Глаз змеи Анна Алексеевна Седова
        Опальный, разыскиваемый глава темного культа, прозванный Змеиным Глазом и вампир полукровка патологоанатом, мастер смерти, что между ними общего? Тайны и прошлое? Возможно. Чувства и тяга? Маловероятно. Выгода и взаимопомощь? Может быть. А еще общее дело и попытка узнать, кто подставил главу культа, вернуть ему не доброе имя и восстановить в должности.
        При создании обложки, использовал изображение, предложенное автором.
        АННА СЕДОВА
        ГЛАЗ ЗМЕИ
        ПРОЛОГ
        Суматоха, крики, нескончаемый топот, лязг оружия, рассредотачиваются по периметру, усиливают охрану, закрывают ворота города. Обыскивают каждый угол, каждый квартал, заброшенный дом. Не важно кто живет в домах, квартирах, поместьях, вельможи с титулами и статусом или простые работяги из пекарни, кузницы, порта, проверили всех, даже бордели, игорные дома, устроили переполох в лекарском квартале, разворошили аптеки и лавки, потревожили покой больных, лекарей и пошли искать дальше.
        Все жители города на ушах, а все из-за того, что убит влиятельный заклинатель Маирин Иль-Тир, глава и основатель ордена «Золотой лилии», прославленный мастер меча и светлого пути, проживший не одну сотню лет, почитаемый и восхваляемый. Был найден мертвым в своей спальне. По словам главного целителя ордена «Белый нефрит» глава отравлен редким ядом, носящим название «Глоток радости».
        Ядами промышляют темные культы, их излюбленные способы это проклятия и яды. Тем, кто использовал этот яд, и отравил главу «Золотой лилии» был глава культа «Пурпурный ирис», молодой мужчина, дьявольски красив, коварен и жесток.
        - Как он мог? - плакала над телом мужа молодая женщина, дух цветка, сравнимая красотой только с богиней, ее покровительницей.
        Ее длинные волосы разметались по кровати, рука мужа в ее руке, слезы не хотели прекращаться, текли по щекам. Ее кое-как уговорили отпустить руку покойного супруга, забрать тело, подготовить к процессии, а после придать его огню. Женщина разрешила забрать тело, села на кресло и теряла сознание от горя. Ее окружили фрейлины из содружественных кланов и служанки младшие цветочные духи. Приносили соли, настои, но она никак не могла успокоиться. Она рыдала и причитала: - Как у него рука на такого человека поднялась! - не могла поверить в то, что произошло.
        - А что еще можно ожидать от темного культа? - лекарь считывал пульс жены, давал ей нюхательные соли, капал в чай успокоительные капли, - пригрели змею на груди! Мы же признали их! Приняли в кланы, совет и турнир! - в дверь постучались. Цветочница разрешила войти стучавшему. Встретила его с недобрыми намереньями, желая убить, как и всех в его культе. Но пришедший дух, припал на колено, склонил голову, сказав:
        - Виновен лишь один, остальные темные из культа не при чем, - следом зашел стражник, - глава Зеллос сам принял решение об отравлении, не слушал меня и старших мастеров, заместителя и учеников. Давно вынашивал план мести, - госпожа Иль-Тир смотрела и ждала, что же ей скажет Иштар, дух пообещал одно: - Он не выживет, госпожа. Скоро мы найдем его тело, - улыбка и мысль о повышении, ведь титул главы культа теперь принадлежит ему.
        Зеллос труп, от таких ран еще никто не оправлялся. К тому же он постарался на славу. Даже если он и выживет, то не выберется из города, все дороги перекрыты, город на ушах, стражники не сомкнут глаз, пока не найдут тело или его самого, Зеллоса никто не пустит и не вылечит. Все в этом городе знают, что он сделал. Никто не поможет. Маирин был для всех светом в окошке, его восхваляли и любили. А Зеллос забрал того, кого почитал весь город. Так что он по любому обречен.
        - С чего вы так решили, Иштар? - смотрела с кривой улыбкой госпожа Иль-Тир.
        - «Сотня лезвий» и пуля в живот, моя госпожа, - поклонился темный, - он умрет, а тело найдут в какой-нибудь подворотне или канаве. Пара дней и мы услышим о трупе истекшим кровью. Терпение, госпожа, - поклон.
        Все вышли, госпожа осталась одна, и никто не увидел на ее лице победную улыбку. Она свободна, никто больше не будет приносить ей боль и страдания, никто не посмеет поднять на нее руку, и никто не назовет обузой и ненужной тварью. Она свободна. И плевать, что подставила Зеллоса, этот темный давно напрашивался, насмехался, презирал и ставил себя выше всех. Ничего страшного. Поделом!
        ГЛАВА 1
        Зеллос. Опальный глава культа «Пурпурный Ирис»
        - Ищите его! - слышались крики, топот и требование открыть двери и провести обыск на сокрытие опасного преступника. Все открывают, не отказывают, стражники идут к другому дому, обыскивают каждую квартиру, и уходят к следующей.
        - Он ранен, далеко не убежит!
        Как я до такого докатился? Понятия не имею! В голове бардак, ничего не помню, не понимаю. Но факт в том, что я истекаю кровью. На мне нет живого места, весь в порезах от удара «Сотня лезвий». Путаюсь в одеждах, пытаюсь убежать. Стража, наставники, ученики культов и школ ищут меня, чтобы убить. Даже главы школ объединились, чтобы поймать меня. Впервые за сотни лет у них появился общий враг. Но я долго не протяну, у меня уже перед глазами летают мошки, становится холодно. Я потерял много крови. Опускаюсь у ближайшей стены, опираясь о нее спиной, закрываются глаза, наливается тяжестью тело, уводит в сон.
        - Глава! - трясет меня кто-то за плечо. Открываю глаза, вижу перед собой верного друга, помощника, - как вы? - обеспокоенный голос, попытка меня поднять, но меня не слушаются ноги, тело, словно чужое.
        - Как видишь… - кое-как мне помогают подняться, куда-то ведут, вдалеке слышатся крики, требование открыть дверь, снова топот ног и приказы продолжать поиски. А я смотрю на друга, верного и единственного, вижу в его лице спасение, спрашиваю: - Иштар, как мы выберемся? Повсюду стража, ученики школ и жители оторвут мне голову за их главу, - мы зашли в какой-то угол, никого не видно, ни фонаря, ни горящих окон. Думаю, нашел место, чтобы передохнуть или перевязать раны. Но он поворачивается, на его губах улыбка победителя, и я все сразу понимаю, остаюсь на месте, закрываю глаза, признавая поражение, - видимо никак, - приготовился к чему угодно, к страже за поворотом, озлобленным ученикам ордена, даже к жене покойного, но я не ожидал, что мой друг, правая рука сделает все сам.
        Раньше мы делили все на двоих, еду, беды, выпивку, даже женщин, а тут не смогли поделить пост глав культа. Только из-за этого верный друг, реши меня убить. Звук выстрела, заморское оружие, принадлежащие западным странам и культам. В наших краях такое достать проблематично. Цена и разрешение. Это не меч, который привязан к твоей сущности и душе, его не свяжешь со своей жизнью. Но от этого не легче. Тяжесть в боку и сгусток крови, вырывающийся изо рта:
        - Так ты решил, - шепот, кровь на губах, дрожащая рука, зажимающая рану от пулевого ранения, шаги прочь, а следом слышу крик:
        - Лови его, - убегаю, не чувствую ног, прячусь за углом. Не вижу вывесок и надписей, падаю и прощаюсь с жизнью, а перед глазами улыбка друга, в ушах выстрел, а во рту привкус крови, рана тяжелая, кровь просачивается через пальцы, закрываются глаза, накатывает сон. Вот и закончилась жизнь главы темного культа, Зеллоса Эвраэ, прозванного Змеином глазом, славящегося на весь мир скверным характером, привычками массового отравления и бездарным пением. Не познал я вкус красавицы, семейной жизни и умер в рассвете сил.
        Смешно!
        Шиэль Имрэ
        В городе царила паника. Глава «Пурпурного Ириса» Зеллос Эвраэ убил верховного заклинателя ордена «Золотой лилии». Отравил ядом «Глоток радости». Был ранен «Сотней клинков», а потом пропал. Только я не верю в то, что рассудительный, пусть и славившейся на весь мир отвратным характером глава культа, станет так открыто убивать верховного заклинателя. Не его почерк, он бы так не поступил. А если бы и убил, то на него не подумали бы. Таким я себе представляла главу темного культа.
        - Ши, принимай, - кинули мне на стол тело, - бродяга какой-то. Воняет! - зажал нос Рэй, а я поставила подпись, и посмотрела на тело. Огнестрельное в живот, и множественные ножевые ранения. В мои обязанности входит не только установка причины смерти, но и облагораживание, то есть обмывание и переодевание тела для процесса сожжения. Одежду я сняла, покрыла то место тканью, приступила к осмотру ран, и меня хватил удар, когда поняла, мужчина жив. Едва бьётся сердце, слышно дыхание, даже кровь и та течет, у мертвяков такого нет. Но шок и паника настигла меня дальше.
        - Чтоб тебя! - когда стерла кровь с лица, увидела метку на левом глазу. И поняла что попала.
        Ко мне на стол попал сам глава темного культа. Зеллос Эвраэ собственной персоной. Пуля в животе застряла, раны от «Сотни лезвий» сочились, но они не так важны, пусть и опасны. Первым делом вытащила пулю, остановила кровь, зашила рану и наложила повязку. Потом промыла каждый порез, а их сотня, количество соответствует названию, перевязала и одела, как и положено на погребальный костер.
        Только спрятала в холодильной камере, так как ко мне уже пришли за телом на сожжение. Подсунула им пьянчугу, уснувшего на улице и не проснувшегося, умершего от разрыва печени. Приняли труп, меня отпустили домой. Рабочий день, точнее ночь заканчивалась.
        Взвалила на плечо раненого главу культа и понесла к себе. Живу в паре домов от работы, меня никто не увидит и не остановит. Кто некроманта тронет, особенно с телом и разрешением. А у меня разрешение, тот самый пьянчуга был выделен мне как плата за работу.
        - И что мне с вами делать, глава? - спросила у лежащего в моей лаборатории, ставшей ему комнатой, мужчины, мне естественно никто не ответил. Он без сознания, едва жив, а у меня элементарно лекарств нет. Но есть способ их достать.
        Выходить на улицу утром для меня все равно, что самоубийство, но выбора нет. Плотная с капюшоном одежда, маска на лицо, очки черные и перчатки, для надежности зонт. Лавка с лекарствами в паре домов, надеюсь, не обгорю по пути.
        - Ты сума сошла, Шиэль! - ругала меня подруга.
        - Мне надо все по этому списку, - протянула бумагу.
        - А до вечера никак? - эльфийка смотрела на меня и волновалась, как бы я не пострадала, а еще мне не положено выходить на улицу в светлое время.
        Я темная, пусть лишь на половину дух. Для нас передвижение по городам светлых народов в дневное время запрещено. Поймают, накажут, если не посадят. А там и до казни не далеко. Это правило выпросила глава покойного главы. Видите ли ей неприятно видеть на улицах темных. Вот и выпросила на годовщину такой закон. Главе было не жалко, ведь темных в городе от силы пара десятков.
        - Мне надо, Риэль, срочно, - она быстро все собрала и просила быть осторожнее. Я поблагодарила и дала денег за все лекарства.
        Шла под зонтом и оглядывалась. Меня никто не поймал и не видел, радует. Быстро вернулась домой, скинула защитную одежду, спустилась в подвал. Глава лежал в таком же положении. Оно и понятно, с такими-то ранами. Развернула мешочек, растолкала семена, вскипятила воду, залила кипятком. Дальше растереть корни и листья, чтобы получилась кашица. Осталось нанести все на тело, дать впитаться, перевязать и напоить укрепляющим отваром.
        Лекарствами я пользоваться умею, как и положено темному мастеру. В любом городе темного континента, я бы могла быть почитаемым некромантом, входить в культ заклинателей темного пути. Потенциал огромный, многие знакомые и стражи удивляются, что я забыла у светлых? Они же не благодарные! Они тебя лишь используют, а за глаза гадости говорят. Я не спорила, есть такое, и отвечала всегда одно, в темном городе мне делать нечего. Там и без меня мастеров хватает. А здесь есть место для такой как я, работа, возможность использовать способности, помогать, а то, что про меня говорят, ерунда.
        А на деле я просто нашла место рядом с матерью. Ее нет рядом со мной пятьдесят лет, но могила и память о ней здесь, я не покину этот город, какими бы жители не были, я применяю наследие обоих родителей в дело. Считаюсь лекарем, работаю некромантом. Лицензия и документы как на некроманта имеются. Но в морге работаю по документам лекаря. Это требование градоначальника, а у того приказ главы ордена.
        Орден покровительствует городу, глава Иль-Тир был кем-то вроде правителя, в одном конкретном городе, а градоначальник распорядителем его приказов и смотрящий за порядком во всем городе и его окрестностях. И кто знает, что будет, доберись до моих документов госпожа Иль-Тир. Ведь орден теперь под ее управлением. Но я пока не думаю об этом, просто рассуждаю вслух.
        Пациент лежал смирно, принимал лекарства, не противился. Я постоянно меняла повязки, рана на животе не затягивалась даже от сильных лекарственных трав. Кровь не текла, но и не рубцевались края. Днем я спала, ночью работала, а утром и вечером повторяла процедуры, перевязывала и обрабатывала раны. Но глава Зеллос лежал без сознания. Или раны слишком тяжелые, или воспоминания взяли верх над сознанием. Такое может быть, когда думаешь что умираешь или уже умер. Ему нужно понять, что он жив и тогда сознание вернется. Помочь с этим я не в состоянии. Он должен найти выход из мыслей сам.
        Прошло несколько дней. Шумиха в городе улеглась. Совет орденов разъехался, главы культов и орденом выказали почтение и вернулись по своим городам. Перед этим поздравили с юбилеем главу светлого ордена, ему исполнилось триста лет и сто из них на посту главы ордена, проводили в реку перерождения главу ордена «Золотой лилии», поздравили со вступлением в должность нового главу темного культа «Пурпурный Ирис». Иштар так горевал, так горевал по покойному Зелоосу, что лыбился над кончиной бывшего главы едва не скаля зубы.
        Год выдался плодотворным. Заключались новые договора, брачные союзы, возобновились торговые отношения. Морские кланы наконец-то разрешили древесным и горным кланам перевозить свои товары через их владения. И почти не облагали налогом.
        За всеми этими мыслями я сидела и намешивала очередное лекарство, растирала в мелкую пыль семена, кипятила воду, а еще заваривала корень женьшеня, его пить как раз в это время. Как со стороны импровизированной кровати, а именно матраца, послышался голос:
        - Где я?
        - У меня дома, глава, - поклон и чашка с настоем, - вам ничего не угрожает, это поможет быстрее поправиться, отвар женьшеня, - он не отказался выпить, опустошил чашку, спросив:
        - Кто ты? - его взгляд все еще не пришел в норму, он пытался приглядеться, разглядеть меня и осмотреться, где находится. Но света нет, лишь свеча. Мне свет не нужен, я вижу в темноте.
        - Шиэль, - он кивнул, успокоился и закрыл глаза, снова сон, но хоть что-то радует. Пришел в себя, значит, не помрет на моем столе. Собралась на работу. Время как раз мое. Дневной мастер сдает мне смену, когда заходит солнце.
        Обычный рабочий день, все как всегда. Трупы и допрос. Но не сегодня. Была гробовая тишина и проводы. Отдавали честь погибшему главе Иль-Тиру. А еще смена начальника стражи. Весь состав вышел приветствовать нового главу стражей города. Отделение одно, стражей несколько сотен, как и дел. Все скинули на плечи нового мастера. Желая ему удачи и карьерного роста, а еще не кончить как его предшественник. Прежнего убили на глазах госпожи Иль-Тир за то, что не смог найти раненого главу культа, использовал ресурсы ордена, подвел великий драконий народ. Позор и кара. Голову с плеч!
        Новым главой стражей стал молодой мужчина, длинные черные волосы, пронзительные серые глаза, напоминали мне грозовое небо, узкое лицо, длинный нос, челка, закрывающая глаза, но видно красные стрелочки, присущие драконам. Снова на посту главного стража дракон. Только этот дракон не простой безродный, как прежний Болотный, этот дракон Туманный. Сильнее их только Черные драконы, но те во главе народов. Один возглавляет темное королевство Мильтор, на темном континенте Захэрт, другой светлое королевство Ильсиль на светлом континенте Чиюльи, название язык сломаешь, но это придумывал Создатель, с него не спросишь.
        Что странно, оба брата Черные дракона, но силы противоположные, как и полагается правителям. И не смотря на родство, кровь одного рода, текущую по их жилам, терпеть друг друга не могут и поддерживают мир только ради своего народа, войны и кровопролития не нужны ни тому, ни другому. Навоевались уже в прошлом, ошибок подобного рода совершать не собираются. Подписали мирное соглашение и друг к другу не лезут. Культы и кланы другое. Но не об этом сейчас. А он новом главе стражи в Заастаре.
        - Разрешите представить вам главу стражей, Хартар Арэ, - дракон поклонился, сказал пару слов и отпустил всех по своим рабочим местам. Как и меня. Я ушла к себе, дел сегодня много, три тела, и каждый из них неопознанный. Мне нужно поднять каждого, допросить и отпустив душу, привести тело в порядок перед процессией.
        Первый труп молодой проститутки. Все просто, хотела больше денег, а получила ножом в живот и лишилась всего, в том числе жизни. Описала убийцу, сказал, где была и кого видела, а потом просила отомстить. Я не в праве. Я не судья.
        Второй труп бывалого моряка, перепил, что-то съел и как следствие оказался у меня на столе. И еле с ним распрощалась, пошляк, развратник и бабник. Облизывался и предлагал интим. Сказав ему «пока», отпустила душу.
        Третий был интересный случай. В подворотне нашли молодого, подающего надежды заклинателя. У него на теле лишь одна рана, но такое чувство, что поработали еще и над душой, она была рваная, покусанная, даже пожеванная, поэтому внятных ответов на вопросы я так не получила. Зато любопытного главу стражей, смотрящего за моей работой не заметила.
        - Не думал, что в этом городе есть некромант, - поклонилась, отпустила пострадавшую душу и сказала:
        - Да, работаю на стражу пятьдесят лет, - дракон подошел ближе.
        - Раса второго родителя? - по мне видно, что я не чистокровный человек или темный дух, выдают черные с пепельными прядями волосы и золотые глаза с вертикальным зрачком, а еще заостренные ушки и клычки, их прятать легче, не улыбаешься и все, уши за волосами, а вот глаза и волосы, никак.
        - Вампир, отец из клана «Черный цветок», - не поняла, как он успел ко мне приблизиться, но дракон оказался рядом, взял меня за подбородок и спросил, даже потребовал ответа:
        - Почему не на родине?
        - Из-за мамы, - он меня отпустил, я продолжала, - отец не знает о моем существовании. Мама сбежала от него беременная, в стан врага, на светлый континент, - уточняя, - мама некромант, пусть и человек.
        - Из какого культа?
        - Этого культа уже нет, так смысл отвечать? - а если бы и существовал, я бы не сказала, умирать не хочется.
        Культ славился убийствами, заговорами и постоянными попытками захватить власть на темном, а после и светлом континенте. Уничтожили клан свои же, темные. Как гласил приговор из уст короля, «За предательство!». Всех из культа покарали в одно мгновение. Старое заклинание «Тысяча дыр», над головой каждого разверзлось небо и луч пронзил насквозь, от головы до пят. Весь культ в один миг был уничтожен.
        - Культ! - требовал дракон, держа меня за руку, смотря в глаза, я не могу отвести взгляд, как и вырваться, он сильнее, да и кто я? Всего лишь полукровка, меня можно в любой момент изгнать или казнить, так что у меня нет выбора. Придется называть культ матери.
        - Глава Арэ! - позвали стража, он отпустил меня со словами: «- потом поговорим». Ушел, я а собирала свое спокойствие по кусочкам. Хорошо, что работа была сделана и я могла пойти домой.
        А там новое испытание. Глава культа расхаживал по моей квартире в поисках еды. Но нашел только кровь и травы, которыми я поставила его на ноги. Улыбка, обворожительная, радушная, но в глазах читалось раздражение и желание меня прибить. Особенно эффектно смотрелось эта картина, если обратить внимание, в каком виде он ходил по моему дому.
        В погребальных белых одеждах, бинтах, босиком, длинные волосы метались из стороны в строну при каждом резком движении и повороте, а по полу шкрябали его когти, длинный хвост с кисточкой на конце сьелилися за ним. О расе опального главы культа ходят легенды.
        На деле все просто. Он темный дух болот. Как раз такие духи и славятся любовью портить всем настроение, стравливать окружающих, вспоминать поступки не делающие чести человеку или другому существу, делать это в присутствии всех, на каком-нибудь мероприятии, собрании, а самое любимое занятие - это постоянные насмешки, черные шутки. Но все это делается не просто так. Так болотные духи показывают свое презрение к окружающим.
        Поговаривают, они питаются отрицательными эмоциями. На деле все куда проще. Это их страсть - портить всем жизнь, как говорят - предназначение Создателем или покровителем. Их такими сделали. А еще за ними закрепилось звание «отравители», духи болот обожают редкие яды, особенно змеиные. И конечно ответная симпатия к змеям и всем ядовитым животным так же прилагается.
        - Вернулась! - его хвост с кисточкой ходил ходуном, при этом улыбка и радость в глазах, а еще руки, сложенные на груди.
        - Глава, как вы? - снимая обувь, проходя в комнату, спросила главу: - ваше состояние, самочувствие? - спрашиваю Зеллоса, - на что жалуетесь? - на вид с ним все хорошо, идет на поправку, рана не кровит, аура приходит в норму.
        - Жалуюсь! - возмутился дух, скрестив руки на груди, - есть хочу, а у тебя только кровь и лекарства! Чем ты питаешься, воздухом? - возмущался Зеллос, - вот почему ты такая тощая! - ощупал меня глава культа, покрутив вокруг себя, по шутовски поклонился, отпустив и потребовав: - корми меня, Шиэль! - требовал Зеллос. Пришлось раскрыть ему глаза, точнее показать наглядно способ моего питания и привычный рацион:
        - У меня еда есть, - взяла пакет с кровью, и стала цедить через трубку, - могу поделиться, если вам все равно чем питаться, - прятала улыбка, тот пару раз хлопнул глазами, я уточнила: - так как? Угостить?
        - Вампир? - улыбался глава.
        - На половину, - сказала и отложила пакетик, - на вторую некромант, - подняла волосы и показала метки тьмы на шее, идущие по позвоночнику, - так как, глава? Голодны? - продолжала шутить над опальным главой культа.
        - Да, но с тебя еду не спросишь, - поник он.
        - Ладно, пошлите глава Эвраэ, выведу вас в кафе, - от мамы осталась одежда, иногда ее примеряю, но я в отличие от нее ниже и худее, все-таки она человек, а не дух. Но откуда-то у нее нашлась мужская одежда, так и не узнала. Легкие прямые черные штаны, белая нижняя рубашка, и верхний халат с длинными рукавами и разрезами по бокам почти до талии. Халат черного цвета с фиолетовой окантовкой, манжетами и воротником. Прилагался так же пояс, сапоги и плащ. Хвост сам обвил ногу и спрятался под штаны. Дала ему в руки очки с круглыми стеклами и замазала его тату змеи на левой стороне лица, распустила волосы и накинула на голову капюшон, - так не узнают, - он посмотрел в зеркало, отметил старание и похвалил:
        - Молодец, Шиэль!
        - Пошлите есть, Зеллос, - он пошел следом за мной. Кафе неподалеку, запахи вполне приемлемые, как сказал глава, есть можно. Заказал все с собой и расплатившись, вышли.
        Он шел рядом, держа пакет с едой. И не скажешь, что рядом со мной идет бывший член темной гильдии, убийца, прославленный мерзавец и отравитель сотни. Этим титулом его наградили перед тем, как он получил пост главы культа Ирисов. Всех, в том числе слуг он отравил в один день, заявив о себе, как о приемнике главы, он его сын, но отец не собирался отдавать титул Зелоосу, хотел убить его, всех братьев и остальных наследников и править до смерти.
        Руки у бывшего главы культа Пурпурных ирисов тянулись далеко, задуманное он исполнил. Убил всех детей, законных и бастардов. И только Зеллос решил свою судьбу, сделал по-своему. Умирать не входило в его планы. Темный культ не видел таких наглецов, но выбора у оставшихся советников и мастеров темного культа не было.
        Выходцов из гильдии убийц, на посту глав культа до него не было. Его признали главой и назвали «Глазом змеи», так как яд, которым он отравил большую часть верхушки культа, принадлежал Королевской яске, змея с двумя головами. Одна голова выделяет яд, другая на него противоядие. И никогда не знаешь какой яд в какой голове. Самая смертоносная змея.
        - О чем думаешь, Шиэль?
        - О Королевской яске, - тут глава удивился, спросил, с чего я думаю об этой прелести, - вспоминала о родине, - улыбка и его ответная. Он с трепетом относиться к змеям, и не мудрено, любимые яды как раз и принадлежат змеиным, с их помощью он сыскал славу Ядовитого мастера, получил звание Глаз змеи. Змеи его страсть, так говорят записи о главах орденов и культов.
        - Не хочешь навестить материн клан? - не знаю с какой радости он у меня это спросил и с чего вообще он решил поговорить о моей матери.
        - Его уже нет, так смысл? - не хотела говорить на эту тему. Но духу все равно, он продолжал говорить и настаивать:
        - Хоть к мемориальным табличкам сходить, их давно никто не навещал. Да и кто осмелится? Культ убийц, предателей и нарушителей мирового порядка, - его слова как набат колокола в храме Осварина, ударили по ушам. Не знала что делать, замерла, не могла ничего сказать, а он продолжал удивлять своими ответами, на мои немые вопросы: - ты думала, я не соображу, чья ты дочь? - я ждала его слов, как приговора. Думала мне конец, мою личность раскрыли, и теперь поведут на казнь, на до мной как над учениками культа семьдесят с лишним лет назад разверзнется небо и пронзит молния, мой прах похоронят рядом с прахом всех учеников, мастером и главой культа, впишут мое имя на мемориальной табличке, как одну из предателей мира и спокойствия, - твои предки не сделали мне ничего плохого, наоборот, я дружил с одним мастером из твоего культа. Но не смог ему помочь, не успел спрятать, когда нужна была помощь. О чем жалею до сих пор.
        - Кто это был? - руки сжаты, губа закушена в кровь.
        - Мастер Вейд, - слезы потекли, рот закрыла рукой, - знаю, он дружил с твоей мамой, был названным братом, тебе как дядя, - я кивала, - но он помог ей сбежать, рискнул жизнью, спрятал здесь, в светлом городе, - я уже не скрывала слез, ревела на его плече, а он гладил меня по голове, - так как, поедем навестить клан?
        - Да, - вытирая слезы, - у меня отпуск через пару месяцев, - Зеллос согласился, но сказал, что покинет меня, сможет выбраться из города, не привлекая внимания. Ему нужно найти одного гада, который его подставил, а еще ранил. Та пуля была от друга, которому он верил, - когда вы вернетесь?
        - Я напишу, - призвал змею, черное тельце отделилось от его тени, переползло на руку, - все-таки я Змеиный Глаз, змеи мне подчиняются, - посадил ее на мою руку и сказал, - дай ей своей крови, тогда она признает тебя, и будет служить как мне, - прокусила палец, дала слизать каплю. Змея засветилась красным, потом черным, и свернулась на моей ладони калачиком.
        Зеллос чмокнул на прощание меня в макушку и сказал что напишет, а я сказала что отвечу, если не забуду, его улыбка и слова прощания. Надеюсь, он не пострадает снова. Не хочется лечить такого неблагодарного пациента.
        Зеллос
        Не думал, что выживу после такого ранения. Думал, там, в подворотне и помру от кровопотери, но меня спасли, вылечили, и не кто-нибудь, а дочь старых знакомых. Даже больше, приемная племянница лучшего друга, которому я задолжал, как минимум жизнь. А теперь я должен ей. И она мне напоминала мать. Те же черные с пепельными прядями волосы, острый подбородок, аккуратный носик и взгляд. Лишь цвет глаз и выдавал в ней дочь высшего вампира, князя духов крови, тогда наследника, а ныне главу клана «Черный цветок».
        В себе она гармонично сочетала наследие обоих родителей, сущность отца и силу матери, запрещенное, старое колдовство, и я не про некромантию, нет. Более жуткое, кровавое и темное, уничтоженное самими темными. Как не старался темный владыка, так не смог спасти лекарей-некромантов. Черный дракон, скрипя сердцем согласился со своим братом, культ нужно уничтожить, всех, без остатка. Братья-драконы проводили в последний путь всех членов культа, а их подчиненные, главы орденов и культов, объединившиеся против предателей, искали оставшихся последователей и придавали их суду. Так культа «Багровый Ликорис» не стало.
        Клан ее матери полностью уничтожили, показательно, жестоко, не оставив даже записей. А девчонка, всего семьдесят с небольшим лет, для нас бессмертных заклинателей и духов срок жизни короток, мал, обладает способностями материнского культа, на многое способна, как и ее мать в прошлом. Эту силу я и ощутил на себе, когда девочка меня лечила. Сила, ставящая на ноги, приносящая казалось бы, пользу, стала считаться запрещенной. И всего-то из-за одного поступка.
        Но я не буду ворошить старые воспоминания, она сама найдет ответы, если задаться целью. Девушка мастер своего дела, владеет способностью матери, несет в себе наследие культа, скрывается, умело прячет истинную силу и род деятельности. И это в светлом городе, под носом стражи, главы ордена, работая на стражу.
        Шиэль, о ней я думал, пока покидал гостеприимный город Заастар, принадлежащий ордену «Золотой лилии», светлому народу и благородному роду бессмертных заклинателей Иль-Тир. Меня оклеветали, почти убили, и все ради власти и главенства культа. Но я так просто ему этого не оставлю. Доберусь, но не убью, растопчу, уничтожу, сравняю с грязью.
        Не придумал как, но все будет продумано. А пока я покинул город в поисках ответов на свои вопросы, как давно планировалось мое убийство, кто еще замешан в свержении, и самое главное, кто таки убил главу ордена Иль-Тир.
        Ведь тот вечер я не помню. В голове туман, помню лишь поздравления парам в столетнем юбилее, пожелание дальнейшего процветания и мудрости, банальные желания и тосты, но я пил и наблюдал за всем, не принимая участия в поздравлении. Не в моем стиле желать того, в чем скорблю. А я ему сочувствовал, жить с такой мегерой, откровенно говоря - испытание, а не радость.
        Жена у Маирина та еще стерва. Хоть и дух цветка, золотого лотоса. И я не раз об этом говорил на собраниях, мое мнение знают. Как и о самом Маирине, отзывался всегда честно, открыто. Я хоть и не любил этого напыщенного, самовлюбленного заклинателя, смерти ему не желал и если бы захотел убить, точно не использовал бы «Глоток радости». Этот яд мой любимый, по нему меня бы сразу заподозрили и вычислили. Именно это и произошло. Первым делом подумали на меня.
        Для начала выбраться из города, что я собственно и сделал. А первым на пути станет город «Лазурных лилий», город в котором живет один мой старый должник. И я знаю что рискую, идя к нему, но он мне подскажет в каком направлении копать. Дальше сам справлюсь. Этот старый дух цветов, из рода вьюнов, известный в узких кругах торговец информации.
        Его дом на отшибе города, придется плыть, чтобы сократить путь. Пусть я и дух болот, не люблю подводным способом добираться до нужного места, но мне придется намочить одежду. И жалко лишь стараний Шиэль, от воды намокнут швы и возможно откроются раны. Но мне нужен старый дух, и плевать на раны.
        - Кого я вижу? Неужели, Зеллос сам пожаловал ко мне спустя столько лет? Живой, здоровый? - протягивая мне руку, спросил дух. Он почти не изменился. Такой же, как и сотню лет назад. Лишь морщин на лице прибавилось, сам не высокий, широкоплечий, полный, виден круглый живот, щеки и как говорят второй подбородок, короткие с зеленым отливом волосы и тонкая косичка с вплетенной бусинкой. В одежде не изменяет цветам своего клана и ордена.
        - Живой, и почти здоровый, - вылезая из воды, ответил.
        - Что тебе от меня нужно, Зеллос?
        - Как обычно, Имрис, как обычно, - он пригласил меня в дом, предложил чаю, - не могу, ты ведь уже подал сигнал, - смотрю на него, он даже не отрицает, - до стражников осталось минут десять, так что рассказывай. Я как всегда в долгу не останусь, ты меня не одно столетие знаешь, за мной не водится долгов, как материальных, так и моральных, - он раскрыл свой расписной веер и сказал:
        - Как и думал, «Змеиный Глаз» не зря носит свой титул, от тебя не так то просто скрыть что-то или утаить, - рассмеялся дух. Ответил тем же:
        - Как и ты, «Лазурный Всезнайка», знаешь все и обо всех, и даже больше, - ответная реплика, а он все-таки ответил на мой вопрос о наследовании:
        - Скажу то, в чем абсолютно уверен. Иштар, он давно облизывался на твой пост, пытался тебя подставить и каждый раз выходил сухим из воды, - знаю, думал и подозревал его. Но не ловил, пусть до меня и доходили слухи от подчиненных. А в этот раз ему повезло. Все указало на меня, даже яд. Дух продолжал, - а тут тебя конкретно подставили, - значит, он в курсе, что я не виновен, - Зел, - обращение друга, а не простого поставщика информации, - добавлю лишь одно, не он убивал Иль-Тира, но он воспользовался его смертью. Как говорят, кто первый, того и тапки. Он их и надел.
        - А кто убил, ты не знаешь?
        - Без малейшего понятия, - сказал дух.
        - А чем его убили? Как и говорится в слухах, «Глотком радости»?
        - Так сказал лекарь из «Белого нефрита», - я сунул ему в руку кусок янтарного нефрита, - это много за простую информацию, без фактов и доказательств. Забери, - но я не забрал, ответил:
        - Это за то, что поверил мне и не сдал сразу, - а потом добавил, - и еще в качестве извинений, - не успел он спросить каких именно, как я напустил на него паралитик, яд мною любимых змей, - прости и пойми, - тот закрыл глаза и промычал что-то вроде «сволочь. А я сбежал. Как и ожидалось от стражников, они прибежали во время, разбежались по периметру с призывами найти виновного. Значит, ты Иштар просто воспользовался моим обвинением и ситуацией, но не убивал Иль-Тира. Тогда кто и за что? Это мне предстоит выяснить, но для начала сбежать и залечь на дно.
        Шиэль
        С того дня как Зеллос покинул Заастар, прошло несколько недель. О нем не слышно, зато мне приносит письма его подручная, змейка с характером, но поручения хозяина выполняет. Я ее не трогаю, и лишь раз в три дня прошу отнести письмо ее господину, а после делюсь с ней сырым мясом или фруктами, специально покупаю для змеи в качестве платы и благодарности. Она берет и уползает на выделенное ей спальное место. Так мы с ней живем, она спит, ест, иногда носит почту, а я работаю или сплю перед работой.
        Обычный день, работы сегодня нет, не моя смена. Думала убраться и уничтожить все улики, ведущие меня к Зеллосу, даже постельный комплект, на котором он спал. По ходу нашла еще много ненужных и не используемых мной вещей. Не закрыла дверь, ходила туда обратно. Выбрасывала ненужное, накопленное годами. Не заметила гостью на пороге. Зато услышала.
        - А-а-а-а! - крик и прыжок, потом крик о помощи: - Ши! Змея! - кричит подруга эльфийка, - убери ее! - она каким-то образом забралась на стул и прижав ноги к груди прости помощи. Смотрит на змею, меня и повторяет: - Убери ее, Ши!
        - Риэль, не кричи, она боится тебя не меньше, - змейка показала видом, что ничего подобного, но не стала убеждать нас в обратном, отвернулась и спрятала морду в кольца своего тела. Эльфийка пришла не просто так. Как сказала, у нее есть ко мне просьба, профессионального характера. Ей нужно расспросить одного призрака, а кроме меня никто не владеет такими способностями, - я помогу, Ри, - хотела идти немедленно, но Риэль сказала:
        - Ши, я не говорю о стандартном допросе тела, я про душу, - я заверила ее, что смогу поговорить, и даже больше, предоставлю возможность поговорить другому, в данном случае ей, в моем распоряжении есть несколько заклинаний из высшей некромантии, позволяющих общаться с призраками.
        - Пошли? - показываю на дверь, протягивая ей уроненную в приступе страха перед змей сумку. Она взяла сумку и вышла, все еще оглядываясь на мою питомицу. Та даже не шелохнулась, как лежала, так и продолжала лежать.
        - Пошли, - повела меня эльфийка в дом покойного, а там стража. Не сказала мне подруга, что допрашивать предстоит только умершего, при этом придется ждать какое-то время. Пока его тело оформят, запишут показания свидетелей. Будем ждать как минимум три часа. Стандартный процесс и время.
        А мне как всегда везет, на месте преступления не штатный страж, главный страж собственной персоной. Как всегда хмур и неприветлив, раздает поручения и командует, как и положено по статусу. На нем форма главного стража, белая нижняя рубашка с пуговицами, белые штаны, сапоги, а сверху зеленого цвета одеяние с разрезами по бокам, золотой окантовкой по вороту, вышивкой ордена «Золотой лилии» и длинными по локоть черными перчатками.
        Длинные черные волосы заделаны в высокий хвост, кончик спускается до поясницы, в ухе блестит и звенит золотое кольцо, а на шее висит черная маска, на ней выгравирована пасть дракона в оскале. Увидев меня, нахмурился еще сильнее, черные брови были сдвинуты к переносице, понимая, что мне тут не рады, а ритуал проводить надо, огонь на себя взяла Риэль, поприветствовав:
        - Глава Арэ, - поклон с ее стороны.
        - Что вас сюда привело, госпожа Ильстириаль? - сухо и по протоколу допроса. Эльфийка тут же пустила слезу, и все выдала, а я успела вовремя подобрать челюсть.
        - Это дом моего жениха, - посмотрела на нее и если бы не стоящий страж, отчитала бы как маленькую. О таких вещах предупреждать надо, желательно заранее. Мне работать с душой, и вообще. Подруга я или просто наемный работник. Крутилось на языке многое. Но я стиснула зубы и промолчала, зато страж не промолчал, требовал ответ от меня:
        - А вы что здесь забыли, Имрэ? - без «госпожа», просто по имени рода. Смех, но я ответила как есть:
        - Меня пригласила госпожа Ильстириаль на прощание с покойным, - легкий поклон, музыкальный инструмент, свеча и мел, для написания круга защиты, - при себе флейта, свеча и мел, - показала набор и хотела пройти, как дракон взял меня за руку, точнее схватил за плечо и потребовал:
        - Без моего разрешения никаких ритуалов и призывов, ясно? - его глаза сузились, стали напоминать щелочки, зрачок вытянулся, аура вокруг стража росла, мощь и сила давила на окружающих, но не меня. Не к такому привыкла. Были и посильнее пугальщики в моей жизни.
        - Как прикажите, главный страж, - легкий поклон.
        Мы с Риэль встали в сторонке, ждали официального разрешения дракона на призыв и прощальную церемонию. А пока она у меня спрашивала о драконе и что между нами происходит:
        - Рассказывай, подруга, кто он и что между вами твориться? - смотрела на меня глазами цвета неба подруга, ей хотелось отвлечься, на время забыться. Ведь у нее больше нет того, к кому она приходила после работы, кого кормила и обнимала, любила и желала. Нет того, кто приходил к ней, встречал с работы, провожал до дома, носил на руках, боготворил, обожал и готов был жизнь отдать, с кем она была счастлива и с кем собиралась прожить всю оставшуюся жизнь. Теперь нет.
        Чтобы отвлечь ее от мыслей, рассказала о нас с драконом. Это вторая наша с ним встреча на улице. Первая была неделю назад. Я была на рынке, покупала фрукты, мясо и кровь. Мясо и ягоды змейке, а кровь себе. Он решил продолжить разговор о культе матери. Требовал ответа, сжимал руку, пугал взглядом, но я не сказала, лишь ждала, когда у него закончиться терпение.
        Было два развития событий, первый - он отстанет от меня и перестанет замечать, второй - запрет в камере и будет пытать. Но произошло третье. Нас снова отвлекли, дракона вызвали на место преступления, кража со взломом и напуганный до дрожи и заикания владелец антикварной лавки. Меня просто отпустил, сказав, что разговор не закончен, лишь переносится на следующий раз. Но я запомнила его слова и жду следующего расспроса о культе моей матери.
        Ну я ей все и выдала. Все наши с ним стычки, его угрозы в мой адрес. Он хочет узнать из какого культа моя покойная мать, а я не говорю. Не хочу тревожить ее душу и бередить свои раны. И самое главное, чисто рабочие отношения, точнее их отсутствие, не пересекаемся мы друг с другом кроме как в рабочее время.
        - Но он так смотрит, - удивлялась подруга.
        - Как? - не замечала я за драконом ничего такого.
        - Как на загадку, - выдала эльфийка.
        - Так и есть, - она улыбалась и радовалась, но я ее огорчила: - он хочет узнать из какого культа моя мать. Ничего другое его не интересует. Так что не надо думать о том, чего не может быть, - но подруга смотрела на него, потом на меня. И все равно спрашивала:
        - Не может такого быть! Ши, между вами точно что-то происходит. Что? Выкладывай, Ши! - настаивала эльфийка. Я не знала как ей еще доказать, сказала следующее:
        - А что еще кроме работы может происходить между истинно светлым драконом, надеждой рода Арэ, наследником Туманного клана и мной, простой полукровкой темным духом. Я и не дух и не человек, так серединка на половинку, - отмахнулась, показала что я не намерена более разговаривать на эту тему. А что касается родословной, просто промолчала.
        О клане отца и матери все знают, их кланы и культы знамениты, пусть один уничтожен, а мастер из второго не знает о моем существовании, не суть. В глазах дракона и на бумаге я безродная полукровка, темная, нежеланная городом, но приносящая пользу. Эльфийка думала над моими словами, что-то в ее голове крутилось, она выдала:
        - Если нравиться, нужно сделать все, чтобы его добиться! - я чуть не упала, и посмотрела на подругу как на умалишенную, все мои слова она приняла и поняла по-своему. От такого я даже не заметила приближающегося дракона. Он сказал лишь:
        - Проводите ритуал, - место освободили, как и дом.
        Дракон был наблюдателем, как сказал, чтобы убедиться в законности моих методов. Я не против, пусть смотрит. В его дом первой зашла Риэль. Переступала порог со слезами. Они хотели пожениться, как и сказала, он сделал ей предложение, а потом неожиданно умер. Эльф жил один, никого, даже родителей, он из маленького Клеверного рода, клана нет, лишь семья Тирьен, их поминальные таблички, а теперь и его нет. Зашли в гостиную, Риэль дала мне его вещь, а я начертив руну призыва, сев на пол, начала играть мелодию, вкладывая силу, прося ответить и предстать передо мной дух умершего.
        - Ши, - позвала меня Риэль, - он пришел, - как и ожидалось, в ритуальном круге стоял эльф, вполне обычный, его я знала, видела в компании Риэль, он с поклоном спросил у меня на мертвом языке:
        - Что от меня хочет госпожа?
        - Не я, Лильер, она, - показала на Риэль, - она хочет с тобой проститься, - она подошла ближе, - трогать душу нельзя, не то затянет и я не смогу вернуть тебя, - Риэль послушно стояла и плакала, держалась и не протягивала руку, они разговаривали шепотом, у них пять минут, на дольше меня не хватит. Пока разговаривали они, ко мне подсел дракон и шепнул:
        - Вы сильны для полукровки, - хотела принять за похвалу, - не спешите радоваться, я вас не хвалю, - жаль, но я слушала, - лишь говорю что вижу, а еще мне кажется, это не все на что вы способны, - тут я улыбнулась, и ответила:
        - Естественно, некроманты не только душу призывают и тела подготавливают, - он улыбался, а я продолжала, - могу продемонстрировать, если представиться такая возможность, - бросила стражу вызов. Знаю, глупо, но он меня как мастера оскорбил, пришлось идти на риск.
        - Я запомню это, госпожа Имрэ, - и ушел. А я сказала Риэль, что пора прощаться. Она протянула руку, но не коснулась, как и он ее. Просто две руки и между ними расстояние, но им этого вполне хватило, она сказала «Прощай», а он сказал «Люблю» и растаял каплями духовной энергии. Я выдохлась. Риэль отвела меня домой, дала пакет крови в руки и сказала:
        - Ши, я не знаю многого о тебе, но уверена в том, что ты потрясающий мастер некромантии, тебе нет равных, - на что я сказала:
        - Была одна, - улыбка, - моя мама, она сильнее меня, была, - на что Риэль подошла, обняла меня и сказала:
        - Ты несешь в себе ее наследие, так что это не считается, - а я не перестаю удивляться над ней.
        Чистокровная эльфийка, вторая наследница рода Ильстириаль, а это королевскийрод эльфийского престола, племянница главы клана Изумрудный цвет, а это еще один королевский род, работает в лавке лекарственных трав, раздает еду бедным, учит детей письму и чтению, все это в бедных кварталах. Отец ее отпускает, как она мне сказала ранее, ее не ограничивают.
        А еще дружба со мной, удивляюсь до сих пор, как она при ее образе жизни, светлом наследии может дружить со мной, темной полукровкой, допрашивающей трупы, говорящей с душами. Я каждый раз спрашиваю, и каждый раз она отвечает:
        - Потому что ты мне предназначена судьбой, мы с тобой не просто так на улице столкнулись, нас свела Матерь Дреарин, - а это их богиня-покровительница. Эльфы поклоняются ей, стоят храмы, благодарят и просят о чем-то.
        У каждого светлого народа есть покровитель, которому они молятся, которого почитают. У драконов - это воитель Радарэн, ему даже владыка светлого народа поклоняется, у заклинателей - это монах Осварин, у духов светлых, то есть цветочных, птичьих и озерных, и мелких как растительные или стихийные, богиня благословляющая их дух - Дьяхэр.
        В каждом ордене есть молебен или храм, для поклонения. В городе ордена так же есть храм, он высшего уровня, там проходят службы, соединяются пары, именно там, в стенах главного храма заседают высшие жрецы. Это избранные богом-покровителем эльф, дух, дракон, которому благоволит бог, наделяя силой, возможностью воззвать к небесам. Они же исполняют кару, призывая небеса и богов, в свидетели кары и прощения.
        В каждом городе и ордене есть свой высший жрец или жрица. В нашем городе Заастаре он тоже есть. Именно здесь располагается главный храм богу-монаху Осварину. Ордену и городу покровительствовал монах. Со сменой власти может поменяться храм и покровитель. Пока на счет изменений не слышно, но она только прибрала власть к рукам.
        У людей нет определенной веры в конкретного бога, они кому хотят тому и молятся, в какой хотят, в такой храм и приходят. И это не важно, если основной костяк жителей это люди, а если основная масса это заклинатели или духи, все становиться сложно. Для общего спокойствия будет проводиться собрание, голосование и общим решением, с высшим благословением выбирается покровитель города.
        Нам темным живется в этом плане легче. В наших городах культы и кланы не строят храмы для поклонения богам, мы не перед кем не приклоняемся и ни у кого ничего не просим, даже некроманты и те вроде смертные заклинатели, богам не поклоняются. Но мы уважаем их, знаем, что они есть. Даже принимаем участие в праздниках посвященных богам-покровителям. Если присутствуем в качестве гостей, то присоединяемся в дань уважения хозяевам, не более. Темный владыка нас в этом поддерживает. В отличие от его брата, он не понимает какого это не почитать богов. Почему это нет в городах духов, заклинателей храмов. Но что радует, свою точку мнения не навязывает.
        И что-то я совсем ушла в мысли, вспомнила о богах и храмах, раз подруга трясет меня за плечо и просит ответить как всегда, что я имею ввиду под словами «Ты не исправима!»
        - Твой ответ никогда не меняется, - улыбалась я, а она кивала и благодарила за помощь и намекала на наши отношения с драконом, что все в моих руках, а я повторилась: - у меня нет к нему чувств и желания связываться. Для меня он всего лишь начальник.
        - Ага, - подмигнула мне эльфийка и ушла.
        А я понимала что устала, да и рассвет скоро, спать пора. Вечер напряженный, сил потратила много, а получила кроме благодарности еще и мысли о драконе. Не хотелось думать об этом летающем ящере, как и о том, что между нами может быть что-то кроме работы. Слишком в разных мирах мы живем. Да и узнай он о культе моей мамы, пронзит сердце, растопчет душу. Так что я не питаю надежу. Скинула одежду, переоделась в пижаму, распустила волосы, залезла под одеяло и уснула.
        ГЛАВА 2
        Хартар Арэ (глава стражей)
        Происходят странные смерти. Вполне обычные, если не брать в расчет то, кто умирает и что перед этим происходило. Обычная жизнь, никаких странностей и подозрительных личностей в окружении. За две недели погибло трое духов-цветов, один дракон из младшего рода и эльф, он, на данный момент, последний. Странная смерть, просто уснул и не проснулся. Никаких признаков насильственной смерти. Эльф - последний из рода, никого не осталось из его семьи, даже детей завести не успел, как и жениться. Невеста - Риэль Ильстириаль, высокого полета птица, знатного происхождения, вторая наследница королевского рода. Странно слышать о замужестве с таким родом как Клеверный. Нетипичный выбор, но по слухам отец не отказывает дочери, она в праве выбрать в мужья кого угодно, ведь править все равно ее сестре, а уж той леди подберут достойного супруга, высокого и знатного рода.
        Не отказывают и не указывают с кем дружить и кого выбирать в ближний круг. Я был готов к любому, но не к тому, что увидел. Эльфийка вела с собой полукровку, темную, ту самую некромантку, работающую в морге. Она, как всегда в черном. Облегающие брюки, высокие сапоги на шнуровке, и длинная, по колено кофта с рукавами и разрезами по бокам до середины бедра. Капюшон закрывает ей голову, кожаные перчатки скрывают руки - это ее защита, ведь солнце еще не село, хоть и начало темнеть. По плечи черные, с пепельными прядями волосы, горящие золотом глаза, острый подбородок и выглядывающие из-под черно-пепельной шевелюры кончики заостренных ушей. Сейчас на ее голове капюшон, видно лишь волосы, как и бледность кожи, особенно ярко выделяющейся и контрастирующей с черной одеждой. Хотел ее выставить, но комендантский час для темных она не нарушила.
        Оказывается, эльфийка привела полукровку для ритуала прощания с духом умершего. Не знал, что девчонка на такое способна. Думал, пара фокусов, а призыв и ритуал прощания, говорит о ней, как о Мастере, а не простом любителе. Как и говорила при нашей с ней последней встрече, наследие мертвого клана. Никак не могу узнать какого именно, но узнаю. А пока вел допрос свидетелей и соседей, параллельно слушая разговор полукровки и эльфийки. Не все смог разобрать, ведь говорили девушки шепотом, но несколько фраз уловил. Особенно про меня:
        - … а что кроме работы, может происходить между истинно светлым драконом, надеждой рода Арэ, наследником Туманного клана и мной, простой полукровкой темным духом? Я и не дух, и не человек! Так, серединка на половинку, - ответила и отмахнулась от эльфийки, та восприняла ее слова по-своему.
        - Если нравится, нужно сделать все, чтобы его добиться! - я чуть не выронил перо и чернила, а девушка посмотрела на подругу как на умалишенную. Но полукровка ей так ничего не сказала, промолчала, а я закончил опрос свидетелей и подходил к ним.
        Разрешение на ритуал прощания выдал, сегодняшним днем подписал, но сказал, что останусь и удостоверюсь в правильности ритуала. Сам же хотел посмотреть насколько хватит сил у полукровки, если не хватит и на минуту, слабачка. Ждал ритуал. Некромантка начертила ритуальный круг, поднесла к губам простую флейту, делая глубокий вдох, направляя воздух из легких медленным, ровным потоком в музыкальный инструмент, извлекая из флейты мелодию призыва.
        Через несколько минут начиналась собираться каплями духовная энергия, формируясь в духовное тело. Перед нами стояла душа того самого эльфа, покинувшего мир живых в столь раннем возрасте. Эльфийка сделала резкий выпад в сторону погибшего жениха, но некромантка предупредила не трогать душу. Переступит круг, коснется призрака и ее затянет в загробный мир, а пути назад нет. Они о чем-то говорили, а я подсел к полукровке, сказав:
        - Вы сильны для полукровки, - хотела принять мои слова за похвалу, но я не хвалю, никогда, - лишь говорю то, что вижу, а еще мне кажется, это не все, на что вы способны, - тут она обворожительно улыбнулась, сверкнула клыками. Глаза на миг показали вертикальный зрачок. Сила у нее есть, как и выдержка. Кишка не тонка тягаться с теми, кто выше ее по статусу. Девушка на мои слова ответила:
        - Естественно, некроманты не только душу призывают и тела для упокоения и прощания подготавливают, - я не мог сдержать улыбку, а полукровка продолжала: - могу продемонстрировать другие грани своих способностей, если представится такая возможность, - она не просто так это сказала, а бросила вызов. Я же его принял, сказав:
        - Я запомню это, госпожа Имрэ, - и ушел.
        Девчонка ведет себя дерзко. По делу, я должен ее приковать наручниками к стене и допросить, только нет оснований, как и доказательств в каких-либо нарушениях. Всего лишь мои мысли, подозрения и не более. Она может быть из любого клана, семьи, как и ее мать. А я распаляюсь, нагнетаю и подозреваю простую полукровку в причастности к культу «Багровых ликорисов», запрещенному культу, уничтоженному десятилетия назад.
        С момента показательного ритуала прощания прошла неделя. Новых подобных смертей не происходило. Но были и другие преступления, не менее важные. Ведь защита населения и спокойствие города входит в мои обязанности. Между людьми, духами и драконами в светлом королевстве всегда происходят недопонимания, ссоры, споры. И мне, как главному стражу в этих спорах не только разбираться, но и участвовать. И вот за документами, архивными записями я сидел почти три дня, выясняя кому из семей принадлежит жалкий кусок земли. И спор не только в земле, а еще торговле, происходившей десятилетия назад, и естественно, все из нее вытекающей. А это - прибыль, налоги и так далее.
        Под напором градоначальника и околачивающих мой порог землевладельцах, мне приходится уходить с головой в эти бумаги, разбираться в том, что яйца выеденного не стоит, откладывая в сторону более важные дела. И самое главное дело, не дающее мне покоя - это дело опального главы «Пурпурных ирисов». О нем ничего не слышно. Говорили, что его ранили «Сотней лезвий», а заместитель главы, занявший место Эвраэ, еще и выстрелил болотнлому духу в живот. От таких ран он должен был скончаться за минуты, только тело Зеллоса так и не нашли. Но упорно ищут.
        - Глава Арэ, - обратился ко мне посыльный, отвлекая от бумаг и накладных на землю и участки. Был ему за это благодарен.
        - По какому поводу? Что-то важное? - пытаюсь восстановить зрение, фокусируя его на посыльном, только бес толку, от длительного вглядывания в документы, перестраиваться зрение не спешит.
        - Да, глава Арэ, - снова неуклюжий поклон, а следом протянутый конверт, - вас требуют к себе Ее превосходительство, - а это жена покойного главы. Госпожа Иль-Тир, носит титул наместника, пока их с покойным мужем сын не займет место главы клана, и не возглавит орден. А это еще пятьдесят лет, так что она глава ордена и клана.
        - Что ее превосходительству от меня надо?
        - Личное, - показывает на письмо, а на нем печать и духи, вызывающие желание чихнуть. Цветочный настой проник в носоглотку, и я не смог удержаться, громко чихнул, откинув в сторону письмо. Закрывая нос сказал, что приказ понял и я буду через пол часа. Посыльный ушел, а я никак не мог избавиться от запаха, пробирающегося мне под кожу. Терпеть не могу цветы. Не знаю, как буду жить с цветочным духом, которую мне прочат в супруги, ведь от одного только запаха бросает в дрожь, а носоглотка заходится в многократном чихе.
        Но это будет не сегодня, даже не завтра. А вот визит к главе ордена откладывать нельзя. Убрав в стол дела о земленаследии, написав дежурному мое местонахождение, вызвал экипаж до двора ордена. Путь пешком не близкий, поэтому только транспорт. Возница отвезла меня к озвученному месту за положенные двадцать минут. Зная, что меня ждет во дворце, особенно под руководством женщины, для чистого дыхание надел маску, пряча нос и рот. Ткань, заговоренная артефакторами, помогает отгородиться от цветочных и прочих нежелательных запахов.
        Госпожа Иль-Тир цветочный дух, из рода «Золотой лилии», была отдана в мужья Маирину Иль-Тиру как залог дружбы двух старых друзей. Дух цветка Лотоса и наследник бессмертного рода заклинателей Иль-Тир. Их отцы учились вместе, постигали стиль меча клана «Белый вихрь». Но клана, как и стиля меча больше нет. Отцы Маирина и госпожи Иль-Тир погибли от рук «Багрового ликориса». Маирин основал свой орден, встав во главе со своей супругой, приняв всех оставшихся в живых мастеров «Белого вихря», сделав их частью ордена «Золотой лилии». Назвал орден в честь рода жены, почтив память ее родителя и предков.
        Меня встретили, проводили. По пути ловил на себе взгляды служанок, они смеялись, закрывали лица веерами, но взгляды меня пожирали. Не люблю такие взгляды, от них только липкость по телу, и словно попавшая в волосы паутина. Передергивает, хочется провести рукой по волосам, лицу, чтобы избавиться от липкого и неприятного чувства чужих взглядов. Мне по душе взгляды с вызовом и желанием столкнуться, не боясь последствий, как у духа-полукровки. Никаких тебе ужимок, кокетства, тривиальных намеков, все ясно и понятно. А тут пустые намеки и заинтересованность статусом и родом. Скучно.
        - Глава Арэ, - улыбалась мне женщина, - проходите, снимите маску, - но я показал рукой не трогать, когда девушка-служанка хотела ее принять, сказав:
        - У меня аллергия на цветы, - поклон, - прошу меня простить, - женщина тут же нахмурилась, сложила веер, резко повернувшись ко мне спиной, потребовала идти за ней.
        Вокруг нее стайкой кружили девушки-служанки, духи из младших родов. Бабочки, пчелы, разнообразие красок, запахов, звуков, произносимые ими сводило с ума. Истинно бабье царство. Вся прислуга была из женского пола. Мужчины же выполняли тяжелую работу, и их не было видно. Лишь девушки. Слышались щебет голосов, постоянные смешки и шепотки. А еще даже через маску мне в глотку проникал запах цветов и пыльцы.
        Все вокруг было в цветах, стены, окна, мебель, пол усеян побегами и лозами. В глаза бросалось разнообразие красок и видов, от яркости и резкой смены палитры рябило и даже подташнивало. То нежные оттенки розового, белого, сиреневого, то резко красный, желтый, оранжевый цвета убранств павильона, вызывали бегающие перед глазами мошки. Дальше больше, по потолкам и окнам ползли лозы винограда, плюща, вьюнов и других растений, и казалось, весь ее павильон создан из цветов, лепестков и резных листьев. Запах был повсюду, сносил с ног разнообразием и резкой сменой насыщенности. Начинала кружиться голова.
        - Господин страж, - пригласила меня войти в кабинет служанка, следом за ее госпожой, которая на меня толком и не посмотрела. Лишь когда дверь в кабинет закрылась, она развернула передо мной свиток, а с него на меня смотрят золотые глаза полукровки. Среди этой пытки видеть ее, как видеть оазис в пустыне.
        - Знакомое лицо?
        - Да, она работает в отделении стражи. Некромант, - женщина фыркнула, - вы ей недовольны? Она в чем-то подозревается? - ведь не просто так ей заинтересовалась сама глава ордена. Она сморщила носик и откинулась на кресле со словами:
        - Я хочу, чтобы она покинула город! Как можно скорее!
        - Чем она вам мешает? Она выполняет свою работу, за пятьдесят лет ни одного выговора, замечания, даже записи о некачественной работе. Лишь похвала и благодарность стражей и родственников погибших, - но меня резко перебили, с таким возмущением, будто я оспариваю смертный приговор:
        - Вы смеете противиться мне? Напомнить, что случилось с прошлым главой стражей? - она перегибала палку, возомнив себя правителем светлого царства, она ей не является, всего лишь временная глава ордена, смотрящая за городом, не более. О своем статусе напомнил и я:
        - Напомнить, кем был прошлый глава? Или напомнить кто я? - тут цветочница надула губки и фыркнула, сменив гнев на милость, сказала:
        - Не стоит, просто мне не хочется видеть в городе темных, особенно, после смерти моего дорогого супруга, - даже расстроилась, вытерла слезу и всхлипнула, - а эта девчонка, так и смотрит на меня, словно насмехается, - сказала, взмахивая веером, откидывая в сторону свиток с портретом и характеристикой Шиэль Имрэ. Я же поднял бумагу и читал о некромантке:
        - У девушки отличные рекомендации, послужной список, - перечислял ее данные, - она Мастер по некромантии. И это не пустые слова, она и правда мастер, - и тут добавил, - был свидетелем ее силы, она провела ритуал «Прощания», - услышав о личном опыте, глава тут же повернулась, и заинтересованно подалась вперед, слушая мои показания: - на целых пять минут призвала призрак покойного эльфа, - она отрыла было рот от удивления, но тут же закрыла лицо веером, пряча эмоции, - на мой взгляд, девушка полезна для города. Не у всех есть такой специалист, как она.
        Не понимаю, зачем все это рассказываю и говорю, но это так. Она как мастер сильна, для работы и города полезна. Изгнать ее можно за любую мелочь, но найти такого же специалиста будет не просто. Она проверенный годами мастер, работу свою знает, как и город.
        - Значит, мастер? - подалась вперед цветочница, беря в руки свиток с ее делом, смотря в ее нарисованные глаза. На губах главы - улыбка, а голове явно крутилась какая-то не достойная титула мысль. Что-то она точно задумала. Вопрос в том, чего ждать Имрэ?
        - Да, - поклон, - она - Мастер, - а сам смотрел на золотые глаза с вертикальным зрачком, черные с пепельными прядями волосы и тонкую ниточку губ, с едва заметными клыками, кончики острых ушек, выглядывающих из-под волос, и бросающуюся в глаза бледность кожи. Но сильнее всех цеплял взгляд, в нем видна сила и ум, а еще ни капли страха, даже вызов, тот самый, который меня к ней и располагает.
        - Раз вы так говорите, - женщина свернула свиток, и сказала на полном серьезе: - тогда мне не стыдно будет перед главой «Пурпурного Ириса». Представлю ее, как одну из претенденток на турнир, - а вот тут я разочаровал главу, сказав:
        - Она не сможет участвовать в турнире, глава Иль-Тир, - глава отмахнувшись, сказала:
        - Ерунда. Работа на стражу не помеха, найдете временную замену. Турнир достойное оправдание для внепланового отпуска. Я выпишу ей приглашение, - и показала всем видом, что разговор закончен, а решение принято, но я не закончил:
        - Не работа ей помешают, а солнечный свет, - женщина не поняла при чем тут солнце и отказ в турнире, - глава, она на половину темный дух крови, а если вы забыли, то напомню, что солнце для них вредно, - уточняя, - даже смертельно-опасно. Шиэль Имрэ не умрет, но ожоги получит. Опираясь на это, вывод - она не сможет принять вызов на турнир, - тут у госпожи Иль-Тир сменился взгляд. Казалось, она нашла источник бесконечной энергии. Резко раскрылся ее веер, но я видел, как скривилась улыбка, а сама она выдала приказным тоном:
        - Если она не будет участвовать в турнире, то ей не место в этом городе. Участие - это мое условие на ее дальнейшее проживание. Это честь для темной, участвовать в турнире, представляя светлый город. Она мастер, вы сами сказали, сила и ум у нее есть, вот пусть и найдет способ выйти на улицу днем. У нее месяц, - я вышел из ее кабинета, вылетел из поместья, снял маску и не мог надышаться. Грудь ходила ходуном. Из-за личных неприятностей и блажи, подвергать другого опасности не правильно.
        Девчонка мне никто, но будет жаль терять ее, как профессионала своего дела и специалиста. Цветочница не оставила Имрэ выбора. Или она участвует, оставаясь жителем города, или не участвует и вылетает из города, а отделение лишается мастера-некроманта. При любом ее решении страдает город, ведь достойных мастеров смерти с репутацией и стажем в пять десятков лет, кроме нее нет, допрашивать души и тела, готовить их к ритуалу погребения или сожжения, будет не кому и не известно, найдут ей замену или нет. А если найдут, будет она достойной или нет. Вот что меня волновало, а не сама Имрэ.

* * *
        - О чем думаешь, брат?
        Дома я не отпускал эту мысль, не так волновали непонятные смерти, как предстоящий турнир, перед глазами было лишь лицо главы и золотые глаза Имрэ. Брат видел и пытался поддержать разговор. Брат навестил меня просто так. Он сказал, что ехал по делам клана и мимо проезжал, заехал к братику, чтобы убедиться, что я тут не покрылся плесенью. Но видит меня в кабинете, в куче папок, документов, по уши в заботах, и по горло в делах.
        Брат, ни я, он делами не обременен. Он не разбирается в бумажных дрязгах, не считает должным лезть в эту клоаку с головой. Его задача в семье проста. Он - переговорщик. Язык подвешен, может уговорить любого, заболтать кого угодно, даже самого упрямого, он к себе располагает. И всегда улыбается, соответственно одевается, как и сегодня. Высокий хвост черных волос перетянут зеленой лентой, одет в цвета своего оппонента, зеленые штаны, нижняя рубашка и верхний халат с росписью вьюнов и лозовых цветов, в руках расписной веер. В отличие от меня брат не владеет семейным мастерством, способностей в управлении энергией у него нет, как и духовного меча.
        В соседнем городе организовал переговоры с кланом «Лазурных лилий». Глава клана славится своей осведомленностью, а еще артефактами. Но не это волнует брата. У него интерес в другом. Дух владеет информацией важной для семьи. Только цену он заломил баснословную, даже не приподъемную. Вот и отправили Иллиса разбираться и улаживать все миром, а не спором и запугиванием.
        - Есть девушка, - тут он начал улыбаться, свернул веер, сел ближе, руку под подбородок, внимательно слушал, - не в том смысле, - сказал я без намека на улыбку, он потерял улыбку и блеск радости, отстранился, но слушал: - она мастер по некромантии. Работает на стражу почти пятьдесят лет, - брат удивился, отметил стойкость девушки, при такой-то работе, - поразила меня способностями и характером, бросила вызов с первых же минут, - тут брат снова развеселился, рассмеялся, но не перебивал, а я продолжал описание Имрэ: - смелая, не боится выступать против старших, сильных и более опытных, - улыбка, ее голос и вызов перед глазами и в ушах так и стоит.
        - Она тебя поразила? - шепотом, с толикой восторга к некромантке, сказал брат. А я не отрицал, говорил с едва-заметной улыбкой и легкой усмешкой:
        - Есть такое, - и понимал, к чему клонит.
        Да, она отличается от всех тех, с кем мне приходилось общаться по долгу службы или с кем меня знакомила семья. Даже от будущей невесты. Цветочница из клана «Небесная гортензия» скромна, красива, мила, улыбчива. Но она как все те духи из цветочного павильона «Золотой лилии», кокетки и леди, которые улыбаются, флиртуют, показывают, намекают, на деле лишь девушки, мечтающие выйти замуж, повысить статус и показать себя. А Имрэ этого не нужно. У нее другая цель, доказать свою силу, показать свою самостоятельность, она практически в лоб вызывает на поединок и не боится быть битой. Мне интересно ждать от нее новых действий, наблюдать за работой, а еще я хочу узнать, к какому учению принадлежала ее мать, в каком клане или культе училась.
        - Так что с этой девушкой?
        - Ей предстоит турнир, - брат сказал, что ничего особенного, пусть покажет себя, раз мастер некромант. У нее будут достойные противники, особенно из темных культов западных кланов. Восточные культы сильны, но их слава прошла, давно умерла вместе с культом «Багровых ликорисов». Так что претендентами на победу будет культ из западных земель. У них целое поколение золотой молодежи. Будет с кем потягаться, проверить свои силы. Участие сделает ей честь, - не в этом проблема.
        - А в чем?
        - Она на половину темный дух крови, - тут брат потерял слова и замолк, не зная, что сказать, как и я не знаю, что делать, как помочь. Не хочу терять мастера и ту, с которой интересно общаться. Да, как ежик колючая, но она не задирает нос, не мнит из себя высокого полета птицу, только потому, что единственный достойный мастер без замены и соперника. Она честная, открытая, слегка наглая, даже дерзкая, но все эти черты в ней в меру, - турнир будет через месяц, проходит всегда днем. А ей не оставили выбора. Или участвует, или нет, но тогда вон из города. Таков указ главы ордена. А ее слово, против слова темной полукровки. Приглашение на турнир, скорее всего, уже выписан и вручен, отказаться не получится.
        - А это для духа крови верная смерть, даже для полукровки нахождение под солнцем опасно, - с пониманием сказал брат, - ты поэтому загруженный?
        - Да, не отпускает мысль, - думаю, она не примет вызов, покинет город, но не будет рисковать жизнью. Так бы поступил я. Но кто знает, что на уме Имрэ. Она мне не скажет, даже если я спрошу. Не в тех мы отношениях. И не в отношениях вовсе.
        - А если найти лазейку в правилах? - предложил брат.
        - Для этого нужно в них разбираться. У тебя есть знакомый судья турниров и игр? У меня нет, - брат улыбался, сказав:
        - У меня есть знакомый, он лучше всяких судий разбирается в правилах, - не знаю кого он имел ввиду, но брат обещал поговорить с ним как можно скорее, а мне посоветовал: - а ты подумай, - над чем он мне так и не сказал. Лишь дал надежду на справедливость. А она ей понадобиться. Как и поддержка. Ее не окажу, но помощь, если что предоставлю. Как и сказал, не люблю несправедливость.
        Зеллос. В клане «Белый нефрит»
        - Пощадите! - умолял меня глава лекарского клана «Белого нефрита», - я все скажу, только не убивайте меня! - молил лекарь, валяясь в ногах, готовый целовать подолы одежды и сапоги. А было за что. Я показательно отравил половину его учеников, не смертельно, но опасно, без моего противоядия им не прийти в себя. Но глава лекарей об этом не знает, и не узнает, пока я не получу то, зачем пришел. А именно - информацию.
        - Говори! - держа его за грудки и источая ядовитое дыхание, требую, - не то к своим ученикам присоединишься. Яд, которым отравили Иль-Тира, «Глоток радости» или нет? - лекарь плакал и рассказывал:
        - Нет, господин, - он болтался в моих руках безвольной куклой, уже смиренный, ждущий смерти, прощающийся со своими учениками, - это не яд, - сказал лекарь.
        - А что тогда?!
        - Проклятие, - у меня тут же разжались руки, а глава Нефрита сиюминутно рухнул на пол. Ходя по комнате, шагая из стороны в сторону, от стены к стене, наворачивая очередной круг, не понимал каким боком смогли приплести меня. Лекарь сказал: - назвать любимый яд главы, треборвал ваш заместитель, - Иштар, скотина! Ты и тут наследил, - он пригрозил мне «Мухоловкой» если не скажу, что главу Иль-Тир отравили «Глотком радости», а это страшнее… - что правда, то правда. Семена Мухоловки проникают в кишки и желудок, а потом прорастают и расцветают, пожирая человека, духа, эльфа или дракона изнутри. Страшная смерть. Но я предпочитаю яды, хоть и сведущ в проклятиях.
        - Каким проклятием наградили главу «Золотой лилии»?
        - «Мягкая лапка», - чтоб меня развоплотили!
        Проклятие, рвущее душу, сердце и сущность на лоскутки. И при этом быстро, молниеносно. Меньше минуты и труп под ногами. Используемый, насылая «лапку» проклинает и себя. Но есть одна поправочка, если проклятие наслали и не отозвали, то пострадает только проклятый, а вот если отозвали, пострадает и проклинавший. На его груди в знак подтверждения будут следы проклятия, следы как от когтей, не заживающие шрамы, не пропадающие до самой смерти. И если увидишь такие следы, значит тот, кто перед тобой и есть проклинавший.
        - Значит, проклятие! А ты, сволочь трусливая, побоялся какой-то «Мухоловки» и не вспомнил обо мне? Моем самом смертоносном яде? - тот посерел, а я наседая, вжимая его в пол, продолжил: - вижу, знаешь о каком яде речь. И я не имею в виду мой любимый яд королевских яск, - он дрожал, менялся в лице, то бледнел, то серел, отползая назад, пока не уперся в стену, закрывая голову руками, моясь Богам, - знаешь, боишься. Это хорошо!
        - Господин! Прошу, молю! Не убивайте меня!
        - Думаешь, я так просто забуду, что ты сделал? Ты сломал мне жизнь! Оболгал, выставил убийцей! - говорю, уже держал лекаря за горло. По его щекам текут слезы вперемешку с соплями. Резко отпустил мастера, стряхивая поток сопливых слез, брезгливо вытирая о его же мантию. Рухнувший на пол лекарь кланялся, и не вставая с колен, не поднимая головы, оправдывался:
        - У меня не было выбора! - молил о пощаде глава.
        - Выбор есть всегда!
        - Прошу, пощадите! - он смотрел на лежащих девушек и парней, молодых, подающих надежду, - мои ученики, смилуйтесь над ними! - голова у моих ног на сложенных ладонях, он не переставал кланяться и просить за них, - смилуйтесь, господин Эвраэ! - и тут послышались стоны, попытки встать и снова грохот на пол, - они живы?
        - Естественно! - отмахнулся я, - я не стану убивать тех, кто помогает людям, эльфам, духам и драконам. Вы нужны миру. Если вас не будет, болезни начнут косить один город за другим, так что я не сволочь неблагодарная, - лекарь, было выдохнул, радовался он рано, - я не сказал что выживешь ты! У тебя есть ученики, приемники. Ты передал им знания, умения, тебе пора умирать…
        Темная дымка сорвалась с моих пальцев, окутала лекаря, проникая внутрь мужчины, через глаза, рот, нос, уши, даже поры на коже, наполняя его внутренности, заменяла кровь. И так будет, пока глава «Белого нефрита» не превратится в сгусток темной энергии, растворяясь, полностью сливаясь с моей духовной энергии.
        - Это - Дорога в Бездну! - кричал кто-то из учеников лекаря.
        - Именно! - похвалил студента или наставника, не понятно по их одеждам, за сообразительность и знания темных проклятий.
        - Что он сделал? За что вы его уничтожили? - а я именно уничтожил, пожрал своим собственным ядом не только тело и способности, а так же бессмертную душу, он не сможет переродиться, он стал частью моей темной сущности. Это мой личный яд, текущей по венам, именно его я упоминал.
        - За клевету, - сказал, улыбаясь, - глава нарушил ваши же законы, - те переглянулись и просили уточнить, что я имею в виду, - раз вы хотите, то поясню. Он подделал заключение, вместо истинной причины смерти, а именно проклятия, назвал яд, мой любимый яд. Своими действиями он оболгал меня, главу культа «Пурпурный Ирис», выставив убийцей. Так понятно, или продолжить?
        - Не стоит, - еле-еле поднялся один из мастеров. Встав на колени, сложив руки полукругом ладонями к себе, с поклоном сказал: - просим у вас прощения, глава Эвраэ, за нашего почившего главу, молим о помиловании, - и все, как один, преклонились и просили прощения. Правила и законы лекарями соблюдаются, а нарушители караются. С тем, что я проглотил способности, тело и душу их наставника, они не спорили, приняли, как кару за нарушение их законов.
        - Тогда не буду задерживаться, - и добавил, - яд простой, выжимка Бирюзовой Куфии, сами исцелитесь, - махнул рукой, а один из лекарей сказал:
        - Да, глава!
        Дальше мне не интересно. Я выяснил то, что хотел, теперь мой путь лежит во владения культа. И я не имею ввиду Ирисов. Мне хочется навестить старого знакомого вампира, поговорить за жизнь и кое о чем ему рассказать. Надеюсь, гордыня не зашкаливает, как в молодости. А то придется вправлять не только челюсть, но и мозги. Путь не близкий, но он того стоит. Написал пару строк Шиэль, спросил, как у нее дела, рассказал о том, что узнал. Просил не делать глупости без меня и не перенапрягаться. Она сильная, но усталость плохо скажется на ее сущности. Ответ от девушки придет через несколько дней. К тому времени я буду во владениях «Черных цветов».
        Шиэль
        Прошла неделя с ритуала прощания. Риэль ко мне не приходила, в ее семье важное собрание. Должны присутствовать все члены семьи и даже младшая принцесса. Она подчинилась, обещала придти ко мне, как только все закончится. А у меня сегодня выходной. Не моя смена. Поэтому утром я спала, но ровно до стука в дверь. Не хотела открывать, но стучали настойчиво. И я уверенна, это не Риэль. Она знает, когда у меня выходной, и что я в это время сплю. Значит, кто-то посторонний. Змейка не так давно вернулась с посланием от Зеллоса, в котором он просил не влезать в неприятности без него и беречь себя. Я пока не написала ответ. Не о чем рассказывать.
        Дверь все же пришлось открыть. И сшибающий с ног запах цветов на мгновение меня ввел в ступор. Когда увидела, кто ко мне пришел, чуть не захлопнула дверь перед носом. Милая девушка, пухлые губки, курносый носик, веснушки по лицу и носу, сверкающие радостью зеленые глаза, развивающиеся рукава нежно-розового платья, перетянутая поясом талия, лодочки из бархата, замысловатая прическа из кос с вплетением лент, бусинок, легкий макияж, и сережки бабочками. Зная, от кого посыльный, не сделала задуманного действия с дверью, лишь спросила:
        - Что у вас ком мне? - она протянула конверт, с улыбкой сказав:
        - Это вам, мисс Имрэ, от главы ордена, - все замечательно, кроме одного. Она протягивала конверт, да, но ее не коснулась тень, конверт был окружен светом, что для меня считается опасным, ожогом и болью. Видя и понимая это, она не собиралась протягивать конверт дальше, продолжала улыбаться и смотреть на меня, ждать, когда я протяну руку на свет и заберу эту бумажку. Посмотрев на нее, спросила:
        - Может, чаю? Цветочного? Из красных гибискусов? - этот чай очень любят младшие цветочные духи, а еще его любит Риэль. Он у меня есть как раз для гостей, ведь только Ри приходит ко мне пить чай.
        - Откажусь, - но на мгновение у нее потекла слюна. Этот чай считается деликатесом в павильоне цветочной главы, он редок из-за цены, а еще по словам Риэль, младшие цветочные духи, не владеющие техниками совершенствующихся, могут подсесть на него, как люди на кофеин. Поэтому, его запретили, - возьмите, - протянула руку вперед, чтобы бумага попала в тень, - и пойми, не осуждай, - улыбка пропала, в глазах появилась печаль, - работа у меня такая, не принимай на свой счет, - я кивнула, и спросила, не попадет ли ей за то, что я не взяла бумагу, получив ожог, - это не стоит того, - показала на конверт, - лучше уезжай из города.
        - Почему?
        - Она найдет способ избавиться от всех темных в городе, - и повинилась, - прости, - и убежала. А я раскрыла конверт и готова была рухнуть. Но вместо этого по лицу потекли слезы.
        Черным по белому приказ об участии в турнире. Я буду выступать от города, как темный мастер, соперничать с мастерами других темных культов, а так же против светлых орденов. И у меня нет выбора. Я не могу отказаться. Если мой ответ «нет», то мне не место в городе. Вот и нашлось о чем рассказать Зеллосу.
        Передала все, что было написано в письме, а так же разговор с духом-бабочкой. При этом ревела не прекращая. А еще получила от змеи. Я не кормила ее, а за письмо полагается угощение, так мы с ней договорились. Коснулась ее мордочки, извинилась и дала ягодку, змейка ее съела и уползла. Не знаю, как именно она передает письма, но возвращается она через несколько часов, или сразу с ответом, или уползает за ним позже.
        Весь свой выходной я думала, как мне быть. Уезжать из города, или соглашаться на турнир, найдя возможность находиться днем на солнце, при этом не гореть. Или все-таки послать всех лесом и уехать. Ответов не было. Как и отдыха. Напряжение и размышления меня не отпускали. Перед глазами стояла цветочная девушка, в ее глазах читался страх и переживание. И не за меня, за себя. Что ее ждет за отказ и поступок вопреки приказу.

* * *
        Прошла еще неделя, от Зеллоса никаких вестей. Змейка вернулась, но без ответного послания. Она иногда уползала, но снова возвращаясь, ложилась спать, сворачиваясь кольцами. Скорее всего у Зеллоса нет новостей. Зато они были у меня. Пару дней назад в морг устроился лекарь, специализирующийся на установке причин смерти. И не просто любитель, нет, самый настоящий профессионал. Каер Ольир, мастер-лекарь из ордена «Белый нефрит».
        Что странно, ко мне у него никаких претензий, завышенных амбиций, воспитанных светлым орденом, и самое главное - это наше с ним мирное сосуществование. Для светлого мастера признать меня, темную полукровки, то же самое, что признать низшего духа высшим обществом, это как если бы глава Иль-Тир поставила наравне с собой духа-шмеля, занимающегося грязной работой на конюшне. Так что это странно, но я не возражала. У нас смены два через два дня, и общий выходной. Отличие в том, что любого из нас могут в этот выходной вызывать. Но на этот случай так же имеется расписание - по очереди.
        Снова выходной. Наш с Каером общий. Но сегодня дежурит он. Если что-то случится, вызовут его. Я не жду гостей, стражей, у меня законный выходной. Но снова мой сон нарушается стуком в дверь. Радовало, что не в разгар дня. Время ближе к вечеру. Солнце садилось, как и уменьшалась вероятность пострадать от солнечного света. Я не собиралась принимать гостей, но визитера это не напрягало. Он, а это дракон, пришел ко мне с претензией:
        - Почему не на работе? - держа его на пороге, не пуская в квартиру, ответила:
        - Потому что выходной, - он стоял в дверях и не возражал против этого, лишь спросил, на каком основании у единственного мастера неркомантии выходной, если дело срочное и без моего участия нет возможности узнать причину смерти. Я ответила: - так меня никто не вызывал на дело, а я никогда не отказываюсь выйти на дополнительный призыв. Все вопросы к моему напарнику. К тому же сегодня его очередь дежурить, а у меня выходной, - думала, меня оставят в покое, но нет! Дракон разговор на этом не закончил, спросил:
        - Из какого культа?
        - Ордена, - уточнила, - «Белый нефрит», устроился на работу, согласился выйти ко мне на смену две недели назад, сказал, его орден направил в этот город, - тут страж переменился в лице, и казалось у него что-то не сходилось, информация или факты. Видя его таким странно-задумчивым, спросила: - что с вами? - и все же пригласила зайти, отойдя в сторону.
        - Странно. Орден «Белый нефрит» подвергся нападению больше двух недель назад, - я сопоставляла время и письма Зеллоса, понимая, что тот, кто напал на орден - он, глава Эвраэ, ведь заключение по отравлению главы Иль-Тир давал именно главный лекарь ордена «Белый нефрит». А из слов дракона не сложно догадаться, что Зеллос все выяснил и покарал лжеца за неправильную причину смерти, клевету и поломанную репутацию, - только они отрицают причастность темного культа, говорят, какой-то одиночка, решивший помериться силами. От его рук умер глава ордена, все в трауре, но новым главой сделали первого мастера ордена.
        - И что вас так напрягло, раз решили мне все это рассказать? Я при чем?
        - Нет, просто странно. У них траур, скорбь по главе, а в город, не важный для их ордена, так как и тут лекарей полно, отправляют одного из лучших учеников, - уточнив, - ведь недоучку не отправят в отделение стражи экспертом по смерти. Так что он лучший, это и странно, - размышлял в слух. Но тут вспомнил: - я по другому поводу. Пойдемте, Имрэ, - показал на дверь, - там нужно именно ваше присутствие, а не лекарское.
        - Пять минут собраться, - дракон вышел, а я на быструю руку собралась и покинула квартиру. Взяла лишь свечу и мел. Оделась как и всегда, длинная кофта с капюшоном, брюки и сапоги на шнуровке. Перчатки для защиты от магической отдачи, всякое бывает. Дракон ждал, и как только я вышла, опустил руку на плечо, и мы тут же оказались на месте преступления, а я готова была выплюнуть внутренности. Он рассмеялся, и сказал:
        - Плохо?
        Ничего не ответила, лишь рыкнула. Шла к скоплению народа. Тело окружили не только зеваки, но и служащие поместья цветов. От таких резких запахов засвербело в носу, и не только у меня. Страж надел маску, черную, с выгравированным оскалом драконьей пасти, а еще это сделано из серебряных жгутов, на черном, смотрится потрясающе. Шли к телу. А там, суматоха, всхлипы и знакомый запах цветов. Его я чувствовала всего несколько дней назад, отчетливо запомнила. Знакомых духов у меня мало, так что этот запах с другим не перепутаю. И была готова к тому, что увижу, точнее кого.
        - Значит, не простили снисхождения… - эти слова услышал дракон, спросил, что я имею ввиду, пояснила: - она принесла мне приглашение на турнир, у нее был приказ, определенный, она его не выполнила.
        - Какой приказ?
        - Чтобы при получении письма, я получила ожог, - сказала и добавила, - она должна была держать конверт на свету, а я его взять и получить ожог, - дракон спросил:
        - С чего вы решили?
        - Скажем так, женская интуиция, - не стала вдаваться в подробности, - она этого не сделала, даже больше, посоветовала мне уезжать из города, ведь госпожа не успокоится, пока не очистит город от темных, - так она сказала. Дракон смотрел на мертвую бабочку и о чем-то думал, но не о теле. Потому что спросил:
        - И что вы решили?
        - Пока ничего, - спросила, - мне ее допросить?
        - Нет - увел в строну, сказав, - если вы знаете, что ее убили по приказу главы, то… - именно по приказу, она сама не станет марать руки прислугой, - … нет смысла. Допрос ничего не даст. Она не ответит на главный вопрос, - его он не назвал, но сказал, - так что на данном месте преступления вы не нужны. Можете идти домой.
        Я не ответила. Ушла. До дома идти пол часа, а то и больше. За это время я думала о том, что сказал и о чем помолчал дракон. Но меня не волнуют дворцовые разборки и мне плевать на их иерархию, просто всего этого можно было избежать, забери я то приглашение, получи ожог. Но она не выполнила приказ, ослушалась госпожу за это и поплатилась. Не справедливо? Да. Поправимо? Нет.
        Госпожа цветочного павильона всегда так поступала, это не первое ее убийство. Уж мне, как некроманту, об этом известно. Только убивала не она, как и бабочку, убил кто-то рядом с ней стоящий, ей подчиняющийся. Точнее подчиняющаяся, ведь мужчине она не поручит такое дело. Он проболтается своей подружке, другу по пьянке, а девушка будет лелеять мысль о том, что госпожа ее наградит, похвалит, ведь слово и приказ главы ордена для нее свет в окошке, нектар гибискуса, наркотик, который хочется получать снова и снова. И с этим ничего не поделаешь.
        Вернулась домой, погруженная в мысли, а там змейка, с посланием от Зеллоса. И не просто письмо, а прилагающийся к нему темный артефакт. Крепилось на дугу уха, держась за счет каркаса из переплетенных серебряных и платиновых дуг, колечек, узорных линий. Артефакт был украшен вкраплением камней, черных алмазов или нефритов, а при рассмотрении можно было увидеть в переплетении нитей и дуг серебра цветок ликориса. Может быть, мне просто показалось, но я видела его через все украшения и драгоценные камни. Возможно, дополнительные части артефакта как раз и сделаны с целью спрятать цветок, закрыть его от посторонних глаз.
        Кто подарил, дух не рассказал. Лишь написал: «Используй это на турнире, поможет не гореть на солнце». Зеллос обещал постараться вернуться к турниру в город. И просил пока ему не писать. Не будет возможности ответить. Я не писала, сожгла его письма, как и предыдущие, чтобы не вызывать подозрения. Но украшение надела. Решила испробовать подарок Зеллоса утром. Надеюсь, получу не травму, а порцию радости, тепла от солнца. Артефакт положила на полку и с рассветом уснула.
        ГЛАВА 3
        Зеллос. Темный континент. Клан «Черный цветок»
        Темный континент, до владения духов крови несколько дней пути. Своими землями они владеют с незапамятных времен. Получили в дар от Изначальных. Это первые духи, эльфы, драконы и люди, несли в себе знания, силу, историю. По легендам, Создатель создал их из своей плоти и окружающего мира.
        Первого дракона создал из собственного сердца, наградил способностью к смене облика, подарил возможность летать под облаками. Первого эльфа создал из своего дыхания и солнечного света. Именно поэтому эльфы только светлые, а не как духи. Первого духа сделал из сердцевины дерева, следующих из окружающих растений, насекомых, птиц, рыб, подарил им возможность использовать свой изначальный вид, властвовать над ним и повелевать.
        Темных духов сделал последними. Но сначала из-под его руки вышли люди, использовалась глина, немного его крови, кожи и слез. Так получились люди. Им он подарил возможность наслаждаться жизнью, жить, как им захочется, но жизнь их короче, способности слабее, но есть возможность развиваться, путем отказа от мирских радостей и наслаждений. Тогда им откроется сила и долголетие.
        Не все были согласны отказаться от возможности жить, пусть и мало, но спокойно. Те, кто выбрал путь силы, ушли в горы, леса, учились постигать способности, развивать свою энергию, их стали называть заклинателями.
        О создании темных духов ходят споры. Кто-то говорит, их создали в спешке, кто-то утверждает по ошибке, но официальная версия была такая, их создали, чтобы был перевес, противник светлым, эльфам, духам, драконам, так сказать другая точка зрения. И чтобы кто-то жил в темных, не освещаемых солнцем землях.
        Как так получилось, не говорится в записях. Просто есть место, куда не доходит солнце. Властвует вечная ночь. Именно там и живут духи крови. Создали их из крови Создателя и лунного света, наградив способностью повелевать всей кровью. Кровь их сила и слабость, они не едят обычной пищи, их рацион состоит исключительно из крови.
        Не смотря на свои пристрастия и потребность, они никогда не участвовали в кровопролитных войнах, не грызлись за место рядом с темным владыкой. Дракон никогда не упоминал их клан, любое мероприятие проводилось без их участия. Они отшельники и почти ни с кем не общаются. Даже ни разу не участвовали в турнире.
        Земли духов крови находятся на окраине темных земель. Во владениях царит постоянная ночь, ни грамма солнца, лишь ночь, луна и звезды. Как все было, так и осталось. Я не был здесь сто лет, последний раз я навещал наследника Итиара, теперь он владыка духов, и не просто Итиар, а Итиар вье Имратэ. Что значит верховный из семьи. А имя рода Шиэль сокращено до Имрэ. Ведь имя рода ее матери вызвало бы много ненужных вопросов. Вот и сократили.
        - Стой!
        - Ни с места!
        Кричала мне стража на главных воротах. Я не слушал и шел дальше. Не обращал внимания на стрелы, заклинания, попытки кинуть мне под ноги ловчую сеть. Понимая, что я не остановлюсь, вышел отряд стражи, окружил меня, направляя наконечники копий в грудь. Всего десять стражей, в черных костюмах, с масками на лице. Их красные глаза горели огнем, клыки белели в хищном оскале, они готовы к нападению, лишь бы я покинул эти земли.
        - Драться будем?
        - Если не желаете покинуть владения, то нам придется вас выгнать, - скорее всего, капитан стражи, - назовите себя и примите наказание за нарушение границ. Я не назвал своего имени, спросил, что мне будет, если не отвечу, - тогда мы вас заставим назвать свое имя.
        - Мне нравится, - хвост оплел ногу, в сражении от него не так много толку, лишь с серебряным наконечником пойдет, как дополнительное оружие. Наконечника нет, значит, справлюсь без него.
        Стража тем временем напала, и надо отдать должное Итиару, они хорошо обучены. Не будь я тем кто есть, проиграл бы. А так, мне пришлось драться, не в шутку, а серьезно. Уклонялся от выпадов, уворачивался от копий и острой кромки лезвия. Капитан прекрасно владел мечом нагинато*. Владеющий им стражник является мастером. Холодное оружие продолжение его руки. Как и положено, он с ним одно целое.
        Я не люблю оружие, предпочитаю яды. Именно поэтому выпустил паралитик, темно-болотной дымкой он заклубился под моими ногами. Этот яд не опасен, вызывает паралич и слабость. Духи держались, но в конечном итоге не смогли протянуть пяти минут, рухнули на землю. Лишь капитан стражей держался дольше остальных, хватаясь за свое оружие, пытаясь встать.
        - Нет, - хрипел он, - не смей! Владыка! - кричал страж.
        - Спи, - окутал его туманом, добивая окончательно, тот рухнул и уснул, слышалось ровное дыхание. Отпустил силу и услышал хлопки и голос:
        - Браво, давно такого представления не видел, - голос духа крови, за сто лет не изменился, как был ледышкой без эмоций, так и остался. Но выдавали глаза. Они были теплы и приветливы. Как и приглашающий жест.
        - И ты не спросишь, какого хрена я к тебе пришел?
        - Зачем? Ты мне сам все расскажешь, - хоть он и не пьет, предлагает мне. Я отказался, помню просьбу Шиэль не употреблять алкоголь, у меня еще не восстановился организм, пуля задела какой-то важный орган, пока он полностью не восстановиться пить нельзя. Дух удивился, но предложил: - тогда чаю?
        - Это можно.
        Пригласил в поместье. Как и сто лет назад мрачное, темное, пустое. Минимализм. Длинные коридоры, с множеством комнат, в разных крылах поместья живут духи от стражи до прислуги. Ученики клана располагаются рядом со стражами, мастера там же. Сам владыка живет на отшибе поместья, с видом на горы, он не хочет слышать рабочую суматоху, процесс обучения, наставления младших старшими, сидит в тишине, занимается своими делами. Ему лишь приносят документы, отчитываются об ситуациях на границах. Раз в неделю проходят клановые собрания.
        - Ты ко мне на долго? - спросил дух крови, прикидывая куда меня поселить, сказал что нет, даже спать не останусь.
        - У меня еще дела, а там, возможно, на обратном пути я и останусь погостить на пару дней. Сам знаешь, хочу со всем разобраться, - он пригласил к себе в комнату. Мы ушли в конец дома. Отъехала дверь, мы зашли. Служанка принесла чай на меня, чашку крови ему, Итиар смотрел и ждал, когда я начну рассказ. Но я спросил: - Что ты слышал о Мари? - надо было видеть как изменилось лицо духа. Резко поставилась на стол чашка. Пропало тепло в глазах, сжались бледные губы, сверкнули на меня багровые глаза, а сквозь рык дух спросил:
        - Что ты сказал? Мари!?
        - Именно, - я не пугался его переменам во внешности, - что ты о ней за последние семь десятилетий слышал? Слухи, - уточнил.
        - С чего ты задаешь мне такие вопросы? - сжал кулаки, слышался хруст, это кости, ему не нравилось то, что я спрашиваю о той, кого он любил, ту единственную, которой подарил свое сердце, ту, которая отняла у него возможность полюбить снова, ту, которая от него сбежала, не давала знать, и даже больше, - что ты знаешь о Мари, Зеллос? - я пил чай, смотря на друга, надеюсь что он им все еще является.
        - Скажи, и тогда отвечу, - показал на потухшую метку брака, - когда потухла твоя метка, что ты ощущал? Подробно, мне нужно это знать.
        - Зеллос! - рычал дух, от него расходилось багровое марево, его сила начинала влиять на мой организм, у меня стала закипать кровь, - не нарывайся!
        - Я не нарываюсь, - смеялся, а сам терпел. Кровь моя и правда становилась горячее, словно лихорадка, горят уши, щеки, горло, даже глаза, - а спрашиваю. Ты ответь, тогда все и поясню, - Итиар, отпустил силу, рыкнув, сказал:
        - Мы с Мари в тот день поругались, - не стал говорить в какой и по какой причине, я и так знал, - мы тогда чуть не подрались, магия во все стороны летела, думал, придется поместье восстанавливать. Я пытался ее удержать, уговорить не покидать меня, клан, поместье, что семья сама разберется, все уладит, а если нет, то не покидая мое поместье она выживет, не станет уничтоженной. Но Мари меня не послушала. Вроде, согласилась, сказала, что пусть все идет так, как есть. Я поверил, отпустил ситуацию, а потом, она опоила меня снотворным, смешав его с кровью. Я проснулся через сутки. Ее и след простыл, а ее культ…
        - Знаю. Так ответь, что ты почувствовал после этого, - показывал на метку, - она не просто так потухла, - он знал.
        - Да, это значит, что я не уберег ее, она погибла вместе со своей семьей, культом, - духи крови не умеют плакать, но горечь во рту, печаль, боль все это им доступно, - так скажи мне, друг, на кой ляд ты пришел, разбередил раны и заставил вспомнить о ней? - но я не успел ответить.
        Из тени выползла змейка. В ее зубках послание от Шиэль. Попросил друга минутку подождать. Читал письмо, змейка как котенок урчала от поглаживаний, и лишь раз ответила на вопрос:
        - Она совсем из ума выжила?
        «- Девушка плакала, весь день, утро, даже когда спала. Она не знает что делать. Участвовать или бежать».
        - Я тебя понял, Ями, - коснулся ее мордочки, - чуть позже решим это вопрос. Пока побудь со мной. А на твой вопрос, - сказал духу, - отвечу вопросом. Ты за Мари ничего странного не замечал? Поведение, другие привычки, смена вкуса, странное сочетание в еде, забывчивость, рассеянность?
        - С чего… - и тут понял, к чему я говорю, - погоди! Стоп! Не может быть! - не верил ушам, переспросив, - точно? Ты уверен?
        - Да, на все сто процентов, - сказал духу, а он стал вспоминать, о чем я говорил, забывчивость, рассеянность, смена привычек, даже вкуса в еде. То ей нравилось одно, то от этого тошнило, то она сочетала не сочетаемое, просила одно, а потом резко не хотела заказанного. Все это не укладывалось в его голове сейчас, тогда он не замечал, был окрылен, счастлив, по уши затяну ей.
        - Я списал тогда ее самочувствие на переживание за культ, рассеянность из-за смены режима, забывчивость по той же причине, - встал, стал наматывать круги по комнате, теребил себя за ухо. А на нем артефакт, подарок Мари. Она сделала его для прогулок под солнцем.
        Итиар мог спокойно выходить на улицу, ходить даже в самую знойную жару, при этом не получив даже легкого ожога. Я надеялся на этот артефакт, хотел бы чтобы он отдал его Шиэль. Но еще рано о ней говорить, как и ее проблемах. Он пока не о том думает.
        - Так как на счет моего вопроса? Что ты чувствовал, когда Мари уехала? Постарайся в деталях описать все то, что ощущал тогда, - он сел на пол, отогнул рукав рубашки, касался пальцами завитков потерявшей цвет тату, голос тих, а воспоминания словно вчера, яркие насыщенные.
        - Для меня ощущать Мари было чем-то обычным, незаметным, привычным. Потеряв связь с ней, я потерял цвет, словно перестал их различать, для меня снова все стало серым. Это по началу было дико чувствовать все что она, вкус еды, зубную пасту, которой пользуется, окружающие ее запахи, даже энергетические колебания, я все это пропускал через себя. Первое время противился, боролся, отгораживался, а потом понял, что это и есть она, то, чем она живет, - продолжал водить по запястью, обводя каждый элемент тату.
        - И что потом?
        - Потом ко мне вернулся мой серый мир, пропала яркость красок, насыщенная жизнь ушла, снова покрылась пылью и паутиной. Без нее я снова стал тем, кто есть. Такой ответ тебя устроит?
        - Да, - отставил пустой стакан, решил перейти к хорошей части разговора, - ведь я тебе кое о чем расскажу, - он на меня не смотрел, все еще опущен взгляд, рассматривает потухшую ритуальную вязь. Ему все равно, о чем я еще расскажу, он и так понял что потерял, когда позволил ей уйти из клана, - вспомни, что я тебе сказал об ощущениях, - он посмотрел с застывшей печалью во взгляде и немым вопросом, что я от него хочу, - что она могла оставить после себя, точнее кого? - тут прояснился взгляд, пришло понимание и шок, а дальше вопрос:
        - Ребенок? - кивок, - жив? - снова кивок, - но как?
        - Ее спасли. Мари удалось сбежать в светлые земли, ей помог Вейд, - тут дух вскочил, подошел, сел ближе и потребовал полноценного ответа, схватил меня за плечи, требовал все рассказать, никаких урывок, отрывков, все как есть. Что я знаю об его ребенке, что с ним, где он, какой он, - во-первых: - она, девушка, зовут Шиэль, - улыбка духа и радость в глазах:
        - Девочка, - разомлел Итиар.
        - Во-вторых: - она в Заастаре, - тут дух фыркнул, - именно, она под боком «Золотой лилии». И именно там меня и подставили, - дух сказал, что в курсе и не верит слухам. Каким бы я засранцем и сволочью ни был, убил бы главу по-другому. И если бы травил, то не любимым ядом. Чем-нибудь нейтральным. А лучше в бою, мне так нравится больше.
        - В-третьих будет?
        - Да, - и тут протянул ему письмо Шиэль, - у нее проблемы, - дух читал и хмурился, потом сжал письмо, потянулся к уху и сорвал артефакт, рана тут же затянулась, а на каффе не осталось и следа его крови, протянул мне, со словами:
        - Он ей пригодиться, - спросил, что будет делать он без защиты от солнца, - придумаю, как попасть на турнир. В крайнем случае, использую пробник. Мари хотела создавать подобные артефакты, раздать всем моим подопечных духов и полукровок. Первым она создала опытный образец, работала над внешним видом, думала, куда его надевать, и первым был браслет, но она не проверила, сохранит он от лучей солнца или нет. А то, что я носил, она сделала на годовщину свадьбы, единственный полноценный рабочий артефакт. Она не спала несколько ночей, прятала от меня подарок, а когда придумала идеальную по ее представлениям модель, способ крепления и внешний вид, преподнесла мне каффу в коробочке с черной ленточкой, а я ей подарил клинок, его она использовала в ритуалах.
        - Я передам с Ями твой подарок, - написал пару строк, угостил змейку мясом и прикрепил артефакт. Итиар просил меня остаться, но у меня до турнира еще одно дело. Его я не хотел откладывать, сказав: - увидимся на турнире, - попросил проводить меня до ворот. А там стража. Они приходили в себя, хотели напасть, но Итиар их остановил, приказав:
        - Этот дух, гость в моем поместье, на моих землях, никто не смеет причинять ему неудобств и нападать, - а меня поблагодарил за вести и надежду на цветную жизнь. Напоследок я сказал:
        - Рождение Шиэль далось ей не легко, она прожила после рождения Ши еще двадцать лет, - а это как пара лет у людей, для духов и заклинателей мелочи, - а потом покинула мир, оставив дочь на близкую подругу. Та тоже не долго прожила. Шиэль давно привыкла к самостоятельной жизни. И ты не ощутил бы ее смерти по одной простой причине, - не стал говорить ему, сам понял.
        - Она заблокировала тату, - держался за запястье, - я бы почувствовал все, что чувствовала она, даже ее смерть, - я не ответил, ушел. Пусть друг сам думает как быть дальше, а я как и говорил, навещу еще кое-кого. И не знаю, выберусь оттуда своими ногами или с помощью, надеюсь своими и без помощи, ведь последнее подразумевает мою смерть.
        Шиэль
        Подарок Зеллоса сработал. Я могла спокойно выходить на улицу днем, при этом ни единого намека на жжение или усиленное тепло, просто приятные ощущения тепла на коже. Я гуляла так несколько дней, навещала подругу, составляла ей компанию во всем, помогала в раздаче еды бедным, в лавке с травами и лекарствами, сидела рядом в обед, щурилась, улыбалась, как и все светлые. Она за меня радовалась, приглашала на пикники, прогулки, в гости.
        Мы гуляли, она брала с собой мольберт и краски, рисовала не только открывающиеся со скал или полянок виды, но и меня на их фоне. Из-под её руки я вышла в нескольких ракурсах, на фоне поляны с одуванчиками, венком из них же на голове, а потом в обнимку с деревом, с тем же венком, освещенная солнечным светом. Потом мы находили место, сидели на берегу какой-нибудь речки, под нами плед, у нее в руках морс и бутерброды, у меня пакетик с кровью.
        Благодаря артефакту, я выходила гулять в любое время, и могла носить все что захочу. Риэль вытащила меня первый раз по магазинам. Уделили походу по магазинам целый день, накупили нарядов, все в светлых тонах, мне хотелось затеряться в толпе, ходить и не пугать окружающих, не привлекать внимание. Первый раз за всю жизнь я устроила себе полную смену гардероба. Я не выбросила одежду, просто отложила ее в сторону, отдав полки и вешалки светлым платьям и костюмам.
        Так и прошло почти три недели.
        До турнира оставалась неделя. Город стал похож на рынок, жители наблюдающих за гостями со всего мира, выходили на улицу, выглядывали из окон, провожали криками и возгласами, кто-то даже бросался сувенирами. А гости все пребывали и пребывали, мелькало в толпе разнообразие лиц, запахов, нарядов. Особенно ярко выделялись темные духи и некроманты, ведь у них, в темных землях своя мода, цвета и ткани.
        В этом году не только светлые приехали сразиться за звание сильнейшего ордена и мастера десятилетия. Культы с темных земель так же будут сражаться, как в командном туре, так и в индивидуальном.
        Первые дни приема гостей на турнир стал для города шоком. Ведь к поместью «Золотой лилии» шли толпами, культ за культом, в сопровождение поддержки, спонсоров, лекарей, у каждого была своя команда. Самым помпезным стало появление западных культов.
        Пять команд, яркие, раскрашенные, напыщенные и самодовольные. Они в себе уверены, настроены, в отличие от другой команды. Всего одна команда и почти два десятка некромантов. Большинство из культа с востока приехали для индивидуального турнира. Команд не набрали. Да и вели они себя скромно, не шумно, в грудь кулаками не били, людей на турниры не зазывали. Просто прошли и показали флаг своего культа.
        Когда гости приехали и расположились, было решено провести собрание и перепись команд. Я в команду не входила, ждала индивидуальных боев. Работала как всегда в морге отделения. Новых смертей со странными обстоятельствами не происходило, как собственно смертей вообще. Я просто перебирала документы, приходила на работу, писала отчеты, отсиживала свое время, уходила.
        Каер работал в том же ритме. Мы пересекались, общались, пару раз проводили генеральную уборку. А потом смена и ничего выдающегося и необычного. Все спокойно. Так должно было быть и сегодня. Но не успела я переступить порог морга, как по мою душу пришел он - Туманный дракон.
        - Госпожа Имрэ, вы все еще в городе? Не покинули, не сбежали, не спрятались? - хотела услышать в голосе насмешку, но ее нет, лишь вопрос, без намека на подтекст, иронию или сарказм.
        - Нет, я не собираюсь убегать, - сняла рубашку, осталась в тунике по колено с коротким рукавом перетянутым поясом, но на руках перчатки, - я прожила в этом городе всю жизнь и меня никто и ничто отсюда не выгонит, ни турнир, ни сама Ее Превосходительство, так что плевать, свою честь и гордость не дам втоптать в землю!
        - И как вы планируете выйти на арену?
        - У меня есть способ, - каффу я оставляю дома, чтобы не вызывать лишний раз кучу вопросов у всех, кто меня видит. Особенно дракон.
        Не успел он спросить что-то еще, как в морг влетает парень, моего возраста, и самое главное темный, и не из западного культа, а восточного. Характерный разрез глаз, темный цвет волос, не высокий, худой, круглолицый, бледный, в черном с оттенками фиолетового костюме. А на груди символ культа, летящий журавль. Это культ некромантов и темных заклинателей, они участники турнира и именно они примут участи не только в одиночных боях, но и командных. У них одна команда, но она есть. Смотрел он на дракона, а потом на меня, спросив:
        - Вы - Шиэль Имрэ?
        - Я, - удивилась и спросила: - что вам надо?
        - Леди, понимаете, - он не мог отдышаться, - у нас проблема, - выражение на его лице менялось, он то переживал, то злился, то паниковал, - я не знаю, как так получилось, но один мастер из нашей команды отравился, - он не знал куда деть руки, то за голову схватиться, то в стену стучит и складывает в умоляющем жесте, как сейчас: - мне сказали, что вы мастер восточного стиля, - просила уточнить, кто именно сказал и кого мне благодарить, - некая Риэль, - я кивнула и пообещала устроить ей выволочку, - она сказала вы мастер, лучше на роль в команду мы не найдем, вы достойная замена, - и тут поклонился, а к кулаку приставил ладонь с просьбой: - помогите, вступите в наш культ, - уточнил, - временно, помогите нам выиграть этих зазнаек и высокомерных выскочек с запада!
        - Соглашайтесь, - сказал дракон, и на миг я увидела на его губах улыбку, но она растаяла, как первый снег. Я согласилась, меня тут же схватили за руку и потащили в цветочное поместье. Просила лишь зайти ко мне домой, мне нужно взять артефакт. Забежали ко мне и я надев каффу, пошла ведомая некромантом.
        Мы пришли в цветочный павильон. Как и говорилось духами и служанками, которых я слушала или расспрашивала в морге, павильон состоял из цветов, каждый сантиметр пропитан запахами цветов, наполнен цветами и состоит из цветов. Все в цветах и побегах лоз. Мне жутко некомфортно.
        Как и культу «Журавля». Всем участникам выделили крыло, а это почти сотня спален, команде по несколько комнат, поддержка снимала номера в отелях, трактирах, жила отдельно. А культы и ордена в поместье принимающего ордена.
        Когда пришли в комнату наставника и старшего мастер меня поприветствовали, а потом спрашивал, давно ли я практикую, что умею. Я сказала многое, у всех округлялись глаза, думала, я сказала лишнего, но не это его удивило, а то, что я до сих пор сижу в этом светлом городе, и не вступила в культ или клан. На что я сказала:
        - Это просьба мамы, не связываться с культами, не повязывать себя путами и согласилась я лишь потому что хочу помочь и проверить свои силы не только в одиночном бою, но и в командном. Я вступлю в культ, но как только закончиться турнир, вы меня отпустите, это мое условие. Нет, то я не стану вам помогать, дождусь одиночных боев. Принимаете такие условия?
        - Принимаем, - сказал глава культа, - вот, - протянул турнирную форму в которой будут выступать участники. У каждой команды своя. У нас она темно-зеленая. Вся форма - это черная рубашка, облегающие черные штаны, обувь похожа на тапочки, и самое главное накидка темно-зеленого цвета, с широкими рукавами, черной окантовкой и летящем журавлем на груди. У всех из команды она одинаковая, лишь размеры разные.
        - Давайте знакомиться, - предложил старший мастер, - я - Химура Син, - поклон, - младший наследник клана «Летящий журавль», - приятный на вид мужчина. Темные волосы, раскосые глаза, тяжелый подбородок, скулы, крупный нос и густистые брови.
        - Я - Аоши Шиори, - поклонился тот самый парень, прибежавший в морг в поисках меня, - я третий сын главы клана «Парящей ласточки», - заклинатели востока, на слуху их имя рода не крутиться, средней руки клан и малочисленный род, - приятно познакомиться, - улыбка и горящие азартом зеленые глаза. По плечи короткие темные волосы, острый подбородок, длинный нос, острые ушки, худ, не высок.
        Дальше представлялись участники команд, почти все они принадлежали птичьим кланам. Всего участников команды, не считая меня пятеро, шестой отлеживался в комнате. Две девушки и четверо парней, но осталось трое. Получилось три девушки и трое парней.
        Аоши представился, следом девушка из клана «Черной канарейки», зовут девушку Мика Исин, черноволосая, круглолицая, раскосые глаза, маленький ротик, пухлые губки и кнопочкой носик. Тоже малочисленный культ, обедневший род. Заклинатели по большей части бродячие. Не имеющие определенного города или деревни.
        Дальше юноша из клана «Бамбукового павлина» Миюноске, имени рода нет, как и самого рода. Остался лишь он и его дядя. Тот давно отошел от пути мастера. Похож на Аоши, только волосы длинные, завязаны в высокий хвост. Черноволос, темноглаз, круглолиц, выше Аоши и меня, но не худ, широкоплеч, статен, даже рельеф мышц заметен через рубашку и верхнее одеяние.
        Дальше девушка, Нанами Иикава из клана «Белоснежной лисицы». Длинные пепельные волосы, бледная кожа, алые губы, тонкие белые брови, а над ними красные круги, метки клана и рода, даже стрелочки вокруг глаз и веки были словно накрашены тенями, но она такая родилась. Она, как и я на половину дух, только она дух лисицы. У нее не будет как у чистокровных родичей девять хвостов, лишь когти, тоже красные, длинные, загнутые. Ее клан знаменит. Отец и дед по линии духов великие стратеги и воины.
        Во времена смуты и распрей между темными и светлыми сыграли главную роль. Дальше парень Ваташи Анаги, из клана «Колибри». Не высокий, худой, короткие светлые волосы, челка закрывает пронзительные голубо-зеленые глаза, тонкая ниточка губ, острые скулы и аккуратный нос. Семья Анаги лекари, но он пошел по темному пути. Не дано ему заклинать меч и парить над облаками и уж тем более лечить людей и всех остальных жителей нашего мира и обоих континентов. Семья это приняла и парня отпустила в культ Журавлей.
        Дальше тот, кого я заменила, парень из клана «Журавлиных перьев», как сказали этот клан из младшей ветви клана «Летящего журавля». О ней я ничего не слышала и сказать ничего не могу.
        Но не это меня поразило, а то, кем оказался глава культа. Глава Ирума Ватана, его клан известен, это клан «Паучье логово», клан старый, но я не знала, что у них есть некроманты. Считала их скорее травниками или на крайний случай знатоками ядов и противоядий, но никак не некромантами. А тут шок и уважение к мужчине, ведь ему пришлось покинуть клан, чтобы вступить в культ, пройти весь путь одному без поддержки. Клан от тех, кто не владеет их наследием отказывается. Пускает в самостоятельное плавание.
        Второй наставник, имени которого я не услышала, оказался чистокровным духом. Он сидел в кресле и смотрел на меня, что-то искал, но так и не найдя, встал с кресла, подошел, назвал имя и клан:
        - Шики Аимори, - поклонился, - культ «Паучьей лилии», - я чуть не упала, но устояла, - не пугайтесь, - сказал дух.
        А я смотрела на него. Казалось, я где-то его видела. Знакомо выглядят длинные ниже поясницы пепельные волосы, раскосые серые глаза с едва заметными алыми стрелочками под ресницами, присущими не только высшим родам драконов, но и некоторым родам темных духов, тонкие брови и длинный нос, острый подбородок и не знающие улыбку губы. А еще манера поправлять волосы, откидывать назад длинную, непослушную челку. Вроде знакомо, а может, просто показалось.
        - Я не испугалась, - наоборот была рада, хоть кто-то из культа моей мамы выжил. Пусть он всего лишь дух содружественного культа, «Паучьи Лилии» были частью учения культа «Багровых Ликорисов», а значит он такой же, как дядя Вейд, родной и близкий.
        Тут же вспомнился собирательный образ, из рассказов мамы и картин. Я не помню, но могу себе представить. Дяди Вейда не было в культе когда всех приговорили. Он прятал мою маму и новорожденную меня в Заастаре. Он какое-то время жил с нами, потом вернулся в культ. Мы его навещали пару раз. Я плохо помню те дни. Потом его разоблачили, поймали, пытали и в последствии показательно казнили.
        Всех, кто хоть как-то связан с «Багровым Ликорисом», ловили и вели на казнь. До мамы весть о смерти дяди Вейда дошла не сразу. Мне всего пять лет было, когда маме пришло письмо о его смерти и еще нескольких близких. Но волнения и слова мамы о том, что дядя Вейд больше не придет, а потом ее слезы помню отчетливо. А потом, став старше, нашла все на культ мамы и дяди Вейда. Узнала причину кары и пообещала сама себе на могиле мамы выяснить, причастен мой культ в том, в чем его обвиняют или нет.
        - Рад, что мой культ не вызывал у вас испуг и вы не отказались помогать в турнире, - поклон, длинные волосы падают на грудь, серые глаза смотрят на меня, - если нужна будет помощь, обращайтесь, - я кивнула, а он вернулся на прежнее место. Меня тоже просили представиться полностью, назвать клан.
        - Шиэль Имрэ. Клана нет, точнее был, но его не стало, - понимали, что лучше эту тему не поднимать. Сказали им не важно, нет клана и ладно. Я была рада, хоть кто-то эту тему не мусолит и не допытывается от меня ответа.
        - Тогда, Шиэль, - улыбался Аоши, - добро пожаловать в команду! - я кивнула, а меня тут же кинулись обнимать и благодарить, - пошли отметим?
        - Я не пью, - улыбалась, предлагали еду, придется сразу рассказать кто я, - и я не ем простую еду, - тут шок у всех, даже у преподавателей и главы культа.
        - Поясни? - просил глава Ватана.
        - Я на половину темный дух, - посмотрела на Нанами, - как Нанами. Только она лисица, а я, - и призвала сущность, - на половину дух крови, - мои глаза поалели, зрачок стал вертикальным, удлинились клыки и когти, - не против такого товарища по команде? - ко мне подошли, пощупали, заглянули в глаза, коснулись ушей, даже в рот хотели заглянуть и клыки посмотреть, но не стали, просто поверили на слово. Аоши взял слово как капитан:
        - Нас волнует, как ты будешь выступать. Ведь духи крови, даже полукровки не переносят свет, а ты, как собралась выходить и участвовать?
        - Вот, - коснулась уха, - это мне поможет, - решила, что ребята должны знать, чтобы не было сюрпризов, - не знаю, кто его сделал, но он помогает, я его проверила, три недели гуляла с подругой, вела жизнь как вы все, - показала на ребят, - и мне понравилось. Я наслаждалась теплом солнца, его лучами, переливами, отблесками, не боясь пострадать.
        - Красотища! - взяла меня за ухо лисица, - тот, кто это сделал великий мастер артефактов, - и тут нахмурилась, я спросила, в чем дело, она ответила: - Шиэль, мне показалось, что в гравировке на твоей куффе промелькнул образ ликориса, - я взяла ухо и закрыв его ладонью, сказала:
        - Я тоже видела, но не придаю значения. Мало ли кто носил его до меня. Он мне помогает, а остальное не важно, - со мной согласились и все-таки предложили сходить в трактир в их компании и отпраздновать восстановление команды. Глава и старшие мастера не составили нам компанию, но просили быть аккуратными, мало ли.
        Отступление
        - Что? Как не сработало? - в гостевых покоях, рвал и метал, ругаясь на чем свет стоит высокий, светловолосый мужчина, широк в плечах, в меру мускулист, в темных западных одеждах, бардовая рубашка с рукавами-рюшами, черный жилет на пуговицах, облегающие брюки тоже черного цвета, высокие сапоги ботфорты, черный сюртук с серебряной окантовкой и пуговицами.
        На поясе рапира, его карие глаза прожигали стоящего рядом юношу, казалось, он в любой момент заполыхает. Но нет он всего лишь требовал ответов, не принося вреда мальчишке. Ему еще выступать на турнире. А потом он загоняет его тренировками, тот света белого не увидит.
        - Вот так, - повинился мальчишка, стоя на коленях, - они не забрали заявку, наоборот, внесли новое имя в список. Некая Шиэль Имрэ, - западный глава культа нахмурился, пытался вспомнить, где мог слышать имя девушки, но так и не вспомнил, но требовал от ученика лишь одного:
        - Устрани ее, - тот поклонился.
        До турнира осталось два дня. Ему нужно устранить ее, тогда восточная команда потеряет возможность участвовать. За оставшееся время они не найдут нового члена в команду. Осталось узнать, где живет девушка и подловив ее, устранить. Только юноша не знал, с чем столкнется, поджидая ее за углом дома.
        Она была дома не одна. С ней мужчина, приятный на внешность, длинные темные волосы, радостью наполненные глаза, выше и шире в плечах его самого, на нем темные одежды, символ клана «Черный цветок» на груди. Он был рад ее видеть, обнимал, кружил. У некроманта тряслись поджилки глядя на него, он явно старше, сильнее. Еще ему казалось, что мужчина выглядел знакомым. Но как ни старался, так и не вспомнил, где его видел.
        Вернулся в павильон цветов, с разрешения зашел в комнату главы культа, припав на одно колено, склонив в поклоне голову, отчитался перед главой. Устранение пришлось отложить, как и попытки убрать из турнира восточную команду. Глава культа принял то, что восточники будут на турнире, и приказом стало лишь одно:
        - Уничтожьте их, сделайте так, чтобы они не смогли подняться. Раздавите их, сравняйте с землей, - команда «Разящего ветра» поклонилась главе культа и пообещала:
        - Да, глава! - в один голос.
        Настало время для турнира.
        Все команды были приглашены на начало и открытие турнира. Раздались оглушительные удары колокола, означающие начало соревнований. Все жители и гости города знали, что это значит, команды будут идти по главной площади, проходя круг почета и приветствия. За идущими командами и претендентами на победу в одиночных соревнованиях стекались со всех трактиров, отелей и ночлежек города поддержка и лекари, те, кого не пустили в цветочный павильон.
        Турнир будет проходить на главной арене ордена. Находится арена дальше цветочного павильона. Арена огромна, примерно четверть размеров города. Выстроена арена с основания ордена «Золотой лилии» как раз для таких случаев, вмещает в себя почти всех жителей, а это несколько тысяч, в том числе и приглашенных гостей с других культов и орденов. И как это бывает, разделена на ярусы. Всего десять ярусов.
        Но не так важно количество зрительских мест, как постамент судий, ему выделено особое место. Как и месту принимающего главы ордена. Удобные кресла, столики для напитков, отгораживающие от любопытных газ навесные паланкины, и конечно у каждого судьи было что-то вроде отдельной комнатки, отгороженной шторкой. Но это у судий, у главы ордена была своя отдельная ложа, расположенная выше судейской.
        Она смотрела на всех сверху вниз. Ее окружали служанки, сидела она в кресле, вальяжно, расслаблено, смотря на всех с безразличием. В руке из перьев веер, сама в золотом платье. Весь ее облик говорил о том, что она главная и все в ее власти.
        Когда все культы, ордены, поддержка, зрители и судьи, а это не принимающие участия в турнире главы орденов и приглашенные главы культов, были на месте, глава ордена встала и поприветствовала участников. Выдвинула речь и пожелала всем удачи. Но взгляд искал одну единственную.
        Осмелилась она отказать, или все же нашла способ участвовать. Но среди одиночек ее не видно, как не вглядывалась, так и не увидела черных с пепельными проблесками волос и бесящих, смотрящий с вызовом золотых глаз. Значит, она не пришла, струсила. Улыбка, означающая победу, ведь на одного темного в городе стало меньше.
        Госпожа Иль-Тир. Глава ордена «Золотая лилия»
        Девчонка сбежала из города. Улыбка и радость так меня и распирала. Хотелось громко хохотать и прыгать. Еще один шаг к очищению города от темных сделан. Осталось выгнать остальных, завалить их налогами, усилить комендантский час, придумаю чем еще их изжить, а пока турнир. Буду всем улыбаться и терпеть темных в городе. Следующий турнир принимает другой орден, а мне только дождаться окончания этого.
        Не заметила, как началось представление команд. Сначала светлые ордена выдвигали свои команды, представляя каждого участника. Сегодня боев не будет, лишь знакомство и жеребьевка. Всех светлых представили. Я улыбалась, радовалась за молодежь, как за свою, от моего ордена тоже выдвинута команда, так и за соседние ордена. Способных заклинателей и мастеров в этом поколении не мало. Золотой год, так говорят, когда из ордена не десяток умелых мастеров, а треть или четверть.
        Когда стали представлять темных, то начали с западных культов. Их больше. Всего на турнир приехало пять западных культов и один восточный. Их мастера в этом году слабы, так говорят знающие, но команду они набрали, как и выдвинули одиночек для соревнований.
        Когда дошла очередь до восточного культа, стало темно. Зажглись ночные фонари. Мы еще не закончили знакомство с командами, и жеребьевки не было, а уже темно. Но не это важно, а то, кто вступил в их культ и команду. Камердинер представлял всех из культа «Журавлей» и очередь дошла до нее:
        - Шиэль Имрэ, клана нет, возраст семьдесят три года, - чтоб тебя!
        Девчонка не только не сбежала, но и примкнула к восточному культу, вступила в команду. Как ни старалась, так и не смогла от нее избавиться. Значит, будем думать как от нее избавиться после турнира, а пока никто из команды не прикосновенен.
        Я смотрела на нее и видела эти глаза, золотые, насмехающиеся. Бледную кожу, черные, с пепельными прядями волосы, но не это цепляло взгляд, а ее ухо. На нем была каффа-артефакт. И именно он не дает ей гореть на солонце, она как я и требовала нашла выход. Я не оставлю все так!
        Но, как и собиралась, сделаю это после турнира. А пока жеребьевка. Определены первые бои. Команды перемешаны между собой и могут выпасть поединки только между темными, только светлыми, а могут и с разных сторон силы. На эти поединки я буду смотреть с удовольствием. Первый день закончился. Следующий будет началом состязаний.
        Зеллос. Город Заастар
        Как и хотел, я успел на турнир. Но первым делом я навестил Шиэль. Она пришла с работы, а я ждал ее в квартире. И когда она увидела меня, кинулась обниматься, как и я не мог остановиться, крутил ее, поднимал на руки и радовался возвращению и тому, что девушка впорядке. А еще смотрел на ее ухо. Она не расставалась с артефактом, носила его, наслаждалась солнцем и теплом. А еще открыла мне страшную тайну, так она сказала:
        - Для госпожи Иль-Тир будет сюрприз, - и звонко рассмеялась.
        - А мне скажешь?
        - Нет, - и прищурила один глаз, приставила палец к губам и сказала: - это секрет!
        - Понял, - поднял руки вверх, - у меня для тебя тоже будет один сюрприз, - она не стала допытывать какой, сказала что примет, как и я ее. Завтра первый день турнира. А это парадное шествие по городу по центральной дороге, прямо к арене.
        После пройдет представление команд, одиночных участников и жеребьевка. День сражений будет следующим. Выступят команды, потом сразятся одиночки, и так пока все не пройдет первый этап. Потом те, кто остался, и так деле, пока не останется победителя из команды и одиночного сражения. Так было всегда. И каждый раз одно и то же.
        Я оставил Шиэль, мне не стоит привлекать к ней внимание, поэтому вернулся к Итиару. Он в этом году решил посетить турнир, и стал одним из судей. Как цветочница не сопротивлялась, решение принимать не ей, а судьям, кого приглашать в свои ряды. Он и стал одним из судий, а все ради дочери. Я шепнул ему все одну фразу: «- Она участвует» и дух крови загорелся участием. Согласился на роль судьи и собрав небольшой отряд, приехал в город Заастар.
        И вот он день переклички. Он смотрит на одиночных участников и не видит ее. А я вижу ее в совершенно противоположной стороне. В команде восточного культа. Она не прячется, в ухе блестит каффа, улыбка и радость в глазах. Такой я ее еще не видел. Она была открыта с ребятами, они веселились, что-то обсуждали. Но видел я и еще один взгляд, знаю его по культу Мари. Вреда он ей не причинит, но вот его взгляд не просто так направлен. Возможно, он ее узнал, или она кажется ему знакомой. Потом поговорю с ним. А пока Итиар всматривался в участников. И не мог найти дочь. Спрашивал:
        - Зел, где она?
        - Увидишь, - это и был ее сюрприз главе ордена, - она сказала мне, что это секрет, когда я спросил о сюрпризе главе Иль-Тир. Так что жди, ты судья тебе нужно сохранять спокойствие и не предвзятое отношение. И не привлекай ко мне внимания, - мы сидели друг от друга далеко, но моя змейка на его плече была чем-то вроде переводчика, что говорил я своей змейке, то слышал он через его змейку. Это змея не простая, а Королевская яска, одно из ее свойств разделение, но при этом она остается единым целым.
        Когда очередь дошла до команды восточного культа, то у духа замерло сердце. Он ее увидел, как и я понял с первого взгляда кто она и кто ее мать. Не знаю, почему в ней не видят Мари, но не важно. Для нее так лучше. Он смотрел и ждал, когда представят девушку. Каждый из названных представителей команды выходил вперед, вышла и она, когда назвали ее имя.
        - Шиэль Имрэ, клана нет, возраст семьдесят три года, - она в форме культа, журавль на груди, темно-зеленый верхний халат, черная рубашка, облегающий штаны и тапочки, удобно и просто. Волосы распущены, видно ухо, в котором проглядывает каффа. Не заметить такую красоту не просто.
        Пара минут она постояла перед зрителями, кто-то ее узнал, а кто-то спрашивал кто она. Но они узнают ее и силу завтра. Первый день командных сражений и индивидуальных боев. Она участвует как в командном, так и в индивидуальном. Итиар пожирал ее взглядом, не мог наглядеться на дочь, ловил каждое ее движение, поворот и улыбку.
        Всех отпустили набираться сил перед завтрашними сражениями, а у меня разговор к одному старому знакомому. Его я проводил взглядом, потом шел до самого цветочного павильона, смотря ему в спину. И когда вся команда вернулась в свои комнаты, а он скомандовал:
        - Отдыхать! - вышел и спросил: - Что вам, господин Зеллос?
        - Поговорить, - он пригласил к нему в комнату. Я шел и думал, как он попал в клан «Журавлей», что было с его семьей, ведь я не обо всех культах и кланах знаю, лишь слухи, которым не всегда можно верить. А мы пришли в его комнату, он делил ее с другим старшим мастером. Но того не было. На нем ответственность в питании команды. Так что ближайшие пол часа его не будет.
        - Так о чем вы хотите поговорить? - сел на пол, предложил чаю, - я отвечу, - наливал из заварника, не смотря на меня, слушая.
        - Как ты оказался в «Журавлях» и как выжил?
        - Чудом, - ответил на вопрос Шики, - я был в самом эпицентре сражения, сражался в первых рядах, как и моя семья, когда культ уже уничтожили и зачищали тех, кто был им солидарен или хоть как-то поддерживал. Я был одним из тех, кто не верил в обвинение и пытался отстоять невиновность и ложное обвинение. Естественно с помощью силы и с мечом в руке. Вы прекрасно знаете, что произошло, нас разгромили, темные и светлые, культы и ордена объединились и подавили все наступления. Кого-то убили на месте, кого-то приговорили потом. А я был ранен на том самом поле битвы, сражался со стрелами в спине, проходящими насквозь. Так и умер бы, не спаси меня один старик. Он бродил между телами, как сказал, молился богам, чтобы наши души приняли в чертоги и подарили незабытье, и чтобы все эти бессмысленные сражения прекратились, но увидел меня, я все еще дышал. Он принес меня к себе домой, вытащил стрелы и выхаживал, боролся за мою жизнь несколько недель. А когда узнал, кто я, из какого культа и клана, лишь посочувствовал, а после посоветовал отправится в клан «Журавлей». Его совет принял, ушел, подался в восточные
земли. Нашел тот самый клан, культ, там меня приняли, выслушали и так живу уже семьдесят с лишним лет.
        - Значит, просто живешь, - думал над словами и вспоминал, как все было.
        Да, Шики говорит правду. В тот год было пролито не мало крови, темные культы и кланы проредились. Как и мастера, многие школы и учения просто канули в лету. Одной из таких школ стала школа «Паучьих лилий», одноименный культ распространял свой метод работы с энергией на весь темный континент, школа славилась своими мастерами, достижениями, но учение пропало, а Шики не возродит былую силу, статус учения, ведь стиль этой школы под запретом.
        - Просто живу, - согласился дух.
        - Что скажешь о Шиэль? - на миг он дернулся в сторону, но видя, что я ему не угрожаю, а просто спрашиваю, сказал:
        - Она очень похожа на госпожу Мари, - улыбка не коснулась его губ, этот дух не умеет улыбаться. Как и все его сородичи, никогда не делали этого. Не знаю с чем связано, но не важно. Главное, он ее узнал, - она меня не помнит, но я помню ее. Еще малышкой, она гостила у Вейда, - имя друга, как кость в горле, хочется прокашляться, - я видел ее и Мари, узнать ее может только тот, кто был близок Мари. Остальным она не кажется знакомой, - и тут спросил, - Зеллос, ее отец ведь Итиар? - я лишь кивнул, - значит, он именно по этой причине согласился приехать и стать судьей на турнире, чтобы увидеть ее, познакомиться, сблизиться, - не спрашивал, а утверждал.
        - А ты?
        - Что я?
        - Смотря на нее, что ты испытываешь?
        - А что я могу испытывать к той, мать которую я почитал и уважал? - он опустил взгляд, - единственное, что я могу к ней испытывать, это уважение, - я не спорил. У Шиэль своя голова на плечах и сердце в груди, кому она его отдаст не моя забота, главное чтобы его не разбили, а дарителя пусть выбирает сама.
        Я покинул Шики, прошел тайными дорогами, не привлекая внимания. Меня не заметили, да и не вглядывались. Служанки болтали без умолку о гостях, культах, их ярких представителях, спорили кто одержит победу, кто сильнее, кто симпатичнее. Даже темных обсуждали. Запомнился восточный культ, особенно старший мастер. Шики нравился девушкам, его облизывали, капали слюной и готовы были оторвать по кусочку на трофеи.
        Отстраняясь от разговоров и обсуждений, вернулся в гостиницу. Там меня ждала змейка. Наша связь с Итиаром. Он просил о встрече с дочерью. Я не отказал. Назвал место и время, куда он может придти. И через пол часа, как мы и договаривались, он пришел. Только с ребенком увидиться не удалось. Дома ее не оказалось. Срочно вызвали на работу. Обещал ему встречу после тура. Он надеялся, что ему удастся увидеть ее и обнять, прижать к себе, ощущать родную душу рядом.
        ГЛАВА 4
        Шиэль
        Не успела переступить порог дома, как ко мне влетает дракон и требует немедленного присутствия на месте преступления. Не споря, взяла вещи для ритуала и вышла. Он, как и раньше, взял меня за плечо и перекинул телепортом на место убийства. Не поддалась на порыв выплюнуть кишки, вдохнула и замерла. Пара минут и я в порядке. Шла к телу.
        Когда увидела, то готова была развернуться и уйти. Труп знакомого и даже больше, близкого мне человека. Мой напарник - Каэр. Убит в переулке, и не просто, а ритуально. И ритуал из западных. Лежало в пентаграмме. Каждая из частей тела, голова, руки и ноги располагались в основаниях звезды. А еще странный рисунок на груди. Я не знаю этих символов. Как и самого ритуала, но был тот, кто знал.
        - Не знал, мастер Имрэ, что вы еще и эксперт у стражей, - голос мне не знаком. Как и его владелец. Зато узнаю форму темного противника. Культ «Разящий ветер» и судя по нашиакам на кителе, он его глава. Как и все в его культе светловолос, голубоглаз, высок, статен, видна не только магическая, но физическая подготовка. Я смотрела на него, а он на меня, - прошу, покажите свои умения, - я пожала плечами, попросила всех отойти, и главное:
        - Не мешайте мне, глава, - от такой наглости с моей стороны он подался вперед, но дракон, с едва заметной улыбкой отодвинул его в сторону, - спасибо, глава Арэ, - тот кивнул, а я приступила к работе.
        Начинаю с легких призывов души, первый, второй, третий. Но душа не хотела отзываться. Такое у меня первый раз. Слышалась насмешка, ощущала на своей спине наполненный превлсходством взгляд, но не долго. Достала флейту, чтобы использовать «Зов души». От него еще никто не отказывался. Каэр знал эту мелодию, так что он придет. Начался призыв напарника, душа отзывалась, а ошарашенный голос западного главы стоит в ушах:
        - «Зов души»? Откуда девчонка знает высшие призывы? - но ему не ответили, зато на мой зов пришел Каэр. Он был в смятении, для очищения сыграла другую мелодию из высших, как ее назвал западник: - «Очищение сердца»! Да кто она такая? - ему ответил дракон, да так, что у меня заалели уши:
        - Лучший некромант! Сильнейший в городе мастер смерти, - а Каэр тем временем приходил в себя, я спросила:
        - Каэр, ты видел, кто тебя убил? - для эффекта можно было и на мертвом языке спросить, но я не стала, не хочу добить и расстроить главу еще больше.
        - Ши, - улыбка напарника, - спасибо тебе, - я спросила за что, он ответил: - своим зовом ты освободила мою душу, придала мне сил, я смог сбросить цепи, - поклон и он пропал. А я так и не получила ответ на вопрос, зато его получил дракон. Он помог мне встать, держал под локоть, спрашивая, все ли со мной хорошо.
        - Со мной - да, а вот что было с Каэром? И почему он сказал про цепи и освобождение? К чему это? - ответил дракон лишь:
        - Это не первое убийство в западном стиле, - показал на тело напарника, расположенное а звезде, - я посылал запрос главному стражу континента, мне ответили, что подобное уже происходило. Как и у тебя, душа не отзывалась на простые призывы, лишь на высшие, такие как «Зов». И что странно, символ, - показал на грудь, - его нет ни в одной из архивных записей, этот символ не принадлежит культам и орденам. Но кому, я так и не выяснил. Возможно, узнай я кому он принадлежит, узнал бы и убийцу.
        А я думала о том, что у меня есть тот, у кого я могу спросить про символ и его значение. Зеллос многое знает, его культ практикует западный стиль, его ученики и старшие мастера разносторонне развиты, от экспертов проклятий, до мастеров яда и парного клинка.
        Приехавшая на турнир команда специализируется на темных заклинаниях и ядах. Но может потягаться в неркомантии со мной и другими темными культами, практикующими некромантию, а так же со светлыми орденами в техниках владения мечом. Сборные познания, разносторонние умения фишка этого культа. Думая о духе и печати, шла домой. Скоро начнет светать. Мне нужно отдыхать. Ведь через несколько часов начнется турнир, бои между командами.
        Хартар Арэ (Туманный дракон)
        Имрэ все-таки нашла способ участвовать. Видел ее в команде восточного культа «Журавлей». Она согласилась и присоединилась. У меня не сходила с губ улыбка. И не столько радость за нее, сколько за порушенные планы госпожи Иль-Тир. В ухе Имрэ странный артефакт, позволяющий находиться под солнцем без вредя для здоровья. Брат удивился тому, каким именно способом разрешилась проблема.
        Он старался, искал правила и исключения, нашел, а оказалось все зря. Он наблюдал за светлым орденом «Пушистого облака» и темным культом «Журавлей», именно их сражение первое в турнире. Девушка в первых рядах. Словно она дома, этот культ и команда близка по духу, используют те же методы, что и она. Музыкальные инструменты, печати и призывы. Наблюдал, как мне и положено за всеми участниками, но не мог отвести взгляд от нее, как бы ни старался. Все равно, каждый круг заканчивался и начинался ей.
        А бой начался резко, сигнал к началу и светлые мастера напали на темных первыми, применили стандартное построение, выпустив общее плетение «Разящий клинок». Направляющий, окруженный силой, нападает на ведущего участника в команде противника, при этом стараясь задеть как можно больше соперников. Направляющий хотел ударить по Аоши Шиори из клана «Парящей ласточки». Он капитан команды, в него метились в первую очередь.
        Устранить капитана всегда было приоритетной задачей, но плетение натолкнулось на ответную атаку. Темные ответили общей мелодией: «Рассеивание». Стратегия в команде на плечах лисицы Нанами, ее клан славиться лучшими методиками, стратегами и военными мастерами. Лисица назвала номер, и команда тут же отреагировала.
        Шиэль в команде кто-то вроде дирижера, на нее равнялись, под нее подстраивались. Она начала мелодию, остальные подхватили и волна совместной атаки, исходящая от «Рассеивания» отразила «Разящий клинок». Свист радости темных болельщиков, негодование светлых. Как так можно, всего лишь мелодией, даже общей, разорвать одно из крепчайших плетений атаки. Но бой продолжался.
        - А девушка сильна, - сказал брат, наблюдая за Шиэль. Ее выражение как всегда непробиваемое, она собрана, холодна и расчетлива. Не отвлекается, прет, как таран, только вперед.
        - Согласен, - сказал, улыбаясь.
        - Брат, - смотрел на меня брат из-под кромки веера, взглядом с задором и восторгом одновременно. На его губах играла улыбка и он готов был кричать на всеуслышание: - да ты ей увлекся! - резко сложил веер и показал на Имрэ.
        - Рехнулся? - хотел заткнуть ему рот его же веером, но не стал делать этого на людях, лишь взял за грудки и шикнул: - нет, конечно!
        - Мне-то можешь не врать, - улыбался и откровенно насмехался надо мной брат, снова пояса улыбку за расписной тканью, - я вижу твой взгляд, а еще вижу ее, когда она встречается с тобой взглядом. Да, она бросает всем вызов, тебе в том числе, ведет себя не так, как полагается темным в светлом городе. Открыто, даже нагло для безродной полукровки, - я знаю, к чему он клонит, - это ее защита, броня, крепость, называй как хочешь. Она так делает только для того, чтобы выжить. Ты прекрасно знаешь.
        - Знаю, - сказал брату, - но, как и говорил, у меня к ней нет чувств, - уточняя, - тех, о которых ты думаешь.
        - Пока нет, - сказал брат, смотря за поединком.
        А было на что посмотреть. «Журавли» и «Облака» шли нос к носу. Каждый ход перевешивал предыдущий, и в итоге сил у обеих команд осталось на один удар. Он станет решающим. Лиса не знала что делать, но Шиэль ей о чем-то сказала, и та загорелась взглядом и кивнула, соглашаясь с тем, что может сработать. Сил ограниченное количество.
        - Что они задумали? - слышалось с трибун.
        - Они мелодиями собрались сражаться? - удивлялись зрители.
        - С ума сошли?! - кричали им.
        - Атакуйте! Не защищайтесь! - а они собирались именно защищаться. Шиэль сзади, а остальные члены команды закрыли ее спинами, сделав полукруг. «Облака» откровенно насмехались, готовились к победе, ведь «Журавли» сами преподносят им победу на блюдечке. А когда полилась мелодия, начатая Имрэ, в моем сердце что-то дрогнуло. Не знаю почему, но эта мелодия кажется мне до боли знакомой. Без понятия откуда, но я ее знаю. В отличие от противников и многих зрителей.
        - Что это за мелодия?
        - Откуда она? Из какого сборника? - переглядывались темные и не могли вспомнить и понять, что это такое и почему душа так дрожит.
        Каждый с замиранием слушал и ждал, что дальше, а по щекам текли слезы. Но среди зрителей были те, кто знал мелодию и мог от ее влияния отстраниться. Двое темных духов. Одного я знаю, второго нет. Глава духов крови, владыка и глава культа «Черный цветок».
        Итиар вье Имратэ, возраст около пятисот лет. В этом году он впервые согласился принять участие в качестве судьи. А второго не знаю, но он знает Шиэль и Итиара. Улыбается и смотрит, то на него, то на нее. И не просто так. И кажется, до меня дошло, кем приходится глава «Черного цветка» Шиэль.
        - Он ее отец, - произнес это в слух, и как хорошо, что все были заняты мелодией и никто не слышал моих слов.
        Как никто не услышал моих слов о родственных узах Шиэль и Итиара, так никто не обратил внимания на обианный маневр Журавлей. Пока светлые отвлеклись на незнакомую мелодию, темные воспользовались случаем и выиграли этот бой. У шеи каждого было по перу колибри. Способность культа «Колибри», призывать перья своего тотемного животного. Они не духи, призвать крылья не смогут, как и вид своего прародителя, но перья, как оружие или заклинание, использовать могут. Ими и воспользовались.
        - «Облака» проиграли. В первом туре победила команда «Журавлей», - крики радости, овации и восторга.
        Восхищались стратегом семьи Иикава из клана «Белоснежной лисицы», а так же восхваляли музыкальные способности Шиэль Имрэ. Кричали браво. Овации и крики, свисты и подбадривания слышались по всей арене. Не нравилось происходящее лишь главе «Золотой лилии» и ее приближенным.
        Она кривилась, но не запрещала раздавать почести победителям. Но я услышал то, что меня насторожило, разговор темных мастеров. Культы незначительные, но как раз специализирующиеся на использовании музыкальных мелодий и призывов. Они собирались поймать Имрэ после тура и допросить на предмет мелодии, из какого сборника, что из себя представляет, что в себе несет и потребовать от нее ноты для вписывания в сборники. И как только команда покинула арену, ушли с трибун и темные. Они шли за девушкой, а я шел за ними.
        Шиэль
        Мы победили. У меня отдых пока не закончит вторая пара участников. А потом индивидуальное сражение. Нам выделили комнаты для отдыха, туда мы с ребятами и шли. А перед глазами все еще первый в моей жизни командный бой, взгляды противника, восторг зрителей и непонимание судий. Откуда я знаю мелодию и что вообще было.
        А мелодия простая колыбельная, к некромантии не относится. Ее знают не многие, ведь у каждого клана, культа, ордена, школы колыбельные свои, как и сказки. Мама играла мне именно эту. Ее я и предложила, ребята согласились, а я сыграла, вложила силу и все что задумали, у нас получилось.
        - Госпожа Имрэ, - слышала за спиной незнакомый голос. Обернулась и увидела, кто меня окликнул. Принадлежал голос почтенному, уважаемому главе культа «Ветка шиповника».
        Темный культ, славится своими знаниями в ядах и ароматических процедурах. А еще они прекрасные музыканты. Но их инструмент - это струны и смычок, мастер Крисар Поэрт, отошел от турниров и соревнований и стал простым наблюдателем. Посещая турниры, ищет таланты и редкие знания в темном пути заклинательства.
        Мужчина в возрасте, далеко за три сотни точно, но все еще при волосах и густой бороде. Темно-бардовая одежда, нижняя рубаха, штаны и верхний халат, все в оттенках растения-тотема. Сам он не дух, заклинатель, живущий отказавшись от благ и радостей смертной жизни. Как и его спутник, вечно ходящий рядом. Друг на всю жизнь.
        - Просим вас остановиться, - еще один голос, принадлежал так же мастеру некромантии, главе культа «Цветы сливы».
        Клан его слаб, способен лишь на призыв и расспрос. Такими познаниями, как культ мамы не обладал, да и как такового культа почти нет. Он, его старший ученик, его ученик и еще пара последователей. Они стали скорее историками по некромантии, чем практиками.
        Ситар Руар, так же, как и его спутник беловолос и длиннобород. В цветах своего клана. Спросила, что им от меня нужно. На меня так посмотрели, словно я нашла сокровище и не хочу делиться, но вслух этого не сказали, оставили упрёки на потом. Почтенные мастера пригласили меня прогуляться. Но им помешал глава Арэ, спросив:
        - Имрэ, они вам докучают?
        - А вы кто? - спросил Ситар Руар.
        - На каком основании вмешиваетесь, молодой человек? - возмутился Крисар Поэрт, - у нас важный разговор, потом девушку поздравите, - но дракон загородил меня собой, со словами:
        - У девушки скоро одиночный тур, так что это вы мешаете, и вам лучше удалиться, - я старалась сдерживать улыбку. Старики переглянулись, откланялись и взяли с меня слово поговорить позже. Я пообещала, а дракон пожелал приятного отдыха и победы в следующем туре. Проводила его улыбкой и словами:
        - Раз вы настаиваете глава Арэ…
        И снова ненадолго осталась одна. Ко мне шел Зеллос. С распростертыми объятиями, готовый меня тискать, как котенка, или малыша, поднимать на руки и кружить. Но я не поддалась на уговоры. Лишь спросила, не опасно ли ему так открыто ходить по цветочному павильону и арене. На что он провел около лица ладонью, для меня ничего не поменялось, зато услышала голос Шики:
        - Вы умереть решили? Вас же поймают и на плаху поведут, - и тут Зеллос снова провел рукой около лица. Для меня снова ничего не поменялось, а Шики успокоился, - ясно, заклинание вашего культа «Маска сокрытия», - а мне пояснил, - он выбирает определенных личностей, тех, кому виден его истинный лик даже под маской, - а ему в претензию высказал, - ей можно было сказать заранее. А если бы не я вас увидел, что бы тогда делали?
        - По обстоятельствам, - но перевел тему на меня, - скажи, что от тебя те покрытые мхом и плесенью старики хотели и кто тот молодой, симпатичный мужчина, вступившийся за тебя? - Зеллос как всегда улыбался, радовался и вел себя, как ребенок. Но этот стиль поведения - его домашние тапочки, теплые, мягкие, как и его показной характер с манерой поведения. На деле он, как и говорят, властен, жесток и коварен. И лишь с близкими, ведет себя так, как ему захочется.
        - Старики - главы мелких темных культов, захотели узнать, что за мелодию я играла, - Зеллос молчал, а вот Шики спросил, что за мелодия. Знакомая, но не может вспомнить, откуда он ее знает, - Шики, сколько тебе лет? - спросил зачем мне эта информация, - если не удобно не отвечай.
        - Никто из команды и культа не спрашивают мой возраст. Лишь глава знает, сколько мне лет и когда у меня день рождения. В этом году мне будет триста двадцать девять, а что?
        - Значит, ты эту мелодию застал, она не новая, будучи ребенком, ты ее должен был слышать. Подумай, - подмигнула духу. А у Зела спросила: - а ты понял сразу?
        - Конечно, - пока мы разговаривали, Шики вспоминал, где он мог ее слышать в детстве, - я помню, как Мари ее играла, не только для тебя, а просто так. Она научила тебя играть на флейте?
        - Да, это единственное чему она меня научила, остальное я постигала по ее записям, конспектам. И лишь мелодии играла под ее чутким руководством, - и последнее, что она услышала перед смертью, именно эту мелодию.
        - Вспомнил. Это колыбельная.
        - Да, - улыбнулась и хотела уйти, как Зеллос напомнил о второй части вопроса, про дракона, кто он и что ему от меня надо: - это страж, глава отдела, он просто проходил мимо и думал, эти старики мне мешают. У нас с ним рабочие отношения, он отличный страж, а я по его словам, отличный мастер смерти. Ничего больше.
        - Так ли? - спросил Зеллос, но я показала видом, что не собираюсь отвечать на этот вопрос. Прогремел колокол. Закончилось сражение еще двух команд. У меня через пол часа индивидуальный поединок. Мне не до его подозрений.
        Противник моего первого индивидуального боя из западного культа. И никто не сомневался, что им станет капитан. Он открыто насмехался, даже не скрывал, его в этом поддерживала команда, и не только его напарники. Но и остальные западные участники. А так же старшие мастера.
        Лишь один смотрел на меня с явным волнением. Или он не знает, что от меня ждать, особенно после продемонстрированных умений на призыве, или же у него иные причины. Но мне кажется, он боится проигрыша своего ученика. И если мастер западной школы не покажет ничего кроме базовых умений, придется давить базовыми умениями, не раскрывать раньше времени потенциал и все козыри сразу.
        Нас, как принято, представили. Сначала его, перечислили все титулы, а это три штуки и еще одно достижение. А потом меня. Из достижений лишь стаж на город в качестве эксперта смерти, как сказала камердинер, пятьдесят лет достойной службы на орден стражей, несколько тысяч подготовленных к похоронной процессии тел, призванных и расспрошенных душ и тел, и не одного нарекания в работе. Это не мои слова, а стража, работавшего до Туманного Дракона, но им подтвержденного. Конечно, как западный мастер я оваций не получила, но многие знающие мою работу и меня лично, встали и хлопали. А кто-то даже слезу пустил. Но мне не до этого. Начался бой!
        Отдаю противнику должное, пользоваться моментом он умеет, но из этого не извлек выгоду. Я успела среагировать и выставить стандартный талисманный щит, прозванный «Письменная стена», она переливается красным, как и написанное чернилами на талисмане, защищает ровно пять минут, дает возможность атаковать. Что я и сделала. Достала флейту, хотела приложить к губам, но он меня удивил, достал гуцын, парящий из-за использования на нем заклинания левитации.
        - Думала, ты одна такая музыкальная? - на его пальцах когти из железа, чтобы не травмировать руку струнами. Такие использую профессионала, дилетанты для жесткости пальцев и точности игры разрывают подушечки пальцев в кровь. А говорят, западные мастера, восточные техники не используют. Убеждаюсь в обратном. Ну ладно, раз он решил играть, то не стану отставать.
        - Раз вы будете развлекать меня игрой на гуцыне… - улыбка, достаю еще один мною любимый инструмент, пипа, досталась мне от дядюшки Вэйда, как и мамина флейта. Струны на струны. Такой сегодня бой.
        - Пипа? - улыбка, - а флейта, неужели вы решили оставить высшие мелодии и опуститесь до банальных, боевых и защитных?
        - Кто сказал про защиту? - и резко, удар по струнам и волна моей энергии направлена в него, но он атаковал в ответ. Обменялись мелодиями.
        Не используя флейту, я могу вызывать высшие мелодии, главное знать ноты и так, с которой лучше всего нанести удар. Этим я и пользовалась. А еще мама учила маскировать одну мелодию в другой, и только темный из культа «Ликорисов» может разгадать мелодию, ведь они создали этот способ. Уверена, Шики уже слышал то, что я играла на самом деле. А вот западный попал в ловушку моей мелодии.
        Хотел продолжить выпендриваться и играть на гуцыне, пытался стрелять мелодиями, материализуя их в стрелы, призывал призрачных зверей, птиц, но натыкался лишь на мой ответный выброс, поглощающий его атаку. В мое энергетическое поле впитывались его мелодии, так происходило с самого начала боя, первая мелодия, соединенная с его, настроила потоки так, что любая его атака, или простой всплеск станет частью моей энергии. Делалось это с расчетом для последней атаки. Энергии я поглотила достаточно, но ее приберегу на последний удар.
        - Чтоб тебя! - откинул гуцын и стал складывать стандартные печати его школы, простые, и как говорят, действенные. Говоря мне: - не так, то по-другому, но достану тебя, выведу из строя, - я решила спрятать пипу и использовать талисманы. И тоже не просто так. За ними я прячу другой способ.
        Его видит Зел, Шики, оба смотрят не только на меня, но и на судий. Один из которых, не отрываясь смотрит на меня. Вид его холоден и грозен, аура вызывает страх и тяжесть в районе сердца, но при этом его глаза смотрят нежно, зрачок постоянно дрожит. Не знаю кто он и что ему от меня надо, все равно. Главное вывести из строя противника. Еще немного и бой закончится.
        Простой талисман призыва души, неупокоеного призрака, витающего неподалеку от арены. Скорее всего участник минувших много лет назад соревнований. Дух поклонился, получив приказ, направился на противника. Западный мастер, все еще складывал печати, а после атаковал темной волной «Вой душ», столкновение духа и его заклинания, взрыв, пыль, клубы дыма и разволплощение духа.
        Он пытался отдышаться, но смотрел на меня, как победитель на проигравшего. Думал, это мой дух развеялся, но он не заметил последний гвоздь в крышку гроба, ставящий точку в бою. Его «Вой душ» был поглощен моим «Полем спокойствия», и то, что проиграл, он понял тогда, когда захотел призвать еще кого-то, но энергия закончилась.
        - Как так? Твой дух был уничтожен, развеян? - он кричал, его глаза горели ненавистью, кулаки сжимались, ноги едва держали его, он готов был рухнуть, но продолжал брызгать слюной, кричать и возмущаться.
        - Нет, - призванный дух материализовался, когда я его позвала, - мой дух не развеялся, а вот твой… - показала на мое «Поле спокойствия», - был мною поглощен, - и показала на оставшиеся атаки, - как и все то, чем ты в меня запустил, - тишина на трибунах, судейских ложах, даже глава ордена «Золотой лилии» сидела и ждала, что будет дальше. И лишь Зеллос скалился, он прекрасно знал, что я сделала, и что буду делать дальше.
        - Что это? - показал на переливающийся, похожий на водный шар купол, окружающий меня, - что за заклинание?
        - «Поле спокойствия», - услышала голос его старшего мастера и главы:
        - Высшее заклинание, - западник не стал верить тому, что проиграл простой безродной девчонке, - смирись, - сказал глава, - ты проиграл с первых минут, - на него смотрели все западные культы и школы, он пояснил: - она в первую атаку выпустила два заклинания, первым стало «Поле спокойствия», вторым его прикрыла и соединила потоки. Все атаки стали частью ее энергетического запаса. Ты стал ее подпиткой, - усмехнулся, рассказывая: - раньше, лет сто назад, его называли «Паразит». Но потом переименовали, название стало красивым, но смысл не изменился. Спокойный бой, напрягается лишь противник, а она лишь делает вид, тянешь время, пока его силы не закончатся.
        - Это законно? - спросил мой оппонент.
        - Да, это не запрещенное заклинание, - уточнил, - просто его не все могут использовать. Для него нужна не хилая концентрация. Упустишь, и все поменяется с точностью наоборот, призвавший станет питать соперника, отдавая силы с каждым заклинанием, - и смотрит на меня, - но Имрэ весь бой была собрана, спокойна, сконцентрирована. Так что этот бой по праву сильного за ней, - оппонент склонил голову, признавая поражение:
        - Вы способнее меня, госпожа Имрэ, - прогремел колокол, бой закончен, я первый победитель в индивидуальных сражениях.
        Еще пятнадцать пар, и следующий тур. Но это только через пять дней минимум, а пока бои командные и индивидуальные продолжаются. У нас с командой есть время отдохнуть и потренировать связки и комбинации. Этим занимается Нанами, а все что связано с музыкой, как и ожидалось, легло на мои плечи. Я не спорила, в музыке я разбираюсь, как и в мелодиях. По словам ребят, мой сборник мелодий куда богаче их сборника в культе.
        Трибуны стихли, никого не осталось. Лишь я и темные фонари. Я сидела на трибуне и думала. Над чем не так важно, а вот с кем, другой разговор. Ко мне присоединился Шики. Он сидел рядом, как всегда без намека на улыбку, лишь тонкие губы, пустой взгляд, ровное дыхание, без единого намека на выражение или эмоцию. Такое поведение нормально для их рода и пепельного клана. Я привыкла, почти.
        - Не думал, что ты решишь использовать умение матери, - говорил дух, - не надеялся увидеть мастерство культа еще раз, - ту должна быть кривая улыбка, печальный взгляд, уносящий в прошлое, но это как ледяное озеро, вроде вода, а на деле никакого движения, промерзшая. Никогда не дрогнет от колебания ветра вода, даже снег и тот может от воздуха и вихря подняться, полететь куда-то, но лед, как стоял на месте, так и стоит.
        - Я пользуюсь всеми ее заклинаниями и ритуалами так, чтобы меня не раскрыли, - уточняя, - подбираю подходящую структуру, на всеобщее обозрение показываю одно, а на деле использую другое. И только те, кто знает тонкости, как ты или Зел, поймут, кому принадлежат плетения, заклятия, даже мелодии, - скоро будет светать, мне нужно вернуться домой, отоспаться. Вечером смена. День - работа, день - турнир, так получается.
        - Рад, что умения и знания культа, собираемые столетиями, не пропали даром, - и ушел, оставив меня одну. Да и я ушла, арена будет пустовать до утра. Через несколько часов прибудут зрители, судьи, сама глава ордена, а потом турнир продолжиться. Хотелось бы посмотреть, но мне работать надо.
        ГЛАВА 5
        Хартар Арэ
        Первый этап турнира для Имрэ прошел потрясающе. Их команда выиграла, как и она сама в индивидуальном спарринге. Разгромила соперника в пух и прах. И никто не подозревал, что мастер из «Разящего ветра» проиграл ей с первых минутах. «Паразит» или как его переименовали «Поле спокойствие» вытягивало силы, а она сама тянула время, не напрягалась и делала вид, что сражается по-настоящему.
        Ее восприняли всерьез, а не как шептались ранее, неумеха, безродная, грязнокровая нелюдь и все в таком духе. Убедившись в ее силе, увидев потрясающие способности, умение видеть ходы противника на несколько шагов вперед, стали сравнивать со следующими участниками, ставили ее в пример. Я слушал и одновременно следил за порядком на арене и трибунах. А после шел на основную работу, в отделение.
        Смертей странных, с символами западных культов не появлялось, как и не совершалось убийств в целом. Так, мелкие семейные или бытовые разборки, крупные кражи или разбой, лавка антиквара уже подвергалась нападению, теперь пострадал бутик с дорогой одеждой. А там не только платья, украшения, обувь и сумочки, всего было украдено на сумму около миллиона золотых.
        Но это дело не так важно, как труп эльфа, с символом западного культа на груди. Эльфа, как гласят традиции, сожгли, прах отдали близким, им оказалась Риэль, его невеста. Она развеяла его над океаном, поддерживала ее Имрэ, была рядом в эти трудные минуты.
        Пока не наступил другой этап тура, Шиэль работала, могла засидеться до утра и спокойно, не боясь пострадать от солнечных лучей, шла домой спать. Как и сегодня, она сидела в своей лаборатории, но не одна. К ней присоединился старший мастер восточного культа Шики Аимори. Они обсуждали западные практики и ритуалы. Дух казался мне странным, не улыбался, не менял выражения, на все смотрел с одним взглядом, словно у него нет чувств и эмоций.
        - Я не видел этот символ раньше, - голос пустой, безжизненный, словно ледяной колодец, - он явно принадлежит западникам, как и сам ритуал, - и посмотрел на нее, - у тебя есть тот, кто поможет. Можешь обратиться к нему, - не знаю о ком речь, но дух продолжал, - он многое знает, бывал во всех темных культах, знаком с их ритуалами, кладезь знаний. Спроси, тебе он не откажет, - и пожелал доброго утра мне, спокойного утра ей и ушел. А я смотрел на Имрэ, как она перерисовывала символ и при этом жутко хотела спать, не могла скрыть зевоту, слипание глаз и периодическое клевание носом.
        - Имрэ, идите спать, - она дорисовала символ, кивнула и накинув теплую кофту с длинным подолом и капюшон на голову, вышла.
        Хотел у нее спросить о знатоке западных культов, но не сегодня. Ей нужен отдых. Злой и не выспавшийся некромант хуже голодного дракона, так что все оставил на вечер. Меня тоже валит с ног от усталости, три часа на сон надо и мне. Не то усну на посту и не смогу выполнять долг наблюдателя на играх.
        Уже сегодня вечером будет второй тур и первой командой, как и в прошлый раз станет восточная. Им в соперники достанется светлый орден, одержавший волевую победу против темного культа с запада. Участники светлой команды участвующие в одиночных боях так же принесли команде победные очки.
        Не знаю, как темные будут сражаться против светлых, интересно посмотреть. Особенно, что придумает лисица, и какими мелодиями воспользуется Имрэ. А для того чтобы видеть все, что происходит на арене и не клевать носом, мне нужен отдых.
        Но не успел переступить порог отделения, как получил неожиданную записка, с приглашением на обед. В записке просьба придти через три часа по указанному адресу. И что самое странное, адрес Имрэ. Она мне не сказала, значит, писала и приглашала не она. Вопросы: - кто? И зачем? Узнаю, когда приду.
        Шиэль
        Шики подал мне отличную идею к кому можно обратиться за помощью. Зеллос прекрасно разбирается в ритуалах, особенно западных, это одна из особенностей его культа. Он должен знать не только символ и его значение, но и смысл самого ритуала. Кому понадобилось убивать светлого в светлом городе во время турнира. У него и собиралась спросить. Спать хотелось жутко, но вопрос и дело, затянувшее меня с головой, развеяло сон.
        Глава «Пурпурного Ириса» был дома, и даже больше, за несколько метров до входа учуяла, что из моей квартиры доносились запахи еды. Я никогда в природу своей сущности не готовила, даже посуды нет, лишь от мамы остались две кастрюли, маленькая сковорода и чайник, в котором я заваривала чай или кофе, а тут полноценный ужин.
        Последний раз так вкусно пахло из стен этой квартиры еще при жизни мамы. Она угощала свою подругу, мою тетушку, закатывала пир, и был повод. Не только мой день рожденья, но и ее смерть. В этот год она умерла, так сказать, две даты в один день. Ведь по окончанию праздника моего двадцатилетия, она ушла. Просто рассыпалась на руках пеплом.
        Увидев меня задумчивую, бродящую в воспоминаниях, Зеллос спросил:
        - Опять дракон зверствует или чем-то другим загрузили? Ты только скажи, я вмиг помогу, - с поварешкой в руках, - я ему мозг на место поставлю, - заявил дух. С половником в руках он смотрелся смешно, я улыбнулась и отмахнулась от воспоминаний прошлого, меня волновало настоящее.
        - Вот, - протянула ему, - этот символ нашли на жертве. Ритуал был подобен ритуалам западных школ, но что за знак нам не сказал даже глава культа «Ветра». Может, ты подскажешь?
        - Интересно, - произнес глава, - знакомый знак, - вертел в руках бумажку, - опиши ритуал, что на месте преступления нашли, желательно подробно, - я все рассказала, о положении жертвы, ритуальных порезах и позе, в которой было тело, - точно западники, у них шиза на эту тему. Нужно чтобы жертва была расположена по особенному, - но про знак так мне ничего и не сказал, - давай я подумаю и чуть позже отвечу на твой вопрос, а пока, - и в дверь постучались. На пороге стоял глава «Черных цветов», - знаю, что вы духи крови не едите, и я позвал не только его, - через какое-то время снова стук и еще один гость, его я не ожидала увидеть, как и следующую гостью. Зашел глава Арэ, следом Риэль. Она была захвачена по пути Хартаром, так сказать для компании. А потом в дверь постучался еще один. С ним мы не так давно распрощались. Но Шики пришел к моему порогу снова. А мне претензию высказал туманный дракон:
        - Не думал, что вы госпожа Имрэ, будете скрывать беглого подозреваемого в убийстве главы ордена «Золотой лилии» и тем более не думал, что получу от него приглашение на обед, и что глава сам лично его приготовит.
        - Не бойтесь, глава Арэ, яда там нет, - тот фыркнул и сел за стол, - я по другому поводу, - все гости на него смотрели, а именно за моим столом сидели: глава Арэ, глава «Черных цветов», Шики и Риэль, она мило мне улыбнулась и шепнула:
        - Я знаю, кому ты брала лекарства, догадалась, - и попросила прощения, я сказала, что не обижаюсь, но спросила у Зеллоса:
        - Так почему мой дом?
        - Ты та которой я доверяю, уважаю и безмерно ценю. И вокруг тебя многое вертится. В том числе с тобой хотят некоторые поговорить лично, - посмотрел на духа крови, - но пока насущие проблемы, - посмотрел на дракона, - у меня было много времени, я провел собственное расследование, касательно убийства главы Иль-Тира, - дракон не удивился, отрезал кусок мяса, нанизывая его на вилку.
        - И кого же вы подозреваете? - смотрел на духа.
        - Его жену, - не удивился никто, как и я, - смотрю, вы не удивлены, глава Арэ, - тот кивнул, так как еще жевал, - были на ее счет подозрения, или это связанно с другими преступлениями?
        - Мои расследования вас не касаются, Зеллос, - тот продолжал улыбаться, - но скажу одно, на ней много трупов, только не ей лично убитых, но по ее приказу, - у меня перед глазами убитая служанка, младший дух бабочка, а таких смертей не один десяток. Ко мне на стол попадали неугодные ей жители или прислуга и все опускали глаза и молчали, не хотели навлекать беду на близких.
        - А что касается жертвенного ритуала? - спросил Зел, тем самым вызвал гнев в морю сторону, так как я рассказа Зеллосу о ритуале.
        - Вы о каком-то конкретном говорите? - дракон делал вид, что не понимает. Мало ли ритуалов с жертвоприношениями.
        - Том, что произошло по вине западного культа, - дракон посмотрел на меня, я молчу, как и Шики, ест молча и Риэль, но улыбка и мысли нас уже обручившие и обвенчавшие точно гуляют в ее светлоэльфийской голове. Не знаю как выбить из нее эту дурь про нас с драконом союз. Придумаю, обязательно реализую. А пока терплю и стараюсь не обращать внимания.
        - Если есть информация, то предлагаю обмен, вы свою информацию по этому делу, а я вам все что касается прошлого и преступлений, связанных с главой Иль-Тир, как такой обмен? - предложил дракон.
        - Меня устраивает, - сказал дух, показал на знак, мною нарисованный, - поднесите его к зеркалу, сразу все поймете, - опуская ложку в рот, сказал дух. Дракон, не долго думая, встал из-за стола и пошел к зеркалу. Положил лист на тумбочку и посмотрев в отражение, ругнулся:
        - Чтоб вас! - теребил в руках листок с символом. Садясь за стол, все еще не мог поверить, что все так просто. Не отводил от бумаги взгляд.
        - Умно? - спросил Зеллос.
        - Не то слово как! - сказал дракон, с его губ не сходила улыбка, - вопрос в другом, назначение ритуала, для чего его проводили?
        - Простая и банальная удача, - пояснил, - все дело в турнире, победе на арене, принес жертву и удача в бою на твоей стороне, - дракон слушал, а Зел спросил про их договор об обмене информацией.
        - Все наши договоренности в силе, - а про арест убийцы ответил: - пока турнир не закончится, мы не может выдвигать обвинения и подвергнуть аресту подозреваемого, так что ждем, когда турнир закончится. Ведь темных западных культов аж пять команд. «Пурпурные ирисы» в том числе.
        - Даже на мой культ думаете? - не поднимая взгляд спросил дух болот.
        - Нельзя исключать ваш культ только за то, что вы своего рода сборник западных, восточных и ядовитых техник, с примесью светлых умений. Знания западных мастеров присутствуют в ваших учениях, - Зел не отрицал, все может быть, сказав:
        - Я с вами полностью согласен, - не знаю к чему это, но мне показалось, он знает куда больше, чем говорит. И думаю, Зел в курсе или догадывается, кто может приносить жертвы на удачу. Не заметил, или не стал зацикливаться на этом дракон, лишь поблагодарил:
        - Спасибо за обед и информацию, - откланялся дракон, - а вам госпожа Шиэль удачи не только в командном туре, но и в индивидуальной встрече, - ушла и Риэль. Сказала, у нее много дел и работу в лавке никто не отменял.
        Подркга поблагодарила Зеллоса за обед и покинула мою квартиру. При этом на последок мне подмигнула и улыбнулась. Хотела в нее тапкам запульнуть, но не стала. Не при гостях. Шики тоже попросил прощения, ему нужно помочь в предстоящем туре Аоши. Капитан хочет использовать новое умение, но у него пока не получается, вот дух и вызвался помочь. Так сказать, оправдать звание старшего мастера культа.
        Остались лишь мы втроём. Я, Зеллос и глава Итиар. Убрали все со стола, еду в холодную комнату, посуду в мойку. Этим решил заняться дух болот. Сам готовил, сам и убирает со стола. Пока Зеллос мыл посуду, у нас с главой «Черного цветка» должен был состояться разговор. Мы сидели за пустым столом, в полной тишине. Но разговор никак не начинался. Тогда я решила взять на себя смелость и начать разговор, спросив у главы:
        - Эта ваша каффа? - показала на ухо.
        - Теперь твоя, - улыбка, - Мари передала бы ее тебе, - имя мамы из его уст выходило с нежностью, любовью. Как и взгляд, стал теплее, светлее, на губах легкая улыбка. И не просто так.
        - Что у вас было с моей мамой? - он не ответил, лишь показал то, что было и у мамы на руке.
        Отогнул рукав, показал мне запястье, я прекрасно помню, как будучи маленькой, сидя на руках или в кольце рук, спрашивала маму, выводя пальчиками по узорам, что это такое. Она мне ответила лишь на смертном одре, что это потухшая брачная метка.
        - Вы? - не могла поверить, что второй ее владелец сейчас рядом. Встала из-за стола, отошла, подошла к окну. Мне нужно было выговориться, слова сами собой шли и я не могла их остановить: - Она долго от меня скрывала правду, не говорила про метку, отца, из какого клана, отшучивалась, или называла меня маленькой, мол, рано мне еще знать. Я не настаивала. И правда была маленькой. Надеялась, ждала, когда она сама расскажет. И рассказала. Перед смертью она много говорила, старалась рассказать мне все, что нужно. Про то, что у нее были чувства к духу крови, про культ, ее учение и про то, что случилось со всеми Ликорисами. Я тогда слушала, запоминала, особенно про отца, что он не знает обо мне. Но вот вы здесь, эта потухшая метка и… - не договорила, не смогла. Ведь мой отец правитель духов крови, глава культа «Черный цветок», тот, от кого сбежала мама семь десятилетий с лишним назад.
        А все из-за любви к нему и преданности к культу. Она не хотела подвергать отца опасности, не хотела чтобы его казнили как и всех, кто помогал культу мамы. Она желала лишь одного. Сберечь его, оставить в неведении. Она не знала тогда, что сможет выжить и выбраться из круговорота гонений. Думала, присоединиться к культу и противостоянию.
        Лишь дядя Вейд смог отговорить маму не лезть в ту клоаку, что называлось противостояние и отстаивание прав. Не знаю, как ему это удалось, но мама оставила культ, сбежала. Она бы погибла, а вместе с ней и я. На это давил дядя Вейд. Мама согласилась, а он и спрятал нас в городе Заастаре. Дух подошел, положил руки мне на плечи и сказал:
        - Я семьдесят с лишним лет думал, что Мари погибла. Это тату стало мне колом в сердце, а владения гробом, я себя похоронил, - и посмотрел на Зеллоса, - если бы не Зел, я бы так и не узнал, что Мари подарила мне надежду в твоем лице, ту, ради которой стоит жить дальше, а не скрываться в своих владениях, ту, кто станет лучиком света, половинкой потерянного сердца, - голос и протянутая в моя сторону рука духа дрогнула, - прости, если я слишком навязчив. Но я вижу в твоем лице ее, слышу ее в голосе, знаю, ты не она, но ты ее часть, и моя половинка потерянной души. Ты наше с Мари сокровище, которое я буду защищать до последней капли крови, - все еще не приближаясь, держа руку вытянутой, с желанием прикоснуться.
        - Ничего, я не возражаю, - он притянул меня к себе, обнял, стало тепло, что-то родное окутывало меня, не смогла удержаться, развернулась и уткнулась носом в шею, обнимая за талию, и плача, как ребенок. Не знаю почему, слезы сами потекли. Может от воспоминаний о маме, а может от его слов. Возможно, все вместе.
        - А раз так, то не пристало моей дочери не знать простых заклинаний нашего народа, - я улыбнулась, а пришедший с кухни Зеллос спросил, как наши семейные разговоры по душам. Поблагодарили духа болот, прося оставить нас одних. Он не возражал, сам ушел.
        Выставив Зеллоса из моей квартиры, приступили к изучению заклинаний духов крови. Мне рассказали о трех. С учетом того, что мне они понадобятся на турнире. Два заклинания, которые были аналогами заклинаний культа мамы. Первое - это «Поле крови», как «Поле ликорисов», только цепи из крови, в случае с маминым заклинанием из ликорисов, сковывают противника по рукам и ногам без возможности выбраться, а под ногами стихаемые волны крови, вытягивая при этом энергию противника.
        Еще одно заклинание схожее с заклинанием маминого культа - «Кровавый водоворот» - это как «Цветочный вихрь», режет и рассекает все, чего коснется. Чем выше мощность вихря или водоворота, тем опаснее ранения и порезы, нанесенные заклинанием. А еще одно выученное с помощью родителя заклинания я хотела использовать против светлой команды, с которой у нас как раз сегодня новый тур, они вынесли своих противников за несколько минут.
        Команда сильная и мелодиями их не возьмешь. А вот обманом и подставным выступлением в самый раз. Поблагодарив родителя, пожелав ему хорошего дня, пошла спать. На сон у меня три часа. Как раз чтобы восстановить силы и отдохнуть перед будущим сражением.
        Хартар Арэ
        Противник у восточной команды опасен, силен и коварен. И не важно, что светлый орден. Этот бой явно не за Шиэль и ее друзьями. Прошлые соперники светлого ордена до сих пор отойти от поражения не могут. Что уж говорить о темных. Но я все равно ждал, что именно продемонстрируют темные. И был крайне разочарован.
        Их стратег выбрал позицию слабых, позволяя побеждать себя. А изначально смотрелось достойно. Команды договорились на парные бои. Разошлись по периметру, один на один. Имрэ достался капитан, а Аоши, капитану их самый опасный мастер. Но он первым проиграл и теперь смотрел на остальных. И каждый раз за разом проигрывали, постепенно, даже я бы сказал смиренно. Кроме Шиэль. Не знаю почему, меня просветил Зеллос, появившейся за спиной:
        - Думаешь, они просто так решили бой слить? - смеялся пурпурный глава. Он умело замаскировался и никто его не узнает. Он может спокойно ходить и за всем наблюдать. Первый бой он сидел на трибунах, потом перебрался ближе к судьям, видел, как он наблюдал за Иштаром, разговаривал через свою змею с Итиаром, сегодня стоит рядом со мной.
        - По бою и проигрышам без сопротивления, могу быть в этом уверен, - но тут смех и слова главы:
        - Сразу видно, ты не участвовал в бою против «Багрового Ликориса» и не видел того, что происходило, - это правда, меня не было на поле сражений, я был в военной академии, мне до выпуска как раз год оставался, а там служба на семью и светлого владыку. На войне и полях сражений я так и не побывал. Лишь слышал о потрясающих стратегических способностях мастеров «Багрового Ликориса».
        - Это стратегия… - и понял, она исходила не от лисицы, этот способ предложила Имрэ, - Шиэль организатор?
        - Именно, - и тут же лик радости светлых, так как осталось не побежденной лишь Шиэль. Но она встала и капнув кровью себе под ноги, произнесла:
        - «Поле подавления», - встали ее напарники по команде, каждый капнул кровью рядом с собой, в тот же миг от каждого из них расходились как паутина линии, оплетали всю арену и плели сеть под ногами светлых противников, - мои напарники проиграли, но я нет. А так как поле теперь в моей власти и светлая магия вам не подчиняется… - светлые не верили тому, что говорит Имрэ. Решили использовать светлые заклинания, но их бил разряд за разрядом, по рукам шли кровавые полосы, говорившие о том, что их каналы запечатаны, и насилие над телом может вызвать разрыв вен и магических артерий, - …то вы проиграли.
        - Сволочь! - рычал на нее древеснй дух, - играешь не по правилам, - но судьи молчали, нет в ее приеме ничего запретного. Она воспользовалась ситуацией, как и в прошлом сражении, продумала заранее, использовала вполне разрешенное заклинание, при этом никто не пострадал, смертельно точно. Так что ее не за что обвинить в нарушении правил. Камердинер объявил:
        - «Культ Журавлей» одержал победу! - овации и слова подбадривания. Ликовала вся половина темного стадиона. Светлые наоборот ругались и не сколько на темных, сколько на своих светлых. Не смогли разглядеть ловушку и попались как наивные дети. Обрадовались, что легко и быстро побеждают и не стали разбираться.
        Камердинер огласил просьбу снять «Поле подавления» и пройти пострадавшим в лазарет. А следующих участников приготовиться. Еще три пары команд и одиночные соревнования. А пока я пошел к Имрэ и команде. Они были в лазарете. Незначительные раны, царапины, восстановительные эликсиры и смех. Они рады, а Нанами спрашивала Шиэль откуда она знает такое заклинание:
        - От родственника, - я знал, что об этом заклинании поведал ей глава Итиар, - у мня еще два новых умения, ими я воспользуюсь в следующем туре, надеюсь, - и посмотрела на меня. В ее взгляде смех и задор: - вы думали, мы сдались? Думали, что мы не сможем выиграть и поэтому сразу сдадимся?
        - По первым проигрышам и вашему поведению я так и решил, но кое-кто меня в этом переубедил, раскрыл глаза, - зашел Шики, поздравил с победой, я присоединился: - поздравляю, Имрэ, - она кивнула и поблагодарила. А я шел на свое место.
        Мне предстоит находится на посту наблюдателя до конца турнира, как бы не хотелось сбежать, останавливает одно, любопытство, что выкинет на следующем туре Имрэ, и какими именно заклинаниями она собирается выгнать с турнира своих противников.
        Шиэль
        Мой следующий бой против светлого ордена, того самого, который мы разнесли «Полем подавления». Капитан смотрел на меня прожигающим насквозь взглядом. Светлый мастер ждал начала боя, по его взгляду понятно сразу, задумывал он нечто пакостное, гадкое, собирался напугать. Но я пуганая, не такие личности пугали, так что не испугаюсь какого-то там светлого мастера. Так думала, пока не увидела в его руках талисман солнца и дневного освещения.
        - Знаю, ты как дух крови, пусть и полукровка оценишь, - и показал на каффу, - и талисман от солнечного света тебя не спасет, - смеялся мастер, а я лихорадочно соображала что могу в таком случае предпринять, но решение пришло само, - если только он не сделан темной жрицей или высшим мастером смерти, - а вот тут ты просчитался. Он сделан высшим мастером смерти, но он об этом не узнает, пока, - так что ты вылетаешь из турнира!
        Слышится команда к началу боя. Я делаю вид что боюсь, а он с победной улыбкой стоит напротив, в его руках талисман, напитывается силой, читается заклинание и наполняются белым светом письмена. Поле заливает свет, как утром, ярко, слепящее, а мне все равно. Я стою и смотрю на него. Руки сложены на груди, и вопрос, поражающий мастера.
        - И это все? Все слова, про мой вылет из турнира - это часть шутки? Так я оценила, - улыбка, - на каком моменте смеяться?
        - Как так? - удивился мастер, держа в руках тот самый талисман, проверил письмена, и не понимая спросил: - ты же дух крови! Талисман должен работать! Неужели? - я смотрю на отца, тот улыбается, ведь его защищает точно такой же талисман, созданный мамой. На его руке браслет, выполнен и заговорен высшим мастером смерти, наследницей культа «Багрового Ликориса», некроманткой, сильнейшим наследником культа.
        - Теперь моя очередь, - прокусываю палец, - ты порадовал меня высшим заклинанием, им порадую и я, - его «Божественный свет» рассеялся, зато мое «Поле крови» плескалось под ногами, - вот тебе высшее заклинание моего народа, - отец смотрел, на его губах улыбка, как и у Зеллоса. Лишь глава Иль-Тир с такой силой сжимала веер, что он того гляди треснет в ее руках. Произнесла: - «Поле крови», - под его ногами поднимались багровые волны, светлого мастера по рукам и ногам связали цепи, если ты не достигаешь определенного уровня, тебе не выдержать удар волн и не разорвать цепи. Он сопротивлялся долго, выбраться у него не получалось, но он сконцентрировался, призвал всю свою силу и цепи порвались, но сил продолжать не было. Лишь на последний удар, атаку или заклинание.
        - Решающий удар, - приготовил для меня на последок заклинание «Карающий огонь», формировалось в стрелу, в руках лук из света, на тетиве стрела, направлена мне в грудь. А вот это опасное для меня заклинание. Придется рискнуть.
        - Как скажешь, - призвала я призрака, - «Хранитель», защитник семьи, - им был дух деда, отца матери, спрятанный в семейный доспех, на груди знак культа, он редко отзывается, ведь поглощает много сил, но ради этого я готова потратить энергию. А еще хотела показать отцу, что культ матери не забыт. Видя призрака и зная, кто перед ними, повисла тишина. Лишь один рассмеялся и сказал:
        - Кто же та девчонка, раз у нее в Хранителях глава «Ликорисов», в умениях высшие заклинания духов крови из культа «Черный цветок»? Кто она такая?
        Но ему никто не ответил. Ведь бой продолжался. Светлый мастер нацелил на меня свою стрелу, еще мгновение и отпустит. А я была закрыта дедушкой. Который не говорил, лишь смотре на трибуну, видел отца и Зеллоса, а потом посмотрел на меня и одними губами сказал: «- передай духу привет и попроси за меня прощения», я лишь кивнула и бой наконец-то закончился.
        Стрела была принята на щит деда, он соткал его из призрачных Ликорисов, при этом он не только отразил удар, но нанес свой. «Цветочный дождь», это заклинание было использовано за мой счет, так что я была почти без сил. Зато противник был втянут в иллюзию воспоминаний и прошлого.
        Стоя с пустым взглядом, без капли магической энергии, ловил падающие на голову цветы. А я была названа победителем. Но глава Иль-Тир сказала свое слово:
        - Минутку, уважаемые судьи! - она шла ко мне. А я даже ответить ей ничем не смогу, сил нет, и я того гляди рухну на землю.
        - Чем вас не устраивает наше решение? Она победила, так что вы хотите добавить? - высказал свое мнение один из судей.
        - А не хотите ли вы, уважаемые судьи узнать, откуда у простой, безродной полукровки в Хранителях бывший глава «Багровых Ликорисов»? - и посмотрев на меня, потребовала: - отвечай! Не то будешь сидеть в темнице до конца своей длинной, никчемной жизни! - она готова была зашипеть на меня, но лишь сверлила взглядом. Шаг за шагом приближалась ко мне и видела победу в этом противостоянии. Она явно хочет изгнать меня из города, а тут такая возможность. Но слово взял отец:
        - Раз вас так интересует персона девушки, то я вас просвещу, - он подошел со спины, положил на мои плечи руки, а я расслабилась, - Она моя дочь, - тихий ах и глава Иль-Тир сделала шаг назад, - я узнал об этом не так давно. А когда она применила «Поле подавления» и «Поле крови» убедился окончательно.
        - А кто ее мать? - главе «Золотой лилии» было мало знать моего отца, хотелось раскрыть личность обоих родителей, - не простая некромантка, такие заклинания и артефакты не под силу мастерам средней руки. Так кто же она?
        - Ее уже нет, так есть ли смысл тревожить покойного грязными обвинениями и подозрениями? - сказала я, но главу такой ответ не устраивал. Она закипала от злости, веер в ее руках уже трещал, она готова призвать истинную форму, - я не давала повод нападать, просто сказала, что мама давно покинула свой культ и не важно из какого именно учения или школы она была. Главное, ее нет. Так что прошу оставить ее в покое и не упоминать у всех на глазах, - глава Иль-Тир фыркнула и сказала:
        - Лишь из-за уважения к вам, - показала на отца, - я опущу эту тему, но я не забуду о том, что видела, по окончанию турнира жду объяснений, - отец нахмурился, но кивнул. Повел меня в комнату команды и по дороге сказал:
        - Зря ты деда призвала, - я согласна, но у меня не было выбора, его защита от «Карающего огня» самая эффективная.
        Отец привел меня в комнату, а там команда и Шики. Его взгляд, как обычно пустой и холодный, но вот руки и поддержка говорят о том, что он беспокоился. Как и все в команде. Не стали меня спрашивать о Хранителе. Лишь обеспокоились, что мне светит за связь с культом «Багровый ликорис».
        - Пока ничего, а там видно будет, - сказала и улыбнулась.
        Завтра у нас свободный день. Участвуют оставшиеся команды. Индивидуальные бои проводятся через день, для сохранности сил команды. Меня отпустили домой, а там глава Арэ, с поздравлениями и просьбой больше не призывать главу уничтоженного культа. Пообещала постараться. Но не по этой причине он пришел, оказывается, есть работа.
        - Смерть вполне обычная, но тело выглядит странно, - сказал дракон. Спросила, в чем выражается, - тело уже у вас в морге, мне от вас причину и допрос, больше не задержу, даже до дома провожу, - я кивнула, лишь от проводов отказалась, сама справлюсь. А на работу пошла.
        Рядом с драконом, шла и ловила мысли, что мы шли лишь вдвоем, никого на улице не было. Поздно, светят фонари, Риэль тут же напридумывала бы всякого, но ее здесь нет, зато ее мысли витают в моей голове. И не дай Создатель они сбудутся. Дракон меня не привлекает в этом плане, он скажем так, напарник по работе, не больше. Даже начальник. И не в моем вкусе. Слишком властный, себялюбивый и единственное, что меня радует умный и упертый в работе.
        А тело и правда было странное. Никаких следов насильственной смерти, повреждений, просто мертвое тело, надеялась на разрыв внутренних органов или больное сердце, так и этого не было. Странно и необычно. Призыв был так же странен. Душа откликнулась, но поклонилась и ничего толком не сказав ушла. Лишь одна фраза «- Спасибо» и все.
        - Ничего не напоминает?
        - Если подумать, то смерть Каэра. Он тоже лишь поблагодарил, но вызвать его было трудно, тут же легко, почти сама пришла. Странно, - хотелось узнать о том ритуале западных, есть ли подвижки, дракон мне не сказал, лишь одно:
        - Пока проверяю, - и ничего больше.
        Я все внесла в протокол, записала процесс призыва и описала тело, подготовив его к упокоению, ушла домой. Там меня никто не ждал. Лишь змейка. Она клубочком свернулась на своей кроватке и даже не подняла морду, когда я пришла.
        - Не больно то и хотелось.
        Легла спать. Завтра боев нет. Только работа. Нужно отдохнуть и все переварить, возможно, я чего-то не заметила, во сне иногда приходят озарения. Было такое. Так что спать и думать над делом. Оно и правда странное. А еще думала поговорить с дедом, когда восстановлюсь полностью. Может, он откликнется на зов и расскажет мне про смерти без увечий и души, не видящие убийц, лишь благодарящие за освобождение. Надеюсь, он не станет мне читать мораль и наставлять на путь истинный.
        День прошел тихо, как и следующий. Перерыв между боями увеличили, соответственно, и время подготовки и отдыха тоже. Я могла спокойно работать и при этом тренироваться. Помогал отец и Зеллос. Зел учил старым приемам некромантов, а отец показывал умения клана и духов крови. Так что к следующему туру я была готова.
        Но не только я наращивала мощь и постигала новые умения. Команда так же тренировалась. Учил их Шики. Он, опираясь на умения культа «Паучьей лилии», показывал приемы и заклинания. Ребята все усваивали и переделывали под свои собственные способности. Но суть та же, пусть и в их исполнении.
        - Кто нам достанется сегодня? - спрашивала Нанами у главы культа.
        - По всей вероятности один из западных культов, - сказал глава, - эти типы опаснее, чем «Ветер». Их мастера выше рангом, старше и имеют опыт в сражениях. Думаю, у нас мало шансов, - но тут резко добавил, - но это не значит, что вы должны поджав лапки сдаться! - кричал глава.
        - Мы вас поняли!
        - Шиэль, - позвал меня Шики. Я подошла к духу, тот тихо сказал, как всегда монотонно, - я знаю, ты готова на все ради победы, но прошу, не подвергай себя опасности, - его рука на моем плече, - лучше отступить, чем идти в лоб на противника.
        - Я подумаю, - подмигнула духу, - спасибо, - он ничего не сказал, лишь посмотрел своими серыми глазами, а после ушел следом за главой.
        При каждом нашем разговоре, казалось, этот дух мне давно знаком. Я мало помню детство, маминых друзей, лишь дядю Вейда. И то, набор образов и картины с его портретом. А еще голос. Слегка низкий, немного грубый, но родной. Шики я не помню, лишь иногда в голове мелькают образы, кто-то так же поправлял волосы, откидывая назад челку, передергивал плечами. Но в голове и воспоминаниях ни единого воспоминания о внешности. Словно я сама себе это придумала.
        Не знаю почему, но рядом с ним я чувствую, как бьется мое сердце, трепещет душа, и в пустых, без эмоциональных словах я слышу тревогу, волнение, а еще иногда мне кажется, вижу улыбку и радость в глазах. Но может быть, мне все это кажется. Спросить не у кого. Только у матери, но она не откликнется на призыв. Это плата за ее упокоение. Так мне сказала тетушка. Она ушла на перерождение, и именно по этой причине душа не придет, даже не услышит.
        А бой нам предстоял тяжелый. Как и сказал глава, западный культ был сильнее нас. Их способности не шли в сравнение с культом Ветра. И уж тем более не сравнятся со светлым орденом. Единая команда, способности воды, у всех мастеров, у кого-то даже второй направленностью являлся лед. Будет трудно. И как в бою против светлых, применить уловки не получится. Придется сражаться лоб в лоб, выложиться на полную. Нанами думала как их одолеть, но ничего не смогла предложить. Смотрела на меня. У меня была идея, но я не знала, получится или нет.
        - Шиэль, думай и предлагай, - сказал Аоши.
        - На тебя надежда, - сказала Нанами, - твои мелодии и сборники темных заклинаний отличаются от наших, - на меня смотрел Шики, с трибуны наблюдал Зеллос, а со скамьи судей отец. Все они смотрели на меня, думали, я снова что-то выдам и введу всех в шок. Так я и собиралась сделать. Но вот в чем проблема, не факт что сработает. Об этом сказала ребятам.
        - Шиэль, - подошел Шики, - если ты знаешь, как можно им противостоять, предлагай, - на меня смотрела команда.
        - Ладно, но это опасный способ, - все напряглись, но слушали, а я говорила. Шики слушал и я видела в его глазах блеск, снова, хотя никто этого не замечал, я видела, и улыбка, она направлена на меня, - поступим так, и возможно появиться шанс, - все были ошарашены, но других вариантов нет, - или выйдем и признаем поражение. Решать вам, - сказала и получила ответ:
        - Нет!
        - Мы за! - сказали ребята.
        - Плевать! - добавила Нанами.
        - Тогда вперед! - вышла вперед и команда за мной. На нас смотрела публика, судьи, даже глава Иль-Тир, с замиранием и ожиданием провала. На стадионе была гробовая тишина. Лишь противник скалился и смеялся, говоря:
        - Смертники!
        - Ага, решили потягаться!
        - Примите свой позор и катитесь к себе в захолустье! - ржали в голос, насмехались, пока не увидели флейту в моих руках и музыкальные инструменты в руках команды, - играть посмертный марш решили? - но тут же заткнулись, так как мы играли одну единственную мелодию.
        Все инструменты играли в унисон, сливаясь в одну технику. Ту, которая жрет силы, как никто другой. Мы были на треть пусты, а бой только начался. Слышались с трибун возгласы и мольбы этого не делать, ведь наши жизни будут висеть на волоске. Но мы решились, и не важно, сколько уйдет энергии, мы готовы принять то, что можем упасть без сил, быть на грани истощения. Ради победы, мы приняли общее решение.
        Отступление. Глава Иль-Тир
        Девчонка!
        Снова она, ее музыка и план! Я надеялась, что против «Сферы льда» у них не будет и шанса, но нет! Она нашла выход из ситуации. Применила свои стратегические способности, знание темных мелодий и выглядела в глазах зрителе, судей и остальных команд и культов победителем.
        Но я знала кто она на самом деле. Преступница, избежавшая кары, она должна была сгинуть, как и все Ликорисы в пучине тьмы и ада. Но она стоит на арене, применят способности своего поганого рода. И покрывает ее глава духов крови, Итиар, отец, не важно кто.
        Я ждала возможности избавиться от нее, но даже в такой ситуации девчонка смогла найти выход. Старый ритуал, музыкальный призыв, пусть и отнимающий силы играющего, действенный, способный одолеть противника выше рангом.
        Девушка играла, как и все в команде. Мелодия сливалась в одну. Под ногами уже клубился темный туман, формировались фигуры призванных, и это не рядовые покойные души, а сильнейшие призраки, когда-то почивших мастеров, духов, глав кланов. Среди них я видела своего отца, отца погибшего мужа, и многие предки предстали перед нашими глазами. А восточная команда все играла.
        Девчонка остановилась, приказывала призракам. Водные сплели единый щит, выставили вперед, надеялись спрятаться от атаки, но предки сильнее, их больше. Натиск и удары сделали свое дело. Щит треснул и разлетелся осколками.
        Культ Журавлей перестал играть, призраки стояли рядом, ждали приказа девчонки, но она поклонилась, как и Журавли. Ждали атаки культа «Сфера льда». Они призывали свою силу, всю энергию команды формировали в одну точку. Это заклинание, как шепнул мне глав культа «Ветра», называется «Водяной шквал». Все сметается на его пути. И заклинание прервется только по двум причинам, или победа призывавших, или недостаток энергии.
        Мастера культа льда сильны, они не потратили столько сил, сколько потратили Журавли. Призраки отнимают уйму энергии, им не выстоять. Но призраки встали на защиту, сформировали «Призрачный щит». Волны шквала бились о призрачный щит.
        Но не только шквал был применен ледяным культом. Каждый из них использовали второе заклинание, выводящее журавлей из тура. Западники выкидывали Журавлей из круга по одному, разрушая защищавший команду щит, от вылета игрока, остановки призыва, уходили призванные ими призраки.
        Первой вылетела лисица Нанами. Ее вынесли с арены «Ледяным Тараном». Она покинула арену, выйдя за пределы круга. Второй стал мастер из клана «Колибри», его вытеснили «Вихрем волн», третьей стала еще одна девушка из клана «Черной Канарейки», следом еще один юноша из культа «Бамбукового павлина». На поле осталась лишь Имрэ и капитан Аоши. «Сфера льда» отпустила свое заклинание и осталась стоять в полном составе против двоих.
        - И что вы нам сделаете? - призраки покинули арену. А оставшиеся стоять участники были почти опустошены.
        Аоши сдался, если бы в глазах Имрэ не читалась насмешка, он давно бы принял поражение. Но он верил ей и ждал, что она предпримет. Как и я. Мне интересно, как она со своими крохами энергии одолеет команду, которая потратила лишь половину своих сил. Ледяные при этом продолжали насмехаться:
        - Девочка, не знающая слов поражения, - смеялись, - мы заставим тебя признать нашу силу, - на что Имрэ заявила:
        - Я признаю вашу силу, - легкий поклон, - но это не значит, что я сдамся, - и улыбка окрасила ее губы. Но не надолго.
        В капитана полетело одно заклинание. Его не любят темные, презирают светлые. Называется «Терновая игла». Попадая в тело противника, она начинает разрастаться, а потом уничтожать все нити и каналы энергии. Противник через несколько дней просто перестает существовать как мастер. Становиться простым смертным. Вот что ждало капитана «Журавлей»
        Шиэль
        Ледяные выводили нас одного за другим. Остались на арене лишь мы с Аоши. Видя что мы почти на нуле и сил в нас нет, они продолжали насмехаться:
        - Девочка, не знающая слов поражения, - смеялись ледяные, - мы заставим тебя признать нашу силу, - на что я заявила:
        - Я признаю вашу силу, - легкий поклон, ведь я и правда признаю, они сильны, способны и бой с ними это настоящее испытание, - но это не значит, что я сдамся, - и улыбка окрасила губы. Но не надолго. Один из ледяных кинул в Аоши заклинание.
        О нем я знаю от Зеллоса. Он рассказывал о том, как мама спасла его и еще некоторых кланников культа «Пурпурный ирис» от этого даже не заклинания, а скорей проклятия. Его ненавидят все темные мастера культов, и презирают светлые ордена. Называется проклятие: «Терновая игла». Попадая в тело противника, она начинает разрастаться, а потом уничтожать все нити и каналы энергии.
        Пострадавший через несколько дней просто перестает существовать как мастер. Становиться простым смертным. Вот что ждало Аоши, если ему не помочь. А чтобы это сделать нужно одолеть их всех. Времени у меня мало. Но есть способ.
        Старинное заклинание моего народа. Его я узнала от отца, но по его словам, без концентрации применять такое заклинание опасно. Можно пострадать самой. У меня лишь одна точка для концентрации, помочь Аоши. Ее я использовала. Прокусила пальцы одной руки, капала кровью на арену, противники не могли понять, что я творю.
        - Что ты собралась делать? - шарахнулись в сторону водники.
        - Побеждать, - и посмотрела на отца, Зела и Шики. Те кивнули и поддержали.
        Отец смотрел не отрываясь, Зел смотрел на меня и отца попеременно, а Шики кивнул и улыбнулся, мне не показалось. Снова я вижу его улыбку. И не могу понять, почему только я. Выживу, точно устрою допрос. А пока я формировала точки, через которые будут проходить линии для последнего в этом противостоянии заклинания. Кровь поднялась ведомая моей энергией, зависла над головами водников.
        - Что это? - слышала с трибун возгласы зрителей.
        Но я не ответила. Пустила заклинание в ход. Над головами водников вспыхивали красным капли крови, всего две сотни, через них будут проходить линии и строится заклинание. И когда все капли засветились и были готовы, я произнесла:
        - «Кровавое зеркало», - послышался «ах». Мало кто знает, как выглядит это заклинание, но большинство знают название. Ведь это наследие отца, его культа и предков. Именно этому меня и учил отец все то свободное от работы время. Старым, клановым заклинаниям.
        Водники пытались скакать по полю, убегать, чтобы над их головами не было капель, но они привязаны к ним, настроены на их энергию и им не скрыться. Кто-то даже попытался заклинание применить, но капля пожрала его, сделав энергию соперника своей частью. Когда все капли были налиты силой, а нити протянуты, остался последний этап, я сказала:
        - Поймать! - алый свет, залил всю арену, и кристализированная энергия красного цвета под ногами водников погрузила их в кровавый кристалл. Они пытались его разбить, но постепенно силы сошли на нет. Я остановила для них время. Ненадолго, ровно до оглашения:
        - «Сфера льда» больше не может продолжать бой. Победитель «Журавли», - я отпускаю силу, и понимаю что падаю, но меня ловят чьи-то руки. Оказываюсь головой на груди и чую запах и знакомой вкус крови на губах. Отец пришел на помощь, напоил кровью и окутал алым коконом восстановления. Силы мне нужны. Я должна помочь Аоши. Нельзя медлить.
        - Девчонка! - ругал меня отец, - а если бы ты потеряла концентрацию?
        - Пап, - шептала я, - все хорошо, - сидела я на его коленях. Уткнула нос в грудь и всхлипнула: - если бы не это заклинание и твои уроки, мы бы проиграли, - он гладил меня по волосам, но при этом смотрел на Шики. Тот отвел взгляд и хотел покинуть комнату, как отец сказал:
        - Поговорите, я пойду, - он пересадил меня на кровать, и покинул комнату. Шики сел рядом, взял мою руку и сказал:
        - Больше так не делай, - его голос дрогнул, и я поняла, что все те эмоции, которые я видела и слышала раньше, были не видением, мне не показалось, он правда при мне улыбался, переживал, грустил. Хотела спросить об этом, как дух ответил сам, - со мной такого раньше не было, посоветоваться не с кем, но я точно знаю, наши истинные эмоции видит и слышит лишь пара. Ты та кто видит, - моя рука в его руке и у его щеки, - прими или пошли.
        - Дурак, - притянула его к себе, зарываясь пальцами в волосы, - даже не думай отказаться от слов, - нежные губы накрывают мои, даря силу и энергию, его руки прижимают меня к нему ближе, поцелуй становится глубже. Когда заканчивается дыхание, решаем остановиться. К тому же, я напитана его силой под завязку. Одна из способностей духов Пепельного клана - передавать энергию. Обычно через прикосновения или пожатие, но в нашем случае было эффективнее.
        - Аоши плох, - сказал Шики, - Терновник разъедает его, - я встала, опираясь о руку духа, он вел меня к другу в палату. Тот был окружен коконом исцеления. Но целители бессильны. Говорят, у него нет и шанса. Мастером он быть не сможет. Через неделю уничтожаться все нити и каналы энергии. По моей просьбе кокон сняли. Лекари вышли.
        Смотрел на меня Зеллос, глава культа «Журавлей». Зел знает, я могу многое, в том числе и спасти Аоши. Но расспрос пока направлен к нему. Глава надеется на знания Зеллоса, а не на мои.
        - Есть способ его излечить? - спрашивал глава у Зела.
        - Есть, - ответил дух.
        - Что за способ? - спросил старший мастер.
        - Шиэль знает, - на меня смотрела вся команда, глава культа и старшие мастера, в том числе и Шики, - но это должна решить она. И вы, согласитесь на риск, или предпочтете не рисковать и оставить парня умирать, как мастера, - они не понимали о чем речь, пока я не сказала:
        - Ритуал «Отражение», - тут все ахнули и запротестовали:
        - Это техника «Багровых Ликорисов», запретная техника, - ругался глава «Журавлей» при этом смотря на Зеллоса, Шики, оба духа в опале. Зеллос за подозрение в убийстве главы Иль-Тир, а Шики как бывший ученик культа «Паучьей лилии», пособника «Багровых Ликорисов».
        - Это самоубийство!
        - Кто на такое решится? Это же опасно!
        - Я применю на себе, - сказала, смотря на Шики, тот улыбнулся и кивнул. Странно видеть духа улыбающимся, и еще страннее, что вижу его эмоции и слышу голос, окрашенный чувствами только я.
        - Я подстрахую, - встал мне за спину дух, а Зел поддерживал, говорил что поддержит нас обоих, если у Шики закончится сила. Но дух настаивал, - я буду делиться энергией, - все разошлись в сторону, а я попросила:
        - Все, что вы здесь увидите, должно остаться в секрете, - дружный кивок согласия, лишь бы Аоши выжил и не важно каким способом и что применят, главное, исцелить друга. А что техника запретная, принадлежавшая уничтоженному культу, никого не волновало. То, что я собиралась сделать, грозило мне недельным постельным режимом, - Шики, держи меня, - его руки легли мне на плечи.
        Я призвала силу. Пустила ее через тело Аоши, багровые нити проникали в его тело, сущность, душу, он как кошка, запутанная в клубке нитей, пытался вырываться, но моя сущность сильнее, брала под контроль его волю. Магия Аоши сливалась с моей. Перемешивались каналы и нити энергии, его бело-черные и мои алые.
        Перемещение шло по плану, уже половина моих каналов стала его, а его каналы, перешли в меня. Поврежденные участки «Терновой иглой» выходили из его тела, переходили и сливались с моим телом, становились частью меня. Мне не страшно это проклятие, так как я восстанавливаюсь из-за сущности, проклятия и яды на меня почти не действуют.
        Сколько прошло времени я не знаю, но пришла в себя на руках пепельного духа. Он меня куда-то нес. И это не павильон цветов. Мы шли по городской дороге. Скорее всего, ко мне домой. Увидев, что я пришла в себя, спросил, как я себя чувствую, и как долго буду носить в себе чужие нити силы. Ответила:
        - Легкая слабость. А избавлюсь от чужих нитей, как только проклятие уничтожится моей сутью, - голова на его плече, а его руки на моей талии, - не переживай. Полежу пару дней в кровати, и все придет в норму. Думала, восстановление займет больше времени, но я сильнее, чем мать и ее культ, это заклятие далось мне не так, как описанная в маминых записях практика, - и тут вспомнила, - Шики, - он посмотрел на меня, - скажи, ты ведь видел меня маленькой? Был в доме мамы или дяди Вейда?
        - Был, видел, - удивлённо спросил: - а что?
        - Значит, мне не показалось, и я тебя помню, - уточнила, - некоторые движения, как волосы перекидывал через плечо, или челку поправлял, а еще передергивание плечами, - он был в шоке, - но лица твоего я не помнила, - он улыбнулся и сказал:
        - Ты совсем крохой была, - сказал дух, - от силы пару лет.
        - И ты не приходил к маме больше?
        - Нет. Я сражался, как Вейд за свой культ. Был серьезно ранен и долго приходил в себя, а потом узнал о культе твоей матери, о том, что происходят зачистки и всех, кто хоть как-то причастен, уничтожают и прилюдно казнят. Затаился, а потом узнал о том, что твоя мама умерла. Не знал причину, как оказалось, банальное истощение сущности.
        - Не совсем.
        - Поясни, - мы пришли ко мне домой. Он все еще держал меня на руках, но у двери отпустил. Я пригласила духа в квартиру, налила чаю и рассказала:
        - Истощение сущности одна из причин. Когда я родилась, мама лишилась половины своих сил, их я забрала еще в утробе, - Шики слушал, - а потом, когда мама поняла, что присутствует еще и болезнь каналов, стала передавать мне остатки не пораженной сущности некроманта. Пострадала ее сущность во время перехода на светлые земли. Она истинно темная, со мной в утробе, а я тоже темная, да еще и дух на половину. Это ударило по маме. Она не сразу это поняла, знала бы, как сказала сама, придумала бы что-нибудь. А так, ждала подходящего момента для полной передачи и своего ухода.
        - Значит, она была обречена, как только перешла на светлый континент, - поник Шики, - жаль, что так вышло.
        - Мне тоже. Но уже ничего не сделаешь, - сидела на стуле рядом с духом, в его руках чашка, а глаза смотрят на меня. Но меня не волновала смерть матери, я давно смирилась, хотела спросить о нас: - лучше скажи, что теперь с нами будет? И какого это быть парой духа Пепельного клана? Что от меня нужно?
        - Ничего особенного, - смотрел на меня дух, - все как у всех. За исключением нашей особенности, - пояснил, - я уже говорил, кроме пары наши чувства и эмоции не видит и не слышит никто. Это особенность рода Пепельного клана, - даже с иронией добавил, - скорее проклятие, но никто нам не расскажет так это или нет. Никого из моего народа не осталось, а если и есть Пепельные духи, то они надежно скрываются, - отпивая, сказал дух, - ведь многие из клана поддерживали культ Ликорисов и были частью Лилий.
        - Это печально, - поникла я, - как и в случае Багровых Ликорисов, предки не помогут, их нет. А вызывать кого-то из моего клана опасно как для меня, так и для окружающих, - Шики со мной согласился.
        - Тебе надо отдохнуть, - убирая за собой бокал, ведя меня в комнату, укладывая на кровать, садясь рядом, сказал дух. Моя рука в его руке, одеялом меня накрыли, на прощание поцеловали и пожелали хорошего сна. Вышел и сам захлопнул дверь. А я лежала и смотрела в потолок.
        Сон не шел, зато мысли так и лезут в голову. Но ничего выдающегося. Просто размышления над дальнейшими боями. А они через два дня. Следующий тур и индивидуальное сражения. Я должна была сражаться после тура команд, но мой потенциальный противник был вымотан и остался без сил. Заочно стала победителем. Ведь это я вывела его и команду из турнира. Так что еще одно очко мне в копилку.
        ГЛАВА 6
        Шиэль
        Я восстановилась. Уже на следующее утро почувствовала, что нигде не болит и можно смело возвращать наши с Аоши каналы связи по местам. Этим и решила заняться после того, как схожу на работу. Как раз моя смена, а там снова труп в пентаграмме, на груди отзеркаленный символ жертвоприношения западников. Дракон смотрит на меня и просит сделать что-нибудь. А что я могу, только призвать душу и убедиться в продолжении серии убийств. Ритуал прошел как в прошлый раз, душа пришла, поклонилась, снова поблагодарила за то, что освободила ее от цепей и ушла без ответов.
        - И что делать с этими ритуалами? - спрашивал меня Хартар. Была одна мысль, но она не законная, даже опасная, за нее на плаху отправят. Он просил озвучить, готов был на что угодно, лишь бы поймать этого маньяка, убивающего и приносящего в жертву.
        - Тогда берите всю ответственность на себя, - он согласился, - нужно выманить убийцу. Подставить, предоставить тело в таком же положении, с такой же руной на груди, никто не хочет отвечать за чужие преступления. Они не исключение. Их все равно поймают, и когда придет время отвечать, они не станут брать на себя чужое дело. И лучшим вариантом будет уничтожить улики, или же собственными силами найти того, кто их подставляет.
        - Это и правда незаконно, за такое нас с тобой, Имрэ не просто на плаху поведут, а небесных в свидетели призовут, - сказал дракон, понимая, что затея и правда рисковая, - но в твоих словах есть смысл. Тело для подставного преступления с тебя, с меня все остальное, - я кивнула, - но сначала нужно обсудить еще одно, - прижал меня к стене, смотря в глаза, - глава «Багровых Ликорисов» - в хранителях, покровитель и друг - опальный глава «Пурпурных ирисов», отец - глава клана духов крови «Черного цветка». Знания по некромантии из утерянных сборников, способности духа крови, умение играть на музыкальных инструментах. Все из этого не является рядовыми способностями обычного некроманта, так кто же твоя мать, Имрэ?
        - А самому догадаться? Покопаться в моем прошлом, сопоставить все навыки и умения с известными кланами? - мне надоело ходить вокруг да около. Хочет знать, пусть сам копается в бумагах и документах. Найдет и скажет - не стану отрицать, сама же выкладывать информацию не стану.
        - Есть мысли, но если их озвучу не смогу защитить, - спросила, зачем ему меня защищать, - с тобой приятно работать, ты - мастер своего дела, - и тут уточнил, - на сердце не претендую. Не вижу в тебе девушку, только хорошего напарника, понимающего меня с полуслова, - а потом добавил, - и знаю, твое сердце давно принадлежит одному серому и хмурому духу, - который как раз стоит в дверях. Хартар отпустил меня и сказал духу: - как и сказал, я на Шиэль не претендую, - поднял руки вверх, признавая его правоту.
        - А я и не подозреваю, - я видела эти глаза, прожигающие дракона насквозь, сжатые с силой губы и побелевшие от злости костяшки, мог бы врезал ему, или тряхнул, но он лишь подошел, встал ко мне спиной, и сказал дракону: - знаю, что Шиэль только моя, и тебе не стоит об этом забывать, - на что дракон сказал:
        - Я не забываю. А ты защити ее от тех, кто помнит силу ее культа, - и ушел, улыбаясь, а Шики прижал меня к стене, одна рука на талии, вторая у лица, горячее дыхание и взгляд.
        - Ты злишься? - спрашиваю, смотря в серые глаза. Его зрачок дрожит, брови сдвинуты, как и в тонкую линию губы.
        - Нет, сдерживаюсь, хочу дракона в цветах утопить, что бы по самые уши был в воронке, и тонул, моля о прощении, - а это плохо. Применять способности «Паучьей лилии» не стоит. Кладу руку на его плечо и говорю:
        - Он мне не интересен, работаем вместе. Дело интересное, больше ничего, - постепенно дух успокаивался, - пошли к Аоши, моя сущность уничтожила проклятие, нужно вернуть ему его нити и каналы энергии, - он прижал меня к себе, зарылся носом в волосы и сказал, что испугался, думал, я его на дракона променяю, - дурень, мне никто кроме тебя не нужен, - держала его рядом, постепенно дух успокаивался.
        - Пошли, - взял за руку и вел в павильон цветов.
        На нас по пути смотрели прохожие, девушки вздыхали, смотря на духа. Он красивый юноша, привлекает внимание. Только дух не на кого не смотрит. Идет вперед. Нас пропустили на посту охраны, проводили в лазарет. Вся команда в полном составе рядом с парнем. Он свеж, бодр и полон сил. Аоши пришел в сознание еще вчера, но узнал от команды, что я для него сделала лишь сегодня. Готовил мне тираду, хотел отругать, что я поступила необдуманно. Но передумал и забыл обо всем, что собирался сказать, увидел мою руку в руке Шики, и вместо ругательств, крикнул:
        - Старший мастер! Поздравляю! - воскликнул Аоши.
        - Спасибо, - сказал Шики, для меня это выглядело как бурчание, недовольство того, что все узнали, для других это выглядело серо и безэмоционально. Просто набор букв в слово, - я ушел, - сказал дух.
        - Шиэль, - шепнула мне Нанами, - и как у вас со старшим мастером?
        - Потом расскажу, - она надула щеки и сказала, что поймала меня на слове, придет ко мне с Микой и бутылкой вина, обсуждать личную жизнь, я не отказала, сказала, что буду ждать, - значит так, Аоши, - скомандовала, - ложись на кровать, приготовься, будет больно, - ведь наши каналы и нити переплелись. Отделять их заново будет процессом не приятным.
        Аоши сказал, что готов, лишь бы вернуть свою силу. Как и с заменой, пустила через него алые нити, оплетая, окружая, проникая в каждую клеточку, он не кричал, но кривился. Ему было больно. Как и мне. Я терпела, он тоже. Здоровые нити приживались и возвращались с большей охотой, чем при отделении от тела. Перемещение заняло несколько часов, потом я, как и в прошлый раз стала падать. Но просто от усталости. Поймали меня руки Зела. Он положил меня на кровать и сказал, что я молодец. А потом напомнил про предпоследний тур. Полуфинал, так его называют. Осталось четыре команды. Победители будут сражаться в финале, как и оставшиеся одиночки.
        - В этом году глава Иль-Тир отличилась! - фыркал дух.
        - Зел, что еще она придумала? - смотрела на друга.
        - Она предложила сразиться старшим мастерам, - я тут же подумала о Шики, - именно! Ему грозит опасность, если он раскроет свою истинную силу. Будет лучше, если он специально проиграет, так не раскроется его культ и суть. Не знаю, что он выберет, но знаю, кто ему в этом поможет, - и смотрит на меня, - да, Шиэль?
        - Возможно, - выдохнула я.
        - На тебя надежда, - погладил меня по спине Зел, - я не сомневался в том, что сердце ты отдашь именно ему, - не знала, что на сердце был еще кто-то в претендентах, - так было предрешено, - эти слова наталкивали меня на мысль, что он знает больше, чем говорит.
        - Говори! - требовала я, он косил под дурочка, - Зел!
        - Ладно, - сказал дух, - Шики просил руки у твоей матери, когда ты малышкой была. Одного взгляда на тебя ему хватило, чтобы понять, что ты его истинная пара, - и не стал вдаваться в подробности, лишь напомнил: - у тебя соревнования. Еще немного и будет первый бой, так что вставай и иди к ребятам. Они тебя ждут, - я встала и пошла к команде. У нас бой с темной командой. По словам главы, противник опасен тем, что использует проклятия, и как в прошлом бою шансов выйти победителями еще меньше. Но стратег Нанами взяла дело в свои руки. Разложила карты участников, показала на слабые места и попросила меня:
        - С тебя песнь Смятения, - я кивнула, и дальше пошли задания для остальных участников команды. На меня смотрел Шики, на губах улыбка, глаза закрыты, я же улыбалась в ответ и отводила взгляд. Мне приятно и одновременно страшно. Что с нами будет, узнай все на трибунах правду обо мне и Шики. И не про отношения, а про то из каких мы культов. С ним поговорить мне не удалось. Ведь как только закончилось обсуждение стратегии, был дан сигнал к началу следующего боя.
        Отстуление
        Никто не думал, что культ «Журавлей» останется в том же составе. Все видели, как именно вывели из строя капитана. «Терновая игла» должна была его уничтожить, как мастера, но он был бодр, свеж и при своих силах. Глава Иль-Тир смотрела на девушку и понимала, без нее и ее техник не обошлось. Она что-то сделала. Но у нее нет возможности доказать что именно. Культ Журавлей был готов сражаться. Только в этот раз у них нет и шанса.
        Культ «Пурпурного ириса», а он участвовал, как одна из западных школ, стал явным фаворитом. И глава Иштар, сидевший рядом с главой Итиаром, улыбался во все зубы. Радовался и наслаждался боем. На него смотрел опальный глава, скрывающийся в толпе трибун, с желанием убить и пепел развеять над скалами. Но он этого не сделает, пока не найдет истинного убийцу Маиирина. И только тогда, когда имя Зеллоса Эвраэ будет очищено от клейма убийцы, свершится месть.
        Представили, как и положено культы, их участников, и когда очередь дошла до капитана Журавлей, с трибун крикнули:
        - Живой! А «Терновник» куда дел?
        - Съел, - крикнул кто-то, но никто не видел кричавшего. На деле кричавшим был Зеллос. Иштар передернул плечами. Этот голос он узнает из тысячи. Теперь он лихорадочно искал среди зрителей главу клана, того, кого он жестоко подставил. Но так и не нашел. И не сможет. Глава умело прятался в толпе.
        Началось предпоследнее сражение. Противник явно не по зубам Журавлям. Ирисы давили и не могли ни радоваться, что победа уже в руках. Но Журавли снова всех удивили. Их мастер музыкальных сборников откопала древнее и забытое произведение, «Очищение сердца». Все в ее команде воспряли духом, собрали остатки сил и вспомнили, о чем договаривались. Не падать духом, держаться до последнего. Шиэль напомнила им о важности боевого духа, настроя и желания победить. На нем не выиграешь бой, но можно использовать как мотивацию. Этим Журавли и воспользовались.
        - Так-то лучше, - сказала девушка, - а то смотреть на вас страшно, - и посмотрела на лисицу со словами, - есть у меня еще одна действенная мелодия в запасе, - посмотрела на противников, в глазах промелькнуло, что с ними будет, согласилась со своими мыслями, придуманный выход лучший из сложившейся ситуации, - им будет хорошо, но потом так плохо, как никогда, - все смотрели на нее и ждали названия мелодии, она сказала: - «Хмельной сон», - многие знали ее, но ни каждый сможет сыграть эту мелодию без вреда для себя. Это, как залпом выпить несколько кружек крепкого алкоголя, моментально рухнешь под стол, или если кто покрепче, перестанут себя контролировать и впадут в состояние опьянения. Бери потом такого тепленьким. На это и был рассчитал ход.
        - Жестоко, - сказал Зеллос, когда услышал первые аккорды.
        Мало кто знает, для чего и для кого писалась эта мелодия. А история стара как мир. Ее писала девушка-куртизанка для своего непьющего господина. Он не заказывал вино, но хотел быть на хмеле. Она была искусным музыкантом, но в неволе. Родители продали ее в публичный дом за долги. У нее могло быть потрясающее будущее на пути мастера музыкального искусства, но она использовала его ради себя и гостей. После ее смерти, остался лишь сборник, называемый «Зелень», как и бордель в котором она работала.
        Эти песни и произведения достались Шиэль от матери, которая была знакома с той самой куртизанкой. Дева «Дома Удовольствий» была добра к Мари, часто с ней выпивала, говорила о женском, учила секретам соблазнения, поведению с мужчинами. Они дружили, хоть и не долго. Единственное, что оставила о себе девушка-куртизанка в память - это сборник мелодий «Зелень».
        - Что это? - не могли понять «Пурпурные» когда перед их глазами все поплыло, руки не слушались, как и языки, в теле легкость, в ногах и руках слабость. Сила не откликалась, вылетали из рук заклинания, их разморило, хотелось сесть и ничего не делать, просто сидеть и бездельничать.
        - Моя девочка! - сказал глава Итиар, смотря на дочь.
        Она поражала его своими музыкальными способностями, казалось, мать уступает дочери. Шиэль куда талантливее Мари. Но все равно, без ее уроков музыки, девочка не достигла бы такого мастерства, которое демонстрирует на турнире. И как говорят, ученик должен в итоге превзойти учителя. Так и вышло.
        - Что б тебя! - ругалась в сердцах глава Иль-Тир, - она так и до финала дойдет! - ее никто не слышал. Зато прекрасно видел.
        Зеллос видел злость и понимал, девушку будут стараться устранить, любыми способами, легальными и нет. Нужно помочь другу, которым стала для него Шиэль. К тому же, навреди ей цветочница, не останется в стороне Итиар, порвет ее на куски. Шиэль его дочь и единственное родное существо оставшееся от Мари, ниточка связующая его с любимой.
        Шики так же не будет сидеть на месте, вступится за девушку, она его пара. За нее он готов пожертвовать собой. Такие духи Пепельного клана на самом деле. Для всех они серые и холодные, не умеющие выражать эмоции и вообще не способные любить. На деле они открываются лишь одной или одному, это единственному на всю жизнь человеку, поселившемуся в их сердце.
        - Бой в пользу Журавлей! - произнес камердинер.
        - Как так?
        - Не может быть?
        - Когда? - не могли поверить Ирисы. И видя улыбающуюся Шиэль, флейту в ее руках, понимали, - девушка, способная мелодией вывести из равновесия, уничтожить, растоптать репутацию, и наоборот, подбодрить, воодушевить, залечить раны и придать сил, - сказал капитан, - вот чего нам не хватает. Устойчивости к магии музыки.
        - Капитан, - позвала его тот самый мастер музыки. Девушка не высокая, черные волосы с пепельными прядями, золотые глаза с вертикальным зрачком, острые уши, на одном из которых каффа, защищающая девушку от солнца и небольшие клыки, в подаренной ему улыбке. Полукровка, из духов крови, - прошу меня простить, - поклон, - но у меня не было выбора, - улыбка и протянутая рука в черной перчатке, с просьбой: - не злись.
        - Я не злюсь, - пожал руку девушки капитан, - поражаюсь твоим музыкальным талантом. Не каждый способен на такое, многие годами, столетиями, добиваются твоего уровня, - поклон с его стороны.
        - Еще встретимся, - помахала рукой девушка. Подошла к серому духу и сказала, - не сердись, я попросила за мелодию опьянения прощения, - он положил руку ей на плечо и что-то сказал, при этом, не выражая ни одной эмоции. Все серые духи такие. У них особенность такая, не выражать эмоции и чувства. Как они сошлись, не понятно.
        Шиэль
        Не верится, но мы прошли в финал. Еще один бой и определится победитель турнира командных сражений. Бой за звание победителя турнира через три дня. А пока есть еще бои в индивидуальных турах. Мне осталось выступить индивидуально и так же выйти в финал, или оставить эту возможность. Осталось четыре участника. Сражение за финальный этап уже сегодня. Но сначала почет и овации. Нам хлопали, поддерживали, хвалили, а наставники и глава культа предупреждал, этот бой так же был неожиданностью, и выиграли мы лишь от незнания противниками мелодии опьянения.
        - В следующий раз противник будет готов, - сказал глава, а Шики поддержал:
        - Только на Шиэль рассчитывать не стоит, - смотрела на него. Дух старался сдержать улыбку, но она проскальзывала, жаль что ее вижу только я, но он не поднимая взгляд, при этом улыбаясь, говорил: - если бы в нашей команде не появилась Шиэль, не видать нам даже четверть финала, а вы стоите здесь и ждете финального боя только благодаря ей и вашей сплоченности, боевому духу и воле к победе. Но не стоит забывать, за вас ваши проблемы не решат. Стоит думать не только головой Шиэль и Нанами, - показал на лисицу, - так что делайте выводы, не забывайте, вы команда, - и вышел из комнаты. Как и я.
        У меня индивидуальный бой. Но меня завели за угол, прижали к стене и накрыв губы поцелуем, прижимали к себе. Мои пальцы в его длинных пепельных волосах, рука Шики на талии, вторая на шее. Горячее дыхание, теплые и настойчивые руки. Он и целовал, и делился энергией. Одно другому не мешало.
        - Самому выступать скоро, побереги силы, - на что от меня отстранились и спросили:
        - А разве ты не собиралась меня отговаривать участвовать?
        - Собиралась, - мы уже сидели на ступеньках, я в кольце его рук, прижата к груди спиной, - но я тут подумала, есть же способ скрыть твои истинные способности, - на меня смотрели вопросительно, - как я скрываю магию матери, используя способности отца, - Шики задумался, а потом согласился:
        - К магии крови у меня способностей нет, а вот к пепельным иллюзиям, - это клан его народа, а не культа, к которому примкнули духи его рода, приняв знания Паучьих лилий.
        - Вот тебе и выход из ситуации, - сказала и услышала сирену к началу индивидуальных сражений. Он еще раз притянул меня к себе, поцеловал, без передачи сил, просто так, - я пошла, - отпустила его руку и пошла вперед. Не знаю, что меня ждет, но флейта со мной, как и знания матери. Надеюсь, этого хватит для победы, кем бы противник не оказался.
        Не думала, что мне «повезет» и я встречусь с мастером темного культа, того, с которым мы будем сражаться через три дня. В индивидуальном туре остались мастера только из культа Журавлей, а это я и Аоши и мастера из культа «Перо феникса», темный культ, клан фениксов и глава Мальтис Айтрэ его основатель. Культ ни так давно живет и практикует, но известен своей мрачностью и силой. Их уважают, некоторые даже боятся. Мне достался в противники их капитан.
        - Астир Рейт, - поклонился мастер, - восемьдесят девять лет, некромант в третьем поколении, - я поклонилась в ответ, назвав свое имя:
        - Шиэль Имрэ, семьдесят три года, некромант в десятом поколении, - его шок, как и тишина на арене, - начнем?
        - Начнем, - согласился некромант, но перед этим спросил: - а из какого учения или культа вы вышли?
        - Этого культа, как и учения давно нет, все умерли, лишь записи предков и я, больше никого и ничего не осталось, - ответила на вопрос правдиво, но размыто.
        Не понял, не стал уточнять, просто встал напротив меня. Если не путаю, Перо феникса огненный культ, точнее их стихия черный огонь, с его помощью они призывают мертвых, плетут заклинания и огонь их энергия. Так что мне придется туго. Но я не сдаюсь лишь оттого, что буду противостоять огненному мастеру.
        - Наслышан о ваших музыкальных способностях, - сказал феникс, - могу предложить вам бой только как некромант с некромантом? - спросил он, - все-таки мы темные, должны знать насколько важно это умение, - я кивнула и согласилась, - тогда потягаемся!
        - Бой! - крикнул камердинер.
        - Что ж, раз вам так хочется узнать, кто сильнее в некромантии, прошу, - показала на поле, - первый этап - призыв душ, у кого больше призванных душ, тот получает очко, - он кивнул.
        Астир перебирал пальцы, складывая печати, что-то шепча. Я же чертила вокруг себя круг призыва, не прибегая к музыке, лишь энергией, как это было на допросе. Вокруг меня марево алого цвета, а потом загорелась силой печать под ногами. Ко мне стали слетаться души со всего города и даже кладбищ. К мастеру Фениксов так же летели души усопших, но не так интенсивно. По итогу у меня на два десятка больше, и то я отослала почти полсотни назад.
        - Второе, - сказал феникс, - допрос. У кого дольше продержится призрак и больше заданных вопросов второе очко, - я кивнула, - призыв! - крикнул мастер.
        Для второго тура я лишь обновила круг призыва и сев в позу на полу, скрестила ноги, ожидая призрака, жаждущего рассказать побольше и побыть в кругу подольше. Им оказался знакомый мне старый бродяга, любивший в свое время бордели, забегаловки и подворотни. А еще дешевый, разбадяженный алкоголь. И нарвался на паленый, приведший его в могилу.
        Он не стал уходить на перерождение, остался призраком. Бродяжничал, наставлял молодые души и наведывался ко мне периодически. Как и сейчас, услышав призыв, пришел на зов. Одежда в заплатках, в дырках, в руках бутылка с дешевым пойлом. Он как всегда поведал мне столько похабных историй, старых шуток, даже пару новых слухов рассказал. О некоем беглом мастере, рассказал кучу всяких страшилок, а о том, что мне надо не сказал. Спросила сама:
        - Господин Миель, вы слышали что-нибудь о ритуальном убийстве? С символом на груди? Тело лежит в пентаграмме, окружен символами, - но дух поник и сказал, что рад бы помочь, но он ничего не видел.
        - Милая, я в таких местах не шатаюсь, - в его руке бутылка, сам он казалось на хмеле. Отхлебнул, и посмотрел на меня, за многие наши беседы серьезно, сказав: - но могу поспрашивать, собутыльников у меня много, - подмигнул, - как и красоток, которых я время от времени навещаю, - я поблагодарила бродягу, сказала, что буду ему признательна за информацию, а потом отпустила. Феникс уже развеял духа.
        - Вы и в этом меня обошли, - поклонился некромант, - могу предложить еще одно соревнование? Старинный ритуал «Сопереживание», кто продержится дольше, станет или победителем, или окончательно проигравшим?
        - Я не отказываю, господин Рейт, но хочу сказать, я работаю на стражу города штатным некромантов пятьдесят лет, - он шарахнулся, - в сопереживании ухожу на час, а то и два, - у него упала челюсть, - если есть еще возможности сразиться - предлагайте. Только учтите, я некромант с широким профилем, - некромант не рад, что предложил такого рода тур. Но его за язык никто не тянул.
        - Что ж раз вы мастер, то у меня к вам предложение, - и показал на госпожу Иль-Тир, - если госпожа не против, - сложил руки ладонями и поклонился. Женщина фыркнула и встала во своего диванчика. Отошли от нее слуги, зрители ждали продолжения зрелищ.
        - Что за состязание? - спросила цветочница.
        - У вас должна быть вещь вашего покойного супруга, - она дернулась, сжала в руках веер, - могу я ее попросить, чтобы призвать вашего покойного мужа, узнать, кто его убил? - все еще кланяясь, в почтительной позе, спрашивал некромант.
        - С какой стати!? Все и так знают! - фыркнула дух, - это сделал Зеллос Эвраэ, бывший глава культа «Пурпурный ирис», - на нее смотрели все, - зачем вам тревожить дух Маирина? Пусть течет по реке перерождения.
        - Если он течет по этой реке, госпожа, - сказала я, - то не откликнется, а если ему есть что сказать и нет возможности прибыть на эту ткань мира самому, надо его призвать. Если вы хотите проститься с мужем и отпустить его в реку перерождения, - она пустила слезу и кинула нам веер, со словами:
        - Это его подарок, - и села на свой трон, ногу на ногу и руку под щеку, опираясь на подлокотник. Мы с некромантом, коснувшись вещи, почувствовали его дух, он и правда не плывет по реке. Только вот в чем проблема, без флейты его не призовешь, если только применить мамино наследие.
        - Зов души? - спросил некромант, - это высший призыв. Кому откликнется, тот и победил, - вот и выход из ситуации.
        Флейта в руках. Мелодия и поле призыва снова наполняется моей энергией. Тяжелый дух, давит на сердце, кажется, на плечах лежат булыжники и притягивает к полу, хочется сесть, что я и делаю. Давление ослабло, но все равно тяжело. Душа главы ордена пришла, но он был сам не свой. Сказывалось отравление и долгое молчание. Если бы его призвали сразу, душа не металась, и не блуждала по всей арене. Но он скакал по полю, мерцая, появляясь то там, то тут. И в конечном счете обратил на меня внимание. Пришел в круг, потребовал ответа:
        - Кто меня призвал? - рев и поднятая от его гнева пыль, силами он обладает, пусть лишь частью прежних. Устроить бардак в состоянии. Но в кругу, куда он зашел, навредить может только мне. До остальных не достанет.
        - Я, - опустила флейту, - глава Иль-Тир, вы меня помните? Я - Шиэль Имрэ, некромант, полукровка, - он смотрит затуманенным взглядом. Постепенно его взгляд становится прежним. Он внимательно вглядывается и вспоминает:
        - Точно! Девчушка, что поднимает тела и допрашивает души. Единственная темная в нашем светлом городе! Я тебя помню, - это не правда, я не единственная, но кроме меня он ни с кем не знаком. Остальные получали документы с правом жительства через его заместителя.
        - Спасибо за эти слова, - поклон, а он нахмурился и спросил:
        - Зачем звала? - его глаза становились похожими на прежние, проявлялись прошлые повадки, растирание усов, резкая смена поз и так далее. Он становился похожим на себя при жизни.
        - Задать вопрос.
        - Отвечу, госпоже призвавшей меня, - поклонился, как и подобает душе, но это выглядело как шуточное подчинение. Улыбка и тон, он шутил, но как и говорил, ответит на мои вопросы.
        - Вас убил Зеллос? - глава Маирин от услышанного имени вздрогнул, а потом засмеялся, - что смешного?
        - Зел, убил? Ну ты и шутница? - опустился на пол и развалился.
        - Но его обвиняют в вашей смерти? Не он убил? - уточняла.
        - Нет, - сказал глава, - точно не он, - а на вопрос кто это сделал, глава Маирин ответил: - а пес его знает!
        - Спасибо, - поклон и отпускаю духа.
        На меня смотрит глава «Золотой лилии», зубы стиснуты, глаза горят ненавистью, она так сильно сжала кулаки, что когти впились ей в ладони, я чуяла кровь. Она кипела от ненависти. План ее разрушен, раз сам покойный глава сказал, что Зеллос его не убивал. На арене гробовая тишина. Все были уверены в том, что Зел убил Маирина, а тут сам Маирин завил, Зел не виноват. Не спрашивали кто, не важно. Главное, главу «Пурпурных ирисов» подставили.
        На меня смотрит некромант из фениксов и признает поражение. Голова вниз, глаза закрыты:
        - Я даже призвать его не смог, как не старался, насколько тяжелый и сильный дух. А вы его даже расспросить смогли и при этом не падаете без сил, - поклон, - зря я предложил вам сражение как мастеров-некромантов, - уточняя, - в другом бою, я бы не уступил, а тут сам виноват, - сказал феникс, - желаю удачи в финале, - он злился. И не понятно, на себя, или на меня. Но я выиграла в этом туре и прошла в финал.
        - И я вам, - с ним и его командой, нам предстоит встретиться в финальном туре и понять кто сильнее, мы Журавли или они Фениксы.
        А пока овации и пожелание удачи. Крики: «Журавли молодцы!», «Журавли победители!» подбадривали ребят. А я шла в комнату отдыха. По пути думая, что не только бой в мою пользу, а еще и ситуация с убийством главы «Золотой лилии». Но Зеллосу давать о себе знать рано. Нужно найти убийцу, предоставить улики и только потом обвинять и выходить на публику самому. С этим глава был согласен. Его улыбка, когда я допрашивала душу Маирина, слова о том, что Зел его не убивал. Это один из шагов к справедливости. Он это понимал, был рад, что друг даже в мертвом состоянии помнит, он не убийца. Это его успокаивало.
        А у нас с Хартаром запланированное дело. О нем напомнил дракон, когда пришел поздравить с победой и выходом в финал. Как команду, так и меня лично. Жаль, что Аоши проиграл свой бой и мне не сразиться с ним в финальном туре. А предстоит сражение с представителем культа Феникса, очередным и не таким безбашенным, как Астир Рейт.
        Как сказал Зел, мой противник в финале опасен и никто не знает его настоящей силы. Впрочем, как и моей. Я показала лишь часть своих способностей. Другое дело, эти скрытые способности могут плохо отразиться на моей репутации и жизни. Но есть еще карты в рукаве, скрытые и не опасные. Да и папино наследие никто не отменял. Я могу использовать силу и способности клана «Черного цветка», в своем праве.
        Насчет запланированного подставного преступления. Помочь согласился Зел и Шики, сказали, будут патрулировать окрестности и дадут знать, если что-то увидят, заметят или найдут. Ушли в заданных нами с Хартаром направлениях. А я, ушла в морг и выбирала подходящее под подставу тело. Одно свежее, даже еще не остывшее. Его принесли несколько часов назад, не оформили и не описали. Можно воспользоваться.
        Подготовить труп дело нескольких минут. Забрать, расположить в определенной позе, в определенном месте. В деталях помню каждый угол и узор в пентаграмме и круга с письменами. В точности воспроизвела, нарисовала кровью тела отзеркаленную руну на груди.
        Все это происходило под покровом ночи, ни горели фонари, ни единого света в окошке. Самое то для преступного деяния. Мы с драконом сделали дело, теперь осталось только ждать вызова патрульных и тех, кто будет искать правду о теле. А они будут, ведь никто не хочет отвечать за деяния других.
        Мы дали сигнал Шики и Зеллосу. Они вернулись и с не радостными новостями. В паре кварталов отсюда находилось тело. Не по нашему ритуалу, но тело. Странное и весьма знакомое. Мы с драконом пошли туда. Шики держал меня за руку, а я над головой зажгла фонарь из крови, яркая капля горела, как светляк.
        - Чтоб тебя! - произнес Хартар.
        - Именно! - сказал дух болот, на его губах как всегда улыбка, хитрый прищур и обвивающий ногу хвост, - мы с Шики тоже его узнали с первых мгновений, - духи переглянулись, а Зел спросил лично у меня: - как думаешь, она? - посмотрел на не слышащего нас дракона, я была уверена в том, что без главы Иль-Тир здесь не обошлось. Ведь это ее подчиненный, а у нее стресс, вот крышу и сорвало, сорвалась.
        - Уверена, - и посмотрела на тело камердинера, - он попался под руку, вот и расплатился, - а все просто. Допрос и призванный призрак мужа сказал, что Зеллос не виновен. Не он убийца. Значит, дело вновь откроется, будет идти следствие, снова ее павильон перевернут, ее станут подозревать, допрашивать, ведь это одна из версий следствия, а подставить больше некого, она начнет искать козла отпущения и кто знает, на кого падет ее выбор.
        - Тело оставим, уже утром все равно вызовут на допрос, - но у меня было предчувствие. Должна быть веская причина, а не банальная, как срыв. Нет, тут что-то большее, не просто так убили камердинера, предложила расспросить душу сейчас. А то мало ли сюрпризов нам преподнесут. Призвала круг призыва, душа откликнулась тут же, как и говорилось, нас ждал сюрприз. В алом кругу призыва плыла душа. Стандартный вопрос:
        - Как тебя зовут? - проверка и правила.
        - Теальд Ивис, - поклон.
        - Раса?
        - Дух-шмель, - отвечал призрак.
        - Кто тебя убил? - душа на мгновение замерла без ответа, а потом выпалила, быстро, резко:
        - Зеллос Эвраэ! - при этом закрыв глаза, сжимаясь от боли.
        По призрачному телу шли разряды. Алые молнии, за ложь призывающему. Души не имеют право лгать некроманту, за это их ждет кара. Души не умеют врать, это неоспоримое доказательство, но есть один запретный способ. Приказ подчинения.
        При жизни накладывается печать, ее никто не видит, эта печать между рабом и его господином. Разрушить ее невозможно, только при условии выполненного долга. Он солгал, приказ выполнил. Получил наказание за ложь. Боль реальная, словно тебя режут и выворачивают. Это плата. Печати подчинения больше нет. Душу можно отпустить. В следующий раз душа должна будет сказать правду.
        - Значит, решила подставить меня снова, стерва! - рыкнул Зеллос, - я тебе устрою ад на земле! - при этом ему плевать, что рядом стоит Хартар, угрозы расправы так и сыплются, - покажу тебе, тварь цветочная, что значит месть духа болот!
        - Зел! - коснулась его плеча, - давай сначала узнаем, кто убил шмеля, а потом будем мстить? - смотрела на него, прося не делать глупостей, - ты же знаешь, ничем хорошим преждевременная месть не обернется.
        - Знаю, - рыкнул он, - но это не значит, что я не хочу об этом помечтать, - вроде успокоился, но в его глазах блеск, он явно что-то задумал. Просила его быть осторожным, - малышка, ты как всегда, проницательна, а еще умна и понимаешь меня, - притянул к себе, чмокнул в макушку, - ты напоминаешь мне ее, - я знаю, о ком идет речь, как и Шики, лишь дракон спросил:
        - Зеллос, кого она тебе напоминает?
        - Ее мать, - ответил дух болот и покинул нашу компанию.
        Разошлись и мы. Шики вел меня домой, а дракон шел к себе. Дух проводил меня до квартиры, остаться не захотел, сказал ему нужно спать у себя, к тому же команда, утром тренировка, ее никто не отменял. Я не настаивала. Зашла, переоделась в домашнее, залезла под одеяло и как только сомкнула глаза, уснула.
        Отступление
        Невозможно! Уму не постижимо!
        Кто-то повторяет убийство, принося жертву, используя жертвенный круг пентаграммы, рисуя тот же символ на груди, что и наш культ. Тело нашли сегодня утром. Какой-то бродяга позвал стражей, а там снова некромант расспросил душу, получив лишь слова благодарности и ничего более. Душа привязывается к хранителю культа, отдается в дар покровителю. Так было всегда. У каждого культа свой ритуал, не все им пользуются, но у каждого он есть. И кто-то воспользовался нашим. С какой целью он это сделал, предстоит выяснить. Ведь отвечать за чужое преступление глава не собирается.
        - Что нам делать, глава? - склонив голову, припав на одно колено, спрашиваю. Кроме меня и главы в кабинете никого. Мастера готовятся к соревнованиям, и просто разминаются. Утренняя тренировка и обучение. Расписание как всегда неизменно. Глава не поворачивая головы, стоя у окна, ответил:
        - Ты должен приложить все силы и найти того, кто повторяет наш ритуал! Того, кто подставляет нас! - его голос, как это бывает, давит с такой силой, что звенит в ушах, - не знаю кто, он заплатит за клевету!
        - Как прикажете, глава, - снова поклон.
        - Направление на столе, печать и подпись присутствует. Окажешь любую помощь, лишь бы найти ублюдка, решившего играть по нашим правилам, - глава был зол. И не удивительно. Использовать тот же ритуал, приносить жертвы, как и мы для достижения цели, при этом подставляя нас. Любой поступит так же.
        - Я вас понял, глава! - поклонился подчиненный и вышел из кабинета.
        На меня смотрели ученики культа, спрашивали почему спешу и не присоединяюсь к тренировкам. Сказал лишь про поручение главы культа. Мне пожелали удачи. Никто кроме нас с главой не в курсе о жертвах. Остальные лишь наивно верят в собственные силы, полагают, что они всего добились сами, без благодати свыше.
        У меня одна единственная задача, быть ближе к следствию, чтобы помочь найти того, кто решил играть нашими картами. Не волновали ежедневные тренировки и подготовки к возвращению на темный континент, а так же плевал на все, что касается турнира. Волновало лишь одно. Поймать того, кто подставляет наш культ.
        В отделение стражи пришел с направлением от главы культа для помощи раскрытия жертвенных ритуалов. Меня приняли на посту, записали в журнал. Спросил, где мне найти главу стражей. Показали на кабинет. Постучался, зашел. Как и говорят, стражей возглавляет пепельный дракон. Высокий, черноволосый, хмурый, с кучей документов на столе. Спросил, что мне нужно. Показал на бумагу от главы, протягивая. Он внимательно прочитал.
        - И как это понимать? - спросил глава стражи Хартар Арэ. Отложил бумагу, выписанную главой культа, я пытался рассказать так, чтобы выглядело реально и при этом не врать. Ведь драконы, а особенно пепельные, чувствуют ложь. Мой рассказ предельно прост:
        - Глава хочет помочь найти того, кто приносит в жертву граждан города. Мы, как и любой западный культ располагаем такой информацией, от нас вы можете получить нужную для дела информацию. На этом основывалось письмо главы. Я буду вам во всем помогать, - поклон и входит в кабинет его заместитель.
        - Раз вы хотите помочь, прошу следовать за мной, - глава Арэ показал на дверь. Я шел за ним, через все отделение. Страж сказал, тело в морге, им занимается эксперт, меня вели именно туда, зашли в морг, а там…
        Шиэль
        Было утро. Меня вызвали на работу. Показали новое тело с ритуальным рисунком. Я все оформила, записала, а информацию, как мы и планировали, распространили. Осталось только ждать. И через несколько часов ко мне пришел Зел, спросив как дела, и как ответил труп камердинера на повторном допросе.
        - Никак не ответил. Просил прощения и рассыпался, - буркнула я.
        За ложь и повторный призыв, душа уничтожается, а тело рассыпается прахом. Так что настроение у меня, как и у духа болот, было не важным. Но порадовали новости. Их принес дежурный на входе. К нам от западного культа был направлен ученик, готовый поспособствовать в поимке преступника.
        Как и предполагалось, на нашу уловку клюнули. Даже через чур быстро. Зел слегка расслабился, готовился к представлению. И ему, как и мне, было жутко интересно, кто же тот культ, промышляющий жертвоприношениями. И никто, даже глава «Пурпурного ириса» не мог предположить, кем окажутся преступники.
        Слышались шаги троих. Двоих из них я хорошо знаю. Это глава Арэ и его заместитель. А вот третьего узнали, как только они переступили порог морга. И наладившееся настроение Зела скатилось ниже, чем было. Он смотрел на мастера и готов был на месте его порвать, а лучше отравить, медленным и мучительным ядом. Тот упал в ноги Зеллосу и умолял:
        - Глава, прошу, не убивайте меня! - по его лицу текли слезы.
        - Не убивать!? - рычал дух. Его руки тянулись к его шее, - за такое не убить, уничтожить душу мало! - руки пурпурного главы сжались на шее мастера, - как вы посмели такое сотворить? У Иштара совсем от власти крышу сорвало? - готов из парня всю душу вытрясти и тело на мелкие кусочки разорвать, в пепел обращая. Только он не виноват в том, что его глава культа решил в жертвоприношения поиграть.
        - Это дань покровителю! - пытался достучаться до Зеллоса мастер.
        Я не лезу, глава Арэ и его заместитель тоже. Но слушаю и вспоминаю записи. Раньше, лет триста-четыреста назад темные культы приносили жертвы, все, без исключения. Считали это своим долгом перед покровителями и хранителями родов и основателей. Но все ритуалы и дань богам прошла. Уже триста лет никто не приносить жертв. По крайней мере об этом не слышно.
        - Дань? Мы что вернулись во время смуты и гонений культов? - тряс мальчишку за грудки. И это так.
        За ритуалы и кровавые жертвы, темные культы подвергались гонениям и уничтожениям. И когда кровавые жрецы того поколения были уничтожены, а новые воззвав к богам, узнали о том, что никаких жертв им не надо, взялись за головы и переосмыслили свою жизнь и учения. Даже больше, отказались от покровителей. С тех самых пор темные богам и не поклоняются.
        - Глава верил в то, что жертвами и ритуалами мы выиграем этот турнир, - мальчишке запудрили мозги, забили ерундой голову. Но сейчас перед Зеллосом не ученик культа, а предавший его Иштар. Его глаза наливались кровью, нарастал рык, еще немного и он предстанет в истинной сущности, дух болот совсем разошелся:
        - Мы - темный культ, но не практикуем жертвоприношения! Наша тьма из наших сердец, энергии, способностей, учений, а не из-за гребанных ритуалов! - мальчишка синел, руки его опускались. Дух почувствовал, что еще немного и убьет ученика, отпустил, откинув его к стене, сказав: - ты понесешь наказание!
        - Да, глава, - падая ему в ноги, сказал мастер.
        - Кто еще замешан?
        - Только я и глава Иштар, - дух призвал яд, угрожая расправой, если тот вздумает его обмануть и кого-то выгородить, - я говорю правду, - падая в ноги, моля прощения, бьясь головой о пол, - глава Зеллос, Иштар думает, что вы мертвы, - Зел улыбнулся, да так, что я в сторону шарахнулась. Глава Арэ и его заместитель смотрели и ждали, что будет дальше, не проронив при этом и слова.
        Дракон на это и рассчитывал, судя по всему, он ждет лишь конца турнира. А это всего несколько дней. Показания и клятва на крови принесена. Осталось прикрепить это к делу и предъявить Иштару, как неоспоримые доказательства его вины. Зеллос немного упокоился. Ведь Иштара ждет не просто казнь, а столбы молний. Небеса от призыва разверзнуться и виновного поразит сотня молний, его будут бить сто ударов. Он или выдержит и выживет или сгорит и умрет.
        Таким же способом казнили многих из культа Паучьих лилий и Багровых ликорисов. Этот способ описан в дневниках мамы. Спасти любимого, близкого или родного человека можно лишь одним способом, разделись с ним сотню ударов. Тогда будет шанс. Было в ее дневнике примечание. Если это любимый человек, то разделенная кара молниями соединит вас как пару перед небом и людьми, если друг или подруга, станете кровными и духовными побратимами. Не многие решались на такой поступок. Но как писала мама, есть вероятность умереть обоим.
        Но я не об этом. Главу Иштара ждет кара. Не сейчас, но скоро. Зеллос ликовал и похоже отменил то, что собирался провернуть. На радостях, он решил научить меня еще паре старых заклинаний. Они принадлежат культу матери, но они не запретны. Но узнаваемы. Знающие культ и заставшие мастеров и турниры с их участием, тут же поймут, кому принадлежат заклинания.
        - Если придет время раскрыть карты, то так тому и быть, - я училась и смотрела внимательно. Думала, что есть возможность перенести эти умения на папино наследие. Но у меня пока не было альтернатив. Если только заменить одно на другое, тогда возможно и получится скрыть. А пока у нас подготовка к последнему этапу турнира. То есть финальной битве.
        В один из таких дней подготовки, после моего трудового дня и их обучения, пришла и напомнила о разговоре и обещанной посиделки Нанами и Мика. Они с Микой были уже на веселе, принесла в руках бутылку вина, торт и еще кое-какие закуски. При этом прихватив презент мне. Коробочку, перевязанную ленточкой. Шепнула, что узнала у главы культа Журавлей, чем я питаюсь кроме крови, что можно принести мне для того, чтобы споить. Ведь не один алкоголь нас не берет. Проверено. А разговор пошел как и предполагалось о нас с Шики.
        - Я не могу понять, как так вышло? - Нанами хоть и пьяная, но говорила отчетливо, язык не заплетался, - вы же разные! А он вообще серый дух!
        - Да, расскажи, Ши, - подпирая рукой подбородок, просила Мика, - он ведь бесчувственный, не одной эмоции на лице. Как ты его понимаешь?
        - По действиям, - не стала выдавать семейные тайны пепельного духа, - на его лице и правда нет ни одной эмоции, в голосе так же, ни грамма чувства, но то, как он со мной себя ведет, что делает, что говорит, все здесь, - показала на голову и сердце, - я вижу и чувствую ими.
        - Мы-то думали что-то замудренное, - расстроилась лисица, - а тут все просто, - тяжело выдохнула, - ну да ладно. Мы за вас со старшим мастером рады, - подняла бокал Нанами, Мика ее поддержала.
        - Да, рады! - на меня постепенно действовал настой на крови. Щеки пылали, уши тоже. Тепло в груди растекалось все по телу. Захотелось узнать их лучше, стать ближе, мне приятна их компания, поэтому, что бы уровнять счет, спрашивала про их личную жизнь.
        - Про меня выяснили. Шики - мой, это не оспаримо, - она соглашались, - а вы?
        - А что мы? - Нанами переглядывалась с Микой.
        - Кто в ваших сердцах занимает первое место? - они не стали скрывать. Ведь с меня спросили, значит и им ответ держать. Первая решилась на рассказ Нанами. У нее сложная ситуация. И не связанная с чувствами или взаимопониманием. Там дело в родах и наследии.
        - Отец и дед против моего выбора. Говорят, он мне не пара. И не важно, что я полукровка и власти как дед и отец не имею. Не важно. У него ничего за душой нет, лишь умения, - тяжело выдохнула, долила остатки вина в бокал. Спросила, о ком она говорит, Нанами выдала: - Миюноске, - все стало понятно.
        У бамбукового павлина нет рода, а от клана остались жалкие крохи, раскиданные по темному континенту. Из его рода остался лишь он и его отец. Так что я понимаю родителей лисицы. Но если подумать, то можно придти к единому мнению или решению.
        Они любят друг друга, и пусть у павлина ничего нет, можно найти выход. Например, не используя род и клан девушки жить и развиваться в том направлении, в котором посчитают нужным. Да тот же культ Журавлей. Остаться там, стать сначала старшими мастерами, потом учителям и наставниками, а дальше больше, старейшинами культа. Чем не выход из ситуации. Но и тут загвоздка.
        - Ее отец и дед не приемлют такого, - сказала Мика, ведь Нанами уже спала, разложив руки на столе, - там полный контроль и тирания. Шаг влево, шаг вправо - домашний арест. Она не может выбирать кого любить, и с кем связывать свою жизнь, - мне было жаль лисицу. Не понимаю я таких семей. Но не мне судить. У самой семья со скелетами в шкафу.
        - А ты? Твой клан и твой выбор пары? - тут ласточка улыбнулась и сказала:
        - У меня ситуация еще запутанней. Начнешь разбираться, ноги переломаешь пока дойдешь, - отставила бокал и спросила: - хочешь узнать?
        - Не хотела бы, не спрашивала.
        - Тогда слушай и не удивляйся, а если удивишься, погоди и дослушай до конца, - я кивнула, - в нашей семье и клане старинная традиция. Передается из поколения в поколение. И никто никогда эту традицию не оспаривал. Невесту, деву на выданье наряжают как и положено восточному народу, в красное. Платье, фата, макияж. Украшают паланкин в те же цвета, шелком, кружевом, кто во что горазд. Дева едет в сопровождении слуг, сидя в паланкине, везя приданное своему супругу. Но его нет, - хотела спросить как нет, но помнила и слушала, - едут девы не к супругу, а к чудовищу, это дань и просьба не нападать на города и не уничтожать народ. Его никто не может одолеть уже пять или шесть столетий. И нас, дев скармливают тому чудовищу, - слов нет, лишь ругань, но и это не все, - семь из десяти дев оказываются съеденными тем самым чудовищем, а оставшиеся три могут быть спасены, если неподалеку окажется заклинатель или дух, готовый помочь и спасти деву. Тогда спаситель получает руку и сердце и все то приданное, что было в паланкине девы.
        - У меня слов нет, - ласточка была знатно на хмеле, но говорить продолжала, - не горю желанием оказаться в числе любых из десяти дев на выданье, - улыбка и слова брошенный не впопад, - и я вообще не перевариваю парней, - и захрапела.
        А я сидела и думала над ее последней фразой. Если она не переваривает парней, значит она… лучше об этом не думать, а пойти спать. Разложила диван, положила спящих подруг и сама пошла за матрацам. Спать мне сегодня на полу. Уснула тут же. Толи от выпитого алкогольного напитка, толи от усталости. Но спала крепко, не смотря на то, где именно лежу.
        Утром, помятые и мучающиеся похмельем девушки повинились за причиненные неудобства. За то, что наболтали лишнего и лишили меня моей же кровати. А ласточка и вовсе просила забыть все то, что я ей рассказала. Я сделала вид, что не поняла, о чем она говорит. Она улыбнулась, прижала к себе и шепнула: - «спасибо».
        В день финального тура я пришла в павильон цветов. Все бегали, суетились. Ведь сегодня последний день турнира, все должно быть идеально. Но не у всех настроение радостное. Комната встречала меня тишиной. Команда была поникшей. Спросила в чем дело. Мне показали карты всех участников. Полный расклад по мастерам команды противника. Лишь один мне знаком. С ним сражалась в индивидуальном сражении, но как некромант. Темные искусства у него выше моих данных, записанных в карту участника.
        Если не брать в расчет мамины умения и новые навыки, полученные от отца и Зеллоса, я правда ниже уровнем. И готова была провалиться. Они все выше нас на уровни, понятно, почему ребята так сникли. Нанами разводила руками и даже предположить не могла, как нам выкрутиться. Это не «Пурпурные Ирисы», не «Ледяная сфера», они Фениксам в подметки не годятся.
        - У нас нет выбора, - сказал Аоши, глядя на всех, - мы не выстоим. Они нас вынесут, - с ним согласились все, кроме главы Ватана, который зашел в комнату, увидел поникшие лица и готовность сдаться, стукнул кулаком по столу. Требовал не распускать нюни.
        - А что мы сделаем, глава? - спрашивала лисица.
        Она была в гневе. Ведь великолепный стратег не должен отступать, у всех стратегов должна быть хоть одна мысль или крохотное предположение, а она ничего не может сделать. Даже вариантов на победное выступление, на любое выступление.
        - У нас нет и шанса, - сказал Ваташи, сидя на кресле, нога на ногу, он смотрел на взволнованную лисицу, поддерживал ее, - Нанами права, против них нет и шанса, - с ним согласился Миюноске, сказал, что если мы выйдем и просто попытаемся что-то сделать, нас осмеют. Лучше признать поражение, так будет и нам почет и голова на месте. И лишь Мика спросила у меня:
        - Шиэль, есть план? - на меня надежда, а я не знаю.
        - До начала пять часов. Но у меня ни единой мысли, - зашел в комнату Шики, не улыбался, знал, что мы все в напряжении. Противник силен, просто так нам не победить. Нужна стратегия и план. На него все смотрели с надеждой, - у тебя есть мысль, как нам одолеть Фениксов? - спрашиваю духа. Тот сидит на кресле, руки на груди сложены, ногат на ногу, между бровей складка, а губы сжаты. Вижу его таким загруженным лишь я.
        - Есть, - он резко встал, подошел к картам участников, на него все тут же переключились и ждали, когда он скажет свои мысли и предложит выход, - у каждой команды есть лидер, - все его слушались, я соглашалась. Лидером команды был тот самый некромант, проигравший мне на одиночном состязании, - а есть душа команды, - сказал Шики, показал на меня и Нанами, - наш стратег лисица, наш музыкант Шиэль, кто из них душа?
        - Шиэль! - все хором, а Аоши добавил, - ведь именно она вселяет в нас уверенность, ее мелодии, ее поддержка, ветер в парусах, а Нанами нам как маяк, показывает направление, но направление без ветра не поможет плыть, а паруса развивать. Так что душа - это ты, Шиэль, - все с ним согласились. Нанами сказала, что так и есть, без моей музыки и поддержки они давно бы слили бои.
        - Поэтому вам стоит защищать Шиэль, - потом посмотрел на меня, промелькнула легкая улыбка, он сказал, - хотя, защищать ее без надобности, она сама о себе позаботиться, а вот в команде противника нужно найти ту самую душу, вывести из игры и тогда команда лишиться настроя и душевного равновесия. Сделать это нужно неожиданно, спонтанно. Чтобы противник не понял и не успел среагировать.
        - Браво! - сказала глава Иль-Тир, когда зашла к нам в комнату, - давно не слышала подобных речей и стратегии, - хлопала, при этом вид ее злорадный, кидался из стороны в сторону, от одного члена команды к другому, - хотела пожелать вам удачи, настроить на победу, - скалясь и явно насмехаясь, сказав следующие слова с насмешкой и издевкой: - вы фавориты в этом турнире, но вижу, у вас уже есть настрой, и мои слова вас не подбодрят, как слова вашего старшего мастера.
        - Спасибо, глава Иль-Тир, - поклон с моей стороны, она спросила за что я ее благодарю, не знаю что меня дернуло, но я сказала: - ведь если бы не ваше приглашение на турнир, я бы не встретилась с друзьями, не нашла свое сердце, - посмотрела на Шики, - все благодаря вашей милости, глава, - еще раз полон, а ее перекосило, в руках трещал веер. Она натянула улыбку и ушла.
        - Зря ты ее так окунула, - шепнул мне пепельный дух.
        - Захотелось, - так что с его настроем шли на арену.
        Еще три часа, но нам нужно все обговорить. А еще найти за кротчайшие сроки душу команды. Придумать как вывести ее из игры и придумать стратегию. Если их боевой дух пропадет, то воспользуюсь моментом, сыграю смятение, потом атакуем их всех по отдельности и надеемся, весь наш план не пойдет коту под хвост.
        ГЛАВА 7
        Глава Иль-Тир
        Девчонка посмела надомной посмеяться, ткнуть в то, что я сама виновата в ее успехе, ведь если бы не я, она не была у всех на слуху, не встретила друзей, а еще как бы мерзко не звучало, нашла любовь. Мелкая дрянь, спелась с пепельным духом. Влилась как родная в восточную команду Журавлиного культа. Нашла общий язык с драконом, судьи ей благоволят, как и удача. Никто не знает кто она, но я выведу ее на чистую воду. Все узнают, из какого культа ее мамаша и не останется ничего, кроме показной кары.
        А пока я наслаждалась ее провалом. Финал, последняя командная битва. Журавли против Фениксов. И Журавлям ни за что не победить Фениксов. Их стратег молчит, как и ненавистная Имрэ. В ее руках флейта, но она ей не поможет. Участники Фениксов подготовились, ни одна мелодия не достигнет их ушей. Они их заблокировали и общаются жестами. Все в недоумении что будет дальше. Никто не знает и не видит дальнейший ход. Все взоры судий направлены на отца девчонки. Он должен знать, именно поэтому его спрашивают:
        - Что будут предпринимать Журавли?
        - Что придумала ваша дочь на этот раз?
        - Чем она нас удивит на финальной битве? - спрашивали у Ирдиса, отца Шиэль, знавшего свою дочь и план на игру. Его допрашивали каждый из судей, задавали вопросы, предлагали ставки, но вампир не знал, что на этот раз сделает его дочь.
        - Она со мной не делится стратегиями, - отвечал дух крови.
        Итиар смотрел на арену с замиранием сердца, ждал от нее всего чего угодно. Для него этот бой и заклинания, которые она использует, так же будут сюрпризом. Шиэль не поделилась своими мыслями даже с отцом. Да и есть ли у нее план? Скорее всего его нет. Раз она опустила флейту и признала, что этот бой будет без мелодий. А без них она мало на что способна. Жалкие попытки и некромантия, которая не поможет в битве с культом «Фениксов». Они сильнейшие маги темного пути на континенте. С ними никто не сравниться по способностям.
        Фениксы готовы к тому, что Журавли сдадут свои позиции и примут поражение. Уже мысленно праздновали победу. Но тут я увидела взгляд пепельного духа, смотрящего на девушку, и я поняла, они будут действовать, не смотря ни на что и то, что слышала в комнате от старшего мастера, стало их стратегией. Они и правда собирались вынести первым делом того игрока, который настраивает всю команду на победу, так сказать, убрать с поля душу команды. Им был один мальчишка, растрепанный, не ухоженный, но постоянно улыбающийся. Это их цель. Поняли это и Фениксы, огородили парня защитой, забыв про главное:
        - Вы защищаете того, кто вас поддерживает, настраивает, вселяет уверенность, - сказал капитан команды Журавлей, - а надо того, кто направляет в бой, - улыбка и слышится крик, стратега команды опутывают алые нити, точно знаю кто их использует. Тянущиеся из окружавшего Имрэ алого марева нити, оплетают стратега команды Фениксов. Старое заклинание клана Ликорисов «Нити жизни». Это заклинание узнали многие, пошлел гул, крики и возгласы, заклинатели узнали заклинание, как и культ, которому оно принадлежит. На арене суматоха, в судейской ложе скандал. Все возмущались, ругались и желали одного - правды.
        - Это же, тот самый культ! - кричали судьи.
        - Да, это оно! То самое заклинание! - на сердце мед, в душе легкость. Вот оно! Мне ничего не нужно делать она сама все сделает. И делает, настраивает против себя всех, судий, зрителей, команды. А я не при чем.
        Арена продолжала гудеть:
        - Кто она?
        - Откуда такие знания?
        Наконец-то она получит свое! Как и весь ее клан сгинет в пучине ада, все сойдется, все раскроется. И я буду дальше жить своей жизнью, без темных отродий в городе. Турнир проведу и пошлю всех на край света, закрою город для темных. Причина будет как раз веская. Траур по мужу, змея на груди, затесавшаяся пособница проклятого культа, найду причину. И мысль шла вперед, пока не высказал свое слово Итиар:
        - Культ запрещен, уничтожен, - соглашался голос духа крови среди всех возмущавшихся и негодующих, - только это заклинание не принадлежит культу, - уточняя, - они его использовали, но оно не ими придумано, - напомнил всем вампир об истории этого самого заклинания. Как переменчив народ. Стоит только сильному и влиятельному напомнить о прошлом. И тут же все разом вспомнили, а оказывается так оно и есть:
        - Это заклинание использовали культы и ордена еще задолго до предательства Ликорисов, - меня корежило от того, что эта девчонка снова вышла из воды сухой, она снова стала любимицей, использует старинные заклинания, не забывает прошлого, - не каждый молодой мастер способен на такое! - хвалили и уважали мерзавку, ставшую у всех на слуху. А все потому, что я выписала ей приглашение, понадеялась избавиться, думала, она струсит. А она не только участвует, но и побеждает.
        - Моя дочь чтит предков, - сказал Итиар, но не уточнял каких именно. Все думали на него и его культ и клан. Но нет. Она чтит и помнит культ Ликонрисов. Использует их заклинания, переделывая под способности духа крови. Но я знаю как ее поймать!
        Шиэль
        Наш план пошел крахом, как только мы увидели их защищенные от звуков уши. Не получится сыграть «Смятение», и вообще, не одна мелодия не поможет. Придется действовать по-другому. Предложила ребятам попробовать разыграть предложенную Шики стратегию иным путем. Нанами слушала и поражалась:
        - Шиэль, ты потрясающий стратег! Надо тебя с дедом познакомить, и отцом. Они будут в восторге, - я пообещала подумать, но продолжила:
        - Сделаем так, и у нас получится шанс. А насчет стратегии, без помощи Шики я бы не догадалась, - отмахнулась и предложила, - мы сделаем вид, что нападаем на того лохматого, постоянно смеющегося паренька, он задает им ритм и настрой, его станут защищать, все силы бросят на него. Как и оставят без должной защиты стратега. И я воспользуюсь одним заклинанием, - призвала и показала на узор. На меня тут же ополчились свои же, говорили, что я самоубийца и что жизнь мне не дорога.
        - Это заклинание Ликорисов! - шепотом кричал Миюноске, - мне отец рассказывал, как Багровые использовали его на поле боя, тебя в миг разоблачат! Жить надоело, Шиэль?
        - Точно, не делай так, Ши, - просила Мика, - найдем другой способ.
        - Его нет! - сказала я, на меня смотрит отец, Зеллос и Шики, с трибуны судий смотрит глава Иль-Тир, ждет, когда я и команда что-то предпримем.
        На ее губах злорадная улыбка, она верит в то, что этот бой мы точно проиграем. Но я не доставлю ей такой радости. Я решила, и не отступлю. К тому же, это заклинание не принадлежит Ликорисам, если старики еще в разуме, они вспомнят, а если забудут, то отец напомнит.
        Он знает о культе мамы и их заклинаниях все. Мы вышли и приготовились. Показали всем видом, что собираемся напасть на душу команды. Естественно на его защиту встали почти все Фениксы. А пока мои товарищи отвлекали внимание, делая попытки напасть на растрепанного паренька, я плела заклинание.
        Как и предполагалось, заклинание вспомнили почти все, шел гул и ругань. На меня смотрели с ненавистью противники, зрители, команды и культы. Готовы были обвинить в пособничестве проклятому и уничтоженному культу, отправить следом за ее мастерами. Видела, как радуется цветочница и конечно издевается в мыслях над всеми нами темными, особенно надомной. Ведь я ей, как кость в горле. Но тут встрял отец, сказав:
        - Культ запрещен, уничтожен, - соглашался дух крови, с главой и судьями, - только это заклинание не принадлежит культу, - уточняя для тех, кто забыл или не знал, - они его использовали, несомненно, но оно не ими придумано, - напомнил всем отец об истории этого самого заклинания. Слово отца подхватили, и тут же все разом вспомнили, а оказывается, так и было:
        - Это заклинание использовали культы и ордена еще задолго до предательства Ликорисов, - вынес свой вердикт глава культа «Бархатного пиона». Все успокоились и продолжили наблюдать за боем. Как корежило главу Иль-Тир, она думала что потопила меня своими возгласами о запретном культе и заклинании, но я снова вышла из воды сухой, снова стала любимицей, использующей старинные заклинания, той, кто не забывает прошлого. Слышались слова с трибун, кто-то поддерживал меня:
        - Не каждый молодой мастер способен на такое! - я продолжала вытягивать из их стратега силы, пока он не упал без сознания. Его вынесли с арены. Фениксы смотрели на нас и в особенности на меня. Как и моя команда, спрашивая, что делать. Они остались без самого главного в их команде. Капитан хорошо, он их возглавляет, считается сильнейшим и конечно старшим. Но он не может привести их к победе, так как того, кто мог бы, вынесла с поля я.
        - А вот теперь будем использовать старые семейные заклинания.
        - А это не старое, семейное? - смеялся Миюноске. Но на его юмор во время боя не обратили внимания. У нас другая задача, одолеть тех, кто остался.
        - Ши, стратегия на тебе, - отошла в сторону Нанами.
        - Шиэль, командуй! - сказал Аоши.
        - С меня «Поле алого тумана», - команда кивнула, - с вас взять каждого на себя, я отвлекаю капитана, а тот самый мощный, - показала на парня из фениксов. Тот выше Миюноске на голову и шире в плечах, с учетом того, что Миюноске не маленький, - на тебе Ваташи и на тебе Миюноске, вы наши силовики, - парни посмотрели на цель, синхронно кивнули, - остальным по одному, распределяйте по способностям, - разошлись и приготовились.
        С меня, как и договаривались «Алое поле». Руки складывают печати, осталось только капнуть крови, чтобы соединить туман и мой разум. В этом самом поле, будут видеть иллюзии и кошмары все, кто в него попадет. Поле было готово, осталось только заманить их туда. Девушки разбежались, нашли себе противника. И не плохо справлялись. Нанами особенно. Мика со способностью к скорости выводила противника, кружа перед его глазами. Ей советами помогала лисица. Ласточка так просто не справилась бы. Девушки поочередно менялись противниками, на запредельных скоростях, запутав их в конец. Парни из Фениксов запутались, с кем из них они сражаются и кто их противник. Подруги воспользовались моментом. Их противники оказались в поле. Но не все гладко получалось. Миюноске и Ваташи не справлялись, их выталкивали с поля. Да и мой противник не спешил ступать в поле, приговаривал:
        - Вы сильны, но нам не ровня! Простой уловкой не возьмешь! - наседал на меня мастер, о щит тьмы ударяло заклинание за заклинанием, и каждый раз все сильнее и напористее. Щит трещал. Но я не собиралась поддаваться и принимать удары дальше. В мои планы это не входит.
        - А кто сказал про уловки? - про скорость духов крови и реакцию знаю многие, пришлось показать ее в деле.
        Пусть это стоило мне ощутимого количества энергии, но я увеличила скорость атак и наносила их быстрее, чем мой противник. Щит стал не нужен. Простыми заклинаниями тьмы как «лезвия», «вспышки» и «когти» я атаковала, с каждым новым выпадом наращивая не только силу ударов, но и скорость.
        Он уклонялся, сначала успевал, подстраивался, мог видеть и предугадывать, а потом перестал понимать с какой стороны придет то или иное заклинание, не успевал, я продолжала наращивать скорость.
        Уклоняться у феникса получалось через раз. Итогом я вывела его из себя, лишила почти половины сил, и покрыла красочными порезами, а самым сладким, заставила признать меня достойным противником. Ведь он был уверен в том, что я сильна как некромант, а не как темный мастер.
        - Вы сильнее, чем о себе заявляете, Имрэ, - сплевывая кровь, припав на колено, сказал феникс, - скрывать свою силу не запрещено, - пытался отдышаться, - но неправильно. Противник должен знать, к чему ему готовиться. Не зря перед турниром спрашивают уровень и способности. Знания и умения ты можешь не раскрывать, а уровень сказать обязан, - говорил и тянул время для восстановления.
        У него не получится восстановиться. Мое заклинание уже начинает действовать. Точка на боку, в которую я ударила последней, привело все остальные удары в единую нить. Последовательная атака, вязь в теле, активизирующая с перовой по последней точки. Он поднялся, пытался сделать шаг вперед, но ноги его не слушались. «Парализация» сработала как надо. Шаг, следом еще шаг, но он замер на месте без возможности двинуться и что-то сказать.
        - Что вы со мной сделали?
        - Еще один фокус некромантов, - подмигнула ему, но на вопрос не ответила.
        Втолкнула его в туманное поле, сама поспешила на помощь парням. Но они уже уложили своего противника, неся его к «Туманному полю». Только какой ценой. Миюноске подставился под удар, зафиксировал феникса, а Ваташи смог скрутить его «Цепью из перьев колибри», умение его рода. Как и «Клетка из перьев», которой он воспользовался в прошлом туре одиночного боя против одного из Ирисов.
        Пока Ваташи втаскивал противника, Миюноске пытался зажать рану полученного в бою от «Черного бура» в его боку дыра. Когда противник был в «Поле», Миюноске тут же отправили в лечебницу, рядом шел Ваташи, его помощь уже не нужна, а сами продолжили сражение против Фениксов. Сказали опасно, но не смертельно.
        - Остался только ты и он, - показала на душу команды и его друга, стоящего спиной к спине.
        - Не знаю, кто ты, - показал на меня, - но ты монстр по планам уничтожения! - улыбался мальчишка с растрепанной копной волос, рубашкой, торчащей из штанов и криво застегнутого пиджака с удлиненной спиной.
        - Меня зовут Шиэль Имрэ, - поклон, - возраст семьдесят три года, потомственный некромант, работаю на стражу в морге, - спросил про клан, - отец из клана «Черный цветок», - а про мать не ответила. Не стала, да и не спрашивали.
        - Значит, Имрэ? - кивок с моей стороны, - что ж, Имрэ! Выбью это на твоей могильной плите! - я не знаю, как смогла среагировать, откинула всех назад, - реакция у тебя хорошая. Что же, давай сразимся один на один. Ведь в одиночном туре нам и так бы пришлось драться. А тут сразу два тура закроем. Как тебе предложение? - его глаза полыхали азартом и даже безумностью.
        - Согласна!
        - Очисти поле, мои товарищи уйдут, - показал на команду, - и твои пусть в сторону отойдут! Останемся только ты и я!
        - Согласна! - показала своим уйти.
        Сняла поле. Ушли с арены его напарники. Кто-то сам дошел, кому-то помогли. Ребята уточняли готова ли я пойти на риск, ведь у парня, судя по всему не все дома. Глаза горят, улыбка на губах, оскал, и марево темной энергии. Я не из пугливых. Согласна на бой один на один. Судья провозгласил поединок за звание победителя турнира и одиночных соревнований.
        - Значит, не скрываем сил? - уточняет феникс.
        - Нет! В полную силу! - ответила темному, а тот выгнулся назад, и засмеялся на всю арену, как псих, заливисто, громко. От его поведения шарахнулись свои мастера и насторожились мои ребята.
        - Будет жарко!
        Я не знала, что он задумал и кто он такой. Но волновался отец, его брови сдвинуты, руки сжаты в кулаки. Он знает мальчика и скорее всего он дух, чистокровный, как Шики. Раз его помнит отец. И я думаю, мне не удастся так просто уйти от обвинений в причастности к культу Ликорисов. Придется выложиться на полную. И плевать казнят меня или нет. Этот бой я выиграю.
        Зеллос
        Кто бы мне сказал, не поверил бы!
        Мальчишка, входящий в культ Фениксов был мне хорошо знаком. Он когда-то был спасен культом Ликорисов. Стал его частью и сумел выжить, спрятаться, как Шики примкнул к другому культу и затесался среди мастеров. Но мальчишка был духом, принадлежал к старому клану «Шиповник» роза, но дикая.
        Этот клан жил обособлено от цветочных, за скверный характер, неряшливость во внешнем виде, когда как цветочники всегда утонченные, изысканные. Клан «Шиповник» был зол на цветочников за то, что они их презирают, поэтому поговаривали, что с целью показать силу и уткнуть носом в то самое, «Шиповники» примкнули к Ликорисам. Культ принял их, научил своим заклинаниям, проклятиям, принял как родных, и не поступал как цветочные кланы и ордена.
        А тут мальчишка, озлобленный на всех, вызвал Шиэль на дуэль и кто знает, что ее ждет. А ждало ее противостояние. Разум против эмоций. Девушка явно сдерживалась, хотела использовать многое из того, чему учил ее я и чему обучал отец. Но она не хотела навредить духу. Видела, что у парня не все впорядке с головой. А тот наоборот, старался задеть ее всем, чем можно.
        Шиповник использовал умения только своего рода и клана, не прибегая к способностям Ликорисов. Сумасшедший, но не обезумевший. Жизнью дорожит, раз умеет держать в секрете умения уничтоженного культа. Но при этом на его лице безумная улыбка, в глазах огонь, а на руках «Когти лоз», которые при должном использовании рвут на лоскутки все, даже камни и железо. От них нет спасения, лишь один единственный шанс не быть разрезанным, уклониться.
        Шиэль видела, он не в себе, пыталась с ним говорить, но все напрасно. Он понимал только силу, слова до него не доходили. Понимая, что словами до него не достучатся, девушка использовала сначала «Кровавые лезвия», прокусив палец, от ее руки отделялись капли и становились полукруглыми лезвиями, десять штук лезвий парили вокруг нее.
        Она не стала ждать его следующей атаки, напала сама. Лезвия были направлены на духа, резали его одежду, руки, ноги, тело, все в порезах и крови. Девочка выматывала его, мальчик пытался уворачиваться, уклоняться, но его кровь, падающая на пол арены, стала заключительными точками к победе. Шиэль использовала «Кровавое зеркало». Но он на последних силах, понимая, что не выиграет, и не выберется из ее заклинания, ударил напоследок. Девушка не стала уклоняться. Приняла удар. Ее грудь и живот пронзили ветки и лозы шиповника. С кровью на губах, она заманила духа в ловушку, сказав:
        - Поймать! - дух улыбался, весь в порезах, в порванной одежде. Его не слушалось тело, возвращался разум и ясное сознание. Гнев захватил его, потерялся контроль над разумом, но теперь, когда силы на исходе, и тьма не давит на него своей мощью, дух пришел в себя. Он признал поражение, склонил голову, сказав:
        - Ты потрясающий противник! Хочу сразиться с тобой еще раз! - она не стала слушать и отвечать, сказала:
        - Спать! - в зеркале он потерял сознание.
        Ши стояла на арене проткнутая насквозь, текла кровь по губам, подбородку, она резко вытащила лозы с шипами из тела, слышался треск, трещали кости и ребра, досталось ей не слабо. Полилась кровь, в ее руках окровавленные лозы, улыбка победителя. Ее шатало, и все-таки она стала падать. Шики подбежал, взял ее на руки и понес в комнату.
        Объявили, что культ «Журавлей» стал победителем турнира, а Шиэль Имрэ одержала победу в одиночных соревнованиях. Десять лет титул будут носить победители. В следующий турнир титул могут забрать другие культы или ордена, а могут и подтвердить нынешние. Итиар шел в комнату, как и все судьи, в том числе и глава Иль-Тир.
        Главы культов и орденов шли с поздравлениями в победе, радовались тому, что нашлись умелые мастера, способнее своих старых учителей и глав. Лишь цветочница шла в комнату отдыха Журавлей для того, чтобы нарушить праздничное настроение, упрекнуть и уличить Шиэль в причастности к уничтоженному и проклятому в веках культу. Мне стоит вмешаться.
        Шиэль
        Пришла в себя на руках у Шики. Он нес меня в лечебное крыло и при этом ругал за глупость и подставление под удар. Я могла уклониться от удара, но не сделала этого. Пострадала. Упрекал, продолжал говорить о глупости и опасности. Ведь не смотря на мою сущность, получать раны не всегда правильно. Да, на мне все быстро заживает, но это не значит, что мне надо постоянно подставляться под удар, чтобы привести противника в чувства или достичь цели.
        Я не отвечала, но слушала, пусть то теряла сознание, то снова приходила в себя. Оно от меня уплывало. Голос Шики перестал звучать у меня над ухом. Стало мягко, меня положили на кровать. Потом услышала слова лекаря, он провел осмотр, сказал, что все хорошо, что со мной все будет впорядке. Немного сна, отдыха, крови и я буду в норме. Моя сущность меня защищает.
        Шики сидел рядом, держал мою руку. Ушел лекарь, пришел отец. Плохо расслышала слова, сказанные ему лекарем в коридоре, что-то про удачное стечение обстоятельств. Лекарь ушел, отец сел ко мне. Не отругал за метод и подставление под удар, а похвалил, сказал, что я молодец, раз в такой опасной ситуации не раскрыла культ и умений матери. Могла его одним лишь «Багровым пеплом» уложить, но не стала идти на риск, применила заклинание рода духов. Судьи довольны, сказали, что я помню предков. А вот глава Иль-Тир в бешенстве. Что еще для счастья надо? Напоил меня своей кровью и устроил допрос духу:
        - А теперь я жду объяснений всего того, что между вами происходит! - показал на духа, меня, напомнил про то, что я постоянно оказываюсь в его руках и что он очень часто находится рядом со мной.
        - Глава Итиар, - поклон, - Шиэль для меня - единственная, - поклон и дальнейшие объяснения, - мой род уничтожен, никого не осталось, но я знаю одно, та, кто предназначен мне судьбой и Дьяхэр - это она. Кроме нее мне никто не нужен.
        - Значит, она твоя истинная пара?
        - Да, - виновато отвечал дух, отец видел лишь неизменное выражение лица, при этом склоненную в поклоне голову, показывающую его уважение, а в словах слышал холод, - одна на все отведенное время, - его взгляд не встречался со взглядом отца.
        - И что ты ей можешь дать?
        - Свою душу и жизнь, - поклон и отец замер. Понимал его слова, знал, что он их говорит не просто так, но вот выглядит он при этом серо и бездушно. Как и положено пепельному духу в глазах остальных.
        - А как тебя понять? Ты же ледышка, серость и бездушность! Не умеешь, эмоции выражать, и вообще, они у тебя есть? - подошел, взял его за грудки. Я пыталась его остановить, но отец не слушал, Шики не противился, - отвечай! - требовал и тряс духа за воротник, отец. На защиту духа встала я, сказав:
        - Пап, это особенность пепельных духов, - он просил уточнить, а я спросила разрешения у Шики, это секрет его рода и клана, тот кивнул, я объясняла: - дело в том, что их чувства и эмоции доступны взору лишь парам. А это я. Вы все видите как он, не выражая эмоций, говорит, что-то делает, не меняется, чтобы не произошло, я же вижу все как есть. Все его взгляды, улыбки, грусть, злость, все то, что отражается на его лице, на самом деле, - отец разжал пальцы, воротник духа выпал из его рук. Шики был свободен, подошел ко мне, сел на кровать рядом. Улыбка, кивок согласия с тем, что рассказать правду было необходимо, взял мою руку, прижал к своей щеке, не поворачиваясь, глядя на меня, сказав отцу:
        - Это так, глава Итиар, - отец махнул на нас рукой, со словами:
        - Раз так, то ладно, - и хотел выйти, как в палату зашли судьи и глава Иль-Тир. С поздравлениями судьи, а с намерениями меня унизит цветочница. Проскользнул незаметно и Зеллос.
        Все меня поздравляли, почили, восхваляли, говорили, что я чту предков, наследие. Пожимали руки, благодарили за отличный турнир и проявленные способности. Звали к себе в культы преподавателем музыкальных призывов, как старшего мастера. Я не отказывала, но и не соглашалась. Я приму приглашение только одного культа. И то, если его повторят. Главы культов и орденов снова и снова говорили, что не каждый молодой мастер чтит своих предков, и тут цветочница не удержалась:
        - Ага! Чтит! Только каких? - развернула веер, села на кровать рядом со мной, нога на ногу, а взгляд, словно она ничего такого не сказала, но при этом обратила на себя внимание остальных.
        - Что вы имеете ввиду, глава Иль-Тир? - спрашивал глава светлого ордена «Белый клевер».
        Мужчина в возрасте, но нет намека на старость, лишь опыт и сила, все еще могучий заклинатель меча и владелец стиля «Стремительный полет». Его орден это орден лекарей. Но и боевыми стилями они владеют. Как говорят сами, им же надо защищать себя от буйных и нестабильных пациентов.
        - Да, о чем вы? - не понимал его верный товарищ по оружию.
        Глава ордена «Бархатного пиона». Владелец редкого дара предвидения, стиля меча «Летящие лепестки», стариком назвать мужчину сложно, но седая борода и морщины на лице говорят о нем как о человеке в возрасте. А не как о его друге, еще «огого», так люди говорят.
        Не мог понять вопроса цветочницы еще один, судья от темного культа. Глава Сальтис, культ «Кошачьих глаз». Культ специализируется на гипнозе, магии разума, в их рядах есть клан «Черных кошек», способных на гипноз и внушение. Клан Кошек не постоянен, они бродяги, которые гуляют сами по себе. Но кто-то все-таки решил задержаться в культе.
        - Кого она чтит? - не понимал глава «Белого клевера». Глава встала, прошлась по комнате, походила около судей, слушала и не перебивала, наслаждалась.
        - У главы Иль-Тир как всегда своя правда, - сказал отец, - она увидела в моей дочери потомков культа «Багровых ликорисов», - судьи ахнули, смотрели на меня и цветочного духа. Переглядывались, перешептывались, приходили к общему мнению. Видя поселившееся недоверие, глава сказала:
        - Не безосновательно!
        - Поясните! - требовал отец.
        - Раз вы настаиваете, глава вье Имратэ! - и села на кровать рядом со мной, - я тут вспоминала прошлое. И вашу историю, - показала на отца, тот сдвинул к переносице брови, - не сердитесь, я же должна была убедиться в том, что не свихнулась! Так вот! - продолжала дух цветка, - у вас был роман, и не с простой, безродной заклинательницей, а с одной родовитой некроманткой, - насмехаясь, сказала: - кто бы поверил? Дух крови и смертная! - возмущалась и при этом удивлялась.
        - Глава Иль-Тир! Это вас не касается! - руки отца потянулись к мечу, а цветочница надула губки и сказала:
        - Как вы могли про меня такое подумать, глава Итиар? - даже сделала вид что обиделась, - я не из тех, кто насмехался над вами, я всего лишь пересказываю слухи. Так вот! Слухи! Говорят, у вас был длительный роман. Даже больше. Вы с ней поженились! - показала на руку, - потухшая метка на вашем запястье тому доказательство, - он ее продемонстрировал, - брак продлился не долго, пусть и счастливо. Одно помешало жить вместе всю ее жизнь, - и тут пауза, - культ «Багровых ликорисов».
        - Причем тут культ предателей? - не понимали судьи, смотря на отца, прожигающего в цветочнице дырку, готовый выпить ее до суха, порвать на тряпки, распылить ее в кровавый пепел, а потом этот пепел развеять над вулканом, чтоб во всех ипостасях ее тело придавалось мучениям, а душу уничтожить в самом страшном проклятии.
        - О! Еще как при чем! Так, глава? - смотрела на него.
        Как и все судьи. Он смотрел на нее, я видела, что в его глазах лишь одно желание, ее прикончить, но он не мог. При свидетелях, не разобравшись. Его атаковали вопросами главы культов и орденов, спрашивая лишь одно:
        - Глава?
        - О чем она?
        - Кто мать Имрэ?
        - Пап, скажи им, - я не хотела скрывать это, смысл? Это рано или поздно раскроется. Да и не только моя. Пусть все смотрят на меня, а не на Шики. Он сидел все еще держа мою руку, не влезая в разговор, - я не боюсь кары, позора или проклятий, я не отношусь к культу, не использую их заклинания, - поникла и встала с кровати. Дух держал мою руку, поддерживал. И сколько радости и счастья было в глазах Иль-Тир. Она победила, меня осудят как одну из Ликорисов. Так она думала, но не долго, до тех пор, пока в комнате не появился дракон, приведя с собой стражу, со словами:
        - Глава Иль-Тир, вы обвинены по подозрению в убийстве вашего мужа, Маирина Иль-Тира, - и контрольный гвоздь в крышку гроба, показывается всем судьями и главам культов и орденов Зеллос, крик цветочницы:
        - Ты! Это все ты!
        - Не надо так пыжиться! - сказал Зеллос, - ты проиграла, цветочек, - она рванула к нему, но ее держали за плечи стражи, слово взял дракон:
        - Прошу следовать за мной, вам выдвинут обвинения в убийстве, к этому добавляется подставление и клевета в адрес главы Эвраэ, - Зел смотрит на находящихся в комнате отдыха глав культов и орденов. Наконец-то его имя очищено. Он свободен и не станет прятаться. Цветочница пытается вырваться, говоря:
        - У вас нет доказательств того, что именно я убила Маирина! Нет! Вы задержали меня необоснованно! - кричала цветочница. На что дракон заявил:
        - Есть, - показал на папку с документами, - есть допрос душ, - а там целый список, - показанию душ, которые не имеют права врать, мы можем поверить, - уточняя для присутствующих: - Имрэ может вызвать любого из вами убитых, и он подтвердит, - я кивнула и была готова к призыву. Плевать, что я уже их призывала.
        - Мы верим, - сказали судьи, - повторного призыва не нужно. Есть клятва, этого для обвинения достаточно.
        - Я не верю! - пыталась сопротивляться цветочница.
        - Ради вас, госпожа Иль-Тир, я это повторю, - сейчас не важно, скольких трудов и тяжелых ночей я провела в морге, чего мне стоило всех их допросить, и призвать каждого к ответу. Думала тогда, что сил на турнир не хватит. Ведь убитых цветочницей было десятки духов и младших заклинателей. Нужен был не просто допрос, а с показаниями и клятвой на дальнейшее перевоплощение. Если такую клятву нарушить, душа рассыплется и не видать перерождения. Труды мои были не напрасны.
        - Ты! - уже переключилась на меня, - все ты!
        - Так мне повторить призыв? - показала плетение призыва, - я готова.
        - Грязная полукровка! - вырывалась из крепких рук стражников цветочница, желая меня достать. Но на ее слова среагировал пепельный дух. Резко встал с кровати и подошел ко мне.
        - Выбирайте выражения, глава Иль-Тир, - встал ко мне спиной Шики, - не то я, как старший мастер ее культа вызову вас на дуэль, - в его руке блеснул алый цветок. Никто его не видел, лишь она.
        До нее дошло кто перед ней, и чем обернется дальнейшее сопротивление. Цветочница крякнула, вздрогнула и замолчала. Дракон застегнул замок на ее кандалах. Повел к выходу. Судьи же договаривались между собой, кто будет решать дальнейшие туры старших мастеров. И пришли к выходу, что лучшим кандидатом станет глава культа «Бархатного пиона». И вроде забыли про культ «Багрового Ликориса», мою причастность и подозрения, как глава Кошек напомнил:
        - Мы так и не разобрались, - отец спросил в чем, - как связаны девушка и культ Ликорисов? Просветите нас, глава Итиар.
        Отец загородил меня и Шики собой, а стоящий в дверях Зеллос сказал:
        - Итиар, она не Мари и не Вейд, к культу не причастна. А то, что она дочь Мари, и внучка Ристара, ребенок за мать и родственников отвечать и страдать не должен. Так что идите вы все… - показал на судий, - …по своим местам. У нас еще тур старших мастеров, - посмотрел на Шики, - готовься. Тебе представлять культ Журавлей, - Шики кивнул.
        - Значит, она дочь Мари Истаэр, внучка главы культа Ликорисов? - в голосе главы Кошек рухнули все надежды. Он во мне разочаровался.
        - Вот почему у нее в хранителях глава культа!
        - Это немыслимо! - не мог смириться глава «Бархатного пиона».
        - Как такое пропустили и не заметили? Ведь она так похожа на Мари! - а тут увидел во мне сходство с матерью глава Кошек.
        - Но, как и сказал глава Эвраэ, ребенок не отвечает за родителей и мертвых родственников, - сказал глава ордена «Белый клевер». Его я помню точно. Ведь именно он принимал роды у моей мамы, благодаря ему я появилась на свет и именно он сказал маме о болезни каналов и приближающейся смерти. Лекарь, бывший в городе проездом, теперь в гостях спас меня еще раз.
        - Вы правы, глава, - согласились судьи, - девочка не отвечает за предков, - и тут дружно вспомнили, - и она ни разу не применила знаний культа, - все еще рассуждая, говорили судьи, слышались их споры, но меня на удивление никто не спешил вести к столбам молний.
        Мою комнату покинули все, кроме одного Зеллоса. Шики поцеловал в макушку, прижал к себе, попросил пожелать ему удачи, ушел готовиться к состязаниям, отец ушел как и все судьи на трибуны, а я осталась с Зеллосом. Он сидел на кровати, нога на ногу и спиной к стене. Его шальной взгляд говорил о том, что он явно над чем-то размышляет.
        - О чем думаешь?
        - Ши, ты должна мне помочь, - сказал дух.
        - В чем?
        - Отомстить! - глаза полыхнули зеленым, - ну как, присоединишься?
        - Я «за», - встала с кровати и ответила на протянутую руку.
        - Сначала бой Шики, - я шла ведомая им.
        Он не скрывался, шел открыто. На него реакция окружающих была странная. Кто-то здоровался и улыбался, а кто-то шарахался как от чумного, а кто-то спешил убежать по делам. Мы шли на трибуны. Шики был первым выступающим, ему в противники достался мастер из культа Ирисов. Я смотрела на Зела, а тот на Иштара. У духа не было лица, лишь белая, безликая маска. Он до жути боялся того, что с ним сделает Зел. У меня нет ни единого предположения, что это может быть. Лишь зуверена, будет жутко и страшно. Простой смертью Иштар не отделается.
        Шики
        Бой с Ирисами для меня не проблема. Так я думал, пока не увидел его. Кошмар прошлого, когда наш культ не был гоним, и Паучьи лилии, как и остальные темные культы, принимали участие в турнирах, у меня был соперник. Даже враг. Тот, кого я хотел утопить в цветах, распылись в кровавую пыль. Применить на нем самые страшные заклинания. Тот, кого мне поставили в соперники в этом туре старших мастеров.
        - Давно не виделись, мышь серая! - насмехался надо мной Аганир, наследник семьи духов змей.
        Экстравагантная внешность. Белые волосы, как шкура его тотема, змеиный разрез глаз с желтыми радужками, при этом темная кожа, и ни разу не атлет, высок, худ, сутул, из достоинств это блинные волосы и способности в ядах. Его клан «Бесцветной змеи», род Ардэ, техники его клана не только ядовитые.
        Клан славится разнообразием в знаниях, как и весь культ «Пурпурный ирис», могут быть некромантами, проклятийниками и заклинателями с духовным оружием. Культ Ирисов принимает как раз таких разносторонне-развитых личностей. Правда, мастеров ядов там больше остальных, клан Аганира один из таких, которые любят травить и еще раз травить. Не сравнится с Зеллосом, но все же ему подражает.
        - Гадюка, - все то же выражение моего лица, без капли эмоций, окружающих это бесит, а меня забавляет. Но с появлением Ши я стараюсь за собой их контролировать, не показывать лишнего, для меня это важно. Но тут я могу оторваться, и никто не увидит моих взглядов, кривых улыбок и насмешек над врагом.
        - Не знал, что ты выжил, пепельный! Думал, как и все твои паучьи выродки сгинули! А ты живехонек! - насмешка и готовность атаковать. Как и у него, в моих руках самое поганое из заклинаний, «Зыбучие цветы», как пески в пустыне, под ногами цветы, и ты уходишь в них, с каждым движением все глубже и глубже. Итог - захлебываешься цветами паучьей лилии. И назад пути нет. Лишь когда заклинание развеется, тело останется лежать полностью набитое цветами.
        Сигнал к началу боя. Вижу его излюбленный прием, называется «Змеиная чешуя», гладкие, ускользающие движения, за которыми почти невозможно уследить. Но не мне, я знаю все его приемы, на мне не сработает. После применяется еще один излюбленный трюк «Призрачные змеи», формируются из его энергии, могут призываться как из окружающего энергетического поля, так и из теней. Думаю, Ши переделала бы это заклинание под суть отца. И змеи были бы кровавые или багровые.
        Я не стал использовать затратные приемы, просто и со вкусом. Пустил в него обычный «Сизый дым», простое заклинание рода, назначение - вывести противника из равновесия, сбить с толку. Руками я напускал на него дым, змей же уворачивается, ускользает, думает, я не вижу его движений и подготовленного заклинания «Бросок», но кинутый под ноги «ловец», простое заклинание для поимки мышей и крыс в сараях, валит его на пол. Заклинание из его рук пропадает. Он пытается снять «Ловец», но не выходит. Смотрит на меня и дальше поток ругательств:
        - «Ловец»? Я тебе крыса, что ли?
        - Нет, - подхожу ближе, - ты кролик, за которым охотятся, - и в моих руках блестит то самое заклинание, греющее мне руки и душу.
        Его я применяю крайне редко. От силы пары раз. На боле боя во времена смут, а так я стараюсь быть более мягким в выборе заклинаний. В случае с Аганиром, сдерживаться не хотелось. И плевать, что мы на глазах судий, зрителей и учеников. Я хотел применить «Цветочную бездну» или лучше «Кара лилий», но выбрал «Зыбучие цветы» пока не получил в бок теневой жгут. Магия теней и ядов.
        - Словил, мышь! - смеется Аганир, пытаясь перерезать своим кинжалом «Ловец». Но у него не выйдет, нити из моей энергии. И порвется в том случае, если у меня закончится энергия, или его способность окажется сильнее. Первое - вероятно, второе - сомневаюсь. Продолжая смеяться, спросил: - нравится? Получил?
        - Смешно! - держа бок рукой. На меня с трибун смотрела Шиэль, - лови подарочек, «Зыбучие пески», - прячутся за ним «Зыбучие цветы». Поле окружают цветы, которые прячутся за песком пепельного цвета, поднимаются волны, арена утопает в сером песке. Кто-то подбадривает, кто-то говорит, что я перестарался. Но я еще не так мог с ним поступить. Применил бы старое, запретное заклинание, меня бы без суда и следствия убили. А так я скрыл способность и показал иное умение.
        Пока я пытался на время заблокировать распространение яда, змей с ловцом на ногах пытался встать, порвать ловец, но по-прежнему безрезультатно. Думал, он сдастся, но он не спешил признавать поражение. Время уходит, как и мои силы. Кровь просачивается через пальцы, яд постепенно действует. Блок не остановил распространение отравы надолго. Еще пять, от силы десять минут, и я упаду без сил.
        Дух тем временем уходит на дно. Уже по шею зашел в пески. Но продолжает улыбаться, думает, я отзову заклинание. Но я не собирался, не услышу его слов, но он даже не думает сдаваться. А раз так, то пусть покоится на дне. И команда не имеет права вмешиваться, лишь глава культа может за него решить проиграть ему, или рискнуть своей жизнью. Был бы на месте главы Зеллос, то Аганир утонул и счел бы за честь пасть в бою, отстаивая культ. Но глава Иштар, у него свои взгляды на ход боя. Думал, он даст команду, признавая за Аганиром и культом поражение, но он молчит, против Зеллоса не идет. А тому нет дела до Аганира. Зеллоса волнует мое выступление и победа. Ведь, отзови я заклинание, а Аганир покажи, в чем он тонул на самом деле, будет скандал. Не думал, что так и произойдет.
        Дух признает поражения, по арене раздается его крик:
        - Я сдаюсь! - и мое заклинание отступает. Выплевывая из рта цветы, сказал: - думал, ты скрыл свои способности, мышь? Нет! - и призвал судей, - смотрите все! - показал на цветок, - это не «Зыбучие пески», - «ах!» по арене, взволнованные глаза Шиэль, злющий взгляд Зеллоса, и не на Аганира, а на Иштара, тот вжался и ждал конца, и не соревнования, а своего, - излюбленное заклинание «Паучьей Лилии» - «Забучие цветы». Он, - показал на меня, - из культа «Паучьей лилии», имя ему Шики Сюэрэ, - тишина и один единственный голос, старшего судьи, заменившего главу Иль-Тир на главной трибуне:
        - Молодой человек, прошу вас объяснить! - требовал от меня ответ глава культа «Бархатный пион».
        - А нечего объяснять, - сказал я, держась за бок, - я тот, кто есть. Бывший ученик культа «Лилий», старший мастер культа «Журавлей», что вам еще обо мне надо узнать?
        - А что ты еще можешь о себе рассказать? - спрашивал глава культа «Бархатный пион». Я качнулся, как и мир перед моими глазами, но на ногах устоял.
        - Спрашивайте, пока я не потерял сознание от яда теневого жгута, - расставил руки, опустился на колени. Чувствую, как по телу растекается жар, становиться тяжело дышать и держать сознание. Во рту привкус сладости, значащий, что яд проник в тело и кровь глубоко. Еще немного и я упаду без сознания.
        - Ничего! - сказал главный судья, - нам и так все понятно, - показал жест, - взять его и привести жреца! - высшего жреца бога Осварина, покровителя всех светлых заклинателей, призывающего карающие молнии, небеса и покровителей в свидетели. Меня ждет кара небес. Высшая мера наказания, с ее помощью решится моя судьба, умру я от разрядов молний, или выживу и получу прощения бога. Но я темный, мне плевать на богов и покровителей.
        - О! Столб молний! - насмехался, но этого ни кто кроме Шиэль не видел. Ее держал в руках Зеллос. Она пыталась вырваться, кричала, плакала, умоляла меня отпустить и не убивать, уговаривала Зеллоса, отца помешать приговору, но он ее не отпускал, - все равно! Мне все равно. Ведь я встретил ту, кто видит меня таким, какой я есть, - глаза закрывались. Не помню, как связали мои руки, как зачитывали приговор, и не помню, как оказался прикованный к столбам.
        Пришел в себя, когда жрец читал призыв кары. Над головами сгущались тучи, трещали разряды, громыхал гром. Его голос звучал у меня в ушах. Жрец завывал в небеса, что бы те внемли его просьбе, покарать меня. Небо совсем потемнело, запахло грозой, дождем. Я опустил голову, расслабился, приготовился проститься с жизнью, готовый умереть, ведь с такими ранами я не вынесу кары.
        Когда я отдался на волю кары и небесам, гудящую от боли голову накрыли теплые руки, знакомый запах окутал меня, как теплое одеяло в лютый мороз, тонкие длинные пальчики так по родному переплелись в волосах, меня прижали к груди и сказали всего одну фразу:
        - Одна кара на двоих! - и боль застила глаза. Слышал крик, не понимая мой это крик, или кричала Ши, а может, кричали оба. Но кожу жгло, кости трещали, выворачивались суставы, кипела кровь, такой боли я еще не ощущал. Потерял счет времени. И лишь помню одну фразу, голосом Ши: - мы с тобой на всю жизнь связаны! - и я провалился.
        Шиэль
        - Я сдаюсь! - кричит противник Шики, а дух отпускает заклинание. Аганир, выплевывая изо рта цветы, скалясь и улыбаясь, сказал: - думал, ты скрыл свои способности, мышь? Нет! - и призвал судей, - смотрите все! - показал на цветок, - это не «Зыбучие пески», - ах по арене, я смотрю и не могу поверить, что Шики придет конец, вижу отца, смотрящего на змея и духа, злющий взгляд Зеллоса, готовящего кару посильнее столбов, - а излюбленное заклинание Паучьей лилии, «Забучие цветы». Он, - показал на пепельного духа, - из культа «Паучьей лилии», имя ему Шики Сюэрэ, - я замерла.
        Имя Сюэрэ я слышала. Жестокий и кровавый род, не знающий жалости к врагам, беспощаден и верен лишь себе. К культу присоединились из-за выгоды. Покровительство культа, смена имени рода. Их знали все, как светлые, так и темные. Их боялись, ненавидели, а излюбленное заклинание «Кошмары души» были страшилкой всем жителям на всех континентах. Духа знали под этим именем рода, поэтому на арене гробовая тишина и один единственный приговор:
        - Взять его и привести жреца! - приказал исполняющий обязанности арестованной госпожи Иль-Тир.
        - О! Столб молний! - насмехался над ситуацией Шики, но этого ни кто кроме меня не видел.
        Я пыталась вырваться, кричала, плакала, умоляла его отпустить и не убивать, уговаривала Зеллоса, отца помешать приговору, но они меня не отпускали. Слышала его прощальные слова, видела, как закрывались глаза, а он готовился к каре неба. Не помню, как вырвалась из захвата отца, что-то кинула в Зела, просила при этом прощения, отчетливо слыша, как зачитывали приговор, как приковывали Шики к столбам. Расталкивала публику, зевак, бежала туда, к нему. Не могла пройти через толпу, раскидывала руками, рвала когтями, проклинала, но все же смогла приблизиться.
        Только поздно. Его уже приковали, над головой сгущались тучи, разверзлось небо, трещали молнии, готовые покарать Шики. Жрец читал призыв кары. Видела, как он простился с жизнью, но я прижалась к нему и накрыла руками, притянув к груди, сказав всего одну фразу:
        - Одна кара на двоих! - и боль застила глаза.
        Удаленно слышала крик, не понимая, мой это крик, или же кричал Шики, а может, кричали оба. Но кожу жгло огнем небесной стихии. Кости трещали, выворачивались суставы, кипела кровь. Такой боли я еще не ощущала. Потеряла счет времени и количеству ударов. Разряды все били и били, но прижимая духа, повторяла лишь одну фразу: - мы с тобой на всю жизнь связаны! - и я провалилась.

* * *
        Сколько прошло времени я не знаю. Но приходила в себя с мыслью, что с нами стало. Выжил ли Шики, ведь он тяжело ранен, отравлен, и те пятьдесят ударов при его ослабленном и истощенном организме мог и не выдержать. Я должна была получить столько же ударов, но состояние мое на момент кары было лучше, небольшая рана и никакого отравления, плюс повышенная регенерация сущности.
        - Пришла в себя? - слышится обеспокоенный голос отца где-то далеко и одновременно рядом, - глупая девчонка! Ты так и умереть могла! - картинка перед глазами постепенно восстанавливается, смотрю на него и вижу не спавшие все это время глаза, истощение, а еще отравление, и первый вопрос:
        - Пап, что ты сделал? - пытаюсь подняться на локтях, но меня скрутила резкая боль по всему телу, пришлось лечь обратно.
        - Ничего, - буркнул отец, - помог единственному дорогому существу, - но меня не устраивал такой ответ, смотрю на отца пристально, как дракон на допросах, отец сдался: - хорошо. Воспользовался умениями твоей матери, - показал на лежащего рядом Шики, - я тоже кое-что умею, и его яд теперь в моем теле, - я все-таки привстала и посмотрела на духа. Отец тут же сказал: - он в крайне тяжелом состоянии, но выживет, - показал на бок, который все еще кровоточил, - рана глубокая, и кровь моя ему не помогает. А еще магическое истощение, рваная в лоскуты аура, - говорил отец, - если бы не ты, он не пережил бы и половину ударов. Ты приняла на себя большую часть. Так что ты его и правда спасла, - криво улыбнулся.
        - Ты чего? - коснулась его руки, но он в миг ушел в себя. Взгляд стал таким печальным, что хотелось плакать самой, но отец ответил на это с иронией:
        - Ты смогла спасти того, кого любишь, а я думал, что меня бросили. Все это время я думал, что меня бросили. А оказалось! - но что именно оказалось мне так и не сказали. Я перевела тему в другое русло.
        Не хотела видеть отца таким. Спросила, что стало со всеми остальными. Меня интересовали в первую очередь «Журавли». Отразилось на них принятие в культ Шики, или нет, а потом про всех в порядке важности. Отец отвечал:
        - С Журавлями все хорошо. Первое место по праву ваше, как и ты, победитель этого турнира. Того, что Шики из семьи Сюэрэ не знал никто, - и тут широкая улыбка, - только Зел, и то, он не сказал это во всеуслышание, по его роже понял, - я не удивилась. Зел всегда себе на уме.
        Нас с Шики помиловали, кара нас не убила, мы свое получили, так что перед законом обоих континентов, по решению правителей-драконов мы признаны невиновными. За то время, что мы с Шики провели без сознания, был распространен по всем континентам приказ, подписанный драконами-правителями о том, что мы чисты перед небесами, на нас не ведется охота и за наши головы не назначена награда, к нам никаких претензий. Истинное имя пепельного духа благополучно забыли. Как и о культе моей матери. Культы и ордена единогласно приняли решение забыть о том, что видели на арене.
        Дальше было интересно. После нас кару приняли остальные виновные. А именно Иштар и его пособник по ритуалам. Им зачитывали приговор, перечисляли имена убитых, и был шок, реакция на то самое имя последней жертвы, ради которой был направлен ученик Ирисов, это имя не зачитали. Они метались, просили все выяснить, но когда на них посмотрел глава Арэ, Иштар все понял. Заявил на всеуслышание: «- Нас подставили! Выманили и подсунули несуществующее тело!».
        За это Арэ повинился. Рассказал, как все было, в подробностях. Как призывалась душа, и не простыми ритуалами, а высшими призывами, как жертва ритуала просила прощения и благодарила за освобождение от цепей, но ничего не говорила и уходила в реку перерождения. Про символ, спрятанный, отзеркаленый, про оказанную Зеллосом помощь в поимке, про моё непосредственное участие, и мой план, который мы привели в исполнение и смогли поймать приносящих жертвы. Но так и не поняли, кому они их приносили. Зеллос так же разводил руками и не знал, обещал выяснить.
        Столб молний ждал обоих. Иштара казнили первым. Он стойко принял кару, при этом смотря на Зеллоса прожигающим взглядом ненависти. Получил сотню ударов. Выжил, но мастером быть перестал. Его аура и каналы энергии полностью уничтожены. Сгорели в разрядах. Он стал бессмертным калекой. Будет жить долго, но не сможет воспользоваться ни единой техникой. Дальше шел его пособник. Тот не выдержал и половины ударов, сгорел и рассыпался пеплом. Столб отозвали, жреца отправили обратно в храм Небес покровительницы Дьяхэр.
        - А с цветочницей? Что с ней сделали? Ее казнили?
        - Нет, не казнили, - сказал отец.
        - Как это? Она убила мужа, по ее вине погибло столько народа! - но там столбом не пахнет. Ей придумали участь куда страшнее.
        Как сказал отец, у нее запечатают способности духа цветов, она перестанет быть мастером, ее изгонят из светлого города, не примут в темных землях, она станет изгоем, и никто не поможет, как бы она не умоляла, на ее лбу метка «Отчуждение». Так карают только особо провинившихся. А она не просто убила, а скрыла правду, подговорила лекаря, подставила другого, кроме этого на нее нашлось еще несколько сотен трупов.
        Признались слуги и ближайшее окружение, только чтобы не быть к этому причастными. Она их запугала, угрожала, лишь бы они молчали, а они молчали, пока не стало безопасно разглашать все ее секреты. Все как один сказали, по ее указке были убиты камердинер, девушка-бабочка, та самая служанка, принесшая мне письмо, и еще много кто погиб по ее указке. Арэ закрыл много дел, ушли папки с убийствами старой давности, все из-за того, что у ее слуг освободившиеся языки и души. Она держала их на коротком поводке, а теперь этого поводка нет. Собственно как и страха.
        Все ее прислужники рассказывали тайны и секреты госпожи. Один из таких секретов развязал Зеллосу руки. Он смог не только восстановить свой статус, но и повысить его. Но отец не стал мне рассказывать, как именно он это провернул, Зел обещал сам приехать и рассказать, как только восстановит прежние порядки в культе «Ирисов».
        - Еще кто интересует? - отец сидел рядом со мной, держал за руку. На его губах улыбка, он рад, что я пришла в себя, а еще рад, что мы наконец-то можем поговорить не скрываясь. Он был судьей, я одной из участников турнира, общаться нам было нельзя по правилам турнира, и не важно, что я его дочь, а он мой отец. Теперь турнир закончен и нам можно не прятаться по комнатам, чтобы поговорить.
        - Что с Риэль? - о ней я не слышала давно. Она пропала и не показывалась.
        Оказалось все просто. Девушку отправили в соседний город. Там смотрины и Риэль скоро выйдет замуж. Она высказывала свое мнение в красках, с битьем посуды и порчи приданного, была категорически против, но это было сначала. Ровно до того момента, пока не увидела жениха. Ее уговорили приехать, сказали, не понравится, не приглянется, можешь не жениться. Ри приехала, воротила нос, не хотела даже говорить, но стоило поглядеть ему в глаза, тут же воспряла духом.
        - Ее отец поведал мне, как летели искры, как грело пламя, как алое марево чувств окружили их, - узнаю Ри, у нее не может быть по-другому. Только так, романтично, с благословения ее покровительницы. Папа продолжал: - они лишь встретились взглядами, и она поняла, что жить будут долго и счастливо, - слушая его, задалась вопросом о моей семейной жизни:
        - Пап, а что с нами? - показала на Шики.
        - Как и писала твоя мама, - показал на ее дневник и записи, - вы теперь связаны на всю жизнь. Супруги перед небом и землей, в свидетелях все живые и мертвые. Боги приняли ваш союз.
        - Я не стала сестрой, - улыбнулась, - это хорошо. Я хочу пройтись, - показала на пол. Отец поднял меня, накинул на плечи теплый халат, на ноги тапочки. Предложил руку, взяла под локоть и пошла следом за ним, и только когда подняла взгляд и осмотрелась, поняла, я не у себя дома, - где мы?
        - Дома, - подмигнул мне отец.
        - Клан «Черный цветок»? - это сколько мы провалялись без сознания, сколько добирались и как именно? Мы ранены, Шики отравлен, едва выжил. Со мной проще. Отец сказал:
        - Мне помог Зеллос, а так же культ Журавлей. Они сделали крюк, лишь бы помочь вам с Шики. Сказали, что будут вас ждать. И им не важно из какого рода их старший мастер. А ты стала им сестрой.
        - Ребята, - всхлипнула, мне их не хватало, - я обязательно их навещу, ведь я стала частью культа. Но после того, как поставлю Шики на ноги. А Заастар? Как меня отпустили? Кого назначили опекуном ребенка господина Маирина и главой ордена «Золотой лилии»?
        - Там все сложно. Я потом тебе скажу. Лишь одно знаю, орден в надежных руках. Подобного не повторится.
        - Я рада.
        - Но все равно что-то не так, - посмотрел отец, - рассказывай.
        - Просто там моя жизнь, - опустила взгляд, - а еще там могила мамы, - отец пообещал:
        - Ши, мы перенесем ее тело и сделаем ей усыпальницу здесь, - я как маленькая хлюпала носом, - не расстраивайся. А насчет Заастар, не думаю, что тебя захотят видеть в светлом городе ближайшие пару лет точно, твое имя по прежнему на слуху. Побудь со мной. Восстановись, вылечи своего серого духа.
        - Ты прав, - обняла родителя, - у меня в клане много дел. Одно исцеление Шики займет несколько месяцев. А еще хочу стать сильнее.
        - Не ожидал другого, - притянул к себе, поцеловал в макушку, - я обучу тебя способностям рода, ты узнала лишь малое из того, что должен знать дух крови. У меня лучшая библиотека на темном континенте. Да и смысл тебе темной возвращаться в светлый город. И ради кого?
        - Ты прав. Все те, кто мне дорог, или там не живут, или рядом, - перед глазами дух, лежащий рядом со мной на кровати. Его паршивое состояние, разорванная в клочья аура и разрушенные меридианы, восстановить можно, но времени займет не один месяц. Шики придет в себя. От яда он почти избавился, рана затянется и тогда можно приводить в порядок остальное. Укрепляющие отвары, настои, лекарства и конечно моя кровь и способность мамы обмениваться нитями и каналами энергии. Ему долго восстанавливаться. Но не безнадежно.
        - Пошли, покажу клан и познакомлю с подчиненными, - вел меня отец. И тут я увидела отражение, меня не стало. Прозрачно-белая кожа, видны вены и суставы, словно я обтянутый кожей скелет. И не это пугало, а то, что стало с моими черными волосами. Они словно снег, изумрудная россыпь, в которой отражались блики солнца, - а ты думала все так легко? Вы были ранены, Шики сильнее, ты приняла огонь на себя, получила больше ударов, выжила и не отступила, продолжала закрывать духа собой, - показал на волосы, - это от перенапряжения, сил в тебе осталось мало, тьма почти растаяла. Вот организм и отдал тьму, не из души, а из тела, точнее из волос. Плата за жизнь.
        - Не часть жизни забрали, уже радует. Просто непривычно.
        - Не переживай, - успокаивал отец, - это временный эффект. Когда ты полностью восстановишься, твоя тьма снова станет насыщенной, цвет волос восстановиться.
        Трогала волосы, заправляла за уши, откидывала назад челку. И понимала, я привыкаю. Заинтересовал сильнее побелевших волос, узор вокруг шеи, словно шов, казалось, моя голова пришита к шее, смешно. На деле это связывающая нас с Шики печать брака. У него такая же должна быть. За бинтами и одеждой не заметила.
        - Это все не важно, - отмахнулась, - привыкну. Просто необычно. Буду уточнять, смотря в зеркало, я это, или кто-то другой, - улыбнулась и пошла за отцом.
        Он вел меня по длинному коридору, рассказывая, что где находиться. Все кто нам попадались на пути, кланялись и приветствовали. Лишь один фыркнул. Закутан в черное одеяние с маской на лице. Высокий хвост черных волос, острые уши, алые глаза с вертикальным зрачком. В его руках нагинато, меч с длинной рукоятью, он мастер, просто так подобное оружие в руках не держат. Отец представил его как главу стражи, назвал имя Ясяхэ, род Эдрэ, дух крови и мастер меча. Дух посмотрел, назвал меня непонятным словом, получил от отца такой взгляд, что тут же склонил голову в знак уважения, но при этом, не прося прощения за слова.
        - Ясяхэ, поясни! - требовал отец.
        - Полукровкам не место в клане, какими бы они способными не были, - нагинато указывало на меня, - я не пойду против вас, глава, - снова поклон, - но ее не приму, - отец отошел от меня, подошел к духу и взял его лезвие в руку, потекла кровь, не меняя выражения лица, отец сказал:
        - Клянусь кровью, еще раз услышу подобные слова в адрес дочери, - тут дух шарахнулся, - то ссылка на окраины клановых земель покажется тебе отдыхом на берегах черного озера, - не знаю что такое черное озеро, лишь слышала, это своего рода небесные чертоги для темных, особенно духов крови, так как солнце нам противопоказано. Курорт, как в светлых землях «Бесконечный берег», солнце, море и песок, а так же всевозможные развлечения, угощения и алкоголь. Не увлекаюсь таким, но о чем речь понимаю. Отец сказал это раз и его услышали.
        - Я был не прав, глава, - склонил голову, - не признал в этой снежной девушке вашу дочь, - я поняла, в чем дело, хотела сказать, как отец меня опередил:
        - Если бы ты перенес столько же ударов молниями карающих столбов, сколько и она, то ты поседел не меньше бы, - тут у духа совсем упала челюсть. Перенести кару столба и молний не каждый может. А я не только стою, пусть и потеряла цвет, но и не падаю, при силах и почти полных каналах энергии. Дух поклонился мне лично, сказав:
        - иньи, - обращение к девушке у духов крови. Это единственное, что я знаю из языка народа крови, - я выказал вам неуважение, назвал недостойной, прошу меня простить, - еще поклон, - если ваша честь задета, скажите и я проведу перед вашими покоями неделю на коленях, - я в ступоре, и только одно:
        - Определенно это не так. Вы защищаете честь клана, жителей клана, вы не задели моей чести, - поклон и отцу, - отец, ты обещал мне показать поместье и еще библиотеку, - он положил на мое плечо руку, махнул на капитана и повел дальше по коридору. А капитан так и остался стоять, в поклоне. Я не стала уточнять, каким именно словом меня назвал дух, за это он уже извинился. Мы шли и на пути больше никого не видели. Как сказал отец, идут приготовления к ужину.
        Отступление. Ясяхэ Эдрэ. Капитан стражей
        Впервые за семьдесят лет глава покинул клан и поместье. А все началось с появления опального главы Зеллоса, их разговора. Ушел, глава был сам не свой, потом вернулся, принял приглашение на турнир в качестве судьи и уехал. Как услышал из разговора главы и Зеллоса, из-за какой-то девчонки. Не знаю, что ему наплел глава Пурпурных, и куда повел, но глава выглядел воодушевленным, радостным.
        Оставил все на меня и отряд, сказав, что доверяет нам и даже не просит отчет о нарушениях и проведенных операциях. Взял лишь троих духов в сопровождение. Просил, чтобы все было тихо и спокойно. Мы выполнили его просьбу. Жили как обычно. Ничего за его отсутствие не произошло. Как обычно.
        Вернулся почти через месяц. Вместе с Пурпурным главой, на руках белобрысая, почти прозрачная девчонка, а дух болот нес мальчишку из серых духов. Оба гостя в тяжелом состоянии. Мальчишка отравлен, ранен и изжарен столбом молний, девчонка пострадала на турнире. Сопровождал главу и Зеллоса культ «Журавлей», пепельный дух их старший мастер, а белобрысая девчонка одна из команды. Просили держать их в курсе. Глава поблагодарил и сказал, что передаст все девушке, как только она придет в себя.
        Зеллос ушел из клана на следующий день, вернулся к себе восстанавливать культ после Иштара. Как слышал, его казнили столбом, как мальчишку. Но у парня остался призрачный шанс вернуть силу, а Иштар перестал быть мастером. От его меридиан и нитей энергии ничего не осталось.
        Глава не покидал покоев девчонки почти неделю. Не ел, не спал, сидел и поддерживал ее своей кровью и силами, девчонка пришла в себя, могла передвигаться, а мальчишка из пепельных духов еще не скоро оправится. Глава решил показать ей клан, принять ее в наши ряды. Я ему благодарен за все, что он для меня сделал. Воспитал и научил всему, что я знаю, но признавать полукровку я не собирался. Об этом сказал главе, назвав ее смеском и выродком:
        - Ясяхэ, поясни! - требовал от меня глава.
        Его взгляд был для меня не понятен. Ведь она всего лишь полукровка! Почему Итиар решил принять ее, за какие заслуги? За то, что турнир выиграла? Так не велика честь! Ничего особенного. Могла бы и к темным культам примкнуть, не обязательно в наш клан лезть. Я высказал свое мнение:
        - Полукровкам не место в клане, какими бы они способными не были, - нагинато указывало на девушку, бледную, как призрак. Мне казалось, если подует ветер, ее унесет или развеет, - я не пойду против вас глава, - снова поклон, - но ее не приму, - девушка не понимала что происходит, смотрела на все с недоумением, глава отошел от нее, подошел ко мне и взял лезвие моего клинка в руку. До дрожи знакомый запах крови, глава показал порез, текущую кровь и сказал:
        - Клянусь кровью, еще раз услышу подобные слова в адрес дочери, - меня не стало. От этих слов готов был самолично головы лишиться или на солнце выйти, - то ссылка на окраины клановых земель покажется тебе отдыхом на берегах черного озера, - глава сказал лишь раз, я его услышал и запомнил, без полной информации делать выводы и высказывать свое мнение не стану, не то может быть иначе. Первое и единственное предупреждение.
        - Я был не прав, глава, - склонил голову, понимая, что меня помиловали и не собираются казнить, - не признал в этой снежной девушке вашу дочь, - девушка наконец-то поняла в чем, хотела что-то сказать, как глава ее опередил:
        - Если бы ты перенес столько же ударов молниями, сколько и она, то ты поседел не меньше бы, - тут у меня и правда перестало биться сердце. Я знал, что мальчишка из серых подвергся каре, а тут девчонка. Перенести кару столба и молний не каждый может. А она не только стоит, лишь потеряв цвет волос, но и не падает. Девушка при силах и почти полных каналах энергии. Я не мог, не поклонился ей лично, сказав:
        - иньи, я выказал вам неуважение, назвал недостойной, прошу меня простить, - еще поклон, - если ваша честь задета, скажите и я проведу перед вашими покоями неделю на коленях, - девушка отошла на шаг назад, но ответила:
        - Определенно это не так. Вы защищаете честь клана, жителей клана, вы не задели моей чести, - снова поклон ей и главе, она не собиралась брать плату, выказывать пренебрежение или гнуть на оскорбление, наоборот, хотела загладить конфликт, мной же и начатый. Необычная девушка, - отец, ты обещал мне показать поместье и еще библиотеку, - он положил на ее плечо руку. Глава был расслаблен. Он отпустил ситуацию.
        На его губах я впервые за долгое время видел улыбку, казалось, он забыл все, что тут произошло, махнул на меня и ситуацию рукой, повел дочь дальше по коридору. А я так и остался стоять, в поклоне. Девушка поразила меня в самое сердце. И если я правильно понял, она приняла кару небес вместе с серым духом. Следовательно, их жизни связаны. А тот красный ошейник на ее шее означает брачную метку. Она разделила жизнь и смерть с тем серым духом. На такие отношения не каждый способен, как и на жертвы. Поразительная девушка! Надеюсь, она не откажет мне в чести называть ее госпожой и служить ей, как и ее отцу.
        Несколько дней прошло, а она практически не покидала библиотеку. Лишь возвращалась в комнату, поила своей кровью серого духа, обрабатывала его раны, перевязывала и уходила обратно. За это время она постепенно восстановилась, чувствовалась сила крови, наследие клана, ее можно было определить по окружавшей ауре, как у главы, но вот тьма души и сущности до сих пор не пришла в норму. Волосы по-прежнему белые, без намека на тьму.
        - Капитан Ясяхэ, вы что-то хотели? - не поднимая взгляд, читая книгу по истории духов крови, спросила госпожа. Она читала, не зажигая свет. Лишь капля крови возле ее лица светилась тусклым алым светом. Простой призыв крови, доступный даже ребенку, стал у нее получаться без усилий.
        - Хотел принести вам клятву верности, - думал склонить голову, на что девушка сказала свое резкое «нет», ей это без надобности, - это нужно мне, - она отложила том по магии и сказала:
        - Я не собираюсь, как отец возглавлять культ и клан, у меня на будущее другие планы, - смотря на меня, беря другую книгу, - я получу знания, познаю свою суть духа, примкну к роду, вылечу мужа, а потом вернусь в культ Журавлей. Пока не восстановиться Шики я не покину клан. Но продлится это не долго.
        - Мне все равно, - но она была непреклонна, - я хочу служить достойной, а вы достойна клятвы верности, - легкий поклон.
        - Ваша клятва верности на многое меня обяжет, а я не хочу быть обязанной, - хлопнула книгой, потушила алый свет, - спокойного сна, капитан, - ушла к себе в комнату госпожа. Я вернулся на пост. Нести службу моя обязанность, но я хотел большего. Не просто служить клану, а всем ее главам, даже полуковке, она дочь главы, значит, она такая же глава, как и он. Но она отказала мне в служении, как и отказалась от титула главы.
        Шиэль
        Прошел почти месяц как я в сознательном состоянии нахожусь в клане отца. Все это время я ищу информацию о культе мамы, а еще лечу Шики. Дух медленными шагами восстанавливается. И все хорошо идет, живу в клане, никому не мешаю, отец учит магии, старым ритуалам, остальное время я провожу в библиотеке, но кое-что меня все же напрягает. Капитан действует мне на нервы. Не только постоянным присмотром, но и периодическими повторами своего предложения служить мне как отцу.
        Я не принимала его клятву верности. Отказывала каждый раз. Он настойчив. Не понимает, что мне не нужна его присяга. Не потому что он уже служит отцу, нет, просто я не собираюсь как отец возглавлять клан, мне это не нужно. У меня совсем приземленные мечты. Вылечить Шики, вернуться к Журавлям.
        Кроме этого хочу разобраться в том, в чем не смогли разобраться великие умы и стратеги культов и орденов восемь десятилетий назад. На каком основании культ мамы вдруг решил взбунтовать и захватить власть на всех континентах. Но это после того, как я соберу достаточное количество информации. И вообще, об этих планах никто не знает. Я ни кому не собираюсь рассказывать, пока не буду уверена.
        А тут этот капитан со своей присягой. Уже десятый раз достает меня и не слышит слов отказа. Как и сегодня, он пришел на поле тренировок. Сам пришел к отцу, вызвавшись учить меня магии духов. Я не отказывала ему в этом, но, как и в прошлые разы, по окончании урока, он преклонил колено и сказал:
        - Примите мою клятву, госпожа Шиэль, - но его привычный ритуал преклонения нарушил отец, сказав:
        - Ясяхэ, она отказывает тебе в десятый раз, - напомнил о количестве неудачных попыток, - не наводит ли тебя на мысль, что все попытки заранее бесполезны?
        - Я не отступлю, - склоняя голову, сказал капитан.
        - Как и я. Не имею привычки менять свое решение, - сказала капитану, легкий поклон отцу, - я пойду, проведаю Шики, - капитан остался с отцом. Папа поведает ему мою точку зрения. Надеюсь, капитан Ясяхэ отстанет от меня со своей присягой и клятвой верности.
        Все это время пока мы в клане отца, Шики не приходил в себя. Прошел почти месяц. Раны затягиваются, яд в крови отсутствует. Осталось довести до идеального состояния тело, полностью восстановить и исцелить, а потом лечить магическую составляющую - меридианы и ауру, а так же нити энергии. На все это мне понадобиться несколько месяцев. Если все пойдет гладко и без неприятностей, то даже меньше, чем я предполагала.
        В комнату вернулась и застала сидящего на кровати Шики. Он не видел в темноте, как я. Какое-то время стояла и наблюдала, как он пытается осмотреться по сторонам. Улыбнулась, зажгла алые светляки из своей крови над его головой, села радом и спросила, как он себя чувствует. На что дух не ответил, но взяв меня за руку, потянул на себя, притянул к себе и просто держал в объятиях. Я не возражала, а потом спросила:
        - Как себя чувствуешь?
        - Странно, - показал на шею, - как будто я и ты одно целое, словно наши чувства перемешались между собой, ощущаю и тебя и себя, словно мы в одном теле, - показал на мою шею, - и видя это, могу сказать, что так и есть. Так что ты сделала?
        - А что ты помнишь?
        - Жреца Осварина, призыв кары, столб, молнии, а потом твои руки и слова, «мы с тобой одно целое», - улыбка, касание моего лица, - так ты разделила со мной кару и небеса нас соединили? - я лишь кивнула, а он сменился в лице, стал серьезнее, - а если бы погибли оба! Что бы тогда! Ты об этом подумала?
        - Подумала, - коснулась его руки, положив поверх свою, - именно об этом и подумала, когда накрыла тебя собой от небесных раскатов, говоря эти самые слова. О тебе и обо мне подумала.
        - Больше так не делай, - притянул меня к себе, зарываясь носом в волосы.
        Я сидела в его руках, слушала сердце и дыхание, а он вызывал толпу мурашек по моей спине. Дышал тяжело и часто, сжимая руки на моих плечах. Но в конце-концов, отпустил, спросив о том, что пропустил. Все пересказала, как мне отец, так я Шики. О том, что цветочница теперь изгой, что Иштара и его пособника по ритуалам покарали тем же столбом, но им не повезло. Иштар перестал существовать как мастер, а его пособник рассыпался пеплом. Культ Журавлей победитель турнира, как и я.
        - А насчет нас не переживай. Мы более не интересны культам и орденам, ведь перед всеми оправданы небесами и карой. Пережив те разряды, наши тайны и личности остались при нас, всем стало наплевать на то, из какого культа моя мать, и из какого культа и рода ты, обвинять, охотиться и уничтожать нас не станут.
        - Извини меня, - поник Шики.
        - За что? - не поняла, за что он извиняется.
        - За то, что скрыл от тебя свой род, - я не просила уточнять и рассказывать всю его историю, но он решил мне рассказать самое главное и важное: - мой род ужасен, коварен, за ним тянется шлейф из крови и убийств, как и говорили судьи турнира, все так. Сюэрэ - паршивый род, от нас не зря отказался Пепельный клан, наследие у моих предков то еще, как и прошлое. Но это мое прошлое и часть меня.
        - Я не спорю, и мне не важно, - он ухмыльнулся и сказал, что другого не ожидал, - так что давай посмотрит на каком этапе твое выздоровление, - он повернулся ко мне. Я взяла его за руки и заглянула в энергетическую составляющую. Работать и работать. Но не безнадежно. Надо отдать должное организму духа, восстанавливается Шики на удивление быстро. Тело излечилось от яда, раны затянулись, остался рубец, а скоро на его месте будет лишь белая полоса шрама.
        - Как мои дела?
        - Можно приступать к лечению другого направления, - и вытягивала из него поврежденные каналы энергии. Перемешивала, сливала со своим телом, часть его каналов стала моей, а мои каналы стали его. Потом будет больно, но это потом.
        А пока у нас прогулка по поместью клана. Держала Шики под локоть. От долго лежания в кровати у него не шли ноги, не слушалось тело. Но постепенно все вернется. Мы шли к отцу, чтобы выказать почтение и заодно пройтись.
        Отца нашли в его кабинете. Постучались и зашли. И он был не один. В кресле напротив папы сидел Зеллос. Увидев нас, дух подошел и каждого обнял, но при этом каждому из нас готов был дать затрещину за глупость. Особенно Шики. Тот мог поступить иначе, как сказал Зеллос, у него была альтернатива тому сраному заклинанию.
        - Присралось тебе использовать именно то самое! Не мог найти вариант менее проблемный, но более эффективный? Ведь ты же мастер высшей ступени!
        - Импульсивность меня подвела, а еще желание размазать Аганира тонким слоем по арене, - я видела его гнев, злость и ненависть, - не стоило мне отзывать заклинание, - с этим вариантом Зел так же согласился.
        - Можно было просто сделать вид, что не услышал слов противника. За это тебе бы устроили допрос, немного подержали под следствием, но отпустили бы, списав на несчастный случай и адреналин, - его поддержал отец, сказав:
        - К тому же Зеллос прикрыл бы тебя, сказав, что претензий к культу Журавлей не имеет. Аганир не такая уж и важная шишка. За его спиной никто не стоит, - Зеллос продолжил рассуждать, высказывая свое мнение:
        - Подох и ладно. Он меня раздражал. Ничего кроме бахвальства и смуты в сердца учеников не селил. Сам бы от него избавился. Думал, подвернулся случай, утонет в цветах, но ты поступил иначе. Отозвал цветы и подверг себя опасности. Из-за твоей милости к врагу возникли проблемы.
        - Знаю, что не прав, - Шики надоело оправдываться, как ребенку перед взрослыми дядями, он начинал злиться, хмуриться, - я это сказал и повторять не собираюсь, - от нас отстали, а отец предложил ужин. Зеллос с собой принес мяса, вина и еще немного овощей, мясо можно пожарить на огне, как и овощи. Устроить импровизированный костер собирались во дворе поместья.
        Расположились, устроили пикник на природе, под светом луны. Вынесли кресла, стол. Зеллос занимался мясом, мы с Шики резали овощи, отец разливал вино. Меня интересовали другие новости, связанные с ритуалами. Отец сказал, что Зел собирался проводить собственное расследование. И он его провел. Но так толком ничего и не нашел. Зеллоос сказал, что тех, кому приносили жертву, может быть целый пантеон, не призывать же всех покровителей. А еще могут быть темные, забытые боги. Те, кому приносили жертвы темные во время смуты. Их тем более к ответу не призовешь.
        - Значит, все кончено и ритуалы прекратились, - сказала я, но Зел меня разочаровал словами о том, что осталась еще одна проблема, - какая?
        - Ты забыла про иные смерти, - я не поняла, о каких смертях речь, он напомнил: - такие, как смерть жениха твоей подруги, - я задумалась, ведь я слышала от Хартара о подобных смертях в других светлых городах, но почему-то мое внимание было привлечено ритуалами, знаками и тому, кому они направлен.
        - И что по тем смертям? Кому они направлены и что несут?
        - А этого я не знаю, - развел руками Зеллос, - были упоминания в старой литературе, исторические записи, что-то в клане мелькало перед глазами, - но он не помнил, столько всего читал, что забыл где и в какой именно книге, - нужно перечитывать заново все, что я читал из подобного рода ритуалы.
        - А может и не придется, - посмотрел на него Шики.
        - Что ты имеешь в виду? - спросила я.
        - Ты помнишь все старинные трактаты? - обрадовался было Зеллос, но Шики усмехнулся, и как жаль, что вижу все его эмоции только я.
        - Есть один старый дух, и я не про Лазурного Всезнайку, - посмотрел на Зеллоса, тот сказал, что это его знакомый торговец информацией, найдет все что угодно и на кого угодно, - у меня есть знакомый дух, сведущий в ритуалах и поклонениях. Знает, кому и как приносят жертву, что при этом получают взамен. Ведь не просто так Иштар и его пособник приносили жертвы и получали удачу в боях. Там было что-то еще. Он должен об этом знать. Но предупреждаю, - посмотрел на всех сидящих рядом, - его нет для всех живых и мертвых в этом мире, - а это значило лишь одно, он из запретного культа. Или из его или из маминого.
        - Далеко до него?
        - Далеко, - сказал дух, откусывая кусок мяса, - отсюда почти месяц пути, - показал на горы, - и я не про горы, он вне досягаемости, - значит, он в пустынных землях. Черные пески опасная территория. Но раз он там живет, то может постоять за себя.
        - И кто он? - спросил Зел, - я его знаю?
        - Его все знают, - усмехнулся муж.
        Больше про загадочного «покойника» он не сказал. Просто ел. Зеллос ел мясо, запивал вином, расслабился и получал от компании и возможности просто так посидеть удовольствие. Отец тянул стакан крови, как и я. Мне не нужна еда, лишь кровь. Как и всем духам крови. Глядя на Шики, жующего овощи, у меня возник вопрос, как его кормить.
        Пока он восстанавливался, спал и не приходил в себя, ему хватало только трав и настоев, заменяющих ему еду. Этого было достаточно. А теперь нужен полноценный прием пищи. Мне еда не нужна, кровью обойдусь. Думала, как быть, решилось само. Зеллос пригласил нас к себе, сказав:
        - У меня подлечитесь, - отец не возражал, раз духу нужно восстанавливаться, а в клане нет всех необходимых условий, сказал, что могу взять всю литературу, которую посчитаю нужной. Но с возвратом. Она нужна для полноты коллекции. Говоря, отец улыбался, я обещала все ему вернуть.
        - Пап, - прижалась к родителю, - спасибо за все, - он погладил меня по волосам и просил навещать, не забывать старика, - ты не старик, - он рассмеялся и согласился, но все равно просил его не забывать и навещать. Пообещала.
        Ужин прошел на ура. Мы с Шики сидели рядом. Я в кольце его рук, он носом в моих волосах. Все было спокойно и тихо. Зеллос слегка перебрал, говорил глупости и еще кое о чем проболтался. Касалось это прошлого. Не сказал ничего конкретного, все размыто, но как всегда, этот дух знает куда больше, чем говорит. Спрошу, когда друг будет трезв. Не хватало мне дополнительно-ненужной информации.
        Отец отправил всех спать. Зел шутовски поклонился, ушел в выделенную ему комнату, как и мы с Шики. Вела его под руку, ноги все еще плохо слушались. Легли спать не привычно, я в кольце его рук, прижатая спиной к груди, под одним одеялом. Его дыхание щекочет шею, а в ухо шепчутся слова:
        - Жена, - я закрыла глаза, кивнула и назвала его мужем. Так и уснули, прижавшись друг к другу. Не знаю, что будет дальше и каков наш путь, но мы точно будем вместе и рядом. Я на это надеюсь.
        ЭПИЛОГ
        Где-то …
        - Господин, значит, все те жертвы были зря? - склонил голову младший, на его голове капюшон, не видно лица и расовых признаков. Как и у его господина. Такой же капюшон и полная скрытость от посторонних глаз. Никто не поймет кто перед ним, не вспомнит лица, даже если каким-то образом увидит.
        - Нет, не зря, - не видно как улыбался господин в капюшоне, но по голосу слышно. Он доволен тем, что произошло, - все, что случилось в Заастаре нам на руку. Девчонка полезна, ее знания и умения культа Ликориса нам пригодятся, как и ее пепельный дух, из рода Сюэрэ. Мальчишка будет одной из фигур в переговорах с тем самым затворником, - господин еще многое сказал, рассуждал в слух, но младший не слушал, ему все равно на планы, ходы и повороты, прикажут - выполнит.
        Младший никогда не вникал в замыслы, не знал, что творилось в голове его господина. Просто шел за ним. Планы и замыслы всегда оставались в голове старшего, он лишь выполнял приказы. Одним из которых было проклятие Маирина. Духа болот отравил так же он, но так, чтоб Зеллос не помнил ничего из того дня, с кем виделся, говорил. Что бы его личность растворилась в его воспоминаниях.

* * *
        - Дальше-больше! - сказал старший.
        - Ваш приказ, глава! - склоняя голову, ждал слов старшего.
        - Ждать, они сами придут к нам в руки. Девчонка и дух начнут искать информацию, навестят одного нашего знакомого, - тут младший посмотрел на старшего, - именно. Нам нужно навестить его раньше, - младший кивнул, ждал дальнейших распоряжений, - напомни про долг крови и скажи, что можно говорить, а что не стоит. И если забудет, скажи про то, кому он должен, и что я для него сделал. Желательно в красках и подробно, - улыбка младшего и ответ:
        - Да, глава, - и хотел выйти, как господин добавил:
        - И еще, нужно отвлечь Зеллоса Эвраэ. Этот болотный дух путает мне все карты. Подкинь ему что-нибудь по смерти Маирина и запутай посложнее, уведи на светлый континент или куда-нибудь подальше, - улыбка на губах старшего, непоколебимая покорность младшего. Он покинул кабинет, а господин остался.
        Ходя из угла в угол, думал, как все представить девчонке. Подать информацию и факты так, чтобы она поверила сразу и без подозрений. Она ему нужна, с ее помощью он возродит культ, учение. Но нужно войти в ее доверие. Что для этого сделать он не знал. Поэтому и не находил себе места.
        - Что же мне тебе дать, чтобы ты согласилась со мной работать? - но на его вопрос так никто не ответил. Да и не собирался глава спрашивать других. Сам найдет выход, всегда находил. И нашел. Что-то придумал. Улыбнулся сам себе. Вышел из кабинета, у него есть идея как обыграть все так, как надо. Девочка по собственной воле будет ему помогать. Сама придет и согласиться.