Ведьмин дом на отшибе Вадим Селин
        Ваниной семье повезло. Прабабушка завещала им собственный дом - старинный особняк, окруженный высокой кованой оградой. Только почему вокруг этого дома царит вечная осень? Почему так странно ведут себя новые Ванины одноклассники? Почему называют его внуком ведьмы? Эти вопросы кажутся Ване очень важными, пока… вокруг не начинают происходить действительно страшные вещи.
        Вадим Селин
        Ведьмин дом на отшибе
        Глава I
        Прабабушкино наследство
        Виктор Сергеевич сказал, что на оглашении завещания и принятии наследства надо присутствовать всей семье и мне в том числе. Я гордился этим, чувствовал себя по-настоящему взрослым. Я никогда в жизни не был на таких мероприятиях, и мне было жутко интересно, как там все будет происходить. Ночью перед этим я даже не спал, все ворочался с боку на бок, никак не мог заснуть.
        И вот наконец наступило завтра, и мы поехали в нотариальную контору. Молодая брюнетка в строгом костюме провела нас в комнату, где стоял длинный стол. Она принесла нам чай и печенье. В комнате был сделан евроремонт в светлых тонах, отчего на душе стало так же светло и уютно.
        Мы сели за стол. Мама напротив папы, а я рядом с ним. Едва мы уселись, как появились наши остальные родственники. Они были одеты в черное. Мы все никак не могли поверить в случившееся. Обменявшись горестными вздохами и рассуждениями о бренности жизни, мы все замолчали.
        Открылась дверь, вошел Виктор Сергеевич и, положив кожаный портфель на стол, уселся на председательское место и начал:
        - Прежде всего я хочу выразить вам, родственникам покойной Валентины Владимировны, свои соболезнования,- обратился он к нам, сложив ладони лодочкой.- Дожив до ста двух лет, она скончалась в собственном доме, сидя в кресле-качалке, с чашкой кофе в руках. Такой смерти можно пожелать каждому, так умереть - везенье.
        «Ничего себе везенье - умереть!» - поразился я.
        - Подумать только - до последних дней жизни она водила машину, вела себя как молодая. Честно говоря, я очень удивился, когда она пригласила меня для составления завещания. Выглядела она вполне здоровой, несмотря на столь преклонный возраст. Я, как ваш семейный нотариус, знаю, что в вашем роду все долгожители и сто два года это не предел. И тут раз - Валентина Владимировна умерла. Покойная оставила завещание, где распределила все свое имущество между родственниками. Итак, приступим к оглашению.
        Виктор Сергеевич выудил из портфеля папку, открыл ее и, обведя собравшихся взглядом поверх очков, начал:
        - «Находясь в здравом уме и твердой памяти, в присутствии Виктора Сергеевича Ильина, нотариуса, я составляю завещание. Алисе, правнучке, завещаю свою машину „Ауди-100“ в полное право пользования…»
        Тут раздался пронзительный визг - это счастливая Алиска завизжала от радости. Я терпеть ее не могу. Она двоюродная сестра моей мамы, ей уже почти тридцать, но ведет она себя как ребенок.
        Бросив на нее неодобрительный взгляд, Виктор Сергеевич продолжил читать.
        Наследников оказалось не так уж и много, причиной тому была трагедия, случившаяся несколько лет назад. Семья наших родственников с маминой стороны ехала на море на машине, и неожиданно из-за поворота вылетел грузовик. Погибли все.
        Скоро я услышал то, что касается нас:
        - «Марине, любимой правнучке, завещаю свой дом со всем сопутствующим имуществом и оставшейся суммой денег. Живите в нем с семьей счастливо. Теперь же я могу спокойно умереть…»
        Распределив всю собственность прапрабабушки Валентины между родственниками и вручив документ на владение перечисленной движимостью и недвижимостью, Виктор Сергеевич удалился.
        Мама сидела ошарашенная. Ей еще никогда не завещали дом. Огромный дом.
        По ее лицу можно было понять, что ее одолевают радость, растерянность и тревога.
        Мой папа - военный. Нам приходится скитаться по нашей необъятной Родине вдали от родственников. Мы кочуем, как цыгане, по разным городам. Где мы только не жили: и в Чите, и в Москве, и в Иркутске. Мы не имеем своего дома, живем в казенных квартирах и мечтаем где-нибудь осесть. И вот такая возможность представилась - нам завещали дом в каком-то Залесенске. Прапрабабушка жила в удалении ото всех, поэтому и виделись родные с ней редко. Теперь папа точно выйдет в отставку, и мы наконец заживем в собственном доме.
        Все родственники покинули кабинет, в нем остались только я, папа и мама. Никто нам не завидовал, все знали, что дом нам необходим.
        - Ну, что делать?- спросил папа.
        - Жить,- твердо ответила мама.- Квартиру нам дадут неизвестно когда и где, а тут целый дом. И деньги. Пусть пока полежат в банке. Игорь, ведь ты уже давно подумывал выйти в отставку. Тем более у тебя контракт заканчивается через пару месяцев.
        - Все понял,- кивнул папа.- Дом так дом.
        С этого дня и началось все то, о чем я хочу рассказать далее.
        Вскоре у папы истек контракт, и он вышел в отставку - не стал его продлевать. Мы собрали вещи в узлы, сели в машину и поехали в наш новый дом. Контейнер с остальной утварью должны были привезти через несколько дней. Оказалось, что дом находится в совсем уж небольшом городишке, я его даже на карте найти не смог, и стоит он на отшибе. По старому мосту мы проехали через речку, и вот показался наш будущий дом. Я принялся его рассматривать. Он был невероятных размеров, по-видимому, со множеством комнат и лестниц. За пределами высокой кованой ограды с пиками по всему периметру было лето - летали птицы, светило солнце, а возле дома было все совсем иначе. Его окружала серая атмосфера, повсюду лежали сухие листья и дул ветер. Этот дом стоял как будто в отдельном мире. В мире вечной осени и плохой погоды. Можно даже было заметить границу лета и осени. Границу представляла собой кованая ограда, окружающая участок. Внутри - осень, а сразу за оградой - лето… Этот жуткий каменный дом напоминал средневековый замок.
        Во дворе ничего не росло, только стояло почти сухое раскидистое дерево, на котором сидел большой черный ворон и каркал. Впрочем, тут просто ничего не было посажено, кроме этого древнего дерева.
        - Как тебе дом, Ваня?- улыбаясь, мама обернулась ко мне. Я сидел на заднем сиденье.
        - П-прекрасный,- ответил я.- Только немного жутковатый.
        Папа заехал во двор, подул ветер, и за нами, сильно и протяжно заскрипев, захлопнулись ворота.
        - Хороший же прабабушка нам оставила дом, я была здесь пару раз, он всегда мне нравился,- восхищенно заметила мама.- Жаль только, что я видела прабабушку всего раза два. Общались мало.
        - И как только она тут жила?- поежился я.- Не дом, а какой-то замок с привидениями.
        - Хватит лирики,- сказал папа.- Берем вещи и несем их в дом. Скоро приедет нотариус и передаст нам все оставшиеся документы на вечное право владения этим домом.
        Почему-то случайно брошенное папой слово «вечное» отпечаталось в моей памяти.
        Я открыл дверь в дом, где все окна были занавешены, вошел в него, огляделся и закричал. Передо мной стояло несколько привидений…
        - И что ты кричишь?- недовольно поинтересовалась мама, следуя за мной.
        - П-привидения…
        - Никакие это не привидения, а старые простыни, ими накрыли мебель. Ну, чтобы она не запылилась.
        Действительно, это были всего-навсего белые простыни. И как я мог их испугаться?
        Внутри дом выглядел хорошо. Зал был громадным, как спортзал в большой школе. В углу у окна стояло кресло-качалка. Наверное, на нем умерла прапрабабушка. Я поднялся на третий этаж, где была уютная комната с диагональными потолками (всегда мечтал о чердачной комнате) и окнами во двор. Ну что, Ваня, давай привыкай к новому жилищу.
        Пролетела неделя. Все это время мы раскладывали вещи по своим местам, подметали двор от сухих листьев (но ветер тут же дул, и листья снова покрывали двор), красили забор черной краской. Я уже привык к тому, что толстый слой листьев застилает наш немаленький двор, и мне уже даже начинала нравиться мрачность. Темный дом, темный двор, высокая кованая ограда…
        Как-то раз мы поехали на кладбище помянуть прапрабабушку (я буду называть ее так), и, когда уезжали оттуда, я оглянулся (меня как будто что-то толкнуло) и увидел, что нам вслед таращится огромный черный кот, больше похожий на пантеру. Он пристально посмотрел на нашу машину и, резко развернувшись, убежал на кладбище. После этого случая мне стало не по себе. Что это был за кот и почему он смотрел на нашу машину?
        Первого сентября я пошел в новую школу, в восьмой класс. Привыкать к новым товарищам и учителям мне было не в диковинку, за свою жизнь я сменил пять школ, эта, стало быть, шестая.
        Я выбрал себе место на последней парте первого ряда, около окна, разложил там вещи. Проходившие мимо меня ребята с интересом поглядывали в мою сторону. Я знаю, что они говорили: «Вон, у нас новенький, пацан какой-то. Интересно, кто он? Из какой школы и почему к нам перешел?»
        Ребята были какие-то странные. Они не бегали, не кричали как резаные, как это бывает во всех нормальных школах, не переворачивали парты и не рисовали на доске. Они молча ходили, сбившись в небольшие группы. И, главное, все они были… одинаковые. Одни и те же невыразительные лица, глухие платья у девочек, рубашки, застегнутые на все пуговицы, у мальчиков.
        «И как они не задыхаются?» - подумал я, расстегнув третью пуговицу от горла.
        Подавляющее большинство одноклассников было одето так, будто они явились из середины прошлого века. Словно в этом Залесенске никогда не слышали о современной моде.
        Прозвенел звонок, и начался чисто символический урок, ведь первого сентября никто не учится по-настоящему. В класс вошла женщина в старомодной темной юбке и легком темном свитере (по такой-то жаре?!) и, произнеся заученную речь насчет безграничной радости видеть своих учеников, она наконец дошла до главного.
        - В нашем классе появился новый ученик - Иван Ткаченко.
        Я поднялся с места.
        - Надеюсь, Ваня, что тебе понравится в нашем городе и, в частности, в нашем коллективе. Выйди к доске и расскажи о себе.
        Я вышел из-за своей парты, прошел к учительскому столу и, обозрев бесцветные лица одноклассников, прокашлялся и выполнил просьбу классной руководительницы.
        - Мой папа военный, мы жили во многих городах, я учился во многих школах. Я уже привык к постоянным переездам и новым одноклассникам. Иногда я даже не успеваю запомнить, как кого зовут - так часто я меняю школы. Но теперь папа вышел в отставку, и мы поселились в доме умершей прабабушки моей мамы. Этот дом очень большой, он находится на краю города, и мне он очень нравится…
        Вдруг я заметил, как все напряглись, переглянулись между собой и стали меня осматривать.
        - Вы что, живете в доме старой ведьмы Валентины?- спросил высокий темненький парень с веснушками на носу.
        - Э…- растерялся я.- Да, прабабушку моей мамы звали Валентина. И мы живем в ее доме. А что такого?
        - Ненормальные,- присвистнул парень.
        - Эдик, успокойся,- одернула его Роза Николаевна (так звали мою новую классную).- Не смей паясничать.
        - А я не паясничаю,- произнес Эдик, и все одноклассники стали переговариваться, искоса поглядывая на меня.- Каждому в нашем городе известно, что Валентина - ведьма. Ей было лет пятьсот…
        - Не пятьсот, а сто два,- поправил я Эдика.
        - Какая разница,- отмахнулся он.- Суть в том, что она была очень старой. Все ведьмы очень старые. Где это видано, чтобы древняя старуха ездила на крутой тачке? А некоторые люди видели, как она ночью летает на метле. И вот теперь в нашем городе появилась ваша семейка. Вы, наверное, тоже нечисть.
        - Эдик, замолчи сейчас же!- прикрикнула Роза Николаевна.- Не превращай урок в балаган!
        Эдик возмущенно замолчал, а я призадумался над его словами.
        Лично я не верю ни в каких ведьм, колдунов, вампиров и все такое прочее. Это все выдумки писателей и режиссеров. На самом деле их не существует. Во всяком случае, так думаю я… вернее, думал.
        После самого первого моего урока в новой школе меня стали все сторониться. За спиной я слышал шепот, а когда резко оборачивался, то видел, что многие смотрят мне в спину, показывают на меня пальцем, и, придя в замешательство от моего резкого поворота, делают вид, что рассматривают что-то в моей стороне, или же, просто пристально посмотрев на меня, идут по своим делам.
        Глава II
        Сочинение на свободную тему
        Минуло несколько недель моей учебы в новой школе, я уже привык к тому, что со мной никто не разговаривает, все обходили меня стороной и в столовой старались не садиться за мой столик. Даже если все столики были заняты, а рядом со мной имелись свободные места, ко мне никто не подсаживался, предпочитая завтракать стоя или на подоконнике.
        - Ведьмин внук,- часто слышал я слова за спиной.
        Я особо из-за этого не страдал, но однажды произошло событие, которое заставило меня всерьез задуматься.
        По русскому языку нам задали на дом сочинение на свободную тему, которое потом мы должны были читать вслух всему классу. Я написал о жизни одного писателя, а вот этот вездесущий Эдик…
        Когда дошла очередь до него, он вышел в центр класса, посмотрел на меня исподлобья, раскрыл тетрадку и произнес:
        - Прежде чем прочитать мою работу, я хочу сказать, что это вовсе не сочинение, не выдумка, а рассказ, основанный на реальных событиях. Информацию я взял из архива, я перерыл кучу подшивок газет, и вот что получилось.
        - Ну что ж, давай послушаем, что там у тебя получилось,- сказала учительница русского языка Ольга Витальевна.
        И все начали слушать.
        - Давным-давно в Залесенске был построен дом. Неизвестно кем и неизвестно когда. Дом окружала особенная атмосфера, вокруг него вечно был туман, над домом сгущались тучи даже в хорошую погоду, и казалось, что этот дом живой. Он жил своей жизнью. Дом окружали высокие кованые ворота, за пределы которых могли попасть немногие. Самое интересное, что на них не висел замок, а они все равно не открывались. Запускали только тех, кого считали нужным. Во дворе ничего не росло, стояло только старое дерево, в которое при грозах всегда били молнии. Дерево горело множество раз, но всегда после этого казалось нетронутым. На толстой ветке все время сидел древний черный ворон, он почти никогда не слетал оттуда.
        Как-то раз в этот дом въехала семья. Мать, отец и сын. Жили дружно, счастливо, строили планы на будущее, радовались жизни до тех пор, пока однажды все трое куда-то одновременно не исчезли. Больше их никто не видел. Ни мальчика, ни мать, ни отца. Вот только черный ворон остался. Он до сих пор сидит на дереве, словно охраняя дом. В этот дом въезжали новые семьи, но они там не уживались.
        А потом в доме поселилась женщина. Она всегда давала детям яблоки, пирожки, конфеты, но ходили слухи, что она - ведьма. Самая настоящая ведьма. Есть люди, которые видели, как она вылетает из двора ночью в полнолуние на метле и кружит по небу в лунном свете. Однажды, в очередное полнолуние, любопытные дети перелезли через забор и стали следить за ведьмой. После этого дети стали заиками от пережитого страха. Они все время твердили, что видели там нечто такое, от чего они едва не повредились умом. И вот недавно эта ведьма умерла. Иногда по ночам люди видят, как возле дома бродит ее призрак…
        Теперь в этом доме живет наш одноклассничек Ваня Ткаченко. Кто он такой? Тоже колдун? Он тоже умеет летать на метле и знает заклинания? С какой целью он явился в наш город? Отвечай же, кто ты!
        Глаза Эдика впились в меня, он без конца повторял: «Кто ты?» Казалось, что он сошел с ума. Эти слова подхватил весь класс. Ребята начали скандировать, забрасывать меня смятыми бумажками, самолетиками, ластиками…
        - Давай же, колдун, заколдуй нас!- требовал Эдик.- Покажи свою истинную сущность!
        Началось что-то невообразимое. Класс стоял на ушах, призывая меня признаться в том, что я тоже колдун. Учительница ничего не могла поделать с этим бесчинством. У меня вдруг промелькнула мысль, что она не хотела ничего делать, она была заодно с ними, и только положение не позволяло ей присоединяться к своим ученикам.
        - Я сейчас вызову директора!- пыталась она перекричать беснующихся подростков. Но куда там, они как заведенные твердили «Кто ты?» и не желали ничего слушать.
        Я схватил свои вещи и пулей вылетел из класса, услышав напоследок фразу Эдика о том, что меня надо сжечь на костре и что инквизиция в свое время недоработала. Если бы я не убежал, они бы точно устроили надо мной аутодафе.
        Эх, знал бы Эдик, что на моем бедре есть родимое пятно в форме круга - во времена инквизиции это считалось отметиной дьявола, за которую сразу же отправляли на костер…
        Я стал спускаться по широкой парадной лестнице. Краем глаза я заметил крупную черную кошку, которая пристально смотрела на меня. Мне показалось, что именно эту кошку я видел тогда на кладбище. У нее был странный взгляд, как будто человеческий и разумный. Она словно следила за мной. Я резко бросился за ней. Она спряталась за углом, я рванул туда.
        Кошки не было.
        Куда она могла исчезнуть, если здесь тупик?
        Дома я решил ничего не рассказывать родителям, они бы мне все равно не поверили. Сказали бы, что я просто не могу ужиться с новыми людьми и воображаю себе невесть что.
        Наступила ночь, я лег спать. В окно светила полная луна, я встал с кровати и начал ею любоваться. Какая же она красивая. Я как зачарованный смотрел на луну, и вдруг за моей спиной раздался скрип. Меня мгновенно прошиб пот, сердце бешено заколотилось, затылок ощущал чей-то взгляд. Я собрал в себе силы и резко обернулся, посмотрев в проем открытой двери. Мелькнул чей-то светлый силуэт, освещенный луной, и в мгновение ока скрылся. Я даже не успел разобраться, кто это был - мальчик или девочка. Меня волновало только одно - как бы не умереть от страха.
        Мой страх сменился интересом. Кто это бродит по моему собственному дому, да еще решается стоять в дверях моей комнаты?
        Я отыскал на столе фонарик, включил его. Батарейки были слабые, на последнем издыхании, лампочка еле светила, но все же худо-бедно рассеивала темноту. С полумертвым фонариком я выбежал из своей комнаты в коридор. Осветил его. В нем никого не было, как в принципе и предполагалось.
        Обследовав коридор, я уже хотел было вернуться в комнату, как вдруг увидел в другом конце коридора два светящихся глаза.
        Я сглотнул сухой ком, появившийся в горле, и моргнул. В следующую секунду никаких светящихся глаз не было видно. Подумав, что мне показалось, я подошел к двери своей комнаты и заметил, что что-то не так. И понял. Луна уже не светила. Небо быстро затянули тучи, где-то прогремел гром, ослепительно полыхнула молния, и начался дождь, постепенно переходящий в сумасшедший ливень. Капли стучали по подоконнику, по крыше, ветки одного-единственного в саду дерева швыряло ветром в мои окна. Посветив фонариком еще раз в коридор (для контроля), я шагнул в свою комнату и тут же услышал скрип в коридоре.
        Я обернулся, нацелился на скрип фонариком, как пистолетом, и увидел промелькнувший силуэт. Он пролетел в сторону лестницы на нижние этажи.
        Медлить было нельзя. Я рванул по коридору за силуэтом, промчался по лестнице и подбежал к распахнутой на улицу двери. Босыми ногами шлепая по лужам, я летел за тенью и успел ее рассмотреть только благодаря тому, что вспыхивали молнии. Тень была довольно высокой, но опять же, я не понял, кто именно это был - мужчина или женщина. Это усугублялось тем, что тень была одета в бесформенный белый балахон. И скоро я понял, что это за балахон.
        Тень была облачена в самый обыкновенный саван. Такой же я видел в Чите, на похоронах нашей соседки, которая выбросилась из окна.
        - Стой!- кричал я тени.- Что тебе понадобилось в моем доме? Кто ты?
        Мои слова заглушались дождем и громом. Я понял, что мчаться дальше бессмысленно и попросту страшно, ведь тень со всего ходу неслась в сторону школы, неподалеку было городское кладбище, пробегать мимо которого ночью мне как-то не хотелось…
        Приближаясь к дому, я вздрогнул - небо осветила молния, и разряд ударил в дерево, росшее в нашем дворе. Оно моментально вспыхнуло. Ринувшись в дом, я разбудил родителей, они хотели вызвать пожарных. Но это делать было бессмысленно - дерево сгорело дотла и, что самое странное, не повредило ничего - ни провода, ни дом, хотя касалось своими ветками моего окна и росло рядом с домом.
        Родителям я ничего о ночной вылазке не сказал.
        Наутро я проснулся оттого, что ветви дерева стучали в окно. Бросив взгляд на улицу, я с изумлением заметил, что на дереве нет никаких следов копоти и гари. Черный ворон, устроившись на толстой ветке, чистил перья.
        Чудеса какие-то…
        Я не знаю, повезло мне или нет, но я заболел из-за того, что бегал под дождем. В этом были свои плюсы и свои минусы. Плюсы - я не пошел в школу, где меня все считали колдуном и мечтали сжечь на костре, теперь у меня появилось свободное время, и я мог читать книжки, а также обдумывать то, что происходит, а минусы - горло першило, больно было глотать, поднялась температура.
        Днем градусник показывал сорок, и мама вызвала врача, чтобы он сбил мне температуру, иначе она могла подняться выше, и я бы попросту «сгорел». Вместо врача пришла молоденькая медсестра. Оставшись со мной наедине в моей комнате, она попросила меня лечь на живот, расслабиться и не смотреть на нее. Сказала, что не любит, когда «смотрят ей под руку». Ее просьбу я выполнил, откинулся на подушку и стал ждать укола.
        И тут я услышал приглушенное мяуканье. Я повернул голову на звук и не увидел ничего, кроме медсестры, которая готовила шприц.
        И еще я увидел то, что не должен был видеть.
        Она аккуратно рылась на моем столе, что-то ища, осматривала комнату и приговаривала:
        - Сейчас сделаем тебе укольчик, милый мальчик, и жар спадет.
        Затем, чертыхнувшись одними губами (вероятно, не нашла то, что искала), аккуратно достала из кармана халата ампулу, положила на ее место ту, что держала до этого в руке, и отломила горлышко. Она набирала жидкость в шприц, чтобы вколоть его мне, терла мою кожу ваткой, смоченной спиртом. Спирт испарялся, оставляя на коже ощущение приятного холодка.
        И тут я понял, что это не настоящая медсестра. Она даже не спросила год моего рождения, не посмотрела мне горло, в общем, вела себя непрофессионально и, главное, она ПОМЕНЯЛА ампулу. Медсестры так себя не ведут. Она подсадная.
        Она решила меня убить.
        Глава III
        Жил да был черный кот за углом…
        - Нет!- завопил я.- Не хочу укол!
        Я резко развернулся, вскочил с постели и зашел за стол, где стоял компьютер. Он ограждал меня от медсестры, был своеобразной защитой, баррикадой.
        - Ты что, боишься укольчиков? Ты же взрослый мальчик. Это не больно, комарик и то больнее кусает,- сладким голосом пропела медсестра и добродушно мне улыбнулась.- Ну давай же, ложись.
        - Вы не настоящая медсестра,- медленно произнес я, пристально глядя на нее.
        - Как это не настоящая?- удивилась она.- Очень даже настоящая. Давай же, ложись на кроватку. У меня нет времени, мне надо еще обойти несколько больных.- Было заметно, что она явно нервничала и уже начинала злиться.
        - Я видел, как вы поменяли ампулы,- заявил я.
        - Я? Поменяла?- театрально изумилась она.
        - Вы. Поменяли,- кивнул я.- И рылись у меня на столе. Что вам надо? Кто вы такая?
        Она вскочила со стула, сложила в свой медицинский чемоданчик ампулы, шприцы и сказала:
        - Да у тебя, ребенок, бред на почве температуры. Сейчас я пойду к твоей матери и дам ей подписать бумагу, что, раз ты отказался от укола, я ни в чем не виновата, если с тобой что-нибудь случится.
        И она выскочила из комнаты. Я приготовился к маминому скандалу и подошел к окну. И внезапно увидел, как по дорожке, ведущей от дома к дороге, бежит как угорелая медсестра. Затем она резко остановилась, развернулась и посмотрела на наш дом. После этого она от души плюнула на дорожку и скрылась.
        За моей спиной послышался скрип. Я повернулся, ожидая увидеть или кошку или человека в саване, но увидел всего лишь маму.
        - А где медсестра?- спросила она.
        Я понял, что подставная врачиха не приходила к маме, чтобы та подписала какую-то бумагу.
        - Она сделала мне укол и ушла,- солгал я.
        - Раз так, то ложись в кровать и не вставай,- наказала мама.- А я пойду на базар, куплю апельсины и лимоны. Тебе нужен витамин C. Но прежде измерь температуру.
        Я лег в кровать, мама сунула мне под мышку градусник и выждала десять минут.
        - Отлично,- обрадовалась она,- уже только тридцать семь и пять. Чудо, а не медсестра. Надо будет потом поблагодарить ее, купить каких-нибудь хороших конфет,- с этими словами мама вышла из комнаты.
        Да уж, знала бы мама правду про эту чудо-медсестру. А то, что температура упала - так тут я не удивляюсь. Видимо, организм перед страхом насильственной смерти решил выздороветь.
        Или, может, есть какая-то другая причина, не известная мне.
        Находиться в доме мне было страшно. Сегодня ночью сюда приходил человек в саване, а сейчас мне пытались вколоть убийственный препарат. Кроме того, все мои одноклассники настроены против меня, хотя я им ничего плохого не сделал. Во всем виновата репутация моей прапрабабушки. А я за нее расплачиваюсь. Впрочем, неизвестно - правду ли говорит Эдик или же это все выдумки чистой воды. Может, старушка просто была долгожительницей, как все в нашей семье, а не ведьмой, наколдовавшей себе здоровье как у слона. Но… но если она была такой здоровой и чувствовала себя настолько хорошо, что ездила по городу на машине, то почему она так резко умерла? Да, непонятно. Также непонятно и то, с каких таких доходов пенсионерка купила себе крутую тачку, да и денежек оставила нам немало… Да, много таинственного в жизни бабушки Валентины и в ее кончине.
        Я сильно переволновался из-за того, что меня едва не убили. И мой неокрепший организм потребовал отдыха. Постепенно я начал засыпать.
        Почти уже провалившись в сон, я распахнул глаза. В мою голову пришла замечательная мысль: расспросить мою маму про Валентину, получить о ней достоверные, истинные сведения. Оставалось только подождать, когда мама вернется с рынка.
        Мои веки вновь стали закрываться, и тут я услышал, как кто-то скребется по полу. Я снова открыл глаза, определил источник шума и увидел того большого черного кота.
        - Кис-кис-кис,- стал я его заманивать.
        Вместе со своим «кис-кис-кис» я услышал чей-то тонкий голос. Я замолчал, прислушиваясь. И понял, что этот голос исходит от… кота.
        - Ваня, идем за мной,- проговорил кот и повел головой - мол, пошли.
        Я встал с кровати, обул тапочки и последовал за котом. Он целенаправленно шел вниз, временами поворачиваясь, чтобы увидеть, иду ли я за ним. Я шел за ним как заколдованный, этот кот вел меня. И привел на улицу, на задний двор. Толстым слоем весь участок застилали листья, они уже подсохли после вчерашнего ливня, но все равно были противно-мокрыми и скользкими. Под листьями, наверное, ползали всякие букашки, черви, жуки.
        Кот привел меня к темному углу, заросшему густым диким виноградом (оказывается, все-таки растительность тут была) и стал копаться в листьях.
        - Ну вот,- расстроившись, пробурчал я.- Ты себе туалет роешь. Ну что ж, рой, а я пойду в кровать.
        Едва я сделал шаг по направлению к дому, как услышал настойчивое, даже с приказными нотками «мяу!». Я развернулся как по команде. Кот укоризненно взглянул на меня и принялся дальше копаться в листьях. Он очистил от палых листьев не очень большой прямоугольный участок и, усевшись посередине, выжидающе посмотрел мне в глаза.
        - Умный котик,- похвалил его я и решил лечь обратно в постель. Эка невидаль, кот копается в листьях.
        Я снова повернулся, и снова кот настойчиво мяукнул. Я уже намеревался хорошенько пнуть животное, но внезапно по-новому посмотрел на вырытый прямоугольник.
        Кот сидел на поваленной могильной плите…
        Я проснулся, с ужасом осматриваясь. Это моя комната. Никакой могильной плиты нет. Ну и сон мне приснился. Я был весь мокрый, простыня тоже вымокла. Я пятерней причесался и откинулся на подушку. Слава богу, что это был сон, иначе моя голова просто разорвалась бы из-за вопросов, на которые нет ответов.
        Внизу хлопнула входная дверь, послышался топот, и в комнату ворвалась мама. По ее виду я понял, что что-то случилось. Она была взволнованная и раздраженная. Что-то невнятно пробормотав, она выбежала из моей чердачной комнаты и вернулась через несколько минут. В ее руках был поднос с разрезанными апельсинами и лимонами, посыпанными сахаром.
        - Ешь,- сказала она.
        Апельсины я любил, так что два раза меня не надо было просить.
        - Мама, что случилось?- поинтересовался я.
        - Ничего.
        - Но я же вижу - ты не в себе. Руки трясутся, глаза мечут молнии.
        Мама улыбнулась:
        - Какой ты у меня наблюдательный. А знаешь, что стряслось? Я сейчас чуть не побила ребенка от злости.
        - Как?- едва не подавился я.
        - А так. Иду я по базару и вдруг слышу за спиной хихиканье, причем смеялись явно надо мной. Я занервничала, подумала, что я грязная или к юбке что-то прилипло, но оказалось, что дело совсем в другом. Меня обогнала компания подростков примерно твоего возраста и стала показывать на меня пальцами, приговаривая: «Ведьма, ведьма!» Я разозлилась и сказала им, что вызову милицию или пожалуюсь директору школы, и только тогда они от меня отстали. Но все равно я чувствовала их недобрые взгляды до тех самых пор, пока не села в автобус. Ваня, мне в этом городе начинает не нравиться, я уже иногда жалею, что папа вышел в отставку и теперь мы живем тут.
        Я внимательно выслушал маму, но пока решил не делиться с ней моими переживаниями и вместо этого сказал:
        - Вот гады! В наше время таких пацанов становится все больше и больше. Мама, ты осторожно ходи по городу, носи с собой на всякий случай газовый баллончик.
        - Да, я так и сделаю,- кивнула мама. Она уже успокоилась.- Сейчас я принесу тебе еще апельсинов,- проговорила мама, заметив пустое блюдо.
        Пока она отсутствовала, я напряженно размышлял.
        - Мама, расскажи мне о прабабушке,- попросил я.- Она умерла, мы теперь живем в ее доме, а я даже ничего о ней не знаю и никогда ее не видел.
        Мама задумалась.
        - Ну, Ваня, если ты ее не помнишь, то это ничего не значит. Она всегда была с тобой.
        - То есть?- удивился я.
        Мама погладила меня по голове, затем взяла в руку серебряный медальон, висевший у меня на груди столько, сколько я себя помню. Этот небольшой круглый медальон висел на серебряной цепочке. На нем были вырезаны какие-то символы, над значением которых я никогда не задумывался. Две вертикальные параллельные стрелочки, указывающие вверх, и горизонтальная черточка, пересекающая стрелочки почти у их основания. По виду похоже на перевернутую букву «П».
        - Бабушка Валентина всегда была крепкой, сильной, моложавой женщиной. Она была очень везучей, деньги к ней лились рекой, часто она выигрывала в лотереи. А этот медальон, Иван, бабушка надела на тебя при рождении и сказала, чтобы его с тебя не снимали. Ну, я и не стала. Зачем обижать бабушку? Она говорила, что ты ее самый любимый праправнук, что на тебя у нее все надежды. Я так и не поняла, что она имела в виду. Еще она все время рассматривала твое родимое пятно на бедре, она его целовала и все время гладила, не могла на него насмотреться. А потом она приехала на твой день рождения, когда тебе исполнилось три года, и все время от тебя не отходила, опять смотрела на родимое пятно. После этого прошло одиннадцать лет, и за все годы я ее не видела. Сам помнишь, как мы мотались по гарнизонам, тут уже было не до прабабушки. Ну, а потом она умерла. Что было дальше - ты знаешь.
        Негусто. Ничего существенного мама не сказала. Но все же попытать счастья стоит.
        - А почему те мальчишки, что пристали к тебе, обзывали тебя ведьмой?
        Мама, признаться, меня разочаровала:
        - Откуда я знаю? Наверное, потому что дураки. Ладно, сынок, пойду я готовить обед.
        Видно, придется мне самому во всем разбираться. Мама поднялась со стула и собиралась уже выйти из комнаты, как вдруг недовольно спросила:
        - Ваня, где ты лазил? Почему твои тапочки все в грязи? Она еще даже не засохла! Ты что, больной выходил на улицу? Хочешь заболеть еще хуже?
        - Я… выходил проверить почту,- ошарашенно пробормотал я.- Вдруг мне кто-нибудь из моих старых друзей прислал письмо?
        - Понятно. Чтоб ноги твоей не было на улице до тех пор, пока не выздоровеешь! А то, чувствую, снова придется вызывать врача! Теперь мне еще и тапочки твои мыть,- пробурчала мама, выходя из комнаты.
        Закрывая дверь, она остановилась, задумчиво и одновременно доверительно произнесла:
        - Знаешь, иногда я чувствую в доме ее дух…
        Глава IV
        «Черный человек! Ты прескверный гость»
        Как выяснилось в дальнейшем, все события, описанные до этого, были просто мелкими неприятностями. Самое странное и страшное ждало меня впереди.
        Тапки были в грязи. Это значит, что я действительно выходил на улицу вслед за котом и он в самом деле откопал могильную плиту на заднем дворе.
        Как только я выздоровел, первым делом отправился на задний двор. Раньше я сделать этого не мог, потому что мама работала дома (она плетет из бисера на продажу всякие фенечки) и неустанно за мной следила. Приближаясь к зловещему углу, я почувствовал, как мое сердце учащенно забилось, предчувствуя что-то необычное. Неужели все то, что я видел во сне, окажется правдой? Или как назвать то состояние, в котором я пребывал? Сон наяву? И все равно мне ничего не понятно - я же проснулся в своей постели, но тапочки оказались в грязи.
        Все тщательно осмотрев, я никакой могильной плиты не обнаружил, даже намека на нее; дикого винограда тоже не было и в помине. Вместо него ограду оплетал еле живой плющ. Бедное растение было желтым, полусухим, я удивлялся, как оно вообще тут выросло.
        Вздохнув с облегчением, я вернулся в дом, где застал маму.
        - С завтрашнего дня ты идешь в школу,- сообщила она.- Наконец-то пообщаешься со своими школьными друзьями. Они наверняка соскучились по тебе.
        Знала бы она, какие в школе у меня «друзья».
        Я поднялся в свою комнату, да так и застыл на пороге. Посередине комнаты стоял старик в черной одежде. Вся комната была разгромлена. Везде валялись книги, монитор со сломанной подставкой уже впору было выбросить, то, что осталось от моей любимой чашки, покоилось на полу рядом с растоптанным кактусом, занавески сорваны. Я хотел закричать, но мое горло словно сжало тисками, я не мог выдавить ни звука. Я с ужасом взирал на черного незнакомца, моля бога о том, чтобы он меня не убил.
        Дверь за моей спиной сама собой захлопнулась.
        - Где книга?- прошелестел старик, сверля меня колючим взглядом.
        - Какая книга?- тиски разжали мое горло.
        - Ты прекрасно знаешь какая. Не смей со мной хитрить, иначе отправишься на кладбище вслед за ведьмой,- пригрозил старик, подойдя ко мне поближе. Его вид не предвещал ничего хорошего.
        - Клянусь, я не понимаю, о чем идет речь,- пробормотал я.- И что вы делаете в моей комнате?
        Лучше бы я этого не говорил. Старик разозлился, взмахнул рукой - со стола упала ваза с цветами и разбилась вдребезги. Вода потекла по паркету, впитываясь в пушистый ковер.
        - Где книга?- Глаза человека в черном от злости вылезали из орбит.- Куда ты ее спрятал?
        - Да не прятал я ничего!- возмутился я.- Все книги на полках.
        - Тогда мне придется тебя убить,- сказал старик, и в его руке появился нож с красивым кривым лезвием.- Тогда-то ты вспомнишь, где книга. Мертвые сговорчивее живых.
        Старик взмахнул ножом, нацеливаясь мне в грудь, но тут будто из воздуха у моих ног появился черный кот и зашипел, сверкая глазами и выгибая спину.
        От неожиданности старикан выронил нож. Он посмотрел на кошку и, сказав:
        - Следящий дух,- исчез.
        А вместе с ним растворился и кот.
        Меня всего затрясло, как от озноба. Я подобрал нож с искривленным лезвием и положил его в карман.
        То, что сейчас произошло,- уже не шутки. Надо срочно рассказать все маме. Папы дома не было - он поехал в строительную фирму договариваться о ремонте дома - нам должны были окна и двери заменить на более современные.
        Я спустился на первый этаж, усадил маму в кресло, предварительно посоветовав ей выпить успокоительное, и рассказал все подчистую. Абсолютно все, не утаив ничего.
        И что вы думаете?
        Она улыбнулась и похвалила меня:
        - Сынок, у тебя хорошая фантазия. Я неплохая мама и читаю книжки по психологии. Я прекрасно понимаю, что этот рассказ - завуалированная просьба разрешить тебе не ходить в школу, потому что ты не привык еще к новым одноклассникам. Но, Ваня, в школу идти придется, иначе тебя попросту исключат. И не надо придумывать никакого человека в черном.
        Я рассердился:
        - Но мама! А этот нож тебе о чем-нибудь говорит?
        - Я видела такие в магазине приколов. Скоро будем ужинать.
        С этими словами мама ушла на кухню, а я поднялся в свою комнату немного прибраться. Но там меня ждало новое потрясение. Вся комната была в совершенном порядке, я бы даже сказал, идеальном. Ваза, целая и невредимая, стояла на своем месте. Монитор, как обычно, стоял посередине стола, а рядом с ним кактус. Книги были ровно расставлены на полках, занавески висели на окнах.
        В полном изумлении я сел на кровать. Неужели я схожу с ума и мне все померещилось? Но как же тогда нож, который лежит в кармане, и грязные тапочки?
        Я стал прокручивать в голове то, что случилось, восстанавливать события. Какой-то человек в черной одежде пробрался в мою комнату, устроил погром, он что-то искал. То есть не что-то, а таинственную книгу, которая ему, как видно, очень нужна. Затем, не найдя книгу, он дождался меня, принялся запугивать и едва не лишил меня жизни кривым ножом. Но тут появился этот вездесущий кот и зашипел на черного человека. Что это значит? То, что кот всегда рядом со мной. Постойте-ка, перед тем как исчезнуть, старик что-то сказал. «Следящий дух». Что бы это могло значить?
        В поисках ответа я полез на книжную полку, где стояли словари, энциклопедии и справочники. Я вспомнил, как они не так давно валялись на полу, и поежился.
        Орфографический словарь ничем мне не помог, энциклопедия по философии тоже не принесла пользы, равно как и словарь личных имен. И уже когда я совсем отчаялся хоть что-нибудь понять, мне на глаза, а вернее, под руку попался толстенный «Словарь мифологии и мифических существ». Еще больше я обрадовался, когда увидел там термин «следящий дух» с объяснением на пару строк. Но в конечном счете эта статья стала первой ниточкой, дернув за которую я распутал большой клубок.
        «Следящий дух - по народным поверьям, после смерти физического тела ведьмы на земле остается ее душа, которая после захоронения чародейки охраняет преемника ведьмы. Душа принимает самый различный облик. Чаще всего она становится животным, очень редко встречается душа ведьмы, ставшая ветром. Следящий дух, в отличие от физического тела, живет вечно. Тот, кому является следящий дух, должен найти место захоронения умершей ведьмы, вызвать ее образ и выяснить, почему дух ему является. Узнать, какой именно ведьме принадлежит следящий дух, очень просто - он всегда является там, где ведьма проводила больше всего времени, следовательно, там есть какие-либо свидетельства о ней».
        И все.
        Словарь выпал у меня из рук. Выходит, что кот - это дух умершей прабабушки?
        Если так, то мне необходимо пойти на кладбище и вызвать ее образ. То, что она действительно была ведьмой, уже не вызывало у меня сомнений. Разве обычные старушки после смерти вселяются в кошек? Разве в их доме появляются старики в черной одежде, чтобы убить их внуков?
        По-моему, нет.
        Я перечитал статью и в этот раз заметил, что слова «вызвать ее образ» выделены шрифтом. Значит, это ссылка на другую статью. Пролистав словарь, я нашел ту статью, на которую ссылались,- «Вызвать образ». В ней описывался этот обряд.
        Составители словаря в начале своей книги дали предисловие, где говорилось, что все, о чем в ней написано, является мифами, выдумками. Дескать, в древние времена люди таким вот образом пытались объяснить явления природы.
        Но все же, несмотря на это, я решил попробовать. Чем черт не шутит?
        Глава V
        «У могилы своей появись!»
        Когда все улеглись спать, я оделся, захватил с собой все необходимое и отправился на кладбище к могиле ведьмы Валентины. Мне было очень страшно, но мысль о том, что человек в черном может явиться еще раз, придавала мне уверенности и твердости.
        Мне повезло, что в этом маленьком городке все было близко друг от друга. Я прошел по нашему двору, усыпанному пожухлыми листьями, прикрыл кованые ворота и, оглянувшись на дом, отправился в сторону кладбища. Ночь сегодня была темной, луна то заходила за тучи, то выходила из-за них. Когда же она заходила, то, кроме густой тьмы, ничего не было видно и я шел буквально на ощупь - фонарик почему-то светил тускло, хотя я поставил новые батарейки.
        Этот город был странный, и особенно ночью. Не горело ни одного фонаря, немногочисленные машины не ездили, даже в окнах не было света. Обычно в домах ночью окна мерцают синим - люди смотрят телевизор, но тут ничего подобного не наблюдалось. Впрочем, наш дом стоит на самой окраине, и вполне вероятно, что жизнь бурлит в центре городишка.
        Я бодренько шагал, освещая дорогу фонариком, и насвистывал себе под нос разные мелодии для того, чтобы отогнать от себя страх. Мне так и казалось, что сзади кто-то большой и лохматый прыгнет на спину и начнет своими когтистыми лапами терзать меня, хищно разрывая на части…
        Я вздрогнул от собственных выдумок. Огляделся. На небе ни звездочки, луна куда-то подевалась, а идти предстояло еще пару сотен метров. Я решил преодолеть это расстояние бегом, что и сделал.
        - Блин!- выругался я, обнаружив, что ступил ногой в грязь. Огромные грязные лужи встали на пути между мною и заветным кладбищем. С одной стороны было поле, впереди - кладбище, чуть поодаль школа, а прямо передо мной - разбитая дорога с грязью глубиной в полметра. Наверное, грязь тут еще со времен того дождя, когда я заболел, преследуя фигуру в саване.
        Наконец я преодолел преграды в виде луж, похожих на трясину, и вышел на асфальт - подъезд к кладбищу. Кладбищенские ворота были открыты нараспашку, как и всегда, и вскоре я очутился среди могил. Вокруг скрипели сухие деревья; покосившиеся кресты, просевшие надгробия напоминали о том, что за кладбищем никто не следит должным образом.
        Крупная ворона спорхнула с деревянного креста, громко каркнула и уселась на ветку старой акации. Птица словно наблюдала за каждым моим шагом.
        В сердце закралась непонятная тревога, по спине бегали мурашки, дыхание участилось, резкое карканье черного ворона усиливало чувство ужаса. Неожиданно мне под ноги попался камень, я споткнулся и упал на землю. Вернее, на землю могильного холмика. Я лицом к лицу смотрел на полустертое изображение на могильной плите, изображение глядело на меня.
        Я вскочил, вытер выпачканные ладони об траву, вернул съехавший рюкзак на прежнее место и продолжил путь, досадуя, что могила Валентины находится в самом конце кладбища.
        Сердце вновь бешено застучало, в кровь хлынул адреналин, затылок прожигал чей-то взгляд… Я замедлил шаг и посмотрел назад. Никого.
        И вдруг я услышал какой-то стук.
        Бум-м-м! Бум-м-м! Бум-м-м!
        - Тут кто-то есть?- спросил я, глядя во тьму.
        Гробовое молчание.
        Только я сделал пару шагов, как снова услышал звук, и решил пойти к его источнику. Под ногами хрустели ветки, старые могилы с перекошенными трухлявыми крестами навевали воспоминания о просмотренных ужастиках, деревья почему-то скрипели и стонали, а черный ворон без остановки каркал как заведенный. Освещенное луной небо рассекали летучие мыши.
        Мороз пробежал по спине, руки-ноги онемели, я не мог ни шевельнуться, ни вздохнуть. Резкий пронизывающий ветер привел меня в чувство. Любопытство куда-то ушло, и мне захотелось как можно быстрее достигнуть заветной могилы.
        И здесь я понял, что звуки-то исходили с той стороны кладбища, где похоронена Валентина. Я зашагал быстрее, побежал через могилы и кресты и вздохнул с облегчением, увидев, что звуки издавали обыкновенные кладбищенские воры, орудовавшие на соседней могиле. Они стучали молотком по оградке, но не забивали ее, а выбивали из земли.
        Все понятно. На металлолом хотят сдать.
        И тут мне вспомнился старый мультик про Карлсона.
        Я привязал веревкой фонарик за спину, достал из рюкзака дождевик желтого цвета, предусмотрительно захваченный мною на случай дождя, надел его, опустил капюшон и утробно заголосил:
        - У-у-у! У-у-у!
        Эффект получился потрясающий. Благодаря фонарику я светился как будто изнутри, и воры, оторвавшись от своего важного занятия, посмотрели на меня.
        Замерли.
        Закричали.
        Побросали воровские приспособления и что есть мочи рванули с кладбища.
        - Привидение!- кричали они.- Привидение!
        Спугнув кладбищенских воров, я присел возле прабабушкиной могилы, стал разглядывать ее фотографию. Валентина была красивая, выглядела лет на шестьдесят, не больше. Темные волосы, темные глаза, смуглая кожа. В ее глазах был огонь. И страшно, и притягивает.
        Стрелка часов стала подбираться к двенадцати, и я засуетился. Открыл блокнот, куда переписал обряд вызова мертвой ведьмы, и приступил к делу.
        Мелом начертил возле могилы большой круг, внутри него нарисовал пятиконечную звезду, затем на концах звезды расставил по одной свечке, зажег их, положил мел на лавочку рядом с могилой и стал в центр звезды. Я дождался, когда стрелка часов остановится на двенадцати, и, держа в руках блокнот, произнес магические слова:
        Умершая ведьма Валентина,
        К тебе с мольбою я взываю!
        Твой образ из земли на землю вызываю!
        Сейчас же мне явись,
        У могилы своей появись!
        Вдруг закачались деревья, послышался непонятный тихий вой, и все мгновенно стихло. Как по чьему-то приказу я обернулся и увидел на лавочке черного кота, спасшего мне жизнь сегодня днем. После этого над могильным холмом, под которым покоилась Валентина, возник маленький вихрь, затем он как будто взорвался, став туманом. Этот туман в свою очередь принял образ той самой женщины, чья фотография была на могиле, то есть Валентины. Она неярко светилась, сквозь нее можно было смотреть на кусты и оградку. Я узнал ее сразу.
        - Ты вызвал меня,- тихо сказала Валентина.
        Я немного пришел в себя и ответил:
        - Да, вызвал. Извини, что потревожил тебя, прапрабабушка.
        Она улыбнулась. Как-то вымученно и натянуто.
        - Я знала, что наступит эта минута. И я не ошиблась, когда увидела на тебе знак в день твоего рождения, Ваня.
        - Прапрабабушка…- начал я.
        - Называй меня бабушкой.
        - Хорошо. Бабушка, в последнее время вокруг меня случаются странные вещи.- И я рассказал ей обо всем, что со мной произошло с тех пор, как я приехал в этот город.
        - Я все знаю,- выслушав меня, промолвила она.- Мой следящий дух помогает тебе разобраться во всем и защищает тебя. Иван, городские сплетни вовсе не выдумки, я действительно была ведьмой, доброй ведьмой. Всю свою жизнь я сражалась со злым колдуном Такаром, и в конце концов он меня убил. Но я умерла вовсе не обычной смертью, как все думают, это он после убийства сделал так, что посторонним казалось, будто я тихо и мирно скончалась. Такар застал меня когда я не была готова. Он убил меня своим колдовским ножом.
        - Этим?- достал я нож с кривым лезвием из кармана.
        - Этим,- грустно кивнула Валентина.- Это атамэ - колдовской нож злых колдунов. Наш род очень могуществен, у нас есть колдовская книга, это ее он искал у тебя в комнате. Если прочитать книгу задом наперед, она станет «черной» книгой и тогда… Тогда Такар завладеет миром, он устроит тут самый настоящий ад, конец света. Это он послал медсестру, она должна была тебя убить, но, к счастью, следящий дух тебя спас. На самом деле это не медсестра, а одна из его союзниц. На твоей шее висит медальон. Он охраняет тебя и поможет тебе в самую трудную минуту. Ваня, ты должен убить Такара. Я этого сделать не смогла, не успела. Сразись с Такаром, отомсти ему за меня. Следящий дух и медальон тебе помогут, но не всегда. Дух после каждого появления устает, ему нужно время, чтобы восстановить силы, а медальон с тобой всегда. И еще, не удивляйся странным вещам, которые с тобой происходят. Постарайся понять их. Все, Иван, мое время истекло.- Образ Валентины постепенно стал меркнуть.- Уничтожь Такара.
        И Валентина исчезла.
        Я вышел из круга, затушил свечи, стер круг, досадуя, что не успел спросить о смысле сна, когда в углу двора оказалась могильная плита, и, самое главное, где книга. А может, Валентина не посчитала нужным мне это рассказывать? Может, это был всего лишь сон? А тапочки вымазал кто-то другой. Медсестра, например.
        Нет, от этой версии явно веет бредом. Лучше постараюсь разобраться в странностях, как посоветовала мне Валентина.
        Глава VI
        Ведьмин внук
        Я возвращался домой тем же путем, но мне уже не было так страшно, как тогда, когда я шел сюда. Встреча с бабушкой придала мне уверенности, бодрости, твердости. Все могилы мне казались не страшными, а даже милыми. В каждой могиле покоится чей-то родственник со своей историей жизни, со своими радостями и печалями. И стало вдруг не страшно умирать, ведь мне, как выяснилось, передалась сила Валентины, а значит, мой образ тоже может кто-то вызвать.
        Я открыл ворота и заметил, что в нашем доме горит свет. Мое сердце забилось, предчувствуя тревогу. Ноги понесли меня в дом. Я ворвался в него и увидел, что по гостиной носится мама, а папа в свою очередь носится за мамой со стаканом воды в руках. Принюхавшись, я учуял запах валерьянки.
        - Нет, я его видела! И отстань ты от меня со своей валерьянкой!- вопила мама.
        - Что случилось?- спросил я. Удивительно, родители даже не заметили, что сын пришел домой во втором часу ночи.
        - Я видела кого-то в нашем доме!- дрожала мама.- Я захотела попить и пошла на кухню. И увидела, как по дому бродит чей-то светлый силуэт. Я закричала, и он открыл дверь и выбежал на улицу. И самое страшное вот что. Мне показалось, что на нем был надет саван. Я сначала подумала, что это вор, но позже поняла, что ошибалась. От сияющего силуэта веяло могильным холодом. Это был мертвец.
        - Да не выдумывай ты,- рассердился папа.
        - Ничего я не выдумываю,- отмахнулась мама.
        - Я же тебе говорил, что тоже видел силуэт, а ты мне не верила,- укорил я маму.
        Ее всю трясло. Она круглыми глазами подозрительно осматривала гостиную, словно ожидая, что сию минуту опять появится таинственный силуэт.
        - Мне страшно жить в этом доме!- воскликнула она.- Я не могу понять, кто здесь на самом деле живет - я или силуэт! Игорь, надо что-то делать.
        Нервы мамы были на пределе. Наконец-то она поняла меня.
        - А что я сделаю?- поинтересовался папа.- Он же уже убежал!
        - Идем спать,- заявила вдруг мама.- Если еще раз увижу силуэт, тогда буду думать. Может, вызову священника или охотников за привидениями.
        Я снял ветровку и отправился в свою комнату. Мне стало еще страшней, еще некомфортней находиться в этом доме. Какой-то силуэт в саване разгуливает. Кто это может быть?
        Загадка на загадке…
        На следующее утро мама разбудила меня в школу. Я нехотя встал, притворился, что мне все еще плохо, но мама была непоколебима.
        - Вставай, Ваня,- сказала она. Ее глаза были припухшие, мама зевала.- Отнеси классной руководительнице справку и принеси мне от нее записку, что справку ты отдал. Не надо прогуливать уроки,- она словно прочла мои мысли.- Я сегодня ночью глаз не сомкнула, этот силуэт здорово меня напугал. Я вот подумала: а может быть, все то, что ты мне рассказывал,- правда?
        - Как хочешь - так и считай,- довольно грубо ответил я.- Я не собираюсь тебя ни в чем убеждать, раз ты с первого раза мне не поверила.
        - Но как тогда ваза оказалась целой?- поинтересовалась мама, пропустив мои слова мимо ушей.
        - Не знаю. Волшебство.
        - Волшебство…- повторила мама, задумчиво посмотрев в окно. Как и положено поздней осенью, на улице утром было темновато.
        Мне показалось, что мама начинала верить, просто не хотела это открыто показывать.
        Подойдя к школьному двору, я увидел стоящего возле входа в школу Эдика и его компанию. Проходя мимо них, я явственно почувствовал, как от Эдика веет злобой и ненавистью. Меня схватила за руку какая-то девочка в очках со смешными косичками. Первоклашка или второклашка. Я остановился.
        - Это правда, что ты живешь в страшном доме на отшибе?- спросила она. Странно, но эта девочка была первой, кто улыбнулся при виде меня.
        - Правда,- ответил я.
        - Это правда, что баба Валя была твоей бабушкой?- последовал новый вопрос.
        - Она была моей прапрабабушкой,- уточнил я.
        Девочка отвела меня к стенке, рядом с которой было мало людей. Опасливо осмотревшись, она понизила голос до шепота и сообщила:
        - Вся наша школа против тебя. Тебя все ненавидят и боятся.
        - Я это знаю,- усмехнулся я.
        - Но я тебя не ненавижу и не боюсь,- произнесла моя собеседница.- Потому что я знаю - баба Валя была доброй.
        - А почему ты меня не боишься? И откуда ты знаешь, что она была доброй?- заинтересовался я.
        Девочка поправила очки.
        - Она спасла моего папу.
        - Как?- удивился я.
        Малышка покраснела и опустила глаза.
        - Ну, мы с ребятами хотели перелезть через забор и понаблюдать за бабой Валей, правда ли она варит зелья и летает на метле. Мы почти уже перелезли, но тут она вышла из дома и увидела нас. Все спрыгнули с забора и с криками убежали, я тоже спрыгнула, но зацепилась свитером за острую пику на штыре и повисла, как картина на стене. Я думала, что она меня убьет. Но она сняла меня с забора и повела к выходу. И когда я почти ушла, баба Валя вдруг окликнула меня и пригласила в дом. Я испугалась, не хотела идти, но у нее было такое доброе лицо, что я согласилась. Мы зашли в дом, она посадила меня в кресло и принесла чай с пирожным. Потом сняла с меня свитер, что-то пошептала над ним, встряхнула его, дырки исчезли. Клянусь тебе. После этого она угостила меня вкусным яблоком и сказала, чтобы завтра мой папа не ходил на рыбалку, а потом отправила меня домой. И велела, чтобы я никому не рассказывала, что это она велела мне отговорить папу от рыбалки. Я пришла домой. Там папа разговаривал с мамой. Говорил, что завтра собрался с друзьями порыбачить. Ну, я, конечно, стала его отговаривать. Но он не слушался меня.
Тогда я соврала, что учительница вызвала его завтра в школу. Ну, и папа на следующий день отправился к учительнице, а на рыбалку не пошел. Мне сильно влетело за то, что я папу обманула, но все равно он пришел в школу не зря - учительница попросила его заклеить окна. А вечером оказалось, что в лодку с папиными друзьями, которые были на рыбалке, врезался частный катер, им управляли пьяные дядьки, и все папины друзья погибли. Кто-то утонул, а кого-то порезал мотор от катера… Вот так. Если бы я тогда не зацепилась на заборе и если бы баба Валя не предупредила меня, то папа тоже умер бы. Так что я не верю в то, что ты злой. И баба Валя была доброй. Я очень плакала, когда она умерла.
        Прозвенел звонок. Девчонка ойкнула и, подмигнув мне, убежала.
        Ну вот, оказывается, не всем я здесь как кость в горле. Самое главное, что я никому не давал никакого повода. И еще неизвестно, как ко мне относились бы все одноклассники и остальные, если бы не Эдик. Это он настраивает всех против меня, одному ему я не даю покоя. Что ему от меня надо? Непонятно…
        Я вошел в класс. Урок уже начался. Учительница укоризненно на меня взглянула и бросила:
        - Первый день в школе за столько времени и уже опаздываем.
        Нет бы поздравить меня с выздоровлением.
        - Он думает, если ведьмин внук, значит, ему все можно,- вставил Эдик реплику.
        - Эдик, следи за тем, что говоришь,- одернула его Роза Николаевна.
        - А что, разве я сказал неправду?- вскинулся он.
        Не знаю, что на меня нашло, но я с вызовом ответил:
        - А если и так, что с того? Тебе-то что, завидно? Чего ты мне покоя не даешь? Не к кому больше приставать? Ты поосторожней со словами, иначе я превращу тебя в лягушку.
        Эдик аж побагровел:
        - Нет, вы это слышали?- Парень победоносно всех оглядел.- Только что Ткаченко публично признался в том, что он колдун!
        - И что с того?- съехидничал я.
        Этим простым вопросом я загнал Эдика в тупик.
        - Ну…- растерялся он.- Пока что ничего, а дальше будет видно.
        И как-то странно на меня посмотрел. Мне не понравился его взгляд. А еще больше пришелся не по душе весь его облик. Эдик был с темными глазами, темными волосами и неестественно белой кожей. Наверное, на солнце он сразу обгорает. И вот эти несоответствия - темные волосы, глаза и белая кожа - вызвали во мне антипатию. У брюнетов должна быть смуглая или хотя бы смугловатая кожа, но никак не такой контраст. В книге по физиогномике я читал, что у таких людей не в порядке со здоровьем и на душе у них творится полный беспредел.
        - Все, хватит!- Роза Николаевна постучала линейкой по столу.- Разбираться будете потом.
        И начался урок. Эдик все время поглядывал на меня. На его лице блуждала загадочная и противная улыбка, явственно что-то подразумевающая.
        Все перемены я проводил в одиночестве. Ко мне никто не подходил, не осведомлялся о здоровье, о моих интересах и вообще обо мне. Я решил устроить эксперимент. В одну из перемен сел за парту к однокласснице, имя которой не помнил.
        - Привет.
        - Привет,- ответила она.
        - Как дела?- осведомился я.
        - Нормально,- девчонка сразу отвернулась.
        Я задал ей еще пару вопросов, но она сделала вид, что не слышит меня, а потом встала и ушла. Что и требовалось доказать. Это очень неприятное ощущение, когда весь класс на перемене сбивается в кучу и время от времени на тебя поглядывает, кивая головами и задерживая на тебе недобрые взгляды.
        Чтобы лишний раз не мучиться, я решил прогуляться по этажу. Было интересно наблюдать, как все буквально расступаются при виде меня, образуя что-то наподобие дорожки. Точно так же море раздвигалось перед Моисеем.
        Я завернул за угол к выставке рисунков, где почти никто не ходил. И в этот момент меня кто-то толкнул в спину. Я отлетел к стенке, не понимая, что произошло. Я повернулся и увидел Эдика. Он схватил меня за грудки и еще сильнее придавил к стенке, словно стараясь меня впечатать в нее или вмуровать. Он приблизил свое лицо к моему и, сверкая глазами, злобно проговорил:
        - Лучше бы ты вместе со своей семейкой убрался из нашего города. Разве не видишь, что вам тут не рады, особенно тебе, ведьминому внуку.
        Эдик даже приподнял меня. Его локти коснулись моей груди, и тут же он отпустил меня. Вернее, выронил.
        - Что ты сделал?- причитал он, потирая руки.
        - Я?- растерялся я.- Тебя слушал.
        - Чем ты прожег мне рубашку, а?- стонал он.
        Тут я заметил, что на обоих рукавах его рубашки образовались две обгорелые по краям дырки. В прожженных местах вздулись на коже волдыри.
        - Ты меня обжег,- утвердительно произнес Эдик.
        - Нечего было ко мне лезть,- ответил я и пошел в класс. По пути я раздумывал над тем, кто прожег дырки в рубашке Эдика, и, уже усаживаясь на место, понял, что их сделал мой медальон. Они такие же по форме и образовались именно тогда, когда парень прислонился к моей груди. Медальон действительно защищает меня.
        И что самое удивительное, на моей рубашке не было даже следов гари…
        Глава VII
        Дух следит
        После этого случая минула неделя. Ничего сверхъестественного больше не происходило. Такар не крушил мою комнату, силуэт в саване не бродил по дому, кот не появлялся, дерево не сгорало. Все было относительно спокойно, пока в моей комнате не начался частичный ремонт. Паркет на полу был в порядке, его следовало только немножко натереть, а вот из окон по ночам сильно дуло в щели. На календаре конец третьей декады октября, и это уже чувствуется - ночью становится холодно.
        Пришли мастера, я накрыл простынями всю мебель и технику, чтобы на них не попадала пыль, когда будут менять рамы.
        Что началось в моей комнате - описать невозможно. Пыль, шум, гам. Куски рам летели во все стороны. Наконец мастера стали отрывать подоконник, и вдруг все стихло.
        - Эй, Михалыч, глянь-ка,- произнес один столяр.- А тут у нас пустота.
        - Тайник…- сообразил Михалыч.- Леша, смотри, а на дне что-то лежит.
        Леша сунул руку в пространство под подоконником и выудил оттуда плотный синий пакет. В нем что-то было. Леша опасливо развернул его и извлек на свет божий старинный фолиант в темном переплете.
        Я мгновенно сообразил, что это за книга, и выхватил ее из рук Леши.
        - Это мой дневник,- сообщил я и указал в нишу,- а это мой тайник, куда я его прячу. Понятно?
        - Понятно,- пожали плечами мастера, переглянувшись.
        В комнате снова поднялся перегуд, а я вместе с книгой заперся в кладовке от посторонних глаз. В книге старинными витиеватыми буквами были написаны рецепты разных зелий и всякие магические советы. Я спрятал книгу в коробку из-под обуви и запер кладовку на ключ. Воспользуюсь книгой, когда придет время, а сейчас пока что рано.
        Я понимал, какая огромная сила находится в моих руках, вернее, в кладовке, в коробке из-под кроссовок, и поэтому старался не брать книгу в руки лишний раз и не думать о ней, чтобы не поддаться соблазну и чего-нибудь не натворить. Также я не думал о ней еще по одной причине. Мне казалось, что если Такар умеет перемещаться в пространстве, то он может и читать мысли. А значит, способен покопаться в моих мыслях и узнать, где лежит книга.
        Прошло еще несколько дней, и я уже стал потихоньку забывать о книге, Такаре и человеке в саване. В школе меня больше никто не трогал, Эдик старался обходить меня стороной и один раз даже попытался улыбнуться. Но от этой его улыбочки мне стало еще страшнее. Она была не доброжелательная, а зловещая. Как будто он знал что-то такое, чего не знаю я, и тихо радовался этому.
        Однажды у меня как будто открылись глаза, и я увидел мир по-новому. А вернее, заметил то, что не замечал раньше. Почему-то я никогда не видел моих одноклассников где-либо за пределами школы. Даже специально несколько раз высматривал их среди прохожих, надеясь встретить (городок-то маленький), но все мои поиски не имели успеха. Всегда, когда я приходил в школу, одноклассники в полном сборе стояли у парадного входа в здание и на главной лестнице (там, где я второй раз увидел кошку), а когда я возвращался домой, они ходили по школьному двору или же по школе…
        А потом наступили каникулы.
        Как-то раз, вечером, когда мне решительно нечего было делать (книжки почему-то раздражали, по телевизору шли скучные сериалы, а дома никого не было), я решил прогуляться, посмотреть город. Наверное, вам покажется это странным, но я в Залесенске не знал ровным счетом ничего, кроме школы да кладбища.
        Я влез в джинсы, накинул на себя ветровку и отправился в город. Прежде чем выйти со двора, я оглянулся на дом. На моем лице появилась улыбка. Черт побери, мне нравится этот мрачный, страшный, наводящий ужас на всех жителей города дом! Пусть даже по нему ходит человек в саване и появляется Такар! Я люблю это старое дерево, черного каркающего ворона, листья, застилающие весь двор, кованый забор с острыми пиками на штырях и сам дом, возвышающийся черной громадиной на фоне серого неба. Сегодня было полнолуние, луна висела поверх дома. Это было очень красиво.
        До центра города я добрался быстро. Как я уже говорил, тут все было близко друг от друга. В центре царило какое-никакое оживление. Ходила молодежь, люди гуляли с собаками, где-то играла музыка. Раньше я такого в этом городе не видел.
        Меня приятно поразило то, что тут, оказывается, был кинотеатр. «Юбилейный» - назывался он. Небольшое здание, все ободранное, и реклама фильма была нарисована от руки, причем художником от слова «худо». Но это мелочи жизни. Я вошел в кинотеатр и купил билет на последний сеанс, который начинался через двадцать минут. Это время я провел в кафе, попивая чай с пирожным.
        Место мне досталось хорошее - в самой середине. Началось кино. Кроме меня, в зале сидело всего несколько человек. Можно было спокойно пересесть на любое место, и никто мне не сказал бы и слова. Я поставил стакан с попкорном в специальное углубление и откинулся на спинку, наслаждаясь вечером и свободой от кота, Такара, человека в саване и школы. По экрану пронеслись рекламные ролики, потом замелькали первые кадры фильма. Я упивался блаженством.
        Вдруг я впал в странное сонное состояние, словно оцепенел. Я закрыл глаза, пытаясь избавиться от непонятного шума в ушах и дрожи во всем теле, в моей голове словно кто-то копался. Шум, оцепенение и дрожь исчезли так же внезапно, как и начались. Мое сердце учащенно билось, будто я пробежал несколько километров.
        Что со мной было?
        Я открыл глаза, глубоко вздохнул, снова настраиваясь смотреть кино, и тут я заметил странность. Я взглянул на экран - героиня фильма что-то сказала темненькому парню, они, стоя на причале, обнялись, камера постепенно начала удаляться… и побежали финальные титры. В зале зажегся свет, постепенно набирая яркость, зрители поднялись со своих мест и стали пробираться к выходам.
        - Классное кино,- делилась какая-то девушка в джинсовой юбке впечатлениями с подружкой.
        - Ага,- согласилась та,- два с половиной часа прошли на одном дыхании. Надо еще раз сходить.
        Я оглядел зал - по полу кое-где были разбросаны пустые бутылки из-под напитков, хлопья попкорна, сухарики и прочее. Зал опустел. В него вошла женщина в синем халате, как я понял, уборщица.
        - Ты идешь или нет?- недовольно поинтересовалась она, подметая пол.- Вот негодяи, за пару часов успели весь зал загадить. Заставить бы вас самих все тут подметать… Давай не копайся, мне надо домой, а то время уже к полуночи.
        Она ворчала, а я встал наконец со своего места и направился к выходу. Прохладный ветер обдувал мое лицо, и стало немного легче все осмыслить. Для достоверности я взглянул на часы. Все верно. Фильм начался в половине девятого, а сейчас стрелка перевалила за одиннадцать.
        Я сел на лавочку под деревом и стал думать. Одна мысль вытесняла другую. Куда делись два с половиной часа?! Не могло же кино так быстро закончиться, а люди не могли с космической скоростью все съесть и разбросать по кинотеатру мусор! Ну, дела! Мне кажется, это как-то связано со всеми происходившими до сих пор событиями.
        Я глубоко вздохнул и направился в сторону дома. Но тут увидел впереди себя компанию ребят. И одного из них я узнал. Это был Эдик.
        Холодок пробежал по спине. Я сердцем почувствовал, что эта встреча не ограничится банальным «привет - пока».
        - Кого я вижу!- ядовито протянул Эдик, панибратски хлопнув меня по плечу.- Решили на прогулочку выбраться?
        - Решили,- не менее ядовито ответил я, стараясь как можно быстрее пройти мимо Эдика и его компании. Все они так смотрели, что меня пробрала дрожь.
        Однако старание старанием, а у Эдика были на мой счет свои планы. Не сговариваясь, его дружки взяли меня в кольцо, и каждый скрестил руки на груди. К их лицам приклеились усмешки.
        - Ну что, ведьмин внук, собираешься ты валить с нашего города или как?- для проформы спросил Эдик.
        - Я приехал сюда жить, и я тут останусь,- твердо заявил я.- Ты мне не указ. Можешь командовать нашим классом, а я тебя не боюсь.
        В этом месте я заметил, что улицы резко опустели, люди мимо нас не ходили, вокруг не было ни души. Для полноты картины не хватало только одинокого перекати-поля, гонимого ветром.
        - Значит, не боишься,- кивнул Эдик и обратился к дружкам: - Тащите его на крышу. Пытать будем.
        В мгновение ока мне заломили руки за спину, начали пинать меня, бить кулаками по почкам и потащили в сторону кинотеатра. Они зашли за здание и стали поднимать меня по пожарной лестнице наверх. Вскоре мы оказались на крыше. Ветер тут дул со всех сторон, мы были как будто в центре неба. Вокруг темнота. Большинство фонарей почему-то не горело, машины не ездили. И тишина…
        Я пытался вырваться из рук этих нелюдей, но силы были неравны - я один против восьми парней.
        Один из них продолжал заламывать мне руки за спиной, а все остальные стояли напротив, наслаждаясь зрелищем. Эдик вынул из кармана коробок спичек, зажег одну и бросил в мою сторону. К счастью, до меня она не долетела - упала рядом и затухла.
        - Ну что, колдун, нравится тебе в нашем городе, да?- С этим напутствием вторая спичка завершила свой полет на моей ветровке. Спичка прожгла на ней приличную дыру и упала на землю.
        - Ты за это ответишь,- пообещал я.- Вас всех без исключения засадят за решетку.
        - Не засадят,- ухмыльнулся Эдик.- Ты ничего никому не расскажешь.
        - Это еще почему?- осведомился я.
        - Потому что сегодня ты умрешь. Настал час твоей смерти, колдун. Миша, веди его к краю,- приказал Эдик.
        И Миша потянул меня к краю крыши, перегнул меня через ограждение. Я посмотрел вниз. Довольно высоко. Ветер тут свистел, прохожих не было, но я на всякий случай истошно завопил:
        - Люди! Караул! Помогите!
        - Ори не ори, тебя никто не услышит. После полуночи никто из горожан не выйдет из дома ни за какие коврижки,- произнес Эдик, а все остальные засмеялись.- За это скажи спасибо ведьме Валентине. Нечисти люди боятся! Один раз кто-то увидел, как Валентина летает на метле, и с тех пор никто после полуночи на улицу носа не высовывает. Все боятся. Миша, кончай с ним по-быстрому, и пойдем.
        Миша засмеялся и еще сильнее перегнул меня через ограждение. Я по-настоящему почувствовал, что жить мне осталось не так уж и много. Расстояние от крыши до земли было довольно большое, если и удастся уцелеть, то буду доживать калекой, человеком-растением.
        И в тот момент, когда все обступили полукольцом Мишу и меня, чтобы посмотреть, как я буду лететь с крыши и размазываться по земле, за их спинами послышалось рычание, не собачье, а какое-то необычное, с эхом, раскатами и… глубиной.
        Доморощенные убийцы застыли на месте. Переглянулись и одновременно повернулись. Миша ослабил хватку. Теперь я мог ощутить все свое тело на твердой поверхности.
        Из тени, которую отбрасывала непонятная железная будка, на нас смотрели два больших горящих глаза. В следующую секунду глаза приблизились, вышли из тени, а вслед за ними и их обладатель - гигантская черная пантера. Она снова зарычала, и ее глаза загорелись еще ярче красно-зеленым цветом.
        Началась настоящая паника. Эдик и его дружки, как тараканы, принялись бегать по крыше, спасаясь от пантеры. Она носилась за ними, обгоняла их, злобно рычала, открывала свою пасть с огромными белыми зубами, но никого не кусала. Крик стоял жуткий, душераздирающий. Интересно, каким бы он был, если бы пантера кого-то укусила?
        Самое интересное, что хищница рычала на всех, кроме меня. Откуда она взялась? Сбежала из зоопарка?
        Вскоре крыша опустела. Служители Мрака рассыпались как горошины кто куда. Я посмотрел с крыши вниз. Эдик и восемь его дружков сломя голову мчались прочь от кинотеатра.
        Услышав рык, я повернулся. На меня смотрела пантера, разогнавшая моих почти что убийц. И здесь произошло невероятное - хищница начала медленно уменьшаться и наконец стала размером с обычную черную кошку. Впрочем, это и была черная кошка. Она потерлась о мои ноги, замурлыкала, прыгнула в тень и исчезла.
        Ну что ж, по-видимому, следящий дух Валентины неустанно следит за мной.
        Глава VIII
        Кошмар при свечах
        Планы Эдика сорвала кошка, а так как сделанного не воротишь, то теперь я уже хоть примерно знаю, что представляют собой Эдик и его компания. У всех членов его шайки были незнакомые мне лица, по крайней мере, в школе я их не видел.
        - Мама, меня пытались убить,- сообщил я, ворвавшись в дом.
        Мама никак не отреагировала на мои слова. Она сидела на диване, поджав под себя ноги, и отрешенно смотрела куда-то в стенку.
        - Что случилось?- заволновался я, сразу же забыв об Эдике.
        - Папа еще не вернулся с работы. Мобильный не отвечает, а на работе говорят, что он ушел домой в шесть вечера. Сейчас уже два часа ночи, а его все еще нет. Ваня, я сердцем чую, что он в беде.
        - Ну зачем он пошел туда работать?- вопросил я, присаживаясь к маме. Папа недавно устроился в банк охранником. Масса бывших военных работают охранниками.- Я же говорил, что там опасно. Вдруг нападут грабители?
        - Там не опасно. Сиди себе целый день перед мониторами да обход делай,- произнесла мама.- Ваня, с ним что-то случилось не на работе, а по пути домой.
        Я набрал номер папиного мобильного. «Абонент выключен или находится вне зоны действия сети»,- сообщил вежливый голос. Ничего удивительного, если телефон просто-напросто не ловит. В этой дыре, чтобы сотовый функционировал более-менее нормально, надо подняться на какую-нибудь возвышенность и там попытать счастья. Короче, не город, а забытая деревня.
        - Мне кажется, разумнее всего сидеть дома и ждать его,- рассудил я.
        - Я не могу!- взорвалась мама.- Игорь пропал!
        Я раскрыл рот, чтобы ответить, и тут в окно что-то грохнулось. Мы с мамой подскочили от неожиданности. В мгновение ока за окном поднялся ветер, он завывал, стонал и гонял по улицам газеты, пакеты и прочий мусор. Было такое впечатление, что ветер поставил перед собой цель снести с лица земли все.
        Наше старое дерево скрипело, стукалось в окна, казалось, оно вот-вот упадет. Электрические провода бились друг о друга и периодически вспыхивали. А потом резко погас свет.
        - Ваня, что такое?- осторожно спросила мама.
        - Ветер поднялся,- отозвался я. В доме была кромешная тьма, и только яркий лунный свет пытался ее прорезать, но его не хватало, и от этого становилось еще страшней.
        - На улице буря, а папы нет, и мы с тобой дома одни,- проговорила мама. В ее голосе слышалась паника.
        И тут мы услышали отчетливый скрип, доносящийся из прихожей.
        - Это Игорь!- воскликнула мама и бросилась в прихожую. Я за ней.
        В прихожей никого не было. Только открытая входная дверь жалобно стонала, терзаемая шквальными порывами ветра. Ветер задувал в дом листья со двора, и поэтому ими был усыпан весь пол.
        - Как открылась дверь?- спросила мама, инстинктивно прижимаясь ко мне.- Ты забыл ее закрыть?
        - Она не могла открыться. Я закрывал ее, когда зашел в дом.- Это я помнил совершенно точно.
        Я подошел к двери и захлопнул ее.
        Луна спряталась в тучах, и теперь не стало вообще никакого света. Мне вдруг подумалось, что при желании тьму можно резать ножом - такая она густая.
        - Надо зажечь свечи,- подала мама разумную идею.- Где у нас свечи, а?
        - По-моему, на кухне, на полках,- ответил я и услышал, что неподалеку от нас с мамой что-то разбилось. То ли тарелка, то ли стакан.
        Мы подпрыгнули на месте.
        - Наверное, ветер,- предположила мама.
        Я хотел что-то ответить, но вдруг почувствовал мамину руку на своем плече. Затем рука обняла меня и…. стала гладить по щеке.
        - Мама, мне щекотно, перестань,- потребовал я.
        - Я к тебе и не прикасаюсь…- удивилась мама.
        - Тогда кто гладит меня по щеке?- медленно произнес я.
        В этот момент луна вышла из-за туч, дом заполнился тусклым светом, и я увидел, кто гладил меня по щекам.
        Человек в саване! Он был обмотан белой хламидой с ног до головы, как мумия, лицо было тоже закрыто.
        Никогда в жизни я так не кричал. Мой крик пронесся по всему дому, отозвался эхом от каждого уголка и вернулся обратно. Человек в саване стал душить меня. Мама тоже его увидела. Она бросилась мне на помощь, принялась лупить его кулаками, ногами и всем, что попадалось под руку.
        - Отпусти моего сына!- кричала мама.- Отпусти!
        Я старался вырваться из его цепких объятий, но он был сильный как лев. Он сдавливал мне горло, глаза чуть не вылезли из орбит, изо рта вырывались нечленораздельные звуки, перед глазами поплыли красные огненные шары, голова закружилась, и я ослаб, не было сил отбиваться…
        Но тут на помощь подоспела мама. Она ринулась на кухню, вернулась с огромным разделочным ножом, скорее, даже топориком и со всего размаху ударила душителя по руке. Его хватка заметно ослабла, мне стало легче дышать. Я с громким хрипом вдохнул воздух, осел на колени, приходя в себя. На лбу выступил пот. Только тогда я понял, какое это счастье - просто дышать. На моей шее были большие синяки, ее пекло и стягивало.
        Мама тем временем расправлялась с человеком в саване. Это уже вошло в систему - не так давно мнимая медсестра намеревалась вколоть мне смертельный укол, а сегодня за вечер я два раза чуть не отправился на тот свет. Сначала Эдик и его компания едва не сбросили меня с крыши, а теперь этому душителю на месте не сидится.
        Мама остервенело била его топориком, она вошла в раж, я слышал, как одна за другой трескались его кости, но он не кричал и вообще не издавал ни звука, из чего я сделал вывод, что он немой. Хотя немые хоть какие-то звуки да издают. От таких ударов нормальный человек уже давно скончался бы, а этот же все дергался и пытался отбиваться. Но скоро он распластался по полу и не стал подавать признаков жизни.
        И, как назло, луна снова зашла за тучи.
        - Сейчас принесу свечи,- сказала мама,- и посмотрим, кто же это бродил по нашему дому и осмеливался душить моего сына.
        А на улице ветер вроде бы начал затихать. Но все равно было жутко находиться в кромешной тьме рядом с трупом, лежащим у ног. Пока я все еще приходил в себя и старался не сойти от всего этого с ума, мама принесла свечи, на голос подошла ко мне.
        - Сейчас увидим, сейчас узнаем,- шептала она с угрожающей интонацией, зажигая свечку. Желтое колыхающееся пламя осветило небольшое пространство вокруг.
        Мы с мамой посмотрели на труп.
        Точнее, на то место, где должен был быть труп.
        На смятом ковре не было никаких следов крови, ни малейшего даже намека на то, что здесь лежал человек, зарубленный топором.
        Нам сделалось очень жутко. Тусклое пламя свечного огарка вот-вот погаснет, на улице свирепствует ветер, ветки дерева бьются в окна, словно просят впустить их в дом, неизвестно куда исчез труп, и, главное, нет папы!
        - Ваня, нас водят за нос,- с расстановкой проговорила мама, подозрительно осматриваясь. Она прижала меня к себе.- Все это ненормально. Такое впечатление, что нас выживают из дома, как будто мы здесь кому-то мешаем…
        Не знаю, что на меня нашло, но я взял и рассказал маме все как на духу. Про то, что я ходил на кладбище и вызывал Валентину, про черного кота и все остальное.
        - Я плохая мать,- заявила вдруг она.
        - Почему?- удивился я.
        - Потому что надо было тебе поверить с самого начала, еще тогда, когда ты рассказывал мне об этом в первый раз.
        - Да ладно,- смущенно произнес я.
        Наступила пауза. Ее нарушила мама:
        - Я поняла. Этот тип в саване рыскал по дому затем, чтобы найти книгу. Все дело в ней.
        - Ты ошибаешься. Книга нужна Такару, а не ему. Он, мне кажется, не причастен к книге.
        - Хм… Не знаю, может, и так,- задумалась мама.- Тут есть над чем поразмыслить.
        Я собрался умилиться наступившему взаимопониманию, но не смог этого сделать, так как огарок свечки отправился в мир иной, то есть затух.
        - Ну что такое,- с досадой произнесла мама, когда на нас свалился очередной сюрприз. Случилось то, чего мы совсем не ждали и не были к этому готовы.
        По дому пронеслась трель телефонного звонка.
        Светлым погожим днем мы восприняли бы звонок как обыденное явление, но сейчас он заставил нас резко вздрогнуть. Звонок прозвенел один, два, три, четыре раза… Трубка противно звенела, ее звон как будто забирался в самую душу.
        - Кто может звонить в такое время?- прошептала мама.
        - Не знаю,- честно признался я.- Может, возьмем трубку?
        - Давай.
        Как по заказу луна выбралась из-за облаков и дала нам серебряный свет. Луна как будто издевалась над нами. Мама встала и подошла к телефону.
        - Алло,- полувопросительно-полуутвердительно прошептала она.
        Я напряженно вслушивался в голос на том конце провода.
        - Игорь?!- закричала мама.- Где ты? Что с тобой?
        Это звонил папа. Слава богу, с ним все нормально.
        Или нет?
        Глава IX
        Встать, суд идет!
        Мама буквально приросла к телефонной трубке, с таким вниманием она слушала папу. Я подошел ближе и приложил ухо к маминому уху, которое в свою очередь было приложено к трубке.
        - Я в школе,- слова папа будто выдавливал из себя.- Придите за мной.
        - В школе?- изумилась мама.- Что ты там делаешь?
        - Я… решил забрать Ваню из школы… и вот… началась буря, и я тут остался… я во внутреннем дворе… придите за мной…
        - Конечно, Игорь, мы сейчас же придем. Дождись нас,- взволнованно прокричала мама, бросая трубку.
        Мы уставились друг на друга.
        - Мама, чушь какая-то,- промолвил я.- Он никогда не забирал меня из школы, к тому же он знает, что у меня каникулы. Прибавь сюда то, что я учусь в первую смену и возвращаюсь домой в районе полудня. И потом папа так странно говорил, словно через не могу.
        - И что ты предлагаешь?- осведомилась мама.
        - Я ничего не предлагаю, я просто рассуждаю…
        - Если ты прав и папа действительно не желал с нами разговаривать, значит, с ним действительно что-то не так и мы просто обязаны пойти за ним. Или, может, тебе лучше остаться дома?
        - Ты издеваешься?- возмутился я.- Я не желаю тут оставаться один! Ты забыла, что меня только что чуть не задушили?
        - Тогда идем.
        И мы пошли.
        Я чувствовал себя в какой-то прострации. Все это было непонятно и ненормально. Я сразу понял, что в школу мы идем не просто так и папа там оказался не по собственному желанию.
        Я никогда еще не ходил в школу в три часа ночи. Когда мы вышли из дома, на небе вспыхнуло несколько молний и на землю упали первые капли дождя. Ветер, недавно сбавивший обороты, набрал их снова и дул теперь так сильно, что едва не сбивал нас с ног. Мы вернулись в дом, надели дождевики и побежали к школе. Дождь немилосердно хлестал по лицу, на земле моментально образовывались лужи, но нам было все равно. Мы держали курс на школу.
        По дороге мы с мамой не увидели ни одного огонька в окнах домов, фонари не горели. Наверное, свирепствующий ураган повредил главную электросеть.
        Вскоре показалось здание, окруженное сеткой с большими дырами кое-где, сквозь которые было удобно пролезать и сокращать тем самым путь. Воспользовались дырами мы и сейчас. Побежали через школьный двор наискосок прямиком ко входу.
        - Все это так странно,- пытался я перекричать ураган.
        - После исчезнувшего трупа меня ничего уже не удивляет,- отозвалась мама.
        - А если он не был трупом? Вдруг ты убила его не до конца?
        Мама остановилась и посмотрела на меня, как на маленького ребенка.
        - Ваня, после таких ударов в живых не остается никто. И, знаешь, я думаю, что он уже был трупом.
        Мы взбежали по просторной бетонной лестнице и бросились к мощной двери. Она оказалась не заперта. Хлопнув ею, мы забежали в школу. Это беспрепятственное проникновение в здание насторожило меня еще больше. Не было ни вахтерши, ни сторожа, никого, кто следил бы за порядком. В школе царили мрак и темнота, нарушаемые периодическими вспышками молний и раскатами грома.
        - Игорь! Игорь! Ты где?- звала мама.
        - Он же сказал, что во внутреннем дворе,- напомнил я, осматриваясь. На уши давила гнетущая, неестественная тишина, а на глаза темнота.
        И вдруг произошло то, чего я подсознательно ждал. Все внешние окна и двери начали по очереди захлопываться какими-то мощными темными ставнями снаружи. Мы оказались в гигантской мышеловке. Попали в ловушку. В принципе я не очень удивился такому повороту событий. Сама идея отправиться в школу среди ночи изначально наталкивала на подобную мысль и попахивала опасностью.
        Зажглись лампы дневного света. Я зажмурился, с непривычки свет слепил глаза. Потихоньку я привык к свету и принялся оглядываться вокруг.
        - Кто-то решил с нами поиграть,- произнесла мама.- Прислушайся - дождь перестал стучать по подоконникам.
        - А почему никто не появляется?- спросил я, прислушиваясь к звукам извне. И вправду, дождь вроде бы перестал.
        - Не знаю, сынок. Идем во двор. Где он у вас?
        Мы пошли во внутренний двор. В каждую секунду я ожидал нового сюрприза. Но ничего не происходило, и вообще все выглядело бы со стороны нормально, если бы не запертые окна-двери и само нахождение тут. Дверь во двор была не закрыта, и мы беспрепятственно в него проникли.
        И увидели то, чего совсем не ожидали увидеть. Я даже в самом страшном сне не мог это себе представить. Такое бывает только в триллерах.
        Посередине двора стоял толстый столб, обложенный сухим хворостом, поленьями и соломой. Рядом с ним горел факел. К столбу был привязан папа, он смотрел на нас с жалостью и любовью. По всему периметру двора располагались длинные лавочки в пять рядов, а также стулья и вообще все, на чем можно было сидеть. Несколько лавочек занимали мои мерзко ухмыляющиеся одноклассники. Также я заметил своих учителей. На остальных местах сидели ученики из других классов нашей школы.
        - Ваня, Марина, я не хотел…- прошептал папа.
        - Что тут творится?- звонко закричала мама, внимательно осматривая всех и вся.
        Я кинулся к папе, хотел развязать его, за что немедленно получил кнутом по спине. От дикой боли я осел на асфальт и сжал зубы, чтобы не закричать. Постепенно резкая боль прошла, на ее место пришло доселе неизвестное ощущение, будто горит спина. Я так и не понял, кто именно ударил меня кнутом.
        Я, папа и мама были центром внимания сотен людей. Довольно неприятное ощущение, когда на тебя смотрят ВСЕ. Мы как будто находились в круглом театре под открытым небом, в самом центре круга.
        Мы стояли рядом с папой, готовые в любой момент сражаться.
        И тут послышался громкий стук. Я повернулся и увидел большой дубовый стол, за которым сидел директор школы. Он держал в руке молоточек и стучал им.
        - Попрошу внимания,- пробасил он.- Начинается процесс.
        Открылась дверь, и во двор вошел… человек в саване. Он размотал себя, и я увидел, кто скрывался за белой одеждой.
        Эдик.
        Это был Эдик.
        Он смотрел на нас с ненавистью. Каждый шаг давался ему с трудом - ноги подкашивались, тело шаталось то вправо, то влево.
        - Посмотрите, что сделала со мной эта ведьма,- указал он пальцем на маму.- Она разрубила топором все мои кости. А этот ведьмин потомок чем-то прожег мне руки.
        - Все понятно,- кивнул директор.- В нашем городе снова завелись ведьмы.
        На нас двинулись четверо крепких парней и, заломив нам руки, подождали, пока другие ассистенты установят еще два столба. И нас повели к столбам. Меня к одному, маму к другому.
        Только сейчас я заметил, что асфальт под ногами был сухой, и вообще во внутреннем дворе не было ни лужицы, хотя только что хлестал настоящий ливень.
        - Что за безобразие?- возмущалась мама, пытаясь вырваться.- Что вы делаете? Отпустите нас!
        - Мы творим справедливость,- ответил парень.- Очищаем город от незваных гостей.
        Я мельком взглянул на папу. На его лице читались обреченность, мука, усталость.
        Этот Залесенск какой-то сумасшедший дом с первой улицы до последней. Я не пойму, чем мы так сильно помешали жителям, что нас собираются сжечь на костре?! Они заманили нас в школу и собираются вершить самосуд. Но самое главное, я не мог выстроить воедино все кусочки этой мозаики, среди которых Такар и Эдик. Он-то здесь с какого бока?
        - Насколько я знаю, в России не было инквизиции,- заметила мама, глядя на директора-судью.
        - А зря,- ответил он.
        Меня привязали к столбу, больно сдавив руки веревкой, заботливо обложили соломкой, хворостом, дровишками. Они хотели сделать шашлык из моей семьи.
        Все школьники и учителя скандировали: «Сжечь их! Сжечь их!», в их глазах плясала ярость, я думаю, дай им волю, они бы самолично растерзали нас на кусочки и скормили диким собакам. Среди толпы я выхватил лицо нашей школьной буфетчицы. Она презрительно посмотрела на меня и закричала:
        - Будешь знать, как выбрасывать мои булочки!
        Я отвернулся от нее. Какие же люди бывают мстительные. В начале сентября я купил в столовой булочку, а она оказалась внутри сырой, а снаружи горелой. Ну, я взял и бросил ее в окно, голубям. Это увидела буфетчица и теперь вот жаждет мщения за то, что я не съел сырую булочку.
        - Желаете сказать что-нибудь перед сожжением?- обратился к нам директор.
        А мы втроем в один голос выкрикнули:
        - Горите вы сами на этом костре!
        - Сжечь их! Сжечь их!- орала озлобленная толпа.
        «Неужели кот меня не спасет? Где же кот? Почему он не помогает? А медальон? Почему он бездействует?» - гадал я.
        Палач поджег солому и хворост на наших кострах, пламя стало стремительно разгораться, я почувствовал жар со всех сторон, волосы и ресницы обгорели, майка поднималась волнами жара. Я уже мысленно попрощался с жизнью, но, видно, умирать нам было рано. Помощь пришла оттуда, откуда я совсем ее не ждал.
        Посреди внутреннего двора появился Такар.
        - Что вы делаете?! Как вы смеете?!- прогремел он и хлопнул в ладоши.
        В мгновение ока поднялся ветер, который только поддал жару в наши костры. Быстро поняв свою ошибку, Такар взмахнул рукой. Где-то слева треснула водопроводная труба и забила мощным фонтаном, туша огонь. В эти секунды я готов был носить спасителя Такара на руках, да видно, я рано радовался.
        - Вы ослушались меня!- закричал Такар, обводя взглядом притихших обитателей школы.- Я что, зря наслал на него заклинание провала во времени? Вы что, не знаете, что я еще не вытянул из его мозгов информацию о книге? Разве я вас не предупреждал, чтобы вы ничего не предпринимали, не посоветовавшись со мной? Разве я давал вам приказ? Вы посчитали себя сильнее и умнее меня? Ну, признавайтесь, кто это устроил?
        Так вот почему исчезло время. Этот колдун копался в моих мозгах, выбрасывал меня из реальности и, как видно, ничего полезного в них не обнаружил. Правильно я делал, что старался не думать о книге и таким образом не оставлять следы мыслей о ней.
        Все молчали, а буфетчица с вызовом сказала:
        - Эта ведьма разрубила на куски моего сына! Она сама напросилась! Если бы она не трогала Эдика, то ничего бы этого не было. Будь он живым, то умер бы от одного удара топора, а их было несколько десятков. Вон, сами посчитайте все перерубленные косточки. У него позвоночник разрублен в восьми местах! Ему еле-еле удалось скрыться. Тогда он пришел сюда и рассказал мне, что эта ведьма набросилась на него с топором.
        - А за каким, извините, чертом, ваш сын душил моего сына? По какому праву он со своими дружками вчера вечером затащил Ваню на крышу и хотел его оттуда сбросить? Вы еще за испорченную ветровку ответите.
        - Да ты и твоя семейка вместе с твоим дьявольским отродьем уже надоели нам! Сначала эта ведьма Валентина, потом вы! Дайте вы нам пожить спокойно! Уйдите из нашего дома, это наш дом, наш! Только наш и ничей больше! У нас нет ничего, отдайте его нам. Только там мы сможем почувствовать себя спокойно…
        Буфетчица рыдала, огромные слезы лились по ее щекам, всхлипы были слышны на весь двор. К ней подошли Эдик и худой мужчина - водитель, привозящий муку в столовую, и стали ее утешать.
        - Подождите… Я не понял… Что значит - это ваш дом?- В моем мозгу стало медленно все проясняться.
        Нещадно переломанный моей мамой Эдик посмотрел на меня тоскливыми глазами (мне даже стало его жалко) и спросил:
        - Помнишь, на уроке русского я читал сочинение про семью, которая неизвестно куда подевалась?
        - Помню,- откликнулся я.
        - Так вот, этой семьей были мы…
        Глава X
        Нечаянно воскрешенные
        Я и верил своим ушам, и одновременно не верил. Во дворе смолкли все люди, они наблюдали за нами. Такар, скрестив руки на груди, молча сверкал глазами.
        - Вы что, мертвые?- первой очнулась мама.
        - Мертвые,- вздохнул Эдик.
        - А чем вам может помочь наш дом?
        - Там наши могилы,- сказал Эдик.- Когда мы поселились в доме, то стали замечать его необычность. Ну, вы сами знаете - ворота без замка, но они пускают только тех, кого хотят, на земле ничего не приживается. Но мы любили этот дом. Пока однажды не умерли. Как-то раз ночью повредилась дымовая труба (раньше в доме была дровяная печь, это уже потом провели газ), и все те, кто был в доме, угорели от дыма. А потом мы очнулись в гробах. Это были ужасные минуты. Я открыл глаза и не увидел ничего, кроме темноты. Где-то что-то капало, я лежал во влажном и скользком гробу. Потом меня вроде как потянуло наверх. Я стал ломать крышку гроба, раскапывать землю, постепенно подниматься вверх и вскоре оказался на поверхности земли. Моя могила была в углу сада…
        - Так это ты похоронен позади дома? Это твоя могильная плита лежит в углу сада, где растет плющ?- догадался я.
        - Раньше там рос дикий виноград… Да, могила моя… Выбравшись из нее, я осмотрел себя и понял, что я мертвый. Сердце не билось, руки холодные и разило от меня жутко. Затем я увидел, как из соседних могил выбирались мама и папа. Вы не можете себе представить наше состояние, а я очень хорошо помню, как я умер и как воскрес. Когда я умер, то провалился в темноту. И все. А затем очнулся в могиле. Вместе с этим пришли воспоминания о том, как я жил под землей. До смерти я верил, что есть загробная жизнь, точнее, душа продолжает жить, вселяясь в новорожденного. И очень этого боялся, ведь «новый» человек забывает абсолютно все, что было с ним в прошлой жизни. «Новым» человеком я могу пройти мимо своего дома, мимо своей мамы и даже не вспомню, что она моя мама, а она не вспомнит и даже не подумает, что прошедший мимо нее человек есть ее переродившийся покойный сын. Я боялся смерти. А потом взял и умер… И не переродился, не вселился в кого-то. В могиле лежать очень страшно. Находясь там, некогда живой человек, который веселился с друзьями, радовался солнцу и небу, просыпался каждое утро в кровати, покоится
теперь в гробу и разлагается, вокруг него вьются корни, по телу ползают черви и копошатся упитанные жуки. Он там один, совсем один. Гроб гниет, сверху давит тяжелый слой земли, и все, что осталось у мертвеца,- кошмарные сны. Душе страшно в гробу, она рвется на землю, на небо, куда угодно, лишь бы не быть там. Душа хочет вытащить полусгнившее тело из земли, но вокруг нее только кошмары, жирные скользкие могильные черви, питающиеся плотью, и сгнивший гроб. Вы понимаете, как это ужасно - лежать в гробу? Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ! Хочу забыть весь этот кошмар! Мы больше не можем так существовать. Воспоминания давят на нас. Каждую секунду перед глазами стоит сгнивший гроб и разложившаяся плоть…
        - А мы все хотим жить!- подхватили люди, сидящие и стоящие во внутреннем школьном дворе.
        - Эдик, кто похоронил вас в нашем дворе?- поинтересовался я.
        - Я,- ответил покорно молчавший Такар.- Я принес их в жертву дому. Дом был построен очень-очень давно на сильном месте. Там скапливается вся сила земли. С домом можно обмениваться, что я и сделал. Я дал ему три жертвы, а он взамен увеличил мою магическую силу. Она становилась мощнее с каждым днем, что они,- Такар указал на Эдика и его родителей,- лежали в земле. Они гниют, а я получаю силу. Но все испортила эта проклятая ведьма Валентина!
        Я понял, что наступил решающий момент. Момент, когда можно было понять ВСЁ, момент получения ответов на терзающие меня вопросы.
        - Но как? Что сделала Валентина?
        - Она нечаянно воскресила нас,- проговорил Эдик.- Лучше бы она этого не делала. Мы бы спокойно сгнили, досыта накормили червей, удобрили почву. Мы бы ничего не знали. Умерли бы тогда ночью в кроватях, провалились в темноту, и все! Ничего бы этого не было. Не очнувшись в гробах, мы не вспомнили бы весь кошмар пребывания под землей, как страдали наши души и тела. Но надо отдать Валентине должное - она поселилась в доме после нас и не знала, что мы лежим под землей…
        - Как она могла нечаянно вас воскресить?- спросил папа.
        - Очень просто. Она заранее знала о своей смерти, и как все могущественные ведьмы, должна была оставить после себя следящий дух. И она произнесла заклинание, возвращающее тела «умерших с душой». Заклинание действовало в той части сада, где был похоронен кот. Она не знала, что мы тоже погребены в саду. Кроме нас, воскрес еще и ворон, он тоже был похоронен кем-то в саду, а теперь он сидит на старом дереве, у птиц тоже есть душа, правда, не разумная. И вот благодаря Валентине мы с родителями не можем упокоиться.
        - А почему прабабушка снова не умертвила вас?- удивился я.
        - Не все так легко,- горько усмехнулся Эдик.- Нельзя умертвить то, что и так мертво. Души наши через сорок дней после смерти отошли на тот свет, а тела остались на земле. Тело живое, а души нет. Понимаешь? Мы обречены на вечное мучение.
        - Каким же тогда образом наш дом вам поможет? Зачем вы выгоняли нас?
        - Нас заставлял это делать Такар,- произнесла буфетчица.- Обещал нам смерть, если мы выживем вас и тем самым оставим дом без защиты. Тогда он смог бы беспрепятственно найти книгу, ведь ты, Ваня, имеешь большую силу и, сам того не зная, защищаешь дом и книгу… Только Такар знает, как умерщвлять мертвых.
        Я, папа и мама потрясенно молчали. Наконец я задал новый вопрос и, глядя на подозрительно спокойного Такара, заволновался. Не может он молчать просто так! Он что-то задумал.
        - А школа? Они все что, тоже мертвые?- я обвел взглядом внутренний двор.
        - Мертвые,- прошептал Эдик.- Но это относительно… За пределами школьного двора они не могут существовать.
        - Почему?- воскликнул я.- И вообще, что это за странный город, странная школа?! Им-то чем помешала наша семья?
        - Когда-то в этой школе произошла трагедия, погибло много людей. Во время Великой Отечественной войны в здании школы был госпиталь. В одном крыле учителя пытались втолковывать знания детям, а в другой половине лежали раненые. В какое-то время на фронтах наступило относительное затишье и раненых тут лежало мало. Как оказалось, затишье было ложным. Дети сидели на уроках, почти уже выздоровевшие воины лежали в классах, переоборудованных в палаты, все было спокойно, но тут на здание упала вражеская бомба и взорвала школу. Погибли почти все. Кто-то умер от осколков, кого-то придавило разрушенными стенами и плитами… Почуяв «свежачок», появился Такар и воскресил людей в обмен на их души и с условием пребывать только на территории школы. Он восстановил здание, как будто его и не взрывали. И наслал на город заклятье. Оно скрывало от посторонних глаз все странности города, и вообще город был, и в то же время его будто и не было… Вот такая история. Ты, Иван, учишься в школе мертвых.
        - То есть я единственный живой ребенок?- поразился я.
        - Нет, тут учатся и живые дети, они не знают всю правду об этой школе. А когда ваша семья приехала в Залесенск, Такар явился сюда с заманчивым предложением. Пообещал всех погибших в школе сделать совершенно живыми даже за пределами школьного двора в обмен на то, что они выживут тебя и твою семью. Но я по натуре лидер и сам взялся за дело. К тому же мне это нужно было больше всех.
        - Какой кошмар,- покачав головой, произнесла мама.
        - В своем сочинении ты рассказывал о каких-то детях, которые что-то увидели и с тех пор заикались. Что они увидели?
        - Увидели воскрешение наше - и кота…- пожал Эдик плечами.
        Я был не прочь продолжить и дальше беседу в такой милой обстановке, если бы не Такар. Он резко взмахнул руками, и земля затряслась.
        - Наговорились?- спросил он злобно.- Все узнали? Это ваше право, вы должны все знать, я честный колдун. Теперь же выскажусь я. Сейчас ты отдашь мне книгу, или я вас убью. Сначала убью мать! Оторву ей руки и ноги, выколю глаза и залью их горячей смолой, а потом сожгу ее на костре. Потом убью отца. Зацементирую его ноги в тазике с бетоном и выкину в речку. Ты понял меня?- Вся эта пламенная речь была обращена ко мне.
        - Понял…- медленно кивнул я.
        - Тогда дело за книгой.
        Такар хлопнул в ладоши, и мы перенеслись к нам домой. Столбы вместе с привязанными мамой и папой тоже переместились.
        Книга. Во всем виновата книга. Она причина этой безумной борьбы между Валентиной и Такаром. Магия, сила - они натворили много несчастий и причинили массу страданий ни в чем не повинным людям. И вот теперь могут умереть мои родители.
        Я начал даже злиться на Валентину. Зачем она оставила нам наследство? Для чего втянула нас во все это?
        Столбы с прикованными родителями стояли во дворе, в саду (где-то тут, под листьями, могилы семьи Эдика), а мы с Такаром были в доме.
        - Неси книгу,- твердо сказал он и вышел на улицу. Я проследил за ним. Он остановился рядом с мамой и взял ее за руку.
        Мерзавец, уже примеривается к тому, как будет ее выкручивать. Не бывать этому. Я умнее Такара и сделаю все по-своему.
        Так, книга спрятана в кладовке в коробке из-под кроссовок, это на третьем, чердачном этаже.
        «Все дело в книге, дело в книге»,- твердил я себе, поднимаясь наверх.
        Я вспомнил слова Валентины, когда я вызвал ее на кладбище: «Если прочитать эту книгу задом наперед, то она станет „черной“ книгой, и тогда… Тогда Такар завладеет миром, он устроит тут самый настоящий ад, конец света».
        Я бросился в свою комнату, достал из рюкзака атамэ и сунул его в карман, затем помчался в сторону кладовки за книгой. Если не будет этой книги, то Такар не сможет прочитать ее задом наперед, не устроит в мире ад.
        Эту книгу нужно уничтожить.
        А вместе с ней и Такара.
        Глава XI
        «Гори ты синим пламенем!»
        Я запер окна и двери во всем доме, заткнул все щели тряпками, положил коробку с книгой на лестницу, ведущую на чердак, и побежал вниз, на кухню. Я открыл все конфорки на газовой плите. Зашипели невидимые струи газа, постепенно неприятный запах стал заполнять дом. Я устремился во двор, специально не думая о книге, чтобы Такар не прочел мои мысли.
        - Я скажу тебе, где находится книга, в обмен на родителей,- выставил я условие.
        Такар усмехнулся и выкрутил маме руку. Мама застонала от боли.
        - Да скажи ты ему, где эта чертова книга!- прокричал папа.
        - Тогда он точно нас убьет. Такар, отпусти родителей, и я пойду за книгой с тобой вместе. Если ее там не будет, то убей меня, но папу и маму не трогай,- взмолился я.
        - Хорошо,- криво улыбнулся Такар. Лучше бы он этого не делал, улыбка делала его еще омерзительней.
        Он взмахнул рукой, и веревки упали с родителей. Мама с папой облегченно вздохнули и отошли подальше от столбов. Мы с Такаром отправились в дом.
        - Бегите подальше отсюда,- шепнул я папе и маме.- Бегите.
        Мой тон и вид были крайне серьезными, поэтому родители молча кивнули.
        В доме ужасно воняло газом, но Такар этого не заметил, он шел наверх и тянул меня с собой.
        - Вон книга,- указал я на коробку из-под кроссовок.
        Такар открыл ее и не поверил своим глазам. Дрожащими руками он прикоснулся к ней, отпустив меня, и мгновенно обо мне забыл. Теперь на всем белом свете для него существовала только долгожданная книга.
        - Она. ОНА! Теперь весь мир будет в моей власти!
        Он зловеще рассмеялся, его лицо озарилось красным светом, непонятно откуда исходящим. Но в тот момент я не задумывался над подобными мелочами, у меня были дела поважней.
        «Сейчас или никогда»,- решил я и крикнул:
        - Такар, посмотри, что у меня есть!
        Перестав обнимать книгу, он обернулся в мою сторону. Я времени не терял. Сунул руку в карман и, прицелившись, метко бросил атамэ прямо в грудь Такару. Этим же самым ножом он убил Валентину. Настал час расплаты!
        Он выпустил книгу из рук, сложился пополам и застонал. Потекла кровь. Держа одной рукой атамэ за рукоятку и одновременно пытаясь его вынуть, другую руку он направил на меня, произнося какое-то заклинание.
        Я увернулся, прыгнул и схватил книгу. Что-то меня толкнуло на это. Не мог я отдать книгу огню…
        Такар с болью на лице снова принялся читать заклинание, и из его руки вырвалось пламя.
        ТОЛЬКО НЕ ПЛАМЯ!
        Раздался оглушительный взрыв, дальше все происходило будто в замедленной съемке. За первым взрывом последовала череда других, и вот пламя добралось до меня с Такаром.
        Я мысленно приготовился к смерти, но тут случилось неожиданное. Мой медальон засветился бело-желто-оранжевым светом, и спасительный свет окутал меня с ног до головы. Я был словно в оболочке, в пузыре из света. Я видел то, что творилось вокруг. Пламя объяло корчащегося от боли Такара, атамэ стало раскаленным и взорвалось, а вместе с ним разорвало грудь Такара. Картина была не для слабонервных.
        Пламя охватывало весь дом, пожирало мебель и ковры, а мне было даже немного прохладно в этой оболочке.
        Я оторвал взгляд от жуткого зрелища и побежал вон из дома.
        С момента взрыва прошло всего несколько секунд, но мне они показались вечностью.
        - Гори ты синим пламенем, Такар!- от души пожелал я, выбегая со двора.
        Я обернулся. Дом был охвачен пламенем. Стекла взрывались и блестящим фонтаном сыпались на землю. Раздался новый взрыв (или, может, что-то в доме завалилось), и дом медленно-медленно рухнул. Сначала провалилась крыша, кругом полетели доски со снопами искр… От дома оставался только его каменный скелет.
        Постепенно оболочка вокруг меня исчезла, и я услышал, как о землю что-то звякнуло. Я наклонился, чтобы рассмотреть, что именно звякнуло, и увидел свой медальон, покореженный, расплавленный и почерневший. Я с трепетом и благодарностью положил его на ладонь.
        - Ваня, Ваня!- услышал я голоса мамы и папы. Они стояли на безопасном расстоянии от дома, но даже сюда ветер доносил жар.
        Я кинулся к родителям. Мы обнялись и заплакали, потом обернулись к нашему дому, который превратился в фантастический костер. Он смотрелся очень красиво. Древесина трещала, искрилась и превращалась в угольки, даже несгораемое дерево и то сгорело. Может быть, сгорело временно…
        - Папа, как ты оказался в школе?- спросил я наконец.
        - Мне позвонили на работу и попросили срочно прийти в школу за тобой. Вроде бы вы убирали классную комнату и нечаянно разбили стекло, а ты порезался. Сказали, что тебе оказали помощь, но домой отпускать одного тебя не хотели… Ну, я и бросился в школу.
        - Так это что получается? Те, кто тебе звонил, заранее знали обо всем? Зачем же они тебя в школу заманили?
        - Они как коршуны накинулись на меня и привязали к столбу, били меня и вопили, чтобы мы убирались из города. А потом пришла какая-то женщина и сказала директору, что произошло что-то экстренное. Тогда они заставили меня позвонить вам и попросить вас прийти за мной в школу. Эти нелюди пытали меня…
        - Угораздило же нас получить это наследство,- высказалась мама.
        Вдоволь насладиться победой нам не дали приближающиеся шаги. Это бежали Эдик и его мать с отцом.
        - Что… Что вы сделали с домом?!- завопили они.
        - Вместе с ним взорвался Такар,- взглянул я на пепелище.- Я думал, что все будет по-другому. Я собирался запустить в него атамэ и убежать, бросив напоследок зажженную спичку, но получилось даже лучше, чем я предполагал. Вдруг я не успел бы отбежать от дома?
        Эдик, буфетчица и водитель не слушали меня. Они с ужасом смотрели на дом, вернее, на то, что от него осталось.
        - Что же теперь будет?- упавшим голосом пробормотал Эдик.
        - Я не знаю,- ответил я.- Такара больше нет. И дома тоже. Да и нужен ли вам этот дом?
        - Но там наши могилы… Это НАШ дом, нас в нем убили, мы бы так и жили в нем дальше, если бы не умерли… Такара нет… Кто теперь поможет нам умереть?- Эдик ронял обрывки фраз и чуть не плакал.
        - Я не знаю,- повторил я.- Но я спас книгу.
        - Ну и что? Нам-то с этого какая польза!- закричала буфетчица.- Господи… все пропало, все пропало… Мы вечно будем полумертвыми… Ведь, кроме Такара, никто не знает, как умерщвлять мертвых… А жить и все время вспоминать, как мы лежали могилах, у нас больше нет сил…
        - А что мне оставалось делать? Позволять Такару читать книгу задом наперед и завоевывать мир? Да?- вскипел я.- Вы и так мертвые, а в мире много живых людей, которые не погибли благодаря смерти Такара. На кону была или ваша окончательная смерть, или смерть всего человечества. Выбор оказался не в вашу пользу.
        Эдик и его родители опустили головы. Обнялись.
        Стало светать. Дом догорал, а мы вшестером смотрели на пламя и думали каждый о своем. В мире часто бывает несправедливость. Но это смотря как взглянуть. Для одних несправедливость - самая что ни на есть справедливость, а для других - отчаяние и потеря последней надежды. Так случилось и этой ночью. Если бы Такар остался в живых, то погибло бы много людей, но Эдик с родителями получили бы вечный покой. Зато он убил бы меня и моих маму с мамой, в этом я уверен.
        Судьба распорядилась по-иному, выбрала свой финал. Финал, выгодный для большинства.
        Эпилог
        Оставаться в этом городе мы не могли - в школу я даже не решался идти, да и жить нам теперь было негде. Перед тем как уехать из Залесенска, мы зашли на могилу Валентины, положили цветы. И вдруг ни с того ни с сего подул ветер, заскрипела оградка, и на могиле появился образ моей прапрабабушки.
        - Я все знаю, Ваня,- прошептала она.- Ты одолел Такара, спас книгу. Теперь в твоих руках огромная власть.
        - Бабушка, власть огромная, а умертвить Эдика и его семью эта книга не помогает!- воскликнул я, и ком застрял в горле. Мне было очень жалко Эдика, жалко всех школьников, подорванных бомбой.
        - Все в твоих руках,- произнесла Валентина.- Расти, набирайся опыта, и, возможно, ты поможешь им. Но подумай хорошенько - нужно ли это делать? Нужно ли дарить жизнь людям, умершим больше полувека назад?
        - А что, так все и оставлять? Школу, в которой учатся мертвые дети, семью из трех человек, которая не может ни умереть, ни жить? Каким же кретином был Такар! Стольких людей сделал несчастными!
        - Зло становится сильней за счет людских страданий. Да, мальчик мой, это несправедливо, очень несправедливо. Но так было всегда.
        - Зачем тогда вообще жить, колдовать, если нельзя помочь людям?
        - Помочь людям можно, но нельзя помочь всем. Должно быть равновесие.
        И с этими словами Валентина исчезла.
        Я чуть не разрыдался. Какой смысл убивать Такара, бороться против зла, если близким людям мы не можем помочь? Если приходится смотреть на их страдания и, опустив руки, проходить мимо - мол, ничего нельзя сделать? А что тогда можно? Где справедливость? Теперь я Эдика понимаю очень хорошо.
        С такими мыслями я ехал в машине прочь из этого города.
        Издалека я видел наш сгоревший дом, дым все еще поднимался над ним. Или мне показалось, или я вправду увидел возле дома три фигурки, стоящие возле целого и невредимого дерева. Это были Эдик и его родители. Мы проехали мимо школы. Я услышал, как прозвенел звонок, и дети с воплями выбежали из здания. Бедные ребята. Живут в школе уже больше полувека. Я увидел бредущую из школы девчонку, которая рассказала мне историю про спасенного Валентиной отца-рыбака. Значит, девочка живая, раз ходит вне пределов школы. И я подумал, что Валентина оказалась права насчет того, что нельзя помочь всем. Вон, все-таки отцу девочки помогла избежать смерти, сохранила одну жизнь. Хм… Но могла бы сохранить жизни всем тем, кто собирался на рыбалку. Снова мне пища для размышлений…
        Нам повезло, что Валентина завещала нам приличную сумму денег, за которую можно было купить жилье. Также повезло в том, что деньги все еще находились в банке, а не в доме, а то сгорели бы вместе со всем имуществом.
        Мы ехали к маминой двоюродной сестре Алиске, той, которой Валентина завещала «Ауди-100». Решили погостить у нее некоторое время, пока не определимся, где теперь будем жить.
        Возле дома Алиски стояло много машин. Не знаю почему, но сердце у меня неприятно сжалось.
        Мы припарковали свою машину возле большого тополя и отправились к дому. Нажали на звонок. Вскоре дверь распахнулась, и на пороге предстала перед нами заплаканная Алиска во всем черном.
        - Марина-а-а,- проревела она.- Я звонила вам домой, но трубку никто не брал. У нас такое! Такое! Вам уже кто-то сообщил, да?
        - Нет, мы не поэтому приехали… Да что случилось, говори…- разволновалась мама, оперевшись на дверной косяк.
        Алиска элегантно вытерла нос и глаза платком и сообщила:
        - Позавчера умерла наша бабушка Галя, а сегодня похороны, вот, скоро уже. Заходите в дом, там стоит гроб.
        В полном молчании мы прошли в дом. Там было много людей, посередине комнаты стоял гроб, обложенный цветами, а в гробу лежала прабабушка Галя со сложенными на груди руками. К ее лбу была прикреплена какая-то лента.
        - Кто бы мог подумать, что она умрет! Надо же, всего-то восемьдесят лет! Разве это возраст для нашей семьи, где все долгожители!- причитала Алиска.- И главное, умерла так же, как прабабушка Валентина - в кресле-качалке, с чашкой кофе в руке. Бывают же в жизни совпадения!
        - Правильнее будет сказать, в смерти, а не в жизни. Какой кошмар…- покачала головой мама.- Даже не верится… Выглядела вполне здоровой…
        Алиска помолчала немного, затем указала пальцем на мужчину в черном костюме. Это был Виктор Сергеевич. Алиска всхлипнула и оповестила:
        - Нотариус тоже пришел на похороны. Он предупредил, что через неделю состоится оглашение завещания. Сказал присутствовать всем родным…