Сохранить .
Дом героев Игорь Анатольевич Середенко

«Тень» - кличка казалось навеки определила судьбу опытного киллера Николая. О его неуязвимости и точных выполнений опасных заданий ходили легенды в преступном мире. Однажды, возвращаясь с очередного выполненного задания, Николай попадает в аварийную катастрофу. Врачи, пытаясь спасти ему жизнь, ампутируют ноги, Николай становится инвалидом. Его бросает молодая жена, он остается всеми покинутый и никому не нужный, заброшенный в пансионат для инвалидов. Здесь он сталкивается со множеством трудностей в новой жизни и жестокого отношения к инвалидам. Маленькая слепая девочка предсказывает ему неслучайное появление в этом пансионате. Его судьба предопределена - помощь инвалидам, оказавшимся неугодным богатому чиновнику, местному депутату. Девочка раскрывает маленький секрет, рассказывая Николаю о волшебном камне, якобы прилетевшем с далекой звезды. С помощью волшебной силы камня и своих умений Николай вступает в противоборство с бандитами и преступной властью.
        Игорь Середенко
        Дом героев

1.Операция
        Николай подошёл к зеркалу, висевшему на стене просторного холла. Он посмотрел на свое отражение и слегка, незаметно поправил микро-динамик в правом ухе.
        - Я на месте, - произнес тихо он.
        - Поднимайся по лестнице справа, на второй этаж, - сказал приятный женский голос по динамику.
        Гладко выбритый, красивый молодой мужчина лет 25-ти, одетый в черный смокинг, стал медленно подниматься по ступенькам. В холе было много людей. Все они пришли на банкет, в честь дня рождения сына богатого чиновника - заместителя мэра города по экономическим вопросам. На втором этаже богатого особняка был расположен большой зал, где собирались гости. Несколько молодых парней в темных костюмах обслуживали гостей, прохаживаясь с подносами, на которых было бокалы вина и бутерброды с икрой. Рядом с банкетным залом располагался ботанический сад, в котором гуляли и шумно переговаривались гости. Среди гостей были приглашены лишь самые важные персоны города. Повсюду расхаживали охранники в черных костюмах. На каждом из них к уху был прикреплен микротелефон. Охранники следили за тем, чтобы не было неприятных ситуаций на этом банкете. Мальчик, которому было уже 14 лет, и чей день рождения праздновали гости, находился в главном банкетном зале в окружении таких же сверстников, как и он сам. Они разглядывали гостей и шутили. Многие гости пришли со своими семьями и в сопровождении одного охранника, как и было
обговорено заранее с каждым гостем лично хозяином дома. Самого же хозяина пока не было видно.
        Официально Николай был охранником, на этом празднике, для одной знатной дамы - дочери некоего столичного чиновника.
        - Я тебя вижу, - произнесла Наташа.
        - Где ты? - спросил Николай.
        - Я у статуи «Аполлона», расположенного у балкона.
        - А, вот ты где. Я вижу.
        Николай подошел к Наташе.
        - Много гостей, - сказала она.
        - Мне кажется, что охраны еще больше.
        - Что поделаешь. Я ведь предупреждала ваше руководство, что задача будет не из легких.
        Наташа была рыжеволосая, красивая молодая девушка лет 20-ти. На ней было одето темно синее с блёсками вечернее платье.
        - Сейчас много гостей в ботаническом саду. Мы должны этим воспользоваться, - сказала Наташа.
        - Не плохая мысль. Мне сказали, что ты хорошо знакома с этим домом, - сказал Николай.
        - Не волнуйся, я в слепую смогу найти любую комнату. Я всё таки проработала здесь три месяца.
        - Ну и как тебе работа прислугой? - спросил Николай.
        - Отстань. Это моя работа, не более. А ты выполняй лучше свою, - резко ответила Наташа.
        - Что, тяжела работа была? Тяжелые воспоминания?
        - Это не твое дело, - угрюмо произнесла девушка.
        - Ну, не мое, так не мое, - кратко ответил Николай. - Не будем тратить время. Я весь в вашем внимании мадам.
        - Наверху много охраны. Там будет самый сложный путь для тебя. Из ботанического сада ты выйдешь через большие двери синего цвета, и окажешься в коридоре.
        Николай поцеловал руку Наташе, что бы не вызвать у гостей подозрения и отошел от нее. Он направился в сторону ботанического сада. Николай последовал по пути сказанного ему Наташей. Он прошел ботанический сад и вышел в коридор.
        - Я в коридоре, - произнес в микрофон Николай.
        - Теперь следуй левой стороны коридора. Справа вторая дверь. Это небольшой чулан.
        Вдруг, навстречу Николаю из-за угла вышел охранник, он был одет в черный костюм. Они поравнялись. Охранник пристально посмотрел на Николая, изучая его.
        - Что вам здесь надо? Все гости в зале, - спросил охранник.
        - Одной из дам в зале стало не по себе, и мы вывели ее в ботанический сад, подышать свежим воздухом, - оправдывался Николай. - Много же народу собралось в зале. Похоже, что ей надо освежиться немного. Она попросила воды.
        - А… вода. Да, это можно. Но это находится не здесь. Вам надо пройти в другую сторону коридора. Там небольшой буфет, точнее…
        - Не важно, давайте лучше, вы сами к ней подойдете с водой. Вы ведь лучше знаете, где ее раздобыть, - предложил Николай.
        - Ну, я не знаю. Мне велено заниматься…
        - Если ваш босс узнает, что вы отказались помочь одной из его гостей, когда она нуждалась в этом, то вам не поздоровится.
        - Вы охраняете эту даму? - спросил охранник.
        - Нет, я просто решил сделать доброе дело. Идите же за водой. А я отправлюсь к своему боссу. Он меня уже заждался в зале.
        С этими словами, Николай отправился в ботанический сад. А охранник, неохотно повинуясь, направился за водой для некой дамы. Как только охранник скрылся из виду, Николай вновь вернулся на прежний путь и направился к двери, указанной Наташей.
        - Что случилось? - спросила Наташа.
        - Да так, пришлось отвлечь охранника. Занять его делом.
        - Я тебя предупреждала, дальше их будет больше. Ты подошел к двери?
        - Да, я на месте.
        - Возьми ключ, он маленький, на твоей связке. На нем номер восемь.
        - Да, нашел, - сказал Николай, перебирая связку ключей.
        - Открой им дверь - это подсобка, она маленькая, но ты в ней поместишься.
        Николай открыл дверь и зашел в узкую подсобку, которая напоминала скорее шкаф, чем комнату. Подсобка действительно была очень узкой, Николай еле поместился в ней.
        - Теперь крепко прижми дверь, так как там нет внутреннего замка, - прозвучал голос Наташа в динамике. - Охранники не должны закрыть тебя там и не должны обнаружить. Жди там. Я сообщу тебе о начале празднования, это будет началом операции для тебя. Ты должен будешь пройти до конца коридора, свернуть направо и подняться по небольшой лестнице на третий этаж. Там находится кабинет хозяина дома. Кабинет охраняется. Хозяин дома не сразу выйдет к гостям.
        - Что, он делает фасон? Или не уважает своих гостей?
        - Нет. Просто ему должны позвонить, и этот звонок его задержит. А ты тем временем…
        - Я знаю, что мне делать, - сухо проговорил Николай.
        - Вот и отлично. Тогда удачи.
        - К черту, - шепотом сказал Николай.
        В коридоре послышались шаги. Охранники проверяли запертые двери.
        Прошло десять минут. Николай получил сигнал для начала операции. Он открыл дверь и вышел в коридор. Пройдя по нему до конца, он повернул направо, как указала ему Наташа. Николай достал пистолет с глушителем. В кладовке, в которой он недавно находился, было жарко, и потому с его лба капал пот. Он вытер лоб, и стал тихо подниматься по ступенькам на третий этаж. На третьем этаже был охранник, он охранял дверь в кабинет. Охранник заметил незнакомца, но, не успел произнести ни единого слова, как бесшумно опустился в кресло. Николай держал в руке еще слегка дымящийся пистолет с глушителем. Он почти бесшумно достал связку ключей и открыл ими дверь кабинета. Тихо вошел в кабинет и увидел там еще двух охранников. Они сидели на диване, и похоже, они не сразу заметили Николая, так как были увлечены беседой. Прозвучали тихие, почти бесшумные хлопки пистолета и два охранника разлеглись на диванах. Они даже не успели вытащить свое оружие. Николай вошел в комнату и остановился. Он внимательно прислушивался. Неожиданно, одна из дверей открылась. Из нее вышел охранник с пистолетом в руке. Он был совсем близко к
Николаю, позади него. Николай не растерялся. Он нанес сильный удар ногой, так, что с одного удара выбил пистолет у охранника. Охранник тоже не растерялся и, потеряв пистолет, нанес удар. Ловко блокировав этот удар, Николай два раза выстрелил. Охранник упал на пол. Зайдя в маленькую комнату, он застал там хозяина дома. Как и предвидела Наташа, хозяин не только увлеченно разговаривал по телефону, но и держал в руках какие-то бумаги взятые из сейфа. Видя незнакомца, хозяин дома опустил трубку и с удивлением произнес.
        - Кто вы такой? А, где охрана?
        Николай работал профессионально. У него был приказ убить хозяина дома и взять из сейфа некоторые бумаги. Он не стал отвечать на вопросы хозяина дома, и сразу выстрелил ему в лоб. После этого, Николай подошел к сейфу и достал папку с бумагами. Присоединив к ним бумаги, лежащие на столе, он направился к выходу.
        - Операция завершена, - произнес Николай, выходя из трехэтажного роскошного особняка.
        За углом, на улице стояла его машина. Он сел в нее и уехал. Николай достал одной рукой сигарету и закурил. Затем он позвонил по телефону.
        - Милая, привет, - сказал Николай, немного расслабившись.
        - Привет Коленька. Как ты? - спросил мягкий женский голос.
        - Я с работы звоню. На сегодня у меня дел нет, я свободен и еду домой. Ты сделаешь пиццу?
        - Ну, конечно. Такую, как ты любишь - с сыром, - нежно произнесла женщина. - Ты на целый день свободен? Может, мы сходим куда-нибудь вместе?
        - А почему бы и нет. Давай пойдем.
        - Прекрасно.
        - Я только заеду по дороге к Сергею Степановичу. Отдам ему кое-какие бумаги. Это ненадолго.
        - Хорошо милый. Я буду ждать тебя дома.
        - Целую нежно в губки.
        - Я тебя тоже, пока.
        Николай доехал до перекрестка и остановился перед светофором. Позади него стоял небольшой фургон с затемненными окнами. За рулем был какой-то усатый мужчина в темных очках. Николаю случалось подолгу стоять в автомобильных пробках. Сегодня он стоял первым перед светофором. Он включил музыку и стал слушать ее. Мимо него, на большой скорости, проезжали машины. Среди них появился огромный самосвал, который гнал на безумной скорости, хотя знак, расположенный на дороге, говорил о снижении скорости. «Наверное, спешит. Вот придурок», - подумал Николай. - «Что приятель, у тебя тоже свой босс есть. И гоняет он тебя с утра до вечера».
        Вдруг машина Николая стала медленно катиться вперед. Он даже не поверил своим глазам, как вдруг, его автомобиль оказался перед огромным самосвалом, пересекавшим улицу. Машины столкнулись, раздался оглушительный удар…

2.Перед лицом судьбы
        Николай медленно открыл глаза. Перед ним находился какой-то мужчина и, что-то ему говорил. Он не мог понять - кто это перед ним, и что ему нужно. Николай пытался вспомнить: как он оказался в неизвестной ему комнате и почему он лежит в кровати. Ничего из того, что произошло с ним в ближайшие дни, он не помнил. Промелькнула мысль о его жене Софье, которая ждала его дома. Этой осенью он женился на самой красивой девушке. Но, почему он лежит в этом незнакомом месте. Он вспоминал все свои задания, которые регулярно получал от своего босса Сергея Степановича. На счету Николая десятки выполненных заказных убийств. Недавно он приобрел машину. В магазине он выбирал машину вместе со своей женой. Он вспоминал многие прошлые события. Однако он ничего не мог вспомнить из ближайших событий. Для него по-прежнему было загадкой то, как он оказался в бело комнате, и почему он лежит на кровати. И этот мужчина, который находится рядом с ним, чего ему нужно? Наконец-то Николай хорошо рассмотрел незнакомца и даже услышал его призрачный голос.
        - Сестра, он очнулся! - закричал незнакомец. - Говорю я вам: он пришел в себя. Это точно. Смотрит прямо на меня.
        Николай хотел спросить незнакомца, но не смог. Он лишь поморщился от неудобного положения, затем попытался подняться, но не смог, что-то ему мешало. Какое-то новое и неведомое ранее чувство тревоги проникло глубоко в сознание.
        - Что со мной? - спросил тихим голосом Николай.
        - Меня зовут Федор, приятель, - сказал незнакомей.
        Николай попробовал подняться, но безуспешно. Его мышцы словно не принадлежали ему, чувствовалась неловкость и чудовищная слабость.
        - Почему я лежу здесь? - поинтересовался Николай.
        - Теперь ты один из нас, - сказал Федор.
        - Проклятие. Ты, что глухой?!
        - Нет, к счастью. Но глухие у нас тоже есть, - спокойно ответил Федор. - Как тебя зовут?
        - Николай. Я ничего не помню. Что со мной произошло? Где я нахожусь? Та можешь мне ответить?
        - Что с тобой произошло, я не знаю. Наверное, ты попал в какую-то жуткую аварию.
        - Я ничего не помню.
        - Это бывает. Но потом проходит. Со временем. Ты здесь потому, что ты один из нас. Это «дом героев», - с гордостью произнес Федор.
        - Что за чушь. Какой еще «дом героев»? Ты что, псих?
        - Нет, я не псих. А ты - один из нас. И это очевидно, - немного обиженно сказал Федор.
        - Ладно… Я понял, что это больница какая-то. Но я не один из вас.
        - Ошибаешься, - настаивал Федор.
        - В чем я ошибаюсь? - Николай начал волноваться. Эта беседа с незнакомцем его начала раздражать. - Ладно, позови кого ни будь, из медперсонала.
        - Не могу. Их сейчас нет. Они все на пятиминутке. В девять часов начнется обход нашего доктора.
        - Я хочу пить. Дай мне, пожалуйста, стакан воды. Это хоть ты можешь сделать?
        - Увы, приятель. Не могу. Если бы мог, то не разговаривал бы с тобой.
        - Ты что, философ? Говоришь все время загадками. Дай мне воды, в горле пересохло.
        - Я не могу. Но я попрошу кого ни будь, и он даст тебе.
        Федор встал и направился к двери. Николай хотел было крикнуть ему что-то, но увидел то, что остановило его голос. Он увидел, что у Федора не было обеих рук. Через минуту к Николаю подошла женщина лет тридцати и принесла кружку воды. Следом за ней в палату зашел Федор. Николай жадно выпил всю кружку воды, и решил расспросить женщину о своем пребывании в неизвестном месте.
        - Спасибо, - как можно мягче сказал он, отдавая молодой женщине кружку. - Меня зовут Николай. Я уже понял, что со мной что-то произошло, но где я и, что со мной произошло - я не помню. Может быть, вы знаете?
        Женщина молчала. Она лишь повела плечами, что не может ответить ему.
        - Господи! - произнес Николай. - Здесь хоть кто ни будь, нормально может говорить?
        - Успокойся Николай, - произнес Федор. - Ты все узнаешь скоро… А, вот, я слышу шаги в коридоре. Это наш главврач. Наверное, сюда идет. А Лена у нас глухонемая, - Федор указал на женщину, которая сидела рядом. - Она не может общаться с нами на обычном языке. Она общается на другом языке. Языке глухонемых. Однако живет она с нами, в нашем мире. И этот мир не тот, в котором ты раньше жил.
        - Я тебя не понимаю. Ты все время говоришь загадками. Позовите скорей врача! - потребовал Николай, догадавшись, что находится в больнице.
        Неожиданно дверь открылась, и в палату вошел пожилой мужчина в белом халате. С ним была женщина лет сорока, так же одета в белом халате.
        - Доброе утро. Это наш новенький, - сказала вошедшая женщина. - Я попрошу всех выйти, и оставить нас с Николаем наедине.
        Федор и Лена повиновались и вышли.
        - Меня зовут Анатолий Иванович, - произнес пожилой мужчина. - Я являюсь главным врачом в этом заведении.
        - Господи, наконец-то. Хоть один нормальный человек, - произнес с облегчением Николай. - Надеюсь, я теперь все узнаю. Доктор, что со мной? И, что это за заведение? Как я сюда попал? Почему я скован и не могу двигаться? Я ничего не помню.
        Доктор присел на стул рядом с Николаем, взял его руку и прослушал пульс.
        - Вы сильный человек?
        - Не жаловался. Говорите, не тяните. Что со мной? Почему я не могу пошевелиться, словно ноги онемели?
        - Пусть мои слова для вас не будут приговором. Я всего лишь врач. Ходить вы уже никогда не будете.
        - Черт возьми! Это почему же. Я парализован? - спросил Николай, немного поморщившись.
        - Не волнуйтесь. Вам нельзя сейчас волноваться. Вы только что вышли из комы… - доктор тяжело вздохнул, и у Николая появился легкий трепет какого-то неясного предчувствия. - Вы попали в автомобильную аварию. Вы ничего не помните?
        - Нет, не помню… - произнес Николай, судорожно пытаясь вспомнить хоть какой-то эпизод последних дней.
        - У вас амнезия. Потеря кратковременной памяти. Вы помните, как вас зовут, и кто вы?
        - Да, это я отлично помню… - насторожился Николай, пытаясь повторить в уме - кто он, и как его имя.
        - Ну, что ж, хоть это хорошо. Возможно, к вам придёт память, но не сразу. Вам нужен отдых и покой, - сказал доктор, положив по-дружески руку на предплечье Николая.
        - Доктор скажите, когда я смогу выйти из больницы?
        - Вы находитесь не в больнице. В больнице вы уже были. И находились там чуть меньше месяца. В коме вы уже почти месяц, всё это время вы лежали без сознания. Затем у вас была высокая температура, вы бредили. После операции это бывает. Мы думали, что уже потеряли вас, но вы оказались сильным человеком. Вы пришли в сознание только сейчас.
        - Это я понимаю. Насколько сильны мои раны, доктор? Когда я поправлюсь? - в его сердце закралась зловещее предчувствие необратимой беды.
        Профессор тяжело вздохнул и продолжил.
        - Вероятней всего, вы останетесь здесь навсегда.
        Эти слова для Николая прозвучали, как неожиданный приговор, исполнение которого произойдет немедленно.
        - Но, как?.. вы не смеете! Это ведь больница, - его слова прерывались, а мысли путались, сознание затуманилось. Но, он все же нашел последний оплот и продолжил оборону последней надежды. - В ней могут оставаться навсегда лишь покойники. Да и тех отводят в морг, а затем на кладбище. Я ведь говорю и чувствую себя, значит, я жив!
        - Вы совершенно правы. Вы живы, и это главное. Не стоит волноваться. Но…
        - Что значит - это ваше «но», доктор, договаривайте, - его страх отступил, уступая место любопытству перед неизвестностью.
        - Ну, что ж, вы кажетесь мне сильным человеком и потому должны мужественно встретить то, что я вам скажу.
        Николай превратился в сплошной слух. Внешне он казался спокойным и сосредоточенным, его выдавало лишь тревожное сердцебиение, которое всегда предчувствовало беду.
        - Вы больше не сможете ходить, во всяком случае, на своих ногах. Потому что у вас больше их нет. Их ампутировали во время операции врачи, когда боролись за вашу жизнь на операционном столе. Вопрос стоял о спасении вашей жизни. Сейчас вы находитесь не в больнице, а в доме инвалидов, куда вас перевезли, через несколько дней после операции.
        - Господи… Что вы говорите, как это: нет ног, - Николай попытался поднять голову, что бы увидеть ноги, но не смог.
        - Не стоит. Вы хоть и пришли в сознание, но все же не стоит спешить с двигательными действиями. У вас была тяжелая операция. Ваш череп пострадал. Его по частям соединяли. Поверьте, врачи делали все, чтобы спасти вашу жизнь, - уверял доктор.
        Николай почувствовал только сейчас глухую боль в шейном отделе позвонка и понял, что доктор был прав. Лучше не пытаться поднимать голову.
        - Где Софья? Моя жена. Я хочу видеть её. Вы ее не пускаете? Пустите ее ко мне. Я хочу видеть мою жену, - потребовал Николай.
        - Николай, вы должны выдержать и это… ваша жена, услышав о тяжелом вашем коматозном состоянии, отказалась быть рядом с вами и смотреть вас. Врачи ведь не знали - придете вы в сознание или нет. Она сразу…
        - Что?! Вы врете! Вы ее не пускаете ко мне. Кто вы? Вы не доктор… - взволнованным голосом произнес Николай.
        - Не волнуйтесь. Вам нельзя напрягаться, - успокаивающе говорил доктор.
        Николай пытался подняться. Но в скорее понял, что это бесполезно и прекратил делать попытки. У него началась кружиться голова. Сознание помутнело. Он впервые начал чувствовать боль в ногах.
        - Не может быть, что бы моя Софьюшка бросила меня… - бормотал он.
        - Увы. Поэтому вы здесь, в доме инвалидов, а не у себя дома.
        - Как это? Но у меня есть дом. И Софья… Она же любит меня… - не успокаивался больной.
        - Вам повезло, что вы живы. А о своей жене вы можете позднее узнать, когда вам станет лучше. Она никуда не денется.
        Николай закрыл глаза. Он не хотел говорить больше. Тем более, что головокружение становилось все сильнее. Он начал терять сознание. Все вокруг начало расплываться.
        - Профессор он теряет сознание, что делать… - слышал он в призрачном свете.

3.Дом инвалидов
        Дом для инвалидов, а точнее пансионат, был расположен в живописном месте. Земля в таком районе дорого стоила. На территории пансионата находилось несколько зданий. В основном это были корпуса, в которых жили бездомные инвалиды или те от которых отказалось общество. Их жизни были разные, а судьба заканчивалась одинаково, в муках и страданиях, которые не желало видеть здоровое и цветущее общество.
        Директор дома инвалидов сам когда-то потерял руку, теперь ему государство поручило должность управляющего этим учреждением. Зная, какова тяжелая жизнь инвалидов, их проблемы, директор искренне заботился о каждом из них. Он добивался защиты прав инвалидов в городе, помогал им в поисках работы. Искал спонсоров и меценатов, которые могли бы посодействовать в закупке медикаментов, инвалидных принадлежностей, без которых инвалидам жилось бы значительно труднее. Он помогал инвалидам, что бы они не чувствовали себя забытыми и покинутыми. Он делал все, что бы они чувствовали себя нужными обществу, и забыли о своих недостатках или ограниченных физических возможностях.
        Директора очень любили и уважали жители этого приюта. Однако, не смотря на все старания директора Игоря Ивановича, земля, на которой был расположен пансионат инвалидов, легко могла оказаться в руках тех, у кого есть легкие деньги и власть. Беда этого дома была в том, что земля этой территории высоко ценилась. Охотников приобрести эту землю было предостаточно, но каждый раз Игорю Ивановичу удавалось отстаивать собственность и права инвалидов, и всякий раз он с трепетом рассматривал свои утраченные временем силы. Он старел, его силы и уверенность уменьшались. Он чувствовал обреченность и безвыходность сопротивления тем, у кого деньги и власть.
        В такой дом и попал Николай после того, как он потерял обе ноги в автомобильной аварии, и после того, как от него отказался самый дорогой для него человек - его жена.
        Через несколько дней Николаю стало лучше, и его уже возили в инвалидной коляске на процедуры. Он ни с кем не общался и стал замкнут. После того, как он узнал о том, что произошло с ним и о том, что его бросила жена, присвоив квартиру, он ни разу ни с кем не разговаривал. Николай потерял всякий смысл в жизни. Оказавшись никому не нужным, он замкнулся в себе и ни с кем не хотел разговаривать. Память последних событий к нему пока еще не вернулась. Больше всего на свете он желал узнать, что же с ним произошло, почему судьба так обошлась с ним, почему он оказался таким беспомощным, выброшенным обществом и покинутым близким человеком, которого он так сильно любил.
        Со своей женой Софьей он познакомился год назад, во время банкета, у одного из приятелей шефа Сергея Степановича. Его босс очень ценил способности Николая: его решительность, отвагу, а главное - умение быстро реагировать в нестандартных ситуациях. Сергей Степанович познакомился с Николаем три года назад, на соревнованиях по саньда - китайские единоборства. Тогда Сергей Степанович был поражен тем, как Николай легко и ловко расправляется со своими соперниками на ринге. Он предложил Николаю большие деньги за участие в боях, где можно хорошо заработать, и показать себя перед «большими людьми, с еще большими возможностями», как он говорил. Николай согласился потому, что нуждался в деньгах и хорошей работе, а так же хотел прославиться. Сергей Степанович дал ему все это: и славу, и деньги. Спустя некоторое время он предложил ему работать на него - освобождать мир от «жадных и грязных душой людей, которых давно заждались в аду», как он говорил. Однажды Николая задержали по подозрению в убийстве, которого он не совершал. Сергей Степанович помог ему выпутаться из этой неприятной истории - он нанял в суде
опытного и дорогого адвоката. Через время, на одном из боев, Николай сильным ударом убил своего соперника. И вновь, Сергей Степанович заступился за Николая. С тех пор Николай доверял своему боссу, как родному отцу, и выполнял разные поручения для него - освобождал мир от «грешников», как выражался Сергей Степанович. Босс был очень доволен своим новым работником, так как Николай легко справлялся с любыми порученными делами: от убийств крупных чиновников и устранения конкурентов (бандитских формирований), до охраны богатых людей и перевозки запрещенных товаров. Но судьба распорядилась так, что теперь, после аварии, Николай перестал быть нужным, ни Сергею Степановичу, ни красивой молодой жене Софье. Он оказался совершенно один. Государство выбросило его в этот дом инвалидов, так как за ним ни кто не мог и не хотел ухаживать.
        По дороге на процедуры, коляску Николая катила женщина лет сорока Марья Степановна. Это была угрюмая женщина, она старалась меньше общаться с пациентами и строго выполняла свою работу. Николай всю дорогу молчал. Женщина остановилась возле какого-то одноэтажного строения, расположенного на территории пансионата. Здесь находились массажный кабинет и процедурная комната. У входа в здание висела табличка с надписью: «массажный кабинет». Женщина оставила Николая в коляске.
        - Ты все равно никуда не уйдешь, - сурово произнесла Марья Степановна, не глядя на Николая.
        Она зашла в здание. Николай остался один у массажного кабинета. Было полдесятого утро. На территории пансионата были расположены несколько зданий, принадлежащие дому инвалидов: дом, в котором жили инвалиды (старая усадьба), на первом этаже находилась столовая, спальни - для тех, кто не мог передвигаться, кабинет директора, душевые, библиотека, зал для досуга, где по вечерам собирались инвалиды; на территории также был расположен одноэтажный дом с массажным кабинетом и операционной; отдельно находился небольшой заброшенный сарай с разбитой крышей; небольшой ботанический сад, а так же аллеи украшенные кустами и деревьями.
        Неожиданно открылась дверь и вышла Марья Степановна. Она выкатывала коляску, в которой находилась девушка лет 25-ти. Коляску Марья Степановна остановила напротив Николая.
        - Ну, вы тут пообщайтесь. Я скоро подойду, - сказала она. - Без меня ни куда не уходите, - зло пошутила она.
        После этого она скрылась в здании массажного кабинета.
        - Доброе утро, - проговорила нежно девушка.
        - Доброе, - ответил Николай, не понимая, что именно заставило его ответить.
        - Меня зовут Надежда. Ваш голос мне не знаком. Вы новенький?
        Надежда была слепая от рождения. Она была инвалидом без обеих рук.
        - Как вас зовут? Вы не представились, - сказала Надежда.
        - Николай, - тихо ответил Николай, печально оглядывая девушку.
        - Очень приятно Николай. У вас сильное имя. Вы, наверное, волнуетесь. Первый раз. Я поначалу тоже чувствовала себя плохо. Но это пройдёт. Главное принять этот дом своим, а тех, кто живет в нем - считать своими друзьями. Я чувствую, что вы добрый человек.
        - С чего это вы так думаете? - поинтересовался Николай.
        - Я могу определить любого человека по голосу. Поверьте мне. За долгие годы я научилась это делать. Я не вижу этот мир глазами, но научилась его слушать сердцем и ушами. Мой слух заменяет мне глаза. Сейчас вы переживаете, но пройдет время и всё станет на свои места, всё успокоится внутри вас. Вы привыкните к новой жизни. Главное не считать, что вы что-то не можете, что-то не способны сделать…
        - Не смогу сделать? - перебил ее Николай.
        - Да, то есть чем-то ограничены в выборе. Человек все может. У него нет преград в жизни, он универсален. Он легко адаптируется в любых жизненных ситуациях. Такова природа человека. В нашем пансионате хорошо. Вы в этом еще не раз убедитесь. Марья Степановна немного суровая женщина, она не очень любит общаться, но в глубине, она всех нас любит, вы это еще увидите. А чем вы занимаетесь? Мы здесь все что ни будь делаем. У каждого из нас есть свое любимое дело. Одни выращивают цветы в нашем ботаническом саду, он рядом расположен, его видно отсюда. Прямо на полянке…
        - Да, я вижу. И чем же вы занимаетесь? - спросил Николай.
        Надежда немного заинтересовала его. Ему было интересно, чем же инвалид без обеих рук и не имеющая зрение может заниматься.
        - О, мне очень нравится живопись. Я художник. Мои картины продаются. Есть один американец, он приезжал к нам. Так вот, он купил мои работы. Это было прошлым летом, - с гордостью сказала девушка.
        - Как это, рисуете? - удивился Николай. - Ведь вы же не имеете…
        - Да. У меня нет рук. Но это не беда. Я же говорила, что человек должен быть сильным. Он может сделать все, что захочет. Главное верить.
        - Вы сумасшедшая, - перебил ее Николай, и уже начал жалеть, что говорил с ней. - Все вы здесь такие. Я читал эти надписи на стенах, эти идиотские таблички: «Поверь в себя», «Мы сильнее, чем есть», «Мы живем полноценной жизнью». Это все чушь! - сердито прорычал Николай.
        - Нет, не правда. Вы поймете это. Не сразу, но поймете. Вам нужно прийти сегодня вечером в наш зал для досуга, там мы все собираемся. Там вы узнаете больше обо всем и познакомитесь со всеми.
        - Не знаю, - угрюмо произнес Николай, свесив голову.
        - Трудно быть одному. У вас появятся новые друзья, и вы приобретёте новые интересы. У нас много дел. Нам скучать и жаловаться на судьбу не приходится, - она немного подумала, как будто что-то вспоминала, а затем продолжила. - Мы не имеем права ничего не делать. Не обязательно иметь глаза, что бы видеть, как господь любит тебя.
        Николай с презрением и жалостью посмотрел на девушку, на ее изуродованное тело.
        - Да, что ты можешь? Ты же обычный инва… - осёкся Николай.
        - Нет. Это не так. Хоть я и не имею рук, и у меня нет зрения, но мой разум работает, а мое сердце бьется, - защищалась девушка, немного обидевшись на его слова.
        - Но, как же ты можешь рисовать? Ведь у тебя нет зрения, и отсутствуют обе руки, ногами что ли? - не унимался Николай.
        - Да. Вот видишь, ты догадался. Я действительно рисую ногами, - весело ответила девушка, и на лице появилось подобие улыбки.
        - Это чушь какая-то. Я не верю, - тихо сказал Николай. - А зрение? Ведь ты же…
        - Вижу. Я вижу и чувствую своим сердцем, - продолжила она.
        - Все равно, чепуха. Ты просто придумала это, чтобы убежать от действительности. Ты обычный инвалид. Ты ничего не способна сделать, как полноценный человек, потому что у тебя нет…
        Девушка расплакалась. Николай так увлекся, что не заметил, как причинил ей боль. Он не хотел этого. Так вышло, потому что он начал ненавидеть этот мир, с тех пор, когда оказался в таком тяжелом положении, Мир, в котором он стал лишним, никому не нужным, за бортом жизни.
        Из здания вышла Марья Степановна и сразу же поспешила к ним.
        - Ну, вот, - сказала она, - стоило мне отлучиться на несколько минут, а вы уже повздорили.
        Николай молчал, он не знал, что ответить. Но в глубине сердца, что-то ныло.
        - Вы хоть познакомились? - она обратилась к Николаю. - Надежда у нас талантливая девушка. Вы не обижайте её, - произнесла она мягко с надеждой на сострадание и понимание.
        Николай хотел ответить очередной дерзостью, но посмотрев на Надежду он промолчал. Он подумал о том, что она не виновна в том, что стала инвалидом, и он сам ни чем не лучше её.
        - Я отвезу вас нашему массажисту, он вас оживит, - сказала загадочно Марья Степановна.
        Она стала позади коляски Николая и покатила ее в массажный кабинет.
        - Вы придете? - спросила неожиданно Надежда.
        Николай молчал. Он пожалел о том, что вообще начал разговор. Сейчас ему хотелось одного: закрыть глаза и оказаться в другом месте. В месте, где нет людей.
        Вечером Николай лежал в своей кровати, в маленькой комнате с одним окном, выходившим на поляну, где был расположен небольшой ботанический сад. За дверью послышались шаги. К двери подошел главный врач Анатолий Иванович и медсестра Марья Степановна.
        - Как он себя ведёт? - спросил Анатолий Иванович.
        - Тяжело. Он еще не смерился с тем, что с ним произошло, - ответила Марья Степановна. - Обижает других инвалидов. Называет их беспомощными и никому не нужными.
        - Ну, это пройдет со временем. Как у него с аппетитом?
        - О, это беда. Он отказался от завтрака и обеда. Разбил стакан, когда я принесла ему компот. Пусть, кто ни будь другой, приносит ему еду, - с волнением произнесла медсестра.
        - Успокойтесь. Я поговорю с ним.
        - Я боюсь его. Не бешеный ли он?
        - Нет, нет. Это обычное состояние. Такое бывает. Он не может смириться с тем, что произошло с ним. Всё будет в порядке. Он просто переживает, у него шок. Он сильный и потому должен справиться, - заключил доктор.
        Анатолий Иванович открыл двери в комнату Николая.
        - Я останусь тут, - сказала Марья Степановна, не желая заходить.
        - Ладно.
        Анатолий Иванович вошел в комнату один.
        - Ну, здравствуйте! - мягко, по дружески произнес Анатолий Иванович. - Чего молчим?
        Анатолий Иванович подошел к коляске, в которой сидел Николай и глядел уныло в окно.
        - Вижу, сердишься. Не стоит. Наверное жизнь свою проклинаешь, - сказал доктор. - Напрасно. Жизнь ведь она один раз дается, и стоит ее до конца пройти, какой бы тяжелой она не была.
        Николай поднял голову и отрешенно посмотрел на доктора, затем опустил голову на грудь.
        - Так случается в жизни. Неожиданно она меняется, и ничего не изменить, не повернуть, но… Жизнь ведь на этом не заканчивается, она продолжается, только с новыми параметрами. Надо бороться. У нас много людей живет с разными недостатками, но все они находят свои пути в жизни. Меняется их образ жизни, но главное, это получение удовлетворения от жизни. И именно это сейчас необходимо для тебя. Нужно найти себя в новом виде, в другой деятельности, изменить потребности и мотивы. Чем ты занимался, до того, как потерял ноги?
        Николай вновь посмотрел на врача, будто хотел ответить ему, но потом передумал или не смог.
        - Не хочешь говорить, - сказал Анатолий Иванович. - Ну, ладно. А от пищи, зачем отказываешься? Ты что, решил умереть от голода? Это страшная смерть, поверь мне. Не стоит этого делать. А знаешь, что… Сегодня вечером приходи к нам в большой зал, там соберутся все. Там ты многое услышишь, о тех, кто побывал уже в такой ситуации как ты. Они справились с этим кризисом, перебороли себя. К тому же, ты сможешь там приобрести новых друзей. Тебе сейчас нельзя быть в одиночестве. Тебе нужно сейчас общение, как никогда. Ну что, убедил я тебя? - доктор добродушно посмотрел в глаза Николая. Николай не отвечал. Он смотрел непрерывно в окно.
        - А хочешь, к тебе кто ни будь, придет? - спросил врач.
        - Нет, не нужно, - неожиданно произнес Николай. - Я приду сегодня вечером в этот зал, а точнее подъеду.
        - Вот и славно. А то я подумал, что уже помирать собираешься. А кушать надо. Наши повара так старались сделать хороший обед. Он был сегодня очень вкусный.
        Главврач попрощался и вышел из комнаты. Николай не сводил глаз с окна. Там он наблюдал за маленькой девочкой лет семи, которая играла на полянке, собирала цветы у ботанического сада и играла с маленькой собачкой.
        В комнату вошла Марья Степановна и принесла ужин на подносе. Она выложила его перед Николаем на подставку, прикрепленную к его коляске.
        - Ну, молодой человек. Теперь вы, надеюсь, не станете разбивать посуду. Ведь ужин сегодня очень вкусный.
        - Кто она? - неожиданно спросил Николай.
        Марья Степановна посмотрела в окно.
        - А, эта девочка. Это Нина. Она у нас почти с самого ее рождения. Она слепая. Ее к нам подбросили еще в младенчестве. Наверное, так обошлась с ней ее родная мать. Мы нашли ее у входа в наш пансионат рано утром. Ей тогда было всего полгодика. Не смогла ее мать прокормить, вот и отказалась, а может другая причина. Есть же такие матери, если их так можно назвать. Сначала рожают, а потом… На ней тогда из одежды было всего несколько кофточек, да рваное одеяльце. Ее родители скорей всего были бедными. А теперь… Теперь у нее есть все самое необходимое: еда, одежда, крыша над головой, друзья. У нее прекрасный голос. Если бы вы слышали, как она поёт. Про неё ходят слухи, будто она наделена даром ясновиденья. Я поначалу не поверила. А когда, она предсказала, что у нас появится меценат, то я невольно начала верить в ее силу. Она ведь не случайно оказалась именно у нас. Семья немцев уже несколько лет навещает наш приют. Они приезжают к нам каждые четыре месяца, или присылают нам подарки. Коляска, в которой ты сидишь, это ведь их подарок.
        В коридоре послышались голоса.
        - О, это меня зовут, - произнесла Марья Степановна, прислушиваясь. - Я пойду, дел много, нужно успеть - вовремя всех накормить. А ты ешь, еда вкусная, тебе нужны силы.
        Она выбежала из комнаты. У Николая совсем не было аппетита, хоть он несколько суток ничего не ел. Он немного откусил от булочки и надпил половину стакана свежего киселя, к каше он не притронулся.
        В семь часов вечера Николай на своей коляске кое-как подъехал в зал, где уже собрались люди. Кто-то выступал посередине просторного зала. Николай прослушал речь одного из инвалидов. Тот рассказывал о предстоящем празднике, который состоится через четыре месяца - 3 декабря. Речь шла о международном дне инвалидов. Оратор говорил о том, что он связался по интернету со многими международными обществами инвалидов, расположенными в разных концах мира. О том, какие мероприятия нужно провести в нашем городе.
        После него вышел инвалид, у которого отсутствовала рука, он был слеп. Говорил он о правах инвалидов, и о том, как надо бороться за эти права.
        Николай спокойно слушал жаркие дебаты инвалидов. Он был поражен выступлением знакомой ему Надежды. Выяснилось, что она действительно рисует картины, и эти картины даже купил американский коллекционер, который специально приехал на ее выставку в город. Оказывается, что Надежда нашла способ реализовать себя после несчастного случая произошедшего с ней четыре года назад, когда она потеряла обе руки и зрение. Надежда рисует свои картины ногами, вставляя кисти между пальцами ног. Она охотно рассказывала о своих достижениях.
        Николаю стало не по себе от услышанных рассказов инвалидов. Ему показалось, что все вокруг то и делают, что борятся со своими слабостями и недостатками. Николай не был слабым человеком. За многие годы его работы он повидал не мало смертей, и потому готов был легко покинуть этот мир, лишь бы не чувствовать себя беспомощным и немощным. Он уже столкнулся с кучей проблем сидя в инвалидной коляске. Начиная с преодолением барьеров и ступенек, и заканчивая утренними процедурами и вечерним отходом ко сну.
        - У нас нет времени, что бы жалеть себя, - произнес очередной выступающий.
        Все ему аплодировали. Жильцы пансионата один за другим менялись и выступали перед всеми, рассказывая о том, как они справляются со своими проблемами и слабостями.
        - Нет! - произнес один из выступающих. - Для меня не существует слабостей. Я слишком занят для того, что бы замечать их. Я создал себя по-новому. Будто заново народился. Теперь я не такой, каким был раньше. Передо мной открылся новый мир. Теперь то, что раньше я не замечал, мимо чего прошел бы мимо, открыли свои тайны невидимого…
        Николай считал, что все эти люди - помешаны на борьбе со своими недостатками. Он не понимал, что все они живут в ином мире. Не в том, где не обращаешь внимания на себя из-за своей беспомощности. Он уже почувствовал эту беспомощность на себе.
        Один мужчина в инвалидной коляске рассказывал, как он справляется со своими проблемами в городе, куда каждый день уходит, что бы играть на гармошке в пешеходном переходе. Он говорил о том, что мечтает создать целый оркестр таких, как он, и тогда можно было бы разъезжать на гастроли и выступать перед богатой европейской публикой.
        В углу зала у окна играли двое мальчиков. Николай посмотрел на них. Один из мальчиков сказал другому.
        - Дай пять.
        - Не могу.
        - Почему?
        - У меня только три пальца.
        - Ну, ладно, - улыбнулся мальчик, - тогда давай три. - И добродушно, по-дружески они обменялись рукопожатием.
        На середину зала вышел мальчик девяти лет. Внешне было видно, что он умственно отсталый, с болезнью Дауна. И начал свой рассказ:
        - Сначала мои родители любили меня. Я жил с ними в одной деревне. В первом классе меня начали дразнить в школе, а потом и во дворе. Они называли меня дибилом, умственно отсталым. Во втором классе мои родители не выдержали такого позора. Им было стыдно, что в их семье такой сын, и они отказались от меня, сдали меня в пансионат.
        Николаю больно было слышать эти рассказы. Он решил незаметно покинуть зал. Он начал потихоньку катить коляску к выходу, как вдруг его остановила чья-то маленькая рука. Детская рука коснулась его руки. Он обернулся и увидел перед собой маленькую девочку лет семи. Он заметил, что девочка была слепа. Николай узнал ее. Это была та самая девочка, которую он видел через окно, как она играла на поляне, собирая цветы у ботанического сада.
        - Не уходите, - дискантом произнесла девочка.
        - А, где же твоя собачка? - спросил Николай.
        - Она у себя дома. Живет в ботаническом садике, среди цветов, - ответила, приятно улыбаясь, Нина. - Я ей каждое утро приношу поесть.
        - Почему ты не играешь с другими детьми? - поинтересовался Николай.
        - Они не берут меня. Я ведь девочка, а у них мальчиковые игры. А я вас знаю.
        - Откуда? Я ведь здесь всего несколько дней. - удивился Николай, видя, что девочка слепа.
        - Нет. Я знаю о вас уже давно. Я говорила с ним о вас. Он знает вас всё.
        - Кто он? - удивился еще больше Николай.
        - Это камень. Я разговариваю с ним. И только я могу это делать. Он выбрал меня и вас тоже. Он меня понимает, а я слышу его. Иногда он меняет свой цвет, забавляя меня, когда мне грустно.
        Николай подумал, что девочка просто играет с ним.
        - Это волшебный камень, - произнесла девочка.
        - В мире не бывает волшебства. Ты все придумала.
        - Нет, не придумала, - обиженно сказала девочка.
        Николай собрался уходить, но девочка вновь положила свою маленькую ручонку на его ладонь.
        - Ты должен помочь нам, - произнесла она.
        - Кому это «вам»? - спросил Николай.
        - Нам всем. А чем можно помочь я не знаю. Но он знает. Вы должны увидеть его.

«Это всего лишь игра», - подумал Николай, опустив глаза.
        - Нет. Это не игра, - сказала девочка.
        - Что? - удивился Николай, посмотрев ей в глаза. - Откуда ты…
        - Откуда я узнала, о том, что вы подумали?
        - Да, верно.
        - Я не знаю. Но иногда я вижу то, что не могу объяснить, как оно попадает ко мне в мозг. Это само ко мне приходит. Внезапно, - пояснила девочка.
        - А сейчас, о чем я подумал? - решил проверить Николай.
        - Я не знаю. Я же говорю, видения сами приходят.
        - И давно ты так можешь?
        - С тех пор, как он появился у нас.
        - Кто он?
        - Камень. Я же говорила.
        - А… понятно. Ладно, пойду я. - он опять подумал об игре, но, не имея охоты к этому, решил покинуть зал.
        - Всего хорошего.
        - И тебе тоже, - сказал Николай.
        Николай направлялся к себе в комнату. Он передвигался по коридору, как вдруг услышал чей-то тихий шёпот. Слова доносились из комнаты с правой стороны коридора. Не понимая, зачем он это делает, но Николай всё же подъехал поближе и остановился. За дверью слышался разговор двоих людей. Их голоса он сразу же узнал. Это были: директор пансионата и главврач.
        - Я тебе говорю, что именно сейчас надо поднимать общественность.
        - Нет Толя, я не хочу.
        - Они ведь угрожали тебе Игорь. Это плохие люди. Для них ничего не стоит…
        - Я попробую через одного депутата все уладить. Он мне обещал помочь. Он многим помогает. Такая работа у него.
        - Я бы, Игорь, не доверял политикам. Они все вруны и обманщики. Говорят одно, обещают много, а на самом деле думают лишь о том, как бы набить себе карман. Они для этого и работают на этих постах.
        - Подожди, я что-то слышал в коридоре.
        Игорь Иванович приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Там никого не было.
        - Наверное, послышалось.
        - Да ты параноик, Игорь. Все находятся в общем зале… Мы должны отстоять пансионат и наши права, - в повышенном, возбужденном тоне произнес он.
        - Тихо, не кричи. Я не хочу, что бы поползли слухи среди жильцов пансионата. Я справлюсь с этим сам, не в первый раз.
        - Ты вечно говоришь: сам, сам…
        - Но ведь нам приходилось уже быть в таких ситуациях.
        - Да, но тогда это не были бандиты.
        - Как знать. Сначала, какой ни будь бизнесмен захочет построить здесь гостиницу, а затем наймет бандитов, что бы ты посговорчивее был. Так это нынче делается.
        - Да, знаю я это. Но сейчас у нас в мэрии есть депутат. Он был здесь полгода назад и обещал помочь ремонтом и крышей от всякой мерзости.
        - И все же напрасно ты отказываешься от публичной огласки, - сказал Анатолий Иванович. - Бандиты больше всего боятся публичной огласки, особенно прессы.
        - Не хочу я волновать обитателей пансионата, у них и помимо этого хватает проблем.

4.Несчастный случай
        Три дня спустя. Николай прогуливался по территории пансионата. Ему стало немного лучше, а точнее, он начал привыкать к своему положению. Ему было тяжело - все время находится в комнате. Больше всего он хотел уйти, как можно дальше от этих мест, где всё ему напоминает слабость и обречённость. Но ему не к кому было идти. Да и ходить ему уже никогда не суждено было. Многие инвалиды часто уходили в город. Кто по делам, кто на заработки. Каждый старался себя чем-то занять, что бы поменьше думать о своих недостатках, а точнее, чтобы не было времени о них вспоминать.

«Как удивительно», - подумал Николай, - «я не имею силы и возможности ходить сознательно, но где-то в глубине подсознательного, я все еще считаю себя не ограниченным в хождении. Я чувствую, что могу ходить. Мне даже сон снился, что я стоял на своих ногах, а не в этой проклятой железке на колесах. Нет, все же человеческий мозг - это удивительный орган. Он все помнит, и даже может предсказывать события». - Николай вспомнил о разговоре с маленькой девочкой по имени Нина, три дня назад. Неожиданно, из-за ботанического сада, навстречу Николаю вышла Нина. Николай даже невольно улыбнулся, когда заприметил её. Он только что думал о ней, а она уже здесь. Нина была одна. Она шла медленно, в ее руке была небольшая трость, которую обычно можно увидеть у слепых. Но, она почему-то не использовала ее по назначению, а просто несла в своей руке.
        - Добрый вечер, Нина, - начал разговор Николай.
        - Здравствуй, - низким альтом произнесла девочка.
        - Почему ты носишь эту трость, и не пользуешься ею? - поинтересовался Николай.
        - Я знаю здесь всё. Как будто в компьютерной игре, я вижу это в своем воображении. Я ведь с рождения здесь живу. А трость мне нужна, что бы достать то, что находится выше меня. Например, яблоко на дереве, еще я использую ее в незнакомых местах.
        - Мне говорили, что ты единственная, кто не выходит из пансионата.
        - Я его называю домом, а не пансионатом. Для меня он родной дом, здесь мне хорошо и уютно, здесь лучше, чем снаружи. Там не любят нас… я несколько раз выезжала из дома вместе со всеми. Это было год назад, когда мы посещали выставку Надежды. Ее картины выставлялись в городе.
        - Да, я слышал об этом. Это удивительно. Я имею в виду ее талант рисовать ногами. Она отважная девушка.
        - Да, вы правы. Она ко мне хорошо относится. Я даже ей немного помогала. Я размешивала для нее краски, - с гордостью сказала девочка.
        - А, где же твой пёсик? Как его зовут? - поинтересовался Николай.
        - А, вы про Ника. Он сейчас кушает, я принесла ему поесть. Он там - в оранжерее. Идемте, я вам покажу его.
        - Спасибо. Я хочу «пройтись», - он использовал это слово, хотя вернее, он хотел сказать «прокатится», - на свежем воздухе. Сегодня хорошая погода. Я не люблю, когда пасмурно или дождливо.
        - Потому что вам приходится быть дома? - подумала Нина.
        - Да, а откуда ты знаешь? Ах, да, ты же можешь предсказывать. Тут о тебе невероятные истории ходят.
        - Я думаю, что сейчас настало время и для вас. Идемте, - сказала Нина.
        - Куда? - удивился Николай.
        - В сгоревший сарай. Он недалеко, здесь, за процедурной. Я вам покажу его.
        - Что ты мне хочешь показать. Сарай, как сарай, ничего особенного.
        - Это не так. Он прилетел к нам. Это не случайно.
        - Кто он? А, ты об этом камне, - вспомнил Николай их предыдущий разговор. - Нина, я прошу тебя, давай поиграем в следующий раз, а сейчас…
        - Да, я вас не играть зову. Пойдем, вы сами все увидите.
        Нина взяла Николая за руку и повела за собой. Он не стал сопротивляться и проследовал за девочкой.
        - Ладно, уговорила, веди меня, - сдался Николай, видя её настойчивость. Он не хотел, что бы она из-за его очередной грубости и невнимания заплакала, как это было недавно с Надеждой, которой он нагрубил. - Думаю, что лучше соглашусь, все равно ведь не отстанешь. Только предупреждаю - играть в детские игры я давно разучился…
        Они оба медленно направились к небольшому старому покосившемуся сараю. Домик был полуразрушен с обгоревшей частью крыши. Его ремонтом по видимому никто не занимался уже давно. В потолке виднелась огромная дыра. Нина подошла к середине комнаты и указала на груду тряпок, как раз напротив дыры в потолке.
        - Он здесь, - сказала Нина.
        Она начала разгребать тряпки, лежащие на полу. Вдруг за домиком послышались звонкие голоса. Звали на ужин.
        - Знаешь, Нина, давай в следующий раз с тобой поиграем. Нам надо идти. - Настойчиво произнес Николай, и Нина повиновалась, хотя ей очень хотелось показать Николаю свой секрет.

* * *
        На следующее утро случилось ужасное происшествие. Николая разбудили какие-то крики, доносившиеся из коридора. Затем он услышал чей-то плач. «Что-то произошло»,
        - подумал Николай. Ему пришлось не дожидаться Марьи Васильевны. Он сам с большим трудом сел в инвалидную коляску и вышел, а точнее выкатился в коридор. Там было много людей. Все суетились и возмущались чему-то.
        - Расступитесь! - громко сказал лейтенант полиции.
        Двое людей, одетых в белые халаты, вынесли на носилках чье-то прикрытое простыней тело.
        - Что произошло? - спросил Николай Надежду, которая стояла недалеко от своей комнаты. - Кто-то умер?
        - Говорят несчастный случай, - произнесла Надежда. - Умер Игорь Иванович, - она заплакала.
        Полисмен приказал всем собраться в зале. Затем он рассказал, что произошел несчастный случай, но окончательно этот факт должны дать эксперты. После этого он начал всех опрашивать, кто видел или слышал этой ночью, а возможно и утром. Но, никто ничего не слышал и не видел. Говорят, что скорей всего директор поскользнулся на лестнице и упал, ударившись при этом головой о ступеньку. Многие не верили этому. Они знали, что Игорь Иванович хоть и был без руки, но был крепким и сильным человеком.
        Все любили и уважали директора, многие еще долго не могли смериться с тем, что его не стало. На его похоронах присутствовали все инвалиды пансионата, и каждый принес с собой цветок на его могилу. Прощание было очень трогательным.
        Не прошла и неделя, как назначили нового директора. Это был молодой человек, лет
35. Его звали Геннадий Федорович. Он не был таким добрым и заботливым, как Игорь Иванович. С первых же дней своего пребывания на посту директора, инвалиды невзлюбили его. Геннадий Федорович начал устанавливать новые порядки. Он раздражался, когда кто ни будь просто так уходил из пансионата в город, или
«шатался», как он говорил без дела по территории. Он ввел новые порядки, которые сразу же не понравились многим. Кроме этого, он закупил на деньги пансионата много аппаратуры: новые плазменные телевизоры, компьютеры и ксероксы. Расположил эту ненужную технику у себя в «офисе», как он называл второй этаж дома. У инвалидов стало меньше времени для того, что бы побывать в городе. Без его распоряжения никто не мог покидать территорию пансионата. Он говорил на собраниях, которые он устраивал каждую неделю, что нечего инвалидам шататься без дела по городу. Любил выступать на собраниях и отдавать распоряжения. Словом свободные порядки превратились в казарменные предписания.
        Как-то раз, один из инвалидов колясочников, задержался в городе и потому опоздал на ужин. Инвалид оправдывался тем, что ему было трудно перемещаться в местах, не предназначенных для инвалидов, и он опоздал из-за этого. Директор приказал запереть ворота и не пускать опоздавшего на территорию пансионата. Бедному парню пришлось в своей коляске ночевать на улице у закрытых дверей пансионата. Опоздавших на обед или ужин он приказал не впускать на территорию пансионата. Он лично следил за выполнением своих распоряжений. Вместе с ним появились два молодых помощника - здоровых громил. Он привел с собой новых работников, которые помогали ему наводить новые порядки. Никто даже не догадывался, что было истиной причиной всех последующих несчастий, которые обрушились на плечи жильцов пансионата.

5.Сосед
        Утром в 9:30, Николая привезли в массажный кабинет. Марья Степановна сказала, что массажист Федор немного задержится. Она оставила Николая в массажном кабинете, а сама куда-то удалилась. В ожидании массажиста Николай решил немного побродить по коридору, и вдруг он услышал чей-то тихий разговор в одной из комнат. Он узнал эти голоса. Это был один из помощников нового директора и массажист.
        - Плохие новости Федор.
        - Что ещё?
        - Возможно, мы потеряем работу. Говорят, что эта территория продаётся. Уже есть покупатель. Так что придётся подыскивать новую работу.
        - Я так и думал. После смерти Игоря Ивановича не приходится ждать от государства помощи и заботы. Только он один мог защитить и постоять за пансионат, борясь с чиновниками и разными толстосумами желающими приобрести эту землю. Он был сам инвалидом, и потому знал каково это быть в их шкуре.
        - А я только нашел работу, как скорей всего ее потеряю. Я случайно подслушал разговор директора по телефону. Только это между нами.
        - Ты же меня знаешь. Я ведь помог найти тебе эту работу, тебя рекомендовал новому директору. Ты меня не подводи. Рассказывай, что ты услышал.
        - Наш директор Геннадий Федорович в сговоре с каким-то чиновником из мэрии. Дело плохо. Этот чиновник миллионер. Он хочет купить этот особняк за гроши. Я не понял только, что значит слово «особняк», это ведь пансионат.
        - А, я знаю. Когда-то эта территория и строения принадлежали одному графу. Это было его загородное поместье. Он был богатым. Все здешние земли так же принадлежали ему.
        - Теперь понятно, о каком особняке шла речь. Я полагаю, что речь идет об этом пансионате для инвалидов. Только, куда же они тогда собираются жильцов вышвырнуть. Ведь речь идет об инвалидах, они же не смогут о себе позаботится, да еще и без крова над головой, и станут просто бомжами…
        - Они никому не нужны. Государство у нас само по себе. Их не интересуют проблемы каких-то инвалидов, они давно уже списали их из общества. Чиновники занимаются более важными делами. Они думают только о том, как набить дополна свои карманы зеленой валютой, пополняя безгранично свои зарубежные банковские счета.
        - Он еще сказал, что сам будет решать эти проблемы. О каких проблемах идет речь?
        - Да, я понимаю.
        - Что ты понимаешь?
        - У него действительно проблемы. Они ведь уже давно хотели купить эту землю, как ты говоришь: «поместье». Дело в том, что официально здесь живут и содержатся инвалиды. Государство, какое бы оно ни было, но оно должно содержать этих людей и финансировать. Есть специальные программы. Для того, что бы продать эту территорию, необходимо доказать, что она не пригодна для целевого использования и, что инвалиды готовы переселиться в другое место. Пусть будет менее живописное, но все же с крышей над головой, а иначе будет скандал. Поднимется общественность, и тогда заговорят об ущемлении прав инвалидов.
        - Теперь я понимаю его фразу на счет того, что он нашел им жилье.
        Николая не интересовали дела и проблемы пансионата. Хотя он понимал, что в случае продажи территории, и сам может оказаться на улице. Его больше интересовала причина: почему он, сильный и молодой человек, оказался жить в таких жутких условиях, почему судьба, которая не раз спасала его жизнь, так жестоко обошлась с ним - сделала его инвалидом. Почему общество и его жена отказались от него? Как могло такое случиться с ним?
        Вечером, того же дня, в комнату Никиты поселили юношу. Молодого человека звали Рамба. Он был негритянского происхождения. У него отсутствовала правая нога. Рамба был циркачом. Вместе со своими приёмными родителями, он выступал в цирке и гастролировал по всему Миру. По-видимому, они его не очень любили, потому что оставили его здесь, а сами уехали на гастроли в Италию, позабыв о его существовании.
        - Я еще не привык к такой жизни, - сказал Рамба. - Но, у меня разное бывало на манеже под куполом цирка. Приходилось и на ходулях ходить, и высоко под куполом совершать различные цирковые упражнения.
        - Это здорово - в цирке, - сказал Николай. - И давно ты ведёшь такую жизнь?
        - С детства, с десяти лет. Меня мои приемные родители взяли в цирк. Своих родителей я не знал. С рождения я жил в детском доме.
        - А, как же ты в цирк попал? - поинтересовался Николай.
        - Я из детдома убегал и бродяжничал. Воровал, ночевал на вокзалах. Часто из-за этого в полицию попадал. Один раз, я прочитал объявление у цирка о том, что делается набор детей 9-12 лет в цирковое училище, находящееся при цирке. Ну, я и пришел туда. Так я познакомился со своими приемными родителями. Они оба преподавали там. Он - цирковое искусство, а она - хореографию. Свиридовы - известная цирковая пара, может, слышал? С тех пор я шесть лет работал в цирке.
        - Что же произошло с тобой? - спросил Николай.
        - Такое случается с нами - циркачами. Во время одного выступления, я упал на манеж почти из-под самого купола цирка. Врачи сказали, что я чудом не разбился. Но ногу мою они забрали. Хотя, если бы у моих приемных родителей были средства, то можно было бы сделать дорогостоящую операцию, и возможно, моя нога была бы со мной. Мой отец сказал мне: «прямой путь не всегда есть кратчайшее расстояние между началом поиска и истиной». Он был моим отцом и учителем. У него я обучился многим цирковым номерам.
        - Но, почему же ты здесь?
        - Почему я один? Ты это имеешь в виду?
        - Ну, да.
        - Они приедут за мной. Просто сейчас у них контракт, они находятся на гастролях в Италии. Как там красиво. Жаль, что так со мной произошло. Но, это временно. Они обещали приехать за мной. Так что я здесь нахожусь временно, в гостях.
        - Что же ты теперь будешь делать? Чем займешься?
        - Ты имеешь в виду, как я с одной ногой стану выступать на манеже? Ничего, циркачи и не такое видели и переносили. Мой отец говорил мне: «если у меня нет ног, то я буду двигаться руками, а если нет и рук, то стану шевелить мозгами».
        - Да, не плохо сказано. Но, как-то мрачно.
        С новым соседом Николаю было не так одиноко. Вечерами они рассказывали различные истории, взятые из жизни и придуманные. Однако больше всего - он по-прежнему хотел выбраться из этого ужасного места и повидать свою жену, которая, по словам доктора, отказалась от него. Он хотел понять, почему Софья сделала это - отказалась от него.
        Однажды Николай отправился в город с приятелем. Этого парня звали Анатолий. У него отсутствовала нога. Однако для человека, не имеющего возможности нормально ходить, он великолепно справлялся с костылями, и перемещался весьма проворно для инвалида. Николай не мог находиться все время в пансионате, ему хотелось новых впечатлений. Для человека, привыкшего к бурной жизни, весьма не просто расстаться с её аппетитами и привычками. Анатолий, узнав о желании Николая посетить город, с радостью согласился взять его с собой. Ранним утром они уже передвигались по узкому тротуару города, один на костылях, другой в коляске, и по-приятельски переговаривались между собой.
        - Это здорово, что ты решил выйти в город, - сказал Анатолий. - Нельзя все время находиться в помещении или в ограниченном пространстве. Так и озвереть не долго, или наоборот, потерять всякий интерес общаться с внешним миром. Тогда жди беды. Нет ничего хуже, чем психологический стресс. У меня есть работа в городе. Эта работа не дает мне думать о моих недостатках. Если я работаю, значит, я нужен обществу и миру, в котором живу.
        - Все равно, ты инвалид. И им останешься на всю жизнь, - жестоко заключил Николай.
        Но, Анатолий не унывал, он с глазами учителя посмотрел на Николая и продолжил.
        - Все мы инвалиды. Только у одних отсутствуют конечности, а у других мозги. Я многих подонков встречал на своем пути. Бывало таких, которым надо лет сто сидеть в аду, что бы очистить свою душу. У меня есть цель, и она помогает мне выжить в этом мире.
        - И, что это за цель? Работа в подземке на гармошке?
        - Нет. Это всего лишь способ для временного заработка. Я учусь в университете.
        - Как это, в университете? Ты же… - удивился Николай.
        - Да, я инвалид. Это хочешь сказать. И меня не возьмут… а вот и ошибаешься. Я учусь в университете через интернет. О том, что у меня нет ноги, они не знают. Это и не обязательно.
        - Как же ты экзамены собираешься сдавать?
        - Это верно. Экзамены я сдаю тоже через интернет. Очень удобно.
        - И, кем же ты будешь, когда закончишь учебу?
        - Менеджером по связи. Это работа за компьютером, через интернет.
        - Ничего я не понимаю. Ты лучше подскажи, как мне перейти на ту сторону улицы?
        - А?! Ты имеешь в виду этот тротуар? Да, это проблема всех, кто на колясках перемещается. Ничего приятель, я помогу тебе.
        Анатолий помог Николаю подняться через ступеньку тротуара. Полдня они оба бродили в метро по электричкам. Анатолий играл на гармошке, а Николай помогал ему собирать деньги с пассажиров, пренебрежительно занимаясь этим ремеслом. Люди давали им деньги за то, что Анатолий забавно играл на своей гармошке. Вечером они оба вышли из метрополитена, заработав немного денег.
        Солнце спускалось все ниже, прячась за верхушками зданий, а сумерки постепенно сгущались, забирая в свой плен последние лучи света. Анатолий и Николай уставшие медленно перемещаясь, возвращались домой по темным, призрачным и пустынным улочкам города.
        - Ну, как тебе такая работенка? - спросил Анатолий.
        - Я еле сдерживался. Сказать по правде, это занятие не для меня. Просто уговор есть уговор. Ты мне помог выбраться в город, а я тебе - в твоей работе. А вообще, хуже чем та ситуация, в которой я уже нахожусь, нет, - он указал на свою коляску.
        - И все же, вдвоем легче. По крайней мере, не так скучно, правда. Сегодня мы заработали…
        Анатолий внезапно осекся и замолчал. Он увидел парней лет 18-ти. И это его чем-то сильно взволновало. Парни приближались к ним.
        - Эти ребята местные. Я знаю их. Им на глаза лучше не попадаться. Это местная банда. Давай пойдем другой дорогой.
        Однако было уже поздно. Их заметили. Парней было шестеро. Они быстро сблизились и обступили Николая и Анатолия. Вокруг не было ни души. Помощи ждать было неоткуда. Один из парней выбил костыль у Анатолия, и палка отлетела с грохотом в сторону. Анатолий еле удержал равновесие, и, пошатнувшись, схватился за коляску Николая, но не удержался и упал на колено.
        - Эй, мы не хотим неприятностей, - сказал Анатолий, поднимаясь с земли. - Вот возьмите деньги. - Он начал доставать из кармана мелочь, которую сегодня заработал. Он волновался, и от этого не смог удержать деньги в руке и рассыпал их по земле.
        - Да нам не нужны ваши гроши, - сказал с презрением один из членов банды.
        По тому, как он вел себя, можно было заключить, что это был их главарь. Остальные слушали его.
        - Оставь их себе, - сказал он.
        - Что же вам надо? - спросил Николай, сердце которого колотило все сильнее.
        - Удержать удар сможешь? - спросил главарь банды.
        - Какой еще удар? - удивился Николай.
        Не успел он договорить, как хулиганы начали атаковать его. Они наносили удары с разных сторон. Николаю тяжело было блокировать и отражать все атаки, находясь сидя в коляске. Он начал пропускать некоторые удары. Неожиданно для всех появилась милицейская машина. Зазвучала сирена. Хулиганы из банды бросились наутек. У Николая сочилась кровь над правым глазом. К Анатолию и Николаю подошли полицейские. Они не стали разбираться, и даже не вызвали скорую помощь для Николая. Выяснив кто они, полицейские отпустили их, предупредив о том, чтобы они не появлялись здесь больше в это позднее время. Николай и Анатолий добрались до пансионата поздно вечером. Директор узнав, что произошло с ними, даже не удивился. Это показалось странным.
        Перед тем, как расстаться с Анатолием, Николай посмотрел на него и засмеялся.
        - Чего ты? - спросил Анатолий.
        - Смешно говорить, - сказал Николай, - но меня мучает один вопрос.
        - Какой вопрос? - удивился Анатолий.
        - Я подумал, откуда у тебя здесь компьютер? Ведь он дорого стоит. А компьютер здесь есть только у нашего директора, в его кабинете.
        - А-а, вот ты про что. Это просто. Но, это мой секрет. Я расскажу тебе о нем, со временем, как ни будь в другой раз.
        - Спасибо, но другого такого раза не надо, мне хватило и первого, - они оба рассмеялись.

6.Сговор
        На следующее утро у Рамбы случилась неприятность. Он не смог самостоятельно пойти в туалет, и вся его постель была мокрая. За тем, что бы инвалиды ходили вовремя в туалет - следят медсестры или медбратья. Но, в этот раз никого не было, несмотря на то, что Рамба давно звал медперсонал. Рамба намочил всю кровать. Он вышел в коридор, держа в руках мокрое белье. И гулким голосом звал медсестру или нянечку, но никто на его голос не отозвался, коридор был пуст. Николай решил помочь Рамбе и отправился на поиски медперсонала.
        - Я помогу тебе, - сказал Николай. - Ты постой тут. Я мигом отыщу её.
        Пока Николай искал нянечку, Рамба не дожидаясь результата поиска, начал перемещаться по коридору, прыгая на своей единственной ноге, так как костыля у него еще не было. Ему на встречу шел с другой стороны коридора помощник директора. Его все боялись, так как он прославился своим жестоким отношением к инвалидам с первых своих дней работы. Видя негра с мокрыми от мочи простынями, медбрат заставил Рамбу зайти в уборную, буквально запихнув его туда, затем он сильно избил его там. Травмы были настолько сильны, что пришлось вызвать скорую помощь. Директор заступился за своего помощника. Сказав, что Рамба упал с лестницы, когда шел в уборную. При этом он солгал, будто у Рамбы был костыль, которым тот еще не научился пользоваться. В полиции поверили директору. Рамба пролежал в больнице около трех суток. Затем его отправили обратно в пансионат для бездомных инвалидов.
        Однажды Николай поздним вечером встретился с Анатолием, который возвращался в пансионат из города со своего заработка.
        - Ну, что Николай. Хочешь, я открою тебе небольшой секрет, - сказал с намеком Анатолий.
        - Что еще за секрет? - удивился Николай.
        - Ну, помнишь, ты как-то спрашивал меня, как я общаюсь через интернет?
        - И, как же?
        - Очень просто. Во-первых, есть интернет-кафе, где я провожу за компьютером некоторое время. А, во-вторых, я иногда пользуюсь втайне от директора его компьютером.
        - Как? Ведь компьютер находится в офисе директора на втором этаже, - удивился Николай.
        - То-то и оно, что на втором. Геннадий Федорович уходит вечером в десять часов. Он полагает, что многие инвалиды не смогут ходить на второй этаж. Хотя сам, собака, говорил, что этот компьютер он приобрел для всех, и им может пользоваться для досуга каждый. И расположил его на втором этаже, будто туда мы можем легко подняться. Тем ни менее… я поднимаюсь.
        - А ключ от кабинета…
        - Есть у меня и ключ. Он у меня всегда был. Его дал мне еще покойный Игорь Иванович, когда мне понадобилась библиотека. Там ведь раньше библиотека была. От туда книги выдавались в зал чтения, расположенный на первом этаже. Я читал книги по ночам. Прошлый директор знал, каково быть инвалидом. Он меня пускал, тогда, когда я захочу. А новый директор уничтожил всю библиотеку.
        - Так, что ты предлагаешь? - спросил Никола.
        - Я хочу показать тебе. Идем со мной.
        - А, как же охранник. Он ведь дежурит внизу и следит за коридором.
        - Это моя забота. Не в первый раз. Я знаю, что охранник не всегда дежурит, он уходит с поста ровно в 11:30.
        - Что так?
        - У него телевизор ломается. Точнее антенна. Догадываешься, кто ее выводит из строя?
        - Да, понимаю.
        - Ну что, идем?
        - Ладно, пошли, - решился Николай, - хуже все равно не будет. - В последних словах он имел ввиду свое нынешнее положение.
        Николай согласился на эту авантюру, хотя и не ждал чего-то полезного для себя. Для подъема инвалидов колясочников на второй этаж было сделано еще старым директором специальное приспособление, поэтому Николай без особого труда поднялся с Анатолием в кабинет директора. В кабинете Анатолий сразу же сел за компьютер, а Николай направился к письменному столу директора. В столе были разложены по полкам папки с делами инвалидов. Николай увидел папку с именем Рамбы. Он открыл её. В этом деле говорилось о том, что приемные родители Рамбы подписали заявление об отказе опекунства над приемным сыном в пользу государства.
        - Бедный Рамба, - произнес Николай про себя. - Он даже не догадывается, что обречен остаться здесь навсегда…
        - Что ты сказал? - спросил Анатолий, поглощенный монитором компьютера.
        - Да так, ничего, - тяжело вздохнул Николай.

* * *
        Через несколько дней, на территории пансионата появились какие-то люди. Они приехали на дорогих джипах черного цвета. Директор бегал вокруг них словно щенок, и о чем-то бодро рассказывал. Вечером того же дня, Рамба подошел к Николаю. Мимо них с важностью начальника и жандарма прошел помощник директора. Рамба при его виде схватил Николая за руку, и сильно сжал его.
        - Не волнуйся, он тебя не тронет, - сказал Николай. - Ты лучше расскажи мне, как ты справляешься со своим новым приспособлением для ходьбы. - Николай указал на новый костыль, который недавно выдали Рамбе.
        - А, это. Ну, я же артист. Научусь быстро. Нет проблем. Пусть теперь только сунется. Я ему так этим костылем наваляю, что сам инвалидом станет. И вообще, когда за мной осенью приедут мои родители, я им всё расскажу - обо всём, что здесь происходит. Он у меня первый вылетит с работы.
        Николай хотел рассказать Рамбе о том, что ему стало известно о его родителях, но он подумал, что не следует этого делать сейчас. Ведь у Рамбы и так проблем и несчастий хватает. Пусть пока будет в неведении, ведь он немного успокаивается, когда его греет надежда увидеть вскоре своих родителей. В неведении правды - он счастливее. Не стоит забирать у него последнюю надежду.
        - Ты лучше, чем так ругаться, пойдем, посмотрим телевизор. Там новости начинаются. Вдруг о цирке рассказывать будут… - произнес Николай, желая отвлечь приятеля от тяжелых воспоминаний.
        - А, новости. Ты хочешь новости? Тогда идем за мной, - предложил Рамба.
        Рамба завел Николая в конец коридора, где никого не было.
        - Слушай внимательно, - шёпотом произнес Рамба. - Над нами всеми нависла угроза - остаться без жилья. Мне-то все равно. Меня осенью заберут мои родители. А вот вы все…
        - Какая угроза? Что ты говоришь? - переспросил Никола.
        - Я имею в виду этих мордоворотов, что приехали и с директором ходят здесь. Ты видел их. Они расхаживали тут, в дом они даже не зашла.
        - Это наши меценаты, - сказал Николай. - Так, во всяком случае, сказал директор. Они хотят сделать ремонт и построить еще одно новое помещение. Все довольны.
        - С виду все так, а внутри - по-другому, - сказал загадочно Рамба. - Если это меценаты, то я белый. Никакие это не меценаты. Ты на их морды посмотри, и все ясно станет.
        - Разве по лицам можно судить? - Николай улыбнулся.
        - Я случайно подслушал их разговор. Они хотят купить часть территории и построить небольшое строение, а затем превратить нашу жизнь в ад, после чего нас вышвырнут отсюда по нашему же желанию, и они, таким образом, овладеют всем пансионатом. Вот почему они осматривали только территорию, а в дома даже не заходили, а ведь они же там ремонт собирались делать. Они все бульдозером разваляют, а затем построят что хотят, например, гостиницу крутую, для иностранцев.
        - Да, ты что?! - удивился Николай воображению Рамбы.
        - Все уничтожат, и построят крутую гостиницу. Я слышал все это собственными ушами. Вот, клянусь, своей свободой, - Рамба поцеловал маленький серебряный крестик, который у него висел на шее.
        Николай не придал этому особого внимания. Его по-прежнему ничего не волновало. Он полагал, что даже если всех жильцов вышвырнут из пансионата, то он найдет себе какое ни будь другое жилье. Ведь жизнь, как он полагал, для него уже не имела ни какой цены. Он не собирался искать новый путь в жизни, как все обитатели этого пансионата. Ему было все равно, что произойдет с ним завтра, равно, как и во все другие дни.

7.Волшебная сила
        Вечером Никита и Рамба готовились ко сну в своей комнате. Последние лучи заката спрятались за холмами, уступив место причудливым теням сгущающихся сумерек.
        - Меня постоянно мучает нога, - сказал Никита.
        - Ты шутишь, - удивился Рамба.
        - Ахиллово сухожилие правой ноги болит. Я получил эту травму еще три года назад, на соревновании по саньда. И с самого первого дня моего пребывания…
        - Перестань. У тебя же нет ног. Ни правой, ни левой. Как можно чувствовать боль конечностей, которых нет?
        - Ты прав. Но то, что я чувствую - правда. Я спрашивал об этом у нашего доктора Анатолия Ивановича. Он сказал, что такое может быть. Это очень редкое явление. Оно называется «фантомная боль». Ученые не могут пока объяснить ее появление.
        - Не знаю. У меня такого нет. Мою ногу оттяпали по самое колено. Врачи говорят, что я смогу ходить на протезе. Правда он дорого стоит. Но мои родители ради меня все сделают. Я же циркач. И потому легко научусь управлять этим протезом. Ты не веришь? - он посмотрел испытывающим взглядом на Николая.
        - Нет, нет. Я не сомневаюсь, что ты осилишь. А вот мои ноги, к сожалению… - Николай опустил голову и посмотрел на то место, где должны были быть его ноги.
        Ночью Николаю приснился удивительный сон. Ему снилось, как будто у него вновь появились ноги, и он бегал на них по песчаному безлюдному пляжу, наслаждаясь чувством, что он полноценный человек, а не инвалид. Никогда еще он так не радовался и не испытывал наслаждения чувству прикосновения ног с прохладным песком побережья. Во сне его позвал какой-то голос. Этот голос таинственно шептал: «иди ко мне». Эта фраза звучала несколько раз. И каждый раз она увеличивалась в тоне все сильней и сильней, пока Николай не проснулся. Он приподнялся на кроватью и посмотрел на мирно спящего Рамбу. Тот спал крепким сном. «Какие счастливые люди ночью», - подумал Николай, глядя на Рамбу.
        - Наверное, приснилось, - тихо сказал Николай.
        Он лег и начал успокаивать себя, что бы заснуть и вновь оказаться в том сне, где у него были ноги. Вдруг он вновь услышал эти слова: «иди ко мне». На этот раз Николай прислушался. Он понял, что эти слова ниоткуда не идут. Они произносятся у него в голове, словно кто-то телепортирует ему эту информацию.
        - Боже, я наверное брежу, - сказал Николай.
        И вновь кто-то произнес эти слова.
        - Вероятно, я вечером принял слишком много обезболивающего средства для ног, - тихо произнес Николай, чтобы не разбудить Рамбу.
        Неожиданно, он начал чувствовать какое-то приятное тепло. В дали комнаты он увидел маленького светящегося синим люминесцентным оттенком мотылька, который грациозно направлялся к двери. Николай не верил своим глазам. Он быстро собрался с мыслями, сел на инвалидную коляску и направился вслед за ночным незнакомцем. В доме все было тихо, все спали. Николай без труда на своей коляске в полумраке, выбрался из дома на поляну. Ночь была удивительно теплой, яркие звезды еще никогда так не светили. Николай почувствовал, что мотылек излучает какую-то вибрацию, которая манила его. Он следовал за маленьким ночным незнакомцем. Долетев до старого заброшенного сарая мотылек словно растворился в его стене и исчез внутри здания.
        - Наверное, ты хочешь, что бы я зашел туда.
        Николай осторожно открыл дверь сарая и увидел там едва заметное свечение алого свет, которое исходило из-под пола, в центре домика, как раз напротив сияющей дыры в потолке. Николай вошел внутрь сарая и подкатился к центру комнаты. В потолке была огромная дыра, сквозь которую можно было видеть большие звезды на небе.
        - Мне терять нечего, - сказал полушепотом осмелевший Николай. Он подумал о пожаре.
        Он добрался к куче старых лохмотьев, из-под которых излучалось таинственное свечение, и откинул их в сторону. Неожиданно осветился весь сарай легким алым светом. В центре комнаты неподвижно лежал огромный камень, который и издавал этот свет. Николай почувствовал те же приятные ощущения, когда его манил за собой маленький мотылек. Он понял, что его звал к себе этот камень, который сейчас притягивал его сознание, манил невидимой силой. Он хотел наклониться, что бы коснуться приятно святящегося изнутри камня. Вдруг он почувствовал страшную боль, как будто его тело разрывается изнутри. От этой боли он потерял сознание и упал на пол, его коляска перевернулась.

* * *
        Рано утром Николай пришел в себя. Солнечный лучик проникал сквозь щель в стене и приятно грел, освещая его лицо. Он посмотрел на потолок, в дыре сияло голубое небо. Он обнаружил, что находится не в кровати и не в коляске, и даже не в своей комнате. Николай начал вспоминать свой сон, в котором ему казалось, что будто бы он пробрался в сарай этой ночью, следуя за маленьким светящимся мотыльком. Постепенно он начал осознавать, что это был не сон. Он быстро поднялся с пола и с трепетом осмотрелся. Рядом с ним находился огромный черный камень, и вдруг он обнаружил…
        - О, боже! - произнес от удивления Николай.
        Николай стоял на своих здоровых ногах. Рядом с ним лежала перевернутая коляска, без которой он еще вчера не мог передвигаться.
        - Не может быть!
        Он не верил тому, что видел. Его ноги были совершенно целыми и вполне здоровыми. Он ущипнул себя. И испытал в таких случаях - обыкновенную легкую боль.
        - Значит, я не сплю.
        Он согнул ноги в коленных суставах, затем сделал твердой поступью шаг вперед.
        - Чудеса, - произнес Николай.
        Этим же утром, не дожидаясь, пока его кто ни будь увидит, он сбежал из пансионата. Вечером он без труда добрался к себе домой, туда, где он раньше жил со своей женой. Он открыл дверь своим ключом и вошел в квартиру. Дома никого не было. Николай долго ходил по комнатам пытаясь осознать, что произошло с ним, и жив ли он на самом деле. Реально ли то, что сейчас с ним произошло. Он не включил свет. В комнатах было темно, но Николай хорошо видел, он знал свою квартиру, все ее комнаты и углы. В квартире никого не было.
        - Где же Софья? - удивился Николай.
        Он смотрел на настенные фотографии и не мог понять, почему нет тех фотографий, где изображен он с Софьей.
        - Ах, да, - он вспомнил, что, по словам доктора пансионата, Софья отказалась от Николая. Она его предала.

«То-то она удивится, когда увидит меня живым и невредимым. Но смогу ли я простить ей?» - подумал Николай.
        Николай увидел в стене сейф. Он открыл его, там на своем месте лежали его пистолет и деньги. Он взял их. Своё оружие он всегда хранил в этом сейфе. Оно было в полной боевой готовности, как и раньше, когда он брал его на задание, выполняя работу наёмного киллера. Вдруг он услышал, как щелкнул замок входной двери. В коридоре послышались шаги и голоса: мужской и женский. Не дожидаясь, Николай решил спрятаться и понаблюдать со стороны.
        В комнату вошла его жена Софья. Она включила свет, и призрачные тени мгновенно поползли проч. За ней в комнату порывисто вошел мужчина.
        - Ну, милая, сегодня все прошло, на высшем уровне, - произнес мужчина.
        - Я немного устала. Налей мне стакан вина, он в баре, - сказала Софья.
        - Может не стоит. Ты и так много сегодня выпила. На подобной презентации всегда разносят лишь виски и коньяк. Не одной закуски.
        - То-то и оно. А я хочу коньяк, - оправдывалась молодая женщина.
        Николаю показался знакомым этот мужской голос. Какое-то трепещущее волнение глубоко проникло в сердце, вызывая неприятное предчувствие. И вдруг, Николай вспомнил. Этот голос он часто слышал раньше. Это голос принадлежал его боссу Сергею Степановичу.
        Софья выпила стакан вина и улеглась на кровать.
        - Ну, - сказала она протяжно, - чего ты там делаешь, иди же ко мне.
        Сергей подошел к кровати и грузно сел рядом с Софьей.
        - Тебе не следует так пить, - произнес Сергей, поучительно.
        - Хочу - пью, хочу - не пью. Мой бывший муж Николай никогда мне не…
        - Заткнись! - крикнул на нее Сергей. - Я же говорил тебе. Никогда не говори о нём. Я ведь забыл, что ты женилась на нём.
        - А то, что? Я не боюсь тебя. Я не твой подчиненный, и не один из твоих головорезов, а твоя жена.
        - Дура. - он лег рядом с ней на кровать и нежно поцеловал её. - Может, ты хочешь совсем забыть о нем?
        - Нет, не надо. Мы же договорились. Ты мне слово дал его оставить в покое. Он ведь инвалид, и ничего тебе не сделает, - она подняла голову и серьезно посмотрела Сергею в глаза. - Ты дал слово, - настаивая, твердо произнесла она.
        - Ладно, ладно, успокойся. Но, ты ведь предала его ради меня, не так ли? Почему же ты его все еще защищаешь? А может, ты его еще любишь? - он посмотрел на нее исподлобья.
        - Дурак. Просто он надоел мне, вот и все.
        - А, я? Я тебе не надоел? Или может быть, ты тоже расправишься со мной так, как с ним?
        - Во-первых, это сделала не я, а твои люди, по твоему указанию. А, потом… Дурачок ты, - она соблазнительно улыбнулась. - Ты же другое дело. Мне с тобой веселее. Ты такой же, как и я.
        - Ладно, как скажешь. Хотя вообще-то, он опасен даже такой.
        - Ты имеешь в виду то, что он теперь без обеих ног? - спросила она.
        - Да, черт возьми.
        - Ты, что боишься его? - удивилась Софья.
        - Конечно, нет. Что может сделать беспомощный инвалид? Но лучше бы его вовсе не было. С мертвых спрос меньше и живым спокойнее.
        - Но, ты мне обещал. Я ведь с тобой, а не с ним.
        - Только это меня и сдерживает - моё обещание.
        - Мне жаль его, вот и все, - тихо произнесла Софья.
        - Что?! Ты его жалеешь? А меня тебе не жалко? - спросил Сергей.
        - Ты сильный и здоровый. У тебя деньги и сила, а если постараешься, то и власть в этом городе будет твоей.
        - Я это знаю. Поэтому ты со мной, а не с ним.
        - Верно, дурачок. За тобой я, как за каменной стеной. Мне такой и нужен мужчина.
        Николай медленно вытащил свой пистолет с глушителем из кармана, и уже собирался выйти из своего укрытия, как вдруг его что-то остановило, какая-то неведомая сила сдерживала его порыв бешенства и гнева. По спине пробежал незаметный холодок, после его тяжелого решения.
        Ночью, когда все уснули, он вытащил из кармана брелок и оставил его на зеркале, где каждое утро любит причесываться Софья. Этот брелок ему подарила Софья на рождество. На нем изображена молодая влюбленная пара: Николай и Софья. Софья ему тогда говорила: «пусть этот золотой брелок хранит тебя от смерти. Носи его всегда, и он тебя спасет в трудную минуту». Николай подумал, что времени у него не осталось вообще, и потому этот брелок, напоминающий нежные чувства, ему не нужен. Прошлое осталось позади, прикрытое навеки темной и мрачной стеной безразличия и презрения, даже к тому, кого когда-то любил больше жизни.
        Пока пара спала, Николай незаметно вышел из квартиры. Ночной ветерок слегка ударил в его лицо, он почувствовал, что все это время в квартире он не дышал свежим воздухом, и вот только сейчас на улице он по настоящему вдохнул свежее дыхание ночи, наполнившее его живительной влагой второй жизни. На улице он остановил такси и умчался на нем в темноту ночного города, подальше от грустных воспоминаний и прошлой жизни, к которой он никогда уже не вернётся.
        Больше всего на свете он хотел поскорее уйти куда угодно, лишь бы подальше от этих мест. Забыть все, что с ним происходило. Поэтому, он пересел на ночную электричку и умчался на ней за город в неизвестном направлении. Ему было все равно, куда она направляется. Но, увы, через сутки действие невидимой силы, которая полностью восстановила его ноги, подарив миг надежды, прошло, и Николай вновь потерял возможность ходить, а вместе с потерей ног, он приобрел ограниченность в передвижениях, то есть стал инвалидом. Его ноги исчезли также незаметно для него, как и появились. Он очнулся на неведомой просёлочной дороге, совершенно беспомощным физически и потухшим душевно.

8.Возвращение Николая
        Через двое суток Николай вновь оказался в пансионате. Первое, что он сделал - добрался к старому сараю, где находился камень, который дал ему волшебную силу. Но, увы, как не старался он дотронуться до камня, его ноги не появлялись, и камень не светился, а был холодным, как и полагает быть славному камню. Николай от нервного расстройства начал дико смеяться и неистово бить камень руками, разбивая кисти в кровь.
        - Не нужно. Ему ты все равно ничего не сделаешь, - прозвучал тонкий детский голосок за спиной Николая.
        Он обернулся и увидел Нину, стоящую в проеме шаткой деревянной двери.
        - Я тоже хотела, что бы он дал зрение для моих глаз, но… Он сам решает, что и кому давать. Мы не властны над ним, - мягко и совершенно спокойно произнесла Нина.
        - А я право подумал, что схожу с ума, - сказал Николай. - Ты говорила мне о какой-то помощи. Что ты имела в виду? - его окровавленные руки повисли.
        - Это он мне передал. Он сказал, что ты тот, кто поможет… а в чём, я не знаю. Я не всегда понимаю, чего он хочет…
        - К черту это… все ерунда. Я никому и никогда не смогу чем-либо помочь. Я ведь теперь инвалид, как и все здесь, - произнес досадой и гневом расстроенный Николай.
        - Я не знаю как? Но я чувствую и слышу некоторые его слова. Он общается со…
        - Это все ерунда! - злобно произнес Николай, не прислушиваясь к девочке.
        - Нет, не ерунда. Это силы природы и… - оправдывалась девочка.
        - А я сказал, что ерунда. Почему же он теперь мне не помогает? - он гневно посмотрел в её сторону, как будто ожидал немедленного ответа.
        - Я не знаю… - произнесла Нина и тихонько заплакала.
        Николай посмотрел на Нину и немного смягчился, ему вновь было обидно за себя, за свою грубость к слабому и беспомощному существу.
        - Ладно, можешь быть… - смягчивши свой тон, сказал Николай. Он не захотел дальше говорить, что бы не обидеть чувства девочки, и молча направился к выходу из сарая.
        От Рамбы Николай узнал последние новости, которые произошли в пансионате во время его отсутствия.
        - Ну, Николай, а теперь держись, - сказал Рамба. - Ты твердо сидишь в кресле? Нас всех решили перевести в другое место. Это окончательно.
        - Куда ещё? - поинтересовался Николай.
        - Наши были там - на новом месте. Говорят, что хуже гадюшника они не встречали, это настоящая свалка. За городом, недалеко от свалки отходов. Там места не такие пейзажные, как здесь, ты понимаешь.
        - Ну, и что с того? - безразлично сказал Николай.
        - Я тебя не понимаю. Тебе что все равно? - до глубины души удивился Рамба, хотя ему тоже не особо это было близко к сердцу, так как он полагал, что его приемные родители заберут, и поэтому дела пансионата и его обитателей обойдут его стороной.
        - Вообще-то, да - мне всё равно, - безразлично, но с ноткой раздражения произнес Николай.
        - Ну, ты и даешь. Наши все собираются бороться за свои права. Оказывается, эта территория была когда-то усадьбой какого-то князя или графа. Дорогое место для недвижимости, между прочим. Помнишь тех людей на джипах, которые даже зайти в дом не пожелали?
        - Да. Ну и что? - уже раздраженно произнес Николай.
        - Как, что?! - воскликнул Рамба, возмущенно тем, что его друг равнодушен. - Говорят, будто они - и есть те покупатели. Вот почему их не интересовали старые строения. Их интересует лишь земля, и то, что исторически здесь было графское поместье. Понимаешь?
        - Нет, не понимаю. Какое мне дело до всего этого?
        - Ты же не можешь не переживать. Надо же быть в курсе того, что может произойти, - возмущался, и немного обижался на друга в глубине сердца, Рамба.
        - Если суждено потерять жильё или поменять лучшие условия на худшие, то так тому и быть. И ни ты, ни кто-либо еще, не сможете помешать этому.
        - По одиночке - нет. Но, все мы вместе - сможем. Когда мы объединены с единой целью…
        - Вот и ты стал похож на всех, такую же чушь несешь. Наслушался проповедей этих инвалидов: «Будь не таким, как все. Мы живем потому, что есть цель. У нас нет времени думать о своих недостатках». Какая чушь. Ты спишь. Проснись. Ты беспомощный инвалид, и никому не нужен. Общество и твои родные отвернулись от тебя, потому ты здесь с нами… - в гневе произнес Николай.
        - Что? Что ты сказал?
        - Что слышал.
        - Мои родные приедут за мной, они мне обещали.
        - Не приедут они сюда никогда… - спокойно произнес Николай. - Ты стал для них обузой. Они оставили тебя здесь, а сами укатили в Италию, и вряд ли…
        - Ты обманываешь меня, - с тревогой в голосе произнес Рамба.
        - Нет. Это правда. Я не хотел говорить тебе раньше. Я видел заявление от твоих родителей. Хотел тебе позже сказать.
        Николай посмотрел в глаза Рамбы. Его глаза начали наполняться слезами, он свесил голову на грудь.
        - Прости, что я стал вестником этой печальной новости для тебя. Все мы здесь находимся потому, что от нас отказались наши близкие, от нас отказался мир, в котором мы жили.
        Неожиданно Рамба поднял голову, и протер свои глаза.
        - Даже если всё так, то тем более нужно бороться. Не стоит отдавать эту землю какому-то толстосуму, пожелавшему тут поселиться, а нас вышвырнуть, - в его голосе появилась нотка отваги, которой удивился Николай, он не ожидал такого поворота от Рамбы.
        - Это твое дело. Лично я ничего не собираюсь делать. Этот мир не для меня. Я лишний в нем, потому что не помещаюсь в его привычный ход. Здесь слишком тесно.
        - Тесно? Что ты имеешь в виду? - удивился Рамба, он протёр глаза от слез и начал сморкался в платок. - Нам надо расширить нашу комнату? А ты прав, давай потребуем более просторную…
        - Ты меня понял, - саркастически произнес Николай, двигаясь к выходу.
        Вечером, в зале для досуга, у самого окна, сидя на диване, примостился Анатолий. Он был один. В зал вошла медсестра Марья Степановна, держа поднос с лекарствами.
        - А! Вот ты где, - сказала она. - А я тебя повсюду ищу. Надо лекарство принять.
        - Какое ещё лекарство? - спросил задумчиво Анатолий.
        Он держал в руках журнал и рассматривал картинки, перелистывая страницы.
        - Что за журнал у тебя?
        - Это рекламная брошюра туристического агентства. Остров Крит, что в Греции.
        Анатолий смотрел, не отрываясь, на фотографии живописных мест, песчаных пляжей и красивых отелей, расположенных на берегу живописного острова Крит.
        - Смотрим картинки? - поинтересовалась Марья Степановна, с любопытством заглядывая в журнал.
        Она дала ему несколько таблеток и одноразовую рюмку с водой, что бы запить лекарства. Он тут же выпил их, не отрываясь от просмотра модного глянцевого журнала.
        - Да, Марья Степановна, картинки. Красиво люди живут, - восторженно и с завистью произнес Анатолий.
        - Где это? - спросила Марья Степановна.
        - Остров Крит - это в Греции.
        - А! Греция. Я там не была.
        - А я обязательно должен побывать там. Размещусь, в каком ни будь дорогом отеле или не очень дорогом, и стану кататься на яхте по всему лазурному побережью.
        - Какой еще яхте? - осеклась медсестра.
        - Ну, яхта. Это такая большая лодка. Хотя, нет. Яхта это не лодка. Яхта это маленький корабль. Понимаете? - пояснял Анатолий.
        - Да кто же тебя туда пустит? Ты же… - удивилась Марья Степановна и осеклась.
        - Хотите сказать - инвалид, - с укором дополнил он фразу.
        - Ты не обижайся. Но ведь для того, что бы туда попасть надо много денег, - смягчившись, произнесла Марья Степановна.
        - Деньги я заработаю. Я ведь теперь уже не играю на гармошке - в метро и переходах.
        - Почему это? - удивилась Марья Степановна.
        - Да, сломалась она. Старая была. Недавно один мой знакомый обещал устроить меня на работу в одну контору. Часы чинить. Говорит, что я неплохо зарабатывать буду. Я был там уже. Мне понравилось. Три месяца я буду в учениках, а потом…
        - Что потом?
        - А потом, Марья Степановна, я через год, ну может полтора, приглашу вас, со мной в Грецию отправится.
        - Почему меня? - удивилась она и засмеялась. - Да куда мне из этого дома идти. Я уже не молодая, что бы по Греции разъезжать.
        - Ну, как хотите. Но фотографии из Греции я вам обязательно принесу или пришлю по почте. Что бы вы ни сомневались, что я там был.
        Марья Степановна улыбнулась и пожелала Анатолию удачи в этом желании. Она сказала, что все его желания и это тоже обязательно сбудутся. Затем, она отправилась к следующему пациенту.
        Надежда находилась у себя в комнате вместе с Ниной. Девушка слушала музыку, а Нина читала книгу пальцами, специально сделанную для слепых.
        - Добрый вечер девочки, - сказала Марья Степановна, входя в комнату.
        - Добрый, Марья Степановна. Лекарства? - поинтересовалась Нина.
        - Как обычно. Тебе две таблетки, а Надежде одну. Плюс витамины, - сказала Марья Степановна, ложа поднос на тумбочку, рядом с кроватью.
        - Надежда слушает музыку. Я ей передам, что вы пришли, - сказала Нина.
        Она подошла к Надежде и дотронулась до ее руки.
        - Марья Степановна пришла, - сказала Нина тоненьким нежным голоском.
        Надежда сняла наушники и поздоровалась с медсестрой, не разворачивая головы, как это делают слепые люди.
        - А, что ты слушаешь? - спросила Марья Степановна, обращаясь к Надежде.
        - Да так, просто хорошая и приятная музыка, - ответила Надежда.
        Она протянула наушники медсестре.
        - Вот, послушайте. Это успокаивает нервную систему. А я тем временем приму таблетки, что вы принесли. Не люблю я их, но надо.
        Марья Степановна одела наушники и начала слушать музыку из маленького плеера. Тем временем, Надежда нащупала поднос с лекарством и приняла таблетки. Не прошло и минуты, как Надежда почувствовала, что у Марьи Степановны капают слезы на простынь кровати.
        - Почему вы плачете? - поинтересовалась Надежда, приблизившись к Марье Степановне.
        - Да так. Просто музыка у тебя жалобная, - ответила Марья Степановна, утирая набегающие слезы.
        - А я, как-то не замечала. Обычная приятная на слух мелодия. Хотя, каждый конечно может реагировать на неё по своему, индивидуально. У каждого человека есть свои несбывшиеся мечты. А эта мелодия вызывает воспоминания о них. У одних они выполняются, у других остаются в подсознании, - пыталась успокоить её Надежда.
        - Ну, и какие у тебя мечты? - поинтересовалась Марья Степановна, немного успокоившись или сделав вид, что ей легче.
        - У меня их много. И все они связаны с моим творчеством, а вот у Нины есть заветная мечта, - сказала Надежда.
        - А у тебя Нина, какая мечта, если это не секрет? - спросила медсестра, повернувшись к девочке.
        - Да, так… - она вздохнула. - Ну, в общем, я хотела бы иметь компьютер. Я написала об этом нашим меценатам. Они обещали помочь, - беззаботно произнесла девочка.
        - Это здорово, когда мечта осуществляется. А еще лучше ощущение того, что она сбудется, - сказала медсестра. - Надежда ты же переписываешься с этими немцами?
        - Да, регулярно. Они написали, что скоро должны приехать. Обещали привести много подарков.
        - А наш новый директор знает об этом? - спросила медсестра. - Ведь, когда-то Игорь Иванович занимался этим: перепиской и встречей гостей в аэропорту. Из Берлина они, кажется.
        - Да, вы правы. Но теперь, я с ними переписываюсь. А наш новый директор уже в курсе. Я оповестила его об их приезде. Он так обрадовался - что большая редкость для него. Обещал встретить и привести их лично.
        - У меня будет собственный компьютер, - сказала Нина с трепетным волнением.
        - Обязательно будет, - подзадоривала Марья Степановна.

* * *
        Поздно вечером, того же дня, к директору пришли какие-то люди. Они заперлись вместе с ним в кабинете. На входе в кабинет стояли двое охранников, здоровых мордоворота. В это позднее время все должны были уже лечь спать. Геннадий Федорович принимал гостей в столь поздний час, что бы лишний раз не показывать свою связь с этими людьми. По случайному обстоятельству Анатолий находился в это время, как раз в кабинете директора. Когда туда зашли люди, ему ничего не оставалось, как спрятаться за шторой у окна и затаится. Мелкой дрожью покрылась его спина, когда он услышал голоса.
        - Я хотел бы определенности, - сказал директор пансионата Геннадий Федорович.
        - Что? Какие еще определенности? - удивился Денгиз.
        Директор засмущался. Он знал нрав Денгиза, главаря бандитского формирования, и потому вел себя с ним осторожно. Так как директор очень любил деньги, то иногда и сам не мог сдерживаться, особенно тогда, когда чувствовал, что его надувают.
        - Мы договаривались, что я сам буду делать всё, - сказал директор.
        - Ты не со мной базар вёл, - ответил Денгиз, усевшись на кресло поудобнее.
        - Это верно. Но мне обещали, что я сам буду руководить…
        - Ну и руководи себе. Моё дело присматривать за ходом дел. У тебя ведь не всё гладко складывается. Эти калеки тебя не слушают. Они бумаги пишут в разные инстанции, жалуются. Это хорошо, что письма с жалобами есть кому там собирать и выбрасывать.
        - А деньги? Мне обещали…
        - Я ничего тебе не обещал! - закричал Денгиз.
        - Ну, хорошо, хорошо, - успокаивал его директор.
        - Тебя наняли, и ты должен выполнять свою работу, а потом и бабки получишь. Через день надо провести собрание этих калек.
        - Инвалидов, - поправил его директор.
        - Ну, инвалидов. Мне всё равно, как ты их называешь. У меня будет другое задание.
        - Что еще за задание? Роман Михайлович ничего о нём не говорил.
        - Я для этого и здесь. Слушай внимательно. Базарят, будто есть один придурок, которому давно пора мозги прочистить.
        - Не понял? - удивленно посмотрел на него директор.
        - Ну тот, кто за всех заступается, всех будоражит и подговаривает, письма строчит и отправляет. Его в мэрии видели наши пацаны.
        - А, староста, - понял наконец директор.
        - Да, именно. Угомонить его надо. Когда будет собрание, ты отвлечешь всех чем-то. А этого вызови в отдельный кабинет, одного. Есть у вас какая-то хата - недалеко от этого здания?
        - Да. Можно в массажном кабинете. Поблизости от сюда.
        - О, массажный кабинет. Самый раз, подходит. Ну, в общим, мои ребята там с этим лохом потолкуют. Массаж ему немного сделают. Понял?
        - Да, конечно. Только не увлекайтесь, мне еще…
        - Не волнуйся ты так. У нас свои методы. Более вразумительные для таких, как он. Только ты его вызови к нам туда за несколько часов до собрания. Ну, что бы к началу собрания он был, как огурчик, посговорчивее. Понял.
        - Да, да. Я понимаю. Жаль, что он денег не берет.
        - Это уже его проблемы. Да, и потом, если на каждого инвалида бабки тратить, то… А так дёшево, и сердито, - Денгиз застучал пальцами по столу.
        - А, что мы будем делать с немцами? - поинтересовался Геннадий Федорович.
        - С какими еще немцами? - удивился Денгиз.
        - Дело в том, что этот пансионат имеет меценатов, спонсоров. Они приезжают сюда раз в году или даже реже. Через неделю они должны прилететь к нам из Берлина.
        - Они нам ничем не помешают. Это иностранцы. Припугнем их, если сунутся не в своё дело, вот и все.
        - Это верно. Но у меня есть идея, как на них немного заработать. Для нас двоих. Понимаешь? - произнес Геннадий Федорович с намёком.
        - Деньжат? - удивился Денгиз, раздумывая.
        - Да, деньжат, для нас двоих. У меня есть план.
        - Выкладывай, - проглотив слюну, сказал Денгиз.
        - Эта немецкая семья жутко богатая. Они прилетают раз в год специально, что бы посетить пансионат и перечислить энную сумму в валюте на счет пансионата.
        - Ну и что с того? Ты что, шантажировать их предлагаешь?
        - Ты удивительно догадлив. Но на этот раз, эта семья прилетает в полном составе. С родителями будет их девятилетний сын. Я предлагаю его похитить. А затем - потребовать с родителей выкуп. Мы можем на этом деле срубить сотни тысяч зеленых.
        - Да, надо подумать. Если они такие богатые, как ты говоришь, то на этом и миллион можно срубить.
        - Легко. О том, что они прилетают, знают только инвалиды, но они ни о чем не узнают и никому не скажут.
        Неожиданно, за занавесью прозвучал тихий шорох. Денгиз тут же вскочил и подбежал к окну. Он рванул штору, и увидел за ней, стоящего на одной ноге, инвалида. Это был Анатолий, перепуганный с бледным лицом, потерявшим привычные черты.
        На следующий день Анатолий неожиданно исчез. Никто его не видел с самого утра. Его кровать была застелена, а его нигде не было. Одни полагали, что он уехал к своему отцу в деревню, другие считали, что он еще объявится - возможно, он уехал в город на работу и никого не предупредил об этом. Во всяком случае, директор утверждал, что будто Анатолий звонил ему и передал, что задержится несколько дней на работе, а потом поедет в деревню, навестить своего больного отца. Все поверили этому, так как истинной причины никто не знал и даже не догадывался.

9.Борьба за пансионат
        Утром было объявлено о собрании, которое должно начаться в 12 часов дня, в общем зале. Все волновались и готовились к собранию, так как знали, что речь на нем пойдет о переезде всех жильцов пансионата в другое жилое помещение, которое находилось на окраине города. Некоторые инвалиды уже ездили по этому адресу, и рассказывали всем о том, что новое место жуткое и не приемлемое для жизни, не приспособленное инвалидов: далеко от города, возле свалки, без отопления. Новые корпуса еще не построены до конца, а главное - это помещение не имеет свободной территории для прогулок, и очень трудно добраться до города. К тому же этот дом совершенно не приспособлен для жизни и перемещений в нем инвалидов колясочников. Все были против такого переселения, но директора это не интересовало. Вопрос о переезде поднимался неделю назад, и тогда инвалидам удалось отстоять свои права. Они вызвали полицию, которая сопроводила покупателей и маклеров за ворота пансионата. Теперь директор вновь поднял этот вопрос. Но, на этот раз, директор говорил о том, что их переезд уже решенный вопрос. Инвалиды могли надеяться лишь на суд
или благоразумную помощь со стороны властей. Староста, который всегда вел переговоры от лица всех инвалидов в мэрии с депутатами, уже должен был прийти на собрание. Однако его почему-то все еще не было, все волновались. Директор выступал на собрании и приводил десятки плюсов для жизни инвалидов в новых условиях, на новом месте. Он говорил о новом оборудовании, которое якобы должно появиться в новом помещении, о путевках за рубеж и многое другое, чему инвалиды не верили. Никто не верил его словам, так как он был для них всех не только новым директором, а чужим, не таким как они. Все еще помнили своего прежнего покойного директора Игоря Ивановича, который всегда заботился об инвалидах. Он говорил им, что в этом мире они могут надеяться лишь на свои силы и возможности, все вместе они представляют силу, с которой никому не справится, они есть герои, которые всегда смогут постоять за себя. Он говорил, - «Главное - это найти себя. Мы должны сами противостоять всем силам, которые встречаются на нашем пути. Только так мы сможем стать настоящими героями и не замечать своих недостатков, ибо человек является
таковым. Своими поступками, а не присутствием каких либо физических недостатков, мы заявляет всему миру о себе, и оставляет след после себя другому поколению. Если мы проиграем, то умрем, если выиграем битву, то станем героями».
        Николай не пошел на собрание, как все. Ему было всё равно - продадут пансионат или нет. Он медленно, на своей коляске, погруженный в собственные раздумья, прогуливался по территории пансионата, сидя в коляске. Проезжая мимо массажного кабинета он почувствовал, какое-то неприятное ощущение, будто что-то должно произойти, какое-то неприятное предчувствие. Подобный неприятный трепет с ним и раньше происходил, когда он выполнял свою работу. Это было ощущение приближающейся опасности. Увеличилось количество адреналина в его крови, небольшой холодок пробежал по спине. Он решил заглянуть в массажный кабинет, что бы убедится в ложных чувствах переполняющих его. Чувства его не подвели. Подъезжая к двери массажного кабинета, он услышал какие-то приглушенные крики, среди них был встревоженный и напуганный детский голос. Он узнал этот тоненький голосок, это был голос маленькой Нины. По коридору Николай почти бесшумно доехал до двери массажного кабинета. Николай распахнул дверь и увидел перед собой жуткую картину. В комнате находились трое здоровенных мужиков. Двое из них были ему не знакомы, а третьего он
сразу же узнал, это был тот самый медбрат, который когда-то избил до полусмерти Рамбу. В дальнем углу комнаты, к столу был привязан староста. С его носа и рта сочилась кровь, его голова свисала вниз. По-видимому, его силы сопротивляться бандитам были на исходе. На его голову был одет какой-то прозрачный резиновый мешок. Медбрат держал девочку за руки, заломив ей одну руку за спину.
        - Тебе чего надо?! - грубым голосом закричал медбрат на Николая, давая понять, что он здесь лишний. - Пошел прочь отсюда!
        Но, не смотря на грозный голос, Николай даже не сдвинулся с места. Его мозг хладнокровно оценивал ситуацию.
        - Достали меня все эти лохи! Калеки недоразвитые! - закричал один из бандитов, доставая какой-то предмет из внутреннего кармана своего пиджака.
        Староста изо всех сил приподнял голову и посмотрел одним целым глазом, второй вспух от ударов, на Николая. Неожиданно, в долю секунды, почти мгновенно, прозвучали два глухих хлопка. Это были выстрелы из пистолета с глушителем, который внезапно появился в руке у Николая. Прозвучал третий щелчок, но пистолет не выстрелил. По-видимому, закончились патроны в пистолете. Медбрат и один из бандитов медленно опустились на пол, они были мертвы. Второй бандит был немного в замешательстве. Он не ожидал такого поворота событий. Он немедленно полез рукой во внутренний карман пиджака за пистолетом, не сводя испуганного взгляда с Николая. Рядом с Николаем находился медицинский столик с подносом, на котором были аккуратно разложены медицинские принадлежности. По-видимому, бандиты собирались пустить их в дело, для пыток, с помощью медбрат. Николай быстро схватил скальпель, лежащий на подносе среди прочих медицинских инструментом, и метнул его с сокрушительной силой в грудь противника.
        В это время, в шумном зале, где проходило собрание, директор пансионата уже начал волноваться, так как его не слушали и все время перебивали, не давали говорить. В зал вошел один из бандитов и позвал директора. Который тут же вышел из-за трибуны и направился вместе с бандитом в коридор. Затем они вышли из здания на территорию пансионата, где у входа стояла элитная иномарка, черного цвета. Оба они сели в эту машину.
        - Мои люди не отвечают, - сказал тревожно Денгиз.
        - Мне срочно нужна ваша помощь, - произнес Геннадий Федорович.
        - Что, не получается? Я ведь говорил тебе.
        - Они говорят, что вызвали депутата из горсовета. Это Роман Михайлович. Они думают, что он их защитит. Они даже не догадываются, что…
        - Тихо… - Денгиз слушал долгие прерывистые гудки, раздающиеся в динамике телефона
        - трубку никто не брал. - Ничего не понимаю. Они так увлеклись, что… Черт, надо было самому заняться. Ни на кого нельзя положиться.
        К машине подбежал один из охранников Денгиза, он был обескуражен чем-то и напуган.
        - Ну, что там? Не тяни, - сказал раздраженно Денгиз.
        Однако охранник не сразу ответил. Он сильно волновался, и тяжело дышал. Его, что-то напугало. Он лишь нечленораздельно мычал, пытаясь описать увиденное.
        - Там, там… - в добавление к своему мычанию и стону, он протянул руку в сторону массажного кабинета.
        - Они перестарались?! - спросил Денгиз.
        Охранник начал заикаться от волнения, и все еще не мог выговорить слова.
        - Они…
        - Ты что, дьявола увидел там?! - спросил Денгиз.
        - Они все мертвые, - наконец проговорил охранник.
        - Кто мертвые? - удивился Денгиз.
        - Ниши ребята. Их кто-то всех порешил.
        Они все выскочили из машины и побежали в массажный кабинет. Не прошло и минуты, как они были в массажном отделении. Несколько секунд они все стояли молча, встревожено, с ужасом оглядывая комнату. Первым нарушил тишину директор.
        - Мать вашу! - закричал директор. - Что здесь произошло? Мы с вами так не договаривались.
        - Моих людей кто-то шлепнул, - спокойно сказал Денгиз.
        Он внимательно осмотрел тела, подняв веки каждому трупу, что бы удостоверится в их гибели, затем выпрямился и сказал сухим голосом:
        - Это профессионал.
        - Ерунда! - сказал нервно директор. - Откуда здесь профессионал. Разве что, если вы его с собой привели.
        - Я говорю так - значит так и есть, - ответил Денгиз. Он подошел к одному из убитых и приподнял его голову, демонстрируя доказательство своих слов. - Верь мне. Я на своем виду много повидал смертей. Пули очень точно посажены, прямо между глаз. А нож - точно в сердце. Никто из моих ребят не смог бы так метнуть скальпель. Это мог сделать только профессионал высокого класса. Он зашёл в дверь, когда мои люди были застигнуты врасплох. Два точных выстрела, они даже не успели вытащить свое оружие. Почему-то третьего выстрела не было, - произнес Денгиз, подсчитывая трупы.
        - Вы полагаете, что эти бездомные инвалиды наняли кого-то? - спросил директор.
        - Возможно… хотя… - он задумался. - Во всяком случае, я хочу видеть папки с делами всех инвалидов. - Денгиз посмотрел директору в глаза, словно подозревая его. - Ты слышишь меня, всех! И немедленно.

* * *
        Днем в пансионат прибыл депутат Роман Михайлович, на своём белом джипе. На месте было много полиции, прибыли люди из прокуратуры. Бандитам временно пришлось приостановить свои дела в пансионате и убраться. Депутат сразу же разобрался со всем, что произошло, и сделал вид, что очень удивлен беспределом преступных формирований. Обещал все взять в свои руки и лично заняться этими вопросами.
        Николай исчез из пансионата, его никто не видел. О том, где находился Николай, знали лишь двое человек: Нина и староста. Они никому не говорили об этом. Николая прятали в тайном подземелье на территории пансионата. О нем знал лишь староста. Это небольшое подземелье имело несколько комнат, его вырыли партизаны еще во время Великой Отечественной войны. О нем мало кто знал, так как прошло много времени с тех далеких военных лет. Староста воевал в этих краях, и поэтому он знал об этом подземелье, раньше ему не раз доводилось скрываться там от фашистских захватчиков. Сюда они вдвоем с Ниной и отвели Николая. Они знали, что может произойти с ним в случае его обнаружения бандитами или правоохранительными органами. Днем, Николай находился в темном подземелье, а ночью, когда все ложились спать, Нина приносила ему еду. Полиция разыскивала пропавших: Анатолия и Николая.
        Не прошло и трех дней с момента этих событий, как ночью трое бандитов по заданию Денгиза, проникли на территорию пансионата и похитили Рамбу. Его доставили к Денгизу прямо на дачу. Там его били и издевались, как могли. Однако ни каких сведений от него бандиты не получили, так как он сам ничего не знал. Его тело извивалось, он плакал, звал своих родителей, молил бога и просил своих мучителей о милосердии. На его окровавленное лицо было больно смотреть, его нельзя было узнать. Бандиты требовали от него, что бы тот рассказал все, что знал о Николае, и где сейчас он может скрываться. Сразу же после исчезновения Николая и по доносу директора, Николай попал под подозрение бандитам.
        - Я ничего не знаю… - простонал тихим голосом Рамба, скрутившись на кровавом полу.
        - Ты врешь! Вы жили в одной комнате. Если ты и дальше будешь молчать, то мы тебя отдадим Молоту. Что? Ты не знаешь, кто такой молот? Узнаешь!
        Бандиты засмеялись.
        - Он вырвет тебе все конечности в живую. Кстати, ребята отгадайте загадку, - сказал один из бандитов, нагло усмехаясь. - Без рук, без ног, а движется. Кто это?
        Бандиты громко засмеялись.
        - Если ты не начнешь колоться, то я лично отпилю тебе твою единственную ногу. А он, - бандит указал пальцем на одного из верзил стоящего у стены, - откусит тебе руки. Ну, быстро говори, где твой дружбан скрывается? Мы все о нём знаем. Он ведь тоже бандитом был. Его кличка «Тень». Ты хочешь сказать, что ты не знал об этом?
        Рамба молчал. Он действительно ничего не знал, кроме того, ему выбили почти все зубы, и от боли он не мог говорить, его рот был наполнен сгустками крови. Ему было трудно даже рот открыть, челюсть страшно болела. Через час бандиты бросили его одного в подвале. На следующий день вечером они вновь пришли в погреб и сильно побили Рамбу. Ничью им было приказано выбросить Рамбу в дом инвалидов, что бы напугать этим всех обитателей пансионата - с угрозой, что так может произойти с каждым, если они не выдадут им Николая.
        Рано утром Рамбу привезли в багажнике автомобиля и выбросили его окровавленное тело перед воротами пансионата. Первой его обнаружила Марья Степановна, когда заканчивала свое ночное дежурство и шла домой. Рамба почти не дышал. Его дыхание было прерывистым, а пульсовое давление еле прослушивалось. В десять тридцать утра он умер, не приходя в сознание. Староста полагал, что это дело рук бандитов. Однако он не мог понять, откуда им стало известно о том, что именно Николай убил их людей. Он полагал, что кто-то из своих был информатором и работал на бандитов. Староста начал подозревать в первую очередь новых для пансионата людей, ими были: директор и двое санитаров, которых директор привел с собой в пансионат. После этого слухи о сговоре директора и бандитов быстро стали распространяться по всему пансионату. Все полагали, что их новый директор находится не на стороне инвалидов, а предает интересы за их спинами.

10.Похищение
        Ночью Николай в тайне пробрался в сарай и подошел к камню с трепетом и замиранием в сердце. Он хотел увидеть чудо, которое с ним произошло раньше. Однако камень был холодным и чёрным. Было уже полпервого ночи, когда вдруг дверь сарая открылась, и кто-то почти бесшумно вошел в темную комнату.
        - Кто здесь!? - нервно произнес Николай.
        - Это я, Нина, - тихо сказала девочка. - Я искала вас. Я принесла вам поесть. Дежурный долго не покидал свой пост, поэтому я задержалась.
        - Спасибо малышка, - ласково произнес Николай. - Ты мне когда-то говорила, что я избранный, что во мне вы нуждаетесь. Что ты имела в виду? - он пристально посмотрел ей в глаза.
        - А, это… Это все камень. Он со мной иногда общается.
        - Как это?
        - Очень просто. У меня в голове появляется его мысль или цветная картинка. Только я могу его слышать. С другими он не общается. Он выбрал меня. А почему? Я не знаю.
        - А теперь он с тобой общается?
        - Я не знаю… Он со мной давно уже не разговаривает. Может быть потому, что он боится или чувствует присутствие злых людей. Он затаился. Раньше у нас такого не происходило, а теперь уже двое умерло или пропало. Скажите, как вы считаете, почему люди такие?
        - Ты хочешь спросить, почему они убили Рамбу?
        - Да, почему? Почему они жадные? Почему они хотят забрать у нас дом?
        - Люди разные. Не нужно думать, что есть только плохие люди. Но они жадные, это точно. Ради денег они готовы на всё. Я не смог уберечь Рамбу от гибели, хотя я должен был догадаться. В любом случае у меня нет ног, что бы сделать что либо. Сейчас я такой же, как и все мы. Я инвалид, и никому не нужен. Беспомощный и слабый.
        - Ты нужен нам… У нас все готовятся к переезду. Сказали, что скоро. На следующей неделе. А еще, к нам должен приехать мой друг из Германии со своей семьёй. Я переписывалась с ними. Мне помогала в этом Надежда.
        - Как она поживает?
        - Она грустит о Рамбе и Анатолии, и всё время вспоминает о тебе. Я ей не сказала ничего. Но мне иногда кажется, что кто-то за мной следит.
        - Будь осторожна. Завтра не приходи ко мне. Я продержусь, не волнуйся. Мне важно, что бы с тобой ничего не случилось. Иначе я не…
        Вдруг в этот момент камень, который был все время черным и холодным, на мгновение вспыхнул алым светом и вновь погас.
        - Ухты! - удивился Николай.
        - Что, что происходит? - спросила Нина.
        - Камень… Он вновь засиял, а теперь погас. Странно. Что это может означать?
        - Может быть, он хочет нам что-то сказать?
        - Что бы это ни было, но я знаю, что теперь я не уйду отсюда. Наверное, моя жизнь навсегда связана с этим домом и всеми вами. Так что сила его мне не нужна. Тем более что она действует не долго, она временная. Моя сила находится внутри меня, и она более значительна, она всегда будет со мной в моем сердце. Потому я больше не буду прятаться здесь словно крыса. Всё в этом мире не случайно. Я знаю, что когда я выйду отсюда, то мне не жить. Наверное, у каждого человека своё предназначение, а мы лишь безвластные его слуги.

* * *
        В кабинете народного депутата Романа Михайловича был посетитель.
        - Надо заканчивать это дело. Тянуть больше нельзя, - сказал Роман Михайлович.
        - Вы правы, - согласился Денгиз.
        - Пока они считают, что я на их стороне, у меня есть надежда, что мы провернем это дело достаточно быстро и без лишнего шума в прессе. Главное, что бы они ничего не заподозрили. Иначе шефство над пансионатом передадут кому-нибудь другому, и мы потеряем контроль. И тогда я не смогу так легко со всеми чиновниками договариваться. Придется брать их в долю. А это значит, что меньше получим мы. Понимаешь?
        - Конечно. Еще бы не понять - чем нас меньше, тем больше срубим капусты. Кстати, что вы решили на счет немцев?
        - А, это… Я думаю, что лучше будет так, как есть.
        - То есть? Вы хотите отдать деньги этому директору? Он ведь без нас это дело провернет.
        - Именно, но не совсем. Его, по завершении всех дел надо будет убрать. А пока пусть он считает, что всё развивается по его плану, то есть без моего участия. Если менты нападут на след и начнут искать мальчика, то тогда мы скинем всё на директора пансионата.
        - Я, кажется, понимаю ваш план. Разумно.
        - Вот и хорошо, что понимаешь.
        - А, что делать со старостой? Он что-то знает о… - сказал Денгиз.
        - Его оставьте пока. Сейчас полиция следит за малейшими передвижениями. Нам следует быть осторожнее. Всё в рамках закона. А когда все успокоится, и получим эту территорию, то мы обязательно разберемся и с этим делом. И старосту, и Тень надо ликвидировать. Он ведь инвалид, ему некуда деться, а потому задание для твоих ребят будет простым. Но это потом. А сейчас помоги этому директору похитить мальчика.
        - Как скажите. Мне не в первый раз приходится…
        Через два дня в город прилетела семья немцев. Уже в аэропорту их сын был тайно похищен. В панике семья обратилась за помощью в полицию, но там им ответили, что в аэропорту много людей и, наверное, мальчик просто потерялся. Власти обещали приступить к поискам только через трое суток, если мальчик не объявится к тому времени. Вечером неизвестный позвонил семье на мобильный телефон, и потребовал выкуп в 300 тысяч евро. Неизвестный предупредил родителей мальчика, что ему всё известно о них, и если они обратятся за помощью в органы правопорядка, то их сына им пришлют по почте по частям.

* * *
        Поздно вечером Нина, не смотря на предупреждения Николая о слежке за ней, решила всё же прийти в подземелье и принести ему еду. Она знала, что о Николае никто больше не позаботится. Только она знает, где он, и только она может принести ему еду - незамечено. Николая не было в подземелье, и Нина, решив, что он может быть в сарае у камня, направилась туда. Вдруг её кто-то грубо схватил за руку. Это был медбрат, который по заданию директора следил за каждым, кто покидает вечером дом.
        - Что ты здесь делаешь? - спросил медбрат, не разжимая захват.
        Нина вспомнила о том, как ее предупреждал Николай. Однако было слишком поздно. Её сердце бешено колотилось, пытаясь выпрыгнуть наружу. От страха и волнения, внезапно окатившего её, у неё всё перемешалось в голове, мысли путались.
        - Я… я… - Нина от неожиданности не знала, что ответить. - Я просто прогуливалась здесь, - дрожащим голосом произнесла девочка, от страха она даже не пыталась освободиться от мертвой хватки медбрата.
        - Это что, погреб какой-то или катакомбы? Ты здесь кого-то прятала? - сказал медбрат, заглядывая в призрачную темноту подземелья.
        - Нет,… я…
        - А еда зачем? Я за тобой уже несколько дней слежу. Отпираться бесполезно. Говори все, что знаешь. Кого прятала?! - он посветил фонариком в дальний угол стены. Луч света выхватил из темноты какие-то тряпки. - Так, так… А вот и чьи-то вещи. Да, здесь определенно кто-то скрывался, - санитар посмотрел на перепуганную девочку. - Ладно, иди спать, я с тобой завтра утром поговорю. Я здесь останусь; ну же, иди.
        Нина сначала не хотела уходить, она была в замешательстве, но потом она подчинилась и ушла. Она вышла из подземелья и направилась в сторону дома, прислушиваясь, не идет ли кто за ней. Когда она почувствовала, что за ней никто не идет, то она на цыпочках направилась в старый сарай. Увы, там она тоже никого не обнаружила. Вернувшись в комнату, она обнаружила Надежду мирно спящей в своей кровати. Наутро её разбудила подруга.
        - Нина, Нина, проснись! - кричала Надежда.
        Нина приоткрыла глаза и увидела над собой взволнованную Надежду.
        - Что случилось? Что-то произошло с Николаем? - почему-то сказала девочка, сказывалась бессонная ночь.
        - А почему ты спрашиваешь? - удивилась Надежда. - Я не знаю где он, он ведь неделю, как пропал. Но посмотри, что я обнаружила сегодня утром на подоконнике. Это письмо. Оно адресовано тебе. Автор не подписался, но я думаю, что ты сможешь узнать кто это.
        В этот момент открылась дверь и вошла медсестра. Нина быстро спрятала письмо под одеяло.
        - Привет девочки. Пока вы спали, у нас произошло убийство. Уже вызвали полицию, - сказала равнодушно медсестра, словно всем было известно об этом.
        - Что случилось? - взволнованно спросила Надежда. - Кого убили?
        - Кажется нашего второго санитара. Его тело нашли прямо перед входом в дом. Техничка наша обнаружила.
        В этот момент кто-то позвал медсестру, и она вышла в коридор.
        - Ну и дела! - сказала Надежда.
        - Почитай мне письмо, - попросила Нина, не обращая внимания на сообщение медсестры. Ей была глубоко безразлична судьба погибшего. Глубоко в душе она ужа давно простила его поступки, так как она полагала, что необходимо прощать всем злым людям, что бы очистить своё сердце от угнетения.
        Надежда открыла конверт, он был не запечатан и без адреса. Скорей всего, кто-то подбросил им в комнату это письмо, пока они спали.
        - Может быть, это письмо как-то связано с этим убийством, - сказала Надежда.
        Она развернула конверт и достала помятый лист бумаги. Текст был написан карандашом.
        - Ну, слушай. «Когда будут читать тебе эти строки, я буду уже далеко от пансионата. Я твердо знаю, каково мое последнее задание, и каково мое предназначение в этой жизни. Этой ночью, я все же попробовал еще раз подойти к камню. На этот раз, к моему удивлению, он засветился так ярко, что можно было увидеть все детали комнаты словно днем. Я почувствовал необычайный прилив сил. Это было незабываемое ощущение. Теперь я не чувствую боли в ногах. И вообще, я не хочу больше быть изгоем. Я выбрал свой последний и единственный путь. Я думаю, что камень проверял стойкость моего сердца, вот почему он не действовал. Теперь же он дал мне часть своей силы для моей последней миссии в этом мире. Когда-то Рамба мне говорил: «прямой путь - не всегда есть кратчайшее расстояние между поиском и истиной». Теперь у меня появилась надежда закончить эту жизнь, не сидя в инвалидной коляске бездействуя. Я понял, что жизнь, отведенная нам - это всего лишь миг. И я решил отдать ее тем, кто в ней нуждается больше чем я. Твой друг Н.»

11.Освобождение
        В роскошном особняке Романа Михайловича было много гостей. Все веселились. Он пригласил к себе в загородный дом много известных и богатых людей города. Все они пришли поздравить его с днем рождения.
        - Когда ты достигнешь моих высот, то поймешь, каково быть на вершине финансово-политической пирамиды, каков опасный и сложный подъем на нее и, как сложно удержаться там, на верху, - сказал Роман Михайлович своему собеседнику.
        - Верю тебе. Потому что знаю на своей собственной шкуре. У тебя ведь и дети есть. Я помню - мальчик и девочка. Я их видел еще двадцать лет назад, когда ты еще не был депутатом и, когда дом у тебя был поменьше, раза в три, - засмеялся собеседник.
        - Да, да. Много времени прошло с тех пор. Дети сейчас учатся в Европе. Сын на адвоката, а дочь на менеджера. Скоро заканчивают обучение. А по возвращении - оба в моем деле пригодятся. Я ведь только начал чувствовать, что живу по полной программе. А сколько пережить приходилось пока наживешь все это… Э! Да, что там говорить, - он махнул рукой.
        - Да, что верно, то верно, - согласился приятель, допивая бокал. - Ты небось, полгорода скупил?
        - Стараюсь. Понемногу, да потихоньку. Ты уже был в моем новом доме?
        - Только в холле Рома. Цари бы позавидовали тебе.
        - Я скоро приобрету еще одно поместье. Говорят, раньше оно принадлежало какому-то графу.
        - Что, неужели графское поместье? Говорят сейчас можно и титул приобрести.
        - Да, а что? Чем я не граф. Заслужил, - с гордостью произнес Роман Михайлович.
        Они оба засмеялись.
        В это время, в отдельной темной комнате подвала находился Николай, проникший туда тайно, ещё на рассвете, что бы отыскать заложника. Мальчик лет девяти, сложив руки на коленях, сидел напротив Николая и мирно беседовал с ним.
        - Веселятся, мерзавцы, - сказал Николай, отбрасывая верёвку, которой был связан мальчик.
        - Спасибо, - сказал мальчик по-немецки, его глаза были наполнены страхом.
        - Ты по-английски говоришь? - спросил Николай.
        - Да. Говорю, - ответил мальчик по-английски. И они начали мирно беседовать, словно старые приятели. Разговор происходил на понятном для них обоих языке - английском.
        - Тогда будем знакомы, я Николай. Тебе привет от Нины. Она переписывалась с твоей семьей.
        - Я знаю её. Мы должны были встретиться, и… - его голос задрожал от пережитого волнения и неприятных воспоминаний.
        - Она ждет тебя в пансионате. Твои родители тебя ищут. Ты найдешь их, если обратишься в полицию. Скоро полиция будет здесь. Слушай меня внимательно. Ты должен выполнить все, что я тебе скажу, - мальчик внимательно смотрел на Николая, он понимал, что перед ним друг Нины, который пришел к нему на помощь. - Вот маскарадная маска. Оденешь ее, как только выберешься из дома. Я провожу тебя до выхода из подвала. Выйдешь во двор дома тогда, когда услышишь крики и стрельбу. Не бойся, это будет моим знаком для тебя. Тогда ты должен будешь выйти отсюда, и, надев маску, смешаться со всеми гостями, что сейчас празднуют и веселятся во дворе дома. Ты понял меня? - мальчик, молча, кивнул головой. - Когда будет паника все побегут к выходу за ворота. Ты перемешаешься в толпе с гостями и вместе с ними покинешь это место. Затем обратишься в полицию. Я думаю, они скоро приедут. Тебя уже давно ищут твои родители. Вот тебе мобильный телефон. Позвонишь, когда окажешься в безопасности. Ты все понял? Ты уже большой мальчик. Я думаю, ты справишься.
        - Да. Я понял, - сказал мальчик по-немецки и кивнул головой. Слова незнакомца и его дружеский голос вселили в сердце мальчика надежду, вдохнув в него теплые человеческие чувства.

* * *
        Роман Михайлович встал из-за стола и уже готов был произнести тост, как вдруг к нему подбежал охранник и что-то шепнул на ухо.
        - Не может быть. Мерзавцы! Как они посмели! В такой день! - закричал Роман Михайлович.
        Таким раздраженным еще никто его не видел.
        - Наши люди уже начали обыскивать комнаты и помещения. Мы держим все под контролем. Им некуда деться. Но людей надо вывести, - тихо произнес начальник охраны, указывая на гостей.
        - Черт возьми! В такой день. Кто это такие!? - злобно прорычал хозяин дома.
        - Этого я пока не знаю. Но двое наших людей уже мертвы. Мы хотим, что бы все прошло тихо, мы поначалу не хотели вас беспокоить. Сейчас мы практически окружили всю территорию. Им не выйти живыми.
        В это мгновение, на втором этаже дама, прозвучал сокрушительный взрыв. От ударной волны разорвавшейся гранаты один из охранников вылетел из окна. Среди гостей началась безумная паника. Праздничные столы были за считанные секунды превращены в груду досок и хлама; гости искали своих родных, что бы как можно скорее удалиться подальше от опасной зоны. Толпа ринулась бежать к выходу, словно стая перепуганных антилоп; их тела сталкивались друг с другом, со столами и стульями, падали - расстилаясь под безумными плясками ног. Толпа направлялась к единственному выходу особняка - к воротам. По приказу хозяина дома все вооруженные охранники направились к дому, где не прекращали звучать выстрелы. Роман Михайлович и все его люди были уверены, что против них начала военные действия какая-то крупная бандитская группировка - конкуренты, а может быть и органы правопорядка, например, спецназ.
        - Нет. Не похоже на ментов, - неожиданно сказал Роман Михайлович, глядя на труп.
        - Вы правы, - согласился Денгиз. - Скоро прибудут мои люди, и нас будет еще больше.
        - Хорошо. А сейчас возьми моих трех и направляйся на другую сторону дома, там есть запасной вход, он выходит в сад. Надо этим сукам перекрыть дорогу к отступлению.
        - Я вас понял. Выполняю, - и Денгиз спешно исчез за углом вместе с людьми Романа Михайловича.
        Со стороны главного входа в дом ворвались вооруженные автоматами охранники. Они двигались осторожно, осматривая все углы и прислушиваясь к малейшему шороху. Трое из них поднялись по ступенькам парадной лестницы. Пятеро остались внизу, в холле. Вдруг наверху прозвучали глухие щелчки. Трое поднявшихся наверх по ступенькам охранников попадали и скатились вниз по ступенькам. Один из охранников быстро вбежал по ступенькам и начал стрелять из автомата наугад во все стороны второго этажа. Не прошло и пяти секунд, как и его тело скатилось вниз.
        - Стойте! - нервно закричал хозяин дома оставшимся перепуганным охранникам. - Больше ни шагу.
        С другой стороны дома, по узкой лестнице поднимались трое охранников во главе с Денгизом. Они увидели впереди на ступеньках лежащего раненного охранника.
        - Что случилось? Их много? - спросил Денгиз.
        Охранник был весь в крови и не мог говорить, он лишь указывал пальцем куда-то наверх. Его глаза явно выражали испуг.
        - Ладно. Пошли ребята. Они наверху, - сказал Денгиз, и хоть его слова выражали спокойствие, но его сердце начинало бить тревогу.
        За Денгизом последовали трое охранников. Вдруг за спиной последнего прозвучал приглушенный хриплый голос. Он обернулся. Раненный охранник, чье лицо было в крови, поднявшись на колено, пытался что-то ему сказать. Из груди вырывался хрип и какое-то неясное бормотание.
        - Что? Что ты сказал? Я не понимаю. Повтори. Где они? - наклоняясь к самому уху раненного, произнес охранник.
        На эти слова раненный неожиданно улыбнулся, и, приложив указательный палец к своим губам, произнес.
        - Тсс…
        Он мгновенно выхватил из куртки пистолет с глушителем и выстрелил бандиту промеж глаз. Двое стоящих выше на ступеньках бандитов обернулись и увидели, как со ступенек быстро поднялся охранник, которого они посчитали тяжело раненным. Николай, недолго мешкая, сделал еще два выстрела.
        Со стороны главного входа в дом, по-прежнему никто не решался войти на второй этаж.
        - Только по моей команде, - произнес дрожащим голосом Роман Михайлович, прячась за спины своих людей. - Сначала бросаем гранаты наверх, после взрывов быстро поднимаемся. Всем ясно?
        Так и было сделано. Когда прозвучало четыре взрыва, бандиты впятером быстро поднялись наверх. Однако здесь никого не было, лишь дым рассеивался по коридору и комнатам, виднелись разрушения стен, всё было перевернуто. Пока они шли коридорами, пропал еще один из бандитов - тот, которому поручили прикрывать тыл. Охранники по приказу Романа Михайловича окружили своего босса со всех сторон. Так они стояли в полной, вызывающей трепет и страх тишине, на втором этаже, прислушиваясь к каждому шороху, и не двигаясь с места. Все кругом затихло, словно тишина навеки погрузилась в их трепещущие сердца. Можно было услышать прерывистое дыхание и учащенное биение собственного сердца. Мир вокруг замер, затаился в предвидении новой опасности, которая могла появиться из ниоткуда. Хуже всего для них было то, что они по-прежнему не видели и не подозревали - с кем они воюют.
        - Стойте здесь, - сказал перепуганный депутат, на его лбу появились капельки пота.
        - Если что-то пошевелится, стреляйте без команды.
        Так они стояли несколько минут, в полнейшей тишине. Было слышно, как откуда-то летит муха. Вдруг у депутата зазвучал мобильный телефон. Все вздрогнули. Послышались облегченные вздохи. Дрожащей рукой он взял трубку мобильника и судорожно поднес его к уху.
        - Это Денгиз. У меня серьезные потери. Есть и хорошая новость. Мои люди в полной боевой готовности почти подъехали к усадьбе. Здесь будут через несколько минут.
        - Мать твою! Давай скорей… - взмолился депутат, его слова скорее были похожи не на крик о помощи, а на коровье мычание.
        Денгиз дождавшись подкрепления, распределил своих головорезов по периметру дома, а сам с шестью в спешке направился на помощь боссу. Когда они начали подниматься на второй этаж - зазвенел его телефон. Он взял мобильник в левую руку, в правой он по-прежнему с трепетом сжимал рукоять пистолета.
        - Денгиз слушает.
        - Привет тебе от Рамбы с того света, - хриплым голосом произнес незнакомец. - Он с нетерпением ждет тебя и твоих людей. Эти слова словно эхом раздались в ушах Денгиза, и отразившись несколько раз в его ушной раковине, затихли где-то в глубине жутко сотрясающегося сердца, придавая и без того судорожно бьющемуся миокарду, дополнительный тон хаоса и беспорядка.
        В этот момент депутат все еще стоял в окружении своих людей, и трясся, словно осиновый лист. Он еще никогда так близко не находился от смерти. Холодный пот катился градом по его телу, в горле пересохло. Он начал дрожать. Но это была дрожь не от холода, а от страха за свою жизнь. Он не мог понять, кто на него начал охоту, кому он перешел дорогу, и почему его кто-то хочет убрать. Его мозг среди всего этого хаоса беспорядочных мыслей искал причину тревоги за свою жизнь.
«Неужели это конец, вот так, здесь, прямо в родном имении. Нет, ни за что! Я не хочу!» - думал безудержно он. От страха ему началось мерещиться, что тень, которая была в углу коридора, начала становиться более темной. Он подумал, что у него начинает от всего этого волнения, кружиться голова. Затем он приметил, что тень, к которой был прикован его взгляд, начала расширятся и медленно приближаться к нему. Он вытер холодный пот со лба и протер глаза. Но тень по-прежнему росла в размерах. Холодная дрожь несколько раз окатила его спину и шею. Наконец, ему показалось, что тень окружила его со всех сторон, поглощая его телохранителей. Его нервы не выдержали, и он открыл огонь во все стороны наугад. Его охранники, стоявшие вокруг него по периметру, по-прежнему ничего не видели. Вдруг раздались несколько глухих выстрелов, и через мгновение все охранники беззвучно попадали на пол. Неожиданно, тень приобрела форму человека. Это был Николай. Одним выстрелом пистолета он попал прямо в лоб депутата, освободив его больное и трепещущее воображение от всяких мыслей.
        Денгиз уже почти добрался со своими людьми к месту, где должен был находиться Роман Михайлович. На стенах коридора висели старинные самурайские мечи, по углам располагались доспехи средневековых рыцарей, выставленные в рост человека. Один из людей Денгиза дотронулся до рыцаря, что бы убрать его с прохода. Вдруг прозвучал оглушительный взрыв. Трое бандитов упали замертво от взрыва. Неожиданно прозвучали несколько выстрелов, и оставшиеся бандиты попадали вокруг Денгиза, словно игрушечные солдатики. Денгиз размахивал пистолетом в разные стороны, он по-прежнему никого не видел. Он злился от того, что ему приходится воевать вслепую. Не одного противника он по-прежнему не видел, лишь мрачные, пугающие и призрачные тени окружали его. Вдруг ему померещилось, что один из рыцарей двинулся, Денгиз тут же выстрелил в него несколько раз. Пули пробили металлический панцирь, сделав несколько отверстий в нём. Подойдя поближе к доспехам, Денгиз увидел в отражении шлема чей-то силуэт. Он мгновенно обернулся и сразу же выстрелил наугад. Перед ним стоял Николай, держа в руках самурайский меч. Пуля попала ему в грудь.
Николай не упал, из последних сил он ринулся на врага и легким движением меча срубил противнику обе кисти. Денгиз упал на колени и от боли взвыл, словно дикий пёс. Сквозь безумную боль, к его ушам донеслись едва слышные слова:
        - Отправляйся в ад, там тебя заждались. И передавай привет от меня, - хриплым голосом произнес Николай.
        Из последних сил, Николай размахнулся и срубил голову противнику. Голова Денгиза покатилась по коридору, оставляя за собой кровавый след. Николай опустился на одно колено и оперся о меч. Он пытался подняться, но у него не было сил. Его силы покидали его. Он начал слепнуть, лишь белая полоска света была еле заметна, пока и она не исчезла вовсе. В полной темноте он увидел вдали маленькую светящуюся точку, которая приближалась к нему. По мере сближения этой точки, он стал узнавать в ней маленького мотылька, которого он когда-то видел в пансионате. Мотылек подлетел близко к Николаю, и сделал несколько изящных замысловатых траекторий вокруг его головы. Это было единственное крошечное светящееся существо в кромешной тьме и зловещей тишине, которое своими непрерывными и ловкими движениями крыльев придавало пульсацию жизни этому мертвому мраку окружавшему Николая. Николай протянул свою руку ему на встречу, что бы дотронуться до этого крошечного и пульсирующего жизнью существа. Мотылек сел ему на ладонь. Николай почувствовал необыкновенную легкость, словно он сбросил всю тяжесть, которая тянула его вниз.
Его душа, увлекаемая этим чудным светящимся созданием, освободилась от уставшего и тягостного тела, и по невиданным законам природа отправилась ему вслед, поднимаясь всё выше и выше. Вскоре тьма рассеялась, появился приятный белый луч, разгоняющий мрак; луч поднял его, освещая ярким светом восходящего солнца бескрайние поля, зеленные луга, синие озера и реки, полные жизни и вдохнувшие в его душу прекрасные теплые и нежные чувства жизни; он поднимался все выше и выше над бескрайними полями и зеленоватыми холмами, туда, где нет насилия и тревоги, где жизнь раскинула свои теплые объятия, где правит гармония и вечность.
        Ни один из бандитов, что были в оцеплении, так и не решился войти в дом. Даже по прибытии спецназа, они по-прежнему не решались, что-либо предпринять, и легко сдались органам правопорядка - без малейшего сопротивления. Следователь по особым делам написал в своем отчете: «Весь дом был буквально усеян трупами, кругом была кровь. Здесь было настоящее сражение. Похоже, это была разборка между преступными бандитскими кланами. Причастность депутата горсовета Романа Михайловича, хозяина особняка в котором все произошло, к преступному синдикату - не вызывает сомнений. Об этом свидетельствуют многие документы, найденные в сейфе кабинета дома. Так же была доказана связь депутата с известным авторитетом по кличке «Денгиз». До сих пор остается не выясненным: каким образом на третьем этаже частного дома оказался труп инвалида, у которого отсутствовали обе ноги. Как он смог добраться до третьего этажа без средства передвижения? Возможно, бандиты его принесли туда. Его причастность к бандитским разборкам еще не выяснена. Однако, судя по отпечаткам его пальцев, он приложил много усилия в этих разборках. Было
найдено обезглавленное тело Денгиза. Судя по отпечаткам пальцев, ему помог отправиться на тот свет все тот же инвалид. Это остается для нас загадкой. Как инвалид смог осуществить это убийство? Его личность все еще устанавливается. Никаких документов о нем мы пока не имеем».
        Директора пансионата Геннадия Федоровича арестовали и посадили в тюрьму, после того, как полиция обнаружила бумаги в доме бывшего депутата Романа Михайловича, свидетельствующие о его преступной связи с похищением немецкого гражданина, незаконной продаже территории пансионата дома инвалидов, а так же в его причастности к убийству Анатолия.

12.Судьба Нины
        Немецкая семья была счастлива видеть целым и невредимым своего единственного девятилетнего сына. Узнав, что освобождение их сына было сделано благодаря одному из инвалидов пансионата, они решили помочь этому дому. Через два месяца они выкупили территорию пансионата и отдали ее в руки инвалидов, оформив на них купчую. Нового директора выбирали на общем собрании жильцов пансионата, путем голосования. Отныне в пансионат принимали всех обездоленных инвалидов. На территории были построены дополнительные здания и помещения, в связи с расширением пансионата. Сейчас на месте старого сарая строится новый корпус. Немецкая семья подарила пансионату новое медицинское оборудование: протезы, коляски и другие жизненно важные для инвалидов вещи.
        Неожиданно для всех, в пансионате произошло чудо. Нина, не смотря на предсказания докторов, неожиданно начала видеть, правда всего на 10%. Врачи говорят, что улучшение зрения прогрессирует по непонятным причинам. Судя по скорости восстановления зрения, врачи утверждают, что зрение у девочки возможно полностью восстановится. Эта информация просочилась в прессу, после чего, со всей страны в пансионат съехались журналисты, профессора, для изучения этого феномена. Эта сенсация облетела многие телеканалы, журналы и газеты Европы и даже Мира. А еще через три месяца Нину удочерила одна американская семья. Ее новый отец служит в полиции Лос-Анджелеса, сам он инвалид - у него отсутствуют три пальца на левой руке.
        На пресс конференции журналистов, на вопрос: «Может ли Нина предвидеть события?», она ответила: «Я не хочу и боюсь предвидеть. Я предпочитаю чувствовать и переживать их со всеми». Нина и по сей день рассказывает таинственную историю о волшебном камне, который прилетел со звезд на территорию пансионата. Она утверждает, что Николай был избран этим могущественным камнем для того, чтобы наделить его сверх возможностями, с помощью которых, он сумел помочь жителям пансионата - инвалидам, уйти от той угрозы, которая нависла над ними. Она так же утверждает, что только ей этот камень поведал о том, что произошло с Николаем после того, как он сделал этот геройский поступок для жильцов пансионата. По ее словам, этот камень улетел к себе на родину к далекой звезде в отдаленной галактике, при этом он забрал с собой душу Николая. И сейчас Николай имеет обе ноги, он живет в лучшем мире, где нет насилия - там, где ему очень хорошо, где он никогда не будет обречен вновь стать инвалидом, где никогда не будет жалеть, что живет в этом единственном мире. Теперь он счастлив потому, что он знает цену жизни и свою
необходимость существования - помогать тем, кто в ней нуждается.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к