Тридцать один Роман Смеклоф
        Роман Смеклоф.
        Тридцать один.
        Часть I.
        Ученик.
        Исключительные права на публикацию книги принадлежат Роману Бурак. Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
                Если ты живешь в мире, где колдовством завязывают шнурки и варят кофе...
        Если на тебе лежит заклятье, терзающее из-за голода, а еду еще нужно поймать и приготовить по волшебной книге рецептов...
        Если единственный друг шпионит на врагов, первая любовь использует тебя в своих целях, а твой главный талант притягивать неприятности...
        Найди верное решение. Разгадай тайну источника магии. Останови могущественное зло и спаси тридцать миров.
        Р. Смеклоф
        Вступление.
        Каждый раз, когда дежурство совпадало с полнолунием, молодому защитнику становилось не по себе. Сияющий диск, поднимаясь из-за горной цепи, медленно надвигался на заставу, и, казалось, тянул за собой опоры разрушенного моста. Когда-то, виадук соединял пограничные земли, но пролеты обвалились и навсегда исчезли в бездонной пропасти между мирами. Хотя, единственный путь пропал, по слухам, поглотители прорывались. Он не верил страшилкам, но в собственных глазах сомневаться не мог.
        Громадные рога тьмой вспороли полный диск красной луны, загораживая входную арку моста.
        - Не может быть! - прошептал молодой защитник, хватаясь за оберег.
        Длинный кривой клык оборотня, едва помещался в ладони. Но наставник говорил, что он защитит от чудовищ из закрытого мира, и сейчас, мертвый кусок кости придал неопытному чародею уверенности. Он толкнул бородатого напарника и тот, вздрогнув, проснулся.
        - Руки чешутся, салага? - проворчал старый колдун. - Завтра будешь весь день песчинки в алмазы превращать.
        - Смотри!
        Младший маг, вытянул свободную руку, указывая на перевал.
        - И что? - передразнил, его взволнованный голос, бородач. - Чудища полезли?
        Он щелкнул пальцами, освещая магическим огнем предгорье. Искры заскакали по камням, разбрасывая меркнущие сполохи пламени. Лениво приставил ко лбу ладонь, и скучающим взглядом окинул серые скалы. Скривившись, посмотрел на младшего коллегу.
        - Что тут? Каменные големы спрятались?
        - Поглотитель. - таращась на перевал, пробормотал младший чародей.
        - Что? Пугалищ наслушался? - разозлился бородатый волшебник. - Архимаг меня развоплоти, за что мне это? Запомни, раз и навсегда. Граница закрыта. Мост разрушен. Они никогда не выберутся из того проклятого мира! Что это? Зуб? Давай сюда!
        Он бесцеремонно вырвал талисман из рук молодого колдуна, и щелкнул его по носу.
        - За что? - завопил младший маг, неловко размахивая руками.
        Его попытки сбить заклятье не возымели успеха. Он слишком долго выбирал, защищаться, нейтрализовать чары или контратаковать. Нос опух, став лиловым. Из глаз, так некстати, хлынули слезы.
        - Я скажу коменданту…- срывающимся голосом вскрикнул он.
        - Давай! - усмехнулся старший волшебник. - Я тебе еще перегара наколдую, для убедительности.
        Юный защитник поджал дрожащую губу и побежал к казарме, на ходу раздробив несколько крупных валунов воздушными молотами.
        - Дилетанты. - скривился бородатый маг и облокотился о поручень сторожевой башни. - Ничего не умеют. Думают все можно грубой силой разрешить. - причитал он. - Все бы им громить. Кругом враги мерещатся. Выдумщики!
        Он с отвращением посмотрел на каменистую долину, обрывающуюся бездонной пропастью. Из нее торчали искореженные опоры сломанного моста, а за ними начинался эфемерный перевал. Полупрозрачный проход в земли поглотителей.
        - Если оттуда припрется хоть одна рогатая туша…- начал старый волшебник, и подбросил на ладони клык оборотня. - Хватит даже зуба!
        Он размахнулся и бросил оберег. Движение получилось неловким, и мышцы скрутило судорогой. Бородатый маг согнулся, тряся сведенной рукой. На миг даже потемнело в глазах. Зажмурившись, он досчитал до десяти, распрямился, пытаясь разглядеть разрушенный акведук.
        Тьма не рассеялась. Огромная тень загородила не только луну. Гигантские рога проткнули темные небеса. От едва слышимого рыка трепетал помутневший воздух.
        Чародей не успел подумать, а непроизвольно сложенное заклятье ударило во врага. Весь спектр, от красного до фиолетового, скрутился в яркий луч.
        Тень не рассеялась и не дрогнула.
        У колдуна сжались внутренности. Магия не промахивается, никогда! Теряя сознание, он с ужасом признал. Салага прав, поглотители прорвались.
        Глава 1.
        От судьбы не уйдешь.
        Директор академии волшебства любил кататься на коньках. Эта страсть соперничала в нем с увлечением загадками и тайнами. Коллекционированием древних рукописей по некромантии и старых колпаков, известных в прошлом колдунов. Еще, он собирал вкусовые ощущения и много чего другого редкого и необъяснимого. Поэтому, катанию на коньках директор мог посвятить лишь вечер воскресенья. На большее у него не хватало времени.
        В это воскресенье задний двор заморозил лично декан стихийного факультета, сделав потрясающий каток. Гладкий и настолько блестящий, что в нем можно разглядеть собственное отражение.
        Директор катался ровно десять минут. Потом у него свело ногу, и он ушел.
        Я скалывал лед почти всю ночь.
        Для мерзких чародеев убрать за собой каток раз плюнуть, но нет, они никогда не опустятся до такого. Тяжелым трудом, наподобие долбления льда, должен заниматься дворник. То есть, я.
        К утру я так устал, что присел отдохнуть у старой вишни, окруженной маленьким газончиком. Она украшала собой пустынный двор и росла здесь со дня основания академии. По крайней мере, так гласила местная легенда.
        Древний, скрюченный ствол показался мне теплым. Солнце еще не встало, и я решил, что могу минут десять отдохнуть.
        Двор обступали двухэтажные постройки для проведения занятий. Серо-зеленые, обросшие мхом и вьюном, они выглядели по-домашнему уютно. Создавали ощущение покоя, как в том дворе, где я провел детство. Трава на газоне обволакивала мягкой периной…
        Когда я проснулся, студиозусы уже шли на занятия. Скользили по остаткам льда и весело смеялись. Конечно, сил у них хоть отбавляй, вместе с воскресеньем, праздник урожая растянулся на целых три дня. Все это время академия пустовала, кроме меня и старого привратника, в древних стенах не обреталось ни одной живой души. Оставили бы хоть одну. Пусть даже неживую, лишь бы она умела готовить или обладала ключами от продовольственного склада, хотя бы от столовой. Там, при желании, можно найти много вкусного. Только гнусным магам плевать на несчастного дворника. Поэтому в академии за три дня ни живых, ни мертвых душ, ни ключей, ни еды не оставляли.
        Я не ел все праздники. Голод сводил меня с ума, а скалывание льда на протяжении ночи не особо прибавляло хорошего настроения. Зачем они так со мной, ведь у меня специфическая конституция. Мне противопоказан голод.
        Проклиная директора, декана стихийного факультета и всех студиозусов вместе взятых, я побрел к себе в каморку. Одно грело мой пустой желудок. Скоро будет завтрак, и я, наконец, смогу набить свое брюхо и успокоиться. Расслабиться и немного отдохнуть. Днем я не работаю, слишком много снующих туда-сюда академиков, ни двор подмести, ни мусор выбросить.
        Я медленно перебирал ногами, поглощенный мыслями о еде. Я почти чувствовал вкус зерновой каши, которую давали по утрам в понедельник. А после праздника урожая, наверняка, подадут свежий салат с овощами. Может, после академиков останется кофе с тростниковым сахаром, а если сильно повезет еще и немного сливок.
        Я так размечтался, что не сразу обратил внимания на громкий хохот, смахнувший весь налет приятных вкусовых фантазий. Обернувшись, я увидел столпившихся у вишни студиозусов. Они весело хохотали, пока в небо не ударили разноцветные искры. Самых непонятливых прочь погнали деканы при помощи магических оплеух, воздушных шлепков и прочих чудодейственных элементов воспитания. Когда толпа рассеялась, я увидел лежащего на спине директора. Он поскользнулся на не сколотом мною льду.
        В то утро, поэтично хмурое и по-осеннему тоскливое, меня выгнали с работы. Со мной это происходило постоянно. Как говорили мои предыдущие коллеги, я страдал скверным неуживчивым характером, неуместно дополненным бестолковостью, нерешительностью и ленью.
        Я с такими рекомендациями не согласен, но мое мнение никого не волнует.
        Старый привратник, сидящий у ворот, хмуро пожал мне руку. По его, сморщенному от времени, лицу чистосердечность не определялась, но пожелание звучало искренне.
        - Найди свой путь, хотя бы в одном из тридцати миров. - сказал он.
        - Тебе-то хорошо. - пробормотал я, удаляясь от забора академии. - Будь во мне хоть толика волшебной силы, я бы не нанимался мести дворы и таскать тяжести.
        Справедливости ради стоило отметить, что привратник в области магии особыми способностями не впечатлял, из-за этого и провел большую часть своей длинной жизни в воротах академии. Его волшебных сил хватало лишь на поджигание одежды у навязчивых зевак, да на пропускные магические метки гостям академии.
        Подавив желание обернуться, я побрел вверх по улице. Была бы во мне хоть чуточка магии, я бы и ногами не шевелил. Щелкнул пальцами, и брусчатка понесла меня в нужном направлении. А когда нет чародейства, сколько не щелкай, лишь мозоли набьешь.
        Из таверн и ресторанов соблазнительно пахло разнообразными вкусностями, но в моих карманах не звякала даже самая ничтожная мелочь, а во всех отношениях привлекательный завтрак академии стал более для меня недоступен.
        Вздохнув и облизнувшись, я решил свернуть подальше от заманчивых заведений с их ароматами и двинуться к порту. Если бы я не боялся плавать, непременно бы нанялся на корабль. Уплыл бы в другой, более гостеприимный, мир. А так остается пойти портовым грузчиком.
        - Куда прешь? - гаркнул мне в лицо неуловимо знакомый мужчина и отжал рукой к стене.
        - Дядя Оливье? - удивился, и даже обрадовался, я.
        Мастер Оливье старый приятель моего отца знал меня с пеленок и по совместительству являлся моим крестным. И пусть характер у него скверный и прижимистый к обязанностям крестного папы он относился ответственно - целых два раза кормил меня обедом за свой счет.
        - Ну, надо же, крысеныш! Не ожидал тебя увидеть. Хотя, ты же работаешь в академии?
        - Работал. - понуро поправил я.
        Дядя цокнул языком и завернул черный ус. Судя по седому хвосту, торчащему из-под шляпы, усы он красил басмой, но мало кто посмел бы распространяться на эту тему. За дядей, с незапамятных времен, закрепилась дурная слава.
        -Я все равно собирался к тебе зайти. Твой отец просил передать письмо, но так еще лучше!
        Дядя улыбнулся.
        - Тебе повезло, заморыш. Мой подмастерье издох, а его нужно кем-нибудь заменить. Так что тебе фартит. Я могу взять тебя на корабль. Готов помогать мне?
        Сначала, я повеселел. Оливье, в какой-то степени родственник, и не выгонит меня с работы так быстро, как остальные. С другой стороны, сама работа грозит стать последней в моей жизни.
        Я неуверенно посмотрел на дядю и сомнения навалились с новой силой.
        Мастер Оливье буравил меня единственным глазом, словно пытаясь прочесть мысли. Второй скрывала черная повязка, уходящая под шляпу. Из-под длинного зеленого камзола торчала матроска. А высоченные ботфорты блестели так, что ослепляли. Впечатление дополняли пистолеты за поясом и длинная кривая шпага. Ходили слухи, что Мастер Оливье промышлял пиратством и якшался с чернокнижниками.
        - Чем я могу помочь? - робко спросил я.
        - Не ссы, работы много, на всех хватит. - заверил меня дядя и приобнял за плечо.
        Я натужно улыбнулся в ответ, пытаясь придумать вескую причину для отказа. К сожалению, как всегда в такой момент, мой разум порождал самые невероятные варианты, не выдерживающие никакой критики.
        - Я плавать не умею. - робко проговорил я.
        Мастер Оливье никак не отреагировал на мое жалкое бормотание.
        - Стой пока здесь. - проговорил он, осматриваясь по сторонам. - Мне надо в Единорог зайти, по делу.
        Дядя кивнул в сторону свертка, зажатого подмышкой, и направился через улицу в один из самых дорогих ресторанов в Черногорске. В нем собирались только чародеи. Поговаривали, что любого пришедшего без приглашения выбросит с порога сторожевое заклятье. Один из студиозусов клялся, что собственными глазами видел, как бродячий фокусник выскочил из Единорога на куриных ногах, ругаясь и кукарекая одновременно.
        Я проводил дядю взглядом до дверей и решил, это мой шанс.
        Оливье непринужденно вошел в ресторан и двери мягко затворились. Я постоял, тревожно глядя в сторону Единорога, но охранное заклятье не сработало.
        Сейчас, я уйду, и не придется выдумывать различные небылицы. А потом, со временем, найдется логичное объяснение моего бегства.
        Развернувшись, я успел сделать два шага. Чуть не налетев на замотанную в черный балахон фигуру. Темный колпак с серебряным полумесяцем, переходящим в золотое солнце, заставил меня отскочить.
        Владельца колпака знали не только в славном городе Черногорске, но и во всех тридцати мирах. Черный Эрлик величайший, еще никем непревзойденный, пыточный мастер. Его услуги стоят баснословно дорого, но темное ремесло развязывает любой язык. Директор академии не раз говорил, что, когда черная душа Эрлика покинет его не менее темное тело, колпак с солнцем и полумесяцем станет изюминкой директорской коллекции.
        Вжавшись в стену, я двинулся в обратную сторону.
        Черный маг с интересом рассматривал мое дрожащее тело.
        - Ты знаешь Мастера Оливье, парень?
        Продолжая пятиться, я кивнул. Раз десять, пятнадцать.
        - Он приступил к моему заказу? - поинтересовался Эрлик.
        Я попытался ответить, но меня опередил, вовремя вернувшийся, дядя.
        - Пока нет, но я сейчас же приступлю. Вечером жду вас на моем судне.
        Оливье улыбнулся золотыми зубами и, обхватив меня за плечи, потащил к пристани. Проходя мимо колдуна, он чуть приподнял шляпу и Эрлик, как мне показалось, благодарно кивнул в ответ. Хотя, его голубые глаза оставались ледяными.
        - У меня все есть, а ты, мне как раз поможешь. Черный, мой постоянный клиент. Я его частенько балую.
        Дядя громыхнул довольным смехом, продолжая тащить меня по переулку.
        - Сперва будешь заниматься грязной работой. Уж так повелось. Обмыть, кровь спустить или выпотрошить.
        Представив, чем они с Эрликом занимаются на корабле, я сглотнул. Еще недавно мучавший меня голод отступил. А желание сбежать от дяди наоборот, переросло в манию.
        Надо что-то срочно придумать. Если ступлю на корабль, и хоть раз пущу кровь или выпотрошу, обратной дороги не будет. Они меня не отпустят. Никогда! Я еще раз сглотнул. В желудке образовался неприятный, холодный ком, а горло сдавило так, что я не мог протолкнуть слюну.
        Почему меня уволили именно сегодня? Не завтра, да что там, пусть даже вчера. Лишь бы не встречаться с дядей, а тем более с Черным Эрликом. О нем рассказывали такое, что предстоящая мне грязная работа выглядела невинным развлечением.
        - Да ты не расстраивайся! - глядя на мое несчастное лицо, продолжал Мастер Оливье. - Это поначалу. Ты не чужой мне человек. Я сейчас подумал, кроме тебя, мне некому передать секреты своего искусства. Точно!
        Оливье обрадовано хлопнул меня по плечу.
        - Ты станешь моим преемником!
        Я вздохнул, но дядя, словно не заметил этого. Его распирало от собственных планов на наше общее, счастливое будущее.
        - Твой отец когда-то помогал мне или я ему, уже не помню. - он радостно хохотнул. - В любом случае, мы с твоей семьей сто лет вместе!
        - Я…
        - Прекрати, хватит. Ты, как ребенок. Я дело предлагаю, а ты что? Хочешь умереть дворником?
        Я снова вздохнул. Дядя скривился.
        - Ты считаешь мое дело недостойным? А, крысеныш? - в его интонации прорезались сварливые нотки.
        - Нет. Что ты. - я отчаянно замотал головой, с ужасом представляя, что вечером на корабле кровь пустят мне, но даже в столь опасный момент не смог сдержаться. - Я боюсь смерти и всего, что с ней связано.
        - Что за чушь, молокосос. Смерть окружает нас со всех сторон! Каждый миг. Посмотри на свои ботинки. Из чего они сделаны по-твоему? А?
        - Из овчины.
        - И что ты думаешь, эта овца еще бегает по лугам и жрет траву?
        Я невольно мотнул головой.
        - Одно дело бестолковая овца.
        Дядя остановился.
        - Вот куда тебя понесло. Ясно. - он покрутил кончик уса. - Да. Бывают особые случаи, и разные клиенты, но выбор всегда остается за тобой.
        Он повернулся и пошел к пристани. Мачты кораблей уже торчали из-за невысоких припортовых домов в основном ночлежек и рюмочных.
        - Идем. - строго сказал дядя через плечо.
        Я остался стоять.
        - Мой корабль у третьего причала. - бросил он, не оборачиваясь, и прибавил шагу.
        Я облегченно вздохнул. Не хотелось обижать дядю, но мучить должников, захватывать богатых купцов и заниматься прочей жутью, я не хотел. Нет у меня достаточной смелости и бесшабашности, чтобы встать на скользкий путь разбоя. А еще у меня нет денег и при исчезновении непосредственной опасности, голод вернулся с новой силой. К сожалению, я почти не мог его контролировать и тут, как раз проявлялся мой скверный характер. Чем дольше я не ел, тем неприятней во всех смыслах становился. Стоя посреди улицы, и разглядывая собственное отражение в витрине магазина диковинок, я сам с трудом в это верил, но, к сожалению, это так.
        Я казался тощим, почти полупрозрачным. Серая хламида, на десять размеров больше моего, висела на мне, как на чучеле. Рукава приходилось все время подворачивать, штанины тоже. Я выглядел каким угодно, но не опасным, скорее наоборот. Растрепанные волосы и небольшие черные глаза, на фоне мелких черт лица и достаточно большого носа, добавляли комичности. Длинные руки могли бы свисать до колен, если бы не столь же длинные ноги. На вид, единственная опасность исходящая от меня заключалась в возможности умереть от смеха.
        Я пошел дальше, разглядывая доски объявлений. Светящиеся надписи привлекали внимание официантов, поваров и посудомойщиков. Я ведь забрел в квартал дорогих гостиниц и ресторанов. Только меня на такую работу ни в жизнь не возьмут. Во всех престижных заведениях требуются особые знания. Я подошел поближе к одной из досок:
        Ресторан «Мрачный колдун» приглашает на работу мойщика посуды. Знание основ магии земли. Чары воды на уровне призыва. Членство в гильдии обязательно. Оплата сдельная. Рассмотрим любые расы.
        Или.
        Таверна «Приют Усталого Чернокнижника» открывает вакансию официанта. Основы магии земли и огня. Воздух на уровне левитации. Желательно членство в гильдии. Оклад, плюс чаевые. Кроме гоблинов!
        Найти хорошую работу без знаний магии большущая проблема.
        Над доской появилась собачья морда. Защитное заклятие, не иначе. Гавкнув несколько раз, для приличия, собака задрала заднюю лапу. Во избежание позора, я поспешил отойти. Что поделаешь, не любят владельцы ресторанов, когда у их досок, без дела, толкутся белые. Так колдуны называют нас, не обладающих магией. Говорят, наша аура бесцветная. Самый паршивый волшебник враз отучил бы чудотворную собаку задирать на него лапу. С разноцветной аурой все по-другому, ты как радуга. Сияешь, и на тебя смотрят с восторгом и уважением.
        Я пошел дальше по улице. Еще несколько часов и начнутся деформации, тогда меня не возьмут даже грузчиком. Почему-то в отношении моей расы у остальных обитателей тридцати миров имеется масса предубеждений.
        Я долго кружил между досками, но ничего подходящего, так и не нашел. Через час, я сильно отдалился от центра города. Меня окружили трущобы, а вместе с ними мысли о том, что здесь я работу не найду. Доски объявлений исчезли. Волшебную брусчатку заменила грязная жижа. Навязчивое чувство голода мешало рассуждать здраво, и я начинал чаще вспоминать о дядином предложении. Может это действительно судьба. Ноги сами собой повернули к пристани.
        - Эй, парень!
        Я повернулся на звук. В тени здания стоял типичный фарцовщик. Хитрое желтушное лицо со щербатыми зубами, оголенными в нахальной улыбке. Длинный плащ и здоровенная шляпа, надвинутая на глаза.
        - Что ищешь?
        - Работу.
        Фарцовщик хрипло засмеялся.
        - Ты большой шутник или просто орк. Кто ищет работу в трущобах Черногорска?
        Я хотел обидеться. В тридцати мирах нет существа тупее орка. Само имя стало нарицательным, превратившись в синоним глупости.
        - Искал везде, вот дошел сюда из центра. - недовольно сказал я.
        Он приподнял шляпу и посмотрел мне в глаза. Очень внимательно.
        - Есть хочешь? - мягко спросил фарцовщик.
        Я непроизвольно облизнулся, иногда трудно держать инстинкты в узде.
        - У меня есть предложение. - продолжил он, доставая из-под плаща маленькую квадратную коробочку. - Отнесешь это в порт. Отдашь капитану Джо у четвертого причала. Он ссудит тебе медяк. Чего смотришь? Бери.
        - Сам чего не несешь? - грубо спросил я.
        - Из шкуры не лезь! - спокойно ответил фарцовщик. - Мне в порту появляться нельзя. Стража мою рожу хорошо знает. Увидят, сразу обыскивать начнут.
        - Что в коробке? - все еще резко, но уже с нотками беспокойства, спросил я.
        - Этого тебе знать не нужно. - парировал он. - Ты это не продашь, не пытайся. А если вдруг попробуешь или, скажем, потеряешь.
        Фарцовщик нахально улыбнулся.
        - Джо тебя прикончит. Не спасешься, зуб даю.
        - Да? - прорычал я, надвигаясь на него. - Смотрю у тебя зубов много.
        Моя спина уже деформировались. Расширились плечи. Я почти чувствовал, как делятся клетки и увеличивается число целлюлярных ядер в мышцах.
        - Ты можешь неделю голодать. - спокойно сказал фарцовщик. - Капитан Джо все равно тебя грохнет. Он состоит в круге чернокнижников, да и коробочка зачарованная.
        Я отступил. С чародеями мне не тягаться, никогда. Тридцатью мирами правит магия. Это мир колдунов, таким как я, ловить нечего.
        Стараясь не обращать внимания на наглую рожу фарцовщика, я решил уйти. Повернулся, шагнул. Почти ушел, засомневался-то на мгновение, но его хватило для отчаянной схватки между голодом и самолюбием. Уже через несколько мгновений голод победил, а поколоченное самолюбие скрылось на дне моей души.
        Схватив коробку, я повернулся в сторону пристани.
        - Умница! - крикнул мне вслед фарцовщик.
        Пройдя два переулка, я решил ускориться. Проклятая коробка жгла руку и, словно живая, тянула вперед. Ненавижу магию и волшебные предметы. Между тем, они сопутствуют мне всю жизнь.
        Я почти бежал. Становилось все тяжелее. Ноги заплетались. Тело сильно увеличилось, плечи раздуло. За спиной уже могли спрятаться два некрупных человека, но ноги пока оставались длинными и худыми.
        Редкие прохожие брезгливо отворачивались. А я несся вперед. Трущобы выпустили меня из узких, душных коридоров, и я вздохнул свободно. Жаль, что ненадолго. Уже раздувались ступни. После того, как трансформируются ноги придет время когтей и зубов.
        Раньше, мы жили в резервациях и нас не пускали ни в один город. После мировой войны, когда сто лет назад мои предки остановили нашествие поглотителей магии. К моей расе стали относиться более терпимо. Около десяти лет. Нас даже подкармливали, не допуская трансформаций, и все шло довольно пристойно, даже миролюбиво. Потом император умер. Мировую войну забыли. Уже никто не хотел даром кормить оборотней. Нас считали тупыми и способными лишь для самой бестолковой работы. А новый император, к тому же, решил, что оборотней надо держать в постоянном повиновении и распорядился обрядить в ошейники.
        Я коснулся шеи. Тонкая, на вид, цепочка из грубого черного металла начнет душить меня, когда отрастут клыки. Будет терзать горло, не давая телу, особенно челюстям, трансформироваться окончательно. Я даже всхлипнул. Еще до академии, проклятый ошейник чуть не задушил меня. Тогда, я невообразимо проголодался.
        Я не заметил, как выскочил на набережную. Ноги уже стали такими же огромными, как спина.
        От причала меня отделяла стена. Небольшая, чуть выше меня, но состоящая из отборного колдовства. Власти уверяли, что протащить через нее контрабанду, запрещенные артефакты или животных - невозможно. Стена отгораживала порт от города.
        У портовых ворот дежурили двое дюжинных стражников. Они обменивались громкими репликами и постоянно ржали.
        - Во, смотри какой упырь! - ревел один из них, тыкая пальцем в вурдалака.
        Тот прикрывался зонтом от заходящего солнца и, устало пыхтя, тащил за собой огромный сундук. На его раскрасневшемся лице беспокойно бегали крошечные точки суженных глаз.
        - Первый раз вижу красного упыря. - надрывался стражник.
        - Да он обожрался и ему стыдно. - подхватил другой.
        Вампир семенил ногами, пытаясь затащить сундук в тень. Обидные замечания стражников он игнорировал.
        Я побежал к воротам, заранее понимая, что мне тоже достанется. Самое главное молчать и терпеть. Все-таки пройти в порт легче, чем из него выйти. Входящих не досматривают и не прощупывают заклятьями. Для отъезжающих не предусмотрена пошлина. А тем, что не приносит прибыли, маги заниматься не любят.
        Подкравшись, я попробовал проскочить незамеченным, но, увы. С моими теперешними габаритами остаться необнаруженным не удалось.
        - Сегодня праздник уродов! Так и прут один за одним.
        - Смотри, какой важный! - подхватил второй.
        - Чего так надулся? - взвизгнул первый. - Самый главный оборотень, что ли?
        Надрываясь над собственной шуткой, он согнулся пополам.
        - Куда идешь, набухший? - усмехнулся первый.
        Я испугался. Если скажу, что направляюсь к капитану Джо, то спросят зачем. Что я отвечу? Нельзя говорить про капитана Джо, фарцовщик надежный товар сам бы передал. Я сильнее сжал кулак. Одно хорошо, в моей, ставшей огромной, ладони коробочку незаметно.
        - К дяде. - сдавленным голосом прошипел я.
        - Надо же! Чего-то я твоих родственников в порту не видел!
        Второй снова заржал.
        - Так что за дядя, пухлый?
        - Мастер Оливье!
        Второй поперхнулся смехом.
        - А не брешешь? - зло прокаркал он.
        Я помотал головой, ошейник мешал говорить.
        - Смотри упитанный, проверим. - сказал первый.
        Я, молча, прошел через ворота с ужасом ожидая включения, почуявших коробочку, защитных заклинаний. Пронесло!
        Я посмотрел на причальные столбы. Пятидесятый. Драный архимаг, надо бежать в самое начало. Припустив вперед, я еще несколько мгновений слышал различные эпитеты о своем раздувшемся теле.
        Корабли мелькали перед глазами маленькие и большие. Многопалубные, прогулочные лайнеры, катера и жалкие торговые посудины с ближних берегов. На мачтах богатых парусников висели огромные воздушные кристаллы, на маленьких бедных суденышках водяные обереги.
        Десятый, восьмой. Еще немного. Четвертый. Я прочистил горло.
        Передо мной, во всем великолепии, качался на волнах новенький фрегат. На корме, в лучах заходящего солнца, блестел воздушный кристалл размером с мою голову. С таким доплывешь до любого из тридцати миров.
        У спущенного трапа скучал пожилой боцман. Раскуривая горбатую трубку, он с легким интересом рассматривал меня.
        - Капитан Джо? - прохрипел я.
        - Ушел.
        Я не смог спросить, только мотнул головой, мол куда.
        - Поглотитель его знает. - в сердцах бросил боцман. - Второй день по кабакам шляется.
        Я замер.
        - Завтра приходи, перекидыш. Сегодня, даже если вернется, все равно на карачках приползет.
        - Передайте ему?
        Я протянул ладонь, но боцман отскочил от меня в сторону, чуть не свалив составленные пирамидой бочки.
        - Не! - сказал он. - Передать не могу! Я не по этой части. Завтра приходи!
        Он резво забежал по трапу, но все еще продолжал мотать головой, обеспокоенно поглядывая на меня.
        Я разочарованно кивнул. Этого мне не хватало. Жизнь моя везучая!
        Я с тоской посмотрел на третий причал. Там стояла черная шхуна. Значит судьба! Как ни крути, придется идти к дяде на поклон.
        Мастер Оливье дежурил у схода, кого-то дожидаясь. Заметив меня, он приветственно махнул рукой еще до того, как я приблизился к борту.
        - Я ждал тебя, крысе… Левиафана мне под корму, скорей сюда.
        Он схватил меня за руку и потащил по палубе.
        - Что ты не сказал, что голоден. - рычал он, затягивая меня на камбуз.
        На очаге стояла огромная кастрюля. Над ней еще поднимался пар и распространялся дивный аромат.
        Мастер Оливье взял вилку с двумя зубцами и, подцепив из кастрюли кусок дымящегося мяса, протянул мне.
        - Наслаждайся. Если, что понадобится, бери не стесняйся. Потом зайдешь. Поговорим.
        Он укоризненно покачал головой и вышел.
        Я накинулся на мясо. Стараясь протолкнуть кусок побольше и поглубже. Пережатое горло не хотело пропускать пищу, но я старался. Справляться с мясом одной рукой не получалось. Поэтому, я положил коробочку, предназначавшуюся капитану Джо на стол и, подключил вторую. Так, поглощение еды пошло быстрее. Пришлось пропихивать куски пальцами, но зато, я почувствовал, как проходит напряжение. Кожу перестало стягивать и ошейник уже не давил на шею.
        Как только полегчало, я набросился на мясо со всей нерастраченной энергией. Под руки попались листья салата, и все остальное, что лежало на столе. Помидоры, огурцы. Картофель, по-моему, вареный. Хлеб, почти не плесневелый.
        Сначала, я успевал соображать, что именно ем, но вскоре сбился. Вроде бы в горло проскочили маслины, яблоки и грибы. А может быть оливки, сливы и курица. Хотя чесночный и сметанный соус запали в память. А еще сухарики. Архимагов колпак, кто их готовил? Настоящий шедевр, а не мелко порезанный, подсохший хлеб.
        Я провел на кухне около часа. До тех пор, пока мои плечи снова не стали чуть шире головы. Тогда, жор сам по себе поутих. Я погладил вздувшийся живот и вышел на палубу.
        Интересно, сколько матросов нужно, чтобы управлять шхуной? Я огляделся. На корабле не было никого кроме мастера Оливье и Черного Эрлика. Они сидели на носу, за накрытым столом, и оживленно беседовали.
        Шхуна плыла. Причем берег уже исчез из видимости. Насколько хватало глаз, во все стороны, простиралось бескрайнее море.
        - Малыш!
        Дядя заметил мое появление и махнул рукой.
        Надо же. При посторонних я малыш, что конечно приятней заморыша и крысеныша.
        Без особого энтузиазма, я приблизился.
        Эрлик цедил что-то белое из дорогого, даже на мой взгляд, бокала и, прищурившись, смотрел сквозь меня. Без шляпы его голова оказалась похожа на яйцо. Такой же овальной формы. Ровная, гладкая, начисто лишенная волос.
        Перед ними расположились тарелки с остатками пищи. Столовые приборы и закрытое крышкой блюдо, размером в половину стола. К нему скромно притулился пузатый кувшин и корзинка, видимо с хлебом, накрытая расписным полотенцем.
        - Мой крестник. - благодушно представил мастер Оливье. - Я передам ему секреты своего мастерства и, когда-нибудь, своих любимых клиентов.
        Чернокнижник улыбнулся и кивнул.
        - Я уже стар. - с напускной печалью продолжил дядя. - Выполнять ваши изощренные фантазии, с каждым годом, становится для меня все тяжелее.
        - Никто не молодеет. - подтвердил Эрлик.
        Дядя хохотнул в ответ, словно над изощренной шуткой.
        - Ты похож на оборотня? - спросил чернокнижник, бегло взглянув на ошейник.
        Никогда не понимал, зачем спрашивать очевидное, но некоторые очень любят задавать подобные вопросы.
        - Да, господин.
        - Странный выбор, Оливье. Ты знаешь, что там, - он поднял палец вверх. - не любят оборотней.
        - Он безобидный. - ответил дядя.
        - Тебе, конечно, виднее, - задумчиво проговорил Эрлик, - но светское общество не жалует неосвещенных источником магии.
        - Белые им не нравятся. - проворчал Оливье. - Зато они любят хорошо пожрать и экзотику!
        - Ты считаешь, что он экзотика? - скривив лицо, не то в подобии улыбки, не то от отвращения, уточнил Черный Эрлик.
        - Еще какая. - дядя прямо-таки расцвел. - Еще лет пятьдесят и их может совсем не остаться.
        - Ты все знаешь! - чернокнижник погрозил пальцем. - Через пятьдесят лет могут исчезнуть и другие белые. Ты же знаешь. Тем, кто не озарен источником в тридцати мирах не место.
        - Откуда я могу это знать? - деланно удивился Оливье. - Я сам, почти белый.
        Чернокнижник покачал головой и лениво поднялся. Надел черную шляпу и еще раз улыбнулся.
        - Благодарю, Оливье. Ты знаешь, что, как всегда, бесподобен. Жаль слышать, что ты хочешь покинуть нас и уйти на покой. Хотя, я слушаю эту прощальную песню в течение последних десяти лет! К сожалению, а может к счастью, твоим приемникам не везет, так, как тебе.
        Продолжая улыбаться, он поклонился и исчез. Только что стоял на палубе, и пропал. Маги!
        - Садись. - сказал дядя.
        Сомневаясь, отклонить дядино предложение или попытать счастье и пригнуть за борт, я присел.
        - Видел? - гордо поинтересовался он.
        - Я в академии еще и не такое видел.
        Оливье скривился.
        - Кто научил тебя кусать руку, которая кормит? А?
        Он вскочил.
        - Я предлагаю тебе вымирающее искусство. Многие секреты не знает никто во всех тридцати мирах. Слышишь, крысеныш. Никто! Кроме меня. А ты, ведешь себя так, словно я предлагаю тебе чистить выгребные ямы за аспидами!
        - Но я не готов резать, потрошить…
        - Так вот значит, что! - заорал мастер Оливье. - Замараться боишься? Да! Жрать-то, ты не боишься! Горло не першит?
        Он навис надо мной, тыкая пальцем в ошейник и, не в силах успокоиться, продолжал орать, брызгая слюной.
        - Челюсти не сводит? Хавать-то нормально. Готов! А потрошить, снимать шкуру, он не может.
        Дядя схватил блюдо со стола и, сорвав крышку, сунул мне в лицо.
        - Знаешь, что это? Сколько стоит? Думаешь глубоководного томпондрано легко поймать и приготовить? Я неделю плавал с серебряным кольцом и топором под носом шхуны. А потом…
        Дядя перевел дыхание, а я успел рассмотреть гада с продольными полосами разного цвета от белого до темно-зеленого. Он кольцами обвил, ярко-синий, фрукт, заняв все блюдо. Лишь четвертая часть оставалась пустой, видимо съеденная во время ужина.
        - Что это? - с омерзением спросил я.
        - Страж лилового сердца! - с гордостью выкрикнул дядя. - Кроме меня, и одного старого гоблина в Таньшане, никто не знает рецепт. Этот беззубый старик ненавидит чернокнижников, понимаешь? А Черный Эрлик обожает Стража лилового сердца, крысенеш! Я ведь предлагаю тебе власть над желудками самой могущественной публики тридцати миров! А он не готов!
        Долбанув блюдом об стол, мастер Оливье отошел к фальшборту и плюнул в море.
        Мне стало стыдно. Я хотел сказать, что он не правильно понял, я думал совсем о другом. О пытках, ритуалах и всякой мерзости. Кулинарные блюда мне на ум совсем не приходили.
        - Знаешь, как ловят песчаного драконового тигра? - устало спросил дядя. - На живца. Он люто ненавидит оборотней. Естественные враги, так сказать. А знаешь, как ценится кровяная колбаса из отмоченного мяса драконового тигра? Лишь два семейных охотничьих хозяйства в Вишнустане умеют правильно готовить Шерханскую колбасу.
        Что-то мне не понравился его вопрос. В особенности мягкая, вкрадчивая речь и нарочитая любезность, с которой он рассказывал, как приманивают драконового тигра на моих соплеменников.
        - Я думал, ты вместе с Эрликом пытками занимаешься! Пиратством и вымогательствами! Я и представить не мог, что ты повар!
        - Повар? - дядя посмотрел на меня, словно впервые видел.
        Я заслонил лицо руками, пытаясь защититься от его яростного взгляда. В какое-то мгновение мне показалось, что я неправильно выговорил последнее слово, что-то напутал. Вместо повара обозвал его нехорошим словом, и, теперь, он выкинет меня за борт.
        - Повар каши варит в трущобной рыгаловке. - холодно проговорил он.
        Я осмотрелся. Точно, мы же на корабле. Какой я бестолковый.
        - Кок! - радостно проговорил я.
        - Кок макароны с тушенкой мешает! - заорал он. - А я готовлю счастье. От моих блюд любой гурман получает столько удовольствия, сколько может вынести его организм!
        Я зачем-то кивнул. Дядя в ответ сверкнул глазами.
        - Я виртуоз! Художник! Я маэстро!
        Я кивнул еще три раза. Чем вызвал новую волну гнева.
        - Ты можешь покинуть корабль прямо сейчас. Мы недалеко отплыли, я даже дам тебе спасательный круг.
        Я отчаянно замотал головой.
        - Я хочу быть вашим учеником, маэстро! - поклонившись, проговорил я.
        Я плохо плавал и вообще недолюбливал глубокие водоемы.
        Дядя замер на начале фразы с поднятой, в угрожающем жесте, рукой.
        - Что-то ты вдруг стал таким вежливым? Поумнел?
        - Да, учитель. - не поднимая глаз, сказал я.
        После сытного обеда, в отсутствии трансформаций, я обычно делался очень мудрым.
        - Хорошо, ученик. - уже спокойно проговорил дядя.
        Тем вечером, я впервые попробовал стража пурпурного сердца. Точнее, я первый раз пробовал блюдо сложнее каши и яичницы. Кулинарные изыски я, конечно, видел. Когда их несли на стол директору академии или через витрины ресторанов, но чтобы самому отведать. Такого еще не случалось.
        Мое, первое в жизни, приобщение к высокой кулинарии, неожиданно для меня, принесло полнейшее разочарование. Страж походил на обычное мясо, только соленое и горькое. Волокна жесткие, тянучие, резиновые. Я с трудом работал челюстями, подавляя желание выплюнуть стража обратно в блюдо, поближе к его сердцу.
        Лицо дяди растянулось в довольной усмешке.
        - Мерзость, не правда ли? - продолжая ухмыляться, спросил он.
        - И за эту дрянь Эрлик готов выкладывать сумасшедшие деньги? - с трудом выговорил я.
        - Пятьдесят золотых. - гордо произнес Оливье.
        - Сколько? - выкрикнул я.
        Изо рта полетели пережеванные куски мяса, но я не сдержался. Пятьдесят золотых монет - целое состояние. Я бы прожил на них год. Может даже дольше.
        - Да это же жуткая гадость! - не выдержал я.
        - Конечно. - согласился дядя. - Поэтому, стража не едят без его сердца. Во многих блюдах важны не ингредиенты, а способ приготовления и ритуал поглощения. Стража кушают так. Отрезаешь кусок мяса и жуешь, затем добавляешь часть синего плода.
        Мне совсем не хотелось пробовать горькое мясо снова, но я подчинился. Глубоководный томпондрано по-прежнему оставался мерзостью. Я продолжал жевать, стараясь не слишком сильно морщиться.
        - Не забудь про плод! - напомнил дядя.
        Я отрезал часть сердца и положил в рот. Раздавил зубами так, что брызнул сок. Как только плод смешался с мясом, вкус кардинально изменился. Став неописуемым. В том смысле, что я не знаю, как его описать. Скажу, что я ни разу в жизни не пробовал ничего подобного. Нежное и одновременно терпкое, и острое. Восхитительное… не подобрать слов.
        - Ну как? - покровительственно проговорил Оливье.
        - Необыкновенно! - восхищенно простонал я.
        - То-то же. - мягко ответил дядя. - Я расскажу тебе, как приготовить стража пурпурного сердца и многое другое. Я стар. Мне пора на покой, но я не могу оставить свой пост, не подготовив наследника.
        - Пост?
        - Именно. В избранных кругах меня называют хранителем вкуса. - он криво усмехнулся.
        - Я много раз слышал, как директор академии говорил, что обязательно найдет тебя, и ты станешь жемчужиной его коллекции.
        - Я знаю. - с гордостью проговорил мастер Оливье. - Забавный старикан. Но, он не знает, что это я и никогда не выяснит, так что забудь.
        Звучало не очень убедительно, но я на всякий случай кивнул.
        - Да, учитель.
        Дядя откинулся на стуле.
        - Малыш, начинаю думать, что ты не такой уж орк, как я думал. Может тебе просто не везло в жизни?
        Я попробовал отодвинуть блюдо подальше. Потрясающий вкус стража еще держался во рту, и я не мог сосредоточиться ни на чем другом. Только на удивительном вкусе. Руки не повиновались, продолжая резать куски мяса, плода и пихать мне в рот.
        Дядя наслаждался происходящим.
        - У стража пурпурного сердца имеется одна особенность. Его можно есть бесконечно, пока не разорвешься от обжорства или, съев блюдо целиком, не умрешь от голода.
        - Но ведь Эрлик…- начал я с набитым ртом.
        - Есть секрет и Эрлик его знает. - улыбаясь, проговорил Оливье. - Сейчас, узнаешь и ты. Чтобы после наслаждения вкусом стража убрать побочный эффект, нужно выпить молока.
        - Обычного? - причмокивая, удивился я.
        - Заграничного. - передразнил дядя. - Конечно, обыкновенного. - добавил он, протягивая пузатый кувшин.
        Я жадно присосался к сосуду. Молоко потекло по подбородку.
        - Какой ты все-таки трусливый. Испугался, что станешь первым оборотнем умершим от обжорства? - улыбнулся мастер Оливье.
        Закончив пить, я поставил крынку на стол и повторил позу дяди, откинувшись на спинку стула. Тяжесть в животе быстро проходила. У меня потрясающий метаболизм.
        Дядя, продолжая улыбаться, покрутил ус.
        - Перед сном хочу рассказать тебе поучительную историю.
        Я улыбнулся в ответ.
        - Да, учитель.
        Оливье наклонился, оперся локтями о стол и посмотрел вдаль. Темное небо слилось с черным морем. Звезды отражались в воде, стирая границу между стихиями.
        - Все, что я готовлю, я должен поймать сам. Мне нужны самые свежие ингредиенты. К тому же, способы охоты и поимки дичи почти всегда влияют на будущий вкус блюда. Одному охотиться трудно, а подчас невозможно. Вот, я и беру помощников. Последнего подмастерья я нашел на одном из островов южного архипелага. Местные аборигены хотели его сожрать, но я выкупил. Надо признать переплатил, он оказался на редкость бестолковым и не годился в ученики.
        Дядя отпил молока из той же крынки, что и я, и продолжил.
        - Не очень люблю стража, чересчур насыщенный вкус. - сообщил он и вернулся к рассказу. - К тому же, этот гаденыш оказался лунатиком. Думаю, за это его и хотели сожрать, но дело даже не в этом. Нам понадобился молодой красный дракон. Один из моих давних клиентов заказал Переперченную гору. Этот мясной торт готовится исключительно из драконьего мяса. Мы приплыли к островам. Я исходил весь архипелаг с запада на восток, и прекрасно знаю, где какие твари обитают. Их гнезда, лежбища, кладбища.
        - Полезные знания. - тихо пробормотал я.
        - Мы пошли к одному из северных островов, там водился нужный вид огнедышащего гада. Сперва, все шло хорошо. С ними в принципе никогда проблем не бывает. Они туповаты и жадны. Мы привязали барана к дереву, полили все вокруг свежей кровью, и спрятались. Через полчаса приполз дракон. Вцепился в барана, а я вынул самострел, прицелился и прикончил тварь.
        - Дракона? Стрелкой? - хмыкнул я.
        - О, это необычный самострел. Его сделал для меня старый Дагар, ты, наверное, слышал о нем.
        Еще бы, об этом гномьем мастере знали во всех тридцати мирах. Он делал оружие еще во времена мировой войны. Его самонаводящиеся топоры и копья, вместе с самострелами с вечным запасом стрел, до сих пор остаются самым грозным оружием тридцати миров. Кроме магии, конечно.
        - Один из моих старых клиентов из гильдии иллюзий зачаровал его. Самострел остался обычного размера, но вылетевшая стрелка быстро увеличивается и достигает цели размером со стрелу, выпущенную из баллисты.
        Мастер Оливье улыбнулся, а я лишь таращил глаза, представляя зачарованное оружие.
        - Еще увидишь, у меня много диковинок. Ладно, дело не в самостреле. Я тысячу раз говорил этому заморышу, чтобы он подготовился. Перед поездкой на драконий архипелаг, я наказал ему выучить наизусть главу из моей книги рецептов. Ту, что о красных драконах. Этот орк мое распоряжение не выполнил.
        Дядя чистосердечно вздохнул.
        - Короче говоря, после того, как я пристрелил дракона, крысеныш взял пилу и пошел его пилить. Для переперченной горы нужна вырезка. Я отвлекся буквально на минуту, а эта безграмотная скотина начала с шеи. Он едва успел сделать запил между чешуйками и вырвавшееся пламя, испепелило его в мгновение.
        Дядя поднял палец и помахал перед моим носом.
        - Ученье жизнь! Невежество - жалкая смерть! Я долго ищу подходящего ученика. До сих пор мне не везло. Может быть, подфартит сейчас! Возможно, нет. - он вздохнул. - Первый урок окончен. Вали!
        Я обалдело кивнул.
        Спать мне пришлось на корме. В крошечной комнатушке рядом с дядиными апартаментами. Каюта мне досталась потрясающая. Четкий, лаконичный стиль. Мебели нет. Вместо кровати - гамак. Не рваный, но вонючий. Подозреваю, что предыдущий подмастерье помимо лунатизма страдал еще и энурезом.
        Глава 2.
        Испытание очищением.
        Спал я плохо. Всегда ворочаюсь на новом месте. Особенно, когда воняет, жарко, а за перегородкой громко и разнообразно храпит дорогой дядюшка.
        Не выдержав ночных испытаний, я вышел на палубу и облокотился о борт. Прохладный бриз освежал, отгоняя остатки кошмаров. Мне приснилось, что за мной гоняется дракон. Прыгает по заледеневшему двору академии и плюется огнем, а вокруг стоят студиозусы, деканы, академики и сам директор, смеются и кричат:
        - Не учил! Невежда! Бездарь!
        Я скривился:
        - Какая чушь.
        Пытаясь забыть бредовый сон, я стоял и дышал. Целый час наслаждался тишиной и покоем, почти не устал. Свежо, хорошо.
        Потом проснулся дядя и принялся орать:
        - Есть заказ! Будем готовить троллево колено! Плывем в Тролляндию. Дорога займет три дня. За это время, ты должен выучить главу о троллях. Моя книга рецептов на камбузе. Ну чего стоишь, бегом! У тебя всего три дня!
        Без шляпы он выглядел совсем не дружелюбно. Редкие пучки покрашенных волос на лысом черепе, развевались в разные стороны, как змеевидные отростки горгоны. Единственный заплывший, пылающий злобой, красный глаз угрожающе смотрел на меня.
        Я решил ретироваться. Оторвавшись от борта, я побрел на кухню.
        Читать я конечно умею, не зря в академии дворы мел, но не люблю. Это же скукотища. Пыльные, хрустящие страницы, липнущие к пальцам. Тяжелый запах свинца. Головокружение. Головная боль.
        Вздохнув, я открыл дверь, но на корабельную кухню войти не смог. В маленьком помещение камбуза, попросту, не осталось свободного места. Все пространство между столами занимали обезьяны. Целых пять. Ростом мне по плечо, за спиной сложенные черные крылья.
        Я потер глаза, никогда не видел летучих обезьян. Я, конечно, слышал, что такие живут в изумрудном мире, но чтобы вот так, на кухне, своими собственными глазами.
        - Чего вылупился, кличка есть или тебя крысенышем звать? - небрежно спросила одна из обезьян.
        Она носила черную треуголку на голове и ремешок со свистком на шее.
        - Боцман, Чича. - представилась обезьяна, обгрызая куриную ножку. - Ты не многословный, это радует. Предыдущие ученики, хотя лучше называть вас смертниками, так правдивее, много болтали. Это бесило. Словно дети малые требовали много времени и внимания, а на корабле дел по горло.
        Боцман бросил кость в корзину и двинулся на меня.
        - Свали в сторону, всю дверь перегородил. - лениво процедил он, сдвигая меня плечом.
        За Чичей потянулись его матросы. Гордо задрав мохнатые подбородки, они прошли мимо меня на палубу. Последний, прыснув от смеха, вручил мне банан.
        - По местам! - крикнул боцман. - Капитан сегодня не в духу, не будем усугублять его нервное состояние!
        Закрыв дверь изнутри, я прислонился к ней спиной. По-моему, проклятый ошейник все же задушил меня, и я в аду. Летающие обезьяны, безумные кулинары, исчезающие чернокнижники, вонючий гамак и кругом на сотни миль вода. Мой персональный ад.
        Стараясь не забивать себе голову. Я наскоро соорудил бутерброд и, запивая его водой, оглядел вверенное мне помещение. На полках между кастрюлями и посудой стояла книга в черном переплете. Судя по отсутствию других печатных источников, именно она дядино хранилище рецептов.
        Поставив чашку с водой на стол, я аккуратно снял книгу, оказавшуюся довольно тяжелой. На обложке кроваво-красными буквами проходила надпись: собственность мастера Оливье.
        Я попытался раскрыть книгу. Она не поддавалась. Положив ее на стол, я приложил максимум усилий, чтобы приподнять обложку, да хотя бы оторвать ее от страниц. Неудачно. Она не сдвигалась. Я уже решил сходить к дяде и спросить, что делать, может книга испортилась. Когда случайно провел пальцем по корешку и под багровыми буквами появился значок пиктограммы - тарелка и нож с вилкой. А рядом тушка курицы морковь лук и соль. Изображения выглядели блеклыми, пока я не дотронулся до них. Тогда они посинели. Подцепив пальцем курицу, я передвинул ее на тарелку. За ней отправил морковь и лук, а уж следом соль. Пиктограмма вспыхнула красным и погасла, став неразличимой на фоне обложки. Из книги раздался мерзкий хохот.
        - Что за ерунда? - не выдержал я.
        Мне никто не ответил.
        - Глухонемая. - пробормотал я. - Или тупая.
        На черной обложке проступил розовый румянец возмущения. Я улыбнулся.
        - Ага! Не все тебе безразлично!
        Книга не отреагировала. Тогда я снова прикоснулся к корешку. Опять появились пиктограммы. На этот раз, вместо тарелки возникла рожица со злобным выражением и кулаком, сжатом в угрожающем жесте.
        - Чего ты ругаешься. - мягко проговорил я. - Мне бы главу о троллях почитать и все. Мне Оливье приказал.
        Первая рожа исчезла и вместо нее появилась другая. Она дразнилась, высунув язык.
        - Не веришь да? Или не хочешь?
        Проступила следующая физиономия с надменным выражением лица и задранным подбородком.
        - Ладно. Тогда пойду к мастеру Оливье.
        Мордаха закатила глаза и отвернулась.
        Оставив книгу на столе, я вышел из камбуза.
        Дядя стоял на мостике, прислонившись к штурвалу. Обезьяны поднимали большой парус на грот мачту.
        - В чем дело, крысеныш? - крикнул Оливье.
        - Книга меня не слушается, учитель!
        - Так заставь ее заморыш. Мне что, все за тебя делать?
        Решив не искушать судьбу, я молча зашел обратно на камбуз. Книга хохотала. Новая круглая рожица каталась, смеясь во весь рот. Обложка покраснела так, что почти не различалась надпись.
        Присев за стол, я подпер кулаком подбородок и уставился на книгу.
        - Что же мне с тобой делать? - спросил я. - У тебя есть магическая защита? Может поджечь тебя или утопить?
        Книга продолжила смеяться еще громче.
        - Не боишься, да. Если ты такая смелая давай договоримся?
        Вместо рожицы появилась рука с вытянутым указательным пальцем двигающимся вправо-влево.
        - Не хочешь и ладно.
        Я встал и заходил между столами, меряя шагами камбуз. Кажется, я начинал понимать, почему предыдущий ученик не прочитал про красных драконов. Он не смог открыть книгу.
        - Боюсь ты не оставляешь мне выбора. Если я не прочту о троллях, скорее всего, погибну. Как другие, но перед этим я тебя сожру! Ты ведь поваренная.
        Книга снова разразилась хохотом. Мерзкая зараза.
        - Я оборотень! - грозно предупредил я.
        Черный фолиант странно вздрогнул и замолчал. Буквально на мгновение собрался с силами и завыл по-волчьи.
        Плюнув в раковину, я развернулся и под продолжающееся ржание вышел, хлопнув дверью.
        Оливье стоял за штурвалом. Не смотря на грохот, он и не посмотрел в мою сторону.
        Обезьяны исчезли.
        Я подошел к дяде.
        - Как открыть книгу?
        Он посмотрел на меня так, словно я спросил какую-то глупость.
        - Думай, эту задачу ты должен решить сам.
        - Но во мне нет ни толики магии. - возразил я.
        - Глупец, магия есть в каждом. Даже в самом белом.
        - Но…
        - Не спорь со мной, ученик.
        Зыркнув на меня, он отвернулся.
        - Выбрось меня за борт. - устало проговорил я.
        Он не ответил.
        Я вздохнул и спустился на палубу. Тоже мне крестный. Верь после этого поварам. То есть виртуозам конечно! Художникам! Маэстрам всяким вшивым! Что теперь делать? Я ведь не полный профан, все-таки в академии служил. Знаю, что волшебную книгу уничтожить практически невозможно. Значит, и запугать не получится. Из этого следует, что ее надо открыть мирным способом. Какие варианты взаимодействия с волшебными фолиантами существуют?
        Первый сказать кодовое слово. Я его не знаю, если оно вообще существует. Второй. Книга может откликаться на голос владельца, то есть мастера Оливье. Попробовать скопировать его голос. Можно конечно попытаться, хотя маловероятно.
        - Зюйд-Зюйд-Вест! - громко выкрикнул дядя.
        - Зюйдовей некуда. - пробормотал я. - Жить осталось три дня.
        Так! Мои знания о магических книгах довольно скромны. А что я знаю о троллях. Кажется, они каменеют на солнце, и… Я задумался… и всё. Видать о книгах я знаю больше. Что же делать? Три дня пролетят быстро. Я еще так молод. Я огляделся. На носу рядом с бушпритом сидел боцман и курил трубку. В безнадежном деле сойдет любая помощь. Я подошел поближе.
        - Давно вы находитесь на этом корабле, Чича?
        - Дольше чем ты небо коптишь. Вали, не подкатывай ко мне. Я не повар, я матрос. Как открывается книга, понятия не имею, ясно.
        Я кивнул. Сложно не понять столь откровенный посыл. Я отошел в сторону. Я бы вообще свалил подальше, но лодку так просто не покинешь, а плавать я не умею.
        Вернувшись на камбуз, я пощупал книгу и провел пальцем по корешку. Появились изображения нескольких кофейных чашек и кусочков сахара под ними, а ниже знак вопроса.
        - Я должен угадать, сколько сахара положить в какую чашку, да?
        Книга сдвинулась с места, словно хотела кивнуть.
        Я задумался. В чем логика загадки? Кофе и рафинад? Сколько кусочков положить в чашку? Можно пить кофе без сахара или нет? В чем смысл? Не понятно. По-моему его нет, и книга надо мной издевается.
        - Хрен с тобой! Знай, когда я умру или меня сожрет свирепый тролль, я буду умирать и винить тебя!
        На обложке появилась подмигивающая рожица и жирная надпись: давай-давай, вини!
        У меня возникло непреодолимое желание стукнуть по книге чем-нибудь тяжелым. Я даже начал осматривать камбуз в поисках подходящего предмета. Первым подвернулся тяжелый молоток для отбивания мяса. Я схватился за него, приподнял и сделал пробный замах.
        На мгновение мне показалось, что по фолианту прошла рябь. Словно книга вздрогнула в ожидании удара.
        Я вдруг подумал, что весь ее вредный характер и показное равнодушие могут быть следствием плохого обращения. Как ухаживать за волшебными книгами? Понятия не имею. А за с обычными? На ум приходило одно лишь слово - бережно.
        Возможно, книга боится учеников потому, что ни один из них не обращался с ней аккуратно? Похоже на правду. С трудом могу представить чистоплотного лунатика с недержанием. Будь я книгой, тоже побаивался такого опрятного парня. А если представить, что для книги мы все на одно лицо, становится ясно, почему она не открывается. Ученики для нее воплощение зла. Другой вопрос, что может понравиться книге, особенно волшебной?
        Положив молоток, я подошел к ней и погладил обложку.
        - Прости. Мы неправильно познакомились. Меня зовут Люсьен. Я новый помощник мастера Оливье. Я обещаю обращаться с тобой очень бережно. Всегда мыть руки, чтобы не испачкать твои страницы. Беречь тебя от влаги, жара и мусора. Не класть в раскрытом виде. Не загибать и не рвать страницы. Класть на ночь в сухое место. Если у тебя есть какие-то пожелания, готов рассмотреть.
        Прошло около минуты. Мне начало казаться, что мой монолог прилежного школьника прошел впустую, когда на обложке проступила надпись: обещаешь чистить меня, протирать корешок и разгладить все заломы?
        - Клянусь! - торжественно проговорил я.
        В ответ под надписью появилась широкая улыбка.
        Я ощерился и добавил:
        - Буду очень стараться.

«Хорошо». Согласилась книга, буквенной надписью. Вред мне причинить сложно, но когда бьют, лупят, топят и жгут. Крайне неприятно.
        Я сочувственно кивнул в ответ.
        Книга раскрылась сама. На необходимой странице сверху крупными буквами шла жирная надпись - тролль.
        - Спасибо. - вежливо поблагодарил я.
        Настроение поднялось, моя первая победа.
        Я с воодушевлением прочел.
        Тролль - волшебное существо, живущее у рек либо озер. Рост средний. Внешность характеризуется длинным носом. Маленькими, глубоко посаженными глазами и отсутствием волос на голове. Ладони рук и ступни ног необычайно крупные. Голени, ляжки и руки толстые. Строит себе каменное гнездо. В солнечную погоду, либо при испуге, превращается в камень.
        Я перелистнул страницу. Далее следовало схематичное изображение тролля, разделенное пунктирной линией. Над каждой частью шла подпись: рулька, окорок, толстый филей, вырезка. Общее заглавие: классическая схема разруба троллячьей туши.
        Я вздохнул, неужели это тоже учить. Скукотища. Я открыл следующую страницу, она оказалась намного интересней. Сам заголовок вдохновлял на немедленные действия и обещал множество приключений: Способы поимки троллей для приготовления различных блюд.
        Главное правило: не допустить превращения тролля в камень, так как это сильно усложнит процесс приготовления.
        Способ первый. Охота в темное время суток. Заранее отыскать гнездо тролля. При необходимости отметить его местоположение. Подготовить приманку. Лучше всего использовать свежее козье молоко. Подготовить специальный мешок. Обязательно темный не пропускающий свет! Тяжелый кинжал с длинной рукоятью. С наступлением темноты, тролль проснется и выйдет из гнезда. Почуяв запах, он подойдет к приманке. Миску с молоком необходимо устанавливать на расстоянии видимости. Не далее двадцати шагов от гнезда. У троллей сложные границы владений и если поставить приманку достаточно далеко можно случайно привлечь другого тролля. Когда он отвлечется на наживку нужно незаметно подойти с подветренной стороны. Накрыть голову тролля темным, не пропускающим света, мешком и нанести один точный удар в район третьего шейного позвонка. Режущими движениями аккуратно отделить голову тролля от тела и положить ее в мешок. Мешок обязательно завязать. В противном случае тролль может окаменеть, даже если свет попадет на отрезанную голову. Мешок взять с собой, либо закапать в недоступном для падальщиков месте.
        - Да уж, то еще занятие. - пробормотал я. - Неужели для первого раза мне не могло достаться что-нибудь попроще.
        Книга довольно невежливо хмыкнула и сама перелистнула на следующую страницу.
        Способ второй для менее опытных трапперов. Метод без приманки. Охота в светлое время суток. Приготовить темный не пропускающий света мешок и тяжелую дубину из любого твердого дерева. Отыскать гнездо, найти окаменевшее тело спящего тролля и накрыть его голову темным, не пропускающим света, мешком. Взять дубину в руки и ждать. Когда после заката солнца тролль проснется и подаст признаки движения, оглушить его.Пока тролль будет без сознания, отрезать необходимую часть тела. В этом случае голову отделять необязательно, но действовать нужно быстро и аккуратно.
        Я присвистнул. Ничего себе легкий способ, отпилить часть тела у живого тролля.
        - А третьего способа нет?
        Книга перелистнула страницу. Следующее заглавие: приготовление троллева колена.
        - Понятно. - слегка расстроено проговорил я.
        Что ж, спрошу у дяди, каким способом будем охотиться.
        - Огромное спасибо. - проговорил я фолианту. - Можешь закрываться, я поставлю тебя на место.
        Книга захлопнулась. Я водрузил ее на полку и вышел. Закрыл за собой дверь в камбуз и только тогда, с невнятным воплем, радостно подпрыгнул. Я победил книгу и хрен бы с ними с троллями.
        Боцман, все еще курящий трубку, с интересом посмотрел в мою сторону.
        - Поздравляю! - довольно дружелюбно крикнул он.
        Оливье глядел на меня с мостика и улыбался.
        - Я в тебе не сомневался. - гордо проговорил он.
        Я расцвел. Мне так редко приходилось слышать похвалу, что пожалуй, я уже забыл, как она звучит.
        Поднявшись на мостик, я приблизился к дяде и все еще продолжая улыбаться, спросил:
        - Мы используем второй способ, верно. Ведь он для начинающих?
        - Чего? - искренне изумился он.
        - Способ охоты на троллей. Второй для новичков, я и подумал…
        - А, ты об этом. - догадался Оливье. - Я не помню, что там написано в рецептах. Я обычно делаю так. Нахожу гнездо! Это не сложно, достаточно найти кучку каменных глыб от которых больше всего воняет. Жду вечера. Когда начинает смеркаться, хватаю каменное изваяние похожее на тролля и тащу в воду. Они всегда у рек селятся.
        - И что? - не понял я.
        - Топлю. - веско ответил дядя.
        Я все еще хлопал глазами. Потому что, он вздохнул и добавил.
        - Тролль тонет. Солнце заходит. Он превращается из камня в себя, набирает воды, захлебывается и дохнет. Ну, на всякий случай надо следить, чтобы он не всплыл раньше времени. Отрезаешь ему ногу и возвращаешься на корабль.
        - Зачем же я читал способы охоты? - разочарованно проговорил я.
        Дядя хмыкнул.
        - Читал? Иди, учи наизусть. Вечером расскажешь.
        Демонстративно отвернувшись от меня, он громко крикнул.
        - Зюйд-Зюйд-Ист!
        Я вздохнул и с понурой головой спустился вниз.
        - Курить будешь? - спросил Чича, стоя у двери на камбуз.
        Я помотал головой.
        Приблизив свою пушистую морду ко мне, он прошептал мне в ухо.
        - Он уже два года открыть ее не может. Она на него обиделась и ни в какую.
        Крякнув, что как я понял, означало смех. Боцман развернулся и пошел к носу корабля, насвистывая между зубов:
        - Капитан, капитан освежитесь!
        И не скальтесь, не скальтесь ля-ля.
        Капитан, капитан похмелитесь!
        Ваша рожа флаг корабля!
        Я пожал плечами и снова вздохнул. Конечно приятно, что всего за одно утро у меня получилось то, что дядя не может сделать уже два года. Моя первая маленькая победа и получается не только над книгой, но и над дядей. Жаль, что это не повлияет на мое времяпрепровождение и, учить все равно придется. Я с грустью вспомнил страницы с текстом и схематичную картинку с троллем в разрезе. Как много никому не нужной информации.
        Я вздохнул. Мою тягу к знаниям прибили еще в академии. Декан факультета перевоплощений пытался вовлечь меня в премудрости своего искусства. Он считал, что если я оборотень, то превращения точно для меня. Из чистого упрямства он провозился со мной около месяца, потом сдался. Заставить меня учиться, применив свои чародейские приемы, он не мог. Кроме самых примитивных наказаний. Затрещины, пинки, магические оплеухи. Остальные заклятья в академии строго запрещены. А без принуждения, я совсем не впитывал знания. Декану скоро надоело, и он прекратил свои эксперименты. А раз со мной не справились даже маги, дядя уж точно не сможет.
        Настроение поднялось.
        Приняв решение ничего не учить, я смело направился на камбуз. Пришло время бесконтрольного поглощения пищи.
        Кухня! Целая кухня в моем распоряжении. Разве можно мечтать еще о чем-нибудь.
        Вынув из кастрюли кусок мяса, я запихал его в рот целиком и начал жевать. Как же это приятно. Есть, чувствовать живительное тепло спускающееся в желудок. Получать удовольствие от вкусовых ощущений. Что с этим сравнится? Что может быть милее для оборотня?
        Влетевший в дверь мастер Оливье виртуозно подгадил мою радость.
        - Вали в трюм! Покорми козу и принеси баранью ногу!
        Я чуть не подавился. Зачем так орать? У меня отличный слух. Дожевывая на ходу, я вышел на палубу и, открыв люк, полез по лестнице вниз.
        В прохладном трюме пахло сыростью и солью. Коза заблеяла, и я сразу ее нашел. С сеном пришлось повозиться. Не хотело оно находиться в полутьме, зато во время поисков козьего корма нашлась баранья нога. Она висела у самого потолка, но на корабле правильно говорить под палубой.
        С этим непростым занятием я справился в течение десяти минут. Завалил козу сеном и довольный вылез наверх, держа на плече ногу барана.
        Дядя снова стоял у штурвала. Махнув ему рукой, мол все исполнено учитель, я вернулся на кухню. Положил баранье мясо на стол. Никакого покоя от этих маэстро-виртуозов, пожрать спокойно не дадут.
        Не успел я снять неподъемную ношу и запихать в рот салатный лист, как мой мучитель прибежал снова.
        Дядя гонял меня весь день. К вечеру, я настолько вымотался что уснул, едва коснувшись вонючего гамака. Даже дядин храп больше не донимал меня.
        Проснувшись, я выбежал на палубу по естественной надобности. Солнце начинало подыматься из-за моря, и вода приобрела желтоватый оттенок, в основном не из-за моих усилий. Красиво, аж дух захватывает!
        Мне начинала нравиться жизнь на корабле. Когда-нибудь, я смогу стать морским волком. Я ухмыльнулся собственным мыслям. Оборотень превращается в морского волка, тот еще каламбур.
        Я потянулся, задрав голову к облакам. Набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул, согнувшись к палубе. Зарядка на свежем воздухе, что может быть полезней для молодого растущего организма? Я начал делать наклоны, но странные темные пятна меня отвлекли. На досках, прямо перед моим носом, виднелись отпечатки крошечных ног. Вполне себе обычная ступня. Пальцев и то банально семь, только очень маленьких.
        Изучив направление движения, я похолодел. Следы вели на камбуз. Сняв с пожарного стенда топор, я на цыпочках приблизился к корабельной кухне. Толкнув ногой дверь, я с воплем ворвался внутрь. Меня встретил испуганный крик книги рецептов, кажется, я ее разбудил.
        Осознав, что камбуз перевернут кверху дном, но пуст, я подбежал к полке. Бросив топор, я схватил черный фолиант. Погладил обложку, корешок. Мягко прошептал:
        - Извини.
        Книга нервно вздохнула и порозовела. На обложке проступила укоризненная мордочка.
        - Я не специально. - пробормотал я. - Кто-то все здесь перевернул, я и испугался. Ты ничего не заметила?
        Укоризненная мордочка отрицательно покачала головой.
        - Понятно. - разочарованно протянул я.
        Поставив книгу на место, я решил навести порядок. Посуда валялась по полу. Кастрюли, сковороды, миски, ножи, ложки пребывали в абсолютном хаосе. От продуктов в лучшем случае остались кости, конечно, если они имелись у них изначально. По крайней мере, именно эта участь постигла баранью ногу.
        Выдвинув специальный ящик, я складывал столовые приборы, стараясь не перепутать. Вилки вне зависимости от количества зубьев, в одно отделение. Ложки не зависимо от размера, в другое. Ножи между ними. Зачарованная квадратная коробочка к ножам или к вилкам?
        Я не сразу понял, что именно собираюсь спрятать в ящик. Когда осознал, мороз сковал меня всего с головы до пят. Та самая коробочка, которую я принес на корабль. Я совсем забыл о ней. Боюсь, капитан Джо помнит. Фарцовщик говорил, что Джо состоит в круге чернокнижников и обязательно прикончит меня, если что-нибудь произойдет с зачарованной коробочкой.
        Я с дрожью заглянул под крышку. Внутри, на черной бархатной подложке, лежали крошечные червонные цепочки. Что за ерунда? Неужели именно эти побрякушки я тащил капитану Джо?
        - Что там у тебя? - недовольно просипел дядя.
        Он стоял у двери в одной матроске и панталонах и потирал повязку на глазу.
        - Погром! - неуверенно ответил я. - Я проснулся, а тут кто-то все сожрал и разбросал.
        - Ага. - подтвердил дядя, отлепив руки от лица. - Вижу.
        Пнув подвернувшуюся под ногу кость, он ступил на камбуз и, оглядев беспорядок вздохнул.
        - Наверно я проклят источником магии. - пробормотал он. - Если он второй раз на подряд дает мне в ученики лунатика. В чем мои прегрешения? Ходящий по ночам оборотень, это уже чересчур.
        Он грозно посмотрел на меня и с надрывом произнес.
        - Прости малыш, но тебе лучше утопиться. Поверь мне, самому не так неприятно.
        Я встряхнул головой и невольно отступил назад, прижавшись к полке.
        - Учитель, это не я. Я спал.
        - Все вы так говорите. - пробурчал он. - На моем судне закон. Никаких лунатиков!
        - Я не он!
        - Все это говорят.
        - Я же правда…
        - Тогда кто? - закричал дядя. - В себе я уверен. Обезьяны прилетают к завтраку или когда я надену треуголку.
        Оливье топнул ногой.
        - Она что на мне? - свирепо продолжил он и зачем-то шлепнул себя по лысине.
        Я замотал головой. Он точно без шляпы.
        - Тогда кто? - повторил он.
        - Я не знаю. - прошептал я, тиская в руках коробочку.
        - Да что ты там бормочешь? - проревел он и, надвинувшись, выхватил ее из моих рук.
        Оглядев свой трофей, он осекся на полуслове. Поднес квадратный футляр к глазам. Понюхал и отпрянул.
        - Откуда ты это взял? - с дрожью в голосе проговорил он.
        - С пола. - неуверенно протянул я.
        - Я отдам тебя Эрлику! Буду кормить его стражем пожизненно, пока он над тобой работает!
        Я захлопал глазами. Лихорадочно соображая, что он хочет.
        - Мне ее дал фарцовщик в трущобах. Он сказал, что если я передам ее капитану Джо в порту, то получу медяк. Я очень хотел есть, вот и согласился. Когда я нашел четвертый причал капитан Джо шлялся по кабакам.
        - Морского дракона мне в суп! - заорал дядя. - Что придумал этот олень в тесте?
        Он выскочил с камбуза. Я побежал следом, еще не понимая, что произошло, но уже ощущая вину и предчувствуя скорое увольнение. На этот раз возможно с летальным исходом.
        Оливье заскочил в свою каюту и почти сразу же выпрыгнул обратно. В руках он держал волынку. Старую с истертыми бурдонными и обломанной игровой трубками. Бурдюк состоял из одних заплаток. Веселых с цветочками.
        - Следы. - прошептал я, указывая на палубу.
        Отпечатки маленьких босых ножек вели от трюма к камбузу.
        Подкачав бурдюк воздухом, дядя осторожно переступая, чтобы не заскрипели доски, пошел к трюму. Я последовал за ним. Когда мы приблизились, он выразительно посмотрел на меня и показал глазом, чтобы я открыл крышку. Я повиновался.
        Когда проход полностью раскрылся, Оливье резво прыгнул вниз. На этот раз, я за ним не отправился.
        Через несколько мгновений шхуна закачалась и подпрыгнула. Раздался оглушительный свист, а следом крик дяди:
        - Хватай его!
        Я, после акробатических пируэтов лодки, стоящий на карачках, держать никого не собирался. Особенно того, кто может раскачивать крупное судно. Я даже попытался попятиться назад, но шхуну снова швырнуло. Я съехал вперед к открытому люку.
        Из трюма мне в лицо выпрыгнуло маленькое серое существо похожее на лесную фею, только без крылышек. Из худого создания сквозь бледно-серую кожу выпирали кости. Самым странным оказались мизерные ножки, их словно вывернуло задом наперед. На меня смотрели гладкие пятки, а пальцы торчали в обратную сторону. Вот почему я не понял следов и пошел на камбуз.
        Существо тоже рассматривало меня. На мордочке с грустными влажными глазами и большим, от уха до уха, ртом, застыла трогательная непосредственность. Мне даже захотелось почесать его впалый животик.
        - Лови! - заорал снизу Оливье.
        Я протянул руку. Существо моргнуло. В следующий миг ясное солнечное утро накрыла тень и с неприятным лязгом захлопнулась у меня за спиной. Запахло сыростью и тухлятиной. Раздался оглушительный свист, а потом тень улетела вперед, а я наоборот назад и шлепнулся на спину. Распластавшись на палубе, я оказался на том месте, на котором стоял до свистопляски. Только весь мокрый. Оглянувшись, я успел заметить, как мелкая тварюжка проскочила под дверь, ведущую к каютам.
        Дядя подхватил меня под локоть и помог встать.
        - Смотри в оба. Он чуть не сожрал тебя. Скажи спасибо, что у кощея нет зубов. - процедил он, медленно сдвигаясь в сторону убежавшего существа.
        Я растерянно смотрел на него, не зная, что сказать. Хотя пожирание меня объясняло, почему я весь мокрый, оно не укладывалось в голове.
        - Давай. Открываешь дверь и заскакиваешь внутрь. Будешь живцом. Если он тебя опять проглотит, я снова вытяну, понял? Тогда вперед!
        Мне совершенно не хотелось быть приманкой, но крепкий пинок заставил меня засеменить вперед. Столкнувшись с дверью, я невольно открыл ее и ввалился в коридор. Кощей уже поджидал меня.
        Я успел разглядеть, как растягиваются плоские белые губы, а пасть с чмокающим звуком начинает расширяться. Раскрывается, становясь все больше. Раздвигается на ширину коридора.
        Я зачарованно рассматривал происходящие метаморфозы, но досмотреть не успел. Дядя снова пнул меня, на этот раз еще сильнее. Я пролетел над изумленными глазами кощея, над его огромным ртом, и врезался в стену.
        За моей спиной раздался свист. Звук вынутой пробки и тишина.
        Оторвав свое лицо и тело от перегородки коридора, я зачем-то отряхнулся и повернулся к Оливье. Он затыкал обломанный конец игровой трубки.
        - Повезло. - облегченно сказал он, и скрылся в своей каюте.
        Я остался стоять в коридоре, не зная, что делать дальше. Словно прочитав мои мысли, дядя крикнул из своей комнаты:
        - Иди, отмой слюни этого ублюдка! Засохнут, даже магия не поможет.
        Непроизвольно стянув рубаху, я пошел на палубу к ярко синей бочке. Дядин клиент из гильдии Водолюбов зачаровал ее, решив проблему пресной воды на корабле. Бочка превращала соленую морскую воду в питьевую.
        Умывшись сам и прополоскав рубаху со штанами в стоящем рядом корыте. Я развесил вещи сушиться, а сам пока решил снова заглянуть на камбуз. Не страшно, что в одних панталонах, на корабле кроме нас с дядей ведь никого нет. Тем более что война войной, а обед по расписанию. Мастер Оливье как всегда не дал осуществиться моим простеньким кулинарным желаниям.
        Выскочив из апартаментов, он двинулся прямо на меня. Я по привычке отступал, пока не уперся спиной в мачту. Тогда дядя проворно выхватил пистолет и упер мне в лоб. Дуло оказалось очень холодным.
        - Ты специально поджидал меня у Единорога? Говори, крысеныш!
        Я хотел помотать головой, но с пистолетом у лба это не просто. Поэтому, я аккуратно одними губами проговорил:
        - Нет.
        - Не лги мне заморыш! Чем купил тебя Джо?
        - Еще ничем. - правдиво ответил я. - Я же говорил, что не застал его на корабле.
        Дядя надавил на пистолет, так что дуло врезалось мне в кожу.
        Я взвизгнул.
        - Не вру я! Честно.
        - Ты не знал, что принес на мой корабль кощея?
        - Не знал, не знал. - подтвердил я два раза, для пущей убедительности.
        - Ладно. - неожиданно быстро согласился мастер Оливье и убрал пистолет.
        Отпустив меня, он отошел на шаг назад.
        - Садись. - сказал дядя, показывая на один из стульев на котором еще день назад я пробовал Стража лилового сердца.
        Я естественно сел. Глупо спорить с вооруженным маэстро. Особенно, если ты принес на его корабль кощея. Кем бы он ни был, этот кощей.
        - Даже не знаю, что с тобой теперь делать. - сказал дядя.
        Я кивнул. Если он не знает, это хорошо. Потому что совсем недавно, мне казалось, что он знает. Направленный на меня пистолет, красноречиво, намекал на то, что именно он собирается делать.
        - В чем состоял ваш план?
        - Ваш? План? - глупо повторил я.
        - Да! - выкрикнул дядя. - После того, как кощей покончил бы с провиантом, он сожрал бы нас, спящих и ничего не подозревающих.
        - Я первый раз в жизни видел кощея. - искренне проговорил я.
        - Ну, да. - язвительно произнес мастер Оливье.
        - Честно! Я раньше и не знал, что такие вообще бывают. А как в него еда помещается?
        Дядя нагнулся ко мне.
        - Слушай, заморыш. Мне иногда кажется, ты что-то принимаешь. Судя по тому, что от тебя ничем не пахнет, ты не пьешь. Ты что нюхаешь дурман пыльцу?
        Вытаращив глаза, я медленно помотал головой.
        - Ох, не верю я тебе. Не верю.
        - Не вру я!
        Дядя отошел от меня, продолжая бросать косые взгляды и подкручивая усы.
        - Ладно, - наконец выговорил он, - из нашей ситуации есть один выход. Я не могу работать с учеником, которому не верю. - Он покачал головой. - Придется провести обряд очищения!
        - Может не надо? - испуганно проблеял я.
        - Вижу, ты о нем слышал. - обрадовался дядя.
        - Не надо. - еще тише проговорил я.
        - Надо, Люся.
        Я нахмурился. Ненавижу, когда коверкают мое имя. Само по себе Люсьен звучит вполне отвратительно. А Люся, ни в какие чары не лезет. Я бы, наверное, даже обиделся, если бы не предстоящее испытание. По поводу обряда дядя явно не шутил.
        Сходив на камбуз, он принес соль и отсыпал на палубу. Обходя вокруг стула, он заключил меня в соленый круг. Мне ничего не оставалось, как тихонько сидеть, поджав ноги.
        Покончив с солью, мастер Оливье притащил с кухни кастрюли. Наполнил водой из синей бочки и расставил за чертой из соли.
        Сходил в свою каюту и выволок оттуда огромное зеркало на колесиках, в оправе из черного дерева. Поставил напротив меня, а сам спустился в трюм и притащил клок сена. Еще вчера, я кормил им козу.
        На мой многозначительный взгляд процедил сквозь зубы:
        - Козе больше не понадобится, кощей о ней позаботился.
        Я вздохнул, жаль животину.
        Дядя вытащил из кармана черные, расшитые серебром перчатки и надел на руки. Расправил и посмотрел на меня.
        - Ну что, начнем. - бодро проговорил он, протягивая мне сено. - Что смотришь? Плюй, давай.
        Я плюнул, а что мне оставалось делать, наплевать на все и терпеть.
        Скрутив солому с моей слюной, Оливье подошел к зеркалу и начал обводить мое отражение. Получалось у него не очень, но насколько я знаю, точность в таких церемониях не важна.
        Закончив, дядя бросил солому под зеркало и встал у меня за спиной. Я, зажмурившись, ждал. Он положил руки мне на затылок и забормотал.
        - Открой нам то, что скрыто, око всевидящего.
        Не выдержав, я подглядел. Мое отражение исчезло. Не так, как Черный Эрлик с корабля. Совсем по-другому. Оно встало и ушло. Теперь в зеркале отражался стул, дядя с растрепанными по лысине волосами. Часть соленого круга, кастрюли с водой и, естественно, кусок корабля. Все, как на самом деле, только без меня.
        Пока я отвлекся на метаморфозы с зеркалом, мастер Оливье ловко дернул меня за руки. Загнул их за спинку стула и со сноровкой, демонстрирующей многолетний опыт, связал меня. Особенно озаботившись тем, чтобы я не мог встать.
        В это время, мое отражение вернулось обратно и село на стул.
        - Меня прокляли? - испугано завопил я.
        Никогда не слышал, что отражения могут разгуливать, куда им вздумается. Видимо, обряды очищения проходят по-разному. Боюсь, только цель у них одинаковая. Тебя очищают ото лжи и скверны, и ты говоришь одну правду. Как минимум, до тех пор, пока не закончится обряд.
        - Сейчас узнаешь. - пообещал дядя.
        Он обошёл вокруг меня и вытащил одну из своих сабель.
        - Не надо. - панически завизжал я.
        Оливье ударил меня саблей. Плашмя. По лбу. Так, что лезвие заходило ходуном и, пока оно вибрировало, приложил к поверхности зеркала.
        По отражению прошла рябь. На несколько мгновений исчез я и окружающее пространство. Затем все появилось снова, а мое отражение насмешливо пропищало:
        - Не надо.
        - Чего дразнишься? - обиженно спросил я.
        - Чего дразнишься? - продолжило издеваться отражение.
        - Будешь задираться я…
        - Чего ты? Разревешься? - грубо ответил мой двойник.
        В ответ на нашу перепалку Оливье рассмеялся и, подойдя поближе, наступил мне на ногу. Я вскрикнул, а он воспользовался моим раззявленным ртом и запихал кляп.
        - Так лучше. - проговорил он. - А то боюсь, ты будешь мне мешать, крысеныш.
        Я помотал головой, но дядя не обратил на это никакого внимания.
        - Проверим! Как тебя зовут?
        - Люсьен. - ответило мое распоясавшееся отражение.
        - Ты знаешь капитана Джо?
        - Да.
        Я чуть не взревел от негодования. Что значит, да? Я его не знаю.
        - Очень интересно. - проговорил дядя. - Давно ты его знаешь Люся?
        - Недавно.
        Я вскрикнул и попытался встать, но мастер Оливье хорошо постарался, когда привязывал меня к стулу.
        - Где вы познакомились?
        - Мы не знакомились. - ответило отражение.
        - Как так? - растерялся дядя. - Объясни.
        - Я его ни разу не видел. Знаю, что он капитан фрегата, пришвартованного у четвертого причала в Черногорске.
        - Откуда знаешь?
        - Мне сказал об этом фарцовщик. Он предложил отнести капитану Джо заговоренную коробочку и сказал, что тот заплатит мне медяк. Я согласился.
        - Он сказал, что лежит в коробочке? - почти ласково проговорил дядя.
        - Нет. Он сказал коробочку нельзя открывать, иначе капитан Джо убьет меня, а еще, что он состоит в кругу чернокнижников.
        Оливье прыснул.
        - Джо? Колдун? Нет, крысеныш. Ты не врун, ты слабоумный орк.
        Взяв другой стул, дядя сел рядом с зеркалом.
        - Видать, мой старый дружище Джо следил за мной и слышал о чем мы говорили возле Единорога. Скорее всего…
        Мастер Оливье не успел договорить. Последние слова заглушил шум крыльев. Вместе с которым на корабль приземлились летучие обезьяны. Боцман вскинул руку в приветственном жесте. Матросы последовали его примеру, и они дружной колонной направились в сторону кухни.
        - Завтрака не будет! - крикнул Оливье.
        Обезьяны остановились. Чича нехотя обернулся и с недоумением посмотрел на дядю.
        - У нас есть договоренность, - начал он, - питание не зависит от объема выполненной работы!
        - Договоренность никто не отменял. - согласился Оливье. - Я тут не причем. Этот заморыш! - он ткнул пальцем в отражение, но поправился и показал на меня. - Притащил на корабль кощея. Не сам догадался, его провели, как последнего орка, но притащил он.
        Боцман подошел ближе.
        - За борт? - с интересом спросил он. - Стул, конечно, жалко, но я обещаю достать похожий.
        Я встрепенулся. Зачем за борт, я не виноват, меня подставили.
        - Еще не решил. - задумчиво проговорил Оливье.
        - А что провизии совсем не осталось? - поинтересовался боцман.
        - Совсем.
        - Тогда может его сожрем? Что готовят из оборотней? - предложил Чича.
        Это уже слишком. Я что безмозглый тролль, чтобы меня готовить? Я снова попытался встать, но и в этот раз меня ждало фиаско.
        - Можно на собачий суп пустить, но у нас нет ростков бамбука, необходимых приправ. - отрешенно заметил дядя. - Да и не стоит оно того, вкус средненький.
        Я поперхнулся от возмущения. Мало того, что собираются съесть так, я еще оказывается и не вкусный.
        - Но наказать надо. - продолжил дядя. - Чтоб надолго запомнил. А то, этот заморыш за кусок мяса всех нас продаст.
        - Именно. - подтвердил боцман.
        Я с ними в корне не согласен, но выражать протест с кляпом во рту проблематично.
        - Думаю, оставим его так. Пусть до Тролляндии правду говорит.
        Чича улыбнулся во всю мохнатую морду.
        - Согласен.
        Я облегченно вздохнул. Подумаешь, посижу связанный. Ничего. Бывало и хуже.
        Приняв решение, дядя почти сразу ушел, а боцман остался. Сев на его место, он подпер морду кулаками и уставился на мое отражение. Матросы собрались вокруг.
        - Всегда интересовало…- задумчиво начал Чича, - когда трансформация начинается, все тело увеличивается в размерах или нет? А то всякое говорят.
        - Все что требуется для боя. - ответило мое отражение.
        - Это смотря с кем воевать. - хитро проговорил боцман. - Я слышал, что оборотни во время брачного периода всегда трансформируются, правда?
        Матросы радостно заржали.
        - Брехня. - ответил мой двойник. - Во время трансформации вся кровь приливает к мускулам и отходит от половых органов, поэтому во время брачного периода трансформации недопустимы.
        На этот раз смеялись все вместе. Боцман, команда и дядя Оливье у штурвала. Я весь красный и связанный сидел на стуле. Пришло осознание, что лучше бы меня съели или выкинули за борт.
        - А ты самку уже нюхал? - отсмеявшись, продолжил боцман.
        - Нет. - проговорило отражение. - Я еще не достиг половой зрелости. Обряд не провели, а у нас с этим строго.
        Я закрыл глаза. Еще бы уши заткнуть, но руки примотаны к стулу.
        - Понятно. - ухмыляясь, продолжил Чича. - Я еще хотел спросить, ты на луну воешь?
        - Бывает, - ответило отражение, - с голоду и не такое учудишь.
        - Конечно. - весело согласился боцман.
        - Про рацион спроси. - крикнул Оливье.
        - Капитан интересуется, - продолжил командир летучих обезьян, - это не ты нашу козу сожрал?
        - Нет. - ответило отражение. - Я живых ни разу не ел, у меня смелости не хватает. К тому же, я крови боюсь.
        - Какой ты забавный оборотень. - прокомментировал боцман.
        - Ладно, хорош пока. Займитесь делом. - крикнул дядя. - Он от вас никуда не денется.
        - Это точно. Пошли ребята.
        Я открыл глаза. Чича встал и они всей гурьбой прошли мимо меня.
        День выдался тяжелым. После нескольких часов однообразного сидения затекли ноги. От кляпа болел рот, к тому же очень хотелось пить. Если я пытался шуметь или другим способом выражать протест. Кто-нибудь из более-менее свободных летучих обезьян подходил и начинал спрашивать у зеркала. До каких лет я писался? Когда я первый раз трансформировался, у меня одежда порвалась? Меня собаки сзади нюхают? За что меня с предыдущей работы уволили? Меня папа в детстве бил или кусал? А блохи сильно раздражают? Новый ошейник мне нужен или я всю жизнь буду в одном ходить? А я за кошками бегаю?
        Вечером, когда обезьяны улетели, ко мне подошел дядя. Оперся о зеркало и долго смотрел на меня.
        - Моя жизнь опасна, но увлекательна. Если ты выберешь мой путь. Захочешь овладеть моим искусством и посвятить себя культу вкуса, ты станешь истинным моим учеником! - в его, не скрытом повязкой, глазу появился жадный блеск. - Тогда, моя жизнь станет твоей. Ты сможешь справиться с этим?
        Я не знал, что ответить. Как ни странно молчало и мое отражение в зеркале.
        - Подумай. Когда мы поймаем тролля, корабль вернется в Черногорск. Если не захочешь быть учеником сможешь остаться в городе. Сейчас попей и иди спать.
        Он вынул кляп и развязал меня.
        Я размял затекшие мышцы и попытался подняться. Ноги начинали слушаться, поддерживая меня в вертикальном положении.
        Дядя вылил воду из кастрюль на соленый круг.
        - Когда завтра встанешь, убери все. - проговорил он, не глядя на меня, и покатил зеркало к себе в каюту.
        Глава 3.
        Первая охота.
        Проснувшись рано утром. Я не хотел выходить из каюты. Не хватало снова вляпаться в неприятности, но мочевой пузырь с этим не согласился. Пришлось покориться организму и приступить к утреннему моциону.
        После умываний, я выплеснул остатки воды из кастрюль и отнес их на камбуз. Пожелал доброго утра книге рецептов и нехотя вымыл палубу. Не люблю возиться с водой.
        Дядины слова о том, что его жизнь станет моей. Долго не выходили из головы. Я даже подумывал вторично вымыть палубу, но решил, что это уже чересчур. Остановился и посмотрел на свое отражение в корыте с водой. Вроде я. Похож на меня. Я потряс головой. Да что со мной? Что я делаю? Я давно уже должен сидеть на кухне. Я кивнул самому себе и пошел на камбуз.
        Пятиминутные поиски съестного меня только расстроили. Ни крошечки, ни кусочка. Ничего не нашел, а руки испачкал. Что за невезуха. Я уже второй день ничего ни ем, а мне противопоказан голод. У меня конституция специфическая!
        Я снял черный фолиант с полки и погладил корешок.
        - Есть хочу. - пожаловался я.
        Книга раскрылась и перелистывала страницы, остановившись на тридцатой главе: «Каша из топора.»
        Для приготовления понадобятся: топор средний - одна штука. Моча дракона - одна капля. Сахар и соль - три столовые ложки. Специи по вкусу.
        - Сейчас, - скептически проговорил я, - Побегу анализы у драконов брать.
        Но рецепт все же дочитал.
        Закипятить воду, добавить сахар, соль, и положить предварительно вымытый топор. Снова довести до кипения. Добавить каплю драконьей мочи, накрыть и понизить температуру. Парить пятнадцать минут. Затем, переложить размягченный топор в блюдо. Остудить и размять до однородной массы. Выложить обратно в кастрюлю, добавить специй, и помешивая, варить двадцать минут. Подавать горячим.
        - Любопытно. - произнес я и залез в полку.
        Кто его знает маэстро-виртуоза, может и урина у него имеется, в качестве кулинарной добавки.
        - Чего потерял, крысеныш? - с вызовом спросил знакомый голос.
        Я обернулся. Дядя стоял в двери, хорошо хоть одетый. Следит он за мной что ли?
        - Кашу хотел сварить. - как можно естественней сказал я.
        - Если со стенда пропадет топор, - недобро проговорил Оливье. - Я из тебя пирожков наделаю, крысеныш. Выйдем на берег, там поешь. До начала трансформации успеешь.
        Я вздохнул.
        - Да, учитель. А когда мы сойдем на берег?
        - Уже к обеду. - проговорил он и вышел с камбуза.
        Я еще раз погладил обложку и поставил книгу обратно на полку.
        - Спасибо, что пыталась помочь. - с благодарностью проговорил я. - Не то что некоторые, чуть что, сразу пирожков.
        Выйдя вслед за Оливье, я поднялся на мостик.
        - Расскажи про капитана Джо? - попросил я.
        Не то чтобы мне любопытно, но до обеда куча времени. Есть нечего, а топор нельзя.
        Дядя покосился на меня единственным глазом.
        - Ты подумал над тем, что я тебе вчера говорил?
        - Конечно. - соврал я.
        Всю ночь только и думал, быть рядом с кухней всемирно известного повара или прыгать за борт.
        - Решил?
        - Мне в Черногорске делать нечего. - абсолютно честно сказал я.
        Это не означает, что я собираюсь остаться, но звучит убедительно.
        - Хорошо. - повеселев, проговорил Оливье. - Я уже стар и мне позарез нужен ученик. Меня ревматизм скоро с ума сведет. Отдышка замучила. Зрение ослабло. Если начну терять обоняние, совсем плохо будет. Так что ученик необходим.
        Я пожал плечами.
        - Ладно, обезьяны сегодня не прилетят, можем немного поговорить. - расщедрился дядя.
        - Почему не прилетят?
        - Потому, что жрать нечего. - передразнил он мои интонации. - А варить из тебя суп, пока ты мне нужен, я не разрешаю.
        Я замолчал. Поговорим, в дядином понимании, означает - сейчас, крысеныш, я буду рассказывать тебе правду жизни, а ты заткнись и слушай.
        - Джо охотник. - начал дядя. - Он ловит разных экзотических зверей. В высокой кулинарии он, как сатир в апельсинах, ничего не смыслит. Охотник, наоборот удачливый и ловкий. Мы как-то с ним пересеклись на драконьем архипелаге. С тех пор все беды.
        Оливье скривился.
        - У меня день неудачный выдался. - нехотя проговорил он. - Понадобилось три драконьих яйца, хотел сделать огненную болтунью. Ну, нашел подходящее гнездо, достал яйца и отправился обратно на корабль. Поскользнулся, как назло, и одно яйцо расколошматил. Вдребезги. Пришлось возвращаться к гнезду, а там уже дракон прилетел и началось. Джо охотился неподалеку, услышал шум и…
        Дядя задумчиво потер нос.
        - Немного помог. - нехотя проговорил он. - Я словно в орка превратился. Взял, да сказал ему. Спасибо мол, проси, чего хочешь.
        Оливье снова замолчал. Рассказ давался ему с трудом.
        - Я же не знал…- неловко проговорил он. - Этот олень в тесте прямо благородный герой. Сказал, что ему ничего от меня не надо. Может быть, когда-нибудь потом, он что-нибудь попросит и ушел.
        - Извини, учитель. А почему ты называешь его оленем в тесте?
        - Ааа… - отмахнулся дядя, - профессиональный термин. Означает дилетанта. Ну мол, чего там готовить, обернул тестом и в печь.
        - Ясно. - проговорил я.
        - Чего тебе ясно, крысеныш? - не выдержал Оливье. - Ничего ты не понимаешь. Когда я приехал в Черногорск, Джо ждал меня в порту. Он все про меня разузнал и собирался извлечь максимум выгоды. Он посмел предложить мне…
        Дядя гордо ударил себя в грудь.
        - Хранителю вкуса! Покупать у него, оленя в тесте, то, что мне нужно для приготовления блюд.
        Он замолчал, задохнувшись от возмущения, а я благоразумно решил не вставлять умных реплик. Так мы и молчали, пока дядя не собрался с мыслями.
        - Я послал его в задницу аспида. С тех пор Джо мне мстит.
        Дядя вздохнул.
        - Надо отдать ему должное этот гуль крайне изобретательный. К примеру, кощей. Ученые Королевского университета исследований до сих бьются над тем, откуда эта тварь взялась. Она не водится ни в одном из тридцати миров. Ну, или никому не удалось найти его убежище. Я уж молчу про его рацион!
        Оливье взмахнул рукой.
        - Кощей жрет почти все, но это не влияет на его вес и размеры. Ученые считают, что он в принципе и не ест. Он всасывает различную органику и выбрасывает ее в свой мир!
        У меня отвисла челюсть.
        - У него что, рот в одном мире, а задница в другом! - обалдевшим голосом спросил я.
        - В точку. - согласился Оливье и приставил руку ко лбу.
        Он сощурился, напрягая глаза и покрутив ус, добавил:
        - Хватит болтать, пора заниматься! Иди о троллях читай.
        - Да, учитель. - быстро согласился я и ретировался с мостика.
        Не хотелось навлекать на себя очередную порцию дядиного гнева. Лучше пойду, тихонько посижу на камбузе. Там никто не орет и почти безопасно.
        Дойти до кухни, я не успел. Началось необъяснимое. Пропало небо. Красивое, голубое без единого облачка. Взяло и исчезло. Вместо него осталась чернота со звездами, не как ночью, а более яркая.
        Вспыхнул воздушный кристалл на мачте, сверкнул и потемнел, слившись с небом. Корабль затрясло и поднимая вверх. Я схватился за борт, успев разглядеть, как судно оторвалось от воды. С днища полился соленый водопад. До поверхности моря он не долетал, а натыкаясь на преграду, собирался в лужи под корпусом.
        Следом исчезла морская гладь. Вся, от горизонта до горизонта. Словно у меня совсем испортилось зрение, и я уже не видел ничего ближе собственного носа.
        Из кристалла, в разные стороны, ударили лучи. Я обернулся. Один из них дотянувшись до Оливье, окутал его темным сиянием. Остальные лучи втянулись обратно в кристалл.
        Я еще не видел, как корабли переходят в другой мир. Хотя все когда-нибудь случается в первый раз.
        Свечение захватило не только дядю, но и штурвал. Корабль повернулся на зюйд-зюйд-вест и бухнулся обратно в воду. Мягко приземлился, я даже не упал.
        Сразу после приводнения появилось небо, солнце и облака. Море расплескалось вокруг, на сколько хватало глаз.
        Больше чудес не происходило. Я немного подождал, но поймав на себе недовольный взгляд дяди, решил не рисковать. Скорее всего, ничего интересного уже не будет. Успокаивая себя этой фразой, я ушел на камбуз.
        Усевшись за разделочным столом, я довольно быстро задремал.
        В животе урчало даже во сне. Грезилась отборная каша, как готовят в академии.
        - Земля! Земля!
        Проснувшись, я так резко разогнулся, одновременно вставая, что влетел головой в сковороду, висящую над столом.
        - Зачем так орать? - пробормотал я, выходя с кухни. - Земля, и что?
        На самом деле, конечно, интересно. Я никогда не выбирался за границы Черногорска, не считая своей родины. А тут настоящий другой мир!
        Перегнувшись через борт, я попытался рассмотреть землю. Ничего особенного, темная полоска на горизонте. То же мне, другой мир. Я прямо-таки разочаровался. Обидно же, ожидаешь встречу с необычным и необъяснимым, а получаешь приевшуюся обыденность. Может быть, мы никуда не перенеслись, а так и остались в нашем мире?
        Я обернулся к мостику. Спрошу у дяди, не убьет же он меня. Оливье у штурвала не оказалось. Я с интересом посмотрел на капитанский мостик. Представил, как одеваю треуголку и раздаю приказания команде.
        Почему бы нет. Надо пользоваться удачным моментом. Решив, постоять на месте капитана, я двинулся к цели.
        Дядя сам говорил, что скоро моя жизнь станет его. Так пусть становится прямо сейчас.
        Поднявшись по ступеням, я подкрался к штурвалу и положил на него руку. Дерево оказалось гладким и теплым, словно живым. Я лихо посмотрел в лицо приключениям, и у меня снова отвисла челюсть. Если так пойдет дальше, скоро придется ее подвязывать.
        Ради справедливости. В этот раз было от чего обалдеть. Как только я положил руку на штурвал, далекая еще земля приблизилась. Именно в этот момент, точно. Я специально поэкспериментировал несколько раз, прикладывая и убирая руку.
        Удивление вызвало не волшебство, а сам новый мир. Очень необычный. Я получил именно то, что хотел.
        Земля вместе с деревьями, кустами, травой, пригорками, оврагами и еще архимаг знает чем, состояла из лежащих друг на друге слоев. То есть с боку, откуда я смотрел, это походило на пирог. На каждом слое росли те самые деревья, кусты, трава. Кое-где бегали рогатые животные. Похожие на пресловутого оленя, но без теста и лохматые. Словно какой-то шутник обрядил их в шубы.
        Над оленями, на другом слое между кустов кралась чупакабра. Под коротким серым мехом бугрились мышцы. Клыки оскалены. Хвост подрагивает от возбуждения. Короче жуть жуткая, но для меня не опасная. Как всегда в такие моменты, видя кого-то страшного из безопасного места. Хочется над ним поиздеваться. По крайней мере, у меня так.
        Я уже почти сострил о том, как у чупакабры ноздря нюхает, а глаз неймет, но не успел. Зверюга прыгнула вверх, исчезла в слое корней и травы, торчащих над ней, а потом появилась снизу. Рядом с одним из меховых оленей и, не дав ему опомниться, вцепилась в горло. Брызнула кровь.
        Я отпрянул от штурвала и замер.
        - Тебя все же стоило выкинуть за борт. - совсем не злым голосом сказал дядя.
        Он тихо подошел, пока я любовался красотами слоеного мира и, теперь, стоял рядом, укоризненно глядя на меня.
        - Извините, учитель. - проговорил я, склонив голову.
        - Тебе одного обряда не хватило?
        - Нет.
        - Ладно, на первый раз прощаю.
        Я отошел, пропустив к штурвалу Оливье.
        - Учитель, а что за земля там впереди, это Тролляндия? - с дрожью в голосе уточнил я.
        Дядя занял свое место и, взглянув вперед, с ехидством посмотрел на меня.
        - Сдрейфил, ученик?
        Я опустил глаза.
        - Можешь прыгать от радости. Туда, - он махнул рукой вперед, - нам не надо.
        Я шумно выдохнул.
        - Сам не хочу. - признался он. - Жуткое место. Сумасшедший лабиринт с такими тварями, что во всех тридцати мирах не сыщешь. Хотя, говорят в центре острова, обитает великий свин.
        - Кто? - не понял я.
        - Какой ты все же скучный и не информированный. Неужели, хоть кто-то в тридцати мирах, не знает об острове божественного бутерброда?
        Я уже открывал рот, когда дядя зыркнул на меня и продолжил.
        - Не говори ничего, крысеныш. Вопрос риторический. На этот остров никто не суется. Хотя, многие мечтают получить великого свина, если конечно он существует.
        Оливье замолчал. Я не много выждал, чтобы не получить очередную порцию нравоучений и спросил:
        - Что в нем такого, в этом свине?
        Дядя закрутил ус.
        - Говорят, что если отрезать от свина кусок мяса, он сразу нарастет вновь. Свина нельзя убить, он очень долго живет, а самое главное, он вечный источник мяса.
        - Правда?
        - Откуда я знаю, заморыш. - рассердился мастер Оливье. - Я его не видел.
        Мы немного помолчали.
        - Пойду, поучу о троллях?
        - Вали.
        Я спустился вниз и вернулся на камбуз. Разочаровано оглядел пустые полки. Кушать хочется все больше и больше, а нечего.
        - Тяжело быть учеником виртуоза, особенно на голодный желудок. Какой я по счету?
        В ответ послышалось хихиканье. Я поднял голову и, сняв книгу с полки, погладил обложку.
        На ней мгновенно проступила надпись: ревнуешь?
        - Ты еще и шутишь? Я удивлен. А сколько их всего было?
        Появились две цифры: три и ноль.
        - Тридцать? Со мной тридцать один. Ого, и как часто они менялись?
        Книга не ответила. То ли задумалась, то ли не хотела говорить.
        Подумав, что вопрос и правда глупый, я сказал:
        - Может мне свалить, пока все не закончилось плохо? Тем более, Оливье сам предлагал мне остаться в Черногорске после возвращения.
        На этот раз, на обложке появилась голова с плечами, которые двигались вверх-вниз.
        - Ладно. - не стал допытываться я. - Еще есть время подумать. Покажи мне про троллей. Повторить и правда не помешает.
        Пробежав глазами описание, схему разделки и способы охоты, я остановился на приготовлении.
        Рецепт печеного троллева колена.
        Нога тролля - одна штука и побольше чеснока (тролли отвратительно воняют). Для рассола черный душистый перец, имбирь, мускатный орех, лавровый лист, соль и светлое пиво (лучше брать у гномов пещерное забористое, тогда не надо ковыряться со шкурой, итак облезет). Добавить дикий мед, масло и мягкую горчицу.
        Ногу почистить, промыть в…
        Дальше читать я не смог. Слюна выделялась с такой скоростью, что я не успевал сглатывать. В состоянии голода, такого, как у меня, читать кулинарные книги высшая степень издевательства над собой.
        С другой стороны, чем еще занять время.
        - А какой самый странный рецепт? - спросил я темный фолиант.
        Книга рецептов зашелестела страницами, и я увидел оглавление: рецепты особые.
        Принцессы крученые под розовым соусом (постное людоедское второе блюдо).
        Драконята копченые (приготовление смертельно опасно, требует присутствия мага гильдии Огневиков).
        Левиафан под шубой (охота на левиафанов строго запрещена)
        Хозяин болотамалосольный (необходимо заклятье обратного времени)
        Скелеты диетические (нужен эликсир собачьего голода)
        Кецалькоатль жареный (перед едой принести человеческую жертву)
        Дальше, я читать не стал. Куда уж страннее. Хотя мысли сами потянулись к топору.
        - Земля, земля!
        На этот раз, вскакивать я не стал. Аккуратно закрыл книгу, сказал спасибо и церемонно вышел на палубу.
        Мы подплывали.
        Тролляндия, в отличие от виденного мною Божественного бутерброда, была совсем рядом. Уже не серая полоска на горизонте, а вполне различимая земля. Я бы даже сказал прекрасный тропический остров.
        Сочные, зеленые джунгли. Яркие плоды свисающие с деревьев. Разноцветные птицы скачущие с ветки на ветку. Чистый белый песок. Рай!
        - Мы приплыли? - на всякий случай спросил я.
        Вдруг это не пункт назначения, а какой-нибудь другой остров. Мифический сэндвич или Демоническая шаурма.
        - Точно. - крикнул Оливье с мостика.
        Он уже успел надеть камзол, а его пояс украшали пистолеты и две шпаги.
        - Готовь лодку, тут у берегов мелко на корабле не подойти.
        Я огляделся по сторонам. Легко сказать, готовь. Где она собственно находится, эта лодка? Как ее готовить? В книге рецептов что ли посмотреть? Лодка в яблоках или в собственном соку, а может что-нибудь экзотическое, салат из лодки без опилок. Я вздохнул, и потряс головой.
        Если под приготовлением понимается спуск на воду, то надо представлять, как это делается. Ведь если мне не изменяет память, я на лодке вообще ни разу в жизни не плавал.
        Я уже открыл рот, чтобы задать свои вопросы мастеру Оливье, но на меня неожиданно снизошло прозрение. Я понял, что услышу в ответ и быстро привел рот в первоначальное положение, то есть закрыл. Вместо пустого сотрясания воздуха, я тихонько обследовал борта корабля. Опыт подсказывал мне, что лодка должна висеть там. Не в трюме же она находится, в самом деле?
        Кропотливый осмотр периметра показал, что лодки нигде нет.
        - Учитель, лодка пропала!
        Мастер Оливье, копавшийся под штурвалом, приподнялся и недоуменно посмотрел на меня. Потом на нос корабля и снова на меня.
        - Когда вернемся, напомни показать тебя знахарю. Что-то с тобой, все же, не так.
        Во избежание продолжения неприятной темы. Врачевателей, я любил еще меньше, чем купаться в глубоких водоемах. Я решил промолчать. Проследил взгляд учителя и поплелся на нос корабля.
        У бушприта, на палубе, стоял загон. Раньше я не задумывался о его назначении. Прямоугольное ограждение мне по колено, по центру широкая доска. Рядом, до сих пор мною не замеченные, весла. Присмотревшись, я разглядел уключины на бортах загона.
        Вернувшись к мостику, я громко спросил:
        - Что прикажите грузить в лодку, учитель?
        Чувствовал я себя распоследним орком. Как бы не хотелось, но поход к знахарю, мне самому уже казался необходимым.
        - Темный, не пропускающий света, мешок и запас воды на нас двоих на двое суток. Нужно быть готовым ко всему.
        - Да, учитель.
        Спустившись в трюм, я нашел мешок и фляги для воды. После проведенной кощеем инвентаризации это не составило труда. За исключением малочисленных несъедобных припасов в трюме не осталось ничего. Мерзкое создание сожрало все, даже большинство пищевых емкостей. Все продуктовые запасы и козу вместе с веревкой.
        Выбравшись наружу, я осмотрел фляги. У каждой на корпусе выдавлен значок гильдии Водолюбов, капля летящая снизу вверх. Ого, дорогая штука, настоящий бездонный сосуд. Такие изготавливают в мастерских академии. Между прочим, один из немаловажных пунктов дохода. Без такой фляги не обойдется ни один путешественник. По самым скромным оценкам, она вмещает сто литров воды, а весит, как обычная фляга.
        Сложив наши нехитрые запасы в макет лодки, я вернулся к дяде.
        - Все готово, учитель.
        - Спустить паруса! Мочи якорь! - громко крикнул он в ответ и начал спускаться.
        Сбежав по лестнице, мастер Оливье поправил треуголку и бодро зашагал к лодке. Забрался в носовую часть, переходящую в бушприт и встал, напряженно глядя вперед. Я последовал за ним.
        - Скорее садись, время не ждет.
        Я сел на скамейку. Глупее, я себя еще не чувствовал.
        - Чего ты ждешь, крысеныш. Берись за весла.
        Хотя нет, сейчас видимо почувствую.
        - Давай шустрее, твоя медлительность меня бесит. - бросил дядя.
        Он оглянулся.
        - Испытываешь мое терпение, гаденыш?
        Надо же, что-то новенькое. Я уж думал, у дяди бедный запас ругательств. Оказывается нет, он еще способен на сюрпризы.
        - Нет, учитель. Я просто чувствую себя не в своей тарелке.
        - Будешь дурить, почувствуешь себя в моей тарелке. Я начинаю думать, что боцман прав, тебя стоит сожрать. - прошипел Оливье.
        Я подхватил весла, воткнул в уключины и закрутил ими в разные стороны.
        Грести без воды не только глупо и нелепо, но и неудобно.
        - Прибавь ходу!
        Я попытался быстрее вертеть веслами, но они цеплялись за палубу. Я так старался, что даже вспотел.
        - Еще немного. - крикнул дядя.
        Я поднажал, вкладывая все силы, в глупую, никому не нужную имитацию плавания. Пока не почувствовал, как лодка ударилась обо что-то твердое. Под днищем заскрипело. Перестав махать веслами, я огляделся.
        Оливье переступал через борт лодки. Я зажмурился.
        - Фляги с мешком не забудь. - гаркнул он.
        Я вздрогнул, но не услышав криков и всплеска, приоткрыл один глаз и посмотрел на дядю.
        Он стоял на берегу. Мое зрение еще не настроилось, поэтому Оливье то удалялся, словно находился на большом расстоянии. То приближался, будто стоял в загоне на корабле.
        Я потер глаза. Что за ерунда? Пришлось долго, сосредоточенно вглядываться в дядю. Пока зрение наконец-то перестало скакать, и я оказался рядом с ним на берегу Тролляндии.
        Я резко оглянулся. Корабль все еще стоял в бухте. На том месте, где дядя приказал бросить якорь. Кстати, кому? Обезьяны же не прилетали? Вопросы выскочили из головы, когда я разглядел, что конструкция, в насмешку названная лодкой, простерлась от берега до корабля. Корма лодки вырастала из бушприта и красивой дугой тянулась через бухту. Оканчиваясь на песке прямо передо мной.
        - Шустрей, крысеныш!
        Подхватив вещи, я с опаской выпрыгнул из лодки. Продолжая ошарашено оглядываться, я побежал за учителем. Он шел через полосу прибоя в сторону зарослей. Догнав его, я разглядел объемный компас, едва помещавшийся в дядиных ладонях.
        - Если искатель не врет! А он никогда не врет! Мы уже через полчаса окажемся у одинокого гнезда на берегу реки.
        Я подпрыгнул, пытаясь заглянуть через дядино плечо, чтобы увидеть искатель. Оливье прикрыл прибор руками и грозно посмотрел на меня.
        - Не лезь, куда не следует. - проворчал он и прибавил шагу.
        Поняв, что посмотреть на волшебный прибор не удастся, я пошел следом.
        Тропинка, по которой мы шли, начиналась у береговой линии среди деревьев и тянулась сквозь буйство красок и запахов вглубь джунглей. Рассмотреть что-либо через заросли лиан и кустов представлялось маловероятным, поэтому я смотрел под ноги. Еще не хватало переломать их в дебрях. Мастер Оливье скорее милостиво прикончит меня, чем благородно потащит на своих плечах. Может и понесет конечно, если решит приготовить из меня собачий суп, но в этом случае, целиком я ему не понадоблюсь.
        Мы быстро углублялись в джунгли. Дядя шустро перемещался по заросшей лианами тропинке. Я старался не отставать. Ступал по его следам. Торчащие корни, ветки и лианы мешались и цеплялись только за меня.
        Хорошо еще, что искатель и правда не ошибается. Через полчаса мы выбрались из буйных зарослей на равнину. Она простиралась насколько хватало глаз, разлившись морем травы вдоль леса и, уходя волнами за горизонт.
        - Идем налево! - скомандовал дядя.
        На ходу, он постоянно сверялся со своим прибором. На меня даже не смотрел. Я может уже потерялся, заблудился и погиб, но Оливье это совершенно не беспокоило.
        - А меня волнует. - пробормотал я. - А еще, меня тревожит мой желудок. Он совершенно пуст.
        Отвлеченный своими печалями, я чуть не натолкнулся на дядю. Он резко остановился. Сменив направление, Оливье, уже медленнее, пошел по устью незаметного в траве ручья. Через два десятка шагов, он и вовсе встал. Втянул воздух и прижал палец к губам.
        - Пришли!
        Я посмотрел в ту же сторону и ничего не увидел.
        Среди травы лежала груда валунов. Похоже, их достали из реки. Уж больно округлыми, обтесанными они выглядели. В остальном камни, как камни. Ничего особенного я в них не заметил. Если мы пришли и это гнездо, то где тролль?
        - Удачно пришвартовались. - тихо сказал мастер Оливье. - Здоровый зараза, боюсь утопить не сможем даже вдвоем.
        Я таращился во все глаза. Здоровый кто? Тролль? Да где же он?
        - Зато такие ножищи, что и одной вполне хватит. Какой там второй способ?
        Я сначала не понял, что он спрашивает именно меня, а тем более не разобрал суть вопроса. Дядя сморщился, а его взгляд стал настолько красноречивым и не сулящим ничего хорошего, что скорость моего мышления резко возросла.
        - Мешок на голову, а когда начнет превращаться дубиной по башке.
        Дядя кивнул.
        - Иди, ищи дубину, да поздоровей.
        Я кивнул и отправился обратно к лесу.
        - До вечера времени много, но ты лучше поторопись. - бросил он мне в спину.
        Конечно, сейчас, как начну торопиться. Хрен за мной поспеешь. Поглотитель следом побежит, умается.
        Я решил пройтись по краю джунглей. Не хотелось снова лезть по кочкам и корням. Тем более по опыту могу сказать. Дубины, они же палки, они же сучья валяются где ни попадя, без всякой логики. В одном месте их очень много, особенно вблизи деревьев. В другой наоборот мало, либо нет совсем.
        Я полностью положился на удачу.
        Вернувшись с внушительных размеров корягой, я встал рядом с Оливье. Кроме объемной кучи камней, я все еще ничего не видел. Не различал ничего похожего ни то, что на тролля, вообще на живое существо.
        Взглянув на дубину, мастер Оливье кивнул. Ободрившись его поощрением, я решился спросить:
        - А где тролль, я вижу только гнездо?
        Дядя взглянул на меня с жалостью. Так смотрят на умалишенных или чужих непослушных детей.
        - Это не гнездо, а тролль. Гнездо за ним. - одними губами промолвил он.
        Я чуть не сказал «да ладно». Снова всмотрелся в каменные глыбы. Да нет в них ничего сходного с живым существом. Нагромождение булыжников, напоминающее пирамиду. В узкой части конуса большой неровный валун. С одной стороны приплюснутый. С другой наоборот выпуклый. У основания тетраэдранеровные блоки. Маленькие круглые и вытянутые овалообразные.
        Я понял. Это действительно тролль. Он сидит, подтянув под себя согнутые ноги, а руки сложив на груди. Голова наклонена вперед, подбородок прижат к каменному торсу.
        - Он огромный. - шумно выдохнул я.
        - Крупный экземпляр. - согласился Оливье.
        За каменной пирамидой я разглядел, скрытую травой, стену из похожих на самого тролля валунов. Ограда, местами доходившая мне до пояса, и есть гнездо.
        - Я понял. - обрадовался я.
        - Поздравляю, заморыш. - проворчал дядя.
        Задумчиво потеребил ус и резко вырвал у меня дубину.
        - Сходи, посмотри, мешок-то на него налезет?
        Я читал, что днем эта громадина всего лишь бездушный камень, но подходить к нему все же не хотелось.
        - Ну! - подтолкнул меня дядя. - Солнышко скроется, попытка накроется, давай шустрее.
        Я сделал несколько шагов. Потом, еще пару. Вынул из-за пояса мешок. Какой он все-таки большой. Почему, для первого раза, мне не попался тролль поменьше. Обойдя валуны сзади, я встал на цыпочки и набросил мешок на центральный, торчащий над остальными валун.
        - Давай, затягивай сзади. - зашипел дядя.
        Нащупав в горловине мешка бечевку, я потянул двумя руками. Пришлось, правда, упереться ногой в спину. Страшновато, конечно, топтать тролля, пусть и каменного, но только сначала. Я быстро приноровился. Осмелел. Завязал так, что сильнее затягивать уже не хватало сил. Прижав веревку пальцем, я завязал узел.
        - Слезай, заморыш, ты бы ему еще на шею залез.
        Глянув под ноги, я снова испугался. Незаметно для себя, пока боролся с завязками мешка, я встал на выпирающие валуны. Чтобы не окочуриться от страха, я живо соскочил на землю и побежал к дяде.
        - Жди здесь, наблюдай. - проговорил он. - Я пойду съестное раздобуду. Нам еще обратно плыть, а я не хочу три дня сидеть на одной лодке с голодным оборотнем.
        - А я…
        - А ты и есть этот оборотень. - отрезал дядя. - Сиди, стереги.
        - Да, учитель. - печально согласился я.
        - Если что, встретимся у лодки! - крикнул он и скрылся в траве.
        Я остался один с гигантским троллем. Солнце стояло еще высоко, но скверное предчувствие уже омрачало день. Что-то подсказывало мне, что мастер Оливье не вернется до захода. Я мысленно перевернул страницы книги рецептов и чуть не вскрикнул. У меня есть дубинка, мешок надет на жертву, но у меня нет пилы!
        Я затравленно огляделся. Сорвался с места догонять Оливье, но зацепился ногой и чуть не упал. Рядом со мной, воткнутая в землю, торчала одна из дядиных шпаг та, что шире.
        Все сомнения окончательно развеялись. Стало ясно, он не вернется и после заката солнца. Мне самому придется глушить тролля, резать его ногу и тащить трофей к лодке. Успокаивало одно, без меня он не уплывет. Для приготовления печена троллева колена, ему нужна нога тролля.
        К сожалению, рассуждения не приносили облегчения. До лодки еще добираться, а перед этим валить огромного тролля и отрезать ляжку.
        Я запаниковал. Родилось несколько идей, как сбежать, но ни одна из них не тянула на исполнимую. Перебрав все доступные варианты, я понял. Самый реалистичный способ выжить, проделать все, как описано в книге рецептов. Под заголовком, способ второй для неопытных охотников. Решив, что чему быть, того не миновать, я сел в траву и стал ждать захода солнца.
        Конечно, отрешиться от разных неприятных мыслей сложно. Особенно, когда у тебя богатая фантазия, но я честно старался. Устало отгонял яркие грезы, где тролль отрывал мне голову, ноги, руки и другие части тела. Еще старался не заснуть. Пытался не думать о еде. Короче, как великий правитель, делал несколько дел одновременно. Даже устал немного.
        Неумолимо приближался вечер.
        Теплый, ласковый ветерок и тихое бормотание ручья успокаивали. Я почти что расслабился, но начало смеркаться и страх вернулся. Чтобы отвлечься, я принялся повторять одну и ту же фразу:
        - Я смелый оборотень! Я смелый оборотень!
        Продвигаясь за спину тролля, я перехватил дубину поудобнее. Закинул ее на плечо и, заняв благоприятную позицию, стал ждать. Решив для себя, что если груда шелохнется, я ударю.
        Так я и стоял. Дубина тяжелела, а тролль не двигался. Мне пришла в голову глупая мысль, а может он специально. Перестал быть каменным, все понял и решил притвориться. Чтобы я расслабился, успокоился, а он в этот момент, как прыгнет и кулаком мне по куполу бац.
        Уже достаточно стемнело, чтобы я не мог разглядеть детали. Мне казалось, что ничего не изменилось, а могло уже и поменяться. Тем более, откуда я знаю, как выглядит переставший быть каменным тролль.
        Я уже извелся, когда он вздохнул.
        С перепугу, я так шарахнул его по башке, что сломалась толстая коряга, а тролль со вздохом упал наземь. Бросив остатки дубины, я нашарил шпагу и принялся рубить ногу.
        Тело тролля действительно изменилось. Вместо груды камней превратившись в необычное, но похожее на настоящее туловище с ногами и руками. Странное, неровное с вмятинами и шероховатостями, но все же тело.
        Нога отрубаться не хотела. Я уже резал и пилил, прикладывая все силы, но результаты выглядели скромно. Я продолжал кромсать несчастного тролля и то, что он в любой момент может очнуться, придавало мне сил.
        Как говорят в народе: терпение и труд даже тролля перетрут. Я с этим полностью согласен. Конечно, пришлось помучиться. Когда-нибудь, я с удовольствием расскажу каких трудов мне стоило отпилить ногу каменного великана.
        Если по-честному, все оказалось не так уж и сложно. Признаться, я опасался худшего.
        Взвалив тролличью ногу на плечо, я подобрал шпагу и двинулся в обратный путь. Дядя обещал добыть съестных припасов и я искренне надеялся, что он выполнит свое обещание. Иначе, боюсь я не справлюсь с собой и, сожру тролличью ногу прямо сырьем.
        Остановившись на мгновение, я подумал, а не забрать ли мне мешок, вдруг дядя заругается. Повернувшись, я посмотрел на тролля. Он уже не лежал. Он сидел. Держал в руках пресловутый мешок и с обидой смотрел на меня. Его глаза светились в темноте, поэтому насчет обиды, я почти уверен.
        Вместо того, чтобы пуститься наутек или принять какие-либо другие меры по спасению, я заорал:
        - Я смелый оборотень, лучше не подходи!
        В подтверждение своих слов, я махнул шпагой.
        - Вижу. - печально проговорил тролль. - Моя нога у вас на плече доказывает, что вы смелый. Ошейник на шее, что вы оборотень.
        Я выронил шпагу, а потом и ногу. Тролличью, естественно. Челюсть подвязывать было поздно, она висела на уровне живота.
        - Тролли не разговаривают. - неуверенно проговорил я.
        - Не могу согласиться с вашим утверждением. По большой части, тролли действительно являются существами крайне бестолковыми и невежественными, но на полном отсутствии речи, я бы все же не настаивал.
        - Хорошо, не буду. - согласился я.
        А что мне еще оставалось делать. Трудно спорить с троллем о том, что он не разговаривает, когда он сам говорит тебе о том, что разговаривает.
        - С моей стороны очень невежливо не представится. Меня зовут Евлампий, - начал тролль, - а теперь позвольте спросить, зачем вам понадобилась моя нога?
        Я несколько раз открыл и закрыл рот.
        - Конечно, я понимаю, - продолжил тролль, - что со временем она отрастет заново, но до тех пор мне будет крайне неудобно передвигаться. К тому же, брать чужое без спроса, не вежливо. Еще более неуважительно бить по голове без предупреждения. Она конечно каменная, но это ни в коей мере не мешает ей болеть.
        - Простите. - проговорил я.
        После отповеди Евлампия мне стало стыдно. Понимаю его обиду. Прибегает неизвестно кто посреди ночи, бьет дубиной по голове и отрезает ногу. В такой ситуации сложно не расстроиться.
        - Простите. - повторил я. - Я не знал, что вы… Ваша нога нужна мне…
        Кажется, от расстройства и невозможности подобрать слова, я стал заикаться.
        - Мне… Мы… мы хотели приготовить печено троллево колено. - наконец-то выговорил я.
        - Высокая кухня, - проговорил Евлампий, - понимаю. Что ж, успокаивает, что вы сделали это не просто так, а ради кулинарного искусства.
        Я не нашелся что ответить. В голове крутилась высокопарная чушь. В академии, я слышал множество искушенных, в пустых разговорах, лиц. Они закручивали такие многоэтажные предложения, что я не всегда мог сосчитать количество слов. Хотя одно сочетание, употребляемое заместителем директора, сейчас придется кстати.
        - Что я могу для вас сделать? - медленно проговорил я.
        - Вы оказали бы мне огромную услугу, если бы отвезли меня в цивилизованное место. Все свои дела в Тролляндии я уже закончил и хотел бы попасть в Черногорск, хотя любой другой порт тоже подойдет.
        - Вам повезло. - обрадовался я. - Мы, как раз, плывем в Черногорск.
        - Необычайно! Какое фантастическое совпадение.
        Тролль встал, оперся на руки и, оттолкнувшись ногой, подошел ко мне. Я невольно отскочил в сторону.
        - Извините. - смущенно проговорил Евлампий. - Но передвигаться по-другому, без ноги, я не могу.
        - Да, конечно, идите за мной.
        Я пошел в сторону леса, стараясь идти по тропинке протоптанной с Оливье. Это оказалось сложной задачей. Почти вся трава поднялась, и поле снова превратилось в бескрайнее море, где каждый участок похож на предыдущий. Если бы не луна и близкий край леса, еще более темный, чем все вокруг, я бы дезориентировался. А так от меня требовалось идти в сторону черноты.
        Когда мы вошли в лес, я порадовался, что за мной идет огромный тролль.
        Вокруг раздавалось ужасающее уханье, раздражающее стрекотанье и далекий леденящий душу вой. Я чуть не завыл в ответ, в последний миг, подавив подкатившее желание. Еще чего не хватало. Не смотря на поддержку огромного тролля рисковать не стоит. Еще неизвестно кто откликнется. Может там такое чудо-юдо, что и меня и тролля слопает и не подавится. Не хотелось бы окончательно омрачить мою первую охоту, она и так вышла странной.
        Лес жил своей ночной жизнью, наполненной страшными звуками. Правда, мы шли довольно быстро и я не успел как следует испугаться до того, как под ногами захрустел песок.
        На берегу, у линии прилива, горел костер.
        - Это мастер Оливье! - обрадовался я и прибавил шагу, несмотря на то, что тролличья нога давила на плечо.
        Хозяин ноги следовал за мной, не произнося ни звука. Только странно сопел. Может устал. Все же неудобно передвигаться на руках, отталкиваясь оставшейся конечностью.
        Мне показалось или дядя махнул в ответ. Я еще ускорился, оторвавшись от своего попутчика, и ворвался в круг света, потрясая трофеем.
        - Добыл! - гордо крикнул я. - А еще тролля привел, он говорящий!
        Наклонившийся поворошить костер, дядя резко разогнулся и уставился в темноту. Он так и продолжал щуриться, привыкшими к костру глазами, ничего не различая в темноте, пока здоровенная туша не вышла на свет.
        Евлампий более не походил на одноногого тролля. У него вообще не осталось ног. Вместо них, у песка, вертелся шар из камней различного диаметра. Над ним располагался следующий, размером поменьше, над ним еще один, совсем маленький. С боков торчали две глыбы. Широкими сторонами направленные на нас с дядей. Они трескались и из щелей вырывались клубы пара.
        Верхний шар разломился посередине и из раскола раздался уже знакомый мне голос:
        - Мастер Оливье, вы арестованы за браконьерство! Вы предстанете перед высшим судом Тринадцатого Темного Объединенного мира! Сопротивление бесполезно!
        Я смотрел на бывшего тролля, пытаясь понять смысл сказанного.
        - Это боевой голем. - спокойно проговорил дядя. - Лучше не двигайся, нам с ним не справиться.
        Я покосился на ногу тролля, которую продолжал сжимать в руках. Нога выглядела натурально. Я посмотрел на Евлампия. Не похоже, что я отпилил ее у него.
        Заметив движение моих глаз голем повернулся.
        - А как же тролль? - тихо спросил я.
        - О, не волнуйтесь, нога настоящего тролля, - проговорил он, - я приготовил все заранее. Место для гнезда тролля и специальное заклятие, сбивающее настройки искателя.
        - А что с троллем? - не понял я.
        - Пришлось его убить, к сожалению, он оказался слишком крупным и очнулся в то время, когда вы резали его ногу. Он бы обязательно попытался на вас напасть, поэтому я его обезвредил. - голем печально вздохнул. - После того, как вы отрезали ногу, я добил тролля и оттащил в сторону. Занял его место, а дальше вы знаете.
        - Почему вы не напали сразу, зачем такие сложности? - уточнил я.
        - Необходимо соблюдать…- сказал Евлампий, но тут вмешался дядя.
        - Я, почти, купился. - довольно ощерился он. - Все очень натурально. С маскировкой только промахнулся. От тролличьего гнезда разит так, что глаза щипает, но ты вонял сильнее. От тебя так несло приближающейся грозой, что перебивало тролличий смрад!
        - Попрошу, мне не тыкать. - обиделся Евлампий.
        Мастер Оливье пощелкал языком в ответ и снова заулыбался.
        - Я чувствовал подвох, но не мог понять, что не так. Вот и устроил пикник на берегу.
        - Наслаждайтесь свободой, пока можете. - мстительно заметил голем. - Через пять с половиной минут откроют портал, и мы перенесемся в Тринадцатый Темный Объединенный мир.
        - Вряд ли. - насмешливо проговорил дядя.
        Его слова еще сотрясали воздух, когда вокруг костра появились летучие обезьяны. Надо отдать должное Евлампию, среагировал он молниеносно. Из трещин в глыбах, заменяющих голему руки, полетели мелкие камешки. С такой скоростью, что большинство пуль расплавилось бы от зависти. Я бы не смог разглядеть их полета, если бы не началось необъяснимое. Голем исчез и появился на краю светлого круга от костра. Практически в то же мгновение, он опять растворился в воздухе и появился снова перед ним самим выстрелянными камнями. Щебень, с гулким стуком, ударил его в спину и Евлампий опять исчез. На этот раз, он возник за гранью светлого поля, различимый еще более темным пятном на фоне сумеречного пляжа. Испарился, предстал выше и уже не пропал, а свалился вниз на песок.
        Оторвавшись от перемещений голема, я посмотрел на обезьян. Они стояли кружком, выставив перед собой руки, так что их пальцы сплелись. Двигаясь по кругу вправо влево. Они водили медленный чарующий хоровод.
        Мастер Оливье продолжал улыбаться, посматривая то на обезьян, то на голема, то на меня.
        Евлампий исчезал и появлялся, возникая все выше и ударяясь сильнее. С каждым новым падением, он еще глубже закапывался в песок.
        Обезьяны, а это они, судя по всему, манипулировали големом, собирались вбить его в поверхность пляжа.
        - Хватит. - ворчливо проговорил мастер Оливье.
        Обезьяны разорвали круг и невозмутимо расселись вокруг костра, принявшись поглощать мясо. Они кусали шашлык с палочек, на которые его нанизал дядя, и весело переругивались. Словно не было голема и молниеносной магической битвы. Оливье смотрел на них с благодушием доброго папочки.
        - Я начинаю сомневаться, крысеныш. Может ты не оборотень, а орк или ты не читал мою книгу рецептов? - спросил он, повернувшись в мою сторону.
        - Читал. - обиженно проговорил я.
        - Значит орк. - развеселился Оливье, покручивая ус. - Там же написано, что тролли бестолковые животные. Они не разговаривают!
        - Но…
        - Что но? Не разговаривают и все тут! Стоило догадаться, но ты привел это чудовище сюда. Пригласил на мой корабль! Ты неисправим!
        Я потупился. Дядя закончил обвинительную речь и, махнув на меня рукой, присоединился к обезьяньему пиршеству. Конечно, я тоже мог примкнуть к ним, но аппетит пропал. Я представил, как жуткий голем расстреливает нас с дядей своими камнями и мне стало стыдно. Отойдя в сторону, я решил пройтись вдоль темного берега. Обдумать, стоит ли мне оставаться на этом корабле или сойти в Черногорске и заняться привычной работой.
        Я прошел полсотни шагов, когда услышал предостерегающий дядин вопль. Обернувшись, я увидел портал. Я бы не понял, что это, если бы не видел их раньше. Все-таки не зря столько времени провел в академии. Много раз подглядывал за провидением практических занятий. Они обычно проходили во дворе, и подсмотреть мог каждый желающий. Портал выглядел точно так же, как во время обучения. Больше всего он походил на марево над каменной дорогой в жаркий день. Воздух подрагивал и искажался.
        - Евлампий говорил…- начал я.
        Закончить, я не успел. Меня подбросило в воздух, и я полетел прямо в открывшееся жерло перехода. Я даже вскрикнуть не смог, только прикрылся руками, ожидая жесткого приземления. Все-таки песок не перина и падать на него удовольствие сомнительное. Однако удар оказался еще более жестким и болезненным, чем я думал.
        Я приземлился на гладкий каменный пол и вскочил, потирая ушибленные колени. К своему ужасу, я сразу понял, что произошло. Я прошел, то есть пролетел, сквозь портал. В подтверждение моих слов из сияния появился голем.
        - Не волнуйтесь, - проговорил он, - мне пришлось взять вас вместо мастера Оливье. Я объясню свой поступок.
        Растолковать, он не успел. Я ринулся в сторону портала, собираясь выскочить обратно на пляж, но опоздал. Перемещательные врата закрылись перед моим носом, а я, разогнавшись, чуть не врезался в стену. Она очень некстати стояла за порталом.
        - Не волнуйтесь. - повторил Евлампий. - Вам не причинят вреда. Вы не пленник, вы гость!
        Прижавшись спиной к стене, я огляделся. Помещение не сильно походило на гостевую комнату, скорее на тюрьму. Серые, плохо обработанные, стены, такой же безрадостный потолок. Блестел лишь пол, но возникало впечатление, что это заслуга не строителей, а сотен тысяч заключенных, отполировавших его своими ногами. Они ходили по нему бесконечное количество дней до конца своей жизни. От этой мысли, я вздрогнул.
        - Я не хочу, как они! - в отчаянии вскрикнул я.
        - Кто они? - не понял голем, уставившись на меня двумя дырами, заменяющими ему глаза.
        - Заключенные. - испуганно проговорил я.
        - Вы не заключенный, - терпеливо повторил Евлампий, - вы гость.
        Несмотря на его спокойный уверенный тон, я не поверил. Этот ушлый камень уже один раз обманул меня, когда притворялся говорящим троллем.
        Голем внимательно глядел на меня, тоже понимая, что не слишком убедителен.
        - День был длинный и тяжелый. Вы, наверняка, устали и хотите отдохнуть. - заботливо проговорил он. - Я отведу вас в ваши покои. Вы как следует выспитесь, а утром, мы все обсудим.
        Он продолжал смотреть на меня, ожидая ответа, и я кивнул. Что мне оставалось делать, выбора-то у меня нет. Если я скажу, что не устал, еще чего доброго заставят работать.
        Мы вышли из крохотного каменного мешка в коридор и свернули направо. Евлампий едва не терся головой об потолок, постоянно вжимая ее в плечи. По ходу движения попадались железные двери с внушительного вида засовами. Лишний раз подтверждая, что мы оказались в тюрьме. Точнее я, а должен был попасть виртуоз, художник и маэстро. Вернее, сквернослов, гад и браконьер.
        Мы остановились, и голем распахнул тяжелую дверь.
        - Проходите, пожалуйста. - вежливо проговорил он.
        Я подчинился и сразу же услышал, как за моей спиной задвигается засов. Гостей всегда запирают, не правда ли?
        Комната выглядела шикарно, намного лучше моей конуры в академии. Я уж молчу про каюту на корабле, больше похожую на чулан для половых тряпок.
        Мои новые апартаменты походили на роскошный гостиничный номер. В такой, я однажды доставлял конверт от директора академии. Половину стены занимал шкаф для одежды и бельевой комод. В центре комнаты расположилась самая настоящая кровать. С мягким, даже на вид, матрасом. Перед ней, на полу, лежал мохнатый ковер, а на стене висела картина. Я уж молчу про торшер в углу и подсвечники на комоде. Совсем не говорю про раковину. Такого комфорта не было даже в том самом гостиничном номере.
        Я печально вздохнул. Не смотря на все удобства, тюрьма остается тюрьмой, пусть и с торшером. Я сел на кровать. Мягкая! С другой стороны, страдать лучше на перине, а не на голом каменном полу. Я развалился на кровати и, зарывшись с головой в одеяло глубоко вдохнул. Какой аромат! Настоящее блаженство. Постельное белье такое свежее, выглаженное и пахнет цветами. Тюрьма - это конечно плохо, но мне начинает здесь нравиться.
        Глава 4.
        Невинное наказание.
        Проснулся, я от скрипа двери. Вскочив на постели, я уставился на входящего. Сюрприза не получилось. Меня приветствовал Евлампий. В руках, вежливый голем держал огромный поднос. От него расходился божественный аромат свежеприготовленной еды. Я сразу вспомнил насколько голоден и спрыгнул с кровати.
        Я забыл обо всем на свете, пленительный запах вытеснил из головы все другие мысли.
        Голем поставил поднос на кровать.
        - Приятного аппетита. - проговорил он и покинул комнату.
        Хорошо, что он ушел. Я набросился на еду, как голодный оборотень. Хотя, я и есть оборотень. Сегодня уже третий день, как я ничего ни ел. Если бы не стремительные события, полностью захватившие меня, я бы уже умирал от страха перед приближающейся трансформацией.
        Яичница, судя по количеству желтков, из девяти яиц необыкновенно вкусная. Никакой высокой кулинарии, но, как смачно.
        Основное блюдо дополняла ветчина, гренки, поджаренный кольцами лук, овощной салат, запеченный картофель, три огромных сардельки и два вида соусов: чесночный и острый томатный. Так же, мой желудок порадовали свежесваренным кофе и ягодным компотом.
        Очистив поднос, я отвалился на кровать и в блаженстве прикрыл глаза.
        - Здесь совсем неплохо. - пробормотал я, поворачиваясь на бок с уверенным решением подремать.
        - Это прекрасно.
        Я не вскакивал и не пугался. Краем уха я слышал, как открылась дверь, но понадеялся, что если притворюсь спящим, он уйдет. Нелепая детская надежда не сбылась, он остался.
        - Я рад, что вам у нас нравится. Я же говорил, что вы гость и обращение будет соответствующим.
        Я приоткрыл глаза.
        - Я бы еще немного отдохнул. - предложил я.
        - Пожалуйста, как хотите. - согласился Евлампий. - Я зайду за вами после полудня. Верховный судья приглашает вас на обед.
        - Я приду. - вяло пообещал я и зарылся в одеяло.
        - Прекрасно. - ответил голем и, через мгновение, я услышал, как закрылась дверь.
        Сейчас, я должен подняться и приготовить отчаянный план побега, но я уснул.
        Встал, я самостоятельно. Справил надобности, умылся. Пригладил растрепанные волосы и, как послушный мальчик, присел на край кровати, дожидаясь своего провожатого. Несмотря на обильный завтрак, я снова хотел есть.
        Голем прибыл через несколько минут, словно почувствовав мой голод. Вежливо поклонился, пропуская меня в распахнутую дверь. Я гордо задрал голову и вышел в коридор. Евлампий махнул направо, добавив:
        - Здесь недалеко, идите вперед. Я предупрежу вас, если надо будет повернуть.
        Я кивнул. Как приятно. Со мной еще никогда так не обращались.
        - Вас ждет потрясающий обед. - пообещал голем. - Верховный судья большой поклонник кулинарных изысков. А сегодня, в вашу честь, приготовили нечто особенное!
        Я снова небрежно кивнул, словно в мою честь постоянно устраивали званые обеды. К хорошему быстро привыкаешь.
        - Единственное, о чем я должен вас предупредить. - не унимался Евлампий. - В Тринадцатом Темном Объединенном мире очень серьезно относятся к традициям. Приглашенный не может отказаться опробовать блюдо. Он должен съесть, как можно больше угощений. Так, он выказывает свое глубокое уважение хозяину.
        - С этим проблем не возникнет. - уверенно проговорил я.
        - Я так и думал. - ответил голем.
        На мгновение мне показалось, что он издевается. Я даже обернулся, пытаясь увидеть выражение его лица, но какие эмоции разглядишь на булыжнике.
        - Почти пришли. - проговорил Евлампий. - Вам направо.
        Я повернул в указанном направлении. Мы вошли в арку, в открытые ворота и оказались в огромном зале. В центре помещения расположился длинный стол с двумя креслами. За дальним, уже сидел хозяин. Не знаю почему, но я ожидал увидеть еще одного голема. Не уверен, едят ли каменные создания. Скорее всего, они вообще не потребляют обычную пищу. Мои ожидания не оправдались. За дальним концом стола восседал бородатый ящер с огненно-рыжими волосами. Я остановился от удивления.
        - Проходите, дорогой гость, присаживайтесь. - пророкотала ржавая рептилия мужественным басом.
        - Спасибо. - ответил я и забрался на стул.
        Питаться за одним столом с саламандрой, мне еще не приходилось. А то, что передо мной сидит именно он, сомнений не оставалось. Среди рептилий разумом обладают только саламандры. После прокола с троллем, я решил серьезно относиться к сведениям из бестиария.
        - Пусть начнется пир! - возвестил рыжий ящер и ожидающе уставился в мою сторону.
        - Пусть начнется пир. - неловко повторил я.
        Верховный судья улыбнулся в ответ двумя рядами острых зубов. Подцепил с тарелки шмат мяса и целиком впихнул в рот. Наверное, тоже традиция, жрать, так что куски изо рта торчат.
        Стол ломился от разнообразных блюд. Я и не представлял, что из еды можно делать такое! Большинство яств, я даже не мог идентифицировать. Поэтому кушал то, что лежало ко мне ближе всего. Начав с темно-красного мяса, украшенного зеленью и гроздью прозрачного винограда.
        Прожевав, огненный ящер уставился на меня. От взгляда его, не мигающих, глаз по моей спине побежали мурашки.
        - Я высший судья Тринадцатого Темного Объединенного мира. Я стою на страже закона. Меня зовут Последний. - проговорил саламандр и снова замолчал, рассматривая меня.
        Я решил он хочет, чтобы я спросил.
        - Почему вас так называют?
        - Потому, что я Последний. Будет так, как я говорю. За мной никого нет, я Последний!
        Он выглядел очень гордым этот огромный рыжий ящер. Я понял, что должен потешить его самолюбие и добавил:
        - Наверное, трудно все за всех решать?
        - Я не решаю. - парировал Последний. - Я слежу, чтобы каждый соблюдал законы.
        Он отпил из высокого фужера, смешно фыркнул и продолжил.
        - У нас есть поговорка: «Если ты не следуешь закону, закон последует за тобой на край света!»
        Эту народную саламандровую мудрость, я решил не комментировать.
        - Это истина, ведь вы здесь. - добавил он.
        - Я не нарушал ваших законов. - не согласился я.
        - Это не так. - возразил Последний.
        - Я никогда не был в вашем мире. - высказал я последний аргумент.
        - Это не имеет значения. - отрезал саламандр.
        Я взял кубок и залпом выпил. Думал, что прибавиться храбрости, но нет поджилки тряслись все сильнее.
        Последний, все также неотрывно, смотрел на меня через стол.
        - Закон гласит, что ученик получает от учителя мудрость, опыт и знания. Их связь крепка, они обмениваются жизнями. Поэтому, не только учитель ответственен за ученика, но и наоборот.
        - Какое наказание ждет браконьера? - тихо спросил я, начав понимать, куда он клонит.
        Ящер взял со стола мясо и вцепился в него зубами. Он явно тянул время, наслаждаясь моей беспомощностью и страхом.
        Я ждал. Кусок больше не лез в рот. Я сидел и смотрел, как Последний двигает челюстями.
        Прожевав и посчитав, что с меня достаточно, он заговорил.
        - Закон гласит: «В Тринадцатом Темном Объединенном мире каждое живое существо имеет право на достойную смерть.»
        И что? Хотел закричать я, но сдержался.
        - Тот, кто лишит существо такой возможности, должен сам потерять право, которым дорожит.
        На этот раз, сдержаться оказалось еще тяжелее. Лишение мифического права? Я уж заволновался. Тоже мне наказание. У меня и прав-то ни каких нет, кроме смерти за источник магии. Мне настолько полегчало, что я снова начал есть.
        - Я пока не знаю, какого права вас лишить. - проговорил Последний. - Я не могу принять решение, не узнав вас, поэтому и пригласил на обед. Чтобы понять, чем вы дорожите!
        Давай понимай. Думал я, отправляя в рот очередную порцию мяса. Тарелка быстро опустела так, что мне пришлось перейти к другому блюду. На длинной овальном блюде лежал ящер. Похожий на саламандра, сидящего передо мной, только маленького и без бороды.
        Я хотел отодвинуть посуду, но Последний пристально наблюдал за мной, и выражение его морды не предвещало ничего хорошего.
        - Евлампий рассказал вам о застольных традициях?
        - Да.
        - Он упомянул, что хозяин и гость должны вкусить друг друга, чтобы понять один другого?
        - Нет. - с дрожью проговорил я.
        - Я так и думал. - медленно вымолвил Последний. - К сожалению, у голема нет вкуса, поэтому ему не понять насколько он важен!
        Саламандр поднял кусок мяса и проглотил, гладя на меня. Я понял, другого выхода нет. Отрезал ящерице хвост и укусил. Холодное мясо оказалось кислым и одновременно пресным. Почти безвкусным, если не считать горечи.
        - Хорошо, - похвалил Последний, - но понимание будет поверхностным, если мы не поймем себя.
        Саламандр взмахнул рукой. Блюдо с ящерицей поднялось в воздух и полетело через стол. Одновременно, в мою сторону парила тарелка, из которой ел высший судья.
        Я ждал, затаив дыхание. На посуде, приземлившейся на стол, лежало маленькое тельце в точности похожее на меня, только без ошейника. Я сглотнул. Сейчас из меня извергнется все, вплоть до утренней яичницы.
        - Хозяин и гость должны вкусить себя, чтобы понять себя. - проговорил Последний и, подхватив маленького ящера, проглотил.
        Я держался из последних сил. Съеденное просилось наружу, намекая, что я не готов к самопониманию. Желудок всячески сопротивлялся местным традициям. Разум же говорил, что если я им не последую, желудок мне больше не понадобится. В конечном счете, рассудок победил. Я схватил маленькое тельце и, зажмурившись, впихнул в рот.
        Начав жевать, я с удивлением почувствовал, что вкус не похож на мясо. Мягкое, приторно сладкое и одновременно жесткое и острое. Прожевав, я посмотрел на Последнего.
        - Мы ведь не ели самих себя? - сконфуженно спросил я.
        - Конечно, нет. Это всего лишь метафора.
        Я не понял, что такое метафора, но почувствовал облегчение.
        - Вы вкусили пищу с зеркала души, и оно показывает только внутреннюю суть.
        Кажется, я понял. Подхватив с тарелки кусок окорока, я положил его на стоящее передо мной блюдо. Мясная вырезка моментально превратилась в мою маленькую копию.
        Я облегченно вздохнул. Саламандр тем временем встал и, направив на меня руку, проговорил:
        - Я принял решение. У вас мало прав и вы не дорожите ими. Вы пока не знаете насколько они бесценны, особенно одно из них. Это право на одиночество. Им обладает каждый, но у вас его больше не будет.
        Договорив, он развернулся и, выйдя из-за стола, покинул зал через неприметную дверь в углу.
        Я ничего не понял и еще продолжал по инерции запихивать в себя различные вкусности.
        - Нам пора идти.
        Поторопил Евлампий. Последнее время, он стал моей второй тенью.
        Зажав в кулаках по куску окорока, я заставил себя вылезти из-за стола и пошел вслед за големом.
        Он довел меня до комнаты и галантно открыл передо мной дверь.
        - Отдыхайте. - печально проговорил он. - Приговор приведут в исполнение завтра.
        - Ага. - проговорил я, не разделяя его пессимизма.
        - Потом вы сможете вернуться в Тролляндию.
        Вот теперь я забеспокоился, даже перестал жевать.
        - Мне не надо в Тролляндию. - с тревогой объяснил я. - Мастер Оливье наверняка уплыл, и я не смогу выбраться с острова.
        - Куда же вам открыть портал? - спросил Евлампий.
        Я задумался. Может воспользоваться моментом и попутешествовать. Отправиться в новое волшебное место. В мир летающих городов или на изумрудный остров. Хотя судя по Чиче и его матросам, летучие обезьяны не слишком дружелюбны.
        - Вы можете решить завтра. - помог мне голем.
        - Хорошо, я так и поступлю.
        Он ушел, а я завалился на кровать. Не жизнь, а малина. Может вообще остаться здесь. Тихо, спокойно и кормят первоклассно.
        Я всерьез задумался. Вскоре голем принес мне полдник, а потом и ужин. Наевшись от пуза, я развалился на кровати и, отложив все заботы на завтра, уснул.
        Утром, по сложившейся традиции, меня разбудил Евлампий.
        - Простите, но завтрака не будет. Исполнение приговора проходит на пустой желудок.
        - Снова традиция? - проворчал я.
        - Не только. - уклончиво ответил голем.
        Он стал какой-то странный. Сам не свой. Словно приговорили его, а не меня.
        - Нам нужно идти, я провожу вас на лобное место.
        Дорога к подаянию оказалась длинной и нудной. Мы тысячу раз сворачивали, проходили сквозь порталы, спускались по лестницам. Подымались. Переходили по мостам через бездонные пропасти.
        Через двадцать минут, я так устал, что мог думать об одной еде. Все остальное, даже предстоящее наказание, не могло соперничать с голодом. Еще, я понял, что если Евлампий меня бросит, я потеряюсь здесь навсегда.
        Я ожидал увидеть торжественный зал. Богатый и неуловимо строгий, как дом правосудия в Черногорске. Но, как часто бывает, мои ожидания не совпали с действительностью.
        Меня привели в пещеру. Три шага в ширину. В центре темная дыра в полу. В потолке, точно такая же прореха. Вот и все украшения. Обстановка, прямо скажем, не богатая. Да и строгости в ней, горсть да полгорсти.
        Я повернулся к Евлампию и задумался, что хочу спросить.
        - Нужно подождать. - ответил голем на невысказанный вопрос.
        Я кивнул и посмотрел в черный провал колодца. Чего я должен ждать, когда оттуда выскочит саламандр и будет меня наказывать? Я уже собрался спросить у своего каменного провожатого, сколько еще погодить, когда из дыры повалил пар. Я принюхался. Мне показалось, что я учуял запах мясной похлебки, но это, скорее всего из-за голода.
        - Вам надо закрыть глаза. - проговорил у меня за спиной Евлампий.
        Я зажмурился, но не удержался и подглядел. Лучше бы я утерпел. Пар, а вместе с ним и дыра, приближались ко мне или я к ним. А может отдалялись? Что-то я запутался. Если бы дыра надвигалась на меня или я на нее, неважно, то я бы в нее уже упал. Ведь, судя по мелькающим стенам пещеры, двигался я очень быстро. С другой стороны, если бы я удалялся, то уже вылетел в коридор, из которого мы пришли. Получалось, я никуда не двигался. Это стены крутились! Только такого не может быть. Хотя, еще несколько дней назад, я не мог представить, что буду плавать на прибитой к кораблю лодке.
        Решив, что возможно практически все, кроме того, что я сяду на строгую диету, я расслабился.
        Меня, еще некоторое время, помотало по пещере. Потом подземелье окутало паром. Сквозь марево я разглядел, что стены, пол и потолок застыли. Замер даже пар, оцепенев серо-белым столбом в центре пещеры над дырой.
        Странно! Стены-то с потолком и так обычно неподвижные, а от пара я такого не ожидал.
        - Лезьте вверх!
        - Куда? - невольно переспросил я.
        - Вверх. - подтвердил голос, похожий на голос Евлампия.
        - Как? - уточнил я.
        - Хватайтесь за столб и ползите! - повелительно проговорил тот же голос.
        Я хотел возмутиться, но вспомнил о том, что возможно практически все. Кроме того, что дядя перестанет ругаться и обзывать меня крысенышем.
        Пройдя вперед, я взялся за пар, оказавшийся очень плотным, даже жестким. Вцепился в него и пополз вверх. Не думал, что двигаться вертикально настолько легко. Меня будто подсаживали, толкали и тянули, но мягко без давления. Я слегка напрягся только, когда вползал в дыру. Ожидал приступа боязни замкнутых пространств, но пронесло. Просторная и длинная каменная труба не вызывала неприятных ощущений. Я спокойно лез дальше. Карабкался, взбирался, пыхтел, но окружающая обстановка не менялась. Наконец, мне надоело.
        - Сколько еще ползти? - громко спросил я.
        - Пока не вылезете!
        - Куда?
        - Наверх.
        - Зараза. - пробурчал я себе под нос. - Как ни крути, придется ползти.
        Я взбирался выше, пока не добрался до окончания столба из пара. От каменной трубы ответвлялся боковой лаз. Я не стал задавать глупых вопросов и полез в него. Прополз на четвереньках тридцать шагов и увидел свет. Не яркий, но метко светящий в глаза. Сощурившись, я продолжил ползти. Только почувствовав провал, я остановился. Разглядеть ничего не удавалось, а понять на ощупь, обрыв это или еще одна труба, не получалось.
        Когда глаза привыкли к свету, я огляделся. Если верить зрению, я добрался до выступа, которым заканчивался лаз.
        Я пробился наружу и вылез из пещеры. Вокруг раскинулись горы, закрывающие каменными телами все пространство. Я даже небо разглядеть не мог. Только серые скалы со всех сторон. Чудовищное количество бездушного камня.
        Я наклонился над выступом. Подо мной простиралась бездна. Во тьме, заполнившей подножие горы, не виделось даже намека на дно.
        - Я наверху! - на всякий случай сообщил я.
        - Лезь вправо. - подсказал все тот же голос.
        На этот раз, я не стал ничего уточнять, повернулся и полез по выступу, плавно снижающемуся и уходящему вдоль горы вправо. С четверенек я вставать не рискнул, все же рядом зиял страшный бесконечный провал. На четырех конечностях я чувствовал себя уверенней. Я полз, пока грандиозная черная спираль не преградила дорогу. Грубые, черные кольца напоминали огромную цепь, опоясывающую гору. Что-то мне это напоминало.
        - Не останавливайтесь! На отдых нет времени!
        - Но я устал. - обиженно огрызнулся я.
        - Нужно добраться до плеча!
        - До чего? - не понял я.
        В отдаление громыхнул гром. Может в соседних горах случился обвал, а вдруг не в соседних, а на моей. Я завертел головой, пытаясь увидеть источник шума. Источник сидел у меня на плече. Я не видел и не чувствовал его, потому что его размер не превышал по длине моего пальца. В жизни не видел других големов. Оттого, мне пришло в голову, что кто-то уменьшил Евлампия. На вид один в один.
        - Евлампий? - глупо спросил я крошку.
        В ответ раздался еще один шквал звуков, похожий на гром и обвал одновременно. Откашлявшись, крохотный голем громко сказал:
        - Да, это я. Если вы не будете двигаться быстрее, мы не доберемся до плеча до бури.
        - Какая буря? - удивился я.
        - Мы на поверхности Тринадцатого Темного Объединенного мира. Скоро начнется ураган, у меня перед ним всегда кашель.
        Он прикрыл рот маленькой ручкой, и снова раздался грохот сходящей горной лавины. Перестав кашлять, Евлампий посмотрел на меня.
        - В Тринадцатом Темном Объединенном мире шторма настолько ужасны, что мы живем под землей.
        В его голосе читался неподдельный испуг.
        - Зачем мы тогда вылезли? - закричал я.
        - Это ритуал, нам…- проговорил он, но снова закашлялся.
        Я сплюнул.
        Придется действительно поторопится. Если буря такая страшная, что боится голем. Мне точно стоит остеречься.
        Я проскользнул между гигантских черных колец и побежал вниз по склону. Голем больше не говорил, кашляя не переставая.
        Сзади подул сильный ветер. Он подталкивал меня в спину, и бежать стало легче. Приходилось только переставлять ноги.
        Воздушный поток усиливался. Я с трудом доставал мысками ботинок до выступа. С каждым последующим порывом, я старался прижаться к скале, а ветер сбросить меня в пропасть.
        - Долго нам еще? - бросил я через плечо.
        Голем не ответил, продолжая кашлять. Я скосил глаза, может кивнет. Сначала, я чуть не остановился, а потом наоборот прибавил ходу.
        Цепь догоняла нас.
        - Это не ритуал, это казнь! - завопил я.
        - Мы почти на плече. - сквозь кашель прошипел Евлампий.
        Я хотел смахнуть каменного предателя, отвлекся и споткнулся о выступ скалы. Свалившись, я откатился подальше от обрыва и, перевернувшись на спину, успел увидеть, как на меня падает огромная черная цепь. Поверьте, зрелище незабываемое.
        Очнулся, я в комнате. На кровати. Сев, я испуганно осмотрел собственное тело. Ни синяков, ни ссадин.
        Я огляделся. В комнате ничего не изменилось. На мне никаких повреждений. Приснилось что ли?
        Я облегченно вздохнул. Конечно сон. Самый настоящий, в жизни такого не бывает. Отвердевший пар. Маленький простуженный голем. Гигантская цепь. Это же полная чушь!
        - Тупее только кошмар орка. - пробормотал я.
        - Извиняюсь, что вмешиваюсь, но если вы о выходе на поверхность, то это не сон.
        Я оглянулся на дверь, но она выглядела закрытой. Я медленно повернулся и посмотрел на свое правое плечо. Он сидел там. Малюсенький голем, не больше моего пальца. Одна нога прикована к моей цепочке.
        Я так же неторопливо повернул голову в другую сторону и не глядя провел рукой по плечу. Как будто мусор стряхивал.
        - Бесполезно. - сочувственно проговорил голем.
        - Что ты со мной сделал? - заорал я, уставившись на него.
        Евлампий болтался на цепи, схватившись за нее руками, и покачивался в такт моим движениям.
        - Вас лишили права на одиночество, теперь я всегда буду с вами. Так постановил верховный судья.
        Я открыл рот. Слова, а точнее ругательства, застряли в горле и, перегородив его, не могли выскочить наружу. Пришлось закрыть рот, сесть на кровать и собраться с мыслями.
        - Я выходил на поверхность? - немного поразмыслив, спросил я.
        - И да, и нет. Мы подымались вверх и оставались в пещере. Одновременно.
        - Как это?
        - Процесс объединения очень сложный. Мы не используем объединяющих камней, потому что я условно не живой. А объединяющим камнем можно сплотить только живые тела.
        Я встряхнул головой.
        - Уменьшили мое тело. - продолжал объяснять голем. - До нужного размера не получилось, вот и пришлось увеличить вас. Поэтому, мы подымались на поверхность. В то же самое время, мы оставались внизу в церемониальной пещере.
        - Как это? - не понял я.
        - Нас раздвоили, изменили, а потом собрали вместе.
        Я кивнул, словно смысл сказанного до меня дошел и закрыл лицо руками.
        - Не волнуйтесь, все прошло великолепно.
        - Я стал больше?
        - Да, немного.
        Оторвав руки от лица, я тщательно осмотрел себя с ног до головы, и не увидел никакой разницы.
        - Незаметно. - пробормотал я.
        - Конечно. - согласился Евлампий. - Все познается в сравнении.
        Я снова закрылся руками, согнувшись к коленам. Что делать? Как жить дальше? Я невольно покосился на правое плечо, голем сидел на своем месте, обхватив цепочку. Куда я с таким украшением? Засмеют ведь.
        - Я могу остаться в Тринадцатом Темном Объединенном мире?
        - К сожалению, нет. - сконфуженно проговорил Евлампий.
        - Ясно.
        На этот раз, я завалился на кровать. Как выпутаться из сложившейся ситуации? Куда податься? Кто сможет мне помочь? Единственный вариант отправиться в Черногорск в академию. Упасть в ноги к директору и просить. Клясться, умолять, давить на жалость. Я отработаю, лишь бы он избавил меня от такого украшения.
        - Я хочу попасть в Черногорск. - решил я.
        - Хорошо. Высший судья предполагал, что вы примите такое решение. Портал готов, мы можем идти.
        - Прямо так, сразу? - удивился я. - А пообедать?
        - Мне очень жаль, но обеда не будет. Нам лучше побыстрее отправиться к порталу.
        - Ладно.
        Я встал и пошел к двери. Она оказалась открытой. Правильно, чего меня теперь запирать, ведь уже наказали.
        - Куда? - спросил я, покосившись на голема.
        - Поверните налево и идите до первого поворота. Нам туда.
        Я пошел в указанном направлении. Молча поворачивая, куда указывал Евлампий. Пока не добрался до портала.
        Не останавливаясь. Без сомнений вошел в тусклое свечение, ожидая увидеть Черногорск.
        Глава 5.
        Стечения обстоятельств.
        Я вышел из портала и не увидел ничего.
        - Мы что ошиблись вратами? - испуганно вскрикнул я.
        Евлампий ответил не сразу, оглядываясь по сторонам. Его голова вертелась, по часовой стрелке, не останавливаясь. Я забеспокоился, что она оторвется. Еще не хватало ходить с безголовым големом на шее.
        - Мы в чистилище. - наконец проговорил он.
        В ответ, я попытался упасть в обморок. Свалиться не смог, но к потере сознания был, как никогда, близок. Я конечно полагал, что маги сумасшедшие, но не до такой же степени, чтобы открывать порталы на тот свет. Такого, я предположить не мог.
        Я осмотрелся, стараясь разглядеть то, что могло натолкнуть несносного голема на подобное заявление, но не увидел ничего пугающего. Мы висели в пустоте. По крайней мере, опоры под ногами я не чувствовал. Да и не видел ничего, кроме окружающей нас пустоты.
        Трудно объяснить, как такое может быть, но оказывается, бывает.
        Заметив мое состояние, Евлампий затараторил.
        - Не волнуйтесь это не загробный мир. Его называют чистилищем, потому что этого места не существует. Оно чистое. Пустое! Здесь ничего нет! Оно находится неизвестно где. Сюда попадает любой, идущий через портал, если не может выйти из портала в месте назначения.
        - Так бывает? - дрожащим голосом проговорил я.
        - Периодически. - ответил голем. - Не волнуйтесь. Мы здесь долго не задержимся. Сейчас администрация сообщит, что случилось и сколько времени мы пробудем в чистилище.
        - Администрация чистилища? - еле слышно пробормотал я.
        - Совершенно верно.
        - Они что здесь живут?
        - В некотором смысле. Они помогают магам совершать магический перенос через портал. Только пожалуйста, не спрашивайте, как они это делают, я не знаю.
        Я закрыл открывшийся рот, но надолго меня не хватило.
        - А на кого они похожи?
        - Скоро нас переместят в зал ожидания, и вы сами увидите.
        Я бросил на голема злобный взгляд, но говорить ничего не стал. Ишь ты, козявка козявкой, а туда же. Каждый будет говорить, что и когда мне делать. Ничего. Попадем в академию, там его снимут с моей шеи.
        Я не успел возмутиться, что не намерен ждать всю жизнь, как на нас упало разноцветное сияние и мы оказались в огромном зале с рядами скамей. Несколько мгновений, я думал, что попал в холл для публичных собраний. Тот же лаконичный, строгий интерьер. Очень похоже на общественные учреждения Черногорска. Такое же огромное, с потолком под десять метров, шагов сто шириной и бесконечной длины, помещение, только пустое.
        - Мы в зале ожидания. - прокомментировал голем.
        Я завертелся. На стенах, вдоль которых тоже стояли скамейки, висели картины. Настолько яркие и необычные, что глаза одновременно разбегались в тысячу разных сторон. В том числе, потому что посмотреть больше не на что. Кроме полотен и сидений в зале не было ничего. Ни окон, ни дверей. Все посетители попадали сюда через порталы.
        - Потрясающе! - искренне проговорил я, рассматривая картины на стенах. - Никогда такого не видел!
        На ближайшем ко мне полотне длиннобородый маг, в остроконечном синем колпаке со сверкающими звездами, входил в портал. На следующей картине похожий волшебник только в другой шляпе, но с неизменной бородой, выходил из портала в ледяную тундру. Дальше, в том же духе. Колдуны, мифические создания, чудовища, совсем уж непонятные существа снуют туда-сюда, входят в перемещательные врата и выходят из них.
        - Это что…- начал я, но не смог подобрать слов, чтобы закончить.
        - На стенах отражается каждое магическое путешествие за все время существования порталов.
        - Потрясающе! - повторил я, но уже не так чистосердечно.
        Смысл искусства в уникальности и многообразие, в котором каждый может найти что-то свое. А эти однообразные портреты - статистика. Конечно, интересно посмотреть на свой портрет, но боюсь искать его придется вечность.
        Я так увлекся живописью, что подскочил от неожиданно резанувшего по ушам скрипа и скрежета, после которого раздался потусторонний голос:
        - Внимание! В Черной империи карантин! Вы сможете переместиться по месту назначения после прохождения обработки! Повторяю!
        - Что он говорит? - спросил я у Евлампия, не обращая внимания на повтор.
        - Наверное, появилась опасность магического вируса. Мы пройдем чистку и попадем в Черногорск. Надо дождаться своей очереди.
        Я пожал плечами. Ждать так, ждать, что остается делать, если нет другого выхода. Оглянувшись, я хотел сесть на ближайшую скамейку, но голем меня остановил.
        - Тебе на другую сторону, эта часть зала для магов. - предупредил он.
        Зал действительно делился на две части. Белую и разноцветную. С одной стороны алебастровая половая плитка, молочные стены и скамейки. С другой, красочная мозаика на полу, сияющая всеми цветами радуги. Ряды ярких бизеллиумов с резными подлокотниками в виде драконов и стены с живыми, переплетающимися цветами.
        Я отошел к скамье, выкрашенной в белый цвет, и сел на ближайшее сиденье.
        Продолжая рассматривать картины, я не сразу заметил, что уже не один. Хотя нас теперь всегда двое, но на этот раз нас стало трое. Напротив меня села девушка. С длинными черными волосами и лицом настолько нежным, что не передашь словами. Она так потрясла меня, что я, не отрываясь, смотрел и смотрел. Словно пил чистейшую воду после многодневной жажды.
        - Молодой человек это неприлично! Может быть, у вас оборотней так принято, но когда вы на меня так смотрите, я чувствую себя бифштексом.
        - Простите. - пробормотал я и отвернулся.
        Наверное, я покраснел. Я скосил глаза, разглядывая нос. Точно, даже он лиловый. Стыдобища! Встретить такую красавицу и сразу опростоволоситься.
        - Как вы…- спросил я.
        - Насколько я знаю, кроме оборотней никто не носит таких украшений. - мягко проговорила она, небрежно проведя по шее.
        Я покраснел еще больше, если такое возможно, а она склонила голову набок, разглядывая пол у моих ног.
        - Это конечно не мое дело, но вы всегда так красноречивы с девушками?
        Я вздрогнул, не сразу сообразив, что говорит голем. Мне казалось, что его слышу лишь я. Девушка не отреагировала на реплику, переместила взгляд выше, но потом все же откликнулась:
        - Молодой человек, разговаривать с самим собой, это моветон.
        Евлампий хмыкнул, а я решил промолчать. Все равно не поняв, что такое моветон. Она продолжала меня рассматривать, пока мы не встретилась глазами. А потом встала и, изящно склонившись в легком реверансе, сказала:
        - Поскольку, как я вижу, манерам вы не обучены, позвольте представиться первой. Меня зовут Оксана Росянко.
        Она села обратно на ярко красную скамью и продолжила.
        - Я занимаюсь поиском особо опасных существ. Специализируюсь на вампирах.
        - Вставайте. - прошипел мне в ухо Евлампий.
        Я неловко поднялся, кивнул головой и, заикаясь, еле выговорил:
        - Люсьен Носовский, ученик мастера Оливье. Специализируюсь на приготовлении троллей и глубоководных томпондрано.
        Это, конечно откровенная ложь и хвастовство, но ведь должен я что-то сказать.
        - Уже лучше. - похвалил Евлампий.
        Я попытался сесть, но Оксана подскочила ко мне и склонилась над моим плечом. Я почувствовал ее дыхание на шее. По спине пробежали мурашки. Я словно окаменел, не в силах сдвинуться с места.
        - Голем! - удивленно воскликнула девушка.
        - Мадемуазель, пожалуйста, осторожно. - возопил Евлампий, раскачиваясь на моей цепочке.
        Оксана отодвинулась от меня, продолжая рассматривать голема.
        - А вы интересней, чем могло показаться на первый взгляд. - задумчиво проговорила она.
        - Садитесь уже. - подсказал Евлампий.
        Я вернулся на скамейку, пытаясь вспомнить, как уничтожают големов. Я больше не хотел от него избавиться. Я хотел разорвать его на щебень, растереть в пыль. Я задыхался от возмущения. Ненавижу големов. Стоило мне встретить девушку, которая со мной разговаривает, сразу вмешивается булыжник и все портит. Обычно девушки, увидев мою одежду и ошейник, морщат носы и отворачиваются, словно от меня несет псиной. А это небесное создание назвало меня интересным. Надо срочно что-то сказать, рассказать забавную историю. Я слышал девушки любят молодых людей с чувством юмора.
        - Не молчите, это неприлично, расскажите Оксане о наших приключениях. - посоветовал Евлампий.
        Я мстительно повернул цепочку так, что голем закачался у меня на груди, цепляясь за черные кольца.
        - Расскажите, Люсьен. - мило улыбнулась девушка. - Приключения всегда занимательны.
        Интересно, если положить голема на наковальню и стукнуть молотом, он треснет?
        - Пока мой друг собирается с мыслями, я пожалуй начну. - сказал Евлампий, забравшись обратно на мое плечо.
        - Мы встретились при весьма необычных обстоятельствах. - начал он. - Я состою на службе у высшего судьи Тринадцатого Темного Объединенного мира в канцелярии исполнения приговоров.
        - Очень интересно. - подбодрила Оксана, усаживаясь поудобнее.
        - Да. - согласился Евлампий. - Моя работа полна опасностей и рискованных путешествий. Я побывал во многих мирах, разыскивая опасных преступников.
        - Браконьеров, например. - поддержал я голема.
        - В том числе. - согласился он. - Иногда от редких животных зависит благосостояние целого мира!
        - Конечно. - поддержала Оксана. - Мир летающих городов мог бы погибнуть без пегасов.
        - Именно. - подтвердил Евлампий.
        Я почувствовал его взгляд, поучительный тон и представил, как кощей засасывает эту каменюку в свой бездонный желудок.
        - Я выполнял задание по аресту мастера Оливье. Поиски объекта привели меня в Тролляндию. Я подготовил ловушку и полностью контролировал объект.
        Я хмыкнул.
        - Пока не вмешались летучие обезьяны. - невозмутимо продолжил Евлампий. - К сожалению, наша информационная служба не располагала информацией, что мастеру Оливье покровительствует сам король Дарвин Третий.
        - Да. - согласилась Оксана. - Из-за недостатка информации рушатся самые лучшие планы.
        - Полностью согласен. - подтвердил Евлампий. - Объект стал недоступен для возмездия. Я принял решения предоставить верховному судье его ученика, как субъект имеющий преемственность всех прав и обязанностей объекта.
        - Разумно. - снова вставила Оксана.
        Я пригляделся к ней пристальнее. Вовсе она не такая милая, как мне показалось. У нее горбинка на носу.
        - Верховный судья вынес справедливое и очень гуманное решение, господина Люсьена лишили права на одиночество, поэтому мы путешествуем вместе.
        - Увлекательная история. - похвалила Оксана.
        - Благодарю. - ответил Евлампий.
        - Да, наказывать невиновных, когда не можешь справиться с виноватым, это чрезвычайно разумно. - пробормотал я.
        На этот раз промолчал голем. В его понимании, наказание настолько справедливо, что не требует дискуссий. А вот девушка, с горбинкой на носу, неожиданно приняла мою сторону.
        - К сожалению, так случается сплошь и рядом, но вы представьте, что приговор мог бы быть намного суровее. А вам еще повезло.
        - Наверное. - согласился я.
        Не такая уж она и большая эта горбинка. Как, по-моему, так она ей даже идет.
        - Правосудие не ошибается! - громко сказал голем.
        Я не обратил внимание на его высказывание, незаметно рассматривая Оксану. Она прекрасна. Такую красоту не может испортить ни одна горбинка.
        - Тяжело наверное, не иметь возможности побыть с собой наедине. - полуутвердительно сказала она.
        Я кивнул. У меня такие красивые фразы редко получаются. Лучше не портить умное выражение мыслей своими комментариями. Тем более, что я все равно не знаю, что ответить. По всему выходит, что я совершенно не умею общаться с девушками. Тем более с красивыми и умными.
        - У меня одиночества хоть отбавляй. - пожаловалась Оксана.
        Любой другой, на моем месте, воспринял бы ее восклицание, как предложение к более близкому знакомству, но не я. Я сморозил очередную глупость.
        - Я бы поменялся с вами местами.
        Евлампий вздохнул, с жалостью посмотрел на меня, покачав своей комичной круглой головой и громко спросил:
        - Оксана, а расскажите о своей работе, мы с вами в каком-то смысле коллеги. Поделитесь опытом!
        Девушка улыбнулась.
        - С коллегами могу и поделиться. Мой объект вампир с Ночных островов. Его знают под прозвищем Эстет. Очень любопытный экземпляр. Пьет только кровь коронованных особ. До сих пор, ему все сходило с рук, королевские семьи не любят огласки. Однако. Две недели назад, он похитил наследного принца, имя и семью которого, я не могу назвать.
        Оксана кокетливо потупилась.
        - Конечно, конечно. - поспешно согласился Евлампий. - Конфиденциальность, прежде всего.
        - Я видел одного вампира в Черногорске перед отплытием. - вспомнил я.
        - Как он выглядел? - заинтересовалась охотница на вампиров.
        - Как вампир.
        - Подробнее Люсьен, я понимаю, что на ваш взгляд все вампиры одинаковы. Это не так, отличия есть. Поэтому, в описании вампира важны самые незначительные детали.
        Я задумался, пытаясь вспомнить особые приметы.
        - Невысокий, бледный, худой. Сдержанный. Похож на чиновника. Темный камзол, бабочка. Он держал зонтик и тащил огромный сундук.
        - Это он! - закричала Оксана, вскакивая со скамейки. - Когда вы его видели?
        - Дней шесть тому назад.
        - Кошмар!
        Оксана беспокойно заходила туда-сюда.
        - Он уже мог уехать из Черногорска! Я опаздываю! Я бессовестно опаздываю!
        - Не стоит так волноваться. - вмешался Евлампий. - Мы вам поможем! Правда?
        Он дернул меня за цепочку.
        Я хотел сказать, куда он может запихать свою помощь, но сдержался. Меня сегодня и так слишком часто обвиняли в плохих манерах. И, я решил не усугублять положение. К тому же, нельзя отказать такой прекрасной девушке в помощи, даже если она ее не просила.
        - Поможем всем, чем сможем! - невесело пообещал я.
        - Весь мой опыт, а он в отличие от меня не маленький, в вашем распоряжении. - заверил Евлампий.
        - Спасибо. Я впервые отправляюсь в Черногорск, и ваш опыт будет мне очень полезен. - согласилась Оксана.
        Ничего, думал я. Поможем милой девушке и сразу в академию. Почему-то я не сомневался, что там мне помогут. Осталось немного потерпеть, и я избавлюсь от несносного голема. Я терпеливый, подожду, ничего со мной не случится.
        - Люсьен Носовский пройдите в секцию для неосвещенных источником магии. В кабину номер пять тысяч триста для процедуры чистки.
        - Встретимся в Черногорске! - сказала Оксана.
        Я кивнул.
        - Конечно, Оксана. Скоро увидимся! - проговорил голем. - Нам туда!
        Добавил он, указывая направление. Пришлось встать и идти на чистку.
        Я с удивлением обнаружил, что скамьи недалеко от нас разъехались в стороны и образовали проход, за которым начинался белый коридор.
        - Нам туда. - уточнил Евлампий, ерзая на моем плече.
        Видимо, его нервировало, что я не отвечаю. Сложно сказать, я плохо разбираюсь в големских повадках.
        Обойдя скамьи, я прошел в коридор, ожидая увидеть целую тьму дверей с номерами. Я ошибся, дверь оказалась одна, в конце прохода. Ее украшали золотые цифры: пятерка тройка и два нуля. Интересно, зачем нумеровать дверь, если она одна. Странные у них тут порядки.
        - Входите! - сказал голем.
        Я замер, опустив потянувшуюся к двери руку, и повернул голову, чтобы посмотреть в глаза каменному наглецу. Мое терпение кончилось.
        - Евлампий! - сквозь зубы проговорил я. - Если ты не перестанешь мне указывать. Я тебя раскрошу!
        Голем закрыл голову руками, присел и тихонько сказал:
        - Не раскрошите.
        - Заткнись! - заорал я.
        - Попрошу вас, мне не тыкать. - обиделся Евлампий.
        Я не стал с ним пререкаться и вошел в дверь с золотыми цифрами. За дверью меня ждала кромешная тьма.
        Оскорбленный голем трагически молчал. А я не знал, что делать дальше, и принял единственное, на мой взгляд, верное решение. Дабы избежать ненужных ошибок, я решил ни делать ничего. Так и стоял в темноте, пока не почувствовал легкое похлопывание по плечу. Обернувшись, я увидел пылающие глаза. Под ними, на уровне рта, располагалась горизонтальная щель. Из нее выбивался яркий свет.
        - Проходите! - проговорил тихий, умиротворяющий голос, идущий из щели.
        - Спасибо. - машинально ответил я и пошел.
        Вот они какие, хозяева чистилища. Ощущение такое, словно после длительных, утомительных испытаний принял горячий душ и лег в свежую мягкую постель. Захотелось свернуться калачиком и не спать, а тихонько полежать с закрытыми глазами.
        Я шел в темноте, с ощущением абсолютного блаженства, даже не заметив, как переместился. После тьмы, яркий солнечный день показался мне совершенно ослепительным. Сощурившись, я пытался рассмотреть куда попал, но пока глаза не привыкли к свету, различал только темные пятна на светлом фоне. Которые понемногу превратились в городские ворота и панораму Черногорска.
        Я облегченно вздохнул. Наконец-то вернулся. Как бы я не ненавидел этот город, он все равно лучше Тринадцатого Темного Объединенного мира. Здесь мне никогда не вешали на шею занудных големов.
        - Прибыли. - зачем-то сказал Евлампий.
        Я презрел его слова. Решив не разговаривать с этим кирпичом, но мое намерение не повлияло на его желание общаться. Он продолжал говорить очевидные вещи с видом пророка, открывающего неземную истину.
        - Мы должны дождаться Оксану. - напомнил голем.
        Я снова не обратил на него внимания, вперившись взглядом в городские ворота. Наше появление не прошло незамеченным, из сторожки вышли стражники и с интересом рассматривали меня. Появление путешественника из портала их не удивляло, но вызывало финансовое любопытство. Правда, недостаточное, чтобы заставить их обрюзгшие тела двигаться. Подходить, они не стали. Не по чину великим защитникам славного города Черногорска самим приближаться к неизвестному путнику. Подозрительно похожего на оборотня.
        Зато, они подготовились к нашему приему. Над воротами засиял кристалл огня. Под его шестигранной поверхностью будто бы вступили в бой тысячи крошечных огненных драконов. Может так и было, кто их знает этих магов. Затем сияние вспыхнуло ярче и опало. Огненными струйками стекло с кристалла и перекинулось на копья стражников.
        Я решил с ними не общаться, а дождаться Оксану.
        Долго ждать не пришлось, она появилась из перламутрового сияния. Нереально красивая! И как ни в чем не бывало, зашагала к воротам, на ходу бросив мне:
        - Идемте, Люсьен, надо торопиться. Эстет очень проворный вампир, боюсь, как бы он не расправился с принцем до нашего появления.
        Пришлось бежать за ней. И почему все мной командуют. Что со мной не так? Даже крошечный зачарованный камушек, возомнивший себя большим умником, говорит мне что делать.
        С этими невеселыми мыслями, я вошел в ворота и чуть не уперся в выставленное в мою сторону копье.
        - Куда прешь! - проревел мне в грудь стражник. - Думаешь, если вымахал, как оглобля, правила не для тебя?
        Я не сразу понял, о чем он. Только вспомнив слова Евлампия «сильно уменьшить меня не получилось и увеличили тебя», я догадался. Меня все же увеличили. До этого мгновения, я особой разницы не видел. Теперь начинаю сознавать. В городскую стражу набирают рослых, крепких парней, но собравшиеся вокруг нас стражники едва доходили мне до плеча. Я посмотрел на Оксану. Она оказывается высокая, поэтому я и не обратил внимания, что сам подрос.
        - Представляться будем? - не унимался стражник. - А пошлину платить?
        Голем тихонько проговорил мне в самое ухо:
        - У нас деньги есть?
        - Ага, - пробормотал я, - карманы рвутся.
        - Уважаемый блюститель закона! - пропела Оксана. - Мы преследуем опасного вампира, его разыскивают за многочисленные преступления в десяти мирах. Мы торопимся, давайте перейдем от формальностей к делу. Какова величина пошлины?
        - Золотой с каждого входящего! - напыщенно проговорил стражник, все еще заслоняя копьем проход.
        Я чуть не завопил от возмущения. Они тут что, совсем обнаглели! Да на один золотой в Черногорск караван можно провести.
        Оксана безропотно достала кошель и отсчитала в протянутую ладонь две монеты. Поскольку средствами я не располагал, благоразумно решил не возражать. В конце концов, это ее дело и ее деньги, но от стыда все же покраснел. Девушки за меня еще никогда не платили. Евлампий хмыкнул, но промолчал и правильно сделал, иначе, не знаю как, но я бы его задушил.
        - Где вы видели его в последний раз? - спросила Оксана, проходя ворота.
        Я последовал за ней. Копьем в меня больше не тыкали.
        - На пристани.
        - Хорошо, Люсьен, ведите скорее. Начнем поиски оттуда и пожалуйста, поторопитесь, от нас зависит жизнь принца.
        Я прибавил шагу, стараясь выбрать самый короткий путь к причалам. Все-таки жизнь целого принца! Оксана не отставала. На нее груз ответственности давил сильнее, чем на меня.
        Когда мы вышли на магическую брусчатку, моя спутница щелкнула пальцами и волшебные камни понесли нас. Я едва успевал показывать направление. Дорога шуршала, поворачиваясь под ногами в точности выполняя мои указания. Аккуратно, но быстро, неся нас в сторону порта. Как же приятно быть чародеем. Везде им сопутствует комфорт, даже ногами шевелить не надо.
        - Мы можем расспросить портового коменданта. После прибытия в цивилизованный мир вампир обязан зарегистрироваться. - сумничал Евлампий.
        - Да, у меня достаточно средств на представительские расходы. - согласилась Оксана. - Начнем с коменданта.
        Я не стал встревать. Куда уж мне тягаться с профессионалами. Мое дело нехитрое, веди куда говорят и помалкивай. Никаких сложностей. Обычный проводник, только бесплатный.
        - Я, конечно, извиняюсь это не профессионально, но мы теперь в одной связке. Вы не могли бы посвятить нас в ваши планы? - между тем продолжил Евлампий.
        Для него сложностей не существует. Не знаю, чем он руководствуется. Законами Тринадцатого Темного Объединенного мира, своими големскими. Вероятно какими-то правилами, которые считает верными. Вот только боюсь, он всерьез собирается ловить вампиров, спасать принцев и помогать прекрасным дамам. Я бы, наверное, согласился с ним, тем более, волшебница явно не против моей помощи, если бы докучливый голем не болтался на моей шее. Бегал бы он за мной следом, огромный и несокрушимый. Тогда, пожалуйста, а так увольте. Мысли упорно возвращаются в академию, к процессу нашего скорейшего разъединения.
        - План довольно прост. - на ходу начала объяснять Оксана. - Мы находим Эстета и приказываем сдаться.
        - Ага, и все живут долго и счастливо. - пробурчал я.
        - Он же откажется. - не обращая внимания на мою реплику, проговорил Евлампий.
        - Не обязательно. - возразила Оксана. - Если принц жив, Эстет согласится. Если нет, откажется, но лучше исключить такой вариант.
        - Согласен. - откликнулся голем.
        - Если будет сопротивляться, - продолжила охотница на вампиров, - применим солнечный меч.
        - Ого! - воскликнул Евлампий. - Я слышал о нем, но не видел. Думал, ты собираешься использовать сети ловцы, парализующие силки…
        - Эстету сотни лет. - прервала голема Оксана. - Его лучше переоценить, чем недооценить!
        Я с ней полностью согласен, хотя, на мой взгляд, недооценивать вампиров может только сумасшедший.
        Евлампий сконфуженно замолчал. Он не совсем сумасшедший, пусть я в этом и сомневаюсь.
        Дальше, мы шли молча. Каждый сосредоточился на своих мыслях и наступила долгожданная тишина, прерываемая лишь обычным городским шумом.
        Брусчатка принесла нас к пристани за двадцать минут. Своими ногами, даже бегом, я бы преодолевал этот путь в два раза дольше. За все время, прожитое мною в Черногорске, я ни разу так быстро не пересекал город. Дело даже не в волшебстве! На кону жизнь принца, наверняка богатого и влиятельного. Так что, стоит поспешить. Вдруг перепадет часть богатства в качестве награды за спасение.
        Мы не пошли к причалам. Сойдя с магической брусчатки, мы повернули к зданию портовой администрации.
        У крыльца трехэтажного дома дежурила стража. Те самые наглые пересмешники, виденные мною шесть дней назад.
        - Вот это компания! - обрадовался первый, когда мы повернули в их сторону.
        - Так это же наш пухляк! - подхватил второй. - Смотри, какую девку зацепил!
        - Ага, аж сдулся от трудов!
        Они заржали, довольные своими шутками, а я предательски покраснел.
        - Разговорчики на посту! - строго проговорила Оксана.
        Стражники вытянулись по стойке смирно. Понимание пришло через мгновение. Они сразу же выпятили животы. Их лица исказила злоба.
        Не давая перехватить инициативу, охотница на вампиров продолжила:
        - Нас ожидает комендант, разойдись!
        Стражники скрестили, вспыхнувшие синем пламенем, алебарды. В суженных глазах мелькало алчное желание.
        - Стоит обыскать эту длинную. - проговорил первый.
        - С пристрастием! - добавил второй, нагло разглядывая Оксану.
        Услышав странный шум, я повернул голову. Голем деформировался, приобретая боевую форму. Маленькие ноги на моих глазах развалились на сотню крошечных булыжников и завертелись в водовороте осколков, образуя шар. В каменном вихре проскакивали миниатюрные молнии. Руки удлинились. На месте ладоней образовались ровные отверстия, из которых повалил пар.
        Этого еще не хватало. Будем надеется, он не начнет стрелять. Ведь единственный, кому он навредит, это я.
        Вмешаться он не успел. Охотница выхватила длинное, похожее на совиное, перо и резко провела по лбам стражников. Оба, в тоже мгновение, рухнули к нашим ногам.
        - Вперед, за мной! - крикнула Оксана и, распахнув дверь, вбежала внутрь.
        Нам, а точнее мне, ничего не оставалось, как броситься за ней. Голем на моем плече окончательно трансформировался. Судя по бормотанию, выискивая новую цель.
        Я не успел разглядеть обстановку администрации, стараясь не отстать от воительницы. Мы вихрем взлетели по широкой лестнице. Оксана распахнула двухстворчатую дверь с большой медной табличкой «комендантъ».
        Мы ворвалась в помещение. Охотница на вампиров собиралась брать портовую администрацию приступом. Мне приходилось следовать за ней. А мой ум уже рисовал зверские картины расправы, которым нас предадут за осквернение государственного органа. В отличие от меня, голем не беспокоился с кем ему сражаться и что осквернять. Судя по его воинственному виду, он готов к любому неравному бою. Что возьмешь с фанатика!
        В приемной нас встретила самая настоящая ведьма. Я до сих пор не видел старых фурий, но они должны выглядеть именно так. Старая сморщенная бабка с всклокоченными седыми волосами, не знающими расчески. С маленькими злыми глазками, огромным крючковатым носом и безгубым ртом с торчащим желтым клыком.
        Я невольно задрожал, отступив к двери. Всегда боялся ведьм. Ей, судя по скучающе брезгливому выражению лица, плевать и на нашу странную компанию и на наш воинственный вид.
        - По записи? - спросила она неприятным скрипучим голосом.
        - Мы хотели бы увидеть коменданта. - отдышавшись, проговорила Оксана.
        Ведьма подняла крючковатый палец, указывая на перегородку за столом, за которым сидела. Мы дружно посмотрели в указанном направлении. На стене висел портрет пожилого мужчины с круглым лицом и глубокими залысинами.
        - Посмотрели?
        Голем зашипел. Продувал стволы перед стрельбой.
        - Извините, - начала Оксана, - вы нас неправильно поняли, нам необходима аудиенция у глубокоуважаемого господина коменданта. Вопрос междумировой важности!
        Ведьма чуть приподнялась, словно хотела заглянуть внутрь Оксаны и уточнила:
        - То есть без записи?
        Охотница оглянулась, словно ожидая от нас поддержки или подсказки и не найдя их, наклонилась к столу.
        - Отдельный мир! - одними губами проговорила она.
        Вздрогнули все, в том числе ведьма. Голем даже вернулся к каждодневной трансформации.
        В подтверждение своих слов Оксана закатала рукав платья и показала красную отметину в виде перекрещенных мечей. Метку, украшающую ее руку, знают все. Самый распоследний гном в самой глухой, глубокой пещере самого отдаленного мира. Так, помечают защитников.
        - Проходите! - проговорила ведьма, взмахнув костлявой рукой.
        Дверь в кабинет портового головы волшебным образом распахнулась.
        Мы прошли во внутренние покои.
        Комендант восседал в качающемся кресле, придвинутом к пылающему камину. В нашу сторону, он не повернулся, сразу сказав:
        - Готов оказать посильную помощь защитнику.
        - Господин комендант, мне нужно узнать местонахождение вампира по прозвищу Эстет.
        - Что-то еще?
        - Нет, господин комендант.
        - Хорошо, вам предоставят всю необходимую информацию. Закройте дверь, мне холодно.
        Мы вышли обратно в приемную. Ведьма копалась в бумагах, она слышала коменданта и уже выполняла его приказ.
        Я не решался посмотреть в сторону Оксаны. Евлампий тоже молчал.
        Из Отдельного мира сто лет назад пришли поглотители магии. Началась война! Длительная и бессмысленная. Поглотители магии не брали пленных, не сдавались сами. Они не нуждались в наших городах, имуществе. Им не требовались сокровища и достижения. Они алкали магическую энергию. Пили ее, словно умирающие от жажды, и не могли насытиться. Все, что тысячелетиями создавалось чудодейственными заклинаниями распадалось на части, превращаясь в мусор и прах. Все в чем присутствовала магия становилось бесполезным и умирало. Чародеи проигрывали. Вся их боевая магия и магическое оружие не причиняло поглотителям вреда. Наши миры, привыкшие во всем опираться на колдовство, в растерянности отступали перед врагом не зная, что ему противопоставить.
        Когда поглотители магии вторглись в Черную Империю, мир покинули все жители, кроме оборотней. Мы остались и приняли бой. Наш предводитель Властелин никогда не отступал. Мы разбили передовую армию поглотителей и перешли в наступление. Схватились с основными силами врага и снова победили. Мы выбили поглотителей из Черной Империи и к нам присоединились чародеи. Потом оказалось, что мы всего лишь помогали, а вовсе не остановили вторжение полчищ поглотителей магии.
        После окончательной победы правители тридцати миров решили уничтожить родину поглотителей магии, но даже объединенных усилий всех волшебников не хватило. Мир поглотителей, так же как они сами, впитывал магическую энергию и не собирался разрушаться. Вторгаться в логово поглотителей не решились. Объединенными усилиями маги закрыли все магические пути и порталы, ведущие в их мир. Так, он стал Отдельным!
        По окончанию мировой войны создали Орден защитников. В него собирали лучших чародеев охотников. Они блюли безопасность тридцати миров.
        - Возьмите. - проскрежетала ведьма, протягивая листок.
        Я не сразу понял, что произошло, полностью поглощенный своими мыслями.
        Оксана приняла документ и, пробежав глазами, вернула обратно. Повернувшись ко мне, она сказала два слова:
        - Площадь кузнецов.
        Я понял без объяснений. Редкий случай, но в сложившихся обстоятельствах на меня давила ответственность перед тридцатью мирами и я не мог тратить время попусту. Да еще целый принц нуждался в спасении!
        Мы спустились по лестнице и вышли на улицу. Стражники все еще лежали у крыльца. Переступив через них, мы вернулись на магическую брусчатку и поехали к центру города. Площадь кузнецов располагалась на границе с трущобами. Я частенько бегал туда, выполняя мелкие задания академиков.
        Первым, не выдержал Евлампий. Голем долго смотрел на Оксану, но справиться с собой не смог.
        - Кто этот принц на самом деле? - спросил он.
        Я подумал, что охотница или вернее защитница не ответит, но я ошибся, она подбирала слова.
        - Вы странные ребята, но я вам доверюсь, с печатью молчания естественно.
        Голем хмыкнул. В отличие от него, мне слова «печать молчания» ничего не говорили. Почувствовав мое напряжение, Оксана пояснила:
        - Простенькое заклятие, оно не позволит вам болтать о то, что я расскажу.
        - А! Да, пожалуйста. - согласился я. - Мне все равно делиться не с кем.
        Оксана положила руку мне на лоб. Ее ладонь прохладная и очень нежная. Я чуть не замурчал от удовольствия, но иллюзия рассеялась, как только я получил ощутимой шлепок по голове. В ушах зазвенело. Когда посторонние шумы рассеялись, а голова перестала кружиться, защитница убрала руку.
        - Ничего себе простенькое заклинание. - проговорил голем, крутя каменной башкой. - После такой ворожбы под пытками слова не проронишь.
        - Точно. - улыбнулась в ответ Оксана, словно получила долгожданный комплемент.
        Меня веселиться, чего-то не тянуло. Сами по себе пытки уже вызывали негативные переживания. А если учесть, что как бы палач не старался, он ничего не добьется и скорее всего запытает тебя до смерти. Вообще не понятно, что так радует защитницу.
        - Ведите нас, Люсьен. Я буду рассказывать по дороге.
        Я кивнул, и мы двинулись дальше. Брусчатка оказалась настолько послушной, будто я всю жизнь ею пользовался.
        - Меня действительно зовут Оксана Росянка. - начала она. - Я на самом деле потомственная охотница на вампиров. В Орден меня привлек дядя, он не мог доверить задание защитнику. Опасался, что среди них изменник.
        Я громко охнул. Защитник - предатель. Это немыслимо. В Орден отбирали самых надежных, самоотверженных и бескорыстных.
        - Да. Я также отреагировала, но по ходу расследования была вынуждена согласиться с дядей. Около двух лет назад. На празднике урожая…
        Я вздрогнул. Два года назад на праздник урожая, я впервые переступил порог академии. Тогда, я увидел первого защитника. Мужчину лет пятидесяти со светлыми глазами без зрачков. Закатанные рукава куртки открывали знак с перекрещенными мечами.
        - Люсьен? Что с вами? - спросила Оксана.
        Я понял, что остановился и с глупым видом стою посреди улицы. А поскольку направлением движения командовал я, магическая брусчатка перестала перемещать и Оксану тоже.
        - Ничего особенного. Может глупость. - ответил я. - Два года назад, в академии, я видел защитника с пустыми глазами.
        - Что значит незаполненные приспособления для глядения? - не понял Евлампий.
        Я осуждающе посмотрел на голема. Иногда, как брякнет что-нибудь. Ни слова не поймешь.
        - У него в глазах туман клубился, даже зрачков не видно. - пояснил я.
        На этот раз, посреди дороги чуть не застряла Оксана. Магическая брусчатка слушается ее. Она волшебница, а я всего лишь водитель.
        - Опишите поподробнее.
        Я постарался припомнить детали. Одежду, волосы, выправку. Все что смог. Не вчера встречались. Два года прошло.
        - Это кардинал Динарий почетный защитник. Дядя прав, случайных встреч не бывает. - выслушав меня, проговорила Оксана.
        - Я запутался. - отчаянно закричал голем. - Какой дядя? Что за Динарий?
        - Я бы рассказала все по порядку, - объяснила Оксана, - но у нас мало времени.
        Она права, надо спешить. Мы свернули на Горшечную улицу и до площади кузнецов осталось пара кварталов.
        - Пожалуйста. - попросил голем. - Я не выношу беспорядка.
        - Хорошо. Мой дядя глава Ордена защитников. Меня посвятили в защитники для того, чтобы распутать загадочное исчезновение Оберега путей.
        Мы с Евлампием переглянулись, что еще за штука.
        - Это секрет. - проговорила Оксана. - Оберег хранился в мире летающих городов и охранялся личной гвардией короля. Кардинал Динарий командовал гарнизоном. Как раз вовремя его отлучки на праздник урожая, Оберег исчез. После этого из Отдельного мира к нам начали проникать поглотители магии.
        - Чудовища свободно разгуливают по тридцати мирам и никто не знает? - вскрикнул Евлампий.
        - Они не бродят по мирам. - строго сказала Оксана. - Защитники всех переловили, ни один не ушел.
        - Все равно. - не унимался голем. - Это же ужасная опасность! Мы должны всем рассказать!
        - Зачем? Чтобы поднялась паника? Кому надо, тот и так знает.
        - Общественность должна знать правду! - не слишком уверенно проскандировал Евлампий.
        - Чушь. - отрезала Оксана.
        - Ты ищешь Оберег путей, чтобы вернуть его на место и закрыть проход? - поинтересовался я.
        - Да. - сказала Оксана. - До недавнего времени это была основная цель. Пока не похитили принца Благодатных земель. Король умер и принц должен занять трон, но после похищения, главным претендентом становится брат покойного короля.
        - И что? - не понял я.
        - Константин совершенно безумен! В соответствии с его первым приказом восстанавливают радужный мост.
        - Кошмар. - снова подал голос Евлампий. - Радужный мост соединял Благодатные земли с Отдельным миром.
        - Именно. Если мы не вернем принца, Ордену придется объявить Благодатным землям войну.
        - Мы почти пришли. - проговорил я. - Можно последний вопрос?
        - Спрашивай. - разрешила Оксана. - Только быстро.
        - Это перо, которым ты усыпила стражников?
        - Перо птицы Сирин. Прикосновение к нему моментально погружает в сон с самыми ужасными кошмарами.
        - Понятно.
        Мы остановились посреди улицы, втекающей в площадь кузнецов. Оттуда распространялся жуткий шум. Тысячи молотов одновременно падали на сотню наковален, распространяя по округе металлический звон. Снующие между прилавков зазывалы пытались перекрыть гул работы молотобойцев и криков клиентов. Покупатели старались переорать и тех и других. Гвалт стоял такой, что я не мог расслышать даже голема, упорно вопящего мне в ухо.
        Оксана взяла меня за руку и потащила в сторону ближайшего здания. Прижалась губами к моему уху так, что у меня мурашки по спине побежали и крикнула:
        - Наковальня Дагара.
        Я кивнул, знаю такую. В нее я и ходил по поручениям деканов. В этой лавке куют лучшие ножи в Черногорске. Одно я понять не могу, какого поглотителя здесь понадобилось вампиру. На мой взгляд, не самое удачное место. Шумно, пыльно и кушать нечего. Если только ему по вкусу вечно поддатые гномы.
        Мы обогнули площадь по периметру, стараясь не оглохнуть, и вошли в магазин
«Наковальня Дагара». С закрытием двери на нас упала благословенная тишина.
        - На магазин наложено заклинание покоя. - прошептал Евлампий.
        - Спасибо, умник. Я догадался.
        - Не тыкай мне. - буркнул голем.
        Ответить я не успел, к нам, из-за прилавка, вышел хозяин. Самый настоящий гном. Невысокий, с толстой бычьей шеей и плечами по ширине равными его росту. Конечно же, лицо украшала потрясающая борода, заплетенная в две косички, перевитые цветными лентами.
        - С новым днем! Что желаете?
        Оксана обворожительно улыбнулась и подошла к гному вплотную.
        - Дорогой мастер, - проворковала она, наклоняясь к бородачу. - Фамильная реликвия, заговоренное зеркало моей бабушки.
        - Что с ним? - просипел, обалдевший от такого внимания, гном, стараясь отвести взгляд от Оксаниного декольте и посмотреть в протянутое зеркало.
        - Оправа. - несчастным голосом сказала защитница. - Она треснула!
        Гном наконец-то взглянул в зеркальце и его взор застыл.
        - Открой то, что скрыто. Покажи истину, око всевидящего!
        Проговорила Оксана и хлопнула гнома по лбу. В ответ из зеркала раздался голос:
        - Повинуюсь.
        Знакомая история. Меня передернуло от нахлынувших воспоминаний, но я сдержался. А вот гному, я не завидую.
        Защитница отошла от хозяина лавки и, глядя в зеркало, спросила:
        - Вампир Эстет был здесь?
        - Да.
        - Где он теперь?
        - Там же, где и раньше. В подвале. Ключи от дверей на гвозде у входа в мастерскую.
        Оксана положила зеркало на стол и махнула рукой. Я пошел следом, а несносный, и что-то больно молчаливый в последние несколько минут, голем гордо поехал на моем плече.
        Мы прошли в спрятанный за полками проем и оказались в задней части лавки. Мастерская превосходила размерами сам магазин. К стенам прижались, заваленные металлическими болванками, верстаки. Над ними висели инструменты и заготовки для ножей. У кузнечного горна, занимающего весь центр мастерской, примостился точильный камень и корыта для закалки. Из печи шел сухой жар. Между горнилом и вытяжкой начиналась, уходящая вниз, лестница, ведущая, судя по всему, в подвал.
        Ключ висел рядом с дверным проемом. Сняв его с гвоздя, Оксана обошла горн. Я на мгновение отвлекся, чтобы снять зацепившийся за верстак край рубахи, а когда повернулся, с удивлением обнаружил, что у защитницы в руках огромный меч. Как она его держит? Он же должен быть страшно тяжелый. Таких мечей никто не делает. Двух метровой длины и шириной почти метр. Да им же невозможно сражаться. К тому же, Оксана не сняла с него ножны. Может это они широкие, а клинок обыкновенный?
        - Откуда у нее все эти предметы. Перышко, зеркало. Теперь, вообще меч. - пробормотал я.
        - У нее невидимая бездонная сумка. - ответил на мой вопрос голем. - Очень дорогая вещь.
        - А что за железяка у нее в руках, ты тоже знаешь? - съязвил я.
        - Конечно. - ничуть не сомневаясь, ответил Евлампий. - Это не железяка, а самый настоящий солнечный меч. Я однажды видел его изображение на стенах чистилища.
        - Всезнайка. - еле слышно проговорил я.
        Голем уже подтянулся на цепочке поближе к моему уху, собираясь ответить, но в этот момент обернулась Оксана. В ее глазах сверкал пламенный багрянец закатного солнца.
        - Вам лучше подождать здесь. - сказала она не терпящим возражения тоном.
        - Согласен.
        - А я нет. - встрял голем. - Вам может понадобиться помощь.
        Оксана покачала головой и спустилась в подвал.
        - Идем за ней. - не унимался Евлампий.
        - Ты самый сумасшедший голем на свете.
        - Не тыкай мне.
        Я примирительно поднял руки.
        - Давай перейдем на ты. Я уже устал постоянно подставлять «те» в конце слов.
        - И что это изменит? - надменно поинтересовался Евлампий.
        - Мы станем тыкать друг другу, но при этом пойдем в подвал. Понаблюдаем за происходящим и, если Оксане вдруг понадобится наша помощь, немедленно вмешаемся, договорились?
        - По рукам. - согласился голем, выставив свой овалообразный камешек.
        Я попытался аккуратно, мизинчиком, стукнуть по его протянутой руке, но он все равно соскочил с плеча, болтаясь на цепочке.
        - Аккуратней, оборотень! - закричал он.
        Наверное, я совершил страшную ошибку, перейдя с этим кирпичом на неформальные отношения, будущее покажет. В тот момент, я думал, что идея отличная.
        - Разве мы сможем ей помочь. - решил я перевести тему.
        - Помочь можно всегда! - высокопарно ответил голем.
        Тяжело спорить с фанатиком. Ему нельзя противопоставить ни один разумный довод. Ведь фанатик всегда прав. Хотя, в каком-то смысле, мы все фанатики.
        - Я не знаю, как работает солнечный меч и поэтому, боюсь.
        - О тут есть чего бояться. - согласился Евлампий. - Говорят, что в ножны меча встроен самый настоящий портал, и лезвие постоянно находится на солнце. Оно чистейший солнечный свет. Для любого вампира это верная смерть!
        - Ого! - согласился я, подойдя к лестнице в подвал.
        - А нас он не сожжет?
        - Не должен. - не слишком уверенно проговорил голем, косясь в мою сторону, и пробормотал, кажется «мне точно ничего не будет».
        Я решил, что не пойду, но проклятое любопытство взяло верх. Я сошел на две ступеньки, потом еще на три. Из полуоткрытой двери в подвал торчал ключ.
        - Поторопись же. - проворчал голем.
        Я сделал еще шаг и услышал Оксанин голос.
        - Что с принцем?
        Ей ответили не сразу. Раздался приятный мелодичный смех, а потом мягкий баритон:
        - Все в порядке. Я же не садист. Я гурман!
        - Отпусти его и можешь рассчитывать на снисхождение. - сказала Оксана.
        Я спустился еще ниже и увидел говоривших.
        Защитница стояла недалеко от двери, спиной к нам. Меч покоился на ее плече и не доставлял видимых неудобств. Вампира я сразу узнал. Тот самый с причала. Он прислонился к колонне, поддерживающий свод подвального этажа, и выглядел слишком спокойным и уверенным для загнанного в угол.
        - Я не нуждаюсь в снисхождении. - твердо проговорил он.
        - Ты знаешь, что это за клинок?
        - Конечно. - улыбаясь, проговорил Эстет. - Я вампир, а не идиот! Это солнечный меч. Стоит тебе освободить его из ножен и, он мгновенно превратит меня в горстку пепла. Гибельное оружие. Вот только, я не боюсь развоплотиться.
        - Тогда, нам остается только договориться. - решила Оксана.
        - Естественно. - легко согласился вампир. - Лучше достигнуть соглашения.
        Я решил не входить в сам подвал и остановился в дверном проеме, в случае чего, всегда можно сбежать.
        - Чего же ты хочешь? - спросила защитница.
        - Я добровольно отдам тебе принца, а ты меня отпустишь.
        - Ты же знаешь, что я не могу.
        - Знаю. - подтвердил вампир, продолжая улыбаться. - Поэтому, в придачу к принцу, я расскажу тебе кто и зачем приказал мне его похитить.
        Оксана перекинула меч на другое плечо.
        - Что и имя назовешь?
        - Конечно.
        - Хорошо. - согласилась Оксана. - Рассказывай.
        - Присядем. - вампир указал на стол и стулья в углу, рядом с массивным подсвечником.
        Защитница помотала головой.
        - Как хочешь, но должен предупредить, что история длинная.
        - Я постою. - ответила Оксана.
        - Я прибыл в Благодатные земли без особой цели. У меня страсть к путешествиям. Не люблю подолгу находиться на одном месте. Скучно. - начал Эстет. - В столице королевства пробыл около недели. Полюбовался необыкновенной архитектурой, понаблюдал за приливом. Посетил несколько балов и приемов. Должен отметить, что Благодатные земли отличаются достаточно отсталыми взглядами и, на мой изысканный вкус, слишком консервативны. Я довольно быстро утомился их провинциальной непосредственностью и уже собирался отправиться дальше, когда со мной соизволил встретиться сам кардинал Динарий. Он вел переговоры с королевскими министрами о поставках конопляных нитей в обмен на местный сорт риса и снизошел до встречи со мной.
        - Избавь меня, пожалуйста, от ненужных деталей. - не выдержала Оксана.
        - Как пожелаешь. - промурлыкал вампир и склонил голову.
        - Наша встреча оказалась довольно короткой, но вполне дружеской. Кардинал порекомендовал мне присмотреться к принцу, а также заверил, что Орден не будет вмешиваться в наше рандеву в течение семи дней.
        Эстет наморщил лоб, забавно шевеля губами.
        - Так и получилось. - наконец проговорил он. - Не обманул. Приятно иметь дело с порядочным человеком. Если он конечно человек.
        - Укроти свою велеречивость, я начинаю терять терпение!
        - Как скажете. Моя задача состояла в том, чтобы отвлечь внимание одной юной защитницы, которая поспешит на помощь несчастному принцу. За это Динарий пообещал содействовать моему знакомству с еще одной особой, представляющей для меня повышенный интерес.
        - Что еще он сказал? - закричала Оксана.
        Я вздрогнул, а Эстет продолжал улыбаться.
        - Почти ничего. Посоветовал мне держаться подальше от Темной империи.
        - Что точно он сказал. Слово в слово. - сквозь зубы процедила защитница.
        - Он сказал: «Благодатные земли замах, если не хочешь попасть под удар, держись подальше от Темной империи». Я могу идти?
        Оксана словно и не слышала его.
        - Зачем же ты приперся сюда, если тебе сказали держаться подальше?
        - Я слишком любопытен. Хотел насладиться спектаклем с близкого расстояния. Тем более, если я правильно понимаю, мне ничего не угрожает.
        Вампир продолжал широко улыбаться, демонстрируя свои клыки.
        - Так я могу идти?
        Оксана не ответила ему и в этот раз. Эстет пожал плечами и направился прямо на меня, на ходу проговорив:
        - Принц в сундуке.
        Я не знал куда деваться. Бежать наверх в мастерскую - останусь наедине с вампиром. Спущусь к защитнице, но она запретила за ней идти. Я бы, наверное, так ничего и не решил, но Оксана неожиданно повернулась в сторону вампира и сдернула ножны с меча.
        В подвале стало светло, как в самый солнечный день. Нет, еще светлее. Я даже не мог разглядеть защитницу и вампира. Лишь пытался прикрыться руками. Казалось, что глаза сейчас засохнут и потрескаются. Крепко зажмурившись, я отвернулся, но это не помогло. Свет пробивался через веки, отражаясь от стен, и продолжал слепить. Я больше ничего не видел, но зато слышал. Шипение и визг. Настолько высокий и резкий, что захотелось закрыть уши, но я все еще зажимал глаза. Потом белый свет сменился багровым и погас. Я еще некоторое время ничего не видел, но зато почувствовал запах подгоревшей каши, только кислый. Неужели это пахнет сгоревшим вампиром?
        - Я не отпустила еще ни одного кровососа. - проговорила Оксана, подойдя ко мне. - Ты в порядке?
        - Да. - просипел я, продолжая моргать.
        - Ты согласилась дать ему свободу. - укоризненно проговорил голем.
        - Для меня обещание вампиру - пустой звук. - равнодушно сказала защитница. - Поднимайтесь наверх, а я пока позабочусь о принце.
        Я кивнул и, все еще потирая глаза, пошел по лестнице вверх.
        - Это неправильно. - бормотал Евлампий. - Слово нерушимо.
        Я в диспут не вступал. На мой взгляд, туда вампиру и дорога. Такие как он, жизни не достойны. Не то, чтобы я сильно кровожадный. Просто, то что меня пугает и способно убить, я жалеть не могу.
        Я еще не успел подняться наверх, когда услышал ругань и сбежал по лестнице обратно в подвал.
        Оксана сидела на полу у раскрытого сундука и потирала подбородок. Рядом с ней, в сверкающем провале исчезал молодой мужчина. Когда я приблизился, сияние растворилось в воздухе, пропав вместе с принцем.
        - Что случилось? - закричал я, между тем, не забыв протянуть ей руку.
        - Я его развязала, - раздраженно проговорила защитница, - а он залепил мне пощечину. Выхватил медальон, открыл портал и сбежал.
        - Наведенное заклятие портала. - сообщил Евлампий.
        - Сволочь неблагодарная. - проговорил я, помогая Оксане встать.
        Она пригладила растрепавшиеся волосы, поправила платье и, посмотрев на меня, доверительно сообщила:
        - Поглотитель с ним. Сейчас важно другое. Теперь вся надежда на тебя!
        - Что? - не понял я.
        - Ты же слышал Эстета. Принц лишь отвлекающий маневр для того, чтобы мы не обратили внимание на главное!
        - На что? - все еще не понимал я.
        - На ключ от Отдельного мира!
        Я посмотрел на Евлампия. Какие ключи? О чем она говорит?
        Голем покачал головой и пожал плечами.
        - Опять секрет? - спросил он.
        - Конечно. - согласилась Оксана. - Когда поглотители магии капитулировали, они отдали ключ армии объединенных миров. Для сохранения его неприкосновенности ключ передали твоему народу.
        Защитница указала на меня пальцем.
        - Никогда о таком не слышал. - парировал я.
        - И никто не слышал, потому что это одна из самых страшных тайн мировой войны.
        - Я знаю про ключи от миров, но всегда считал, что это сказки. - вставил Евлампий.
        - Это правда. Символ мира его олицетворение. После войны Властелин привез на родину единственный трофей - рог поглотителя! - возразила Оксана.
        - Он до сих пор стоит в зале славы на постаменте. - уточнил я.
        - Нам необходимо спасти его от Динария и его сообщников.
        - Я не могу. - проговорил я, отодвигаясь от Оксаны, которая с каждым словом все сильнее прижималась ко мне. - Мне нужно в академию.
        - Это может подождать! Люсьен, тридцати мирам угрожает опасность, как ты можешь думать о собственной выгоде.
        - Мне нужно…- протянул я, заливаясь краской.
        - Она права. - встрял Евлампий. - Нам надо спешить.
        Я вынужденно кивнул. Что же, подожду еще немного. Сначала спасу тридцать миров, а потом уже избавлюсь от надоедливого голема. Я расстроился. Мои надежды на скорое освобождение рассыпались прахом.
        Мы поднялись наверх. Чтобы как-то приподнять упавшее настроение, проходя мимо гнома, я запихал его палец в его же рот. Критично оглядел свою работу и немного повеселев, направился к дверям.
        - Безобразное поведение. - прокомментировал мою шалость голем.
        Оксана забрала со стола свое зеркальце и подышав на него, протерла ладонью.
        - Я буду жаловаться! - прокричал очнувшийся гном, когда мы выходили из наковальни Дагара.
        - Его можно привлечь за соучастие. - занудил Евлампий.
        - У нас нет на это времени. - отрезала Оксана. - Где в Черногорске гильдия магических путешествий?
        - В центре, на площади гильдий. Там все представительства. А мы что, будем регистрироваться?
        - Конечно. - встрял голем. - Мы не должны привлекать к себе внимание. Администрация чистилища сообщает о каждом несанкционированном портале. Зачем нам лишние разбирательства?
        - Понял. Веду в гильдию магических путешествий. - сдался я.
        С Евлампием о законах лучше не спорить. Он помешанный.
        Мы постарались скорее убраться с Площади кузнецов. Я свернул в ближайший проулок и вскоре, мы окунулись в относительную тишину и, добрались до места назначения.
        Площадь гильдий, даже по меркам Черногорска, место необычное и сильно выделяется на фоне классической архитектуры. В отличие от остальных зданий города здесь доминируют ровные глыбы черных прямоугольников, настолько отполированных, что в них видно идеальное отражение. В центре площади, в противовес правильным геометрическим формам остальных сооружений, возвышается стела. Ее обвивают неровные лепестки алого пламени, перевитые стекающими струями воды, вперемешку с неровными каменными глыбами и застывшими потоками воздуха. Чародеи именуют эту странную конструкцию источником магии.
        - Куда нам нужно? - растерялась Оксана, оглядывая черные коробки домов.
        - Сам не знаю. Придется по табличкам смотреть, на вид, они все одинаковые. - ответил я.
        Мы обошли площадь, разглядывая надписи над входными арками темных прямоугольников.
        Иногда, я замечал движение и невольно оглядывался на стелу. Огонь разгорался сильнее, языки пламени начинали лизать водяные потоки, те отклонялись в сторону и недовольно шипели. Их место сразу же занимали воздушные вихри, сыплющие вниз булыжники.
        Стараясь не обращать внимания на метаморфозы, происходящие с источником магии, я упрямо вчитывался в таблички. Когда мне уже казалось, что пошел третий круг и мы никогда не найдем резиденцию магических путешествий, Евлампий вскрикнул:
        - Вот она!
        У входа в гильдию толклись загадочные личности в темных капюшонах.
        - Помогу с регистрацией!
        - Льготные билеты для белых!
        - Одноразовые, не отслеживаемые кристаллы переноса!
        - Продам очередь!
        Оксана решительно распихала их в стороны и вошла в здание. Я юркнул за ней. Хотя ко мне особо и не приставали, я ведь огромный оборотень.
        Глава 6.
        Возвращение домой.
        Внутри, черный прямоугольник оставался таким же четким и строгим, как и снаружи. Те же прямые линии, только чистого белого цвета. Ни каких закруглений или завитушек. Жесткие, правильные формы.
        В главном зале разместилось около трех сотен различных существ, и шум стоял почти такой же, как на Площади кузнецов.
        Я оторопело покрутил головой и попытался представить, что нам делать дальше, но у меня не особо получилось. Я совершенно не приспособлен к прохождению бюрократических испытаний.
        В стороне от беснующейся толпы стоял одинокий круглый стол. Выделяющийся на фоне всеобщей строгости и белизны яркой радужной раскраской. За ним восседал пожилой волшебник в просторном одеянии. Он сосредоточенно рассматривал пергамент, парящий перед ним в воздухе.
        - Это регистрация для магов? - спросил я.
        Оксана, не глядя, кивнула:
        - Туда пропустят меня одну.
        - А что же нам делать? - расстроился я.
        В глубине души, я надеялся, что вместе с защитницей смогу побывать в магическом крыле гильдии. Всегда хотелось посмотреть, что происходит на волшебной стороне жизни.
        - Пойдем обычным путем. - ответила защитница.
        Она уже выделила в этом орущем сплетение тел сотрудника гильдии. Его отличала форменная мантия синего цвета с нарисованным на груди знаком, шестью пересекающимися кольцами. Изобразив кокетливую улыбку, Оксана подошла к нему.
        - Сколько средств потребует перемещение двух человек в Большую Стаю? - проговорила она бархатным голосом.
        Чародей окинул ее беглым взглядом и посмотрел настолько красноречиво, что даже я догадался, о чем он намекает.
        - Времени нет. - смущенно улыбнувшись, проговорила Оксана, поглядывая на него из-под опущенных ресниц. - Может на обратном пути. Возьмете залог?
        Он кивнул, протянув руку. Защитница пересыпала в его ладонь несколько монет и в следующее мгновение мы переместились в кабинет. Без порталов и лазурных сияний. Только что стояли посреди переполненного зала. Раз, и уже подходим к столу в небольшой комнате.
        - Цель путешествия? - проговорила молодая рыжая девушка в форменной одежде гильдии.
        - Навещаем родственников. - кивнув в мою сторону сообщила Оксана.
        - Сколько продлится путешествие?
        - Завтра вернемся в Черногорск. - уверенно проговорила защитница.
        Я предпочел молчать, чтобы не сболтнуть чего лишнего.
        - Артефакты, заговоренные зелья, запрещенное оружие?
        - Нет, мы налегке. Едем же на один день.
        - Обладаете магическими способностями?
        - Я, да. Он, нет.
        - Я вижу. - проговорила рыжая девушка, взглянув на меня и сморщившись. - Для вас внутренняя пошлина с коэффициентом пол процента для него пять и семь.
        Ответить Оксана не успела, мы снова перенеслись в следующий кабинет, похожий на предыдущий. Здесь мы оплатили пошлину с коэффициентом ноль пять процента. Оказалось не слишком дорого всего пять медяков и сразу перенеслись дальше. Нам предложили подождать или оплатить ускорение личного досмотра. Мы внесли плату. Перенеслись в очередное помещение. Заполнили личные данные на фирменных бланках гильдии с магическими печатями и перенеслись дальше. Нам снова предложили выбор. Оксана оплатила ускорение проверки личных данных. Снова переместились. Прошли досмотр, то есть оплатили молчаливый кивок очередного сотрудника гильдии магических путешествий и наконец-то перенеслись к открытому порталу.
        - Форменный беспорядок. - пробормотал голем, вылезший из-под моей рубашки.
        Во время нашего метания по гильдии, он прятался у меня за пазухой. Мы решили, что лучше предотвратить ненужные осложнения. Всех правил и законов магических гильдий не знает даже самый мудрый архимаг. Вдруг есть налог на перевоз уменьшенного голема или его нельзя транспортировать на цепи?
        - Сплошная коррупция. - продолжал бурчать Евлампий.
        Ему никто не отвечал. Во-первых, вопрос риторический. Во-вторых, почти все силы мы с Оксаной отдали на ответы на бесконечные вопросы и заполнения никому не нужных формуляров. Я уже думать не мог. В голове крутился один отстраненный вопрос. Сколько времени займет процесс регистрации, если его не ускорять?
        По ту сторону портала нас ожидала моя суровая Родина.
        Мы перенеслись к подножию горы, возвышающейся на краю бескрайней тайги. Резервация Большая стая располагалась в лесной долине, окруженной горной грядой. В этой чаще я родился и провел детство. До моей деревни нам бы пришлось идти два дня, но чтобы увидеть рог поглотителя достаточно подняться на гору.
        - Не думал, что побываю в логове оборотней. - пробормотал Евлампий.
        - Сюда путешественники не приезжают. - согласился я.
        Справа от нас возвышался верстовой столб, от него начиналась тропа. Хорошо знакомая мне и любому оборотню. Единственный путь на Скалу Советов.
        На вершине горы, в древней пещере за троном властелина хранился единственный трофей моего народа - рог поглотителя. Именно он всегда напоминал нам, что мы не домашние собачки императора в магических ошейниках, а бесстрашные воины спасшие империю. Жаль, что кроме нас самих об этом больше никто не помнил.
        - Нам нужно подняться на самый верх. - сообщил я спутникам.
        - Ключ там? - заинтересовалась Оксана.
        - Это Скала Советов. Там все.
        Переспрашивать она не стала. Видимо мои слова ее убедили.
        - Что все? - уточнил голем, его двумя словами не убедишь, нужно более развернутое объяснение.
        - Давайте я буду рассказывать по дороге? - предложил я. - Путь не близкий, а скоро ночь. Я бы не хотел вести вас в темноте.
        - Я прекрасно вижу ночью. - возразил Евлампий.
        Я не стал с ним спорить, а благоразумно промолчал. Вступать в дискуссию с големом бессмысленно. Мало того, что его все равно не переспоришь, так потом еще и не отвяжешься.
        Мы начали восхождение в молчании. Тропа поднималась равномерно, без резких подъемов, и мы легко шли вперед. Дыхание не сбивалось, и я приступил к рассказу.
        - По нашим легендам в незапамятные времена, когда Темная империя еще не была империей. Один вольный охотник промышлял в этом лесу шкурами.
        Я обвел рукой окружающую нас тайгу и горы.
        - Он добыл достаточно пушнины и уже собирался домой, когда увидел огромного белого волка - хозяина тайги. Из волчьего бока торчала стрела и вся шкура под брюхом пропиталась кровью. Он прижался к дереву и бессильно скалился. Поначалу, охотник испугался и выставил копье. Волк не шелохнулся. Тогда охотник понял, что должен помочь хозяину тайги и подошел ближе.
        - А волк заговорил человеческим голосом. - встрял голем.
        - Откуда ты знаешь? - удивился я.
        - Да в сказках всегда так.
        Я махнул рукой и голем слетел мне за спину, болтаясь на цепочке.
        - Продолжай. - попросила Оксана.
        Тропа по-прежнему ровная сворачивала в подлесок, опоясывающий гору, и подъема пока не чувствовалось.
        - Волк сказал, что человек не сможет помочь. Рана смертельная и тайга останется без защитника. Охотник расстроился и пообещал хозяину тайги, что сам будет защищать лес. Тогда белый волк сказал, что если охотник хочет стать лесным заступником, он отдаст ему свою силу. Для этого, когда белый волк умрет, охотник должен снять его шкуру, забраться на вершину горы и переночевать в пещере, закутавшись в шкуру волка.
        Голем залез обратно по цепочке наверх и, будто случайно, ударил меня по шее. Я решил не обращать внимания.
        - Охотник так и поступил. - продолжил я. - А утром, когда он проснулся в пещере, шкура исчезла. С тех пор охотник мог превращаться в волка и карать тех, кто причинял вред лесу.
        - Потрясающая история. - съязвил голем.
        - Вы его потомки? - спросила Оксана.
        - Да. Только мы разучились превращаться в волков.
        Евлампий прыснул, раскачиваясь на цепи. Не думал, что он такой мстительный и нетерпимый.
        Тем временем, мы вышли из подлеска и оказались у разветвления тропы. По традиции между дорог стоял камень, но вместо обычного указателя на нем светилась надпись:
        Срочно! Требуется Властелин. Желательно белый. Без особых примет. Оплата высокая. Обращаться к Императору.
        - Что это? - не поняла Оксана.
        - Магическая шутка. - пояснил я. - После ошейников, Император запретил избирать властелина. Тогда один маг, приехавший с проверкой, оставил эту позорную надпись. Мы много раз пробовали избавиться от нее или от камня. Бесполезно! Буквы не стираются, а сам булыжник неизменно возвращается на это место.
        Мы повернули налево и двинулись по тропе, как будто бы в обратную сторону.
        - Теперь кругами станем ходить? - уточнил голем.
        - Нет. - спокойно ответил я. - Это кротчайший путь.
        - Я хочу с тобой посоветоваться, - сказала Оксана, - как нам лучше спасти ключ?
        - Я думаю, мы должны обратиться к совету старейшин. У зала славы всегда выставлена охрана и проникнуть туда незамеченным попросту невозможно…
        - Не магу. - перебил голем.
        К сожалению, возразить ему нечего. Для настоящего чародея обойти охрану из нескольких оборотней, раз плюнуть.
        - Как ни печально, но это так. Я могла бы усилить защиту ключа с помощью артефактов. - предложила Оксана.
        - Хорошо. - согласился я. - Мы предложим твою помощь совету, а пока давайте поторопимся.
        Мы прибавили шагу.
        Солнце начало проваливаться за лес. Тропа все круче взбиралась в гору, словно хотела дотянуться до последних теплых лучей. Подниматься стало значительно тяжелее. Я вспомнил то, чему учил отец и задышал: два вдоха, один выдох. Оксана держалась молодцом, бодро шагая вперед. Голем вообще ехал на моей шее. Ему проще всех.
        Мы продвигались довольно быстро. Все-таки, я ходил по этой тропе тысячу раз и знал каждый камень и ямку. Только сумерки не интересовала скорость нашего передвижения и, они не смотря ни на что, наступили раньше, чем мы достигли вершины.
        Некоторое время, по инерции, мы быстро лезли в гору. На единственный ориентир, зажженные на вершине Скалы Советов костры. Кромешная тьма так укутала тропу, что мы перешли на самый медленный, максимально осторожный шаг.
        Оксана взяла меня за руку. Ее непривычно неловкое движение, заставило меня почувствовать ответственность. Сейчас, я ведущий. Я показываю куда идти, говорю, что делать. Я сжал ее ладонь. Она в ответ надавила пальцами на мою руку.
        - Мы справимся? - прошептала защитница.
        - Конечно. - заверил ее я.
        По спине пробежали мурашки. Я еще никогда не шел с девушкой, держась за руки. Еще недавно, я и мечтать о таком не мог. Нужно срочно что-то сказать. О ее красоте. Нежности бархатных рук. Как сверкают ее глаза в свете луны!
        Собравшись с духом, я повернулся к Оксане, и чуть не сшиб подбородком голема.
        - Меня с голоду сожрать решил, оборотень неотесанный! - вскрикнул Евлампий, отскакивая на длину цепи.
        - Заткнись. - прошипел я сквозь зубы.
        - Я бы попросил. - пробурчал голем.
        Я взглянул на защитницу. Она не смотрела в мою сторону, настороженно вглядываясь в темноту.
        Луна зашла за тучу, и я понял, что момент безнадежно упущен, и все из-за голема. Когда же я наконец от него избавлюсь?
        Мы прошли еще две сотни шагов, и нас окликнул не слишком вежливый голос:
        - Какого поглотителя вам надо?
        - Мы пришли к старейшинам! - крикнул я в ответ. - Меня зовут Люсьен Носовский!
        - Не положено!
        Я растерялся. Уж чего-чего, а такого ответа я не ожидал.
        - Но ведь я…
        - Поверил? - раздался ответ, сопровождаемый хохотом. - Совсем не изменился, проходи отец ждет.
        - Спасибо. - как можно вежливее проговорил я, еще не понимая, что меня разыграли.
        - Неужели ты думал, что вы незамеченными проникните на Скалу Советов?
        - Я об это не думал. - искренне ответил я, проходя мимо говорившего.
        Теперь я его разглядел. Я уже видел этого оборотня раньше. Только не мог вспомнить. Попробуй их не забудь, если они все похожи друг на друга. У стражи Скалы Советов особые традиции. Они ходят с волосами до лопаток, завязанными в несколько хвостов, и такими же длинными, ухоженными бородами, также заплетенными в хвосты. Одежды, исключая набедренную повязку, не носят совсем, а вместо оружия используют деревянные рогатины.
        Мы пошли дальше, а стражник продолжал посмеиваться, глядя на нас.
        - Какой красавчик. - проговорила Оксана, провожая взглядом оборотня.
        Готов согласиться. Посмотреть было на что. Ростом стражник ненамного уступал мне, а статностью и мускулатурой бил по всем статьям. Рядом с ним, я выглядел неразвитым школьником.
        - Надо торопиться. - напомнил я, подхватив Оксану под руку.
        Перед нами начиналась церемониальная тропа, подсвеченная торчащими из земли факелами.
        - Выглядит угрожающе! - напомнил о себе Евлампий.
        - Что? - не понял я.
        - Все. - передразнил голем.
        Оксана переключила внимание на дорогу. Факелы, освещающие наш путь, сделали из звериных черепов. Внутри каждого горел магический огонь. Раз в минуту цвет пламени менялся, и церемониальная тропа становилась другой. Прямо на наших глазах, из теплой праздничной рыжины она превратилась в загробную синеву. Кое-где отсветы пламени выхватывали из темноты фигуры стражников или чучела хищных зверей. Настолько натурально сделанных, что Оксана поначалу вздрагивала. Хваталась за мою руку, одновременно пытаясь вытянуть что-то из своего магического арсенала.
        - Не волнуйся, здесь нам ничего не угрожает. - убеждал ее я.
        Голем периодически начинал шипеть, вроде бы собираясь трансформироваться, но делал это больше для эффекта, чем из-за реальной опасности.
        Подсвеченная факелами тропа закончились, мы прошли в гротескную каменную арку, похожую на распахнутую пасть. По лестнице поднялись на площадку, венчающую вершину горы. Отец и другие старейшины уже стояли здесь. За ними горел церемониальный костер, зажженный магами Темной империи сразу после победы.
        По периметру площадки возвышались каменные идолы. Первый походил на огромного, выточенного из белого известняка, волка. Второй, на того же волка, но уже стоящего на задних лапах. А дальше, с каждым следующем идолом, волк сильнее превращался в человека, так что последняя статуя походила на меня. Только чуть более упитанная. Я всегда очень гордился этим сходством, но если говорить по совести, мы оборотни все сильно похожи между собой.
        Старейшины разглядывали нас, а мы их. У меня защипало в глазах. С отцом мы не виделись больше трех лет. Он совсем не изменился, такой же плотный и кряжистый с чуть округлившимся животом. Те же рыжие усы. Не представляю, как он выглядит без усов.
        Мы молча обнялись. Потом я поклонился старейшинам.
        - Не ожидал тебя увидеть! Хоть и рад. - проговорил отец. - Думал ты с Оливье.
        - Я с ним плавал, но он… а потом…а я…
        Сложно одним предложением выразить произошедшие события. Я повернулся, жестом приглашая Оксану пройти вперед.
        - Это защитница. Оксана Росянко.
        Чтобы мои слова звучали более убедительно, Оксана закатала рукав платья, продемонстрировав всем присутствующим отметину в виде перекрещенных мечей.
        Старейшины кивнули.
        - Я могу говорить открыто перед хранителями ключа от Отдельного мира! - спросила защитница.
        Я не стал вмешиваться, пусть объясняется. В конце концов, она лучше меня знает и про ключ и про все остальное. Евлампий, пока не произнесший ни слова, видимо считал так же. Хотя, честно говоря, от несносного голема, я такого такта не ожидал.
        - Говори! - подтвердил мой отец, выражая общее мнение.
        Его торс украшал медальон Властелина. Совет поклялся хранить знак высшей воли до тех пор, пока не будет избран новый Властелин. Поскольку отец глава совета, знак носил он.
        - Я прибыла на Скалу Советов, чтобы предупредить глубокоуважаемых старейшин об опасности. Миры скорбят. Похищен Оберег путей, запирающий магические тропы Отдельного мира! Пока защитникам удается сдерживать порталы, но это не продлится вечно. В Благодатных землях восстанавливают Радужный мост! Вы можете представить, чем это грозит тридцати мирам. Но самое главное из-за чего мне пришлось потревожить ваш покой! От одного из приспешников врага мне удалось узнать, что следующей целью предателей, готовящих вторжение поглотителей магии, станет ключ от Отдельного мира! Поэтому, мы здесь!
        Старейшины молчали. Судя по их лицам, я понял, что все сказанное Оксаной для них не новость.
        - Мы благодарим благородную защитницу. - проговорил отец. - нам известно, что враг поднял голову. Ключ тщательно охраняется.
        Оксана кивнула, как будто ожидала такого ответа и уже приготовила контраргумент.
        - Я не сомневалась в мудрости совета, но сейчас вашим врагом будут не поглотители. Маг предатель хуже любого чудовища. Боюсь, против его заклятий, вы окажетесь бессильны!
        Старейшины зароптали. Беспомощность перед магией ворошила старые раны, о которых и так не давали забыть ошейники.
        - Тихо! - обращаясь к ним закричал отец. - Давайте не будем делать поспешных выводов. Дайте защитнице договорить!
        Обернувшись в нашу сторону, он спросил:
        - Что доблестная защитница хочет нам предложить?
        Оксана ища поддержки, сжала мою руку, но говорить продолжала уверенно.
        - При мне много артефактов, если вы позволите, я усилю охрану ключа оберегами и магическими ловушками.
        Опережая недовольные возгласы, отец поднял руку.
        - Мы примем решение завтра утром! - сказал он. - Пока отдыхайте. Вас проводят.
        Перед тем, как пойти за старейшинами отец на мгновение улыбнулся мне. Я улыбнулся в ответ. Стараясь передать ему, как соскучился. Хотя изобразить такое невозможно.
        - Идемте. - прервал мои раздумья стражник. - Я провожу.
        Мы последовали за ним и вскоре подошли к отвесно подымающемуся уступу, скрытому кустами и обвитому плющом. Каменная стена изрыта сотнями ниш, прикрытых шкурами. Обычно здесь останавливались паломники, собирающиеся с разных концов тайги, чтобы почтить память былых героев.
        Оксана обняла меня на мгновение, прижавшись всем телом.
        - Не волнуйся. - сказал я. - Они примут верное решение.
        - Я верю. - ответила защитница и пошла в указанную стражем пещеру.
        - Спокойной ночи. - пробормотал я, глядя на скрывшийся в зарослях силуэт.
        - Что, так и будешь стоять. Спать пора. - подал голос Евлампий.
        А ведь пока эта каменюка молчала, я чуть про него не забыл.
        - Да, отдохнуть не помешает. - согласился я. - Еще бы поесть.
        - Ты кроме еды о чем-нибудь думать можешь? - поддел голем.
        Я уже хотел обидеться и сказать «могу», но вместо этого мудро произнес:
        - Я оборотень!
        - Это я уже слышал. - нагло ответил Евлампий. - Вот только я тебе не по зубам. Я несъедобный. Идем спать.
        Мне показалось, что я только лег. На самом деле, из-под шкуры, заменяющей дверь брезжил свет. Наступило утро. Я медленно повернулся на лежанке, глядя на причину своего пробуждения.
        Отец сидел рядом со мной на корточках.
        - Ты изменился. - тихо проговорил он. - Кто бы мог подумать, что ты так вытянешься.
        - Я не сам, меня вытянули. - сонно проговорил я. - Я бы поел чего-нибудь.
        - Организуем. - ухмыльнулся он. - Оливье научил тебя готовить что-нибудь этакое?
        Я поднялся на топчане, потянувшись, и глубоко вдохнув.
        - Не успел. Я пробыл с ним всего несколько дней.
        - Жаль. Пусть, я наказал тебе записаться к нему в ученики не за этим, умение вкусно готовить еще никому не мешало.
        Я потер глаза.
        - Ты велел мне стать его учеником? Ничего не понимаю.
        - Он не дал тебе письма? - удивился отец.
        - Нет.
        - Странно. Расскажи.
        Я уныло подумал о том, что завтрак придется отложить. Ведь мой рассказ может затянуться надолго, но делать нечего. Я начал с увольнения из академии и подробно описал встречу с Оливье и все последующие события. Когда повествование дошло до приключений в Тринадцатом Темном Объединенном мире встрепенулся до сих пор молчавший голем.
        - Я ожидал, когда ты меня представишь. Невежливо влезать в разговор без приглашения!
        - Я к тебе не обращался!
        - Это неважно, поскольку ты рассказал обо мне. Значит, с этого момента я живой свидетель твоего повествования.
        - Ненавижу големов. - пробурчал я.
        - Он, конечно, еще очень инфантилен, но вы не волнуйтесь, я за ним приглядываю. - сообщил Евлампий, обращаясь к главе совета.
        Отец ухмыльнулся в ответ и проговорил:
        - Рассказывайте, хочу узнать окончание вашей истории.
        Мы продолжили. Правда теперь, голем постоянно встревал в мой рассказ, комментировал и всячески привлекал к себе внимание. Когда мы закончили, я вздохнул с облегчением.
        - Интересная история получается. - резюмировал отец. - Боюсь тебя расстроить сынок, но в академии тебе не помогут. Надо посоветоваться с шаманом…
        - Он вернулся? - удивился я.
        Два года назад, перед праздником урожая, шаман ушел умирать в тайгу. Сказал, что очень стар и сделал для племени что мог. Отдал все силы и кровь. Пришла пора отдать жизнь.
        - Конечно, нет. - проговорил отец.
        Я кивнул. Действительно чушь сморозил.
        - Если вы не хотите говорить в моем присутствии. - вмешался Евлампий. - Так и скажите, без глупых иносказаний.
        - Да, вы правы. - согласился глава совета.
        Я промолчал, не зная, что сказать, только посмотрел на отца.
        - Пойдемте завтракать. - прервал он неловкое молчание.
        Мы вышли из ниши, и отец направился по известному мне пути.
        - Погоди. - остановил его я. - А Оксана?
        - А! - воскликнул отец. - Мы вынесли решение, она уже в зале славы расставляет магические побрякушки!
        - Вы согласились на ее предложение! - обрадовался я.
        - К сожалению. - ответил глава совета, покосившись на голема.
        - Почему к сожалению? - не понял я.
        - Пойдем. - махнул рукой отец.
        Я двинулся следом за ним. Трапезная занимала одну из многочисленных пещер, изъевших вершину горы.
        Слушая отца, я постоянно склонял голову. Странное ощущение, смотреть на него сверху вниз, но я стал выше его на голову.
        - Прошу прощения, Евлампий. - говорил отец. - Когда-нибудь вы покинете эту цепь и вернетесь в свой мир. Мне бы не хотелось, чтобы мои знания попали в чужие руки. Пока, я не готов доверить вам то, что собирался рассказать своему сыну!
        - Пусть несправедливо! Зато честно! - благосклонно проговорил голем.
        - Что же делать? - расстроено спросил я.
        Впервые отец собирался посвятить меня в тайну. Раньше, когда поднимались какие-то серьезные вопросы, мне предлагали погулять. Теперь, я достаточно взрослый, чтобы обладать секретными знаниями, но все портит проклятый голем. Почему мне так не везет?
        - Тебе нужно вернуться к Оливье, забрать у него письмо и прочитать.
        - Я не опущусь до подсматривания. - заверил Евлампий.
        - Ясно. - печально проговорил я.
        Возвращаться к дяде, мне совершенно не хотелось.
        - К сожалению. - глядя на мой расстроенный вид, подтвердил отец. - Нам не всегда приходиться делать то, что нам хочется.
        Я угрюмо кивнул. С детства слышу. Это делай, то не делай. Так надо, так нет.
        - Я с вами полностью согласен. - опять встрял голем. - Долг прежде всего!
        - Не делай долгов и все будет в порядке! - пошутил отец.
        Голем задохнулся от возмущения.
        - Надеюсь, это юмор! - прошипел он.
        Мы вошли в трапезную и перепалке не дали разгореться мои соплеменники.
        Меня приветствовали старые знакомые. Они нарочно хлопали именно по тому плечу, на котором сидел голем, и весело ржали, когда он уворачивался от их рук.
        Я пошел в сторону длинного стола, на котором уже дымилась мясная похлебка, но отец меня остановил.
        - Нам не сюда. - проговорил он, улыбаясь.
        - Только не это. - запротестовал я. - Почему нельзя обойтись без церемоний?
        - Это не церемония. Это традиция. - возразил отец.
        - Я не хочу, это глупо.
        - Не говори ерунду. Это весело.
        Мы обогнули стол, и вышли на задний двор, посреди которого крутился сплетенный из прутьев шар.
        - Что это? - заинтересовался Евлампий.
        - Камера пыток. - ответил я.
        - Да перестань, ты. - захохотал отец.
        За нашими спинами уже собирались оборотни. Конечно, кто же откажется от такого зрелища.
        К шару подошел стражник и открыл неприметную дверцу. Я вздохнул.
        - Давай, на этот раз все получится. - подбодрил меня глава совета.
        Пришлось лезть в шар. Не кидаться же в позорное бегство?
        - Зачем мы туда лезем? - продолжал тараторить голем.
        - Сейчас все сам увидишь. - со вздохом проговорил я.
        Следом за мной в шар втолкнули свинью, и дверца захлопнулась.
        - Удачи!
        - Порви ее!
        - Ты оборотень!
        Закричали зрители, а шар начал крутиться. Пришлось перебирать ногами и не одному мне. Все еще визжащая свинья тоже побежала, чтобы не упасть.
        - Мы что, должны ее съесть? - испугался голем.
        Я впервые увидел подобие страха на его невыразительной каменной роже и не смог сдержаться. Если я сейчас не воспользуюсь предоставленной возможностью, то буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. К тому же, именно из-за него я не смог поворковать с Оксаной под луной. Имею право на маленькую, безобидную месть.
        - Да. Мы должны ее поймать и съесть. Причем целиком, с копытами, иначе не выпустят! - прикололся я.
        - Какое варварство! Это отвратительно! - заверещал Евлампий. - Я это так не оставлю! Я обращусь в имперский суд.
        - Обращайся. - согласился я. - Только потом, а сейчас хватай ее за ногу!
        Шар крутился достаточно быстро и все силы уходили на то, чтобы поддерживать равновесие.
        - Ты с ума сошел? - запаниковал Евлампий. - Как я могу ее схватить?
        Шар тряхнуло и мне пришлось вцепиться в прутья, дабы не упасть. Свинья с визгом завалилась на бок. Движение изменилось, наша камера пыток перестала крутиться горизонтально и завращалась более мудрено.
        Зрители ответили дружным ревом, ведь начиналось самое интересное.
        - Безумие! - кричал голем, болтаясь на моей цепочке.
        Я держался за прутья, а свинье не повезло. Ей хвататься не чем и не за что. Ее болтало и волочило по шару. При этом она продолжала истошно орать.
        - Я буду жаловаться! - не сдавался Евлампий.
        Я силился не закрыть глаза и смотреть в одну точку, но этого уже не хватало. Начинало мутить.
        - Последний обо всем узнает! Тринадцатый Темный Объединенный мир объявит вам войну! - в отчаянии кричал голем.
        Я предусмотрительно молчал, пока шар наконец-то не остановился.
        Когда открылась дверца, свинья выскочила наружу, а я вывалился вслед за ней.
        Голова кружилась. Ноги не слушались, причем не только у меня. Судя по траектории, с которой двигалась свинья. Она чувствовала себя не лучше.
        - Охота началась! - заорал отец и махнул рукой.
        Я бесчестно обманул Евлампия. Пожирать живую свинью, мне совершенно не обязательно. Я должен поймать несчастное животное пока оно не скрылось в импровизированном лесу, то есть в своем загоне в кустах. Сложность состояла в том, что после болтания в шаре, ни я, ни она не могли двигаться прямо и быстро.
        Моя задача усложнялась еще и тем, что наши со свиньей траектории не совпадали. Ее заносило почему-то вправо, а меня влево. Я выставил руки и на полусогнутых ногах попытался пойти ей наперерез. Один шаг мне удался. На втором меня занесло, и я повалился на бок рядом со свиньей.
        - Я оборотень! - заорал я, протягивая к ней руки.
        Свинья взвизгнула и попыталась уклониться, но вместо этого ее ноги запутались, и она свалилась под меня. Я упал сверху, намертво вцепившись в свиные уши.
        - Охота окончена! - крикнул отец, вытирая слезы.
        Остальные зрители тоже смеялись.
        Страж, тот самый, что открывал шар, подошел ко мне и протянул руку:
        - Свинка-то жива? - обеспокоенно спросил он.
        Я поднялся, и тихо лежавшая до этого свинья с громким хрюканьем унеслась в загон.
        - Живее всех живых. - подтвердил я, чем вызвал еще один приступ хохота.
        Отец подошел ко мне и положил руку на плечо.
        - Спасибо, дорогой мой, порадовал старика.
        - Пожалуйста. Теперь пойдем есть, я стал еще в два раза голоднее.
        Мы вернулись к столу и, пока я ел, возмущенный голем высказывал главе совета все наболевшее.
        - Как вы могли так поступить с собственным сыном, это возмутительно? А главное совершенно бессмысленно!
        - Охота не бессмысленна! - возразил отец. - Совсем наоборот, она нужна для того, чтобы мы не забывали, как достается еда. Для нас, оборотней, это особенно важно. К тому же, это весело!
        - Весело? - взревел голем, подпрыгнув у меня на плече. - Это отвратительно и унизительно!
        - У него нет чувства юмора. - пробормотал я, поглощая вторую порцию похлебки.
        Которая, стоит отметить, превышала всяческие похвалы. Я раньше и внимания не обращал, какие у нас талантливые повара.
        - У меня все в порядке с юмором. - возмутился Евлампий. - Это варварство и отсталость проводить такие ритуалы, да еще на публике.
        Я решил больше не встревать. Разобравшись со второй порцией и вытирая хлебом тарелку. В конце концов, охоту затеял отец, пусть теперь расхлебывает последствия.
        - Вы знаете, уважаемый Евлампий. Чужие традиции надо чтить. - серьезно сказал он. - В вашем мире, ради соблюдения ритуала, поедают себе подобных и вы сами это подтвердили, но я же не обвиняю вас в каннибализме?
        - Это всего лишь иллюзия! - возразил голем.
        - Так ведь и охота иллюзия! - ответил отец.
        Я закончил с тарелкой и теперь раздумывал, не взяться ли мне за третью порцию.
        Голем поднял свою маленькую каменную руку и уже собирался представить свой аргумент, но я поправил рубашку и, задев его воротником, свалил за пазуху.
        - До полдника, я хотел бы сходить в зал славы, может быть Оксане нужна моя помощь. - с надеждой проговорил я.
        - Тогда идем сейчас. - согласился отец. - Я и сам хочу посмотреть, что за магию она там творит.
        Мы поднялись. Громко поблагодарили окружающих за сытную пищу и вышли из трапезной на улицу.
        Вначале, я подумал, что ошибся поворотом и зашел в тупик. Снаружи стало темно, как ночью. Хотя нет, по ночам светлее. Горит негасимый костер и полтысячи факелов. Сейчас же, нас обволакивала темнота. Густая, как кисель и непроглядная, как чернила.
        Не сговариваясь, мы одновременно произнесли:
        - Магия! - и побежали к залу славы.
        - Магическая атака! - заверещал голем и начал трансформироваться.
        Не столкнувшись ни с одной живой душой, мы выскочили на площадь. Из пещеры, той самой за троном властелина, лился свет, отбрасывая бледные тени на идолов.
        - Как минимум один чародей. - комментировал Евлампий. - Он уничтожает защитные барьеры!
        Значит, она успела их поставить.
        Мы вбежали в пещеру. Не видел ее с детства. Над некоторыми вещами время не властно. Зал славы остался прежним. Грубо обработанный каменный туннель, через два десятка шагов, обрывающийся вертикально вниз. Именно там, в котловине, хранился главный трофей войны с поглотителями магии. Только раньше, я и не представлял насколько он ценен. Обычно, на рог любовались сверху, но при желании можно спуститься вниз. К постаменту по спирали уходили узкие ступени.
        - Три из тридцати барьеров сломаны! - продолжал голем. - Нужно подойти ближе. Я не могу установить количество магов.
        В пещере света хватало, чтобы разглядеть дно котловины. В ее центре, на возвышении, лежал рог. Я никогда не задумывался, как же собственно выглядели поглотители. Для меня, они всегда оставались жуткими чудовищами из детских кошмаров. Теперь же, глядя на рог толщиной и длинной совпадающий с моей рукой, я задумался о другом. Как мы смогли победить таких огромных тварей?
        - Четыре из тридцати.
        В котловине шел магический поединок. Оксана стояла в нескольких шагах от возвышения, полностью погруженная в себя, точно в трансе. Она не шевелилась и не делала резких движений. Напротив нее, с другой стороны от рога поглотителя подпрыгивал, делал пасы руками и всячески активно перемещался сам кардинал Динарий. Его бесцветные глаза пылали. Честно говоря, если бы я не ожидал его увидеть то, скорее всего не узнал бы.
        - Проклятье. - вскрикнул отец. - Я так и знал…
        - Шесть из тридцати. - сказал голем.
        Я не успел спросить отца, что именно он знал. С вытянутых вперед пальцев кардинала слетели струи сине-зеленого пламени и ударили в рог поглотителя. Точнее говоря, в невидимый магический щит окружающий постамент с рогом.
        Оксана резко опустила руки, упираясь ладонями во что-то невидимое. Сияющий синими и зелеными сполохами щит вспыхнул, и поток пламени в руках Динария превратился в серый дым.
        - Молодец! - закричал я.
        Я, конечно, видел такое в академии, ничего особенного, старшие ученики частенько проводили магические поединки. Именно по такому принципу, один ставил щит и защищался, другой пытался через него пробиться и атаковал.
        - Восемь из тридцати. - констатировал голем.
        Стряхнув, льнущий к рукам, дым, кардинал отчаянно бросился вперед. Тогда началось такое, чего я еще не видел. Даже не предполагал, что такое бывает. Обычно, маги благородно расправив плечи, стоят на месте и выстреливают друг в друга заклятьями. Они не бегают и не кидаются на оппонентов. Трудно представить чародеев сошедшихся в кулачном бою, но кардинал видимо имел свое представление о тактике магических поединков. Пронесшись через котловину, он ударился в невидимый барьер и отлетел назад и вверх. Незримая преграда, прогнувшись, спружинила и отбросила его, став различимой. Каждый из двадцати двух оставшихся слоев засверкал своим собственным цветом. Они покрывали постамент полусферой, накладываясь один на другой.
        Динарий приземлился на полусогнутые ноги в нескольких шагах от ближайшего барьера. Выставив вперед руки, он подгребал под себя, как будто плыл. Разноцветные блики, окружающие магический щит, закрутились косичкой и, вытягиваясь, поползли в руки кардиналу. Как только сияние коснулось его пальцев, он ухватился за него и потащил на себя. Магический барьер изогнулся в его сторону. Мне показалось, что Динарий собирается стрелять из лука. Разноцветные блики тут же обернулись тетивой. Я увидел стрелу. Она соткалась из перемешенных цветов став абсолютно черной. Кардинал, тренированным движением стрелка, довел руку, держащую волшебную тетиву до уха и разжал пальцы. Темный, тонкий стержень пронесся над полусферой барьера и вонзился защитнице в грудь. Ее согнуло пополам и она, отлетев к стене котловины, упала навзничь.
        Вскрикнув, я бросился к лестнице, но отец схватил меня за плечо.
        - Подожди! - закричал он. - Ты не…
        Он снова не успел договорить. Оксана поднялась, ее трясло. Черного стержня видно не было, он моментально втянулся в ее тело. Она шаталась, пытаясь правой рукой нащупать что-то у пояса. А потом ее рука исчезла по локоть, и я сразу вспомнил про невидимую бездонную сумку, о которой говорил Евлампий. Защитница распрямила руку с зажатой в ней серебристой ложкой.
        - Мы должны помочь! Пока не поздно! - закричал отец и спрыгнул вниз.
        От неожиданности я вскрикнул, но помешать ему не успел. Оксана и Динарий равнодушно посмотрели на падающего главу совета и, не предприняв видимых действий отвернулись. Я успел подумать, что он, как всегда, приземлится на четыре конечности, но из синего барьера вытянулась полупрозрачная лапа. Схватила его поперек туловища и прижала к одной из стен котловины. Отец повис в воздухе, продолжая дергать ногами. Один из скрюченных пальцев лапы прикрыл ему лицо, чтобы он не мог говорить.
        Защитница крутила ложкой, что-то на нее наматывая. Черный стержень вылезал из ее тела, извиваясь змеёй, и полз по руке. Обвил ее кольцами, растекся между пальцев и втянулся в ложку. Оксана перестала кривиться и еле заметно улыбнулась.
        - Не удалась порча? - спросила она кардинала. - Оставлю себе? Я поиграю и верну!
        Не дожидаясь ответа, защитница спрятала ложку в свою невидимую сумку.
        - Ты не оставляешь мне выбора! - закричал кардинал.
        Он выбросил вперед руку с раскрытой ладонью. Растопыренные пальцы дрожали. Через мгновение, я заметил, что тряслись не только пальцы. Содрогалась вся пещера.
        - Ты разрушишь гору! - вскрикнула защитница и взмахнула рукой, словно отвешивая Динарию пощечину.
        Два, желтый и оранжевый, магических барьера, окружающих рог поглотителя, лопнули.
        - Десять из тридцати. - проговорил так и не трансформировавшийся голем.
        Оксана размахнулась сильнее и нанесла еще несколько ударов по пустоте, но кардинал не замечал ее атак. Магические оплеухи не долетали до него, всасываясь в щиты вокруг пьедестала, а он продолжал свои манипуляции. Дрожь с пальцев распространилась по руке, а потом и дальше. Со своего места, я видел, как вздулись желваки у него на шее.
        Защитница прекратила попытки прервать заклятье и зажмурилась, приняв ту же позу, в которой я застал ее, войдя в пещеру.
        Со свода грота посыпались мелкие камушки. Динарий побледнел. Его лоб покрылся капельками пота, сверкающими в отсветах магических барьеров, но его трясущаяся рука продолжала тянуться вперед. Стены пещеры дрожали, я уже едва держался на ногах. Кардинал решил разрушить не магические барьеры, а всю Скалу Советов. Мне кажется, что он сделал бы это, если бы, внезапно открывшая глаза, Оксана не крикнула:
        - Распрямись!
        Одновременно, она вскинула руки и, сделав три длинных шага подпрыгнула, зависнув в воздухе над защитными барьерами. Котловина содрогнулась. Полусфера из магических щитов, закрывающая постамент, разогнулась, вырываясь из каменного дна котловины. Раскрылась куполом огромного многоцветного зонта, прикрывающего рог поглотителя сверху, а потом и вовсе превратилась в перегородку. Слои щита распрямились и поднялись вверх. Прошли сквозь кардинала и распространились на всю котловину, перегородив ее так, что Динарий остался в ее нижней части, а Оксана оказалась над ним.
        Защитница спрыгнула на полупрозрачный разноцветный пол, образованный из защитных барьеров, и посмотрела вниз на Динария. Он еще пытался что-то предпринять, его руки молниеносно чертили в воздухе магические фигуры, вспыхивающие огнем.
        - Под барьером колдовать нельзя. - сочувственно пояснила защитница.
        Магические знаки кардинала погасли. В последней, отчаянной попытке, он уперся руками в щит над головой, пытаясь его поднять.
        Я в нерешительности спустился на две ступени. Я никак не мог вмешаться в магический поединок, но бездействовать уже не было сил.
        Глядя на потуги Динария, Оксана усмехнулась. Легко подпрыгнула и, приземлившись на верхний щит, сдвинула всю многослойную конструкцию. Постамент рухнул на бок, а стопка магических щитов поехала вниз и придавила кардинала ко дну котловины.
        Он больше не мог пошевелиться и скорее всего уже не в силах ничего сказать. Магические барьеры прижали его к камням, не оставив ни одного шанса на спасение. На его искаженном, то ли от боли, то ли от ненависти, лице читалась горечь. Он понял, что проиграл.
        Защитница подпрыгнула, и каблуки ее туфель вонзились в верхний сиреневый щит. Барьер треснул и рассыпался на мгновенно исчезнувшие осколки.
        - Одиннадцать из тридцати. - зачарованно проговорил голем.
        Следующий экран оказался синим. Из него вытягивалась лапа, держащая отца. Оксана больше не прыгала. Подняв ногу, она резко вонзила каблук в щит. Показалось, что я услышал звон, когда он разлетелся на кусочки. Лапа испарилась, и отец свалился на следующий голубой щит. Неловко перевернувшись, он встал на четвереньки и попытался подняться. У него получалось.
        Я решил, что пора спускаться и двинулся дальше по лестнице.
        Отец встал, когда защитница разбила очередной барьер.
        - Двенадцать из тридцати. - Подсчитал голем.
        - Перестань! - крикнул глава совета.
        Я не сообразил о чем он. А вот Оксана догадалась. Она взмахнула рукой и отца подбросило вверх, выкинув за пределы котловины.
        - Ты что творишь? - взвыл я и бросился по лестнице вниз.
        Я еще не понял, что собираюсь делать, но ноги уже отсчитывали ступеньки.
        Оксана повернулась и, улыбнувшись мне, запустила руку в свою бездонную сумку. Вытащив обыкновенного кролика, она с той же обворожительной улыбкой бросила его в мою сторону.
        - Взять!
        Я кинулся на ушастого не в силах противиться инстинкту. Моя разбуженная природа заставила догнать кролика и вцепиться в него зубами. Сомкнув челюсти, я затряс головой, но тяжести не почувствовал. Скосив глаза, я увидел сувенирную кроличью лапку. Такие, носят на счастье. Только счастливым я себя не почувствовал.
        Талисман потянул меня к Оксане, чисто рыбу попавшуюся на крючок. Я попытался схватиться за стену котловины, но не смог уцепиться за слишком ровную поверхность. Меня сбросило с лестницы, только вместо того, чтобы упасть, я подлетел вверх. Кроличью лапку вырвало из зубов, а меня припечатало к стене, рядом с отцом. Я понял, что не могу шелохнуться. Единственное, что мне оставалось, смотреть вниз.
        Оксана продолжала с легкостью крушить магические барьеры. А я глотал слезы бессильной ярости и обиды. Ведь это я привел ее сюда.
        - Предательница! - закричал я.
        Отец вздохнул.
        - Да малыш, в жизни так бывает! - поучительно проговорила Оксана.
        - Двенадцать из тридцати.
        - Тринадцать.
        - Четырнадцать.
        Голем продолжал считать разрушенные барьеры, а я старался не слушать его.
        - Пришлось постараться, чтобы найти тебя. - продолжила Оксана. - Ты идеальная кандидатура. Добрый, наивный сын главы совета старейшин! Какое везение!
        Я молчал, в отличие от голема.
        - Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать.
        - Ты можешь гордиться! - весело проговорила защитница. - Представь, какой спектакль пришлось ради тебя разыграть. Я договорилась с директором академии, чтобы он тебя выгнал. Пришлось привезти ему колпак первого защитника. Дорогая вещь, между прочим. На черном рынке за нее выложили бы целое состояние.
        - Не может быть. - вскрикнул я.
        Оксана повернулась.
        - Представляешь, я сказала этому орку в колпаке, чтобы он выгнал тебя после обеда. А он взял и выставил тебя утром. Я купила самое обольстительное платье в Черногорске, но когда пришла, ты уже сбежал. Пришлось выслеживать тебя до самого Темного Тринадцатого объединенного мира, а потом запустить в портал чародейское чучело с заклятьем драконьего насморка, чтобы тебя задержали в чистилище на временный карантин. Ты хоть представляешь, как это сложно, обмануть администрацию чистилища?
        Она скорчила обиженную гримасу.
        - А охота на вампира и освобождение несчастного принца. Все ведь почти взаправду. Эстет слегка приврал насчет кардинала, но что возьмешь с вампира.
        Я заскрипел зубами. Ее издевательский тон сводил с ума.
        - Бестолковый кровосос, даже принца прикончить не смог. Спутав все наши планы. - Оксана недовольно сморщилась, и театрально задумавшись, добавила. -Хотя, я ведь его наказала! - будто бы вспомнив что-то важное проговорила она.
        - Восемнадцать, двадцать, двадцать один. - перечислял голем.
        - В мои планы не входил этот болтливый кусок камня, но его самоуверенность и заносчивость, оказались неожиданно кстати. Спасибо, Евлампий, ты очень помог! Если бы я могла, то немедленно сняла бы тебя с ошейника. Но! К сожалению, я не могу. Тринадцатый Темный Объединенный мир будет ждать тебя еще очень долго.
        - Когда-нибудь, он дождется и тебя. - пробормотал голем.
        Он перестал считать барьеры. Они сыпались один за другим. Пока не остался один. Перед тем, как его разрушить Оксана наклонилась над кардиналом.
        - А ты вел себя скверно. - строго сказала она.
        Защитница положила руку на барьер, в то место где лежал рог, и надавила. Магический щит прогнулся, пропустив ее.
        - Последний. - прошептал Евлампий.
        Вытянув рог, Оксана направила его в сторону кардинала. Неподвижный Динарий дернулся вместе с остатками экрана. Прислонился к вершине рога животом и сразу же опустился обратно. Девушка завела рог за спину, а другой рукой вынула, ту самую, серебристую ложку.
        - За Орден защитников! - весело проговорила она и прислонила ложку к губам кардинала.
        Черная жидкость перелилась в рот Динария и, хотя он закашлялся, не расплескавшись, просочилась внутрь. Кардинал затих, его лицо побелело.
        Оксана воспарила над дном котловины, и поднималась выше, пока не поравнялась со мной.
        - Прости. - сказала она и, наклонившись, поцеловала меня в губы. - Ты, правда, милый и искренний. Таких уже и не встретишь! Ты так помог мне, что я хочу сделать тебе подарок.
        Оксана перевернула рог поглотителя и наклонила его ко мне. Я почувствовал, как сводит мышцы, а легкие наполняются свежим воздухом и раздуваются. Я не мог вдохнуть, а грудь так расширилась, будто началась трансформация. Я попытался сглотнуть и не смог. Ошейник впился в горло.
        - Пользуйся! - с улыбкой проговорила Оксана и отвела рог в сторону. - Кардиналу сила больше не понадобится.
        Я смог сделать вдох и продолжал дышать не в силах надышаться.
        Защитница взмахнула рукой и исчезла. Я успел лишь увидеть ее последний взгляд, брошенный на отца и его ответный кивок. Я несколько раз моргнул. Показалось.
        Вместе с Оксаной пропала и вся ее ворожба. Меня больше ничего не держало, отца тоже. Только я, после перекачки сил, чувствовал себя прекрасно и даже остался на ногах. А он, наоборот, выглядел абсолютно вымотанным и упал на колени.
        - С тобой все в порядке? - спросил я, поддерживая его под руку.
        Он кивнул.
        - Я тупой, как орк. Я должен был отговорить совет. Я ведь чувствовал подвох.
        - Зато, я ей доверял. - печально сказал я.
        Отец вздохнул.
        - Поэтому, я и согласился.
        - Мне очень жаль. - проговорил я. - Я так виноват.
        - Мы все переживаем! - прокомментировал голем. - Только жалость нам не поможет!
        Я не ответил. Отец тоже. Пусть себе бухтит.
        - Мы должны ее остановить! - закричал возмущенный нашим невниманием Евлампий.
        - Как? - не выдержал я. - Она может быть где угодно! Хоть в самом Отдельном мире!
        - Тогда пойдем туда! - взревел голем.
        - Нет. - сказал отец. - Вы должны вернуться к Оливье.
        - Но зачем? - не выдержал я.
        - Если начнется война, мы должны быть готовы. Кроме нас остановить поглотителей магии некому.
        Я вздохнул, обхватив голову руками.
        - Мы должны догнать ее! - не успокаивался голем.
        - Да она сотрет вас в порошок для зелий! - не выдержал отец. - Что вы можете ей противопоставить. Она играючи разделалась с кардиналом!
        Мы посмотрели в сторону Динария. Он лежал рядом с потрескавшимся постаментом, уставившись пустыми глазами в потолок.
        - Мы должны помочь! - непререкаемо сказал Евлампий.
        На этот раз, я не стал с ним спорить. Мы вместе подошли к кардиналу, я все еще поддерживал отца под руку.
        - Не чувствую магии. - сообщил голем.
        - Она высосала из него все без остатка. - ответил отец. - Поднимите ему голову.
        Я подчинился и, обхватив кардинала за плечо, приподнял. Он вдохнул и застонал.
        - Воистину сильны защитники! - удивленно пробормотал отец и вынул из-за пазухи крошечный фиолетовый пузырек.
        Аккуратно достал пробку и, прислонив к губам Динария, влил всего одну крошечную капельку.
        - Что это? - спросил я.
        - Кровь феникса, поможет ему удержаться на краю жизни. Дальше все зависит от него.
        - Мудрое решение. - похвалил Евлампий. - Она придаст ему сил и не позволит умереть, хотя бы сегодня.
        Да уж, мудренее не придумаешь.
        Кардинал сделал еще один тяжелый вдох и в его глазах что-то изменилось. Трудно судить по серому туману, заменяющему ему зрачки и белки, но кажется, ему стало лучше. Вскоре туман стал растворяться и вовсе исчез. Оказывается, у Динария ярко-голубые, пронзительные глаза.
        - Она забрала рог. - твердо сказал он.
        - Да. - со вздохом проговорил отец.
        - Я не успел. - тяжело проговорил кардинал, но собравшись с силами тут же добавил. - Хотя враги снабдили ее такими артефактами, что у меня не было шансов на победу. Если бы я успел забрать ключ!
        - Она слишком сильна. - попытался подбодрить его отец.
        - Надо известить высших. - не обращая на него внимание, проговорил Динарий.
        - В вас больше нет магии. - проговорил Евлампий. - Она забрала все, но если вы скажите мне что делать, я могу попытаться.
        Кардинал задумался.
        - Могу ли я вам доверять? - честно сказал он. - Вы сами привели ее сюда и если бы не магический щит, возведенный после войны…
        - То ничего бы не изменилось! - жестко проговорил отец. - Она забрала бы ключ, в любом случае. У вас нет другого выхода, либо вы доверяете нам. Либо, она беспрепятственно проберется в Отдельный мир, не встретив никакого сопротивления.
        - Да, вы правы. - согласился кардинал. - У меня нет другого выхода.
        Он посмотрел на маленького голема.
        - Ты из Тринадцатого Объединенного мира?
        - Из Тринадцатого Темного Объединенного мира. - поправил Евлампий.
        - Тогда, свяжись с Последним.
        Голем затравленно посмотрел на нас с отцом, но возражать не решился. Подняв руки над головой, он хлопнул одной об другую. Над ним появилась маленькая грозовая туча с молниями. Она росла, отползая от Евлампия в центр котловины. Заняв почти все пространство над нашими головами она громыхнула самым настоящим громом. Из темных облаков появилась знакомая морда рептилии с рыжей бородой и волосами.
        - Высший судья Тринадцатого Темного Объединенного мира приветствует вас!
        Я вздрогнул. Что же получается, отец прав? Голем обычный шпион и весь суд с приговором приведенным в исполнение фальшивка. Совершённая с одной целью, приставить ко мне соглядатая. Второй раз за один день, я почувствовал себя преданным. Я посмотрел на Евлампия. Он продолжал держать руки над головой, уставившись в облако. Его каменная морда не выражала раскаяния. Она не передавала ничего, как и всегда.
        - Последний. - проговорил Динарий, собравшись с силами. - На ритуалы нет времени, нас предали. Оксана Росянка похитила ключ от Отдельного мира. Я видел это собственными глазами. Теперь, мы точно знаем кто предатель! Необходимо срочно задержать ее дядю. Уверен, он тоже причастен к заговору.
        - Что еще ты можешь сказать? Для ареста главы Ордена нужны факты. - сухо спросил саламандр.
        Кардинал попробовал приподняться, словно хотел прошептать высшему судье прямо в ухо.
        - Два года назад, он отправил меня в Черногорскую академию магии на праздник урожая для переговоров с директором. В это время, из подвластного мне замка, похитили оберег путей.
        - Этого не достаточно. - строго произнес Последний. - Улика косвенная.
        - Я вел переговоры о поставках из Благодатных земель, когда глава Ордена приказал мне разыскать вампира по прозвищу Эстет. Я должен был убедить его похитить наследного принца!
        - Это серьезное обвинение. - взволнованно сказал Последний.
        Я молчал, стараясь сдерживать порывы кардинала, а то он бы уже давно вскочил. Отец тоже слушал не вмешиваясь.
        - Мне было передано, что брат короля более лоялен делу Ордена. Принц же, совершенно неуправляем и способен на любые глупости.
        - Я передам твои слова. К тебе пребудет помощь.
        Не удостоив остальных даже взглядом, Последний скрылся в туче.
        - Как я мог быть так слеп? - пробормотал Динарий. - Я уже давно должен обо всем догадаться. Так очевидно. Так явно.
        Закрыв рукой глаза, он отвернулся.
        - Так прозрачно. - шептал кардинал. - Но как я мог не верить зачинателю. Разве руки могут сомневаться в голове?
        Отец снял верхнюю рубаху и, свернув, подложил кардиналу под голову. Взяв за плечо, он отвел меня в сторону.
        - Необходимо действовать. - прошептал он. - Ты должен отправиться к Оливье, немедленно.
        - Отец, по-моему, сейчас не подходящее время. - сказал я. - Мы на грани войны!
        - Вот именно. - проговорил он. - Если ты прочтешь письмо, то все поймешь.
        Я пожал плечами. Мне бы его уверенность.
        - У тебя нет времени. Вскоре пребудет обещанная судьей помощь. Поверь, к тебе будет тысяча вопросов. Еще неизвестно, чем все закончится. Для магов проще всего во всем обвинить оборотня.
        На этот раз, я кивнул. С этим сложно не согласиться.
        - Тогда поторопись.
        Отец поднял на ладони медальон Властелина и повернул одну из выдающихся частей. Футляр раскрылся, и из него полилось белесое сиянье.
        - Волчья тропа. - ошеломленно проговорил я.
        - Обычный портал. - впервые раскрыл рот голем.
        - Не совсем. - возразил отец и похлопал меня по плечу. - Удачи, сынок.
        Я обнял его, прижавшись щекой к макушке и отступил. Сунул руку в туман, расползающийся из медальона, и меня втянуло внутрь.
        Глава 7.
        Ученики бывают разные.
        Молочная мгла рассеялась, и я оказался в узком лазе. Пришлось ползти на четвереньках. Не знаю в чем разница между обычным порталом и этим, но мне показалось, что здесь нет чистилища и его администрации. Это совершенно другой путь, о котором они знают, но пока не могут прибрать к рукам.
        Ползти пришлось недолго. Скоро лаз кончился, и путь преградил мешок. Самый обычный, пахнущий картошкой и луком. Я навалился на него плечом и сдвинул в сторону.
        В нос ударил соленый морской бриз, и передо мной появилась главная Черногорская пристань.
        Интересно, дядя всегда останавливается у третьего причала? Я поднял глаза и не успел удивиться табличке с номером три на столбе, как разглядел знакомый силуэт черной шхуны. Всегда! Думаю, у него хватает денег, чтобы обзавестись постоянным местом на причале.
        - Как мы сюда попали? - удивленно воскликнул Евлампий. - Таких точных порталов не бывает.
        Я промолчал. Если честно, я вообще не собирался с ним разговаривать. Я еще не решил, как себя вести. Мало чести, пререкаться со шпионом. Хотя с другой стороны, ткнуть ему маленькую шпильку не помешает.
        - У оборотней свои пути. - гордо сказал я и, встав с четверенек, прошел вперед.
        Решив не морочить себе голову, и не терять даром времени, я поднялся по трапу на борт.
        - Ни хрена себе! Кого я вижу! Заморыш, собственной персоной! - услышал я до боли знакомый голос.
        Оливье стоял на мостике, облокотившись об штурвал.
        - Я, между прочим, уже выпил за твое упокоение. - радостно сообщил он.
        - Вы даже не попытались меня спасти! - оскорбленно проговорил я.
        - Как? - удивился дядя. - Я что, по-твоему, должен объявить войну целому миру? Я приплыть туда, и то не смог бы. Там нет ни морей, ни рек, ничего. Одни горы и пустыни. Как ты вообще оттуда выбрался?
        Он сбежал вниз по лестнице и подошел ко мне.
        - Вот! - крикнул я, приподнимая цепь ошейника. - Меня приговорили к лишению права на одиночество и отпустили. Теперь у меня свой собственный, карманный голем!
        - Поздравляю! - ощерился дядя. - Классное украшение. Скажи спасибо, что его уменьшили до карманных размеров. На мой взгляд, было бы гораздо интереснее, если бы ты болтался у него на шее. Короче говоря, ты легко отделался.
        - Я должен официально заявить, что отделываться, не юридическая формулировка. - высказался голем.
        - Да, хорош! - махнул рукой дядя. - Ко мне, есть претензии?
        - Мастер Оливье, я должен официально заявить, что обвинения в браконьерстве с вас сняты. Высший судья Тринадцатого Темного Объединенного мира перенес ваше наказание на Люсьена Носовского!
        - Я уже понял. - проговорил Оливье, не глядя на Евлампия.
        Проигнорировав, продолжавшего бормотать голема, дядя придвинулся ко мне вплотную и уставился в глаза.
        - Чего приперся-то?
        - Куда? - не понял я.
        - Ко мне! Ты думал, я тебе сопли буду вытирать, крысеныш? Дам поплакать в свою жилетку и пожалею? Хрен! Нет у меня жилетки!
        - Я вернуться хотел. - обиженно проговорил я.
        Вышло скорее жалобно. Даже оскорбленно молчавший голем прочистил горло, но Оливье не дал ему встрять. Отодвинувшись от меня, он деловито сообщил:
        - Очень жаль. Я поверил, что нашел истинного ученика. Того, кто посвятит свою жизнь служению вкуса! Именно того, что мне нужен. Но ты слишком долго возвращался, я нашел нового ученика.
        - Нового?
        - Конечно, а что тебя удивляет? Я виртуоз, художник! Я маэстро! Ученики становятся в очередь, чтобы овладеть моим искусством.
        Я обрадовался хоть и не подал виду. Чуть не сказал куда он может запихать свое искусство, не развернулся и не ушел, но вовремя вспомнил о письме.
        - Извините, учитель. У вас было письмо от моего отца. Перед тем, как я покину ваш корабль, не могли бы вы его отдать?
        - Письмо? - Оливье задумчиво покрутил ус. - Конечно!
        Он повернулся и зашагал к себе в каюту, продолжая на ходу.
        - Когда ты сбежал вместе с големом…
        Я последовал за ним. Вот как это теперь называется. Я-то думал, что меня похитили, а оказывается, я сбежал в чужой мир для того, чтобы меня осудили.
        - …я хотел прочесть письмо, но не смог. Оно написано какими-то каракулями. У вас что, есть своя собственная письменность?
        Я кивнул.
        - Кто бы мог подумать. - усмехнулся дядя.
        Входя в свою каюту, он выразительно посмотрел на меня, и я остался у двери.
        Дядя вышел через минуту с конвертом в руках.
        - Держи! Только не пойму, зачем оно тебе понадобилось?
        - Хочу узнать, как дела у отца. - соврал я.
        Оливье заковылял обратно на мостик, а я остановился у фальшборта и, раскрыв письмо, прочитал.
        Любопытный голем сунулся было, но ничего не поняв в наших иероглифах, снова залез на плечо.

«Дорогой сын. Ты единственный, кому я могу доверить самую ответственную миссию. Ты особенный, пусть ты еще и сам об этом не знаешь. Ты достойный приемник правителей прошлого, судьба оборотней и всех тридцати миров в твоих руках. Поглотители магии подымают голову. Новое вторжение не за горами. Кроме нас никто не защитит тридцать миров. Как ты знаешь, все маги с их боевыми заклятиями ничто против поглотителей. Мы единственные способны противодействовать им, но благодаря стараниям императора ошейники не дадут нам сражаться. Совет посылал прошение, но император не верит в угрозу вторжения и не хочет даровать нам свободу. Боюсь, когда он примет верное решение будет слишком поздно. Оставь академию, ты не сможешь добыть маску, директор обменял ее на очередной колпак бородатого чароплета. Ты бессилен. Бросай все и поступай в ученики к Оливье. У него вечные проблемы с последователями, поэтому он тебе не откажет. Старый мерзавец, за годы скитаний по мирам раздобыл огромное количество магических артефактов. В его руки попал символ свободы. Не смотря на нашу дружбу, Оливье упорствует. Совет старейшин пытался
выкупить артефакт, но он отказался. Ты должен добыть его любой ценой. К сожалению, я не знаю, как он выглядит, но мне известно о его свойствах. С помощью символа свободы мы снимем ошейники. Это наш единственный шанс!
        Все оборотни надеются на тебя, а я верю.
        Твой отец.
        p.s. Письмо уничтожь. »
        Послание меня потрясло. Как мне добывать артефакт с таким четким описанием? Найди то, неизвестно что. Да еще и отбери его у самого противного и несговорчивого мерзавца во всех тридцати мирах.
        Мысли лихорадочно крутились в голове, но не одна из них и близко не походила на хотя бы отдаленный план.
        Сложив письмо, я запихал его в потайной карман рубахи и с тоской посмотрел на берег. Потом на мостик. Что же делать?
        - Ты сходить будешь? - закричал Оливье. - Нам отправляться пора!
        Я подошел ближе к мостику, стараясь справиться с охватившим меня волнением. Даже ладони вспотели.
        - Учитель! - просительно протянул я. - Можно мне остаться?
        - Зачем? - не понял Оливье.
        - Ведь я хороший ученик. - заканючил я. - Я открыл книгу рецептов. Я делал все, что вы говорили. Я достал тролличью ногу.
        Оливье наклонился через перила, вглядываясь в меня.
        - Ты притащил на мой корабль кощея! Ты привел в мой лагерь боевого голема! - проревел он. - Что будет в следующий раз?
        - Но ведь ничего плохого не случилось? - жалобно проговорил я.
        - Потому что я всегда настороже. - уже спокойнее сказал он. - У меня уже есть ученик, мне не нужно два!
        - Пусть победит достойнейший. - прошептал мне в ухо Евлампий.
        Пригодилась каменюка. Дело говорит, другого выхода нет. Придется устраивать соревнование.
        - Два ученика, конечно много. - собравшись с духом начал я. - Но я первый и не собираюсь отказываться от своего ученичества. Я за него срок схлопотал.
        Оливье ухмыльнулся и покрутил запястьем, мол продолжай. Воодушевленный, я развил тему.
        - Будет справедливо, если мы устроим состязание между учениками. Кто победит тот и останется.
        - Согласен! - крикнул дядя. - Я буду каждый день давать задания, а после того как мы вернемся из плавания, решу кто из вас останется!
        - Справедливо. - согласился я.
        - Ты возмужал, крысеныш! Я бы сказал, вырос! - он снова усмехнулся.
        Я кивнул, словно похвала из его уст обычное для меня дело, но все же постарался скрыться с его глаз, чтобы он не увидел предательский румянец на щеках. Вариантов отступления оставалось не много, поэтому я решил ретироваться на кухню.
        - Правильно. - весело прокричал Оливье. - Иди, знакомься с противником.
        Я снова кивнул, будто он меня видел и открыл дверь на камбуз.
        - Отдать концы! - тем временем кричал дядя.
        Я собрался с духом и вошел. На корабельной кухне почти ничего не изменилось. Те же столы, приборы, посуда. Только у котла, кипящего над огнем, парила фея.
        Признаться, я не ожидал увидеть не то что фею, а вообще девушку. Почему-то в моем понимании ученик исключительно мужского пола.
        Я стоял в дверях не в силах что-либо сделать или сказать. Как всегда, в такие минуты, ситуацию под контроль взял голем.
        - Здравствуйте, мадемуазель! - громко произнес он.
        Фея вспорхнула вверх, обернувшись искрящимся облачком.
        Тоже мне, досталась соперница. Зачем Оливье вообще взял ее в ученики? Какой из нее повар или он из вредности. Чтобы поиздеваться?
        - Что тебе? - фыркнула фея, превратившись в миниатюрную девушку.
        - Говори! - прошипел голем мне в ухо.
        - Я ученик мастера Оливье. - представился я.
        Лицо феи исказилось.
        - Бывший. - выкрикнула она и полетела в нашу сторону, сжав кулаки.
        Я прикрылся руками, а эта бестия схватила висящую на стене у двери косичку лука и вернулась к котлу. Взяв нож, фея принялась кромсать лук. Именно кромсать, потому что так его не режут. Она размахивала ножом с такой силой и энергией, что кусочки лука разлетались по всему камбузу. При этом выражение лица, которое в другое время я бы назвал привлекательным, исказилось до звериного оскала. Хотя нет. Глаза, не смотря на кипящую в них злость, остались соблазнительными.
        - Извините. - вступил я. - мы неправильно начали, давайте попробуем еще раз.
        Евлампий ободряюще похлопал меня по плечу, и я продолжил:
        - Меня зовут Люсьен, а вас?
        - Люся. - представилась фея.
        Мне показалось, что она издевается, коверкая мое имя. Хорошо еще, что я быстро догадался, что это не так. Во многом, потому что она поправилась, процедив сквозь зубы:
        - Людмила.
        - Очень приятно. - подсказал Евлампий и я повторил за ним.
        Фея кивнула.
        - Понимаете, я не бывший ученик. Я не бросал мастера Оливье. Меня похитили и отвезли в Тринадцатый Темный Объединенный мир против моей воли. Когда я получил свободу, я сразу вернулся к учителю.
        Голем недовольно заерзал на плече, но промолчал.
        Люся презрительно посмотрела на меня.
        - Ты должен был стараться сильнее. - безапелляционно заявила она. - Учитель очень переживал. Места себе не находил, но ты не спешил к нему, а шлялся по городу с какой-то девкой. Бессовестный эгоист!
        - Но как…- попытался я.
        - Мы приплыли в Черногорск два дня назад и видели тебя в порту! - возмущенно прервала меня фея.
        - Но я помогал защитнице…
        - В первую очередь, ты обязан своему учителю, а уже потом всем остальным!
        Евлампий захлопал маленькими ручками. Пришлось злобно на него зыркнуть. Он сразу успокоился, потупившись. Память о предательстве еще свежа. Надо пользоваться, пока его вероломство не позабылось.
        Я перевел взгляд на фею. Да. Ее так просто не остановить.
        - Я всю свою жизнь мечтала приобщиться к высокому искусству. Доставлять людям все возможные кулинарные удовольствия. Наконец-то, моя мечта осуществилась, и тут, приходишь ты. Неблагодарный, недостойный, бывший ученик и говоришь, что я занимаю твое место!
        Она наставила на меня палец с длинным серебристым ногтем и продолжила, срываясь на истерические нотки.
        - Ни за что! Я никогда не покину этот пост добровольно. Теперь, я ученик маэстро! Ясно?
        - Конечно. - согласился я. - Яснее ясного.
        - Даже понятно. - вставил голем.
        Фея пока еще не обращала внимания, что я говорю разными голосами, но, думаю, это продлится недолго.
        - Совершенно ясно, - объяснил я, - но я тоже хочу быть учеником маэстро. Поэтому, мы будем соревноваться и победивший останется учеником, а проигравший покинет корабль.
        Людмила рассмеялась.
        - Пожалуйста, у тебя все равно нет шансов. Я рождена быть гениальным мастером приготовления пищи. - убежденно выкрикнула она.
        Я натужно улыбнулся в ответ. Не знаю, сходят ли феи с ума, но у этой конкретной феи явно не все дома. Этого мне еще не хватало. Соревноваться в кулинарном поединке с буйно помешанной. А то, что она именно буйная становилось ясно при одном взгляде на то, как она пытает лук. От него уже расходился ядреный дух и пока глаза не защипало, я решил удалиться.
        Выйдя на палубу, я поймал заинтересованный взгляд дяди.
        - Как тебе замена? - ухмыляясь, спросил он.
        - Очень милая. - стараясь не покраснеть, соврал я.
        - Да. - согласился дядя. - Мила и обаятельна, как тролль.
        Он засмеялся собственной шутке, продолжая следить за мной.
        - Какое будет первое задание? - спросил я, не дожидаясь пока он прекратит ржать.
        - Накормить кощея! - гаркнул он и лихо закрутил ус.
        - Что? - растерялся я.
        - Я ношу его с собой, как раз для этой цели. Ладно, шучу, не падай в обморок. Кормить будешь меня.
        Дядино настроение превышало все допустимые пределы.
        - Приготовь мне луковый суп. Очень знаешь ли, хочется похлебать чего-нибудь забористого.
        - Что? - не понял я.
        - Луковый суп. - уточнил голем.
        Умеет он помочь в трудную минуту.
        - Какой у тебя умный голем. - хихикнул Оливье. - Заменяет тебе мозги?
        Я решил не отвечать, а Евлампий промолчать не смог.
        - Не полностью, но большую часть. - гордо проговорил он.
        Дядя снова захохотал, а я вздохнул и направился обратно на кухню. Не упустил момент поиздеваться камень чародейский.
        - Ты и рецепт знаешь, раз такой умный? - проговорил я, когда мы отошли на достаточное расстояние от мостика.
        - Естественно. - ответил голем. - Рецепт лукового супа чрезвычайно прост. Мне казалось, его знает последний орк в любом из тридцати миров.
        Я сплюнул на палубу и вошел в кухню.
        Люся, как раз, всыпала истерзанный лук в котел. Даже для меня, не дотягивающего по знаниям до последнего орка, было ясно. Такое обилие воды на столь маленькое количество лука явно мало. Голем тоже заглянул в готовящееся варево и убежденно прошептал:
        - Мы победим.
        Фея неприязненно взглянула на меня и принялась кромсать зелень.
        - Мастер Оливье сказал, что мы должны приготовить луковый суп. - пояснил я, доставая нож и разделочную доску.
        Люся не удостоила меня ответом, поэтому я тоже решил не разглагольствовать, а принялся за стряпню. Все-таки, я серьезно отставал от феи.
        - Брось ты этот лук. - прошипел Евлампий. - Свари мясо для бульона.
        Что же, если я хочу выиграть, придется слушать голема. Он, по крайней мере, знает рецепт. Самое главное достать символ свободы, ради этого можно переступить через гордость.
        Я взял большую кастрюлю, пришлось сходить на палубу за водой, но я быстро вернулся и поставил ее на дополнительный очаг. Достал мясо и возвратился к луку.
        - Режь кубиками, но не слишком мелко. - командовал Евлампий. - Поставь сковороду, будем его обжаривать.
        Я сделал и это, в конце концов, цель оправдывает все. Пусть пока распоряжается. Чувствует себя главным. Это ненадолго, скоро я сниму его со своей шеи. Чего бы мне это не стоило!
        Я скосился на Люсю. Не хочу хвастаться, но у меня получается намного лучше, чем у нее. У феи руки из-под крыльев растут. Должен уточнить, что крылья у нее произрастают из спины.
        - И давно ты хочешь стать гениальным мастером? - спросил я между делом.
        - Всю жизнь.
        - Но я слышал, что феи питаются нектаром? - влез Евлампий.
        - И что, у нас нет вкуса? - взвилась Люся. - Многие так думают. Большинство фей считает, что нектар лучшая пища в тридцати мирах! Это потому, что они не пробовали ничего другого. Я испытала на себе и поняла, что жалкий нектар - это пыль с цветка и только. Настоящий вкус вокруг нас. Совсем рядом, а они даже не подозревают эти тупоумные феи. Тогда я решила, что должна научиться создавать этот прекрасный вкус сама.
        Фея выпалила свой монолог на одном дыхании и замолчала, вернувшись к нарезке зелени.
        - Похвально. - сказал голем.
        В отличие от него, я так не считал. Мне все больше казалось, что с сумасшедшей феей у меня будет куча проблем. Почему все не бывает просто, откуда возникают эти ненужные трудности.
        - Что дальше? - спросил я, разделавшись с луком.
        - Кидай мясо, а то бульон будем ждать до следующего вторжения! А потом лук зажарь! - деловито приказал Евлампий.
        Выполнив распоряжение голема, я забросил лук в сковороду и помешал. Фея оторвалась от рубки зелени и посмотрела на меня с раздражением. Я постарался изобразить располагающую улыбку.
        - Не скалься! - зашипел на меня Евлампий. - Испугаешь Людмилу!
        - Так вот кто постоянно бормочет! - вскрикнула фея. - Какая мерзость, сажать на цепь домашних животных и таскать их с собой!
        - Я его не приковывал. - защищался я. - Он сам.
        Люся не ответила, посмотрев на меня с отвращением.
        - К моему глубокому сожалению. - вмешался Евлампий. - Оборотень прав, меня приковали к нему в наказание за преступления мастера Оливье. По решению высшего судьи Тринадцатого Темного Объединенного мира.
        - Это великая честь. - уже мягче проговорила фея. - Принять на себя наказание за учителя. Это не кара, а награда. Неси ее с гордостью.
        - Несу, выбора-то у меня нет. - не слишком убедительно согласился я.
        За бесполезной болтовней, я чуть не пропустил момент и не спалил лук. Хорошо, что Евлампий дернул меня за цепочку.
        - Снимай! Только горелок нам не хватает! - скомандовал он.
        - У меня готово! - гордо сказала Люся, всыпав истерзанную зелень в свое варево.
        - Поздравляю! - сквозь зубы пробормотал я, отставляя сковороду в сторону.
        - Пойду, сообщу учителю. - добавила фея и выпорхнула из камбуза.
        Я тоскливо посмотрел ей вслед.
        - Что делать?
        Голем потер каменный лоб.
        - В запасах Оливье случайно нет мочи дракона?
        Вспомнив книгу рецептов и кашу из топора, я потянулся к полке. Черный фолиант стоял там же, где обычно. Вытащив книгу, я погладил обложку и на ней проступила улыбающаяся рожица.
        - Здравствуй, дорогая. - нежно проговорил я. - Вернулся. Да, я тоже рад. Нужна твоя помощь. Где мне раздобыть драконью мочу?
        На обложке появилось изображение открытой полочки со склянками. Над одним из пузырьков стояла красная галочка.
        - Спасибо. Ты прелесть. - похвалил я.
        - Если бы ты так с девушками общался, а не только с книгами. - начал голем.
        Я не дал ему закончить. Взяв указанный пузырек, я поинтересовался:
        - Чем нам поможет драконья моча?
        - Добавь пол капельки в кастрюлю и через минуту бульон будет готов. Тогда, мы быстро доварим суп и догоним нашу противницу. Хотя то, что она приготовила можно использовать разве что при запорах. Победа в любом случае наша.
        Я откупорил пузырек, заранее сморщив нос. Однако, к удивлению, не почувствовал резкого запаха, даже поднеся ближе к лицу.
        - Ты еще отпей. - серьезно предложил голем.
        Я убрал пузырек подальше от себя, наклонил над кастрюлей и аккуратно капнул. Ни каких взрывов, облаков разноцветного пара, ничего. Бульон, цвет и то не поменял. Я разочарованно закупорил пузырек и поставил на место.
        - А ты чего ожидал? Грома и молний? Тут главное эффективность! - поучительно проговорил Евлампий.
        Я грустно кивнул. Всегда хочется увидеть яркое представление, а на деле получается серая обыденность.
        Дальше я следовал командам голема, смешивая ингредиенты в точности с древним рецептом, который знал каждый орк в любом из тридцати миров.
        Когда дверь распахнулась и, в сопровождение феи на камбуз, зашел дядя, мой луковый суп приготовился. Он распространял потрясающий терпкий аромат, призывающий срочно попробовать свежеприготовленное блюдо.
        Оливье вдохнул луковый дух, смешанный со свежим бульоном, и улыбнувшись, направился ко мне. Фея же, наоборот, поморщилась и подлетела к котлу. Повернувшись к своему вареву спиной, она активно заработала прозрачными крыльями. На грани слышимости, я скорее почувствовал, чем услышал нежный звон. Увидел, как тонкие вихри пыльцы кружились, спускаясь в котел. Вспыхивали золотым сиянием на поверхности воды и тонули.
        Оливье ничего не замечал. Подойдя ко мне, он вынул из нагрудного кармана своего зеленого камзола ложку и, наклонившись над кастрюлей, зачерпнул бульона. Подул на еще дымящийся суп и, зажмурившись, попробовал. На его лице отразилось редко появляющееся на нем выражение удовлетворения.
        - Не плохо, крысеныш, возможно из тебя еще выйдет толк.
        Отвернувшись, он подошел к фее. Вытер ложку об полу камзола и попробовал ее варево. Из-за того, что он стоял спиной, я не видел выражение его лица, но чувствовал близкую победу.
        - Как, учитель? - спросила Люся, с обожанием глядя на Оливье.
        - Восхитительно! - тихо проговорил он.
        Я ошарашено придвинулся, чтобы ничего не упустить. Я думал, что Оливье не знает подобных слов. Странно! Он произнес «восхитительно» и его грубое, черное сердце не взорвалось.
        Я заглянул ему в лицо. Блуждающая улыбка на губах. Глаза, смотрящие в никуда. Весь его вид выражал абсолютное блаженство.
        - Никогда не пробовал ничего подобного, потрясающе! - добавил он.
        Голем подозрительно заглянул в котел.
        - Магии не чувствую. - прошептал он, склонившись к моему уху.
        - Учитель. - позвал я. - Мой суп…
        Повернувшись, Оливье уставился на меня с выражением брезгливости.
        - От него несет драконьей мочой. Ты проиграл!
        Выплюнув обидные слова, он резко повернулся и вышел с корабельной кухни.
        Я посмотрел на противницу. Довольная фея присела на край стола.
        - У тебя нет шансов. - проговорила она.
        - Еще посмотрим. - не согласился я.
        - Конечно. - не стала спорить фея. - Я пойду, отдохну, а ты пока потренируйся.
        Не сказав больше ни слова, она подлетела к двери и выпорхнула на палубу.
        - Надо попробовать ее суп! - серьезно проговорил Евлампий.
        - Ага, главное ведь эффективность. Иди ты к поглотителям! Сам пробуй!
        - Я не могу. - грустно сказал он. - Големы не потребляют пищу.
        - Оборотни тоже всякую дрянь не жрут!
        - Правда? - воскликнул он.
        Иногда мне кажется, что он большой юморист и постоянно надо мной издевается. Может правда? Кто разберет этих каменных истуканов. Они же магические, от них всего можно ожидать. Решив не продолжать словесной перепалки, я выкрутился по-другому:
        - Давай посмотрим в книге рецептов?
        Не дожидаясь его комментариев, я снял с полки темный фолиант и погладил обложку.
        - У тебя в бестиарии есть феи? - спросил я книгу.
        В ответ зашелестели страницы, пока не открылась необходимая. Заголовок гласил:
«Свойства магических реактивов используемых в кулинарных целях.»
        Голем с интересом рассматривал открывшиеся страницы, а я прочитал вслух:
        Фея - магический полудух известный способностью к трансформации и отличающийся недружелюбными повадками. Лукавы, мстительны, склонны к злым шуткам и похищенияммладенцев. В образе человекоподобного существа трением крыльев производят мелодичный звон, сопровождаемый выбросом совокупности пыльцовых зерен золотого, серебряного и других цветов.
        Свойствазолотой пыльцыоткрыты более 100 лет назад в результате эксперимента, проведенного учеными Королевского университета исследований. Опыты над золотой пыльцой показали богатое содержание питательных элементов. Веществ, усиляющихвкусовые ощущенияза счёт увеличения чувствительности рецепторов языка.
        В больших количествах вызывает привыкание, галлюцинации и эффект расслабленности. В пищевых целях запрещен к использованию в большинстве миров. Список прилагается.
        Далее в алфавитном порядке перечислялись миры и перечень законов.
        Я пропустил ненужную информацию и продолжил чтение.
        Свойства серебряной пыли до сих пор не изучены.
        Пыль других цветов опасна и не подлежит изучению в соответствии с положением Королевского университета исследований.
        - Она травит его своей пыльцой! - вскрикнул я. - Мы должны все рассказать учителю.
        - Не знаю…- протянул голем, но я его не слушал.
        Выскочив с камбуза, я вместе с книгой рецептов взлетел по мостику и остановился напротив дяди.
        - Она травит вас пыльцой! - просипел я, задыхаясь от бега.
        Оливье посмотрел на меня, на книгу, по сторонам и, схватив за локоть, потащил вниз.
        - Что ты орешь? - прошипел он мне в ухо. - Она могла услышать.
        Он завел меня в свою комнату и закрыл дверь на ключ.
        Я впервые очутился в его апартаментах, раньше он никогда не пускал меня в святая святых.
        Эта комната не только его спальня, но еще и рабочий кабинет, а также склад магических артефактов. Волей случая, но я приблизился к цели.
        Я осмотрелся. Где же он прячет символ свободы? Напротив входа стоял огромный стол из черного дерева. На столешнице выстроились в ряд семь медных котлов. В начищенных боках отражались разбросанные по столу бумаги и письменные принадлежности. Громадное, накрытое шкурой, кресло занимало все расстояние между стеной и столом. Над ним висела голова чупакабры. Шкура, скорее всего тоже принадлежала ей.
        Проследив мой взгляд, дядя небрежно пояснил:
        - Искал великого свина. Его упустил, зато поймал чупакабру. Шикарный мех. Говорят, от ревматизма помогает.
        Слева, в стенной нише, расположилась кровать. Довольно скромных размеров по сравнению со столом. Справа всю стену занимало окно, открывающее вид на безбрежные морские просторы. У двери примостился бельевой шкаф и несколько крюков для одежды, и все. Обычная комната. Где же Оливье хранит грандиозную коллекцию артефактов, не в стенном же шкафу. Или совет с отцом ошибаются, и у него их нет?
        Я обвел взглядом комнату. За столом скрывалась еще одна дверь. Раньше, я ее не заметил. Она сливалась со стенами, не выделяясь на общем фоне. Только в правом верхнем углу дверного полотна проглядывал выцветший, едва заметный знак. Небрежно нарисованной череп с костями. Вот оно, понял я. Теперь я знаю, куда нужно попасть. Хоть и не представляю, как.
        Дядя развалился в кресле, закинув ноги на стол, он задел каблуком один из котлов. Раздался жалобный звон. Оливье шикнул на медные сосуды и звук стих.
        - Раззвякались тут. - проворчал он и повернулся ко мне. - Ты думал, я ничего не знаю о феях? - спросил дядя, сверля меня глазами.
        - Я не думал. Я испугался! - ответил я.
        - Ясно. У тебя всегда так, ни каких мыслей, одни эмоции.
        Оливье почесал ногу повыше сапога и, закрутив ус, снова посмотрел на меня.
        - Она не ученик. Она хочет так думать. Вбила себе в голову, что способна творить и теперь готовит всякую дрянь. Если бы не пыльца, я бы даже притворяться не смог, что это съедобно.
        - Но…
        - Да что, но? Что, но? Мне нужна ее пыльца для праздничного торта.
        - Но…
        - Что, но? - взревел дядя. - Я лошадь? Что ты мне нокаешь?
        - Простите.
        Я потупился, не выдержав его яростного взгляда.
        - Мы плывем на Изумрудный остров. У меня договор с Дарвином! Пришло время его выполнять! Ясно? Ты хочешь что-то узнать?
        - Да. Я могу опять стать вашим учеником?
        - Сможешь. Если будешь разыгрывать свое участие в соревновании и перестанешь доставать эту бестию. Понял? Она мне нужна.
        - Да. - отчаянно закивал я, почувствовав облегчение.
        Чего же тут непонятного! Она нужна дяде, чтобы приготовить праздничный торт. Только для этого. Правда, непонятно зачем тащить с собой всю фею, а не взять ее пыльцу?
        - Если ты начудишь и испортишь мои отношения с Дарвином!
        Дядя привстал с кресла.
        - Я приготовлю из тебя Шерханскую колбасу и скормлю ее летучим обезьянам!
        Он снова сел на место.
        - Можешь идти.
        - Шерханскую колбасу готовят из мяса драконового тигра. - вмешался Евлампий.
        - Валите оба! - заорал Оливье.
        - Да, учитель. - послушно пробормотал я, и вышел из его покоев.
        Не успел я отчитать волшебный булыжник и предупредить, чтобы он помалкивал, как он меня опередил.
        - Он что-то замышляет. - заметил голем. - Я не верю мастеру Оливье! И тебе тоже!
        - Я-то тут причем?
        - Как только ты прочел письмо, ты захотел остаться на корабле. Сперва, я думал это глупая ревность к другому ученику. Это так?
        Голем отчаянно пытался заглянуть мне в глаза. Ясное дело, у него ничего не получилось.
        - Мне нужно достать одну вещь, которая есть у дяди. - признался я.
        - Какую именно, ты мне не скажешь? - уточнил Евлампий, забираясь на плечо.
        - У тебя прямая связь с Последним. Как я могу тебе доверять?
        Я снова возвратился на кухню. Хорошо, что фея отправилась отдыхать, и я мог побыть один. Хотя из-за проклятого голема, я теперь не бываю наедине с собой. Ни на мгновение.
        - Мы через столько прошли вместе. - проговорил Евлампий. - Мы много пережили, и ты не доверяешь мне из-за Последнего. Да, у меня есть прямой канал связи с высшим судьей, но я им не пользуюсь! Ты же можешь трансформироваться в чудовище и жрать невинных людей, но ты же этого не делаешь!
        - Не могу. - возразил я, демонстративно потянув за цепочку.
        Голем вздохнул.
        - Не можешь мне доверять? Что же, я этого заслуживаю.
        Он еще раз вздохнул и замолчал.
        Неплохая уловка. Только меня дешевой театральностью не проведешь. Меня самого беспокоило поведение дяди. Он что-то не договаривал. Что-то важное и скорее всего ужасное.
        - В одном, я могу с тобой согласиться. Оливье скрывает что-то про торт.
        Я посмотрел на книгу рецептов, которую до сих пор держал в руках. На ее обложке красовались два слова: «я знаю».
        - Расскажи, пожалуйста. - взволнованно попросил я.
        Страницы перелистнулись, открывшись на главе: «Грандиозный праздничный торт.»
        Растереть желтки, сахарный песок и сливочное масло. Добавить мускатный орех, цедру и молотый миндаль. Белки смешать с солью и взбивать до состояния пены. Всыпать, тщательно просеянную, муку. Перемешать до образования равномерной массы. Влить в подготовленную форму, соответствующую размеру феи.
        Взрослую фею, предварительно опоенную старым, обязательно синим сидром, окунуть в тестовую массу по горло. Фея будет усердно работать крыльями, пытаясь выбраться из формы, взобьет тесто, одновременно насыщая его золотой пыльцой.
        Готовим крем…
        Я замолчал. Мы с Евлампием пытались переварить прочитанное.
        - Он что, хочет запечь ее в торте? - не выдержал голем.
        - Не знаю. - честно сказал я. - От дяди можно ожидать чего угодно.
        Я закрыл книгу рецептов и тоскливо уставился на обложку. Не осмеливаясь спросить. Время текло медленно, томительно, с угрожающим привкусом.
        - Это первая фея на корабле? - наконец решился я.
        На книжной обложке проступила красная цифра «семь».
        - Какой ужас! - не выдержал голем. - Мы должны ее предупредить. Ей же нужно спасаться! Какой кошмар, он уже убил семь фей!
        - Если мы вмешаемся, Оливье, в лучшем случае, выбросит нас за борт!
        - И что? - Евлампий задохнулся от возмущения. - Ты позволишь ему печь торты из фей?
        - Я думаю, она бы нас не предупредила. - возразил я.
        Евлампий замолчал. Мне показалось, над его маленькой головой промелькнула крошечная молния.
        - Ты прав. - согласился он. - Но это не значит, что мы поступим также.
        Что я теперь должен сказать - ты прав! И мы так и будем говорить друг другу, что мы правы. Это будет продолжаться бесконечно, пока один из нас не умрет, а другой не превратится в пыль. Решив не доводить до столь печального исхода, я предложил:
        - Давай подождем, и все обдумаем. С корабля ей все равно деться не куда.
        - Боюсь ты прав. - согласился голем. - Нужно придумать план побега.
        Спать нам пришлось в трюме, на том самом вонючем гамаке. Некоторые вещи неизменны или мы с ними неразлучны. А в моей, то есть ученической каюте, теперь жила фея. Поминая дядины слова, я не рискнул оспаривать ее право на комнату.
        Я долго не мог уснуть, рассматривая грязный потолок. Голем молчал, не пытаясь вести дискуссий, а я и не хотел, чтобы он говорил. В полной тишине, нарушаемой лишь шумом моря, мы плыли все дальше от Черногорска и ближе к проходу в Изумрудный мир.
        Интересно, какой он? Отвлеченно думал я. На что он похож? На Тролляндию? На Черную империю? Надеюсь не на Тринадцатый Темный Объединенный мир? Там довольно сложно спрятать фею. Она будет выделяться на фоне огромных каменных истуканов, оживленных бездушной магией. Что за ерунда, почему мои мысли постоянно возвращаются к ней. Она же невыносима. Заносчива, груба и не думает ни о ком кроме себя.
        Я вздохнул. Какая бы она не была, она не заслужила такой участи. Я решил, что обязательно спасу ее и сразу уснул.
        Глава 8.
        Мечта пирата.
        С утра, расквитавшись с положенным моционом, я решил посетить кухню. Подкрепиться и с уверенностью ждать следующего задания.
        - Может, попробуешь ее супчик? - предложил Евлампий. - Нам надо узнать о ней побольше, помнишь?
        С сомнением посмотрев на котел, я подумал, что могу рискнуть. Дядя его ел, значит, ничего страшного со мной не произойдет. С ним же все в порядке.
        Взяв ложку, я мгновение сомневался подогревать феино варево или нет. Все взвесив, решил не тратить время. Я ведь, только пробу сниму. Греть ради этого целый котел нецелесообразно. Ужас! Начинаю превращаться в голема. Слишком много думаю, и в итоге решаю делать то, что практичнее.
        Я помотал головой, и зачерпнув прозрачной жидкости, поднес к губам. Никакого постороннего запаха, один лук. Я зажмурил глаза и запихал ложку в рот.
        Вкус оказался соленым и одновременно сладким. Весьма странным, но очень вкусным. Я набрал ложку и еще одну. Четвертую, седьмую.
        - Может, хватит? - вмешался Евлампий.
        Я его не слушал, продолжая опрокидывать ложку за ложкой, пока от лукового супа не осталось половины.
        Голем продолжал меня уговаривать. А не добившись результата, перешел на угрозы, а затем и вовсе начал трясти цепь. Я не обращал на него внимания. Чем больше супа я ел, тем сильнее мне хотелось еще. Отбросив ложку, я поднял полупустой котел и, приникнув губами, с жадностью допил. Высосав все до последней капли, я залез головой внутрь, тщательно обследовав скрытые остатки супа. К моему величайшему разочарованию, котел опустел.
        - Вкуснотища. - грустно протянул я. - Была!
        - Ты что не помнишь, что написано в книге рецептов? - заорал голем. - Это же яд! Ты выпил котел яда, и еще хвалишь какой он вкусный! Почему ты не остановился?
        - Я оборотень! - парировал я. - Когда дело касается еды, я не могу остановиться.
        - Отойди от котла! Быстро! - взревел Евлампий.
        Я послушно попятился. Какая теперь разница, супа-то не осталось.
        - Не смей больше есть то, что готовит фея! - предупредил голем.
        Я фальшиво кивнул, чтобы он отвязался.
        - Ладно. Пойдем на палубу подождем, что твой учитель придумает сегодня.
        - Какая разница. - отозвался я. - Нам необязательно выигрывать, достаточно участвовать.
        - Если будешь делать вид, а не стремиться к победе. - не согласился голем. - Фея может догадаться!
        - Хорошо. - не стал спорить я. - Постараюсь выиграть!
        Мы вышли на палубу и чуть не столкнулись с летучими обезьянами.
        - Ого! Кто вернулся? Блудный ученик капитана! - вскрикнул Чича и попытался меня обнять, но разглядев голема, остановился.
        - Это еще что? - удивился боцман.
        - Мое наказание за грехи Оливье. - вздохнув, кротко проговорил я.
        - Безгрешных не бывает. Так что не вали все на учителя. - прокомментировал Евлампий.
        - Он еще и разговаривает! - обрадовался Чича. - Дашь поносить!
        - С удовольствием дал бы, но не могу.
        - А чего не снимается?
        - Ни как. - подтвердил я.
        - Жаль. - расстроился боцман и, отодвинув меня в сторону, вошел на камбуз.
        За ним потянулись обезьяны. Проходя мимо, они дружески хлопали меня по плечу, стараясь попасть по голему. Евлампий оказался слишком ловким. Ни одна волосатая ладонь, увы, не причинила ему вреда.
        - Приятного аппетита. - проговорил я и отошел к фальшборту.
        - Последний узнает о вашем недостойном поведении, приматы. - пообещал голем им вслед.
        Я не стал с ним спорить, конечно, узнает. У кого-то же есть постоянная связь с высшим судьей.
        Хорошо, что не пришлось долго ждать следующего задания, из своей каюты выбрался Оливье. Голем замолчал, перестав поносить летучих обезьян, и обратился в слух.
        Потянувшись, дядя вальяжно подошел ко мне.
        - Что-то рыбки хочется. - проговорил он лениво. - Наловите-ка мне жирненькой и приготовьте. Блюдо на ваше усмотрение. Жду к обеду!
        Высказав свои распоряжения, он взошел на мостик.
        - А удочка? - крикнул я ему вслед.
        - В лодке. - не оборачиваясь, ответил дядя.
        Я побрел на нос корабля. Откуда там удочка? Когда мы переплывали в Тролляндию, оснащение лодки ограничивалось веслами. Подойдя ближе, я увидел изменения. Появился такелаж, скрученная сеть и две крупных удочки. Словно Оливье встал ночью и приготовил инвентарь для выполнения задания. Конечно, трудно подозревать в нем подобную заботу. С другой стороны, он пойдет на все ради удовлетворения своих капризов.
        Выбрав ту удочку, которая удобнее легла в руку, я отошел к борту.
        Что теперь делать? Что, а главное на что, я собираюсь ловить? Я же не представляю, что здесь водится. Я даже не знаю где это самое здесь.
        - Что будем делать? - поинтересовался я у голема.
        - Откуда я знаю. - огрызнулся Евлампий.
        Он все еще злился на меня за луковый суп, летучих обезьян от которых я не стал его спасать и поглотитель еще ведает за что.
        - В Тринадцатом Темном Объединенном мире нет морей, озер, рек и океанов. На моей родине вообще нет водоемов. Кроме подземных.
        - Ясно. - обреченно проговорил я. - Что будем делать?
        - Откуда я знаю. - раздраженно повторил голем, медленно выделяя каждое слова.
        - Что, порыбачить решил? - спросил незаметно подошедший Чича.
        - Капитан приказал. - ответил я. - Только я не знаю, кого и на что ловить.
        - А! - воскликнул боцман. - Рыбы здесь валом. Думаю, ты не хочешь таскать мелочевку?
        Я пожал плечами.
        - Понятно. - серьезно проговорил Чича. - Мой тебе совет. Лови крупную, с ней возни меньше, одну почистил, выпотрошил и обед готов. Ты кстати, что стряпать будешь?
        Я еще раз пожал плечами.
        - Понятно. - еще серьезнее проговорил Чича. - Советую приготовить уху. Быстро и вкусно.
        - Мы согласны. - влез голем.
        Летучий обезьян усмехнулся.
        - А он у тебя еще и деловой, когда снимешь, одолжишь?
        - Обязательно. - согласился я.
        - Ладно. - продолжил Чича. - Предлагаю вот что. Бери кусок мяса. Обязательно светлого с кровью. Цепляй на крючок и кидай с кормы. Пусть тащится за шхуной. Рыба сама приплывет, как дернет, тяни. Только кусок бери поздоровее.
        - Понял.
        - Тогда, действуй! - скомандовал боцман.
        Вернувшись на кухню, я схватил гусиную тушку без головы и побежал обратно.
        - То, что надо! - крикнул Чича.
        Чтобы не встретить дядю, я обогнул мостик и по второй лестнице прошел на корму. Зацепил гуся на крючок и бросил. Получилось не очень. Тушка ударилась о корабельный борт и с плеском исчезла в воде. Хорошо с крючка не свалилась. Сообразив в чем ошибка, я начал разматывать леску.
        - Аккуратней. - посоветовал голем.
        Всегда он так, болтает пустые глупости, когда говорить вообще ничего не надо.
        Размотав леску насколько нужно, я облокотился о фальшборт. Ждать пришлось не долго. Удочку дернуло с такой силой, что едва не вырвало из рук. Я уперся в борт ногами и потащил на себя, пытаясь одновременно скрутить леску. После поклевки рыба не сопротивлялась. Я продолжал тянуть и уже думал, что «уха» сорвалась, когда дернуло повторно.
        - Держи. - крикнул голем.
        - Тащу. - натужно пробормотал я.
        Леску повело под корабль, удило согнулось. Я не знал бросать удочку, отпускать леску или отступать дальше на палубу. Дернуло в третий раз. Да так сильно, что меня поволокло за борт. Жизнь дороже, решил я и попытался бросить удочку, но не успел. Странная рыба перестала тянуть.
        - Что ты балуешься! - не выдержал голем. - Упустишь. Рыба тяжелая?
        - Откуда я знаю. - мстительно припомнил я.
        - Что ты вообще знаешь! - взвился Евлампий.
        Леска натянулась и ослабла. Я качнулся вперед и по инерции перегнулся через борт. Лучше бы мне не видеть того, что я увидел. На крючок попался монстр. Хотя надо разобраться, кто кому попался. Вцепившись в борт шхуны когтями, кошмарная трехголовая тварь карабкалась в моем направлении. Часть ее туши еще находилась в воде. Из волн показались только головы и край спины. Я успел разглядеть, только крючок, зацепившейся за роговую пластину около рта чудовища. Оно периодически встряхивало уродливой башкой, пытаясь избавиться от снастей.
        - А! Левиафан! - заорал голем, пытаясь одновременно оторвать ногу от моей цепочки.
        Вылавливать левиафана в мои планы не входило. Размахнувшись, я запустил в него удочкой. Он схватил ее одной из голов на лету и перекусил пополам огромными зубами. Разгрызая удило монстр, недобро посмотрел на меня, и продолжил тянуться к краю борта, скребя когтями.
        - ЛЕВИАФАН! - снова завопил Евлампий.
        На этот раз, я орал вместе с ним, не забывая отступать подальше от фальшборта.
        На наши крики сбежалась вся команда. Даже заспанная, только вскочившая с кровати, фея. В пижаме, из коротких розовых штанишек и майки на бретельках. С нежно трепещущими прозрачными крыльями за спиной, она выглядела особенно беззащитно и мило.
        Увидев моего монстра, летучие обезьяны довольно захлопали друг друга по плечам.
        - Я ведь только рыбки попросил…- грустно пробормотал дядя за моей спиной.
        Я обернулся. На его деланно печальном лице лихорадочно блестели шаловливые глаза. Он наслаждался происходящим.
        - Левиафан сам…- начал я, но Оливье прижал палец к губам и я замолчал.
        Обезьяны притащили такелаж и зацепили к задней рее грот-мачты.
        Фея потерла глаза и спросила у дяди:
        - Уже пора?
        - Конечно, моя дорогая, твой выход! - пропел Оливье.
        Я завистливо посмотрел в их сторону. Со мной он никогда так дружелюбно не разговаривал.
        Люся еще раз провела по лицу и подошла к обезьянам. Они уже справились с установкой такелажа и спустили карабин с крюком к фее. Зацепившись, она махнула рукой и обезьяны, навалившись на лебедку, подняли ее над палубой.
        Из-за борта показалась голова левиафана. Вернее его гребень и прозрачные водянистые глаза. Щелки носа и пасть полная зубов. Я невольно попятился.
        - Вира! - весело крикнула фея, раскачиваясь на тросе.
        - Точно ненормальная. - пробормотал я.
        Голем пробубнил что-то неразборчивое, но вроде со мной согласился.
        Люся продолжала кричать, размахивая руками и ногами. Странное зрелище, но левиафану нравилось. Акробатические трюки полностью завладели его вниманием. Задрав все три головы вверх, он не отрывал от феи глаз. Копировал ее покачивания, монотонно колыхаясь из стороны в сторону.
        В такт ему раскачивался корабль. По крайней мере, палуба наклонялась то вправо, то влево.
        Фея радостно визжала и улыбалась, не замечая, что она приманка для огромного монстра. Левиафан затаился, выглядывая из-за борта и провожая ее жадными глазами. На солнце блестели прозрачные крылышки, сталкивались и разлетались. Над ними повис ореол серебряной пыльцы и тоскливой мелодии парящей в завихрениях прозрачного воздуха. Я не выдумываю, я ее видел. Для меня музыка выглядела, как луг с сочной травой, пасущимися жирными баранами и пастухом с флейтой.
        Левиафан выждал момент и сжался. Еще мгновение и он бросится. Я посмотрел на дядю и обезьян, неужели они не понимают? Чича оторвал взгляд от трепыхающейся феи и подмигнул мне.
        Чудовище прыгнуло. Оттолкнувшись от корабля, оно выскочило из воды. Воспарило над палубой корабля. Вытянуло шеи и разверзло пасти, клацая на лету зубами. В довершение, тварь нетерпеливо махала хвостом. Я ожидал, что увижу три, но хвост оказался всего один.
        Крылышки перестали трепетать. Облако серебряной пыли упало вниз, окутав оскаленные рты. Чудовище, натолкнувшись на невидимое препятствие, повисло в пустоте над океаном. Оно не двигалось. Время остановилось для одного, в тридцати мирах, левиафана.
        Фея взмахнула крыльями и взлетела. Подтянула крюк к ближайшей распахнутой пасти и зацепила за верхнюю челюсть чудовища. Порхнула в сторону и дунула на серебряную пыльцу. Облако рассеялось, левиафан вздрогнул, удивленно вытаращив глаза. Его тушу потянуло к воде, и он обвис на канате. Крюк воткнулся в нёбо. Раздался хруст. Шея, прицепленной головы, натянулась, треск повторился и левиафан заревел. Сначала угрожающе, а потом жалобно.
        Обезьяны резво закрутили лебедку, подтягивая монстра к рее.
        - Тебе предоставляется огромная честь!
        Оливье протянул мне длинный гарпун.
        - Давай пройди боевое крещение. Пронзи сердце зверя!
        В ответ, точно поняв слова капитана, левиафан отчаянно завыл. Он размахивал короткими перепончатыми лапами, пытаясь дотянуться до крюка, но не мог.
        Я взял гарпун и даже сделал шаг. Монстр пискнул и засеменил задними конечностями. Когти едва касались палубы, соскакивая с досок.
        - Не вздумай. - прошептал Евлампий.
        Я смотрел на огромное белое пузо, покрытое ромбовидными чешуйками, и не мог собраться с силами.
        - Коли! - скандировали летучие обезьяны.
        Легко сказать, да трудно сделать. Чем дольше я раздумывал, тем яснее понимал. Не смогу!
        Рядом со мной опустилась фея.
        - Не каждый достоин высокой чести! - заметила она, проходя мимо.
        Я вздохнул и повернулся к левиафану спиной. Отдал дяде гарпун и побежал вниз по лестнице. За моей спиной раздался разочарованный вздох Оливье. Потом, отчаянный вопль левиафана и ликующие крики обезьян. Спустившись в трюм, я залез в гамак и натянул на голову одеяло. Меня мутило, но несмотря на это, через несколько минут, я уснул.
        Второе испытание я не прошел. Не скажу, что меня сильно задело. Видеть косые взгляды обезьян, конечно неприятно. Даже зная, что часть вины лежит на боцмане. Он же обманул меня насчет ухи и рыбалки. В двойне противнее чувствовать жалость голема.
        Проснувшись, я догадался, что вся затея с ловлей левиафана спланирована Оливье заранее. О ней знали фея, боцман и обезьяны матросы. Все, кроме меня. Конечно, зачем предупреждать тупого оборотня. Ни к чему. Гораздо интереснее поиздеваться над ним. А мне плевать! Хотите? Потешайтесь. Чхал я на постоянные дядины подколки, пренебрежительное отношение феи, нравоучения голема. Мне все равно. Я вынесу любой позор. Переживал ведь раньше.
        Хотя про охоту на левиафана, мог бы догадаться без чужой помощи. Слыхал же, что чудовище не в силах противиться простым приворотам. Только с моей рассеянностью можно было не заметить огромную берцовую кость, привязанную к грот-мачте и раскрашенную бирюзовыми рунами призыва. Поэтому, полностью отрицать свою вину, глупо даже для меня. Так, думал и дядя. И, мой отказ от высокой чести убить левиафана не остался без наказания. Теперь, я главный посудомойщик! Не знаю, как кухонная утварь мылась раньше. Подозреваю, в волшебном тазике.
        - Это тоже великая честь! - усмехаясь, сказал дядя и оставил меня чистить котел.
        Тот самый, из-под лукового супа.
        - Сыпь побольше песка, им точно ототрешь. - подсказывал голем. - Движения круговые. Амплитуда меньше, не надо так размахивать.
        Я игнорировал его указания. Меня перестала беспокоить судьба феи. Пусть дядя делает с ней, что угодно. Мне плевать! Меня не волнует, как ко мне относится команда. Меня беспокоит одно. Как попасть за дверь с черепом. Забрать символ свободы и навсегда покинуть этот проклятый корабль!
        - Сильнее три. - продолжал бухтеть Евлампий.
        - Ты бы лучше придумал, как нам пробраться в покои Оливье. - предложил я.
        - Зачем? - парировал голем. - Что мы будем искать?
        - Артефакт.
        - Какой?
        Я промолчал, начав скрести бок котла.
        - Видишь! - укоризненно проговорил голем. - Как я могу тебе помочь, если ты мне не веришь?
        - Как на тебя положиться, если ты на другой стороне! - устало ответил я.
        - На какой стороне? - не понял Евлампий. - Я за закон, добро и справедливость.
        - Ты считаешь правильным, что я должен всю жизнь носить вот это! - закричал я, схватившись за свою цепочку. - Или что меня судят вместо Оливье? Или…
        Я задохнулся от возмущения.
        - Закон есть закон! - невозмутимо ответил голем.
        - Поэтому, я и не могу тебе доверять, каменюка бесчувственная. - обиделся я.
        Котел уже сиял, но я все равно продолжал его драить.
        - Дырку протрешь. - сказал Евлампий.
        Я не ответил. Кругом враги, даже у меня на шее. Скоро начнется вторжение поглотителей, но на это всем плевать. Мне начинало казаться, что император отказался снять ошейники, потому что маги боятся нас больше поглотителей?
        - Надо его отвлечь. - тихо проговорил голем.
        - Что? - не понял я, поглощенный собственными мыслями.
        - Чтобы попасть в покои, Оливье нужно отвлечь.
        - Да? Гениальный план! Я думал попросить, чтобы он нас пустил и отвернулся. Понятное дело, но как? Ему известно все происходящее на корабле.
        - Дождемся, когда он сойдет на берег.
        Точно! Вернусь на корабль, когда он будет вручать торт королю Дарвину. Хватит времени, чтобы порыться в дядиных трофеях. А потом, сбегу.
        - Сколько можно чистить один котел? - услышал я недовольный рык с палубы.
        Пришлось выйти наружу.
        - Все готово. - смиренно проговорил я.
        Не знаю, как им удалось за столь короткое время, но они полностью разделали левиафана. Обезьяны уже сбрасывали порубленные остатки туши в трюм.
        - Чего прохлаждаешься? Тащи котел, у нас сегодня праздник.
        Я кивнул и побрел обратно. За мной в кухню вошла Люся. Она успела переодеться. Щеголяя белым передником поверх платья. Я вздохнул. Ее одеяние выглядело таким домашним и уютным. Я почему-то сразу вспомнил Оксану, и стало совсем хреново.
        - Что застыл? - спросила фея. - Торопись!
        Я обхватил котел и потащил на палубу. Обезьяны закончили погрузочные работы и ставили треногу.
        - Набирай воды и ставь! - скомандовал Оливье.
        Пока я возился с водой. Переливать воду черпаком из бочки в котел дело хлопотное. Он установил под треногой огневой пенек. Ими пользовались везде. Маги гильдии Огневиков договорились с гномами и поставили производство пней на поток. Цена стала доступной. Они появились в каждом доме. Оливье владел аж пятью штуками. Четыре на кухне и один маленький, переносной.
        При помощи обезьян, я поставил наполненный котел на треногу. Дядя щелкнул пальцами и зажег огневой пень.
        - Помоги Людмиле! - крикнул он.
        Пришлось вернуться на камбуз.
        Фея ожесточенно рубила морковь. Издевательство над овощами ее любимое занятие.
        - Учитель прислал меня подсобить. - сказал я.
        - Порежь картофель и лук. - деловито распорядилась фея.
        - Что мы готовим? - невинно осведомился я, начав чистить картофель.
        - Пиратскую мечту! - сообщила Люся. - Возьми книгу рецептов и сверься с записями!
        Все мною командуют, даже сумасшедшая фея.
        Взяв с полки темный фолиант, я погладил обложку.
        - Покажи мне, пожалуйста, рецепт Пиратской мечты.
        Книга открылась на требуемой странице.
        С тушки молодого левиафана срезать голову, хвост и лапы. Выпотрошить субпродукты. Промыть и залить холодной водой. Прокипятить, снять пену. Положить десять крупно нарезанных луковиц, морковь и добавить лавровый лист. Перец. Посолить. Довести до кипения. Опустить в бульон очищенного, нарезанного порционными кусками молодого левиафана. Варить около получаса. Бульон процедить.
        Очищенный картофель порезать соломкой. Помидоры дольками. Зелень мелко порубить. Бульон разогреть, опустить в него морковь, лук и проварить несколько минут. Засыпать картофель и помидоры. Через пятнадцать минут добавить мясо левиафана. Прокипятить, снять пену, влить две бутылки подгорного коньяка. Довести до кипения и снять с огня.
        Накрыть крышкой, дать настояться и посыпать зеленью. Добавить сметану.
        - Ты подготавливаешь овощи. - распорядилась Люся.
        Разобравшись с картошкой, я нарезал ее соломкой.
        - Не режь мелко, разварится. - оживился голем.
        - Ты что повар? - холодно уточнил я.
        - У меня может нет вкуса. - обиделся Евлампий. - Зато я знаю теорию поварского дела. Если ты забыл, в Тринадцатом Темном Объединенном мире серьезно относятся к приготовлению пищи!
        - Что же ты молчал? - удивился я. - У меня на плече сидит кладезь кулинарной мудрости, а я морковку режу.
        Я на самом деле уже закончил с картофелем.
        - Это сарказм? - уточнил голем.
        Я хотел сказать очередную глупость, но неожиданно даже для себя задумался. Чего я хочу по-настоящему? Что я делаю на этом корабле? Ищу артефакт? Тогда, что я делал раньше? Перенимал мастерство Оливье? Он ведь действительно виртуоз, художник, маэстро! В области кулинарии. В остальном он мерзавец, сволочь и хам. Не смотря на это, у него есть чему поучиться. Главный вопрос в том, хочу ли я этого? Когда-нибудь я получу артефакт. Сниму ошейник. Мы победим поглотителей магии. Все! Что я буду делать потом? Работать дворником или грузчиком? Я ведь белый, большего мне не потянуть.
        - Ты не ответил на вопрос? - не успокаивался Евлампий.
        - Мне нужно поговорить с учителем! - выкрикнул я и побежал на палубу.
        Фея ничего не сказала, в отличие от голема.
        - Что ты задумал? Остановись, наделаешь глупостей!
        Я не ответил. Меня захватило желание расставить все точки над «И».
        - Уймись! Твоя цель артефакт!
        Я его не слушал. Подбежав к дяде, возившемуся с котлом, я сказал:
        - Нам нужно поговорить.
        Он отстранено посмотрел на меня и кивнул. Установил самый большой уровень огня и, встав, сказал:
        - Идем в кабинет.
        Мы прошли в его покои. Он, как прежде развалился в своем кресле и, приказал:
        - Говори!
        Я стушевался. Когда меня заставляют что-то рассказывать, особенно смешные истории, я теряюсь. Правда, в этот раз повествование не слишком веселое.
        Я тоскливо оглядел комнату. С моего предыдущего визита ничего не изменилось.
        - Говори! - уже сердито повторил Оливье.
        - Я хочу быть вашим учеником, маэстро!
        Голем вздохнул, а дядя смерил меня очень серьезным взглядом, и устало спросил:
        - Ты считаешь меня идиотом?
        Я не успел ответить, потому что он продолжил:
        - Ты приперся ко мне за письмом. Прочитал о символе свободы и думаешь, как пробраться за дверь.
        Оливье махнул себе за спину.
        Я остолбенел. Всего ожидал от напыщенного повара, только не волшебной проницательности.
        - Подбери челюсть, крысеныш. Твой отец, а вместе с ним весь ваш совет, сулил за артефакт золотые горы. Орку ясно, после моего отказа они решили попробовать через тебя.
        - Я…
        - Да, прекрати блеять. - раздосадовано проговорил Оливье. - Признайся честно. Должна же у тебя быть хоть крупица храбрости?
        Я опустил глаза. Не ожидал от него отповеди. Самое неприятное, что он говорит правду.
        - В первый раз, я пригласил тебя сам. - сказал дядя. - Я подозревал, что тебя прислали за артефактом, но любопытство победило. Хотелось посмотреть, как ты начнешь действовать. Как попытаешься найти артефакт. - он осклабился и подкрутил ус. - Признаться, я удивился твоему поведению. Почти поверил, что ты пришел не за артефактом. Потом ты прочитал письмо, и все встало на свои места. Ну, так что, будешь сознаваться?
        Я собрался с силами и посмотрел на него.
        - Признаюсь. - сказал я.
        - Полегчало? - усмехнулся дядя.
        - Не особо. - честно сказал я. - Я чистил морковку и понял, что мне нравится готовить, я…
        - Не пытайся! - оборвал меня дядя. - Глупая затея. Ты вор! Я все равно выкину тебя за борт!
        - Куда? - испугался я.
        - В водичку. - безмятежно подтвердил дядя. - А что прикажешь с тобой делать? Ты же вор! Ты собирался украсть артефакт. Особенный, я бы даже сказал бесценный!
        - В Тринадцатом Темном Объединенном мире кража карается лишением всего имущества и временным изгнанием на поверхность! - вставил голем.
        Я вздохнул.
        - Символ свободы нужен чтобы…
        - Не имеет значения! - снова вмешался Евлампий. - Воровство нельзя оправдать!
        Дядя усмехнулся.
        - Твой голем, мне нравится. А ты выметайся из кабинета и займись Мечтой пирата. Завтра решу, что с тобой делать.
        - Да, учитель.
        Я вышел на палубу и вернулся на камбуз. Так и хожу целыми днями туда-сюда. Что делать, на корабле выбор не богат.
        - Как ты мог? Замыслить такое! - причитал голем.
        - Отвлеки его! - процитировал я. - Еще недавно кое-кто подсказывал мне как стырить артефакт!
        - Ты не понял. - возразил голем. - Я о другом.
        - Все я понял. - отстраненно проговорил я.
        Не успел я войти на камбуз, фея заворчала:
        - Быстрее дорезай овощи, я что ли, за тебя все делать буду?
        Вздохнув, я взялся за морковь. Приготовление пищи больше не вызывало эйфории. В одном голем прав, я опять наделал глупостей. Моя жизнь висит на волоске. В том, что дядя способен исполнить угрозу, я не сомневался. Оставалось надеяться, что он передумает.
        - Пора. Тащи до котла. - скомандовала фея.
        Свалив нарезанные овощи в таз, я вышел на палубу. Голем упорно молчал. Что он мог сказать. Прости, я запутался. Быстрее на поверхности Тринадцатого Темного Объединенного мира вырастут сады, чем этот гордый камень извинится.
        В котле вовсю кипел бульон. Дядя еще не вернулся из апартаментов, и регулированием огня и помешиванием мяса руководил Чича.
        - Где ты провалился, закидывай уже! - рыкнул он на меня.
        Я послушно высыпал порезанные овощи и невольно сморщился. Запах расходящийся над котлом, вызывал брезгливое отвращение. Мой крепкий желудок сжался и жалобно просился наружу.
        - Чем воняет? - просипел я, прикрываясь рукой.
        - Левиафаном! - весело ответил боцман. - Жуткий смрад, аж до кишок пробирает!
        Я натянул рубаху на лицо.
        - Вы собираетесь это есть? - удивленно спросил я.
        - Не бойся, подгорный коньяк отобьет вонь! Будет такая вкуснотища, тебя потом за цепь не оттащишь!
        - Не знаю. - неуверенно пробормотал я.
        - Ты что, мне не веришь? - оскалился Чича.
        - Верю, - поспешно согласился я, - но капитан обещал выкинуть меня за борт! Поэтому извини, мне не до радостных воплей.
        - Да, ладно. - махнул волосатой лапой боцман. - Отойдет, первый раз что ли?
        - Вряд ли. - уверенно возразил голем. - Оборотень хотел спереть у него артефакт!
        Все-таки надо узнать, как уничтожают големов. Носить на шее такое трепло, сущее наказание.
        - А! - протянул боцман. - Тогда дело серьезное. Капитан не любит, когда трогают его цацки.
        Я печально закивал.
        - Последнего воришку он оставил на драконьем архипелаге.
        Летучий обезьян улыбнулся.
        - Но тебе повезло, есть шанс выпутаться! Сегодня у нас праздник! После двух порций Мечты пирата все будут счастливы и довольны жизнью, даже капитан!
        - Как это? - не понял я.
        - Три бутылки подгорного коньяка из любого сделают милашку! - взревел Чича и заржал.
        - В рецепте написано две бутылки. - поправил я.
        - Две для слюнтяев. - ответил боцман. - Три для настоящих моряков!
        Он продолжал улыбаться, помешивая суп, а я отошел к фальшборту. Воняло ужасно.
        - У тебя есть шанс. - проговорил Евлампий.
        - Какой? - не понял я.
        - Ты что, ничего не слышал про подгорный коньяк?
        - Нет.
        - Невежда. - протянул голем. - Его готовят из винограда, пролежавшего в гномьих пещерах не менее пятидесяти лет.
        - И он не портится? - удивился я.
        - Никто не знает. - замогильным голосом сообщил Евлампий. - Рецепт известен единственной касте алхимиков. Никому не удалось вызнать их секрет. Говорят, они добавляют корень пещерного остролиста.
        - И что? - не понял я.
        - Ты давно из лесу вышел? - не выдержал голем. - Тролли, орки и другие неразумные твари жрут этот корень, чтобы увидеть радугу.
        - Это наркотик! - догадался я.
        - Ты умен не по годам! - крикнул боцман.
        У обезьяны великолепный слух, стоит об этом помнить.
        - Наркотик. - согласился голем. - К тому же, подгорный коньяк настолько крепкий, что даже разведенный в котле свалит вас наповал. Почему думаешь, суп называется Мечтой пирата?
        - Какой шанс мне это дает? - допытывался я.
        - Когда Оливье наестся супа, запьянеет и подобреет. Ты уговоришь его смягчить наказание.
        - Твои планы великолепны! - разочарованно проговорил я.
        Я-то понадеялся, что никчемный болтун придумал стоящее решение, но он снова несет чушь.
        - Голем прав. - крикнул боцман.
        Еще один умник. У меня такое начитанное окружение, что лучше молчать, чтобы мудрыми советами не завалили. Я хотел признаться, как рад, что судьба свела меня с ними, но подошел Оливье. Прижав к груди, он нес три пыльные бутылки. Глянул в котел и сказал:
        - Неси черпак! Пора пенку снимать.
        Не трудно догадаться к кому он обращался, поэтому я побежал на кухню.
        В дверях чуть не столкнулся с феей. Я любезно улыбнулся и извинился, но снова вызвал очередной приступ недовольства.
        Людмила несла специи, в этом и заключался ее бесценный вклад в приготовление Мечты пирата.
        - Смотри куда идешь!
        Пропустив ее, я галантно, повинуясь злобному шепоту голема, придержал дверь и вбежал на камбуз. Покопался в ящике стола и не найдя черпака, снял с полки книгу рецептов.
        - Мне нравится готовить, я хочу быть вашим учеником! - передразнил меня голем. - А сам не знаешь где ковшик лежит. Стыдно должно быть!
        Совестно, конечно. Зато я понял, на что давить, уговаривая Оливье. Правильно, стыдно должно быть ему. Он мой крестный отец и не может убить собственного крестника. Правда? Любой может оступиться, зачем сразу за борт. Нужно дать шанс исправиться. Звучит складно, но не слишком убедительно. К сожалению, ничего другого в голову не приходит. Вся надежда на подгорный коньяк!
        Не притронувшись к обложке, я поставил книгу рецептов на полку. Черпак висел на гвозде, перед моим носом.
        - Долго еще ждать? - раздался с палубы рев Оливье.
        Схватив черпак, я понесся к учителю. Не стоит его сейчас раздражать. Он может и передумать и не откладывать на завтра того, кого можно утопить сегодня. Подбегая к котлу, я невольно посмотрел в сторону борта и остро ощутил, как не хочу, чтобы меня за него кидали.
        Дядя вырвал черпак из моих рук и собрал, образовавшуюся на поверхности бульона, пену.
        Я отошел на несколько шагов. Так далеко, чтобы лишний раз не попадаться на глаза, но достаточно близко, чтобы вовремя исполнить очередной приказ.
        Голем молчал. Оливье, увлеченный супом, ни на кого не обращал внимания. Фея стояла рядом с ним, ловя каждое его движение. Угомонились даже летучие обезьяны. Я один грустно взирал на их идиллию.
        В какое-то мгновение мне пришла в голову дикая мысль, что если я уйду в дядины покои, никто не заметит моего отсутствия. Я отогнал ее прочь, вспомнив про холодную воду за бортом. Пока шанс оставался, но если я совершу еще одну маленькую глупость. Непременно узнаю температуру воды. Оставалось стоять и, как остальные, пялиться в котел.
        К моменту приготовления Мечты пирата, я дремал с открытыми глазами.
        - Ты первая, моя милая! - сказал Оливье. - Твое почетное право!
        Я потер глаза, стараясь прийти в себя. Дядя снял крышку с котла и, набрав черпак, поднес к губам феи. Люся ловко отпила и, заулыбавшись, разразилась благодарностями.
        Обезьяны подставили чашки, выстроившись перед котлом. Я тоже подошел, встав в хвост очереди. Оливье щедро разливал Мечту пирата пока не дошел до меня.
        - Хочешь попробовать? - с деланным удивлением спросил дядя.
        - Очень. - как можно искреннее проговорил я.
        Он с сомнением покрутил ус и набрал четверть черпака. Подумал и вылил половину обратно. В итоге мне досталось лишь несколько глотков.
        Над черпаком поднимался пар. Я наклонился, принюхиваясь. Жуткий запах, как и обещал боцман, пропал. Я оглянулся. Рядом с котлом стояли пустые бутылки подгорного коньяка.
        Прижавшись губами к черпаку, я отважно отпил супа и ничего не почувствовал. Жидкость обожгла рот, прокатилась по горлу и раскаленной лавой упала в желудок. Я даже успел испугаться, что получу ожог, но жжение быстро прекратилось. Вместо него появилось чувство, что я разгрыз, свежую перчинку. Внутренности пылали. Хотелось выпить ведро воды, но не успел я сделать шага, как ощущения снова переменились. Пожар утих. Его место занял до боли знакомый вкус. Я ел обычную мясную похлебку, в которую по чистой случайности уронили кусочек рыбы. Привкус чувствовался, но настолько отдаленный и мягкий, что казался искусственным. Я машинально работал челюстями, пытаясь разжевать мясо, которого не было.
        - Что левиафан не попался, одна жижка? - участливо поинтересовался Оливье.
        В ответ, я состроил несчастное лицо. Ощущения от проглоченного супа продолжали меняться. Нёбо похолодело, как от мороженого. Откуда я знаю это ощущение? Директор академии пил с ним кофе. Клал в чашку две ложки и смотрел, как оно медленно тает в горячем напитке. Остальное мороженое он выбрасывал. Потому что любил только свежее. Зато я наедался вволю.
        После нестерпимого жара, холод показался обжигающим. Я невольно сглотнул, продлив муки. Наконец, стужа сковавшая внутренности растаяла и запылала жаром. Я испугался, что смена вкусов превратится в вечный круговорот.
        С улыбкой разглядывающий меня Оливье, поглубже запустил черпак в котел и выгреб полный ковш гущи.
        - Спасибо. - пробормотал я, придержав черпак рукой.
        Мясо левиафана не сравнится ни с чем! По крайней мере, я не ел в жизни ничего вкуснее. Нежное, мягкое. В меру соленое, с приятной кислинкой и едва различимой горчинкой.
        - Не ешь много. Запьянеешь. - прошипел мне в ухо Евлампий.
        Как я мог остановиться? Смачное мясо. Наваристый, перченый бульон. Лучшее сочетание, которое можно придумать. Я съел все.
        Дядя, продолжая усмехаться, поднес еще один черпак, теперь с равным сочетанием мяса и бульона. Я уже наклонялся, когда голем ядовито пробурчал:
        - Надеюсь, ты хорошо плаваешь.
        Я замер. С открытым, перед Мечтой пирата, ртом. Такой близкой и соблазнительной. Еще чуть-чуть, капельку. Я вытянул губы.
        - Ты по-собачьи плаваешь? - сухо спросил Евлампий. - Пытаюсь посчитать расстояние, которое ты проплывешь, перед тем, как захлебнуться.
        Я вздрогнул и отодвинулся от черпака.
        - Наелся? - искренне удивившись, спросил дядя.
        - Нет. - честно сказал я. - Пойду за чашкой. Мне очень приятно, что вы меня кормите, но вы, наверное, и сами хотите отведать Мечту пирата?
        - Конечно. - внимательно разглядывая меня, проговорил он. - Очень хочу.
        - Тогда тем более, я никак не могу отвлекать вас. Ведь…- я запнулся.
        Такие длинные мудреные предложения давались мне с трудом.
        - Иди за чашкой. - фыркнул Оливье. - Общение с големом не идет тебе на пользу, мудришь много. Витиеватость не твой конек, крысеныш.
        Евлампий попытался возмутиться, но я сбежал на камбуз и, ворвавшись внутрь, прислонился спиной к закрытой двери.
        - Я не буду больше тебя спасать! Безумный оборотень! - закричал голем.
        Я молчал, тяжело дыша.
        - Ты чуть все не испортил. Это твой последний шанс!
        Как мне не хотелось, возразить нечего.
        - Ты не чувствовал, что пьянеешь? - вопил Евлампий.
        Я задумался.
        - Нет. - мирно сказал я.
        - Он же специально…- продолжил голем и запнулся. - Как, нет?
        - Я не пьянею, почти никогда. - ответил я.
        - Правда? - удивился Евлампий. - Никогда о таком не слышал. Хотя, про попойки, устроенные оборотнями, тоже не доводилось.
        - У нас не принято. - смущенно проговорил я.
        - Замечательно! - вскрикнул голем. - Твои шансы больше, чем я думал. Ты можешь хлебать суп наравне с Оливье, но твоя голова останется ясной. Правильно?
        - Наверное. - согласился я.
        - Прекрасно. Бери чашку и возвращайся. - обрадовался Евлампий.
        - А что это тебя вдруг так волнуют мои шансы? - заинтересовался я, вытаскивая из ящика подходящую для супа тарелку.
        - Почему волнуют? - удивился голем. - Мы же с тобой связаны! Ты думаешь, меня устроит перспектива болтаться на шее мертвого оборотня лежащего на дне океана?
        - Не думаю.
        - Пока можешь не думать, главное потом начинай соображать, когда будешь уговаривать учителя. Давай повременим немного, пусть наедятся супа.
        Прождав достаточно, чтобы по расчетам голема подгорный коньяк подействовал, я вышел на палубу. Все любители Мечты пирата расселись за столом, за которым я пробовал лилового стража.
        - Я побывал во всех тридцати мирах, но раньше у меня не было такой прекрасной команды…
        Мест за столом не осталось, но когда я подошел столешница удлинилась. Стол такой же заколдованный, как и все остальное на дядином корабле. Ну, кроме того черпака, которым мешали Мечту пирата. А может, и нет. Ковш тоже может быть волшебным. Кто его знает.
        Я присел с краю, рядом с боцманом.
        - Я рад. - продолжал дядя. - Рад, что теперь она у меня есть. Мы сотворим такое, о чем раньше и не помышляли!
        - Страшно представить, что мы натворим. - пробормотал я себе под нос, к счастью никто меня не услышал, даже голем.
        - После Изумрудного острова! - Оливье кивнул в сторону обезьян. - Как только я отдам дань уважения королю Дарвину. То соберу самых влиятельных, уважаемых персон и приготовлю Пир на весь мир. Это самое сложное блюдо и требует участия десяти поваров.
        Чича вздохнул и, повернувшись ко мне, тихонько проговорил:
        - Каждый раз одно и то же. Как выпьет, у него Пир на весь мир, все хорошие и замечательные, все его друзья.
        - Так это же хорошо. - прошептал я в ответ.
        - Чего хорошего-то? - удивился боцман. - Гонево сплошное. Он удавится до того, как устроит бесплатный прием на сто гостей. Тем более, надоело каждый раз об этом слушать.
        - А как готовится Пир на весь мир? - заинтересовалась фея, глаза у нее блестели то ли от супа, то ли от обожания.
        - О! Это не опишешь на словах! Слишком много ингредиентов, сложная последовательность приготовления.
        - Понеслось. - пробухтел Чича. - Всем подъем, встаем на крыло! Пока еще соображаем чего-нибудь!
        Летучие обезьяны недовольно забурчали, но подчинились. Оливье не заметил их сборов. Продолжая описывать рецепт Пира на весь мир, пока фея зачарованно смотрела на него.
        Одного слушателя дяде хватает.
        Боцман собрал обезьян, и они взлетели, взмахнув на прощание руками. Я несколько минут смотрел в темнеющее небо, пока их силуэты не растворились в вышине.
        - А потом, снова слой телятины с соусом из измельченных кедровых орехов, поджаренных на оливковом масле и снова слой зелени. - рассказывал Оливье.
        Людмила смотрела ему в глаза, но уже подперев голову руками.
        - Еще немного и она уснет. - сообщил Евлампий очевидное.
        - Этот слой надо промазать особенно густо, потому что на него укладывается тонкий слой теста и гнет.
        Фея клевала носом, и я решил - пора. Встав, я взял дядину миску, по которой он скреб ложкой.
        - Давайте я еще налью? - предложил я.
        - Лей. - согласился он, закивав головой.
        Я отошел к котлу, заодно наполнив и свою тарелку.
        - Гнет должен быть тяжелым, чтобы пропитались все слои. Если хоть один слой не пропитается, Пир на весь мир будет испорчен. - продолжал свою лекцию Оливье.
        Вернувшись к столу, я поставил миску. Сел рядом и примостил свою тарелку. Фея спала, склонив голову на руки. Она сопела и в такт вдоху за спиной дрожали прозрачные крылышки.
        Оливье рассказывал ей про Пир на весь мир, пока я не сказал ему:
        - Учитель, она спит.
        - Да? - удивился дядя, склонившись над своей миской и, отпив Мечты пирата, пробормотал. - Устала бедняжка.
        - Конечно, ей столько пришлось пережить. - скрипя сердцем, поддакнул я.
        - Точно. - согласился он и отпил еще супа.
        - Учитель? - начал я.
        Слова не хотели подбираться, а тем более складываться в разумные предложения.
        - Мне очень жаль. - подсказал голем.
        Я махнул на него рукой.
        Оливье оторвался от тарелки и посмотрел на меня мутным взглядом.
        - Я правда хочу быть вашим учеником. - проговорил я. - Я понял это сегодня, когда резал морковь. Мне стыдно, что я хотел украсть символ свободы.
        - Ничего. - мягко проговорил дядя. - Я утоплю тебя при переходе в Изумрудный остров, всегда хотел посмотреть, как это будет выглядеть.
        - Пожалуйста, не надо. - попросил я.
        - Да перестань. - отмахнулся дядя. - Я все понимаю, вы хотите свободы это естественно, но ведь за все надо платить. А за свободу, всегда приходится расплачиваться жизнью.
        - Но вы не можете утопить своего крестника! - убежденно проговорил я.
        Оливье вперился в меня водянистыми глазами.
        - Конечно могу.
        - Но вы мой крестный отец? - привел я последний довод.
        - Конечно. - согласился он. - Я крестил тебя, твоего отца и деда. Я крестил вообще всех твоих родственников, и что? Я не могу их убить? Не говори глупостей. От вас не убудет!
        - Вы крестный моего отца? - удивился я.
        - Да. Традиция такая. - подтвердил Оливье. - Твой прадед, если можно его так назвать, помог мне выбраться из междумирья. Я пообещал крестить его потомков.
        - Прадед умер пятьдесят лет назад. - поразился я.
        - Не понимай все так буквально. Да, я стар. - печально проговорил дядя. - Но это не значит, что я не могу выкинуть тебя за борт. Ты покусился на мое имущество.
        - Для общего блага. - заканючил я. - Мы единственные, кто может справиться с поглотителями.
        - Я стар. - занудно повторил дядя и отхлебнул из миски.
        - Кроме нас их некому остановить. - не сдавался я. - В ошейниках мы ничего не можем сделать!
        - Поглотители ужасны! - невпопад сказал Оливье. - Я знаю.
        - Да, да! - закричал я. - Они готовят вторжение! Они нападут на тридцать миров!
        - Набросятся. - легко согласился дядя. - Но это не значит, что я не могу тебя утопить.
        Я вздохнул.
        - От артефакта зависит судьба тридцати миров! - не выдержал до сих пор молчавший Евлампий.
        - Конечно, но это не значит, что я не могу тебя утопить! - сказал Оливье и погрозил мне пальцем.
        - Можете, учитель! Вы можете что угодно!
        - Почти. - кивнул он.
        - Так вы не будете выбрасывать меня за борт?
        - Буду. - снова кивнул дядя.
        - Но почему?
        Я вскочил из-за стола.
        - Ты должен быть наказан. - серьезно произнес Оливье.
        - Но ведь я еще ничего не сделал! - закричал я.
        - Ты собирался. - парировал он. - А намерение, подчас важнее самого поступка.
        - Намерение не может быть важнее. - сразу же влез голем. - Ведь намерение предшествует действию. Намерение это проявление физического желания.А поступок действие…
        - Заткнись! - закричали мы с дядей в один голос.
        Евлампий замолчал, а мы посмотрели друг на друга и засмеялись. Оливье отвалился на стуле и, покачиваясь, хохотал.
        Фея забормотала во сне, но не проснулась.
        - Я тебя утоплю. - ласково проговорил дядя, отсмеявшись.
        - Меня уже наказали вместо вас. - напомнил я. - Думаю, можно меня пока не топить. Я же не трогал символ свободы!
        Оливье усмехнулся и закрутил черный ус.
        - Ты бы и не смог, даже если бы захотел! - с усмешкой проговорил он.
        - Тогда состава преступления нет. - серьезно изрек голем.
        - Ты считаешь? - задумчиво протянул дядя.
        - Определенно. Если обвиняемый, ни при каких обстоятельствах, не мог совершить то, в чем его…
        Я демонстративно закрыл уши. Когда магический мешок камней перестанет всех поучать.
        Дядя тоже не слушал голема. Он уставился на меня, решая, как поступить. Пошевелив губами, кивнул самому себе и спросил:
        - Ты, действительно, хочешь стать искусным поваром?
        - Да. - искренне сказал я. - Сегодня, когда я резал морковь, я понял, что хочу стать виртуозом, маэстро, художником.
        Оливье склонился ко мне, прикоснувшись губами к моему уху, с другой от голема стороны, и настойчиво уточнил:
        - Ты хочешь быть моим учеником?
        - Очень! - искренне заверил я.
        - Вобрать все мои знания и умения?
        - Еще бы.
        - Клянусь хранить знания и умения, переданные мне учителем. Обогащать их! - пробормотал дядя.
        - Что? - не понял я.
        Оливье вздрогнул и посмотрел на меня по-особенному. Как смотрят в зеркало, с интересом, но по-хозяйски.
        От его жадного, не мигающего взгляда, мне стало не по себе. Впервые, я почувствовал себя ингредиентом его нового блюда.
        - Хорошо. - кивнул он. - Пока я не буду кидать тебя за борт.
        Я облегченно выдохнул. Наваждение рассеялось. Мне даже захотелось съесть еще мечты пираты. Побольше. Чтобы почувствовать легкость и обретенную свободу во всем спектре чувств.
        Дядя, покачиваясь, встал. Потеребил за плечо спящую фею. Провел дрожащей рукой по прозрачным крыльям и повернулся ко мне.
        - Помоги мне отнести Люсю. - проговорил он. - По-моему, она разучилась летать.
        Глава 9.
        День рождение Дарвина.
        Я проснулся затемно. Вылез на палубу и, облокотившись о фальшборт, долго смотрел на темное море. Теперь, когда я знаю, что не полечу за борт в ближайшее время, я могу смотреть в бесконечное скопление голубых светящихся капель. Без страха, с задумчивой нежностью.
        - А! - вскрикнул я. - Море горит!
        - Что ты орешь! - цыкнул на меня Евлампий. - Разбудишь Люсю!
        Я показал пальцем за борт.
        - Вода светится.
        - Конечно. Мы же на границе перехода. Доплывем до точки отсчета и переместимся на Изумрудный остров.
        - Я раньше не видел, что она горит.
        Почему вид сияющей воды произвел на меня такое сильное впечатление? Наверное, из-за дядиных слов: «Я утоплю тебя при переходе в Изумрудный остров». Поэтому так страшно. Тонуть в этой светящейся воде намного хуже, чем в обычной или мне только кажется?
        - Займись чем-нибудь. - строго сказал голем. - Безделье тебе противопоказано. Приготовь завтрак, ты же хочешь стать искусным поваром.
        - Хочу. - сказал я. - Это правда.
        - А артефакт не хочешь?
        Я повернул голову, с укором глядя на Евлампия:
        - Зачем ты спрашиваешь? Мало надо мной поглумился?
        - В мыслях не было. - искренне проговорил голем. - Я невольно слышал ваш вчерашний разговор и теперь знаю, зачем нужен артефакт.
        - И?
        - Твой отец прав, если поглотители прорвутся и вновь нападут на тридцать миров, кроме оборотней нас не кому защитить.
        Я вздохнул. Не знаю можно ли ему верить?
        Заметив мои сомнения, Евлампий добавил.
        - Ты можешь думать обо мне что угодно, я все равно буду помогать.
        Я кивнул и пошел на кухню. Стараясь выбросить наш разговор из головы. Снял с полки книгу рецептов и потер обложку.
        - Просыпайся, соня. Доброе утро!
        В ответ на черной поверхности фолианта появились закрытые глаза, один из которых приоткрылся и укоризненно посмотрел на меня.
        - Прости, пожалуйста. - извинился я. - Мне нужен рецепт вкусного и питательного завтрака на троих.
        На обложке под глазами появился рот. Книга зевнула и зашуршала страницами. Открывшись на болтуньях.
        Омлет рыцарский.
        Желток с молоком взбить венчиком. Добавить соды и животного масла, перемешать до однородной массы. Вспушить белок. Вылить на разогретую сковороду массу с желтком. Присоединить рубленное вареное мясо, зелень, очищенный от шкурки помидор и залить взбитым белком. Поджарить, перевернуть, предварительно залив на дно две ложки сметаны, и посыпать тертым сыром. Жарить до золотистой корочки.
        Я невольно облизнулся и с надеждой спросил:
        - У нас все есть?
        Один из заспанных глаз на темной обложке подмигнул, и вместо рожицы появилось схематичное изображение кухни. Там, где лежали нужные продукты, стояли крестики.
        - Спасибо. - с благодарностью проговорил я.
        Через полчаса моих метаний по камбузу. Я, не без помощи Евлампия, приготовил Рыцарский омлет. Разделив его на три равные части, я выложил их на большое блюдо и, прихватив вилки, пошел накрывать на стол.
        - Тарелки возьми и ножи, неуч. Сервировка стола не менее важна, чем кулинария!
        - Что такое сервировка? - спросил я, уже понимая, что иногда рот лучше держать на замке.
        - Стоить отметить, что сервировка стола, это не приготовление к поглощению пищи. А не менее достойное искусство, чем само приготовление пищи. Гармония цвета, стиля и экстерьера. Естественно созвучие с интерьером помещения и вкусом гостей тоже очень важно. Еще необходима согласованность с поводом торжества.
        - Я понял. - глухо прошипел я, расставляя тарелки.
        - Существуют определенные правила. - не слушая меня, продолжил голем. - Сначала стол застилается скатертью…
        К моему счастью, из каюты вышел Оливье. Он потер глаза и удивленно воззрился на меня.
        - Доброе утро, учитель. - громко сказал я, чтобы заглушить бормотание Евлампия.
        Он нахмурился и, не глядя на меня, прошел к бочке с водой. Сунул в нее голову и жадно пил, не останавливаясь пока я не спросил:
        - Все в порядке учитель?
        - Нет. - зло ответил он. - После подгорного коньяка никогда ничего не бывает в порядке.
        - Я завтрак приготовил. - растерянно сказал я.
        Оливье глянул за борт.
        - Пожалуй, успею. - пробурчал он и сел за стол.
        Отпилил кусок омлета вилкой и запихал в рот.
        - Неплохо. - сказал он прожевав. - Беги на камбуз! В крайней левой полке стоит бутылка настойки.
        Я понесся на кухню и залез в указанное место. В полке стояла всего одна бутылка. Яркая цветная этикетка гласила «Плохое утро».
        Я с интересом перевернул ее и прочитал состав: березовый сок, самогон "Люкс", настой хрена, капусты, огурца и сок черной моркови.
        - Не тяни время, быстрее возвращайся. - посоветовал Евлампий.
        Я решил прислушаться к совету голема и, прихватив стакан, побежал на палубу.
        Разделавшись с яйцами и выпив два стакана «Плохого утра», дядя кивнул мне и пошел на мостик. Не успел я приступить к завтраку, как на палубе в неизменной пижаме показалась Людмила. Ее лицо опухло, под глазами пролегли темные круги. Держась за голову, она нестройной походкой подошла ко мне и совсем по-детски пожаловалась:
        - У меня голова болит.
        - Присаживайтесь, Людмила. - запел голем. - Вы должны выпить настойки и как следует покушать, вам, наверное, не хочется. Но, это необходимо! Поверьте, это для вашего же блага.
        Фея присела за стол сонно посмотрела на настойку, на яичницу и ее лицо изменилось. Она побледнела, сглотнула и позеленела. Вскочив, Люся вылетела из-за стола и, пробежав палубу, перегнулась через борт.
        - Молодец! - поздравил я Евлампия.
        - Никогда не думал, что увижу фею за столь... - задумчиво проговорил он, подбирая слова. - За столь интимным занятием.
        - Лучше нам спуститься в трюм. - ответил на его философствования я. - Сейчас начнется переход. Не думаю, что это облегчит ее страдания.
        - Мы должны ей помочь. - начал голем, но я его оборвал:
        - Ни за что.
        Глянув на изогнутую, вздрагивающую спину феи, он сдался. Я спустился в трюм и лег на гамак, закинув руки за голову.
        - С ней ничего не случится? - не унимался голем.
        - Ты о нас лучше подумай. - не открывая глаз ответил я.
        - А что тут думать! - огрызнулся Евлампий. - У нас все хорошо, с Оливье ты договорился. Что тебя беспокоит?
        - Меня? - также резко ответил я. - Да практически ничего. Подумаешь Оливье сто пятьдесят лет или больше. Ерунда. Что особенного в том, что он знаком с моим прадедушкой и обещал ему крестить всех его потомков.
        - Ты из-за этого волнуешься? - удивился голем.
        - Нет, это мелочи. Я волнуюсь, что фею тошнит.
        - Да ладно тебе, наболтал Оливье спьяну, а ты веришь. Он же сам сказал, не надо понимать все слишком буквально.
        Я приподнялся в гамаке, скосив на него глаза.
        - По-моему, он говорил правду.
        - Не может ему быть сто пятьдесят лет, он даже не маг. - не согласился Евлампий.
        - Может оно и так. - неуверенно проговорил я.
        Евлампий хотел что-то добавить, чтобы окончательно меня убедить, но раздался истерический крик феи. Пришлось вскочить и лезть на палубу. Мало ли что.
        Я раньше не задумывался, почему родина летучих обезьян называется Изумрудным островом.
        Корабль висел среди звездного неба. Нас окружала бесконечная, неживая чернота. Прямо по курсу сверкал огромный изумрудный шар. Он переливался всеми оттенками зеленого. Поверхность сферы дрожала, и цвета перетекали из одного в другой, смешиваясь слоями воды.
        - Потрясающе. - зачарованно проговорил голем.
        - Полный вперед! - прокричал Оливье с мостика.
        Фея выглянула из дверей камбуза и тоненько взвизгнув, спряталась.
        Корабль разгонялся, направляясь к поверхности шара. Зашипели раздувающиеся паруса. Скрипнули натянувшиеся канаты. Скорость увеличилась. Изумрудная сфера приблизилась, вытеснив из поля зрения тьму со сверкающими звездами.
        Я вцепился в фок-мачту и с обреченностью смотрел вперед. Зеленая гладь неотвратимо приближалась. Поверхность перестала казаться твердой. Под слоем малахита блеснул теплый свет. Я не верил в происходящее.
        - Право руля! - гаркнул дядя так громко, что я подпрыгнул от неожиданности.
        Шхуна накренилась вправо и, задрожав, стала опрокидываться.
        Я обхватил мачту руками и ногами. Хотел закрыть глаза, но не смог. Происходящее не только пугало, но и завораживало.
        Даже голем молчал. Он конечно открыл рот, но звуков не раздалось.
        Корабль перевернулся, и мы мчались к зеленой поверхности палубой. Сфера состояла из воды. Самой обыкновенной, изумрудной она казалась издалека. Грот-мачта воткнулась в водяную гладь. Я услышал всплеск и зажмурился в ожидании удара. Сжался, веря, что меня прижмет к палубе, но после слабого шлепка, начал тонуть. Почувствовав на губах соленую влагу, я испугался и чуть не отпустил руки. Слава предкам потопление длилось недолго. Вода схлынула. Услышав, как она водопадом сливается через борт, я открыл глаза. С удивлением осмотрел себя. Обошлось без повреждений, даже одежда не намокла.
        - О таком, я и не слышал. - очумело проговорил голем и закрыл рот.
        - Я тоже.
        Пересилив страх, я подобрался к борту. За ним плескалась вода. Сквозь прозрачную поверхность просвечивали звезды.
        Я отскочил к мачте, снова вцепившись в нее.
        - Посмотри вверх. - дрожащим голосом проговорил Евлампий.
        Я поднял голову. Над нами в небесах висела земля. С горами, лесами и реками. Недалеко, метрах в восьмистах. Даже можно разобрать детали. Вдоль горной кручи виляла дорога. По ней катила повозка, и не падала. Хоть и висела над моей головой. Дорога изгибалась, опоясывая склон горы, и входила в ворота замка.
        - Потрясающе. - очарованно пробормотал голем.
        Я кивнул, соглашаясь с ним, просто слов подобрать не мог.
        Замок окружала крепостная стена, укрепленная остроконечными башнями. По стенам прохаживались степенные стражники в доспехах с яркими плюмажами. По опущенному мосту в замок стекались повозки, кареты и пешие путники.
        - Прибыли! - весело проговорил незаметно подошедший дядя и хлопнул меня по плечу.
        Ответить я не смог. Слова на ум еще не пришли и, оторваться от висящего над головой мира, не получалось. Глаза сами смотрели в ту сторону.
        - Что замер! - гаркнул мне в ухо Оливье. - Беги на кухню, возьми книгу рецептов и собери все для торта. Забудешь что-нибудь, шкуру спущу. Понял, крысеныш?
        - Да, учитель. - проговорил я, но мачту из рук не выпустил.
        До сих пор не разобрался где верх и низ. Поэтому с уверенностью сказать, что не упаду, если разожму пальцы, я не мог.
        - Заморыш! - ласково проговорил Оливье. - Ты пытаешься меня разозлить?
        Я отчаянно замотал головой.
        - Тогда пулей на камбуз!
        Я неуверенно оторвался от мачты и, стараясь не смотреть вверх, шагнул.
        - Дядя ведь не падает. - бормотал я, передвигаясь в сторону кухни.
        - Будем надеяться. - подбодрил меня Евлампий.
        На мгновение мне показалось, что голем побледнел. А камень, из которого он сотворен, стал светлее. Только этого не может быть, просто освещение зеленое. Волшебные булыжники масть не меняют!
        Открыв дверь, я вошел на камбуз. Ничего не изменилось. Побитые тарелки не лежали на потолке. Столы не болтались кверху ногами. Я немного успокоился.
        В углу, у мусорного бака, сидела фея. Бледная и растрепанная, она, сжавшись, положила голову на подтянутые к подбородку колени.
        - Все будет хорошо. - пообещал я, глядя на несчастную Люсю.
        Она не ответила. Продолжала сидеть, покачиваясь, обхватив ноги. Так даже лучше. Ей пока не стоит выходить.
        Я взял с полки книгу рецептов и погладил корешок.
        - Здравствуй, милая. - ласково сказал я.
        На обложке проступила улыбающаяся мордочка.
        - Открой, пожалуйста, рецепт грандиозного праздничного торта.
        Книга перелистнула страницы, показав описание блюда. Взяв из ящика холщовый мешок, я складывал продукты, стараясь ничего не упустить. Когда что-то ускользало от моего внимания, голем напоминал. Общими усилиями мы упаковали необходимый провиант.
        Я нехотя открыл дверь и вышел на палубу, таща за собой мешок.
        - Все готово, учитель.
        Оливье махнул рукой.
        - Где фея? Сюда ее, сейчас обезьяны прилетят. Ты еще не собрался? Бегом! Оставь мешок, я возьму.
        Я вздохнул и вернулся на камбуз. Фея так и сидела в углу, закрыв глаза.
        - Люся, пора идти. - строго сказал я.
        Евлампий вздохнул и прошипел мне в ухо:
        - Помолчи. Лучше я.
        Я подошел ближе.
        - Людмила нам пора, учитель ждет. - мягко проговорил голем.
        Фея подняла полные ужаса глаза.
        - Нам нужно отправляться на Изумрудный остров. - продолжил Евлампий. - Сейчас за нами прилетят летучие обезьяны.
        - Я не хочу. - дрожащим голосом выговорила Люся. - Там тьма!
        - Там больше нет тьмы. - заверил голем. - Только свет, вода и остров. Больше ничего.
        - Очень красивый остров. - подтвердил я.
        - Правда? - спросила Люся.
        Оторвавшись от колен она подняла голову, с наивной надежной в глазах. Я покраснел. Мне стало одновременно стыдно и неловко.
        - Конечно. - не растерялся голем, ему стыдно, а тем более неловко, не бывает.
        - Помоги ей. - едва слышно прошипел он мне.
        Я протянул руку. Она оперлась на нее и встала. Поправила замявшуюся пижаму и продолжая смотреть мне в глаза спросила:
        - Ты меня проводишь?
        - Непременно. И будем сопровождать до замка. - продолжал Евлампий.
        Пришлось взять фею под руку и вывести на палубу. Там уже ждали летучие обезьяны. Боцман приветственно махнул рукой. Его подручные, не дав опомниться, подхватили нас за плечи и оторвав от корабля подняли в воздух.
        Хорошо, что фея не успела ничего понять и смотрела вниз. Наличие воды ее успокаивало.
        Обезьяны живо махали крыльями и мы развили высокую скорость. Я с дуру взглянул вверх. Мы падали на остров, по крайней мере, так казалось.
        - Дыши глубже. - посоветовал Евлампий.
        Все-таки его рекомендации неподражаемы.
        Обезьяны собрались вместе и выставив свободные руки закружили хоровод. Раздался хлопок. Мы переместились. Ну, мне так показалось. На самом деле, мы еще сильнее разогнались и резко затормозили. После третьего разгона и остановки, мы коснулись земли. Причем, встали на нее, а не уперлись, как должно было бы быть.
        Я огляделся. Рядом с нами проходила дорога. Справа она упиралась в опущенный крепостной мост. Слева, насколько хватало глаз, тянулась вереница желающих попасть в крепость.
        - Гости Дарвина! - зло прокомментировал Оливье, высвобождаясь из лап боцмана. - Опять придется торчать в очереди вместе со всеми. Потому что влететь в крепость невежливо!
        Чича усмехнулся:
        - В замок нельзя попасть по воздуху!
        - Я уже семь лет слышу эту чушь! - взревел дядя. - Ненавижу очереди!
        - Придется потерпеть. - давясь от смеха, ответил боцман. - Гости короля равны, никто не попадет на день рождение раньше других.
        Оливье продолжал ругаться, забавляя свою команду, а я осматривал гостей.
        В большинстве своем, толпа состояла из летучих обезьян. В ярких нарядах и шляпах с пестрыми перьями. Одни шли пешком, другие ехали в повозках или верхом на лохматых животных, похожих на беззубых медведей с выпяченной губой. Встречались и странные создания, закутанные в темные мантии, и бородатые волшебники в остроконечных колпаках.
        - Перестань пялиться на гостей, регламент не позволяет! - одернул меня Чича.
        Я вздохнул, переключившись на разглядывание собственных ног. Не знаю, кто этот регламент, но теперь мной командует даже он.
        Мы вклинились в процессию и ползли вместе со всеми. Слава источнику магии, до ворот оставалось шагов четыреста.
        Невидимое солнце вовсю жарило, и через десять минут, я запарился и мечтал о глотке воды. К тому же, от скопища чуждых существ нестерпимо воняло потом.
        Когда мы добрались до стражи, и вошли под арку крепостной стены, с меня текло в три ручья, и я еле шевелил ногами.
        Оливье не прекращал ругаться на все лады, склоняя причуды короля Дарвина.
        - Нам сюда. - подсказал боцман, повернув сразу за воротами.
        Отделившись от основного потока, продолжающего черепашье шествие к центру крепости, мы поднялись на стену. Минули два лестничных марша и вошли в приворотную башню. Свернув в тупик, к сверкающему во всю стену полупрозрачному порталу.
        - Идете за мной. Строго по одному! - наказал боцман и первым прошел сквозь сияние.
        Мы последовали за ним. Передо мной шла фея. За время нашего пребывания на Изумрудном острове? она не произнесла ни слова.
        - Мы должны ее подбодрить. - сказал Евлампий.
        - Точно. - пробормотал я. - Давай скажем, что ее скоро запекут в торте, поэтому беспокоится ей не о чем.
        - Ты бесчувственный мерзавец. - прошипел голем.
        - Мерзавец Оливье, а я бессовестный себялюбец.
        - Точно подмечено.
        - Да? Жаль не я придумал. - дурашливо признался я. - Меня так в академии прозвали. Говорили, что меня волнует только мусор, а на достопочтенных магов мне плевать.
        Фея прошла в портал и исчезла. Мы с Евлампием остались одни. Я хотел войти следом, но голем дернул за цепочку.
        - Что еще? - разозлился я.
        - Мы должны ее предупредить. - закричал Евлампий.
        - Мы же договорились! - напомнил я.
        - О чем? Подождать и подумать? Да! Мы не договаривались смотреть, как Оливье испечет ее в торте!
        - Но…
        - Ни каких но! - завопил голем. - Мы не можем так поступить! Да она не идеальная. Скорее наоборот, но мы все равно…
        - Постараемся ее спасти. - сдался я.
        Я так не думал, но спорить с големом, особенно когда он в таком состоянии бесполезно.
        - Нам нужен план. - яростно крикнул Евлампий.
        - Согласен, но пока его нет, предлагаю действовать по обстоятельствам.
        - У меня есть. - возразил голем. - Во-первых, переодеть, в пижаме она конечно мила, но для побега это не…
        Я не стал слушать продолжения его стратегии и шагнул в портал. Надеясь, что мы попадем в многолюдное место и ему придется заткнуться.
        Иногда мечты сбываются! Мы переместились на кухню, скорее всего портал открыли именно для нас.
        Признаться, такой гигантской кухни я никогда не видел. В академии помещение для приготовления пищи не маленькое, но с этим колоссальным залом, ему не соперничать. Вокруг меня одновременно голосила сотня поваров и бесчисленное количество помощников. Хочет Евлампий продолжать свои рассуждения или нет, я его все равно не услышу.
        Оливье спорил с обезьяной в белоснежном колпаке, вытесняя ее из-за стола.
        - Мне нужен самый большой огневой пенек! - кричал он, закинув холщовый мешок на стол. - Да! Скажи это министру. Королю! Его летающей бабушке! Что пасть раззявил, быстро ко мне!
        Последние слова предназначались для меня.
        - Просей муку! - рявкнул дядя, когда я подошел, и сунул мне мешочек.
        Я не мог найти боцмана и фею и глупо оглядывался.
        - Куда пропала Людмила? - опередив меня, уточнил Евлампий.
        - Ты еще валун поумничай, я из тебя надгробие сделаю! - заорал Оливье. - Переодевается она!
        Голем не стал уточнять и перепалка закончилась сама собой. Я раздобыл сито и протряхивал муку, одновременно смотря по сторонам.
        Подготовка к празднованию дня рождения короля шла полным ходом. Кухня скворчала, кипела, пузырилась и источала тысячу соблазнительных запахов. Повара и их подмастерья функционировали как один, хорошо смазанный механизм. Их скупые, точно рассчитанные, движения не расходовали лишних сил. Четко, быстро, гармонично выполняя самую сложную работу. Вот это уровень, а профессионализм! Я аж обзавидовался. Чтобы достигнуть такого мастерства, мне еще долго тренироваться.
        Просеяв муку, я получил следующее задание. Отделил желтки от белков и, вооружившись венчиком, начал их взбивать.
        - Как только фея вернется, мы должны ей все рассказать. - забубнил мне в ухо Евлампий. - Иначе будет слишком поздно. Пока у нее есть шанс, она же умеет летать.
        - Точно! Может посоревноваться в скорости с летучими обезьянами. - подтвердил я, орудуя венчиком.
        - Неужели тебе ее не жалко? - спросил голем.
        - А почему я, собственно говоря, должен ее жалеть? - удивился я, не забывая растирать желтки.
        - Она ведь живая. Она говорит, думает и мечтает.
        - Ты тоже болтаешь без умолку, но при этом совсем не живой. - съязвил я.
        Голем фыркнул:
        - Ирония здесь не уместна, мы говорим о бытие и смерти!
        Махнув свободной рукой, я не стал отвечать.
        - Я настаиваю. - не успокоился Евлампий.
        - Я ничего не буду делать, а ты как хочешь! - ответил я.
        Желтки, сахар и разогретое сливочное масло уже превратились в однородную массу. Подошел дядя, чтобы передать мне цедру с миндалем. Голем замолчал, предварительно кивнув.
        Пусть так и будет. Хочет предупреждать, пожалуйста. Только без моего участия.
        - Шустрее, крысеныш. - прикрикнул Оливье.
        Я изобразил более энергичную деятельность. Расправился с желтками, с белками. Поучаствовал в финальной части приготовления теста и его выливании в объемный сосуд, сужающийся кверху.
        - Что они так долго! - причитал Оливье. - У нас все готово!
        Я заметил, что на нас смотрят остальные повара.
        - Чего это они? - нервно спросил я.
        - Ждут фею! - ответил дядя. - Им нравиться смотреть, как она барахтается в тесте.
        Он ухмыльнулся:
        - У всех свои причуды.
        - Причуды? - переспросил Евлампий.
        Ему никто не ответил. Из портала, недалеко от нас появилась Людмила в сопровождении Чичи. Она переоделась в обтягивающий костюм из блестящего бежевого материала.
        Кухня оживилась. Помощники засвистели. За что получили от поваров оплеухи.
        Впервые, после прибытия на Изумрудный остров фея улыбнулась и приветственно подняла руки.
        - Мы не можем этого допустить! - закричал Евлампий.
        Никто не обратил внимания на его вопль. Тогда голем начал трансформироваться. Не знаю, что при нынешних размерах он собирался делать. Скорее всего, это жест отчаяния. По крайней мере, я на это надеялся. Не хотелось, чтобы он что-нибудь натворил.
        Людмила нетвердой походкой подошла к сосуду с тестом и подала Оливье руку. Дядя галантно помог ей забраться на табурет. Повара и помощники захлопали. Кухня наполнилась громоподобными аплодисментами.
        Фея, продолжая глупо улыбаться, оттолкнулась от руки Оливье и, обернувшись искрящимся облачком, проскользнула в сосуд. Я стоял близко, и видел, внутри она снова превратилась в миниатюрную девушку с крыльями.
        Повара и их помощники вернулись к работе.
        Из сосуда раздался мелодичный звон, эхом понесшийся по кухне.
        Голем трансформировался, из его рук-стволов валил пар, в вихре под ногами сверкали молнии.
        - Следи внимательно! - шикнул на меня Оливье. - Я отлучусь ненадолго!
        - Да, учитель.
        Он пробрался между столов и скрылся в портале следом за Чичей. Преображения голема никто не заметил. Его скромный размер сыграл нам на руку.
        - Что ты творишь? - прошептал я. - Немедленно прекрати!
        - Цель найдена. - сказал Евлампий и трещина, заменяющая ему рот, растянулась в улыбку.
        - Не вздумай! - шикнул я и попытался накрыть его ладонью.
        Голем увернулся, но я ухватился за одну из его маленьких рук. Она оказалась невыносимо горячей.
        - Огонь!
        - Я тебе дам огонь! - взвизгнул я и, не смотря на боль, потащил его ствол вверх.
        Голем выстрелил. Крошечный камешек, похожий на песчинку, с хлопком выскочил из отверстия в основании руки. Проследить его траекторию я не смог, но через мгновение услышал щелчок. Снаряд попал в сосуд с тестом для грандиозного праздничного торта.
        Схватив с ближайшего стола мерный стакан, я накрыл Евлампия. Голем продолжал выпускать снаряды, они ударялись о поверхность стакана и падали ему под ноги.
        Я облегченно вздохнул и повернулся к сосуду. Вместо мелодичного звона оттуда расходилась печальная мелодия, которую я уже однажды слышал. Я подошел ближе.
        - Что ты делаешь?
        Фея посмотрела на меня расширившимися глазами:
        - Я испугалась! - нервно произнесла она.
        - Немедленно перестань! - грозно сказал я. - Скоро вернется учитель!
        - Не кричи! - взвизгнула фея. - Я стараюсь.
        - Пожалуйста. - просительно протянул я.
        Людмила не ответила, но печальная мелодия оборвалась, и раздался музыкальный звон.
        Голем пыжился выбраться из-под стакана. Пока у него не получалось. Я решил не тратить на него время и натянул на стакан край рубахи. Маскировка так себе, но хотя бы держится без моего участия.
        - Думаю достаточно! - проговорил незаметно подошедший Оливье.
        Я чуть не подпрыгнул от неожиданности.
        - Вылезай!
        Искрящееся облачко вылетело из сосуда и превратилось в фею.
        - Ты что стоишь? Пора крем готовить! - завопил дядя.
        Я побежал к столу, на ходу чуть не столкнувшись с феей. Она поднесла палец к губам и выразительно посмотрела на меня. Я кивнул. Конечно, я никому ничего не скажу. Я что, сумасшедший. Людмила кивнула в ответ и, покачиваясь, пошла к порталу. От нее сильно пахло кислыми яблоками.

«Обязательно напоить синим сидром», вспомнил я.
        - Что у тебя с плечом? Чем ты тут занимался? - недовольно спросил Оливье.
        Я вытащил стакан с Евлампием из-под рубахи. Голем еще пребывал в трансформе, упрямо расстреливая поверхность стакана.
        - Чего валун бушует? - поинтересовался дядя.
        - Из-за феи. - честно сказал я. - Считает, что вы ее неправомерно используете.
        - Ох, крысеныш. - вздохнул Оливье. - Где ты слов-то таких нахватался! Не доведет тебя до добра твой голем.
        Я не стал говорить, что он не мой. Что это по дядиной милости голем сидит у меня на шее. Хотя и распирало.
        Евлампий прекратил огонь, разглядев, что феи в сосуде нет.
        Я сразу снял стакан. Ходить с ним на плече и неудобно и глупо.
        Оливье отправил сосуд с тестом в печь. Пока оно запекалось, мы начали готовить крем.
        Голем упорно молчал. Он давно вышел из боевой трансформы, но разговаривать не желал. Дядя тоже не разглагольствовал. Ограничиваясь фразами «подай это», «сделай то» и в конце предложения добавлял неизменного «крысеныша». После моего возвращения, он перестал называть меня заморышем, наверное, потому что я вырос.
        Наполнив специальное приспособление кремом, я попытался выдавить его на торт, но кулинарный мешок лопнул. Крем полез с обратной стороны.
        - Уйди, сам украшу. - заорал дядя.
        Я отошел от стола, наблюдая, как он ловко справляется с кулинарным мешком.
        - Не стой за моей спиной, иди в портал. - цыкнул Оливье не оборачиваясь.
        - Да, учитель.
        Спорить, я само собой не стал. Стоило мне отойти, как голем подобрался поближе к моему уху.
        - Молись, чтобы с феей ничего не случилось. - проскрежетал он. - Если она пострадает из-за того, что ты мешал мне ее защищать…
        - Ты хотел пристрелить ее, чтобы не мучилась? - невинно уточнил я.
        - Я хотел разбить сосуд! - зло проговорил Евлампий. - Если бы с ней…
        Я не дал ему договорить, войдя в портал. Мы переместились в просторную комнату с гигантскими панорамными окнами. В центре помещения расположились длинные диваны и столиком с фруктами. Мягкая мебель манила долгожданным комфортом.
        - Если бы с ней что-нибудь случилось…
        - Я бы пожалел. - закончил я вместо него.
        На одном из диванов спала фея, на другом сидел боцман. Оторвавшись от чтения книги, он коротко взглянул на меня, проговорив:
        - Присаживайся.
        Я опустился, провалившись в удобное мягкое сиденье. Взяв с подноса похожий на яблоко фрукт, я немного откусил, на пробу, и не почувствовав ничего необычного, прожевал.
        Не решаясь на словесные упреки в присутствие летучей обезьяны, голем продолжал бушевать молча. Над его головой, то и дело, проскакивали маленькие грозовые облачка.
        Я старался не смотреть в его сторону, сосредоточившись на Чиче. Каждый раз, когда боцман перелистывал страницу над обложкой вспыхивало желтое свечение.
        - Долго придется ждать? - спросил я обезьяну.
        - До церемонии осталось два часа. - сообщил Чича, не отрываясь от книги.
        Я кивнул. Информативно. Пригляделся к неброской обложке. «Философские течения прямоугольного архипелага в антагонизме с основными постулатами верований Изумрудного острова». Буквы вроде знакомые, но смысла никакого.
        Дожевав яблоко, я откинулся на спинку дивана и решил вздремнуть. А что еще делать, когда делать нечего?
        - Пора. - проскрежетал голем.
        - Что? - не понял я.
        - Сейчас самый подходящий момент, чтобы пробраться на корабль. - зашептал Евлампий.
        Я скосил глаза. Он окончательно рехнулся? У него камушки в голове перепутались или заклятье замкнуло? Шхуна висит в небесах кверху дном! Как на нее проникнуть?
        - Я оборотень, а не попугай. - огрызнулся я. - Летать не умею.
        - Фольклор? - поинтересовался Чича.
        Я слишком громко спорил с големом и привлек внимание летучей обезьяны.
        - Фольклор? - переспросил я.
        - Ты про летающих оборотней? - заинтересованно уточнил Чича. - Про вас многое болтают.
        Он заговорщицки подмигнул мне и отложил книгу.
        - Куда вы собрались нестись?
        Голем пнул меня в шею и приставил руку ко рту. Я вздохнул. Конечно, я промолчу, не рассказывать же боцману, что собираюсь ограбить его капитана.
        Я сосредоточенно придумывал ответ, а мохнатая морда Чичи растягивалась в улыбке.
        - Ты меня удивляешь. - проговорил он. - У тебя же на лице все написано.
        - У меня? - не поверил я, оглядываясь на Евлампия.
        - Все проще, чем ты думаешь. - подтвердил боцман. - Совместив известные факты, я могу предположить, что вы собираетесь на корабль. Чтобы пока капитан занят, завладеть артефактом.
        Я побледнел, а Евлампий начал шипеть. Решил трансформироваться и пристрелить Чичу.
        - Да прекратите вы! - продолжая ухмыляться, сказал боцман. - Сам же говорил, что капитан выбросит тебя за борт за то, что хотел спереть артефакт. Вижу попытки ты не бросил. Видать штука очень тебе нужна.
        - От нее зависит судьба тридцати миров. - согласился голем.
        - О! - протянул Чича. - Да вы, герои!
        - Поглотители скоро вырвутся на свободу! - сообщил Евлампий самый веский аргумент.
        Улыбка сползла с лица боцмана, но тон остался делано беспечным:
        - Я слышал. Последние лет сто болтают, что не все пути перекрыты, из Отдельного мира можно выбраться.
        - Теперь, да. - поддержал я голема.
        - Слухи. - сказал Чича. - Говорят, что среди защитников изменник и он раздобыл ключ от мира поглотителей.
        Я вздрогнул, а Евлампий схватился за голову.
        - Вы чего? - удивился боцман. - Это сплетни.
        - Откуда ты знаешь? - спросил голем. - Кто тебе сказал?
        - Болтают. - неопределенно ответил Чича.
        - Это правда. - разозлился Евлампий. - Мы сами видели!
        Я даже удивился, как грубо прозвучали его слова. Обычно он не переходит границ, дозволенных умеренной вежливостью.
        Боцман вскочил, уронив книгу на стол.
        - Я скоро вернусь. - бросил он. - Никуда не ходите! На корабль вам не попасть! Кругом охрана.
        Чича вылетел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
        Я вздохнул, нерешительно глянув на голема. Надеюсь, он не предложит переправляться к шхуне. Боцман ясно сказал, что у нас не получится!
        Мое внимание привлекла книга. Между страниц вылез край желтого пера. Я нагнулся над столом и вытянул его.
        - Что это? - спросил я, с интересом разглядывая измятое перо.
        - Магическая подписка. Встряхни его и узнаешь последние новости.
        Я взмахнул рукой. Желтое сияние стало интенсивней, а над пером вспыхнули буквы:
«Миры на грани войны».
        - Вот откуда он узнал. - догадался я.
        Евлампий впился в текст. Статья описывала похищение ключа и заканчивалась словами:
        В связи со сложившейся ситуацией, собрание магов постановило провозгласить военное положение и закрыть для посещения прилегающие к Отдельному миру территории.
        Участники заговора разыскиваются.
        - Мы должны торопиться! - вскрикнул голем.
        Я зажмурился.
        - Что мы можем сделать? - спросил я.
        - Забрать Символ свободы!
        Я раздраженно хмыкнул.
        - Ладно! - зло сказал я. - Давай!
        Заткнув перо за отворот рубахи, я встал и топая по полу перешел через зал. Открыл дверь и выглянул в коридор.
        - Выходить нельзя! - гаркнул стражник.
        Он стоял у стены, недобро глядя на меня.
        Я кивнул и закрыл дверь.
        - Понял. - шикнул я на голема. - Мы ничего не можем сделать.
        - Ты просто не хочешь. - занудил Евлампий.
        - Помолчи. - отрезал я. - Если придумаешь, как нам попасть на корабль, пожалуйста. Кидаться на стражу, я не буду!
        - Можно найти другой выход. - не сдавался голем.
        - Какой? - не сдержавшись закричал я, махая руками в сторону окна. - Полететь? У меня что, выросли крылья?
        Я завертелся, пытаясь заглянуть себе за спину.
        - Только хвост. - пробурчал Евлампий.
        - В твоей бы каменной башке что-нибудь выросло! - разозлился я. - Здравый смысл, очень бы тебе не помешал!
        Голем пробормотал что-то неразборчивое, но спорить больше не стал.
        Я сел обратно на диван и откинулся на спинку. Хотелось наговорить противной каменюке кучу гадостей, но я сдержался. Не стоит он того. Да боюсь и не поймет.
        Я закрыл глаза, постаравшись выбросить из головы случившуюся перепалку. Все равно, сколько о сказанном не думай, слов не воротишь. Поэтому надо смириться и обо всем забыть. Лучшее лекарство от неприятных мыслей, сон. Слава архимагу, с этим проблем не случалось. В академии говорили, что я сплю так, будто у меня нет совести. Не знаю, может быть так есть, как бы то ни было, вскоре я уже дремал.
        Глава 10.
        То, чего нет.
        Меня невежливо дернули за руки, и я проснулся. Распахнув глаза, я с удивлением обнаружил, что две огромные летучие обезьяны подняли меня с дивана и волокут по полу.
        - Прекратите! - крикнул я.- Мы почетные гости! Нас нельзя таскать за руки!
        Меня тянули к выходу из-за зала, несмотря на протесты. В отчаянии завертев головой, я надеялся увидеть того, кто мне поможет, но ни боцмана, ни феи в зале не оказалось.
        - Куда все делись?
        Двери распахнулись и меня вынесли в длинный, темный коридор.
        - Это беззаконие! Я не потерплю такого обращения! Что вы себе позволяете!
        Перехватив инициативу, продолжил возмущаться голем. На него, так же, как на меня, не обращали внимания.
        Пройдя до поворота, мы поднялись по ступеням. Меня, как и прежде тащили. Хорошо еще, что поджав ноги, я не дотягивался до пола. Иначе не смог бы избежать ушибов. Хотя, иногда обезьяны нарочно задевали мною ступени.
        Я крепился, убеждая себя, что скоро все закончится. Начали ныть вывернутые руки, но как я ни крутился, легче не становилось. Когда мы добрались до большого зала без окон, я уже выл от боли.
        - Куда вы меня тащите, обезьяны? - не особенно надеясь на успех, в очередной раз завопил я.
        Меня вытащили из зала. Пронесли под аркой и выволокли на широкий парапет. Он тянулся вдоль стены замка, похожий на недостроенный балкон, только без перил и ограждений, и вертикально обрывался вниз.
        Открытую площадку обдувал соленый, теплый ветер. Под стенами замка, насколько хватало глаз, тянулся яркий, заросший цветущими лианами лес. Из его дебрей слышались пересвисты птиц и шум деревьев. Пахло гнилой листвой.
        Обезьяны освободили меня из железной хватки. Я коснулся пола и самостоятельно встал. Мои руки отпустили. Я даже успел с наслаждением их потереть. Разглядеть под ногами, прилепленные к стене замка, выступы. Я чуть наклонился, пытаясь разглядеть квадратные каменные карманы. Но рассмотреть, не успел. Меня подтолкнули в спину, и я полетел вниз. Точнее спланировал, как осенний лист сорванный с дерева. Я даже не испугался, события развивались слишком быстро. А вот голем себя не контролировал, истерично вопил, болтаясь на цепи.
        - Архимагово седалище! Касты неразборчивые! Хаос беспорядочный!
        Плавно покачиваясь, я падал. Меня бережно поддерживала в воздухе магическая сила, без нее тут явно не обошлось. Несла в один из каменных карманов. Другие скрывала серая пелена.
        Расправив руки, я мягко приземлился на живот. А голем прочистил горло и заворчал:
        - Согласись, в Тринадцатом Темном Объединенном мире тюрьма комфортабельнее.
        Он так буднично бубнил, будто пикантные вопли раздавались не из его рта.
        - Здесь же ничего нет. Даже элементарных удобств. А как же самое необходимое?
        - Мы арестованы? - спросил я, чтобы перебить его болтовню.
        - Крысеныш, я тебя задушу!
        Я приподнялся, встав на четвереньки, и поглядел направо, вверх. Недружелюбный вопль раздался оттуда. Стена, между соседними карманами, не превышала человеческого роста. Я увидел плечи и голову мастера Оливье. Судя по выражению лица и глаза, он действительно собирался меня убить.
        - Об одном жалею! - продолжал реветь дядя. - Что не выкинул тебя за борт!
        - Да что я сделал-то? - спросил я, отползая к противоположной от него стене.
        Перемещение внутри каменного кармана не простое занятие. При размере три на три метра центр камеры занимало отверстие в полу. Если захотел, я бы просунул в него голову. Неудобное препятствие пришлось обползать вокруг.
        - Я убью тебя! - взвыл Оливье и, подтянувшись, полез ко мне.
        Оседлав стену, он перевалился на мою сторону. Отверстие в полу камеры, мгновенно увеличилось вдвое, еще до того, как дядя спрыгнул вниз. А после его приземления, дыра заняла большую часть камеры, оставив ободок по периметру. Поднявшись на дрожащих ногах, я вжался в стену. Из прорехи в полу задувал ветер. Внизу, у подножия замка, виднелись крошечные деревья и очень острые, даже на вид, камни. Я не сомневался, что если свалиться туда, то не спланируешь. Наоборот, быстро полетишь навстречу скалам.
        - Это не я! - отчаянно пропищал я.
        Дядя не отвлекался на разговоры. Обходя отверстие в полу слева. Я в свою очередь двигался вправо. Пройдя полный круг, мы остановились.
        - Меня не было десять минут!
        - Иногда, этого достаточно. - веско заметил незнакомый голос.
        Я обернулся. Из-за левой стены моей камеры на нас смотрел, заросший грязными, скомканными седыми волосами, человек. Между ними торчал горбатый нос и пронзительные синие глаза.
        - Не лезь не в свое дело! - грозно прикрикнул на него дядя.
        - Прошу прощения. - ответил незнакомец. - Я бы ни в коем случае не стал вмешиваться, но я соскучился по человеческому общению. Я здесь уже двадцать пять дней и мне осталось совсем чуть-чуть.
        - Рад за вас. - бросил Оливье и уставился на меня.
        - Я ничего не делал. - не слишком уверенно повторил я.
        - Я могу подтвердить. - влез Евлампий.
        - Ты, подтверждалка, рассыплешься в пыль на его костях!
        - Я бы попросил мне не тыкать!
        - Какая у вас содержательная беседа, господа. - заметил незнакомец из соседней камеры.
        Дядя бросил в его сторону испепеляющий взгляд и снова повернулся ко мне.
        - Боишься? - спросил он, двигаясь в обход дыры.
        Я кивнул и пошел на противоположный край.
        - Мало. - тихо проговорил он. - Я хочу, чтобы ты умирал от страха. Желаешь узнать, что ты сделал? Хорошо. Я тебе скажу.
        Дядя продолжал продвигаться вдоль стены и мне приходилось отходить в другую сторону.
        - Король Дарвин. - приступил Оливье. - Седьмой год начинает празднование дня рождения с дегустации торта. Ему приносят целый торт. Он собственноручно отрезает маленький кусочек и кладет в рот. Медленно пережевывает и…бац…
        Оливье так громко и звонко хлопнул в ладоши, что я с перепугу чуть не свалился в дыру.
        Замерев на мгновение, дядя разочарованно посмотрел на меня и продолжил движение.
        - Надеялся, ты упадешь. Ну ничего, месть особенно сладка, когда ее долго дожидаешься. Король Дарвин пережевал кусочек торта, - продолжил Оливье, - и уже вставал, собираясь провозгласить начало праздника, но не объявил!
        Дядя сорвался на крик.
        - Потому, что он застыл над своим золотым троном! Окаменел! Тогда все повернулись ко мне!
        - Вы потрясающий рассказчик, вы оказали бы честь даже Большому репертуарному театру! - восторженно воскликнул седой незнакомец.
        - Он стоял, ни на что не реагируя, как мраморное изваяние в свою честь! - ни на кого не обращая внимания говорил Оливье. - Все гости, даже жалкие слуги, показывали на меня пальцами. Они кричали «Мастер проклял нашего короля своим тортом».
        - Это серебряная пыльца. - деловито проговорил голем. - Мы же видели такое во время охоты на левиафана. Фея должна подуть…
        - Она дула! - заорал Оливье. - Тысячу раз дула!
        - Не помогло? - спросил я.
        - Он стоит над троном, как статуя! Что ты натворил? Мой торт! Меня не было десять минут!
        - Я ничего не делал. Фея испугалась, когда голем попал в сосуд своим снарядом и начала сыпать серебряной пыльцой. Я ее успокоил и она перестала.
        Оливье смотрел на меня так, словно я объявил, что командую поглотителями магии.
        - Ты же уничтожил меня, понимаешь? Стрескал и не подавился, проклятущий оборотень! - отчаянно крикнул он. - Не пройдет и двух дней, как все тридцать миров узнают, что я отравил своего лучшего клиента!
        Дядя сел на пол, свесив ноги в дыру, и закрыл лицо руками.
        - Потрясающе! Репертуарный театр меркнет! Какая живость языка и страсти! Позвольте поблагодарить вас! Я покорен! Прошу прощения, с моей стороны не вежливо вмешиваться в вашу беседу, тем более не представившись. Меня зовут Мровкуб Тридцать Первый, бывший архивариус Магистрата.
        Он попытался поклониться, чуть не ударившись о стену за которую держался.
        - Что такое магистрат? - пробормотал я.
        - Очень приятно, господин бывший архивариус Мровкуб Тридцать Первый. - отозвался голем. - У моих спутников плохо с хорошими манерами, поэтому прошу их простить. Меня зовут Евлампий, исполнитель третьей категории канцелярии исполнения приговоров высшего суда Тринадцатого Темного Объединенного мира.
        - Большая честь. Прошу прощения, господин Евлампий, у меня скверное зрение не извольте на меня оскорбляться, но должен признаться, к моему глубочайшему смущению, что не могу вас разглядеть.
        - В том нет вашей вины, господин бывший архивариус, я столь мал, что для господина со слабым зрением, неразличим. Я имею несчастье быть прикованным к цепи оборотня и сопутствовать в его странствиях. - скромно ответил голем.
        - Как все интересно и смешанно в реальном мире. Я отвык от всего настоящего. До случайного стечения обстоятельств, приведших меня в столь плачевное положение, я длительное время не покидал стен архива магистрата.
        - Прискорбно слышать…
        - Заткнитесь! От ваших светских бесед тошнит! - заорал Оливье.
        - Вынужден представить и этого господина. - со вздохом сообщил Евлампий. - Он хорошо известен в тридцати мирах, как браконьер, пьяница и нарушитель общественного спокойствия…
        Дядя зарычал.
        - Но прежде всего, - поправился голем. - Он знаменит своим кулинарным мастерством. Мастер Оливье, и его ученик и помощник…
        - Проклятый вредитель! - отчаянно взвыл дядя.
        - Ужасно, что вы попали в столь щепетильную ситуацию. - не обратив внимания ни на тон, ни на оскорбления, уважительно проговорил архивариус. - Мое сочувствие с вами, поверьте. Мне жаль, что известный ученик подставил своего знаменитого учителя…
        - И вышел сухим из воды! - выкрикнул дядя, и добавил чуть слышно. - Мы будто поменялись местами.
        - Я должен обратить ваше внимание на то, что любое событие, долженствующее произойти в тридцати мирах в ближайшем будущем, не имеет для нас значения. Попавшие на каменную террасу, так летучие обезьяны, не без иронии, называют нашу тюрьму, смертники. Из этих камер нельзя выбраться. Путь один, вниз.
        - Мы умрем? - дрожащим голосом спросил я.
        - Рано или поздно, юноша, всех ждет смерть, таков закон нашей вселенной. - заметил архивариус.
        Оливье громко вздохнул.
        - Когда же вы заткнетесь? - спросил он, сдавив лицо руками.
        - Позвольте спросить, господин бывший архивариус, почему вы так убежденно говорите о смерти? - уточнил Евлампий.
        - Я в камере двадцать пять дней, к счастью, местная природа богата влагой и дожди, в здешних краях, не редкость, иначе, я давно бы погиб от жажды. Все, с кем я имел честь отбывать наказание, уже погибли. Скоро придет и мое время.
        - Прошу вас, господин бывший архивариус, мы хотели бы услышать доскональный рассказ. - попросил голем.
        - Конечно. - согласился я.
        - Чтобы вам стало ясно, я расскажу устройство тюрьмы. Она пропитана древним колдовством, поверьте мне, я в этом разбираюсь. Пространство над нами, до карниза с которого сбрасывают смертников, зачаровано заклятьями отнятия веса. Поэтому, заключенные не разбиваются, а медленно падают, как невесомые пушинки. Пространство под нами, до земли, зачарованно противоположными заклятьями и прибавляют вес. От этого, падая, совершенно невозможно спастись.
        Мровкуб Тридцать Первый прочистил горло.
        - Прошу прощения. Я так давно не говорил, что мне тяжело произносить длинные речи.
        - Ну и заткнулся бы. - проворчал Оливье.
        - Заключенных не кормят и не поют водой. - как ни в чем не бывало продолжил архивариус. - Каждое утро проход в полу расширяется. Я здесь двадцать пять дней. Мне приходится стоять в углу на одном единственном камне. К счастью, в стене удобные выщерблины и я могу держаться. Уместно будет сообщить, что вам лучше разойтись по разным камерам, иначе, проход расширится слишком быстро.
        Я посмотрел на дядю. Он никак не отреагировал на слова архивариуса.
        - Спасибо. - искренне сказал я Мровкубу.
        - От крысиного хвоста, больше толку, чем от твоего спасибо, крысеныш. - взревел Оливье.
        - Позвольте с вами не согласиться…
        - Не позволю! - заорал дядя. - Я никогда не говорил спасибо тому, кто обещал, что я сдохну!
        - Извиняюсь за негативную оценку, но в данных обстоятельствах, я могу себе это позволить. Вы слишком прямолинейно и узко мыслите. - ответил архивариус.
        - Ну что же, подыхайте вместе со своими широкими взглядами. У меня другие планы! - надменно проговорил Оливье, странно посмотрев на меня, и подтянувшись, перелез обратно в свой каменный мешок.
        - Грубые, но истинные слова! Надежда прекрасное, вдохновляющее чувство! - заявил архивариус. - Если бы я не верил в возможность спасения, давно бы разомкнул руки и бросился в пропасть.
        Меня мало волновал гипотетический шанс на спасение. Больше радовало то, что сразу, как Оливье переправился в свою камеру, дыра в полу уменьшилась. Став небольшим отверстием в центре. Я сполз по стене и сел на холодный камень.
        - А спать как? - спросил я.
        - Неудобно, юноша. - печально проговорил архивариус. - Я сбился со счета и точно не скажу, сколько времени меня не посещало прекрасное отдохновение, именуемое сном.
        - За все приходится отвечать. - сказал голем, глядя на меня. - Ты не хотел спасать фею и теперь…
        - Ей ничего не угрожало! - перебил я. - Если бы я начал спасать ее, нас посадили бы еще раньше!
        - Еще недавно, я защищал тебя перед Оливье. Убеждал его, что поступок значимее чем намерение. Теперь, я понимаю, что не прав. - гордо заявил Евлампий. - Да. Я умею признавать ошибки. Намерения, должны быть приравнены к поступкам.
        - Извините архивариус, вы не знаете, как уничтожить голема? - спросил я.
        - Есть несколько способов уничтожения голема или, если говорить точнее, лишение его возможности активного существования. Ибо уничтожить то, что итак не живое, нельзя. Уничтожить, буквально означает превратить в ничто, ни-что-же. А превратить в ничто то, что…
        - Мы поняли, господин бывший архивариус, прошу прощения, что перебиваю, но мы отклонились от основной мысли и цели нашего диспута, к которой способы уничтожения големов не имеют никакого отношения. - вмешался Евлампий.
        - Простите великодушно мою словоохотливость, виной тому длительное отсутствие общения с реальными собеседниками. - согласился архивариус.
        - Иногда, лучше быть одному, иначе какой-нибудь оборотень превратит тебя в камень. - проворчал голем.
        - Прекрати нести чушь. - разозлился я. - Я не виноват в том, что случилось с королем Дарвином. Это ты начал палить во все стороны, попал в сосуд и напугал фею! Поэтому…
        - Поэтому, не надо было мне мешать! - резко ответил Евлампий.
        Я вздохнул. Что за бред? Почему я вечно виноват? Повернувшись, я презрительно посмотрел на голема. Хотел сказать, что он лучше всех признает свои ошибки, но не успел. В дядиной камере сверкнуло, и вверх поднялся столп черного дыма.
        - О источник магии, какая незадача. - запричитал архивариус. - Это моя вина, я должен был предупредить!
        Над стенкой, между камерами, показалась голова Оливье. Его лицо покрывал толстый слой сажи. Он обвел нас затуманенным взглядом и спросил:
        - Что произошло?
        Я даже не узнал его голос, так мягко и растерянно прозвучал вопрос.
        - Прошу прощения, я должен был предупредить. - зачастил архивариус. - В произошедшем, полностью моя вина господин…
        - Мастер Оливье. - подсказал Евлампий.
        - Благодарю вас, господин голем. - вежливо кивнул Мровкуб. - Мастер Оливье! Тюрьма нашпигована заклятьями, как фаршированная утка яблоками. Сожалею, я не опознал в вас мага, поэтому не акцентировал внимание на защитных чарах. Каменная терраса защищена от колдовства узников. Любое чародейство нейтрализуется. Артефакты, как правило взрываются, уничтоженные обратной амплитудой заклинания, а на творившего ворожбу накладываются чары спокойствия и повиновения.
        - Я использовал перстень связи, хотел отправить сигнал на корабль. - сонно проговорил дядя.
        - Хорошая попытка, мастер Оливье. Вы все-таки не чародей. Поэтому, я не почувствовал в вас источника магии. Вы используете артефакты и магические вещи? - спросил архивариус.
        - Не совсем.
        Мровкуб пожал плечами.
        - Мне не ловко пользоваться сложившейся ситуацией и допрашивать вашего друга. - признался он.
        - А он будет об этом помнить? - уточнил я.
        - Скорее всего, да. - неуверенно проговорил архивариус. - Признаться, я не полностью читаю, а тем более расшифровываю запутанную систему заклятий. Последовательность наложения и другие неизвестные факторы, сильно усложняют топологию магических процессов.
        - Жаль. - вздохнул я, из всего сказанного, поняв только, что на дядино беспамятство рассчитывать не приходится.
        - Ради благого дела можно пожертвовать принципами. - громко сказал Евлампий и продолжил допрос вместо архивариуса. - Мастер Оливье, что вы собирались делать?
        - Установить связь с кораблем. - вяло повторил дядя.
        - А дальше? - не унимался голем.
        - У него обширные магические возможности. На небольшие расстояния он может создавать перемещательные порталы.
        - Как любопытно. - продолжал допытываться Евлампий. - А что еще может ваш корабль, капитан?
        - Очень многое. Круг чернокнижников вживил в мою шхуну душу гремлина. Поэтому, корабль практически живой и способен…
        - Это отвратительно! - взвился голем. - Запирать душу живого существа в предмете, это преступление!
        - Позвольте с вами не согласится! Все естествоиспытатели единогласно заявляют, что гремлины любят устраивать свои обиталища в технических изобретениях. - заметил архивариус. - Обычно, это предметы небольшого размера.
        - Любят? - бушевал Евлампий. - У них что, спрашивали?
        - Существует огромное количество трудов на тему одержимости предметов гремлинами. В Королевском университете исследований Черной империи проводили опыты с часами. Так экспериментаторы установили прямую связь между гремлином и захваченным предметом. Если часы уничтожали, живший в них гремлин, спустя несколько дней, умирал.
        - Какое это имеет значение? - попытался я урезонить спорщиков.
        - Что горит? - громко спросил Оливье и его голос больше не звучал растерянным.
        - Это моя вина. - снова начал архивариус.
        Дядя не дал ему закончить.
        - Меня тоже начинает интересовать, как уничтожить голема! - закричал он.
        Лицо Оливье покраснело от ярости.
        - Будь уверен! - проревел он. - Мне это не составит труда! Меня ведь не интересует, останется ли в живых оборотень!
        Я вздрогнул, но промолчал. Чтобы не происходило, я всегда оказываюсь крайним.
        Дядя скрылся за стеной, а я приподнялся и бесшумно подобрался к архивариусу. Голем молчал. Угроза Оливье заставила его задуматься.
        - Простите, - прошептал я, - вы пытались бежать?
        Задумавшийся архивариус взглянул на меня так, словно первый раз увидел.
        - Юноша, я правильно понимаю, что вы имеете ввиду побег с каменной террасы? Тогда, нет. Лично я не пытался, но наблюдал неоднократные попытки своих товарищей по несчастью. К моему величайшему разочарованию, все они закончились провалом.
        Я вздохнул.
        - Мне жаль, юноша. Я не могу вселять в вас обманчивую надежду на спасение.
        - Но вы же сами говорили, что это прекрасное чувство! - возмутился я.
        - Прекрасное, без сомнения. Жизнь, в отсутствии надежды, тягостна и невыносима, но бессмысленное упование на не исполнимое спасение, которому не суждено сбыться. Еще хуже! Я предполагаю, что способ покинуть нашу темницу есть, но я его не знаю и не могу им с вами поделиться.
        - Грязные макаки! - взревел Оливье.
        Я невольно оглянулся. Дядя стоял у стены и смотрел вверх.
        В небе, на полоске светящейся воды, снизу выглядящей туманным малахитовым свечением, летучие обезьяны атаковали черную шхуну. Корабль защищался. Канаты душили нападавших и сбрасывали с палубы. Реи на мачтах крутились, словно деревянные руки, сбивая нападавших. С носа судна выстреливала лодка. Попадая в обезьян, она цепляла их снастями и утаскивала на корабль. С палубы бил фонтан воды, наверное, из бочки бесконечных запасов. Несмотря на то, что больше отпугивал, чем причинял реальный вред, он все же вносил свою лепту в оборону судна, не давая нападавшим построить боевой порядок.
        - Никогда не видел ничего подобного! Корабль висит кверху дном в небесах и ведет бой с крылатыми созданиями. - вздохнул архивариус. - Как глуп я был, что потратил жизнь на хранение и классификацию древних знаний!
        Несмотря на ухищрения черной шхуны, нападающие прибывали. Со стороны замка, к кораблю, нескончаемым потоком летели обезьяны.
        Гремлин, управляющий кораблем, тоже понял, что сражение ему не выиграть. Черная шхуна, от кончиков мачт до ватерлинии, затряслась. Мелкая дрожь заволновала, наполняемые свежим ветром, паруса. Корабль закачался. Нападающие, чтобы избежать столкновения с мачтой, вынужденно отступили.
        - Давай, давай! - крикнул дядя. - У тебя получится!
        Один из бортов коснулся, невидимой снизу, воды. Шхуна преодолела преграду и перевернулась. Оставив для наблюдения свое дно.
        - Поглотителя лысого они получат, а не мой корабль! - радостно провозгласил Оливье.
        - Куда он поплывет? - спросил Евлампий.
        - Куда надо. - огрызнулся дядя.
        Некоторое время, с деланным равнодушием рассматривая нас, он спросил:
        - Крысеныш, хочешь спастись или будешь до конца своих дней слушать этих самодовольных психов?
        - Я бы попросил…- начал Евлампий.
        - Хочу! - закричал я.
        - Тогда подойди.
        - Не соглашайся. - прошептал голем.
        Я и сам понимал, что рассчитывать на дядино благородство не стоит. Однако, надежда на спасение перевешивала всю имевшуюся у меня осторожность. Даже если он задумал очередную подлость, лучше умереть быстро, чем мучиться от голода и бессонницы, как архивариус.
        Я приблизился к стене за которой стоял Оливье.
        - Ни чему тебя жизнь не учит! - гаркнул дядя и дал мне подзатыльник.
        Я ожидал чего-то подобного, поэтому стойко перенес звон в ушах.
        - Это задаток! - предупредил Оливье. - Остальное, сполна получишь позже. А сейчас, слушай сюда.
        Я послушно склонился ближе к нему. Пришлось встать на цыпочки и навалиться на стену.
        - Я всегда таскаю с собой бездонный кошель, мало ли, что понадобится.
        - Магия здесь не работает! - встрял голем.
        - Один раз, я тебя уже предупреждал. - строго сказал дядя. - Это второй. Третьего не будет!
        Евлампий, насупившись, замолчал.
        - Когда ты притащил на корабль кощея, я бросил его в кашель и так и не нашел времени переложить в хранилище.
        - Вы предлагаете…- я не смог этого выговорить.
        - Да. Это единственный путь к спасению. Испытаем на архивариусе?
        - Никто не знает куда мы попадем? - испугался я.
        - Во-первых, не мы, а архивариус. Во-вторых, мы привяжем к нему веревку, подождем часок другой и вытянем обратно. Разузнаем, как там в мире кощеев и тогда решим, идти туда или умирать здесь. - Оливье поднял палец, пресекая мою попытку вставить слово. - В-третьих, если мы не попробуем, то точно знаем куда попадем.
        Он показал на дыру в полу.
        Я кивнул и глядя на архивариуса спросил:
        - Вы думаете он согласится?
        Дядя вытаращился на меня единственным глазом, а голем печально вздохнул.
        - Мастер Оливье не собирается спрашивать его согласия. - сказал он.
        - Иногда, ты потрясаешь своей тупостью. - проговорил дядя, доставая веревку.
        Она, видимо, тоже лежала в кошеле, на всякий случай.
        - Держи, - проговорил он, - скажи, для его же безопасности, пусть обвяжется. Тогда не упадет, даже если исчезнет весь пол.
        - Но…
        - Иди.
        - Но если…
        - Крысеныш, сколько у тебя времени до начала трансформации?
        Я опустил голову и, намотав веревку на руку, пошел к архивариусу.
        - Извините. - невольно перенимая форму общения, проговорил я.- У нас нашлась веревка. Мы предлагаем вам…
        Я запнулся. Не выходят у меня длинные, запутанные фразы. Не мое это. Не мое.
        - Повеситься. - усмехнулся за моей спиной Оливье.
        Как всегда, на помощь пришел Евлампий. Поддержкой, то что он делает назвать трудно, но иногда его болтовня бывает полезной.
        - Господин бывший архивариус, поскольку вам, в любом случае умирать, мы предлагаем вам шанс на выживание!
        Дядя за моей спиной выругался. Припомнив первого мага в чью тупую голову пришла мысль оживить камень.
        - Я вас слушаю, господин Евлампий. - серьезно ответил Мровкуб.
        - У мастера Оливье, по счастливой случайности, при себе кощей. Поскольку у нас нет другого выхода, а вы из всех нас в самой безнадежной ситуации, вам первому предоставляется честь быть проглоченным этим существом.
        - Заманчивое предложение, господин Евлампий. Исходя из архивных источников, я могу сделать однозначный вывод, что у существа, именуемого кощеем, нет желудка. Все проглоченное им попадает в некую точку, местонахождение которой, пока неизвестно. Однако, по сведениям магистрата, экспедиций для нахождения и исследования Родины кощеев не предпринималось.
        - Вы согласны? - уточнил голем.
        - Естественно! Подобная авантюра опасна и эксцентрична, но в моей, как вы правильно заметили, безнадежной ситуации, она представляется увлекательным путешествием.
        - Мы обвяжем вас веревкой. - пролепетал я, протягивая моток.
        Архивариус принял веревку и, держась одной рукой за стену, начал затягивать ее на поясе.
        - Может вам залезть на стену, сверху удобнее будет? - спросил я.
        - Нет, юноша, устроители нашей тюрьмы предусмотрели все. На стене можно сидеть несколько мгновений. Ровно столько секунд, чтобы иметь возможность ее преодолеть. По истечению предусмотренного времени, поток воздуха, именуемый магической оплеухой, сбрасывает седока вниз. Если отверстие в полу достаточно большое, летального исхода не миновать. Я видел подобные несчастья.
        - Понятно. - промычал я в ответ.
        - Мы попытаемся вытянуть вас обратно, господин архивариус. - пообещал Евлампий.
        - Я готов, господа! - сообщил Мровкуб и подергал веревку, проверяя узел на прочность.
        - Полундра! - крикнул дядя и перелез в мою камеру.
        Я едва успел прижаться к стене. Даже не стал оглядываться, почувствовав спиной сырой сквозняк из дыры.
        Оливье обошел отверстие в полу и приблизился.
        - Давай, крысеныш, хватай веревку и держи крепче. Ты! - он ткнул пальцем в Евлампия. - Молчи! Архивариус, готовсь!
        Не озаботившись исполнением своих команд, дядя достал коробочку и, подставив ее к лицу архивариуса, открыл.
        Я вцепился в веревку, но кощей бездействовал.
        - Может он умер от голода? - предположил Евлампий.
        - Он на меня смотрит. - возразил архивариус.
        - Напишем письмо в Королевский университет исследований. - съязвил дядя. - Кощеи не жрут архивариусов мифических организаций!
        - Позвольте с вами не согласиться, мастер Оливье! - возмутился Мровкуб. - Вы что, сомневаетесь в существовании магистрата?
        Он хотел добавить что-то еще, но его рука дернулась, как от спазма, и потянулась к коробочке. За рукой наклонилась голова и вторая конечность. Архивариус попытался что-то сказать, но верхняя часть его тела, вместе со ртом, втянулась в коробочку. Там же исчезли ноги.
        - Оле, оп! - радостно воскликнул Оливье и попытался захлопнуть кощееву ловушку, но у него не получилось, мешала веревка.
        - Что будем делать? - завопил Евлампий.
        Я тоже вопросительно уставился на дядю. Веревка натянулась, и я почувствовал, что меня прижимает к стене.
        - Не удержу! - заорал я.
        - Старайся. - посоветовал голем.
        Если вытащим архивариуса, надо узнать все способы уничтожения големов.
        Оливье пытался справиться с коробочкой, прижав ее к стене. Давил двумя руками, но успеха не добился. Способ оказался не лучше предыдущего. Веревка не давала захлопнуть крышку, цеплялась за края коробочки и продолжала втягиваться внутрь.
        - Не удержу! - истерично закричал я.
        Не знаю, как Оливье умудрялся держать кощееву ловушку, пока я перетягивал веревку. Казалось ему не сложно. А я держался из последних сил. Жесткие волокна обдирали кожу на ладонях, выскальзывая из рук.
        - Не удержу! - повторил я.
        - На руку намотай. - посоветовал голем.
        - Я сейчас тебе на голову намотаю. - просипел я, упираясь ногами в стену.
        Веревки становилось меньше. Хотя Оливье старался изо всех сил, даже я понял, что у него не получится.
        - Помогите мне, учитель! - простонал я.
        Дядя отпустил коробочку и схватился за веревку чуть выше меня.
        - Фатальная ошибка. - сказал голем.
        Падая, крышка коробки приоткрылась. Я успел увидеть тонкое серое тельце и распахнутую пасть с торчащей веревкой. Кощей сглотнул и вокруг нас потемнело.
        - Не отпускай веревку! - орал Евлампий мне в ухо. - Ни за что не отпускай!
        Мы падали или летели в окружающей нас мгле. Не разберешь. Точно скажу, что не чувствовал опоры под ногами.
        Я вспомнил неудачное перемещение в Черногорск.
        - Мы в чистилище? - спросил я голема.
        - Откуда я знаю. - ответил он. - Нас проглотил кощей.
        - Похоже на чистилище, только темнее.
        - Мы в междумирье. - подал голос дядя.
        Я сразу вспомнил его слова: «твой прадед помог мне выбраться из междумирья».
        - Не бывает никакого междумирья! - взбунтовался Евлампий. - Между мирами ничего нет. Это все знают!
        Я не видел дядю, но мне показалось, что он усмехнулся.
        - Некоторые господа считают, что и магистрата нет, но поверьте слову потомственного архивариуса, это не так. Я не мог всю жизнь проработать в несуществующем месте.
        Голос Мровкуба звучал издалека, но хорошо слышался многократно усиленный эхом.
        Я чуть не схватился за голову, но вспомнил, что надо держать веревку. Мы находимся неизвестно где. Летим поглотитель знает куда. Может прямо на твердые, острые скалы. На которых разобьемся и моментально погибнем, а они спорят о том, что существует, а чего нет.
        - Именно. - прокричал в ответ голем. - Магистрата не существует. Я не стал возражать вам, лишь из уважения к вашему возрасту и тяжелому положению в котором вы оказались.
        - Образец такта! - поддел его Оливье.
        - Да! Я горжусь своим культурным и интеллектуальным уровнем! - взъярился Евлампий. - В отличие от вас, у меня есть и то и другое!
        Дядя лишь засмеялся в ответ.
        - Что же, высококультурный интеллектуал! Если ты все на свете знаешь и мы вовсе не в междумирье. Тогда где мы? Как нам отсюда выбраться?
        Голем молчал. Признаться, что не знает не только где мы находимся, но и как нам выбираться, выше его сил. Я изучил его повадки.
        - Ну что ж. - подождав, проговорил дядя. - Поскольку, напыщенный болтун расписался в своей неосведомленности. Ой! Я хотел сказать невежестве. Ну да ладно, не буду говорить. Пожалею чувства бесчувственной каменюки. Слушаем меня!
        - Я весь внимание! - раздался голос архивариуса, уже ближе.
        - Мы в междумирье. Я бывал здесь, и моментально узнал это место. - значимо сказал Оливье и сделал длительную паузу, провоцируя возражения. - Здесь не действует магия. Не работают артефакты и зелья. Скажу больше, механизмы тоже не действуют. Здесь ничего нет! Почти никто не живет!
        - Могу ли я полюбопытствовать, господа, почему такое многозначительное почти? - уточнил архивариус совсем рядом.
        - Не можешь! У нас не много времени. Если ты не хочешь встретиться с многозначительным почти, лично!
        - Я бы непременно…
        - Нет, не хочешь! - закричал Оливье. - Потому что если я не хочу, никто не хочет!
        - Я тоже не хочу. - согласился я.
        От одной мысли, что во мраке и пустоте кто-то живет, становилось жутко и тоскливо.
        - В некоторых местах, стенки миров сильно истончаются…- продолжил дядя.
        - У миров нет стен! - простонал Евлампий.
        Оливье выдержал паузу.
        - Мне показалось, - мягко проговорил он, - кто-то, что-то сказал. Я наверно ослышался? Ну, тогда продолжим. Там, где стены тонкие, можно заглянуть в один из тридцати миров, не знаю в какой именно. Как повезет.
        - Понадеемся на удачу! Да окропит нас источник магии! - поддакнул архивариус.
        - Как нам искать эти тонкие места? - не понял я.
        - В этом вся сложность! В прошлый раз, я пробыл в междумирье достаточно долго, чтобы научиться. К тому же, я бежал в одиночку. Не представляю, сможем ли мы сделать это вместе.
        - Что именно? - уточнил я.
        - Для начала, надо заснуть.
        - Здесь? - ужаснулся я.
        - Конечно, крысеныш! Заткни свои комментарии, если ничего умного сказать не можешь! Нужно начать засыпать и остаться в пограничном состоянии между сном и явью.
        - Я никогда не сплю. - сообщил Евлампий.
        - Техника правильного сновидения распространена в гильдии иллюзий, я имел честь посещать их занятия и немного умею контролировать погружение в сон. - сказал архивариус.
        - Это упрощает нашу задачу. - обрадовался Оливье. - Крысеныш, обвяжись веревкой и ничего не делай. Учудишь что-нибудь, брошу здесь!
        - Да, учитель. - заверил я, старательно затягивая петлю.
        Проверив узел, я как следует дернул.
        - А как же вы, учитель?
        - Я пристегнулся карабином, крысеныш, и сказал тебе ничего не делать!
        - Я и не делаю. - отозвался я.
        - Молчи. Не выводы меня! Так, архивариус. Начнешь засыпать, все вокруг изменится. Ты не должен бояться или сопротивляться. Как говорят в мире летающих городов, ляг на облако и следи за радугой. Понимаешь?
        - Да. Я должен держаться между сном и явью и ничему не удивляться, чтобы не происходило. Могу ли я узнать, что именно изменится?
        - Все! - не выдержал Оливье. - Ты увидишь тридцать миров!
        - Исследователи отрицают возможность сверхмагического пространства между мирами! - вскрикнул Евлампий.
        - Глаза разуй или чем ты там видишь! Ты сейчас находишься между мирами в своем сверхмагическом пространстве. - гаркнул на него дядя.
        - Прошу прощения, но я хотел бы узнать, что произойдет дальше, после того, как окружающая нас действительность изменится? - вмешался архивариус.
        - Выбирай самый яркий мир и ползи к нему! - сказал Оливье.
        - Я в замешательстве, ваши инструкции такие путанные и не позволяют мне составить четкого представления о том, что должно произойти, а главное, что я должен делать…
        - По ситуации будешь действовать! - вспылил дядя. - Хватит ныть! Чем дольше мы здесь торчим, тем сильнее привлекаем внимание.
        Я вздохнул. Ужасно себя чувствуешь, когда непонятно, что тебя ждет. При этом, ты ни на что не влияешь. Тебя несет по течению. Плывешь крохотной лодкой в бурном потоке. Кто-то сдвигает за тебя руль и гребет твоими веслами.
        Мы продолжали болтаться в темноте. Все попытки заговорить, незамедлительно пресекал Оливье. Мне уже досталась оплеуха. Совершенно обычная, не магическая, но в голове звенело не меньше. Мне есть с чем сравнить.
        Из-за установившейся тишины, мне казалось, что я один. Точнее не один. Я чувствовал, что рядом кто-то есть. Мое воображение рисовало не дядю или архивариуса. Мне представлялись огромные твари, состоящие сплошь из зубов и когтей. Они принюхивались и подбирались ближе.
        Чтобы не паниковать, я схватился за веревку и постарался отвлечься. Представить что-нибудь приятное. Из недр памяти всплыл образ Оксаны. Я отогнал его прочь. Неизвестно, что хуже. Чудовище убьет или сожрет, но никогда не предаст. Не разрушит твои надежды и зарождающуюся любовь. Невозможно вообразить, как слюнявая тварь с оскаленными клыками говорит:
        - Прости милый, сегодня я покусаю другого! Останемся друзьями.
        У монстров все честно, без обмана. Сказал сожрет, будет жрать. Без всяких там, я еще не готов. Давай привыкнем друг другу.
        Вместо страха, на меня навалилась беспробудная тоска.
        Нельзя о ней думать. Надо вспомнить что-нибудь нейтральное и одновременно приятное. По крайней мере, не мучительное. Спокойное и милое. Отстраненное.
        Я представил черную поверхность книги рецептов. Забавную мордочку с заспанными глазами.
        Начистить моркови, картофеля и нарезать соломкой. Подготовить бульон, снять образовавшуюся пенку и процедить…
        Облака, на фоне разгорающегося неба, выглядели полупрозрачными, легкими и воздушными. Подкрашивающее их солнце еще не поднялось, но воздух уже налился багрянцем. Подрумянился, застыв золотистой корочкой по краям. Сквозь облачный покров проглядывали зеленые деревья, реки, луга с сочной травой. Яркие краски разгоняли темноту, наполняя душу надеждой.
        Я понял - это не облака. Слишком правильная овалообразная форма. Одухотворенный своей догадкой, я посчитал. Тридцать. Все сходилось. Калейдоскоп миров крутился над моей головой. Я чувствовал, как мы двигаемся. Плывем в темноте. На самом деле, кто-то тянул веревку, а я лишь дрейфовал за ней.
        - Ничего не делать. - повторял я про себя.
        Среди прочих миров, один блестел интенсивнее других. Облака, окутавшие его со всех сторон, подсвечивались сапфировым сиянием и изливались дождем. Только не во внутрь сферы, а наружу. Переливаясь в лучах невидимого солнца, капли разлетались кругом. Одна приземлилась на мой нос.
        Мир притягивал, и я приближался к нему. Став баржой, которую волоком тащили вверх по течению.
        Чем ближе мы подходили, тем ярче сверкала ультрамариновая сфера. Тьма закрыла другие миры. Они потускнели и растворились в черноте.
        Сапфировое свечение приближалось. Облака перестали брызгаться дождем, побледнели и растаяли в насыщенной голубизне. Остатки белесых шлейфов больше не перегораживали наш путь. Именно наш, потому что тьма поредела настолько, что я увидел Оливье и архивариуса.
        Они держались за веревку, сосредоточив внимание на приближающемся хрустальном шаре. Карабкались, перебирая ногами и отталкиваясь от пустоты. Судя по их напряженным лицам, ползти к самому яркому миру, тяжело.
        Мне хотелось поделиться впечатлениями. Подбодрить их, но поминая дядины слова, я молчал. Как не странно, безмолвствовал и голем. Со своего последнего протеста, он не произнес ни слова.
        Сверкающий овал увеличился. Оливье протянул вперед руку. Я смотрел из-за его спины, поэтому создавалось впечатление, что он касается поверхности сферы. Я видел под его пальцами темное пятно, похожее на ручку, и даже не удивился, когда оно сместилось вниз. Дядя открыл, состоящую из светящихся голубых нитей, дверь. Она вибрировала и мигала в такт собственным подергиваниям. В проеме появились заросли травы. Налитые соком стебли перегораживали проход.
        Оливье набрал воздуха и дунул. Трава закачалась и загнулась в стороны, освобождая тропинку, через десяток шагов, упирающуюся в заросшую одуванчиками, поляну. Они уже сменили желтую шапку на белую и готовились к путешествиям. От малейшего дуновения ветра семена разлетались вокруг.
        - Кощея мне на праздник урожая! - выругался Оливье. - Этого только не хватало!
        - Что-то идет не так? - взволнованно произнес архивариус.
        - Это мир фей, грёбаный Фейри Хаус!
        - Что в этом ужасного? - не понял архивариус.
        - Помощи от них не добьешься, а по-другому нам не выбраться!
        - Прошу прощения, мастер Оливье, но я не понимаю, что вы имеете ввиду, потому как не владею полной информацией и опасаюсь сделать неверные выводы.
        - Нужно, чтобы нас потянули снаружи. - ответил дядя, задумчиво разглядывая поляну.
        Я не понимал, что он рассматривает в траве, пока не заметил движение. Ветер качнул длинные стебли одуванчиков. Одна пушистая белоголовая семянка оторвалась от ложа и теперь парила. Ее хохолок изгибался, словно она отталкивалась от воздуха. Под пушистым лилейным куполом летела крошечная фея. Она отчаянно работала крыльями, стараясь развернуть семянку в нужную сторону.
        - Какая махонькая! - воскликнул я.
        Оливье вздохнул.
        - Угораздило же. - протянул он. - Попасть прямо в ясли.
        - Как нас должны тянуть? - уточнил архивариус.
        - Кого как. - промычал дядя. - Кого за поводок, кого за бороду!
        - Полностью разделяю ваш подход. Ирония помогает нам мягче реагировать на негативные жизненные ситуации. - согласился Мровкуб. - Но один юмор, к сожалению, не позволит нам выбраться.
        - Точно. - согласился Оливье. - Давай, заморыш, освобождайся быстрее.
        - Отвязываться? - испуганно переспросил я.
        - Живо! - повысил голос дядя.
        Я начал распутывать узел. Пальцы дрожали, отказываясь повиноваться. Зачем мне отвязываться, неужели нельзя без этого. Я не хочу остаться здесь.
        - Да не мандражируй, ты первый вылетишь отсюда!
        - Вперед ногами! - подбодрил Евлампий.
        Я злобно зыркнул на голема. От него, такое пожелание особенно неприятно услышать. Весь такой серьезный и напряженный. Судя по каменному выражению лица, готовится прочесть некролог.
        Справившись с веревкой, я вопросительно посмотрел на дядю. Вместо ответа, он протянул руку.
        - Хватай за левую! - скомандовал он, обращаясь к архивариусу. - А ты ногами отталкивайся! - добавил он, повернувшись ко мне.
        Я попытался. Получалось не очень.
        - Что ты лягаешься! - вскипел Оливье. - Отталкивайся говорю, будто плывешь!
        Я старался. Распластавшись между дядей и архивариусом, я дергал ногами, пытаясь никого не задеть.
        Мне удалось. Один раз. Второй.
        - Давай! - крикнул дядя.
        Они резко дернули меня за руки, и я полетел в открытую учителем дверь.
        Хотя Оливье орал, чтобы я не шевелился, мое тело самостоятельно, на инстинктах, изогнулось и распластало конечности. Я ударился об дверное полотно и плашмя упал в проем. Не смог пролететь в него и застрял в прозрачной липкой субстанции, загораживающей Фейри Хаус.
        - Меня не пускает! - пожаловался я, пытаясь отлепиться от склизкой поверхности.
        - Ты муха. - философски заметил Евлампий. - Ты застрял в паутине и чем сильнее будешь дергаться, тем быстрее прибежит паук!
        - Какой паук? - завопил я. - Не надо паука!
        Я перестал освобождаться и застыл.
        - Что делаешь? - взревел дядя.
        - Ничего! - ответил я.
        - Крысеныш! Ты должен привлечь внимание, попробуй просунуть руку.
        - А паук?
        - Какой паук? Якорь тебе в заливное! Пихай руку!
        - Я не могу.
        Меня схватили за лодыжку. Я взвизгнул и лягнулся свободной ногой.
        - Юноша, прошу вас поосторожнее, я всего лишь пытаюсь закрепить веревку у вас на щиколотке.
        Я перестал болтать ногой. Уж кто-кто, а архивариус страха у меня не вызывал.
        - Толкай правую руку. - распорядился Оливье у моего уха и надавил на плечо.
        Сначала, сквозь липкую завесу проскользнул палец, а потом и вся ладонь. Только дальше, как мы не упирались, как не толкали, рука не лезла.
        - Ладно. Так сойдет. - сдался дядя.
        - Что дальше? - спросил я.
        - Мы выберемся, если кто-нибудь с другой стороны, потянет тебя за руку.
        - Прошу прощения, за свою безмерную любознательность, но как все это выглядит из Фейри Хауса? - вмешался Мровкуб.
        Оливье усмехнулся.
        - Его рука. - кивнул он в мою сторону. - Торчит посреди поляны, из воздуха.
        - Тогда. - заметил архивариус. - У меня есть сомнения, что за нее решится кто-нибудь тянуть.
        - Если только укусить. - меланхолично добавил голем.
        Я вздрогнул.
        - А другого способа нет?
        - Можем вытащить туда, другую часть тела. - зловеще проговорил Оливье.
        Я замотал головой.
        - Тогда помалкивай и шевели пальцами. Маленькие феи умом не блещут, может заинтересуются.
        - Совершенно верно. В младенческом возрасте феи обладают легким нравом. Им присуще непомерное любопытство, подвижность и склонность к экспериментам. К тому же, они обладают большим запасом неизрасходованной магической энергии.
        - Слышал? - рявкнул дядя. - Шевели лапами!
        Я заработал пальцами, сжимая и разжимая их в кулак.
        Постепенно, феи выбрались из своих укрытий и приблизились. Их оказалось несколько сотен. Обратив внимания на мою руку, они бросили катание на одуванчиковых семянках и порхали вокруг, пока самая смелая не села на указательный палец. За ней бросились остальные.
        - Щекотно. - пожаловался я.
        - Лучше терпи. - посоветовал Оливье.
        Он не стал добавлять про последствия. Я сам догадался.
        Феи, так облепили мою руку, что я не мог ее разглядеть.
        - Как заставить их тянуть? - спросил я, стараясь не шевелиться.
        - Юноша, в данной ситуации, есть несколько приемлемых вариантов. - встрял архивариус.
        Дядя, отчего-то не велел ему заткнуться. Я обернулся. Оливье настороженно смотрел в темноту. Мровкуб тоже замолчал, прислушиваясь.
        - У меня неприятное ощущение, словно я съел что-то не то за завтраком. - тихо проговорил он.
        Я тоже почувствовал, как сжимается желудок.
        Вдалеке раздался странный звук. Вроде, кто-то провел по стеклу, когтями.
        Меня передернуло. Горло высохло, а внутри похолодело.
        - Вы сказали, что здесь нет магии! - напомнил Евлампий.
        - Я сказал, что она здесь не действует. - ответил Оливье.
        - Почему же, я чувствую сильное магическое возмущение? - возразил голем.
        - Потому, что нас заметили. - севшим голосом сказал дядя.
        Мне стало не по себе. Я понял, Оливье боится.
        Скрежет приближался. Темнота оставалась непроглядной.
        Я обернулся к двери. Спасение совсем рядом.
        Феи все еще игрались с моей рукой, но тянуть не собирались.
        Лязг когтей резал уши, продолжая нарастать.
        - Я не вернусь! - закричал Оливье во тьму.
        В ответ раздался смех, похожий на захлебывающийся крик утопающего. Только сомнений, в том, что это именно хохот не возникало.
        Со страху, я дернул рукой и сжал ладонь. В кулаке осталось несколько фей. Естественно они испугались, начав, как говорил архивариус, со всей нерастраченной магической энергией пытаться вырваться из ловушки. Активно работая крылышками, феи распространяли оглушающий звон.
        Меня, не то что потянуло, потащило, понесло через барьер. В междумирье остались лишь ноги, а все, что выше пояса уже наслаждалось природой Фейри Хауса. Блаженствовать, я конечно не мог. Это уже чересчур. Один вид, моего собственного тела, висящего посреди одуванчиковой поляны в окружении орды бушующих фей, нагонял ужаса больше всех когтей междумирья.
        - Старайся. - бормотал голем, таким натужным голосом, будто помогал мне.
        За телом появилась правая нога. Чтобы удобнее цепляться, я разжал кулак. Вырвавшиеся феи, мгновенно улетели прочь. Я схватился за траву и потянул. Отталкиваясь освобожденной ногой и размахивая рукой, я пытался вытащить из междумирья оставшуюся часть тела. Липкая завеса недолго сопротивлялась, отпустив меня целиком.
        Левая нога выскользнула вдогонку за правой, потащив веревку и рукав зеленого дядиного камзола. Нащупав в нем руку, я дернул со всех сил. Из пустоты появилось плечо, а за ним, принявшаяся орать голова:
        - Тащи быстрее!
        Я обхватил его руками и поволок. Получалось очень шустро, даже не смотря на мешающих фей. Они кружили вокруг, непрестанно пища. Из-за их тонких голосов, я не разобрал ни единого слова. Хотя, они наверно говорили на своем языке.
        Затянув дядю, я схватился за веревку.
        - Обрежь ее! - завопил Оливье.
        - Не позволю! - вмешался Евлампий.
        - На него напали, мы не поможем!
        - Попытаемся. - хладнокровно ответил голем.
        Я поднажал. Дядя бросился ко мне, на ходу вытягивая саблю. Увидев его с оружием, я решил бросить веревку, но не успел. На меня, из неоткуда, вывалился архивариус.
        Мы упали. Старик оказался легким. Почти невесомым. Высвободившись из его балахона, я сел. Оливье стоял над нами с обнаженной саблей и пристально разглядывал Мровкуба.
        - Он не поменялся? - сосредоточенно проговорил он.
        - Нет. - ответил я.
        Архивариус остался прежним. Таким же заросшим и худым.
        - Если на него напали, - спросил Евлампий, - почему на нем нет ран, да хоть каких-нибудь повреждений?
        Оливье не ответил. Взяв архивариуса за руку, он нащупал пульс и считал, причмокивая губами.
        - Что с ним? - спросил голем.
        - В отключке.
        Я огляделся. Феи кружили вокруг нас, но уже не подлетали близко.
        - Кто на него напал? - строго спросил Евлампий. - Кто?
        - Решето? - золото?, нажито?, да пропито?! - брякнул Оливье. - Никто! Мы прошли сквозь то, чего нет. Зачем тебе знать о тех, кто живет в месте, которого не существует?
        Голем собирался с мыслями, не сразу сообразив, что ответить.
        - Вот ты, например, веришь в междумирье? - спросил дядя.
        - Да. - честно ответил я.
        - А хочешь узнать кто там живет?
        - Нет. - содрогнувшись, проговорил я.
        - А он не верит, но узнать хочет. Парадокс!
        - Что? - не понял я.
        - Про решето повторить? - уточнил Оливье.
        Я отрицательно замотал головой.
        - Тогда идем.
        - А как же архивариус? - спросил я.
        - Если хочешь, неси его. - смилостивился дядя и зашагал через поляну.
        Я стоял над бесчувственным Мровкубом и нерешительно смотрел вслед Оливье.
        - Чего уставился, подымай! - зашипел голем.
        Я наклонился, но архивариус застонал и пошевелился. Сев, он оглядываясь, потер глаза.
        - Вы вытащили меня! - удивленно проговорил он. - Признаться, я не ожидал, что выберусь. После того, как появились те твари. Я понял, что мастер Оливье взял меня с собой, чтобы принести им в жертву.
        - Именно так. - холодно сообщил Евлампий. - Вам повезло.
        Архивариус улыбнулся.
        - Я знал. - прошептал он. - Верил.
        - Во что? - не понял голем.
        Мровкуб нерешительно оглядел меня.
        - Вы спасли мне жизнь, я могу довериться вам. - вымолвил он. - Я никому не говорил. Боялся.
        Короткие фразы в его устах, звучали словно плевки.
        - Два года назад, я проснулся среди ночи из-за кошмара…
        - Простите, но нам лучше догнать дядю. - тревожно проговорил я, глядя на дальнюю часть поляны.
        Оливье пропал из виду.
        - Вы можете договорить по дороге. - согласился со мной голем.
        Я помог архивариусу подняться.
        - Кто на вас напал? - спросил Евлампий.
        - Не знаю. - виновато пробормотал Мровкуб. - К моему сожалению, я не разглядел нападавшего, но его приближение вселяло ужас.
        - Почему вы назвали их тварями? - не понял я.
        - А как еще назвать столь жутких существ? - задумчиво протянул бывший архивариус. - Я так испугался, что незамедлительно бросился вслед за вами, но у меня не получилось, я не мог протиснуть в дверь, даже руки.
        - Как же вы выбрались? - удивился голем.
        - Мне неловко признаваться, но в моем спасении не только ваша заслуга, юноша. Я вам, конечно же премного благодарен, но ваши усилия пропали бы даром, если бы меня не подтолкнули в спину.
        - Как? - поразился я.
        - Совершенно не представляю, юноша. Меня, как бы вытолкнули наружу, я правда, думаю, что не потяни вы за веревку, я бы не выбрался. Как собственно, без его помощи не получилось бы у вас…
        - Поспешим! - перебил я.
        Его странности, меньше беспокоили меня, чем возможность потеряться в незнакомом мире. Мы продвигались через заросли, а Оливье еще не было видно. Чтобы догнать дядю, я ориентировался по примятой траве. Он не мог далеко уйти. По крайней мере, я на это надеялся.
        - Вы хотели нам что-то рассказать. - напомнил голем.
        - Да? - удивился архивариус и задумался. - Да, конечно. - воскликнул он. - Я расскажу вам свой секрет. Тяжело в одиночестве противостоять давлению тайны.
        Стараясь его не слушать, я сосредоточился на следах Оливье. Гораздо сильнее, желая выбраться из мира фей, чем слушать россказни сумасшедшего старика. Уверен, с дядей покинуть Фейри Хаус будет вразы проще.
        - Два года назад, я проснулся ночью, мучимый кошмаром. Мне снился сад, заросший одуванчиками. Увядшая, пепельно-серая трава. Опаленные огнем цветы. Изогнутый корень, обвитый плющом.
        - Безусловно странный сон. - согласился Евлампий, напряженно оглядываясь по сторонам.
        - Сад находился на ступенях гигантской лестницы, спускающейся к морю. Дующий ветер сносил меня вместе с семенами вниз. Я упал на следующую площадку. Похожую на ячейку каменной террасы.
        - Бесспорно странно. - проговорил голем.
        - Очень. - закивал архивариус. - Я обошел камеру, а потом пол пропал и я вывалился на другую ступень. Точнее в келью над библиотекой архива.
        - Вы проснулись? - разочарованно спросил Евлампий.
        - Я тоже сначала так подумал. - кивнул Мровкуб. - Сел на своей кровати и вытер выступившую на лбу испарину. Я всегда держу на тумбочке набор платков. - смущенно добавил он. - Но потом, оказалось, что в комнате я не один.
        Мы продвигались вглубь поляны, и я разглядел дядину спину. Облегченно вздохнув, я прибавил шагу, но с висящим на мне архивариусом сильно ускориться не получилось.
        - Существо сидело в кресле напротив моей кровати. Я долго не понимал на кого оно похоже. Вместо лица серая потрескавшаяся маска. Одето в длинную истертую шубу, такого же пепельного цвета. К моему сожалению, я не разбираюсь в мехе, поэтому не могу предположить из какого животного ее сшили.
        - Из волка. - подсказал я, ради шутки.
        - Похоже вы правы, юноша. Мех серый и грубый.
        - Шуток не понимаешь. - испугавшись, грубо вскрикнул я.
        - Немедленно извинись. - взвился голем.
        - Это совершенно лишнее. - проговорил архивариус. - Я слишком углубился в детали. Важно другое! Существо направило на меня бугристую руку с длинными черными ногтями и повелительно сказало низким каркающим голосом.
        - Что сказало? - уточнил Евлампий.
        После волчьей шубы, я тоже внимательно слушал беседу, не забывая следить за перемещениями Оливье.
        - Оно сказало. Наступит время, когда ты встанешь на свой путь. Твоя жизнь бессмысленна и пуста, поэтому тебя наполнит сила, в ее абсолютном проявлении. Ты освободишь хранителя силы! Я приду к тебе снова, когда наступит время отправиться в путь.
        - И все?
        - Нет. Он вскочил и набросился на меня, расцарапав мне грудь своими черными когтями, я проснулся от собственного крика.
        - Давайте поторопимся. - предложил я.
        Его история жутко напугала меня. Отец, еще совсем маленького, водил меня к шаману. Старик носил волчью шубу, и руки у него были морщинистые с черными загнутыми ногтями. Откуда Мровкуб мог узнать о нем?
        - Я никому не рассказывал. - пояснил архивариус.
        - Ничего ужасного. - подбодрил его Евлампий. - Нет заклятий проникающих в сны, даже в гильдии иллюзий не способны на такое! А хранители, до сих пор снятся чародеям в кошмарах. Еще бы, этот враг пострашнее поглотителей…
        Архивариус расшнуровал балахон и откинул бороду. Его бледную, впалую грудь перечеркивали рваные белесые шрамы.
        - Я проснулся весь в крови. - проговорил он. - Ни одна книга, ни один свиток не смогли дать мне ответ. Заклятья и знахари, так и не залечили шрамов.
        - Пожалуйста, пойдемте. - потянул я за его руку.
        Мне очень хотелось узнать о таинственных хранителях, неожиданно давших фору поглотителям, но я боялся упустить Оливье.
        - Никогда о таком не слышал. - неуверенно проговорил голем, разглядывая ужасающие отметины.
        Я тащил архивариуса по протоптанной Оливье стезе. Что-то в его истории мне не нравилось. Зачем он рассказал свой кошмар двухлетней давности? Чтобы не говорил Евлампий, а в сны есть путь, и в Тринадцатом Темном Объединенном мире его знают. Надели же на меня голема, одновременно выведя нас на поверхность.
        - Во время приведения в исполнение моего приговора. Мы вылезли на гору, а проснулся я в камере…
        - Это совершенно другое! - закричал голем. - Ты ничего не понимаешь!
        Я попытался договорить, но Евлампий начал лопотать без остановки.
        - Господин бывший архивариус магистрата Мровкуб Тридцать Первый. Я сильно извиняюсь за то, что мы постоянно перебиваем и не даем закончить ваш интересный рассказ. - зачастил голем. - Мы не будем прерывать вас, пожалуйста, расскажите историю до конца. Мы почти догнали Оливье, и у нас не много времени, чтобы побеседовать в спокойной обстановке.
        Я посмотрел на дядин след. Поляна заканчивалась. За ней начинались непролазные кусты. Дядя уже скрылся в зарослях, и я снова потерял его из виду.
        - Я бы не стал рассказывать о сне, только чтобы продемонстрировать старые шрамы. - пояснил архивариус. - Месяц назад все повторилось. Я стоял на берегу моря, у самого начала лестницы. Накатывали темные волны, вгрызаясь в камни у моих ног. Дул бешеный ветер, приносящий соленые брызги. Самое жуткое, что над головой не было неба. Только черная пустота, как в междумирье.
        - Что-то мне это напоминает. - тихо проговорил голем.
        - Так описывают Отдельный мир, - сказал Мровкуб, - но дело не в этом. Передо мной стояло то самое существо в серой шубе. Надо признаться, я страшно испугался. Мне казалось, что он снова бросится на меня и на этот раз прикончит, но он еле держался на ногах. Истертая маска истончилась и стала почти прозрачной. Сквозь нее просвечивало лицо. Бледное, словно в нем не осталось ни капельки крови.
        Мы добрались до зарослей. Теперь, нам не на что ориентироваться, и найти Оливье будет сложнее.
        - Он протянул руку и сказал, что я должен отправиться в Изумрудный мир, немедленно. Иначе, он придет снова и тогда, пощады не будет. Он добавил, чтобы я лично передал королю Дарвину о грозящей опасности. Тот, кто доставлял ему огромную радость, станет причиной его неволи.
        - Вы так и поступили? - спросил Евлампий.
        - Да. - еле слышно проговорил архивариус. - Мне очень стыдно, но я испугался. Я, ни на миг, не сомневался, что он вернется и убьет меня. Воспользовавшись порталом, я отправился на Изумрудный остров и попросил аудиенции короля. Он меня не принял. Я пытался, пока не навлек на себя гнев монарха. Услышав мое предупреждение, король Дарвин приказал бросить меня в тюрьму.
        - Грустная история. - посочувствовал голем.
        - У нас тоже невеселая. - вставил я. - Мы заблудились, и потеряли Оливье.
        Меня словно не слышали.
        - Вы считаете, что вас отправили на Изумрудный остров, чтобы вы встретились с нами? - спросил Евлампий.
        - После того, как мы попали на одуванчиковую поляну, я уже ни в чем не уверен.
        - Все очень странно. - согласился голем.
        - А о чем говорил мой спаситель, вспоминая происшествие в Тринадцатом Темном Объединенном мире? - задумчиво произнес архивариус.
        - Он путает понятия. - начал оправдываться Евлампий. - Его можно простить, ему совершенно неизвестна магическая теория.
        Невдалеке хрустнула ветка. Я обернулся на звук.
        - Когда не обладаешь достаточными базовыми знаниями, можешь сделать совершенно неверный вывод.
        За хрустом, на грани слышимости, раздался еле различимый шелест. Он переместился и прозвучал из кустов перед нами.
        Я смотрел во все глаза, пытаясь что-нибудь приметить.
        - Как говорится, именно неверные выводы отличают студиозуса от архимага!
        Я не сразу понял, что это шум листьев. Слишком складная и знакомая мелодия получалась. Расшевеливший кусты ветер принес памятный мотив и золотую пыльцу. Огромное облако, облепившее нас.
        - Как мы здесь оказались? - удивился архивариус.
        Пыльца забивалась под одежду, лезла в рот, нос. Залепляла глаза.
        - Берегись! На нас напали! - завопил голем.
        Я попытался прикрыться рубахой, но опоздал. Золотая пыль проникла внутрь, разгоняя по телу эйфорию. Я почувствовал, что могу взлететь и кружиться над одуванчиковой поляной, купаясь в лучах нежного солнца.
        - О источник магии, как прекрасен этот мир! - бормотал рядом со мной архивариус.
        Глаза защипало. Я попробовал их закрыть, и не смог. Попытки протереть пыль рукавом рубахи, тоже не возымели результатов. Начала кружится голова. Ноги перестали слушаться. Меня шатнуло в сторону и я упал, царапаясь об ветки. Я чувствовал каждое прикосновение к коже. Самое приятное касание в моей жизни. Незабываемое, ни на что непохожее. Будто колючие кусты, не рвали мою шкуру, а ласкали ее нежными, маленькими бархатными пальчиками.
        Точно не уверен, память покинула меня, но кажется, я катался по земле пока не закончились силы, но даже окончательно вымотавшись, я не затих, а продолжил непроизвольно дергать руками и ногами. В голове билась одна мысль «я хочу умереть, чтобы больше не чувствовать себя, как раньше». Ведь новые ощущения, ни в какое сравнение не шли с прежними. Даже когда меня подняли и понесли, я думал совсем о другом.
        Чужое, не подвластное мне тело, долго тащили, потом перевернули кверху ногами и облили водой.
        Намокшая одежда, не огорчила меня, скорее развеселила. Я хохотал, хотя смеяться, вися вниз головой, крайне неудобно. Необоснованная радость продолжалась, пока поток не смыл пыльцу. Я мгновенно почувствовал сильную усталость и уныние. Влажная рубаха прилипла к телу. От попавшей воды, в носу першило. Хотелось кашлять, но я сдерживался.
        Снова проскользнула мысль о притягательности смерти.
        Я встряхнул головой. Веки разлепились, под ними перестало зудеть, и я открыл глаза.
        Глава 11.
        Побеждает сильнейший.
        Казалось, меня вернули на одуванчиковую поляну. Кругом топорщились неизменные белесые шапки.
        Оглядевшись, я передумал. На той лужайке из травы не торчало дерево. Мертвое, корявое, вызывающее ощущение брезгливости. Я не сразу понял, почему так неприятно на него смотреть. Трудно нормально соображать, вися вниз головой. Все кажется перевернутым. Мокрые волосы прилипают к лицу и мешают обзору. Я встряхнул головой. Небо снизу. Поляна сверху. Дерево торчит голыми корнями в редкие белесые облака.
        Я еще раз встряхнул головой. Это не последствия действия пыльцы. Дерево вытащили из земли и перевернули. Вся крона скрылась в почве, а корни уперлись в небеса.
        Я передернул плечами. Неестественно выглядит, вывернутая наизнанку природа.
        Дерево торчало кверху ногами уже давно. Земля осыпалась, а между корнями закрутился вьюн. С темно-фиолетовыми цветами.
        Я склонил голову, стараясь увидеть свои ноги. Они застыли в двух метрах от земли, в облаке серебряной пыльцы. Сосредоточившись, я отгородился от стучащего в ушах сердца и услышал тихое пение флейты.
        В таком же положении висели Оливье и архивариус.
        Дядя тряс мокрым рукавом камзола и бубнил под нос разнообразные ругательства. Мровкуб еще не пришел в себя и походил на вырезку в мясной лавке, а не на человека.
        - Пожалуй, начнем!
        Опознав источник голоса, я повернулся к перевернутому дереву. Среди корней сидела фея с бородой. Я вздрогнул от неожиданности. Мне никогда не приходило в голову, что бывают феи мужчины. Бесспорно, он выглядел очень по-фейски. Чистые, аккуратно уложенные волосы. Большие миндалевидные глаза и правильные, красивые черты лица. Даже борода, аккуратно закрученная в косичку, смотрелась опрятной, но слишком уж ухоженной.
        - Иномирцы! Сосредоточьте на мне свое внимание. Я душеприказчик! Я вынес решение относительно ваших душ! Они должны покинуть Фейри Хаус.
        Он хлопнул в ладоши.
        - Миры на грани войны. Зло возвращается. Еще не все потеряно, но мы не можем оставлять в тылу предателей! Ваши тела навечно останутся удобрять одуванчики!
        - Протестую! - завопил Евлампий, прежде чем я успел понять смысл сказанного феем. - Мы имеем право знать, за что наказаны!
        - У вас нет прав. - равнодушно ответил душеприказчик.
        - Скажите хотя бы как? - попросил Оливье.
        Я завертелся, пытаясь высвободить ногу. Бесполезно.
        Рядом застонал архивариус.
        - С удовольствием! - повеселившим тоном сообщил душеприказчик. - Каждый получит свое собственное, персональное душегубство. Тебя! - он указал холеной рукой на дядю. - Будут кормить до заворота кишок! Тебя! - палец вытянулся в мою сторону. - Наоборот, морить голодом, пока ошейник не задушит!
        Архивариус открыл глаза и с непониманием смотрел на происходящее.
        - Тебя ждет нечто особенное. Ты вернешься туда, откуда прибыл!
        - Почему такая несправедливость? - возмутился я.
        - Объективность не равна, ни правосудию, ни беспристрастности! - душеприказчик наклонил голову и улыбнулся.
        Крылья за его спиной затрепетали.
        - Честность для каждого! Он, обманом заманил на свой корабль семь фей и обрек их на мучительную гибель в чужом мире.
        Оливье не удостоил его ответом.
        - Непредвзятость! Он, пытается вернуть прошлое, которое противно свету источника!
        - Прошу прощения, но я совершенно не понимаю о чем вы говорите. Предполагаю, что это ошибка…- начал архивариус.
        - А я? Что я?
        - Ты оборотень! К тебе правосудие не относится!
        - Немедленно прекратите эту отвратительную дискриминацию! - закричал голем.
        Приятно, когда за тебя заступаются. Особенно, если рот свело от праведного негодования. Остальные достойны кары, а я виноват исключительно в том, что оборотень. Я снова задергал ногами, правда с прежним успехом.
        - Последнее желание? - выкрикнул Оливье.
        - Ваши желания останутся при вас! - сказал душеприказчик.
        Поднявшись над корнями, он расправил крылья. Непрозрачные, серые с красными прожилками. Сделав несколько широких взмахов, он подлетел к нам.
        - Здесь умирают желания! - добавил фей.
        Его крылья почернели. Раздался тонкий свист. К нам полетели хлопья сажи. Запахло подгоревшим мясом.
        Я почувствовал, как сжимается желудок. Еще немного и меня стошнит. Трудно представить, что произойдет. Меня еще не рвало кверху ногами. Я напряг мышцы и сжался, готовясь к худшему, но ощущения поменялись. В животе забурчало. У меня так бывает, когда долго не ем. Поджелудочная начала тянуть и подсасывать. Закружилась голова.
        Душеприказчик привел в исполнение угрозы, выкачав из меня всю энергию. Я ощутил дикий голод и трансформации не заставили себя ждать. Плечи и руки распирало столь стремительно, что я зашипел от боли. Обычно, процесс занимает несколько часов, но при такой скорости, я окончательно превращусь за пару минут.
        Читая заклятья, фей преобразился. Крылья удлинились и обзавелись продолжением в виде пепельной дымки. Рваными клоками серой мглы, разросшейся на половину одуванчикового поля. Заслонив собой перевернутое дерево и часть неба. Крылья агонистически вздрагивали и выбрасывали россыпи сажи.
        Добившись своего, заставив меня трансформироваться, черный фей перешел к следующей жертве. От висения вниз головой, бледное лицо архивариуса покраснело. Он хватал ртом воздух, жадно сглатывая. Из горла слышались странные хрипы, похожие на скрежет когтей. Несмотря на боль из-за слишком быстро меняющегося тела, меня передернуло. Этот звук, я слышал в междумирье от приближающейся твари, напугавшей Оливье.
        Дядя пристально рассматривал Мровкуба и пришел к тому же выводу.
        - Только не это! - закричал он.
        Лицо архивариуса полиловело. Рот так широко распахнулся, что я подумал, что сломается челюсть и лопнут щеки.
        - Я не вернусь туда! - проговорил Мровкуб изменившимся голосом.
        Таким же, как говорил до этого, но чужие интонации делали его неузнаваемым.
        Мои плечи, руки, грудь стали огромными. Изменения подбирались к ногам. Потом наступит черед шеи. О том, что будет дальше, я старался не думать. Этому помогало происходящее с архивариусом.
        - Истинная магия! - восторженно прошептал голем.
        Изо рта Мровкуба высунулся прозрачный шар и начал надуваться. Быстро увеличиваясь в размерах, он вырос больше архивариуса, загородив его тело от черного фея.
        Душеприказчик взмахнул крыльями и взлетел повыше. На его потемневшем лице застыло удивление, быстро сменившееся гневом.
        - Ты вызываешь меня на зримый бой? - закричал он с такой силой, что пришлось закрыть уши руками.
        Моя шея надулась. Мышцы лица напряглись, и ошейник впился в кожу. Я схватился за черную цепочку, но воспрепятствовать давлению не смог. Ошейник продолжал душить, сжав кадык.
        - Пусть все видят!
        В искореженном, сдавленном голосе архивариуса, я услышал победные нотки.
        Внутри прозрачного шара сверкнули молнии.
        - Что творится? - прошипел я, держась за цепочку.
        - Пузырь, - восхищенно сказал Евлампий, - показывает сотворение заклятий.
        - Знаю. - прохрипел я.
        Может я далек от магии, а тем более ее тонкостей, но я знаю, что такое пузырь. В академии, наставники создавали такие шары чтобы наблюдать за правильным составлением заклятий. Контролировать процесс и указывать на ошибки. Еще пузырь служил наказанием. Академики накладывали заклятье на провинившегося ученика и все студиозусы потешалась над его невежественной волшбой.
        - Самая древняя категория магии. Пузырь показывает мысли волшебников при сотворении заклинаний. Ими пользуются преподаватели. Для настоящих магов применение пузыря, тем более во время боя, унизительно и оскорбительно.
        - Знаю…- начал я.
        На позорную сторону колдовства, я с лихвой насмотрелся в академии. Как бы мне не хотелось отвлечься от проклятого ошейника, слушать заумные разглагольствования голема хочется еще меньше.
        - Так же постыдно, - продолжил Евлампий, - как сражающиеся нагие рыцари. Сражаться то они могут, но ведь это же аморально! У магов тоже самое.
        Голозадые рыцари не только оскорбительны, но и забавны. Интересно посмотреть, что творится у другого в голове. Особенно у настоящего колдуна! Только истинные волшебники друг на друга такие заклинания не накладывают. Чего им там смотреть, они и так все знают. Подумал о молнии, она и получилась.
        Я долго ждал яркой вспышки, даже забыл про ошейник. Ни грома, ни молний появившихся в пузыре, так на поляне и не возникло.
        - Молнии нет. - с легкой обидой пробормотал я.
        - Что? - переспросил голем. - Молнии? А! Ее и не должно быть, не надо воспринимать все буквально. Существует целая система толкования знаков. Некоторые остроумные колдуны называют ее пузырялогией. Молния означает огромную, готовую к атаке силу, которая…
        Взвыло так, что я оглох. Мне показалось, что лопнул пузырь, но нет. Вместо молний, он заполнился клубящимся бурым огнем и висел на своем месте. Пропал черный фей, но главное облегчилось дыхание. Трансформация отступила. Я почувствовал, как сила, держащая ноги, исчезает. Хорошо, что волшебная пыль пропала не мгновенно. Я сгруппировался, подставив руки, и удачно упал в траву. Даже не ударился.
        Отряхнувшись, я поднялся.
        - Что случилось? - тихо, как мне казалось, спросил я.
        Голем яростно жестикулировал у меня на плече. Разевал, закрывал расщелину, заменяющую рот, но я ничего не слышал. Тряся головой, я похлопал по ушам. В одном ухе, ближнем к голему, я услышал вопли:
        - Прямо магическая кувалда, никогда такого не видел. Потрясающе! У меня все зашкалило! Я чуть на камни не рассыпался!
        - Что случилось? - повторил я.
        - Архивариус ударил чистой силой. Потоком, шквалом магической энергии…
        Я повернулся. Мровкуб тоже встал. Пузырь поднялся над его головой, демонстрируя нам танцующие тени, воинственно взмахивающие сверкающими мечами над поверженными врагами.
        - Это не магия. - крикнул голем. - Он просто радуется!
        Оливье сидел на земле и крутил ус, ни на кого не обращая внимания.
        - Зачем он создал этот шар? - задал я, мучивший меня вопрос.
        - О! - воскликнул голем. - Он хитер. Заклятие не только показывает мысли мага. Оно снижает силу колдовства. Это придумали для тренировочных боев, чтобы студиозусы не покалечили друг друга.
        - Где фей? - спросил я. - Почему он не разрушит шар?
        - Его нельзя уничтожить! - торжественно проговорил Евлампий. - Заклинание может развеять только сотворивший или оно само уничтожится, после магического поединка.
        Я повернулся к перевернутому дереву. Корни тлели, обожженные взрывом чистой магической энергии. Цветущий вьюн растерял лепестки, кружащиеся пеплом в воздухе. Шапки одуванчиков съежились. Трава пожелтела. Черный фей, сложив крылья, ворочался у корней. Поднявшись на колени, он с трудом разогнулся и встал.
        - Ошейник больше не давит. - с удовольствием массируя шею, проговорил я.
        - Выброс чистой энергии разорвал все магические связи.
        - По-простому можно? - проворчал я.
        - Наложенные на нас чары больше не действуют… Смотри! - возбужденно закричал голем.
        Черный фей передернул крыльями. Взмахнув, он начал подниматься. От воздушных потоков во все стороны разлетелся пепел.
        - Да не туда! - взвизгнул Евлампий. - Его мысли в пузыре!
        Я повернулся к шару. Внутри него всходил одуванчик. Выросла завязь, распустился желто-оранжевый цветок. Закрылся бутон и апельсиновые лепестки начали засыхать. Вместо них пророс белый пух. Пушковые семечки созрели, потемнели и уплотнились. Чаша цветка открылась и расцвела белая голова. Она открыла рот и запела голосом душеприказчика:
        - Замерзает одинокий одуванчик поутру!
        От того, что ему стыдно, он ведь проиграл игру!
        Растерял он прошлой ночью все пушинки на ветру!
        Стали острыми пушинки! Все подобны топору!
        - Он еще и разговаривает? - удивился я.
        - Он много чего может. - согласился голем.
        Черный фей совсем не обрадовался своим зарифмованным мыслям, прогремевшим на все поле. Его лицо исказилось яростью, а крылья начали расти. От их взмахов, с лужайки поднялись и, полетели на нас, оставшиеся целыми после взрыва семена одуванчиков.
        В пузыре, под лилейными шапками цветов, появилось лицо архивариуса. Оно рыдало, как ребенок, отчаянно и беззаветно.
        - Я не понимаю. - признался я.
        Наверное, эту фразу я произношу чаще других.
        - Фей развеял магию архивариуса и сейчас нанесет удар! - попытался ответить голем.
        Договорить он не успел. Крылья душеприказчика превратились в черные смерчи, гонящие через лужайку стаю белых пушинок.
        После предупредительного крика Евлампия, я отпрыгнул в сторону. Сразу приподнявшись на локте, чтобы лучше видеть над травой. К моему разочарованию, сквозь тучу белых семян невозможно было что-либо разглядеть. Они плотно облепили фигуру архивариуса, перекрыв всю видимость.
        Пузырь же, парящий над его головой, показывал сцену боя. Странные белоснежные создания с алебастровыми крыльями штурмовали угольно-красную крепость. Они вцеплялись, непомерно вытянутыми, длиннее их собственных тел, когтями в стены крепости и промеж каменной кладки сочилась пурпурная, сияющая жидкость.
        - Есть новаторская теория, - задумчиво заметил голем, - что магический поединок происходит в уме волшебников. Все, что мы видим, лишь отражение этой внутренней битвы, пробивающееся в реальный мир.
        - Не понимаю. - повторил я.
        В пузыре, израненная крепость вырвала из земли свои каменные ноги и, поднявшись, ударила одной из стен, с остроконечной башней на конце, по алебастровому клину.
        - Берегись! - крикнул Евлампий.
        Пришлось снова прыгать в траву. Я даже толком не успел разглядеть, что мне угрожало. Над головой проскочила тень и унеслась вертикально вверх.
        Выглянув из травы, я увидел тучу одуванчиковых семян. Они взлетели, отброшенные магией архивариуса, и теперь возвращались обратно. Из-под белоснежных, пушистых шапок торчали десятки тоненьких лапок с длинными когтями.
        Кажется, я начинал разбираться в знаках. Не такие уж они мудреные, как настаивал голем. Крепость это архивариус, а когтистые создания - одуванчики. Колдуны, конечно, странные и воображение у них чудное, непривычное для простого человека, но понять можно.
        - Какая техника! - с упоением отметил голем.
        Некоторым, чем страннее, тем больше нравится.
        Похоже, я овладел пузырялогией. Архивариус отбросил заклятье душеприказчика, но одуванчики вернулись и готовили контратаку.
        Отвлекшись, я чуть не пропустил самое интересное и теперь не знал куда смотреть. В пузыре, над полем, пронесся архивариус. Он перестал быть крепостью, превратившись в самого себя. Вместо крыльев, его руки облепили семена одуванчиков. Раздуваясь, как паруса, они несли его среди облаков в бесконечную синеву. Изо рта Мровкуба вырывались клубы пара. Открытые части тела начали покрываться инеем, постепенно превращающимся в полупрозрачную корку.
        - Пушинки с судьбою твоею играют!
        Пушинки по небу дневному летают!
        Проклятую душу в куски разрывают!
        В кромешную тьму ее увлекают!
        Пели, летящие семена одуванчиков.
        Оторвавшись от зримого боя, я посмотрел на реальный.
        Мысли опережали реальность. Противники отдалились друг от друга и от меня, но еще не вступили в схватку. Архивариус сложил руки на груди, и исподлобья наблюдал за подлетающими пушинками. Его обволакивал синий ореол. Едва заметно пульсирующий.
        Пушистое облако снова накрыло его и мгновенно осыпалось на землю ледяными комочками.
        Все как в пузыре.
        Ко мне подполз Оливье.
        - Доволен? - зло спросил он. - Радуешься?
        - Чему? - удивился я.
        - Ты же вытянул эту тварь из междумирья!
        - Кого? - не понял я.
        Оливье вздохнул закатив глаза.
        - Мы должны помочь феям. - разборчиво проговорил он.
        - Они же хотели нас казнить. - возразил я.
        Приподнявшись, дядя схватил меня за плечо.
        - Заморыш, ты правда не понимаешь? Если эта тварь победит, а она победит. Худо будет всем!
        - Как же мы поможем? Что сделаем? - вмешался Евлампий. - Такой уровень скорости абстрактного преобразования материи! Если бы у меня были волосы, они бы давно стояли дыбом!
        Черный фей взмахнул крыльями. Поднялся ветер и понес одуванчики во врага. Черные хлопья сажи и белоголовые пушинки закружились вихрем. Переплетаясь в сером смерче.
        Шар засверкал и внутри появилась каменистая долина. С одной горки катилось пурпурное кожистое яйцо, а с другой стремительно сбегал серый вихрь. Они столкнулись в центре долины. Скорлупа лопнула. Сквозь образовавшуюся брешь просунулась драконья голова. Смерч начал спадать, всосавшись в пустое яйцо. А выбравшийся на волю пурпурный дракон зашипел и брызнул огнем.
        Я успел заметить, как изо рта архивариуса изверглось багровое пламя. Она взвилось вверх, изогнулось и по невероятной траектории выплеснулось на фея сзади.
        Душеприказчик вскрикнул. Его левое крыло подогнулось.
        - Я предупреждал! - закричал Оливье.
        - Что нужно делать? - спросил Евлампий.
        - Я знаю, как вытащить тварь из архивариуса. Если мы его вытянем, Душеприказчик сможет отправить его в междумирье.
        Заложив раненое крыло за спину, и пустив в архивариуса несколько агатовых молний, черный фей начал отступать к перевернутому дереву.
        Пузырь показывал грозу над морем. Волны наползали друг на друга, меряясь высотой пенных шапок. Темное небо изрыгало святящееся росчерки с шипением, падающие в воду.
        Архивариус начертил перед собой овал, в котором беззвучно утонули, выпущенные феем, молнии. По поверхности овала разошлись круги и он грязной жижей пролился на землю, втянувшись в почву.
        - У нас мало времени. - зашептал Оливье. - Ты проведешь ритуал!
        - Я?
        - Не ори, крысеныш! Сам я не могу!
        Дядя наклонился и извлек из бездонной сумки маску.
        - Всегда ношу с собой! - беспокойно проговорил он, протягивая мне.
        Маску сработали из цельного куска дерева и раскрасили яркими цветами. Вырезанная рожа напоминала собаку или волка с оскаленной пастью, вылезшими из орбит глазами и торчащим языком.
        Я поднял маску к лицу. От дерева шел знакомый запах. Я принюхался. Лиственница, без сомненья. Скала советов окружена этими прекрасными деревьями.
        - Откуда она у вас? - растерянно поинтересовался я.
        - Сейчас не время, ученик! - нарочито бодро проговорил Оливье. - Слушай внимательно и запоминай, судьба тридцати миров в твоих руках.
        Опять? Я уже слышал про участь тридцати миров и прекрасно помню, чем все закончилось.
        Черный фей отступал, отстреливаясь агатовыми молниями. Архивариус шел на него, загородившись водяным щитом.
        В пузыре лил дождь. Капли били по морю. Испарялись струйками пара и превращались в сверкающие тени.
        - Как наденешь маску, зажмурься и читай мантру очищения. Она фиолетовая.
        - Я не понимаю?
        - Я объясню. - как всегда влез голем.
        - Когда я крикну, ты должен завыть и бежать на архивариуса!
        - Вы рехнулись? - взвизгнул я, протягивая ему маску.
        - Давай, ученик, другого выхода нет!
        Он отступил от меня.
        - Я подберусь к душеприказчику и расскажу ему…
        Раздался оглушительный грохот. Черный фей споткнувшись, неудачно выпустил свои молнии. Они врезались в землю перед его противником. Поляна задрожала так, что я едва устоял на ногах. Подождав пока осядет поднявшаяся пыль, архивариус обошел образованную взрывом яму и продолжил наступление.
        Воспользовавшись неразберихой, Оливье, пригибаясь, бросился наперерез фею.
        - Закрой глаза! Представь, что твое тело окружает фиолетовое сияние, беги и вой!
        - Я не хочу! Это же полный бред! Выть-то зачем?
        - Не ожидал от тебя такого вопроса. - признался голем. - Думал, что уж в вое-то ты разбираешься.
        - Нет. - зло ответил я, вертя в руках маску.
        Чем дольше я ее держал, тем непреодолимее становилось желание ее надеть. Поглотитель побери Оливье. Голема! Архивариуса, вместе с тварью засевшей в нем, и всех остальных! Почему совершать безумства должен именно я?
        - Вой - это звуковые колебания, создающие вибрации, разрушающие негативные эманации, а в некоторых случаях заклятья!
        - Ладно. - пробормотал я.
        Не могу сказать, что слова меня убедили. Нет! Я даже не понял, что он имел ввиду. Вроде, если я буду выть, магия разрушится. Не получится и ладно. Мне страстно хотелось одеть маску. Это желание пересиливало все остальные.
        - Давай скорее, Оливье уже подобрался к фею!
        Я надел маску, поправив ее на голове. Она подходила мне по размеру. Только сползала на одну сторону так, что левым глазом я ничего не видел. Ее, наверное, делали под дядю. У него монокулярное зрение!
        Я пошел на архивариуса, представляя фиолетовое сияние. Открыл рот, собираясь завыть, но не смог. Дыхание сперло. Вместо воя вырвался скрип, словно я кашлянул. Я захлопнул пасть и залился краской. Чувствовал себя распоследним орком. Бегать по полю и выть! Да старейшины бы со стыда под землю провалились, увидав такое.
        - Что же ты? - спросил голем. - Давай! Мы теряем время. Еще чуть-чуть и будет поздно!
        - Я не могу. - сконфуженно проговорил я.
        - Чего не можешь? - не понял Евлампий. - Завыть? Ты же оборотень! Вой!
        - Мне неудобно. - пробормотал я.
        - Стыдно? - голем задохнулся от возмущения.
        Поймав очередные молнии, архивариус остановился.
        - Пора! - раздался его искореженный голос.
        Подняв руки, он вытянул их вперед. Ладонями вниз.
        Пузырь, над его головой, засветился настолько ярко, что я порадовался, что не вижу одним глазом. Когда свечение померкло, проступили бордовые тени. То ли лица людей, то ли маски, а может забытые мифические создания. Они скалились или кривились от боли. Их лица кружились, то приближаясь, то удаляясь.
        - Власть силе! - проскрежетал архивариус.
        Слова эхом разнеслись по поляне. Земля покрылась изморозью. Остатки растительности вспыхнули пурпурным огнем.
        - Не может быть! - завопил Евлампий.
        Таких истеричных ноток в его крике, я еще не слышал.
        - Он не может вернуться! Срочно! Должны узнать все! - голосил голем.
        Я хотел спросить кто вернулся, но сообразил, что не смогу добиться внятного ответа.
        - Останови хранителя Силы! Быстрее, пока у нас есть шанс! - сорвавшимся голосом выкрикнул Евлампий.
        Из земли, к рукам архивариуса, потянулись струйки воды. В них копошились черные змейки. Так мне показалось. На самом деле, к Мровкубу стекались остатки водных щитов с пойманными в них агатовыми молниями. Слепляясь, в быстро увеличивающийся в размерах ком.
        - Вперед! Ты оборотень! - закричал мне в ухо голем.
        Пузырь сверкнул. В нем пылал Черногорск. Между старинных домов с вычурными скатами крыш из черной черепицы, каких нет ни в одном из тридцати миров, по брусчатке бежали люди в остроконечных шляпах. Их догоняли поглотители. Громадные твари, похожие на рогатых собак не могли быть никем иным. Я видел эти рога, их ни с чем не спутаешь. Они скакали на четырех лапах, лязгая на ходу громадными челюстями. Маги выпускали шквал огненных шаров, молний, водяных бичей, но тщетно. Заклятья не достигали цели. Пылали подожженные волшебством дома. Рушились проломленные стены.
        Молодой еще волшебник, спасающийся бегством, неудачно повернул. Попав в узкий проулок, заканчивающийся тупиком, он обернулся. Выпустил вдоль домов черное облако с копошащимися внутри сонмами ненасытных бестий. Поглотитель раззявил пасть, проглотил смертельную тучу, и облизнувшись бросился на мага.
        Я закрыл глаза.
        - Давай! - кричал Евлампий, в его голосе чувствовалось неподдельное отчаяние.
        Мне снилась в детстве эта грязная темная улица и бегущий человек в синем балахоне. Я уже видел его. Молодое, со следами подростковых прыщей, лицо. Синяк под левым глазом, светлые волосы. Что же все это значит? Почему в мыслях хранителя Силы, появился снившийся мне чародей? Кто такой хранитель Силы, вызывающий во мне смешанные чувства из гнева и поклонения?
        Стыд пропал. Исчезла поляна. Старейшины кивнули, давая молчаливое одобрение.
        Я не увидел, а почувствовал фиолетовое сияние. Ноги передвигались быстрее. Я перешел на бег. Разомкнув веки, я посмотрел вверх. В голубых небесах, едва различимая, висела половина бледного диска луны. Впервые в жизни, не считая детского баловства, мне захотелось выть.
        - Молодец! Давай! - кричал голем.
        Водяной ком с черными прожилками вытянулся вверх, превращаясь в длинную, изогнутую воронку. Мокрый хобот наклонился в сторону от архивариуса, шаря по траве. Одуванчики до которых он дотрагивался, вспыхивали и распадались прахом.
        - Давай же! - орал Евлампий.
        Я задрал голову и завыл, продолжая бежать. Длинные, призывные рулады быстро сменились угрожающим рыком и снова перешли в вой.
        Архивариус вздрогнул. Хвост водяной воронки выскочил из его рук, подпрыгнул и заскакал по полю. Хобот, изогнувшись, болтался в разные стороны, лупя по одуванчикам. Разлеталась, моментально чернеющая, земля, вывернутая с корнем трава налету превращалась в щепотки пепла.
        Мровкуб вытянул в сторону душеприказчика раскрытые ладони, но продолжающийся вой заставил его остановиться. Передернув плечами, архивариус обернулся.
        Не переставая выть, я несся на него.
        - У тебя все получится! - кричал мне в ухо голем.
        Самое странное, я ему верил.
        Лицо архивариуса исказилось и побледнело. Краснота спадала, спускаясь к шее. Отчаянным жестом, он обхватил виски. Краснота на мгновенье замерла, но все равно продолжила тускнеть. Он еще сдавливал лицо руками, но это уже не помогало. Кожа побледнела. Тогда архивариус поднял руки и хлопнул в ладоши. Все еще висящий над его головой пузырь, лопнул. Хобот замер в прыжке и повалился на бок.
        - Власть силе! - крикнул хранитель, голосом архивариуса, и махнул от себя рукой.
        Водяной смерч дернулся, приподнявшись над одуванчиковым полем, и дотянувшись до черного фея, разлетелся миллионом брызг. В местах попадания капель, земля задымилась.
        Душеприказчик стоял заслонившись руками, еще более черный, чем раньше. Оливье нигде не было видно.
        Я, уже не в состоянии остановиться, продолжая дико завывать, на бегу, врезался в архивариуса. Старик упал, и я, победно зарычав, прижал его к земле.
        Теперь, я разглядел его глаза. Они состояли из одного зрачка, ни белой склеры, ни радужки. Красная жижа, замершая в пустоте глазницы. Жуть!
        Я наклонился над ним, почти касаясь маской его лица, и завыл. Так громко и долго, как только мог. Мровкуб задергался, пытаясь вырваться, но я крепко держал его и продолжал выть, пока он не прекратил шевелиться. Мышцы на его лице напряглись. Рот исказился. Дрогнули веки и, под ними, появились обычные, синие глаза.
        Я почувствовал движение воздуха. Рядом со мной кто-то прошел. Обернувшись, я никого не увидел, но что-то коснулось моего плеча и отпрянуло. Неприятное ощущение чужого присутствия исчезло.
        Успокоив надрывное дыхание, я стянул маску и пригляделся к архивариусу. Он не подавал признаков жизни.
        - Ты справился! - с гордостью и одновременно с испугом прошептал голем.
        - Я же оборотень.
        - Отпусти его, ему уже не поможешь. - мягко проговорил Евлампий.
        Я еще раз дотронулся до архивариуса. Он не двигался и не дышал.
        - Ты справился, ты победил. - успокаивал меня голем.
        - А вон тот ничтожный мотылек! - зло бросил, подошедший Оливье. - Не смог отправить тварь обратно в междумирье. Теперь, хранитель будет бродить по Фейри Хаусу!
        - Нужно сообщить Последнему! - немедленно взвился Евлампий.
        - Я тебе сообщу! - повысил голос дядя.
        - И что вы мне сделаете? - с издевкой уточнил голем.
        - Что вообще произошло? - спросил я, переминаясь с ноги на ногу.
        С меня уже сошла странная бравада, и я чувствовал опустошение и стыд.
        - Тебе лучше не знать! - произнес Оливье.
        - Узнают все! - закричал Евлампий. - Вы выпустили на волю хранителя Силы!
        Голем поднял руки над каменной башкой. Я догадался, что он собирается вызвать тучу и связаться с судьей Тринадцатого Темного Объединенного мира.
        Оливье тоже все понял.
        - Не узнают. - уверенно проговорил он.
        Вынув из бездонной сумки, он направил на меня деревянную игрушку. Искусно вырезанную фигурку человечка с молотом.
        - Я уже давно не играю в игрушки. - ошарашено заметил я.
        - Голем играет! - пояснил дядя.
        Евлампий попытался хлопнуть, но его ладони так и не коснулись друг друга. Оливье нажал на крючок. Сработал механизм и деревянный человечек ударил молотом по наковальне. Проскочила голубая искра и в голема выпалила настоящая молния, только маленькая. Она попала между ладоней. Среди камней проскочили разряды, опоясав сеткой молний тело голема. Он медленно опустил руки и замер.
        - Что с ним? - вскрикнул я от неожиданности.
        Оливье спрятал деревянную игрушку, вместо нее вынув кусок вяленого мяса и, махнув им, протянул мне.
        - Подкрепись, ты бледно выглядишь. Нам пора убираться. Даже без помощи твоего правильного дружка, здесь скоро все будет кишеть магами!
        - Но…- пробормотал я, жадно пережевывая жесткое мясо.
        - Ни каких но! Голем скоро очухается, но ничего не вспомнит. Расскажешь ему про хранителя Силы, заморю голодом!
        Я чуть не подавился остатками мяса и, с трудом сглотнув, кивнул.
        - Но…
        - Послушай! - уже мягче проговорил дядя. - Ты вытащил меня из междумирья и я прощаю тебя за то, что ты угробил мою карьеру. Только это не значит, что я буду терпеть твою тупость и орочьи вопросы, которые ты постоянно задаешь.
        Я закрыл рот и еще раз кивнул.
        - Вот и умница, крысеныш. - сказал он.
        Глава 12.
        Путешествие без портала.
        Голем подал признаки активности. Подпрыгнул, покрутил руками и повернулся.
        - Что со мной?
        - Во время магического поединка тебя зацепила молния! - быстро ответил дядя. - Надо скорее убираться, пока фей не отошел от колдовства.
        - Душеприказчик живой? - удивился я.
        - Что ему будет? - проворчал Оливье. - Этого душегуба, так просто не изведешь. Хотя, стоило бы.
        - Я не помню о молнии. - пробормотал Евлампий.
        - Тебе еще повезло. - сердобольно заметил дядя. - Могло бы напрочь заклинить!
        - Мы прошли поляну и начали пробираться через заросли…
        - Сейчас это не важно. Надо спешить! - строго сказал Оливье.
        - Как мы выберемся? - заинтересовался я.
        Ни на дядю, ни на голема смотреть не хотелось. Поэтому, я рассматривал архивариуса. Старик бледной тенью выделялся на фоне травы.
        - У меня есть план, но придется покопаться!
        Схватив меня за шиворот, Оливье зашагал к перевернутому дереву. Я старался идти с ним в ногу, чтобы не упасть.
        - Слышал про радужный мост?
        - Его разрушили после мировой войны. Он соединял Благодатные земли и Отдельный мир. - не дав мне ничего сказать, затараторил Евлампий.
        - Точно булыжник. Радужный мост соединял не только Благодатные земли и Отдельный мир. Он состоял из трех лучей, сходящихся в Благодатных землях в один. Пути начинались в Подгорном царстве, Пустынных территориях и Фейри Хаусе. Сейчас они закрыты, но мы один откроем.
        - Это запрещено! - закричал Евлампий.
        - Жалко, что тебя молнией не испепелило. - вздохнул дядя.
        - Молния не может мне навредить, только временно парализовать или лишить памяти. - возразил голем.
        Оливье не стал отвечать, мы подошли к перевернутому дереву.
        - Смотри, у земли должна быть нора, а в ней горшок.
        - Горшок? - переспросил я.
        - Горшок. - передразнил дядя.
        - Зачем нам горшок? - спросил я.
        - Не для того, чтобы в него гадить! - разозлился Оливье. - Из него начинается радуга!
        - Так и есть! Но нам нельзя его выкапывать и открывать, мы же не хотим восстановить радужный мост? - вмешался Евлампий.
        - Вам может и нельзя! - отрезал дядя. - А я собираюсь, выбраться отсюда.
        Он подтолкнул меня к норе.
        - Лезь!
        - Но, Отдельный мир. - засомневался я.
        - Лезь, фей очнется и закроет горшок, ничего не случится.
        - Вы не можете быть так уверены! - возразил голем.
        - В тридцати мирах, вообще, ни в чем нельзя быть уверенным. Лезь!
        Я подчинился. Опустился на четвереньки и заглянул в дыру. В конце концов, мне хотелось покинуть негостеприимный Фейри Хаус.
        - Не надо! Закон нельзя нарушать. - сурово проговорил голем.
        Я не ответил. Вздохнул и протиснулся в нору. Желание жить, сильнее любых правил. А страх перед темными ямами можно и преодолеть. Тем более, это единственный путь из мира фей.
        Влажная земля скользила. Руки расползались, пришлось держаться за стенки норы. Пропихнув себя в дыру, я пополз на ощупь. Корячился, я не долго. Яма оказалась не глубокой и не такой уж темной. Глаза быстро привыкли и я смог разглядеть то, зачем лез.
        Передо мной стоял увесистый медный горшок с ручками и крышкой, запертый навесным замком. Как спрашивается его открывать? Ломать замок? А чем?
        Я огляделся. За горшком притулились три сундука. Большой, средний и маленький. Интересно, что фей в них прячет?
        Я подполз ближе. Самый маленький приоткрыт. Приподняв крышку, я заглянул внутрь.
        - Лазить в чужих вещах, преступление. - напомнил о себе голем.
        - Я не лазаю. Я смотрю. - парировал я.
        - Это одно и тоже. - не унимался Евлампий.
        В сундуке лежал потертый, черный футляр с выдавленной монограммой. Знак изображал нож, продетый между зубцов вилки и опоясанный витыми буквами, складывающимися в надпись «Еда для наслаждения».
        - Это чудо! - проговорил голем, забыв о нравоучениях.
        Я бы не согласился, но надпись меня заинтересовала. Я открыл футляр. С обратной стороны крышку обтягивал черный бархат. На нем, вставленные в крепления, разместились ложки. На основании футляра вилки и ножи. Комплект насчитывал тридцать столовых приборов, но одной ложки не хватало.
        - Последнее творение мастера Правши. Оно считалось утерянным. - Евлампий покачал головой. - Я видел ложку у Оксаны. Во время боя за ключ Отдельного мира. Она воспользовалась ею, чтобы снять с себя проклятье.
        - Этой ложки, как раз нет. - согласился я. - Интересно, как она к ней попала?
        - Какая разница. - возмутился голем. - Такое сокровище не должно лежать в сырой норе. Все миры должны иметь возможность любоваться им! Надо его забрать!
        - Ты же говорил, что лазить в чужих вещах - противозаконно! - опешил я.
        - Преступление бросать столовый набор мастера Правши в грязной дыре! - завопил Евлампий.
        Я злобно на него посмотрел и закрыл футляр.
        - Бери! - прошипел голем.
        Повертев в руках ценную вещь, я решил, что смогу ее продать.
        - Что ты там возишься? - закричал снаружи Оливье.
        Запихав трофей за пазуху, я развернулся и, уцепившись за ручку горшка, полез наверх. Как только я показался из норы, дядя перехватил горшок. Отнес от дерева и поставил на землю.
        - Не стоит этого делать! - начал нудить Евлампий. - Нельзя нарушать закон, даже по необходимости.
        Я с неодобрением посмотрел на голема. Какой он все-таки лицемер!
        Оливье, в отличие от меня, не обращал на него внимания, продолжая возиться с замком.
        - Волшебный! - наконец резюмировал он.
        Голем облегченно выдохнул.
        - Давайте, поищем другой путь.
        Я хотел с ним согласиться, а вот дядя, нет.
        - Ты заткнешься наконец! Бестолковый валун! Хватит ныть? Разрази тебя гром!
        - Может быть я смогу помочь?
        Оливье оборвался на полуслове, и мы одновременно повернулись.
        Архивариус стоял в шаге от нас, с интересом разглядывая горшок.
        - Он не дышал. - испуганно проговорил я.
        - Так не бывает. Он не мог выжить. - подтвердил Оливье.
        - Прошу прощения. - смущенно проговорил архивариус. - Я был не совсем честен с вами. Должен признаться, я не совсем живой.
        У меня отвисла челюсть. По-настоящему. Закрыв рот, при помощи руки, не дожидаясь пока потекут слюни, я сглотнул.
        - Продолжайте? - металлическим тоном проговорил Евлампий.
        После его слов, я услышал знакомое шипение. Голем трансформировался.
        - Пожалуйста, не делайте преждевременных выводов, а тем более действий. - попросил архивариус. - Я все расскажу в подробностях. Стоит начать с того, кто я. Это, наверное, самый сложный вопрос и ответ на него будет непростой. Я действительно архивариус, а еще, я архив.
        От удивления голем перестал трансформироваться.
        - Как это? - растерянно спросил он.
        - Я же говорил, что объяснить будет трудно. Около трехсот лет назад, когда высшие чародеи создали магистрат, они решили, что кому-то необходимо содержать в порядке и беречь документацию. Поскольку магические сведения слишком ценны. А главное, не должны попасть в чужие руки. Они создали меня. Как бы вам объяснить? Я множество магических книг с единым разумом, я чудотворная библиотека.
        - Никогда о таком не слышал. - проговорил Евлампий.
        - Я тоже. - подтвердил Оливье.
        Вынув из бездонной сумки самострел гномьей работы, он прицелился в Мровкуба.
        - Истинная правда. - обиделся архивариус. - Прискорбно, что наше знакомство началось со лжи, но сейчас, я говорю правду. Я нахожусь в Семисвете. Одному, мне тяжело управляться с архивом, ведь я не обладаю необходимыми приспособлениями в виде рук и ног. Поэтому, я создал себе помощников - гомункулов Мровкубов. Они похожи на слаборазвитых големов, мало на что способных без управления. - глядя на Евлампия, уточнил он. - Для удобства, их столько же сколько миров. Я в теле Тридцать Первого, последнего Мровкуба.
        - Предположим, - проговорил дядя, не опуская самострел, - но нужно убедиться и в другом. Надави указательным пальцем на глаз!
        Архивариус поднял руку и прижал ее к лицу. Ничего не произошло. Глаза так и остались голубыми.
        - Еще раз! - скомандовал Оливье, ткнув самострел в горло Мровкубу и приблизившись вплотную.
        - Что за глупые проверки? - спросил ничего не понимающий голем.
        - Хорошо. - наконец проговорил дядя и отступил назад. - Как открыть замок?
        - О чем вы говорите? - удивился Евлампий. - Кого интересует замок! Зачем вы отправились в Изумрудный мир?
        Оливье повернулся и сбросил голема с моего плеча.
        - Отвечай! - велел он, махнув на архивариуса самострелом.
        Голем забрался обратно, придерживаясь за цепочку.
        - Я веду счет всем обидам. - насупившись, пробормотал он.
        - Мне будет сложно объяснить, но если вы позволите, я могу его открыть. - предложил Тридцать Первый Мровкуб.
        - Валяй, но учти, я слежу за тобой! Ты под прицелом! - предупредил дядя.
        - Я буду осторожен. - пообещал архивариус.
        Он подошел ближе и склонился над замком.
        - Устройство обычное, всего три сторожевых заклятья, друг с другом не взаимодействуют.
        Пошарив вокруг, он подобрал зеленую веточку и поднес к замку.
        - Переносим магическую энергию с горшка на ветку. Замыкаем. Создаем обратный щит…
        Архивариус еще некоторое время бормотал, но уже неразборчиво. Потом, взмахнул рукой. Замок щелкнул и открылся. Ветка посинела, засохла и рассыпалась пылью.
        - Подыми крышку! - скомандовал Оливье.
        Мровкуб подчинился.
        Внутри горшка лежали золотые монеты. Они призывно блестели и позвякивали.
        - Теперь, отойди!
        Архивариус отступил, всем видом изображая покорность и раскаяние.
        - Вам придется за это ответить! - пообещал голем. - Закон нельзя нарушать когда захочется.
        Оливье усмехнулся и ударил прикладом самострела по замку, сбив его.
        - Обязательно отвечу и за это тоже. Пусть помучается, когда будет крышку закрывать. - он подмигнул мне, убирая свое оружие в бездонную сумку. - Без замка-то.
        Прежде чем голем возмутился, дядя присел рядом с горшком. Протянул руку и три раза щелкнул по медному боку.
        Раздался мелодичный звон. Монеты в горшке завибрировали. Трясясь и перепрыгивая с места на место. Запахло свежестью, как перед грозой.
        - Полундра! - крикнул дядя и отскочил в сторону.
        Золото сверкнуло, и в небеса ударили семь прозрачных струй. Разлетелись брызги. Я отступил подальше, задрав голову. Водяные столбы тянулись и растворялись в вышине. На фоне неба, они все выглядели голубыми, но это продлилось не долго. Крайний столб потемнел, приобретя фиолетовый оттенок. Остальные окрасились в синий, зеленый, желтый, оранжевый и красный. Набрав яркость, радуга наклонялась, пока верхняя часть не скрылась за горизонтом.
        - На абордаж! - весело вскрикнул Оливье.
        Не обращая на нас внимания, он подбежал к горшку. Подобрал из него золотую монету и, сделав шаг, исчез в разноцветном сиянии.
        Я пошел следом.
        - Монета, твой билет. Без нее на мост попасть нельзя. - пояснил голем то, о чем я и сам догадался.
        Хотя удивляться нечему, он всегда так делает.
        - Прошу прощения, юноша. Могу ли я отправиться с вами?
        Я обернулся. За мной, в нерешительности переступая с ноги на ногу, стоял Тридцать Первый Мровкуб. Ответить, я не успел, потому что меня опередил голем.
        - Вы должны пойти с нами. - сообщил он. - У меня к вам накопилась масса вопросов.
        - Боюсь учитель будет против. - заметил я.
        - А кого это волнует! - взъерепенился Евлампий.
        Я вздохнул. Кого бы это не взволновало, крайним, как всегда, окажусь я.
        - К счастью, я могу быть незаметным. - пообещал архивариус. - Я не доставлю ни каких хлопот.
        В этом, я сомневался, но голем снова меня перебил.
        - Какие хлопоты? - удивился он. - Вы уже нам помогли, а с вашими величайшими знаниями, вы будете нам полезны и дальше.
        - Благодарю, и обещаю оказать посильную помощь. Всю, на которую только способен.
        Я покачал головой и, повернувшись, поднял из горшка монету. Она весила, как десять обычных.
        - Не стой столбом! - поторопил Евлампий.
        Я скривился, но шаг сделал. С големом спорить бессмысленно, а главное некогда. Меня потащило вверх сквозь радужное сияние. Мимо пролетело перевернутое дерево, все еще неподвижный, черный силуэт душеприказчика, одуванчиковое поле, заросли кустов. Я с трудом вдохнул.
        - Иди! - приказал Евлампий.
        Я шагнул еще раз. Перед глазами мелькнули незнакомые пейзажи. После третьего шага, мимо меня пронеслось голубое небо и, я оказался посреди звезд. Испугавшись, я резко засеменил ногами. Радуга помчалась с сумасшедшей скоростью. Моментально преодолев оставшийся путь, я свалился у ее окончания.
        - Добро пожаловать в Благодатные земли! Ты что-то не торопился? - проговорил Оливье, рассматривая меня.
        Я валялся у его ног. От падения, из-под рубахи выпал футляр мастера Правши и валялся рядом со мной на земле.
        - Что это? - спросил дядя.
        Я не знал, что ответить, соображая, как лучше объяснить.
        - Язык проглотил? - осведомился дядя.
        - Он слишком разогнался. - ответил вместо меня Евлампий.
        - Что за футляр, крысеныш? - не обращая внимания на голема, прищурившись спросил Оливье.
        - Набор «Еда для наслаждения». - выговорил я.
        - Правша? - удивленно переспросил дядя. - Из норы душеприказчика?
        Он подхватил футляр и усмехнулся.
        - Замечательные кухонные приборы. - по его лицу пробежала лукавая улыбка. - Побудет у меня.
        Заглянув в футляр и цокнув языком, Оливье убрал его в бездонную сумку. Раздался писк.
        - Как не вовремя. - расстроился дядя.
        - Что случилось? - кротко спросил Евлампий.
        - Пора вносить абонентскую плату за сумку. Год прошел, а я и не заметил.
        Странно, что голем не возмутился. Я ожидал пламенной речи о том, что сокровища известного мастера должны увидеть во всех мирах. Ведь после того, как его заграбастал дядя, его не увидит никто. Даже я. Но голем, почему-то промолчал.
        Продолжая лежать на земле, я поднес к лицу руку. Медленно раскрыл ладонь. Пусто. Монета испарилась. Я печально посмотрел на радугу. С этой стороны, она не выглядела такой яркой. Цвета поблекли, став полупрозрачными.
        - После перехода, монета исчезает. - пояснил Евлампий.
        Я вздохнул и встал.
        - Нам еще до Благограда добираться! - сказал Оливье. - Так что поторопимся.
        Я кивнул, как скажите учитель. В Благоград, так в Благоград. Какая мне разница?
        Дядя достал из бездонной сумки маленький, бумажный сверток и потянул за торчащую снизу ниточку. Раздался хлопок. Вверх полетела синяя звезда. Несколько раз мигнув, она взорвалась блекло-синим, едва заметным на фоне неба, фейерверком.
        - Даже не спрашивай, что это! - грозно предупредил Оливье.
        Я кивнул и повернулся к голему.
        - Что такое абонентская плата? - поинтересовался я у него.
        - Все, что ты кладешь в бездонную сумку, хранится в специальной ячейке всемирного банка. Плата за обслуживание ячейки вносится раз в год. - ответил Евлампий.
        - А как оно попадает в ячейку? - спросил я.
        - Секретная технология, банк об этом не распространяется. Ходят слухи, что тут замешаны гремлины.
        Я вздохнул, поправляя рубаху. Что-то кольнуло меня в плечо. Вздрогнув, я залез за отворот рубахи и вынул желтое перо. Подписка. Я совсем забыл о ней.
        - Чича меня убьет. - пробормотал я.
        - Когда возвратимся на корабле, ты ее отдашь. - строго сказал голем.
        Я кивнул. Отдам конечно, но пока она у меня, можно попользоваться. Я взмахнул пером и над ним появились желтые буквы.
        Великий повар проклинает кусочком торта!
        Правители тридцати миров приносят соболезнования королевской династии Изумрудного острова. Известный мастер Оливье проклял короля Дарвина. До сих пор, ни одному магу не удалось вернуть монарху подвижность и дар речи. Официальным вердиктом магического сообщества, мастеру Оливье запрещено заниматься кулинарным ремеслом. Звание великого повара вакантно!
        Я вздохнул и посмотрел на дядю. Он не обращал внимания на мои манипуляции с пером.
        Я еще раз встряхнул подписку.
        Загадка вкуса!
        Новый кулинар покоряет тридцать миров. Он еще не представлен высшему свету, но его похождения уже обсуждаются в кулуарах. Его троллево колено вызвало фурор на Императорском приеме в Черногорске. Кто он? Что мы знаем о нем? Только имя его наставника…
        Я не успел дочитать.
        - Что копошишься! - закричал Оливье. - Время дорого!
        Я встряхнул перо и спрятал в рубаху.
        Мы не успели отойти от радуги, когда из ее сияния вышел архивариус. На его губах блуждала блаженная улыбка.
        - Как сказочно прекрасен мир! - проговорил он. - Просидев триста лет в казематах архива, я не представлял насколько он восхитителен.
        - Так и знал, что увяжется. - проворчал Оливье.
        Взглянув на нас, Тридцать Первый Мровкуб перестал улыбаться и опустил глаза. Дядя, не оглядываясь, пошел вперед. Призывно махнув архивариусу рукой, я последовал за ним.
        Нас окружала бесконечная пустошь. Во все стороны простиралась голая земля с редкими клоками пожелтевшей травы. Не очень похоже на Благодатные земли.
        - До начала мировой войны. - шепотом поведал Тридцать Первый Мровкуб. - Эти земли выглядели по-другому. - он словно читал мои мысли. - Поглотители выпили из Благодатных земель всю магическую энергию. Прекрасные сады и парки, созданные волшебством, были уничтожены. Богатые урожаи остались в прошлом.
        - Прискорбно. - поддержал голем. - Но вы так и не рассказали свою подлинную историю.
        - О да, простите. - проговорил архивариус. - Я триста лет просидел взаперти, меня буквально все приводит в восторг. - он пожевал губу. - Чтобы оставаться откровенным, мне придется рассказывать с момента моего сотворения.
        - Вы помните свое создание? - удивился Евлампий.
        - Немного. Верховные маги, чьи имена вам ничего не скажут, потому что они почили задолго до вашего рождения, создали меня в небольшой пещере. Вблизи замка королевской семьи Семисвета. Надежное место. Помимо магии, защищено еще и удачным расположением. Единственный вход в пещеру находится на отвесной скале над морем.
        - К сожалению, мне не довелось побывать в Семисвете. - вставил голем.
        - О, это прекрасный мир. Он не пострадал от нашествия поглотителей, оставшись таким же, как до войны.
        Оливье не обращал на нас внимания, следуя выбранным направлением. Окружающая местность не менялась, оставаясь голой и безжизненной. Не придумав других занятий, я слушал архивариуса.
        - Создатели объяснили мне, что делать, и удалились. - продолжал он. - Моя основная обязанность хранить вложенные в меня знания. Для внесения новых данных, которые они регулярно поставляли, я создал первого гомункулуса. Я назвал его Мровкубом. Книжным червем. - архивариус улыбнулся. - Он производил записи потому, что я не мог делать этого самостоятельно. Потом, мне начали присылать целые книги. Пришлось создавать хранилища и дополнительных помощников. Я впитывал новые знания, мне было очень интересно. На скуку и философствования не оставалось времени. Так прошло двести лет. Архив стал огромным, Мровкубам пришлось расширять пещеры, чтобы вместить новые фолианты. А потом грянула война! Верховные маги сражались с поглотителями. Снабжение сведениями прервалось и, я заскучал. Появившееся свободное время, я посветил размышлениям.
        - Полезное занятие. - поддакнул голем.
        - Да. Одиночество не тяготило меня, но я мучился из-за другого. Я понял, что видел все миры и многое знаю о них, но я смотрел на них чужими глазами, а понимал не своим разумом. Тогда, я решил покинуть архив и отправиться в путешествие. Чтобы увидеть все воочию.
        - Вы странствуете целых сто лет? - удивился я.
        - Что вы, юноша. Конечно нет. В те времена, моей мечте не суждено было свершиться. По окончании войны, хозяева вернулись и я сообщил им о своем желании.
        - Не разрешили. - догадался я.
        - Не перебивай, это невежливо. - встрял голем.
        - Вы совершенно правы, юноша. Мне строжайше запретили покидать стены архива. Я слишком ценен и враги могли меня похитить или уничтожить.
        Оливье обернулся, с интересом посмотрев на архивариуса.
        - Я вам мешаю? - вежливо поинтересовался Тридцать Первый Мровкуб.
        Дядя покачал головой и отвернулся, продолжая шагать в одном ему ведомом направлении.
        - Я снова погряз в работе. После войны, на меня обрушился такой поток информации, что на время, я забыл даже о своей мечте. Скорее всего, она бы никогда не сбылась, если бы ни одна странность. Как я вам и рассказывал, два года назад моим Мровкубам начали сниться сны.
        - Не может быть! - воскликнул Евлампий.
        - Вы совершенно правы. Меня тоже потрясло это явление, но поскольку, я чувствую то же, что и гомункулы, сомнений не возникло. Им снились сны. Все началось с безобидных фантазий, а закончилось тем самым кошмаром, который я описывал. Позже, у всех Мровкубов, на теле, начали появляться страшные раны, с трудом поддающиеся заживлению даже при помощи самой сильной магии.
        - Потрясающе! Необычайно! - провозгласил голем.
        - Пугающе! - закончил вместо Евлампия архивариус. - Я перерыл весь архив и единственное, что раскопал, относилось к смутным временам до прихода магов.
        - Чародеи были всегда! - провозгласил голем.
        - Всегда! - подтвердил я.
        - Вы не совсем правы, не буду вдаваться в подробности, если захотите, мы вернемся к этому разговору позже. Единственное, что я откопал в архиве. В домагическом прошлом существовали шаманы. Исходя из скудных источников, они могли проникать в сны и еще многое такое, что современным волшебникам недоступно.
        - Никогда не слышал о шаманах! - раздраженно воскликнул голем.
        На этот раз, промолчал я. Я-то слышал о шаманах и даже знал одного лично, отец водил меня к нему. Всю жизнь буду помнить его вонючую задымленную хижину и морщинистые руки с черными загнутыми ногтями.
        - Все что я рассказывал про сны истинная правда. Единственное, чего я не сказал, так это то, что мои гомункулы начали погибать один за другим. Каждую ночь, после смерти очередного Мровкуба всем оставшимся снился сон в котором морщинистый старик в шубе говорил, что я должен отправиться на Изумрудный остров. Когда остался единственный Тридцать Первый Мровкуб, я сдался. Ничего не сказав хозяевам, я открыл портал и отправил выжившего гомункула на Изумрудный остров. - архивариус вздохнул. - Дальше вы знаете!
        - Как же вы теперь справляетесь без помощников? - не к месту спросил я.
        - Ращу новых.
        - Это неважно! - вскрикнул голем.
        - Если все это правда, нас ждут большие неприятности. - серьезно проговорил Оливье.
        Он остановился, повернувшись к нам и напряженно рассматривал архивариуса. Пытаясь проникнуть в его голову и узнать, ложь его рассказ или нет.
        - Почему это? - бросился в бой Евлампий.
        - Потому, что хозяева будут искать, куда делся единственный выживший гомункул.
        Голем фыркнул, а я подумал, что дядя прав. Если пресловутый магистрат существует, то представить страшно, что нас ожидает.
        - Вы правы, они захотят найти и вернуть меня, а точнее гомункула. Я-то, по-прежнему, остаюсь в архиве. Но пока, они не знают! - проговорил архивариус.
        - Скажи, как началась мировая война? - проговорил дядя, глядя Тридцать Первому Мровкубу в глаза.
        - Какая чушь! - взвился Евлампий. - Об этом знают все!
        - Чушь - это твое существование. - бросил Оливье, не глядя в сторону голема, а продолжая в упор смотреть на архивариуса. - Если ты и правда тот, за кого себя выдаешь, ты знаешь правду.
        - Какая ерунда. Причины войны и события первых дней известны каждому школьнику в любом из тридцати миров. - продолжал ворчать голем.
        - Вы считаете, стоит говорить об этом в присутствие юноши? - неуверенно проговорил архивариус.
        - Скажи одно слово. - по буквам протянул Оливье.
        - Мировая война началась с восстания. - проговорил Мровкуб, опустив глаза.
        Дядя кивнул.
        - Это еще не значит, что я тебе верю. - сказал он и пошел дальше.
        - Какое восстание? О чем вы? - загалдел Евлампий.
        - Объясните. - попросил я, не слишком уверенный, что действительно хочу услышать ответ.
        - В другой раз. - пообещал архивариус, не поднимая глаз.
        Мы двинулись вслед за дядей. Голем требовал объяснений, но Мровкуб сосредоточенно молчал. Когда я уже не ожидал никакого ответа, он тихо произнес:
        - Историю пишут победители и если говорить правду, то с самого начала. Пока, я не готов рассказать вам большую часть того, что знаю, в основном из-за того, что боюсь последствий.
        - Что за нелепые оправдания! - запричитал голем.
        - Позвольте с вами не согласиться. - ответил архивариус. - Слова это оружие и страшная сила, поэтому, я несу полную ответственность за все мною сказанное. Я не могу позволить необдуманным словам разрушить вашу жизнь.
        Голем хотел ответить, открыл рот и сразу захлопнул.
        - Прошу прощения за высокопарность и лекторский тон, но я действительно так считаю. - добавил архивариус.
        - Вы разожгли мое любопытство и теперь обязаны что-нибудь рассказать. - попросил Евлампий.
        - На это нет времени. - крикнул Оливье.
        Недалеко от нас начиналась пыльная дорога. По ней к нам приближалась странная повозка. Она мчалась по дороге сама по себе. В тридцати мирах волшебные вещи не невидаль, но она передвигалась без колес. А это выглядело странно.
        - Оно за нами? - испуганно спросил я.
        - Быстроходная повозка? - усмехнулся Оливье. - Ни как к нам королевские гвардейцы пожаловали. Хотя чего удивляться, у них дозоры кругом, а мы верхом на радуге, да с фейерверком.
        - Нас арестуют? - совсем струсил я.
        - За что? - не понял дядя.
        - Мы нарушили закон.
        - Какой? А! Поменьше слушай своего стукнутого голема.
        - Я бы попросил, обо мне, так не выражаться! - заверещал Евлампий.
        Повозка подлетела к нам, подняв тучу пыли. Вблизи, она походила на деревянный ящик с окошками, выкрашенный в нейтральный серый цвет. Единственное украшение составляли две синие полосы проходящие вдоль борта.
        - Всем молчать, говорить буду я. - наказал Оливье.
        Мы переглянулись.
        Один из бортов ящика отъехал в сторону и из проема вылезли двое гвардейцев в серых камзолах. Оружие им заменяли увесистые черные дубинки.
        - Построиться! - проревел круглолицый гвардеец с раскрасневшимся лицом.
        Из-под его шляпы тек пот, а перемещался он так медленно и неохотно, словно каждое движение причиняло ему страдание.
        Мы послушно выстроились в шеренгу по одному. Первым встал Оливье.
        Второй гвардеец, не обладающий примечательной внешностью, прошел мимо и застыл за нашими спинами.
        - Способ прибытия? - заорал круглолицый, вперившись в дядю.
        - Хождение по радуге! - заорал Оливье в ответ, копируя манеру гвардейца.
        Я невольно обернулся. Радуга, с которой мы спустились, все еще висела над землей.
        - Цель прибытия?
        - Посещение достопримечательностей!
        - Конкретнее?
        - Визит в филиал Всемирного банка!
        Гвардеец подошел вплотную, долго смотрел в единственный дядин глаз и спросил:
        - Имя?
        - Мастер Оливье. - бодро прокричал дядя.
        - Он говорит правду! - зачем-то добавил голем.
        - Задержаны! В повозку! - приказал круглолицый.
        - За что? - уточнил Евлампий.
        - Нарушение военного положения!
        Гвардеец с непримечательной внешностью подтолкнул Оливье в спину. Дядя, продолжая улыбаться и корчить гримасы, поднял руки.
        - Сдаюсь! - заорал он.
        Вел он себя, по меньшей мере, странно. Словно все происходящее не реальность, а веселый розыгрыш.
        - Странная повозка. - пробормотал я, приблизившись к открытому борту.
        - Один странствующий чародей приехал в Благодатные земли для участия в местных гонках. - проговорил архивариус. - Во время тренировки, перед соревнованием, королевские гвардейцы арестовали его за лихую езду. Чародей пришел в ярость и проклял гвардейские кареты. «Чтобы ваши поганые колеса никогда не оскверняли землю этого прекрасного мира. Чтобы ни одно живое существо не тянуло ваши кареты.» Кричал он, покидая тюремную крепость королевских гвардейцев. Проклятие сбылось и оказалось таким сильным, что чары не развеяли по сей день. С тех времен, у повозок Благодатных земель нет колес. Зато, такие повозки оказались чрезвычайно удобными для гонок на выживание.
        - Разговорчики! - гаркнул круглолицый.
        Оливье влез в повозку и развалился на деревянной скамье. Я сел рядом. Около меня притулился архивариус. Следом забрались гвардейцы и устроились напротив нас. Круглолицый постучал по крыше, и борт заехал на свое место, закупорив нас внутри ящика.
        Я нервно огляделся. Не пешие путешествия оставались для меня экзотикой и вызывали беспокойство. Мою тревогу никак не уменьшали, лежащие на полу повозки цепи с застежками для рук и ног.
        Ящик дернулся и, судя по виду из окна, поехал по дороге. Кандалы тоскливо звякнули в такт движению. Пейзаж не менялся, продолжая демонстрировать унылую степь. Навевая тоску и безысходность. Хорошо хоть не трясло на ухабах. Повозка двигалась плавно и ухабы с рытвинами не чувствовались.
        Мы с архивариусом и Евлампием напряженно молчали, не решаясь говорить при гвардейцах. Дядя, беспечно улыбаясь, насвистывал себе под нос.
        От равномерного покачивания, а может от накопившейся усталости, я задремал.
        - Потрясающе! - проговорил архивариус.
        Я бы наплевал на любопытство и не стал открывать глаз, но несносный голем дернул за цепочку.
        - Смотри! Смотри! - скандировал он.
        - Тихо! - возмутился круглолицый гвардеец, но больше для порядку.
        Чувствовалось, что он доволен произведенным на чужеземцев эффектом.
        Поддавшись на общее восторженное удивление, я взглянул в окошко. Дорога поднималась на холм, поросший вялой бледной травой.
        - Выгляни наружу! - скомандовал Евлампий.
        Я высунулся в окно. От бьющего в лицо ветра слезились глаза, но даже это не портило потрясающего вида. На вершине взгорья, к которому поднималась повозка, стояло сооружение. Подобного которому, я еще не видел. Четыре огромные колонны подпирали платформу, украшенную витой балюстрадой. На ней разместились десятки домов с коптящими трубами. Густой дым поражал разнообразием цветов от бледно-розового до ярко-голубого.
        - Благоградская гильдия алхимиков самая известная в Благодатных землях. Она неспроста попала на холм. Горожане, возмущенные постоянной гарью и другими неприятными последствиями опытов алхимиков, выгнали их из столицы за черту города. Гильдия нелепо смотрится на возвышении. Вода сюда не доходит. Да и подниматься на нее неудобно, - пояснил архивариус, - Но это неважно. Она все равно потрясает воображение. Я и представить не мог, что увижу ее своими глазами.
        Мы въехали на холм и промчались между колонн. За возвышенностью начинался Благоград. Столица королевства занимала гигантскую ложбину, простиравшуюся до горизонта. Город стоял на платформах, сходных с башней гильдии алхимиков. Различалось, только количество поддерживающих перроны ног. Здания соединяли изогнутые мосты, лестницы, балконы и акведуки. А между ними висели, залитые водой, ячейки с торчащей зеленой порослью.
        - Знаменитые Благоградские рисовые поля. Единственное место во всех тридцати мирах, где растет рис сырец. - рассказывал архивариус. - Его используют для приготовления…
        - Точно, и я использую его на все сто! - радостно подтвердил Оливье.
        - Тихо! - рыкнул круглолицый.
        На некоторое время снова повисла тишина.
        Я наклонился к окну, рассматривая чудесный город. Большинство платформ занимали здания, но некоторые пустовали. По свободным террасам, среди фонтанов и статуй, прогуливались горожане. В центре Благограда возвышался гигантский перрон, опирающийся на бессчетное количество колонн. Из него, доставая до закатного неба, вырастал купол, окаймленный изящными остроконечными башнями. На крыше купола, переливаясь в лучах заходящего солнца, бурлил еще один огромный фонтан. Вода струями сбегала с полусферы и, водопадами, срывалась с платформы вниз.
        - Вечером начинается прилив. - прошептал архивариус. - Вода из подземных источников заливает долину до верхнего края колонн. А утром, вода уходит.
        Повозка переехала наклонный мост и поднялась на платформу, защищенную треугольными воротами. Проскочила в пирамидальный проем и повернула налево. Промчавшись по узкой улочке и мосту, перебралась на другую террасу и вскарабкалась по спиралевидной дороге.
        Я отвернулся от окна. От промелькивающей перед глазами пропасти, закружилась голова.
        - Прошу прощения, не изволят ли, доблестные гвардейцы короля, сообщить нам, куда нас везут? - поинтересовался голем.
        - В тайную канцелярию. - скривив губы, проговорил круглолицый.
        Выражение его лица не предвещало нам ничего хорошего.
        - Мы имеем право знать в чем нас обвиняют? - затребовал Евлампий.
        За окнами потемнело. Мы въехали в здание, венчающее верх серпантинной дороги.
        Гвардеец ядовито улыбнулся:
        - Сыч расскажет.
        К повозке прикрепили толстые цепи и стукнули по крыше. В ответ, наша деревянная коробка дернулась. Судя по тянущимся вверх каменным стенам, нас опускали в колодец.
        - Кто такой Сыч? - прошептал я на ухо архивариусу.
        Мровкуб пожал плечами. Зато гвардеец зло посмотрел в мою сторону и прижал палец к губам.
        Я замолчал.
        Спуск длился пару минут. Повозка коснулась земли и борт отъехал в сторону. Подгоняемые гвардейцами, мы вылезли наружу. Перед нами начинался темный, узкий коридор.
        - По одному! - скомандовал круглолицый.
        Первым пошел Оливье. Мы потянулись следом. Коридор вывел нас в прямоугольное помещение, освещенное десятком факелов.
        Я не смог подавить испуганный крик. Всегда боялся попасть в комнату пыток. А то, что это она, сомнений не было. На стенах висели пилы, ножи и топоры. Несколько багряных столов обвивали ржавые цепи. Рядом стояли стулья с шипами и шестеренчатые механизмы. С потолка свисали крючья и петли.
        Сглотнув, мы попятились, но дверь за нашими спинами уже закрыли. Снаружи раздался скрежет задвигаемого засова.
        - Добро пожаловать, уважаемые гости! Как я понимаю, вы у нас недавно, а многие из вас, и вовсе, впервые оказались в Благодатных землях!
        У противоположной стены стоял письменный стол, заваленный бумагами. За ним сидел человек с седыми, коротко остриженными волосами. Проговорив свою приветственную фразу, он склонился над столешницей и передвинул, разложенные игральные карты.
        - Спасибо на добром слове и вам зелий от хвори в достатке! - ответил Оливье.
        Человек распрямился, уставившись на нас немигающими желтыми глазами. В его взгляде читалась скука.
        - Вы выбрали не лучшее время для визита! Сейчас крайне трудно разобраться, где наследники, где предатели! Кто прав, кто виноват. Кругом враги и шпионы.
        Его взгляд остановился на мне.
        - Давно не видел оборотня. - проговорил он, обращаясь скорее к себе. - Для столь редких гостей, видимо должен представиться.
        Встав, он оперся о стол и, наклонившись к нам, с достоинством проговорил:
        - Глава тайной канцелярии, Сыч!
        - Очень приятно! - отвесив шутливый поклон, пропел дядя.
        Я тоже хотел сказать, как меня зовут, но не смог выговорить. Странные желтые глаза гипнотизировали, а окружающая обстановка не располагала к пустой болтовне.
        - Что же, пока можете не называть ваших имен. - добавил Сыч, садясь на свое место. - Я и так знаю, что оборотня зовут Люсьен Носовский, широко известный ученик знаменитого мастера Оливье. О вас много пишут! - усмехнулся глава тайной канцелярии. - Но, против вас ничего нет. Так что вас, я скоро отпущу. - произнес он, вытаскивая из ящика стола объемную красную папку и кидая ее поверх карт. - К моей печали, великий мастер Оливье не столь безгрешен!
        Подняв глаза, он с отвращением посмотрел на дядю и склонился к папке.
        - Временное правительство Изумрудного острова пока не подало официальное прошение о вашем аресте и экстрадиции, но я задерживаю вас за нарушение введенного советом магов военного положения!
        - Да? - беспечно протянул дядя.
        - Конечно. - любезно ответил Сыч. - Вы выбрали неудачное время для шалостей, задержанный! Миры на грани войны, нас ждет раскол, анархия и прочие ужасы. А вы верхом на радуге, врываетесь в закрытый для посетителей мир! Может, вы специально открыли этот путь? Возможно, вы поддерживаете Константина?
        - Кого? - скривившись, уточнил Оливье.
        - Какая неосведомленность, а может быть хитрость? Вы действительно не знаете брата нашего достославного покойного короля? Право, неосторожно!
        - Начинаю терять терпение. - пробормотал дядя.
        - Зря. - высокопарно заметил глава тайной канцелярии. - Совет магов считает, что преступная защитница и наш неудавшийся король Константин, союзники!
        - Что?
        - Изменники! - холодно сказал Сыч.
        - Хорош тролля валять! - не выдержал Оливье.
        - Ведите себя культурно!
        - Что! - взревел дядя. - Ты решил отвертеться от спора?
        - От чего? - удивился Сыч. - Не понимаю вас, задержанный.
        - Я так и знал! - закричал Оливье, наступая на главу тайной канцелярии. - Недавно, я готовил тебе Семисветское жаркое под лимонно-чесночным соусом. Ты сказал, что новый король хоть и безумен, но ты сам бы поставил мешок риса сырца тому, кто откроет хотя бы один луч, питающий радужный мост. Было?
        - Ну. - вяло согласился Сыч. - Политическое положение было совсем другим…
        - Я сказал, что ловлю тебя на слове. - перебил дядя. - Мы произнесли магическую спорную формулу и ударили по рукам! Так? - не отставал он, приближаясь к столу.
        - Да.
        - Ага! - взревел дядя и протянул руку.
        Сыч моргнул и нехотя подал свою. На их ладонях вспыхнуло синее свечение, превратившееся в веревку, связавшую руки у запястий.
        - То-то же. - сказал Оливье. - Где мой мешок?
        Глава тайной канцелярии отдернул руку и в сердцах сплюнул на пол.
        - Поглотитель тебя подери, Оливье. Ты прекрасно знаешь, что у меня нет мешка сырца!
        - Спор есть спор. - пожал плечами дядя, присаживаясь к письменному столу.
        - Короли приходят, и уходят... - опустив глаза, начал Сыч.
        - А сырец растет в цене! - гаркнул Оливье.
        - Что же, говори, что тебе надо! - нахохлившись, сказал Сыч.
        - Моя честно заслуженная награда. Мешок сырца.
        Справившись с эмоциями, глава тайной канцелярии надел маску невозмутимости и погрозил дяде пальцем.
        - Прибыв в Благодатные земли, ты послал знак синей звезды. Поэтому, ты здесь. Ты прекрасно знал, что мешка сырца у меня нет. Деньги ты, скорее всего, не возьмешь. Значит! У тебя есть предложение, на которое, я скрипя сердцем, соглашусь.
        - Как скучно. - ответил Оливье.
        - Выкладывайте, задержанный. - строго сказал Сыч.
        - Как скажите, господин глава тайной канцелярии. - проговорил дядя. - Из мешка риса сырца, я бы мог приготовить, что угодно, даже Пир на весь мир.
        Глава тайной канцелярии вздохнул.
        - Покороче, задержанный, я вполне осознаю стоимость мешка сырца.
        - Хорошо. - Оливье тоже вздохнул. - Первое, ты оформишь мой арест. Все тридцать миров должны знать, что я здесь. Потом, ты выпустишь меня под залог. Размер вознаграждения установишь и оплатишь сам.
        Сыч кивнул.
        - Во-вторых, после вечернего отлива мой корабль должен стоять у причала большой арены.
        Глава тайной канцелярии еще раз вздохнул и повторно кивнул.
        - В-третьих, мне нужны два…- Оливье оглянулся на нас. - Три билета в большую арену на завтрашний виктатлон.
        - Все? - натужно спросил Сыч.
        - Почти. - растягивая буквы ответил дядя.
        Глава тайной канцелярии поджал губы, выжидательно глядя на Оливье. Дядя потянул время, наслаждаясь нервным напряжением Сыча, и добавил:
        - Мне нужен почетный караул, пусть твои мальчики подбросят нас к банку.
        На непроницаемом лице Сыча проступило облегчение.
        - Что же, договорились.
        Он протянул руку и Оливье пожал ее. Появившаяся из синего блеска веревочка развязалась и исчезла. Несмотря на это, дядя продолжал трясти руку главы тайной канцелярии.
        - Приятно иметь с вами дело. Обожаю Благодатные земли. Буду рад посетить вас снова.
        - Свободны, подозреваемые. - с нажимом проговорил Сыч, высвобождая руку.
        Поморщившись, он убрал красную папку и, не глядя на нас, вернулся к картам.
        - Спасибо, ваша любезность не знает границ. - продолжал тараторить Оливье, выходя из пыточной комнаты. - Я никогда не сомневался, что вы человек чести. Ваше слово непоколебимо. Благородство безмерно. Слава о нем разошлась далеко за пределы Благограда. Да что там Благоград, за пределы Благодатных земель…
        Преодолев темный коридор, мы влезли обратно в повозку. Следом за нами запрыгнул круглолицый и второй гвардеец.
        - В банк! - бросил дядя и развалился на скамейке, облокотившись на меня.
        - Мы попадем на арену? - с детской непосредственностью спросил архивариус.
        В его словах скрывались и надежда, и страх, и радость. Оливье великодушно кивнул.
        Круглолицый постучал по крыше повозки и нас подняли наверх.
        - Потрясающе! Еще недавно я и представить не мог, что увижу такое. Немыслимо! Лучшие достопримечательности тридцати миров. Явления и магия, которую не видели уже сотни лет. Я самый везучий из всех живущих!
        - Заткнись! - беззлобно сказал дядя.
        C поднятой повозки сняли цепи, и мы понеслись по серпантину в обратном направлении. Спустившись, переехали мост и остановились на балконе ближайшей платформы.
        - Банк. - с трудом выталкивая слова, проговорил круглолицый.
        Оливье выглянул в окошко.
        - Подъезжайте ближе. - сказал он. - Перед лестницей грязно.
        Королевский гвардеец, скрипя зубами, постучал в потолок. Повозка двинулась, проплыла три шага и остановилась. Борт отъехал в сторону. Дядя встал, по-отечески похлопал круглолицего по плечу, и вышел. Мы спрыгнули следом.
        Повозка со скрипом сдвинулась и умчалась прочь. Борт закрывался на ходу.
        Оливье улыбаясь, вальяжно потянулся и зашагал по ступенькам.
        Массивное сооружение всемирного банка занимало всю платформу. Его сложили из крупных каменных плит и окружили колоннами. Вход украшал барельеф, изображающий источник магии. Вокруг него крутились четыре кольца с надетыми на них шарами. Они, то врезались в поверхность стены, то отплывали от нее. Загорались огнем. Шипели водяными бичами. Свистели рассерженным ветром и грохотали смертоносным камнепадом. Под барельефом сверкали золоченные ворота с надписью «Для волшебных персон». Рядом с ними примостились небольшие белые двери без таблички.
        - Потрясающая архитектура! - воскликнул архивариус. - Классический стиль, а какое исполнение.
        - Полностью с вами согласен, умели строить в эпоху великих волшебников. - согласился Евлампий.
        Оглянувшись на них, Оливье скомандовал:
        - Ждите здесь.
        Глава 13.
        Полно неожиданностей.
        Мы остановились. Голем с архивариусом продолжили свои восторженные комплименты древним строителям, а я тоскливо посмотрел вслед Оливье. Что-то меня беспокоило. Дурное предчувствие, непонятное мне самому.
        - Что приуныл? - спросил, обративший на меня внимание, Евлампий.
        Я замотал головой.
        - Выше нос, юноша. Нам несказанно повезло. Мы находимся в одном из прекраснейших городов всех миров! - воскликнул архивариус.
        Я кивнул. Королевская столица Благодатных земель действительно потрясала.
        - С минуты на минуты начнется прилив! - продолжил Мровкуб. - Позвольте предложить вам подойти к балюстраде и восхититься этим чудесным зрелищем.
        - Конечно. - согласился Евлампий, дернув меня за цепочку.
        Я бросил на голема уничтожающий взгляд, но все равно двинулся вниз по лестнице. Оглядевшись, аккуратно перешел дорогу и облокотился о мраморные перила балюстрады. Песчаная земля внизу темнела на глазах. Вскоре, ее уже покрывал слой воды.
        - Как быстро. - удивился голем.
        - Да, здешние подводные источники уникальны. - заметил архивариус.
        Вода прибывала. Через несколько минут, земля пропала из виду. Между колонн, поддерживающих платформы, перекатывались темные волны. Долина уходила под воду.
        - Жутко оказаться там. - сказал я, разглядывая образовывающиеся вблизи источников водовороты.
        - У подножий колонн, поддерживающих террасы, есть кольца. К ним издревле приковывали государственных преступников. - сообщил архивариус.
        Меня передернуло.
        - Прилив смотрите? - спросил подошедший Оливье, вертя в руках бумагу с магической печатью. - Ну смотрите! - и добавил повернувшись ко мне. - Ученик, отойдем.
        Мы прошли вдоль балюстрады.
        - Последнее время столько всего произошло, - сообщил дядя. - Что я невольно задумался, как хрупка жизнь…
        Голем демонстративно хмыкнул.
        - Я стар. - проигнорировав его, продолжил Оливье. - Ты не представляешь насколько, мой мальчик.
        Я вздохнул, напряженно глядя на дядю. Не нравится мне его излишняя доброта и вежливость. Невольно начинаешь ждать подвоха.
        - Я понимаю, ты натерпелся и не доверяешь мне. - грустно проговорил дядя. - Я не могу винить тебя за это. Я порою жесток с тобой, но поверь, я желаю тебе только блага. Я хотел, чтобы ты стал крепче и сильнее.
        - К чему вы клоните? - не выдержал Евлампий.
        Дядя вздохнул, с упреком посмотрев на голема.
        - Ты вытащил меня из междумирья. Я благодарен. Вот! - проговорил он, протягивая мне бумагу с магической печатью.
        Недоверчиво взглянув на свиток, я принял его и прочитал.
        Завещание:
        Я, урожденный Оливье, удостоенный звания мастера, настоящим завещаю все имущество, которое будет у меня ко дню смерти передать моему ученику оборотню Люсьену Носовскому. Так же, завещаю ему мои звания и секретные рецепты.
        Заверено в присутствие поручителей.
        За текстом шли три неизвестных мне имени с вензелями и оттиск всемирного банка.
        - Прикоснись к магической печати и завещание обретет силу. - сказал дядя.
        - Вы сделали меня своим наследником? - поразился я, снова перечитывая документ.
        - Надеюсь, ты не прикончишь меня ради моего состояния? - пошутил Оливье.
        Я стоял, не зная, что сказать. Я ожидал чего угодно, но не этого.
        - Не может быть. - проговорил Евлампий, тоже перечитывая бумагу.
        - Что за сомнения валун, ты хочешь меня обидеть? - оскорблено проговорил дядя.
        - Я? Нет, что вы? - растерялся голем.
        Оливье победоносно улыбнулся.
        - Считали меня мерзавцем? - в его голосе прорезались сварливые нотки. - Ну, да. Вас теперь и не переубедишь. Я об одном и мечтаю!
        О чем конкретно грезит, дядя так и не сказал. Сурово посмотрел на меня и пошел обратно к архивариусу.
        Я разглядывал то завещание, то голема, то снова магическую бумагу.
        - Что делать? - спросил я.
        Сам не зная у кого, у голема или у себя.
        - Ты же хотел стать поваром? - спросил Евлампий.
        - Хотел. - подтвердил я.
        - Так чего думаешь, коснись печати.
        Я кивнул. Действительно, чего размышлять-то. Сам хотел. А тут богатство и кулинарные секреты сами сыплются на голову. Так чего медлю?
        Что-то мешало. Я никак не мог решиться. Протягивал руку и сразу же отдергивал ее обратно.
        - Что с тобой? - не выдержал голем.
        - А как же символ свободы и поглотители? - растерянно спросил я.
        - Так по завещанию, все имущество Оливье, в том числе артефакт, твое! - веско заметил Евлампий.
        - После его смерти. - резонно заметил я.
        - Перестань. - оборвал меня голем. - Если он решил сделать тебя своим наследником, ты сможешь убедить его отдать символ свободы.
        - Ты думаешь? - все еще не верил я.
        - Да что с тобой такое? - удивился Евлампий.
        Действительно, чего я боюсь? Сам ведь не знаю. Богатство само идет в руки, а я неуверенно стою и решаю брать его или нет.
        - Больно не будет? - на всякий случай спросил я.
        - От чего? - не понял Евлампий. - От магической печати?
        Я кивнул.
        - Магическая печать подтверждает твое согласие с наследованием. Отмечает на документе специальный магический знак, связывает тебя с завещанием и поручителями, чтобы потом никто не мог оспорить твои права на наследство.
        Я кивнул. Зажмурился и приложил руку к документу. В пальцах кольнуло и больше я ничего не почувствовал. Открыв глаза, я с интересом посмотрел на руку. Никаких изменений. Те же тонкие пальцы. Та же бледная кожа с прожилками синих вен. Даже пальцев, все еще пять. Я пошевелил рукой. Двигается и то, как обычно.
        - Странный у тебя знак. - задумчиво проговорил голем. - Где-то я такой уже видел.
        Я посмотрел на завещание. Рядом с банковским оттиском и вензелями поручителей появилось новое изображение, подозрительно напоминающее оскаленные зубы. Я не сразу понял, что это переплетенные буквы моего имени и фамилии.
        - Я оборотень. - неуверенно проговорил я.
        - Наверное. - неопределенно согласился Евлампий.
        Оливье умиротворенно слушал архивариуса и смотрел на поднимающуюся воду. Приняв завещание, он быстро глянул на вензель и, улыбаясь, убрал документ.
        - Поначалу, маги хотели остановить отливы и вывести воду в другую долину, но в данных условиях рис сырец…- рассказывал Мровкуб.
        - Предлагаю прогуляться к большой арене. - перебил его дядя.
        Я заглянул за балюстраду. Вода поднялась так высоко, что достигла середины огромных колонн, поддерживающих платформы, и продолжала прибывать.
        Мы двинулись вдоль перил. Прошли по резному пешеходному мостику и направились к центру города. За спиной остался всемирный банк и похожее на пирамиду сооружение в котором нас принимал Сыч.
        Строения на платформах походили одно на другое. Либо обычные прямоугольные здания с узкими проулками между ними. Либо открытые террасы с фонтанами и памятниками. Но, встречались и необычные сооружения.
        - Арену построили сравнительно недавно, всего за пятьдесят лет до мировой войны. Известный в Благодатных землях архитектор…- архивариус практически не умолкал.
        Его повествование могло бы быть интересным, если бы не огромное количество неизвестных названий и труднопроизносимых имен. А так, словесная мешанина, только добавляла путаницы. Я старался не обращать внимание на его болтовню и смотрел вокруг.
        Арена отличалась от остальных зданий. В первую очередь тем, что стояла без платформы. Огромный мраморный шар висел между высоких, в два раза выше остальных, колонн. В центре шара открывалось три пары, закругленных к верху, ворот от которых к соседним террасам тянулись лестницы.
        - Скрепляющие арену заклятья почти рассыпались во время экспансии поглотителей, но к счастью для современников…
        Вода поднялась до платформ и перестала пребывать. Она стояла под шарообразным днищем арены. Я заметил продолговатый балкон с выступающими из него причалами. Несколько бочкообразных барж уже пришвартовались и началась разгрузка. Рядом с низкими суденышками гордо возвышалась черная шхуна.
        Оливье приставил ладонь ко лбу и, разглядев свой корабль, довольно улыбнулся.
        - Точен, как всегда. - проговорил он.
        - Для принятия плавучих судов построили систему каналов, выводящую корабли к морю. Проект подготовил легендарный архитектор…
        Мы продолжили переходы бесчисленными мостами и лестницами, и к причалу большой арены добрались уже к сумеркам.
        Оливье первым подошел к трапу и, вбежав на палубу, весело закричал:
        - Свистать всех наверх!
        - Я уже здесь, капитан!
        Я взошел на корабль, следом за дядей, и увидел боцмана. Он стоял, сложив массивные руки на груди, и смотрел на нас.
        - Что ты здесь делаешь? - напряженно проговорил Оливье.
        - Я предатель. - потерянно ответила летучая обезьяна.
        Дядя прислонился спиной к мачте и спросил:
        - Как ты сюда попал?
        - Временное правительство Изумрудного мира посчитало, что я не меньше вас виноват в произошедшем. Команда отреклась от меня. - Чича опустил голову. - Чтобы смыть позор, я пошел на штурм.
        - Я так и думал. - прокомментировал дядя.
        - Я хотел умереть! Я искал смерти! - горько проговорил боцман. - Парус запутал меня, я ждал смертельного удара, но гремлин пощадил меня. Теперь, я навеки служу кораблю и его капитану.
        - Ладно. - проворчал Оливье. - Разберусь с тобой позже. Посиди в трюме и не высовывайся. Твое присутствие нежелательно.
        - Так точно.
        Летучий обезьян ушел, а я повернулся к дяде.
        - Что смотришь, у нас с тобой есть дело. А ты! - Оливье махнул в сторону архивариуса. - Присоединяйся к боцману.
        Мровкуб поклонился и последовал за Чичей.
        Дядя обнял меня за плечо.
        - У них варварские нравы! Обесчещенная летучая обезьяна складывает крылья, падает на землю и разбивается.
        - Зачем? - удивился я.
        - Для них достоинство важнее жизни. - серьезно проговорил Оливье.
        - Без чести, жить нельзя. - поддакнул Евлампий.
        Дядя наклонился ко мне.
        - Если следовать всем предрассудкам, век твой будет не долог. А я собираюсь продлить свое существование, как можно дольше, и не важно, что для этого потребуется.
        - Но так нельзя. - возмутился голем.
        - Ты считаешь? - захлопал глазами Оливье. - Скажи это Сычу.
        - Причем здесь тайная канцелярия? - не понял я.
        - О! Ты видел его глаза? Они же совершенно не человеческие.
        - О чем вы? - уточнил Евлампий.
        - Это тайна. - прошептал дядя. - Но я обещал открыть своему наследнику все секреты. Поэтому, только между нами.
        Он крепче сжал мое плечо.
        - Когда Сыч был студиозусом, его еще не звали Сыч. Я не знаю его истинного имени. Он от него отрекся.
        - Почему? - не выдержал голем.
        - Из-за магии, конечно. Он учился на факультете перевоплощений…
        - Он волшебник? - удивился я.
        - Нет! - проворчал Оливье. - Ярмарочный зазывала!
        Я невольно залился румянцем. Глупо думать, что в тридцати мирах главой тайной канцелярии может стать белый. Естественно, только чародей.
        Дядя выдержал паузу, и удовлетворившись моим покаянным видом, продолжил:
        - Он решил блеснуть и на выпускном балу, на глазах всей академии обернуться…
        - Кем? - испугался я.
        - Не трясись. - усмехнулся Оливье. - Он хотел стать ночным хищником, но только парящим на невидимых крыльях во тьме, но вмешалась женщина.
        Я вздохнул.
        - Да. Прекрасная половина всегда появляется в самый важный момент. - поучительно заметил дядя. - Трансформация магам недоступна! Все попытки, за все время существования колдовства заканчивались оглушительным провалом. Поверь, я знаю. Но Сыч был невообразимо талантлив и не менее честолюбив. Он тщательно подготовился.
        - К этому нельзя подготовиться. - пробурчал Евлампий.
        Дядя бросил на голема недовольный взгляд.
        - У него почти получилось. - неприязненно глядя на голема, сказал он. - В самый ответственный момент, когда он почти вывел магическую формулу, его любимая попыталась помочь.
        Я снова вздохнул.
        - Сложно сказать, ее ли это вина или Сыч в любом случае потерпел бы фиаско.
        - Все равно бы ничего не получилось. - заявил Евлампий. - Превращаться могут только оборотни.
        - Не важно. - оборвал его Оливье. - Заклятье подействовало. Его тело поменялось, но совершенно не таким образом, как он рассчитывал. Полной трансформации не произошло, у несчастного стали преображаться внутренние органы, а это чревато. Даже исключительному магу не прожить с совиным желудком. Лучшие врачеватели Благодатных земель три дня боролись за его жизнь. Будущего главу тайной канцелярии удалось спасти, но полностью восстановить его человеческую сущность не получилось. Он навсегда останется уродом, получеловеком - полусовой.
        Голем покачал головой, но комментировать не стал.
        Дядя театрально вздохнул:
        - За это, его и прозвали Сычом.
        - А девушка? - напомнил я.
        - Она его оставила. - печально ответил Оливье.
        Я скривился.
        - Жизнь жестока, но притягательна. Я как-то спросил его: «Не хотел ли он расстаться с жизнью?» И он ответил мне: «Что лучше жить получеловеком, чем умереть им!» - Дядя загадочно прищурился, машинально закрутив ус. - Ладно. Давай не будем о грустном. Ты давно мечтал попасть в мое хранилище. - весело произнес он. - Сегодня сбываются все мечты.
        - Сгораем от любопытства. - ответил голем и подмигнул мне.
        Оливье ухмыльнулся и повел меня в свой кабинет.
        Я думал о главе тайной канцелярии. Значит, и магам не везет в любви.
        - Как она могла так поступить? - не выдержал я.
        Дядя покровительственно посмотрел на меня.
        - Жалеешь Сыча? - спросил он. - Зря! Он крайне опасен и абсолютно безжалостен. - и добавил, после того, как мы вошли. - Закрой дверь на защелку.
        В дядиных покоях ничего не изменилось. Те же котелки на столе, та же таинственная дверь с черепом и перекрещенными костями.
        Оливье отодвинул кресло и встал напротив двери.
        - Как же она открывается? - шутливо спросил он.
        - Ни как. - рыкнула страшная зубастая рожа, проступившая на двери.
        На меня таращились глаза-сучки, из-под которых вверх и вниз торчали обломанные острые ветки.
        - Что это? - заикаясь, проговорил я.
        - Охрана! - ухмыльнувшись, пояснил дядя.
        - Охранное заклятие «Домовой страж». Очень мощное. - сообщил голем.
        - Какой ты скучный валун, но, в общем-то, ты прав. - согласился Оливье.
        Он наклонился к зубастой пасти и что-то прошептал. Она издала неопределенный звук, похожий на вздох сожаления и пропала. Дверь открылось внутрь. За ней начиналась винтовая лестница, уходящая вниз.
        - Проходи. - насмешливо предложил дядя.
        Я замотал головой.
        - Чувствую наведенное заклятие «Полог отдохновения». - констатировал голем.
        - Да прекрати ты, - обиделся Оливье, - все удовольствие портишь. Я пойду первым, ученик. Следуй за мной внимательно. Хранилище напичкано магическими ловушками.
        - Да, учитель.
        Дядя спустился по лестнице. Я пошел за ним. Стараясь наступать в те же места, что и он. Я даже прижал руки к груди, чтобы случайно до чего-нибудь не дотронуться. Сходить по крутым ступеням, не касаясь перил, тяжко. Приходится все время следить, чтобы не запнуться и не упасть. Да еще поддерживать равновесие.
        Мне показалось, что мы лезем в глубокий колодец. Наш спуск длился слишком долго. Мы уже не могли пребывать на корабле. Судя по количеству пролетов, мы прошли трюм и уже подбирались ко дну заполненной водой долины.
        - Куда мы идем? - не выдержал я.
        Мои слова прозвучали тихим писком, даже голем не расслышал. Лестница не собиралась заканчиваться. Чем ниже мы опускались, тем мрачнее становился черный колодец. Мы погружалась во тьму.
        Я прочистил горло и закричал со всех сил.
        - Полундра!
        Голем на моем плече встрепенулся и заголосил:
        - Полог отдохновения!
        Оливье встряхнул головой и остановился.
        - Задумался. - смущенно проговорил он. - Случается.
        В темноте, я не разглядел дядиных движений, но услышал щелчок и тьма рассеялась.
        - Если бы Оливье не снял полог, мы спускались бы вечно. - пояснил голем.
        Я сглотнул. Страшно представить бесконечный спуск в черную бездну.
        Лестница растворилась вместе с сумраком. Мы стояли на пороге огромного помещения, превышающего размерами шхуну.
        Основное пространство хранилища занимали, выстроившиеся рядами, шкафы. Между ними оставались узкие проходы, чтобы мог протиснуться один человек. Свободное место оставалось лишь в центре хранилища.
        Я разглядел зеленый камень с серыми, белыми и черными прожилками, образующими кольцевые рисунки.
        - Чувствуй себя, как дома. - весело проговорил дядя. - Скоро, моя жизнь станет твоей!
        - Постараюсь. - запинаясь, ответил я.
        Мы прошли мимо шкафов и остановились у ближней стороны камня, похожего на фонтанчик для питья. Вершина обточена в виде шляпки гриба. Нижняя часть расходится перламутровыми лучами, загибающиеся кверху.
        - Зачем мы сюда пришли? - заинтересовался Евлампий.
        - Я передаю своему ученику все, что знаю и умею! - провозгласил Оливье. - Поэтому, должен быть уверен, что он достоин такой чести!
        - Как я должен это доказывать? - озабоченно спросил я.
        - Для этого есть особый ритуал. - сообщил дядя. - Не дергайся, ничего страшного. Положи руки на этот камень и повторяй за мной.
        - Это что, объединяющий камень? - спросил Евлампий.
        - Точно. - ответил дядя. - Объединяющий. Именно так, он и называется.
        - Что он объединяет? - спросил я.
        - Ничего. - проговорил голем. - Старинный ритуал. Его используют во время свадебных церемоний.
        - Каких? - удивился я.
        - На нем приносят клятву верности молодожены.
        - Вот-вот. - поддержал Оливье. - Простая формальность.
        Я с сомнением посмотрел на гриб. Не хотелось до него дотрагиваться. Не смотря на мертвенно серую поверхность, он казался живым. Не представляю, как жениться, прикасаясь к такому камню.
        - Двигайся, ученик, или ты собрался проторчать здесь всю ночь? - дядя продолжал улыбаться, но в его глазах застыло беспокойство.
        - Ритуал обязателен? - уточнил я.
        - Ты все еще не веришь мне? - обиделся Оливье.
        Он завернул ус, сверля меня глазами.
        - Я открыт и честен с тобой. - добавил он. - Ты мой ученик. Без ритуала, ты не попадешь в хранилище и не сможешь управлять кораблем.
        - Но…- начал я.
        - У нас есть обязательства. - продолжил за меня голем.
        - Хорошо. - сдался Оливье. - После ритуала, я отдам тебе символ свободы.
        Я кивнул и, улыбаясь, двинулся к камню. Голем ободряюще похлопал меня по плечу.
        - Мы победили. - прошептал он так, чтобы не слышал дядя.
        Я подошел к грибу и положил на него руки.
        - Повторяй за мной! - торжественно проговорил Оливье. - Я посвящаю свою жизнь хранению вкуса.
        Я повторил.
        - Клянусь хранить знания и умения переданные мне учителем. Обогащать их! - продолжил дядя. - Беру в свидетели своего учителя и присутствующих духов, клянусь не раскрывать полученных знаний. Ставлю свою жизнь, свой дух и все, чем являюсь на службу искусству вкуса!
        Я повторил. Гриб запульсировал, отвечая на каждое слово и разгораясь малахитовым свечением.
        - Странный объединяющий камень. - пробормотал голем.
        - Соединяю свою жизнь и дух с духом учителя!
        Я почувствовал, что поверхность гриба, под моими руками, потеплела.
        - Мы становимся неразделимы! Его жизнь, моя жизнь. Его дух, мой дух! - продолжал Оливье.
        Я замялся, прикасаться к грибу стало неприятно. Я чувствовал, как руки проваливаются в его поверхность, ставшую мягкой.
        - Повторяй! - приказал дядя.
        Я попытался оторваться от камня и не смог. Пальцы не отдирались, хотя я тянул на себя.
        - Непредвиденная магическая активность! Высокий всплеск отрицательной энергии! - панически закричал Евлампий.
        - Повторяй за мной! - не обращая внимания на голема, велел Оливье.
        - Я не хочу! - заорал я.
        - Повторяй, ученик.
        - Нет.
        - Ты не оставляешь мне выбора! - закричал дядя.
        - Что вы творите! - завопил голем, начиная трансформироваться.
        Я дергался, но руки вросли в поверхность гриба.
        Оливье достал черный платок и набросил на голема. По темному материалу побежали россыпи искр. Евлампий дико вскрикнул и перестал двигаться.
        - Он мне надоел. - прохрипел дядя и приставил мне к горлу саблю. - Не будешь повторять, отрежу башку. - предупредил он.
        Я всхлипнул.
        - Мы становимся неразделимы! Его жизнь, моя жизнь. Его дух, мой дух! Неразделимы навсегда! Его дух и тело!
        Я повторил.
        - Нас разделяет одно слово. Когда учитель позовет агнца, я стану агнцем, а он станет мною.
        Я повторил все до последнего слова.
        - Видишь! - обрадовался дядя. - Ничего сложного! А ты боялся!
        - Что вы сделали? - с трудом выговаривая слова, из-за бившей меня дрожи, спросил я.
        - Сущую ерунду. - проговорил Оливье. - Забрал твое тело! Я хранитель вкуса, крысеныш! Я бессмертный дух! Ты уничтожил мою репутацию. Я не смогу готовить даже жалкий суп в моряцком притоне. Ты осквернил мою оболочку и за это, я заберу твою!
        - А как же я? Мой дух? - завизжал я.
        - Тебя больше не будет! - пожал он плечами. - Ты виноват в том, что я не могу заниматься своим ремеслом. Я говорил тебе, что за все придется платить и ты заплатишь. - он спрятал саблю в ножны и равнодушно посмотрел на меня. - Не расстраивайся, твое тело послужит на благо тридцати миров.
        Я снова всхлипнул.
        - Да прекрати, хоть сейчас будь мужиком! - брезгливо бросил дядя. - Все изменится к лучшему. Никаких трансформаций и страданий! Будет хорошо. Вот так! Вот и славно! Побудь пока здесь, подумай о жизни, а мне нужно пойти отдохнуть. - он хлопнул меня по плечу. - Завтра ответственный день.
        Стащив с голема платок, Оливье запихал его в бездонную сумку и пошел к выходу из хранилища.
        Я склонился над грибом, прижавшись лбом к рукам.
        Что же делать? Как выкрутиться? Я загнал себя в ловушку из которой нет выхода? Нет, нельзя сдаваться. Я вымотался и напуган, поэтому в голову лезут самые черные мысли.
        Разогнувшись, я уперся ногами в основание гриба и потянул. Бесполезно. Руки намертво застряли, в ставшей твердой, поверхности объединяющего камня.
        Свадебные ритуалы, да? Он объединил меня с Оливье. Каким-то непостижимым образом, мы стали одним целом.
        - Что со мной? - простонал Евлампий.
        Я посмотрел на голема. Тот обескуражено вертел каменной башкой.
        - Не знаю. - пробормотал я. - Он накрыл тебя черной тряпкой.
        - Что с тобой? - закричал Евлампий. - Жутко смердит черной магией!
        Я снова склонился над грибом. Точно! Чернее некуда. У меня отнимут тело. А куда денется моя душа?
        - Что случилось, когда он накрыл меня саваном поглотителя? - не дождавшись ответа, спросил голем.
        - Мы дочитали заклятье и он сказал, что отберет мое тело, а я исчезну. Ему достаточно сказать одно слово, и я умру! А может еще хуже. Он сказал, что я виноват в проклятье Дарвина. Я испортил его репутацию и не достоин жизни!
        - Ужас! - воскликнул Евлампий. - Так вот зачем понадобилось завещание. После отравления короля от него отвернутся все клиенты. Ему запрещено готовить! Поэтому он решил стать тобой!
        - Мне плевать, почему он решил забрать мое тело! Без разницы! - не выдержав закричал я. - Ты понимаешь, что я исчезну?
        - Да, да. Понимаю. - согласился голем.
        - Как же, понимаешь. - прошептал я. - У тебя собственной-то жизни нет.
        Прижавшись лбом к рукам, я постарался выбросить лишнее из головы, но сосредоточиться не получалось. Что же делать? Как остаться в живых?
        - Как? - пробормотал я.
        - Я думаю. - ответил Евлампий.
        Думай-думай. Нам только и остается, что думать.
        Мы напряженно молчали.
        Прижавшись к своей руке, я долго смотрел на темные полки у стены. Книги покрывал толстый слой грязи и пыли. Углы раскрытых шкафов затянуло бахромой старой паутины.
        Я повернулся, чтобы изменить положение рук. Мышцы начинали болеть.
        Пол тоже покрывала пыль с отпечатками сапог. Я печально вздохнул. Скоро от меня останутся только следы в грязи. Сглотнув подступивший к горлу ком, я вспомнил о символе свободы. Валяется где-то здесь, среди никому не нужного мусора. Брошенный и забытый. Такой же, как я.
        Почему я? Я не хочу умирать. Я еще так молод. Я снова вздохнул и перевел взгляд обратно к книжным полкам. Шкафы стояли на странных ножках в виде уродливых, скрюченных карликов. Дерево потрескалось от старости, сделав маленьких человечков особенно отвратительными. Я закрыл глаза.
        Голем прав, Оливье все предусмотрел. Из-за несчастного случая с королем Дарвином его авторитет превратился в пыль. Он обвил меня и решил стать мной. Только, я не виноват! Что я мог сделать? Голем, с его принципиальностью, напугал фею, я не мог ничего предпринять. Вспомнив про Людмилу, я расстроился еще больше. Трудно представить, что с ней сотворили верные подданные короля Дарвина. Она же ни в чем не виновата! Как и я! От нас ничего не зависело! Мы жертвы обстоятельств!
        Я еще раз перевернулся, стараясь удобнее расположить зажатые руки. Глаза открылись сами собой. Книжные полки заканчивались у потолка, упираясь в позеленевшие балки. Я потянул носом. Пахло затхлой сыростью и еще чем-то неуловимо знакомым.
        - Выхода нет? - горько спросил я.
        - Выход всегда есть! - бодро, но не слишком уверенно проговорил голем. - Мы его опередим. Не дадим ему сказать то слово.
        - Как? - потребовал я.
        - Есть один способ. - задумчиво проговорил Евлампий.
        - Какой? - не выдержал я.
        - Ты убьешь Оливье!
        - Убью? - закричал я, повернувшись к голему и склонив в его сторону голову.
        - Согласен, это незаконно. - начал оправдываться Евлампий. - Аморально и преследуется законами любого мира. Но у тебя есть смягчающее обстоятельство. Он использовал черную магию, а если он не входит в круг чернокнижников это строжайше запрещено!
        - Он сказал, что он хранитель вкуса. Что может быть запрещено бессмертному духу? - возразил я.
        - Тем более! - не согласился со мной голем. - Хранители вне закона! Они ужасны! Неужели ты не слышал, что творили хранители до того, как маги их победили?
        Я покачал головой. Сейчас меня меньше всего интересовало, что содеяли пресловутые хранители.
        - Я не смогу его убить. - вяло сказал я.
        - Ты же оборотень!
        - И что? Я не могу! - совсем расстроился я.
        Опустившись на колени, я закрыл глаза.
        - Тебя никто не осудит! - еще раз попытался голем.
        - Я не могу.
        - Тогда, он убьет тебя. - обреченно проговорил Евлампий. - Правда, Люсьен. Я так привык к тебе. Ты стал мне младшим братом.
        Я сглотнул.
        - Пожалуйста, обдумай все еще раз. - жалобно попросил голем. - Поверь, если бы я знал другой способ…- он тяжело втянул воздух. - Но я не знаю.
        Мы больше не разговаривали. Я стоял на коленях, изредка меняя позу и смотрел в книжный шкаф. Знакомый запах. Я узнал его. Приторно до тошноты сладкий. Так пахнет смерть.
        Наверху хлопнула дверь и под тяжестью шагов заскрипели ступени. Оливье спустился в хранилище и подошел ко мне.
        - Доброе утро! - весело сказал он. - Как отдохнул?
        Я не ответил.
        - Крысеныш, ты что обиделся? - удивленно проговорил хранитель вкуса. - Перестань, ты же хотел быть великим поваром, виртуозом, художником.
        Я посмотрел на него покрасневшими глазами. Я устал, вымотался, отчаялся и мне нечего ему ответить.
        - Прекратите издеваться! - заступился за меня голем.
        - Я серьезно, ведь ты хотел и ты им станешь! Точнее это буду я, но все-то подумают, что это ты! Твоя мечта осуществится. - Оливье хохотнул.
        - Почему? - уныло спросил я.
        - Именно потому, что ты мой ученик. Успешность ритуала зависела от тебя. Если бы ты не хотел быть моим учеником, не жаждал стать искусным служителем вкуса, ничего бы не получилось! Я давно подумывал сменить тело. - хранитель вкуса потряс рукой. - Это, порядком износилось. Не мог найти подходящего ученика, представляешь! Это очень сложно. Они хуже орков. То умирают из-за собственной беспечности и тупости. То портят мои блюда и я сам от них избавляюсь. Я уже отчаялся, честное слово.
        - По-вашему, он сам виноват? Потому что захотел стать вашим учеником? - возмущенно вскрикнул Евлампий. - Это вы все задумали! Вы его погубили!
        - Вечно ты драматизируешь! - проворчал Оливье, встав рядом со мной. - Долой разговоры. Времени у нас не много. Сейчас, мы поднимемся наверх, прихватим с собой архивариуса и пойдем на гонки.
        - Зачем? - спросил голем.
        - Не перебивай. - отрезал хранитель вкуса. - Ты хочешь пожить подольше? - спросил он у меня, и я кивнул. - Тогда, веди себя хорошо. Мы будем смотреть гонки и веселиться! А если будешь дурить, я тебя прикончу. Сотру в порошок этого бестолкового голема, а заодно и архивариуса! Понял?
        Я еще раз кивнул.
        - Меня так просто не сотрешь! - выкрикнул Евлампий. - Я…
        - У меня есть драконья желчь. - перебил его Оливье и голем замолчал. - То-то же. - сказал дядя. - Тебе каменюка, лучше помалкивать. Идемте!
        - Я не могу.
        - Ах, да.
        Наклонившись, он дотронулся до гриба и прошептал:
        - Отпусти его, пожалуйста.
        Ничего не произошло.
        - Я тебя награжу. - добавил Оливье.
        Я напряженно смотрел на гриб, но ничего не менялось.
        - Одного моего желания мало. - грустно проговорил хранитель вкуса.
        Достав из-за пояса нож, он порезал палец и капнул кровью на объединяющий камень. Гриб вспыхнул зеленым пламенем, но мои руки не отпустил.
        - Мало. - задумчиво сказал Оливье. - Давай твоей добавим!
        - Прекратите эту мерзость! - не выдержал Евлампий.
        Хранитель вкуса вздохнул.
        - К сожалению, другого выхода нет.
        Не дожидаясь моего согласия, он полоснул меня ножом по руке. Я вздрогнул и равнодушно посмотрел на рану.
        Капля крови стекла на поверхность гриба. Он засверкал и начал размягчаться. Превратился в желеобразную массу и я, не без сопротивления, вытянул руки.
        - Идем! - сказал Оливье.
        Я последний раз взглянул на гриб, ставший абсолютно безжизненным, и побрел между шкафов.
        - Это последняя часть ритуала. - обречено пробормотал Евлампий.
        Я и сам догадался. Только мне уже все равно, не осталось даже злости. Только усталое равнодушие.
        - Символ свободы! - отчаянно крикнул голем.
        - Он вам больше не нужен. - не останавливаясь, ответил хранитель вкуса.
        Глава 14.
        Гонки на выживание.
        Мы вышли из хранилища и поднялись по ступеням. Их оказалось не больше десяти. А вчера были сотни. В прошлом, все по-другому. Деревья выше. Люди добрее. Варенье вкуснее. Ты молодой и у тебя два миллиарда секунд, чтобы насладиться жизнью. Сколько осталось мне, знал только Оливье.
        Как только мы зашли в дядины покои, дверь за нашими спинами со скрежетом захлопнулась.
        Голем не удержался, и соскользнул с моего плеча, повиснув на цепи.
        - А как же ошейник? - закричал он, забираясь обратно. - Вы добровольно соглашаетесь на муки трансформации?
        - Я обо всем позаботился. - милостиво ответил Оливье. - Когда крысеныш покинет свое тело, оно перестанет быть бездарной оболочкой его многочисленных страстей. А ошейник через несколько дней снимут.
        У меня защемило сердце. Так просто! То, от чего я страдал всю жизнь, для него сущий пустяк.
        - Подумай еще раз. - прошептал голем.
        Я замотал головой. Что тут думать? Выбор не богат, либо убью я, либо меня, но я не могу.
        - Если передумаешь, намекни, у меня созрел план. - тихо добавил Евлампий.
        - Ты уверен, что это поможет? - спросил я.
        - Нет, - сконфуженно проговорил голем, - но я не знаю, что еще можно сделать.
        Мы вышли на палубу. Утро выдалось очень мрачным. Небо затянули низкие мокрые облака, сыплющие вниз зябкой моросью.
        Передернув плечами, я поплотнее запахнул рубаху.
        Архивариус ждал нас у трапа, подпрыгивая от нетерпения.
        - Мы будем смотреть утренние гонки? - с надеждой спросил он. - Ах, извините. Доброй погоды и приятного дня.
        - И тебе, того же. - согласился хранитель вкуса.
        - Прошу прощения, я очень волнуюсь. Хочется быстрее увидеть гонки.
        - Мы идем на утренние. - с удовольствием ответил Оливье. - Не терпится?
        - О, да! Я и мечтать не мог, что своими глазами увижу легендарное соревнование! Это великолепно!
        - Конечно. - согласился хранитель вкуса. - Люсьен вон тоже всю ночь не спал! Волновался! - усмехнулся он.
        Я снова кивнул, не поднимая глаз. Боялся не сдержаться. Хотелось броситься на него, вцепиться и разорвать на части. Если бы я мог! У него сабля и волшебное слово, способное убить. А у меня тощее тело в ошейнике и бестолковый голем. Я вздохнул.
        - Да, я тоже ужасно беспокоюсь. - проговорил архивариус.
        - Тогда пора. - заметил хранитель вкуса. - Лучше придем пораньше, пока толкучки нет.
        Мы, по очереди, сошли с корабля. Сначала Оливье, за ним я. Потом, притопывающий от возбуждения, архивариус.
        - Столкни его в воду. - засопел Евлампий. - Начинается отлив, он не выберется.
        - Совсем сдурел. - прошипел я. - Пока он утонет, тысячу раз успеет сказать волшебное слово.
        Голем пожал плечами и задумавшись проговорил:
        - Да, пожалуй, не самая удачная идея.
        Не знаю на кого я больше злился. На дядю, оказавшегося злобным духом, собирающимся захватить мое тело или на всезнающего голема с его бестолковыми советами.
        - Ты слишком сильно переживаешь. - сказал мне в спину архивариус. - Я, конечно тоже нервничаю, но ты прямо трясешься. Ты фанат виктатлона?
        - Что такое виктатлон? - вырвалось у меня.
        Мровкуб удивленно на меня посмотрел.
        - Он не выспался. - встрял Евлампий.
        - Ничего страшного. - убежденно проговорил архивариус. - Не знание чего-то, это не невежество! Невежество, это нежелание знать!
        - Вы полностью правы. - быстро согласился голем.
        Обычно, он не прочь поспорить. Значит, тоже волнуется и явно не из-за гонок. Мне приятно, что он так переживает, но мне его сочувствие не поможет.
        Пристань кишела матросами и сновавшими туда-сюда грузчиками. Пробравшись между стеной из ящиков и сваленными горкой мешками, мы последовали за Оливье. Он уверенно проталкивался к подъемному механизму, отвозящему грузы и пассажиров к воротам большой арены.
        Кроме шхуны, корабли на причале не задерживались. Плоские баржи подходили, быстро разгружались и отчаливали. На их место, тут же приставали новые. Грузчики едва успевали закидывать тюки на транспортир, тянущийся вдоль причала к подъемнику.
        - Я обязан вас просветить. - воодушевленно начал архивариус. - Если не разбираешься в правилах, соревнования становятся пресными и не запоминающимися. Виктатлон появился сравнительно недавно, всего 199 лет назад. Да, следующий год юбилейный! Правила одновременно сложны и просты. Две команды…
        - Билеты недорого!
        К нам подлетел растрепанный человек в кожаной безрукавке на голое тело.
        - Возьмите два билета господа! В полцены отдам! У меня проблемы с погрузкой…
        Оливье отмахнулся от него.
        - У нас уже есть!
        - Поглотителям в пасть этих грузчиков! - в отчаянии выругался человек в безрукавке и побежал дальше.
        Он продолжал кричать, подскакивая к матросам, но билеты у него никто не брал.
        Мы подошли к подъемнику. Деревянные стойки уходили вверх и крепились к, выпирающему из шара арены, широкому пандусу. Два мрачных тролля крутили истертое колесо, толкающее шестеренчатый механизм.
        Когда платформа подъемника коснулась причала, мы зашли на нее.
        - Возьмите два билета господа! - насмешливо сказал хранитель вкуса, протягивая нам с архивариусом две тонкие монетки из невзрачного металла.
        Мровкуб ловко перехватил кругляш и подбросив его большим пальцем, поймал на внешнюю сторону ладони. Монетка растаяла, отпечатавшись на руке архивариуса.
        - У тебя какой номер? - с интересом спросил он.
        Я положил диск на ладонь и ощутив приятное покалывание, всмотрелся в проявившийся рисунок. Две повозки, похожие на гвардейскую коробку, только по-другому раскрашенные, сталкивались в центре дороги. Над ними сверкали буквы «Виктатлон» и стояла длинная череда цифр.
        - Последняя какая? - уточнил архивариус.
        - Девятка. - неохотно ответил я.
        - Да ты везунчик! - вскрикнул Мровкуб.
        Я отвернулся. Из глаз брызнули предательские слезы. Хранитель вкуса посмотрел на меня и заулыбался. Голем вздохнул.
        - Да что с вами такое? - непонимающе проговорил архивариус. - У меня вот единица.
        - Он не выспался. - срывающимся голосом повторил Евлампий.
        Подъемник, скрипя, поднимался вверх. Я с грустью смотрел на темную шхуну. Увижу ли я ее снова? Наверное, уже нет. Не знаю зачем, но Оливье тащит нас на арену с какой-то целью.
        Я поднял голову, в прямоугольном проеме между стойками виднелось серое небо, ставшее еще темнее. Оно приближалось. А вместе с ним до меня долетал неразборчивый шум.
        - Я же не закончил. - стукнув себя по лбу, простонал Мровкуб. - Две команды стартуют с противоположных сторон высокого ската съезжают и сталкиваются. Площадка внизу называется побоищем на ней, обычно, выбывает самое большое количество участников. Хотя, тут есть определенная стратегия. Формально, команда не делится на типовых игроков. На самом деле, в команде два боколома, двое шустрых и один заклинатель. Совсем забыл, стандартная команда состоит из пяти участников. Есть разные методы построения при старте…
        Я пытался его не слушать. Какая мне разница, что за правила в виктатлоне. Скоро, я умру и мне будет плевать, как играют в виктатлон, сколько человек в команде, какие у них типы. Мне будет плевать на все на свете, потому что меня больше не будет и, объективно говоря, мне уже не чем будет плевать.
        Вытерев слезы, я болезненно усмехнулся. Какая горькая ирония, «не чем плевать». А я так хочу, чтобы мне еще долго-долго было чем плевать.
        Неразборчивый шум нарастал, постепенно превращаясь в крики, пение и свист. Как только мы достигли приемного пандуса, шум превратился в слова.
        - Черно-желтые вперед!
        Враг от страха обомрет!
        Сойдя с подъемника, мы почти сразу встряли в очередь. Все пространство до ворот арены запрудили болельщики.
        Перед нами стояли шесть магов в черно-желтых шляпах с перьями. У четверых на плечах висели яркие обручи. Двое других держали длинные медные трубы. У всех шестерых бороды и лица покрывала насыщенная лимонная краска.
        - Говорят, сегодня выйдет новый заклинатель! - проговорил один из них.
        - В банке болтали, талантливый чароплет. - подтвердил другой.
        Перед ними бушевала группа молодых людей в щегольских желтых костюмах и черных сапогах. Они монотонно подпрыгивали и хлопали в ладоши. При этом, хором повторяя:
        - Нас победа ждет всегда
        И в пургу и в холода!
        Маг с длинной янтарной бородой усмехнулся:
        - Молодежь. - проворчал он. - Артур, покажи им класс.
        Передав длиннобородому трубу, Артур сложил руки рупором и гаркнул, усиленным магией голосом.
        - Синие-синие,
        Все покрыты инеем!
        Им победы не видать!
        Тут не надо и гадать!
        Они дружно заржали, а ребята в щегольских костюмах зааплодировали.
        - Обожаю атмосферу веселья и взаимопонимания. - радостно проговорил архивариус.
        Я вздохнул. Чего они радуется? Люди в повозках таранят друг друга. Какой в этом смысл? Пустая трата времени.
        За болельщиками черно-желтой команды стояли чародеи в синих накидках. Они держали клетки с длиннохвостыми ультрамариновыми птицами. А их бороды украшали многочисленные узлы.
        - Верят, что эти удавки на бородах удержат удачу их команды. - хихикнув, прошептал Мровкуб.
        Хотелось ударить по его довольному, счастливому лицу. Чтобы брызнула кровь, и он застонал от боли. Я сильно зажмурился, отгоняя навязчивое ведение.
        Взявшись за концы своих сапфировых плащей фанаты задрали их вверх и прогибаясь то вперед, то назад закричали:
        - Черный перед, желтый зад!
        Поломался агрегат!
        Он не едет не летит!
        Тихо помер и стоит!
        Я вздрогнул. Тихо помер? Как я. Вздохнув, я взглянул вверх. Сквозь тусклую пелену облаков мелькнул клок голубого неба. Тоненький лучик солнца поманил и спрятался.
        Тихо помер? Ни за что! Я мотнул головой. Ни громко, ни по-другому, я погибать не собираюсь! Я буду корчиться, цепляться за жизнь. Что со мной такое? Откуда раболепная покорность? Я не смирюсь! Заберу с собой проклятого Оливье. А еще лучше, чтобы он отправился вместо меня. А я еще пожил, продлил свое существование, как можно дольше, и не важно, что для этого потребуется. Жизнь жестока, но притягательна, и я за нее еще поборюсь!
        Я посмотрел на хранителя вкуса. Он, усмехаясь, прошел мимо магов и направился к воротам.
        - Посторонись! - громко крикнул он. - У нас ложа!
        Болельщики расступились, с интересом рассматривая нас.
        Оливье, задрав подбородок, шагал ко входу на арену, напевая себе под нос. Он купался, в направленных на него, завистливых взглядах и наслаждался своим привилегированным положением. Что же, пусть порадуется. Недолго ему осталось. Я не позволю убить себя безнаказанно, я буду сопротивляться. Я поднял голову, посмотрев в серые облака. Лазурной прорехи с солнечным светом, словно никогда не было. Ладно, пусть так. Надежда все равно осталась. Не плачьте по мне небеса, я еще потрепыхаюсь.
        Дождь усилился, не поверив моим обещаниям. Болельщики перестали орать, прячась от хлынувшей воды. Черно-желтые волшебники накрылись прозрачным щитом, отражающим капли. Синие сотворили сферу, попадая на которую дождевая вода шипела и испарялась. Не обладающие магическим талантом белые скрывались под зонтами и плащами. Не взирая на непогоду, архивариус рассказывал, что существуют разные стратегии игры.
        - Некоторые команды жертвуют одним шустрым, чтобы усилить защиту. Другие, наоборот, делают ставку на скорость.
        Я вжал голову в плечи. Ненавижу воду, особенно, когда она льется за шиворот. Оливье продолжал мурлыкать мелодию, шагая к воротам. Почему он будет жить в моем теле, а я должен умереть? Несправедливо! А вдруг он когда-нибудь встретит Оксану. Он же даже не знает, что она предательница. А если он встретит отца? Да он вообще такое может натворить, а все будут думать, что это я. Нет уж! Его надо остановить. Осталось найти достойный выход из тупика. Я повернулся к голему.
        - Какой у тебя план? - прошептал я.
        - Сделаем это во время гонок. Шумно все прыгают, кричат, скачут. Никто и не заметит.
        Мы подошли к воротам и голем замолчал.
        Здесь не капало. Я стряхнул воду с волос.
        - Проходим по одному! - скомандовал Оливье. - Ты голоден, ученик?
        Я не успел кивнуть, как он продолжил:
        - Конечно, ты голоден. Один старый пройдоха продает на арене потрясающие лепешки с мясом и овощами. Я давно пытаюсь вызнать у него рецепт, но он пока не поддается!
        Я хотел сказать, что мне плевать, но не успел и рта открыть. В меня ткнулась гофрированная труба с объективом и я, в недоумении, остановился.
        Охрана арены рассматривала меня через стоящий на треножнике окуляр. Вращая ручки, они перемещали гибкую трубу, а шарнирные ноги устройства самостоятельно передвигались, царапая каменный помост. При каждом движении гофрированный хобот сокращался, то ли обнюхивая, то ли пристально разглядывая мои штаны. Разобравшись с брючинами, он перешел к рубахе.
        - Магаскоп 86М. Последняя модель, модифицированная. - восторженно сообщил архивариус. - Безошибочно находит любые магические предметы. На сегодняшний день еще никому не удалось его обмануть. По крайней мере, - задумавшись, добавил он, - О таких случаях неизвестно.
        Взглянув на значок виктатлона на руке, стражник махнул:
        - Проходи!
        Пропустив меня, треножник принялся досматривать Мровкуба, но тоже ничего не нашел. Показав отпечатавшийся на руке билет, архивариус поклонился и прошел вслед за мной.
        Мы встали в проеме ворот, дожидаясь Оливье. Он шел последним, держа перед собой руку со значком виктатлона. Магаскоп вытянул гофрированную шею, тщательно обнюхивая его сверху вниз. Дойдя до пояса, он принялся механически жужжать и подергиваться. А потом и вовсе запыхтел.
        - Что он на меня шипит? - забеспокоился хранитель вкуса.
        - У вас бездонная сумка? - уточнил стражник.
        - Да, и что? Я не могу ходить с бездонной сумкой? - возмутился Оливье.
        - Можете. - бесстрастно ответил стражник. - Только не на арене.
        - Я всегда с ней ходил! - закричал хранитель вкуса.
        - Правила изменились. В этом году участились случаи магического воздействия. Любые артефакты и все, что озарено источником, на арене вне закона. Отдайте, пожалуйста, сумку. После гонок ее вернут вам в целости и сохранности.
        - Как бы ни так. - ответил Оливье. - Я хочу поговорить с комендантом арены.
        - Ваше право. - согласился стражник. - Вас отведут.
        - Ждите у входа! - строго сказал хранитель вкуса, глядя на нас. - Я скоро вернусь.
        В сопровождении второго стражника, он прошел в незаметную дверь в стене, а нам пришлось отодвинуться с прохода, чтобы не мешать посетителям арены.
        - Правила надо соблюдать. - сказал Евлампий.
        - Что ты несешь? - разозлился я. - Какие правила? Как нам разобраться с Оливье?
        Повернувшись к Евлампию, я заметил, что Мровкуб с интересом наблюдает за нами.
        - Что случилось? - озабоченно спросил он. - Что вы скрываете?
        - Предлагаю ему рассказать. - проговорил Евлампий. - Оливье и его обещал грохнуть!
        - Убить? - переспросил архивариус. - То есть, лишить жизни? Это невозможно! Меня нельзя ликвидировать, я же рассказывал. Мровкуб - гомункул, которым я управляю. Если его физической оболочке нанести непоправимый вред, я все равно не пострадаю.
        - Вы может и нет. - протянул я.
        - Он и вас угрожал убить, юноша! - воскликнул архивариус.
        - Он провел обряд черной магии. - поспешно проговорил голем. - Теперь, он может отнять тело Люсьена, произнеся особое слово.
        - Это немыслимо, лишать жизни столь юное и невинное существо!
        Несмотря на переполняющее меня отчаяние, я покраснел.
        - У нас нет времени на бесполезную болтовню, - перебил его голем. - Оливье скоро вернется.
        - Давайте обратимся к страже. - предложил архивариус.
        - И что нам это даст? - уныло спросил я.
        - Скорее всего, ничего. - вместо Мровкуба ответил голем. - Оливье достаточно произнести всего одно слово и Люсьен погибнет.
        - Признаться, вы застали меня врасплох. - пожаловался архивариус. - Я не привык действовать скоропалительно, тщательно все не взвесив и не обдумав.
        - У нас нет времени. - простонал я.
        - Но что вы предлагаете?
        - Убить его первыми. - ответил Евлампий.
        - Чем же вы тогда лучше него? - рассердился архивариус. - Он еще ничего не совершил.
        - Когда сделает! - закричал я. - Будет уже поздно.
        - Что сделает? - спросил подошедший Оливье. - Я тебя предупреждал, заморыш?
        - Мы разговаривали про гонки! - заступился за меня голем. - Обсуждали, что случится, если заклинатель вовремя не сделает щит!
        - Именно. - подыграл ему архивариус. - Но так практически никогда не бывает. Кому нужны заклинатели, забывающие про защитные щиты?
        Хранитель вкуса зло зыркнул на нас и пошел к лестнице.
        - За мной! - бросил он через плечо.
        Его настроение изменилось. Он перестал быть весельчаком, превратившись в ворчливого старика.
        - Защитные щиты? - пробормотал Евлампий. - Какая нелепица.
        Внутри арены висел еще один шар. Прозрачный, меньшего размера. В нем стояли желто-черные и синие повозки. Вокруг них сновали, одетые в те же цвета, участники команд.
        По внешней стороне шара, соединенные с ареной мостами и лестницами, проходили ряды трибун.
        - Понапридумывали никому не нужных правил. - пыхтел Оливье. - Бюрократы. Такой план оборотню под хвост.
        - У оборотней нет хвостов. - не удержался Евлампий.
        - Заткнись, булыжник. Без тебя тошно. - ответил хранитель вкуса. - Идите за мной.
        Мы начали подниматься по ближайшей лестнице.
        - Ну что с тобой теперь делать? - печально спросил Оливье.
        Я не ответил, едва сдерживая, распирающую меня ярость.
        - Пощадить! - подсказал голем.
        Хранитель вкуса невольно потянулся рукой к поясу, но вспомнив о временной потере бездонной сумки, расстроено проговорил:
        - Вот и желчь недоступна.
        - Не стоит, так переживать, вам вернут ее после гонок. - встрял архивариус.
        Бросив на него уничтожающий взгляд, Оливье продолжил карабкаться по лестнице.
        - Сговорились. - прошипел он. - Все против меня.
        Мы прошли один пролет. Второй. Третий. Дыхание сбивалось. Поэтому, разговоры, и даже ворчание хранителя вкуса, прекратились сами собой.
        После пятого пролета нас остановила стража.
        Оливье, совсем не вежливо, ткнул им свой значок виктатлона.
        - Ложа! - зло прохрипел он, задыхаясь.
        Стража невозмутимо расступилась.
        Мы прошли за Оливье и полезли еще выше. Когда мы добрались до нашей трибуны, я тяжело дышал и с трудом передвигался. Хранитель вкуса едва шевелился. Он еле дошел до края сидений, и рухнул в ближайшее. Мы, с облегчением расселись рядом с ним.
        - Потрясающий обзор. Отсюда видна вся трасса. - обрадовался архивариус.
        Он не устал, он же гомункул. У меня, в отличие от него, до сих пор не восстановилось дыхание, и его оптимизма я не разделял. Отвалившись на сиденье, я глубоко втягивал воздух и шумно выдувал обратно.
        - Удачный выбор, все побоище, как на ладони! - продолжал восхищаться архивариус.
        Я искоса посмотрел на хранителя вкуса. Он сидел откинувшись назад, запрокинув голову на спинку сиденья. По его раскрасневшемуся лицу стекал пот. Он шипел, сквозь зубы, проклиная Сыча и его высокую ложу.
        - Отомстил, Сычара. - бормотал он.
        Отдышавшись, я наклонился и заглянул через парапет. Наш балкон выступал над остальными трибунами, нависая над лестницей. Что если столкнуть его вниз? Расстояние метров семь. Так, что скорее всего, он разобьется не успев даже пикнуть.
        - Дождись начала гонок. - разгадав мои мысли, подсказал голем.
        Я кивнул. Естественно, не сейчас. Не стоит торопиться. Я сел обратно на сиденье. Снова взглянув на хранителя вкуса. Оливье перестал задыхаться и, подперев руками подбородок, глубокомысленно смотрел перед собой. Почувствовав мой взгляд, он повернулся.
        - Неловко получилось. - задумчиво проговорил хранитель вкуса. - Без сумки, мой план неосуществим.
        - Какой план? - сразу же поинтересовался голем.
        - А так все удачно складывалось. - грустно добавил Оливье.
        Архивариус тоже задумался, перестав восхищаться всем, что его окружает.
        Арену постепенно наполняли болельщики. Синие рассаживались на трибуны справа от нас, а желто-черные слева. Они и внутри арены продолжали махать трубами, обручами, флагами и скандировать кричалки.
        Я снова перегнулся через парапет. Высоко. Точно разобьется, вот только успеет ли выкрикнуть слово? Рисковать или нет. Я вздохнул.
        Оливье склонился ко мне.
        - Тяжело решиться, правда? - прошептал он.
        - На что? - напряженно спросил я.
        - На убийство. - пояснил хранитель вкуса. - Думаешь, как меня прикончить? Зря. Шансов у тебя нет, мне достаточно произнести пять букв и тебя не станет, заморыш. Ясно? - его шепот стал зловещим. - Сиди и не дергайся. Ты все равно умрешь! Если будешь меня провоцировать, то прямо сейчас. Понял?
        - Нет. - выкрикнул я, отпрянув.
        - Жаль. - сказал Оливье. - Ты не оставляешь мне выбора. «А». - медленно потянул он. - «Г». - еще одна пауза. - «Н».
        Оставалось две буквы «Е» и «Ц». У меня похолодела спина.
        - Не надо. - жалобно попросил я.
        Раздался оглушительный рев. Болельщики дружно вскочили со своих мест и заорали:
        - Виктатлон!
        Оливье улыбнулся во весь рот и надменно кивнул.
        - Живи, пока.
        Я облегченно выдохнул и прижался к сиденью. Меня трясло. Смерть уже схватила меня за ногу и потащила в бездну. Я чувствовал могильный холод, сковавший ступню. Еще чуть-чуть и меня не стало бы.
        Внутри шара, разъехавшись по невидимым горкам, команды выстроились друг напротив друга. А после второго рева понеслись вниз. На пяточке, который архивариус назвал побоищем, повозки столкнулись. Одна из синих подскочила вверх и, перевернувшись, ударилась о стенку прозрачного купола.
        Трибуны желто-черных загудели трубами. Из подброшенных обручей, вырывались языки пламени и желтый дым. Они исчезали, как только обруч падал к владельцу.
        Одна из синих повозок преодолела куча-малу и вырвалась вперед.
        - Шустрый! - скандировали синие трибуны.
        Далеко, отъехать он не успел, желто-черный заклинатель ударил в него песчаным вихрем. Воздушный поток подхватил повозку шустрого и понес обратно к побоищу. Оставшийся синий боколом врезался в заклинателя, перевернув его повозку.
        Трибуны заревели. Из распахнутых клеток вылетели птицы и понеслись под куполом.
        Меня все еще трясло. Я постоянно оглядывался на Оливье, боясь увидеть, что он произносит волшебное слово, но он молчал, увлеченно наблюдая за гонками.
        - Пытайся. - проговорил мне на ухо голем.
        Я затряс головой. Ни за что. Когда хранитель вкуса произносил эти страшные буквы, я чуть не рехнулся от ужаса. Я чувствовал, как моя душа отделяется от тела и уносится в темную мрачную пустоту. Меня передернуло. Попытаться? Да я теперь, даже шею боюсь вытянуть, не то что взглянуть за парапет.
        Молчавший архивариус с сочувствием посмотрел на меня. Я отвел глаза. Что он смотрит? Мне его жалость не нужна. Помог бы лучше, но нет, он выше всего этого. Чистоплюй! Мы хуже Оливье, а он лучше.
        Я снова покосился на хранителя вкуса. Он больше не следил за гонками, а смотрел прямо на меня.
        - Решимость растаяла. - утвердительно проговорил он. - У самого кишка тонка, так хочешь прикончить меня руками гомункула?
        - Нет! - закричал я.
        Оливье наотмашь ударил меня по лицу.
        - Заткнись! Я тебя насквозь вижу! - заорал он в ответ.
        - Что вы себе позволяете? - встрял Евлампий.
        Хранитель вкуса скривился, с отвращением посмотрев на голема.
        - Я вас предупреждал! Но вы двое…- он сплюнул за парапет.
        Я все понял и сжался от страха. Он собирается меня убить.
        - Вы не можете так поступить! - вмешался архивариус.
        - Тебя вообще не спрашивали недочеловек! - завопил Оливье. - Ты кто? Кусок мяса? Нет. Даже не мяса! Ты магическая формула, возомнившая себя живым существом!
        Мровкуб резко вскочил. Его бледное лицо стало абсолютно белым. Глаза расширились.
        - Мои хозяева узнали про гомункула! Я должен вас покинуть! - закричал он.
        - Прощай! - пробормотал я.
        Он испугался. Честно говоря, я на его смелость и не рассчитывал.
        - Вали, бумажный червяк! - крикнул Оливье.
        Что-то дрогнуло в лице Мровкуба. Он перевел взгляд с меня на хранителя вкуса.
        - Придется уничтожить это тело, иначе они вас выследят! - закричал архивариус, стараясь перекрыть шум толпы.
        Он снова посмотрел на меня.
        - Уничтожай! - нетерпеливо крикнул Оливье.
        Я закусил губу, сдерживая дрожь.
        - Ты должен сражаться. - попросил Евлампий.
        Меня передернуло. Я никогда не слышал у голема такого несчастного голоса. Измученного, страдальческого. Мне казалось еще мгновение и из глаз каменного истукана брызнут настоящие человеческие слезы.
        - Пожалуйста. - добавил он.
        Я продолжал жевать губу. Я обязан решиться. Нельзя позволить Оливье лишить меня единственного, что еще осталось. Выбора.
        Я кивнул. Когда архивариус исчезнет и хранитель вкуса произнесет заветное слово, я прыгну с парапета. Пусть эта тварь переселяется в мое мертвое тело. Посмотрим, как ему понравится.
        Решившись, я поднял глаза на стоящего надо мной гомункула.
        - Ты спас меня! - прокричал Мровкуб. - А я спасу тебя.
        Он ловко перепрыгнул через мои ноги и вцепился в Оливье. Пытаясь сбросить архивариуса, хранитель вкуса привстал с сиденья. Кружась и пошатываясь, будто танцуя, они вывалились в проход между трибунами.
        - Еще встретимся! - попрощался архивариус.
        Следом за словами из его рта вырвалось пламя. Огонь мгновенно перекинулся на тело. Загорелись ноги с руками. От жара задымился зеленый камзол Оливье. Хранитель вкуса вскрикнул, отчаянно пытаясь вырваться. Безрезультатно. Мровкуб продолжал сжимать его в объятиях, одной рукой зажав ему рот.
        Пламя охватило обоих. Языки огня дотянулись до блестящих сапог.
        - Спасибо. - прошептал, я сглатывая слезы.
        Трибуны выли и кричали. Птицы носились над прозрачным шаром вперемешку с желтыми обручами.
        Я со страхом смотрел на Оливье. Усы обгорели, кожа на лице вздулась. Гомункул пострадал не меньше. Похожий на обожженную головешку. Его ослабевшая рука сползла с изуродованного лица хранителя вкуса и, я поймал его взгляд. К своему ужасу, вместо его единственного глаза я увидел красное пятно. Без радужки, без склеры, без зрачка.
        Бледные губы Оливье вздрогнули и сложились в протяжное «ЕЦ».
        Вскрикнув, я вскочил.
        - Борись! - завопил Евлампий.
        Шум арены пропал, трибуны потемнели. Между ними проскочило зеленое свечение. За сцепившимися, охваченными огнем фигурами, я увидел каменный гриб. Он пульсировал, сияя насыщенным изумрудом.
        Я бросился вперед, в безумной попытке дотянуться до них.
        - Гад! Я жить хочу! - дико заорал я.
        Меня пронзила жгучая боль. Скрючившись, я вцепился в парапет не в силах разогнуться или сделать шаг. Мое тело разрывало на куски.
        В ушах звучал мой собственный голос.
        - Я посвящаю свою жизнь хранению вкуса. Беру в свидетели своего учителя- бессмертного духа. Ставлю свою жизнь, свой дух и все чем являюсь на службу искусству вкуса! Соединяю свою жизнь, свой дух с бессмертным духом хранителя вкуса! Мы становимся неразделимы! Его жизнь, моя жизнь. Его дух, мой дух! Навсегда!
        Последнее, что я почувствовал, как яростный огонь сжигает шею, и потерял сознание.
        Открыв глаза, я понял, что все еще жив и нахожусь в своем собственном теле. Сильно болела шея и лоб. Приподнявшись на локте, я огляделся. Я лежал рядом с парапетом у крайнего сидения. На боку, прислонившись головой к стенке балкона. Дотронувшись до лба, я посмотрел на ладонь. Кровь.
        - Ты ударился, когда падал. - подсказал Евлампий
        - У него не получилось. - выговорил я.
        В проходе на лестнице лежало два обгоревших тела. Над ними все еще подымался зловонный дым.
        - Не совсем. - неуверенно проговорил голем.
        - Что значит не совсем? - забеспокоился я.
        - Слева. - подсказал Евлампий.
        Я повернул голову. На моем левом плече, прицепленный к черной цепочке, сидел сморщенный карлик, напомнивший мне кощея.
        - Что уставился, крысеныш! - злобно запищал он.
        Я зажмурился. Не может быть! Этого не может быть!
        - Главное, что мы победили! - воодушевленно проговорил голем, пытаясь похлопать меня по плечу. - Теперь, все имущество Оливье, в том числе символ свободы - наш!
        - И что? - чуть не плача, спросил я.
        - Ты победил! Мы выиграли! Мы освободим всех оборотней и спасем тридцать миров и никакой бессмертный дух нам не помешает! - закричал Евлампий.
        Заключение.
        Она перескочила через камень и бодро зашагала по тонкой тропке, поднимающейся на холм. Заходить через главные ворота не хотелось. Слишком много посторонних глаз. Магистрат, наверняка, разослал своих миньонов повсюду и они не успокоятся пока не вернут ключ.
        - Только, это вряд ли. - пообещала Оксана.
        Защитница чувствовала, что кольцо сжимается и ее визит в резиденцию Ордена станет последним, но другого выхода не было. Сейчас, безопасно попасть в схрон чистилища, она могла лишь оттуда. Иначе, ее схватят раньше, чем она пересечет зал ожидания.
        Приблизившись к старой, замшелой стене, Оксана, с трудом проглотила вставший в горле ком. Слишком много воспоминаний хранила обитель защитников. Таких трогательных, романтичных и чистых. Приятных и удивительных мгновений. Неповторимых, навсегда ушедших в прошлое ностальгических времен. Что сдержаться, едва хватало сил.
        Пройдя вдоль каменной кладки, она нащупала неприметный выступ и просунув пальцы, прошептала:
        - Пусти глупую странницу, старый привратник.
        Стена пошла рябью. Оксана почувствовала мягкое пожатие, и руку выплюнуло наружу. Камни выдвинулись и ткнулись в колени защитницы. Мягко, но неживой силы хватило, чтобы отпихнуть ее от резиденции.
        Потайной ход не открылся.
        - Ты рад, но не разрешаешь мне войти? - удивленно спросила она.
        Засохший, между древних булыжников, раствор вспучило. Строительная смесь покрылась белесыми пузырями, разжижилась и потекла. Прямые линии изогнулись и цементный состав превратился в кривую, похожую на перекошенную улыбку.
        - Так. - протянула Оксана.
        Ее тон, из ошеломленного, стал раздраженным.
        - Я в любом случае войду.
        Раствор втянулся в кладку. Стена снова обратилась монолитной каменной баррикадой. Потемнела, потеряв все внешние признаки магии.
        Защитница покачала головой.
        - Прости, это не поможет. - сказала она, складывая перекрещенные руки перед лицом. - Я пойду запрещенными путями!
        Резиденция почернела еще больше.
        Оксана вгляделась в яркое, голубое небо через растопыренные пальцы. Осеннее солнце пекло со всех сил, но уже почти не грело. Зато света давало с избытком. Серая тень от стены распласталась далеко вниз по холму.
        Защитница опустила руки и осмотрелась.
        В отдалении, темным строем стояли колдуны в плащах с глухими капюшонами. Они не двигались и не шевелились.
        - Пришли. - прошептала Оксана. - Ждете? Ну, ждите. Хотите, чтобы я зашла? Хорошо. Так и поступлю.
        Она поправила, свалившуюся на глаза, челку и крикнула:
        - Я буду послушной девочкой!
        Чародеи молчали. Окружив резиденцию защитников, они ждали одного им ведомого знака.
        - Архимаг с вами. - проворчала она, и повернулась к стене.
        Взмахнула руками и потянула к себе тень. Серый силуэт изогнулся, распадаясь на темнеющие слои. Смялся, как неаккуратно сложенное покрывало.
        Защитница сжала кулаки.
        Неровные, гладкие линии выпрямились. Размытое пятно на земле преобразилось, превращаясь в лестницу, уходящую вниз.
        Оксана наклонилась над мрачным провалом, безбоязненно упала в тень от стены и пропала в ней.
        Кладка задергалась, словно удивленно заморгал каменный великан, и посветлела до первоначального цвета.
        Магическое оцепление не шелохнулось, даже когда защитница исчезла в тени резиденции. Волшебники ждали команды.
        Оксана торопилась. Находиться внутри тени можно лишь считанные мгновения. Страшная, неживая тишина сковывала холодом и высасывала из проходящих силы. Поэтому, любая заминка могла стоить жизни.
        Сбежав по ступеням, защитница перепрыгнула через тьму провала, так отразилась в тени стена резиденции, и повернула на ступени ведущие вверх.
        Подниматься было намного тяжелее. Каждый шаг отдавался болью в мышцах. Хрустели суставы, словно Оксана несла не свой вес, а в десятеро больше. Темное отражение не хотело отпускать свежую жертву.
        Преодолевая последние ступени, защитница споткнулась. Нога соскользнула с лестницы, центр тяжести изменился. Рука в привычном жесте выдвинулась вперед, препятствуя падению. Оксана с ужасом наблюдала, как ее пальцы медленно приближались к угольной поверхности отражения, уже не в силах что-то изменить. Одно прикосновение, и она останется здесь навсегда. Растворится в зыбкой черноте.
        Она почти дотронулась до ступени, когда ее потащило вверх, сквозь каменные плиты пола. Втянуло в сводчатый зал, встряхнуло и аккуратно поставило на ноги.
        - Тебе не стоило приходить. Резиденция оцеплена.
        Глава Ордена стоял у овального витража, занимающего четверть стены. На стекле за его спиной сверкали перекрещенные мечи, символ братства защитников.
        - Я знаю. - отрезала Оксана. - Но попасть в чистилище по-другому, я не могу.
        Пожилой мужчина вздохнул. Хотя его испещренное морщинами лицо не выражало никаких эмоций, во всем его виде. В опущенных плечах. Напряженной позе. Сцепленных перед грудью руках. Чувствовалось обреченность. Он упорно не смотрел племяннице в глаза.
        - Я понимаю. - покорно согласился глава Ордена, не поднимая взгляда. - Иди скорее, времени не осталось. Они ждали только тебя.
        - Я догадалась. - оборвала его Оксана. - Ничего они не сделают, маг мага не поборет. Просто придержи их. Мне только добраться до подвала. Проход исчезнет, как только я уйду. Они ничего не найдут и не поймут. Пусть магистрат позлится. Им не помешает почувствовать, что они не всесильны!
        Главный защитник кивнул, не поднимая глаз.
        - Они знают, но это все неважно. Ты совершаешь ошибку. Поглотителям не место в тридцати мирах.
        - Ты не понимаешь. - снисходительно проговорила Оксана. - Только они могут все исправить! Без них, миры рухнут…
        - Бросай ключ и беги! - оборвал ее глава Ордена.
        Оксана хотела резко возразить, но тонкий свист, пронзивший мир Летающих городов, перебил ее.
        Удивленно озираясь, она посмотрела на главного защитника. Его изможденное лицо совершенно побледнело.
        - Беги! - громко повторил он.
        Она сделала шаг, но остановилась. Свист стих. Перед ее глазами, отрывками ночного кошмара пролетели яркие образы. В бездне мировых глубин застыл разъярённый огонь. В невообразимой вышине остановился вечно бушующий ветер. Разгладились непримиримые волны бескрайнего океана. Даже окоченевшая каменная твердь стала более неподвижной.
        Оксана, невольно встряхнула головой, вернее попыталась. Тело подчинялось, но вяло, заторможено. Даже глаза, с трудом сместили зрачки, чтобы посмотреть на главу Ордена. Правда, сначала защитница увидела лишь потрескавшуюся стену. Потом, оцепенелые пылинки в закостеневших солнечных лучах, пробивающихся через витраж. Затем, разноцветные стекла треснули, и осколки медленно поплыли в воздухе, неспешно смещаясь к полу. Один из острых обломков зацепился за плечо главного защитника, и изменив траекторию, двинулся вдоль руки. Столкнулся с оранжевым лучом и рассыпался на миллион сияющих частичек.
        Оксана сощурилась. Около главы Ордена бились сполохи рыжего сияния. Бесформенные завитушки походили на искореженные буквы. Странно знакомые письмена. Защитница напрягла непослушное зрение, и такой же заторможенный, как все вокруг, разум с запозданием признал, что это магические руны.
        Знаки светились, переливаясь от апельсинового до кровавого. Они плыли к главе Ордена, словно он притягивал их, и собирались в слова, и дальше в предложения. Еще неясные, но уже читаемые. Они множились, пока глава Ордена не потерялся среди сверкающих письменных зарослей. Обретших смысл. Ставших понятным опытному чародею. Литеры перестали изгибаться и превратились в магическую формулу.
        Оксана с трудом сглотнула. Этого не может быть. Сложить заклинание обратного времени невозможно. Его придумал безумный волшебник сотни лет назад, но еще никому не удавалось заставить его сработать. Один чародей не в состоянии правильно сложить столь сложные чары. Для обратного времени требовалось не менее трех десятков колдунов. И то, они должны ворожить синхронно, одновременно сплетая каждую часть заклятья. Невыполнимо! Но то, что видела Оксана не могло быть ничем иным. Магистрату удалось неосуществимое. Создать великое заклинание, заставляющее в небольшом пространстве все наложенные, за время существования тридцати миров, чары изменить свое действие на противоположное.
        Глава Ордена пытался противостоять устрашающей ворожбе. Не в силах перебороть чары, он тащил их к себе, уменьшая зону их действия. Получалось очень медленно. А пока, невозможное колдовство необратимо уничтожало резиденцию Ордена. Рассыпали?сь скрепленные магией фрески. Рушились сложенные волшебством мозаики. Распадались в прах, сотканные чародейством гобелены. Даже пыль, взвесь и истертые в опилки доски растворялись в микроскопические частицы, не долетая до пола. Все сотворенное ворожбой превращалось в ничто.
        Оксана, невероятным усилием сместила ногу, переставила вторую, и сделала крошечный шаг. Бесполезно. Слишком медлительно. Из ловушки не выбраться. Само время удивленно застыло, не позволяя ни то, что читать заклятья, а даже перемещаться в пределах воздействия невероятных чар.
        Должен был прийти страх, обида. Потрясение и уныние, но вместо них все чувства перекрыло удивление. Оксана смотрела, как резиденция Ордена превращается в прах и не могла поверить, что все закончится именно так. Ведь должно быть по-другому. А ее планы? Победа! Длинная счастливая жизнь. Удачный брак, любимый муж, здоровые дети? Как же так!
        Лопнул расписной свод и трещины поползли по стенам, полу. Разрывая каменные плиты и несущие перекрытия.
        Вместе со зданием рассыпало?сь изумление, а на его место вползал ужас. Из мокрых глаз медленно потекли слезы отчаяния. Почему? За что?
        Шум разрушения стих также неожиданно, как возник. Облако золотых рун, окружившее главного защитника затрепетало. Тесно собранные буквы раздались, и между ними Оксана увидела осунувшееся лицо дяди. На ссохшейся физиономии выделялись лишь потемневшие глаза. Он ободряюще улыбнулся, и бесшумно произнес:
        - Беги.
        Магические формулы потеряли яркий оранжевый блеск и уплотнились.
        Оксана почувствовала, что давление чар обратного времени ослабло. Сдвинув негнущиеся ноги, она бросилась к главному защитнику, и остановилась.
        По тусклым рунам читался последний подвиг главы Ордена. Он не мог защититься. Не мог напасть. Не мог остановить разрушительную магию. Не смог даже сдержать ее. Он сделал единственное, на что еще был способен. Перенаправил чары на себя, и все заклятья, произнесенные им за долгую жизнь, обернулись против него. Теперь, между окончательным разгромом Ордена и невозможным колдовством оставалась лишь телесная оболочка одного мага, которую яростно терзала его собственная магия. Заперев заклятье в себе, он дал Оксане шанс на спасение, которого у него самого, больше не было.
        Защитница вздрогнула, и отвернувшись, заставила неподатливое тело двигаться.
        - Беги. Беги. Беги. - повторяла она.
        Перепрыгнув через провал, недавно бывший плитками с надписью «Защитники на страже тридцати миров», Оксана перелезла через сорванную с петель, перегородившую проход, дверь и побежала по лестнице в подвал.
        Почти в конце пути, защитница почувствовала бесшумный взрыв. Глава Ордена не выдержал.
        Сразу навалилась тяжесть невозможных чар. Движения замедлились. Ноги отказывались выполнять элементарные приказы разума. Проковыляв по инерции несколько шагов, Оксана прошла под арку и, в темноте подвала, увидела сияние волшебных врат.
        Над головой трещали и оглушительно рушились остатки резиденции защитников. А с ними последние надежды и сомнения. Маг может не только побороть, но и уничтожить мага.
        Она тянулась к светящемуся порталу, превозмогая безысходность и усталость, толкая непокорное тело вперед. К спасению!
        Блещущее марево колдовского перехода уже касалось пальцев вытянутой руки, когда начал рушиться потолок над головой. Обломки, вместе с пылью, щепками и мусором низвергались вниз. Серая хмарь заполнила подвал густым облаком сора.
        Резиденция сложилась внутрь, растворяясь в безжалостном колдовстве обратного времени.
        Вскоре, на холме не осталось ничего, к чему когда-либо прикасалась магия.
        Содержание.
        Вступление.
        Глава 1. От судьбы не уйдешь.
        Глава 2. Испытание очищением.
        Глава 3. Первая охота.
        Глава 4. Невинное наказание.
        Глава 5. Стечения обстоятельств.
        Глава 6. Возвращение домой.
        Глава 7. Ученики бывают разные.
        Глава 8. Мечта пирата.
        Глава 9. День рождение Дарвина.
        Глава 10. То чего нет.
        Глава 11. Побеждает сильнейший.
        Глава 12. Путешествие без портала.
        Глава 13. Полно неожиданностей.
        Глава 14. Гонки на выживание.
        Заключение.