Лучшая подруга Мэри Сью Зоя Сокол
        Попасть можно по-разному. Можно умереть, стать жертвой неправильного ритуала или же банального несчастного случая. Можно провалиться в межмировой переход, коснуться случайно найденного артефакта. А можно просто оказаться не в том месте, не в то время и… не с теми людьми. Казалось бы, ничего особенного: две подруги, чужой мир, бездна обаятельных мужчин и Великая Миссия по спасению мира на горизонте. Все так! Так, да не так! Кто настоящий, а кто играет придуманную роль? Кто враг, а кто на самом деле верный товарищ? Кто любит, а кто просто манипулирует? Столько вопросов и ни одной подсказки! Но время все расставит по местам… И к концу путешествия каждый сможет ответить на главный вопрос всей этой истории: кто же все-таки сама Мэри Сью, а кто ее лучшая подруга?
        Зоя Сокол
        ЛУЧШАЯ ПОДРУГА МЭРИ СЬЮ
        Мэри Сью - общепринятое название женского персонажа, занимающего центральное место в повествовании, даже если она и не главный герой. Этот персонаж обладает преувеличенными и нереалистичными достоинствами, способностями и везением. В основном Мэри Сью бывает двух типов: обладает яркой красивой внешностью или, наоборот, преувеличенно неприметной, может быть душой компании или, наоборот, быть голосом разума, который изначально никому особо не нравится, но постепенно все проникаются к Мэри Сью симпатией или влюбляются в нее. Мэри Сью всегда всех спасает, всегда придумывает выход из сложной ситуации, так как умнее и смекалистее даже самых умных персонажей книги, и к ней прислушивается даже главный герой.
        ПРОЛОГ
        Катерина и Златослава дружили с детства, и трудно было бы найти двух более непохожих людей. Катерина, которая нынче требовала, чтоб ее называли исключительно Кэт, - человек вдохновения. Она со страстью бралась воплощать в жизнь каждую новую идею. Но рвения хватало ненадолго, и девушка быстро «перегорала», не доводя начатое до конца. В итоге в ее двадцать два у Катерины не было ни работы, ни образования, ни постоянного места жительства. Зачем работать, если есть обеспеченные родители? Учиться скучно, жить в одном и том же месте не получается - то пожар, то потоп, то соседи-идиоты не понимают, что устраивать вечеринку без громкой музыки все равно что закусывать без выпивки.
        Другое дело - Златослава. Она отличалась умом и образованностью, умноженными на хорошее воспитание, что являлось заслугой родителей-педагогов.
        Насколько одна обожала авантюры, плюя на осторожность, самосохранение, а зачастую законность каждого предприятия, настолько же вторая предпочитала покой и уют. И кстати, не последнюю роль в формировании ее предпочтений сыграла дружба с неугомонной Кэт.
        Так же, как характер, разительно отличалась и их внешность.
        Катерина - модельной внешности высокая голубоглазая блондинка. Природа наделила ее выдающимися формами и потрясающе стройной фигурой, которая была предметом зависти многих подруг. Кэт могла позволить себе есть все, что угодно, в любых количествах, и совершенно не поправлялась. Остальным девушкам из их окружения приходилось морить себя голодом и ходить по фитнес-центрам так же регулярно, как и на работу. Такой подарок от матушки-природы Катерина воспринимала как должное. Единственное, что она любила по-настоящему, - это свои белокурые локоны. По ее искреннему убеждению, именно они, а не грудь третьего размера, помогали покорять мужчин.
        Злата - практически полная противоположность своей лучшей подруге. Чуть ниже среднего роста, симпатичная, но не более того, брюнетка. Обладая неплохой фигурой, девушка предпочитала одежду спортивного покроя, скрывающую все ее достоинства. Очень простая стрижка каре и неброский макияж (а зачастую и его полное отсутствие) словно делали ее невидимой на фоне яркой и экзальтированной Катерины.
        Многих удивляла крепкая дружба девушек. Злата просто смирилась с данным фактом, а Кэт не могла этому нарадоваться. Она никогда не забывала о своей лучшей подруге, ввязываясь в очередное сомнительное предприятие.
        Злата как раз работала над своей дипломной работой, когда в дверь очень настойчиво постучали, грозя снести ее с петель. Среди всех знакомых только один человек так ходил к ней в гости. К сожалению, не Винни Пух.
        - И тебе доброго вечера, Катя, - обреченно сказала Злата, открыв дверь.
        Подруга, которая так и застыла с поднятой для стука рукой, после секундного замешательства все же отмерла и царственно шагнула в квартиру.
        - Лэтти… - Это обращение заставило Златославу поморщиться, как от боли. Ей оно совершенно не нравилось, но раз уж Катерина чего решит, то проще скрипя зубами промолчать. - Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты звала меня Кэт?! Ты же знаешь, что так принято в богемной тусовке, где я сейчас вращаюсь!
        Ага, как же! Богемная тусовка!
        Знала она эту «богему». Тусовка на самом деле всегда была одна и та же. Там собралось шесть человек, понятия не имевших, что им нужно в этой жизни для счастья. Как нынче модно говорить, они искали себя. А вернее, попросту морочили голову себе и другим. К огромному сожалению Златославы, Катерина давно и прочно попала под влияние этой самой тусовки. Сейчас они, слава богу, богема, рассекающая в мехах, причем натуральных (благо на деньги своих родителей они могли позволить себе и не такое). А четыре месяца назад они были радикально настроенными защитниками прав животных. До конца своих дней Злата будет помнить, как они с Катериной бросили бутылку с «коктейлем Молотова» в витрину дорогого бутика, торгующего мехами. Это должно было стать акцией протеста. Но то ли стекла оказались бронированными, то ли девушки слабо кинули бутылку, да только она отскочила и разбилась об асфальт прямо под ногами у самих горе-поджигательниц. Акция протеста чудом не превратилась в акт самосожжения ради братьев наших меньших.
        - Хорошо, Кэт, - покорно согласилась Злата, понимая, что если подруга сейчас затянет лекцию про то, как прекрасна богемная жизнь, то не закончит как минимум до утра. Про максимум и думать было страшно. Как-никак Злате еще нужно было писать дипломную работу.
        На удивление, Катерина удовлетворилась простым «хорошо» и перешла к сути дела.
        - Слушай, Злата, я к тебе по очень важному делу…
        - По другим делам ты сюда не ходишь, - не удержалась от шпильки хозяйка квартиры.
        - Ну я ж на полном серьезе! - надула губки Кэт. - Смотри, что у меня есть!
        Она достала из своей модной серой сумки предмет размером с блокнот-еженедельник, завернутый в простую холщовую ткань. Когда Катерина развернула сверток, Злата поняла, что была недалека от истины. Внутри оказалась небольшая книжица в кожаном переплете, с металлической застежкой.
        - Что это? - заинтересовалась Златослава. Вещь выглядела довольно старой.
        - Об этом я хотела тебя спросить, - ответила Кэт и передала книжицу подруге.
        Злата закатила глаза, беря ее. Естественно. Есть ноутбук и планшет. Откуда Кэт теперь знать, как выглядит книга?
        - Судя по тому, что корешок сбоку, это книжка, - сделала вывод Злата после беглого осмотра. Ее пальцы ласково пробежались по тиснению на обложке. - Очень оригинальный орнамент, сейчас такой не встретишь. Где ты это взяла?
        - Ну, скажем так, нашла, - уклончиво ответила Катерина. - Так, зачем это нужно? Это можно продать подороже?
        Злата неопределенно пожала плечами. К тому, что подруга все пытается продать подороже, девушка уже привыкла. Денег, которые весьма небедные родители давали Катерине на карманные расходы, богемной тусовщице никогда не хватало. Хотя бы потому, что большую их часть она спускала на свои сомнительные развлечения. Ну откуда Златославе знать, зачем нужна эта книжка? В который раз уверенность Катерины в том, что подруга умна, как суперкомпьютер, сыграла с ней злую шутку.
        - Понятия не имею, - немного резко ответила Златослава, но книжечку все же не отдала. Ей как раз попалось на глаза несколько слов, которые можно было кое-как прочитать. Что она незамедлительно и сделала: - Декета ратшену коратцы.
        Дальше было совсем неразборчиво. Катерина взялась ей помогать:
        - Смотри, а может, это? Вроде похоже на слово…
        - Это больше похоже на изображение мотыги, - зло огрызнулась Злата. Чего она точно не любила, так это когда ей лезли под руку.
        А Кэт не унималась. Блондинка попыталась отобрать книгу у подруги, тыча пальцем в значки, которые, по ее мнению, должны были помочь в расшифровке. Злата же пыталась спасти явно раритетную книжечку от вихря по имени Кэт. Возникла небольшая перепалка.
        Пререкаясь, девушки не обратили внимания, что позади них мало-помалу стало появляться алое свечение. Они также не заметили и того, что свечение подплывает к ним все ближе и ближе. Ровно до того момента, когда этот свет поглотил их целиком…
        ГЛАВА 1
        Первой пришла в себя Златослава. Как, впрочем, и всегда. Девушка проснулась от холода и от чувства, что у нее затекли все конечности. Первой мыслью было, что, наверное, опять отопление вырубили. Потом подул холодный ветерок, и она съежилась еще сильнее, пытаясь спрятаться. Но тут около нее раздался звучный храп, который она ни с чьим другим не перепутает. Катерина!
        Злата резко открыла глаза. Сон как рукой сняло. Блин, во что Катька их на этот раз втянула?
        Девушка села и осмотрелась. Если то, что она видит перед собой, - галлюцинация, то весьма и весьма достоверная. Девушки оказались на грунтовой дороге, а вокруг них раскинулось поле… или луг… или бог его знает, что оно такое. Но на нем росло много высокой травы, в которой яркими пятнами бросались в глаза цветы всех возможных оттенков. Один плюс - приятно пахло, похоже на освежитель воздуха «Луговые травы». Злата будто оказалась в диснеевском мультике. Только вместо пения птиц - абсолютно немелодичное чириканье со всех сторон, утреннее солнце слепит глаза, но не согревает, а холодный ветерок гуляет по спине. Одна из этих голосистых певичек нагадила Злате прямо на плечо. Девушка скривилась от отвращения и, сорвав какой-то лопух, растущий рядом, принялась стирать этот неожиданный подарок с небес. Как раз в самый разгар этого увлекательного занятия Злата боковым зрением уловила рядом движение. Оглянувшись, девушка ничего не увидела и вернулась к прерванному занятию. Правда, уже слегка настороженно. Стоило снова приняться за дело, как движение повторилось. Отбросив все, Злата повернулась в ту сторону,
где явно творилось неладное, и замерла, с подозрением осматривая местность. Подозрения оказались не беспочвенными: девушка увидела-таки насторожившее движение. Это прыгала огромная серая жаба, которая цветом практически сливалась с пыльной дорогой. Подскочив как ужаленная и заорав благим матом, Злата лихо перепрыгнула через храпящую подругу и, прячась за нее, как за надежное укрытие, принялась ждать, когда чудовище исчезнет.
        Но судьба еще не закончила преподносить сюрпризы. Слева послышалось шуршание. Хоть и ужасно боясь, что там еще одна жаба, Злата все же мужественно посмотрела в ту сторону, ощущая себя при этом героиней второсортного ужастика. Она сейчас медленно поворачивается, а там какое-нибудь пугало, или Фредди Крюгер, или этот… в маске. Не хватает только Кати, орущей под ухом: «Не нужно! Не оглядывайся! Дольше жить будешь…» Мерзкого земноводного там не оказалось. Зато сидел маленький серый пушистый зверек, хрумкал какой-то снедью и смотрел на девушку двумя темными бусинками любопытных глаз.
        Психика у Златы была закаленная многолетней дружбой с Катериной. Чего только она не видела за долгие годы! Однажды даже ела огромных жареных тараканов - их подавали как деликатес, но о том, что это тараканы, девушка узнала, только съев несколько штук. Но терпеть соседство крыс, мышей и любых других грызунов так и не научилась. Ну не переносит она их!
        Заорав как недорезанная, Злата вскочила и отбежала подальше. По закону подлости, как раз в том месте, куда с криком подбежала девушка, по какой-то своей надобности в траве сидела маленькая птичка. А кому понравится, если на вас с жутким криком побежит какая-то ненормальная? Вот и птичка спаслась бегством, попутно до икоты испугав и так чуть живую от страха Златославу, заставив несчастную с воплем убежать в другую сторону. А там жаба, которая все еще не ускакала по своим делам, видимо наслаждаясь этим бесплатным цирком. В общем, кто его знает, сколько бы это продолжалось, если бы не проснулась Катерина.
        - Чего ты орешь? - пожелала подруге доброго утра Кэт.
        - Там… там… там… - дрожащей рукой ткнула перед собой Злата.
        - Что? - не поняла спросонья Катя.
        - Ну… вот! - Златослава даже набралась невиданной храбрости и, подхватив какую-то палку, ткнула ею в монстра.
        Жаба ответила незамедлительно. Квакнула. Злата так испугалась, что бессильной кучкой упала рядом с подругой. Катерина поняла, что еще немного - и бедолагу точно накроет истерика.
        - Тю, подумаешь, жаба! - фыркнула Катерина и ногой отфутболила серое земноводное куда подальше.
        - Там… там… О ужас! - Злата даже громко сказать не решилась. Только ткнула позади себя указательным пальчиком.
        - Ой, мышка! - умиленно всплеснула руками Кэт. - Такая очаровашка!
        - Какая она очаровашка, - прошипела подруга, прячась за ее спину. - Ты посмотри в эти глаза! Это ж монстр! Кровавый убивец! Да ты только посмотри - спит и видит, как бы перегрызть нам глотки…
        - Тю на тебя, - закатила глаза Катерина. - У меня в детстве была похожая, только домашняя. Какая из нее убийца? Она тебя боится больше, чем ты ее.
        - Катя, убери эту тварь от меня, по-хорошему прошу! - пригрозила Златослава.
        - Сколько раз я просила тебя называть меня Кэт? - попыталась снова затянуть свою волынку Катерина.
        Но подруга не дала ей договорить, сорвавшись на банальный женский визг:
        - Катька!!!
        Больше делать ничего не понадобилось. Полевка, видимо испугавшись за свои барабанные перепонки, бросилась наутек.
        - Ну вот, - неодобрительно покивала головой Катерина. - Ты бедную зверушку до икоты напугала. Тебе не стыдно?
        Златослава уставилась на подругу шокированным взглядом. Это ей должно быть стыдно? Серьезно? Катерина, пока подруга пребывала в шоковом состоянии, деловито встала и огляделась.
        - Ну и скажи на милость, - потянувшись, спросила она, - где мы?
        При этом Кэт требовательно уставилась на свою еще больше обалдевшую от такой постановки вопроса подругу.
        - Откуда мне знать? - растерянно захлопала ресницами несчастная.
        - А кто должен знать? - Вопрос скорее риторический. - Я, что ли?
        Злата уставилась на подругу, не веря собственным ушам. Хотя… почему это не веря? Очень даже веря. Это ж Катька! Она в любой ситуации найдет виноватого. Причем этим виноватым будет кто угодно, только не она. И умозаключения делались на основе железной логики: «Из нас двоих кто-то по-любому виноват. Я виноватой быть не могу, потому что я не могу быть виноватой. Значит, виноват/виновата ты. Логика, против нее не попрешь!» Переть против такой логики действительно было трудновато, так что Злата угрюмо уткнулась взглядом в пыльную дорогу, ожидая распятия на кресте. К немалому удивлению, расправы не последовало.
        - Ох, горе ты мое луковое. - Подруга сразу перешла к той части, где Злата полная бестолочь и Катерина милостиво ее за это прощает. - Ну и что мне с тобой делать? Если бы не я, ты уже давным-давно пропала бы. Вечно впутаешься во что-нибудь, а мне тебя вытаскивай…
        И понеслась. Гордость требовала от Златославы хотя бы огрызнуться! Опыт подсказывал, что лучше покорно промолчать. Огрызаться - себе дороже. Прошлый раз, когда она, подвыпившая, позволила себе такую вольность, Катерина договорилась до того, что Злата была виновата в нашествии татаро-монгольского ига на Русь. И самое обидное, что умная и образованная дочь двух педагогов, которая по крайней мере хоть знает, что такое татаро-монгольское иго, не смогла доказать свою правоту.
        Вот такая она, правда жизни.
        Пока Злата угрюмо предавалась воспоминаниям, Катерина как-то незаметно закончила свою крайне познавательную лекцию на тему: «Вот скажи-ка мне, милая подруга, не трудно тебе быть такой бестолковой? И как тебе повезло, что у тебя есть такая замечательная я!» Видимо, в этот раз Кэт прочла сокращенный вариант. И теперь задала весьма актуальный в этой ситуации вопрос:
        - Слушай, Златка, куда нас вообще черти занесли и как нам отсюда выбираться?
        Злата задумалась. Вопрос на шестьдесят четыре тысячи, по-другому не скажешь.
        - Что последнее ты помнишь? - спросила она подругу. Прежде всего нужно понять, как они тут оказались. Потом станет понятней и где, и зачем.
        - Ну, что ты читала какую-то абракадабру в книжке… - растерянно промямлила Кэт.
        Последнее воспоминание Златы было приблизительно таким же. А это значит…
        - Я знаю! - одновременно выпалили обе подруги.
        Злата отвела глаза, чтобы подруга не заметила в них угрюмость. Как иногда не вовремя посещают Катю озарения.
        - И? - спросила она немного обреченно.
        - Ну, так не интересно, - начала ломаться Катерина. - Давай вместе!
        - Давай, - не стала спорить Злата.
        Катерина аж запрыгала от радости. Златослава лишь головой покачала. Можно подумать, что если бы она с какого-то перепугу вдруг сказала бы нет, то Кэт это остановило бы.
        - Давай на раз-два-три! - азартно предложила Катя.
        Подруга кивнула в знак согласия. Катерина дала отсчет, и они разом выпалили каждая свою версию.
        - Нас вырубили и увезли за город, чтобы забрать книгу!
        - С помощью книги мы попали в другой мир!
        Полный абзац!
        Златослава попыталась вразумить подругу так тактично, как только умела:
        - Катя, опомнись. Так только в фильмах бывает и в книжках. Это все просто чья-то глупая шутка. А ты поверила.
        - Но ведь все совпадает! - не сдавалась Кэт со свойственным ей ослиным упрямством.
        - Что совпадает? - Злата была неумолима. - Мы вырубились одновременно. Проснулись в каком-то занюханном поле, в котором полно всякой живности. Над нами либо решил пошутить твой «богемный клуб»…
        - Тусовка, - поправила ее обиженным тоном Кэт. Она всегда обижалась, когда ей на пальцах объясняли, что она не права.
        - Что? - на автомате переспросила Злата.
        - Мои друзья - это богемная тусовка! Ты даже этого запомнить не можешь.
        Кэт была сама оскорбленная добродетель, но подруге было на это плевать. Злата прекрасно понимала, что если сейчас жестко не расставить все точки над «i», то подруга так и будет воспринимать все происходящее как мультик, как развлечение. О том, что Кэт все вокруг воспринимает слегка… отрешенным от реальности взглядом, знали все.
        - Катя, - снова попыталась сыграть роль голоса разума Злата. Но куда там!
        - Зови меня Кэт! - зло припечатала Катерина. - Ты даже это запомнить не можешь? Или тебе попросту все равно? Конечно! Какое дело такой умнице до проблем и переживаний лучшей подруги. Мы всегда думаем и говорим только о тебе…
        - Кэт…
        - Замолчи! Что, правда глаза колет? Ты всегда мне рот затыкаешь!
        - Катерина! - У Златославы лопнуло терпение. Они одни, посреди поля, неизвестно где, неизвестно как далеко от дома, непонятно как здесь оказались, без еды и воды. И вместо того, чтобы истерить, им нужно подумать о том, как отсюда выбраться, и дойти до цивилизации, пока те, кто привез их сюда, не вернулись.
        В кои-то веки она послушалась. Надувшись как мышь на крупу, Катерина отвернулась от подруги, всем своим видом давая понять, что обиделась насмерть.
        Златослава со злостью сжала кулаки и мысленно сосчитала до десяти, чтобы успокоиться. Характер своей самопровозглашенной лучшей подруги она хорошенько выучила. Катерина обиделась на весь свет и теперь назло всем с места не сдвинется, даже если на нее будет нестись стадо разъяренных быков. Придется зайти с другой стороны.
        - Катерина, нам нужно найти людей и узнать, куда нас занесло. А там уже начнем действовать по обстановке. Как ты думаешь, что нам дальше делать?
        Последний вопрос был, конечно, военной хитростью. Катерина, естественно, сейчас предложит какой-то бред, вроде посидеть на месте и подождать, пока их спасет принц на белом коне.
        - Лично я считаю, что нужно остаться и подождать. Нас должны скоро спасти. Какой-нибудь местный принц или рыцарь, - как бы нехотя выдала Кэт, все еще не поворачиваясь.
        Вот! Злата не удержалась от торжествующей улыбки. Теперь можно слегка подкорректировать идею и направить в нужное русло. Нужное Злате.
        - Кэт, - спрятав улыбку, заговорила она, - ты права. Нас конечно же спасут…
        - Конечно! - с жаром принялась доказывать свою точку зрения Катя. - Это ведь какое-то поле. Кто-то его возделал и ухаживал за ним, чтобы все это выросло. По-любому они будут его периодически проверять! Наткнутся на нас и отведут к местному королю. А там уже дело техники.
        - Какой техники? - Признаться, слушала Злата вполуха, но на последнем слове оживилась.
        - Влюбить в себя принца и женить его на себе, - как нечто само собой разумеющееся, ответила ей Кэт.
        Злата подавила стон отчаяния, рвущийся наружу. И как можно более ровным голосом принялась вразумлять подругу:
        - Да, но кто знает, когда это произойдет? День, два, неделя… представь, что с нами будет, если неделю не мыть голову, не чистить зубы…
        Злата украдкой бросила взгляд на Катю. Лицо у той немного вытянулось, и на нем застыло выражение ужаса, а глаза забегали, выдавая полную растерянность хозяйки. Златослава решила закрепить успех:
        - Не говоря уже о том, что нам придется неделю не мыться… Ты представляешь, в каком виде нас найдут, когда придут спасать?
        Катерина представила. Впечатлялась. И приняла решение:
        - Валим отсюда на фиг! Спасение утопающих - дело рук самих утопающих!
        И, повернувшись, потопала по дороге.
        Подавив триумфальную улыбку, Злата пошла следом. Меньше всего ее сейчас волновал их внешний вид или то, как они будут выглядеть через неделю. И уж точно ее не заботил мифический принц, обязанный встретить их и спасти. Ее мысли занимало отсутствие еды и воды и хоть каких-то ориентиров, чтобы выбраться из этой забытой богом глуши.
        Тут ей в голову пришла мысль. Она быстренько пошарила по карманам и - о чудо! - нашла там мобильный. Преисполненная надежды, девушка открыла свою «раскладушку». Ее постигло разочарование. Ни одной палочки. Они полностью отрезаны от мира и на помощь рассчитывать не приходится. Тяжело вздохнув, Злата быстренько догнала бодро шагающую вперед подругу и, приноровившись к ее шагу, потопала в неизвестное будущее.
        Если бы она только знала, что ее там ждет, в этом неизвестном будущем…
        Дорога оказалась… долгой. Златослава привыкла утром ходить пешком на учебу. Да и возвращаться из университета старалась своим ходом. Это помогало расслабиться и проветрить голову после напряженного учебного дня. Обычно на все про все уходило минут сорок. Но преодолеть расстояние от дома до университета по асфальтированным улицам, в кроссовках и слушая любимую музыку не совсем то же самое, что идти по грунтовой дороге в мягких комнатных тапочках, то есть практически босиком. Идешь и чувствуешь каждый камешек. Удовольствие для избранных. Простому смертному его не понять. Опять же, когда идешь по городу, обстановка вокруг постоянно меняется. А тут кажется, что топчешься на одном месте. Идешь-идешь, а окрест только поле да поле. Однообразие пейзажа энтузиазма не прибавляло. Злате всегда было легче идти, зная конечную цель. Как тут можно что-то знать, если даже не понятно, куда их нелегкая занесла и вообще в ту ли сторону они двигаются?
        А вместо музыки постоянное нытье Катерины, обутой, как всегда, в любимые босоножки на внушительных шпильках. Приходилось делать перерыв каждые десять минут, если не чаще. Злата уже готова была поменяться с ней обувью, лишь бы она заткнулась. Но у нее тридцать шестой размер, а у Кэт тридцать девятый. Поэтому пришлось стиснуть зубы и терпеть. Судя по всему - путь предстоял неблизкий.
        Вскоре возникла еще одна проблема. Ужасно хотелось есть и пить. Злата, возможно, и потерпела бы, если бы не ежеминутные мученические вздохи и непрерывное нытье Кэт:
        - Как я хочу пить… Я сейчас помру с голоду…
        От постоянного напоминания Злата и сама почувствовала жажду. Но где тут взять еды и воды? Она ж не Коперфильд наколдовать все из воздуха!
        Когда девушки сделали очередной привал, Златослава призадумалась.
        - Где ты витаешь? - вывел ее из раздумий хороший тычок под ребра от подруги.
        - Я просто размышляю. Утром было холодно, мы замерзли. Но сейчас становится все жарче и жарче. Я думаю, что к полдню будет станет невыносимо жарко. Особенно в открытом поле. Кроме того, вряд ли мы найдем здесь еду и воду, - поделилась с ней своими соображениями Злата.
        - И что ты предлагаешь? - склонила голову набок Катерина.
        - Видишь, слева от нас что-то темное? - Для наглядности она указала пальцем. - Думаю, это лес. Предлагаю свернуть туда.
        - Зачем нам лезть в эти дебри? - брезгливо наморщила носик Кэт.
        С лесом она была знакома не понаслышке. Когда-то их богемная тусовка решила, что они хиппи и смогут прожить без благ цивилизации в лесу. Злате особенно не повезло - у нее были летние каникулы, и она не смогла от этого отвертеться. Первый день было хорошо. Нет, даже замечательно. Шашлыки, теплая палатка с москитной сеткой, песни под гитару у костра. На второй день пошел дождь. И хиппи выяснили, что палатки не стоит ставить под горой, если не хочешь, чтобы тебя затопило. Да и костер, чтобы согреться, из сырых дров разводить трудно. А еще настоящим открытием стало то, что мясо на природе без холодильника может испортиться.
        Все было бы хорошо, если бы промокшая, замерзшая, голодная компания сразу плюнула на все и вернулась в город. Но они посовещались и сначала приняли решение искать грибы для пропитания. После замечания Златы, что грибы нужно собирать осенью, а сейчас, слава богу, июль, компания задумала поохотиться. Знала бы Златослава, чем это закончится, - не стала бы мешать им, пусть бы искали грибы до посинения. Пусть даже мухоморами бы объелись. Всяко было бы лучше.
        Закончилась охота, да и собственно жизнь хиппи тем, что один парень проткнул другому ногу колышком, и всей честной компании пришлось тащить раненого по лесу до ближайшей электрички. Ну и все свои вещи заодно. И вот что странно - когда шли туда, вещей было даже меньше, чем когда возвращались назад.
        Тогда Кэт волей-неволей пришлось признать, что эксперимент был провальный. Девушка лютой ненавистью возненавидела лес и все с ним связанное. И сейчас не горела желанием туда идти.
        - Там будет прохладнее. Кроме того, мы можем попробовать найти там какой-нибудь ручеек, - объяснила Злата. - Или поищем что-нибудь из еды.
        - Ты что, надеешься найти гамбургер на дубе? - насмешливо фыркнула Кэт.
        - Нет, но я надеюсь найти какую-нибудь яблоньку или, может, землянику, - проигнорировала ее тон Злата и, взяв подругу за руку, потащила в сторону леса, как на буксире. - Пойдем, пока не стало совсем жарко.
        Катерина захныкала и особого энтузиазма не проявила, но покорно пошла следом.
        Лес был намного дальше, чем изначально казалось. Несколько раз девушки делали привал. Потом началась полуденная жара, и идти стало намного труднее. Очень хотелось пить. Катерина не забывала об этом напоминать. Но Злата не сильно злилась. Просто Кэт накануне хорошенько гульнула, и теперь бедолаге действительно хотелось пить сильнее. Да и жаль ее. Это Злата каждое утро пешком на учебу ходила и теперь более или менее нормально с дорогой справлялась. А вот Кэт привыкла или такси вызывать, или с друзьями на дорогих тачках ездить. Она, бедняжка, уже и босоножки сняла, босиком идет. Но толку-то…
        К тому моменту, как девушки добрались-таки до леса, сил хватило дойти до ближайшего тенечка и обессиленно рухнуть в траву. Обе путешественницы так устали, что уснули, наверное, раньше, чем голова коснулась земли. И проснулись тогда, когда солнце уже клонилось к горизонту.
        Хотелось пить. Хотелось есть. Тело ныло от сна в неудобном положении. Ноги после долгой пешей прогулки болели и слегка дрожали. Словно девушки не пешком шли, а как минимум пару километров пробежали. А хуже всего, что начинало темнеть.
        - Хочу пить, - объявила Кэт, отчаянно зевая.
        - Я тоже. - Злата зевнула вслед за подругой. - Но уже темнеет, вряд ли мы сможем сейчас что-то найти. К тому же бродить ночью в лесу опасно. Всякое может случиться!
        - Что, например?
        М-да-а! Вопрос, что называется, поставил девушку в тупик. Пока Злата пыталась придумать, что ответить, Кэт поднялась на ноги и пошла в глубь леса.
        - Эй, подожди! - Злата, кряхтя, встала, правда, следом за подругой идти не решилась. - Туда нельзя! Катька! В смысле, Кэт… В смысле, стой!
        Но куда там! Катерина перла через чащу с напором танка и приблизительно так же шумно, полностью игнорируя голос разума в лице подруги. Злата еще немного потопталась на месте, а потом, ругаясь как матрос, пошла за подругой. Во-первых, нельзя ее одну бросать. Пропадет ведь. А во-вторых, страшно оставаться здесь одной. Ночь, лес… всякое может случиться.
        И случилось… чтоб его!!!
        Злата брела за подругой, ориентируясь на звук. Катерина не только никогда не слышала про маскировку, но и ветки не придерживала и кусты не обходила. Кроме того, Златослава никак не могла привыкнуть к тому, что вокруг все живет и шевелится. В каждом звуке, в каждом случайном дуновении ветра, шевелящем листву, ей слышались хищники, охотящиеся на них. Поэтому девушка петляла, как пьяный заяц. А из-за небольших тучек, периодически набегающих на луну, время от времени вокруг воцарялась кромешная тьма, и ей волей-неволей приходилось останавливаться и ждать, пока станет светлее.
        В какой-то момент Злата осознала, что все вокруг стихло. Девушка огляделась. Неужели она потерялась? Или Катерина бросила ее ночью одну в лесу? Как это могло произойти?
        Злата села и заплакала.
        Спустя какое-то время слезы иссякли. Осталась только усталость. Девушка вытянулась на земле. Приятный запах лесных трав щекотал ноздри. Земля пока еще была очень теплой. Тяжелый сон сморил Златославу. Иногда такое забытье - это все, что остается.
        Странному месту странные сны. Снилась ей Катерина. Подруга вдруг уменьшилась и раздвоилась. Потом снова раздвоилась. Потом снова, и снова, и снова. И все эти маленькие безумные Кэт принялись бегать по ней. Сначала было щекотно. Потом стало немного больно, когда они начали кусаться. Потом все вокруг стало прыгать, а подруга и вовсе стала орать:
        - Проснись! Проснись, я тебе говорю!
        Нехотя Златослава все же проснулась. И осознала, что Катерина не снится. Подруга сидит рядом и будит ее.
        - А… что… - Спросонку девушка не сразу сообразила, где же она находится и что, собственно, происходит.
        - Проснись, говорю, дуреха! - Кэт больно ущипнула Злату, и сон как рукой сняло. Быстро вспомнилось и где она, и как тут оказалась. - Нашла где спать!
        - Где хочу, там и сплю! - огрызнулась Златослава, сильно задетая тоном подруги.
        - Но не в муравейнике же!
        Злата посмотрела на себя. В свете полной луны было отчетливо видно, как по ногам пробежалась букашка. А следом вторая. Девушка подпрыгнула как ужаленная. Хотя почему ужаленная? Покусанная. Муравьями.
        Вскочив на ноги, Златослава исполнила зажигательную пляску, которая начала плавно переходить в стриптиз. Она сняла с себя футболку и собралась снимать бюстгальтер, когда Кэт ее остановила:
        - Что ты делаешь, Златка? Мы тут не одни…
        Секундная тишина, а затем прозвучало ироничное:
        - Да я в общем-то не возражаю.
        Ойкнув, девушка быстренько оделась. Щеки горели от стыда, в голове крутилось много слов и мыслей, но сказать хоть что-то она не решалась. Зато Кэт ничего не останавливало:
        - А ты мог бы и не смотреть!..
        Кто еще кроме парня там мог быть.
        - Да и смотреть-то там особо не на что…
        Злата чуть не подпрыгнула.
        - Вот был бы там черный с красным комплектик…
        - Кэт! - Вот теперь Златослава действительно подпрыгнула. Так только ее подруга может опозорить, а потом еще и обиженно заявить:
        - Что? О твоей личной жизни, между прочим, забочусь. Или ты думаешь, я тебе его подарила, чтобы ты в монастырь в нем ходила?
        - Я его вообще нигде носить не собираюсь! - зашипела Злата в ответ, продолжая давний спор.
        - Это все, конечно, очень интересно и познавательно, - перебил их все тот же насмешливый голос, - но мы в лесу, ночью… Может, отложим эту… крайне интересную беседу до более подходящего момента?
        Злата только хмыкнула. На что он, собственно говоря, надеялся?
        - Мужика тебе надо! - заявила Кэт, полностью игнорируя присутствие постороннего. Взяв подругу за руку, потянула в сторону, на ходу рассказывая: - Скучная ты, Лэтти. Тебе как минимум влюбиться нужно. А то так и засохнешь над своими книжками…
        - Не в ту сторону, - угрюмо прокомментировал все тот же голос.
        Кэт, не сбавляя темпа и не прекращая вещать на весь лес о пользе наличия личной жизни, повернулась и бодрым шагом зашагала в противоположную сторону.
        Златослава, которая уже привыкла к такому поведению подруги, молча позволила Кэт вести себя, не особо прислушиваясь к тому, что она говорит, и изредка поддакивая, улавливая паузы в предложениях. Теперь появился шанс рассмотреть их попутчика. Явно мужеского полу, хотя это она определила по голосу еще раньше. Ростом чуть выше среднего. В какой-то хламиде с капюшоном, отдаленно напоминающей плащ Фродо из «Властелина Колец». Неожиданная догадка просто-таки осенила ее. Так ведь он из этих… толкиенистов! Наверняка у них тут какое-то собрание, или они разыгрывают какую-то сценку из любимого фильма. Вот свезло так свезло!
        Сама Злата с ними никогда не пересекалась. А вот Катерина, да, было дело. Она встречалась с одним парнем, который брал ее с собой на «полевки» и «ролевки». Златославе, можно сказать, повезло: в ту неделю она чисто физически никуда не могла пойти - лежала дома с вывихом лодыжки. Но это не останавливало Катерину, и она регулярно приходила к подруге с отчетом о «новой жизни в качестве эльфийской принцессы». Закончилась «новая жизнь», когда на очередной ролевке в принцессы выбрали другую девушку. Обиделась Кэт страшно. И, уходя, громко хлопнула дверью. Ну, точнее, не дверью, а каким-то деревянным щитом по фейсу несчастного возлюбленного… Но это уже детали, как любит говорить сама Катерина.
        Размышления Златославы прервало громкое урчание в животе.
        Катерина остановилась и оглянулась на нее.
        - Ты что, голодная? - строго спросила она.
        Ответом ей было повторившееся урчание.
        - А чего ты эту… землянику не поела?
        От абсурдности ситуации и вопроса Злате захотелось смеяться. Нет, ну только Кэт могла спросить, почему человек, который заблудился в лесу глубокой ночью, не поел земляники. Причем абсолютно серьезно.
        - Ну, еды предложить пока не могу, все уже съедено, - слегка пожал плечами их попутчик и посмотрел на Катерину. - Но есть немного воды.
        - Спасибо. - Злата с благодарностью приняла флягу. Ее мучила жажда, но, только сделав первые глотки, девушка осознала, насколько сильно хотела пить.
        Фляга была лишь на четверть заполнена водой, поэтому опустела довольно быстро. Намного быстрее, чем хотелось бы. Злата даже перевернула флягу и потрясла ее немного, чтобы проверить, не осталось ли там чего.
        - Даже если бы там что-то и осталось, то вряд ли ты смогла бы таким способом это выпить.
        Его насмешливый тон уже порядком поднадоел, но Злата благоразумно промолчала, понимая, что без помощи этого незнакомца им не выбраться из лесу. И как он только ориентируется в лесу в такую темень? Вот выведет их к цивилизации, и она ему обязательно все выскажет! Кстати…
        - Слушай, а как тебя зовут? - запоздало поинтересовалась девушка у «насмешливого голоса».
        Парень даже с шага сбился немного, настолько неожиданным для него оказался вопрос.
        - А что? - с подозрением спросил он.
        - Ну должны же мы как-то к тебе обращаться, - нашлась Злата. Не скажешь ведь, что нужно знать имя того, кого собираешься посылать… лесом в пешую прогулку по очень далекому адресу.
        - Можете обращаться ко мне Ллевелис. - И он даже церемонно поклонился.
        - А попроще к тебе обращаться никак нельзя? - спросила Злата. - Ну там Петя или Вася?
        Даже при свете снова показавшейся из-за тучек полной луны было видно, что парень удивлен донельзя. Видимо, у них не принято в самый разгар игры отказываться от персонажа.
        - Ты что? - возмутилась рядом Кэт. - Он первый советник короля! Как к нему можно обращаться попроще?
        Злата скептически хмыкнула:
        - Ну, советник так советник.
        И попыталась покинуть поле боя. Но не тут-то было! Катерина схватила ее за руку и принялась с жаром рассказывать:
        - Ты что, так и не въехала? Мы попали в другой мир! Мы - самые настоящие попаданки. А он отведет нас к своему королю, кстати говоря, довольно молодому и неженатому.
        - Темному властелину, - поправил ее молодой человек.
        - Так, ну тебе это не интересно. Так вот, Ллевелис находился в лесу по сверхсекретному и очень важному делу, когда ему встретилась абсолютно обессилевшая и совершенно беззащитная я.
        Златослава посмотрела на советника в поисках хоть какого-то подтверждения или опровержения этого заявления.
        - Выбежала из кустов и огрела меня палкой, - почесывая затылок, пояснил он.
        Зная свою подругу, Злата не могла не согласиться, что вторая версия ближе к истине. А Кэт тем временем продолжала свой рассказ:
        - И он, как истинный рыцарь, поделился со мной едой и водой…
        - А у меня был выбор? - буркнул Ллевелис в ответ на немой вопрос Златы.
        - Ты подумай вот о чем, - Кэт резко повернулась, чем напугала даже привыкшую к таким выкрутасам Златославу, - этот мир стонет под тяжким бременем!
        - Ничего подобного, - попытался возмутиться на заднем плане советник. Но куда там! Катерина разошлась, и теперь даже несущееся навстречу стадо быков ее не остановит.
        - Этой земле нужен герой! - Катерина до боли сжала несчастную руку Златославы. Но маниакальный блеск, которым горели глаза подруги, напугал девушку куда больше, чем это «рукопожатие». - И боги послали им меня! Только мне под силу спасти этот мир! И я спасу его!
        Мгновение Златослава смотрела на Катерину немигающим взглядом. Потом ее наконец-то прорвало:
        - Совсем с ума сошла! - И это был не вопрос. - Какой мир? Какие попаданки? Какой из тебя герой? Ты себя в зеркале давно видела? Слышь, ты, помощник короля… - обратила свое внимание на Ллевелиса Злата.
        - Советник Темного властелина, - устало поправил ее он.
        - Да хоть бабочка в теле гиппопотама! - рявкнула окончательно потерявшая всякое терпение Злата. - Мне по барабану! Быстро выведи нас к ближайшему населенному пункту или к ближайшему телефону-автомату и можешь дальше идти играть в Темных властелинов, королей, героев и так далее!
        - Вы действительно попали в другой мир… - попробовал заговорить с ней Ллевелис.
        Но Злата рыкнула на него:
        - А ну, не поощряй ее фантазии! Чтобы я больше не слышала про властелинов, королей и героев!
        - Лэтти… - попыталась встрять Катерина.
        Но Злата и ее перебила:
        - Что? Что? Что Лэтти?
        - Мы действительно попали в другой мир, - твердо заявила она.
        - Ну и с чего ты это взяла? - раздраженно топнула ногой Златослава. - Ты хоть понимаешь, что если бы мы попали в другой мир, то вряд ли мы встретили бы кого-то так быстро. Да еще и в глухом лесу, среди ночи. У нас же намного больше шансов встретиться с какими-нибудь отмороженными бандитами. Это раз. Кроме того, с какого перепугу первый, кого мы встретим, - важная шишка в этом мире? Это два. Третье: даже если это и вправду другой мир, которым правит король…
        - Властелин, - поправил ее Ллевелис, заинтересованно наблюдающий за ней.
        - Не важно! - отмахнулась Злата. - Так вот, даже если это и вправду другой мир и он - вправду важная шишка, на кой черт ему нам помогать? Почему бы не проводить нас прямо на какой-нибудь невольничий рынок и не продать нас в рабство, например? Или не затащить в кусты и не использовать по прямому назначению, как любому порядочному, одуревшему от ощущения власти и вседозволенности чиновнику?!
        - У нас нет невольничьих рынков… - ответил Ллевелис.
        - Ну тогда почему бы тебе не убить нас где-нибудь тут? - с подозрением спросила Злата. - Как мы вообще можем тебя понимать, если это другой мир?
        - Он направил на нас светящийся луч, и теперь мы его понимаем, - объяснила Катерина.
        - Кэт, - прикрыла глаза рукой Злата и, покачав головой, сказала: - Даже ты не можешь быть настолько глупой. Если бы человек мог выучить язык после того, как на него посветят лазерной указкой, мы бы давно уже покорили Вселенную! А ты посмотри на него! Шмотки - максимум из Средневековья по дизайну. Бедновато он одет для главного советника…
        - Я был на задании под прикрытием… - обиженно постарался оправдаться Ллевелис.
        Но девушка его словно не слышала.
        - Кроме того, если он обладает такими знаниями, то почему до сих пор не поработил весь этот мир? - подозрительно спросила Злата, видимо надеясь загнать оппонента в тупик.
        Но молодой человек быстро нашелся с ответом:
        - Да на кой черт мне сдался весь мир? Что мне, гемора в своем королевстве не хватает? Короче, - решил поставить жирную точку в этом разговоре Ллевелис, - я направляюсь в замок Темного властелина с докладом. Можете идти со мной или можете оставаться в лесу. Уговаривать вас не стану.
        И, повернувшись, неторопливо зашагал по тропинке, едва различимой в свете снова практически спрятавшейся за тучками луны.
        - Короче, - сказала Катерина, - я иду с ним. А ты, наш многоуважаемый скептик, можешь идти с нами или оставаться здесь. Но если ты все-таки пойдешь, то чтобы я таких разговоров больше не слышала.
        Повернувшись, Кэт пошла следом за молодым человеком. Злата стояла, глядя им вслед и не веря собственным ушам. Впечатление было такое, что она только что говорила со стеной. Из ступора ее вывело уханье чего-то живого рядом. Спохватившись, Златослава побежала догонять эту парочку. Как бы там ни было, но, во-первых, этот чудик может вывести их хотя бы туда, где мобильник ловит. Во-вторых, перспектива снова потеряться среди ночи в темном лесу ее как-то не прельщала.
        К утру троица выбралась наконец к опушке леса. К полному разочарованию Златы, там не было никакой дороги: какие-то низкие кусты широко расстилались впереди, а за ними, далеко-далеко, виднелось пустынное поле. Солнце - светлое и приветно лучезарное - мирно всплывало под узкой и длинной тучкой. Злата больше всего боялась, что к утру станет холодно. Но вопреки ожиданиям только свежесть и прохлада окутывали усталых путников со всех сторон. Утренняя роса напомнила девушке, что она больше суток почти ничего не пила. На фоне жажды даже не сильно чувствовался голод. Общее самочувствие было отвратительное. Слабость была такая, что хотелось только лечь и лежать. Последние пару часов Злата заставляла себя идти следом за этой до неприличия бодренькой и отдохнувшей парочкой только силой воли. Единственная мысль, которая поддерживала все это время, - дойти до лагеря ролевиков или туда, где будет ловить мобильник. Златослава как наяву представляла, что вызывает спасателей или звонит родителям, которые безутешны в своем горе и уже даже не чают найти дочь родную. А еще мечтала о горячем кофе…
        - А где же дорога? - уныло спросила Кэт, прервав ее размышления.
        - Где ваш лагерь? - не осталась в стороне и Злата.
        Парень тяжело вздохнул. Его можно понять, Кэт тихо вести себя в принципе не умеет. Златослава - человек натренированный. Она уже давно воспринимала то, что говорит подруга, как фоновый шум. Она даже не пыталась вникнуть в слова Катерины и только изредка, когда слышала, что шум стихает, вставляла свое «ну да», или «само собой», или «конечно». И фоновый шум возобновлялся.
        Но советник об этом и не подозревал. И воспринимал треп Кэт всерьез. Немного понаблюдав за его мучениями, Злата решила, что своя рубашка ближе к телу.
        И вот теперь Ллевелис не знал, как ответить на вопрос Кэт, чтобы она поняла его правильно, а не по-своему. Но только советник придумал, как проделать такой невероятно сложный трюк, как его нагло сбили с мысли. Злата. У нее заурчало в животе.
        - Ты что, голодная? - Кэт оригинальностью не блещет.
        - Ты знаешь, с ночи сытее не стала, - огрызнулась Злата, потому что на голодный желудок подруга даже не раздражала, а буквально бесила. И нянчиться с ее чувствами не хотелось. Тут бы со своими разобраться. Особенно с двумя - жаждой и голодом.
        - Девушки, не ссорьтесь! - попытался вразумить их советник. - Скоро мы дойдем до телепорта. Доберемся до города, а там будет еда…
        - Еда… - эхом откликнулась Злата. И в животе снова громко заурчало. - Какая еда?
        - Ну… похлебка или жаркое… - Ллевелиса смутил нездоровый блеск в ее глазах. - С тобой всё в порядке?
        - Со мной? - удивилась Злата. Почему-то мозги отказывались соображать, и мысли снова и снова возвращались к слову «еда». Да и самочувствие - хуже некуда. Желудок скрутило узлом. Начала кружиться голова, и зазвенело в ушах. Злата как-то резко почувствовала слабость. Пришлось сесть, чтобы не упасть. Кто-то схватил ее за плечи и попытался встряхнуть. Зря. Накатила тошнота, да и слабость усилилась. Сознание медленно уплыло в темноту.
        ГЛАВА 2
        Очнулась Злата в маленькой комнатушке, бедно обставленной и очень душной. Все, что было накануне, вспоминалось с трудом и неохотно. А когда вспомнилось, в животе заурчало. Безумно хотелось есть, но, к своему удивлению, девушка обнаружила, что не чувствует жажды.
        Еще немного полежав, Златослава все же встала и решила осмотреться. Скорее всего, пока она была в отключке, тот чудак-ролевик принес ее в свой лагерь или вызвал подмогу. Злата выглянула в окно и присвистнула. А они серьезно относятся к своим ролевкам. Вон какой лагерь отгрохали! Даже сделали похожим на старый город… А может, просто нашли старый город и отстроили? Ну, для ролевок… или как это правильно называется? Всегда путалась в этой терминологии… А народу-то сколько этим увлекается! Точно хватит на маленький такой городок. А может, и на два. Такая разношерстая публика.
        Раньше Злата даже не представляла, что столько людей увлекается этим. Ладно дети и молодежь. Вполне объяснимо, почему им нравится наряжаться. Но кроме них здесь были мужчины и женщины в возрасте, да и старики. Если бы не знала, что это не так, то вполне могла бы поверить, что это обычный городок, в котором живут обычные люди, занимающиеся своими обычными делами. Только выглядят странно: кто рога прицепил, кто уши силиконовые (Кэт, кстати, тоже такие где-то раздобыла, изображая эльфийку), ну и вырядились чудно. Женщины поголовно все в длинных хламидах, похожих на неаккуратно запахнутые халаты, и сверху что-то наподобие плаща. Мужчины в свободных холщовых штанах и рубахах. Правда, это своеобразное общество тоже делилось на классы. По внешнему виду легко можно было определить простых трудяг и более обеспеченных горожан. Но смотрелось это вполне гармонично. Интересно, а как в этой игре роли распределяют? Ну, кто богатый, а кто бедный. Может, у них есть какая-то жеребьевка? Или роли распределяются в соответствии со статусом в реальной жизни? При случае нужно будет спросить.
        В дверь тихо постучали.
        - Войдите, - немного помедлив, разрешила Злата.
        - Ты уже проснулась? - осторожно заглянул в комнату Ллевелис.
        - Ну а как бы я с тобой разговаривала? - язвительно фыркнула она в ответ.
        Ллевелису это не понравилось, но он открыл дверь и, войдя внутрь сказал:
        - Раз проснулась, значит, спускайся. Сейчас подадут обед. - Он вышел, закрыв за собой дверь. Но через несколько секунд дверь снова открылась, и парень, заглянув в проем, добавил: - И не забудь переодеться.
        - Что? Зачем? - встрепенулась Злата.
        - Как зачем? - Он сильно удивился и пояснил в принципе очевидные вещи: - Ваша одежда сильно истрепалась за время, проведенное в лесу, да и в этом мире она смотрится как минимум странно.
        - Но что мне надеть? - растерянно промямлила девушка. Неужели заставит напялить те хламиды? Лучше смерть! А еще лучше…
        Она пошарила по карманам и вытащила мобильник. Хоть бы связь была! Позвонит родителям, и они заберут ее из этого дурдома. Но ее ожидало две неутешительные новости. Во-первых, связь отсутствовала. Во-вторых, мигал небольшой экранчик вверху, оповещая о том, что батарея скоро совсем разрядится.
        Советник нахмурился, наблюдая за ее действиями, но вскоре ему надоело, и он сказал, уже закрывая дверь:
        - Одежду я повесил на стуле. Переоденешься и спускайся, мы тебя ждем.
        К огромному облегчению, одеждой оказалась светлая туника, длина которой не доходила до колен, и свободные брюки. Завершали наряд сапоги и плащ вроде тех, которые носили горожанки. Получалось нечто среднее между тем, к чему привыкли девушки, и тем, что носили приютившие их люди. Злата задумалась. Странное место, странные увлечения местных. Но кто она такая, чтобы судить их? Особенно учитывая, что в лучших подругах у нее… весьма увлекающаяся личность, которая возомнила себя мессией, посланной в другой мир для полного его спасения. Златослава невольно фыркнула при этой мысли. Ей всегда было интересно, почему мессия обязательно засланный из другого мира? Своих героев мало, что ли? Да и ладно, допустим, что мало. Почему спасать мир должна именно девушка? Почему слабый пол вечно крайний?
        В принципе, объяснить Катерине, что герой из нее так себе, было бы можно… Если бы не советник! Спрашивается, зачем было говорить про этого местного властелина? Это ж равносильно тому, чтобы надавать пинков злому-презлому быку, а потом помахать перед ним красной тряпкой. Все, теперь Кэт ничто не остановит. А страдать как всегда Златославе…
        Злата надела плащ и, как последний штрих, завязала ленточкой волосы, чтобы не мешали. Это оказалось не так легко - короткая стрижка этому не способствовала. Но, судя по женщинам, которых она видела в окно, каре тут тоже не в моде. Перед тем как выйти, она еще раз оглянулась. Люди, конечно, странные… Но зато они нашли их с Кэт, приютили и не дали погибнуть. Пусть себе поиграют. Кто без греха? Златослава решила им немного подыграть. Должна же она их как-то отблагодарить? Да и Кэт полезно отвлечься немного от своей тусовки. Может, она чему тут и научится?
        Взгрустнув напоследок еще раз над своей незавидной участью, она все же спустилась вниз. Как и предупредил советник, все уже ждали.
        - О, Лэтти! - почти закричала Кэт, завидев подругу, спускающуюся по лестнице.
        Точнее было бы даже сказать, что услышала. Ступеньки у Златославы под ногами скрипели немилосердно. По ним вообще страшно было идти - настолько ветхими они выглядели. Да и само здание казалось древним и потрепанным. Того и гляди рассыплется в щепки. Злата остановилась на предпоследней ступеньке и осмотрела зал. Небольшое помещение, прямоугольной формы, шесть столов с лавками, размещенных по центру. Один из столов заняла эта парочка. Отсутствие окон и скудное освещение мешало рассмотреть помещение получше. Кроме того, масло в светильниках, сгорая, чадило, отчего сильно щипало глаза, и они слезились с непривычки.
        Вновь заурчало в животе, возвращая ее мысли к более насущным проблемам. Злата подошла к столу, который заняли ее спутники, и села рядом с подругой.
        - Ну ты и засоня! - оповестила ее Кэт, за обе щеки уплетая кашу цвета детской неожиданности.
        Немного понаблюдав за подругой, Злата решила, что не настолько она и голодна, и взяла со стола булочку, выпеченную из темной муки, и глиняный стакан с рыжего цвета компотом из сухофруктов. При этом девушка старалась не задумываться над тем, как часто эту посуду моют.
        - Долго я спала? - задала нейтральный вопрос Злата, чтобы как-нибудь завязать беседу.
        - Почти сутки, - пожал плечами Ллевелис, попивая из такого же стакана, как и у нее в руках.
        - Так долго?! - поперхнулась она, а Кэт, занятая поглощением пищи, только согласно промычала что-то в ответ. - А кстати, где мы?
        - Это небольшой торговый городок - Терасса! - воскликнула Катерина, лишь на мгновение опередив советника, открывшего для ответа рот. Ллевелис вернулся к прерванному занятию - продолжил пить, что он там пил.
        - Мм… Терасса, значит? - У Златы проснулось ехидство. - А почему не веранда?
        - Златка! - прикрикнула на нее и мило уставилась на советника Кэт.
        Парень сидел со слегка растерянным видом. Кажется, не расслышал, о чем разговор. Ну и ладно. А то мало ли, вдруг он обидчивый? Бросит их тут одних, и ищи потом дорогу к цивилизации. Нет, лучше выполнить с ним пару его заданий, или квестов, ну или как это у них называется. А там игра закончится, девушки вместе со всеми отправятся в город, найдут телефон и вернутся по домам. Кроме того, Злата не забывала, как они сюда попали. Скорее всего, их похитили и бросили там, в поле, на погибель. Только похитители не знали, что рядом окажутся ролевики и спасут их. Так что здесь подруги в каком-то смысле в большей безопасности, чем в родном городе.
        - Что, прости? - Злата с головой ушла в собственные мысли и пропустила вопрос, который задала подруга.
        - Говорю, что нам нужно в соседний городок, - терпеливо, как последнему тормозу, повторила Кэт. - Там есть портал для путешествия между мирами…
        - Электричка, что ли? - оживилась Златослава.
        - Да не электричка, Лэтти! - Катерина разозлилась и даже встала.
        Злата непроизвольно втянула голову в плечи. Когда Кэт вот так смотрит - сверху вниз, - бывает страшновато. Аж жуть берет! Ллевелис, по всей видимости, был с ней солидарен, потому что поперхнулся своим питьем.
        - Не стоит так бурно реагировать, - попробовал разрядить обстановку советник, но Кэт стукнула кулаком по столу.
        - Златка, ты уже не дома! Ты попала в другой мир! - Глаза девушки загорелись тем самым маниакальным блеском. - Веди себя, как подобает приличной попаданке!
        - Да будет вам! - не терял надежду погасить конфликт Ллевелис. - Если в вашем мире порталы так называются, то я не против, пусть она так их зовет.
        - Нет! - Для убедительности Кэт даже ногой топнула. - Златка, веди себя как подобает…
        - Как? - дернул черт спросить Злату. О чем она тут же пожалела.
        - Как? - Кэт немного растерялась, но все-таки нашла нужные слова. - Мы должны защитить этот мир от зла и спасти его от гибели, пробудив в себе суперские силы! Мы станем спасителями этого мира, и местные будут нас буквально обожать!
        Злата обалдела. Вот это да! В этот раз Катерина чересчур заигралась.
        - Твоя подруга владеет магическими силами? - на полном серьезе спросил у Златославы Ллевелис.
        Девушке захотелось взвыть. Как так получилось, что она попала в компанию этих шизиков? Или, может, наконец, это она спятила и лежит теперь себе в палатке, а безумная парочка ей мерещится от димедрола?
        - О да, - кивнула Злата. - Есть у нее один невероятно фантастический дар: она виртуозно доводит людей до нервного срыва.
        - Златка! - в бешенстве топнула ногой Кэт, взвизгнув так, что у собеседников уши заложило.
        - Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, - прочистил уши Ллевелис.
        - Да вы просто… - Кэт так и не договорила, потому что от соседнего столика послышался недовольный голос:
        - Эй, блаженная, хватит орать. Я тут вообще есть пытаюсь.
        - Заглохни там! - огрызнулась Катерина. Судя по тому, как скривился Ллевелис, зря.
        - Это что, какая-то местная шишка? - спросила Злата советника, попутно рассматривая высокого человека в плаще с низко надвинутым капюшоном, который не признал в ее подруге «спасителя».
        - Хуже, - помрачнел советник, прислушиваясь к все больше разгорающейся перепалке.
        - Мафиозо? - азартно спросила Злата. Препирательства Кэт и таинственного незнакомца целиком завладели ее вниманием. Вот уж где нашла коса на камень.
        - Имбецил необразованный! - вопила Кэт.
        - Дура набитая, - спокойно парировал тип в капюшоне.
        И дальше в том же духе. Незнакомец был спокоен как удав. Чем еще больше бесил Катерину. А Злата не так много народу видела, способного довести ее подругу до такого состояния.
        - Кто такой мафиозо? - спустя некоторое время спросил Ллевелис, которому поднадоело следить за разошедшейся парочкой.
        - А? Да так, бандюга, - отмахнулась Злата. Впервые на ее памяти нашелся желающий, а главное - способный поставить ее подругу на место. Она не могла пропустить ни мгновения из происходящего.
        - Ну тогда что-то вроде того, - невозмутимым тоном сообщил советник и немного отхлебнул своего питья.
        - А? Ага, - рассеянно согласилась Злата, увлеченная зрелищем, но через несколько мгновений до нее дошел смысл сказанного. - Что? Как это?
        - Ну, он вроде как капитан элитного отряда наемников…
        - Не наемников, а рыцарей удачи! - уделил внимание скромной персоне советника тип в капюшоне.
        - Да как вы только услышали наш разговор на таком расстоянии, да еще споря с Кэт! - изумленно воскликнула Злата.
        Подруга восприняла это как знак, что Злата на ее стороне, и поддакнула:
        - Да!
        - Один черт, кто больше заплатит, тому и служите, не заботясь особенно ни о морали, ни о законе, - фыркнул Ллевелис.
        Златославе показалось, что под капюшоном незнакомец улыбается. Она даже наклонилась вперед, чтобы рассмотреть.
        - Тебе интересно, дитя? - тоном змия-искусителя спросил мужчина.
        В этот момент Злата вполне четко осознала, что недолюбливает этого типа. Ну вот не нравится он ей, и все!
        - Я - не дитя, - огрызнулась она и, демонстративно отвернувшись, собралась есть ту самую кашу, которой до этого пренебрегла.
        - Я бы этого не делал, - тем же тоном сказал незнакомец.
        - Ну так тебе никто и не предлагает! - огрызнулась в этот раз уже Кэт.
        Злате этот тип хоть и не понравился, но все же не до такой степени, чтобы безрассудно следовать злобе. Посмотрев на кашу, потом на ободряюще кивающую Кэт, потом на Ллевелиса, который уронил голову на руки и уже совершенно не следил за происходящим, потом на незнакомца, который, она могла поклясться, сейчас пристально наблюдал за ней, девушка мужественно решила хоть попробовать. Каша на вкус оказалась еще хуже, чем на вид. Выплюнув ту самую единственную ложку назад в тарелку, Злата принялась полоскать рот компотом из сухофруктов, чтобы избавиться от привкуса. Между делом она высказалась:
        - Боже, какая дрянь… Катя!.. Да как ты могла мне это подсунуть… за что ты со мной так… врагов травить нужно…
        - А я предупреждал, - хмыкнул типчик.
        - Да ну тебя! - надулась Кэт. - Просто у тебя слишком приземленный вкус. По вкусу очень напоминает паштет из слоновьей поджелудочной…
        - В вашем мире поджелудочная считается деликатесом? - удивился Ллевелис, по такому случаю даже голову подняв и обратив все свое внимание на Катерину.
        Незнакомец в капюшоне тоже весь обратился в слух. Девушке не сильно понравился такой пристальный интерес.
        - Это и в нашем, и в любом другом мире дрянь. Осталось только Кэт это объяснить… - буркнула Злата.
        - Да не так и плоха она на вкус… - обиделась Кэт. - Бывает и похуже…
        - Согласна, - кивнула Златослава и откусила кусочек булочки. - Например, твоя стряпня. Кстати, Ллевелис, ты задумайся. Стряпня Кати, в смысле Кэт, - то еще оружие массового поражения. Вражеская армия будет быстро, надежно и качественно выведена из строя. Что примечательно - надолго. Могу сдать в аренду. За умеренную плату.
        - Мне нравится ход твоих мыслей, - задумчиво посмотрел на нее советник.
        - Я же будущий финансист. Профессия такая рациональная, - пожала плечами Злата. - Поневоле научишься извлекать прибыль даже из необоротных активов.
        Довольная собой, она продолжила есть булочку, когда в разговор вмешалась третья сторона.
        - Занятные у тебя спутницы, - поаплодировал им тип в капюшоне. - Ты нас не представишь?
        - Это Кэт, - равнодушно кивнул в сторону белокурой красавицы советник, потом замялся: - Это… прости, не выговорю.
        - Златослава. Можно просто Злата. Или Лэтти, - представилась она, протягивая руку для пожатия. Нет, имя у нее, конечно, интересное, но этот «советник» вполне мог бы и запомнить его. За столько-то времени. Не может же у него быть прогрессирующий склероз в таком-то возрасте?
        К ее удивлению, тип в капюшоне взял ее руку и поцеловал.
        - Рад знакомству. - Легкий кивок.
        Кэт тут же выставила ему практически под нос свою ручку со слегка облезшим маникюром. Он повторил процедуру, правда, без особого энтузиазма. Тем временем Злата напомнила:
        - Я что-то не расслышала, как вас зовут.
        - Это потому, что я не представился. Байрон.
        Златослава фыркнула. Вот пусть после этого ей еще раз скажут, что это другой мир.
        - Что-то не так? - удивился новоиспеченный знакомец.
        - Да нет, чего-то такого следовало ожидать, - вздохнула Злата и спросила: - Я так понимаю, у вас тут встреча была назначена? Ну, не будем вам больше мешать.
        Злата встала, чтобы уйти.
        - Почему? - вырвалось у Кэт, но она тут же спохватилась: - В смысле, может, ему понадобится наша помощь.
        Злата мысленно сосчитала до пяти, чтобы успокоиться. Ладно, с волками жить…
        - Катерина, - строго сказала она, - неужели ты думаешь, что первый советник короля…
        - Властелина, - устало поправил ее Ллевелис.
        - …властелина, - не сбавляя тон, механически поправила себя Злата, - чисто случайно оказался в том лесу? Тем более он сам сказал, что был… занят, одним словом. Ему нужно обсудить важные вопросы с… Байроном. - Наклонившись к подруге, она громким шепотом прокомментировала: - Дай человеку спокойно получить задание для следующего квеста, чего ты его легенду палишь?
        Кэт вскочила на ноги.
        - Точно-точно! Я тут вспомнила, что никогда раньше не ходила по магазинам в другом мире. Злата, пошли! - Красная как рак Катерина схватила подругу под руку и потянула к выходу. - Будем через час.
        Беззаботно махнув мужчинам ручкой на прощанье, подруги вышли на улицу, чему лично Злата была несказанно рада. Свежий воздух, солнечный свет, люди вокруг… Какая-никакая, а цивилизация.
        Только дверь за девушками закрылась, как Байрон повернулся к Ллевелису и насмешливо прокомментировал:
        - Первый советник Темного властелина, значит?
        - И не спрашивай, - отмахнулся от него Ллевелис. - В лесу их нашел. Случайно, чтоб его…
        Пока мужчины обсуждали важные вопросы, девушки отправились искать приключения на ближайший рынок. Хотя Злата наивно полагала, что все же идет за покупками. И даже спросила у Кэт:
        - А у нас есть деньги?
        Катерина сделала вид, что рассматривает безделушку, висящую в ближайшей палатке, промычала нечто неопределенное в ответ и постаралась перевести разговор на другую тему:
        - Ой, смотри, какая прелесть!
        Но Злата слишком хорошо знала свою подругу и не позволила заморочить себе голову.
        - Катерина! А ну в глаза мне смотреть! И правду говорить!
        Кэт помялась еще немного и сказала:
        - Ну есть у нас деньги. Что такого?
        - А откуда у нас деньги? - Даже странно, что такая очевидная мысль пришла ей в голову только сейчас. А ведь могла бы подумать об этом еще во время обеда. И сразу она задумалась о том, кто же платил за обед.
        - Ну… - протянула Кэт неопределенно и выпалила: - Мы продали твои золотые сережки.
        - Что?! - Ее вопль услышали, наверное, и в трактире, и она тут же вскинула руки, чтобы проверить наличие украшений.
        - Да чего ты нервничаешь? - мило улыбнулась Катерина. - На благое ж дело…
        - Сережки моей бабушки! - Злата была близка к истерике.
        - Да не боись ты! Мы их потом выкупим, - успокоила Кэт.
        - Как? - Она даже и не знала, на что рассчитывала, задавая вопрос. Но ответ побил все рекорды, установленные Катериной:
        - Победим вселенское зло, освободим эту землю от угнетателей, станем героями и получим награду!
        Ответ поверг Злату в ступор. Девушка на всякий случай осмотрелась. Люди на вид сытые, хорошо одетые, явно живут не за порогом нищеты, все такие улыбчивые и приветливые… Так и не скажешь, что их кто-то гнобит. Да и городок пусть и выглядит как ровесник пирамид, но все же ладный и ухоженный.
        Девушка с сомнением посмотрела на подругу, резонно сомневаясь в том, что ее план сработает.
        - Кать, я тебя Господом Богом прошу! Ну нет здесь никакого вселенского зла, а ты - не герой. - Злата предприняла попытку достучаться до нее. - Перестань, ты заигралась…
        - Злата, - уверенно сказала Кэт и взяла с лотка торговца странный оранжевый персик-мутант. Но, откусив кусочек, тут же выплюнула и бросила фрукт себе за спину, угодив в здоровенного мужика в образе то ли орка, то ли тролля. - Тут по-любому есть вселенское зло. Иначе мы бы сюда не попали. Так что мы должны его одолеть.
        Пока Катерина говорила, троллеорк, которому она попала фруктом по тыкве, выяснил, кто виноват, и подошел к девушкам.
        - Эй ты! - Он грубо дернул Кэт за плечо, поворачивая к себе. - Ты что себе позволяешь?
        Злата закрыла лицо руками. Она так и знала, что все идет слишком хорошо. Но вот что сейчас будет…
        - Что хочу, то и творю! - огрызнулась Катерина. - Кто ты такой, чтобы мне указывать?
        - Катя, извинись, я тебя очень прошу… - попыталась уладить дело миром Злата.
        - Проблем хочешь? - разозлился мужик.
        - Нет, мы совершенно не хотим проблем, - расплылась в миролюбивой улыбке Злата, встав между подругой и разозленным здоровяком.
        - Свали отсюда! - рявкнула на мужика Катерина из-за ее спины. - А то сейчас огребешь, мало не покажется!
        - Катя! Угомонись! - попыталась она урезонить подругу. Но куда там!
        - Да что он там может! - не поняла тонкий намек Катерина. - Сейчас у меня проснется суперсила, и он у меня поляжет от одного пенделя…
        - Да нет у тебя… - воскликнула Злата и запнулась на полуслове, наблюдая за падающей от удара Кэт. А после закончила лишенным эмоций голосом: - Суперсилы…
        У здоровяка иссякло терпение, и он хорошенько врезал Кэт левой в челюсть. Ну а Катерина от этого удара, естественно, отключилась.
        - У тебя очень глупая и невоспитанная подруга, - разминал кулак, которым только что бил, здоровяк. - Еще раз увижу - пеняйте на себя.
        Он повернулся и пошел по своим делам. Только когда он отошел, Злата позволила себе выдохнуть и присела возле горемычной Кэт. Интересно, а она и в детстве такая же была? Если она уже тогда начала так хорошо получать по голове, то это многое могло бы объяснить…
        Злата попыталась привести Катерину в чувство, но у нее ничего не вышло. Поэтому она взяла за руки ее бесчувственное тело и потащила по земле назад в трактир, приговаривая:
        - Суперсила… супергерой… супердура! - При этом девушка задавалась вопросом, кого имела в виду - себя или свою подругу.
        Она так и тащила ее по пыльной дороге, пока не уперлась во что-то. По ощущениям - в кого-то. Девушка выпрямилась и, обернувшись, увидела Ллевелиса в сопровождении Байрона. У нее непроизвольно запылали уши и щеки.
        - Что здесь происходит? - поинтересовался советник.
        - Ну-у-у… - Злата не знала, как объяснить такую абсурдную ситуацию, поэтому сказала, как есть: - Кэт тут решила воспользоваться своей суперсилой.
        - И как? - слабым голосом спросила Катерина.
        Злата закатила глаза и съязвила:
        - С блеском! Его унесли на носилках…
        Катерина, которая мгновение назад едва ли не умирала, лежа на пыльной дороге, вскочила на ноги и бойко прокомментировала:
        - Я же тебе говорила! Стоило так переживать? Меня ведь этому миру послало само Провидение.
        - Ты серьезно? - с упавшим сердцем спросила Злата, не веря своим ушам.
        - Как сердечный приступ! - с каменным выражением лица ответила Кэт.
        Прежде чем Златослава успела сказать что-то, чтобы образумить подругу, вмешался Байрон. Он ей легонько поаплодировал.
        - Мои комплименты. - Этот шут гороховый даже отвесил ей полупоклон, а у Златы руки зачесались (ну, не руки, а другие конечности, но это уже детали) дать ему хорошего пинка под зад, чтобы не поощрял Кэт. Пусть и было поздно: Катерина уже вовсю гордилась собой, но зато она получила бы моральное удовлетворение. - Я никак не ожидал, что такая хрупкая и изящная девушка окажется столь сильным воином.
        - Ты серьезно? - озадаченно спросил Ллевелис. - Она ж просто пошутила…
        - Более чем, - важно ответил Байрон, и советник застонал.
        - Да нет у тебя суперсилы! - в сердцах воскликнула Злата, которой весь этот цирк уже порядком надоел.
        - А завидовать нехорошо, - назидательно ответила Кэт, продолжая обворожительно улыбаться Байрону.
        - Вы неподражаемы. - Байрон поцеловал Катерине руку.
        Девушка кокетливо потупила взор. Советник и Злата переглянулись понимающими и обреченными взглядами.
        - Позвольте сопроводить вас на прогулке по городу. - Наемник предложил Катерине руку, и та, поломавшись для виду несколько секунд, приняла его предложение. - Расскажите мне, о несравненная Кэт, как вам удалось справиться со столь сильным соперником?
        - По правде, я сама не в курсе, - с серьезным видом поведала ему девушка. - У меня в глазах все потемнело…
        - Конечно, потемнело, - буркнула Злата, комментируя ее рассказ Ллевелису. - Тебе ж так врезали…
        - …и больше я ничего не помню, - продолжила свой рассказ подруга. - Думаю, это из-за того, что моя сила слишком велика, и я пока не могу ее контролировать.
        Ллевелис и Злата провожали удаляющуюся парочку одинаково хмурыми взглядами. Первым опомнился советник и с обреченным видом пошел следом. Злата поплелась последней. А что ей оставалось по большому счету?
        ГЛАВА 3
        К тому моменту, как девушка поравнялась с парочкой ненормальных, те уже сменили тему разговора. Прислушавшись, Злата с ужасом поняла, что Байрон рассказывает Катерине о большой беде, свалившейся на головы жителей этого города. Поэтому он и встретился здесь с Ллевелисом, чтобы узнать план дальнейших действий.
        - Я же тебе говорила, что мы не просто так здесь очутились, - назидательно сказала Кэт. - Кстати, мне в голову пришла гениальная идея! Слушай: у Байрона случайно оказался небольшой блокнот, и он мне щедро подарил его.
        - Угу, - буркнул Ллевелис, следивший за разговором немного дольше, чем Злата. - Так же щедро, как я свою воду и обед.
        Злата прыснула со смеху и пропустила тот момент, когда ей дали поручение.
        - Что, прости? - насторожилась она, понимая, что никакого здравого предложения эта парочка внести не может.
        - Я говорю, что теперь ты будешь записывать все мои подвиги.
        - И за что мне такая большая честь? - ехидно фыркнула Злата.
        - Ну, ты какая-никакая, но моя подруга, - милостиво пояснила Катерина, не расслышавшая ехидства.
        - Повезло же мне, - снова съязвила девушка и переключила свое внимание в другое русло: - Что он ей наговорил про вселенское зло?
        - Наш мир Матэнхейм находится на перекрестке всех миров. Пришельцы из других миров попадают к нам с помощью телепортов, - нехотя начал рассказывать Ллевелис.
        - Выгодно в плане торговли. - В Злате заговорила практичная сторона. - Но что, если к вам проникнет более развитая цивилизация, которая захочет вас поработить?
        - Ты проницательна, - краешком губ улыбнулся советник. - Нас уже не раз пытались поработить. Но наш мир находится на пересечении не только торговых путей. Здесь сходится также вся магическая энергия миров…
        - Не понимаю, - нахмурилась его собеседница, чуть закусив губу.
        - Представь, что стоишь в самом центре круга, - попытался зайти с другой стороны Ллевелис. - И если бы кому-то нужно было попасть с одной его границы на другую, то его путь должен был бы лежать через центр…
        - Это обязательное условие? - уточнила Злата, так как прекрасно помнила из геометрии, что для того, чтобы попасть из точки в точку, необязательно добираться через центр.
        - Слава богу - нет, иначе нас бы истребили, - замахал руками парень. - Но представь, что у центра круга есть необъяснимое притяжение. И если расстояние, которое следует преодолеть, превышает определенную длину, то путешественника самопроизвольно забрасывает в центр.
        - То есть, чтобы преодолеть большое расстояние, нужно двигаться либо через центр, либо маленькими частями по окружности?
        - Верно.
        - Тогда почему порталы не сталкиваются? Не поверю, что в разных мирах так мало путешественников. - Злата так увлеклась, что уже не обращала внимания на то, что обсуждает невозможные вещи, находясь в лагере ролевиков. Но впервые с тех пор, как она проснулась на грунтовой дороге, появилось что-то рациональное, что можно разложить по полочкам. Это всегда ее успокаивало. Злата с детства отличалась рассудительностью, логичностью, практичностью ума, пунктуальностью, стремлением все дела доводить до конца. А невольно возникшая дискуссия позволяла проявить хоть часть этих качеств и почувствовать себя в своей тарелке.
        - Это уже немного сложнее. - Ллевелис почесал затылок, пытаясь придумать, как ей объяснить. - Это многоуровневая система… похоже на… головку сыра! Множество проходов существуют одновременно, могут вести в одно место, но при этом не соприкасаются. Понимаешь?
        - Если они ведут в одно место, то почему люди, выходя, не сталкиваются, или путешественники не оказываются друг в друге?
        - Были случаи, - неохотно признался он. - Но крайне редко. Как правило, проходы открываются друг за другом, и если кто-то один вошел в проход - второй не войдет, пока первый не достигнет места назначения.
        - Стройная система, - покачала головой Злата, мысленно расставляя полученную информацию по полкам. Это ее метод запоминания - представить, что вся информация лежит в доме, разложенная в определенных местах. Очень помогало с экзаменационными билетами и вопросами к контрольным. Если, конечно, не забывала, в какой комнате оставила правильный ответ. Но это случалось редко. - И все-таки, что там про вселенское зло?
        - Сама понимаешь, что нам жизненно необходимо контролировать поток иномирян. Поэтому все известные нам проходы уже давно взяты под контроль, чтобы не пускать к нам чужих. Но около четырех дней назад стали появляться разрывы. Причем в самых неожиданных местах.
        - В полях, - подсказала Злата.
        - В том числе и в полях, - подтвердил советник и продолжил уже более охотно: - Кроме вас мы нашли еще четверых пришельцев. Трое были довольно мирными. Четвертый уничтожил четыре деревни, и мы не можем понять ни как, ни зачем, ни куда он делся.
        - Подожди, как это вы не знаете, как погибли четыре деревни?
        - Вот так, - развел руками Ллевелис. - Мы нашли тела жителей. Ни на одном не обнаружено следов насилия.
        - Как же они умерли? - Злата успела позабыть, что это всего лишь игра.
        Советник пожал плечами:
        - Мы понятия не имеем. Такое чувство, что они просто легли и померли. Все одновременно.
        - Но это же невозможно! - Девушка слишком близко приняла все к сердцу и попыталась сделать то, что всегда делала в таких случаях, - понять, подчинить логике и найти рациональное решение проблемы. - Этому должно быть объяснение. Вирус, например, или биологическое оружие, или оружие массового поражения… Что-то явно было!
        Ллевелис внимательно слушал ее, одновременно стараясь контролировать, о чем болтает парочка впереди.
        - Мы принимаем меры. - Он попытался успокоить девушку, но его попытка возымела неожиданный эффект.
        - Какие меры? Вы даже не знаете, кто всех убивает и как!
        - Ну, я отправил несколько разведотрядов… - сделал попытку реабилитироваться Ллевелис.
        - Хоть один вернулся? - Вообще, Злата наугад ткнула пальцем в небо и по его молчанию поняла, что попала. - Что, действительно ни один не вернулся?! Я в шоке… Так вот зачем вам суперпупер крутой отряд Байрона!
        Ллевелису эта иномирянка уже не нравилась. Слишком умная. Нужно поскорее от них избавляться. Но девушка сумела удивить его - потеряла интерес к происходящему.
        - Хотя это не мое дело, разбирайтесь сами. - Злата переключила свое внимание на парочку героев впереди.
        - Вы окажете нам огромную честь. - Байрон галантно поцеловал Кэт ручку.
        - Это какую такую честь ты собралась ему оказать? - подозрительно спросила Злата, подойдя к ним поближе.
        - О, ничего неприличного… - поторопился заверить ее капитан наемников, но Кэт его перебила, радостно сообщив:
        - Мы идем спасать деревни от жестокого монстра!
        Злата несколько мгновений смотрела на них пустым взглядом, хотя внутри бушевал вихрь эмоций. Но девушка быстро успокоилась. За годы дружбы с Катериной она уже привыкла к таким выходкам. Оставалось только надеяться, что ей быстро надоест и подруга снова будет тусоваться с богемой, например.
        - Лучше бы неприличное, - бесцветным голосом резюмировала Злата.
        - Как можно, невинной деве такое предложение! - почти возмутился Байрон.
        - Лэтти! - намекающе пискнула позади него Кэт. - Я же невинная девушка! Как у тебя язык поворачивается при мне да про неприличное!
        Златослава потеряла дар речи. Это Кэт-то невинная?! Да когда это было?
        - Сама в шоке, - удрученно покачала головой девушка.
        Катерина милостиво простила ее и позволила:
        - Если будешь вести себя прилично, то пошли с нами в трактир, капитан Байрон расскажет о своих подвигах…
        - О, моя жизнь наемника скучна и предсказуема… - отмахнулся он. - Грабежи, разбои, убийства… Я бы с большим удовольствием послушал о мире, из которого вы прибыли.
        Кэт сделала то, что обычно делала в таких случаях:
        - Лэтти, расскажи, порадуй парней!
        - Ой, ну что вы, госпожа, боюсь, я не справлюсь с оказанной мне высокой честью… - елейным голоском отказалась Злата.
        - Ладно, - скрипя зубами, согласилась Катерина, и вдруг лицо ее просветлело, и она принялась вдохновенно рассказывать: - В нашем мире я очень и очень популярна. Меня все обожают. Я принцесса…
        Злата слушала ее с выпученными от удивления глазами. На последних словах она икнула и чуть в обморок не рухнула. Принцесса? Невинная дева? Златослава снова серьезно задумалась над тем, не бредит ли она под воздействием димедрола, и поэтому пропустила тот момент, когда подруга начала рассказывать о своих ратных подвигах:
        - Я спасала диковинных животных от смерти…
        Злата вспомнила, как она была защитником прав животных, и, поморщившись, прокомментировала развесившему уши Ллевелису:
        - Она нас чуть не сожгла…
        - Я сражалась с озверевшей бандой женщин-мутантов в огромном дворце! - вдохновенно продолжила Катерина, и тут Злата не смолчала:
        - Не помню такого!
        - Распродажа в бутике «Белла Рива», - как ни в чем не бывало пояснила она.
        - А! Да! Было дело… - немного ностальгически протянула Златослава.
        - А однажды я спасла Лэтти жизнь, - добавила Катерина.
        Мужчины посмотрели на Златославу, удрученно пожавшую плечами. Не помнит она такого…
        - В Пенном домике… - пояснила Кэт.
        Но Злате это ни о чем не говорило.
        - Вспомни пена-пати на прошлой неделе, как те демоны пьяные к тебе приставали!
        Злата задумалась на несколько секунд, а потом активно закивала головой в знак согласия. У них был девичник, и несколько пьяных в хлам парней решили разбавить их женскую компанию. Культурно объяснить, что такой вариант самих девушек не устраивает, не получилось. Двое даже полезли тискать Злату. А секьюрити как назло куда-то запропастились. Кто знает, чем бы все закончилось, если бы Кэт мужественно не разбила бутылку об голову одного из них и, схватив Злату за руку, не сбежала, бросив остальных девочек разбираться.
        А Катерина вошла во вкус. Почувствовала себя настоящим героем, и теперь ее было не остановить:
        - Я также довольно долго изучала разные боевые искусства…
        - Что?! - взвизгнула Злата. Видимо, при попадании в другой мир ей память отшибло.
        - Я изучала карате! - принялась загибать пальцы Кэт.
        - Ты проходила туда четыре дня. И то только потому, что у тебя была скоротечная любовь с тренером, - фыркнула она в ответ, уже не замечая заинтересованно прислушивающихся к их разговору мужчин.
        - Много ты понимаешь! - подбоченилась Катерина. - Именно он открыл, что у меня от природы хорошо поставлен крик «ха-а-айя!».
        - Ки-и-йя! - устало поправила ее подруга.
        - Потом я открыла для себя капоэйру…
        - Спальню главного тренера ты для себя открыла, - себе под нос прокомментировала Злата.
        - Что? - заинтересовался явно расслышавший Ллевелис.
        - Два занятия, говорю, - очаровательно улыбнулась она ему.
        - Я талант, мне больше не нужно, - высокомерно прокомментировала Кэт, чем отвлекла советника и подругу от увлеченного бурения друг друга злыми взглядами.
        Ллевелис и Златослава одновременно, не сговариваясь, независимо друг от друга повернулись, наградили Катерину скептическим взглядом и хмыкнули. И снова принялись упражняться в прожигании собеседника взглядом. Тем временем Катерина продолжила свой увлекательный рассказ:
        - Потом я очень долго… - На лице отобразилась тяжелая работа мысли по подсчетам, сколько именно. - Примерно неделю изучала национальное боевое искусство папуасов из Гвинеи…
        - Из какой Гвинеи? - не понял Байрон.
        - Из Восточной! - уверенно сообщила девушка, убежденная, что такая существует.
        Ее прервал заливистый смех Златославы, услышавшей последние слова.
        - Тебя научили пользоваться ломом… неумело… - вытирая слезы, сквозь смех промямлила Злата.
        И ее можно было понять. Она до конца своих дней будет вспоминать тот единственный раз, когда Катерине пришлось воспользоваться тем великим искусством, за которое она заплатила больше, чем за норковую шубу. Подруги возвращались с дискотеки, когда какого-то несчастного воришку то ли черт дернул за руку, то ли бес попутал, и он решил, что девушки станут легкой добычей. Катерина как раз неделю посещала эти занятия. Под обалдевшим взглядом вора Кэт несколько секунд выкручивалась и так и этак, считая, что принимает крутые боевые позы, и вопя свое коронное «ха-а-айя» вместо «ки-и-йя». А потом подняла беспризорно валяющийся кусок лома и врезала незадачливому вору так, что от боли тот согнулся пополам. Схватив обалдевшую Златославу за руку, с криком: «Валим отсюда!» - бросилась наутек с невероятной скоростью, учитывая ее туфли на двенадцатисантиметровых шпильках. Вообще, именно это следует отнести к потрясающим талантам Кэт. Она на огромных шпильках бегала быстрее, чем Злата в кроссовках.
        - А какой он, ваш мир? - вдруг спросил Ллевелис именно Златославу, видимо посчитав ее более достоверным источником информации.
        Девушка ненадолго задумалась. Не хотелось портить ребятам развлечение, раз уж они взялись проводить их до ближайшего транспорта. Тем более что где-то в этом необычном лагере ролевиков должны быть бабушкины сережки, которые жизненно необходимо вернуть. Семейная реликвия. Как потом смотреть родителям в глаза, если не найти ее?
        - Мы живем в столице. - Злата наконец собралась с мыслями. - В этом городе тысячи высоких домов, некоторые высотой в двадцать, тридцать и больше этажей… они построены из металла, и стекла… и зеркал. Они называются небоскребами. Люди в нашем мире передвигаются на стальных конях, которых мы называем мотоциклами, и очень быстрых и шумных металлических телегах, которые мы называем машинами. Хотя лично я предпочитаю ходить пешком или ездить на метро…
        - Ме… мет… метро? - заинтересовался Байрон.
        - Это такой большой стальной ревущий… червь, внутри которого люди ездят. - Не самое поэтическое сравнение, но другого она не смогла придумать. Впрочем, Байрона такое объяснение удовлетворило.
        - Так что там с этим монстром? - вдруг вспомнила Кэт. - Который убивает все живое.
        - Мы не знаем, - покачал головой Ллевелис. - Единственное, что пока можно сказать наверняка, - он движется на юг, туда, где более густонаселенные земли.
        - А где у нас юг? - с подозрением спросила Злата, у которой от недоброго предчувствия екнуло сердце.
        - Ну, - советник чуть смущенно кашлянул в кулак, - в общем-то здесь… В смысле в этой стороне.
        - Так. - Златослава в упор сверлила глазами своего собеседника. - Давай-ка расставим точки над «i». В вашем мире орудует неизвестный маньяк, убивающий целыми деревнями, от которого еще никто не ушел живым. Он медленно продвигается к большому населенному пункту, неизвестно с какой скоростью и неизвестно, когда прибудет. А ты взял и привел нас в этот самый населенный пункт?
        Ллевелис неопределенно пожал плечами и промычал в ответ что-то нечленораздельное. А что можно сказать в такой ситуации? Звучало, действительно, не очень хорошо. И пусть иномирянка не особо верила, что попала в другой мир, да и не осознавала всей опасности ситуации, в которой оказалась, для него это не оправдание. Он-то с самого начала был в курсе происходящего и сознательно подверг их жизни опасности. Просто потому, что Кэт его достала! Эта наглая, болтливая и самоуверенная девица и мертвого выведет из себя! Злата поначалу показалась ему стервозной. Но, пообщавшись с ней какое-то время, Ллевелис пришел к выводу, что это на нее так действует незнакомая обстановка. Она умна и рассудительна в отличие от своей абсолютно бесшабашной и легкомысленной подруги. Как эти двое вообще могут общаться? И тут Злата снова его удивила, сделав еще один правильный вывод на основе того минимума информации, которым располагала:
        - И ты ведь не собирался проводить нас до транспорта… в смысле портала, пока не выполнишь квест… то есть пока не победишь злого монстра?
        Ллевелис откашлялся в кулак и ограничился кивком в ответ. Да эта девица его насквозь видит! Как ей это удается?
        Как бы он удивился, если бы узнал, что ответ сейчас стоит рядом и внимательно вслушивается в разговор. Катерина. Годы общения с ней научили Злату, что то, что люди говорят, и то, что при этом имеют в виду, - разные вещи. Вот, например, если Кэт говорит «да», это значит «нет», «нет» значит «да», «я виновата» - «ты еще пожалеешь», «нам нужно» - «я хочу», «нам нужно поговорить» - «мне нужно пожаловаться», «конечно, продолжай» - «да заткнись уже!», и дальше в том же духе.
        А еще важно не то, что они говорят, важно то, что недоговаривают. Поэтому, общаясь с любым человеком, Злата уже на подсознательном уровне искала подвох. Вот пожалуйста, нашла!
        - Ладно, - тяжело вздохнула она. - Я уже убить готова за горячий душ, поэтому пошли, победим твоего бяку каким-нибудь зачарованным амулетом или талисманом, и ты вернешь нас в лоно цивилизации.
        Она первая пошла дальше по улице, подавая пример. Дружба с Катериной научила ее еще и философски относиться к препятствиям и принимать с достоинством то, что невозможно изменить. В конце концов, не стыдно подчиниться обстоятельствам. Кэт пошла за ней. Мужчины недоуменно переглянулись - какие амулеты и талисманы? - но все же пошли следом.
        ГЛАВА 4
        Остановившись на перекрестке, Злата задала вполне резонный вопрос:
        - И куда теперь?
        - За транспортом, - ответил Ллевелис и почему-то хмуро посмотрел на Кэт. Но та не смутилась и ответила ему уверенным взглядом.
        Злату этот молчаливый диалог моментально насторожил.
        - А далеко этот транспорт?
        Ллевелис открыл рот, чтобы ответить, но Кэт снова его опередила.
        - На другом конце, - беззаботно махнула она рукой. - Городишко маленький, так что минут через пятнадцать будем там.
        Злата нутром чуяла подвох. Но не могла понять, откуда ветер дует. Поэтому решила зайти с другой стороны:
        - И какой у нас будет транспорт?
        - Быстрый, - уклончиво ответила Кэт. - Скоро сама все увидишь.
        И под ручку с Байроном она зашагала вверх по улице. Злате ничего не оставалось, кроме как пойти следом. По всей видимости, Кэт решила преподнести ей сюрприз. Зная свою подругу, Златослава заранее готовилась к худшему, но все равно оказалась не готова к тому, что увидела.
        Нет, она, конечно, уже поняла, что ребята очень серьезно отнеслись к этой полевке, даже город отгрохали, а может, и несколько, каждый в образе, ну там ушки, рожки, хвостики, у некоторых даже на батарейках, сами двигаются. Но это! Это!!!
        Войдя в конюшню, Злата приободрилась. Просторная и светлая, она пахла свежим сеном и животными, выгодно отличаясь от той, куда ее в свое время затащила Кэт для обучения верховой езде. Сама она, кстати, так и не проехалась ни на одном жеребце. Если не считать тренера. А вот Злате повезло меньше. Ей пришлось залезть на лошадь. Одну старенькую, смирненькую и очень ласковую лошадку, но, так и не удержав равновесия, несчастная девушка свалилась вниз. Больше она к ездовым животным и на пушечный выстрел не подходила. Впечатлений хватило на всю жизнь вперед.
        Поэтому еще на подходе к конюшне Злата начала молиться, чтобы оказалось, что Кэт наняла карету. Но, видимо, она недостаточно усердно молилась. Увидев «транспорт», несчастная чуть в обморок не упала.
        Немного подумав, Злата пришла к выводу, что это какой-то гибрид лошади и верблюда. Причем, судя по взгляду, как минимум всеядный. Это нечто, ростом раза в полтора выше любой лошади, с комплекцией верблюда, стояло в стойле, смотрело на окружающий мир злым взглядом и с нетерпением рыло копытом землю.
        Злата невольно чуть попятилась и с ужасом спросила:
        - Это еще что такое?
        - Это транспорт! - осчастливила ее Кэт, подойдя к стойлу. Зверюга тут же попыталась воспользоваться случаем и тяпнуть неосторожную гостью за руку. Но не тут-то было! Кэт вовремя отдернула руку и со всего маху врезала нахалу по морде. Судя по ошалевшим глазам, животинка такого обращения не ожидала. И попробовала повторить покушение. Кэт этого терпеть не стала и, взяв стоящую поблизости лопату, со всего маху треснула агрессора по многострадальной морде.
        - Катя, - выдохнула пораженная Злата, - Гринписа на тебя нет!
        - Он первый начал, - фыркнула она в ответ и пояснила: - И я вообще-то человек, венец природы. Значит, мне все можно.
        Злата понимающе посмотрела на обиженно сопящую животину, которая, как ни удивительно, моментально присмирела после удара, и поделилась умозаключением:
        - Катерина, богемная жизнь на тебя плохо влияет…
        - Поэтому я с ней завязала, - вдохновенно объявила Кэт. - Я теперь буду спасать Вселенную! Стану супергероем! Или героиней? Или правильнее супергероиней? Но как-то не так звучит…
        Глядя на то, как Кэт окончательно запутывает сама себя, Злата не выдержала:
        - Да какая разница?!
        - Ну, я должна знать, какая у меня будет запись в трудовой! - пояснила Кэт, чем ввергла Злату в ступор. Один только факт, что она знала, что такое трудовая книжка, мог шокировать любого, кто знал Катерину дольше недели. У Златы, ввиду длительного общения, успел выработаться иммунитет к таким неожиданностям. Но даже ей в голову не могло прийти, что одиозная блондинка не только захочет завести трудовую, но и выберет профессию «супергерой».
        Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы к их компании не присоединился конюх. Невысокий мужчинка, которому, судя по моршинкам вокруг глаз, далеко за пятьдесят, с короткой седой бородой и озорными глазами, совершенно не соответствующими почтенному возрасту, возник рядом, словно из ниоткуда, и весело заговорил:
        - Вот! Вот эти герои, которые решились объездить эту зверюгу!
        - Что, прям зверюгу? - Злата затравленно посмотрела на Ллевелиса.
        - Кэт попросила лошадь, достойную героя, и он привел нас сюда, - угрюмо ответил тот.
        - И что, мы все на таких ехать должны? - севшим голосом спросила Златослава. - Почему мы вообще должны ехать верхом? У вас что, каких-нибудь карет или повозок нет? Ты вообще говорил про электрички… в смысле телепорты… то есть порталы… Короче, ты понял!
        Это была последняя, отчаянная попытка, которая моментально провалилась.
        - Порталом нельзя - возмущение в магическом фоне привлечет к нам внимание, а мы должны подобраться как можно незаметнее. - Ллевелис бросил быстрый короткий и в какой-то степени обреченный взгляд на Катерину, увлеченно болтающую с конюхом о своих подвигах ратных, но промолчал. - Можно было бы и на карете, но леди Кэт настояла…
        Он многозначительно вздохнул. Договаривать не требовалось. Леди Кэт умеет настоять, уж Злата-то знала об этом не понаслышке.
        - А может, пусть она на лошади, а мы как-то так… в карете? - Последняя попытка, девушка не могла ее не предпринять.
        - Лэтти, все едут верхом, - вмешалась в разговор Кэт, - не отбивайся от коллектива. Тем более что ты брала уроки верховой езды!
        - Это было один раз! - отчаянно воскликнула несчастная. - И я упала с лошади!
        - Зато теперь ты знаешь, как на ней удержаться, и тем легче тебе будет справиться с Громом, - невозмутимо парировала Кэт.
        - С каким Громом? - предчувствуя недоброе, уточнила Злата.
        - С этим. - Катерина жизнерадостно ткнула пальцем в испуганно шарахнувшуюся животинку, которую еще совсем недавно приласкала лопатой.
        - Я… я… я… - Златослава потеряла дар речи. Ей? Ехать на этом чудовище?
        Катерина незамедлительно воспользовалась ее замешательством:
        - Не благодари, подруга! Для тебя все самое лучшее!
        Похлопав обалдело глядящую на предлагаемый «транспорт» Злату по плечу, Кэт с чувством выполненного долга взяла Байрона под руку и кокетливо улыбнулась:
        - Лошадей на всех не хватило. - Она теснее прижалась к нему. - Кажется, нам придется скакать вместе…
        - Почту за честь и удовольствие. - Байрон улыбнулся и, галантно поцеловав ей ручку, повел к выходу.
        Ллевелис сочувственно похлопал по плечу Злату, все еще с ужасом рассматривающую свое средство передвижения, и пошел следом, впрочем, не особо стараясь нагнать воркующую парочку.
        Злата еще какое-то время играла в гляделки с Громом, потом подошла и сказала:
        - Я знаю, что ты меня понимаешь, и знаю, что тебе хочется везти меня не больше, чем мне с тобой ехать. Но выбора у нас нет. Я хочу выбраться из этого забытого богом местечка туда, где есть мобильная связь, Интернет и кофе. Давай договоримся так: отвези меня куда нужно, и я тебя отпущу. Если нет - отдам Кэт на перевоспитание.
        Гром ответил протяжным ржанием, которое она расценила как согласие.
        - Вот и славно. - Злата осторожно протянула руку к животному и, скривившись от ужаса, все-таки заставила себя погладить его по морде. - Вот… и… договорились…
        С чувством выполненного долга девушка отскочила от выглядевшего вконец обалдевшим Грома и шустро выбежала из конюшни, в дверях едва не сбив Ллевелиса. Тот выглядел крайне задумчивым и хмурым. Но что бы его ни тревожило, молодой человек не торопился этим поделиться.
        - Что случилось?
        Не то чтобы ее действительно интересовало, что у него в квесте пошло не так. Участие в этом балагане до сих пор казалось таким абсурдным, что девушка не представляла, как можно обо всем рассказать, чтобы не выглядеть полной дурой. Но, во-первых, так уж сложилось, что она и Кэт застряли тут, отрезанные от цивилизации, среди фанатиков, которые не откажутся от миссии ради двух похищенных и брошенных умирать девиц, поэтому у нее оставалось два выхода - продолжать участвовать в их ролевке, или как это там называется, в надежде, что сможет найти хоть одного здравомыслящего человека, способного помочь им вернуться в лоно цивилизации, либо помочь ребятам быстрее закончить эту идиотскую миссию, и хотелось бы верить, что после этого уже временные союзники помогут вернуться домой.
        Поэтому она и спросила, чтобы знать, чего ждать, и хотя бы попробовать обойти углы и ускорить процесс. Ну и заодно исключить неожиданности.
        - Леди Кэт настояла на том, чтобы отложить выезд до завтра, - объяснил Ллевелис.
        - Но у нас же каждая секунда на счету! - чуть не задохнулась от возмущения Злата. Она тут, понимаешь, как может, старается все ускорить, даже согласилась на Грома! А Кэт опять не тем местом думает.
        - Леди Кэт настояла, - развел руками он. - И Байрон с ней полностью согласен.
        - Но…
        - Что «но»?! - раздраженно воскликнул Ллевелис, но тут же взял себя в руки и произнес с холодной учтивостью: - Без наемников отправляться в путь бесполезно. Байрон не пойдет без леди Кэт. Если вы можете ее переубедить…
        Злата покраснела и отвела взгляд. В общем-то, да. Раз Кэт не хочет идти - значит, не пойдет, а зная ее уникальную способность вертеть мужиками, можно с полной уверенностью заключить, что Байрон, их мускулы в этой операции, тоже с места не двинется. Вот это поистине можно было назвать суперсилой. Не так давно Катька и Байрон готовы были убить друг друга - и вот он уже по струнке перед ней ходит. Дурак. Чем легче ей дается цель, тем скорее Кэт теряет интерес.
        - Ладно, пошли в гостиницу, - вернулась она к реальности.
        - На постоялый двор, - поправил Ллевелис.
        - Без разницы. - Злата первой шагнула вперед.
        - Он в другой стороне, - ровным голосом сообщил он.
        Девушке ничего не оставалось, как повторить недавний маневр Катерины и, повернувшись, пойти назад.
        - Не туда, - вздохнул советник.
        Злата, которая все сильнее укреплялась в мысли, что этот мужчина редкостный придурок и издевается над ней, снова вернулась и попыталась пойти вправо. Ллевелис, которому, по всей видимости, наконец надоело издеваться, больше ничего не сказал. Просто взял ее за руку и почти потащил в противоположную сторону.
        Через пару минут они вышли к оживленному рынку, который Злате был знаком, но сама дорогу она бы не нашла. Поэтому если до этого момента у нее было стойкое желание вырвать руку и идти в гордом одиночестве, то сейчас она сама вцепилась в Ллевелиса покрепче, чтобы, не дай бог, не потеряться в толпе. Воспоминания о недавнем приключении были еще очень свежи. Да и толпа вокруг была странная, разношерстная и… пугающая. В ней попадались как карлики, так и настоящие исполины, с рогами и без. Днем девушка не обратила на это внимания, но у большинства торговцев уши были похожи на ослиные. При этом уши были самые разные - у кого серые однотонные, у кого полосатые, рябые, с мелкой шерстью и без. Она была так увлечена своим неожиданным открытием, что не почувствовала тот момент, когда ее рука выскользнула и Ллевелис растворился в толпе.
        - Ллевелис… - Она неуверенно огляделась по сторонам, но вокруг были только незнакомцы, не обращающие на нее внимания. Испуганно крикнула: - Ллевелис!
        Но тот словно испарился. Девушка попыталась локтями проложить себе путь сквозь толпу, но ее пятидесяти с копейками килограммов для этого явно было маловато. Тут же вспомнилось метро. Такая же безликая толпа, в которой практически невозможно двигаться. Приходилось пользоваться тем, что она маленькая и верткая. В этой толпе она поступила так же - присела, проскользнула, потом снова пустила в ход локти. Где не получалось силой - снова хитрость. Она как раз попыталась присесть и проскользнуть, как кто-то схватил ее за шиворот и рывком поднял вверх.
        Злата никак не ожидала, что с ней произойдет что-то в духе героя приключенческого фильма или книги, поэтому оказалась неподготовленной. Вместо того чтобы заорать, как любой нормальный человек, или позвать на помощь, или, на худой конец, попытаться сопротивляться, девушка нелепо взмахнула руками, пока ее поднимали вверх, и, встретившись взглядом с агрессором, смогла только скривить губы, что должно было изображать улыбку.
        К сожалению, мужлан, державший Злату за шиворот, как нашкодившего котенка, такой же доброжелательности не проявлял. Оно и понятно - при его-то габаритах…
        - Привет… - как можно жизнерадостнее поздоровалась девушка, предчувствуя, что ничего хорошего эта встреча не сулит.
        Мужчина молчал. Злата попыталась вытянуть его на разговор, затронув нейтральную тему:
        - Хорошая сегодня погодка…
        - Я тебя предупреждал, что будет, если еще раз увижу? - бесстрастным тоном поинтересовался он, невозмутимо глядя на отчаянно болтающую ногами девушку.
        Улыбка медленно сползла с лица Златы. Предчувствуя неминуемый конец, она попыталась воззвать к его рациональности:
        - Я-то тут при чем? Это ваши с Кэт разборки…
        - А ты за компанию, - ухмыльнулся базарный троллеорк. - С ней дружишь - с ней и огребать будешь.
        - Меня что, по-твоему, жизнь такой подругой мало наказала? - попыталась Злата надавить на жалость. - С такими друзьями мне и врагов не нужно.
        Мужик участливо кивнул.
        - М-да-а, не поспоришь… - И тут же добавил: - Но отлупить тебя - это дело принципа. Так что извини.
        Расслабившаяся было Злата совсем поникла и угрюмо опустила глаза. Взгляд невольно остановился на бочке, на которую тот опирался. Справа и слева от него стояли еще две бочки, причем одна была открыта. В ней копошились то ли змеи, то ли угри… В общем, какие-то ползучие гады, похожие на огромных червей. Злата содрогнулась от омерзения.
        Троллеподобный мужик истолковал перемену, случившуюся с ней, по-своему.
        - Да не расстраивайся ты, - начал подбадривать он. - Я тебя по лицу бить не буду. И даже попробую ничего не сломать… А-а-а!!!
        Злата воспользовалась тем, что агрессор отвлекся и не обращал внимания на то, что жертва болтает ногами. Она зацепила ближайшую из бочек и изо всех сил толкнула, молясь, чтобы там тоже оказались эти червяки-мутанты, и… о чудо!!! Ее молитвы были услышаны!!!
        С упавшей бочки слетела крышка, и оттуда посыпались те самые омерзительные ползучие гады, которые тут же принялись обвивать ноги тролле-орка. Мужик моментально потерял интерес к Злате, отшвырнул ее и пустился в зажигательную пляску в попытке одновременно сбрасывать с себя заползающих червяков и давить тех, что копошились внизу.
        Злата несколько секунд понаблюдала за ним, потом решила не рисковать, дожидаясь развязки, и, повернувшись, чтобы уйти… уперлась в преграду. Ну как преграду… В мужскую грудь, в которую больно ударилась носом. Подняв глаза на обладателя столь внушительной мускулатуры, Злата не удержалась:
        - Ты что, стальной?
        Видимо, Ллевелис никак не ожидал такой реакции, потому что на несколько секунд опешил.
        - Ты совсем с ума сошла? - Он скрестил руки на груди и осуждающе посмотрел на нее. - Я везде тебя ищу, а ты тут уличные представления смотришь!
        - Но я…
        - Ты что, не понимаешь, что это чужой тебе мир, чужой город и в такой толпе может быть очень опасно?
        - Да я…
        - Не знаю, какие порядки в твоем мире, и знать не хочу, но если тебе плевать на себя, то подумай о леди Кэт, которая будет волноваться о тебе. И учти, в следующий раз я не буду тебя искать!
        Злата сделала то, что сделал бы на ее месте любой адекватный, здравомыслящий и практичный человек, - извинилась:
        - Прости, я больше так не буду.
        Ллевелис кивнул и, снова взяв ее за руку, повел по рынку.
        Молодой человек держал ее за руку так крепко, что девушке невольно стало казаться, что еще немного - и она сломается. Ну, даже если и не сломается, то синяки ей точно обеспечены. Но, посмотрев на напряженную спину Ллевелиса, не стала возражать. Видимо, он тоже испугался, когда ее ладонь выскользнула из его руки. Вот и боится снова потерять. И, в общем, Злата его понимала. Что-то похожее она чувствовала, когда Катька начинала чудить. Можно было уйти, но подруга точно попала бы в неприятности. И приходилось оставаться, чтобы хоть как-то смягчить последствия.
        Ллевелис продолжал держать ее руку, когда они уже выбрались из толпы, продолжал держать, пока шли по улицам. Продолжал держать, даже когда они уже вошли в трактир и поднялись на этаж. Уже у двери в их с Кэт комнату он медленно, как бы нехотя отпустил ее руку и, пробурчав:
        - Не влипай в неприятности, - ушел к себе.
        Злата не стала провожать его взглядом и, открыв дверь, вошла в свою комнату. Конечно, было приятно, что кто-то, пусть и своеобразно, проявляет заботу о ней. Но рука жутко болела, даже пальцами шевелить было больно. Решив лечиться подручными средствами, она нашла кувшин с водой и налила немного на носовой платок. Злата как раз мучилась, пытаясь завязать платок на запястье, когда в дверь постучали.
        Так как комната была двухместная, девушка могла ждать только одного человека.
        - Катька, ты вовремя, Катька! - обрадовалась Злата и открыла дверь. - Помоги завязать…
        - Я, конечно, не леди Кэт, но в принципе тоже могу помочь, - предложил Ллевелис и пояснил в ответ на ее удивленный взгляд: - Думаю, леди Кэт сегодня вряд ли вернется ночевать.
        - Что? Почему?
        Ллевелис выглядел немного смущенным.
        - Э-э-э… Они с Байроном…
        Злата поняла моментально. Собственно, зная Катерину, могла бы и догадаться… Она быстро-быстро замахала руками:
        - Ладно-ладно! Только без подробностей!
        Ллевелис воспринял ее просьбу с явным облегчением.
        Воцарилась неловкая тишина.
        Он стоял и мялся у порога. Злату его странное поведение озадачило, и вдруг до нее дошло:
        - Тебе теперь негде ночевать?
        Ллевелис вздохнул:
        - Я спросил у трактирщика, но свободных комнат нет…
        - Ладно, входи. Вот Катькина кровать, располагайся.
        Она указала ему на кровать у противоположной стены ивернулась к прерванному занятию.
        - Что ты делаешь? - спросил Ллевелис, сняв плащ и некоторое время понаблюдав за ее манипуляциями.
        Злате было неудобно тыкать парня носом в то, что он ей чуть руку не сломал.
        - Да так, пытаюсь узелок завязать, - постаралась она ответить как можно более нейтрально.
        - Что у тебя с рукой? - совсем рядом спросил он, напугав девушку до икоты.
        - Господи! Ты всегда так подкрадываешься?!
        Он не стал комментировать это заявление, осторожно взял ее руку и снял повязку, явив миру уже начавшие наливаться фиолетовым синяки.
        - Извини, - тихо попросил он.
        - Да ерунда, - попыталась вырвать руку Злата, но он не отпустил. - Не самое страшное, что с моей рукой происходило.
        - Почему ты молчала? Тебе же было больно!
        - Не знаю, - солгала она, не желая признаваться в своих истинных мотивах.
        Ллевелис молча достал из-за пояса небольшой пузырек и плеснул зеленоватой жидкости на платок, после чего аккуратно наложил повязку на руку Златы.
        - К утру все пройдет, - немного сухо прокомментировал он свои действия. - Еще раз извини.
        Молодой человек, не сказав больше ни слова, подошел к своей кровати, снял сапоги и, не раздеваясь, лег, отвернувшись от Златы.
        Девушка решила, что, наверное, ей тоже не стоит раздеваться, и, стянув сапоги, легла спать. Видимо, сегодняшний день оказался слишком богатым на события, потому что Злата, которая обычно долго ворочалась перед сном, уснула почти моментально.
        Странному дню - странные сны.
        Приснился ей Ллевелис. Они были вдвоем на лодке посреди кристально чистого озера. Молодой человек выглядел иначе, чем она привыкла его видеть. На смену худощавому парню, ее ровеснику, появился мужчина около тридцати, с развитой мускулатурой, впрочем, не перекачанный. Но самое главное - от него веяло внутренней силой.
        Злата вздохнула.
        Ей хотелось верить, что она не такая, как большинство ее сверстниц, и не подвержена влиянию гормонов. А на деле? Подсознание быстро расставило все на свои места, превратив беднягу Ллевелиса в альфа-самца. Видимо, права Кэт, говоря, что пора устраивать личную жизнь. Нужно будет заняться этим после того, как вернется домой из этого сумасшедшего лагеря ролевиков. И после того, как разберется с дипломной практикой.
        Некоторое время девушка наблюдала за ним. Здесь, во сне, он казался… нет, не задумчивым и не отстраненным. Злата немного помучалась, пытаясь понять его состояние, но, так и не подобрав подходящего слова, оставила это неблагодарное занятие и переключилась на озеро.
        Вода в озере была необыкновенно прозрачной, Злата видела гальку на дне, и, казалось, если протянуть руку, сможет ее коснуться. Ее внимание привлекли две большие рыбы - белая и черная, - которые резвились в воде. Она так увлеклась ими, что не сразу поняла, что с ней говорят.
        - Зачем ты здесь? - повторил свой вопрос Ллевелис, заметив, что девушка таки уделила ему внимание.
        - А ты зачем? - Не то чтобы ей правда было интересно, что он делает в ее сне, Злата огрызнулась чисто механически.
        Мужчина лишь покачал головой. Легко пожав плечами, Злата вернулась к прерванному занятию. Благо рыбки никуда не делись. Пусть это и сон, но озеро и эта черно-белая парочка действовали на нее так умиротворяюще.
        Ллевелис какое-то время наблюдал за ней, потом сказал:
        - Если ты ищешь баланс, то не там.
        - Я ничего не ищу, - снова пожала плечами она.
        - Тогда зачем ты тут? - повторил вопрос Ллевелис, и в этот раз в его голосе звучала нотка заинтересованности.
        Рыбки уплыли, и раздосадованная Злата выпрямилась.
        - Ну что ты заладил, как попугай? Это мой сон. Зачем ты тут?
        Ллевелис усмехнулся:
        - Часто тебе это снится?
        - Сексапильные мужчины? Впервые, - честно призналась Злата и тут же пожалела о своей откровенности, услышав заливистый смех собеседника. Что за человек, даже во сне умудряется раздражать!
        - Ну спасибо, - все еще продолжал улыбаться Ллевелис. - Значит, такой я тебе больше нравлюсь?
        - Кто тебе сказал, что ты мне вообще нравишься? - фыркнула Злата и отвернулась.
        - А кто тебе нравится? Байрон? - сузил он глаза, моментально растеряв все благодушие.
        - Да что ты пристал как банный лист? - Девушке срочно захотелось проснуться, поэтому она принялась себя интенсивно щипать. - Никто мне не нравится. А если бы и нравился, то тебя это не касается!
        - Что ты делаешь? - Ллевелис удрученно наблюдал за ее манипуляциями.
        - А что не ясно? Пытаюсь проснуться, - снова фыркнула Злата.
        - Ты всегда огрызаешься, когда не знаешь, что сказать или что сделать…
        - А ты слишком много болтаешь!
        - И ты так и не ответила на мой вопрос…
        - Какой?
        - Кто тебе нравится?
        - Зачем тебе это?
        - Может, мне любопытно, есть ли я в этом списке и есть ли у меня шансы туда попасть.
        Ответ стал для Златы полной неожиданностью, и она вдруг разоткровенничалась:
        - Какая разница, если я никогда бы не понравилась тебе?
        Видимо, своей прямотой она застала Ллевелиса врасплох, потому что он ненадолго замолчал. Злата воспользовалась паузой и, сев поудобнее в лодке, положила руку на бортик и вернулась к созерцанию воды.
        - Почему ты так думаешь? - снова подал признаки жизни мужчина.
        - Ты не сон, - мученически простонала Злата. - Ты - кошмар.
        Он тихо засмеялся.
        - И все же? - не унимался Ллевелис. - Я всего лишь сон, мне ты можешь сказать.
        - А разве не очевидно? - Девушка протянула руку к воде и начала вырисовывать узоры кончиками пальцев. - Катька. Она такая красивая… и сексапильная… и… она такая… она такая, какие нравятся таким, как ты… сейчас.
        - Ты думаешь, что она привлекательнее?
        Он столь искренно удивился, что Злата невольно на него посмотрела. В этот раз уже она рассмеялась, и не тихо, как до этого Ллевелис. Нельзя так, но гремучая смесь удивления, ошеломления и недоумения, отпечатавшаяся у него на лице, не оставили ее равнодушной.
        Ллевелис пытался хмуриться, но девушка так заразительно смеялась, что он не сдержался и заулыбался.
        - Ты тоже красивая, - спустя некоторое время попытался вернуть разговор в нужное ему русло мужчина. Но добился только того, что девушка снова беззлобно рассмеялась.
        - Да брось! - отмахнулась она. - Какая я красивая? Ну так, симпатичная. И то только потому, что Кэт меня время от времени в парикмахерскую таскает и косметикой иногда разрисовывает. Нет! Я не ною, не ревную и не бью на жалость. Пойми правильно, я знаю точно, какая я, и люблю себя вот такую. Я не Катька, я не могу провести сутки в лесу и оставаться сногсшибательно красивой. И мужики не укладываются штабелями к моим ногам. Но мне это и не нужно. Я умная, и мне это нравится. И нравится, что есть свобода быть собой, наслаждаться этим. Пройдет время, и я найду кого-то под стать себе - инженера, или медика, или еще кого. Выйду замуж, нарожаю детишек и буду счастлива. И я абсолютно точно не хотела бы видеть рядом с собой кого-то такого, как ты сейчас. Такой, как есть на самом деле, - может быть. Но не такой…
        Она рукой показала контур его тела, намекая, что имела в виду.
        - То есть ты предпочитаешь умных, а не сильных и красивых мужчин… - сделал свои выводы из всей этой речи Ллевелис и тут же обиделся, вызвав у собеседницы улыбку. - Я, кстати, тоже умный!
        - Не сомневаюсь. - Девушка вернулась к рисованию узоров на воде. - Только ты все равно олимпийский бог, а я простая смертная. Романы между небожителями и простолюдинами во все времена заканчивались плохо…
        - А что, если бы я сказал, что схожу по тебе с ума с первой встречи?
        - Я бы сказала, что ты начитался дешевых романов и теперь пытаешься склеить меня…
        Ллевелис обиделся то ли на ее слова, то ли на то, что она раскрыла его тайный замысел, но он резко встал и… Вполне прогнозируемо, лодка под его весом подалась назад и перевернулась. Последнее, что запомнилось Злате, прежде чем она в холодном поту проснулась в своей постели, - черная и белая рыбки, которых она, взлетев над лодкой, заметила резвящимися неподалеку.
        Злата, тяжело дыша, резко села. Сон как рукой сняло. Она огляделась - ночную темноту, в которую была погружена комната, немного разбавлял свет луны. На кровати напротив проглядывался силуэт спящего мужчины.
        Несколько раз глубоко вдохнув и медленно выдохнув, чтобы восстановить дыхание, Злата тихо рассмеялась, стараясь не разбудить спящего Ллевелиса. Приснится же такое…
        Взбив подушку, девушка снова легла, укрывшись одеялом, и вскоре тихонько засопела, так и не заметив, что все это время за ней пристально наблюдали.
        ГЛАВА 5
        Утро застало Злату врасплох. Девушка едва прикрыла глаза ночью, казалось, всего лишь моргнула - и вот оно, коварно подкравшееся утро. Хотелось еще немного поваляться, хотелось в горячий душ. И кофе!
        Вместо этого знакомая обстановка комнатушки, пустующая смятая постель напротив и головная боль. Не сильная, скорее, просто ноющая, но имеющаяся в наличии и портящая этим жизнь.
        Злата решила, раз никто не будит, можно еще чуток поваляться. И только она пришла к такому умозаключению, как дверь, словно от пинка, с грохотом открылась, хорошенько приложившись о стену, испугав постоялицу так, что она чуть сама с кровати не спрыгнула. В комнату ворвался блондинистый вихрь, который Злата именовала подругой, и до неприличия бодрым голосом отрапортовал:
        - Ну сколько можно дрыхнуть? Тебя все ждут завтракать!
        И ушла, насвистывая при этом что-то. Вздохнув, Злата поднялась с кровати. На стуле в углу комнаты стоял таз и кувшин с водой, на спинке висело полотенце. Умывшись, девушка надела сапоги и спустилась вниз, отчаянно зевая и думая о том, как несправедлива жизнь и можно ли в этом забытом богом лагере ролевиков раздобыть кофе.
        Кэт не солгала - ее уже ждали за тем самым столом, что и вчера, и даже уже стояла тарелка с похлебкой, глиняный стакан с чем-то горячим и небольшая тарелочка с парой пампушечек. Злата не могла не признать, что сегодня завтрак даже выглядит аппетитно. А значит, его заказывала не Кэт. Да и судя по тому, как она воркует с Байроном, - ей не до того было. Скорее всего, это была работа Ллевелиса, который у стойки что-то живо обсуждал с трактирщиком.
        - Доброе утро, - хмуро поздоровалась Злата, присаживаясь за стол.
        Байрон посмотрел на нее слегка удивленно, а Кэт просветила:
        - У них не принято здороваться по утрам.
        - Буду знать, - безразлично кивнула Злата, пододвигая к себе тарелку с ароматно пахнущим варевом и стараясь не думать о том, правда ли оно такое аппетитное или она настолько голодна, что даже это кажется вкусным.
        Едва Злата зачерпнула пару ложек, почувствовав божественный вкус горячей еды, как Байрон вдруг вспомнил:
        - Мне нужно кое-что обсудить с Ллевелисом…
        - А это не подождет? - с надеждой спросила Злата, лишь на мгновение опередив Кэт.
        В этот момент девушке было все равно, что про нее подумает эта парочка. Одно Златослава знала точно: если Байрон сейчас уйдет - завтрак ей не светит.
        - Сожалею, но дело безотлагательное.
        Девушки проводили его взглядом, при этом Злата старалась успеть съесть как можно больше, как можно больше, пока…
        - Златка… какой мужик! У меня таких еще не было, - с восхищением поделилась Катерина, заставив подругу подавиться.
        - Боже, Катька! Я же ем! Давай… потом обсудим твою бурную личную жизнь?
        - Ладно, - на удивление быстро согласилась та. Слишком быстро.
        Не отводя от подруги подозрительного взгляда, Злата взяла булочку, поднесла ко рту и откусила. Катерина молчала, но видно было, что она порывается что-то рассказать. Ее прорвало, когда Злата начала пережевывать булочку.
        - Златка! У него такой хвост!
        Злата поперхнулась, представив, чем именно подруга так впечатлилась, и тут же выплюнула булочку в лежащую рядом салфетку.
        - Катька… - простонала несчастная, отпивая глоток вчерашнего компота из сухофруктов.
        Но подруга не поняла намек и продолжила с прежним восторгом:
        - Если бы ты только знала, что он может им делать!
        Злата фонтанчиком вернула компот из сухофруктов назад.
        - Так, все, я сыта. - Она раздосадованно отшвырнула от себя салфетку и крикнула стоявшим у стойки Байрону и Ллевелису: - Может, поедем уже?!
        Ллевелис проснулся утром в скверном расположении духа. Он посмотрел на кровать напротив. Невысокая брюнетка мирно сопела, досматривая какой-то хороший сон. В том, что сон был хороший, сомневаться не приходилось. Не только потому, что она слабо улыбалась во сне. Просто, погружая девушку в целебный сон, мужчина об этом позаботился.
        Ну и ночку устроила ему эта иномирянка! Знал бы заранее, чем все обернется, - спал бы на лавке в главном зале, честное слово. Или снял бы себе отдельную комнату. Так нет же, не утерпел. Пришел, сам не понимая зачем, насочинял сказок, при этом трясясь как школьник, который учителю рассказывает, что у него собака съела домашнее задание. Зачем? Ну зачем он напросился к ней в комнату?
        Ллевелис подошел к спящей Злате, поправил растрепавшиеся волосы и немного постоял, гладя ее по щеке и любуясь. Он не опасался, что девушка проснется. Сонные чары продержатся еще какое-то время. Достаточное, чтобы он мог накинуть иллюзию и уйти незамеченным. Простое маскировочное заклинание, позволяющее ему неузнанным ходить среди простых жителей Матэнхейма.
        Но мужчина никак не мог заставить себя уйти. Не мог, не хотел быть от нее далеко.
        Ллевелису стоило огромных усилий скрывать, как пристально он наблюдает за Златой, ловит и запоминает каждое слово, каждый жест, каждую улыбку… Может, это любовь? В конце концов, мог же он просто влюбиться? Ну и пусть иномирянка. Ну и пусть всего лишь человек. Ну… мало ли?
        С другой стороны, то, что Ллевелис сейчас испытывал, больше походило на одержимость. Боже, да он чуть с ума не сошел, когда ее ручка вдруг выскользнула! Из него будто душу вытряхнули. Ллевелис не уничтожил весь базар разом, чтобы ее найти, только благодаря своей чудовищной силе воли. Но нескольких, кажется, покалечил, прорываясь сквозь толпу. Пути неизведанные! Да он чуть в демона не трансформировался там же! И это чувство не отпустило даже после того, как нашел ее.
        Ему опять стало стыдно, когда вспомнились фиолетовые синяки на маленькой ручке. Почему Злата молчала, что ей больно? Неужели не видела, что он себя почти не контролирует? Или… Эта мысль не покидала его все это время. Может, увидела сквозь иллюзию его истинный облик и испугалась? Нет, тогда бы не впустила к себе. Ллевелис снова погладил ее щеку. Он никогда ни за что не хотел причинить ей боль. Потребность защищать и оберегать эту хрупкую иномирянку ощущалась практически на физическом уровне.
        Ллевелис просканировал Злату. Ни следа магии. Вообще никакой. Значит, приворожить его она не могла. Тогда как объяснить, что он почувствовал ее появление в этом мире? Как объяснить, что в тот лес он пошел целенаправленно, вопреки здравому смыслу, вопреки всем насущным делам и проблемам, требующим срочного вмешательства? Ллевелис не успокоился, пока не нашел Злату. Только слишком поздно. Девушка явно не привыкла к таким экстремальным условиям, в которых оказалась. Уставшая, изголодавшаяся и, что самое страшное, страдающая обезвоживанием девушка чуть не умерла там же. Ллевелису стоило бы догадаться, в каком она состоянии, наколдовать воды. Но он так редко имел дело с людьми, что успел забыть, насколько они хрупки, и недооценил опасность. Тем более девушка до сих пор стойко отрицает тот факт, что оказалась в другом мире. Ллевелис так и не решился сказать правду, опасаясь за ее рассудок. Осторожность и рассудительность, проявленные им, привели к тому, что Злату пришлось вытаскивать из Лимбо - мира, служащего буферной зоной для душ, совершающих переход в мир иной. Ее спутница Катерина так и не поняла,
что подруга умирает. Оно и к лучшему. Амбициозная блондинка, которая, на удивление, сразу все поняла и не только приняла изменившиеся реалии, но и тут же разработала себе план на будущее. Ллевелис даже думать не хотел, что было бы, узнай она всю правду. А Злата не такая… Даже если бы не это странное притяжение, ее стоило спасти. Хотя бы ради того, чтобы поговорить с ней. Сколько сил и времени пришлось вбухать, только чтобы вернуть ее, сколько энергии влить… Но Ллевелис не жалел ни о чем.
        Вот так, просто находясь рядом, он видел краски в окружающем мире, был по-настоящему жив. Находясь вдали от нее, не видя, не имея возможности как бы случайно коснуться ее или вдохнуть запах ее волос, Ллевелис начинал умирать. И чем больше времени он проводил рядом со Златой, тем сильнее была эта странная привязанность… Нет, не так. Тем сильнее была его зависимость.
        Разум подсказывал, что, скорее всего, это последствия какого-то приворота. Пусть в иномирянках ни капли магии, но кто-то же их сюда призвал? Вот этот «кто-то» мог как-то завязать их на него, Ллевелиса.
        Отсюда и тесная связь между ним и Златой.
        Не зря же Ллевелис случайно утащил ее в Лимбо этой ночью. Ему-то что? Происхождение и сила, которой он наделен с рождения, позволяет ему приходить и уходить оттуда когда угодно. Но Злата совсем другое дело. Духи почуяли его случайную попутчицу мгновенно - запах смерти еще витал вокруг нее. Пришлось потратить время, чтобы их отогнать. Но даже после этого оставлять девушку там было бы небезопасно. Он чувствовал голод духов и то, как они медленно сужают вокруг них кольцо. Ллевелис, поняв, что девушке кажется, что она спит, решил воспользоваться случаем и таки добился от нее откровенности. И что в итоге?
        Оба они чуть не погибли, чтобы он узнал, что в истинном обличье ей не интересен. Точнее, девушка не верит, что могла бы его заинтересовать. И в общем-то еще неделю назад мужчина был бы полностью с этим согласен. Иномирянка, полностью завладевшая его умом и сердцем, не красивее, не знатнее и не умнее, чем те женщины, с которыми он привык проводить время. Леди Кэт еще могла бы потягаться красотой с эльфийками и демоницами. Не зря же Байрон потерял голову. Но Злата… Нет, это приворот, точно приворот.
        Ллевелис повернулся и вышел. На Матэнхейм напали. Злата никуда не денется. Пусть спит, а он пока сходит расспросит трактирщика. Нужно узнать о пути продвижения этой заразы, которая косит мирных жителей деревнями.
        Мужчина умылся и быстро оделся. Уже на пороге, немного подумав, Ллевелис сплел несколько сильных защитных заклинаний и с чистой совестью спустился вниз, где его уже ждала раздражающе счастливая парочка.
        Коротко поздоровавшись, Ллевелис отправился расспрашивать трактирщика, но постоянно сканировал, что происходит в комнате Златы. Он почувствовал, когда девушка проснулась, когда к ней заглянула леди Кэт, когда спустилась вниз.
        - Ну, что тут у вас? - деловито поинтересовался Байрон, подойдя к стойке. - Я уже отправил своих ребят в разведку. А ты, я смотрю, очень плохо спал…
        - Ты, как я слышал, тоже, но по твоей довольной роже этого не скажешь, - беззлобно огрызнулся Ллевелис.
        Байрон улыбнулся, повернулся, чтобы посмотреть на Кэт, и заметил нечто странное.
        - Слушай, а ты, случайно, ничем тяжелым леди Злату по голове не треснул, когда вы гуляли? - нахмурившись, спросил он.
        - Ты что? - даже обиделся советник.
        - Просто она немного странная с утра, - объяснил Байрон.
        - Что? - обернулся посмотреть Ллевелис, да так и застыл вполоборота.
        Злата торопливо, словно у нее кто-то сейчас заберет, глотала похлебку, не пережевывая, и вдруг разочарованно отставила тарелку, с живописной смесью брезгливости и отвращения на лице. Ллевелис и Байрон дружно уставились на трактирщика, но тот лишь руками развел:
        - Тот же суп, что я и вам подавал.
        Тем временем Злата взяла булочку, немного с аппетитом пожевала и тут же с отвращением выплюнула в салфетку. Трактирщик с удивлением взял со стойки точно такую же булочку, принюхался, откусил и снова недоуменно пожал плечами.
        Злата отхлебнула компот из сухофруктов, но по какой-то причине фонтанчиком вернула все назад. Девушка раздосадованно отодвинула от себя всю еду, отбросила салфетку и предложила:
        - Может, поедем уже?
        Мужчины переглянулись, и Байрон спросил:
        - Точно ничего такого?
        - Ну, возможно, я случайно затащил ее с собой в Лимбо…
        Байрон удивленно посмотрел на него:
        - А почему она случайно не умерла?
        - Она была со мной, - сквозь зубы процедил Ллевелис. Меньше всего ему хотелось оправдываться, настроение и так было поганым.
        - Ладно-ладно, - примирительно махнул рукой Байрон. - Не мое дело, понял, не дурак.
        Ллевелис отвернулся от зала, хотя мысленно не переставал сканировать пространство вокруг Златы, контролируя все, что происходит. При этом его самого жутко раздражало, что не может прекратить. Это как будто помешательство какое-то. Неожиданно на Ллевелиса снизошло озарение: Кэт и Злата оказались тут практически одновременно с неизвестным, истребляющим население Матэнхейма. Вполне может быть, что его действительно кто-то приворожил к Злате, чтобы отвлечь от решения этой проблемы?
        - О чем ты задумался? - нахмурился Байрон.
        - Ты заметил, что мы уже неделю не можем выехать из этого города? - перевел на него задумчивый взгляд Ллевелис. - И причина сейчас сидит там, в зале, и нетерпеливо топает на нас ножкой.
        - Думаешь, их послали задержать нас?
        - Думаю, что не верю в совпадения. - Ллевелис повернулся и сделал первый шаг. - Пошли, леди заждались.
        Байрон расплатился и последовал за Ллевелисом, который уже не только подсел к девушкам, но и начал вкратце излагать полученную от трактирщика информацию.
        - Я расспросил трактирщика, и выяснилось, что иномирянин, убивающий людей…
        Кэт капризно сморщила носик:
        - Фу, как вульгарно звучит. Давайте дадим ему имя!
        Злата попыталась урезонить подругу:
        - Катька, это тебе не домашнее животное…
        - Так я ж из чисто практических соображений, - сделала она честные и невинные глаза. - Если Ллевелис каждый раз будет говорить «иномирянин, убивающий людей», то к утру как раз закончит. А так у нас есть шанс, что мы разработаем план действий и выедем еще сегодня. И может… - Девушка выдержала драматическую паузу и пафосно закончила: - Даже спасем чьи-то жизни!
        Ллевелис и Злата синхронно скептически хмыкнули - оба независимо друг от друга слабо верили в благие намерения Катерины. А вот Байрон восхитился:
        - Вы так же благородны, сколь и прекрасны!
        - Ах, вы мне льстите…
        - Нисколько…
        - Так, ну хватит! - прервала эту сладкую парочку Злата, понимая, что еще чуть-чуть - и у них опять все закончится в спальне. А ей до чертиков надоело все это, этот лагерь ролевиков, и так хотелось вернуться в лоно цивилизации! Если ради этого нужно доиграть квест - она доиграет. Но эта парочка, у которой гормоны зашкаливают, буквально действует на нервы, а они у нее не железные так долго молчать. - Главного злодея условно назовем Кощей Бессмертный.
        - Почему? - Все трое собеседников Златы задали этот вопрос независимо друг от друга и абсолютно синхронно, а глаза у них стали удивленно выпученными.
        - Потому что гладиолус! - раздраженно рыкнула Злата, готовая растерзать всех и каждого, кто сейчас станет приставать с глупыми вопросами.
        К счастью или нет, но приставать никто не решился. Байрон пожал плечами: Кощей Бессмертный так Кощей Бессмертный. Не самое экзотическое имя, среди тех, кого ему приходилось убивать, были обладатели и более диковинных имен. Наемника сейчас значительно больше волновала Кэт, которая кокетливо и многообещающе постреливала глазками в его сторону, да ее изящная ручка, которую он постоянно целовал. Ллевелис молчал, думая о чем-то своем и барабаня пальцами по столешнице.
        Злата осмотрела всю эту компанию и пришла к выводу, что надо взять ситуацию в свои руки. Девушка хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание.
        - Так, вы двое! - Она строго посмотрела на Кэт и Байрона. - Ведите себя прилично, дождитесь ночи!
        Парочка смущенно убрала друг от друга руки.
        - Теперь ты. - Она посмотрела на Ллевелиса таким взглядом, что ему невольно захотелось вытянуться в струнку. - Кратко и внятно изложи, что узнал.
        - Трактирщик сказал, что в последнее время дела пошли хуже, потому что у него останавливаются только путники, проезжающие по Западному торговому пути в Гунари, коих не так и много…
        - Почему? - нахмурилась девушка.
        - Гунари - город, принадлежащий вампирам, - почему-то неохотно ответил Ллевелис. - И хоть они и не выпивают людей против воли, но рисковать никому не хочется. Кроме того, лес Форт-Сол кишит разбойниками, и до Гунари еще доехать нужно. А если заблудиться, то можно вообще попасть в болото…
        - Я так не могу сориентироваться, - прервала его Злата, весьма смутно представляя, о чем он говорит. Девушка взяла солонку и поставила возле себя. - Так, это Терасса. Мы здесь. - Она положила ложку напротив себя. - Это Кощей Бессмертный. Он здесь.
        Байрон первым сообразил, что она делает, и начал помогать, используя все, что попадется под руку.
        - Здесь пролегает Западный торговый путь, - он вытащил из кошеля с деньгами два шнурка и положил один из них параллельно солонке, - а здесь Северный торговый тракт. - Второй шнурок лег перпендикулярно, пересекшись с первым неподалеку от солонки. - Это основные торговые пути в этой местности. Здесь и здесь, - две золотые монеты легли с одной и другой стороны первого шнурка, - лес Форт-Сол. Здесь, - возле золотой монеты легла серебряная, но после недолгого раздумья наемник поменял ее на медяк, - Мластина, болото, населенное гоблинами. Туда без крайней нужды лучше не соваться. Они в принципе мирные, но свою территорию ревниво охраняют - сожрут и не подавятся. Тут, - чуть выше пересечения шнурков легла надкушенная Златой булочка, - Гунари. Сюда не стоит соваться в принципе. Дальше по Западному тракту небольшой городок Венцеслава. - Выше по шнурку легла серебряная монета.
        Злата ненадолго задумалась, запоминая и переваривая полученную информацию.
        - Если я правильно понимаю, то у Кощея отсюда два пути - или Венцеслава, или Терасса. - Девушка задумчиво посмотрела на Байрона. - Почему вы думаете, что он пойдет именно сюда?
        Вместо него ответил слегка раздраженный Ллевелис:
        - Потому, что Терасса крупный торговый город и это логично. Истребление Венцеславы не принесет ему выгоды и только замедлит.
        - Может, ты и прав… - задумчиво протянула Злата. У нее оставалось стойкое впечатление, что она что-то упускает.
        - Не может. - Голос Ллевелиса звенел холодом. - Я пока в состоянии разобраться с проблемами своего мира без помощи финансиста-недоучки.
        - Оно и видно, - вступилась за поникшую Злату Кэт.
        - Что, прости? - сузил на нее глаза советник.
        - Что слышал, - не менее холодным тоном ответила Катерина, давая понять, что в эту игру могут играть двое. - Можешь разобраться сам - разбирайся. На кой тебе Байрон с его помощью и советами, раз ты так крут? Зачем тогда мы тебе тут?
        Ллевелис молчал. Он не мог рассказать, что Байрон нужен, потому что случай исключительный - иномирянина скрывает какое-то поле, и Ллевелис не может его найти самостоятельно. Да и не уверен, что его методы борьбы подействуют на пришельца. Байрон его козырь. Так же как и не мог признаться, что до сих пор не отправил девушек домой, потому что нуждается в Злате. И выше его сил было признать, что он приревновал ее к Байрону. Как быстро они нашли общий язык, как спелись. Ему что, Кэт мало? А Злата решила поднять свою самооценку за его счет? Байрон, значит, в ее вкусе? У Ллевелиса непроизвольно сжались кулаки.
        Кэт восприняла его молчание по-своему:
        - Тебе нужна помощь, и тебя это бесит. Я тебя понимаю, но не срывайся на Златке.
        - Ты мне указывать собралась? - Голос Ллевелиса был обманчиво тихим.
        - Хватит, - попыталась урезонить разошедшуюся подругу Злата, которая больше всего боялась, что потеряет свой единственный билет домой. - Он прав, это не наше дело. Они довезут нас до города с…
        Но Катерину понесло:
        - Это мило, что он так любезно согласился сопроводить нас, пусть еще продолжит быть любезным в пути, и цены ему не будет.
        - Я думаю, что смогу обойтись без тебя в пути, - резко оборвал ее Ллевелис.
        Кэт удивилась, Злата ошарашенно замолчала, не зная, что сказать, что сделать. В наступившей на несколько секунд тишине как гром среди ясного неба прозвучал ровный голос Байрона:
        - Значит, обойдешься и без меня.
        - Что? - удивился Ллевелис.
        - Что слышал.
        - У нас же был договор… - попытался он урезонить наемника.
        - Условия только что изменились, - холодно сообщил Байрон. - Либо леди идут с нами, либо мы провожаем их к порталу, и они навечно покидают Матэнхейм, либо я и мой отряд не будем выполнять твое задание.
        Под пристальным, в упор, взглядом Байрона Ллевелис вдруг отчетливо осознал: несмотря на то что наемник все это время уделял внимание Кэт, он заметил его чувства к Злате. Он специально предложил отправить их домой, чтобы посмотреть на реакцию. Ллевелис уже собрался высказаться, как вмешалась Злата.
        - Довольно. - Девушка встала. - Не нужна помощь - я и не настаиваю. Байрон, скажи, как добраться до ближайшего транспорта, и я уеду. А вы себе идите, езжайте, летите на ковре-самолете… Мне по барабану.
        Она старалась держаться с достоинством, не показывать, что чувствует на самом деле. Еще чего не хватало - разреветься перед какими-то ролевиками. Но обида жгла изнутри раскаленной проволокой.
        - Даже лучше, я вас провожу, - улыбнулся Байрон, и Ллевелис сказал то, чего сам от себя не ожидал:
        - Нет!
        Он не приказал или попросил. Он рыкнул так, что даже бывалый наемник отшатнулся, а Злата вздрогнула и замерла. Ллевелис выругался про себя. Ну и что теперь делать? Незнакомое, неприятное чувство жидким огнем растекалось внутри. Хотелось убить Байрона за то, что он заступается за Злату, хотелось разорвать на мелкие кусочки!!! А еще хотелось поставить на ней клеймо, чтобы каждый мужчина на сотни дней пути вокруг знал, что это его женщина. И в то же время он сожалел, что был с ней так груб. Ллевелис бы с удовольствием обнял Злату, успокоил, защитил от любого, кто мог расстроить ее или обидеть! Но как защитить ее от самого себя? Да что за наваждение, в самом деле?! С этим нужно что-то делать.
        Ллевелис медленно встал.
        - Байрон, ты нужен мне, а значит, пускай леди остаются. - В его голосе звенела сталь. - План остается прежним - мы проводим девушек, ведь нам по дороге. Предлагаю забыть этот инцидент и отправиться наконец в конюшни.
        Сделав два шага, Ллевелис остановился и снова удивил сам себя:
        - Я не должен был на тебя кричать. Извини меня, леви.
        И быстрым шагом вышел из зала. Ему нужно было время, чтобы успокоить мысли и чувства.
        - Как он ее назвал? - возмутилась Кэт, заподозрив что-то как минимум матерное.
        Байрон откашлялся, плохо маскируя смех, и ответил, стараясь сдержать улыбку:
        - Это он так… переиначил ее имя на наш лад.
        И встал, пресекая дальнейшие расспросы, увлекая Катерину за собой. Злата несколько мгновений постояла, не зная, что делать: возмущаться, смеяться или плакать. В итоге она решила забить на все, кроме одного-единственного вопроса:
        - Каким образом он сократил Златославу до Леви? Это больше ему подходит.
        - О, - вдруг оживился Байрон. - У него другое прозвище. Можешь называть его шай.
        - Серьезно?
        - Ну да, - со слишком серьезным видом сообщил Байрон, и девушки независимо друг от друга решили, что это какой-то розыгрыш. Поэтому пользоваться полученной информацией не стоит.
        До конюшен добрались, как и в прошлый раз, немного попетляв по городу, но зато без приключений. У Златы все это время не шел из головы разговор в трактире. Да, возможно, она и влезла не в свое дело. Но это не повод грубить. Она снова и снова мысленно прокручивала все, что произошло, пытаясь понять, чем так разозлила Ллевелиса. Но адекватных причин для такого его поведения нет. То он срывает на ней зло, то «Извини меня, Леви». В конце концов девушка решила, что не на помойке она себя нашла и не собирается навязываться в друзья тому, кто считает ее за пустое место. Конечно, оставалась маленькая вероятность, что, возможно, у него что-то не получается в игре либо еще какие неприятности. Но Злата чувствовала себя оскорбленной, а на фоне вчерашней прогулки по городу, когда ей показалось, что получилось наладить с ним контакт, и вовсе втоптанной в грязь. Кто бы знал, чего ей стоило не разреветься сейчас в трактире. Терпеть такое отношение, к тому же незаслуженно, не должен ни один человек. А уже тем более она.
        Ее похитили из дому, бросили погибать посреди непонятной степи, на которой проводится масштабная ролевка, или как там это правильно называется - вон сколько народу. Ее бросили тут одну с Кэт!!! И терпеть издевательства парня, который играется в советника Темного властелина?! Увольте.
        Пока что Злата стиснет зубы, проглотит обиду и сделает все что нужно, лишь бы добраться до цивилизации. А там помашет ручкой этому персонажу, у которого, наверное, нет реальной жизни, и адьес!
        Девушка так увлеклась, мечтая о возвращении домой, что не заметила, как стрелка «настроение» перестала показывать куда-то в район земного ядра и даже, наоборот, начала медленно, но уверенно стремиться в направлении солнышка.
        Ллевелис сидел возле «транспорта» из конюшни и задумчиво жевал какую-то травинку. Злата только сейчас поняла, что так и не спросила, как правильно называются эти животные, поэтому условно называла их лошадьми. В конце концов, определенное сходство имелось. Животных седлали в спешном порядке несколько парней. Троица не сговариваясь остановилась чуть поодаль, ожидая, пока животные будут готовы.
        Злата почему-то невольно задумалась над этой травинкой. Чего он ее жует? Может, она вкусная? Злате не хотелось проверять свои предположения. Наверняка это негигиенично. Мало ли народу тут по ней шлялось! И лошади опять же… Ходят тут везде… Справляют свои естественные нужды… и мало ли на какую траву… Вот если бы ее где-нибудь в теплице вырастили, помыли, упаковали, как клубнику в супермаркете, тогда возможно. А так…
        Злата очнулась, только когда Кэт ткнула ее локтем в бок:
        - Куда ты смотришь? - намекая на то, что подруга все это время неотрывно смотрела в одну точку, которая как-то случайно оказалась Ллевелисом.
        Ответ ее огорошил:
        - Ты когда-нибудь видела траву в супермаркете?
        Кэт даже икнула от неожиданности:
        - Что, прости?
        - Ну, травку, - попыталась донести до нее свою мысль Злата. - Такую… ну не просто травку, а…
        Кэт взяла подругу за плечи и резко тряхнула.
        - Златка, ты что, спятила? Откуда «не просто травка» в супермаркете? Ее и на дискотеке не везде купишь… И вообще, плюнь ты на этого козла! Он не стоит того, чтобы из-за него на наркоту подсаживаться! Чтоб я больше этого не слышала.
        - Как скажешь, - покорно согласилась Злата и отделалась малой кровью - подруга переключилась на Байрона.
        Наконец лошади были готовы, и вывели последнюю - Грома. Его тащили за уздцы сразу четверо здоровых мужчин, жеребец упирался, отстаивал каждый шаг. Злата, глядя на него, думала, что ему хочется, чтобы она на нем ехала, наверное, еще меньше, чем ей на нем ехать. Девушка невольно начала думать, а не попросить ли Байрона поменяться с ней. Судя по тому, как лихо он впрыгнул в седло, а потом за руку поднял и усадил перед собой Кэт, - наемник сильный и умелый наездник. Эта лошадь скорее по нему.
        - Хочешь, я на нем поеду? - Голос Ллевелиса, тихий и спокойный, прозвучал над самым ухом.
        Злата не слышала, как он подошел, и непроизвольно вздрогнула. Первым порывом было согласиться. Но потом вспомнилось все, что было еще час назад в трактире, и, гордо вскинув голову, девушка холодно ответила:
        - Сама справлюсь.
        Ллевелис не отступал:
        - Это опасное животное, ты на нем убьешься.
        - Обойдусь без помощи советников-недоучек. - Девушка постаралась как можно точнее скопировать интонации собеседника.
        Ллевелис побагровел от злости, а на скулах заходили желваки.
        - Смерти себе хочешь? Прекрасно! Учти, в этот раз я тебя спасать не буду.
        - Я и в прошлый раз тебя ни о чем не просила!
        Злата понятия не имела, о чем он говорит, но своих позиций упрямо не сдавала. Злая, как тысяча чертей, девушка подошла к Грому. И вся ее злость тут же выветрилась. Это необычное, но все же красивое животное вызывало смесь страха и трепета. Не хотелось на нем ехать. Еще меньше хотелось унижаться и просить помощи у Байрона на глазах у Ллевелиса. Девушка вздохнула и решилась:
        - Ладно, подержите его.
        Не менее получаса Злата пыталась залезть в седло. И дело было не в Громе - животное после окрика Кэт стояло сравнительно смирно. Просто в тот единственный раз, когда ей приходилось сидеть в седле, девушка залезала на лошадку с помощью инструктора и с небольшого помоста. Сев в седло, она тут же упала с другой стороны на какой-то хлам и повредила себе спину. Поэтому залезать на Грома было элементарно страшно - девушка то и дело сползала то с одной, то с другой стороны. В конце концов ее как-то усадили, и все тронулись в путь. Злата пыталась держаться в седле, копируя Байрона. Но стоило Грому сделать несколько первых шагов, как она с ужасом почувствовала, что сползает, и вцепилась ему в шею мертвой хваткой. Как ни уговаривали Байрон, Ллевелис и Кэт, девушка так и не смогла ничего с собой поделать.
        Ближе к сумеркам доехали до леса.
        - Найдем подходящую поляну и сделаем привал, - спустя примерно час езды уже по лесу сказал Ллевелис, и Злата вдруг подумала, что не такой он и плохой, если присмотреться внимательно. Чего это она на него бочку катила?
        Если бы Злата больше следила за дорогой и меньше отвлекалась на Ллевелиса, возможно, она смогла бы предотвратить то, что произошло. Но, как говорится, знал бы, где упасть, соломки бы подостлал. В случае Златы - объехал бы.
        Чаща становилась все более труднопроходимой и темной. Перспектива среди ночи изучать топографию леса никого не прельщала. Поэтому как только чаща поредела, а потом и вовсе расступилась, выпуская усталых путников на поляну, это было воспринято как знак свыше, и все дружно, не сговариваясь начали сооружать лагерь. Работу было решено поделить по возможностям - Ллевелис, еще днем подстреливший зайца, сейчас разделывал его, чтобы приготовить еду, Байрон собирал дрова, Злата лежала прямо в росяной травке, вдыхая пряный аромат и гадая, сможет ли когда-нибудь еще ходить, а Кэт… А Кэт гуляла по поляне.
        Весь день она провела в удобном седле Байрона, а его компания приятно скрашивала досуг. Этот наемник стал первым мужчиной, который не только выслушал, что происходило с героями шоу «Дом-2», но и запомнил. А после того, как он сказал, что ей очень пошел бы розовый цвет волос, Кэт стало казаться, что у нее к нему есть какие-то настоящие чувства. Но после того, как Байрон подарил ей кольцо с огромным брильянтом - каратов девять, не меньше! Да еще и в платиновой оправе! - Кэт поняла, что влюбилась.
        В общем, идиллия, и ничто не предвещало беды, пока Кэт не приспичило отойти в кусты по-маленькому.
        Каждый, кто брался рассказывать о Катерине, начинал с того, что девушка настоящая красавица. Маленькой ее все называли принцессой, когда она стала постарше - звездой. Видимо, отсюда и появилась ее любовь ко всему блестящему. Это второе, что вспоминали, рассказывая о гламурной блондинке, чье лицо не было обременено печатью интеллекта. Про эту черту характера если кто и вспоминал, то как нечто находящееся в самом низу списка. И их трудно за это винить.
        Катерина отошла на достаточное расстояние от лагеря и только собралась приступить, как увидела что-то блестящее чуть поодаль. Плюнув на потребности своего организма, девушка с изящностью бульдозера, ломая все ветки на своем пути, пошла посмотреть, что же там блестит. Но, как ни старалась, подойти ближе к блестяшечке не получалось. В итоге Кэт, до которой наконец дошло, что ее кто-то утаскивает, не стала мудрствовать и быстро прыгнула, вцепившись в нее обеими руками. Как позже оказалось - это она зря… очень зря.
        Стоило схватиться за вожделенную блестяшечку, как девушку что-то буквально подбросило вверх и отшвырнуло в сторону. Все произошло так быстро, что Кэт не успела ничего понять. И то, что она хорошенько приложилась об землю, улучшению ситуации не способствовало.
        Кэт с трудом отдышалась и села. Казалось, она сейчас умрет от полученных ран. Если еще не умерла. Все тело ломило, а душа болела о тех синяках, которые остались на ее дивной коже. Девушка как раз озадачилась вытаскиванием из волос листьев и травы, как возле нее раздался мощный рев.
        Катерина подняла глаза.
        Прямо напротив стоял исполин на двух массивных ногах, ростом не меньше трех метров, с внушительной мускулатурой, короткими передними лапами с устрашающими когтями, противно блестевшими в сгущающихся сумерках, и бил хвостом по земле из стороны в сторону. Катерина с удивлением поняла, что блестяшечка, за которой она охотилась, это кончик его хвоста. Животное снова взревело, замахнулось когтистой лапой и ударило по Кэт.
        Как правило, люди, оказавшись перед лицом смерти, реагируют по-разному. Есть те, кто к ней готов или даже ждет ее прихода. Есть те, кому все равно. Есть также те, кому не хочется умирать. Они молятся, прося о чуде и отсрочке, не понимая, что со смертью нельзя договориться.
        И есть Кэт - блондинка, свято уверовавшая в свои сверхсилы. Схватив валяющийся рядом толстый сук, Кэт замахнулась, чтобы одним ударом уничтожить агрессора.
        Это стало бы последним, что сделала Кэт в качестве сверхсильной спасительницы мира, если бы не подоспела помощь.
        Злата лежала на поляне, пытаясь прийти в себя после поездки, и боролась со своим организмом. Мозг настойчиво требовал отдыха. Организм настаивал на том, что ей нужно в туалет. Девушка мужественно игнорировала его, пока могла. Но, увидев, что Катерина ушла в лес, скорее всего по той же надобности, решила, что это знак свыше.
        - Байрон, помоги мне встать, пожалуйста. - Злата сознательно пренебрегла тем, что Ллевелис был ближе, и протянула руку наемнику. Советник только зубами скрипел, глядя на то, как Байрон помогает ей подняться.
        Злата медленно побрела в чащу. Измученное верховой ездой тело нестерпимо болело, но воспитание требовало отойти подальше. Да и хотелось поболтать с Кэт с глазу на глаз.
        Услышав рев, она замешкалась лишь на мгновение - чтобы обреченно вздохнуть. Опыт, накопленный годами, подсказывал, что Катерина имеет к этому реву непосредственное отношение. Златослава побежала на рев так быстро, как только могла. Она оказалась рядом с огромным зверем именно в тот момент, когда тот замахнулся, чтобы ударить Катерину, даже не предпринимавшую попытки сбежать. Не задумываясь, Злата прыгнула вперед, отталкивая Катерину с линии удара. По спине прошелся холод, но девушка его проигнорировала и спросила, тряся Кэт:
        - Ты в порядке?..
        Злата всегда была здравомыслящей и не теряла самообладания и рассудительности даже в экстремальных условиях. Собраться помогал также тот факт, что чаще всего от ее действий зависела и Катерина.
        Видя, что подруга, мягко говоря, пребывает в прострации и не очень хорошо соображает, что происходит, Злата сделала то, что казалось самым правильным в сложившейся ситуации. Она вскочила на ноги и отбежала от Кэт, размахивая руками и крича:
        - Эй, тираннозавр недоразвитый! Я тут! Достань меня, если сможешь!
        Маневр сработал даже лучше, чем хотелось бы. «Тираннозавр» взревел и, забыв про Катерину, бросился в погоню за Златой.
        Только когда эта огромная клыкасто-когтистая машина смерти на довольно приличной скорости поперла на нее, девушка опомнилась. Но поздно, разъяренное животное было уже не остановить. Оставалось только одно - бежать. Бежать так быстро, как только ноги понесут. А ввиду дышащего в спину монстра - несли они с такой скоростью, какой до этого момента беглянка ни разу не развивала и даже не подозревала, что способна развивать.
        Чтобы хоть как-то выиграть время или оторваться от преследователя, Злата старалась бежать туда, где лесная чаща становилась гуще. Она маленькая и верткая, а преследователь слишком массивный, поэтому с трудом преодолевал препятствия. Наконец уставшая и обессиленная девушка воспользовалась тем, что оторвалась на приличное расстояние, и спряталась под корнем дерева. Она сильно рисковала. Если бы эта помесь тирекса и хищника увидела или унюхала ее, сбежать быстро вряд ли вышло бы.
        Но зверюга, увлеченная погоней, пробежала мимо.
        Злата проводила ее взглядом из своего убежища и облегченно вздохнула, почувствовав себя наконец в безопасности. И тут же ощутила удар по затылку…
        Байрон проследил за Катериной, пока та не ушла с поляны, и вздохнул. Она, конечно, самая шикарная женщина из тех, что у него были, но уж больно болтливая. Зато бойкая, уверенная в себе. Ему понравилось, что девушка в трактире вступилась за подругу. Которая, нужно признать, при всей своей сообразительности и рассудительности упрямо не хочет замечать очевидного: их забросило в другой мир и Ллевелис неровно к ней дышит.
        Насколько Байрон мог судить по их рассказам, девушки - коренные горожанки и деревья видели только в парках. Этим можно объяснить, что они не заметили, что вокруг полно растений и животных, которые не водятся в их мире. Вполне можно предположить, что, оказавшись в чужом городе, в абсолютно незнакомой культуре, среди рас, которых нет в родном мире, Злата вообразила, что это какая-то игра или розыгрыш. Хоть это и притянуто за уши. Нет, ну правда. Целый день ездить на Громе и не заподозрить неладное могла только полная идиотка. А Златослава, как он успел убедиться, далеко не такая. Скорее, всего лишь не хочет признавать очевидное, потому что не знает, что с этим делать. И главное, судя по рассказам Катерины, она не знала, что делать с Ллевелисом.
        Леди Кэт поделилась огромным секретом. Оказывается, леди Злата не так давно сделала то, чего от нее совершенно не ожидали, - закрутила роман с женатым мужчиной. И не просто женатым мужчиной, с ректором университета, в котором училась. Эта связь длилась почти два семестра, пока леди Злата не подвернула ногу. Неделю девушка лечилась и не покидала дом, а ректор тем временем закрутил роман с другой студенткой. Злата застала их, когда пришла в кабинет к возлюбленному, едва смогла ходить.
        По словам той же Кэт, она не стала устраивать скандал, звонить его жене и позорить на работе. Тихо забрала документы и перевелась в другое учебное заведение.
        Вместо нее все это, причем с огромным удовольствием, проделала леди Кэт. Она же с гордостью поделилась: «Мой братец подергал за ниточки, и этого козла поперли с работы!» Вот только леди Злата этого по сей день не знает. Она наотрез отказалась слышать о нем хоть что-то или даже упоминать его имя в разговоре. Одним взмахом воображаемой руки девушка вычеркнула бывшего возлюбленного из своей жизни. Из чего Байрон сделал вывод, что леди Злата еще и очень гордая.
        Трудно будет Ллевелису выпросить прощение. Тем более что ему вряд ли за всю жизнь вообще приходилось это делать. Уже его «Извини…» можно назвать подвигом. Серьезно, Байрона назовут первым лжецом, если он скажет, что слышал это. А если еще и упомянуть про леви… Интересно, Ллевелис оговорился, назвав Златославу «единственной суженой»? Да еще и древним словом, которым жених и невеста называют друг друга, на всю жизнь связывая себя узами перед алтарем. Не просто сочетаясь браком, а вступая в вечный союз, становясь леви и шаем, двумя половинками одного целого, которые больше ни жизнь, ни смерть не вольны разлучить. Или не оговорился? Ох, странно он себя ведет. Кто знает, чем это закончится для иномирянки, ничего не ведающей о законах и традициях мира, в котором оказалась.
        - Байрон, - окликнула Злата, и наемнику пришлось приложить усилия, чтобы не улыбнуться, - помоги мне подняться, пожалуйста.
        Девушке кажется, что она ведет себя гордо и независимо. А на деле Златослава лишь сильнее разжигала в Ллевелисе ревность. Будь на ее месте леди Кэт, вполне можно было бы предположить, что это делается целенаправленно, с целью обольстить и соблазнить. Ему почему-то охотно верилось в то, что девушка, с которой он разделил прошлую ночь и охотно разделил бы и эту, в состоянии действовать как опытный охотник: расставить ловушку и, когда незадачливая жертва в нее забредет, захлопнуть ее, отсекая все пути к отступлению. О да! Леди Кэт знала, как манипулировать другими, и не стеснялась этим знанием пользоваться. Эту женщину трудно будет надолго удержать рядом. Но это-то и привлекало Байрона - постоянная необходимость быть начеку, необходимость сражаться за нее, во всех смыслах слова, чтобы удержать. А еще - Катерина необыкновенно красивая, самая красивая из всех, кого ему приходилось видеть. Не считая чародеек. Но с ними вообще трудно кого-то сравнивать. Роковые красавицы, умелые соблазнительницы, способные свести с ума любого мужчину, роскошные любовницы и искушенные интриганки.
        Байрон неожиданно улыбнулся, глядя вслед уходящей в лес простой и бесхитростной Злате. В принципе, и Злата и Кэт могли бы дать им отпор. Но Катерина сделала бы это эффектнее и изобретательнее. Да и раскусила бы их игру быстрее. Байрон чуть не рассмеялся в голос, осознав, что Кэт и чародейки вполне могли бы стать подругами. Ведь они одного поля ягоды.
        - Веселишься? - немного резко поинтересовался Ллевелис.
        Байрон только плечами пожал. Он и сам не смог бы объяснить, что творит. Катерина как мед. А он как муха, которая увязла в нем и увязает все сильнее. Но мед такой сладкий, что от него не оторваться, даже зная о приближающейся погибели.
        - А ты? - вопросом на вопрос ответил Байрон.
        Как и ожидал наемник, Ллевелис промолчал. Но после паузы все же сказал нехотя:
        - Она делает вид, что меня не существует…
        Байрон поднял на него удивленные глаза.
        - А чего ты ждал, когда срывал на ней зло? Причем заметь - беспочвенно, безосновательно и совершенно не имея на это права.
        - Да знаю я! - огрызнулся Ллевелис, но тут же сбавил обороты. - Я не знаю, что на меня нашло. Вы так мило болтали, что я буквально потерял голову…
        - Это называется ревность, - снисходительно просветил своего незадачливого товарища бывалый наемник.
        Ллевелис помолчал, а потом поделился своими соображениями:
        - Байрон, все может быть. Я на Злату неадекватно реагирую с самого ее появления в Матэнхейме. Она сводит меня с ума.
        - Ты влюбился.
        - Или меня влюбили, - жестко поправил наемника Ллевелис.
        - Ты что, думаешь, что Злата?.. - Байрон расхохотался. Сама мысль о том, что девушка могла приворожить кого-то, казалась ему абсолютно абсурдной.
        - Не думаю, - холодно ответил тот. - Но и в совпадения я тоже не верю.
        - На что ты намекаешь? - насторожился наемник.
        - Тебе не показалось странным, что они оказались здесь в то же время, что и этот неизвестный убийца-иномирянин? И именно тогда, когда Матэнхейму угрожает смертельная опасность, все мои мысли разом переключились на нее, на человечку! Ты когда-нибудь мог бы представить меня с простым человеком, у которого даже способностей к магии нет?
        Байрон уже собрался высказаться по поводу того, что Матэнхейм всегда в смертельной опасности, не в одной, так в другой. И появление девушек может быть просто-напросто совпадением. И ко всему прочему - не важно, какой высокий у него статус, - с чего Ллевелис взял, что не может влюбиться в кого-то, лишенного магических способностей? Но его собеседник отвернулся от него и прошипел:
        - Злата…
        Это произошло за мгновение до того, как по лесу пронесся протяжный рев самца бартому - одного из самых опасных животных в этом лесу.
        Мужчины не сговариваясь схватили мечи и побежали на рык.
        Байрон беспокоился за Кэт, а Ллевелис почувствовал, как изменилась аура Златы. Она напугана, ранена и убегает. Ллевелис воздействовал на ее сознание, заглушая боль, лишь бы она не остановилась. И впервые все внутри скрутило тугим узлом от испуга. Не за себя - за слабую, лишенную магических способностей человечку, которая не выходит у него из головы. Ллевелис бежал и думал, что будет, если не успеет… чем все закончится. И от этих мыслей злость темным пламенем растекалась по жилам.
        Инстинкт Ллевелиса практически кричал - там его женщина! И он не может ее защитить. И это подгоняло еще сильнее.
        Мужчины выбежали к тому месту, где осталась Кэт, когда девушка уже встала на ноги и пыталась привести себя в порядок. Байрон бросил меч и крепко обнял ее, но Ллевелис силой почти вырвал Катерину из его объятий и хорошенько встряхнул.
        - Где она? Где?
        У Кэт задрожала нижняя губа, и она ткнула пальцем влево.
        Буквально швырнув ее назад в объятия Байрона, Ллевелис бросился в указанном направлении. В голове была только одна мысль: лишь бы успеть, лишь бы успеть!
        Чаща густела, потянуло болотной тиной. Мужчина вдруг понял, какая у нее задумка. Спрятаться там, куда размеры не позволят проникнуть бартому. Понял и почувствовал гордость. Умница, его умница!
        И вдруг он резко остановился. Злата.
        Ллевелису показалось, что у него вырвали сердце из груди. Все это время он незримой тенью был в ее сознании. И вдруг Злата исчезла.
        Ллевелис упал на колени. Не успел…
        Ночной лес содрогнулся от крика, полного боли.
        Но Ллевелис не мог смириться, не мог позволить ей вот так умереть!
        Пересев к ближайшему дереву, мужчина оперся спиной о ствол и сосредоточился. Обычно вход в Лимбо не отнимал много времени. Но не в этот раз. Мешал страх, что и тут опоздает, или уже опоздал, или что ничего не выйдет. Уж слишком много было поставлено на карту. Злату можно будет вернуть только в том случае, если тело в порядке. Если бартому добрался до нее и разорвал на куски или съел… Ллевелис с огромным трудом отогнал от себя эти мысли и, собравшись, вошел в межмирье.
        Все те же лодка и озеро.
        - Злата? Злата!
        Ответа не последовало. Ллевелис с замиранием сердца понял, что он тут один. Он стиснул зубы. Нет, не один. Наклонившись к воде, мужчина резко сунул руку в воду и, поймав черную рыбу, втащил ее в лодку. Рыба какое-то время трепыхалась в лодке, но потом ее очертания стали меняться. Сначала неуловимо, затем все отчетливее, и наконец рыба превратилась в высокого молодого человека. Короткие черные волосы, черные глаза, смуглая кожа и насмешливая полуулыбка.
        - Ну что тебе опять? - устало спросил парень вместо приветствия.
        - Отдай мне Злату, - даже не попросил, почти приказал Ллевелис. Она была нужна ему. Сейчас, сию секунду. Нужно было вдохнуть ее запах, услышать голос…
        - Ты ведь ее уже забрал? - удивился парень.
        Ллевелис скрипнул зубами.
        - Она… оказалась вдали от меня… и я… не смог вовремя… и… я не чувствую ее там. Значит, она должна быть тут! - Он и сам не знал, зачем объясняется и оправдывается.
        Но парень лишь отрицательно покачал головой.
        - Не играй со мной! - перешел к угрозам Ллевелис. - Я могу уничтожить все в этом мире и этот мир в том числе! Я все уничтожу, если ты ее не отдашь!
        - Слушай, по-моему, мы с тобой все обсудили в прошлый раз, - примирительно поднял перед собой руки брюнет. - Раз она тебе нужна - приходи и забирай. Она ни для кого, кроме тебя, никакой ценности не представляет. Мне нет резона тебе лгать. Ее здесь нет.
        - Но я не чувствую ее там! - Ллевелис готов был взвыть.
        - Тому может быть много причин, - пожал плечами его собеседник. - Ее могли усыпить, или она могла потерять сознание…
        Ллевелис поднял на него глаза. А ведь хранитель в чем-то прав. Может, она ранена и истекает кровью. Почему он сам об этом не подумал?
        Мужчина исчез из Лимбо быстро, не прощаясь. Он и так слишком много времени потерял.
        Первое, что увидел перед собой Ллевелис, открыв глаза, - Катерина и Байрон с мечом наперевес.
        - Злата где-то там. - Он встал, держась за ствол, так как его ощутимо пошатывало. - Я найду ее. А вы отправляйтесь к Западному торговому тракту и ждите нас на развилке, где начинается дорога в Венцеславу.
        - Но, Ллевелис… - начал Байрон.
        - Я все сказал! - рыкнул тот в ответ, да так, что Катерина невольно отступила за спину Байрона. - Я иду за леви, и горе тому, кто станет на моем пути.
        Злата очнулась в постоянно сгущающемся полумраке непонятной каменной комнаты, которая постоянно двигалась. Спина болела немилосердно, ее жгло огнем, как после сильного солнечного ожога. И очень болела голова. Когда она немного привыкла к плохому самочувствию и к ней вернулась способность трезво мыслить, девушка поняла, что это не комната движется. Это ее тащат самым бесцеремонным образом по полу, связанную и абсолютно беспомощную. Да еще и с кляпом во рту. И почему-то не хотелось даже думать, где взяли эту грязную тряпку.
        Злате пришлось покрутить головой, чтобы рассмотреть тех, кто ее связал. Несколько низкорослых мужчин с отвратительными длинными ушами и носами. Уродливые и постоянно кряхтящие. Но что больше всего поражало - это то, сколько их было вокруг. Они копошились, как муравьи в муравейнике. Омерзительные муравьи с кожей грязно-болотного цвета и гнилыми зубами.
        Больше ничего рассмотреть не удалось, потому что от вони, царящей в пещере, куда ее тащили, стали слезиться глаза, да и дышать было практически невозможно. Прежде чем Злата смогла что-то предпринять, на очередном повороте ее снова стукнули головой, и девушка отключилась.
        Второе пробуждение было еще хуже, чем первое. Голова болела и кружилась, спина ныла от боли, и сквозь боль девушка чувствовала, что горит. По всей видимости, у нее начинается какое-то воспаление.
        В довершение всего она по-прежнему была крепко связана. Вокруг нестерпимо воняло, как будто ее засунули в сливную яму. Едва голова перестала кружиться и девушка смогла справиться с постоянно подкатывающей к горлу тошнотой, пришло осознание двух фактов, и, как водится, один хороший, а второй плохой. Плохо было то, что она в дальнем закутке какой-то пещеры, единственным источником света в которой были горящие повсюду костры. Почему в пещере не воняло дымом? Загадка, разгадывать которую у Златы не было ни времени, ни желания. К хорошим новостям можно было отнести тот факт, что кляп куда-то делся.
        - Очнулась? - послышался рядом ровный мужской голос, и Злата чуть не взвизгнула от испуга.
        Чтобы повернуться и посмотреть на его обладателя, ей пришлось повозиться и воспользоваться каменной стеной как опорой. Это оказалось непросто. Кроме того, Злате было плохо, действительно плохо. Тело била крупная дрожь, ее явно лихорадило, и девушка подозревала, что все вокруг - плод болезненного бреда. Но на задворках замутненного лихорадкой сознания все-таки мелькнула мысль, что для бреда слишком уж тут воняет, да и слишком ощутимо впиваются в тело камни, на которых она сидит.
        С горем пополам повернувшись, девушка свято уверовала, что действительно бредит. Напротив нее сидела гремучая смесь Орландо Блума и Джонни Деппа. Сексуальный брюнет, у которого из одежды были только брюки и безрукавка на голое тело. Шикарное, блестящее в неровном свете костров, с развитой мускулатурой и кубиками пресса тело! Если бы не веревки, Злата протянула бы руку и потрогала его, настолько ненастоящим казался этот роскошный красавец.
        Девушка вздохнула и отвела глаза. Ей только смотреть на такого и слюни пускать. Она ж не Катька… Невольно появилась тревога о подруге: где она? Сумела ли спастись?
        - Ну, насмотрелась? - не очень вежливо поинтересовался этот оживший античный бог.
        - Кто ты? - Его хамоватая манера выражаться вывела Злату из ступора. Тут же с новой силой накатило головокружение. Сил сидеть не было совершенно, и девушка привалилась спиной к каменной стене.
        - Ты что, решила поздороваться с праотцами? - нахмурился незнакомец. - Не вздумай, тебе еще рано!
        - Что, думаешь, меня еще ждут великие дела впереди? - вяло улыбнулась она в ответ, прикрыв глаза.
        - Если ты подохнешь, то меня сожрут первым, - мрачно сообщил тот.
        Едва смысл его слов дошел до Златы, глаза невольно открылись сами собой, и она села, неестественно выпрямившись. Не помешали ни слабость, ни головокружение, ни постоянно подкатывающая к горлу тошнота.
        - Что?! - тоненько взвизгнула Злата.
        - Не ори! - осадил ее мужчина.
        Девушка покраснела и заговорила уже тише:
        - Как это сожрут? Как меня могут сожрать? Я же не животное… Или это у вас в игре какой-то жаргон? Скажи, как им сказать, что я не играю? Я ж не ролевик… я тут случайно… я не играю…
        - Иномирянка?! - мрачно улыбнулся тот. - Посмотри вот туда и убедись, что здесь никто не играет.
        Злата повернула голову в указанном направлении и увидела, как копошится куча маленьких волосатых существ с такой же отвратительной кожей, как и у тех, что тащили ее сюда. Картинка плыла, и рассмотреть происходящее получалось слабо. Маленькие фигурки хватали или даже отрывали что-то и отползали. Прошло несколько секунд, прежде чем Злата смогла всмотреться.
        Картина, открывшаяся перед ней, была поистине страшной. Маленькие зеленокожие волосатые мутанты отрывали куски от того, что отдаленно напоминало лошадь.
        Злата не сдержалась - ее вырвало. Девушка едва успела повернуть голову в сторону. Ничего ужаснее она в своей жизни не видела. Включая фильм «Пила».
        - Легче? - без особого интереса спросил мужчина, когда ее немного отпустило.
        - Что… - Злата еще пыталась отдышаться. - Что здесь творится? Это что, какой-то ненормальный лагерь ролевиков? Сталкеров? Как вас еще обозвать? О боже! Я хочу домой! Там кофе, пицца, Интернет и мобильные…
        Злата была на грани истерики. Больше всего незнакомцу, оказавшемуся с ней в одной пещере, хотелось ей врезать. Но он не собирался пока привлекать лишнее внимание.
        Мужчина вполголоса рыкнул:
        - Заткнись!
        Как ни странно - подействовало. Злата притихла.
        - Если будешь орать, за нами придут быстрее, - уже тише сказал он. - Думай лучше, как отсюда выбираться. У нас где-то час, пока они вспомнят про нас.
        Злата сглотнула. На месте животинки оказаться не хотелось. На прекрасного принца тоже надежды мало. На то, что Катерина очухается, найдет и спасет ее, - еще меньше. Да и неизвестно, что страшнее - быть сожранной этими маленькими волосатыми мутантами из плохого ужастика или оказаться жертвой помощи Кэт. Злата попыталась вспомнить, как выбирались из затруднительных ситуаций герои фильмов и книг. Но в голову почему-то упрямо лезли только отпирание замка шпилькой, автомат и динамит.
        - Может, попробовать перетереть веревки о камень? - неуверенно предложила она наконец.
        - Попробуй, - милосердно разрешил ее товарищ по несчастью. - Глядишь, к завтрашнему утру закончишь.
        - Можно вообразить, ты придумал что-то получше, чтобы развязаться! - вскипела Злата.
        Незнакомец чуть поерзал и показал ей свободные руки и веревку. После чего снова спрятал руки за спину, будто они связаны.
        - Что? - Он пожал плечами в ответ на изумленный и откровенно шокированный взгляд девушки. - Я же не сказал, что нужно придумать, как разрезать веревки. Для этого у меня есть нож. Нужно придумать, как отсюда выбраться.
        Злата заскрипела зубами. От злости помутнело в глазах. Хотя нет, не от злости. Просто помутнело. Ей становилось хуже, и девушка отчетливо это чувствовала. Усиливались жар и слабость, боль в спине постепенно распространялась по всему телу. Силы таяли слишком быстро. Что бы с ней сейчас ни происходило - организм был не в силах сопротивляться. Нужно отсюда выбираться и искать медицинскую помощь.
        Девушка открыла глаза и огляделась. Только пещера и эти мелкие твари. Судя по отсутствию дневного света - они далеко от входа. Злата неожиданно вспомнила, как они с Кэт около двух дней готовились стать спелеологами. Конечно, ухоженная пещера, специально выдолбленная в скале для тренировок, - это не совсем то же самое, что эта, занюханная… Но она тогда была несказанно рада, что Кэт сломала наращенный ноготок и на этом их увлечение спусками под землю закончилось. Злата вернулась к учебе, а Катерина к шпилькам и ночным клубам. Потом замаячил на горизонте один фокусник, но это уже совсем другая история.
        Так вот, за два дня, что Злата провела, выслушивая лекции по технике безопасности и, откровенно говоря, не сильно вникая, ибо в то, что Кэт все же полезет под землю, верилось с трудом, девушка узнала, что к большим пустотам внутри горы, как правило, ведут несколько путей. Быстрый осмотр подтвердил наличие входов. Часть из них были расположены ближе к пленникам, и возле них не было скопления маленьких тварей. Оставалось вычислить, в какую сторону идти.
        - Ты помнишь, какой дорогой тебя сюда привели? - спросила она незнакомца.
        Ненадолго задумавшись, он быстро указал пальцем на один из выходов и тут же снова спрятал руки за спину.
        - А меня? - продолжила Злата. Ей важно было вычислить направление, в котором выход из пещеры.
        Мужчина огляделся, не смотрит ли кто, и снова ткнул пальцем в один из выходов.
        - Что ты придумала? - прищурился он, понимая, что девушка не ради праздного интереса так расспрашивает.
        - Для начала развяжи меня, - прохрипела Злата, не узнавая собственный голос, да и плохо представляя, зачем вообще это говорит. Неужто начинается бред?
        Незнакомец снова осмотрелся и быстро подсел ближе к ней, все так же держа руки за спиной. Сейчас он сидел спиной к Злате и выглядел абсолютно расслабленным, хотя на самом деле осторожно перерезал веревки у нее на руках. Едва закончил, снова неуловимо быстрое движение - или она уже настолько была слаба, что не успевала следить, - и мужчина снова на своем прежнем месте, в той же позе.
        - Ну? - требовательно спросил он.
        Злата облизала пересохшие губы.
        - Видишь, там слева, в нескольких метрах от костра едва различимый небольшой выход? - Она говорила тихо, но отчетливо. - Кроме тех нескольких тварей у костра…
        - Гоблинов.
        - Что? - удивилась она.
        - Гоблинов, - повторил тот и пояснил: - Этих тварей называют гоблинами.
        - Гоблинов, - не стала тратить на споры силы и время Злата. - Так вот, если мы туда доберемся…
        - Нас заметят раньше, - покачал головой ее собеседник.
        - Нет, если двигаться вдоль стены, она в тени костров, - не согласилась девушка. - Но идти нужно немедленно и быстро…
        - Допустим, но ты сама вообще сможешь идти? - иронично поинтересовался он. - Видок у тебя не ахти.
        - За меня не переживай, - сквозь зубы процедила Злата. - Я пойду с тобой или без тебя. И вот еще что… не факт, что эта дорога выведет нас к поверхности. Она может завести в глубь пещеры, или вывести сюда же, но с другой стороны, или вывести к большому коридору, где будет куча этих тва… гоблинов. Но это наш единственный шанс.
        - Тогда хватит болтать, пошли. - Мужчина поднялся и протянул Злате руку, помогая встать. Это оказалось нелегко, но, уже встав, девушка почувствовала себя немного лучше.
        - Кстати, я Тео, - не оглядываясь, представился он.
        - Злата, - прохрипела она в ответ.
        Тео пошел первым, ведя ее за руку. Умом Злата понимала, что это правильно и рационально. Так он сможет подстраховать ее, если что. Но внутри все сильнее разгоралась какая-то непонятная злоба, почти ненависть к нему. Скорее всего, это проявление бреда. Не может же она ревновать Тео к собственной руке?
        Меж тем все шло хорошо, даже слишком. Они преодолели большую часть пути, когда твари заметили наконец их исчезновение.
        - Бегом! - рыкнул Тео и, не отпуская ее руку, бросился к заветному выходу, стараясь держаться в тени как можно дольше. Ему это удалось, так как сидящие у костра гоблины до последнего не замечали его, пока он не зарезал двоих ножом, а третьего пнул и сломал ему шею ногой.
        Злата испытала настоящий шок. Раньше ей не приходилось видеть, как что-то живое умирает. Ну, мухи-комары не в счет, а лошадь, которую жрали гоблины, уже была мертва.
        Силы как-то разом покинули ее. Злата обессиленно прислонилась к прохладной скале и ахнула. Спина! От боли начали закатываться глаза. Девушка перестала понимать происходящее.
        - О нет, нет, нет!!! - Увидев, что с ней происходит, Тео подхватил ее, чтобы не упала.
        Он хорошенько тряхнул девушку, но в сознание не привел. Девчонка бредила и уже не воспринимала действительность. Можно было бы бросить ее здесь. Не факт, что ей можно будет помочь, если вытащить из пещеры. Да и она тормозить будет сильно. Но Тео привык отдавать долги. Хорошие или плохие не важно. Все. Возможно, потому и жив до сих пор.
        Выругавшись, он взвалил бесчувственное тело себе на плечо. Девчонка оказалась куда легче, чем ему представлялось. Она что, вообще ничего не ест?
        Думать об этом было некогда, поэтому Тео быстро двинулся к выходу. Проход действительно оказался там, куда показала Злата. Злата… Дал же кто-то несчастной такое труднопроизносимое имечко. Да и вся она слишком слабая и хилая. Неудивительно, что в итоге девчонка почти закончила свои дни тут. А может, и закончила. Судя по хриплому дыханию.
        Погоня шла за ними по пятам, а проход постоянно петлял. Темнота не проблема. Тео - оборотень-кошка, ему в темноте все видно не хуже, чем средь белого дня. Плюс сила - нести девушку совершенно не проблема. Да и откровенно говоря, ножа с собой у него не было - веревки он перерезал, отрастив когти. Просто не хотел пугать иномирянку. Как оказалось, не зря - она сумела придумать что-то стоящее. Передвигайся Тео со своей обычной скоростью - уже бы выбрался давно. Но девчонка на плечах мешала маневрировать в узком тоннеле, сильно замедляя. Да и постоянное сопение и больной бред мешали прислушиваться, чтобы выбрать правильный путь.
        Неожиданно что-то изменилось. Тео не сразу понял, что именно, но когда до него дошло - он начал двигаться по коридорам куда быстрее и увереннее.
        Запах, он почуял запах чужака, крови и смерти. Кто-то там впереди убивал гоблинов. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сложить два и два. Позади гоблины, а впереди тот, кто их убивает. Друг он или враг, но сейчас Тео предпочтет встретиться с ним, чем с тысячей голодных гоблинов.
        Постепенно темнота стала рассеиваться, и Тео неожиданно оказался на залитом светом участие. Яркий свет ослепил не успевшего перестроиться оборотня, и он, споткнувшись, упал, уронив Злату. Девушка покатилась вперед, прямо под ноги едва различимому мужскому силуэту. Тео потер глаза, чтобы быстрее прийти в себя, и едва успел отпрыгнуть, когда в пещеру повалили гоблины. Несколько вцепились ему в ноги, и пришлось напрячься, чтобы стряхнуть их. Еще не хватало, чтобы эти крысы болотные сожрали его живьем.
        И тут произошло нечто, что заставило всех замереть и поежиться от страха. По пещере прошелся всплеск магической силы. Такой мощный, что на мгновение будто душу вытряхнуло. Тео оглянулся. Незнакомец стоял со Златой на руках и смотрел на нее. Его лицо покрывалось чешуей, а от тела одна за другой продолжали исходить волны силы. Показался хвост, на руках появились когти.
        Тео сразу его узнал. Только одно создание во всем Матэнхейме обладает такой мощью и силой - Ллевелис, его правитель, полудемон-получародей.
        - Леви… - прорычал этот демон и посмотрел на гоблинов. Те, скуля, пытались спрятаться назад в пещеру, но им мешали сородичи, стремящиеся подняться наверх.
        В принципе, незнакомцу необязательно было вмешиваться, гоблины сами задавили бы друг дружку. Но ему этого явно было недостаточно. Еще бы, подумал Тео, если девчонка и впрямь его леви… То демон хочет мстить, наказать тех, кто посмел ее обидеть. Могучий, сильный демон, да еще и волшебник.
        То, что произошло дальше, лично для Тео не стало сюрпризом.
        Демон зарычал и ударил по этим мелким тварям с такой силой, что даже оборотня, у которого специально наколота на груди татуировка для защиты от магического воздействия, тряхнуло. Как выстояли пещера с горой, непонятно.
        Тео посмотрел на пепел позади себя и перевел взгляд на медленно приближающегося демона. К тому постепенно возвращались человеческие черты. Но это не потому, что злость уходила. Просто он истратил слишком много магической энергии. Но даже в таком состоянии обезумевший демон был опасен. Тео попытался его вразумить:
        - Я спас ей жизнь…
        Демон продолжал надвигаться.
        - Я не бросил ее им на съедение…
        Никакой реакции. Демон не остановился и, подойдя к нему, пнул ногой так, что Тео пролетел через полпещеры и хорошенько приложился об стену.
        Ллевелис не стал дожидаться, пока Байрон выполнит приказ, и с мечом наперевес пошел в чащу, в том направлении, в каком двигался изначально. Ллевелис ориентировался по следам, которые оставил бартому, преследовавший Злату. Благо недостатка в них не было. Время от времени попадалась кровь, но он и так знал, что девушка ранена. Он, как мог, пытался снять ее боль. А потом следы резко оборвались. Нет, следы бартому были все там же, но вот Злата…
        Судя по всему, она где-то свернула, чтобы спрятаться. Обследовав кусты, Ллевелис нашел подтверждение своей догадки. Девушка спряталась под корни дерева, умница. А вот дальше… Дальше она будто растворилась. Ллевелис уже сто раз успел пожалеть о своем опрометчивом решении отослать Байрона, лучшего следопыта в Матэнхейме, с Катериной. В тот момент это казалось хорошей идеей. Сейчас ему было плевать на эту блондинку, даже если бы девушку раздирали на части прямо у него на глазах.
        Ллевелис был по-своему уникален. Его отец - демон, а мать - из фракции чародеев. Как правило, он держал свою демонскую половину в узде, и это удавалось довольно легко. Но вот появилась Злата… Все его чувства будто сошли с ума. Ллевелис оказался в том лесу раньше, чем успел подумать об этом. Инстинкты вели его к ней. Мужчина почувствовал ее испуг, как только она проснулась. Посмотрел ее глазами на поле и небо вокруг, подтолкнул к лесу и там ее нашел. Ему стоило огромных усилий держать себя в руках, чтобы не наброситься на нее и не сделать своей там же. Во всем виновата его грешная демонская половина, чтоб ее к праотцам! Все время рядом с ней Ллевелис чувствовал, что демон мечется как дикий зверь в клетке, инстинкты требовали пометить ее как свою пару, хоть разум и говорил, что это варварство и дикость.
        Сейчас Ллевелис мог только сказать спасибо своей матери, которая связала жизнь с демоном. Мужчина несколько раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул, затем ослабил поводок внутри себя, давая демону больше свободы. Пусть почувствует, что его пара в беде. Пусть поможет найти леви.
        Ллевелис дал своей демонской натуре ровно столько свободы, чтобы потом суметь загнать этого монстра обратно. Если Злата когда-нибудь увидит его таким… Она не сможет этого принять. И это еще одна причина его сомнений. Человеческая девушка, которая в его мире оказалась при смерти третий раз меньше чем за неделю. Как может она быть его парой?
        Тем не менее выпустить демона оказалось самым верным решением, с тех пор как он почувствовал, что леви в опасности. Все его чувства обострились до предела, и он уловил слабый запах. Кровь леви! Демон неистовствовал, но Ллевелис смог удержать его под контролем и уловил еще один запах, который становился сильнее по мере того, как Ллевелис продвигался вперед. Гоблины!
        Ллевелис мог жизнью поклясться, что раньше не имел с ними дела, и не понимал, почему так уверен, что это именно гоблины. Но демонское чутье его не подводило. И в этот раз мужчина в нем не усомнился. Слишком много было поставлено на карту. Гоблины, скорее всего, утащили ее к себе в логово, чтобы сожрать. Излюбленная тактика этих болотных крыс.
        Нужно было убедиться, что еще не сожрали. Ллевелис остановился и присел на корточки. Злата без сознания, до нее не достучаться. А вот похитители очень даже в сознании. Поэтому пришло время действовать чародейской половине. Он запустил пальцы в землю и начал прощупывать все живое вокруг. Лес взбунтовался, но мужчине было плевать. Он слишком долго помогал всему живому в этом мире. Сейчас пришел их черед.
        Ллевелис нашел похитителей, когда они входили в гору. Оставалось не так много времени, и он не стал тратить его даром. Вошел в сознание одного из гоблинов, это оказалось несложно, и заставил его несколько раз хорошенько тряхнуть Злату, приводя в чувство. Кто-то из сородичей пнул его, и крысеныш влетел в пещеру, туда, где каменистый пол и у Ллевелиса нет над ним власти. Хотя это уже и не имело значения. Злата пришла в себя, и Ллевелис вернулся в ее сознание. Коснулся его, в который раз поражаясь тому, как легко девушка его принимает, словно и не замечает. А ведь он не единственный, кто может этим воспользоваться. Нужно будет потом что-то с этим сделать. А сейчас Ллевелис нежно коснулся сознания своей леви, успокаивая ее и себя, попытался приглушить боль, дал ей столько сил, сколько смог, и смотрел глазами девушки, куда ее несли, пока сознание снова не погасло. Судя по всему, ее уволокли в глубь горы. И это плохо. По камням не сориентироваться, а логово гоблинов настолько провоняло, что запах Златы невозможно было учуять.
        Мужчина решил не тратить время на размышления и поспешил к горе, воспользовавшись скоростью, которую мог развивать демон.
        Ллевелис пересекал болото, перепрыгивая с кочки на кочку, когда почувствовал, что Злата пришла в себя. Он тут же проник в ее разум и, зазевавшись, чуть не пропустил момент, когда из болотной тины показалось щупальце и попыталось цапнуть его за ногу. Ллевелис в долгу не остался и, схватив омерзительно скользкое щупальце рукой, пустил по нему мощнейший разряд. По всему болоту вспыхнула ветвистая сетка, на сколько хватало глаз и дальше, и через мгновение потухла. Мужчина отбросил безвольно повисшее в руке щупальце и, скрипнув зубами, пошел дальше. Это место начинало раздражать.
        Ллевелис снова коснулся сознания Златы и оцепенел. И вовремя, надо сказать. Пока он изображал истукана, мимо с шипением пронеслась гадюка. Вторую мужчина испепелил чисто автоматически, продолжая прислушиваться к чувствам своей леви. Глядя на кого из гоблинов она испытывает восторг? А, нет… уже не восторг - раздражение. Что там с ней происходит? Ллевелис почувствовал, как в нем снова просыпается ревность.
        Подавив все сторонние чувства, мужчина продолжил путь. Вскоре показался вход в пещеру. Здесь он на мгновение замешкался. Связь стала сильнее. Ллевелис смог уже не только чувствовать то, что и она, но и даже смотреть глазами леви. Как и ей, ему стало плохо, подступила тошнота, голова кружилась… Все демоны проклятого мира, где грешники отбывают наказание! Да он даже ощущал, как веревки впиваются в запястье!
        А еще - слабость, невероятную слабость. Ллевелис всем естеством чувствовал, как из нее вытекает жизнь. Не медленно, не капля за каплей. Какая-то неведомая сила полностью открутила краник. Вот когда Ллевелис пожалел, что не умеет лечить. Только убивать. Он не придумал ничего лучше, чем влить в нее огромный запас силы. Это подействовало - Злата как-то умудрилась освободиться от веревок и встала. Прислушавшись к ее мыслям, Ллевелис узнал, что она заметила выход. Прекрасно. Стоп…
        Кто держит ее за руку?! Злата повернула голову и посмотрела на мужчину рядом с собой. Молодой, сильный оборотень.
        Леви, которая не хочет с ним разговаривать, сейчас с другим? У него есть соперник?
        Красная пелена застилала Ллевелису глаза. Меч отлетел в сторону. Зачем эта зубочистка демону? Нет, он пошел рвать этих мелких тварей на куски голыми руками. Гоблины все же пытались оказать сопротивление. Но в тот момент, когда сознание леви снова погасло, у них не осталось ни шанса.
        Демон свирепствовал. Он уничтожал все живое на своем пути. Гоблины уже не пытались сопротивляться, тут хотя бы просто убежать. Это могло продолжаться бесконечно долго, если бы не леви. Демон почувствовал кровь, а через мгновение - увидел и ее саму. Незнакомец! Соперник! Нес его величайшее сокровище как мешок с картошкой на плече, шустро улепетывая от преследователей. Ллевелис не понял, что случилось, но незнакомец упал, а вместе с ним и Злата. Девушка безвольной куклой покатилась ему под ноги. Ллевелис осторожно поднял ее.
        Бледная, измученная… она едва дышала. Ллевелис никогда до этого не чувствовал так остро чужую боль. Огонь, в котором сгорала Злата, сжигал и его. Демон вошел в полную силу, с яростным рыком явив миру себя во всей красе: хвост, когти, чешуя… Ллевелис знал о том, во что превращается, но никогда не помнил. Когда демонская натура брала верх, он был больше похож на животное. В этот раз все было иначе. Сознанию удалось зацепиться за Злату, за желание защитить, спасти ее. Демон хотел того же. Возможно, поэтому не сопротивлялся, давая Ллевелису высвободить энергию и уничтожить всех врагов разом. Врагов слишком много, и нянчиться с ними некогда. Главное, забрать ее отсюда, главное, спасти леви.
        Он уничтожил всех. Кроме проклятого незнакомца. Ллевелису было плевать, как тот выжил и что он там лопочет. Поэтому он просто подошел и пнул его так, чтобы сломать хребет. Верная смерть.
        Мужчина уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг позади раздался мучительный стон и шорох. Ллевелис оглянулся и… удивился. Незнакомец вставал, держась за стену. Не желая тратить свое время на то, чтобы подойти ближе, Ллевелис магией несколько раз ударил его об стены. Незнакомец упал. С чувством выполненного долга Ллевелис направился было прочь, когда опять послышался стон. Он снова посмотрел на незнакомца. Тот сидел, прислонившись спиной к скале, и тяжело дышал. От изумления Ллевелис даже развоплотился из демона и вновь стал собой. Его удивила далеко не живучесть этого странного индивида. Демоны не всемогущи, и у них есть много соперников, с которыми приходится сражаться не на жизнь, а на смерть. Но тут… тут просто… Ллевелис вообще не ожидал увидеть сладострастную улыбку на губах у незнакомца. Это обескураживало.
        Неожиданно незнакомец пополз на коленях к Ллевелису, умоляя:
        - Еще… еще…
        Мужчина не придумал ничего лучше, чем отшвырнуть его от себя.
        Незнакомец хорошенько приложился об стену и с блаженной улыбкой сполз вниз. Ллевелис был откровенно шокирован. Впервые во время боя он не причинял кому-то боль, а… э-э-э… способствовал получению удовольствия. Что это за подлые приемчики?
        Ллевелис решил, что пора убираться отсюда, когда незнакомец уставился на него обожающим взглядом и снова пополз к ним со Златой. Ллевелис быстро соорудил портал и уже собрался в него войти, когда почувствовал, что кто-то схватил его за ногу. Все тот же странный тип не только вцепился в нее, он еще и начал тереться и мурчать, как кошак, требующий ласки.
        - Да отцепись ты от меня! - попытался скинуть его Ллевелис, но не тут-то было. Этот озабоченный держался мертвой хваткой и, судя по выражению лица, вот-вот получил бы разрядку. Ллевелис, как мог, пытался от него избавиться, но в итоге споткнулся и упал в портал, увлекая незнакомца за собой.
        Тео смотрел на приближающегося демона и уже знал, что сейчас будет. Это было неотвратимо, как вселенский закон подлости. И честно говоря, лучше бы его убили. Тео - оборотень. Не какой-то там рядовой волк, нет. Ему повезло и не повезло одновременно появиться на свет в немногочисленном клане, все члены которого имеют вторую ипостась - большой кошки. Это можно было бы назвать преимуществом, ведь кошки обладают феноменальным чутьем, необыкновенно быстро зализывают раны, сильные, хитрые и изворотливые. Если бы не одно маленькое, однако существенное «но».
        Все оборотни из этого клана неадекватно реагируют на луну. Это начинается за два дня до полнолуния и продолжается два дня после. Проявляется это в том, что в эти дни они становятся необыкновенно чувствительными к боли. В эти проклятые пять дней боль сводит их с ума, в прямом смысле слова. Боль становится наркотиком, боль доводит их до пика блаженства, намного более острого и чувственного, чем самый мощный любовный экстаз. Едва попробовав ее, они ищут ее всюду, пока не схлынет влияние луны.
        Тео ненавидел эту зависимость всем своим существом. Поэтому каждый раз в преддверии полнолуния забирался в глухую чащобу и пересиживал это время. В этот раз вроде все шло как обычно. Он выполнил заказ в Терассе, забрал плату и уехал подальше в лес. То ли из-за сильной усталости, то ли луна начала действовать на него раньше обычного, но мужчина совершенно забыл, что здесь поблизости Мластина - болото, кишмя кишащее гоблинами. Поэтому и попался в одну из их ловушек так просто, что даже стыдно. Последнее воспоминание - он начинает трансформироваться, и его хорошенько приходуют палкой по голове. Ощущения были бы феерическими, если бы Тео не отключился. А от тупой, ноющей боли удовольствия оборотни не получали.
        Тео даже попытался вразумить демона. Правда, без особой надежды на успех. Единственное, на что оставалось надеяться, что демон сразу отправит его в глубокий нокаут. Не отправил…
        Первый удар демона убил бы добрую половину всего живого в Матэнхейме. Но проклятая оборотническая натура не только помогла ему выжить, но и остаться в сознании. Первый удар - и Тео испытал острое, ни с чем не сравнимое наслаждение. Первый удар - и Тео потерял голову окончательно. Оборотень в нем взял верх и теперь жаждал испытать наслаждение еще раз. О луна! Да он всю следующую неделю будет лгать, воровать, убивать, лишь снова это испытать!
        Когда Тео вставал, держась за стену, то хотел лишь одного - еще! Он готов был последовать за своим мучителем хоть на край света. Но этого не понадобилось. Тот медленно оглянулся и, воспользовавшись магией, хорошенько приложил его об стену несколько раз. Оборотень уже не мог соображать. Он почти достиг пика наслаждения и теперь готов был хоть сапоги ему целовать - лишь бы получить свое. Тео попытался подняться, но тело получило слишком сильные повреждения. Даже оборотническая регенерация не способна лечить настолько быстро. Но Тео уже не мог отказаться от удовольствия. Все внутри кричало: «Еще, еще, еще!» Поэтому он пополз к демону. И снова получил хороший пинок. Но этого все равно было недостаточно. Ему нужно было еще… Тео подполз к демону и вцепился в его ногу, умоляя:
        - Еще… еще… еще…
        Но демон не торопился бить. Он всего-навсего пытался его скинуть. Жестокая пытка. Тео нужна была боль! Демон открыл портал, но оборотень его не отпускал. Возникла небольшая возня, и в итоге они оба рухнули в портал.
        Для того чтобы в Матэнхейме построить портал, нужно учитывать много факторов. Все в этом мире опутано невидимой для глаза субстанцией, которую имеющие магические способности называют просто магией. Но те немногие, кто более просвещен в этом вопросе, знают, что она называется тканью мироздания. И даже более того: в Матэнхейме эта ткань имеет отрицательную полярность. Поэтому он притягивает все остальные миры. Те, кто рождается, чувствуя эту ткань, могут на нее воздействовать, добиваясь желаемого эффекта: левитация, охлаждение воздуха до появления льда или разогрев до появления огня, создание ветра и многое другое. Если тренироваться или иметь врожденный талант, можно комбинировать эти свойства. Как сделал Ллевелис, подняв вверх тело Тео и придав ему ускорение, чтобы с силой ударить об стену.
        Но, чтобы создать портал, ткань мироздания необходимо разорвать. При этом нужно четко представлять, куда тебе нужно попасть, в каком направлении это место, какое до него расстояние и многое другое. На выходе из дыры образуется зона низкого давления, поэтому ткань сама перекинет тело путешественника в эту зону.
        Тем, кто имеет мало опыта либо не умеет толком управляться с тканью, не понимая ее природу, необходимо долго сосредотачиваться, чтобы получить нужный результат. Поэтому для них и для тех, кто не чувствует ткань, придумали наведенные порталы. За определенную плату их открывают в нужном направлении.
        Ллевелис, как правило, не занимался вычислениями. Он - один из высших демонов, от рождения чувствующий ткань и управляющийся с ней на подсознательном уровне, а позже приобрел и знания.
        Но в этом конкретном случае ему не помогло ни первое, ни второе. Очень трудно представить себе, куда хочешь попасть, когда тебе в ногу вцепился какой-то пришибленный. Поэтому Ллевелис даже не удивился, когда вместо развилки, где должны были ждать Байрон и Катерина, их выкинуло на какой-то поляне. Он едва успел сгруппироваться, чтобы принять удар от падения на себя. Но, пока падал, инстинктивно сильнее прижал Злату к своей груди, чтобы не выронить. Девушка на несколько мгновений очнулась. Полный боли хриплый стон, и она снова отключилась. Только частое дыхание говорило о том, что она еще жива.
        - Злата?! Злата! - Ллевелис в отчаянии прижал ее к себе.
        Девушка просто горела.
        - Еще… - прохрипел подползающий незнакомец с безумными глазами.
        - Это ты с ней сделал?! - В Ллевелисе медленно закипал гнев.
        - Нет, но я могу, если нужно. - Мужчина с безумными глазами подполз к ним и начал тереться о его сапог. - Я все сделаю… только еще…
        Ллевелису это уже надоело. Отшвыривать безумца бесполезно, он только удовольствие от этого получает. Магия на него не действует - видимо, амулет или артефакт. Свернуть шею не вариант - для этого нужно положить Злату на землю. А он не смог бы заставить себя это сделать, даже если бы от этого зависела собственная жизнь. Сейчас его действиями больше руководил инстинкт, чем разум. И инстинкт требовал защищать свою женщину любой ценой. Поэтому Ллевелис поднял ненормального в воздух и уже собрался его закинуть так далеко, насколько хватит сил, как тот заголосил:
        - Нет… еще… мне это нужно… умоляю… я все сделаю… я… убью кого надо… мне нужна боль… еще… еще… я сделаю все, что прикажешь… еще…
        В Ллевелисе заговорила злоба. Этот червь смеет торговаться с ним?! Неужели он думает, что его удовольствие важнее жизни Златы?!
        - Ну так вылечи ее! - зло прорычал он. - Давай вылечи!
        Ллевелис уже поднял незнакомца на достаточную высоту, чтобы швырнуть далеко и надолго, как уловил отрывок фразы, которую тот кричал:
        - …знаю, кто вылечит…
        Ллевелис едва успел его перехватить в полете. Он быстро рванул его к себе, переждал, пока стихнут стоны удовольствия и судороги, и спросил, чеканя каждое слово:
        - Что ты сказал?
        Незнакомец облизал пересохшие губы и промямлил:
        - Это яд бартому. У нее следы от когтей на спине. Он разъедает тело изнутри. Я не могу вылечить. Да и почти никто сейчас не сможет. Посмотри на спину.
        Ллевелис осторожно перевернул Злату. На ее спине было несколько глубоких борозд с запекшейся кровью, а раны опоясывала сетка черного цвета из омертвелой кожи - след распространения яда.
        - Я знаю, кто может вылечить, если, конечно, она выживет. Удивительно, что она не померла сразу, как только яд попал в кровь. Это должно было быть до жути больно… - продолжил тем временем незнакомец. - Я покажу… в обмен на боль… много боли.
        - Скажи, и я обещаю тебе такую боль, что и не снилась, - наклонился вперед Ллевелис. - Я - Ллевелис, ты знаешь, мое слово закон. А не скажешь - я тебе шею сверну. Быстро и безболезненно.
        Незнакомец кивнул и затараторил:
        - Ведунья Хельга. Она живет неподалеку от Мластины. Хельга вылечит ее, но времени мало.
        Хельга!!! Ллевелиса словно обухом по голове ударили. Ну конечно, старая знакомая! А еще неприятно кольнуло осознание того, что не будь он так сосредоточен на Злате и ее боли, то и сам бы додумался обратиться к Хельге. Ллевелис медленно встал, воскрешая в памяти расположение болота и выстраивая портал к жилищу ведуньи. Уже когда вспыхнуло марево портала, он обернулся и небрежно сказал:
        - Эй ты…
        - Тео, - с готовностью вскочил на ноги незнакомец.
        - Мне все равно, - резко ответил Ллевелис. - Сначала Злата. А потом ты.
        Он шагнул в портал, и Тео поспешил следом. Оборотень остро жаждал боли, но понимал, что должен потерпеть. Тогда ему будет больно… Действительно больно!
        ГЛАВА 6
        Ллевелис был знаком с Хельгой давно, едва ли не с раннего детства. По происхождению она пикси, причем чистокровная. Рост немного ниже среднего, волосы характерного для всех ее сородичей медно-рыжего цвета завиты в мелкие-мелкие кудряшки, курносый нос и узкие, постоянно чуть сощуренные глаза, что неудивительно, если учесть, что все пикси плохо реагируют на солнечный свет. Ну и конечно же присущая всем представителям этой расы любовь к зеленому.
        Когда-то она жила при дворе с дочкой и занимала должность королевского мага. Должность эта, нужно сказать, весьма почетная и желанная для любого мага страны. Официально придворный маг должен был следить за магическим фоном и выявлять нарушителей. Но Хельга имела и неофициальные обязанности - учила Ллевелиса распознавать яды и нейтрализовать их. Она также пыталась научить его, как использовать растения для лечения, отравления или достижения других целей. Но, кроме азов, он так ничего и не усвоил. А потом заболела ее дочь. Какая-то иномирная болезнь, неизвестная доселе. Хельга перепробовала все, но спасти единственную, нежно любимую дочь так и не смогла.
        Потеря самого родного в мире существа надломила Хельгу. Она сложила с себя полномочия и удалилась со двора. Женщина не показалась ни в одном своем имении, буквально растворившись в неизвестности. По поводу этого невероятного исчезновения ходили самые разные слухи: что магичка тронулась умом, что ее бросили в темницу за отказ служить правящей семье, что она скрылась и плетет где-то заговор. Много слухов, которым Ллевелис не верил. Хельга плетет заговор против правящей семьи? Смешно даже подумать.
        А потом появились совсем другие слухи: Хельга не вынесла горя и то ли покончила с собой, то ли умерла.
        Вот их игнорировать Ллевелис никак не мог. И выследил свою бывшую наставницу. Правда, как всегда, оказалась куда более неправдоподобной, чем любая ложь. Блистательная Хельга, талантливая магичка и одна из самых красивых женщин Матэнхейма не просто удалилась со двора, а поселилась на окраине Мластины и живет в убогой лачуге отшельницей.
        Впервые увидев пикси после длительной разлуки, Ллевелис ее не узнал - она была больше похожа на древнюю старуху, чем на саму себя. Роскошные волосы спрятаны под какой-то бледно-зеленой тряпкой, которую женщина называла платком, старая, застиранная одежда в заплатках, в которой уже и оттенок не угадать, и босые, израненные ноги с огрубевшей кожей.
        Естественно, Ллевелис попытался ей помочь. Ведь жить в таких условиях просто невозможно! Но Хельга отказалась, мягко, но категорично объяснив ученику, что не нуждается в его заботе, опеке или помощи. Здесь она счастлива, здесь может полностью посвятить себя тому, что ближе всего ее природе, - целительству. И в этих болотах пикси будет защищена от появления проклятых иномирян. Либо их сожрут гоблины, либо сама уничтожит. Из-за них умерла ее единственная дочь, родная кровиночка. То, что для любой пикси ценнее всего, так как их инстинкт семьи чрезмерно развит. Представители любой другой расы, потеряв близкого, чаще всего горюют, но находят в себе силы жить дальше. Пикси, потеряв кого-то состоящего с ним в близком родстве - родителей, братьев-сестер, детей, - чаще всего не находят сил справиться со своим горем. Поэтому Ллевелис не мог осуждать Хельгу за желание убить всех иномирян.
        И ей он собирался доверить жизнь Златы.
        Ллевелис осознавал всю опасность, но выбора не было. Время, отпущенное девушке в мире живых, истекало, и он не знал никого во всем Матэнхейме, кто мог бы помочь, не говоря уже чтобы быстро найти такого человека. Хельга убила бы Злату в любых других обстоятельствах без сомнений и сожалений. Для пикси ничего нет важнее семьи и детей, а из-за иномирян, случайно принесших с собой эту заразу, она потеряла смысл своей жизни. Кто мог осудить ее за желание отомстить?
        Да, Хельга убила бы не раздумывая. В любых других обстоятельствах. Но Злата под защитой Ллевелиса, и она просто не осмелится. Кроме того, у них всегда были очень близкие отношения, пикси не раз говорила, что он ей как сын. Ллевелис надеялся, что ради него Хельга один раз поступится принципами. А если не поступится… придется принять меры.
        Жилище Хельги было таким, каким он его запомнил в прошлый свой визит: перекосившийся домишко, который вот-вот рухнет. Он выглядел таким ветхим, что, казалось, достаточно пнуть его хорошенько - и этот архитектурный шедевр развалится. А вокруг старые плодовые деревья, некоторые уже и засохли. Что примечательно - эти же засохшие деревья Ллевелис видел и в прошлый раз. Он предложил вырубить их и пустить на дрова, но Хельга решительно отказалась, пояснив, что эти деревья когда-то посадила ее дочь и она свято хранит эти небольшие кусочки воспоминаний о ней.
        Ллевелис остановился у калитки и, прежде чем войти, отдал Тео распоряжения:
        - Найдешь наемника Байрона. Он сейчас путешествует с человеческой женщиной Катериной. Вот его кинжал - ищи по запаху. Передашь ему, что я встречусь с ним в Гунари. И скажи - никаких порталов. Я свяжусь с ним позже и расскажу, что делать.
        Чтобы Тео более охотно выполнял поручение, Ллевелис сосредоточился и сделал одно быстрое движение, будто сжимая что-то в руке, и ребра оборотня затрещали. Первое, что испытал Тео, - шок от боли. Но когда он уже упал на землю, накатила мощнейшая волна удовольствия.
        Ллевелис оставил его приходить в себя и вошел во двор. Хозяйка дома уже заметила его и стояла на ступеньках, глядя на Злату полными ненависти глазами. Вокруг пикси витала магия, и Ллевелис предусмотрительно остановился в нескольких шагах.
        - Зачем ты принес эту мерзость в мой дом? - не хуже гадюки прошипела женщина.
        - Это - моя леви, - твердо сказал он. - Ей нужен целитель.
        - Добить? - ехидно рассмеялась Хельга. - Я с удовольствием.
        - Спасти ее! - рыкнул Ллевелис.
        - Ничем не могу помочь, - отрезала пикси и повернулась, чтобы уйти.
        - Хельга, - не предвещающим ничего хорошего тоном сказал мужчина, - я пока еще прошу…
        - А потом что? - расхохоталась целительница. - Что ты сделаешь мне потом? Будешь пытать меня или убьешь?
        Ее голос стал необыкновенно серьезным, и от прежней веселости не осталось и следа. Женщина вдруг стала выглядеть даже старше своих лет, а в глазах появилась усталость и пустота.
        - Моя собственная дочь умерла из-за иномирян. Ее убила зараза, которую притащил с собой такой же пришелец, как и твоя… леви. - Последнее слово она почти выплюнула. - В тот день, когда ее не стало, не стало и меня. Моя дорогая Розали, смысл моей жизни, умирала на моих руках, и я ничего не могла с этим поделать. И это было хуже всякой пытки, которую ты смог бы придумать. Ее не стало - и я умерла. Хочешь - убивай. Мне давно уже все равно.
        Ллевелис слушал ее не перебивая. Все это он и так знал, видел своими глазами. И до сегодняшнего дня глубоко сочувствовал горю свой первой учительницы. Но сейчас у него на руках умирала Злата, и, кроме нее, ничего не существовало. Хельга, которую он знал и любил с детства, сейчас была лишь средством достижения цели. Ему нужна была помощь целительницы, и, значит, она поможет. Уж убеждать Ллевелис умел. Правда, ему и в страшном сне не могло присниться, что когда-то придется направить дар убеждения на старую пикси. Но на то она и жизнь, чтобы преподносить сюрпризы.
        Хельга замолчала, и некоторое время стояла тишина, прерываемая только стрекотом кузнечиков в траве и слышащимся откуда-то издалека пением птиц.
        - Она умирает. Если это случится, я не стану тебя убивать или пытать, нет. - Ллевелис говорил негромко, но отчетливо, не сводя глаз с целительницы. - Если ты не спасешь то, что для меня дороже всего, я заберу то, что тебе дороже всего.
        - Ты от своей любви, кажется, совсем помешался, - фыркнула Хельга. - То, что для меня самое дорогое, уже давно у меня забрали…
        - Ты ее забудешь, - не стал дослушивать он.
        - Что?
        - Ты будешь знать, что у тебя была дочь и ты ее потеряла. Тебе будет все так же больно, тяжело и одиноко. Но я сотру все твои воспоминания про нее: первый шаг, первые слова… Даже то, как она выглядела.
        Хельга смотрела на него, не веря собственным ушам.
        - Ты не посмеешь… - наконец выдавила она из себя. Воспоминания о времени, проведенном рядом с дочкой, единственное, что осталось у нее в жизни. Точнее, единственное, что поддерживало жизнь и не давало сойти с ума.
        Вместо ответа Ллевелис повернул голову и посмотрел на стоящее рядом сухое дерево. Он представил, как воздух вокруг него разогрелся, и дерево вспыхнуло.
        - Нет!!! - истошно заорала Хельга, сбегая по ступенькам и падая на колени перед пылающим деревом. - Нет!!! Умоляю! Нет!!!
        Ллевелис прекрасно понимал, что сейчас делает. Он не дерево сжигал, а частичку самой Хельги. Это дерево она сажала с дочкой, и для пикси оно было словно частью Розали, которая еще здесь. Ллевелис видел лишь пылающее дерево, а Хельга снова теряла дочь.
        Он слушал стенания несчастной пикси и даже не удивлялся, что его не тронуло ее горе. Все мысли были о леви, которая уже почти не дышала. И сейчас он готов был сжечь, уничтожить все, что дорого Хельге, стереть последние воспоминания, лишить ее разума, если придется. Ллевелис это мог. Если бы пикси и после этого продолжала упрямиться, он внушил бы ей, что Злата - ее дочь Розали. Что она умирает, и только Хельга может помочь. Да, жестоко. Но Ллевелис никогда и не отличался особой мягкотелостью. Иначе не смог бы получить власть в Матэнхейме. В этом плане он был больше похож на отца-демона, чем на мать-чародейку. Только Злата заставила его чувствовать, переживать… любить. Словно в ней его душа, которая спала много лет. И теперь, когда мир вдруг обрел совсем другие краски, Ллевелис не готов был отказаться от нее. Теперь он понял, почему отец в свое время едва не пошел войной на братьев за право жениться на дочери одного из сильнейших чародеев во фракции. Удивительное чувство - быть таким сильным и таким слабым одновременно. Разве он жил до встречи с ней? Нет. Раньше было просто существование. А рядом со
Златой сердце бьется и существование обретает смысл. Все, что он делал до этого, все, чем жил, вело его к этому моменту, к встрече с леви. Полученные знания, навыки, вся его сила - все нужно для того, чтобы любить и защищать леви и детей, которые у них будут.
        Поэтому Ллевелис спокойно стоял и ждал, пока целительница сломается. Вскоре ожидания себя оправдали.
        - Прошу, не нужно… Я все сделаю… - сквозь слезы произнесла она. - Умоляю, остановись…
        Огонь на дереве мгновенно погас.
        - Занеси ее в дом и положи на кровать. - В голосе целительницы появилась сталь. - Я приготовлю все, что нужно, и приду.
        Ллевелис выполнил приказ целительницы - внес девушку в дом. Долго искать кровать не пришлось - она стояла посреди единственной комнаты. Несмотря на то что целительница давно жила отшельницей, изнутри дом не выглядел как конура. Чисто, убрано, травы аккуратно развешены в углу возле печи, и, насколько он помнил, на чердаке все тоже завешано пучками сухих трав, заложено кореньями и заставлено бутылочками со снадобьями. При этом Ллевелис мог руку дать на отсечение, что все разложено в соответствии с разработанной самой Хельгой системой. Как и все пикси, целительница была жутким педантом. Это у нее в крови. Даже когда Розали не стало, Хельга сутками сидела в своей лаборатории, переставляла и перекладывала препараты, пробирки, реагенты. Это действовало на нее успокаивающе.
        Ллевелис осторожно положил Злату на кровать и взял за руку, в который раз поражаясь тому, насколько она маленькая. Да и сама девушка богатырским телосложением не отличалась. Что в принципе и неудивительно, если учесть, что за все время пребывания в Матэнхейме она практически и не ела нормально. Да и если судить по обрывкам воспоминаний - дома тоже. Ллевелис пытался найти в ее воспоминаниях хоть что-то про то, что она любит. Но везде были только Катерина и учеба. Одно хорошо - соперника у него нет.
        И вдруг на Ллевелиса словно кто-то вылил ушат холодной воды. Что он делает? Что творит? Он начал нервно мерить комнату шагами.
        Права Хельга. Да он совсем помешался от этой любви. Матэнхейм в опасности! Неизвестный враг истребляет подданных в его домене. Порталы открываются то тут, то там, причем бессистемно! Скачут как сумасшедшие! Дауры - маги, которые за них отвечают, едва успевают их закрывать и вылавливать иномирян. А он… Бросил все ради человеческой женщины, пренебрегает интересами и безопасностью своего мира, чтобы спасти ей жизнь. Кому сказать - не поверят.
        Это приворот, не иначе! Кто бы это ни сделал, но своего он добился - отвлек его, причем надолго. Кто же додумался до такого коварства - заставить его, Ллевелиса, думать, что человеческая женщина без роду и племени, без способностей к магии его истинная пара, его леви? И ведь добился своего, скотина! Какой там конец света и геноцид, устроенный пришельцем! Он как пес цепной возле Златы. И никуда ведь не уйти…
        Девушка издала слабый стон, и по телу прошла конвульсия. Ллевелис метнулся к ней, в панике осматривая тело. Если бы она просто умирала, то какие проблемы, вернул бы ее из Лимбо, влил жизненную силу и все. Но душу нельзя вернуть, если нет тела. Тео был прав, яд бартому разъедает его изнутри. Черные вены уже оплетают шею и руки. Организм почти перестал сопротивляться.
        - Хельга! - заорал Ллевелис.
        Дверь открылась в тот момент, когда он собирался снова позвать.
        - Успокойся, - велела целительница, внося небольшой тазик, в котором что-то плескалось.
        - Что ты надумала? - подозрительно сощурил глаза Ллевелис. - Если ты причинишь ей вред…
        - Я все помню, господин Ллевелис, - холодно ответила Хельга. - Это болотные пиявки. Они высосут яд из тела. Это единственный известный мне способ. Не стану скрывать, это чрезвычайно болезненно. И опять же не стану скрывать - мне это доставит огромное удовольствие. Так что держи свою… леви, крепко, ученичок.
        - Она будет жить? - Он проигнорировал презрение, которое всячески демонстрировала пикси.
        - Надеюсь, нет, - мило улыбнулась Хельга. - Даже скорее всего нет. Люди очень слабые и хрупкие. Ее тело не выдержит боли. Она умрет… И насколько я тебя знаю - не раз.
        - Что ты хочешь этим сказать? - В голосе Ллевелиса громыхнула сталь.
        - Только то, что ты не привык расставаться со своими игрушками, - усмехнулась пикси. - Ты будешь возвращать ее снова и снова… И она будет в муках умирать снова и снова… снова и снова…
        Хельга откровенно наслаждалась бессильной злобой Ллевелиса. Она знала, что мужчина ничего не может сделать ей. Случись с целительницей хоть что-то, кто будет спасать его драгоценную леви? И издевалась над ним. Такая маленькая месть.
        Конечно, целительница могла бы сказать, что знает отличное обезболивающее и может сделать так, чтобы процедура прошла для пациентки по возможности безболезненно. Но бывший ученик, которого она когда-то растила и любила как сына, сначала отказал ей в праве мстить иномирянам, а потом принес эту мерзость к ней в дом. Не просто принес. Угрозами заставил помогать. Нет! Ллевелис заплатит! Пусть смотрит, как мучается любовь всей его жизни, и знает, что ничем не может ей помочь. Пусть возвращает ее снова и снова, и пусть она опять умирает. Пусть этот ублюдок знает, что она чувствовала, когда умерла Розали. Хотя ему будет даже хуже. Леви - не просто возлюбленная. Для демона - это свет во тьме, смысл жизни. Ну и что, что Ллевелис демон лишь наполовину? Он вряд ли сможет жить без леви и последует за ней на тот свет. Такова природа демонов. Бороться с ней невозможно.
        Целительница сильно переживала смерть дочери. Но горе ее не убило. Она вынуждена жить с этой болью, медленно разъедающей ее изнутри. И сейчас Хельга как никогда ненавидела Ллевелиса за то, что, когда ее девочка умирала, он был слишком мал и не обладал достаточной силой, чтобы вернуть Розали.
        Хельга столько отдала этому проклятому миру, стольким помогла и стольких спасла! И где были все, когда помощь понадобилась ей?! Почему Ллевелис так церемонится с иномирянами? Неужели эти пришельцы ему важнее, чем те, кто рядом? Их он спасает, а ей запрещает мстить?! Разве это справедливо?! Он у нее в долгу, но вместо помощи угрожает и заставляет.
        Целительница села на кровати и холодным голосом велела:
        - Раздень ее и усади так, чтобы она сидела ко мне спиной, а ты мог ее крепко держать.
        Ллевелис стянул с несопротивляющейся девушки рубашку и все, что было под ней. Задержал было взгляд на часто вздымающейся небольшой, аккуратной груди, но хриплый стон привел его в чувство. Налюбуется еще, сейчас главное - спасти ее. Он сел на кровать и усадил Злату спиной к Хельге. Обняв девушку одной рукой за талию, второй за плечи и крепко прижимая к себе, он с холодной решимостью велел целительнице:
        - Приступай.
        Пикси недобро усмехнулась, принесла откуда-то из глубины комнаты плотные кожаные перчатки и, сунув руку в тазик, достала оттуда извивающуюся черную пиявку размером с ладонь. Женщина не церемонясь приложила ее к спине Златы и подержала некоторое время, пока та присосалась. Взяла следующую, но эту помещать на спину не торопилась, залюбовавшись первой.
        Сначала ничего не происходило, и Ллевелис было обрадовался, что Злата без сознания. Что бы там ни делала эта пиявка, боли она не почувствует. Но поведение его бывшей учительницы настораживало. Чего она ждет? Почему так гаденько улыбается?
        Причина выяснилась секунды через три. Злата застонала и начала ерзать, вырываться, потянулась руками к спине, пытаясь сорвать пиявку.
        - Злата, потерпи, - постарался урезонить ее Ллевелис, перехватывая руки. - Это поможет… это тебя вылечит… Злата!
        Только сейчас он понял, что она его не слышит. Девушка рычала как дикий зверь и вырывалась, а в ее сознании он видел одну сплошную боль. Она ничего не понимала, царапала его, кусалась, и Ллевелису приходилось прикладывать усилия, чтобы удерживать ее. Неожиданно по телу Златы прошла судорога, потом вторая. После очередной судороги у девушки изо рта пошла кровь, и она, выдохнув в последний раз, обмякла.
        - Что… что… что… - Ллевелис несколько раз тряхнул ее, но с таким же успехом можно было бы трясти тряпичную куклу.
        - Как что, - расхохоталась счастливая Хельга, - я же говорила - не выдержит. Возвращай давай свою потаскушку по-быстрому. Если пиявка почувствует, что носитель мертв, - отвалится. А мне еще трех посадить нужно.
        - Трех?!
        Ллевелис чуть сам в обморок не упал. Она и одну не перенесла. Как трех? Эта боль ее убьет… снова и снова… Небеса! Милосерднее было бы дать ей умереть!
        Ллевелис нежно пригладил влажные от пота волосы девушки. Если бы он только не приревновал ее в трактире… или быстрее среагировал в лесу… или вообще не отпустил ее туда… Если бы он только мог запереть ее в каком-нибудь безопасном месте! Но он не может повернуть время вспять. Никто не может. И Злата сейчас за это расплачивается. За его ошибки…
        - А ты как думал? - рассмеялась Хельга. - По одной на каждую царапину.
        - И нет другого способа? - Ллевелис поднял на бывшую учительницу глаза. - Скажи, Хельга? Ты все знаешь, сделай так чтобы, она не страдала.
        В его глазах было горе, боль, мольба, надежда… Хельга знала этот взгляд. Так же она смотрела на него, когда умоляла вернуть свою дочь. Но он был слишком мал. Его отец к тому моменту уже погиб. А мать… мать никогда не имела достаточно силы. Да и желания в ней не было. После смерти мужа она превратилась в истинную чародейку - холодную, прагматичную, черствую и не считающую остальных равными себе. Высшее существо. Что ей до проблем какой-то там пикси?
        - Ты можешь сделать так, чтобы она не страдала. - Хельга неожиданно стала серьезной и взяла его за руку. В ее голосе появилось сочувствие, а во взгляде желание помочь.
        Ллевелис приободрился. Неужели пикси опомнилась? Значит, все-таки есть способ!
        - Говори, я все сделаю! - с готовностью воскликнул он.
        - Все очень просто. - Она ласково погладила его по волосам, совсем как в детстве. И вдруг тон ее изменился, стал холодным и жестким: - Дай ей подохнуть. Здесь и сейчас.
        Ллевелис отшатнулся от полного ненависти взгляда, но рука пикси, даром что старая, удержала его за волосы и заставила наклониться, чтобы слышал все, что она говорит. А слова ее хлестали хуже плети:
        - А не можешь ее отпустить - значит, возвращай! Возвращай и смотри снова и снова, как она умирает в муках. Как тебе это чувство? А, ученичок? Когда готов поменяться местами с родным человеком, когда готов душу продать, лишь бы его вернуть! Но ничего не можешь сделать! Смотри, как она умирает, чувствуй ее боль… Снова и снова переживай то, что переживала я!
        Хельга отпустила его и, встав с кровати, отошла к окну. Спустя несколько секунд прозвучал ее ровный голос:
        - Поторопись, пиявка скоро отвалится. Придется цеплять ее по новой.
        Мужчина несколько секунд буравил спину пикси тяжелым взглядом. Уйти сейчас за Златой - значит, самому открыться, подставиться под удар. Ничто не помешает его бывшей наставнице добить девушку и его до кучи за все, что сейчас произошло. Но есть ли у него выбор?
        Ллевелис закрыл глаза и ушел в Лимбо.
        Хельга почувствовала момент перехода, выждала немного, убедилась, что он действительно ушел, и, удовлетворенно улыбнувшись, пошла к себе в лабораторию. Ей нужно многое успеть, пока эта парочка не вернулась.
        Ллевелису всегда было трудно. Он еще не родился, а происхождение уже сделало его изгоем и мишенью. Фракция чародеев, в руках которой были сосредоточены бразды правления, и пришельцы из другого мира - братья-демоны - долго и ожесточенно дрались за власть.
        Сначала демонов никто не воспринимал всерьез. Потом, когда чародеи спохватились, было уже поздно - в руках мятежных пришельцев была сосредоточена добрая четверть их земель. Они попытались взять ситуацию под контроль и даже умудрились ненадолго пленить одного из демонов. А потом случилось непоправимое. По подчиненным фракции мирам, как болезнь, стали распространяться слухи о мятеже. То тут, то там вспыхивали восстания. Кое-где их успевали подавлять, но кое-где - нет. И эти миры, избавившись от власти над собой, добровольно шли под крыло к демонам. Гвардия чародеев разрывалась, воюя на два фронта, и несла огромные потери.
        Вскоре стало ясно, что фракция проигрывает войну. И они решились на отчаянный шаг - заключили с демонами перемирие. Сначала их и слушать не хотели. Но, как оказалось, у чародеев был туз в рукаве - разрушитель. Это небольшое устройство, созданное лучшими алхимиками фракции, было примечательно тем, что ни много ни мало разрушало миры, и его источника питания хватило бы, чтобы уничтожить все, вплоть до Матэнхейма. Поэтому демонам пришлось пойти на мировую. Условия, конечно, диктовали они. Власть над всеми ключевыми мирами остается в руках демонов. А власть над Матэнхеймом - в руках чародея, чья дочь будет в заложниках у демонов. Эта дочь впоследствии чуть не начала войну по новой, вышла замуж за одного из демонов и родила ему сына, которому после смерти чародея и досталась власть.
        Сказать, что союзу демона и чародейки были не рады, это все равно что ничего не сказать. Чародеи считали демонов едва ли не животными. Как можно с ними породниться? На счастье или нет, но вразумить мать Ллевелиса ни у кого не вышло.
        Весть о ее беременности вбила еще один клин между враждующими сторонами. Еще бы! Уже тогда было понятно, что новорожденный наследник будет управлять Матэнхеймом. Это центральный мир, который притягивает все остальные. Здесь магический фон сильнее других. Торговля, ресурсы, знания - этот мир открывал перед своим повелителем огромные возможности. В самой фракции всегда велась борьба за право владеть им, и эту борьбу не прекратило даже появление такой угрозы, как демоны. И рождение ребенка, который в будущем станет законным наследником по линии чародеев и демонов, лишало первых возможности даже просто претендовать, не говоря уже о том, чтобы владеть этим миром.
        Стоит ли удивляться, что при таком раскладе убить беременную чародейку не пытались разве что ленивые и мертвые? Ее спасло только то, что ей обеспечивали круглосуточную защиту и отец-чародей, и демоны. Но даже рождение Ллевелиса не поставило точку в этой истории. Ллевелиса и по сегодняшний день пытались убить с завидной регулярностью.
        Но даже не это было самым страшным.
        Одиночество, которое было его верным спутником всю жизнь. Это было труднее всего. Как найти свое место в мире, где ты чужой для всех? Недочародей и недодемон. Ллевелис словно завис между двумя мирами. Половинка тут, половинка там.
        И только со Златой он впервые почувствовал себя цельным. Как будто она дополняла его, давала смысл в этой трудной, беспросветной жизни. Ллевелис никогда такого не чувствовал и до сих пор не мог поверить, что это чувство настоящее. Не верил, потому что уж слишком быстро и слишком в неправильное время все происходит. Да и Злата, в общем, неправильная. Она совсем не соответствовала его идеалу женщины.
        Но вот он здесь, готов сам умереть, но спасти ее… И это еще одна причина, по которой Ллевелис не верил в реальность происходящего. Рядом с этой невысокой брюнеткой он был счастлив. И до сего дня в его жизни не было момента, когда он был бы по-настоящему счастлив. Радовался, смеялся, веселился - да. Но никогда не чувствовал себя счастливым. Хотелось рассказать ей правду, что никакой он не советник, что владеет этим миром безраздельно… Но как? Во-первых, девушка не верит в то, что оказалась в другом мире. Во-вторых, он ей уже соврал в лесу, представившись советником, и кто знает, как она воспримет правду?
        Одиночество всегда было верным спутником Ллевелиса. Он настолько привык к нему, что уже и не помнил ничего другого. Это чувство не отступало никогда - ни в рабочем кабинете, ни во время охоты на очередных нарушителей, ни в толпе. В Лимбо он тоже был один. Но чувство одиночества отступало. Приходило умиротворение. Поэтому Ллевелис очень любил это место и приходил сюда с удовольствием.
        До сегодняшнего дня.
        Сегодня он пришел сюда со злостью и ненавидел это место лютой ненавистью. Все те же дурацкие озеро и лодка. И Златы здесь нет. Вместо нее - темноволосый хранитель с нагловатой полуулыбкой.
        - Отдай мне Злату! - потребовал Ллевелис.
        Парень в лодке рассмеялся:
        - И давно эта фраза в твоем мире заменила традиционное «привет»?
        Ллевелис только тяжело вздохнул и спросил:
        - Где она?
        - У водопада, - кивнул влево головой хранитель и, перевалившись через борт, упал в озеро.
        Ллевелис не стал дожидаться, пока лодка перевернется, и перенесся к водопаду. Дорогу он хорошо знал. Сам не раз приходил туда, если нужно было подумать о важных делах.
        Он вышел из портала немного поодаль, чтобы не напугать девушку. Водопад, про который говорил хранитель, находился в небольшой заводи. Красивое, уединенное место.
        Злата действительно была там, где сказал хранитель. Одетая в свободное белое платье, девушка сидела на большом валуне и болтала ногами в воде. Ллевелис пытался прочитать что-то на ее лице. Но она выглядела абсолютно безмятежной.
        - Злата, - тихо, чтобы не испугать, позвал он, подходя.
        - А, Ллевелис… - меланхолично отозвалась девушка, не поднимая головы.
        - Ты… в порядке? - встревожился он. Что-то с ней не так.
        - Да… - так же меланхолично ответила она.
        - Злата… посмотри на меня, пожалуйста.
        - Зачем? - все так же, не проявляя никакого интереса, спросила девушка, и Ллевелис всерьез начал переживать за ее рассудок. Что такое с ней сделала старая ведьма, если она даже в Лимбо не может прийти в чувство?
        - Я пришел за тобой. - Он пытался говорить твердо, чтобы Злата почувствовала его уверенность и пошла с ним. Как в первый раз, который она так и не запомнила. Но не тут-то было.
        - Мне и тут хорошо.
        Ллевелис откашлялся:
        - Злата, тебе здесь не место, пойдем, я заберу тебя…
        - Спасибо, но я лучше останусь, - с полной уверенностью сказала она.
        - Но почему? - наконец не выдержал он.
        - Потому, что у меня бред и ты не настоящий, - ответила Злата, и Ллевелис неожиданно для себя ухватился за эти слова.
        - Все правильно. - Он сел возле нее на валуне. - Я рад, что ты понимаешь, что с тобой происходит. Тебе нужно лечиться…
        - И ты знаешь чем?
        Ллевелис невольно улыбнулся. Первая эмоция, прорезавшаяся в ее голосе, - и та подозрение.
        - Да. - Он протянул руку. - Пойдем со мной, и тебе станет лучше.
        - Откуда мне знать, что ты не очередная галлюцинация? - Злата впервые наградила его взглядом.
        - Ну… - Ллевелис на мгновение задумался. - Когда ты впустила меня к себе в комнату, то я перевязывал тебе руку, она была в синяках…
        Злата расхохоталась.
        - Ты самая глупая галлюцинация на свете. Конечно, ты знаешь! Ты моя галлюцинация и знаешь все, что знаю я. А рассказывать мне то, что я не знаю, бесполезно, потому что я не смогу проверить, правда ли это.
        - Ладно… - сдался Ллевелис. - Тогда план Б.
        - Какой… - Она не смогла закончить свою мысль и зевнула. Ее нестерпимо клонило в сон. Злата моргнула раз, второй и отключилась.
        Ллевелис вовремя подхватил уснувшую девушку на руки.
        - Прости меня, Злата. - Он наклонился и зарылся лицом в ее волосы. - Если бы я только мог поступить по-другому…
        И без тени сомнения вернулся назад, держа свою леви на руках.
        Первое, что сделал Ллевелис, открыв глаза, - внимательно осмотрелся. Он искал любые признаки того, что могло здесь происходить, пока его не было. Но единственное, что заметил, - Хельга теперь варила какое-то зелье. Мужчина осмотрел себя и Злату. Никаких видимых изменений. Злата все так же сидела, привалившись к нему, и ее тяжелое дыхание опаляло ему грудь. Кожа девушки по-прежнему горела.
        - Почему ей не стало лучше? - хмуро спросил он у Хельги.
        Пикси вздрогнула от неожиданности, но так и не повернулась, продолжая заниматься своим делом и отвечая через плечо:
        - А ты думал, что одна пиявка много яда из трупа высосет? - Ее голос просто тонул в язвительности.
        Она наконец закончила мешать варево, достала оттуда половник, стряхнула, постучав о бортик котелка, и отложила в сторону. Неспешно вытерла руки о передник и повернулась к Ллевелису. Лицо женщины не отражало никаких эмоций, когда она подошла к кровати, надела перчатки и поставила тазик с пиявками на кровать. Хельга и Ллевелис встретились взглядами, и она расплылась в злорадной улыбке. А Ллевелису захотелось впиться зубами ей в горло и вырвать его.
        - Я тут подумала… - Пикси изобразила задумчивость и снова заулыбалась. - Цеплять их по одной долго и уже не интересно.
        Она схватила тазик и плеснула содержимое Злате на спину. Рот девушки открылся в беззвучном крике, и взгляд тут же остекленел. Ллевелис быстро осмотрел себя. Удивительно, но на нем не было ни одной пиявки. Все они были у девушки на спине. Он помнил, как она билась в агонии, когда пиявка была одна. А теперь их было четыре. Мужчина поднял на свою бывшую учительницу глаза.
        - Ты этим наслаждаешься…
        - Откровенно и всецело, - с блаженной улыбкой подтвердила та и добавила: - Тик-так, тик-так!
        Ллевелис понял ее намек и стиснул зубы. Он не хотел идти, но выбора не оставалось. Злату нужно вернуть.
        Ллевелис и Злата лежали на траве возле заводи. Девушка уснула практически сразу, и теперь у него было время подумать. Недавняя близость стала настоящим откровением. До этого момента мужчина сомневался и искал другое объяснение своим неожиданно вспыхнувшим чувствам. Сейчас же был абсолютно уверен в их искренности. Злата действительно его пара, та единственная, которую он ждал всю жизнь. Как странно… человек. Если бы не держал мирно посапывающую девушку в объятиях, то ни за что не поверил бы. Разве такое возможно? Он - полудемон-получародей, она - человек. Причем лишенный магических способностей. Ллевелис неосознанно прижал ее к себе покрепче, но тут же ослабил объятия. Нельзя. Злата слабая, хрупкая. Если не контролировать силу, можно не просто сделать ей больно - можно покалечить.
        Что это за насмешка судьбы? Как Провидение могло доверить ему столь хрупкое создание? Как Злата вообще выжила? Он видел в мыслях своей любимой, сколь опасен ее родной мир, и представить не мог, как она смогла там выжить без сильного защитника. А Матэнхейм для нее и вовсе смертельно опасен. Если бы не Ллевелис, девушка могла бы уже раза четыре здесь умереть.
        А что, если в какой-то момент его не окажется рядом, и Злата по-настоящему умрет? Что, если появится кто-то сильнее, чем Ллевелис? Что, если он не сможет защитить самое дорогое? Неожиданно ему пришло в голову, что его никогда не посещали те же мысли касательно Матэнхейма. И это при том, что этот мир важнее всего для рода демонов, к которому принадлежит Ллевелис.
        Сегодня мужчина абсолютно точно узнал, что в нем значительно больше от отца, чем от семьи матери. Именно демоны инстинктивно определяют свою пару на всю жизнь. Они могут всю жизнь искать ту единственную. А найдя, любят и оберегают свою суженую даже ценой собственной жизни. Так, может, Ллевелис и родился настолько сильным для того, чтобы иметь возможность защитить свою слабую, хрупкую возлюбленную?
        Но она все равно всего лишь человек. Ее век короток. Что будет, когда она состарится и умрет? Теоретически Ллевелис бессмертен. Но люди редко доживают до ста лет. Не станет Златы, и Ллевелис больше жить не станет. Не умрет, просто не захочет больше существовать. Такова сила чувств демонов. Конечно, Ллевелис наполовину чародей. И вполне сможет жить дальше. Но он вспомнил, что почувствовал в то мгновение, когда перестал ощущать Злату в лесу, и понял, что действительно не захочет так жить.
        Ллевелис вздохнул.
        Как бы ему хотелось сейчас поменяться со Златой местами. Почему он нагрубил ей в трактире? Зачем отпустил одну в лес? Почему не уберег от бартому?
        Но в прошлое не могут возвращаться ни демоны, ни чародеи. Поэтому сейчас ему придется совершить один из самых тяжелых поступков в жизни.
        Ллевелис наклонился и поцеловал Злату. Девушка завозилась и открыла глаза. Мгновение в них было легкое недоумение, потом мелькнуло воспоминание, и лицо преобразила улыбка. В этот момент Злата была такой красивой, что у Ллевелиса невольно заныло в груди оттого, что придется заставить ее страдать. Будет ли она еще так смотреть на него?
        Не важно.
        Главное - она будет жить. Ллевелис наклонился и снова поцеловал ее.
        - И тебе доброе утро, - снова улыбнулась Злата, когда мужчина наконец заставил себя от нее оторваться.
        - Я люблю тебя, - тихо сказал он в ответ и почувствовал, как леви замерла в его объятиях. Но отступать уже некуда. - Ты послана мне судьбой в награду за века ожидания. И ты стоила каждого мгновения.
        - Ллевелис… - растерянно пробормотала девушка, впервые столкнувшись с такой реакцией на ночь, проведенную вместе, и попыталась пошутить: - Ты уже затащил меня в кровать, и это не обязательно…
        Но он словно не услышал. Ллевелис взял ее руку и поцеловал.
        - Злата, я хочу любить и защищать тебя до конца моих дней. - Что-то в его голосе заставило девушку понять, что он говорит серьезно. - И я очень хотел бы оставить тебя здесь. Тут нет боли и все очень просто. Уверен, ты была бы здесь счастлива. Но не могу. В тебе смысл моей жизни, мое счастье, мое сердце. Поэтому я заберу тебя назад, в реальный мир.
        Ллевелис замолчал, не находя сил продолжить. Но быть слабым - это роскошь, которой он был лишен всю жизнь. И сейчас не время пытаться наверстать упущенное. Время быть сильным. За себя и за леви. Ему необходимо вернуть ее и обеспечить защиту, чтобы больше она тут не оказалась.
        - Злата, - у него получилось вложить в голос столько любви и нежности, что у девушки сердце пропустило несколько ударов, - клянусь, что костьми лягу, лишь бы не заставлять тебя страдать больше никогда. Прошу, доверься мне.
        Златослава смотрела на него, не веря собственным глазам и ушам. Никто и никогда за всю ее короткую жизнь не признавался ей в любви так, как это сделал этот невероятный мужчина.
        - Ты не настоящий. - Девушка даже не заметила, что произнесла это вслух.
        Ллевелис ждал какого угодно ответа, только не этого. Он нервно рассмеялся. А Злата, решив реабилитироваться, попыталась оправдаться:
        - Ты не можешь быть настоящим… Ты не человек в любом случае. - Ее руки скользнули по его груди и спустились ниже, обрисовывая рельефные мышцы у него на животе. - Люди такими не бывают…
        - Какими? - с придыханием спросил он.
        - Красивыми, нежными, любящими… - Златослава подняла на него глаза, в которых был океан грусти. - Идеальными.
        Ему хотелось сказать, что он не идеал. Идеал не позволил бы ей пострадать, но вместо этого Ллевелис сделал признание, которого сам от себя не ожидал:
        - Я не человек.
        - Ты бог? - без тени удивления спросила Злата.
        - Нет, - рассмеялся Ллевелис. - Всего лишь безумно влюбленный в тебя полудемон.
        - Демон? - удивленно переспросила девушка и чуть приподнялась на локтях. В ее глазах появилось недоверие.
        - Что? Ты мне не веришь?
        - Ну… - Она на мгновение замялась, закусив нижнюю губу, но все же робко призналась: - Я себе демонов несколько иначе представляла.
        - И как же? - заинтересовался Ллевелис, удивленный тем, что она вообще знает про демонов. До появления братьев-демонов из миров Хаоса даже жители сфер не подозревали о существовании столь могущественных созданий. Злата - человек, и до этого момента Ллевелис думал, что она прибыла из миров вне сфер - системы обитаемых миров, которые из-за географической отдаленности или слабого магического фона не притягиваются Матэнхеймом. И если она оттуда, то никак не может знать о демонах. Их там не видели и не знают об их существовании. Не должны во всяком случае.
        Единственное логическое объяснение, которое смог придумать Ллевелис, - это просто игра слов. Может, в их мире есть порода домашних животных, которую называют демонами, или еще что-нибудь. Вот это будет конфуз.
        Но ответ его огорошил.
        - Демоны - это такие могущественные сущности, наделенные сверхъестественными способностями. Они очень сильные, с клыками, когтями и рогами…
        Тут девушка наконец подняла глаза и, встретившись взглядом с любовником, испуганно спросила:
        - Что? Я что-то не то сказала?
        Ллевелис молчал, изумленно глядя на нее.
        - Извини, если обидела…
        Он наклонился к ней, будто пытаясь рассмотреть что-то, и спустя несколько мгновений спросил:
        - Да кто же ты, леви?
        Злата растерянно смотрела, не зная, что сказать. Она почувствовала в нем перемену, но не поняла, с чем это связанно.
        Ллевелис еще немного помолчал и, будто приняв какое-то решение, сказал:
        - Нам пора, мы возвращаемся.
        Он поднялся на ноги и подал девушке руку, чтобы помочь встать. Его нагота напомнила Злате, что она и сама лежит на траве в чем мать родила, и это пусть и запоздало, но заставило ее смутиться. Покраснев, она потянулась за разорванным платьем.
        - О нет, - тяжело вздохнула Злата, крутя в руках безнадежно испорченный наряд. - Что же я теперь надену?
        Ллевелис обескураженно смотрел на нее. Кто эта девушка, которая так легко говорит о демонах, будто каждый день их видит, и при этом не знает, что одежда не настоящая?
        - Злата, забудь об этом. Мы вернемся в реальный мир, в котором у тебя будет настоящая одежда…
        - Так этот мир и правда не настоящий? Я знала, я так и знала! - Она разочарованно отбросила потерявшую всякую ценность одежду. - Значит, и ты не настоящий… Все не настоящее…
        Злате казалось, что она сейчас заплачет. И дело было даже не в факте смерти. Впервые ей показалось, что она по-настоящему любима. Но это всего лишь посмертный глюк. А Злата поверила, действительно поверила во все. Это еще хуже, чем дружить с Катькой, или встречаться с женатым мужчиной, или когда тебя предают.
        Может, это ей такое наказание за какие-то грехи? Этакий персональный вид ада. Ну конечно!
        Злата так увлеклась, что не заметила, как недавний любовник сел рядом. Девушка опомнилась, только когда он обнял ее за плечи и притянул к себе в успокаивающем жесте. Ллевелису, несмотря на сомнения, которые снова проснулись в его душе, невыносимо было смотреть на нее такую. Нет, он уже не сомневался, что она его вторая половинка. И он чувствовал ее чувства и эмоции, понимал, что в ее словах не было лжи. Но Злата была головоломкой, которую он никак не мог сложить воедино. Ллевелис твердо знал, что она появилась в Матэнхейме не для того, чтобы плести интриги, заговоры или, к примеру, совершить покушение. Но это еще не значит, что ее никто не использует как пешку в своей игре. Тогда этого кого-то нужно остановить и наказать. А Злату успокоить.
        Но девушка сделала то, чего он от нее не ожидал, - оттолкнула его и дрожащим голосом велела:
        - Не трогай меня, ясно?
        - Злата, я… - попытался вразумить ее Ллевелис, но она и слушать не хотела.
        - Что ты?! - Девушка вскочила. - Любишь меня? Защищаешь? Хватит мне врать!
        Мужчина оказался на ногах так быстро, что она даже испугалась.
        - В моих словах и чувствах нет обмана. - Ллевелис говорил тихо, но Златославу все равно невольно бросило в дрожь.
        - Тогда скажи мне правду: что происходит? А то у меня впечатление, что я стала героиней бульварного романа.
        Ллевелис замялся. Он еще не был готов открыть все карты, но требование Златы было вполне справедливо. Поэтому ему пришлось открыть все карты:
        - В реальности на тебя напал самец бартому и когтями оцарапал тебе спину.
        - Это я помню, - нахмурилась Злата и не стала уточнять, что помнит все, вплоть до побега с Тео. Не самые приятные воспоминания, но стоит послушать, что еще расскажет этот красавчик.
        - Когти бартому ядовиты, поэтому ты уже второй раз умираешь из-за них. Я пришел, чтобы вернуть тебя…
        - Ты что, собираешься оживить мой окоченевший трупик? - склонила голову набок Злата.
        - Почему окоченевший трупик? - удивился Ллевелис.
        - Если все, что ты говоришь, правда, то, учитывая, сколько времени мы тут пробыли, скорее всего мой хладный труп уже начал попахивать, - обосновала свою мысль Златослава.
        - Здесь время течет иначе, - объяснил Ллевелис. - Там пройдет не более минуты. - Он немного помолчал и сделал признание, которое нужно было бы сделать уже давно: - Я не советник Темного властелина. У нас такого вообще нет, и короля тоже.
        - Дай угадаю, - лишенным эмоций голосом произнесла Злата. - Ты и есть единоличный правитель всей страны. А я - твоя суженая.
        Ллевелис видел по ее позе и выражению лица, слышал по голосу, что девушка ему не верит, но подтвердил:
        - Ты моя леви. Моя возлюбленная, суженая, мать моих детей…
        - Стой-стой-стой! - Злата выставила перед собой руки в защитном жесте. - Не гони лошадей!
        - Что? - опешил единоличный правитель всех земель.
        - Ллевелис, то, что мы с тобой переспали, - это даже не повод идти на второе свидание.
        - Не понимаю. - Ему все меньше нравилось то, какое направление принимает этот разговор.
        - Кхм… - Злата чуть наклонила голову вбок, раздумывая, как бы объяснить ему свою точку зрения и не обидеть. - Ллевелис, если это, конечно, ты, а не галлюцинация, рожденная в моем воспаленном мозгу из-за нехватки секса и отношений… ты - бесподобный любовник, лучший из всех, кто у меня был. Не сказать, что их было много. Я все-таки не Кэт. Но даже при моем скромном опыте могу подтвердить, что ты о-го-го! Единственная возлюбленная, пара на всю жизнь и все такое - звучит классно. Но я на такое не подписывалась. Я хочу диплом, карьеру и уже где-то потом семейную жизнь. Естественно, я планирую иметь детей. Но не от первого встречного, с которым по ошибке пересплю в момент слабости…
        - То есть я ошибка? - глухо спросил Ллевелис. Такого с ним еще не было. Женщина, которая ему отказывает? Невероятно! Впервые в жизни появилось чувство, что им воспользовались.
        - Ллевелис, не обижайся, но ты пока еще никто, - спокойным голосом поправила его Златослава. - Как я могу сказать, кто ты, если, кроме одной шикарной ночи, нас с тобой не связывает ровным счетом ничего?
        - Злата, нас связывает близость…
        - Ллевелис, я не знаю, как там в твоем мире, - устало возразила она, - но в моем мире секс это не близость. Это даже не повод для знакомства. Близость - это когда двоим есть о чем поговорить. Когда можно дарить друг другу подарки без повода. Близость - это общий смех и общие воспоминания. Это то, что тебе не нашепчут инстинкты.
        - Кажется, я понимаю, о чем ты, - задумчиво пробормотал Ллевелис. Похоже, он только что уловил суть того, как его леви воспринимает мир. Совместно проведенная ночь - это удовольствие для тела. Его Ллевелис уже покорил. И она бы с удовольствием сдала эту крепость на милость врага снова. Но ее сердце - непокоренная твердыня. И вот тут ему придется постараться. - Тогда предлагаю сделку.
        - Что? - теперь уже опешила Злата. - Какую сделку?
        - Я не буду ничего от тебя требовать. Решай сама. Но ты дашь мне шанс завоевать свое сердце.
        - И как ты это себе представляешь? - невольно улыбнулась она.
        - Я приглашаю тебя на десять свиданий.
        Злата прыснула, но, заметив, что он даже не улыбается, спросила:
        - Ты серьезно?
        - Вполне.
        Хотя его ответ прозвучал вполне спокойно, но в голосе чувствовалось напряжение. Злата поняла, что он боится отказа, и с удивлением осознала, что и сама не уверена в том, что сейчас ему ответит. Если отбросить всю бредовость ситуации, то Ллевелис вполне нормальный парень. Будь он Леней из параллельного потока, Златослава, скорее всего, согласилась бы. И если бы у нее что-то и сложилось бы с обычным студентом, то это было бы что-то легкое. В смысле легко сошлись, легко разбежались и остались друзьями.
        Но Ллевелис предлагал нечто большее. Он хотел серьезных отношений. И это полностью меняло дело. Опыт серьезных отношений у Златы имелся и был настолько отрицательным, что сейчас ее пугала сама перспектива начинать все заново.
        С другой стороны, вполне может статься, что у них ничего не выйдет. Ллевелис всего лишь попросил дать шанс. Злату это ни к чему не обязывает. Поэтому она решилась:
        - Хорошо, десять свиданий.
        Ллевелис с облегчением выдохнул и только сейчас понял, что в ожидании ответа задерживал дыхание. Но оно того стоило.
        - Но для начала забери меня туда, где я буду одета, - неловко переминаясь с ноги на ногу, попросила Злата.
        - Значит, ты мне веришь, что мы в другом мире? - обрадовался Ллевелис.
        - О да, теперь определенно верю, - кивнула она.
        - Что же тебя убедило?
        - Рыбы, которые плавают над нами в воздухе последние минут пять, - серьезно ответила Златослава и чуть не рассмеялась, когда Ллевелис практически моментально поднял голову вверх. Мальчишки везде одинаковы.
        - Ах вы… - разозлился он, и рыбы, поняв, что их поймали на горячем, бросились врассыпную. - Хранители, чтоб их! Подслушивали, представляешь?
        Он так искренне негодовал и так очаровательно при этом выглядел, что Злата не сдержалась - подошла и поцеловала.
        - Давай уйдем, - слетела с ее губ тихая просьба, и Ллевелис не стал противиться. Это был акт доверия. Злата решила идти с ним по доброй воле, и он не стал испытывать судьбу.
        На Злату накатила сначала слабость, потом ужасная, ошеломляющая боль. Прошло несколько мучительно долгих секунд, прежде чем она смогла привыкнуть к этому состоянию и открыть глаза. Первое, что она увидела, - это лицо Ллевелиса. Бледное, усталое. Ей невольно стало стыдно. Это ведь из-за нее.
        - Как ты себя чувствуешь? - обеспокоенно спросил он.
        Вместо ответа она просто прикрыла глаза. Плохо, невозможно плохо. Лучше бы умерла.
        - Могу и тебя оцарапать когтями бартому, почувствуешь сам.
        Златослава заставила себя открыть глаза, чтобы посмотреть на обладательницу так неожиданно прозвучавшего женского голоса. Ей не сразу удалось сфокусировать взгляд на передвигающейся по комнате женской фигуре, а лицо рассмотреть и вовсе не получилось. Так плохо девушка себя еще не чувствовала, от боли все плыло. Злата бы закрыла глаза и попыталась уснуть, если бы женщина не подошла к ним и не села на кровати рядом.
        - Ей нужно это выпить. - Она протянула Ллевелису кружку.
        - Что это? - далеким от дружелюбного голосом спросил тот и, как показалось Злате, принюхался к содержимому.
        - Это зелье - мощнейшая отрава, после которой она уже никогда не встанет, - спокойно сообщила незнакомка.
        - Правда? - изумленно спросил Ллевелис, и его собеседница презрительно фыркнула:
        - Идиот. Это снимет боль.
        - Почему ты не дала ей это сразу? Почему помогаешь сейчас? - проигнорировал тон Хельги бывший ученик.
        - Я могу и сейчас его не давать. - Целительница попыталась забрать кружку, но мужчина не позволил. Она участливо предложила: - Давай я сама помогу ей выпить его. Может, это отродье захлебнется?
        - Пошла прочь, - жестко велел Ллевелис и приложил кружку к губам своей леви.
        Было трудно глотать, прохладная жижа буквально вливалась в горло, и Злата не сомневалась, что она сейчас захлебнется. Но этого не произошло. Зато боль стала уходить. Полегчало настолько, что Златослава смогла улыбнуться Ллевелису.
        - Тебе лучше, - ответил он улыбкой на улыбку.
        Злата прикоснулась рукой к его лицу. Усталый, изможденный, но все равно здесь, борется за нее. А во взгляде столько любви и нежности.
        - Знаешь, - тихо сказала она, надеясь, что не пожалеет о принятом решении, - к черту десять свиданий. Ближе, чем сейчас, мы уже не будем.
        - Мы? - затаив дыхание, переспросил Ллевелис.
        - Мы, - подтвердила Злата.
        Ллевелис наклонился, чтобы поцеловать ее, но девушка неожиданно зевнула. Оба рассмеялись, настолько забавно это вышло.
        - Извини, испортила момент, - улыбнулась она.
        - Это самый счастливый момент в моей жизни, его не испортить ничем, - покачал головой Ллевелис. - А поцелуи у нас еще будут. У тебя еще губы опухнут от них, и ты будешь просить пощады.
        Злата снова зевнула. Они опять рассмеялись.
        - Кажется, получать смертельное ранение невероятно утомительно, я просто выключаюсь. Ничего не могу с собой поделать. - Злата потерла глаза и снова зевнула.
        - Отдохни, - улыбнулся Ллевелис. - Тебе это нужно.
        - А ты? - Еще один зевок.
        - Буду сторожить твой сон, и буду рядом, когда ты проснешься.
        Злата бы улыбнулась, если бы не новый зевок. Господи, да она себе челюсть скоро свернет. Такая сонливость одолевала ее в последний раз года два назад, на экзаменах. Тогда она несколько ночей не спала, готовилась. А когда сдала экзамены, началась бессонница. Пришлось какое-то время попить…
        - Снотворное. - Внезапное понимание так ошеломило девушку, что она произнесла это вслух.
        - Что? - не понял Ллевелис.
        - Снотворное! - Зевок. - Она опоила меня снотворным, поэтому я-а-а за-а-асыпаю. - Злата пыталась бороться со сном, но безуспешно.
        - Нет, не опоила. - Ллевелис попытался успокоить внезапно встревожившуюся леви. - Просто ты устала…
        - Вообще-то, - вкрадчивым голосом перебила его Хельга, - девчонка совершенно права.
        Признание удивило его. Целительница решила усыпить Злату? Зачем? Он бы понял, попытайся Хельга ее отравить. Но и это было бы совершенно бесполезно. Ничто не помешает ему воскресить свою леви снова. Тогда что двигало пикси?
        - Зачем? - спросил он, хорошенько встряхивая Злату, чтобы та не уснула.
        - Я подмешала в зелье сон-траву, - криво улыбнулась Хельга.
        - Я уже понял, что ты ее усыпила, - раздраженно огрызнулся Ллевелис. - Я спрашиваю зачем.
        Хельга расхохоталась.
        - Если бы ты внимательнее слушал мои уроки, ты бы знал, что мы, пикси, можем через зеркала заглядывать в другие миры. Я видела, что между вами произошло, знаю, что она пусть и не полюбила, но приняла тебя точно. Так вот, - она откровенно наслаждалась тем, что сейчас скажет, - отвар сон-травы стирает из памяти предыдущие сутки. Она проснется и будет здорова. Но не вспомнит, как ты ее любишь. И свою взаимность не вспомнит.
        - Ллевелис, - Злата вцепилась в его рубашку, как утопающий в спасательный круг, - я не хочу тебя забывать… Не хочу тебя терять.
        Ллевелис прекрасно понимал, что ничего не исправить. Злата уже выпила зелье. Поэтому сделал то, что в данном случае было самым правильным, - наклонился и нежно поцеловал ее, успокаивая.
        - Злата, сейчас ты уснешь. Ни о чем не волнуйся. Сон сотрет из твоей памяти воспоминания об этом незабываемом дне, который мы провели вместе. Но не сотрет меня из твоей жизни. Я обещаю, что завоюю тебя снова. И буду завоевывать опять и опять, столько раз, сколько придется. Потому что ты моя леви, потому что я люблю тебя, потому что ты этого достойна.
        - Я тоже хочу тебя любить… - Злата снова отчаянно зевнула.
        Бороться со сном не было сил. Она закрыла глаза и уснула крепким здоровым сном. Ллевелис погладил ее по щеке:
        - Будешь… и нашего ребенка будешь любить… будешь счастлива, леви.
        Он еще какое-то время нежно смотрел на нее, а потом, не отводя глаз, холодно добавил:
        - В отличие от тебя, Хельга.
        - И что ты мне сделаешь? - Глаза целительницы горели ненавистью и безумием. - Сотрешь воспоминания? Убьешь? Ты что, не понимаешь? Я ведь сделала это в первую очередь для тебя и Матэнхейма! Никто в этом мире не воспринимает всерьез опасность, исходящую от иномирян! Однажды они придут и уничтожат все и всех! Уничтожат наш мир, наших детей…
        Ллевелис перебил ее тихим голосом, но жесткость и сталь, которые звучали в нем, заставили Хельгу замереть. На смену хаосу в мыслях и безумию в сознании пришел здравый смысл. Она ведь не просто с учеником говорит - с полудемоном, высшим существом. Если он сейчас убьет ее, то все планы, над воплощением которых пикси работала последние несколько месяцев, пойдут прахом.
        - Знаешь, я сейчас понял, что, видимо, погорячился, сказав, что сотру все твои воспоминания. Если подумать, это глупое наказание. И милосердное. Нет, - настал его черед криво улыбнуться, - я обрекаю тебя помнить.
        - Ты что, оставишь все как есть?! - Как ни старалась пикси, но скрыть надежду в голосе не смогла.
        - Нет, - покачал головой Ллевелис. - Я сказал, ты будешь помнить. А чтобы воспоминания не померкли и были всегда свежи, ты будешь каждую ночь заново переживать момент смерти свой дочери. Снова и снова. От заката до рассвета.
        Он прошептал несколько слов, и на его ладони появился яркий светящийся шарик.
        - Нет… - побелевшими губами прошептала целительница. - Нет, прошу тебя…
        - Я тебя тоже просил, Хельга, - напомнил Ллевелис. - Теперь поздно.
        Мужчина сделал едва уловимый пасс, и шарик медленно поплыл к пикси. Она попятилась, хоть и понимала, что это бесполезно. Такие заклинания всегда поражают свою цель. Возможно, несчастная еще надеялась, что Ллевелис смилуется. Но тот даже не посмотрел на нее. И не стал дожидаться, пока проклятие достигнет своей цели. Он взял свою леви на руки, открыл портал в Гунари и ушел не оглянувшись.
        Его мысли были о Матэнхейме. Этот мир он планирует подарить Злате в придачу к своему сердцу. Нужно позаботиться, чтобы этот подарок был достойным.
        ГЛАВА 7
        С первых секунд знакомства с Катериной Байрон почувствовал, что у нее сильный характер. Но до сегодняшнего происшествия ему казалось, что эта сила проистекает из эгоизма и самолюбия.
        Когда пропала леди Злата, капитан элитного отряда наемников понял, насколько ошибся. Катерина проплакала всю ночь, и на следующий день, когда, выполняя повеление Ллевелиса, отправились к тракту, девушка была абсолютно подавлена. Животные, на которых путешествовали полудемон и его суженая, Байрон предусмотрительно привязал к луке своего седла, и сейчас они бодренько бежали позади.
        Катерина во всем винила себя. Впрочем, даже в таком состоянии блондинка умудрялась выглядеть сногсшибательно. Байрон пытался успокоить и ободрить ее, но Кэт вымученно улыбалась и снова погружалась в свои мысли.
        Наемник о пропавшей девушке переживал не так сильно. Во-первых, по большому счету ему было все равно. Конечно, при первой встрече мужчину больше заинтересовала Злата. Не как женщина, нет. Байрон всегда предпочитал любовниц, похожих на дорогих лошадей, таких, в которых чувствуется порода. Леди Кэт как раз из них. В ней идеально сочетаются классическая, благородная красота, воспитание и внутренний стержень. В том, что она получила действительно хорошее воспитание, Байрон ни секунды не сомневался. Как и любому ребенку из высокородной семьи, манеры ей прививали с самого младенчества. И хоть леди Кэт и пытается быть попроще, но манеры проявляются то в одном, то в другом. Просто она сама этого не замечает. В принципе, Байрон вполне понимал, почему она пыталась скрыть благородное происхождение: в чужом мире, в окружении незнакомых людей и не зная их мотивов лучше не отсвечивать.
        А вот Злата темная лошадка. Явная простолюдинка, но леди Кэт дорожит дружбой с ней. При этом очень умна и, как наемник успел убедиться, образованна. Правда, его внимание девушка привлекла не этим. В их первую встречу на ней уже был запах Ллевелиса. Едва ощутимый, но все же.
        Не в обиду будет сказано, но по сравнению с предыдущими подружками правителя Матэнхейма Златослава настоящая замухрышка. Которая к тому же даже колдовать не может. Естественно, наемник заинтересовался происходящим. И чем дальше наблюдал, тем больше убеждался - Златослава по большому счету равнодушна к Ллевелису и просто хочет вернуться домой. Все мысли девушки поглощены каким-то проектом, называющимся «Дипломная». А вот полудемон-получародей в буквальном смысле слова сходит с ума по ней. Он не контролирует свои чувства.
        Апогеем стало признание Ллевелиса в том, что леди Злата - его леви. Кабы сам не слышал - подумал бы, что это очередной анекдот. Так ведь нет, это правда, и скоро человек будет править Матэнхеймом вместе с полудемоном-получародеем.
        Байрон покачал головой. В одном Ллевелис прав - это так не вовремя! Мир в опасности. А у его защитника гормоны управляют мозгами. С другой стороны - Матэнхейм всегда в опасности, и у Златославы практически не было шансов оказаться здесь в мирное время. Так что вряд ли это приворот.
        Чего Байрон не мог понять, так это как и откуда сюда попали Катерина и Златослава. Он не просто так расспрашивал девушек о родном мире. Ничего подобного он не слышал. Даже специально связался с даурами. Те только руками развели - проследить, каким путем сюда попали девушки, будет невероятно трудно. Портал, по которому они пришли, был построен по другому принципу, разобраться с ним пока не удалось. Все иномиряне, которые попали в Матэнхейм одновременно с девушками, прибыли нестандартным способом. И маги высказали догадку, что их попросту призвали.
        Наемник вполне мог понять, зачем призвали того, кто убийца. Но Златослава, Катерина или тем более те двое, которых нашли чуть раньше, чем девушек? Если они все часть какого-то коварного плана по захвату власти в Матэнхейме, то у Байрона не хватает фантазии представить этот план. А если они попали сюда случайно, то наемник даже представить не может, чье место они заняли и кто должен был быть вместо них.
        Кэт и Байрон как раз неторопливо ехали по лесной тропинке, когда в нескольких шагах от них в кустах послышалось шуршание, и их кони встревожились. Наемник заставил свою лошадь сделать несколько шагов и встать между потенциальной угрозой и своей спутницей.
        - Скорее всего, это животное, - попытался он успокоить Катерину, напряженно вглядываясь в чащу. Девушка, наверное, еще не отошла от предыдущего знакомства с местной фауной. Ни к чему тревожить бедняжку раньше времени.
        И тут на него накатило это ощущение - как будто за ним наблюдают из засады. Байрон не просто так носил звание капитана элитного отряда наемников. Оно досталось ему, во-первых, за умение быстро соображать в кризисных ситуациях, а во-вторых, за обостренное чутье, которым обладает каждый представитель расы кейтаров. Внешне они походили на очень рослых людей. Злата даже не подозревала, что Кэт сказала ей чистую правду про хвост. Он действительно у них появляется в минуты сильного возбуждения - во время секса, при испуге, в азарте и так далее. Показывать рудимент просто так среди представителей их расы считалось чем-то аморальным. Поэтому отличить кейтара от обычного человека было весьма трудно. Представителей этой расы можно узнать по двум характерным чертам: глаза, зрачки которых в предчувствии опасности и во время боя становились красными, и удлиняющиеся когти.
        Обостренное чутье Байрона молчало в самом начале. Но стоило ему заговорить с Катериной, и оно заголосило. Девушка, кажется, тоже что-то почувствовала, так как испуганно ойкнула:
        - Байрон!..
        В этот момент капитан элитного отряда наемников сделал ошибку, непростительную для своего статуса, - повернулся, чтобы успокоить ее. Он отвлекся на секунду, на мгновение! И пропустил атаку. Наполовину трансформировавшийся оборотень прыгнул на него сверху и сбил с лошади. Несмотря на неожиданность атаки, Байрон среагировал моментально и при падении на землю сгруппировался таким образом, чтобы перекинуть соперника через себя.
        В бою кейтары опасные противники, и трудно сыскать им равных. О них говорят, что до того, как податься в наемники, целые поколения этой расы служили династии первых правителей Матэнхейма. Но когда власть захватили чародеи, никто из кейтаров не пошел служить под их знамена, и остатки некогда великой и почитаемой расы ушли в подполье, став наемниками и разбойниками.
        Немногие смогут сравниться с кейтарами. Немногие бросят им вызов. К несчастью для Байрона, оборотни не только относятся к тем немногочисленным существам, которые могут отважиться потягаться с ним силой. Все намного хуже. Этот оборотень из еще более немногочисленной группы, которая вполне может его победить.
        Наемник не боялся смерти, понимая, что это лишь вопрос времени, когда старуха до него доберется. Но сегодня за его спиной оказалась леди Кэт. Ее жизнь под его защитой, так что проиграть нельзя.
        Несколько мгновений соперники буравили друг друга взглядом. Потом когти Байрона удлинились, глаза покраснели, и показался хвост. Могучий рык оборотня огласил окрестности, и противники сошлись в схватке.
        Несмотря на то что Байрон показывал в этом бою всю свою ярость, силу и навыки, соперник теснил его. Как ни сопротивлялся кейтар, но неизбежное произошло - оборотень подловил его в ловушку и прижал к дереву. Еще секунда, и его клыки вгрызлись бы в горло наемника. Байрон уже готов был сдаться и с честью принять смерть, как произошло то, чего не ждали ни он, ни оборотень.
        Кэт никогда не была хорошим наездником. Она им вообще никогда не была. Ехать верхом с Байроном это одно. Но самой - сущее наказание. А тут еще Златка пропала. Не жизнь, а нечто хуже обычного. А ведь все должно было быть не так.
        Когда лошади встревожились, девушка не придала этому особого значения. Да что там может быть? Да и Байрон сказал, что это, видимо, какое-то животное. Правда, это было бы убедительнее, если бы он при этом не выглядел так, словно сейчас на них выпрыгнет смесь «Терминатора» и «Чужого».
        Пока Катерина размышляла над тем, какие мужчины паникеры, лошадь под ней резко подалась назад, отчего горе-наездница едва не обнялась с матушкой-землей.
        - Байрон… - испуганно ойкнула она.
        Мужчина повернулся, и тут на него сзади что-то прыгнуло и выбило из седла. Не сказать, что Кэт это сильно напугало. Может, в представлении этих двух самцов все и выглядело круто. Но, как и каждая драка, свидетелем которой Катерина была до этого, начиналось все как-то… глупо. В клубах тоже всегда так. Вместо того чтобы использовать целую кучу приемов и импровизировать по ходу боя, как в фильмах с Джеки Чаном или в других крутых боевиках, парочка начинает махать кулаками, попадая куда угодно, только не друг по другу.
        Хотя нет, в этот раз Катя ошиблась. Когда оба замерли, упав на землю, и принялись пялиться друг на дружку, пытаясь испепелить взглядом, девушка поняла, что назревает большая… конфликт. Когда у Байрона снова появился хвост, выросли когти и покраснели глаза, Кэт вспомнила, что он не человек. Да и эта вторая лесная приблуда, судя по виду обожравшаяся экстези, тоже на человека мало смахивает. И орет не по-человечески.
        Катерина не видела своего любовника в бою, но и от него, и от Ллевелиса слышала, что он очень крут. Поэтому, когда «приблуда» начала его теснить, сначала удивилась, затем разочаровалась и только потом занервничала. Байрон может проиграть. И на очереди будет она. Можно, конечно, попробовать сбежать… но, во-первых, только он знает, где найти Ллевелиса и Златку. А во-вторых, снова блуждать по лесу в одиночку не хочется.
        Поэтому девушка приняла решение, в ее понимании единственно верное. Катерина слезла с лошади, вооружилась первым, что попалось под руку, и пошла бить врага.
        Тео бросился выполнять приказ Ллевелиса так быстро, как мог, по двум причинам. Почувствовав боль в такой период, все оборотни из его клана становятся зависимыми. Если они надолго отлучены от источника боли, начинается ломка. Оборотни впадают в неистовство, и привести их в чувство может только очередная доза.
        Мозги у Тео пока еще работали. Но это ненадолго. Поэтому он должен был передать приказ Ллевелиса до того, как потеряет контроль. Оборотень несся от Мластины до тракта с максимальной скоростью, которую только мог развивать. К сожалению, Тео уже не осознавал, что этим только ускоряет процесс. Несколько раз он впадал в забытье, но ему удавалось прийти в чувство.
        Тео почти добрался до места, когда снова потерял над собой контроль. Именно в таком состоянии он и почуял запах чужаков. Глаза заволокло кровавой пеленой, в жажде убивать и уничтожать его захлестнуло неистовство.
        Инстинкт повелевал ему нападать на того, кто сильнее. Поэтому Тео обошел парочку незнакомцев по периметру, улучил момент, когда самец отвлекся, и напал.
        Сражение было не на жизнь, а на смерть. Обезумевший от жажды боли оборотень, которого удары соперника лишь подстегивали атаковать сильнее, уже почти получил желанную победу, почти дотянулся клыками до его горла, когда внезапный удар сзади заставил его тело выгнуться дугой, а все его чувства буквально взорваться от остроты нахлынувших ощущений.
        Катерина схватила первое попавшееся под руку оружие и пошла бить врага. Но далеко не зашла. Меч Байрона оказался невероятно тяжелым. Она умудрилась стащить меч, лежащий в ножнах, с коня и уронить себе на ногу.
        После этого девушка решила взять что попроще. И взяла… хлыст, которым Байрон подгонял лошадей. Пользоваться им Кэт умела достаточно неплохо - встречалась пару раз с тренером по верховой езде, которому нравились ролевые игры.
        Девушка улучила минутку и, как могла, сильно ударила напавшего по спине. И тут же отскочила на несколько метров, чтобы спрятаться за одну из лошадей. Ударить того чувака, который теснит Байрона, - это храбрость. Ждать, пока он развернется и всыплет люлей, - это глупость.
        И с каким же удивлением она обнаружила, что могла и не отпрыгивать! Сложный кульбит под названием «жить хочу» был проделан напрасно. Объевшийся экстези некто валялся на земле в полубессознательном состоянии, дрыгал левой ногой и тихо скулил. А наемник, которому в драке здорово досталось, как раз пытался встать, опираясь на дерево.
        - Я что, убила его? - Кэт осмелела настолько, что даже приблизилась на несколько шагов.
        Байрон, который видел все, что произошло, на секунду задумался, стоит ли говорить ей правду:
        - Ты его… как бы это сказать…
        - Покалечила? - подсказала Катерина.
        - Нет, - отрицательно покачал головой наемник.
        - Парализовала?
        - Нет.
        - Что тогда?! - возмутилась девушка.
        - Довела до оргазма, - перестал жалеть ее впечатлительную психику Байрон.
        И, как оказалось, впечатлить его блондинистую подружку не так-то легко.
        - Опять, что ли, любитель БДСМ?.. - разочарованно протянула она и в сердцах сплюнула.
        - Э-э-э… - удрученно проблеял Байрон.
        Спохватившись, Кэт очаровательно улыбнулась.
        - Не то чтобы я их много знала… и вообще знала… я таким вообще не увлекаюсь… мне подруга рассказывала… - Девушка подошла ближе и попыталась сменить тему. - И вообще, Байрон, нам пора… А-а-а!!!
        Катерина могла бы еще долго болтать, если бы выведенный ею из строя оборотень вдруг не пришел в себя и не вцепился ей в ногу, напугав до полусмерти.
        Благодаря выходке Катерины у Тео в голове прояснилось. Но это ненадолго. Ему и сейчас стоило огромных усилий удерживать контроль над собой.
        - Ллевелис… Ллевелис прислал… - Оборотень непроизвольно сжал пальцы так, что Катерина заорала дурным голосом, заглушив его последние слова. Этот вопль заставил Тео разжать руки. Не то чтобы он пришел в себя, скорее сработал инстинкт самосохранения.
        Едва крик Катерины стих, где-то вдали жалобно завыл волк, и его поддержал другой сородич.
        Байрон и Тео невольно посмотрели в ту сторону. Кэт жалобно всхлипнула.
        - Скотина! - И со всей силы ударила оборотня хлыстом, который все еще сжимала в руках.
        Тео накрыло волной удовольствия, а способность трезво мыслить подала в отставку. Ни один из ударов, которые ему наносили до этого, не вызывал в нем столь острого чувства наслаждения. Оборотень уже готов был признать Катерину своей богиней и поклоняться ей.
        - Еще… еще… еще…
        Он снова схватился за ногу Кэт обеими руками (видимо, чтобы жертва не сбежала), принялся тереться об нее, как кот, продолжая умолять о добавке.
        - Э-э-э… - промямлила обалдевшая девушка и поступила так, как на ее месте поступил бы любой разумный человек, попросила: - Байрон! Отцепи это от меня!
        Наемнику сильно досталось во время драки. И хоть организм уже вовсю себя излечивал, состояние все равно оставалось плачевным.
        Сейчас не то что оборотня от Кэт оттаскивать, сейчас и стоять получалось с трудом. Тем более он, кажется, понял, и кто этот странный тип, и как тот здесь оказался. Байрон попытался успокоить свою спутницу:
        - Леди Кэт, я прошу вас успокоиться. Этот парень оборотень, чья вторая ипостась - кошка. До меня доходили слухи, что на них так влияет полнолуние.
        - Как так?! - взвизгнула девушка, пытающаяся самостоятельно отпихнуть от себя оборотня.
        - Они становятся зависимыми от боли, - пояснил Байрон. - Они готовы на все, лишь бы их побили или причинили боль любым другим способом!
        - Да какая мне разница! Если у них такая проблема - пусть запираются в какой-нибудь комнате всем кланом и делают друг другу больно! Или пусть наймут кого-то! - Кэт была раздражена и даже не пыталась это скрыть.
        - Э-э-э… это было бы мудро с их стороны, - не мог не согласиться наемник. Решение, предложенное раздосадованной красавицей, было настолько простым, что до него никто не додумался. Но сейчас не до этого. - Понимаете, леди Кэт. Конкретно его прислал Ллевелис с каким-то посланием. Но, видимо, где-то по дороге его настигла жажда боли, и сейчас оборотень не в состоянии мыслить трезво. Он вообще мыслить не в состоянии, пока не получит очередную дозу…
        - Фигово ему. - Девушка уже смирилась с тем, что нога во власти почти мурчащего парня.
        Байрон был не совсем уверен в значении слова «фигово». Но просветил Кэт касательно положения, в котором они оказались:
        - Нам сейчас не лучше, чем ему. Ллевелис что-то приказал. Возможно, это касается судьбы всего Матэнхейма. А мы не можем ничего узнать, пока не пройдет его жажда.
        - И когда она пройдет?
        - Когда оборотень перестанет чувствовать влияние луны, или когда он получит очередную дозу.
        Кэт колебалась всего несколько секунд. Почему она в свое время встречалась с любителем ласк пожестче? Потому, что это было прекрасной возможностью избавиться от стресса. А за последние сутки у девушки скопилось предостаточно переживаний. Поэтому она задумчиво повертела в руках хлыст и вызвалась добровольцем:
        - Байрон, полагаю, я смогу организовать ему… дозу.
        - Я не могу вас просить… - начал наемник, но Катерина его с улыбкой перебила:
        - В этом вся прелесть. - Хлыст со свистом рассек воздух, и первый удар достиг цели, заставив оборотня блаженно заскулить. - Меня не нужно просить.
        Кэт ударила снова, и снова, и снова. Она била до тех пор, пока хватало сил. Потом вспоминала, что из-за нее Златка, может, уже где-то погибла или переваривается в желудке у той твари, и снова начинала бить.
        Когда сил бить уже не осталось, Катерина упала на колени и расплакалась. Златка, ее единственная подруга, скорее всего, погибла. Из-за нее, из-за того, что ей захотелось быть достойной своих великих предков и стать героем.
        Сначала Байрон думал, что плохо узнал свою подружку и она от процесса возвращения оборотню способности мыслить получает истинное удовольствие. Но вскоре понял, что в который раз ошибся. Девушкой двигало чувство вины. Именно оно заставляло ее с таким остервенением раз за разом бить.
        Поэтому наемник совершенно не удивился, когда обессиленная Кэт упала на колени и расплакалась. Он не стал просить успокоиться, понимая, что ей это сейчас нужно. Байрон просто обнял Катерину, давая понять, что она не одна. Зачем ему понадобилось утешать случайную любовницу, наемник пока и сам не знал. Но не мог не признать, что быть для кого-то опорой крайне приятно.
        Идиллию разрушил Тео, который некстати пришел в себя и затараторил:
        - Ллевелис! Меня прислал Ллевелис!
        - Эта информация уже не актуальна, - немного раздраженно буркнул Байрон. - Что он велел мне передать?
        - Чтобы вы шли в Гунари и ждали его там. - Тео немного успокоился, чувствуя, что тело ноет от удовольствия и в ближайшее время жажда ему не грозит. В нем даже проснулось любопытство. - Это ты меня так?
        - Нет, - покачал головой Байрон. - Она…
        - Девушка! - перебила его Катерина. - С ним была девушка? Безвкусно стриженная, и ногти не накрашенные?
        - Э-э-э… - опешил от такой постановки вопроса Тео, но все-таки ответил: - Если ты про Злату, то да…
        - Он ее нашел! Нашел! - обрадовалась Кэт и шмыгнула носом, готовясь опять разреветься.
        Байрон поспешил пресечь эту попытку:
        - Ну, значит, они уже в Гунари! Нам пора выдвигаться…
        Все испортил Тео.
        - Он не пошел в Гунари. Злата тяжело ранена и заражена ядом бартому. Ллевелис понес ее к Хельге. Но мне кажется - зря. Там даже она вряд ли поможет… - Оборотень замолчал, уловив на себе тяжелый взгляд Байрона, как бы вопрошающий: «Ну вот зачем ты это сказал?», нахмурился и уточнил: - Что?
        Оборотень понял, какую ошибку совершил, когда девушка громко разревелась. Рыдала Катерина долго и основательно, предаваясь этому занятию с такой самоотверженностью, с которой даже деньги на «бентли» у родителей не выпрашивала. Успокоить разошедшуюся Кэт удалось только спустя добрый час уговорами, увещеваниями и обещаниями.
        Но отправляться в путь к тому моменту было уже сильно поздно. Байрон принял волевое решение разбить лагерь прямо здесь. И благоразумно отказался от помощи Кэт в этом нелегком деле, мотивировав это тем, что девушка сегодня уже настрадалась и ей бы отдохнуть. А на самом деле просто спасал то, что она еще не испортила, когда в прошлый раз устанавливали и собирали лагерь.
        А вот Тео, непосвященный в тонкости происшествия со Златой, пока Байрон был занят делом, решил доверить Кэт работу, от которой, как ему казалось, пока никто не умер. Он отправил ее собирать дрова. И благополучно о ней забыл, так как с лагерем хлопот хватало и оборотень, понимая, что никуда от этой парочки в ближайшее время уйти не сможет, старался быть полезным.
        Спохватились они, только закончив все дела. Байрон развел костер и предложил:
        - Леди Кэт, присаживайтесь к костру погреться.
        Ответом ему была тишина.
        - Леди Кэт? - неуверенно позвал он снова.
        Вместо ожидаемого звонкого девичьего голоска ему ответил Тео:
        - Она ушла собирать дрова.
        - Дрова? - опешил наемник, твердо помнящий, что никуда ее не отправлял.
        - Ну да, для костра. Я решил, что ей не помешало бы размяться, да и лезть под руку не будет, - объяснил Тео, все еще не понимая, что так встревожило Байрона.
        - И давно она ушла? - безрадостным тоном спросил тот.
        - Ну… - задумался Тео и удивился собственному ответу: - Несколько часов назад.
        - Твою ж прабабку! - выругался Байрон и, вскочив, побежал в лес.
        Это просто издевательство какое-то! Он, капитан элитного отряда наемников, лучший из лучших в своем деле, в течение суток умудрился потерять троих из троих охраняемых объектов. Если об этом узнают… не быть ему больше ни капитаном, ни наемником. Разве что получится устроиться каким-нибудь охранником при купеческом караване.
        И все из-за этого олуха!
        - Да объясни, что творится! - не выдержал едва поспевающий за ним Тео.
        - А то, что именно так мы сначала потеряли леди Злату, любимую женщину Ллевелиса, - остановившись, процедил сквозь зубы злой как тысяча бартому наемник. - Теперь из-за тебя я потерял Кэт.
        - Да что с ней может случиться… - начал оборотень, но Байрон его перебил:
        - В прошлый раз она встретила бартому.
        - Да найдется она, - неуверенно улыбнулся Тео. - Не переживай.
        - Молись, чтобы так и было, - ровным тоном сказал Байрон, сказал так, чтобы собеседник сразу понял - он не угрожает, а предупреждает. - Потому что сегодня ночью у меня будет секс. И если я не найду свою женщину, то поимею тебя. И поверь, годовая доза боли при этом будет тебе обеспечена. Если выживешь.
        Тео был не из пугливых, сам промышлял наемничеством. Но тяжелый взгляд и тон Байрона заставили его поежиться и удвоить усилия в поисках Кэт. Тут ему как раз и пригодилась звериная натура. Кошки обладают прекрасным чутьем, и благодаря этому Тео смог уловить запах Катерины не так далеко от лагеря. Они с Байроном шли по следу до обрыва возле ручья, на краю которого виднелись следы недавнего обвала.
        Мужчины подошли к краю и с опаской посмотрели вниз. Оба, правда по разным причинам, боялись увидеть там тело Кэт. Если бы она здесь упала, то выжить ей помогло бы только чудо. Они с облегчением вздохнули, никого внизу не увидев.
        И тут Байрон, у которого обоняние было не так развито, как у оборотня, каким-то странным голосом сказал:
        - Я чувствую запах.
        - Да, я тоже чувствую запах Кэт… в смысле леди Кэт, - по-своему понял его Тео. - Но здесь он обрывается. Наверное, она умеет летать, потому что ручей слишком мелкий в это время года, чтобы тело могло унести водой…
        - Она не умеет, - отрезал Байрон, у которого желваки на скулах заходили, и Тео невольно отступил на шаг. Наемник не был в таком бешенстве, даже когда узнал, что его женщина потерялась в лесу. Что такого он учуял, что его так взбесило?
        Тео потянул воздух носом и удивленно вытаращил глаза. Слабый, едва уловимый мускусный запах. Так пахнут…
        - Вампиры?! - изумленно произнес он вслух, даже не заметив этого.
        - Вампир, - поправил его Байрон тоном, от которого веяло льдом. - Один вампир. Точнее, архивампир, правитель Гунари и редкостный ублюдок, чья голова давно просится быть отсеченной.
        - С чего ты взял, что это князь Ламонт? - удивился Тео.
        Он не почувствовал в запахе чужака-вампира ничего, чтобы могло выдать в нем одного из самых старых существ во всем Матэнхейме. Но Байрон, который развернулся и быстрым шагом направился в сторону лагеря, был непоколебим:
        - Это он, независимо от того, веришь ты мне или нет.
        Тео решил поверить наемнику на слово по двум причинам: если он не ошибся, то у них будет возможность хорошенько подготовиться, а если все же ошибся, то справиться с похитителем при такой подготовке будет куда проще.
        Байрон и Тео вернулись в лагерь за лошадьми и, забрав их, сразу отправились в путь. И хоть оборотень и понимал, что это по меньшей мере глупо, но старался не перечить, видя, насколько зол наемник. Да что там зол! Он был в ярости! Тео догадывался, что дело даже не в исчезновении Кэт. Воздух вокруг Байрона вибрировал от едва сдерживаемой ярости при упоминании Ламонта. Кажется, эта парочка знакома, и знакома не с лучшей стороны.
        Что бы эти двое ни поделили, но вид у предводителя элитного отряда наемников был такой, будто он готов в одиночку пойти на Гунари войной и своими руками вырвать сердца всем ее жителям.
        Тео и не догадывался, насколько был недалек от истины.
        Байрон не всегда был предводителем отряда наемников. Начинал он с того, что двести лет назад служил в элитном корпусе князя Антуана, предыдущего правителя Гунари и родного дяди ныне правящего Ламонта. Здесь Байрон сделал головокружительную карьеру, дослужившись до начальника личной охраны правителя Гунари. Такой стремительный взлет был двояким достижением, так как на этом посту сменилось достаточно много офицеров, никто из которых не умер своей смертью. И дело было даже не в том, что работа опасна. Главной опасностью на этой работе был князь Антуан.
        От того, что вампир пьет из живого источника, жертва не умирает и не превращается в вампира. И для самого вампира это не имеет особых последствий. Но если он иссушает свою жертву полностью, то забирает не только жизнь, но и ее воспоминания. Вампиры, которые иссушили достаточное количество своих жертв, становятся безумными, а их глаза приобретают кроваво-красный цвет.
        Антуан был достаточно осторожен, поэтому тысячелетиями сохранял рассудок ясным. Но последнее тысячелетие было для него довольно тяжелым - пришлось подавлять много бунтов и устраивать публичные казни предводителей. Одним из таких казненных оказался его собственный сын. Антуан так и не узнал, что на самом деле очередной заговор был устроен Ламонтом, а его плоть и кровь, единственный наследник, был совершенно ни при чем.
        Амбициозный племянник не привык ждать милостей от судьбы. Поэтому подставил принца Вальмонта и буквально вынудил Антуана приговорить его к высшей мере. Это стало для древнего вампира последней каплей. Именно после иссушения сына глаза Антуана приобрели красный цвет. По большому счету правитель Гунари был тихим безумцем. Но иногда все же буйствовал.
        Во время таких припадков ему казалось, что вокруг одни предатели. Тогда он начинал убивать всех, до кого дотянется. Припадки прекращались так же внезапно, как и начинались. Приближенные делали вид, что ничего не произошло, и возвращались к своим делам.
        Став единственным претендентом на трон, Ламонт завел дружбу с Байроном и убедил его привезти в Гунари сестру на обучение. В этом старинном городе располагалась одна из лучших библиотек во всем Матэнхейме. Ее двери были открыты для всех учеников «Вольного дола» - старинного образовательного центра, попасть куда могли либо необыкновенно одаренные дети, либо дети из богатых семей. И то далеко не из каждой. Детишек набирали из семей знатных, имеющих длинную родословную. Селия не была ни тем, ни тем. Но Ламонт пообещал составить ей протекцию.
        Байрон долго не решался, но в итоге согласился. Это должно было стать подарком на ее сто пятидесятый день рождения.
        Селия приехала в Гунари так быстро, словно только и ждала от брата весточку. Еще бы! Попасть в «Вольный дол» мечтает большинство учеников во всем Матэнхейме. Такая возможность выпадает раз в жизни, и то не в каждой. Поэтому Селия была счастлива. И хоть до этого момента категорически отказывалась ехать в город, населенный практически только вампирами, сейчас прибыла в рекордно короткие сроки.
        Байрон оказался не готов к такому скорому приезду сестры. Он был по горло в делах, и ему некогда было возиться с Селией, развлекая, пока начнутся занятия. Поэтому, когда Ламонт вызвался помочь, принял предложение с благодарностью. Байрон тогда еще не знал, что хорошее отношение со стороны трехтысячелетнего вампира - это даже хуже, чем его кровная месть. Особенно вампира с красными глазами.
        Каждый вечер за ужином Байрон спрашивал Селию, как прошел ее день. И жизнерадостная молодая кейтара восхищенно рассказывала, где была и что видела. Девушка была очарована Гунари. Но спустя какое-то время акцент в ее рассказах сместился. Байрон встревожился, осознав, что теперь его сестра очарована Ламонтом.
        Байрон решил поговорить с Ламонтом, чтобы в корректной форме попросить проводить с Селией поменьше времени. А проще говоря - попросить его и вовсе от нее отстать.
        Для разговора Байрон предусмотрительно выбрал время и место, когда их никто не потревожит. Днем вампиры неактивны. Гунари, единственный город во всем Матэнхейме, который засыпает днем и просыпается ночью. Солнце не убивает вампиров, просто у них глаза ночных хищников, привычные к темноте. Яркий свет для них весьма болезнен.
        За годы, проведенные в замке правящего архивампира, Байрон успел хорошо изучить привычки всех его обитателей. Ламонт, к примеру, всегда просыпался за несколько часов до заката и обязательно выделял несколько часов каждой ночью, чтобы посидеть у себя в кабинете, читая книги. Несмотря на то что глаза этого вампира были красными, за все время службы Байрона здесь наниматель никогда не выглядел безумцем. Поэтому кейтар даже начал думать, что, возможно, не все вампиры с таким цветом глаз потеряли себя и опасны для окружающих. Скорее всего, краснота появляется с возрастом или у определенного процента из всей расы. Или, может, этому есть какое-то другое объяснение.
        Как бы то ни было, Байрон пришел к Ламонту примерно за час до заката и изложил свою просьбу. Тот выслушал его не перебивая и усмехнулся:
        - Это и есть твое важное дело? Байрон, если ты так волнуешься за свою сестру, то мне не составит труда перестать с нею общаться.
        - Спасибо… - начал благодарить кейтар, но Ламонт поднял вверх указательный палец, призывая его дослушать, и спокойным голосом закончил:
        - Если тебе не составит труда оказать мне небольшую услугу.
        - Какую услугу? - нахмурился Байрон.
        - О, при твоей профессии сущий пустяк, - улыбнулся Ламонт.
        Байрон понял все моментально:
        - Кого нужно убить?
        Ламонт улыбнулся шире. Ему по нраву была такая догадливость:
        - Всего лишь моего дядю.
        Кейтары - создания, которые рождаются с понятием «Договор дороже денег». Поговаривают, что это понимают даже младенцы, еще не научившиеся толком говорить. Лучше умереть, чем нарушить договор.
        Байрон медленно встал.
        - Этого не будет.
        - Как знаешь, - подозрительно быстро согласился Ламонт. Но Байрон не придал этому значения, а стоило бы. - Если передумаешь, то знаешь, где меня искать.
        Само это предложение звучало слишком оскорбительно. Кейтар решил, что совершил глупость, придя к вампиру. Следовало сразу отправить Селию домой. Пусть лучше сестра обижается за то, что пришлось бросить «Вольный дол», чем он станет пешкой в руках этого интригана.
        Байрон еще не понимал, что кроме прихода к Ламонту совершил еще две ошибки - не отправился за сестрой в «Вольный дол», чтобы лично увезти ее из Гунари, и не убил вампира сразу же после этого разговора. За эти ошибки Байрон начал корить себя тем же вечером, сидя над остывшим ужином, когда понял, что сестра уже не вернется домой, и будет корить до конца своих дней. Ибо для кейтаров единственное, что важнее договора и собственной жизни, - это семья.
        Байрон понимал, что Селия не случайно пропала после его разговора с Ламонтом. Осознавал также и то, что у него всего один шанс вернуть сестру.
        Он не стал ждать, когда вернется стража, посланная за нею в «Вольный дол». Спустя полчаса после их ухода кейтар уже понимал, что если они и вернутся, то без Селии. Байрон пошел выполнять «просьбу» Ламонта, надеясь, что уговор все еще в силе.
        Ни стража, ни слуги, ни придворные, начинающие потихоньку стекаться во дворец перед пробуждением своего повелителя, не обратили внимания на появление начальника личной охраны правителя Гунари в такое время во дворце. Никто также не удивился, когда он прошел в личные апартаменты Антуана.
        И ни одна душа не подумала на Байрона, когда под утро правителя нашли с отрубленной головой.
        За шесть тысяч лет, которые Антуан властвовал в Гунари, его пытались убить столько раз, что даже сосчитать сложно. Чего только ни придумывали, чтобы до него добраться: затевали бунты, пытались убить из толпы, добраться до него во время дневного сна. Его даже пытались убить несколько любовниц! А какую изобретательность проявляли в выборе способа убийства! Бросали в него бомбы, начиненные стеклом и железом, обливали кислотой, женщины дарили отравленные поцелуи, давали пить отравленную кровь… Ни одно покушение не увенчалось успехом, и тому были две основные причины: личная стража, начальником которой, собственно говоря, сейчас был Байрон, и сам Антуан. Мало кому известно, что чем дольше живет вампир, тем сильнее его способность чувствовать угрозу и тем быстрее его реакция. Но еще меньше среди обитателей Матэнхейма тех, кто знает, что спустя несколько тысячелетий у вампиров развивается способность читать мысли.
        Байрон шел к Антуану, не зная об этой способности и не имея конкретного плана. Единственное, на что кейтар надеялся, - это эффект неожиданности. Мужчина видел так много поверженных Антуаном врагов, что уже не питал иллюзий. При всей своей силе и подготовке ни один из кейтаров не смог бы тягаться с таким древним и могущественным существом в открытом бою.
        Да, Байрон собирался напасть со спины. Да, это бесчестно. Но что значит честь, когда на кону жизнь его единственной сестры?
        Байрон бесшумно вошел и запер за собой дверь. Мужчина знал, что не произвел ни единого звука, и все же, обернувшись, встретился взглядом с покрасневшими от безумия глазами Антуана.
        Вздрогнув от неожиданности, Байрон попытался придумать причину своего визита:
        - Я… я…
        Но древний вампир перебил его, глядя пустым, немигающим взглядом:
        - Не пытайся врать, я прочитал твои мысли.
        Кейтар застыл как вкопанный. Он и не подозревал, что такое возможно. А вдруг это просто какая-то проверка?
        - Это не проверка, Байрон, - краешком губ улыбнулся Антуан.
        Взгляд вампира при этом остался таким же пустым. Это сделало его улыбку похожей на угрожающий оскал. И кейтар действительно испытал страх. Не из-за того, что сейчас умрет. К этому он как раз относился спокойно. Рано или поздно мрачный жнец с седыми волосами, заплетенными в косу, придет за ним. Байрон испугался за сестру. Что теперь будет с Селией? Может, Ламонт узнает о провале попытки покушения и отпустит ее?
        - Ламонт убьет твою сестру смеха ради, даже не выпьет, - спокойно ответил на его непроизнесенный вопрос Антуан.
        Байрон тяжело привалился к стене. Можно было попробовать оправдаться, сделать отчаянную попытку напасть, но… Это было и глупо, и бесполезно. Если посмотреть правде в глаза, этот древний вампир может в несколько движений вырвать кейтару спинной мозг. И будет прав. Ведь Байрон заключил с ним договор, взял на себя обязательство хранить его жизнь. А сегодня пришел, чтобы предать оказанное ему доверие и по собственной воле нарушить свое слово. Не выполнить условия договора - позор для любого кейтара. Байрон чувствовал неимоверный стыд и отвращение к себе, пока шел сюда по дворцовым коридорам. И эти ощущения возросли во много раз, стоило увидеть лицо Антуана. А после его слов появилось и чувство вины.
        Кейтар медленно сполз по стене на пол и сел, обхватив голову руками. Он был виноват. Виноват перед Селией за то, что привез сюда, виноват перед Антуаном, потому что предал его доверие. Невольно появились мысли: «Как я мог это допустить? Почему не предусмотрел и не предотвратил?»
        А еще Байрон чувствовал боль. Не физическую, нет. Когда болит тело, можно потерпеть и забыть. То, что испытывал кейтар, было намного сильнее, и от этого не избавиться, выпив микстуру или настой. Селия, его милая Селия была главным в жизни. И Байрон не уберег ее по собственной глупости.
        Кейтар был так поглощен своими переживаниями, что не сразу понял, что вампир с ним говорит:
        - …любовь, семья. Вы умны, кейтары. - Голос Антуана вдруг стал необыкновенно уставшим. - Вы знаете, что на самом деле важно.
        Старейший во всем Матэнхейме вампир присел на корточки и посмотрел на Байрона карими глазами, в которых не было ни капли безумия, но застыла невыразимая боль.
        - Вы чтите долг, но семья превыше всего. Я был глуп, я думал, что обязательства правителя перед подданными важнее, чем обязательства отца перед сыном. Мой родной Вальмонт… Ведь он клялся, что не виноват, умолял ему поверить. Но я, как и ты, позволил Ламонту себя запутать. Казнил сына как бесчестного предателя.
        Он умолк, словно заново переживая те события. Несколько секунд спустя Антуан сел на пол и расстегнул ворот камзола, будто ему нечем было дышать. Хоть вампиры и не дышат, но чувство, что на шее затянута удавка, его не покидало. Антуан столетиями жил с огромным грузом на шее. Сейчас он впервые с кем-то говорил об этом. Раньше сама мысль о таком разговоре могла вызвать у него припадок дикого хохота. Но сегодня Антуан увидел в сердце молодого кейтара то же, что столько лет носил в своем. И понял одну вещь. Душевная боль - это душевная боль. Она не может быть сильнее или слабее в зависимости от того, кого ты потерял. Не может стать острее за давностью лет. И не может ощущаться иначе из-за расы.
        Единственное, что было у кейтара, - это возможность спасти сестру. Возможность, которую Антуан сам отринул. Из-за гордыни и мании преследования, из-за того, что Ламонту он поверил больше, чем родному сыну.
        - Я любил своего сына. - Слова, тяжелые, как весь мир Матэнхейм, едва слетали с его губ, однако Антуан заставлял себя говорить. - Но думал, что власть люблю больше. Ламонт убедил меня…
        Он запнулся. Сейчас впервые за несколько сотен лет Антуан решил поведать правду еще одному живому существу. Значит, нужно сказать действительно правду.
        - Нет, - он заставил себя продолжать, - я позволил Ламонту убедить себя, рад был поверить в эту ложь. Власть, Байрон. Я пошел на это, чтобы сохранить свою власть… это было единственно важным…
        От каменной стены отразился тяжелый вздох.
        - Я пришел к Вальмонту в темницу накануне казни. Сын сказал, что не предавал меня и любит несмотря ни на что. Он говорил это все время, пока его пытали, и поклялся мне в этом именем своей матери.
        Антуан прикрыл глаза. Если бы он умел, то заплакал бы от раскаяния и стыда. Но вампиры не могут плакать. Поэтому, немного справившись с чувствами, старый вампир с израненной душой продолжил:
        - Я плюнул ему в лицо… обозвал никчемным, неблагодарным лжецом, сказал, что ненавижу его и проклинаю день, когда он родился на свет.
        Антуан замолчал, опустив голову. Когда он снова посмотрел на Байрона, глаза у него опять стали красными. Но кейтар не чувствовал угрозы. Только… боль. И скорбь. Сейчас он впервые по-настоящему понял своего нанимателя.
        Все это время вампир потихоньку угасал, снедаемый своим горем и чувством вины.
        Антуан снова заговорил. Тихо, себе под нос, но Байрон знал, что тот обращается именно к нему. Этот сильный духом мужчина нуждался в ком-то, кто принял бы его исповедь, кто выслушал бы и смог понять.
        - Мой сын умер, думая, что я его ненавижу. И все равно любил до последней секунды, до последней капли крови… Мой Вальмонт, мое дитя… моя плоть и кровь… Он не был предателем… сын любил меня…
        Последние слова Антуан произнес почти шепотом, и только острый слух позволил Байрону различить их. Кейтар словно прочувствовал всю боль, которой они были наполнены. У него впервые в жизни появилось желание обнять и утешить кого-то кроме Селии. Но он подавил этот неуместный порыв.
        - Байрон… - неожиданно взял кейтара за руку Антуан. - Я не могу больше нести эту ношу… Я устал… Я хочу встреться со своим сыном… А ты еще можешь спасти свою сестру…
        Байрон несколько мгновений оторопело смотрел на вампира, а потом выдернул руку, словно ее кипятком обдало.
        - Вы что, хотите покончить с собой моими руками? - Ему казалось, что он возмущенно кричит. На самом деле его голос прозвучал чуть громче шепота. - Нет-нет… так нельзя… Я на это не пойду…
        Гордость и честь кейтара не позволяли ему так поступить. Но Антуан за более чем шесть тысяч лет жизни научился убеждать.
        - Ты уже забыл, что от этого зависит жизнь твоей сестры? - Он понизил голос, заставляя кейтара вслушиваться. - Если ты этого не сделаешь, она умрет или, что еще хуже, останется жить в качестве игрушки Ламонта.
        - Но вы… - попытался возразить Байрон.
        - А я устал, мои боль и вина и так медленно сводят меня в могилу. Я знаю, что я сумасшедший, и сейчас впервые за многие века вижу все ясно. Байрон, не хочешь сделать это для сестры, сделай для меня.
        Байрон молчал. Разум признавал правоту вампира, честь вопила о том, насколько это все неправильно, сердце обливалось кровью, долг… заставлял его разрываться между обязательствами перед сестрой и Антуаном. Ведь когда Байрон брал на себя обязательства хранить покой правителя Гунари, он по доброй воле согласился хранить его от всех, даже от него самого, и, присягая на верность, обещал пожертвовать всем.
        - Это твой последний долг передо мной, Байрон, - прочитал его мысли Антуан. - Если ты этого не сделаешь, значит, не выполнишь своих обязательств.
        Видя, что кейтар еще колеблется, вампир добавил:
        - Я сам выбирал, какой будет моя жизнь. Теперь из уважения позволь мне самому выбрать смерть.
        В отличие от Антуана Байрон мог плакать. Но предпочитал этого не делать. Сейчас ему стоило огромных усилий сдержаться. Кейтар преклонялся перед силой духа архивампира, глубоко уважал его за эту жертву и испытывал огромную благодарность. Кейтар встал с пола и покрепче перехватил рукоять меча, готовясь нанести удар.
        Антуан опустился на одно колено.
        - Мы, кейтары, не признаем правителей, - сказал Байрон, занося меч для удара. - Но, если бы вы позвали меня под свои знамена, я бы присягнул вам на верность. Я не знаю никого благороднее и достойнее вас, Антуан.
        Байрон не стал медлить. Один сильный удар, и голова монарха покатилась к его ногам. Единственное убийство, о котором кейтар когда-либо сожалел.
        Ему понадобилось время, чтобы прийти в себя после содеянного. Одно дело - забирать жизнь в честном бою. Или выполнять условия договора. Другое дело быть палачом.
        Но сейчас он был не в той ситуации, чтобы жалеть себя или кого-нибудь еще. Селия все еще в заложниках у Ламонта. Поэтому Байрон взял себя в руки и пошел в южное крыло дворца, где располагались апартаменты практически правителя Гунари. Практически - потому что о смерти Антуана еще не известно и его племянник еще не надел корону. Но это лишь дело времени.
        И это было последнее, о чем думал Байрон, идя по лабиринту коридоров и механически кивая в ответ на приветствия тех, кого встречал по дороге. Все его мысли были заняты мыслями о побеге. Ведь Ламонт вряд ли отпустит его и Селию из Гунари живыми.
        Кейтар едва успел подойти к двери и взяться за ручку, как створка открылась и из апартаментов вышла обращенная наложница - как называли тех, кто добровольно позволял вампиру обратить себя в нежить. Полноценными вампирами при этом не становятся. Безвольными, жестокими куклами с красными глазами, которые существуют, только чтобы служить своему господину, - да. Они даже не могут питаться как вампиры, несмотря на то что им для жизни все равно нужна кровь. Жалкие, никчемные создания, которых вампиры пользуют для секса. И в большинстве своем эти девушки пошли на все сознательно, зная, чем закончится.
        Байрон относился к ним с презрением. Предать свою семью, свое будущее и свои мечты ради того, чтобы стать… этим?
        Кейтар шагнул в дверной проем, бесцеремонно оттолкнув куклу, которая, кажется, и не почувствовала этого. Чем дальше они от своего создателя, тем слабее их воля к жизни. А если убить создателя, погибают и они сами. Впрочем, горевать о них уже никому.
        Апартаменты Ламонта состояли из нескольких комнат. Первая, куда его впустила обращенная, была вроде прихожей, дальше спальня, комната для обращенных, гардеробная и личный кабинет. Байрон нашел Ламонта в спальне, сидящим на софе. Селия спала рядом, а ее голова покоилась у вампира на коленях.
        У кейтара заходили желваки на скулах.
        - Друг мой, - улыбнулся Ламонт, - что привело тебя ко мне?
        Байрону стоило огромных усилий сдержаться.
        - Я тебе не друг, - прошипел он. - Ты обещал отдать мне сестру, если я… выполню твое поручение.
        Ламонт неопределенно пожал плечами:
        - Не было такого.
        - Но… - Кейтар в ярости сжал кулаки.
        Впрочем, договорить он не успел. Вампир поднял руку в предупреждающем жесте и продолжил:
        - Я не держу твою сестру силой. - Его губы искривила жестокая улыбка. - Можешь забрать ее.
        Байрон нахмурился. Что-то было не так, но он все-таки позвал:
        - Селия, родная…
        Девушка не шевельнулась.
        - Надо же, - наигранно удивился Ламонт, - как крепко спит… Давай я попробую.
        Он наклонился и, ласково погладив белокурые локоны девушки, попросил:
        - Селия, милая, просыпайся.
        Сработало. Девушка сладко потянулась и открыла глаза, посмотрев сначала на брата пустым, ничего не видящим взглядом, а потом на Ламонта - полным обожания. Посмотрела красными глазами. Байрон на мгновение застыл. Даже не застыл, он словно умер на насколько секунд. А потом мужчина услышал чей-то жуткий крик на фоне веселого смеха вампира:
        - Не-э-эт!!!
        Неужели это кричал он сам?
        Что это? Как это может быть правдой? Его Селия, его маленькая сестричка… радость и гордость, смысл жизни… стала обращенной наложницей.
        Весь ужас ситуации состоял в том, что теперь Байрон не мог убить Ламонта. Умрет вампир, умрет и Селия.
        - Селия, милая, - тем временем продолжал издеваться Ламонт, - это твой брат…
        - Брат, - эхом повторила новообращенная наложница, копируя улыбку своего единственного повелителя.
        - Да, брат, - елейным голосом подтвердил вампир. - Ты хочешь уйти с ним?
        - Я хочу быть только с тобой. - В глазах девушки появилась тревога. - С тобой…
        Ламонт рассмеялся и погладил свою новую наложницу по волосам.
        - Сладкая девочка. - И, наклонившись, поцеловал в макушку. - Ты все слышал, Байрон?
        Кейтар стоял с опущенной головой, не в силах смотреть на происходящее. Он сделал шаг назад. Еще один. Все, чего сейчас хотел мужчина, - проснуться, очнуться от этого кошмара. Но так бывает только в сказках. А в жизни… в жизни бывает Ламонт, сволочь, которая отбирает самое дорогое и всегда знает, куда ударить, чтобы было больнее. Байрон тысячи раз видел, как Ламонт расправляется с неугодными. Коварно, исподтишка, чужими руками. Кейтары - весьма прямолинейны. Юлить, строить каверзы не в их природе. Да, они могут пойти на хитрость, когда это нужно для дела.
        Ламонт наслаждался, доводя своих жертв до грани отчаяния. Он никогда не выступал против кого-то открыто, словно змея втирался в доверие, постепенно сжимая тиски вокруг жертвы. Вампир подвергал своих жертв самой изощренной пытке, эффективнее которой не придумал еще ни один палач. Ламонт заставлял их своими руками разрушать собственные жизни, уничтожая самое дорогое. Раньше Байрону казалось, что такая его жестокость направлена только на врагов. Себя кейтар к ним не причислял, поэтому не видел в вампире угрозу и сам позволил загнать себя в ловушку…
        Байрон вышел из апартаментов, покинул дворец. На автомате сел на лошадь и поскакал прочь по улицам Гунари. Улицы закончились, начался лес. Вскоре закончился и лес.
        Кейтар загнал лошадь, убегая от собственной ошибки, от потери, которую уже не вернуть, и от пропасти внутри, которую ничем не заполнить.
        Байрон прожил несколько столетий как в бреду. Очнулся лишь тогда, когда старый друг попросил о помощи. Похитили ребенка, и, чтобы его вернуть, кейтару волей-неволей пришлось собраться. Так жизненная дорога свернула в сторону наемничества. Но Байрон никогда не забывал, что его толкнуло на этот путь и что осталось в Гунари.
        И уж точно не думал о том, что однажды вернется в Гунари и снова столкнется с Ламонтом. И опять из-за девушки.
        Солнечный лучик заглянул в комнату через приоткрытую занавеску. Неспешно прошелся по небольшому столику, расположенному у окна, немного согрев теплом стоящие на нем свежесрезанные цветы, и дотронулся до краешка прикроватной тумбы. Здесь он ненадолго задержался, но не остановился. Медленно, но уверенно коснулся подушки и продолжил свой путь, пока не запутался в каштановых, слегка выгоревших на солнце, стриженных под каре волосах. Солнце медленно катилось к горизонту. Приближался вечер, а за ним и ночь - время, когда по-хорошему человек только должен ложиться спать. Но сегодня Злата в это время только проснется.
        Ллевелис лежал на кровати поверх одеяла и наблюдал за маленьким лучиком-путешественником. Несмотря на сравнительно плохие новости, которые вчера поведал приехавший поздно вечером Байрон, настроение его находилось между отметками «полное удовлетворение» и «счастье». Злата мирно спала рядом, положив руку под голову и слегка посапывая во сне. Сутки, на которые ее усыпила Хельга, скоро должны истечь. Девушка проснется и не вспомнит того, что было между ними. Но Ллевелис не особо огорчался по этому поводу. Теперь он знал две вещи: во-первых, его чувства к Злате настоящие, и, во-вторых, ему под силу завоевать ее любовь.
        Как ни прискорбно, первое, с чего стоит начать, - это вызволить Кэт. Злата подставилась под когти бартому, чтобы спасти ее, значит, дорожит этой дружбой. Хотя нет, первое, с чего стоит начать, - это извинения. Между ним и леви не должно быть обид.
        Ллевелис почувствовал, как где-то внутри начало ворочаться сознание Златы, медленно, неохотно сбрасывая оковы сна. Как ни хотелось остаться, но сейчас ему необходимо было уйти. Что он и сделал, шагнув в портал за секунду до того, как девушка потянулась и открыла глаза. Этот портал был форменным баловством и тратой энергии, так как вел всего лишь за двери спальни, в которой он оставил леви. Но Ллевелис ничего не мог с собой поделать. Ему нужно было быть рядом, прикасаться к ней своим сознанием. Вроде бы ничего особенного, но он нуждался в этом каждый миг. Чувствовать то же, что чувствует и любимая женщина. В те редкие мгновения, когда он по той или иной причине не мог этого делать, им овладевала тревога, беспокойство и даже страх. Ллевелис уже однажды почти потерял Злату. Второго раза не будет.
        При этом Ллевелис отдавал себе отчет в том, что нуждается в ней намного сильнее, чем она когда-либо будет нуждаться в нем. Он также вполне ясно осознавал, насколько они разные, и не мог найти ни одного разумного объяснения, почему судьба дала ему такую хрупкую и слабую леви. Не в плохом смысле слабую. Характер у нее очень сильный. Не многие из его знакомых рискнули бы полезть под когти бартому ради подруги. Тем более такой, как Кэт. Но Злата - человек, полностью лишенный способностей к магии. Она беззащитна перед большинством опасностей в этом мире.
        Еще одно обстоятельство сильно беспокоило Ллевелиса. Если верить рассказам его родных дядей, истинных демонов, то демон может признать пару только в другом демоне. Как же так получилось, что Ллевелис признал своей парой Златославу? Единственное разумное объяснение - это из-за того, что он наполовину чародей. Но и его можно принять только с большим скрипом и натяжкой. Ни один из чародеев не женился потому, что признал в избраннице свою истинную пару. Скорее наоборот. Среди них распространены династические браки. Да и к тому же, несмотря на внешнее сходство, чародеи - не люди. Это совершенно другой вид существ. Они обладают другим строением внутренних органов, регенерацией, которая проходит на таком же высоком, как и у демонов, уровне. И одно из самых больших отличий - чародеи долгожители. Причем они настолько долгожители, что дяди Ллевелиса были не уверены насчет того, кто может прожить дольше - демон или чародей.
        Впрочем, общаясь с леви, Ллевелис открыл для себя, что девушка вовсе не так проста, как кажется. У нее живой ум, который работает потрясающе быстро, достаточно обширные познания во многих областях и весьма рациональная натура.
        Ллевелис прислушался к ощущениям Златы. Удивлена, заинтересована. Это еще одна черта ее характера, находящаяся за гранью его понимания. Не в том смысле, что он не понимал, что такое любопытство. Просто большинство тех, кого он знал, либо любопытны, либо нет. Златослава же чем-то интересуется. Делает для себя какие-то выводы и забывает об этом. Вот, например, как сейчас. Девушку заинтересовали цветы, она понюхала их, решила, что они ей что-то напоминают, и забыла про них, вспомнив про свою одежду. Рациональная и уравновешенная. Ллевелис не видел ее лица, но буквально чувствовал, как она хмурит лоб, пытаясь понять, как тут очутилась.
        Подождав еще немного, пока девушка оденется, Ллевелис постучал и вошел в комнату. Пора им поговорить.
        Злата просыпалась медленно, очень медленно. Так просыпается по утрам человек, у которого первый выходной за десять дней и по счастливому стечению обстоятельств вторая половинка вместе с детьми как раз вчера уехала к родителям. Или как студент, который знает, что все экзамены сданы, сессия закрыта и не нужно никуда торопиться. Когда чувствуешь, что прекрасно выспался, но сон прогонять не хочется. Но лучик солнца, настойчиво светящий в лицо девушке, в конце концов заставил ее сладко потянуться и открыть глаза.
        Златослава уже очень давно не чувствовала себя такой отдохнувшей и выспавшейся. И, несмотря на то что она снова проснулась в незнакомом месте, настроение было чудесным.
        Встав с кровати и еще раз потянувшись всем телом, чтобы косточки приятно хрустнули, девушка огляделась в поисках своей одежды. И испытала дежавю, увидев одежду, висевшую в точности так же, как в первое пробуждение в комнатушке в трактире. Только в этот раз там были не свободные брюки и туника, а бриджи и рубаха. И они сильно отличались от своих предшественников. Ткань, из которой были пошиты бриджи, была мягкой и очень плотной, а они сами весьма удобными. Но больше всего девушке понравилась рубаха - очень мягкая и приятная для тела. И достаточно свободного покроя. Нужно будет спросить у Катьки, из какой ткани она пошита, она в этом лучше разбирается.
        Внимание Златославы привлекли цветы у окна. Какое-то время она рассматривала букет, пытаясь идентифицировать. Не розы, не орхидеи, не лотосы и не ромашки. Как ни старалась, но кроме этих цветов смогла вспомнить только фикус и кактус. И хоть девушка очень смутно представляла, что такое фикусы, но имела твердую уверенность, что стоящий перед нею пестрый букетик из ярких цветов вряд ли состоял из них или кактусов.
        Вскоре она потеряла к ним интерес, переключившись на окружающую обстановку. Явно не еще одна комната в трактире - слишком дорогая мебель. Кого бы расспросить о том, каким ветром сюда занесло Златославу? Такие хоромы больше под стать Катьке.
        Словно в ответ на ее вопрос раздался стук в дверь и, не дожидаясь приглашения, вошел Ллевелис. Злата едва успела закончить одеваться. Хорошее настроение, которое было спутником Златы с момента пробуждения, стремительно улетучилось при виде донельзя довольной физиономии Ллевелиса. Зато появилось вполне осознанное желание почесать об нее кулаки.
        - Что тебе нужно? - не стала церемониться Злата.
        Мужчина обаятельно улыбнулся.
        - Всего лишь хочу поговорить. - Он прошел мимо настороженно застывшей девушки и сел на кровать.
        Ллевелис и не ждал, что будет легко, когда леви проснется. Ему придется хорошо постараться, ведь девушка сильно обижена. И, к его стыду, не без причины. Проблема лишь в том, что единоличный правитель Матэнхейма как-то не привык извиняться. И сейчас с трудом представлял, как у него это получится.
        - Злата, прежде всего я хочу еще раз перед тобой извиниться. Мне действительно жаль, что так вышло в трактире…
        - Ладно, проехали, - махнула рукой девушка, все мысли которой были заняты одним вопросом: с чего это он вдруг стал извиняться? Возможно, это как-то связанно с этим местом, где Злата оказалась не пойми как? Решив не откладывать этот разговор в долгий ящик, она спросила: - Что это за место и как я тут оказалась?
        Ллевелис приготовил долгую речь для извинений и не ожидал, что его перебьют. Мужчина слегка замялся и брякнул правду:
        - На тебя напал бартому и…
        - Что? - удивленно пискнула Злата.
        Изначально Ллевелис хотел сказать леви, что она просто упала с лошади, а Кэт при встрече подкорректировать немного память. Но вопрос Златы застал его врасплох. Он решил импровизировать:
        - Что последнее ты помнишь?
        Девушка на несколько мгновений задумалась и ответила:
        - Помню, как мы на лошадях выехали из Терассы.
        И вопросительно посмотрела на Ллевелиса. Тот согласно кивнул, как бы подтверждая, что это действительно было, и рассказал свою слегка подредактированную версию дальнейших событий.
        - На первой же стоянке вы с леди Кэт пошли… - Он слегка замялся, так как считал, что говорить про туалет неудобно, но Злата сама подсказала ему:
        - В кустики?
        - Да, - благодарно кивнул Ллевелис и продолжил: - И там на леди Кэт напал дикий зверь - бартому.
        - Она пострадала? - перебила его Злата.
        Вообще-то единоличный правитель мира Матэнхейм не привык, чтобы его перебивали. Но ему было приятно, что леви проявляет заботу о своих близких. Даже если этот близкий - Кэт.
        - Благодаря тебе - нет, - ответил он и терпеливо продолжил: - Ты отвлекла его на себя и спасла ее.
        - Молодец же я! - преувеличенно радостно воскликнула Злата. В этот вариант развития событий она как раз могла поверить без проблем. Катька всегда находила приключения на свои вторые девяносто, даже когда не пользовалась ими по прямому назначению. Когда-нибудь приключения должны были найти ее и во время самого естественного в мире процесса. Златославе было интересно другое: - И что было дальше?
        - Убегая от зверя, ты упала в овраг и сильно ударилась головой, - не моргнув глазом соврал Ллевелис. - Я нашел тебя и доставил в ближайший город, где ты могла бы получить помощь.
        - Опять Терасса? - мученически спросила девушка.
        - Гунари, - с улыбкой поправил Ллевелис, удивляясь про себя и радуясь одновременно, что Златослава не стала уточнять подробности своего падения.
        Он бы очень удивился, если бы узнал, что Злата попросту привыкла к таким историям. Из-за Катьки она уже и под машину попадала, и из автобуса на ходу выпадала, и со ступенек падала, и конечности не раз ломала. В общем, чего только не было.
        Злата тем временем ненадолго задумалась, припоминая, что рассказывал Байрон про Гунари.
        - Город вампиров? - Вот это ее действительно удивило. - Байрон же говорил, что нам сюда лучше не соваться.
        Ллевелис вздохнул. Он сейчас был полностью согласен с наемником, но…
        - Обстоятельства так сложились, что у нас не оставалось выбора.
        - Что Катька опять учудила? - не задумываясь ни секунды, безрадостно спросила Златослава.
        Чем вызвала у Ллевелиса еще одну улыбку:
        - Вообще-то я имел в виду то, что тебе нужна была помощь.
        Ну и что, что имел? Злате об этом знать не обязательно. Зато это добавит ему очков в глазах леви. Которая, к слову сказать, смутилась и покраснела.
        Ллевелис решил не разочаровывать ее и добавил:
        - Но леди Кэт тоже… мм… в какой-то степени на это повлияла.
        Лицо Златы, до этого милое и смущенное, моментально приобрело выражение «Я так и знала». Ллевелис откашлялся, чтобы не рассмеяться, и изложил ей краткую версию того, что поведал ему Байрон:
        - Леди Кэт и Байрон попали в город немного раньше, чем мы. И твоя подруга… обзавелась поклонником, так сказать.
        - И что, они с Байроном подрались и обоих забрали в обезьянник? - со скучающим видом спросила Злата. Это основной вариант развития событий в такой ситуации. Реже - Катька для разнообразия вводит новые элементы. В смысле, бросает к свиньям обоих парней и идет к третьему или натравливает нового кавалера на предыдущих неудачников. С чего бы в этот раз что-то было иначе?
        Ллевелис удивленно посмотрел на Злату, решительно не понимая, что такое «обезьянник», но, кажется, догадываясь, почему она решила, что мужчины подрались. Наемник действительно уже подрался бы с правителем Гунари, если бы не хорошая охрана.
        - Вообще-то нет, не подрались, - покачал головой он, прикидывая, как можно ужать произошедшее в Гунари до такой версии, которая не вызовет у Златы лишних вопросов. - Обстоятельства сложились так, что она сейчас с правителем Гунари, архивампиром по имени Ламонт.
        - А, правитель! - воскликнула Злата с таким видом, словно для нее все наконец встало на свои места. - Вы небось попытались ее забрать, а она не захотела идти?
        - Да… - опешил он, настолько точно леви описала ситуацию.
        Злата только глаза к небу закатила. Конечно, Катька сейчас, как пиявка, в этого псевдоправителя вцепится и не отстанет, пока сама не выпьет всю кровь из этого «вампира». А она, Злата, при этом застрянет среди этих ролевиков еще на неделю или две как минимум. Оно ей нужно?
        - Ладно, - вздохнула Златослава. - Пошли чем-нибудь перекусим и заберем Катьку.
        Она первой пошла к выходу, а идущий следом Ллевелис возразил:
        - Но леди Кэт не хочет уходить. Ламонт ее заколдовал и…
        Уже открывшая дверь Злата остановилась и оглянулась на своего собеседника.
        - Это вы не смогли ее оттуда забрать, а мне она досталась с инструкцией. - И, увидев непонимание на его лице, перефразировала так, как принято на их ролевке: - В смысле я знаю контрзаклинание. Ваш Ламонт его не перебьет.
        Она вышла, придержав дверь для идущего сзади и возмущенно бухтящего что-то про основы магии и про то, что контрзаклинаний не бывает, Ллевелиса.
        Злата шла по коридору, рассматривая убранство и рассеянно слушая своего спутника, активно ее в чем-то просвещающего. Если бы не картины, скульптуры и прочие предметы интерьера, то ей пришлось бы приложить массу усилий, чтобы не зевать. У Златы не было никакого желания задерживаться на этой ролевке дольше положенного. Поэтому девушка не горела желанием изучать правила, которые тут действовали. И к Ллевелису она сейчас относилась приблизительно так же, как и Катьке, когда она рассказывает про распродажу в бутике, или про то, как сходила в салон, или про «Дом-2». В смысле - как фоновый шум. Изредка, когда Ллевелис затихал, она говорила: «Ну да… Конечно… Полностью с тобой согласна». Фоновый шум возобновлялся, а она себе рассматривала убранство.
        Наконец они вышли на небольшую огороженную площадку, с которой открывался вид на город. Злата застыла как громом пораженная, глядя на это великолепие. Как же ролевики должны любить свое хобби, чтобы отгрохать такое?! Злата какое-то время посещала лекции по архитектуре, поэтому в полной мере могла оценить красоту и всю сложность увиденного.
        Гунари был похож на огромное розово-красное пятно, со всех сторон окруженное скалами разной высоты, но точно не ниже метров шестидесяти. И в скалах как будто был вырублен второй этаж с красивыми высокими зданиями. Они, словно каменные исполины, взирали на раскинувшиеся у их ног постройки. Здесь были и самые настоящие дворцы, и целые кварталы из тесно ютившихся друг возле друга двух- и трехэтажных домиков.
        Главная улица, с обеих сторон окаймленная колоннами, протянулась с востока на запад вдоль всего города. Западный конец улицы упирался в большой храм, а восточный заканчивался трехпролетной триумфальной аркой, за которой тянулась узкая извилистая дорога, со всех сторон окруженная отвесными скалами.
        Злата так увлеклась рассматриванием прекрасного города, что успела позабыть, что стоит здесь не одна. Впрочем, спутник сам о себе напомнил:
        - Тебе нравится?
        Девушка бросила на него мимолетный взгляд и снова вернулась к созерцанию находящейся далеко внизу красоты.
        - Безумно, - тихо ответила она, словно боясь, что от звуков голоса эта красота растает. - Как вы умудрились построить такой город? Это же титанический труд!
        Ллевелис был не совсем уверен насчет значения слова «титанический», однако ответил на вопрос.
        - Не мы и не вампиры построили Гунари. - Он смотрел прямо перед собой. - Этот город намного старше, чем могут себе представить даже чародеи. В нем жили его создатели, потом по какой-то причине они ушли или вымерли. Их судьба нам неизвестна. Но о городе забыли на долгие тысячелетия. Потом это место нашли атеи.
        - Кто? - заинтересованно повернулась к нему Злата.
        - Атеи… - Ллевелис на мгновение задумался. - Как тебе сказать… Это такие существа… как большие… - Он огляделся, пытаясь подобрать подходящее объяснение, и, увидев букашку, показал на нее Злате.
        - Муравьи, что ли? - догадалась она.
        - Ну пусть так, - согласился Ллевелис.
        - И что дальше?
        - Дальше они вдохнули в этот город новую жизнь, - принялся рассказывать Ллевелис. - Атеи - великолепные строители. Видишь вон те постройки вверху? - Он указал пальцем на высеченные из камня огромные дома на высоте несколько десятков метров. - Это дело их рук… лап… То, что ты видишь, это лишь фасад. Остальное здание выдолблено в глубь скалы. Вот там настоящая красота. Собственно, именно из-за того, что большинство зданий внутри скалы, куда не проникает дневной свет, этот город облюбовали вампиры, которые тоже не дружат с солнечным светом…
        - Они сгорают, попадая на солнце? - живо заинтересовалась девушка.
        - Нет, что ты, - рассмеялся Ллевелис. - Они его просто не переносят - глаза начинают слезиться, раздражение на коже, и так далее.
        - И что, они убили всех атейов? - спросила Злата, забыв про то, что это всего лишь красивая легенда, придуманная ролевиками.
        - Атеев, - поправил Ллевелис. - Нет, конечно. Я бы не допустил истребление целого народа.
        - Тогда куда они делись, и почему тут живут вампиры? - Девушка вновь обратила свой взор на чудесный город.
        - Ушли, - как само собой разумеющееся ответил ей собеседник.
        Злата удивленно посмотрела на Ллевелиса.
        - Что, просто взяли и ушли? - У нее это в голове не укладывалось. - Ни с того ни с сего ушли?
        - Атеи - кочевые создания, живущие колониями, - пожав плечами, принялся объяснять Ллевелис. - Они создают колонию, растят детей и умирают. Когда жизненный цикл первого поколения заканчивается, их дети уходят создавать новую колонию, где рождают уже своих детей, растят их и любят до своей смерти. И так дальше.
        Злата фыркнула.
        - И что, их колонии заполонили весь мир, как тараканы? - Она даже не пыталась скрыть отвращение от перспективы встретиться с одним таким представителем местной цивилизации.
        - Раньше этот мир полностью принадлежал им. - Ллевелис облокотился на перила балюстрады, рассматривая город, который видел до этого тысячи раз, но все равно не уставал им любоваться. - Но постепенно они начали вырождаться, и сейчас осталась всего одна колония. Еще несколько поколений - и, возможно, не станет и их.
        - Почему они начали вырождаться?
        Ллевелис невольно улыбнулся. Все же он был не прав, его леви присуще любопытство. Только оно весьма избирательное. Слушать про построение магии в мире ей скучно, а вот когда про древний город и вымирающую расу - глаза так и горят. Да и поток вопросов не иссякает. Но он не против, ему приятно стоять рядом и вот так запросто болтать. Поэтому он попытался ответить на ее вопрос так, чтобы она поняла:
        - Почему вырождаются… Понимаешь, они не вступают в браки ни с кем, кроме себе подобных, а если и вступают, то у них не рождаются дети. Вот и получается, что в колониях все чаще в браки вступают родственники, у которых рождается слабое или больное потомство. Или не рождается вообще.
        - Но почему у них не рождаются полукровки? - Злате стало по-настоящему жаль вымирающий народец. Даже если это большие муравьи… или тараканы.
        - Никто не знает, - пожал плечами Ллевелис. - Так бывает со временем с каждой расой. И у моего отца было так же. Он не мог найти себе пару дома, поэтому ему пришлось покинуть его и искать свое счастье здесь.
        - Мне это знакомо, - вздохнула девушка. - Мне тоже пришлось съехать от родителей в небольшую квартирку.
        Она улыбнулась.
        - Но нет худа без добра, я теперь самостоятельная. И у твоего отца, как я понимаю, все наладилось.
        - Ну-у-у… - Ллевелис вспомнил войну, которая началась из-за появления демонов в обитаемых мирах, сколько проблем было из-за брака чародейки и демона, как его пытались убить и сколько народу погибло, пока он вырос, и неуверенно промямлил: - Можно и так сказать…
        Злата проигнорировала его тон и ободряюще сказала:
        - Ничего, однажды и на нашей улице перевернется грузовик с ирисками! - Она посмотрела на солнце, потихоньку начинающее садиться. - Ладно, все это, конечно, мило и интересно, но, думаю, пора нам идти вызволять Ламонта…
        - Леди Кэт, ты хотела сказать, - поправил Ллевелис.
        Его леви умиленно улыбнулась:
        - Ты так очаровательно наивен.
        И пошла вперед, оставив его в полном замешательстве.
        Ллевелис немного постоял, гадая, что же сейчас произошло, потом плюнул и поспешил за Златой. Это Гунари, и Злата здесь всегда должна быть под присмотром. Даже в его собственном дворце.
        Хорошо, что Злата не стала расспрашивать, откуда у него дворец. Ему казалось, что если бы девушка узнала, что у него, как у правителя Матэнхейма, множество таких дворцов по всему миру, то ее это могло оттолкнуть.
        Нет, он, конечно, не боялся, что вампиры выпьют ее кровь. Ллевелис опасался, что кто-нибудь из этих клыкастых попробует ее увести или соблазнить. Ведь у представителей этой расы всего две слабости - кровь и девушки. Если с первой они еще как-то могут совладать, то с второй даже бороться не пытаются, соблазняя все, что может хотя бы показаться им миловидным. И то, что Злата - возлюбленная правителя Матэнхейма, их не остановит. А Ллевелис в свете последних событий как-то не настроен был проверять, кого предпочтет девушка.
        Ужин прошел достаточно быстро и относительно спокойно. Злата с аппетитом уплетала жаркое, глотая быстрее, чем успевала пережевывать. Тео - парень, которого ей представили перед ужином как одного из помощников наемника, не отставал ни в плане аппетита, с которым поглощал ужин, ни в скорости, с которой пропадало содержимое тарелки. Ллевелис тоже ел жаркое, правда, без энтузиазма. А Байрон и вовсе лишь из вежливости ковырял вилкой свой ужин, сурово поглядывая на сотрапезников.
        Что сказать? Первый полноценный ужин с того момента, как Златослава оказалась в этом мире. Никаких похлебок, поджелудочных и прочей гадости. И что немаловажно - никаких рассказов о… выдающихся частях тела за столом. Впервые минимум за неделю Злата наслаждалась не только вкусным ужином, но и отсутствием фактора, портящего аппетит. В смысле - Катьки.
        Несмотря на то что желудок бунтовал даже против второй порции жаркого и угрожал просто лопнуть, если в него попытаются впихнуть еще хоть что-то, Злата была полна решимости попробовать десерт.
        Пока не увидела суровую физиономию Байрона. Вот уж кто с Катькой два сапога пара! Умеет испортить аппетит не хуже. Из-за его вида в девушке шевельнулось что-то похожее на муки совести. Или на желчь от слишком большого количества жирной пищи. Впрочем, не важно. Потому что это ощущение Злата восприняла как намек вселенной на то, что неплохо бы съездить проведать подругу и вызволить ее из плена. При этом что-то ей подсказывало, что Катерина не сильно-то и томится в лапах жестокого и кровожадного диктатора.
        Тяжело вздохнув и отставив чашку с ароматным отваром, Злата встала.
        - Ну ладно. Пошли… кхм… спасать твою… кхм… возлюбленную.
        Байрон если и обрадовался, то ничем этого не выдал. Единственное, что заметила Злата, - движения наемника были немного более резкими, чем раньше.
        Она не стала заострять на этом внимание.
        К тому моменту, как вся честная компания покинула дворец, солнце уже село. Злата обеспокоенно нахмурила брови и спросила:
        - Не поздновато ли мы собрались туда ехать?
        Ллевелис улыбнулся:
        - Это же вампиры, думаю, мы будем там в самое подходящее время.
        Злате оставалось только плечами пожать. Ему виднее, он тут выступает за команду местных жителей.
        И тут девушка вспомнила кое-что важное. Вцепившись в руку Ллевелиса, она встревоженно спросила:
        - А на чем мы будем туда добираться?
        Ему стоило огромных усилий не рассмеяться и ответить максимально серьезно:
        - Мы поедем на бренне.
        - На чем? - Девушка непроизвольно усилила хватку. Поездки еще на одном гибриде лошади и верблюда ей не пережить.
        - Увидишь, - загадочно улыбнулся Ллевелис и добавил: - Успокойся, тебе понравится.
        - Свежо предание, да верится с трудом, - процитировала классика в ответ Злата.
        Она так часто слышала это «тебе понравится» от Катьки, что уже чисто рефлекторно начинала готовиться к худшему. И в девяносто девяти процентах из ста подготовка проводилась не напрасно.
        После Гунари Златослава морально была готова увидеть все, что угодно. Люди, отгрохавшие город для того, чтобы поиграть в любимых сказочных героев, вполне могли притащить из зоны отчуждения живого котопса или построить робота-динозавра.
        Но Ллевелису удалось ее приятно удивить. Оказалось, что бренн - это трехколесная повозка, в которую свободно могли поместиться человек пять-шесть. Чем-то похожа на те повозки, которые возят рикши. Но больше, чем сам транспорт, Злату поразили те двое, которые собирались тащить бренн за оглобли. Ростом выше двух метров, широкоплечие и мускулистые. При этом похожи как братья - у обоих выступающие, мощные, почти квадратные челюсти и огромные надбровные дуги. Словно пещерные люди сошли со страниц учебника по истории. Только с гладко зачесанными волосами и интеллигентным взглядом. Что, впрочем, не помешало девушке испуганно отшатнуться, когда один из братьев подал ей руку, чтобы помочь забраться в повозку.
        - Все нормально, - улыбнулся озадаченному Златиной реакцией исполину Ллевелис. - Леди - иномирянка.
        Тот понимающе кивнул, поклонился и вернулся к оглобле, пристроившись рядом со своим товарищем. Спустя пару мгновений оттуда послышалась оживленная беседа на незнакомом девушке языке.
        Успевшая перевести дух Злата повернулась, чтобы зайти по ступенькам в повозку, и чуть в обморок не упала от испуга, увидев перед собою руку Байрона, который как раз решил помочь ей забраться в бренн.
        Выдохнув, чтобы успокоиться, Злата буркнула себе под нос:
        - Выберусь отсюда и буду месяц пить ромашку.
        И, опираясь на один из поручней и галантно предложенную руку, взобралась наконец в транспорт. Судя по тому, как все начиналось, это должна была быть та еще поездочка.
        Однако девушка в который раз за вечер ошиблась.
        Ехать в бренне оказалось невероятно приятно. Ллевелис рассказывал ей про город, про торговые палатки, вдоль которых они проезжали, и про храмы вверху. Про палатки слушать было интереснее всего. Оказывается, по цвету палатки можно многое определить. В красных тонах выполнены те, в которых продается съестное, в зеленых - одежда, в синих - разные бытовые приспособления для хозяек. В коричневых палатках - товары для вампиров, и так далее. Злате хотелось заглянуть в фиолетовые палатки - там продаются товары, изготовленные вампирами. Но это неуместное любопытство пришлось подавить, а то Байрон засох бы от тоски по возлюбленной, пока Златослава осматривала бы достопримечательности.
        Ллевелис также просветил Злату по поводу исполинов, которые их везут. Оказывается, они относятся к расе гергасов. Несмотря на то что в большинстве своем эти создания очень умны и эрудированны, они предпочитают тяжелый физический труд. Гергасы не любят ответственность, которая чаще всего сопутствует любому умственному труду. Эти трудяги - семьянины, каких еще поискать. Они любят после тяжелого рабочего дня вернуться домой, обнять детишек, поцеловать жену и вкусно поужинать, а потом скоротать вечерок за интересной книгой. Чем больше Злата слушала, тем больше проникалась симпатией к этим огромным и добрым парням. Пусть это были всего лишь персонажи в этой странной игре, но их жизненная позиция ей импонировала.
        Тео оказался классным парнем. Он рассказал ей безумно увлекательную историю о том, как его схватили гоблины и хотели сожрать живьем вместе с какой-то неадекватной истеричкой. Ему пришлось спасать их обоих. На помощь пришла его природная смекалка: догадавшись, что выход может быть с другой стороны скалы, парень вытащил их из этой передряги, попутно уложив несколько тысяч гоблинов, стоящих у них на пути. Правда, Ллевелис все это время поглядывал на него неодобрительно, да и Байрон как-то странно улыбался. Но девушка так увлеклась рассказом о том, какой Тео храбрый и изобретательный, что вскоре перестала обращать внимание на эту парочку и даже не заметила, как они прибыли на место.
        Ллевелис по дороге упоминал, что помимо замка у Ламонта в собственности есть большая резиденция, где он проводит большую часть времени. Но Злата даже представить не могла, насколько она большая! Фасад здания поражал своей монументальностью. Злата, глядя на него, чувствовала себя необыкновенно маленькой. Наверное, так чувствуют себя те, кто стоит перед пирамидами или сфинксом. А еще поражала любовь, с которой создавалось это здание. Все элементы, даже ступеньки были украшены причудливой резьбой. Перед проемом, ведущим внутрь, располагался портик с фронтоном. Второй этаж был выполнен в виде декоративного портала, украшенного колоннами, выстроенными прямо над входом.
        Бренн остановился. Первым вышел Байрон и напряженно осмотрелся. Следом, на вкус Златы уж слишком преувеличенно легко, через бортики повозки перепрыгнул Тео. Ллевелис вздохнул, спустился из бренна без лишнего пафоса и подал руку девушке.
        Байрон дождался, пока все окажутся на твердой земле, и первым поднялся по ступенькам, ведущим в резиденцию. Следом шел Ллевелис со Златой, замыкал шествие Тео.
        Внутри Златославу постигло разочарование. Она ожидала увидеть готическую обстановку, мужчин в черных кожаных костюмах и женщин в латексе, с макияжем в стиле «смоки айс». Вместо этого ее ждало сборище длинноволосых блондинов и блондинок, с аристократически белой кожей, одетых в длинные бесформенные хламиды.
        Злата представляла вампиров красивыми, мужественными и чувственными, накачанными красавцами, которые отказываются пить человеческую кровь потому, что это негуманно. Как в женских романах! Реальность оказалась сурова, и вместо сексуальных вампиров она подсунула Злате плохо одетых хиппи. Даже Ллевелис на их фоне казался очень даже ничего. Пока не споткнулся на ровном месте. Девушка разочарованно вздохнула. Нет, он все тот же. И пошла вперед, оставив опешившего молодого человека.
        Ведя Златославу за руку, Ллевелис боялся, что она испугается. Вампиры все-таки. Поэтому все время прислушивался к ее ощущениям. Но его бесстрашная леви не испытывала ничего, кроме любопытства, которое после того, как вся честная компания вошла во дворец, сменилось полным разочарованием.
        Ллевелис еще не отошел от такой метаморфозы в настроении девушки, когда у леви неожиданно появился интерес к его скромной персоне. Причем этот интерес был так ярко окрашен, что он даже с шага сбился. И его накрыло еще одной волной разочарования.
        Злата, тяжело вздохнув, пошла вперед, а Ллевелис остался стоять на месте, размышляя над особенностями женского поведения. Из прострации его вывел Тео, хорошенько его задев. Вообще, Ллевелис заметил, что он постоянно нарывается на неприятности. Но это и неудивительно, оборотню нужно, чтобы ему причинили боль. Однако, что странно, Тео больше не ведет себя как обезумевший наркоман. Где же он успел получить такую дозу?
        Ллевелис решил, что расспросит об этом Байрона, когда все закончится. А пока поспешил догнать остальных. И вовремя - те уже беспрепятственно дошли до тронного зала. Он задержался лишь на мгновение - чтобы перевести дух, и уверенно открыл дверь.
        Все трое мужчин были начеку. Внешняя хилость вампиров могла ввести в заблуждение только иномирянку Злату. Все остальные знали, что они обладают невероятной скоростью, ловкостью и силой. Эти ночные хищники способны убить одним ударом, а если кого не убьют сразу - скорее всего, сломают кости, а потом добьют. Тренированный кейтар вполне способен справиться с одним вампиром, но не больше. Оборотень… оборотень, скорее всего, тоже. Вот Ллевелис при желании вполне мог бы если не уничтожить всех под корень, то нанести серьезный ущерб точно. А если посмеют тронуть его леви… наверное, действительно уложит всех. С одной оговоркой. Кровь демонов и чародеев, текущая в жилах Ллевелиса, делает его необыкновенно могущественным. Измерить эту мощь пока не получилось, так как не было шанса выложиться полностью, действовать на пределе возможностей. И все же мужчина при этом не был ни всесильным, ни бессмертным.
        Ни один вампир не выстоит в бою один на один против правителя Матэнхейма. При этом хоть кровопийцы и предпочитают интриги и заговоры, но не брезгуют и менее элегантными методами. К примеру, могут попытаться задавить числом.
        Поэтому Ллевелис держался настороже и готов был в любой момент увести Злату в портал. Попадут ли туда же Кэт, Байрон и Тео, будет видно по обстоятельствам. Главное, чтобы леви была жива и здорова. С остальными последствиями такого поступка он справится.
        Откашлявшись, Ллевелис открыл дверь и вошел первым.
        Ламонт, нынешний правитель Гунари, восседал на троне, в окружении наложниц, которые массажировали ему руки и ноги.
        Вампиры, как пикси или атеи, были высокоразвитой расой, в отличие от гоблинов, например. В свое время Ллевелис стоял перед сложным выбором: попытаться заставить всех подчиняться единой, централизованной власти, установить единые язык, традиции и прочие атрибуты социального и экономического государственного строя, превратив все населяющие Матэнхейм расы в один народ, либо дать каждой расе построить свое общество, зависимое только от культурных традиций, существующих внутри этого конкретного вида существ и их физических особенностей. Он сделал выбор в пользу второго варианта и старался не вмешиваться в дела тех, у кого получилось построить высокоорганизованное общество. С прежним правителем Гунари, Антуаном, Ллевелис был едва знаком. Несколько раз встречались, пропустили по бокалу чего-то крепкого и все. С нынешним, Ламонтом, пересекаться не приходилось.
        И сейчас, глядя на этого высокого, статного красавца-блондина с длинными, заплетенными в тысячи косичек волосами, Ллевелис очень сожалел о несостоявшейся встрече. Иначе дважды подумал бы, прежде чем брать с собой леви. Особенно в этот период, когда у них еще нет крепких отношений.
        Словно прочитав его мысли, правитель Гунари обратил свое внимание на девушку, заинтересованно осматривающуюся. Ллевелис прислушался к ее ощущениям - не появился ли у него конкурент? Но леви полностью была поглощена убранством зала.
        Ламонт дал знак своим наложницам, и необыкновенно бледные девушки встали и отошли в сторонку. Встав с трона, он заговорил:
        - Приветствую вас, правитель Ллевелис. - Вампир обратился к нему на древнем наречии своего народа, которое мало кто из ныне живущих понимал. Сейчас это язык старых книг. Читать слова, написанные на этом языке, могли многие, но лишь единицы еще помнили, как произносятся слова. Скорее всего, он просто пытался произвести впечатление своей образованностью или пытался быть на равных. Наивный молодой вампир, который еще не понимал, как ошибался.
        На счастье или на беду правителя Гунари, Ллевелиса не так легко было впечатлить. Зато Злата моментально заинтересовалась и даже сделала пару шагов вперед, прислушиваясь к беседе. Ламонт, решив, что брошенные им семена попали на благодатную почву, улыбнулся ей и заговорил на общепринятом языке, которому Ллевелис научил Злату и Кэт:
        - Кто вы, прекрасное создание, и что привело вас в мою скромную обитель?
        Злата никак не ожидала, что кто-то рассмотрит в ней прекрасное создание. Она привыкла, что рядом постоянно находится Кэт и все лавры достаются ей. Ллевелису не было нужды считывать эмоции - замешательство и удивление были большими буквами написаны у нее на лице. Она даже оглянулась, чтобы удостовериться, что блондин разговаривает именно с ней, и только после этого неуверенно ответила:
        - Я… это… подругу свою ищу… - И, смерив его недоверчивым взглядом, на всякий случай уточнила: - Я не ролевик. Мы с Катькой тут случайно. Найдем электричку… в смысле телепорт…
        - Портал, - машинально поправил Ллевелис.
        - Да хоть воздушный шар! - вспылила девушка, но тут же взяла себя в руки. - Найдем способ убраться отсюда и уберемся.
        Ламонт прислушивался к разговору с интересом. Потом снова обратился к Ллевелису на понятном только им двоим языке:
        - Иномирянка?
        Тот лишь кивнул в ответ. Вампир снова мило улыбнулся глядящей на него настороженно Златославе.
        - Строптивая, - резюмировал Ламонт. - Я люблю строптивых.
        - Могу оставить тебе ее подругу навечно, - предложил Ллевелис и улыбнулся, увидев, как скривился вампир.
        - Я сказал, люблю строптивых, а не болтливых, - фыркнул правитель Гунари. - А эту блондинку невозможно было заставить молчать. Пришлось принять меры…
        - Она жива? - бесстрастно спросил его собеседник.
        - Пока - да, - так же бесстрастно ответил вампир.
        Злате надоело слушать незнакомую тарабарщину, и она энергично дернула Ллевелиса за рукав, спросив громким шепотом:
        - Что он говорит? - И напомнила: - Спроси про Катьку!
        - Я как раз рассказывал вашему жениху… - начал Ламонт, но девушка его возмущенно перебила:
        - Он мне не жених! - и отступила от Ллевелиса.
        Глаза вампира на мгновение блеснули недобрым светом. Тео и Байрон напряглись, видя, как вампир заигрывает с леви Ллевелиса, и понимая, какими неприятностями это грозит. Однако Ламонт продолжил, обращаясь только к Злате:
        - Я как раз говорил вашему «не жениху», что ваша подруга в моем доме и не хочет отсюда уходить.
        Байрон, у которого на скулах заходили желваки, дернулся вперед, но Тео его удержал. Вампир тем временем продолжил, сделав шаг в сторону Златы и не сводя с нее глаз:
        - Она влюбилась в меня с первого взгляда. Но должен признаться, ее чувства не взаимны.
        - Да ну? - удивленно приподняла бровь Злата.
        Ламонт сделал еще один шаг.
        - Мое сердце никогда не билось. - Вампир проникновенно посмотрел девушке в глаза. - Некому было его разбудить… до встречи с вами… - Последние слова он произнес с легкой хрипотцой.
        Злата со странной интонацией в голосе переспросила:
        - Со мной?
        Байрон задолго до прихода сюда рассказал Ллевелису про свою сестру и про то, что, если умрет Ламонт, умрет и она. Кейтар взял с него слово, что вампир останется жить, если не будет источником прямой угрозы. Но сейчас Ллевелис был близок к тому, чтобы наплевать на данное обещание. Ламонт ведь знает, что Злата - его леви. Не может не знать. Вампиры - хищники, у них обостренное чутье. Эта белобрысая сволочь с короной на голове не могла не учуять на девушке запах Ллевелиса. И это его не остановило.
        А вампир будто специально продолжал провоцировать, проявляя неуважение к своему правителю и давая законный повод оставить себя без головы.
        - Да, - его голос стал ниже, чувственнее, - с тобой. Я был очень одинок без тебя. Три тысячи лет одиночества и ожидания, но ты того стоила.
        Еще один шаг, и Ламонт с девушкой оказались лицом к лицу.
        - Ты заставила мое сердце снова биться… - Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и… схлопотал звонкую пощечину.
        Ллевелис уже сделал шаг по направлению к Ламонту, чтобы вырвать ему глотку за эту наглость, но тут девушка влепила оплеуху вампиру. А ведь тот воздействовал на нее своим самым эффективным оружием - голосом. С его помощью кровопийцы подавляют волю своих жертв, подчиняя их себе. Люди, к сожалению, подпадают под это воздействие практически моментально.
        Но Ламонт не смог воздействовать на Злату! И даже больше, он ее разозлил.
        - Слушай сюда, заигравшийся престарелый донжуан. - Девушка скрестила руки на груди. - Я понимаю, что тут все в образе и у вас не принято выходить из него. Но мне плевать, потому что мы с подругой оказались тут случайно. И лично я ни в какую игру впрягаться не собираюсь. И подыгрывать тебе, в отличие от этих моделей, повернутых на ролевых играх или Катьки, тоже. Зови ее сюда, немедленно!
        Ламонт несколько секунд смотрел на Злату, а потом гаденько улыбнулся.
        - Она - моя, вам ее отсюда не забрать… - Вампир дал знак одной из своих наложниц привести Кэт. - И кстати, заметь, всю эту чушь я услышал именно от нее.
        - Не верю! - рыкнул Байрон.
        - А я охотно, - вздохнула Злата и пояснила шокированному наемнику: - Ей нравятся вампиры из «Сумерек». Она одно время шаталась по готическим клубам, мечтая встретить своего Эдварда. Даже собиралась перекраситься в русый, как Белла.
        - Почему? - спросил Тео.
        - Ну как же, она себе представляет вампиров как смесь стриптизера, боксера и банкомата. - Девушка смерила Ламонта взглядом, полным отвращения. - А не сорокалетним неудачником, плохо косплеящим эльфов из «Властелина Колец», бегущим от реальности в придуманный им мирок…
        - Я трехтысячелетний архивампир, - ровным голосом возразил правитель Гунари.
        - Тем хуже для тебя, - фыркнула Златослава. - Тогда ты просто трехтысячелетний педофил! Катьке-то всего лишь двадцать три, и она по сравнению с тобой даже не ребенок.
        Ламонт и Ллевелис недоуменно переглянулись. Вампир уже собрался уточнить, что такое «педофил», но в комнату как раз ввели Кэт, и внимание переключилось на нее. По плавным движениям и пустому взгляду Ллевелис понял, о каких мерах говорил Ламонт. Девушка под воздействием. Достучаться до нее практически невозможно. Скорее всего, придется применять силу, чтобы забрать отсюда.
        Вздохнув и переглянувшись с Байроном, который тоже сразу все понял, Ллевелис приобнял Злату за плечи, наклонился к уху девушки и объяснил:
        - Посмотри на Кэт, он ее зачаровал.
        - И вам ничего не сделать, - улыбнулся Ламонт и, скопировав жест Ллевелиса, приобнял Катерину, поцеловал в висок и ласково попросил: - Скажи им, милая, что ты не хочешь отсюда уходить.
        Катерина улыбнулась:
        - Конечно, не хочу.
        - Кажется, она под кайфом… - неуверенно предположила Злата.
        Ламонт погладил Кэт по волосам:
        - Скажи им, родная, что сама хочешь здесь быть.
        Кэт снова расплылась в счастливой улыбке.
        - Конечно, хочу.
        - Нет, это что-то типа гипноза… - поняла Злата. - Но это же читерство! А нет… у вас же тут все на заклинаниях и прочей ерунде замешено. Ладно, Катька одно время хотела стать психологом, и мы с неделю посещали курсы. Помнится, там была тема про цыганский гипноз… Не совсем то, но, думаю, сойдет. - Катька! - Златослава радостно улыбнулась, подошла и радушно обняла ее. - Я так счастлива за тебя!
        Ламонт заинтересованно приподнял бровь, спутники Златы озадаченно переглянулись между собой. А девушка тем временем продолжила:
        - Наконец-то ты нашла место, где по-настоящему счастлива!
        - Да, это так, - лучезарно улыбнулась Кэт.
        - Катька, как же хорошо, что ты наконец нашла себя! - продолжала Злата.
        - Да. - Ее подруга выглядела абсолютно счастливой.
        Златослава обошла ее по кругу и, втиснувшись между ней и Ламонтом, продолжила тем же радостным тоном:
        - А знаешь, что лучше всего? - Она дождалась, пока Катерина перестанет смотреть на вампира и обратит внимание на нее, и оживленно защебетала: - Твоя семья никогда не одобрит Байрона. А от вампирского князя они будут просто без ума!
        Кэт посмотрела сначала на Байрона, потом на Ламонта и опять ему улыбнулась.
        Златослава продолжила:
        - Я думаю, даже твой брат, вечно всем недовольный и холодный как змея Александр, его одобрит!
        Катерина снова посмотрела на обоих мужчин и улыбнулась вампиру. Только счастья в ее улыбке поубавилось. А Злата продолжала с не меньшим энтузиазмом:
        - Да их даже сравнивать нельзя! Этот… этот… - Она замялась, пытаясь вспомнить, как же зовут этого трехтысячелетнего вампира.
        На помощь пришел Ллевелис, подсказавший чисто машинально:
        - Ламонт.
        - Ламонт! - обрадовалась Злата и продолжила: - Так вот, Ламонт князь, а Байрон кто? Просто наемник…
        - Капитан элитного отряда наемников! - раздраженно поправил кейтар.
        - Я и говорю - наемник, - отмахнулась Златослава. - Ты представь, какая жизнь была бы у тебя с ним? Постоянные погони! Драки! Постоянно нужно кого-то спасать, ввязываться в опасные авантюры… Не жизнь, а сплошной адреналин. Ты была бы… как Анджелина Джоли в «Мистер и миссис Смит».
        Лицо Катерины стало задумчивым.
        - Но с Ламонтом этого не будет, - не останавливалась Злата. - У тебя будет размеренная, скучная… в смысле обустроенная жизнь тысяча триста сорок седьмой наложницы князя.
        Кэт будто впервые увидела место, в котором оказалась, и посмотрела на Байрона чуть теплее. Ламонт, чувствуя, что жертва начинает ускользать, попытался что-то сказать. Но стоящая между ним и Катериной Злата ткнула его локтем в живот и с улыбкой, обведя широким жестом свиту Ламонта, продолжила:
        - А посмотри на эти наряды! Будешь ходить всегда в одном и том же, и оно никогда не выйдет из моды! Правда здорово? - Но тут же притворно огорчилась: - Конечно, тебе придется избавиться от твоего шикарного загара…
        Катерина внимала подруге, бросая на Ламонта взгляды, в которых было все меньше прежней влюбленности.
        - …но нет худа без добра. Думаю, ты, даже бледная как моль, останешься симпатяжкой… Особенно на фоне Ламонта, у которого волосы уложены лучше, чем у тебя.
        Катерина взяла в руки свой локон и посмотрела на него. Потом на волосы Ламонта, проверяя, действительно ли у него волосы выглядят лучше, чем у нее. Потом опять на свои. Опять на его.
        - Злата! - наконец заговорила она. - Я поняла, что мне здесь не место…
        - Правда?
        - Правда?
        - Правда? - друг за дружкой спросили Байрон, Ламонт и Ллевелис.
        - Правда, - подтвердила Кэт. - Будет ужасно эгоистично с моей стороны бросить этот мир в тот момент, когда он так во мне нуждается.
        - Что? - спросил архивампир, который был не в курсе о великой миссии случайно оказавшейся в его руках блондинки.
        - Этот мир стонет под гнетом великого зла! - с готовностью принялась рассказывать Катерина.
        - Давно? - обеспокоенно спросил вампир у Ллевелиса.
        Тот лишь глаза к потолку возвел.
        - Этот мир нуждается в герое! - патетично воскликнула Катерина. - И боги послали сюда меня! - Взгляд блондинки остановился на кейтаре. - О, Байрон… - Ее глаза увлажнились. - Я не знаю, что на меня нашло… Наверное, я была под каким-то заклятием… Простишь ли ты меня?
        По ее щеке трогательно скатилась слезинка.
        Байрон молча раскрыл ей объятия. Катерина с радостным визгом бросилась его целовать.
        - Снимите себе номер! - крикнула Злата вслед удаляющейся парочке. - Или хотя бы до своей комнаты потерпите…
        Тео рассмеялся и пошел следом за Байроном и Кэт. Ллевелис невольно улыбнулся, а Ламонт спросил:
        - Как ты это сделала?
        Злата фыркнула:
        - Это же Катька! У меня это получилось бы, даже будь ты настоящим вампиром…
        - Почему ты думаешь, что я не настоящий? - сузил глаза Ламонт.
        - Во-первых, - устало вздохнула Злата, - у вампиров есть клыки…
        Ламонт открыл рот и показал, как удлиняются его клыки. Вопреки ожиданиям девушку это не удивило.
        - Да брось! - снова фыркнула она. - Тебе такие любой стоматолог поставить может.
        Ламонт озадаченно посмотрел на Ллевелиса, но тот лишь пожал плечами. А Злата тем временем выдала свой главный аргумент:
        - А во-вторых, ты только вдумайся: если бы ты был настоящим вампиром, то твои отношения с Кэт - это приблизительно то же самое, как если бы Ллевелис влюбился в свинью, женился и сделал бы ей детишек.
        Ллевелис сдавленно крякнул, а глаза Ламонта будто стали краснее.
        - Ладно, - Златослава посмотрела на своего спутника, - пошли догонять эту гормонально неустойчивую парочку, пока они не занялись ничем неприличным в повозке.
        - В бренне, - машинально поправил ее Ллевелис, мысленно стараясь выкинуть из головы картины своего брака со свиньей. Получалось плохо.
        Дождавшись, пока леви выйдет из зала, Ллевелис повернулся к Ламонту. Они смотрели друг на друга всего несколько мгновений, затем Ллевелис стремительно атаковал. У вампира против потомка демонов не было шансов.
        Воспользовавшись силой и скоростью, данными кровью предков, Ллевелис несколькими движениями сломал Ламонту позвоночник, после чего брезгливо бросил себе под ноги. Никто не кинулся спасать своего князя. Может, испугались выступить против истинного правителя Матэнхейма. Или они были не так и верны своему нынешнему повелителю. А может, и сам Ламонт приказал не вмешиваться, что бы ни случилось. По большому счету Ллевелису было все равно. Присев рядом с лежащим неподвижно вампиром, он сказал:
        - Ты позарился на то, что принадлежит мне, и не сдох только из-за сестры Байрона. Я пообещал, что она будет жить. Но если еще хоть раз посмотришь в ее сторону - я забуду про свое обещание, и ты будешь умирать очень долго.
        Ллевелис ушел не оглядываясь. Он был уверен, что Ламонт его услышал и понял. Такая травма для вампира чрезвычайно болезненна, но не смертельна. Но правитель Гунари получил свой урок. И теперь либо сделает выводы и впредь будет вести себя незаметно, либо его ничто не спасет. Кроме того, Ллевелис подозревал, что, если ему придется нарушить свое слово, кейтар будет даже рад. В глубине души наемник понимает, что его сестра мертва, но все еще слишком любит ее, чтобы принять правду и избавить от этого проклятия.
        ГЛАВА 8
        Поездка назад в дом Ллевелиса, если так можно назвать роскошный особняк, владельцем которого он оказался, была ужасной. Нет, дело не в дороге, и бренн был тот же, в котором они ехали за Катериной. Просто у Златославы сил не было смотреть на Кэт и Байрона, которые либо целовались, либо вели высокоинтеллектуальные беседы в стиле:
        - Я тебя люблю!
        - А я тебя больше!
        - Нет, я тебя!
        - Нет, я!
        Но хуже всего было смотреть на Тео, который с немым обожанием в глазах терся об ноги Кэт, как кошак. Вообще, видок у него был такой, будто он сейчас ей сапожки облизывать начнет. Не начал, наверное, только из-за Ллевелиса, который несколько раз его хорошенько пнул. Злата было возмутилась, но Тео аж замурчал от удовольствия, и девушка решила, что ну его. А когда слишком уж заигравшийся парень посмотрел на нее и облизнулся, и вовсе подвинулась поближе к Ллевелису. Сейчас он не казался таким уж хилым, а Тео таким уж забавным. Кроме того, Ллевелису, похоже, поведение Тео нравилось не больше, чем ей самой.
        Слава богу, вскоре показался дом Ллевелиса, который Злате нравился сейчас даже больше, чем когда она в первый раз его увидела. Бренн едва успел притормозить, а Злата уже готова была перепрыгнуть через Ллевелиса, чтобы выскочить из повозки. Но тот оказался быстрее. Не дожидаясь помощи гергасов, он перемахнул через бортик, открыл дверцу и подал Злате руку, чтобы помочь спуститься.
        - А ты ничего, ловкий, - уважительно кивнула девушка, принимая его помощь. - Паркуром занимался?
        - Не думаю, - с абсолютно серьезным видом ответил Ллевелис.
        Злата не успела больше ничего сказать, так как подошел одетый в ливрею лакей средних лет и, заикаясь, доложил:
        - К-к-к вам п-п-пришли.
        - Ко мне? - немного удивился Ллевелис.
        - Нет, - ответил заика, вежливо кивая в сторону Байрона, как раз помогающего Кэт спуститься по ступенькам. - К-к-к вам.
        Наемник если и удивился, то виду не подал. Не отрывая взгляда от своей спутницы, он спокойно спросил:
        - Кто?
        - П-п-пос-с-сетитель предс-с-ставился к-как Баскар.
        - Баскар? Где он? - оживился Байрон и пояснил остальным: - Я отправлял его в разведку.
        - Я взял н-на себ-б-бя смелость п-п-проводить его в би-би-би…
        - Библиотеку? - подсказала Злата, за что получила от заикающегося лакея обиженный взгляд.
        - Библиотека вполне подойдет, чтобы выслушать доклад, - согласно кивнул Ллевелис и, взяв Злату за руку, повел в дом.
        Златослава уже немного привыкла к тому, что он постоянно так делает, и даже перестала обращать внимание на это. А Ллевелис даже не задумывался, как посторонние могут на это отреагировать. Главным образом потому, что ему было абсолютно все равно.
        А вот Кэт, завидев эту картину, отреагировала в своем духе.
        - Лэтти! - У Златославы от этого обращения непроизвольно зубы заскрежетали, но, как оказалось, самое страшное ждало ее впереди. - Я смотрю, пока меня не было, ты помирилась с Ллевелисом.
        - Ну… да, - немного удивилась она, еще не понимая, откуда столь внезапный интерес со стороны подруги. - Он извинился, я не сержусь…
        Катерина в несколько шагов преодолела разделяющее их расстояние, втиснулась между Златой и Ллевелисом и, пошленько хихикнув, громко спросила:
        - Значит, подаренный мною корсетик тебе таки пригодился?
        Злата залилась краской при одном воспоминании о той мечте стриптизерши. Потом невольно представила себя, Ллевелиса и этот… корсет и не выдержала:
        - Фу! Фу! Фу на тебя, Катька! - Девушка с нескрываемым отвращением на лице выдрала у Ллевелиса руку. - И на твой корсет фу! Как ты могла такое про меня подумать? Я и Ллевелис? Да никогда!
        И с обиженным видом пошла в дом, не удостоив даже взглядом застывшего как соляной столб Ллевелиса. Ему казалось, что вроде у них появился контакт, и тут…
        Вот кто тянул эту идиотку за язык?!
        Он повернулся, чтобы поставить зарвавшуюся блондинку на место, и остолбенел второй раз за несколько минут. Девушка, которая до этого момента поражала легкомысленностью своих слов и поступков, а в некоторые моменты и откровенной глупостью, смотрела на него тяжелым, давящим взглядом. А холода в нем хватило бы на заморозку небольшого континента. Катерина смотрела не как двадцатитрехлетняя человеческая девушка. Таким взглядом могут смотреть только те, кто разменял не одно тысячелетие.
        - Надо же, какая я глупая. - Несмотря на тот же легкий, кукольный голосок, теперь в ее взгляде читалось предупреждение. - Все вам испортила. Не переживай, если ты захочешь завязать отношения с моей Златой, я обязательно вмешаюсь и помогу тебе. Как сейчас.
        Катерина несколько раз моргнула, и ее взгляд снова стал прежним. Она вернулась к Байрону и страстно его поцеловала.
        - Что-то я замерзла, - томно проворковала она.
        - Я что-нибудь придумаю. - Байрон нехотя отстранился. - После того как поговорю со своим человеком.
        - Какой ты у меня ответственный. - Катерина позволила Байрону провести себя в дом. Проходя мимо Ллевелиса, она кокетливо стрельнула глазками в его сторону. - Не стой тут, глупенький, замерзнешь!
        И, рассмеявшись над своей шуткой, пошла дальше, оставив Ллевелиса гадать, действительно ли он видел то, что видел. Так и не придя к однозначному выводу, но решив, что к леди Кэт нужно повнимательнее присмотреться, он пошел в дом. Ему и самому было интересно посмотреть на профессионала, сумевшего отыскать Байрона здесь, в Гунари. Ведь этот город не был частью их первоначального маршрута, и наемника сюда загнали обстоятельства.
        Когда он вошел, Байрон ждал его, прислонившись спиной к колонне и согнув одну ногу в колене. А Злата со скучающим видом рассматривала картину на стене.
        - А где леди Кэт и Тео? - спросил немного удивившийся Ллевелис.
        - Тео… - начал отвечать Байрон, но замялся, скосив глаза на Злату.
        Ллевелис быстро понял, о чем речь:
        - Нуждается в помощи? Очень мило со стороны леди Кэт прийти ему на выручку. Она справится?
        - О да, - уверил его кейтар. - Пройдем в библиотеку?
        - Да, - коротко ответил Ллевелис и попытался взять Злату за руку. Но девушка тут же отдернула ее.
        Мужчине ничего не оставалось, кроме как молча пойти вперед, показывая дорогу остальным. Библиотека находилась на первом этаже, поэтому не прошло и минуты, как все трое, пройдя по просторному коридору, стены которого были увешаны портретами, оказались перед ее дверью. Ллевелис открыл дверь перед Златой, пропуская девушку вперед, и вошел следом. Последним вошел Байрон.
        Это была почти круглая комната с очень высоким потолком. Но Злату поразили вовсе не размеры помещения. Вдоль стен были аккуратно расставлены стеллажи, которые тянулись до самого потолка. И насколько хватало глаз, они были заставлены книгами. Парочка стеллажей были наглухо закрыты, и определить, что там хранится, вряд ли получится.
        Злата смотрела на все это великолепие, как ребенок, впервые видящий снег или море. Столько книг, и все в одном месте. Сколько же лет понадобилось, чтобы все это собрать в одном месте? Сколько сил потрачено, и как нужно любить книги? Златослава обожала читать. Не с планшета или компьютера, нет. Она любила держать книгу в руках, чувствовать каждую страницу, чувствовать, как пахнет новый, свежекупленный томик. Или наоборот - держать в руках старинный фолиант, взятый в библиотеке, странички которого уже пожелтели от времени. Именно в таких изданиях чувствовалось дыхание истории. Хотя оставалась большая вероятность, что ничего в них не чувствовалось, а у Златы просто буйное воображение. Но каждый раз, беря в руки книгу, девушка будто чувствовала тепло, исходящее изнутри.
        Златослава всегда мечтала о большой библиотеке. С каждой своей стипендии девушка старалась покупать хотя бы один томик в мягкой обложке, иногда книги ей дарили, но ей жизни не хватило бы собрать столько книг. Тем более - прочитать.
        - Боже, какая красота! - не удержалась она и смутилась, когда мужчины, все трое, посмотрели на нее. - Ой!..
        Этот возглас относился к незнакомцу, который по идее и был разведчиком, чьего донесения ждал Байрон. Он был высокий, статный, с правильными чертами лица и вполне мог пользоваться успехом у женщин, если бы не глаза, полностью лишенные зрачков и радужки. На Злату, если можно так выразиться, смотрели лишь белки. И это было странно, удивительно и ужасно одновременно. Этот человек, по всей видимости, был слеп от рождения.
        - Я вас напугал? - Незнакомец тепло и приветливо улыбнулся. - Извините. Меня зовут Баскар. А вас?
        Злате от его улыбки стало не по себе, и она отвела взгляд. Накатило смущение и чувство стыда за то, что бесцеремонно разглядывала беднягу. Как-то все это неправильно. Ладно, Катька и она попали в эту безумную игру случайно и не могут выбраться. Но что тут делать слепому? Да еще и играть в качестве разведчика? Может, он так пытается самоутвердиться? Чтобы не чувствовать себя калекой.
        А Байрон и Ллевелис никак не отреагировали на его слепоту. Мужчины перекинулись между собою парой фраз, пока Златослава беседовала с Баскаром.
        Девушка кашлянула и постаралась сказать как можно более ровным тоном:
        - Меня зовут Златослава. Можно просто Злата.
        - Очень приятно. - Он галантно поклонился.

«Какой воспитанный», - умилилась Злата.
        Ллевелис присел на краешек небольшого стола, расположенного возле окна, а Байрон спросил:
        - Что вам удалось узнать о враге, его планах и о продвижении на данный момент?
        Слепой повернул голову в сторону Байрона. Одному богу известно, как он определил направление. Может, по запаху? Злата где-то читала, что если человек лишается одного из пяти основных чувств восприятия, то остальные четыре усиливаются. Видимо, это действительно так.
        Как бы девушка удивилась, узнай она, что Баскар на самом деле не слепой. Он принадлежал к расе итсу. Внешне они действительно напоминали слепых от рождения людей. Но обладали уникальным, очень развитым зрением. В ясную погоду на равнинной местности они могли видеть на расстояние конного перехода. Поэтому Байрон и отправил следить за Кощеем Бессмертным именно его. Тот факт, что Баскар больше за ним не следит, говорит только о том, что визуальное наблюдение больше не поможет узнать ничего нового.
        Байрон кивнул и вслух ответил на немой вопрос своего подчиненного:
        - Все в порядке, можешь открыто говорить при леди - она очень ценный союзник. Поэтому отвечай на задаваемые ею вопросы, как на мои собственные.
        - Мы нашли иномирянина в Форт-Соле… - начал излагать Баскар.
        - Лес, - вспомнила Злата.
        - Лес, - подтвердил Баскар и продолжил: - Хороших новостей, к сожалению, нет. За время наблюдения мы смогли узнать кое-что, но, к сожалению, много понять нам так и не удалось. Мы так и не узнали, как именно убивает иномирянин. Он просто идет вперед, и все живое на его пути умирает. Не только разумные существа, что было бы логично, пожелай он захватить Матэнхейм. Умирает все живое, что оказывается на его пути, даже лес.
        - На каком расстоянии от него действует эта способность? - с серьезным видом спросил Байрон. - Как близко мы сможем подойти для того, чтобы…
        Он осекся, посмотрев на Злату. Ему не хотелось пугать девушку, да и Ллевелис вряд ли одобрит это. Однако она не только не смутилась и не испугалась, но и сама подсказала:
        - Чтобы нейтрализовать его?
        - Леди очень умна, - сделал ей комплимент Баскар.
        Но Злате он не польстил. Скривившись, словно лимон съела, девушка тяжело вздохнула:
        - Леди хочет домой. Поэтому морально готова на все в вашей игре - нейтрализовать опасных серийных убийц, общаться с вампирами, падать с лошадей, выращенных в зоне отчуждения… Лишь бы добраться до ближайшей электрички.
        Баскар удрученно нахмурился, но через несколько секунд его лицо озарила догадка:
        - Леди - иномирянка!
        - Еще какая, - невесело подтвердила Злата. - Так что давай поскорее завалим главного босса, и айда уже по телепортам…
        - Порталам, - механически поправил ее Ллевелис, думающий в этот момент о чем-то своем.
        - И по ним тоже, - миролюбиво согласилась девушка. - Так что там у нас с расстоянием?
        Баскар улыбнулся, начиная понимать, чем так ценна эта иномирянка, и ответил максимально почтительно и четко:
        - Все вокруг него умирает на расстоянии выстрела из лука. Мы пробовали убить его зачарованными дальнобойными стрелами, но безуспешно.
        - Понятно… - задумчиво протянул Ллевелис. - Что еще вы пробовали?
        - Мы пробовали различные доступные нам заклинания, однако магия на него также не действует. И пробовали подкладывать взрывчатку, но тоже тщетно, - принялся перечислять Баскар. - Зато взрывной волной с него смахнуло капюшон, и мы увидели лицо иномирянина.
        - И кто же он? - заинтересовался Байрон.
        - Там был просто череп, - лишенным эмоций голосом ответил Баскар. - Это объясняет, почему не получилось застрелить и отравить иномирянина…
        - Вы пытались его отравить?! - очнулась Злата, у которой случился ступор после слов про череп.
        - Тогда мы еще не знали, что это бесполезно, и попытались отравить воду в реке, - извиняющимся тоном ответил Баскар.
        - Как же от него избавиться? - задумчиво спросил у Ллевелиса Байрон.
        С такой проблемой наемник столкнулся впервые, и у него в голове не было ни единой идеи. Судя по выражению лица его нанимателя и по совместительству единоличного правителя всего Матэнхейма - тот тоже совершенно не представлял, что делать. Помощь пришла откуда не ждали.
        - Зачем сразу убивать? - спросила Злата. - Можно же откупиться от него, например. Зачем-то же он сюда пришел? Либо просто отправьте беднягу домой. Ему небось нравится шляться по здешней тайге не больше, чем вам.
        Пока Баскар и Байрон пытались понять, что девушка имела в виду, говоря про «тайгу», Ллевелис зацепился за ее идею:
        - А ведь это мысль! Можно отправить его в какой-нибудь закрытый мирок, где никто не живет и откуда он никогда не выберется!
        - Понравилась мысль? - улыбнулась ему Злата. - Тогда дарю, пользуйся. Я сегодня как подорожник - всем помогаю.
        Ллевелис не был уверен в значении слова «подорожник», но не мог не улыбнуться в ответ созданию, которое пленило его ум и сердце.
        - Леди Злата права еще в одном, - задумчиво потирая подбородок, серьезно сказал Байрон. - Зачем-то же он сюда пришел?
        - Что ты имеешь в виду? - хмуро переспросил Ллевелис.
        - Если бы он хотел захватить Матэнхейм - банально уничтожил бы население, - постарался передать словами не до конца сформировавшуюся в его мозгу мысль Байрон. - Но, судя по донесению Баскара, Кощей Бессмертный просто идет вперед…
        Злата неопределенно крякнула и закашлялась, стараясь замаскировать рвущийся наружу смех. Да, она сама предложила называть главного злодея этим именем, но когда Байрон произносит его с таким серьезным лицом, невозможно удержаться. Понимая, что с ее стороны неправильно смеяться над своими товарищами, Злата решила реабилитироваться и высказала самое разумное, по ее мнению, соображение на этот счет:
        - А что, если он какой-нибудь робот?
        На нее оглянулись сразу все трое, Байрон и Ллевелис наградив недоуменными взглядами, а у Баскара удивленно изогнулись брови.
        - Кто? - переспросил Ллевелис.
        - Ну… робот, - немного неуверенно повторила девушка. И тут до нее дошло - это же игра с фэнтезийными мотивами. Ей стало стыдно. Так опростоволоситься, еще бы бластер какой-нибудь вспомнила, нашествие андроидов и еще что-нибудь из «Звездных войн». Златослава решила реабилитироваться: - Я имела в виду неживую сущность, которая… э-э-э… не думает своими мозгами… э-э-э… и слепо следует приказам человека.
        Баскар и Байрон ничего не поняли из этого объяснения. Но Ллевелис практически сразу догадался, о чем говорит Злата.
        - Кажется, я понял. Ты имеешь в виду эметов.
        - Кого? - переспросил кейтар. Он наемник, и с кем только не приходилось иметь дело за долгую жизнь. Байрон уже давно думал, что его ничем не удивить. Как оказалось, Матэнхейм еще способен преподносить сюрпризы.
        - Эметы… - задумчиво протянул Ллевелис, чьи мысли сейчас были заняты другим. Злата немного промахнулась, но она натолкнула его на мысль. - Эметов создают колдуны для выполнения грязной работы. Они действительно слепо следуют приказам и не останавливаются, пока не достигнут цели. Но наш Кощей - не эмет.
        - Почему ты так думаешь? - спросила Златослава.
        - Потому, что эметы не восприимчивы к действию магии, - пояснил он. - Для того чтобы добиться такого эффекта, маги лишают их способности колдовать…
        - А Кощей Бессмертный явно колдует, раз его ничто не берет, - закончила за него Злата.
        - Вот именно, - кивнул Ллевелис.
        - В таком случае, кто напал на Матэнхейм?
        - У меня всего один подозреваемый, - хмуро ответил Ллевелис. - И даже мне с трудом верится, что это действительно он.
        - Почему? - спросила Злата.
        - Кто он? - задал резонный вопрос Байрон, в котором в данный момент говорило не любопытство, а опыт, позволивший ему стать капитаном элитного отряда наемников.
        Ллевелис обвел всех присутствующих взглядом, который не предвещал ничего хорошего, и сказал:
        - Лич.
        Наемникам это слово ничего не говорило, и Байрон, как во всех отношениях старший, спросил:
        - Кто?
        - Могучий колдун, чаще некромант, который перешел на сторону тьмы, умер, восстал из мертвых и не утратил свое могущество! - радостно выпалила на одном дыхании Злата и тут же смущенно потупила взор. - Я просто это… немного поигрывала в World of Warcraft…
        Ллевелис не стал долго думать над тем, что это такое. Представится случай - обязательно расспросит. Сейчас же нужно сосредоточиться на решении проблемы.
        - В общем и целом ты права, - не стал отрицать очевидное Ллевелис. - От себя могу добавить только то, что личи после перерождения хоть и сохраняют силу, но теряют разум, и душа в этом теле не живет.
        - То есть колдуны все равно умирают? - уточнил Байрон.
        - Да, и даже больше. Личи не жаждут смерти и ни на кого не нападают. У них вообще не остается желаний. Они просто стоят себе, где переродились, и все.
        - Тогда почему наш не только двигается, но и убивает? - не осталась в стороне от общего обсуждения Злата.
        - Вот это-то и странно! - У Ллевелиса не было соображений на этот счет. - Так не должно быть.
        - А может, кто-нибудь вернул душу личу, и этот живой мертвец решил нести зло в мир? - предположил Баскар.
        - Это могло бы объяснить, зачем ему убивать, - задумчиво произнес Ллевелис. - Но как он попал в Матэнхейм? И почему уничтожает все на своем пути?
        - А может, леди Злата все это время была права? - вдруг оживился Байрон, и Злата, довольная, что ее похвалили, мило улыбнулась ему. Наемник, однако, уже повернулся к своему нанимателю. - Ллевелис, а что, если Кошей Бессмертный пришел в наш мир не сам? Что, если кто-то призвал его для осуществления какого-то плана?
        - Например? - спросил Баскар.
        Вопрос поставил капитана наемников в тупик.
        - Пока что он только ходит и уничтожает абсолютно все на своем пути, - подвела итог деятельности главного злодея Злата. - Это кому-то выгодно?
        У Ллевелиса мелькнуло неясное воспоминание. Что-то такое недавно было, про уничтожение Матэнхейма иномирянами…
        - Ладно, потом будем думать про его мотивы, - сказал Байрон. - Сейчас нужно определиться с тем, как от него избавиться.
        - Что ты имеешь в виду? - удивленно посмотрела на него Златослава. - Мы же вроде решили закинуть его в другой мир.
        Байрон обратил ее внимание на то, о чем все как-то забыли:
        - Для этого к нему нужно подойти. Но никто из нас не может приблизиться на достаточное расстояние.
        Злата от досады чуть по лбу себя не хлопнула.
        - У него же поле смерти вокруг! - И, немного подумав, предложила: - А может, как-то дистанционно его открыть? Или оставить какой-нибудь часовой механизм, который запустит телепорт в нужное время?
        - Портал, - привычно поправил ее Ллевелис и покачал головой. - С механизмом не получится - для его изготовления понадобится слишком много времени. А вот вызвать даура, способного открыть портал дистанционно, вполне реально. Баскар, ты можешь сказать, когда Кощей Бессмертный доберется до Терассы?
        У слепого красавца удивленно изогнулись брови.
        - Разве я что-то говорил про Терассу? Иномирянин двигается в направлении Венцеславы.
        В комнате на какое-то время воцарилась тишина. Первым ее нарушил Байрон:
        - Как Венцеслава? Это маленький городишко… мы были уверены, что ему нужно большое количество жертв…
        - Тогда мы не знали, что он лич, - словно попытался оправдаться Ллевелис. И хмуро признал: - А Злата с самого начала была права. У него было два пути, и я должен был предусмотреть, что он может пойти по любому из них…
        - Да ладно, - попыталась утешить расстроенного Ллевелиса Златослава. - С кем не бывает…
        - Со мной, - немного резче, чем следовало, ответил тот. Все происходящее постепенно начинало укладываться в стройную схему, которая его совершенно не радовала. Потому что если все действительно так, как видится, то его разыграли как ребенка. А ведь он чувствовал, что Злата появилась здесь неспроста. С самого начала ведь подозревал, что девушка нужна в качестве отвлекающего маневра. Но повелся на ее искренность и желание вернуться домой. - Дурак… какой же я дурак…
        Чем дальше, тем больше Ллевелис сердился на себя. Почему не поступил с иномирянками так же, как с остальными нарушителями, и просто не упрятал в стазис до возвращения домой? Потому что думал не тем местом и не о том, о чем следовало. Поставил свои интересы выше интересов Матэнхейма, и вот результат.
        Теперь ему все стало предельно ясно. Злата появилась в Матэнхейме не случайно. Единственная причина, по которой Ллевелис ее встретил, - это необходимость отвлечь его, чтобы не дать раскусить замысел врага. И, нужно признать, Злата справилась со своей ролью блестяще. Никто ее не заподозрил.
        На то и был расчет.
        А ведь план неизвестного врага был до гениального прост. Потому и сработал. Враг выбрал самый эффективный способ отвлечь Ллевелиса - заставил его влюбиться. Но тому, кто призвал лича, простой влюбленности было мало. Поэтому он и призвал истинную пару Ллевелиса. Откуда? Да мало ли… из другого мира, из параллельной вселенной, из другого времени на худой конец. Это не важно.
        Важно лишь то, что Ллевелис абсолютно предсказуемо потерял голову. Он уже не думал о Матэнхейме, только о Злате. При том коктейле эмоций, что он испытывал, особенно в первое время, удивительно, что он не затащил девушку под ближайший куст на месяц как минимум. А ведь мог… Стыдно признаться, но, едва почуяв Златославу в своем мире, Ллевелис едва совладал с собой. Так что, можно сказать, им обоим повезло, что девушки заблудились в лесу.
        И в то же время нельзя было не похвалить изобретательность пока еще неизвестного врага. Чего только ни делали на памяти Ллевелиса, чтобы одурачить его и захватить власть в Матэнхейме. Но такой… оригинальный способ придумали впервые. И ведь сработало же! Ллевелис, как дурак, отправил свою гвардию и многих дауров оборонять Терассу. И оставил Венцеславу беззащитной.
        Ллевелис встал и, пройдясь по комнате, сел в кресло у противоположной стены. Ему нужно придумать, как выйти из положения. А рядом со Златой думается ему очень плохо. И что самое обидное - без нее не думается вообще. Почему он там, в трактире, послушал свою ревность, а не ее?
        В голову пришла неожиданная идея, и Ллевелис, вопреки доводам разума, решил рискнуть.
        - Злата… - неуверенно начал он, не зная, как правильно спросить, чтобы не взваливать на нее слишком тяжелую ношу.
        - Что? - быстро отозвалась она.
        Взвесив все «за» и «против», Ллевелис решил использовать самый разумный подход в данной ситуации.
        - Понимаешь, игра пошла немного не так, как я планировал. - Он постарался изобразить на лице смесь удрученности и разочарования. - Кажется, меня переиграли.
        Судя по снисходительной улыбке леви и вытянувшимся лицам наемников, из него вышел неплохой лицедей. Злата быстро разложила по полочкам все, что об этом думает:
        - Ты поставил на то, что Кощей Бессмертный пойдет к Терассе. А он взял и пошел другой дорогой. Я так понимаю, что защищать второй город некому?
        - С чего вы взяли? - удивился слепой.
        - Ну, я сомневаюсь, что если бы второй город…
        - Венцеслава, - зачем-то поправил Ллевелис.
        - Венцеслава, - механически повторила за ним Злата и таким же ровным тоном продолжила: - Могла обороняться, то с чего бы вы все сидели тут с такими лицами, словно лучшего друга похоронили?
        Ллевелис улыбнулся, слушая ее, но тут же вновь стал серьезным. Он наклонился вперед, упершись локтями немного выше коленных чашечек и сцепив пальцы в замок.
        - Злата, послушай меня внимательно. Вы с леди Кэт должны остаться здесь, пока я не решу проблему…
        - Почему это? - насторожилась Злата, подозревая, что он сейчас начнет заливать про их безопасность. И не ошиблась:
        - Злата, там может быть небезопасно, ведь остальные игроки не в курсе, что вы не участвуете…
        - Раньше тебя это не останавливало, - улыбнулась Злата.
        - Да, но… - Ллевелис мучительно пытался придумать повод не брать ее с собой. Он не знал, что ждет его там, и не мог рисковать жизнью своей возлюбленной.
        Кто его знает, куда бы завел этот разговор, если бы не вмешалась судьба в лице Кэт. Дверь в библиотеку резко распахнулась, и она вошла в комнату. Следом вошел Тео. У него было сытое и довольное выражение лица, как, впрочем, и у Катерины. Ничуть не смущаясь, девушка прошла мимо Баскара и слегка поморщившегося Ллевелиса и села к Байрону на колени, подарив любовнику страстный поцелуй.
        После чего повернулась к остальным и спросила:
        - Что у нас новенького?
        - Завтра мы выезжаем в другой город, - обрадовала подругу Злата, лишь на мгновение опередив Ллевелиса. - Называется Венцесцлава.
        - Ничего названьице, - одобрительно кивнула Кэт. - Гламурненько так звучит.
        - Тогда советую всем отдохнуть перед дорогой. И, Ллевелис… надеюсь, порталы там есть? - с улыбкой иронично спросила Злата.
        - Порталы? - враз осипшим голосом переспросил он.
        - Ну да, те, которые транспорт для моего возвращения домой, - немного склонила голову набок Злата. - Ты еще не забыл, что обещал отправить меня домой?
        Ллевелис лихорадочно пытался что-то придумать. Идея по защите Венцеславы, посетившая его немного раньше, предполагала, что Злата будет подальше от этого злосчастного городка. В то же время в его планы не входило то, что девушка окажется так далеко - в своем родном мире.
        - Тут все не так просто… - Он пытался тянуть время как мог, потому что ни одной более или менее веской причины, которая позволила бы удержать девушку на расстоянии от портала, придумать не мог.
        Помощь пришла откуда не ждал.
        - Лэтти, успокойся, - легкомысленно посоветовала леди Кэт. - Байрон тут открыл мне страшную тайну - ни один портал не откроется, пока не победим главного злодея.
        Злата не сдержала разочарованный стон. Что-то такое она и сама подозревала, поэтому легко поверила подруге и даже не обратила внимания на то, как удивился своей неожиданной разговорчивости Байрон. Но тут же успокоился, стоило Кэт подмигнуть ему.
        Зато Златослава была раздосадована и даже не пыталась этого скрыть.
        - Почему ты мне этого сразу не сказал? - Ее праведный гнев обрушился на голову Ллевелиса.
        - Ну… - Воображение и в этот раз его подвело.
        - Ты надо мной издеваешься?! - сузив глаза, предложила свою версию Злата. Мужчина собрался возразить, но оказалось, что это был не вопрос, а начало монолога. - Конечно, издеваешься! Тебе, негодяю, влом было сказать, что я и Катька можем просто посидеть в Терассе до окончания полевки! Нет! Обязательно было заставить меня шастать по лесам и болотам, падать с лошади…
        Златослава остановилась, чтобы перевести дух. Она редко бывала до такой степени рассерженной, но уж если кто ее доведет!..
        Катерина, воспользовавшись тем, что подруга ненадолго замолчала, попыталась вставить свои пять копеек.
        - Не сердись, Лэтти. - Красавица блондинка миролюбиво улыбнулась. - Может, он просто пытался помочь тебе проникнуться здешней атмосферой.
        Как оказалось, вмешаться Кэт решила очень даже зря.
        - Златослава, - рыкнула ее подруга так, как и сама от себя не ожидала. - Меня зовут Златослава! Не Лита, Лэтти, Зола или еще какая кличка для пуделя! Я - Злата! Ясно тебе?!
        - Ну… - опешила Кэт, не зная, что теперь делать. Как правило, на нее никто не орал. И тем более лучшая подруга.
        - Что ну? - Злата уже не могла остановиться. - Мы попаданки? В другом мире? Это все забавно и интересно? Возможно, для тебя это все и игра! Развлекаешься то с Байроном, то с принцем вампиров…
        - Князем… - по привычке начал поправлять Ллевелис, но Злату это только сильнее взбесило.
        - Да какая разница?! - зло крикнула она, не поворачиваясь к мужчине, и, схватив Кэт за плечи, несколько раз ощутимо встряхнула, пока высказывала все, что наболело: - Ты хоть раз за все это время обо мне подумала? Я сидела без воды и еды! Я блуждала по лесам! На меня напал какой-то озверевший медведь! Я упала с лошади! Да что там, я хочу нормальный душ, кофе и Интернет! У меня дипломная! Знаешь, что это такое? Это то, что для меня важно! Потому что в отличие от тебя я себя уже нашла! Там, в реальном мире, мое будущее летит коту под хвост! А тебе плевать! Тебе некогда думать обо мне, за своей богемной жизнью попаданки…
        - Вы не правы, - попытался вступиться за свою любовницу Байрон. - Кэт о вас…
        - А ты вообще молчи, - холодно перебила его Злата. - Ты хуже этих двух вместе взятых!
        - Я-а-а? - Он изумленно вскинул брови, стараясь припомнить, чем мог обидеть девушку. Видимо, память с возрастом стала ни к черту, потому что кейтару ничего на ум не приходило.
        А вот у Златославы на этот счет были свои соображения, которыми она поделилась незамедлительно:
        - Ты знал, что эта сволочь водит меня за нос. - Она ткнула пальцем в Ллевелиса. - Знал и промолчал! Хотя нет, не совсем так. - В ее голосе прорезалось ехидство. - Ты рассказал об этом Кэт!
        - Э-э-э… - Байрон неуверенно посмотрел на Катерину.
        Та встала и попыталась обнять подругу за плечи в утешающем жесте.
        - Лэтти…
        Это возымело обратный эффект. Вместо того чтобы успокоиться, Злата дрожащим от сдерживаемых слез голосом спросила:
        - Лэтти? Я что для тебя, комнатная зверушка? Или технический персонал, на фоне которого ты выглядишь выгоднее?
        Златослава чувствовала себя разбитой. Ей хотелось разрыдаться. Собственно, к тому все и шло - ком в горле, предательски дрожащая нижняя губа и влага в глазах.
        У Катерины забегали глаза. Девушка явно не знала, что делать. Злата раньше никогда не устраивала истерик. И тут Кэт посетила идея. Ткнув пальцем куда-то за спину подруги, она удивленно воскликнула:
        - Ой, Брэд Питт!
        Злата, несмотря на состояние, близкое к истерике, удивилась и оглянулась. Но, естественно, никого не увидела. Она повернулась к Кэт с закономерным вопросом:
        - Где?..
        И тут ее лицо встретилось с подносом, после чего девушка обмякла и осела на пол в бессознательном состоянии.
        Катерина знала, как разобраться с конкурентками за понравившееся платье или парня. Она знала, как закрыть рот любому хулигану. Девушка никогда ничего не боялась. Даже стоматолога и бормашину.
        Но она не знала, что делать с истерикой подруги. И слезы Златы сильно напугали Кэт. Поэтому девушка использовала проверенный способ - вырубила ее.
        Мужчины в шоке повскакивали со своих мест, не решаясь что-либо предпринять. Катерина, задумчиво разглядывающая поднос, через несколько секунд заметила, что все внимание приковано к ее персоне, никогда скромностью не страдавшей, и мило улыбнулась:
        - Ну… я ее типа утешила.
        Первым опомнился Ллевелис. Он был настолько ошарашен произошедшим, что вместо того, чтобы прощупать на ментальном уровне состояние своей леви, грохнулся на колени и приложил голову к груди девушки, прислушиваясь к сердцебиению. Только после того, как услышал размеренный стук, немного успокоился и, подняв голову, рявкнул:
        - Да ты с ума сошла!
        Кэт состроила кислую гримасу, всем своим видом давая понять, что не раскаивается.
        - Ты же могла ее убить! - продолжил взбешенный Ллевелис, поднимая Злату на руки. Он отнес девушку на небольшой диванчик, на котором еще несколько мгновений назад сидели Кэт и Байрон.
        - Так не убила же, - фыркнула Кэт, наблюдая за тем, как мужчина осторожно похлопывает Златославу по щекам, пытаясь привести в чувство. Успехов его попытки не возымели.
        Байрон решил, что пора вмешаться. Кейтар сделал шаг и встал перед не на шутку разозленным Ллевелисом, как бы загораживая Кэт, и постарался отвлечь его внимание на себя.
        - Ллевелис, мне кажется, что леди Злата нуждается в отдыхе. Да и как бы это ни звучало, но ее обморок даст нам время обдумать, что дальше делать и что сказать, чтобы уговорить леди Злату продолжить путь с нами…
        - Да что там думать, - снова фыркнула Кэт. - Беру это на себя.
        Мужчины переглянулись и наградили Катерину скептическими взглядами.
        - Я со Златкой не первый год общаюсь, - улыбнулась она, правильно угадав, к чему относится их скептицизм. - И могу гарантировать, что она поедет с нами. Вы, главное, молчите и не вмешивайтесь.
        - В смысле? - с подозрением посмотрел на задумавшую что-то непонятное блондинку Ллевелис.
        - В прямом. - Она улыбнулась еще шире. - Ладно, неси эту спящую красавицу к ней в комнату. Завтра будет день - будет пища.
        - Что? - недоуменно переглянулись мужчины, не понимая, к чему Кэт вдруг заговорила про еду.
        По правде сказать, она и сама не знала. Просто слышала однажды, как Злата так говорила. Ей понравилось, и она старалась почаще это выражение употреблять. Получалось к месту и не к месту. Подумав, что и в этот раз применила его неправильно, Кэт не смутилась и выдала другое:
        - Утро вечера мудренее.
        Взгляды мужчин стали еще более недоуменными.
        На этом красноречие Кэт иссякло. Понимая, что аплодисментов своему уму она сегодня не дождется, девушка наградила мужчин взглядом, говорящим, что они идиоты, и с самым независимым видом вышла из библиотеки.
        Злата уже успела привыкнуть к тому, что просыпается в относительно комфортных условиях. Конечно, спать на кровати в трактире или в выделенных ей апартаментах - не то же самое, что спать на ортопедическом матрасе у себя дома. Но сон был крепкий, и девушка просыпалась отдохнувшей и посвежевшей.
        Почему в этот раз она проснулась от того, что в глаза светит яркое, почти полуденное солнце и вокруг нестройным хором голосят птицы, осталось для нее загадкой. Еще одним сюрпризом стало то, что ложилась спать она явно в постель. А проснулась почему-то в бренне. Едущем по лесу бренне. В компании сидящих напротив Ллевелиса, Тео и Байрона. Кэт тоже была тут, но сидела рядом с ней. И именно она первой заметила, что Злата проснулась. Мило и радостно улыбаясь, Катерина наигранно и с преувеличенным энтузиазмом воскликнула:
        - Златочка! Подруженька моя лучшая! Ты проснулась?!

«Лучшая подруженька» сильно напряглась уже после «Златочка». А после годовой дозы комплиментов, выданных меньше чем за тридцать секунд, заподозрила катастрофически неладное.
        - Смотря зачем ты спрашиваешь, - настороженно ответила она.
        - Я просто переживаю за тебя. - Кэт капризно надула губки, продолжая гладить Злату по голове. - Ты вчера сильно напилась…
        - Как ты себя чувствуешь? - Ллевелис встал и пересел со своего места к девушкам, втиснувшись между Кэт и Златой. - Голова болит? Не тошнит? Перед глазами не плывет? Если что, мы остановим бренн.
        Ему нескладно вторили Байрон и Тео.
        - Да нормально я себя чувствую! - раздраженно фыркнула Злата, чувствуя себя у родителей на допросе. И тут поняла, что сказала Кэт.
        - Точно? - все не отставал Ллевелис.
        - Точно, - огрызнулась Златослава и спросила: - С чего вдруг такой ажиотаж вокруг моего самочувствия?
        Байрон и Тео переглянулись и дружно принялись смотреть по сторонам, а Ллевелис спросил:
        - А что последнее ты помнишь?
        Златослава задумалась.
        - Библиотеку… мы еще обсуждали, куда пойдет Кощей Бессмертный… - неуверенно ответила она наконец.
        Мужчины изумленно переглянулись, и Ллевелис снова спросил:
        - Точно?
        - Да точно! - уже начала сердиться Злата. - Чего вы ко мне пристали с дурацкими вопросами?
        - Они за тебя переживают, потому что ты упала и ударилась головой, - объяснила Кэт. - Вон какая у тебя шишка на лбу.
        Златослава потрогала лоб и действительно нащупала немаленькую шишку. Стоило дотронуться до шишки, тут же начала болеть голова. Это как же нужно было лбом приложиться, чтобы такое себе заработать? А главное, обо что? Если бы просто ударилась об пол, то такой шишки не было бы. А если о косяк - то при такой силе удара точно разбила бы голову до крови.
        - А почему я упала? - У Златы все происходящее никак не складывалось в одну логическую картинку. - Что произошло?
        Ответила Катерина, опередив Ллевелиса на долю секунды:
        - Ты напилась, целовалась с Ллевелисом, танцевала стриптиз и упала со стола.
        Злате хотелось бы думать, что с ней такого не могло случиться. Но правда в том, что после определенной дозы алкоголя ее тянет на подвиги. И в попытках станцевать стриптиз она уже несколько раз была замечена. Камерой Катькиного мобильника. Слава богу, хоть Кэт не знает, как сливать видео в Инет, а то быть Злате звездой «Ютюба».
        Хорошо хоть этим дело заканчивается не каждый раз, когда она выпивает. В самочувствии Златославы существовала тонкая грань между «Я выпила, и мне хорошо» и «А что вчера было?», и девушка никогда не могла твердо уловить эту грань.
        Ллевелис уже успел пожалеть, что доверился Кэт. Он не хотел лгать Златославе больше, чем уже успел. Это его леви - самое дорогое, посланное Вселенной в награду за века одиночества и ожидания. И все равно, что он не чувствовал себя таким уж одиноким. Просто Ллевелис не знал, чего лишен. Теперь знает. И знает, что не хочет начинать эти отношения со лжи.
        И что уж врать самому себе - он боялся, что сейчас Злата обругает всех и назовет лжецами. Вместо этого девушка со стоном прикрыла глаза руками и мученически спросила:
        - Катька-а-а… ну как ты позволила мне опять ужраться до такого состояния?
        Ее блондинка-подруга пожала плечами:
        - Ты же знаешь, после пары коктейлей тебя не остановить…
        - О господи! - Злата подняла на нее пылающие стыдом и возмущением глаза. - Тебя послушать, так я запойная пьяница и вешаюсь на каждого встречного-поперечного! Кстати, извини, Ллевелис, больше я никогда не полезу к тебе целоваться.
        Он так и застыл с открытым ртом. Как это больше не будет с ним целоваться? Он не этого хотел!
        А Катерина тем временем продолжила как ни в чем не бывало, невинно хлопая ресничками:
        - Я не понимаю, чего ты злишься? Последний раз, когда ты перепила, то проснулась в постели с моим братом. И он был, кстати, очень даже не против.
        Мужчины в бренне застыли как громом пораженные. Особенно Байрон и Тео. Оба даже дышать перестали, старательно сливаясь с обстановкой. Еще бы! Единственный истинный правитель Матэнхейма, наследник двух могущественнейших родов, нашел свою истинную половинку, и тут такой поворот - у нее уже может быть избранник.
        - О, Катька… - простонала Злата. Вот за что ей такая подруга? Казалось, сильнее, чем с этим стриптизом, уже и не опозориться. Ан нет! Катерина сумела вывести ее на новый уровень позора. Теперь с легкой руки лучшей подруги Златослава не только алкоголичка, но и доступная девка. - Это вообще была ошибка, и я тебя просила никогда об этом больше не вспоминать…
        - Разве? - Кэт изобразила на лице задумчивость и пожала плечами. - Не помню такого.
        Злата прикрыла глаза рукой. Кого-то другого можно было бы заподозрить в том, что это делается нарочно. Но не Катьку. Она не притворяется, она действительно такая. И каждый раз, когда казалось, что это самое худшее, что в принципе могло случиться, Катерина с милой улыбкой делала все еще хуже. Как сейчас:
        - Тем более вы же с ним потом на свидание ходили. И вроде неплохо время провели…
        Усилием воли Златослава подавила в себе желание выпрыгнуть из бренна и скрыться в лесной чаще. Вместо этого она максимально сдержанно ответила подруге:
        - Это не было свиданием. Ты на несколько часов заперла нас в подвале, где не ловят мобильные!
        - Но тебе же понравилось… - снова попыталась улыбнуться Кэт, но Злата не дала ей возможности опозорить себя еще сильнее.
        - Нет, не понравилось! Ты будешь в шоке, но я твоего брата терпеть не могу - надменный, высокомерный и холодный, как змея! Я вернула все его подарки. Отклонила все приглашения сходить с ним на свидания. Из всех окружающих только ты не поняла намек!
        Кэт обиженно надула губки и уже собралась сказать что-то еще, но вмешался Ллевелис:
        - Хватит. - В его голосе было столько стали и холода, что Катерина невольно умолкла. Мужчина воспользовался случаем и повернулся к своей леви. - Злата, я хочу с тобой поговорить. Все, что тебе наговорила Кэт, - неправда. И я говорил тебе неправду. Нет, дослушай! - поспешно и немного резко приказал он, видя, что девушка собирается возразить. Ему сейчас необходимо было сказать ей правду. - Я солгал тебе с самого начала. Я не советник Темного властелина. Я и есть правитель этого мира. И ты действительно в другом мире. И мы все здесь сражаемся с реальным врагом, и нам угрожает реальная, а не придуманная опасность. Понимаю, ты мне не веришь, и готов предоставить тебе доказательства.
        Ллевелис поднял руки вверх, собираясь что-то наколдовать, и вдруг хлопнул себя по шее, скорчив гримасу боли. На лице мужчины появилось недоумение, и он медленно обмяк и шмякнулся на пол бренна. Все произошло так быстро, что никто даже не успел толком отреагировать. Байрон и Тео по очереди дернулись и обмякли, закрыв глаза и оставшись полусидеть-полулежать каждый на своем месте.
        Злата повернула голову к Кэт, чтобы спросить, что происходит. Но подруга вдруг ойкнула и скривилась, как в тот раз, когда медсестра в школе без предупреждения всадила ей шприц в ягодицу. Затем закатила глаза и упала на пол бренна рядом с Ллевелисом. Злата несколько секунд смотрела на своих товарищей, потом попросила:
        - Эй, заканчивайте этот ваш дурацкий флешмоб! - На всякий случай попинала Кэт ногой. Но та не шелохнулась. Злата уже собралась обидеться, как увидела у подруги в спине что-то маленькое и блестящее. - Что это?..
        Девушка только наклонилась, чтобы рассмотреть, как что-то кольнуло ее в шею, и мир вокруг моментально поплыл, а она ощутила сильную слабость. Но все же нашла в себе силы коснуться шеи там, где чувствовалось легкое жжение. И нащупала дротик, который без особого труда вытащила.
        Злата несколько мгновений тупо смотрела на него. Потом моргнула раз, второй… после третьего она так и не открыла глаза, присоединившись к Ллевелису и Кэт.
        ГЛАВА 9
        Ллевелису с трудом удалось разлепить глаза. Если б не тот факт, что его крепко привязали к стулу, а во рту - кляп, то свое самочувствие вообще можно было списать на похмелье: голова болит, мысли путаются, тошнит, а во рту словно какое-то время жила стая кошек, страдающих недержанием и диареей. Впрочем, последнее можно списать на тряпку неизвестного происхождения, временно подрабатывающую кляпом.
        Рядом с Ллевелисом суетились двое, чьих лиц ему так и не удалось рассмотреть. Шум, который, судя по количеству голосов, дружно производила эта парочка, пока громким шепотом решала, кому идти звать «главного», отзывался ужасной болью в висках. Хотелось прекратить этот кошмар. Кара небесная на этих двух недотеп! Ллевелис готов был просто оторвать голову и выбросить, если бы это помогло хоть немного улучшить самочувствие.
        Наконец, так ничего и не решив, охранники ушли. Один - чтобы рассказать, что пленник пришел в себя и готов говорить (с чего он это взял, правда, непонятно), а второй - чтобы пожаловаться, что первый не захотел его слушать. Ллевелис настолько удивился такому повороту событий, что даже забыл про боль и попытался их рассмотреть. Увидеть удалось только две тощие юношеские спины, выходящие в дверь.
        Ллевелис несколько секунд смотрел им вслед, пытаясь понять, что тут происходит. Эта парочка явно не солдаты. И вряд ли разбойники. Они больше похожи на… детей?
        Его, полудемона-получародея, взяли в плен дети?!
        И тут Ллевелису в голову пришло простое и разумное объяснение происходящему. У него начался бред из-за какой-то отравы. А значит, нужно лишь подождать, и скоро все пройдет. Его тело в состоянии без противоядия справиться с большим количеством ядов. А те, с которыми не может, вообще очень трудно получить, не имея углубленных знаний касательно свойств многих растений и ядов.
        Какая-то мысль шевельнулась у Ллевелиса в мозгу, но была тут же безжалостно убита громким топотом сапог в коридоре. Дверь резко открылась, и в комнату ворвался невысокий худосочный брюнет с коротко стриженными курчавыми волосами и постоянно сползающими на кончик носа очками. Судя по большим раскосым глазам и черным ногтям, парень из расы аксолов. Ллевелис второй раз за десять минут удивился до потери речи. Эта раса славится своим умом, пацифизмом и любовью ко всему живому. Они даже мяса не едят и держатся подальше от любых конфликтов и всего, что несет в себе дисгармонию. Ну и честь для них превыше всего. Шансы встретить аксола, являющегося предводителем банды, так же малы, как и встретить привидение. И все же вот он, стоит перед Ллевелисом, жутко нервничает, до видимой дрожи в руках, и ежеминутно поправляет очки.
        Странный из него какой-то разбойник.
        Аксол вместо того, чтобы начать пытать пленника или хотя бы учинить допрос с пристрастием, принялся мерить шагами комнату. Потом вспомнил про дверь и закрыл ее. После этого посмотрел на связанного пленника, не выражающего никаких эмоций.
        Парень откашлялся и дрожащим голосом произнес, стараясь при этом выглядеть спокойно и уверенно:
        - Прежде всего я должен вас заверить, что на самом деле вас с вашими спутниками никто не похищал.
        При других обстоятельствах Ллевелис как минимум скептически приподнял бы бровь, до того нелепо звучало это заявление. Но сейчас все происходящее все больше и больше напоминало бред. Поэтому он наблюдал за дальнейшим развитием событий. Кроме того, этот несчастный упомянул про спутников. Значит, точно знает, где остальные.
        Аксол тем временем ослабил ворот рубахи и, немного подумав, выдал:
        - Ничего ведь страшного по сути дела не случилось. - Он слабо улыбнулся. - В конце концов, вас, наверное, уже не раз вырубали не опробованным ранее экспериментальным препаратом…
        Улыбка экспериментатора погасла, и он возобновил хождение по комнате. Когда Ллевелису уже начало казаться, что его сейчас вырвет от этого постоянного мельтешения перед глазами, аксол снова остановился.
        - Могу вас заверить, что если в течение ближайшего часа у вас не начнется рвота, то и диарея не последует.
        У Ллевелиса непроизвольно округлились глаза.
        На этот раз беготня аксола была недолгой. Остановившись, он поправил очки, перетащил небольшое кресло от окна и сел напротив своего пленника. Некоторое время он гипнотизировал его взглядом, потом жалобно проныл:
        - Ну они же просто дети… они не хотели плохого… - Видя, что Ллевелис не проникся, аксол решил испробовать другой подход. Схватил его за плечи и несколько раз ощутимо встряхнул. - В них живет дух экспериментаторства! За ними будущее науки!
        Внезапная эмоциональная вспышка прошла так же быстро, как и началась. Аксол отпустил своего пленника и, ссутулившись, сел, угрюмо глядя себе под ноги.
        - Если вы ищите виноватого, - неожиданно заговорил он, - возьмите меня. Не убивайте детей.
        Ллевелис на всякий случай оглянулся. Он по-прежнему ничего не понимал в путаных объяснениях аксола и сейчас пытался сообразить, с чего в голову этого горе-похитителя пришла такая бредовая идея.
        - Если вы мне пообещаете не убивать детей, я отпущу вас, - предложил аксол.
        Ллевелис без всякой задней мысли кивнул, соглашаясь. Конечно, освободиться он мог и сам. Но лучше никого не нервировать, пока не найдется Злата и остальные.
        Аксол торопливо разрезал веревки, не забывая попутно рассказывать Ллевелису, какой правильный выбор он сделал, какой он мудрый правитель и сколько у него благородства. Хотя какое там разрезал, этот недотепа их просто пилил тупым кинжалом! А поначалу и вовсе попытался развязать. Неужели этот идиот и вправду главарь банды?
        Ллевелис, несмотря на то что кляп у него изо рта уже вытащили, молчал и меланхолично наблюдал за потугами олуха, мучающегося с узлом. Судя по тому, как «ловко» тот орудует ножом, неудивительно, что ему дали тупой. Видимо, чтобы не зарезался случайно… И тут до него дошло.
        - Подожди… что ты сказал? - Забыв, что собирался позволить недалекому похитителю освободить себя, чтобы раньше времени не раскрыться, Ллевелис разорвал веревки на руках и схватил беднягу за шиворот.
        - Я-я-я… - начал старательно заикаться тот, и его глазки испуганно забегали.
        - Ты! - рявкнул разозленный Ллевелис. - Что ты сказал?
        - Что это недоразумение? - неуверенно проблеял побледневший аксол.
        - Не это, - процедил сквозь зубы полудемон.
        - Что дети не…
        - Не это.
        - Что я готов взять вину на себя? - Аксол был на грани обморока, поэтому Ллевелис снизошел до подсказки:
        - Что ты сказал про повелителя?
        Несчастный сглотнул, зажмурился на несколько мгновений, явно молясь про себя, а потом выпалил на одном дыхании:
        - Что вы мудрый и благородный правитель!
        И втянул голову в плечи, а руки прижал к груди, всем своим видом выражая готовность принять смертную кару. Или как минимум хороший тумак.
        Ллевелис подавил рык разочарования. Проклятье! Да неужели личина развеялась? Он огляделся в поисках зеркала и увидел свое отражение в стекле небольшого серванта, потрепанного жизнью. Да нет, все на месте.
        Что же тогда здесь происходит?
        - Сейчас я спрошу, и не вздумай мне соврать - сразу голову откушу! Понял? - тихо, но проникновенно сказал он. Аксол что-то пискнул в ответ, и Ллевелис, посчитав это за согласие, задал вопрос: - Откуда ты знаешь, что я повелитель Матэнхейма?
        Видимо, перестарался с устрашением, потому, что бедолага в его руках попытался потерять сознание. Пришлось несколько раз его хорошенько встряхнуть, чтобы привести в чувство. Тот, заикаясь, проблеял:
        - Вы са-са-сами с-с-сказали… ре-ребята слышали… которые вас сюда привезли.
        И несчастный аксол расплакался. Ллевелис растерялся и аккуратно его опустил. Да что, в Матэнхейме нормальные враги перевелись? Ну почему этот мир не приходят завоевывать те, с кем можно разобраться по-мужски? Неужели все маньяки, тираны и завоеватели сдохли? Почему ему в последнее время попадаются только вампиры, которых нельзя убить, оборотни-мазохисты и плаксы?!
        А так хочется кому-нибудь хорошенько врезать…
        Ностальгически вздохнув, Ллевелис посмотрел на плачущего аксола.
        - Ладно… - Он попытался успокоить не в меру чувствительного похитителя и даже неловко похлопал его по спине, чувствуя себя последним дураком и считая ситуацию, в которой сейчас оказался, до абсурдного нелепой. - Я пока не собираюсь никого убивать…
        Аксол разревелся пуще прежнего и уткнулся Ллевелису в плечо. Полудемон попытался было его оттолкнуть, но куда там! Рыдающий главарь банды намертво вцепился в его рубаху, так что отодрать его получилось бы только вместе с ней или оторвав несчастному пальцы.
        И ведь ничего не поделаешь. Аксолы, они все… с тонкой душевной организацией. Его теперь долго нужно будет приводить в чувство.
        Ллевелис решил пойти по короткому пути. Воровато оглядевшись по сторонам, он резким движением оттолкнул аксола, таки услышав при этом, как треснула ткань, и, врезав ему по переносице, отправил в глубокий нокаут. Полудемон быстро подхватил падающее тело и аккуратно уложил на пол, стараясь не производить лишнего шума. Кусочек его рубахи так и остался сиротливо белеть в кулаке аксола.
        Теперь нужно разобраться с часовыми. Ллевелис сосредоточился и прислушался. Острый демонский слух не уловил ни одного сердцебиения не только возле двери, но и на всем этаже. Что в принципе очень странно. Хотя… Может, его охраняет нежить?
        Осторожно, чтобы ни одна половица не скрипнула, он прокрался к двери. Снова прислушался. И опять - ничего.
        Может, на двери какое охранное заклинание?
        Ну да, это не в духе аксолов. Но кто-то же вырубил Ллевелиса с остальными на дороге и привез сюда? И этот кто-то вполне может быть магом. Разумнее всего было бы открыть портал. Но как? Куда? Он же никогда в этом месте не был. И желания застрять между двумя стенами не испытывал ни малейшего.
        Придется рискнуть.
        Ллевелис осторожно взялся за дверную ручку. Его нервы и мускулы в этот момент были напряжены до предела. При малейших признаках опасности он успел бы отскочить в сторону. Но ничего не произошло, ни когда Ллевелис коснулся ручки, ни когда открыл дверь, ни даже когда, обливаясь холодным потом, перешагнул через порог. Ничегошеньки. Даже немного обидно стало.
        Однако расслабляться было еще рано. Нужно было найти, где держат Злату и остальных. Если с ее головы хоть волосок упал… Ллевелис с досадой стиснул зубы. Ну почему он не спросил того олуха, прежде чем вырубить? Но самобичевание в данной ситуации мало чем ему могло помочь. Взяв себя в руки, он осторожно двинулся по коридору. Ллевелис был настолько осторожен, насколько это вообще было возможно, поэтому не мог с точностью определить - то ли этаж и вправду не охраняют, то ли это он такой ловкий, что смог обойти все ловушки и не потревожить стражу. Как бы то ни было, но ему удалось добраться до небольшого, плохо освещенного коридорчика беспрепятственно. Поколебавшись, Ллевелис свернул в него и вскоре оказался перед широкой лестницей, ведущей в просторный зал. Здесь также не было стражи.
        Ллевелис испытал чувство, похожее на возмущение. Это уже ни в какие ворота не лезет! Зачем было брать в плен повелителя Матэнхейма и потом даже минимальную охрану не выставить?
        Вдруг у него внутри все похолодело от страшной догадки. А что, если они планируют держать его под контролем, используя леви? Но как они узнали, что это именно она? Байрон не проболтался бы и под пытками. Может, здесь есть кто-то кроме аксолов, кто учуял на ней его запах?
        Неожиданно в зале раздался шум, и полудемон-получародей среагировал моментально - ударил по потенциальному источнику угрозы сгустком энергии. Это одно из его любимых заклинаний - быстро формируется, требует минимальных энергетических затрат, и небольшим шариком легко попасть в цель. И Ллевелис практически никогда не промахивался.
        Кроме этого раза.
        Когда дым рассеялся, его изумленный взгляд встретился с не менее изумленным взглядом «врага», который тот переводил с полудемона на дыру в стене прямо над собой и обратно. И постепенно в его взгляде начинало читаться понимание ситуации и страх. А вот у Ллевелиса, наоборот, все больше непонимания и некоторая паника. Что за подлые приемчики?
        Когда он соглашался стать правителем Матэнхейма, никто не предупреждал, что придется сражаться с такими «врагами». Ллевелис на такое не подписывался!
        И тут его «противник» предпринял «атаку», которая вывела бы из равновесия любого воина, - этот четырехлетний карапуз просто разревелся. И полудемон готов был разреветься вместе с ним. Что с ним делать? Это же ребенок!
        Послышался топот ног.
        - Валду! - Перекрикивая рев мальца, в коридорчик вбежала Катерина. - Вот ты где, маленький…
        Что бы она ни хотела сказать, но, увидев Ллевелиса, прикусила язык и даже искренне обрадовалась:
        - Слава богу, ты проснулся! Не поверишь, как я тебе рада! - И тут же велела, указывая на ребенка: - Выключи его, чтобы не орал!
        - Что значит выключи?! - изумился Ллевелис. - Это же ребенок, а не заводной механизм!
        - Мне все равно как, - топнула ногой Кэт. - Просто заткни его.
        Ллевелис посмотрел на ревущего карапуза, оценил свои шансы на этом поприще и использовал последний аргумент в своем арсенале:
        - Ты женщина, вот и разбирайся с ним.
        Катерина одарила его красноречивым взглядом, но настаивать не стала. Она взяла мальца за шиворот и подняла на уровень своего роста.
        - Слышь, ты… - Как ни странно, но после этих слов ребенок затих и стал внимательно вслушиваться в слова Кэт. - Если будешь реветь, я тебя отдам этому здоровому дядьке, и он тебя живьем сожрет!
        Вместо того чтобы зареветь, ребенок в этот раз описался.
        - Ой, да чтоб тебя! - раздосадованно выругалась Кэт. - Златка меня убьет, маленькая ты сволочь.
        - Она любит детей? - живо заинтересовался Ллевелис.
        Кэт неожиданно аккуратно поставила ребенка на ноги и повернулась к нему. В ее взгляде снова появился тысячелетний холод, и она перестала походить на человека.
        - Не твое дело, что она любит. - В ее голосе не было ни злобы, ни презрения, но червем Ллевелис себя ощутил.
        Что это? Ментальная атака? От человека? Невозможно!!!
        - Кто ты? - решил он взять крепость штурмом.
        - Это тоже не твое дело, демон, - не меняя тона, ответила Кэт.
        - Теперь - мое, - с нажимом возразил он. Происходящее все больше напоминало плохую пьесу.
        - Тебе достаточно знать, что мы не имеем отношения к неприятностям в Матэнхейме, - неожиданно сменила гнев на милость Катерина. - Мы попали сюда случайно и уйдем, как только представится возможность.
        Ллевелис собрался что-то возразить, но девушка подняла руку, призывая его к молчанию, и закончила:
        - Златослава здесь не останется ни при каких обстоятельствах. Она моя и пойдет со мной туда, куда и я. Выброси из головы все мысли о ней и даже не пытайся охмурить.
        - Она моя леви, - тихо сказал Ллевелис, собираясь объяснить, что это значит.
        Но Кэт его перебила:
        - Нет, не твоя. - Что-то вроде сожаления мелькнуло в ее глазах. Мелькнуло столь быстро, что мужчина невольно засомневался, не померещилось ли ему. - Златослава была рождена не для тебя, а для меня.
        У Ллевелиса изумленно поползли вверх брови.
        - Не в том смысле, о котором ты подумал, - краешком губ улыбнулась Кэт. - В этом плане я предпочитаю мужчин. Златослава не для этого. И тебе не нужно знать всего… Просто поверь.
        Ллевелис понял, что время игр и разговоров закончилось. Кем бы ни была эта девушка, но она - не человек. А значит - потенциальная угроза. Чтобы устранить опасность, нужно знать, с чем имеешь дело. Он решил просканировать ее. А чтобы Кэт ничего не заметила, решил отвлечь ее разговором.
        - Я должен тебе верить? - скептически улыбнулся Ллевелис.
        Катерина не ответила.
        - Кто ты? - немного помолчав, спросил он.
        - А ты еще не понял? - Ее губы растянулись в презрительной усмешке. - Ах, демон, как же туго ты соображаешь.
        Ллевелис пропустил оскорбление мимо ушей и задал новый вопрос:
        - А если я спрошу Злату?
        Улыбка Катерины стала шире.
        - Она тебе скажет, что я ее подруга, что она знает меня с детства. И в ее воспоминаниях ты не найдешь ничего другого.
        Ллевелис стиснул зубы. Вот почему разум леви открыт для чужого вторжения - по всей видимости, ей уже промывали мозги неоднократно. Если и был какой-то блок, то его попросту снесли, чтобы не заморачиваться каждый раз с его снятием. Зачем? Ведь Златослава стопроцентный, чистокровный человек.
        - Зачем тебе Злата? Что ты хочешь с ней сделать?
        Ллевелис не ждал правдивого ответа. Он вообще никакого ответа не ждал и задавал вопросы, по большому счету просто чтобы Катерина не заметила, что ее изучают. Однако девушка ответила:
        - Я не хочу ей ничего плохого. - Ее слова прозвучали уж слишком серьезно. - И тебя не считаю чем-то достаточно хорошим. Меня учили, что такие, как ты, всего лишь животные. Грубые, неотесанные и ничтожные. Вас нужно уничтожать, но вы живучие как тараканы.
        После этих слов в мозгу Ллевелиса будто что-то щелкнуло, и он без всякого изучения абсолютно четко понял, кто перед ним стоит.
        - Ты - чародейка.
        Это был не вопрос - утверждение. Чародеи единственные, кто так и не признал демонов равными себе. Они вынуждены терпеть их присутствие, пока не выбьют из своего мира. Но об уважении или хотя бы признании в них равных речь не идет.
        До сих пор кто в открытую, кто за спиной, но все представители фракции называют демонов грязными животными и ничтожными отбросами. Да и антимагическая защита на Кэт весьма специфическая. Такую ставят чародеи старой школы. Вот почему Ллевелис сразу не учуял в ней врага - не там искал. Он был так сосредоточен на леви, что пропустил истинную угрозу. А все почему? Потому что не проводил глубокую проверку. Дурак! Не увидел признаков знакомого волшебства, вот и не стал искать незнакомое. А оно всегда было под боком. И одни звезды ведают, что уже успело наворотить.
        - А Злата? - осипшим голосом спросил он.
        - Что Злата? - переспросила Кэт, чуть наклонив голову.
        - Она тоже чародейка?
        Катерина не успела ответить, так как послышались торопливые шаги и звучащие все ближе крики: «Валду! Валду!» Ребенок, до этого мирно стоявший рядом с девушкой, оживился и что-то пискнул, подавая признаки жизни. Кэт не стала особо церемониться и, положив руку ему на голову, приказала:
        - Спи.
        Мальчик тут же отключился.
        В этот момент в коридорчик вошла Злата:
        - О, ты нашла его…
        - Застынь, - даже не глядя на нее, велела Кэт, и девушка замерла, глядя прямо перед собой, с занесенной для шага ногой.
        Катерина удивила Ллевелиса. Нет, не заклинанием, которое только что использовала. Это заклинание было хорошо известно и часто использовалось чародеями. Оно называется «голос», и смысл его сводится к полному подчинению. Другое дело, что это очень энергоемкое заклинание. Его можно использовать без значительных последствий на примитивном разуме - ребенок, зомби, животные. Либо после проведения длительного ритуала - на сложноорганизованном. То, что Кэт использовала «голос» так легко, уже само по себе удивительно. А то, что использовала его на Злате, наталкивало на размышления.
        - Итак, демон, - Катерина смотрела на него тем самым взглядом, что и возле его особняка в Гунари, - думаю, нам стоит поговорить.
        - Я тебя слушаю. - Ллевелис хоть и выглядел абсолютно спокойным, но был готов в любой момент напасть или отразить атаку.
        - Нет, это я тебя слушаю, - холодно возразила чародейка. - Почему тебе пришло в голову, что Злата твоя леви?
        - О, тебе известно значение этого слова, - усмехнулся он.
        - Байрон рассказал, - спокойно ответила Кэт.
        - А он тебе не рассказал, что леви - это не та, кого мы выбираем? - Ллевелис как-то странно улыбнулся. - Мы просто чувствуем ее, и все.
        Чародейка помолчала, обдумывая его ответ, и спросила:
        - Может ли такое быть, что твои чувства к ней не настоящие? Что тебя заколдовали или еще что-нибудь в этом роде?
        - Я осторожен и заметил бы «что-нибудь в этом роде», - фыркнул было Ллевелис, но Кэт язвительно перебила его:
        - Так же как заметил чародейку, прожившую рядом не одну неделю?
        Полудемон скрипнул зубами, но проглотил оскорбление. Он бы с удовольствием поставил эту зазнайку на место, но для начала нужно получить от нее информацию. Поэтому, засунув гордость подальше, он ответил:
        - Я долго подозревал, что это приворот, но когда Злата чуть не погибла…
        - Погибла, - с нажимом поправила его Кэт.
        - Что? - не понял он.
        - Я почувствовала, как Златослава умирала, - жестко сказала она. - Несколько раз.
        Возможно специально, возможно по неосторожности, но Кэт только что выдала Ллевелису важную информацию. Девушки как-то связаны, при этом чародейка имеет над Златой сильную власть, природу которой Ллевелис никак не мог понять.
        Поэтому он решил продолжить разговор, надеясь, что Катерина выдаст ему еще несколько зацепок, которые позволят сложить лоскутки в единый узор.
        - Будь это приворот, его действие закончилось бы сразу после первой смерти Златы. Но мои чувства никуда не ушли и становятся только сильнее с каждым мгновением.
        Катерина опять помолчала, после чего спросила:
        - Ты в курсе, что она тебя не любит?
        Ллевелис несколько секунд обдумывал свой ответ.
        - Я знаю. Но это ничего не меняет. Для меня нет никого дороже ее. Я буду рядом, обеспечу безопасность и защиту. Буду ухаживать… Я сделаю все, что нужно, чтобы завоевать ее сердце.
        - Почему? - Катерина умудрилась вложить в свой голос столько холода, что Ллевелиса невольно пробрало. Однако его ответ был уверенным:
        - Потому, что люблю ее. Счастье и благополучие леви - для меня превыше собственных.
        Кэт опустила голову. А потом лишенным эмоций голосом начала рассказывать:
        - Мой отец, Бальтазар Девитт, был великим, но не понятым чародеем. Он разработал теорию о ростках.
        - Я не слышал о такой, - нахмурился Ллевелис. Он даже не слышал о таком чародее.
        - Конечно, не слышал, - немного грустно улыбнулась Катерина. - В среде чародеев общепринятым фактом считается то, что каждый вид живых существ обладает своим собственным, индивидуальным видом магии. Когда рождаются смески, они наследуют только какую-то одну половину от родителей. Ту, что при зачатии была доминирующей. Именно этим объясняется то, что мы имеем определенный набор магических способностей и он не расширяется. Мой отец разработал теорию, согласно которой можно взять одного индивида и наделить его разными видами магических способностей. Для этого нужно лишь найти индивида, который будет восприимчив к воздействию на уровне зародыша. Естественно, его подняли на смех. Бальтазар Девитт стал изгоем. Для него единственным шансом восстановить свою репутацию было доказать свою теорию. Он потратил много времени, но так и не смог найти подходящего индивида. Тогда мой отец принял волевое решение - найти подходящего индивида в мирах вне сфер. Тем более что в обитаемые миры как раз вторглись демоны.
        - И вся ваша семья отправилась в миры вне сфер? - изумленно спросил Ллевелис.
        - Да, - холодно кивнула Кэт. - Это были Кассандра Девитт - моя мать, Александр Девитт - мой брат и мой отец Бальтазар Девитт. Я родилась в другом мире, и до появления здесь знала о Матэнхейме и обитаемых мирах только по рассказам родителей.
        - С тех пор как появились демоны, прошло уже несколько тысяч лет. Неужели вы все это время скитались по мирам? - еще больше удивился Ллевелис.
        - Мы скитались по ним намного дольше, - грустно улыбнулась Кэт. - В мирах вне сфер время идет совсем по-другому. Но речь не об этом. Прибывая в новый мир, мы находили четыре подходящих зародыша, и каждый член семьи вкладывал в него частицу себя. Как называл ее мой отец - росток. И надеялись, что он приживется. Если ростки не приживались, мы отправлялись дальше. Отец не оставлял надежду найти подходящий. И он его нашел, совершенно случайно.
        - Злата, - догадался Ллевелис.
        - Родной мир Златы не рассматривался как подходящий по нескольким причинам. Во-первых, магический фон там был практически на нуле. Придя туда, мы оказались в западне. Пришлось ждать несколько тысячелетий, прежде чем наш магический резерв восстановится до того уровня, который позволит уйти из этого мира. Во-вторых, он был населен только людьми. Очень слабые индивиды, в которых росток не должен был прижиться вообще. Однако мы застряли в этом мире, и отец решил: а что мы теряем? Росток - лишь малая толика нас самих. Зато будет чем себя занять.
        - И росток пустил корни?
        - Он расцвел с такой силой, что стал источником пополнения резерва для каждого из нас. Отец был счастлив - он нашел способ вернуться домой. Но мой брат был этому не рад. Александр любит власть. А в этом мире он был некоронованным властелином и считал, что лучше быть крупной рыбой в маленьком пруду.
        - И что дальше?
        - Александр в борьбе за власть использовал все доступные средства, в том числе и свой источник. Он иссушил его, и источник погиб вместе с носителем. В этот момент при странных обстоятельствах погиб наш отец, и Александр забрал себе его источник. Но его аппетиты слишком велики, и тот не справляется. Поэтому мой брат все чаще пользуется источником нашей мамы. А однажды воспользовался и моим…
        - Ночь, которую они провели вместе со Златой… - догадался Ллевелис.
        - Это я заставила Златославу думать, что они занимались сексом. Лучше пусть она помнит это, чем то, что с ней на самом деле было, - мрачно пояснила Кэт.
        - Почему? - не понял он.
        - Златослава не просто зародыш и источник. Я нашла ее мать - человеческую проститутку, которая пошла к лесной бабке, чтобы избавиться от ненужного ребенка. Я спасла ее от смерти, а после выхаживала, подкармливая своей энергией. Ты знаешь, что это за чувство - держать в руках новую жизнь, продолжение тебя самой? Я относилась к ней с любовью и заботой, давала все самое лучшее, не жалела ни энергии, ни любви, ни ласки. Златослава имела все, в чем нуждалась. Даже то, о чем не подозревала, что нуждается. Например, любящих родителей. Я всегда выбирала для нее хорошую семью, у которой ей было чему поучиться. Злата всегда очень любила учиться. Это еще одна неосознанная потребность, которую я старалась удовлетворить доступными мне способами.
        - Почему? - Ллевелис не хотел спрашивать, вопрос сам слетел с губ.
        - Потому, что в моей кочевой жизни не было ничего настоящего и родного. Ничего такого, что жаль было бы где-то оставить. Пока не появилась Златослава. Отец и Александр относились к своим источникам как к домашним животным. Мать свой и вовсе презирала, считая низшим существом. Но как можно считать низшим существом кого-то настолько умного, как Златослава? Как можно отдать часть себя на растерзание Александру? Я не смогла. Поэтому, пока не стало поздно, я стащила книгу переходов и, истощив Златославу почти до ноля, перенесла нас сюда.
        - В Матэнхейм?
        - Вообще-то я не планировала попасть именно сюда, - словно оправдываясь, пожала плечами Кэт. - Но нас сюда что-то притянуло во время перехода. Думаю, с остальными путниками, про которых ты говорил, было так же.
        - То есть…
        - То есть кто-то из Матэнхейма призывал сюда кого-то, а мы просто попали в поток.
        - Это я и так понял, - отмахнулся Ллевелис. - Я о Злате. Выходит… она что, не настоящая?
        - Еще какая настоящая, - немного обиделась Кэт. - Только уже не человек. Но и не чародей. Она кто-то другой. И за этим кем-то охотится действительно могущественный чародей, с которым ты вряд ли справишься.
        - Ты что, не веришь в мои силы? - то ли удивился, то ли оскорбился Ллевелис.
        - Я провела возле тебя достаточно времени и могу сказать: ты неопытный идиот, не имеющий против Александра практически ни единого шанса. Ты не смог почувствовать, что я чародейка, и хочешь выступать против того, кто тысячелетиями скитался по чужим мирам, сражаясь за свою жизнь?
        - У меня боевого опыта за плечами тоже хоть отбавляй, - нахмурился полудемон. - Да и силой я не обделен.
        Катерина смерила его холодным взглядом:
        - Ты и правда идиот. Ты хоть понимаешь, что когда Александр придет за ней, а он придет, то честно играть не будет? Демон, да он уже мог бы быть рядом с тобой, а ты бы этого не заметил…
        - Зачем? - перебил ее Ллевелис.
        - Что зачем? - не поняла вопроса Кэт.
        - Зачем твой брат придет за ней? - немного резко уточнил он.
        - Златослава источник и… - начала Катерина, но была перебита:
        - Если он придет в Матэнхейм, то необходимость в источнике отпадет сама собой. Поэтому спрошу еще раз: зачем твоему брату приходить за Златой?
        Катерина явно недоговаривала и была недовольна тем, что Ллевелис ее на этом подловил. Но в итоге она нехотя ответила:
        - Златослава была единственным зародышем женского пола. Возможно, поэтому ее энергия другая на вкус. И Александр, как бы это выразиться, подсел на нее. После той ночи он уже один раз сорвался, чуть не иссушив ее до капли. Пришлось срочно увезти Златославу подальше. Сейчас он пока держался, но я видела, что ему все труднее.
        - Как это понимать? - нахмурился Ллевелис.
        - У Александра зависимость, приблизительно такая же, как и у тебя, - холодно ответила Кэт.
        - У меня не зависимость, я люблю ее! - рассердился он, чувствуя, что внутри шевельнулся демон. - Нет такой силы, что заставит меня причинить вред моей леви.
        - Александр тоже мне каждый раз клянется, что не хотел причинять ей вред, - отстраненно сказала Катерина. - И каждый раз говорит, что не может быть вдали от нее. А еще обещает обеспечить ей безопасность и заботиться.
        - Я - не твой брат и не нуждаюсь в источнике. - У Ллевелиса на скулах заходили желваки. - И точно не позволю никакому Александру забрать то, что мне дорого.
        Чародейка покачала головой.
        - Ты говоришь в точности как он, - отстраненно сказала она. - Но Златослава тебе благоволит. И пока что ты - меньшее из зол. Мы останемся здесь ненадолго, пока не решится проблема. А дальше посмотрим.
        Она повернулась, чтобы освободить Златославу от заклятия. Теперь Ллевелис понимал, почему «голос» так сильно действовал на его леви. Чародейка воздействовала не на разум, а на энергию, похожую на свою. Полудемон поспешил окликнуть ее, ведь оставался всего один вопрос, который не давал ему покоя во время всего разговора.
        - Подожди! Почему ты себя раскрыла? Почему все рассказала?
        - Потому, что там, на дороге, ты чуть не разболтал ей всю правду, - ответила она. - Это не должно повториться. Злата думает, что это игра по выдуманному миру. Пусть так и остается.
        И снова преобразилась, превратившись в ту самую пустышку, к которой Ллевелис привык, и велела:
        - Отомри.
        Злата пришла в себя мгновенно и, сделав несколько шагов, подошла к ребенку. Присела перед ним на колени и тут же заметила его мокрые штанишки.
        - Он что, описался? - изумленно спросила она Кэт.
        - Это Ллевелис его напугал.
        Мужчина даже не успел возмутиться.
        - Ты с ума сошел?! - рассердилась на него Злата.
        Ллевелису понадобилось несколько секунд, чтобы решить принять ненадолго правила игры чародейки.
        - Извини, - он состроил покаянную рожицу, - я не специально. Давай помогу отнести его в кровать, а ты по дороге расскажешь, где мы и что тут происходит.
        - А разве Вигго тебе не сказал? - непритворно удивилась Златослава. - Как только прибежали Пот и Омси, он же сразу к тебе пошел.
        - Кто такой Вигго и остальные? - спросил Ллевелис, беря ребенка на руки.
        Злата показала пальцем, в каком направлении следует его нести, и пошла рядом с Ллевелисом.
        - Вот и верь вам, мужчинам, после этого, - беззлобно буркнула она. - Байрон обещал помочь с детьми, а сам сбежал. Вигго должен был с тобой поговорить - и где он? Даже Валду и тот клялся, что будет слушаться, но стоило мне лишь на секунду отвернуться…
        - Сбежал? - догадался Ллевелис.
        Златослава обошла его по дуге, чтобы открыть перед ним одну из дверей, выходящих в коридорчик, и вздохнула:
        - Среди всего этого бедлама радует только Катька.
        Ллевелис невольно оглянулся на Кэт, которая, услышав похвалу в свой адрес, приосанилась и наградила его полным превосходства взглядом, и ровным тоном спросил:
        - Неужели?
        За дверью был еще один коридор, более узкий и длинный, чем предыдущий. Заканчивался он развилкой.
        - Ага, - подтвердила Злата. - В любой ситуации, при любых обстоятельствах Кэт ведет себя как Кэт. Постоянство, с которым она втравливает меня в авантюры и портит то, что в принципе сложно испортить, просто не может не восхищать.
        Дойдя до развилки, Злата свернула влево. В этот раз уже Ллевелис одарил чародейку взглядом полным превосходства, прежде чем последовать за леви.
        - Подумаешь! - пренебрежительно фыркнула Кэт.
        Ллевелис не стал поддерживать разгорающийся спор и попытался вернуть разговор в интересующее его русло:
        - Так что это за место?
        Злата привела честную компанию к более узкой лестнице, с более крутыми ступеньками и уже начала подниматься по ней. Девушка уверенно вела их в другое крыло здания. Но вопрос застал ее, что называется, врасплох. Девушка остановилась и задумалась, как бы правильнее объяснить.
        - Ну… Главный здесь Вигго. Он рассказал, что тут поблизости якобы была деревенька, в которой началась эпидемия. Он забрал детей к себе в особняк на то время, пока минует опасность. Двое из них - Пот и Омси - его ученики. Те еще лентяи и прохвосты, скажу я тебе. По ним хорошая порка плачет. Вот они стащили какие-то реагенты из его лаборатории, намешали не пойми чего и пошли испытывать. А тут мы. Вот они в нас и попали.
        - Да, эти два придурка стреляли в нас дротиками, - оживилась Кэт. - И ты даже представить себе не можешь чем!
        Глядя на коварную улыбку и злорадный блеск в глазах чародейки, Ллевелис заподозрил неладное.
        - И чем же они в нас стреляли?
        - Смесью снотворного и сильного слабительного, - едва не запрыгала от радости Кэт.
        Ллевелис застыл как вкопанный. Это что же получается… Его накачали таким убойным коктейлем? Но он демон, на него не действует отрава. И только Ллевелис собрался сделать еще один шаг, как снова замер соляным столпом и его прошиб холодный пот: но ведь снотворное же взяло…
        - А-а-а… - Полудемон закусил губу, мучительно пытаясь придумать, как спросить. Наконец он смог придать своему вопросу более обтекаемую форму: - Когда начинает действовать эта смесь реагентов?
        Ответила Златослава:
        - У каждого по-разному: Тео накрыло первым, еще пока он спал, потом меня и Кэт, сейчас настала очередь Байрона…
        Ллевелис побледнел. Слабительное подействовало на Тео во сне?
        - А… я? - затаив дыхание, спросил он наконец.
        - А что ты? - немного удивилась Злата. - Проспал двое суток, жив-здоров. По ходу, на тебя не подействовало вообще.
        Злата первой пошла дальше по лестнице. Остальные последовали ее примеру.
        Ллевелис шумно выдохнул. Спасибо папе демону! Вот это был бы позор - правитель Матэнхейма не заметил засаду и был подстрелен двумя сорванцами, вследствие чего обделался во сне. М-да-а-а-а!!!
        - И кстати, коли уж с тобой все в порядке, давай по-быстрому обедать и сваливать из этого детского сада, - сказала Злата, поднявшись на этаж.
        - Что?! - Ллевелис сбился с шага. - Откуда-откуда?
        Как дети могут быть связаны с садом? Может, это была деревня дриад? Так вроде он ничего такого не чувствует. Хотя, может, это последствия воздействия зелья?
        - Забудь, - устало отмахнулась его леви и, прежде чем открыть дверь, за которой слышался шум, посоветовала: - Лучше приготовься.
        Девушка вошла первой, за ней юркнула Кэт. Последним вошел Ллевелис и едва успел увернуться от летящей на него подушки. В комнате бегали, прыгали, смеялись, плакали и орали дети разного возраста. Ллевелис насчитал восемь мальчиков и шесть девочек, не считая Валду у него на руках.
        Первые несколько мгновений Ллевелис был оглушен происходящим. А вот девушки сразу попытались взять ситуацию под контроль: Злата принялась громко просить и уговаривать сорванцов успокоиться. С таким же успехом можно было попытаться уговорить остановиться несущееся на тебя стадо обезумевших лембу - крупных рогатых животных, которых жители деревенек в Матэнхейме держат ради их мяса и молока. Сами по себе эти «зверушки» смирные, но если они собираются в стадо и их что-то пугает, то лучше на их пути не попадаться.
        Кэт, несколько секунд понаблюдав за мучениями подруги, решила действовать по-своему, и Ллевелис не мог не признать, что ее метод куда эффективнее. Хотя, конечно, и не одобрял такого обращения с детьми.
        Чародейка рыкнула так, что даже он сам испуганно присел:
        - А ну, заглохли все!
        Злата тоже испуганно подпрыгнула, а потом, когда в комнате наступила тишина, повернулась к подруге и зашипела:
        - Катька, нельзя так, они же дети…
        - Можно.
        - Нет, ты их пугаешь…
        - Нет, я их - дрессирую! - убежденно возразила Кэт. - Эй ты! Мелкий рыжий засранец! Я все вижу!
        Она ткнула пальцем за спину Злате, намекая на парня, который, видя, что девушки отвлеклись, как раз замахнулся подушкой для удара.
        - Катька, перестань! Они же дети, а не животные… - возмутилась Златослава, но подруга ее перебила:
        - Не вижу принципиальной разницы - маленькие, непослушные, постоянно орут, и если ты, белобрысый, еще хоть раз замахнешься на того мелкого прыщавого рядом, то я тебе твой прутик в узел скручу! - выпалила Кэт на одном дыхании, поэтому подросток, к которому она обращалась, не сразу понял, что говорят о нем. Он как раз собирался хорошенько всыпать стоящему рядом лысому мальчику с большими передними зубами и вытянутым носом. Но стоило смыслу сказанного Катериной дойти до него, как бедняга густо покраснел и тут же превратился в образец альтруизма и братской любви, поглаживая парнишку по голове. Правда, лысый парень из расы ботаков. Значит, он такой же подросток, как и стоящий рядом блондин, и вполне мог дать сдачи.
        Тем временем Златослава не сдавалась.
        - Просто ты не даешь им шанса проявить себя с лучшей стороны! - Ее щеки раскраснелись от негодования. - Я докажу, что ты ошибалась.
        - Валяй, - флегматично позволила Кэт и отошла в сторонку.
        Злата попросила детей собраться для того, чтобы идти в столовую. Но добилась лишь того, что эти сорванцы постепенно вновь стали шуметь и бегать. Тогда решил вмешаться Ллевелис. Ему хотелось, чтобы леви больше верила в себя и в то, что может справиться с детьми. Иначе, когда придет время, она не захочет своих из-за плохих воспоминаний.
        Ллевелис накинул морок, чтобы Злата ничего не заметила, если вдруг обернется, и принялся максимально быстро трансформироваться в демона, стараясь не шуметь. Конечно, ни о каком полном превращении речи и быть не могло - просто отрастил себе клыки и когти. Но детям и этого должно хватить. Он подошел к Злате сзади и скинул морок. Дети начали замирать на своих местах почти моментально - кто стоял на кровати, кто застывал с подушкой, занесенной для удара. Один из детей споткнулся, упал, да так и остался лежать.
        Злата, обрадовавшись, что ее увещевания наконец подействовали, с улыбкой повернулась к друзьям:
        - Вот видите!
        Ллевелис, едва-едва успевший накинуть морок, скрывший его истинное обличье, лишь ободряюще улыбнулся. Говорить сейчас он не мог, разве только рычать. А Кэт, видевшая и его превращение, и морок, фыркнула, закатив глаза к потолку:
        - Подумаешь!
        - А теперь, дети, все дружно строимся и…
        Злата так и не поняла, что произошло, но дети дружно заплакали. И чем больше девушка пыталась их утихомирить, тем громче они ревели. Ллевелис попробовал ей помочь, но только еще больше напугал детей. И малыши, и подростки ревели и орали, пытаясь спрятаться от него, забившись под кровати. Кэт, знающая истинную причину истерики детей, но по вполне объективной причине не имеющая возможности о ней рассказать, громко хохотала. Когда кто-то из детей вытолкнул вперед подростка-ботака, чтобы его съели, а остальных пощадили, ее и вовсе накрыло. Чародейка упала на колени, потом и вовсе встала на четвереньки, не в силах удерживать вертикальное положение. Она хохотала так, что даже живот болеть начал.
        Ллевелису хотелось провалиться сквозь землю. Изначально его план подействовал как нужно - дети испугались и присмирели. Чего не стоило делать, так это снимать морок и победно улыбаться зазнайке-чародейке. Улыбающийся демон - зрелище, которое не каждый взрослый выдержит, что уж говорить о хрупкой детской психике. Неудивительно, что самые маленькие и ботак, которого ему предложили в качестве жертвы, описались. Бедняга ботак - это отдельная история. Он пытался вернуться к группе детей, из которой его единогласно выперли. Но ему это не удавалось ни с помощью уговоров, ни с помощью угроз, ни даже с помощью попыток откровенного подкупа.
        В общем-то Ллевелис понимал детишек. Ботаки известны своим коварным и вероломным характером. А еще их хлебом не корми - дай настучать на грехи ближнего, подставить соседа и облапошить любого. Не любят их в Матэнхейме, одним словом.
        В конце концов, Злата просто не выдержала и выскочила из детской спальни как ошпаренная.
        - Хватит ржать, - мрачно рыкнул Ллевелис, обращаясь к Кэт. - Встань и сделай с ними что-нибудь.
        - Сам… сде… сделай, - сквозь смех посоветовала красавица блондинка. - У тебя так хорошо получается…
        И снова согнулась пополам от смеха. Ллевелис некоторое время понаблюдал за ней, а потом его осенило:
        - А знаешь, ты права.
        - Чего? - Кэт, не ожидавшая от него такой реакции, даже смеяться перестала.
        Ллевелис медленно вернул себе прежний облик и развеял морок.
        - Это и есть твой план? - продолжала веселиться чародейка. - Гениально!
        Ллевелис злорадно улыбнулся.
        - Ты родилась в другом мире и знаешь о Матэнхейме только по рассказам своих родителей. - Ему наконец надоело держать ребенка на руках, и он отнес его на пустующую кровать. Дети кучкой перебежали в сторону от кошмарного монстра и оказались поближе к Кэт.
        - И что? - надменно поинтересовалась Катерина, чувствуя, что сейчас ее начнут поучать.
        - А то, что ты в силу этих обстоятельств ты не знаешь, что моя мать тоже чародейка.
        - Что ты говоришь?! - преувеличенно удивилась Кэт и спокойным тоном добавила: - Я это давно по твоей ауре вычислила.
        Ллевелис с досадой скрипнул зубами, чувствуя себя дураком. Забыл закрыть от чтения собственную ауру! Как же он так прокололся?!
        Впрочем, ответ он знал.
        Но Ллевелис взял себя в руки и, по-мальчишески улыбнувшись, сказал Кэт:
        - Тогда ты знаешь, что при необходимости я умею пользоваться приемами чародеев. Могу воспользоваться и сейчас, чтобы утихомирить этих маленьких кошмариков.
        - Покажи им, тигр, - саркастически подбодрила его Кэт.
        - Для этого, - Ллевелис сосредоточился, вспоминая нужное построение заклинания, - всего лишь нужно заменить их страх на более сильную эмоцию…
        Он потихоньку плел заклинание, делая различные пассы. Кэт, глядя на него, хотелось снова расхохотаться - до того нелепо он выглядел. Но вот последнее слово слетело с губ, и заклинание подействовало.
        Кэт сначала не почувствовала разницы. Ничего не произошло. Дети продолжали орать.
        - Великий Ллевелис, правитель Матэнхейма! - издевательски провозгласила она. - А на деле даже колдовать толком не умеешь!
        Полудемон лишь улыбнулся, глядя на то, как дети начинают потихоньку успокаиваться. Кэт не сразу поняла, что что-то изменилось. Но вскоре и она заметила, что фоновый шум в виде громкого рева пропал. Она оглянулась, впервые заподозрив неладное. Все дети смотрели на нее.
        - Что ты сделал? - прищурившись, спросила Кэт.
        - Перенаправил их эмоции, - победно улыбнулся Ллевелис.
        И тут кого-то из самых маленьких прорвало:
        - А тетенька голая!
        Кэт быстро сообразила, что произошло. Так как одежду на себе она ощущала, оставалось лишь одно разумное объяснение:
        - Ах ты негодяй! Ты на меня морок накинул!
        Ллевелис придал лицу серьезное выражение, а взглядом постарался выразить укор. Хотя, глядя на живописное недоумение на лице Кэт, трудно было удержаться от смеха. Но вот дверь открылась, и в комнату вошла Злата, услышавшая детский смех, и Ллевелис понял - оно того стоило. Но, как истинный сын чародейки, он решил не останавливаться на достигнутом.
        - Как тебе не стыдно! - Полудемон ткнул пальцем в Кэт. - Это же дети!
        - Катька! - Злата от возмущения чуть не задохнулась. - Ты много чудила, но в этот раз перешла все границы!
        - Я… - попыталась вставить слово Кэт, но подруга даже слушать ее не хотела:
        - Да как ты додумалась устраивать стриптиз перед детьми?!
        - Я…
        - Ты хоть понимаешь, что у них хрупкая психика, и ты могла нанести им непоправимый вред своей выходкой?
        - Я…
        - О чем ты вообще думала?!
        Ллевелис победно улыбался. И тут Кэт подтвердила свое звание истинной чародейки, использовав тайное оружие, против которого даже повелитель Матэнхейма не знал, как сражаться.
        - Я хотела как лучше, - проныла девушка и разревелась.
        Но тут Злата в который раз его удивила.
        - Ой, да прекрати! - фыркнула она. - Я на это уже не куплюсь.
        Кэт моментально успокоилась.
        - Ну ладно, - уже совсем другим тоном сказала чародейка. - Ты меня подловила. Можешь меня отшлепать.
        - Катька… - Злата устало прикрыла глаза рукой. - Ну что мне с тобой делать?
        - Как вариант, можешь сварить мне кофе и сварганить яичницу, - лучезарно улыбнулась Кэт.
        Злата убрала руку от лица, наградив подругу убийственным взглядом. Вот надо было ей это ляпнуть - про кофе. Она его уже столько времени не видела, что готова была загрызть за него любого. И в то же время… видя вот такую улыбку Кэт, не могла на подругу злиться. Собственно говоря, что-то в этом духе вполне можно было ожидать.
        - Просто оденься и приводи их в столовую, - хмуро приказала она, стараясь оставаться строгой, и, повернувшись к Ллевелису, тем же тоном сказала: - А ты вместо того, чтобы пялиться на голую Катьку, лучше бы думал, как быстрее спасти свою страну! Или тебе кажется, что мир сам себя спасет?
        Ллевелис лишь злобно зыркнул на ухмыляющуюся Кэт.
        Златослава первой вышла из комнаты.
        - Это еще не конец, - пообещал Ллевелис и пошел следом.
        - Это я тебе гарантирую, - ухмыльнулась Кэт и добавила, как бы сама для себя, пока развеивала морок: - Нужно же мне хоть как-то развлекаться, пока Байрон в туалете сидит.
        Кэт привела необыкновенно молчаливых детей в столовую на обед. Ллевелис все время косился на нее, но ничего подозрительного в том, как чародейка ест, не увидел. Да и угрозы не чувствовал. Со стороны все выглядело как обычный обед, ровно до того момента, как в столовую вбежал Вигго.
        Ллевелис тихо выругался. Он совсем забыл про аксола и сейчас лихорадочно соображал, как бы разрулить ситуацию.
        Но Злата сделала это за него.
        - Наконец-то! - с негодованием «поздоровалась» она. - Посмотрите, кто почтил нас своим присутствием. Вигго, мне казалось, что ты взрослый и ответственный, раз тебе доверили детей.
        - Я… - потерянно промямлил аксол, и на его лице отразилась целая гамма эмоций: растерянность, стыд, недоумение и крайняя степень озадаченности.
        - Мне понятно твое желание сбагрить кому-нибудь детей хотя бы ненадолго, - сменила гнев на милость Злата, глядя на его мучения. - Я тут всего пару дней и уже сама готова пойти на то же. Но, Вигго, почему ты не предупредил никого, что уходишь?
        - Я? - Бедняга аксол выглядел совсем потерянным.
        - Ну не я же, - фыркнула Кэт. И добавила: - Не в этот раз точно.
        Злата вздохнула и продолжила:
        - В общем, Вигго, спасибо тебе за гостеприимство и все такое, но в следующий раз, если надумаешь куда-нибудь уйти, предупреждай.
        - Хорошо, - неуверенно согласился тот.
        - Мы, знаешь ли, не няньки, - изрекла Кэт. - Нам еще мир спасать нужно.
        Заявление чародейки произвело на него впечатление. Помявшись, Вигго сделал решительный шаг вперед.
        - Простите, что я и мои воспитанники вам помешали. - При этом смотрел он только на Ллевелиса. - Позвольте искупить свою вину и помочь вам любым способом, который вы сочтете необходимым!
        Повисла неловкая тишина. Дети уже давно забыли, как нужно работать ложками, потому что прислушивались к разговору, а взрослых такое заявление повергло в недоумение, мягко говоря.
        - Что, прости? - переспросила Злата.
        - Я готов помочь вам и, если придется, пожертвовать жизнью на благо Матэнхейма.
        - А как же дети? - Для разнообразия на этот раз в роли голоса разума выступила Кэт.
        Аксол обвел взглядом всех присутствующих и необыкновенно серьезным тоном сказал:
        - Все дети в этом зале - сироты. Небольшая деревушка, откуда они родом, вымерла от странной болезни, которая внезапно поразила всех взрослых и безжалостно выкосила их. Вы правы, леди Злата, что мне одному не справиться с детьми. Я уже давно подумывал о том, чтобы отправить детей в Венцеславу. Но одним нам пробираться сквозь леса было бы очень опасно. А леди Кэт как раз говорила, что вы туда направляетесь.
        И Вигго жалобно уставился на Ллевелиса. А тот одновременно со Златой - негодующе на Кэт. Чародейка отвела взгляд:
        - Ну, может, я что-то такое и упоминала…
        Ллевелис вздохнул:
        - Я сожалею, Вигго, но не могу взять вас с нами. Поймите правильно, Венцеслава скоро будет в осаде…
        - Тем самым монстром, у которого череп вместо головы и который уничтожает все на своем пути? - с должной долей почтения в голосе, перебил его аксол. - Что ж, если вы не заберете нас отсюда, то до завтрашнего рассвета мы вряд ли доживем.
        Ллевелис и Злата недоуменно переглянулись.
        - Почему? - спросила Кэт.
        - Если вы уже пообедали, то я попрошу вас следовать за мной, - вежливо поклонился Вигго.
        Все трое отложили столовые приборы и встали. Кэт, прежде чем пойти за остальными, прихватила со стола несколько небольших сдобных булочек.
        - Да мало ли сколько нам за ним ходить придется, - ответила она на полные укоризны взгляды своих товарищей.
        Аксол привел их на самый верхний этаж. Там, в небольшой комнате, запертой на ключ, находилась лаборатория.
        - С некоторых пор стараюсь не оставлять двери открытыми, - неловко улыбнулся ученый, поправив очки. - Здесь у меня изобретение, которое позволяет видеть на большое расстояние. Сегодня утром я увидел вот это.
        Вигго подвел Ллевелиса к чему-то похожему на очень длинный бинокль, но с кучей небольших ручек и колесиков для регулировки и настройки на корпусе. Полудемон немного опасливо наклонился и посмотрел в окуляры.
        - Ничего не вижу, - оторвался он от устройства.
        - Нужно дальность подрегулировать, - смекнул аксол. - Попробуйте подкрутить здесь и здесь.
        Ллевелис снова посмотрел в устройство, с точностью выполняя инструкции. За свою безопасность он не боялся - аксолы мирные существа, пацифисты, не верящие в насилие. И гениальные изобретатели. Потому что после корректировок и подстроек Ллевелис наконец увидел то, о чем говорил Вигго.
        Он выпрямился, мучительно соображая, что же теперь делать.
        - Судя по всему, увиденное тебя не обрадовало, - констатировала Злата.
        Кэт пихнула его в бок:
        - Дай посмотреть! - и приникла к устройству.
        Спустя несколько мгновений у нее из рук выпали булочки. Взгляд от «бинокля» оторвала уже не легкомысленная блондинка, а серьезная, как смертельный приговор, и собранная чародейка.
        - Лич идет сюда, - коротко, лишенным эмоций голосом рассказала она об увиденном.
        ГЛАВА 10
        Преображение Кэт в Катерину настолько сильно удивило Злату, что она даже не сразу поняла, с чего вдруг все стали такими серьезными. Еще большим ударом для неподготовленной психики Златославы стало то, что Ллевелис и Кэт стали работать слаженно, как одна команда. Оба словно начали разговаривать на иностранном языке. Слова девушка слышала, но смысла их не понимала.
        - Как думаешь, сколько времени у нас осталось? - спросила Кэт.
        - Немного, - нахмурился Ллевелис. - Эметы будут здесь часа через два, лич - часа через три, ближе к закату.
        - Сколько эметов? - нахмурилась Катерина. - Байрон их удержит?
        Ллевелис снова наклонился к местному биноклю и несколько минут неотрывно в него смотрел. Злата решила воспользоваться возможностью и выяснить, что происходит.
        - Кэт, что…
        - Златослава, - Катерина посмотрела на нее так, словно только что вспомнила о ее существовании, - тебе нельзя здесь быть. Иди к детям. Я разберусь тут сама.
        Возмущению Златы не было предела:
        - Что? Ты что, думаешь, я доверю тебе еще хоть что-то решать?
        Катька отсылает ее как дите при взрослом разговоре, чтобы не путалась под ногами?!
        Но Ллевелис наконец оторвавшийся от «бинокля», прервал зарождающийся спор:
        - Я насчитал девять каменных эметов в авангарде, за ними милингоны, думаю, не менее тридцати-сорока особей и в арьергарде - шесть гьярперов.
        Кэт витиевато выругалась. Каменные эметы - это уже плохо. Главная проблема в их уничтожении состоит в том, что мечом или стрелами их не взять. Магия на них тоже не особо действует. А разрушить их по-другому - тоже трудно. Ты его, к примеру, разбиваешь, а он снова собирается воедино из кучи камней. Единственный верный способ от них избавится - это заморозить. Но даже на заморозку одного такого каменного великана уйдет много времени и сил. А их там девять!
        Ладно, допустим, с ними разобрались. Но остаются милингоны и гьярперы. Первые - это муравьи ростом с человека, полностью бронированные и очень быстрые. Наемные убийцы, которые работают за низкую плату, из любви к ремеслу. Десяток этих тварей заменит небольшую армию. Как сражаться с тремя-четырьмя десятками? Особенно когда позади плетутся гьярперы - вечно голодные растения-мясоеды, по структуре похожие на большое количество переплетенных между собой лиан. У них нет глаз, ушей, носа и даже мозгов. Ими движет только постоянный голод. А приближение будущего обеда эти «лютики» чуют по вибрациям в земле. Гьярперы медленно передвигаются, однако благодаря лианам атакуют стремительно. При нападении лиана удушает жертву и втягивает внутрь создания, где тело переваривается.
        - Здесь оборону держать нельзя, нужно срочно сваливать в Венцеславу, - высказалась она наконец.
        - А то я не знаю, - фыркнул Ллевелис. - Я уже думал над тем, как всех отсюда безопасно вывести.
        - Вариантов немного, - пожала плечами Катерина. - Реальнее всего уводить их через портал.
        - Я не смогу отсюда его построить, - покачал головой Ллевелис. - Я не знаю, где это место, и у меня просто не хватит сил так долго удерживать портал открытым, чтобы пройти смогли все дети.
        - О чем вы… - решила напомнить о своем существовании Злата, но Катерина сделала невероятную вещь - приказала:
        - Сядь и молчи.
        И Златослава в точности выполнила этот приказ. Она не хотела! Но тело само подчинилось. Сказать, что это стало для нее шоком, все равно что ничего не сказать.
        - Не используй на ней «голос» так часто, - нахмурился Ллевелис.
        - В данной ситуации это наилучшее решение, - рассудительно ответила чародейка и внесла еще одно вполне разумное предложение: - Используй дауров для создания наведенного портала.
        - Для этого нужно известить их о том, что этот портал мне нужен, - покачал головой Ллевелис.
        - Отправь к ним эльфа, - послышался от порога ровный голос Байрона.
        - Разумно, - согласился полудемон, немного поразмыслив.
        - Тебя уже отпустило? - оживилась Кэт.
        - Нет, - едва успел пискнуть Байрон, прежде чем сорвался и живо побежал вниз.
        Его проводили три сочувственных взгляда и один недоуменный.
        - Нашел время, - укоризненно покачал головой Ллевелис.
        - Вообще, Байрон не виноват, - вступилась за любовника Кэт. - Когда меня со Златославой прихватило, я попыталась нас вылечить. И не знаю, чего там намешала эта парочка, но нейтрализовать действие этой гадости у меня не вышло. Так что радуйся, что на тебя не подействовало.
        Злата хотела бы сказать, что все это напоминает дикий бред, но как ни старалась - не могла ослушаться приказа Катерины. Ллевелис стоял и думал о своем. Кэт выжидающе смотрела на него.
        Наконец полудемон заметил пристальное внимание к своей персоне и спросил:
        - Что?
        - Ты эльфа отправлять собираешься? - надменно спросила чародейка.
        Ллевелису опять захотелось с досады хлопнуть себя по лбу. Но, решив не ронять свое достоинство, он ограничился тем, что сказал:
        - Я не забыл, просто задумался.
        - И какая же светлая мысль пришла в твою голову умирать? - вопросительно приподняла левую бровь Кэт.
        - Почему лич движется именно в этом направлении? - проигнорировав ее тон, спросил полудемон.
        - В смысле? - даже удивилась чародейка. - Он же уничтожает все живое. А тут вон сколько всего живого бегает, прыгает, орет и усердно просит ремня.
        - Откуда лич про это знает? - вкрадчиво поинтересовался Ллевелис. - Даже я не знал, что в этом районе кто-то живет.
        Такая постановка вопроса загнала Кэт в тупик.
        - Хм… я не знаю, - в конце концов пожала плечами чародейка. - Я мускулы. Мозги у нас Златослава. - И, как будто только сейчас вспомнив про подругу, Кэт повернулась к неподвижно сидящей Злате. - Кхм, тебе, наверное, интересно, что сейчас происходит.
        Девушка даже не моргнула, глядя на нее пустым взглядом. Ллевелис коснулся ее сознания незримой тенью. Ему хотелось знать, что она сейчас чувствует. И напоролся на такую же тень. Он с возмущением посмотрел на Кэт:
        - Ты что, опять пытаешься стереть ей память?
        - Ты что, дурак? - фыркнула она. - Для этого нужен сложный, длительный ритуал со свечами, пентаграммами и заклинаниями.
        - Тогда что ты с ней делаешь? - нахмурился полудемон. Происходящее нравилось ему все меньше.
        - Ничего, - пожала плечами Кэт.
        - Не ври, я же чувствую, - начал терять терпение Ллевелис и схватил ее за руку.
        - Ну не знаю, что ты там чувствуешь, - огрызнулась чародейка, освобождаясь, - но точно не меня.
        - Тогда кого?
        Оба не сговариваясь посмотрели на Злату, выражение лица которой начало неуловимо меняться. До них одновременно дошло, что происходит.
        - Невозможно, - потрясенно произнесла Кэт. - Это невозможно! На ней же была защита…
        - Которая слетела, когда Злата первый раз умерла, - безрадостно опроверг ее довод Ллевелис.
        - О чем вы говорите? - неуверенно спросил Вигго, напоминая о том, что все еще здесь.
        Ллевелис тяжело вздохнул. Ему не хотелось произносить это вслух, но ситуация сложилась такая, что сейчас не до слабостей. Поэтому он ровным тоном объяснил бедолаге аксолу про то, в какой заднице они все оказались по недосмотру.
        - Златослава сейчас под чьим-то ментальным контролем. И, судя по тому, как прочно этот кто-то обосновался у нее в мозгу, контроль был установлен давно.
        - Зач-ч-чем? - заикаясь, спросил Вигго, который действительно был настолько далек от конфликтов в Матэнхейме и прочего, что просто не понимал, какая может быть польза от того, что причиняешь вред другим. Вообще, до появления лича с его армией самый большой стресс для Вигго - это дети, которых он милосердно приютил. А тут за два дня столько, что хрупкая психика аксола грозила скоро не выдержать. Если бы кому-то было дело до переживаний Вигго, он бы заметил первые признаки - заикание, нервный тик в левом глазу. Но проблема уединенной жизни в том, что нет не только врагов. Друзей тоже нет. А тем, кто сейчас окружал аксола, было на него откровенно плевать.
        Их волновала Злата.
        И все же Катерина снизошла до объяснения:
        - Затем, олух ты этакий, чтобы шпионить за нами. Все это время враг знал и слышал все то же, что и Златослава. Так он и узнал про ваш сиротский приют, бестолочь ты немощная! А теперь еще и знает, что мы сваливаем в Венцеславу.
        Вигго казалось, что Катерина ждет от него предложений, раз уж рассказала всю правду. И он выдал первое, что пришло в голову:
        - Так давайте прогоним этого кого-то.
        Катерина наградила бедолагу таким взглядом, что его бросило в холодный пот.
        - Гениально! - отчеканила она. - Просто гениально! А мы стоим тут, такие два идиота - он сильнейший маг в Матэнхейме, а я одна из сильнейших чародеев мира, - и репы чешем: как же быть?
        - А что такого, - аксол вытер платочком пот, который ручьем стекал по лицу, - я… кхм… сказал?
        На этот раз ответил Ллевелис:
        - Мы не сможем просто взять и выкинуть шпиона из разума Златы. Это чревато необратимыми последствиями.
        - Но… - растерялся Вигго. - Вы же… вы же правитель… и она… она же чародейка… и разве…
        - Мы сильны, но не всемогущи, - холодно сказал Ллевелис, глядя на жесткую улыбку на лице Златы. - И кто бы там ни был, он знал об этом, выбирая себе жертву.
        - Давай мы подумаем об этом позже, - рассудительно предложила Кэт. - Сейчас отсюда нужно валить бодрым шагом в Венцеславу. Там и разберемся, что дальше делать.
        - А-а-а… - протянул аксол, вытирая уже ручьями стекающий холодный пот. Для бедолаги происходящее было жутким стрессом. - Это… ну-у… не повредит? - Он взглядом указал на Злату.
        - Нет.
        Больше Ллевелис ничего объяснять не собирался. Впрочем, как и Кэт. Хотя сейчас имя Кэт казалось ругательным, если применять его к чародейке. Умная, проницательная и собранная. Даже манера говорить и тембр голоса изменились. Вместо легкомысленности появилось презрение ко всему окружающему. Но винить ее в этом глупо. Все чародеи рождаются с осознанием превосходства над всем сущим и преисполненные чувством своей значимости.
        Хотя сейчас Ллевелис готов был дать руку на отсечение, что Катерина чувствует то же, что и он. Злость и досаду.
        Как? Как два могущественных чародея умудрились просмотреть шпиона в мозгу у дорогого обоим человека?! Ведь Катерина, так же как и Ллевелис, заботилась о Злате, хотя и по-своему.
        Ответ прост - они оба были слишком заняты друг другом. Ведь два чародея, пусть один из них и полукровка, это прежде всего два сильных конкурента. Стоит им сойтись в борьбе за что-то, и азарт затмевает разум. Ллевелис был сосредоточен на том, чтобы не пропустить какого-то подленького приемчика от Катерины. Она занималась тем же. И ни один не думал о возможных происках врага.
        Впрочем, некогда терзаться угрызениями совести. Катерина права - нужно уходить.
        За разум Златы можно не опасаться. Чтобы иметь возможность управлять чужим разумом (незаметно подслушивать, выполнять определенные действия, пока владелец в отключке), все маги используют два способа: удаленное воздействие или бискариев. Первое - очень сложный и энергоемкий процесс, так как магу придется подчинять чужой, сложноорганизованный разум. Сделать это незаметно практически невозможно. Ну разве только на личе, потому что у него нет воли к сопротивлению. Поэтому чаще всего маги пользуются бискариями - бесплотными сущностями, не имеющими собственной воли. Их как бы подселяют в разум того субъекта, за которым нужно следить. Бискарии ведут себя очень тихо, поэтому бедолага ничего не подозревает вплоть до того момента, как слияние разума и этого мелкого паразита (по-другому и не скажешь) будет завершено. После этого сущность становится как бы отмычкой к разуму. Магу не нужно грубо вторгаться напрямую. У него теперь есть ключи к черному ходу.
        Как правило, магу, чтобы покинуть разум бискария, нужно произнести определенное слово или сделать определенный жест. Сама того не ведая, Катерина заперла владельца бискария в разуме Златы. Прямо сейчас никуда сбежать он не может. И сжечь мозги тоже - это будет равносильно самоубийству. Хотя - и это действительно проблема - у него сохранилась способность управлять личем. Оставался, конечно, ничтожный шанс, что неизвестный враг работает с напарником, но Ллевелис старался об этом не думать.
        - Златослава, встань.
        Девушка покорно встала.
        - Иди за мной.
        Несмотря на то что чародейка все делала правильно, Ллевелиса все равно коробило то, как она использует «голос» на его леви.
        Он проводил взглядом девушек и аксола, посчитавшего наиболее правильным пойти с ними, и приступил к выполнению своих обязанностей.
        Чтобы увести детей в безопасное место, нужно связаться с даурами и приказать открыть портал. Самый быстрый и надежный способ - это эльфийская курьерская служба. Позвать нетрудно - коротко свистнуть три раза. Что Ллевелис и сделал. Эти маленькие крылатые проныры размером меньше его ладони живут в цветах и на ветках деревьев. Поэтому неудивительно, что прошло всего несколько секунд, и один из них тут же появился в зоне видимости. К плюсам их использования можно отнести скорость доставки сообщения - полчаса это максимум. Еще одно преимущество - на всех эльфах лежит заклятие курьерской конфиденциальности: никто, кроме того, кому адресовано послание, не сможет понять речь маленького курьера. Для прочих она будет звучать как неразборчивый писк.
        Но минус крылся в стоимости услуг этих пройдох. Маленькие, но ушлые крылатые эльфы невероятно жадные, и их услуги стоили приблизительно столько же, сколько и небольшая страна!
        Обычно Ллевелис из принципа торговался с ними, но сегодня ему было не до того. Он быстро надиктовал текст послания, назвал имя адресата и накинул десять процентов за срочность. Оставалось ждать.
        И думать.
        Ллевелис сел в кресло и задумался. Все это время он и остальные топчутся на одном и том же участке: Терасса, Гунари, Венцеслава. Обстоятельства каждый раз складывались так, что дальше Мластины пройти они не могли. Да и туда попали случайно, потому что Злата была тяжело ранена. Еще ни разу за все время после появления врага они не покинули пределов Форт-Сола. Что примечательно - и лич тоже. Он не пошел в другую сторону, что было бы разумнее, с какой стороны ни посмотри. Лич пошел через лес, в сторону городов, которые не имеют стратегической важности и не настолько уж густо населены.
        Единственное разумное объяснение - маг, призвавший нежить, может контролировать его только на определенном расстоянии. Сам он находится где-то здесь. Поэтому и лич движется в его направлении.
        Терасса, Гунари, Венцеслава. Каждый раз вся честная компания по той или иной причине оказывалась в этом треугольнике.
        Если Ллевелис прав насчет дальности воздействия неизвестного мага, то, учитывая, что лич впервые появился с другой стороны огромного леса, а девушки появились ближе к Терассе, разумнее всего предположить, что призвавший их маг находится посредине.
        А что у нас посередине леса Форт-Сол?
        Мластина!
        Ллевелис вскочил и побежал догонять Катерину и Злату. Да чтоб все звезды посыпались в преисподнюю! Вот как бискарий оказался в разуме леви.
        - Подожди! - догнав девушек, окликнул полудемон Катерину. - Нужно поговорить.
        - О чем? - изумленно вскинула брови чародейка.
        - Не с тобой, - с мрачной угрюмостью покачал головой Ллевелис и подошел вплотную к Злате. - Я хочу поговорить с Хельгой.
        Губы девушки разошлись в презрительной улыбке.
        - Кто такая Хельга? - холодно осведомилась Катерина.
        - Целительница, которая вылечила Злату после ранения бартому.
        Кэт поджала губы.
        - Дай угадаю. - Голос чародейки сочился презрением. - Пока она там вас лечила, ты не удосужился поставить защитный контур, а она, улучив момент, подселила бискария к Златославе.
        Ллевелис промолчал, и это молчание было красноречивее любых слов. Да. Он тогда не головой думал и забыл поставить защиту. И глубоко сожалел, что вообще оставил свою наставницу в живых.
        - Мы с леви… - Полудемон прочистил горло. - Провели время вместе в Лимбо. И она… как бы прониклась ко мне симпатией…
        - Вы переспали, и ей понравилось, - перевела Кэт и, увидев неодобрительный и злой взгляд Ллевелиса, добавила: - Тут все взрослые, говори, как есть.
        - Я рассказал ей правду, и она приняла ее спокойно, - как можно более ровным голосом продолжил он. - Но Хельга ее чем-то опоила, и Злата забыла весь тот день.
        Катерина на секунду отвела глаза, словно что-то обдумывая.
        - А что именно эта Хельга ей дала? - наконец спросила чародейка. - Она тебе сказала?
        Ллевелис задумался, вспоминая.
        - Отвар сон-травы.
        Катерина расплылась в злорадной улыбке.
        - Ллевелис, какой же ты лопух. - И прежде, чем мужчина успел отреагировать, чародейка повернулась к подруге. - А ты не на того человека батон крошить собралась, недоучка.
        И целительница в теле Златы, и ее бывший ученик дружно наградили Кэт недоуменными взглядами.
        - По ходу, вы тут уже до такой степени страх потеряли, что вас даже не учат элементарным правилам безопасности! - продолжала насмехаться Катерина. - Ауру ни от кого не прячем, ни у кого не проверяем. А вот если бы ты, старая кошелка, додумалась проверить ауру Златославы, то увидела бы, что она не человек. И зелье твое на нее подействует иначе.
        Ллевелис нахмурился, но пока молчал. Чародейка что-то задумала, и пока не понятно, что именно.
        - Благодаря эксперименту, проведенному моим отцом, организм Златославы приобрел некоторые специфические особенности, - туманно объяснила она. - Любое зелье влияет на нее так же, как на чародея. Твоя сон-трава пока действует. Но это ненадолго. Думаю, самое большее до завтрашнего вечера его действие будет нейтрализовано.
        Хельга было нахмурилась, но спустя минуту многообещающе ухмыльнулась.
        - Че ты лыбишься? - презрительно спросила Катерина, сдерживаясь, чтобы кулаком не стереть эту поганую ухмылку.
        - По моим подсчетам, - хмуро объяснил Ллевелис, - лич будет у ворот Венцеславы приблизительно в это же время.
        - Но ведь она же здесь, - ткнула пальцем в грудь подруги Кэт. - Она же не может управлять им.
        - Полагаю, ей и не нужно, - покачал головой полудемон. - Сначала я думал, что у нее есть партнер. Но бискарий натолкнул меня на другую мысль.
        - Считаешь, она могла подсадить его и личу? - вопросительно изогнула бровь чародейка.
        - Неживое существо здесь бы не помогло, у него нет своих мыслей или стремлений, - возразил Ллевелис. - Ей нужен был кто-то, кто хотел бы отомстить Матэнхейму так сильно, чтобы его жажда мести могла заразить и лича. Даже не Матэнхейму… мне. Этот кто-то идет за мной.
        Полудемон замолчал, переводя дух. Кажется, он понимал, что натворила его учительница.
        - Хельга, - мужчина с сожалением посмотрел на нее, - как ты могла?
        Женщина, напротив, продолжала улыбаться. Только сейчас к злорадству примешалась отчаянная боль.
        - Что? - спросила Кэт. - Что она сделала?
        Ллевелис вздохнул:
        - Хельга сама руководит личем, - отвернувшись, сухо сказал Ллевелис. - Она разделила свое сознание.
        - Ты создала доппельгангера?! - ахнула чародейка. - Для этого же нужно умереть, и ритуал потребует большого количества энергии… - Девушка осеклась, неожиданно осознав, откуда была энергия. - Ну конечно, деревня!
        Катерина не могла не признать, что это было весьма изобретательно. Собственно, она, как чародейка, если бы ступила на тропу мести, наверное, поступила бы так же - использовала все подручные средства. Хотя… Кэт всегда использует все подручные средства, просто потому, что они у нее есть.
        - Если подумать, то все логично. Ты собирала их души, чтобы получить энергию. Проблема в том, что это нестабильный источник. Он быстро умирает вне тела. Вот почему эпидемия, а не одно массовое отравление. Чтобы селяне помирали понемногу. И естественной смертью. - Повернувшись к Ллевелису, она добавила: - Это обязательное условие. Души тех, кого убивают, умирают вместе с носителями и уже не перерождаются. Цепь прерывается. А души тех, кто умер по естественным причинам…
        - Покидают старую оболочку и перерождаются в новой, - с раздражением закончил за нее полудемон. - Теорию я и без тебя знаю. Лучше отведи детей и Злату в Венцеславу. Там мы вытащим из нее доппельгангера.
        - Почему ты уверен, что это не сама ведьма? - с сомнением спросила Катерина.
        - Потому, что Хельга меня учила: если у тебя несколько задач, то в первую очередь выполнять нужно ту, что важнее, - негромко ответил Ллевелис. - Лич и месть всему Матэнхейму - главная задача. Месть мне - второстепенная.
        Полудемон повернулся и пошел назад, в комнату с биноклем.
        - А мстит-то она за что? - услышал он вопрос Кэт, на который не стал отвечать.
        Переход в Венцеславу получился драматичным.
        По приказу Ллевелиса все от мала до велика собрались на просторном балконе. Это было стратегическим решением. Дауры не станут открывать большой портал в помещении, и с этой стороны здания можно наблюдать за той стороной, с которой ожидался враг. То ли эльф к даурам опоздал, то ли они были чем-то заняты, но переход открыли только тогда, когда на горизонте уже были видны эметы. Подростки понимали, что их ждет, если те придут, и молчаливой кучкой стояли возле Вигго. Малыши ничего не понимали, но чувство страха и тревоги передалось и им, поэтому они тоже боязливо жались к аксолу. Катерина держалась рядом со Златой-Хельгой, следя, чтобы та не выкинула какой-нибудь номер. Наконец-то выздоровевший Байрон сидел тут же на невысоких перилах и зачем-то затачивал свой меч, искоса поглядывая на Пота и Омси. Ллевелис наблюдал за горизонтом. Он первым и заметил эметов.
        Полудемон уже начал обсуждать с Байроном план боя, когда открылся портал перехода.
        Первыми пошли Вигго, Тео, Кэт и Злата. Чародейка и аксол на той стороне принимала детей по одному, а оборотень присматривал за невольной шпионкой. Последними должны были идти Ллевелис и Байрон, следящие за тем, чтобы все дети покинули обреченный дом. Парочку ребятишек, визжащих от страха, как поросята, и постоянно убегающих, пришлось ловить и тащить в портал. На уговоры уже не оставалось времени - эметы подходили к саду, окружавшему дом.
        Дауры открыли портал в резиденцию Ллевелиса в Венцеславе. К тому моменту, как мужчины шагнули на красную мраморную плитку, которой был выложен пол, и за ними закрылся портал, Катерина уже раздавала приказы направо и налево. Слуги беспрекословно бежали их выполнять. И, нужно сказать, командовала чародейка со знанием дела: распределила детей (при этом загадкой осталось то, откуда она знает, где гостевые комнаты, потому что даже хозяин дома об этом догадывался лишь смутно), приказала покормить их, ну и по мелочи - приготовить город к обороне, отправить посыльного к префекту, чтобы тот собрал и вооружил всех мужчин, способных держать оружие, проверить припасы, и так далее.
        Как только этот вопрос был решен, Катерина, Байрон, Тео, Ллевелис и Злата-Хельга уже почти традиционно устроили совет в библиотеке.
        - И каков наш дальнейший план? - спросил Байрон, нехотя потягивая из бокала мутно-зеленую жидкость, которая, по словам Вигго, должна облегчить его самочувствие.
        - Нужно придумать, как нейтрализовать лича, - высказал общую идею Ллевелис.
        Кэт фыркнула:
        - А подробности у этого гениального плана есть?
        - Я над ними думаю, - туманно ответил полудемон.
        - А с нами поделишься? - язвительно спросила Катерина. - Вдруг что дельное подскажем?
        Байрон уже знал, что девушка оказалась чародейкой и случайно заперла внутри Златославы доппельгангера. Сам наемник всегда поступал со всеми шпионами одинаково - камень к ногам и в реку, либо тупо нож под ребра, ну или куда нужно, смотря какой он расы. И его первым порывом было схватиться за нож и в этом случае. Ничего личного - просто безопасность большинства для него превыше жизни одной девушки. Будь она хоть трижды избранницей Ллевелиса и хоть тысячу раз дорога Кэт.
        Но проблема заключалась как раз в этих двух. И Байрон не разделял их слепую веру в то, что Злату можно спасти. Есть проблема - есть решение. Капитан элитного отряда наемников приготовил стилет, чтобы пустить в ход в подходящий момент.
        - Мы уже решили, что лича нужно отправить в другой мир, - меж тем продолжил Ллевелис. - Мы не придумали, как это сделать, не приближаясь к нему.
        - Может, сделать портал, который сам откроется в нужное время? - предложила Кэт. - Или сделать его дистанционным, чтобы открыть удаленно, не приближаясь.
        - Злата это уже предлагала, - сказал Ллевелис. - Но дауры не успеют сделать и передать нам такое устройство…
        - А аксол сумеет? - оживился Тео, который до этого весьма вяло принимал участие во всех событиях.
        Чародейка и полудемон переглянулись. Вот про Вигго-то они и забыли. А ведь аксолы и впрямь гениальные изобретатели!
        - Позови его сюда и выясним, - будничным тоном предложил Байрон.
        Тео кивнул и вышел.
        - Остался последний нерешенный вопрос, - откашлявшись, начал кейтар. - Леди Злата…
        - Будет жить, - безапелляционным тоном заявила Кэт.
        - Леди Злата - не твоя проблема, - холодно сказал Ллевелис.
        - И что же ты планируешь делать? - вопросительно изогнул бровь Байрон.
        - Вытащить из нее доппельгангера, - спокойно ответил полудемон.
        - Как? - теперь уже скептически спросила Кэт.
        Ответ Ллевелиса поверг в шок всех присутствующих:
        - Убив его.
        Прошло несколько секунд, прежде чем Катерина снова обрела дар речи:
        - Ты в своем уме? Убить доппельгангера можно, только убив носителя, а изъять его может только тот, кто подселил!
        - Я и хочу убить Злату, - со спокойной улыбкой сказал Ллевелис.
        - Только через мой труп, - решительно заявила Кэт, становясь в боевую стойку.
        - Злата уже несколько раз умирала, и я ее возвращал, - напомнил Ллевелис. - После того как леви некоторое время пребывала в Лимбо…
        - Не называй ее так, - капризно сморщила носик Кэт. - Она тебе такая же леви, как я Байрону жена.
        У кейтара на лице не дрогнул ни один мускул. Он ничем не выдал того, что эта фраза задела его за живое. А Ллевелис тем временем приводил разумные доводы в пользу своей задумки:
        - Ты убьешь Злату, а я подхвачу ее в Лимбо и спустя некоторое время верну назад. Чтобы мы не вернулись до того, как доппельгангер окончательно и бесповоротно умрет, ты накинешь на нее запрещающее заклинание и снимешь, только когда опасность полностью минует.
        - А ты уверен, что сможешь ее вернуть? - недоверчиво спросила Кэт.
        - От этого и моя жизнь зависит, - невесело усмехнулся он.
        В дверь негромко постучали, и на пороге возникли раскрасневшийся Тео и испуганный Вигго.
        - Вот ваш аксол. - Оборотень втащил бедолагу в комнату и поставил перед Кэт. Власть луны над ним была еще очень сильна, а чародейка была источником сильной боли. Где бы она этому ни научилась, но Тео готов был молиться на нее.
        Кэт почесала ему за ушком, и оборотень замурлыкал.
        - Вигго, - ровный тон хозяина дома заставил аксола подпрыгнуть на месте, - скажи, ты мог бы создать механизм, который открыл бы портал в другой мир в определенное время?
        - Думаю, да… - неуверенно промямлил Вигго. - Сколько у меня есть времени?
        - До заката, - бесстрастно ответил Байрон.
        - Но это же слишком мало! - в отчаянии воскликнул аксол.
        - Больше у тебя просто нет, - устало пояснил Ллевелис. - Завтра на закате лич со свитой будут под стенами города. Если они сюда доберутся - не выживет никто.
        - Но… но… но… - Вигго отчаянно пытался переложить с себя ответственность и найти выход из сложившейся ситуации. - А что, если жителей города переселить так же, как и нас с детьми?
        - Мм… - заинтересовался Ллевелис. - Что же ты молчал, что у тебя есть неограниченный источник энергии? Это же полностью меняет дело!
        - У меня нет такого источника… - растерянно пробормотал тот. - Его ни у кого нет…
        - Тогда хватит корчить из себя идиота, - разозлилась Кэт. - Сам знаешь, что для того, чтобы эвакуировать такой город, как Венцеслава, понадобится прорва энергии, которой просто нет! Никакие дауры не смогут в такие короткие сроки ее собрать и построить большой портал! Если не хочешь, чтобы смерть нескольких десятков тысяч жителей Венцеславы была на твоей совести, - марш работать!
        Злая чародейка способна быстро убедить любого в своей правоте. А мирного аксола, пацифиста и, если посмотреть правде в глаза, тюфяка безотказного - тем более. Вигго выбежал из комнаты так, словно ему сейчас голову откусят, если он останется.
        Тео вздохнул, вставая, и со словами:
        - Я проконтролирую, - пошел следом.
        Кэт скептично хмыкнула, не особо веря в то, что оборотень хоть что-то понимает в работе аксола, и спросила:
        - Когда будем приступать к спасательной казни?
        - Немедленно, - ответил Ллевелис.
        - О’кей, - легко согласилась Катерина. - Что мы будем делать?
        - Сейчас я отправлюсь в Лимбо, - начал раздавать инструкции полудемон. - При этом вид у меня будет как у мертвого. Не обращай внимания, так и должно быть. Я могу оставаться в таком состоянии довольно долго. После этого убьешь Злату. Не мечом и не кинжалом. Выбери способ, при котором ей не будет причинен какой-либо вред. Я могу вернуть душу только в то тело, которое не пострадало. Накинешь на нее отвращающее заклятие и жди, пока доппельгангер не покинет тело. Все поняла?
        Чародейка, сдержав свою натуру и все рвущиеся наружу ехидные комментарии, кивнула.
        - Тогда приступим.
        Ллевелис знал, что сильно торопит события и стоило бы передохнуть. Но ему хотелось поскорее освободить Злату от власти доппельгангера. Поэтому он привычно закрыл глаза, отключаясь от всего вокруг и переносясь в Лимбо.
        Катерина наблюдала за ним не без интереса. Она подмечала все: изменение ауры, замедление жизненных процессов. Каждая мелочь в будущем могла пригодиться.
        Когда показатели полудемона абсолютно замедлились, Катерина приступила к своей части плана и ровным тоном произнесла:
        - Твое сердце больше не бьется.
        Дальнейшее произошло пракгически мгновенно. Злата-Хельга дернулась, как от удара, хватая ртом воздух, и мешком упала на пол. Байрон едва успел подхватить ее и уложить в кресло рядом с креслом, в котором лежал Ллевелис.
        - Что будем делать дальше? - спросил он у девушки, плетущей вокруг подруги аркан заклинания.
        Та ответила не сразу, только после того, как закончила:
        - Теперь ждем.
        Катерина села напротив и принялась напряженно вглядываться в ауру. Аура Златы, бледно-золотая, погасла практически моментально. А вот болотно-зеленая доппельгангера пока светилась ровным светом. Но вскоре и по ней пошли рябь и всполохи. Местами начали появляться дыры. Сущность металась в агонии, но хваталась за жизнь, цеплялась за малейший шанс удержаться. Как ни странно, но доппельгангер хотел жить.
        Его главная проблема состояла в том, что Катерине было глубоко наплевать на то, чего ему хотелось. Единственное, что волновало чародейку, собственное благополучие и в данный момент жизнь Златы. Катерина воспринимала ее не просто как свое творение. Златослава ощущалась чародейкой как часть ее самой - как еще одна рука, нога или что-то в этом роде. При этом девушка была самостоятельной личностью. Кэт нравилось, что рядом со Златой она может быть кем-то еще, кроме беспринципной эгоистичной чародейки. Например, беспринципной эгоистичной лучшей подругой. Что бы там ни думал Ллевелис, любовь и дружбу Кэт ей не внушала. Злата терпела сумасбродную подругу со всеми ее прихотями и закидонами исключительно по собственной воле.
        Поэтому сейчас Кэт зорко следила за малейшими изменениями. Нельзя было пропустить тот момент, когда аура чужой сущности погаснет. Это Ллевелис может находиться вне тела сколько угодно времени. А у Златы есть минут пять-шесть от силы.
        Наконец доппельгангер сдался. Несколько последних, агонизирующих всполохов, и аура погасла. Катерина для верности выждала еще немного. Она не хотела поспешить и оставить внутри хотя бы одну тлеющую искорку этой твари. И только убедившись, что никакая жизнь в этом теле не теплится, сняла отвращающее заклинание и стала ждать. Ничего не происходило еще с минуту.
        - Это нормально, что их так долго нет? - нахмурился Байрон, который до этого предпочитал не вмешиваться.
        - Откуда я знаю, - огрызнулась Кэт. - Я такого никогда не делала. Это только демонам под силу. А единственный демон сейчас вне зоны доступа.
        Прошла еще одна мучительно долгая минута, прежде чем Катерина почувствовала изменения. Аура Златославы медленно, но верно снова засветилась и с каждым мгновением сияла все ярче. При этом у нее появился странный цвет и узор. Вроде все тот же, что и прежде, но он стал интенсивнее, более мудреным, с множеством новых хитроумных витков и вкраплений.
        Не успела Катерина толком изучить это что-то новенькое, как полудемон открыл глаза и, едва глянув на сидящую напротив чародейку, злорадно улыбнулся. А еще через мгновение пришла в себя Злата.
        Девушка открыла глаза, как будто это далось ей с огромным трудом.
        - Привет, - весело улыбнулась ей Катерина.
        Златослава ответила на приветствие ударом кулака в челюсть подруги. Сильным ударом.
        - За что? - спросила Кэт, вставая с пола.
        - За то, что ты мне тысячелетиями полоскала мозги. - Злая Златослава встала, пошатнулась, но удержалась на ногах и, подойдя к чародейке, снова ей врезала, но теперь ногой по животу. - За Александра. За то, что держала при себе как дворняжку бесправную.
        - Ты ей все рассказал? - спросила Кэт, перекатываясь от Златы подальше и вставая на четвереньки. - Скотина! Кажется, у меня треснуло ребро.
        - Я не давал тебе никаких обещаний по этому поводу, - холодно сказал Ллевелис. - И тем не менее я ничего не рассказывал.
        - Тогда как она узнала?
        - «Она» стоит рядом с тобой, - с холодной злобой отчеканила Златослава. - Не смей вести себя так, как будто я просто мебель.
        Катерина, держась за стоящее рядом кресло, встала и тут же почти упала в него. Она больше не смотрела на подругу привычно легкомысленным взглядом. В этот раз на Злату смотрела истинная чародейка, наследница рода Девитт, разменявшая не один десяток тысячелетий, участвовавшая в кровавых и смертельных битвах, исследовавшая далекие миры и прикоснувшаяся к тайнам Вселенной.
        - И как же ты узнала правду, Златослава? - спросила Катерина пустым голосом, от которого стоявшая напротив девушка поежилась и гнев ее приутих.
        - Хранитель дал мне выпить водички из источника памяти, - сердито ответила Злата, чувствуя себя как нашкодивший ребенок, стоящий перед родителями. И это при том, что она знает, что во всем права!
        - Хорошо, - тем же тоном произнесла Кэт. - Ты все знаешь. И что?
        - Как это что?! - возмутилась Злата. - Как это что?! Что значит «что»?!
        - Дальше что?
        Вопрос застал девушку врасплох. Она высказалась на эмоциях, а что будет делать дальше и чего пыталась этим добиться, в общем даже и не представляла. Поэтому молчала.
        - Тогда я тебе скажу, - сказала Кэт. - Дальше ничего не будет. И ничего не изменится.
        - Как это не изменится? - Возмущение вспыхнуло в Златославе с новой силой.
        - Так. Не изменится, - твердо ответила Катерина Девитт, но все же снизошла до объяснений. - Ты рождена только для того, чтобы у меня был источник энергии. Я дала тебе хоть подобие жизни. Можешь уйти, держать не стану. Но куда ты собралась? К людям? Ты не человек. К чародеям? Да они тебя на винтики разберут живьем. К своему ненаглядному полукровке? Так ты его интересуешь только в качестве инкубатора для воспроизведения потомства.
        Ллевелис, до этого не вмешивавшийся в беседу, встал и подошел к Златославе. Он встал позади, покровительственно положив руки ей на плечи, и, поцеловав девушку в макушку, сказал:
        - Это неправда.
        - Ты мне солгала? - Злата по-прежнему обращалась к Катерине.
        - Нет, - ответил за чародейку Ллевелис. - Она просто не понимает моих чувств к тебе. Среди чародеев не принято открывать кому-то свое сердце и душу, жить кем-то другим. Я знаю, о чем говорю, моя мать чародейка. Она тоже долгое время не могла довериться отцу. Но это в нашей природе, в природе демонов, становиться сильнее, когда рядом есть близкая душа, в которой заключается смысл каждого прожитого дня. Ты знаешь, я не лгу.
        - Это тоже ничего не меняет, - холодно осадила его Кэт. - Куда тебе идти? Какой жизнью жить, если ты даже не знаешь, кто ты?
        - Я знаю, кто ты, - тихо сказал Ллевелис. - И всегда знал.
        Катерина рассмеялась.
        - Не смеши, - отдышавшись, сказала она. - Я, ее создатель, не знаю, кто она. Мой отец Бальтазар Девитт - гений, придумавший, как ее сделать, не знал, кто она. Что можешь знать ты?
        Ллевелис не говорил с Катериной. Ллевелис говорил со Злагославой:
        - Ты - моя леви. Мое сердце, моя душа, мое тело - все выбрало тебя как единственную спутницу. Мне все равно, какой там суп из твоих генов сварил Бальтазар Девитт. Я смотрю на тебя, и мне открываются твои мысли, порывы, чувства. Ты умная и красивая. Идеал, лучшая из встреченных мною. Я знаю тебя. Златослава. Ты женщина, которую я люблю и с которой хочу разделить свою вечность, если ты примешь меня.
        - Как трогательно! - фыркнула Кэт. - А ты, часом, ничего не забыл, Ромео?
        Ллевелис одарил ее холодным взглядом и вопросительно приподнял бровь.
        - Например, что за нею придет Александр? Или что к стенам этого города подбирается лич? Или что вечности или детей у вас попросту может не быть? И наконец, - она коварно улыбнулась, - ты забыл спросить у меня разрешения, чтобы оставить Златославу себе.
        - Я спросил разрешения у нее, - сухо ответил тот. - Твое мнение меня не интересует.
        Катерина хмыкнула и приказала:
        - Врежь ему.
        Златослава не успела даже подумать о том, что делает: кулак сжался и с силой врезался в челюсть Ллевелиса.
        - О боже! - испуганно воскликнула Злата. - Прости меня, пожалуйста…
        - Ты будешь бить его каждый раз, когда он будет подходить к тебе ближе чем на метр, - так же ровно и спокойно сказала Катерина.
        - Катерина, тебе не кажется, что это уже слишком? - осведомился Байрон, про которого все будто забыли.
        - Мне кажется, - резко ответила Кэт, - что ты лезешь не в свое дело. Остальное - нормально.
        - Ллевелис мой наниматель, - не отвел взгляд Байрон. - Его благополучие - мое дело.
        - Тогда ради его же благополучия не подпускай его к моей Златославе ближе чем на метр! - зло рявкнула Катерина и снова воспользовалась «голосом»: - Златослава, мы уходим.
        - Куда? - спокойно спросил Байрон.
        - Что? - Катерина остановилась у самой двери.
        - Куда ты собралась идти? - повторил свой вопрос наемник.
        - Не твое дело, - огрызнулась чародейка и уже взялась за ручку двери, чтобы выйти, но всегда спокойный и уверенный голос снова остановил ее:
        - Ты забыла, что если лича не остановить сейчас, то бежать вам будет некуда. Рано или поздно он и его армия уничтожат все и всех в Матэнхейме.
        - Мне плевать на Матэнхейм, - заявила Катерина. - И на вас всех плевать. Я знаю заклятие перехода, и мы успеем вовремя отсюда уйти.
        - Тогда почему вы все еще здесь? - спросил Ллевелис.
        Чародейка одарила его взглядом, полным жгучей ненависти:
        - Значит, понял наконец.
        - Что понял? - сглотнув, спросила Златослава. На фоне всего, что происходило, девушка готова была к любым сюрпризам.
        - Последние несколько дней я то и дело прокручивал в голове рассказанную тобой историю. - Ллевелис обращался только к Катерине. - И у меня возникало все больше и больше вопросов: ты чародейка, так почему просто не сбежала из Матэнхейма, когда стало припекать? Зачем эта игра в обычного человека? Ты рассказала, что Злата создавалась только в качестве живого источника энергии. И такой же источник энергии был у каждого. Когда умер источник твоего брата, почему вы не создали ему новый? Сама ведь говорила, что эту методику разработал твой отец и вы уже не раз испытывали ее на разных индивидах. Это бы решило все ваши проблемы с энергией.
        Катерина молчала, с ненавистью глядя на него.
        - А еще я заметил, что ты только говоришь про заклинания. Знаешь их свойства, для чего какое предназначено. Но ты ни разу не колдовала находясь вдали от Златославы. Даже в Гунари, когда тебя зачаровал Ламонт.
        - И что? - встревоженно спросила Злата.
        - Для чародейки это не характерно. - Полудемон бросил на леви быстрый взгляд и снова посмотрел на Кэт. - И, как мне кажется, я знаю, в чем причина.
        - Ну говори, - глухо сказала Катерина.
        - У вас не вышло вырастить источник. - Ллевелис смотрел на нее почти с жалостью. - Поэтому отец отсек твой, разделил его на четыре части и сделал из них ростки.
        - Что это значит? - Злата посмотрела на Катерину, которая низко опустила голову.
        - Катерина не может перенести вас отсюда, - ровным тоном пояснил полудемон. - Она вообще сейчас ни на что не способна.
        - Это правда? - в шоке уставилась на нее Злата.
        Кэт молчала.
        - И я думаю, что понимаю, зачем она организовала ваш побег из твоего родного мира. - Теперь Ллевелис смотрел только на свою леви. - Ты - живой, ходячий источник. И это был только вопрос времени, когда бы брат Катерины попросту забрал тебя себе.
        - Так… ты меня защищала? - повернулась к подруге Злата.
        Катерина молчала.
        - Конечно, - снова взял слово Ллевелис. - Ее задумка была простая и в то же время гениальная. Она собиралась дождаться момента, когда у тебя восстановится энергетический баланс, и заставить тебя прочитать заклятие перехода.
        Златослава задумалась лишь на мгновение.
        - Старенькая книжка, в которой ты просила меня что-то прочитать!
        Кэт лишь плечами пожала.
        - К сожалению, для вас, леди Девитт, это не осуществимо, - не без злорадства сказал Ллевелис.
        - Ты собрался мне помешать? - вопросительно приподняла бровь чародейка.
        - В этом нет нужды, - усмехнулся повелитель Матэнхейма и сел поудобнее. - За меня это сделала Хельга.
        Вопросительные взгляды всех присутствующих в комнате скрестились на нем.
        - Твой отец вовсе не изобрел что-то новое, - лекторским тоном принялся рассказывать Ллевелис. - Ты не первая, кому отсекли источник. Кстати, этим способом создания источников энергии чародеи пользовались во время войны с демонами. Так вот, этот способ не прижился. Несмотря на то что для создания таких индивидов-источников использовались источники, взятые у чародеев, энергия, которую они генерируют, недолго остается пригодной для чародеев. Как только рядом оказывается индивид - носитель другого вида магии, источник начинает генерировать энергию, пригодную для того индивида.
        - То есть… Злата была мне полезна, только пока была в своем мире, лишенном магии? - Катерина выглядела по-настоящему изумленной. - Почему тогда отец…
        - Понятия не имею, - перебил ее Ллевелис. - Но хочу сказать тебе еще кое-что. Есть возможность восстановить твой источник. Процедура несложная, мне мать про нее рассказывала.
        - Ее тоже придумали чародеи? - спросила Злата.
        - Они не склонны были устраивать геноцид своих же соплеменников. Шла война, и нужны были не столько источники энергии, сколько те, кто может ими воспользоваться.
        - Ты можешь полностью его восстановить? - недоверчиво переспросила Кэт. - А Злата не пострадает?
        - Да, могу. Нет, не пострадает.
        Воцарилась тишина.
        - И что ты хочешь? - первой нарушила тишину Катерина, кажется, знающая ответ.
        - Свою леви, естественно, - хмыкнул Ллевелис.
        - Этого не будет! - уверенно ответила Кэт.
        - Это все равно произойдет. - У Ллевелиса потемнела кожа и голос стал на тембр ниже. - Я тоже наполовину чародей и умею добиваться желаемого.
        - Хватит! - рявкнула Злата. - Мне это уже надоело! Что вы делите меня, как корову! Меня спросить никто не хочет?!
        Кэт уже собралась что-то сказать, когда пол под ними дрогнул и откуда-то издалека раздался шум взрыва.
        Ллевелис и Байрон переглянулись.
        - Неужели они пришли раньше? - спросил наемник.
        - Я ничего не чувствую, - покачала головой Кэт.
        - И я. - Ллевелис встал. - Это что-то новенькое.
        В комнату вбежал Тео.
        - Вы, главное, не волнуйтесь. Ничего страшного не произошло. Это ваш аксол экспериментировал. Он не смог придумать устройство, которое можно активировать на отдалении. Но вроде сделал такое, которое взрывается и открывает портал на расстоянии.
        - А как оно его закрывает? - хором спросили Ллевелис и Кэт, невольно переглянувшись.
        Вопрос завел бедного оборотня в тупик.
        - Я не знаю, - пожал он плечами. - Сами его спросите. Тем более что он вроде и так хочет с вами поговорить. Что-то важное, вроде он собрался поступить как мужчина или как-то так.
        - Погоди-погоди. - Ллевелис выставил вперед руку в останавливающем жесте. - Вигго… аксол, за которым ты следил, собрался поступить по-мужски?
        - Ага, - кивнул оборотень.
        - Ну, зови его, что ли, - махнул рукой полудемон.
        Тео кивнул и вышел.
        Злата села в кресло. Что за мир? Что за люди? Даже истерику толком не устроишь. Что дома ее интересы всегда были на втором плане, что здесь. Да им даже Вигго интереснее, чем то, что чувствует она.
        Впрочем… это был тот уникальный случай, когда Злата их понимала. Ей и самой интересно, что там Вигго удумал.
        А Кэт и Ллевелис переглянулись, и чародейка первая заговорила:
        - Я и Злата остаемся здесь только из-за Вигго. А потом мы все равно уходим. И если не хочешь, чтобы она пострадала, лучше тебе нас отпустить.
        Златослава закатила глаза к потолку. Снова-здорово. И кажется, она уже знала, что ответит Ллевелис, еще до того, как тот рот открыл.
        - Ты думаешь, я не смогу тебя удержать? - надменно спросил Ллевелис.

«Интересно, они заметят, если я уйду?» - с тоской подумала Злата. Почему-то вспомнилось Лимбо, как там было хорошо. Особенно после того, как кто-то из хранителей помог ей все вспомнить. Кто именно это был, Злата так и не поняла. Да и не стремилась. Для нее стало неслабым шоком вспомнить около четырех тысяч лет жизни, насыщенной разными событиями. В какой-то момент девушке показалось, что она сходит с ума. А кому бы не показалось, если бы он вдруг стал вспоминать, как веселился с Калигулой на одной пирушке? Или как танцевал на балу с Владом Цепешем? А чаепития у Елизаветы Батори - это вообще отдельная история! Кажется, Златослава тогда даже заметила остатки крови у графини в волосах. Слава богу, Ллевелис был рядом, помог, поддержал.
        Злата неосознанно начала рисовать указательным пальцем круги по деревянному подлокотнику кресла.
        Чего девушка никак не могла понять, так это зачем Кэт снова и снова стирала ей память, убеждая, что они лучшие подруги и знакомы с детства? Каждый раз чародейка заставляла Златославу поверить в одну и ту же историю, только с поправкой на временную эпоху. Если Катерина на самом деле так зависит от нее, то зачем давала свободу действий, пусть и относительную? Злата жила вполне нормальной жизнью: общалась с другими людьми, училась, заводила романы, которые все как один заканчивались разрывами. Теперь-то она знала истинную причину…
        - Кать? - привычно обратилась к подруге девушка и невольно улыбнулась, когда та не задумываясь повернулась, отвлекаясь от перепалки с полудемоном. - Можно спросить?
        Чародейка пожала плечами, как бы не понимая, зачем Злата спрашивает разрешения.
        - У меня два вопроса.
        Катерина, встав вполоборота к подруге, прислонилась к стене:
        - Многообещающее начало. Ну-ну, удиви меня своим вопросом.
        - Кать, а бог есть?
        Вопрос, что называется, застал врасплох и чародейку, и полудемона. Особенно ярко это видно было по смене эмоций на лице Катерины: ступор, удивление, размышление, недоумение и растерянность. Она даже на всякий случай посмотрела на своего недавнего оппонента. Но тот лишь руками развел.
        - Что это ты вдруг заинтересовалась? - на всякий случай с опаской уточнила она.
        - Я столько всего видела чудного и непонятного, - задумчиво ответила Злата. - Я и сама сейчас что-то чудное и непонятное. Оказалось, всякая магия есть, всякие создания и все такое. Вот мне и стало интересно, есть ли бог.
        Слово взял Ллевелис, хотя вопрос был задан не ему.
        - Мы точно не знаем. Был кто-то, создавший этот мир. Но как его можно назвать - богом или демиургом, или еще как-то, не знает никто. Так что это скорее вопрос веры.
        Злата притихла, переваривая полученную информацию.
        - А второй вопрос? - напомнила Кэт.
        Задать второй вопрос Злата не успела. Небрежный стук в дверь, она распахнулась, и Тео буквально за шиворот втащил в комнату Вигго.
        - Ну наконец-то. - Кэт влепила оборотню хорошую затрещину.
        - За что? - вскочила Злата и только тут поняла, что Тео аж мурчит от удовольствия.
        - Исполнительность нужно поощрять, - назидательно сказала Кэт и спросила у бледного аксола: - Ну? Что ты хотел?
        Вигго ослабил ворот, несколько раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Вытер пот с лица платочком, опять поправил ворот, очки и только после этого заявил:
        - Я - честный мужчина.
        Катерина с самым серьезным видом положила руку ему на плечо и, проникновенно посмотрев в глаза, сказала:
        - Ты - честный идиот.
        Тео позади прыснул со смеху. Злата с жалостью посмотрела на беднягу, понимая, что это только начало. И продолжение не заставило себя ждать. Пока бедолага мокрым платочком пытался стереть с лица льющийся ручьями пот, Катерина тем же проникновенным голосом говорила:
        - Где-то через час здесь будет армия, которая сотрет с лица земли сначала Венцеславу вместе со всеми ее жителями, а потом и весь Матэнхейм превратит в пустыню. А ты вместо того, чтобы работать над спасением для стариков женщин и детей, фигней страдаешь. Или ты думаешь, что всех вокруг спасет то, что ты честный?
        - Я-а-а… - Аксол даже заикаться начал от испуга и волнения. - Я-а-а… обес… обес… обесчестил и должен… - В его голосе появилась несвойственная твердость. - Я должен поступить как честный мужчина и жениться.
        Казалось, после всего пережитого за последние сутки Злату ничем не удивить. Так нет, Вигго это удалось. Да что там Злата! Видавшие виды Катерина и Ллевелис, Байрон и Тео - даже они оторопели.
        - Э-э-э… - Злата встала с кресла и подошла поближе. - Повтори, пожалуйста, а то мне такое послышалось. Что ты сказал?
        - Пока еще осталось время, я должен поступить как мужчина и жениться.
        - На ком? - нестройным хором спросили Ллевелис, Тео и Злата.
        - На вас. - Аксол уперся взглядом в Катерину.
        - Что? Что? Что? - со всех сторон посыпались на него вопросы.
        И только Байрон сделал шаг вперед и угрожающе тихо, но, глядя при этом на Кэт, сказал:
        - Не понял…
        - Я сама не поняла, - пожала плечами Катерина. - Что ты городишь? Ты там от своей науки тронулся умом?
        - Я… я должен был раньше… но я не решался… но я должен поступить как настоящий мужчина… В первую ночь, пока господин Ллевелис спал, а господину Байрону было плохо… Вы перепили… и я воспользовался ситуацией… и… и… я теперь обязан сделать из вас честную женщину.
        Байрон словно окаменел. Тео неприлично заржал. А девушки синхронно уставились в потолок, пытаясь вспомнить. Кэт покачала головой:
        - Я тогда нажралась в дым и такого не помню.
        - А я что-то такое припоминаю… - сощурилась Злата. - Ты таки была в дым. И знаешь, сейчас, когда ты сказал… да, было дело. Тебе, Кэт, стало интересно, чем умные мужики отличаются от остальных. Так что, Вигго, успокойся, это не ты воспользовался ситуацией, а Кэт тобой.
        - Но я должен…
        Договорить он не успел. Байрон в несколько шагов пересек разделяющее их расстояние, и неуловимо быстрыми движениями свернул Вигго шею. Когда он повернулся к Кэт, белки его глаз покраснели и неизвестно откуда появился хвост. Ллевелис рванулся к Злате, чтобы защитить от взбесившегося кейтара. И схлопотал приличный хук левой. От нее же. Извиниться девушка не успела. Байрон схватил Катерину за плечи и хорошенько тряхнул.
        - Запомни, чародейка! - Его голос смешался с рыком. - Если ты моя, то больше ничья. Я своим не делюсь. - Он обвел всех присутствующих взглядом и спросил: - У кого-то есть что сказать по этому поводу?
        - Этот чувак не успел сказать мне, как работает придуманная им штука! - с досадой выпалил Тео.
        Байрон рыкнул что-то невразумительное и снова повернулся к Кэт.
        - Так будет с каждым, ты это понимаешь?
        - Ллевелис, спаси ее! - испуганно пискнула Злата.
        Но прежде, чем полудемон успел хотя бы шевельнуться, Катерина томно улыбнулась кейтару и, выведя пальчиком у него на груди непонятный узор, ласково спросила:
        - Байрон, ты же понимаешь, что мне плевать? Хоть весь город перережь.
        - Вы что, не слышали, что я сказал? - Тео, которому все душевные переживания остальных были до лампочки, решил выступить в качестве голоса разума. - Сюда движется лич и его армия! Нас всех убьют! Аксол придумал, как нам спастись. Но теперь он мертв. Что дальше делать?
        В комнате повисла тишина.
        Первым заговорил Ллевелис:
        - Принеси сюда устройство, которое придумал аксол. Попробуем разобраться. А будешь уходить - прихвати с собой Вигго. Если выживем - похороним его как полагается. А потом Байрон ответит перед законом за это преступление.
        Тео кивнул и, перекинув тело аксола через плечо, быстро вышел. Время работало против них, и оборотень это прекрасно понимал. В отличие от остальных у него сейчас было только две заботы: кто бы его хорошенько побил и как не сдохнуть в этой забытой богом Венцеславе. Так как луна над ним сейчас практически не властна, второй пункт был куда актуальнее.
        Стоило дверям закрыться за Тео, в комнате опять воцарилась напряженная тишина.
        - Катерина Девитт, - заговорил Ллевелис, - у нас есть несколько минут, чтобы обсудить, на каких условиях ты отпустишь Златославу и дашь ей возможность жить своей жизнью.
        Кэт только фыркнула.
        - Что означает «нет»? - подбоченилась Злата, которую этот дележ порядком достал. - А если я сама хочу уйти? Что, я не имею права голоса? Опять сотрешь мне память?
        - Ты просто еще маленькая и глупенькая, - по-доброму улыбнулась Кэт. - Ты не понимаешь, что для тебя хорошо, а что плохо.
        - Где мне, грешной! - саркастично воскликнула Злата, всплеснув руками. - Мне больше трех тысяч лет мозги промывали, чтобы я так и не повзрослела!
        - А мне уже почти тридцать тысяч, - спокойно парировала Кэт. - И что?
        Златослава поперхнулась очередным возмущением и переспросила на всякий случай:
        - Тридцать? Тысяч?
        - Если не больше, - равнодушно пожала плечами Катерина. - После первых десяти тысяч как-то устаешь праздновать день рождения.
        - Это ничего не меняет, - резко сказал Ллевелис. - По-хорошему или по-плохому, но ты отпустишь Злату.
        - Я уйду, а она за мной, - усмехнулась Кэт. - И что ты можешь сделать, чтобы нас остановить?
        Вокруг Ллевелиса полыхнуло пламя, на голове появились небольшие рожки, а кожа приобрела темно-коричневый цвет и даже визуально стала казаться грубее. Прикоснуться к нему, чтобы почувствовать, так это или нет, Злата не рискнула.
        - Напугал! - притворно ужаснулась чародейка. - Сейчас побегу менять штанишки!
        Ллевелис коварно улыбнулся, обнажив внушительный набор клыков, из-за чего улыбка сама собой превратилась в оскал. Он встал в боевую стойку, и Кэт ждала, что сейчас он будет атаковать как демон. Но он быстро сплел заклинание и кинул в не успевшую подготовится чародейку.
        - Конкселар!
        Заклинание попало точно в цель. Но ничего не произошло: девушка не взорвалась, не сгорела и не исчезла. Она стояла без движения, со слегка поднятыми вверх руками.
        - Катька! - Злата бросилась к ней. - Ты в порядке?!
        Но чародейка не шелохнулась.
        - Что с тобой? Скажи хоть слово!
        Она попробовала тряхнуть подругу за плечи. Но та была словно деревянная. Ее невозможно было сдвинуть с места.
        - Что ты с ней сделал? - повернулся к нему Байрон.
        - Ничего особенного, - усмехнулся Ллевелис, который уже принял привычное обличье. - Всего лишь заморозил на четыре часа. Чтобы не смогла уйти.
        - Ты с ума сошел! - Злата готова была побить его и без команды, вложенной в ее голову Катериной с помощью «голоса». - Как ты мог так поступить с моей лучшей подругой?!
        - Я не хотел, чтобы она заставила тебя уйти и забыть обо мне, - тихо ответил Ллевелис, надеясь смягчить гнев леви.
        Но не тут-то было! Злата разошлась:
        - Да что с вами такое?! Неужели вам лишь бы только своего добиться, и плевать на последствия?! Да посмотри, что ты с ней сделал! А что, если ты ей что-то повредил и Катька станет инвалидом? Ты об этом подумал?
        Едва Ллевелис вдохнул, чтобы ответить хоть на один вопрос, как Злата сама на него ответила:
        - Нет, конечно, не подумал! Тебе плевать, даже если она сейчас умрет! Тебе так будет проще и легче - перебить всех, кто мешает!
        - Злата… - начал было Ллевелис, но девушка рявкнула:
        - Я еще не закончила!
        Прежде чем она успела добавить что-то еще, дверь распахнулась, и в комнату вошел Тео, с трудом несущий большой металлический предмет, на котором видны были болты, следы сварки или чего-то очень на нее похожего, и два рычага на том боку, который был повернут к присутствующим в комнате.
        Оборотень буквально шкурой почувствовал, что даже воздух в комнате наэлектризован, и спросил:
        - Я помешал?
        - Да! - рявкнули Ллевелис и Злата.
        - Нет! - гаркнул Байрон. - А вы двое, угомонитесь! Ничего с Катериной не случится - через четыре часа заклинание растает и все. А ты, Ллевелис, займись уже главным! Спасай Венцеславу и Матэнхейм.
        Полудемон вздохнул и указал на резной письменный стол.
        - Положи это сюда. - И, дождавшись, пока оборотень выполнит приказ, спросил: - Ты знаешь принцип работы устройства?
        Тео кивнул:
        - Аксол сказал, что его нужно включить и оставить на пути следования врагов. Спустя сорок секунд включится портал, который забросит все в радиусе трехсот шагов в другой мир, в котором никто не обитает. Но он не сказал, как именно его включить.
        - А что тут думать, - пожал плечами Ллевелис. - Один рычаг включение, другой выключение, чтобы можно было остановить устройство в случае возникновения непредвиденных обстоятельств.
        - Правда, что ли? - ехидно переспросила Злата. - И какой из них какой?
        - Логично предположить, что правый включение, а левый выключение, - неожиданно сказал Байрон. И, заметив недоуменные взгляды, пояснил: - Вигго был левшой. Поэтому и рычаг запуска сделал справа.
        - Все наемники это знают, - поддержал его Тео. - Правша вешает оружие слева, левша - справа.
        - Тогда вопросов нет, - сказал кейтар. - Я отвожу это на приличное расстояние от города, жду неприятеля и оставляю включенным.
        - Не получится, - покачал головой оборотень. - Аксол сказал, что включить его можно, только использовав магический резерв.
        - Ну тогда я это устройство отнесу, - вызвался Ллевелис. - Мне и убраться оттуда вовремя будет легче.
        - Когда ты отправишься? - спросил Байрон.
        - Наверное, прямо сейчас. - Последнее слово он произнес высоким голосом.
        - Ллевелис? - насторожился капитан наемников.
        А его наниматель тем временем скривился, как от боли, и согнулся почти пополам. Прошло несколько мгновений, и он выпрямился:
        - Ух, что-то кольнуло.
        - С тобой все в порядке? - забыв, что зла на него, взволнованно спросила Злата.
        - Да… - легкомысленно отмахнулся полудемон и вдруг опять схватился за живот: - Ой!
        - Ллевелис… - Злата бросилась к нему, но вовремя вспомнила, что не может подойти, не ударив его. Остановившись в шаге, она спросила: - Что с тобой?
        Пожелтевший полудемон промямлил что-то, что можно было расшифровать как: мне нужно в туалет, - и растворился в воздухе.
        - Что с ним? - Злата, забывшись, схватила Байрона за руку.
        - Ну… - Тео почесал в затылке и немного смущенно ответил: - Я, конечно, не специалист, но… симптомчики похожи на те, что были у Байрона.
        - Ага, - согласно кивнул наемник.
        - Какие симптомы?! - в отчаянии воскликнула девушка.
        События развивались настолько стремительно, что она уже практически потеряла нить происходящего.
        - Помнишь коктейль, которым в нас шмальнули на дороге? - снова почесал в затылке Тео. Ему было очень неудобно вспоминать это происшествие.
        - Смесь снотворного и слабительного, - на всякий случай напомнил кейтар.
        - Ну? - не поняла Злата, и тут до нее дошло: - Хочешь сказать, на него наконец подействовало?
        - Судя по тому, как он сбежал, накрыло его по полной программе, - усмехнулся оборотень.
        Злата первая поняла масштабы проблемы.
        - Кто теперь доставит это устройство и включит его?!
        В комнате в который раз воцарилась тишина.
        - Что вы молчите? - Девушка начала паниковать.
        - Мы думаем, - как можно сдержаннее ответил Байрон. - Для этого нужна тишина…
        - Что тут думать! - Златослава сорвалась на крик. - Мы все погибнем! Я не хочу умирать в этой богом забытой Вселенной!
        - Ты! - вдруг воскликнул наемник и ткнул пальцем в девушку.
        - Нет, не я, - испуганно попятилась Злата.
        - Нет, ты! - Кейтар сделал шаг вперед.
        - Да что я сделала?!
        Байрон быстро заговорил, довольный своей догадкой:
        - Ты можешь включить эту штуку, у тебя есть сила чародейки.
        - Про которую я до сегодняшнего дня не знала и пользоваться ею не умею, - фыркнула Злата в ответ.
        - Тебе и не нужно уметь магичить! - не отступал наемник. - Всего лишь включить…
        - Сам включи! - Злата копчиком чувствовала, что добром эта затея не кончится. - Что, во всей Венцеславе крайних нет, кроме меня? Катьку разбудите! Она с самого начала хотела всех спасти!
        - Искать кого-то времени нет. - Байрон взял Злату за руку. - Тебе всего-то и нужно будет вместе с этой штукой отъехать на приличное расстояние от города и включить. Она откроет портал и унесет с собой всех в другой мир.
        - Да, но ты сказал, что она включится секунд через сорок. - Девушка лихорадочно искала любую причину, которая поможет ей избежать этого квеста, на который она не подписывалась.
        - Этого тебе хватит, чтобы отъехать, - убежденно сказал Байрон.
        - Я сам тебя понесу во второй ипостаси и позабочусь, чтобы ты была в безопасности, - подключился к уговорам Тео.
        - А что делать с армией лича? - уцепилась за последнюю соломинку Злата. И этим вопросом неожиданно загнала собеседников в тупик.
        Они переглянулись, дружно почесали в затылках и уставились на девушку.
        - Не смотрите! - Златослава подняла руки в защитном жесте. - Я не знаю, что делать!
        В тяжелых раздумьях на тему, что же делать, прошло тягостных десять минут. Пока мужчины напрягали извилины, Злата сидела возле застывшей неподвижно Катерины и размышляла о своем абсолютно бестолковом существовании. На свет появилась не пойми как, не пойми зачем и умрет сейчас не пойми за что.
        - А как быстро ты бегаешь? - неожиданно спросил Байрон у оборотня.
        - Ну пока еще не никто не догнал, - усмехнулся тот.
        - Тогда вот как мы поступим. - Наемник принялся расхаживать по комнате. - Я и Тео отвлечем авангард на себя. Это позволит тебе включить устройство…
        - А как мне оттуда убраться за сорок секунд? - Злата не могла не поинтересоваться этим весьма существенным моментом.
        - Мы с Тео, - терпеливо повторил Байрон, давая понять, что не стоит его перебивать, - отвлечем авангард на себя. Это позволит тебе включить устройство. Мы уведем авангард подальше, и потом Тео вернется за тобой. У вас будет секунд двадцать, чтобы убраться. Бегает он быстро, поэтому проблем возникнуть не должно.
        - А если… - снова попыталась вставить пять копеек Злата.
        - А если что - будем импровизировать, - отрезал Байрон и пошел к двери.
        Златослава, естественно, бросилась за ним. Идея «импровизировать» девушке не улыбалась. Но наемник дал понять, что теперь он тут главный, а значит, действовать они будут по утвержденному им плану. Самоубийственному, идиотскому и непродуманному плану.
        - А как мне узнать, что уже пора включать устройство? А вдруг оно не включится? А что, если нас поймают?
        Байрон со вздохом остановился и повернулся. Девушка от неожиданности чуть в него не врезалась, а идущий за ними по пятам Тео зазевался и не успел вовремя притормозить, поэтому все-таки налетел на Злату. Оба выжидающе уставились на Байрона. У оборотня был еще один вопрос, шкурный. Будучи наемником, он привык рисковать собой: убивать, воровать, выбивать долги и так далее. Но за соответствующее вознаграждение. А тут, по всему получается, придется бегать, рисковать жизнью задаром?
        Наемник обвел своих собеседников тяжелым взглядом и сказал:
        - Злата, мы подадим знак. Взорвем что-нибудь. А дальше уповай на то, что все получится. Выступаем черед десять минут, буду ждать вас внизу.
        И, повернувшись, стремительно вышел из комнаты, пока эти двое не придумали еще умных вопросов.
        В глубине души Байрон боялся, что они перестанут его слушать и просто не выйдут. Но нет, не прошло и десяти минут, как они спустились. Первой из дома вышла Злата, за ней Тео. И в нерешительности застыли у двери.
        - Долго греться на солнышке планируете? - поторопил их наемник.
        Они переглянулись, как бы решая для себя, не поздно ли сбежать, но все-таки подошли к наемнику.
        - Итак. - Байрон, как капитан элитного отряда наемников, привык в таких ситуациях держаться уверенно и собранно, даже если у самого при этом коленки дрожат. - Я уже посмотрел карту местности, и если она верна, то выходить нужно сейчас, чтобы вовремя встретить неприятеля на безопасном расстоянии от города. Устройство понесу я. Тео необходимо беречь силы, а для тебя, Злата, оно тяжеловато. В заранее выбранной мною точке мы оставляем устройство и тебя, Злата. Затем уходим вперед. Когда на горизонте появится лич и его армия, Тео и я подпустим их максимально близко, а затем уведем за собой. Твоя задача, - наемник уперся взглядом в Злату, - дождаться момента, когда я взорву вот это, - он достал из кармана небольшой круглый шарик, - и включить устройство.
        - Я точно увижу взрыв? - Размеры шарика не внушали Златославе доверия.
        - Поверь, - хмыкнул Тео. - Эта маленькая ерундовинка жахнет так, что и в Гунари увидят.
        Злата неодобрительно посмотрела на оборотня:
        - Тебе нужно меньше общаться с Катькой.
        - Все все поняли? - пресек в зародыше зарождающуюся дискуссию Байрон. - Тогда выступаем. И ради вашей же безопасности - идите молча!
        Он показал пример того, что нужно делать, и первым пошел вперед. Семенящая следом Златослава все же спросила:
        - Молчать нужно, чтобы нас не засекли враги?
        - Какие враги? - фыркнул Тео. - До них еще идти и идти.
        - Молчать нужно, - тяжело вздохнул Байрон, - чтобы я вас не прибил.
        Исходя из того, что Байрон решил идти пешком, Злата сделала вывод, что лес начинается прямо за городскими воротами. Однако ее ждало разочарование. За городскими воротами был глубокий ров, полный грязи и помоев и непередаваемо воняющий. Через него можно было перебраться по помнившему лучшие времена деревянному мосту. И для чего? Правильно, чтобы упереться лбом в еще одни ворота.
        Кажется, прошла целая вечность, пока отряд «Чип и Дейл», как их окрестила Злата, таки покинул пределы города. Хотелось бы сказать, что вот теперь они наконец вступили в этот грешный лес. Но вместо вековых деревьев путников ждала очередная дорога.
        - Почему мы не взяли лошадей? - прохныкала Злата, глядя на унылый пейзажик и уже его ненавидя.
        - Потому что, во-первых, нам некогда было ждать, пока лошадей подготовят, во-вторых, мало ли как животные могут себя повести во время взрыва и если им придется столкнуться с вражеской армией. Как бы из-за них у нас проблем не добавилось, - терпеливо пояснил Байрон.
        - А так мы не опаздываем? - фыркнула Златослава.
        - А так мы будем на месте как раз вовремя, если будем меньше болтать и больше шагать, - ответил кейтар и ускорил шаг.
        - Враг будет у наших ворот в течение часа… если не поторопимся, все помрут… - передразнила наемника девушка. - А по мне, так мы вполне успевали даже кофе выпить на дорожку…
        - В нашем мире нет кофе, - возразил Тео.
        - Да что ты говоришь?! - съязвила Злата. - А я и не заметила.
        Оборотень не стал отвечать, и перепалка заглохла.
        Слава богу, лес оказался недалеко, метров шестьсот-семьсот от ворот. Златослава была откровенно разочарована. Почему-то ей казалось, что место ее упокоения - а в том, что ничем хорошим для нее это все не закончится, она была уверена, - должно быть каким-то необычным. Воображение рисовало нечто среднее между мрачным готическим лесом из фильмов про вампиров и чем-то сказочным из диснеевских мультиков. Реальность оказалась настолько прозаичной, что даже обидно было тут умирать. Этот лес выглядел как обычный лес, пах как обычный лес, шумел как обычный лес. Черт! Да тут даже комары кусались как в обычном лесу. И что особенно обидно - кажется, кусают они только ее. Потому что мужчины как шли себе бодренько вперед, так и идут. И, глядя на них, Златослава пришла к сакраментальному выводу: жизнь - дерьмо! Она была такой в каждой жизни, которую стирала Катерина, оставалась такой, когда Злата все вспомнила, и по сей момент остается такой. И даже больше: если девушке все же удастся выбраться из этого леса живой, лучше жизнь не станет. Так что по большому счету Златослава не многое потеряет, если сегодня
умрет.
        Эта мысль ее заметно приободрила.
        Девушка по-прежнему сильно отставала от мужчин, даже несмотря на то, что шла налегке. Размеренность пешего путешествия, однообразный спокойный пейзаж действовали расслабляюще. В такой довольно идиллической атмосфере трудно было чувствовать страх от того, что вот-вот встретишься со смертельно опасным монстром.
        Поэтому, когда Байрон и Тео резко остановились, Златослава даже не сразу вспомнила зачем. Особенно ее сбило с толку то, что оборотень начал раздеваться. Она смотрела внезапно обломившийся бесплатный стриптиз, когда Байрон резко повернул ее к себе и хорошенько тряхнул за плечи, приводя в чувство.
        - Злата, соберись! - Он смотрел на нее в упор. - Ты помнишь, что должна делать?
        - Увижу взрыв, поверну ручку, и ходу отсюда, - с готовностью перечислила девушка.
        Позади раздался рев. Златослава попыталась обернуться, но Байрон ей помешал и снова тряхнул.
        - Запомни, это очень важно. - Наемник говорил медленно, как с маленьким ребенком. - Включаешь устройство только после того, как увидишь взрыв…
        - Байрон, я не Кэт, - раздраженно огрызнулась Злата, высвобождаясь. - Я и с первого раза все поняла.
        - Как только включишь эту штуку - беги, - проигнорировал ее тон кейтар. - Что бы ты ни услышала, что бы там ни происходило - беги!
        Злата лишь слабо кивнула в ответ. Говорить расхотелось. Байрон должен понимать, что она не успеет убежать отсюда за то время, которое пройдет от включения устройства до взрыва. Спасти ее может только чудо. И одно из них сейчас стоит как статуя и не скоро придет в себя. А второе не может далеко отойти от туалета.
        На Тео Злата даже не надеялась. Каким бы быстрым он ни был - добежать сюда он не успеет.
        Злата огляделась в поисках Тео. Парня уже нигде не было. Зато рядом стояла огромная черная кошка, похожая на пантеру, если бы та была по размерам ненамного меньше обычной лошади. Байрон подошел к зверюге, и та села, чтобы ему легче было запрыгнуть. Как только кейтар удобно устроился, схватившись за загривок, чтобы не упасть, кошка поднялась и широкими прыжками направилась в глубь леса. Мужчины уехали не прощаясь. Может, потому, что у них так принято, а может, это плохая примета - прощаться с мертвецом.
        Как ни странно, оставшись одна, Злата не думала о побеге или попытке спасти себя любимую. Сев на поросшую мхом корягу, она думала про Кэт и про Ллевелиса. Благодаря хранителям в Лимбо девушка вспомнила все, что с ней происходило за долгую жизнь. Сейчас, находясь наедине с собой, Златослава наконец могла проанализировать эти воспоминания. Это была интересная, увлекательная жизнь, полная событий и приключений. Ллевелис мог бы стать одним из самых невероятных приключений, если бы у них было время. Ей вспомнилось его лицо в доме Хельги. Бледное, осунувшееся, взволнованное. И сейчас не было причин лгать самой себе - это чертовски приятно, когда вместо того, чтобы переживать о ком-то, сама чувствуешь чужую заботу. К этому можно было бы и привыкнуть…
        Ее размышления прервал долгожданный взрыв. На секунду Злата засмотрелась на оранжево-розовый гриб. Все-таки Тео был прав - такое не заметить невозможно.
        Пора!
        Злата решительно встала и подошла к устройству.
        В теории план, разработанный Байроном, должен был сработать безукоризненно. Оборотень оставляет его и спасает Златославу. Тем более что у наемника был огромный опыт организации и проведения подобных операций.
        Но всегда и везде есть место для невероятного стечения обстоятельств, предусмотреть которое просто невозможно.
        Ну как, скажите, можно было предусмотреть, что, едва отъехав на несколько поворотов от Златославы, мужчины встретят первых эметов? Пришлось импровизировать и бежать совсем в другую сторону. Но и это не помогло. Один из каменных монстров замахнулся и почти попал в Байрона. Наемника он не достал только чудом. Мужчина изогнулся под немыслимым углом, уходя от удара, и, когда снова возвращался в вертикальное положение, почувствовал, как из кармана что-то выскользнуло.
        Бомба! У Байрона внутри все похолодело, и практически сразу позади раздался взрыв.
        Оборотень сделал несколько прыжков и остановился, на ходу превращаясь в человека.
        - Нет! Нет! Нет! - причитал Байрон.
        - Слишком рано. - В голосе оборотня все еще слышался рык. - Я не успею даже вернуться за ней!
        Наемник это прекрасно понимал. Что же делать?!
        Как ответ на его отчаяние рядом появился почти желтый Ллевелис с мутным взглядом.
        - Спасай ее! - крикнул Байрон. Уточнять, кого именно, не приходилось.
        Полудемон снова растаял.
        - Он успеет? - обеспокоенно спросил Тео.
        - Молись, чтобы успел, - мрачно сказал Байрон. - Иначе ты на собственной шкуре узнаешь, что лич - далеко не самое страшное, что могло произойти с этим миром.
        Злата решительно подошла к сиротливо стоящему устройству и несколько раз глубоко вдохнула и медленно выдохнула, набираясь смелости. Еще секунда, и она уверенно щелкнула рычажком. Что ей терять?
        Но как только рычажок щелкнул, девушка вдруг вспомнила миллиард вещей, ради которых стоит жить. Осознав, что умирать сегодня не хочет, Злата со всех ног бросилась прочь от злополучного устройства. И даже пробежала метров сто. На большее у нее банально не хватило сил.
        Еще пара шагов, в боку закололо, и она обессиленно плюхнулась на траву.
        А дальше все происходило, как в замедленной съемке: Злата услышала звук взрыва, увидела вспышку и пламя, несущееся на нее, сияние, поглощающее все на своем пути.
        У нее была секунда в лучшем случае, и Златослава прошептала:
        - Я люблю тебя, Ллевелис, - прежде чем закрыть глаза руками. Пусть и банально прозвучит, но смотреть своей смерти в лицо - это выше ее сил.
        Она с замиранием сердца ждала секунду, две. Сейчас пламя ее испепелит! Будет ли это больно? А может, все произойдет мгновенно, и просто нечего будет чувствовать?
        Но ничего вообще не происходило. Что за черт?
        Златослава медленно и неуверенно убрала ладонь с одного глаза и, увидев, что происходит, резко выпрямилась, не веря собственным глазам.
        Это был уже не Матэнхейм. Абсолютно незнакомый мир, в котором не было ничего, кроме камней повсюду. Хотя нет, были еще и трупики животных, и растения, валяющиеся в таком виде, словно их вырвали с корнем. И они сохли и вяли буквально на глазах.
        И тут до нее дошло. В этом новом недружелюбном мире она, Златослава, должна была тоже умереть. И не то чтобы она жаловалась, но почему она до сих пор жива?
        Стон за спиной заставил девушку вздрогнуть. Несколько мгновений она не решалась оглянуться, но потом все-таки набралась храбрости и посмотрела назад.
        Там сидел Ллевелис, явно чувствующий себя плохо, потому что его мелко трясло.
        - Ллевелис… - попыталась подойти к нему Злата. Но тот остановил ее жестом.
        Спустя несколько мгновений он исчез за ближайшим валуном, на ходу приказав:
        - Не ходи за мной.
        Злата лишь руками развела. Зато его внезапное бегство многое объяснило. Вот почему ее не постигла участь зверушек! Ллевелис умудрился соорудить вокруг них что-то вроде защитного пузыря - когда полудемон выбрался за его границы, то по его периметру прошлась рябь.
        Девушка подождала минуту, две. Но ее спаситель не возвращался.
        - Ллевелис? - позвала она. - Ты там?
        Тишина.
        - Может, тебе нужна помощь?
        Тишина.
        Он что, ее тут бросил? Не может быть! У Златы внутри все похолодело от неожиданной догадки. Неужели он погиб? Зачем Ллевелис вообще выбежал из пузыря?
        Девушка начала беспокойно ходить кругами. Что делать? Что делать? Что делать?
        И тут она заметила, как странно колышется рябь. Злата решила проверить свою догадку и сделала несколько шагов в обратную сторону. Рябь поплыла следом. Значит, умница Ллевелис сделал защитный пузырь именно для нее! Теперь ее точно ничего не удержит. Злата медленно пошла вперед, все время опасливо следя за рябью, мало ли что.
        Каменистая местность, в которую ее забросил «тщательно разработанный и продуманный до мелочей план», была труднопроходимой. Главным образом из-за самой Златославы. Карабкаться по камням да перепрыгивать через трещины между ними - это не то же самое, что и дома, по асфальту ножками. Тем не менее девушка упрямо двигалась вперед. В какой-то момент она услышала перед собой слабый шум. И удвоила усилия. Звук становился все отчетливее, и теперь можно было различить и рев, и звуки борьбы.
        Что там происходит?
        Неожиданно перед ней возник невысокий склон, весь усыпанный острыми камнями. Чтобы спуститься по такому и не убиться, придется потратить дня три. Но Злате этого и не нужно было. Битва, шум которой она услышала издалека, разворачивалась прямо у склона, и девушка не только все хорошо видела, но и слышала. Лич ревел и атаковал высокое создание с чешуйчатой болотно-коричневой кожей, когтями и хвостом. Но достать его не получалось. Демон - а это именно то слово, которое всплыло в мозгу, когда Злата попробовала дать ему определение, - был необыкновенно быстр и явно силен. Он не только уворачивался от ударов, но и атаковал при любом удобном случае. Его движения были настолько стремительными, что девушка не всегда успевала за ними уследить. А еще Злата смогла заметить, что у демона есть тактика. Он постоянно пытается зайти слева и атакует так, чтобы лич открылся именно с той стороны.
        Златослава так увлеклась, наблюдая за демоном, что не обратила внимания на то, что лич в упор посмотрел на нее.
        Дальнейшие события застали ее врасплох.
        Лич сделал обманный маневр, вынуждая демона поверить в то, что вот-вот откроется слева, и в последний момент ушел в сторону. И пока его противник по инерции пролетел немного вперед, лич с невероятной скоростью полетел к единственному зрителю этой потрясающей битвы.
        - Ох ты ж ежик… - растерянно пробормотала Злата и повернулась, чтобы убежать.
        Существует теория, что, если есть что-то наихудшее, что может случиться, обязательно случится в самый неподходящий момент. И Злата готова была на собственном опыте доказать, что это уже не теория, а полноценный факт. Она и нескольких шагов не успела сделать, как ее нога застряла в расщелине между двумя камнями, и сколько бы девушка ее ни дергала, высвободиться не получалось.

«Вот же ж ежик, вот же ж ежик», - ругалась про себя Злата, понимая, что счет идет на секунды.
        Позади раздался взбешенный рев, у нее в голове некстати возник вопрос: а чем он там ревет, если от него только череп остался? Рев повторился, но уже так близко, что девушку пробрало. Хоть ей и было ужасно страшно, но она все-таки повернулась посмотреть в лицо своей смерти, так сказать. И чуть в обморок не упала, увидев светящиеся рубиновым светом глаза черепа и объятую пламенем когтистую лапу, занесенную для удара. Кажется, даже сердце Златы не билось те несколько мгновений, в которые она наблюдала за тем, как эта лапа опускается для удара и пузырь, защищающий ее, идет мелкой рябью, но не лопается. Еще один удар, и рябь пошла сильнее, а пузырь прогнулся внутрь. Сколько он еще выдержит? Удар, два? Где Ллевелис? Почему не спасает ее?
        И будто услышав ее, на лича прыгнул, сбивая с ног, тот демон, с которым он дрался. Их бой возобновился с утроенной силой и яростью. Демон уже не пытался минимизировать урон. Он атаковал как безумный, пытаясь отбросить противника подальше от пузыря, в котором была Злата. Он защищал ее! И в какой-то момент в ходе боя наступил перелом. Лич начал отступать. Сначала едва заметно. Шаг, еще шаг, снова шаг. Но этого хватило, чтобы демон почувствовал эту слабину и усилил напор, хотя, казалось бы, куда еще больше. Он провел серию стремительных атак, и уже даже лич понял, что ему не победить. Тогда он отбросил демона на достаточно большое расстояние, и вместо огня на его руках начало появляться рубиновое сияние. Злата не знала, что он собирается сделать, но нутром чуяла, что добром это не кончится.
        Она посмотрела на демона. Тот бил хвостом из стороны в сторону и опасливо обходил мертвого колдуна, явно выискивая, откуда выгоднее напасть.
        - Это конец, ученик, - прогромыхал голос, больше похожий на раскат грома, и Злата снова задумалась над тем, как личу вообще удается говорить.
        Демон медленно начал изменяться, превращаясь в… Ллевелиса! Грязного, голого и перепачканного кровью Ллевелиса.
        Златославе казалось, что ее уже ничем не удивить, но правителю Матэнхейма это удалось. Он молча смотрел на рубиновое сияние, которое становилось все ярче.
        - Ты узнаешь, каково это, потерять самое дорогое, - громыхнул голос, и девушке почудилось в нем злорадство.
        - Ты тоже погибнешь, - напряженно ответил Ллевелис.
        - Плевать, - рыкнул колдун. - Главное, чтобы ты почувствовал свое бессилие что-нибудь исправить или изменить!
        - Ллевелис! - чужим голосом испуганно пискнула Злата. - Что происходит?
        - Это заклятие называется «ветер смерти», - прогрохотал счастливый голос. - Оно сметет все на своем пути. Кроме твоего расчудесного демона, на которого просто не действуют такие заклятия. А вот ты сдохнешь. А он будет смотреть…
        - Ллевелис… - испуганно пролепетала Злата, умоляюще глядя на того, кто еще не так давно был демоном. Она одинаково сильно боялась явно безумного лича и хотела, чтобы Ллевелис ее спас. Плевать на гордость. Плевать на все! Напротив стоит жуткое чудовище, и здесь не голливудский фильм. Нога Златы застряла между камнями, но даже если бы не это, куда ей бежать из этого мира?
        Она не хочет больше думать, что-то решать и кого-то спасать. Она устала быть сильной. Все, чего Златослава в этот момент хотела, - чтобы Ллевелис ее спас, чтобы сильным был, позволяя ей оставаться слабой.
        И демон как будто услышал ее.
        - Бездна знает, что я этого не хотел, но ты не оставляешь мне выбора. - Ллевелис решительно поднял руки, готовясь колдовать. - Знаешь, в чем между нами разница, Хельга? Я могу защитить то, что мне дорого.
        Демон начал медленно, будто нараспев читать заклинание, и лич-Хельга попыталась ускориться. Но у нее получалось плохо, явно из-за отсутствия практики. А вот Ллевелис действовал уверенно, со знанием дела. Злата же, глядя на них обоих, думала только об одном - как бы не описаться от страха.
        Небо над ними начало затягиваться неизвестно откуда взявшимися тучами, которые в свою очередь стали вращаться все быстрее и быстрее. Поднялся сильный ветер, и, наверное, если бы не нога, застрявшая в камнях, Злату бы уже унесло. И как во второсортном ужастике, в камни вокруг начала бить молния.
        Только Златослава вспомнила, как нужно молиться, - рядом раздался полный боли и ярости рык лича. Девушка перевела на него взгляд. Из чудовища медленно, ручейком вытекало рубиновое свечение и уносилось в воронку. Мертвый колдун попытался броситься на Ллевелиса, но его словно что-то удерживало на месте.
        Пузырь, в котором находилась Злата, пошел рябью, причем направленно так пошел. Как будто воронка и его притягивала. Рябь усиливалась, и вот пузырь уже отчетливо вытянулся, грозя сорваться в небо.
        - Ллевелис! - в отчаянии крикнула Златослава.
        Но он, погруженный в свое колдовство, будто и не слышал ее.
        Камни вокруг понемногу отрывались от земли и улетали в воронку. Не на шутку испугавшаяся Златослава попыталась докричаться до демона. Без толку. Из-за шума ветра она и сама себя не слышала.
        Злата попробовала еще раз высвободить ногу. И тут Провидение тоже было не на ее стороне. Камни слишком тяжелы, их не сдвинуть. И судя по тому, как странно болит застрявшая конечность, кажется, там как минимум сильный вывих. Что же делать?
        - Услышь меня, Ллевелис! - Златослава обессиленно села на камень, придерживаясь, чтобы не упасть от ветра, дующего в спину, и прошептала: - Ты нужен мне…
        Больше сделать девушка ничего не могла. Мир, в котором она сейчас находилась, рушился под аккомпанемент рева мертвого колдуна. От Златы сейчас ничего не зависело. Она подняла глаза, глядя на готовую вот-вот порваться рябь, и, второй раз за сегодняшний день прошептав:
        - Я люблю тебя, Ллевелис, - закрыла глаза, ожидая мучительной смерти в ядовитой атмосфере этого мира.
        Прошло одно, потом второе томительно долгое мгновение. Но смерть все не наступала. И тут ей на талию легла рука, уверенно увлекая вперед. Взвизгнув, Злата открыла глаза и инстинктивно подняла руки верх, готовясь защищаться. Руки уперлись в будто высеченную из камня грудь Ллевелиса, а глаза встретились с его помутневшим взглядом, в котором ничего не читалось. Одной рукой мужчина прижимал ее к себе, другую держал над собой, будто удерживая пузырь на месте. Собственное тело перестало слушаться, и рука Златы сжалась в кулак, который с силой врезался Ллевелису в челюсть. Но ему это, кажется, было нипочем, лишь голова от удара дернулась.
        - О боже, прости меня! - едва успела попросить Златослава, прежде чем снова ударила его кулаком. Потом снова, и снова, и снова. Девушке хотелось плакать от отчаяния, глядя на то, как этот сильный мужчина продолжает принимать удар за ударом, но все равно защищает ее. Почему-то Злата была уверена в том, что если Ллевелис сейчас отпустит шар, то она погибнет. И по правде, сама Злата уже давно его отпустила бы. Она просто не выдержала бы этого избиения.
        Почему она это делает? Катька приказала? Неужели ей придется отказаться от любви потому, что Катька не готова отказаться от своей комнатной зверушки? Неужели Злата не заслужила счастье?
        Нет! Она сильная и не позволит Катьке управлять собой.
        Златослава сосредоточилась на своем желании остановиться, она собрала всю свою силу воли, чтобы остановиться. И таки не дала своему кулаку снова подняться. Но это отняло у нее столько сил, что Злата буквально упала в объятия своего мужчины.
        Мир, в котором они находились, рушился с сумасшедшей скоростью. Кружились и улетали в вихрь у них над головой камни, сверкали разряды электричества. Златослава смотрела на творящееся вокруг с ужасом, трепетом и некоторым благоговением. А потом перевела взгляд на Ллевелиса. Он по-прежнему смотрел только на нее.
        - Мы погибнем? - нашла в себе силы спросить Злата.
        - Я не дам этому случиться, - тихо ответил он, но все же девушка его услышала.
        Почва у них под ногами дрогнула, и Златослава испуганно прижалась к нему.
        - Пора, - уверенно сказал Ллевелис, и девушка невольно отстранилась, заглядывая ему в лицо. Этот миниапокалипсис не предел? Что еще он задумал?
        Ллевелис посмотрел на нее немного задумчиво, и через мгновение его губы растянулись в плутоватой улыбке, а в глазах появился озорной блеск. Прежде чем Злата успела спросить, что он задумал, мужчина наклонился и поцеловал ее так, что все мысли выветрились у нее из головы. Казалось, все вокруг замерло, были только Ллевелис, Златослава и их поцелуй.
        Который прервал громкий кашель.
        Ллевелис нехотя отстранился, и Злата ахнула, оглянувшись. Они снова были в лесу возле Венцеславы. А рядом стояли пошло ухмыляющийся Тео и мрачный Байрон.
        - Но… мы же… как же… - Возвращение в Матэнхейм произошло так внезапно, что девушка на мгновение потеряла способность связно мыслить и говорить.
        Ллевелис притянул Злату к себе, еще раз крепко поцеловал и исчез, оставив бедняжку в полной растерянности.
        - Какого, - выдавила она из себя через силу, в замешательстве разводя руками, - ежика?..
        Мужчины синхронно пожали плечами, а Байрон предложил:
        - Возвращаемся в замок?
        Златослава страдальчески вздохнула, в который раз пожалев, что не настояла на том, чтобы отправиться в лес на лошади. Но эта проблема быстро отошла на задний план. У Златы очень болела нога, поэтому Тео снова перекинулся в кошку, и ее усадили на него верхом. Хотя она сопротивлялась до последнего. Тео в своем втором обличье сохранил способность разговаривать как человек, и по дороге в город мужчины обсуждали, как сработала машина, созданная Вигго.
        Оказалось, аксол и впрямь был не дурак. Эти обсуждения плавно перетекли в пересказ друг другу баек про их наемнические дела, которые звучали приблизительно так: «Был у меня один заказчик, у которого был объект, мешающий ему заполучить другой объект. И вот мы, я и несколько моих товарищей, решили припугнуть этот объект, чтобы он не мешал заказчику заполучить интересующий его объект. А объект, не будь дурак, нанял такую же команду, как наша, для защиты себя и своего объекта…» В общем, все имена, названия, в том числе городов или даже рек, заменялись словом «объект». Понять, о чем говорят эти двое, было практически невозможно, да Злата и не пыталась. Она думала о Ллевелисе: почему он ее бросил? Куда сбежал? Все ли с ним в порядке? Ему ведь пришлось сильно выложиться, пока они были в том мире. Особенно когда лич-Хельга начал нападать на нее. И тем непонятнее выглядит его бегство в конце.
        Злата видела лишь два возможных варианта развития событий: или что-то случилось, или… или ему показалось, что она принесла на его голову уж слишком много неприятностей, и он соскучился по легкой жизни. Впрочем, последнюю мысль девушка, как могла, старалась гнать от себя. Такого просто не может быть. Ллевелис несколько раз возвращал ее с того света, неоднократно рисковал жизнью ради нее, не побоялся сразиться с чудовищем, и даже Кэт не смогла ничего сделать, чтобы отвадить его.
        И тут Злату посетила догадка. Кэт! Катька!
        Они же с Ллевелисом всю дорогу цапались! Невооруженным глазом было видно, что они друг друга на тряпочки порвать готовы. Могло ли так случиться, что Златослава нужна ему, только чтобы насолить Катьке? Байрон что-то там говорил, что два чародея на одной территории будут бодаться до последнего за власть. А они оба чародеи, и… И Златослава нужна Кэт как источник энергии. А может, Ллевелису она нужна для того же? И вся эта любовь… все, что между ними, только ради почти неограниченного источника силы…
        Нет! Златослава попыталась отогнать от себя эти мысли. Это бред! Ллевелис любит ее и не раз это доказывал. То, как он на нее смотрел… это любовь, такое нельзя подделать! Нельзя так смотреть в глаза, а потом…
        И тут мелькнуло воспоминание. Другой мужчина, который смотрел на нее с любовью и обожанием, а потом она застала его с одной из студенток на столе в его же кабинете. И он нашептывал своей новой любовнице те же слова, что и ей.
        Девушка невольно сбилась с шага. Ей перестало хватать воздуха, сердце билось как сумасшедшее, гулко бухаясь о ребра. «Нет! Нет! Нет! - как заведенная повторяла она себе. - Ллевелис не такой! Ллевелис не мог…» Сердце говорило ей, что это любовь. А разум вновь и вновь заставлял вспоминать, как это было в прошлый раз. Как больно бывает от предательства.
        За такими мыслями, страхами и переживаниями Злата не заметила, что они уже не только вернулись в Венцеславу, но и пришли во дворец. Девушка пришла в себя, только когда услышала, что ее зовет по имени Кэт.
        Злата подняла на нее глаза. Катька… Она самый ужасный человек на свете! Манипулирует, обманывает, вертит ее жизнью, как хочет, решает за нее, как лучше жить. И тем не менее Злата крепко обняла ее, уткнувшись лицом в ее блузу, чтобы не заплакать. Как всегда делала. Потому что не было на свете существа ближе и роднее. И Кэт поступила так, как и всегда, - обняла покрепче и сказала:
        - Ну что такое опять?
        Злата не стала рассказывать о своих страхах. Она все еще надеялась, что Ллевелис вернется и его поведению найдется объяснение. Девушка очень старалась убедить себя в этом, когда к ним подошел мажордом и чинно поклонился.
        - С возвращением. Я уполномочен устроить леди с наилучшим комфортом, пока наш хозяин не вернется. Ваши покои уже приготовлены, и я взял на себя смелость приказать сделать для вас горячую ванну. Там же вы сможете выбрать подходящий для встречи с хозяином наряд.
        Златослава смущенно покраснела. Значит, Ллевелис все-таки заботился о ней. А она… такая дура… Навоображала тут…
        Еще раз обнявшись с Кэт, Злата пошла за служанкой, которую подозвал мажордом. Сам он остался рассказывать остальным, какие распоряжения сделаны на их счет. Тео от гостеприимства отказался, так как торопился вернуться в свой клан. А Кэт, перебив мажордома, принялась раздавать свои указания. Уходя, Злата слышала, как чародейка велела подыскать семьи для детишек, которых они привели вместе с Вигго, и почувствовала укол совести. По законам жанра, это Кэт должна была бы, забыв обо всем на свете, убежать развлекаться с Байроном, а Злата остаться, чтобы позаботиться о сиротках. Но, к своему стыду, девушка про них совершенно забыла. Хорошо, что Катерина в кои-то века решила побыть взрослой.
        Впрочем, долго совесть ее не мучила. Сейчас Златослава не шла по коридору, у нее будто выросли крылья. Все казалось сказкой! И Злата уже начала верить в то, что у ее истории тоже может быть хороший конец, пока не прислушалась к тому, что говорит горничная.
        - Что, простите? - переспросила Злата.
        - Я говорю, что вам повезло, хозяин редко приводил в этот дом своих фавориток, - прощебетала служанка.
        - Я не фаворитка… - попыталась опровергнуть ее слова девушка.
        - Как не фаворитка? Мне управляющий велел поселить вас в покои, которые предназначены для фавориток. Я и платья, которые хозяин для своих фавориток заказал, как раз достала.
        Слова служанки просто оглушили ее. Злата даже не заметила, что остановилась посреди коридора. Она не могла поверить… не могла поверить, что для Ллевелиса она всего лишь фаворитка.
        Злата смотрела на испуганно лопочущую что-то девушку, которая пыталась похлопывать ее по щекам, чтобы привести в чувство, а потом куда-то убежала. Она все это видела как будто со стороны, но мыслей в голове не было. Злата отказывалась думать о словах служанки. Ведь тогда придется признать, что слова Ллевелиса о любви, о том, что она для него единственная, всего лишь ложь. А Злата не могла этого сделать - так ей хотелось в них верить.
        Откуда-то прибежала Кэт, попыталась ее встряхнуть. Как ни странно, это подействовало. Нет, не попытка встряхнуть. А само появление Кэт. Как будто оно запустило реальность. В сознание Златы разом вторглись звуки, запахи…
        А вместе с ним и решение.
        - Не нужно ни ванну, ни комнату, ни платья. Кэт, мы уходим. Сегодня, сейчас, немедленно.
        - Я не знаю, что случилось, но, думаю, нам не стоит это делать…
        - Я ухожу с тобой или без тебя, - холодно прервала ее Злата.
        - И как же ты это сделаешь? - вопросительно изогнув бровь и скрестив руки на груди, спросила Кэт.
        - Прочитаю то заклинание, которое нас сюда перенесло, - устало ответила Златослава. - Не забывай, из нас двоих я умная.
        - Ага, только ведешь себя сейчас как дура, - фыркнула Кэт. - С чего вдруг тебе приспичило сбегать?
        - Я не хочу здесь находиться, это ли не достаточная причина? - начала злиться Злата.
        - Ты хочешь быть здесь. Хочешь быть с демоном. Не забывай, я знаю все твои чувства, мне не соврешь.
        - Тогда ты знаешь, что я ухожу, и не стоит мне мешать, - попыталась за злостью спрятать боль Златослава.
        - Дождись его, - верно истолковала причину столь резкой перемены Катерина.
        - С каких пор ты его защищаешь? - ощетинилась Злата.
        - На него мне плевать, на тебя нет, - спокойно ответила Кэт.
        И тогда Злата использовала прием, который никогда не подводил: она обняла подругу и грустно попросила:
        - Тогда забери меня отсюда, пожалуйста.
        Кэт вздохнула:
        - Хорошо, но как бы тебе не пожалеть об этом решении.
        - Не пожалею, - так же грустно заверила Злата. - Когда мы сможем уйти?
        - Не раньше, чем вечером, - солгала Катерина, радуясь, что Злата не может ее на этом подловить. - Так что иди пока, прими ванну и поешь.
        - Мне ничего не надо, - упрямо вздернула подбородок Златослава.
        - Во-первых, от тебя плохо пахнет. Во-вторых, тебе нужны будут силы, чтобы перенести нас обоих, так что иди и делай, что я тебе говорю, - теряя терпение, скомандовала Кэт.
        Злате нечего было возразить, поэтому она нехотя поплелась за служанкой, которая успела привести мажордома. Как только девушки скрылись из виду, Катерина повернулась к нему и велела:
        - До вечера найди своего хозяина, или он с тебя шкуру спустит.
        - Я… - попытался вернуть себе контроль над ситуацией мужчина, но запнулся, встретившись взглядом с Кэт.
        - Выполняй, - коротко приказала Кэт и удалилась.
        В тот момент, когда Катерина почувствовала, что со Златой что-то случилось, она как раз закончила давать указания мажордому и предложила Байрону уединиться в библиотеке, чтобы побеседовать. Наемник живо согласился и, когда Кэт пришлось убежать к Злате, пообещал, что будет ждать ее там. Она вошла в библиотеку и плотно прикрыла за собой дверь.
        - Так на чем мы с тобой остановились? - нахмурилась она, вспоминая. - Ах да! Ты сказал, что я испорченная эгоистка и собственница, бесчувственная дрянь и потаскушка. Ничего не забыла?
        Кейтар лишь усмехнулся в ответ.
        - Думаю, ты знаешь, чем закончится этот наш разговор, - спокойно сказала Катерина.
        Байрон лишь хмыкнул. И тогда девушка с визгом прыгнула на него, впившись в губы страстным поцелуем.
        Они не знали, сколько времени прошло, когда в комнату постучал мажордом:
        - Мне, право, неудобно вас тревожить, но леди Злата велела напомнить вам об уходе.
        - Вон отсюда! - рыкнул кейтар.
        - Буду через двадцать минут! - крикнула Кэт, но после того, как Байрон слегка укусил ее за плечо, послав волну удовольствия по телу, поправилась: - Через сорок минут… нет… через час, не раньше.
        Спустя полтора часа, когда Злата уже ждала ее в холле, нетерпеливо вышагивая со стороны в сторону, Катерина и Байрон наконец вышли из библиотеки. У Кэт был весьма довольный вид, но наемник был мрачнее тучи.
        - Привет, - промурлыкала Кэт. - Я так понимаю, ты уже готова. Что ж, не будем тянуть время…
        - Может, останешься? - тихо спросил Байрон, притянув к себе чародейку и легко укусив за ушко. - Займемся вплотную твоим перевоспитанием. Я знаю множество способов…
        - О, Байрон, - улыбнулась Кэт, закрыв глаза. - Заманчивое предложение, но я не брошу Златку одну шляться по мирам. Там, знаешь ли, опасно - чудовища, древние артефакты. Полная опасностей и приключений жизнь. Нет, я однозначно иду с ней.
        Кейтар смерил ее задумчивым взглядом. Но Кэт повернулась к подруге:
        - Готова? Смотри, как бы потом не пожалеть…
        - Хватит тянуть резину, - огрызнулась Злата. - Уходим.
        - Ладно, - легко согласилась чародейка и подозвала мажордома: - Эй, милейший, живо организуй мне листок, перо и чернила.
        - Зачем? - устало спросила Злата, которой больше всего на свете хотелось уйти отсюда подальше.
        Девушку жгла обида и злость. Как он только мог подумать, что она станет одной из его фавориток? Мерзавец! Она ни секунды больше здесь оставаться не хочет. А Катька все тянет время. Причем явно делает это нарочно. Издевается, что ли?
        - Я тебе заклинание напишу, - коротко пояснила Катерина.
        - Не нужно, я и так помню, - перебила Злата и произнесла те самые три слова, которые перевернули ее жизнь: - Декета ратшену коратцы.
        Голубоватый свет портала для перехода в другой мир Злата в этот раз увидела четко. Но радости это не принесло. Лишь преумножило боль и печаль. Она любила, она хотела быть любимой, согретой теплом рук возлюбленного. И в какой-то момент поверила, что нашла все это здесь. Позволила себе просто быть счастливой.
        И тем больнее было узнать правду. Все ее иллюзии разом обратились в пыль. Злата хотела быть любимой, но все, чего она была достойна в его глазах, - это быть фавориткой. Одной из многих.
        Нет. Она не станет содержанкой и игрушкой на одну ночь.
        Златослава гордо расправила плечи и сделала шаг вперед. До портала оставалось еще несколько шагов, и все закончилось бы. Собственно, можно было и остаться стоять на месте - портал все равно медленно плыл в ее сторону и так или иначе унес бы в другой мир.
        И в этот момент перед ней возник Ллевелис.
        - Не уходи, - тихо сказал он. - Умоляю, не уходи от меня.
        Чтобы ответить, Златославе пришлось отвести взгляд.
        - Я не могу остаться.
        - Я люблю тебя, ты любишь меня… почему ты уходишь? - недоумевающе спросил Ллевелис.
        Он не осуждал и не упрекал. Просто спросил, и это задело девушку за живое.
        - А почему ушел ты? Почему врал мне с самого начала? Если бы ты был честен, то ничего этого не произошло бы. Но я простила тебя. Я полюбила тебя! А ты… ты… - Слова застревали в горле, но Злата заставила себя закончить: - Тебе не нужна моя любовь и не нужна я. Тебе нужна игрушка, фаворитка!
        Последнее слово она почти выплюнула. Ей понадобилось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя.
        - Злата, я люблю тебя. Ты - моя леви. Какие фаворитки? Я смотрю вокруг, а вижу только тебя. Мое сердце бьется в одном ритме с твоим сердцем. Моя жизнь, Матэнхейм, все, что когда-то было мне дорого, - все принадлежит тебе. И я бы никогда не оскорбил тебя статусом фаворитки.
        - Но служанка сказала… - начала Злата, уже не так уверенная в своей правоте.
        - Ой, да она дура, которая не в состоянии раскинуть мозгами, потому что их у нее нет, - вставила свои пять копеек Кэт. - Нашла кого слушать.
        - Но ты же ушел! - в отчаянии воскликнула Злата. - Ты принес меня в этот мир и ушел, ничего не сказав!
        Ей хотелось рыдать, а времени оставалось все меньше - портал неотвратимо надвигался на них с Ллевелисом, и почему-то девушке казалось, что если не решить все сейчас, то она просто не сможет уйти.
        Ллевелис откашлялся и немного смущенно ответил:
        - Если ты помнишь, то коктейль, который нам вкололи детишки, на меня подействовал немного иначе, чем на всех вас…
        - Ну да, на тебя подействовало только снотворное, но намного сильнее, чем на нас… - нахмурилась Злата, не понимая, куда он клонит. - Но потом на тебя подействовало и слабительное, и спасать мир пришлось мне.
        - Оно тоже подействовало на меня сильнее, чем на вас, и я не должен был вылезать из туалета минимум неделю, - еще сильнее смутился Ллевелис. - Но ты была в опасности, и я решился на отчаянные меры.
        Злата даже спрашивать не стала, о каких мерах он говорит. Просто вопросительно изогнула бровь, идеально скопировав один из любимых жестов Кэт.
        - Отец научил мою мать готовить зелье, которое полностью исцеляет от любого недуга, и на несколько часов ты становишься необыкновенно сильным. Но потом наступает жесткий откат, и даже такой демон, как я, может умереть.
        Только сейчас Злата заметила, насколько у него уставшее и осунувшееся лицо, а под глазами синяки.
        - Ты выпил его, - прошептала она, пораженная его поступком. - Ты знал, что тебя ждет, и все равно выпил его.
        Портал уже был в шаге от него, и Ллевелис вытянул руку назад, удерживая его. Смотрел он только на Злату.
        - Я люблю тебя и лучше умру от боли, чем буду жить без тебя.
        Вот так. Одно предложение, которое смело целый ворох страхов и переживаний. Всего лишь слова, и в то же время - целый мир.
        - Кать, - тихо сказала Злата, - как мне отключить этот портал? Я хочу остаться.
        - Никак, - радостно сообщила та.
        - Что?! Но я же передумала!..
        - Ничего не попишешь, - пожала плечами Кэт. - Портал активирован, и туда должны войти двое.
        - Но я хочу остаться с Ллевелисом. Я люблю его. - Златослава в отчаянии закусила нижнюю губу.
        - Есть три выхода из этого положения, - с важным видом сказала Катерина, но в ее глазах плескалось веселье. - Первый: Ллевелис до конца своих дней удерживает портал, вот как сейчас.
        Ллевелис и Злата дружно закатили глаза к потолку.
        - Второй: ты и он сваливаете в другие миры, надеясь, что там магия не заблокирована и вы сможете вернуться, - продолжила Кэт. - И третий: ухожу я, и со мной уходит кто-нибудь вместо тебя. Кто-нибудь, кому тут светит мучительная смерть за то, что подверг опасности жизнь подруги правителя и кому не хватает в жизни адреналина. Тот, кто хочет исследовать чужие миры, расширять свои возможности, развиваться. - Катерина в упор посмотрела на Байрона. - Ну и не помешает, если он будет классным любовником, - добавила она, заставив наемника усмехнуться.
        - Кажется, у меня нет выбора, - притворно вздохнул кейтар.
        - Но… - Злата казалась совершенно сбитой с толку. - Ты же постоянно твердила, что хочешь меня отсюда увести… ты же костьми готова была лечь, чтобы я ушла с тобой…
        С Катерины медленно слетела вся легкомысленность и веселость. Она подошла к Златославе и поправила ей волосы, прежде чем серьезно сказать:
        - Знаешь, почему я все время стирала тебе память? Ты воспринимала себя как человек. Ты сближалась с окружающими людьми и, когда они умирали или предавали твое доверие, всегда страдала. Ты - часть меня, Златослава. Лучшая часть. Наверное, то, как я воспринимаю тебя, будет сродни тому, как воспринимают своих детей матери.
        Катерина Девитт прервалась, переводя дыхание и подыскивая подходящие слова.
        - Мне правда казалось, что лучше будет забрать тебя от демона. И я до последнего собиралась так поступить. Даже после того, как ты преодолела мой запрет. А ведь для того, чтобы перебороть «голос», нужна большая сила воли. И я горжусь тобой. Ты поступила как истинная чародейка - защитила свое.
        - Но ты же передумала, - растроганно и непонимающе промямлила Злата.
        - Там, в коридоре… я чувствовала то же, что и ты, - глядя куда-то в сторону, сказала Кэт. - Это было похоже на то, что ты чувствовала после предательства своего ректора или после ночи с Александром. Только в миллион раз сильнее. И знаешь, лучше я оставлю тебя с Ллевелисом, чем стану причиной того, что ты будешь так страдать.
        - О… Катька… - Злата со слезами обняла свою лучшую подругу.
        И впервые за то время, которое Злата помнила, та не ответила колкостью или ироничной фразой в стиле Кэт. Она просто крепко обняла ее в ответ.
        - Я знаю, - тихо ответила Катерина на так и не произнесенные слова, в которых уже не было необходимости. Чародейка прекрасно знала, что чувствует Злата, что хочет сказать. Что тоже ее любит, как родную, что не хочет расставаться и будет скучать. И эти чувства были взаимны. Но Кэт понимала, что сейчас должна ее отпустить, позволить стать счастливой.
        И наконец с большой неохотой отстранилась, проворчав:
        - Ну все, развела тут…
        Златослава улыбнулась сквозь слезы. Кэт есть Кэт. Всегда верна себе.
        - Подожди, - вдруг спохватилась она. - Но ты же так и не восстановила свои силы! Как ты будешь путешествовать?
        Кэт заговорщицки подмигнула:
        - О, пока вы там мир спасали, у меня было немного времени, и я воспользовалась библиотекой Ллевелиса. Там нашлось одно замечательное заклинаньице, благодаря которому я узнала альтернативный способ получения энергии. Называется «Кариад уни».
        Злата непонимающе оглянулась на хмурящего Ллевелиса, чье лицо через несколько мгновений просияло. Он понимающе усмехнулся. И было в этой улыбке что-то еще, чего девушка не разобрала и поэтому повернулась к подруге. Та стояла с заговорщицким видом и прижимала указательный палец к губам, призывая Ллевелиса хранить секрет. Полудемон едва заметно кивнул.
        - Да ну, - расстроенно надула губы Злата. - Вы же терпеть друг друга не могли! А теперь у вас общие секреты…
        - Ладно тебе, - хмыкнула Кэт. И тут же посерьезнела. - Я думаю, твой демон не сможет вечно удерживать портал, поэтому нам с Байроном пора.
        - Как, уже? - почему-то испугалась Злата. Раньше она никогда не оставалась совсем одна, без Кэт. Чародейка всегда присутствовала в ее жизни, даже если они жили по отдельности. И вновь обретенная свобода ее пугала.
        - Не бойся, - усмехнулась Кэт, пропуская Байрона перед собой. - Если я тебе понадоблюсь, скажи Ллевелису, он меня найдет.
        Катерина повернулась, чтобы уйти, но, словно что-то вспомнив, снова резко повернулась и, взяв руку Златы, положила в нее два золотых кружочка.
        - Бабушкины сережки! - узнала их Златослава. У нее на глазах выступили слезы, и она обняла Кэт.
        - Понятия не имею, чем тебе так нравилась та старуха, - проворчала Кэт. - Ведь она постоянно говорила тебе не водиться со мной.
        Злата рассмеялась, а Ллевелис прокомментировал:
        - Умная была женщина.
        Злата ткнула его локотком в бок, а Кэт, пресекая дальнейшие попытки подруги растянуть прощание, с веселым «Пока!» шагнула в портал, который тут же погас.
        Златослава не думала, что такой момент когда-нибудь наступит. Но вот она осталась без Кэт. И вместо облегчения почувствовала пустоту. Как будто часть ее самой растворилась в том портале.
        - Как ты? - Ллевелис одной рукой обнял ее за талию, а второй успокаивающе поглаживал спину.
        - Не знаю, - честно ответила Злата, доверчиво прижимаясь к нему. - Я до сих пор не верю, что она ушла. Я не знаю, что мне делать теперь и как дальше жить. Во всех моих воспоминаниях всегда есть Кэт. Все, что со мной происходило, начиналось с ее слов: «Я знаю короткую дорогу!» или «Сейчас покажу как надо!». О, и, конечно, самый хит: «Смотри, какой красавец!» Большинство историй, которые я могла бы про себя рассказать, начинаются словами «Мы с Кэт…». Что мне теперь делать?
        - Работать над новыми воспоминаниями. - Ллевелис наклонился и ласково поцеловал ее в висок. - Со мной.
        Прежде чем Златослава успела ответить, в холл вбежал мажордом и истерично заверещал:
        - Там… там… там… Вы должны нас спасти! Матэнхейм в опасности!
        Ллевелис тихо рассмеялся:
        - Вот так всегда.
        Златослава мученически вздохнула:
        - Опять спасать мир?
        - Этот мир мой тебе подарок. Его стоит спасать только ради тебя, - серьезно сказал Ллевелис.
        Злата не могла не согласиться с такой постановкой вопроса.
        - Тогда пошли. Откроем сезон охоты на новые воспоминания.