Сквозь время Роман Соловьев
        Мог ли подумать Сергей Павлович Кузнецов, когда утром ехал на работу, что вечером он опять станет двенадцатилетним пионером и окажется в далеком 1989 году. В прошлом он встретит молодых родителей и сестру, снова сядет за школьную парту и даже попытается исправить трагическое событие прошлого…
        Роман Соловьев
        Сквозь время
        Глава 1
        Жизнь приобретает значение лишь в том случае, когда мы сталкиваемся лицом к лицу с конфликтом между желаниями и действительностью
        Дао
        Куда бежишь, торопишься река Времени, в какие дальние края утекают твои вешние воды? Широкая, неторопливая, с песчаными пологими берегами - такой ты кажешься в далеком безоблачном детстве. В юности ты бурная, извилистая, сметающая все на своем пути, будто всколыхнулась, пробудилась после зимней спячки под снежно-ледовым одеялом и устремляешься вперед, бурным потоком смывая все вокруг. А уже в зрелости ты степенная, покладистая; плавно, без вычурности омываешь седые берега, оставляя на далеких песках забытые воздушные замки и стремясь постичь мудрость и терпение, которые так не свойственны нам, людям…
        Сергей Павлович Кузнецов 24 сентября 2019 год.
        Наверное, ни для кого ни секрет, что человек - слуга своих привычек. Они настойчиво проникают в подсознание, и без них нам порой становится даже немного неуютно. Не зря ведь говорят, что привычка - вторая натура. Но еще большее удивление, пожалуй, вызывает - как люди быстро привыкают верить в приметы и суеверия. Дотошная социальная статистика утверждает, что почти восемьдесят процентов населения совершает каждый день определенный ритуал, в силу своих давних предрассудков. Причем, неважно где: в доме, на работе или просто на улице.
        Во времена моего далекого школьного детства одноклассники клали пятачок под пятку во время экзаменов, трижды плевали через левое плечо перед важным событием, или за квартал обходили черную кошку. Думаю и сейчас почти ничего не изменилось. Наверняка это пришло еще с дремучих времен, когда наши древние пращуры в звериных шкурах сидели ночью перед пылающим костром, замирая перед раскатами грома и слушая грозный рык саблезубого тигра в темной, непролазной чаще. Вот тогда и зародился у человека страх перед неизвестностью, перед теми событиями, которые невозможно объяснить. И придумал пытливый человеческий мозг первые ритуалы: вставать на охоту до восхода солнца, приносить жертвоприношения в засуху, а также прочие приметы и суеверия, которые плавно перетекли и в наши дни.
        Если вы хоть немного наблюдательны, то наверняка заметили: большинство ваших знакомых или соседей не любит занимать деньги вечером, и стараются не выносить мусор после захода солнца, многие панически боятся случайно просыпать соль или надеть одежду наизнанку. Вы будете смеяться, но у нас на производстве не планируется ничего важного на пятницу тринадцатое…
        Впрочем, как говорят, любая примета - результат статистики.
        У многих людей есть свои личные суеверия, можно сказать, для собственного пользования. Например, я никогда не пойду на работу, не начистив до блеска туфли, иначе что-то в делах точно не задастся. А все важные задачи стараюсь выполнить обязательно в первой половине дня.
        Есть у меня еще один маленький рабочий ритуал. Очень личный. За полчаса до обеда я открываю интернет, и просматриваю смешные ролики или фото с потрясающими пейзажами. Это отлично снимает напряжение трудового дня и немного расслабляет нервную систему.
        Вот и сегодня, когда до обеда оставалось минут пятнадцать, и я погрузился в бескрайние просторы интернета, в дверь тихо постучали. В кабинет плавно вошла Татьяна Юрьевна, полненькая сотрудница средних лет из техотдела.
        - Сергей Павлович, посмотрите пожалуйста новые рабочие проекты, только сегодня прислали.
        - Татьяна Юрьевна, давайте лучше после обеда.
        - А вы точно будете в офисе после обеда? Мне их к шефу еще на подпись нести…
        - Нет, я после обеда на Марс улечу, - пошутил я, бегло просматривая новостную ленту.
        Женщина осторожно положила кипу толстых папок на край стола и незаметно вышла.
        Я зевнул и опять уткнулся в монитор.
        «Северная Корея снова готова наращивать ядерный потенциал. Президент США Дональд Трамп завтра встретится с главами европейских стран. Америка и Евросоюз вводят новые санкции против России. Ученым из Великобритании удалось доказать, что перемещение во времени вполне возможно.
        Улыбнувшись, я открыл видео: седой ученый, с аккуратной шкиперской бородкой и в очках рассказывал молодому патлатому журналисту: «Совсем недавно мы доказали, что возможность путешествовать во времени наверняка возникнет в том случае, если придать искривленной пространственно-временной структуре формы воронки или кольца. Для создания аппарата или машины для перемещения во времени необходимо наличие гигантских гравитационных сил. И думаю, лет через сорок или пятьдесят ученые с успехом справятся с этой задачей. Но самое главное, что возможно и сейчас по улицам наших городов бродят хронотуристы, переместившиеся, например, из будущего…»
        Я вышел из интернета. Не люблю дешевых фейков. Где только они откапали этого чудика-ученого? Путешествие во времени… когда только на просторах Сети начнут хоть немного фильтровать информацию…
        Набросив ветровку, я спустился в кафе «Три медведя», где постоянно обедаю. И вдруг увидел за столиком у окна бывшую одноклассницу Вику Синицыну. Она тоже сразу меня заметила:
        - Привет Сережа!
        - Здравствуй, Вика. - улыбнулся я, - а ты здесь какими судьбами?
        - Я два дня назад в «Интерсервис» бухгалтером устроилась.
        - А я здесь, наверху работаю. В офисе «Стройтехмонтаж».
        - Значит… будем теперь чаще видеться, - улыбнулась одноклассница. - Присаживайся ко мне.
        Вика почти не изменилась. Она оказалась такая же стройная, как и в школе, темно-русые волосы строго собраны в пучок на затылке, и только под глазами легли темные круги, а мелкая сеточка морщинок протянулась от уголков глаз. Говорят, что возраст женщины можно безошибочно узнать по рукам. У Вики на правой руке, помимо обручального кольца, красовался красивый перстень с рубиновым камешком. Не знаю, какая у одноклассницы теперь фамилия, но для меня она так навсегда и осталась Вика Синицына.
        - Кстати, Сергей, представляешь кого я сегодня видела?
        - И кого же?
        - Колю Холмогорского, он все про тебя спрашивал.
        - Не может быть, Коля же в Германии живет.
        - Сказал, приехал. Насовсем. Надоело на чужбине…
        - Надоело на чужбине, дай товарищ закурить.
        - Что?
        - Да нет, ничего, стишок вспомнил…
        Официантка принесла обед. Я медленно размешал сметану в борще и задумался. Коля Холмогорский. Лет десять мы уже не виделись, с тех пор как он женился и уехал в Кельн. А ведь в школе друзьями были - не разлей вода. Коля, Витек Сафонов, Юрка Калугин и я. Играли в одной волейбольной команде, ходили в туристические походы, всегда вместе - и в печали и радости. Частенько на летних каникулах мы неделями пропадали на даче у Холмогорских, пока однажды не случилось трагедия с отцом Коли, Борисом Ивановичем, и дачу пришлось продать.
        Жизнь разбросала нас после школы, как ветер семена, уже и не собрать. Сейчас только с Юркой иногда пересекаемся на рыбалке или изредка в пивбаре. Как бы хотелось вернуться хоть на два-три дня в школьное безмятежное время, опять отправиться вплавь на лодке по реке Волошке, с ночевкой в палатке и с ароматной ушицей на закате…
        Смартфон на столе заиграл мелодию популярного шлягера.
        - Сергей Павлович, вы в офисе? - тревожно прохрипел в трубку бригадир Николай Федянин. - У нас здесь ЧП. Подъезжай скорее!
        - Что случилось, Петрович?
        Я хорошо знал привычку Федянина нагнетать панику на ровном месте.
        - На улице Лермонтова, где старый особняк разбираем, в подвале туннель нашли, причем он в глубину уходит. Рабочие боятся продолжать демонтаж здания. Здесь же во время войны какие-то склады были, вдруг на бомбы напоремся.
        - Николай Петрович, покурите пока. Я приеду через двадцать минут.
        Закончив трапезничать, я попрощался с Викой, и накинув куртку, быстро вышел на улицу. Небо слегка заволокло сизыми тучами, и изредка срывался мелкий моросящий дождь. Слегка протерев лобовое стекло «Опеля», я завел двигатель и быстро выехал со стоянки. Нужно срочно съездить на объект, и успеть вернуться к трем часам на совещание.
        Чтобы немного срезать путь, решил ехать не через центр, а махнул прямо вдоль набережной, через старые квартала. Вдруг впереди, на повороте, я заметил самосвал со щебнем, путь преградили дорожные рабочие. Снизив скорость, я свернул в жилой двор, и чуть не врезался в выезжающую спортивную черную «Ауди». В последний момент успел вывернуть руль и затормозил, остановившись в нескольких сантиметрах от высокого металлического бордюра.
        «Ауди» притормозила рядом. Из нее вышел молодой парень, в черном кожаном плаще, с подведенными черными глазами и пирсингом в носу. У меня чуть челюсть не упала от удивления: на плече у парня сидел настоящий маленький ястреб. Следом из автомобиля вылезла молодая девушка с ярко-рыжими волосами и огромными зелеными глазищами, одетая в темный бордовый балахон с капюшоном.
        - Мужик, ты как? Живой? - поинтересовался парень.
        - Нормально, - я в недоумении уставился на странную парочку. Давненько не видел таких клоунов… Готы?
        - Куда так спешишь? Торопишься, прямо как пионер на зарницу…
        Я кашлянул в кулак.
        - Молодые вы, чтобы про пионеров знать…
        Странная парочка переглянулась.
        - А как ты вообще сюда поехал, здесь же одностороннее движение?
        - Случайно… - буркнул я.
        - Случайность - обратная сторона закономерности, - проворчала девушка хриплым голосом.
        Ястреб на плече парня внимательно смотрел на меня немигающим взглядом.
        - Вообще-то у того пирата попугай был, - усмехнулся я.
        Парень улыбнулся:
        - У какого пирата?
        - Книжки надо читать, ребята. А не в интернете целыми днями торчать…
        Девушка незаметно кивнула своему спутнику и странная парочка, сев в машину, умчалась в сторону проспекта.
        «Обкурились, черти, до посинения…» - подумал я, и сдав задним ходом, выровнял рулем направление машины и въехал в жилой двор. А уже через несколько минут прибыл к нашему строительному объекту на улице Лермонтова.
        Большой автокран, экскаватор и пузатые самосвалы стояли у полуразваленного двухэтажного кирпичного дома. Мужики курили на скамейке возле синего строительного вагончика.
        До революции этот дом был особняком князя Андрея Володарского. После Гражданской войны в здании размещался детский интернат, а во время Великой Отечественной располагались военные склады. В семидесятых годах здание отремонтировали и отдали под управление «Городского водоканала». Но лет десять назад особняк обветшал, его давно собирались сносить, но дом так и стоял, обгороженный забором из оцинкованного профнастила, как призрак, в самом центре города.
        Два года назад бывшие имение облюбовали местные бомжи, пока однажды не обвалилась крыша и чуть не придавила одного из них.
        И наконец, в августе этого года было получено разрешение от администрации города о сносе ветхого особняка и строительстве на его месте современного торгового центра.
        Я с ностальгией вспомнил, что с друзьями мы частенько лазили здесь по подвалам, ища мифические сокровища князя Володарского, уехавшего в Париж в тысяча девятьсот восемнадцатом году, после известных событий. Сторож Тимофеевич, из «Городского водоканала», частенько гонял нас по двору со своей незаряженной двустволкой.
        - Ну что, мужики, работа стоит - а срок идет? - улыбнулся я.
        Работяги дружно заржали. Худощавый, вытянутый, как цапля бригадир Федянин уже вышел навстречу.
        - Сергей Павлович, парни разобрали кирпичную кладку под лестницей, и обнаружили туннель вниз. Может МЧС вызовем? Пусть здесь все проверят.
        - Николай Петрович, вечно вы паникуете… Все осматривали? Что там внизу?
        - Мужики как обнаружили эти катакомбы, я сразу приостановил работы.
        - Молодец. Несите фонарь, я сам посмотрю.
        Федянин позвал рыжего, вихрастого Петю Кашина:
        - Петруха, принеси фонарик из вагончика, и пойдем с нами.
        Парнишка прибежал через минуту с большим переносным фонарем.
        Я задумался:
        - Мы тут еще лет тридцать назад все облазили, никаких подземных ходов не помню…
        Но когда зашел в подъезд, сразу увидел под лестницей разлом в стене, за которым прятался бетонный коридор. Включил мощный фонарь. Луч света ударил в пустоту, уходящую дальше, вглубь. Проход оказался капитальный, с толстыми стенами.
        Федянин и Кашин стояли позади меня.
        - Мужики, вы здесь постойте, а я чуть вперед пролезу.
        - Осторожней, Палыч, - пробурчал бригадир.
        Я шагнул вперед. Вскоре проход начал сужаться, и мне пришлось немного пригнуться. Я осторожно осмотрел стены в поисках трещин. Но они оказались идеальными и ровными. Что за чертовщина… Вдруг я заметил, что туннель уходит резко вниз.
        - Сергей Павлович, давайте назад! - крикнул сзади Федянин.
        Я попытался посветить дальше, но фонарик бил лучом только метров на восемь, похоже, аккумулятор уже разряжен.
        «Спущусь еще немного и буду возвращаться…» - подумал я и медленно полез вперед.
        Проход продолжал сужаться, будто воронка, и я уже чуть не соскальзывал вниз, по крутому спуску. Дальше продвигаться точно небезопасно. Я решил развернуться назад, но тут упустил фонарик, и резко потянулся за ним. Пытаясь его поймать, сам поскользнулся и полетел вниз - в темную неизвестность… Вскоре я пробил ногами какие-то тонкие доски и упал на огромную кучу тряпья.
        С минуту я лежал не шелохнувшись, боясь даже пошевелиться. Потом перевел дыхание, поднял руки, встал на ноги - все вроде целое. Переломов и ушибов нет. Глаза вскоре привыкли к темноте, и я рассмотрел под собой огромные кучи старых матрасов и фуфаек.
        Неторопливо привстав, осмотрелся вокруг. Нигде не было и малейшего намека на выход. Сначала, спускаясь по туннелю, я думал, что это подземный ход, а теперь даже и не знал, что предполагать. В подземелье оказалось очень холодно, я неторопливо прошелся и ощупал стены. Потом посмотрел наверх: метрах в пяти, сверху, зияла дыра примерно метр на метр. Когда падал, я пробил ногами старые полусгнившие доски. Эх, жаль ни спичек, ни зажигалки, и фонарь где-то наверху застрял!
        Я присел на кучу тряпья. Что ж, придется ждать, когда меня вытащат отсюда. Брр… даже зубы застучали от холода. Только бы крыс здесь не было… Начав покучнее сгребать матрасы, я заметил старую чугунную крышку от люка. Еще один туннель? Нет, больше точно никуда не полезу. В раздумье я просидел еще минут двадцать. Никто почему-то не собирался меня спасать. Под ложечкой неприятно засосало.
        Наконец, любопытство взяло вверх. Я осмотрел крышку люка: старая, чугунная, с кованой ручкой. Приподняв крышку, заглянул: вниз вела металлическая лестница, а откуда-то сбоку падал неяркий свет. Значит, есть второй выход! Да и сквознячком явно потянуло. Ну все, сейчас вылезу, и накроется у кого-то премия в квартал! Не могли мне веревку скинуть, кони педальные!
        Я медленно спустился, и оказался в просторной бетонной нише. Из боковой стены торчали две широкие асбестоцементные трубы, поднимающиеся под небольшим углом, из них и падал свет. Присев, на корточках, я гусиным шагом пошел к свету, и вскоре вылез в небольшое помещение. Отсюда наверх вели крутые бетонные ступени. Я перевел дыхание. Поднявшись, выбрался их подвала, задев плечом тяжелую, металлическую дверь, которую подпирал кирпич, дверь тут же с тяжелым скрежетом захлопнулась…
        Глава 2
        Облегченно вздохнув, я вышел из подвала. Странно, но на улице уже смеркалось. Оглядевшись, я сразу заметил, что вылез из другого крыла здания. С этой стороны особняк был еще абсолютно целым и неразрушенным. Стены из красного кирпича казались довольно крепкими и монолитными, а высокая крыша напоминала в полутьме старинный замок из Средневековья. Медленно обойдя здание, я с удивлением обнаружил, что и фронтальная часть дома абсолютно целая. Под бетонным козырьком над дверью висела выцветшая вывеска: «Городской водоканал».
        Что за хрень тут творится?!
        И только тут я заметил, что высокий забор из оцинкованного профнастила исчез. Особняк окружал старый деревянный частокол. Бордюры во дворе аккуратно побелены, а прямо возле главного входа разбито несколько клумб с красными и белыми розами.
        - Хэнде хох! - мне в спину уперлось что-то острое.
        Я медленно обернулся и увидел улыбающегося белобрысого мальчишку, лет двенадцати. Смеясь, он откинул на землю деревянную штакетину.
        - Серый, давай за мной, пока сторож не проснулся!
        Резко повернувшись, мальчик шмыгнул в проем забора и исчез в зарослях кустов тутовника.
        «Серый?» - недоуменно подумал я. И тут меня поразила одна деталь: мальчишка был как две капли воды похож на моего друга детства, Витьку Сафонова. Но не это главное - паренек оказался о д н о г о роста со мной. Я остановился и внимательно посмотрел на свои руки. Они были небольшие, детские. Встряхнув головой, я ущипнул себя за щеку.
        - Ну, что ты встал как истукан! - послышался из-за кустов недовольный голос. - Дуй сюда!
        Ничего не понимая, я пролез через забор и осторожно прокрался через заросли кустов.
        Мальчишка деловито сидел на широкой доске, положенной на два кирпича.
        - Задолбался я на «шухере» стоять. Хорошо, что Тимофеевич сегодня крепко наклюкался. Ну рассказывай, есть там чего?
        - Где?
        - В подвале, дурик. Нашел что-нибудь?
        - Ты… Витя?
        - Серега, ты что, внизу головой ударился?
        Я осмотрел свою одежду: черные брюки, кроссовки, свитер с оленями. Именно так я и ходил, когда учился в шестом классе. Наверное, я действительно ударился головой в подвале. А все происходящее - просто сон.
        Витя привстал и потряс меня за плечо:
        - Ну хоть что-то там было? Внизу?
        - Кроме старых матрасов - ничего…
        Приятель удрученно вздохнул:
        - Странно. Князь Володарский до революции был самым богатым в нашей губернии. Не мог же он все золото в Париж увезти…
        - Охереть можно… что же происходит… - пробормотал я, понимая, что это совсем не сон.
        - Ладно, погнали тогда домой, уже седьмой час.
        Витя резко развернулся и направился прямо через заброшенный сад, где мы частенько в детстве собирали сочные красные яблоки.
        Ничего не понятно… Ведь на этом месте - давно магазин «Магнит»…
        - Пойдем быстрее, не знаю как тебе, Серый, а мне точно попадет. Я бате обещал к шести дома быть! - Витя прибавил шаг. - Срежем через дворы!
        Мы перешли через дорогу. Машин на улице почти не было. Медленно проехали пару старых «Жигулей» и «Волга». Где я вообще очутился? Дома старые, двухэтажные. Ни супермаркетов, ни рекламных вывесок… Мимо неторопливо прошли две пожилые женщины, с небольшими сумками-авоськами.
        На улице совсем стемнело. Я шагал за Витей и крутил головой во все стороны, начиная влруг понимать, где я раньше видел эти старые дома и дворы… в конце восьмидесятых! Неужели?.. нет, этого просто не может быть… Такое никак не укладывалось в моей голове.
        В одном из двориков, из деревянной беседки, увитой диким виноградом слышались гитарные звонкие переливы и девичий смех.
        - Да не беги ты как угорелый! - окликнул я приятеля.
        Виктор открыл рот, собираясь что-то сказать, как вдруг сзади послышался хриплый бас:
        - Ну-ка стоять, щеглы!
        Мы замерли на месте.
        - Это Леня Баркас. Попали мы с тобой, Серый… - полушепотом выдохнул Витя.
        Из беседки вразвалочку вышел коренастый чернявый крепыш в джинсовой куртке. Леня Баркас собственной персоной.
        Баркасов Леонид… Это тот самый парнишка, из соседней школы, который жестоко избил меня после дискотеки, в седьмом классе, прямо перед самым Новым годом. Мое лицо наутро напоминало замороженную брюкву, а нос распух и превратился в огромную картофелину. Через месяц, когда от побоев не осталось и следа, отец отвез меня на секцию бокса. Вскоре я втянулся в тренировки, частенько ездил на соревнования, а Леня Баркас уже через два года старательно обходил меня стороной. К восемнадцати годам я стал кандидатом в мастера спорта по боксу. Продолжал заниматься и после службы в армии, изредка, но все же посещая секцию. И даже сейчас в моей комнате до сих пор висел боксерский мешок, который я иногда колотил. Особенно, снимая стресс после трений с начальством на работе…
        Подходящий вразвалочку Баркас сейчас не внушал мне абсолютно никого страха. Скорее он напоминал щенка, который по глупости решил бросится на тигра.
        Леня подошел и грозно осмотрел нас, слегка прищурившись:
        - Я что-то не понял, бакланы, мимо моего двора ходим - а дань не платим?
        Витя сразу побледнел.
        - По полтиннику с рыла - и дуйте дальше! - усмехнулся Баркас. - Я сегодня добрый…
        - У меня только двадцать копеек, - пробормотал приятель и извлек монетку из кармана куртки.
        - А ты что молчишь, бивень? - Леня слегка толкнул меня в плечо.
        От него жарко пахнуло перегаром.
        - А может, тебе еще ключ от квартиры дать, где деньги лежат? - широко улыбнулся я.
        - Баркас, бей в табло! - хохотнули из беседки.
        Леня крепкой рукой схватил меня за грудки и потянул к себе. Затем резко ударил с левой боковым, я успел увернуться, но удар прошел вскользь по скуле, разбив губу. Резким движением я освободился от захвата, и четко отработал троечкой - два удара по корпусу и хук с левой в челюсть. Моя коронка. Баркас резко мотнул головой, и побледнев, медленно присел на землю.
        Из беседки быстро вышел рослый патлатый парнишка, в тельняшке под серой ветровкой. На вид лет шестнадцати. Он быстро подошел к охающему Лене и помог приподняться.
        - Пойдем-пойдем, - быстро взял меня за руку Витек и поволок дальше через двор, к каменной арке.
        Пройдя метров пятьдесят я все же оглянулся: никто нас не преследовал.
        - Серый, ты где так махаться научился?
        - Я же КМС по боксу.
        - Вот фантазер! Смотри, Баркас сегодня пьяный, а завтра он мстить начнет. А того, в тельняшке видел? Это - Бес. Он вообще на всю голову отмороженный. Даже на малолетке сидел. Может… лучше пока пару дней дома посидишь? Они могут тебя возле школы поймать…
        - Не очкуй, Витек, прорвемся…
        Мы уже подошли к дому. Витя жил в соседнем, втором подъезде. Он остановился и крепко пожал мне руку.
        - Ну давай, Серый, до завтра!
        - Пока, Витек!
        Я медленно поплелся на третий этаж.
        Эх, Витек… В школе ведь как дружили! После службы в армии он останется на сверхсрочную во Владикавказе, выучится на прапорщика, женится, и осядет в одной из воинских частей в Северной Осетии. Всего-то три раза мы виделись после школы, когда Виктор приезжал на встречу выпускников…
        Дверь в квартиру номер двадцать четыре была старенькая, обитая светло-коричневым дерматином. Кнопка звонка все так же болталась на одном шурупе.
        Я вытер рукавом кровь с распухшей губы и задумался - что происходит?
        Нет, это явно не сон: Витек, драка во дворе, улицы со старыми автомобилями. Еще раз до боли ущипнул себя за руку. Больно! Я спустился в пролет между этажей, и встал на носочки, чтобы увидеть свое отражение в темном стекле: на меня смотрел кудрявый русоволосый мальчик, с заостренным подбородком и слегка оттопыренными ушами.
        Неужели я сейчас нажму кнопку звонка и дверь откроет моя молодая мама? Нет, этого не может быть. От этого всего свихнуться можно, мне ведь сорок два, как я мог очутиться в теле себя самого, в подростковом возрасте?
        Раньше я увлекался книгами о «попаданцах», находя некоторые сюжеты довольно забавными. Пока не доходило до того места, когда очередной «попаданец» начинал собирать компьютер, автомат или самолет в лохматом тринадцатом или восемнадцатом веке, причем из подручных средств. Чушь собачья. Я работаю инженером-строителем, а что нового могу предложить человечеству в конце восьмидесятых? Собрать мобильный телефон или «айфон»? Или смонтировать новые очистительные установки? Да ни хрена я не смогу без проектов, нужных деталей и толковых помощников…
        Еще одна категория «попаданцев» из книг, неожиданно попав в СССР в конце тридцатых годов, всеми способами прорывались к Сталину, чтобы предупредить о надвигающейся угрозе в сорок первом году.
        Что же мне теперь, ехать к Михаилу Горбачеву, и растолковывать, что его перестройка не стоит и ломанного гроша? Что америкосы объегорят его как лоха с договором об уничтожении ракет средней и малой дальности, через несколько лет распадется СССР и Россия вступит в смутную эпоху лихих девяностых, впрочем руководить будет уже другой деятель…
        Я покачал головой. Нет, конечно я никуда не поеду. И не стану никому ничего рассказывать. Дело это мутное. Увезут меня потом мрачные люди в погонах далеко на север, где белые медведи летом в валенках ходят или посадят в заведение с окнами на решетках… Ладно, поживем-увидим. Я решительно поднялся к квартире и нажал кнопку звонка.
        Дверь с небольшим тягучим скрипом открылась. На пороге стояла моя молодая мама в зеленом фланелевом халате.
        - Сережа, что не заходишь? Я же в окно видела, ты давно в подъезд вошел. Что, опять ключ посеял?
        Совершенно опешивший, я медленно шагнул в коридор. Мама… я совсем позабыл, как она выглядела в тридцать четыре…Стройная, кареглазая, с внимательным и чуть тревожным взглядом, для мамы мы всегда дети - хоть нам пять лет, пятнадцать или даже пятьдесят…
        Я внимательно смотрелся в прихожей. Все совершенно так, как тридцать лет назад. Светлые розовые обои с цветочками, небольшой шкафчик и железная обувная полка. Я разулся и заглянул в гостиную: на диване лежал молодой отец в спортивном трико и белой майке. Он внимательно читал газету, а младшая сестренка Маришка старательно выводила акварелью каракули в альбоме.
        - Сережа, мы уже поужинали, мой руки - и за стол. Пюре еще горячее, - мама быстро прошла на кухню.
        Я помыл в ванной руки, и выйдя из прихожей, задержал взгляд на маленькой сестре. Сейчас у нее дочь Настя примерно такого же возраста, и похожи они просто невероятно… А старший сын Васька уже в седьмой класс перешел.
        Отец оторвался от газеты и серьезно посмотрел на меня:
        - Серега, иди поешь. А после у нас будет серьезный разговор…
        Я прошел на кухню и набросился на еду.
        - Мам, какое все вкусное…
        - Ага. А с мясом было бы еще вкуснее. Отец обещал в субботу достать на рынке, через знакомого.
        - Тоже мне, дефицит…
        - Сергей, ты как будто с луны свалился… а ну-ка, посмотри на меня, - мама подошла ближе и осторожно провела пальцем по моей распухшей губе. - Отец, иди посмотри на красавца!
        Взъерошенный отец, с газетой в руке, подошел и задумчиво взглянул на меня, тревожно покачав головой.
        - В подъезде о перила ударился… - пробубнил я.
        Папа ухмыльнулся:
        - Серега, давай тебя на бокс запишем. Может тогда эти «перила» будут тебя стороной обходить, - он похлопал меня по плечу. - Давай, скоро «Семнадцать мгновений» начнутся.
        Поужинав, я помыл тарелку под раковиной, чем невероятно удивил маму и уселся на старом кресле в зале. Мама с сестрой ушли в соседнюю комнату, читать сказки.
        - Что, опять в усадьбе Володарского шарились? - спросил отец, не отрывая взгляд от экрана.
        - А откуда ты знаешь?
        - С работы ехал, видел вас с Витькой возле «Городского водоканала». Зря вы у особняка околачиваетесь, там еще в тридцатые годы, когда интернат был, все подвалы почистили.
        «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться…» - произнес на экране телевизора Мюллер свою знаменитую фразу.
        Отец задумался.
        - Мне еще дед рассказывал, князь Володарский был богатейший и влиятельный человек в нашем крае. Представляешь, на день рождения жены он даже заказывал оперных певцов из самой Москвы. Говорят, к нему даже Шаляпин приезжал…
        - Все течет - все повторяется… - улыбнулся я. - И сейчас, если есть лишний миллион - и «звезда» может тебе на именинах спеть и сплясать…
        - Ты это о чем?
        - О наших миллионерах и миллиардерах… - и тут вдруг я понял, что ляпнул лишнего.
        - Сережа, я иногда ваш молодежный сленг не понимаю. Какие еще миллионеры в социалистическом государстве?!
        - Пап, да я так, помечтал просто…
        - Ты бы лучше помечтал, как тройку в четверти по математике исправить, - недовольно пробурчал отец.
        «Никогда еще Штирлиц не был так близко к провалу…» - произнес диктор в фильме тревожным голосом.
        Неловкую паузу неожиданно разрядила сестра Маринка.
        - Селешка, почини мне Мишку, - она протянула олимпийского медведя, у которого постоянно садились батарейки.
        Я вздохнул, взял игрушку, и направился к себе в комнату…
        Ночью я ворочался на кровати и долго не мог уснуть. Наконец привстал и включил напольную лампу-абажур. Я вошел в зал, тихо взял с журнального столика газету «Правда» и принес в свою комнату. Посмотрел на дату: двадцать четвертое сентября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. Охренеть!
        Я подошел к старому шкафу-секретеру и откинул столешницу. Вот транзистор, который я пытался собрать по схемам из журнала «Юный техник», деревянные теннисные ракетки, неровно вырезанные из фанеры. В этом месте, в самом углу, я прожег полировку, когда положил еще не остывший паяльник, а потом, чтобы случайно не заметила мама, пытался замазать прожженное место раствором йода. Вверху, на полках мои любимые детские книги о морских приключениях, пиратах и индейцах…
        Мысли в моей голове перемешались. Почему такое произошло со мной? И как это вообще могло произойти? Однако, теперь пришла пора перейти от информации к фактам. А факты - вещь довольно упрямая. За окном засыпал город, окутанный легкой дождливой изморосью. Как там, наверное, уже ищут меня, в далеком две тысяча девятнадцатом?
        Я прилег на кровать и молча уставился на падающие на стекло капли осеннего дождя. Вскоре на веки навалилась тяжесть, и меня плавно заволокло в сон…
        Глава 3
        На улице было еще темно, осенний рассвет как будто не торопился вступать в законные права, но кто-то уже ласково гладил меня по вихрам мягкой ладошкой. Спросонья я пробормотал:
        - Юля, чайник поставь…
        Меня тут же настойчиво потрясли за плечи. Я открыл глаза и увидел удивленную маму. Мне сразу вспомнились события минувшего вечера. Ничего не изменилось. Я так же снова в прошлом.
        - Какая еще Юля, сынок?
        - Мам, ты с ней попозже познакомишься…
        - Неужели ты начал дружить с девочкой?
        - Ну… так… проводил один раз до дома. А мне сегодня разве в школу?
        - Давай завтракай побыстрей, отец тебя отвезет…
        Через двадцать минут я вышел в подъезд со школьной сумкой на плече.
        - Куртку застегни! - крикнула вслед мама, я только махнул рукой и спустившись по ступенькам, выскочил на улицу, на лету ловя прохладу свежего осеннего утра.
        Во дворе, возле маленьких железных гаражей-ракушек, отец прогревал желтого «Аркашу». Так мы звали наш семейный автомобиль, «Москвич» четыреста двенадцатой модели.
        Витек уже стоял рядом и терпеливо ждал меня. Папа старательно протер лобовое стекло ветошью и кивнул на салон:
        - Ну, что, садитесь пионеры, с ветерком прокачу!
        Мы уселись сзади, на жесткие сиденья с мягкими ворсистыми чехлами.
        - Ну ты как? - прошептал Витя, кивнув на мою распухшую губу.
        - Все путем!
        - Вот, Серега, - отец посмотрел на меня в зеркало заднего вида, выезжая на проспект, - будешь без троек учиться - «Аркашу» тебе подарю на совершеннолетие! - он похлопал ладонью по крепкой черной панели машины.
        Я улыбнулся.
        - Пап, да мне как-то отечественный автопром не очень нравится.
        - Да ты что? А какие же машины тебе нравятся?
        - Немецкие. «Ауди», «БМВ», или «Опель» хотя бы…
        Витек прыснул от смеха.
        - Фантазер ты, Сережа! У нас даже первый секретарь райкома такого не может позволить, - отец сурово покачал головой.
        - БМВ… - удивленно повторил Виктор.
        - Слушай, Витя, - папа внимательно посмотрел на моего друга, - и чему вас только сейчас в школе учат? Наши отцы и деды фашистов победили, а ему, понимаешь, немецкую машину подавай! Нет, дорогой, будешь ездить на отечественной…
        - Не буду… - буркнул я и отвернулся в окно.
        Всю оставшуюся дорогу до школы Витек с хитрым прищуром поглядывал на меня.
        А может, признаться другу? Все равно где-нибудь проколюсь… Нет, нельзя… думаю, все равно ненадолго я застрял в прошлом, наверняка это просто эксперимент каких-то безумных ученых. Но почему только выбор выпал именно на меня?
        Отец притормозил у входа в школьный двор:
        - Все, ребятки, бегите…
        Мы вылезли из автомобиля и направились к трехэтажному кирпичному зданию школы.
        - Серый, ты к контрольной по алгебре подготовился?
        - Нет.
        - Ни фига себе. Завидую я твоему спокойствию. У тебя же в четверти между тройкой и двойкой, а ты даже тетрадки не открывал.
        - Что-нибудь придумаю, - я резко открыл высокие деревянные двери.
        Навстречу, чуть не сбив нас с ног, выскочил долговязый Гена Новиков.
        - Слышали, пацаны, Валентина-географичка заболела! Урока не будет!
        Гена громко рассмеялся.
        - И чему ты радуешься, идиот! Человек заболел - а он радуется! - грозно прикрикнул я на Генку.
        Он тут же покрутил пальцем у виска и помчался в сторону спортплощадки.
        - Куда это Новиков помчался?
        - Известно куда, в беседку - дымить…
        В холле, на первом этаже, возле поста дежурного по звонкам - собрался почти весь наш класс. Мои совсем юные одноклассники. Девчонки с бантиками и в школьных платьях что-то активно обсуждали, сбившись в кучку. Пацаны в школьных темно-синих пиджачках, рассматривали что-то на подоконнике. Я подошел ближе и заметил эротические карты с черно-белым изображением полуобнаженных девушек.
        Кто-то резко хлопнул меня по плечу. Я обернулся: сзади стоял маленький конопатый Вася Трофимов, наш остряк-юморист.
        - Кузнец, тебе так больно? - он резко схватил меня за волосы на макушке.
        - Нет.
        - Сними парик, я знаю - что ты лысый! - Вася громко хохотнул.
        Я тоже решил привлечь внимание одноклассников.
        - Народ, слушайте анекдот! - мне вспомнился забавная байка из интернета, над которой смеялся недавно весь техотдел в офисе. - Мужик сидит, смотрит на поплавок - час сидит, другой. Не клюет. Тут жена в ванную заходит: «Ладно, Вася, иди давай, на свою рыбалку, а то мне белье стирать надо!» - я улыбнулся.
        - А когда смеяться-то? - прищурившись, недовольно спросил Трофимов.
        Пацаны почесали репы и опять отвернулись к интересным картинкам на подоконнике.
        - Смешно, - задумчиво сказала худенькая, с розовыми бантами в косичках, Леночка Морозова.
        Я вздохнул. Ну хоть кому-то понравилось. Да…Аудитория здесь еще та…
        На ступеньках послышалось цоканье каблучков. К нам быстро спустилась завуч Валентина Дмитриевна, худощавая сорокалетняя женщина с высокой прической.
        - Шестой «А», еще не все разбежались? Проходите в пятнадцатый кабинет, Игорь Леонидович проведет вам физику вместо географии.
        В воздухе повисло напряжение, а затем недовольное жужжание, будто пчелиный улей кто-то разбудил посреди зимы. Ребята нестройной цепочкой потянулись на второй этаж.
        Когда мы расселись за парты, учитель вышел из лабораторного помещения. Пожилой, с седыми щетинистыми усами, физик Игорь Леонидович медленно прошелся вдоль рядов, сцепив руки сзади.
        - Ну-с, дорогие мои друзья-товарищи, поскольку урок у нас сегодня внеочередной, а прошло уже почти пятнадцать минут, я предлагаю следующее… - он внимательно посмотрел на Юру Калугина, жующего пирожок на задней парте. - Давайте проведем урок в виде вопросов-ответов. Один из вас задает вопросы, естественно из физики. Не нужно спрашивать, например, когда вымерли мамонты, - он тихо хохотнул. - В общем, один ученик задает вопрос - другой отвечает.
        В классе повисла пауза.
        - А оценки будете ставить? - звонко выкрикнул Вася Трофимов.
        - Естественно. Ну что, есть смельчаки?
        Руку подняла худенькая Света Соколова:
        - У меня вопрос. Почему лампочка зажигается? И какой температуры она достигает внутри, при освещении?
        - Отлично. Ну-с, молодые люди, будущие инженера и конструкторы, от чего зажигается лампочка? - Игорь Леонидович, медленно прохаживаясь между рядов, остановился напротив Витька.
        - Смелее, Сафонов.
        Витя привстал:
        - Подается электрический ток и лампочка загорается.
        - А поподробнее? Может ты, Кузнецов знаешь? Что ты сегодня весь урок крутишься, будто первый раз своих одноклассников увидел?
        Я подскочил со стула и наморщил лоб, пытаясь что-нибудь припомнить из курса электротехники в ВУЗе:
        - При нажатии выключателя происходит замыкание цепи. Электрический ток проходит через тело накала, которое при достижении определенной температуры испускает видимое человеческим глазом излучение. А стандартная рабочая температура нити в лампе накаливания находится в пределах двух с половиной тысяч градусов.
        Света Соколова посмотрела на меня, немного приоткрыв рот.
        - Молодец, Кузнецов, а какие еще лампы бывают, кроме ламп накаливания?
        - Да разные - люминесцентные, галогеновые, светодиодные…
        - Светодиодные? Никогда не слышал о таких…
        - Это… из ближайших разработок, - я понял, что выдал лишнюю информацию.
        Леночка Морозова подняла руку:
        - А откуда вообще ток берется?
        - Вот. Хороший вопрос. Калугин, вы уже закончили трапезничать?
        Юра подскочил, вытирая крошки с толстых, как вареники губы.
        - Ток выдается трансформатором, а затем приходит по проводам в дома.
        - А откуда он берется в трансформаторе? А? Не знаете? Так вот, ребятки, электричество формируется в ходе переработки другой энергии. В частности, на специализированных подстанциях используют в качестве основного рабочего ресурса - тепловую, приливную, или другие виды энергии. Отвечая на вопрос относительно того, откуда приходит электричество, пожалуй, стоит отметить сложную инфраструктуру, которой обеспечена каждая подстанция. Любой электрогенератор снабжен целой системой функциональных узлов и сетей, которые позволяют аккумулировать вырабатываемую энергию и готовить ее для дальнейшей передачи…
        Игорь Леонидович подошел к доске, нарисовал простейший генератор со стрелками, и продолжил:
        - Кроме тепловых объектов выработки, достаточно распространены гидро и атомные станции. В первом случае предполагается преобразование энергии от движения воды, а во втором - в результате деления атомов в специальных реакторах… - он печально вздохнул. - Все вы, конечно, знаете, о трагедии, произошедшей три года назад на АЭС в Чернобыле. Потому работа на атомной станции требует большой ответственности. К счастью, ученые и специальная комиссия отчитались, что все вредные последствия взрыва на АЭС устранены.
        Я незаметно хмыкнул. Знали бы, вы, дорогие, как все на самом деле обернулось…
        Преподаватель почесал лоб и взглянул на меня:
        - Ну что, Кузнецов, у тебя есть что дополнить по выработке электроэнергии?
        - Игорь Леонидович, вы забыли упомянуть альтернативные методы выработки источников электроэнергии: солнечные лучи, ветер, земельные недра.
        - Можно поподробнее?
        - Например, различные генераторы, ориентированные на аккумуляцию и преобразование в электричество солнечной энергии - солнечные батареи. Ветряные альтернативные источники электричества - ветрогенераторы, - меня неожиданно понесло. - Также естественное тепло Земли. В этом случае, станции преобразуют тепловую энергию, полученную из глубин подземных каналов. Это так называемые геотермальные виды электроэнергии.
        В классе повисла тишина.
        - Во-от, ребята, сразу видно, человек интересуется физикой не только в рамках школьной программы, но еще и читает дополнительную литературу. Похвально, Кузнецов. Пять баллов! Причем от души!
        В задних рядах торжественно выдохнули… Заработать пять баллов у преподавателя физики - дорогого стоило.
        - Игорь Леонидович, разрешите вам тоже вопрос задать? - я поерзал на стуле. - Как вы считаете, возможно ли… в будущем… перемещение во времени?
        Вася Трофимов сдавленным голосом простонал:
        - Ал-ли-са, от-дай мела-фон!
        Класс взорвался хохотом, вспомнив популярный детский фильм «Гостья из будущего».
        Игорь Леонидович снял очки, аккуратно протер их носовым платком и внимательно посмотрел на ребят.
        - А знаете, друзья мои, на свете нет ничего невозможного. Разве думали мы сорок лет назад, что в космос будут запускаться космические корабли, а человек станет путешествовать в космосе? Мало того, даже выходить в открытый космос… Прогресс не стоит на месте. Посмотрите, ребята, уже начали появляться компьютеры, которые считают и выполняют задачи быстрее, чем сто человек. А в Японии недавно изобрели робота, делающего несложные медицинские операции. Кто знает, возможно в будущем появятся технологии, позволяющие путешествия во времени.
        - Но как такое возможно, Игорь Леонидович?
        - А как было возможно, что пять миллиардов лет назад во Вселенной случился большой взрыв, появилась наша планета, причем с такими пропорциями кислорода, азота и водорода, при которых зародилась жизнь. Почему бы не переместиться во времени, разогнав гравитационные силы и увеличив электромагнитные волны в пространственно-временном континууме, для перемещения тела из точки А в точку Б? Смотрите, в нашем случае система координат - время… - преподаватель поставил на стол песочные часы. - Но Время - понятие абстрактное. Человек давно привык все систематизировать. Но разве, если мы сделаем отверстие в этих часах больше, время пойдет быстрее? Нет. Песок пересыплется раньше. А если заткнем отверстие - разве мы нарушим ход времени? Тоже нет. Мы всего лишь оставим тело, в данном случае песок, на том же месте…
        Тут неожиданно меня осенило - а что если особняк в скором времени разрушат… ведь вместе с ним разрушится Временной Портал, через который я попал в прошлое! И тогда я уже точно никогда уже не попаду назад, в две тысяча девятнадцатый! Вернее, попаду - но только через тридцать лет…
        - Запомните, ребята, - разошелся Игорь Леонидович, - Вселенная не терпит пустоты. Если тело перемещается, то на его месте сразу появляется другое. И наоборот. Все в мире циклично: Галактики растягиваются и сжимаются, моря подвержены приливам и отливам, одни материки увеличиваются, другие уменьшаются…
        Неожиданно прозвенел звонок.
        Игорь Леонидович вздохнул:
        - Ну что. Кузнецов, надеюсь, я в достаточной мере ответил на твой вопрос?
        - Спасибо… - кивнул я, - все понятно.
        Хотя на самом деле теперь у меня возникало еще больше вопросов. Почти последним я вышел из класса, в глубоком раздумье. Конечно, с одной стороны заманчиво опять начать жизнь со школьной скамьи, избежав заранее возможных ошибок и опасных поворотов судьбы. Зная, как говорится, где соломку подстелить. Можно даже обогатиться, делая всевозможные предсказания и завоевать славу современного Нострадамуса. Но к чему все это? Зачем я здесь? Думаю, что человек должен находиться на своем месте, жить своей жизнью, а не возвращаться назад, отматывая года назад, как будто перелистывая страницы в книге…
        - Сергей, значит ты тоже путешествуешь во времени?
        Я вздрогнул и обернулся: ко мне подошел Костя Одинцов, наш фантазер и отличник. С третьего класса к мальчику прилипло прозвище «Звездочет», когда он всем постоянно рассказывал о звездах и далеких Галактиках. Костик много читал, и даже написал пару фантастических рассказов в какой-то журнал, чем очень гордился.
        - С чего ты взял, Костик, что я путешествую во времени?
        - Мы чувствуем своих, - он будто буравил меня взглядом, - так ты откуда? С какого времени?
        - Из две тысячи девятнадцатого года, - честно признался я.
        - Двадцать первый век… совсем недалеко.
        - А ты откуда?
        - Конец двадцать второго, две тысячи сто восемьдесят девятый год.
        - Ну и как там? - улыбнулся я. - Марс уже освоили?
        - Конечно… Давно летаем в другие Галактики. Сейчас исследуем новую планету «Карагосс» в созвездии Андромеды Вот только лионийцы что-то затевают, возможно Третью Галактическую.
        - Это из другой Галактики?
        - А то откуда же…
        - А зачем они нападают?
        - Из-за ресурсов конечно, - Костя удивленно пожал плечами, - нефть, минералы… а главное - кремень и порс!
        Эх, Костик-фантазер… если бы тебе и вправду рассказать о себе и о том, что ждет нас в будущем, ты наверное, позабыл о своих фантастических рассказах и грезах…
        Из-за угла неожиданно появился Витек.
        - Пойдемте быстрее, а то на контрольную опоздаем! - приятель повернулся к Косте, - подскажешь, если что, Звездочет!
        - Заметано… - буркнул Костя.
        Глава 4
        Математичка Тамара Львовна, полноватая женщина средних лет, всегда рассаживала класс на контрольной по своему усмотрению.
        Я оказался за партой вместе с Леной Морозовой. Девочка сидела, печально обхватив голову. Осмотревшись, я заметил довольного Витю, он, как и планировал, оказался вместе с Костей Звездочетом.
        - Ребята, не будем терять время, - учительница привстала и открыла доску с заданиями. - Сегодня у каждого варианта по три задания: первые два - примеры и уравнения, третье - задачка. Приступайте!
        Я быстро решил первые два задания и помог отчаявшейся Лене.
        Прочитав условия третьей задачки, я улыбнулся и поднял руку.
        - Тамара Львовна, в третьем задании указано: «Трое рабочих замешивают кубометр бетона за один час. Через тридцать минут после начала работы один рабочий ушел на обед, а через пятнадцать минут и второй покинул рабочее место. Сколько времени требуется третьему работнику, чтобы закончить замешивать бетон?»
        - Все верно, Кузнецов.
        Я кашлянул в кулак:
        - В задаче отсутствует логика. Не указана температура окружающей среды. В жару бетон садится, в мороз - сжимается. Нет поправочных коэффициентов. Не приведена маркировка бетона. Почему рабочие ушли на обед в разное время, если у них по коллективному договору обед прописан в одно и то же время?
        Вася Трофимов засмеялся, зажав рот ладошкой. А я невозмутимо продолжил:
        - Теперь самое главное. Кто-нибудь пробовал замесить кубометр бетона вручную? Тем более, силами одного человека?
        Тамара Львовна улыбнулась.
        - Кузнецов, ты рассуждаешь, прямо как прораб на стройке. Задача взята из методички профессора Нечаева. Там не указано про коэффициенты и маркировки, и про то, почему рабочие в разное время ушли на обед. Давай опустим эти условности и решим задачку чисто математическим способом.
        - Но рабочий не робот-терминатор, месить куб бетона! Попробовал бы это сделать ваш профессор Нечаев!
        Тамара Львовна слегка покраснела:
        - Хорошо, Сергей, специально для тебя я изменю условие - одна десятая кубометра бетона, идет?
        - Вот это другое дело!
        - Да, Сережа… не завидую я твоим подчиненным, если ты и вправду начальником станешь…
        Через пять минут я решил задачку, и помог соседке по парте.
        Довольная Леночка тут же довольно защебетала, поблагодарив меня, а заодно тихо рассказав о новом открывшемся магазине в центре.
        Учительница грозно посмотрела на нас:
        - Кузнецов и Морозова, что болтаем?
        - Да мы закончили уже, Тамара Львовна… - кивнул я.
        - Вот и хорошо. Сдавайте контрольные работы и можете идти…
        Мы с Леной вышли из класса, и сели на скамейку в коридоре.
        - Кузнецов, ты сегодня меня удивляешь. - Лена осторожно поправила бант на голове. - что, за учебу решил взяться?
        - Да… надоело в троечниках ходить…
        - Спасибо тебе за контрольную. Я в математике не очень, ты же знаешь…
        - Всегда обращайтесь.
        - Кстати, у тебя какие планы на вечер?
        Я чуть не поперхнулся.
        - «Знатоков» вечеров будем с родителями смотреть.
        - Сергей, не смеши людей. У меня предложение получше. Сегодня во Дворце Спорта «Наутилусы» выступают. Единственный концерт в нашем городе! Мы хотели всей семьей пойти, но папу неожиданно вызвали в командировку. Ты как, не против?
        - Конечно.
        - Ну вот и отлично. В шесть пятнадцать жди у второго гастронома, мы с мамой за тобой заедем, - девочка резко привстала, поправила складки платья, и направилась по коридору.
        - Лена, ты куда?
        - Я в библиотеку, а ты смотри, вечером не опаздывай…
        Лена Морозова… Наша с ней любовь вспыхнет, расцветет душистой черемухой в восьмом классе. Начнется с робкого поцелуя на заднем ряду кинотеатра «Космос» и продлится почти полтора года, пока Лена не влюбится в студента Егорова, из Педагогического института.
        «Сережа, прости. Кажется, я только сейчас поняла, что такое настоящая любовь…» - скажет она при расставании. В десятый класс Лена не пошла, поступила после девятого в Медицинский колледж. Но через год студент Егоров бросил ее, закончил институт и укатил в свой Урюпинск.
        В девяносто восьмом, когда я пришел из армии, то узнал от одноклассников, что Лена познакомилась с американцем, вышла за него замуж и уехала в США.
        Я улыбнулся, вспомнив наши робкие свидания. Но только точно не было такого, что она приглашала меня на концерт в шестом классе…
        Дверь класса приоткрылась и вышел Коля Холмогорский, худенький, остроносый, с вечно растерянной улыбкой. И тут по спине у меня пробежал холодный пот. Как же я мог забыть? Конец сентября тысяча девятьсот восемьдесят девятого, и то, что случилось с Колей и его отцом, Борисом Ивановичем Холмогорским, известным в городе детским хирургом.
        Эта нелепая и трагическая история произошла в последнюю субботу сентября. Коля с отцом поехали после обеда в дачный поселок «Жемчужный», собрать шланги и забрать вещи на участке. К несчастью, недавно в поселке прорвало водопровод, перекопали траншеи и они не смогли ближе подъехать к своей даче, и шли почти двести метров пешком. В это время на их дачном участке орудовали два отморозка из соседнего села. Они пытались перепилить цепь и снять поливной мотор. У одного из воров был обрез. Возможно, если бы Коля с отцом подъехали на машине, они бы спугнули воров. Но дачники появились бесшумно. Дядя Боря, бывший десантник, по-видимому, хотел скрутить воришек сам. Один из отморозков, испугавшись, выстрелил старшему Холмогорскому в живот, и бросив ружье, воры тут же побежали в поле. На шум выстрела прибежал сторож дачного поселка, он же и вызвал «скорую». Но когда врачи приехали, было уже поздно…
        Что пережил Коля в те дни, нетрудно догадаться. Мальчик еще три недели не ходил в школу, наблюдался у детского психотерапевта, а потом еще долгое время заикался.
        Отморозков нашли на следующий день. Это оказались молодые жители соседнего села. Стрелок во всем сознался, ему даже не было и восемнадцати. Поливной мотор они хотели продать за десять рублей. Вот такой оказалась цена жизни известного хирурга, спасшего сотни детей…
        Теперь я понял. У меня появилась настоящая благородная миссия. Спасти хирурга Холмогорского. Не за тем же я здесь, чтобы удивлять одноклассников своими обширными познаниями и ходить на свидания к юным одноклассницам.
        - Серега, а ты откуда все про электричество знаешь? - осторожно спросил Коля.
        Я вздрогнул. Мальчик сидел рядом, я даже не заметил, как он подошел.
        - Да… «Науку и жизнь» читаю, там много чего познавательного пишут.
        - У меня отец тоже раньше выписывал…
        - Коля, ты лучше скажи, вы в выходные на дачу собираетесь?
        - В субботу поедем, после обеда.
        - Слушай, а возьмите меня с собой…
        - Да поехали, конечно… к часу подходи.
        - Заметано!
        Я точно знал, что самая крепкая дружба между людьми зарождается еще в детстве и потом тянется на всю жизнь невидимыми нитями. Теперь я помогу этому маленькому человечку спасти отца… и хотя пока еще не знал, как осуществить задуманное, но одно знал точно. Бориса Ивановича Холмогорского необходимо непременно спасти. Нужно попытаться изменить прошлое…
        Глава 5
        Когда в коридоре раздалась пронзительная трель звонка, ребята быстро высыпали из класса. Витек с Юрой, бросив школьные сумки на подоконник, быстро побежали вдоль коридора.
        - Серый, а ты чего ждешь? - на ходу окликнул Витек, - побежали в столовую, сегодня молоко дают…
        Мы выпили по два стакана халявного молока, и Юра сообщил:
        - Когда вы с Леной вышли, Тамара сразу ваши работы проверила. Тебе, Серега, точно пятерку поставила. Слушай, ты когда успел подготовится?
        - Система йоги… - пожал я плечами. - Сплю по четыре часа, остальное время на самообразование…
        Витя чуть не поперхнулся, заглатывая уже третий стакан молока.
        - Ты скоро так и Звездочета перещеголяешь… - улыбнулся Юра. - А может, Кузнец, ты тоже того… из будущего…
        А я про себя подумал, что пожалуй, не стоит блистать своими знаниями перед одноклассниками, поскромнее нужно быть…
        На уроке истории стояла непривычная тишина. Еще бы, ведь предмет вел директор школы, Круглов Анатолий Васильевич. Расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке, он начал урок, как всегда, с небольшого вступления:
        - Ребята, сейчас мы живем в удивительную эпоху. Наступило время, когда идет переосмысление старых ценностей, открывается завеса тайн исторического прошлого и наследия нашей великой страны. Знать историю - вот что сегодня нужно молодому поколению, ибо человек, который не любит Родину, не стоящий у истоков своих исторических ценностей - духовно опустошенный…
        Директор внимательно посмотрел на Яшу Переверзнева, который рисовал танчики в тетрадке на задней парте. Яшка сразу отбросил ручку и замер, сложив руки. Анатолий Васильевич присел за стол и открыл конспекты:
        - Ну что же, друзья мои, а теперь вернемся к Средневековой Франции…
        Я внимательно взглянул на Колю Холмогорского. Вот надо же, мальчик даже не знает, какая трагедия его ждет. Коля старательно конспектировал на черновике лекцию преподавателя. Почему-то учеба с трудом давалась мальчику, он вроде и числился в хорошистах, но до отличников все же сильно не дотягивал. А после произошедшей трагедии и вовсе скатится в учебе…
        Когда закончился урок, в коридоре меня отозвал в сторону лопоухий пятиклассник Петя Гапонов:
        - Сергей! Там парни тебя ждут, возле калитки.
        Витек нахмурился:
        - Это похоже Баркас с пацанами. А у нас еще два урока впереди. Ничего, Серый, через черный ход уйдешь.
        - Я что, бегать от них буду? Пойдем, Петруха, веди…
        Витька от изумления даже уронил школьную сумку на пол.
        Грозные парни сидели на спинке новой деревянной скамейки, недалеко от входа в школьный двор. Посмотрев на эту шайку-лейку, можно было бы даже написать картину: «Гопники из восьмидесятых». Баркас, как только увидел меня, привстал, и стал щелкать костяшками на кулаках. Второй парнишка, в тельняшке под курткой, недобро ухмыльнулся и надвинув кепку почти на брови. А вот третий, похоже, у них за главаря. Лет восемнадцати, худощавый, с синими от татуировок руками и колючим взглядом. Он самый опасный из всей троицы, такой «фрукт» может запросто и «финку» из рукава невзначай выкинуть.
        Я подошел ближе и заметил на скуле у Баркаса большой фиолетовый синяк.
        - Ты что это, баклан, вчера ноги так шустро нарезал? Думал, тебе все с рук сойдет? - Баркас был на взводе.
        - Не шелести, брат, - сквозь зубы процедил худощавый. - Что, пацаненок, уже осознал свою вину, готов искупить?
        - А что я должен сделать?
        - Завтра принесешь два «чирика», и считай, что разойдемся краями. Будешь прощен.
        - Недорого вы цените честь своего «кента»… - я внимательно посмотрел в глаза худощавого главаря, и понял, что он находится под кайфом. Точно накуренный…
        - Клещ, дай я его сам порву! - резко вскочил парень в кепке.
        - Остынь… - худощавый нахмурился. - Слушай, а ты чего такой дерзкий парнишка? Давно в чужих руках не обсирался?
        - Если Баркас хочет драться - я готов! Но сразу предупреждаю, что я КМС по боксу.
        - А у меня черный пояс по карате, веришь, нет? Ты свой базар малость фильтруй, салабон, а то на такие «бабки» попадешь - твои старики еще и хату продадут…
        - Клещ, давай я его прямо здесь разложу, - Баркас подошел и грубо схватил меня за ворот куртки.
        - Хватит тележить байду, айда все за мной! - худощавый медленно слез со скамейки и побрел в сторону школьной мастерской. Мы побрели вслед за ним.
        За одноэтажным кирпичным зданием мастерской росли густые кусты тутовника, образовывая в центре небольшую площадку. Здесь парни иногда и выясняли отношения, подальше от глаз преподавателей.
        - Я тоже раньше в этой школе учился, - худощавый сплюнул на песок, - пока меня после седьмого класса на малолетку не забрали… Ну что, бойцы, готовы к бою?
        Баркас подбоченился и сделав два шага вперед, занял боевую стойку. Я сделал ложный выпад, но соперник не поддался на провокацию, сегодня он был осторожнее. Однако Баркас не стал долго выжидать и вскоре ринулся в атаку, обрушив на меня серию сокрушительных ударов, один из которых все же достал по лицу и рассек бровь. Но сам противник в этот момент открылся, и я тут же ударил мощным хуком в челюсть, и когда он уже поплыл, добавил прямым в голову. Баркас уже падал на землю, когда сбоку я заметил движение, ко мне быстро подлетел парнишка в кепке, и я очень вовремя увернулся.
        - Бей его, Бес! - гаркнул худощавый.
        - Эй, парни, а что тут за хрень? - из кустов выскочил наш трудовик, Захар Валентинович, за ним семенил Витек, - Справились втроем с пацаном?!
        Трудовик быстро подбежал к худощавому и с размаху дал ему сильную оплеуху, тот упал и жалобно выставил руки вперед. Парень в кепке развернулся и бросился напролом, прямо через кусты. Баркас лежал на земле, обхватив лицо руками.
        - Зря ты так, мужик… - недовольно пробурчал худощавый.
        - Пошли на хер отсюда, мудачье! Еще раз здесь увижу - ноги оторву!
        Он осторожно взял меня за плечо.
        - Пойдем, Кузнецов…
        В мастерской я умылся над раковиной. Захар Валентинович аккуратно заклеил мою бровь медицинским лейкопластырем.
        - На хрена ты с этими придурками разбираться пошел? А если бы Сафонов меня не предупредил, что было бы?
        - Спасибо вам, Захар Валентинович…
        - Ты с этими мудаками больше не связывайся. Если что - мне сразу говори. И знай, парень, это не стукачество, я такой же пацан как и вы, только чуть постарше… Вот шакалы, втроем на одного, надо было их сильнее нахлобучить…
        На подоконнике Витя критически осмотрел меня:
        - Классно ты выглядишь, Серый. Губы будто вареники, бровь разбита, как ты вообще на свидание пойдешь?
        - На какое свидание?
        - С Леночкой. Уже весь класс знает.
        - Да она меня просто на концерт пригласила. Кстати, у нас еще много уроков? Что-то башка разболелась.
        - Еще «литература» и «классный час». Ты сочинение-то написал?
        - Нет… Какое еще сочинение?
        - «Моя будущая профессия».
        - Дурик, что же ты мне раньше не сказал?
        - Ладно, пойдем, ты же у нас вундеркинд, как-нибудь выкрутишься…
        В самом начале урока, Татьяна Андреевна, наш классный руководитель и преподаватель русского языка и литературы, прошла по рядам и быстро собрала тетрадки.
        - Кузнецов, а что у тебя с лицом?
        - Бандитская пуля, - хохотнул с заднего ряда балагур Трофимов.
        - Подрался с отморозками, - честно ответил я.
        - И какая же, позвольте спросить, причина вашей дуэли? - учительница с интересом посмотрела на меня.
        - Мы разошлись в вопросах теории происхождения социализма, - попытался пошутить я.
        - Все понятно. А сочинение твое где?
        - Я…тетрадь дома забыл.
        - Железная отмазка. Но ты же писал?
        - Конечно, - я пожал плечами.
        - Думаю, тогда ты без труда восстановишь работу по памяти, - учительница протянула мне двойной листок. - Двадцать минут хватит?
        - Хватит.
        Я достал ручку и немого подумав, принялся писать.
        - Ребята, пока я проверю сочинения, продолжаем читать «Тарас Бульба» Гоголя. Калугин, начинай, каждый читает по страничке и передает дальше.
        Юра покашлял, и нашел нужный отрывок в учебнике:
        - «А что же Тарас? А Тарас гулял по всей Польше со своим полком, выжег восемнадцать местечек близ сорока костелов, и уже доходил до Кракова…»
        Неожиданно ко мне на стол прилетела записка, развернув ее, я прочитал:
        «Я буду ждать у кинотеатра «Юность» в семь часов.» Внизу листка пропечатались следы губ с ярко-красной губной помадой. Оглядев класс, я так и не понял, кто подкинул записку и продолжил писать. Через пятнадцать минут закончил сочинение и сдал учительнице.
        Витя Сафонов уже заканчивал произведение:
        - «Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымается из Русской земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!.. А уже огонь подымался над костром, захватывал его ноги и разостлался пламенем по дереву… Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая бы пересилила русскую силу!»
        Когда Витя закончил читать, в классе повисла тишина. Даша Михайлова слегка всхлипнула.
        - Ребята, может кто-то хочет высказаться о прочитанном произведении? Смелей. Василий Трофимов, ты что-то хочешь сказать?
        - Я думаю, произведение прежде всего о войне между казаками и поляками, и о предательстве Андрея.
        - Как вы думаете, мог бы Тарас простить Андрея после предательства, что скажешь, Вика?
        - Я не знаю…
        - Кузнецов, а ты что молчишь? Охарактеризуй нам главного героя.
        Я привстал. Ну что за день такой, почему сегодня за весь класс должен отдуваться Кузнецов…
        - Думаю… в образе Тараса Бульбы воплощены качества, присущие героической личности эпохи борьбы украинского народа за освобождение от гнета поляков. Тарас вел жизнь, полную невзгод и опасностей. И думаю, был скорее создан не для семейного очага, а для поля брани…
        - Да… а с Андреем по твоему мнению, как он поступил?
        - Андрей не оправдал надежд отца. Любовь к полячке отгородила его от боевого товарищества, от отца и Отчизны. Он предал, совершил тяжкий грех. Без колебаний и не чувствуя жалости, Тарас совершает свой приговор. Жестко и сурово. Так же, как отомстил за казнь Остапа, когда сжег несколько польских деревень и не шел на перемирие с польским правительством…
        - Сергей, так прав был Тарас, казнив сына за предательство?
        - Знаете, Татьяна Андреевна… это очень сложная тема. Возможно, для упрямого и твердого Тараса, предводителя войска, вопрос даже не стоял по иному. Но если подумать - кто в нашей жизни ближе и роднее, чем дети? Согласен, что любовь к полячке запеленала Андрею глаза, но ведь и убийство родного человека, тем более сына - это тяжелейший грех… Думаю, Гоголь в этом произведении дает читателю серьезную пищу для размышлений.
        - Ты нас вовсе запутал, Кузнецов… Но ведь Андрей оказался предателем. Он даже убил нескольких казаков, предал своих товарищей, Родину…
        - Родина…Это тоже очень сложное понятие. Для одних Родина это березки и Спасская башня, для других родной хуторок и речка, а для третьих Родина это там, где деньги на счету и задница в тепле…
        На задних рядах засмеялись.
        - Возможно… скоро пройдет несколько лет, и имена тех, кого мы когда-то боготворили втопчут в грязь. Великую Красную империю разорвут на клочки, разрушая идеологии и догмы, которые вам, Татьяна Андреевна, вбивали в вашем пединституте… Нельзя делить все на черное и белое, потому что в мире существует еще сотни разных оттенков…
        Я заметил, что учительница слега покраснела, а в классе повисла оглушающая тишина.
        - Ребята, давайте продолжим на следующем уроке, можете идти на перемену пораньше, - Татьяна Андреевна заискивающе улыбнулась и уткнулась в тетрадки со школьными сочинениями.
        Когда мы вышли из класса, ко мне подошел Миша Игнатов:
        - Кузнец, ты дурак что ли? Зачем Татьяну в краску вогнал? Тебе мало тройки по русскому? Знаешь, какая она злопамятная…
        - А что тут такого?
        - Вот ты придурок…
        - Знаешь что, за метлой следи! - вспенился я.
        - Пацаны, хватит ссорится, - встал между нами Юра Калугин, - тоже, пионеры называются…
        Я вздохнул, и направился к раковине-фонтанчику, немного смочить горло.
        Татьяна Андреевна действительно оказалась злопамятной. Почему я только не замечал этого раньше? Наверное, потому что в детстве все кажется проще, радужней, веселей. Мы никогда не искали себе врагов, и поссорившись, мирились уже через несколько минут, максимум на следующий день. Классный час учительница начала с анализа моего сочинения.
        - Ребята я проверила работы. Вижу, что старались. Почти все четвертки и пятерки. Только одна слабенькая троечка у Сережи Кузнецова.
        Учительница строго посмотрела на меня:
        - Кузнецов, ты хочешь что-то возразить?
        - Раз вы так решили - мне все равно. Я же не буду спорить с человеком, имеющим за плечами высшее педагогическое образование и опыт работы…
        Она пропустила мимо ушей «подкол» и кивнула на листок:
        - Сережа, как можно было такое написать советскому пионеру? «В Медицинский университет после школы я решил не поступать, чтобы туда попасть - нужно иметь блат или дать хорошую взятку комиссии…», или вот еще: «В наше время к выбору профессии нужно иметь не только призвание, работа должна давать также моральное и материальное удовлетворение…»
        - Что же в этом дурного, Татьяна Андреевна, иметь возможность работать и зарабатывать?
        - Может быть, ты еще миллионером хочешь стать?
        - Да. Хочу. Если у человека есть деньги он может позволить себе более качественную жизнь: покупать хорошие продукты, одежду, дать приличное образование детям.
        - Кузнецов, ты рассуждаешь - будто, извини меня, поганый капиталист. Государство и так дает тебе бесплатное обучение, качественные продукты и одежду. И образование у нас в ВУЗах, заметь, - бесплатное.
        - Это пока. Скоро все изменится. Распадется Советский Союз и начнется такая катавасия - мама не горюй…
        Татьяна Анатольевна застыла с немного приоткрытым ртом.
        - Ладно. Будем считать, мы этого не слышали. Сергей, сочинение перепишешь к завтрашнему дню… - учительница вздохнула. - Валя, что мы еще хотели обсудить на классном часе?
        С третьей парты привстала полненькая, в смешных очках, Валя Нестерова, председатель совета отряда. Она медленно вышла к доске.
        - Ребята, предлагаю обсудить поведение нашего товарища - Гены Новикова. Гена давно пристрастился к табаку, это многие из вас замечали. Кроме того, сегодня он принес в школу аморальные карты и дал посмотреть ребятам. Я прошу звеньевых высказаться, достоин ли Гена быть в наших рядах, носить пионерский галстук и гордо называться - «советский пионер».
        - А что за карты, Валя? - учительница привстала и грозно посмотрела на мальчика, - выходи к доске, Новиков!
        - Это карты с полуобнаженными развратными женщинами! - выдохнула Валя и густо покраснела.
        - Где же ты взял эту непристойную гадость, Новиков?
        Гена вышел и застыл, опустив взгляд в пол.
        Я решил заступится за пацана:
        - В этих картах нет ничего гадкого. Просто полуобнаженные женские тела. Там даже порнографией не пахнет. Даже в музеях Мира есть картины и скульптуры более откровенного вида…
        - Кузнецов, помолчи, а то пойдешь к директору! - зло выкрикнула учительница. - Новиков, я еще раз спрашиваю, где ты взял эту пошлятину?
        Мальчик стоял, печально опустив голову, будто на расстреле.
        Я снова решил высказаться.
        - Знаете, Татьяна Андреевна, во многих европейских странах, в старших классах, школьников учат пользоваться контрацептивами и культуре половых отношений между мальчиком и девочкой.
        У учительницы на щеках выступили пунцовые пятна.
        А я продолжил:
        - Может быть и в наших школах пора ввести нечто подобное, чтобы девочки не рожали неожиданно в пятнадцать лет? Если человеку запрещать, он будет интересоваться запретной темой еще больше.
        - Кузнецов, помолчи. Гена, так где ты взял карты? - повысила голос учительница.
        - Это я принес и дал Новикову, - привстал я из-за парты.
        - Пойдем к Анатолию Васильевичу, - учительница подхватила меня за руку и повела в кабинет директора школы.
        Татьяне Андреевне, несмотря на ее интересную внешность, никак не везло в личной жизни. Первый муж бросил учительницу через два года, женившись на ее младшей сестре. Второй супруг уехал в Москву на заработки и сошелся там с одной располневшей пожилой эстрадной дивой, мелькнувшей пару раз на телеэкране еще в конце семидесятых. Может быть, из-за неудач в личной жизни и характер у учительницы оказался такой раздражительный и вспыльчивый.
        В кабинете Анатолий Васильевич внимательно выслушал гневные реплики Татьяны Андреевны, обращенные в мой адрес. Когда учительница вышла, директор уставился на меня, как удав на кролика:
        - Ну и что же будем делать с тобой, Кузнецов?
        Я пожал плечами.
        - Ты зачем карты эти в школу притащил? Ведь ты же пионер, Сережа. Знаешь, что эту гадость печатают по заказу буржуазных стран? Проклятые капиталисты всеми силами пытаются развратить, охмурить ваши неокрепшие умы, подбрасывая эти развратные картинки.
        Я смотрел на директора, и вспоминал, что в девяносто втором он уволится из школы и откроет коммерческий магазин, а еще чуть позднее станет совладельцем первого в нашем городе стриптиз-бара «Силиконовая долина».
        - Надеюсь, Кузнецов, ты все понял? Родителей в школу вызывать пока не будем?
        - Не нужно, Анатолий Васильевич, я во всем разобрался и осознал ошибку. Честное пионерское.
        Директор взял телефонную трубку, и вальяжным жестом показал, что я могу быть свободен. Когда я вышел из кабинета, уже раздался звонок. Ребята быстро спускались с третьего этажа, Витька нес мою сумку.
        - Серый, держи.
        - Ну как классный час прошел?
        - Гена признался, что карты взял у отца в машине. Решением совета отряда его лишили права ношения пионерского галстука на один месяц.
        Мимо прошмыгнул красный и заплаканный Гена Новиков.
        - Что, не могли за пацана вступиться? - я досадно махнул рукой.
        - Смотри, Серега, Валя Нестерова предупредила - ты второй на очереди.
        - Я-то за что?
        - Не знаю. За сочинение вроде…
        К нам подошли Юра с Николаем.
        - Кузнец, когда ты нам приемы покажешь?
        - Какие приемы? - я обернулся на Витьку.
        - А… да я пацанам рассказал, как ты Баркаса «сделал».
        - Давайте завтра. Кстати, не знаете чья записка? - я вытащил из кармана и показал подкинутое на уроке приглашение на свидание.
        - Сергей, только не делай из себя дурачка, - улыбнулся Юра, - все же знают, что Вика Синицына еще с пятого класса по тебе тащится. А как узнала, что ты с Леночкой на концерт идешь, она сама не своя ходит…
        - Все ясно. Ладно, пацаны я домой…
        - Ну давай, на свадьбу не забудь пригласить… - расхохотались вслед ребята.
        Глава 6
        Перед концертом я решил погладить брюки и рубашку. Старый советский утюг оказался настолько тяжел, что если бы упал - наверняка проломил бы пол, это вам не какой-то килограммовый китайский утюжок.
        Если честно, мне даже начинало здесь нравится. И люди как будто более искренние и открытые. Да все совершенно по другому! Взять даже продукты - если помидоры, то они и пахнут помидорами, а не странной субстанцией, если колбаса - то у нее и вкус колбасы, а не пищевых добавок с соей. Как только я управился с подготовкой гардероба на вечер, открыл холодильник и достал бутылку с кефиром. Медленно приоткрыв, я с удовольствием выпил настоящий советский кефир.
        - Сережа, тебе во сколько на концерт? - спросила мама.
        - В шесть пятнадцать.
        - Пока время есть, сходи в гастроном, хлеба купи. Да, и захвати талоны - сегодня сахар и масло сливочное обещали привезти.
        - Какие талоны?!
        - Продуктовые. Ты прямо как из другого века… забыл, что ли?
        Я хлопнул себя по лбу, взял на тумбочке «трешку», продуктовые талоны и вышел в подъезд. Действительно, как я мог забыть! Около двух лет мы отоваривались по талонам, из-за неведомо откуда возникшего дефицита на продовольственные продукты. Да, оказывается, здесь не все так гладко, как кажется на первый взгляд.
        Пройдя квартал, я увидел огромное скопление мужиков возле магазина «Пиво-воды». На углу стоял долговязый парнишка с девушкой, и мне показалось, будто они что-то ждут.
        - Что там, новые «айфоны» привезли? - спросил я у парня.
        - Да какие там магнитофоны! Сегодня водку привезли. Сейчас начнут продавать. Посмотри, это даже круче, чем штурм Зимнего дворца.
        Лязгнул тяжелый засов и железная дверь магазина медленно приоткрылась. На ступеньки вышла крупная женщина с непроницаемым выражением лица, ее фигуре мог бы, пожалуй, позавидовать японский борец сумо.
        - По пять человек заходим! - грозно сказала женщина.
        Но толпа с невиданной силой бросилась к входу, сметая все на своем пути. В том числе и огромную тетку. Два тщедушных мужичка в середине, споткнулись и упали; один успел встать, а второго растоптали, будто пронеслась стая диких слонов, бегущих на водопой. Кто-то из мужиков все же приподнял бедолагу и оттащил из разъяренной людской толпы. Мужичок присел возле кирпичной стены, жадно вдыхая синюшными губами воздух, и держась за ребра:
        - Ну спасибо тебе, Михаил Сергеевич за сухой закон…
        Невысокий парень в спортивном костюме подошел и сразу полез в гущу толпы, но через минуту его выплюнуло из серой людской массы, с разбитым окровавленным лицом. Он присел на корточки и выплюнул на открытую ладонь пару зубов.
        - Дима, пойдем лучше отсюда, - девушка потянула парня за рукав.
        - И часто у вас здесь такое? - поинтересовался я.
        - По вторникам и пятницам, после семнадцати ноль-ноль.
        - Мне кажется, лучше навсегда пить бросить, чем так мучиться.
        Счастливый мужик в потертом костюме прошмыгнул мимо, держа вверху, на вытянутых руках две бутылки водки. Не в силах дальше смотреть этот балаган, я направился в гастроном.
        В магазине стояла очередь, человек пятнадцать. Я осмотрел скудные прилавки с морской капустой и консервами «Завтрак туриста».
        - Ты за хлебом, сынок? - спросила маленькая шустрая бабуля.
        - Мне еще нужно сахар и масло.
        - Сахар после шести будет. А на масло у Антонины Витальевны записывайся на завтра, - она кивнула на высокую худощавую женщину, лет сорока, - семьдесят восьмым будешь.
        - А хлеб хоть можно купить?
        - Хлеб без очереди, только черный остался, по восемнадцать копеек.
        Толстая женщина-продавщица протянула маленькую увесистую буханку.
        - А мельче нет? - она недовольно покосилась на «трешку», - ладно, деньги в следующий раз занесешь…
        Я взял хлеб и побрел домой. Вот, блин, оказывается во все времена у продавцов нечем сдачу давать…
        В шесть десять я стоял на остановке «Гастроном номер два», ожидая Леночку Морозову с мамой. Вскоре возле меня остановилась желтая «копейка».
        - Добрый вечер Мария Николаевна, привет Лена! - я сел на заднее сидение машины.
        - Здравствуй, Сережа, - Мария Николаевна довольно серьезно подготовилась к выходу в свет - сделала модную прическу, наложила макияж, вот только темно-бирюзовый джемпер и длинная серая юбка придавали ей некую академичность.
        Леночка оделась просто - в джинсовый костюм и слегка накрасила губы.
        Не понятно, зачем потребовалось ехать во Дворец культуры на машине, если можно было дойти пешком за двадцать минут. Скорее всего, Мария Николаевна просто недавно получила водительские права, и наверняка еще стажировалась в управление автомобиля, а может, она хотела подчеркнуть свое достоинство и независимость. В то время автомобиль был все же не средство передвижения - а некой роскошью и показателем состоятельности владельца.
        После перекрестка машина немного задергалась и поехала рывками.
        - Вот, Лена, говорила я твоему папе - нужно в автосервис съездить…
        - Мария Николаевна, остановите у обочины, я посмотрю.
        Женщина удивленно посмотрела на меня в зеркало заднего вида, но все же припарковалась у края дороги.
        Я вышел и тут же скомандовав:
        - Капот откройте!
        - Сережа, если бы я еще знала, как его открывать…
        Я подошел и нагнувшись дернул рычаг, почувствовав от Лениной мамы тонкий аромат французских духов, с легким запахом горной лаванды. Такие же духи любит и моя жена.
        Осмотрев двигатель, я почти сразу обнаружил, что оторвался провод на датчике холостого хода. Поджав наконечник, вставил его обратно.
        - Все, теперь можно ехать, - закрыв капот, я уселся на свое место.
        Мария Николаевна завела двигатель. На этот раз он заработал ровно как часы.
        - Фантастика! Работы на минуту, а в автомастерской, наверняка, три рубля бы содрали. Сергей, так ты разбираешься в моторах?
        - Так, немного…
        - Вот, Лена, присмотрись к молодому человеку - просто золотые руки у парня!
        - Мам, благодаря Сереже, у меня сегодня первая пятерка по алгебре.
        Я отвернулся к окну, неожиданно почувствовав, что немного покраснел.
        Во Дворце Культуры народу собралось довольно много, и в основном молодежь. Когда я решил перед самым концертом сходить в туалет, почти лоб в лоб столкнулся с худощавым Клещом.
        - И ты тут, сучонок? - нахмурился Клещ. - Что, сдал нас «мусорам»?
        - Никого я не сдавал… - пробурчал я и чуть задев его плечом, прошел мимо.
        - Ладно. Живи пока… - прохрипел Клещ и растворился в толпе.
        На концерте было очень шумно. Сначала выступили две совершенно незнакомые мне группы, а «Наутилус» в конце, почти в завершении концерта. Молодой Слава Бутусов в строгом черном сюртуке, пел свои хиты: «Казанова», «Скованные одной цепью», «Шар цвета хаки». Длинноволосый музыкант на саксофоне взрывал зал звонкими переливами между аккордами бас-гитар. В зале, конечно, творилось что-то невообразимое. Милицейское оцепление едва сдерживало фанатов, рвущихся на сцену. Но я думаю, парни и девушки, рвущиеся на сцену, наверняка просто хотели быть ближе со своим кумиром. Не было драк, пьяных выкриков, незнакомые люди держались за руки и подпевали. Такая вот дикая, первобытная энергетика, которая иногда случается на концертах. Когда Бутусов спел свою завершающую песню: «Гуд бай, Америка», многие не скрывали слез. А мне почему-то сразу вспомнился фильм «Брат-2»…
        После концерта Лена предложила пройтись пешком.
        - К половине десятого чтобы была дома! - погрозила Мария Николаевна, садясь в машину.
        Мы неторопливо вышли к набережной. Над рекой медленно садился густой туман.
        - Знаешь, Сережа, у меня после концерта энергия прямо-таки бьет ключом. Будто я на полгода зарядилась. Согласись, необычная музыка?
        - Классная. Я думаю ее и через тридцать лет, и через пятьдесят будут слушать.
        - Я так далеко не заглядываю. Знаешь, я даже не знаю, кем буду, когда вырасту. В сочинение написала, что детским врачом, а сама сомневаюсь…
        «Зато я знаю - выйдешь замуж за богатого американца и уедешь из страны …» - невольно подумал я.
        - А ты молодец. Написал, что хочешь быть строителем. Хорошая специальность.
        Девочка неожиданно влезла на бетонный парапет, ведущий вдоль крутого обрыва реки.
        - Лена, осторожно, не упади.
        - Но ты же меня спасешь?
        - Спасу, - буркнул я, и взял ее за руку для подстраховки.
        Метров через пятьдесят она спрыгнула, и мы направились вверх, по старым бетонным ступеням.
        - Сережа, а ты любишь стихи?
        - Это смотря какие.
        - Послушай.
        Как во сне, с закрытыми глазами,
        чувствуя дыхание ночи,
        нежно я коснусь тебя губами,
        и сильнее сердце застучит…
        - Тебе нравится? Это я недавно написала.
        - Клево.
        - Сергей, а ты когда-нибудь уже делал это?
        Я немного напрягся, и даже остановился.
        - Что?
        - Ты уже целовался? Знаешь, Маринка Седина сказала девчонкам, что тренируется на помидорах. Вот дура, да?
        Мы зашли под каменную арку, впереди уже виднелся ее дом, серая кирпичная «пятиэтажка».
        Лена схватила меня за руку, и обняв за шею, приблизила лицо, слегка зажмурив глаза. Я легонько и деликатно оттолкнул ее.
        Девочка тут же выдернула руку и быстро побежала к подъезду. Почти возле двери она остановилась и зло выкрикнула:
        - Дурак ты Кузнецов! Что в тебе только Вика нашла…
        Когда я вернулся домой, в квартире было темно. Раздевшись в прихожей, я осторожно прислушался: отец сидел на кухне и крутил ручку радиоприемника.
        - Пап, а вы чего в темноте сидите?
        - Отключили электричество в жилых кварталах. Веерное отключение.
        - Что еще за новости?
        - Теперь часто будут отключать, пока новый ТЭЦ не запустят. Мощностей не хватает для нужд Трубного завода. Ты если спать пока не хочешь, подсаживайся, сейчас по «Маяку» концерт Льва Лешенко будет. Как, кстати, на концерт сходили?
        - Концерт классный. Мне понравилось. Пап, а что, электричество каждый день будут отключать?
        - Сергей, ну что ты пристал! Восемьдесят лет назад вообще никакого электричества не было, и ничего, как-то обходились.
        - Ну да. А еще мылись раз в неделю и в лаптях ходили. Ты бы еще каменный век вспомнил.
        - А ты не злись, - нахмурился отец, - для нашей страны сейчас главное что? Правильно - рост экономики! А он невозможен без модернизации новых заводов и увеличение мощностей. Брось эти мещанские штучки, ты же пионер!
        Я понял, что наш спор ни к чему хорошему не приведет, и выпив бокал теплого чаю ушел в спальню.
        Отец еще не знал, что к тысяча девятьсот девяноста шестому году почти все заводы нашего города закроются. В том числе и городской мукомольный комбинат, где он проработал технологом двадцать лет. Оборудование демонтируют и порежут на металлолом, капитальные корпуса и цеха разберут по кирпичику, а огромная территория комбината зарастет лопухами и травой-амброзией высотой в человеческий рост.
        В 1989 году большинство жителей СССР еще верили, что Советский Союз вскоре станет величайшей мировой державой. Никто пока не догадывался, что до развала Союза оставалось всего два года и вскоре страна вступит в суровую эпоху лихих девяностых…
        Глава 7
        Оказывается, в двенадцать лет у меня практически не было свободного времени. Даже в выходные дни. Только я успел позавтракать и попить чай с блинчиками, как за мной зашел Юра Калугин и мы направились в школу, на тренировку по волейболу.
        - Как вчера концерт прошел? - поинтересовался Юрка.
        - Нормально. Полицейских вот только понагнали в оцепление…будто не концерт, а несанкционированный митинг…
        - Каких еще полицейских?!
        - Тьфу ты! Я имел в виду милиционеров…
        - Слушай, Серега, а ты и вправду когда вырастешь, хочешь стать строителем?
        - А почему бы и нет… - пожал я плечами.
        - Ну ты и придумал… Давай лучше вместе поступим в Следственную Школу. Машешься ты нормально, башка у тебя отлично работает. Такие люди в милиции точно нужны…
        - Хорошо, я еще подумаю…
        Юрка Калугин и вправду закончит в 1998 году Волгоградскую Школу Милиции. Начнет службу лейтенантом в Отделе по незаконному обороту наркотиков, а в сорок лет станет подполковником и будет возглавлять в ГУВД Отдел по особо тяжким, «убойный», как любят называть киношники.
        Перед школой мы встретили Колю Холмогорского. Витек сегодня не пришел на тренировку, он уехал с родителями на выходные к бабушке в деревню.
        В спортзале, на игре, я сразу начал «косячать».
        - Да что с тобой, Кузнец?! - недовольно ругались пацаны.
        Я же не мог им объяснить, что уже точно лет двадцать не играл в волейбол.
        Сославшись на легкое недомогание, я решил отпроситься у нашего физрука и по совместительству тренера Петра Сергеевича Савельева.
        - Не забывай, - напомнил в раздевалке Коля, - в час мы с отцом выезжаем на дачу.
        Я кивнул и направился домой.
        Сегодня у меня и вправду очень важное дело. Предстояло спасти Колиного отца от случайной пули молодого отморозка-грабителя. Я уже все продумал заранее, как только мы приедем на дачу, мне нужно постараться проникнуть на участок первым и спугнуть грабителей. В двенадцатилетнего пацана они точно не станут стрелять, и скорее всего просто дадут деру… по крайней мере, я на это очень рассчитывал…
        Я медленно брел по тротуару. Как же это великолепно пройтись по городу своего детства, наслаждаясь тихой эпохой конца восьмидесятых. Нигде не было ярких рекламных вывесок, длинного потока иномарок на улицах, и суетливых прохожих с «мобилками» на ушах.
        Рабочие из «Городского хозяйства» подстригали вязы вдоль дороги, белили бордюры, на торце одного здания я заметил старенький красный транспарант: «С семидесятилетием Великой Октябрьской социалистической революции!» И мне сразу вспомнилась забавная история, произошедшая в ноябре тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года.
        За пять минут до окончания урока в двери осторожно постучали. В класс заглянул рыжий патлатый парень.
        - Проходи, Макар, - Татьяна Андреевна представила классу смешного верзилу, - Ребята, это Макар Павлов, из девятого «А», ваш старший комсомольский товарищ. Он будет помогать нашему классу готовиться на конкурс художественной самодеятельности, посвященный семидесятилетию Великой Октябрьской социалистической революции.
        - Здрасьте, - пробубнил Макар. - Готовы?
        - Всегда готовы, - дружным хором отчеканил наш четвертый «А».
        Вскоре прозвенел звонок. Учительница, взяв со стола журналы и методички, быстро вышла из класса.
        Павлов сразу занял ее место и придирчиво оглядел класс:
        - Слыхали? Приз, занявшим первое место - поездка в дружественную Чехословакию. Всем отрядом. Осталось всего неделя, так что с сегодняшнего дня начинаем активную подготовку. Кстати, имеются какие-то предложения?
        С третьей парты подскочила Валя Нестерова, председатель совета отряда:
        - Я вчера уже набросала план выступления. Первым выступит наш отрядный поэт с псевдонимом Иван Ледоруб, со своим новым революционным произведением.
        Вадим Караваев медленно привстал и артистически поклонился по кругу всему классу.
        Валя продолжила:
        - Вторым номером наш хор споет: «Что тебе снится, крейсер «Аврора», и напоследок танец «Смелых буденовцев»…
        Макар слегка поморщился.
        - Танец «Смелых буденовцев» - это неплохо. Но давайте, лучше, я к завтрашнему дню сам план набросаю…
        Через неделю мы вошли в украшенный транспарантами и красными флагами актовый зал. В первом ряду, в почетных членах комиссии сидел Владимир Александрович Борозденко, второй секретарь горкома партии, рядом товарищ Васильев, из районо; и наша завуч Валентина Дмитриевна.
        Мы немного оробели, но Макар как мог подбадривал нас веселыми прибаутками. После торжественной вступительной речи товарища Борозденко, конкурс художественной самодеятельности наконец начался. Всего выступало десять отрядов, у каждого по три коротких номера.
        Прошло почти два часа. Уже прозвучали песни про «Аврору», стихи про Ленина и счастливых советских детей, было много номеров с танцами кавалеристов и «буденовцев». Старшая пионервожатая Леночка вскоре позвала нас за кулисы. Я осторожно выглянул в зал из-за плотной темно-синей занавески: Борозденко слегка позевывал, прикрывая рот ладошкой, Васильев что-то записывал в блокнот, а Валентина Дмитриевна активно хлопала каждому номеру, подбадривая всех ребят.
        Наконец, настала очередь и нашего отряда. Мы выступали восьмыми. Первым на сцену важно вышел Вадим Караваевв тельняшке и трениках:
        - Здравствуйте, товарищи! Меня зовут поэт Иван Ледоруб. И сегодня я прочту вам стихи о революции.
        Окружают страну цепи белых полков,
        Как гидра многоголовая.
        Но мы скинули гнет старых царских оков,
        Посмотри - жизнь другая, новая!
        Эй, буржуй, не выглядывай из-за угла,
        Тряхнем твоею мошонкою,
        Доставай побыстрее свое добро -
        Делись сахарком и тушонкою!
        Посмотрите вперед - шагает мамзель,
        В чулочках и платье красном,
        С депутатом-эсером делит постель,
        А рабочему - кукиш с маслом?
        Твердой пролетарской кувалдой -
        Засадим буржую в лоб,
        Своею железобетонной правдой -
        Забьем в землю - по самый зоб!
        Борозденко и Васильев осторожно переглянулись, а Лидия Максимовна захлопала:
        - Молодец Вадим, по-боевому! Так держать!
        В зале бурно зааплодировали. Кто-то истошно ржал в задних рядах. Поэт скромно поклонился и ушел со сцены.
        - Не понимаю, почему мои стихи в районную газету не берут… - недовольно пробурчал Караваев за кулисами. - Впрочем, я же поэт-авангардист, людям еще нужно дорасти до моих стихов. Наверняка эти произведения только лет через двадцать начнут понимать…
        На сцену быстро внесли шалаш и две кадушки с карликовыми березками. Из-за кулис вышел Юрка Калугин в полупальто, кепке, и с накладной бородкой клинышком. Под руку его держала Лена Морозова в вязанном берете.
        - Эх, Володя, как же здесь хорошо!
        Они прошли и сели возле шалаша.
        - Посмотри какие звезды на небе, какой месяц…
        - Месяц, Надюша, нынче октябрь, - прокартавил Юра, - ты только представь, голубушка моя, скоро на земле не будет ни богатых, ни бедных, все будут абсолютно равны. Землю раздадим крестьянам, фабрики - рабочим… и построим коммунизм во всем мире…
        На сцене появился я, в костюме матроса и накладных усах.
        - Владимир Ильич, пора! «Аврора» ждет команду на выстрел.
        Ребята вынесли на сцену огромный фанерный макет корабля. «Владимир Ильич» тут же наотмашь махнул рукой.
        Игорек Селиванов заранее изготовил хлопушку из хозяйственного мыла и селитры. За макетом сильно бабахнуло, и наружу выбежали ребята в матросской форме с криками «Ура!», имитируя штурм Зимнего дворца.
        Но в этот раз что-то пошло не так. Из-за макета повалил дым, а затем задняя часть корабля неожиданно вспыхнула синем пламенем.
        Из-за кулис быстро выбежал бледный трудовик Захар с большим огнетушителем и залил торец корабля и большую часть сцены густой пеной.
        В зале неожиданно повисла неожиданная тишина.
        - Что происходит? - громко спросил товарищ Борозденко.
        - Враги революции не дремлют, но контрреволюционный пожар уже потушен, - не растерявшись, выкрикнул Макар из-за кулис.
        На сцену тут же высыпал весь наш класс.
        Макар вышел весь такой важный, в черном дирижерском костюме. Ольга Алексеевна, преподаватель музыки, села за пианино. И мы, под музыкальный аккомпанемент исполнили песню, комсомольский хит восьмидесятых:
        Hеба утpеннего стяг…
        В жизни важен пеpвый шаг.
        Слышишь: pеют над стpаною
        Ветpы яpостных атак.
        И вновь пpодолжается бой,
        И сеpдцу тpевожно в гpуди,
        И Ленин такой молодой,
        И юный Октябpь впеpеди…
        После песни весь зал бурно аплодировал, и даже члены комиссии привстали и долго хлопали, а Валентина Дмитриевна даже немного всплакнула.
        Голосование после конкурса проводили демократическим путем, каждый отряд, посовещавшись, отдавал один бал понравившемуся отряду. Также по одному балу отдавали члены комиссии. Пока шел подсчет, с речью выступил товарищ Борозденко:
        - Все ребята сегодня постарались и очень хорошо выступили. Все мы знаем, что сейчас очень непростое время. Из-за океана и Западной Европы проклятые капиталисты протягивают свои холодные щупальца к нашему государству, давно ставшему на мирные рельсы и твердые социалистические устои. Буржуи пытаются завоевать ваши юные нежные души своими западными фильмами и дешевой музыкой. Опутать похотью и корыстью. Ребята, запомните навсегда - будущее только в ваших руках! И каким оно будет - полностью зависит от вас!
        На сцену торжественно вышла старшая пионервожатая Леночка:
        - Ребята, первое место сегодня занял… четвертый «А»!
        Прямо за кулисами мы стали обниматься, сорвав с Юрки наклеенную бородку и кепку. Вадим Караваев быстро влез на стремянку и заорал, немного картавя:
        - Товаищи! Революция, о которой так долго мечтали большевики - наконец-то свершилась!
        Макар Павлов молча стоял в сторонке, улыбаясь, и глядя на нас.
        Путевку в дружественную Чехословакию нашему отряду почему-то так и не дали, но в качестве награды все же отправили на зимних каникулах в январе тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года на экскурсию в Ленинград…
        Глава 8
        Прогуливаясь по городу, я обратил внимание на старинный трактор возле «Сельхозтехники». Чудо-техники с большими железными колесами стояло на высоком пьедестале возле высоких ворот. В середине девяностых трактор снимут на металлолом, станки и комбайны в цехах завода демонтируют и разберут. Удивительно, но почему-то в одночасье огромной аграрной стране перестанут требоваться трактора…
        - Да…на таком Чуде-Юде еще мой дед ездил…
        Я обернулся: сзади стоял полноватый парень в клетчатой кепке.
        - Слушай, малой, не поможешь мне?
        - А что случилось?
        - Понимаешь, тут такое дело… Я сегодня утром к дяде приехал, он на работу в институт ушел, а я в магазин, за сигаретами выбежал и дверь неожиданно захлопнул. Ты бы в форточку залез, а? Не буду же я до трех часов возле подъезда куковать…
        - Не проще в институт сходить?
        - На Милославку? В другой конец города? Да я бы и сам влез в форточку, да комплекция, понимаешь, уже не та… - он похлопал себя по круглому животу. - Пойдем, я уже и чистилку под окно поставил.
        Парень привел меня в старый дворик. Здесь оказалось довольно уютно: прямо посередине двора раскинулся небольшой фруктовый сад, а чуть дальше виднелась новая баскетбольная площадка.
        - Меня, кстати, Миша зовут, - парнишка протянул большую мягкую ладонь.
        - Сергей.
        Михаил подвел меня к углу дома. Под окном стояла высокая металлическая чистилка для ног.
        - Ну давай, Серега, выручай!
        Эх! Так и быть, вспомню молодость!
        Я влез на чистилку и нырнул в открытую форточку. Неторопливо опустился вниз, опираясь руками на широкий подоконник, медленно подтянул одну ногу, затем вторую. И наконец, спрыгнул на пол. Вот это разминочка!
        Быстренько прошмыгнув через прихожую, я открыл злосчастную защелку на двери.
        Миша тут же ввалился в квартиру.
        - Спасибо тебе, Серега! Выручил…
        Он протянул мне новый блестящий полтинник.
        - Держи, на лимонад.
        Я вежливо отказался от денег и вышел из подъезда.
        Рыжая пожилая дворничиха подметала мусор возле скамейки. Она сразу покосилась на меня с подозрением:
        - Что-то сегодня у нас ребята незнакомые ходят… Ты к кому приходил, мальчик?
        - Да не к кому, я в форточку лазил.
        Она осторожно отставила метлу в сторону.
        - В какую еще форточку?
        - В третью квартиру. Меня парень попросил. Он из дома вышел, а дверь захлопнулась.
        Я уже хотел пройти мимо, но бдительная тетка, как клещ, вцепилась мне в локоть.
        - Постой, в третьей у нас профессор Иванников живет. Там нет никакого парня!
        - Не знаю ничего. Он сказал, что к дяде приехал…
        Дворничиха еще крепче зажала мою в руку, почти повиснув:
        - Профессор в Африку на месяц уехал, на раскопки. Люди добрые! Что же это делается? Грабят посреди бела дня! - громко запричитала женщина.
        Маленький седой старичок в спортивном костюме возник будто из воздуха:
        - Что случилось, Ильинична?
        - Ой, беда, Саныч! Выручай! Квартиру профессора грабят. Беги к Семенову, он точно дома. Вызывайте милицию!
        Дед вытаращил глаза и сразу умчался во второй подъезд.
        Дворничиха вцепилась в меня железной хваткой:
        - Ну-ка, касатик, пойдем со мной!
        Она поволокла меня к баскетбольной площадке, на которой лениво забрасывали мяч в корзину два увальня, лет восемнадцати.
        - Вадим, посторожите этого обалдуя, а лучше свяжите. Там третью квартиру грабят, а он через форточку пролез и замок открыл.
        Парни сразу заинтересовались. Они бросили мяч и подбежали.
        - Я пойду милицию встречать, а вы глаз с него не спускайте, - приказала бодрая дворничиха и засеменила к подъезду.
        Один из парнишек достал метровый кусок бечевки из спортивной сумки, и крепко связал мне руки сзади.
        - Сильно затянул, - пробурчал я, - и так никуда не убегу…
        - Будешь знать, как в чужие квартиры лазить. Вадим, у нас в прошлую зиму в подвал влезли. Три мешка картошки уволокли и несколько банок с вареньем. Может, тоже этот хмырь? - плечистый верзила кивнул на меня.
        Высокий курносый Вадим легонько ударил меня пятерней по плечу:
        - Ты зачем воруешь, скотина?
        - Пацаны, меня парень попросил помочь. Сказал, к дяде приехал. Тот на работу ушел, а парнишка в магазин вышел и дверь захлопнулась.
        - Ты про это салажатам в песочнице будешь заливать.
        - Слушай, Вадим, - задумчиво сказал плечистый, - а профессор Иванников и вправду вчера вечером приехал, я ему еще чемодан помогал до квартиры дотащить, тяжелый, будто там булыжники лежали.
        - Ну и что? Пока он в институте - эти гады решили его ограбить. Прознали сволочи, что он из экспедиции приехал…
        У подъезда доблестная дворничиха замерла с метлой наперевес.
        И как я мог только вляпаться в такое дерьмо… да еще на ровном месте!
        - Вот вы идиоты. Да пойдите в квартиру и сами спросите. Парни, я же опаздываю, вопрос жизни и смерти решается, - я вспомнил про дачу Холмогорских и попытался освободиться от пут, но веревка только еще больнее впилась мне в кожу.
        - Пойти в квартиру? Ищи дураков… у грабителя наверняка обрез, так шмальнет, что потом мозги по подъезду будут долго отшкребать… - Вадим нахмурился. - Ты лучше сиди и молчи, пиздюк! А то мы тебе еще и рот заклеим.
        Некоторое время я сидел молча.
        - Ребята, у вас часы есть?
        - Счастливые часов не наблюдают… Вон! Наконец-то приехали! - напарник Вадима показал, как во двор въезжает белый милицейский «жигуленок».
        Дворничиха, с метлой наперевес, будто Баба-Яга из сказки, побежала к стражам правопорядка, и объясняя ситуацию, недвусмысленно показывала в мою сторону. Двое бравых милиционеров быстро ворвались в подъезд.
        - Еще, наверное, пионер… - нахмурился Вадим, глядя на меня - упекут теперь тебя, паря, на полную катушку.
        - Лет пять дадут, не меньше, - мрачно заметил второй доброхот.
        Милиционеры, смеясь, вышли из подъезда, что-то сказали дворничихе, и умчались на машине прочь со двора.
        Женщина, зло отбросив метелку, подошла к баскетбольной площадке:
        - Вадим, отпускайте этого молодчика, действительно племяш из Воронежа к профессору приехал, - она пожала плечами, - а я даже и не знала, что профессор уже из командировки вернулся…
        Парни тяжело вздохнули и развязали веревку.
        Я недобро ухмыльнулся:
        - Все правильно, тетя, враги повсюду - лучше лишний раз перебдеть!
        - Давай, вали отсюда! - пробурчал недовольный Вадим.
        Я быстро вышел из злосчастного двора. Навстречу по тротуару шагал солидный мужичок в костюме и с газетой в руке.
        - Извините, вы время не подскажете?
        Он неторопливо посмотрел на часы:
        - Без двадцати час.
        Опаздываю! Я бросился к автобусной остановке, но народу на ней оказалось больше, чем семечек в корзинке подсолнечника.
        - Вы не знаете, когда «двойка» пойдет? - спросил я у грустной полненькой женщины.
        - Минут через пятнадцать, и то все не влезут…
        Лысый гражданин в очках окликнул:
        - Очередь занимай, пионер.
        Я понял, что на автобусе точно опоздаю и решил ехать на такси.
        Недалеко от автобусной остановки как-раз стояла желтая «Волга» с шашечками.
        - Шеф, свободен?
        Кряжистый, как медведь, водитель в клетчатой кепке недоверчиво посмотрел на меня:
        - У тебя деньги-то есть, малец?
        - Найдем.
        Я уже решительно приоткрыл дверь, когда сзади меня легонько оттолкнули.
        - Шеф, до колхозного рынка, двойной тариф плачу! - меня потеснил в сторону толстый усатый кавказец.
        - Но я же первый, - недовольно уставился я на водителя.
        - Гуляй Вася, жуй опилки. - грубо отшил меня таксист, сажая наглого кавказца.
        Нужно было спасти старшего Холмогорского, во что бы ни стало! Я бросился бежать прямо через дворы, чтобы срезать путь. Через два квартала, запыхавшись, все же перешел на шаг. А вскоре понял, что уже точно не успею. Оставалась слабая надежда, что Николай попросит отца немного подождать, или они решат поехать позже… а может, автомобиль забарахлит… Немного отдышавшись, я вновь перешел на бег.
        Когда я очутился во дворе, машины Холмогорских у подъезда уже не было. Взлетев на второй этаж, я настойчиво постучал в двери, и они почти сразу приоткрылись.
        - Сережа? - Светлана Петровна Холмогорская с изумлением посмотрела на меня, - Коля с папой только что уехали, две минуты назад, подумали, что ты уже не придешь…
        - Как же без мобильного тяжело… - вздохнул я.
        - Без чего?
        - Светлана Петровна, а на даче у сторожа телефон есть?
        - Телефон есть, но ему никогда не дозвонишься, он вечно по территории шарахается…
        - Пытайтесь дозвониться, предупредите, что на даче - опасность! Я попробую их догнать!
        Мигом выбежав из подъезда, я призадумался. До дачи Холмогорских около четырнадцати километров. Вдруг я заметил у подвальчика красный мопед «Карпаты». Ну что же, на войне все средства хороши… Я подошел к мопеду и огляделся по сторонам. Схватив за руль, дернул рычаг кикстартера, завел мопед и повернув на себя ручку газа, быстро выехал со двора.
        - Стой, гаденыш! - послышалось сзади, сквозь звук мотора.
        Эх, только бы бензину хватило!
        Через минуту я уже выскочил на проспект и помчался в сторону выезда из города…
        Глава 9
        Я мчался по трассе, выжимая всю мощь из маленького движка мопеда. Волосы развивались на ветру, а уши немного закладывало. Пожалуй, я чувствовал себя сейчас как буденовец, рвущийся в атаку на белогвардейские цепи…
        Но немного не доезжая до дачного поселка мопед начал глохнуть. Как я и боялся - закончился бензин в баке. Откатив мопед и спрятав в придорожные кусты, я побежал наперерез через поле. Вдалеке уже виднелся зеленый домик Холмогорских, стоящий на краю дачного поселка.
        Я заметил двоих парней. Они подошли к забору и быстро перемахнули через него, оказавшись на участке Холмогорских.
        «Воры!» Я пустился что было духу, и вдруг, поскользнувшись, влетел в арык, вымазавшись с головы до ног в желтой грязевой жиже. Попытался встать, но ничего не получилось, левая нога под коленкой отдалась резкой болью. Закатив штанину, я с ужасом увидел, что нога распухает прямо на глазах.
        От отчаяния я чуть не заплакал. Неужели все мои старания пропадут зря и мне не удасться спасти старшего Холмогорского… Постаравшись еще раз встать на левую ногу, я чуть не закричал от боли и упал, едва не потеряв сознание. Тогда лег ничком на живот и пополз по-пластунских. Оказалось, что ползти вовсе не так легко. В лицо постоянно лезла густая трава и земляные комья, а плечи от напряжения вскоре стянуло стальным обручем. Я остановился немного передохнуть. Пот с меня катил градом.
        - Малой, что с тобой? Ты откуда здесь?
        Я поднял голову наверх и увидел двоих пареньков лет семнадцати. У одного из них за плечами был холщовый мешок с чем-то увесистым.
        - Тарас, похоже малой ногу повредил, нужно помочь.
        Конопатый парнишка снял мешок на землю и подошел ко мне:
        - Ты как здесь вообще оказался?
        - Я в походе заблудился, а тут в арык упал, ногу похоже повредил. Помогите до дачного поселка добраться, у меня там знакомые.
        - Ну что, Гришка? Не бросать же его здесь!
        Второй парнишка, белобрысый, кивнул, и они, взяв меня под руку, потащили к дачам.
        Я уже догадался, что это и были воры, у белобрысого, под длинной болоньевой курткой торчал обрез. Они подвели меня к участку Холмогорских.
        - Дядя Боря! - крикнул я, увидев входящих в калитку отца и сына Холмогорских. Они тут же подбежали, перемахнув через низенький заборчик.
        - Вот… по полю полз, прямо как Маресьев, - улыбнулся конопатый Тарас, отводя глаза.
        Дядя Боря сразу подхватил меня на руки:
        - Спасибо вам огромное ребята, что в беде мальчишку не бросили.
        На скамейке он внимательно осмотрел мою ногу.
        - Сережа, тебе в больницу нужно. Перелома нет, но растяжение серьезное, - он подхватил меня на руки, - Коля, поехали обратно в город.
        - Пап, я по участку прошел - у нас мотор поливной украли, - сказал Николай, когда подошел к машине.
        - И я даже знаю кто, - улыбнулся дядя Боря, смачивая водой из бутылки тряпку и обкладывая мою ногу.
        Холмогорский-старший донес меня до машины и осторожно уложил на заднее сидение.
        - Потерпи Сережа, скоро приедем.
        - Пап, а кто все же мотор украл? - полюбопытствовал Николай, усаживаясь на переднее сидение.
        Борис Иванович загадочно улыбнулся и плавно повернул замок зажигания…
        Я выглянул в окно больничной палаты: на улице уже стемнело, по окну барабанили капли осеннего дождя, оставляя на стекле мелкие хрустальные разводы. Мне все же удалось спасти Бориса Ивановича Холмогорского. Николай по дороге рассказал, что они прождали меня в городе еще пятнадцать минут, а после все же решили ехать на дачу, решив, что я передумал. Как раз этих пятнадцати минут и хватило местным деревенским воришкам, чтобы украсть мотор и не попасться с поличным… Да и хрен с ним, с этим несчастным мотором, главное, что Холмогорский-старший теперь остался жив, а я смог изменить трагическое событие прошлого…
        У меня действительно оказалось серьезное растяжение связок. Дежурный хирург Виктор Сергеевич, пожилой, с седой проседью на висках, осмотрел мою ногу и пообещал недельку отдыха на больничной койке. Неделю. А что если за это время разберут особняк, разрушат Портал, и тогда я уже никогда не выберусь обратно, в свое время? Нужно как можно быстрее попасть в бывшее имение князя Володарского, как только я смогу хоть немного перемещаться на ногах.
        Кроме меня, в небольшой палате еще лежал молодой крепкий паренек, монтажник Алексей, с гипсом на ноге. Он все время старательно разгадывал кроссворды в журнале «Сельская молодежь». Кровать у окна занимал пожилой Степан Ильич, прищуриваясь, он прислушивался к радиоприемнику на тумбочке.
        - Ну что, парень, в кроссвордах волокёшь? - Алексей обернулся в мою сторону и подмигнул.
        - Немного.
        - Сжиматель газа. Десять букв.
        - Компрессор.
        - О! Молоток. Сразу видно - отличник. Как там сейчас пионерия поживает?
        Я пожал плечами:
        - Нормально. Строим светлое будущее.
        «Подведя итоги антиалкогольной компании - можно смело утверждать, что производительность труда увеличилась на двадцать пять процентов. А в отдельных отраслях и на тридцать-тридцать пять» - раздался в динамике радиоприемника голос Михаила Горбачева.
        - Ну а вы, молодые люди, что думаете, - чуть привстал с кровати Степан Ильич, - по поводу антиалкогольной компании?
        - Ерунда это все… - махнул рукой молодой монтажник, - у нас на производстве кто пил - так и пьет. Только не водку, а самогон или того хуже - спирт и одеколон…
        - Бытие определяет сознание, - вставил и я свою лепту. - Не с того следовало начинать. Зачем зажимать людей, рубить с корнем виноградники, которые выращивались десятилетиями…
        - Видно, малой, у тебя батя не пьет; а знаешь, сколько семей страдают из-за пьяницы-отца или матери…
        - Но вы же сами видите, что происходит: расцветает самогоноварение и производство «паленого» алкоголя, люди начинают пить всякую гадость: стеклоочистители и денатураты. Наш русский народ не из тех, кому нужно что-либо запрещать.
        - Я смотрю, пионер, ты что-то умен не по годам. Чему вас только сейчас в школе учат…
        - А вы, Степан Ильич, где работаете? - осторожно поинтересовался Алексей.
        - Я заместитель директора ЖКХ «Оптимист».
        - Вот скажите, - атаковал я в лоб пожилого руководителя, - почему у вас в ЖКХ как зима - начинают раскапывать водопровод, устранять течи? Почему канализационные трубы постоянно лопаются? Неужели вовремя нельзя менять или вам обязательно перестройка нужна, чтобы понять как работать?
        Замдиректора побагровел:
        - Все выполняется по плану, по графику. Ты вот сначала школу закончи, институт, а потом учить меня будешь… пацан сопливый…
        Степан Ильич прилег на кровать и отвернувшись к стене раздраженно засопел.
        Дверь палаты осторожно приоткрыла полненькая медсестра:
        - Так, девятая палата, что расшумелись? Отбой! - она щелкнула выключателем и комната сразу погрузилась в темноту и печальную тишину.
        - Спокойной ночи, товарищи, - тихо сказал я и накинул на голову одеяло…
        Глава 10
        Я проснулся рано утром, когда мои соседи по палате еще вовсю дрыхли. Степан Ильич слегка похрапывал, а монтажник Алексей спал крепко, как солдат первого месяца службы.
        Уставившись в потолок, я предался размышлениям о необычных превратностях судьбы. А ведь на самом деле, если подумать, человек вовсе не творец своей судьбы, а всего лишь игрушка в чьих-то могущественных руках. Иначе чем объяснить мое странное перемещение в прошлое.
        Как все же хорошо, что я все же сумел спасти Бориса Ивановича, избежать этого трагического события прошлого.
        Но теперь мне предстояло сделать осознанный Выбор. Или продолжить жить с подросткового возраста, зная наперед все, что может произойти со мной, моими друзьями, и даже страной и миром… Или… попытаться вернуться назад… Я уже практически не сомневался, что Портал Времени находится в старом особняке, бывшем поместье князя Володарского. И чтобы попасть назад, в двадцать первый век - мне наверняка нужно просто пролезть по подвалу в обратной последовательности. Это как в том фильме, про «черных копателей», когда они купались в озере и очутились на передовой во времена Великой Отечественной, а назад попали так же, через озеро…
        Самое страшное, что это здесь, в 1989 году, особняк еще абсолютно целый и сейчас там находится контора «Водоканала», но я ведь точно знаю, что по плану до 1 октября 2019 года особняк должен быть полностью разрушен, а к концу октября наша строительная фирма уже должна подготовить на месте бывшего особняка фундамент под новый торговый центр… а это значит, что на раздумья у меня максимум день или два… иначе я останусь здесь, и снова начну свое неторопливое взросление…
        Утром, после обхода и завтрака, пришла мама и принесла целую сумку продуктов. Вид у нее был довольно встревоженный.
        - Сережа, как же тебя угораздило…
        - Ничего страшного, пару дней, и опять стану как новенький.
        - Я с доктором разговаривала. Он сказал - до четверга точно придется пролежать, растяжение сильное, - мама неторопливо достала из сумки яблоки, апельсины, пакет с конфетами и все положила в тумбочку. - Сергей, а супчик в термосе ты сейчас похлебай.
        - Мам, да здесь отлично кормят, - я слегка улыбнулся, вспомнив, что на завтрак давали размазанный комок сечки на тарелке и светло-желтый несладкий чай в железной армейской кружке.
        - Ты вот что, сынок - главное, не вставай и слушай все предписания врача. Ну ладно, я побегу на работу, - мама чмокнула меня в щеку и вышла из палаты.
        А через час ко мне ввалились Витька с Колей, нацепив в коридоре белые халаты посетителей.
        Коля внимательно осмотрел палату: Степан Ильич опять задремал, отвернувшись к окну, а Алексей сейчас находился на перевязке.
        Витька бесцеремонно схватил красное яблоко с тумбочки и откусил сразу половину.
        - Серега, влип ты, как муха в дерьмо, - прошептал Коля.
        - А что случилось?
        - Ты зачем мопед украл у нашего соседа Игнатьева? Он тебя вчера видел. Сегодня утром к нам приходил, сказал, если мопеда не будет до вечера, то он в милицию заявит.
        Я опустил глаза.
        - Заешь что Юра Калугин сказал? Если Сергей - вор, то он мне не друг и не достоин носить красный галстук.
        - Серый, но мы от тебя по любому не отвернемся, - пробубнил Витя, жуя яблоко.
        Я понял, что мне нужно что-то срочно придумать, чтобы не упасть в глазах друзей, а заодно и не наговорить лишнего.
        - Ребята, вы слышали про экстрасенсов?
        - Ну…
        - А в вещие сны верите?
        - Ага, - ухмыльнулся Коля, - а еще в русалок и домовых…
        - Я лично верю, - прошептал Витя, - я даже один раз лешего видел.
        - Это был не леший, а пьяный лесник Васильев под дубом спал, - рассмеялся Коля.
        - Дурак ты… - Витек доел яблоко и выбросил огрызок в корзину. - Вот мне неделю назад сон приснился, что я двойку по физике получу, так и взаправду получил.
        - Пацаны, не хотел вам рассказывать, - продолжил я, - но три дня назад, когда мы с Витьком были в особняке Володарского, я сильно ударился головой в подвале, и с тех пор вижу странные сны.
        - Гады! В особняк без меня ходили… - злобно прошипел Коля.
        - Тише! - цыкнул Витек, - и что тебе снилось?
        - Витя, ты недавно дома «поджиг» собирал и случайно бабушкину занавеску снизу подпалил. Напугался до смерти, пока тушил. На следующий день тетя Вера нашла опаленную занавеску под кроватью и тебе здорово досталось от отца.
        Витя густо покраснел, а его глаза чуть не вылезли из орбит:
        - Ничего себе! Ну ты даешь…
        Об этом случае, произошедшем с приятелем в шестом классе, в самом начале учебного года, Витя случайно рассказал на выпускном.
        - А про меня что-нибудь снилось? - заинтересовался Коля.
        - Снилось. Тебе Маша Самойлова из шестого «Б» очень нравится. На седьмое октября, на День конституции, ты хочешь пригласить ее в кино, на «Человека с бульвара Капуцинов».
        - А откуда ты…? - У Коли даже челюсть отвисла от удивления.
        - И главное вот что, ребята. Позавчера мне приснился сон, будто на Колину дачу залезут воры. Вы застанете их, а они, перепугавшись, начнут стрелять и ранят вас. Потому я и попросился ехать на дачу, чтобы предотвратить беду. А когда опоздал, то схватил во дворе первый попавшийся мопед…Поймите, у меня просто не было выбора… Но не доехав до дачного поселка, кончился бензин, я побежал через поле и случайно упал в арык. И думаю, Николай, вас спасло, что вы задержались, ожидая меня в городе. Воры украли поливной мотор и беспрепятственно ушли.
        - Серега, самое интересное, когда мы с отцом отвезли тебя в больницу и вернулись на дачу - мотор оказался на месте.
        - Правильно, потому что ребята, которые притащили меня, его и украли. Вы же видели их в лицо. А может у них совесть проснулась… Ты не заметил у белобрысого обрез под курткой?
        - Неужели пальнули бы?
        - Еще как!
        Витя с Колей переглянулись и одновременно присвистнули.
        Я задумался:
        - А мопед действительно нужно вернуть. Я спрятал его в придорожных кустах у обочины, не доезжая до поселка примерно километр. Сгоняйте, пацаны, если он еще там… только бензин с собой прихватите.
        Коля кивнул:
        - Мы с отцом прямо сейчас съездим и заберем.
        Виктор загадочно ухмыльнулся:
        - Серый, а тебе случайно не снилось, победим ли мы на районных соревнованиях по волейболу через три недели?
        Степан Ильич медленно привстал с кровати и недовольно цыкнул на пацанов:
        - Тут вообще-то люди отдыхают и лечатся, а вы, щеглы, устроили балаган! Ну-ка марш из палаты!
        Ребята подскочили со стульев и медленно попятились к выходу.
        Возле самой двери Витя с надеждой обернулся:
        - Так снилось про соревнования?
        Я пожал плечами:
        - Не. Про волейбол мне точно ничего не снилось…
        Я не стал разочаровывать пацанов и сообщать, что наша команда на районных соревнованиях займет только четвертое место.
        Вечером Алексей читал детектив про майора Пронина, а после резко отложил книгу и спросил:
        - Вот скажите, товарищи, почему в жизни счастья нет?
        - Счастье есть, просто мы разучились его замечать, - философски заметил я.
        - Ну вот, например, возьмем меня. Как с армейки пришел - уже семь лет пашу на заводе. Гене Никитину уже комнату в общаге дали. Вася Смирнов «Жигули» по заводской цене получил…
        - А разве счастье в материальном благе? - задумался я, - хотя, Алексей, отчасти ты и прав…
        - Эх, молодежь, - вздохнул Степан Ильич, - я с родителями в коммуналке до восемнадцати лет жил - десять семей, одна кухня и уборная. А вам сразу отдельные хоромы, понимаешь, подавай!
        - Но ведь обещали же к двухтысячному году каждой семье - отдельную квартиру, - нахмурился Алексей.
        - Так ты женись сначала, женой обзаведись, детишками - и будет тебе отдельная квартира. Может быть… - улыбнулся Степан Ильич.
        - Знаешь что, Алексей, скоро ни комнаты ни квартиры вообще никому давать бесплатно не будут, - честно сказал я молодому человеку. - Начинай лучше копить, и лучше в долларах, может тогда что-нибудь и купишь.
        - Ну ты и фантазер! - звонко рассмеялся молодой сосед по палате. - В долларах… скажешь тоже. Рубль - это самая твердая валюта на земном шаре, запомни, школота!
        - Сергей, а ты в какой школе учишься? - насторожился Степан Ильич.
        - В пятой, а что?
        - Я думаю, что необходимо сообщить директору о твоих антипатриотических настроениях и аморальных устоях.
        - Сообщайте. Можете заодно и в КГБ позвонить.
        - Ты за кого меня принимаешь? - недовольно пробурчал Степан Ильич и отвернулся к стене.
        - Доллары…доллары, - пробормотал Алексей, - ты бы еще монгольские тугрики приплел, пионер… Эх, молодо-зелено…
        Глава 11
        Наверняка у каждого человека в жизни бывали ситуации, которые он точно хотел бы изменить. Но оглядываясь назад, прокручивая в памяти свою жизнь, как магнитофонную кассету, я задумался. На самом деле мне совсем не хотелось ничего менять, а если опять начинать все сначала, я боялся, что вдруг что-то пойдет не так, вдруг я уже не встречу Юлю, лучшую девушку на Земле…и мы никогда не поженимся… Семья, дети, жена - вот мои самые большие ценности, вот что для меня по настоящему дорого. И пожалуй, мне вовсе не стоит ничего менять, а нужно просто вернутся назад, в свое время…
        Весь понедельник и вторник я находился в тяжелом раздумье, понимая, что при обрушении особняка исчезнет и Временной Портал и тогда я уже точно не смогу попасть назад.
        Я медленно привстал с кровати и прошелся по палате. Нога еще болела, но немного прихрамывая, вполне можно было ходить. Сегодня вечером я решил добраться до особняка и попытаться проникнуть в подвал.
        Монтажника Алексея выписали еще утром на домашнее лечение.
        Степан Ильич почти все время спал. Он будто отсыпался за все дни нелегких трудовых будней. Мне вспомнилось, что когда я был на производственной практике в институте, в первые дни очень сильно уставал. На стройке приходилось вручную мешать цементный раствор в огромных бадейках, и все выходные я потом тупо отсыпался. Отец еще смеялся и говорил, что мне все же нужно было учиться на пожарника.
        Степан Ильич медленно привстал, потянулся и достал из тумбочки бальзам в плоской бутыли.
        - Обед еще не приносили?
        - Скоро принесут.
        - А радио ты зачем выключил? Сейчас новости по «Маяку» будут передавать…
        Я повернул ручку на приемнике:
        «Хлеборобы Ставропольского края в этом году собрали небывалый урожай за последние двадцать лет… Тульский мясокомбинат запускает дополнительные цеха для обеспечения населения качественной тушенкой, вяленой и копченной свининой…» - весело и бодро сообщил диктор.
        - Везде все хорошо, и куда только продукты пропадают из магазинов? - поинтересовался я.
        - Это все происки врагов перестройки, - недовольно пробурчал сосед, он налил в стаканчик бальзама и поморщившись, выпил.
        Я уже давно подозревал, что у Степана Ильича, ярого сторонника антиалкогольной компании, в бутылке находился вовсе не лечебный бальзам, по утрам в палате стоял терпкий запах перегара. Через пять минут сосед по палате снова отвернулся и захрапел.
        После обеда, когда дежурная медсестра находилась в процедурной, я незаметно вытащил ключ от гардеробной на посту, взял оттуда свою куртку, брюки и ботинки, положил одежду в сумку и спрятал под кроватью. Затем ключи осторожно подбросил назад.
        Вечером приехал отец с большим пакетом апельсинов.
        - Пап, я уже хожу, только хромаю немного. Может, меня выпишут на домашнее лечение?
        - Серега, доктор сказал до четверга полежать, значит лечись. Тебе что это вдруг так домой захотелось? А как же ты в армию пойдешь? Привыкай, сынок. Бывают иногда в жизни трудные моменты… - отец нахмурился, на его широкой переносице легла глубокая складка. - Может, тебе книгу интересную принести?
        - Не нужно. У Степана Ильича журналы «Огонек» и газет целая кипа.
        - А зачем ты маму просил, чтобы я тебе фонарик принес? - отец вытащил из кармана небольшой фонарик и протянул мне.
        - Да здесь лампочки в коридоре часто перегорают, не хватало еще ночью споткнуться, когда в туалет пойду… - не моргая соврал я.
        Отец достал из кармана бумажник:
        - А деньги для чего?
        - Мы с ребятами решили скинутся на резиновую лодку. Завтра Витя придет, я ему и отдам…
        - Трешки хватит?
        Я кивнул и отец положил на тумбочке три рубля.
        - Ну ладно, Серега… тогда я пойду, а то отделение в семь закрывают.
        Вечером, когда сосед по палате снова крепко уснул, я подложил под одеяло на кровати свернутый матрас и незаметно вышел в умывальник, держа сумку с верхней одеждой под мышкой.
        Все же хорошо, что отделение травматологии находится на первом этаже!
        Я быстро оделся, открыл окно, и перелез на бетонную отмостку. На улице уже стемнело. От приемного отделения отъезжала белая машина «Скорой помощи». Я тут же прилег ничком на живот, чтобы меня не заметили. Когда машина проехала дальше, еще раз огляделся, медленно приподнялся, и стараясь не опираться на поврежденную ногу, засеменил вдоль кустов терновника к задней части больничного комплекса. За небольшой площадкой с высокой беседкой, я пролез под бетонным забором, и стараясь не привлекать внимание прохожих своей хромотой, подошел к тротуару.
        По иронии судьбы, возле остановки стояла знакомая желтая «Волга» с шашечками и в салоне сидел тот самый здоровенный мужик-таксист.
        Я немного прихрамывая подошел ближе:
        - Здорово, дядя. Таксуешь?
        - А, это ты… Смотрю, нашел все же приключения на свою жопу. Чего хромаешь-то?
        - До Лермонтова отвезешь? Где контора городского водоканала?
        - Два рубля, - лениво зевнул таксист.
        Я обошел «Волгу» и сел на переднее сидение.
        - Поехали!
        До особняка было рукой подать, около двух километров, но со своей ногой я бы точно добирался туда не меньше часа…
        - У меня сын Лешка твой ровесник, - усмехнулся таксист, - учится неважно, но страсть любит в радиодеталях копошиться, на кружок радиолюбителей ходит… А ты, парень, смотрю, шляешься все время по городу… Где деньги-то взял?
        - Отец дал, - пожал я плечами.
        - Ты давай бросай по городу шататься и разной херней заниматься… Может, тебя лучше домой отвезти?
        - Здесь остановите… - я показал на особняк и потянулся за деньгами.
        - Да не надо… - махнул рукой неожиданно раздобревший таксист.
        - Берите-берите, - твердо сказал я. - Купите сыну хороший паяльник в подарок или еще чего-нибудь…
        Мужик слегка нахмурился, но все же взял трояк.
        - И шаровую на машине поменяйте, она точно скоро рассыплется… - улыбнулся я, и хромая, побрел к конторе Городского водоканала.
        На первом этаже в комнате сторожа отблескивал экран телевизора. Я осторожно отодвинул штакетину в заборе, и стараясь быть незаметным, как ниндзя, спустился в подвал.
        Входная дверь оказалась немного приоткрыта. Я чуть не споткнулся о широкие резиновые шланги, и подошел к старой железной двери. Она была закрыта на хитрый внутренний замок. Черт! Неужели ничего не получится? От досады я с силой ударил по двери и присел. Какие-то шестеренки внутри замка лязгнули и тихо заскрипели. Тогда я еще раз дернул ручку. Дверь на этот раз поддалась и чуть приоткрылась. Я включил фонарик, спустился по крутым ступенькам и пробрался внутри трубы. Чуть отдышавшись, поднялся по металлической лестнице и оказался в бетонном подвале. Там ничего не изменилось. Все так же лежала куча старого тряпья, а вверху, из проема в потолке опускалась веревочная лестница…
        Глава 12
        По веревочной лестнице быстро, по-обезьяньи, спускался мужчина. Он спрыгнул на бетонный пол и сразу повернулся ко мне:
        - Сергей Павлович, живой… Ох и напугали вы нас!
        Я узнал своего бригадира Федянина, подошел к нему, и убедился, что мы о д н о г о роста.
        - Я же вам говорил, ничего здесь нет. Когда вы вниз сорвались - там наверху все засыпало, мужики почти три часа завал отгребали…
        Бригадир внимательно посмотрел на меня:
        - Вы же наверное здесь совсем закоченели…
        - Кажется все получилось… - радостно пробормотал я.
        Бригадир удивленно взглянул на меня:
        - Палыч, давай лучше подниматься …
        Когда я оказался наверху, то заметил, что уже смеркалось. Легкий ветерок раскачивал тонкие ветки на деревьях, осыпая чуть пожелтевшую листву.
        Вытащив мобильный телефон из куртки, я посмотрел на календарь:
        «29 сентября. 2019 год.»
        - Николай! - окликнул я бригадира, - сколько я просидел в этом подвале?
        - Сергей Павлович, часа три, не меньше…
        - Ладно, отпускай бригаду! На сегодня рабочий день закончен!
        - Вам точно в больницу не нужно?
        - Нет, я домой поеду…
        Я сел в машину и задумался. Неужели я просто уснул в этом подвале и мне все привиделось? Не было никакого возвращение в 1989 год, и я вовсе не спас Колиного отца…
        Дверь квартиры осторожно приоткрылась, и Юля, нахмурившись, уставилась на меня, как на врага народа.
        Я медленно вошел в прихожую.
        - Сережа, может объяснишь, где ты весь день пропадаешь? И даже трубку не берешь?
        - Юля, ты все равно не поверишь… - я прошел в зал и огляделся.
        - Конечно. Тебя сегодня похитили инопланетяне и ты рассказывал им секрет изготовления крепкого бетона.
        Я присел на диван, устало закрыв глаза.
        - Ладно, Сергей. Ужин на столе. Я в садик за Егоркой…
        Жена вышла из квартиры, а я облегченно вздохнул, собираясь с мыслями.
        В кармане неожиданно заиграл мобильный.
        - Серега, привет. Это Николай Холмогорский.
        - Коля, здравствуй!
        - Слушай, Серега, я еще на прошлой неделе приехал, все никак не могу тебя отыскать. Мне твой номер Вика Синицына дала.
        - Это хорошо, что ты вернулся.
        - Слушай, у отца юбилей в субботу, семьдесят лет. Приходите с Юлей в «Асторию», я всех наших хочу собрать. Даже Витя Сафонов обещал приехать из своего Владикавказа.
        Значит… Колин отец, Холмогорский-старший все же жив… Значит я и вправду побывал в прошлом и у меня все получилось…
        - Колян, приезжай сейчас ко мне, сто лет тебя не видел!
        Приятель немного помолчал.
        - Хорошо, через час приеду.
        Я подошел к окну и улыбнулся. Борис Иванович Холмогорский жив. А мне и вправду каким-то невероятным образом довелось несколько дней провести в детстве.
        Вдруг я увидел, как во двор въехала знакомая черная «Ауди». Машина остановилась рядом с детской площадкой. Из автомобиля вышел парнишка в кожаном плаще и с ястребом на плече. И улыбаясь, помахал мне рукой.
        Я быстро обулся, накинул куртку и выбежал в подъезд. Спустившись ракетой по ступенькам, выскочил на улицу и удивленно осмотрелся. Никакой машины возле детской площадки уже не было.
        На скамейке скучал пожилой сосед Петр Трофимович.
        - Дядя Петя, вы не видели, куда черная «Ауди» уехала, только что тут была?
        Он задумчиво взглянул на меня:
        - Сергей, не было тут никакой машины. Я тебе сколько раз говорил - работай поменьше, отдыхай побольше и главное - высыпайся…
        Я махнул рукой, и вздохнув, нырнул обратно в темноту подъезда…
        P.S. Все эти события, которые произошли со мной в прошлую осень, теперь кажутся всего лишь мимолетным сновидением. Но факт остается фактом - мне удалось немного изменить нить прошлого, а значит и Порталы и хронотуристы из будущего наверняка существуют. По понятным причинам я не рассказывал никому о своих приключениях, даже близким. Но теперь иногда задумываюсь, ведь если события прошлого можно поменять в лучшую сторону, то могут найтись люди, которые могут изменить все к худшему, даже не ведая того… Потому, прежде чем воспользоваться найденным Порталом, лучше несколько раз подумайте…
        Послесловие от автора
        Дорогой читатель, благодарю, что ты прочитал это произведение. Эта небольшая повесть изначально задумывалась под легкий ироничный жанр с попаданцем в прошлое, однако неожиданно подняла и вечные философские темы. И сейчас я попросил бы тебя, читатель, немного задуматься о том, что же происходит с нами, и со страной за последние тридцать лет.
        «Куда несешься Русь?» - удивлялся классик. Почему же нас как лодочку в шторм качает то в одну, то в другую сторону. Из серого однобокого социализма - в разнузданный дикий капитализм. Забывая самобытность и отрицая старые авторитеты - мы спешим к новому и неизведанному, примеряя на себе новые маски.
        В сюжете книги герой встречается с разными людьми: с честными и лицемерными, с умными и глупыми, а порой жадными и подозрительными. Он иронизирует над собой и окружающими, понимая, что все люди далеко не идеальные. Не плохие и не хорошие, иногда совершающие ошибки, но все же большинство людей стараются жить по совести, несмотря на все трудности и жизненные коллизии.
        И серебряной ниткой в повествование вплетается вопрос: почему же мы не можем жить цивилизованно - честно, свободно, справедливо? Уж не те ли мы невезучие дикари, о которых когда-то пел Андрей Миронов в песне «Остров Невезения»? Нужна ли была Советскому Союзу перестройка и гласность? Так ли был необходим сухой закон и «затягивание» гаек? И не слишком ли рьяно мы начали смотреть в сторону Запада, подражать ему, подчас забывая о своих исторических ценностях и достижениях? Эти вопросы скорее к социологам и историкам, изучающим новейшую историю.
        Я же, как неисправимый альтруист, верю, что хороших людей куда больше, чем плохих, и считаю, что мы сами, своими руками, создаем окружающий мир вокруг себя и свое будущее. Человек все же созидатель, а не потребитель. Нас отделяет от животного мира в первую очередь душа. Мы любим, творим, ценим и радуемся каждому дню, который подарил нам Господь Бог. И верим, что все хорошее у нас еще впереди…
        КОНЕЦ