Предателей (не) прощают Татия Суботина
        Я верила в долго и счастливо, а он гнался за успехом. Он добился своего и уехал в лучшую жизнь, а я осталась с разбитым сердцем и беременной.
        Теперь я успешный фотограф, любящая мама двоих детей, а он… Он вернулся и выкупил компанию, в которой я работаю…
        От любви до ненависти один шаг? А от ненависти до любви? Или предателей не прощают?
        В тексте есть: от ненависти до любви, сильные чувства, встреча через годы
        ОДНОТОМНИК. ХЭ
        2020 год
        Предателей (не) прощают
        Татия Суботина
        ПРОЛОГ
        Иван Давыдов был хорош в сексе, как никто другой.
        В общем-то, мне и сравнивать особо не с кем. После Вани у меня и было-то всего несколько любовников, чисто здоровья для.
        Но ни одному из них и близко не сравниться с Давыдовым! В его умелых, заботливых руках мое тело пело! А душа… Душа словно возрождалась из пепла!
        Знала бы, что секс-марафон с Ваней вернет мне забытое ощущение счастья и беззаботности, согласилась бы раньше.
        И психолога оплачивать не надо, Давыдов научил меня отличному способу перенаправлять стресс в нужное русло.
        Я хихикнула, как девчонка, над собственными мыслями и повернулась к мужчине.
        Он лежал, гипнотизируя невидящим взглядом зеркальный потолок, я же прильнула сбоку, как сытая кошка. И все не могла отказать себе в удовольствии касаться любимого.
        Только одно омрачало момент нашего примирения: тайна, которую я берегла долгие десять лет.
        Рано или поздно Давыдов все равно узнает. Дураком он никогда не был. Так пусть лучше от меня, чем от «доброжелателей».
        Конечно, может, момент выбрала и не совсем удачный. Но секс здорово развязал мне язык. Признание просто рвалось наружу!
        - Ванечка, мне… - Пальцем я прочертила несуществующую линию по его груди.
        Торс Давыдова манил пресловутыми идеальными кубиками пресса. Мне такие даже профессиональным моделям частенько в фотошопе приходится прорисовывать, а тут свое, потом и кровью натренированное.
        Иван был известным боксером, чемпионом, который только недавно решил выйти из большого спорта на так называемую пенсию. Простым языком, подался в бизнес.
        Даже грешно представить, чтобы чемпион отсвечивал отвисшим брюшком или наел второй подбородок. Впрочем, природа Давыдова любила, одарила такой внешностью, что и до седин девки слюной исходить будут. И я не исключение, опять попалась в его сети.
        А ведь уже наученная горьким опытом…
        Зареклась!
        Кто там верит, что в одну речку дважды не войти? Я и здесь умудрилась опровергнуть народную мудрость.
        - Ну что, Князева? - Давыдов повернул ко мне голову и как-то зло усмехнулся. - Залез я все же к тебе в трусики?
        Холодное пренебрежение, так явно отразившееся на его лице, ударило меня посильнее ножа в сердце.
        Я отшатнулась и проморгалась: реальность или галлюцинация? Еще совсем недавно Иван мне небо в алмазах показывал, а теперь вдруг рядом лежал… совершенно другой мужчина.
        Чужой, циничный, жестокий! От его взгляда дрожь шла позвоночником и хотелось прикрыться.
        - Только зря ломалась! - выплюнул он. - Хотя все равно не прогадала, детка! Теперь у меня очень толстый кошелек, он-то тебя и возбудил, правда?
        - Я не…
        - Вот только не надо дешевых спектаклей! - закатил глаза мужчина. - Я на такое не ведусь.
        - Ваня… - обомлела я, совершенно не понимая такой резкой метаморфозы.
        Какая муха его укусила?
        Мужчина вдруг вскочил с кровати, выхватил из собственных брюк кошелек и швырнул в меня деньги.
        - Сколько ты теперь стоишь, Князева? - склонил голову набок Давыдов. - Хватит для еще одного раунда или доплатить?
        Зеленые купюры ударили меня в грудь и опали веером вокруг.
        Нокаут, Маша.
        Первая любовь в тебе проснулась, дурочка? Ну так теперь кушай и не обляпайся!
        Когда-то он тебя уже бросил. Теперь же еще и грязью облил с макушки и до пяток, показав истинное отношение.
        О встрече вашей мечтала, да? Как о сыновьях расскажешь, а он на коленях будет ползать и прощение вымаливать?
        Ха!
        Проститутка ты для него, Князева. Валютная.
        Очередная иллюзия разбилась, столкнувшись с танком реальности.

* * *
        Зеркальный потолок его лофта играл с Иваном злую шутку. Он слишком хорошо показывал, как два тела, мужское и женское, подходят друг другу. Идеально!
        Идеально, мать вашу!
        Иван хмурил брови и все пытался отыскать в женском несоответствия, зацепиться за изъян.
        Сколько телок Давыдов успел перепробовать? Брюнеток, блондинок, рыженьких, модельной внешности и аппетитно полненьких - на любой вкус! Иван никогда их не считал, имена не запоминал, номера телефонов не хранил и дважды не встречался. Зачем останавливаться на какой-то одной, если после следующего боя у него опять очередь выстроится из лялек?
        А вот сейчас смотрел он в этот зеркальный, чтоб он треснул, потолок и вынужден был признаться самому себе. Ни с одной телкой так кайфово не было, как с Машкой.
        Еще пот не успел обсохнуть и дыхание восстановиться, а уже хотелось рвануть на второй заход.
        И кто бы знал, как его это бесило!
        Хотелось выпустить пар, хорошенько оприходовав грушу, и Машку тоже хотелось… Еще и еще. Словно его опять в двадцать вернуло и контролировать свою похоть никак не получалось!
        Впрочем, это Князева тогда на него именно так действовала. Даже десять лет спустя, похоже, в этом плане ничего не поменялось. Вот вам и стабильность.
        Он по-прежнему хотел Машку до черноты в глазах!
        Принцессу, бл*!
        Ни целлюлита, ни обвисшего живота, ни унылых ушек спаниеля. Нет! Князева назло ему не подурнела за эти годы. С нее бы сталось обабиться и облегчить ему задачу.
        Машка только больше расцвела, ярче стала, округлилась в положенных местах. Самый сок, а не телка!
        «Меркантильная с*ка! - напомнил себе он. - Как и все бабы».
        Единственное отличие: Князева оказалась первой. Той, которая научила его не строить романтичных иллюзий, а пользовать телок по их прямому назначению. Урок он выучил на отлично.
        «Чем чаще женщину мы любим, тем больше выбора вокруг», - хмыкнул про себя Давыдов.
        - Ванечка, мне… - ее сладкий голосок отозвался приятным шевелением ниже пояса.
        А уж когда Машка еще и прикоснулась, как током пробрало до пят!
        «Что за?!»
        Давыдова подорвало с постели, словно прилег на муравейнике.
        От ярости прямо черти перед глазами заплясали!
        «Она больше не имеет надо мной власти! - взбеленился он. - С*ка просто не понимает, где ее место!»
        Ничего-ничего. Давыдов укажет. А потом поимеет Машку так, как ему вздумается. Раз уж допустила к телу, то так просто он это тело уже не упустит. Должен же получить сатисфакцию.
        Десять лет прошло, а желание отомстить Князевой не пропало.
        На этот раз Иван не будет сдерживаться.
        «Пора платить по счетам, детка».
        ГЛАВА 1
        Незадолго до основных событий…
        Ламборгини хуракан цвета свежей зелени лихо свернул на нужную улочку и занял свободное место на парковке возле элитного жилого комплекса.
        Виталий заглушил мотор и повернулся ко мне с предвкушающей улыбкой на губах.
        - Пригласишь меня на кофе?
        Бобров - исполнительный продюсер одного из центральных каналов - был мужчиной видным, обеспеченным, внимательным, за словом в карман не лез и ненавидел ходить вокруг да около.
        Познакомились мы с ним совершенно случайно во время моей очередной съемки для медиа-холдинга «Гранд», где я уже пять лет успешно трудилась фотографом.
        За неделю с официального знакомства Виталий успел трижды сводить меня на свидание, с лихвой выполнить программу минимум и сегодня рассчитывал на закономерное продолжение «банкета».
        Я хоть и могла похвастаться продвинутыми современными взглядами на жизнь, но в койку с кем попало никогда не прыгала. Не то чтобы не было кандидатов, в медиабизнесе хоть отбавляй таких попрыгунчиков.
        Еще с детства я бережно относилась к своему личному пространству и впускала туда только «проверенных» людей. А к двадцати восьми годам еще и обросла брезгливостью.
        Слишком яркие примеры последствий интимной неразборчивости маячили перед глазами. Не хотелось обогатиться каким-то замысловатым диагнозом. Моя жизнь и так прекрасна, обойдемся без новых впечатлений.
        - Не могу пожалеть чашечки кофе для хорошего человека, - хмыкнула я.
        Мы оба взрослые люди, прекрасно знали, к чему эти свидания приведут. Процесс узнавания от этого становился лишь пикантнее да интереснее. Похоже, заигрывания нравились не только мне, Бобров ловил кайф, примерив на себя роль завоевателя. Я же, как истинная добыча, должна была позволить себя поймать.
        По меркам современного общества и три свидания без интима - слишком долгая прелюдия. Бобров казался мне подходящим вариантом, чтобы нарушить полугодичное воздержание.
        «Ну наконец-то!» - вопила каждая клеточка моего тела в ожидании почти забытого удовольствия.
        Я знала, что именно сегодня позволю Виталию больше, чем просто поцелуи. Комплект нижнего белья Demi Strappy от Victoria's Secret просто так не выбирают, без особого повода.
        - Я могу не отказаться и от двух чашечек, - поиграл бровями мужчина, на что я лишь загадочно улыбнулась и потянулась к ручке, чтобы выйти. От двух могу отказаться я, если первая не впечатлит. Конечно, сразу осаждать Боброва я не стала. Мужик нынче впечатлительный пошел, еще все настроение упадет, а я слишком долго ждала подходящего кандидата и случая расслабиться. - Сиди! Я сам!
        Сам так сам.
        Я откинулась обратно на сиденье, позволив будущему любовнику выполнить сакраментальное «мужик сказал - мужик сделал».
        Виталий быстро подсуетился и помог мне выбраться из машины. И роль джентльмена ему была к лицу, да и весь остальной комплект не подкачал, я оставалась довольна собственным выбором.
        Все же отношения, продиктованные голосом разума, значительно выигрывают на фоне отношений по зову сердца. Страсти и удовольствия не меньше, да и страховка от эмоциональной боли имеется.
        Любые романтические связи, которые я себе позволяю, непременно с буфером для собственного сердца. У меня есть ради кого быть счастливой, а не лить слезы в подушку из-за очередного неизбежного разочарования.
        Время разочарований прошло, и я совершенно не хочу туда возвращаться. Любовь переоценивают. Моя первая любовь закончилась трагично для меня же, с тех пор много воды утекло, но урок был усвоен на отлично.
        Вполголоса переговариваясь о какой-то незначительной ерунде, мы подошли к подъезду. Я подняла голову и нашла взглядом собственные окна на пятом этаже - темные, как и должно быть.
        Незаметно для Боброва выдохнула с облегчением. Все шло по плану.
        В зеркальном лифте я сосредоточилась на наших отражениях. Серьезный блондин среднего роста в деловом костюме и я - хрупкая блондинка в вечернем черном платье в пол. Смотрелось довольно гармонично.
        Руки не дрожали, сердце не трепетало и не грозилось от каждого удара выскочить на пол, перед глазами не плыло. Только в груди сладко замирало от предвкушения.
        Я с первого раза успешно попала ключом в замочную скважину и пригласила Боброва в квартиру.
        Мы зашли в прихожую и даже свет не успели зажечь, как Бобров впечатал меня в стену! Я удовлетворенно застонала ему в рот! Вот это энтузиазм! Вот это рвение за чашечкой кофе! Пожалуй, шансы согласиться на добавку растут с каждым мгновением!
        Ум-м-м!
        - Только не бобер! - взвыл знакомый детский голос. - Я не прощу тебе такого падения!
        Резкий щелчок выключателя заставил нас с Виталием отпрянуть друг от друга, словно нашкодивших котят.
        - Тимур? - нахмурилась я. - Ты должен быть у бабушки!
        - Разве мы можем пропустить все веселье? - выглянул из-за плеча брата Артур.
        Бобров нахмурился.
        Я вытерла губы, словно это могло стереть след того, что успели увидеть мои дети.
        - Это кто? - задал Виталий вопрос, тут же потеряв баллы сообразительности в моих глазах.
        - Мои сыновья, Тимур и Артур, знакомьтесь, - жестом указала на этих девятилетних сорванцов, мысленно задушив в себе стыд.
        Не так я представляла себе этот вечер. Ой, не так!
        - Ты не говорила, что у тебя есть дети, - мрачно пробасил Бобров.
        - А ты говорил, что женат? - неприязненно кинул ему Тимур и сложил руки на груди.
        - Женат? - перевела я недоуменный взгляд на мужчину, тот опровергать версию моего сына не спешил, лишь густые брови свел к переносице.
        Похоже, и этот любовник уже перекочевал из категории будущих в категорию бывших, чудесным образом миновав статус настоящего. Прямо спринтерская скорость!
        - Что, съел, да? - подбоченился мой главный защитник - Тимур. С командой у него тоже проблем не было, брат ни в чем не отставал.
        Имечко оказалось говорящим - сама виновата. Могла назвать Тимофеем, может, поспокойнее бы рос.
        - Тимур! - шикнула на слишком разошедшегося сына.
        - Жена-то его богачка, - ухмыльнулся Артур, заступаясь за брата. - Бизнесом ворочает, баксы зашибает, крокодилица! Страшная, жуть!
        - Артур! - округлила глаза я, не узнавая своего всегда рассудительного сыночка. Когда это он начал судить людей по внешности?
        Тимур помалкивал, но я всегда точно знала, откуда ветер дует и с чьей легкой подачи мальчишки вляпывались в очередную историю.
        - Небось, и тачку на ее деньги купил, да?
        Лицо Боброва пошло красными пятнами. На больную мозоль наступили?
        - Ах ты, щенок! - вскинулся мой бывший недолюбовник.
        Рановато Тим примерил на себя плащ супергероя, частенько приходилось прикрывать ему тылы.
        - Это правда? - заступилась за сыновей я, прямо спросив Боброва.
        Пусть направляет свой гнев на меня, а детей не трогает. Я - сильная, гибкая, как лоза, не сломаюсь, выпрямлюсь и лишь сильнее хлестну в ответ.
        - Сосунков своих воспитывать нужно, Маша, - процедил сквозь зубы Виталий. - Еще молоко на губах не обсохло, а уже серьезным людям пытаются грубить.
        - Это ты серьезный, что ли?! - хмыкнул Тим. Да что он как в попу ужаленный сегодня? Никак не успокоится! - Посерьезнее видали!
        Я наступила сыну на ногу - пусть помолчит, - сама же не спускала глаз с Боброва. Тот, судя по появившемуся оскалу и туману во взгляде, подошел к грани ярости.
        - Это правда? - нажала голосом, чтобы вернуть его внимание себе. - Ты женат?
        - Двадцать лет как, - известил меня Артур, не дав Боброву и слова вставить. - Инфосотка*!
        *инфосотка - 100% достоверная информация.
        - Еще в универе богатую лалку* забронил, - поиграл бровями Тима.
        *лалка - тот, над которым смеются.
        Сердце даже не екнуло. Больно не было, так, противно просто. И обидно за потраченное зря время.
        Я перевела взгляд на руки мужчины: нет, не ошиблась. Ни кольца, ни светлого ободка на пальце, который бывает, когда снимаешь обручалку.
        - Так что же сразу не сказал? Холостым прикидывался, - саркастически изогнула бровь. - Или жена для тебя постыдный факт биографии?
        - Жена к нашим отношениям никакого дела не имеет, - сцедил очередную непроходимую глупость Бобров.
        Ну да, ну да. Жена не стеночка, подвинется! Знаем мы таких, плавали!
        - Отношениям? - переспросила я, мысленно торжествуя, что парочка свиданий - это еще не отношения.
        Либо Виталий изменял своей супруге много лет и на постоянной основе, уже не таясь даже, либо точно знал о моем принципе не связываться с женатыми.
        Какой вариант для Боброва предпочтительней, меня уже не интересовало.
        - Тебе пора, - без лишних слов я указала ему на дверь.
        И хорошо, что такой подлец в моей жизни не задержался, даже не потоптался! Прошел по касательной, как несущественный досадный эпизод.
        А ведь сегодня вечером все могло пойти совершенно иначе…
        Как представила, так вздрогнула!
        Резко захотелось одновременно сплюнуть три раза в лощеную морду «бобра» и перекреститься. А ведь и набожной я особенно не была, а тут на тебе - проклюнулось на уровне инстинктов.
        В душе расцвела благодарность к сыновьям. Именно из-за них у меня толком не клеилось с личной жизнью, слишком бдительные росли парни. Собственники и ревнивцы! Это отцовские гены сказывались, не к ночи упомянуто будет.
        Каждого моего ухажера мальчишки испытывали так, словно тот собирался планету спасать, а не крутить роман с их мамой.
        Но сегодня я даже ругать их не буду, хорошо сработали!
        - Вот так сразу и пора? - ехидно хмыкнул Бобров. - А компенсация за моральный ущерб?
        - Может, мне вернуть тебе деньги за ресторан? - изогнула брови я.
        - Только за один? - держал удар он. - Мы в трех успели побывать за эту неделю. Зарплаты хватит, Маша? Или отдашь натурой?
        Мое лицо мгновенно обдало удушливым жаром.
        И ведь приличным мужчиной казался на первый взгляд, на поверку же оказался обычным муд…
        - А по морде? - послышался еще один знакомый мужской голос. - Я могу организовать такую компенсацию в два счета. Хочешь?
        Он-то что тут делает?!
        Похоже, у меня сегодня настоящий вечер сюрпризов!
        - Еще один сын? - округлил глаза Бобров, смерив позднего гостя внимательным взглядом с головы и до пят.
        Ха-ха! Хоть в остроумии исполнительному продюсеру не откажешь!
        Мой нечаянный защитник ухмыльнулся в ответ, продемонстрировав свои фирменные сногсшибательные ямочки:
        - Младшенький, дядя, - уверенно выдал он, даже не поморщившись. - На роль бати метите? Многодетным будете!
        Мальчишки притихли, отдавая пальму первенства новому игроку.
        Артем Широкий оправдывал фамилию и был широк душой и телом: косая сажень в плечах, богатырская стать, рост под два метра…
        - В кошмарном сне я видал такое счастье! - процедил сквозь зубы Бобров, а на его лице отразился такой священный ужас, что и гадать не стоило: дети не его конек. - Чужих спиногрызов себе на шею вешать только откровенный идиот согласится!
        Я фыркнула. Хорошо, что самоцели найти отца для мальчиков у меня не было и Боброва на эту роль точно не рассматривала.
        Не то чтобы испытала разочарование, но за сыновей ковырнуло под ложечкой. Они - счастье. Нежданное, выстраданное…
        Мое!
        - Проваливай давай, Бобров! - Совершенно надоел этот цирк на выезде, и я просто-напросто пихнула мужчину в грудь. - Задержался ты у нас, пора и честь знать.
        Виталий так растерялся от моего напора, что только отступал да глотал воздух, как пучеглазый карп, выброшенный на берег.
        - Крокодилице привет! - с издевкой выкрикнул Тимур.
        Брат поддержал его радостным смехом. Ну еще бы они не спелись!
        - Маша… - все, что успел сказать Бобров до того, как я его остервенело выпихнула за дверь.
        Кто же знал, что Виталий запнется о порог и шлепнется на задницу, словно мешок с… м-да.
        Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. А вот мальчишки за моей спиной да Широкий и не пробовали сдержать хохот. Неугомонные!
        Бобров опять пятнами пошел от гнева. Ты смотри, чувствительный какой!
        - Ты еще пожалеешь, Князева, - прошипел сквозь зубы неудавшийся ухажер. Не бобер - чисто кобра!
        А вот не стоило будить во мне «яжемать!», это грозит непредсказуемыми последствиями.
        - Я тебе больше скажу, Бобров, - воинственно уперла руки в бока, чтобы не чесались от желания добить этого муд… жчину. - Уже жалею.
        И, не дожидаясь очередного потока гадостей, я захлопнула двери, оставив Виталия самостоятельно разбираться со своей желчью и остальными жидкостями. Жена ему в помощь.
        Фотографы вообще привыкли действовать на опережение и нажимать на кнопку спуска за секунду до успешного кадра. Этот принцип уже выгравировался у меня в ДНК.
        - Вот так и защищай тебя, Князева, - усмехнулся Артем, стоило мне повернуться к домочадцам. - Хотел побыть героем, а девушка все взвалила на свои хрупкие плечи. Эх…
        И вздохнул нарочито печально, точно обиделся. С актерскими способностями у Широкого тоже всегда было все в порядке. Должность менеджера по связям с общественностью в том же «Гранде» обязывала.
        - Современные девушки отлично могут за себя постоять, - ввернула ему.
        - И дом построить, и дерево посадить, и сына родить, - закончил за меня Широкий. - А потом пожаловаться, что рядом нет сильного мужчины, чтобы всплакнуть ему на плече при случае.
        Намек на излишки эмансипации?
        - Двоих сыновей! - нравоучительно поправил его Артур, который по привычке пристроился рядышком «греть уши».
        Мальчишки дали друг другу «пять» и станцевали победный танец. Праздновали позорное изгнание очередного моего ухажера! Вот только радоваться вместе с ними как-то совсем не тянуло.
        - С такими сыновьями меня ждет унылая старость в окружении сорока кошек, - закатила глаза я. - Никакой личной жизни!
        - Ну что ты агришься*? Зато без бобров, мама! - напомнил Арт.
        *агриться - злиться, ругаться на кого-то.
        - Нашла бы кого получше! - поддакнул Тима.
        А мне вдруг вспомнилось, скольких ухажеров успели завернуть сыновья, и сделалось откровенно не по себе…
        Беременность была сложной, роды еще сложнее, дальше поиски заработка и детство мальчиков… Вытянуть двойняшек без серьезной финансовой поддержки, да к тому же болезненных в раннем возрасте, оказалось той еще задачей.
        Не до романов мне было. Я и забыла, что такое свидания, поцелуи, мужчины, пока сыновьям шесть не исполнилось. С первого класса начались совсем другие заботы, но время для личной жизни высвободилось. Да только мои маленькие защитники слишком активизировались…
        - Только топчик*! - в два голоса выдали оба сына-подлизы и, пока я не опомнилась с моралитетами, ретировались в свою комнату. - Ты же у нас такая сасная*!
        *топчик - топ, самый лучший.
        * сасная - красивая, сексуальная, классная.
        - Слышал? - обернулась я к Артему. - Сасная я для них.
        - Гордись, мать, хорошие парни растут, - улыбнулся он. - Годнота!
        Я лишь глаза закатила: меня на фирменную широкую улыбку Широкого не возьмешь! Кремень!
        А про своих сыновей я все сама прекрасно знаю: и недостатки, и достоинства.
        - Ты-то здесь как оказался? Только не говори, что в преступном сговоре с этими хитрецами. Не прощу!
        Как-то незаметно мы переместились на кухню, где я сразу включила чайник и заглянула в холодильник. Широкий - мужчина с отличным аппетитом, завсегда поесть готов.
        - Я чист, как слеза младенца, Князева! - выставил вперед ладони друг.
        Чист, ага!
        - Так как же мальчишки от Лампы сами добрались? - прищурилась я, словно ищейка, напавшая на след. Не проведешь!
        Думаете, Широкий смутился, что я его поймала на вранье? Как бы не так!
        - Позвонили - я и приехал… - развел руками Артем, на всякий случай отодвигаясь вместе со стулом подальше. Видимо, опасался, что и его постигнет участь бобра.
        И правда, стукнуть его очень хотелось, но… Я же взрослая женщина! Умею справляться с собственными эмоциями!
        Поэтому я просто сжала половник до побелевших костяшек пальцев да притормозила переливать для подогрева суп. Сосчитать до десяти, что ли?
        - Ну как я им откажу, Маша! - сложил бровки домиком Широкий, состроив просящую гримасу. Морда его поражала умилительностью, но осталась наглой. - Что хочешь сделаю, только не злись!
        - Да что ты сделаешь! - отмахнулась я. - Повезло родить гениев… Мне кажется, они скоро Пентагон взломают чисто ради любопытства, а я начну сушить сухари.
        Для себя, ага. Ведь мать и в огонь, и в воду за свое дитя!
        Даже если дитя с прибабахом.
        - Вот что хочешь, то и сделаю! - настаивал Артем, и я не выдержала:
        - Секса я хочу, Широкий! Секса! Поможешь?
        Целоваться я не кинулась, платье не спустила, но Артем отшатнулся так рьяно, будто я уже залезла ему в штаны и принялась насиловать с особой жестокостью.
        - Маша! - раненым бизоном взревел этот двухметровый трус и с грохотом свалился вместе со стулом. - О-о-х, ма-а-ть!
        Хорошенько он приложился копчиком и затылком, даже у меня в ушах зазвенело.
        - Ты бьешь Темыча?! - тут же послышался возбужденный крик из комнаты мальчишек.
        Я и рта не успела раскрыть, а Широкий пошевелиться, как Артур и Тимур появились в кухне.
        - Бои без правил? - как-то преувеличенно радостно сверкнул глазами Тима.
        - Ма, ты вошла во вкус?
        Меня обдало жаром: сумасшедший вечер!
        - Дядя Артем просто борется с врожденной неуклюжестью! - закатила глаза я.
        - И пока в этой неравной борьбе пал стул, - кряхтя, словно столетняя бабка, Широкий поднялся на ноги и повертел покалеченный предмет мебели. Задние ножки у стула качественно отъехали назад под большим углом. - Упс…
        Да уж.
        - У тебя не только душа широкая, Широкий, - констатировала я.
        Но и задница. Это, конечно же, вслух не высказала, но все прекрасно догадались. Мальчишки покатились со смеху.
        - Не стоит рофлить* ма, крестный, - выдал Арт. - У нее крутой нрав и рука тяжелая.
        *рофлить - подшучивать.
        - Можно подумать, ты хоть однажды прочувствовал ее на себе! - фыркнула я. Настроение стремительно опустилось под плинтус: тяжело быть женщиной с гормональными качелями.
        - Бобер прочувствовал! А мы впечатлились твоим талантом! - поддакнул брату Тимур. - Может, с нами пойдешь в «Арену»? Заткнешь всех за пояс, какая у нас ламповая тян!
        *ламповая тян - идеальная девушка, которую практически невозможно встретить в реальной жизни.
        - Что за «Арена» такая, впервые слышу…
        Мальчишки переглянулись, Тимур даже на короткое мгновение вжал голову в плечи, как в те моменты, когда получал «мораль» по делу.
        - Сорян, - кинул он Артуру, который нахмурился и даже покраснел от досады.
        Широкий отвернулся. И вот здесь моя чуйка не просто нащупала подвох - она завопила разноголосьем!
        «Маша-а-а! - надрывалась интуиция. - Бди! Что-то нехорошее за твоей спиной задумали! Ни стыда, ни совести у мужского рода!»
        - Та-а-к! - уперла руки в бока. - И чего еще я не знаю?
        Мальчишки вперили глаза в пол, мол, пытай нас, мама, запретом на сеть, а современная молодежь не сдается!
        - «Арена» - спортивный клуб, - первым не выдержал моего инквизиторского взгляда Широкий.
        Я ведь и голодухой пригрозить могу! Привалит в следующий раз пожрать чужих харчей, а я ему бац - и амбарный замок на губы повешу! Чтобы не раскатывал!
        - И-и-и? - подтолкнула заботливого дядюшку дальше. Там, где «а», и «б» далеко на завалялась.
        - В который я обещал записать мальчишек на секцию, - нехотя признался он. - Пусть занимаются, меньше времени свободного будет на глупости всякие, а у тебя, наоборот, появится…
        Заявление, конечно, было заманчивым. Не заговори Артем хорошо знакомым мне тоном заправского искусителя, может, и купилась бы. А так избавиться от подвоха не могла.
        - На секцию чего? - обманчиво миролюбиво улыбнулась я, притупляя всеобщую бдительность.
        С мужиками ведь как нужно? Ласково и нежно! Только включи режим бронепоезда и пилы «Дружба», как уйдут в несознанку, задействовав круговую поруку.
        - Бокса, - ответил Широкий, чем подписал себе приговор на пожизненную обиду как минимум.
        - Нет! - тут же спустила их с небес на землю. - Никакого бокса!
        Одно упоминание об этом виде спорта вызывало во мне нервяк, паранойю и жуткую почесуху!
        - Ну почему?! - тут же заныли сыновья.
        А я смотрела на мальчиков и чувствовала, как ноги отнимаются. Неужели отцовские гены проснулись?
        Ну Давыдов! Даже издалека умудряешься мне жизнь портить!
        С меня одного боксера на жизнь вперед хватило!
        - Я сказала «нет», и это не обсуждается, - припечатала категоричным «яжемать» тоном.
        - Рили*? - округлил глаза Артур.
        *рили - реально, правда.
        - Ну почему?! - взвился Тимур - юный борец за справедливость.
        - Бокс - это так круто! - не сдавался Артур. - Ма! Ты же у нас продвинутая!
        Продвинутая, но не совсем двинутая, что радует.
        - Маш, - попытался заступиться за мальчишек Широкий.
        - Не обсуждается.
        Как, скажите, мне аргументы подобрать, чтобы занозу из прошлого не вспомнить?
        О Давыдове и речи заводить не стоит. Его имя в моем доме не упоминается даже случайно или по пьяни. Не надо лишний раз заглядывать в собственный ящичек Пандоры, чтобы не выпустить то, о чем вспоминать не хочется.
        Сыновья выросли без отца. Уже даже и не спрашивают, где он, кто и почему не с нами. Так какой резон мне ворошить этот осиный улей с наследственностью Давыдова?
        Тот бокс любил больше всего на свете. Я так, сбоку припеку оказалась, влюбленная дурочка. Между мной и великим спортом выбор был очевиден.
        Сыновей безжалостной машине бокса я не отдам! Не дождется!
        - Агрх! - закатил глаза к потолку Тим.
        - Это не просто зашквар*, а зашкварище! - добавил Арт.
        *зашквар - позор.
        - Ужинать будете? - как ни в чем не бывало спросила их.
        - Сыты! - буркнул Тимур и резанул ребром ладони возле собственной шеи.
        «По горло», - догадалась я.
        - Лампа накормила, - смягчился Артур.
        - Ну тогда я вас не задерживаю, - развела руками, и сыновья, громко фыркнув, удалились из кухни в свою комнату. Обиженные на весь мир! Хотя, скорее, на мать, что пыталась оградить их от опасностей мира, но…
        - И зачем ты так, Князева? - выдал Широкий.
        Судя по его хмурой физиономии, он уже собрался учить меня уму-разуму, рукава закатал, язык зачехлил… Ха!
        - Давно ты за моей спиной заговоры плетешь, Брут? - перехватила поудобнее половник и направила его на Артема, словно мушкетер шпагу.
        - Какие заговоры? - пошел на попятный мужчина. - Парни хотят спортом заниматься, не тачки вскрывать или по карманам лазить! Я что, не могу помочь крестникам?
        - Только не с боксом!
        Насчет этого я готова была хоть насмерть стоять!
        Не потерплю боксера в доме!
        - Да что ты уперлась как ослица? Что не так с этим боксом? - Широкий резко поставил стул, даже уцелевшие ножки заскрипели.
        Я же выдохнула и, наоборот, приглушила голос:
        - Отец мальчишек - профессиональный боксер.
        Эта новость так потрясла Артема, что он махом уселся на стул и, конечно же, с грохотом и помпой его доломал!
        У меня язык не повернулся укорить его в этом. Все смех пыталась сдержать, настолько комичным оказалось наблюдать за растерянностью вечно рассудительного Широкого.
        Мальчишки на этот раз не прибежали. То ли свыклись, что крестный сегодня как слон в посудной лавке, то ли уселись в свой «Minecraft» играть.
        Пауза продлилась недолго.
        - Ты знаешь, все равно ведь бокс - не заразный, воздушно-капельным путем не передается, - аккуратно заговорил он, словно по минному полю пробирался. - Да и профессиональные боксеры в спортивные клубы не ходят.
        - Он десять лет живет за границей, - зачем-то посвятила Артема я.
        Не то чтобы когда-то специально следила за жизнью Давыдова, но он в одночасье стал настолько популярной личностью, о которой трубили из каждого утюга.
        - Тем более! - обрадовался мужчина. - Мальчишки с ним точно не встретятся, если ты этого боишься.
        - Не этого, - поджала губы. - Я просто против бокса. Закрыли разговор.
        И взглядом красноречиво дала понять, что поставила точку.
        Артем дураком не был, нарываться на скандал не стал. Хотя, уверена, его разбирало любопытство.
        Как бы мы с Широким ни были близки, а про Давыдова даже он не знал. Я просто вычеркнула этого человека из жизни. Умерла так умерла! Зачем лишние проводы?
        - Тебе там удобно, что ли? - ухмыльнулась, глядя на разлегшегося друга.
        Тот поднялся и повертел в руках отлетевшие ножки. Не выдержали широты мужской души!
        - Прости, Маша. Я компенсирую, - состроил умилительную мордашку Широкий, а в его глазах ясно читалось: «Только не сексом!» - Новый стул тебе презентую.
        - Он не подойдет к старому кухонному гарнитуру.
        - Ну хочешь, новый гарнитур? Я могу! - тут же отозвался Артем.
        И я точно знала: стоит согласиться - и через несколько дней моя кухня будет обновлена. Широкий никогда жадностью не отличался.
        - Нет веры твоим обещаниям, Темыч, - решила потроллить его я. Одной мне страдать от испорченного вечера, что ли? - Сказал: все, что захочу, - а как женщина определилась с желаемым, так ты в кусты! И не по прямому назначению, разумеется. Генетически в вас записана эта трусость или как?
        - Князева! - сделал страшные глаза он. - То, что ты просишь, невозможно!
        Я смерила этот образец мужественности нарочито медленным внимательным взглядом, а потом картинно схватилась за сердце, охнув.
        - Прости, Широкий, я не хотела давить тебе на больную мозоль!
        - Какую мозоль? - удивился он, не учуяв подвоха.
        Я красноречиво опустила глаза в район его бедер.
        - Не фурычит уже? - скорбно поджала губы. - А ведь всего-то тридцатку отпраздновал… Не только инфаркт нынче молодеет.
        ГЛАВА 2
        Хотите испытать пробег нервов мужчины? Усомнитесь в его дружке.
        Широкий разогнался за полминуты: от растерянности, неверия и до откровенной ярости!
        - Машка! - взревел он зычным басом, отшвырнул стул в сторону и буреломом попер на меня. - З-зараза белобрысая!
        - Теперь Темыч ма гоняет? - послышался любопытный детский голосок.
        Парни в кухню не наведались, но по-прежнему держали руку на пульсе. Интересно, они хоть не додумались вебки понаставить по углам, чтобы быть в курсе всего и контроль не потерять? От моих мальчишек и не такого можно ожидать!
        - Забей. - И какой сыночка так о матери заботится?! Героев надо знать в лицо! - Ма себя в обиду не даст! Еще Темыча спасать придется.
        Вот спасибо, сынуленька! Узнаю Тимурчика - агнец небесный, а не мальчик! Главное, в силы-то мои как верит!
        Широкий хоть и отличался ростом да длиною рук, а в ловкости мне уступал. Запыхался, бедненький, все никак жертву поймать не мог, чтобы подержаться за ее шейку!
        Так бы и играли мы в «Ну, погоди!», не посягни этот маньяк доморощенный на святое. Семейный сервиз бабули. Она мне за него голову откусит и не поморщится!
        Артем задел бедром барную стойку - сервиз на подставке жалобно зазвенел, я остановилась как вкопанная.
        - Ну вот ты и попалась, Князева, - хищно ухмыльнулся Широкий.
        - Хлясь! - это я его половником по лбу огрела, а эхо-то, эхо какое пошло! Пусто у него там, что ли? Все спустилось в жажде мести туда, где мозгу места нет?
        - Ай! - схватился за голову Артем. - Ты чего дерешься-то?
        И полную губу обиды закатил! Да так зыркнул на меня из-под густых бровей, точно я ему тяжкие телесные нанесла как минимум, а не просто-напросто качественно отрезвила.
        - Аккуратнее на поворотах - всю квартиру решил мне сегодня разнести?!
        - Съел? - хмыкнул Тимур. - А ты: «Пойдем Темычу всыпем, чтобы ма не трогал, пойдем хоть посмотрим!» Пф-ф!
        - Наша ма рили анрили*, - восхищенно протянул Артур, заставив меня гордо выпятить грудь: «Да, я такая!» Даже кошке доброе слово приятно!
        *анрили - нереальная.
        - Передумали насчет ужина? - сохраняя показное аристократическое спокойствие, спросила сыновей, что выглядывали из-за угла. - Я пюре из брокколи подогрею.
        Мальчишки одинаково скривились и тут же блеснули пятками. Страх овощей - безотказный способ избавиться от ненужных маленьких свидетелей.
        - Откуда в тебе такая страшная жестокость, Князева? - громко ужаснулся Широкий. Хотя в глубине его глаз поблескивала насмешка.
        - Последствия неисполненных желаний, - поиграла бровями я, отчего бравада тут же с Артема слетела, а бледность вернулась.
        - Машка, проси, что хочешь, только не толкай на извращение! - лихорадочно прошептал он. - Ты же мне как сестра!
        Я сделала вид, что задумалась, поджала губы и проследила пальчиком дергающуюся жилку на шее Артема. У того даже пот на лбу выступил, рядом с наливающейся шишкой.
        - Не трусь, - похлопала крестного моих сыновей по плечу. - Мать ребенка не обидит.
        Высказавшись, я вернулась к стойке накрывать нам поздний ужин.
        - Это я, по-твоему, ребенок? - зацепило Широкого.
        Не виновата я! Плохое настроение лучше сарказмом и безобидными подшучиваниями вытравить, чем унынием страдать и злость на всех срывать.
        - Сыночка! - хмыкнула я. - Сам назвался.
        Артем расхохотался. Его наконец отпустило. Понял шутку юмора жираф местного разлива.
        - Ну ты и мстительная, Князева, - покачал он головой, видать припоминая Боброва.
        Еще какая!
        - Это ты даже меня еще в эти самые дни не застал, - поиграла бровями я.
        - Какие такие дни? - насторожился Широкий.
        Я выдержала эффектную паузу - работаю же в медиа-бизнесе, вот от разных эпатажных персон и понахваталась всяких штучек!
        - Те самые, когда лучшие друзья девушки совсем не бриллианты, а пулемет Калашникова, шоколадка и носовой платочек.
        - Любопытный набор, - нахмурился Артем.
        - Убивать и плакать, Широкий, плакать и убивать, - подтолкнула его к правильной мысли. - А в промежутках заедать несправедливость женской доли сладеньким.
        - И поэтому я никогда не женюсь, - резюмировал друг.
        - Если быть ласковым, нежным и понимающим мужчиной в такие дни, то жена-гризли превратится в домашнюю кошечку.
        Артем скривился, демонстрируя мне весь скепсис, на который только была богата его мимика:
        - Ты сама-то в это веришь?
        По-хорошему, мужчине стоит сделать себе лежбище на антресолях и не высовывать даже нос наружу, когда у его дражайшей половины страшные дни цикла. Но я, как истинная женщина, своих вражескому лагерю сдавать не намерена.
        - Чистую правду тебе выдала, Широкий, - убедительно заявила я. Во мне явно заработали актерские гены бабули. Периодически Лампа просыпалась в каждом из семейства Князевых. - А ты не ценишь! И вообще! Подставляешь меня, сговорившись с моими же сыновьями!
        Опять свернула на проторенную дорожку наших выяснений я.
        - Вот так и выручай своих крестников - попадешь в немилость к их матери, - пожаловался он, нарочито громко и тягостно вздохнув.
        В генах Артема Лампы не было, но мне иногда казалось, что, пообщавшись с моей бабулей, Широкий хорошенько поднабрался у нее артистизма и дурости.
        - Будешь знать, как впредь участвовать в их авантюрах, - назидательно потрясла я поварешкой, заставив мужчину отшатнуться. - Не боись! Бить не буду!
        - Кто вас знает - непредсказуемых в быту женщин, - протянул он, внимательно следя за каждым моим жестом, словно партизан в тылу врага.
        Похоже, со страшилкой про пулемет я немного погорячилась. Еще будет шарахаться теперь от каждой женщины, выискивая в них признаки особой агрессивности.
        Хотя… Зная Широкого, его опасения тотчас пропадут, стоит замаячить на горизонте очередной юбке, скрывающей стройные ножки обладательницы.
        Вот всем друг был хорош: и душой, и внешностью, и умом с талантами не обделен. Именно Артем помог мне «выплыть» в самые трудные времена, хотя вполне мог пройти мимо случайной знакомой, как предпочли сделать мои псевдонастоящие друзья.
        Один-единственный изъян в нем имелся, как бородавка на самом видном месте, - кобелизм называется. Болел им Широкий хронически и неизлечимо.
        Впрочем, пока на мою жизнь его личная никак не влияла, вмешиваться не имело смысла. Да и права я такого не имела, хоть за последнее десятилетие со дня знакомства мы друг другу стали родными. Правильно Артем подметил, я тоже его как брата, которого никогда не имела, воспринимаю.
        - Приложи вот, - кинула в мужчину пакетом замороженных овощей. - А то завтра еще такая шишка выскочит - замучаешься объяснять причину возникновения.
        - Я правду скажу, - буркнул Широкий, послушно поднеся пакет ко лбу.
        - И какую же?
        - Пал в неравной битве за собственную честь, ушел покалеченным, но не сломленным!
        - Креативно, - отметила я, подавая потерпевшему ужин.
        - В наших кругах иначе нельзя. Чем неправдоподобнее история, тем больше в нее верят, - хмыкнул мастер по таким делам, не стесняясь собственного зверского аппетита.
        Когда я смотрела на Широкого, мне частенько казалось, что внутри него еще два скрытых мужика сидят, потому как жрал он точно за троих!
        Я уже хотела в очередной раз съязвить на эту тему, но помешал дверной звонок. А меня прямо в холодный пот бросило. Кого принесла нелегкая? Почти ночь на дворе!
        Мы переглянулись с Широким, а открывать поплелась я. На правах то ли хозяйки, то ли той, кого не жаль потерять первой в бою.
        - Ну наконец-то! - фыркнула поздняя гостья, бесцеремонно отодвигая меня в сторону, чтобы пройти внутрь. - Я уж подумала, ты спишь с бобром!
        Похоже, чуйка не подвела: вселенский заговор налицо!
        - Бабуля! - округлила глаза я, а она возьми и легонько хлопни меня по губам. - Ай!
        Мозги сразу встали на место, память прочистилась, и я резко вспомнила, что бабуля у нас ненавидит называться бабулей.
        - Дедуля! - скривилась Князева Евлампия Аркадиевна - заслуженная актриса и мать моего покойного отца. Вечный моторчик семьи скоро седьмой десяток разменяет, а все молодится: глаз горит, фигура радует, энергии хоть отбавляй!
        Во избежание новых катаклизмов среди Князевых для мальчишек она тоже оставалась просто Лампой, почти что Аладдина - баловала их жутко!
        А бабушкой мы звали ее строго за глаза и шепотом. И надо же было мне так проколоться!
        - Прости, Лампа, - тут же покаялась я и едва не проглотила собственный язык от удивления: - А это еще что такое?!
        - Нравится? - кокетливо состроила глазки бабуля и покрутилась для пущего эффекта.
        Что-то резко воздуха стало маловато и коридор как-то сузился… Натуральный блонд моей бабушки был похоронен под оттенком фуксии! Теперь эта миниатюрная женщина с живой мимикой и светло-голубыми глазами выглядела словно настоящая пикси! Прямо натуральная иллюстрация ее короткой стрижки!
        - Ты что это… - и голос у меня почему-то неестественно охрип. - Имидж решила сменить?
        - Да! Засиделась я в девках, Шуша, хочу перемен!
        И даже детское прозвище не смягчило моего потрясения.
        При первом знакомстве с воспитательницей в саду я так разволновалась, что вместо Машули получалась Шушуля. Знала бы, что это словечко крепко ко мне прилипнет, вообще молчала бы!
        - Гх-м… - откашлялась в кулак. - Не поздновато ли ты решилась на кардинальные перемены? Возраст все-таки…
        О последнем мне вообще лучше было не заикаться. Лампа сразу же в лице переменилась, зыркнула на меня фирменным убийственным взглядом:
        - Ничего-то ты, Мария, в жизни не понимаешь!
        Когда Шуша трансформировалась в Машку - это еще ничего, но если на свет появлялась Мария, быть беде!
        - Согласна уступить твоей мудрости, - тут же пошла на попятный я, но опять прогадала в словах. Юпитер в Марсе засиделся? Прямо одни «приятности» сегодня!
        В глазах бабули полыхнуло пламя, и быть мне ведьмой, прокопченной на костре театральной инквизиции, не появись так вовремя мальчишки!
        - Лампа! - восхищенно выдал Тимур. - Агонь*!
        *агонь - здорово, классно.
        - Рили? - игриво спросила моя почти семидесятилетняя бабушка своих правнуков. - Решила в салончик заскочить, пока вы тут бобра жизни учили.
        - Хайп*! - полил сиропчиком самооценку нашей актрисы Артур.
        *хайп - то, что сейчас на пике моды.
        Глава рода Князевых гордо вскинула подбородок: ни дать ни взять аристократка от кончиков волос и до пяточек! И даже этот цвет «вырви глаз» не диссонировал!
        Ну как так у нее получается?
        Еще и мальчишек понимает с полуслова! Мне иной раз в сети словарик молодежного сленга приходится искать, чтобы убедиться: инопланетный разум моих детей еще не захватил. Это просто очередной блогер строит из себя доморощенного лингвиста и популяризирует неологизмы.
        - В отличие от вашей родительницы, которая не шарит в современных тенденциях, Лампа умеет чиллиться*! - гордо выдала бабуля, наградив меня строгим взглядом из-под идеальных бровей. - Если и дальше так пойдет, не поймешь, когда в бабецл* превратишься, Мария!
        *чиллиться - расслабляться.
        *бабецл - немолодая, непривлекательная женщина.
        - Это я, что ли, бабецл? - задохнулась от возмущения. - Да мне еще тридцати даже нет!
        Широкий появился в коридоре, с выражением Будды на лице он прислонился спиной к стене, наблюдая за мизансценой.
        - Вот, Мария! Треть жизни прожила, а порой кажется, что трижды по тридцать! - хмыкнула Лампа.
        Вместо того чтобы встать на мою сторону, сыновья лишь хитро зыркали да похихикивали.
        Нагло мстили за бокс и брокколи, малолетние тролли!
        - Ну знаешь! - В нашей семье все делали громко: негодовали, радовались, удивлялись, - и я не исключение.
        В чем-то, конечно, Лампа была права. С рождением мальчиков мое беззаботное детство закончилось. Когда в семнадцать узнаешь, что беременна, мир мгновенно переворачивается с ног на голову.
        Я вынуждена была взять ответственность за принятие самого главного в жизни решения на себя.

* * *
        - На таком маленьком сроке аборт не проблема, - заверила гинеколог в поликлинике - представительница настоящих рубенсовских женщин. - Сегодня сделаем тебе вакуум, вечером уже домой пойдешь.
        У меня даже ноги похолодели от ее предложения и сердце едва не остановилось.
        После того как увидела положительный тест, все вокруг воспринималось точно в черно-белом кинофильме и слышалось словно через толщу воды. Я и сама не соображала, что буду делать. Впереди выпускные экзамены, поступление в университет, и ссора с Ваней совсем некстати…
        А после слов гинеколога «бац!» - и озарение наступило.
        - Нет! - с ужасом в голосе воскликнула я.
        - Зачем тебе приплод сейчас? Такая молодая! Родишь еще. - Она даже в глаза мне не смотрела, нос сунула в бумажки и уже выписывала направление.
        - Нет! - на этот раз голос мой почти не дрожал.
        - Если ты боли боишься, дурочка, то зря. Все сделаем, даже не почувствуешь. Думаешь, первая у меня, что ли?
        Позвоночником прошел холодок. Как так можно-то? Отстраненно, сухо, словно не о крохотной жизни, а о погоде?
        - Я сказала «нет»! Никакого аборта не будет! - Эта тетка в белом халате просто вывела меня из себя, я разоралась так громко, что и в коридоре, небось, услышали.
        И это заставило женщину наконец обратить на меня внимание.
        - Хорошенькую из себя строишь, что ли? - зло прищурилась она, точно хотела в эту самую минуту испепелить меня взглядом. - Думаешь, я таких, как ты, не знаю? Сначала отказываетесь от аборта на ранних сроках, а потом бегаете: «Анна Ивановна, умоляю, спасите-помогите, вытащите это из меня!» Или, того хуже, рожаете, а потом отказную подписываете - и поминай как звали! Так разве плохо решить этот вопрос прямо сейчас?
        - Я не буду делать аборт! - Губы затряслись, глаза повлажнели, но в моем голосе прорезался настоящий металл.
        И со стула я вскочила так резво, что голова закружилась, но на такой пустяк даже внимание некогда было обратить. Еще минута, мне казалось, и эти зеленые стены упадут на меня, придушат своей злобой и каким-то замшелым отчаянием.
        - Ты еще пожалеешь, дура! - прокричала мне в спину гинеколог.
        А я пулей вылетела из кабинета, стремглав промчала по коридору и только на улице смогла отдышаться.
        Беременность я наблюдала у другого специалиста, совершенно в другой больнице. Хоть и пришлось туда добираться каждый раз по полтора-два часа - не ближний же свет в конец города мотаться!
        И о своем решении оставить мальчишек так и не пожалела.

* * *
        - Знаю-знаю, - отмахнулась от меня Лампа, направившись мимо меня на кухню. - И еще я очень хочу узнать, как ты умудрилась повестись на женатого бобра! Потрудись-ка, Мария, объясниться!
        - Лишь после того, как пойму, с чего это моя семья вдруг лучше меня разбирается в моей же личной жизни! - прямо-таки голосом выделила свою принадлежность и в позу «с места не сдвинусь, пока не получу свои ответы» встала.
        Пусть только попробуют отвертеться!
        Не знаю, отчего я решила, что мне сразу все возьмут и выложат как на духу, но на откровенный игнор никак не рассчитывала.
        Сыновья сразу рьяно стали обсуждать обновление для очередной компьютерной игры, в которую рубились. А бабуля сосредоточилась на Артеме.
        - И добрый вечер, господин Широкий, - кокетливо пропела она, поравнявшись с ним. - Соскучился?
        - Дни считал до нашей новой встречи, ночей не спал, Лампа! - друг, как истинный джентльмен, облобызал ручку бабули, чем поднялся в ее личном рейтинге уважения сразу на пару ступенек повыше. - Вы в своей последней роли были просто божественны!
        Я закатила глаза: знал, на какой кобыле подъезжать, льстец!
        - Я во всех своих ролях такая, - гордо выдала она, но все же покраснела от удовольствия и не сдержала любопытства: - А какую конкретно ты видел?
        Я мстительно прищурилась: вот сейчас проколется! Вряд ли Артем разбирается в киноиндустрии и театре.
        - «Тысяча свиданий и один развод», - нашелся Широкий, несказанно удивив меня этим.
        Он что, смотрит мыло? И чего же еще я не знаю о разлюбезном друге?
        - Не главная, но вполне смотрибельная, - отмахнулась бабуля. Пощупав крепкий бицепс Артема, она выдала: - Подкачаться нужно и поменьше жрать, дорогой. После тридцати, знаешь ли, метаболизм замедляется… Того и гляди за брюшком мужественность только на ощупь будешь находить.
        Я едва не расхохоталась в голос. Вот Широкому сегодня подвезло так подвезло! Со всех сторон качественно по самолюбию потоптались! Карма его настигла!
        - Я учту, Евлампия Аркадиевна, - сквозь зубы процедил мужчина, которому до брюшка было, как до Эвереста пешком. - Бл-л-лагодарю за ваше беспокойство.
        Благослови Господь выдержку Широкого и дантиста, что следит за его белоснежными зубами! Похоже, второму скоро прилетит много работы. Если Артем не поумерит пыл собственных челюстей, то сотрет зубы в порошок…
        - Обиделся, что ли? - изогнула брови бабуля - сама невинность с виду. - Так я же любя, мальчик! Кто вам всем здесь правду-матку еще нарежет, если не честная Лампа?
        Точно-точно! Эта женщина-цунами не боялась говорить, что думает, даже во времена, когда соседи о каждом чихе могли донос настрочить. Сейчас-то у нас безопасная демократия. Вот, видать, Лампе риска и не хватает, каждого «тигра» пытается дернуть за усы.
        - Я совершенно не умею обижаться, - заявил Широкий с такой миной лица, что стало понятно: ему просто не на кого чувства выливать, обидчики не выживают.
        - Так это же прекрасно, мой мальчик! - сверкнула глазами молодящаяся правдолюбка. - Тогда я тебе поспешу дать совет, пока ты еще можешь воспользоваться моей мудростью.
        И не думайте, что она намекала на свою скорую кончину. Глава рода Князевых собиралась еще отпраздновать свое столетие богато и с помпой!
        Лампа взяла эффектную паузу, чтобы все приготовились внимать ее золотым словам, а когда даже мальчишки замолкли, сказала:
        - Женись, Артемочка. - Широкий сделал страшные глаза и подавился собственной слюной. Он вмиг стал багровым, и, пока пытался отдышаться, заслуженная артистка страны продолжала раздавать бесплатную мудрость: - Мышцы твои уже поплыли, глаза перестали гореть, того и гляди здоровье подведет - долго кузнечиком не поскачешь от одной молодухи к другой. А так жена будет рядом, стакан воды подаст, даже если у тебя вдруг перестанет…
        - Я в прекрасной форме! - резво перебил он ее, а на лице застыло такое выражение, словно Широкий готов прямо сейчас всем доказать свои слова.
        - Так разве я сомневаюсь? - спросила эта хитрая розовая лиса. - Но после тридцати время коварно! Не успеешь моргнуть, как…
        - Лампа, а стань ты моей женой! - вдруг выпалил друг. - Только ты сможешь меня спасти от одиночества!
        Троллинг передается воздушно-капельным путем? Похоже, ученые умы мира упустили взять на учет еще одну заразу!
        ГЛАВА 3
        ДАВЫДОВ
        - Вы уже приземлились, господин Давыдов? - Зуваров умел быть услужливым, когда необходимо. А сейчас от хорошего настроения нового партнера зависело, будет ли Иван вкладывать бабки в его бизнес или нет.
        Иван будет. Преследуя собственные цели. Но Зуварову так легко расслабляться не стоит, пусть еще понервничает.
        - Почти. - Он глянул на часы. - Через полчаса будем.
        - Я вас встречу в аэропорту, поедим в моем ресторане, обговорим дела.
        - Не стоит, - оборвал его Давыдов. Мужчина не собирался тратить драгоценное время на расшаркивание очередного богача. Слишком многие со дня стремительного старта его карьеры принялись усердно лизать ему булки. Иван прекрасно понимал расклад вещей в мире больших денег, здесь приняты такие отношения, но он по-прежнему ненавидел лицемерие. - Я сам к вам подъеду, Борис Викторович. К вечеру.
        - А-а… - Собеседник оказался не готов к такому раскладу.
        - Раньше не могу, дела в городе, - сказал он. - Слишком долго я здесь не был.
        Десять лет. Десять долгих лет.
        Иван сам еще не понял, что испытывал по поводу своего возвращения: радость, грусть, предвкушение? Что-то ностальгическое точно давало о себе знать.
        - Да-да, я понимаю, - в голосе Зуварова не прозвучало и капли недовольства. - Как вам будет удобно.
        Такой выдержке можно было только позавидовать! Давыдов же всегда слыл горячей головой, вот ему ее и старались отбить в боях. Да ни у одного соперника это не вышло. Травмы, конечно, имелись - в спорте без травм не бывает, но чего-то серьезного повезло избежать.
        Фортуна любила смелых, а Давыдов привык жить на грани фола - рисковать, не задумываясь о завтрашнем дне.
        Он ушел из спорта на пике карьеры. Зачем испытывать судьбу? Удача не всегда будет ему сопутствовать, умирать на ринге под крики толпы он не собирался.
        Слишком долго пробивался наверх, чтобы так бездарно все завершилось.
        Выше того, что уже достиг, прыгнуть не получится. Да и молодая смена достойная растет - профессиональная и голодная до славы. День, неделя, месяц, год - и найдется тот, кто уложит Давыдова на лопатки. Скатиться с пьедестала и стать посмешищем поклонников бокса?
        Жалости он не потерпит.
        - Уже проснулся, пупсик? - послышалось томное справа.
        Давыдов завершил разговор с Зуваровым и повернулся к блондинке, с которой весело провел большую часть полета. Девица знала толк в сексе, Иван даже успел восхититься ее фантазией.
        - Мур-мур-мур, - надула она губки и тут же облизала их.
        Давыдов едва сдержался, чтобы откровенно не заржать. Эти бьюти-дивы с накачанными губами, грудью пятого размера и полным отсутствием мозгов годились только для одноразового перепиха. В остальном они все казались Ивану предсказуемыми до зубовного скрежета, надоедливыми и пустыми.
        Впрочем, каждый получал свое. Он - неплохой секс, девицы - возможность запустить коготки в его бумажник.
        - Прости, детка. Скоро посадка, повторить не получится.
        - Так, может, мы по-быстренькому? - миленько захлопала наращенными ресницами блондинка, имя которой Иван, как ни силился, вспомнить не мог.
        Да и спрашивал ли он имя?
        - Я не умею по-быстренькому, - хмыкнул Иван, встал с кровати и собрался в два счета. - Отдохни, сядем через полчаса.
        Через несколько минут он уже спешил в салон, оставив девицу в комнате отдыха. Благо частный самолет, презентованный друзьями для его триумфального возвращения домой, предполагал личное пространство.
        - Виктория, ты все подготовила? - спросил Давыдов личную помощницу, что уже попивала кофе.
        - Это будет сложно, Иван Александрович, - ответила брюнетка в строгом брючном костюме.
        - Но? - ухмыльнулся он.
        Славную он ценил именно за то, что любые его, даже невозможные, поручения девушка умудрялась выполнять в срок. И в штаны к нему никогда не пыталась залезть, что прибавляло плюсов к ее незаменимости как сотрудника. Услуги которого, к слову, обходились Ивану очень и очень недешево.
        - Но я все сделаю в срок.
        - Хорошо, - именно на такой ответ Давыдов и рассчитывал. - И еще одно: собери мне подробное досье на Князеву Марию Владимировну.
        - Сроки? - уточнила всегда собранная Виктория.
        - Вчера.
        Помощница недовольно сморщила носик, но кивнула. Давыдов устроился в удобном кресле, дождался своего утреннего кофе и уставился невидящим взглядом в иллюминатор.
        «Скоро, Манюня, скоро мы встретимся».

* * *
        Это был совершенно безумный вечер, нереальный просто! Хотя бы потому, что Лампа зарделась! Я в жизни ни разу не поймала ее на скромности, а тут…
        - Прости, дорогой, - похлопала бабуля завидного жениха по плечу, - но в этом деле тебе придется без меня.
        Артему хватило ума не расхохотаться, а состроить печальную моську. Хотя уголки его губ подрагивали от едва сдерживаемой улыбки.
        - Лампа, ты разбиваешь мне сердце! - нарочито громко воскликнул этот клоун и схватился за грудь. Хорошо, что за свою. Обычно у Широкого срабатывал хватательный рефлекс на чужую.
        - Судьба у меня такая, Артемочка, - разбивать мужские сердца, - патетично заявила неунывающая красавица кино и театра.
        - Как же так-то? - разорялся Широкий. - Я не справлюсь с такой потерей! Может, ты еще передумаешь, Лампа? Я умею ухаживать!
        Бабуля смерила мужчину внимательным взглядом с головы и до ног, точно рентгеном просветила. Вон друг плечами повел, едва неловкость задавил от ее пронзительных светло-голубых глаз.
        - Да, в жадности ты никогда замечен не был.
        - Вот! - выставил указательный перст Широкий.
        - Но я другому отдана и буду век ему верна, - договорила бабуля и принялась обмахиваться веером, который достала из сумочки.
        Из-за работающего кондиционера в квартире была комфортная температура, несмотря на жаркий август за окном. Лампа привыкла работать на публику, а загадочные взгляды из-за веера всегда смотрятся эффектно.
        - Как другому? - ахнула я.
        - Кто успел перейти мне дорогу? - в свою очередь нахмурился Артем.
        - Мы его знаем? - тут же полюбопытствовали мальчишки.
        - Хотя… Век - слишком долго. Советы классиков тоже имеют свой срок годности, - постучала мизинцем по подбородку она, размышляя вслух. - Знаете, парни, это Петр Васильевич Большой. Помните, он приходил ко мне в гости, пока вы были?
        - Тот с двухъярусным тортом, что ли? - переспросил Артур, а на кивок бабули отреагировал предвкушающей улыбкой: - Надо его еще потестить*.
        *потестить - проверить.
        Я заранее ужаснулась, а вот Лампа, наоборот, отреагировала с завидным спокойствием.
        - Только аккуратно, у жениха моторчик слабый, - предупредила бабуля. - Пусть хотя бы до свадьбы доживет.
        - Само собой! - Братья подмигнули друг другу и стукнулись кулаками.
        - Петр Большой? - округлил глаза Артем. - Тот, кто основал известный во всем мире фонд помощи солнечным детям?
        Лампа снисходительно кивнула:
        - Петя - альтруист до мозга костей и мой скромный поклонник.
        С таким человеком ссориться - себе дороже обойдется.
        - Никаких проверок! - железобетонно заявила я.
        - Ну ма! - заныли мальчишки.
        - Не можем же мы Лампу отдать кому попало?! - возмутился Тимур.
        Защитники растут! И я бы даже порадовалась, наверное, в другой день, только не сегодня.
        - Вот пусть Лампа и проверяет своего жениха, если сомневается в выборе, - уколола я бабушку. Жизненная мудрость в ней жила до очередного любовного приключения. В делах сердечных, дожив почти до семидесяти, Лампа оставалась легкомысленной девчушкой. - А вы не лезьте! Или дополнительных репетиров нанять, чтобы хорошенько подготовиться к началу учебного года?
        - Сорри*, - развел руками Артур, глядя на бабулю. - Ма умеет убеждать.
        *сорри - прости (с англ).
        Тимур лишь губы поджал, но, я уверена, и он не станет в открытую идти против моего запрета. С детства я общаюсь с ними на равных и собственным примером научила, как важно доверие в семье.
        Сыновья выросли в полной свободе, мы научились понимать друг друга с полувзгляда. Только с этим боксом коса на камень нашла!
        Хотя у меня еще теплилась надежда, что у мальчишек это очередная хотелка, ничего серьезного. И они об этом желании через неделю даже не вспомнят, как о роликах, которыми бредили еще года два назад.
        - Я не только блестяще подбираю аргументы, но и обладаю превосходной памятью, как для бабецл. - Правильно Темыч говорил, я злопамятная! - Поэтому я все еще жду ответа на главный вопрос: как вычислили Боброва?
        Сыновья вновь, как по приказу, отвели глаза.
        - Ты не бабецл! - попытался задобрить меня Артур, но признаваться в главном не спешил.
        - Почаще телефон оставляй без присмотра, они и не о том узнают, - вздохнула Лампа, сдавая своих подельников. - Хотя бы пароль сложный поставь, а не день рождения этих подрастающих гениев!
        В первое мгновение у меня потерялся дар речи.
        - Так вы теперь в моем телефоне, как у себя, лазите? - я почти перешла на ультразвук от возмущения.
        Дожила!
        Двойняшки попытались испепелить бабулю взглядом, но Лампа много лет выдерживала свет софитов, поэтому даже не дрогнула.
        - Сорян, парни, - развела руками наша новоиспеченная пикси. - Вы, конечно, мои мэйты*, но Шуша - мать.
        *мэйт - друг, приятель, объект, к которому человек испытывает особенно сильные чувства.
        «И здесь не поспоришь, мать ва… Раз, два, три… - перед тем как заговорить, я мысленно сосчитала до двадцати, но гнев не поутих. - Тоже мне, шпионы доморощенные!»
        - Может, я еще чего-то не знаю? - Я не приверженец давления на детей, они не хуже взрослых разбираются в том, что есть плохо, а что хорошо. В некоторых моментах даже лучше. Но в таких ситуациях, когда мозг кипит от возмущения, очень сложно держать себя в руках. - Вы не только по чужим телефонам лазите, но и чеки мои проверяете, следящие программы запустили?
        - Тебя мы тоже не отдадим кому попало, - пробурчал Арт.
        Будто бы это могло меня успокоить!
        - Бобер тебе не пара! - вскинулся Тим. - Мы случайно увидели сообщение. И решили его пробить.
        Хорошо, что не прибить…
        - Его крокодилица зафорсила* бобра на всех своих страничках! - попытался достучаться до меня Артур. - Даже напрягаться не пришлось в поисках.
        - Ма, ну это же полный кринж* - с таким мутить*!
        *форсить (ударение на первом слоге) - продвигать.
        *кринж - что-то постыдное, подразумевающее стыд, неодобрение, осуждение.
        *мутить - встречаться.
        - Да при чем здесь вообще бобер? - всплеснула я руками. - Сам вопиющий факт вторжения в мою личную жизнь! Это… Это!
        У меня даже слов правильных не находилось, одни междометия хотелось вставить.
        - Небось, сообщением вы не ограничились? - прищурилась я. - Еще и все пароли мои пробили и отслеживаете активность по всем фронтам?
        Ляпнула не подумав, каюсь! А вот от реакции Князевых испытала самый настоящий шок!
        Лампа закусила нижнюю губу и сосредоточенно стала изучать рисунок на обоях, словно увидела там 3D-модель Вселенной.
        А щеки моих двойняшек покраснели от стыдливого румянца…
        И тут меня просто подорвало изнутри:
        - Да как вы вообще додумались до такого!
        - Маш, - вклинился Широкий, распространяя своим глубоким тембром флюиды спокойствия. Не проняло! - Они же как лучше хотели… Уберегли тебя от ошибки.
        За последнее, пожалуй, я даже спасибо готова сказать, но не сегодня, парни, не сегодня!
        - Не нуждаюсь я в таком «лучше»! - сложила руки на груди. - Если собственные сыновья не понимают, где границы, которые нельзя переступать!
        - Крч*! - закатил глаза Тимур.
        *крч - короче.
        У меня задергался левый глаз.
        Ах, им еще и короче подавай? Ну ладно! Сейчас устроим!
        Когда беспощадная машина под названием «несправедливо обиженная Маня» набирает обороты, ее уже не остановить!
        - Быстро сдали все свои гаджеты, - заявила я детям. - У вас запрет на использование.
        У пацанят лица вытянулись, глаза стали совиными.
        - Ты это серьезно, что ли? - переспросил Тимур, забыв даже про свои новомодные словечки.
        - Думаете, шутить с вами буду? Мне шуток на сегодня хватило, - припечатала их строгим тоном и вытянула вперед руку. - Быстро. Я жду.
        Мальчишки поначалу даже не двигались, словно окаменели, а потом ринулись в свою комнату.
        Вскоре в руках у меня были их смартфоны, планшеты и ноутбуки. Причем отдавали с таким видом, будто я почку изъяла, а не технику.
        Материнское сердце, конечно, дрогнуло, но, справедливости ради, внутренний голос пропел, что все во благо.
        - И долго парням жить в строгом режиме без сети? - как бы невзначай поинтересовалась бабуля.
        Невзначай, ага, как же! Для правнуков хлопотала, у которых мальчишечья гордость языки прочно связала!
        Ух, прочную коалицию сколотили! Хоть бы кто сыграл на моем поле!
        - Пока я не решу, что достаточно, - ответила им всем таким безапелляционным тоном, что никто даже не решился перечить.
        Ха!
        Маша - сама милота по жизни! Но никогда не стоит нащупывать пределы добродетели, иначе можно напороться на такой армагеддец - не будешь знать, откуда взялось на твою голову!
        Самые опасные черти водятся в тихом омуте…
        - Пойдем, - махнул рукой Тимур брату.
        Оба ушли с гордо поднятыми головами и прямыми спинами - родовая выправка Князевых! Сыновья даже не заикнулись о послаблении наказания, а у меня уже в груди щемило…
        Я прекрасно знала, как эти железки для моих мальчишек важны. Понимали они в них, словно еще в утробе начали изучение!
        Мы даже программиста пару лет как не вызывали, сыновья устанавливали все сами. Что-то гениальное, как настаивал Широкий, в них точно было…
        - Скоро позову ужинать и только попробуйте объявить забастовку! - крикнула вслед - ответа не дождалась.
        Обиделись.
        Ненавижу эти дедовские методы кнута и пряника! С детьми всегда можно договориться. Жаль, нервы мои сдали.
        Видимо, организм намного сильнее нуждается в эмоциональной разрядке, чем мне казалось еще час назад. Вот уже на близких начала срываться…
        - Поколение Z, - развела руками всезнающая продвинутая бабуля.
        - Строго ты с ними, Князева, - покачал головой Широкий. - Не перегнула?
        Я поморщилась: может, и перегнула. Но на этот раз мальчишки перешли черту дозволенного.
        - А ты свой пароль не хочешь проверить? Что, если они и о тебе таким образом заботятся? - ехидно прищурилась я.
        В ответ Артем так резво кинулся на кухню за телефоном, что едва не сбил Лампу с ног.
        - Актерское достояние страны затопчешь! - раздраженно прикрикнула ему вослед бабуля. - Мои поклонники тебе этого не простят, медведь!
        Видимо, у Широкого имелись запретные переписки. Иначе с чего бы ему так всполошиться?
        - А я не прощу, если не перестанешь совать нос в мою личную жизнь, - предупредила я родственницу, понизив голос. - И мальчишек в этом начинании не смей поддерживать.
        - Так нет у тебя, Шуша, личной жизни, - пожала плечами она.
        - Вашими стараниями и нет, Лампа!
        В лице бабули ни один мускул не дрогнул:
        - Ты просто не тех выбираешь, Шуша, - заявила она.
        - Пф-ф-ф!
        Можно подумать, Лампа у нас была метким стрелком Купидона!
        Она успела шесть раз побывать замужем, и это только официальные цифры. Каждый муж был очередной любовью до гроба. Хорошо еще, что никого хоронить не пришлось: разводились бывшие влюбленные со скандалами, битьем посуды и последующей короткой депрессией бабули.
        А уж сколько у нее случалось головокружительных романов в промежутках между замужествами! М-м-м, даже и сосчитать не возьмусь!
        - Жениха нужно искать, отца для мальчишек, а не легкомысленные романы пытаться закрутить. - Между бровей Лампы пролегла глубокая морщинка. Сейчас бабуля не играла, была полностью серьезна, давая понять, что она обо мне беспокоится. - Еще и с женатиком.
        - Вот совсем упустила момент, когда ты заделалась ханжой, - приметила я. - В новую роль вживаешься?
        - Беспокоюсь о тебе, глупая! Годы идут, не успеешь оглянуться, как мальчишки вырастут и уйдут на вольные хлеба, а ты так одна и останешься. Уже немолодая, но все еще красивая женщина с сердцем, на котором амбарный замок, - навела драматизма Лампа. - Не стоит разменивать себя на таких слизняков, как бобер. Тебе с его крокодилицей поближе захотелось познакомиться?
        - Бобров - мое досадное упущение! - вскинулась на собственную защиту. - Нужно было получше проверить факты из его биографии перед тем, как раздавать авансы.
        Бабуля расхохоталась:
        - И ты еще спрашиваешь, откуда пацанята взялись за такие методы? Да они от тебя этой подозрительности нахватались! Ты же после своего Ва…
        - Не смей! - словно змея зашипела я. - Даже имени его произносить не смей в моем доме!
        Правду говорят, что сильнее всего мы способны ненавидеть тех, кого горячо любили. К Ивану Давыдову ненависть во мне просто клокотала! Я боялась в ней захлебнуться, если только допущу этого предателя к себе в мысли!
        ГЛАВА 4
        ДАВЫДОВ
        «Выродок! Кретин! Дьявольское отродье!»
        «Отдай бабло! Отдай!»
        «Мне нужно выпить!»
        «Я же мать твоя, неужели тебе меня совсем не жаль, Ванечка?»
        «Ненавижу тебя! Ненавижу! Чтоб ты сдох, сволочь!»
        Вечер был по-летнему теплый. Громко стрекотали сверчки. Давыдов сидел на обшарпанной годами лавочке во дворе дома, где вырос.
        Ветер скрипел качелями, а в ушах Ивана продолжала надрываться мать.
        «Лучше бы я аборт сделала! Нет! Удушить тебя надо было еще при рождении! Всю жизнь мне испоганил, с*ка!»
        И другой, совсем чужой мужской голос:
        «Дашка? Так схоронили полгода как уже».
        Тот давний разговор Давыдов все не мог забыть, как и свое неподдельное удивление.
        - Как схоронили? - Во рту резко пересохло, точно он бухал неделю, не меньше. А последующий глупый вопрос сорвался с губ так быстро, что и проконтролировать не успел: - Точно умерла?
        - Дык, точно, Ванька, - ответил дядя Коля - сосед. - Точнее не бывает.
        - Что случилось? - внутри двадцатилетнего Давыдова будто надорвалось что-то важное, отчего и дышать стало тяжелее.
        - Выбросилась мамаша твоя из окна, Ванька. Белая горячка, белочка толкнула».
        Давыдов запрокинул голову, от звезд на небе слепило глаза. Или не от звезд?
        Все же в Америке нет такого неба, только здесь оно необычно яркое, свое, что ли…
        Дарью Ивановну Давыдову не за что было любить. Бывшая учительница младших классов, позор двора, спилась и сгинула, как придорожная пыль под ногами.
        Объяснить да и понять такое оказалось сложно, но Иван ее… любил. По-своему, наверное. Больной, какой-то непонятной любовью. Она его ненавидела, гнала от себя и паскудила всяческими словами, а он… Все возвращался домой, боролся с ее пагубной привычкой выпить, как мог. И ненавидел, конечно, тоже.
        Да, Иван Давыдов был ненужным сыном алкоголички. Это теперь он известный боксер, бизнесмен, богатый уважаемый человек, а тогда…
        Тогда Ванька каждый день выживал, начал работать с шести, чтобы пожрать было что, если мамка не забирала деньги на очередную бутылку. В школу пошел с восьми, слишком поздно, потому что матери не до образования сына оказалось: собутыльники-сожители, пьянки, кутеж…
        В десять впервые попробовал себя в уличной драке: животная злость на мир требовала выхода. А с тринадцати стал зарабатывать на боях без правил. Там его и заметил Александр Малконский - первый тренер будущего чемпиона.
        Он его и забрал в свой клуб боксировать, лепил спортсмена. И по его протекции Иван попал в Америку, где подписал выгодный контракт. Малконский положил начало его карьеры. Через несколько лет они с тренером разбежались, «не сошлись во взглядах» - писала пресса. И только узкий круг знал, что Давыдов попросту отказался участвовать в заказных боях, а Малконский от его бунта потерял в бабках.
        Не заручись Иван поддержкой меценатов, которые стали ярыми поклонниками его таланта, и на карьере боксера можно было бы ставить крест. А так утопить Давыдова - восходящую звезду бокса - у Малконского не вышло, вот и разошлись они как в море корабли.
        Иван опять перевел невидящий взгляд на темные окна своей бывшей квартиры, отошедшей государству. Десять лет назад он отсюда убегал, теряя тапки. Лишь бы вырвать кусок пожирнее, лишь бы схватить птицу счастья за хвост, выбиться из грязи.
        Все надеялся, что подзаработает чуток и мать вытянет, сдаст на принудительное лечение в какой-нибудь американский центр борьбы с алкоголизмом. Вдруг, когда любовь к водке исчезнет, она вспомнит и о сыне?
        Давыдов не успел: мать умерла. Всего-то на полгода тогда не успел… Да так и не понял, любила ли она его хоть когда-нибудь или просто использовала? Отца Иван никогда не знал.
        Окна на пятом этаже загорелись желтым светом, Давыдов затаил дыхание. Десять лет назад он частенько здесь выглядывал свою принцессу, Манюню.
        Она казалось ему чистой невинной девочкой, кардинально непохожей на Дарью Давыдову. А по факту оказалась такой же меркантильной дрянью.
        «Интересно, Князева еще здесь живет?» - Иван сверлил взглядом окна, все надеясь получить ответ.
        Интуиция подсказывала, что вряд ли Машка осталась здесь жить. Известные фотографы не живут в хрущевках. А где?
        Славная обещала управиться с досье в несколько дней. Ивану же не терпелось узнать, как Манюня живет. Изменилась ли? Обабилась? Замужем?
        Почему-то ему казалось, что подурней Машка - и это станет неплохой сатисфакцией за ее предательство. Уродливым бабам не дано крутить мужиками, а вот принцессам…
        «Принцессам можно все. Но со мной это больше не сработает».

* * *
        - Все еще бунтуем? - спросила я, поглядывая на мальчишек через зеркало заднего вида.
        Они демонстративно отвернулись, каждый к своему окну: Тимур к правому, а Артур к левому. Маленькие свинтусы!
        Я лишь хмыкнула и включила радио, где как раз транслировался бодрящий утренний эфир, погромче.
        После наказания сыновья поужинали и ушли спать, молча, что на них вообще не похоже. Вечером я не стала заглядывать в их комнату, решила: лучше остыть, поразмыслить и мне, и им. Думала, утром они осознают свою вину, все же девять лет - не четыре.
        Но нет. После пробуждения забастовка продолжилась: парни ели, одевались, общались между собой и собирались к бабуле, только на меня не обращали должного внимания.
        Где-то внутри груди уже ковыряла обида, но я старалась не подавать виду. Ведь ясно же, на терпение испытывают!
        Стоит только дать слабину, пойти на примирение первой - и завтра мальчишки усядутся мне на голову, решив, что проверять телефон матери - в порядке вещей.
        Держись, Князева! Тебе же не впервой брать жизненные крепости штурмом!
        Двойню сложно выносить, родить тоже сложно, но достойно воспитать в сотню раз сложнее.
        К дому Лампы мы добрались без приключений.
        - Режим без интернета не нарушен? - изогнула бровь бабуля, встретив нас в атласном халате новомодного оттенка фуксии.
        - И ты не смей его нарушать, я наказала, мне и миловать, - поджала губы я, не пытаясь усмирить собственное упрямство.
        Я - мать! Мое слово должно иметь решающую значимость!
        На деле же сама уже поняла: перегнула палку. Но взрослым намного сложнее признавать собственные ошибки, не правда ли?
        - Хорошо-хорошо, Шуша, не бушуй, - развела руками бабуля. - Кофе будешь?
        - На работе выпью, если сейчас не выеду - опоздаю к летучке, - буркнула я.
        Лучше в метро спуститься, чем попасть в пробку. Можешь полдня на дороге провести.
        Поэтому я поспешила опередить час пик. Всегда же специально заранее выезжаю!
        В первый год, когда мне удалось купить машину, я безбожно опаздывала везде. Пока не научилась избегать дорожных коллапсов, которые возможно предугадать.
        Захватив латте в кофейне напротив главного офиса компании, я довольно быстро поднялась на лифте. Двадцатый этаж встретил привычным лаунджем и щебетанием сотрудников.
        - Опаздываешь, Князева, - хмыкнул Широкий, с которым неожиданно столкнулась в коридоре.
        - А ты почему не на летучке? - нахмурилась я, пока мы направлялись в зал для переговоров.
        - Ее перенесли на полчаса позже, - развел руками друг.
        Вдруг из приемной нашего Сан Саныча выбежала Светочка, громко рыдая и размазывая слезы вместе с потекшей тушью по щекам.
        - Что это с ней? - спросила, провожая секретаря нашего босса ошарашенным взглядом.
        - Уволили, небось.
        - Чего? - выпучила глаза на Темыча.
        Нет, все, конечно, знали, что Светочка числится в секретарях чисто номинально, в ее обязанности входило удовлетворять либидо Сан Саныча. Остальное - спустя рукава. Но чтобы уволить?
        - Ты что, ничего еще не знаешь?
        После вопроса Широкого на душе у меня стало ой как неспокойно!
        - И что же я должна знать? - словно сапер, которому нельзя допустить ни одной ошибки, уточнила у него.
        - Новый шеф затачивает штат под себя, - выдал Темыч. - Он приехал со своей помощницей, зачем ему наша Светочка? В отставку, как и Головко.
        - Какой такой новый шеф? Саныча тоже уволили?!
        Вот это новости с утра пораньше!
        - Чего топчетесь? В зал переговоров бегом - созыв на летучку был, - шикнула нам в спины Алла Мурыкина - выпускающий редактор. - Или тоже увольнения ждете?
        Нет, увольнение сейчас не по мне. Я еще кредит на квартиру не погасила, и вообще! Растить школьников нынче довольно дорогое удовольствие.
        В зале собрался привычный коллектив: все взъерошенные внезапной пертурбацией, испуганные, за собственные хлебные места трясутся. И только Эд - криэйтор - был спокоен, словно познал дзен. Я даже успела ему позавидовать.
        - Доброе утро! - прозвучал глубокий баритон за моей спиной. - С сегодняшнего дня я буду возглавлять главный офис вместо Александра Александровича Головко.
        У меня сердце ухнуло в пятки да так там и пожелало остаться.
        Я медленно обернулась и не поверила собственным глазам.
        Иван Давыдов - моя первая любовь, самое большое разочарование и отец моих мальчиков стоял в двух шагах, улыбаясь своей фирменной ослепительной улыбкой!
        Кто-то там, наверху, обладал крайне гадким чувством юмора…

* * *
        - Шуша, не куксись! - потрепал меня по макушке отец, притормозив в незнакомом дворе пятиэтажек. - Я уверен, тебе здесь понравится не меньше, чем в нашем городе!
        На это заявление я лишь хмыкнула, отказавшись вообще что-либо говорить. Толку-то? Родители все равно сделают по-своему, как и в этот раз.
        Сложно ли кардинально менять жизнь в шестнадцать?
        Менять жизнь всегда сложно. И от возраста это не зависит.
        Но в шестнадцать, когда тебе приходится срываться с насиженного места, оставлять друзей и город, где все знакомо, такие перемены воспринимаются концом света.
        Отец пошел на повышение, его перевели из филиала завода в нашем городке и дали должность главного инженера. Мать, как настоящая идеальная супруга, почти что декабристка, сорвалась за ним. А мне? Что оставалось делать мне?
        Только паковать вещи и молча плакать ночами в подушку.
        Моего мнения никто не спрашивал. И то, что в этом городе жила Лампа, не придавало ему привлекательности в моих глазах.
        - О, грузчики тоже уже на месте! - радостно воскликнула мама.
        Вскоре она руководила процессом разгрузки и переноса вещей в нашу квартиру на пятом этаже. Папа работал наравне с грузчиками, а мне оставалось стоять на улице и ждать, пока это все закончится.
        - Вселяетесь? - подошла ко мне симпатичная брюнетка по виду такого же возраста, как я.
        - Как видишь, - развела руками.
        - Значит, соседями будем, - не испугало ее мое плохое настроение. - Меня Оля зовут. Для друзей Лёля.
        - Ты так уверена, что мы будем друзьями?
        Тщательно выжимаемая из себя насмешка прозвучала затаенной надеждой. Даже мысленно я не признавалась, насколько страшно было оказаться в чужом городе без друзей, идти в новую школу, знакомиться с одноклассниками и начинать все заново…
        - Уверена, ты мне понравилась, - улыбнулась Лёля, демонстрируя аккуратную щербинку между передними зубами. - На какой этаж заселились?
        - На пятый. Я Маша, кстати.
        - А я на четвертом. Будем соседями, Маша, - ее оптимизм передался и мне, помог расслабиться. - Вот бы тебя в наш класс определили! Представляешь, как круто будет? И соседи, и одноклассники.
        Я втайне скрестила пальцы, чтобы так и было. Хоть одно знакомое лицо будет!
        Доброжелательность Лёли подкупала, я втянула колючки, и буквально через десять минут мы обе уже щебетали, словно знали друг друга всю жизнь.
        - Слушай, а давай в парк сходим? Там такой пломбир продают - закачаешься!
        - Не могу, - поморщилась я. - Нужно помочь родителям с вещами.
        - Так за чем дело стоит? - встрепенулась Лёля. - Давай я тебе помогу. Вместе быстрее справимся и в парк рванем!
        - Ну-у… если тебе не трудно…
        - Все равно делать нечего, - отмахнулась соседка. - Так хоть новой подруге помогу и сама от скуки не закисну. Хватай вот тот вазон, а я возьму коробку.
        Не успела я моргнуть, как Лёля уже твердым шагом направилась к подъезду и скрылась в нем. Я тяжело вздохнула и, взяв фикус - любимый вазон мамы, пошла за ней.
        «Хоть бы пупок не развязался!» - пыхтела про себя.
        Пупок меня не подвел, а вот двери очень даже. Прилетели прямо в лоб, только я подошла ближе.
        - Бац! - И перед глазами засветились звездочки, потом все потемнело, и я повалилась назад.
        - Жива? - первым, что услышала, как только гул в голове стих, был приятный мужской голос.
        Его обладатель - крепкий брюнет в белой майке - держал меня за руки, не давая упасть. Глянув в его синие глаза, я… пропала!
        В жар бросило, сердце зашлось, ноги подкосились!
        Ой, мамочки!
        - Эй! - испугался не на шутку незнакомец, притягивая меня к себе вплотную. - Так плохо?
        От близости его горячего тела? Еще бы!
        Спасите меня кто-нибудь!
        Нет! Не смейте спасать!
        Похоже, мне уже так необыкновенно хорошо…
        - Фикус разбился? - прокаркала я. И действительно, вазон лежал возле наших ног, обнажив корни из горшка. - Мама меня убьет…
        Парень нахмурился и прикоснулся кончиками пальцев к моему лбу:
        - Сильно больно? - обеспокоенно выдал он.
        - С-ш-ш! - зашипела от прикосновения, интуиция подсказывала, что скоро придется красоваться огромной шишкой.
        - Прости, я тебя не заметил. Не хотел ударить.
        - М-х-м… - от пронизывающего взгляда парня я оробела и сделалась какой-то косноязычной дурой.
        Никогда не знала, что так бывает. Раз - и мозги отключились. Или все же это от удара?
        - Машка! - вернулась Лёля. - Ваня, а ты что тут…
        - Маша, значит, - улыбнулся он, не спуская с меня глаз. - Манюня…
        «Иван. Ваня. Ванечка», - я мысленно покатала имя парня на языке, словно сладко-кислую конфету.
        - А что здесь происходит? - повысила голос Лёля, но никто из нас не смог повернуть на нее голову. Между нами творилась… магия?
        Ваня еще раз аккуратно притронулся к месту удара.
        - Иди домой и приложи что-то холодное, - скомандовал он, отпуская меня и убеждаясь, что твердо стою без посторонней помощи. - А за вазон не волнуйся.
        - Но…
        - Я все исправлю, принцесса, - пообещал парень и побежал прочь по улице, оставив меня в растерянности.
        Оглушенную, ослепленную сверхновой. Нет, такие ощущения точно от удара не появятся!
        - Это кто? - обернулась я к хмурой Лёле.
        - Ванька Давыдов, - буркнула она. - Эй! Ты что, запала на него? Даже не думай!
        - Почему?
        - Ванька не тот, с кем стоит связываться, - припечатала новая подруга. - Он сын алкоголички, и вообще! Никто толком не знает, какие грязные делишки проворачивает. Опасный тип, короче.
        Опасный?
        Меня это не остановило. В объятьях Вани я не почувствовала никакой опасности, наоборот…
        Через полчаса парень принес нам новый фикус, шишка у меня все же выскочила. Но это не помешало пойти в парк. Втроем. Я, Ваня и Лёля. Пломбир там действительно был божественным!
        Рядом с Ваней все для меня казалось таковым, пока он не предал нашу любовь и не доказал, что связываться с ним все же не стоило.

* * *
        - Да, это наш лучший фотограф, - щебетала Аллочка Давыдову, он даже, наверное, что-то ей отвечал. Не только же авансы в виде сладких улыбок расточал!
        Жаль, я пропустила, как и всю предыдущую его речь, утонув в воспоминаниях.
        «Не выпрыгивай из юбки, Алка! - так и хотелось взвыть мне. - С таким, как он, ничего серьезного не построить! А у тебя муж и дочь!»
        - Лучший? - скривил рот мужчина из моего прошлого. - Тогда неудивительно, что продажи наших изданий так упали. Хр*ново ваши «лучшие» работают.
        Я дар речи потеряла. Обычно за словом в карман не лезу, а тут
        как отрубило!
        Сижу, глазами хлопаю, а Давыдов победно усмехается - наглая морда!
        - Какие задачи ставят, так и работают, - тут же заступился за меня Широкий. - На уровень мастерства заказуха не влияет. Не будь Маша настоящим талантом, это рекламное дерьмо в печати вообще бы не смотрелось.
        Наш новоиспеченный начальничек испепелил моего защитника таким красноречивым взглядом, что у-у-ух! Имей он смертоносную силу, и Артем уже бы не дышал.
        - А вы у нас кто? - процедил сквозь зубы Иван.
        Друг не растерялся, поудобнее устроился в кресле, еще и руку закинул на спинку моего, сидели-то мы рядышком! Давыдова сразу перекосило.
        - А я у нас менеджер по связям с общественностью - Артем Александрович Широкий.
        Артема вообще сложно было выбить из колеи, я за его широкой спиной спокойно грудью стоять могла. Что сейчас и делала, чисто номинально.
        Слишком уж неожиданный ход конем сделала судьба! Я остро нуждалась в малюсенькой передышке, чтобы прийти в себя.
        - Значит, плохо вы, Артем Александрович, клиентов на рекламу подбираете, раз лучший фотограф компании клепает такое откровенное дерьмо, - ухмыльнулся Давыдов.
        Во мне же словно тумблер переключили.
        Вместо растерянности пришла такая невероятная злость, что даже в жар бросило!
        - А вы, Иван Александрович, пример покажите, как нужно качественно снимать, я согласна променять свое откровенное дерьмо на ваш профессионализм, - еще и улыбнулась в конце фразы, кто бы знал, каких усилий мне это стоило!
        Давыдов пришпилил меня взглядом, словно бабочку булавкой, но я не опустила голову - не боюсь!
        - Обязательно, - пообещал он таким голосом, что прямо сейчас небо с овчинку должно было показаться.
        Я лишь повыше вздернула подбородок: прошли те времена, когда Князева пасовала. Трудности бьют, но и здорово закаляют.
        Иван на мой мысленный посыл идти лесом, полем, а лучше на самолет и в свою Америку дуть, лишь хмыкнул и продолжил вести летучку.
        У меня в голове такой гул невыносимый стоял, что я даже ничего толком понять не смогла.
        Что там вчера плела Широкому о молодости инфаркта? Похоже, инсульт от него далеко не убежал.
        Реорганизация процесса, бла-бла-бла, новые рубрики, бла-бла-бла, свежая кровь, бла-бла-бла… Пожалуй, это все, что я смогла вынести из этого совещания. И так на силе воли держалась, только бы не скатиться в ненужные воспоминания. В сердце словно иглу воткнули.
        Эх, Князева! А ведь ты искренне обманывалась, что та история в прошлом…
        Первая любовь не ржавеет, что ли?
        Не знаю, как с первой любовью, но первая сильная душевная боль кровоточит в душе так же яростно, словно и не было этих десяти лет между нами…
        - Маша, тебе плохо? - прошептал мне на ухо внимательный Широкий.
        Плохо ли мне?
        - На этом все! - рявкнул Давыдов. - Задание вы получили, я буду ждать результатов. Спасибо за внимание, все могут приступить к своим непосредственным обязанностям.
        Коллеги послушно потянулись к выходу, Эд отсалютовал Ивану, Широкий взял меня за руку.
        - Фотографа попрошу остаться, - сказал Давыдов, заставив меня почувствовать себя Штирлицем. Просьбой это и в помине не прозвучало. Самый настоящий приказ! - Обсудим ваш и мой профессионализм наедине.
        Ну вот… А я надеялась забиться в свою студию и накидаться кофе, чтобы мозги прочистить!
        По лицу Ивана ясно, как день, поняла: так просто сбежать он мне не позволит.
        - Менеджеров это не касается, - добавил этот гад, буравя Артема неприязненным взглядом.
        Друг медлил и все так же спокойно держал меня за руку.
        - Да? Зря! - состроил разочарованную моську Широкий, ни капли не тушуясь от гнева новоиспеченного шефа. - Я необычайно хорош в мозговом штурме.
        - И не только, - брякнула я, погладив друга по руке. - Иди, все нормально. В студии меня подожди, я скоро.
        Только после этого Широкий ушел. Да и то несколько раз оглядывался, словно в тылу врага подругу оставлял. Давыдов всегда умел произвести нужное ему впечатление. Но вот в роли тирана и деспота я видела его выступление впервые. Неужели настолько изменился за эти годы?
        Хотя… Я и не уверена, знаю ли этого мужчину, раз десять лет назад даже в парне, которым он был, ошиблась.
        - С каких пор боксеры разбираются в медиабизнесе? - выдала со злым прищуром, когда мы остались один на один.
        Если каждый боксер займет руководящую должность в компании, то это можно считать началом конца. Я же не берусь лечить людей, хотя тоже снимки делаю!
        - С каких пор штатные фотографы так разговаривают с начальством? - уколол он меня в ответ. - Хамство прописано в должностной инструкции?
        Я задохнулась от возмущения. То есть что позволено ему, не разрешено мне? Всюду двойные стандарты!
        - Если факты собственной биографии ты считаешь проявлением хамства, то я вообще не знаю, о чем мы можем дальше говорить.
        Допускаю, что я перегнула палку, выбрала неправильный тон, но иначе не получалось. Внутри все горело от эмоций! Они требовали выхода.
        Давыдов хмыкнул, а потом выгнул бровь в приступе показного удивления:
        - Мы знакомы?
        У меня пол качнулся под ногами.
        Вот, значит, как бывает… Первый мужчина навсегда запечатлевается в памяти девушки, а Давыдов меня даже не запомнил…
        Маша Князева - несуществующий досадный эпизод в его великой биографии. А ведь когда-то так правдоподобно клялся в вечной любви!
        ГЛАВА 5
        ДАВЫДОВ
        Этой ночью заснуть ему так и не удалось.
        Сначала колесил по городу, словно клубок собственных воспоминаний распутывал, а потом вернулся в гостиницу, где мерил шагами номер до утра.
        «Пока Виктория подыскивает подходящие варианты коттеджей для покупки, придется перекантоваться здесь», - отстраненно отметил Давыдов.
        Шикарный номер-люкс Ивана не прельщал, давно привык к роскоши, купить этим уже не представлялось возможным. Все гостиницы мужчине казались на один манер, количество звездочек не имело значения. Главное - ни в одном отеле не оказалось возможным отыскать семейный уют.
        Ивану этого всегда не хватало, даже в своих многочисленных квартирах или домах… Нигде обжиться толком не удалось из-за постоянных разъездов, никакой угол Давыдов так и не смог назвать домом.
        «Старею?» - проскочила странная мысль, заставившая его хмыкнуть и набрать номер Славной.
        Помощница отозвалась только с пятого гудка.
        - Алло, - хрипло прокаркала она.
        Едва услышав голос Виктории, Иван сообразил, что выбрал совершенно неподходящее время для звонков.
        - Разбудил? - Он бросил взгляд на циферблат часов. Два ночи. - Прости, Вика. Не уследил за временем.
        Славная ненавидела перелеты, они ей всегда давались нелегко, какая-то фигня с давлением, Иван в подробности и не вникал ни разу.
        «Идиот! - выругался про себя. - Мало того, что потянул за собой через океан, нагрузил заданиями, так еще и выспаться нормально не даю!»
        Правильно Славная сумму зарплаты и премии назвала, с такого начальника, как он, нужно три шкуры снимать! За моральный ущерб, так сказать.
        Давыдов потянулся за чековой книжкой: завтра же компенсирует Виктории все неудобства!
        - Что-то случилось, Иван Александрович? - спросила помощница, в тоне ее голоса не прозвучало и грамма недовольства.
        Не девушка - настоящий профессионал от макушки и до кончиков пальцев ног. Иногда Иван даже подозревал Славную: а не андроид ли она? Может, китайцы уже внедрили новое поколение роботов в нашу жизнь, а человечество и не в курсе?
        - Нет, Вика, не волнуйся. Я просто хотел уточнить насчет заданий. - Он потер переносицу, испытывая стыд за свое нетерпение. - Что-то уже сдвинулось с мертвой точки?
        Славная молчала с минуту, перед тем как наконец заговорить:
        - Я уже подобрала с десяток коттеджей, что выставлены на продажу. Вам останется только осмотреть и выбрать на свой вкус.
        С жильем он как раз мог подождать, Ивана интересовало другое.
        - Досье на Князеву готово?
        Нужно было запросить его еще в Америке, но эта мысль пришла к нему только в самолете. Он вообще не любитель копаться в чужом грязном белье, правда, о принцессе захотелось узнать все. Вряд ли она будет с ним откровенничать после стольких лет. Может, и не вспомнит вообще.
        Сколько таких Иванушек-дурачков было после него в жизни принцессы?
        Давыдов сжал кулаки.
        Нет, пожалуй, такие подробности как раз он знать и не хотел.
        - Я обратилась в агентство, где решат этот вопрос. На сбор информации нужно несколько дней, может неделя.
        - Почему так долго? - недовольно нахмурился Иван. Машка же не депутат или заимела себе какого богатого папеньку и засекретилась?
        Славная откашлялась.
        - Иван Александрович, то, что мы делаем, несколько незаконно и…
        - В этой стране мало что делается согласно закону, - хмыкнул мужчина. - Разве что, когда наказать нужно, всплывают все нужные статьи.
        Его выпад Виктория никак не прокомментировала, лишь ровно напомнила:
        - Нужно время, все будет сделано.
        - Хорошо, - со вздохом согласился Давыдов. - Прости, что побеспокоил. Спи.
        И отключился, поморщившись, как все глупо вышло.
        Предвкушение накатывало на него волнами, отчего и сна ни в одном глазу не было.
        Иван разобрал чемодан. Он любил это делать: рутинная работа здорово прочищала мозги, помогала собраться с мыслями.
        Когда с одеждой было покончено, Давыдов взял коробку и распаковал фотографию в рамке. Кадр запечатлел рассвет под мостом: туманная дымка, осень и пустота на трассе.
        А ведь все началось с этой фотографии…
        Он увидел ее на одном из интернет-аукционов пару лет назад, не пожалел денег, чтобы перебить цену других участников и купить.
        С тех самых пор эту фотографию в рамке он всегда брал с собой в любое путешествие как талисман. Смотрел на нее, и на душе становилось… теплее.
        Бизнес у Ивана давно был налажен. Во многих странах уже успешно работали его фитнес-клубы, спортивные секции, но хотелось чего-то нового.
        Тут и Зуваров на горизонте замаячил с предложением вложиться в его медиабизнес.
        «Почему бы и нет?» - подумал тогда Иван. Они встретились в его лофте, вот тогда-то Зуваров и заметил фотографию на самом видном месте напротив окна.
        - А ведь это работа моего лучшего фотографа! - улыбнулся мужчина.
        - Фотографа? - не понял он.
        - «М. Князь», - указал на логотип автора в правом нижнем углу фотографии будущий партнер. - Машенька Князева - настоящий талант!
        Давыдову тогда показалось, что он ослышался: в ушах загудело от прилива крови. Не бывает таких совпадений!
        После ухода будущего компаньона мужчина прошерстил сеть. Работы М. Князя пользовались популярностью, а вот о нем самом ничего не было! Ни одной захудалой фотографии!
        Это могла быть и не принцесса вовсе, а какая-то однофамилица! Только что-то внутри Ивана подсказывало, что фотографию под мостом делала его Манюня.
        Именно там они впервые поцеловались и там впервые серьезно поссорились…

* * *
        - Не ходи, Ванечка, пожалуйста! - Принцесса прижала руки к груди в молитвенном жесте, а у него кишки узлом скрутило от слез, что заблестели в ее глазах.
        Под мостом было сыро, дул пронизывающий ветер.
        - Манюнь, - Иван сжал холодные ладошки своей девочки, - ты же знаешь, я должен.
        - Кому должен? Ну кому?! - отскочила от него она: глаза горят, на щеках гневный румянец, кулачки крепко сжаты.
        У Давыдова даже дар речь отняло. Он свою Манюню впервые увидел фурией. И не думал, что такая сторона есть в его милой, нежной, светлой девочке.
        А вот оно как…
        В джинсах резко стало тесно, Иван успел обрадоваться, что длина ветровки прикрывает его реакцию. Не хотел смущать принцессу, она у него явно еще девочка. Чистая, нетронутая, настоящий ангел!
        Правда, этот факт не мешал ему ее хотеть до одури, до темноты в глазах! От вечного стояка Давыдов едва зубы в порошок не стер, а чтобы не заработать мозоли на ладонях, подписывался на дополнительные бои.
        - Манюнь…
        - Тебе надо? Или, может, мне? - упрямо вздернула подбородок она. - Что я буду делать, если тебя убьют на этих боях без правил? Ты хоть раз подумал?!
        Никто никогда о нем не беспокоился, а Машка… она единственная беззаветно дарила Ивану нормальные человеческие чувства. То, чего он всегда был лишен.
        - Значит, думаешь, я такой слабак, что не выстою против Рубанка? - Парень нахмурился: кому понравятся сомнения любимой девушки в его возможностях?
        Димка Рубин, а среди своих попросту «Рубанок», дрался жестко, на его счету было много грязных побед, но Давыдов и не таких на лопатки укладывал.
        - Да ну при чем тут это?! - всплеснула руками Манюня. - Ты меня просто не слышишь, Ваня!
        - А ты слышишь?
        Девушка нахмурилась:
        - Ты обещал мне завязать с этими драками! Это опасно! - И притопнула ножкой в идеально белой кроссовке фирмы Adidas.
        Эти кроссовки на пыльной грунтовке под мостом смотрелись чужеродно, как и Маша Князева рядом с сыном алкоголички. Они совершенно не подходили друг другу, но были вместе…
        Давыдов до сих пор понять не мог: как такая принцесса подпустила его к себе? Что ее держит рядом?
        - Я завяжу, - мрачно выдал он. От своих планов Иван старался никогда не отступать. - Еще несколько боев - и уйду.
        - Куда только Малконский смотрит? - возмущалась Манюня. - Тебе на соревнованиях выступать! А если покалечишься?
        Парень лишь хмыкнул:
        - Здесь завязаны серьезные бабки, принцесса. Я не могу подвести людей.
        Он не стал добавлять, что Малконский сам крышует такие вот уличные бои и хорошенько прокачивает деньжата на тотализаторе. Не хотел разбивать розовые очки Манюни раньше времени, пусть продолжает думать, что все вокруг добрые самаритяне, а он позаботится, чтобы в ее идеальном мире царила идиллия.
        - Мне нужны эти деньги, - добавил Иван, когда девушка ничего не ответила.
        - А мне нет! - резко выкрикнула она. - Мне ты нужен, Ваня! Живой и здоровый! Понятно?
        Давыдов рванул к Манюне и запечатал ей рот поцелуем.
        Напиться не мог ее дыханием!
        Ей не нужны были его деньги, зато ему очень даже. Надоело барахтаться в дерьме, в котором родился. Если судьба дает шанс выбиться в люди, Иван ухватится за него зубами! Жилы рвать будет, но своего добьется!
        Достаточно того, что Князевы против их отношений: где он и где их дочь, это понятно. Но Манюня привыкла к хорошей жизни, и Давыдов ей обязан обеспечить все, что она только захочет.
        - Ты мне тоже очень нужна, принцесса, - признался, прижавшись лбом к ее лбу после затяжного поцелуя. - Победа будет за мной.
        - Мне страшно, Вань, - выдохнула Манюня, вцепившись пальчиками в его ветровку. - Что, если…
        - Никаких если, - тут же перебил ее страхи он. - Все будет хорошо. Ты мне веришь?
        - Верю, - без раздумий ответила она.
        - Продолжай верить. - Иван пригладил ее шелковистые волосы, которые растрепал ветер. - Хочешь, Ольку возьмем на бой?
        - С чего вдруг? - округлила глаза принцесса. - Ты же против нашей дружбы с Лёлей…
        Он вообще ни с кем ее делить не хотел, ни с какими Лёлями и подавно.
        - Если с ней тебе будет спокойнее, то пусть приходит.
        Этот бой дался ему тяжело. Рубанок, падла, знал, куда бить, целился по коленям, пытался пробить в печень и по почкам.
        Иван пропустил удар в голову и едва не провалил бой. Сквозь звон в ушах его на плаву держало лишь обещание Манюне. Он должен ей победу - и он ее получит.
        Хук Рубанок блокировал, закрылся, а вот апперкот пропустил. Брызги крови стали предвестниками удачи Давыдова. Еще один удар без передышки отправил противника на лопатки. С импровизированного ринга в подвале химкомбината самостоятельно Димка уже не поднялся.
        Толпа взревела криками и аплодисментами.
        - Молодчина, парень, - похлопал его Малконский по плечу, подавая полотенце, чтобы утереть кровь. - Еще несколько таких удачных боев, выигрыш на соревнованиях, и я подумаю советовать тебя на контракт за бугор.
        - Спасибо, тренер, - сказал он, а глазами уже Манюню выискивал.
        Кто-то из персонала должен был провести ее в раздевалки после боя. Давыдов поспешил туда.
        - Ваня! - Его девочка кинулась к нему прямо с порога.
        - Какая с*ка тебя обидела? - нахмурился он, увидев заплаканную принцессу. За ее спиной маячили Олька и Матвей Малконский - ублюдок тренера. Постоянно за его Манюней увивался, скот!
        И проучить не проучишь как следует. Вряд ли Малконский-старший останется его продвигать, выбей Давыдов зубы его сынку. А хотелось.
        - Никто, Ванечка. Просто страшно очень было за тебя, - погладила она его по плечу, и вся злость, что поднялась наружу от мордобоя, разом схлынула.
        Только Манюня могла его успокоить одним взглядом, словом или прикосновением. Его принцесса.
        Этой же ночью Машка стала его по-настоящему.
        Он хотел снять номер в гостинице, украсить постель лепестками роз, заказать шампанское. В общем, выложиться на все двести процентов, только бы оправдать романтические ожидания принцессы.
        На деле же все произошло в гараже, в котором он частенько ночевал, сбегая подальше от пьяных будней мамаши. Без роз, без романтики, но Иван убедился, чтобы Манюне все понравилось.
        Ее первый раз и для него был особенным.
        Трахался он умело, а вот в любви оказался полным лузером. Здесь они с Машкой шли наугад, вместе и за руку.

* * *
        - Перед тем как подписать документы, я хочу убедиться собственными глазами, как работает «Гранд», - твердо заявил Иван Зуварову после ночи раздумий.
        - Прилетай, конечно. Все покажу! - тут же согласился будущий партнер, не желая терять собственную выгоду.
        Он и прилетел, со Славной. А утром выставил еще одно условие - гений мысли!
        - Дай мне должность директора, - сказал партнеру аккурат перед тем, как поставить свою размашистую подпись в договоре.
        Зуваров был мужиком дельным, акулой бизнеса, но таких раскладов никак не ожидал. Маленько прифигел от желаний Давыдова - это Ивану сразу стало ясно.
        - Хочешь пустить по миру? - надо отдать ему должное, сказал без претензий, с толикой юмора в голосе.
        - Не так выразился, Борис, - ухмыльнулся Давыдов. - Позволь мне сделать вид, что я директор. На время.
        Иван в двух словах рассказал свой адский план, что сложился у него за эту бессонную ночь воедино, как пазл.
        - Даже спрашивать не буду, зачем тебе это понадобилось, - хмыкнул Зуваров.
        - Не спрашивай, - кивнул Иван. Так было даже лучше. Признаваться партнеру, что весь спектакль будет разыгран из-за бабы, с которой мутил в юности, не хотелось.
        - Сколько времени тебе надо?
        - Три недели, я думаю, хватит, - уверенно заявил Давыдов.
        Он решил, что этого времени будет достаточно, чтобы завалить Машку, какой бы она ни стала. Если осталась хорошенькой - приятнее для обоих. Даже если обабилась и вышла замуж - все равно снимет пробу!
        Иван понял, что иначе не успокоится. Ему просто необходимо было доказать самому себе: принцесса такая же, как и все остальные телки, неба в алмазах с ней не будет.
        - Согласен! - обрадовался Александр Александрович Головко - лысеющий блондин с заметным брюшком, которому предстояло сыграть роль неожиданно уволенного шефа. - Давно я в отпуске не был. Свожу жену на море, эта стерва мне весь мозг чайной ложечкой уже выела!
        Давыдов хмыкнул.
        Странное дело: до женитьбы девушка ласточка, милая, солнышко, а после штампа в паспорте - стерва, бревно и пила «Дружба». Никогда он не понимал такой градации, но опыт друзей и знакомых неизменно доказывал правоту этого жизненного стереотипа.
        - Не забывайте, что вам придется выполнять свои обязанности и дальше, только в тени, - напомнил он Головко, чтобы так широко не скалился. Топить компанию, в которой выкупил значительный процент акций, Давыдов был никак не намерен. Даже за возможность залезть Князевой в трусики.
        - Я помню, - кивнул мужчина. - Только у меня тоже будет условие.
        - Условие? - А этот Головко смог его удивить. - И какое же?
        - Моего секретаря Светлану вы уволите по-настоящему.
        - Оригинально.
        Давыдов сделал вид, что такая постановка вопроса его нисколько не удивила, но любопытство заинтересованно подняло голову. Впрочем, Александр поспешил с объяснениями, ждать не пришлось:
        - Работает ртом Светка отлично, как секретарь - хуже не придумаешь. Да и надоела она мне, начинает требовать чего-то большего, - скривился Головко. - А у меня жена и трое детей вообще-то.
        Иван хмыкнул. Жена и трое детей - веская причина для отказа от серьезных отношений на стороне, от интрижки - нет.
        - А может, вам Светочка тоже пригодится? - поиграл бровями мужчина. - Для снятия стресса после тяжелого трудового дня.
        - Обойдусь, - Давыдов едва сдержал гримасу брезгливости, - я прилетел со своим личным помощником.
        - Ну понятно, - осклабился в хитрой ухмылке он.
        Понятливый какой, это же надо!
        Таким, как этот Головко, и напоминать не стоило, что сотрудников ценят за профессиональные умения, а не за талант отсасывать, когда шефу будет нужно сбросить лишнее. И Давыдов промолчал.
        А потом экстренно вживался в роль. И все шло идеально до того самого момента, пока он не увидел Князеву.
        Обабилась?
        Это он конкретно раскатал губу.
        Перед Давыдовым была его принцесса, его Манюня. Вообще не изменилась! Только лучше стала, как дорогое вино, что с выдержкой временем лишь богатеет вкусом.
        Князева оказалась такой крышесносной, что Иван почувствовал недвусмысленное шевеление в брюках. ***дь, вовремя!
        - Доброе утро, начнем? - Давыдов задействовал свою фирменную обезоруживающую улыбку.
        Он вел совещание и постоянно напоминал себе, что перед ним Мария Князева - не Манюня, не принцесса, а просто обыкновенная женщина, которых сотни.
        А ведь Иван был уверен, что запомнил: принцесс не существует.
        Каждой от тебя что-то надо. Только одна говорит прямо, а другая имеет мозги, чтобы тонко манипулировать. Секс - тот вообще стал обменником на бабки.
        Князева на него смотрела, словно на привидение.
        «Не ожидала, детка? Вот он я!» - так и хотелось развести руками Ивану, да толпа ненужных свидетелей мешала.
        И какой-то хмырь с Машкой рядом - шкаф лыбящийся. Тот наверняка сразу просек интерес Ивана и постоянно выводил его из себя. То за спину Князеву приобнимет, то на ушко что-то прошепчет.
        Дерьмо попало на вентилятор и полезло с Давыдова.
        Он откровенно перегибал палку, нащупывал пределы того, что Машка может ему позволить, и ловил кайф от ее искренней злости.
        - Если факты собственной биографии ты считаешь проявлением хамства, то я вообще не знаю, о чем мы можем дальше говорить, - вздернула подбородок блондинка и наградила его таким взглядом, что Иван почувствовал себя ничтожеством.
        «А кто вообще собирается говорить?» - хмыкнул про себя Давыдов.
        Ему лично хотелось испытать Машку в горизонтальной плоскости… Можно и в вертикальной…
        - Мы знакомы? - Да, он тоже научился высокомерию!
        А Князева так резко побледнела, что Давыдов мгновенно понял: он непростительно отклонился от плана! Не так Машка должна на него реагировать!
        - Простите, обозналась, - процедила сквозь зубы девушка и ринулась к двери.
        - Ну, Князева! Чувство юмора так и не прокачала со временем?! - крикнул ей вдогонку, а у Машки спина закаменела. - Шуток не понимаешь?

* * *
        - Шуток? - тоном моего голоса получилось бы колоть лед. Да и внутри все заиндевело от близости Давыдова.
        Я наивно надеялась никогда больше его не встретить! Прошлое должно оставаться в прошлом, даже если у тебя перед глазами каждодневное напоминание о его последствиях мелькает.
        - Ну да, - хмыкнул Иван. - Мне просто хотелось посмотреть на твою реакцию. Разыграл я тебя, Князева!
        Я должна рассмеяться и похвалить его за остроумие?
        У всех боксеров чувство юмора отбитое или только у Давыдова?
        Нет, никакого бокса для мальчишек! Обойдутся! Чтобы у меня потом невестки на груди рыдали? Увольте!
        От последней мысли даже голова немного поехала. Нет-нет, о невестках, пожалуй, я совсем рано задумалась!
        Ну так и сани летом надо готовить…
        - Посмотрел? - выдавила из себя сквозь зубы. - И отлично, задерживать не буду.
        Я двинулась к выходу из зала, но и двух шагов не успела пройти, как плечи обожгло от прикосновения горячих ладоней Давыдова.
        - Машка, ты обиделась, что ли? - Его дыхание отозвалось дрожью у меня по позвоночнику. - Разве я мог тебя не узнать? Мы же вместе…
        И вот от этого банального «вместе» сердце у меня замерло, дыхание затаилось, а в животе проснулись предатели. Те самые бабочки, ага! Не все еще издохли, сволочи!
        - …учились, - закончил Иван, толкая меня с разбега в пропасть.
        «Так усердно учились, Давыдов, что двух сыновей сделали!» - подмывало меня выплюнуть, но разве я сама себе враг, что ли?
        - Целый год, Иван Александрович, - ровным голосом ответила я. Как хорошо, что мужчина в этот момент не видел моего лица! В глазах точно фальшивого равнодушия не наблюдалось.
        - Какой я тебе Александрович, Ман… гхм-м… Маша, да, - дернулся Давыдов. - Что ты как неродная? Давай в кафе сходим, посидим, время проведем вместе. Жуть же, как долго не виделись!
        - Благодарствую, Иван, за такое щедрое предложение, но вынуждена его отклонить.
        - Чего? - Мужчина впал в ступор от такой патетики, а во мне просто опять Лампа проснулась.
        - Некогда мне, - я аккуратно повела плечами и освободилась от его отвлекающих объятий, - дел невпроворот.
        - Так я тебя освобожу от всех твоих дел!
        - Нет, ну как можно-то? - нарочито громко возмутилась я. - Нам, непрофессионалам, от работы отлынивать никак нельзя, иначе еще большее говно будем клепать в периодику компании. Разоримся же!
        Под скрежет зубов Давыдова я и выскользнула в коридор, оставив мужчину обтекать моим отказом. А сердце-то, сердце колотилось словно сумасшедшее!
        Ох, Ванька! Вот так встреча! В жизни бы не поверила в такие несчастливые случайности.
        В студии меня уже дожидался Широкий.
        - И что это было? - нахмурился друг, стоило мне переступить порог.
        - Что? - попробовала провернуть закос под дурочку.
        - У тебя что-то есть с новоявленным боссом?
        - Нет, - выдала я, не моргнув и глазом. Так и не соврала же! Сейчас у нас точно ничего нет.
        Кроме химии, которая даже после десяти лет разлуки и нехорошего расставания никуда не делась.
        - Хочешь сказать, он просто так на тебя как кот на сметану смотрит? - хмыкнул Артем.
        «А что, он именно так и смотрит?» - как наивной семнадцатилетней девочке хотелось переспросить мне.
        - По-моему, он просто меня троллит, - пожала плечами я. - Решил показать себя великим начальником за мой счет. К фотографиям прицепился!
        - А мне кажется, он целенаправленно вызывал тебя на эмоции.
        - Когда кажется - креститься надо! - фыркнула я, проверяя аппаратуру.
        Через полчаса фуд-съемка для кулинарного журнала компании, а у меня ничего не готово, ассистенты опаздывают и в душе полный раздрай!
        Широкий прищурился:
        - Что-то ты мне недоговариваешь, Князева, - хитро протянул он. - Не хочешь поделиться что?
        Вот еще!
        Меньше знает - крепче спит.
        - Вместо того чтобы теории заговора строить и пытаться разглядеть то, чего нет, ты бы лучше помог мне, - подозвала Артема. - Подержи-ка вот эту стойку…
        Лучшее средство отвлечь мужчину от ненужных мыслей - нагрузить его работой!
        И с Широким подействовало. Через полчаса он уже не выедал мне мозг своим любопытством, а помогал строить декорации и настраивать свет. А когда Кристина - одна из моих ассистенток - подоспела, свалил под благим предлогом, что и у него работа сама себя работать не будет, пока он здесь трудовую лошадь изображает.
        Я выдохнула с облегчением: наконец-то!
        Шел второй час фуд-съемки, коллеги почти захлебнулись слюной, настолько аппетитные блюда нам привезли, а я самозабвенно ушла в мир, где все воспринимается через объектив камеры.
        - Маша, - Кристине пришлось раза три меня настойчиво позвать, прежде чем я отреагировала.
        - Что? - Досаду скрыть не получилось: ненавижу, когда меня прерывают!
        - К тебе пришли. - Девушка указала мне на парня в курьерской форме, а сама тряхнула копной рыжих волос и гордо вернулась к светоотражателю.
        - Получите - распишитесь, - выдал мне стандартную фразу курьер. А стоило оставить закорючку в акте, как вручил огромный букет нежно-лиловых орхидей и был таков.
        - Эй! А от кого? - растерянно бросила вслед парню, но тот даже и не думал притормозить для ответа.
        - Там наверняка и записочка имеется, - проворковала любопытная Кристина, что появилась рядышком, будто по мановению волшебной палочки.
        - Я сама, - несильно стукнула ее по пальцам, когда девушка полезла искать следы отправителя.
        - Пф-ф-ф! - фыркнув, ассистентка оставила меня в относительном одиночестве с неожиданным подарком.
        И действительно, в букете была записка.
        «Поужинаем сегодня?» - гласила она.
        Я могла бы подумать, что это Бобров пытался наладить сожженные мосты или новый кавалер объявился, но однозначная подпись внизу не дала разбега для фантазии.
        «И. Д.» - укололи в сердце меня эти инициалы, а один вид орхидей вызвал такое стеснение в груди, что становилось страшно.
        Надо же! И за столько лет не забыл, какие мои любимые цветы!
        ГЛАВА 6
        ДАВЫДОВ
        Князева его кинула.
        Он, конечно, не ожидал, что девушка прискачет к нему в кабинет сразу же после получения букета, но… Чертово но!
        Стоило держать дерьмо и не сомневаться в Машкиной профессиональности ради банальной провокации. Принцесса никогда не была честолюбивой, но версия «десять лет плюс» отрастила зубы, коготки и здорово цапалась в ответ. Это даже заводило его еще больше!
        Хотя куда больше-то?
        И так стояком до конца рабочего дня промаялся.
        Даже от просмотра отчетов компании ничего не упало.
        Фотки у Князевой были крышесносными, как и она сама, это стоило признать. Правда, заказняк у нее получался все же хуже, чем то, что выставляла девушка на аукционы. Вот там душа, полет фантазии и чистое искусство.
        Он успел в этом поднатореть. Интересовался, когда жил за бугром.
        Иван вообще многим интересовался, был жадным к знаниям, получил два образования заочно, а между лопатками все равно продолжало гореть клеймо «выродок, сын алкоголички». Давыдов знал, что от него никогда не отмыться.
        Зря он брюлики не приложил к букету, видимо, продешевил с орхидеями, Князева не впечатлилась.
        Рабочий день завершился, и когда он попросил Славную проверить, есть ли Машка на месте, то оказался неприятно удивлен. Ушла, даже не поблагодарив за цветы.
        «С-с-с…терва».
        Манюня бы сразу кинулась в объятья, а Князева… Разве ее удивишь орхидеями?
        Продешевил Давыдов, точно.
        - Еще кофе, Иван Александрович? - заглянула в кабинет Виктория после вызова по коммуникатору.
        Он с тоской глянул на десять опустошенных чашек, и тошнота подступила к горлу.
        Давыдов не курил, алкоголем не злоупотреблял, а вот кофе…
        « Кофе - хороший натуральный допинг. Но сегодня явно перебор», - подумал Иван, отказав Славной.
        - Досье готово? - раздраженно спросил у помощницы.
        - За те полчаса, что прошли от последнего вашего вопроса, оно у меня не появилось, - с завидной невозмутимостью позволила себе сарказм девушка.
        **ядь!
        Без этой паршивой папки он как слепой котенок мыкался! Вот Машка носом и воротила.
        Давыдов заставил себя задавить недовольство на корню, что не сорваться на девушке. Виктория исправно выполняла свои рабочие обязанности и никаким боком не была виновата, что у него не клеилось с Машкой.
        А ведь он мысленно успел поиметь принцессу во всех позах! И тут такой облом…
        Ащ-щ!
        Давно Давыдову никто не отказывал. Пожалуй, со старта боксерской карьеры ни разу.
        - Закажи на завтра орхидеи и обставь студию фотографа, - отдал он очередное распоряжение.
        Отступать не в его правилах!
        Он всего-то пару недель выделил на это. И лучше бы эти пару недель ему иметь Князеву до темноты в глазах, чем она будет иметь его мозги!
        Помощница записала требование в органайзер и спокойно уточнила:
        - Какого именно фотографа? - На недоумение босса она объяснила: - Для «Гранд» снимает не только Князева.
        - И на них всех я заказал собрать информацию? - нахмурился Давыдов. - Не разочаровывай меня, Вика.
        «Перехвалил сообразительность, что ли?» - подумал про себя.
        - Простите, - впервые за пять лет работы на него Славина смутилась, - не выспалась. Больше не повторится.
        А ведь это он стал помехой для нормального отдыха…
        - Проехали, - отмахнулся Иван, не став заострять внимание на промашке девушки. - И выбери что-то оригинальное в ювелирке.
        - Серьги, кольцо, брошь, браслет, подвес? - помощница вновь заставила его нахмуриться.
        Давыдов не разбирался в этой женской фигне. Обычно подарки для его любовниц либо Вика заказывала, либо они сами выбирали, куда ткнуть наманикюренным пальчиком. От Ивана требовалось только оплатить.
        - Подбери что-то на свой вкус, - сказал ей.
        - Бронь на столик сегодня в «Фараоне» снимать?
        Вот и сообразительность помощницы проснулась. Совсем не вовремя. Как вспоминал Машкино кидалово, так кровь в голову шибала.
        - Отменяй, - скрипнул зубами.
        В лучший ресторан города хотел ее повести, нужную прелюдию соблюсти, а она…
        Поток его мыслей прервал рингтон входящего вызова.
        - Да! - рявкнул в трубку, не посмотрев на имя звонившего.
        Вика тихонько выскользнула за дверь, она всегда отлично понимала, когда была лишней.
        - Слышу, ты просто ох**ненно рад меня слышать, брат! - рассмеялся Пашка Вавилов - его друг и компаньон по сети спортклубов на родине.
        - Уже нашептали, что я в городе?
        - Появление таких важных людей никогда не остается незамеченным, - хмыкнул Пашка.
        - Заливай больше!
        - Именно этим и хочу заняться. Махнешь со мной в клуб сегодня? Отличное место, расслабишься.
        Они с Вавиловым не зря сконтачились семь лет назад, когда Иван впервые захотел пристроить заработанные деньги в дело. Пашка тоже был спортсменом, вольником. После травмы позвоночника ему пришлось уйти из борьбы, но начать другую. Традиционная медицина от Вавилова, конечно же, отказалась. Но нашелся какой-то индус, что поднял Пашку на ноги.
        С тех пор Вавилов уважал восточные единоборства и даже сам их преподавал.
        - Почему бы и не да, - улыбнулся Давыдов.
        Раз вечер так неожиданно освободился, то стоило его занять, а не прозябать в гостинице.
        Договорившись с другом о месте встречи, Иван отпустил Вику отдыхать и уехал.
        Желтый ягуар спортивной модели домчал Давыдова за полчаса к клубу на другом конце города.
        Это было атмосферное место, уютное, с хорошей кухней. Они с Пашей отлично поужинали, перетерли накопившиеся дела, а в восемь вечера на маленькой сцене началась шоу-программа.
        Первых трех девушек с танцами он пропустил - так, мазнул взглядом и отвернулся, а вот четвертая…
        Как только блондинка в белом коротком платьице из какой-то невесомой ткани вышла на сцену, все внутри Ивана сделало стойку.
        Заиграла манящая медленная музыка, а танцовщица занялась сексом с пилоном.
        Затуманенным похотью мозгом Давыдов понимал, что никакого секса там и в помине не было, просто танец с отличными акробатическими трюками. Без оголенки даже.
        Но каждое движение девушки отдавалось у Давыдова в паху, и это настраивало на определенный лад.
        Он цепко всматривался в танцовщицу, до конца номера, казалось, и дышал через раз.
        Девушка была в маске, но Иван голову на отсечение бы дал: там, на сцене, будоражила толпу его Манюня!
        Как только закончился номер, Давыдов, не чувствуя ног, поспешил из VIP-зала к рабочим помещениям.
        Он не даст ей просто так ускользнуть! Не после такого фирменного издевательства!
        «Качественно завела - качественно и избавит от последствий! - пронеслось в голове Давыдова. Машке, видимо, не привыкать. А он с ней еще панькался!

* * *
        - Рита, спасай! - влетела я в гримерку, едва не сбив с ног свою приятельницу Маргариту Селезневу - владелицу «Art-house».
        - Машка, где у тебя горит? - насмешливо выгнула бровь эта роскошная женщина-вамп.
        Платье-футляр, расшитое жемчугом, превосходно подчеркивало ее точеную фигурку. Можно было подумать, что Селезнева питается, как та птичка, по зернышку в день. Ничего подобного! Уж я-то знала, какой она ценитель хорошо покушать!
        - У меня душа горит, Рит! - отчаянно воскликнула я, ничуточки не соврав при этом. - Мне нужен пилон!
        - Прямо сейчас? - округлила глаза она.
        - Да! - Я всплеснула руками, едва не пританцовывая на месте. - Сейчас! В эту самую минуту! Немедленно!
        - Ну так иди в наш тренировочный зал, в чем проблема? Или забыла туда дорогу?
        Рита была той еще язвочкой по жизни, но только для тех, кто ее хорошо не знал. Кто знал, того колючки Селезневой не пугали. Не от хорошей жизни становятся самостоятельными, обеспеченными и поистине «железными» леди.
        - Мне нужна атмосфера зала, контакт с людьми! Я хочу выплеснуть эмоцию!
        В пустой комнате напротив собственного отражения такого эффекта не получишь, я-то знаю, а вот выступление перед публикой - совсем другое.
        - Машка! Вечерняя программа уже расписана! По средам у нас обычные вечеринки, а не выступление спортсменок или психологический тренинг!
        Да-да! Последнее вообще в духе Ритки, у нее был особенный клуб, для ценителей хорошей кухни и творческой атмосферы. Здесь часто проходили инсталляции современного искусства, спортивные соревнования, театральные вечеринки и даже выступления танцовщиц кабаре.
        Селезнева свой творческий порыв никогда не ограничивала, а местный бомонд, как ни странно, живо поддержал ее идею. Буквально за месяц после открытия клуб стал одним из самых посещаемых заведений в городе.
        - А кто мне говорил, что стресс нельзя держать в себе? Что он губительно влияет на организм, накопится да придушит меня когда-то?! - Чтобы Ритка посильнее впечатлилась моим состоянием, я красноречиво жестикулировала и не стеснялась в мимике. Мол, посмотри, в какой я патовой ситуации оказалась - вот-вот сорвусь! - Так этот момент настал, Селезнева! Если не смогу сбросить эти эмоции - просто подохну! И знай, ты будешь косвенно виновата в моей смерти, как человек, отказавшийся вовремя оказать помощь!
        - Все настолько серьезно?
        - Мой бывший теперь мой босс. Меня по-прежнему к нему тянет с сумасшедшей силой, а дома ждут два его продолжения, о которых Ваня ни сном ни духом, - на одном дыхании выпалила я. - Теперь ты мне скажи: все серьезно или как?
        Именно Маргарита привела меня в мир пол-дэнса, и да, ей я рассказала свою историю без прикрас. Помог эффект случайного попутчика. Правда, Рита задержалась в моей жизни на постоянке, а не исчезла, когда сошла на конечной станции поезда, в купе которого мы и познакомились.
        - Выйдешь после Карины, перед Дашей, - скомандовала она и тут же начала набирать распоряжения по мобильному. - Жорик поставит тебе музыку из твоей последней программы. Переодевайся.
        Я кинулась к шкафу, «роняя тапки». Хорошо, что здесь хранились все концертные костюмы и размер одежды у выступающих был приблизительно одинаковый. Каких-то десять минут, и я уже могла идти на сцену.
        - Спасибо! - сказала Ритке, на что та лишь глаза закатила:
        - Если уж решила сорвать мне концертную программу, то сделай это профессионально и от души!
        Я хмыкнула и вышла за дверь, оставив в гримерке Селезневу - чемпионку мира по танцам на пилоне, женщину, силе характера которой только позавидовать можно. Иногда мне казалось, появись такая нужда - и Ритка пройдет по битому стеклу, ни разу не поморщившись.
        Я так не могла…
        Стоило Ивану вновь появиться в моей жизни, как внутри все запылало от чувств. Там, где, я думала, один лишь пепел, еще было чему гореть.
        Вместо ресторана я прямо с работы помчала к Селезневой, Лампа за мальчишками обещалась присмотреть, да и не маленькие у меня ребята, вполне самостоятельные.
        Мне же надо было выплеснуться, иначе прошлое, что вдруг воскресло внутри, грозилось поглотить.
        Зазвучала приятная музыка, Жорик - наш диджей - дал отмашку, и я смело шагнула под свет софитов.
        Я отдалась ритму и пилону. Отточенные движения, грация, акробатические трюки - все доведено до автоматизма постоянными тренировками, потом, слезами и кровью.
        В тандем с пилоном я встала почти три года назад, до этого спортом особо никогда и не занималась. Ох, как мне было тяжело первые шесть-восемь месяцев! Тело ломило и адски болело после каждой тренировки, но и такого удовольствия от танца я никогда не испытывала, поэтому и не думала бросить.
        К тому же Ритка так мастерски преподавала, что и крамольной мысли оставить ее мир пол-дэнса не посещало.
        Только на пилоне я словно летала, отвлекаясь от жизненных проблем.
        Вот и сейчас все разрывающие душу эмоции уходили в танец и на трюки. Перед глазами так и стояло лицо Давыдова, а в ушах звучал его голос
        «Ты только верь мне, Манюня. Я не подведу, - обещал он. - Я же все это для тебя…»
        И я верила.
        Верила даже тогда, когда все вокруг были против. После этой абсурдной сцены ревности тоже верила! И в аэропорт прибежала, чтобы успеть Ване рассказать о неожиданной беременности, все еще верила, что Лёлины слова о предательстве любимого просто дурацкая шутка!
        А вот глазам своим верить отказывалась! Глупые глаза показывали совсем не то, что мне хотелось видеть. Вот как Ваня, который признавался мне в любви, который стал моим первым мужчиной и надежной защитой, мог обниматься и целоваться сразу с двумя незнакомками?
        Но он целовался. И выглядел очень счастливым.
        Меня от этой сцены еще неделю рвало желчью.
        Ваня улетел в Америку, я проводила его самолет украдкой, прощаясь с первой любовью. Из аэропорта Манюня больше не вышла, осталась там, где погибли ее мечты. Домой же вернулась Мария Князева.
        Мне было за кого бороться в этой жизни, опускать руки не собиралась. Подумаешь, любимый оказался подлецом и предателем! Я первая брошенка, что ли?
        Я смогла, выстояла, сделала свою жизнь такой, какой хочу видеть, и тут… вернулся он. Вся боль и обида всколыхнулись заново, словно и не было этих десяти лет между нами.
        Но самое страшное, с болью вернулась и любовь… Оказывается, эта лживая с**а не оставляла меня, не сдохла, а просто затаилась!
        Я была как никогда близка к ужасной мысли позволить себе простить Ваню еще раз… И ведь умом понимала собственную глупость, а сердце… оно не поддавалось приказам!
        С последним аккордом я соскользнула с шеста свечкой, застыв в эффектной позе. А после, под оглушающие овации толпы, вернулась за кулисы.
        В гримерку шла уставшая, но счастливая: выплеснула эмоции, направила в нужное русло - и пропасть отдалилась.
        Вот сейчас по дороге заеду в гипермаркет, накуплю мальчишкам вкусняшек и отдам гаджеты. Давно пора помириться.
        Не успела я додумать мысль, как была просто-таки снесена и припечатана к стене мужским телом.
        - Давыдов? - мгновенно узнала его я. - Что ты здесь де…
        Иван даже договорить мне не дал, с каким-то глухим рычанием жадно впился в мои губы!
        ДАВЫДОВ
        «Машка! Не обознался!» - возликовал Иван.
        Маску-то она сняла, а в этом невесомом платьице осталась!
        «С удовольствием порву тряпицу на лоскуты! - подумал он. - Что там под ним? Сдельный купальник? Оригинально».
        Давыдов догнал Князеву в несколько шагов, прижал, а она так сильно удивилась, словно призрак увидала!
        У мужчины от ее васильковых глаз прямо все колом в штанах стояло. Хоть сразу в бой!
        А принцесса еще и говорить что-то надумала.
        «Э, нет, девочка! У нас с тобой есть более интересные занятия!» Он заткнул ей рот поцелуем, подняв руки над головой, чтобы сопротивляться не надумала.
        Иван пил дыхание Машки, пожирал губы, башку напрочь снесло! Дорвался!
        «Сладкая же! Какая она», - на этом его шальная мысль оборвалась.
        Девушка и не думала сопротивляться, ответила с такой же страстью, что его терзала.
        Давыдов даже не сразу понял: утробное рычание - это он сам издает. Как оголодавший зверь какой.
        Впрочем, сравнение не ушло далеко от истины.
        Не прерывая поцелуя, Иван двигал Машку вдоль стеночки. Им бы уголок укромный найти… Вот прямо сейчас позарез припекло!
        Приличные люди до гостиницы дотерпели бы, но рядом с Князевой Давыдов не чувствовал в себе ничего приличного.
        «**дь! Неужели в этом клубе не найдется свободной комнаты? - лихорадочно проносились мысли в его голове. - Не поверю, что после таких танцев девки не остаются с особо щедрыми клиентами».
        - Что ты де… - выдохнула ему в губы Машка.
        - Сейчас-сейчас, - шептал Иван, целуя девушку туда, куда дотягивался: в щеки, глаза, шею, плечи. Всюду ему хотелось оставить свой след. - Где здесь свободная комната? Покажи мне.
        - М-м-м…
        - Хоть махни в нужную сторону, - отчаянно попросил он. Не каменный же! Совсем нет! Но кое-что уже очень даже.
        И купальник еще этот под руками, гладкий до невозможности!
        «К черту его! К черту!» Иван запустил ладонь в вырез, нащупал желанное и вздрогнул, отпрянув от неожиданности.
        Машка цапнула его за губу!
        Мужчина дотронулся пальцами до укуса.
        «До крови, - отметил он. - Какая страсть!»
        - Ты стала любить игры пожестче? - ухмыльнулся Иван. - Я согласен!
        С предвкушающей улыбкой он вновь потянулся к ней, но получил по рукам. Даже среагировать не успел, хотя всегда мог похвастаться отличной реакцией.
        - Держи свои грабли при себе, Давыдов! Иначе я за себя не отвечаю! - стреляя взглядом из-под бровей, выдала девушка.
        - Похоже, Манюня, мы здесь оба за себя не отвечаем, - хмыкнул он. - А при себе я их держать не могу. Пусть побудут при тебе, а?
        И вновь сунулся…
        - Если не жаль собственные яйца, Давыдов, то попробуй, - вдруг зашипела Князева. Глаза горят от эмоций, щеки окрасил яркий румянец, прическа растрепалась, дыхание надсадное…
        «Хороша, стерва!»
        - Их-то как раз мне очень жаль, вот…
        - Решил, что я готова тебе с этим помочь? - нахмурилась она. - Рискни. Так и быть, я девушка добрая, избавлю тебя от лишнего беспокойства. Насовсем избавлю.
        И она вытянула вперед ладонь, сжала ее в кулак и резко дернула вниз, точно уже отрывала воображаемые колокольчики.
        Иван такую оторопь давно не испытывал. Да что там давно! Никогда - вот правильное слово!
        - У шеста ласковой кошечкой скакала, а мне решила показать коготки? - возмутился мужчина.
        Боевая Машка - это для него новая, неизведанная страна. Иван невыносимо сильно жаждал там побывать.
        - У тебя проблемы не только с самомнением, Давыдов, - вздернула подбородок Князева, - но и с головой! Последствия бокса дают о себе знать?
        - Ужин в дорогом ресторане променяла на стриптиз! Так туго с деньгами? Могу подкинуть.
        Давыдов договорить не успел, как словил оплеуху.
        - Это не стриптиз, а пол-дэнс, дурень! - прокричала она.
        Мужчина прижал ладонь к щеке и дернулся к Машке. А та вскрикнула и заслонилась руками, словно Иван изверг какой, отдубасить ее собрался.
        - Эй? Ты чего это? - И страсть мигом улетучилась, Давыдова словно ледяной водой окатили.
        Обычно на каждый удар Иван давал сдачи. Но с женщинами никогда не бодался.
        Это как же себя нужно не уважать, чтобы поднять руку на заведомо слабого противника? Что мужского остается от того, кто позволяет себе такое?
        - А ты чего? - Машка и сама смутилась собственной реакции. Действовала на инстинктах, испугалась.
        - Я никогда не поднимал руку на женщин и не собираюсь начинать. - Чего лукавить, Ивана задела такая ее реакция. Он еще, оказывается, помнил времена, когда Манюня искала у него защиты, притворялась святошей.
        - Маша, проблемы? - откуда ни возьмись рядом с ними нарисовался лысый шкаф. - Если этот х**н к тебе пристает, только скажи. Быстренько научим девочек не обижать.
        «Вышибала!» - сообразил Давыдов.
        Мужик почесал кулак об кулак, прозрачно намекая на «науку».
        - Все нормально, Вова, - ответила Маша. И даже голос ее стал мягче, зазвучал по-другому. - Просто банальное недоразумение.
        - У нас только танцуют, чувак, - пристально глядя ему в глаза, сказал этот гамадрил Вова.
        «Я - Давыдов, значит. А он - Вова!» - полыхнуло в голове.
        - Насмотрелся я, как у вас танцуют, - выплюнул он.
        Машка поджала губы:
        - Ограниченный ты тип, Давыдов! Хоть загугли и просветись, что ли!
        С этими словами Князева ринулась дальше по коридору. Он было двинулся за ней, но путь заслонил «Вова».
        «В табло засветить - и гамадрил будет на лопатках, - не сомневался в собственных силах Иван. - Только Машу этим не впечатлить».
        Она всегда ненавидела драки. Похоже, это как раз и не изменилось.
        Давыдов вернулся в зал к Вавилову - обтекать после отказа Машки. И четкое ощущение лажи его не покидало. Что-то он пропустил…
        - Ты куда свалил так резко? Словно черти пятки лизали! - зацепил его Пашка, стоило присесть обратно за столик. - Я уж было подумал, с едой чего напортачили.
        - За танцовщицей ломанулся, - нехотя признался мужчина. Перед его глазами до сих пор стояло возмущенное лицо Машки, а на губах ощущался ее вкус.
        - В белом платьице? - Давыдов кивнул, и тогда Вавилов дал оценку: - Зачетная краля.
        - Моя! - неожиданно даже для самого себя рявкнул Иван. А чтобы сгладить впечатление, скомканно как-то добавил: - Знакомая моя.
        Друг хмыкнул.
        - Знакомая, значит. Ну ясно тогда, чего ты за ней постелился, аж дым из ушей повалил.
        Про дым - это он в точку. У Давыдова после стычки с Машей до сих пор внутри все дымилось, а в паху ныло от неудовлетворенности.
        - Отказала мне в привате, - буркнул Иван. Вроде и жаловаться не собирался, а отказ Князевой его задел.
        И ведь наверняка с другими поласковее себя вела! Да с тем же Вовой!
        Вавилов неожиданно стукнул его в плечо:
        - Ну ты попал, брат! - И расхохотался, запрокинув голову.
        - Чего ты? - недоуменно покосился на Пашку.
        Давыдов не мог избавиться от чувства, что все вокруг знали чуточку больше, чем он сам. Это напрягало.
        - Отбрила тебя, значит?
        - Ну.
        - Скажи спасибо, что шею не сломала и ребра целыми оставила! Полдэнсерши - огонь-бабы! Как ногами зажмут, бульдожья хватка отдыхает! - поделился Вавилов.
        И в голове Давыдова почему-то ярко появилась картинка, как Машка сжимает его ногами. Только далеко не с целью придушить.
        «**дь! Что за наваждение?»
        - Не стриптизерши, значит? - он уже понял, что дал маху, но спросил все равно.
        - Ты ее еще и стриптизершей назвал? - загоготал Пашка. Как же Давыдову ему в этот момент двинуть хотелось! - Удивляюсь, что живой остался! Это же неслыханное оскорбление для танцовщиц.
        - Да? - удивился Иван. - Ты знаешь, я особого-то различия не вижу. Танцы, шест, разве что сиськами не трясут.
        - Ты в своей Америке совсем от моды отстал, что ли? Так там направление полдэнса очень популярно, - покачал головой Вавилов. - Это больше спорт, брат, танцы с элементами акробатики.
        - Разводишь!
        Он еще хорошо помнил, что Манюня и спорт совершенно несовместимые вещи, а тут на тебе…
        - Правда! - Пашка поддернул передний зуб пальцем. - В «хаусе» вообще любят такие штуки, здесь и на соревнования можно попасть, если заранее билетиком запастись.
        Давыдов потер лицо. Вот это он попал!
        А Князева еще хорошо держалась, другая бы сразу между ног ему впаяла.
        Он же реально напал на нее в коридоре! Чуть не сожрал от похоти!
        - О-о-о, брат, - протянул Вавилов, выводя Ивана из раздумий. - Готовься, сейчас будет жарко.
        Поначалу Давыдов и не понял, о чем Пашка, но вскоре заметил брюнетку, что плыла к ним, лавируя между столиками.
        Роскошная дамочка - оценил Иван с ходу, если бы не убийственный взгляд, от которого любого нормального мужика сразу в дрожь бросало.
        - Маргарита Сергеевна, - расплылся в улыбке Вавилов. - Очень рад видеть!
        - Не могу сказать того же, господа, - в ее голосе прозвучал такой арктический холод, что не по себе делалось. - Прошу покинуть мое заведение.
        Последнее она уже явно адресовала Давыдову, а тот на спинку диванчика откинулся и руки на груди скрестил:
        - С какой это стати?
        - Вы перепутали мой клуб с борделем, советую поискать проститутку на вечер именно там, а к моим девочкам не лезть! - В ее глазах только молний от гнева и не хватало. - Если не хватает ума вести себя как подобает, то отныне «Арт-хаус» для вас закрыт.
        Иван рот раскрыл от такого напора.
        «Атака пожестче, чем в боксе! - подумал он. - Неужели Машка пожаловалась?»
        Причины для такого у нее, конечно, были, но… И тут он за спиной хозяйки увидал Вову. Сразу и понял, кто тут певчая птичка.
        - Маргарита, - скривился Пашка, - давайте не будем сгущать краски, мой друг только прилетел из Америки. Не акклиматизировался еще. Уверен, он не хотел никого обидеть. Не хотел же?
        Вавилов надавил голосом и красноречиво поиграл бровями, буравя Ивана настойчивым взглядом.
        - Нет.
        - Это хорошо, - по-царски кивнула брюнетка. - Но сейчас я все равно прошу покинуть мое заведение, чтобы не заставлять меня опускаться до скандала и портить другим посетителям вечер.
        Давыдов скрипнул зубами. На них действительно уже любопытно косились.
        - Я пойду, - рывком поднялся на ноги Иван. Не хватало еще антимонию с этой дамочкой разводить! Много чести! На него давно никто не смотрел как на грязь под ногами, а эта Маргарита обласкала именно таким взглядом, отчего вся муть на душе всколыхнулась. - Простите за доставленное неудобство. Не хотел никого обидеть.
        Попрощавшись с Вавиловым, Иван поспешил скрыться. Идея заполучить двух зайцев одновременно еще за границей казалась ему блестящей, а вот по прилете… Все явно шло наперекосяк!
        И почему Князева не поддается никаким планам, не подходит под заготовленные шаблоны?
        Едва Давыдов вернулся в гостиничный номер, как полез в сеть. Куда там принцесса его послала? Именно к великому гуглу Иван и обратился за просвещением.

* * *
        Как и обещала себе, я заехала за вкусняшками. Былого восторга от идеи не испытала, но сыновей побаловать хотелось.
        Черта с два я дам Давыдову испортить мне настроение.
        О том, что произошло в клубе, и думать не хотелось.
        Надо же было так сорваться?! А я ведь искренне получала удовольствие от его поцелуев, пока не поняла, за кого Иван меня принял.
        Подобное заблуждение в наших реалиях не было редкостью и попахивало совком. Крутишься у шеста? Стриптизерша! Продажная женщина!
        На то, что никакой оголенки нет, атакующие моралисты и внимания не обращали. Не до этого им было. Тут бы яд свой сцедить да унизить посильнее.
        Хорошо, в «Хаусе» Ритка построила всех так, что и поползновений в сторону танцовщиц не было. Безопасность прежде всего. А уж если, за редким исключением, какой-то «залетный» пытался попытать счастье со «стриптизершей», ему быстренько объяснялось, ху из ху.
        От Ивана такой узколобости я никак не ожидала. Это ударило.
        Впрочем, в первый раз, что ли?
        Я заставила себя выбросить Давыдова из головы, сделала покупки и поспешила домой. Лампа уже должна была привезти мальчишек в квартиру, накормив ужином и оставив их меня дожидаться.
        Извещение о приходе смс застало меня возле самой двери квартиры. И дернуло же заглянуть, что пришло!
        Текст сообщения покрылся неясной дымкой и вызвал усиленное сердцебиение. Я прислонилась лбом к прохладной двери, только бы переждать головокружение. Все же нужно было поесть, а не заниматься танцами на том, что спешно перекусила в обед.
        Номер отправителя не определился, но я отлично поняла, кто написал.
        Что ж ему все неймется?
        «Мы нехорошо расстались. Предлагаю встретиться и обсудить сложившуюся ситуацию», - было в первом смс.
        После него сразу же пришло второе:
        «Я скучаю».
        И третье:
        «Позволь мне объясниться. Ты все неправильно поняла».
        Я лишь головой покачала: как в довольно однозначной ситуации можно вообще что-то не так понять? Только вот у мужчин подобная фраза отчего-то стоит первым местом в хит-параде банальных оправданий.
        «Я действительно испытываю к тебе чувства, Маша», - стало апофеозом этого дурдома.
        После такого я уже не смогла сдерживать смех.
        Ну Бобров, ну романтик на выезде!
        «Успел влюбиться за три свидания?» - отправила ему.
        «Для чувств и одного взгляда хватает», - тут же пришел ответ, точно мужчина гипнотизировал экран телефона.
        «Единственные чувства, которые тебе можно испытывать, - к жене».
        «У нас все сложно! Позволь объясниться, Маша!» - и смайлики с молитвенным жестом.
        Мне прямо так противно стало, что едва смартфон не выронила из рук. Ну каким же нужно быть подлецом, чтобы пытаться затащить меня в постель после той безобразной сцены?
        «Забудь мой номер. Не пиши больше», - без сомнений набрала бобру.
        Последующая смс-ка расставила все по своим местам, показав истинное лицо Виталия.
        «Князева, ты еще не разобралась, с какими дяденьками лучше быть по-хорошему?»
        Пока я соображала, как же покультурнее послать наглеца, он поспешил надавить сильнее:
        «В моих силах сделать твою жизнь невыносимой. Хочешь поиграть жестко или по моим правилам?»
        - Вот только угроз мне и не хватало! - закатила глаза я, внесла Боброва в черный список и со спокойной душой спрятала телефон обратно в сумочку.
        В прихожей горел свет: мальчишки не спали, меня дожидались.
        Я успела лишь разуться, как они вылетели мне навстречу:
        - Хай, ма! - улыбнулся Артур.
        - Ты сегодня поздно, - подметил Тимур.
        - В «Арт-хаус» к Рите зарулила, - ответила я, ошарашенная их лучезарными моськами. Обида уже прошла? - Разве бабуля не сказала?
        - Точно! - прищелкнули пальцами сыновья. - Ну, давай сюда, сами дотащим.
        С этими словами мальчишки забрали у меня пакеты и поспешили на кухню.
        Там парни уже развели активную деятельность: разбирали продукты, раскладывали их в холодильник или на полки, грели мне ужин…
        Я присела на стул, не чуя под собой ног, и все никак не могла избавиться от ощущения, что попала в параллельную Вселенную.
        Нет, сыновья у меня никогда лентяями не были, к домашним делам приучены: умеют за собой поухаживать, и убрать, и приготовить самое простое при надобности. Но чтобы Арт и Тим так резко подобрели после нашей стычки? Меня брали разумные сомнения.
        - Что-то случилось? - обвела я их взглядом.
        Тимур поставил передо мной тарелку с овощным рагу и тушеным мясом. Молодец Лампа! Пополнила запасы съестного, наготовила на семью.
        - А руки? - нахмурился Арт, стоило мне схватиться за вилку.
        - С немытыми руками никаких читов*!
        *чит - коды к компьютерной игре, благодаря которым игрок получает какие-то бонусы.
        Я беспрекословно согласилась, сама же приучила к гигиене. Сами мальчишки ужинать отказались, сообщив, что с Лампой поели. Дождались, пока я съем добытого ими домашнего мамонта, вымыли посуду, и только тогда все стало немного проясняться.
        - Нам нужно поговорить, - начал Тимур, а у меня сердце в пятки упало.
        Насчет девочек еще рано, внуков тем более ждать не приходится…
        - Учебный год не начался, куда вы уже успели влипнуть? - нахмурилась я.
        - При чем тут школа? - закатил глаза Артур. - Мы извиниться хотим!
        Я выпучила глаза, а Тимур как раз подхватил инициативу брата:
        - Не можем мы не чекать* твоих олдов*! Бобер так вообще полный токсик*!
        *чекать - проверять.
        *олд - старый.
        * токсик - токсичный человек.
        - Но в этот раз получился полный зашквар*! - потупил взгляд Артур. - Прости нас…
        *зашквар - позор.
        Обычное прости, которое очень сложно произнести, обладает волшебным эффектом. Я тут же растаяла. Мне стало все равно, по каким причинам мальчишки извинялись, то ли устали без своей сетевой жизни, то ли действительно осознали и прониклись. Главное, что они сделали первый шаг.
        - И вы меня простите, парни. Погорячилась я что-то…
        Немногим позже я вернула им гаджеты и уложила спать. Утром, после завтрака, опять отвезла к Лампе. Во время летних каникул бабуля за ними присматривала, когда ей позволял график. В остальные дни я вызывала почасовую проверенную няню из агентства.
        Сыновья во многих вопросах разбирались лучше взрослых, но оставлять их на целый день наедине с собственным креативом, пока буду работать, я разумно побаивалась.
        - Что-то ты вчера пропала, мать. - Широкий встретил меня в холле компании и подал стаканчик с кофе.
        - Танцевала у Ритки.
        - Так у вас же никаких соревнований сейчас нет, - удивился мужчина. - С чего вдруг?
        Посвящать Широкого в нашу историю с Давыдовым я не спешила. С него станется драку устроить за мою поруганную честь и гордость.
        Артем хоть и мог похвастаться хорошей физической подготовкой, но профессиональному боксеру ему противопоставить нечего.
        - Захотелось, - пожала плечами я. - Спиши на загадочность женской души.
        Широкий покачал головой, но лишних вопросов задавать не стал. Отвлекся на стройную брюнетку в деловом костюме, что забрала лифт перед нами.
        - Это кто? - заметив его повышенное внимание, заинтересовалась я.
        - Личный помощник нашего нового шефа - Виктория Славная.
        «И действительно славная, - промелькнуло у меня в голове, а нутро обожгло ревностью. - Интересно, у них с Давыдовым такой же формат отношений, как у Головко со Светочкой?»
        От таких мыслей лишь настроение испортилось!
        Меня никаким образом не должно было это волновать, но…
        Проклятое доставучее но!
        На нужном этаже мы с Широким разошлись, каждый на свое рабочее место. Стоило только открыть дверь, и я не узнала собственную студию! За ночь она превратилась в настоящую оранжерею!
        ГЛАВА 7
        Белые, солнечные, лиловые, красные, обсидиановые, бежевые, голубые, пурпурные… Моя студия была обставлена орхидеями разных цветов, редкими и довольно популярными видами!
        А уж аромат стоял какой… От ванильно-шоколадных ноток с примесью цитрусовых в одночасье закружилась голова. И это еще несказанно повезло, что здесь не оказалось видов, которые пахнут сырым мясом… Не представляю, как бы оправдывалась перед моделями!
        Представив эту картину, я хихикнула.
        Настроение улучшилось, хотелось порхать и улыбаться.
        Я открыла окно, чтобы немного проветрить помещение, и прошлась между рядами экзотических красавиц в горшках.
        Они поражали своим великолепием!
        - Трындец полны-ы-ый! - протянула Кристина, застыв на пороге.
        И я выглядела настолько забавно? С выпученными глазами, разинутым от изумления ртом и восторгом, явно отражавшимся на лице.
        - У нас сегодня цветочная тема? - поинтересовалась она.
        - Нет. - И вновь улыбка растянула мои губы.
        Как же легко нас, женщин, заставить испытывать счастье!
        - Я думала, мы будем снимать девчонок в новой осенней коллекции от дизайнеров.
        Было заметно, что девушка едва не лопается от любопытства, но я не стала облегчать ей задачу.
        - Так и есть, - спокойно ответила и принялась за проверку аппаратуры.
        - Тогда… - Кристина закусила нижнюю губу и прошлась вдоль орхидей. - Поклонник?
        Я пожала плечами.
        - Вчерашний? Тоже ведь орхидеи прислал, - выдала эта юная мисс Марпл.
        Цепким взглядом ассистентка выискивала записку или любой другой намек на то, кто способен на столь роскошный жест. Мне и говорить не надо было от кого, сердце знало.
        Давыдов.
        Он вчера букет прислал, а сегодня решил завалить всю студию орхидеями. Впечатлить пытался? Или мне стоит это принимать как своеобразное извинение за случившееся в клубе?
        Хотя за поцелуй я бы у него не стала просить извинений.
        Стыдно признаться, но только от одной мысли об этом у меня в груди все замирало, а внизу живота начинало сладко ныть…
        Похоже, длительное воздержание играет со мной злую шутку!
        - Ой! - вскрикнула Кристина, выдернув меня из мыслей. - А это что такое?
        Девушка показала аккуратную белую коробочку, которую взяла с моего рабочего стола.
        Буквально через минуту я узнала, что еще Ваня придумал. На белом бархате лежал золотой браслет Пандора с шармами. Оригинал.
        И на глаз определить можно было, что так популярная нынче вещица стоит приличных денег!
        У меня сердце замерло, а потом пустилось вскачь.
        Радоваться или злиться - непонятно…
        - Вот это мужик! Я бы сразу выскочила за него замуж! - восторженно заявила Кристина.
        В силу юного возраста - девушке месяц назад исполнилось девятнадцать - она была импульсивна, наивна и несдержанна. Но работала хорошо, хоть и попала ко мне по протекции руководства.
        А ведь я бы и вышла за Ивана Давыдова… Еще десять лет назад, как мы и мечтали после школы.
        Но… не сложилось.
        Может, и к лучшему?
        - Не предлагает, - развела руками я, решив отшутиться.
        Философские темы Кристине не зайдут, нечего забивать девушке голову тем, что от нее несказанно далеко и непонятно. А личную жизнь обсуждать я точно была не намерена.
        - Такого нужно быстрее окучивать, пока другие не увели! - дала важный совет девушка.
        Я хмыкнула. Тут бы еще разобраться: оно мне вообще надо?
        Чувства к Давыдову не прошли, не стоит бежать от правды. Но и обида никуда не делась.
        - Иди работай, окучивать, - беззлобно напомнила Кристине ее прямые обязанности. - Скоро девчонки придут, а у нас ничего не готово к съемке.
        Отдав распоряжение, я закрылась в своем кабинете - не спряталась, нет. Предусмотрительно включив легкую фоновую музыку, чтобы ассистентка не грела ухо, если додумается до такого, набрала номер.
        - Приемная господина Давыдова, - буквально после первого гудка раздался мелодичный голос Виктории.
        «И тембр у нее славный», - с ноткой зависти подумалось мне.
        - Прошу соединить с Иваном Александровичем.
        У нее наверняка отобразился внутренний входящий номер, но Виктория оказалась профессионалом:
        - Иван Александрович занят, оставьте свои координаты и цель звонка, я согласую с ним, когда сможет переговорить.
        Видимо, Давыдов не слишком горел желанием общаться с подчиненными. Уже успели надоесть в попытке облобызать нового босса?
        - Это Князева. Уверена, он ждет моего звонка.
        Больше вопросов не было.
        - Соединяю, - сказала Славная и переключила меня на Давыдова.
        Стоило ему поднять трубку, как я тут же выпалила:
        - Это лишнее, Ваня, - и вот это «Ваня» вырвалось из глубин моей души, как долго сдерживаемый крик. - Это сильно лишнее.
        Между нами повисла долгая пауза, прерываемая лишь дыханием друг друга.
        - Давыдов? - переспросила я, когда ждать его ответ стало не просто невыносимо - это было уже неприлично. - Ты здесь?
        - Прости, Маша, - отчего-то охрипшим голосом выдал он мне. - Прости.
        Я затаила дыхание, как самая настоящая дурочка.
        Ладошки мгновенно вспотели, а в ногах появилась странная слабость.
        «Неужели он узнал? - все крутилось в голове. - Но как?»

* * *
        - Руки от нее убрал! - Ваня подскочил к нам так резко, что я даже сообразить не успела, откуда он тут взялся.
        Словно из-под земли вырос! И отшвырнул Матвея от меня с такой неистовой злостью, точно мы сексом занимались прямо у него на глазах.
        Малконский-младший упал навзничь и наверняка ударился головой о скамейку, недалеко от которой мы стояли.
        Только Ваню это не остановило, он подскочил к парню и сел сверху, зарядив тому кулаком в нос. Брызнула кровь.
        - Еще только раз, Матюша, понял меня? Только раз! - не кричал, просто рычал Давыдов. - И ты труп!
        - Ты остался без тренера, придурок, - сплюнул кровью Матвей.
        Своим ответом он спровоцировал спортсмена отца на еще один удар. И еще…
        - Ваня, не надо! - прыгнула я ему на спину.
        Не знаю, что могло настолько сильно взбесить моего парня, но я просто обязана была вмешаться. Иначе…
        Даже думать не хочу, что иначе!
        Ваня дернулся, я вскрикнула оттого, что едва не слетела с него, и парень застыл. Он поднялся вместе со мной, дождался, пока твердо встану на ноги:
        - Увижу, что подошел к Маше ближе, чем на метр, начинай молиться, - сплюнул в сторону Малконского, а потом схватил меня за руку и потащил за собой.
        Он не шел - почти что бежал! Я спотыкалась, но упрямо пыталась успеть за Ваней и никак не могла в толк взять: что же за вожжа попала ему под хвост?
        - Да что произошло-то?! - крикнула ему в спину, но он даже не счел нужным ответить.
        Мы влетели в его гараж, словно пытались обогнать надвигающийся апокалипсис.
        Ваня сразу же отошел в дальний угол к боксерской груше. Я застыла недалеко от выхода.
        - Ты зачем на Матвея набросился как бешеный?
        - Бешеный, говоришь? - Парень обернулся ко мне, в его глазах плескалась ярость, отчего мне впервые рядом с ним стало страшно… - Нужно было просто молча стоять и слушать, как это трепло хвастается своей новой девкой?
        Ваня двинулся на меня, я отступала до того момента, пока не уткнулась спиной в дверь. Всего-то пару шагов сделала.
        - Чтобы ты понимала, его новая победа - это ты, - подошел он вплотную.
        - Что за бред? - нахмурилась я. - Матвей никогда бы…
        - Никогда, значит? - Улыбка Вани больше напоминала оскал. - Всем парням в округе успел растрепать, что залез к моей девушке в трусики! Или уже не моей?
        Давыдов и раньше меня ревновал к сыну Малконского. Но до такого мрака у нас никогда не доходило.
        - Ты идиот?
        Ваня прижался лбом к моему лбу, неразрывно глядя в глаза:
        - Не знаю, Манюня… Идиот ли я, что от тебя мне крышу напрочь сносит? - выдохнул он мне в губы. - Идиот, если меня приводит в ярость только одна мысль, что ты можешь быть с кем-то другим? Идиот, что верю тебе, стоит лишь в глаза твои взглянуть? Какой я идиот: ревнивый или рогатый?
        - Матвей только до подъезда меня провел, и все!
        - Он тебя лапал!
        - Мне в глаз соринка попала, он хотел посмотреть. Помочь!
        - Хорошенькая, **дь, соринка! Я только на тренировку или соревнования, а он тут - не сотрешь!
        - Мы просто дружим!
        Ваня отскочил от меня словно ошпаренный. Одарил каким-то побитым взглядом и вдруг расхохотался:
        - Ты просто не можешь быть такой наивной, Манюня! - взвился он. - Таких не бывает!
        - Но вот она я! - закричала в ответ, раскинув руки. Нервы были на пределе, в груди щемило, а воздуха не хватало от какой-то нарастающей паники.
        - Повезло, **дь! Правда не видишь, что он из штанов выпрыгивает, только бы тебя трахнуть? Не видишь, как он на тебя пялится все время?
        Я покачала головой:
        - Ты просто ревнуешь! И абсолютно зря!
        - Зря? - зыркнул исподлобья. И вот это его недоверие ударило меня, словно нож в сердце.
        - Говорят, в измене обвиняют только те, кто сам тот еще ходок. Может, вот в чем причина твоих внезапных приступов недоверия? - Я сжала руки в кулаки, приказывая себе не плакать. Ну позорно же разреветься прямо посреди выяснения отношений! - По себе меня меришь?
        - Что?
        Лёля давно мне говорила, что Ваня позволяет себе лишнего, на тренировках и выездах. В общем, когда меня нет рядом. У нее брат двоюродный занимался вместе с ним.
        Мол, у таких парней, как Давыдов, моногамность в генах не прописана. Я смеялась и не верила подруге. Может, зря?
        - А что? - поджала губы я. - Раз ты в нормальном общении измену видишь, то этому же должна быть причина? Говорить не пробовал, сразу морды бьешь?
        Ваня лишь головой покачал:
        - Ты его еще и защищаешь?
        Я закатила глаза и открыла двери, чтобы выбраться наружу.
        - Куда ты пошла?! - донеслось мне гневное вслед. - Мы не договорили!
        - Договорим тогда, когда у тебя мозги встанут на место!
        Я решительным шагом пошла обратно к дому, а позади слышался мат и звуки ударов о грушу…
        Догонять меня Ваня не стал. А ведь раньше никогда от себя не отпускал, пока не помиримся.
        И вечером он не пришел, а я лила слезы в подушку и кляла себя за несдержанность. Ну вот что мне стоило попридержать злость и поговорить с ним нормально?
        Может, и не уехал бы Ваня на соревнования в таком странном настроении…
        Его не было три дня, за которые я успела узнать, что беременна, отказаться от аборта и принять решение за нас двоих. Рожать. Только так.
        Сразу после возвращения парня в город увидеться не удалось. Лампа получила очередную главную роль всей своей жизни и заставила меня с ней прогонять сценарий до самого вечера.
        На вечерний бой, последний для Вани в боях без правил, тоже не попала. Так зверски тошнило, что от унитаза отойти не могла! Родным пришлось соврать про отравление.
        А утром Лёля мне сказала, что Давыдов улетает в Америку. Мол, заключили дорогой контракт, Малконский его продвинул.
        И все глаза отводила, боялась на меня взглянуть.
        Это сразу показалось странным, и меня бросило в пот, словно вот-вот получу страшное известие.
        - Ты что-то скрываешь от меня? - голос дрожал, но я все равно задала этот страшный для себя вопрос. - Что-то случилось во время боя? Ванечка получил травму?
        В отличие от меня Лёля там была.
        - Да что случится с твоим Ванечкой? - скривилась она. - С девками он свалил в раздевалку! Ты же знаешь, что после ринга бойцы сбрасывают адреналин сексом… Ты не пришла, и он нашел замену. Вот и вся любовь.
        А ведь ни ночью, ни утром от Вани никаких вестей не было…
        - Что? - прокаркала я, не узнавая собственный голос. - Это неправда! Ты все врешь!
        - Смысл мне врать, подруга? - округлила глаза Лёля. - Я же добра для тебя хочу!
        - Неправда все! - закрыла уши руками. - Даже слышать не хочу!
        Слезы застилали глаза, сердце колотилось, словно из груди выпрыгнуть решило, а Лёля меня гладила по голове и успокаивала:
        - Ну все, все, хороший мой. Не плачь. Все мужики - козлы, мы с тобой в этом просто еще раз убедились.
        - Мой Ваня не такой!
        - Ну раз не такой, то сама проверь! - зло выдала она мне. - Наверняка и в аэропорт с девками поперся! Он же у нас почти американская звезда!
        И я ведь пошла. Проверила. Убедилась в Лёлькиной правоте…
        Лучше бы она мне соврала!
        Слишком больно было выдирать из сердца Ваню, для которого наша любовь оказалась пустым звуком.
        И насчет причин ревности я была права… Сам таскался по девкам и меня пытался очернить.
        Ненавижу!

* * *
        Впоследствии, когда прошло уже несколько лет, а мальчишки пошли в садик, я мысленно вернулась к этому эпизоду в прошлом. Могла ли поступить иначе?
        Могла.
        Меня ведь никто не просил скрывать от Вани беременность, я сама решила, что он недостоин это знать. Под воздействием огромной обиды, конечно же.
        И пусть в аэропорту мне было сложно к нему подойти после той сцены, но ведь я могла позвонить за границу. Тогда бы точно знала: Давыдову наши мальчишки не нужны, а так…
        Так я жила с ощущением многоточия.
        И теперь, после внезапного возвращения Ивана в мою жизнь, сердце подкидывало мне какие-то надежды. Сердце - оно вообще не слушает никаких доводов разума, руководствуется чувствами.
        А ведь они к Давыдову не остыли.
        Я даже стала верить, что могла обмануться в тот день. Что-то не так понять, ошибиться.
        Одно не давало мне покоя: почему Ваня так и не объявился? Ведь я знала о возможности подписания этого выгодного контракта, парень хотел войти в профессиональный спорт, заработать имя и состояние. Вот только в его мечтах о лучшей жизни всегда была и я. Вместе с ним.
        В Америке, Азии или любой другой точке мира на карте.
        Как так получилось, что для меня там не осталось места?
        Была ли это нелепая горькая ошибка, или же для меня в жизни Давыдова изначально ничего не готовилось? Все его слова и поступки оказались всего-то сладкой ложью?
        Как одна нелепая сцена ревности могла запустить такую разрушительную цепь реакций?
        Десять лет я об этом старалась не думать, просто двигалась дальше. Сначала выживала, а потом уже научилась и жить. И еще бы десять-двадцать не задумывалась! Не появись Иван здесь снова.
        Вместе с чувствами он всколыхнул во мне всю эту муть.
        Меня до сих пор к нему тянуло, но я ужасно боялась вновь обжечься и не знала, могу ли ему доверять.
        А если он каким-то образом узнал о мальчишках, так я ведь не могу запретить им встретиться…
        Как только сыновьям-то объяснять буду чудесное появление в их жизни отца?
        - Погорячился вчера.
        - Что? - вернулась в реальность я.
        - Говорю, прости меня, Князева, я вчера поспешил с выводами, - терпеливо повторил Давыдов, а мне хотелось уточнить: «Только вчера?» - Ты меня послала в гугл, и правильно сделала, кстати, я просветился. Теперь понимаю, насколько глупо перед тобой выглядел. Ты давно занимаешься пол-дэнсом?
        Я присела на стул и, запрокинув голову, уставилась в белый потолок.
        И ведь не понять совсем, какое чувство сильнее: то ли облегчение, что он так ничего и не узнал, то ли разочарование.
        - Достаточно, чтобы научиться отшивать тех, кто принимает полдэнсеров за стриптизерш или, того хуже, проституток.
        И с чего вдруг я решила, что Давыдов прознал о сыновьях?
        По сути, он всего ничего в городе. Мы не виделись десять лет. Он ничего обо мне толком и не знает. Почему я всполошилась?
        Сама себя накрутила, похоже. И выдала желаемое за действительное.
        Но интуиция что-то была неспокойна, а я все причину беспокойства отыскать не могла, вот и выдумывала ее.
        - Бывают и такие? - хмыкнул Иван.
        - Каких только не бывает…
        Однажды, после того как попытка съема не выгорела в клубе, к одной из наших девочек пристали в подворотне по возвращении танцовщицы домой. Отбиться от троих подвыпивших бугаев, ослепленных похотью, ей не удалось.
        После этого эпизода Ритка ужесточила меры безопасности в клубе, а нанятые ею охранники провожали одиноких танцовщиц или развозили по домам.
        Насильников Селезнева затаскала по судам и все же добилась наказания. С нашей системой правосудия законный акт возмездия за изнасилование почти нереален. Но Ритка, гарпия справедливости, так заездила всех по этому делу, что у троицы отморозков не получилось спустить все на тормозах.
        Танцовщица в пол-дэнс больше не вернулась, с пилоном у нее теперь ассоциировались слишком плохие воспоминания. А остальные девчонки Селезневой, что не только тренировались и выступали на соревнованиях, но и участвовали в концертных программах «хауса», вынесли урок на чужом страшном опыте.
        Ритка даже пригласила к нам инструктора по самообороне, и мы полгода тренировались защищать себя, выучили основные приемы.
        Пол-дэнс ведь не только настоящее искусство владения собственным телом, танец, акробатика и спорт. Это риск.
        Риск нарваться на какого-то неадеквата с твердым убеждением, что девушка у шеста - проститутка, а значит, обязана удовлетворить больные фантазии клиента.
        Многие из тех, кто впервые узнавал о моем увлечении, задавались вопросом: «Зачем тебе это все надо?» Ответ был до ужаса прост: я просто не могла иначе.
        Кто-то рисует, чтобы выразить себя, кто-то готовит, кто-то вышивает, кто-то прыгает с парашютом, а кто-то танцует и не может без выступлений на публику.
        - Сходим в ресторан сегодня? - спросил Давыдов.
        - Сегодня у меня планы, - поджала губы я. - За цветы спасибо, хотя я теперь не представляю даже, как буду работать в такой студии, а вот браслет не приму - забери.
        - Думаешь, я из тех мужчин, что дарит подарки, а потом с легкостью принимает их обратно? - в его голосе слышалось плохо скрытое раздражение. - Не понравился браслет? Выкини.
        Я покачала головой.
        Как у него теперь оказывается все просто!
        - У меня рука не поднимется выкинуть такую дорогую вещь. Ты и сам это прекрасно понимаешь!
        - Тогда носи.
        Манипулятор!
        Мне, конечно, эта вещица безумно понравилась, но…
        - С чего вдруг такие дорогие подарки? - нахмурилась я.
        - А хотя бы по старой памяти, - вдруг заявил Давыдов. - Насчет ресторана все же подумай.
        И он первым завершил наш более чем странный разговор.
        Съемки прошли прекрасно, моделей вдохновляла цветущая атмосфера в студии. Я тоже была в благостном расположении духа, отчего решила, что оставлю цветы здесь. Только некоторые раздарю девочкам на этаже в кабинеты, чтобы избавиться от приторного аромата.
        К концу рабочего дня мне позвонила Славная:
        - Иван Александрович ждет вас у себя в кабинете, - сказала девушка.
        Я как раз прогоняла снимки через «Lightroom» и «Adobe Photoshop».
        «Опять будет зазывать в ресторан», - уверилась я на все двести процентов, но все равно пошла. Игнорировать официальный вызов начальства не в моих правилах.
        Правда, едва переступив порог кабинета, я поняла, что ошиблась.
        Давыдов сидел за столом, сцепив руки в замок. Его глаза горели от ярости, а на скулах ходили желваки.
        - Что-то случилось? - сразу же уловила атмосферу бури я и не стала ходить вокруг да около.
        - Не знаешь, почему постоянные клиенты «Гранд», что заказывают рекламу только у нас, отказываются от сотрудничества именно с тобой?
        Его вопрос лишил меня дара речи, настолько неожиданным получился.
        - Что?!
        - А то, Князева, они готовы работать с любым фотографом компании, но только не с тобой. Больше того, многие настаивают на твоем увольнении.
        Я присела на диванчик, ноги резко ослабели.
        - Ничего не понимаю…
        Мужчина подался чуть вперед, его лицо заострилось от напряжения:
        - Нет? А я тут как раз навел справки и припас для тебя совет. Хочешь послушать?
        Уже по тону его голоса мне стало понятно, что ничего хорошего ждать не стоит.
        - Охотно, - вздернула подбородок я, не спасовав.
        - Перестань спать с клиентами, чтобы работа не страдала.
        ГЛАВА 8
        От возмущения у меня перехватило дыхание, а перед глазами на миг потемнело.
        Первым порывом было влепить Давыдову пощечину за одну только мысль о подобной ереси. Вторым - уйти, хлопнув дверью, и ничего не объяснять.
        Я отмела оба эти варианта, заложила ногу на ногу и расслабленно откинулась на спинку дивана. Только досчитав мысленно до двадцати, я позволила себе спросить:
        - Список клиентов, которых я осчастливила не только в профессиональном плане, есть? - получилось небрежно и лениво - то, что надо, чтобы скрыть настоящие чувства. - Хотелось бы получить перед тем, как ты меня уволишь с волчьим билетом.
        - Зачем тебе список? - настороженно отозвался он.
        - А вдруг я захочу повторить подвиги на сексуальном поприще?
        ДАВЫДОВ
        Иван начитался о пол-дэнсе, посмотрел несколько видео на ютьюбе и в полной мере осознал, какой же он лопух!
        Узколобый, да.
        Не стриптиз эти танцы, такой же спорт. Тяжелый, со своими травмами и тренировками до седьмого пота. Только вот одна лишь мысль, что на Князеву во время ее трюков пялится уйма голодных до секса мужиков, доводила его до белого каления!
        Нельзя заниматься в закрытом зале и обойтись без этих выступлений в клубе?
        Или она от внимания мужиков, которые мысленно ее пялят во всех позах, тащится?
        Этого Давыдов не понимал.
        Для него каждое движение Машки было призывом к сексу. Даже если она мешок на себя напялит и будет просто дышать, он уверенно среагирует стояком.
        Наваждение Князевой не проходило, лишь крепчало с каждым днем.
        Ему даже стало нравиться, что Машка не капитулировала так легко. Их противостояние здорово заводило Ивана. Но и бесило до трясучки.
        - Алло? - отозвалась Виктория сонным голосом, подняв трубку с третьего гудка. - Иван Александрович?
        Давыдов кинул взгляд на часы, что нагло показывали половину третьего ночи. Он и не понял, когда время успело пробежать, опять помощницу подорвал с постели.
        «Изверг, - решил про себя Иван. - Сатрап и деспот. Еще и узколобый».
        - Прости, Вика, что разбудил.
        - Ничего, шеф, - ответила, подавляя зевок, девушка. - Я уже привыкла, что в этой стране вам ночью не особо спится.
        Славная в корень зрела, после прилета его мучила бессонница.
        - Я просто хотел уточнить: ты заказала цветы для Князевой?
        - Да. И ювелирку.
        - Подкорректируй заказ, - отдал распоряжение он. - Ей должны привезти только орхидеи, никаких других цветов.
        - Где я столько орхидей возьму, чтобы обставить всю студию? - изумилась Виктория. Она редко проявляла при нем эмоции, чем еще раз доказывала свою принадлежность к скрывающимся андроидам.
        - Ты справишься, я уверен. И на ювелирку моих денег не жалей. Пусть будет что-то стоящее, я сегодня лажанул.
        После его признания помощница не сразу ответила, но, когда заговорила, в ее голосе появился несвойственный девушке сарказм:
        - Так, может, и выберете самостоятельно?
        Похоже, Славной поднадоели капризы начальства и ночные звонки, но Давыдов не тушевался. В конце концов, он за эти неудобства платил ей тройную зарплату.
        - Полагаюсь на твой идеальный вкус.
        Утром все прошло как по маслу. Князева впечатлилась, позвонила. Он уже рассчитывал, что сегодня вечером крепость принцессы падет и Иван получит свою награду, как девушка отказалась от побрякушки.
        Ни одна из его любовниц не отказывалась от знаков внимания, наоборот, жаждали поглубже запустить руку в его кошелек. А Манюня… Она всегда умела удивлять.
        Давыдов разозлился, но заставил себя действовать хитрее. Он должен был выйти победителем в этом противостоянии, сдаваться не умел. Поэтому дал Князевой время подумать, вечером, был уверен, они вместе отужинают в ресторане.
        Если она не согласится добровольно, он уже подготовил запасной план.
        Рабочий день шел своим чередом, а буквально после обеда стала твориться форменная х***ь.
        Постоянные заказчики меняли фотографа, отказываясь от услуг Князевой. Он пробил по своим каналам, и причина поставила его в ступор. Кто-то пустил слушок, что Машка лучше щелкала местечком между ног, чем фотоаппаратом.
        Уважающие себя фирмы не хотели иметь дело с непрофессионалом, хотя нашлись и те, кто попробовал заказать Князеву не как фотографа, раз уж на нее снизошла такая слава…
        Давыдов вызвал Машку, выложил ей шокирующую новость и добился именно той реакции, которую ожидал.

* * *
        На мой вопрос Иван должен был еще больше взбелениться, показать себя во всей неприглядности. Тогда бы я даже не поленилась собственноручно принести сюда орхидеи и запихнуть Давыдову в…
        Но мужчина смог меня удивить.
        Он взял и расхохотался, запрокинув голову.
        - Я так и знал, что ты с фантазией, Князева, - сказал Давыдов, отсмеявшись. - Есть мысль, кто решил подмочить тебе репутацию?
        - Ты мне веришь, что ли? - просипела я, не справившись с изумлением.
        - Я хоть, по-твоему, и узколобый, но далеко не идиот, - ответил Иван. - Водись за тобой такое, не работала бы ты в «Гранде» столько лет, еще и со славой одного из лучших фотографов. Да и твоя реакция на новость говорит сама за себя.
        - То есть ты меня банально спровоцировал сейчас на эмоции? - В груди все полыхало от возмущения.
        - Доверяй, но проверяй - слыхала такое, Князева? - выгнул бровь Иван, и на это мне было нечего добавить. - Поэтому иди сюда, посмотрим список. Вдруг он натолкнет тебя на нужные мысли.
        - Не нужно списков, я прекрасно знаю, кто меня подставил.
        - И кто? - обманчиво спокойным тоном поинтересовался он. - Таких героев нужно знать в лицо.
        - Бобров Виталий Валентинович - исполнительный продюсер «Айтин», - тяжело вздохнула я.
        Его вчерашние угрозы говорили сами за себя.
        Только вместо переживаний за собственную карьеру я чувствовала брезгливость. Как можно опуститься до такой подлости? А еще мужиком притворялся!
        - Не дала? - Давыдов был похож сейчас на зверя, что вот-вот кинется на добычу. Страха я не испытывала, прекрасно понимала: его злость адресована не мне. - Разберемся с твоим Бобровым.
        По всему, ответ на предыдущий вопрос ему не нужен был, я и не стала заострять внимание на собственной личной жизни. На то она и личная.
        - Что ты собираешься делать?
        - Проучить м**ака, который пытается нагадить моей… компании, и реабилитировать твою карьеру. - Иван взял меня за руку, потянул на себя и повел к выходу. - Пойдем, Князева, нам предстоят великие дела.
        Его заявление звучало интригующе, патетично и совершенно не вязалось у меня с образом Давыдова.
        С губ сорвался смешок:
        - Мне уже начинать переживать или немного подождать?
        А руку из его ладони не забрала, так уютно там было, приятно. Словно и надо так.
        - Нервы подрывают здоровье и портят цвет лица, - выдал Иван. - Нужен тебе этот геморрой?
        У меня от смеха слезы выступили на глазах.
        - Давыдов, ты что, начитался женских журналов, которые мы выпускаем?
        Он ничуть не смутился.
        - Должен же я знать, что даем в массы, - ответил мужчина, пожав плечами.
        Славная на наше появление никак не отреагировала, ни один мускул не дернулся на ее лице, и смотрела девушка на Давыдова исключительно с профессиональным интересом. Меня посетили разумные сомнения, что их рабочие отношения имеют продолжение в горизонтальной плоскости.
        Светочка на каждую особу женского пола в приемной зыркала как львица, защищающая прайд. Она всячески показывала, что шеф - ее территория. Пометь она однажды его, и никого в офисе уже не удивила бы.
        Виктория же вела себя совершенно иначе.
        Давыдов подождал, пока я заберу сумочку из студии, а потом помог сесть в свою шикарную спортивную тачку. Когда она плавно тронулась с места, у меня дух захватило только от одной мысли, на какой разгон способна эта малышка.
        Я не задавала вопросов, ждала, когда Иван сам решит посвятить меня в свой план.
        Мы вошли в один из самых шикарных ресторанов нашего города, сели за столик, Давыдов сделал заказ, и я не выдержала:
        - Ты хочешь перехватить Виталия в ресторане?
        - Виталия? - искренне удивился он, и моя чуйка тут же встала в стойку, словно гончая.
        Что ж ты раньше дремала, зараза?
        - Боброва, - напомнила ему, прищурившись.
        - Нет, Маша, в ресторане я хочу поужинать, - улыбнулся мужчина. - Вкусная еда, приятная компания - что еще нужно для прекрасно проведенного вечера?
        Я опешила от такой наглости.
        Заманил, получается?
        - То есть твои великие дела - это банальный ужин в ресторане? - разозлилась я, но пришлось отложить разговор: официант принес заказ.
        Я не настолько низко упала, чтобы устраивать сцены на людях.
        - Ну почему же? - ответил мне Иван, как только мы вновь остались в своем подобии одиночества. - Дела впереди, а сейчас мы поужинаем, отдохнем и как раз обсудим план действий.
        Я поджала губы. Вроде он и ничего крамольного не совершил, но все равно хотелось сорваться. Почему я дважды отказывалась от совместного ужина? Боялась, что если позволю Давыдову начать сближение, то нас уже будет не остановить.
        Мужчина пригубил сок из своего бокала, меня же дожидалось красное вино.
        - Ты подумала, что я просто затащил тебя сюда под предлогом помощи с этим делом? - склонил голову набок он и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: - Я могу набить Боброву морду, но это не решит наших проблем с заказчиками.
        - Наших? - выгнула брови я.
        - Фотограф мой, значит, и проблемы наши.
        Что душой кривить, такой ответ дал несколько дополнительных баллов Давыдову в моих глазах.
        - И что ты придумал?
        - Завтра будет благотворительный вечер по сбору средств на строительство больницы для онкобольных детей. Мы наверняка встретим там этого Боброва.
        - Мы?
        Иван округлил глаза:
        - Только не говори, что заставишь меня идти в гордом одиночестве! К тому же это не мне этот тип задолжал публичные извинения.
        - Думаешь, Виталий так просто возьмет и извинится, признавшись в клевете? - хмыкнула я. Этот бобер, почти что скунс, вряд ли смелая тварь. Скорее вечно дрожащая.
        - Предоставь это мне, Маша, - как-то хищно усмехнулся мужчина. - Извинится и обелит тебя перед заказчиками.
        - Звучит слишком невероятно, - заметила я, но верить все равно хотелось.
        - Да и отметелить его я всегда успею.
        То ли Давыдов говорил слишком уверенно, то ли я устала быть сильной женщиной, но доверилась и успокоилась.
        Мы поужинали в приятной атмосфере, я получила удовольствие от прекрасной кухни и спортивных баек Ивана.
        Конечно же, мужчина вызвался подвезти меня домой.
        Пока мы ехали, в салоне играла тихая музыка, говорить не хотелось, но как только припарковались возле моего дома…
        - Не хочешь меня спросить, как будем реабилитировать твою карьеру? - повернулся ко мне Иван.
        - Публичных извинений разве не хватит? - хмыкнула я.
        - Этот Бобров знал, на что бить, если медиаспециалисту подмочить репутацию, то к нему мало кто решится обратиться в будущем. Даже те, кому, в общем-то, плевать на суть скандала, - сказал Давыдов. - Поэтому тебе нужна белая сенсация, перекрывающая черную.
        - И что ты предлагаешь? - я прекрасно знала все то, о чем говорил мужчина. Проработала ведь в этом акульем бизнесе немало. И уже просчитывала варианты, как можно было вернуть доверие клиентов. - Поучаствовать в благотворительности? Сделать фэшн-выставку?
        - Взять у меня интервью.
        - Что? - едва не расхохоталась я. - Ты не даешь интервью!
        Иван довольно хмыкнул.
        - Ты следила за моей карьерой?
        - Пф-ф-ф! Больно надо! Просто слышала… - Прямо почувствовала, как к лицу жар прилил! - Известные люди, оберегающие свою личную жизнь, редкость в нашем бизнесе.
        - Бокс мне полностью компенсировал публичность, - пожал плечами он. - Столько лет у всех на виду.
        - Мне казалось, ты именно этого и хотел, - тихонько добавила я, кусая губы.
        Давыдов отвел взгляд.
        - Хотел и получил. - Линия плеч мужчины стала напряженной. - Возьмешь у меня интервью, сделаешь ряд снимков, и заказчики опять пойдут косяком.
        - Я не журналист!
        - Ты всегда хотела писать, разве нет? - вдруг спросил Иван, пристально глядя мне в лицо.
        И от этого его взгляда все воспоминания стали ярче.
        Я действительно когда-то мечтала окончить филологический, но все, что сумела, - курсы фотографов и заочное высшее в политехе. Дети, работа… журналистская карьера отнимала бы непростительное количество времени, которое я не могла забрать у мальчишек. Да и перегорело как-то… Фотография меня теперь привлекала значительно больше.
        - Что было, то прошло. Мне нравится то, чем занимаюсь.
        Я ведь и замуж выйти за Давыдова мечтала. Так что теперь?
        Наши мечты на то и мечты, что не обязаны сбываться.
        - Не пригласишь меня на кофе? - вдруг спросил Иван, опять возвращаясь к образу наглого себя.
        А ведь я только успела расслабиться!
        В окошко с моей стороны постучали. Я открыла дверцу.
        - Ну наконец-то, Машенька! - едва ли не пропел Широкий. - Заждался уже! Машинка сломалась? Починим!
        Я и слова сказать не успела, как он помог выбраться мне из авто и подмигнул вконец опешившему Давыдову:
        - Спасибо, шеф, что доставили мою радость!
        Судя по лицу Ивана, ему эта благодарность Артема явно поперек горла-то встала…
        Не будь Давыдов Давыдовым, стерпи он все это молча и останься в машине!
        Нет, выбрался наружу, уставился на Широкого волком. Того и гляди дыру протрет аккурат между глаз!
        - Машенька? - притворно спокойно переспросил Иван. А сам губы поджал, кулаки стиснул - кипит!
        И с чего, спрашивается?
        Я - женщина свободная!
        - Да, Машенька-Машутка, - едва ли не пропел Артем, обнимая меня и зачем-то крепко притягивая к своему боку, словно всегда имел на это право. - Обещалась пораньше прийти, я уже и ужин приготовил к твоему приходу, заждался! Вот вышел встречать.
        - Ужин? - голос Давыдова уже стал похож на змеиное шипение.
        - Могу же я Машеньку с работы по-человечески встретить и позаботиться?
        Я дернулась, но Широкий держал крепко - намертво приклеил меня к своему телу!
        На Давыдова было страшно смотреть, он уже пятнами пошел, а Артем, для чего бы ни затеял этот цирк, только во вкус вошел!
        - Я же знаю, что она толком питаться забывает в своей студии, приходится следить.
        Ох, какой заботливый! Прямо зубы сводит!
        - В этот раз твой ужин мимо кассы, - сказал Иван, мстительно прищурившись. Видимо, ждал ревности от Артема, но тот был воробей прошаренный, стреляный и креативный. - Мы уже поужинали в ресторане.
        - Вкусно было, Машенька? - обдал горячим дыханием мое ухо.
        Я вздрогнула, а Давыдова перекосило, словно удар хватил.
        - Ну ничего так, - проблеяла, совершенно не понимая, что происходит.
        - Вот и хорошо, - довольно выдал Широкий и погладил меня по плечу. - А ужин не пропадет, плавно перетечет в завтрак.
        Иван дернулся вперед да об машину стукнулся, совсем забыл, что его спортивная крошка перед ним стоит, так бы уже снес Артема одним ударом на асфальт. Судя по всему, именно такое желание мужчина и испытывал.
        Я потянула друга к подъезду, он не сопротивлялся. Сам всегда обладал прекрасной чуйкой, когда уже перегибает палку.
        - Ну, бывай, шеф, - отсалютовал застывшему Ивану. - Спокойной ночи.
        - Ага, - брякнула я и, даже не попрощавшись, поспешила поскорее покинуть место возможных боевых действий.
        Удивительно, но Давыдов нас отпустил, ничего не сказав. Хотя его тяжелый взгляд мне жег спину до того самого момента, пока мы с другом не скрылись в подъезде. Да и потом ощущался, словно поставленное клеймо.
        - И что это было? - нахмурилась я, повернувшись к Широкому. - Перестань меня лапать, уже играть не перед кем!
        - Помощь друга, - просто ответил он и перестал меня прижимать к себе, словно утопающий спасательный круг. - Мне показалось, что ты остро нуждалась, а функции «помощь зала» или «звонок другу» были заблокированы.
        В чем, в чем, а в находчивости Артему не откажешь.
        - А зачем весь этот цирк устраивал?
        - Хотел проверить, ведется мужик на ревность или нет, - поиграл бровями он. - И ты все сама видела, делай выводы, мать.
        Пока мне вообще думать об этом не хотелось. Слишком много после вечера мыслей в голове бродит, оживших воспоминаний и каких-то несмелых новых чувств…
        А ведь Давыдов в моей жизни появился всего пару суток назад, только все уже кардинально изменилось!
        - Ты что, правда ужин приготовил? - ошалела я, сменив тему. Обычно Широкий пожрать заходил, но никак не кулинарить на чужой кухне - свою не освоил!
        - Делать мне нечего! - фыркнул мужчина. - Там Лампа феей сковородок и кастрюль заделалась, впечатляет Большого не только красотой, но и мастерством готовки.
        - Бабулин жених у меня? - округлила глаза я. - И мальчишки его не затроллили еще?!
        - Ха! Да они одобрили! - усмехнулся Артем. - В Доту с ними сыграл, твоя пацанва и благословила выбор Лампы на роль деда. Но ты мне с темы не съезжай, Машка. Признавайся, это он?
        Мы как раз в лифте поднимались, и деться некуда было от пронизывающего взгляда Широкого. Ему бы роль инквизитора пошла, одними вопросами сразу в цель попадал!
        - Кто он? - Дурочка из меня всегда была никудышная, и в этот раз тоже не выгорело.
        - Тебе не идет, Князева, - поморщился мужчина. - Идиота из меня не делай, два и два я еще в силах сложить, тут большим умом обладать не надо. Давыдов - отец мальчишек?
        Я губы поджала, глаза отвела, и слов не потребовалось, Артем сделал соответствующие выводы.
        - Офигеть, мать… - протянул он, дверцы лифта разъехались, выпуская нас на нужном этаже. - Он знает?
        - А ты как думаешь? - задала встречный вопрос.
        - Думаю, что вел бы себя иначе, если бы знал. Уж явно не по ресторанам тебя таскал, а с мальчишками уже знакомился.
        - Ты о нем высокого мнения, оказывается, - хмыкнула я. - Не уверена, что все так и было бы. Может, сыновья ему и даром не нужны?
        Мы застыли на площадке, переговариваясь шепотом и не решаясь пока заходить в квартиру.
        Широкий покачал головой:
        - Сама-то в это веришь?
        Я прислушалась к себе, трезво оценивая, что намеренно его очерняю. Ваня сам вырос как трава при дороге, отца никогда не знал, мать упивалась вусмерть, бутылка водки ей была дороже сына. Какие бы у нас с Давыдовым ни сложились отношения, а своих детей он бы без внимания не оставил. И это знание всегда у меня было где-то на подкорке.
        Только вот я отняла у Давыдова право быть отцом. Правильно ли поступила?
        Не знаю. Только почему-то чувствовала себя виноватой…
        - А как ты догадался, что Иван… тот самый?
        Широкий почесал макушку:
        - Он бывший боксер - раз, между вами явно есть какая-то история - два, и оба такими взглядами друг друга поедаете, что стоит спичку поднести - полыхнет, - без утайки выдал мужчина. - Вот тебе и три.
        - Мне же не стоит напоминать тебе, чтобы держал язык за зубами?
        - Обижаешь, Князева! - преувеличенно сильно возмутился Артем. - Ты говорить-то ему собираешься?
        - Не знаю, Тем. - Я закусила нижнюю губу.
        - Маша… - Широкий не осуждал, но в этом его коротком «Маша» слышался такой спектр эмоций, что я съежилась.
        - Да и как ты себе это представляешь? Зайти к нему в кабинет и вывалить на голову: «Знаешь, мы с тобой некрасиво расстались, но я все равно от тебя родила. Двойню. Им сейчас девять. Не хочешь познакомиться?» Так, что ли?
        - Да хотя бы так! - горячечно прошептал мне в тон. - Только корвалольчику не забудь захватить или коньячку. А то, чую, новость будет убивающая.
        На этой ноте я посчитала разговор законченным, и мы вошли в квартиру, как в другой мир. Здесь пахло драниками и тушеным мясом, из портативных колонок лилось: «Все будет заебамбо!», Лампа с мальчишками пританцовывали и накрывали на стол, а Петр Большой чинил мне кран на кухне.
        Никогда бы не подумала, что миллионеры способны заделаться сантехниками. Еще и в моих реалиях.
        А они и не на такое оказались способны.
        Я не помнила всех мужей Лампы, кавалеров, не дошедших до ЗАГСа, тем более, но Большой оказался мужиком что надо. Не только мальчишек и бабулю покорил, мне тоже понравился!
        Умный, рукастый, скромный, с отличным чувством юмора и без претензионной статусности. А что самое главное, Лампа ему действительно нравилась, это было заметно невооруженным глазом по его отношению к женщине и ее семье.
        У меня даже на сердце потеплело от наблюдений за нескрываемой нежностью между этими двумя.
        Вечер прошел в приятной семейной атмосфере. А еще я никак не могла вспомнить хоть один такой, когда бы Лампа искренне сияла не в свете софитов, а от простого женского счастья.
        - Ну как он тебе? - украдкой шепнула мне бабуля, когда мы убирали со стола, а все мужчины были в гостиной. Даже мои мальчишки захотели посмотреть повтор Лиги чемпионов.
        И по ее глазам я поняла: мой ответ действительно не на шутку волнует. Ни для кого из предыдущих кавалеров Лампа одобрения семьи не просила, а с Петром…
        Похоже, только почти в семьдесят моя бабуля по-настоящему влюбилась…
        - Тебе с ним хорошо? - спросила ее в свою очередь.
        - Как никогда до этого, - словно девочка, вдруг разрумянилась она.
        - Это главное, ба, - улыбнулась Лампе. - Мне кажется, Большой достойный мужчина и к тебе неравнодушен.
        Глава рода Князевых так обрадовалась, что даже забыла меня уколоть по поводу запрещенной «ба».
        Эти теплые посиделки напрочь выбили у меня все мысли о Давыдове. А вот утром, едва я пришла на работу, он о себе сразу напомнил.
        ГЛАВА 9
        - Ты что здесь делаешь? - Я едва сумку не выронила, когда увидела Давыдова в своей студии. - Ты как сюда зашел без ключа?
        - Почему без ключа? - Он позвенел связкой. - На пункте охраны взял.
        Я даже и не знала, как реагировать на такую наглость, поэтому просто прошла мимо Давыдова в свой кабинет, чтобы оставить сумку и свериться с графиком.
        - У меня сейчас съемка, - напомнила ему, не оборачиваясь. И так знала, что мужчина пошел следом, чувствовала его. - Будь добр…
        - Так я и так очень добр, Князева, - хмыкнул Иван. И что-то в его тоне голоса было такое… Заставило меня насторожиться. - Нет у тебя съемки сейчас, график изменился.
        - Как изменился?
        - А вот так, - он развел руками. - Я же говорил, заказчики сменили фотографа, так что твой адский по нагрузке график теперь девственно пуст.
        Эта новость сбивала с ног.
        - Совсем никого не осталось? - я не узнала собственный голос, горло сводило от чувств.
        Я так долго поднималась вверх по карьерной лестнице! Столько усилий приложено, чтобы наработать свою клиентскую базу и уверенно встать на ноги в профессии! И что? Теперь все коту под хвост из-за прихоти Боброва разок-другой залезть мне под юбку?
        - Как это никого? А я на что? - он улыбнулся. - Пришел на съемку, как и договаривались. Или ты забыла?
        - А-а-а… интервью, - без энтузиазма отозвалась я, что Давыдову, несомненно, не понравилось. - Хорошо, подожди, я свет настрою.
        У меня не было особых надежд, что эта его идея сработает. А вот собственную поруганную из-за бобра карьеру оказалось жаль до слез.
        Пока я настраивала аппаратуру, выставляла осветители и соображала, какое лучше полотно фоном поставить, чтобы повыгоднее подчеркнуть мою сегодняшнюю модель, пришла Кристина.
        - У нас сегодня портретная съемка? - кокетливо захлопала ресницами ассистентка. - Звезды спорта и титаны бизнеса?
        Давыдов ухмыльнулся. Знал, гад, как на девушек действует.
        - У меня не было возможности лично с вами познакомиться, на летучки меня не приглашают, но наслышана-наслышана, господин Давыдов. Я Кристина, ассистентка Марии Владимировны.
        Я резко обзавелась отчеством, словно бы лет двадцать прибавила, а эта засранка еще и руку подала Ивану.
        - Приятно познакомиться, Кристина, - улыбнулся он кокетке, руку же в своей ладони задержал, как мне показалось, дольше положенного.
        Девчонка захихикала и отвела глаза, словно бы застеснялась. На самом же деле даже не разрумянилась. Рыжая стерва!
        Она, словно бабочка, вдруг запорхала вокруг Ивана. То галстук ему поправит, то воротничок рубашки, будто бы для съемки старалась, но я-то знала… Девчонка преследовала совершенно иные цели!
        А Давыдов не сводил с меня глаз. Только это лишь сильнее меня бесило!
        - В следующий раз, будь добра, обойдись без опозданий, - моим голосом можно было резать ледники. Сама от себя не ожидала такой реакции! - Мне пришлось самостоятельно настраивать свет, твое опоздание срывает съемку.
        Кристина округлила глаза и захлопала ресницами от изумления. Никогда раньше я не устраивала ей отповеди, а тут лукавый просто кусал за пятки, чтобы уколоть посильнее.
        - Простите, Мария Владимировна, я…
        И вот это ее «Мария Владимировна» словно красная тряпка на быка для меня!
        - Дашу мне вызови! - резко перебила девчонку. - Не видишь, у него лоб блестит! На снимках в пятнах будет. Пусть нанесет грим.
        - Так я сама могу. Я сейчас быстренько, - засуетилась Кристина.
        - Дашу!
        Ассистентка поджала губы, не знакомая с непреклонностью моей натуры, и поспешила выполнить приказ.
        - Князева, - вдруг донеслось до меня донельзя довольное от Ивана, стоило девушке выйти. - Мне кажется или кто-то ревнует?
        - Ненавижу непрофессионализм, - отбрила его я. - За пределами моей студии чем хочешь можете заниматься, но съемку сорвать не дам.
        Давыдов не поверил, ехидненько так хмыкнул, а потом невзначай поинтересовался:
        - Завтрак не удался?
        - С чего бы? - удивилась я. - Все, как всегда, прошло отлично.
        И после моего ответа у Давыдова мгновенно испортилось настроение. А я ведь сразу и не поняла его намеков, честно отвечала, а он меня про Широкого выспрашивал…
        Даша была прекрасным визажистом, матерью трех очаровательных девочек и глубоко счастлива в браке. На нее чары Ивана не подействовали.
        Съемка прошла без сучка и задоринки, только вот Давыдов получался с такой миной, будто он не известный спортсмен, а киллер с непреодолимой жаждой убийства.
        - Нет, так не пойдет, - не выдержала я после трех часов работы. - Пойдем-ка!
        - Куда это? - недовольно пробасил мужчина.
        - Поменяем дислокацию, - ответила ему. - Буду снимать боксера в привычной ему атмосфере. Не хочешь побоксировать?
        Давыдов лишь брови выгнул, не став скрывать собственного удивления, но довольно скоро согласился на эту авантюру:
        - С удовольствием!
        Похоже, ему стоило спустить пар, а мне это заснять. Поэтому я сбросила отснятый материал на флешку, взяла с собой фотоаппарат, отражатель, ноут и поспешила за Давыдовым. Студия осталась на мрачной Кристине.
        Буквально через двадцать минут мы были в зале бокса, а еще через десять я щелкала Ивана за работой. Какой там деловой костюм? Футболка, мокрая от пота, спортивные штаны, перчатки - вот где настоящий секс!
        На ринге Давыдов был собой, камера его любила. Ох, сколько прекрасных снимков я сделала!
        Когда мы вышли из клуба, оба были довольны: я - работой, он - тренировкой. Только все портила картина какого-то маленького оборвыша, что пытался вскрыть машину Давыдова.
        Посреди белого дня! В центре города! Вопиющая наглость и глупость!
        Как только мальчишка нас заметил, кинулся со всех ног в ближайшую подворотню.
        - Стой! - Иван метнулся за ним.
        Я и оглянуться не успела, как оба скрылись за поворотом.
        Стоять и ждать возвращения Давыдова, а значит, бездействовать - не по мне. Поэтому поспешила следом.
        Через несколько минут безуспешных попыток нагнать я заметила Ивана. Подворотня заканчивалась тупиком, пацаненок жался к сетке, через которую ему не удалось перемахнуть.
        Мне было плохо видно, но, когда Давыдов резко дернулся вперед, я вылетела ему наперерез:
        - Только не бей! - завопила, прикрыв воришку своей спиной.
        Иван отшатнулся, будто от удара.
        - А ты, Маша, совсем низкого мнения обо мне, да? - В его взгляде проглядывалась обида, отчего я поморщилась. - Я, по-твоему, не только женщин бью, но и детей?
        Я вспомнила тот эпизод в клубе, и стало стыдно...
        - Прости, я даже подумать не успела… Просто как-то само вырвалось…
        Не объяснять же ему, что у меня так неожиданно материнский инстинкт сработал?
        Давыдов поджал губы и сосредоточился на мальчишке.
        - Зачем возле моей тачки крутился? Только не говори, что просто посмотреть, не поверю.
        Я немного отступила и стала так, чтобы получше рассмотреть оборвыша.
        Белобрысый парнишка зыркнул на нас исподлобья, но ничего не сказал. Худенький, грязный, в футболке и шортах, не знающих еще стирки… Беспризорник. Звереныш.
        У меня сердце кольнуло, а Давыдов не показывал жалости, если даже и испытывал…
        - Не рановато ли уголовщиной стал промышлять? - бил прямо в цель мужчина. - По малолетке решил пойти?
        - А ты мне срок не шей, дядя, - ухмыльнулся он, обнажив беззубый рот: передние резцы-то выпали уже. - В ДК* меня еще долго не заметут, возрастом не вышел. И я ничего не взял, ты не докажешь.
        *ДК - детская колония.
        - Умный, да? - и себе фыркнул Давыдов.
        Парень подбоченился. Он изо всех сил старался храбриться, но ребенок оставался ребенком… Дети не должны воевать против взрослых. Неправильно это, больно, хоть и проза жизни.
        - Не жалуюсь.
        - А раз не жалуешься, то должен понимать, что ответ за свои поступки нести придется. - Давыдов нахмурился и взял воришку за шиворот, тот же стал неистово вырываться.
        - Я не взял ничего! Я просто мимо проходил! - сорвался мальчишка криком. - Не докажешь!
        - Сейчас я вызову своего хорошего друга, он разбирается в этих делах, послушаем, как ты запоешь тогда.
        Из глаз воришки брызнули злые слезы.
        - Ваня, - ахнула я, не узнавая этого мужчину. - Да как ты…
        - А пока ждать его будем, в кафе зайдем. Мы с Машей, знаешь ли, проголодались после насыщенного дня, пообедать не помешает, - продолжал Давыдов. - Ты, Князева, как насчет отбивной и жареной картошечки?
        Сказать я ничего не успела, да и ответ мой, как позже поняла, совсем не требовался.
        Паренек громко сглотнул, Иван тут же его отпустил.
        - Не дергайся, - скомандовал он. - Все равно поймаю. Голодный?
        Воришка спрятал взгляд, шмыгнул носом и продолжил держать молчаливую оборону.
        - Звать как? - не унимался Давыдов.
        Я уж было подумала, что и слова не добьемся от мальчишки, но ошиблась.
        - Саня, - пробурчал он.
        - Сколько тебе лет, Саня?
        - Девять, - еще более неохотно выдал несостоявшийся воришка. - Почти десять. Через два месяца.
        Я прикрыла глаза.
        Смотреть на оборвыша было больно. Он оказался старше моих мальчиков, а выглядел младше! Да еще и эти зубы…
        Даже подумать страшно, в каких условиях Саша жил, что смена зубов нагнала его так поздно.
        - Скажи-ка мне, Саня, моя тачка была первой попыткой взлома?
        - Я не трогал! Ты не докажешь! - тут же вновь завопил пацан, но под строгим взглядом Давыдова сник. - Первая. Клянусь!
        У меня с души словно камень упал, хотя легче от этого все равно не стало.
        Если в неполных десять он уже примеряется машины вскрывать, то к четырнадцати точно будет видеть небо в клеточку.
        - Мамой? - вспомнила я детство и самую страшную для меня клятву и попыталась пошутить - неудачно.
        - Нет у меня мамы, не на чем и клясться, - буркнул мальчишка.
        - Пойдем, покажешь, где живешь, - командный тон голоса Ивана в этот раз не произвел на нового знакомца должного впечатления, тот как жался к сетке, так и не двигался с места. - Я помочь хочу.
        - Ага, щас! За тупого меня держишь? - вдруг оскалился Саша. - Знаем мы таких помощничков! Раз - и в детдом или в полицию! Я потом все равно сбегу!
        И глянул с такой ненавистью, ну точно звереныш!
        А у меня мурашки по спине пошли.
        Страшно, когда на детском лице взрослые, больные жизнью глаза.
        - Я сам был таким, как ты, - сказал Давыдов.
        - Ты? - Мальчишка придирчиво оглядел мужчину с ног и до головы. - Заливаешь! Ты мажористый! За версту чую!
        Мой бывший хмыкнул и повел себя совершенно неожиданно.
        - Я все это уличное дерьмо с рождения хлебал и, как видишь, выплыл. Если хочешь нормально жить, а не воровать, откуда прямая дорога в малолетку, пойдем со мной, - с этими словами Иван взял меня за руку и пошел обратно к выходу на проспект.
        Он просто оставил мальчишку один на один с выбором!
        - Не думаю, что это была хорошая идея, - слова только-только сорвались с моих губ, как сзади послышалось:
        - И чего ты предлагаешь? - это Саша уже шел за нами нога в ногу, не отставая.
        Давыдов победно улыбнулся, правда к мальчишке он обернулся с такой серьезной миной, что инфаркт схлопотать можно было.
        - Во-первых, отдай то, что забрал у Маши.
        Я глаза выпучила, когда парень мне протянул смартфон:
        - Ты это, прости, что ли, - промямлил он, пряча взгляд. - Рефлекс у меня, поганый.
        «Рефлекс уличного выживания», - про себя добавила я.
        - Во-вторых, если я буду что спрашивать, отвечаешь честно. Со лгунами и ворами дел не имею, усек?
        - Усек, - кивнул Саша. - Что дальше?
        - А дальше мы пообедаем и посмотрим фронт работ.
        - Фронт чего? - нахмурился мальчишка.
        - Показать, где живешь, все равно придется, - добил его Давыдов.
        Саша замялся, мне даже на мгновение показалось, что он откажется от этой авантюры, но нет, мальчишка свой выбор сделал.
        Давыдов не побрезговал посадить оборвыша в свою новенькую машинку, у мальчишки всю дорогу глаза блестели, словно выиграл в лотерею и получил кучу подарков на Новый год одновременно.
        У кафе Иван затормозил и повернулся к Саше:
        - Сколько порций брать? - спросил как у взрослого.
        - Пять, - выдал парень, не моргнув и глазом.
        Давыдова не было минут десять, за это время я хоть и пыталась разговорить Сашу, но он не поддавался. Не грубил, лишь смотрел волком и на контакт не шел.
        Мужчина вернулся с порциями качественного обеда навынос. Для нас с ним по контейнеру и мальчишке пять, как и заказывал.
        Поели в машине. Я, правда, хотела чисто по-матерински скомандовать, чтобы Саша пошел в кафе и вымыл руки, но Давыдов меня опередил. Молчаливо кинул в парня пачкой мокрых салфеток, тот сообразил без нотаций.
        Отбивная под сливочным соусом, картошка-пюре и салат - все было очень вкусно и сытно, правда я не могла заставить себя глаз отвести от парня. Через зеркало заднего вида следила, как Саша накинулся на еду, словно неделю голодал. Хотя… Что мы, в общем-то, о нем знаем? Ровным счетом ничего, лишь жажду выжить видели.
        Четыре порции мальчишка оставил, так бережно их прижимал к себе, словно самое дорогое сокровище, пока мы ехали по указанному им адресу.
        Я никогда не была в этой части города, слишком далеко ехать, на окраине, да и незачем. Но стоило нам въехать на территорию узких улочек и увидеть кучкующуюся возле пивных ларьков пацанву, поняла, что лучше одной в эти широты не соваться.
        - Под тополем тачку оставь, - скомандовал Саша. Давыдов, не споря, послушался, у мальчишки даже грудная клетка расширилась от гордости, он снизошел до объяснений: - Здесь территория Черного, тачку не тронут, хотя сам он в отсидке сейчас.
        Давыдов кивнул и заглушил мотор.
        Перед тем как выйти из машины, я на мгновение закрыла глаза, собираясь с силами.
        «Малолетка, не пришьешь, отсидка, - продолжало отдаваться эхом в голове. - Господи! Да лучше чиллиться, хайп, кринж и остальное на птичьем от своих сыновей слушать, чем встретиться с такой изнанкой жизни из уст детей».
        Буквально через несколько минут мы стояли у видавшей виды двухэтажки: трещины в стенах, деревянные оконные рамы «пни - и выпадет», вместо многих стекол простая клеенка.
        Я смотрела на все это и не могла принять мысль, что до сих пор существуют люди, которые живут в бараках на собачьих условиях…
        Собачьих, ха! Многим собакам теперь за евро одежку покупают и водят в элитные салоны к стилистам.
        А здесь вот люди живут почти что на улице, без элементарных удобств и с единственным туалетом на этаж.
        Такое вот се ля ви.
        Спасибо Давыдову, что крепко держал меня за руку, у самой что-то ноги плохо шли…
        Возле единственного подъезда Саша замялся и нерешительно оглянулся на нас.
        - Может, я это… сам? А вы на улице тут…
        - Нет, - оборвал парня Иван. - Веди.
        То ли мужчина обладал странной магией, влияющей на мальчишку, но тот его пока слушался беспрекословно.
        Как я и думала, плесень, трещины, мусор, исписанные граффити стены и стойкий запах мочи - не кошачьей. В комнате, куда нас завел Саша, негде было стать от грязи и пустых бутылок, на кровати жались друг к другу трое малышек - лет трех-пяти по виду, а на полу валялась женщина.
        - О-о-о, Санька! - пропела она, оглядывая нас нетрезвым поплывшим взглядом. - Ты гостей привел, что ли? Так мне и угостить нечем, ик!
        В засаленном халате, со слипшимся колтуном вместо волос и распухшим от беспробудного пьянства лицом. Я не взялась бы сказать, сколько этой особе лет. Только вот, судя по детям, старой она не была.
        - Хотя гости нынче дорогое удовольствие, ик! Пусть со своими харчами приходят! - захохотала женщина.
        - Я поесть принес, - буркнул Саша и сгрузил контейнеры на стол.
        Надо же, теперь я понимала, почему пять порций. И даже о матери не забыл…
        - Ты же сказал, что у тебя нет матери, - напомнил Давыдов парню, внимательно следя за его реакцией.
        - Так разве ж это мать? - буркнул мальчишка, а у самого губы затряслись. - Нет ее. А сестры есть.
        И он, подхватив три контейнера, уселся возле малышек, чтобы их накормить.
        Я дернулась к ним:
        - Таким маленьким детям нельзя… - но была остановлена Давыдовым, что крепко держал меня за руку и не давал ни на шаг от него отойти.
        - Такие дети, Маша, и гвозди переварят. Они слишком жить хотят, чтобы болеть, - сказал он и тут же спросил Сашу: - Давно пьет?
        - Как папки не стало и нас сюда переселили, так и не просыхает. Года два уже.
        - Ой, мой Петя-я-я, - заголосила вдруг страшным голосом женщина. - На кого ж ты меня оставил, горемычну-ую, ик!
        Я вздрогнула, а Давыдов подхватил горе-мамашу под руки и потащил вон из комнаты.
        - Побудь здесь, - отдал приказ он.
        - Куда, ик! Пусти ты! - вяло отбрыкивалась она, водка в крови была сильнее и замедляла реакции. - Куда?! Эй!
        - Может, я помогу? - робко двинулась к Саше, троих одновременно он кормить не успевал.
        - Сам! - категорично ответил этот маленький мужчина, который все еще глядел на меня волком.
        Я не обиделась, теперь немного лучше понимала его отношение к женщинам…
        Давыдов отсутствовал с полчаса, девочки уже были накормлены и аккуратно вытерты теми самим мокрыми салфетками, что Саша захватил из машины. Когда Иван с горе-матерью вернулись, та почти твердо держалась на ногах, правда была мокрая с головы до пят и дрожала.
        - Люба, - представила мне женщина. - Иванова.
        «Любовь, значит… Вот какая ты бываешь», - некстати подумалось мне.
        - Опеку пока придержу, но ситуация теперь у меня на личном контроле, - заговорил Давыдов, не дав мне и слова вставить. - Сегодня к вам приедут мои люди и приведут это место в божеский вид, привезут продукты, будем решать вопрос с реабилитацией, работой и учебой.
        Саша поднял глаза, полные неверия, на Ивана.
        «Так не бывает», - кричало все в них.
        - А ты на секцию пойдешь, пацан, - не предлагал, ставил в известность мужчина. - Чтобы дурные мысли в голову не лезли, усек? Сегодня улица, завтра наркота, тюрьма - и привет, костлявая.
        Мальчишка губы поджал, голову опустил, и его плечи вдруг стали мелко подрагивать.
        «Плачет», - поняла я.
        Люба неловко пригладила трясущейся ладонью мокрые волосы:
        - Спасибо…
        Мы долго у них не задержались, почти сразу вышли. Машину, правда, никто не тронул, хотя детвора облепила ее со всех сторон - яркое пятно для такого района.
        По дороге Давыдов совершил ряд звонков, где дал точные указания по поводу Ивановых. А когда притормозил у моего дома, мы еще минуты с две просто молчали.
        - Вань… - повернулась к нему, сама толком не понимая, о чем хочу спросить или сказать.
        Сегодня Давыдов открылся для меня совершенно с другой стороны, и я совсем не знала, что с этим открытием дальше делать.
        - Да, я знаю, что всем таким детям не помочь, - оборвал он меня. - Но стараюсь, Маш. У меня работает фонд помощи именно таким семьям. Кого можем - реабилитируем. Пусть говорят, что бывших алкоголиков не бывает, но жизнь показывает: они есть. Если совсем гиблое дело, то пристраиваем детей через органы опеки в хорошие семьи или интернаты, помогаем устроиться в жизни. Многие из них занимаются в спортивных секциях.
        - За твой счет? - уточнила я, грудь стало распирать что-то непонятное, давно забытое… Гордость, что ли?
        Он отмахнулся, вместо ответа сказал совершенно иное:
        - К девяти будь готова. Ты же не забыла о благотворительном вечере?
        Я хмыкнула. С таким-то днем и собственное имя можно забыть!
        - Наряд не покупай: пришлю с курьером.
        И тут я нахмурилась, очарование моментом начало спадать:
        - Думаешь, у меня нет достойных вечерних нарядов?
        - Уверен, что есть, но разве я не могу сделать тебе приятное? - крыл он в свою очередь. И я уступила.
        Квартира меня встретила тишиной.
        Сегодня Лампа приглядывала за правнуками у себя дома, к вечеру у нее был запланирован спектакль, я же пойду на этот вечер с Давыдовым… Несостыковочка.
        - Да-да? - отозвался Широкий после первого же гудка.
        - Какие у тебя планы на вечер?
        - Ик! - выдал Артем. - Что, вот так сразу? А как же прелюдия?
        - Идиот! - рассмеялась я. - Посидишь с парнями сегодня? Они у меня, конечно, взрослые, но одних в квартире на вечер оставлять не хочу. Мало ли, Пентагон вздумают взломать - я еще сухари не насушила.
        - Князева, ну ты и эгоистка! - громко возмутился друг.
        Не знала бы, что он любитель такие шутки шутить, уже испугалась бы.
        - С чего это? - Я прижала телефон к уху и уже принялась набирать ванну.
        Времени, конечно, было еще с лихвой, но все оно потратится на наведение красоты - пролетит незаметно.
        - Сама, значит, личную жизнь налаживаешь, а мне с дитями сиди, так? Неравноценный обмен, мать!
        - Не каждую же ночь прыгать из постели в постель, Широкий. Когда-то и отдых себе давать нужно, возраст все же.
        - Князева! - уже серьезно взревел обиженный.
        - Да и опыта поднабраться лишним никогда не бывает. - Я налила несколько колпачков клубничной пены, наблюдая, как пузырьки стали подниматься густой шапкой.
        - Какого опыта? - вкрадчиво переспросил он.
        - С детьми! Как свои пойдут, уже будешь папашей с пробегом няни! - хмыкнула я, слушая тишину в трубке.
        - Сплюнь, Машка! - Я прямо мысленно видела, как Широкий перекрестился. - Я за безопасный секс!
        - И на старуху…
        - Вот даже не начинай! - перебил мужчина. - Ты как-то очень неправильно просишь об услуге, Князева…
        - Как умею, - развела руками, будто бы Артем мог видеть через пространство. - Но ты ведь наш крестный фей, не откажешь, правда?
        - Хвалите меня, хвалите! Иначе сорвется твоя расслабуха, мать, если вдруг палочка-выручалочка решит показать характер, - хохотнул он.
        - Да какая расслабуха, Широкий? - закатила глаза я. - По работе мне нужно.
        - С Давыдовым, конечно же? - ехидненько так уточнил Артем.
        - С ним.
        - Ну-ну! - едва ли не пропел друг.
        - Не нукай мне, не запрягся еще! - непонятные намеки раздражали. - Мне Бобров подлянку подкинул, а Ваня просто помочь вызвался.
        Сказала и поморщилась: когда это Давыдов опять перекочевал для меня в Ваню?
        - Какую подлянку? - тут же насторожился он, пришлось все рассказать. - Если план Давыдова не сработает, я с удовольствием присоединюсь к нему, чтобы начистить бобру фейсом об тейбл.
        - Надеюсь, это не понадобится, - вздохнула я. - Не хочется с таким даже связываться, слишком долго вонять будет.
        - Тут ты права, - согласился Широкий. - Иди, мать, конечно, подстрахую. И, Маша…
        - М-м-м?
        - Если решишь заночевать в другом месте, то знай: диван у тебя очень удобный, и я с удовольствием его поэксплуатирую.
        - Артем! - мое возмущение он выслушивать не стал, просто завершил разговор.
        Лишь об одной мысли о таком возможном повороте событий меня бросало в дрожь.
        «Не буду думать! Не буду!» - дала себе зарок и принялась готовиться к вечеру.
        Я уговаривала себя, что так тщательно собираюсь, чтобы утереть нос Боброву, а не поразить Давыдова, но даже себя обмануть не получалось.
        К семи курьер доставил подарок от Ивана, в коробке из фирменного бутика одежды было шикарное платье, туфли и комплект из ювелирного.
        Когда вышла на улицу, Давыдов уже ждал меня возле машины. Надо сказать, что ему необычайно шел смокинг, я даже засмотрелась…
        - Маша, - выдохнул Иван, встречая меня на полпути. - Ты… просто космос!
        Его комплимент вызвал у меня счастливый смех. Женщине всегда приятно подтверждение своей красоты, хотя и отражения в зеркале хватает, чтобы понять, на высоте ты или нет.
        Сегодня я точно была на высоте. В корсетном платье цвета чайной розы с открытым вырезом, длинной пышной юбкой и разрезом, что при каждом шаге оголял правую ногу до бедра.
        Босоножки на высоких шпильках дополняли образ светской львицы, как и ожерелье с серьгами-капельками из золота. Волосы я оставила свободной волной ложиться на плечи, акцент макияжа дала на глаза, губы лишь тронула блеском.
        Не богиня, конечно, хотя… Судя по поплывшему взгляду Ивана, где-то очень близко к ней.
        - Это тебе. - Он протянул мне роскошный букет алых роз, который мы тут же разместили на заднем сиденье автомобиля.
        - Для конспирации, чтобы утереть нос Боброву? - выгнула брови я.
        - Для тебя, - просто ответил Давыдов, не поняв шутки, и мы тронулись с места.
        Всю дорогу проехали молча, каждый поглощенный своими мыслями. Не знаю, о чем думал Иван, ну а я решалась на откровение. Какой бы результат задумки насчет Боброва ни получили в итоге, сегодня я собиралась рассказать Давыдову о сыновьях.
        Встреча с Сашей Ивановым произвела на меня неизгладимое впечатление.
        В загородном доме, где проходил этот благотворительный прием, было много прессы, еще больше селебрити. Пришлось осмотреться, пока я заметила Боброва: он стоял в небольшой группе мужчин и вальяжно попивал виски.
        Меня прямо дрожью отвращения пробрало, стоило увидеть его лощеную довольную рожу.
        - Этот? - Иван мгновенно уловил мое настроение и, дождавшись кивка, скомандовал: - Иди на террасу, я приведу его туда.
        Взяв стакан сока у проходившего мимо официанта, я вышла на свежий воздух. Что радовало, гости оставались в доме и на террасе никого не было, значит, можно рассчитывать почти на приватный разговор.
        Не прошло и десяти минут, как послышались шаги.
        - Так в какой мой проект вы хотите вложиться? - узнала я голос несостоявшегося любовника.
        - Пожертвовать деньги на дантиста, - хмыкнул Давыдов. - Большой процент вероятности, господин Бобров, что в скором времени его услуги вам понадобятся.
        - Не понял…
        Я вышла из-за колонны. В момент, когда Виталий меня заметил и узнал, его глаза расширились от изумления.
        - Маша? Ты как здесь?
        - Ай-яй-яй, Виталик, - прицыкнул Иван. - Нехорошо распускать гнусные сплетни о девушках.
        - Какие сплетни? - нахмурился мужчина.
        - Которые ты обо мне распускаешь! - не выдержала я.
        Бобров занервничал:
        - Никакого сотрудничества не будет? Вы специально меня сюда заманили? Зачем?
        - Не получилось уложить Машу в постель, так решил пропустить ее через всю клиентскую базу «Гранда»? - нехорошо прищурился Давыдов.
        - Чего? - Этот трус пятился, пока не наткнулся на перила, дальше отходить было некуда. - Князева, что за шутки такие?
        - Не нравится юмор? - хмыкнул Иван, закатывая рукава. Вроде и не делал ничего предосудительного, а Виталий уже бледнел от страха. - Так мы же действуем твоими методами. Исподтишка.
        - Я не понимаю, в чем дело!
        - Ты испортил мою карьеру и не понимаешь, в чем дело? - не сказала, прошипела я.
        - Значит, господин Бобров, Мария Князева - ненадежный фотограф и лучше работает между ног, чем фотоаппаратом? - Давыдов подошел к нему вплотную, сверля серьезным, обещающим расправу взглядом. - За свои слова придется ответить.
        Виталий выпучил глаза и начал хватать воздух широко раскрытым ртом, точно выброшенная на берег рыбешка:
        - Я ничего такого не говорил!
        ГЛАВА 10
        ДАВЫДОВ
        Он его убил.
        Сотню раз мысленно.
        Хотя никогда раньше не замечал за собой жажды убийства. А ведь бытует мнение, что все боксеры - агрессоры, избавляющиеся от ярости через кулаки. С ним подобный шаблон не работал, и только сегодня, когда этот хмырь Широкий открыто заявил, что готовит завтраки его Манюне, захотелось убивать.
        И ведь мысленно был готов, что принцесса с кем-то крутит. Такие, как она, одинокими просто не бывают, это противоестественно. По факту же ни черта готовым не оказался!
        Хотелось завалить Широкого, закинуть Машку на плечо и в свое логово! Иван никогда бы не подумал, что в нем живут замашки пещерного человека. Но рядом с принцессой всегда просыпалось что-то дикое и новое.
        Это доводило Давыдова до безумия.
        Он просто хотел поиметь Князеву, но никак не нырять в этот омут еще раз!
        - Ну, бывай, шеф, - отсалютовал Давыдову этот смертник. - Спокойной ночи.
        Еще и откровенно над ним потешался! Совсем берега попутал!
        Как Иван тогда сдержался и не заставил Широкого выплюнуть все зубы на асфальт, и сам не понял. Очнулся, когда парочка уже скрылась в подъезде.
        Мужчине пришлось еще долго нарезать круги вокруг своей тачки, только бы остыть и сесть за руль с трезвой головой. На дороге и без него придурков хватало, Давыдов не собирался пополнять их ряды.
        Эта ночь для него так же прошла под эгидой бессонницы, как и предыдущие. Стоило лишь глаза сомкнуть, как вспыхивали картинки страстно выгибающейся Манюни в чужих руках.
        «Можно подумать, мне есть дело, кто ее пот******ет время от времени», - мысленно уговаривал себя Иван.
        Рядом с Князевой он совсем себе не нравился, точнее, не нравилось то, что она в нем пробуждала. Того прежнего Ваню, что собирался небо в алмазах положить к ногам своей Манюни, пока она не променяла его на мажора.
        К утру Давыдов согнал с себя семь потов в тренировках, но зато голову проветрил и выкинул оттуда не нужные никому закидоны.
        - Приготовь для Князевой вечерний наряд и закажи ювелирку, - приказал он Виктории, как только появился на работе.
        - Размер? - Помощница уже открыла блокнот и ждала дальнейших указаний.
        - Сама узнай, - он поморщился, - я в этих женских заморочках не разбираюсь.
        Иван спешил перехватить Машку у студии, у него на сегодняшний день были наполеоновские планы. Она умная девочка, быстро должна понять, что поставила не на ту лошадку! Где он, а где Широкий?
        - Иван Александрович? - окликнула его Славная на пороге.
        - Сегодня меня ни для кого нет. - Он задумался. Если все пойдет по плану… - И завтра, возможно, тоже не будет.
        Он планировал продержать Князеву сутки, а то и двое в постели. Цацки получила? Пора и отблагодарить!
        - Досье готово, - отрапортовала помощница и помахала серенькой такой бумажной папочкой.
        - Оставь у меня на столе, потом посмотрю, - отдал команду Давыдов и был таков.
        Сейчас его больше заботила реальная живая Князева, чем сухая информация о ней. К тому же Машка постоянно умудрялась сбивать его планы, как и вышло с фотосессией.
        «Она меня ревнует!» - восторжествовал Иван, стоило заметить реакцию принцессы на рыжую, имени которой даже не запомнил.
        Сама с хмырем этим завтраки делит, а его ревнует!
        Этой мыслью и успокаивался до конца фотосессии. Несколько часов на ринге тоже пришлись как раз кстати! Давыдов спустил пар.
        Он уже понял: рядом с Князевой ему придется постоянно изматывать себя физическими нагрузками или ходить с синими шарами.
        А вот Саню в нагрузку от судьбы никак не ожидал…
        Мальчишка настолько сильно напомнил Давыдову себя, что это вернуло его в прошлое и было настолько оглушающе, словно удар по темечку.
        «Все мы родом из детства…» - вспомнилась Ивану известная фраза, стоило отъехать от дома Князевой.
        Вот только ему в это детство точно не хотелось возвращаться.
        - Ты как здесь? - окликнул его Вавилов, как только заметил в клубе.
        Он мог бы напиться, чтобы залить поднявшуюся вдруг горечь, но никогда не выбирал этот путь. Слишком легко. Давыдов несколько часов бесцельно колесил по городу, а потом приехал в «Арену».
        - Побоксирую немного, не против?
        Если Пашка и удивился, то виду не подал.
        - У меня пацанва сейчас занимается, совсем начинающие…
        - Я не помешаю, - заверил Иван, и друг махнул рукой, мол, выбирай грушу - вперед.
        У Давыдова в багажнике всегда было несколько комплектов спортивной формы, кроссовки и перчатки. Это частенько его выручало, когда получались вот такие спонтанные тренировки.
        Иван потратил время на разогрев, полчаса побоксировал с тренажером, грушей, а потом его внимание привлекли мальчишки, что отрабатывали в спарринге стойку, технику обороны и нападения.
        Оба были похожи - не близнецы, но явно братья.
        Давыдов с улыбкой наблюдал за их несмелыми движениями, явно только стали заниматься, еще совсем не успели окунуться в бокс.
        - Вместо драки - скачем зайцами, - нахмурился один. - Нас рофлят?
        - Думаю, пора ливнуть?* - спросил второй.
        *ливнуть - уйти.
        - Без хорошей стойки вам в боксе делать нечего, - неожиданно для себя же вмешался Давыдов. - Научитесь правильно стоять, дальше надо уметь держать удар, защищаться и только потом разучивать приемы.
        Мальчишки бросили тренировку, поначалу зыркнули на него исподлобья, но очень быстро их взгляд сменился восхищенно-недоверчивым.
        - Чемпион? - спросил один из мальчишек.
        Слишком долго он держал первенство, вот и обзавелся таким прозвищем в боксерских кругах.
        - Иван Давыдов?
        - Да, это я, - не стал отпираться он. Иван частенько встречался с поклонниками, особенно с детьми и подростками. Относился мужчина к ним нормально, с некоторыми даже поддерживал тесные дружеские отношения.
        - Рили? - выдохнули пацанята, вызвав у объекта своего восхищения смех.
        - Парни, что вы таращитесь на меня как на неживого? Я вполне себе из плоти и крови, хотите убедиться? - И он протянул мальчишкам правый кулак в перчатке.
        Слово за слово - они хорошо провели время. Давыдов никогда не мечтал стать тренером, но с этими пацанятами пришлось примерить это амплуа. Вавилов лишь издали наблюдал, как все из этого странного трио получали удовольствие от совместной тренировки.
        Несколько часов прошли незаметно, остальные Иван потратил на душ, переодевание, цветочный и дорогу к Маше.
        Приехал вовремя.
        Он едва взгляд на нее бросил и сразу же понял: сегодня Князева спать не будет. Давыдов ей просто не позволит.

* * *
        Я задохнулась от возмущения.
        - Как ты можешь так нагло врать? - глядя в глаза Боброву, выплюнула я. - Ты мне угрожал!
        - Угрожал, значит? - тихо, но внушительно уточнил Давыдов. - Как интересно…
        - Не было такого! - еще сильнее побледнел этот трус, мужчиной его назвать даже язык не поворачивался.
        - Еще скажи, что твои смс просто шутка!
        Виталий глазами выискивал помощь, открыто звать не решался. Играла музыка, а на улицу никто из гостей не выходил, к его неудовольствию.
        - Я просто решил тебя припугнуть, Князева! Ничего делать не собирался. За дурака меня держишь, что ли? Или триллеров пересмотрела?
        Я лишь глаза закатила после его ответа. Нет, дураком он точно не был, слишком скользкий трусливый тип.
        - То есть эти грязные слухи не твоих рук дело? - склонила голову набок я.
        - А о чем я вам столько времени здесь твержу?! - тут же обрадованно закивал Бобров.
        - Только не говори, что ты собираешься поверить ему на слово, - хмыкнул, глядя на меня, Давыдов.
        Я была полна скептицизма.
        - Допустим, что ты ни при чем в этой истории, - сказала я, не сводя глаз с несостоявшегося любовника. И что только могло меня в нем зацепить? Ну жалкий же, жалкий! - Тогда кто решил потоптаться на моей карьере?
        Бобров нахмурился.
        - Я! - совсем неожиданно раздался ответ за моей спиной.
        - Ланочка, а ты как здесь? - тут же засюсюкал Виталий. - Мы вот будущий контракт обсуждаем. Ты пригуби шампанского в зале, я скоро тебя догоню.
        Жгучая брюнетка в черном платье-футляре смерила мужчину раздраженным взглядом:
        - А мне здесь очень даже интересно, Виталя, - ее голос просто-таки сочился едким сарказмом. - Должна же я в глаза посмотреть наглой твари, что хозяйничает в трусах моего мужа.
        И она стрельнула в меня черными как ночь глазами, словно сделала смертельный выстрел.
        - А дело принимает интересный оборот, - поиграл бровями Давыдов. Похоже, он был единственным, кого это ситуация искренне забавляла.
        «Так вот какая она - крокодилица», - пронеслось у меня в мыслях.
        Правы были мальчишки, дав такое сравнение.
        Слишком худая, словно вечная жертва диет, с крючковатым носом, тонкими губами и злым взглядом. Хоть и ухоженная, упакованная по последнему писку моды, а привлекательности это ей не прибавляло.
        Да и судя по блеску глаз и усмешке, дама не только интересная, но и умная. Она на меня смотрела с нескрываемым торжеством, мстительно кривя губы.
        - Думала, можешь безнаказанно кувыркаться с моим мужем и спокойно строить карьеру? - хмыкнула Боброва.
        - Ланочка. - Мужчина приобрел синеватый оттенок и схватился за воротничок рубашки, словно тот вдруг стал его душить. - Ты что-то не так поняла, Светик мой!
        - Виталя, помолчи, - повелительным тоном скомандовала она, и, что удивительно, Бобров крякнул и тут же заткнулся. - Фотографом ты теперь не устроишься нигде, Маша Князева, уж я об этом позабочусь. Зато запомнишь, что не стоит развлекаться с чужими мужьями.
        - Похоже, твой Виталя тигр в постели? Раз ты за него так крепко держишься, а? - Страха к этой женщине я не испытывала, вины перед ней не чувствовала, не за что, а обычная бабья жалость проснулась. - Уже наступаешь на лапшу, а все сопли мужику утираешь. Не надоело?
        - Мария! - возмущенно выдал Бобров. - Что ты такое несешь, дура?! Светлячок мой, не слушай ее, она тебе просто завидует!
        Я хмыкнула, удивляясь самоуверенности мужика.
        - Да от таких бежать нужно, теряя тапки, а не держаться изо всех сил!
        Боброва побагровела и мгновенно подлетела ко мне, точно собиралась вцепиться в лицо. Давыдов вовремя заступил этой доморощенной мстительнице дорогу, закрыв меня собой.
        От нападения это Светлану остановило, но не от крика.
        - Да что ты знаешь вообще! Тварь крашеная!
        Я хихикнула, вспомнив фразу из любимого кинофильма, которой с удовольствием и воспользовалась.
        - Ну почему же крашеная? Это мой натуральный цвет!
        Давыдов замаскировал смех под кашель, а вот Бобров свел брови на переносице, и Светлана юмора не поняла.
        - Я три аборта из-за этого придурка сделала, все слушала его, что не время детей рожать, для себя пожить нужно! Теперь у меня шанс забеременеть близок к нулю! - ее вопль вырвался из глубин души, настолько пронзительно прозвучал. - Мало? Еще и с любовницами должна мириться?!
        - Так не мирись, - я была спокойна, словно познала дзен. Видать, именно это и заставило госпожу Боброву прислушаться. Не выглядела я пристыженной разлучницей, объектом мести обиженной супруги. Вот и сбило это ее с толку. - Что тебе мешает выгнать этого гада взашей и начать все сначала? Или нравится ветвистыми рогами за потолки цепляться?
        - Ах ты! - Обманутая жена замахнулась, но Иван аккуратно перехватил ее руку.
        - А вот этого делать точно не стоит. Пожалеете, - он сказал это тихо и внушительно, даже я прониклась.
        - Не верь ей, Света! - Бобров перешел на фальцет. - Все ложь! Я только тебя люблю!
        - Деньги ты мои любишь, Виталя, - как-то совсем тяжело вздохнула она. - Даже не мои, а папины.
        - Да что ты такое говоришь, Ланочка?! При чем здесь деньги? Я тебя люблю, единственную!
        - А ты его на велосипед или даже метро пересади и проверь, - предложила я. - Деньги или любовь в приоритете?
        Женщина поджала губы - и так тонкие, они превратились в ниточку.
        - С мужем моим кувыркалась, так еще и смеет издеваться! - Ее щеки полыхнули гневным румянцем.
        А ведь я и не думала насмехаться, но и лгать ей была не намерена. Правда ведь не сладкая конфета, часто довольно неприятная, как хлебнешь.
        - С твоим мужем, Светлана, очень многие кувыркались, но я в это число точно не вхожу.
        После моих слов Виталий пошел красными пятнами.
        - Заткнись, су…
        - За словами следи, - тут же осадил его Давыдов. От его тяжелого взгляда Бобров подавился окончанием оскорбления.
        - Нет? - изогнула брови женщина.
        - Твой Бобров мне не нужен, даже если приплачивать будешь.
        Светлана стала сомневаться в рациональности своих претензий ко мне, я видела это по выражению ее лица.
        - Я наняла детектива, он мне предоставил подробный отчет, - все еще держалась за удобную версию она.
        - Вот мелкий гаденыш! Мало бабла у меня прикарманил? - выпалил Бобров на одном дыхании да глаза выпучил, когда понял, что прокололся. - Светочка…
        Женщина обожгла его ненавистным взглядом и, круто развернувшись на каблуках, поспешила уйти в дом. Виталий кинулся за ней.
        - Прямо киношное мыло, - присвистнул Давыдов, глядя им вслед. - Побудь здесь, Князева, я сейчас.
        С этими словами он скрылся в доме, я же осталась слушать пение сверчков. На душе, несмотря на безобразную сцену, в которой принимала непосредственное участие, было удивительно спокойно.
        Иван долго не возвращался, на благотворительный вечер - сборище высокостатусных лицемеров - идти не хотелось.
        Я успела замерзнуть.
        Дни еще были жаркими, но ночи уже несли с собой привкус почти пришедшей осени. Не успеем оглянуться, как за сентябрем и дожди проливные пойдут…
        Вот-вот школа опять гостеприимно откроет свои двери, мальчишки догуливали последние свободные деньки.
        Я так сильно задумалась, что пришла в себя только тогда, как на плечи лег пиджак, еще державший мужское тепло. В нос ударил аромат парфюма Давыдова.
        - Замерзла? - шепнул Иван мне на ухо, не спеша отстраняться, так и обнимая за плечи.
        - Ты долго.
        - Публичных извинений Боброва приносить не будет, но репутацию твою среди заказчиков обещала поправить, - ответил мне. - Умная баба, хоть и… на любителя.
        Он не сказал «страшная», хотя и так было понятно, что именно это имел в виду.
        - Что ты ей сказал?
        - Ничего такого и не потребовалось, ты все сказала сама, - хмыкнул Давыдов. - Хорошо держалась, Маша.
        В его голосе прозвучала неприкрытая гордость.
        - Это было легко, когда не чувствуешь за собой вины, - пожала плечами я. - Как Светлана?
        Почему-то от мысли, что эта женщина сейчас рыдает, закрывшись в туалете, мне становилось не по себе. Одного взгляда на Боброва хватало, чтобы понять: такой за красоту души не полюбит.
        - Не знаю, я помог ей сбежать от назойливого мужа и поймал такси. Дальше пусть сами разбираются.
        - И даже в зубы ему не съездил, как обещал? - Я обернулась через плечо на улыбающегося Давыдова.
        - Не мог отказать себе в таком удовольствии.
        - Прямо герой! - не смогла сдержать смех я.
        Иван развернул меня к себе, от его пристального взгляда на мои губы тут же стало жарко.
        - Может, мне и благодарность положена?
        Я почувствовала прилив игривого настроения, словно пузырьки шампанского ударили в голову, а ведь ни капли алкоголя не пила.
        - Мне тебе ее выписать? - облизала губы я, сознательно дразня мужчину.
        Тот, словно приклеенный, потянулся ближе. Мы едва лбами не столкнулись, расстояние между нами сузилось до нескольких сантиметров.
        - Боюсь, я не утерплю, можно задаток? - прошептал он и коротко поцеловал. - Машка…
        - М-м-м?
        - Прогадала ты с Широким, я же лучше, - хрипло выдал Давыдов.
        - Что?
        Голова у меня уже поплыла, сообразить, о чем мужчина вдруг завел разговор в такой неподходящий момент, сразу не получилось.
        - Ну сама подумай, что тебе может дать простой менеджер? - хмыкнул Иван, немного отстранившись.
        - Артем не просто менеджер, он сын Зарецкого, владельца компании… - протянула я, пытаясь справиться с разбегающимися мыслями и дико колотящимся сердцем.
        - Зарецкого, что обладает контрольным пакетом акций? - нахмурился мужчина. - А почему фамилии разные?
        - Артем взял фамилию деда, хочет всего добиться сам. В «Гранде» почти никто не знает о его родстве, - ответила я, недоумевая, к чему сейчас весь этот разговор.
        Во взгляде Ивана вспыхнула ненависть, но она исчезла так быстро, что я подумала: показалось.
        - Самостоятельный, значит, - процедил он. - А ты себе не изменяешь, Маша.
        Я не успела опомниться, как была сметена тайфуном-Давыдовым. Он накинулся на меня со жгучими поцелуями, жадно прижимал к себе, пил дыхание, точно за что-то наказывал.
        Если до этого у меня еще был шанс опомниться и дать заднюю, то под его напором он испарился.
        Своими поцелуями Иван мастерски подвел меня к черте, переступив которую не останавливаются. Вот и мы не смогли остановиться…
        Не помню, как добрались до места, оставив машину Давыдова и поймав такси. Когда кто-то другой за рулем, можно ведь с упоением продолжать целоваться…
        И лофт я не рассмотрела - не до этого было. Весь окружающий мир сузился для меня до Ивана, его поцелуев и ласк.
        Давыдов был ненасытен и нетерпелив!
        Кажется, и платье погибло смертью храбрых, разорванное по шву… Только я даже не успела об этом пожалеть. Мне этого хотелось…
        Страсти! Удовольствия! Чувства!
        И я себе позволила вновь нырнуть в этот омут с головой…
        Иван Давыдов был хорош в сексе, как никто другой.
        В общем-то, мне и сравнивать особо не с кем. После Вани у меня и было-то всего несколько любовников, чисто здоровья для.
        Но ни одному из них и близко не сравниться с Давыдовым! В его умелых, заботливых руках мое тело пело! А душа… Душа словно возрождалась из пепла!
        Знала бы, что секс-марафон с Ваней вернет мне забытое ощущение счастья и беззаботности, согласилась бы раньше.
        И психолога оплачивать не надо, Давыдов научил меня отличному способу перенаправлять стресс в нужное русло.
        Я хихикнула, как девчонка, над собственными мыслями и повернулась к мужчине.
        Он лежал, гипнотизируя невидящим взглядом зеркальный потолок, я же прильнула сбоку, как сытая кошка. И все не могла отказать себе в удовольствии касаться любимого.
        Только одно омрачало момент нашего примирения: тайна, которую я берегла долгие десять лет.
        Рано или поздно Давыдов все равно узнает. Дураком он никогда не был. Так пусть лучше от меня, чем от «доброжелателей».
        Конечно, может, момент выбрала и не совсем удачный. Но секс здорово развязал мне язык. Признание просто рвалось наружу!
        - Ванечка, мне… - Пальцем я прочертила несуществующую линию по его груди.
        Торс Давыдова манил пресловутыми идеальными кубиками пресса. Мне такие даже профессиональным моделям частенько в фотошопе приходится прорисовать, а тут свое, потом и кровью натренированное.
        Иван был известным боксером, чемпионом, который только недавно решил выйти из большого спорта на так называемую пенсию. Простым языком, подался в бизнес.
        Даже грешно представить, чтобы чемпион отсвечивал отвисшим брюшком или наел второй подбородок. Впрочем, природа Давыдова любила, одарила такой внешностью, что и до седин девки слюной исходить будут. И я не исключение, опять попалась в его сети.
        А ведь уже наученная горьким опытом…
        Зареклась!
        Кто там верит, что в одну речку дважды не войти? Я и здесь умудрилась опровергнуть народную мудрость.
        - Ну что, Князева? - Давыдов повернул ко мне голову и как-то зло усмехнулся. - Залез я все же к тебе в трусики?
        Холодное пренебрежение, так явно отразившееся на его лице, ударило меня посильнее ножа в сердце.
        Я отшатнулась и проморгалась: реальность или галлюцинация? Еще совсем недавно Иван мне небо в алмазах показывал, а теперь вдруг рядом лежал… совершенно другой мужчина.
        Чужой, циничный, жестокий! От его взгляда дрожь шла позвоночником и хотелось прикрыться.
        - Только зря ломалась! - выплюнул он. - Хотя все равно не прогадала, детка! Теперь у меня очень толстый кошелек, он-то тебя и возбудил, правда?
        - Я не…
        - Вот только не надо дешевых спектаклей! - закатил глаза мужчина. - Я на такое не ведусь.
        - Ваня… - обомлела я, совершенно не понимая такой резкой метаморфозы.
        Какая муха его укусила?
        Мужчина вдруг вскочил с кровати, выхватил из собственных брюк кошелек и швырнул в меня деньгами.
        - Сколько ты теперь стоишь, Князева? - склонил голову набок Давыдов. - Хватит для еще одного раунда или доплатить?
        Зеленые купюры ударили меня в грудь и опали веером вокруг.
        Нокаут, Маша.
        Первая любовь в тебе проснулась, дурочка? Ну так теперь кушай и не обляпайся!
        Когда-то он тебя уже бросил. Теперь же еще и грязью облил с макушки и до пяток, показав истинное отношение.
        О встрече вашей мечтала, да? Как о сыновьях расскажешь, а он на коленях будет ползать и прощение вымаливать?
        Ха!
        Проститутка ты для него, Князева. Валютная.
        Очередная иллюзия разбилась, столкнувшись с танком реальности.
        Я схватила купюры, до которых только смогла дотянуться, и швырнула в Давыдова. Целилась в лицо, а попала в руку, и то по касательной.
        - Подавись! - выплюнула я, борясь со слезами. А сама перекатилась на другую сторону кровати, собираясь соскочить. Только не тут-то было!
        - Э, нет, детка, - он схватил меня за лодыжку и подтянул обратно, навалившись сверху, - так быстро ты от меня не улизнешь.
        ГЛАВА 11
        Я и пикнуть не успела, как Иван прижал меня к кровати и обездвижил.
        Навыки самообороны не пригодились… Мужчина оказался в разы сильнее.
        - Хочешь поиграть? - зло ухмыльнулся он.
        - Катись к черту! - хотелось крикнуть мне, но я вовремя прикусила язык.
        В глазах Давыдова такая ненависть стояла, что мне впервые рядом с ним стало по-настоящему страшно.
        И я поняла, вот конкретно сейчас доказывать что-то бесполезно. Мужчина выглядел словно одержимый идеей фикс: дикий блеск во взгляде, лихорадочный румянец, брови, сведенные к переносице, и крепко сжатые в упрямстве губы.
        Он смотрел на меня в упор и будто сквозь, не видел.
        Меня бросило в дрожь.
        Не знаю, что за зверь вылез из Давыдова, но в прямой схватке с ним мне точно не победить!
        - Хочу, - мурлыкнула я, заставив себя расслабить сведенные напряжением мышцы. - А ты можешь?
        Иван опешил на мгновение, нахмурился.
        - Я все могу, - твердо заявил он, на скулах заиграли желваки.
        - Хорошо, - кивнула я, потеревшись ногой о его бедро. Давыдов зашипел сквозь зубы и потянулся к моим губам в поцелуе. Я же, выдержав паузу, выдохнула ему прямо в рот: - Только это будет дорого.
        Мужчина чуть отстранился, заглянув мне в лицо.
        - Дорого? - не понял он.
        - Ну раз ты знаешь, что меня заводит, то придется постараться выложиться на полную, дорогой, - подмигнула ему я. - Сделай мне приятное, и ты еще долго не сможешь забыть моей благодарности.
        Давыдов потряс головой, точно только что словил хук в челюсть.
        - Что ты хочешь? - процедил сквозь зубы он и настолько сосредоточился на своем гневе, что отпустил мне руки.
        - Бриллиантовый гарнитур, шубку из шиншиллы, - стала деловито загибать пальцы я. - И новую машину. Внедорожник. Люблю все большое, знаешь ли.
        Иван замер.
        - Ты меня разводишь? - фыркнул он.
        - Я предельно серьезна, Давыдов, - сказала, глядя ему прямо в глаза. - Парой купюр ты не отделаешься.
        - За секс?
        - А ты хочешь в нарды сыграть? Учти, я и это могу. Обыграю в два счета.
        - Сначала я хочу… - начал он, но был резко мною перебит.
        - Тестовый пробег ты уже опробовал, - ухмыльнулась я. - Хочешь продолжения? Плати.
        Он долго держал невыносимую паузу. Напряжение между нами, казалось, потрескивало в воздухе.
        - А ты изменилась, Князева, - наконец выдал мужчина.
        «Ты тоже, Давыдов. Ты тоже…»
        - Я повзрослела и стала больше себя ценить, - подтвердила его мнение о себе. Терять мне было нечего. - Ну так что? Я получу то, что хочу, или разбегаемся?
        - Черта с два мы разбежимся! - гаркнул он. - Ты получишь все, что заказала, маленькая стерва! Но и постараться придется хорошенько, чтобы я остался доволен.
        - О-о-о, поверь, я умею быть незабываемой, - едва ли не пропела я.
        - А вот в этом я, как раз, не сомневаюсь, - зло ответил Давыдов и вновь полез целоваться. Я, не жалея, цапнула его за губу. - У-м-м! Ты что творишь?
        Его возмущение стало музыкой для моих нервов.
        - Сначала награда, потом благодарность, - напомнила я, наблюдая, как на нижней губе мужчины выступили росинки крови.
        - Ты хочешь все это сейчас? - округлил глаза Иван.
        - Именно.
        - Это займет много времени, - помрачнел он. - Виктория потом тебе все закажет.
        - Виктория, значит? - прищурилась я.
        - Я не разбираюсь в этих женских штучках, но машину выберу тебе сам, чтобы надежная.
        - Как мило с твоей стороны. - От широкой улыбки у меня даже скулы свело.
        - Так что сейчас, никакой службы доставки. Не хочу ждать. У меня настроение испортится.
        Я прекрасно поняла, о каком именно настроении речь.
        - А ты сделай так, чтобы без проволочек. Можешь в комплект таблеточки заказать, чисто для поднятия настроения, ага, - ляпнула я и тут же об этом пожалела. - Или нет…
        Давыдов сузил глаза.
        Не стоило мне его подначивать и подталкивать к краю грани, за которой пугающая неизвестность.
        - Ладно, закажешь потом, - пошла на попятный я. - Только…
        - Только? - выгнул брови Иван.
        - Сделай малость, закажи шампанского. Брют.
        - Без проблем, - кивнул мужчина и встал с кровати.
        - Несколько ящиков, - добавила я, а когда он зыркнул на меня в немом изумлении, объяснилась: - Всегда мечтала в нем искупаться.
        - Искупаться?
        - А ведь мы могли бы заняться кое-чем интересным именно в ванне, наполненной шампанским…
        Давыдов покачал головой.
        - Да ты оригиналка, Машка! - и непонятно было, чего в его голосе оказалось больше: гнева или восхищения. - Да где же он?
        - Что-то потерял? - Я потянулась словно кошечка, заставляя его спешить и перестать соображать.
        Похоже, сработало.
        - Планшет… - Иван стал озираться в поисках, собственная нагота его не смущала. - Наверное, на втором этаже оставил.
        Туда мы с экскурсией не нагрянули, слишком заняты были… друг другом.
        - Будь здесь, я мигом! - на ходу скомандовал он, едва ли не взлетая по лестнице.
        Именно это мне и было нужно!
        Чтобы Давыдов отвлекся и перестал коршуном кружить вокруг.
        Пока удача оказалась на моей стороне, я стащила покрывало, подхватила свое платье, сумочку и выскользнула за дверь.
        Белье и туфли даже искать не стала - пусть пропадут!
        Кое-как кутаясь в покрывало, побежала… Одеваться буду потом! Мне бы затаиться где-то на пару минуточек, переждать…
        Только вот удача повернулась ко мне крепким орешком. Изменчивая стерва!
        Я даже на следующий этаж толком спуститься не успела, как в спину ударило разъяренное:
        - Князева! А ну, стой!
        Он и правда думал, что послушаюсь?!
        Ха!
        Я наступила на уголок покрывала, полетела вниз…
        - Ох!
        От неминуемого падения спасли поручни, за которые в последний момент успела схватиться.
        - Фух, - выдохнула. Вся жизнь промелькнула перед глазами!
        А на следующем этаже как раз хлопнули двери.
        - Князева! - надрывался Давыдов.
        Подгоняемая его голосом, я мчалась вперед, словно стрела. И едва с ног не сбила девушку, на которую налетела. Мусорный пакет, что она держала в руках, упал на пол.
        - Помоги… - прошептала я, глядя на бледную как смерть Славную.
        Нельзя быть более неудачливой, чем я, чтобы среди десятка возможных незнакомцев наткнуться на личного помощника Давыдова.
        - Князева! Машка, стой! - голос Ивана звучал все ближе, меня уже стало откровенно потряхивать.
        Не готова я сейчас с ним сражаться! Совсем не готова!
        Виктория не обязана была мне помогать. По-хорошему, я ей - никто, а вот Давыдов…
        Звук торопливых шагов приближался, Славная схватила меня за покрывало и потянула в сторону.
        Буквально через несколько секунд я уже была в чужой квартире, а за дверью раздалось:
        - Вика? Ты как здесь? - пробасил Давыдов.
        Меня прямо в пот кинуло от его голоса.
        - Мусор вот вышла выкинуть, шеф.
        - Ночью? - удивился он, озвучив и мои мысли.
        - Не спится что-то на новом месте, - просто ответила девушка. - А вы мне сегодня звонить не собираетесь? У нас это уже традиция.
        - Не собираюсь, - буркнул Иван. - Иди спи.
        Ручка двери дернулась, как и мое сердце, упавшее куда-то в живот.
        - Нет, стой, - передумал мужчина. - Князеву не видела?
        - Видела, - держала ответ Славная. У меня дыхание перехватило: сейчас же выдаст! - Она вниз побежала, наверное уже и такси поймала, пока мы тут болтаем.
        - А, черт! - выругался Давыдов.
        Следом за этим я услышала звук торопливых шагов, а потом в квартиру вошла Виктория.
        С минуту мы буравили друг друга испытывающими взглядами, пока девушка не хмыкнула.
        - Я так понимаю, что-то пошло не по плану…
        - Романтические свидания - мой конек, - выдохнула я как раз в тот момент, когда ноги подвели - подкосились.
        ДАВЫДОВ
        Он хотел ее неистово! Как ни одну до нее и ни одну после…
        «С наследником миллиардера по размеру кошельков мне и тягаться не стоит, но ведь под ним ты так не стонала? Не стонала же, правда?» - зло думал Давыдов и сразу же себя одергивал.
        Ему должно было быть абсолютно все равно, кому Князева греет постель. Переспали и разбежались - все! Сам же планировал! Только…
        Только от одной мысли, что Манюня до сих пор сидит у него так глубоко под кожей, изнутри поднималась волна ярости. На нее! На себя! На весь мир!
        Иван намеренно обращался с ней грубо. Чтобы показала свое истинное лицо! Чтобы перестала манить его, заставляя вспоминать все хорошее, что когда-то между ними было.
        Он, как никто другой, знал, что такое влюбиться в образ. Светлый, невинный, идеальный… А на деле же лживый и лицемерный. Князева уже однажды доказала ему, что между ним и деньгами всегда выберет второе…
        Сейчас Давыдов видел: Машка испугалась. Его испугалась.
        «Дурочка, - про себя думал Иван. - Разве я могу сделать что-то против твоей воли? Совсем меня за зверя считаешь…»
        В реальности же давил на нее, выплескивая накопившийся гнев, прогибал под себя. Князева гнулась, но не ломалась, а чернота, что точила его изнутри столько лет, отскакивала от нее, не задевая.
        Оглушенный ее метаморфозой, Давыдов дал слабину, и Машка его… сделала!
        Обманула, провела вокруг пальца и сбежала!
        Даже одеться не соизволила! Пока мужчина натягивал штаны, свинтила так быстро, словно все черти ада в лице Давыдова за ней гнались.
        «Вот тебе и ванна брюта, идиот, - думал он. - Мог бы и раньше догадаться».
        Мог, вот только ни одна девушка еще ни разу не сбегала от Давыдова после секса…
        Он вернулся в лофт, который купил, пока подыскивал подходящий особняк, и сел на ступени.
        Неистово хотелось закурить. И напиться.
        Всю муть в нем Манюня подняла! То, о чем долгие годы даже не вспоминал…

* * *
        - Женюсь! - заявил он Димке Грачу после очередной тренировки.
        - Обрюхатил, что ли?
        - Других версий нет? - выдал Иван, сложив руки на груди.
        - Я тебя что, слишком сильно приложил в последнем подходе, брат? - нахмурился тот.
        Давыдов особых дружб ни с кем не водил, а вот с Грачом - таким же пацаном улиц - спелись они как-то.
        - Да ты даже по касательной не прошел, держи карман шире! На свадьбу позову гулять, пойдешь свидетелем?
        - Пойти-то я пойду, - почесал черную макушку Грач. - Только на фиг надо, а? Жизни не жалко?
        - Много ты понимаешь! - фыркнул Давыдов, даже не обидевшись. - Я, может, с ней только и начал это самое…
        - Это самое? - выгнул брови Грач. - Ты у нас что, такой поздний мальчик, Вано?
        У Ивана с принцессой два года разницы было, он, может, и поздний мальчик, но только в плане школы. В остальном жизни успел досыта хлебнуть. А жить начал лишь с Манюней… Словно и не дышал до нее. Вот такая странная штука вырисовывалась.
        - Дебил ты, Дима, - закатил глаза он. - Мне без Машки совсем туго. Вот вляпаешься, как я, тогда поймешь.
        - Да не дай Бог! - сделал страшные глаза парень и стал неистово креститься, чем вызвал громогласный хохот других спортсменов в зале. - Свят-свят-свят!
        - И давно ты таким набожным заделался? - Иван схватил полотенце и вытер вспотевшую шею.
        - Тут и в Бога поверишь, лишь бы не засосало, как тебя! - ответил, посмеиваясь, Грач. - Мне, брат, ничего, кроме свободы, не нужно. А хороший трах я всегда найду.
        Давыдов лишь хмыкнул, но доказывать ничего не стал. Он для себя уже давно все решил. После соревнований подадут заявление в ЗАГС, возьмут липовую справку в поликлинике для Манюни, чтобы расписали быстрее, и вместе в Америку махнут - наслаждаться безоблачным заграничным будущим.
        - О чем ты только, пацан, думаешь? - нахмурился Малконский - невольный свидетель их разговора. - Соревнования на носу!
        - Вот после соревнований сразу в ЗАГС! - улыбнулся Иван. Ночь с Манюней подарила ему крылья. Он сегодня улыбки сдержать не мог, едва по зубам не схлопотал - даже капа не защитила. - Приеду с золотом и сразу женюсь!
        Тренер лишь головой покачал, ничего не ответив, Грач продолжал ржать как дебил, а Давыдов летал в облаках. Он себе этого почти никогда не позволял. Что мечтать, если реальная жизнь по кумполу лопатой бьет?
        Вот и его прибила, буквально через два дня.
        - Матюша твою Маню мнет, ты знал? - спросил его Грач в раздевалке, когда они одевались после душа.
        - За такие слова и в табло может прилететь, в курсах? - набычился Иван.
        - Я-то в курсах, - хмуро ответил парень. - Только ты, по ходу, не в курсах, что рогами скоро будешь потолок мерить. Малконский на всю округу растрепал, какая твоя Машка страстная в постели.
        - Врет падла! - зарычал Давыдов. - Убью!
        Грач перехватил его на выходе, крепко вцепившись в руку.
        - Полегче, брат. Сосунка тренера лучше не трогать, иначе контракт за бугром помашет тебе лапкой.
        - Плевать!
        Матвея он в тот день в зале не застал, а вот с Олькой пересекся. Та странно так зыркнула на него и тут же глаза спрятала.
        - Ты все знала! - пригвоздил он тяжелым взглядом девчонку. - Отвечай!
        - Не кричи, Ваня, - прямо присела она, любила захаживать сюда, перед многими парнями хвостом крутила. - Я тебе всегда говорила, что Машка любит хорошую жизнь! Сытнее да побогаче! Вот и выбрала себе парня по статусу… Пока ты тренируешься и по соревнованиям катаешься, она по ресторанам да клубам с Матвеем.
        Он зубы сцепил и напомнил себе, что девочек бить нельзя. Пусть они и невыносимые стервы.
        - Даже подарки дорогие от него принимает, - продолжала тем временем Олька. - Часики видел?
        Часики эти он у принцессы видел. Новенькие, красивые, явно фирма. Вот только спросить не спросил откуда. Князевы дочь всегда хорошо упаковывали, ничего не жалели. Это Иван вечно краснел, что на толковые подарки принцессе не хватало, а она и не просила никогда…
        Притворялась?
        Быть такого не могло!
        Его Манюня точно не стала бы лицемерить! Давыдов железобетонно был в этом уверен, пока не увидел принцессу с Матвеем. Урод почти целовал его девушку!
        Как он его не убил тогда, и сам не понял. Перед глазами все стало алым - и понеслось…
        Не запрыгни принцесса ему на спину, и вместо американского неба Давыдову светило бы небо в клеточку.
        Они тогда с Манюней разругались вдрызг. И эти чертовы часики все маячили у Ивана перед глазами, как раз у принцессы на запястье были.
        Как насмешка?
        Несколько дней перерыва, чтобы остыть, им обоим не помешали. Поэтому Давыдов впервые уехал на соревнования, не попрощавшись с Манюней.
        Он себе места там не находил, настолько паршиво было на душе. А золото взял.
        - Мой сын не боксерская груша, - сказал ему еще в автобусе Малконский. - Больше не путай, если хочешь построить успешную карьеру.
        - Пусть не лезет к моей девушке, и я с удовольствием забуду о его существовании.
        - Если с*** не захочет - кобель не вскочит. Слыхал, парень? - хмыкнул тренер. - Границы не пересекай, усек?
        - Усек, - скрипнул зубами Иван.
        Грач тогда глянул на него как-то сочувствующе, прямо кишки узлом завязало.
        Неужели Манюня могла все время так мастерски притворяться?
        Нет! Давыдов явно был у нее первым! А потом как?
        Этот вопрос не давал ему покоя.
        Как вернулся после соревнований, сразу к ней и побежал.
        «К черту гордость! - думал он. - Надо разобраться, что за дерьмо вокруг творится!»
        Только вот мама принцессы его и на порог не пустила.
        - Хватит таскаться за моей дочерью, - зашипела не хуже кобры женщина. - Тебе здесь не рады, Иван!
        - Позвольте нам самим с Машей разобраться, не лезьте в наши отношения, - постарался как можно вежливее ответить он.
        - Какие могут быть отношения с сыном алкоголички? - выпучила глаза она и схватилась за сердце, имитируя приступ. - Неужели ты сам не понимаешь, что не пара для нашей Машеньки?!
        Он прекрасно понимал.
        Только верить не хотел.
        А в квартиру к принцессе пробиваться перестал, решил подловить ее перед боем. И Ольку удачно перед подъездом встретил, попросил привести подругу за полчаса до вечернего боя.
        Эти непонятки, что случились между ними, нехило так Давыдова напрягали.
        Иван ждал.
        - Что? И тебя кинула? - хмыкнул нарисовавшийся вдруг Матвей.
        - Харя еще не зажила, но повтора уже захотелось? - процедил Давыдов.
        - П-ф-ф! Предупредить тебя просто хотел насчет общей крали, - развел руками Малконский-младший. - Взбрыкнула сегодня, ресторан ей дешевым показался. Ну поимел я ее пару раз, больно хорошенькая девка. Так что теперь, все глупые капризы ее оплачивать? Укатила с каким-то мажором на бэхе в клуб. Мелкая с-с-с…
        - Врешь, гнида! - взорвался он.
        Мигом подлетел к парню, схватив того за грудки.
        - Смысл? - Матвей даже не моргнул и взгляд отводить не стал. - Родинка у нее забавная, сердечко с внутренней стороны бедра. Зачетная родинка.
        У Давыдова руки опустились и дыхание сбилось, словно удар пропустил.
        Он эту родинку каждый раз целовал, балдел просто!
        - Откуда… - прохрипел Иван.
        В этот момент заглянул Грач.
        - Брат, твой бой уже объявили, что ты тут прохлаждаешься?
        Димка утянул его на ринг.
        Иван дрался словно в последний раз! Ни себя не жалел, ни соперника. В мясо. Лишь бы заглушить то, что творилось внутри.
        А Манюня так и не пришла.
        После боя Ивану не полегчало. В теле бурлила энергия, в груди что-то болело, а перед глазами стояла улыбающаяся принцесса.
        «Принцесса? Лживая с***!» - подумал он.
        И тут двери в раздевалку скрипнули.
        - Манюня? - обернулся на звук Давыдов. Правда, сразу же скривился от полного надежды собственного голоса и гостьи.
        - Это я, Ваня…
        Олька. При полном параде, в красном мини-платье…
        - Че надо? - Не до церемоний ему было.
        - Я пришла сказать… - Она подошла к нему вплотную.
        - Маня где? - нахмурился Иван, опять заметив, как девчонка взгляд отвела.
        - Прости. Она не придет… З-занята.
        - С кем занята?
        - Ты уже знаешь? - ахнула Олька и прикрыла ладошками размалеванный красной помадой рот. - Машка жениха побогаче подыскивает… Сегодня с сынком мэра отдыхает.
        - Побогаче, значит? - хмыкнул он. - А я тогда на что?
        - Ну ты… - девушка помялась, словно раздумывала, говорить ему или нет. - С тобой развлекаться улетно, Машка мне говорила. Да и родаков позлить ей иногда хочется, чтобы очередные шмотки побыстрее купили…
        Давыдов едва зубы в порошок не стер.
        Как же он мог так в ней ошибаться?!
        К горлу вдруг подступила тошнота. Парень метнулся в туалет, где его едва желчью не вырвало.
        «Нюни распустил, как девчонка! - мысленно дал себе подзатыльник он. - Подумаешь, очередная девка тебя кинула, указав на истинное место…»
        В том-то и дело было, что Манюня совсем не очередной оказалась… Оттого и пекло в груди, и темнело перед глазами…
        - Вань? - робко погладила его по спине Олька.
        От ее прикосновений Давыдов передернулся.
        - Это мужской туалет, - буркнул он. - Или ты на сортиры пришла полюбоваться?
        - Я сказать пришла… - Она придвинулась вплотную, так, что грудью в его спину вжалась. - Ты самый лучший, Ваня. Забудь о ней. Она тебя не стоит.
        - Самый лучший? - обернулся парень. - Для тебя, что ли?
        - А хоть и для меня! - не спасовала девчонка. - Я люблю тебя, Ваня…
        Это признание резануло его по живому.
        Он давно видел, как Олька на него слюни пускает, не слепой же. Но кому она была нужна, если рядом такая принцесса…
        - Любишь? - прокаркал Давыдов, отгоняя от себя мысли о Манюне.
        - Люблю! - вздернула подбородок Олька.
        - Тогда докажи! - Он нагло приспустил шнуровку на брюках, бросая девчонке вызов.
        Она его приняла, продемонстрировав талант язычка.
        Давыдов поимел Ольку прямо там, задрав красное платье и нагнув над сортиром. Девчонка стонала так громко, что должны были и на ринге слышать…
        Иван пытался забыться.
        Только Манюня так просто из головы и сердца не изгонялась.
        - Ванечка… - сыто выдохнула Олька, как только все закончилось.
        - Вон пошла, - процедил он, натягивая штаны.
        - Что?
        - Пошла! Вон! - рявкнул Давыдов. - Или помочь?
        Помощь девчонке не потребовалась, сама убежала, не оглядываясь. Всхлипывала вроде даже. Только Ивану было не до нее.
        Он проблевался, а потом завалился с Грачом в какой-то бар и впервые накидался вдрабадан. Мамочкины гены дали о себе знать.
        Должен же он подтвердить статус сына алкоголички!
        Утром Иван опять обнимался с фаянсовым другом. Голова так сильно трещала, что мир вокруг посерел. Или это не от головы было…
        Еще и улетать срочно приспичило.
        В аэропорту их ждал недовольный Малконский.
        - Еще раз поймаю на пьянке - вылетите, усекли?! - накинулся он на них.
        Парни нестройно кивнули, и тренер дал каждому по чудо-таблетке, что сразу вернула в строй.
        Пока он оформлял им билеты, к парням подошли какие-то две милашки - любительницы спортсменов. По счастливой случайности тоже в Америку летели.
        - Как насчет тройничка? - поиграл бровями Грач, шепнув ему на ухо, пока девчонки хохотали над какой-то бородатой шуткой.
        - Ты меня не привлекаешь, - фыркнул Давыдов. - Не мечтай.
        - Придурок, - выдал друг. - Не со мной, с девчонками. Пробовал когда-нибудь?
        Иван лишь головой покачал.
        - Спорим, я им больше понравился? - подмигнул Грач.
        Давыдов влился в игру, ему сейчас как раз не хватало легкости и новых впечатлений.
        Вот на спор и засосался с ними. Выиграл, наверное…
        Хотя до тройничка у них и не дошло, в самолете туалеты слишком узкие оказались. Иван едва с одной телкой уместился, пока Грач стоял на стреме, чтобы никто не помешал.
        Стюардесса, правда, обо всем догадалась. Иван, как встретился с ней взглядом, сразу это понял. Блондинка не смутилась, наоборот, ухмыльнулась и оставшееся время полета все крутилась возле него, флиртовала.
        «А что? - подумал Давыдов, записав ее телефончик. - Я теперь парень свободный. Могу хоть всех девок за бугром поиметь!»
        Вот так и началось его безоблачное заграничное будущее. Без всяких принцесс.
        ГЛАВА 12
        ДАВЫДОВ
        Он сделал все правильно.
        Мухи отдельно, котлеты отдельно.
        И ведь не собирался с Князевой никакие шуры-муры крутить, так, поиметь разок-другой и свалить в закат. Совместить, так сказать, приятное с полезным: и бизнес наладить, и бывшей доказать, что она ошиблась, когда-то выкинув его из жизни как мусор.
        Хотел посмотреть на ее лицо, когда поймет, кого упустила.
        Мелко как-то?
        Давыдов и сам это понимал, но порыв логике не поддавался.
        Что совершенно не входило в его планы, так это участвовать в ее проблемах, пытаясь все разгрести. На деле только увяз сильнее в той, что пробуждала в нем ненужные воспоминания.
        И Машку оскорблять он не планировал, пугать тем более. А оно вот как вышло.
        Эта ночь должна была закончиться совсем иначе. Что мешало ему заткнуть дерьмо подальше и просто наслаждаться качественным сексом?
        А ведь внутри Давыдова прямо все клокотало рядом с Манюней. Вот эта неизвестная стихия, так долго сдерживаемая им, и мешала…
        Десять лет прошло. От их совместной истории камня на камне не осталось.
        «Да и не было между нами ничего, - сам себя накручивал Иван. - Так, юношеские иллюзии».
        Он от них давно с успехом избавился.
        Избавился ли?
        Он все правильно сделал. Только на душе отчего-то было так муторно, словно лажанулся по полной…
        Давыдов чертыхнулся и набрал Вавилова.
        - Лиза, что? Началось? - хрипло прокаркал Пашка после первого же гудка.
        - Э-э-э… Ты что, дрыхнешь? - удивился Иван.
        - Ну ты и ****к, Давыдов! - гаркнул друг, шумно выдохнув. - Обычные люди, знаешь ли, по ночам спят!
        - Так то обычные, а ты частенько в клубах зависаешь до утра, - почесал макушку мужчина. Видимо, карма у него такая - не давать окружающим нормально выспаться. - Что изменилось?
        - Не мальчик я уже устраивать ночные бдения, - проворчал Вавилов. - Бизнес, знаешь ли, и тренировки с малышней отнимают много сил. Легче их восстановить, когда какой-никакой режим соблюдаешь. А ты чего звонишь?
        - Да в клуб хочу махнуть, думал, составишь компанию…
        - Нет, брат, сейчас я точно пас, - без раздумий ответил друг. - У меня сеструха на сносях, понятия не имею, какие фортели может выкинуть в ту или иную минуту. Еще и с хахалем своим разругалась вдрызг. Я на тревожном чемоданчике, считай, живу. Жду отмашки везти в роддом.
        - Не знал, что Лизка беременна, - удивился Давыдов. Он с сестрой Вавилова был знаком поверхностно, неудивительно, что такие подробности прошли мимо. - Прости, что дернул. Спи.
        - Поспишь тут, - Пашка еще что-то бухтел, но уже нечленораздельно.
        Видимо, так и заснул «на подлете», даже не закончив разговор.
        Давыдов усмехнулся, сбросил вызов, а в клуб все же поехал. Не хотелось ему остаток ночи проводить в гордом одиночестве.
        Он же настроился на марафон удовольствия? Значит, стоит его получить.
        Если не от Князевой, то от другой.
        Дефицита желающих, был уверен, точно не испытает.
        Иван выбрал первое попавшееся заведение в центре города и не прогадал: аншлаг, золотая молодежь отрывалась. В клубе было шумно: музыка била по ушам, скорее раздражая мужчину, чем настраивая на нужный лад.
        Давыдов занял место у барной стойки и заказал выпить. Чисто чтобы руки занять, напиваться не входило в его планы.
        - Скучаешь? - поинтересовалась молоденькая блондинка, подсев к нему справа.
        Мужчина окинул ее придирчивым взглядом: слишком яркий макияж, слишком короткое платье, слишком наглое выражение лица. Все слишком!
        «Очередная охотница за кошельком», - сделал вывод Иван.
        Он таких за версту чуял. Впрочем, именно с такими и привычнее иметь дело. Там всегда прозрачный расклад: обыкновенная выгода «ты мне - я тебе».
        - Уже нет, - улыбнулся мужчина. - Составишь мне компанию?
        - Марина! - прокричала она, представившись.
        - Что будешь пить, Марина?
        Буквально через пять минут они уже поднимались в вип-кабинку, заказав напитки туда. Девица висла на Давыдове, хихикала и откровенно терлась о его бок, словно течная кошка.
        Иван даже не слушал ее пьяный треп, он едва справлялся с раздражением.
        Едва коснулся новой знакомой, как понял: не та. В джинсах было тихо, точно все умерло.
        Мыслями Давыдов блуждал далеко, именно с той, кого по-настоящему хотел. Попутно решал, когда же избавиться от прилипчивой девицы - сразу или еще немного посидеть в клубе. Все равно бессонница не отступит.
        Блондинка опять рассмеялась собственной глупой шутке и принялась поглаживать его шею.
        «Нет, - тут же признался себе он, приняв окончательное решение. - Сидеть в такой компании точно не вариант. Бесит».
        Он мог бы попробовать снять какую-то другую девицу, но только в клубе ясно понял, что это лишено всякого смысла. Суррогата сегодня не хотелось. Не после Манюни.
        Но и домой Давыдов не мог вернуться. Не так сразу.
        Уж лучше в одиночестве, но в шумном клубе, чем в тишине лофта, где все еще витал запах Машки и…
        - Послушай, э-э-э… - бодро начал Иван, но застопорился, когда понял: совершенно не помнит имени новой знакомой. Та поспешила ему на помощь.
        - Марина.
        - Да, послушай, Марина, - подхватил он. - Сейчас ты…
        Они как раз проходили коридором для вип-гостей клуба, двери одной из кабинок были распахнуты настежь, отчего происходящее там просматривалось как на ладони.
        Компания из двух мужчин и четверых девиц привлекла внимание Давыдова настолько, чтобы приостановиться.
        На первый взгляд веселящиеся могли сойти за упитых вусмерть. Если бы не белые дорожки, рассыпанные по стеклянной столешнице.
        И Матвей Малконский, что жадно втягивал кокс.

* * *
        Это было дно.
        Еще никогда меня никто так не унижал! А впрочем…
        Странная способность у Давыдова: может помочь воспарить на седьмое небо и тут же столкнуть на дно пропасти.
        Хотя… Разве не так случилось и десять лет назад?
        «Так ты же, Князева, на том дне все камушки один за другим уже изучила… Опять потянуло полетать?» - раздалось в голове саркастическое хмыканье внутреннего критика.
        Кто-то на чужих ошибках учится, а я вот даже свои повторяю.
        Что удивительно, сразу Виктория меня не отпустила. Разрешила воспользоваться душем. Нет, даже настояла. Хотя я не очень и сопротивлялась.
        - Возьми, он новый. - После душа меня дожидался комплект белья.
        Славная могла бы испугать проницательностью, но я не считала себя пугливой. И, откинув ложную скромность, приняла подарок-необходимость.
        У женщин вообще особенные отношения с этим элементом гардероба, и я не исключение.
        Хочешь почувствовать себя богиней? Выбери развратное, роскошное белье. Даже если ни одному мужчине не перепадет удача взглянуть на женщину во всем этом великолепии, пилюля неотразимости продолжит действовать.
        Намерена подогреть интимные отношения? Попробуй без белья выбраться куда-то с партнером. Весь дискомфорт будет забыт, стоит шепнуть мужчине о такой пикантной подробности вашего свидания.
        Сейчас же белье для меня послужило своеобразной броней. С ним я чувствовала себя на порядок спокойнее, чем без.
        - Спасибо, Вика, - поблагодарила девушку, стоило выйти к ней на кухню, когда оделась.
        - Пустяки, - отмахнулась она. - Садись, я уже чайник согрела.
        Как я ни отнекивалась, Славная заставила меня выпить чай с коньяком. Причем последнего было значительно больше, чем чая. И это помогло расслабиться.
        Противный нерв, что скрутился в животе узлом, отпустило.
        В душу девушка мне не лезла, что оказалось несомненным плюсом. Наверное, из-за этой тактичности помощница у Давыдова имеет дополнительные бонусы.
        - Ты чай сыром закусывай, а то после стресса развезет - я тебя потом в кучку собрать не смогу, - как бы между прочим заметила Виктория.
        Я тут же засунула в рот ломтик сыра Моцарелла: опьянеть никак нельзя, мне еще домой возвращаться и утром на глаза сыновьям как-то попасться.
        - Вот и хорошо, - кивнула девушка. В отличие от меня, в ее чае коньяка не было. - Ты прости, что ничего посытнее нет. Я еще не успела совершить набег в супермаркет. Дел невпроворот, только переехали, все доставкой еды на дом обхожусь.
        - Так и до гастрита недалеко, ты бы поаккуратнее была…
        - Зараза к заразе не липнет, - лишь хмыкнула она и пригубила чай.
        У меня внутри все покрылось тонкой корочкой льда: ни чувств, ни слез не было, только странная заторможенность и состояние, когда будто со стороны себя видишь.
        Я даже смеялась. Славная была вполне приятной обычной девушкой, а не холодной стервой, какой показалась мне в офисе.
        Наши посиделки растянулись на час-полтора, потом моя неожиданная спасительница вызвала такси.
        - Спасибо, Вика, - на этот раз мы прощались на пороге, я не была оригинальна в словах, но благодарила искренне. - Не знаю, что бы я делала, если бы не ты…
        - Послала бы Давыдова в его первый нокаут и вошла бы в историю как первая, кто смог уложить Чемпиона на лопатки, - подмигнула мне девушка.
        При одном упоминании о мужчине мое сердце заныло, но я усилием воли заставила его замолчать.
        - Куда едем? - Немолодой таксист глянул на меня в зеркало заднего вида, я же глаз отвести не могла от бокового стекла.
        Давыдов возвращался домой.
        Даже в тусклом свете фонарей я прекрасно его узнала, точно этот образ был отпечатан в каждой клеточке моего тела.
        - Подальше отсюда, - ответила, порадовавшись, что машина попалась с тонированными стеклами. - Комплекс у Зареченской знаете?
        - Буржуйский, что ли? - хмыкнул водитель и плавно выехал со двора.
        Ну да, буржуйский. Кредит за квартиру в котором я до сих пор не выплатила.
        Я буркнула точный адрес и отвернулась к окну. Таксист попался не в меру разговорчивый, приходилось слушать его фоном, словно радио. Благо мужичок был из тех людей, кому для хорошего разговора ответы собеседника не требуются.
        Добрались без приключений. Правда, ночная езда по двойному тарифу здорово бьет по кошельку. Впрочем, как и плата за бензин.
        Домой я пробиралась словно сапер по минному полю. Все же три утра - время самого крепкого сна, не хотелось разбудить домашних.
        - Что-то ты рано, - прошелестел Широкий, когда я шла мимо гостиной к себе. - Я думал, мальчишкам и завтрак придется готовить, раньше утра не вернешься.
        «Надо же, а сон-то у друга чутким оказался», - мысленно удивилась я.
        - Маш? - Артем не удовлетворился моим хмыканьем, что-то заподозрил и зажег ночник. Одного-единственного взгляда на меня мужчине хватило, чтобы мрачно пробасить: - И что он натворил?
        Тут-то меня и прорвало…
        Слезы полились градом! А я еще думала, что заиндевела вся! Ха!
        Широкий свалился с дивана, так перепугался и спешил меня утешить. Его вид в труселях со Спанч Бобом вызвал у меня нервную икоту.
        - Что это за безобразие? - давясь смехом, приглушенно спросила я, чтобы не разбудить мальчишек.
        Артем покраснел как маков цвет и резко прикрылся покрывалом.
        - Зато ты реветь перестала, - хмуро выдал он.
        Друг явно пасовал перед женскими слезами, как и подавляющее большинство мужчин.
        - Ик! - подтвердила я, а в глазах все еще стояла злобная мордашка Спанч Боба. - Да ты затейник, Широкий!
        - Ни одна дама еще не упрекнула меня в недостатке фантазии, - хмыкнул Артем. - Но ты, мать, с темы не съезжай. Рассказывай.
        Пришлось признаться. Пароли-явки не называла, но в двух словах ситуацию расписала. Только замокла, как мужчина разразился четырехэтажным матом.
        - Ого, - все, на что меня хватило. - Не думала, что ты так умеешь…
        - А я не думал, что Давыдов такой чудак на букву «м», - пробасил друг. - Мне казалось…
        - Вот и мне всего лишь показалось, - перебила его я, поджав губы. - Давай не будем. Не хочу о нем.
        - Как скажешь, - неожиданно покладисто согласился Широкий.
        Мы еще поговорили о том, как прошел вечер с мальчишками, и разошлись досыпать.
        Не знаю, как у Артема, а ко мне сон упорно не шел. И считалочками его зазывала, и таблицу умножения в уме повторяла, и детские стишки рассказывала, а в голове так и звучали слова Давыдова: «Сколько ты теперь стоишь, Князева?»
        Может, Иван и привык мерить любовь деньгами, но такая песня не про меня. К пяти часам я так себя накрутила, что успела приготовить завтрак, обед и ужин заранее, еще и Лампе вкусную передачку упаковала.
        Все подарки, которыми Давыдов пытался меня купить, я собрала в отдельный пакет, чтобы сегодня же передать через Славную.
        - С добрым утром, пчелка Майя! - улыбнулся Широкий, как только переступил порог кухни. - Чем это таким вкусным у нас пахнет?
        - Оладьи, овсяная каша и фруктовый салат. Буди мальчишек, и будем завтракать.
        Маленькие мужчины семейства Князевых радовали позитивным настроением, отлично оттеняя бурю, что творилась у меня в душе.
        Я наблюдала за ними, а в голове не укладывалось, что едва не рассказала о сыновьях! Как Давыдов не догадывался об их существовании все десять лет нашей разлуки, так пусть и остается. Обойдемся и дальше без такого папочки!
        После того как завезли сыновей к Лампе, отправились на работу. Широкий был чересчур беззаботен и весел, травил анекдоты, чем вызвал у меня оправданные подозрения.
        - Что ты задумал, Артем? - не выдержала я, когда мы вошли в холл.
        - Ты о чем? - и бровью не повел друг.
        - Ты же не собираешься наделать глупостей, правда? - Я ухватилась за его рукав.
        - Разве я похож на того, кто совершает глупости?
        Тут Широкого позвал кто-то из коллег, отвлекая нас от разговора, и мужчина ушел. Я же провожала его взглядом в спину, нехорошее предчувствие не отпускало.
        Едва зашла в студию, как раздался телефонный звонок.
        - Доброе утро, Мария Владимировна. Зайдите, пожалуйста, в кабинет к Давыдову, - сказала Славная каким-то неживым, словно механическим голосом.
        Сегодня аромат орхидей не поднимал мне настроение, а действовал удушающе.
        - Уже иду. - От досады я стукнула ладонью по столу и едва не отшибла руку. Все же профессионально бить не научена.
        Как же хотелось избежать разговора лицом к лицу!
        Мне не верилось, что Давыдов способен портить мне жизнь на работе, но… И вчерашнего я никак предугадать не могла, поэтому не бралась предсказывать, чего же еще ждать от бывшего.
        Подхватив пакет с подарками, я быстро поднялась на нужный этаж. Виктории в приемной не оказалось, дожидаться ее не стала. Раз Давыдов меня вызвал, значит, ждет.
        В кабинет я вошла с высоко поднятой головой: не дам ему и малейшего повода, чтобы потоптаться на моей гордости!
        Я была настроена как никогда воинственно, вот только объекта для гнева здесь не оказалось.
        Вместо Давыдова за его столом сидела симпатичная блондинка.
        - Лёля?! - едва узнавание меня настигло, как пакет с подарками выпал из рук.
        В этой ухоженной девушке сложно было узнать Лёлю моей юности. Она перекрасилась, подстриглась под удлиненное каре, явно научилась носить брендовые вещи и использовать профессиональный макияж…
        Мы не виделись почти десять лет.
        После отъезда Давыдова наши встречи с Лёлей свелись к минимуму. Меня закрутила тяжелая беременность, а подруга занялась поступлением в институт. Вскоре она уехала учиться в другой город, через пару месяцев ее звонки прекратились. Так и разошлись наши дороги…
        - Не Лёля, Маша, - скривилась блондинка. - А Ольга.
        - Хм-м…
        - Ольга Давыдова.
        Из-за странного шума в ушах мне пришлось переспросить.
        - Давыдова?
        - Давыдова, Давыдова, - победно ухмыльнулась старая подруга. - Ты не ослышалась.
        Теперь я стала задумываться: а подруга ли? Похоже, мне стоит изменить ее статус.
        - Как тебе работается под началом моего мужа?
        Девушка смотрела на меня с явным превосходством во взгляде и неприкрытой ненавистью. Ни первого, ни второго я за ней никогда раньше не замечала… Настолько была слепа или мы все так сильно изменились?
        - Что-то я не видела у Вани обручального кольца…
        После моей фразы Ольгу прямо перекосило, но она быстро вернула лицу королевскую маску.
        - Он не любит украшения.
        - А запонки носит, - заметила я.
        Сердце колотилось словно пташка, попавшая в силки. Перед моими глазами то стелился, то рассеивался туман. Твердости в ногах не было, как и уверенности, что все происходящее сейчас не дурной сон.
        Подруга замужем за моей первой любовью?
        Ну бред же!
        Поправка: бывшей любовью.
        Поправка: бывшая подруга.
        И все равно - бред.
        - Я смотрю, ты многие детали успела рассмотреть в моем муже, - процедила сквозь зубы гостья из прошлого и подалась вперед, положив на стол локти, словно бы готовилась к прыжку.
        Из-за того, с каким превосходством Ольга вела себя со мной, во мне проснулась дьяволица, желающая непременно ее уколоть в ответ. Любым способом.
        Похоже, не только Давыдова и Лёлю коснулись изменения, по мне жизнь за десять лет тоже потопталась.
        - Ты даже не представляешь себе сколько…
        Сегодня ночью я многое разглядела. Несколько новых шрамов, например, тату в виде крохотной короны под сердцем, превосходную натренированную фигуру…
        - Вот как? - напряглась она.
        Я видела, как медленно, но уверенно маска ее превосходства сменяется яростью, о причинах которой не догадывалась.
        Разве что… Она узнала, с кем Иван провел эту ночь?
        И кто же мог посвятить ее в такие подробности?
        Славная?
        А я-то еще благодарила ее за помощь! Наивная дурочка!
        - Ты перекрасилась? - склонила голову набок я. - Поняла, что Давыдов больше любит блондинок?
        Ольга поджала губы. Судя по выражению ее лица, бывшая подруга точно не ожидала, что я за словом в карман не полезу.
        Ну правильно, она же не знакома с Князевой, что пришлось пройти апгрейд жизнью.
        - Это ты у нас всегда готова была подстроиться под его вкусы, а я делаю так, как нравится мне, - не сказала, нет, - прорычала она.
        Я рассмеялась.
        Хорошо еще, не стала доказывать, что это ее натуральный цвет. Я-то хорошо помню, какой она была десять лет назад. Единственное, не помню, чтобы Ольга-Лёля бегала за моим парнем…
        - Давно вы женаты? - Я сделала вид, что рассматриваю свой идеальный маникюр, и мысленно похвалила себя за выдержку. Ведь внутри меня сейчас все горело и вопило в какой-то жестокой агонии.
        Не к месту вспомнился Бобров.
        «Прекрасно, Князева! - съехидничал внутренний голос. - И где были твои хваленые принципы не связываться с женатыми?»
        Только от Виталия избавилась, как сразу же осечка?
        - Скоро оловянную свадьбу будем праздновать. - Губы Ольги разрезала победная улыбка. - Я улетела учиться в Америку по обмену, там встретила Ваню. Он не смог упустить второй шанс, что подкинула сама судьба. Нам всегда было суждено быть вместе.
        Внезапно пол в кабинете Давыдова дрогнул, словно собирался прыгнуть мне в лицо.
        - Врешь!
        ДАВЫДОВ
        «Карма - та еще с***!» - думал Иван по дороге в офис.
        Что могло случиться, чтобы сынок уважаемого тренера, далеко не бедного человека, стал обыкновенным нариком?
        Впрочем, не все ли равно? Гнильца в Матюше всегда жила, Давыдов и десять лет назад это видел.
        Он было шагнул в кабинку, но остановился в нерешительности.
        «И зачем мне это все?» - подумал Иван.
        Девица тянула его назад, недоумевая такому раскладу, а нарики не замечали никого вокруг - кайфовали в собственном обдолбанном мире.
        - Тоже хочешь подлечиться, брат? - поднял на него больные глаза младший Малконский. В их выражении Давыдов не заметил и капли узнавания.
        Говорить с таким - только зря время тратить.
        Он и не стал. И в клубе оставаться тоже не стал, уехал обратно в лофт. В одиночестве. Хотя новая знакомая всячески напрашивалась составить компанию. Давыдов перегорел желанием забыться в случайном сексе.
        Да и не мог он привести очередную девку туда, где совсем недавно они с Манюней…
        По лофту бродил «призрак принцессы», и Давыдов, словно Кентервильское привидение, слонялся до утра в приступе бессонницы.
        В лифт он зашел, просчитывая свои дальнейшие действия. Поэтому и не заметил, как за ним заскочил еще кое-кто.
        - Опаздываем, значит, босс? - издевательски протянул Широкий, как только дверцы с характерным звуком съехались и началось движение. - Жизненное кредо у тебя такое - везде опаздывать?
        Иван едва обернулся, как ему прилетело в челюсть. Его повело, лифт дернулся.
        - Может, хоть мозги на место встанут, падла, - сплюнул этот смертник. - Хотя сомневаюсь, что у тебя в коробочке еще что-то осталось. Ты же отбитый, Давыдов. На всю голову.
        Широкий еще раз замахнулся…
        Дальше Иван сработал на автоматизме.
        Пара секунд, и противник уже на лопатках, сполз по стеночке на пол.
        - У профессиональных боксеров есть один недостаток. - Давыдов сплюнул кровь с разбитой губы. - Не умеют бить вполсилы. Ты живой там?
        Отправлять на тот свет этого наглеца Иван не собирался. Много чести.
        Мужчина ухмыльнулся.
        - Перебьешься. - Широкий, пошатываясь, встал на ноги.
        - Какая муха тебя укусила?
        - Це-це, - поджал губы он и осторожно дотронулся кончиками пальцев до скулы, где уже наливался синяк. - Та же, что и тебя вчера, когда Машку с шалавой сравнил.
        - Не было такого! - набычился Давыдов.
        Они прожигали друг друга взглядами, и в кабинке лифта сразу стало тесно.
        - Хочешь сказать, что каждая баба дает тебе только за бабосы? Тогда это фигово, Чемпион, - ухмыльнулся Широкий. - Может, тебе пару уроков дать, как закадрить девушку, чтобы она добровольно в койку прыгнула?
        - Себе дай, умник.
        - Учти, я за Машку тебе зад надеру, - вмиг посерьезнел Широкий. - Не лезь к ней.
        - Надиралка еще не выросла, - тут же огрызнулся в ответ Иван. - Не суйся не в свое дело - целее будешь.
        Лифт остановился, дверцы открылись, и мужчины вышли на нужном этаже.
        - Я тебя предупредил, Давыдов, - хмуро выдал Широкий.
        - Взаимно.
        Иван влетел в собственный кабинет словно смерч. Никого на своем пути не видел, тьма стояла перед глазами, и кулаки чесались отправить этого хмыря к дантисту за новой челюстью.
        - Маша? - остолбенел Давыдов. - Ольга?!
        ГЛАВА 13
        ДАВЫДОВ
        - Ванечка! Как же я соскучилась, милый! - с этим криком Ольга кинулась ему на шею.
        И прицепилась как пиявка, Давыдов едва смог разжать эти цепкие пальцы с острыми ноготками: Олька прямо намертво к нему приклеилась. Причем каждой частичкой своего тела, словно магнитом притянулась.
        В нос Ивану ударил приторный запах ее духов, заставив поморщиться.
        - Не буду мешать счастливому воссоединению семьи, - кинула им Князева.
        - Маш, я… - он и сам не понял толком, что собирался ей говорить, нужные слова не придумал - лишь взгляда отвести от Манюни не мог.
        А она спину выпрямила, подбородок вздернула и так на него зыркнула, что во лбу уже должна была появиться дырочка от пули.
        Манюня вдруг улыбнулась какой-то совсем шальной улыбкой, в ее глазах черти устроили джигу. У Ивана дух захватило.
        - С годовщиной свадьбы, друзья, - почти что пропела она. - Десять лет - серьезная дата.
        - Заранее не поздравляют - примета плохая, - сцедила яд Олька.
        - С каких пор ты стала суеверной, подруга? - расхохоталась Князева, а в уголках глаз заблестели слезы.
        - У нас не… - Давыдову и рта раскрыть не дали, Маша всунула в руки пакет.
        - Вот и подарочек для любимой жены подоспел - подарить не забудь, - сказала она. - Правда, там ношеное, Оль. Но тебе же не привыкать за мной донашивать, да?
        С этими словами она фурией выскочила из кабинета.
        - Маша! - рванулся Иван следом, но Ольга его затормозила, подогнув ноги и повиснув на нем всем своим весом.
        - Вот с***! - выдохнула она. - Ваня, ну куда ты?
        - Пасть закрыла! - рявкнул он и вновь предпринял попытку отодвинуть ее от себя. На этот раз грубее. - Да отцепись ты!
        - Ванечка… - Ольга едва на высоченных шпильках устояла, когда мужчина отпихнул ее от себя.
        - Какого рожна ты здесь делаешь?! - вскипел он.
        - За тобой прилетела…
        - Зачем?!
        Давыдов одернул пиджак и сам весь нервно передернулся. А потом отошел подальше, чтобы между ними хоть стол был.
        - Как зачем? - захлопала ресницами Олька. Она частенько так делала. Хлоп-хлоп-хлоп. Будто бы не догадывалась, насколько сильно это его бесило. - Куда муж, туда и жена.
        Иван не сдержал смеха.
        - У тебя осеннее обострение? - саркастически поинтересовался он. - Мы уже полгода разводимся. И не меняй ты каждый месяц свои условия, давно распрощались бы!
        Девушка присела на краешек стола, закинула ногу на ногу, платье задралось, обнажив край кружевного чулка.
        - Ванечка, неужели нам так плохо было вместе? - Она провела ноготком по своему бедру.
        Давыдов поморщился и закатил глаза.
        - Да мы никогда и вместе не были! - процедил он. - Ты это знаешь не хуже меня. К чему весь этот спектакль, Ольга?
        - Просто я не хочу тебя терять, - елейным голоском ответила девушка, расстегивая пуговички на лифе платья. - Давай начнем все сначала?
        Иван смотрел на Ольгу и ловил себя на мысли, что даже в страшном сне такого представить не может. Много девушек откровенно предлагали ему себя, и он брал, когда хотел.
        Вся соль оказалась в том, что Ольку он не хотел. Тот раз, еще на Родине, был последним и перевернул всю его жизнь, повторять Давыдов не собирался.
        - Тебе мало отступных, что ли? - склонил голову набок он. - Передай нужную сумму моим адвокатам, я подумаю, что можно сделать.
        - Я тебя люблю, Ваня! - возмутилась его бывшая. - А ты мне деньги?
        - Я предлагаю тебе именно то, что ты по-настоящему любишь, - не проникся Давыдов. - Между нами контракт, дорогая, если ты забыла.
        - Кажется, это ты забыл, что я из-за тебя пережила! - взвизгнула Ольга, заставив мужчину поморщиться. - Это из-за тебя у нас все пошло наперекосяк!
        Иван двумя пальцами сжал переносицу.
        Спустя два месяца после переезда в Америку он встретил Ольку. Та специально прилетела и огорошила его новостью, что беременна…
        Тогда после боя он не использовал презерватив. И это был первый и последний раз, когда Давыдов так попал с незащищенным сексом. По простой причине, что в каком бы он потом состоянии ни был, а контрацепция всегда стояла на первом месте.
        «Нам скандалы не нужны, Иван, - сказал ему тогда Малконский. - У тебя должна быть идеальная репутация, чтобы построить карьеру. Американцы любят чистеньких».
        И он женился на Ольге.
        Правда, о том, что собирается сделать ДНК-тест после рождения ребенка, девушку предупредил сразу. Та возмутилась его подозрениями в ее кристальной честности, но согласие дала.
        А еще через два месяца у Ольги случился выкидыш.
        Давыдов даже не успел свыкнуться с мыслью, что станет отцом, как его ребенок умер. И вот тогда вина на него обрушилась подобно лавине.
        Мог ведь больше времени жене уделять, быть поласковее, может, и родился бы у него сын или дочь.
        Жили же как чужие люди. Первое время Иван на Ольку даже смотреть лишний раз не мог: она напоминала о Манюне. О несбыточном. О том, что такие чистенькие девочки всегда будут видеть в нем только сына алкоголички.
        А ведь дети не должны отвечать за грехи родителей, это он еще с детства выучил. И пусть наследственность Давыдова подкачала, но своего ребенка он не выкинул бы за борт жизни, как поступила с ним мать.
        - Ты прекрасно знаешь, мне жаль, что так получилось, - процедил сквозь зубы Иван. - Но тебе не кажется, что почти десять лет - достаточный срок, чтобы искупить свою вину? Я бы уже отсидел да вышел, стань преступником.
        - Отсидел и вышел, говоришь? - зло усмехнулась Ольга. - А я родить больше не смогу! Ничего?
        - Разве в этом есть моя вина? - нахмурился мужчина.
        Он давно устал, что Олька давила на его больные точки, пытаясь манипулировать. Раньше терпел, их брак был выгодным для них обоих, но в какой-то момент Давыдов понял, что больше не сможет - устал.
        После выкидыша Ольга попыталась залезть к нему в койку.
        С полгода она играла роль идеальной жены, только с интимом у них не складывалось. Не вставал на нее у Ивана, как та ни изгалялась. И мутило его каждый раз, словно девочку, от попыток Ольки играть в роковую соблазнительницу. Хотя с другими таких проблем отродясь не было…
        Им бы развестись да жить каждый своей жизнью, только Малконский наотрез запретил портить имидж начинающего боксера шумным разводом. В то, что с Ольгой получится разойтись по-тихому, даже его тогдашний тренер не верил.
        После был долгосрочный контракт с немцами, которые сделали ему имидж загадочного бойца без прошлого. И неустойка в несколько лямов за нарушение договора о неразглашении. Чемпион оказался брендом, который приносил бешеные бабки, никто из компании, что с ним работала, не собирался терять прибыль ради удобства Давыдова.
        Олька же хотела быть его женой не только по паспорту, но и во всеуслышание, а этой славы ее как раз и лишили.
        - А чья? - вскипела она. - Если бы ты меня любил…
        Его жена по паспорту запила, подсела на кислоту, и Иван не смог от нее отвернуться. Он мать не спас, а Ольку… вытянул.
        Длительная реабилитация в специализированных клиниках стоила того, чтобы девушка вернулась к нормальной жизни. Даже вот карьеру голливудской актрисы пыталась наладить. Правда, дальше массовки продвинуться у нее никак не получалось. Давыдов мог бы похлопотать, среди киноиндустрии тоже нашлись бы его поклонники, но… он не видел в этом смысла.
        Такие, как Ольга, умеют добиваться своего.
        - Как ты помнишь, мы заранее договорились, что наш брак будет фиктивным. Ни о какой любви и речи не шло, - сказал мужчина. - Разве я тебе что-то другое обещал или обманул?
        - Обманул! - Ольга спрыгнула со стола, ее глаза пылали обидой и ненавистью. - Я хотела быть Давыдовой с Давыдовым, а по факту…
        - У каждого из нас была своя личная жизнь, ты знала, на что шла, когда соглашалась.
        - Ты мне изменял!
        - Ты репетируешь новую роль? - выгнул брови Иван. - Ты сегодня просто в ударе, детка.
        Его улыбка подействовала на нее как красная тряпка на быка.
        - Воспринимай меня всерьез, Давыдов! - заверещала бывшая и притопнула ногой.
        - Если хочешь, чтобы тебя воспринимали всерьез, не мели ерунды, - поджал губы мужчина. - Невозможно предать человека, с которым тебя связывает только штамп в паспорте, договорной брак и абсолютное отсутствие хоть каких-то отношений.
        - Так давай это изменим, Ваня! - вновь кинулась к нему Ольга. - Сделай же шаг мне навстречу!
        Он аккуратно отвел ее руки от своего лица.
        - Тебе не надоело стучаться в закрытые двери, Оль? - вздохнул Давыдов. - Между нами ничего не может быть, ты сама прекрасно это видишь. Или… Погоди, тебя кинул очередной папик?
        Бывшая вспыхнула, скривилась, силясь выдавить из себя скупую слезу. Драматические роли все еще ей давались с большим трудом, хотя и были наняты лучшие репетиторы, чтобы прокачать актерское мастерство будущей звезды.
        - Мне нужен только ты!
        - А легион любовников чисто здоровья для? - усмехнулся Иван. - Роль невинной овечки тебе не идет, Ольга. Чего ты хочешь?
        Она тут же изменилась в лице. Куда только делась брошенная влюбленная женщина?
        - А кому идет, Давыдов? Ей, что ли?!
        И это «ей» было сказано с такой неприкрытой злобой, что мужчина вмиг напрягся.
        - Ольга, - ее имя прозвучало предупреждением, но бывшая этому не вняла. Или не захотела.
        - Она всегда имела на тебя влияние! Ничего не изменилось, да? Ты к ней сюда прилетел и никакой бизнес ни при чем?
        - Ольга.
        - Машка и теперь ищет побогаче? Сейчас ты уже вписываешься в стандарт ее любовников или до сих пор не дотягиваешь? - улыбка, с которой она это выдала, больше напоминала оскал. - Что за подарочки ты ей прикупил?
        Бывшая схватила пакет, что Давыдов пристроил около стола, и высыпала его содержимое на пол.
        - М-м-м… брендовые шмотки, ювелирка… Оригинальностью ты не отличаешься, Ваня! Звезду с неба надо было дарить! - зло расхохоталась Олька. - Возможно, именно тогда Князева бы на время забыла, кем ты являешься на самом деле. Гены, Ваня, они…
        - Заткнись, - процедил Давыдов.
        - Хотя… Князева всегда останется Князевой, а ты всего-то сыном какой-то пьяни.
        Иван вскочил из-за стола, схватил Ольгу за плечи, сжал.
        Он впервые был настолько близок к тому, чтобы ударить женщину.
        - Ну! Бей же, ну! - едва ли в глаза не бросилась она. На щеках играл лихорадочный румянец, губы растянулись в улыбке, а выражение лица говорило, что все происходящее приносило ей искреннее удовольствие.
        «Ольку жесть, что ли, заводит? - подумал Иван, нахмурившись. - Всякие там пятьдесят оттенков того самого?»
        - Бей! - выдохнула она ему в губы.
        Давыдов скривился, отпустил бывшую и отпрянул. К его горлу опять подступила тошнота.
        - Все эти извращенные игры без меня.
        - Я ведь любого тебя приму! Любого! - распалилась девушка. - А она? Опять откажется, как только более выгодный вариант перед носом замаячит?
        Он поджал губы, громко выдохнул, чтобы успокоиться. Помогло мало.
        - Мы ходим по кругу. Ты меня не слышишь.
        - Ты хоть ее послужной список проверил? - блеснула глазами Ольга. - За эти годы он должен был хорошенько разрастись! Небось, не сдерживала себя в удовольствии поиметь миллионеров и…
        Иван подхватил со стола папку, что оставила для него Славная.
        - Ты читала? - его голос превратился в шелест. Каждый, кто хоть немного знал Давыдова, понял бы: он на грани ярости.
        - А что это? - опять захлопала ресницами Олька, неосознанно отступая к двери.
        - Ты читала? - повторил Иван вопрос.
        - Нет, - пожала плечами его почти бывшая жена. - Зачем мне? Я в твоих делах все равно ничего не понимаю. А что там?
        Давыдов видел: нагло врет, и это бесило его еще больше.
        - Не смей совать нос в мою жизнь! - сорвался на крик мужчина.
        Ольга вздрогнула, но не отступилась.
        - Это наша общая жизнь!
        - Черта с два!
        Девушка поджала губы, а потом зло выпалила:
        - Развода не будет.
        - Это дело решенное, - возразил Давыдов.
        Одно время Иван честно выполнял условия контракта с немцами, потом строил бизнес, где наличие жены за спиной являлось дополнительным показателем надежности, а дальше… Дальше просто привык.
        Пусть карьера боксера теперь была позади, но бренд Чемпиона все еще работал на Давыдова, приносил прибыль. За ним закрепилась определенная репутация, терять которую совсем не хотелось. Поэтому развод должен был пройти тихо, на взаимовыгодных условиях, Иван даже оказался согласен заплатить Ольге за молчание. Уж слишком многое та знала. Проблема нарисовалась в том, что бывшая никак не могла назначить себе цену, меняла условия и оттягивала бракоразводный процесс.
        - Тебе же нужен тихий развод, правда, милый? Чтобы в прессу не просочилась настоящая информация о твоем прошлом, да? - подбоченилась она. - Это Малконский давал клятву о неразглашении.
        - Клятву дают на крови, Ольга, - прищурился мужчина. - Малконский подписал контракт.
        Немцы до сих пор на бренде Чемпиона зарабатывали, а если бы бывший тренер открыл рот - эти педанты до мозга костей затаскали бы его по судам.
        - Я же быстро найду, куда слить все дерьмо о настоящем Давыдове, а не ту сказочку о непобедимом Чемпионе. Хочешь?
        На несколько мгновений в кабинете повисло напряженное молчание. Лишь тиканье часов было слышно.
        - Не боишься идти со мной на открытую конфронтацию? - прищурился Иван. - Я же могу и ответный удар нанести.
        - А мне терять нечего! - выдала Ольга, играя с ним в гляделки. - Я никогда тебя не отпущу, Ваня. Так и знай!
        На эти слова Давыдов лишь головой покачал. Ему срочно нужен был план «б». Похоже, тихо разбежаться не получится, а пока…
        - Повторюсь: чего ты хочешь, Ольга? Зачем прилетела?
        - Отзови своих адвокатов, отмени развод и оплати мне съемки в мелодраме от Роба Бутча, - потребовала жена, что никак не хотела становиться бывшей. - Мне обещали главную роль, только спонсора фильму никак не найдут. Возьми это на себя, Давыдов.
        «Вот вам большая и светлая любовь. В спонсоры она его записала!» - Иван расхохотался в тон своим мыслям.
        - Что не сделаешь для любимой жены, правда же? - улыбнулась она.
        - Уйди, Ольга. - Давыдов пронзил ее взглядом из-под бровей.
        - Ванечка…
        - Вон. Пошла. Быстро.
        - Я понимаю, тебе нужно подумать, - мгновенно переключилась на ласковую кошечку она. - Ты подумай, Ванечка, только недолго. Журналисты любят сенсации. А я не люблю, когда меня за нос водят. А о Машке забудь. Не про тебя князевская кровь и спиногр…
        - Вон! - вызверился он.
        - Подумай, Ванечка! И помни, я люблю тебя! Только я тебя по-настоящему люблю! - это признание она уже прокричала на ходу, быстро ретировавшись за дверь.
        Ольга ушла, оставив за собой шлейф приторных духов в воздухе и привкус горечи во рту Давыдова.
        «Отмотать бы десять лет назад, ни за что не притронулся бы к этой с*** и пальцем», - подумал он, неосознанно поглаживая кончиками пальцев ту самую папку на столе.
        Рингтон мобильного вырвал Ивана из тяжелых мыслей.
        - Да! - рявкнул мужчина в трубку.
        - Брат, выручай! - взмолился запыхавшийся Вавилов. - Лизка рожает, везу в роддом, а у меня тренировка с пацанятами через полчаса запланирована. Проведи за меня, будь другом!
        - Пашка… - растерялся Давыдов. - Да я как-то…
        - Совсем начинашки, там будет и Димыч - новичок в тренерском деле. Не могу его одного оставить, присмотри, а?
        Где-то на заднем фоне Иван услышал мычание и крик женщины. От этого вопля у него тут же волосы во всех местах встали дыбом и в пот кинуло.
        - Можешь на меня положиться, - поспешно согласился он.
        - Век не забуду, брат! Крестным будешь?
        - Каким крестным? Дай мне родить, ирод! - вновь закричала Лизка.
        На этом их разговор прервался, Пашка бросил трубку, а Давыдов поспешил его заменить в клубе. Славную в приемной он не застал, распоряжения помощнице надиктовал на автоответчик уже по пути в «Арену».
        Знал бы тогда Иван, чем обернется для него двухчасовая роль тренера…

* * *
        Земля прыгала у меня под ногами, в голове шумело, а сердце разрывалось на части.
        Лёля замужем за Давыдовым!
        Это никак не укладывалось у меня в голове. Никак! А в груди все горело от боли.
        Мир перед глазами расплывался от непролитых слез, я бежала вперед, не разбирая дороги.
        «Интересно, они за моей спиной крутили шашни и десять лет назад? Делали из меня идиотку? - проскользнула шальная мысль, от которой я едва не споткнулась на ровном месте. - Неужели все, что между нами с Ваней тогда было, ложь?! Нет, неинтересно. Баста!»
        Лицо сдержать перед гадкими предателями мне удалось, только сейчас я вся словно по швам расходилась. Вместо крови - боль, вместо мыслей - боль, и каждый стук сердца с болью.
        Я вихрем летела по коридору, пока не натолкнулась на кого-то. Едва с ног не сбила… собственную ассистентку!
        - Мария Владимировна, а сегодня у нас съемки будут или тоже отменили? - спросила Кристина. Я булькнула что-то нечленораздельное, и у девушки лицо вытянулось. - Что-то случилось?
        - Все в порядке, Кристина. Сегодня у тебя выходной, - кое-как совладав с голосом, ответила ей. - Встретимся завтра.
        Не став дожидаться реакции от нее, я поспешила дальше.
        Сомневаюсь, что ситуация с Бобровыми так быстро разрулилась в мою пользу, тут еще и Давыдов добавил… Нет, никаких съемок сегодня точно не будет. Не смогу.
        - Мария Владимировна! - донеслось вслед.
        Чтобы избежать ненужных вопросов, я свернула в первую попавшуюся дверь, по счастливой случайности оказавшуюся женским туалетом.
        Прислонившись к стене, я крепко зажмурилась, и вдруг раздался отчаянный всхлип. В первое мгновение и не разобралась, что не я источник этого звука, а потом прислушалась и подошла к одной из кабинок.
        - Эй?
        Всхлипы не только продолжились - сделались еще горче!
        Я решительно толкнула дверцу от себя, и она, к моему удивлению, легко поддалась. А там, сидя на унитазе, всхлипывала зареванная девушка.
        - Вика? - обомлела я.
        Ее лицо настолько опухло от слез, что сразу узнать помощницу Давыдова оказалось сложно.
        - Ик! - испугалась Славная.
        - Что-то случилось?
        - Нет, все в порядке, - тут же отвела взгляд она. - Просто что-то в глаз попало.
        Конечно же, отмазка была так себе, но раз девушка не хотела рассказывать правду, то в душу к ней я лезть не собиралась. Тут бы со своей разобраться.
        Вика подошла к умывальнику, пустила холодную воду и начала плескать себе в лицо. Судя по ее скованным движениям, девушке было стыдно, что кто-то застал ее в такой личный момент.
        Я уже собралась тактично ретироваться, как приостановилась у двери…
        - Это ты рассказала Оле обо мне и Давыдове? - мне хотелось прояснить данный момент, ведь вчера Вика мне помогла, а сегодня…
        Неужели я только ошибаться в людях умею?
        - Что? - искренне растерялась она. Казалось, девушка плохо соображала, не понимая, о чем вообще я ее спрашивала.
        - Ты вызвала меня к Давыдову, а в кабинете оказалась его жена.
        - Бывшая жена, - поправила Вика.
        - Бывшая? - ахнула я.
        - Почти, - добавила она. - Они разводятся.
        Мне должно было быть все равно, но от этой информации почему-то на душе стало полегче.
        Значит, все же не так, как с Бобровым получилось?
        - Ольга сказала, что вы дружите, а Иван Александрович задерживается и попросил тебя позвать, - нахмурилась Славная.
        - Дружим, значит? - усмехнулась я.
        Ловко!
        - Мне тогда позвонили и… Что-то не так? - Девушка выглядела по-настоящему встревоженной. - Не стоило мне выходить.
        - Все в порядке, - попыталась успокоить ее я, но все без толку.
        - Нет, я должна была дождаться Давыдова! И вообще, это непрофессионально - покидать приемную. - Вика растерла лицо, не замечая, что безвозвратно портит макияж.
        - Что, даже в туалет нельзя выйти? - неловко пошутила я. Если раньше меня мучили сомнения, то реакция девушки убедила в ее непричастности к интригам Лёли.
        - Ты не понимаешь, - покачала головой Славная, а потом вдруг пошатнулась.
        - Тебе плохо? - Я успела поддержать ее под руку, другой Вика схватилась за умывальник до побелевших костяшек пальцев.
        - Нет-нет, - выдохнула она, восстановив равновесие. - Просто…
        Ее восковая бледность начала меня пугать.
        - Может, тебе присесть нужно? - Я оглянулась. Единственно подходящим «стулом» здесь был унитаз.
        - У меня отец умер, - вдруг выдала Славная, глядя на меня расфокусированным взглядом.
        - Мне очень жаль…
        - У нас с ним были ужасные отношения, - скривилась Вика. - Однажды между семьей и мужчиной я выбрала последнего. Семья от меня отказалась, а…
        - А мужчина? - склонила голову набок я.
        - Мужчина оказался далеко не принцем на белом Мазерати. Мы расстались через полгода. Точнее, я сбежала, роняя тапки и собирая себя по кускам, - пожала плечами Славная.
        - Твоя семья… - я уже догадывалась об ответе перед тем, как уточняла.
        - Обратно не приняла. Нужно же было к отцу на поклон прийти, в ногах поваляться, а я же гордая! Все думала, что сама смогу, выживу, буду сильной и независимой. Смогла, а он… - здесь она запнулась, громко сглотнула, - …он взял и умер. Представляешь?
        И рассмеялась, а потом горько расплакалась.
        - Та-а-ак, - нахмурилась я. - Пойдем-ка мы на воздух.
        - Он умер. Почему он умер? - отчаянно закусила нижнюю губу Славная.
        Вику трясло, словно в лихорадке. Мы вышли в коридор, мне пришлось поддерживать девушку за талию, сама она шаталась из-за нетвердой походки пьяницы. А потом вдруг ее ноги подкосились, словно сломанные веточки.
        - Артем! - заметила друга. - Помоги!
        Славная хоть и была хрупкого телосложения, но удержать ее на весу я бы точно не смогла. Хорошо, что Широкий быстро среагировал, подхватил девушку на руки.
        - Что с ней? - встревожился он.
        - Хотела бы я знать… - Сердце зашлось от тревоги, девушка закатила глаза. - Вика, э-эй!
        Пришлось легонько похлопать ее по щекам, чтобы пришла в себя.
        - Вика, что с тобой? Что болит? - допытывалась я.
        - Са… хар, - прошелестела Славная.
        - Что? - Мне такой ответ абсолютно ничего не дал, а вот Широкий весь подсобрался.
        - Упал? Поднялся? - напряженно уточнил он. - Эй! Не смей отключаться, слышишь?!
        Одно слово отняло у нее столько сил, что девушка вспотела, начала надсадно дышать, а потом и вовсе потеряла сознание.
        - Твою мать! - взревел Артем.
        - Ты что-то понял? - У меня затряслись руки и ноги.
        - Похоже, она диабетик, - ответил друг, а потом сорвался с места вместе с Викой на руках.
        Я никогда не видела, чтобы он так быстро бегал.
        - Ты куда?!
        - В больницу!
        - Артем! - Я побежала следом, но была остановлена его криком.
        - Захвати ее сумочку и спускайся к моей машине! - скомандовал Широкий.
        Я поддалась панике, а он, похоже, прекрасно знал, как действовать в такой ситуации.
        Даже страх встретиться с Давыдовым или Ольгой не остановил меня от возвращения в приемную, где я быстро отыскала сумочку Вики.
        Когда я спустилась, Артем уже завел двигатель, а Славная лежала на заднем сиденье автомобиля. Все так же без сознания. От одного ее вида у меня затряслись коленки.
        Друг выхватил сумочку и тут же тронулся с места.
        - А я?!
        - Каждая минута на счету! - закричал он. - Я позвоню.
        Машина так резко набрала скорость, что у меня дыхание сперло от страха.
        И как я могла подумать, что Вика плетет гадкие интриги за моей спиной? Хоть бы с ней все было в порядке!
        ГЛАВА 14
        Вместо Вики приемную заняла Люба из кадров, она частенько подменяла Светочку, а мой рабочий день завершился, так и не начавшись. Вот такая диверсия.
        Домой я решила добираться пешком, привез-то меня на работу Широкий, такси вызывать не хотелось. Расстояние хоть и было немаленьким, но вполне посильным. Погода стояла отличная - последние летние деньки радовали теплом. Да и голову проветрить не мешало.
        И хоть в груди все ныло от душевной боли, но мир вокруг не изменился. Он не выцвел, не потерял своей привлекательности, и даже небо не поменялось с землей местами. Человеческий организм уникален: когда кажется, что больше не выдержишь, сорвешься, неожиданно открывается второе дыхание, резерв. Ты отталкиваешься от дна и выплываешь наружу - вновь упоительно жить.
        Однажды я уже это проделала. Смогу и теперь.
        В первые дни после того, как Давыдов улетел в Америку, мне жить не хотелось. Только мысль, что внутри меня уже растет жизнь, заставляла вставать с постели и полноценно питаться.
        Тайну своего интересного положения мне тогда удалось хранить почти два месяца. Живот поначалу вообще особо не рос, это после двенадцати недель я стремительно стала превращаться в шарик на ножках, а на раннем сроке визуально почти ничего не менялось.
        Родители активно строили планы по поводу моего будущего студенчества, я же набиралась храбрости, чтобы их разочаровать. Лампа громко уволилась из театра своего несостоявшегося любовника и пыталась утвердиться в новой труппе, поэтому репетировала с утра и до поздней ночи. В то время мне легче было пропадать у Лампы дома, чем с родителями, которым приходилось постоянно врать.
        Бабушка мне казалась погруженной в свой творческий мир, неспособной сложить два и два. Иллюзия развеялась неожиданно, как раз во время прогона очередной пьесы. Я мучилась тошнотой, а Лампа вдруг сорвалась на кухню.
        - Выпей, Шуша, полегчает, - вернулась она со стаканом мятной воды с лимоном.
        - С-спасибо… - отказываться я не стала.
        - Только мелкими глотками, детка, - сказала под руку она. - Я когда отца твоего носила, лучшего средства унять тошноту не нашла.
        Я тут же благополучно подавилась.
        - Ты?.. - выпучила глаза, как только откашлялась.
        - Шуша, ты еще, по сути, такой ребенок, - покачала головой Лампа. - Ну конечно, я давно догадалась о твоем интересном положении! Чай опыт-то имеется.
        - А-а-а…
        - Родители не знают, Князевы своих не сдают! - гордо вздернула подбородок она. - Даже своим…
        Бабушка и не сдала. Я сама с успехом с этим справилась.
        Токсикоз мучил меня почти весь первый триместр. И в очередной раз, когда я вернулась из туалета, мама не выдержала.
        - Не нравится мне твой желудок, Машуня, - сказала она. - Надо бы показаться врачу.
        Вся семья собралась в гостиной чаевничать. Даже Лампа забежала на огонек.
        - Не надо, - промямлила я, чувствуя, как вся кровь вдруг прилила к голове. - Я уже была.
        - Да? - выгнула брови мама. - И что же он сказал?
        - М-м-м… - я впала в ступор.
        - Маш? Что-то серьезное? - побледнела родительница, папа отложил газету в сторону и тоже посмотрел на меня.
        - Ничего смертельного, естественный процесс, - пришла на выручку Лампа, видя, что у меня язык отняло, даже двух слов связать не могла.
        - Что? - захлопала ресницами мама.
        - Что-что, - закатила глаза глава рода Князевых. - Бабушкой и дедушкой вам скоро быть, а мне примерить звание прабабки, вот что.
        Отец разлил чай - рука дрогнула, и он выронил чашку. Мама же села прямиком мимо стула.
        - Мама! - кинулась я к ней.
        - Маша… - прохрипела родительница. - Это правда?
        - Правда, - бежать было некуда, когда признание сорвалось с моих губ, и самой стало легче.
        - Вова, - не своим голосом выдала мама, схватившись за сердце, - неси капли.
        Папа метнулся на кухню, мы с Лампой помогли матери добраться до дивана. У меня руки-ноги затряслись от одной мысли, что довела родного человека до сердечного приступа.
        - И что ты собираешься делать? - метнула на меня полный надежды взгляд родительница.
        - Рожать буду.
        - Рожать?! - взревела она. И куда только состояние умирающего лебедя делось? Папа как раз вернулся с каплями, его рука с протянутым стаканом была безжалостно отодвинута в сторону, словно досадное препятствие. - Еще молоко на губах не обсохло, а рожать собралась? Диплом кто получать будет? Учиться?!
        Лампа оттянула меня в сторонку, расхохоталась и зааплодировала.
        - Браво, Наталья! На бис! - подначила она невестку. - А ведь раньше я свято верила, что природа на тебе отдохнула в плане актерских способностей, как с Володей. На самом деле ты просто хорошо их скрывала за аналитическим складом ума.
        - Не сейчас, мама, - скривилась моя родительница и зашипела не хуже кобры: - Все твой гаденыш виноват!
        О ком именно зашла речь, я поняла сразу. Тут и ванговать не стоило. Родителям никогда Ваня не нравился. Несколько раз они даже пытались запретить нам встречаться, только вот я считала себя слишком взрослой, чтобы поддаваться на такие манипуляции.
        Нельзя отбраковывать людей по статусу, количеству денег или непутевым родителям. Это неправильно! Об этом мое мнение совершенно не поменялось, но вот насчет другого… Возможно, материнское сердце не обманывало, мне не стоило влюбляться в Давыдова.
        - Вот где он сейчас? - ярилась мама. - Сделал дело, получил свое и улетел? Скотина малолетняя!
        - Мама!
        - Не сейчас, Шуша, - отмахнулась она.
        - Только дай мне до него добраться, Маша, с землей сровняю, - папа был немногословен, говорил всегда веско и по делу, вот как сейчас.
        - Женилку отрывать будешь? - Лампа достала пилочку из косметички и теперь с упоением подравнивала собственный безупречный маникюр.
        - Володя, заказывай билеты, - скомандовала мама отцу. - Мы летим в Америку. Пусть этот гаденыш берет ответственность за то, что натворил.
        - Я отменю спектакль - не могу такое пропустить! Мне тоже закажи местечко, Володя, - потерла ладони бабушка. - И пробей по своим каналам, можно ли перевозить охотничье ружье. Ты без него не полетишь, правда? Так хоть узнай заранее, чтобы не засадили как особо опасного контрабандиста.
        Папа неожиданно покраснел - Лампа попала в точку.
        - Так, стоп! - раскричалась я. Никогда прежде этого не делала, поэтому получилось очень эффектно: все замолкли и уставились на меня. - Никто никуда не летит. У Давыдова своя жизнь, у меня своя. Учиться я пойду через год.
        - Но-о… - Мама растерянно захлопала ресницами.
        - Я так решила. И точка.
        - Господи! - Родительница запрокинула голову к потолку. - Моя несовершеннолетняя дочь беременна! Ужас какой…
        - Пф-ф! Тоже мне ужас нашла, - фыркнула Лампа. - Не сифилис же девочка притащила. А пополнение славному роду Князевых не помешает.
        - Это все твое дурное влияние, - прошипела мама.
        - Можно подумать, ты у нас в девках засиделась, - ничуть не обиделась бабушка. - В девятнадцать уже за Володьку пошла.
        - Но родила в двадцать один! А ты - в двадцать!
        - Переплюнула нас Шуша, - хмыкнула Лампа. - Надеюсь, моя правнучка не решит повторить подвиг матери в пятнадцать.
        - Там девочка? - ошалело посмотрел на меня отец.
        - Там двойня, - скромно пожала плечами я.
        Мама все же потеряла сознание, а папа залпом махнул ее сердечные капли.
        Я так погрузилась в лабиринты памяти, что и сама не заметила, как прошла половину положенного пути. Вскоре позвонил Широкий.
        - Ну что там? - спросила я без предисловий. - С Викой все в порядке?
        - Уже да, - ответил друг. - Резко сахар упал. Хорошо, что я не додумался вколоть ей инсулин. Иначе…
        Меня в пот бросило только от одной мысли об этом.
        - Хорошо, что все обошлось. Обошлось же?
        - Да. Пару часов еще за ней понаблюдают, и, если все будет в порядке, к вечеру я отвезу ее домой. Хотя Славная уже рвется в бой.
        - Это на нее похоже, - рассмеялась я.
        - С тобой все в порядке? - спросил вдруг Артем. - Что-то голос странный…
        - Тебе показалось, просто задумалась, - заверила его.
        - Князева, если что-то вдруг будет не так…
        - Я знаю, к кому обратиться, - закончила за него.
        - Запомни это, - подытожил серьезным голосом друг.
        Долго мы говорить не стали, Артем пошел проверить ворчащую Славную, а я собралась заскочить в канцелярию, чтобы купить мальчишкам все недостающее к началу учебного года.
        Вот как раз дорогу переходила, когда услышала визг шин. Прямо на меня мчала красная Мазда.
        Перед глазами вся жизнь пронеслась за одну секунду!
        Ноги приросли к асфальту, дыхание замерло в груди, а в ушах лишь гул приближающегося автомобиля слышался, словно все другие звуки вдруг исчезли.
        В последний миг я зажмурилась, но… удара не последовало.
        - Совсем дура безголовая, не видишь, что на красный прешь?! - послышалось вместо этого.
        Из Мазды, словно ангел возмездия, выскочила… бобриха.
        - Князева? - изумилась она. - Ты-то мне и надо.
        - У-унижений недостаточно - решила убить? - Язык сделался каким-то чужим и едва ворочался во рту, да и голос звучал чужим. Не удивлюсь, если в моей блондинистой шевелюре появились седые волоски.
        - Ха-ха! Остроумия у тебя не отнять - мне нравится, - вдруг заявила моя несостоявшаяся убийца, сегодня она была в деловом брючном костюме под цвет машины и выглядела симпатичнее, чем я ее запомнила в последнюю нашу встречу. А может, просто попривыкла к такой незаурядной внешности.
        Сзади послышались возмущенные автомобильные гудки.
        - А ну, пойдем. - Светлана отличалась бульдожьей хваткой, как схватила меня за руку, так и дотащила до своей машины. И ведь вроде худая, как жердина, на вид, а силищи ого-го сколько!
        У меня от пережитого стресса коленки плохо гнулись да все тело дрожало от перенапряжения. На сиденье рядом с водительским Боброва меня просто-напросто впихнула, захлопнула дверцу, вскочила за руль и… Буквально через минуту все осталось позади: и столпившиеся зеваки, и переход, где я едва не распрощалась с жизнью, и страх.
        - Вижу, приложило тебя знатно. У меня и самой, признаюсь, сердце в стринги упало, - выдала Боброва, а потом на очередном светофоре потянулась в бардачок. - Хлебни давай - полегчает.
        Она протянула мне серебристую фляжку.
        - Яд? - уточнила я, но крышечку открутила и понюхала. Пахло виски.
        - Зачем мне тебя травить, если задавить могла? - искренне удивилась она. Ее ответ притупил мою бдительность, я сделала глоток, поморщилась от крепости напитка, а Светлана тем временем продолжила мыслить вслух: - Ну или киллера нанять, на крайний случай.
        И кто бы на моем месте не поперхнулся? Я прыснула виски прямиком на лобовое стекло. Пришлось достать салфетки из сумочки и аккуратно вытереть брызги.
        - С моими деньгами, это, знаешь ли, не проблема, - сказала Боброва, даже не поморщившись моим манипуляциям.
        - Если ты закажешь киллеру всех любовниц бобра, то лишь усугубишь демографический кризис, - заметила я.
        - Это-то меня и останавливает, - подмигнула Светлана. - Да брось ты, на мойке все сделают. Я как раз туда и направлялась, когда ты под колеса сиганула. Правда, что ли, жить надоело?
        Я нахмурилась. И как могла не заметить, что перехожу на красный сигнал светофора? Ведь и от мальчишек требовала идеального соблюдения этих бесхитростных правил движения, а сама…
        - Это я, получается, тебя так довела? - свела брови к переносице бобриха.
        - Да при чем здесь ты? Задумалась я просто…
        - В который раз убеждаюсь, что думать блондинкам противопоказано. Чуть детей матери не лишила своими мыслями. А ведь кто другой мог и не успеть затормозить, - строго зыркнула она на меня. - Это у меня папка сына хотел, и даже родившаяся девчонка не остановила его, чтобы обучить наследницу всем мальчишечьим премудростям. Я, считай, за баранкой и с удочкой почти что родилась.
        - Ты знаешь, что у меня дети?
        - Я навела справки, - кивнула Светлана. - И…
        - И? - напомнила я о себе, когда она замолкла, словно собиралась с мыслями.
        Мы как раз завернули на мойку.
        - И хотела попросить у тебя прощения за свою горячую голову, - сказала она, наблюдая за движением множества щеточек, что драили машину извне. - Я была не права, Мария.
        - Маша, - поправила я. Так ведь и не научилась любить свое полное имя, все тянуло исправить, как услышу.
        - Маша, - согласилась Боброва. - Прости меня за беспочвенные обвинения.
        - И порчу моей карьеры, - напомнила ей.
        Наверное, из-за пережитого стресса - последние сутки у меня всюду сплошной нервяк - меня стало пробивать на глуповатое хи-хи.
        - И за нее, - согласилась Светлана. - Я, кстати, уже все исправила. Все контакты восстановлены, я лично обелила твою репутацию.
        - Даже не знаю, стоит ли благодарить…
        - Не стоит, - отмахнулась Боброва. - Сама понимаю, что знатно подгадила тебе. Но я такая вся: сначала делаю, скачу с шашкой наголо, в горящую избу с конем под мышкой прыгаю, а потом уже думать начинаю.
        Я рассмеялась.
        - И как только ты, такая деятельная, лапшу на ушах от благоверного раньше не разобрала? - спросила и тут же пожалела об этом, потому как взгляд у Светланы потемнел, губы поджались, а пальцы вцепились в руль до побелевших костяшек.
        - Любовь слепа, знаешь такое? - хриплым голосом выдала она.
        - Знаю. - Очень хорошо даже.
        - Вот и мне выгодно было много лет обманываться, а не встретиться лицом к лицу с правдой. Не любил он меня, а использовал как выгодный вариант пробиться в сферу медиабизнеса за счет моего отца.
        - Я не хотела давить тебе на больную мозоль, - поморщилась я, но Светлана лишь отмахнулась.
        - Этот хитрожопый детектив действительно развел меня как девочку, поимел нас с Витей обоих. Но и на него управа нашлась, - рассказала она. - Я больше не хочу безнаказанно терпеть обиды. Терпелка стерлась. На развод уже подала, кстати.
        - Давно пора, - выдохнула я.
        Светлана доставила мне много неприятностей, но лично к ней у меня неприязни не было. Даже женская солидарность просыпалась, и хотелось самой хорошенько настучать бобру по кумполу.
        Да, по факту Боброва не была писаной красавицей, но чем больше я с ней общалась, тем сильнее она подкупала какой-то живостью, острым умом и харизмой.
        - И что Виталий?
        - Пытается помириться, конечно, - фыркнула Боброва. - Невыгодно ему меня терять, знаешь ли. Боится остаться без финансовой поддержки. Я же спонсировала все его проекты.
        - Простишь?
        - Есть вещи, которые нельзя простить, Маша, - покачала головой она. Хотя я прекрасно видела, какими больными при этом стали ее глаза. - Такие, как многолетнее сознательное предательство и откровенное неуважение. Пусть теперь общается с моими адвокатами, что оставят его с голой «жо», как он того и заслуживает.
        - Жестко, но справедливо, - заметила я.
        - А справедливость вообще стремная тетка, со своими понятиями, - хмыкнула Светлана. - Прямо как я.
        Мы как-то совсем невесело рассмеялись. Тем временем работники мойки попросили нас освободить автомобиль, чтобы провести уборку внутри салона. Так мы оказались на улице, где Боброва жадно затянулась сигаретой.
        - Твоя карьера теперь только в гору пойдет, я позабочусь. Компенсирую, так сказать, тот малоприятный инцидент с семьей Бобровых.
        Шумный усталый выдох вырвался из меня помимо воли и, конечно же, тут же привлек внимание женщины.
        - Что не так? - Времени на раздумья, сказать или нет, она мне не дала. Скомандовала таким властным голосом, что и камень разговорился бы. - Рассказывай.
        - Не уверена, что моя обеленная репутация теперь хоть как-то мне пригодится, - закусила нижнюю губу я.
        - Чего так?
        - Хочу уволиться.
        После сегодняшнего явления Лёли народу я кристально ясно поняла одно: дальнейший путь по карьерной лестнице в «Гранд» для меня закрыт. Не хочу приходить на работу и постоянно оглядываться от возможности встретить сладкую парочку предателей. Тогда любимое занятие превратится для меня в сущую каторгу.
        - О причинах твоего решения спрашивать не стану, не люблю лезть в душу, а с новой работой могу помочь, - сказала Светлана. - Как раз ищу толкового фотографа в сеть своих модельных агентств. Пойдешь?
        Я внимательно посмотрела на почти бывшую жену моего несостоявшегося любовника. Вряд ли она шутить надумала.
        Обычно для подобных решений нужно было время, чтобы утрясти все в голове, прокрутить несколько раз, хорошенько подумать, но тут все случилось с точностью до наоборот.
        - А пойду! - смело заявила я ей, чем вызвала улыбку.
        - Тогда увольняйся и сразу ко мне. - Светлана протянула мне визитку.
        В магазин канцелярии я так и не попала. Пообедала с Бобровой в одном из кафе, где мы обсудили детали будущего сотрудничества, а потом она отвезла меня домой.
        Пока ехала в лифте, меня не отпускала мысль, что судьба уже дважды круто меняла мою жизнь как раз после дорожных происшествий. Второй раз случился почти девять лет назад, когда я встретила Широкого.
        Февраль в том году выдался совсем не суровым. В воздухе уже пахло весной, под ногами стояла каша из снега, а на душе у меня царила такая же серость, как и на улицах вокруг.
        Мальчишкам едва ли исполнилось два месяца, уставала я жутко, недосыпала и была на грани нервного срыва. Лампа помогала как могла, но в то время она осталась единственным кормильцем в семье, поэтому пропадала на работе, вкалывая как проклятая.
        Денег катастрофически не хватало, я пыталась найти подработку дома, но доход с заказов бирж по копирайтингу был очень скромным. Проблем добавляло отсутствие у меня молока. Смеси оказались дорогим удовольствием, как и остальные необходимые вещи для младенцев.
        Молоко у меня сгорело за сутки, стоило только узнать страшную новость. Буквально за неделю до родов мы с Лампой отправили родителей на санаторный отдых в лесную зону.
        Они поспешили вернуться, когда узнали, что у меня случились незапланированные быстрые роды, на дорогах был гололед из-за скачков погоды: то подмерзало все, то плыло.
        Случившаяся автомобильная авария разом отобрала у меня двух дорогих людей. Папа и мама даже внуков не увидели, а ведь откровенно об этом мечтали…
        Это был страшный удар для нас, Князевых.
        И утрата, и дар новой жизни почти в один день.
        Пока Лампа сидела с мальчишками, я выскочила в супермаркет пополнить запасы. Только никак не рассчитывала на мокрый снег с дождем. Ноги я промочила почти сразу, денег на все необходимое не хватило - возвращалась домой в настроении гаже некуда. Как назло, еще и пакет порвался, продукты высыпались на краю тротуара, некоторые из них покатились на проезжую часть.
        До сих пор не понимаю, какой черт заставил меня кинуться вдогонку яблокам… Именно так я едва не оказалась под колесами автомобиля Широкого.
        - Совсем страх потеряла, дура?! - Как только машина резко затормозила, из нее выскочил взбешенный парень.
        Пока Артем надрывался благим матом, я могла лишь глазами хлопать от едва не случившегося, но стоило ему замолкнуть… и меня прорвало слезами. Я не позволяла себе плакать долгих два месяца, не давала волю горю, цеплялась за сыновей, как за ниточку, что вела к свету, а тут…
        Широкий стал свидетелем самой настоящей бабской истерики. Поначалу он здорово растерялся, но потом просто подхватил меня под руки и засунул в машину - греться и икать от слез.
        Артем мне помог. Собрал продукты, довез домой, потом наведываться стал, а дальше курсы фотографа оплатил, на работу устроил в отцовскую фирму и, главное, стал отличным крестным моим мальчикам.
        Так если у судьбы такой изощренный способ впустить в мою жизнь изменения, разве стоит отказываться от предложения Бобровой?
        Это был отличный шанс удалить из поля зрения Давыдова. Из сердца я его вряд ли так легко смогу вырвать, за десять лет, как оказалось, этого сделать не удалось, но… попытки не оставлю.
        И о сыновьях сообщать ему не буду. Не заслужил.
        Это только мои дети. Давыдов поучаствовал лишь биоматериалом, пусть продолжает оставаться в неведении.
        Приняв такое решение, я почувствовала существенное облегчение. А ведь думала, стоит добраться квартиры, как зальюсь слезами, начну себя жалеть и выть на стены. Но нет. Душевная боль, конечно, никуда не делась, просто затаилась, только в слезы меня не тянуло.
        Вместо разведения сырости я навела порядок в квартире, посмотрела несколько серий любимого сериала и, подогрев ужин, стала дожидаться мальчишек с Лампой.
        «Впервые родные придут домой позже меня! Вот для них новость будет, как увидят одомашненную маму», - думалось мне.
        Когда я услышала звук проворачиваемого замка, то едва ли не вприпрыжку выскочила в коридор.
        - Сюрприз! - возопила, стоило мальчишкам зайти в квартиру.
        Только вот вместе с ними был и Давыдов. А Тимур отсвечивал бандажом на правой руке.
        Я обомлела.
        Сюрприз так сюрприз!
        ГЛАВА 15
        - Маша? - Давыдов выглядел не менее удивленным, чем я сама.
        Пол почему-то дрогнул под моими ногами, я схватилась за стеночку, чтобы не упасть. Иван дернулся было ко мне, видимо хотел поддержать, но я выставила свободную руку в знак протеста. Удивительно, только мужчину это и правда остановило.
        - Ты сломал руку?! - прокаркала я, во все глаза вытаращившись на Тимура.
        - Пф-ф! Трещина - ерунда, ма, - бодрился он, хотя по бледной мордашке я видела, боль терпит, далекую от пустячной.
        - Вот такой вот трабл*, - скривился Артур.
        *трабл - неприятность
        - Мама? - теперь уже бледнел Иван.
        - Что ты делаешь рядом с моими сыновьями? - кинулась я в атаку, Давыдов даже отшатнулся от моего напора.
        - Они пришли на занятие в «Арену» и…
        - В «Арену»? - У меня тут же на мгновение перед глазами все потемнело от вспышки ярости. - Начали заниматься боксом, хоть я и запретила?
        Мальчишки ссутулились, отвели виноватые взгляды в сторону.
        - Ащ-щ! - выдал Арт.
        - Кто вас туда отвел, признавайтесь! - Сыновья молчали, и это злило меня только больше. - Я убью Широкого. Вот прямо сейчас позвоню, вызову его сюда и убью.
        Лампа бы не посмела откровенно пойти против моего решения. Как же Артем смог так подло поступить за моей спиной? Ведь подрывает же материнский авторитет перед детьми, разрешая им то, в чем я отказала.
        - Я и не догадывался, что ваши с Широким отношения предполагают детей, - пробормотал Давыдов.
        Только вот мы его реплику проигнорировали.
        - Темыч не виноват, - нахмурился вдруг Тима. - Он здесь ни при чем.
        - А кто при чем? - тут же заинтересовалась я. Душа требовала мести, пароли, явки, но опять наткнулась на глухую несознанку. Сыновья признаваться не собирались. - Руку травмировал там?
        Тимур кивнул.
        - Мне очень жаль, что так все получилось. Глупая случайность, - почесал макушку Иван. - Я-а…
        - У тебя глупая случайность, а у меня сын руку сломал! - вызверилась я. - И начало учебного года на носу.
        - Я прошу прощения, что… - Давыдов выглядел и виноватым, и растерянным одновременно, только мне хотелось крови.
        - Да там всего-то трещина… - промямлил Артур, даже таким образом заступаясь за брата.
        - Какой черт вас вообще понес в этот клуб?!
        Не думала я, что мальчишки снизойдут до ответа, но ошиблась. А ведь лучше бы этого не слышала…
        - На отца хотели посмотреть, - сказал Арт. - Не на фотках в сети, а вживую.
        У меня сердце, казалось, перестало биться.
        - Ты же не думала, что мы постоянно будем хавать сказочки и оставим этот вопрос нерешенным? - Два ярких пятна на щеках Тимура выдавали его волнение, а еще то, что сын даже забыл о своем птичьем, разговаривая до боли нормально. - Никакой не шпион оказался, всего-то Чемпион.
        - На ринге Чемпион, а в жизни - так себе, - хмыкнул Артур.
        - Артур! Тимур! - все, на что меня хватило.
        Сыновья одинаково пожали плечами.
        - Факты налицо, ма, - это нам заявил Тимур, а его брат деловито кивнул.
        Шок, который мальчишки мне устроили своими новостями, был настолько велик, что язык отнялся. И коленки дрогнули, а в голову ударила волна жара.
        На Давыдова смотрела словно в зеркало: уверена, я тоже сейчас выглядела настолько офигевшей с выпученными глазами и отъехавшей нижней челюстью.
        Иван переводил растерянный взгляд с меня на мальчиков, с мальчиков обратно на меня…
        - Ма…ша, - хрипло выдохнул мой бывший. - Они… мои?
        Не знаю, что за шестеренки так быстро прокрутились в мозгу мужчины, но на меня его слова подействовали как ведро студеной воды за шиворот.
        - Нет! - резко отрезала я. - Они мои!
        Сыновья лишь едко хмыкнули, а я возьми да и вытолкни Давыдова за порог. Благо дальше его так и не пустила.
        Он хоть и был лось здоровый, но в данной ситуации, когда еще не отошел от свалившейся на голову откровенности двойняшек, легко поддавался дрессуре. Это сыграло мне на руку: я хлопнула дверью прямо перед его носом. Конечно, не забыла сразу же закрыться на три замка. И правильно.
        - Маша! - тут же взревел Давыдов с той стороны, совершенно не стесняясь, что орет в чужом, на минуточку, подъезде. А вечером добропорядочные люди, кстати, отдыхают после трудового дня. И даже не слишком порядочные тоже должны отдыхать. - Открой!
        - Разбежалась прямо, - фыркнула я.
        - Маша! - Иван бахнул кулаком по двери, я подпрыгнула от неожиданности и мгновенно пожалела, что не разорилась на бронированную защиту.
        Не то чтобы мужчина был способен вынести дверь…
        - Нам нужно поговорить, - не унимался он.
        - Нам не о чем разговаривать, - зло кинула в ответ. - Уходи.
        Мальчишки прислонились к стеночке напротив двери, затихли как две любопытные мышки, локаторы развесили и лишь глазками поблескивали. Бомбу нам на головы скинули, а теперь спокойненько любовались произведенным эффектом.
        - Дуйте к себе, - шикнула сыновьям. Те неохотно, но послушались.
        Вот подкинули они мне задачку! И как теперь прикажете разруливать?
        - Открой! Неудобно как-то разговоры через дверь вести, - пробурчал Иван.
        - А я с тобой вообще разговаривать не собираюсь.
        - У меня есть сыновья? - опять задал животрепещущий вопрос он.
        - Может, и есть, откуда мне знать, где ты постарался по свету, - сказала я, а у самой сердце заныло от боли.
        Эх, Ваня, Ваня, и почему у нас все так бездарно сложилось?
        Я закусила нижнюю губу, подбородок задрожал от подступивших слез.
        «Нельзя, Князева! Держись. Тебе еще с малолетними Шерлоками разбираться», - мысленно подставила себе крепкое плечо.
        - Маша, - не стеснялся рвать глотку Давыдов.
        - Я почти тридцать лет Маша, - выдала, как только он прокричался.
        - Это мои парни?
        - Нет! - и сказала так уверенно, что даже сама почти поверила.
        После моего ответа Иван надолго замолк, я уже подумала, что ушел, но надежды не оправдались.
        - Открой, Маша.
        - Уходи, Ваня, - вторила ему таким же тяжелым вздохом.
        - И не надейся. Я не уйду, - раздраженно ответил он. - Если надо будет, и заночую на коврике, но откровенного разговора добьюсь!
        Ну кто бы сомневался… Я закатила глаза. Давыдов всегда отличался завидным упрямством, оно-то его и вывело в чемпионы, вот уверена.
        - Не уйдешь? Прекрасно. Я вызываю полицию, - откровенно блефовала я, но, похоже, как в воду глядела. Кто-то подсуетился до меня, потому как за дверью уже был слышен голос нашего участкового.
        Степан Андреевич быстро взял Давыдова в оборот как нарушителя общественного спокойствия и заставил того выйти на улицу. Их короткую беседу за дверью я слушала с замирающим сердцем, но не вмешивалась. Не знаю, увез полицейский Ивана в участок или отпустил, пригрозив, но оперативно успокоиться после их ухода я не смогла.
        Меня хорошенько потряхивало, вместо крови будто студень залили…
        Предусмотрительно отключив телефон, на случай, если Давыдов попытается продолжить атаку по сотовой связи, я отправилась к мальчишкам.
        Те молчаливо сидели на кровати, даже ноуты не включили, что на них совсем было не похоже.
        - К врачу едем?
        - Чемпион уже свозил, говорю же, зря грузишься, - поднял на меня глаза Тимур.
        - Зря? - вспыхнула я. - Ты с бандажом, а я, значит, зря?
        Мальчишки ничего не ответили. Имелась за ними такая гаденькая привычка - игнорировать, если что-то шло не так, как они себе нарисовали.
        - Ну? - уперла руки в бока я. - Ничего не хотите мне сказать?
        - А тебе не кажется, что это ты должна была нам сказать, кто наш отец? - зыркнул на меня исподлобья Тимур. - Причем давно.
        - Не пришлось бы самим раскапывать инфу, - поддержал его Артур.
        Я застопорилась, сердце забилось в бешеном ритме. В чем-то сыновья были правы, но признать это - словно признать собственное поражение.
        Большего всего меня испугали не серьезные мордашки сыновей, а то, что они перестали трещать на своем птичьем.
        - Есть темы, которые с детьми до совершеннолетия не обсуждают, - постаралась удержать лицо я, на что мальчишки лишь фыркнули. Я присела с ними рядышком. Усталость накатила - прямо к полу гнуло… - Как вы узнали? Лампа рассказала?
        - Ты совсем нас за отсталых держишь? - обиделся Артур. - Фотку твою увидели.
        - Какую фотку? - нахмурилась я.
        Сыну пришлось принести из гостиной альбом и показать, что он имел в виду.
        На снимке мы с Давыдовым обнимались: счастливые до ужаса, юные, влюбленные… словно из другой жизни. И как только отыскали? Я ведь думала, что все фотографии давно уничтожила!
        - И что? Не доказательство, - пожала плечами я.
        - Дальше дело техники, - ответил мне Тимур. - Пробили твой телефон и ноут, на какие странички ты чаще всего заходишь, и…
        - Наткнулись на Чемпиона. Слишком уж часто ты его мониторила, - подхватил слова братца Арт, заставив меня скривиться.
        - Не было такого!
        Это браузер сам постоянно выдавал новости бокса, я здесь была ни при чем. Вот совсем.
        Еще чего не хватало - периодически следить за карьерой бывшего! К тому же слухов о его личной жизни в СМИ все равно не было…
        - А потом вычислили его по социальным сетям и плотно сели на хвост, так узнали, что он держит сеть спортивных клубов, - продолжал объяснять Артур.
        - «Арена»? - уточнила я.
        - Один из клубов, - кивнул Тимур. - Мы собирались пойти познакомиться. Особенно когда накопали инфу о его скором приезде сюда.
        Я потерла лицо. Все это было каким-то дурным сном.
        Наверное, стоит себя ущипнуть, и я проснусь.
        - Ащ-щ! - зашипела сквозь зубы, метод не подействовал. - А если вы пристали к совершенно чужому человеку? Об этом не подумали?
        - Да мы же похожи на него как две капли коки, - фыркнул Тимур.
        - Или спрайта, - поддакнул ему брат.
        Здесь мне крыть было нечем. Может, характерами они и пошли в князевскую породу, но внешностью точно в Давыдова.
        - И кто вас в клуб отвел? - продолжила допрос с пристрастием я.
        Все же не верилось, что мальчишки у меня в неполные десять настолько самостоятельные. Хотя кого, спрашивается, пытаюсь обмануть?
        - Молчите? Там разрешение родителей нужно, я точно знаю.
        Артур с Тимуром переглянулись, последний кивнул, и буквально через минуту мне принесли бумажку.
        - Вот, - сказал Артур, отдавая напечатанное на принтере письмо-согласие на занятия. С моей, между прочим, подписью!
        Моя нижняя челюсть стремилась к полу. Все чудесатей и чудесатей!
        - Сами мы в «Арену» записались, - буркнул Тимур.
        - Что значит «сами»? - опешила я.
        Ну самцы просто!
        - Вы подделали мою подпись? - У меня задергался левый глаз, а мальчишки вдруг засуетились.
        - Может, тебе водички принести? - озаботился Артур и глазками так «хлоп-хлоп» сделал. Ну сущий ангел!
        - Или вода тебя не возьмет? - склонил голову набок Тимур. - Мы знаем, где стоит вино. Только скажи, и сразу все будет.
        - Вы и его успели попробовать? - выпучила глаза я.
        - Нет! - Сыновья сделали самые честные лица, а я уже не понимала, чему могу верить.
        - Ну ты нас совсем демонизируешь, - возмутился Тим.
        - Демонизируешь, - фыркнула я. - Надо же, какое словечко сложное в вашем лексиконе появилось! А то все чиллиться, агришься, бабецл...
        - Лампе дали новую роль в пьесе. Она там главную демонессу играет, - объяснил сын, почему-то краснея.
        Ну ясно, понахватались, значит.
        - Не пили мы твое вино - не веришь, что ли? - пробурчал Тим.
        - А я уже не знаю, чего от вас ожидать. Раз вы опустились до того, чтобы подделывать мою подпись…
        - Ты нам выбора другого не оставила, - вздернул подбородок Артур. Упрямо так вздернул, а мне голову словно молнией прошило. И Давыдов так делал всегда, когда не по его было… Ослепла я, что ли, не замечая такие детали, их схожесть? - Как бы иначе проверили свою догадку насчет Чемпиона?
        - Думали, увидите его - и сразу осенит истиной? - не сдержала сарказма я. - А если бы осечка?
        - Вариант с ДНК-тестом мы тоже рассматривали, - деловито кивнул Тим, а у меня руки затряслись от одной перспективы, с чем пришлось бы столкнуться. От банальной женской истерики меня сейчас отделяло какое-то чудо. - Запрос послать плевое дело, проплатить тоже. Мы запилили несколько прог, бабосики капают.
        - Разжиться материалом для теста нужно было, - пустился в рассуждения Арт. - А это лишний раз заморочиться пришлось бы.
        - И как? Заморочились? - У меня сердце замерло.
        - Зачем? Мы когда вам очную ставку устроили, по твоему лицу все и считали. Лампа в тебе точно отдыхает, никакого актерского таланта, - фыркнул Тимур. - Зато мы получили свои пруфы*.
        *пруф - доказательство.
        А я все думала: что же они на нас с Давыдовым бомбу скинули и притихли? Выходит, проверку устроили!
        И я сама себя выдала… Как перед парнями, так и перед бывшим.
        Тяжкая ноша - воспитывать почти гениев… Всегда чувствуешь себя на шаг позади, знаете ли. Это странно, когда в некоторых вопросах твои же сыновья умнее тебя, а в других - сущие дети.
        - Для вас никакие запреты не существуют, да? - я не кричала, говорила спокойно. Даже слишком спокойно, словно выдохлась, бесконечно сильно устала от всех потрясений, что навалились разом. - Вы когда войдете в мир большого криминала, хоть предупредите, чтобы я заранее сухари насушила. Не люблю неожиданностей.
        С этими словами я встала и пошатнулась.
        - Ма? - тут же вскинулись мальчишки, не на шутку перепугавшись. - Тебе плохо?
        У меня никаких сил не осталось, чтобы их ругать.
        - Мойте руки, переодевайтесь, и я жду вас на кухне, будем ужинать, - тихонько ответила им. - Артур, помоги брату, чтобы не потревожил руку. В больницу завтра все же наведаемся, а если сегодня будут мучить сильные боли, не терпи - дам таблетку.
        - Ма! - сыновья еще что-то кричали мне вслед, но я уже не слышала. В ушах шумело, а перед глазами плыло.
        Едва до кухни по стеночке добралась, чтобы присесть на диванчик.
        Мальчишек долго ждать не пришлось. Пришли, правда, когда мне уже полегчало: руки трястись не перестали, но головокружение стихло, и сердце набатом в груди уже не грохотало.
        - Вот, - выдали сыновья, складывая передо мной на стол все свои гаджеты.
        - Забирай хоть на год, - заявил Арт. - Мы опять лажанули, да?
        - На год? - прошептал ему на ухо Тим, но я все равно услышала. - Это ты реально перегнул, бро.
        - На год, - поджал губы его брат, и оба уставились на меня виновато-честными взглядами.
        - Руку-то как травмировал? - после небольшой паузы спросила я сына.
        - А-а-а, ерунда, - отмахнулся тот. - Неудачно ударил по груше.
        - Скажи лучше, выпендриться перед девчонкой хотел, - хмыкнул Артур. - Ходит в «Арену» одна такая…
        - Не беси меня, - прорычал Тимур.
        А я лишь головой покачала. Похоже, кроме проблем с попытками влезть в мою жизнь, скоро добавятся проблемы любовного характера. Кое-кто уже входит в возраст, когда начинают нравиться девочки.
        ДАВЫДОВ
        С участковым он разобрался быстро. Продажные полицейские есть везде, что за границей, что здесь. И каждый вопрос решаем вне зависимости от количества нулей после циферки вознаграждения за помощь.
        С другим вот так легко разобраться не получилось.
        Возвращаться под квартиру Князевых он не стал. Все равно ведь принцесса сегодня и на порог больше не пустит. Ивану не хотелось пугать пацанов своими криками.
        «Какая вероятность того, что парни не пошутили?» - не давала ему покоя назойливая мысль. От нее мужчину кидало в холодный пот, а пальцы начинали дрожать.
        Он не боялся ответственности, но к тому, что профукал почти десять лет жизни собственных детей, оказался не готов. Даже мысленно!
        «Это же полный…» - на этом моменте у Ивана заканчивался цензурный словарный запас.
        Машка отключила телефон. Давыдов забил ее номер в автоматический дозвон и, пока гнал к офису, слушал механический голос оператора, что абонент не абонент.
        «А ведь пацанята сразу мне кого-то напомнили… Не себя ли?» Переключиться на что-то другое у мужчины никак не получалось. Перед глазами так и стояли Манюня с детьми.
        «У принцессы оказались дети», - шок номер один.
        «Вполне возможно, даже мои дети?» - шок номер два.
        И так это разом ударило по Давыдову, что периодически темнело перед глазами.
        Идея в таком состоянии садиться за руль была самоубийственной.
        Но кто-то там, наверху, явно ему подыгрывал, иначе не объяснить, как Ивану удалось избежать аварии.
        В офис его пропустили неохотно. Сонный охранник не сразу разобрался, что перед ним не обнаглевший свихнувшийся мужик, а один из собственников. А когда разобрался, Давыдов взлетел на нужный этаж по лестнице с таким ускорением, что даже лифт не стал дожидаться.
        Первым делом в кабинете он метнулся к заветной папке, открыл и…
        В документах, что собрало агентство на Князеву, не было и слова о детях.
        Нахмурившись, Давыдов пересмотрел все тщательней. По итогу с точно таким же результатом. Нулевым.
        Иван схватился за телефон и набрал отдел кадров. В личной карте должны были находиться такие данные. Считать он умел, лишь бы узнать дату рождения мальчиков…
        Трубка в его руке подрагивала из-за дрожи, что сотрясала тело. И сердце вдруг решило оглушить ударами пульса, который отбивал дикий ритм в висках.
        Только после третьего гудка Давыдов вспомнил, что рабочий день давно завершен, а рабочая ночь у сотрудников «Гранда» не предусмотрена трудовым кодексом. Он чертыхнулся и отключил звонок. Зато тут же набрал Славную по смартфону.
        Сегодня явно был не его день.
        Удивительно, но и помощница решила его игнорировать. Видимо, надоели ночные звонки шефа.
        Где-то внутри Давыдова скреблась совесть, что нельзя вот так дергать Вику, у нее, между прочим, имелось право на личную жизнь. Но и дело Ивана не требовало отлагательств.
        - Вика! - нетерпеливо выдохнул он, как только гудки прервались соединением. - Ну наконец-то! Мне срочно нужно…
        - Я так понимаю, такие понятия, как ночь и не беспокоить после завершения рабочего дня, для Ивана Давыдова незнакомы? - ехидно поинтересовался знакомый голос.
        - Широкий? - процедил он. - Ты что там делаешь?
        - Мне стоит предоставить тебе письменный отчет? Не знал, что правила компании настолько кардинально поменялись, - хмыкнул тот.
        - Ты что, им обеим крутишь голову: и Машке, и Вике? - Давыдов так крепко сжал свободную руку в кулак, что костяшки пальцев побелели от напряжения. - Не жирно ли устроился?
        - А тебе-то что? - Широкий совершенно не видел берегов. - Ревнуешь? Интересно, кого же: Машу или Вику? Или обеих? Любишь дабл?
        Давыдов выдохнул со свистом.
        - А ты, я смотрю, поклонник БДСМ-игр? Мало схлопотал по зубам, еще захотелось?
        Широкий рассмеялся. Только тихо так, сдавленно. И говорил он шепотом.
        - Ты знал, что у Вики сахарный диабет? - спросил вдруг.
        - Что? - опешил Давыдов от резкой смены темы разговора.
        - Инсулинозависимый. Сегодня у нее был приступ, пришлось срочно везти в больницу.
        - Не знал, - нахмурился Иван.
        Мысленно он сопоставлял факты о Славной, и на его памяти девушка ни разу не пожаловалась на плохое самочувствие. Робот же, не помощница. Незаменимая.
        Широкий прицыкнул.
        - Я тут интересный блокнотик нашел, в нем даже марка носков записана, которые ты предпочитаешь носить, Давыдов. В свою очередь ты даже не удосужился узнать такие важные подробности здоровья личного помощника?
        К щекам Ивана резко прилила кровь.
        - С ней все в порядке? - спросил он, пропустив сарказм Артема мимо ушей.
        Давыдов действительно мало что знал про Славную. Девушка отличалась скрытностью, а мужчина не относился к любителям лезть в чужую личную жизнь и душу. Правда, выплывший нюанс с сахарным диабетом помощницы не на шутку его встревожил. Тут здоровый человек может не выдержать таких бешеных нагрузок, а он еще и нещадно эксплуатировал Вику… Явно же не добавлял ей здоровья.
        - Теперь да, - ответил Широкий. - Все обошлось, но будет еще лучше, если ты перестанешь названивать ей среди ночи.
        Иван проглотил и это, ведь по делу.
        - Славная в курсе, что ты отвечаешь на ее звонки и распоряжаешься ее жизнью? - Злость на Артема лопнула как мыльный пузырь. Давыдов прекрасно догадывался, насколько сильно взбесится Вика, узнай она о самодеятельности… любовника?
        Подозрение, что Широкий крутит и с Манюней, и со Славной одновременно, с каждой минутой казалось ему все менее правдоподобным. Таким, как принцесса, не изменяют, Давыдов был в этом уверен.
        - Она спит.
        - А ты? - ухмыльнулся Иван, получив прямое подтверждение собственной правоты.
        - И я спал, пока ты не разбудил, - проворчал Широкий. - Не думаю, что Вика завтра выйдет на работу. Она пока слаба, как котенок, за ней еще глаз да глаз нужен.
        - Ну твой глаз, как я понимаю, у нее уже есть. Даже два, - Давыдов не сдержался и ввернул ядовитую шпильку. - Смотри, чтобы не выбила, когда узнает о бурной деятельности, что ты развел.
        - Кто-то же должен о ней позаботиться, почему не я?
        Единственное, что Иван точно знал о своей помощнице, та была бешеным трудоголиком. Вике вряд ли понравится ситуация, когда между ними с работой встанет третий лишний.
        Но Давыдов предупреждать Широкого не будет, пусть сам встречает свои грабли.
        - У нее отец умер, - вдруг высказался Артем, сбросив на голову Ивана еще одну информационную бомбу. - Думаю, она захочет слетать на похороны и побыть с семьей.
        - Передай ей, пусть берет столько времени, сколько ей понадобится, - решительно заявил он. - Все расходы я возьму на себя.
        - А ты не совсем конченый упырь, каким можешь показаться на первый взгляд.
        - Ну спасибо, - хмыкнул Давыдов. - Сочту за комплимент.
        - Только не зазнавайся, до нормального человека тебе еще расти и расти.
        - Широкий?
        - Чего тебе?
        - Артур и Тимур мои? - он и сам не понял, зачем вдруг выпалил о занозе, что засела в сердце. Широкий не был вхож в близкий круг Ивана, сейчас как начнет склонять…
        Но Артем смог его удивить.
        - Если ты меня о таком спрашиваешь, то с Машей, как я понимаю, точно не поговорил, - сказал мужчина после небольшой паузы. - И мой тебе совет: поговори с ней. Такие вопросы через третьи лица не решаются.
        Будто бы Иван и сам не знал!
        - Не хочет она со мной говорить, - проворчал Давыдов.
        «За дело», - тут же напомнила совесть-гадина.
        - Тогда сделай так, чтобы захотела, - был ответ Широкого, после которого тот разорвал соединение.
        «Легко сказать. - Иван лишь головой покачал. - Сам сделал все возможное для того, чтобы оттолкнуть Манюню, боялся вновь нырнуть в нее с головой. Сам вывалил дерьмо, а теперь его хлебать и хлебать придется… Тоже самому. Вот они - плоды самостоятельности».
        Несколько минут Давыдов гипнотизировал папку. Ведь он должен был посмотреть это досье раньше, как только Славная принесла, а… не мог. Так закрутило в Манюне, что и выныривать не хотелось. Да и не важны ему вдруг стали эти сведения, когда Князева была так рядышком.
        Теперь вот Иван жалел.
        Зная Вику, она ему свинью подложить не могла, и напутать тоже. Агентству, у которого инфу заказывали, такое было не с руки. А вот…
        Давыдов набрал знакомый номер. И здесь он до утра откладывать не стал. Слишком уж не терпелось все выяснить.
        Олька ответила после первого же гудка.
        - Да, любимый? - проворковала она бодрым голосом, словно ждала его звонка.
        ГЛАВА 16
        - Ты знала, что Маша от меня родила? - Давыдов не стал церемониться и мгновенно сиганул с разбега в пропасть.
        Олька нашлась не сразу. А когда ответила, то не говорила - шипела.
        - Эт-та дрянь?! - выдала она. - И ты ей поверил?
        Иван усмехнулся. Как в спорте, так и в бизнесе не обходится без откровенного блефа и хитрых тактик. Вот и сейчас он решил ударить наобум и добился именно такой реакции, которую ожидал. И получил ясное подтверждение собственным догадкам.
        - Да она же перед кем только ноги не раздвигала! Залетела и на тебя повесить хочет, чтобы тянул ее спиногрызов, - плевалась ядом его почти бывшая. - А что? Ты теперь богатенький Буратино, можно и поиметь. Раньше-то ты ей не больно нужен был.
        «Вот с*ка!» - мысленно взрычал он.
        - По себе судишь? - Из-за охватившей Давыдова ярости все перед его глазами на миг стало красным. - Куда ты дела часть досье на Князеву?
        - Какое досье? - тут же взвизгнула она. - Ничего не знаю.
        - Олька, не беси меня. Тебе со мной лучше дружить, войну ты не потянешь, - серьезно предупредил Иван.
        - А ты? - не осталась в долгу женщина.
        И пусть она вновь не пустилась шантажировать его разглашением грязного прошлого, но невысказанные угрозы прямо повисли в воздухе. А ведь Давыдов так хотел разойтись мирно. Хоть и чужими остались, но мужчина был не против обеспечить бывшей безбедную жизнь, к которой она привыкла. Как плату за молчание и… вероятное бесплодие. Жадностью он никогда не отличался.
        Только Олька все никак цену сложить не могла, кусок пожирнее оттяпать пыталась, пользовалась его нежеланием войны. Тем временем терпение у Давыдова доходило до опасной красной черты, которую бывшая сегодня переступила.
        - Я тебя предупредил, - серьезно выдал он.
        Ольге несказанно повезло, что в данный момент она находилась далеко, в безопасности. Похоже, Давыдов себя плохо контролировал. Уж очень ему хотелось дотянуться до шеи лживой гадины, которую сам же пригрел на груди. Пожалел когда-то, вину искупить пытался, а теперь никак избавиться не получалось.
        - Я все это время была рядом! Я! - заверещала вдруг женщина. - А эта мерзавка только хвостом вильнула, как ты опять за ней на пузе ползешь! Ненавижу!
        В голосе бывшей явно прозвучала угроза, спустить которую Иван просто не мог. Неизвестно до чего могла додуматься Олька, вдруг возомнившая себя преданной женой.
        - Если я узнаю, что ты пытаешься испортить жизнь Маше или детям, устрою ад на земле. Запомни, Ольга. Дважды повторять не буду, - процедил он и, не став дожидаться от нее очередного ядовитого ответа, закончил разговор первым.
        Перезванивать Олька не стала.
        «С*ка с отличным чувством самосохранения». Иван даже пожалел, что ни одной попытки не сделала. Гнев кипел, скручивал внутренности узлом, а вылить его было не на кого.
        Давыдова трясло. Качественно так приложило после последних новостей, но голова соображала трезво.
        Интуиция подсказывала ему, что мальчишки его. А кроме интуиции для подтверждения больше ничего и не было. Вряд ли Манюня согласится на откровенный разговор в ближайшие пару-тройку дней.
        Иван решил дать ей передышку. Пусть расслабится, поверит, что он не преследует, поостынет, а потом они встретятся и поговорят. Уйти без ответов мужчина ей точно не даст.
        Пока же он займется всем необходимым, чтобы самостоятельно докопаться до истины. Восстановить украденные странички из досье Манюни не составит большого труда.
        Иван перезвонил в Нью-Йорк. Из-за часовой разницы он мог не беспокоиться, что и там помешает людям спать.
        Переговоры с адвокатами не заняли много времени, отдав нужные распоряжения, он набрал еще один номер.
        - Хей-хей, кого я слышу! - рассмеялся Грач. Судя по шумным выдохам, Давыдов как раз застал друга за утренней пробежкой. - Совсем на родине о друзьях забыл, ушел в отрыв?
        - Мне нужна твоя помощь, - без лишних реверансов выдал мужчина.
        - Слушаю.
        Судя по резко изменившемуся тону голоса Дмитрия, друг мгновенно отбросил всякие шутки и переключился в рабочий режим.
        Уйдя из большого спорта, Грач занялся бизнесом. Сети фитнес-клубов, индивидуальная линия спортивной одежды и магазины по ее реализации, конный завод… Но и связи с криминальным миром у Грача остались, хоть он давно не промышлял ничем таким, выбрав безопасную сторону закона.
        - Найди мне Малконского, - попросил Иван.
        - Малконского? - удивился друг. - Последнее, что слышал, он в Болгарии осел, мальчишек тренирует на городском уровне, хоть чемпионов вырастить больше и не получается.
        - Младшего Малконского, Грач, - уточнил Давыдов. - Мне нужно знать его адрес.
        Вылавливать нарика по всем клубам и притонам города было тем еще геморройным вариантом. Но если Дмитрий не справится, то Иван самостоятельно прошерстит каждый сантиметр вокруг в поисках Матюши. У него к нему назрело несколько вопросов, что не мешало бы прояснить.
        - Ты всегда любил сложные задачки, - хмыкнул друг. - Тренерский сынок может сейчас быть в любой точке мира, попробуй отыщи. Сроки, я так понимаю, горят?
        - Правильно понимаешь, - кивнул Давыдов, словно собеседник мог как-то его видеть. - А по миру искать не придется, он в том же городе, что и я.
        - Уже легче, - ответил Грач. - Расскажешь, кто тебя за зад укусил, что ты вдруг о забытых Малконских вспомнил?
        Иван в двух словах пересказал сложившуюся ситуацию, ему просто необходимо было выговориться. Дмитрий слушать умел, за многие годы их дружбы мужчины стали братьями, пусть и не по крови.
        - Вот это лажа, - присвистнул Грач. - Стопроцентную уверенность, что пацанята твои, даст только ДНК-тест.
        Давыдов поморщился, но никак это не прокомментировал, зацепился за другое.
        - Вот еще что, - сказал он. - Будь другом, помоги найти крысу, которая сливает инфу моей почти бывшей жене. Как-то же она узнала, что я вложился в компанию, где работает Манюня.
        - Надо было от нее намного раньше избавиться, - озвучил его собственные мысли Дмитрий. - Давно тебя доит, пиявка. Весь страх растеряла, даже брачный договор ее не останавливает.
        - Отсутствие там пункта о неразглашении личной информации дает Ольге такую свободу, - ответил Иван.
        Как жаль, что при заключении брака он доверился неопытному юристу, услуги дороже тогда просто бы не потянул. Соревнование за соревнованием, бой за боем - тогда его мысли были заняты карьерой, а не брачным договором. А когда спохватился… жена перезаключать ничего не захотела, потом и вовсе кинулась во все тяжкие…
        - Она профессионально давит на твое чувство вины: выкидыш, бесплодие, ее депрессия, от которой Лёлька спасалась в бутылке, а потом колесами. Эта гадина просто привыкла перекладывать ответственность за собственные поступки на других, - зло выдал он. - Друг, и не надоело тебе хавать это дерьмо?
        Грач никогда не был сдержан в формулировках, из него правда-матка вылетала как из пулемета. И сейчас не стал церемониться, выпалил, как думал.
        - Я его не хаваю, а пропускаю мимо, - пожал плечами Давыдов, хотя мысленно с ним согласился. - Ольга мне не мешала, мы с ней и виделись-то максимум раза два в квартал. Жениться я не планировал, а если любовница попадалась из назойливых, сам понимаешь, всегда можно было прикрыться женой.
        - Годная отмазка, - хмыкнул Грач.
        - Годная, только сейчас вылезает мне боком, - признался он. - Димыч, будь другом - найди мне ту тварь, что сливает ей инфу. Не поверю, что у Ольги вдруг открылся третий глаз.
        - Ну нюх на бабло у нее всегда был, а насчет третьего глаза не скажу, - ответил Дмитрий. - Обруби ей финансовую ниточку, сразу услышишь, как птичка запоет.
        Идея была отличной и не так давно посетила самого Ивана, но…
        - Я не готов провоцировать бывшую на активные действия, пока Князева и ее семья не в безопасности, - поджал губы Давыдов. - Неизвестно, как далеко Ольга рискнет зайти, если отобрать у нее то единственное, что она по-настоящему любит…
        От одной мысли, что по его вине может пострадать принцесса или мальчишки, Ивана бросало в холодный пот. Нет, торопиться в разбирательствах - себе во вред.
        - Ты прав, - поддержал его Грач. - В таких делах спешка лишняя.
        Для удачного исхода боя нужна не только профессиональная подготовка, но и четко спланированная тактика. Давыдов не собирался проигрывать.
        - Я так понимаю, информация нужна на вчера? - саркастически поинтересовался Дмитрий.
        - Больше всего остального я в тебе ценю сообразительность, - не остался в долгу Иван. - И пусть говорят, что боксеры тупые, отбитые, но ты-то яркий пример обратного.
        - Ха-ха, - поддержал друга мужчина. - Кому-то же нужно отстаивать честь бойцов и разрывать привычные стереотипы. Так пусть это буду я.
        - Ну просто герой!
        Они еще пару минут поговорили на нейтральные темы, простая болтовня помогла Давыдову снять напряжение, что сковало все его мышцы. А когда мужчина разорвал соединение, то спрятал документы в сейф, закрыл кабинет и вновь сел за руль. У него даже мелькнула реальная мысль остаться ночевать в офисе - что там той ночи осталось?
        Да только это было совершенно плохой идеей. Иван не мечтал заснуть, но принять душ и переодеться точно стоило.
        Дорога до лофта прошла без приключений. Давыдову удалось откинуть все мрачные мысли и сосредоточиться на вождении. Не только алкоголики и нарики становятся виновниками автомобильных аварий. Статистика доказывает, что среди случайных дорожных убийц много невротиков, сердечников и просто невнимательных водителей.
        В лофте первым делом Иван принял контрастный душ, чтобы взбодриться, а потом сварил себе крепкий кофе в джезве. Черный, без сахара - все как он любил.
        Обычно, правда, мужчина предпочитал баловаться менее крепким напитком, но бессонница, что уже вошла в привычку, обязывала.
        Давыдов присел в мягкое кресло напротив панорамного окна - наслаждался кофе и видом на город. Многие думают, что с заходом солнца город тоже засыпает, а он жил, горел огнями квартир неспящих жителей, клубов и витрин круглосуточных магазинов.
        Иван все бы отдал сейчас, чтобы не думать, побыть в тишине и спокойствии. Хоть на пару минут. Но мысли роились в его голове, донимали, а в груди разливалась тупая боль. Еще и воспоминания в покое не оставляли…
        Брехня, что он Машку забыл. Себе врал все эти годы, даже мастерски научился притворяться и верить в собственную ложь, но…
        Первый раз Давыдов сорвался после двух недель его пребывания в Америке. Когда он немного поостыл, то понял, что улетать без объяснений было верхом тупости. Да и к Манюне тянуло неимоверно, в версию, рассказанную Лёлей, верить не хотелось, а хотелось прижать свою девочку к груди и… О том, что произошло бы дальше, Иван старался не думать, хотя фантазия с изрядным постоянством подкидывала десятки версий развития событий. Только ни в одной из них между ними с принцессой не стояла разлука-стерва. О том, что произошло в туалете в ту ночь после его последнего боя на родине, и думать не хотел. Каждый раз мутило, как девочку!
        Давыдов выцыганил у тренера задаток за следующий «правильно» выигранный бой, оплатил международный звонок и набрал номер, который знал наизусть. Специально звонил поздней ночью, высчитал часы, чтобы в родном городе уже наступило позднее утро.
        Он с затаенным сердцем ждал, когда услышит любимый голос, но гудки сменялись гудками, а Манюня не спешила его радовать. Ивану ответили только с третьего звонка, когда он уже и надежду потерял поговорить с девушкой.
        - Маша? - выдохнул он с надеждой.
        - Опять ты? - возмутился телефон голосом матери принцессы. - Я и не сомневалась, что такие, как ты, с первого раза никогда не понимают. Мне повторить, чтобы ты сюда не звонил и не приходил?
        Давыдов сжал кулаки.
        - Будьте добры, Наталья Ивановна, позовите Машу.
        - А вот не буду! - тут же зашипела женщина. - К таким, как ты, вообще доброй нельзя быть, вам палец дай - руку откусите.
        Его терпение было на исходе. Давыдов и так никогда таковым в полной мере не обладал. Внутри все жгло и клокотало от обиды, но у него был стимул.
        - Я хочу услышать Машу, позовите ее к телефону, - вновь попытался настоять он. - Все же я не вам звоню, Наталья Ивановна. Дайте мне поговорить с вашей дочерью.
        - Вот потому-то, что Маша моя единственная дочь, я и берегу ее от разговоров с тобой. Оставь ее в покое, Иван! Ты ей не пара.
        - Давайте мы с Машей сами решим, что нам делать.
        - А давайте без «давайте», Давыдов. Не звони сюда больше, моя дочь для тебя всегда занята. Уж это ты способен запомнить или совсем мозги в драках отбили?
        - Вы лишили ее не только права голоса, но и телефона? - Иван не утерпел, из него все же прорвался ядовитый сарказм. - Ей не пять годиков, Наталья Ивановна, перестаньте Машу опекать. Думаю, она прекрасно может принять решение самостоятельно.
        - Ну ты и хамло! - возмутилась женщина. - Я так и знала, что в тебе уличного дерьма по макушку напихано, так оно сейчас на меня и полезло. Не видать тебе Маши как своих ушей. Понял?
        Понять-то он понял, но вот все еще думал, как обойти этого цербера и прорваться с разговором к принцессе. Не по-человечески они расстались. Что-то Ивана постоянно терзало. Зависимость Манюней не проходила, его ломало, как наркошу без дозы.
        - И вообще, моя дочь скоро выйдет замуж за прекрасного молодого человека из состоятельной семьи. А ты сопьешься и сдохнешь в какой-то сточной канаве, как твоя мать.
        Он и слова сказать не успел, как эта фурия трубку бросила, а потом и вовсе его номер внесли в черный список. Все звонки оставались без ответа.
        Давыдов бесился, то звонил, то пытался забыться, а потом и Лёлька заявилась. Закрутило-завертело.
        Второй его срыв случился почти через полтора года, как раз в первую годовщину смерти нерожденного сына или дочери.
        Ивану было в ту ночь так погано, как никогда. Муторно как-то, пусто и тоскливо до воя. Спорт уже не спасал, травкой он не баловался, вот решил попытать счастье - услышать голос Манюни. Просто голос, он даже и говорить с ней не собирался, слишком много воды утекло, Иван женился…
        Наверное, не собирался.
        Но вот левую симку прикупил и дозвонился с неизвестного номера.
        - Алло? - когда принцесса ответила на звонок, Давыдов впал в ступор.
        Он мог только впитывать ее голос и жмуриться, словно летнее солнце вдруг к нему заглянуло. Персональное солнце.
        - Алло? Говорите, вас не слышно, - повторила Маша, а Иван все дышал и слова подобрать не мог.
        Что он собирался ей сказать? А вообще что-то собирался?
        Так и стоял, едва дыша, наслаждаясь ее недоуменными «алло», пока Манюня не переключилась на другого.
        - Иду-иду, Артурчик, - выдала она ласковым голосом. - Сейчас, родной. Перезвоните, наверное связь плохая: совершенно ничего не слышно.
        Это уже она кинула оглушенному Давыдову.
        «Неужели ее мать была права? Маша вышла замуж? - все крутилось у него в голове. - Зря не поверил…»
        Третьего срыва не было.
        Точнее, если разобраться, он случился гораздо позже и уже не по телефону. Словно накопилось за эти годы и вырвалось личной встречей, когда все так выгодно совпало в жизни.
        Давыдов и не помнил, как забылся тревожным сном - с чашкой в руках, в неудобной позе. Зато снилась ему Маша и двое пацанчиков, поразительно похожих на него самого. А самым прекрасным в этом сне оказалось то, что десяти лет разлуки не случилось, жизнь не подставила ему подножку, а потекла так, как когда-то мечталось…
        Утром Иван просыпался тяжело - не из-за затекшего тела, а из-за нежелания просыпаться… Пары минут хватило, чтобы расслабленная улыбка исчезла с лица мужчины, а между его бровей опять образовалась глубокая складка от мрачных мыслей.
        Не зря Давыдов мучился бессонницей. Его сны были слишком жестокими, манили иллюзиями.

* * *
        Из квартиры мы с мальчишками выбирались, словно шпионы на сверхважную вылазку. Только зря таились, Давыдова нигде не было видно.
        И укол разочарования в моей груди меня саму несказанно удивил. Не может такого быть, чтобы я ждала Ивана здесь, ночующим на нашем коврике под дверью!
        «Эх, Князева. Хватит уже питать иллюзии, взрослая же женщина. Почти треть жизнь уже прожила», - мысленно ворчала я.
        В больницу мы с парнями сразу не поехали, все же первое сентября, надо было показаться на праздничной линейке. Когда сыновья скрылись за дверью кабинета на свой первый урок в учебном году, я набрала Широкого.
        - Мне нужна твоя помощь, - выпалила вместо приветствия, затаив дыхание.
        - Что он опять натворил? - вопросом на вопрос пробасил Артем.
        Я тяжело вздохнула.
        - Думаешь, моя просьба обязательно должна быть связана с Давыдовым?
        Друг весело хмыкнул.
        - Нет? - столько скепсиса прозвучало в его голосе, что и у меня уголки губ поползли вверх. - Ну так удиви меня, Князева.
        Я закусила нижнюю губу, ненадолго замолкнув. Ветер шелестел листвой, многие родители так же дожидались своих чад, разбившись на группки. Я выбрала укромное местечко, заняв лавочку возле молоденькой березки.
        - Удивлять нечем, потому что ты прав, - скривилась в ответ. - Помоги мне тихо уволиться, Артем.
        Послышался резкий звон, а потом зловещая тишина.
        - Широкий? Ау? - позвала я. - Ты там чувств лишился, что ли?
        - Зараза! Умеешь ты тон утру задать, Машка, - зашипел мужчина. - Я чашку Славной разбил и кофе насвинячил по белоснежному кафелю кухни. Не удивлюсь, если хозяйка заставит меня убирать языком. Знаешь, какая она строгая? Даже если пальцами от слабости едва шевелит.
        О-о-о… Шок - это прямо по-нашему!
        - Стесняюсь спросить, Артем… - издалека начала я.
        - Стесняйся дальше. Не стоит себя мучить, помолчи и не спрашивай. Я переживу как-то, - огрызнулся друг.
        - …что ты делаешь на славной кухне нашей Славной?
        - Славно заправлялся кофе, пока ты не позвонила, - в тон мне держал ответ он.
        Сарказм так и сочился голосом Широкого, я даже передернулась.
        - Скажи еще, что вы провели эту ночь вместе, - фыркнула я, забыв причину собственного звонка.
        - Не скажу, - буркнул Артем.
        - Широкий! - задохнулась возмущением я. - Ну ты и свин!
        - Я что-то не пойму, Князева. Оскорбления - это какой-то оригинальный способ заручиться помощью? «По-князевски» называется?
        Настала моя очередь шипеть, пыхтеть и плеваться.
        - Не думаю, что Вике сейчас как раз до твоих игр. Ну ты и нашел время! Пф-ф! Прямо слов не хватает…
        - …чтобы описать всю степень твоего возмущения? - нагло поинтересовался друг.
        - Именно!
        - В следующий раз заранее загляни в словарик, чтобы подготовить нужную речь для нотаций, - уже без тени шутки заявил Широкий. Кажется, мне удалось его задеть. - Прежде чем устраивать мне головомойку, хотя бы разобралась до конца. Не думал я, Маша, что ты так плохо обо мне думаешь.
        - Почему плохо? - удивилась я. - Просто я тебя знаю, Артем. И переживаю за Славную. Не нужны ей сейчас еще и «широкие» переживания.
        - Ну знаешь, подруга!
        - Знаю-знаю, - подтвердила слова кивком, словно бы собеседник мог видеть через расстояние. - Вот поэтому и предупреждаю, чтобы ты не топтался там, где и так сейчас все вытоптано смертью родного человека.
        - Я, по-твоему, совсем циник, что ли? - зашипел Широкий. - Без твоих умных подсказок никак не проживу, так?
        - Значит, переспать вы еще не успели, - сделала вывод я. - И к лучшему.
        - Да что вы меня все за полового гиганта принимаете-то?! - возмутился мужчина. - Я, может, вообще половой жизнью до свадьбы ни-ни!
        Вот балабол!
        - Кто это «все»? - заинтересовалась я, давясь смехом, представив себе это «ни-ни» и как Артем будет из него выкручиваться.
        - Я, может, просто помочь человеку захотел, проявил милосердие и отдал долг, как гражданин с сознательной жизненной позицией! - продолжал надрываться злостью он, пропустив мой вопрос мимо ушей. - Да Славная, может, меня совсем не интересует как женщина! Ты об этом не подумала, да?
        - Да я…
        - Вика?! Эй! Вика! Стой!
        - Артем? - позвала я, прислушиваясь к неясному шуму в трубке. - Ты здесь?
        Широкий отозвался спустя минуту-две моего тревожного ожидания. Я распознала, что он опять схватил смартфон, по звукам тяжелого дыхания.
        - С Викой все в порядке? - робко спросила я, ожидая в любой момент настоящего взрыва как следствия собственного любопытства.
        - Наверняка. Раз она смогла выпихнуть меня из ванной и закрыться там, - пробурчал мужчина.
        - Прости, мне кажется, я что-то испортила… - Совесть отозвалась согласным ударом изнутри солнечного сплетения, но Широкий оказался другого мнения.
        - Да при чем здесь ты, Маша? - фыркнул он. - Похоже, если кто-то что-то и испортил, то это я.
        Мы дружно помолчали еще с минуту, в которую я усердно занималась самоедством, пока Артем не вернулся к изначальной теме моего звонка.
        - Так что ты там вещала об увольнении? С чего вдруг такие кардинальные перемены в жизни на ровном месте?
        - Мне предложили новую работу, - обтекаемо заявила другу. - И хоть после случившегося мне теперь неловко просить тебя о помощи, но другого выбора у меня все равно нет. Я прекрасно понимаю, что Давыдов не даст мне спокойно уволиться. Отрабатывать я не хочу, мне бы побыстрее оформить все без проволочек и лишних нервов.
        - Бежишь, значит, мать?
        Не в бровь, а в глаз, называется. Внутри прямо все задрожало как студень, среагировав на озвученную правду.
        Я сжала кулаки.
        - Нет, - настолько твердо сказала, что и самой впору было поверить. - Просто обеспечиваю себе и мальчикам комфорт. Стрессы, знаешь ли, не способствуют творческому процессу, а я все же неплохой фотограф.
        - Хм-м… - И вновь этот скепсис, что заставил меня скрипеть зубами.
        - Я знаю, как ты не любишь обращаться к отцу с просьбами, что ты самостоятельный мальчик, всего добился сам и остальные строчки из твоей любимой песни, но…
        - Ты неисправима, Князева, - перебил меня друг. - Не так просят о помощи, совсем не так!
        - …сделай так, чтобы меня уволили без отработки, оформили больничный или задним числом, например… Ты же можешь это устроить, правда?
        - Ох, Машка, - вздохнул Широкий. Я прямо видела, как он покачал головой и двумя пальцами сжал переносицу. Всегда так делал, когда был с чем-то не согласен. - Лучше бы тебе решить все свои личные проблемы с объектом этих проблем. Столько лет в «Гранде», не жаль размениваться на что-то другое?
        - Пожалуйста? М-м-м?
        - Черт с тобой, - выдал друг.
        - Спасибо, спасибо, спасибо!
        - Только потом смотри мне, не плачь, что сглупила, - принялся ворчать он. - Сопли подтирать тебе я не буду.
        - Я сама с этим справлюсь, а тебе приготовлю самый лучший свой пирог как благодарность за помощь.
        - Два, - пробурчал Широкий. - И только ради пирога и мальчишек, мать. Хотя я жутко не люблю влезать в чьи-то семейные разборки. Это не в моих правилах.
        - Нет семьи - нет никакого нарушения правил, - тут же нашлась я.
        Артем смекнул, что меня все равно не переспоришь, и отказался даже от попыток. Вот и ладно, вот и хорошо. У меня словно груз с плеч свалился после его согласия. От мыслей, что придется пройти семь кругов ада, пока заберу трудовую, всю ночь плохо спалось. А сейчас и небо стало ярче, и солнышко теплее, и на душе полегче.
        Хотя я по-прежнему оглядывалась в поисках Давыдова, он на школьном дворе так и не появился. С чего бы, спрашивается?
        «У тебя паранойя, Князева», - обрадовала я себя и почти успокоилась на этом.
        Как только сыновья освободились, я отвезла их в частную клинику. Травматолог подтвердил, что у Тимура трещина лучевой кости, прописал ему специальную диету и лекарства для ускорения заживления. Но вот его слова, что место травмы оказалось нехорошим и все могло закончиться куда худшими последствиями для моего ребенка, произвели на меня эффект разорвавшейся бомбы.
        И я уже совершенно не думала, что сама не хотела встречаться с Давыдовым. Я вообще больше не думала, балом правили эмоции.
        Вместо запланированной поездки к Лампе я сорвалась в «Арену». Мальчишки остались дожидаться в машине, я же, обуреваемая гневом на грани ярости, влетела в клуб.
        - Где я могу найти директора? - спросила девушку на ресепшене я.
        Видимо, выглядела я довольно внушительно, раз молоденькая брюнетка просто указала мне направление, а не стала расспрашивать о цели визита.
        Кабинет директора я открыла с полпинка, влетела туда, словно ангел возмездия, и... вместо Давыдова в кресле сидел довольно симпатичный блондин, но этот факт не заставил меня хоть как-то притормозить.
        - Вы мне ребенка едва не покалечили! Да я вас засужу! Вот.
        Обычно я боевым настроением не отличалась, но за собственных мальчиков могла любого загрызть. Возможный перелом со смещением и долгая реабилитация в будущем - такое кого хочешь доведет до исступления.
        Правда, совесть нашептывала, что мне просто нужен был объект для сброса гнева, разочарования и обиды, а скандал в «Арене» - пустая трата времени. Зачем только сюда завернула? Не собиралась же устраивать разборки. За ночь поостыла, чтобы искать справедливости, а сейчас…
        Но кто из нас умеет прислушиваться к совести, когда внутри все кипит, клокочет и грозится выплеснуться наружу сотней оттенков ярости?
        ГЛАВА 17
        - Так едва не покалечили или все же покалечили? - скучающе поинтересовался мужчина.
        - Вы еще и издеваетесь, да? - обомлела я.
        Я, конечно, и самой себе сейчас явственно напоминала истеричку: руки тряслись, ноги слабели, в теле поселилась противная мелькая дрожь… Только вот это ведь не повод заводить меня еще сильнее!
        События последних дней совершенно не щадили мои нервы, вот я и оказалась на грани самого настоящего срыва.
        - Совсем нет, - твердо заявил он. - Я всего-то предлагаю вам присесть и спокойно все выяснить, уважаемая…
        - Мария Владимировна Князева, - ляпнула я полную форму имени прежде, чем даже подумать успела, чем вызвала улыбку блондина.
        - Петр Борисович Вавилов, - представился он. - Вам можно просто Петр.
        - Знаете что, просто Петр! - Спокойствие, расслабленность этого мужчины меня просто добивали. А эта его ленивая улыбочка… Р-р-р!
        - Проходите, Мария Владимировна, устраивайтесь поудобнее. - Мужчина галантно отодвинул для меня стул, пропустив мимо ушей все возмущение. - Может, чай-кофе?
        - Какао, - буркнула я.
        - Айн момент, - не растерялся этот предприимчивый директор. - Верочка!
        Я и опомниться не успела, как он уже вызвал молоденькую девчушку, которая встретилась мне на ресепшене, и отдал распоряжение насчет напитков.
        - Послушайте, - пошла на попятный я. - Не надо мне вашего какао. Я просто хочу выяснить подробности травмы, которую вчера получил мой сын, и убедиться, что подобного в вашем клубе больше ни с кем не произойдет.
        Это только потом, когда я проанализировала нашу встречу, поняла, что Вавилов действовал как самый настоящий профессионал. Он меня отвлек, заговорил, окружил вежливостью.
        Очень сложно хамить вежливому человеку, знаете ли. Вот и у меня не получилось.
        Когда мы приступили к разговору, я уже подостыла, успокоилась, даже устыдилась и смогла вполне разумно описать сложившуюся ситуацию.
        - Спортивные секции, Мария, вообще довольно травмоопасное направление, - сделал вывод Павел, как только я замолчала. - А бокс тем более.
        - То есть переломы воспитанников для вас в порядке вещей? - безмерно удивилась я, совершенно не заметив, как легко мужчина откинул официоз и стал общаться на равных.
        - Этого я не сказал. - Он положил руку на мою кисть и ненадолго успокаивающе сжал. - Я уже принял меры. Тренер, который вчера проводил с группой начинашек занятия, уволен.
        - Так все строго? - не сразу поверила я.
        - В «Арене» для непрофессионалов места нет, - Павел сказал это с таким выражением лица, что все сомнения, которые у меня были, разом исчезли. Мужчина не врал. - Дмитрий позволил себе поставить мальчишек в спарринг, а для этого им нужно тренироваться еще почти месяц.
        За разговором я и не заметила, как Вера принесла мне какао, а Вавилову классический черный кофе. Кстати, какао девушка делала отменное, я соблазнилась.
        - В соглашении для занятий в нашем клубе предусмотрен пункт о травмах, каждый родитель предупрежден. Хотя мы всячески избегаем таких инцидентов.
        - Только вот я никакого соглашения не подписывала… - Мне доставило удовольствие наблюдать за растерянностью мужчины, хотя до этого он был собран, решителен, прекрасно держал лицо и отлично владел словами.
        - Как это?
        - Мальчишки сами подписали соглашение и сами оплатили занятия. На какой срок, кстати?
        Директор заглянул в документы.
        - На полгода, - нахмурился Вавилов. - Но я не понимаю…
        - Они у меня слишком продвинутые в компьютерных технологиях, - пожала плечами я. - Наложить мою электронную подпись на нужный документ им не составило большого труда.
        Павел почесал макушку.
        - И хорошо, что вы зашли Мария, - вдруг выдал он. - Теперь мы учтем и такую возможность, будем настаивать на приходе воспитанников с родителями на первое ознакомительное занятие. Хотите, кстати, посмотреть, как наши ученики тренируются?
        - Нет, - нахмурилась в ответ. - Я вообще-то пришла…
        Чтобы пар выпустить, если быть совсем честной, но Давыдова здесь не оказалось. А как этот Вавилов лихо взял меня в оборот - я и не заметила…
        - Жаль, а я бы предложил вам взрослый абонемент на кикбоксинг, например.
        - Куда? - округлила глаза я. Вот предприимчивый! - Не нужно мне это ваше добро, и сыновьям моим тоже.
        - А мне кажется, наоборот, очень даже нужно. - От слишком проницательного взгляда Павла меня бросало в дрожь. Словно прямо в душу смотрел. - Я научу вас выплескивать эмоции в нужное русло. Соглашайтесь, Мария.
        Я даже головой помотала. Все казалось, что не на спорт он меня уговаривает.
        - Подумайте, - мужчина немного сбавил напор. У меня вообще складывалось впечатление, что он меня танцует. Умело так. - Я вижу, вам это нужно. И мальчишек права выбора не лишайте.
        - Да какое право выбора? - поморщилась я. - Навыбирались уже до подделки документов и трещины в руке.
        Вавилов пожал плечами, мол, решение, конечно, за вами, но я бы настоятельно советовал не спешить с выводами. Да-да! Именно это я и прочитала в его взгляде.
        - Мы обязательно выплатим вам компенсацию за…
        - Не стоит, - поджала губы я. Никаких денег от Давыдова мне не хотелось - гордость опять взыграла, да.
        Павел настаивать не стал, понятливый попался директор. Интересно, почему тогда столь не избирателен в партнерах?
        Когда все было решено, я засобиралась к выходу, а Вавилов вызвался меня проводить.
        - Так вы на нас в суд подавать будете? Я уже настроился как-то, - улыбнулся мужчина, когда мы шли по коридору.
        - Нет, - не ответить на эту улыбку оказалось выше моих сил, уж слишком мощный заряд обаяния исходил от господина директора. - Простите меня за эту безобразную сцену, я жутко перенервничала.
        - Я бы тоже нервничал, случись что с моим ребенком.
        - У вас есть дети? - тут же вылезло наружу мое любопытство.
        - У меня нет, но недавно племяш родился, так что опыта будет где набраться, - ответил он. - Мария?
        - Да, Павел?
        - И почему мне так нравится именно эта формулировка? - подмигнул мне мужчина, а я вдруг почувствовала, как жар опалил лицо.
        - Не поняла…
        «Все-то ты поняла, Князева!» - ухмылялся внутренний голос, но я предпочла сыграть в наивную дурочку, пусть мужчина отбросит намеки и скажет прямым текстом. Что, впрочем, Вавилов и сделал.
        - Раз в суде мне не удастся еще раз вас увидеть, от занятий и компенсации вы отказались, так, может, согласитесь на ужин в ресторане?
        Он улыбался, был расслаблен, открыт для общения, галантен и вежлив. Я не могла не заметить чисто мужского интереса в глазах Павла, и это неожиданно согрело мое самолюбие.
        - Вы зовете меня на свидание? - склонила голову набок я.
        - А вы придете? - вопросом на вопрос ответил он.
        Я еще раз внимательно осмотрела господина директора: хорош собой, умен, самодостаточен, чувство юмора в наличии… За время разговора с ним мне было комфортно и легко. К тому же мои мальчишки Павла явно не испугали.
        Конечно, жизнь они ему еще не взялись портить, но…
        - Соглашайтесь, Мария, - вновь включил свое обаяние мужчина. Видимо, я взяла слишком длинную паузу. - Я на первом свидании не кусаюсь.
        - Только на первом? - оценила шутку юмора я. - А на втором?
        - Посмотрим по вашему поведению, - подмигнул Вавилов. - Или я слишком напорист со своим приглашением?
        Я еще не отошла от удара Давыдова, душа болела, только вот… Недаром же народная молва поговорку про клин клином придумала. Вдруг сработает?
        - Пожалуй, я рискну, - согласилась и получила искреннюю улыбку Павла в ответ.
        Мы обменялись номерами телефонов, а встречу назначили на завтрашний вечер. В машину же я вернулась, посмеиваясь, - все прокручивала свое эпическое появление перед Вавиловым. И конечно, метаморфозы моего настроения не остались незамеченными.
        - Все нормально? - спросил Артур, стоило мне завести мотор и плавно тронуть машину с места.
        - Ага. - Я включила радиоволну с незатейливой попсой.
        Молчание в машине и минуты не продлилось.
        - Ты уверена, ма? - это был уже Тимур.
        - Конечно. К бабушке?
        Мальчишки переглянулись.
        - И даже повторно агрить* нас не будешь? - прищурился Артур.
        *агриться - злиться.
        - А смысл? Все равно ведь мои нотации в одно ухо вам влетают, а в другое вылетают. Только воздух зря сотрясать.
        - Может, и на бокс нам разрешишь теперь ходить? Ну раз все и так вскрылось, - закинул удочку Тимур.
        - Тебе с рукой никакой бокс еще пару месяцев не светит.
        - А мне? - тут же воодушевился Арт.
        - А ты без брата никуда, вы же не разлей вода, забыл, что ли? - хмыкнула я.
        - Какие несколько месяцев? - возмутился Тимур. - Рофлишь? Я уже нарыл, что пару недель в этой штуке походить всего - и дальше свобода.
        - Интернет тебе и не такое расскажет, - покачала головой я. - От четырех до шести недель, сын, в зависимости от того, как хорошо заживать будет.
        - У меня хорошо будет, - тут же набычился мой «раненый птиц».
        - И не сомневаюсь. А потом еще руку нужно будет разработать…
        - Довыпендривался? - уколол брата Артур. - Падры* - зло!
        *падра - подруга.
        - Полный зашквар! - закатил глаза Тим.
        Я хмыкнула, но ответить ничего не успела, рингтон о входящем звонке перебил. Дисплей высветил фотку Широкого.
        - Да?
        - Ты уволена, - пробасил он, а у меня сердце в пятки прыгнуло.
        - Вуф, - шумно выдохнула. И ведь сама просила, а чуть удар не схватила. - Это ты мне так за утро мстишь?
        - Получилось? - довольно спросил Артем.
        - Пф-ф! Не дождешься.
        - Жаль, - уныло протянул друг. - Но от пирогов все равно не отвертишься, поняла?
        - Договор важнее чести, - успокоила я этого обжору. - Неужели меня так быстро уволили?
        - По соглашению сторон прошла, без отработки и задним числом, - сказал Широкий. - Отец побурчал, но согласился подключить свое влияние, так что все быстро и без проволочек, как ты того и хотела. Разве нет?
        Я закусила нижнюю губу. Хотела же? Пульс стал отбивать тревожную дробь у меня в висках.
        - Да, конечно. А-а-а…
        - М-м-м? - Артем не облегчал мне задачу, словно издевался и заставлял договаривать предсказуемый вопрос.
        - Давыдов меня так просто отпустил?
        Мальчишки заерзали на сиденье. Я кинула взгляд в зеркало заднего вида: Артур смотрел в окно, сложив руки на коленях, и Тимур строил такую же незаинтересованную моську. А ведь я прекрасно знала: сыновья сейчас сплошное ухо и мозг, что уже просчитывает какие-то коварные замыслы.
        - Давыдова в офисе нет.
        - А где он? - нахмурилась я.
        «Это просто любопытство. Просто любопытство! Бабское такое», - тут же мысленно осадила себя.
        - Вика со мной не разговаривает, - вздохнул Широкий. - Так что из первых уст добыть информацию не получится, девчонки из кадров нашептали, будто бы он оформил несколько дней за свой счет.
        «С женой намиловаться после разлуки не могут?» - уколола в сердце ревность.
        - Чего это ты в кадрах вдруг забыл? - прищурилась я.
        - Ну я же знал, что тебе будет интересно, вот и поинтересовался заранее для любимой подруги, - насмешничал Артем.
        - И ошибся. Мне совсем неинтересно, - буркнула я.
        - Ври больше, Князева.
        Даже Широкий мне не поверил, а уж саму себя и подавно обмануть не получилось…
        ДАВЫДОВ
        Здесь было тихо. Несмотря на смех детей, шум от их игр, именно здесь Давыдову было «тихо». В этом месте он чувствовал себя живым. Не на вечеринках, не на ринге и даже не дома, а именно в центре помощи детям из неблагополучных семей.
        Вот сейчас взял и приехал в один из таких центров, которые спонсировал. Слишком мутно было на душе, инфа от Грача не поступала, да и стерва-бывшая отключила телефон, будто сквозь землю провалилась, - этот факт отчего-то Ивана напрягал. Он вообще никогда не умел ждать, а теперь часы точно в адовые недели превратились.
        Чтобы не сорваться к Манюне, он уехал подальше и занял себя привычными заботами.
        Вряд ли принцесса обрадуется его визиту. Иван хотел приехать подготовленным. В последний раз он чувствовал себя слепым котенком, тонущим в дерьме, лишь в детстве, когда мать бухала. Сейчас это чувство вернулось.
        - Иван Александрович, мы готовы предоставить отчеты за предыдущий и текущий кварталы, - сказала ему Татьяна Петровна - управляющая центром. - Пройдете в мой кабинет?
        - Если позволите, я еще немного здесь побуду, а потом решим с отчетами.
        - Конечно, конечно, - кивнула женщина. - Может, сделать чай или кофе?
        Это предложение можно было списать на банальную вежливость, но мужчина уже познакомился с негативной стороной благотворительности и прекрасно ее «чуял». Чем активнее ты помогаешь, тем больше вокруг находится тех, кто лебезит, угождает и всячески заглядывает спонсору в руки. Словно бы ты не делаешь то, что должно и правильно, а что-то сверх человеческих возможностей.
        - Ничего не нужно, благодарю, Татьяна Петровна.
        Женщина понятливо оставила его наедине с собственными мыслями. С ними-то Давыдов и не хотел пересекаться.
        На детской площадке как раз появился недавний знакомец с сестренками.
        - Привет, Саша, - улыбнулся Иван, подойдя к карусели, где тот катал девочек. - Узнал меня?
        - Век не забуду, - буркнул парень, зыркая на Давыдова исподлобья, как звереныш. - Ты мне соврал.
        - В чем же? - спокойно уточнил Иван, присев на корточки рядом с ним. Мальчишка довольно долго сопел в две дырочки, отказываясь даже озвучить претензии, и мужчине пришлось его поторопить. - Саня?
        - Я тебе поверил, что поможешь, а вся твоя помощь на приюте и накрылась! - закричал вдруг он, покраснев от гнева.
        - Так какой же это приют, Саня? Вы здесь временно, пока ваша мама проходит реабилитацию и учится жить без вредных привычек. - Давыдов привык к вспышкам гнева таких сложных детей. Они были обозлены на весь мир и долго оттаивали, а некоторые так и не могли научиться заново доверять людям. Иван их прекрасно понимал, как в зеркало глядел. - Или ты думал, что мы тебя одного с малышней оставим в той убитой дыре?
        - А хоть бы и так, - нахохлился пацаненок. - Я и без тебя прекрасно бы справился.
        - Ты справился бы, да. Верю, - твердо сказал Давыдов. - Воровал бы, чтобы прокормить малявок? Пополнил бы ряды какой-то уличной банды? Стал бы шестеркой какого-то мелкого авторитета на районе?
        - Мои малявки! Сам и думать буду, - не сдавал позиций Саша. - Я - главный мужчина в семье.
        Его девчонкам надоела карусель, и они перебазировались в песочницу.
        - Никто твою важность и не оспаривает. Только ты сначала читать-писать-считать нормально научись, мать поддержи, а потом пальцы веером растопыривай, - сказал Иван, вместе с Сашей наблюдая за играми малышни.
        - Не заслужила она, чтобы ее поддерживали. - В глазах мальчишки заблестели слезы. - Все равно не справится, сорвется, а нас по детдомам раскидают. Думаешь, я тупой и не знаю, как будет?
        - Ясновидящий, что ли?
        - А хоть бы и так! - закричал Саша, пугая своим криком детей вокруг. - Водка ей дороже!
        Давыдов махнул встревоженным воспитателям, чтобы не вмешивались.
        - Не попробовав, ты не узнаешь, прав или ошибся, - пожал плечами он. - Дай матери шанс. Может, она не подведет?
        Мальчишка зло поджал губы.
        - Последний? - едва слышно уточнил у Давыдова.
        - Последний, предпоследний, сотый, единственный. Такой, какой тебе и ей нужен будет.
        - Что же это за шансы такие, если ими разбрасываться? - В пацаненке проснулось любопытство.
        - Спасающие, Саня, спасающие. И тебя, и ее, - хмыкнул Иван. - Я в свое время лишил мать такого шанса, а жалею до сих пор. Теперь никогда не узнаю, смогли бы мы с ней выплыть в нормальные отношения или не в водке было дело, а во мне или в ней.
        Слишком взрослые откровения скрывались за словами Давыдова. Другой ребенок не понял бы, а Саша Иванов понял, так как давно не был уже ребенком.
        - Таких, как мы с тобой, Саня, жизнь бьет с детства. Эти удары делают тебя только сильнее, но губят доверие. - Мужчина прикрыл глаза. Он говорил мальчику, а по факту чувствовалось, что самому себе. - Иногда стоит снять броню, чтобы впустить в свою жизнь что-то хорошее и вновь научиться доверять людям.
        - У тебя получилось?
        - И близко нет, - не стал врать Давыдов. - Из-за этого я боюсь, что теперь в нужном шансе мне тоже откажут.
        - Настоящие мужчины не умеют бояться, - нахмурился пацаненок.
        - Они попросту отлично умеют скрывать страх, чтобы никто не уличил в слабости.
        Саня кивнул, пожевал губы.
        - Я тоже боюсь, - признался он. - Боюсь ей опять поверить…
        - Я знаю, Саня, - похлопал Иван его по плечу. - Поверь, я знаю.
        Пацаненок скривился, отвернулся, а потом вдруг с размаху влетел в Давыдова, крепко того обняв.
        Сомкнув руки за хрупкой спиной парня, Иван на мгновение замер.
        Гораздо позже он решил все формальности с управляющей, пообедал вместе с детьми в общей столовой и уехал обратно в город.
        В лофте его ждал невыносимо тихий вечер, наполненный воспоминаниями и образами. То мама в тени за окном почудится, то не по годам взрослые глаза Сани вспомнятся, то двойняшки разочарованно вздохнут где-то в сгущающихся сумерках кухни. И татуировка короны его жгла, под сердцем, символично как-то…
        Ночью он подогнал все хвосты по документации, которую должен был просмотреть, несколько часов забытья без сновидений, и… Давыдов уже выжимал из своего тела все возможное тренировкой. Потом был холодный душ, завтрак на скорую руку и поездка в «Арену». Если уж дорога в центральный офис «Гранда» ему пока заказана, чтобы не было соблазна украсть Машу и поспешить расставить все точки над «и», мужчина метнулся к другу.
        «Этой истории уже десять лет, - думал он. - Несколько дней, пока я не получу нужную информацию, должны стать страховкой от глупостей…»
        Рядом с принцессой у него настолько башню сносило, что тянуло лишь на безумства. А они, как показывала практика, ни к чему хорошему не приводили.
        - Ты какими судьбами здесь? - удивился Пашка его появлению в клубе.
        - Нужно голову занять и руки. Хочу поработать на благо общему бизнесу. Пустишь?
        - Не вопрос, - хмыкнул Вавилов. - «Арена» полностью в твоем распоряжении.
        Давыдов провел четыре тренировки со взрослыми группами, одну с детской и к концу дня чувствовал себя приятно выжатым.
        - Махнем в какой-нибудь бар? - зашел он к Вавилову в конце рабочего дня.
        Ивану хотелось провести вечер в дружеской компании, расслабиться, в кои-то веки позволить себе пива…
        - Прости, друг, но сегодня никак, - скривился Павел. - У меня занятой вечер.
        - Лизка?
        - Нет, Лизку с племяшом мама с отцом сегодня нянчить будут, - усмехнулся Вавилов. - А у меня встреча с одной обворожительной блондинкой. Надеюсь, за ней последует продолжение.
        - О как, - удивился Иван.
        Оба его друга - и Вавилов, и Грач - не были обременены семейными узами и вели довольно свободный образ жизни. Грач любил разнообразие женщин и не спешил остепениться с одной, а Пашка после неудачного опыта на любовном фронте к серьезным отношениям не стремился. Невеста тут же его бросила, как только узнала о травме. Инвалидность оказалась несовместима с любовью.
        - Удачи тебе, друг, - искренне пожелал Давыдов.
        Не в пример ему Вавилов уходил из клуба окрыленным, предвкушающим встречу, а Ивану предстояло решить, чем убить время до ночи.
        Впрочем, судьба сама подкинула ему решение. Давыдов только в машину сел, как зазвонил мобильник.
        - Пляши, - сразу заявил Грач.
        - Неужели Матюша нашелся? - нутро Ивана обожгло злой радостью.
        - Ты во мне сомневался, брат? - хмыкнул Дима. - Жду тебя через час на перекрестке Пушкинской и Соловьевой.
        - Что значит «ждешь»? - удивился Давыдов.
        - Ты правда думал, что я пропущу самое интересное, просиживая за бугром? Я и место под труп подсмотрел, вдруг тебе понадобится… Сечешь?
        ГЛАВА 18
        Давыдов мне не звонил.
        Он не ждал меня и мальчишек под подъездом или у квартиры. Да Иван вообще будто забыл о нас!
        И почему-то это осознание не приносило мне должной радости.
        Не то чтобы я ожидала, что Давыдов будет ночевать у меня на коврике и уговаривать не увольняться, дело-то уже решенное, но… Вот это пресловутое но чертовски мешало мне жить.
        Светлана битый час показывала мне новое рабочее место, знакомила с коллегами, расписывала перспективы карьерного роста, а я нет-нет и ловила себя на мысли, где Иван, а главное, с кем. Как так получилось, что он женился на Лёле десять лет назад? На минуточку, моей тогда лучшей подруге.
        Ха! Вот какой женская дружба бывает.
        С некоторых пор я искренне радовалась, что теперь моя лучшая подруга - Широкий. Уж он-то точно никогда у меня мужчину не уведет.
        Даже хорошо, что правда вскрылась именно сейчас. Не знаю, смогла бы я ее пережить в прошлом, а сейчас… Болело, да, но вполне терпимо.
        С высоты сегодняшнего полета, пройдя столько испытаний, что уже случились, теперешние удары судьбы мной не воспринимались чем-то драматично-смертельным. Все, что нас не убивает, да?
        - Ты меня не слушаешь, - ворвался в мои размышления голос Светланы.
        И под ее рентгеновским взглядом даже юлить смысла не было.
        - Прости, - поморщилась я. - И правда не слушаю.
        Боброва склонила голову набок и неожиданно улыбнулась.
        - А знаешь, мне нравится, что ты меня не боишься, Маша. Не лебезишь, не пытаешься подстроиться, не юлишь. Мы сработаемся.
        Я еще раз осмотрелась в новой студии, в которой предстояло творить. Условия работы у Бобровой были хорошими, перспективы тоже, но полноценно насладиться переменами у меня пока не получалось. Я все еще мысленно находилась в «Гранде». Столько лет работы на одном месте не проходят даром, дело привычки.
        - Посмотрим, - не спешила с выводами я.
        Такой ответ брюнетку явно удивил.
        - Остались сомнения насчет выгоды моего предложения? - изогнула брови женщина. - Или, может, командировок за границу?
        - Остались сомнения насчет постоянства директора компании, - с легким сердцем сказала я. Хотелось бы тревожащие вопросы решить сразу, пока они не переросли в проблемы. - Откуда я могу знать, может, завтра твоему Боброву еще что в голову взбредет, вы помиритесь, а меня ты решишь выкинуть на обочину жизни с волчьим билетом.
        - Разве я похожа на истеричку, Князева? - Она подбоченилась и зыркнула на меня своим «только попробуй со мной поспорить» взглядом.
        - Ну-у… тот благотворительный вечер оставил у меня неизгладимые впечатления о нашем знакомстве, - таки попробовала смелая я.
        Светлана поморщилась.
        - Забудь, спиши на временную неадекватность обиженной женщины и прояви великодушие наконец, Маша! - фыркнула она. - Перестань уже сыпать мне соль на незажившую рану.
        - Прости, - устыдилась я. - Что-то я действительно позволила себе лишнего…
        - Совсем нет, - внезапно строго резюмировала Светлана. - У тебя дети, после того неприятного эпизода мне вполне понятно твое желание иметь конкретные гарантии.
        - Да, но это никак не повод язвить и переступать черту субординации. Все же ты мое будущее начальство.
        - А я думала, что мы подружимся, - хмыкнула женщина.
        - Подружимся?
        - У нас схожие взгляды на жизнь, вдвоем за одного мужика мы уже успели поцапаться, а одинаковые снаряды в одно место дважды не падают, - улыбнулась Света. - Делить нам нечего, мне нравится наше общение, поэтому никакой субординации, Маша, иначе я разочаруюсь.
        - Ну хорошо, - ответно расслабилась я. - Сама напросилась, Света. Я за словом в карман не лезу.
        - А не нужно слова в карманы заталкивать, не сдерживайся, Князева. - И она мне совершенно бессовестно подмигнула.
        Признаться честно, эта загадочная непредсказуемая женщина становилась мне глубоко симпатичной с каждой минутой общения. А в конце первого рабочего дня, который Светлана провела в моей студии, оценивая творческий процесс, я уже не могла не влюбиться в ее харизму.
        Эта женщина напоминала мне вечный двигатель, она и минуты не сидела без действия, бурлила энергией, жаждой жить.
        Чем дольше я с ней общалась или просто смотрела на ее работу с подчиненными со стороны, тем красивее для меня становилась Светлана. На самом-то деле, ведь некрасивых женщин не бывает, есть те, чью красоту никто не захотел рассмотреть.
        - Думаю, на сегодня достаточно, - заявила она после третьей по счету съемки. - Ты действительно профессионал своего дела, я не ошиблась.
        - Благодарю, - улыбнулась я, собирая аппаратуру.
        - Какие планы на вечер? Может, в бар и обсудим предстоящий показ в Милане? Мои девочки там будут участвовать, хочу, чтобы ты полетела с нами как штатный фотограф.
        - Заманчивое предложение, но у меня сегодня свидание, - ответила ей.
        - М-м-м, - протянула Светлана. - А у меня развод меньше чем через месяц в судебном порядке из-за упрямства Боброва. По-тихому разойтись он не хочет, пытается откусить от моих капиталов кусок пожирнее. Но вот ему, а не бабло!
        - Очень доходчиво, - рассмеялась я, когда женщина продемонстрировала кукиш.
        - Главное, чтобы дошло, - ухмыльнулась она. - Я уже начала переоформление документов, чтобы вновь стать Еремеевой. На свидания же не планирую ходить еще долго, до того самого момента, как перестану ненавидеть мужиков. Все они, сволочи, одним миром мазаны.
        - Категорично.
        - А в нашей жизни по-другому нельзя. Либо ты, либо тебя, знаешь такое?
        Мы как раз вышли на улицу, где заметили Боброва с огромным букетом лилий возле машины Светланы.
        - Похоже, не дошло, - поджала губы женщина. - Да и что я хочу от мужика, который за годы семейной жизни даже не соизволил запомнить, какие цветы я люблю.
        «Явно не лилии», - подумалось мне, когда Светлана хорошенько отходила букетом Боброва со всех сторон.
        Можно было остаться и даже заснять на видео эпический момент унижений бобра, но у меня намечался более интересный вечер. Правда, сердце отчего-то не замирало предвкушением…
        ДАВЫДОВ
        Это был не клуб, а настоящий притон для нариков в самом центре города. Здесь никто не прятался по углам, в открытую накидывались. Кто алкоголем, кто колесами, кто курил, а кто и ширялся.
        - Кто-то здесь хорошо крышует, - заметил Грач, морщась, когда какая-то вмазанная девка попыталась об него потереться течной кошкой.
        Контингент в клубе, конечно, подобрался специфичный, без тормозов. Кто-то даже не постеснялся раздеться и нагишом выплясывать на барной стойке. А какая-то парочка возле этой стойки вовсю познавала искусство секса…
        Иван никогда себя не причислял к категории святош, ему до чужой личной жизни были совсем параллельно, но вот когда в этом царстве глюков полно вчерашних детей…
        - Думаю, можно попробовать это исправить, - процедил Давыдов. - Связи имеются.
        Грач кивнул.
        Малконского-младшего так легко отыскать не получилось, пришлось мужчинам обстоятельно потолкаться между одурманенной молодежи, заглянуть на второй этаж.
        Соперник из прошлого оказался в одной из вип-кабинок. Конечно, не один. Компанию ему составляли кокс, герыч и обдолбанная блондинка в отключке.
        Матвей был так занят поиском кайфа, что даже не заметил, как в кабинке стало теснее. Грач закрыл за ними дверь.
        - Ну здравствуй, Матюша, - презрительно хмыкнул Иван, присаживаясь в кресло напротив сына своего бывшего тренера. - Помнишь меня?
        Малконский отреагировал не сразу. Сначала затянулся коксом, крякнул, утер нос и только потом поднял на Давыдова мутный взгляд.
        - Ты кто? - задал Матвей сакраментальный вопрос.
        Давыдов с Грачом переглянулись, словно глазами друг у друга спрашивали о реальности потери памяти у этого нарика. Грач ответил Матвею в рифму, тот расхохотался безумным диким смехом.
        - Прикол, - выдал Малконский, едва ворочая языком. - А где пальто?
        - Совсем последние мозги в дурь спустил? - зло прищурился Иван.
        Столько лет после всего прошло, а он до сих пор не мог спокойно находиться рядом с тренерским сынком. Правда, сейчас, глядя, в кого тот превратился, Давыдов не только злость испытывал, но и огромную долю омерзения.
        «Это же надо было так опуститься!» - думал он.
        - Хочешь сказать, что действительно меня не помнишь? - не унимался Иван. Он навис над столом так, чтобы максимально приблизиться к Малконскому-младшему, но не касаться его. - Иван Давыдов.
        Матвей долго смотрел на мужчину пустым взглядом, словно бы сквозь него.
        - Ванька? - вдруг ухмыльнулся он. Из уголка губ Малконского потекла слюна, а тот ее даже не заметил. - Любимчик моего папани?
        - Вспомнил, значит? - хмуро уточнил Давыдов. - А как девушку мою ****ал, помнишь?
        - Я много кого ****ал, - заржал Матвей. - Вот эту, например, хочешь?
        Он кивнул на блондинку, что ловила кайф на диване рядышком. А потом просто взял и потянул ее к себе за ногу, словно в порядке вещей. Платье незнакомки задралось до самой талии, обнажив крохотные трусики-стринги.
        - Бери, я не жадный, - расплылся в улыбке Малконский. - Она хорошо дает.
        - Жива хоть? - поморщился Грач, рассматривая худые исколотые ноги девушки.
        Видать, проходимость вен на руках уже была никудышной, вот наркоманка на ноги и переключилась.
        Давыдов проверил пульс девушки, тот прощупывался.
        - Просто улетела, - поморщился Иван и обернулся к Матвею. - Мою Машу Князеву помнишь?
        Малконский откинулся на спинку дивана, закинул руки вверх и стал что-то перебирать в воздухе.
        - Люблю, когда они спускаются ко мне. Видишь, как сияют? - улыбнулся он. - Чистенькие такие, блестящие.
        - Машу Князеву помнишь? - сцепил зубы Давыдов. - У тебя с ней роман был?
        Грач сжал плечо друга.
        - Бесполезно, брат. Ты видишь? Он уже глюк словил. Ничего толкового от него сейчас не добьешься.
        Иван отмахнулся, достал свой телефон и нашел в нем фотографию Манюни, которую сделал украдкой на том благотворительном вечере. Принцесса была такой обворожительной, что он захотел украсть частичку ее на память.
        Скрепя сердце Давыдов сунул под нос Матвею свой телефон.
        - Маша Князева, - предпринял еще одну попытку достучаться Иван. - Помнишь?
        Первые минуты Малконский даже не смотрел на экран, перебирать пальцами только ему видный глюк наркоману было интереснее.
        - Вань, пошли. Оставь его, - поморщился Грач. - Ты просто теряешь время здесь.
        Но Давыдов стоял словно изваяние с телефоном, настойчиво поджидая того момента, когда у Матвея случится очередной проблеск сознания.
        - О, чистоплюйка, - вдруг протянул наркоман, словно бы никого вокруг и не было. Складывалось впечатление, что Матвей существовал в своем мире, где и вел диалог с только ему известным собеседником. - Считаешь себя выше меня, да? Нос воротишь, с**а.
        Внутри Ивана натянулась невидимая струна, все тело напряглось, точно в ожидании смертоносного прыжка. Только бросаться не на кого было, руки марать о такого слизняка не хотелось.
        - Это он о Машке, что ли? - нахмурился Грач.
        Давыдов ему не ответил. Он вслушивался в бредни наркомана, выуживая те крохи информации, которые не удосужился узнать раньше.
        - Не даешь? А подружка твоя нежадная. Хорошая давалка была, пока не залетела, - рассмеялся Матвей.
        Иван сжал кулаки. Если до этого речь шла о Маше, то о какой подруге завел пластинку Малконский, им стало ясно без лишних слов.
        - По-хорошему не хочешь, да? Все равно тебя сломаю, тварь, - брызгал слюной Матвей. - Никто не смеет отказывать Матвею Малконскому.
        Внутри Ивана все похолодело.
        «Неужели этот урод взял Манюню силой?»
        - Ах ты… - Давыдов не успел кинуться на Малконского, был перехвачен Грачом. - Пусти меня, я его урою!
        - И сядешь?
        - Да хотя бы так! - Он не ведал, что творил, перед глазами все подернулось алой дымкой.
        - Значит, сыновья тебе уже побоку? - слова Грача подействовали на Ивана как ушат ледяной воды.
        Он перестал вырываться, обмяк, другу пришлось тащить его к креслу. Ноги Давыдова послушались не сразу.
        - И у меня есть сын, - вдруг заулыбался Малконский. - Большой уже, наверное. Только Лёлька-с**а фотки не шлет. Что с них, с*к, возьмешь? Одна не дала, вторая залетела и за бугор свинтила. Ха-ха!
        Матвей опять покатился со смеху, а потом дрожащими руками взял горелку, ложку и стал разводить герыч.
        Давыдов передернулся.
        - Нет у тебя сына, - хриплым голосом прокаркал он. - Не родился.
        - Не родился, - как бы между прочим повторил Малконский. - А ведь я сам дал бабло, чтобы избавилась…
        Иван похолодел.
        Матвей хмыкнул, застыл и опять разошелся диким хохотом. А потом вдруг слезами залился.
        - Сына нет. Отца тоже нет, - закашлялся соплями он. - Бабла в казино для меня стало жалко, выгнал. Паршивая овца в роду великих Малконских. Я овца, слышали?
        Матвей набрал шприц, перетянул руку и…
        И минуты не прошло, как он откинулся назад, глаза закатились, а рот округлился в блаженном «о».
        - Пойдем, брат. - Грач помог Давыдову подняться. - Теперь нам точно здесь делать нечего.
        Шприц все еще торчал в руке Малконского, когда мужчины оставили его наедине с кайфом.
        Обратный путь через клуб смазался для Давыдова в череду разноцветных пятен. И шатался он, словно набрался до беспамятства, хотя ни одного промилле алкоголя в его крови тест не показал бы.
        - Все в порядке? - спросил друга Грач у машины. - Эй?
        Иван искал Малконского, чтобы получить ответы, но слишком поздно спохватился…
        - Эй? Ты меня хоть слышишь, Ваня?! - Дмитрий встряхнул его за плечи, а сам был мрачен до неузнаваемости.
        - Прекрасно слышу, не бушуй, - спокойным ровным тоном сказал Давыдов, отчего заставил Грача вздрогнуть. - Спасибо за помощь. Встретимся утром.
        Иван даже успел дверцу открыть, вот только в салон забраться не успел - был остановлен Дмитрием.
        - Э, нет, брат, - покачал головой тот. - Не думаю, что это удачная идея.
        - Встретиться утром? - нахмурился Давыдов. - Хорошо, тогда созвонимся. Как-нибудь.
        - Садиться за руль в таком состоянии.
        - У меня нормальное состояние, - возразил Иван.
        - Ты себя в зеркало не видишь, а я на зрение еще не жалуюсь, - поджал губы Грач.
        - Ты где остановился? В гостинице? Выспаться после перелета не тянет? - Иван нетерпеливо переступил с ноги на ногу. - Уезжай.
        - Если ты думаешь, что я оставлю тебя одного в таком состоянии, то ты очень плохо меня знаешь, - хмыкнул Дмитрий. - Отдай ключи.
        И он протянул раскрытую ладонь, которую Давыдов просто проигнорировал.
        - Пропусти, мне надо ехать.
        - Я могу полюбопытствовать, куда? - не унимался друг, чем заставил Ивана нехорошо прищуриться.
        - Ты мне во многом помог, и я благодарен, честно, - после довольно долгой паузы сказал он, - только пропуск лезть в мою личную жизнь я тебе не выдавал. Так что отойди с дороги, мне нужно побыть одному и решить несколько вопросов.
        На лице Дмитрия заходили желваки.
        - Да ты гонишь! - закатил глаза мужчина. - У меня этот пропуск появился в тот момент, когда ты назвал меня другом и братом. Так что не вынуждай меня забирать эти гребаные ключи силой!
        - Навалять мне хочешь? - склонил голову набок Давыдов. - А давай!
        Дмитрий нахмурился.
        - Думаешь, у меня кишка тонка отправить тебя к дантисту?
        - То, что надо, Грач. То, что надо. - Глаза Ивана лихорадочно блестели. - Давай! Помоги другу, а?
        - Ты там нюхнул чего, пока я отвернулся?
        - Ха! - Давыдов рассмеялся, запрокинув голову к темному беззвездному небу. И почему-то смех его был каркающим, надрывным, вызывал желание передернуться.
        Грач воспользовался ситуацией и отобрал ключи у друга, просто вырвал их у него из рук, не особо церемонясь.
        - Эй!
        На возмущение Ивана Дмитрий и бровью не повел, лишь забрал его барсетку да закрыл машину, поставив ту на сигнализацию.
        - Окей, по дороге вызовем перевозчика, доставит твою тачку в целости и сохранности по нужному адресу. - Грач был явно доволен собой, спокойствия в его движениях и мимике прибавилось. - А пока я могу поработать твоим таксистом. Куда, говоришь, отвезти?
        - Да иди ты к черту!
        - Адресок подскажешь? - совсем не обиделся мужчина.
        Иван шумно выдохнул, чтобы не сорваться. Он явно слишком близко подошел к собственному пределу.
        - И почему только тебе за бугром спокойно не сиделось?
        - Не поверишь, у меня третий глаз открылся, - сделал страшное лицо Грач. - Я так и знал, что ты вляпаешься в какую-то хрень и попытаешься испортить себе жизнь.
        - Ну так и не вмешивался бы, - зло процедил Давыдов.
        - Ничего не могу поделать, - развел руками мужчина. - Мы в ответе за тех, кому однажды разбили нос.
        - На чистом везении, между прочим, - пробурчал Иван. - Я просто не был тогда готов к удару.
        - Нам ли не знать, что к нему всегда нужно быть готовым, брат, - выдал Грач. Вроде и про давнюю историю речь завел, но оба уловили альтернативный подтекст.
        Давыдов запрокинул голову к небу. Из-за туч ни одна звездочка не проглядывалась, прямо та же беспросветная мгла была наверху, что и у него внутри.
        Осенние ночи уже окутывали промозглой сыростью, напоминали о скором приходе холодов. Зато воздух даже в мегаполисе становился чище, хотелось дышать на полную мощь легких. Только вот сегодня у Ивана этого как раз и не получалось, что-то давило за грудиной.
        - Черт с тобой, - махнул рукой Давыдов. - Хочешь быть моей нянькой? Пожалуйста.
        - Куда ехать? - спросил Дмитрий в салоне автомобиля, который взял напрокат, как только прилетел.
        - Раз у тебя отлично получается играть роль волшебника, может, ты разузнал и адрес моей бывшей?
        - Манюни? - изогнул брови Грач. - Не уверен, что это хорошая идея - ехать к ней вот так, на эмоциях.
        - Ольги, - в голосе Ивана прозвучали шипящие нотки. - Залегла на дно, гадина.
        - Сорян, брат, - пожал плечами Дмитрий и завел мотор. Вскоре они мчали по ночному шоссе в сторону лофта Давыдова. - Ты же не собираешься принимать слова конченого нарика на веру, правда? Это глупо!
        «А я чемпион в этой сфере», - пронеслось в голове Давыдова.
        Самым поганым было то, что он даже не мог поспорить с собственными мыслями. Аргументы исчерпались.
        По жизни Давыдов отлично справлялся с ролью адвоката, прокурора и судьи в одном лице. С Манюней еще десять лет назад на раз-два разобрался, просто оставил ее за бортом своей жизни, не захотев переступить через собственную гордость, чтобы выяснить все до конца.
        Пора бы ему стать адвокатом, прокурором и судьей для себя, признав, что тогда бросить все и улететь было для него самым легким решением. И Манюню во всех грехах обвинить оказалось легче, смешать у себя в голове с грязью, чтобы не так отличаться на ее фоне… Чтобы перестать бояться несоответствия. Чтобы не быть когда-нибудь брошенным той, которая единственная держала его сердце в ладонях. Чтобы…
        «Правда, адвокат здесь третий лишний», - подумал Иван.
        - Похоже, я сам просрал собственную жизнь, брат, - признался Давыдов тогда, когда Грач уже и не надеялся на его ответ.
        ГЛАВА 19
        - Может, еще кофе, Маша?
        - Эта уже третья по счету чашка, Паша, - улыбнулась я, покачав головой. - Ты не боишься, что я лопну?
        - Слишком заметно, что я попросту не хочу тебя отпускать, да? - Вавилов почесал макушку.
        - А ты не хочешь? - изогнула брови я. - Мне показалось, что тебе просто безумно нравится местная кухня и шедевры бариста.
        - Не только красавица, умница, но и умеет щадить мужское самолюбие, - восхитился Павел. - И почему мы раньше не встречались?
        - Потому что мои дети впервые подделали мою подпись ради занятий боксом? - перевела все в шутку я, которую Вавилов охотно поддержал смехом.
        Вскоре он расплатился за ужин и мы покинули один из лучших ресторанов нашего города. Павел предложил еще погулять по набережной, но я сослалась на ранний подъем и отказала. Завтра с утра действительно была запланирована съемка для одного модного глянца, но я слукавила.
        Этот вечер не стал откровением, но прошел хорошо. Мое первое впечатление о Павле не оказалось ошибочным. С ним было интересно и легко, только… продолжить в горизонтальной плоскости почему-то не тянуло.
        Хотя все было при нем: и фигура, и лицо, и умение себя подать. Да и смотрел Вавилов на меня с тем самым мужским интересом, от которого каждая женщина способна расцвести.
        Либо я не каждая, либо с моей женской сутью приключилась проблемка.
        В какой-то момент, прислушиваясь к себе, я испугалась, что мое либидо загнулось смертью храбрых. А может, слишком мало времени прошло после того, как Давыдов попытался расплатиться со мной за секс. Или после известия о его счастливом браке с моей подругой… Или…
        - Мы же еще встретимся? - спросил Павел, вырывая меня из раздумий, которые поглотили во время поездки в его автомобиле.
        Он припарковался возле моего подъезда, заглушил мотор и повернулся ко мне в ожидании.
        Глядя на этого симпатичного самодостаточного мужчину, я все мучилась загадкой: почему меня к нему не тянет на банальном плотском уровне? Почему тело не предает, не выскакивает сердце, не потеют ладошки и дыхание не перехватывает? Где справедливость?
        С другой стороны, живут же как-то женщины без феерических оргазмов, симулируют… Готова ли я на это ради той тихой гавани, которую Вавилов может мне обеспечить?
        - За первым свиданием должно следовать второе, не правда ли? - улыбнулась я, и Павел заметно расслабился.
        Глупо не давать шанса новому началу, если рана в душе болит и продолжает кровоточить. Этой ране десять лет уже, не ждать же мне всю жизнь, пока она зарубцуется?
        - Тогда я заеду за тобой завтра? В театр, оперу, кино, на выставку? Куда пожелает моя леди? Или мне проявить фантазию? - И мужчина мне лукаво подмигнул.
        - Если честно, я не люблю сюрпризы, - натянуто улыбнулась я. - С моими мальчишками не соскучишься, непредсказуемость - их конек, поэтому мне теперь милее точное планирование и жизнь без непредвиденных обстоятельств.
        Хоть бы раз так когда-то получилось…
        - О, понимаю, - сказал Вавилов, но ему не удалось скрыть ноток разочарования, что прозвучали в голосе.
        - Но я не против в этот раз побыть ведомой, - пошла на уступку я. - Ты же не собираешься ни в какую авантюру меня втягивать?
        - Что ты, Маша, - рассмеялся Павел. - Я же хороший, воспитанный мальчик, если верить словам мамы.
        Только нас, женщин, почему-то чаще тянет к плохим… Душевный мазохизм какой-то.
        - Тогда ты знаешь мой номер телефона, хороший мальчик, - усмехнулась я и вышла из машины Вавилова прежде, чем он успел галантно открыть мне дверцу и подать ладонь.
        Вечер был хорошим, только вот этих лишних движений мне сейчас совсем не хотелось.
        - Я позвоню, - пообещал мне Вавилов, проводив до подъезда.
        - Спасибо за свидание. Все было чудесно, - простая банальность, которую я чувствовала, что обязана была озвучить.
        - Все для тебя, - ответил он такой же банальностью, поцеловал меня в щечку и уехал.
        В квартиру я поднималась с непонятным даже для себя настроением и роскошным букетом кремовых роз - подарком Паши.
        - Тебя впервые не пустили в квартиру Князевых? - удивилась я, когда увидела Широкого на моей лестничной площадке.
        - Кончилось благодарное время, когда я мог задарма вас объедать, - состроил трагическую мордашку Артем. - Возрадуйся, мать, теперь на одного нахлебника для тебя станет меньше.
        - Рассказывай больше, - хмыкнула я, ни на минутку не поверив в эту клоунаду.
        - Да, я уже поужинал, - тут же признался Широкий. - Лампа такие пироги испекла, м-м-м, бомбаракета. Все Большого своего впечатлить хочет, а мужик уже и так увяз по самую макушку.
        - И Петр у нас ужинает? - удивилась я.
        - Не все же внучке на свидания бегать, бабушка тоже устраивает свою личную жизнь, - сказал он и красноречиво пошевелил бровями.
        - Лампа уже доложила?
        - В Лампе умер Штирлиц, но и я сам не лыком шит. - Широкий поднял указательный палец вверх. - Увидел тебя с ухажером из окна. Решил вот встретить, все равно домой собирался. Кто таков? Откуда? У вас серьезно?
        - Эй-эй, притормози! - возмутилась я. - Еще чуть-чуть, и я подумаю, что ты ревнуешь. Выглядишь как классический случай Отелло.
        - Я просто по-дружески волнуюсь, - пожал плечами он.
        - Я и сама пока не знаю, серьезно у нас или нет, поэтому и говорить нечего, - и не соврала ведь.
        - Ладно, отмазка засчитана, но, думаю, от своих юных гениев ты таким объяснением точно не отделаешься, - ухмыльнулся Широкий. - Кстати, Славная тебе не звонила?
        - С чего бы ей мне звонить? - нахмурилась я. - Что-то случилось?
        - Она улетела к родным на похороны отца, вот я и подумал… А, не бери в голову, - быстро вернул себе легкомысленный вид Артем. - Побежал я, бывай.
        И он проскочил мимо меня к лестнице.
        - Может, на чай хоть зайдешь? - крикнула ему вдогонку. - О моей новой работе поговорим.
        - В другой раз, Князева. Я чай на год вперед уже нахлебался, - отшутился друг. - Да и я, знаешь ли, соскучился по женской ласке, пора наверстать.
        Я лишь головой покачала, а Широкий уже скрылся из виду. Дома меня ждала семья и Петр Большой, улыбчивый, накормленный и счастливый возле своей Лампы.
        После ужина я рассчитывала на допрос с пристрастием от мальчишек, но они закрылись у себя в комнате и странно затихли. Такое их поведение меня несколько насторожило, и, как я убедилась немногим позже, материнская интуиция и здесь не подвела.
        ДАВЫДОВ
        Грач оказался надоедливее свидетелей Иеговы, в одиночестве Ивана оставить отказался, приперся за ним в лофт. А там бессовестным образом подточил стратегические запасы холодильника и задрых на диване. Или сделал вид, что задрых, Давыдов не взялся бы проверять. Сам он привидением слонялся из угла в угол.
        Не было ему спокойствия этой ночью.
        «И не будет уже никогда, ни на этом свете, ни на том», - подумалось мужчине с горечью.
        Он и глаз не сомкнул, уснуть не получалось, забыться тоже. От осознания, какой отбитой мразью оказался по отношению к единственной важной для него женщине, все тело корежило и выворачивало наизнанку.
        Только хоть грудную клетку попробуй вспороть, чтобы вытащить ноющий мешочек, хоть на луну попытайся сбежать, а прошлого не вернуть и не исправить. Сделанного не воротишь, сказанного не возьмешь обратно, от себя не скроешься, а памяти не прикажешь стереть все, что не хотелось бы помнить…
        Давыдов привык к ударам судьбы. Жизнь жестоко его била, пока он не взял ее в собственные руки, потом и кровью добившись цели, к которой шел. Он научился держать удар, безжалостно бить в ответ, но никогда бы не подумал, что своими руками разрушит собственное счастье.
        «Предательницу хотел проучить? Воочию показать, кого она упустила, погнавшись за деньгами? - хмыкнул про себя Иван. - И как теперь расхлебывать то, что успел наворотить, ослепленный гордостью?»
        Не Манюня его предала, а он ее. Дважды.
        Первый раз еще десять лет назад, когда улетел не разобравшись, а второй - после их совместной ночи, банально струсив повторно увязнуть.
        И Лёля… Как Принцессе в глаза смотреть после такого?
        Иван был нокаутирован реальностью и не знал, сможет ли реабилитироваться, получит ли еще один шанс?
        Спать он даже не пытался, там его поджидала Манюня и несбывшиеся мечты. Только и скрыться от глаз Принцессы, в которых читались немой укор и разочарование, тоже не получалось. Всюду ему мерещились: на дне кофейной чашки, в отражении окна, в огнях ночного города, на внутренней стороне собственных век…
        «Чемпион на ринге, в жизни так себе… - все звучало в ушах Давыдова и болезненными уколами отдавалось в груди. - Устами младенца - кажется, так?»
        Права была его мать, называя выродком, недалеко он от нее ушел. В дно бутылки не нырнул, но все равно его достиг - жизнь умела изощренно шутить.
        Рассвет разогнал тени в лофте, но оставил в душе Давыдова. И за грудиной что-то давило, ныло, жгло…
        - Ты что, так и не ложился? - спросил Грач, подслеповато щурясь со сна.
        - Кофе будешь? - Делать вид, что ничего не случилось, у него получалось лучше всего. Держать лицо, как и удар, Иван научился.
        - Какая это уже по счету чашка? Ты что, решил вместо крови пустить себе кофеин?
        - Нет? Ну тогда в гостинице выпьешь, - хмыкнул Иван, пропуская сарказм друга мимо ушей. - Выспался?
        - С тобой выспишься, - буркнул Дмитрий, жадно приложившись к предложенному кофе, - всю ночь пол скрипел из-за твоих блужданий.
        - Так я и не приглашал тебя сюда соглядатаем, забыл?
        - Так я и не ради тебя здесь остался, знаешь ли, а ради собственного блага. Я же эгоист, помнишь?
        - Неужели гостиница не пятизвездочная попалась? - не поверил Давыдов.
        - Мне просто не улыбалось потом разгребать за тобой дерьмо, в которое ты обязательно поспешил бы вляпаться. Толковые юристы нынче дорого берут, брат.
        - Ну, как видишь, ничего не случилось и твой карман не оскудеет, - развел руками Иван.
        - Ты уже придумал, что будешь делать дальше? - тут же взял быка за рога Грач.
        - А что делать? В «Гранд» поеду - разгребать текучку.
        - Гонишь? Ты забыл, что ты там даже не настоящий директор, а так, поиграться, - рассмеялся друг. - Не наигрался еще?
        - Но деньги я туда влил все же по-настоящему, - не поддался на провокацию Иван. - Когда у тебя обратный рейс?
        - Уже хочешь сбагрить? - изогнул брови он. - А я пока билеты не покупал, мне здесь нравится. Ностальгия, знаешь ли...
        - Тогда не буду мешать ностальгировать, - подыграл ему Давыдов.
        Вскоре они собрались, позавтракали и разъехались в разные стороны. Куда отправился Грач, Ивану было неинтересно, сам он благополучно добрался до офиса, влетел в приемную и застыл истуканом…
        - А где Вика? - Давыдов недоуменно уставился на белобрысую девчонку в очках, что с его появлением выронила груду папок. Документы разлетелись во все стороны. - Ты кто?
        - Л-люба, - промямлила она. - Замена я, заменяю в-вашу секретаршу.
        Иван нахмурился: совсем забыл о Славной и ее проблемах. Вика ему верой и правдой столько лет, а он даже не потрудился выразить сочувствие ее горю.
        «Хорошенький же я босс, ничего не скажешь», - мысленно отвесил себе подзатыльник Давыдов, но вслух выдал совсем иное.
        - Пригласи ко мне Марию Князеву и организуй нам кофе, - отдал распоряжение мужчина и скрылся в кабинете.
        Им с Манюней предстоял тяжелый разговор, и Давыдов решил, что лучше его провести на нейтральной территории. Шансы, что его пошлют и здесь, как и дома у Принцессы, не уменьшались, но увеличивалась перспектива быть выслушанным до конца.
        Любы долго не было, а когда девушка появилась, то застала Ивана нервно мерящим шагами кабинет.
        - В-ваш кофе, - пискнула «замена», ставя поднос на стол.
        - Где Князева? - Иван был готов, что Маша отказалась к нему подниматься, но к тому, что услышал, подготовиться не успел.
        - Так уволилась она…
        - Как уволилась? - Он подумал, что словил глюк. - Когда?!
        Девушка промямлила что-то нечленораздельное, пошла пятнами и поспешила ретироваться из кабинета, когда Давыдова прорвало злой бранью. Он затребовал документы из кадров, просмотрел и…
        «Из-за меня уволилась, допек, - сделал вывод Иван. - Мститель х**нов»
        Его самобичевания прервал телефонный звонок.
        - Да! - ответил Давыдов и весь напружился, выслушивая собеседника. - Надеюсь, вы ее остановили? Что значит «приказа не было»?!
        Этот рявк был слышен не только в приемной, но и наверняка на половине этажа.
        - Разве я не ясно выразился или вы с первого раза не поняли, за что вам идут деньги? Мне поискать более сообразительных людей?
        Все время, выслушивая оправдания и извинения звонившего, Иван сжимал кулаки. Потом повторил свои распоряжения, завершил разговор и помчался коридорами компании, словно ему черти пятки лизали.
        - Пойдем покурим, - сказал он тому, кого с таким рвением кинулся искать. - Дело есть.
        - Ну пойдем, - ухмыльнулся Широкий.
        - Что за история с Машиным увольнением задним числом? - процедил Иван, как только они зашли в его временный кабинет.
        - Ты же взрослый мальчик, сам еще не догадался, что за история?
        Он догадался.
        - Ты руку приложил или твой отец?
        - Тебя именно это сейчас интересует? - Широкий просто фонтанировал сарказмом.
        Давыдова опять сжало за грудиной так, что впору было согнуться и с шумом выпустить воздух. Но он лишь зубы сжал, стерпел.
        - Она нашла работу? Где она сейчас? Помоги мне с ней связаться и поговорить.
        «Вряд ли Маша меня теперь даже на порог пустит…» - был уверен Иван.
        Артем расхохотался.
        - Помочь тебе? Ты серьезно? - Широкий откровенно издевался, не сдерживая пренебрежительного отношения. - Ты, мужик, сам влип по-крупному. Вот и выбирайся сам, а меня в это не вмешивай.
        - Я думаю, мне есть что тебе предложить взамен информации, - вкрадчиво выдал Иван и выжидающе уставился на мужчину.
        Было всего две возможные реакции на такое, и Давыдов ждал, какую из них выберет Широкий.
        Тот откровенно опешил.
        - Ну ты и му**ло! - сплюнул он и поспешил к выходу.
        - Так же скор на выводы, как и я? - довольно хмыкнул Давыдов ему в спину. - Значит, не так сильно хочешь узнать номер и адрес Славной, как вчера распинался девочкам в кадрах.
        «Ах, какой же эта Люба оказалась разговорчивой, когда боялась гнева шефа», - подумал Иван.
        - Или вас с Машей не только дружба связывает, а нечто большее? - прищурился он. То досье Давыдов изучил более чем внимательно, едва ли на память его не вызубрил.
        Артем потемнел лицом. Иван его специально провоцировал.
        - Почему же не связывает? - прищурился Широкий. - Между нами с Машей двое прекрасных мальчишек. Забыл?
        И вновь Давыдов словил удар под дых. Нельзя было недооценивать противника, он точно знал, куда бить, чтобы уязвить побольнее.
        - И я… благодарен тебе за это, - не своим голосом, через силу просипел Иван.
        - За что? - опешил Широкий.
        Признание далось Давыдову нелегко, одно дело - мысленно проговаривать, и совсем другое - вслух.
        - За то, что все это время помогал Маше и моим сыновьям, - на одном дыхании выпалил он и спрятал взгляд, ссутулившись. - Я сожалею, что меня не было рядом, и безумно завидую, что ты… был.
        Да, признание ему далось нелегко, но почему-то сразу задышалось легче. Если бы еще так не кололо в груди…
        - Ого, - только и выдал Широкий после небольшой паузы. - Ну я просто не знаю, что сказать…
        - Дай мне координаты новой работы Маши, - напомнил ему Иван, не растерявшись, на что Артем лишь головой покачал.
        - Если Машка уволилась таким диким образом, она явно хочет свести ваши встречи к минимуму.
        - У нас общие дети, к минимуму все равно не получится.
        - Знаешь что, разбирайтесь сами, - раздраженно выдал Широкий. - От меня ты ничего не добьешься.
        - Даже за телефон Славной? - склонил голову набок Давыдов, покрутив в руках собственный гаджет. - В «Гранде» информации на моего личного помощника ты точно не найдешь.
        Мужчины с полминуты сверлили друг друга взглядами, а потом Артем раздосадованно поджал губы.
        - Заманчивое предложение, но я не Иуда.
        - Хорошо, - довольно кивнул Иван. - Чего-то такого я и ожидал.
        - Ожидал? - непонимающе нахмурился Широкий. - Это что, была какая-то проверка? Какого…?!
        - Такого, что сейчас можно доверять за редким исключением. Я должен был убедиться, что рядом с моей женщиной и сыновьями тот, кто не предаст ради собственной выгоды.
        - Тебе в голову надуло? Паранойя проснулась? - огрызнулся Артем. - Осеннее обострение?
        - Не кипятись. Присядь, разговор есть, - предложил Иван. Сам же до кресла дойти не смог, неожиданно согнулся, пережидая острый приступ боли.
        - Что это с тобой? - подозрительно прищурился Широкий.
        - Все. В. Порядке, - вытолкнул из себя слова Давыдов.
        - На порядок как-то совсем непохоже. Показался бы ты врачу, что ли…
        - Сам решу, что мне делать, - огрызнулся Иван.
        - Ну как знаешь, - развел руками его собеседник. - Так о чем разговор будет?
        Мужчины устроились в креслах, и Давыдов коротко изложил суть, после чего Артем присвистнул.
        - М-да-а… - почесал макушку он.
        - Ты же все равно рванешь за Викой, я прав? Почему тогда не совместить приятное с полезным?
        - Если такая ситуация, не лучше ли мне остаться здесь и присмотреть за Машей с пацанятами? - усомнился Артем.
        - Я с них глаз не спущу, - пообещал Иван. - Мне нужен свой человек с другой стороны. Славная тебе поможет найти крысу.
        - Не поверю, что у тебя на примете нет проверенного друга.
        - Друг есть, - согласился Давыдов. - В том-то и дело, что с моим другом все будут вести себя осторожно, так дело затянется еще дольше. А мне нужен непредвзятый взгляд и быстрый результат.
        - Хм-м… - протянул Широкий.
        - К тому же я знаю, что на твоего отца работают отличные адвокаты, - заметил Иван.
        - Так и просил бы моего отца об услуге. Зачем тебе я?
        - Вряд ли он будет столь лоялен к чужому человеку, чтобы отдать в помощь семейных адвокатов, - ответил Давыдов. - Другое дело ты. Точно проследишь, чтобы в первую очередь были соблюдены интересы Маши и детей.
        - Мне нужно подумать.
        - Подумай, - кивнул Иван и протянул Артему листок, где записал номер и адрес Славной.
        - Подкуп?
        - Презент, - сдержал улыбку Давыдов. - Независимо от того, какое решение ты примешь.
        - Ну спасибо, - сказал Широкий направившись к выходу. У порога он обернулся и неопределенно кинул: - Кто бы мог подумать, что история с Бобровым так хорошо закончится…

* * *
        Утро было добрым до того самого момента, как я встретила Лёлю. Та поджидала меня на лавочке у подъезда, и стоило нам с мальчишками появиться на улице, как двинулась навстречу.
        - Идите в машину. - Я отключила сигнализацию, разблокировала двери и подтолкнула детей в сторону авто.
        - Это кто? - тут же нахмурился Тимур.
        Артем тоже зыркал на Ольгу из-под бровей.
        - Никто, - ответила им. - Подождите меня пару минут, сейчас поедем.
        Мальчишки нехотя послушались. Как только они забрались на заднее сиденье автомобиля, моя бывшая подруга заговорила.
        - Никто, значит? - выступила с претензией она.
        - Не знаю, зачем ты заявилась, но совершенно зря. Я спешу.
        - А я надолго тебя не задержу, - хмыкнула Ольга. Ее взгляд был полон такой жгучей ненависти, что мне стало откровенно не по себе.
        - И? - Я сложила руки на груди, сама не поняв, когда приняла закрытую позу.
        - Отстань от моего мужа.
        - А я к нему пристала? - рассмеялась я. - Ты ничего не путаешь? Мне кажется, все как раз наоборот.
        - Думаешь, предъявишь ему своих спиногрызов и он станет ночевать у тебя на коврике и подносить тапочки? - Лицо Ольги пошло пятнами ярости. - Хочешь откусить кусок пожирнее? Бабла не хватает?
        - Не смей трогать моих детей, - процедила я. - Мне от Давыдова ничего не нужно.
        - Вешай своих ублюдков на кого-то другого, а моего мужа оставь в покое! - закричала эта сумасшедшая. - Нам всегда было хорошо вместе, не вмешивайся и приблудышей своих не подключай.
        - Пошла вон отсюда! - Я не сдержалась и отпихнула ее в сторону. - И чтобы близко к нам не подходила.
        Ольга рассмеялась.
        - Не лезь к моему и не пострадаешь, поняла? - кинула мне зловеще в спину она.
        Я лишь поскорее запрыгнула в машину и выдвинулась со двора. После встречи с бывшей подругой настроение было ужасным. Еще и мальчишки мрачно молчали, даже спросить ни о чем не пытались - это настораживало.
        Только когда я припарковалась возле школы, Тимур задал мне вопрос.
        - И он променял нас на это? - столько обиды прозвучало в голосе сына, что я непроизвольно передернулась.
        - Что значит «променял»? - нахмурилась в ответ. - У вашего отца своя личная жизнь, у меня своя, и она никаким образом вас не касается.
        - Ага, так чего же эта «личная жизнь» приперлась к нашему дому? - не успокаивался сын. - Поздороваться?
        - Вообще-то, они разводятся, - буркнул Артем. - Я накопал инфу.
        - Где накопал? - округлила глаза я.
        - С закрытых серверов качанул? - набычился Тимур. - Без меня?
        - Я же вас просила не заниматься хакерством. Это опасно!
        - Ничего опасного, легкотня, - отмахнулся Артем.
        - Ты его еще и защищать будешь? - насупился Тим. - Полный зашквар.
        - Я просто стараюсь быть объективным, - поджал губы его брат.
        - Под бок к папочке Чемпиону захотел? Быстро же ты все ему спустил…
        - Эй, парни, брейк! - попыталась достучаться до сыновей я, но кто бы меня послушал, да?
        Мальчишки даже и слова мне вставить не дали, просто выскочили из машины и унеслись в школу. Причем на достаточном расстоянии друг от друга.
        Я лишь головой покачала. Одни проблемы от Давыдова. И зачем только он вновь вынырнул в моей жизни? Я еще и сама этому позволила случиться, вновь ему поверила, послушалась сердца…
        Разве глупый мешочек с кровью может что-то дельное посоветовать? Тьфу!
        Хорошо еще, что с работой все складывалось как нельзя лучше. Съемки проходили отлично, Светлана нарадоваться не могла моему профессионализму и мечтала о скорой совместной поездке в Милан. Под ее милую болтовню и я до конца рабочего дня забыла о личных неприятностях.
        А вечером на парковке возле офиса меня дожидался Вавилов.
        - Ты что здесь делаешь? - удивилась я, принимая очередной букет от поклонника. - Мы же договаривались созвониться.
        - Я знаю, ты не любишь сюрпризов, но надеюсь, что это приятный, - улыбнулся он.
        - А раньше она ничего не имела против сюрпризов. Так вот к какой блондинке ты спешил?
        - Ваня? - опешила я. - Вы знакомы?
        Давыдов появился рядышком словно черт из табакерки и теперь сверлил Павла злым взглядом.
        - Это мой друг, пока не бывший, - ответил мне Иван, не спуская глаз с мужчины. - А это моя женщина, Вавилов.
        - Что? - растерялся Павел.
        - Я не твоя, - тут же возмутилась я. Но, как и в случае с сыновьями, кто бы меня слушал, да?
        ГЛАВА 20
        - Погоди, - нахмурился Вавилов, переводя взгляд с меня на Давыдова, - Маша и ты…
        - Нет, - вспыхнула я.
        Почему каждый раз с появлением Давыдова моя жизнь грозится рухнуть, как карточный домик?
        - Да, - одновременно со мной высказался Иван, на что мне осталось лишь глаза закатить.
        - Ты не говорил, что здесь у тебя есть… - Павел замялся, обрисовывая рукой мою фигуру в воздухе.
        И я понимала его замешательство. Как назвать внезапную «женщину» Давыдова при живой жене? Любовница, не иначе.
        - Мне всем стоит выкладывать подробности своей личной жизни? - мрачно уточнил Иван.
        - Ой, да перестань! - всплеснула руками я, не сдержавшись.
        Глядя на его сжатые до побелевших костяшек пальцев кулаки, хмурую мину и напряженную позу, я понимала, что драка не за горами, но и у самой эмоции били фонтаном.
        Правда, раньше Давыдов сразу давал ход кулакам, не разбираясь, а здесь - посмотрите на него - разговоры разговаривает, ха!
        - Всегда думал, что я не все, а твой друг, - тут же сузил глаза Вавилов. - Или что-то изменилось?
        - Все еще друг? - Давыдов резанул его острым взглядом в ответ. - Или я еще чего-то не знаю?
        Они столкнулись ястребиными взглядами, а мне сразу же стало не по себе.
        - Ты, кажется, хотел меня куда-то отвезти? - вклинилась в эти гляделки я. - Вот и вези, я готова.
        Вавилов посмотрел на меня так, будто впервые видел. Похоже, он вообще забыл, с какой целью сюда приехал. Блеск просто!
        - Я-а…
        Давыдов поджал губы.
        - Я с удовольствием отвезу тебя, куда только скажешь, - выступил он с предложением.
        - Не нуждаюсь, - процедила сквозь зубы я. - Тебя не учили, что нельзя вот так вот врываться в чужую личную жизнь?
        - Только если эта личная жизнь не касается непосредственно меня и наших детей.
        - Да как ты вообще смеешь их приплетать?! - взорвалась криком я.
        - Так мальчишки твои? - выдохнул Вавилов, выпучив глаза.
        - Черта с два! - прорычала я.
        - Мои, - твердо заявил Давыдов, не обращая и малейшего внимания на мои протесты.
        - Вот это совпадение… - Павел озадаченно почесал макушку. И его реакция только сильнее меня взбесила.
        А как же «Маша, почему мы раньше не встретились?» и «Все для тебя»? Куда только подевался мой галантный кавалер? Где та жажда завоевателя покорить понравившуюся женщину? Стоило Давыдову только замаячить на горизонте, и надежда на счастливое будущее с нормальным мужчиной лопнула как мыльный пузырь. Талант у него все портить!
        Впрочем, что это за мужчина, который так легко отказывается от своих целей?
        Мне ужасно не понравилась растерянность Павла, его нерешительность и виноватый взгляд в сторону Ивана. Складывалось впечатление, что он с легкостью от меня отказался. Даже не попытавшись спросить моего мнения, просто взял и отошел в сторону!
        Выходит, не так-то я ему и нравилась, да? А все, что было, просто пыль в глаза?
        - Да с каких это пор они твои, интересно мне знать, а? - процедила сквозь зубы я, едва ли не вплотную приблизившись к Давыдову. Руки просто чесались съездить по его физиономии, выцарапать глаза… Я никогда никому не желала причинить боль, а сейчас… - Если ты не в курсе, Давыдов, то рабство у нас давно отменили.
        - Ты имеешь право злиться, - вдруг выдал мой бывший, потирая кулаком свою грудь. - Я понимаю и заслужил.
        - Злиться? - истерически расхохоталась я. - Да я в ярости!
        - Это хорошо, Манюня, это хорошо. - Иван обнял меня за плечи. - Ярость, злость, ненависть - все лучше, чем безразличие.
        - Не смей меня так называть! - вырвалась я. - Ты потерял на это право еще десять лет назад!
        Легко вырвалась, он даже не сдерживал. Почему не сдерживал?
        А-а-а… Не все ли равно?
        - Нам нужно поговорить, - сказал Давыдов. - Давай найдем тихое местечко и…
        - Похоже, я здесь точно третий лишний, - резюмировал Вавилов. - Наверное, пойду…
        Я скрипнула зубами.
        - Нет, это я пойду. Раз свидание все равно сорвалось, то и делать мне здесь больше нечего. Сюрпризы у тебя получаются дерьмовые, хороший мальчик. - Я стрельнула глазами в Павла и бросила ему букет, который мужчина с легкостью поймал. - Подари другу, он наверняка это тоже оценит.
        - Маша, не уходи. - Иван попытался поймать меня за руку, но я легко вывернулась, отчего он словил только воздух. - Маша, пожалуйста!
        - Да пошел ты, - фыркнула я и стремительно ринулась к собственной машине.
        Ничего не могло меня сейчас остановить. В висках грохотал пульс, перед глазами мир то мутнел, то приходил в норму, ноги подрагивали, но пока не подводили свою упрямую хозяйку.
        - Маша!
        Я знала, что рано или поздно этого разговора все равно не избежать, но почему-то отчаянно трусила. Гораздо важнее было побыстрее проложить между нами с Иваном достаточную дистанцию, чтобы стена опустилась. Мне за этой стеной будет безопасно и спокойно, Иван не сможет вновь обмануть мое сердце.
        - Маша, да постой же ты! - Я слышала, как Давыдов пустился следом.
        «Не сейчас. Только не сейчас. Я не готова!» - повторяла как заведенная про себя.
        Мне не хотелось ничего выяснять, мне не хотелось впускать его в нашу с мальчиками жизнь, мне не хотелось бередить незажившую рану. Чего на самом деле я так неистово боялась? На этот вопрос находить ответ мне тоже отчаянно не хотелось.
        Я со всех ног бежала от Давыдова, но на самом деле от себя.
        А от себя, как известно… Ну и ладно! Подумаю об этом завтра.
        Малодушничала? Перед глазами так и стоял взгляд Ивана. Больной взгляд, как у побитой собаки. Но это меня тоже не остановило. А вот глухой звук удара заставил замереть.
        По спине прошелся холодок, словно опасность куснула меня за затылок. Как в замедленной съемке, я обернулась и…
        Давыдов лежал на асфальте, раскинув руки, абсолютно без движения.
        - Ваня? - тоненько позвала я.
        Только вот он не отозвался, и этот факт заставил кровь застыть в моих жилах.
        - Вань? - Происходящее не укладывалось у меня в голове, как ноги принесли обратно - даже не запомнила. А вот бледное лицо Давыдова просто врезалось в память… - Ты прикидываешься, да? Так и знай, я на это не куплюсь!
        Я специально повысила голос, чтобы заглушить стук собственного пульса в висках, да и надеялась, что строгая интонация подействует на Ивана, как и на мальчишек. Только не вышло, мужчина не среагировал. Не рассмеялся, не попытался схватить меня и даже не глянул своими невозможными глазами. Все лежал, не двигался, точно и был не здесь.
        - Что ты с ним сделал? - вскинулась я на застывшего рядом Вавилова.
        - Ничего… он… - Павел схватился за голову, а на скуле Ивана уже наливался синяк…
        - Ты его ударил?! - опешила я, опустившись возле Давыдова на корточки.
        - Нет, Маша! - запротестовал Вавилов. - Все случилось так быстро, он сам вдруг пошатнулся, попытался удержаться за машину, но ладонь соскользнула, и Ваня ударился лицом…
        Первым делом нужно было проверить пульс, но у меня так тряслись руки, что никак не получалось его нащупать. Я приникла ухом к груди Давыдова и едва не заплакала от облегчения, когда услышала стук сердца, а потом и обратила внимание на дыхание мужчины. Оно было. Иван был. И я словно вернулась из мира черноты, в которую свалилась, когда допустила мысль, что… все.
        Я желала ему боли, но не… Господи!
        - Ну что там? - напомнил о себе Вавилов.
        - Живой, - выдохнула я. - Дышит. Вань?
        Я легонько погладила его по щекам, но никакой реакции не последовало.
        - Ты скорую вызвал? - обернулась к Павлу.
        - Легче второго пришествия дождаться, чем пока они приедут, - сказал мужчина и вдруг скомандовал: - Отойди, Маша.
        - Что ты задумал? - нахмурилась я, но послушалась. Сама я совсем растерялась, а Вавилов выглядел так уверенно, будто точно знал, что нужно делать.
        Он подхватил Ивана под руки и приказал мне:
        - Открой заднюю дверцу моей машины.
        - Вдруг его нельзя трогать? - тут же забеспокоилась я. Спотыкаясь в ногах, я открыла машину, и Вавилов доволок Давыдова, чтобы уложить.
        - Бездействие тоже может убить, - поджал губы мужчина, - так что я рискну.
        - У-убить? - мой голос дрогнул, а Вавилов тем временем уже сел за руль и завел мотор. - Э-эй! Подожди, я с вами!
        - Поезжай следом, - кинул мне через открытое окно Павел, и автомобиль рванул с места, визжа шинами.
        - Черт! - на ходу выругалась я. Он даже не захотел подождать, пока я обойду машину и сяду на переднее пассажирское.
        Сразу выехать следом не получилось, от волнения у меня выпали ключи, и пришлось ползать по асфальту, пока достала их из-под машины.
        На этом мои неприятности не закончились. Мотор отказался заводиться, фырчал впустую, сколько я ни пыталась провернуть ключ.
        - Да что же за гадство! - в сердцах прикрикнула я, стукнув ладонями по рулю.
        Только волшебным образом ничего не исправилось, я впустую теряла здесь время, пока Ваня, возможно, умирал.
        Даже думать о таком становилось страшно до животного ужаса, пробирал озноб, а уж осознать…
        «Нет, не верю, и точка!» - закусила нижнюю губу я, да посильнее, только бы не расплакаться.
        А ведь слезы застилали глаза, я в бессилии опустила голову на руки, и тут в стекло постучали.
        - Сломалась? - спросила Светлана.
        И какое же точное определение подобрала…
        - Света, мне срочно нужно в больницу! Помоги!
        - Поехали, моя на ходу. - Улыбка тут же исчезла с ее лица. - Что случилось?
        - Бывшему плохо, - проронила я, когда мы перебазировались в ее Мазду.
        Почти Еремеева плавно тронула с места и выехала с парковки на центральную улицу города.
        - Если бы моему бывшему было плохо, я бы лезгинку станцевала от радости. А у тебя глаза на мокром месте. - Светлана решила проявить чудо проницательности. - Так вот и скажи мне, жалостливая Маша мне попалась или он не такой уж и бывший?
        Я не ответила, лишь раз за разом набирала Вавилова, а тот, похоже, и не собирался отвечать.
        - В какую больницу хоть увезли? - спросила женщина. - Что-то серьезное?
        - Не знаю я, - устало выдохнула в ответ. - Ничего не знаю… Что делать?
        - Регистратуры обзванивать, вот что. И сопли подбери, сейчас не время, - жестко, но отрезвляюще сказала Светлана.
        - Да, ты права. Да-да, - проронила я и тут же принялась за поиски.
        Если раньше я считала, что отыскать Давыдова таким способом будет просто, то скоро поняла, насколько же сильно ошибалась.
        Светлана остановилась возле кафе и взяла нам кофе с круассанами. Только мне и кусок в горло не лез, во всех больницах, что обзвонила, Ивана не оказалось. Он словно сквозь землю провалился. Телефон Вавилова не отвечал, а вскоре и вовсе оказался вне зоны доступа.
        - Да чтоб тебя! - выругалась я, отчаявшись отыскать бывшего.
        - Это вы мне? - удивилась девушка из регистратуры десятой по счету больницы, которую я бесполезно атаковала.
        - Нет, девушка, простите. Я ищу человека. Подскажите, пожалуйста, к вам сегодня не поступал Давыдов Иван Александрович?
        Привычного мне шуршания бумагами не послышалось, а после короткой паузы незнакомка вдруг проронила:
        - Мы не предоставляем такой информации по телефону.
        - Значит, он у вас? - уцепилась за ниточку я.
        - С прессой мы тоже не общаемся, до свидания, - отрезала девушка и первой прервала звонок.
        - Вот и нашлась твоя пропажа, - резюмировала Светлана, усмехнувшись. - Частная клиника, хорошо устроился.
        - Не мне одной ее ответ показался странным, правда же?
        - Твой Давыдов известная личность, девушка явно поняла, о ком речь, этим себя и выдала. Профессионализмом там и не пахнет, - хмыкнула женщина. - Поехали?
        Я понимала, что, по сути, цепляюсь за призрачную ниточку, но не могла иначе.
        - Только проверю, что с ним все в порядке, и сразу домой, - дала себе обещание, чем вызвала скептическую улыбку Светланы.
        - Странный ты человек, Князева, - покачала головой она. Я успела коротко посвятить ее в суть дела, пока занимались поисками. - То гонишь его поганой метлой, то по больницам разыскиваешь.
        - Мне просто нужно знать, что он жив и здоров, - держала удар я. - Это нормальная человеческая реакция. Каждый на моем месте поступил бы так же.
        - Ну-ну, каждый.
        На это я уже ничего отвечать не стала, как на иголках сидела, пока не добрались до клиники, куда, предположительно, привезли Ивана. Но и там легче не стало. Незнакомка в регистратуре оказалась молоденькой брюнеткой, явно неопытной и дотошной до ужаса.
        - Такая информация предоставляется только родственникам, - была непреклонна она, когда я попыталась узнать, в какой палате Давыдов.
        - А я родственница, - тут же заверила ее.
        - Да?
        - Да, жена, - врать с непроницаемым лицом нужно уметь, но я выдала это с такой уверенностью в голосе, что едва сама не поверила.
        - Жена, значит? - выгнула брови девушка. - Документы, подтверждающие ваши слова, есть?
        - Может, нам еще кровью расписаться, чтобы узнать нужную информацию? - подключилась боевая Света.
        - Надо будет - распишетесь, - откровенно грубо ответила ей девушка.
        - Какая хорошая частная клиника, - улыбчиво протянула пока еще Боброва, - была бы, не держи они хамок среди персонала. Думаю, мне стоит пообщаться с главврачом.
        Незнакомка стремительно побледнела, чем там их диалог завершился, я уже не слушала.
        - Паша! - кинулась к Вавилову, который как раз выходил из лифта. Все же не ошиблись с больницей!
        - Маша? - Он сделал вид, что удивился. - Ты как здесь?
        - Я тебе звонила… Как Ваня?
        - Да? Телефон, наверное, разрядился, - еще более фальшиво выдал мужчина, заставив меня напрячься. - А что Ваня? Все хорошо. Здоровый как бык.
        - Здоровые сознание не теряют. Что с ним?
        - Ничего особенного, банальное переутомление, - пожал плечами Вавилов.
        - И зачем ты мне врешь?
        - Я?! Вру? Ха! - Недоумение Павлу не удалось, как и оскорбленная невинность. - С чего бы мне это делать?
        - Вот и я недоумеваю: с чего бы… - Я задумчиво постучала мизинцем по подбородку. - С Давыдовым что-то серьезное, да?
        Другой причины водить меня за нос и пускать пыль в глаза я пока не находила.
        Вавилов закатил глаза.
        - Все женщины обладают талантом видеть в мухе слона?
        - Обычно мужчины более умело врут, вы исключение из правил или еще не натренировались? - Светлана появилась бесшумно и тут же пошла в наступление, отчего Павел заметно растерялся.
        - Воу-воу, - выставил ладони вперед мужчина. - Маша, кто эта боевая амазонка?
        - Та, что жутко не любит, чтобы о ней говорили в третьем лице, - нахмурилась Светлана, сложив руки на груди. - Или вас мама в детстве не научила вежливости?
        - Похоже, что бы я сейчас ни сказал, вы уже заранее готовы меня распять раз пять, - усмехнулся Вавилов. - Это я так вам с первого взгляда не понравился или же вы всех мужчин столь нежно любите?
        - Я давно вышла из того возраста, чтобы оценивать людей по первому взгляду, - фыркнула Светлана. - А чтобы я решилась потратить свое эмоциональное здоровье на кого-то, это еще заслужить надо. На незнакомцев мои чувства не распространяются, слишком жаль столь бесценный ресурс.
        - Павел Вавилов, - тут же представился он, протягивая женщине ладонь для рукопожатия. - Спешу перестать быть безликим незнакомцем.
        Моя начальница, как-то незаметно переквалифицировавшаяся в категорию приятельниц, одарила руку Павла таким высокомерным взглядом, будто мужчина ей змею протягивал.
        - Не нуждаюсь, - горделиво вскинула подбородок она.
        Я и рта раскрыть не успевала, чтобы вклиниться в их перепалку.
        - Выяснять отношения посреди больничного холла, конечно, очень интересное занятие, но я сюда приехала не за этим, - возмутилась я. - Проведи меня к Ивану, Паша.
        - Да запросто, - пожал плечами Вавилов и указал рукой в сторону лифтов. - Пойдем.
        - Спасибо. - Я отправилась за мужчиной и едва только выдохнула с облегчением, как он решил все переиграть.
        - Хотя… В твоем посещении сейчас все равно нет смысла, в палату нас не пустят.
        - Почему? - насторожилась я.
        - Ивану дали снотворное, чтобы хорошенько выспался, так что поговорить вам все равно не удастся. Останешься подождать, пока он проснется?
        А вот к разговору я ведь так и не успела подготовиться…
        - Еще чего, - вспыхнула я и повернула обратно. - Можно подумать, у меня других дел нет. Потом как-нибудь заеду.
        Жив, и хорошо.
        - Так Ваню, как только проснется, наверняка сразу выпишут. Скоро встретитесь, - сказал мне в спину Павел. - Тем более что он явно намерен активно участвовать в жизни сыновей.
        - Посмотрим, - скрипнула зубами я. - Подвезешь меня?
        Вопрос уже относился к Светлане, которая с готовностью согласилась еще чуть-чуть поработать моим личным водителем.
        - Я тоже могу… если надо, - предложил Вавилов, только вот прозвучало это с какой-то неохотой, а может, я просто стала придирчивой.
        Похоже, никакие сюрпризы мне он больше не собирался устраивать. Перекинулся парой слов с другом и… внезапно перегорел.
        В принципе, я ведь тоже не воспылала к Паше какой-то неземной страстью, но… оттого, что мужчина без боя отказался даже от возможности наших будущих отношений, мне было чисто по-женски обидно.
        - Не надо, - сказала как отрезала. - Прощай, Павел.
        - До свидания, Маша и вы, милая амазонка, - улыбнулся Вавилов.
        На его обращение Светлана никак не отреагировала, даже взгляда напоследок не подарила, просто прошла мимо, демонстрируя величественную осанку. А вот в машине, когда мы остались с ней наедине, проявила свойственное всем представительницам слабого пола любопытство.
        - И кто такой этот Вавилов?
        - Друг Давыдова и мой несостоявшийся ухажер, - не видела смысла скрывать я.
        - Как все запутано, прямо испанские страсти, - насмешливо протянула она.
        - Ха-ха, - скривилась я. - С возвращением в мою жизнь Ивана она стала напоминать настоящий сериал.
        - Если так, то прикупи попкорн и получай удовольствие от представления.
        - С последним туговато, знаешь ли, - покачала головой я, - особенно когда тебе в этом фарсе отведена главная роль, а от последующих действий зависит будущее твоих детей.
        - Я так понимаю, впускать Давыдова в жизнь мальчишек ты не намерена? - Светлана перевела на меня взгляд, на мгновение отвлекшись от дороги. - Запретить будет нелегко, с его-то деньгами и связями, но если поднапрячься…
        - Не то чтобы не намерена…
        - В графе отца у них прочерк? - серьезно спросила она, в который раз поражая меня своей деловой хваткой.
        - Прочерк, но отчество Ивановичи… - поделилась с ней. - И ведь я сознательно лишила Давыдова сыновей, не рассказала ему о беременности, об их рождении…
        - Жалеешь? - с интересом спросила Светлана.
        - Это сложный вопрос, - улыбнулась сквозь нахлынувшую печаль я, - ответить на который даже самой себе мне до сих пор мешает гордость.
        До конца пути мы этой скользкой темы больше не касались. Тем более что едва мне стоило выйти из машины, как зазвонил телефон.
        - Все нормально? - без предисловий спросил Широкий. - Я что-то долго не мог до тебя дозвониться…
        Я так была занята поисками Давыдова, что могла упавший на Землю метеорит пропустить, не то что звонок друга.
        - Дела были.
        - Мне нужно тебя предупредить, Князева, - голос Артема слышался с помехами, на заднем фоне постоянно что-то гудело, пищало, шумело… - Я улетаю.
        - С чего бы? - удивилась я.
        - Неожиданная командировка подвернулась, смотаюсь по делам отца, заведу нужные знакомства.
        - И долго тебя не ждать? - Я привыкла к присутствию Артема в наших жизнях и давно относилась к нему как к члену большой и дружной семьи.
        - Не знаю, как пойдет, - расплывчато ответил он. - Может, неделю, может, две. Не больше месяца, я думаю. В любом случае я буду звонить и ты всегда можешь меня набрать, да?
        - Да, - загрустила я. - Когда хоть улетаешь? За обещанными пирогами зайдешь?
        - Как вернусь, обязательно стрясу с тебя свой должок, - отшутился Широкий. - Я уже в аэропорту, Князева. Жду, когда объявят посадку.
        - О как… Ну хорошего тебя полета, что ли.
        Артем поблагодарил, и мы свернули разговор, сейчас обоим было не до этого. Непонятное чувство тоски и тревоги охватило меня, пока поднималась по лестнице, решив пройтись пешком, размяв ноги.
        То ли меня пугали перемены, что так стремительно грозились ворваться в нашу с мальчишками жизнь, то ли просто сказывались нервы от сегодняшнего дня. Перед глазами так и стояло лицо бледного как смерть Давыдова, а в голове царил такой сумбур мыслей, что надо было хорошенько постараться, чтобы привести этот хаос к порядку.
        На меня же вдруг навалилась такая жуткая усталость, что хотелось банально залезть под плед, взять мороженное и отвести душу. Может, посмотреть с мальчишками какой-то семейный фильм или красочный мультик и ни о чем не думать, ничего не решать? На один вечер же можно позволить себе стать слабой?
        Правда, моим надеждам не суждено было сбыться. У входной двери на коврике меня дожидался конверт. Интуиция сразу же зазвучала тревожными колокольчиками, что содержимое мне не понравится, и не соврала…
        ГЛАВА 21
        ДАВЫДОВ
        Сознание к нему возвращалось медленно, обрывками фраз и воспоминаний. Иван дрейфовал в пучине боли, в нее и вынырнул, когда открыл глаза. Колесики каталки, на которой его везли, жутко грохотали, а потолок смазался в одно слепящее пятно из-за яркости ламп.
        - Где я? - прохрипел мужчина не своим голосом, как только заставил язык шевелиться.
        - Ты в больнице, друг, - тут же заглянул ему в лицо Паша. - Здесь помогут. Ты только держись. Ты это… не смей…
        - Ма-ша? - позвал Иван сквозь туман, что угрожающе на него надвигался.
        - Она скоро приедет, - заверил его Вавилов.
        - Хо-ро-шо, - с облегчением выдохнул мужчина и доверился врачам, что явно знали свое дело.
        Его провели через семь кругов ада с обследованиями, но боль затихла, задремала свернувшимся в клубочек котенком. Ивана поместили в одноместную вип-палату, где уже суетилась медсестра, что ставила ему капельницу.
        Врач и Вавилов зашли с разницей в минуту: друг присел на стул возле стены, чтобы не мешать, а эскулап приготовился озвучить вердикт. Глядя на его серьезное лицо, Давыдову вдруг стало по-настоящему страшно.
        Он не готов был умирать. Не сейчас. Не тогда, когда только узнал о сыновьях. Не тогда, когда даже не успел прикоснуться к мечте. Не тогда, когда ничего не исправил и совсем не приблизился к счастью.
        - С таким лицом хороших новостей ждать не приходится, - попытался пошутить Иван, но у него плохо получилось.
        Давыдов мог сражаться с проблемами, настоящим живым противником на ринге, но как победить невидимого врага, когда от тебя ничего не зависит?
        Почему-то в голову к мужчине сразу же закрался самый ужасный сценарий происходящего из всех возможных.
        «Почти десять лет жизни своих пацанов упустил, и шанса наверстать не будет…» - напевал ему внутренний голос.
        - Так у меня для вас, Иван Александрович, хороших новостей и нет, - хмуро выдал седовласый мужчина - его лечащий врач.
        У Давыдова все обмерло внутри. Неужели его интуиция не ошиблась и это начало конца?
        Вавилов нахмурился.
        - У него что-то серьезное? Какие результаты анализов? Это лечится? - друг вместо Ивана засыпал доктора вопросами. Давыдов был ему благодарен, потому как у самого язык онемел.
        - Конечно, серьезное! В тридцать довести здоровый организм до язвы! Серьезнее не бывает, - возмущенно всплеснул руками мужчина. - Наплевательское отношение к собственному здоровью, Иван Александрович, не продлевает вам жизнь.
        «Язва? - подумал он. - Всего-то язва?»
        По сравнению с ожидаемой онкологией или инфарктом этот диагноз показался ему сущим пустяком.
        - Форма подачи новостей от вас тоже, - ответил Давыдов.
        - Шокотерапия в вашем случае пойдет только на пользу, - заметил врач. - Возможно, в следующий раз задумаетесь прежде, чем накачиваться кофеином под завязку на голодный желудок.
        - Еще чуть-чуть, и пришлось бы вместе с язвой лечить инфаркт… - заметил пациент.
        - Вы в хороших руках, Иван Александрович. Поверьте, я справлюсь с любой задачей. Хотите проверить мою квалификацию в разных отраслях?
        Доктор явно над ним издевался и, похоже, даже получал удовольствие от их словесной пикировки.
        - Что-то мне подсказывает, Дмитрий Сергеевич, - Иван прочитал его имя на бейджике, - вы не в числе моих поклонников…
        - Я вообще бокс не смотрю. Бесполезный вид спорта, а сколько калек после него остается! - Мужчина закатил глаза.
        - Меня эти ужасы обошли стороной.
        - Зато язва нет, - поджал губы врач. - Приступ удалось купировать, но если вы будете и дальше так относиться к собственному желудку, то операция не за горами. К тому же исход ее я предрекать не возьмусь, могут быть осложнения.
        - Но у меня же в груди болело. - Для наглядности Иван потер именно то местечко, где еще недавно все горело от боли, лишившей его сознания. - Там точно язва? Вы хорошо посмотрели?
        - Боли при язве с иррадиацией в грудь не такое частое явление, поэтому приступ нередко путают с сердечными болезнями.
        - Вот!
        - Сомневаетесь в моем профессионализме? - хмыкнул Дмитрий Сергеевич. - Такую красоту, как у вас, сложно было не заметить. Ошибка исключена.
        - Значит, сейчас ничего смертельного нет? - подал голос Вавилов.
        - Сейчас нет, но в будущем…
        После такого ответа Давыдов незаметно выдохнул с облегчением. Ему даже себе оказалось сложно признаться в страхе, не то что открыто признать слабость.
        Мужчины ведь не сделаны из железа, но они упорно пытаются доказать всем обратное.
        - О нем я подумаю позже, - решительно заявил Иван и попытался встать, только вот мир почему-то покачнулся.
        - И как далеко вы собрались, господин боксер? - насмешливо уточнил врач.
        - Домой.
        - Боюсь, что вынужден вас расстроить. Сейчас домой никак не получится.
        - Это почему еще? - нахмурился Давыдов, пытаясь настроить фокус зрения, который с каждой минутой все сильнее расплывался. И голова становилась тяжелее обычного. - Давайте ваши бумажки, я подпишу отказ от госпитализации.
        - Потому что в капельницу вам было добавлено снотворное, - пожал плечами Дмитрий Сергеевич. - Знаю я этих бизнесменов и спортсменов, которые норовят сбежать из больницы едва ли не с операционного стола. Отлежитесь сутки, отоспитесь, а мы понаблюдаем за вашим состоянием, подлечим. Тогда и поговорим о выписке.
        - Я не хочу спать! - возмутился Иван. - И не давал разрешения на вашу самодеятельность.
        - Если она поможет организму моего пациента отдохнуть и набраться сил, то его согласие не имеет большого значения. - Врач был строг, решителен и явно сам себе на уме. То ли светило медицины, то ли бунтарь системы, Давыдов так сразу не смог понять. Да и не до этого ему было. - А ваш организм не просто просит отдыха, он о нем уже умоляет. Так что приятных снов, Иван Александрович. Ни о чем не беспокойтесь, в нашей клинике о вас позаботятся.
        С этими словами врач покинул палату.
        - Паша… - пробормотал Давыдов, едва справляясь с заданием держать глаза открытыми. Усталость и сонливость накатили как-то разом и с такой силой, что бороться получалось только на чистом упрямстве.
        - Я здесь, друг, - тут же подскочил к нему Вавилов. - С тобой все будет в порядке. Хорошо, что так обошлось, с язвой шутки плохи.
        - Ма-ша…
        - Она скоро будет здесь, - кивнул Павел, вынимая из кармана мобильный, который как раз надрывался вибрацией. Звонила Маша. - Если бы я знал, что она твоя, то никогда… Ты же знаешь, женщина друга для меня не женщина. Вань?
        Давыдов почти провалился в забытье.
        - Не. Говори. Ей, - прошептал, едва ворочая языком.
        - Что не говорить? - Вавилов не сразу уловил суть просьбы.
        - Язва. Не. Говори, - прикрыл глаза Иван. - Только. Не. Жалость. Не. Смогу. Обещай мне…
        - Я думаю, Маша вправе знать, что с тобой произошло, - нахмурился Павел. - Ты не думаешь, что она будет волноваться? По меньшей мере это некрасиво - держать ее в неведении, а по большей…
        - Не. Будет, - прервал его Давыдов. - Ты. Не. Понимаешь. Не. Знаешь. Всего. Опасно. Обещай.
        Ивану казалось, что все его тело налилось тяжестью, но он все же смог поднять руку и схватить Вавилова за полу пиджака.
        - Хорошо-хорошо, - неохотно согласился Павел, отключая телефон. - Я обещаю, что ничего ей не скажу, но ты задолжал мне объяснения.
        - Помни. Ты обещал, - пробормотал Иван и сдался в плен снотворного.
        На этот раз ему ничего не снилось. Не было ни несбыточных надежд, ни кошмаров. Впервые за… Сколько уже? Давыдов не считал, но казалось, что за целую чертову вечность.

* * *
        «Оставь моего мужчину или пожалеешь. Шлюха!» - черным по белому гласило распечатанное на принтере послание.
        Мне и гадать не стоило, чтобы понять, от кого оно.
        Лёля не успокоилась со своими бессмысленными запугиваниями. Похоже, у нее проблемы с восприятием мира, собственные личностные характеристики на чужих перекладывает.
        Я смяла письмо и вошла в квартиру, Лампа с Большим, теперь частым гостем у нас, сидели на кухне, а мальчишки затихарились у себя в комнате.
        - Кушать будешь, Шуша? - спросила меня бабушка, которая с появлением ухажера стала несколько одомашниваться и взяла на себя роль заботливой хозяйки.
        - Я не голодна, Лампа, но спасибо.
        - Что-то ты какая-то бледненькая, - прищурилась она и одарила меня своим фирменным дознавательским взглядом. - Не заболела ли часом?
        - Нет, просто много работы навалилось, - отмахнулась я. - Еще и поездка в Милан на носу, волнуюсь. Я никогда не участвовала в таких масштабных мероприятиях…
        - А что за поездка? - заинтересовался Петр.
        - Показ мод, - ответила за меня Лампа. - Ты обязательно справишься, Шуша. Даже не сомневайся.
        - Мне бы твою уверенность, - хмыкнула я.
        - А иначе и быть не может, - решительно заявила бабушка. - Ты - Князева, а значит, все будет хорошо.
        - Только из-за того, что я Князева? Не слишком ли много надежд ты возлагаешь на нашу фамилию?
        - Не на фамилию, Машка, а на гены, - улыбнулась Лампа. - В нашем роду никогда не пасовали перед трудностями, и у тебя все получится.
        - Иногда мне кажется, что ты веришь в меня больше, чем я. - Мне захотелось прижаться к родному человеку, подпитаться его любовью и теплом, что я быстренько и проделала. - Кстати, вы ничего подозрительного не слышали, пока здесь были?
        Лампа и Петр переглянулись.
        - Подозрительного? - уточнила бабушка. - Что-то случилось?
        И в этот момент я, как никогда до этого, отчетливо поняла, что не хочу ее тревожить. Не хочу забивать голову пустыми переживаниями и заставлять волноваться. Лампа только с виду может показаться стальной женщиной, на самом деле она совершенно обычная, и мне бы хотелось, чтобы она осталась с нами подольше.
        - Нет, ничего, не бери в голову, - улыбнулась я. - Хотела вычислить тайного поклонника.
        И я помахала конвертом для наглядности, чтобы притупить бдительность бабушки.
        - Стихи? - предположила Лампа. - Как это романтично!
        Я едва сдержала фырканье. Знала бы она, какая романтика скрыта в скомканном мною листике, так не восторгалась бы.
        - Как много лет во мне любовь спала. Мне это слово ни о чем не говорило, - вдруг начал Большой. - Любовь таилась в глубине, она ждала - и вот проснулась и глаза свои открыла!
        Лампа зарделась как девчонка, а Петр продолжил покорять даму своего сердца познаниями в поэзии.
        - Теперь пою не я - любовь поет! И эта песня в мире эхом отдается. Любовь настала так, как утро настает. Она одна во мне и плачет, и смеется!
        - И вся планета распахнулась для меня! - подхватила Лампа.
        - И эта радость, будто солнце, не остынет, - пообещал ей Большой. - Не сможешь ты уйти от этого огня! Не спрячешься, не скроешься - любовь тебя настигнет!
        Мужчина прижал Лампу к себе, та вскинула голову и, глядя ему в лицо, проговорила проникновенным шепотом, словно душу вскрыла:
        - Как много лет во мне любовь спала. Мне это слово ни о чем не говорило, - покачала головой она.
        - Любовь таилась в глубине, она ждала - и вот проснулась и глаза свои открыла, - закончил Петр, неотрывно глядя на Лампу.
        - Обожаю стихи Рождественского, - поделилась она. - Откуда ты узнал?
        - Просто я чувствую тебя как себя.
        У меня от развернувшейся в двух шагах картины даже слезы подступили. Я тихонько ретировалась из кухни, оставив влюбленных наедине. Они слишком долго ждали, чтобы насладиться собственным счастьем. Хотя и мгновение настоящей любви стоит любого ожидания.
        Пламенный привет от Лёли я втихую сожгла тем же вечером, чтобы никого не потревожить. Угрозы от бывшей подруги всерьез не воспринимались. Она всегда была остра на язык, но чтобы перейти от слов к действиям, нужно обладать смелостью и решимостью ответить за собственные поступки. У Лёли этого никогда не было.
        Мысли о Давыдове не отпускали. Я ушла из больницы, убедив себя поверить в версию Павла, но оставила там собственное сердце. Почему оно кровоточит от обид, боли, но не перестает замирать об одном упоминании Ивана? И даже десять лет и его предательство не изменили этого…
        Можно ли приказать себе не любить того, кто недостоин твоей любви?
        Утро началось с привычной рутины: приготовление завтрака, сборы в школу и на работу. И все прошло бы как всегда, не пиликни мой телефон уведомлением о новом видео на ютуб-канале о знаменитостях. Открыв его, я обомлела.
        Под веселую песенку Little Big - Skibidi в клипе мелькал Давыдов. Нарезка была профессиональной, известные приколы из сети, только вместо головы действующих персонажей - лицо Ивана.
        Кем только за эти четыре минуты не побывал Давыдов: и свиньей, и бомжом, и козлом… А самое главное, просмотры росли с бешеной скоростью.
        Видео закончилось, а я все в себя прийти не могла, так и стояла, хлопая глазами. Блинчики подгорали - на этот факт я не обратила такого внимания, как на хохот мальчишек, что слышался из их спальни.
        Сняв сковороду с плиты, я поспешила к ним.
        - Только не говорите, что это ваша работа…
        - Не скажем, - выдал Тимур, Артур при этом закрыл себе рот на замок всем понятным жестом и выкинул ключ.
        Я задохнулась возмущением, а слова все вдруг растерялись. Что тут скажешь?
        - Он заслужил. - Тим грозно свел брови к переносице.
        - Сотрите это видео немедленно, - пошла я в наступление.
        - Рили? - хмыкнул Артур. - Видюшка, как вирус, уже разлетелась по всем известным площадкам. Ее никто не вытащит.
        Парни дали друг другу «пять», они явно гордились проделанной работой. Так и знала, что тишина в их комнате не к добру!
        Я сжала переносицу двумя пальцами, чтобы унять неожиданную вспышку головной боли, а на телефон вновь пришло сообщение…
        - Вы еще и ограбили его? - выпучила глаза я. На мой банковский счет пришло денежное поступление. Цифры были просто нереальными!
        - Кого? - смешливо поинтересовались сыновья.
        - Ну а кому вы такое фан-видео устроили?
        - Мы тебе специально подписку на канал оформили, а ты лица не рассмотрела, что ли? - усмехнулся Тимур.
        - Хорошо, будем говорить по-взрослому. Может, вы ему и банковский счет вскрыли, избавив Давыдова суммы с пятью нулями? - Я посмотрела на мальчишек инквизиторским взглядом. - И если первое можно приписать к компьютерному хулиганству, с натяжкой даже на злую шутку соглашусь, то второе уже статья.
        - Да мы его просто прохайпили*, что ты ужасы сразу разводишь? - возмутился Тимур.
        *прохайпить - агрессивно прорекламировать, поднять шумиху.
        И даже травмированная рука не уменьшала его энтузиазма по поиску проблем на мою голову. Вот характер!
        - Я в ужасе, правильно говоришь. - Сердце билось как оголтелое. - Вырастила грабителей!
        - Она нас рофлит? - спросил у брата Артур, подозрительно прищурившись в мою сторону.
        - П-ф-ф, - закатила глаза я и сунула под их любопытные носы телефон. - Я жду объяснений.
        Мальчишки вгляделись в экран, и по тому, как вытянулись их мордашки я сразу поняла, что к переводу они не причастны. У меня прямо с души камень упал!
        - Полный зашквар… - протянул Тимур.
        Двойняшки переглянулись, а потом вдруг резко набычились.
        - Думала, у нас совсем башню сорвало - так подставляться? - обиделся Артур.
        - После вашей утренней выходки я уже и не знаю, что думать… - Собственную растерянность скрывать уже и смысла не было.
        - Ну спасибо прям! - возмутились сыновья, нахохлившись словно два воробушка.
        Я покусала губы, подбирая нужные слова, но, как назло, ничего толкового в голову не приходило. Поэтому балом правило сердце.
        - Не обижайтесь, - погладила я детей по напряженным спинам. - Конечно, я знаю, что вы у меня правильные мальчики и запретную черту никогда не перейдете, так ведь?
        - Мы не мальчики, - фыркнул Тимур. - Мы - мужчины. Князевы.
        - Да, все верно, - согласилась с ними я. - Мои защитники.
        После этих слов сыновья сразу же приободрились, вздернули подбородки как два гордых птица, а я засмотрелась на их профили. Ванька в двух копиях, даже жутко стало! И как раньше этого не замечала? Или же всегда видела и поэтому подолгу любовалась любимыми чертами?
        - И я благодарна Богу, что вы такие у меня есть, - не стала кривить душой я. - Только, парни, сейчас в попытках меня защитить вас заносит. Разве я вас учила мелко пакостить?
        - Предлагаешь пакостить крупно? - подмигнул мне главный князевский заводила - Тимур, «его команда» довольно крякнула в согласии.
        Мне и отвечать ничего не пришлось, лишь глянуть красноречиво, и сыновья сразу же поскучнели.
        - Поня-я-а-тно, - протянули они.
        - Но ведь он заслужил! - насупился Тим, так легко сдаваться - точно не про него.
        - Давно ты в судьи записался? Разве тебе решать, кто и что заслужил в этой жизни? - Мальчишки претендовали на статус взрослых, поэтому разговор с ними я решила вести соответствующий.
        - Ты что это, защищаешь его? - отшатнулся сын. - А сама плакала!
        - Тимур… - сокрушенно покачала головой я. Глупо было рассчитывать, что такие мальчишки, как у меня, останутся в неведении насчет перемен в моей жизни.
        - Его с нами не было! - выкрикнул Тим, а у самого в глазах закипали злые слезы. - Его не было! А должен был быть рядом!
        Артур, скривившись, отвернулся. Мальчикам ведь не пристало плакать…
        У меня самой ком к горлу подступил.
        - Не должен был, - решительно сказала я. - Ты ошибаешься, Тимур.
        - Ну конечно! - закатил глаза он. - Может, еще и оправдания ему выпишешь?
        Артур замер, ожидая моей реакции. Пропустивший брата при рождении на две минуты вперед, он всегда был рассудительней, спокойнее, рациональнее, медлительней. И сейчас не спешил с выводами, молчал и выжидал. Но я чувствовала его солидарность с Тимуром.
        - Никаких оправданий не будет. - Я знала, что после моих слов наша жизнь уже не станет прежней, но молчание больше не спасало. - Иван не мог быть рядом с вами.
        - Конечно! В Америке полно других развлечений, - зло скривил губы Тимур. - Деньги, популярность… Зачем ему сыновья?
        - До недавнего времени он просто не знал о вашем существовании, - выдала я на одном дыхании. Ощущение было таким, точно с разбегу сиганула в пропасть.
        - Что значит «не знал»? - нахмурился Артур.
        - Мы расстались, и Давыдов улетел, не зная о моей беременности. - Мое свободное падение продолжалось. - Я сама приняла решение не говорить ему о вас.
        - Получается, мы сами заявили о себе там, в коридоре? - пробормотал Арт.
        - И достигли эффекта разорвавшейся бомбы, - кивнула я. - Вы же всегда все делаете с размахом…
        - Ты ему не сказала? - словно чужим голосом переспросил Тимур. - Вот так легко взяла и вычеркнула отца из наших жизней?
        - Тимур… - Боль в моем сердце стремительно разрасталась. Я знала, что этот разговор обязан был когда-то состояться, но все шло не по плану, как-то наперекосяк. - Мне это сложно объяснить…
        - Ты не имела права! - закричал сын. - Как ты могла?!
        - Тимур… - Я попыталась дотронуться до его плеча, но он настолько резко отпрянул, что слетел с кровати. А потом и вовсе выбежал из комнаты. Спешил, только бы я не заметила слезы…
        Но я заметила. И разбилась.
        Свободное падение прекратилось.
        ГЛАВА 22
        Артур поспешил за братом. Мальчишки закрылись в туалете, а мне туда был путь заказан. Как я ни просила их открыть, потом перешла на угрожающий тон - все оказалось бесполезным.
        - Это несерьезно, - фыркнула я закрытой двери после получаса попыток достучаться до сыновей. - Взрослые так не поступают.
        - Конечно, взрослые ведь молча решают за всех, - послышалось злое от Тимура, и я так обрадовалась его возмущению, что не сдержала улыбки.
        Если Тимка перестал играть в молчанку, то дело сдвинулось с мертвой точки. Уже полегче.
        - Так выходи и поговорим, - охотно предложила я, приникнув щекой к двери.
        - Рили? - хмыкнул сын. - Не поздновато ли для разговоров? Почти десяти лет не хватило?
        - Справедливости ради первые пять из них такие темы для вас были далеки, словно Марс от Земли. Еще два года вас больше интересовали компьютерные технологии, чем какое-то родство. Мы даже никогда особо и не затрагивали эту тему! - как могла, защищалась я.
        - А что ее затрагивать? Думаешь, нам и так не ясно было, что ты брошенка?
        - Тим! - шикнул на него брат.
        - Хочешь сказать, я не прав? - выдал тот приглушенно в ответ. - Как там Мария Ивановна нас назвала? Безотцовщина?
        «И в школе даже учителя о чужой личной жизни судачат?» - разочарованно подумалось мне.
        - Нашел кого слушать, - фыркнул Артур. - «Указку» каждый ученик бесит, вот она и срывается.
        Больнее всего нас могут ударить слова любимых, ведь для них наши сердца и души всегда открыты. А самое ужасное, что, как бы горько мне ни было, я прекрасно понимала: злые слова сына не беспочвенны.
        - Если считаешь, что правда на твоей стороне, то почему в глаза мне посмотреть не можешь? - сквозь слезы выдавила из себя я. - Или так и будешь играть в прятки, как маленький?
        Я сознательно играла на «слабо» и не прогадала. Не прошло и пары минут, как замок провернулся и Тимур выглянул наружу, за ним показался Артур.
        Первый смотрел на меня исподлобья, словно раненый волчонок, второй же вообще прятал взгляд. Дверь между нами исчезла, но стена осталась… От этого мне стало настолько больно, что хоть белугой вой. И выла бы, только ведь не поможет.
        - Ну? - претензионно заявил мне старшенький на две минуты от брата.
        Сейчас мальчишки как раз вошли в такой возраст, когда нет полумер или полутонов, либо стакан полон, либо пуст, либо черное вокруг, либо белое. Категоричность цвела буйным цветом. То ли еще будет, да? Пубертатный период у нас только впереди.
        - Ты ведь знаешь, кого я люблю больше всего на свете?
        Тимур закатил глаза.
        - Нас, - тихонько подсказал Артур.
        - И это истинная правда, - напомнила им я. - Пожалуйста, никогда об этом не забывайте. Даже если вы будете на меня злы или… я на вас.
        Старший сын поджал губы, но взгляд его потеплел. Я сумела до него достучаться, хотя уже казалось, что ничего не поможет пробить эту стену, но материнское сердце подсказало правильный путь.
        - Он тебя обидел? - буркнул Тимур, не поднимая головы.
        Сынишка старательно делал вид, что эта тема ему не так чтобы интересна, но в то же время я прекрасно понимала: он не мог перестать искать оправдание моему поступку. Ведь в какой-то мере именно я лишила их отца и сделала это сознательно, из-за собственной гордости…
        Сейчас был отличный момент, чтобы рассказать свою версию событий, перетянуть мальчишек на свою сторону и навсегда отбить у них охоту общаться с новоявленным отцом. Дети меня любили, по-своему заботились и защищали, очень легко было бы воспользоваться своей властью над ними…
        ДАВЫДОВ
        - Отлично, - резюмировал собеседнику Иван, как только выслушал последние новости. - И не забудь устроить мне плохое здоровье, пусть все приближенные работники думают, что Чемпиону недолго осталось.
        - Не боишься накаркать? - усомнился Широкий. Он едва с трапа сошел, как принялся за решение вопросов, а некоторые шаги предпринял еще в самолете.
        - Я даже в гроб лягу, если это защитит мою семью, - Давыдов был решителен как никогда.
        - Твою семью? - насмешливо повторил Артем. - А они-то в курсе?
        - Про гроб?
        - Про семью.
        - Разберусь, - серьезно пообещал и себе, и ему Иван. - Ты, главное, сделай все правильно, я никому там, кроме тебя и Славной, сейчас не доверяю.
        - Прямо не знаю, с чего мне такая честь перепала, - притворно громко вздохнул Широкий.
        - Прекрасно знаешь, - не повелся на уловку Давыдов. - Больше комплиментов не будет.
        Тем более что разговор уже состоялся.
        - Эх, а я так хотел почесать ЧСВ…
        - Обойдешься, - хмыкнул Иван. - Зато я знаю, что ты точно проследишь, чтобы все оформили в пользу Маши и мальчишек.
        После этой фразы Артем ненадолго замолчал.
        - Ты же не собираешься всерьез помирать, Давыдов? - спросил он.
        - Нужно быть готовым ко всему, - не стал юлить Иван и тут же перевел тему: - Как Вика? Оправилась после похорон?
        - Встретила меня в аэропорту, как ты и обещал, - довольно выдал Широкий. - С большим энтузиазмом взялась за дело, насчет оправилась не скажу.
        - Избегает личных тем?
        - И меня тоже, - пробурчал Артем. - Но мы еще посмотрим, кто кого.
        - Ну удачи, - улыбнулся Иван. По его мнению, она Широкому ох как пригодится. Недаром же Давыдов столько лет считал помощницу роботом. Когда нужно, Славная отлично умеет скрывать собственные эмоции и закрываться в безопасную ракушку.
        - И тебе, - вернул в ответ Широкий.
        - Все настолько серьезно? - мрачно спросил его Вавилов, как только Давыдов завершил разговор.
        - Будь иначе, разве он стал бы срочно оформлять завещание и доверенность? - резонно заметил Грач.
        Они собрались в квартире Павла, который забрал Ивана из больницы да взялся контролировать его режим словно курица-наседка.
        Не успел Давыдов отложить телефон в сторону, как тот зазвонил вновь.
        - Как ты, любимый? - проворковала Ольга. - Слышала, тебе нездоровится?
        Иван прищурился, поставил разговор на громкую, его друзья подались вперед, настороженно следя за его реакцией.
        - Откуда слышала? - поинтересовался он.
        Мужчина еще в больнице специально позвонил своим адвокатам, чтобы сообщить о пополнении в их рядах и его плохом самочувствии. А сейчас бывшая подтвердила догадку Ивана: крыса среди юристов.
        - Птичка на хвосте принесла, - увильнула в сторону Ольга. - Как же так? Что случилось? Мы определим тебя в лучшие клиники, все будет хорошо!
        - Так спешишь стать богатой вдовой? - процедил сквозь зубы Иван.
        Грач предостерегающе сжал его плечо, но Давыдов и сам не собирался срываться. Не для этого он весь цирк разводил, чтобы так легко все спустить в унитаз.
        - Ну что ты такое говоришь, Ванечка? Я же люблю тебя!
        Вавилов закатил глаза, Иван схватился за спинку стула, чтобы занять руки и отвлечься, а Ольга возомнила себя гениальной актрисой, принявшись отыгрывать на отлично выбранную ею роль.
        - Наоборот, я мечтаю, что ты одумаешься и мы обязательно будем жить долго и счастливо, правда же? - засюсюкала она.
        Давыдов выругался, не издавая и звука, а бывшая тем временем только набирала обороты.
        - Я даже согласна взять ребенка из детдома или еще откуда. Ты же спонсируешь такие заведения, хочешь, возьмем кого-то из твоих подопечных себе?
        «Мало ей загубленных жизней, еще решила разгуляться? - подумал он. - Вот с…!»
        - Я хочу, чтобы ты приехала, - вслух же Иван не выдал ни своей ненависти, ни явной заинтересованности в личной встрече.
        - Зачем? - тут же насторожилась Ольга.
        Мужчины переглянулись.
        - Разве ты не хочешь меня увидеть? - закинул удочку Иван. - Нам есть о чем поговорить, обсудить будущее. Может, я и пересмотрю наш развод или же вообще передумаю разводиться. Ты же постараешься меня уговорить, правда?
        Бывшая ответила не сразу, взяла короткую паузу.
        - Ох, я бы с удовольствием, Ванечка! Да вот незадача…
        Иван сцепил зубы: только бы не сорваться.
        - Меня на съемки вызвали в Чикаго, никак не могу, - продолжила самозабвенно врать она. В то, что кто-то мог по-настоящему дать ей роль, Давыдов не верил. - Но как освобожусь, я сразу буду у тебя, любимый. Ты только выздоравливай поскорее. Чмоки-чмоки.
        То ли Ольга о чем-то догадалась, то ли корни ее осведомленности о жизни Ивана были глубже, чем ему показалось в первый момент, но женщина сорвалась с крючка. Она даже не стала слушать его ответ и, сославшись, что режиссер зовет, оборвала звонок.
        - Черт! - выругался мужчина и в сердцах швырнул телефон об стену. Тот, конечно же, разбился. Современные гаджеты слишком хрупки для грубой силы.
        - Хитрая с… - заметил Вавилов.
        - Всегда такая была, - процедил Давыдов. - Развела меня как лопушка, я и повелся.
        - На чувстве вины, как на поводке, держала, - резюмировал Грач. - От этой дряни чего хочешь можно ожидать. А Маша, она…
        - Я подстраховался, - перебил его Иван. - Манюню и детей круглосуточно охраняют. Будь иначе, я бы сам сидел у них на хвосте, а не решал другие вопросы.
        - Хоть здесь полегче, - заметил Вавилов.
        Надежда, что нанятые телохранители больше его не подведут, у Ивана была. За тот проступок, когда они допустили к Принцессе Ольгу, агентство понесло убытки. Давыдов ударил наемников по карману. Деньги ведь для таких самый лучший стимул.
        - Дай телефон, - не попросил, а скорее скомандовал Иван Грачу.
        Тот скривился и замялся, даже на протянутую ладонь не среагировал.
        - Мне, конечно, для братухи ничего не жаль, но, может, по мишеням лучше постреляем, чем губить технику? - озвучил собственные сомнения Дмитрий.
        - Ничего не сделаю я твоему айфону, - нетерпеливо закатил глаза Давыдов. - Мне просто нужно перевести долг.
        - Какой долг? - насторожился Вавилов. - Ты взял кредит? Я чего-то не знаю?
        - Да задолжал тут за десяток лет… - почесал Иван подбородок. - Теперь попытаюсь реабилитироваться.
        Мужчины понятливо хмыкнули.
        «Жаль, что деньги не панацея, а в некоторых случаях скорее минус, чем плюс», - размышлял Давыдов, пока перечислял запланированную сумму на счет Манюни.
        Он даже представить не мог реакцию Принцессы на его поступок. А вот друзья уже начали строить догадки.
        - Теперь-то с ней помириться тебе будет гораздо легче, - хмыкнул Грач. - Телки любят бабосики.
        - Телки - да, - согласился с ним Иван. - Но Маша к ним не имеет никакого отношения.
        - Совсем другой типаж, - поддержал его Вавилов.
        - Все они одинаковы, - отмахнулся Грач. - Чем больше у тебя денег, тем добрее и ласковее становятся.
        - Это было бы слишком просто для Маши, - покачал головой Давыдов. - В наших отношениях деньги для нее всегда стояли на последнем незначительном месте, это меня бомбило идеей фикс…
        - У мужика должны водиться бабосы, а если он не умеет их заработать, то какой же это мужик? - Дмитрий всегда отличался категоричностью.
        Впрочем, и у Ивана постоянно проскакивало. Это появление сыновей его отрезвило, а после попадания в больницу мир Давыдову вообще виделся в каком-то ином свете. Четче, понятнее, все приоритеты сразу расставились по местам, желания, необходимости, потребности разложились по полочкам. Ничего так не отрезвляет человека, чем близость к смерти. Даже если эта смерть не такая реальная в действительности, как в голове.
        - Мне еще придется хорошенько потрудиться, чтобы уговорить ее принять эти деньги, - заметил Иван. Он прямо печенью чуял, как Манюня начнет брыкаться, отпихивать то, что ее по праву. - Скорее она переведет все обратно, а может, даже снимет наличку, чтобы швырнуть ее мне в лицо. Каждую купюру до последней…
        - Ты преувеличиваешь, - отмахнулся Вавилов. - Маша - отлично воспитанная девушка, она до таких выкрутасов не опустится.
        - А если в отместку? - склонил голову набок Давыдов. - Я же опустился…
        - Ты что… сделал? - выпучил глаза Грач.
        - Деньгами в нее швырнул, - покаялся мужчина. - Сразу после секса…
        После его признания в комнате повисла мертвая тишина.
        - Ну ты и влип, мужик, - протянул Дмитрий.
        - Ситуевина, - выдал Вавилов. - И как только додумался так накосячить?
        - Конкретно струхнул, что заново встряну, и попытался оттолкнуть посильнее, чтобы бегала как от прокаженного, - этот разговор Ивану давался тяжело, но выговориться ему нужно было, даже желудок тогда ныл меньше.
        - Похоже, получилось… - развел руками Грач. - Чемпион, брательник.
        Давыдов поджал губы.
        - На ринге все проще, чем в жизни.
        - А я всегда говорил: бокс - слишком травмоопасный вид спорта, - насмешливо протянул Вавилов. - Мозги отшибает.
        - Мозги отшибает любовь, никакой бокс с этим так не справится, - не остался в долгу Иван.
        Грач вступился за бокс, Вавилов склонял к вольникам - извечная тема для споров среди этих двоих. А Давыдов опять отвлекся на телефонный звонок. Его пиар-менеджер Виктор Рогов нашел способ достать подопечного и через номер его друга.
        - Помедленнее, Витя, - поморщился Иван. - Ты так орешь, что я ничего разобрать не могу.
        - Ты не на Родине, Давыдов, ты в тундре! - вызверился Рогов. - Сейчас ссыль на видео в ватсап заброшу, потрудись и просмотри.
        Тут же на телефон Грача пришло новое сообщение. Пока Виктор висел на линии, заинтригованный Иван перешел по ссылке и…
        - Skibidi wap-pa-pa. Skibidi wap-pa-pa-pa-pa! - надрывался смартфон.
        - Наслушался? - осведомился Виктор, как только видео завершилось. - Да я запросто засужу этого говнюка, что такое в сеть забросил. У тебя рейтинги обвалились!
        - Хм-м… - почесал подбородок Иван. Последнее, о чем он сейчас думал, это рейтинги.
        - Пара часов работы хакера, и у меня по айпи уже адресок есть. Тот лузер хоть и сделал хитроумную сеть, чтобы запутать следы, но мой специалист справился, - хвастался Рогов. - Теперь нужно думать, как поднять рейтинг. Не хочешь интервью дать на главном канале забытой Родины? Я уже и договорился…
        Виктор болтал без умолку, а Давыдов не мог отвертеться от нехорошего предчувствия. Под ложечкой у него засосало. Можно было, конечно, списать на язву…
        - Какой там адрес удалось пробить? - уточнил он у Рогова, а как только тот ответил, все пазлы головоломки сошлись воедино.

* * *
        - Спасибо, Олег, - поблагодарила я мужчину перед тем, как завершить разговор. - Ты меня очень выручил.
        - Да вообще не вопрос, Машуль, - отмахнулся он. - Может, выберемся и поужинаем как-нибудь? Сто лет уже не виделись.
        - Как-нибудь обязательно, - согласилась я. - Прости, мне пора. Еще раз спасибо за помощь.
        Как только я нажала на кнопку отбоя, сразу облегченно выдохнула. Хорошо, когда бывшие одноклассники работают в банке на солидных должностях, плохо, что Макарин до сих пор холит надежду меня окрутить. Он меня не привлекал еще со школьных времен, и сейчас ничего не поменялось.
        Некрасиво, конечно, давать человеку ложную надежду, чтобы попользоваться его служебным положением, но другого выхода я не увидела. Зато узнала, что космическую сумму на мой счет перевел Давыдов.
        Все же не зря я беспокоилась о его самочувствии вчера. Банальное переутомление, кажется, да? Ничего подобного! У Ивана явно проблемы с головой. Осенью такое часто бывает, обострение.
        - Уже подготовилась к поездке? - спросила меня Светлана, вырвав из раздумий.
        - А? - не сразу сориентировалась я.
        Съемки давно завершились, я как раз прогоняла удачные фотографии через Лайтрум и формировала коллекции.
        - Земля вызывает Машу, - пропела женщина. - Я рассчитываю, что ты завтра не опоздаешь в аэропорт, правда? Личная жизнь личной, но мне бы хотелось быть полностью уверенной в работнике, на которого я рассчитываю.
        Билеты в Милан были уже у нас на руках, с Лампой я договорилась заранее, оставалось только собрать чемодан… Еще с неделю назад я о таком шансе проявить себя и увидеть мир и мечтать не могла, а сейчас вот все взаправду. Только отчего-то улетать не очень хотелось…
        - Об этом ты можешь не переживать, Света, - заверила я начальницу. - Я всегда ответственно подхожу к задачам руководства, не забывая, что прежде всего профессионал, только потом женщина и мать.
        - Ну ты не утрируй так сильно, - поморщилась почти бывшая Боброва. - Я тоже не робот, а просто человек и никогда не требую от своих работников невозможного. Нервничаю что-то… Если показ пройдет удачно, у меня будут новые клиенты и заказы еще на год вперед, а если нет…
        - Он будет удачным. - Я легонько похлопала ее по плечу. - Не накручивай себя попусту.
        - Ты права, - улыбнулась Светлана. - Просто нервы в последнее время ни к черту. Бобров так и продолжает осаду, все чает надежду вернуться. Даже отца моего подключил.
        - Ну он-то, надеюсь, на твоей стороне?
        - Виталий бывает очень убедительным, когда захочет, - пожала плечами она. - А я обладаю дурацкой гордостью, что продиктовала не выносить сор из избы. Теперь остается разгребать последствия.
        - Так что тебе мешает рассказать отцу все сейчас?
        - Желание самостоятельно разобраться с проблемой? - вопросительно хмыкнула Светлана, сложив бровки домиком. Похоже, она сама была не уверена в правильном ответе. - Не знаю, Маш. Наверное, я слишком долго училась быть сильной, чтобы попытаться признаться в собственной слабости и спрятаться за чью-то спину. Да и, когда я выгнала Виталика и подала на развод, мне легче не стало. Боль от предательства не утихает, а спать в холодной постели так тоскливо…
        Я поджала губы, не зная, какие правильные слова подобрать для должного утешения и есть ли они вообще. Но, казалось, Светлана в таком и не нуждалась.
        - Быть слабой женщиной в современном мире - необыкновенная роскошь, - резюмировала она и тут же перескочила на другую тему: - Тебя подвезти или ты сегодня сама на колесах?
        - Второе, - хмыкнула я. - Но спасибо за предложение.
        Мы расстались в холле, Светлана еще осталась поработать перед поездкой, а я вышла на парковку, где столкнулась с дежавю…
        Облокотившись на капот своего яркого автомобиля, меня дожидался Давыдов. Прямо на том же месте, что вчера Вавилов. Только вот Иван был без цветов.
        - А где букет? - саркастически поинтересовалась я вместо приветствия.
        - Чтобы у тебя было лишнее орудие съездить мне по физиономии? - хмыкнул мужчина. - Я, знаешь ли, сам себе не враг.
        - А я думаю, что Вика улетела к родным и у тебя просто нет лишних рук, которые выбирали бы презенты для любовниц. Сам-то ты с этим не справляешься.
        Иван проглотил колкость, даже не поморщившись. Защищаться не стал, просто пропустил удар, чем меня удивил.
        - Уже выписали? И что это вчера было? - Я сложила руки на груди в закрытом жесте.
        Очень хотелось не выдать собственного беспокойства и вообще не касаться этой темы, но не получилось. Мысленно я попыталась обмануть себя, что просто последовала обычному женскому любопытству.
        - Ничего страшного, просто последствия плохой акклиматизации и бессонница, - ответил Давыдов.
        - Так трудишься ночью, что и поспать нет времени? - Вот убейте меня, а сарказм так и сочился! А ведь никогда стервой себя не считала…
        Иван отвел взгляд. И здесь он в контратаку не пошел. Что он затеял, демонстрируя мне такое мученически-примерное поведение?
        - Нам нужно поговорить, Манюня. - Он приглашающе открыл для меня дверцу своего авто.
        - Не называй меня так, - голос охрип от мгновенно всколыхнувшихся чувств.
        Слишком пафосно было Давыдову сообщать, что Манюни больше нет, она агонизировала еще почти десять лет назад. Я и не стала вдаваться в не нужные никому подробности. Впрочем, Иван и не спрашивал, но, казалось, сам понял.
        - Как скажешь, - кивнул он.
        Разговора все равно было не избежать, как бы мне ни хотелось обратного.
        - К тебе не поеду, - сказала как отрезала. - К себе приглашать не намерена.
        - Может, уютное кафе или…?
        Оставаться наедине с Иваном было самой ужасной идеей из всех возможных, поэтому я утвердилась, что стоит выбрать публичное место.
        - Езжай за мной, я знаю неплохую кофейню, - кивнула Ивану и, не став дожидаться его реакции, быстро юркнула в свой автомобиль.
        Буквально через двадцать минут мы уже сидели друг напротив друга за столиком, фоном играл лаунж, пахло кофе, и посетителей было не столь много, чтобы это помешало разговору.
        - Спасибо, - поблагодарил Иван молоденькую официантку, что принесла наш заказ.
        - П-простите, - смутилась девушка, - вы же Давыдов, да? Известный боксер?
        Она смотрела на него с таким восхищением, что у меня челюсти сводило, а вот бывший оставался необыкновенно спокойным. Давно ведь привык к популярности. Сколько у него было этих влюбленных в идеальный образ дурочек? И зачем мне вообще думать об этом?
        - Да, это я.
        - А можно автограф? - пискнула девушка и, расстегнув пуговички форменной блузки, подставила Ивану верхнюю часть молочно-белой пышной груди.
        ГЛАВА 23
        Бывают моменты, когда время будто замирает, останавливается в преддверии грядущего и звенит напряжением. Вот сейчас для меня именно он и случился.
        Надо отдать Давыдову должное, он на эту грудь, что сама выпрыгивала ему под нос, даже не посмотрел. Правда, мне приятнее от такого не стало. Девица млела от самой близости Чемпиона, и предложи он ей расписаться под трусиками, я уверена, тут же выпрыгнула бы из белья. Ни кофейня ее не смущала, ни посетители, ни спутница кумира…
        На меня брюнетка вообще зыркала исподлобья, точно на врага номер один. Я никогда не велась на такие взгляды, но сама ситуация была неприятной и очень хотелось уйти, оставив Ивана наедине с фанаткой. Думаю, они найдут чем заняться, скучать точно не будут.
        Иван достал ручку из внутреннего кармана пиджака.
        «Ты смотри-ка! Подготовленный!» - злорадно пронеслось у меня в мыслях.
        Я уже была на низком старте уйти и не мешать ему купаться в лучах обожания пышногрудых красоток, но Давыдов успел меня удивить.
        - Я не вижу блокнота, флаера или постера, где мне стоит расписаться на память, - с безмятежностью Будды сказал он.
        - Я такой ерундой не страдаю, - отмахнулась официантка и выдала с придыханием: - На мне, Чемпион, на мне же распишись. Неужели не видишь, сколько места для твоей росписи именно здесь? Порву сториз в инсте в хлам!
        И девица еще сильнее обнажила грудь. Эти пышные мячики грозили вывалиться из бюстгальтера прямо в лицо кумира нахалки.
        Я поджала губы, отведя взгляд к окну. Как можно так откровенно предлагать себя по сути незнакомому человеку? Разве мельтешение в новостной ленте дает нам все необходимые знания и права считать медийных личностей своими «в доску»?
        - Вы меня перепутали с пластическим хирургом или маммологом, - спокойно ответил Давыдов, хотя его недовольство можно было заметить невооруженным взглядом.
        Я затаила дыхание. Не удивлюсь, если в этот момент у меня на лице отразилось неверие вперемешку с гордостью за такую его реакцию.
        - Каким пластическим хирургом? - выпучила глаза юная нимфетка. - У меня все натуральное!
        - Прикройтесь, это не бикини-пати, - и бровью не повел Иван.
        Посетители уже откровенно пялились в нашу сторону, вытягивали шеи, а некоторые умники даже снимали видео на телефон…
        Давыдов размашисто черкнул автограф на салфетке и сунул опешившей официантке в руку.
        - Всего хорошего, - сказал Иван, хотя больше это звучало как: «Пошла вон».
        Только вот девушка следовать направлению, куда ее послали, и оставлять нас в покое совсем не собиралась.
        - Да как ты смеешь так со мной разговаривать! - вдруг взвизгнула она. - Пару раз помахал кулаками на ринге и уже звезду словил? Снизойти до простого люда слабо?
        - Девушка, - Давыдов не повышал голос, но я почувствовала, скольких усилий ему стоило, чтобы не ответить хамке ее же языком, - вы забываетесь. Я пришел сюда попить кофе и провести время со своей спутницей, а не расписывать чужую грудь. Если вам так хочется чем-то ее украсить, сходите в тату-салон.
        - Нет, вы это слышали?! - пуще прежнего разоралась девица. - Он меня послал! Послал!
        На скулах Ивана заходили желваки, я же предупреждающе накрыла его ладонь своей, перетянув этим нехитрым жестом все внимание мужчины на себя. Пока официантка разорялась бранью, мы с Давыдовым гипнотизировали друг друга взглядами. Планета точно замедлила вращение, а между нами вновь искрила «химия»…
        - Это потому что я не дала тебе в подсобке? - вдруг заявила официантка. - Если бы дала, как эта, то ты был бы посговорчивее, правда? Так еще не поздно все исправить. Хочешь?
        И она осклабилась похабной улыбочкой, а парочка тинейджеров, которые снимали это все на смартфоны, заулюлюкала.
        Давыдов сжал руку под моей ладонью в кулак.
        - Не надо, - тихонечко сказала я, покачав головой.
        Девушка явно была неадекватной и пыталась пропиариться за его счет. Раз не удалось с подписью, решила устроить шумиху и все равно «порвать сториз», как и грозилась до этого.
        - Что здесь происходит? - к нам запоздало подскочила запыхавшаяся администратор кофейни.
        «Анна» - значилось на ее бейджике.
        Судя по румянцу на щеках, растрепанной прическе и форме в беспорядке, с местом для свиданий официантка не ошиблась. Видать, в этой кофейне подсобка использовалась не по прямому назначению.
        А ведь я так любила брать здесь кофе… Сомневаюсь, что когда-то еще повторю собственную глупость.
        - Я всегда думал, что прежде, чем нанять сотрудника, его проверяют не только на профпригодность, но и психологическим здоровьем не брезгуют, - процедил сквозь зубы Давыдов. - Похоже, ошибался.
        - Катерина? - Администратор сдвинула брови к переносице и опалила непутевую сотрудницу грозным взглядом. - Что еще ты умудрилась натворить?
        - Кроме публичных оскорблений и откровенных попыток склонить меня к сексу? - серьезно уточнил Иван. - Заработала увольнение по статье, так ведь, Анна?
        - Т-так, - согласилась администратор.
        Официантка тут же потеряла весь боевой запал, сдулась словно шарик.
        - М-может, мы как-то договоримся? - Она глянула на Давыдова из-под ресниц, посыл опять был ясен как день.
        - Можем договориться до суда, - кивнул мужчина, чем едва не довел эту нахалку до обморока.
        Потом Иван настоятельно попросил посетителей кофейни удалить отснятое ими видео, аргументируя вторжением в частную жизнь. Кто-то послушался, а кто-то наверняка успел уйти… Не удивлюсь, если через несколько часов и этот материал о Давыдове станет «вирусным», как ролик моих сыновей.
        - Пойдем отсюда, а? - предложил мне мужчина.
        Я гипнотизировала чашку с кофе.
        - Пить мне все равно расхотелось, - поджала губы я. - Особенно этот кофе. Какие гарантии, что туда никто не плюнул?
        - Никаких, - поморщился Иван.
        Мы поспешили покинуть эту кофейню с откровенно диким персоналом, на улице мне даже задышалось легче. Только вот отвратительная сцена так и стояла перед глазами…
        На этот раз направление задавал Давыдов. Укромный пятачок под мостом, где мы вскоре припарковались, когда-то был нашим «особым» местом. Наверное, именно из-за этого он в одночасье всколыхнул во мне столько забытых воспоминаний…
        - Прости меня, Маша, - тут же сказал Иван, стоило мне забраться к нему в автомобиль для разговора.
        Под мостом делить территорию и упираться не хотелось, да и произошедшее в кофейне меня несколько вымотало.
        - За что именно? - насторожилась я.
        - Сейчас конкретно за эту сцену с официанткой, - поморщился Давыдов.
        - И часто с тобой такое бывает?
        - Часто, - не стал таиться он. - Всякое бывает. Никуда не деться от побочной стороны популярности.
        - Можно подумать, ты для такого отношения с собой не давал повода! - фыркнула я.
        Красивый, успешный мужчина сам по себе становится объектом охоты молодых и жадных до гламурной жизни, а уж если этот мужчина еще и известная медийная личность… Все это я прекрасно понимала без объяснений Ивана, только вот мне все равно хотелось его уязвить посильнее, чем и занималась.
        - Я мог бы сейчас кинуться в оправдания, спустить всех собак на неадекватность некоторых фанаток, но не хочу тебе врать, Маша, - сказал Давыдов. От его серьезного решительного взгляда у меня по телу пошли мурашки. - Я не жил монахом.
        - Пф-ф! - фыркнула я.
        Ничего другого и ожидать не стоило. Может, мне и хочется иногда побыть наивной, верить в любовь до гроба, супружескую верность и прочие романтические сказки, но я далеко не дурочка.
        - Я всегда стремился выбраться из грязи и нищеты, ты знаешь. А когда добился славы и денег, оказался не готов к такому испытанию, - честно признался Иван. - Клубы, фанатки, склонные на все ради моего внимания… Я никогда ничего не просил, сами предлагали. Не отказывался, да. Никто из нас, молодых спортсменов на пике популярности, не отказывался…
        - Зачем ты мне это рассказываешь? - поморщилась я.
        С одной стороны, меня поражала откровенность Давыдова. А с другой, правда оказалась неприглядной и причиняла боль. Все еще причиняла…
        - Потому что хочу, чтобы ты знала: я ничего от тебя скрывать не буду. Что ни спроси - отвечу честно. - Я вглядывалась в его такое знакомое незнакомое лицо и понимала, что Иван был искренен. - Я учусь на собственных ошибках.
        - Даже если эта правда мне не понравится? - изогнула брови я.
        - Правда вообще редко кому нравится, да, Маню… Маша, - исправился мужчина.
        - И зачем мне это? - повторно изумилась я.
        - Потому что только так, надеюсь, я смогу вернуть твое доверие и быть рядом.
        - Быть рядом? - переспросила я и тут же горько рассмеялась. - Не поздновато ли? И с чего ты решил, что мне вообще это надо?
        - То, что было у нас с тобой…
        - Прошло, - резко закончила за него я. - И забылось.
        - …со мной больше не повторилось и не повторится, если мы будем порознь. - У Давыдова оказалось отличное от моего мнение. - Только говорить мы никогда не умели, если бы не эти недомолвки…
        - Недомолвки? Да ты сам никогда ничего не слушал! - вспыхнула словно спичка я, сама себя выдав. Когда прошлое остается в прошлом, оно уж точно не вызывает столько эмоций. - Если уж вбил себе в голову что, то переубедить было невозможно!
        - Все из-за того, что я терял эту голову от любви к тебе и слишком боялся, что ты меня бросишь.
        - Брошу? Что за бред! - В отличие от сдержанного Ивана, я не ограничивала себя ни в резких жестах, ни в громкости, ни в словах.
        - Сын алкоголички и девочка из успешной семьи, настоящая принцесса, - болезненно поморщился мужчина. - Разве они пара?
        - Я никогда не страдала снобизмом!
        - Тебе и не надо было. Это я никогда не чувствовал себя тебя достойным, - ввернул в ответ он. - Все время стремился стать лучшим, доказать, что могу, что сумею, что со мной не пропадешь…
        «Какой странный разговор, - подумалось мне. - Только вот внутри все дрожит и пульс лупит в голову как сумасшедший…»
        - Кому доказать? - потерла глаза я, в висках поселилась тупая надоедливая боль.
        - Себе, Маша. Как оказалось, безуспешно, - хмыкнул Давыдов. - Потому, как только появился повод, все мои страхи вылезли наружу и я им поддался… Так было легче, чем продолжать бороться.
        - Я тебя не понимаю…
        - Я и сам не понимаю, как можно было так все испортить, - покачал головой Иван. - Десять лет назад я…
        Его слова вжимали меня в сиденье, скручивали душу в болезненный узел, а сердце так дико билось о ребра, точно пыталось отыскать выход наружу.
        Я наконец узнала, как все было тогда, в прошлом… да и сама молчать не стала.
        Этот разговор походил на исповедь, только если после настоящей становится легче, то сейчас было только хуже. Душевный нарыв мы вскрыли, но рана продолжила кровоточить, а я не сдерживала слез.
        - Прости, - закончил Давыдов и замолк.
        Слова исчерпали себя, превратились в тишину, опали пеплом несбывшихся надежд.
        - У нас бы все равно ничего не получилось, - пробормотала я, когда пауза стала просто невыносимой.
        - Почему? - поднял на меня больной взгляд Иван.
        - Ты сам сказал, клубы, девочки, испытание славой. Я бы только тебе мешала, да и не стала бы терпеть это все. Наше расставание было неизбежным.
        Мужчина ответил не сразу.
        - На самом деле я не знаю, как бы у нас все сложилось, получись все иначе. Я не волшебник, Манюнь, и вероятности просматривать не умею, - кривовато усмехнулся он. - У меня была свобода, деньги, слава, но не было тебя и мальчишек. Сейчас я бы поступил иначе, только ничего уже не изменить.
        - Ты жену свою вычеркнул из этого уравнения, - скривилась я. - Жену и мою тогда подругу, которую оприходовал в туалете после известия о моей якобы измене.
        - Почти бывшую жену, - скрипнул зубами Давыдов. - С ней у меня будет отдельный разговор.
        - Вот только не надо из Лёли делать вселенское зло, - сразу предупредила я. - Да, она та еще мерзавка, но…
        - Но я сам виноват, что поддался, знаю, - отвел взгляд Иван.
        - Вместо того чтобы поговорить со мной, ты предпочел поверить грязным слухам, - поджала соленые от слез губы я. - А вернувшись, вновь обманул, использовал и обвинил в продажности… Я ничего не забыла?
        - Забыла. Ты помнишь, что сводишь меня с ума?
        - Ваня… - тяжело выдохнула я. - Этого недостаточно.
        Он взял мои холодные пальцы в свои горячие ладони.
        - Маша, пожалуйста, дай мне шанс все исправить. Один-единственный шанс, - проникновенно попросил Давыдов. - Он нужен всем нам. Мне, тебе, мальчишкам…
        - Нужен ли? - почти беззвучно прошептала я, но Иван каким-то образом умудрился расслышать.
        - Ты вправе на меня злиться, вправе не доверять, - ответил мой незабытый бывший. - Я понимаю. И понимаю, почему ты мне не сказала о беременности и рождении мальчишек. Хотя нет… - Он поморщился словно от боли. - Этого я не понимаю. Почему же ты не сказала, Маша?
        Я тяжело сглотнула. Между нами был обоюдоострый меч, и от ран страдали оба.
        Еще после первого разговора с сыновьями я очень долго размышляла на эту тему и пришла к выводу, что сглупила. Что бы ни произошло между нами с Иваном, а я не имела права скрывать от него такую важную новость. Это изменило не только мою жизнь, но и касалось его.
        У Давыдова должна была быть свобода выбора: участвовать в воспитании сыновей или отказаться от них, ну а я лишила их всего этого, единолично приняв решение.

* * *
        - Он тебя обидел? - буркнул Тимур, не поднимая головы.
        Это был отличный момент, чтобы рассказать свою версию событий, перетянуть мальчишек на свою сторону и навсегда отбить у них охоту общаться с новоявленным отцом. Дети меня любили, по-своему заботились и защищали, очень легко было бы воспользоваться своей властью над ними… но я не стала.
        Я и так натворила достаточно ошибок, уступив гордости и юношескому максимализму. Тогда мне казалось, что мир бывает только черным или белым, я не могла переступить через собственную обиду и отрезала Давыдова от своей жизни и жизни детей.
        - Между нами много чего произошло, Тимур, - ответила я сыну. - Но на самом деле это все неважно, а знаешь что главнее всего?
        - Что? - в унисон поинтересовались двойняшки.
        - Мы с Иваном любили друг друга. Вы плод настоящей любви, не забывайте об этом, - ни на мгновение не покривила душой я. - Вы - самое лучшее, что со мной произошло. Я с нетерпением ждала первой встречи с вами.
        - А Чемпион? - Тимура никак не отпускало, но я видела, что злоба в его взгляде исчезла, сейчас там царила растерянность.
        - А он улетел в Америку и ничего не знал, - повторилась я. - И это моя ошибка, парни, что так произошло. Я могла позвонить и сообщить, но не стала. Слишком гордая была, чтобы делать первый шаг. Не берите с меня пример.
        - Я, наоборот, всегда хотел быть таким, как ты, - смущенно признался Артур.
        - В этом не стоит, - улыбнулась я. - Не идите на поводу у обиды, откиньте предвзятость и сделайте самостоятельные выводы, пообщавшись с отцом.
        Я доверяла своим мальчикам и не хотела никоим образом влиять на их мнение. Это было бы нечестно. Что Артур, что Тимур самостоятельно справятся с этим, без моего вмешательства. Защищать от Давыдова я их не стану, как бы не пришлось защищать Давыдова…
        - Если он вообще захочет здесь появиться, - фыркнул Тим.
        - Захочет, - заверила их я. В этом моя уверенность была непоколебимой, особенно после нашего последнего общения. Давыдов выказывал неподдельный интерес и обеспокоенность. - А ваши киберштучки, только бы привлечь внимание отца, оставьте.

* * *
        - Неужели я настолько плох, что недостоин быть отцом? - вот таким искренним вопросом Давыдов забил последний гвоздь в крышку моего гроба, вырвав из воспоминаний утреннего разговора.
        - Прости, что не нашла тебя и не сообщила о рождении мальчишек, - эти слова резали мне язык, точно я набила рот стеклом. Но, положа руку на сердце, они должны были быть сказаны. - Не ты один страдал категоричностью и гордостью.
        Давыдов пальцем стер слезинку, что все же скатилась из уголка моего глаза. Последняя. Нечаянная отчаянная слезинка.
        - Не плачь, Маша, - попросил он. - Я все исправлю.
        Я накрыла его ладонь своей и зажмурилась, задержавшись в этом мгновении всего на несколько секунд, прежде чем отстраниться.
        - Я не буду препятствовать твоим встречам с мальчишками, - пообещала ему. - Только ты должен знать, что они не совсем обычные дети. Вот сегодня утром…
        - Ты о видео со мной в главной роли? - лукаво прищурился Давыдов.
        - Уже знаешь?
        - Успел полюбоваться, а мой пиар-менеджер отыскать адрес создателя, - рассказал Иван. - Не волнуйся, никаких исков не будет. Спецы уже наняты, до завтра этого видео нигде не будет.
        - Парни мне обещали, что со своей стороны тоже его уберут, - поделилась я, стыдливо пряча глаза. - Они…
        - Я все понимаю, Маш. В их глазах я, может, и свинья, козел, лузер… Заслужил. - Глаза Давыдова потемнели от чувств. - Но и в моих силах доказать им обратное.
        И столько горечи прозвучало в его голосе, что у меня сердце защемило.
        - Ты должен знать, что я не настраивала сыновей против тебя. Просто мы как раз в преддверии сложного возраста…
        - Я понимаю, - повторился мужчина, ссутулившись.
        - Они не записаны на тебя, но…
        - Я просто «прочерк» в свидетельстве о рождении? - Глаза Давыдова повлажнели.
        - Тимур и Артур Ивановичи, - сказала ему, проигнорировав острую тему.
        На скулах мужчины заиграли желваки.
        - Спасибо, Маша, - сипло выдал он. - Спасибо за сыновей.
        Я откашлялась, горло перехватило спазмом новых слез. А плакать мне не хотелось, и так расклеилась как квашня какая-то.
        - Ты перевел нам деньги, - сменила я тему разговора.
        - Прежде чем ты начнешь отказываться, я скажу, что это не мои деньги, - спешно заговорил Давыдов, точно я собиралась ему рот затыкать, лишив возможности высказаться.
        - А чьи?
        - Твои и мальчишек, - просто пожал плечами он. - Все, что вы не получили за эти десять лет.
        - Ваня, я…
        - Пожалуйста, Маша, - вновь перебил Давыдов. - Дай мне хоть это сделать правильно. Прими не для себя, а для сыновей.
        - Хорошо, - согласилась я. - А проблем с женой не будет? Она осведомлена о твоих таких масштабных тратах?
        - Бывшей женой, Маша, - процедил Иван. Каждое упоминание Ольги вызывало у него гнев, это было заметно. - Не думай о ней.
        - Трудно не думать о человеке, который опустился до угроз, - заметила я, чем тут же насторожила Давыдова.
        - Каких угроз?
        - Ничего серьезного, но приятного мало.
        Пришлось рассказать о нашей встрече и анонимном письме, адресантом которого, я уверена, была Лёля.
        - Она ничего не сделает тебе и мальчикам, я позабочусь, - заявил Иван. - Ты должна знать, что вас круглосуточно охраняют нанятые мною люди. Если заметишь кого, чтобы не пугалась.
        - Охрана? - удивилась я. - Давыдов, ты боевиков пересмотрел, что ли?
        - Считай это моей блажью, - хмыкнул он. - Может, старею?
        И это предположение вызвало у меня искренний смех. С такой внешностью и жаждой к жизни Иван и в пятьдесят сможет дать фору многим молодым. Отсмеявшись, я наткнулась на пристальный взгляд бывшего.
        - На комплимент напрашиваешься? - игриво подначила его я, только вот Давыдов не поддержал шуточный тон.
        - Я далеко не лучший из людей на этой планете, - сознался мужчина. - Со мной не будет легко, но я могу тебе обещать, если ты позволишь мне быть с вами рядом, то никогда больше не пожалеешь об этом. Я сделаю все, чтобы тебе с мальчишками было хорошо.
        Этот салон за сегодня стал свидетелем многих пауз: неловких, тревожных, виноватых, болезненных, напряженных. Вот и сейчас прежде чем ответить, я замолкла.
        - Ответь хоть что-то, Маша, - первым не выдержал Иван. - Пожалуйста…
        - Я могу многое понять, Ваня, - наконец решилась я. - Понять, но простить… Не знаю я, как все простить и забыть, точно и не было… А иначе бессмысленно начинать что-то заново, если старое постоянно будет напоминать о себе.
        Мужчина поджал губы, его взгляд потух, а я потянула ручку дверцы на себя и вышла из машины.
        - Я не отступлюсь от тебя, - прилетело мне в спину хриплое обещание Давыдова.
        Оборачиваться не стала.
        Хватит на сегодня откровений, исповедей и хождений по мукам. Пора оставить разочарования, обиды и боль позади, впереди у меня Милан и новые возможности.
        Я мчала по вечерней трассе домой, а мысли все равно возвращались к Ивану.
        Как бы он поступил, узнав о моей беременности? Настоял на аборте или принял бы непосредственное участие в воспитании мальчишек? Как бы тогда сложилась судьба?
        Этого нам уже не узнать…
        Я слишком долго жила прошлым, теперь же твердо решила, что хочу ориентироваться на настоящее и будущее. Что же оно мне приготовило?
        ГЛАВА 24
        Тот факт, что моя мать приложила руку к нашему расставанию с Иваном, конечно, царапал меня изнутри, но… О мертвых либо хорошо, либо никак, правда же? Наверняка мама руководствовалась лучшими побуждениями в своих действиях, направленных исключительно на мое счастье. Мое прощение или обида не вернет родителей в мир живых, и я решила отпустить злость, чтобы свободнее двигаться в будущее.
        Я десять лет убеждала себя, что забыла Давыдова, отболела, перевернула эту страницу, но только откровенный разговор с ним избавил меня от груза, который камнем лежал на душе. Весь вечер я чувствовала такую легкость, словно внезапно постройнела на десять килограмм - непередаваемое ощущение.
        И сон был спокойным, точно у младенца. Впервые - за сколько времени?
        Утром, распрощавшись с родными и раздав необходимые ЦУ мальчишкам с Лампой, я поспешила в аэропорт. Светлана с девочками-моделями ждали меня в кафешке, попивая кофе.
        Я заказала себе латте, но пригубить не успела, отвлеклась на входящее сообщение. И хорошо, что не пила, иначе подавилась бы.
        - Ты что творишь? - зашипела я в телефон, как только Давыдов принял вызов.
        - Доброе утро, Машенька. Как спалось?
        Что я там говорила о спокойствии? Теперь мне опять очень захотелось подержаться за шею Ивана.
        - Это ты погасил мой кредит на квартиру? - свела брови к переносице я. - Ты не думаешь, что перегибаешь палку?
        - Нет, все в самый раз. Мои сыновья не будут жить в подвешенном состоянии, квартира теперь ваша, - таким был его спокойный ответ.
        - Во-первых, это не твое дело, где мы будем жить. Как-то десять лет я это решала и сейчас справлюсь! - прорычала я, отчего посетители кафе шарахнулись в сторону, а Светлана изумленно приподняла брови в немом вопросе.
        - Теперь о вас есть кому позаботиться, - стоял на своем Давыдов, а мне даже немного стыдно стало за собственную вспышку.
        - Тех денег, что ты перевел, хватило бы погасить кредит. Я просто еще не успела это сделать, - поджала губы я.
        - Значит, будем считать, что я удачно тебя опередил.
        - Как тебе вообще удалось это провернуть? - полюбопытствовала я. - Кредит на мне, квартира моя… Это законно хоть?
        - Не волнуйся, никаких проблем не будет, - заверил меня Иван.
        - Но… как? - не покидало меня любопытство.
        - Связи, Маша.
        - Ну конечно, - хмыкнула я. - Потворствуешь коррупции?
        Мой вопрос заставил Давыдова рассмеяться.
        - Забочусь о лучшей жизни для тебя и сыновей.
        - И, конечно же, ждешь благодарностей? - поджала губы я. - Думаешь, нас можно купить и завтра я тебя приму с распростертыми объятьями в свою семью и постель?
        Как только эти злые слова сорвались с моего языка, я тут же поняла, что перегнула палку. И по тону голоса Ивана стало понятно, что мой прицельный удар настиг цель.
        - Я знаю, что деньги не компенсируют тех лет, которые я пропустил, - сказал Иван. - Но они способны сделать вашу жизнь комфортнее, поэтому я буду использовать собственные капиталы по их прямому назначению и туда, куда посчитаю нужным. Ты можешь не принимать мою помощь, возвращать ее обратно, но это меня не остановит.
        - То есть я права голоса не имею? - насупилась я.
        - Если продолжишь держаться за гордость, закрывая глаза на то, что лучше для вас с мальчишками.
        - Давно таким умным заделался? - опять вспыхнула в ответ. - И по какому такому праву ты вообще возомнил, что можешь командовать?
        - Маш, посадку уже объявили. Ты идешь? - потянула меня за рукав Светлана.
        - Да-да, - ответила ей и добавила уже лично для мужчины: - Повезло тебе, Давыдов. Разбираться мне с тобой некогда сейчас, потом поговорим.
        - Какая посадка, Маша? - тут же заинтересовался Иван. - Ты куда-то улетаешь?
        - Да, в Милан, - сказала я и почему-то решила уточнить: - По работе.
        - Надолго?
        - На три дня. Соскучиться не успеешь, - фыркнула я. - По сравнению с десятилетием этот срок как песчинка в море.
        - Зачем ты так, Маша?
        Последний вопрос Давыдова остался без ответа. Что сказать, если и сама не понимаешь, откуда прет этот яд, сарказм и прочая гадость? Неужели я так никогда и не смогу нормально общаться с Иваном? А ведь он от сыновей отказываться не собирается - значит, видеться нам придется часто.
        Сама себе в образе стервы я не нравилась, особенно оттого, что контролировать собственные слова и эмоции не всегда получалось. Похоже, не только у Давыдова осеннее обострение. У нас какая-то общая патология.
        Я выключила телефон и поспешила за Светланой.
        Полет прошел легко, потому что я выпила снотворное и проснулась, лишь когда мы приземлились.
        - Ну что, идем покорять итальянцев? - подмигнула мне Светлана, как только мы вышли на улицу, чтобы поймать такси.
        - Mamma mia, turisti russi! - расплылся в улыбке чернявый мужчина, который тут же подскочил к нам и принялся зазывать к своему бусику. - Bellissimo!
        *Боже мой, русские туристы! Прекрасно!
        Итальянский язык покорил меня своей красотой, мелодичностью. Таксист все не умолкал, а я заслушалась с открытым ртом, но ничегошеньки не понимала. И если бы не Светлана, которая свободно им владела, вообще растерялась бы в этом солнечном городе.
        После поселения в хороший пятизвездочный отель нас ждал обед, а уже дальше все отправились в модный дом. Модели участвовали в прогоне завтрашнего показа, я же принялась подбирать наилучшее место для предстоящей съемки и так сосредоточилась на творчестве и экспериментальных фотографиях, что совсем забыла о времени.
        - Buona sera, bella, - раздался приятный баритон почти у самого моего уха. - Sei qui per la prima volta, vero?
        *Добрый вечер, красавица. Вы здесь впервые, не так ли?
        - Простите, я не говорю по-итальянски, - пробормотала я, отчего-то смутившись под взглядом жгучих глаз красивого незнакомца.
        - Русская? - уточнил мужчина, удивив меня тем, что говорил почти без акцента.
        А я ничего ответить не успела, как в наш странный разговор вмешался третий.
        - О, Маша, смотрю, ты уже успела познакомиться с одним из учредителей модного дома? - Светлана появилась очень вовремя. - Алессандро Моретти, Мария Князева. Прошу любить и не жаловать.
        Настроение у нее было отличным, отчего женщина постоянно улыбалась.
        Можно было догадаться, что высокий спортивный красавчик в деловом костюме не обычный служащий здесь.
        - Мария, bella, - улыбнулся итальянец и запечатлел поцелуй на внутренней стороне моей руки, неотрывно глядя в глаза при этом. - Приятно познакомиться.
        Жест и так был слишком интимным для незнакомцев, а в тандеме с таким пристальным взглядом сыграл со мной злую шутку. Меня кинуло в жар, небось и щеки ярким румянцем запылали, отчего бы иначе итальянцу так довольно улыбаться?
        - Вы так хорошо владеете русским, - пробормотала я. Уточнять про язык не стала, сомнений не возникало, что и с ним он управлялся мастерски…
        - У меня очень много русских партнеров по бизнесу, - блеснул белозубой улыбкой Алессандро. - Пришлось выучить.
        - А как вам удалось избавиться от акцента?
        - Практика, bella, - загадочно добавил он.
        Светлана хмыкнула.
        - Опробовала технику? Завтра сбоев не будет? - спросила она меня.
        - Наперед не загадываю, но очень надеюсь.
        - Хорошо, - кивнула Светлана. - Тогда предлагаю поужинать и отправиться отдыхать.
        - Я знаю отличный ресторан, signoras. Не откажетесь провести со мной вечер? - предложил мужчина.
        - Девочки-модели лягут на голодный желудок, завтра показ, отказываются от еды, а вот мы, - улыбнулась Светлана, - с удовольствием.
        А я вот не могла разделить ее энтузиазм. Хищная грация итальянца, его подавляющая сильная харизма и мужской интерес, который явно виделся во взгляде, заставляли меня нервничать.
        - Bellissimo! - остался доволен Алессандро.
        Если моделям предстояло вернуться в отель на такси, то мы со Светланой с комфортом прокатились на Порше Моретти.
        Ресторан оказался в центре города, с приятным обслуживанием и отличной кухней, здесь ожидания были оправданы. Можно было расслабиться и хорошо провести вечер, если бы не пристальный взгляд Алессандро, который просто не спускал с меня глаз.
        После ужина Светлана отлучилась в дамскую комнату, а итальянец сразу дотронулся моей руки.
        - Мари, bella, - с придыханием выдал он, - я хочу показать вам Милан. Согласны?
        Судя по блеску в его взгляде и жару, который поднимался внутри моей груди от бесчисленных комплиментов мужчины, показать он мне собирался совершенно иное.
        - Я благодарна за предложение, Алессандро, - начала было я, но оказалась перебита.
        - Сандро, - сказал итальянец. - Можешь звать меня Сандро, Мари.
        - Сандро, - повторила я, стараясь не слишком выдавать свою растерянность. Давненько со мной не действовали с таким напором. Единственным завоевателем, который пользовался правилом «veni, vedi, vici», был Давыдов десятилетней давности. - Я вынуждена отказаться. Завтра тяжелый и важный день, а я несколько устала после перелета.
        - Oh mio Dio, sono un idiota! - всплеснул руками он.
        *Ох, мой Бог, какой я идиот!
        - Что, простите? - опешила я.
        За недолгое пребывание в Милане я уже успела понять: итальянцы вообще не были сдержаны в эмоциях. Они громко общались, искренне смеялись, откровенно ухаживали и ругались будто в последний раз. Вот так сразу мне было сложно привыкнуть к этому.
        - Конечно же, ты устала, mia bella. - Мужчина заключил мою руку в объятие своих ладоней. - Перенесем встречу на завтра? После показа, да?
        - Э-э-э…
        - Ты просто обязана полюбоваться ночным Миланом, Мари, - чарующе улыбнулся он.
        - И это правда, - добавила вернувшаяся Светлана, которая расслышала последнюю фразу итальянца. - Потом будешь жалеть, что упустила такую возможность.
        Я переводила взгляд с Сандро на Светлану и понимала, что исход этого вопроса уже предрешен заранее…
        ДАВЫДОВ
        - Явился, значит? - хмыкнула ведущая артистка театра, на спектакле в котором Иван сегодня побывал. - Поставь в вазу.
        Евлампия букет не приняла, а величественно скомандовала, указав пальчиком. Она снимала грим и, загадочно улыбаясь, поглядывала на него через зеркало.
        - Вы знаете, кто я? - удивился Давыдов.
        - Еще бы я не знала, - саркастически изогнула брови женщина.
        - Нам с вами не удалось познакомиться… - пробормотал Иван. Рядом с бабушкой Маши он почему-то растерялся, уж слишком много зависело от ее мнения о нем.
        - Это лишнее, - отмахнулась Евлампия, - у меня перед глазами каждый день две твои маленькие копии. Я бы стала подозревать себя в старческом маразме, не сумей сложить два и два при встрече с тобой.
        - Вы прекрасно выглядите, Евлампия, - сказал Давыдов. - Теперь я знаю, в кого Маша пошла красотой.
        Щеки женщины порозовели.
        - Льстишь, гаденыш, но приятно, - улыбнулась она. - Так зачем явился?
        - Я люблю вашу внучку, - вдруг выпалил Иван. - Всегда любил.
        - Да неужели? - красноречиво изобразила скепсис артистка. - У мужской любви недолог век, уж я-то знаю.
        - Помогите мне вернуть Машу, - попросил Давыдов.
        - Так тебе союзник нужен? И ты не додумался ни о чем лучше, как пробраться в стан врага? - рассмеялась женщина. - А если я сейчас тебя грязной тряпкой отхожу за все слезы моей Шуши?
        Иван покорно склонил голову.
        - И слова не скажу, смирно приму наказание из ваших прекрасных рук, - согласился он. - Тряпку нести?
        - Не надо, - фыркнула Евлампия. - Если захочу, то и голыми руками обойдусь.
        - Охотно верю, - сказал мужчина, поглядывая на ярко-алый маникюр бабушки возлюбленной. - Поможете?
        - А ты надолго к нам или так, залетный? Поиграться в семью? - Женщина просканировала Давыдова инквизиторским взглядом.
        - Если примете, то навсегда, - честно признался Иван.
        - Не боишься зарекаться? Помнится, в прошлом твои чувства прожили до первого контракта и выгодной Америки.
        - Дебилом был, - поморщился Давыдов.
        - Был и так быстро вылечился? - прищурилась Евлампия. - Вам, мужикам, вообще постоянство неведомо. Сегодня обратно просишься, а завтра юбка какая-то замаячит перед носом - и полетишь следом за приключениями?
        - Не полечу, - решительно заявил он.
        Женщина долго ничего не отвечала. Сначала закончила снимать грим, потом повернулась к Давыдову и минут пять сверлила его внимательным взглядом, словно испытывала на прочность.
        - Много я кобелей на своем веку повидала, - наконец нарушила молчание она. - Любишь, говоришь?
        - Люблю. - Никаких сомнений у Ивана не было.
        Теперь картинка, почему его так ломало в присутствии Маши даже после десятилетия разлуки, сложилась воедино, как пазл. Очень жаль, что он поздно понял причину своего состояния и успел наломать дров…
        Не отпустил бы он Манюню никуда - не после того, как вновь прочувствовал, каково это - быть с ней. За те глупые мысли мести, что бродили тогда у него в голове, Давыдову было стыдно.
        «Монте-Кристо недоделанный, - про себя выругался он. - Записал Принцессу в предательницы, а все оказалось совсем наоборот…»
        - Не могу понять почему, но я тебе верю, - сказала Евлампия.
        - Что? - переспросил Давыдов, думая, что ослышался.
        - Но если моя внучка хоть однажды еще от тебя прольет слезы, то я самолично возьму ножницы и отрежу все, что анатомически отличает тебя от девочек.
        Иван тяжело сглотнул.
        - Я и не думал, что с Князевыми легко будет, - пробормотал он.
        - Уже передумал?
        - Нет!
        Евлампия довольно рассмеялась.
        - Так во что ты хочешь меня втянуть? - полюбопытствовала женщина. - Учти, мозги промывать Шуше не стану. Она сама примет решение. Сочтет возможным тебя впустить в собственную жизнь - так и будет. Нет - ну извиняй тогда.
        - Справедливо, - согласился Иван. - Я и не собирался вас просить о таком. Лишь о маленькой услуге.
        - Я вся сплошное внимание, - подалась вперед Евлампия.
        - Расскажите мне о той Маше, которую я не знаю. Чем жила все эти десять лет? О чем мечтает? - попросил он. - Сама она мне вряд ли в ближайшее время откроется… А я и так слишком много времени потерял вдали от Маши и мальчишек.
        - А ты стратег, - покачала головой женщина. - Наглый лось, конечно, но это подкупает.
        - Спасибо, - Давыдов решил поблагодарить, хотя комплимент прозвучал сомнительный.
        - Можешь звать меня Лампой, - бабушка Манюни выдала это с таким видом, точно настоящей чести его удостоила.
        - Спасибо, - растерянно повторился он, и такая реакция Лампу удовлетворила, она дала ему нужное.
        А после этого странного, но теплого какого-то семейного разговора Давыдова ждал еще один. И если перед встречей с бабушкой Маши он нервничал, то перед встречей с мальчишками озноб его пронимал от макушки и до пальцев ног.
        Ни перед одним боем Ивана так не трясло, как сейчас. Знал бы он, что настоящая битва его поджидала не на ринге, а в жизни…
        - Воу-воу, - выдал Тимур, как только заметил Давыдова на школьной парковке. - Пришел нас шеймить* за видос?
        *шеймить - стыдить.
        - Что? - нахмурился Иван, на что парни одновременно закатили глаза.
        - Олд* не в теме, - покачал головой Артур.
        *олд - старик.
        - Я прекрасно понимаю англоязычные слова, опыт общения у меня приличный, - возразил мужчина. - А вот моду смешивать два языка в одну кучу понять не могу...
        - Ну началось, - выдохнул Тимур.
        - Поговорим? - предложил Давыдов, не акцентируя внимание на молодежном сленге: почувствовал, что ступил на тонкий лед.
        - О чем? - одновременно спросили мальчишки.
        - Думаю, у нас найдется очень много общих тем, - сказал Иван и приглашающе распахнул заднюю дверцу своего авто. - С Лампой я утряс, она дала добро.
        Пока сыновья раздумывали пару минут, соглашаться или нет, у Давыдова сердце в пятки ускакало и билось оттуда тревожным колоколом…
        - Это Чемпион? - спросил какой-то белобрысый пацаненок у Артура.
        - Угу, - кивнул сын.
        - Пипяо*, - протянул тот в ответ. - Пранкуете*?
        - Инфа сотка*, - мрачно добавил Артур.
        - Ору*, - с непроницаемым лицом сказал мальчик, обвел Давыдова восхищенным взглядом и вдруг сорвался с места обратно к школе.
        *пипяо - замена пи…ц.
        *пранк - розыгрыш.
        *инфа сотка - 100% достоверная информация.
        *ору - «смеюсь над чем-то очень громко, во весь голос». Это слово отражает высшую степень смеха.
        - Лады, - наконец бросили парни, резво залезая в машину.
        - Поехали, пока вся школа не высыпала на тебя поглазеть. Зоопарк нас давно не привлекает, - скомандовал, фыркая, Тимур.
        Иван, поджав губы, сел за руль. Он знал, что налаживать контакт с мальчишками будет сложно, но одно дело - в уме все проворачивать, а другое - столкнуться с реальными трудностями.
        - Как рука? - спросил Давыдов, поглядывая на сыновей в зеркало заднего вида.
        - Мы удалили видос, - нехотя процедил Тимур, игнорируя его вопрос.
        - Отовсюду, куда дотянулись, - добавил его брат.
        - Извиняться не будем, - тут же припечатал хмурый Тимур.
        Иван как раз припарковался возле уютного семейного кафе.
        - Зато извиняться буду я, - сказал Давыдов, чем поверг мальчишек в откровенный шок.
        Они даже не протестовали, когда Иван пересел к ним на заднее сиденье, так и смотрели на него во все глаза, словно на привидение. Правда, если во взгляде Артура было восторженное неверие, то Тимур одаривал колючими сомнениями и за себя, и за брата.
        - Я прошу у вас прощения, парни, что так долго не был рядом, - глядя прямо им в лица, пошел на искренность Давыдов. - Мне очень жаль, что так все получилось и я многое пропустил в вашей жизни. Но я хотел бы все исправить и наверстать, если вы мне позволите.
        В салоне повисла напряженная тишина.
        - Думаешь, вот так легко все будет? - нахмурился Тимур. - Поманишь нас пальцем, пару игрушек купишь, и мы папкой начнем тебя звать? А не пош…
        - Помолчи, Тимур, - резко оборвал брата Артур. - Я хочу с ним пообщаться, и ты тоже этого хочешь, уймись. Забыл, о чем мама просила?
        Тимур фыркнул, губы поджал и отвернулся к окну. Иван поймал себя на мысли, что будто в зеркало гляделся… Это было необычное и одновременно радостное ощущение, от которого в груди что-то восторженно сжималось.
        - А о чем вас мама просила? - осторожно уточнил Давыдов.
        - Не быть к тебе предвзятыми, дать шанс, а потом самостоятельно решить, надо это нам или нет, - ответил Артур.
        «Спасибо, Манюня», - мысленно поблагодарил Иван.
        Даже после всего, что между ними случилось, Маша проявила благородство, и за это он готов был носить ее на руках, еще сильнее носом землю рыть, только бы подпустила к себе обратно.
        - Ты только сразу губу не раскатывай, что решение будет в твою пользу, - опять уколол его Тимур. - Придется постараться.
        - Я постараюсь, - пообещал Давыдов. - Пообедаем вместе?
        И он кивнул в сторону кафе.
        - Пломбир будет? - прищурился Артур, а получив согласие от Ивана, довольно улыбнулся.
        - Как раз и обговорим подробности одного дела, - добавил мужчина.
        - Какого дела? - заинтересовался Тимур.
        - В котором мне очень нужна ваша помощь.
        ГЛАВА 25
        ДАВЫДОВ
        Все шло по плану, но нервозность Ивана не отпускала. Еще и эта язва всегда отчетливо реагировала на его нервы…
        Давыдов как раз выпил все нужные таблетки, когда его телефон опять надорвался рингтоном входящего вызова. За этот вечер их было больше обычного.
        - Ты не можешь так со мной поступить! - завопила Ольга.
        - Уже поступил, - спокойно ответил ей Иван. - Ты не хотела развестись по-хорошему, теперь это сделают так, как выгодно мне.
        - У нас договор…
        - Какой договор? - ухмыльнулся Давыдов. - Разве мы что-то подписывали?
        - Ты… Что… Но… - растерялась бывшая. - Я не понимаю…
        Ему хотелось стереть Ольгу в порошок. Что бы ни говорила Манюня, а не вмешайся эта гадина тогда, и все пошло бы иначе. Иван не снимал с себя вины, но и Ольгу в безвинные жертвы обстоятельств мог бы причислить только святой. А святым Давыдов себя никогда не считал, не обольщался.
        - Ты так любила повторять, милая, что у нас обычная семья, - перекривил ее Иван, - что я решил напоследок воплотить твою мечту в жизнь. Разведут нас как обычную семью, совместных детей не нажили, материальных претензий к мужу ты не имеешь.
        - Но я имею! - тут же возмутилась Ольга.
        - Правда? А адвокат, наделенный правом твоей подписи, иначе проинформирован, - ответил Давыдов, наслаждаясь злобным пыхтением бывшей.
        Широкий со Славной отлично сработали, провернули эту схему с подкупными юристами как по нотам. Проверка его персонала на вшивость продолжается, но бывшая ничего серьезного уже сделать не сможет, слишком коротки руки.
        - Но Алекс…
        - Собственная карьера ему оказалась важнее, чем твои секс-услуги по требованию, - сдал гаденыша Иван. Ольга прикормила его адвокатов баблом и сексом, оттого и была в курсе его планов, но сейчас Давыдов не просто жег мосты, он взрывал берега, где те стояли. - Как и Бобу. Впрочем, ты можешь переспать со всеми моими подчиненными в поисках выхода, но это тебя уже не спасет.
        - Ты…
        - Мне вот интересно, когда ты затевала это все, правда надеялась, что я смогу тебя полюбить? - спросил Иван. - А ребенок Матюши тебе чем помешал? Не выскоблила бы его из себя, может, и не стала бы пустой. Или этот диагноз тоже фикция?
        - Я люблю тебя! - закричала она, предприняв последнюю попытку удержаться на том суку, который изначально срубила. - Только я по-настоящему люблю тебя! Мы созданы друг для друга, как ты не понимаешь?
        Давыдов поморщился.
        - Так и быть, после развода я разорюсь на приличного психиатра для тебя. Хотя не уверен, что даже лучший специалист сможет поправить тот хлам, что творится у тебя в голове, - сказал он. - Надеюсь, в лишних предупреждениях, чтобы не творила глупости, ты не нуждаешься?
        - Как же я тебя ненавижу, сволочь! Чтоб ты сдох!
        - А вот это уже больше похоже на правду, - усмехнулся Иван. - Тебе не понравится моя злость, Ольга. Считай, что первые два в воздух уже прозвучали.

* * *
        Утром меня разбудил стук в дверь.
        - Buongiorno, senorina. Fiori per la bella, - сказал консьерж и, отдав мне вазу с роскошным букетом роз насыщенного винного оттенка, ушел.
        *Доброе утро, сеньорина. Цветы для красавицы.
        Переводчика здесь не требовалось. Я прекрасно поняла смысл сказанного и без специальных знаний языка. Закрыв за консьержем дверь, я поставила цветы на прикроватный столик и отыскала записку.
        «Mari! Mi hai stregata. Giorno e notte sogno solo di te. Queste rose non possono oscurare la tua bellezza. Non vedo l'ora di stare da sola con te, mia bella! Sandro», - гласила записка.
        *Мари! Ты меня околдовала. Днем и ночью я мечтаю только о тебе. Эти розы не смогут затмить твоей красоты. Не могу дождаться, когда мы останемся наедине. Сандро.
        Век современных технологий не обязывал меня знать язык, чтобы расшифровать смысл послания. Это сделал интернет-переводчик с итальянского.
        Я и опомниться не успела, как в дверь вновь постучали. На этот раз там была Светлана.
        - Ты еще не готова? - выпучила глаза она. - Я думала, мы позавтракаем по-быстрому и чухнем. До показа не так много времени осталось. О, цветы от Сандро?
        - Угу, - пробормотала я и кинулась к чемодану, чтобы взять одежду.
        - Что-то я не слышу должного энтузиазма в голосе, - усмехнулась женщина, прикрыв за собой дверь.
        - Не уверена, что люблю, когда меня танцуют… - честно призналась я.
        Сандро выглядел идеальным образчиком мужественности, оказался галантным, щедрым, красивым, но… все развивалось настолько быстро, что это только сбивало с толку.
        - Тебе просто нужно расслабиться, - улыбнулась Светлана. - Позволь себе влюбленность выходного дня, отключи голову и отдохни. А когда вернешься домой, вновь окунешься в свои будни и привычные проблемы.
        - Предлагаешь мне променять контроль на легкомысленность? - изогнула брови я, выбрав легкий летний брючный костюм василькового цвета.
        - Скажешь, что тебе это не нужно? - склонила голову набок женщина. - Себе можешь врать, но со стороны всегда виднее. Ты себя загнала, Машка. И сама не знаешь, как выбраться из этого тупика.
        - Хм-м… - выдала я, одеваясь.
        - Итальянцы - самый лучший вариант для того, чтобы вновь почувствовать себя женщиной, расслабиться и позволить себе короткое любовное приключение. Они щедры, обольстительны и к тому же неутомимые любовники, - подмигнула мне она.
        - У тебя есть опыт пользования? - улыбнулась я.
        - К сожалению, я была настолько ханжа, что хранила верность козлу-мужу, - развела руками Светлана. - Но много слышала от девочек про иностранных ухажеров. Итальянцы в таких списках занимали лидирующие позиции. А теперь, когда я свободная птичка, мне никто не помешает проверить подлинность слухов.
        - И ты решила за компанию подбить и меня на эту авантюру.
        - Ну надо же нам потом о чем-то шептаться в туалете, - хихикнула женщина. - Я никогда раньше не позволяла себе совершать девчачьих глупостей, но и железные леди нуждаются в краткосрочном отпуске, когда складывают свои яйца в коробочку и оставляют пылиться на полочке.
        - Скажешь тоже, - фыркнула я.
        Буквально через пять минут мы спустились в ресторан при гостинице и позавтракали, модели уже отправились на прогон показа. Мы со Светланой подъехали немногим позже. Установка аппаратуры не заняла у меня много времени, тем более что здесь я была не единственным фотографом, скорее, одной из толпы.
        Алессандро появился в компании таких же импозантных мужчин и роскошно одетых женщин. Он приветственно отсалютовал мне бокалом с шампанским, но лично не подошел. Зато это сделал кое-кто другой.
        - Sei il mio tesoro, Манюня.
        *Ты мое сокровище.
        - Ваня?! - сказать, что я удивилась, - это абсолютно ничего не сказать. - Что ты здесь делаешь?
        - Ничего особенного, - пожал плечами этот шут. - Я просто мимо проходил.
        - Мимо проходил, значит? - прищурилась я.
        - Совершенно случайно, - улыбнулся он. - Это судьба, Маша.
        - Ну да, ну да, - я не смогла сдержать ответную улыбку. - Как интересно у нас самолеты пролетают мимо, когда нужно.
        - Когда нужно, и не такое случается… - поиграл бровями Иван. - Надеюсь, я могу рассчитывать на внимание прекрасной сеньорины после завершения официального мероприятия?
        Даже здесь, в Милане, Давыдов притягивал чужие взгляды. У него была настолько сильная харизма и привлекательная внешность, а еще мировая известность, что узнавание оказалось просто неизбежным. Он сможет быть инкогнито разве что на Северном полюсе - и то я не уверена…
        - Смотря на внимание какой сеньорины ты рассчитываешь. - Откуда только во мне взялось это кокетство? А все влияние итальянского воздуха. Здесь любовные флюиды, казалось, витали повсюду.
        - Разве здесь есть кто-то прекраснее той, к которой меня тянет даже через полмира? - включился в игру Давыдов.
        - Не знаю, не знаю, вам стоит хорошенько присмотреться, может, и есть… - пожала плечами я.
        - Senza di te non posso piu vivere. Sei il grande amore della mia vita, - проникновенно заявил Иван. От его слов у меня мурашки пошли по телу, а сердце восторженно затрепетало в груди.
        *Я больше не могу жить без тебя. Ты любовь всей моей жизни.
        - Что? - непонимающе переспросила я. Вернусь домой и обязательно засяду за изучение итальянского. Ну до чего же красивый язык!
        - Я сказал, что мои глаза способны видеть только одну прекрасную сеньорину, - сказал мужчина. - Манюнь, посмотрим Милан вместе?
        - Не знала, что ты владеешь итальянским, - удивилась я.
        - На самом элементарном уровне, - отмахнулся Иван, занижая свои таланты. - Приходится понемногу изучать языки, чтобы лучше понимать партнеров по бизнесу. Не всегда можно довериться переводчику. Ну так что?
        Самое интересное, что никаких сомнений, как с Алессандро, у меня не было.
        - Вполне возможно, что я уже обещала кое-кому прогулку… - закусила нижнюю губу я.
        - Как удачно я мимо проходил, - блеснул глазами Иван. - И кто этот смер… смельчак?
        Давыдов мгновенно подобрался, из расслабленного, уверенного в себе и довольного жизнью мужчины едва не превратившись в огнедышащего дракона. А мне эти метаморфозы неожиданно принесли такое наслаждение, что я даже прикрывать Сандро не стала, просто кивнула в его сторону.
        Предпринять Иван ничего не успел, начался показ. Я с головой ушла в работу, но присутствие Давыдова чувствовала каждой клеточкой тела, отчего все во мне просто вибрировало от вдохновения. Снимки получились бомбезными, это я уже сразу могла сказать, даже без дополнительной обработки в программах.
        После завершения официальной части начался банкет.
        Сандро и Давыдов оказались возле меня одновременно. И каждый прихватил с собой по лишнему бокалу шампанского. Чтобы не обидеть никого, мне светило напиться.
        - Пойдем? - спросил Иван, старательно делая вид, что итальянец по правую руку от него всего-то обслуживающий персонал.
        - Мари? - изогнул брови Сандро, а потом одарил Давыдова таким взглядом, что мне захотелось нервно закурить. Самое время было попробовать. - Questa senorina ha un fidanzato.
        *Эта сеньорина занята.
        - Si, lei e la mia donna, - ответил Давыдов.
        *Да, она моя женщина.
        А потом Сандро разразился такой возмущенной тирадой на итальянском, что я даже не успевала улавливать обрывки слов, не то что их понимать. Зато Иван наливался краснотой да сжимал зубы. Смысл сказанного Давыдову не пришелся по вкусу.
        - Алессандро? - растерялась я, на нас уже косились приглашенные.
        Зная дикий темперамент Ивана, только драки нам здесь и не хватало…
        - Mi sento male, - подскочила к нам Светлана и буквально повисла на руке Моретти. - Portami in aria?
        *Что-то мне нехорошо. Проводите меня на воздух?
        - Si, - процедил Сандро.
        Светлана подмигнула мне и утянула горячего итальянского мачо в одну сторону, а Давыдов повел нас в другую.
        После этого инцидента было неприятно на душе. Я никак не ожидала такой вспышки от Моретти.
        - Что он сказал? - спросила Ивана, когда мы подошли к арендованной им машине.
        - Жаловался на свои проблемы в бизнесе, плохой сон и никудышных моделей, - пожал плечами Давыдов. - Ничего стоящего твоего внимания.
        - Ты меня разыгрываешь?
        - Не бери в голову. - Мужчина распахнул для меня дверцу кабриолета, а я вдруг поняла, что действительно не хочу знать, какие гадости кричал Сандро. Не хочу портить о нем впечатление еще сильнее, чем уже можно.
        - Куда направимся? - спросила я Ивана, когда он завел мотор и плавно двинулся по шоссе.
        - Ты уже что-то видела в Милане?
        - Не особо.
        - Тогда первым делом мы попробуем классическую итальянскую пиццу, - улыбнулся Давыдов. - Тот, кто был в Италии и не попробовал пиццу и пасту, многое потерял.
        - Не будем же в их числе, - заразилась я его энтузиазмом.
        И мы сделали это, насладились вкусной едой в прекрасном уютном ресторанчике в центре города. Здесь официантки не пытались заполучить у Давыдова автограф на груди или выпрыгнуть из трусиков, только бы Чемпион их заметил, но я не обольщалась.
        У Ивана была популярность с ее положительными и отрицательными сторонами, она уже никуда не денется. И если вдруг я захочу остаться с ним рядом, мне надо либо принять эту сторону его жизни, либо бежать подальше, сверкая пятками.
        Мы оставили машину на платной парковке и решили прогуляться по кварталу Брера.
        - Ты просто не можешь не увидеть пестрые лабиринты здешних улочек и не насладиться местным колоритом, - сказал мне Давыдов.
        Прямо сейчас что-то решать я не собиралась, но даже сами мысли об этом испортили мое настроение, что не осталось незамеченным.
        - Маша, я хочу тебя кое о чем попросить, - повернулся ко мне Иван, утянув нас в боковую арку дома, чтобы прохожие не толкали. - Давай оставим прошлое, обиды и все проблемы вне Италии, а здесь попробуем насладиться настоящим.
        - М-м-м…
        - Только здесь и сейчас, - зачастил он, заметив, что я нахмурилась. - Милан, солнце, новые впечатления, удовольствие без привкуса обид и разочарований. Вернемся домой - и вновь будем двигаться оттуда, где остановились, а здесь представь, что мы только встретились и еще ничего друг о друге не знаем. Что скажешь?
        Его глаза горели надеждой, на которую отозвалась и моя душа.
        - А мы знакомы? - лукаво прищурилась я.
        - Un momento, - просиял улыбкой Давыдов. - Никуда не уходи. Я пулей.
        *Минутку.
        И он унесся прямиком в толпу, почти сразу скрывшись из виду. Покачав головой, я подошла к ближайшей уличной лавке, рассматривая яркие побрякушки.
        - O bella, sei irresistibile, - прошептал Давыдов с придыханием мне в шею, а как только я обернулась, вручил букет белых орхидей. И где только так быстро отыскал их здесь?
        *Красавица, ты необыкновенна!
        - Понял, что если пройду мимо и не познакомлюсь с вами, то буду жалеть всю жизнь, - блеснул глазами он. - Иван.
        - Мария, - протянула руку в ответ на его раскрытую ладонь.
        Мужчина не стал лобызать запястье, как сделал недавно Сандро, он всего-то слегка сжал мои пальцы, а меня током прошибло от кончиков волос и до пяточек от этого невинного жеста.
        - Приятно познакомиться, Мария, - улыбнулся Давыдов. - Позволите показать вам Милан?
        - Я открыта для новых впечатлений, - кокетливо взмахнула ресницами я. А дальше…
        Дальше началась самая настоящая итальянская сказка. Мы всласть погуляли по кварталу Брера, насладились острым кофе на террасе кафе, послушали уличных музыкантов и накупили безделушек-сувениров в подарок.
        Ноги хоть и гудели, но я была довольна и просто излучала счастье.
        - Куда теперь? - спросила Ивана, с нетерпением ожидая, чем же еще он собрался меня удивлять.
        - В Пинакотеку Брера, - тут же ответил он. - Разве мы можем обойти вниманием крупнейший музей Милана? Ван Дейк, Эль Грего, Гойя, Рембрандт, Караваджо…
        - Эль Греко, - с улыбкой исправила его. - Не ожидала, что ты увлекаешься искусством.
        - Им увлекаешься ты, значит, и мне интересно, - как само собой разумеющееся заметил Давыдов.
        В музее была выставлена одна из самых больших коллекций итальянской живописи XIV-XIX веков и собрание европейской живописи XV-XVII столетий. И пусть это неприлично, но я ходила с раскрытым ртом, пораженная прекрасным. Давыдов даже не зевал, со стороны казалось, что ему действительно было интересно, как он и сказал.
        - Магазины? - удивилась я, когда Давыдов привез меня в квартал бутиков.
        - Нельзя побывать в Милане и пропустить район Игроссо. На шопинг, Манюня? - подмигнул мне он.
        - Каждая женщина мечтает услышать этот призыв от мужчины, - рассмеялась я. - Только ты обязательно еще пожалеешь о своей неосмотрительности.
        Шопинг отнял у нас несколько часов, не всегда можно было найти что-то достойное, но несколько вещичек я прикупила. Не удержалась, каюсь.
        Потом мы посетили базилику Сан-Лоренцо Маджоре и к вечеру вышли погулять по каналу Навильо-Гранде, где поужинали и даже побаловали себя ночным мороженым.
        В отель возвращаться не хотелось, хотя усталость брала свое, только это была приятная усталость. Я не могла вспомнить, когда еще мне было так хорошо, как в эти часы с Иваном в Милане.
        Мужчина держал меня за руку, мы очень много говорили и смеялись, на время опустив стену с шипами, что стояла между нами все десять лет. Я ни на минуту не пожалела о том, что согласилась на авантюру Давыдова и позволила себе расслабиться.
        - Спасибо, Ваня, - искренне поблагодарила его я, когда мы уже сидели в машине.
        - Опера La Scala, галерея Виктора Эммануила II, музей Novecento, площадь Piazza del Duomo с древним собором, парк Sempione, зеленые небоскребы… Слишком многое не показал тебе, Манюня, - покачал головой мужчина. - Милан нельзя охватить за половину дня.
        - У нас есть еще половина. - Я оптимистично смотрела в будущее. - У меня билет завтра только к вечеру.
        - Мой вылет в пять утра, - поджал губы Давыдов.
        - Я думала, мы будем в одном самолете, - неожиданно даже для самой себя расстроилась я.
        - Это была незапланированная спонтанная поездка, Манюня, - признался Иван. - Там у меня остались нерешенные дела…
        - Я не жалею, что ты мимо проходил, - хихикнула я, не став портить и себе, и ему настроение.
        - Я тоже… - сказал он.
        Мы прикипели взглядами, подпали под влияние этого магического момента и слились в поцелуе. Так и процеловались, как подростки, в машине почти до восхода солнца.
        - Мне пора, - выдохнул Давыдов, прижавшись лбом к моему лбу.
        - Да-а… - Мне не хотелось прощаться.
        - Встретимся дома? - с надеждой заглянул мне в глаза он.
        - В привычной реальности наш иммунитет против прошлого перестанет действовать, - то ли предупредила, то ли пожаловалась я.
        - Но я надеюсь, что эти воспоминания о том, как нам хорошо вместе, тоже будут иметь вес при принятии важного решения…
        Я вернулась в отель, думая, что не засну, но сон сломил мое сопротивление, стоило только прилечь на постель. Давыдов улетел.
        А ближе к полудню, когда я уже проснулась, успела позавтракать со Светой и осталась валяться в номере, не желая узнавать Милан без Ивана, пришел Алессандро.
        - Теперь я понимаю, почему ты мне отказала, - с порога процедил мужчина. - Слишком мало тебе предложил, Давыдов дает больше. Puttana!
        *продажная женщина (цензура).
        С этими словами итальянец швырнул в меня какой-то газетой и ушел с крайне оскорбленным видом. Мне хотелось придать ему ускорения, указав истинный маршрут, но другое требовало внимания.
        Признаться честно, я ни слова не разобрала в тексте главной статьи номера, но на фотографиях была Ольга, Давыдов и… я. Несложно было догадаться, какая гадость там скрывалась?
        ГЛАВА 26
        - У моего отца хорошие юристы, не волнуйся, Маша, мы еще засудим этих писак за клевету, - злобным шепотом надрывалась Светлана в самолете. - И потребуем принести публичные извинения!
        - Ты же не впутываешь отца в свои дела, - напомнила ей я.
        - На этот раз сделаю исключение, - пообещала женщина.
        Мне еще повезло, что Светлана не поверила в чушь, которая со скоростью света разнеслась по всем печатным и веб-изданиям. Желтая пресса сработала оперативно. Буквально через полчаса, как Сандро швырнул в меня газетой, в интернете появились русскоязычные интервью Ольги. Началось все с американской газетенки, а разлетелось…
        Моя бывшая подружка-стерва прикинулась невинной овечкой и жаловалась, что муж-мерзавец ее кинул. Гадиной-разлучницей, конечно же, выступала я - не обремененная интеллектом и моралью развратная женщина. Мало того, что увела Чемпиона из семьи и заставила лишить законную супругу всего, так еще и нагулянных детей-оборвышей на него повесила.
        Что я почувствовала, когда это прочитала? Сложно сказать.
        До этого момента у меня не было живого опыта купания в дерьме, но что-то подсказывало: случилось именно это.
        К тому же еще через час в интернете появились наши фотографии с Сандро, во время ужина в ресторане. Со стороны мы смотрелись как воркующие голубки. Источник утверждал, что Давыдов не единственный олень, которым я мастерски крутила…
        Конечно же, обратный перелет домой прошел на нервах. Тут уже не до сна было - ни до чего, в общем-то. А стоило самолету приземлиться, как мой телефон накалился от прихода уведомлений о пропущенных смс и звонках.
        Лампа, дети, Вавилов, Широкий и даже Рита, в клубе у которой я танцевала. Было еще с десяток пропущенных от Давыдова и смс, что гласило: «Я все решу».
        Три банальных слова, но ком в горле у меня встал.
        Воспоминания о прекрасном Милане были испорчены. И кто тому оказался главной причиной? Ольга или Иван? Ведь со стороны общественности я действительно выступала любовницей…
        - Ты как? - обеспокоенно спросила меня Светлана, когда мы спускались с трапа самолета. - Держишься?
        - Держусь, - ответила ей я, уверенная, что уж точно со всем справлюсь.
        Как оказалось, поспешила.
        К тому, что в главном зале ожидания меня будет подстерегать толпа журналюг с камерами наперевес, подготовиться было нельзя.
        - Кабздец кома-арики, - протянула Светлана.
        Пресса ринулась к нам, окружила со всех сторон и завопила разноголосьем.
        - Каков Чемпион в постели?
        Вспышки фотоаппаратов слепили, операторы вели съемку. Теперь я понимала знаменитостей, которые прикрывали рукой глаза: совершенно нельзя было разобрать дорогу!
        - Он много вам платит?
        - Чем вы пичкаете Давыдова, что он слетел с катушек?
        - Мария, наше издание предлагает вам солидный гонорар за эксклюзивное интервью! Расскажите свою историю миру!
        - Хорошо быть любовницей Чемпиона?
        - Со сколькими мужчинами сразу вы крутите?
        Журналисты все кричали и кричали, их гадкие вопросы слились для меня в один поток тарабарщины.
        - Без комментариев! - прокричала Светлана.
        Вцепившись друг в дружку, мы с ней кое-как выбрались из здания аэропорта наружу, и там… Там меня уже поджидали разъяренные фанаты, а точнее, фанатки Давыдова.
        - С*ка! - здесь кричалки были не в пример прозаичнее и жестче.
        Малолетки двинулись в мою сторону, а журналисты заняли позиции для выгодной съемки. Я растерялась.
        Наверняка все бы закончилось более чем плачевно, не появись так вовремя подмога. Буквально в двух метрах от нас притормозил тонированный внедорожник, а из него выскочил мордоворот в деловом костюме и черных очках.
        «Солнце уже зашло, а ему все еще слепит. Как в дешевых боевиках», - на периферии сознания мелькнула у меня мысль.
        - За мной, - скомандовал он, ухватив меня за предплечье.
        Я и моргнуть не успела, как мы со Светой оказались в салоне, и автомобиль рванул с места. Мордоворот заскочил на переднее сиденье буквально в последние секунды. Водитель, такой же натренированный, коротко стриженный мужчина в костюме, даже не дождался, когда он толком уместится. Правда, жалобы не последовало.
        - Не бойтесь, Мария Владимировна, - сказал мне тот, кто спас от толпы. - Мы от вашего мужа.
        Меня не покидало ощущение, что я попала в какой-то дурацкий розыгрыш и вот-вот выскочит чувак с надувными шариками, чтобы объявить коронное: «Вас снимала скрытая камера». Только даже в состоянии шока соображалка у меня работала отлично. Я вспомнила предупреждение Давыдова о телохранителях.
        - Он мне не муж, - даже не задумавшись, поправила я мужчину, а тот лишь плечами пожал и сделал морду кирпичом. Ярче показать, что наемников совершенно не интересуют подробности моей личной жизни, нельзя было. - Куда мы?
        - Отвезем вас домой, - ответил водитель.
        - Меня подкиньте к…
        - И вас отвезем, Светлана, - перебил ее мордоворот возле водителя. - Только сначала доставим объект в целости и сохранности.
        «Объект. Ну надо же!» - мысленно присвистнула я, глядя на мужчин. Последние даже не улыбнулись, из-за чего я сделала вывод, что такое общение было не напоказ, а вполне привычное для них.
        Возле подъезда меня тоже поджидали фанатки и пресса. Быстро информация разнеслась, даже адрес прознали.
        - Сидите в машине, мы скоро вернемся, - отдал команду Светлане водитель, а потом повернулся ко мне: - Пойдемте, Мария. Ни о чем не волнуйтесь, прикройте лицо и отдайте вещи Вадиму.
        Только сейчас я заметила, что вцепилась в ручку дорожной сумки, словно это была соломинка, которая обязана стать спасением…
        - Х-хорошо…
        Дорога в подъезд оказалась дистанцией с препятствиями, но мужчины мастерски справились со своей работой, никто не смог мне навредить. Гневные выкрики не в счет, они не били, хотя бы не в физическом смысле. Буквально через пару минут я уже зашла в квартиру. Открыла нам бледная Лампа.
        - Шуша, ну наконец-то! - выдохнула бабушка и затянула меня внутрь.
        Передав объект, так сказать, из рук в руки, охранники ушли, а мой шок остался.
        - Где мальчики? - забеспокоилась я. - Они знают?
        Мне не так горело мнение масмедиа и общественности, как беспокоила реакция сыновей.
        - С Петей, - ответила Лампа. - Что-то шаманят у себя в комнате.
        - Мы все слышим! - прокричали парни. - Ма, все пучком, не волнуйся.
        - Все решим, разберемся, - уточнил Тимур.
        Я лишь головой покачала, испытывая непередаваемое чувство дежавю. Один уже мне сегодня пообещал со всем разобраться, вот и сыновья его подоспели с тем же. Правильно говорят, кровь не водица.
        И ведь что Давыдовым, что мальчишками движет лучшее побуждение, только почему-то в результате всегда отдуваюсь я.
        - Не стоит в эту грязь вмешиваться, - с этими строгими словами я зашла к ним в комнату и обомлела. Повсюду стояла новая компьютерная техника и мониторы, мониторы… - Это что?
        - К-штаб, - гордо вздернул подбородок Тимур.
        - Что-что?
        - Князевский штаб, - ответил Артур.
        - Штаб Князевых, - поддакнул его брат. - Штаб Князей.
        - Мы еще думаем над названием, - «успокоил» меня Артур. - Это рабочая версия.
        - Хорошо, - словно сомнамбула согласилась я. Самые страшные истерики случаются с непроницаемым лицом. Вот как у меня сейчас. Еще чуть-чуть осталось до края. - Откуда техника?
        - Давыдов пригнал, - отмахнулись мальчишки.
        Мысленно я сделала себе зарубку к причинам, почему еще стоит оторвать Ивану голову.
        - И зачем?
        - Так мы теперь работаем с его спецами, - выдал Тимур. - Вот уже взялись устранять зашквар этой лалки.
        Я так и присела… на детскую кровать.
        - Работаете? А учиться кто будет? - прошипела я.
        - Так мы и учимся, - развел руками Артур, - у лучших! Вот смотри.
        Мальчишки нажали какую-то комбинацию клавиш, и на всех мониторах появились схемы, цифры, ники, фотографии. Я прониклась, конечно, но ничегошеньки не поняла.
        - Годнота*, рили? - похвастался Тим.
        *годнота - хороший, годный.
        - Лойс!* - выставил пальцы Артур.
        *лойс - лайк.
        - Спецов овердофига,* - выпучил глаза Тимур.
        *овердофига - очень много.
        - М-м-м… - У меня разболелась голова и тяжелой сразу сделалась, как только я представила масштабы будущей катастрофы.
        Если мои «гении» такое вытворяли с планшетами и захудалым ноутом, то чего ждать теперь, когда у них комплект профессиональной техники?
        - Пентагон взламывать не будем, не переживай. Скучно это, - хмыкнул Тимур, словно мысли мои прочитал.
        - Скучно? - прохрипела я, в горле резко пересохло.
        - Есть занятия поинтереснее. Вот, например, сейчас мы мониторим сеть на появление новых вбросов лалки, запустили ботов и отслеживаем активность, - снизошел Артур.
        Лучше бы они мне китайскую грамоту начали объяснять, думаю, эффект был бы ровно тот же.
        - Да и у ойтишнегов* есть кодекс чести. Если хотим дебажить* вместе с ними, то используем только легалку*. Апрув* мы дали, - не отвлекаясь от мониторов, бросил мне Тимур.
        *ойтишнег (он же «айтишнег», «айтишник», «ойтишник», «ака») - специалист в информационных технологиях. Нередко айтишниками называют всех программистов и просто продвинутых пользователей компьютеров и Интернета.
        *дебажить - проверять и находить ошибки в программах.
        *легалка - то, что не запрещено законом.
        *апрув - давать согласие.
        - Э-э-э… - вот и все, на что я сейчас оказалась способна.
        - Я и со своим отделом программирования разрешил мальчишкам общаться, пусть набираются опыта, - вклинился Петр.
        - А? - оторопело выдохнула я.
        Вот и слетала в командировку, называется. Всего три дня меня не было, а дома весь привычный мир перевернулся!
        - Пойдем-ка чаем тебя напоим, Маша, устала ты с дороги совсем, - улыбнулся бабушкин ухажер и, взяв меня под руку, вывел из комнаты. - Молодец твой Давыдов, хитрый лис.
        - С чего бы это он молодец? - тут же подозрительно прищурилась я, насчет хитрости спорить не стала.
        - Ну как с чего? Пацанята теперь при деле, на кривую дорожку не свернут, постоянно под присмотром. Да и любимыми штучками-дрючками занимаются, познают секреты мастерства, а не пытаются всячески отыскать лазейки и сами дотумкать, - объяснил свою мысль Большой. - Теперь за них в этом плане можешь не бояться. То, что открыто дают, неинтересно взламывать.
        - Хм-м… - протянула я. Под таким углом на эту ситуацию я еще не смотрела.
        А глаза у сыновей действительно горели. Может, повременить с казнью Давыдова?
        - Ну, рассказывай, Шуша, что там Милан? Где бывала? Что видела? Как выставка? - Лампа встретила меня горячим ужином и уймой вопросов.
        - Тебе действительно именно это интересно или же лучше спросишь о скандале?
        - А что о нем спрашивать? - хмыкнула бабушка. - И так все ясно как Божий день: эта шаболда крашеная учуяла, что жареным запахло, вот и пытается раздуть шумиху вокруг Ивана. Думает, глупая, это ей поможет…
        - Нет? - склонила голову набок я.
        - Мужика скандалом не удержишь, особенно если этот мужик никогда твоим и не был, - развела руками Лампа. - Тут верещи, не верещи, а дело решенное. Только хуже себе сделает, общественную яму эта Ольга уже вырыла, Ване осталось ее лишь прикопать.
        - Ване, значит? - прищурилась я, сжав вилку. - Признавайся, он здесь был? Спелись?
        - С чего бы ему здесь быть? - сделала невинно-хитрое лицо бабушка. Как так у нее получилось, вообще непонятно, нонсенс же. - Он в Италии вокруг тебя круги нарезал, небось всех итальяшек распугал, только бы не посягнули.
        - И правильно, - выдал Петр. - Надо поддерживать отечественного производителя.
        - С американским пробегом, - фыркнула я. - Значит, спелись.
        Заговор был налицо, но ужина я себя лишать не стала. Как раз после него и набрала Давыдова, чтобы решительно понаставлять ему точек над «ё», только вот он не ответил… И это сбило меня с толку, заставило нервничать.
        Как бы я на него ни злилась, но безразличием точно не страдала, не стоило обманываться. Под домом тем временем была настоящая осада из журналистов и фанатов Чемпиона. Нам пришлось отключить все телефоны и дверной звонок.
        Я места себе не находила, все мерила шагами спальню, думая, что делать в сложившейся ситуации, пока не услышала крик.
        - Шуша, скорее сюда! - позвала меня Лампа из гостиной.
        У меня сердце замерло от страха, а потом и вовсе остановилось, как увидела Давыдова. Иван давал интервью. В прямом эфире. На главном канале страны.
        - Ваша жена… - начал было немолодой, но все еще импозантный ведущий, как был перебит Иваном.
        - Бывшая жена, - поправил он, а у меня сердце замерло.
        - Вы уже развелись? - Мужчина не смог сдержать маску непредвзятости и безэмоциональности, его любопытство оказалось слишком явным.
        - Несколько часов как я официально холост, можете меня поздравить.
        - Узы Гименея оказались для Чемпиона удавкой? - подколол приглашенного гостя ведущий.
        - Наш брак с Ольгой был всего-то удобной ширмой для обоих, - спокойно ответил Давыдов. - Я всегда любил и люблю одну-единственную женщину, которую сам же и потерял десять лет назад.
        - Неужели ту самую Марию Князеву, которую ваша жена, простите, уже бывшая, выставила в столь неприглядном свете? - мужчина явно издевался, но Давыдов держал удар.
        - Что он делает? - растерянно покачала головой я.
        - Т-с-с! - тут же прилетело со всех сторон: домочадцы прилипли к экрану телевизора, словно пещерные люди, которые впервые увидали огонь.
        - Почему же неужели? - вскинул брови Иван, его лицо показывали крупным планом. - Именно ту самую Машу, которая не побоялась родить от меня двух прекрасных мальчишек и самостоятельно их воспитать.
        - Ну, олень, ну, погоди, - хмыкнула вдруг Лампа. - Самостоятельно, значит. А я была на что?
        - Хотите сказать, что скрывали от общественности детей? И как вам это удалось?
        - Просто вы совершенно не знаете настоящего Ивана Давыдова, - развел руками мужчина.
        - Не знаем? - нахмурился ведущий.
        - Но я вас познакомлю, для этого я сегодня и пришел в студию.
        Пока у меня сердце то замирало, то выделывало дикие пируэты, то камнем падало вниз, Давыдов рассказал о себе на публику правду. Нелицеприятную, острую, голую. Начиная с тяжелого детства, уличных боев, непростых отношений с тренером, становления молодого бойца в Америке, контрактов с двойным дном, его брака с Ольгой и заканчивая нашей с ним историей.
        Канал даже не прерывался на рекламу, ведущий почти не перебивал монолог Ивана, лишь изредка задавал ему наводящие вопросы. А когда Давыдов завершил рассказ, то сразу же пошли титры.
        - Стальные бубенчики, - протянула Лампа, выключая телевизор.
        Мальчишки были шокированы не меньше моего, но, кажется, рассказ отца не вызвал у них отвращения.
        Я же обессиленно откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Этой правдой Давыдов полностью обелил мою репутацию в глазах общественности, а себя же самостоятельно отправил на гильотину. Я даже не знала, как мне реагировать на такое. Слишком быстро все происходило: то взлет, то падение, то опять взлет…
        Вряд ли поклонники по всему миру будут нежны с Иваном за многолетний обман. Они-то полюбили идеального Чемпиона, а не мальчика с улицы, завязанного в боях без правил. Да и те, кто состряпал Давыдову такой образ, вряд ли обрадуются…
        - Что же ты натворил, Ваня? - прошептала я в тишину комнаты, все домашние тактично вышли, оставив меня наедине с собой.
        В тот вечер я долго думала и даже звонила Давыдову, но он оказался вне зоны действия сети. Что особых надежд не внушало.
        Осада возле нашего дома рассосалась к утру, журналисты удалились почти сразу после выхода телешоу, позже разошлись и фанаты.
        Я не сомкнула глаз, не зная, чего же ожидать дальше. Такая непредсказуемая реальность меня пугала.
        А утром позвонил Вавилов, чтобы сообщить: мои предчувствия оправдались. У Ивана начались проблемы.
        - Это серьезно? - единственное, что спросила я.
        - Давыдов обязательно справится, - ответил мне Паша. - На то он и Чемпион. К тому же у него хороший стимул побыстрее вернуться.
        Раз Вавилов заикнулся о возвращении, я сделала вывод, что Иван сейчас за границей. Скорее всего, улаживает конфликт со спонсорами.
        Потихонечку моя жизнь возвращалась в привычное русло. Массово журналисты меня не донимали, хотя каждый день продолжали поступать предложения об интервью. Я вышла из тени на свет, и общественность не собиралась обо мне забывать, но хотя бы с грязью больше не смешивала.
        Телохранители, нанятые Иваном, стали нашими с мальчишками тенями. Если раньше я их не замечала, то после случая в аэропорту мужчины вовсе не скрывались. Может быть, еще неделю назад я бы такому возмутилась, но сейчас с ними мне жилось гораздо спокойнее.
        Никаких новостей от Давыдова не было три с половиной недели. Где-то в душе я понимала причины, почему он мне не звонил, не хотел грузить проблемами, но все равно неосознанно ждала…
        Я ведь все эти десять лет его ждала. Глупо, наивно, даже себе не признаваясь в этом. Вот и не устояла, когда Давыдов вновь появился в моей жизни, да еще и зашел с ухаживаниями. Тем больнее оказалось разочарование после самой лучшей ночи, которую я только могу вспомнить. И это чувство все еще грызло меня изнутри, хотя сердце по-прежнему тянулось к Ивану…
        Широкий задерживался в Америке вместе со Славной. Друга мне тоже не хватало, но было спокойнее от знаний, что Артем где-то рядом с Давыдовым.
        - Не пытай меня, Князева, - отсмеивался Широкий на все мои вопросы по поводу Ивана. - Вот прилетит твой боксер и сам все расскажет.
        - А он прилетит?
        - Если даже все самолеты вдруг перестанут летать, то этот упрямый осел пойдет пешком, упорства в достижении цели ему точно не занимать, - хмыкал Артем. И я верила ему на слово, ведь уже понимала, что не хочу, чтобы Давыдов исчезал из моей жизни, да и мальчишки его ждали.
        Перемены пришли одним солнечным утром, непривычно теплым для конца октября.
        Сыновья и Лампа о чем-то заговорщицки шушукались по углам, а стоило мне зайти в комнату, и они разбегались словно мыши.
        - Я достала вам билеты на сегодняшний мой спектакль, - заявила бабушка ближе к вечеру. - Форма одежды парадная, адрес мальчишки знают, попрошу не опаздывать.
        - Я не уверена, что хочу сейчас культурно просвещаться, - покрутила носом я, на что получила однозначное:
        - Это современная постановка, фьюжн. Тебе разве не интересно посмотреть на меня в новом амплуа?
        - Я каждый день любуюсь твоим мастерством, Лампа. Уже покорена.
        Такое признание таланта бабушку не удовлетворило.
        - Пора развеяться, Шуша, а то совсем зачахнешь, - строго сказала она. - Попробуй только не приехать, я не буду с тобой говорить до конца года.
        Эта угроза подействовала. Лампа никогда не бросала слов на ветер, если сказала, то готовность к действию точно имелась. Мне не хотелось испытывать ее обидчивость на прочность.
        К восьми часам я была в насыщенно-синем вечернем платье, а мальчишки в смокингах. По нужному адресу нас доставило такси. Я готовилась к современной эпатажной постановке, а попала… на собственную фотовыставку!
        - А вот и виновница торжества, - проплыла к растерянной мне Валерия Отрада - известный искусствовед страны и основательница премии творческим талантам «Открытие года». Я ее сразу узнала. - Машенька, где же вы так долго прятались?
        - Я? - переспросила ее и даже оглянулась. Вдруг не мне предназначалось?
        - Нельзя же скрывать такой талант от общественности, - улыбнулась женщина, протягивая мне визитку. - Позвоните мне на днях, вашими работами заинтересовались заграничные меценаты, попробуем раскрутить их на сеть выставок в Нью-Йорке, Париже, Праге…
        - Э-э-э… Хорошо? - больше вопросительно, чем утверждающе протянула я.
        - Приятного вечера. - Валерия отсалютовала мне фужером с шампанским и примкнула к группе роскошных женщин бомонда.
        - Поверить не могу, - покачала головой я, обернувшись на мальчишек.
        Но их и след простыл, как и Лампы нигде видно не было.
        Я медленно прошла по залу, посетителей оказалось неожиданно много, и, судя по обрывкам разговоров, им нравились мои работы.
        Я словно в сказку попала! Очень давно мечтала о персональной выставке, но все никак… То денег не хватало, то связей, то уверенности в собственном таланте.
        А в следующем зале я заметила… Давыдова! Он рассматривал знаковую для нас обоих фотографию туманного утра под мостом.
        - Это все ты? - выдохнула я.
        - Это все ты, - улыбаясь, развел руками мужчина, которого я очень рада была видеть.
        - Как ты узнал? - мне все не верилось, что происходящее не сон.
        - Скажем так, мне помогли, - подмигнул Иван и жестом указал в сторону, где стояли сыновья с Лампой и Большим.
        Вот где собака оказалась зарыта!
        - Спасибо, - искренне поблагодарила я Давыдова.
        - Это тебе спасибо, Манюня. За сыновей. За все, - сказал мужчина. - И прости за то, что тебе пришлось пройти.
        У меня опять подступили слезы к глазам, но пролиться я им не позволила.
        - У меня с Алессандро ничего не было, - сказала я, глядя на реакцию Давыдова. Но она не была бурной.
        - Я знаю.
        - Знаешь? - округлила глаза я.
        - Будь это иначе, ты бы мне сразу сказала, - ответил Иван. - Ведь сказала бы?
        - Да, - кивнула я. - Но раньше ты предпочитал делать выводы прежде, чем разговоры разговаривать.
        - Я очень стараюсь учиться на собственных ошибках, Маша. Очень.
        - То интервью… - замялась я в попытке подобрать нужные слова.
        - Было единственным выходом, чтобы заткнуть Ольге рот, - закончил за меня Иван.
        - Много проблем пришлось решить? - закусила нижнюю губу я.
        - Теперь все хорошо, - пожал плечами Давыдов. - Может, выйдем наружу и поговорим?
        Буквально через несколько минут мы дышали свежим вечерним воздухом и любовались яркими звездами, как тогда перед роковой ночью.
        Мы застыли друг напротив друга в преддверии неминуемой искренности. Глаза Ивана горели такой же страстью, только к ней еще и нежность прибавилась, а мне плечи грел его пиджак.
        - Манюня, я тебя… - проникновенно начал Давыдов, а я уже знала, что он скажет. И так испугалась этого признания, что вдруг встрепенулась.
        - Не надо, - нервно повела плечами я.
        - Не надо?
        - Прости, Ваня, прости, - голос у меня дрожал. - Говорят, дважды в одну реку не войти, а мы умудрились. Но третий раз… Я просто не могу, это слишком больно - очаровываться и разочаровываться…
        «Что же я творю? Что?» - набатом било у меня внутри.
        Иван долго смотрел на меня. Сначала больным, а потом закрывшимся, нечитаемым взглядом.
        - Я понял, Маша, - глухо ответил Давыдов и повернулся, чтобы уйти, но раздался крик.
        - Ты не можешь так со мной поступить! - Ольга была растрепанной, с потекшей тушью, покрасневшими глазами и неестественно бледной.
        - Что ты здесь делаешь? - прошипел мужчина, перехватывая ее на подлете ко мне.
        - Ты оставил меня ни с чем!
        - Ты сама не захотела по-хорошему развестись, - спокойно ответил Давыдов. - Я сделал то, что давно должен был.
        - Гадина! С*ка! Это ты во всем виновата! Чтоб ты сдохла, ненавижу!
        - Заткнись и уходи отсюда, - приказал Ольге мужчина. - Иначе я вызову полицию. Или в больничку захотела? Ты опять что-то принимаешь?
        Моя бывшая подруга истерически рассмеялась.
        - А тебе какое дело?! Ты попользовался мной и выбросил, как использованный презерватив!
        - Уходи, Ольга. Мы с тобой чужие люди, так всегда было, - как-то устало покачал головой Иван. - Если мне надо будет получить судебный запрет на приближение, не сомневайся, я это сделаю, чтобы обезопасить свою семью.
        Ольга опять расхохоталась.
        - Семью? Семью! Как же я вас ненавижу! - заверещала она. - Ты еще пожалеешь, понял? Ты еще пожалеешь, что так поступил со мной!
        Она так же быстро убежала, как и появилась. Просто вскочила в свой автомобиль и, визжа шинами, рванула с места.
        - Прости, Маша, - поморщился Давыдов. - Кажется, она так просто не успокоится. Я сегодня же позвоню куда надо, пусть достанут запрет на приближение.
        - Я хочу домой. Сможешь меня подвезти?
        Такси брать не хотелось. И продолжать вечер на публике не было больше желания, а уж после эпического появления Ольги… Я чувствовала себя уставшей, голова раскалывалась от боли. Похоже, у меня начиналась мигрень…
        Мальчишки ехать не захотели, остались с Лампой и ее ухажером. Бабушка на выставке была звездой программы. Как же, как же! Она же вырастила гениального фотографа. Именно так Лампа вещала в массы.
        Улыбнувшись ее блажи, мы с Давыдовым уехали. Разговор не клеился. Иван сосредоточился на дороге, я же уткнулась в окно пустым взглядом, пытаясь справиться с нарастающей головной болью. Поэтому не сразу уловила момент, когда мужчина напрягся.
        Он словно окаменел, вцепившись в руль до побелевших костяшек пальцев.
        - Что-то случилось?
        - Я узнал машину Ольги. Она едет за нами.
        - Она нас что, поджидала? Уехала же раньше… - растерялась я.
        - Не знаю, но мне это не нравится, - нахмурился Давыдов.
        На ближайшем светофоре Иван потянулся и самостоятельно защелкнул на мне ремень безопасности. Машина плавно двинулась дальше, а на следующем перекрестке все оборвалось.
        Авто Ольги на всех парах врезалось нам в бампер, нас закрутило и выкинуло на встречку.
        - Маша! - Давыдов отщелкнул свой ремень и навалился на меня, прикрывая собой.
        А потом был удар, скрежет металла и темнота.
        ЭПИЛОГ
        От запаха гари слезились глаза и першило горло. В голове у меня гудело, а мир вокруг плыл. Я даже не сразу поняла, где нахожусь, пока чьи-то руки не вытащили меня на свежий воздух.
        Я зашлась в кашле, а незнакомец в деловом костюме все продолжал тянуть меня подальше от машины. Нет, погодите, совсем не незнакомец! Я его знала!
        - В-ваня, - позвала я, и собственный голос показался мне чужим, настолько хриплым он был. Но на зов никто не откликнулся. - Ваня!
        Один из телохранителей поддерживал меня за талию, продолжая ход. От машины Давыдова осталось лишь название… Всего-то груда покореженного металла с кармой бомбы замедленного действия, ведь рвануть могло в любое мгновение.
        - Нет! Там Ваня! - надрывалась я. - Нам нужно вернуться!
        Откуда только силы взялись вырваться, но я это сделала и побежала обратно.
        - Стой, дура! - перехватил меня мужчина, оборвав мнимую свободу через несколько метров.
        - Нет, пусти! Мне нужно вернуться! Там же Ва-а-аня! - крик вырывался из меня вперемешку с рыданиями. - Я не могу его бросить!
        - Дима уже оттащил его на безопасное расстояние и вызвал медиков, эй, успокойся! - Он ощутимо меня встряхнул, и в мозгах будто что-то щелкнуло.
        - Оттащил? - шмыгнула носом я. - Где он?
        На дороге случился коллапс, движение остановилось, водители и пассажиры авто глазели на аварию. Не обошлось без съемок на телефоны… Людьми руководило любопытство, а у меня жизнь разделилась на «до» и «после».
        А еще преследовало чувство дежавю.
        Страшная автомобильная авария уже однажды забрала у меня близких. Неужели все повторяется?
        Ваня лежал на голом асфальте. Его лицо было окровавлено, левая нога вывернута под каким-то неестественным углом, но самым страшным оказалось то, что он не шевелился. Из-за слез, что постоянно застилали мне глаза, я никак не могла понять, дышит Давыдов или… уже нет.
        - Ваня! - кинулась я к нему, упав на колени рядом. - Вань?
        Я протянула руку и…
        - Его нельзя трогать. - Телохранитель перехватил меня за запястье. - Скорая уже едет. Как и полиция.
        - Да-да, - потерянно пробормотала я. - Он живой?
        - Пока да, - ответил мужчина.
        И от этого его «пока» у меня кровь застыла в жилах.
        - Это ты во всем виновата, с*ка! - раздался чудовищный вопль неподалеку от нас.
        «Жива», - проскользнула у меня мысль вместе с разочарованием.
        Ольгу удерживал еще один телохранитель, предусмотрительно нанятый Давыдовым. Жаль, Иван не смог подстраховаться всюду, подстелить соломки…
        - Все не так должно было быть, - как в бреду повторяла она, раскачиваясь. Кровь из раны на ее лбу заливала Ольге глаза. - Это ты должна была сдохнуть, тварь! Я не хотела причинить вред Ванечке… Ванечка, любимый, очнись! Нам суждено быть вместе!
        - Господи, она просто больная… - простонала я, не в силах даже собраться с ответом.
        Да и какой смысл? Ольга то кричала, то затихала, то сыпала проклятиями, то хохотала. Она явно была неадекватной или под чем-то…
        Вскоре даже на свежем воздухе стало душно от людей: полиция, медики, журналисты…
        Поездку в скорой я не запомнила. Ваню сразу же забрали в реанимацию, ему предстояла сложная операция, и не одна…
        Меня тоже обследовали, но никаких повреждений не обнаружили. Ни одной гребаной царапины!
        - Вам повезло, родились в рубашке, - улыбнулся пожилой доктор.
        На самом деле никакого везения не было, Ваня просто накрыл меня собой, а сам вылетел через лобовое стекло после удара... Герой на всю голову! О чем он только думал!
        Кто бы знал, как же я злилась… И эта злость подпитывала меня, помогала держаться, не сломаться в ожидании вердикта.
        - Шуша, девочка моя! - Когда в больничном коридоре появилась бледная Лампа, мне немного легче задышалось. Совсем чуть-чуть отпустило, но камень будущего горя уже сдавливал грудь. Предчувствие было плохим. - Как ты?
        - Я нормально, а Ваню оперируют, - простонала я. - Ты не знаешь, если операция длится уже четыре часа, это хорошо или плохо? Наверное, хорошо, правда? Значит, он еще жив… Значит, он еще борется…
        - Иди сюда. - Лампа раскрыла объятья, и я тут же прильнула к ее теплой груди в попытке отыскать хотя бы временное убежище. - Давыдов боец, он обязательно справится.
        - Надеюсь, бабушка… Очень на это надеюсь, - призналась я. - Иначе я отправлюсь за ним и насильно притащу обратно!
        - Все будет хорошо, Шуша, - пообещала Лампа, но оттого, что она привычно не исправила меня в обращении и спустила «бабушку», становилось не по себе.
        - Я же не смогу без него, понимаешь?
        И почему я осознала это так поздно? Почему мы начинаем ценить только тогда, когда потеряем? Ну почему?!
        - Ну-ну, моя девочка… - ворковала мне в макушку бабушка, только ее слова не несли должного успокоения, внутри меня бушевало цунами.
        В эти часы ожидания, самые тяжелые часы в моей жизни, что я только не передумала! Все обиды, все мои претензии к Давыдову поблекли, стали несущественными… Мы оба с Иваном не безгрешники, но он сумел сделать шаг навстречу, а я вновь осталась лелеять собственную гордость.
        Только вот теперь и понятия не имела, как же буду жить дальше. С гордостью, но без любимого мужчины.
        Исправить можно все, кроме… смерти.
        Когда в любое мгновение за стеной реанимационного блока могло остановиться сердце Вани, моего Вани, все приобретало совершенно иной смысл. И я без него чувствовала себя словно оболочка без души.
        Одно дело - взбрыкивать, мучить его, наказывать за причиненные обиды и знать, что все в порядке. И совсем другое - понимать, что время вспять не повернуть и ты больше никогда не сможешь услышать любимый голос, прикоснуться, заглянуть в родные глаза, да просто помолчать рядом. Или же не рядом, но зная, что где-то там бьется сердце того, кто в твоей душе занимает особое место.
        Когда всего этого нет, ты наконец понимаешь, как мало времени нам дается на счастье и как часто мы растрачиваем его зазря.
        Любовь настолько волшебная сила, что способна простить все, наполнить иссушенное отчаяньем русло, окутать нежностью, вернуть веру и надежду. Любовь способна…
        Так почему же я предпочла заставить ее умолкнуть в угоду собственной гордости? Да просто струсила!
        А теперь последним воспоминанием Вани будет то, как я от него отказалась. От нас отказалась…
        Операция длилась больше десяти часов. Все это время я не жила - я увязла в ожидании, как муха в паутине. Лампа носила мне чай, пыталась заставить поесть, общалась с журналистами, поддерживала связь с мальчишками, что остались на попечении у Большого…
        Я отмечала все происходящее как-то вскользь, точно выключилась и смотрела фильм, в котором мне была отведена эпизодическая роль.
        Момент, когда хирург появился в коридоре, включил меня обратно в жизнь. Мужчина был уставший, но не это притянуло мое внимание, а заляпанная кровью операционная форма.
        - Мы сделали все, что могли. Операция была тяжелой, пациент потерял много крови. Перелом голени со смещением, перелом двух ребер, сотрясение мозга средней тяжести, перелом ключицы… - Врач сжал переносицу пальцами, точно пережидал приступ головной боли. - Еще и эта язва стала причиной внутреннего кровотечения…
        - Он у-умер?

* * *
        - Нет, я не могу! - возопила Лампа и попыталась самостоятельно расстегнуть замок на платье. - Это была ужасная идея, отменяй все.
        - Так, спокойно, - приказала я. - Не паникуй.
        Я поправила ей платье и прическу, взяла за холодные вспотевшие ладошки…
        - Ты меня удивляешь, Лампа. Сколько раз ты уже это делала?
        - Официально - шесть, - тут же ответила она. - А неофициально… никто не докажет, такие цифры даже грешно произносить вслух.
        - Вот видишь, ты не первопроходец, все будет хорошо. Ты это уже делала, - увещевательно сказала я.
        - Такого точно нет, - покачала головой бабушка. - С Петей у меня все как впервые, вот и до венчания дожила… Встретить любовь всей своей жизни на пороге семидесятилетия? Да это трагикомедия, Шуша!
        - Это откровенное везение, - не согласилась я.
        - Мы одной ногой уже в могиле!
        - Никогда не замечала за тобой пессимизма… С чего это вдруг? - ухмыльнулась я.
        - С того, что меня бьет в лихорадке от страха и, кажется, вот-вот начнется сердечный приступ, - обмакнула лоб салфеткой Лампа. - Да я не перед одним выступлением так не паниковала, как сейчас!
        - Кому-то и вовсе не дается шанса испытать настоящую любовь, а ты вдруг в панику впала, - заметила я. - Петр, между прочим, уже ждет опаздывающую невесту.
        Лампа закусила нижнюю губу, посмотрелась в зеркало, словно выискивала в собственном отражении что-то…
        - Да, ты права. Сделаем это!
        Церемония бракосочетания получилась отличной, а венчание очень трогательным и волшебным. Когда мы переместились в ресторан для празднования, я уже и забыла утренний приступ паники у бабушки. Они с Большим были отличной парой, улавливали настроение друг друга с полувзгляда.
        - О чем задумалась, моя Принцесса? - прошептал Давыдов мне в затылок, обнимая со спины.
        Я отклонила голову в сторону, чтобы предоставить ему лучший доступ для поцелуев. Шея - моя эрогенная зона, и Ваня этим нагло злоупотреблял, правда я ничего против не имела.
        - Они прекрасно смотрятся вместе, - сказала я, наблюдая, как трепетно Петр обнимает Лампу в танце. - Я даже немного завидую.
        - Зато у нас есть прекрасный пример перед глазами, - выдал Иван. - Только я до семидесяти ждать не собираюсь, пока ты решишь принять мое предложение.
        - Нет? - заглянула ему в глаза. - Так легко сдаешься?
        - Ха! Ни за что, - фыркнул Давыдов. - Я просто возьму дело в свои руки, украду тебя и женюсь.
        - Без моего согласия? - сделала страшные глаза я. - Варвар!
        - Да, я такой, - согласился любимый. - Но это именно твоя заслуга. Ты сводишь меня с ума.
        - И мне это нравится, - искренне призналась я.
        - Мне тоже, - прошептал Ваня перед тем, как подарить страстный поцелуй.
        После аварии прошло почти два месяца. Давыдов до сих пор проходил реабилитацию, передвигался с тросточкой, частенько мучился от приступов головной боли и лечил язву, но… Он был жив и он был рядом. Мы начали свою tabula rasa вместе, заново.
        Все остальное для меня не имело значения.

* * *
        ДАВЫДОВ
        - Благодарю, - кивнул Иван высокой брюнетке-официантке, которая принесла заказ, бросив ей деньги на поднос. - Сдачи не надо.
        - А ты щедрый парень, - подмигнула девушка, спрятав купюры за пояс форменной юбки. - Может, обменяемся телефонами и я смогу отблагодарить тебя кофе? Я Лена и живу здесь неподалеку.
        Иван ненадолго задержал на ней взгляд.
        Эта Лена была что надо: симпатичная, с красивой фигурой и миленьким личиком, не претендующая на серьезные отношения. Раньше он, может быть, и повелся бы на закинутую удочку, развлекся бы разок, но теперь… Каждая клеточка его тела реагировала только на одну женщину. Причем она отвечала взаимностью. И Давыдов радовался этому факту, как ребенок, получивший свое обыкновенное чудо.
        - Прости, Лена, - развел руками Иван. - Но я безнадежно женат.
        До официального бракосочетания еще больше суток, но Давыдов никогда не ориентировался на штамп в паспорте. У него всегда имелся свой внутренний индикатор свободы или несвободы.
        - Так я тебя с женой и не зову, - хмыкнула официантка. - А хороший левак укрепляет брак.
        - Не заставляй меня портить и себе, и тебе настроение, - строже сказал Давыдов. - Не хотелось бы разочаровываться в твоих умственных способностях. Я был уверен, что здесь работают только умные девушки.
        Девушка недовольно поджала губы.
        - А я холост, детка, - улыбнулся Грач. - С удовольствием составлю тебе компанию. И кофе люблю. М-м-м?
        - Обойдусь, - фыркнула Лена и спешно удалилась, гордо подняв голову. Ну просто оскорбленная невинность во плоти!
        - Вечно ты всю малину портишь, брат, - покачал головой Грач. - Сам не ам - и другие страдают.
        - Ага, так кушать хочется, что переночевать негде, - хохотнул Широкий, отпивая коньяк из своего стакана. - Заливай больше, каждую ночь трудишься в горизонтальной плоскости, что выспаться не можешь.
        - Зависть - плохое чувство, - хмыкнул Дмитрий. - Захотел бы - сам мог цыпочек менять, а не натягивать трусы верности.
        - А мне не жмут, - пожал плечами Артем. - Я, может, впервые встретил девушку, с которой хочу быть окольцованным. Спускать в унитаз шанс быть с ней из-за какого-то разового перепиха? Пф-ф! Оно того не стоит.
        - Славная крепость наконец сдалась? - поинтересовался Давыдов.
        - Окончательно и бесповоротно, замок взят штурмом, пленных не брал, - довольно усмехнулся Широкий. - Мы съехались, Вика решила провести мне тест-драйв на семейную жизнь.
        - Под… кхм… каблучник, - кашлянул в кулак Грач, вызвав смех мужчин.
        - Смотри, чтобы ничего не стер там себе от таких частых стараний, - красноречиво пошевелил бровями Вавилов.
        - Лучше заработать профессиональную мозоль, чем чтобы плесенью все покрылось, как у некоторых, - держал удар Грач. - В попытке заполучить Боброву ты уже, небось, вообще забыл, что такое секс.
        - Не Боброву, уже Еремееву. Я помог ей с разводом, - ответил Павел. - И помогу с усыновлением. Рассчитываю скоро стать не только мужем, но и счастливым многодетным отцом.
        - Фиктивный брак? - удивился Широкий.
        - Где фиктивный, там недалеко и настоящий, - пожал плечами Вавилов. - Сначала фамилию мою начнет носить, а потом и к себе подпустит. Света - женщина умная, долго отказываться от своего счастья не сможет.
        - Все же решилась забрать Саню и его сестер? - склонил голову набок Иван.
        Любовь Иванова с трезвой жизнью не справилась. Не все алкоголики могут стать бывшими. Вот и мать Сани вновь сорвалась, ушла в запой, ее лишили родительских прав, а дети попали в детский дом.
        Давыдов продолжал помогать Сане и таким же детям, как и он. Когда Манюня активно подключилась к этому занятию, помочь вызвалась и Светлана. Иван досконально не знал, что произошло при встрече Еремеевой и Сани, но женщина заболела идеей усыновить мальчишку вместе с его малютками-сестрами.
        - Просто это любовь с первого взгляда, - посмеивалась на его вопросы об этом Манюня.
        - Саня слишком бит жизнью, если Света наиграется и решит его бросить…
        - Не решит, - уверенно заявляла его любимая женщина. - Ты просто не знаешь Еремееву, она дама с принципами.
        - Да, сейчас консультируемся с юристами, как все лучше оформить, - сказал Вавилов.
        - Ну ты даешь, мужик, - ошеломленно протянул Грач. - Не только с одной женщиной решил связаться и выплясываешь вокруг нее, как мальчик на побегушках, так и четверо детей сразу на шею решил повесить. Не понимаю я такого…
        - Просто ты еще не встретил ту женщину, ради которой готов на все, - отсалютовал стаканом Давыдов.
        - Я буду смеяться громче всех, когда это случится, - пообещал Вавилов.
        - Нет на свете такой цыпочки, которая смогла бы посадить меня на цепь, - уверенно заявил Грач друзьям.
        - Еще пару месяцев назад и я так думал, - пробормотал Широкий.
        На сцене началось шоу, привлекая внимание мужчин. Давыдов напружинился, подсобрался в кресле, когда под светом софитов показалась знакомая фигурка его Принцессы.
        - Первый раз вижу, чтобы мальчишник проводили вместе с невестой и ее подружками, - заметил Вавилов.
        - У нас необычная семья: отношения уже были, дети есть, теперь вот запоздавшая свадьба, - хмыкнул Иван. - Можем себе позволить плевать на любые традиции и правила.
        Эта история с разоблачением в прессе изрядно потрепала его бизнес, но принесла должное облегчение. Пришлось выплатить неустойки, выиграть несколько судебных заседаний с немцами и потерпеть нападки прессы с фанатами, но жизнь с Манюней и мальчишками всего этого стоила.
        Странное дело, но многие поклонники заняли сторону Давыдова, простив ему многолетний обман. История из грязи в князи пришлась народу по вкусу, массового хейтерства не было.
        А вот Малконскому досталось больше. За его махинации с нелегальными боями и подтасовкой исхода соревнований мужчине запретили работать тренером. О младшем Малконском Иван ничего не слышал, но, помня о его наклонностях, Давыдов не сомневался в краткосрочности жизни Матюши.
        Ольгу судили, ее признали недееспособной и отправили на принудительное лечение в психбольницу. Иван позаботился, чтобы дороги на свободу для бывшей оттуда не было. Такие, как Ольга, опасны для общества, а Давыдов теперь слишком дорожил спокойствием собственной семьи, чтобы подвергать их хоть малейшей опасности.
        - Кто это? - охрип Грач, не спуская глаз со сцены.
        - Перепил? Это моя будущая жена, а если продолжишь так на нее пялиться, то свадьбу отгуляешь разукрашенным, - нахмурился Иван.
        - Нет, рядом кто?
        - Маргарита Селезнева - владелица этого заведения, - ответил Вавилов.
        - Марго, значит, - протянул Грач.
        - Даже не думай, - предупредил друга Давыдов.
        - Этот орешек тебе точно не раскусить, - довольно усмехнулся Павел. - Скорее она избавит тебя от орешков.
        - А это мы еще посмотрим, - сказал Грач, загадочно улыбаясь.
        Широкий лишь покачал головой, промолчав. Он узнал взгляд Дмитрия. Сам именно так попался с Викой, все началось с вызова и желания что-то доказать себе и ей, а потом закрутило…

* * *
        - Уф, - выдохнула я. - Ты неутомим. Я знала, что первая брачная ночь будет волшебной, но чтобы она перетекла в утро…
        - Все для тебя, любимая, - хмыкнул Давыдов. - Повторим?
        - Ты меня убьешь когда-нибудь такой активностью, - счастливо рассмеялась я, проведя пальчиками по местечку под левой грудью мужчины. - Но я отчего-то совсем не против такого исхода.
        Кусочек кожи Ивана, куда приходились мои прикосновения, был заклеен заживляющей пленкой, но я-то отлично знала, что находилось под ней. Татуировка короны, что символизировало меня, Принцессу - именно такое милое прозвище Давыдов мне дал, - и дата рождения наших сыновей. Вот такой подарок Иван преподнес мне в день свадьбы.
        Наше игривое настроение прервал звонок телефона Давыдова.
        - Прости, Принцесса, я забыл отключить это адово устройство, - покаялся он, потянулся за аппаратом, а потом расхохотался. - Тимур опять поменял пароль на моем телефоне…
        Артур отца принял, а его брат все еще взбрыкивал изредка. Но я была спокойна, просто Тим оказался слишком похож на Ивана, поэтому им обоим нужно время, хотя шаткий мосточек взаимопонимания мы уже проложили…
        - Я позвоню Арту, он поможет дистанционно, - сказала я.
        Сыновья остались в квартире, а мы с Давыдовым предусмотрительно сняли номер для молодоженов в дорогом отеле. Чтобы никто-никто не помешал нам наслаждаться друг другом.
        - Я тут подумал… - начал Иван, когда эта проблемка с телефоном была решена. - Славная подыскивала мне коттедж, и мне даже понравились несколько вариантов. Как ты смотришь на идею переезда? Лес, речка рядом, свежий воздух, да и мальчишки мечтали завести собаку…
        - Положительно, - хмыкнула я. - Всегда мечтала о собаке.
        - О собаке? - разочарованно протянул Давыдов. - Я думал, обо мне…
        - И о тебе тоже, - чмокнула я его в нос, отчего тут же была схвачена и подмята мужчиной.
        - А знаешь, о чем я мечтаю?
        - Расскажешь? - прошептала почти ему в губы.
        - Хочу маленькую Принцессу, - признался любимый. - Хочу видеть, как растет мой ребенок в тебе, как изменяется твое тело… Хочу первым взять малышку на руки, увидеть ее улыбку, менять памперсы…
        - Ну с памперсами ты точно погорячился, Давыдов, - рассмеялась я. - Это далеко от мечты.
        - Я слишком много времени потерял, Манюня, - серьезно ответил он. - Теперь не хочу упустить и минуты. Так что предлагаю прямо сейчас взяться за дело, чтобы воплотить мою мечту в реальность. Если ты не против.
        - А я, вообще-то, против, - заявила я, наслаждаясь тем, как лицо Ивана вытягивается в удивлении и разочаровании. - Никуда спешить не надо, твои старания уже увенчались успехом.
        - Маша? - охрип муж.
        - Да, Давыдов, да. Ты все правильно понял. - От счастья мне не хватало воздуха, и улыбка не сходила с губ. - Считай, что я добрая волшебница, которая исполняет мечты.
        - Ты не представляешь, как я люблю тебя…
        - А ты покажи, - подмигнула ему я.
        - Всегда, - пообещал Давыдов. - Каждую минуту, пока дышу.
        Конец
        Ноябрь 2020 г.