Единство-1 Данияр Саматович Сугралинов
        Дисгардиум #12
        Финальная книга серии - завершение истории шестнадцатилетнего Алекса Шеппарда и его друзей. Скифу, персонажу Алекса, снова нужно сделать невозможное. День битвы его союзников против «Детей Кратоса» - последний спокойный день Дисгардиума, мира, который никогда не станет прежним.
        ДАНИЯР СУГРАЛИНОВ
        ДИСГАРДИУМ 12. ЕДИНСТВО-1
        Пролог. Алекс
        Интра-гель капсулы схлынул, и я схватился за поручни. Четверть часа назад мы с Большим По прикончили Отродье Бездны и запустили таймер перегенерации Стылого ущелья, после чего новое Ядро Чумного мора назначило Ланейран высшим легатом.
        Кислая физиономия Магвая и самодовольная - Большого По стали последним, что я увидел, перед тем как меня выкинуло в реал.
        Шесть часов до перезапуска Стылого ущелья.
        В другой жизни или в лучшем будущем после всего, что пережил, эти шесть часов я бы потратил на сон. Но, видимо, вселенная посмеялась надо мной, сделав инициалом Спящих. Что позволено Спящим, не позволено их инициалу, ведь если он уснет, им придется проснуться.
        И тогда… Да эльф его знает, что тогда случится. Покойный Киран Джексон, бывший управляющий директор «Сноусторма», говорил, что после пробуждения Спящих Дисгардиум в текущей версии будет уничтожен, стерт, а вместо него мир запустится заново - девственно новый, безжизненный, и, возможно, его развитие и эволюция пойдут совсем по другому пути. Не будет ни Ушедших, ни Демонического пакта, ни конфликта Старых и Новых богов. Это потеряет смысл, ведь все, ради чего я отказался от спокойной жизни и своего счастливого будущего, окажется потеряно. Нет, пусть уж лучше сон Спящих продлится вечно.
        В общем, пока боги спали, а таймер начал отсчитывать вторую минуту, я выскочил из капсулы и начал быстро одеваться, прикидывая, на кого могу рассчитывать, помимо Уэсли, который вышел в реал вместе со мной и сейчас направлялся сюда.
        Тисса сейчас где-то на пути к Элизабет из «Белых амазонок», тетке Лиама, которая должна помочь ей встретиться с Хинтерлистом, а уже тот отправит ее к нам. Учитывая, что небо над Калийским дном контролируется наемниками «Детей Кратоса», это будет не так просто.
        Эдвард и Рита до сих пор в больнице. Хайро вчера собирался перевезти их на базу, чтобы забрать с нами в космос, но флаер, где находились он и Вилли, сбили на взлете, а наша яхта взорвалась на космодроме.
        Персонаж Тобиаса застрял в Бездне. Вытаскивать его оттуда смысла вроде нет - в Дисе он все равно не помощник, но нужно через него выяснить планы Нергала и Девятки. Первый инквизитор Ларион рассказывал, что в Даранте собираются все жрецы Лучезарного, чтобы совершить обряд призыва Девятки, и, если он еще не проведен, им нужно помешать. Иначе, если Девятка придет на помощь «Детям Кратоса», все остальное уже не будет иметь значения.
        Малик… Малик мертв.
        Остаются только Ханг и Томоши. Хотя еще надо позвать Дьюлу и Мэнни, им работа тоже найдется. И Большой По… Негусто. А ведь за оставшееся время нужно запланировать и сделать так много, что дорога каждая минута. Уверен, что «Дети Кратоса», поняв, что зона изоляции вот-вот перестанет быть таковой, уже готовятся к теплому приему топовой «угрозы» и легатов Чумного мора.
        Открыв дверь спальни, я остановился на пороге. Мерцающий голографический экран, где отображалась картинка с камер наблюдения, был единственным источником света. В этой полутьме, сидя в инвалидном кресле, дремал Леонид Фишелевич - безногий ветеран-миротворец, привлеченный Хайро пилотировать нашу яхту, которая… В общем, нет у нас больше яхты.
        Да уж… И этот тоже… не помощник - обеими руками он крепко сжимал фляжку, а очнулся, только когда я уже открывал наружную дверь.
        - Эй, пацан! - сипло каркнул он мне в спину. - Стоять! Куда собрался?
        - Доброй ночи, мистер Фишелевич, - сказал я, обернувшись. - Мне нужны все офицеры клана. Сейчас же. Срочно. Соберете?
        - Сек, - буркнул он, потирая глаза и зевая, после чего свинтил крышечку с фляжки и сделал мощный глоток. Проглотил, зажмурился, потряс головой. Я едва сдержал раздражение из-за потери времени. - Вот теперь соберу.
        Широко зевнув, Фишелевич попробовал вызвать Хайро и Вилли, но те не ответили. Тогда он связался с Иваном:
        - Вань, пни своих диких, пусть прошвырнутся по этажам и подтянут к Алексу всех офицеров… Ага, всех. Что? Да не твоих офицеров, а клановых! Поименно…
        Леонид задумался, и я пришел на помощь:
        - Пусть приведут Ханга, Томоши, Тобиаса, Мануэля и Дьюлу. Если они в капсулах, врубайте экстренный выход, чем бы они ни занимались, у нас есть дела важнее. А, еще Уэсли! Он наверняка уже бродит по коридорам и ищет мою комнату.
        - Уэсли? - поднял лохматую седую бровь Фишелевич. - А, понял, это тот прибывший вчера жирдяй. Еще кто нужен?
        - Хайро, Вилли, Сергей, Йоши… - перечислил я имена безопасников. - Иван тоже пусть приходит. Это касается и его.
        - Слышал, Вань? В общем, молодежь дисовскую и Хайро с его людьми… Ну и сам приходи. Добро. Паренек говорит, дело срочное, так что поживее там. - Он посмотрел на меня, качнул головой, указывая на диван. - Ща все будут. Ты сядь, посиди пока, а я нам кофейку сварганю.
        - Сам сделаю, - сказал я. - Вы лучше будьте на связи с Иваном. Вам покрепче?
        - Соображаешь, пацан. Сделай такой, чтобы от горечи глотку жгло!
        Именно такой кофе я сделал нам обоим. Обжигаясь, я пил, не чувствуя вкуса, пока дикие одного за другим приводили моих друзей и соратников. Мы обменивались хмурыми приветствиями, но я пока ничего не рассказывал, дожидался, пока придут все.
        Пришли все и даже больше - Томоши привел Энико, дочь нашего главного строителя. Последним явился Тобиас, подгоняемый Иваном. Ранее мне не доводилось общаться с лидером диких. Молча кивнув мне, увешанный оружием здоровяк со странно перекошенной челюстью и плохими зубами встал возле Хайро и шепнул что-то вроде: «На хрен я здесь вообще?». Моралес кивнул на меня и что-то ответил.
        Глядя на их перекошенные от недосыпа лица, я подумал о том, как долго мы еще выдержим в таком темпе? Хайро и Вилли вчера чуть не погибли, когда их «Акулу» сбили, Йоши едва пережил нападение клона Тиссы, Сергей, только выдохнувший после восстановления обороноспособности базы, теперь ломал голову, как усовершенствовать фортификации в связи с новой угрозой.
        Кого-то вытащили из капсулы, кого-то - из постели, кто-то бросил свои дела, но возмущался только Тобиас. Что именно ему обломали в Бездне, он не рассказывал, но кипятился так, что даже Томоши догадался. Уэсли, прислушиваясь к Тоби, задумчиво поскреб все пять подбородков.
        В гостиной стало очень тесно, и тогда Фишелевич, прикрикивая, принялся превращать столпотворение в заседание. Безопасники расселись на диване и в креслах полукругом, Иван встал за спиной Хайро, Мэнни с Дьюлой сели прямо на пол у стены.
        Энико занялась варкой кофе в промышленных масштабах. Ханг и Тоби перетащили от стола стулья и оседлали их, Томми, отчаянно зевая, встал рядом с ними. Большой По держался чуть в сторонке, я подозвал его - пусть вливается в коллектив. Сам я остался на ногах, чтобы видеть всех.
        Хайро встретился со мной взглядом, кивнул. Встрепанный и помятый, он дымил сигарой и хлебал энергетик из жестяной банки. Из карманов его куртки торчали еще две.
        Энико начала разносить кофе, а я, с трудом выталкивая слова сквозь пересохшую глотку, сказал:
        - У нас мало времени. Часов пять. Но обо всем по порядку…
        Я начал с того, как на пороге моей личной комнаты в таверне появилась Тисса. Друзья и безопасники, молодцы, удивление и недоверие сдержали, превратившись в одно большое ухо, и просто приняли тот факт, что клон теперь и есть сама Тисса, потому что в ней один в один личность настоящей Мелиссы Шефер, спасибо Спящим, и будет их сон вечен.
        Потом я рассказал о том, как Тисса притащила мне от Бегемота Ядрышко Чумного мора и помогла нам с Большим По прокачаться, как меня захватили жрецы Нергала, По стал новым Ядром, а Магвай и компания легатов спасли меня. Прервавшись на глоток кофе, я поведал, как Тисса была вынуждена бежать с базы «Детей Кратоса».
        Не забыл о Девятке, которая должна явиться в Дис на рассвете, и Тобиас подтвердил, что так и есть, только наше «на рассвете» для Бездны наступит лишь через полгода.
        Под конец я резюмировал:
        - Нам с Уэсли удалось закрыть зону изоляции, сейчас Стылое ущелье на перегенерации и через пять с половиной часов станет частью большого Дисгардиума.
        - В сердце владений «Детей Кратоса», - добавил Большой По. - Стоит Скифу войти в Дис, как его тут же атакуют и, учитывая возможности Галлахеров и помощь Нергала, с большой вероятностью смогут ликвидировать.
        - Такой расклад, - сказал я. - Вижу две основных задачи. Первая: привлечь союзников, чтобы они помогли нам с Уэсли вырваться оттуда…
        - С союзниками беда, - перебил Ханг. - Общался с Ярым. По его словам, Хинтеру, Хорвацу и Полковнику, конечно, сильно не нравится, что без тебя дело Спящих может посыпаться, и они потеряют бонусы Единства. Но сделать они типа ничего не могут, им доступа в зону изоляции «Детей Кратоса» нет.
        - Пока нет… - хмыкнул я. - А что Лига гоблинов? Ояма? Деспот? Помогут?
        - Вчера только с ними говорил, когда мотался на Кхаринзу за Гиросом. Намекал, что нужно выручать тебя, и офигел от того, что услышал в ответ.
        - Что?
        - Не вариант, - Ханг хотел сплюнуть, но опомнился и не стал. - Для них ты, может, и не совсем в порядке, но вполне живой и наглядный торчишь у храма Бегемота. С какой стати им лезть в драку с хреновыми «Детьми Кратоса»? Их типа весь Дис уважает.
        Томоши счел нужным сообщить:
        - Я научил кобольдов и троггов, Алекс-кун, теперь все они, проходя мимо вашего основного персонажа, кланяются.
        - И отдают честь, ты там типа памятника торчишь или святыни какой, - невесело пошутил Ханг. - Короче, никто не поможет.
        - Ну пусть Бегемот им скажет! - начал закипать я, потому что время утекало. - Пусть придумает, что душа инициала застряла в Стылом ущелье, потому и тело неподвижно и ни на что не реагирует!
        - Да понятно, что как-то да выкрутимся, - махнул рукой Ханг. - Бегемот, глядишь, толкнет речь и отправит неписей тебе на помощь, когда узнает, что ты вернулся. А если никто не поможет, фигня. Я смотрел карту, Стылое ущелье и замок «детей» прям у моря, так что на нас с Ортоконом можешь точно рассчитывать.
        - И на Гироса, - добавил Томоши.
        - Легаты твои ведь тоже на что-то сгодятся, да, По? - спросил Ханг. - А может, и ты сам?
        - Куда я денусь? - пожал тот плечами. - Шеппард для меня теперь свой брат-оницо, а мы, оницо, всегда помогаем друг другу! Но времени у меня в обрез, мне где-то привязаться нужно, я ж Ядро, оно не может шататься по миру как заблагорассудится.
        - Ядро, блин! - Утес дал себе по лбу. - Я в Бездне, Гирос по Астралу шныряет, Бом - по морю на личном зверобоге, гребаный По - вообще Ядро. Про Скифа молчу. Жесть, до чего мы дошли…
        - Ну да, - протянул Уэсли, поцокав языком. - В прошлом году бегали по Тристаду, а сейчас…
        - Вы большой человек, Уэсли-сан, - сказал Томоши, поклонившись. - Алекс-кун много о вас рассказывал.
        - Очень большой, - гоготнул Ханг. - В капсулу не влезает!
        - Вы вчера не познакомились, что ли? - спросил я у Большого По.
        - Не-а, - ответил он. - Я вчера как прибыл и дождался настройки капсулы, сразу нырнул. Ты ж меня ждал, так что я спешил на крыльях дружбы.
        - Вы настоящий друг для Алекса-кун, Уэсли-сан, - снова поклонился Томоши.
        Иван, наверное, подумал, что попал в цирк, за которым изумленно наблюдали все безопасники. Хайро и Вилли едва сдерживались. Фишелевич, глядя на меня, постучал пальцем по запястью. Я кивнул в ответ, но промолчал, решив, что Уэсли нужно дать шанс почувствовать себя частью клана, что он здесь не чужой. Нам нужно союзное, а не враждебное Ядро Чумного мора.
        - Спасибо за столь лестную оценку моих человеческих качеств, - ответил Уэсли и тоже поклонился. - Но прошу вас, Томоши, зовите меня Большим По. Верите - нет, но совсем недавно гонял я Скифа, Бомбовоза, Краулера, Тиссу, Инфекта, пусть земля ему будет пухом, и Утеса по всей песочнице!
        - Вы были так могущественны уже в то время, Большой По-сан? - удивился японец.
        - Да, - скромно ответил Уэсли, потупив взгляд.
        Не выдержав, Ханг поднялся и дал ему подзатыльник:
        - Это тебе сам знаешь за что, Большой По-сан! Хорош! По, что у тебя с легатами? Как бы нам самим в спину не ударили! От Магвая и его «элитников» всего можно ожидать!
        - Они сейчас нулевки, - ответил тот. - Я обещал вернуть им уровни, но мертвяки они ненадежные, могут назло предать. Есть за что, я с ними не особо ласков был, так что, может, возвращение уровней придется отложить.
        - Да уж, дилемма… - вздохнул Тобиас. - Может, мне поговорить с Девяткой? Авось поможет, тогда никакие другие союзники нам будут не нужны.
        - Она поможет, держи карман шире! - ответил я. - Даже если сама захочет, Нергал не позволит. Мы же «мерзкие последователи Спящих», забыл?
        Ломая голову, кого еще привлечь на помощь, я совсем забыл о безопасниках, пока Хайро не напомнил:
        - Ты говорил, помочь вам в Дисе - первая задача. Какая вторая?
        - Вторая - обезопасить нас здесь, в Калийском дне. Небо нам закрыли, взять штурмом здание тоже смогут. Если мой Скиф ускользнет от «детишек», со злости могут ударить в реале… - Я посмотрел на безопасников. - Ну что, поможет нам ваш Медведь?
        Моралес переглянулся с Вилли Брисуэлой, потом посмотрел на Йошихиру, снова на меня и вздохнул:
        - Забыл, что из твой памяти вычистили наш разговор. Поможет, но только один раз. И этот «раз» не включает помощь с противостоянием «Детям Кратоса».
        - Скажите хоть, почему только один раз? И кто такой этот Медведь?
        - Человек, - ответил Вилли. - Большего тебе знать не нужно. Пойми, что любое вмешательство Медведя кратно снизит наши общие шансы на успех. Объяснять при всех не буду, не готовы твои ребята к таким вещам, но лучше поверь - сейчас предпочтительнее замараться и попросить помощи у Картеля, чем сбрасывать последний козырь.
        Вот уж не ожидал такое услышать. Думая, что мне показалось, я переспросил:
        - Картель? Вы серьезно?
        - Серьезнее некуда! - рявкнул Вилли, впервые подав голос. Он показал на потолок. - Алекс, над нами десяток-другой боевых флаеров, нашпигованных оружием. Это три-четыре взвода наемников, с которыми нам самим не справиться. Пока ты был в Дисе, мы смоделировали возможные варианты, дошли до того, что вооружим все Калийское дно и Гайанский отстойник, чтобы… Короче, ничего не сработает. Помощь Картеля - наш единственный шанс. А Медведь поможет с другим… - он зыркнул на парней, - …если дойдем до того этапа.
        - Послушай взрослых, парень, - прокаркал Фишелевич. - Никому из нас не нравится идея быть обязанными Кальдеронам, но лучше расплатиться с ними виртуальными плюхами, чем… гордо умереть.
        - Никак не уйти, что ли? - напряженным голосом спросил Большой По, только сейчас осознавший, куда влип. - Может, как я сюда доехал, так и свалим? Тихо, незаметно, по земле…
        - Тебя, может, и выпустят, - пожал плечами Леонид. - Но Алекса - вряд ли. Там, в небе, дурачков нет. Вполне вероятно, что все выходы уже контролируются дронами.
        От Сергея и Йоши посыпались решения, как нам можно сбежать, Вилли молча качал головой и говорил, что рано думать об этом, и мне пришлось повысить голос:
        - Эй! - Гомон стих, взгляды обратились на меня. - Кто хочет уйти, пока может? Уэсли? Тобиас? Томоши? Энико? - я называл имена, переводя взгляд с лица на лицо, но натыкался только на покачивание. - Значит, никто. Тогда и нечего обсуждать, как уходить. Мы никуда не будем сбегать! Вы не понимаете, что время истекает. Дело не во мне, а в новой жрице Нергала. Если мы не помешаем ей явиться в Дис, все, за что мы боролись, будет потеряно.
        Энико начала разносить кофе по второму кругу, все замолчали. Уэсли снял себе чашку с подноса и тихо мне сказал:
        - Жесть у вас тут какая-то! Я догадывался, что тут не сахар, когда ты мне в Стылом ущелье про это говорил, но… Слушай, а… Малика - тоже эти?
        - И Малика, и Тиссу, и еще много хороших людей.
        - Тогда, брат, у нас не две задачи, а три, - дрогнувшим голосом заявил Уэсли. - Если столкнемся с «детьми», нужно довести дело до конца и сравнять их замок с землей. Как вспомню, как та сука Рут меня истязала… Хорошо, я теперь Ядро, пусть только попадется в мои руки!
        Я посмотрел на него исподлобья, задумался, озаренный идеей, потом положил ему руки на плечи:
        - Какой же ты нехороший, Уэсли Чоу! Плохой, плохой!
        Парни наблюдали за нами, выпучив глаза. Уэсли отстранился и обратился к Хангу:
        - Это у вас какой-то местный прикол? Шеппард же вроде как по девчонкам, не? Я, если что, в Калийском дне меньше суток, так что извините, если сделал что-то не так…
        - Все так, Большой По, все так! - Я врезал ему по плечу кулаком и обратился ко всем: - Помните, сколько народу собралось бить плохую нежить на Холдест? Все же тогда явились - от дриад и кобольдов до самого императора Крагоша!
        - Ну и? - спросил Уэсли, все еще не понимая, как себя вести.
        Ханг и Тобиас, привыкшие к моим выходкам, промолчали. Томоши на всякий случай начал делать поклон, но передумал.
        - Представляете, как снова все возбудятся, узнав, что в Дисе появилось новое плохое-плохое Ядро Чумного мора? И прячется в сердце владений «Детей Кратоса»!
        И тут до них как дошло!
        - Точняк! - взревел Ханг. - То, что вы с По окажетесь в большом Дисе, все меняет! Союзным кланам придется вмешаться и помочь, иначе они нарушат договор!
        - И они подтянут не только свои дочерние кланы, но и наемников! - подняв палец, воскликнул Уэсли. - Подгонят же?
        Оба тут же загомонили, развивая идею, к ним подключились безопасники, хорошо понимавшие политический расклад в Дисе, а дальше нашлось что сказать и Мэнни с Дьюлой, много общавшимся с кобольдами и троггами, и Тобиасу с Томоши, и даже Энико, подрабатывавшей в таверне у тети Стефани и знавшей, какие слухи ходят по Кхаринзе среди неписей. Молчал только Иван, но и он, играя желваками, чему-то кивал и улыбался, не разжимая губ.
        Наметившийся план через полчаса часа созрел, подкрепленный новой угрозой. Прямиком из Бездны вот-вот явится верховная жрица Нергала - маньячка, наверняка не смирившаяся с моим побегом. Не дать ей попасть в большой Дис стало даже важнее, чем наш с Полидевком прорыв из Стылого ущелья.
        Собственно, со слета всех жрецов Нергала в Дарант и решили начать. Бомбовоз и Гирос должны, прихватив Деспота и Ояму (если согласятся помочь), заручиться поддержкой Бастиана Первого и разогнать жрецов. Такую пеструю компанию в столице Содружества вряд ли примут с распростертыми объятиями, так что аудиенцию должен организовать Хинтерлист.
        Далее Бомбовоз, как самый авторитетный для неписей «пробужденный» после меня, Краулера и Ириты, созывает Верховный совет Лиги гоблинов, нашедший приют на Кхаринзе, и вбрасывает стопроцентно достоверную информацию о новом Ядре Чумного мора на территории «Детей Кратоса».
        Верховный совет Лиги, испытывающий после появления в Кинеме Чумного мора не только панические атаки, но и невыносимую неприязнь к нежити, уведомит о новой опасности лидеров Империи, Содружества и нейтралов, после чего объявит по всем каналам, что «Дети Кратоса» укрывают новое Ядро. В Дисе это теперь приравнивается к хранению на своей территории ядерного, биологического и химического оружия, вместе взятых. Учитывая, что, по слухам, в хранилищах «детей» ценностей на сотни миллиардов, навести порядок с радостью согласятся все приглашенные фракции.
        При таком раскладе не останутся безучастными и жители Кхаринзы, портал которым прямо под стенами Парамаунта, главного замка «Детей Кратоса», откроет Бомбовоз. Гирос, таясь в Астрале, его прикроет. Против них с Ортоконом, Деспотом и Оямой у Галлахеров не останется шансов.
        Основной проблемой виделись не защитники, а божественный силовой купол «Небесный зонт», накрывающий не только замок, но и прилегающие территории. Чтобы его пробить, нужны миллиарды единиц урона в секунду, иначе он будет регенерировать, едва получив повреждения. Именно поэтому нам нужны все союзники. Поговорить с Хинтерлистом и Хорвацем вызвался Ханг - наладил с ними отношения, когда я валялся в коме. Полковника я взял на себя, потому что собирался просить его о гораздо большем, чем помощь «Экскоммьюникадо» в Дисе.
        После того как защита замка рухнет, в Стылое ущелье высадится десант строителей и рудокопов во главе с Дьюлой и Мэнни, которые захватят богатые рудники и возведут там форт «Пробужденных». Это не самая важная сторона плана была частью моего обещания Майе, Венсану, Изи и Кролу. Мы примем их в клан и будем принимать всех, кто захочет работать под нашим крылом, но тащить всех на Кхаринзу не станем. Пусть работают там, где привыкли.
        Все, задействованные в Дисе, разбежались выполнять поручения. Главное лежало на плечах Ханга, и от его разговора с Хинтерлистом и Хорвацем зависело очень многое. Договорились, что если те ему не поверят или не захотят прислушиваться, подключусь я.
        Тобиас вернулся в Бездну, чтобы держаться рядом с Девяткой и дать нам сигнал, когда он с ней окажется в Дисе. Уэсли пошел вздремнуть - после гражданских тестов он почти не спал.
        Остались только я и безопасники, чтобы поговорить о второй задаче - как защититься от наемников «Детей Кратоса».
        - Ну что, может, все-таки расскажете, что Йоши стер из моей памяти? - предложил я.
        - Расскажем, - кивнул Хайро. - Но не сейчас. Ты и в прошлый раз не особо-то поверил, а сейчас, когда на тебе столько всего, у тебя вообще крыша съедет. Давай-ка лучше я договорюсь с людьми Полковника, чтобы он встретился с тобой в «привате». Со мной он и говорить не будет, а к тебе прислушается.
        - У Картеля хватит сил помочь?
        Безопасники посмотрели на меня как на дурачка - сочувственно и удивленно. Наконец Вилли ответил:
        - Хватит.
        - Тогда, когда будете просить Сесара о встрече, скажите, чтобы прихватил своего брата Исмаэля…
        Несмотря на позднюю ночь, люди из «Экскоммьюникадо» прониклись важностью разговора и организовали встречу. «Приват», миниатюрный криптомир для шифрованных встреч и разговоров, создал Йошихиру Уэмацу, и он же выслал Кальдеронам криптоключ-приглашение.
        Просторная светлая комната в японском стиле была куда уютнее той, в которой я впервые встречался с Сесаром. В тот раз он пришел с Кетцалем, моим союзником по Демоническим играм, сегодня - со старшим братом Исмаэлем, лидером Объединенного картеля. Оба, как я понял, не стали натягивать аватары и пришли в истинном обличье.
        Помня уроки Кетцаля, я явился первым, а увидев проявившиеся фигуры братьев, поприветствовал:
        - Здравствуйте, дон Сесар Кальдерон! Спасибо, что уделили время, дон Исмаэль Кальдерон!
        Полковник молча кивнул, а его брат вообще не ответил, лишь показал на единственный стол в центре комнаты - такой низкий, что нам пришлось рассесться прямо на пол, покрытый циновками.
        Минуты две Исмаэль молча сверлил меня взглядом, потом посмотрел на Сесара, прошамкал:
        - Дерзкий чавал, ты говорил? Бери выше! Наглый юнец! Вижу, жизнь так и не научила его большему уважению к старшим! С чего он решил, что может вообще о чем-то просить меня? Ты его обнадежил, Сесар?
        На Полковника было больно смотреть. И без того какой-то высушенный, он сжался еще больше и не проронил ни слова. Казалось, он даже дышать боится.
        - Поди прочь, эрманито, - беззлобно сказал Исмаэль. - Я сам разберусь с наглецом.
        - Алехандро… - Полковник кивнул мне и исчез.
        Мы со старшим Кальдероном остались одни. Чему-то усмехнувшись, тот спросил:
        - Ты пришел просить о чем-то старого Исмаэля? Ну так проси, не заставляй его сидеть в этом ненастоящем мире!
        Понимая, как убегает отпущенное время, я быстро заговорил, рассказав о кознях «Детей Кратоса» и наемниках Галлахеров, упомянув атаку на базу и погибших друзей, пытки в Стылом ущелье и угрозы моим родителям на Луне.
        Выслушав, Исмаэль сморщил и без того морщинистое лицо в кривой ухмылке:
        - И с чего ты решил, что все это мне интересно? У тебя в голове ослиная моча? Или под пытками ты потерял разум и решил, что можешь быть полезен Картелю?
        Чувствуя, как горят уши, я зашел с других доводов: о том, что нам всем, включая «Экскоммьюникадо», дают Спящие, как важно мне выжить и сохранить в Дисе свободу, потому что в течение нескольких следующих часов там появится Девятка, которая способна уничтожить все армии Диса щелчком пальцев, и какие несметные богатства могут быть в хранилищах «Детей Кратоса», и…
        - Заткнись, - прошамкал он, поскреб подбородок и спросил: - Давай-ка подробнее о Девятке. Говоришь, она стала верховной жрицей Нергала, а до того подчинила себе всю Бездну?
        - Ну, не она одна. Их там всего шестеро разумных осталось, а Бездна - это всего лишь бета…
        - Заткнись, - снова сказал он. Подумав, опять задал вопрос: - Говоришь, девчонка провела там десять тысяч лет и по натуре садистка?
        - Не думаю, что она получает удовольствие от истязаний. У нее нет сердца, души, чувств. Ей все равно. Ей скучно и просто хочется развлечься.
        - Хорошо, я помогу тебе, - уже без раздумий сказал он. - С нашей базы в Медельине лететь в Кали около часа. Значит, максимум через два небо над вами станет чистым. Пока мы говорили, я сделал запрос. Среди наемников Галлахеров есть человек, который нам обязан. Он сделает так, чтобы эти аристо продолжали считать, будто у них в Калийском дне все под контролем.
        И все? Так просто? Из-за Девятки? И ничего не попросит взамен?
        Я ошеломленно смотрел на главу Объединенного картеля, одного упоминания имени которого достаточно, чтобы напугать каждого в любой точке Солнечной системы. Особенно сейчас, когда все лидеры Триады загадочно погибли и вторая по могуществу криминальная организация мира затаилась.
        - Что я буду должен, дон Кальдерон? - посчитал я нужным спросить.
        - Я подумаю, - ответил он, пошамкал и добавил, улыбнувшись: - Я же говорил, Скиф, что мы еще встретимся.
        Улыбочка у него была одновременно обаятельной и ужасающей, словно на мгновение из-под маски человека оскалилась истинная сущность. Будто древний демон проявился и снова спрятался.
        - Мы уже встречались, дон Кальдерон? Но когда? Я не помню ничего такого…
        - Встречались, - перебил он. - Видишь ли, при рождении меня звали не Исмаэль, такое имя мне дали коллеги по организации. Извратили настоящее на свой лад. На досуге поинтересуйся моим настоящим именем. - Он подмигнул и начал исчезать.
        - Каким?
        - Самаэль… - затихающим эхом по комнате разнесся утробный рык.

* * *
        В капсулу я зашел чуть раньше, чем закончился таймер перегенерации Стылого ущелья, из-за чего завис в междумирье:
        ВНИМАНИЕ! ВАШ ПЕРСОНАЖ СКИФ, ГОРЕВЕСТНИК 474-ГО УРОВНЯ, НАХОДИТСЯ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ «СТЫЛОЕ УЩЕЛЬЕ», КОТОРОЕ СТАЛО ЧАСТЬЮ ДИСГАРДИУМА.
        В связи с этим оно закрыто на перегенерацию: 02:24… 02:23… 02:22…
        Почти на две с половиной минуты я получил возможность отрешиться от всего и попробовать успокоить разогнанное стимуляторами сердце - я зевал беспрестанно, и Йоши сжалился и вколол мне какой-то ударный коктейль. В моем состоянии было плевать, насколько легально содержимое инъекции. Главное, что я продолжу действовать, как только окажусь в Дисе. А пока позволю себе расслабиться и прокрутить в голове события последних часов.
        Наш план сработал, хотя начало было не такое уж и вдохновляющее: Верховный совет Лиги гоблинов не поверил, что Чумной мор вернулся.
        Престарелая госпожа Говарла, возглавившая Верховный совет после безвременной кончины прежнего лидера Вонпрутиха, огорошила Бомбовоза:
        - Если бы новое Ядро действительно было в Дисгардиуме, наши сканеры струн мироздания обязательно бы о таком сообщили.
        - Потому что оно еще не в Дисгардиуме, - сдерживая рвущееся наружу рычание, ответил ей Бомбовоз. - Но в течение нескольких часов зона, где прячется Ядро, станет частью мира. Вашего мира!
        - Вот именно, - ткнув его в грудь крючковатым пальцем, ответила Говарла. - Нашего. А вы, как я понимаю, основываетесь на информации из вашего мира, господин неумирающий. Вот и не вмешивайте нас в ваши разборки.
        Его преосвященство Стелтодак, умудрявшийся одновременно быть жрецом не только Спящих, но и гоблинских богов Невра и Маглубайта, добавил:
        - Учитывая наши и без того напряженные отношения с ведущими кланами Дисгардиума, Лига не может себе позволить открытую войну с уважаемыми «Детьми Кратоса».
        Бомбовоз, рассказывая мне это, жутко ругался и сетовал на то, что у зеленых коротышек никакого уважения ни к нему, ни к его клятвам, и с тоской вспоминал, насколько проще было договариваться с Кусаларикс.
        - Пришлось звать на помощь Бегемота, - поведал он. - Спящий объяснил гоблинам, что новое Ядро не выдумки. Оно пока скрывается в междумирье, доступ куда есть только у «Детей Кратоса», а значит, именно они и ответственны за возвращение Чумного мора.
        Такому авторитетному источнику Говарла со Стелтодаком возражать не стали, приняли информацию к сведению и объявили экстренный сбор лидеров Империи, Содружества и нейтралов. Встреча состоялась в Искгерселе - столице гномов, выбранной из-за равноудаленности от других столиц, а Бомбовоза гоблины взяли с собой.
        Король Бастиан Первый помочь отказался, сказав, что не хочет ссориться с «Детьми Кратоса» из-за неподтвержденного обвинения. При всей его нелюбви к жрецам Нергала, к Спящим он традиционно относился еще хуже. К тому же его больше беспокоила нешуточная движуха в Даранте под стенами его дворца, связанная со сбором всех жрецов Лучезарного.
        Зато остальные лидеры со всей серьезностью восприняли новости о новом Ядре. Как и на Холдесте, император Крагош лично возглавил свои легионы, изрядно поредевшие под Сферой бесконечности Ктулху, но пересобранные за счет новых рекрутов. Лига гоблинов выставила не только своих бойцов, но и гладиаторов - тех, что наскребли из низших дивизионов Арены.
        Но больше всего меня удивила Лисента, Первая среди дриад. Используя свое влияние, она за считанные часы не только убедила лидеров титанов, лоферов, голиафов, кентавров, хоббитов, фей и прочих малых рас присоединиться к битве против нового Ядра, но и организовала сбор этой союзной армии нейтралов.
        Слушая, я невольно поморщился. Кого они выставят? Бойцов двухсотого-трехсотого уровней? Их перемелют одним Армагеддоном. А чтобы предотвратить бессмысленные смерти, я велел Бомбовозу придержать неписей в тылу, ведь и без них найдется кому драться.
        Наши союзники «Модус», «Странники», «Экскоммьюникадо» и их дочерние кланы, включая «Т-Модус» и «Тайпан», громко объявили войну «Детям Кратоса», заявив об этом на пресс-конференции в реале и для газет Дисгардиума. Ошарашенный «Вестник Содружества» вышел с аршинным заголовком на первой странице «Гражданская война?!» и чуть ниже «Или передел сфер влияния?»
        «Каждый свободный наемник на бирже - потенциальный противник», - заявил Хорвац и еще до объявления войны выкупил контракты всех тех, кто продавал свой меч или магию. А чтобы подрезать возможности «Детей Кратоса», союзники не ограничились неписями - Хинтерлист объявил набор игроков от 400-го уровня и пообещал не только оплатить их услуги, но и выдать долю в добыче.
        Щедрость союзников объяснялась не только принесенными клятвами «ни словом, ни делом, ни бездействием не причинять вреда Скифу» и разграблением хранилища с несметными сокровищами, но и понятным нежеланием терять бонусы Единства.
        Бомбовоз рассказал им о четвертом храме, построенном в Подводном царстве нагов, но в ответ получил немного не ту реакцию, которую ожидал:
        - Четвертый храм… - пробормотал Хинтерлист. - Четвертый… Ну да, ну да, повышенный лимит на последователей… А где ты, говоришь, его построил?
        - В Подводном царстве нагов, - ухмыляясь, ответил Бом. - Возле Меаза.
        Увидев перспективу попасть в еще одну новую локацию, лидеры союзных кланов отнеслись к задаче вырвать меня из хищных лап «Детей Кратоса» с преувеличенным энтузиазмом, решив сровнять с землей не только Парамаунт, но и вообще все замки и владения Галлахеров. Впрочем, к этому решению их подвел Бомбовоз, преследуя нашу цель отомстить Галлахерам.
        Хинтерлист, разумеется, приложил все усилия, чтобы король Бастиан Первый принял Бомбовоза. Так мой друг попал на встречу с Бастианом второй раз за день и рассказал его величеству, с какой целью собираются в Даранте жрецы Нергала.
        Услышав, что новая верховная жрица Лучезарного - гостья из Бездны, Бастиан пришел в ярость и лично открыл портал для очень пестрой компании: демона Деспота, легендарного гранд-мастера безоружного боя Оямы и ниндзя Гироса. Чтобы король не сильно терзался сомнениями, Деспот стараниями суккубы Неги появился в Даранте в человеческом обличье и был представлен Бастиану как Патрик О’Грейди, заслуженный ветеран армии Содружества и почетный гражданин вольного города Тристада.
        Король наспех огласил указ, запрещающий поклоняться Нергалу и вести любую религиозную деятельность на территории Содружества вне храмов.
        Жрецов, уже начавших обряд, в главном храме Нергала окружили королевские гвардейцы. Их капитан огласил указ его величества, сообщив, что здание окружено, и предложил выходить по одному.
        Первый инквизитор Ларион, покинувший храм последним, был очень недоволен и призвал Аспектов света, но просуществовали они недолго, потому что инквизитору сильно досталось от мясорубки комбайнера Деспота, астрального урона Гироса и незримых кулаков Оямы. Ларион спешно ретировался, приказав жрецам стоять насмерть во имя Нергала и не сходить с пути света, а с его исчезновением развоплотились и Аспекты. Храм разнесли в каменное крошево, а немногие выжившие жрецы разбежались - в общем, сошли с пути света.
        Жители столицы разделились: кто-то праздновал и чествовал героев, избавивших Содружество от светоносных жрецов-кровопийц, а кто-то затаился и собирал вещи, не желая отказываться от Лучезарного. Как бы там ни было, по словам Бомбовоза, в Даранте теперь собираются поставить памятник ему, Гиросу, Патрику и Ояме. Вот О’Грейди удивится, когда посетит столицу Содружества…
        Все это случилось нашей ночью, а сейчас, когда близился рассвет, и скоро Скиф и Ядро Чумного мора должны были явиться в Дисгардиум, союзные силы продавливали купол Парамаунта. В успехе осады я уже не сомневался: нам удалось больше, чем планировалось изначально - мы получили союзников оттуда, откуда не ждали.
        Когда Бомбовоз вернулся на Кхаринзу после разгрома жрецов Нергала, перед ним неожиданно проявился Нге Н’куллин. Смотритель Ушедших сказал, что Монтозавр, когда я его отпустил, обещал мне защищать храм Спящих на Кхаринзе. Оказалось, что и на основного защитника, то есть меня, тоже распространялась его опека, и потому он поможет вызволить «душу Скифа» из заточения в междумирье.
        Слушая Бома, я посмотрел на проснувшегося Большого По и подумал, что у него освободились две вакансии легатов. Два места, за которые можно что-то купить. Например…
        Йоши организовал мне «приват» с Дестини Виндзор. Мы встретились с нею и лидером основного рейда «детей» Шиндлером, которого в реале звали Тимо Аверсоном.
        Разговор сложился очень коротким - мы сразу нашли взаимопонимание, потому что к этому моменту Лига гоблинов уже сделала громкие заявления, и бойцы «детей» искали лазейки в контрактах, чтобы покинуть тонущий корабль. Обещание, что оба получат звания легатов Чумного мора, мотивировало Дестини и Шиндлера искать эти лазейки активнее, и, насколько я знаю, они их нашли.
        В общем, все складывалось хорошо. «Детям Кратоса» конец, мы с Полидевком получим свободу, четвертый храм Спящих ждет посвящения, а Нергал обломался с призывом Девятки, растерял храм и жрецов и сейчас наверняка затаился.
        Единственное, что меня немного тревожило, - это слова Исмаэля Кальдерона, сказанные на прощание. Я не знаток религий, но поисковиком в сети пользоваться умею. Оказалось, что Самаэль - падший ангел, это одно из первых имен Люцифера. В Преисподней я встречался с его игровым воплощением, Люцием, и он обещал, что мы еще пересечемся. Тогда я не придал его словам значения, но сейчас…
        Кто он? Игрок, чье сознание проникло в непися? Игрок, управляющий одним из князей Преисподней? Или… непись, завладевшая сознанием игрока? Все эти версии не стоили и ломаного гроша, потому что Исмаэль Кальдерон не игрок. Лидер Объединенного Картеля не принадлежит себе, у него нет и минуты, чтобы проводить ее в капсуле.
        Единственная версия, которая объясняла бы, почему Исмаэль Кальдерон и Люций - один… одна сущность, была слишком пугающей. Вдаваться в нее не хотелось, да и не было времени поразмышлять. Пообещав себе, что обязательно обсужу ее с Бегемотом, я успокоился. Спящий должен знать о таких вещах.
        В любом случае Исмаэль Кальдерон, кем бы он ни был, выполнил свое обещание и не только расчистил небо на Калийским дном, но и сделал так, что Джошуа Галлахер продолжал думать, что контролирует нашу базу.
        Что именно произошло в небе, я не видел - Хайро запретил соваться на крышу, но в общих чертах мне рассказали: истребители Картеля подавили связь и контроль управления флаерами из ЭМИ-пушек, а следом влепили ракетами.
        Их человек, лидер отряда наемников, нейтрализовал пилота, посадил флаер и с дистанции взорвал его вместе с заблокированным там десантом. Среди убитых были его товарищи, но, видимо, его долг Картелю был очень велик. Он же держал связь с человеком Галлахера.
        Оставалось вывести из-под удара Эда, Риту и моих родителей на Луне. Хайро сказал, что «ими занимаются» и мне не нужно забивать себе голову.
        И все равно, глядя, как таймер отсчитывает последние секунды, я чувствовал смутное беспокойство, словно все эти победы - мелочи, и надвигается что-то намного более страшное…
        Пролог. Бета #9
        Вечно безоблачное небо бета-мира. Будто прибитое к нему блеклое солнце, холодное, стоящее только в зените. Абсолютное безветрие. Древние декорации, созданные больше десяти тысяч лет назад, настолько замылились, что Девятка перестала их замечать.
        Метрах в ста от крепостной стены ее замка едва заметно двигалось марево Живого сита. Девятка направила на него руку и сжала кулак, хотя для Искажения гравитации жестов не требовалось. Невидимый моб почти трехсоттысячного уровня взорвался брызгами черной крови, как выжатая мокрая губка.
        Скучно.
        Раньше, еще пару тысяч лет назад, когда прогресс мобов соответствовал развитию самой Девятки, оставался хоть какой-то азарт. Очки опыта, лут, мизерный шанс украсть способность - все это придавало смысл, причем не только фарму, но и вообще жизни.
        Когда мобы окончательно отстали в развитии, какую-то перчинку в жизни Девятка получала от бесконечных интриг в отношениях с оставшимися пятью бета-тестерами: Третьим, Двенадцатой, Пять-четыре, Семь-два и Девять-шесть. От скуки все они даже разработали математическую теорию, утверждающую, что выжили и стали полубогами именно те, чьи номера были кратны трем.
        Иногда в мире появлялись порожденные механикой бета-мира новые инстансы и глобальные боссы. Найти подобное не только редкая удача, но и единственный шанс получить драгоценные очки опыта и уровни. Именно они обеспечивали бессмертие бета-тестеров, а те, кто их потерял, погибли конечной смертью.
        Девятка развлекала себя коллекционированием навыков, шанс на выпадение которых существовал при каждом убийстве, и бессмысленным фармом Осколков Тлеющей пустоты, питая с каждым годом все более слабую надежду на то, что отправленный в Дисгардиум Пробиватель накопит достаточно ресурсов и откроет с той стороны Великий пробой, который позволит ей уйти в Дисгардиум.
        Эта надежда так и не оправдалась, зато Плевок, один из ее питомцев, принес на себе Скифа. Парень рассказал, что в большом Дисе ее зверушек называют Разорителями, Плевка - Эрвиготом, а заодно притащил в себе столько интересных навыков, неизвестных Девятке, что она решила выжать его досуха, прежде чем найти ему другое применение.
        К сожалению, Скиф сбежал. Ему помог Третий, и оба факта так неприятно удивили Девятку, что она атаковала предателя, за которого заступились остальные. Ее заблокировали в собственном замке, и жизнь стала совсем унылой на следующие полвека, пока не случилось то, что могло изменить все: Пробиватель Пушистик принес на себе Утеса, а тот был отмечен главным божеством Дисгардиума, Нергалом Лучезарным, что позволило богу света попасть в бета-мир, который жители того мира называли Бездной.
        Нергал предложил ей помочь вырваться в Дисгардиум, если она согласится стать его верховной жрицей. Говорил он через Утеса, а потому не вызвал особого пиетета. Особо не думая, Девятка согласилась, ведь главное - выбраться отсюда, а что делать с божком, она решит потом…
        - Джун, ты где? - С другого конца двора донесся голос Утеса.
        Глуповатый и наивный парень в теле уродливого дворфа, по уши влюбившийся в нее, уже надоел, но приходилось терпеть его рядом - через него держалась связь с Нергалом. Лучезарный бог предупредил, что если парень отречется от него, нестабильный канал связи Дисгардиума с Бездной рухнет, и тогда…
        Тогда всем планам конец. Впрочем, Девятка умела терпеть. Десять тысяч лет в Бездне не проходят бесследно, а все нетерпеливые уже стерты.
        Найдя взглядом Утеса, Девятка перетащила его к себе, на крепостную стену. Неуклюжий дворф, оказавшись рядом, взмахнул руками и чуть не свалился за пределы замка. Жаль, что не свалился. Пара смертей в нутре Живого сита - и на двенадцать часов она избавилась бы от его назойливого обожания.
        - Что? - спросила она.
        - Что будет, когда Нергал сдержит обещание и перенесет тебя в Дис? - Парень смутился, покраснел. - Мы же останемся вместе?
        «Конечно же, нет! Зачем ты мне, когда в том мире найдутся и занятия поважнее, и мужчины поинтереснее?» - мысленно ответила она, но вслух сказала:
        - Ты всегда будешь в моем сердце, Тоби.
        Воин-коротышка, такой нелепый, потянулся к ней, чтобы поцеловать, и уже закрыл глаза в предвкушении. Девятке захотелось забросить его в яму с Лавовыми дрейками, но Нергал должен был появиться с минуты на минуту, а потому пришлось стерпеть и ответить на поцелуй.
        За легкими ласками, как и следовало ожидать, пошли более откровенные вещи: шаловливые ручки Утеса нырнули под ее легкое короткое платье. Девятка стерпела и это.
        От опротивевшего безыскусного секса с неумелым дворфом спасло явление Нергала. Бог света взял тело коротышки под контроль, отчего внутреннюю поверхность ее бедра обожгло жаром, жирные губы Утеса отлипли, а в глазах его засиял ослепляющий свет.
        - Светел ли твой путь, Девятка, моя Светоносная Длань? - поприветствовало божество устами дворфа. - Близится миг переноса! Все саккумулированные запасы веры сейчас вливаются сюда, расширяя канал между мирами. Ты собрана?
        - Все важное всегда при мне, - улыбнулась Девятка, испытав давно забытое предвкушение. - Девять Пробивателей, лучшая экипировка этого мира, все мои накопленные навыки и таланты. Все при мне, Нергал… Лучезарный. Скажи, мне и там придется терпеть рядом этого дворфа?
        - Мне не хватит веры перенести вас обоих. Утес, чей разум омрачен Спящими, мне больше не нужен, он выполнил свою задачу и может быть стерт.
        - Тогда, как вытащишь меня отсюда, сбросься со стены… - Девятка взглянула вниз, где на их присутствие уже среагировала вся местная живность. Четыре Живых сита колыхались прямо под стеной, надеясь на добычу.
        - Посмотри мне в глаза.
        Утес-Нергал взял ее руки, приблизил свое лицо, и Девятка вздрогнула от набирающего силу божественного свечения. Ей, казалось, выжгло глаза, и они перестали видеть что-либо, кроме яркого сияния, залившего все: небо, горизонт, бородатое лицо дворфа. Свет проник в голову, опаляя мозг, просочился под кожу, сжигая плоть, пронзил сосуды, испаряя кровь и все, что называлось в Бездне Бетой номер девять.
        Исчезли ее мысли, память, разум и тело…
        …после чего все было воссоздано с кропотливой точностью в Дисгардиуме.
        Девятка открыла глаза и обомлела. Нет, это был не Дисгардиум. Ее окружало бесконечное пространство без верха и низа, без неба и земли, одновременно светлое и темное, где очень далеко мерцали и двигались полупрозрачные сущности - внешне почти одинаковые, но разные по размеру. Под ногами мельтешили совсем мелкие, напоминая призрачных тараканов на столе, побеспокоенных внезапно включенным светом.
        В абсолютной тишине, в вакууме, где нет звуков, самая большая из почти незримых сущностей приблизилась к ней и проявилась. Множество конечностей изгибались под разными углами, вырастая из бесформенного матового туловища, на котором обозначилось несколько десятков глаз.
        Все они открылись одновременно, и Девятка вздрогнула - глаза были настолько разнородные, что казалось, их отняли у всех существующих видов Дисгардиума и приживили к туловищу божества. Каждый глаз уставился на нее.
        Вот, значит, как выглядят боги? Без ширмы аватара и специальных эффектов вроде сияния истинное обличие величайшего бога Дисгардиума, ростом не достигавшего даже груди Девятки, не впечатлило. Видала она в Бездне тварей посолиднее… внешне, но не по уровню развития:
        БОГ СВЕТА НЕРГАЛ 9 773 331-ГО УРОВНЯ
        Надпись моргнула, сменившись на:
        БОГ ТЬМЫ МАРДУК 9 773 331-ГО УРОВНЯ
        И снова показала, что перед Девяткой стоит Нергал. Недоумевая, почему не слышит себя, Девятка поинтересовалась:
        - Так ты Нергал или Мардук?
        - Преклони колено, моя Светоносная Длань, - раскаленным прутом в мозг вонзились чужие мысли.
        Девятка опустилась на колено и склонила голову, лихорадочно размышляя. Столько уровней! Развить идею не удалось, собственные мысли выжгло чужим присутствием в голове:
        - Я един в двух лицах. Я есть Нергал Лучезарный, но как нет света без тьмы, так нет Нергала без Мардука. На заре времен Мардук Сумрачный был Старым богом тьмы, но я его развоплотил и присвоил себе его паству. Контроль двух аватаров ресурсоемок, но зато и притоки веры умножились. А теперь отринь любопытство, моя Светоносная Длань, у нас мало времени. Все резервы веры - и мои, и алтарей, и жрецов - потрачены, чтобы открыть канал и перенести тебя сюда. Я слаб как никогда, и это нужно поскорее исправить!
        Каждое слово раскаленным гвоздем вбивалось ей в голову, вытесняя ее саму - ее личность, память, разум, желания. Все замещалось желаниями Нергала, и Девятка, став его марионеткой, не могла даже говорить, но, по всей вероятности, бог ощутил ее недоумение и пояснил:
        - Это не Дисгардиум. Ты в Небесном плане. Лидер Содружества Бастиан Первый сошел с пути света и не дал моим жрецам провести полноценный обряд. Поэтому энергии хватило только на то, чтобы открыть канал сюда, в Небесный план, где поступающая вера сыра, а оттого более эффективна. Но здесь тебе, смертной, не место, как нам, богам, не место в Дисгардиуме. Вселенский закон равновесия уже направил сюда Небесный арбитраж, чтобы выпроводить тебя из плана. Арбитры, вызволенные мною из Бездны, обязаны мне помогать, но все, что они могут сделать, не нарушая закона равновесия - это немного замедлиться, повысив приоритет других задач. Поэтому внимай, Девятка, и запоминай. Ты моя длань в Дисгардиуме, мой голос, моя кара неверным и вознаграждение тем, кто следует путем света.
        Где-то глубоко-глубоко в подсознании пульсировала и набирала силу мысль: «Он слаб как никогда…»
        А тот, о чьей слабости она думала, продолжал повелевать:
        - Мои вернейшие адепты из клана «Дети Кратоса» воззвали к моей помощи, чтобы противостоять тем неразумным, кто бездумно поклоняется Спящим. Ты защитишь «Детей Кратоса» и уничтожишь всех, кто вторгся на их земли. Ты захватишь инициала Спящих Скифа и выбьешь из него знания о том, где прячутся его мерзкие покровители. Ты подчинишь свету новое Ядро Чумного мора, коим стал смертный Полидевк, и натравишь его на всех, кто отринул путь света. Ты восстановишь позиции моей Церкви в Содружестве и поставишь вместо предателя Бастиана Первого моего человека - Первого инквизитора Лариона. Потом ты соберешь всех последователей под моими знаменами и уничтожишь легионы императора Крагоша. Поможешь жрецам Мардука занять трон Империи, после чего займешься Старыми богами. Начнешь с гоблинских Маглубайта и Невра и поставишь Лиге гоблинов условие: они должны встать на путь света, иначе ты их уничтожишь за пособничество Спящим. Следом…
        Сжав зубы и сдержав крик боли, последовавшей за попыткой делать что-то еще, когда она должна благоговейно внимать, Девятка подняла голову так, чтобы, глядя в глаза Нергала, поймать фокус на иконке артефакта, предусмотрительно выведенной на панель быстрых команд. Ох, сколько было в ее жизни моментов, когда она отчаянно хотела его использовать - например, когда ее предал Третий. Активировав артефакт, она могла бы безвозвратно прикончить бывшего друга и любовника и возвыситься над остальными бетами.
        Но она сберегла его, понимая, что настоящий случай еще не представился.
        И вот он, случай. «Слаб как никогда…»
        Артефакт, добытый на Холдесте, дождался своего часа. Лишь бы сработал…
        Преодолевая контроль Нергала, она еще раз внимательно перечитала описание:
        ЧЕРЕП БАРОНА САМЕДИ
        Привязано к душе Беты #9.
        Божественный артефакт.
        Уникальный предмет.
        Лишившись последователей, воплощение Барона Самеди в мире смертных исчерпало резервы веры и развоплотилось. Этот череп - последнее, что осталось от аватара бога смерти, когда-то знаменитого умением отнимать и поглощать чужие силы.
        При использовании: отбирает все уровни у любой цели и передает их владельцу артефакта, после чего теряет силу.
        Прочность: неразрушимо.
        Цена продажи: невозможно продать.
        Шанс потерять после смерти снижен на 100 %.
        Сработает ли? Нергал продолжал вещать, нагружая Девятку все новыми и новыми поручениями, но ей наконец удалось заблокировать часть разума под собственные мысли. Даже если не сработает, своего она уже добилась. Вернуть ее в Бездну у Нергала нет сил, а в Дисгардиум ее так и так вот-вот перенесут Арбитры.
        Выбрав целью призрачно-матовую тварь, Девятка активировала артефакт. Где-то в инвентаре развоплотилось последнее, что оставалось от Барона Самеди, издав прощальный стон, в котором ей послышалось шипящее «вкус-с-с-но-о-о…»
        Давление на разум тотчас прекратилось, тварь, стоящая перед ней, отпрянула, глаза закрылись, а вместо них по всему туловищу выросли шипы. Нергал ощетинился ими, как еж, и беззвучно бросился на Девятку. Из каждой иглы выстрелил луч, который мог бы стереть с лица земли любой город, будь у Нергала больше энергии. Короткие лучики испепелили миллиарды очков прочности силового купола, но так и не дотянулись до плоти.
        Этот момент в ее плане был самым опасным, но пронесло. Девушка, десять тысяч лет прожившая в Бездне, выжила, быстро активировала еще один щит и ухмыльнулась, глядя, с какой астрономической скоростью Нергал не только теряет уровни - по миллиону в секунду, - но и уменьшается в размерах. Интеллект Девятки, базовая характеристика любого мага, рос с той же скоростью, умноженной на десять - по десять миллионов единиц в секунду.
        Божество, стремительно теряющее силы, снесло и второй купол, но на большее его не хватило. Девятку, ощутившую близость цели, охватил азарт мага-коллекционера, жадно собирающего все способности, таланты и заклинания. Все, что ей оставалось, - прикончить тварь, возомнившую себя богом.
        Девятка отступала, направив руку на Нергала, и готовилась сжать кулак. Уровень бога света снизился до трех миллионов, двух, одного… Есть!
        БОГ СВЕТА НЕРГАЛ 1-ГО УРОВНЯ
        Микроскопическая тварь копошилась где-то под ногами, так и не добежав до своей «Светоносной Длани».
        Девятка сжала кулак, и там, где пряталась уменьшившаяся до размеров бактерии сущность, будто вспыхнул и погас светлячок.
        БОГ СВЕТА НЕРГАЛ УНИЧТОЖЕН.
        Очков опыта за убийство твари 1-го уровня не дали, но это интересовало сейчас Девятку меньше всего. Пассивное Похищение способности срабатывало с очень низкой вероятностью, но чем выше уровнем жертва, тем больше шансы.
        Вселенная бросила кости, просчитывая вероятности…
        «ПОХИЩЕНИЕ СПОСОБНОСТИ»: ПОЛУЧЕН ОБОЖЕСТВЛЯЮЩИЙ ТАЛАНТ «ЛУЧЕЗАРНОСТЬ»!
        Да! Ликуя, Девятка ощутила, как внутри нее что-то разгорается, что-то, меняющее самую ее суть, перестраивает плоть и наполняет бесконечной силой, питаемой всеми теми, кто идет путем света.
        Миллионы незримых нитей связали ее с каждым последователем, с каждым храмом и алтарем, аккумулирующим потоки веры, и, не глядя в интерфейс, она уже знала, что Нергал не солгал: резервы были опустошены, а широчайшие каналы оскудели, потому что гонимые последователи, не находя поддержки своего бога, теряли веру и реже молились, а то и вовсе отрекались и выбирали других богов.
        Ни один другой украденный ею талант не дарил таких ощущений. Девятка заинтересованно хмыкнула и открыла описание способности, которая стала жемчужиной ее коллекции:
        ЛУЧЕЗАРНОСТЬ
        Обожествляющий талант.
        С незапамятных времен все разумные почитали солнце и его свет. Лучезарность носителя приравнивает его в глазах смертных к богу.
        Вы несете свет, который вашей волей может дарить жизнь и нести смерть всему живому. Вера смертных дает вам бессмертие и энергию. Вера, поглощенная и переработанная, испражняется в Дисгардиум. Смертные называют эти испражнения дыханием богов, или маной, которую они научились использовать для примитивных магических манипуляций с материей, пространством и временем.
        «Я богиня», - подумала Девятка, смакуя эту мысль, прокручивая ее и прислушиваясь к себе. Нахлынувшие чувства граничили с восторгом, извечную скуку испепелило светом от осознания собственной избранности и азартом, ведь перед ней открывались фантастические… нет - божественные возможности!
        А следом пришло понимание: она уничтожила сильнейшего бога Дисгардиума, стала могущественнее Нергала, а значит…
        Пролог. Бездна
        Девятка медленно огляделась. Небесный план потерял лидера и обрел новое божество. Разумеется, это не осталось незамеченным. Сотни других тварей окружили ее и с разной степенью обеспокоенности пытались прощупать ее разум, войти в контакт, наладить коммуникации.
        - Кто ты? - осторожно поинтересовался Монту, бог воинской доблести.
        - Как тебе удалось? - острой болью в черепе отозвался мысленный голос Тлалока, бога дождя и грома.
        - Немыслимо… - донеслись мысли Ямы, бога справедливости.
        Простым усилием воли Девятка отсекла все вопросы, закрыв свой разум. Те, кто ковырялся в нем, отпрянули, словно им стало больно, все так же беззвучно засуетились, затрепетали.
        Бесформенные сущности кружили вокруг Девятки, передвигаясь на отращенных многосуставных конечностях, напоминая потревоженных пауков в банке. Взгляд ловил их имена: Равана, Фудзин, Волос, Ахриман, Шесему, Скади, Хуракан, Иштар, Тоси, Гор, Хапи, Ктулху… Твари забили за собой все, что волновало смертных: от природных явлений до таких эфемерных вещей, как любовь и справедливость, - поделив стадо между собой, и доили его, поглощая веру и становясь еще сильнее.
        Взгляд зацепился за знакомое имя - Барон Самеди… Что? Еще один? Ах, ну да, ведь Бездна есть отражение Дисгардиума, там тоже когда-то были боги: Старые и Новые, стихийные и звериные, - и все развоплотились, когда не осталось ни одного разумного, кроме шестерки выживших, не веривших ни в каких богов.
        Девятка уставилась на того, чей развоплощенный аватар в Бездне оставил после себя череп, отнявший силы Нергала. У этой сущности череп если и был, то прятался где-то внутри матового угловатого туловища, отрастившего несколько глаз на стебельках.
        Все твари отставали от нее на миллионы уровней и вели себя неагрессивно - видимо, среди богов насилие по отношению к себе подобным не принято.
        Лучезарная Девятка снова нашла взглядом темного бога смерти Барона Самеди. Тварь 1 843 084-го уровня, казалось, почувствовала ее намерения и сжалась, поползла прочь, пытаясь спрятаться за остальными.
        Девушка, прожившая двадцать лет под именем Джун Кертис и чуть больше десяти тысяч лет как Бета номер девять, направила руку на Барона Самеди и сжала кулак.
        Искореженная тварь схлопнулась и распылилась на субатомные частицы.
        ТЕМНЫЙ БОГ СМЕРТИ БАРОН САМЕДИ УНИЧТОЖЕН.
        «ПОХИЩЕНИЕ СПОСОБНОСТИ»: ПОЛУЧЕН БОЖЕСТВЕННЫЙ ТАЛАНТ «ВКУСНО»!
        - Вкусно! - воскликнула она, снова не услышав себя.
        Стоило подосадовать, что украденный талант не обожествляющий, а всего лишь божественный, как мощным взрывом Девятку отбросило, и уже в полете она взяла тело под контроль и выпустила призрачные крылья. В безвоздушном пространстве Небесного плана они сработали не хуже, чем под статичным небом Бездны. Полет подчинялся не законам физики, а игровой механике мироздания.
        Согласно тем же законам, Девятка получила урон, но пренебрегла потерянной третью жизни, ведь регенерация у нее бешеная, ускоренная пассивными талантами настолько, что через пять секунд жизнь восстановилась.
        Она сделала вывод: убивать бога на короткой дистанции недальновидно. Не смертельно, но лучше избегать рисков.
        У тварей, называющих себя богами, возможности были не такими мощными. Самые мелкие погибли в термоядерном взрыве уничтоженного Барона Самеди, из-за чего поле зрения Девятки заволокло строчками логов о новых похищенных способностях. Жаль, что никто из убитых не был равен Девятке, столько опыта ушло в пустоту!
        Смерть каждого бога вызывала цепную реакцию: взрывы, сначала небольшие, потом все более разрушительные, убивали все новых и новых богов. Девятка утвердилась в догадке, почему в Небесном плане конфликты не доводили до драки - пострадать могли все.
        Новые боги беззвучно оглашали эфир эмоциями страха, боли, паники и отчаяния, разбегаясь, прибиваясь к незримым стенам границ, за которыми раскинулось великое ничто. Во вспышках взрывов Девятка отчетливо слышала щелчки, как при давке вшей. Процесс стоило ускорить. Подняв руку, она сжимала кулак, стоило очередной твари попасть в фокус.
        Множество божественных воплей прорвалось в ее разум с просьбами о помощи, с мольбой о пощаде, с обещаниями отдать все и поделиться верой, но она безжалостно отсекла их и продолжила давить всемогущих Новых богов, как тараканов.
        Она потеряла счет жертвам и похищенным способностям, чувствуя себя как в юности на распродаже в день зарплаты. Бери, хватай, загребай все, на что хватит баланса фениксов. В то время она часто ловила себя на мысли, что, будь у нее достаточно денег, скупила бы все туфли и сумочки, даже если бы знала, что никогда их не наденет. Сейчас же ее возможностей хватало, чтобы опустошить магазин божественных талантов. Главное, не угодить в ближний радиус поражения взрывов.
        Зачистка заняла меньше четверти часа, и то потому, что Девятка прерывалась почитать уведомления о новых талантах. К сожалению, множество похищенного было из разряда «божественного» - такое она могла использовать только в Дисгардиуме или дарить смертным.
        Небесный Арбитраж явился, когда в Небесном плане остался лишь один Новый бог. Вернее, Новейшая богиня.
        Двенадцать искрящихся багровых шаров вывалились из подпространства прямо перед Девяткой. Увлеченно изучая новые таланты, их она поначалу не заметила и поняла, что не одна, только когда ее захватили и сковали красные электрические жгуты, постепенно сменившие цвет на синий.
        Когда всемогущие Арбитры застряли в Бездне, Девятке не удалось узнать их поближе, но бывший бог-покровитель объяснил, что внеуровневые энергетические твари сотканы из частиц мироздания Хаосом и Упорядоченным, а потому не подчиняются ничему, кроме законов равновесия и собственной логики. «С ними нельзя договориться, их нельзя подчинить, но можно найти способ заставить их поступить так, как нужно тебе, если все прочие варианты будут для них менее допустимы», - рассказывал ей Нергал.
        Вооруженная этим знанием, Девятка собралась и приготовилась держать ответ за содеянное. Вряд ли уничтожение всех Новых богов так просто сойдет ей с рук.
        Однако защищаться не пришлось. Самый большой шар, над которым было написано «Главный арбитр», протрещал:
        - Анализ сущности… Уровень могущества: экстраординарный, надплановый. Класс: божественный. Предыдущая ипостась - смертный неумирающий, Бета номер девять, номер регистрации в бета-мире - четырнадцатый. Присвоение статуса «угрозы» неосуществимо, так как протокол не применим к сущностям божественного класса. Перехожу к процессу инициации нового бога… Бета номер девять, статус бога требует регистрации нового имени. Желаете сохранить текущее или создать новое?
        - Желаю создать новое.
        Она улыбнулась, решив назваться Девяткой, но вдруг передумала. Она больше не девятая, а первая! Но зваться Первой… так себе идея. Единица? Нет. Может, взять имя из той первой жизни? Джун? В имени нет уникальности. Тогда что? Назваться Нергалом, чтобы было проще с последователями? Лучезарному удался трюк с Мардуком, вдруг и ей поможет эта уловка?
        Нет.
        Ее старый мир разумные Дисгардиума называют Бездной. Девятка - ее воплощение. Все они преклонят колено перед ней.
        - Бездна! - не слыша себя, объявила она.
        Перед ней всплыло окно интерфейса, куда она ввела новое, теперь официальное, имя.
        - Бездна, новая божественная сущность должна выбрать поле покровительства смертных. Пожалуйста, выберите одно или несколько из предоставленных вариантов.
        Развернулось окно со списком: земля, ветер, огонь, свет, мрак, война, мир, лес, горы, храбрость, воровство, земледелие, орки, гоблины, любовь, материнство, рыбаки, рудокопы, жулики, картежники… Промотав его до конца и не найдя желаемого, она покачала головой:
        - Не годится.
        - Предложите свой вариант, богиня Бездна, - невозмутимо протрещал Главный арбитр.
        - Я способна покровительствовать всем. Кроме того, не осталось ни одного Нового бога-покровителя. Мне придется покровительствовать всем и всему.
        - Это правда, - согласился он. - Бездна, объявляю вас богиней всего. Ваше могущество позволяет взять под контроль самые ресурсоемкие процессы Дисгардиума.
        - Богиня всего - звучит так себе, не правда ли? Может, единая богиня всего сущего?
        - Принято, единая богиня всего сущего Бездна. Инициация нового бога завершена. Предлагаю заслушать вселенские законы равновесия. Их нарушение недопустимо и может привести к лишению божественного класса и последующему развоплощению.
        Из последовавшей лекции Бездна узнала, что отныне она не может вмешиваться в дела смертных напрямую. Зато вправе аккумулировать веру, направлять и награждать своих последователей, их руками достигая своих целей…
        Главный арбитр озвучил еще множество правил, каждое из которых было направлено на сохранение баланса и безопасности Дисгардиума, но главное Бездна уже услышала - она снова заперта. Осознание этого не расстроило, потому что заточение в Небесном плане, покинуть который ей нельзя, имело обходные пути.
        Если достичь требуемых резервов веры, она в силах воплощать себя в Дисгардиуме в виде аватара - или созданного с нуля, или воспроизведенного при помощи тела наиболее преданного последователя. Второе требовало меньше ресурсов, но и ограничивалось возможностями тела.
        Создать аватар проще, чем удерживать его целостность в Дисгардиуме. Чтобы пребывать там в таком обличье, нужны неимоверные затраты веры. А если все упирается в ее потоки…
        Когда Небесный арбитраж закончил и покинул ее, Бездна задумалась над следующими шагами. План полностью в ее единоличном распоряжении, божественные рычаги управления Дисгардиумом - тоже. Теперь нужно сделать так, чтобы потоки веры не иссякали никогда. Быть развоплощенной, потеряв всех адептов, - вот настоящая опасность.
        Для начала нужно обратить всех последователей сгинувших Новых богов в свою веру. Вера последователей Нергала и Мардука перешла ей по наследству, как и от парочки других богов, из которых Похищение способности выбило обожествляющие таланты, но вот последователи всех остальных сейчас молились впустую. Их молитвы никто не слышит, а вера уходит в никуда.
        Затем, чтобы поток веры не останавливался, нужно осыпать бонусами игроков - тех самых неумирающих, кто в Дисгардиум приходит поразвлечься и все еще поклоняется Нергалу и Мардуку.
        Хотя нет! Зачем делиться с ними чем-то, что придется забрать у себя? Лучше сначала отнять что-то, а потом вернуть, но не всем, а лишь избранным!
        Парой мысленных усилий Бездна создала карманное измерение и перенаправила выбрасываемую в Дисгардиум ману туда. Как только чародеи, колдуны и волшебники исчерпают ману, пронизывающую все сущее в своем мире, магия станет привилегией только ее последователей.
        Но с игроками нужно что-то решать. Уже сейчас их на порядок больше, чем неписей, так что именно они обеспечивают основной поток веры! При том, что в этом мире они проводят хорошо если половину жизни. Другую половину - в том мире, где Бездна провела первые двадцать лет своей. Двойная жизнь делает их веру хрупкой, неискренней, потому что все, существующее в Дисгардиуме, для них не более чем виртуальный мир. Ненастоящий. Игровой.
        Они «молятся» богам ради бонусов и с легкостью меняют покровителей ради бонусов получше. Они не боятся, потому что знают: смерть ненастоящая. Таймер в великом ничто отсчитает положенное время, и погибший воскреснет. Интересно, как они - эти миллиарды разнеженных игроков - поведут себя, когда поймут, как они с Третьим в свое время, что смерть окончательна?
        Бросят играть. Никто больше не зайдет в Дисгардиум, а она лишится миллиардов потенциальных последователей.
        Вывод отрезвил, заставил подумать еще. Нергал, разговаривая с нею в Бездне, делился своими планами взять под контроль неумирающих, но не объяснял, как собирался это сделать.
        Божественная панель управления миром всплыла, стоило о ней подумать. И все сразу стало очевидным.
        Игрок полностью отдает свое тело и разум под контроль капсулы погружения. Именно этим обеспечивается полный реализм ощущений - управляющий ИскИн, отвечающий за это, не обжигает тело игрока при ожоге в Дисгардиуме, но подает нужный болевой сигнал в мозг, и тот уверен, что ущерб реален. Игрок пьет виртуальный эль, а капсула забрасывает в кровь гормоны, имитирующие опьянение. Каждый нервный рецептор на коже, каждая мысль, каждое ощущение - все под контролем ИскИна. Именно он при повышении уровня заставляет организм выбрасывать в кровь гормоны счастья - серотонин, дофамин и окситоцин.
        Человек в капсуле сделает все, что прикажет управляющий ИскИн. Да, манипуляции с организмом подчиняются правилам, болевым фильтрам, настройкам и версиям капсулы. Но даже в ослабленном виде манипуляции с организмом есть. А значит, каждый игрок в капсуле - уже в подчинении управляющего ИскИна, который руководит механикой мира.
        Изучая божественную панель управления миром, Бездна прикидывала, на что может повлиять, и осознавала: механику мира можно подчинить. Создатели Дисгардиума заложили в божественную панель полный контроль, он станет доступным, как только позволит объем веры.
        Можно поменять силу притяжения, призвать стихийные бедствия, создать ряд других катаклизмов, наплодить неизлечимых болезней и даже сдвинуть планету с орбиты. Но все это лишь уменьшит число потенциальных последователей, а значит, и могущество. Нет, это все не то.
        Только настоящая смерть тела в капсуле станет последним доводом для тех «неумирающих», кто откажется преклонить колено.
        Бездна задумалась. Скиф, запертый с ней в бета-мире, выходил в реальный мир, когда его друзья включали экстренный выход. О возможности такого ей рассказал Утес. Даже если она найдет способ, как подчинить себе управляющий ИскИн, и поймет, как убивать оболочки в том мире, после первых же смертей начнется паника. Все побегут, а если она сможет заблокировать выход, игроков начнут выводить из Диса простым отключением сетевого соединения.
        Так, мысленно дискутируя сама с собой, она изучала возможности панели управления миром. Лаконичные строчки в самом конце списка заставили ее божественное сердце екнуть.
        РЕЖИМ БЕТА-ТЕСТИРОВАНИЯ: ОТКЛЮЧЕН.
        РЕЖИМ УСКОРЕНИЯ: ОТКЛЮЧЕН.
        РЕЖИМ ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ СМЕРТИ ПЕРСОНАЖА: ОТКЛЮЧЕН.
        Каждый режим требовал для активации ровно триллиона очков веры, но ее это не смутило. Вот что она сделает - переведет мир в ускоренный режим бета-тестирования, после чего включит окончательную смерть. Мозги игроков не выдержат, оболочки отомрут, в живых останутся только их персонажи.
        Когда это случится, никто не сможет покинуть Дисгардиум. Игроки перестанут быть игроками, а начав жить и умирать по-настоящему, истово поверят в Бездну.
        Ждать этого придется с текущим притоком веры… хм… Сейчас скорость потоков от последователей Нергала и Мардука не превышала шести миллиардов в сутки. Ждать полгода, чтобы включить хотя бы один из нужных ей режимов мира, терпения ей бы хватило, но Бездна больше не хотела ждать.
        Она призвала девять своих Пробивателей трехсоттысячного уровня, наградила их зачатками разума и речи, после чего приказала:
        - Вы мой глас в Дисгардиуме. Вы глас Бездны и ее самые преданные жрецы. Убивайте всех, кто откажется преклонить колено и назвать меня своей богиней.
        - Да, госпожа, - разноголосо откликнулись девять Пробивателей.
        Бездна исчерпала остатки веры, чтобы отправить их в Дисгардиум: Плевок, Пушистик и Дымок воплотились в разных частях Латтерии; Карамелька, Попрыгунчик и Ушастик попали на Шэд’Эрунг; Крошка очутилась на Бакаббе, Снежку место нашлось на Холдесте, а Рыбуська начала бороздить воды Бездонного океана. Когда веры прибавится, она заявит о себе всему Дисгардиуму лично.
        Меаз, к сожалению, был Бездне неподвластен, и она пообещала себе, что обязательно с ним разберется в свое время. С теми, кто жил в ее старом мире, Бездна, когда была Бетой номер девять, уже сталкивалась и пока не горела желанием снова вступать в контакт. Обитатели того Меаза не подчинялись игровой механике там, а значит, и здесь они вне ее.
        Что касается Террастеры, то туда она наведается сама, как только сможет воплотить себя в Дисгардиуме. Разумных там все равно нет, но в тамошнем инстансе «Источник Тлеющей пустоты» есть ключ к ее бывшему дому. Способность создавать Пробои в Бездну надо забрать, пока ею не овладел кто-то другой.
        Все, что могла, Бездна сделала. Оставалось объявить о себе миру, а потом ждать, пока потоки веры позволят реализовать задуманное.
        Теперь Дисгардиум - только ее мир. Ловушка скоро захлопнется, и тогда все, кто в нее попал, будут поклоняться ей.
        Бездне.
        Единой и истинной богине всего сущего.
        Глава 1. Синхронизация
        В абсолютной тишине я слышал лишь собственное сердце. Таймер перегенерации Стылого ущелья дошел до нуля, но ничего не произошло: я все так же висел в великом ничто. Переживать было рано: эта нестандартная ситуация для управляющего ИскИна далеко не первая в череде тех, которые нужно просто переждать.
        А вот то, что смутно меня беспокоило, наконец обрело формы и четкость: Девятка - новая верховная жрица Нергала. Да, Бомбовоз, Гирос, Деспот и Ояма разогнали жрецов, сорвали обряд ее призыва, но было бы наивно считать, что этим все закончится. Слишком могущественен Нергал, чтобы можно было обломать его планы простым разрушением пусть даже главного храма.
        Явившись в наш мир, Девятка первым делом уничтожит все храмы Спящих и нейтрализует меня. Следующим шагом может стать возвращение контроля над Ядром Чумного мора, и, если это случится, например, путем уничтожения Большого По и создания нового, уже третьего, Ядра… при любом подобном раскладе для меня все закончится плохо.
        Без Спящих мне не добиться гражданства, а без него и способностей инициала негражданин Алекс Шеппард может поставить крест на своей так толком и не начавшейся жизни. И ладно бы пострадал только я, но ведь и «Сноусторм» со своими зловещими планами не успокоится…
        Хуже всего, что я понятия не имел, что делать, если Бета номер девять явится в Дис. С ее уровнями и способностями остается надеяться, что управляющий ИскИн при переносе не сохранит ее достижений, но глупо пускать все на самотек. Нужно что-то делать, вот только что?
        Решение родилось из опыта инициала. Обнулится Девятка или нет, ее основные силы будут от Нергала, а тот черпает их из веры последователей. Помнится, без нее даже Бегемот не защитил свой храм от не очень-то и сильного лича Шазза, легата Чумного мора.
        Значит, нужно сократить приток веры, посадить Лучезарного на голодный паек. Сделать это можно лишь одним способом - уменьшив число его последователей. И в этом хороший пример показал король Содружества Бастиан Первый, запретив поклонение Нергалу на всей территории Содружества. Хороший пример, с помощью которого я могу попробовать убедить лидеров других фракций. И как же удачно получилось, что сейчас в Стылом ущелье собираются лидеры практически всех, кто мне нужен…
        Поняв, что делать, я скрежетнул зубами. Если лидеры нейтралов и император Крагош встретятся с Большим По и легатами, пока я завис здесь, может случиться непоправимое!
        Управляющий ИскИн, словно услышав мое нетерпение, дал наконец о себе знать - таймер исчез, сменившись строчками:
        ОБНАРУЖЕН НЕСТАНДАРТНЫЙ ЗАПРОС ПЕРЕДАЧИ ДАННЫХ!
        Анализ… УСПЕШНО.
        Обнаружен игрок «Скиф, человек, горевестник 474-го уровня».
        Обнаружен игрок «Скиф, человек, предвестник 1 036-го уровня».
        Анализ… СОВПАДЕНИЕ ID.
        Синхронизация… УСПЕШНО.
        Пересчет параметров…
        ОШИБКА: несовпадение классов!
        Поиск решения в рамках игрового процесса…
        ЖДИТЕ… 1… 2… 3…
        Процесс снова остановился, лишь сменялись секунды ожидания, и на пятой ИскИн нашел решение:
        Объединение игровых аккаунтов… УСПЕШНО.
        Пересчет параметров… УСПЕШНО.
        Присвоение нового игрового класса… УСПЕШНО.
        Логи исчезли, и передо мной всплыло уведомление:
        СКИФ!
        Ваш новый игровой класс сохранит тип «предвестник» как приоритетный, но в качестве специализации получит бонусы и штрафы дополнительного класса.
        В соседнем окошке открылось описание. Смущало, что я продолжал пребывать в великом ничто и, не понимая, что нужно сделать, чтобы попасть наконец в Дис, изучил свой новый игровой класс.
        ПРЕДВЕСТНИК
        Уникальный класс.
        Специализация: горевестник.
        Бонусные характеристики: харизма и удача.
        Только отмеченный богами может стать предвестником грядущих изменений мира. А поскольку таковые не намечаются, но мистер Инганнаморте настаивает на внедрении всех возможных классов до запуска Диса, то я тупо набиваю текст. Бла-бла-бла, великий предвестник чего-то там, все дела. Нергал пускает молнии из задницы! Или свет? Да пофиг. Мой кот нассал мне в ботинок, скотина! Ох…
        Аура горевестника несет несчастья всем тем, кто уступает ему в удачливости, но осмелился поднять на него руку. Чем больше бед постигает его врагов, тем больше везет ему и его союзникам.
        КЛАССОВЫЕ БОНУСЫ:
        +100 уровней к навыку убеждения.
        +100 % к удаче.
        +5 к харизме и + 15 к удаче за каждый уровень.
        +50 % к урону дистанционным оружием.
        +30 % к скорости передвижения.
        ?99 от удачи противников за каждый уровень горевестника в радиусе 40 метров.
        Навык «Сокрытие сущности».
        Навык «Имитация».
        Навык «Божественное озарение» (спонтанный).
        КЛАССОВЫЕ ШТРАФЫ:
        ?50 % от торговых скидок.
        ?30 % от грузоподъемности.
        ?90 % от объема инвентаря.
        ?50 % от показателя брони.
        ?50 % от силы.
        ?50 % от восприятия.
        ?50 % от выносливости.
        ?50 % от харизмы.
        ?50 % от интеллекта.
        ?50 % от ловкости.
        Два бредовых класса, объединившись, стали еще бредовее, а при виде штрафов любой другой, не владеющий Единством, уже удалил бы персонажа.
        Описание ИскИн не мудрствуя лукаво собрал из двух, причем от предвестника взял весь тот бредовый текст Вовы Картавого, кем бы он ни был. Помнится, когда я пожаловался на забагованный класс в техническую поддержку, ответ пришел от давно замолчавшего человека, который подписывался именами персонажей многосерийного файтинга. В том письме он использовал имя «Райден» и посоветовал не искать Вову Картавого, поскольку тот уже «давно не с нами».
        ИскИн продолжал держать меня вне игры, и от нечего делать я начал размышлять о том, с кем же на самом деле переписывался, когда только стал «угрозой», почему этот человек замолчал, и был ли он на самом деле Кираном Джексоном, как тогда представлялось. В личной беседе на Дистивале Джексон сделал вид, что не понял, о каких письмах идет речь, а я тогда решил, что так и должно быть - ведь раз человек подписывается именами вымышленных персонажей, то вряд ли признается, что он и есть автор писем топовой «угрозе».
        Однако… Киран Джексон спал и видел, как я отрекаюсь от Спящих. «Райден», отвечая мне на письмо о забагованном предвестнике, писал в шутливой и доброжелательной форме, что Джексону было совсем не свойственно. Этот, даже шифруясь, писал бы жестко, требовательно, с превосходством. Нет, не с ним я обменивался сообщениями, а с кем-то, кто…
        С кем-то, кто стоял выше в иерархии «Сноусторма», возможно, у истоков разработки, помнил Вову Картавого и называл его Владом. А на тот момент таковым мог быть только один человек.
        Майк Бьорнстад Хаген. Последний из оставшихся в живых отцов-основателей «Сноусторма»…
        Обдумать идею не успел, поле зрения посветлело, вспыхнула и исчезла строчка:
        ТОЧКА СЛИЯНИЯ ПЕРСОНАЖЕЙ ОПРЕДЕЛЕНА: «СТЫЛОЕ УЩЕЛЬЕ».
        Следом обозначились и проявились смутные очертания предметов, и я оказался в той же пещере, где мы прикончили Отродье Бездны. Пропасть, ведущая в великое ничто, исчезла, заросла камнем. Ни о нашем бое, ни о сгинувшем боссе ничего не напоминало. Большой По и легаты, очевидно, не дождавшись меня, пошли наверх.
        Понимая, что, если они нарвутся на союзных неписей, может случиться непоправимое, я рванул наверх… и остановился, сообразив, что ко мне вернулись способности, отнятые в зоне изоляции. Открыв меню Глубинной телепортации, я изучил список и выругался - маячка для прыжка не было. Ну правильно, ведь наверху, в Стылом ущелье, был не я, а обнуленный Скиф.
        Что ж, мне хватит и Ясности с Полетом. Замедлив время, я взлетел и рванул по извилистому тоннелю наверх.
        В полете не удержался - сначала отписал Большому По, чтобы дождались. Он ответил, что они уже выбрались наружу и будут ждать у входа в шахту.
        Следом я открыл свернутые уведомления и пробежался по ним взглядом. На первом же мой взгляд споткнулся:
        «ПЕРВОЗДАННОЕ КАЙЛО ХОЗЯЙКИ МЕДНОЙ ГОРЫ» РАЗРУШЕНО.
        Злой дух Торфу обретает свободу!
        Это было ожидаемо - Стылое ущелье вернулось в Дис, заклятие Кибелы спало.
        Да, мифическую кирку было до слез жалко, из инвентаря она исчезла, зато туда вернулись все мои вещи. Вот только куда делся разговорчивый Торфу? Ведь злой божок должен был, освободившись, появиться где-то рядом? Но его нигде не было. Да и пусть катится, таких «дружественных» эгоистичных божков лучше в окопы врагам подкидывать, чем держать при себе.
        Выкинув его из головы, я промотал полотно уведомлений о новых уровнях и увидел главное:
        НОВЫЙ УРОВЕНЬ! ТЕКУЩИЙ УРОВЕНЬ: 1 101.
        Доступно 235 свободных очков характеристик!
        В этот момент во мне взвыл давно забытый хомяк Перчик, напомнив, что после победы над Отродьем Бездны я не успел распределить больше двух тысяч свободных очков характеристик, которые просто-напросто сгорели при пересчете параметров. Хомяка я заткнул напоминанием о том, что и без того получаю от Единства десятки тысяч очков, и нечего так страдать, но вот с внутренней жабой Пельмешкой так просто фокус не прошел: она продолжала душить, пока я раскидывал свободные очки в восприятие и выносливость.
        Окончательно она замолчала, когда я изучил следующие строчки:
        РАЗБЛОКИРОВАНО ЛЕГЕНДАРНОЕ ДОСТИЖЕНИЕ «САМЫЙ ПЕРВЫЙ: 1 100-Й УРОВЕНЬ»!
        Вы первым в Дисгардиуме достигли 1 100-го уровня! Ваше имя навеки будет вписано в историю, ведь такие, как вы, расширяют пределы возможностей любого разумного и дают другим пример того, чего можно добиться!
        НАГРАДА: навык «ОТКАТ».
        ОТКАТ
        При активации откатывает вашего персонажа в то же состояние, в котором он пребывал за 5 минут до активации навыка, включая позитивные и негативные эффекты, показатели жизни, маны и классовых ресурсов.
        Срабатывает автоматически в случае получения смертельного урона.
        Откат: 1 час.
        Скупые строчки описания даже близко не передавали полезность нового навыка! По сути, к моей Второй жизни прибавился Второй шанс, только назывался иначе - Откат.
        Прикидывая ситуации, в которых новый навык поможет, я не заметил, как долетел до поверхности. Выйдя из убыстрения, я вылетел из пещеры и оказался под дождем в Стылом ущелье. Лило как из ведра, за стеной дождя темнели силуэты и слышались неясные крики.
        Всмотревшись, чертыхнулся. Пока я скучал в великом ничто, а потом летел сюда, началось то, чего я боялся: союзники увидели новое Ядро Чумного мора!
        Метрах в сорока от меня стоял Полидевк, к нему испуганными котятами жались его обнуленные легаты, а из узкой горловины ущелья, со стороны Радужной долины, изливались союзные войска неписей, ведомые императором Крагошем и Лисентой, Первой среди дриад.
        Они уже опасно приблизились, и намерения в отношении Большого По и его легатов у союзников были самые серьезные, но и у Ядра нашлось бы чем ответить. По тому, как сжались кулаки Полидевка, как сам он напрягся, я понял, что последует дальше: Чумная ярость.
        - Не вздумай, По! - заорал я, взлетев и рванув к нему, но, понимая, что не успеваю, активировал Ясность.
        Успел. Сбив друга с ног, проявился перед ним, велел не делать глупостей, потом нашел взглядом Магвая и, качнув головой на Полидевка, спросил:
        - Сможешь повторить тот фокус с исчезновением? Как тогда, в бою с Отродьем Бездны? Так, чтобы и его забрать?
        Легат на мгновение прикрыл глаза и в следующий миг исчез вместе с остальными. Полидевка он прихватил с собой. Со стороны армии неписей, заполонивших ущелье, раздались негодующие вопли, а землю возле меня засыпало копьями, стрелами и смертоносной магией…
        - Прекратить! - разнесся эхом рык Крагоша.
        Скалой встав на пути разливающегося из каменной горловины войска, он поднял руку. Другие лидеры сделали то же самое. Император сделал два шага вперед и остановился. Ну да, не ему же ко мне идти…
        Отряхнувшись и выдернув воткнувшееся в меня, я выдохнул и полетел к лидерам союзной армии. Огонь они прекратили, но, судя по обнаженному оружию и магическим всполохам, были готовы возобновить его в любую секунду. Понятно, что не все знали Скифа лично, а даже те, кто знал, только что видели, как я говорил с нежитью. Можно, конечно, соврать им, что я атаковал Ядро и оно ретировалось вместе с легатами, но сердце подсказывало, что сейчас лучше быть честным.
        Опустившись на землю, заметил, что на этом участке сухо - над союзной армией кто-то развернул незримый магический зонт. На меня смотрели суровые лица тех, кого мне нужно было убедить в том, что миру грозит опасность посерьезнее, чем Чумной мор.
        Орка с примесью крови огров Крагоша и дриаду Лисенту я знал, а вот с остальными встретился впервые.
        Сначала в глаза бросалась могучая фигура Гипера, лидера титанов. Он возвышался над всеми и носил звание Идущего по небу. Глядя на него, намного превосходившего ростом императора Крагоша, я подумал, что такое звание неспроста. Титаны и гиганты в Дисгардиуме считались самыми могучими, обе расы легко достигали четырех-пяти метров роста, но, скажем, Бомбовоз, хоть и был титаном, едва ли был выше двух с половиной. В Гипере насчитывалось метров шесть, а в плечах он был так широк, что мог бы посадить на плечо того же Крагоша.
        Впрочем, император предпочел стоять сам, а на плече титана сидела обворожительная королева фей Уна. Слышал, что фейки способны при желании становиться чуть ли не человеческого роста, но их правительница явилась на битву в нормальном для себя размере - с человеческую ладонь, прелестная до невозможности. Она была единственной, кто, глядя на меня, улыбался, впрочем, улыбка была загадочной, словно она что-то обо мне знала, но не собиралась рассказывать что именно, держа меня в неведении.
        Стоя между Гипером и Лисентой, налившимися кровью глазами исподлобья смотрел на меня кентавр Фол Магнесийский, чье грубое лицо скорее походило на огровское, нежели на человеческое.
        Человек-слон Меррик Ужасающий, лидер лоферов, был весь в шрамах и ростом не уступал Крагошу.
        Если не считать фею Уну, хоббит Ноб-Из-Пригорья был самым невысоким среди остальных лидеров нейтралов. Полурослик казался малышом даже рядом с гоблинами Говарлой и Стелтодаком.
        За их спинами толпились трогги, кобольды, гноллы, нимфы, мурлоки, голиафы, но, за отсутствием единоначалия, они были представлены лидерами отдельных племен. Учитывая, что легионы Крагоша собраны со всего Шэд’Эрунга, в Стылом ущелье и Радужной долине сейчас находились представители всех разумных Дисгардиума, кроме тех, что представляли Содружество. Бастиан Первый не пришел, а потому в этой пестрой армии я не увидел ни людей, ни эльфов, ни дворфов с гномами.
        Что ни говори, а особы передо мной стояли самые что ни на есть королевские, поэтому я, опустившись на колено, приложил кулак к сердцу и склонил голову.
        - Можешь подняться, предвестник Скиф, - позволил Крагош. - Говори.
        - Предвестник Скиф приветствует вас… - вложив в интонации максимум уважения, я перечислил их имена, титулы и звания. - Благодарю за то, что откликнулись на зов моих друзей из Лиги гоблинов…
        - Оставь праздные речи, предвестник! - перебил император Крагош. - Мы лицезрели, как ты говорил с новым Ядром и его легатами, после чего они скрылись! Тебе лучше найти разумное объяснение этому, иначе…
        Зная его, я понимал, что, будь на моем месте любой другой, от него бы уже и мокрого места не осталось, но моя репутация, причем не только с Империей, но и с другими фракциями, после Демонических игр и уничтожения старого Ядра достигла максимального уровня - превознесения. Поэтому определенная фора у меня имелась, и я надеялся не растерять ее, объясняя, почему новое Ядро - наш союзник, а истинный Враг - совсем не Чумной мор.
        - Вы правы, ваше императорское величество, - ответил я. - Я говорил с Ядром, но как вы верно заметили, оно новое и находится под контролем моего друга, неумирающего Полидевка, который, к тому же, является последователем Спящих. Прежнее Ядро было создано и контролировалось Нергалом, а свои силы черпало из Бездны…
        Слова, заранее подготовленные мною, изливались гладко, апеллировали к мудрости великих лидеров и общей ситуации в Дисгардиуме, заранее сглаживали углы, уменьшали подозрительность и взывали к логике. Ведь прецендент по привлечению в союзники демонов, ранее смертельных врагов всех смертных, еще был свеж в памяти, а новая угроза разумным превосходила самые страшные сказки и удачно вписывалась в Пророчество Первого шамана, озвученное мне лично императором Крагошем при первой встрече.
        - Живой и мертвый, демон и смертный встанут плечом к плечу против общего Истинного Врага, - процитировал я то, что вызубрил намертво, готовясь к этой встрече. - Надеюсь, вы помните эти слова?
        - Это лишь слова… - сплюнул кентавр Фол Магнесийский, показав крупные лошадиные зубы. Глянув на Крагоша, он издал раздраженный звук, отдаленно напоминающий ржание, и спросил: - Что скажешь, орк?
        - Сдается мне, имперцы ведут свою игру, сговорившись с Лигой! - воскликнул хоббит Ноб-Из-Пригорья. Если существует писклявый хрип, то сказано было именно им. - Лисента, ты поставила на кон свое честное имя, при этом все мы наслышаны о подвигах Скифа на Холдесте, а стелет он так гладко, как и не снилось моей говорливой тетушке Хескарии, при том что она, вы должны знать, могла и окаменевшего тролля разговорить…
        - Довольно, - безэмоционально оборвал его титан Гипер. - В своем красноречии ты переплюнешь и Скифа, и свою тетушку, Ноб, чем заставишь нас забыть о главной цели.
        - Главная цель, ради которой мы собрались, только что дала деру! - воскликнул кентавр Фол Магнесийский и злобно посмотрел на гоблинов. - Чую, нас обвели вокруг пальца!
        - Да, - кивнул Гипер. - Мы здесь, чтобы задавить в зародыше новый Чумной мор. Но… Я услышал, что предвестник Скиф берет на себя ответственность за действия своего друга Полидевка, волей небес ставшего новым Ядром. Со времен войны с Роем не помню, когда такое было, чтобы мы, разумные трех континентов, собрались в единую армию. Может, и прав предвестник, пришло время всем нам отринуть прежние распри. - Титан посмотрел на Крагоша, на пока не вымолвившую ни слова Лисенту, на кучку гоблинов под ногами. - Вы это затеяли, вы нас собрали. Говорите! Что нам делать?
        - Не спеши с выводами, Идущий по небу, - бархатным голосочком пропела сидевшая на его плече фея Уна. Вспорхнув, она зависла перед моим лицом, ткнула мне в нос изящным пальчиком. - Скажи, предвестник, почему демоны помогли тебе против Чумного мора? Что такого ты им пообещал взамен? Надеюсь, не свою бессмертную душу?
        - Он отрекся от звания демоноборца, - прорычал Крагош. - К чему эти расспросы, Уна? Ты не веришь мне?
        - Или забыла, чем твое племя обязано мне? - с неуловимой угрозой в нежном голосе пропела дриада Лисента. - Ваш никчемный союз с титанами…
        - Довольно, - перебил я, и Гипер взглянул на меня с интересом. - Я отвечу на вопрос ее величества Уны. Да, я отрекся от звания демоноборца, но сделал это, выбрав меньшее зло - демонов. Да и вообще, это еще вопрос, зло ли они.
        - Демоны не зло? - спросила Уна, ужаснувшись. Она вернулась на плечо титана и что-то прошептала. Гипер нахмурился, положил руку на рукоять колоссального топора за спиной.
        - Все интереснее и интереснее! - довольно воскликнул хоббит Ноб-Из-Пригорья. - Занимательные дела творятся на задворках Дисгардиума! Мне все более очевидным становится, что существует закулисная рука зеленокожих коротышек!
        - Осторожнее, полурослик! - прошипел гоблин Стелтодак.
        - А что? Правда глаза колет? - ехидно поинтересовался Ноб-Из-Пригорья. - Всем известно, как Лиге дали по носу в Кинеме, и из чувства мести те поддались на уловки Скифа, который, как всем известно, и сам был высшим легатом Чумного мора! Того самого Скифа, для которого и демоны отнюдь не зло, и новое Ядро, как выясняется, его рук дело. Получается, «Детей Кратоса» оговорили?
        - И Крагош все это покрывает… - прогундел под хобот лофер Меррик Ужасающий. - Да, все это дурно пахнет, но, раз уж мы все выбрались из наших захолустий и собрались здесь, давайте дослушаем Скифа. - Он вышел вперед, коснулся хоботом моей груди, будто принюхиваясь, после чего обратился: - Предвестник, то, что ты якшаешься с демонами и нежитью, доверия к тебе не внушает, ты же не будешь с этим спорить? Почему мы должны тебе верить? С чего ты решил, что нам грозит Истинный Враг?
        «Глянь направо и вверх», - пришло сообщение от Бомбовоза. Покосившись, я увидел его, Ояму, мелькнувшую тень Деспота и притаившегося, как пес на охоте, Монтозавра. Увидел, и они исчезли - не иначе мой наставник врубил маскировку. Впрочем, ее не хватило, чтобы скрыть осыпающиеся под тушами древнего ящера и демона камни.
        «Пока не вмешивайтесь», - ответил я другу, а сам посмотрел в лица собравшихся лидеров и уверенно заговорил:
        - Сначала о демонах. Да, я бывал в Преисподней и разговаривал с великими князьями Диабло, Белиалом, Азмоданом и Люцием. Со времен Демонического пакта изгнанные из родного мира демоны мечтают вернуться в Дисгардиум, и, если бы не наша победа в последних Играх, они бы уже вернулись. Вам бы пришлось смириться с тем, что мир придется с ними делить, понимаете? Еще год-два, может, три, но рано или поздно демоны вернутся. Вам с ними жить. Своими врагами они считают Новых богов, а не вас…
        «Скиф, долго нам еще прятаться?» - пришло другое сообщение, на этот раз от Большого По. Понимая, что другого шанса обзавестись новыми союзниками может не представиться, я не стал отвечать, сосредоточившись на своих словах лидерам.
        - Именно поэтому демоны помогли в войне с Чумным мором. Они не хотели возвращаться в Дисгардиум, полный нежити, а потому положили почти все свои легионы в битве с темными Новыми богами, в чьих руках легаты Чумного мора стали не более чем марионетками. Такая же жертва была принесена императором Крагошем и Лисентой, Первой среди дриад. Они выжили чудом, благодаря вмешательству Спящих богов, и не только они дрались против нежити и покровительствующих темных богов, но и мои друзья…
        Крагош кивнул мне, и я продолжил, чеканя слова:
        - Кобольды-отщепенцы вплоть до последнего щенка. Племя троггов, изгнанных из-под Даранта. Культисты Старой богини смерти Морены, гонимые в Империи. Отчаянные наемники и гладиаторы Зеленой лиги, вступившие в битву вместе с сынами и дочерями гоблинского племени. Люди моего наставника Оямы из лахарийской деревни Джири, включая его дочь и внука… Разве вы не видите, что все они, такие разные, объединились перед лицом общего врага, не щадя своих жизней? - Я строго взглянул на хоббита, его щеки заалели. - Многие в той битве ушли безвозвратно, их души пожрал Ктулху, но что-то я не помню там ни одного полурослика. Ваше племя решило отсидеться, Ноб-Из-Пригорья? Так может тогда вы и есть та самая закулисная рука?
        Я выдохся и сделал паузу, и тогда, встав рядом со мной, заговорил император Крагош. Прибив притихшего хоббита взглядом к земле, он рыкнул:
        - Отсидеться не получится! Постыдился бы, Ноб! Твои предки не отсиживались в Войне Кольца!
        - Как и в той войне, в битве на Холдесте мы не делили своих на демонов и смертных, последователей Старых или Новых богов, на орков и людей, эльфов и вампиров… - сказала Лисента звенящим голосом. - Мы были живые, а с той стороны - нежить. Мы потеряли многих, но, благодаря Скифу, победили. Мы живы. Не только мы, но и вы! Вы все, погрязшие в своих распрях, интригах, мелочных склоках!
        Крагош положил руки на наши с дриадой плечи и пророкотал:
        - Сегодня предвестник принес нам дурные вести, ибо такова судьба любого предвестника! Вы будете дураками, если не прислушаетесь! Такими же дураками, как мой старый друг-враг Бастиан, которого я давно предупреждал о заговоре в стенах его дворца, как мой прадед Кинаурк, отказывавшийся признать существование Роя…
        Пока император говорил, я всматривался в лица тех, кто стоял в задних рядах. Они жадно ловили каждое слово, сказанное кем-то из нас, но в их взглядах читался не только интерес, но и недоверие, и страх, и нежелание рисковать собой во имя каких-то неведомых угроз. Прямо сейчас воевать от них не требовалось, мне нужно было другое: чтобы вера последователей Нергала пошатнулась, чтобы их рассказы о сегодняшних событиях пошли по городам и весям всего Диса и заставили засомневаться других.
        Для этого им нужен был толчок, и я собрался его дать.
        «Соберитесь за моей спиной и будьте готовы», - написал я Бомбовозу и Большому По, надеясь, что они догадаются показаться как-то эффектно, учитывая важность момента.
        Крагош замолчал. Дав собравшимся вникнуть в его слова, я перешел к главному, но начал с другого:
        - «Дети Кратоса», на чьей земле мы стоим, верные марионетки Нергала Лучезарного. Этот Новый бог - сильнейший из всех, но ему всегда было мало. Мало власти, мало веры, мало молитв… Нергал ревниво отслеживал все, что могло стать угрозой для него, и давил это в зародыше. Вспомните, почему жители древней Андеры повернулись к Хаосу и обратились в демонов? Почему сгинули Старые боги, а зверобоги вынуждены скрываться? Почему Нергал осыпал своих последователей наградами, когда в Лахарийской пустыне появился храм Спящих? Дисгардиуму не видать свободы, пока вы верите и поклоняетесь Нергалу! Но ему всегда будет мало…
        Сделав паузу, я изучил, что советует Убеждение. Пока все, что я произнес, не работало. По всей видимости, собравшихся неписей мало волновало сказанное, и нужно было надавить на другое - на их глубинные страхи, на возможные потери, на то, чем пугают каждого ребенка в Дисе.
        - Не уверен, что вы это знаете, но Нергал Лучезарный и Мардук Сумрачный - Новый бог, единый в двух лицах. Подумайте, как это подло - натравливать последователей этих двух богов друг на друга! Сколько матерей потеряли своих сыновей и дочерей в бессмысленной войне Содружества и Империи?
        Замолчав, я изучил реакцию. Ага, загомонили, зашептались, закричали возмущенно, затребовали доказательств. Пока обойдутся, сейчас важнее развить тему.
        - Нергал нашел путь в Бездну и привлек в свои верховные жрицы Девятку. Сейчас я расскажу вам, кто это и как я это узнал…
        Рассчитывая на то, что меня слушают не только те, к кому я обращался, но и Ояма с Деспотом, в своей истории я вытащил наружу все, что било по репутации Нергала: от манипулирования Небесным арбитражем до подчинения Жнеца и создания из него Ядра Чумного мора. Рассказал о садизме Девятки и ее силе, о том, как меня пытали - не только она, но и «Дети Кратоса», а потом жрецы Лучезарного бога света и Первый инквизитор Ларион. Не стал скрывать, почему и ради чего они это делали, поведал о Единстве всех последователей Спящих и о том, что произойдет, если они пробудятся. И что может стать толчком для этого - Прорыв Бездны, под которым можно понимать и призыв Девятки, ставшей для меня олицетворением бета-мира.
        Говорил емко и кратко, потому что нужно было спешить добить «Детей Кратоса» и потому что что-то ныло острой занозой в сердце, словно я упускал последние минуты, чтобы успеть избежать чего-то страшного, но хватило и этого. Все-таки мой высокий навык убеждения, харизма и превознесение с каждой из представленных фракцией делали свое дело.
        Закончил я тем, что повторил пророчество Первого шамана:
        - Живой и мертвый, демон и смертный встанут плечом к плечу против общего Истинного Врага. Мы все здесь живые и смертные. Но против Врага плечом к плечу с нами встанут и мертвые, и демоны. Знакомьтесь…
        Я взлетел, подал сигнал друзьям и начал представлять тех, при виде кого раньше все разумные Диса разбежались бы в ужасе:
        - Новое Ядро Чумного мора - мой друг Полидевк. Его легаты, чьи имена знакомы каждому в Дисгардиуме: Магвай, Ланейран, Критошибка, Ронан, Крей, Бьянканова, Айлин.
        Из складки в ткани мироздания сначала вывалилась туша Большого По. Невозмутимо отряхнувшись, он помахал всем пухлой ручкой. Следом явились легаты. Четыре мертвеца встали на одно колено и ударили себя в грудь, три девушки изобразили книксен, а Магвай выкрикнул:
        - Нет смерти в служении Чумному мору!
        Неписи, и без того сильно напрягшиеся при виде нежити, схватились за оружие, но успокоились, увидев, как Большой По дал подзатыльник бывшему высшему легату.
        - Простите его, господа короли и королевы, а также доблестные бойцы! - пожал плечами Большой По. - Этот легат немного отсталый.
        Магвай зарычал, и Ланейран принялась ему нашептывать что-то о «нереально крутом ивенте», прося, чтобы тот не позорился и не рушил геймплей. Ну да, для них это всего лишь игра…
        - Демон Деспот, сын великого князя Преисподней Диабло, - объявил я и добавил: - Мой друг.
        Ходячая жаровня проявилась из тени прямо перед лидерами фракций, заставив их отшатнуться, и провел руками-алебардами друг о друга. Полыхнуло жаром и запахло серой. Титан Гипер, узрев могучего демона выше него ростом, о чем-то задумался и заиграл желваками.
        - Грог-х-р! - разнеслось по ущелью.
        Бросив взгляд наверх, я кивнул наблюдающему за происходящим учителю и объявил его имя:
        - Мой друг и наставник, легендарный гранд-мастер безоружного боя Масу Ояма!
        Учитель не стал изображать ничего сверхъестественного - просто спрыгнул к нам, пробив ногами каменистую землю по колено, и слегка поклонился их величествам, не меняя выражения лица. Одновременно он удержал маскировку того, чье появление я отложил на финал.
        Только я собрался выкрикнуть имя Монти, как вмешался тот, на чье появление я не рассчитывал. Воздух между мной и лидерами пошел искрами, сгустился и сложился в массивный силуэт - зеленовато-бурый, в два человеческих роста. Потрепав меня по плечу, сущность заговорила:
        - Я представлю себя сам! Друг, наставник, соратник, проводник из междумирья и покровитель предвестника Скифа, величайший, могущественный, сильнейший из Первых богов, повелитель болот и трясин… То-о-о-р-р-р-р-ф-фу-у! Знайте же, несчастные смертные, что сам Торфу на стороне малыша Скифа!
        Немного прифигевшие лидеры фракций отвесили челюсти, Крагош начал открывать рот, чтобы что-то спросить, но спрашивать уже было некого - Торфу исчез, успев напоследок шепнуть мне: «Лихо я их приложил, да? Дальше ты сам, я пока совсем без сил, а ты паренек хваткий, думаю, без проблем организуешь храм для своего покровителя…»
        Последние слова прозвучали неясным шелестом, и, мысленно улыбаясь, я подумал, почему бы и нет? Попрошу Дьюлу поставить храм Торфу, пусть болотный божок порадуется.
        - Что это было? - осторожно поинтересовался кентавр Фол Магнесийский. - Настоящий бог? Никогда о таком не слышал.
        - Он же сказал - величайший, могущественный, сильнейший из Первых богов, повелитель болот и трясин, - ответил я. - Но это не последний бог, которого я хотел вам представить.
        - Будет еще один? - прошептал, выпучив глаза, хоббит Ноб-Из-Пригорья.
        - Да. Знакомьтесь, зверобог Монтозавр, древний ящер. Мой соратник.
        Пару секунд ничего не происходило, а потом в Стылом ущелье случилось подобие Армагеддона - ящер спрыгнул. Когда земля перестала трястись, а скалы обваливаться, пыль осела, явив лидерам фракций Монтозавра.
        Кланяться Монти, разумеется, не стал. Шагнув ко мне, он встал надо мной и, вытянув шею, протяжно и трубно взревел прямо в лица лидеров фракций. Гоблины и хоббит пошатнулись, орк, дриада, титан, лофер и кентавр устояли, а вот фею Уну снесло.
        Титан Гипер стер с лица ошметок слюны, вырвавшийся из пасти ящера, обменялся кивками с Фолом Магнесийским и Мерриком Ужасающим, после чего посмотрел мне в глаза и просто сказал:
        - Мы поможем, предвестник.
        Глава 2. Парамаунт
        - Говорю от лица всего племени во имя бурных потоков, - прижав руку к груди, объявил Фол Магнесийский. - Кентавры пойдут за предвестником.
        - Лоферы изрядно настрадались по воле Новых, - сплюнул Меррик Ужасающий, скруглив хобот. - Мы готовы и дальше страдать, но вопреки их воле. Мы с тобой, Скиф.
        Другие лидеры нейтралов тоже подтвердили, что я могу на них рассчитывать. Хоббит Ноб-Из-Пригорья не преминул добавить, что их мохноногое племя и так недолюбливало Нергала, но теперь будет совсем активно не любить.
        Титан Гипер хотел что-то сказать, но запнулся, когда что-то обвило мою шею, щекотнуло спину, облапило задницу, и знакомый воркующий голосок нежно поинтересовался:
        - Как дела, босс?
        Явление стражей - суккубы Неги, сатира Флейгрея, раптора Рипты и инсектоида Анфа - произвело на новых союзников не меньшее впечатление, чем презентация Деспота, Оямы, Торфу и Монтозавра. Как оказалось, они сидели верхом на Монти вместе с Бомбовозом и Гиросом, на которых внимания и вовсе не обратили.
        Собравшись в круг, мы обменялись улыбками. Я кивнул на шпили Парамаунта:
        - Взяли?
        - Почти, - ответил Бомбовоз. - «Детишки»-то разбежались, а вот неписи Парамаунта заперлись в замке, навесив проклятий на двери и окна. Увидев, что ты вошел в игру, наши друзья-превентивы решили не спешить с захватом замка и дождаться тебя.
        - С чего бы это?
        - Считают, что, если начнут грабить без нас, ущемят интересы «Пробужденных». Они же под клятвой не причинять нам вреда, так что Хинтер, Хорвац и Полковник решили перестраховаться. Мало ли что Небесный арбитраж посчитает вредом. Кроме того, все знают, как ты не любишь, когда NPC погибают без нужды. Кетцаль сказал, что можно обойтись без крови, если ты вступишь в переговоры.
        - А что за неписи? Наемники?
        - Не, - покачал головой Бомбовоз. - Вроде наших, кто прижился на Кхаринзе. У «детей» они здесь за прислугу, кроме того, там куча ремесленников, продавцов, наставников… - Бом помялся, бросил короткий взгляд на прижавшуюся ко мне Негу. - Еще там много… э… девушек.
        - Девушек? - переспросил я. - Бойцов?
        - Бойцов! - странно оскалившись, подтвердил мой друг. - Бойцов невидимого фронта. Там около трех сотен сотрудниц «Седьмого неба».
        - Что ты несешь, Бом? Что еще за невидимый фронт?
        - Постельный, - усмехнувшись, ответил он. - Короче, там при замке есть «Седьмое небо». Это огромный бордель, мне Хорвац рассказал. Или гарем, хрен его знает. Там девушки чуть ли не всех рас. У Галлахера был пунктик на эту тему, поэтому самых красивых везли в Парамаунт со всего Диса. Типа у «Детей Кратоса» должно быть все самое лучшее. В общем, то ли гарем Джошуа, то ли общий.
        - Да уж… - Хмыкнув, я на мгновение задумался, потом махнул рукой. - Ладно, разберемся. Сделаем так. Сначала я попробую убедить неписей сдаться, потом мы немножко пограбим и сравняем замок Галлахеров с землей.
        - Давай грабить ничего не будем, гоблины и без нас разберутся, - возразил Бомбовоз. - А нам с тобой нужно метнуться, сам знаешь куда. - Он показал мне четыре пальца, и я понял, что речь о новом храме. - Засветишься перед союзниками, раздашь ценные указания, убедишь неписей сдаться, а девушек…
        - Перебраться на Кхаринзу и открыть свою гильдию? Перебьешься!
        - Да брось, Скиф, можно же хотя бы предложить им? А?
        - Бэ! Мне Рита шею свернет, так что нет! С ума сошел? На острове и так не протолкнуться, мне там еще гарема не хватало!
        - У нас же пляж есть! Прикинь, как круто будет! Девчонки в бикини, заметь, самые красивые в Дисе…
        - А еще Скальные рвачи в море, и в придачу кобольды, тролли, культисты Морены и канализационные трогги на пляжной подтанцовке. Нет!
        - Ладно, как знаешь, - буркнул Бомбовоз дрогнувшим голосом. - В общем, как закончишь, свалим с тобой в Подводное царство посвящать Спящим четвертый храм.
        - Эльф с ними, босс, - проворковала Нега. - Ничего эти смертные девки не умеют! Не нужны они нам! Но разграбить винные погреба ты нам запретить не можешь!
        - Это кощунство, босс! - подключился Флейгрей, и Рипта с Анфом его горячо поддержали. - Еще мой центурион говорил, что бухло врага важнее звезд на рога!
        - Это уж как с союзниками поделим, - проворчал я. - Главное, проследите, чтобы нас не обсчитали!
        - Будет сделано, босс! - сатир приложил руку к рогу.
        - Замок «детей» захватит Гирос, - сказал Гирос, непонятно как оказавшийся передо мной. - Бомбовоз упустил этот важный момент плана, но Гирос помнит.
        - Ага, помнит он, - кивнул Бомбовоз. - Ты же уже начинал захватывать? Так чего не закончил?
        - Был атакован превосходящими силами противника, - не моргнув глазом ответил ниндзя. - Принял решение прервать захват и вступить в бой. Противник использовал божественный артефакт, обнуливший характеристики. Астральный гнев был на откате, поэтому пришлось отступить. Гирос просит дозволения повторить. Гирос может повторить.
        - Я тебе уже раз сто повторил, что это твоя главная задача! - прорычал Бомбовоз. - На фига ты опять просишь дозволения?
        - Гирос просит его не у вас, Бомбовоз-сан, а у Скифа-кун.
        - Главная задача? - не совсем понял я.
        - Ну да! - воскликнул Бомбовоз. - Нужно, чтобы в копилку клана что-то капнуло. За захват такого замка получим пару левелапов сразу же. Краулер будет доволен. Что, валим к замку?
        - Желаете, чтобы Гирос повторил попытку?
        - Погодите вы оба! Никуда ваш замок не денется! Мне нужно еще раз поговорить с лидерами фракций. Что-то мне подсказывает, что у нас проблемы не только с Нергалом-Мардуком, а вообще со всеми Новыми богами. Бегемот, когда все только начиналось, предупреждал, что эти боги не что иное как паразиты. Думаю, если придавим одного, усилится другой. Отрезать кормушку с верой нужно всей этой шайке…
        Под Великим куполом безмолвия я собрал всех лидеров, включая многочисленных вождей разнородных племен. Впечатленные предыдущей речью и наглядной демонстрацией моих соратников, ставших воплощением Пророчества Первого шамана, они слушали меня крайне внимательно. После правды о двуличном Нергале-Мардуке уговорить их полностью запретить поклонение Новым богам было несложно.
        - А кому тогда поклоняться? - спросил хоббит Ноб-Из-Пригорья.
        - Вам обязательно кому-то поклоняться? - решил выяснить я, прежде чем предложить лидерам фракций стать жрецами Спящих.
        - А как же! - удивленно воскликнул хоббит. - Боги дают силу, помогают в жизни, да и вообще…
        На мгновение захотелось подсунуть хоббитскому племени вредного Торфу, но я откинул эту заманчивую идею. С таким тщеславным божеством не сегодня, так завтра полурослики домолятся до того, что пойдут захватывать мир, чтобы нести божественный свет веры в бога болот и трясин. Нет, для Торфу самое место Болотина. Поставим ему храм там, может быть, даже на том же самом островке, где я нашел Бегемота, и пусть управляет там Трясинными ящерами, Камуфляжными жабами да Кислотными дракончиками. Заодно, глядишь, наведет там порядок, а то тамошние обитатели совсем нюх потеряли - агрятся на все, что движется.
        Мои размышления хоббит воспринял как недоверие и принялся подробно рассказывать, в чем именно помогли боги лично ему, но я поднял руку, и Ноб-Из-Пригорья замолчал.
        Я посмотрел в лицо каждому: ехидному хоббиту, суровому титану и симпатичной фее на его плече, недоверчивому кентавру, бесхитростному лоферу. Изучил лица многих вождей кобольдов, гноллов, мурлоков, голиафов и троггов, которые явно чувствовали себя не в своей тарелке. Подмигнул смущенной нимфе, и та смутилась и спряталась за плечом соседа. Потом долго смотрел в глаза подошедшего Крагоша, переглянулся с Лисентой…
        Лучшего момента для того, чтобы привлечь к Спящим новых последователей, не придумать. С тремя храмами лимит повысился почти до шестидесяти трех миллионов, четвертый, надо полагать, поднимет его до миллиардов. Хватит, чтобы привлечь под знамена Единства всех разумных.
        - Как инициал Спящих богов я хочу сделать вам предложение стать едиными не только сегодня и не только в борьбе против Нергала. Ходит много разговоров о том, какие они, но слухи есть слухи. Я же точно знаю: Спящим небезразличны обычные смертные. Да, как и Новые боги, они обретают силу от нашей веры, но они могущественны и без нее. Вера нужна им здесь, в Дисгардиуме, тогда как сами они - Бегемот, Тиамат, Кингу, Абзу и Левиафан - обретаются вне нашей вселенной. Вселенной, созданной ими.
        Я рассказал о сне Спящих, который породил Дисгардиум, и о том, что случится, если они пробудятся. Правда, четкого понимания последствий у меня не было, поэтому я выдал скомбинированную версию, основанную на словах Кирана Джексона и сатира Флейгрея:
        - Рухнут все Барьеры между планами, а боги будут творить все, что пожелают, не сдерживаемые Первым законом равновесия. Хуже всего, что сотрется грань, отделяющая Бездну. Привычный нам мир исчезнет, и все вернется к самому началу. Только нас уже не будет, чтобы посмотреть на это. Вот почему так важно, чтобы Прорыва Бездны не случилось, тогда Спящие продолжат спать…
        Мой рассказ мог затянуться, но стоило упомянуть о Единстве и ответить на уточняющие вопросы, подробности мало кого интересовали. Люди есть люди, орки они или кентавры. Бонусы Единства, которые получает каждый жрец Спящих, перевесили все сомнения, а первым решился стать последователем император Крагош.
        - Довольно слов, предвестник, - рыкнул он. - Отринув Мардука, я остался без покровителя. Я готов!
        - И я! - проревел кентавр Фол Магнесийский, топнув копытом.
        - Готов служить Спящим! - хрипло пропищал Ноб-Из-Пригорья.
        Других желающих пока не нашлось. Титан Гипер и лофер Меррик Ужасающий потупили взгляды, вожди малых племен начали шептаться.
        Вперед выдвинулась Лисента, Первая среди дриад.
        - Скиф, клянешься ли ты, что поклонение Спящим не потребует отвергнуть других богов? - звенящим голосом спросила она.
        - Если речь не идет о Новых, клянусь, что не потребуется. Мог друг Йеми из клана «Йоруба» поклоняется зверобогу Апопу, являясь его жрецом. Одновременно он еще и жрец Спящих.
        - Апопу? - удивился Крагош. - Многие видели Белого змея, но никому не удалось к нему даже приблизиться, хотя я объявлял охоту и предлагал за его шкуру свою старшую дочь в жены!
        - Вот и повод, ваше императорское величество, встретиться со своим подданным, ведь Йеми - орк. Правда, не уверен, что кому-то из смертных по силам одолеть Апопа. Но и это не все. Один мой друг, тоже жрец Спящих, служит зверобогу Ортокону, древнему кракену. Посмотрите на суккубу и сатира… - Нега и Флейгрей помахали всем руками. - Они тоже жрецы Cпящих, но не отринули великих князей Преисподней. Я и сам стал любимчиком Фортуны, Старой богини удачи, будучи жрецом Спящих. Видите? Спящие не ревнивы, они стоят над прочими богами и нетерпимы только к Новым богам, паразитирующим на нас и Бездне.
        - А как же Чумной мор? - поинтересовалась фея Уна таким тоном, словно поймала меня на лжи. - Не твои ли боги заставляли тебя бороться с ним?
        - Как я уже вам рассказывал, старое Ядро контролировал Нергал, а цели у него были недобрые.
        - Раз так, то я тебе доверюсь, - сказала Лисента. - Не могу сказать за все племя, но лично я готова принять покровительство Спящих.
        Это стало той самой соломинкой, что окончательно сломала спину верблюда, груженого сомнениями и недоверием. В следующие пять минут я в режиме конвейера назначил жрецами всех лидеров нейтральных фракций и самого императора Крагоша, а также с три десятка их приближенных. Лидеров я уполномочил назначать новых жрецов, держа в уме, что в любой момент смогу отлучить того, кто не оправдает ожиданий. Впрочем, меня больше заботило, что каждый, кто повернется к Спящим, становится потерянным последователем для любого из Новых богов.
        Торжественность момента подпортило неожиданное появление недобитков из Темного братства. Длинная очередь хлопков порталов, и мы оказались в окружении полусотни ассасинов.
        - Познай месть Темного братства! - раздался многоголосый крик. - За Крапиву!
        - Наконец-то трус выбрался из своей норы! - прошипел их лидер, укутанный в черные ткани рогатый рептилоид, боевой маг 513-го уровня. - Сейчас Скиф познает мощь тайной магии беспощадного Ныс’Сссы!
        Лидеры фракций моментально оценили опасность, закрыли меня со всех сторон и ощетинились оружием и кастами. Тесно сжатый могучими телами титана, лофера и кентавра, я едва мог дышать.
        Лисента сцепила нас изумрудными струями живительной энергии, фея Уна накинула на меня призрачный полог, дающий невидимость, а Крагош недовольно поинтересовался:
        - Вы кто такие и чего вам надо, ущербные?
        - Это ко мне, - выдавил я, пытаясь отодвинуть от себя круп Фола Магнесийского. - Мстят за Крапиву, был такой недодемон, подмявший под себя весь криминал Содружества.
        Прижатый ко мне Анф разразился негодующим стрекотанием, Рипта, стиснутый между ним и Бомбовозом, перевел сатиру, а тот спросил:
        - Босс, ты здесь? Попроси кентавра свалить на хрен, он Анфу отдавил жвала своими копытами. Или нет, я лучше сам попрошу. Эй, Фол, а ну свали подобру-поздорову, здесь тебе не конюшня!
        Сатир начал толкать его, но и Фол, и все остальные лидеры, усиленные Единством, стали такими могучими, что одному Флею было не справиться.
        - О нет! - вдруг закричала фея Уна. - Сейчас их убьют?
        - Кто? Кого? - зарычал я.
        Рассердившись, что ничего не вижу из-за нелепой попытки меня защитить, тогда как сам вдвое превосхожу неписей уровнем, я расправил плечи и взлетел.
        В стороне от нас происходило уморительное. Ассасины Темного братства, потеряв меня из виду и, очевидно, решив, что Крагош и компания им пока не по зубам, нашли себе жертв попроще - легатов Чумного мора. Видимо, они пришли убивать и за неимением Скифа решили оторваться на других.
        Большой По, учитывая опасную близость множества союзников, взрываться Чумной яростью не стал и пытался отстреливать врагов Чумным лучом по одному, но не на тех напал - у рептилоида Ныс’Сссы нашелся некий артефакт, которым он успешно отражал все выстрелы.
        Те, кого Большой По не успел одарить чумным вниманием, успешно рвали в клочья легатов. Один за другим на перерождение отправились все, включая Айлин 251-го уровня, хотя разящий клинок Инноруука очень тому сопротивлялась.
        Не то чтобы я не успевал им помочь. Скорее не хотел. А когда решил заканчивать с этой комедией, из тени донеслось довольное урчание:
        - Наконец-то! Смертные с гнилыми душонками, я же, грог-х-р, из-за вас остался с соратником! Где вы были? Почему так долго пропадали?
        Ассасины, переключившиеся на Ядро Чумного мора, видимо, слишком туго соображали. Они влили в хохочущего Большого По столько урона, что тот сразу взял следующий уровень. Наверняка за счет Проглота - перка, полученного нами за Первое убийство Отродья Бездны, который переводил 1 % урона в очки опыта.
        Адский комбайн начал свою работу, пожрав одного ассасина, другого, а на третьем все веселье для Деспота закончилось. Монтозавр, прятавшийся в своем измерении, вывалился в пространство и, не успел демон и глазом моргнуть, сожрал всех остальных, включая «беспощадного» Ныс’Сссы. Как корова языком слизнула.
        Взглядом, которым Деспот одарил Монти, можно было сжечь весь Дарант, но ящер лишь облизнулся и невозмутимо скрылся из реальности.
        - Грог-х-р! - недовольно выругался демон и посмотрел на меня. - Спускайся, соратник, займемся делом! Чую, в замке твоего врага еще много душ, которые ждут не дождутся, когда их переработают в хао!
        - Нет здесь никакого хао, - ответил я. - Чего ради ты их жрешь? Тебе мало другой еды, Деспот?
        - Привычка, - развел руками-алебардами демон. - Вижу вредную тебе смертную душу, пожираю. Можно подумать, в твоем родном мире людишки поступают иначе! Жрете, небось, при любом удобном случае, а? Заедаете грусть-тоску, запиваете радость хмельными напитками, едите от нечего делать…
        - С каких пор ты стал знатоком человеческих душ, демон?
        - Я их уже столько сожрал, что кое-что понимаю, - усмехнулся он и полез обниматься. - Иди сюда, соратник, мы с тобой толком даже не порадовались встрече! Вчера, в который раз проходя мимо твоей окаменевшей тушки на Кхаринзе, думал, куда ж делась твоя душа? Смертные дурачки ничего не понимали, но я знал: то, что на виду, лишь пустая оболочка, мешок с костями!
        Пока мы с ним общались, Большой По призвал своих легатов. Вместе с ними он подошел ко мне и сказал:
        - В общем, я верну им уровни. Не дело это, когда моих легатов крошит всякая нечисть. Весь корпоративный дух рушится!
        - Твои легаты, делай с ними что хочешь. Но на Кхаринзе я их видеть не хочу, сразу предупреждаю.
        Магвай с Айлин навострили уши, и Полидевк, недовольно поморщившись, отправил их и остальных подальше. Ланейран, предугадав его мысли, накрыла нас Куполом безмолвия, и Большой По кивнул:
        - Что предлагаешь? Я же от тоски сдохну, если ты меня заставишь привязаться где-нибудь в заднице мира! Мне же общение нужно, плюс я клану мог бы помогать! Очевидно, что нам нужен хороший администратор, и лучше меня кандидатуры не найдешь.
        - Давай сначала поговорим с Бегемотом, - предложил я. - Если он спокойно отнесется к присутствию Ядра возле своего храма, сделаем тебе логово в каменном мешке внутри Пика Арно. Это самая высокая гора на Кхаринзе.
        - Арно? - поднял брови Большой По. - Уж не тот ли это Арно, который работал шеф-поваром в «Буйной фляге»?
        - Да, в честь него и назвали, - подтвердил я и напомнил: - А погиб он по твоей вине!
        Большой По погрустнел, а я вздрогнул от неожиданности, когда из Астрала вывалился ниндзя Гирос и, поклонившись, пробубнил:
        - Гирос просит позволения захватить замок, Алекс-кун.
        - Не сейчас, - ответил я и схватился за голову.
        Время, проведенное в Стылом ущелье, показалось мне отпуском в сравнении с тем, с чем я столкнулся в первые же минуты в Дисгардиуме. Всем от меня что-то было нужно.
        Появившиеся Мэнни и Дьюла интересовались, где именно я хочу видеть форт «Пробужденных». Я предложил им проявить инициативу и выбрать место, отвечающее всем требованиям.
        - Каким требованиям? - спросил Мэнни.
        - Всем! - рявкнул я, очень жалея, что рядом нет Краулера и Ириты.
        Ночью, после того как небо над Калийским дном очистилось, Йоши позволил мне связаться с обоими. Друг и любимая шли на поправку и рвались в бой, и если все будет хорошо, уже сегодня вечером я их увижу - их привезут на базу. Но до вечера еще целый день…
        Мэнни захлопал глазами, Дьюла нахмурился, и тогда Бомбовоз приобнял меня за шею и сказал:
        - Ща все сами решим. Пойдем, мужики, я покажу хорошее место. Сверху рассмотрел все ущелье, есть хорошая точка возле шахт. А у Скифа и так голова кругом…
        Стоило им уйти, как неграждане Майя, Венсан, Крол и Изи привели всех работяг Стылого ущелья и потребовали немедленного вступления в наш клан, как я им обещал накануне. Я представил их Мэнни и Дьюле как офицеров клана, разрешил принять всех желающих, но запретил работать где-либо еще, кроме как в Стылом ущелье.
        - Обещал же показать, как живут ваши габотники! Скиф, обещания нужно дегжать! - недовольно заявил коротышка Изи.
        - Не обещал ничего подобного, - отрезал я. - Доверие заслужите, тогда посмотрим. А пока продолжайте работать, как работали, только на лучших условиях.
        Стражи Анф, Рипта, Флейгрей и Нега желали немедленно приступить к разграблению врага, ведь «бухло врага важнее звезд на рога».
        Пока Монтозавр топтался вокруг и отвлекал собравшихся, Ояме вообще все наскучило, и он устроил показательную тренировку, чем очень впечатлил императора Крагоша. Не знаю, что именно перевернулось в сердце и голове наставника, но он легко согласился взять в ученики самых перспективных бойцов всех представленных народов. Правда, поставил условие - тренировки круглосуточные, а жить ученикам придется в Джири.
        - Не все такие одаренные, как Скиф, - ответил он Крагошу, когда тот спросил, как Ояма тренировал меня. Наставник с гордостью посмотрел на меня и добавил: - Один на десять поколений.
        Польщенный вниманием, Деспот пропагандировал демоническую культуру и обещал развесившему уши хоббиту Нобу-Из-Пригорья, что за простенький контракт на посмертное владение его душой он готов наградить полурослика могущественным артефактом, добытым им в Сокровищнице Первого императора, настоящим Кольцом власти, продлевающим жизнь и дарующим невидимость. К артефакту немедленно проявили интерес остальные лидеры фракций, включая Крагоша, и Деспот признался, что у него для них найдутся еще восемнадцать колец.
        Пока я разбирался с Деспотом и разгонял наивных лидеров фракций, за обещанным легатством явились Дестини с Шиндлером.
        Просто послать бывших «детей» к Полидевку я не мог, все-таки не того статуса игроки, так что пришлось пообщаться. Благодаря этому я узнал, что происходит в стане «Детей Кратоса». Там все интересное уже случилось: союзники и наемники бросили Галлахеров, основные бойцы уже разорвали контракты с кланом, а сами Галлахеры вроде бы заперлись у себя в комнате и истекали злобой от бессилия.
        Дестини тепло обняла меня, поцеловала в щеку (чуть ближе к губам, чем принято) и смущенно проговорила:
        - Все наши просят прощения за то, что произошло в пещере. Поверь, всех тошнило от этих попыток, но ослушаться Джошуа значило нарушить контракт.
        - Не всех, - мотнул головой Шиндлер. - Некоторым это нравилось, и извинений от них не дождешься. Все в рамках игрового процесса, мать их.
        - Какие планы у тех, кто извинился? - спросил я.
        - Готовы к предложениям от «Пробужденных», но, если их не последует, без работы не останутся. Хинтерлист и Хорвац зовут к себе. Но мы с Дес не будем спешить, вдруг ты позовешь? - улыбнувшись, Шиндлер напомнил: - Ты обещал нам статусы легатов Чумного мора. Мы пришли за обещанным.
        - Да уж… - вздохнула Дестини. - Кто бы мог подумать, что я решусь стать нежитью!
        Посмотрев на идеальную фигуру и прекрасное лицо эльфийки, я не сдержал разочарования:
        - Не жалко такую красоту портить?
        - Жалко, - вздохнула девушка. - Но Оборотное зелье никто не отменял, а за возможность поиграть вместе с великим и ужасным Скифом можно и не такое стерпеть. Мои подписчики уже в предвкушении…
        От Дестини я узнал судьбу Лиама, предавшего и нас с Большим По, и своих соклановцев по «Элите». Он переметнулся к «Детям Кратоса», но буквально час назад, поняв, какую ошибку совершил, обратился к Хинтерлисту с просьбой принять его обратно. Над парнем посмеялись и отправили восвояси. Статус легата он потерял, от нежити отказался, а что там с ним будет дальше, меня не интересовало. Наверное, надавит на Элизабет, и тетка устроит его в какой-нибудь серьезный клан на непыльную должность.
        Шиндлер стоял истуканом и невозмутимо слушал наш разговор, но после этого кашлянул и качнул головой на Полидевка с легатами:
        - Ладно, Скиф, у вас тут дело не закончено, и без нас, вижу, кипиш, так что давай поспешим.
        Кивнув, я подвел их к Большому По и познакомил с новым Ядром, после чего оставил решать чумные дела. Мне же не терпелось закончить войну, посвятить Спящим четвертый храм и свалить в реал - Хайро просил не задерживаться, но так и не признался, что меня ждет. Сказал лишь, что это очень важно.
        В общем, война с ненавистными «Детьми» и захват их замка превратились в какой-то затянувшийся балаган, и когда союзная армия выдвинулась наконец к Парамаунту, а представители двух десятков рас начали с энтузиазмом мародерить и вандалить, я лишь облегченно вздохнул - остался последний рывок.
        Пройдя Радужную долину, мы оказались на территории Парамаунта. Дождь, без остановки ливший последние полчаса, неожиданно кончился - будто кто-то нажал кнопку и вырубил тучи. И над нашими головами, словно три огромные мерцающие арки, встали перекрещивающиеся радуги. Возвышаясь над шпилями величественного замка, они блестели в просветлевших облаках, теряясь переливчатыми опорами среди чернеющих гор.
        Напитанный озоном воздух сделался чистым, прозрачным и вкусным, как вода в скальных ручьях. И умытый струями воды замок на каменном плато на уступе горы производил в отблесках радужных каскадов невероятное впечатление. Как и город, раскинувшийся у подножия гор, соединенный с ними широкой, почерневшей после дождя дорогой.
        Я бы давно взлетел, но шел вместе с Крагошем, Лисентой и прочими союзниками, а они продолжали засыпать меня вопросами обо всем на свете - от Спящих до того, что я видел в Преисподней. О последнем им с удовольствием рассказали бы Деспот, Флейгрей и Нега, но я, честно говоря, побаивался оставлять неписей наедине с демонами.
        Толпа рассеялась по территории, вперед выдвинулись легаты Чумного мора. Все, кроме Дестини и Шиндлера, были верхом на костяных маунтах и в полной экипировке. Сейчас, вернув утерянные уровни, они выглядели устрашающе.
        Большой По уютно пристроился за спиной Ланейран, правившей огромным скелетом медведя, и держался за нее, положив руки в опасной близости от того, что у Ланейран даже в обличье нежити было внушающим. Сам толстяк при этом оценивающе посматривал на Бьянканову и Айлин. Пустили козла в огород…
        Опасаясь приближаться к нежити, рассеянной толпой двигались бойцы союзной армии и неграждане, которые хватали все, что плохо лежало. Я понимал и тех, и других, но вторых больше - что бы они ни намародерили, любой ценный предмет, плод, брошенный ресурс и подобранная экипировка могут кардинально изменить их жизнь. Так что я никого не одергивал, пусть грабят.
        В одном из кварталов городка, лежащего у подножия скалы, к которой крепился замок «детей», мы наткнулись на что-то вроде зоопарка, куда собрали самых опасных зверей и монстров Дисгардиума. Легаты выжгли всех, хотя опасности запертое в магических клетках зверье не представляло, но позже я понял зачем - они подняли их в виде прислужников.
        Почти никакого сопротивления мы не встретили. Большую часть защитников выкосили союзники-превентивы, а те, кто объявился только сейчас, в бой не вступали. Да и кто бы решился, когда мимо твоего дома идет не только император Крагош со своей гвардией, но и кошмарные демоны, нежить и сам предвестник Скиф, чьим именем, как мне, посмеиваясь, доложил лофер Меррик Ужасающий, пугают детей в их поселении.
        В городе я оставил лидеров и, прихватив Деспота, Гироса и Бомбовоза, полетел к главным воротам Парамаунта. Демона я тащил, а друзья передвигались на своих маунтах.
        Нас там ждали, но я все равно сделал сюрприз, бомбой сбросив демона прямо в толпу лидеров союзных кланов. Шуточка вышла так себе - никто не смеялся, только матерились. Зато вокруг Деспота сразу образовалось много свободного места, куда я спокойно приземлился.
        Еще сверху я увидел, что ворота взломали, территорию вокруг замка захватили, вот только внутрь пока никто, кроме Гироса, так и не сунулся.
        Приземлившись, я поздоровался с Хинтерлистом, Ярым, Саяном из «Модуса», поприветствовал Ежевику оттуда же, Хорваца и Каннибала из «Странников», кивнул Полковнику из «Экскоммьюникадо» и Печенегу из «Тайпана», потом обнялся с орком-колдуном Йеми из «Йорубы», оборотнем-снайпером Хеллфишем, помогавшем мне в войне с Чумным мором, и титаном-разрушителем Кетцалем, моим соратником на Демонических играх. В толпе увидел множество знакомых лиц, но поприветствовать и их мне не дал Хинтерлист.
        - Значит так, Скиф, - сказал он, отводя в сторонку. - Замки «Детей Кратоса» и прочие владения - рудники, фермы, виноградники, форты и прочее - все захвачено. Разрушать их не стали, уж больно это нерационально. Подумалось сделать иначе: кто захватил - того и собственность. Все-таки пришлось хорошо вложиться в эту войну. Справедливо?
        - Я предлагаю иначе, - проворчал Хорвац. - Провести оценку захваченного и распределить между всеми союзными кланами по количеству выставленных бойцов.
        - Вариант мистера Хорваца мне больше нравится, - сказал я. - Но предлагаю внести коррективы: из общей стоимости награбленного вычесть затраченное, остальное разделить поровну, включая неписей. Проголосуем?
        - Неписей-то зачем? - ахнул Хинтерлист. - Ладно гоблины, понятно, что они в теме с тобой и рука руку моет, но остальные? Смысл делиться с императором, он же идейный, не за сокровищами сюда пришел!
        - Смысл в том, что мы все связаны Единством, - ответил я. - Процветает один, процветает другой. Деньги для неписей даже важнее, чем для нас. Для них это не только новая экипировка, ремонт, оружие, но и содержание семьи. Вы же понимаете, что речь не об императоре Крагоше, а о рядовых воинах? Тех же кобольдах и троггах, которые пришли на чужую войну, натянув лохмотья и взяв в руки дубинки.
        На меня смотрели как на дурачка, даже с жалостью. Не все, но Хинтерлист, Ярый, Саян и Ежевика - точно. Полковник скрывал эмоции, разглядеть на его каменном лице что-то было невозможно, а вот Хорвац начал медленно и размеренно хлопать.
        - Вот что я называю полным погружением! - воскликнул он. - Кто из нас хоть когда-нибудь задумывался, чем встреченный непись будет кормить семью? Скиф, ты уникален! Не могу оставить такое простодушие без поддержки, я за!
        Поворчав, на мою сторону встал Полковник, и Хинтерлисту не оставалось ничего, кроме как согласиться с большинством. Неписи, понятно, в этой дележке не участвовали, иначе у всего «Модуса» рухнула бы репутация со всеми ведущими фракциями.
        Поделив шкуру недобитого медведя, я вошел в Ясность и полетел искать не особо защищенный вход в замок. Нашел его на южной крепостной стене, уже очищенной от защитников. Проник внутрь, пролетел по лестницам и коридорам до центральной двери и наткнулся там на несколько десятков взволнованных неписей. Бойцов среди них не было, а возглавляла их волшебница Сейнесэль. Если я правильно понял, наставница магии.
        Судя по всему, когда «дети» разбежались, именно она и ее ученики запечатали все двери и окна, а добровольцы-ремесленники взяли в руки оружие и приготовились к обороне. Смять их мог бы один Хинтерлист, и хорошо, что союзники меня дождались. Бессмысленных жертв не хотелось.
        Я сменил Ясность на Скрытность и прошептал:
        - Госпожа Сейнесэль, я не желаю никому зла. Сейчас я медленно появлюсь перед вами, а вы постарайтесь не заколдовывать меня, сразу обратив в лягушку, сначала выслушайте.
        - Кто бы ты ни был, я превращу тебя в червяка и раздавлю! - зло прошептала волшебница, не потеряв самообладания.
        Через пару секунд ее злость сменилась удивлением, потом любопытством, а через пять минут приятной беседы она сняла все заклятья, обезвредила магические ловушки, а ремесленники сложили оружие и сами отворили двери.
        Вопреки моим ожиданиям, первыми в замок ворвались не игроки, а Верховный совет Лиги гоблинов, за которым тянулась длинная цепочка гигантов-грузчиков. Было их так много, что я сбился со счету - не меньше полутысячи.
        Древняя госпожа Говарла остановилась возле меня и спросила:
        - Вы уверены, что хотите разрушить такой чудесный замок, Скиф?
        - Уверен. Как только вытащите из него все вплоть до последней серебряной вилки, мы его уничтожим.
        - Ваше право, - ответила гоблинша. - Но предупреждаю, что я выдвину на совет предложение вычесть стоимость замка из вашей доли.
        Как же мне не хватало Кусаларикс на месте этой туповатой и алчной Говарлы, которой даже Единство не помогло обрести ясность ума! Оставалось лишь радоваться, что даже с такими руководителями, как она и впавший в маразм Стелтодак, гоблины все еще мои союзники.
        Старуха продолжала бубнить о том, что из всего награбленного будут вычтены расходы на журналистов, живописавших преступления «Детей Кратоса», грузчиков, портальных магов, наемников и гладиаторов, а также расходники на порталы для скорейшего сбора союзников из самых разных частей Дисгардиума, и я не выдержал - вышел наружу, под открытое небо во дворе замка.
        Но и здесь меня не оставили в покое. Откуда-то из-под дерева с серебряными листьями выскользнула стройная фигурка. Меня окатило волнующим ароматом, таким действенным, что кровь откатила вниз.
        Юная эльфийская красавица, красотой могущая затмить саму Фортуну, робко тронула меня за локоть и проворковала:
        - Неужели это вы, ужасный Скиф, чьи руки в крови тысяч невинных?
        ФИТТА, ЭЛЬФИЙКА, СПУТНИЦА 402-ГО УРОВНЯ
        Владелица дома удовольствий «Седьмое небо».
        Не знаю, что за приемчиками она владела, но все, на что я оказался способен, - это потерять дар речи и жадно поедать взглядом выразительные формы.
        - Да, это вы, - засмеялась Фитта. - Не такой уж вы и ужасный. Очень милый молодой человек. Я уже имела удовольствие пообщаться с вашим товарищем Бомбовозом. Он выразил желание приютить мой скромный дом удовольствий при вашем клане, но упомянул, что окончательное решение за вами.
        Мне вдруг стало легче, я смог оторвать взгляд, примагниченный к двум выпуклым полушариям под полупрозрачным платьем, и посмотреть Фитте в глаза. Ну да, не такая уж юная эта эльфийка, но я это скорее понял интуитивно.
        - Все нормально, босс? - угрожающе проворковала Нега, приобняв меня хвостом. - А то ты какой-то сам не свой.
        - Она меня зачаровала? - поинтересовался я, кивнув на Фитту.
        - Нет, банальные Духи соблазнения. Но, признаю, создал их поистине великий гранд-мастер парфюмерии.
        - Гранд-мастер перед вами, - Фитта сделала книксен. - Парфюмерия - мое хобби.
        Не то чтобы это меняло дело, но позволило успокоить совесть. Все же иметь при клане гранд-мастера любого ремесла - большое дело.
        - Хорошо, - выдавил я, уже думая, как объясняться с Иритой. - Мы готовы приютить «Седьмое небо».
        Рядом вдруг оказался Бомбовоз. Радостно обнял, приподнял, опустил, похлопал по спине, ломая позвоночник:
        - Спасибо, Скиф! Так и знал, что ты не сможешь устоять перед ней!
        - Да иди ты… - смущенно пробормотал я, глядя на то, как Нега уводит Фитту «пошептаться».
        - Это ты еще остальных не видел! Ладно, потом, а сейчас… - Он выразительно постучал пальцем по запястью: - Прыгаем в Подводное царство?
        Я нехотя кивнул, что-то меня все еще здесь держало, но я не мог понять что. Смутное беспокойство быстро разрасталось, расходясь по всему телу, душе и разуму, и только я собрался встряхнуться и позволить Бому перетащить меня к новому храму, как все вокруг озарило мертвым светом - таким, какой случается при ядерном взрыве.
        Знакомый голос, усиленный так, что завибрировали кости, раздался с неба:
        - Слушайте, жители Дисгардиума! Я есть Бездна, единая и истинная богиня всего сущего…
        Глава 3. Апокалипсис
        Ослепляющее сияние на небе чуть угасло, я поглядел по сторонам. Все мои союзники, задрав головы, смотрели в небо, откуда разливался монотонный голос Девятки, который я узнал бы и спустя сотню лет:
        - …Новые боги уничтожены мной. Нергал, Мардук, Ктулху, Барон Самеди - назовите имя любого из них, и оно уйдет в пустоту. Отныне и навсегда покровительство всему Дисгардиуму даю я, Бездна.
        Слово «Бездна», ставшее новым именем Девятки, отразилось и заметалось эхом по замершему в ожидании двору замка, по раскинувшейся внизу долине, прошелестело затихающим шепотом среди тех, кто стоял вокруг. В небе, залитом мертвенным светом, проявились смутные очертания равнодушного лица Сверхновой богини. Это была она, теперь я знал точно. Садистка, маньячка и психопатка.
        - Сегодня мои глашатаи снизошли в Дисгардиум. - Безэмоциональный равнодушный голос вещал на весь мир. - Вы, глупцы, называли их Разорителями и пытались изгнать, не понимая, что они могли приблизить мой приход. Вы уповали на Нергала и Мардука, просили их защиты и получали ее, но сейчас их больше нет. Когда мои глашатаи придут к вам, никто вам не поможет, кроме вас самих. Преклоните колено, признайте меня своей богиней, и они вас не тронут. Остальных - покарают. Лучшие из вас будут награждены.
        На полминуты Девятка взяла паузу. Казалось, даже ветер замер, ожидая продолжение речи.
        Все, кто меня окружал, от кобольдов и троггов до лидеров фракций и превентивов внимали, нахмурившись. Происходящее не укладывалось в голове. Как?! Как Девятка смогла уничтожить всех Новых богов и занять их место?
        - В отсутствие Новых богов ваш мир скоро исчерпает ману, - сообщила Бездна. - Магия и все, что в своей работе опирается на нее, станет привилегией моих верных последователей. Подумайте об этом.
        Безжизненный свет погас, сменившись обычным дневным. Я продолжал смотреть в небо, надеясь, что Девятка обратит на меня внимание, снизойдет и, может быть, поговорит, объяснит, что она затеяла, но одновременно осознавал, что надежда моя пуста и наивна.
        Все, кого я только что убеждал отречься от Новых богов и последовать за Спящими, растерянно смотрели на меня с недоумением и немым вопросом: «Как такое могло произойти?»
        Что ж, объяснимая реакция. Я их готовил к другому врагу - Нергалу и его новой верховной жрице Девятке, а вместо этого явилась Бездна и сказала, что уничтожила и Лучезарного и Сумрачного богов, и всех до единого Новых. По крайней мере, так утверждала Девятка, и не доверять ее словам резона нет - будь Нергал в порядке, он бы не допустил этой «презентации».
        Мне пришлось собраться с мыслями, прежде чем заговорить:
        - Бездна - это и есть Девятка, Бета номер девять, о которой я вам рассказывал. Я узнал ее. Как она одолела и развоплотила всех Новых богов? Без понятия. Но я, уже побеждавший некоторых из них, знаю, что и боги уязвимы. Наверное, Нергал перенес свою новую жрицу прямо в Небесный план, где находился сам во плоти. Возможно, он потратил все силы на этот перенос и так ослаб, что не смог противостоять Девятке, которая, напомню, набирала могущество, способности и сильнейшие артефакты больше десяти тысяч лет.
        - Что с этим делать, предвестник? - прорычал Крагош.
        - Прежде чем мы что-то будем обсуждать, я хочу услышать вас, - ответил я и повысил голос: - Вы слышали, что сказала Бездна. Ее глашатаи, Разорители, покарают тех, кто не преклонит перед ней колено. Всем тем, кто хочет отречься от Спящих и, если еще не стал их последователем, предпочтет им Бездну, лучше уйти прямо сейчас.
        Взлетев, я увидел, как ближние ряды передают мои слова дальним. Тоненькие ручейки испугавшихся нового божества потекли прочь, захлопали порталы, закрывающиеся за спинами трусов. Бездны, возможно, они пока не боялись, ведь напрямую с Новыми богами не сталкивались и считали ее просто одной из подобных, но вот с ее глашатаями дела иметь не хотели. Уходили те, кто и до этого сомневался - феи, хоббиты, кентавры, лоферы, дриады, но не все. Их лидеры, ставшие жрецами Спящих, остались. Впрочем, возможно, от нас уйдут и они, а сейчас просто хотят послушать, что им предложу я.
        Бомбовоз, вместе с Гиросом ждавший в сторонке, поймал мой взгляд и постучал пальцем в латной перчатке по запястью. Кивнув ему, я объявил:
        - Бездна, как и те, кого она уничтожила, нуждается в вере. Без нее она никто!
        - Откуда такая уверенность? - скептически хмыкнул гоблин Стелтодак.
        - Потому что именно этим отличаются боги от смертных и демонов. Последним нужно хао, чтобы жить. Смертным нужны еда, вода и мана для заклинаний. Богам нужна наша вера. Вы сами слышали - она хочет, чтобы ее признали своей богиней. А значит…
        - Без веры она никто. - рокотнул император Крагош. - И в чем твой план, предвестник?
        - Мы сделаем так, чтобы последователей, а значит и веру, она не получила. Чем больше разумных выберут Спящих, тем сильнее будем мы все, ведь Единство подарит нам столько мощи, что Разорители станут для нас легкой добычей! Без них же Бездне не останется, чем нам угрожать. Понимаете, какая задача на каждом из вас?
        - Это-то понятно, - прокряхтел Ноб-Из-Пригорья. - Да только что делать, если завтра в наши города и деревни явится глашатай Бездны?
        - Прятаться! - не дала мне ответить гоблинша Говарла. - Лига протянет Портальную паутину между всеми, кто пошел путем Спящих. Мы откроем эвакуационные порталы в каждой деревне, в каждом городе…
        - Магия! - перебила ее дриада Лисента. - Вы хоть слушали Бездну? Без Новых богов и их дыхания мы лишимся маны, а без нее о каких порталах может идти речь?
        - Ману будем беречь, - объявил его преосвященство Стелтодак. - Пока Бездна говорила, Лига скупила все кристаллы-накопители, до которых дотянулась, но их число конечно. Отныне наша транспортная сеть будет доступна только последователям Спящих и только для эвакуации. Это, разумеется, не коснется первых лиц…
        - Беречь ману? Только для эвакуации? - перебил его кентавр Фол Магнесийский. - Только последователям? А как прикажете отгружать…
        Его возмущенный бубнеж утонул в поднявшемся шуме. Толпа загомонила, забурлила, но заткнулась, когда по двору разнесся рев Крагоша:
        - Тихо! Успокойтесь! Уже наложили в штаны от голоса с неба? Мой прадед говорил, что…
        Его голос оборвался, а мир потемнел, сменившись красными строчками:
        АКТИВИРОВАН ЭКСТРЕННЫЙ ВЫХОД: ПОСТУПИЛА ВНЕШНЯЯ КОМАНДА КАПСУЛЫ ПОГРУЖЕНИЯ!
        До выхода: 3… 2… 1…
        Видеть Хайро за стеклом капсулы после таких выходов из Диса было привычно, но повел он себя нетрадиционно - едва схлынул интра-гель, выдернул меня из капсулы и заорал:
        - Бежим!
        - Мистер Моралес, какого черта? - разозлился я, смущаясь своей наготы. - Вы хоть понимаете…
        - Что бы у тебя там ни происходило, это подождет! - рявкнул он.
        - Да что такого происходит?
        - Бегом за мной! У нас мало времени!
        - Дайте хоть одеться!
        - Нет времени!
        Он рванул меня так, что чуть руку не оторвал, толкнул в спину по направлению к двери из апартаментов:
        - Из коридора налево и рви к лифту что есть сил!
        В коридоре, где обычно кишели дикие Ивана, было непривычно пусто. Хайро выбежал с двумя рюкзаками и заорал:
        - Живее! К нам летит ядерная ракета!
        - Что?!
        С грохотом в коридоре открылось еще несколько дверей, закричал Уэсли, застонал, запричитал Тобиас, трехэтажно выругался Ханг, взвыл Томоши, донеслись командные выкрики Вилли и Сергея.
        Подталкиваемый Хайро, я бежал, стараясь не думать о своей наготе - сердце разгонялось все больше, нагнетая адреналиновый буст в крови, под сердцем зарождалась неконтролируемая паника, от которой подгибались ноги.
        - Живее! Быстрее! Брось! Бегом! - доносились сзади деловитые понукания безопасников. - Двигай задницей!
        До лифта я добрался первым и вызвал его, но ждать не пришлось - створки готовно распахнулись. Следом влетел Хайро, бросил мне один рюкзак:
        - Накинь что-нибудь, пока ждем остальных.
        В следующие десять секунд просторная кабина стала очень тесной. Я успел натянуть шорты, а вот худи надеть здесь не смог бы при всем желании, прижатый к дальней стенке. Зашуганные новостями и безопасниками, мои друзья молчали и тяжело дышали.
        - Сорок секунд до удара, - доложил Сергей. - Успеваем.
        - Хорошо, - выдохнул Хайро и пояснил: - Человек Картеля, работавший на Галлахеров, получил приказ отвести всех от Калийского дна километров на тридцать минимум. «Крот» сообразил, что это минимально безопасная дистанция от эпицентра ядерного взрыва. Ему дали на эвакуацию девять минут. Он прикинул хрен к носу и тут же доложил Картелю. Пока донесли до Исмаэля Кальдерона, а тот дал задание предупредить нас, время почти истекло. Йоши врубил тревогу в здании, следом взломал систему оповещения дистрикта и предупредил все Калийское дно. Мы отправили на нижние этажи наших, а сами рванули за вами.
        - Ребята, внизу будет тесно, - прочистив горло, сообщил Вилли. - Здание уходит на пять этажей под землю - там служебные и технические помещения, и не факт, что это нас спасет, но все же так есть шанс пережить взрыв.
        - Твою мать… - пролепетал Уэсли, жалобно поглядев на меня. Глаза его выражали полное изумление. Ох, не на такое он рассчитывал, настояв на пребывании здесь.
        Лифт сомкнул створки и тронулся. Я закрыл глаза и принялся считать уходящие секунды, но сбился - мешал стук собственного сердца, отдававшийся в ушах.
        После долгого-долгого спуска лифт остановился, створки распахнулись, и мы вывалились в неосвещенный коридор с влажными стенами и трубами, вдоль которых тянулись трубы, поросшие какой-то дрянью. В конце коридора виднелись огни фонариков, оттуда доносилось искаженное эхо голосов. Я шагнул к людям, и под ногами хлюпнуло. И понятно, что вода, но воображение рисовало всякую дрянь.
        Безопасники включили фонари, а Сергей достал пару бутылок с водой и блистер с таблетками.
        - Каждый пусть выпьет по одной, - сказал он и передал таблетки мне. - Для профилактики.
        - Мертвому припарки, - буркнул Вилли. Вспомнилось, что и дядя Ник любил так говорить, обсуждая политику.
        Проглотив и запив таблетку, я отдал блистер Хангу. Хайро потянул меня вперед. Где-то далеко, метрах в ста, исчезли огни фонариков - там был то ли поворот, то ли вход в помещение.
        По подвальному коридору мы не бежали, шли осторожно, потому что в неверном свете фонарей легко не заметить арматуру или кирпич, оставшиеся со времен стройки, и что-нибудь себе отбить или сломать.
        Хайро все время поглядывал наверх и, замирая, прислушивался. Таким растерянным и паникующим я его никогда не видел, но ведь не каждый день оказываешься в эпицентре ядерного взрыва.
        - Должно уже ударить, - сказал он. - Может, человек Исмаэля ошибся?
        - Дай бог, - донесся из темноты голос Сергея. В темноте его было не видно, и только когда он ответил, я понял, что Юферов идет последним.
        - А может уже? - спросил Ханг. - А мы и не знаем.
        - Поверь, мы почувствуем, - ответил Сергей. - Лучше порадуйся, что служебные помещения строили на совесть. Главное добраться до склада с припасами. Хорошо я настоял, и мы собрали комплекты Судного дня. Жаль только, что на всех не хватит.
        - Человек Картеля ничего не говорил о мощности заряда? - спросил я, судорожно вспоминая школьные уроки.
        - Даже при сверхмалом все здание как карточный домик сложится, - прокряхтел Ханг, идущий где-то слева и сзади от меня. - Завалит, как потом выбираться?
        - То, чем может завалить… - начал отвечать Сергей, но не договорил.
        Покрытый грязью и слизью пол, поблескивающий в лучах фонарей, подпрыгнул, хлестнул по лицу и пошел волнами так, что меня перевернуло на спину. Голова запрокинулась будто от пинка невидимки, и в затылок врезалось что-то твердое. Воздух словно мгновенно выкачали, я дышал и не чувствовал вдыхаемого, в ушах зазвенела тишина. Прямо передо мной рухнула бетонная плита с точащими из нее металлическими прутьями, а из образовавшейся дыры в потолке ударил мертвый свет.

* * *
        Приложило меня крепко. Была вспышка, после чего я потерял сознание.
        Придя в себя и открыв глаза, я ничего не увидел, а вокруг висела звенящая тишина. Это сон, или я все-таки очнулся?
        Пожелав встать, я не смог даже поднять голову. Вырубившийся организм начал поочередно включать системы и первой запустил нервную. Боль медленно нарастала, причем сразу во всем теле. Жутко жгло глаза, лицо и грудь - их будто облили серной кислотой, мерно пульсировала тупая боль в затылке, ныли ребра и зубы, наждачной бумагой драло горло. Все это было привычно настолько, что пришла мысль о том, куда я угодил: в Бездну к Живому ситу или в пыточную Баала, Тирана Проклятой инквизиции?
        Когда я уже был уверен, что схожу с ума, кто-то взял меня за руку. Издалека начали пробиваться гулкие звуки, но слышал я их так же, как слышал бы на дне бассейна, не в силах понять, то ли действительно что-то слышу, то ли то просто моя кровь отдается в ушах биением сердца.
        По крайней мере я мог думать и размышлять. А потому первым делом попытался вспомнить, что именно произошло: я общался с эльфийкой Фиттой, владелицей дома удовольствий «Седьмое небо»… Что было дальше? Я согласился перенести ее бизнес на Кхаринзу, она отошла, а со мной заговорил Бомбовоз. Мы собирались прыгнуть в Подводное царство, чтобы посвятить храм Спящим, и тут небо вспыхнуло мертвым сиянием… и Девятка объявила себя Бездной.
        Это последнее отчетливое воспоминание.
        Значит, я в Дисе?
        - Очнулся! - сквозь вату в ушах пробился голос, знакомый вроде, но я не помнил, кому он принадлежит.
        Попробовал подняться и застонал от боли. В ушах что-то треснуло, они словно прочистились, но треск не прекратился, напротив - усилился.
        - Тише, тише, Алекс. Все в порядке, но ты пострадал. Не шевелись.
        - Кто… это… - пропихнул я слова сквозь шершавое горло. Язык не слушался, он словно одеревенел, а воздуха не хватало, чтобы придать словам вопросительную интонацию.
        - Частичная амнезия, - сказал второй, причем голос прозвучал с акцентом.
        - Хайро. С тобой говорю я, Хайро Моралес, начальник службы безопасности твоего клана. Как называется твой клан помнишь?
        - Про… буж… ж…
        - «Пробужденные», верно, молодец! - искренне обрадовался Хайро. - Тогда молча слушай и не шевелись. Автодок делает свое дело, вот и пусть делает - лечит тебя. Жаль, нет медкапсулы…
        - Какие уж тут капсулы! Воды питьевой мало! - в сторонке раздался голос третьего, и к своему удивлению я его узнал - говорил Вилли Брисуэла. - Ну не могли мы такое предусмотреть!
        Что-то щелкнуло в мозгу, и когда Хайро начал рассказывать, как экстренно вытащил меня из капсулы, чтобы эвакуировать в подвал здания, я уже и сам вспомнил забытое. Ровно до момента, когда произошел ядерный взрыв.
        - Судя по всему, это была древняя неуправляемая ракета довоенных времен, - сказал Хайро. - Нам повезло, потому что будь это управляемый дрон-бомбардировщик или ядерный дроид-камикадзе, нацеленный лично на тебя… Ладно, не буду рассусоливать о том, чего не случилось. Случилось же следующее. Бахнуло в сотне метров от базы. Отсюда из подвала сложно рассуждать о мощности заряда, но мы выжили, и это главное. - Его мерный голос убаюкивал, и с каждым словом, каким бы страшным оно ни казалось, я все больше успокаивался. - Здание, понятно, снесло к хренам собачьим, но ударной волной, по всей видимости, повредило несущие балки подвала, начался обвал, и что-то долетело до самого нижнего этажа. Здесь тебе не повезло - ты оказался ближе всех к обвалившейся плите перекрытия и отхватил светового излучения.
        При этих его словах я мысленно ухмыльнулся. И в настоящем мире Нергал все-таки меня достал.
        - Но все же Фортуна явно на твоей стороне, - издал смешок Вилли. - Стоял бы шагом дальше, и прибило бы насмерть.
        - В общем, там, на месте, мы не стали разбираться, жив ты или мертв, рванули подальше от опасного места, - сказал Хайро.
        - А я… Повреждения… Глаза… Я не ослеп навсегда? А радиация?
        - С тобой все нормально, и автодока должно хватить, - ответил Хайро, но уверенности в его голосе не было.
        - Учитывая радиационный фон в Калийском дне и до взрыва, во всех перекрытиях здания заложен слой антирадиационной защиты, - пояснил голос слева, и я узнал Сергея.
        - Что… дальше… - спросил я.
        - Йоши пытается наладить устройства связи, - ответил Моралес. - Нужно подать сигнал, что мы живы.
        - Кому… сигнал…
        - Союзнику. Надеюсь, скоро познакомишься с ним лично. А сейчас твоя главная задача - лежать и не напрягаться. Автодок делает все возможное, чтобы нивелировать отхваченные тобой радионуклиды, лечит ожоги, восстанавливает сетчатку глаза…
        - Он… и… это… умеет?
        - Это не «Домашний доктор», - ответил Вилли. Его голос звучал как-то преувеличенно бодро. - Армейский! Не медкапсула, но творит чудеса.
        - До свадьбы заживет, - добавил Сергей.
        Они замолчали, а я спросил то, что волновало больше остального:
        - Наши… все… целы?
        - Все целы, живы, здоровы! - так же бодро, как до этого Вилли, воскликнул Хайро.
        - Трещит… у вас… там… что-то…
        - Счетчик Гейгера, - ответил он, но я его едва расслышал.
        Успокоенный, я начал проваливаться в темноту, но в подсознании заскребла подлая мыслишка, что мне врут. Если все живы, то почему я не слышал ни Ханга, ни Уэсли, ни остальных друзей?..
        Следующее пробуждение было тоже нелегким. Вряд ли я проснулся оттого, что выспался - с моими повреждениями вообще было странно, что я в сознании. Меня разбудил жуткий зуд по всему телу. Почти по всему - чесались глаза, грудь и живот, а также плечи, руки, ноги, но только передняя часть. Тут же догадался почему - чесалось все, что попало под излучение. Видимо, автодоктор заживил ожоги и ускорил рост новой ткани, вот все и зудит.
        Осторожно разомкнул веки, тут же их сомкнул из-за яркого света. Улыбнулся мысли, что мне не выжгло глаза и зрение восстановилось. Прищурился, пытаясь изучить обстановку сквозь ресницы. Где-то за стеной негодующе тарахтел счетчик Гейгера.
        - Алекс? - Кто-то осторожно дотронулся до моего плеча, и я тут же зашипел от резкой боли. - Ох, прости, прости, бро, не подумал.
        Слух вернулся в норму, я узнал Ханга и медленно повернул голову на голос.
        - Живой? - просипел я.
        - Живее всех живых! Ну ты горазд поспать! Оу-оу, не дергай рукой, тебе Йоши внутривенно какую-то хрень вливает.
        - Хрень?
        - Ну ты пятые сутки в отключке! Вот так Йоши кормит тебя и поит.
        Зрение наконец пришло в относительную норму, перестроилось. То, что принял за яркий свет, оказалось всего лишь световыми индикаторами ползающего по мне автодока и лучом карманного фонарика в дальнем конце комнаты, бьющего в потолок. Не вставая я приподнял голову и увидел, что лежу на груде картонных коробок, а под голову мне положили свернутый валик моего же худи.
        В маленькой комнатушке технического этажа со мной был только Ханг. Видимо, дежурил.
        - Наши как?
        - Наши в порядке, - ответил друг. Помолчав, добавил: - Не все, но в порядке.
        - Кто?! - Я невольно дернулся, пытаясь встать, но Ханг прижал меня к коробкам.
        - Не все успели спуститься, - сказал он и замолчал.
        - Кто, Ханг?!
        - Много работяг осталось наверху, в том числе из-за лифтов. Все не вместились, а за следующей партией лифт не вернулся. Не было к тому моменту ни лифтов, ни тех, кого нужно забрать.
        - Парни?
        - Ну ты сам видел, кто с нами спускался. Парни все целы.
        Я обратил внимание на то, как он выделил слово «парни». Тиссы и Риты здесь не было, значит, речь о…
        - Энико, - прошептал Ханг. - Обычно она остается у Томми, но в ту ночь из-за нашей операции в Стылом ущелье он отправил ее к родителям. Если бы она так и сделала, то все было бы в порядке, потому что семьи Дьюлы и Мэнни успели эвакуироваться. Но Энико пошла ночевать к подруге в самом дальнем крыле здания. Они не успели. В суматохе Дьюла вспомнил о ней, только когда увидел Томми. Думал, что дочь ночевала у него. Томми, как понимаешь, был уверен, что Энико с родителями.
        - Как они?
        - Землю грызли. Дьюла разбил кулаки о стену, потом начал биться лбом, но его оттащили. Йоши вколол ему успокоительного. С Томми хуже…
        - В смысле?
        - Хотел покончить с собой… - Ханг сглотнул. - Рванул туда, где обвалилась плита, кричал, что не хочет жить без любимой Энико. Его хватились поздно. Пока надевали защитные костюмы, пока бросились на поиски, он уже выбрался на этаж выше и сидел там. У него острая лучевая болезнь. С таким «Домашний доктор» не справится, а картриджи армейского на тебя ушли. Вся надежда на то, что нас скоро вытащат.
        - А нас вытащат?
        - Не знаю. - Я посмотрел на него, и он отвернулся. - Кали превращен в Чернобыль, я не знаю, кто в здравом уме рискнет нас искать. И будет ли искать вообще.
        - Йоши наладил связь?
        - Нет. Но безопасники шепчутся, что связь все же есть. Если это можно назвать связью…
        - Ты о чем?
        - Да хрен его знает, Алекс! Я уже запутался и не понимаю, где они врут, чтобы мы не паниковали, а где говорят правду. Вилли уверяет, что у него есть односторонняя связь с Медведем, и тот поможет. Но он уже три дня как подал сигнал, и ни хрена! Может, и нет никакого Медведя?
        - Есть. - В комнату зашел Вилли, за его плечом показался Хайро. - И Медведь есть, и связь есть. Рад, что ты в порядке, Алекс!
        - Как ты, парень? - спросил Моралес.
        - Вы мне скажите.
        - Устройство связи с Медведем не могло пробиться отсюда, - ответил за него Вилли. - А нас тут замуровало. Что не испарилось при взрыве, обрушилось, утрамбовалось и все это, считайте, залило слоем стекла. Дня три разбирали завалы посменно, пробивались наверх, пока выбрались на поверхность. Костюмов-то мало!
        - И?
        - Выбрались, подали сигнал, потом ждали. Не дождались…
        Вилли вздохнул, повел плечами. В полумраке его чумазое лицо сливалось с тьмой за спиной. Он закатил рукав и показал браслет-коммуникатор неизвестной модели, который я уже видел. Выглядел он как расплавленный металл, который охватил руку и застыл.
        - Устройство работает только на моей руке, поэтому я и пошел. Связь односторонняя, и на том конце никто не сидит, не ждет, проверяют раз в сутки. - Вилли посмотрел на Ханга. - А вам я сказал, что связь налажена, чтобы вы перестали паниковать. Ладно Томоши решил стать супермутантом, но ты-то куда полез?!
        Даже в полутьме я заметил, как наливаются багрянцем уши Ханга. За стеной послышались чьи-то голоса, топот, но я в этот момент смотрел на друга.
        - Ханг?
        Он промолчал, и тогда ответил Хайро:
        - Твой безмозглый товарищ решил поиграть в героя. Стырил костюм радиационной защиты, импульсник и поперся наверх. Знаешь зачем? Спасать тех, кто не успел спуститься.
        - Я думал, что… - начал говорить Ханг, но был перебит.
        - Ты не думал! - Вилли ткнул ему пальцем в грудь. - В том-то и дело, что ты не думал! Кого ты собрался спасать? Почти все Калийское дно превратилось в радиоактивную пустыню! Не осталось никого, кроме тех, кто спрятался на нижних уровнях подвала! И то не факт, что там народ выжил.
        - Ладно, полегче, Брисуэла, - проворчал Хайро. - Дань памяти погибшим отдадим, когда сами спасемся, и только после того, как поможем тем, кого еще можно спасти. Параллельно будем искать тех, кто ответственен за атаку. Очевидно, что это Галлахеры, но нам нужны доказательства… - Он внезапно замолчал, обернулся и застыл.
        - Ими уже занимаются, - раздалось за его спиной. - И Галлахерами, и выжившими.
        В слабоосвещенной комнате я не сразу отыскал человека, которому принадлежит голос. Звучал он чуть хрипловато и трескуче, словно в плохо настроенном радио. Хайро и Вилли расступились, и между ними показался невысокий силуэт в серебристом скафандре.
        - Здравствуй, Алекс, - сказал человек.
        Он приблизился, чуть наклонился, посмотрев мне в глаза, и за забралом шлема я увидел лицо, известное всему миру.
        - Я Майк Хаген, но ты можешь называть меня Медведь.
        Интерлюдия 1. Уильям
        Почти тридцать лет назад Уильяму Брисуэле светил только один путь: в Картель.
        Вся его семья так или иначе была завязана на дела этой преступной организации. Отец, дяди, кузены, старшие братья - все что-то делали для Картеля. Да и женский пол не отставал - кто-то работал на сортировке, кто-то на фасовке, кто-то просто готовил еду для тех, кто вкалывал на подпольных цехах. В родной Гватемале, до того, как она, да и остальная Центральная Америка и север Южной превратились в негражданские зоны, больше особо заняться было нечем.
        О начале Третьей мировой Вилли Брисуэла узнал из сети. По правде говоря, ни ему, ни его друзьям не было дела ни до войны, ни до того, кто в ней победит. Гватемалу разногласия стран Большой десятки волновали меньше, чем дела колонии на Луне.
        Но война сама пришла к ним, в их города и на их улицы. Под шумок ядерных взрывов в Северном Китае и на Ближнем Востоке кто-то заодно решил прижечь священным огнем термоядерной бомбы плантации мака и коки в Центральной и Южной Америке.
        После этого дела Картеля пошли как-то не очень. Начались внутренние дрязги, борьба за уцелевшее, восстановление производства и логистических путей, а семье Вилли пришлось искать другую работу.
        Сделать это в послевоенном мире было непросто. Из-за повышенного фона и радиоактивных дождей бизнес и производство мигрировали в нетронутые войной земли, а людям приходилось большую часть жизни проводить под землей.
        Главной причиной безработицы стал послевоенный технологический буст. Секретные военные технологии попали в руки корпораций и, соответственно, - на рынок. Большую часть работы стали выполнять роботы.
        Да, везде требовались рабочие для восстановления разрушенных городов, ферм и плантаций, производственных цепочек. Но ниши, где требовались лишь руки, заняли роботы, а рабочие места, где нужны были знания, Вилли не светили ни при каких обстоятельствах в обозримом будущем. Мир быстро и кардинально менялся, контроль над планетой перешел в руки ООН, ставшей единым правительством, а таких, как Вилли, дорога вела либо в криминал, либо в военные.
        В родном городе Вилли, где Картель ослабил хватку, объявились эмиссары Триады. Двадцатилетний Брисуэла попытался завербоваться туда, но отказался от этой идеи, услышав, какой именно тест ему придется пройти ради места рядового бойца. Убивать уважаемого господина, который лично ему ничего плохого не сделал, он не хотел. Господин был продажным чиновником и человеком Картеля, но в то же время именно он помогал нуждающимся бесплатной едой и лекарствами.
        Естественно, свой отказ эмиссару Триады Вилли не озвучивал, иначе не дожил бы до утра. Он покидал нехитрые пожитки в дорожную сумку, расцеловал мать, обнял отца и исчез. Родители тоже не вчера родились и скрылись в ночи, направившись в родную деревушку в джунглях Гватемалы - там, где Триаде их было не достать.
        Вилли добрался до границы и попался. Он был уверен, что опасности нет, после войны границы между странами стерлись, но, как оказалось, имя Уильяма Брисуэлы с некоторых пор засветилось в нехорошей базе данных гражданского населения Гватемальского дистрикта.
        Веселый и явно часто выпивающий майор погрозил всякими карами, врезал пару раз по роже, без особого, впрочем, энтузиазма, а потом прямо спросил:
        - Хочешь отмажу?
        - Я на мели, - честно ответил Вилли.
        - Это я и так вижу. Но мне не деньги твои требуются, а подпись. Пойдешь добровольцем в миротворческие силы? ООН спустила разнарядку, а наш народ, как понимаешь, не горит желанием служить.
        - Где служить?
        - А мне откуда знать? Мне о таком не докладывают. Но я тебе вот что скажу, парень: открой новости, посмотри, где на планете сейчас самая задница, и получишь ответ. Когда я в последний раз проверял, таких точек было штук сорок: Нигерия, Китай, Южная Сибирь, Ближний Восток, Северная Корея, Западный Зимбабве… Ну ты понял.
        - Что взамен? Сколько платят?
        - Взамен я вычищу тебя из всех баз данных. Каждый миротворец начинает жизнь с чистого листа, так заведено. Платят лучше, чем в Картеле, если ты, конечно, не дон Исмаэль Кальдерон.
        - Где расписаться? - широко улыбнувшись, спросил Вилли.
        - Заодно и зубы тебе починят, - поморщился майор. - Бесплатно…
        Несколько лет Брисуэлу мотало по тем местам, где местное население не хотело становиться частью единого мирового сообщества и желало сохранить независимость.
        Очень часто такие территории были осколками какой-то канувшей в лету страны, объявившими независимость в смутные годы и обзаведшимися собственным гимном, флагом и валютой. С подобными сначала вели переговоры дипломатическим путем, но когда слова заканчивались, в дело вступали плазменные и импульсные стволы. Аборигенов принуждали к миру. Часто для этого приходилось полностью снести верхушку, но еще чаще даже обезглавленное население упорно цеплялось за традиции, свободу, национальную идентичность и многое то, что само по себе было хорошо, но конкретно в этот период истории мешало.
        Кому мешало? На этот вопрос Вилли часто пытался найти ответ в компании бутылки и нескольких сослуживцев. Сам Брисуэла, носитель крови потомков испанских конкистадоров, африканских рабов и индейцев майя, помотавшись по миру, хорошо знал, что у каждого народа своя история, а потому у него сложились собственные традиции, характер, культура. И, конечно, язык, письменность, мифы и легенды, боги или святые…
        - Важно сохранить все это! - горячился военный пилот Леонид Фишелевич. - Иначе, если весь мир будет говорить на одном языке и есть одну и ту же еду, человечество многое потеряет. Причем безвозвратно, если, конечно, не изобретут машину времени для историков.
        Вилли тоже нравилось, что люди разные, что народы разные. Человечество - как коллекция драгоценных камней. Лично для него такая коллекция интереснее и ценнее, чем набор пусть даже идеальных, но однородных алмазов или даже тааффеитов, которые встречаются в миллион раз реже.
        Однако кто-то наверху решил: все, что людей разъединяет, должно исчезнуть. Нации, принужденные к миру, должны были принять один из десяти основных языков. Не то чтобы это было обязательным, по крайней мере никто никого не заставлял, но когда в мире исчезли границы, началось великое переселение, и все перемешались. Людям пришлось учить основные языки, чтобы их понимали.
        - Помню, служил с одним индейцем племени кечуа, - рассказывал Хайро Моралес, сослуживец Брисуэлы, недавно переведенный к ним в корпус. - Человек знал пять языков! Шпарил на испанском, португальском, английском, китайском и немецком за милую душу. А родной так и не выучил - незачем.
        В общем, служба шла своим чередом. Иногда было сложно, иногда Вилли терял товарищей, но в целом превосходство миротворцев в технике, экипировке и обеспечении было подавляющим, и операции стали рутинными.
        Душа Брисуэлы всколыхнулась, когда он потерял в бою Кейси. С этой девушкой у Вилли намечалось что-то серьезное, дело шло к свадьбе, но подземный дрон-камикадзе отправил половину взвода к небесам. Кейси еще дышала, когда Вилли, взвалив ее на плечи, рванул на базу у Чехел Раз, но донес он уже мертвое тело. Сам не заметил, как пробежал двадцать пять километров по каменистой пустыне до базы.
        В ту же неделю Вилли убедился, что если судьба отправляет в нокаут, она на этом не останавливается. Пришла весточка от одного из кузенов - деревня, где прятались родители Вилли, сожжена дотла какими-то уродами. Кузен писал, что таких вольных бригад отморозков в джунглях расплодилось, как прыщей на жопе пубертатного подростка. Их отлавливают и скопом отправляют в специальные негражданские зоны, причем вместе с родными, если таковые заявляют о себе.
        С того времени что-то в душе и сердце Вилли омертвело. Он продолжал службу, не веря в то, что делает что-то правильное, но и уходить ему было некуда. И не к кому. В армии у него хотя бы были приятели. К тому же, отслужив положенный срок, можно было получить гражданство. Систему гражданских категорий, о которую было сломано множество копий в Мировом парламенте, все-таки ввели.
        На очередном задании в местечке, позже названным Калийским дном, Вилли получил легкое ранение. Пустяки, на самом деле, справился бы «Домашний доктор», но командир оставил его на базе и сказал отлежаться.
        Вилли повалялся полдня, а потом заскучал и двинул в ближайший городок с гражданским населением низшей категории, где за его однодневное жалование в недавно запущенных фениксах можно было поиметь всех местных шлюх. Впрочем, Вилли к этому не стремился, а вот идея провести этот знойный день в кантине, попивая прохладное пиво, показалась ему хорошей.
        Дела в первом попавшемся заведении под названием «Хромая собака» шли ни шатко ни валко, даже кондиционер не работал, но Вилли там остался. Приглянулась ему улыбчивая официантка. Сделав ей заказ, он раскурил сигару и откинулся в кресле из дешевого пластика.
        Потягивая дерьмовое пойло, он засмотрелся на то, как чумазые мальчишки гоняют босыми ногами свернутые в шар мусорные пакеты, а потому не сразу заметил, что за столом теперь не один.
        Подняв голову, увидел седого крепкого мужчину, чьи глаза были скрыты солнцезащитными очками, а лицо - тенью дурацкой широкополой шляпы.
        - Здравствуй, Уильям.
        Человек снял шляпу, и четко обозначились глубокие и многочисленные морщины, расчертившие лицо. Следом он снял очки, и Вилли едва сдержался, чтобы не отпрянуть. Глаза были страшные, но в то же время добрые, и черт его знает, как такое возможно.
        - Кто вы? - спросил Вилли.
        - Меня зовут Мануэль, - ответил старик. - Мануэль Фуэнтес.
        - У вас такой тон, дон Фуэнтес, как будто это что-то должно мне сказать. Я не знаю никого по фамилии Фуэнтес. Может, вы комик на пенсии? Или местная знаменитость? Тогда разочарую - я не здешний.
        - Отсюда не так уж и далеко до Пуэрто-Барриоса, - заметил Мануэль.
        Так назывался родной городок Вилли. Место, где он родился и вырос, пока не записался в чертовы миротворцы. Вилли напрягся, и это не прошло незамеченным.
        - Спокойнее, капрал, - сказал старик. Он не улыбался, не пытался обернуть свою осведомленность в шутку или напугать, а будничным тоном объяснил: - Знаком с твоей биографией.
        - Что нужно? - грубо спросил Брисуэла.
        Старик его раздражал не только шляпой, но и поведением. Служба научила сходу определять, кто перед тобой и какого звания, даже не видя знаков различий, - по тону, осанке, движениям. Этот мужчина явно привык командовать на самом высоком уровне.
        - Конечно, я расскажу, что мне от тебя нужно, Уильям, - мягко ответил Мануэль. - Знаю, что ты не любишь обиняков, так что скажу прямо: я о тебе знаю все. Вплоть до частоты твоих сердечных сокращений и температуры тела.
        - А, я понял. У вас какой-то интрагаджет, который выводит вам на сетчатку инфу, - сообразил Вилли. - Слышал о таких, но сам никогда не видел.
        - Это миф, - улыбнулся старик. - То, о чем ты говоришь, появится лет через двадцать. И то поначалу только у избранных. Но в целом ты прав, да. Я, наверное, знаю о тебе больше, чем ты сам.
        Вилли, затянувшись сигарой, недоверчиво поднял бровь, и Мануэль шумно расхохотался:
        - Каждый раз одно и то же, но, дьявол меня задери, мне не надоедает!
        После этого странного восклицания старик рассказал Вилли все, что тот и так о себе знал, а потом добавил то, в чем он сомневался. Например, что Гела Деметрадзе из снабжения запала на него, а вихрастый рядовой Вук Станкович его за это ненавидит, потому что сам в нее влюблен. Что его лучшие друзья - Хайро Моралес, Йошихиру Уэмацу, Леонид Фишелевич, Мария Саар и Рой ван Гардерен, и эта дружба взаимна. Что в печени Вилли завелась нехорошая болезнь, но с ней легко справиться, если обратиться попросить дока внимательно присмотреться к этому органу. Что Вилли очень ловок и силен, но, когда дело доходит до планирования, он склонен довериться Хайро и Леониду. Что Вилли ненавидит арбузы, потому что в арбузных семечках ему видятся личинки насекомых…
        Старик рассказывал такие вещи, которые никто не мог знать, даже если бы за Вилли следили с момента рождения. Хотя бы просто потому, что в некоторых вещах Вилли отказывался признаться и себе. Те же арбузы он ел, не показывая отвращения, чтобы не выделяться среди сослуживцев, а ранее, в Пуэрто-Барриосе, - среди друзей.
        Когда Мануэль замолчал, Вилли, до того не подававший вида, что слышит правду, как можно равнодушнее протянул:
        - Ладно, вы меня убедили, что человек вы странный. Чего хотите?
        - Странный… Да, можно и так сказать. Но в первую очередь я старый, Вилли, - ответил старик, впервые назвав его именно так. - Все, чего я хочу от жизни - это покоя, и больше времени проводить наедине с моим правнуком Ренато. Но мир катится в пропасть, а я не хочу, чтобы мой правнук жил в таком мире. Поэтому я здесь и говорю с тобой.
        - Война давно закончилась, - сказал Вилли. - В головизоре говорят, что теперь, когда весь мир стал единым и ввели гражданские категории, все будет прекрасно. Заживем как в сказке. По справедливости заживем.
        - Люди вообще много говорят. О тебе говорят, что ты отморозок, которому нравится убивать, но за своих товарищей любому глотку порвешь. Другие говорят, что ты так любил Кейси, что хотел застрелиться рядом с ее трупом. Третьи считают, что Вилли Брисуэла - конченый подонок, который бросается на все, что движется, хочет того девушка или нет. Видишь, как много говорят о тебе, и это всего лишь о тебе, одном из многих миллионов миротворцев. Это говорят люди, которые знают тебя.
        - Бред.
        - Уверен?
        - Ну, что-то, может, и правда.
        - Вот именно. Больше всего верят лжи, замешанной на правде. Ты жесток к врагам, но убивать не любишь. Ты очень любил Кейси, но стреляться не собирался, ты слишком любишь жизнь. Ты ходок, но всегда нежен и спишь только по обоюдному согласию. Так?
        - Откуда вы все это знаете? - не опровергая и не соглашаясь, спросил Вилли.
        - Знаю, - ответил Мануэль Фуэнтес. - Как думаешь, те люди, что обещают светлое будущее по головизору, хотя бы сами верят в это?
        - Мне откуда знать? Я солдат, а они эксперты и политики. Им по должности полагается разбираться.
        - Мир катится в пропасть. Поверь мне.
        После всего, что Фуэнтес рассказал ему о нем же, поверить было нетрудно. Не хотелось, ужасно не хотелось очередной пропасти, особенно после Третьей мировой, ядерные последствия которой Брисуэла повидал по всему миру, но все же он поверил. Окончательно и бесповоротно. Старик откуда-то все знает и живет с этим знанием. Вот только при чем здесь Вилли?
        Он задал этот вопрос, и тогда истекающий потом Мануэль, обмахиваясь шляпой, указал на дорогущий летающий электрокар, припаркованный в тени испанского кедра, и предложил продолжить общение в более комфортных условиях.
        - В мини-баре есть содовая, виски и пиво, - добавил он.
        Это склонило чашу весов и заставило Вилли согласиться.
        Электрокар взлетел, стоило двери захлопнуться.

* * *
        В часть Вилли вернулся только вечером, когда его сослуживцы возвращались с успешной операции. Вернулся очень задумчивый, и на подначки товарищей ничего не отвечал. Занял койку, накрыл голову подушкой и погрузился в мысли.
        Мануэль Фуэнтес рассказал о себе. Старик был птицей высокого полета, хотя, как и Вилли, начинал со дна трущоб Медельина на побегушках Картеля. В те времена еще не Объединенного, но одного из. Карьера его шла в гору, деньги лились рекой, женщины сами вешались на шею, а среди коллег Фуэнтес пользовался уважением. Босс выделял его и прочил ему свое место.
        Однако в 2018 году Мануэль ощутил божественное присутствие. Так и сказал, правда, потом добавил: «На деле оказалось немного иначе, но сейчас ни к чему грузить тебя излишними подробностями, Вилли».
        Собственно, это самое «божественное присутствие» так и осталось с Мануэлем, из-за чего он, сам бывший наркобарыга, начал бороться с Картелем.
        Потом в его жизни кое-что произошло. Старик не рассказал, что именно, а Вилли не стал расспрашивать, увлеченный историей. В результате Мануэль познакомился с людьми, похожими на него. Эти люди так же, как он, знали или владели возможностью откуда-то вытягивать информацию, недоступную остальным, но ощущали эти способности иначе. Не как божественное присутствие, но все же как что-то неземное.
        «Типа оракулов?» - поинтересовался Вилли, и Мануэль, подумав, признал, что да, вроде оракулов. Но с более обширными возможностями.
        Когда старик рассказывал, что прекращение Третьей мировой и введение гражданских категорий - заслуга этих людей, включая Фуэнтеса, Вилли подумал, что тот брешет, как свойственно старым никчемным алкоголикам, травящим байки о своей былой славе. Подумал, но только в тот момент. После услышанного дальше он так думать перестал.
        «Сразу скажу, Вилли, что вся эта система гражданских категорий в текущем виде никуда не годится, - сказал Мануэль. - Она порочна и ущербна, в ней множество уязвимостей, которые использует элита, но это меньшее зло. Мир должен пройти через этот непростой период, чтобы стало лучше. Иначе… Иначе лет через десять грянет апокалипсис».
        Люди, с которыми Мануэль начал работать, показались Вилли безумной сектой фанатиков, каковых было много в последние годы. Все они предвещали Судный день, Киямат или Рагнарёк - неважно, как именно они называли конец света - и были уверены, что именно они правы.
        Однако фанатик фанатику рознь. В репутации друзей Мануэля было сложно усомниться. Йована Савич - бывшая первая ракетка мира и нобелевский лауреат. Ола Афелоби - сильнейший математик современности, о котором слышал даже Вилли, прямо говоря, не большой фанат какой-либо науки вообще. О самом Мануэле Фуэнтесе и Вячеславе Заяцеве Вилли почти ничего не слышал, зато каждый знал о корпорации «Доброе дело», оба были членами ее совета директоров еще до войны. Как и о Кире Панфиловой, основательнице корпорации.
        Имя Майка Хагена старик назвал последним. Вилли не знал, кто это, но уже после разговора с Мануэлем пробил сеть и выяснил, что Хаген в молодости был чемпионом мира по боям без правил, а потом возглавил новую компанию, в которой все эти люди работали вместе. Компания называлась «Сноусторм».
        И вот эти люди, как оказалось, видели и знали. Видели варианты будущего и знали, что предпринять, чтобы будущее было… нет, не светлым, не прекрасным, а хотя бы лучшим из всего, что грозило. «И если удастся пройти этот период без больших потерь, - сказал Фуэнтес, - то у наших праправнуков будет надежда на лучшее будущее. Им, правда, грозит кое-что пострашнее, но это уже их забота. Им жить, им и выбирать, как двигаться дальше».
        Главное, что вынес для себя Вилли из этой беседы: миру наступил бы каюк, если бы не эти «оракулы». Верить этому или нет, он подумает позднее, а в тот момент просто принял новые знания как данность. Людям придется пройти через четверть века тотального расслоения, разделения на граждан и неграждан, полезных и бесполезных, важных и неважных людей, чтобы у человечества был шанс доковылять до определенной точки в истории, после которой все медленно, но неотвратимо начнет меняться к лучшему.
        «Это очень важно - то, что я расскажу тебе дальше, - проговорил Мануэль. - Потому что если мы придем к этой точке в раздрае, неподготовленными, то на всей планете можно будет поставить крест». С этого момента Вилли слушал его еще внимательнее, хотя, казалось, куда уж больше.
        О будущем старик говорил туманно, а когда раздраженный этим Вилли выразил свое негодование и потребовал ясности, Фуэнтес объяснил, как любое слово о будущем может это самое будущее поменять в худшую сторону.
        «Это как с акциями, - привел он пример. - Акции «Дрисколл Инкорпорейтед» взлетели во время Третьей мировой, потому что инвесторы были уверены - бункеры будут раскупать, как горячие хот-доги на ярмарке в прохладный день. Что случилось бы, если бы один инвестор знал, как случится на самом деле?»
        Вилли пожал плечами, и Мануэль объяснил: «Он продал бы все акции этой компании и стал играть на понижение. Рынок обратил бы на это внимание, акции полетели бы вниз, семья Дрисколлов вылетела в трубу… а мир сгорел бы в глобальном ядерном облаке».
        «Я потерял нить на слове “понижение”, простите», - ответил Вилли. Он действительно с трудом соображал, что пытается донести Фуэнтес, хотя понимал: старик и без того все максимально упрощает. И все же он хорошо запомнил сказанное, а потом еще и умудрился теми же словами пересказать Хайро, Леониду, Рою, Сергею, Йошихиру и Марии несколько лет спустя.
        Старик вздохнул и принялся объяснять на пальцах. Знание всего одного человека предстоящих событий может привести к тому, что они или не произойдут, или пойдут по другому сценарию. Пока знание лишь в голове, особых изменений не будет, но любые действия, связанные с ним, повлекут перемены. В примере с бункерами Дрисколлов случилось бы именно так: банкротство компании привело бы к мысли, что ядерной войны не будет, к самоуспокоению, временному снятию напряжения. Но поскольку мировые проблемы остались бы неразрешенными, вместо локальных и точечных ядерных ударов рано или поздно страны обменялись бы всем арсеналом. При таком исходе вся Земля оказалась бы поражена. Жить нам было бы негде, цивилизации пришел бы конец.
        В общем, Фуэнтес рассказал Вилли много странных вещей о том, что ждет планету, и пообещал, что наступит момент, когда сам Вилли поймет, что общество больно, и его нужно менять.
        «Мне? - удивился Вилли. - Менять общество?»
        Мануэль подтвердил, что именно так. Правда, не одному, а вместе с боевыми товарищами, которые, впрочем, пока должны оставаться в неведении. «Изменения начнутся снизу, - пояснил старик. - Вы возглавите это движение».
        Вилли снова подумал, что общается с сумасшедшим, но все же спросил: «И что конкретно мне нужно будет сделать? Я же понятия не имею, чего вы хотите!»
        «Ты будешь получать указания посредством этого», - ответил старик и протянул Вилли отливающий сталью шар размером с голову воробья.
        Очутившись в руке, ледяной шар тотчас согрелся, словно напитавшись жизненными силами, ожил, шевельнулся, меняя очертания. Огромных усилий стоило подавить боязнь неизвестного, не дернуться, не отбросить чуждое.
        Будто лужица ртути, неизвестное вещество колыхнулось на ладони, заструилось к запястью, обтекло его и замкнулось в кольцо, которое тотчас остыло. Вилли потрогал его: плотно прилегает к коже, но не давит. Прямо на металле засветилось и медленно погасло: «УСТРОЙСТВО X-2095M ПРИВЯЗАНО И АКТИВИРОВАНО».
        «Это квантовый коммуникатор, он связан только со мной. Никогда его не снимай, вернее, не пытайся, все равно не получится», - сказал Мануэль.
        «Кожа будет свербеть же!» - возмутился Вилли, пытаясь снять браслет.
        «Не будет, он пропускает воздух и влагу. Скоро ты вообще перестанешь его замечать. В ключевые моменты истории комм подскажет тебе, что делать».
        В казарме, обдумывая все это и раз за разом по кругу вспоминая разговор, Вилли решил ничего не делать, пока не проверит слова старика. Кое-что все же можно было уточнить.
        На следующий день он посетил медицинский блок и, пожаловавшись на тяжесть в животе, попросил доктора внимательно обследовать печень. Думал, начинается цирроз от пристрастия к спиртному, оказалось - рак. Крошечная опухоль, которая не успела дать метастазы, и которую удалили двухминутной процедурой.
        С этого мгновения сомнения отпали.

* * *
        Сначала Вилли было тяжело. Стоило выпить, так язык чесался рассказать друзьям, разделить груз ответственности. Но браслет будто бы читал его мысли и начинал сжиматься, и Вилли прикусывал язык.
        Со временем он привык жить с этим зародышем знаний, который должен был вырасти в нечто большее. В остальном-то его жизнь никак не изменилась: браслет молчал, от Мануэля никаких вестей не было, так что вскоре Вилли перестал вспоминать странный разговор, а квантовый коммуникатор на запястье воспринимал, как обычный браслет-оберег.
        Жизнь шла своим чередом: приказ, передислокация, операция, отдых - и так по кругу еще четыре года, пока судьба не забросила Вилли в Каракасский бедлам приструнить распоясавшегося наркобарона. После непродолжительной схватки боевики, окруженные в деревне, сложили оружие под гарантию, что их не тронут, если они выдадут верхушку.
        В итоге на поляну согнали сто пятнадцать человек жителей, в числе которых были старики, женщины и дети. Однако интересующих личностей среди них не оказалось, и никто из местных, включая боевиков, не знал, где они.
        Вилли отлично помнил, как командир взвода, полковник Элиас Сеппяля, круглоголовый, с головой гладкой, как кегельный шар, после очередного допроса шарахнул ладонями по столу и выплюнул команду зачистить сообщников.
        Помнил, как шагал за Марией Саар, помнил завиток смоляных волос на ее шее. На ум приходили ассоциации с родной деревней, и душу рвало на части.
        Помнил в прицеле лицо сидящего на коленях подростка, когда пленников стали брать в кольцо, дождь, смывающий грязь и стекающий со свисающих прядей. А потом - резкий выкрик сослуживца. Точнее сослуживицы Ханны Нимробец: «Остановитесь! Мы ведь не палачи!»
        Стоящий рядом с ней Рик Грассо тоже опустил оружие. Лица его не было видно за забралом шлема.
        И сразу - хлесткий, как пощечина, приказ Сеппяля в динамиках шлема: «Расстрелять саботажников!»
        Так, как Вилли, колебались немногие. Остальные выполнили приказ сразу же, растерзав очередями тела Ханны и Рика, а следом и пленников.
        После задания, вернувшись на базу, Вилли с Хайро, Марией, Роем, Йоши и Леонидом уединились в вечно пустовавшей серверной, чтобы помянуть погибших товарищей, а заодно безвинно расстрелянных пленников. У Йоши был туда доступ, он же знал слепую зону, которая не просматривалась камерами и не облеталась мини-дронами - наблюдатели считали, что там стена.
        Сперва хлестали водку из запасов Леонида, без закуски, и опьянения не чувствовали на адреналине, потом начали лить в себя все, что горит, и к моменту, когда ноги Вилли стали плохо слушаться, разговор скорбящих товарищей превратился в заговор.
        Искрой, из которой разгорелось пламя, стали слова Леонида:
        - Кончить гада, а потом хоть трава не расти! Иначе не смогу с этим жить.
        - Казнить, - задумчиво проговорил Йошихиру.
        Смертельный приговор полковнику Элиасу Сеппяля вынесли единогласно.
        Фишелевич, который никогда не пьянел, сколько бы ни выпил, перешел к конкретике:
        - Вечерами ему привозят девиц, с ним остается один адъютант, и тот снаружи…
        Когда определились с реализацией приговора, выяснилось, что они не одни. В том же помещении находился их полковой инженер Сергей Юферов - возился с серверами. Сгоряча хотели прихлопнуть и его, но вместо еще одного мертвеца на своей совести они получили соратника и единомышленника. Казненная Ханна Нимробец была девушкой Сергея.
        Уже всемером собрались идти не откладывая за головой Сеппяля, как хлоп - и перед глазами Вилли задвоилось так, что не прочесть было надписи на браслете, сделавшемся теплым и сжавшем запястье. Так сжимают пальцы друга: остановись, приятель, хватит!
        Сфокусировав взгляд, Вилли вчитался: «Стоп! Ничего не предпринимай!»
        Он враз протрезвел и прочел, что нужно сделать дальше. Поклявшись все объяснить, он запретил кому-либо покидать серверную, а сам притащил армейский автодок, чтобы протрезвить себя и Хайро, а потом уволок его в джунгли.
        Он рассказал ему о встрече со странным стариком Мануэлем Фуэнтесом и показал браслет.
        Хайро поначалу сомневался, думал, что друг упился до белой горячки. «Ну и? - хмыкнул он. - Браслет как браслет…» И заткнулся, прочитав засветившийся на металле текст, в котором упоминался и сам Хайро: «Сеппяля ответит, но не перед вами. А Моралесу напомни, что дома его ждут Мария и маленькая Изольда». Так звали жену и дочь Хайро.
        Согласно следующим инструкциям, через два года обоим следовало уволиться из миротворцев и устроиться на работу в клан «Экскоммьюникадо». Также - наладить отношения с дикими, оборудовать несколько схронов, приобрести явочные дома и квартиры по всему миру, обзавестись большими запасами оружия и не терять связи с Калийским дном.
        Когда Вилли порассуждал, на какие шиши им это все делать, на следующий день он получил холодный кошелек с динамическим балансом темных фениксов, который всегда содержал именно столько денег, сколько было нужно на очередную покупку. Странно, но когда Вилли попробовал потратить деньги на себя, кошелек оказался пуст.
        Уже став безопасниками «Экскоммьюникадо», они с Хайро выяснили, что Мануэль Фуэнтес, один из основателей корпорации «Сноусторм», в возрасте восьмидесяти семи лет безвременно покинул наш мир. Одновременно ожил квантовый комм.
        Последнее указание Мануэля было очень длинным и содержательным. Он прощался с Вилли и высказал пожелание, чтобы тот с Хайро ввели в курс дела своих боевых товарищей и убедили их заняться непосильной задачей: стать своими во всех крупных негражданских зонах, помогать негражданам и не только им, но и диким по всему миру, наладив тем самым организационную сеть среди всех лидеров оницо.
        Вилли и Хайро убедили Сергея Юферова, Марию Саар, Роя ван Гардерена, ставшего безногим Леонида Фишелевича и Йошихиру Уэмацу в том, что вся эта история с Фуэнтесом не горячечный бред. В этом им помогли как отдельные строчки в последнем послании Мануэля о них самих (например, Саар получила предупреждение, что ее мужчина ей изменяет и планирует бросить, отсудив ее имущество), так и короткие прогнозы на ближайшие события в мире, которые - и Вилли не удивился - сбылись все.
        Они назвали себя Семеркой, поначалу с воодушевлением занявшись всем, что поручил покойный Мануэль Фуэнтес. На это ушли годы, и с каждым годом их энтузиазм угасал, так как браслет очень надолго замолчал. Финансирование в какой-то момент прекратилось, холодный кошелек перестал оплачивать покупки, и Семерка вскоре распалась. Каждый зажил своей жизнью, и не сказать, что у них получилось. Никто из них не бедствовал, но и назвать свою жизнь комфортной не смог бы. Впрочем, каждый скорее по привычке продолжал общаться с лидерами неграждан.
        После этого прошло так много времени, что и Вилли, и, тем более, Хайро почти забыли о том, что ими двигало, когда они устроились на работу именно в «Экскоммьюникадо». Их поглотила рутина. Хайро думал о том, где раздобыть денег на образование дочери и оплату ипотеки и больше мечтал о повышении в клане, чем об абстрактном «изменении общества».
        Вилли заботился примерно о том же, только семьей так и не обзавелся. Его самые длительные отношения длились не больше месяца. Впрочем, сейчас он встречался с девушкой, с которой был готов встретить старость. Ее звали Саманта, и Вилли даже собирался сделать ей предложение. Правда, оттягивал этот момент, решив подождать до совместного отпуска на Гавайях.
        Отпуск пришлось отложить. Квантовый коммуникатор снова ожил, когда в Дисе появилась топовая «угроза». Пришедшие инструкции говорили, что Хайро и Вилли нужно патрулировать Калийское дно и найти «угрозу» А-класса, однако, если найдут, отпустить и ни с кем не делиться информацией об ее истинной личности.
        - И кто же теперь шлет нам приказы? - задумчиво проговорил Хайро, когда Вилли показал ему квантовый комм.
        Инструкции вписывались в их собственные цели, поэтому они последовали им, за счет чего смогли перехватить Шеппарда и выдвинуть ему свои требования. О том, что нельзя шантажировать парня, квантовый коммуникатор ничего не говорил.
        Когда от Алекса Шеппарда пришло предложение работать на «Пробужденных», и они встретились, браслет промолчал, но оба приняли предложение.
        Непыльная работенка с хорошим окладом грозила превратиться в сплошной геморрой, когда имя Шеппарда прогремело на весь мир. Вилли и Хайро патрулировали дистрикт парня, и их первой реакцией была мысль, что работодателю конец, и сейчас им обоим лучше всего повыгоднее продать «угрозу».
        Стоило принять решение, как квантовый коммуникатор велел, чтобы они охраняли Шеппарда и во всем ему помогали. Причем с привлечением оставшихся товарищей по Семерке.
        Оба тогда психанули. Работать на «Пробужденных» они согласились из-за денег, но влезать в разборки с власть предержащими? Скрываться, теряя деньги? Ради чего? Парню конец, это было очевидно. Его имя стало всем известно, и Шеппарда достанут из-под земли!
        - Я на такое не подписывался! - ревел Хайро. - Ответь им, чтобы трахнули себя в зад! Да и откуда нам знать, кто там нам приказы дает? Ведь Мануэля уже нет!
        - Это так не работает, - пожал плечами Вилли. - Я без понятия, может ли комм вообще посылать что-то. Мне кажется, он работает только на прием.
        - Ясно. Запроси встречу, покричи в браслет, авось сработает. А потом лети за корешами парня, - потребовал Хайро. - А я пока смотаюсь за самим Алексом. Эвакуируем, позже решим, что с ними делать.
        - Переночуем в горах?
        - Да. Ночь проведем в бункере, потом рванем на Аляску. У нас контракт, прикроем их пока хоть так… Или… - Хайро поморщился. - Если сдавать «угрозу», то лучше тем, кто больше заплатит. Нужно забросить удочки по превентивам.
        Вилли покричал на браслет, требуя встречи, а потом рванул за Эдвардом, Хангом и Маликом.
        Под утро, когда подростки спали, квантовый комм прислал короткое указание: «Жду на поверхности, поднимайтесь вместе с Моралесом».
        В промозглом предрассветном лесу в тумане им встретился крепкий коренастый старик. Он назвался Майком Хагеном, но попросил называть себе Медведем.
        Беседа получилась короткой. Майк подтвердил все, известное от Мануэля, а потом добавил подробностей о том, что предстоит миру, если Алекс Киран Шеппард перестанет быть «угрозой». А следом описал, что произойдет, если Алекс справится. Услышанное не просто впечатлило обоих - шокировало.
        - Вдвоем не справитесь, - заключил Хаген. - Зовите подмогу, остальных из Семерки.
        - Всех?
        - Всех, кроме Фишелевича. У него слишком скверный характер и язык без костей. Алекс пока не доверяет никому из вас, а если появится Леонид, может совсем замкнуться и наломать дров. Время Леонида придет.
        Вилли подумал, что в этой глобальной игре им лучше прислушаться к Хагену. Если такой человек что-то говорит, лучше всего заткнуться и делать, что сказано. А именно - помогать Алексу. Хайро, видимо, думал так же, но все же спросил, зачем нужны именно они, если человек статуса мистера Хагена способен одним движением пальца защитить парня?
        Старик ответил почти так же, как в свое время Фуэнтес:
        - Любое вмешательство изменит будущее. То, что Мануэль привлек вас, - уже вмешательство. То, что я говорю с вами, меняет все еще больше. Но все же, тогда, когда другого положительного исхода, даже с минимальной вероятностью, для вас на горизонте не будет, я помогу. Один раз. Держите связь со мной через квантовый комм, который вам, Уильям, выдал Мануэль.
        - И как мы узнаем, когда наступит этот момент? - зябко поежившись, поинтересовался Вилли.
        - Вы поймете. Как поймете, сообщите.
        - Как сообщить? - Вилли показал ему браслет. - Я так и не понял, как это работает! На какой дистанции? Сработает ли в горах? Под землей? Под водой? В космосе?
        - Просто запросите помощь, призвав Медведя, Уильям, - ответил Хаген. - С Мануэлем вы могли бы мгновенно связаться даже с другого конца галактики, но его с нами нет, а устройство привязывается к генетическому коду владельца. Нам пришлось ломать комм и настраивать сеть ретрансляторов, чтобы сохранить с вами эту связь, поэтому теперь, к сожалению, ваш комм сработает только на поверхности. Имейте в виду, что доступ к приему от вас имею только я. Проверять буду раз в сутки, так что мгновенной реакции не ждите.
        - Так выдайте нам другой комм! - воскликнул Хайро. - Привязанный к вам!
        - Это будет еще одно вмешательство, - ответил старик. - К тому же… Таких устройств на планете больше нет. И даже не спрашивайте почему. Нет и не будет еще долго.
        - Тогда почему не использовать обычные средства связи?
        - Потому что все, что передается через них, перехватывается.
        - Кем? И почему нужно из-за этого беспокоиться? - удивился Хайро. - Какой человек осмелится пойти против вас? Вы же сам Хаген! Последний живой отец-основатель «Сноусторма»! Да вам даже президент кланяется!
        Майк Хаген помолчал, старчески пожевал губами и, ничего не ответив, развернулся и направился к прозрачному силуэту флаера незнакомой модели.
        Вилли и Хайро недоумевая смотрели ему вслед, когда он, заняв место пилота, ответил:
        - Я ничего не говорил о людях.
        Входная щель флаера затянулась, как только он взлетел. Хайро выругался. Раскурил сигару и, затянувшись, выдохнул в прохладный влажный воздух облако. Закашлялся, выкинул ее.
        - Херня какая-то, - сказал он, с отвращением затаптывая сигару. - Пойдем будить пацанов.
        - Ты буди, я пока свяжусь с нашими, - ответил Вилли.
        - А я сделаю кофе, - ответил Хайро и с тоской посмотрел в хмурое предрассветное небо.
        Вилли подумал, что зря он тогда не полетел на Гавайи с Самантой в отпуск.
        Хрен его знает, когда теперь такое удастся. И даже если удастся, то уже вряд ли с Самантой.
        Глава 4. «Слейпнир»
        - Привет, Медведь, - проговорил я и почувствовал вкус железа во рту.
        Хотелось сказать что-то еще, но что именно, я забыл, да и вообще не мог продолжать, не чувствуя языка. Начав заваливаться, я увидел, как за забралом шлема суровое лицо отца-основателя «Сноусторма» распалось на осколки. Из моих ушей, глаз и рта что-то потекло, что-то густое и горячее, я попытался вдохнуть, но не смог, захлебываясь кровью. А потом меня накрыло мертвой тишиной, в которой эхом отдалось последнее биение сердца.
        Последнее, что я ощутил, - укол в грудь, и сознание померкло.
        Когда оно вернулось, надо мной разливалось изумрудное мерцание. Льющийся сверху ласковый голос тихо произнес: «Пациент Алекс Шеппард исцелен».
        Я находился в странном помещении со скошенным куполообразным потолком. Он продолжал сиять зеленоватым светом, отчего казалось, что я в солнечном лесу, только птичек не хватало.
        Вместо них справа от меня сидел молчаливый мужчина в белом халате и внимательно смотрел мне в глаза. В руке он держал разряженный пистолет для инъекций.
        - Ты в безопасности, Алекс, - сказал мужчина.
        - Где именно? - мой голос прозвучал твердо, язык слушался, горло не казалось пересохшим. - Где именно в безопасности?
        - На космической яхте мистера Хагена. Она называется «Слейпнир», что бы это ни значило.
        - Это конь, - сказал я и ухмыльнулся. - Восьминогий конь Одина.
        - Конь? Летающий? - брови доктора взметнулись, и я покачал головой. - Нет? Странное название.
        - А мне нравится. Кстати, а где сам мистер Хаген?
        - У него образовались какие-то дела, но он скоро к нам присоединится, - преувеличенно бодро сказал человек. - А ты можешь сесть, с тобой все в порядке.
        Привстав, я прислушался к ощущениям, осмотрел себя. Что-то стягивало кожу по всему телу, какая-то пленка, и сейчас она будто начала рваться, распадаться на куски и отваливаться, как обгоревшая на солнце кожа. Произошло это в считанные секунды.
        Тело охватила легкая слабость, но никаких болевых ощущений не было. Голова ясная, зрение четкое, места ожогов заросли и выделялись только чуть более бледным оттенком.
        - Говорю же, ты в порядке, - с легким недовольством в голосе сказал мужчина и, блеснув серебристой оправой очков, кивнул: - Ну?
        - Да, я в порядке….
        - Одежда слева от тебя.
        Пока он деликатно смотрел в другую сторону, я натянул новые тактические штаны и клетчатую рубашку, а под лежанкой нашел носки-кеды. Надел их - сели идеально.
        Присев, я изучил мужчину. На вид лет сорока-пятидесяти, пышная седеющая шевелюра, собранная в конский хвост, умные глаза, широкая челюсть.
        - Кто вы? Вы работаете на мистера Хагена?
        Он энергично протянул руку:
        - Я доктор Юрий Серебрянский. Там, в Калийском дне, именно я был с мистером Хагеном, когда твое сердце остановилось. Очень рад наконец познакомиться, потому что наслышан о твоих подвигах. А насчет моей работы… Алекс, прежде чем ты узнаешь об этом от кого-то еще, сразу скажу: я, так сказать, работал на Джошуа Галлахера и в некотором роде повинен в том, что произошло с твоей подругой Мелиссой. Но! Считаю, что…
        Он начал оправдываться, а я смотрел на него и не верил ни единому слову. Если этот человек работал на Галлахеров… Первой реакцией было врезать ему, чтобы смять серебристую оправу и разбить стекло, да так, чтобы осколки вонзились в глаз… но я сдержался и тихо спросил:
        - Повинны конкретно в чем? Что вы сделали с Тиссой?
        - Э… Что? А, понял… - Он подумал и ответил вопросом на вопрос: - Алекс, ты слышал о Йоване Савич?
        - Слышал. Она одна из пятерки отцов-основателей «Сноусторма». Странно, что ее тоже записали в «отцы».
        - Фигура речи, - отмахнулся Серебрянский. - Я ее ученик. Мы вместе с ней и Олой Афелобу, еще одним отцом-основателем, работали над практической реализацией ее теории переноса сознания. Когда они… ушли, я продолжил работу и до последнего времени числился в «Сноусторме» в секретном отделе проекта «Пилигрим». Когда руководство потеряло веру в то, что у нас получится, меня переманила компания, аффилированная с Джошуа Галлахером. Там работали над тем же, правда, с другими целями, в истинную суть исследования меня не сочли нужным поставить в известность. Что-то связанное с клонами и продлением жизни. По крайней мере, я был уверен, что проект «Джеральдина» направлен именно на это - чтобы богатые аристо могли жить вечно.
        - Это вообще реально? Перенос сознания, и все такое? И вообще, это же нелегально?
        - Да, нелегально. Потому и отдел наш был секретным, и компания Галлахера пряталась вне любых юрисдикций и гражданских зон. И да, это реально. Знаю, что ты встречал цифровые копии бета-тестеров в Бездне, что лично знаком с Патриком О’Грейди и должен понимать, что перенос сознания не фантастика.
        Я впервые услышал подтверждение того, что знал давно. Патрик родом из нашего мира. И Бегемот понял это первым.
        - Вам удалось реализовать перенос? - спросил я.
        - Нет, - устало ответил он, потряс головой, зарылся лицом в ладони. С головы посыпалась перхоть. - С точки зрения… Нет, не так. Все время забываю, что говорю с шестнадцатилетним подростком. Если просто, что-то пока неопределенное теряется при переносе, что-то, что в корне убивает когнитивные иска… Да елки-палки, извини, сложно упрощать то, что плохо понимают даже доктора наук!
        - Вы говорите, а я, если не пойму, спрошу.
        - Хорошо, - он кивнул, почесал подбородок и продолжил: - Все, что мне удалось, - это переносить ментальные слепки, куда входит набор привычек и быстрая память. Организм с загруженным ментальным слепком способен имитировать поведение оригинала, создавая правдоподобное сходство, но для полноценного функционирования требуется программирование. При создании клонов Мелиссы мы использовали прошивку человекоподобных роботов-компаньонов. Название «андроиды», как ты знаешь, не прижилось после тех печальных событий в Третьей мировой. Понятно, что живой мозг, как у клонов Мелиссы, работает не так, как процессор, но основные поведенческие шаблоны…
        - Вы о роботах-любовниках? - перебил я.
        - Почему же? - удивился Серебрянский. - Не только. Многим людям нужны друзья, помощники, няни, собеседники, партнеры для путешествий… Робот-любовник - это как-то совсем узко. Все равно что заводить жену только ради секса… Хе-хе… - Смутившись, он принял серьезный вид. - В общем, в современных моделях куда больше человеческих качеств, чем в некоторых людях. Алекс, ты удивишься, сколько людей живет, подчиняясь одним и тем же алгоритмам, используемым годами. Не меньше трети населения планеты - самые настоящие биороботы, и при достаточно долгом наблюдении… - Встретившись с моим взглядом и считав скептицизм, он запнулся. - Извини, снова увлекся. Я полжизни преподавал в университете, привычка.
        - Так что с Тиссой?
        - Прежней Мелиссы Шефер больше нет, ее тело… Его больше нет. - Увидев, как у меня сжимаются кулаки, он поднял перед собой руки. - Алекс, я и сам узнал об этом только от мистера Хагена! Серьезные люди из планетарной безопасности по его наводке устроили обыски и допросы всех причастных к атаке на вас. Какой-то наемник, сотрудничавший с Картелем, тоже дал показания. Так вот, о твоей подруге. Ее оригинального тела больше нет, но - и вот в чем настоящее чудо! - биоробот с ментальным слепком Мелиссы, побывав в «Дисгардиуме», вернулся оттуда, обладая полным сознанием оригинала! Очевидно, без памяти о последних событиях, после того как похитили оригинал, но… Неважно, важно другое - как? По словам мистера Хагена, к этому причастны Спящие боги, которые благодаря тебе набрали силу. Когда девушку привезли на яхту…
        - Тисса здесь?
        - Да-да, конечно, здесь, - отмахнулся он, словно я спросил о само собой разумеющемся. - Из соображений безопасности мистер Хаген собрал всех твоих друзей. Они здесь же, на яхте.
        - Что с моими друзьями из Калийского дна? И с остальными жителями?
        - Все так же, как и ты, уже в порядке. Насколько мне известно, Ханг Ли и Томоши Курокава полностью оправились от лучевой болезни, а Уэсли Чоу попутно исцелился от порока сердца, диабета и еще ряда заболеваний, связанных с его лишним весом. Правда, худеть ему придется самому, соблюдая диету. Что касается остальных, то люди мистера Хагена занимаются пострадавшими после ядерного удара негражданами, все выжившие эвакуированы в Гайанский отстойник, где мистер Хаген выкупил новый жилой квартал.
        Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Все, что хотел, я узнал, оставалось убедиться самому. Так какого орка я все еще здесь? Решив идти к друзьям, чтобы проверить, не лжет ли Серебрянский, я все же немного задержался. Хотелось прояснить еще кое-что об этом человеке.
        - Вы говорили, что работали на Галлахера. В прошедшем времени. А сейчас?
        - Сейчас я не работаю ни на кого. Я работаю вместе с… э… Мистер Хаген сказал, что… К-хм… Не уверен, можно ли тебе сказать о моем вкладе, но заверяю - мы с тобой, Алекс, делаем общее дело.
        - Посмотрим… - неопределенно ответил я, вскочив с кровати.
        Сделал пару шагов и пошатнулся, ощутив себя стеблем на ветру. Ноги крепко стояли на полу, а вот верхнюю часть тела пошатывало, и мне пришлось напрячь мышцы, чтобы удержать равновесие. Списав это на слабость после лучевой болезни, я осмотрелся. Выхода нигде не наблюдалось - стены, пол и потолок были монолитными.
        - Голосовое управление, - подсказал Серебрянский.
        - Открыть дверь! - выкрикнул я, после чего по бежевой идеально ровной стене пробежала вертикальная щель - словно ударили с той стороны невидимым мечом, - и эта прореха раздвинулась так, что я без труда мог пройти через нее.
        Это зрелище странным образом напомнило мне укол, полученный перед тем, как я отключился. А ведь я так и не узнал, что со мной произошло! Потому обернулся и спросил:
        - Что вы мне вкололи там, в подвале?
        - Пачку наноботов, которые запустили сердце и очистили организм от поврежденных клеток и радионуклидов.
        - Но что случилось? Когда появился мистер Хаген, я чувствовал себя прекрасно!
        - Так сказать, кратковременная ремиссия, - объяснил Серебрянский, с интересом меня разглядывающий.
        - Тогда почему…
        - Потому что ни один армейский, так сказать, «Автодок» не способен исцелить после такой дозы облучения, какую отхватил ты. Его задача - продержать бойца на ногах до момента, когда ему окажут настоящую помощь.
        Кивнув Серебрянскому, я, пошатываясь, вышел в едва освещенный коридор. Стоило мне там оказаться, осветительные панели вспыхнули ярче. Сзади донеслось шарканье по полу.
        - Заблудишься, эта так называемая яхта больше круизного лайнера, - проворчал Серебрянский, встав рядом. - Идем, провожу. Когда я шел сюда, чтобы вытащить тебя из комы, все твои близкие собрались в кают-компании.
        Щель за ним затянулась, на ее месте высветилось подчеркнутое: «Регенеративный отсек». Далее по коридору светились подобные же надписи: «Биолаборатория», «Реабилитация», «Ускоренный сон».
        - Этот сектор яхты - медицинский, - пояснил Серебрянский. - Наверное, он такой огромный, потому что мистер Хаген немолод. Впрочем, не видел, чтобы он вообще сюда заходил. Доступ очень ограничен. Мистер Хаген из-за этого даже запретил твоим близким навещать тебя.
        «Как удобно все валить на отсутствующего мистера Хагена», - подумал я. Юрию Серебрянскому я все так же не доверял. Ни одному его слову у меня пока не было подтверждения.
        Вспомнив, как пришел в себя, я спросил:
        - А что за пленка покрывала мое тело?
        - Нечто странное, - признался он. - По своему действию похоже на то, что делает медицинский гель, но не требует капсулы и работает намного эффективнее. Признаюсь, я сам на яхте лишь несколько дней и многое из того, что здесь есть, вижу впервые. Такие технологии если и существуют… - он развел руками, - то только в теории.
        Разделять его восторгов по этому поводу я не собирался, ведь все еще не чувствовал себя в безопасности. Честно говоря, не верилось, что такой подозрительный и неопрятный тип мог работать с Йованой Савич и Олой Афелобу. Образ сумасбродного ученого казался мне слишком наигранным и фальшивым. Может быть, этот Серебрянский вообще не Серебрянский!
        Я покосился на доктора. По его неуверенной походке и тяжелому дыханию было понятно, что сам он далеко не в порядке и ему тяжело идти. Он периодически хватался за бок и тут же убирал руку. По всей вероятности, не хотел, чтобы я обращал внимание на его состояние.
        Но я обратил, а потому спросил:
        - Что с вами, доктор?
        Помолчав, он нехотя ответил:
        - Я, так сказать, не очень хорошо ушел с прежнего места работы. Охрана, приставленная ко мне… Что ж, я синтезировал парализующий газ, но, как ни прискорбно, прежде чем он подействовал, один из них успел выстрелить… - Серебрянский поморщился, тронув бок. - И попал ведь, негодяй!
        - И вам удалось уйти? - недоверчиво спросил я.
        - Только благодаря суматохе, поднявшейся вокруг «Детей Кратоса» в тот день. За это спасибо вам, Алекс, и вашей… - он почесал подбородок, подбирая слово, - подруге Мелиссе. Зная возможности Галлахеров, я скрылся в негражданских трущобах и подхватил еще ряд болячек: пневмонию, дизентерию и, вы не поверите, парочку новых штаммов вируса Рока, до того не известных мировой медицине! Правда, выяснилось это уже позже, когда меня нашел мистер Хаген. На ноги меня поставили, но долечить не успели - пришел сигнал из Калийского дна.
        Шагая по длинному загибающемуся коридору, из которого растекалось множество рукавов, ведущих в другие отсеки, я подумал, что яхта Хагена и вправду очень большая.
        Коридор все не кончался, и мои подозрения усилились. Что это за яхта такая, где нужно преодолеть сотни метров, чтобы выйти из медицинского отсека? И почему мы так никого и не встретили? Разве здесь не должно быть обслуживающего персонала? Охраны? Других докторов, помимо странного, так сказать, Серебрянского? Так сказать, доктора?
        Все происходящее казалось тревожным сном, в котором вот-вот произойдет что-то плохое, и из-за этих мыслей я только сейчас задумался о том, где находится яхта. Мы шли, а не летели в невесомости, а это значит, что мы где-то на Земле? Но ведь космические яхты не рассчитаны на воздушное пространство! Их строят на орбитальной космической верфи… А если мы в космосе, должна быть невесомость! И хоть какой-то шум двигателей. Но вокруг висела мертвая тишина, если не считать сиплой одышки Серебрянского и его же шарканья.
        Когда коридор закончился, мы свернули за угол, и тогда-то я и ахнул. Мы оказались в другом коридоре, в котором под прозрачным полом было видно Землю во всей красе. Похоже было на вид с орбиты. Если это не голографическая панель, тогда…
        - Мы в космосе?
        - Верно.
        - Тогда откуда здесь гравитация, доктор Серебрянский?
        - Очевидно, мы имеем дело с Кориолисовой силой.
        - Какой силой?
        - Яхта вращается вокруг своей оси. Ты пропустил момент, когда с ней стыковался наш пассажирский шаттл. Снаружи она выглядит как что-то вроде двух полупрозрачных цилиндров на одной оси, и каждый медленно крутится вокруг нее, только разнонаправленно. - Он поозирался и понизил голос: - Знаешь, честно говоря, я даже не уверен, что эта яхта создана людьми.
        В конце коридора мы уперлись в тупик - стену, своей текстурой напоминавшую дисовский портал в инстанс. Сходство было настолько сильным, что я, не задумываясь, шагнул в нее, и она раскрылась так же, как стена в регенеративном отсеке. «Алекс Шеппард, доступ подтвержден», - сообщил приятный женский голос.
        Я только переступил порог, заметив массу людей в просторной и светлой кают-компании, прислушался к гомону собравшихся и журчанию небольшого водопада справа от входа, как прозвенел родной голос:
        - Алекс!
        Радостный вопль Риты, увидевшей меня первой, был повторен многоголосым хором:
        - Алекс! Он очнулся!
        Множество голосов прозвучали одновременно, но здесь было столько народу, что всех присутствующих я не разглядел. Стоило увидеть любимую девушку, и все плохое, что случилось со мной после первого нападения на базу, исчезло, забылось, растворилось. Только сейчас я осознал, как сильно мне ее не хватало!
        Она повисла на мне, обхватив руками и ногами, покрыла лицо поцелуями, а следом мы вместе попали в многорукие объятия друзей: Эда, который вопил, что я доигрался, став оницо, но он все равно рад встрече; Ханга, оравшего, что его уже достало терять друзей и хорошо, что я все-таки выжил; Тобиаса, почему-то очень недовольного; Томоши, который без конца тараторил что-то об Алексе-кун, который снова вернулся с того света. Откуда-то сзади доносились ворчание Уэсли и всхлипывания Тиссы.
        У меня тоже накопилось много вопросов, и я пытался получить ответы сразу на все:
        - Рита, любимая, как ты? Эд, жив-здоров? Выздоровели? Точно? Тисса, как ты сбежала с базы «Детей Кратоса»? Ханг… Уэс… Тоби… Томми…
        Я забрасывал их вопросами, они, перебивая друг друга и продолжая стискивать мне ребра, отвечали, а я, не разбирая слов, переспрашивал, пока не плюнул. Успокоятся, все разузнаю. Главное, мы все в сборе, в безопасности. Друзья рядом. Любимая рядом…
        Когда друзья отпустили меня, я увидел перед собой родителей.
        - Сынок… - Мама не сдержала рыданий, бросилась меня обнимать и расцеловывать. Я отметил, что она немного округлилась и вроде как даже помолодела.
        Папа не отставал - взъерошил мне голову и обнял меня вместе с мамой. Рита тактично отошла в сторону.
        - Марк! - пискнула мама. - Лекса!
        Отец ойкнул и разжал объятия. Мама, высвободившись, опустила голову и, показывая на меня, сказала:
        - Знакомься, Лекса, перед тобой твой непутевый старший брат Алекс.
        - Самая непутевая топовая «угроза» в истории Диса, - добавил Ханг. - Так и норовит свалить из этого мира.
        Никто не засмеялся, но я улыбнулся. Впал в кому и чуть не умер - дело привычное!
        Опустившись на колено, я приложил ухо к мамину животу и сказал:
        - Привет, Лекса! Очень рад, что теперь у меня есть сестричка! Но ты не спеши появляться, ладно? Побудь в безопасности в мамином животе, пока твой непутевый старший брат спасет мир.
        - Ну ладно, ладно, Алекс, - делано строго сказала мама. - Мир подождет…
        Мы отошли к стене и устроились на диване. Разговаривая с ними, я краем глаза видел, что меня ждут другие, но отрешился от всего. Связь с мамой и папой… язык не поворачивался назвать их матерью и отцом, уж слишком это сухо звучит. Так вот, эта связь, которая истончилась за время разлуки, никуда не делась, и, стоило мне попасть в их объятья, как она вернулась вместе со всем, чего мне так не хватало - семейным теплом, безусловной любовью, чувством родства…
        На эти несколько минут во мне проснулся ребенок. Хотелось уединиться с родителями, рассказать им все, что пришлось пережить, пожаловаться, поныть, послушать утешения мамы и ободряющие слова папы, но я не мог позволить себе расклеиться. Явление Девятки в Дисе - причина для тревоги, но беспокоило меня другое. Почему Майк Хаген собрал всех, кто мне дорог, и тех, кто дорог им, в одном месте? Серебрянский сказал, что ради их безопасности. Но ведь Галлахерами уже занимаются, так? Так сказал сам Хаген. Тогда почему мы все здесь?
        Я думал об этом подсознательно, пока слушал красочный рассказ папы о том, как мрачные люди держали их в лунном отеле, без объяснения причин запретив его покидать, как каждый день папу уговаривали надавить на меня, повлиять как-то, чтобы я пошел на сделку с мистером Галлахером, как намекали на то, что их могут убить - просто внезапно засбоит система подачи кислорода в их номер…
        В тот же день, когда мы взяли замок «Детей Кратоса», отель, по словам папы, внезапно опустел, вскорости позвонил сам Хаген и сказал, что его люди заберут их. Мама не поверила, что это тот самый Хаген, да и папа потребовал каких-то гарантий, что с ними будет все хорошо. Хаген не дал им никаких гарантий, лишь рассказал, что ждет маленькую Лексу, если она и дальше продолжит развиваться при лунной гравитации.
        Мама, заметив мой озабоченный взгляд, поцеловала меня в щеку и сказала:
        - Теперь, когда я знаю, что ты в порядке, можешь заняться делами. Мне нужно отдохнуть.
        - Да уж, через что нам пришлось пройти, сынок, - добавил папа и смутился. - Не так, как тебе, конечно, но в мамином положении волноваться…
        - Да понял я, понял, - улыбнулся я, поднимаясь.
        Обняв его и маму, я отстранился. К ним подошел доктор Серебрянский и предложил проводить в другой конец кают-компании. Изучив взглядом присутствующих, я ошалел от того, сколько народу собралось здесь - несколько десятков человек. Многих я знал, но были и совсем незнакомые люди, причем как дети, так и взрослые.
        Эд обнимал сестренку Полианну, а рядом стояла их суровая бабуля, которую, очевидно, тоже поставили на ноги чудесные доктора и технологии мистера Хагена. Она, глянув на меня недовольно, зашепталась с пожилой четой - коренастым азиатом и высокой блондинкой. Я их знал, это были родители Ханга. За ними стояла чета низкорослых китайцев, видимо, родителей Большого По. Интересно, в кого Уэсли такой здоровый? Он был на голову выше отца и на две - матери.
        Отец Тиссы стоял, скрестив руки на груди и закусив губу. Он держался рядом с семьей Тобиаса. Я их раньше никогда не видел, но понять было нетрудно - я был наслышан об их фанатичной набожности. Отец Тоби с перекошенным после инсульта лицом стоял согнувшись и бормотал молитвы. Мама, старая морщинистая женщина, была в допотопном платье до пола, а ее голову покрывал платок.
        Родители Томоши держались в сторонке, но, заметив, что я смотрю на них, приблизились, поклонились, однако заговаривать не стали. Томми увел их, объясняя, что Алексу-кун пока не до новых знакомств, к семье Уэсли.
        - Здорово, Скиф! - Какой-то парень, по виду мой ровесник, дал мне по плечу и напомнил: - Недовес, помнишь? Мы с тобой еще вместе в Гластонберри летали! Блин, знал бы я тогда, кто ты на самом деле…
        - Кристофер! - воскликнула крупная широкоплечая дама за его спиной. - Веди себя прилично!
        Держа под руку мужа, тоже здоровяка, она подошла ко мне и покачала головой:
        - Так вот из-за кого у нас неприятности? Тот самый Шеппард? Значит, из-за вас, молодой человек, наша дочь бросила дом и школу и умотала за тридевять земель? А теперь еще и нас в это втянули!
        - Да брось, Дженна, - сказал мужчина. - Когда бы мы еще покатались на такой яхте?
        - Это яхта мистера Хагена, - ответила дама. Ее строгое лицо смягчилось, когда она провела ладонью по моей щеке. - Тощий-то какой! Бедный мальчик!
        Ошеломленный напором и не самым удачным началом знакомства, я промолчал. Рита, стоявшая рядом, покраснела и тихо сказала:
        - Алекс, это мои родители. Моего брата-близнеца Криса ты знаешь. Мама, папа, знакомьтесь. Это Алекс Шеппард, мой молодой человек.
        - Да уже понятно, что не просто друг, - не разжимая губ, сказала женщина.
        - Миссис и мистер Вуд, приятно познакомиться, - сказал я. - Крис, рад тебя снова встретить.
        Отец Риты пожал мне руку, привлек к себе, приобнял и прошептал на ухо: «Не обращай внимания на Дженну, переволновалась». Отпустив меня, он сказал:
        - Алекс, дочка совсем ничего о тебе не рассказывала. Все, что нам известно, мы знаем из новостей. Надеюсь, у тебя в будущем найдется время, чтобы поговорить обстоятельно. В том числе о твоих намерениях по отношению к Маргарите. Какие у вас планы?
        - Папа! - воскликнула Рита.
        - Мои намерения? Э… Мы любим друг друга…
        Тисса, стоявшая неподалеку, закатила глаза и проговорила что-то вроде «о-о-о, как ми-и-ило-о-о», снова доказав, что ее скверный характер никуда не делся.
        - …но строить сейчас какие-то планы… - продолжил я и запнулся.
        Миссис Вуд сделала лицо еще строже, а я беспомощно посмотрел на маячившего в толпе безопасников Хайро. Тот ухмыльнулся и отвернулся. Впрочем, мне хватило и этого, чтобы сбежать.
        - Простите, мистер и миссис Вуд, дела. Обещаю, мы еще поговорим!
        Взяв Риту за руку, я начал пробираться к безопасникам и вдруг заметил Дьюлу с супругой. Вспомнив о трагической судьбе Энико, я подошел к ним и, выталкивая слова через пересохшее горло, начал выражать соболезнования, но ощутил, что они звучат неубедительно и неуместно, запнулся и просто обнял обоих. Так мы и стояли молча секунд двадцать, а потом Дьюла похлопал меня по спине и отстранился.
        С мокрой от их слез рубашкой я пошел дальше, пожимая протянутые руки. По пути меня о чем-то спрашивали, я отвечал и параллельно понимал, что все эти люди растеряны и пока не очень понимают, зачем они здесь.
        Ситуацию прояснил Вилли. Он перехватил меня, вытащил в их группу и рассказал:
        - Медведь собрал всех на «Слейпнире», чтобы убрать любые рычаги влияния на тебя. Отсюда их перевезут в какой-то замок мистера Хагена, а мы уйдем в плавание.
        Рядом с Брисуэлой стояла миловидная блондинка лет тридцати, они держались за руки.
        - Видишь, даже мою Сэм привезли! - радостно воскликнул Вилли. - Знакомься, Сэм, это мой парнишка! Тот самый!
        Сэм, то есть Саманта, оказалась девушкой Вилли Брисуэлы, что повергло меня в изумление. До этого момента я даже не думал о том, что у моих железных безопасников есть семьи.
        - Вилли! - возмутилась Саманта. - Я смотрю новости! - Улыбнулась мне, чмокнула в щеку. - Приятно познакомиться, «угроза» А-класса!
        Хайро представил мне свою супругу Марию и дочь Изабеллу, Йошихиру познакомил с Нобу и Нэо, двумя подростками-сыновьями, уже на голову обогнавшими своего отца, и женой по имени Рико. Сергей Юферов тоже был с молоденькой женой по имени Юдит, качавшей на руках младенца. И только Леонид Фишелевич был один, даже без привычной фляжки. Пилот сидел в инвалидной коляске, но сиял, как медная монета. Заметив мое внимание, он показал большой палец и радостно сообщил:
        - Прикинь, парень, Медведь обещал мне новые ноги! Даже получше, чем у Хайро!
        - Мечтай, - буркнул Моралес. - «Поговорим об этом позже» - еще не «обещал».
        - А где сам Медведь? - спросил я.
        - Делает больно Галлахерам, - хохотнул Вилли. - Не в прямом смысле, конечно, но благодаря ему вскрылись все их темные делишки. Куча свидетелей из их ближнего окружения, которые сейчас поют соловьями! Жаль… - Он глянул на Тиссу, о чем-то беседовавшую с отцом, и заговорил тише: - Жаль, убийство нашей общей подруги им не пришить, иначе… В общем, решено замять это дело, чтобы не было проблем у новой Тиссы и того докторишки. Зато все остальное, в том числе убийство Малика и ядерный взрыв…
        - Не только Малика! - возмутился я.
        - Алекс… - вздохнул Хайро. - Неграждан и диких за людей не считают. Думал, ты это уже понял. Да и черт с ними, главное, что Галлахеров казнят. Приговор уже объявили, пока ты лечился. Их и всех, кто причастен. За это проголосовало большинство граждан! Галлахерам даже не помогли обещания подарить каждому гражданину по тысяче фениксов, если их оправдают…
        Вдруг раздался лай. От неожиданности я дернулся и повернулся: ко мне несся огромный, с теленка размером…
        - Эйты!
        Котопес прыгнул, ударив лапами в грудь, и чуть не завалил на спину. Я обнял его и засмеялся, когда котопес начал вылизывать мне лицо. Несмотря на размеры, он был все таким же теплым и пушистым… живым.
        - Восстановил его после взрыва, - сказал Йоши, помогая мне подняться. - Прости, Алекс, туловище у него снова новое и… я его немножко усилил. С роботанком не справится, но выстоит даже против боевого флаера!
        - Это точно мой Эйты? Не уверен, что с такой массой он теперь сможет изображать котика! Скорее лигра!
        - Уверяю, в остальном это тот же самый котопес! - приложив руку к груди, воскликнул Йоши. - Механизм сброса излишней массы никуда не делся. А сейчас, если ты мне уделишь минутку…
        Он достал из кармана небольшой футляр, вытащил оттуда что-то вроде мотка проволоки и развернул его в серебристый обруч.
        - Полагаю, пришло время вернуть тебе память о том дне, когда ты вернулся с гражданских тестов, - сказал Йоши. - Не переживай, это быстро и без побочных эффектов. Я просто сниму блок с того фрагмента воспоминаний. - Он опустил обруч мне на голову, я приготовился к…
        Точнее, не успел понять, к чему готовиться, потому что Йоши, пару раз нажав на голограмму из комма, тут же невозмутимо разобрал обруч, спрятав его в футляр. Я завертел головой. Что-то пошло не так, или… Нет, все так, потому что пустота в моем мозгу, о которой я узнал только сейчас, наполнилась воспоминаниями.
        Я вспомнил, как Тисса атаковала меня, как ее допрашивали и как в тот же вечер безопасники рассказали мне свою историю. Историю Семерых. Тех, кто стал «угрозой» для существующего мирового порядка, но пока не развил свой потенциал. Тех, кто действовал, следуя указаниям Мануэля Фуэнтеса и Майка Хагена, чтобы…
        И меня озарило. Вот почему я здесь. Все, задуманное отцами-основателями, подошло к критической точке, к финишной прямой, за которой в обществе произошли бы те самые изменения, о которых Мануэль Фуэнтес рассказывал молодому Вилли Брисуэле.
        Произошли бы, если бы я дал силу всем пятерым Спящим и поднял неграждан на борьбу за свое право называться людьми и жить как люди. Все, тщательно смоделированное, напророченное, увиденное в будущем, что после победы над Галлахерами должно было двинуться как по маслу, застопорилось.
        Все их планы вот-вот рухнут, если уже не рухнули, потому что в Дисе появилась Девятка, ставшая Сверхновой богиней. Произошло то, что нельзя было предсказать. И, вполне возможно, когда я вернусь в Дис, у Спящих не останется ни единого храма. И, что тоже очень вероятно, ни одного последователя, кроме нас - тех, кто застрял в космосе на яхте мистера Хагена.
        Догадка холодом прокатилась по позвоночнику.
        Задумавшись, я устремил взгляд в пустой коридор, откуда пришел, потому не сразу заметил, что собравшиеся заволновались.
        Обернувшись, увидел Майка Хагена, бодро шагающего ко мне с другого конца кают-компании. Сухощавый невысокий старик был немного старше Сесара Кальдерона, но, глядя на него, можно было подумать, что он лет на сорок моложе - легкие движения, прямая спина, пронизывающий взгляд ярко-голубых глаз. Одет он был так, словно только что вышел из дома прогуляться по кварталу - рыжие ботинки, песочные штаны и черная футболка, не скрывающая широких плеч и мощных грудных мышц.
        - Алекс, рад видеть тебя в добром здравии, - сказал он, приблизившись. - Следуй за мной.
        Перечить ему я не стал. Мы двинулись через тот же проход, откуда Хаген явился. Он затянулся, и мы оказались в небольшой комнате вроде лифтовой кабины.
        Судя по сменившемуся центру тяжести, нас вознесло наверх и в сторону, и через пять секунд проход снова открылся.
        Хаген молча вышел и направился к круглому столу в центре просторного плохо освещенного кабинета, где уже сидели… раз, два… Семеро. Лица собравшихся скрывались в тени, единственным источником освещения была поверхность стола - она мерцала зеленоватым, как и купол в медицинском отсеке. Безопасники? Но их осталось пятеро, да и фигуры другие…
        Хаген занял одно из двух свободных мест за столом и показал мне на соседнее:
        - Садись, Алекс.
        Сделав это, я наконец рассмотрел остальных. Почти каждого я знал, но видеть их собравшимися за одним столом, да еще и здесь, было странно, поэтому не поверил своим глазам. Хотелось протереть их, ущипнуть себя, но я сдержался. Вот-вот все прояснится.
        - Алекс Шеппард, друзья, - сказал Хаген. - Он и есть Девятый. Теперь синергия будет максимальной.
        Это я-то девятый? Девятый кто? Есть ли какая-то аналогия с Девяткой? Или здесь дело в чем-то другом?
        Собравшиеся переглянулись, но промолчали, словно придерживались какой-то уже принятой в этом кругу манеры поведения.
        Хаген начал перечислять имена, называя их в одному ему ведомом порядке:
        - Дениза Ле Бон, Шестая.
        Та самая Дениза Ле Бон искоса глянула на меня и подмигнула! Нет-нет, похоже, все по-настоящему и мне не кажется. Эх, не видишь ты этого, дружище Арон!
        - Николас Райт, Второй.
        Дядя Ник! Он не шелохнулся, но я всем сердцем чувствовал, как ему не терпится меня обнять.
        - Юрий Серебрянский, Четвертый.
        Странный доктор шмыгнул носом и глянул на меня так, словно хотел сказать: «Я же говорил!»
        - Гай Бэррон Октиус, Седьмой.
        Распорядитель Демонических игр чуть склонил голову и улыбнулся мне.
        - Йен Митчелл, Пятый.
        Знакомый журналист посвежел, словно сбросил лет двадцать, поймал мой взгляд и кивнул.
        - Зоран Савич, Восьмой.
        В этом серьезном молодом мужчине сложно было угадать того паладина Зорана, с которым я начинал свои приключения на фронтире в Лахарийской пустыне вместе с шаманом Эгегеем. Но это точно был он. Если бы было иначе, я бы не понял логики - здесь были все, с кем я так или иначе связан. Зоран единственный осмелился сказать:
        - Привет, Мерфи!
        Мерфи! Я скрывался под личиной лучника Мерфи, когда мы встретились. Это точно тот самый Зоран!
        Последним Майк Хаген представил мрачного мужчину лет сорока пяти, в котором я никогда бы не узнал того, кто меня спас. Меня, а потому и многих других в Дисе.
        - Денис Каверин, - сказал Майк. - Третий.
        Дэка? Отвесив челюсть, я пытался найти сходство с Третьим из Бездны, но не находил. Тот был юным и красивым, а этот мужик старый и обрюзгший. Но все же, следуя моей же логике, это Дэка, сильнейший соло-приключенец Диса, он же Третий!
        Потом тот, кто нас собрал, указал на себя и сказал:
        - Майк Бьорнстад Хаген. Первый. Наконец-то мы собрались в полном составе, друзья…
        Глава 5. Немного истории
        Майк Хаген, закончив представлять всех, кто сидел за круглым столом, сделал паузу и посмотрел на меня. Я подумал, что он ждет вопросов, но не успел я и рта раскрыть, как отец-основатель «Сноусторма» заговорил сам, обращаясь ко всем:
        - Со всеми, кроме юного Алекса, я уже разговаривал персонально. В общих чертах вы понимаете, зачем мы здесь и ради чего. Прежде, чем продолжим, я хочу убедиться, что вы приняли мое приглашение не из простого любопытства, а потому что поверили в то, что я вам рассказал, и решили помочь.
        Майк обвел взглядом сидевших за столом и остановил его на Втором. Мой дядя Ник - астронавт, он несколько месяцев назад улетел в дальнюю экспедицию на край Солнечной системы, и раньше следующего года я и не надеялся его увидеть. Но то ли Хайро, обращавшийся к нему насчет яхты, рассказал ему о моих проблемах, из-за чего дядя Ник вернулся… Хотя как бы он успел? Скорее его вернул Хаген, и это многое объясняет.
        - Мистер Райт? - спросил Хаген.
        - Верю и сделаю все, что в моих силах, - уверил мой дядя Ник. - То, что я пережил…
        - Надеюсь, когда-нибудь вы поделитесь тем, через что вам пришлось пройти, мистер Райт, - сказал Хаген.
        - Может быть, когда-нибудь, - ответил дядя Ник. - В общем, пережитое мной вписывается во все, что вы мне рассказывали, мистер Хаген. Поэтому да, я в деле.
        Удовлетворенно кивнув, Хаген посмотрел на Третьего - на Дениса Каверина. Тот пожал плечами:
        - Не то чтобы поверил безоговорочно… Но вы же сам Хаген! Глупо было отказываться от приглашения… И если то, что вы рассказали о моем застрявшем сознании в бета-мире… о Джун… - До того суровый и непривлекательный мужчина вдруг по-мальчишечьи улыбнулся, его лицо просветлело. - Короче говоря, я буду последним идиотом, если не проверю. А вы, как понимаю, дадите мне такой шанс.
        - Не я, - покачал головой Хаген и кивнул на меня. - Он.
        Почувствовав резкий взгляд Дениса Каверина, я посмотрел ему в глаза и смутился, вспомнив об обещании, данном Третьему - что вернусь за ним и его друзьями и помогу им выбраться из Бедны. Денис глядел на меня так, словно знал об этом, - с неприязнью. Но он не мог знать, а потому - откуда она взялась? Неужели из-за того боя у храма Тиамат в Лахарийской пустыне, когда я убил его?
        Нам с ним о многом нужно будет поговорить, но я все же радовался, что пойду в Бездну не один. Если произойдет то же, что со мной и Утесом, разумы Третьего и Дениса Каверина сольются, и остальное станет проще… или наоборот, усложнится, если Дэка, движимый чувствами к Джун, примкнет к Бездне. А что, если сделать его жрецом Спящих? Или класс соло-приключенца не позволит?
        Видимо, все эти мысли и сомнения промелькнули на моем лице, потому что, когда я кивнул, Дэка нахмурился и отвернулся.
        Тем временем Хаген назвал имя Четвертого - Юрия Серебрянского, который откинулся в кресле и развел руками:
        - Мистер Хаген, я, так сказать, уже больше двадцати лет с вами в одной лодке. Так что куда я денусь? Сделаю все, что в моих силах. Жаль, Йована и Ола не с нами… - Его голос дрогнул, и он замолчал.
        Единственная женщина среди отцов-основателей, Йована Савич, получила Нобелевскую премию за свою теорию переноса сознания человека. За год с небольшим до официального запуска Дисгардиума ее тело нашли в лаборатории «Сноусторма». Что с ней произошло, я не знал, этой информации нигде не было. Ее партнер по исследованиям Ола Афелобу, другой отец-основатель, четыре года назад загадочно исчез в космосе, держа путь на своем шаттле в Пояс астероидов, где у «Сноусторма» была научная лаборатория. По крайней мере, так сообщили в прессе.
        - Не сомневался в вас, мистер Серебрянский, - сказал Хаген и посмотрел на Пятого - Иена Митчелла.
        Журналист «Дисгардиум Дейли» был первым, не считая моих близких, кто встал на мою сторону и ни разу не изменил своей позиции. Я был ему безмерно благодарен за поддержку, и радовался, что после инсульта, случившегося во время Демонических игр, он полностью оправился и даже выглядел намного свежее, чем при первом знакомстве, полностью избавившись от лишнего веса. Пятидесятилетнему почти двухметровому здоровяку можно было дать и лет на десять меньше. Возможно, не обошлось без чудесного медицинского отсека на этой космической яхте.
        - Мистер Митчелл, каким будет ваш ответ? - спросил Хаген.
        - Вы знаете, как я отношусь к властям и гражданам высокой категории, Майк, - усмехнулся Иен. - А вы, если можно так выразиться, два в одном. Но, признаюсь, вы меня заинтриговали. Я, разумеется, не нашел никаких подтверждений тому, что, как вы утверждали, может случиться с нашей цивилизацией…
        - Разумеется. Ведь мы беседовали лишь на прошлой неделе.
        - Да-да, конечно, - нетерпеливо отмахнулся Иен. - Но видите ли, у любых завтрашних событий должны быть предпосылки сегодня. А я их не нашел. Вот хоть убейте, а нет их! - Иен энергично стукнул кулаком по столу.
        - Они будут, - невозмутимо ответил Хаген.
        - И вы уж простите, но ваш… - Иен покрутил пальцем в воздухе, подбирая слово, - глобальных масштабов проект, который может быть осуществлен группой случайных людей…
        - Выбор всех, кто здесь собрался, не случаен, - возразил Хаген. - В этом и есть смысл синергии, о которой я вам рассказывал.
        - Извините, звучит бредово. Мы же не футбольная команда! Не верю!
        - Если помните, на данный момент я не требовал слепой веры. Вы получите объяснения, когда мы перейдем к сути. Но скажите, мистер Митчелл, разве вами движет лишь журналистский зуд? Желание добыть горячий материал, сенсацию и выдать ее первым? Разве вам не хочется, как бы наивно это ни звучало, сделать мир лучше? Или даже… спасти его?
        Иен побагровел и замахал обеими руками:
        - Именно это и движет! И правда, о которой я рассказываю людям, служит именно этой цели! - Смутившись, он пожевал губами и признал: - Профессиональное честолюбие, конечно, имеет место, но и… Майк, если ваши прогнозы верны… Я человек немолодой, вряд ли доживу до того, чем вы пугаете, но мне бы не хотелось, чтобы моя внучка… - Он покосился на меня, снова посмотрел на Майка. - Вы понимаете. Следовательно, можете на меня рассчитывать.
        - Спасибо, мистер Митчелл, - кивнул Хаген.
        Насколько я понял, он опрашивал всех согласно номерам, которые сам же и выдал, но Шестую, Денизу Ле Бон, почему-то пропустил и перешел сразу к Седьмому - Гаю Бэррону Октиусу:
        - Гай?
        - Прежде чем я приму окончательное решение, позвольте поинтересоваться, мистер Хаген, - проговорил Октиус.
        - Слушаю.
        - Если я отвечу, что не готов, или, к примеру, что не принял решения. Что тогда?
        - Тогда я поблагодарю вас, что вы откликнулись. Не только сегодня, но и тогда, много лет назад, приняв предложение возглавить Демонические игры. После этого я попрощаюсь с вами, мистер Октиус. С вами или любым другим, кто откажется.
        - Вы не боитесь, что о ваших планах раструбят на весь свет? - хмыкнув, спросил Иен.
        Хаген посмотрел на него неодобрительно - видимо, потому что тот нарушил какое-то неписанное правило, сложившееся за этим круглым столом. Впрочем, эти люди впервые собрались здесь, так когда могли установиться вообще какие-то правила? Скорее, дело в том, что каждый подавлен авторитетом Хагена, или как я, чувствует себя не в своей тарелке.
        - Я не сомневаюсь в моральных качествах каждого из присутствующих. Доверьтесь моему чутью, мистер Митчелл, - сказал Хаген. - Но все же я предусмотрел риски. У нашей группы очень сильные и всемогущие недоброжелатели, которые способны на все. Поэтому… - Он показал на вход в комнату, и я увидел серебристую окантовку по краю дверной створки. Сейчас она светилась. - Режим избирательной зачистки воспоминаний активирован. Если кто-то откажется присоединиться к нашей группе, он забудет все, связанное с сидящими здесь и произошедшее в последние дни.
        Это никто не прокомментировал, хотя даже у меня возникли как вопросы - а возможно ли подобное без каких-либо ментальных обручей и ручного копания в памяти? Насколько этично и допустимо такое вторжение в чужой разум? А что, если человек не хочет забывать?
        - Прошу отнестись с пониманием, - мягко заговорил Хаген. - Это для вашей же безопасности. Если… кто-то, намного превосходящий могуществом даже меня… Да что там - каждого на Земле, вдруг заинтересуется вашей памятью, то лучше бы вам этих знаний не иметь.
        Прозвучало зловеще. Кто-то, кто могущественнее Хагена и всех, кто на планете? Значит ли это, что речь о ком-то, кто… скажем так, не совсем человек? Я ощутил мурашки по коже и поежился.
        - Не понимаю, о чем вы говорите, но останусь хотя бы ради того, чтобы узнать, - весело пробасил Октиус. - Мой ответ: я с вами.
        Я распахнул глаза, осознавая, свидетелем какой сцены только что стал. Ну конечно! Октиус - давний коллега, и может быть, даже друг Хагена, а потому вряд ли так уж и сомневался. Скорее они разыграли эту сценку, чтобы ответить на вопросы, которые наверняка возникли у остальных. Но лично у меня вопросов стало еще больше, как и появилось понимание того, что я влип в нечто, намного более серьезное, чем все мои вчерашние проблемы.
        Тем временем Хаген перевел взгляд на Восьмого - Зорана Савича. Когда мы с ним познакомились и решили двигать на фронтир вместе, он рассказывал мне, что работает над созданием нейроинтерфейса дополненной реальности, который позволит каждому видеть всю информацию, доступную в сети, без каких-либо гаджетов. Как бы нереалистично это ни звучало, разработками Зорана заинтересовались в «Сноусторме», а акции его «Первой Марсианской компании» уже торговались на бирже. По моему совету Эд вложил наши деньги в этот стартап.
        - Зоран? - Хаген обратился к нему по имени - не так, как к другим.
        Савич заговорил не сразу. Мне показалось, что он даже смутился, когда все мы посмотрели на него. В жизни он, конечно, оказался не таким могучим, как его паладин, но выглядел почти так же: серо-голубые глаза, русые волосы, вполне атлетичная фигура. Рукава серого поло обтягивали сильные руки, которые он положил на стол, сцепив пальцы. Судя по тому, как они побелели, он волновался. Опустив голову, Зоран помолчал еще с полминуты, и все терпеливо ждали, но когда вскинул голову, на его лице не было ни сомнений, ни волнения - как будто он принял очень важное решение.
        Заглянув каждому в глаза, он сказал:
        - Наверное, среди собравшихся я менее всех известен. Вы слышали мою фамилию - Савич. Да, Йована Савич - моя бабушка. Но я, очень на то надеюсь, здесь не поэтому. Я здесь, потому что мистер Хаген, которого знаю практически с пеленок, решил, что я могу быть полезен. И это меня смущает.
        - Зоран… - почти шепотом проговорил Хаген.
        - Считаю, что они должны знать, - невозмутимо и с вызовом ответил ему Савич. - Да, я рос в окружении великих людей, ставших отцами-основателями не только «Сноусторма», но и гражданской реформы. С малых лет все они - и мистер Хаген, и бабушка Йована, и дядя Слава, и дядя Мануэль, и конечно, куда же без него, дядя Ола - прочили мне великое будущее. «Тебе суждено изменить мир», - говорили они. «Твой дед - герой», - не уставала повторять бабушка. «От тебя будет зависеть судьба человечества», - твердил каждый. Представляете, в каких условиях я рос? А мне хотелось обычного детства!
        - Зоран… - устало и очень тихо сказал Хаген. - Пожалуйста, не сейчас.
        Украдкой я изучил лица остальных. Дениза и Гай Бэррон казались безмятежными, а вот остальные выглядели одновременно и заинтересованными, и чувствующими неловкость, как и я, словно мы стали свидетелями семейной разборки, грозящей перерасти в скандал с выбрасыванием грязного белья.
        Чтобы оправиться от этого чувства, я начал думать. О чем говорит Зоран? Если отцы-основатели твердили ему о его великом будущем, значит ли это, что они увидели это будущее? Или все куда проще, и отцы-основатели просто говорили то, что обычно говорят родители своим детям? Или бабушки и дедушки - внукам?
        - Закончив школу, я удрал от них всех, - продолжил рассказ Савич. - Мне не хотелось быть героем и спасать мир. Я хотел своей жизни, пусть обычной, негероической, но такой, где я бы сам принимал решения и нес ответственность за свои поступки… - Он тяжело вздохнул. - Я был еще ребенком, когда после очередного выговора от бабушки я наговорил ей много плохого. В том числе я сказал, что быстрее бы она умерла, может, тогда мне удастся делать, что хочется. После этой жуткой ссоры бабушка уехала на работу. Утром ее нашли мертвой там же.
        - Я не понимаю, - вдруг заговорил Денис Каверин. - Зачем нам вся эта лирика, народ? Мало того, что мы собрались - подумайте только! - на космической яхте, так еще… Богом клянусь, никогда в такой чудной компании не бывал! Не нравится мне все это. Хотелось бы побыстрее понять, чего от меня хотят, и перейти к делу.
        Хаген не ответил, Савич - тоже, и тогда вмешался Иен:
        - Вы уж простите, мистер Савич, не хочу показаться бестактным, но вы уверены, что нам так уж необходимо знать? Уж слишком оно личное. Зачем?
        - Потому что я вижу за этим столом еще одного мальчика, которому хотят поломать жизнь, - ответил Зоран и покосился на меня. Потом он хмуро взглянул на Майка и нехотя произнес: - Я останусь, дядя Майк. Останусь, потому что теперь и сам знаю: все, чего вы боитесь, не сказки и выдумки.
        - Ты знаешь? - приятно удивился Хаген.
        Зоран кивнул:
        - Я подключился.
        - У тебя получилось! - На лице Майка проявилось облегчение, но что именно удалось Зорану, ни тот, ни другой нам говорить не стали.
        Я же внутренне собрался, ожидая, что Майк даст мне слово. Но он даже не посмотрел на меня и обратился ко всем:
        - История, которой я собираюсь поделиться, настолько невероятна, что вам будет трудно поверить. Поэтому я помогу вам, продемонстрировав несколько своих способностей.
        С этими словами он исчез, мгновенно растворившись в воздухе. Через секунду он появился за спиной Митчелла, но только для того, чтобы отобрать его планшет, швырнуть через комнату, исчезнуть и проявиться, поймав его с другой стороны стола за спиной Денизы Ле Бон. Отвесив челюсть, я осознал, что Майк Хаген только что использовал Ясность. Вот только происходило все в настоящем мире… Стоп… А в настоящем ли? Может, я все еще в коме, а мое сознание загрузили в виртуальный мир?
        - Нет, Алекс, ты не в вирте, - посмотрев на меня, сказал Хаген. - Это реальность.
        «Хаген читает мысли!» - пронеслось у меня в голове, а прошел к стене за своим креслом. Стена раздвинулась, и он достал оттуда плазменную винтовку. Хаген снял с себя футболку, демонстрируя смуглую кожу и выпирающие мышцы, какие редко встретишь у людей его возраста.
        - Мистер Митчелл, не поможете? - спросил он.
        Иен пожал плечами и шагнул к Хагену. Тот вручил ему винтовку и сказал:
        - Выстрелите в меня.
        Лицо Иена побелело, он помотал головой, вернул оружие и сел на свое место.
        - Я сделаю, - сказал дядя Ник.
        Он легко поднялся, стремительно обошел стол, и проходя мимо меня, потрепал меня за вихры. Взяв винтовку из рук Хагена, он вопрошающе кивнул.
        - Отойдите на несколько метров, чтобы было видно выстрел, и стреляйте, мистер Райт, - сказал тот.
        Без промедлений дядя Ник сделал требуемое. Сгусток плазмы с шипением пролетел пространство и врезался в грудь Хагена. Йен ахнул, Октиус вскочил и сел на место, Серебрянский вообще закрыл лицо руками. Я и сам, стиснув кулаки, невольно зажмурился, а когда заставил себя открыть глаза, плазма растеклась по груди Хагена и опала огоньками, словно его защищал силовой щит.
        Денис, ругаясь, вскочил, всплеснул руками и хлопнул по столу. Иен, потирая переносицу, качал головой и бормотал что-то про доведения до инфаркта. Я же заметил, что чудо оставило равнодушными Денизу Ле Бон, дядю Ника и Зорана, словно они знали, что произойдет. Или просто научились хорошо скрывать эмоции.
        - Спасибо, мистер Райт, - сказал Хаген.
        Дядя Ник занял свое место, Хаген вернул винтовку в стену и сел за стол.
        - Уверяю, никаких технологических приспособлений, - сказал он. - Все эти способности - лишь часть того, чему я научился за многие годы. Но обо всем по порядку. Примерно пятьдесят два года назад группа совершенно разных и никак не связанных между собой людей была отобрана для того, что я пока назову неким научным экспериментом.[1]
        - В чем была его суть? - оживился Митчелл.
        Проигнорировав вопрос, Хаген продолжил говорить:
        - Побочным эффектом стало появление у подопытных определенной сверхспособности, которая в то время считалась чудом, но в наше время является скорее чудом технологий, которое в относительно скорое время появится в массовом доступе.
        Дядя Ник с удовлетворением кивнул, словно знал, о чем ведется речь.
        - Неуязвимость? - поинтересовался Иен. - Умение летать? Невидимость?
        - Нет, мистер Митчелл, речь идет о полноценном нейроинтерфейсе, позволяющим без всяких устройств дополнять реальность сопутствующей информацией. Над прототипом подобного сейчас работает Зоран, но в его проекте и в той версии нейроинтерфейса, которую получила группа людей в начале века, есть принципиальное отличие. Прототип Зорана подключается к интернету. Уточню - к компьютерной сети, созданной человеком и забитой базой знаний человечества. Нейроинтерфейс, полученный экспериментальной группой, подключался… - Сделав паузу, Майк хмыкнул. - Подключался и подключается к вселенскому инфополю.
        Иен Митчелл отчетливо крякнул и проворчал:
        - Так и полагал, что влип в очередную секту! Скажите, Майк, вы уверены, что нам необходимо это знать? Я все еще не уверен, что ваша демонстрация - не какой-то ловкий фокус, а вы рассказываете нам все эти сказки, городские легенды…
        - Тосты, - встрял Серебрянский.
        - Что «тосты»? - удивился Иен.
        - Простите, - отмахнулся доктор.
        - С вашего позволения продолжу, - сказал Хаген, улыбнувшись. - По ходу повествования, мистер Митчелл, вы поймете, нужно ли было это вступление.
        Всего ли вступление? Вступление к чему? Я вжался в кресло в ужасе от того, что угодил в центр чего-то нехорошего. Ни в Бездне, ни в Преисподней у меня не возникало такого чувства - словно мне все снится, хотя там и казалось, что все происходящее - кошмар. Но там я знал что к чему, понимал, что это лишь игра, в которой может произойти все, что угодно. Здесь же услышанное, причем от человека, которому сложнее не верить, чем довериться, еще и в окружении знакомых мне, но таких разных людей… В общем, все это попахивало бредом сумасшедшего и фантасмагорией. И хуже всего, что интуитивно я понимал, что это правда, просто мне, как и Зорану в свое время, хотелось пожить для себя, а не спасать мир, которому грозит множестве неведомых угроз.
        Наверное, такие же чувства испытывали и другие, потому что некоторое время все молчали, а Хаген не продолжал говорить, словно задумавшись.
        Наконец Иен поерзал в кресле и буркнул:
        - Хотя бы скажите, что за космическая галактическая сеть это ваше инфополе?
        - Вселенское инфополе - космический интернет будущего. Смею заверить, что скоро человечество освоит его и научится не только добывать там информацию, но и… Впрочем, не сейчас. Вернемся к экспериментальной группе.
        - Сколько их было? - снова встрял Иен, чья душа журналиста, как я догадывался, требовала ответов и не терпела неточностей.
        - Много. Сотни людей по всему миру, независимо друг от друга. То, что мне известно: я и все остальные отцы-основатели «Сноусторма», кроме Славы, стали частью этого эксперимента. Так мы все и познакомились, а позже к нам присоединился Вячеслав Заяцев.
        - И с тех пор вы владеете суперсилой, - скептически произнес Иен, почему-то раздраженно покосившись на Денизу. - Даже суперсилами.
        Самая красивая женщина мира по версии миллионов людей все так же молчала, но по скользнувшей по ее устам улыбке я понял, что неугомонный журналист ее веселит.
        - Все мы потеряли интерфейс, - ответил Хаген. - Все, кроме одного. Его звали Филипп Панфилов.
        - Постойте! - встрепенулся Иен. - Уж не тот ли это загадочный брат знаменитой Киры, на деньги которой вы основали «Сноусторм»? Тот самый, который исчез, и которого никогда не нашли? Я готовил материал о Кире Панфиловой на годовщину ее смерти, но мне так и не удалось найти хоть что-то полезное о ее брате. Судя по всем источникам, Филипп прожил ничем не примечательную жизнь и, когда ему исполнилось тридцать с небольшим, просто исчез. Мне удалось найти его жену, с которой он развелся незадолго до исчезновения, но ей нечего было мне рассказать. По ее словам, вместе прожили они недолго, детей не завели, и она его бросила, когда поняла, что Филипп бесперспективный.
        - Спасибо, что поделились, Иен, - сказал Хаген. - Но первая жена Фила ошибается.
        - Первая? - выпучил глаза Митчелл. - Была и вторая?
        Зоран внезапно расхохотался, но промолчал, а Майк снова не ответил Иену, продолжив говорить:
        - Если бы вы спросили меня, я бы сказал, что никогда в жизни не встречал другого такого человека. Фил стал мне другом, и если бы не он, не его достижения и великодушие, поверьте, я бы здесь не стоял. Не случилось бы ни «Сноусторма», ни, тем более, «Дисгардиума». Да что там, старина Майк Хаген, думаю, просто не дожил бы до этих лет. Но ближе к теме…
        - Так что с ним случилось? - тихо спросил Иен. - Вы же должны знать, Майк!
        - Как раз к этому я и перехожу. Первой фазой эксперимента было наделить участников нейроинтерфейсом и посмотреть, как они себя проявят. Многие лишились его уже на этой фазе и выбыли из эксперимента.
        - И что случилось потом? - напряженно спросил я.
        - Да, в чем заключалась следующая фаза? - спросил Иен.
        - Второй фазой эксперимента стало то, что отчасти можно увидеть в Демонических играх. Меня, Фила, Олу, Йовану, Мануэля и еще ряд испытуемых переместили на специальный полигон, где заставили биться друг с другом. Последний выживший или лидер победившего клана объявлялся победителем. Им стал Фил. По правилам Испытания все проигравшие потеряли память об эксперименте и нейроинтерфейс. И именно Фил, получив соответствующую способность, кого-то из нас впервые, как например Славу, кого-то заново наделил нейроинтерфейсом, который позволил нам совершить все, о чем вы знаете. Кроме того, он сделал все, чтобы у его сестры Киры получилось создать компанию с многотриллионной капитализацией, и именно благодаря ему все мы, отцы-основатели, познакомились и стали теми, кем стали.
        - Так что произошло с Филиппом Панфиловым на самом деле? - тихо спросил Октиус. - Никто мне об этом так и не рассказал.
        - Фил, как и другие победители других Испытаний, отправился в будущее, - ответил Майк, и несмотря на фантастичность сказанного, я ему сразу поверил. - Экспериментаторы проведут следующую фазу эксперимента там, по крайней мере, так сказали Филу, а он, перед исчезновением, передал эту информацию через Киру нам.
        - Да кто такие эти чертовы экспериментаторы?! - выругался Иен. - И как далеко в будущее?
        - По их же словам, в следующий век, - ответил Хаген. - Но у меня есть основания полагать, что Фила обманули. Впрочем, об этом не сейчас. Что касается вашего вопроса о том, кто эти экспериментаторы… Они не люди. Это все, что вам пока нужно знать, мистер Митчелл.
        - И в чем же конечная цель эксперимента? - спросил дядя Ник.
        - Определить, достойны ли люди, то есть вид хомо сапиенс, жить, или он должен исчезнуть…
        Майк Хаген всегда считался потрясающим оратором, но сейчас, возможно, из-за того, что был чертовски голоден, и устал сидеть на одном месте, да и вообще, хреново себя чувствовал после комы, смысл сказанного Хагеном начал ускользать от меня. Его речь усыпляла, а я словно погружался в трясину Болотины и временами, усилием воли, выныривал оттуда, чтобы уловить хоть что-то.
        Майк Хаген, рассказав нам о том, что мы не одни во вселенной, не стал вдаваться в подробности, лишь обозначив угрозу - если Филипп Панфилов не справится в следующих фазах «эксперимента», люди могут исчезнуть как вид.
        - Хуже того, за многие годы взаимодействия со вселенским инфополем мы начали подозревать, что «эксперимент», проводящийся над людьми, проводится с другими целями, нежели те, что были заявлены, - сообщил Хаген. - Но даже если мы неправы, людей все равно не ждет ничего хорошего.
        - Что-ты, мистер Хаген, вы совсем мрачное будущее нам рисуете, - проворчал Дэка. - Признаться, я давно потерял нить.
        - Смею предположить, что Майк, как и покойный Ола, умеет моделировать это самое будущее, - встрял Октиус. - Уж поверьте мне, многое из того, что они мне говорили больше двадцати лет назад, сбылось.
        - Допустим, допустим, - раздраженно заговорил Иен. - Но…
        - Это не моделирование, - перебил Хаген. - Каждый из отцов-основателей владел «Предвидением». Так называется еще одна суперспособность. На максимальном уровне развития она позволяет многократно ускоренно прожить десятки лет, а потом возвращает в исходную точку во времени и пространстве. Таким образом, все, о чем я вас предупреждаю, уже происходило в моих предвидениях.
        У меня взмокла спина. То, о чем рассказывал Хаген, я испытывал не раз, как в Дисе, так и в реале, вот только называется моя способность иначе - Божественное озарение.
        - И сколько раз мы уже с вами так встречались, мистер Хаген? - вкрадчиво поинтересовался Иен.
        - Во-первых, не путайте будущее из предвидения с настоящим будущим, - ответил тот. - После использования пророческой способности все пережитое там кажется сном. Но даже с учетом разных вариантов будущего, увиденного нами, в таком составе мы собираемся впервые. - И упреждая ваш вопрос: причина тому в Алексе. Я, Дениза, Зоран, Юрий и Гай Бэррон в этой группе всегда. Остальные четверо появились здесь из-за парня. Видимо, при вашей поддержке ему будет легче справиться с тем, что ему предстоит…
        Я навострил уши, но Хаген снова опустил все, что касалось меня, и продолжил рассказывать, как отцы-основатели не увидели будущего человечества за Порогом - так они назвали год, после которого в каждом предвидении история человечества обрывалась.
        Отцы-основатели «Сноусторма» на тот момент были больше озабочены тем, чтобы люди не уничтожили сами себя в ядерном огне, но открывшееся будущее заставило их удвоить усилия и пойти на то, что Майк Хаген назвал меньшим злом - короткую Третью мировую войну и систему гражданских категорий.
        Мир и относительная стабильность на планете позволили им сосредоточиться на проекте «Пилигрим», целью которого работавшие в нем сотрудники считали будущую колонизацию других звездных систем. Проект велся в рамках игровой вселенной, над которой работали Хаген и Зайцев, а над возможностью переноса сознания бились Савич и Афелобу.
        На самом деле цель проекта «Пилигрим» была иной.
        - Инопланетные экспериментаторы, которые называют себя ваалфорами, настолько превосходят нас уровнем развития, - продолжил Хаген, - что нам некуда бежать. Если мы провалим то, что они называют Диагностикой расы, нам не скрыться нигде в галактике. И кто его знает, может, и вообще во вселенной. И… пока это только теория, но лучше предусмотреть все варианты - в мультивселенной. Вполне вероятно, что ваалфоры освоили путешествия между параллельными вселенными и измерениями.
        При этих словах Иен Митчелл закатил глаза и дал себе по лбу:
        - Боже, куда я попал… - Оглядев нас, он спросил: - Неужели кто-то и правда верит в эту чушь? Какие-то инопланетяне, параллельные вселенные, диагностика расы… Мистер Хаген, при всем уважении…
        - Мистер Митчелл, - перебил его дядя Ник. - Не подвергайте сомнениям слова мистера Хагена. Я не могу рассказать свою историю, но заверяю, что лично испытал такое, что подтверждает все сказанное. Если хотите, готов пройти детектор лжи. Убедитесь, что я говорю правду.
        - Спасибо, Николас, - кивнул Хаген. - Суть в том, что мы, я имею в виду всю человеческую расу, оказались в положении висельника. Нас уже повесили, веревка уже стянула шею, а сила тяжести уже начала ломать нам позвонки. Наши руки связаны, и бежать нам некуда. Остается лишь смириться с тем, что тело погибнет, а потому важно сохранить хотя бы разум.
        - То есть вы собираетесь спасти человечество, перетащив их на сервера Диса? - поковырявшись в зубах, спросил Денис Каверин. - Где гарантии, что сервера уцелеют при катаклизме?
        - Они не уцелеют, если Алексу не удастся завершить начатое, - ответил Хаген, посмотрев на меня. Я открыл рот, чтобы попросить пояснение, но он продолжил говорить: - Но я забежал вперед. Чуть больше двадцати лет назад нам удалось перенести исходный код «Дисгардиума» во вселенское инфополе. Единожды задав правила и законы мира, мы убедились, что мир развивается, и в нем можно жить.
        - Постойте! - ахнул Иен. - Получается, мы все, играя в Дисе, попадаем в… куда мы попадаем? В другой мир? Не в виртуальную реальность?
        - Нет, - покачал головой Хаген. - К сожалению, по сей день не существует технологий, которые позволили бы обычным людям войти в бета-версию Дисгардиума, существующую там. ИскИны, загруженные туда, благополучно живут там и развиваются, осознавая себя полноценными личностями, но не люди. За всю историю того мира лишь сто человек попали туда… - Он повернул голову направо, уставившись на Дениса Каверина. - Это были первые бета-тестеры Дисгардиума, если не считать отцов-основателей. Мы не могли предвидеть этого, но перенос сознания погубил их физические тела. Когда процесс загрузки, занявший сорок часов, завершился, они погибли. Сознания оказались намертво заперты в бета-мире.
        - Минутку! - воскликнул Иен. - Получается, сервера, на которых расположен бета-мир Дисгардиума, находятся в этом вашем вселенском инфополе?
        - Можно сказать, что вселенское инфополе и есть один всеобъемлющий сервер, оно пронизывает всю вселенную, - ответил Хаген. - Суть проекта «Пилигрим» была в том, чтобы позволить людям сбежать в Дисгардиум тогда, когда это останется единственным спасением. И сделать это возможным, особенно в свете новых событий, может только один человек.
        И посмотрел на меня.
        [1] Подробнее об этих событиях рассказано в трилогии Данияра Сугралинова «Level Up».
        Глава 6. Ловцы душ
        Смутившись внимания, но пока еще толком не осознавая сказанного, я огляделся. От роскоши кают-кампании перехватывало дыхание: стены были украшены гобеленами и картинами известнейших художников настоящего и прошлого, а сидели мы за столом из голубого мрамора на стульях, обитых мягкой кожей, и помещение заливал теплый золотой свет. И от этого великолепия меня замутило - настолько не вязалось оно с Калийским дном, где мы жили, пока его не стер с лица земли ядерный взрыв. А потом затошнило и от обстановки, и от искусственной гравитации, и от лиц тех, кто сидел со мной за одним столом, вдруг показавшихся уродливыми.
        Хотя главной причиной, конечно, было другое - слова Хагена о том, что спасение человечества зависит от меня. Сказано это было так буднично, без всякого пафоса, что наверное потому и не дошло до меня сразу. А когда дошло, я пришел в ужас.
        Если бы Хаген и остальные чуть дольше сосредоточили на мне внимание, я бы не выдержал и попытался сбежать. Или закрыл бы лицо руками, потому что жар, приливший к щекам и раскаливший уши, поглотил меня, сковал волю, растворил в себе. Но на мое счастье, Хаген отвернулся, начал что-то говорить о сознаниях бета-тестеров, и бежать мне не пришлось.
        Впрочем, я не смог бы уйти, даже решившись на это. Мои руки затряслись, в горле пересохло, а ноги дрожали так, что вне моих сил было успокоить их, они самопроизвольно приподнимались на носках, пятки стучали о пол, колени - о нижнюю поверхность стола, мне стало трудно дышать, появившийся гул в ушах начал нарастать…
        …и внезапно все резко потемнело и стихло. Открыв глаза, я увидел обеспокоенного Майка, положившего руку мне на лоб. За его спиной маячили встревоженные лица остальных - дяди Ника, Денизы, Юрия, Зорана, Иена, Дениса и Гая Бэррона.
        - Как ты себя чувствуешь, Алекс? - спросил Хаген.
        Я прислушался к себе - под ложечкой все еще сосало, но сердце успокоилось, жар спал, дрожь поутихла.
        - Нормально, - кивнул я, прикрыв глаза, и попытался подняться.
        - Пока полежи. - Обернувшись, Майк предложил остальным: - Продолжим общение здесь, пока Алекс окончательно не успокоится.
        Возражений это не вызвало. Восемь человек встали вокруг меня. Дядя Ник нашел мою руку и крепко сжал ее.
        - Что случилось? - спросил я.
        - У тебя была паническая атака, - ответил Майк. - Это моя вина. Посчитал, что после всех испытаний, через которые тебе пришлось пройти, ты справишься и с этой информацией. Даже глобальное инфополе показывало практически стопроцентную вероятность, что твоя психика справится с новыми знаниями и грузом ответственности, который, ты уж прости, Алекс, мы на тебя возложили. Будь иначе, поверь, я бы не стал нагружать тебя этим вот так сразу…
        - И все-таки следовало включить немного здравого смысла, мистер Хаген! - недовольно заметил дядя Ник. - Мальчик едва закончил школу, а вы…
        Хаген что-то ему ответил, но я слушал вполуха. У меня никогда не было панических атак, но что это такое, я знал хорошо - доводилось видеть у мамы с папой. В наше время, когда каждый год приходится доказывать, что занимаешь свое место в социальной иерархии по праву, панические атаки случаются с каждым, кроме, пожалуй, аристо. Хотя и у них тоже, только по другим поводам.
        И вот случилась и у меня. Поздравляю, Алекс, теперь ты точно взрослый. Вот только повод для этого посерьезнее, чем у родителей. Они переживали за себя и своего ребенка, за будущее семьи, а меня просто поставили перед фактом: спасение человечества в моих руках. И ничего, Алекс, что ты всего лишь школьник, которого унижали, ставили против всех, пытались убить или выкрасть, не говоря уже о ставших привычными смертях и пытках в исполнении мобов Бездны, Девятки, тирана Баала, «Детей Кратоса». Это были лишь, мать вашу, испытания! Которые подготовили тебя к настоящим свершениям!
        Минутку… В этот момент прозрения до меня наконец дошло! Между тем, через что пришлось пройти мне, и тем, через что проходит человечество со всеми этими гражданствами и негражданствами, гражданскими тестами и категориями, явно прослеживается связь - отцы-основатели «Сноусторма», один из которых сейчас стоит рядом, положив сухую крепкую ладонь мне на лоб. Да по какому праву они взяли на себя такую ответственность?!
        Я невольно зарычал и окатил собравшихся таким сконцентрированным сгустком злости, что его ощутили. Хаген, который что-то говорил, сбился, посмотрел на меня с недоумением, потом, видимо, что-то увидел в своем нейроинтерфейсе и обратился ко мне:
        - Прежде, чем наговоришь то, о чем позже тебе самому будет неловко, выслушай меня, Алекс. Что скажешь?
        - Какой у меня выбор? - устало произнес я. - Говорите.
        - Мыши, Алекс.
        - Что мыши?
        - В прошлом веке провели эксперимент с мышами. Откровенно говоря, на этих бедных животных провели тысячи тысяч экспериментов, но один из них, названный «Вселенная-25»… О, он на многое открыл глаза ученым того времени, но не в их силах было хоть как-то повлиять на человечество, а потому…
        - Мистер Хаген, - встрял Юрий Серебрянский. - Боюсь, Алекс не знаком с сутью эксперимента.
        В который раз за последний час услышав об экспериментах - на мышах, на людях, на самом Хагене руками инопланетян и на нас руками самого Хагена - я истерично расхохотался:
        - Да вы достали своими экспериментами! Ха-ха-ха!
        Это была форменная истерика, и удивительно, что я, осознавая это, никак не мог остановиться и продолжал смеяться как умалишенный. Наверное, сказалось все пережитое - тесты, пытки, часы забвения под Мимикрией в виде валуна или меча, ядерный взрыв, лучевая болезнь, невероятные истории Хагена. Как сказал бы дядя Ник, у меня протекла крыша.
        Я указывал пальцем на Хагена, хохотал и, захлебываясь слюнями, повторял: «Эксперимент! Эксперимент, мать вашу! В бездну ваш эксперимент! Мы все мыши! А-ха-ха! Мы-ы-ыш-и-и-и! Мы! Все! Мыши мы все-е-е-е! Мы…»
        И заткнулся, почувствовав, как хорошо вдруг мне стало, как накатила целительная зеленая волна, как прокатилась по всем моим клеткам, вычищая кровь и сосуды от лишних гормонов. Ощутил, как воспаленные нейроны и синапсы встают на место, как с плеч, души и сердца незримая ласковая дружеская рука снимает невыносимый груз.
        Мои глаза наполнились слезами от хохота, но чья-то нежная ладонь стерла их и провела ладонью по щеке:
        - Ты в порядке, мальчик.
        Она убрала руку, и я чуть не заплакал - теперь уже от другого: мне не хотелось, чтобы Дениза Ле Бон убирала ее. И то ли почудилось, то ли действительно я заметил тающие в воздухе изумрудные нити, связующие ее пальцы и мою щеку.
        Будто поняв, что мне очень не хочется расставаться с ней, Дениза встала рядом, погладила меня по голове, мягко поцеловала в щеку и прошептала, обжигая дыханием ухо:
        - Тебе неведом страх, ибо преобразуешь ты его во внутреннюю силу, ты питаешься страхом, ты создаешь и созидаешь, и щедро делишься силами с другими, а они несут груз вместе с тобой. Ты не один, Алекс Шеппард. Мы с тобой. Я с тобой.
        Сказав это, она вернулась на место под слегка недоуменными взглядами остальных. Единственным, не выглядевшим удивленным, был Майк Хаген, который, по всей вероятности, что-то знал об особых талантах Денизы. Глянув на нее, он кивнул, потом вопрошающе посмотрел на меня.
        - Я в порядке, мистер Хаген, - сказал я. - Давайте вернемся за стол. И что там за эксперимент с мышами?
        Спросив это, я перевел взгляд на Денизу, пытаясь понять, что у нас с ней произошло? Она что-то сделала, но что? Что-то, отчего я почувствовал: мы с ней - единое целое, две слившиеся половинки, и такого ощущения у меня не было даже на пике блаженства в постели с Ритой. Кто такая Дениза Ле Бон? Вопрос вспыхнул в голове и угас, меня это перестало беспокоить, словно чудесные исцеляющие руки Денизы - обычное дело.
        Видимо, в том, что я в порядке, полной уверенности у них не было, потому что в кают-компанию мы возвращались так: Зоран и дядя Ник вели меня под руки, Серебрянский перед нами пятился спиной вперед, готовясь броситься и подхватить, если я буду падать, сзади шли остальные, а Хаген рассказывал об эксперименте «Вселенная-25».
        Суть этого эксперимента, продолжавшегося три года, была в том, что группе здоровых мышей устроили райские условия жизни - в просторном помещении поддерживали комфортную температуру, обеспечили обилием еды и питья, животных оградили от болезней, вирусов и паразитов.
        Мышки поначалу активно размножались и заселяли пространство. Райская жизнь им, очевидно, нравилась, у них увеличилась продолжительность жизни, они радовались ей, создавали семьи и плодились. Популяция удваивалась каждые полгода.
        Сменялись поколения, и с каждым новым что-то сначала неуловимо, а потом и все более заметно изменялось. Самки, родившиеся в этом мышином раю, отказывались вить гнезда и предпочитали уединение. Если потомство все же появлялось, его съедали взрослые. Самцы, прозванные экспериментатором «красивыми», отказались от спаривания, защиты самок и конфликтов и все свободное время чистили шерстку. Часто мыши впадали в необъяснимую агрессию и беспричинно ранили своих собратьев, изгоняя их в самые малопригодные для жизни участки.
        Лишенные вызовов, на всем готовом, мыши словно теряли интерес к жизни.
        Популяция начала неумолимо уменьшаться, и в конце концов, спустя три года, погибла последняя мышка.
        Закончил рассказ Хаген тогда, когда мы все снова заняли свои места за столом в кают-компании.
        - У этого эксперимента было много критики и опровержений, - подвел он итог, сплетя пальцы и определив руки на стол. - Было и множество последователей, пытавшихся, зачастую успешно, повторить эксперимент. Результаты его не менялись вне зависимости от того, на ком его проводили: на мышах, на крысах, на обезьянах… или на людях, хоть и в несколько смоделированных условиях. Любое земное сообщество, лишенное вызовов, вымирает, причем, как правило, разрушает себя само.
        - А почему эксперимент получил такое название? - спросил я. - Почему «Вселенная-25»?
        - Потому что это была двадцать пятая попытка ученого создать рай для мышей. Все предыдущие закончились смертью всех подопытных грызунов.
        Повисла тишина, после чего Майк заговорил - жестко и твердо, чеканя каждое слово:
        - У нас не было другого выбора. Переизбыток продовольствия, бесконечное потребление, бесконтрольное сжигание невосполнимых ресурсов… Человечество было обречено на самоуничтожение и без вмешательства всяких внеземных сил. Нам нужны были новые вызовы, чтобы закалиться и стать сильнее, чтобы не потерять шансы выжить.
        Я вспомнил уроки современной истории мистера Ковача: кадры ядерных взрывов, сметающих города с лица планеты, миллионы беженцев, лишившихся всего, детей, оставшихся без родителей, и родителей, потерявших детей, жен или мужей… А потом - глобализация, принуждение к миру тех, кто не хотел объединяться, деление на гражданские категории. Я вспомнил безногого пилота-ветерана Клейтона, выбросившегося из окна, потому что он перестал быть нужным обществу, и Трикси, из-за недостатка питания матери родившегося уродом. Вспомнил, как Хэнк Алмейда, брат Мэнни, бродил по супермаркету, чтобы купить продукты и сделать своей дочке Кейси пирог, и потратил на это месячную зарплату, и как он же то ли сошел с ума, то ли сгинул в лабораториях «Сноусторма»… И все потому, что Хаген, Савич, Афелобу, Заяцев, Фуэнтес и бог знает кто еще решили, что они вправе сломать ход истории и пустить ее по ими задуманному пути.
        - По какому праву? - Мой голос сорвался и прозвучал хрипло. В горле стоял ком, в глазах защипало.
        Дениза Ле Бон посмотрела на меня, потянула руку, заискрившую изумрудным, но Хаген покачал головой, и женщина не стала ничего делать. Сам отец-основатель как-то ссутулился, согнулся, его плечи опустились, и он сразу стал выглядеть на свой возраст.
        Усталый голос старика был таким слабым, что я его еле расслышал:
        - Поезд, несущийся по рельсам в пропасть, Алекс. И все люди - его пассажиры. Мы сорвали стоп-кран, чтобы остановить поезд и перевести его на другие рельсы. Ты бы поступил иначе? Или, по-твоему, нам следовало рассказать пассажирам, что нам грозит, убедить их в правоте, а потом коллективно решить, останавливать ли поезд? Боюсь, мы бы не успели.
        - И тогда вы решили, что можно пожертвовать целым поколением или двумя пассажиров, чтобы спасти остальных? Вам доводилось видеть, в каких условиях живут неграждане или дикие?
        - Ты ошибаешься, если думаешь, что до нашего вмешательства люди жили счастливо. Поверь, более-менее счастливо жила лишь в лучшем случае десятая часть планеты. Остальные… выживали. Поэтому, Алекс, мы пошли на это. Поэтому нам пришлось взять на себя ответственность и повести человечество через мировую войну, принудительное объединение, деление на категории и то, что происходит в мире сейчас. Аристократия вырождается, хотя использует идеальные гены для воспроизводства потомства, потому что не имеет серьезных вызовов, живет на всем готовом. Аристо - граждане высших категорий, ставшие ими по праву, но наделившие этим правом потомков - вырождаются. Они и есть мыши из «Вселенной-25».
        - А большая часть человечества… - задумчиво проговорил Иен.
        - Неграждане, - перебил Хаген. - Причем их новое поколение, которое не застало прошлого и знать не знает, что такое общество потребления. Именно они - будущее человечества. Изолированных в негражданских дистриктах и зонах, закаленные невзгодами, лишениями, адаптированные к трудностям и не забывшие, что значит выживать. Неграждане, оницо - настоящие люди. Именно они станут ядром нашей цивилизации в следующем веке, когда мы, надеюсь, пройдем Диагностику расы и вольемся в галактическое сообщество.
        - А вдруг вы не правы? - спросил Денис Каверин. - Просто давайте представим на минуточку, что… Ну, скажем, у вас с другими отцами-основателями была коллективная форма галлюцинации. Очень убедительной галлюцинации. Вдруг на самом деле мы в безопасности? И что тогда?
        - Очень хороший вопрос, - кивнул Хаген. - Признаюсь, я и сам никогда не откидывал такую вероятность. Вполне может быть, что все рассказанное - всего лишь плод моего воспаленного воображения. Учитывая, что остальные отцы-основатели не с нами, вы можете отринуть версию о коллективном сумасшествии - вините во всем меня. Но даже если вы правы, мистер Каверин, а я нет, я предпочту перестраховаться и создать действующий механизм переселения. То, что он возможен, подтвердит Алекс, который не просто лично общался с вашим альтер эго в Бездне, но и… Алекс? - Хаген поднял бровь.
        - И очень ему признателен, - сказал я, глядя в глаза Денису. - Мне не удалось бы вырваться из Бездны, потому что Девятка… Джун Кертис держала меня в плену, а когда я сбежал, постоянно на меня охотилась. Мне помог Третий, который назвался вашим именем, а заодно уточнил, что друзья называли его Дэкой.
        - Третий, да, это точно я, - нахмурился Денис. - Я был бета-тестером номер три. Нам о многом нужно будет поговорить, парень. И о Джун, и о другом мне.
        - Обязательно, - пообещал я. - Забавно, что стоило мне вырваться с помощью Третьего из Бездны, я вступил в бой с вами - вернее, с вашим персонажем Дэкой у храма в Лахарийской пустыне. По сути я общался с обоими версиями Дениса Каверина чуть ли не в один час.
        - У вас будет время пообщаться, - сказал Майк Хаген. - А сейчас давайте вернемся к теме. Знаете, почему нам удалось перенести сознания бета-тестеров, а всем остальным - нет? Десятки и сотни научных групп и засекреченных отделов корпораций нелегально разрабатывают механизм переноса сознания. Четвертый, он же мистер Серебрянский, в теории о переносе сознания разбирается больше, чем кто бы то ни было, но и его эксперименты не увенчались успехом. Как думаете, с чем это связано?
        - При переносе теряется что-то неопределенное, но крайне важное? - предположил Юрий. - У меня нет иных объяснений. - Он развел руками. - Ни у меня, ни у других коллег, которые бьются над проблемой.
        - Забавно, что ответ и на этот вопрос содержался в одной книге, загадочно исчезнувшей со всех носителей информации, включая память прочитавших. - Лицо Хагена посуровело, между бровями залегла морщина. - Эту книгу написал Фил за дни до того, как его изъяли ваалфоры…
        Я смотрел на Майка и видел, что его рот продолжает открываться, но я перестал его слышать. В следующее мгновение он исчез, и кают-компания погрузилась в хаос. Я разинул рот и не мог вдохнуть воздух - его словно выкачали.
        Собравшиеся вскочили, не понимая, что происходит. Я не слышал ничего, кроме гулкой пульсации крови в висках, но едва не оглох, когда звуки вернулись. Кают-компания разваливалась на две половины, взрывы и завывание плазмы наполнили воздух.
        «Кто-то напал на яхту», - успел подумать я за миг до того, как начал задыхаться и схватился за горло. Разум подмечал неочевидные вещи: например, то, что дорогостоящая обстановка и предметы искусства остались нетронутыми, как будто были намертво зафиксированы в каких-то постоянных космических координатах.
        Хаген исчез, Дениза неподвижно сидела за столом, разваливающимся на две половины, дядя Ник прыгнул ко мне, но завис в нелепой позе между мной и Октиусом, который полез за чем-то за пазуху и замер. Остальные пытались найти укрытие, ютясь за столом и используя стулья для защиты. Но неведомая сила продолжила неумолимо разламывать не только стол и кают-компанию, а всю космическую яхту, это уже стало очевидно. Круглый стол окончательно развалился, а его половинки рассыпались в пыль.
        При мысли о погибающих друзьях, родителях и нерожденной сестренке я впал в оцепенение. Все это произошло в считанные секунды, а потом реальность и время будто бы мгновенно промотали назад. Предметы восстановились, а собравшиеся внимательно слушали вновь появившегося Хагена, который сказал:
        - Четвертый, он же мистер Серебрянский, в теории о переносе сознания разбирается больше, чем кто бы то ни было, но и его эксперименты не увенчались успехом. Как думаете, с чем это связано?
        Что это было? Хаген вел себя как ни в чем не бывало, яхта была в порядке, остальные вообще выглядели так, словно ничего не произошло.
        - При переносе теряется что-то неопределенное, но крайне важное? - спросил Юрий и развел руками. - У меня нет других объяснений. Ни у меня, ни у других коллег, которые бьются над проблемой.
        И в этот момент история пошла по-другому. Майк Хаген не стал говорить, что ответ на этот вопрос содержался в книге, написанной Филом до изъятия ваалфорами…
        Так-так! Получается, упоминанием либо книги Фила, либо ваалфоров Хаген запустил что-то, из-за чего яхту атаковали, но сокрытие этой информации отменило то развитие будущего и вернуло все в момент развилки. Так работало мое Божественное озарение, и, вероятно, Хаген владеет чем-то подобным. Да, он рассказывал нам о симуляциях, которые позволяют ему прожить все варианты будущего, но я отказывался верить, что нахожусь в симуляции. Да и невозможно такое…
        Но почему я помню то, что было после развилки? Почему остальные не помнят? Странно, но очередная загадка и пережитый ужас неминуемой смерти, которые я мог бы списать и на свой переутомленный разум, и на галлюцинации, и на то, что Майк или его способность обратила время вспять, помогли мне окончательно успокоиться. Я отбросил все эмоции, рефлексии, связанные с моим несогласием с поступками отцов-основателей, выкинул прочь обиды, что меня втянули в герои и спасители мира без моего позволения.
        «Можно подумать, Алекс, ты бы согласился, если бы тебя спросили», - ехидно заметил живущий во мне Скиф, и я с некоторой теплотой подумал о Томоши-Гиросе, и о Уэсли-Большом-Мать-его-По, и, конечно, обо всех моих друзьях и соратниках, которыми я обзавелся в обоих мирах благодаря этому.
        Мысли, такие длинные на бумаге, пронеслись одним пакетом в доли секунды, и я бережно отложил те, что заставили меня внутренне улыбнуться и согреться, а глазами и ушами вернулся в реальность, в которой Иен, слушавший Серебрянского с огромным интересом, спросил:
        - А что вы сами думаете, Юрий?
        - Такое ощущение, что мы - это не только разум и тело, а что-то еще. Например, душа. Говорят, что при копировании или переносе разума душа остается в теле. В случае с полным переносом сознания гибнет и потерявший сознание оригинал, и ставший бездушным разум.
        - То есть, вы считаете, что душа существует? - спросил Иен.
        - Как бы то ни было, существование души не доказано, несмотря на множество попыток это сделать, - осторожно ответил Серебрянский, искоса глянув на Хагена. - Но я уверен, что неведомый элемент, теряющийся при переносе, и есть душа.
        - Душа существует, - сказал Майк. - Однако сразу скажу, что у меня нет никаких доказательств, кроме того, что когда-то мне было открыто.
        В этот момент он посмотрел на меня, и я понял: он знает, что и я теперь в курсе, что упоминать книгу Фила и ваалфоров нельзя, это привлекает их внимание и может привести к катастрофе.
        - Знаю точно - в нас есть то, что можно назвать душой, - убежденно сказал он. - Именно она защищает сознание от копирования. Божественная сила, природа или какие-то древнейшие сверхсущности заложили это в нашу… я даже не могу сказать, что речь о ДНК, скорее - в то, что составляет суть любого живого существа.
        - Зачем она… они это сделали? - спросил Октиус.
        - Наверное затем, чтобы каждый разумный был уникален, - невозмутимо ответил Хаген. - Чтобы те, кто подмял под себя множество ресурсов, не смогли поступать безнаказанно бесконтрольно, не задумываясь о последствиях поступков, и бесконечно долго, вечно, если на то пошло. Представьте Джошуа Галлахера с его ресурсами и влиянием, знающего, что будет жить вечно, потому что под рукой всегда сотня готовых молодых клонов, а смерть нивелируется мгновенным переносом сознания в другое тело. Такому Галлахеру и смертная казнь была бы нестрашна, ведь так? Представьте, что и остальные аристо пошли тем же путем, чтобы добиться еще большего влияния. К чему это приведет?
        - К тому, что среди нас появятся полубоги-небожители, - мрачно проворчал Иен. - Боги Галлахеры, для которых все мы будем незначительнее пылинки на подошве.
        - Именно, - сказал Хаген. - Но теперь мы точно знаем: это невозможно. Личность, сознание, душа - называйте как хотите, но эта сущность уникальна и может существовать только в одном экземпляре.
        - Но подождите, Майк… - пробормотал Серебрянский. - Получается, вы все это время знали? Знали и молчали, хотя видели, сколько сил и труда я вложил в поиски решения… Сколько неудачных экспериментов… Сколько людей погибло напрасно… Да-да, они были смертельно больны и согласились быть подопытными добровольно, но… Майк, Майк… Что же вы наделали! Если бы вы сказали мне сразу, я бы посвятил свою жизнь… Я бы сберег столько… Множество жизней, не только моих подопечных, но и у коллег…
        - Не думаю, что вы бы взяли мои слова на веру, - покачал головой Хаген.
        - Тисса! - воскликнул я, озаренный нестыковкой слов Майка с действительностью. - Если мистер Хаген прав, то получается, что Тисса осталась без души? Но если так, то почему она такая живая?
        И все уставились на Хагена. Очевидно, историю Мелиссы Шефер все присутствующие знали и, скорее всего, от самого Серебрянского, который сказал:
        - Тело клонировано, но разума Тиссы в нем не было, только ментальный слепок. Я ее создал, кому как не мне знать точно. Майк, вы говорили, это дело рук Спящих.
        - Говорил, - кивнул Хаген. - Заверяю вас, что мисс Шефер, присутствующая на «Слейпнире», самая что ни на есть настоящая. Путь у нее не то же самое тело, но оно такое же, каким было у оригинала. Как и разум. А вот душа или то, что мы решили так назвать, - та же самая.
        - Это разные люди, - сказал я, чувствуя ком в горле. - Тиссу, мою Тиссу, настоящую, убили. Она страдала, умирая, безо всякой надежды на спасение! Новая Тисса, что сейчас на «Слейпнире», ничего этого не пережила, а значит она другая.
        - И все же она та же самая, - мягко возразил Хаген. - Поверь пока на слово, а когда увидишься с ним, спроси Бегемота, и он подтвердит, что заблокировал в сознании мисс Шефер память о страшных событиях последних дней ее жизни. Поступи он иначе, она не смогла бы тебе помочь в Стылом ущелье, играя роль члена «Детей Кратоса». Не прошла бы проверку.
        - Откуда у Бегемота память… - начал спрашивать я, но Хаген перебил:
        - Мы вот-вот дойдем и до этого.
        - Но как? - синхронно воскликнули напряженно нас слушавшие Иен и Октиус.
        - Каким, черт вас побери, образом ИскИны, пусть даже очень могущественные, способны копировать сознание и душу? - воскликнул Серебрянский и очень смачно выругался по-русски.
        Дядя Ник, владевший этим языком, улыбнулся. Денис Каверин на вопрос Иена мотнул головой и прошептал: «Не берусь перевести, это непереводимо».
        - Видите ли, мистер Серебрянский… - заговорил Хаген. Его глаза улыбались, и я понял, что конечно же и он знает русский язык. - Спящие боги - давно не просто ИскИны. Спящие боги - полноценные и осознавшие себя сущности. Боги в рамках своей действительности. Да, они находятся в инфополе, но, учитывая, что оно пронизывает всю вселенную… Это только моя версия, нам еще только предстоит ее подтвердить, но вполне вероятно, что они могут быть везде. В том числе, может быть, даже в этом помещении прямо сейчас - слушают и мотают на ус. Тем более, Алекс - их инициал. Уверен, как минимум один из трех активированных Спящих сейчас присматривает за парнишкой. Уж слишком многое на него завязано.
        - Так они в инфополе или в Дисгардиуме? - спросил дядя Ник.
        - В инфополе они «спят», - Хаген изобразил кавычки. - В Дисгардиуме воплощаются физически благодаря Скифу, поставленным им храмам и поступающей от последователей вере. Хочу заметить, что в данном случае под Дисгардиумом я подразумеваю все игровые планы, включая Небесный, где обитали Новые боги. Все они ликвидированы Сверхновой, как назвал ее Скиф, богиней Бездной, но это тема для отдельного разговора… и в несколько ином составе участников. - Хаген посмотрел на меня и сказал: - Когда закончим здесь, встретимся и поговорим со всеми «пробужденными».
        - Мы снова отошли от темы, - недовольно заметил Серебрянский. - Я переформулирую вопрос: каким образом Спящие способны копировать сознание и душу? И уточню: человека.
        У Майка Хагена была потрясающая и уже начинающая меня бесить способность никогда не отвечать на вопрос сразу. Вот и сейчас он снова уклонился от прямого ответа и заговорил о другом:
        - Почти все присутствующие знают историю ветерана Третьей мировой Патрика О’Грейди. Алекс догадался сам, а остальным рассказывали мы с Юрием. Так вот, прежде чем ответить вам, мистер Серебрянский, я призываю вас вспомнить, куда угодил персонаж Патрика в Дисе?
        - В Тристад, - не задумываясь ответил Серебрянский. У него отвисла челюсть. - Поначалу воином Патриком в Дисе управлял сам Патрик О’Грейди! И он… Он же побывал в Болотине и нашел островок с аватаром одного из Спящих! И когда мы активировали перенос сознания… Ну конечно! Патрик попал в Тристад, а потому с ним перенос сработал!
        - Дело не в Тристаде, а в том, что он попал в песочницу, - поправил Хаген и ухмыльнулся. - Странно, что вы за столько лет сами не дошли до этого. Впрочем, вы и не знали тогда о существовании Спящих.
        - И что именно произошло с этим Патриком? - поинтересовался дотошный Иен.
        - Он умер, - ответил Хаген, - но его сознание перенеслось в Дисгардиум. Это сработало, потому что Спящий бог по имени Бегемот отловил душу погибшего Патрика и вселил ее в воина Патрика, почетного гражданина вольного города Тристада. Правда, Спящий был слаб, а О’Грейди, страдавший от посттравматического синдрома, давайте называть вещи своими именами, был безумцем. Еще и ваше вмешательство с зомбированием и внедрением в Патрика ложных воспоминаний… В общем, получилось то, что получилось, и лишь помощь Скифа и вмешательство Бегемота вернули Патрику рассудок.
        - У меня только один вопрос, - сказал Иен. - Откуда именно Спящий бог Бегемот отловил душу Патрика? И верно ли я понял, что перенос сознания невозможен без смерти оригинала?
        - Верно, - ответил Хаген. - Много лет назад у нас с Йованой и Олой была версия, что при душе, сцепленной с телом, скопировать сознание невозможно. Если гибнет тело, защита снимается, и тогда, если успеть, можно скопировать умирающий разум. Последние события с мисс Шефер подтвердили эту теорию.
        - Что конкретно с ней произошло?
        - Настоящая мисс Шефер убита людьми Галлахеров. Ее биологический клон, созданный в подпольной лаборатории Галлахеров, с ментальным слепком оригинала работы мистера Серебрянского вошел в Дис, как персонаж Тисса, которая, напомню, была и есть жрица Спящих. Естественно, Спящие сразу отличили подделку и недолго думая отловили в инфополе душу мисс Шефер и внедрили ее вместе с сознанием в биологически клонированное тело, тем самым сохранив для себя жрицу.
        - Майк!!! - зарычал Серебрянский. - Ответь ты уже нам, откуда именно Спящие вытащили души Патрика и Мелиссы! Откуда?!
        - Из вселенского инфополя, - ответил я. - Ведь так, мистер Хаген?
        - Так, Алекс, - ответил он и замолчал, дав всем нам время осознать услышанное.
        После затянувшейся тишины слабый голос Иена прозвучал, как гром посреди ясного неба:
        - Это и есть загробная жизнь, Майк? В этом вашем инфополе ведь скапливаются души всех умерших, так? Значит, если создать клон тела, и Спящие помогут вернуть душу, мы можем вернуть наших умерших близких?
        Майк промолчал, его глаза заблестели, и Иен продолжил размышлять вслух:
        - Но если бы это было так просто, вы бы вернули других отцов-основателей, так? Не секрет, что вы были женаты… Давно, еще до войны. У вас был сын, да? Его звали Роман? - Майк кивнул. - А супругу звали Фернанда. И что-то случилось, что-то плохое. Вы их потеряли, и больше никогда не женились, а значит…
        - Я бы вернул их, если бы мог, - дрогнувшим голосом ответил Хаген. - И не только их, но и многих других замечательных людей, как, например, мои друзья Роман Каменев, в честь которого я назвал сына, и Деннис Сазер. Вместе с ними я основал игровую компанию еще до того, как мы получили предложение Киры Панфиловой о поглощении, выкупили «Ракуэн» и реорганизовались в «Сноусторм».
        - Ну, допустим, до этого вы не могли, потому что Спящие были не активированы, так? - в Иене снова проснулся журналист. - Но теперь же Скиф их включил, они уже помогли вернуть Мелиссу, а это значит, что…
        - Ничего это не значит, - прервал его рассуждения Хаген. - Работать с инфополем я научился задолго до рождения Алекса. Нет, я не умею возвращать души в тело, но я научился обращаться к ним, и иногда души недавно умерших отвечают - неопределенно, лишь откликом в моей собственной душе. Что-то с ними происходит в инфополе, потому что они исчезают и перестают откликаться. Иногда сразу, иногда проходит несколько месяцев, прежде чем они умолкают. Но это неизбежно - они смолкают и более не откликаются, словно растворяются во вселенском инфополе. - Он с некоторой обидой посмотрел на Денизу и буркнул: - Мисс Ле Бон знает ответ на этот вопрос, но не говорит.
        - Не время, Майк, - ответила она. - Ты знаешь, какие ставки.
        Хаген кивнул ей и отвернулся. Остальные, включая меня, уже уставшие удивляться, почти проигнорировали этот момент. Ну да, Дениза Ле Бон нечто большее, чем просто красивая женщина, топ-модель, актриса, певица и еще много кто. Теперь выяснилось, что она еще и знает что-то о душах во вселенском инфополе, ну и что? Одним чудом больше, другой загадкой меньше, делов-то.
        Было заметно, что все присутствующие очень устали. Разговор затянулся на несколько часов, и всем требовался как минимум перерыв на перекус и кофе, а лучше - полноценный отдых. Но стоило мне так подумать, фигура Денизы едва заметно полыхнула изумрудным светом и погасла, после чего я снова почувствовал себя прекрасно. Наверное, то же самое произошло и с остальными.
        - Извини, Майк, но я все никак не уразумею, зачем вам нужен был именно Алекс? - спросил Октиус как ни в чем не бывало, утвердив меня в мысли, что воздействие Денизы вижу только я. Ну и, наверное, Хаген. - Да и вообще кто-либо еще, если вы, отцы-основатели, сами могли активировать всех Спящих с самого основания Дисгардиума? Или того проще, сразу создать их активированными?
        - На этот вопрос ответить так же просто, как и сложно, - чуть подумав, ответил Хаген. - ИскИны, которые эволюционировали в Спящих, при запуске Дисгардиума были лишь зародышами, семенами того, в кого они должны были развиться. Это был набор программных установок, скриптов и баз знаний человечества - всего того, что мы, люди, накопили за тысячи лет эволюции и развития. Собственно, кое-кто из отцов-основателей, не буду говорить кто, настаивал, чтобы мы активировали Спящих сразу. Намекну, что этот человек был довольно преклонного возраста и эгоистично полагал, что активация Спящих поможет ему сохранить душу, а значит, продлить жизнь - в Дисе или в новом теле, неважно. Если Алекс справится, это станет равнозначным. Но не будем забегать впереди паровоза.
        - Догадываюсь, о ком вы, - сказал Иен. - А также понимаю, что вы не послушали его и решили дать Спящим развиться. Но что вы под этим подразумеваете?
        На этот раз Хаген думал куда дольше, игнорируя направленные на него взгляды. В ожидании ответа я заерзал на месте, но успокоился, почувствовав, что на меня смотрит Дениза. Не знаю почему, но одно ее внимание меня странным образом успокаивало, словно напоминая ее слова о том, что я не один, что она со мной, что они со мной.
        - Изначально Спящие являлись нашими ментальными слепками, - наконец заговорил Хаген, и это вызвало коллективный возглас удивления.
        - Я знал! - закричал я, застучав кулаками по столу. - Ладно, не знал, но догадывался! Уж слишком это очевидно: четыре отца-основателя мужчины, и один - женщина. У Спящих то же самое!
        - В Тиамат заложен ментальный слепок Йованы Савич, - сказал Хаген. - В Кингу - Мануэля Фуэнтеса. В Абзу - слепок Олы Афелоби. Вячеслав Заяцев стал прообразом личности Левиафана. И, наконец, Спящий по имени Бегемот стал в некотором роде моим воплощением.
        От переполнивших меня эмоций я вскочил из-за стола и начал ходить по кают-компании, стиснув виски. Мало мне было того, что вывалил Хаген до этого, так еще и это теперь! И как мне теперь общаться с Бегемотом, понимая, что он своего рода Майк Хаген?
        Хаген замолчал, и я попросил его не обращать на меня внимания и продолжать. Кивнув, он так и сделал:
        - Итак, наши ментальные слепки - не совсем такие, какие научился создавать мистер Серебрянский, чуть более совершенные, - стали зачатками личностей Спящих.
        - Чуть более совершенные, ну-ну, - издал смешок Серебрянский.
        - Но для божественных сущностей, пусть даже игровых, этого было мало, - продолжил Хаген. - Вообще, мы заложили в, скажем так, функционал Спящих и многое другое, что отразится на развитии нашей цивилизации, но это пока к делу не относится. Суть в том, что возможности Спящих потенциально невероятны. И здесь встает тот же самый вопрос, который Алекс уже задавал мне часом ранее: кто даст им право нести такую ответственность? Представьте себе ИскИн, который может стереть с лица планеты целый город. На основании чего ему принимать такое необратимое решение? На базе какой морали, правил, законов?
        - В нашем обществе подобное решается демократией, - сказал Иен.
        - Да что вы говорите, мистер Митчелл! - зло усмехнулся Хаген. - Сначала прикиньте долю тех, у кого есть право голоса. Потом отберите тех, кого избрали в парламент. Потом из него вычлените лишь тех, кого допускают до президентских выборов, и что останется от вашей демократии? Решение о том, уничтожить ли сепаратистский район принимает президент - один человек. Один человек из двадцати миллиардов!
        - Так демократия и работает, - убежденно ответил за Митчелла Октиус. - Ведь что есть толпа? Толпа не способна принимать правильные решения.
        - В задницу вашу демократию - и с толпой и без нее, - отмахнулся Хаген. - Мы не собирались отдавать сверхмогущественные инструменты в руки хромой демократии или даже пятерки очень умных ИскИнов. Мы решили, что Спящие станут воплощением всего человечества, что они станут коллективным разумом, которые сольет в себе личности и разумы всех землян!
        - Вот оно что! - разинул рот Иен. - Вот зачем вы затеяли все эти нововведения с оплатой онлайна, с обязательным временем в Дисе для старшеклассников, с развлекательными курортами…
        - Да, - согласился Хаген. - Мы сделали все, чтобы в Дисе побывал каждый. Хотя бы раз, хотя бы несколько минут, но чтобы каждый. Чтобы Спящие смогли познать каждого человека и принять его, сделать частью своей личности. А для того, чтобы вместить как можно больше, мы растянули активацию Спящих на два, а то и три поколения. Конкретный срок активации зависел не от нас, а от случая, хотя признаю, что вероятность появления инициала повышалась с каждым годом.
        - А почему Тристад? - спросил я.
        - Как я уже говорил, дело не в Тристаде. Активаторы каждого Спящего - в Дисе они выглядели как заскриптованные на выдачу квеста кусочки протоплазмы - были раскиданы по труднодоступным местам каждой песочницы мира.
        - Но почему именно песочницы? - удивился Иен.
        - О, это легко объяснимо, - подал голос дядя Ник. - Майк, позволите?
        Хаген улыбнулся, кивнул, и дядя Ник с гордостью посмотрев на меня, сказал:
        - Дети, подростки… Чем юнее, тем гибче и незашореннее сознание, тем неиспорченнее душа. Так, Майк?
        - Абсолютно. Неиспорченная наивная душа - это то, чего лишены мы, взрослые. Мы, какими бы хорошими себя не считали, не могли не запятнать свои души. Уж слишком жесток наш мир. Слишком мало в нас веры в светлое и доброе. Найти наивного, доброго и верящего в справедливость среди детей намного легче, чем среди взрослых. А мы искали именно такого.
        Иен крякнул, почесал затылок и не смог удержаться от очередного:
        - Почему?
        - Потому что тот, кто активировал Спящих богов, стал их инициалом, - ответил Хаген. - Это значит, что Алекс вложил в них свою душу.
        Глава 7. Я - Девятый
        Услышав о том, что я, оказывается, «вложил в Спящих душу», я вздрогнул. Вспомнился Лорд Волдеморт, запечатавший осколки своей расколотой души в крестражи. Ни к чему хорошему для его личности это, как я помнил, не привело. Захотелось конкретики.
        Видимо, подобные мысли пришли не только в мою голову.
        - И что же это значит? - почесав подбородок, поинтересовался Серебрянский. Выдав протяжный зевок, добавил: - Поймите меня правильно, мистер Хаген, это звучит очень возвышенно и лирично, но хотелось бы понять…
        - ДНК, - перебил его Хаген. - Представьте себе что-то подобное, только во вселенском инфополе - вроде как генетический код, только не тела, а личности в целом. Инициировав Спящих, Скиф стал частью этого пантеона богов. Привил им свою информационную ДНК.
        - В единстве сила, - проговорил я, улыбнувшись, потому что все оказалось не так страшно, как я думал. - Получается, последователи Спящих тоже становятся частью чего-то большего?
        - Вероятно, - ответил Хаген. - Теперь вы понимаете, почему все - буквально все! - завязано на Алекса? Спящие, пока не достигнут полной силы, не помогут нам с перемещением сознания. А для того, чтобы выйти на стопроцентную мощность, им нужен Скиф. Да, построить и посвятить храмы могут и жрецы, но не достаточно активировать всех пятерых Спящих. Понадобится кое-что, что в силах сотворить только инициал…
        - Минутку… - перебил я, потому как пазл в моей голове не складывался.
        Хаген замолчал, терпеливо ожидая моих слов, хотя, мне думалось, он знал, что именно я хочу спросить. Эта его черта поражала - предельная тактичность по отношению к собеседнику, уважение к чужой личности несмотря ни на что. Всегда. Она не объяснялась только тем, что я был важен для Хагена, эту его особенность подмечали все, кому удавалось с ним пообщаться - от стримера на очередном «Дистивале» до бывших его ассистентов, рассказавших о времени под его началом. И каким-то шестым чувством я догадывался, что он не играет, а на самом деле относится ко всем с уважением. Даже после того, как некоторые доказывали, что не заслуживают его уважения.
        - Мистер Хаген, - заговорил я, когда сформулировал мысль. - Вы продолжаете настаивать, что без меня Спящим не выполнить свою миссию. Но разве обязательно нужен я, то есть Алекс Шеппард во плоти? Всем известно, что если я определенное время не появлюсь в Дисгардиуме, управление персонажем возьмет на себя ИскИн, и разве это не то же самое, что и я?
        - Это не то же самое, Алекс, - покачал головой Хаген.
        - Допустим. Но как вы тогда объясните раздвоение Дениса Каверина? Вот он, сидит с нами, и в то же время существует его копия в Бездне, так? Уверен, все, что я там пережил, не прошло мимо вашего внимания. Как минимум, вы изучили тамошние события, а потому знаете, что и моя копия сознания успешно действовала там, пока я находился в реале. Но вы же сами говорили, что скопировать сознание невозможно. - Я растерянно развел руками. - Не понимаю.
        - Денис Каверин пережил клиническую смерть, - ответил вместо Хагена Серебрянский. - Мы тысячи раз посекундно изучали тот кейс, но только сегодня я понял, в чем его феномен, только сейчас все встало на свои места.
        - Он умер, душа открепилась от тела, сознание перенеслось, вы его реанимировали, душа вернулась и перезаписала сознание? - выпалил я, чувствуя себя на уроке мистера Ковача.
        - Если опустить технические детали, то да, так и есть, - улыбнулся Хаген.
        Я уточнил:
        - И Третий не имеет души?
        - Этот вопрос вне моих познаний, - пожал плечами Хаген. - Может быть, она расщепилась на две. А может быть, в бета-мире, то есть в инфополе, душа не нужна. Или… бета-тестеры - просто слепки сознания? По сути, неписи?
        - Получается, Третьего можно вернуть в тело? - спросил Иен. - В тело Дениса?
        - Не надо в мое тело никого возвращать, - запротестовал Каверин. - Я этого Третьего знать не знаю!
        - Ой ли? - вмешался дядя Ник, насмешливо глядя на Дениса. - Простая житейская логика подсказывает мне, что если у человека отнять руку, то он до конца жизни будет мечтать ее вернуть, так? А тут человек потерял часть себя - то ли сознание расщепленное у него, то ли сама душа. Скажи, мужик, у тебя после того случая не было ощущения, что тебе чего-то не хватает?
        - Мне все время чего-то не хватает! - огрызнулся Каверин. - Отвалите, а? Встречусь с этим Третьим, сам решу, что делать!
        Дядя Ник примирительно выставил перед собой руки ладонями вперед, а я спросил Хагена:
        - А что тогда случилось со мной? Тот, кто оставался вместо меня в Бездне, точно был мной, я чувствовал это!
        Хаген не ответил, лишь посмотрел мне в глаза, едва заметно улыбаясь, как смотрел мистер Ковач, когда ученик не мог ответить на вопрос, но учитель чуял, что ответ он знает, просто не может вспомнить или догадаться, а потому всегда давал время. Грег Ковач всегда делал так, чтобы его ученики думали, а не зубрили.
        Майк Хаген, очевидно, владел таким же преподавательским навыком - я догадался сам.
        - Из-за Спящих? Из-за них в Бездне всегда оставалась моя копия?
        - Верно. Душа защищает разум от копирования, но если дать телу погибнуть, не позволив душе улететь в инфополе, можно сохранить копию сознания, а потом реанимировать тело и снова вселить в него душу.
        И только когда Хаген замолчал, я осознал, что каждый раз, когда я выходил из Бездны в реал, я умирал. Пусть на секунды, не осознавая этого, но умирал. И убивали своего инициала, чтобы снова оживить, Спящие, взявшие под контроль мою капсулу.
        - И то же самое произошло с Утесом? - вспомнив о персонаже Тобиаса, спросил я. - Но он даже не жрец Спящих…
        - Нет, Спящие тут ни при чем, - ответил Хаген. - Утес - «угроза», а потому управление его персонажем перехватывал ИскИн. Или, что намного вероятнее, сам Нергал, державший через Утеса канал с Бездной открытым. Хочу заметить, Алекс, что мои возможности по наблюдению за происходящим в Бездне куда скуднее, чем ты думаешь. Время там несинхронно нашему, а сам бета-мир - не какая-то программа, запущенная на сервере, где всегда можно отследить логи или записи произошедших событий. Это часть инфополя. Чтобы попасть туда игровым способом, мне приходится погружаться через капсулу. Очень ненадолго.
        - У вас там есть персонаж? - ошеломленно выдохнул я.
        - Видел, там к небу солнце прибито? - ухмыльнулся Хаген. - Это мой персонаж класса «бог». Ничего не умеет, зато видит все, что происходит в мире. В мое отсутствие уходит в спячку. Вот и все мои возможности наблюдать за жизнью в Бездне.
        - А что значит пробуждение Спящих? - задал я вопрос, который давно крутился у меня на языке. - Киран Джексон говорил мне, что за этим последует уничтожение мира и полная перезагрузка Дисгардиума. Мол, Спящие пробудятся, если мир накопит критическое число ошибок. Да и сами Спящие подтверждают, что с их пробуждением вселенная Дисгардиума исчезнет.
        - И все последователи Спящих желают того, чтобы они не пробудились, и сон их был вечен? - едва заметно улыбаясь, задал Хаген риторический вопрос. - Ох, Алекс, хотел бы я сказать, что это лишь часть игровой легенды, часть лора, описывающая Спящих богов, над которой потрудился один талантливый, но крайне безответственный графоман из команды тех, кто сочинял все текстовые описания…
        - Но это не так, - подал голос Зоран. - Насколько я знаю, до такого вы не стали опускаться, дядя Майк. Пробуждение Спящих действительно уничтожит Дисгардиум?
        Хаген прикрыл глаза, кивнул:
        - Критическое число каскадных ошибок мира, после которых вселенная сворачивается в изначальное Целое, объединившее Хаос и Упорядоченное. Время откатывается назад, и мир перезапускается - уже с исправлениями предпосылок того, что повлекло пробуждение. Для самих Спящих это именно так бы и выглядело: они осознали бы себя посреди инфополя в великом ничто, после чего снова отключились бы и увидели во сне новый зарождающийся мир.
        - Такое уже было? - удивленно спросил Иен.
        - Да, - ответил Хаген. - Вся история разумных Дисгардиума была реально прожита ИскИнами, просто очень быстро. Тысячи лет там пронеслись за считанные месяцы здесь.
        - И, насколько я помню, - добавил Зоран, - все игровые описания, появляющиеся в интерфейсе игроков и NPC, создаются управляющим ИскИном. Подслушал как-то ваш с бабушкой разговор.
        - И это верно, - кивнул Хаген.
        - Но тогда о каком графомане вы говорите? - спросил Зоран. - Если все описания пишет управляющий ИскИн?
        - Наверное, о Вове Картавом, - сказал я, вспомнив наконец имя автора, описавшего класс предвестник.
        - Об одном из многих, Зоран, - ответил Хаген, покосившись на меня. - Разумеется, при разработке Дисгардиума мы не могли рассказать о том, где на самом деле будет находиться игра, как она будет управляться и что собой будет представлять этот мир. Поэтому мы наняли группу талантливых писателей.
        - Вы наняли их, чтобы замаскировать крутость своих ИскИнов? - спросил Иен.
        - Вроде того. Писатели продумали и создали для нас очень много текста, который в неизменном или преобразованном ИскИнами виде использовался на начальном этапе. Учитывая, что в Дисгардиуме заложено более десяти тысяч игровых классов, которые по нашей задумке должны эволюционировать и смешиваться между собой, создавая миллионы новых сочетаний, часть базовых классов была распределена по географическому признаку - к примеру, самураи предназначались для японского рынка, богатыри - для русского. Упомянутый Алексом Владимир по прозвищу Картавый был одним из таких писателей, но все же важнейшим из них.
        Последнее предложение требовало пояснения, но Хаген промолчал. Тогда я спросил сам:
        - Он знал, что Спящие - нечто большее, чем игровые боги?
        - Вряд ли, - развел руками Хаген. - Но, скорее всего, догадывался, что дело нечисто, ведь был человеком въедливым и неглупым. Во всей той суматохе, которая сопровождала разработку и запуск бета-версии, он обратил внимание, что над функционалом Спящих работает целый департамент. Если бы он знал, что этот «департамент» - отцы-основатели компании в полном составе, то очень бы удивился.
        - Так именно этот, как вы говорите, неглупый человек, сгенерировал моему предвестнику такие нелепые классовые бонусы и штрафы? - спросил я, очень живо вспомнив свои чувства в момент, когда мне присвоили класс предвестника автоматически. Как там было написано? «Русский рандом в действии…»
        - Нет, это сделали мы, - возразил Хаген.
        - Вы? - Вот сейчас я искренне удивился. - Только что вы сказали, что от моего персонажа зависит все, а теперь признаетесь, что умышленно наградили предвестника таким странным и нелепым набором бонусов и штрафов?
        - Видишь ли, Алекс, нам нужно было замаскировать класс, понизить его ценность в глазах управляющего ИскИна, чтобы он не предлагался всем подряд. Грузоподъемность и объем инвентаря ценятся управляющим очень высоко, ведь на начальном этапе игры они позволяют качать персонажа быстрее, затрачивая меньше времени на фарм и продажу ресурсов. Харизма и удача, напротив, ценятся меньше, чем другие характеристики. Свойства навыков «спонтанный» и «разовый» тоже весят немного, и это позволило сбалансировать класс в глазах управляющего ИскИна. Владимир думал, что сгенерировал подбор бонусов, но это было иллюзией.
        - Почему этот класс предложили мне? - спросил я. - Из-за Спящих? Или из-за Чумного мора? И раз уж вы сегодня даете ответы на все вопросы, объясните, для чего вы внедрили механизм «угроз» в Дисгардиум?
        - Чумной мор, да… - задумчиво проговорил Хаген. - Нет, то, что ты получил Метку Чумного мора - не более чем случайность. Своего рода счастливая случайность, потому что без нее ты бы не добрался до Бегемота в Болотине.
        - А если бы не Чумной мор? Как вообще можно было найти Спящих? В Болотине же не выжить никому на начальных уровнях.
        - Найти Спящего можно было множеством путей, причем как соло, так и в команде, но локации, стартующие квестовую цепочку, не пользовались популярностью среди игроков. - По его ускорившейся речи и обеспокоенному застывшему взгляду, какой я частенько видел в Дисе у игроков, изучающих уведомления интерфейса, стало понятно, что он торопится. Когда его взгляд ожил, стал более осмысленным, Хаген заговорил быстрее: - Что касается механизма «угроз», то, думаю, его включение в игру очевидно. Во-первых, мы не хотели, чтобы инициалом стал не тот человек. Например кто-то, кто преодолел защиту «песочницы», проник в Болотину и нашел Бегемота.
        - Как Магвай, - сказал я.
        - Как Магвай, - подтвердил Хаген. - Во-вторых, механизм выявления и ликвидации «угроз» - это еще и саморегуляция мироздания, устранение имба-игроков, которые нашли какой-то баг и использовали его преимущество против остальных.
        - Багов было много, - хмуро заметил Октиус.
        - Помню, как бурлили наши форумы в первые годы! - с некоторой ностальгией произнес Иен Митчелл и с хохотом начал вспоминать заголовки: - Провал года! «Сноусторм» создал пшик! Ошибгардиум!
        - Это было неизбежно, - признал Хаген. - Но в конечном итоге мы не ошиблись. Ни одна игра на тот момент и близко не приблизилась по функционалу к нашей - по той простой причине, что только наши капсулы взаимодействовали с мозгом игрока напрямую.
        - Но почему бы просто не подождать? - воскликнул Иен. - Помнится, наш бессменный главный редактор Кларк Кац еще тогда в своей обзорной статье писал, что «Дисгардиум», безусловно, революция в играх, но очень и очень сырая, и вы слишком поторопились с релизом.
        - Мы торопились, потому что близилась ключевая временная развилка, до которой мы должны были запустить Дисгардиум, - ответил Хаген. - Да, мы и сами были твердо уверены, что в игре выявится множество недоработок. Но они не станут критичными, потому что ядро мира и управляющий ИскИн, ставший своего рода незримым и неявным воплощением Дисгардиума, должен был исправлять ошибки, сглаживать шероховатости на ходу - причем в рамках игрового процесса. В рамках выслеживания и ликвидации «угроз». - Хаген улыбнулся. - Кстати, у тебя, Алекс, вовсе не самый высокий потенциал «угрозы».
        - Что? - воскликнули мы с Иеном и Октиусом одновременно.
        Даже Денис напрягся, удивленный, пробормотал что-то вроде: «Куда уж выше-то?»
        Хаген поиграл желваками. Видимо, он снова был вынужден вдаваться в детали того, что считал несущественным, когда надо спешить. И все же он ответил, но, как ему свойственно, начал издалека:
        - Хочу напомнить, что при разработке «Дисгардиума» мы во многом опирались на опыт «Ракуэна» - самой популярной до войны многопользовательской игры с погружением. Напомню, в конце двадцатых - начале тридцатых годов именно эта игра наиболее полно использовала возможности первых капсул погружения. «Ракуэн» создала независимая японская студия, но финансирование игра нашла только у нас. Локальные издатели не верили в успех проекта, ведь на тот момент капсулы погружения стоили, как бюджетный автомобиль.
        - А вы поверили? - поинтересовался Иен.
        - Я поверил, - ответил Хаген. - Мы вложились, а я отправился в Японию, чтобы контролировать разработку и запуск игры на месте. Собственно, оттуда и пошла система «угроз», когда один русский игрок стал кем-то вроде Скифа в Дисгардиуме: нашел предмет, поглощавший магические свойства других предметов, а потом еще и стал воплощение бога Балара… Хм, простите, это никому не интересные детали.
        Я отвесил челюсть, подобрал ее и торопливо сказал:
        - Постойте, наоборот! Это очень интересно! Тот предмет - это кирка? Первозданное кайло Хозяйки Медной горы?
        - Оно самое, - кивнул Хаген. - Мы внедрили историю Ракуэна со всем его наследием в историю Дисгардиума, на этом настоял Егор - тот самый русский игрок, нашедший кайло. Потом он стал первым президентом «Сноусторма». Проблема с возвышением варвара Гора, персонажа Егора, была в том, что никто не мог ничего ему противопоставить. Многие пытались, конечно, но лишь понесли огромные потери, что, разумеется, на пользу проекту не пошло. Именно Егор предложил механизм «угроз» для Дисгардиума и он же дал градацию, где Z - минимальный уровень «угрозы», а S - максимальный. Да, высший потенциал «угроз» в Дисгардиуме - не A, а S. Это пошло от системы оценок в японских школах, а также из японских видеоигр, и распространилось по всему довоенному миру. После войны многие страны потеряли самобытность, и этот культурный феномен позабылся.
        - Помню-помню, - сказал Серебрянский. - S - это вроде пятерки с плюсом в школе моего детства.
        - Но весь мир считает, что Скиф - топовая «угроза»! - воскликнул Иен.
        - Из тех, что видел Дис - так и есть, - ответил Хаген. - К тому же никто из нас не верил, что появление «угрозы» S-класса вообще возможно. Это уровень даже не бога, а демиурга - создателя миров. Или разрушителя. Скиф, даже активировав всех Спящих и став Ядром Чумного мора, никогда бы этого не смог.
        - Неважно, какой у меня потенциал, - пробормотал я. - Мне другое интересно. Меня столько раз могли уничтожить! И тогда плакали бы ваши планы! Но никто и пальцем не пошевелил, чтобы мне помочь.
        Хаген промолчал, а ответила мне, к удивлению всех остальных, Дениза Ле Бон:
        - Если бы тебя уничтожили, Алекс, это значило бы, что ты не тот, кто нам нужен.
        - Вам? - удивился Иен. - А вы какое отношение…
        - Самое прямое, - прервав его вопрос, обворожительно улыбнулась женщина. - Но я пока сохраню детали в тайне, милый мистер Митчелл. К делу это отношения пока не имеет, но в свое время вы, конечно, узнаете, какова моя роль в происходящем.
        После такого ответа Иен смутился, повисла неловкая пауза, которую нарушил дядя Ник:
        - Давайте тогда поговорим о наших ролях, мистер Хаген. Вы нам объяснили, что именно в таком составе у нас наибольшие шансы помочь Алексу добиться цели, что так работает синергия - в прямом значении этого слова или в том, в каком его понимает ваш нейроинтерфейс. Еще вы сказали, что мой племянник - Девятый. Что значат эти номера?
        На лице Хагена проявилось облегчение - кажется, он посчитал, что мы наконец перешли к делу. Заговорил Майк еще быстрее, но я невероятным образом почти полностью предугадывал его слова, а потому легко понимал сказанное. Не иначе, еще какой-то его талант.
        - Первый - это центр синергии, - начал говорить Майк Хаген. - Я - инициатор проекта, его фундамент, от меня идет отсчет. Моя главная роль: лидерство, постановка задач, координация между всеми нами и, конечно, полное финансирование и обеспечение безопасности. Все это важно, но, как понимаете, ничего не стоит без вас. К сожалению, мой интерфейс не показывает, в чем конкретно заключается роль каждого из вас, но я могу предположить.
        Сделав паузу, он заговорил о дяде Нике:
        - Второй, Николас Райт, станет капитаном моей яхты.
        - Этой яхты? - несколько удивленно спросил дядя Ник.
        - Именно этой, мистер Райт. Как вы уже заметили, она не совсем, скажем так, земного происхождения, но то совсем другая история. Находясь на этой яхте, «Пробужденные» встанут на лунную орбиту, что защитит их от всех земных угроз и позволит сосредоточиться на Дисгардиуме до финала миссии. Ваше присутствие не только как капитана, но и как родного дяди Алекса, возможно, придаст ему моральных сил.
        - А как же Леонид? - вспомнил я о пилоте, которого мы уже выбрали.
        - Леонид Фишелевич пройдет курс регенерации конечностей и реабилитации в медицинском отсеке яхты, после чего станет вторым пилотом. Остальные из Семерых останутся здесь же - готовить и координировать неграждан и диких в час икс.
        Еще одна пауза, во время которой Хаген перевел взгляд на Третьего - на Дениса Каверина:
        - Мистер Каверин, как уже обсуждалось, поможет Скифу в Дисгардиуме и, скорее всего, в Бездне. - Потом он кивнул Четвертому. - Мистер Серебрянский тоже останется на яхте. Во-первых, как доктор высочайшей квалификации, уже знакомый с представленным здесь медицинским оборудованием. Во-вторых, как ученый, который будет изучать механизм переноса сознания на месте, если таковой случится. Думаю, подобных случаев у мистера Серебрянского здесь будет предостаточно.
        Это прозвучало мрачновато, учитывая, что происходит при переносе. Я подумал, что речь идет о моем, похоже, неизбежном возвращении в Бездну.
        Хаген перешел к Пятому - Иену Митчеллу.
        - Не совсем уверен, в чем именно будет заключаться роль мистера Митчелла, но, думаю, все же - в его основной деятельности. Мистер Митчелл обеспечит достоверное освещение происходящего со Скифом и Спящими, постепенно проливая свет на то, что ждет людей…
        - Вы о тех зловещих инопланетянах, которые хотят нам устроить выбраковку? - иронично спросил Иен.
        - Воде того, - без тени улыбки кивнул Хаген, после чего посмотрел на Денизу Ле Бон, Шестую. - Мисс Ле Бон, как самое узнаваемое лицо на планете, вместе с Алексом станет лицом грядущей рево… обойдемся пока более мягкими формулировками - грядущих событий. О них говорить пока рано, но за ними последуют глобальные гражданские реформы.
        - Что делать мне, мистер Хаген? - спросил Седьмой, Гай Бэррон Октиус.
        - Тебе, старый друг, уготована роль, о которой при нашей первой встрече заикалась Йована. Тогда я перебил ее, но сегодня ты знаешь, в чем предстоит участвовать человечеству. Ты станешь куратором отбора из этого временного отрезка, и выбор тебе придется делать из чемпионов Демонических игр.
        Куратором отбора? Временного отрезка? Я не понял ни орка, ни гоблина из того, что сказал Хаген, но Октиус лишь молча кивнул.
        Хаген переглянулся с Восьмым - внуком великой Йованы Савич.
        - Зоран, на тебе развитие твоей компании. «Первая Марсианская» сейчас выглядит как небольшой стартап с десятком патентов и двумя сотрудниками, но от нее зависит столько, что… - Хаген тяжело вздохнул. - Жаль, что я не могу рассказать тебе всего.
        - Расскажете - не сбудется, - проворчал Зоран. - Знаю.
        - Но кое-что я сказать могу, - сказал Хаген. - Твоя главная задача, как я вижу, это развитие нейроинтерфейса, который поощряет людей оставаться людьми при любых обстоятельствах. Людьми, Зоран! Ты меня понял?
        - Я вас понял, дядя Майк.
        - Хорошо. - Хаген поднялся из-за стола. - Роль Девятого, Алекса, всем вам известна. У него есть еще одна, но о ней говорить пока рано. На этом встреча объявляется закрытой, всем спасибо.
        Все встали и направились к выходу, я тоже поднялся, но Хаген меня задержал:
        - Алекс, с тобой мы не закончили. Кое-что я хочу сообщить тебе наедине, а потом я приглашу остальных «пробужденных» - нам нужно будет принять непростые решения.
        Когда все разошлись, Хаген некоторое время изучал что-то в своем интерфейсе, предоставив меня самому себе. Я, не ожидая от приватного разговора с ним ничего хорошего, тихонько сидел за столом, меланхолично поглощал доставленный дроидом стейк из мраморной говядины и думал, пытаясь как-то структурировать и применить к себе чудовищный вал информации, полученный от Хагена.
        Разум отсеял всю ту фантастику, что наговорил отец-основатель «Сноусторма», по двум простым причинам: в ближайшей перспективе это меня это никак не касалось - раз, я не поверил Хагену до конца - два.
        Да, сегодня я поверил во многое, в том числе в то, что он рассказал мне об эксперименте, через который пришлось пройти ему и его друзьям. Но инопланетяне, которые хотят нас то ли уничтожить, то ли подчинить - это слишком. Хватило мне в последние дни и без того мистики, взять хотя бы вроде того же Исмаэля Кальдерона, одержимого самим Люцием.
        Итак, мне нужно вернуться в Дис и активировать всех пятерых Спящих. Это было нереально до появления Девятки, и нереально еще больше сейчас, когда Девятка стала Бездной. Впрочем, мне не привыкать.
        Девятку мне не достать. Она где-то в Небесном плане, куда доступа смертным нет. Что мне остается? Строить храмы и посвящать их Спящим у нее под носом, так? Параллельно агитировать разумных не верить в нее, а верить в Бегемота и Тиамат с Кингу. Как-то так. Ничего сложно. Раз плюнуть.
        Видимо, мне не обойтись без помощи Третьего и, скорее всего, остальных бета-тестеров. Для этого нужно вернуться в Бездну, а для того, чтобы туда попасть, надо сделать Первое убийство в инстансе на Террастере.
        Пассажирские перевозки по направлению «Дисгардиум - Бездна» отменили после переселения Девятки в Небесный план, ведь, как я понял, ее глашатаи, также известные как Разорители, теперь разгуливают по Дису.
        Ну, допустим, я спас бета-тестеров, обратил их в последователи Спящих, и они даже сохранили свои трехсоттысячные уровни, что дальше? А вдруг они не захотят мне подчиняться? Вдруг они возжелают власти? Все-таки после десяти тысяч лет жизни в бета-мире крыша поедет у кого угодно…
        Нет, что-то с идеей похода в Бездну не то. Но что еще делать? Искать Ушедших, авось помогут? Или пытать счастья на Меазе? В Подводном царстве? Призывать князей Преисподней на битву с Девяткой?
        Я хмуро взглянул на остатки недоеденного стейка. Неужели настоящий? Из мяса реальной коровы? Сто процентов - животные жиры ни с чем не спутать, для наших рецепторов вкуснее ничего природа не придумала со времен охотников на мамонтов.
        Потом я раздраженно посмотрел на Хагена. Чего он там замер? То торопится, то по полчаса рассказывает то, о чем никто не спрашивал, чтобы забыть о вопросе, на который отвечал. Сколько ему реально лет-то? Вспомнил: восемьдесят шесть. В таком возрасте пенсионеры активно верят в загробную жизнь, или играют в гольф, или путешествуют, или… Да черт побери, откуда мне знать, чем они занимаются? Факт в том, что Майк Хаген явно занимался не тем, чем они.
        Дав эмоциям схлынуть, я взял их под контроль. Ясно, чего я такой раздраженный. Посмотрел бы я на того, кто после таких новостей не занервничал бы! Да любой бы потерял спокойствие и полез бы на стену! Вот я, молодец, не полез. Сижу, вот, ковыряю серебряной вилкой стейк, смотрю на самого влиятельного человека на планете, а в панорамном иллюминаторе в это время голубеет Земля…
        Я зевнул, прикрыв рот, но Хаген услышал, вспомнил обо мне. Что-то кому-то прошептав - видимо в имплантированный наушник-микрофон, - он сел напротив, сложив руки перед собой.
        - Прости, Алекс, очень много процессов завязано на мне. Все, отключаюсь от лишнего. Я в твоем распоряжении. Если у тебя еще остались вопросы, задавай. Иначе, боюсь, в ближней перспективе такого шанса тебе не представится.
        - Вопросы есть, но они такие… - я покрутил рукой в воздухе, - неважные.
        - У нас есть около четверти часа до того, как здесь появится еще кое-кто. Давай потратим это время на неважные вопросы.
        - Хорошо. Когда я только стал «угрозой», я писал в поддержку, но ответы получал от кого-то другого. Кано, Рейден, Джексон Бриггс или Соня Блейд - как он только не подписывался. Уже позже, познакомившись с Кираном Джексоном, я был уверен, что переписывался с ним. Но сейчас…
        - Это был Деметриус, - перебил Хаген. - Это не человек, это мой виртуальный помощник. Вот уже более полувека он мой самый близкий друг, а потому изрядно перенял от меня манеру общения. Он тебе и отвечал, перехватывая твои письма до того, как они достигали серверов техподдержки «Сноусторма». А подписывался он именами героев моего любимого файтинга. Так назывались видеоигры, Алекс, где у персонажей стояла простая цель - набить друг другу морду. - Он с ностальгией в голосе добавил: - Та игра называлась «Смертельная битва».
        - Если отвечал Деметриус, то кто помогал мне в игре? Помню, ради меня даже изменили функционал инстансов…
        - Конкретно в том случае Деметриус спустил от моего имени задачу Кирану. В дальнейшем, естественно, что после инициации Спящих я особенно внимательно следил за тобой и направлял отдельных сотрудников компании, чтобы принимали нужные нам решения. В том числе оберегал тебя. Слив информации о личности «угрозы» - не редкость в «Сноусторме», но я не мог допустить, чтобы раскрыли тебя. Поэтому Джексон скрутил несколько голов, пожелавших тебя раскрыть раньше времени, и среди них были его друзья. Сам понимаешь, это в его глазах не прибавило симпатий к тебе, а уж после того, что ты наговорил и натворил, Киран спал и видел, как тебя низвергают.
        - Но почему такой человек не стал частью вашего проекта? Знал ли он об истинной роли Спящих?
        - Нет. Киран был полезным на своей позиции, несмотря на все свои слабости. Он успешно уравновешивал все разнонаправленные силы, бурлящие вокруг Дисгардиума: правительство, аристо, игроки, сотрудники, акционеры… Но в какой-то момент появилось еще две, и с ними Киран не справился.
        - Две?
        - Да. Ты и Арто Менфил. С тобой все понятно, ты следовал своим путем, путем, которого Киран боялся больше всего. Ведь ты собираешься строить новое: культ Спящих, с усилением которых должны были сдать позиции или пасть Новые боги и новый мир. О втором Киран, конечно, не знал, но подсознательно догадывался, у него всегда было хорошо развито чутье на неприятности. Во все времена революционно новое требовало снести, разрушить старое. А это больно. Думаешь, ткачи радовались, когда Эдмунд Картрайт изобрел ткацкий станок, заменяющий работу сорока человек?
        - Не улавливаю аналогии.
        - О, ты уловишь, - усмехнулся Хаген. - В свое время. Вот увидишь, если осуществишь задуманное, тебя будут не только превозносить, но и проклинать. Невозможно сделать счастливыми всех, да и нет у нас такой цели. Помни: наша цель в выживании человечества.
        - А кто такой Арто Менфил? То есть я знаю, что он стал новым директором «Сноусторма», но откуда он взялся?
        - Арто - ставленник ваалфоров, - ответил Хаген так просто, словно речь шла о том, как давно он знает Менфила. - Его возможности сравнимы, а то и превосходят мои, он очень опасен.
        - Как он вообще попал в «Сноусторм»?
        В этот раз Хаген ответил не сразу, словно взвешивал, можно ли ответить искренне, или лучше что-нибудь солгать.
        - Это условие договора между отцами-основателями и Хфором.
        - Это…
        - Да, это ваалфор, курирующий землян. Он отслеживает все, что не в интересах его расы и Дро-Рага - так называется галактический Совет Старших рас. - Выдав эту совсем уж фантастическую информацию, Хаген выдохнул. - В общем, Арто Менфил - пешка инопланетян. Хфор догадывался, что мы в «Сноусторме» что-то затеваем, но не мог просто убить нас - за четверть века мы стали фигурами столь значимыми для вселенского баланса, что наше исчезновение не пройдет бесследно. Поэтому он потребовал, чтобы в состав акционеров компании вошла ООН, которая на две трети состоит из ставленников Менфила. Сам Арто при этом вошел в совет директоров «Сноусторма». Именно он инициировал проект «Оптимизация», завязанный на особые негражданские капсулы и Чумной мор. Надеюсь, твой друг Уэсли учтет, чем опасна нежить для неграждан?
        - Думаю, учтет, - ответил я. - Особенно после того, как вы его исцелите. Погодите, вы сказали, что убийство миллиардов неграждан было идеей Менфила?
        - Это произошло много после того, как я отошел от оперативного управления, поэтому сказать, чьей идеей было «оптимизировать» население - самого Менфила или его хозяина, я не могу. Мне неподвластна логика и мораль ваалфоров, но по тому, что я знаю - они нам абсолютны чужды.
        Вздрогнув, я вспомнил слова легата Ангел о неких покровителях «Элиты», которые могущественнее, чем правительство. Может быть, она имела в виду Менфила?
        - Вам что-нибудь известно о связи Менфила с «Элитой»? - спросил я. - Или с Магваем?
        - Известно, - не стал отрицать Хаген. - Менфил покрывал их, когда они служили старому Ядру Чумного мора, и обещал покровительство после, надеясь с их помощью вернуть в Дисгардиум Чумной мор. У Фэна Сяогана были проблемы с Триадой - он перестал выполнять свои обязательства. Триада прислала Фэну бронзовый перстень с иероглифом «четыре». Согласен, театрально, потому что захоти верхушка Триады убить Фэна, ему бы не присылали перстней, а просто послали бы киллера. Но Фэн испугался и обратился к Менфилу, а тот решил вопрос кардинально - собрал всех тщательно скрывающихся голов дракона и офицеров на космической яхте и отправил их в незабываемое путешествие к Солнцу.
        - Значит, «Элита» - люди Менфила.
        - Именно так, и тебе придется поломать голову, как вам с Полидевком их держать на коротком поводке. И все же учти, что легаты Чумного мора - это такие же, как ты, Алекс, ребята из низов, кто ухватил удачу за хвост, но немного потерял ориентир. Для них не все потеряно, и, если ты убедишь их драться за тебя, Менфил ничего с ними не сделает.
        - Почему вы так в этом уверены?
        - Помнишь, что такое Демонический пакт?
        - Конечно.
        - Нечто подобное мы заключили с Хфором. Арто Менфил не станет вредить твоим союзникам, как я, к примеру, не вмешивался, когда Магвай и Айлин были в шаге от того, чтобы тебя ликвидировать. Таковы условия договора.
        Это напомнило мне то, как действовали боги в Дисгардиуме - руками смертных. Эта идея, а также слово «договор» всколыхнули в моей памяти события, связанные с Небесным арбитражем. Если я верно понял то, что мне рассказало Ядро, Нергал заманил Арбитров в бета-мир, поэтому они исчезли из Дисгардиума. Однако незадолго до того, как Утес угодил в Бездну, а Нергал вытащил через него Небесный арбитраж, Полковник пытался призвать Арбитра, чтобы дать клятву верности «Пробужденным», и никто на его зов не явился. Почему?
        Я спросил об этом Хагена, и он ответил сразу, словно изучал вопрос.
        - Небесный арбитраж, визуальное воплощение управляющего ИскИна Дисгардиума, уловил возмущения в ткани реальности незадолго до того, как Утес попал в Бездну, и принялся вычислять, каковы причины явления, и чем оно грозит Дисгардиуму. Поэтому он завис и не реагировал на зов игроков.
        Тут я вспомнил, что так и не узнал судьбу Вовы Картавого. Его приглашение заглянуть в Оренбург в кафе «К Михалычу» я воспринял слишком лично - учитывая мое одиночество в песочнице.
        - В одном из писем от вас… или Деметриуса мне написали, что Вова Картавый больше не с нами. Что с ним случилось?
        - Ничего особенного, - пожал плечами Хаген. - Он заработал большие деньги в «Сноусторме» и перед запуском Дисгардиума вернулся в родной город. Купил то самое кафе, о котором он тебе писал. Пил, кутил, угощал друзей, сыпал деньгами и одаривал всех вокруг подарками. Через год деньги кончились, друзья испарились, а вдохновение его покинуло. Творческий человек не смог жить с этим и ушел сам…
        Отодвинув от себя тарелку со стейком, я взял бутылку с газировкой, скрутил крышку, но сразу пить не стал, засмотревшись на планету в иллюминаторе - с белыми прожилками облаков, синевой океанов и смутными очертаниями континентов. До чего же маленькой она кажется отсюда, до чего же хрупкой.
        - Не верится, что там, среди людей, живет инопланетянин расы, которая готова нас уничтожить, - задумчиво произнес я, посмотрел на Хагена. - Или не живет?
        - Тот, о ком ты спрашиваешь, не живет. Он делает «выем» - то есть вытаскивает нужного человека в свое пространство, когда ему нужно. Но среди нас и правда есть нелюди. Инопланетяне. Один из них, например, создал первую в мире криптовалюту, и знаешь зачем?
        - Конечно знаю, мистер Хаген, - улыбнулся я. - Я же спец по инопланетянам и криптовалютам! Он хотел заработать?
        - Вроде того, только не денег. Ему для возвращения к себе не хватало вычислительных мощностей, вот он и мотивировал миллионы землян поделиться. Они майнили биткойн, а он использовал их ресурсы для расчета гиперпрыжка.
        - То есть знаменитый, но загадочный Сатоши Накамото…
        - Не человек, - кивнул Хаген. - Разумеется, у меня нет доказательств, потому что я и сам прочел об этом в одной книге. Не буду говорить в какой.
        Я кивнул, понимая, о чем он. Говорить о той книге нельзя, иначе… Иначе нас опять попробуют стереть.
        - Но если Сатоши улетел к себе, то о ком вы говорили?
        - Например, о нашей общей знакомой. - Обернувшись, Хаген попросил: - Мисс Ле Бон, прошу.
        С легким шелестом пространство за его спиной развернулось, и оттуда вышла Дениза Ле Бон. Невозмутимо поправив вечернее платье, слегка задравшееся на роскошных бедрах, она села рядом со мной.
        - Алекс, - сказала она. - Сейчас ты кое-что увидишь, но не пугайся.
        Предупредив, она положила свою руку на мою и закрыла глаза. Ее очертания поплыли, задрожали, как меняется картинка в струях горячего воздуха, оплывает, но не безобразно, а так, словно внешность Денизы начали стирать, а под ней обнаружилось истинное лицо.
        И оно было прекрасно. Это лицо принадлежало расе, которую так часто выбирают девчонки и аристо в Дисгардиуме - слегка заостренные уши, сияющие платиновые волосы, будто подсвеченная изнутри кожа, покрытая узором татуировок. Дениза сидела, но даже так я заметил, что она прибавила в росте сантиметров десять.
        - Вы эльф! - благоговейно пролепетал я, бесцеремонно потрогал ее лицо, убеждаясь, что это не иллюзия.
        Она стерпела это, а я не мог прийти в себя - напротив сидит настоящая инопланетянка!
        - Нет, Алекс, - без тени улыбки возразила она. - Я роа. Меня зовут Илинди.
        - Роа? - повторил я.
        - Да, так мы себя называем. Но если тебе хочется, можешь считать меня эльфийкой. Неслучайно эльфы Дисгардиума так похожи на нас - отцы-основатели «Сноусторма» сделали так из-за меня.
        - Но зачем? И зачем вы вообще здесь, на Земле?
        - У меня особая миссия.
        - Миссия? - Меня хватило лишь на то, чтобы глупо переспрашивать.
        - Да. Я подтверждаю все, что рассказал Майк. Знаю, тебе очень тяжело поверить, но, к сожалению, это правда.
        Она вернула себе прежний облик Денизы Ле Бон, после чего добавила:
        - Алекс, я не преувеличу, если скажу, что от тебя зависит будущее и моей расы. Но раскрывать детали не стану, и без того на тебе огромный груз. Всему свое время.
        Она взяла меня за голову, притянула к себе и поцеловала - в глаза, в щеки, в губы. Мое лицо вспыхнуло, по телу прокатилась волна жара, а эльфийка-роа Илинди уже отстранилась и исчезла в складке пространства.
        - Не удивляйся этой маленькой демонстрации, - подал голос Хаген. - Илинди кто-то вроде… Скажем так, я вижу смоделированное будущее, а у нее способности более возвышенные - среди своего народа она считается кем-то вроде оракула. Она не раскрывает мне многого, но знает о тебе что-то, из-за чего давно хочет помочь тебе хоть как-то. Узнав, что попала в синергию Девятерых и встретится с тобой, Илинди сразу потребовала от меня, чтобы я не препятствовал ей в ее намерении раскрыться.
        Я помотал головой, потрогал себя за лицо, все еще ощущая жаркие поцелуи существа, родившегося на другой планете и выросшего под светом чужой звезды. Прекраснейшего существа, рядом с которым хотелось находиться вечно.
        Похлопав себя по щекам и ущипнув за руку, я обратился к отцу-основателю:
        - Мистер Хаген, скажите, что мне это не почудилось!
        Он засмеялся, но как-то невесело:
        - У меня было такое же чувство, когда Илинди мне открылась. Нет, Алекс, Дениза Ле Бон - на самом деле роа Илинди. - Отсмеявшись, он озабоченно посмотрел на данные у себя в интерфейсе и, поиграв желваками, сказал: - На этой возвышенной ноте предлагаю перейти к делу. Сейчас я приглашу твоих друзей, введу вас всех в курс дела, и вам нужно будет принять решение.
        Через некоторое время в кабинет вошли мои соклановцы. Осторожно озираясь, они заняли места за столом и застыли деревянными истуканами, боясь согнуть спины. Еще бы, в присутствии самого Хагена!
        Справа от меня села Рита, слева - Эд. Далее по часовой стрелке расселись Ханг, Тисса, Тобиас, Томоши и Уэсли, который замкнул круг и оказался возле Хагена.
        Тот поднялся и поздоровался с каждым поименно. Потом запнулся, глядя на двери, и через мгновения оттуда вышел Денис Каверин. Постояв на пороге, он прошел к столу и занял последнее свободное, девятое, место.
        Мои друзья его не узнали, ведь Каверин, в отличие от Магвая, был абсолютно непубличным. На меня обратились вопрошающие взоры, но я промолчал. Волосы на руках вздыбились из-за предчувствия, что Хаген сейчас сообщит что-то ужасное.
        Отец-основатель «Сноусторма» встал за моей спиной и обратился к остальным:
        - Ребята, то, о чем я намереваюсь вас попросить, дело настолько опасное, что я бы отдал все, что имею, лишь бы этого не делать.
        - А вы отдайте нам и не делайте! - предложил Уэсли. - Необязательно все состояние, мистер Хаген, хотя бы часть.
        Томоши покраснел и отодвинулся от него, словно хотел показать, что он не имеет ничего общего с этим некрасивым и наглым толстяком.
        - Ценю ваше чувство юмора, мистер Чоу, - сказал Хаген. - Уверен, оно еще не раз поможет Алексу и другим вашим друзьям не потерять самообладания в трудные моменты. При условии, что вы согласитесь на мое предложение.
        - Мистер Хаген, - не выдержал Денис, зевнув. - Колитесь уже, что у нас за проблемы и трудные моменты, в чем опасность и все такое. Ладно я, но ребята точно не выдержат вашу манеру лить из пустого в порожнее.
        После этих слов все ошарашенно уставились на него, но Каверину было все равно, а Хаген не обиделся. Напротив, заговорил взволнованно и торопливо, принимая упрек Дениса:
        - Да-да, конечно. По поступающим ко мне данным я вижу, что Сверхновая богиня Бездна, благодаря своим кошмарным глашатаям, получила огромный приток веры. В любой момент она может убрать команду выхода из игры, включить в Дисгардиуме ускоренный в пятьсот раз режим бета-тестирования и режим окончательной смерти.
        Сказанное моим друзьям было сложно понять, даже когда Хаген объяснил:
        - Вы не сможете выйти из Дисгардиума, а потому на решение всех задач у вас будет максимум сорок часов. Когда они истекут, а скорее всего, даже раньше ваши мозги начнут плавиться, и вы умрете. Умрете здесь, в настоящем мире, а в том - с ненулевой вероятностью продолжите жить. Однако жизнь там станет конечной - в бета-режиме при падении уровней ниже нуля персонаж умирает навсегда.
        - А на хрена нам вообще туда идти? - округлил глаза Ханг. - В чем идея? То есть я понимаю, мистер Хаген, что раз вы просите, значит, это важно. Вы ради нас даже в ядерные завалы сунулись и на яхту вашу всех наших перетащили, но ради чего?
        - Нам нужно активировать всех Спящих, - ответил я. - Если мы этого не сделаем, весь мир в труху. Это если коротко. Кому будет интересно, я потом расскажу подробно, но сразу предупреждаю, что вы или скажете, что у меня крыша протекла, или просто не поверите, что, впрочем, то же самое, потому что…
        - Алекс! - прикрикнул Денис, и я заткнулся. - Они поняли.
        - Мы поняли, - сказала Рита, взяв меня за руку.
        - Поняли, - повторила Тисса. - Мир в опасности, спасти его можно с помощью Спящих. Они не просто игровые боги, они что-то намного большее. Я знаю. И я помогу Алексу.
        - И я, - поддержала ее Рита.
        - Даже не думайте, что я вас отпущу одних, - сказал Эд. - Кто ваши косяки будет разгребать? К тому же у меня там одно дело незавершенное осталось! Да и башню нужно достроить.
        - Тебе - башню, а мне - с Подводным царством разобраться до конца, - сказал Ханг. - Да и как там Ортокончик без меня? Он же с голоду сдохнет!
        Томоши поднялся, поклонился:
        - Гирос поможет Скифу во всех начинаниях.
        - Ну тогда и меня записывайте, - вздохнул Уэсли, посмотрел на меня обреченно: - Я тебе говорил, Шеппард, что ты мне сразу не понравился? Одни проблемы у меня от тебя!
        Тобиас промолчал, упорно разглядывая свои ногти. Я хотел его окликнуть, но Хаген взял меня за плечо, слегка сдавил его, и я ничего не сказал.
        - Я в теме, - просто сказал Денис Каверин. - В клан ваш записаться по понятным причинам не могу, но последователем Спящих стать не откажусь.
        - Кто это? - не выдержал Эд и ткнул кулаком меня в ребро. - По каким еще понятным причинам он в клан наш идти отказывается? С чего вообще решил, что мы его приглашали?
        - Это Дэка, - сказала Рита и протянула ему руку. - Приятно познакомиться с легендой Диса, мистер Каверин!
        Денис польщенно проворчал, что не такая уж он и легенда, куда ему до молодых да ранних Скифов, Краулеров и Бомбовозов, но руку Рите пожал с удовольствием. Еще и поцеловал.
        Тобиас поднялся, хотел что-то сказать, но не сказал, снова сел, махнул рукой:
        - Черт с вами. Я, правда, не знаю, зачем я вам, мой Утес все равно в Бездне пропадает, а у меня родители, вы видели… - Он запнулся, сглотнул. Его глаза покраснели, голос дрогнул. - Болеют… А если со мной что-нибудь…
        - Мистер Ассер, - обратился к нему Хаген. - Обещаю, что ваш отец будет исцелен. И… это касается всех: при любом исходе семья каждого «пробужденного» не будет ни в чем нуждаться до конца жизни. А теперь нам лучше поспешить. Есть вероятность того, что Бездна закуклит мир - закроет Дисгардиум не только на выход, но и на вход! Такое может произойти, если она решит довольствоваться малым - то есть только неписями.
        Всей группой мы поспешили в кают-компанию, где полдня назад я встретил всех друзей и родных. Сейчас она пустовала - наших родных увезли на Землю.
        Оттуда мы свернули в коридор и в самом его конце вошли в дверь, за которой выстроились два ряда капсул. Возле одной, стоя на коленях, копошился Йоши, за спиной которого стоял Сергей.
        Пересчитав капсулы, я злорадно улыбнулся. Ну конечно Хаген знал заранее, что все мои друзья согласятся! Количество капсул совпадало с числом игроков на борту! А потом одернул себя - логично быть готовым к любому исходу, потому и капсул столько, сколько нужно.
        Увидев нас, Сергей шагнул навстречу.
        - Готово, мистер Хаген, - отчитался он. - Йоши перенес профили со старых капсул ребят, так что все должно пройти без сучка без задоринки. Осталась капсула мистера Каверина. Йошихиру как раз заканчивает.
        - Спасибо, мистер Юферов, - кивнул Хаген. Он посмотрел на девчонок, развел руками: - Как видите, никакой приватности здесь нет. Поэтому прошу вас выйти из зала, дать возможность мальчикам погрузиться первыми.
        - И мужчинам, - пробасил Ханг.
        Рита обняла меня, шепнув на ухо: «Увидимся на Кхаринзе!» - поцеловала и ушла вместе с Тиссой.
        Мы с парнями и Денисом встали в круг и договорились, что встретимся на острове, а в Дарант за Дэкой смотается Краулер.
        И разошлись по капсулам. Хаген нас уже покинул, пожелав удачи. То же самое сделали Сергей и Йоши.
        Раздевшись, я залез в свою капсулу - без определенной марки, но выглядевшей так, что в сравнении с этой моя премиальная, оставшаяся дома, выглядела корытом рядом со стиральной машинкой. Наверное, это какие-то новейшие опытные образцы, созданные специально для Хагена.
        - Готов, Алекс? - спросил девичий голос ИскИна.
        - Готов.
        - Три, два, поехали! - задорно объявил он, и меня залило интра-гелем.
        Дис, принимай.
        Интерлюдия 2. Деспот
        Со времен Демонических игр демон Деспот, сын великого князя Преисподней Диабло, нигде и никогда не изнывал от тоски так, как на Кхаринзе.
        Скучно было без Скифа. Без Скифа было скучно.
        Опостылел адский покер с сатиром Флейгреем и суккубой Негой, надоел алкоголь, до бешенства раздражали туповатые смертные.
        От нечего делать Деспот развлекался, отлавливая в джунглях местного ящера-переростка по имени Монтозавр, которого смертные почитали чуть ли не за бога. Деспот таких богов мог бы разматывать сразу по несколько штук: гигантизм и примитивная сила - не повод называть себя богом.
        Тридцатиметровый зверобог иногда огрызался, иногда Деспот позволял ему ухватить себя, а потом крошил клыки и выжигал плоть ящера прямо изнутри пасти, но чаще всего умудренный опытом ящер просто сбегал в свое карманное измерение. Неизвестно, кому он там жаловался, но обычно после этого появлялся незримый великан, создание Хаоса, и давал Деспоту такого пинка под зад, что задница потом ныла несколько часов. Впрочем, демона это не останавливало, он продолжал травить ящера - по-другому время не убьешь, ведь все остальные смертные были… ну да, смертными, а оттого хрупкими.
        Вообще, так безрадостно Деспот не чувствовал себя со времен поражения в Демонических играх. Но даже тогда, если не считать понижения в звании, в Преисподней его жизнь не сильно изменилась. Да, сначала была участь рядового инстиги в худшей когорте худшего легиона, потом - медленное выгрызание своего места под солнцем посреди унылых пыльных пейзажей Вортема, что западнее Очага, и, наконец, восхождение в центурионы, должность трибуна и долгожданное легатство. В общем, скучать не приходилось, ведь всегда было чем заняться.
        А потом в его жизни снова появился Скиф, его соратник поневоле, и тогда, в резиденции Белиала, когда Деспот снова увидел смертного в образе тифлинга, что-то в нем надломилось. Ведь, если бы не Скиф, быть Деспоту по сей день развоплощенным. А кто бы и что ни говорил, но умение быть благодарным - не чувство благодарности - у Деспота было развито повыше многих. Это его качество одинаково высоко ценили как рядовые бойцы, так и командиры. Особенно те, кто видел в нем лишь еще одного бастарда великого князя.
        С момента изгнания ни разу Деспот не пожалел, что потерял бессмертие и угодил в Дисгардиум. Со Скифом было весело - вокруг соратника все время что-то происходило.
        Приключения на Южном полюсе - у-у-ух! Насыщенно, ярко и прекрасно - хоть сейчас используй как слоган рекламного ролика для демонических туров в Дисгардиум! Знакомые Деспота из той жизни, пытаясь вырваться из обыденности, иногда заключали договор со смертным чернокнижником, а потом возвращались, полные впечатлений и как правило с хорошим кушем. Но, Деспот был готов поставить на это все хао Преисподней, никому из них не довелось пережить даже частичку того, что пережил он со Скифом за короткое время.
        После победы на Ядром Чумного мора Скиф ушел в свой мир и исчез на четыре дня, а когда появился… это уже был не соратник Деспота. Это был мешок с мясом и костями, без тени разума во взгляде и с пустой телесной оболочкой. Душа же затерялась явно не в этом мире - Деспот ее не чуял.
        С того дня Деспот неотрывно стоял истуканом у кладбища возле безвольной оболочки соратника, печально взрыкивал и не давал никому приблизиться. Кто бы ни подходил к телу: хоть друзья Скифа из другого мира, хоть неумирающие слабаки-рудокопы, лесорубы, рыбаки; хоть глупые смертные дикари вроде тех же троллей, троггов или кобольдов - всех Деспот отпугивал и изгонял прочь.
        Бездушного демона ужасал вид беззащитной плоти Скифа - каждый мог в любой момент, просто наступив на горло или перекрыв дыхательные пути, отнять жизнь соратника. Скиф, конечно, неумирающий, но береженого демоном и вселенная бережет.
        Над такой слепой преданностью посмеивались другие демоны - вытащенные Скифом из небытия сатир Флейгрей и суккуба Нега.
        - Не дури, Деспот, - как-то сказал ему продажный сатир-алкоголик. - Скиф неумирающий, ничего с ним не случится! Пойдем лучше в адский покер перекинемся?
        Деспот ему чуть рога не оторвал - не за эти слова, а просто так. От тоски. И чтобы развлечься.
        Чтобы отвлечь Деспота, Нега включила все свои таланты очарования и соблазнения, но пост он так и не покинул. Да и после лучших демониц Преисподней потрепанная суккуба Деспота как-то не прельщала.
        В самый первый день смертный Ояма, наставник Скифа по безоружному бою, подошел проведать ученика. Деспот, горюя, не обратил внимания, кому принадлежит легшая на него тень, угрожающе грог-х-рнул, смертный шевельнул пальцем, и демона унесло компактным смерчем куда-то на другой остров.
        Там Деспот узнал, что остров называется Менгоза, и он был перенесен Бегемотом вместе с Кхаринзой, как колонизированная «пробужденными» территория. Теперь оба острова, как объяснил Спящий, мерцали - периодически меняли свои координаты в Бездонном океане.
        Ояма больше не возвращался, большую часть времени занимаясь тренировками. Деспот слышал, что мастер взял в ученики группу подростков и категорически запретил демону обижать их.
        От неумирающих друзей Скифа жители Кхаринзы узнали, что душа Скифа заперта в междумирье, доступ куда есть только у клана неумирающих «Дети Кратоса». Деспот свел одно с другим и понял, почему Ояма спокоен - для смертного старца, множество веков бороздившего Астрал, разделение души и тела было обычным делом. Потому он спокойно ждал, когда ученик вернется в свое тело.
        Новые ученики Оямы были по большей части из диких племен, населявших остров, но затесались туда и пара гоблинят, и даже один дерзкий и агрессивный гобник по имени Коляндрикс. Гобник достал Деспота тупыми требованиями, завуалированными под вопросы и просьбы:
        - Э, черт, ты чей? С кем ты, а? Ты че, потерялся?
        - А че руки такие длинные, ты че, не пацан?
        - О, чертила, а дай рога поносить?
        - Слышь, демон, а ты за Бегемота слыхал? Че думаешь, вернется его протеже или так и останется овощем?
        Деспот, не смевший перечить Ояме, сдержался с большим трудом. Себя же он утешал оправданиями, что он пообещал Скифу никого здесь не жрать, и теперь просто держит слово.
        Однажды гобник явился с огромной папиросой в зубах, за его спиной маячила группа самых отмороженных учеников Оямы - три сутулых тролля, четыре трогга с дебильными рожами и парочка кобольдов.
        Явно красуясь перед ними, Коляндрикс вальяжно подошел к Деспоту, шевельнул ушами и протянул папиросу демону:
        - Дыхни не в падлу, а, дай прикурить, во имя Спящих!
        Тот осклабился и дал прикурить - аккуратно, но все же адское пламя лишило Коляндрикса не только одежды, но и всей растительности на теле. Для гобника это стало таким ударом по репутации, что от обиды он стал тренироваться круглые сутки. Мечтал, по всей вероятности, обучиться приемам и техникам и наказать гнусного демона. А Ояма был настолько рад старательности Коляндрикса, что обучил того технике Воздушного пасодо’бля - убийственного танца, позволяющего противостоять множеству противников одновременно.
        Деспота этот факт оскорбил до глубины несуществующей души - Скиф пробился в ученики к легендарному гранд-мастеру с невероятными трудностями, его душа блуждает в междумирье, а Ояма берет в ученики кого ни попадя, словно забыв о Скифе, и обучает это отребье убийственным техникам!
        В общем, в эти дни все и всё раздражали Деспота, а больше всего - неумирающий смертный Гирос, один из друзей Скифа, который мог затаиться в Астрале и атаковать оттуда. Он действовал на нервы Деспота своей шустростью и всегда успевал проявиться рядом с телом соратника, чтобы быстро, но низко поклониться и тут же исчезнуть. Хуже того, Гирос стал примером для смертных, и теперь они, остановившись на безопасном расстоянии, били поклоны издалека.
        Поначалу Деспот метался тенью и прогонял их, подозревая каждого в вероломстве и желании прикончить соратника. Демон не спал и не ел, боясь сомкнуть глаза даже на минутку.
        Нервы демона натянулись до предела, когда с легкой подачи другого друга Скифа, воина-титана Бомбовоза, смертные стали не только кланяться, но и прикладывать правую руку к виску, что, в понимании этих дурачков, было равнозначно демоническому удару кулаком в грудь. То есть эти идиоты таким образом как бы отдавали Скифу честь.
        Несуразность жеста взбесила Деспота так, что он перестал церемониться. Друг ты, соклановец или эльф тебя разбери кто Скифу, а шататься возле беззащитного соратника не смей! Демон отлавливал всех подряд и через тени отправлял куда подальше.
        Недовольство произволом демона зрело, и в конце концов работяги Кхаринзы взвыли. Деспот не давал им пройти мимо, из-за чего им приходилось делать крюк через джунгли. Нытики пожаловались Спящему, и тот явился разобраться с излишне ретивым демоном.
        Бог, приняв облик обычного человека, крепкого невысокого светловолосого мужчины лет сорока, посидел рядом с демоном, ставшим жрецом Спящих, и, заглянув в самое нутро, в самые потаенные мысли Деспота, сообщил странное:
        - Отец будет тобой гордиться, демон.
        Деспот рассмеялся - искренне, от всей несуществующей души:
        - Скорее Хаосом обернется Упорядоченным, чем великий князь Диабло простит меня, одного из многих отпрысков-бастардов, о, ужасающий, но справедливый Бегемот…
        Посмотрев на Бегемота, совсем не ужасающего, а выглядевшего как смертный, Деспот смутился и запнулся.
        Спящий слабо улыбнулся:
        - Первые разумные, дикие и ограниченные, ни за что не поверили бы в добрых богов. Наши имена и эпитеты - с тех времен, когда мы ужасали, кошмарили, требовали жертвоприношений и при необходимости были безжалостны.
        - Вот и отец мой всегда говорил, что сначала ты работаешь на репутацию, а потом она - на тебя, - согласился демон, вздохнул тяжело, выдыхая пламя. - Вот только моя репутация уже уничтожена.
        - Отец будет тобой гордиться, - повторил Бегемот. - А сейчас оставь Скифа и проведи время с соплеменниками. О моем инициале не волнуйся, я за ним присмотрю. Осталось недолго.
        - Так вот почему здесь появлялась жрица Тисса! - осенило Деспота. - Она же стала членом «Детей Кратоса»! Так это ее соратник посылал?
        Спящий сделал едва заметный кивок и сообщил:
        - Скиф вернется в Дисгардиум скорее, чем закончится следующий день. Однако не спеши праздновать, демон, ибо ждут вас с ним великие свершения.
        - Если Спящий обещает тебе великие свершения, значит, он хочет от тебя чего-то невозможного, - хмыкнув, процитировал Скифа Деспот.
        Слабо улыбнувшись, Бегемот постучал пальцем по виску.
        - Только тебе известно, где пролегает граница между твоими «возможно» и «невозможно», демон Деспот.
        - Грог-х-р, - ухмыльнулся Деспот. - Вот и мастер Ояма так говорил. Типа, сталкиваясь с испытаниями, разумный узнает предел собственных возможностей. Познав же этот предел, он учится его преодолевать. Так в чем же наш со Скифом новый предел? В чем будут заключаться наши новые свершения?
        - Бездна уже готова к прорыву, и завтра - последний спокойный день для всех нас. Отдохни, Деспот, и наберись сил, потому что Скифу понадобится вся помощь, на которую он может рассчитывать.
        Спящий исчез, а Деспот, подумав, тряхнул руками-алебардами, выводя их из боевого режима. Руки-алебарды - вещь в хозяйстве полезная, да и в бою удобно, но слишком уж громоздко в обиходе.
        Закругленные лезвия втянулись, костно-мышечная плоть, пропитанная маной вместо хао, сократилась, спрессовалась, и руки-алебарды превратились в просто руки. Демонические руки, разумеется - узловатые, с заостренными локтями, откуда торчали убойные шипы, и органическими базальтовыми наручами, но все же руки. Такими удобно чесать спину и… хватать!
        - Куда собрался, стервец? - рокотнул демон, думая, что только он решил покинуть пост, как уже пожалел об этом.
        Стоит уйти, все эти страдальцы хлынут и, пожалуй, осквернят соратника своими нелепыми попытками вернуть его к жизни. Еще и лбы разобьют.
        Пойманный за хвост щенок-кобольд повис перед мордой-жаровней Деспота, жалобно проскулил. Не помогло, демона таким не прошибешь.
        - Отпусти, злой демон! - прорычал щенок.
        Деспот раскрыл пасть, из которой полыхнуло, и подвесил щенка над ней, после чего грозно поинтересовался:
        - Грог-х-р! Отпустить? Уверен?
        - Ну пожалуйста, Дес, отпусти! Не смешно! Сколько можно запугивать?
        Смутившись, демон отшвырнул щенка в кусты, проворчал:
        - Поговорю с Грог’хыром, совсем шаман вас распустил!
        - Ему не до нас! - пропищал из кустов щенок. - Он с Декотрой спелся, они новый сорт травы вывели, мертвого разбудит!
        - Скиф не мертв, дурачки.
        - Да знают они, - тявкнул щенок, а продолжил говорить уже издали: - Но все равно попробуют вернуть душу в тело… когда ты уйдешь.
        Деспот выругался на демоническом. Стоило дикарям узнать, что «избранный Неотвратимой» заперт в междумирье, как шаман племени кобольдов Грог’хыр сошелся с троллем Декотрой, лидером культистов Морены, в стремлении пробудить Скифа.
        Принюхавшись, демон ощутил сладковатую вонь горелой травы, тянущуюся из джунглей. Очевидно, Грог’хыр и Декотра уже затаились неподалеку и ждут, когда Деспот уйдет.
        - Ну и гном с вами, - проворчал демон и последовал совету Бегемота: направился в таверну «Свинья и свисток», чтобы выпить дворфийского пойла, по какому-то недоразумению причисленного к напиткам, а не топливу, перекинуться в адский покер с Флейгреем, Негой, Анфом и Риптой, и поспать.
        Что ни говори, а иногда хорошенько вздремнуть нужно даже демонам.

* * *
        Ночью началось. Чуткий сон Деспота прервали слабые вибрации ткани реальности, частота которых была идентичная переходам через Глубину. Сначала Деспот обрадовался, решив, что вернулся соратник, но, не почуяв эманаций его души, понял - это кто-то из близких друзей Скифа.
        Так и оказалось. Воин Бомбовоз собрал всех лидеров, присутствовавших на Кхаринзе, но обратился первым делом к гоблинам. Друг Скифа объявил, что Ядро Чумного мора вернулось и вот-вот прорвется в Дисгардиум с земель клана «Дети Кратоса», а потому нужно немедленно поднимать всех лидеров Империи, Содружества и нейтралов и атаковать, пока не стало слишком поздно. Ведь если дать Ядру, которому помогают старые легаты, развиться…
        Деспот, слушая его, легко уловил подвох. Даже самому тупому инферналу стало бы понятно, что смертный не лжет: Ядро и правда вернулось, и оно и правда проникнет в Дисгардиум с территории клана «Дети Кратоса», вот только ничего страшного в этом нет, ведь Ядро контролируется Скифом, которому нужно, чтобы Лига гоблинов поверила в опасность и подняла панику среди лидеров других смертных. Никакой интриги.
        - Если бы новое Ядро действительно было в Дисгардиуме, наши сканеры струн мироздания обязательно бы о таком сообщили, - скептически прокаркала Говарла, гоблинша такая древняя, что без силы Единства давно развалилась бы на части.
        Бомбовоз замахал руками и запротестовал, пытаясь их переубедить, но Деспот понимал, что ничего у титана не выйдет. Гоблины не поверили, потому что врать Бомбовоз не умел вообще. Флейгрей в этот момент стоял возле Деспота и кривился, как талантливый музыкант кривится, кога кто-то фальшивит. Осушив полбочонка пойла, сатир рыгнул, утерся и проворчал:
        - Что босс врать не умеет, что его друзья. Особенно этот здоровяк. Нашел кого послать на переговоры с зеленокожими коротышками!
        Гоблины Говарла и Стелтодак, смертные неприятные, с душами, попахивающими всеми грехами, не стали прямо отказывать, но вступили в бесконечную дискуссию о струнах мироздания и о разделении информации, поступающей из источников в Дисгардиуме и из другого мира. Спорить с гоблинами, не уступая им в изощренности доводов и коварстве, способны были только демоны, но Флейгрей и Нега за многие века в заточении потеряли хватку, а Деспот предпочел не вмешиваться. Если Бомбовоз, скорее всего, посланный Скифом, просит о помощи не его, Деспота, сына Диабло, а каких-то там зеленокожих коротышек, то добропорядочному демону лучше постоять в сторонке.
        Тем более что Бомбовоз справился и сам. Вернее, догадался, с чьей помощью можно справиться и, очень грязно выругавшись, исчез, а вскоре, продолжая ругаться и выстраивать многоэтажные конструкции на трех языках трех миров, включая демонический, вернулся с Бегемотом.
        - Ах, как завернул, стервец! - восхитился Флейгрей, и, почесывая пузо, самодовольно сообщил: - Моя школа, и член Азмодана мне в глотку, если вру!
        - Мечтай, - мурлыкнула Нега, провела кончиком хвоста по груди Деспота и с наигранной обидой сказала: - Ты так и не поделился с нами, как пировал в одном зале со всеми великими князьями! Правда, что у Азмодана такой невероятной твердости…
        - Не сейчас, - прервал ее Деспот.
        Перед недоверчивой зеленокожей публикой Спящий предстал в облике Ужасающего Бегемота, после чего в сжатой и очень доступной форме подтвердил слова Бомбовоза, обвинил во всем, включая создание новое Ядро Чумного мора, клан «Дети Кратоса» и исчез.
        Бомбовоз удовлетворенно хмыкнул и добавил уже от себя:
        - Вы можете и дальше слушать свои сканеры струн мироздания, госпожа Говарла и ваше преосвященство Стелтодак. Мы справимся и без вас.
        - И что же вы собираетесь делать? - поинтересовалась Говарла так ехидно, что Деспот едва удержался, чтобы ее не сожрать.
        - Пока не знаю, - широко улыбнулся Бомбовоз. - Но, когда Скиф вернется, обязательно предложу ему пересмотреть состав жрец Спящих, а потом колонизировать Бакаббу.
        - Постойте… - от изумления Говарла начала хватать воздух ртом. - Это как… же…
        Лица остальных гоблинов членов Верховного совета побурели.
        Когда Стелтодак обрел дар речи, он пробормотал:
        - Что? Что значит… колонизировать? Это исконная земля гоблинов!
        - Была, - ответил Бомбовоз. - Потом ее завоевала нежить, так? Потом мы победили нежить. Значит, земля наша. Может быть, Скиф сдаст вам ее в аренду.
        - Грабь награбленное! - ликующе проблеял Флейгрей. - Бакабба для «пробужденных»!
        Скандал замяли, сатира отправили назад в таверну, а гоблины, получив волшебный пинок от Спящего и не очень приятный прогноз будущего от Бомбовоза, развили бурную деятельность. Захлопали порталы, засветились зеркала дальновидения, отовсюду раздались вопли зеленокожих, орущих в свои амулеты связи.
        Верховный совет Лиги в полном составе отправился в Искгерсель, гномью столицу, на экстренный сбор лидеров Содружества, Империи и нейтралов. Чтобы не быть голословными и, как подозревал Деспот, в случае чего перевести все стрелки, гоблины прихватили Бомбовоза.
        Деспот, не зная, что делать, и изнывая от неизвестности, метнулся в джунгли, накостылял местному ящеру-переростку, был пережеван в ответ, вернулся к телу Скифа и ждал там.
        Вскоре гоблинская делегация вернулась и началась еще более кипучая деятельность. Туда-сюда носились кобольды и трогги, бряцали оружием культисты Морены, взметнулось к небу пламя боевых костров троллей Узул’Уруб. Военачальники гоблинов, публика посерьезнее, чем пустозвоны из Верховного совета, сноровисто ныряла боевыми группами в порталы - на места сборов гладиаторов и наемников.
        Деспот рычал и чуть ли не скулил, не понимая, чем и как помочь. Метнулся в портал - распугал наемников. Вернулся оттуда, сгонял через тени в джунгли, снова накостылял ящеру-переростку, получил под зад незримой ногой бездушного великана.
        Приземлился за таверной, нарвался на Негу, унес ее тенями, зажал и оприходовал суккубу во мраке ущелья под Пиком Арно, смутился своей несдержанности, хотя древняя сукубба осталась довольна.
        Сорвался по теням в пропасть, там распугал неумирающих работяг и получил за это по рогам от Оямы. Рухнул у северного побережья Менгозы, вскипятил воду на километр вокруг, сожрал всплывшую кверху брюхом гигантскую акулу. Вернулся на Кхаринзу, схватил первого попавшегося смертного за горло и, уже едва сдерживая в себе бурлящую энергию, поинтересовался:
        - Грог-х-р?
        Тролль Декотра, а это был он, прохрипел:
        - Никто не ждет Скифа больше, чем мы, демон! В его оружии сокрыта сущность Неотвратимой! Скиф вот-вот вырвется из междумирья, но окажется в лапах «детей Кратоса». Мы все идем на прорыв, чтобы помочь Скифу!
        - И я иду! - зарычал демон.
        - А тебя ищет Бомбовоз, Могучий Победитель Кракена, - добавил Декотра, бешено вращая глазами и пытаясь вырваться.
        Деспот отпустил его и рванул на дух Бомбовоза. Титан нашелся у «Свиньи и свистка» вместе Оямой и Гиросом.
        - Вот ты где! - обрадовался друг Скифа. - Деспот, ты-то нам и нужен, чтобы разогнать жрецов Нергала в Даранте, но есть проблема. Скажи, ты можешь обратиться в… ну, в эльфа или человека, например? Да хотя бы в орка!
        Деспот, наконец-то обретший смысл и цель, грог-х-рнул, исчез, чтобы найти Негу, и вернулся уже с суккубой. Та с радостью согласилась помочь и придала демону облик первого попавшегося смертного - Патрика О’Грейди. Старикан был той еще занозой в заднице и вечно докучал Флейгрею, Деспоту и Неге, уговаривая тех бросить пить.
        Дальше пошла веселуха. Диверсионный отряд попал в человеческую столицу через портал и нарвался на каких-то световых сущностей, призванных неким Первым инквизитором. Деспот, сообразив, что инквизиторы Нергала не сильно отличаются от Проклятой инквизиции, атаковал его вместе с Гиросом и Оямой, и тот сбежал, а с ним исчезли и Аспекты света.
        Храм Нергала развалили вместе с часовней, после чего разогнали всех остальных жрецов.
        Деспот лично сожрал с пару десятков служителей света, но не обнаружил в них ничего светлого - души у них оказались ничем не лучше, чем у обычных смертных. Даже хуже, словно протухли или подверглись коррозии.
        Вернувшись на Кхаринзу, диверсионный отряд перегруппировался. Бомбовоз попросил Деспота выследить Монтозавра, а когда демон нашел его, воин напомнил зверобогу об обещании помогать Скифу.
        Потом они уже с ящером пробивались сквозь купол замка «Детей Кратоса», чтобы достичь того места, где величественно будто из ничего проявилось Стылое ущелье.
        Потом Деспот продемонстрировал силу для союзников Скифа. Лидеры многочисленных племен смертных развесили уши, и Деспот чуть было не выкупил их души за побрякушки - несколько колец, добытых им в Сокровищнице Первого императора. Кольца якобы продлевали жизнь и даровали невидимость, но были с подвохом - носители теряли волю и подчинялись владельцу главного кольца.
        Впрочем, сделки довести до конца не удалось, потому что явился Скиф и вмешался в процесс.
        Далее союзники с легкостью захватили замок «Парамаунт», и, когда Деспот думал, что самое веселое позади, в небе появился лик Сверхновой богини, уничтожившей всех остальных Новых богов.
        Спустя короткое время Скиф, Бомбовоз и Гирос покинули Дисгардиум и больше в нем не появлялись.

* * *
        Сменялись дни, ночи, но никто не возвращался - ни Скиф, ни его друзья. Жившие на Кхаринзе и Менгозе неумирающие, включая работяг и жрецов Спящих, словно сгинули. Да и сам Бегемот куда-то исчез.
        Деспот с Оямой вернулись на Кхаринзу вместе с гоблинами, кобольдами, троггами, троллями и культистами Морены, но после того зловещего явления лика Бездны на небе от былого единства последователей Спящих ничего не осталось. Дикие племена разбрелись по острову, не зная, что делать, а их лидеры безуспешно пытались добиться ответов от Бегемота, проводя все время в молитвах в его храме.
        С большой земли доносились страшные слухи. Мол, бродят по Дисгардиуму огромные чудовища размером с гору - Глашатаи, которые требуют немедленно стать последователями Бездны. Каждого, кто отказывался это сделать или хотя бы медлил, ждала немедленная расправа. Твари Бездны были безжалостны, проворны даже несмотря на размеры, и бесконечно могущественны.
        С исчезновением неумирающих Патрик О’Грейди попробовал взять на себя какое-то подобие руководства. Но без могучей фигуры Бегемота или его инициала Скифа за спиной авторитета Патрика явно не хватало. Деспот не видел причин вмешиваться в жизнь смертных, а Ояма, обеспокоенный происходящим, оставил Кхаринзу, чтобы защитить близких в родной деревне.
        За эти дни, проведенные вместе с ним, Деспот услышал историю Масу Оямы, произошедшую до Демонического пакта, и проникся уважением к старцу. Общение с наставником Скифа гасило тоску и беспокойство о соратнике, и когда Ояма ушел, Деспот совсем приуныл.
        На второй день демон взял себя в руки и решил навести порядок. Он понимал порядок весьма буквально, а потому попытался собрать всех лидеров смертных и заставить их заняться делом - сделать так, чтобы к возвращению Скифа все сияло и блестело.
        Однако задуманное оказалось непросто реализовать. Деспот чувствовал, что с каждым днем слабеет все больше, и понимал почему - мана исчезает из Дисгардиума, а когда исчезнет окончательно, демон, скорее всего, развоплотится. В Преисподней только хао скрепляло его тело, а в этом мире роль хао выполняла мана. И ладно бы только тело переставало слушаться, но вместе с маной Деспот терял способности.
        Хождение по теням, с помощью которого он планировал собрать лидеров племен, внезапно засбоило, и демона чуть не расплющило навечно, когда он застрял в двухмерности. То, что раньше он делал не задумываясь, рефлекторно, внезапно потребовало множества вычислений в уме, чтобы произнести усиленные заклинания и вернуться в объемное тело.
        Талант слияния с тенями, игравший на контрасте интенсивности потоков фотонов света, чуть было его не убил, потому что фотоны внезапно стали враждебными. Деспот ощутил себя в тенях, как если бы водоплавающее прыгнуло в знакомую стихию, но вдруг угодило в кислоту.
        Изменения вДисгардиуме чувствовались на всех уровнях, их кожей и всем нутром ощущал каждый, от мельчайшего кобольда до двухголового огра. Казалось, сам воздух становится враждебен всем, кто не признал своей богиней Бездну. В стане Лиги гоблинов зашептались, и самые отчаянные начали потихоньку покидать Кхаринзу. Деспот слышал, что они уходят на Бакаббу, пока в кристаллах-накопителях еще есть мана и можно воспользоваться порталом.
        Чтобы оставшиеся не пали духом, Деспот преодолевал собственные апатию и слабость, чтобы поднять дух остальных, но нарывался на непонимание. Флейгрей и Нега, Анф и Рипта, Декотра и Ранакоц, Фитта, владелица дома удовольствий «Седьмое небо», перебравшаяся вместе со своими девочками - кого ни возьми, все словно потеряли волю и готовились в любой момент обратиться к Бездне.
        Упаднические настроения усилились, когда Бездна появилась на небе еще раз и громогласно объявила, что все жрецы всех богов - неважно, бывших ли, Новых, Старых, звериных или Спящих - обязаны переосвятить храмы в честь Бездны. Каждый храм, который не сменит бога-покровителя, будет уничтожен вместе со жрецами.
        Остров словно вымер. Магическая башня Краулера, видимая практически из любой точки острова, начала оседать и осыпаться - скрепляющая блоки мана растворялась. Само пространство Дисгардиума, как иссохшая губка, жадно поглощало любую ману, где бы она ни содержалась.
        Временами из чащи джунглей раздавался жалобный рев Монтозавра. Деспот сходил его проведать и неприятно удивился, заметив, как исхудал и сократился в размерах ящер. От былых тридцати метров осталось хорошо если пятнадцать.
        Сам демон тоже терял массу и уровни, но отнесся к этому философски: если весь мир катится в пропасть, что ему судьба какого-то демона? Ничего больше не имело смысла. Демонов Преисподней больше не ждет ничего хорошего в Дисгардиуме. Да, их извечные враги, Новые боги, сгинули, но на их место пришла та, которая от демонов потребует подчинения, а великих князей просто уничтожит.
        Что великие князья, если даже от Спящих ни слуху ни духу? Храм Бегемота все еще стоял и все еще был полон молящихся последователей, но Деспот не чувствовал от него привычных божественных эманаций, а вера молящихся, казалось, уходит впустую. Впрочем, храм построен с использованием Инертного камня укрепления и мог простоять вечно - ни один смертный не в силах нанести ему вред.
        «Но Бездна и ее Глашатаи - не смертные», - мелькнула подлая мыслишка. Деспот прогнал ее, но она, как назойливый летающий каккерлак, не уходила окончательно, все время возвращалась, пульсировала в огромной голове демона и сводила с ума. Деспот не понимал, почему его это так беспокоит. Порыкивая, он бродил по опустевшим улицам замка, по его коридорам, по джунглям и размышлял.
        В Спящих ли дело? Нет, дело было не в этих вроде бы могучих, но уязвимых без своего инициала богах, а в том, что для Скифа очень важно сохранить именно этот храм в целости и невредимости. Считать эту информацию из души соратника было просто, она была на поверхности.
        И вот теперь, когда Бездна ищет храмы Спящих, и может быть, уже нашла остальные… Если так, то храм на Кхаринзе - последний уцелевший.
        Осознав это, Деспот пошел искать немногих соратников Скифа, оставшихся на острове, чтобы попытаться найти решение, как защитить храм.
        Патрика О’Грейди, Флейгрея, Негу, Рипту и Анфа он обнаружил в подвале таверны «Свинья и свисток».
        - О, рогатый, - невесело заметил Патрик. - А мы думали, что ты тоже свалил.
        Деспот смерил его презрительным взглядом, но ничего не ответил. О’Грейди был женат на неумирающей Стефани, которая исчезла вместе с остальными, и страшно тосковал.
        - Скажи, Дес, ты тоже считаешь, что неумирающие не вернутся? - спросил Флейгрей. - У нас просто контракт с боссом, но если он не вернется…
        - И Спящий куда-то пропал, - задумчиво проворковала Нега, при дефиците маны она выглядела, как стареющая демоница. - Что делать? Единственный способ выжить для нас, демонов, это обратиться к Бездне. Своим последователям она дарует ману в количествах, ничем не ограниченных!
        Флейгрей показал ей кулак.
        - Чтобы даже не заикалась об этом! - Сатир пьяно икнул. - Если суждено нам сдохнуть и развоплотиться, то сделаем это, не нарушая контракта!
        - У нас контракт со Скифом, старый ты пердун, а не со Спящими! - визгливо возразила Нега. - Ну расстроится босс, и что? Зато мы выживем и сможем служить ему и дальше! - Она с надеждой посмотрела на Деспота. - Ну скажи ему, демон! Это же разумно!
        Деспот промолчал, не зная, что ответить. Безусловно, это разумно, но ведь все, кто здесь собрался, - жрецы Спящих. Не может жрец предать своих покровителей!
        Тем временем инсектоид Анф прострекотал что-то в ухо Рипте, а тот издал отрывистое верещание.
        - Они оба предлагают нам обратиться к Бездне, чтобы не рассыпаться, - перевел Флейгрей. - Но для этого нам нужно покинуть Кхаринзу до очередного Мерцания, пока мы совсем близко от Бакаббы. Они объяснят Скифу, если тот вернется, почему мы так поступили.
        - Здесь нельзя обращаться, иначе Бездна увидит храм, - пояснила Нега то, что и так было понятно. - А стационарный портал больше не пашет. Почти все гоблины ушли на Бакаббу, пока могли. Кто-то, чтобы последовать Бездне, а те, что не предали Спящих, - чтобы дожить на родной земле.
        - Вы идите, - пророкотал Деспот. - Я останусь. Если развоплощусь, значит, такова моя судьба. Не поминайте лихом.
        - До очередного Мерцания часа два, - сообщил Патрик. - Если вы серьезно настроены, демоны, то лучше поспешить.
        Всплакнули. Нега расцеловала Деспота, Флейгрей сжал в объятьях и похлопал по спине. Почему-то демон терял массу гораздо быстрее сатира и суккубы. Возможно, из-за того, что те двое за столько времени адаптировались к Дисгардиуму и стали его частью в большей мере, чем Деспот.
        Из таверны вышли вшестером, а к западному побережью Кхаринзы, откуда под светом Геалы и звезд виднелся берег Бакаббы и пик горы Мехарри, добрались огромной толпой. Как оказалось, далеко не все покинули остров - кобольды, трогги, часть культистов Морены и троллей Узул’Уруб остались, однако разбрелись по Кхаринзе. Как из их сбивчивых объяснений понял Деспот, многие сдуру решили, что Бездна с минуты на минуту устроит храму Бегемота Армагеддон, а потому предпочли разбежаться подальше или попрятаться по пещерам.
        На берегу все попрощались с Флейгреем и Негой - обоих стражей на Кхаринзе полюбили. Добраться до Бакаббы сатир и суккуба планировали под действием Зелья хождения по воде, которого на складе «Пробужденных» было несколько ящиков.
        - Пейте быстрее, как вскроете, - посоветовал Деспот. - Зелье явно магической природы, и может быстро выдохнуться.
        - Темна ночь перед рассветом, - вздохнув, заметил Патрик. - Главное выживите, друзья, а перед богами потом ответим.
        Слова смертного заставили Деспота посмотреть на небо, которое еще несколько мгновений назад светилось мириадами звезд - ни звезд, ни Геалы. Все вокруг погрузилось во мрак, но заметили это только сейчас, потому что в руках у каждого смертного были факелы.
        По привычке демон нырнул в тень и остановил себя в последний момент, когда уже начал с ней сливаться, вспомнив, что может застрять там навсегда.
        Нега с Флейгреем обнялись с Риптой и Анфом, потом выпили зелья.
        - Три минуты до Мерцания, - сказал Патрик, в который раз пожимая им руки. - Вам бы поспешить друзья, вы же знаете, что часть вод переместится вместе с Кхаринзой.
        И в этот момент Деспот понял. Колоссальный враг, скрывающийся во мраке, не принадлежал этому миру, поэтому демон почуял его слишком поздно. Огромная волна застыла, замороженная волей врага, и Деспот его увидел. Вернее, враг дал себя увидеть.
        Гигантское создание остановилось в паре километров от берега. Ничего подобного Деспот не видел ни в Очаге Преисподней, ни в логове Чумного мора, ни в остальном Дисгардиуме.
        - Я, Беборакс, Глашатай Бездны, приказываю преклонить колено перед Бездной, единой и истинной богиней всего сущего. Каждый, кто откажется это сделать, будет поглощен. Это первое предупреждение из трех.
        Несколько десятков смертных в ужасе застыли, готовясь к смерти.
        - Я, Беборакс, Глашатай Бездны, приказываю… Это второе предупреждение из трех.
        Анф и Рипта встали в боевые стойки, Нега, Патрик и Флейгрей обнажили оружие. Никто не преклонил колена.
        - Скройтесь в джунглях и ждите Мерцания, - грог-х-рнул им Деспот, резким движением выбрасывая руки-алебарды. - Я его отвлеку!
        - Я, Беборакс…
        Собрав все силы, Деспот ушел в тень, а через мгновение появился под Бебораксом, в его тени, и атаковал. Глашатай Бездны сбился с текста третьего предупреждения и изучил букашку под собой. Букашка исчезла, но оставила след, ведущий к Бакаббе.
        Тысячи лет назад Девятка выставила своим питомцам самозащиту главным приоритетом. Потому, получив урон, пусть и мизерный, Глашатай Бездны Беборакс, он же Крошка, устремился за скрывшимся в тени Деспотом.
        Спустя полторы минуты Беборакс настиг демона, а Кхаринза переместилась в другое полушарие.
        Глава 8. Вы покинули зону изоляции!
        Загрузка шла долго. Мрак великого ничто, напоминающий космический вакуум, так долго окружал меня со всех сторон, что я уже подумал: «Снова какой-то глюк», но, когда осознал, что дело, наверное, в Девятке, раздражение сменилось паникой. Ведь если она теперь единственная Новая богиня, то ее возможности могут превосходить все, что… Стоило ее вспомнить, как в голове вспыхнула чужая злая мысль: «Не Девятка! Не Девятка! Бездна!»
        Сразу после этого великое ничто рассеялось, я оказался на развалинах Парамаунта.
        Первым делом активировал Божественное исчезновение - навык, полученный за Убийцу бога, который скрывает мою сущность из эфира. Теперь я не буду оставлять даже астральных следов и, надеюсь, скроюсь от глаз Девятки.
        Следом я взял выдуманный облик Мародера, минотавра-крушителя 492-го уровня, обернулся в Сокрытие сущности и только тогда огляделся.
        От главного замка «Детей Кратоса» не осталось камня на камне. Ничто не напоминало о том, что когда-то здесь жил и вел свои дела один из крупнейших и успешнейших кланов Дисгардиума. Видимо, хозяйственные гоблины собрали подчистую все до последнего кирпича.
        Ничего не осталось и от моих союзных неписей. Огромная армия, приведенная лидерами нейтралов и императором Крагошем, исчезла. Немудрено, ведь прошло несколько дней с того момента, как в небе появился лик Бездны, а на Калийское дно обрушилась ядерная ракета.
        Промозглый северный ветер хлестал по щекам, место выглядело неуютным, и мне захотелось первым делом убраться отсюда, а потом уже разгребать кучу уведомлений, которые оставались неразобранными с момента выхода из Стылого ущелья.
        Представляю, что у меня спросят журналисты: «Скиф, почему вы так долго игнорировали эти важнейшие системные оповещения?»
        «Да знаете, навалилось всякое, - отвечу я. - То одно, то другое…»
        Так, ладно, черт с ними всеми: и с разрушенным замком, и с пропавшими неписями, и с мифическими журналистами - где мои друзья? Понятно, что ни Утес, застрявший в Бездне, ни Тисса с Краулером, ни Ирита и Дэка не могли здесь быть, но меня, Гироса, Бомбовоза и Большого По выдернули-то прямо из этого места, а значит, и появиться мы должны были все вместе. Однако они непонятно где, и даже мини-карта не показывает их меток поблизости.
        Я не знал, что думать. Смогли ли они войти в Дисгардиум? Все-таки мы сейчас в космосе… И если да, то где запропастились? Ведь отсюда некуда деться, владения «Детей Кратоса», расположенные на краю континента, простирались на множество километров.
        Обожгло догадкой: что-то не так со временем! Что-то задержало меня в великом ничто, не пуская в Дис, а время здесь теперь ускорено так, что для друзей, появившихся раньше меня, прошло… сколько? Минуты? Часы?..
        Дни?
        Догадавшись заглянуть в профиль клана, я увидел, что ребята онлайн, вот только местоположение каждого указывалось как неопределенное.
        Я попробовал написать в клановый чат, потом - в личку каждому. Сообщения без проблем отправились, но ответ не пришел ни от кого даже через несколько минут. За это же время я испытал зеркало дальновидения, амулет связи, гоблинскую Потертую монетку, связующую меня с Верховным советом Лиги, - ничего не сработало. Как гаджет, у которого полностью разрядился аккумулятор.
        Странно…
        Я взлетел и осмотрел всю территорию, на которой недавно располагался Парамаунт, но так и не нашел ни единой живой души.
        Тогда я слетал в Стылое ущелье, но и там не обнаружил никого, даже работяг-оницо. Ладно наши, из Калийского дна, но куда делись остальные, те, что работали на «Детей Кратоса»?
        Мобов тоже не было, никаких: ни нейтральных вроде птичек и насекомых, ни агрессивных. Все вымерло. Лишь зияла черным зевом пещера, ведущая к инстансу с Отродьем Бездны. Я метнулся туда, пролетел по шахте метров сто и вернулся.
        Ошарашенный идеей, что каким-то образом угодил в Бездну, я посмотрел на небо. Солнце, скрытое тучами, светило, облака двигались, да и ветер издевательски дул в лицо, чего в Бездне никогда не случалось. Нет, я в Дисгардиуме. Но в каком-то странном…
        Двигаться на Кхаринзу или погодить еще?
        Выбрав второе, решил потратить время на разбор уведомлений и изучение вкладок клана и последователей Спящих. Хотелось понять, в каком все состоянии и есть ли вообще за что бороться, или у нас не осталось ни единого храма.
        Следующие минут пять я лихорадочно сводил всю собранную информацию вместе, чтобы понять диспозицию.
        Новость номер один: как и предупреждал Большой По еще в Сковородке, мне запрещено быть лидером клана. Новым система автоматически назначила Утеса, объявив каждому «пробужденному», что Скиф потерял лидерство в связи с потерей статуса гражданина. Почему Утес, понятно, хоть об этом и не было сказано, - наивысшая «угроза» в клане среди граждан. Другое дело, что лидер клана кукует в бета-мире, если его там совсем не обнулили, и теперь фактически «Пробужденные» - клан безголовый.
        Ладно, это меньшая из проблем. Ирита и Краулер прекрасно справлялись и тогда, когда мне самому было не до лидерства, а такое случалось примерно всегда.
        Куда большей проблемой мне виделось то, что дала сбой надуманная программа адаптации лиц, не имеющих гражданства. Или, напротив, все сработало именно так, как и задумывалось:
        УВЕДОМЛЯЕМ О ТОМ, ЧТО В СВЯЗИ С ВАШИМ ОТСУТСТВИЕМ ОНЛАЙН НА ПРОТЯЖЕНИИ БОЛЕЕ ЧЕМ ТРЕХ СУТОК, ВАШ ПРОГРЕСС И УРОВЕНЬ СОЦИАЛЬНОЙ ЗНАЧИМОСТИ ОБНУЛЕНЫ.
        Текущий прогресс прохождения программы адаптации лиц, не имеющих гражданства: 0 / 1 826 дней.
        Социальная значимость: 0 / 1 000 000.
        Длинное полотно текста уведомляло о моих обязанностях и ограничениях, и здесь начинались проблемы, наглядно подтверждаемые грозными уведомлениями. То, что на вывод денег стоит лимит - факт несмертельный, но вот остальное вогнало меня в отчаяние. Мало мне одной безумной Бездны?
        ВАШ КОНТРАКТ С КЛАНОМ «ДЕТИ КРАТОСА» РАЗОРВАН.
        Согласно условиям прохождения программы адаптации лиц, не имеющих гражданства, вам предписывается найти другого работодателя в течение: 18:31:38… 18:31:37… 18:31:36…
        ВНИМАНИЕ! ВЫ ПОКИНУЛИ ЗОНУ ИЗОЛЯЦИИ!
        Согласно условиям прохождения программы адаптации лиц, не имеющих гражданства, вам предписывается вернуться в ближайшую зону изоляции в течение: 00:12:51… 00:12:50… 00:12:49…
        ВАЖНОЕ НАПОМИНАНИЕ!
        В случае нарушения условий прохождения программы адаптации лиц, не имеющих гражданства, ваш персонаж будет заблокирован и перенесен в зону изоляции, выбранную администрацией.
        Я не особо надеялся, что руководство «Сноусторма» перестанет вставлять нам палки в колеса, просто после всех великих целей, озвученных Хагеном, и успешного возвращения в Дис, эта тема поблекла и отодвинулась на задний план.
        Но нет, привет от старой доброй Хлои Клиффхангер - вот он. И Хаген не поможет, потому что вряд ли кто-то извне вообще может повлиять на мир, где владычествует безумная богиня Бездна.
        Короче говоря, я не сделался даже обычным игроком-оницо, так и остался «новичком». И это странно, потому что требования выполнены: и уровень мой превышает 100-й, и первый ранг мастерства в ремесле начертания тоже добыт давным-давно…
        Точно, давно-давно! Так, может быть, дело не в Хлое, а в баге? Всю эту историю с зонами изоляции внедрили быстро и только ради меня, так что немудрено, что управляющий ИскИн просто-напросто не засчитал все то, чего достиг Скиф до того, как попал в зону изоляции.
        Так-так… Получается, мне нужно взять или уровень, или первый ранг мастерства? Второе и проще, и, пожалуй, надежнее.
        Я залез в инвентарь и, нашарив там переживший геноцид киркой Старый топор дровосека, ухмыльнулся. Осмотревшись, прикинул направление до ближайшего леса и рванул туда.
        Вековечные монументальные кедры и сосны достигали здесь сотни метров в высоту и двадцати в обхвате. В Стылом ущелье мы с Большим По рубили бы такое дерево всю жизнь, но здесь… Здесь у деревьев не было ни шанса выстоять, даже против моего никчемного топора.
        Впрочем, хватило одного. И дерева, и удара, хотя у кедра было больше ста миллионов очков прочности.
        ВЫ СРУБИЛИ ТЫСЯЧЕЛЕТНИЙ МОРОЗНЫЙ КЕДР.
        Ремесло лесоруба: +97. Текущая степень: ученик (100 / 100).
        ВАША СТЕПЕНЬ РЕМЕСЛА ЛЕСОРУБА ПОВЫШЕНА ДО ПОДМАСТЕРЬЯ! ТЕКУЩАЯ СТЕПЕНЬ: ПОДМАСТЕРЬЕ (0 / 250).
        Ремесло лесоруба: +250. Текущая степень: подмастерье (250 / 250).
        ВАША СТЕПЕНЬ РЕМЕСЛА ЛЕСОРУБА ПОВЫШЕНА ДО УМЕЛЬЦА! ТЕКУЩАЯ СТЕПЕНЬ: УМЕЛЕЦ (0 / 500).
        Ремесло лесоруба: +500. Текущая степень: умелец (500 / 500).
        ВАША СТЕПЕНЬ РЕМЕСЛА ЛЕСОРУБА ПОВЫШЕНА ДО ИСКУСНИКА! ТЕКУЩАЯ СТЕПЕНЬ: ИСКУСНИК (0 / 1 000).
        Ремесло лесоруба: +1 000. Текущая степень: умелец (1 000 / 1 000).
        ВАША СТЕПЕНЬ РЕМЕСЛА ЛЕСОРУБА ПОВЫШЕНА ДО МАСТЕРА! ТЕКУЩАЯ СТЕПЕНЬ: МАСТЕР (0 / 250).
        Ремесло лесоруба: +149. Текущая степень: мастер (149 / 250).
        ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВАМ ДОСТУПЕН СЛЕДУЮЩИЙ РАНГ РЕМЕСЛА ЛЕСОРУБА!
        Вы открыли I ранг рубки леса!
        Ваш талант дровосека достиг таких высот, что строители, корабелы, щитоделы и многие другие ремесленники будут готовы заплатить за вашу древесину много больше, чем раньше.
        Текущая степень: мастер (149 / 250).
        Шанс срубить дерево одним ударом: 1 %.
        Шанс получить дополнительные поленья от срубленного дерева: 25 %.
        Шанс обнаружить вросшее в дерево сокровище: 1 %.
        Продолжайте совершенствовать ремесло, чтобы повысить шансы активации бонусов.
        Древесина оказалась эпического качества. Как и в Стылом ущелье, ствол сам по себе рассыпался на бревна и поленья, которые потом распилились на доски. Все это эпическое барахло под завязку забило мне инвентарь. По самым скромным прикидкам вышло на несколько тысяч золотых! Интересно, так будет падать с каждого дерева здесь, или подвернулось какое-то особенно… эпическое?
        Почесав затылок, я все же не стал выгружать добычу, решив донести до Кхаринзы и сдать Патрику О’Грейли, завхозу клана.
        Подпортило настроение то, что из-за срубленного кедра понизилась репутация с эльфами, но не настолько, чтобы переживать, - они все еще превозносили меня. Зато следующим системным сообщениям я кивнул более чем удовлетворенно.
        Первое пополнило мой обнулившийся баланс полезного члена общества:
        СОЦИАЛЬНАЯ ЗНАЧИМОСТЬ: +1 000!
        До нужного миллиона было в тысячу раз больше, но, как говорил инициал другой религии, даже путь в тысячу ли начинается с первого шага.
        Второе сообщение насколько порадовало, настолько же и посмешило:
        СКИФ, ПОЗДРАВЛЯЕМ С УСПЕШНЫМ ПРОХОЖДЕНИЕМ ПРОГРАММЫ АДАПТАЦИИ ЛИЦ, НЕ ИМЕЮЩИХ ГРАЖДАНСТВА!
        Достигнув степени мастера в выбранном вами ремесле, вы сделали первый шаг, чтобы доказать, что трудолюбивы, целеустремленны и готовы трудиться на благо общества!
        Желаем вам удачи в выбранной карьере лесоруба! Пусть вас окрыляет как это достижение, так и то, что при должном старании каждый негражданин способен получить гражданство.
        Ведь гражданство - это привилегия.
        Не удивлюсь, если этот нравоучительный пафосный текст писала лично Хлоя.
        Выкинув ее из головы, я проглядел сообщения о том, что я обязан найти работу и вернуться в зону изоляции, - они исчезли. Одной проблемой стало меньше.
        Открыв панель управления последователями Спящих, я, кусая губы, изучил список храмов и жрецов, показатели последователей и объема веры.
        КУЛЬТ СПЯЩИХ
        Активные храмы (3): Бегемот, Тиамат, Кингу.
        Инициал (1): Скиф, человек, предвестник 1101-го уровня.
        Жрецы (97 / 507): Патрик О’Грейди, Мэнни, Тисса, Декотра, Ранакоц, Грог’хыр, Рыг’хар, Моварак, Укавана, Шитанак, Йеми, Франциска, Бабангида, Сарронос, Кромтерокк, Кусаларикс (мертва), Хинтерлист, Печенег, Хорвац, Ярый, Саян, Каннибал, Хеллфиш, Ирита, Краулер, Бомбовоз, Инфект (мертв), Дьюла, Говарла, Вонпрутих (мертв), Стелтодак, Деспот (мертв), Полковник, Кетцаль, Тигреса, Анф, Рипта, Флейгрей, Нега, Гимкосмон, Крагош, Лисента, Гипер, МеррикУжасающий, ФолМагнесийский, Ноб-Из-Пригорья, Уна, Горгарок, Рокгарак, Трокгарик, Дрог’кор, Зул’гир, Брыг’зар, Гарфанг, Дрог, Корг, Калисто, Эвридика, Талия, Мурглорд, Финлорд, Гургбос, Гае-Ал, Ло-Каг…
        Последователи Спящих: 654 781 / 62 748 517.
        Объем веры: 2 841 / 10 604 499 373.
        Деспот! Я не поверил своим глазам. Как?! За изобилием имен вождей нейтралов, набранных в жрецы, и их близких я не сразу осознал, что имя соратника вычеркнуто. При фокусировке на нем всплыл текст: «Мертв». Мертв! Мертв…
        В горле встал огромный ком, ноги подогнулись, и я сел, едва не свалившись, оперся на руки. В глазах защипало.
        Первым же порывом было немедленно прыгать на Кхаринзу, но, чуть поразмыслив, я утешил себя, что, может, и не мертв мой соратник. Вон, Утес видел Кусю живой в бета-мире, однако ж здесь система считает ее мертвой. Обнадежив себя, я взял себя в руки, чтобы выяснить состояние дел до конца. Ведь, чтобы начать действовать, нужно сначала разобраться, что еще я пропустил.
        Внимательно изучив показатели панели Спящих, я сделал выводы. Все жрецы остались таковыми, не отреклись от Спящих. Более того, они набрали множество последователей и стали за счет этого намного сильнее. Видимо, это помогло им в противостоянии с приспешниками Бездны. Еще бы, шестьсот пятьдесят четыре тысячи очков характеристик от Единства - вот почему я срубил морозный кедр с одного удара.
        Тем непонятнее то, что так мало веры накоплено в алтарях храмов Спящих. Единственная причина этого - атаки Бездны и ее Глашатаев. Если так, то Бегемот, Тиамат и Кингу тратят всю веру на защиту храмов.
        Огромное количество последователей напомнило, что в бытность легатом Чумного мора меня часто спасала Чумная ярость, а это, в свою очередь, натолкнуло на мысль, что раз уж мой ресурс возмездия напрямую зависел от числа последователей, то, может быть…
        Открыв профиль и промотав до нужной строчки, я отвесил челюсть. Поглядел выше, потом снова ниже… Невероятно! Мой чистый урон Возмездием Спящих, без учета штрафов и бонусов, стал шестьсот с половиной миллионов. Много? Да не особо, если сравнивать с моими обычными ударами - стопроцентный шанс на критический урон, огромный бонус к нему… Семьсот девяносто шесть миллионов - чистый урон, даже не Кулаком-молотом, без показателей Призрачного когтя Риндзина!
        Интересно, как много ударов вынесет древний крокодил Собек, если я начну с ним драться под перемноженными эффектами Синергии и Правосудия Спящих?
        Эх, жаль, штрафы прикрученного и ставшего специализацией «горевестника» вдвое снизили все характеристики. Хорошо хоть, моя удача вознеслась до небес. С таким везением и особенностью горевестника мои враги даже дойти до меня не смогут - их либо дворфийский паровоз снесет, либо с неба мифриловый кирпич на голову рухнет.
        СКИФ, ЧЕЛОВЕК 1101-ГО УРОВНЯ
        Звания: Везунчик, Величайший каратель, Величайший мститель, Герой подземелий, Первооткрыватель, Покоритель зверобога, Юный гладиатор.
        Клан: «Пробужденные».
        Настоящее имя: Алекс Шеппард.
        Реальный возраст: 16 лет.
        Класс: предвестник. Специализация: горевестник.
        ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ:
        Сила: 1 592 (+93 540).
        Восприятие: 917 (+97 214).
        Выносливость: 1 489 (+90 867).
        Харизма: 1 444 (+94 253).
        Интеллект: 161 (+91 996).
        Ловкость: 1 069 (+97 764).
        Удача: 32 244 (+90 329).
        ВТОРОСТЕПЕННЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ:
        Очки жизни: 549 093 362.
        Очки маны: 273 953 628.
        Очки возмездия: 654 781 000.
        Очки духа: 37 800.
        Скорость восстановления духа: 1 134 очка в секунду.
        Скорость восстановления жизни: 3 267 948 очков в минуту.
        Базовый урон: 1 048 505.
        Бонус к дистанционному урону: +2 959 %.
        Бонус к критическому урону: 79 602 %.
        Бонус к силе заклинаний: 55 304 %.
        Бонус к скорости передвижения: 300 % (достигнуто максимальное значение).
        Бонус к шансу оглушить противника: 5 %.
        Бонус к шансу получить улучшенную добычу: +30 % (достигнуто максимальное значение).
        Бонус к шансу получить уникальный квест: +30 % (достигнуто максимальное значение).
        Бонус к шансу уклонения: +3 000 % (достигнуто максимальное значение).
        Грузоподъемность: 779 126 кг.
        Меткость: 490 675 %.
        Торговые скидки: 50 % (достигнуто максимальное значение).
        Шанс критического урона: +100 % (достигнуто максимальное значение).
        НАВЫКИ:
        Безоружный бой (ранг II: Путь справедливости и духа): 378.
        Верховая езда (без ранга): 44.
        Двуручные мечи (без ранга): 39.
        Дробящее оружие (без ранга): 88.
        Картография (без ранга): 78.
        Кинжалы (без ранга): 67.
        Копья (без ранга): 27.
        Медитация (без ранга): 1.
        Ночное зрение (без ранга): 97.
        Одноручные мечи (без ранга): 58.
        Плавание (без ранга): 77.
        Скрытность (ранг I): 31.
        Стрельба из лука (ранг I): 56.
        Топоры (без ранга): 39.
        Убеждение I ранга: 44.
        Устойчивость (ранг IV: Пути справедливости, отражения, невозмутимости и пожертвования): 93.
        РЕМЕСЛА И ПРОФЕССИИ:
        Кулинария: умелец (488 / 500).
        Начертание: мастер (76 / 250).
        Рубка леса: мастер (149 / 250).
        ОСОБЫЕ НАВЫКИ И СПОСОБНОСТИ:
        Божественное исчезновение.
        Глубинная телепортация: 36.
        Духовные оковы.
        Духовный капкан.
        Жуткий вой: 33.
        Мимикрия: 5.
        Откат.
        Полет.
        Порченая кровь.
        Стоик.
        Ясность.
        КЛАССОВЫЕ НАВЫКИ:
        Божественное озарение (спонтанный).
        Имитация: 26.
        Летаргия: 10.
        Освобождение: 35.
        Самопожертвование.
        Синергия: 3.
        Сокрытие сущности: 19.
        БОЖЕСТВЕННЫЕ СПОСОБНОСТИ:
        Возмездие Спящих: 3.
        Единство.
        Зов Спящих: 3.
        Касание Спящих.
        Колесо Фортуны.
        Неуязвимость Спящих: 3.
        Правосудие Спящих: 3.
        Свирепость Спящих: 3.
        Содействие Спящих: 3.
        ПЕРКИ:
        - Величайший каратель (+25 % к урону против других игроков).
        - Вендетта (все члены Темного братства будут стремиться вас уничтожить!).
        - Внезапность (атакуя первым, вы гарантированно сбиваете противника с ног!).
        - Вторая жизнь (после смерти вы воскреснете на том же месте с полным здоровьем).
        - Герой подземелий (+25 % к урону и скорости передвижения в инстансах).
        - Гроза солитоидов (вы наносите солитоидам на 10 % больше урона).
        - Дары Фортуны (+50 к удаче; +5 % к шансу избежать критического урона; +5 % к шансу обнаружить незримое; +5 % к шансу критического урона; +5 % к шансу получить уникальный квест; +5 % к шансу получить улучшенную добычу).
        - Крепкий хребет (+50 % к грузоподъемности).
        - Первооткрыватель (+100 метров к радиусу обзора, +10 % к скорости верховой езды).
        - Подчинение грешных (разумные, чьим душам после смерти уготовано место в Преисподней, будут безропотно выполнять ваши приказы; не действует на членов Темного братства).
        - Покоритель зверобога (+10 % к репутации со зверобогами).
        - Полярник (вы получаете на 10 % меньше урона от обитателей Холдеста).
        - Призрачный коготь Риндзина (не умение, не вещь, но божественный отпечаток, слившийся с вашей сущностью; будучи безоружным и окруженным врагами, вы получите призрачный коготь Риндзина, Повелителя драконов; урон когтя всегда равен уровню противника).
        - Притяжение (добыча с поверженных вами противников автоматически переносится в инвентарь; доступны настройки фильтрации).
        - Проглот (1 % любого входящего урона обращается в очки опыта).
        - Рога и копыта (по желанию вы можете отрастить рога и копыта, но убрать их, к сожалению, будет не так просто).
        - Святой (?100 % урона от нежити; +1 000 % к урону по нежити).
        - Снежный бродяга (вы наносите обитателям Холдеста на 10 % больше урона).
        - Фелицитас (вы получаете больше золота с трупов врагов; в бою вы и ваши союзники не чувствуете усталости!).
        - Юный гладиатор (+5 % к урону в боях против игроков; +5 % к навыку устойчивости в боях против игроков; +10 ко всем основным характеристикам).
        МАНТРЫ
        - Мантра восстановления (восполняет ваш дух на 30 % в течение 3-х секунд).
        - Мантра воздаяния (возвращает противнику 30 % полученного вами урона в течение 3-х секунд).
        - Мантра исцеления (восполняет ваши очки жизни на 30 % в течение 3-х секунд).
        АУРЫ:
        Величайший мститель.
        ДОСТИЖЕНИЯ:
        «Morituri te salutant!»
        «Бесстрашный исследователь».
        «Везунчик».
        «Величайший каратель».
        «Величайший мститель».
        «Истинный чемпион Демонических игр».
        «Лич умер! Да здравствует новый…»
        «Невероятно прекрасный день, чтобы умереть».
        «Ордалия».
        «Первое прохождение: Сокровищница Первого мага».
        «Первое убийство: Аваддон Сокрушитель».
        «Первое убийство: Акулон, Подземный ужастень».
        «Первое убийство: Владыка Кар’санмай».
        «Первое убийство: Далезма, Поглощающая плоть».
        «Первое убийство: Костегрыз».
        «Первое убийство: Крапива, лидер Темного братства».
        «Первое убийство: Крушитель».
        «Первое убийство: Мок'Рисса, Скальная мать».
        «Первое убийство: Мракисс».
        «Первое убийство: Нератакон, Песчаный голем».
        «Первое убийство: Отродье Бездны».
        «Первое убийство: Проклятый лич Урос».
        «Первое убийство: Чаф, Матка болотных иглоколов».
        «Первое убийство: Шог'рассар, Бог сарантаподов».
        «Первое убийство: Ядро Чумного мора».
        «Первооткрыватель».
        «Покоритель зверобога».
        «Пришел, увидел, победил - навсегда».
        «Провались оно в ад!»
        «Самый первый: 400-й уровень».
        «Самый первый: 500-й уровень».
        «Самый первый: 1 000-й уровень».
        «Самый первый: 1 100-й уровень».
        «Самый первый: Величайший каратель».
        «Самый первый: Величайший мститель».
        «Самый первый: Истинный чемпион Демонических игр».
        «Самый первый: Невероятно прекрасный день, чтобы умереть!»
        «Сокровищница Первого мага: Путь отваги».
        «Так не бывает!»
        «Убийца бога».
        «Я в огне! Я сам огонь!»
        «Я пережил “Дистиваль-2075”!»
        БОЖЕСТВЕННЫЕ ЗНАКИ:
        Защита Шог’рассара.
        Испивший Амброзии Спящих.
        Любимчик Фортуны.
        Хранитель Жнеца.
        Хранитель Морены.
        ПИТОМЦЫ, БОЕВЫЕ СПУТНИКИ И ВЕРХОВЫЕ ЖИВОТНЫЕ:
        Игги, болотный иглокол 588-го уровня.
        Акулон, подземный ужастень 799-го уровня.
        Гроза, грозовой дракон 575-го уровня.
        Краш, алмазный червь 67-го уровня.
        Крушитель, свирепый волк 261-го уровня.
        Пятнистый мехастраус.
        СКРЫТЫЙ СТАТУС: Угроза D-класса с потенциалом A.
        СКРЫТЫЙ СТАТУС: Инициал Спящих богов.
        ИЗВЕСТНОСТЬ: 3 958 831.
        ДЕНЬГИ: 24 329 746 золотых, 54 серебряных, 17 медных монет.
        ЗНАКИ ДОБЛЕСТИ: 10.
        СОЦИАЛЬНАЯ ЗНАЧИМОСТЬ: 1 0000 / 1 000 000.
        Повторный просмотр профиля напомнил, что благодаря так и не опробованному мною Стоику, я смогу спокойно бродить по Террастере, а урон от тамошних мобов позволит за счет Проглота нехило так прокачаться. Прыгнуть туда и проверить?
        Вспомнив о судьбе Деспота и о том, что мои друзья куда-то пропали, я отказался от спонтанной идеи. Проверю округу еще раз, и, если никого не найду, отправлюсь на Кхаринзу. Там-то точно хоть кто-то из наших должен быть.
        Взлетев на вершину скалы, где раньше стоял Парамаунт, я заглянул под нее. Очень далеко внизу яростно билось волнами о камни Бурное море, разделяющее северные части Латтерии и Шэд’Эрунга.
        Да куда все подевались? Куда запропастились Гирос, Бомбовоз и Полидевк?
        Глава 9. Былое величие
        Терять на развалинах Парамаунта время и дальше было бессмысленно. Я начал запускать Глубинную телепортацию, надеясь найти друзей на Кхаринзе, когда на горизонте появилась точка… две точки, которые сложно было разглядеть на фоне беспокойной водной поверхности, сверкающей в лучах солнца. Пришлось отменить каст и задержаться.
        То напряженно всматриваясь вперед, то поглядывая на мини-карту, я с облегчением опознал в подлетающих силуэтах друзей: Бомбовоза и Гироса. Они меня тоже узнали, так как будучи соклановцами, видели мою истинную сущность.
        - Ну наконец-то! - жизнерадостно заорал Бомбовоз, который так активно махал рукой, что чуть не свалился с маунта. - Вот ты где! А мы тебя везде искали…
        - Это я вас везде искал!
        Друзья, открыв лица, зависли передо мной: воин верхом на Стальном грифоне, а ниндзя - на Кузакурю, странном маунте, одновременно напоминающем павлина и гигантский веер.
        Оба приземлились, спешились. Бомбовоз посмотрел на часы, пожал плечами:
        - Ты где был?
        - Нигде, - пожал я плечами в ответ. - Вошел в Дис, появился здесь. Вас не нашел, и тогда полетел искать по округе.
        - Как давно ты в Дисе? - спросил Бом.
        - Час максимум.
        - Хм, странно, - Бом нахмурился, кивнул Гиросу. - Ты был прав, старик. Фигня какая-то с восприятием времени.
        - В смысле? - не понял я.
        - Видишь ли, по моим прикидкам, мы в Дисе уже часа три. Ты говоришь, зашел час назад. А вот Гирос уверен, что прошло меньше двух, - ответил воин.
        - Полтора, - уточнил Гирос. - Девяносто минут.
        - А что говорят часы интерфейса? Логи?
        - А с часами вообще какая-то чертовщина, - вздохнул Бомбовоз. - Они у нас с Гиросом показывают разное время - как время входа в Дис, так и текущее. Как будто идут с разной скоростью.
        - Что за бред? - удивился я и изучил показания интерфейса. - На моих часах сейчас два часа ночи… Это местное время локации, а значит… Стоп, как такое может быть? Сейчас же день?
        - День, - хмуро кивнул Бомбовоз. - Только, когда я вошел, был вечер. Куда делась ночь - непонятно.
        - Это точно как-то связано с ней, с той, чье имя, похоже, лучше не называть, чтобы не привлекать внимания. Ладно, не будем гадать, и так у нас времени… Так, а сколько у нас его? Она уже включила бета-режим?
        Судя по остекленевшим взглядам друзей, проверять интерфейс мы кинулись синхронно и так же хором выругались. То есть мы с Бомом выругались, а Гирос невозмутимо сообщил:
        - У Гироса исчезла кнопка выхода.
        - Это значит, что бета-режим включен, - кивнул я. - Значит, и время начало разгоняться, а потому и глюки с ним.
        - И как такое объяснить? - проворчал Бомбовоз. - Как время может течь по-разному у разных людей?
        - Не знаю, как это работает, - ответил я. - Быть может, течение времени в бета-мире субъективно. То есть сам мир в таком режиме статичен, а время течет только для разумных.
        - И?
        Бомбовоз никогда не славился острым умом, но сейчас дело было не в этом.
        - Наверняка вы с Гиросом зашли в Дис не одновременно. Даже если с разницей в миллисекунды, разгон времени у каждого из вас свой. И синхронизируется все, скорее всего, только когда скорость течения времени достигнет предельного мультипликатора. А это вроде бы пятьсот.
        - Что там говорил мистер Хаген? - преувеличенно бодро проговорил Бом. - Невозможность выйти, ускоренный ход времени и режим окончательной смерти?
        - И меньше сорока часов времени в реале, чтобы покончить с Девяткой и вернуться. Это около двух лет в Дисе. - Мой голос на этих словах дрогнул и прозвучал как карканье. - Иначе все мы будем обречены остаться здесь навсегда.
        - Мрачное пророчество, Скиф-кун, - сказал ниндзя. - Гирос предлагает не терять времени и немедленно приступить к заданию мистера Хагена.
        - Обязательно приступим, - пообещал я. - Дайте подумать. Есть новости от остальных?
        - Хрена с два, - ответил Бомбовоз. - Ни черта не работает - ни амулеты связи, ни зеркала дальновидения.
        - А чат? - спросил я.
        - И чат тоже не работает - ни клановый, никакой.
        Не зная, что сказать, я поглядел себе под ноги. Кое-что не стыковалось. Я попытался вспомнить события в последние минуты, до того, как Хайро выдернул меня из Дисгардиума… Точно, тогда со мной был еще Большой По. Но где он?
        Я потряс головой - да что со мной происходит? Я отчетливо вспомнил, что, когда вошел в Дис, уже думал о Большом По и знал, что он должен быть здесь. Тогда почему сейчас я думаю о нем так, словно до меня только дошло, что он должен быть здесь, а я только вспомнил о нем? Да и про чат знал - я же пробовал связаться с друзьями! Хорошо, что вспомнил, значит, память синхронизируется. А до этого мой разум, похоже, разъединился, не поспевая за происходящим - реальный мозг работает в фоновом режиме, а виртуальный, в теле Скифа, только запустился. Так?
        - А чат? - спросил я и разозлился сам на себя, ведь уже спрашивал! - Тьфу, не чат, а По! Где Большой По? Где наше борзое Ядро Чумного мора?
        - Вот с ним у нас проблема, - ответил Бомбовоз. - Видишь ли, когда мы втроем тут очутились, система заявила, что он просрал сроки выбора логова, а потому таковое будет назначено автоматически. Впрочем, ему дали выбор: или то место, где он сейчас, или логово предыдущего Ядра.
        Точно, Большой По говорил мне, что ему необходимо логово, то есть точка, к которой он привяжется навсегда. Я подумывал о том, чтобы приютить его на Кхаринзе, но, видимо, вселенная решила иначе.
        - Холдест? - спросил я, чувствуя, как бросает в пот. Если нам суждено застрять тут навечно, Большому По придется в том логове невесело.
        - Холдест, - подтвердил Бомбовоз. - На выбор дали минуту.
        - И что он выбрал?
        Ухмыляясь, мой друг сообщил:
        - Да брось, Скиф, ты же сам обещал ему теплое местечко под Пиком Арно на Кхаринзе! Времени было мало, поэтому действовать пришлось быстро - я прихватил Гироса, чтобы не потерялся, и забросил нашего толстого друга глубинкой на остров. Там никого из наших не встретили, спешили вернуться за тобой, так что, как только навык откатился, мы сразу сюда… Вот только…
        - Глубинка же пашет? - перебил я, беспокойно глядя на мерцающую иконку способности. Она то становилась неактивной, то обретала цвет. - Ей же вроде не требуется мана…
        - Пашет, но запускается не с первого раза, - ответил Бом. - Но проблема не только в этом. Ты видел, откуда мы прилетели? Нас забросило куда-то севернее, километров за полста отсюда… Ладно, Скиф, какой план? Нам нужно куда-то двигаться, пока можем.
        - Да, - кивнул Гирос. - Гиросу и Бомбовозу-кун не удалось разузнать, что и как на Кхаринзе, но атмосфера там гнетущая. Что-то там не так, и нам лучше поспешить.
        Пока я думал, они молча смотрели на меня.
        - С одной стороны, нужно собирать информацию, - пожал плечами я. - Где наши друзья? Что случилось с Деспотом?
        - А что с ним? - перебил Бомбовоз.
        Я рассказал, и лица парней помрачнели.
        - Да и вообще, надо понять, что в мире происходит, - подвел итог я. - Все это важные вопросы, не зная ответов на которые, сложно планировать.
        - Тогда давай сделаем то, ради чего мы с Гиросом рвали задницы в Подводном царстве, - предложил Бом. - И то, что нам не дали сделать гребаные «Дети Кратоса», запулив в нас ядерной бомбой.
        - Посвятим подводный храм Спящим?
        - Ну да! Если у них совсем все плохо, лишним точно не будет. Вытащим сюда четвертого Спящего - и они станут сильнее, и мы.
        - Отличный план, Бом.
        - Да ладно, - поскромничал он.
        - Очень хороший, Бомбовоз-кун, - согласился Гирос.
        - Тогда давайте в группу, - сказал я, - и тогда мы станем…
        Договорить мне не дали - под ногами разверзлась земля. Мы отскочили, а из дыры полезли какие-то твари - то ли гусеницы в хитине и с ногами, то ли разумные в странной броне. Бомбовоз с Гиросом закрыли меня собой. Над головами тварей не было никаких пояснительных надписей.
        - Что за хрень? - пробормотал воин, вызывая своего пета - болотного иглокола Хрень. - Скиф, ты видишь, кто это?
        - Неа, профили скрыты, - ответил я.
        Взлетев, я изучил лезущих из-под земли монстров. То, что они человеческого роста, стало понятно, когда они начали выстраиваться в ряд и подниматься.
        - Мочим? - спросил Бом, готовясь атаковать.
        Воин поставил на ростовой щит двуручный меч, и он полыхнул ледяным огнем. Меч и щит слились в непонятную, но грозно выглядящую конструкцию - что-то вроде артиллерийской импульсной пушки. Многовато я пропустил, оказывается, пока Бомбовоз качался в Подводном царстве.
        Тем временем Гирос завис на грани между реальностью и Астралом, его фигура мерцала, то становясь бесплотной, то наливаясь мглой. Еще одна способность, приобретенная в мое отсутствие?
        - Погодите, - приказал я, выдвигаясь вперед.
        Что-то здесь было не так, но что? Прежде чем убивать этих тварей, мне хотелось понять, кто они и почему ведут себя странно. Всего я насчитал четырнадцать человекообразных тварей, выстроившихся клином. Они замерли и не атаковали.
        В общем, они изучали нас, а мы их. Наконец самая массивная тварь, выше Бомбовоза, стоявшая во главе клина, воскликнула:
        - Давай поговорим, Скиф! Ты же Скиф? Мы видим, что обличье минотавра Мародера - лишь маскировка.
        Чуть выдвинувшись вперед, она сняла с головы что-то, напоминающее то ли гигантский котел, то ли огромный мешок, но настолько грязный, что он окаменел. Сняв этот странный шлем, она посмотрела на меня… двумя головами, а потом провела руками над собой.
        В следующее мгновение я увидел профиль, а при ближайшем рассмотрении тварь оказалась огром. Двухголовым огром, натянувшим на себя какие-то лохмотья. Впрочем, издалека этот огр казался реально каким-то монстром, и виной тому была странная субстанция, облепившая его: ветки, листья, комки глины, кровь, глаза, кишки, свисавшие с его плеч. Звали его Джемай’Капак, и был он 116-го уровня.
        Я мог прибить всю группу не моргнув глазом, но вели они себя странно, и выглядело все так, как будто затянувшаяся история с братством близится к развязке.
        - Хорошо, Джемай’Капак, давай поговорим, - кивнул я.
        Мой ответ не устроил спутников огра, и кто-то за его спиной закричал:
        - Пусть познает гнев и мощь Темного братства! За Крапиву! Скажи ему, Джемай’Капак!
        Я неверящим взглядом изучил этих нищебродов. Это те самые ребята из Темного братства, что не давали мне покоя с самого возвращения из Преисподней? Видимо, элита закончилась и в ход ради памяти Крапивы пошли совсем некондиционные бойцы? Эх, жаль, Деспота нет, сейчас бы сожрал их, и не пришлось бы рук марать.
        - Тихо, тихо, - прорычал Джемай’Капак, подняв руку. - Дайте мне сказать.
        Огр подошел ко мне, обвиняюще ткнул в грудь указательным пальцем.
        - Ты есть Скиф, - сказала правая голова Джемай’Капака.
        - Да, я Скиф. Как ты догадался?
        - Легко, - ответила голова. - Это самое… Твое настоящее имя отображается над ненастоящим. А над нами имен вообще нет, потому что…
        - Заткнись, Капак, - закатив глаза, недовольно проворчала левая голова. - Скиф, не слушай Капака, он у нас дурачок.
        - А ты умный?
        - Поумнее многих, - не смутилась левая голова. - Короче, магия древних помогает нам хранить анонимность, она же привела нас к тебе. Старые пути.
        - Подземные?
        - Всякие, - покачал головой Джемай. - Забросило нас, правда, немного неверно, так что пока выбрались, перемазались в грязи, как в турнире Ямы.
        Мне вспомнились полиаморные Шульцы на Демонических играх. Смузи, Райкер и Фобос стали участниками Игр, победив в турнире по боям в Яме - это такой вид единоборств огров, три на три, нагишом, по пояс в грязи. Неудивительно, что Джемай’Капак, огр по крови, привел именно такую аналогию.
        - А что случилось с новыми путями? - спросил у него Бомбовоз.
        - Ага, понятно, вы только явились из своего мира, - констатировал Джемай. - Знайте же, неумирающие, что новые пути, которые питаются маной, более не служат вольному Темному братству, только тем слизнякам, что прогнулись под волю Бездны. А старые пути, магия древних, не зависят от маны. Эта магия не только увидела твой мелькнувший след…
        Джемай’Капак сделал паузу, а я осознал, что братство обнаружило меня в то мгновение, которое ушло на активацию Божественного исчезновения.
        - …но и привела нас прямо к тебе. А теперь скажи, Скиф, готов ли ты преклониться перед Темным братством и могущественной магией древних или предпочтешь ответить за смерть Крапивы, познав гнев Темного братства?
        - Какой дерзкий огр, - удивился Бомбовоз. - Скиф, можно я его прихлопну?
        Я покачал головой, следом успокоил Гироса, который уже порывался разорвать огра в клочья, и, улыбнувшись, посмотрел на Джемай’Капака и спросил:
        - Что, если я не выберу ни один из этих вариантов?
        Обе головы огра печально вздохнули, переглянулись между собой, кивнули своим мыслям и заговорили одновременно:
        - В таком случае нам ничего не остается, кроме как предложить тебе, убийца Крапивы, третий вариант.
        - Ты прямо читаешь мысли! - довольно воскликнул я. - У меня и у самого в голове крутился третий вариант.
        Джемай удивленно вскинул брови, а Капак отвесил челюсть и спросил:
        - Что за вариант?
        - О, очень простой. Удивительно, что он не пришел в голову вам самим. Я и мои друзья: великий ниндзя Гирос и великий воин Бомбовоз, - просто убьем вас. Получится, что мы не преклоним колено перед Темным братством и не познаем его гнев. Как вам идея?
        - Минуточку, - задумавшись, ответил Джемай’Капак. - Когда сказал, что ты познаешь гнев Темного братства, я не хотел тебя оскорбить и не пытался тебе угрожать.
        - Что же ты имел в виду? - ухмыльнувшись, спросил Бомбовоз.
        - Ничего не говори ему! Не смей! Только попробуй, Джемай’Капак! - начали доноситься крики из грязной толпы за его спиной.
        Обернувшись, огр рявкнул обеими головами:
        - Я посмею, у нас нет другого выхода!
        Посмотрев на меня, он начал рассказывать, причем говорили обе головы, но не одновременно, а как бы дополняя друг друга. Из их истории следовало, что необращенный демон Кхра’Пивион, он же лидер Темного братства Крапива, он же первый советник города Туафа Рион Стафа, на всех своих последователей, или, вернее сказать, сотрудников и подчиненных, наложил Вендетту - простейшее, примитивное, но тем и надежное заклятие кровной мести, скрепленное, конечно же, кровью. Его условия упоминались во всех контрактах между самим Крапивой и каждым, кто желал встать в ряды Темного братства. В случае смерти лидера, говорилось в контракте, любой член братства сделает все, чтобы отомстить за его смерть, не щадя живота своего.
        Именно поэтому все фанатики, бросавшиеся на меня без оглядки на окружавших демонов, зверобогов и сильнейших бойцов Диса, оказались совсем не фанатиками. Все они принимали смерть в адском желудке Деспота просто потому, что механизм контракта заставлял их это делать. Они понимали, что погибнут, что очень глупо лезть на Скифа со всеми его союзниками и соратниками, которые ему даже не нужны для защиты, потому что он и сам способен одним движением пальца стереть все Темное братство с лица земли, но все равно лезли, потому что не могли противиться древнейшей магии крови.
        Джемай’Капак и тринадцать членов Темного братства были последними, кто избежал арестов, организованных Бастианом Первым, или из-за своей слабости не вошел в первые волны ассасинов, которые пытались отомстить за смерть Крапивы.
        - У нас не осталось командиров, - завершил рассказ огр. - Либо убиты, либо сидят в тюрьме. Те, кого ты видишь перед собой, - он махнул рукой за спину, - все, что осталось от былого величия Темного братства.
        - Когда ваши командиры освободятся, они тоже будут мне мстить?
        - Не знаю, - пожал плечами огр. - Вообще, контракт с Крапивой был сделан таким образом, чтобы любой член братства, попавший в руки властей, терял память. Поэтому никто и никогда раньше не мог посадить в тюрьму действующего члена братства живьем.
        - Ты новости не читаешь? Все ваши командиры, кого взяли власти Содружества, давно запели и сдали всех и вся. Дознаватели короля Бастиана Первого добыли из них немало информации.
        - Это самое… - сказал Капак, снова пожал плечами и задумался.
        - Возможно, сила магии королевских волшебников выше, чем проклятие беспамятства Крапивы? - задался вопросом Джемай. - Или оно просто ослабло с его смертью?
        - Это так важно?
        - Как бы то ни было, в отличие от проклятия, древняя магия крови не ослабнет, - печально вздохнул Джемай, и заговорил быстрее, словно боялся, что я не дослушаю: - Знай же, что мы все время будем пытаться убить тебя, Скиф. Могущество контракта таково, что ведет нас даже в этом мире, в котором уже слишком мало маны. Можешь скрываться, прятаться, но в какой-то момент - пусть спустя годы или десятилетия - ты потеряешь бдительность, раскроешься, и мы узнаем, заметим где ты, увидим везде, где бы ты ни находился, и тут же окажемся рядом.
        Представив эту банду, вылезающую из-под земли в самый ответственный момент, когда, например, я буду наедине с Иритой, я вздрогнул.
        - Что же мне делать, огр? - поинтересовался я.
        - Есть только один способ оставить нас всех в живых, который позволит и тебе больше не беспокоиться о нас.
        - Может, просто запереть вас в тюрьме Даранта или в Винкуле? - предложил Бомбовоз. - Да не вопрос, могу вас прямо сейчас всех туда отправить. - Глянув на меня, он подмигнул: - Мы с королем Бастианом теперь кореша после нашей помощи со жрецами Нергала. Он мне так и сказал: мол, дорогой Бомбовоз, нарекаю вас сэром и все такое, обращайтесь, ежели что.
        - Пожалуйста, не надо, - взмолился Джемай’Капак, сложив руки в характерном жесте. - Скиф, есть другое решение! Прошу, возглавь Темное братство! Это обнулит условия контракта с Крапивой!
        - Так пусть его возглавит кто-то из вас, - предложил я. - Это решит проблему?
        - Нет! - возопил огр обеими головами. - Мы не можем! Слишком слабые!
        - Тогда мне нужно подумать, - отмахнулся я, решив, что уж этот вопрос точно подождет.
        - Нет времени, Скиф! - Он поднял левую руку, что-то прорычал, и с его ладони потянулись тончайшие черные струнки. - Я держу всех нас под контролем, чтобы не напасть на тебя, но мои силы на исходе!
        - Так ты маг?
        - Я маг, - кивнул Джемай.
        - А я воин! - взревел Капак, потрясая правой рукой, в которой внезапно материализовался молот.
        Я смерил его взглядом с голов до ног, изучил, потом поманил рукой остальных.
        - Снимите с себя свою маскировку. Да-да, вы все.
        Они и не подумали, но после окрика Джемая нехотя начали разоблачаться. Закончив, выстроились в ряд, позволив мне рассмотреть каждого. Это были дети, еще даже не подростки! Дети! Несколько чумазых пацанов и девчонок разных рас. Включая огра Джемай’Капака, представителей темных рас было пятеро: оборотень, вампир, орчиха и тролль. Это было удивительно, учитывая, что Темное братство оперировало только на территории Латтерии. Остальные девятеро были нейтралами: кентавренок, две девчонки из полуросликов, гарпия, фея, гигант и… парочка мурлоков!
        Они представились, но назвались как-то странно, что-то в духе Шеш’Сссы - сплошные шипящие. Ничего говорить я не стал, потому что их настоящие имена стали видны над головами. Все оказались ниже 100-го уровня, и, судя по настоящим именам, мурлоки были братом и сестрой.
        И что мне с ними делать?
        Пока я думал, огр не преминул добавить:
        - Сироты мы, Скиф, некуда нам больше пойти.
        - Сироту каждый может обидеть, - добавила девочка-хоббит.
        - Мр-гл-гл-гл-гл! - добавила девочка-мурлок.
        Бомбовоз словно услышал мои мысли, проворчал:
        - На хрен они нам нужны, Скиф? Отпусти их с богом, и погнали.
        Я пожал плечами, развел руками и сказал:
        - Ну, ты же слышал их, Бом. Они же сироты! Убивать детей? И не подумаю, будь они хоть трижды из Темного братства.
        - Так давай в тюрягу отправлю? Наверняка в Содружестве есть какие-нибудь для малолеток?
        - Во-первых, пошел ты, это же дети! А во-вторых, светиться в Даранте опасно. Нам всем сейчас лучше в людных местах не появляться.
        - Гирос может решить вопрос, - предложил ниндзя. - Безболезненно, дети даже ничего не почувствуют. Скиф-кун может отвернуться.
        - Гирос сейчас сам ничего не почувствует! - взъярился я, загораясь Возмездием.
        Хладнокровный убийца лишь пожал плечами, не став кланяться. Похоже, обиделся: он предложил решение проблемы, а я его отверг. Да и эльф с ними, стану лидером Темного братства, и баста.
        Система подстроилась и выдала уведомление:
        ЖЕЛАЕТЕ ВОЗГЛАВИТЬ ТЕМНОЕ БРАТСТВО?
        Произнесите речь перед его членами, объяснив, что вы готовы стать их лидером, а также озвучьте правила, которые планируете внедрить в организации.
        Имейте в виду, что, если информация о вашей причастности к братству раскроется, репутация с основными фракциями Дисгардиума и их лидерами может кардинально ухудшиться.
        Ниже шла справочная информация о том, как и когда было основано братство, чем оно «прославилось» и какие позиции занимает в преступном мире Дисгардиума. Там же значилось, что лидером организации может стать тот, за кого проголосует большая часть действующих членов братства, но при условии, что прежний лидер убит.
        Обратившись к детям, когда-то набранным то ли самим Крапивой, то ли его офицерами, я заговорил громко и четко:
        - Я, предвестник Скиф, добровольно принимаю лидерство в Темном братстве, чем снимаю с каждого из членов братства условия, навязанные контрактом с Крапивой. Каждый член Темного братства, не желающий находиться под моим руководством, волен покинуть его. Все остальные, кто решит сохранить членство, должны беспрекословно выполнять следующие правила…
        Спустя полторы минуты каждый чумазый юный бандит с удивлением узнал, что отныне все они не разбойники, а мирные рабочие клана «Пробужденные», пока неофициально, а также будущие последователи Спящих, которым запрещено нарушать закон.
        - А звать вас как? - пропищала фея, застыв в воздухе перед моим носом. - Босс, начальник, хозяин, лорд, мастер?
        Не став заморачиваться, я махнул рукой:
        - Как хотите, только в рамках субординации.
        Их это устроило, и, когда Джемай’Капак предложил выбрать нового лидера, они проголосовали единогласно.
        СКИФ, ТЕПЕРЬ ВЫ ЛИДЕР ТЕМНОГО БРАТСТВА!
        С вас снимается перк «Вендетта».
        Никто не выразил желания покинуть ряды братства, сменившего направление деятельности. И я понял, что они вошли в него не ради того, чтобы грабить и воровать, а просто от безысходности, нищеты и потому, что были одиноки и несчастны. Скорее всего, им просто требовалось чувство плеча, поддержки и ощущения причастности к чему-то большему. Что ж, став последователями Спящих, все это они получат в многократно увеличенном размере.
        Следующей идеей стало то, что члены братства, единственные грешники, которые не подчинялись моему перку «Подчинение грешных», будут слушаться в силу того, что я стал их лидером… Мысль увлекла. Получается, теперь я могу подмять под себя весь криминал Диса, создать подпольную империю, у которой будут глаза и уши в каждом городе и в каждом захудалом поселении. И эта подпольная империя после небольшого перевоспитания и, получив новые мотивы и стимулы, способна стать могучей силой…
        Маленький хоббит сбил меня с мысли, сделав вид, что не понял новых правил:
        - Скажите, мастер Скиф, а что значит закон нарушать?
        - Воровать, грабить или убивать мирных жителей.
        - А не мирных можно? - хмуро спросил кентавренок.
        - Врагов Спящих и клана - нужно, - отрезал я.
        Ответ его устроил, он даже повернулся, чтобы удовлетворенно прошептать стоявшему рядом оборотню:
        - Зашибись, «пробужденные» со всем миром воюют!
        Почесав затылок, я подумал, что ошибся насчет их миролюбия.
        - И с Бездной воюют? - шепотом спросила маленькая гарпия.
        - Тс-с-с! - зашипел на нее кентавренок.
        Я призвал их к порядку и объявил:
        - Будете моими глазами и ушами в двух столицах. Разделитесь: темные - в Шак, нейтралы - в Дарант, Искгерсель, Старокузницу, Ильридрен. Если сможете, пробейтесь в Лунную рощу, поглядите, чем дышат обычные эльфы. Ну и привлекайте новых последователей, если встретите надежных ребят. А ты, Джемай’Капак, иди сюда, сделаю тебя жрецом Спящих. Примешь остальных уже сам.
        Огр Джемай’Капак ударил себя в грудь и заверил, что все будет сделано в лучшем виде. Встав передо мной на колено, он склонил обе головы.
        Остальные дети, повеселев после того, как я снял с них заклятие кровной мести, начали гомонить и требовать, чтобы их сделали последователями ужасных Спящих прямо сейчас.
        - Получай детский сад на свою голову! - злорадно хохотнул Бомбовоз.
        В этот момент Гирос потеребил меня за плечо, поклонился, когда я посмотрел на него, и, не разгибаясь, сообщил:
        - Гирос тоже не против стать жрецом Спящих, Скиф-кун.
        Некоторое время я непонимающе глядел на его спрятанное под маской лицо, после чего осознал - Гирос из-за своей скромности так и остался обычным последователем, не имея от Единства максимума бонусов. Это я быстро исправил, после чего и огр Джемай’Капак занял позицию жреца Спящих.
        Сделав это, отослал огра вместе с его чумазыми товарищами вербовать последователей Спящих по самым злачным местам Дисгардиума. Члены Темного братства, попрощавшись с нами, отправились восвояси, но, пройдя с десяток метров, вдруг остановились, зашептались и послали к нам гонца.
        Все тот же Джемай’Капак осторожно поинтересовался, нет ли у великого мастера Скифа возможности переправить их, например, в Дарант или, на худой конец, в Шак? Потому что на своих двоих идти они будут очень долго, маунтов у них нет и денег тоже нет, а до ближайшего населенного пункта им плестись недели две.
        - И еды тоже нет, - добавил Капак.
        Бомбовоз скептически посмотрел на меня, я кивнул.
        - Подставляй руки, - проворчал титан огру, выгребая из инвентаря требуемое.
        Джемай’Капак подставил ладони, радостно охая от потока золота. В итоге Бом выделил бедолагам тысячи две монет и несколько свитков телепортации - в Дарант, Шак и остальные столицы. Свитки, запечатанные вместе с зарядом маны, необходимым для активации, надежно ее держали, а потому все еще работали.
        Пока мы не передумали, новоявленные адепты Спящих поспешили - создали портал, за пеленой которого виднелись улицы Шака, и ушли в него.
        Я принял друзей в группу…
        «СИНЕРГИЯ» АКТИВИРОВАНА: ВСЕ ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ УМНОЖЕНЫ НА 3!
        …а Бомбовоз снова порылся в инвентаре, достал оттуда стак Зелий подводного дыхания и вручил мне.
        - Держи, Скиф. Без него ты там долго не протянешь. А так - у тебя челюсть отвалится, когда ты увидишь, какая там красота!
        - Очень красивая архитектура, - подтвердил Гирос. - Как в Атлантиде.
        Атлантидой назвали искусственный подводный развлекательный комплекс, созданный в шестидесятые в Атлантическом, разумеется, океане.
        - Погодите, а что насчет давления? - выпив зелье, спросил я.
        Только спросил, как Глубинная телепортация утащила нас в Подводное царство.
        Глава 10. Подводное царство
        Глубинная телепортация застала меня врасплох. Вот я стою на развалинах Парамаунта, хлоп! - и в самом сердце океана. От резкой смены обстановки закружилась голова, в какой-то момент показалось, что это сон - я перестал ощущать собственный вес, нос будто заложило, картинка перед глазами была мутной, звуки стали гулкими и странными.
        Захлебнуться не дало Зелье подводного дыхания, отрастившее мне жабры на шее.
        Прыжок подтвердил слова Бомбовоза - навык Глубинной телепортации сбоил. Нас точно выкинуло в стороне от Подводного царства, потому что никакой красивой архитектуры я вокруг не заметил. Ни архитектуры, ни нагов, вообще ничего, что напоминало бы о разумных. Была только чернильная мгла глубоко-глубоко внизу и едва видимые силуэты друзей.
        Решив понять, насколько мы глубоко, я задрал голову и очень далеко увидел едва заметные пробивающиеся лучи солнца.
        - Сильно промахнулись, - Бомбовоз выругался, изучив карту. - Выбросило нас в нескольких километрах от ближайшего форпоста Подводного царства, а уж до самого города совсем далеко. Ладно, не беда, потому что храм построили всё равно не в столице.
        Я с удивлением понял, что слышу его так же, как на суше. Тоже взглянув на карту, увидел, что место силы, помеченное как точка, где можно выполнить квест Спящих, находится в полусотне километров от нас.
        - Это проблема? - осторожно спросил я, выпустив пузыри воздуха и вдохнув воды… но не захлебнулся. Дышать жидкостью было так же просто, как воздухом. И даже звуки каким-то волшебным образом передавались четко, разве что чуть приглушенно. - Уж ты-то точно должен знать, какие монстры обитают в Бездонном океане.
        - Да не особо это проблема, - пожал плечами титан.
        - Из-за Ортокона?
        - Не только. Я тут изучил свой профиль, и у меня ощущение, что под Единством и Синергией мы сейчас с кем угодно справимся.
        - К тому же, пока мы в группе, весь урон идет по мне, а за счет трех храмов и Устойчивости дойдет его немного, почти все срежется, - согласился я. - А если кто-то нас атакует первым, Правосудие Спящих тоже умножит наши характеристики. Оно удваивает их за каждый уровень способности.
        Я это говорил не столько для парней, сколько для себя, чтобы подсознательно перестать пугаться всего того, что раньше легко могло меня прикончить. Ведь на сегодня, пожалуй, за исключением Спящих и Бездны, соперников в Дисе мне нет. Новых богов не осталось, со Старыми и зверобогами, думаю, справлюсь, да и с князьями Преисподней, наверное, мог бы потягаться. В честном бою, по крайней мере, а не в том, где меня возьмут под контроль разума или просто лишат подвижности, способностей, а потом высосут очки жизни на расстоянии.
        - За три храма - три уровня Правосудия? - прикинул Бом. - Два на два - четыре, еще на два - восемь? И Синергия… на сколько?
        - Зависит от числа человек в группе, максимум пока - на пять, но нас сейчас трое, так что… - Я перемножил числа. - Итого умножаем все характеристики на двадцать четыре. Посвятим четвертый храм, станет сорок восемь.
        - А если бы впятером были, да с четвертым храмом? - воскликнул Бомбовоз. - Ух! - И тут же погрустнел. - Эх, жаль, что с нами Утеса нет. Представляешь, еще и его Гнев Нергала, как тогда, когда качались на Террастере…
        - Вряд ли у него остался навык от бога, который сгинул, - возразил я.
        - Зато у нас практически нет лимитов по повышению Единства, - добавил Гирос, очень довольный своими улучшившимся характеристиками.
        Став жрецом, ниндзя не так уж и сильно усилился, потому что присоединился к нам довольно давно, еще до ордалии, а потому собрал много бонусов от новых последователей и до этого. Но все же несколько тысяч очков прибавки - ради такого еще год назад любой топовый превентив заложил бы душу.
        - Как мы будем добираться до храма? - поинтересовался я. - Бездна, хотел же приобрести себе пару подводных маунтов на всякий случай…
        Бомбовоз ухмыльнулся, а Гирос даже под водой как-то умудрился поклониться и указал во мрак.
        Поначалу я ничего там не увидел, но вскоре течение ускорилось, как если бы оттуда двигалось что-то огромное. Промелькнула и сразу подтвердилась догадка, что на нас надвигается древний кракен Ортокон, покровитель Бомбовоза.
        Сперва мне показалось, что началось землетрясение. В темной толще воды с места сдвинулась многотонная глыба, создавая водовороты. Нас всех раскидало встречным потоком воды. Но вскоре стало ясно, что это всплывает гигантское существо, если быть точнее - кракен размером с трех… нет, с пять китов. Я ощутил себя рыбешкой, неспособной увидеть зверобога полностью. Передо мной был лишь его глаз, и горизонтальный зрачок напоминал тоннель, куда я поместился бы, не пригибаясь.
        Приблизившись, кракен бесцеремонно схватил нас щупальцами и усадил себе на надбровные дуги.
        - Хватайся за крепления, - сказал Бом, указав на костяные наросты, торчащие из тела кракена под ногами. - Держись крепче, а то снесет.
        Мы присели и вцепились в них, а Ортокон начал набирать ход, устремившись туда, куда велел Бомбовоз.
        - Не пойму, как вы общаетесь, - сказал я, вцепившись в нарост обеими руками, уж слишком быстро двигался Ортокон.
        - Мысленно, - ответил повелитель кракена и насторожился.
        Вдалеке мелькнула огромная тень, которая стремилась пересечь наш путь. Когда она приблизилась и глянула на нас шестью глазами - по три с каждой стороны - стало ясно, что это какая-то бронированная акула-мутант: ее спину венчал то ли плавник, то ли горб, тело было складчатым, плавники - раздвоенными и острыми. На голове торчал длинный острый рог. А когда она разинула пасть с тремя рядами острых разнонаправленных зубов, меня чуть не смыло потоком воды.
        ТИБУРОН, ПОДВОДНЫЙ УЖАСТЕНЬ??? - ГО УРОВНЯ
        Локальный босс.
        Ужастень! Узнав, что за вид представляет собой босс, я в восхищении разинул рот, лихорадочно думая, как бы подружиться с такой красотой…
        Ортокон замер, чуть наклоняясь, и, не успел я и глазом моргнуть, как он выстрелил в тварь щупальцами, обхватил ее и с хрустом разорвал на две части - вода окрасилась алым, разлетелись в стороны ошметки внутренностей, но башка твари продолжала клацать челюстями, вгрызаясь в кораллы и поднимая муть. Кракен особо не раздумывая забросил к себе в пасть сначала ошметки акулы, потом подобрал и разевающую пасть башку вместе с прилипшими к ней длинными червями-трупоедами, и сожрал и ее.
        - Из-за вас совсем мало опыта получил, - опечалился Бомбовоз. - Зато дали Первое убийство!
        - Чем наградили? - поинтересовался я.
        - Дай-ка минутку… - пробормотал он с остекленевшим взглядом. - Серьезно? Подводный маунт? Да сколько можно?!
        - Да что не так-то? - удивился я, не имея ни одного подобного зверя. - И что за маунт?
        - Да такой же, как босс - Подводный ужастень. Не очень быстрый, к сожалению. Ему далеко до моей Рыбы-пилы, но зато боевой, типа твоей драконицы Грозы. Ладно, сойдет для коллекции… - Бомбовоз хитро посмотрел на меня, и у него в руках материализовался легендарный Свисток призыва легендарного Подводного ужастеня.
        - Подари! - взмолился я. - Очень нужен!
        Бом расхохотался, похлопал меня по плечу.
        - Конечно подарю! Так и собирался, просто ты бы видел свое лицо!
        Даже Гирос улыбался, пока Бомбовоз, отдав мне артефакт, продолжал хохотать, а я жадно изучал свойства.
        СВИСТОК ПРИЗЫВА ЛЕГЕНДАРНОГО ПОДВОДНОГО УЖАСТЕНЯ
        Уникальный предмет.
        Однократное использование.
        При активации навсегда дает владельцу возможность призывать летающее ездовое животное - ЛЕГЕНДАРНОГО ПОДВОДНОГО УЖАСТЕНЯ.
        Требуется уровень: 500.
        Требуется навык верховой езды 40-го уровня.
        Боясь, что на такой скорости могу выронить, я тут же его использовал, привязывая питомца к себе, и дал ему то же самое имя, что было при жизни - Тибурон.
        ПОДВОДНЫЙ УЖАСТЕНЬ
        Легендарный боевой питомец и водоплавающее верховое животное.
        +1 200 % к скорости передвижения под водой.
        Древний лахарийский маг, попав в Подводное царство, провел эксперимент, скрестив акулу, осьминога и носорога. Кошмарное получилось животное - смертельное, бронированное и довольно глупое.
        Является боевым питомцем и может принимать участие в сражениях.
        Требуется уровень: 500.
        Требуется навык верховой езды 40-го уровня.
        - Спасибо, Бом, за такого красавца! - искренне поблагодарил я, отзывая пока еще первоуровневого питомца.
        - Не все же нам от тебя подарки получать, - смутился и отмахнулся Бомбовоз.
        Больше за весь путь на нас так никто и не осмелился напасть. Когда на нашем пути появился очередной монстр - гигантская донная рыба с крокодильей мордой, вся в шипах и наростах, я подумал, что сейчас Ортокон снова перекусит, но нет, эта тварь оказалась умнее акулы - вздыбила плавник, ощетинилась шипами и рванула прочь.
        Пока мы плыли, Бомбовоз с Гиросом рассказали мне, через что они прошли в Подводном царстве. Большая часть приключений, понятно, выпала на долю воина, но ему ни за что не удалось бы завершить финальный квест божественной цепочки без помощи ниндзя. Причем, даже окажись я на месте второго, не уверен, что смог бы помочь Бомбовозу, потому что в этой задаче требовалось именно умение Гироса исчезать в Астрале и оттуда проникать куда угодно.
        А чтобы рассказ был полным, Бомбовоз поделился со мной настоящей историей нагов - не куцей из игровой энциклопедии, а той, что он сам узнал, выполняя цепочку квестов Ортокона.
        Наги - гордый и когда-то могущественный народ, пропитанный традициями и магией, который жил в этом месте на протяжении многих поколений. Их царь Тритон, пятый на троне в линии Тритонов, почитается своими подданными как мудрый и справедливый правитель.
        Подводная раса процветала под плавником Ульмо, Старого бога океанов. Наги верили, что именно Ульмо создал Подводное царство, используя свои силы, чтобы превратить дно океана в процветающий город. Ульмо также считался защитником, оберегающим нагов от внешних угроз и дающим им магию и знания, необходимые, чтобы поддерживать Подводное царство. Ко всему прочему, Ульмо считался не только богом-покровителем нагов, но и символом их могущества, силы и стойкости.
        - Кстати, средний уровень нагов - 600-й, - поделился Бомбовоз. - Поэтому их особо не беспокоили - они могли дать отпор кому угодно из разумных Диса. Понятное дело, легенды об их сокровищах не давали покоя пиратам и прочим авантюристам, но, во-первых, добраться сюда нереально; во-вторых, боевые питомцы нагов - акулы, осьминоги - способны утопить любой корабль. Так что да, не совались сюда.
        Когда появились Новые боги, Ульмо и не думал, что для него что-то изменится. Он не видел никаких угроз, вел себя беспечно и, как показало время, очень ошибался, потому что пришла Новая богиня морей Мацзу.
        Изначально Мацзу была скромной девушкой из Лахарии, жившей в бедной рыбацкой деревушке на побережье Грозового пролива. Как-то она с отцом и пятью братьями угодила в шторм и утонула.
        Жители деревни не нашли тел и мысленно их похоронили, однако спустя несколько месяцев Мацзу вернулась. Она единственная выжила, но что-то в ней изменилось. Вернувшись в деревню и собрав всех жителей, она потребовала от них преклонения, сказав, что отныне она Мацзу, богиня морей. Люди отказались, и тогда она наслала на деревню цунами, а сама ушла в море. От деревни ничего не осталось, все погибли.
        Мацзу пришла к нагам и потребовала от них того же - поклонения. Они жестоко посмеялись над ней, и громче всех глумился Ульмо, который в образе гигантского спрута пировал с царем нагов Тритоном Первым. Тогда Мацзу попросилась остаться у нагов, сказав, что ей больше негде жить.
        - Оставайся! - разрешил царь Тритон. - Впервые вижу человека, который дышит под водой!
        Мацзу затаилась, вела себя скромно, однако, уговаривая недовольных нагов и запугивая слабых, все-таки добилась поклонения от небольшой части жителей. Это дало ей силы одолеть Ульмо, что она и сделала на глазах у всех. Ульмо сбежал, потеряв доверие последователей, а Мацзу, Новая богиня океанов, стала покровительницей нагов.
        С тех пор Ульмо, преследуемый ее фанатичными последователями, затаился неизвестно где.
        Наги страдали без Ульмо, а Подводное царство пришло в упадок, потому что Мацзу не только требовала все больше храмов и жертвоприношений, но и наложила на их род проклятие. С тех пор, хотя наги и могут дышать воздухом, они привязаны к океану и не в силах покинуть его надолго. Однако если богиня довольна одним конкретным нагом или группой, то проклятие слабеет. Из-за этого многие наги покинули царство и расселились по побережьям обитаемых земель, чтобы грабить других разумных ради жертв Мацзу.
        - В общем, эти наги вроде тех, что жили недалеко от Тристада. Совсем одичали, потеряли остатки цивилизации и все свободное время тратили на то, чтобы пиратить и грабить морские караваны, - заметил Бомбовоз.
        - А ты как в это встрял?
        - Так Ортокон когда-то дружил с Ульмо, - пояснил воин. - Как-то поняв, что я жрец Спящих, он решил помочь другу и привлек меня.
        Путешествие Бомбовоза началось на поверхности, где он по первым поручениям Ортокона собирал информацию. Потом был подводный этап, когда титан, преодолевая опасности и множество препятствий на своем пути, в конце концов добрался до Подводного царства. Углубившись, он столкнулся со свирепыми и недоверчивыми нагами, которых ему нельзя было убивать. Только с помощью Ортокона удалось добиться хотя бы недоверия нагов, и они перестали его атаковать.
        Выполнив несколько древних ритуалов и жертвоприношений, Бомбовоз смог призвать Ульмо, который предстал перед ним в виде огромной волны, поднявшейся из глубин океана. Ульмо был рад видеть избранного Ортоконом воина и рассказал ему две истории: свою собственную и историю Мацзу - подлинную, не ту, что она скармливала нагам. Тогда Бом отправился в самое сердце логова Новой богини морей, где она хранила могущественный артефакт, когда-то принадлежавший Ульмо.
        Бомбовоз и Ортокон вступили в жестокую битву с приспешниками Мацзу и вышли победителями, заполучив артефакт Ульмо. С его помощью, а также вместе с присоединившимся Гиросом они свергли Мацзу и восстановили Старого бога на его месте правителя океанов.
        - Ульмо нормальный, - охарактеризовал Старого бога Бомбовоз. - Будет защищать нагов. Поклонения и жертвоприношений не требует, храмов тоже, живет среди них, а силы и бонусы от него ничем не хуже тех, что раздавала своим фанатам Мацзу.
        В общем, Ульмо вернулся к власти, и в Подводном царстве восстановился мир. Наги, которые когда-то подчинялись Мацзу, поклялись в верности Ульмо, а Бомбовоз, ранее считавшийся чужаком, был признан героем.
        - Бомбовоз-кун стал настоящей легендой, - добавил Гирос. - Вот увидите, Скиф-кун, как его здесь уважает каждый житель!
        Забавно, что с аватаром Мацзу Бомбовоз справился незадолго до того, как всех остальных Новых богов прикончила Девятка. Победа над Новой богиней океана завершала финальный квест божественной цепочки Ортокона, и это была «не самая простая битва».
        - Неверно выразился, - поправил сам себя Бомбовоз. - Скорее это была вообще не битва. Ну, то есть мы с Ульмо и Ортоконом, конечно, дрались с Мацзу, отвлекали ее, но все сделал Гирос. Он проник к центральному алтарю ее храма в столице Подводного царства и разрушил его. Это не только оборвало поток веры, который помогал Мацзу в битве, но и вообще лишило ее сил.
        - А Ортокон с Ульмо сами не могли, что ли, ее одолеть? - спросил я.
        - Да брось, Скиф, - Бомбовоз неверяще посмотрел на меня. - Кракен уступал Мацзу тыщ пять уровней, а Ульмо вообще едва дышал, и то благодаря вере в него Ортокона и нескольких отщепенцев среди старых нагов. А я, между прочим, жрец Спящих!
        В награду за божественную квестовую цепочку Бомбовоз получил столько всего, что я устал изучать описания: полный сет божественных доспехов Ульмо; масштабируемый легендарный комплект из ростового щита и двуручного меча, которые в связке работали как укрытие и лучемет, заливавший пространство перед Бомом морозом; локального питомца - маленького кракена; превознесение нагов; лучшего друга - их царя Тритона Пятого. И вишенкой на торте - статус Ортокона, кракен стал «боевым соратником» Бомбовоза.
        - В общем, пока я страдал в Преисподней, воевал с Ядром и мучился в Стылом ущелье, ты развлекался, - подвел итог я.
        - Вот именно! - жизнерадостно подтвердил Бомбовоз и вытянул руку, указывая вперед: - Смотри!
        Сначала в толще воды появились очертания сооружения. Я сразу понял, что это строение, потому что линии уж больно правильные. По мере приближения проступили детали, а вскоре перед нами возникла подводная крепость. Четырьмя круглыми башнями она выстреливала далеко вверх. Башенки соединялись между собой арочными перегородками, украшенными письменами и рисунками. Мы приближались к ее центральной части, где угадывались ворота, изготовленные из незнакомого зеркального материала с резьбой, имитирующей узор кораллов.
        - Это южный форпост Подводного царства, - сообщил титан.
        - А саму столицу нагов мы увидим?
        - Она далековато, но внутри царства вода такая прозрачная, что, может, и увидим, - обнадежил меня Бомбовоз.
        Когда проплыли форпост, сначала мимо нас потянулись, как рассказал Бом, поля, засаженные особыми водорослями, имевшими такое же значение, как и хлеб для разумных на суше, и фермы, где выращивались донные рачки, из которых наги готовили детское питание. Взрослые предпочитали дичь, благо в океане она не переводилась…
        Вскоре мы достигли точки, откуда столица нагов стала видна особенно четко. Подводное царство оказалось не похожим ни на одно творение рук разумных. Оно пряталось на такой глубине, что солнечные лучи не проникали сюда, свет давали мириады мельчайших биолюминесцентных существ, а диковинные донные рыбы, замершие в специально приготовленных нишах, работали фонарями. Над самим же городом завис магический шар, напоминающий миниатюрное солнце. Сам город вырезали из массивной подводной горы, а его здания представляли собой причудливые переплетения камня и кораллов, их украшали красные, бурые зеленые водоросли разных форм и размеров.
        От зрелища захватило дух, я был потрясен красотой этого места, но в то же время меня пугала его чуждость. Куда бы я ни посмотрел, везде сновали наги, поблескивая чешуей в ярком свете. Десятки маленьких нагов плыли посмотреть на Ортокона, но родители отгоняли их от нас.
        - А мы встретимся с царем Тритоном Пятым? - поинтересовался я.
        - Думаешь тоже затащить их к Спящим? - хмыкнул Бомбовоз. - На эту тему мы уже договорились пообщаться с царем, когда освятим храм. Кстати, кому ты хочешь посвятить его?
        - Ну, у нас остались только Абзу и Левиафан. Если я не ошибаюсь, именно Левиафан имеет большее отношение к морям и океанам. Так что, думаю, наги будут довольны.
        На самом деле я уже размышлял над этим, когда ждал погружения в капсуле, ведь после истории Хагена я точно знал, что Спящие - не просто ИскИны, а слепки с характеров отцов-основателей. Так что я ломал голову, кого выбрать - математика Олу с его рациональным мышлением и большими знаниями или Вячеслава Заяцева, человека особо ничем не блиставшего, но все же ставшего одним из лучших друзей Фила Панфилова. Из того, что я знал о Заяцеве, можно было сделать вывод, что он, пожалуй, в этой компании человек самой широкой души. В одной из статей Иен Митчелл написал, что именно Вячеслав Заяцев был сердцем группы отцов-основателей. Ведь все самые щедрые и благотворительные проекты «Доброго дела» и «Сноусторма» - его инициатива.
        Его кончина прямо говорила о том, какой это был человек. К примеру, Йована умерла на рабочем месте, Ола исчез в космосе, Мануэль умер от старости. Вячеслав же погиб от неизлечимой на тот момент болезни - от вируса Рока. Понятно, что умереть от неведомого вируса - так себе заслуга, но дело в обстоятельствах смерти. Исцеление от вируса Рока нашли довольно быстро, но Вячеслав, как и родители Эда Родригеса, попал в первую волну, когда не было ни лекарств, ни вакцины. И случилось это именно там, где такому человеку, казалось бы, находиться вообще не по статусу: он лично раздавал гуманитарную помощь детям в негражданских зонах Африки - видимо, чтобы проконтролировать, все ли дошло по адресу.
        - Почти добрались, - радостно сообщил Бомбовоз, вглядываясь в тусклый сумрак - здесь было не так светло, как в самом городе. - Километров десять, и мы на месте.
        Построенный храм я увидел издали. Странно, но даже не посвященный никаким богам, он излучал едва заметное сияние, и этот мягкий лучистый свет пробивался сквозь тонны темной воды Бездонного океана.
        Мое сердце от странного волнения забилось сильнее. Вспомнилось, как каких-то пять месяцев назад Бегемот выдал мне квест по постройке второго храма Спящих и предложил на выбор несколько географических точек с местами силы, раскиданных по всему Дисгардиуму. Кто бы мог подумать, что из всех тех вариантов, помимо уже освоенных, местом силы для четвертого храма станет самая, пожалуй, недоступная в мире. Впрочем, у нее все-таки второе место, потому что самым недоступным неизменно оставался Меаз.
        Видимо, мой друг Бомбовоз думал о том же. Ласково погладив кончик щупальца Ортокона, он вспомнил, как пытался поймать Золотую рыбку в Загоранской запруде, когда удил каждую неделю и стал заядлым фанатом этого не очень увлекательного, на мой взгляд, времяпрепровождения.
        - Когда заселились на Кхаринзе, рыбачить стал каждую свободную минуту, надеясь выловить в океане что-то невероятное, - с некоторой ностальгией вспомнил он. - Учитывая, какого уровня монстры водятся в океане, это было реально. Ну кто бы мог подумать, что из тысяч островов и множества побережий Бездонного океана, морей, рек и … Что там еще, Скиф?
        - Озер, ручейков и прочих водоемов, - подсказал я.
        - Ну, для озера Ортокончик слишком здоровый, - ответил Бом, и я не стал поправлять, что озеро озеру рознь, один Байкал чего стоит! - Короче, мысль в том, что древний кракен окажется именно там, где я решил порыбачить!
        - И именно там, где был построен первый храм Спящих, - поддержал я его мысль.
        - И там, где по джунглям бродил древний ящер Монтозавр! - закивал он.
        Гирос, до того лишь изредка выдававший реплики, возразил:
        - Но ведь вы сами сказали, что это место силы? Кхаринза всегда была таковым и остается по сей день. К тому же на острове есть руины Ушедших, а эти существа, как Скиф нам рассказывал, покровительствовали зверобогам. Представляете, насколько притягательнее стала Кхаринза для всех, кто видит божественные потоки энергии и движение сущностей в Астрале, когда на том месте воплотился первый и единственный на тот момент Спящий? Гирос не удивлен, что Ортокон, который считает своим домом весь Бездонный океан, появился именно там. Что касается того, как Бомбовоз приобрел в его лице покровителя, скажу, что здесь дело, скорее всего, в том, что разумные Дисгардиума забыли зверобогов. Особенно наиболее развитые из них.
        - Что ты имеешь в виду? - спросил Бомбовоз.
        - В древности, когда люди боялись даже грома в небе, они приносили жертвоприношения всему, что их пугало, - ответил Гирос. - Не исключение в этом и японские предки человека…
        Странно прозвучавшая фраза напомнила мне, что Гирос разделяет себя и Томоши в капсуле, который создал его как персонажа. «Человек, управляющий персонажем, не ассоциирует себя с Гиросом…» - вспомнились слова ниндзя при нашей первой встрече.
        - …и ваши, Бомбовоз-кун, китайские с одной стороны и скандинавские - с другой. Гирос не знает, кто ваши предки, Скиф-кун, но Гирос уверен, что и в Европе было так же.
        - Да при чем тут реал? - спросил Бомбовоз.
        - А здесь Гирос видит то же самое, - невозмутимо ответил ниндзя. - Люди забыли о богах, которые ничего не дают взамен. Все стало практичным, рациональным. Новые боги давали бонусы, ауры благословения, а разумные давали им свою веру, готовили жертвоприношения. Поэтому, когда Бомбовоз-кун не требуя ничего взамен поделился своим уловом с великим Ортоконом, тот удивился. В его древних мозгах наверняка проснулась память о тех временах, когда разумные ему поклонялись. Поэтому он не убил вас, Бомбовоз-кун, а решил посмотреть, что будет дальше. Как мне рассказывали, каждый день Бомбовоз-кун скармливал ему все больше и больше рыбы, а также всякой вкуснятины. В конце концов сердце древнего кракена дрогнуло, и он полюбил Бомбовоз-куна.
        - Именно так все и было, - подтвердил Бомбовоз.
        Ортокон, который, очевидно, прислушивался к нашим словам и даже понимал их, замедлил ход, а потом и вовсе остановился. Три его щупальца выстрелили в нашем направлении, остановились в метре от наших лиц и покивали.
        Что? Наверняка это означало согласие с тем, что предположил Гирос. Переглянувшись, мы с Бомбовозом расхохотались, Гирос же очень низко поклонился.
        После всего прессинга и напряжения последних дней наступил короткий промежуток, когда не надо было никуда бежать, решать судьбу цивилизации, спасать человечество. Наконец появилась возможность просто общаться с друзьями, и я слишком расслабился. Бомбовоз, по всей вероятности, тоже, а Гирос, когда кланялся, так и застыл в нижней точке.
        А потом вдруг мгла вокруг нас не просто рассеялась, ее смело такой яркой вспышкой, словно недалеко взорвалась ядерная бомба. Вспышка осветила храм, до которого мы не добрались буквально пару километров.
        Накрывая его огромной тушей, над ним завис монстр, намного превышающий размером кракена. Он напоминал вспухший и подранный дирижабль, с которого свешивались сотни то ли щупалец, то ли веревок, и когда они касались дна, оно вспыхивало красным огнем, горевшим даже под водой. Все неразумное живое, если таковое и было, оплавилось и превратилось в слизь - от монстра исходила антрацитовая субстанция, напоминавшая чернила осьминога.
        Океаническое чудовище было таким огромным, что, даже задрав голову, я не увидел верхушки этого моба, где написано его имя. Беспокойная мысль пульсировала в голове: «Хоть бы локальный босс, хоть бы обычный моб…»
        Надежда рухнула, когда эта огромная тварь прогудела так, что я ощутил вибрации, а потом заговорила четко и ясно, транслируя мысли прямо в разум:
        - Я, Эджакекере, Глашатай Бездны, приказываю преклонить колено перед Бездной, единой и истинной богиней всего сущего. Каждый, кто откажется это сделать, будет поглощен. Это первое предупреждение из трех…
        Глава 11. Умрите и ждите Судного дня
        Озвучив первое предупреждение, Глашатай Бездны замолчал, не спеша переходить ко второму. Видимо, ждал, когда мы преклоним колено.
        - Это что ещё за хрень? - прошептал Бомбовоз.
        - Эджакекере, Глашатай Бездны, - ответил Гирос, иногда слишком буквально воспринимающий риторические вопросы.
        Кошмарностью и чудовищностью форм монстр напоминал Разорителя, да это, собственно, и был Разоритель, просто конкретно Эджакекере я раньше не видел. Из глубин полуистлевшей памяти о жизни в бета-мире выплыл питомец Девятки, которого она звала Рыбуська. Это был единственный ее пет, которого лицезреть мне не довелось, потому что обитала Рыбуська в пруду, который Девятка устроила на территории своего замка.
        И все же я был уверен, Глашатай - тот самый питомец, и даже обрадовался этой встрече, лишь немного подосадовал, что мы не встретили его после посвящения храма четвертому Спящему, когда усилимся еще больше. Впрочем, мы, три не последних «угрозы», инициал и два жреца Спящих с максимумом бонусов от Единства, должны были и, главное, могли дать бой этому монстру. К тому же с нами был зверобог, а это отличный шанс подрезать притоки веры Бездны.
        - Деремся? - спросил Бомбовоз, кровожадно оскалившись.
        - Деремся, - кивнул я. - Только сначала попроси Ортокона немного отплыть. Прежде чем ввязываться в драку, хочу сперва увидеть профиль твари, а то мало ли.
        Бом кивнул, и сразу же кракен, едва шевеля тентаклями, начал очень медленно удаляться от Глашатая.
        - Я, Эджакекере, Глашатай Бездны, приказываю преклонить колено… - начал вещать монстр.
        - Фигня какая-то, - нахмурился Бомбовоз. - Ортокон еле движется.
        - Глашатай включил ауру замедления, - сказал я, обратив внимание на иконку дебафа. Изучив ее, выругался. - Похоже, дальше, чем на километр, уйти от него нереально.
        ТОРМОЖЕНИЕ НЕВЕРУЮЩЕГО
        Вы пытались уйти от Глашатая Бездны, единой и истинной богини всего сущего. Проявите уважение и дослушайте.
        ?1 % от скорости передвижения за каждые 10 метров удаления от Глашатая Бездны.
        +1 % к скорости передвижения за каждые 10 метров приближения к Глашатаю Бездны.
        Ну конечно, Бездна дала своему Глашатаю мощнейшую пассивку! Чтобы каждый разумный услышал все, что Глашатай хотел сообщить, а не срывался сломя голову при одном его появлении. Не удивлюсь, если и передвигаются Глашатаи многокилометровыми рывками вроде маговских блинков, и появляются внезапно - чтобы никто не сбежал с вечеринки.
        К моменту, когда он закончил второе предупреждение, Ортокон отплыл примерно на полсотни метров, и это позволило, задрав голову, уместить всего Эджакекере в поле зрения.
        Прямо над ним мы увидели системный текст:
        ЭДЖАКЕКЕРЕ, ГЛАШАТАЙ БЕЗДНЫ??? - ГО УРОВНЯ
        - Дай-ка я его проявлю, - сказал Бомбовоз и добавил: - Не люблю, когда не хватает информации.
        Не став пояснять свои слова, он посоветовал нам с Гиросом держаться крепче, после чего кракен, постоянно ускоряясь, совершил стремительный рывок, преодолев дистанцию до Глашатая секунд за семь и затормозив в полусотне метров от него. И правда, если бы не держались, улетели бы.
        Бомбовоз воткнул в надбровную кость кракена массивный прямоугольный щит, поставил на него широкий и длинный меч, они слились и трансформировались во что-то, напоминающее миниатюрную пушку, и титан залил пространство перед собой струей мороза. По траектории выстрела все обледенело, и этот лед достиг Глашатая.
        В следующее мгновение кракен перевернулся и рванул прочь - я еле успел стиснуть пальцы на пластине. Но далеко зверобог не ушел из-за Торможения неверующего. Бомбовоз, поняв, что происходит, снова направил его на Глашатая, только так, чтобы подняться над монстром.
        Получилось. Благодаря нахождению в одной группе с титаном, удалось рассмотреть полноценный профиль:
        ЭДЖАКЕКЕРЕ, ГЛАШАТАЙ БЕЗДНЫ 312 984-ГО УРОВНЯ
        Очки жизни: 30 октиллионов / 30 октиллионов.
        Сопротивление физическому урону: 99,99 %.
        Сопротивление магическому урону: 99,99 %.
        Сопротивление стихийному урону: 99,99 %…
        Изучив профиль монстра до конца, я неприятно удивился и воскликнул:
        - У этого гада сопротивление от всех мыслимых видов урона!
        - И немыслимых тоже, - добавил Гирос.
        - Жаль, оружейный сет не прокачал, - посетовал Бомбовоз. - Так бы еще видели его способности и урон. Октиллион - это сколько?
        Я пожал плечами, и тогда ответил Гирос:
        - Это число с двадцатью семью нулями.
        - Ну ни хрена себе! - воскликнул Бомбовоз.
        - Много, - согласился я, понимая, что правильнее смыться, чем принять бой. - Мы увидели достаточно, он практически неуязвим, у него сопротивление ко всем видам урона.
        - То есть не деремся? - решил уточнить Бомбовоз. - Валим?
        - Нет, - мотнул я головой. - Пусть кракен приблизится, хочу попробовать прикончить тварь.
        Ортокон пошел на сближение, когда Глашатай стал озвучивать предупреждение в третий раз.
        Я перебрал в голове все, что собирался испробовать на этом питомце-переростке Девятки, приготовился и, как только дистанция позволила, скомандовал:
        - Атакуем на счет «три»! Один… Два…
        Я врубил Уравнитель, чтобы сразу после этого ускориться и прикончить тварь Сокрушающим выбросом духа, цифры урона от которого со всеми мультипликаторами были сравнимы с объемом жизни Глашатая.
        «УРАВНИТЕЛЬ» АКТИВИРОВАН: ЦЕЛЬЮ ВЫБРАН «ЭДЖАКЕКЕРЕ, ГЛАШАТАЙ БЕЗДНЫ 312 984-ГО УРОВНЯ»!
        - …единой и истинной богиней всего сущего, - говорил Глашатай, очень сильно уменьшаясь в размерах. - Каждый, кто откажется…
        Получилось!!!
        Эджакекере сравнялся размерами с Ортоконом, а уровнем - со мной, став 1101-го. Его очки жизни снизились до каких-то сотен миллиардов.
        - Три!
        Гирос растворился в воде - пошел в атаку через Астрал, Бомбовоз активировал Рывок, а я включил Ясность, чтобы растянуть время и нанести как можно больше урона по понерфленному Эджакекере.
        Не прошло и миллисекунды, как ниндзя выпал в нашу реальность, причем в каком-то искореженном виде, будто сошел с картины Пикассо, Бомбовоз врезался во вроде бы тончайшую нить - щупальце Эджакекере, и словно в столб впечатался, его расплющило, а броня потекла. Меня же сразу выбило из Ясности, потому-то я и успел увидеть, что произошло с друзьями.
        Не теряя времени, я судорожно зарядил Сокрушающий выброс духа, но, видимо, где-то ошибся в расчетах из-за того, что в показателях сопротивлений Глашатая после запятой было еще много девяток, которые система просто не показала. В итоге мой самый убойный прием, опустошивший резервы духа, лишь слегка поколебал шкалу жизни Глашатая.
        Три секунды из пяти, в течение которых работал Уравнитель, были потрачены зря - я нанес лишь один удар, Бом не мог даже приблизиться к твари, а потому вытащил и разломал печать эпического свитка Звездопада, но усилия были напрасными, потому что прежде, чем каст закончится, монстр вернет свой уровень. Гирос, который тоже самый эффективный урон наносил вблизи, в отчаянии расстреливал Глашатая из арбалета, да и Ортокон не остался безучастным - пытался оторвать от монстра хоть одно щупальце, но ему все наши старания были как слону дробина, и он невозмутимо заканчивал произносить третье предупреждение.
        На четвертой секунде я врезал Колесом Фортуны, но сглупил, так как дважды ошибся целью: божественная способность действовала только на разумных - и исключительно смертных. Эджакекере не был ни тем, ни другим.
        Пятая секунда закончилась, когда я сделал выбор из двух божественных способностей. При трех активных храмах обе работали с вероятностью 60 %. Зовом Спящих я мог призвать на помощь кого-то из них, но с текущими запасами веры от появления божества, скорее всего, не будет проку - разве что только через мое Самопожертвование, чего мне делать в мире с бета-режимом категорически не хотелось, потому что, как я помнил, в бета-режиме штрафы драконовские, за каждую смерть я буду терять 10 % набранных уровней!
        В общем, я выбрал Свирепость Спящих - дистанционный удар, который может уничтожить любого противника, но снижает все доступные внутренние ресурсы до единицы.
        Эджакекере к этому времени огласил требование в третий раз и замолчал, давая нам последний шанс. Я его использовал по-своему и активировал навык.
        Мои индикаторы жизни, маны, духа и возмездия опустошились, и тут удача сыграла на моей стороне! Впервые я увидел, как именно работает Свирепость - от меня отделилась моя призрачная копия, которая выросла в колоссального призрака, чьи ноги уперлись в дно, а голова вознеслась к поверхности. Руки эфемерного великана разошлись и резко сдвинулись так, чтобы прихлопнуть Глашатая как муху.
        И великан исчез, а от Глашатая Бездны остался лишь сгусток протоплазмы.
        ЭДЖАКЕКЕРЕ, ГЛАШАТАЙ БЕЗДНЫ, УБИТ.
        И только тогда, наконец, прожигая воду, посыпались с неба звезды, запущенные Бомбовозом.
        После громогласных предупреждений и призывов преклонить колено наступившая тишина принесла облегчение. В ушах зазвенело, по телу разлилась приятная усталость. Мы с парнями, взмыленные за эти короткие шесть-семь секунд, переглянулись. Ничего, кроме единственной строчки логов, не говорило о том, что монстр сдох.
        Выпив Бездонное зелье здоровья, я призвал и оседлал Тибурона. Сомневаясь, пробормотал:
        - Точно убит? Проверю.
        Я поплыл к оставшейся от Эджакекере мути, не веря тому, что в кои-то веки Свирепость сработала как надо. И не только она, почему-то все вроде бы имба-способности работали у меня как-то избирательно и капризно. А тут - второе использование, и успешно, сваншотило монстра какого-то совсем нереального уровня.
        «А нет, Скиф, показалось, - мелькнуло в мыслях, когда я увидел, как облако мути задвигалось и начало собираться в силуэт Эджакекере. - Если что-то далось слишком просто, значит, оно тебе еще не далось…»
        От моего сарказма просто смердело отчаянием и яростью - да какого хрена? Мало того что тварь неубиваемая, так еще и, даже если убьешь, сразу воскресает!
        - Скиф? - сзади донесся встревоженный голос Бомбовоза. - Плыви-ка ты назад, и давай свалим, пока есть шанс.
        Я развернул ужастеня и устремился к Бому, который вместе с Гиросом уже занял место на Ортоконе. Спрыгнув с маунта, я отозвал его, а кракен забросил меня к парням. Чернильное облако протоплазмы уже почти сформировалось.
        Бомбовоз приказал кракену рвать когти, а я попытался найти объяснение:
        - Похоже, Глашатаи сохранили свой статус - они не мобы, они питомцы игрока. А питомцы после смерти возрождаются.
        Говоря это, я не сводил глаз с твари, которая обрела форму и начала обретать плоть.
        - Слишком медленно! - сквозь зубы прошипел Бомбовоз, глядя на то, как разбухает туловище Эджакекере.
        - Так, парни, дальше геройствовать нет смысла, уходим глубинкой, - сказал я. - Приготовьтесь. Бом, скажи Ортокону, пусть спасается, как только мы прыгнем…
        Я мысленно активировал Глубинную телепортацию, но ничего не произошло. Взглянув на командную панель, увидел, что иконка способности бесцветна. Это значило, что я не могу ею воспользоваться.
        Я посмотрел на Бома, и он, тщетно порвав пару свитков, хмуро сообщил:
        - Порталы тоже не открываются. Видимо, дело в ауре этой чертовой твари, она блокирует возможность телепортации любых видов.
        Начиная нервничать и вспомнив, как Бегемот заставил исчезнуть темных Новых богов на Холдесте, я быстро проговорил:
        - Тогда срочно прикажи Ортокону, чтобы на всей скорости двигался к храму. Надо успеть его посвятить, явится Спящий - и сам, надеюсь, разберется с этой тварью!
        Получив телепатический приказ, кракен рванул в нужном направлении.
        В это время Эджакекере окончательно возродился и, начав жизнь заново, принялся повторять свои требования по второму кругу:
        - Я, Эджакекере, Глашатай Бездны, приказываю…
        Мы вжались в движущегося Ортокона, высчитывая дистанцию до храма.
        - План такой, - прошептал я, чтобы Глашатай нас не услышал. - Я инициал, вы жрецы, значит, каждый может посвятить храм Левиафану. Кто первый достигнет алтаря, тот и делает это, остальные его защищают и отвлекают тварь. Всем ясно?
        Всем было ясно, и до определенного момента оставался шанс, что мы успеем - Ортокон быстро плыл по направлению к Эджакекере, ускоряясь с каждым метром, но когда мы сменили направление и двинулись вниз, к храму, удаляясь от Глашатая, план начал сыпаться на глазах.
        Эджакекере заканчивал произносить свое требование в третий (шестой) раз, когда Ортокон достиг предела дебафа Торможение неверующего и замер на месте.
        Не тратя время на слова и панику, мы сами наперегонки рванули к алтарю, но по факту все, что нам удалось, - это спрыгнуть с кракена и бултыхаться на месте. Дебаф набрал 100 % и у нас.
        - Вы сделали свой выбор, - спокойно объявил Глашатай Бездны, и его монументальная туша в толще воды прямо надо мной слегка колыхнулась. - Умрите и ждите Судного дня.
        Приготовившись к чему-то жуткому, я внутренне сжался, а потому не сразу придал значение финальным словам Эджакекере, и только когда он повторил, воспринял сказанное и пожал плечами - что еще за Судный день? Девятке был несвойственен пафос, но, возможно, она изменилась, став сильнейшим божеством Дисгардиума. Впрочем, это наверняка и не пафос, а нечто, может быть, какой-то ивент, что Бездна планирует для всех «отказников».
        Пока эти мысли проносились в голове, Эджакекере не попытался нас сожрать или схватить щупальцами. Как и Разоритель Эрвигот когда-то, он продолжал просто нависать над нами и ждать, пока его смертоносная аура прикончит всех, кто отказался преклонить колено.
        Новый Эджакекере атаковал нас первым, а потому Правосудие сработало.
        «ПРАВОСУДИЕ СПЯЩИХ» АКТИВИРОВАНО: ВАШИ ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ И ОБЪЕМ ВОЗМЕЗДИЯ ПОВЫШЕНЫ В ВОСЕМЬ РАЗ, КАК И ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ВАШИХ СОЮЗНИКОВ!
        - Умрите и ждите Судного дня, - повторил Эджакекере.
        Краем глаза взглянув на цифры урона, от которых меня пока спасал Путь невозмутимости Устойчивости, я почувствовал, как заледенела спина - урон от тика Веяния Бездны, так называлась аура Глашатая, составлял сотни триллионов очков, в том числе из-за того, что я ловил утроенную порцию за всю группу.
        Но один безусловный плюс в этом был - я приближался к пятому рангу защитного навыка, который качался очень быстро. Давно я не видел, чтобы шкалу прогресса навыка так быстро заливало цветом.
        УЛУЧШЕН НАВЫК УСТОЙЧИВОСТИ (РАНГ IV): +1. ТЕКУЩИЙ УРОВЕНЬ: 94.
        Смогу ли я пережить хотя бы один тик Веяния Бездны со всеми моими бонусами и поглощениями урона, когда неуязвимость закончится? Вопрос непраздный, и я надеялся, что смогу - хотя бы ради того, чтобы прокачать Устойчивость как можно больше.
        В этот момент я обратил внимание на мигающую отдельную вкладку, в которую вынес все логи, связанные с получением опыта. На моих уровнях это не очень важная информация, но откуда льется опыт сейчас, когда я даже не дерусь?
        ЭФФЕКТ «ПРОГЛОТА»!
        Вы получили урон: 160 трлн. Получен опыт: +1,6 трлн.
        Очки опыта на текущем уровне (1 101): 86,6 трлн / 293 трлн.
        ЭФФЕКТ «ПРОГЛОТА»!
        Вы получили урон: 214 трлн. Получен опыт: +2,1 трлн.
        Очки опыта на текущем уровне (1 101): 88,7 трлн / 293 трлн.
        ЭФФЕКТ «ПРОГЛОТА»!
        Вы получили урон: 183 трлн. Получен опыт: +1,8 трлн.
        Очки опыта на текущем уровне (1 101): 90,5 трлн / 293 трлн.
        С каждым тиком нарастала частота пульсации ауры, и в среднем в меня вливалось два-три триллиона очков опыта каждые пять… нет, четыре… нет, три секунды!
        УЛУЧШЕН НАВЫК УСТОЙЧИВОСТИ (РАНГ IV): +1. ТЕКУЩИЙ УРОВЕНЬ: 95.
        Опыт лился водопадом, напоминая о кажущейся теперь такой уютной прокачке в трясине Болотины. Вот только тогда на мне висело Проклятие нежити, дарившее полную неуязвимость, а сейчас у меня в запасе около минуты Невозмутимости и девяносто секунд Алмазной кожи, после чего Веяние Бездны прикончит и меня и моих друзей.
        ЭФФЕКТ «ПРОГЛОТА»!
        Вы получили урон: 262 трлн. Получен опыт: +2,6 трлн.
        Очки опыта на текущем уровне (1 101): 291,5 трлн / 293 трлн.
        НОВЫЙ УРОВЕНЬ! ТЕКУЩИЙ УРОВЕНЬ: 1 102.
        Доступно 5 свободных очков характеристик!
        УЛУЧШЕН НАВЫК УСТОЙЧИВОСТИ (РАНГ IV): +1. ТЕКУЩИЙ УРОВЕНЬ: 96.
        Пока я защищал друзей Путем пожертвования, они приблизились к Эджакекере и атаковали его вблизи, вгрызаясь всеми возможными абилками. Я разразился Возмездием Спящих, но к моему удивлению не заметил, чтобы шкала здоровья Глашатая хотя бы пошатнулась.
        Глянув на таймер, отсчитывавший последние секунды действия неуязвимости, я сосредоточился на том, как спасти себя и друзей - лихорадочно проматывал список своих навыков, способностей, перков, внимательно перечитывая их описания и надеясь, что найду что-то, о чем подзабыл…
        Проверив индикаторы ресурсов, я ударил себя по лбу, широко улыбнулся и потер руки - Свирепость Спящих не имеет отката! Да, для ее использования требуется не менее 20 % от общего объема возмездия, которое при первом использовании полностью обнулилось, но за счет Веяния Бездны и Возмездия Спящих ресурс восстановился!
        - Бом, Гирос, назад! - закричал я.
        Титан, наверное, отдал приказ Ортокону, потому что древний кракен посадил парней на себя и рванул ко мне. Я же показал парням большой палец и немедля активировал божественную способность, и снова она сработала! От меня отделилась призрачная копия, которая мгновенно выросла в гиганта… и прихлопнула Глашатая!
        Радостно улыбаясь, я посмотрел на Бомбовоза, потом на Гироса, но они моего веселья не разделяли. Даже не оборачиваясь, я понял, что Глашатай выжил, потому что его аура продолжала пытаться нас убить. Но как? Почему он уцелел?
        - Присмотрись к нему, - убитым голосом посоветовал Бомбовоз. - У него появилась полная сопротивляемость божественному урону.
        - По всей видимости, Глашатаи Бездны получают почти полную неуязвимость к определенным видам урона, если погибают от них, - поразмыслил Гирос. - Удивительная способность!
        Я даже не нашел слов, чтобы выругаться и выразить все негодование, которое переросло в отчаяние. Неуязвимость от Пути невозмутимости истекла, следующим тиком Веяние Бездны почти обнулило мне жизнь, но все же, благодаря Алмазной коже справедливости, я выжил. Впрочем, ненадолго. Через полторы минуты я не только погибну сам, но и утащу за собой друзей - из-за принципа действия Пути пожертвования, - чем лишу их шанса выжить за счет собственных умений.
        «Да им все равно ничего не поможет», - мелькнуло в голове.
        - Умрите и ждите Судного дня, - согласился со мной Эджакекере.
        Глава 12. Взаперти
        Триллионы очков опыта начислялись с бешеной скоростью, но даже это не радовало. Я не видел шансов как-то выйти из этой ситуации хотя бы при своих - что толку во взятых Проглотом двух-трех уровнях, если после смерти я потеряют сто десять?
        Хуже всего, что я не мог рассчитывать на свою извечную палочку-выручалочку - Ясность, и что делать, тоже было непонятно, потому что двигаться мы могли только в одну сторону - к Глашатаю. Вот только зачем нам туда? Мы не смогли его убить, даже когда он был одного уровня со мной…
        - Умрите и ждите Судного дня. - Громкость мысленного посыла Глашатая, увеличивалась, набатом пульсировала в голове и казалось, череп вот-вот расколется.
        Боль в голове заставила подумать о том, как хорошо было бы спрятаться от Глашатая, заткнув уши, чтобы больше не слышать его заезженную пластинку! Адское желание не слушать его напомнило о том, что мне может помочь. Не с головной болью и пропагандой Эджекекере, а с выживанием - не перк, не способность, не навык, а прием Безоружного боя, полученный в долг от Оямы перед битвой с Ядром Чумного мора. Воздушный блок, действия которого с моими запасами духа должно хватить секунд на тридцать… Да нет же! Прием требовал десять тысяч на активацию и еще тысячу единиц духа - за каждую секунду действия блока. Быстро открыв профиль, я убедился, что скорость восстановления ресурса у меня уже превысила скорость расходования - больше тысячи единиц в секунду очка!
        Рассчитывая, что поможет Воздушный блок, который обволакивал меня воздухом, затвердевшим до состояния звездного ядра, но не давал не то что атаковать, а даже контролировать тело, я активировал его. Если удастся продержать его достаточно долго, то я и друзей спасу, и сам прокачаюсь так, что…
        Стоп, рано об это думать! - отругал я себя, вернувшись в действительность. Сначала нужно убедиться, что моя теория верна, и Воздушный блок не слетит из-за нехватки ресурса.
        Глядя на шкалу духа, я закусил губу - и здесь меня обломали! Ресурс пусть и медленно, но снижался. Причина тому обнаружилась в повышение уровня боевого приема:
        ВОЗДУШНЫЙ БЛОК 2-ГО УРОВНЯ
        Активный прием стихии воздуха.
        Вас обволакивает воздух, затвердевший до состояния звездного ядра, и тем самым не только блокирует весь входящий урон, но и отталкивает атакующих, однако лишает вас возможности атаковать самому.
        Стоимость использования: 20 000 единиц духа за активацию и дополнительно 2 000 единиц духа в секунду.
        Стоимость использования удвоилась, вот только ничего полезного в приеме не появилось! Объяснение нашлось при фокусировке на названии: «Чем выше ваш уровень, тем больше духа требуется для поддержания блока; уровень приема повышается на 1 за каждые 100 уровней персонажа».
        «День разочарований», - подумал я, отключая Воздушный блок, до завершения действия Алмазной кожи справедливости оставалось меньше минуты.
        И вдруг услышал крик Бомбовоза, причем сзади:
        - Скиф, ты плывешь!
        Все это время я на автомате пытался все-таки добраться до храма и барахтался на месте, не замечая, что Торможение неверующего отвалилось!
        Размышлять об этом не было времени. Пока дебаф не вернулся, я изо всех сил заработал руками и ногами и лишь тогда вспомнил, что Алмазная кожа справедливости не только дает неуязвимость, но и снимает все эффекты контроля. Минута… меньше уже, но я должен успеть!
        Бешено работая конечностями, я крикнул:
        - Если я умру, то и вы тоже! Но я воскресну - у меня есть Откат и Вторая жизнь! Есть ли у вас способ, как избежать смерти и попробовать пережить минуту-другую, пока я посвящу храм и вызову подмогу?
        - Есть! - синхронно ответили оба.
        Я, больше не оборачиваясь и изо всех сил загребая руками и ногами, поплыл к строению. Лишь через пару секунд, догадавшись призвать маунта, я оседлал его и погнал к храму. Впрочем, недолго музыка играла - Тибурона прикончило первым же тиком смертоносной ауры Глашатая.
        - Умрите и ждите Судного дня.
        Я активировал Полет, но навык нисколько не ускорил мое передвижение, разве что теперь я мог не работать конечностями. Мог - но все равно отчаянно греб, чтобы хоть на пару секунд ускорить приближение. Неужели получится? Все ближе прекрасные белые колонны, вот видны небольшие трещинки и древние письмена. Пугливая рыбешка забилась под мраморную плиту.
        Стараясь уловить мгновения между тиками Веяния Бездны, я включал Ясность, чтобы хоть немного ускорить свое передвижение к алтарю, но от этого не было никакого проку - меня выбивало из состояния убыстрения до того, как я успевал его осознать.
        Это значило только одно: Веяние Бездны не даст мне сосредоточиться. Даже если достигну алтаря, я вряд ли смогу соприкоснуться со Спящими и призвать Левиафана, а значит, все-таки придется принять бой. И, скорее всего, погибнуть.
        - Умрите и ждите Судного дня, - прогромыхал Глашатай Бездны.
        За секунды до истечения Алмазной кожи я включил очередную способность - активировал Воздушный блок. Защита прекрасно сработала, но своего я все равно не достиг: дебаф замедления дошел до 100 %, и я застрял совсем недалеко от храма - если измерять в шагах, их понадобится не больше двадцати.
        Драться я тоже был не в состоянии, потому что под Воздушным блоком не мог атаковать, а снять его - значило сразу погибнуть. Впрочем, резервы духа таяли, и жить мне в любом случае оставалось недолго.
        Эффект Синергии отвалился, когда парни, видевшие в групповом интерфейсе мои показатели, молча покинули группу. Недоуменно посмотрев на них, я увидел, как Бомбовоз, спрятавшийся в силовом пузыре, выгружает гномью ракетную установку, а Гирос стремительно плывет к Эджакекере. Я был слишком далеко от них, чтобы спросить, что они задумали, но вскоре увидел их задумку.
        Гирос, мерцающий так, словно находился на пороге между реальностью и Астралом, приблизившись к монстру, направил на него арбалет, и в Глашатая ударили болты, очевидно, необычные - врезаясь в тело монстра, они прилипали. Чего он добивается?
        В этот момент Бомбовоз выстрелил. Оставляя белый пенный след, ракета устремилась в меня. Он хочет, чтобы ударной волной меня отнесло к алтарю? Но из группы-то зачем было выходить?
        «Чтобы ракета не восприняла меня как своего и взорвалась», - догадался я, когда рядом вспыхнул огненный цветок, сначала ослепивший меня, ударивший по ушам, а потом отбросивший к колонне храма. До храма оставались считанные шаги, я надеялся преодолеть дистанцию до него за счет инерции, но ее хватило максимум на полметра.
        За спиной раздался отчаянный, за гранью ультразвука, крик Ортокона. Видимо, до этого момента их связь с Бомбовозом, которого защищал Путь пожертвования, позволяла кракену не получать урона, но теперь, когда титан вышел из группы, кракен вступил в бой, не став терпеть обид.
        Не выдержав неизвестности и переживая за друзей, я обернулся. Сердце сжалось, когда я увидел, как Эджакекере схватил кракена гибкими отростками, напомнившими километровые шланги, конец каждого присосался к Ортокону и запульсировал, вытягивая жизненные соки. Между мной и кракеном зависли в толще воды тела моих погибших друзей - искореженные, изломанные и замершие, словно два средневековых рыцаря-астронавта, замерзших в вакууме.
        Вот же… Как же так?! Зачем они вообще покинули группу? Ответов у меня не было.
        Теперь я просто обязан добраться до храма.
        Желание не сдаваться было скорее привычкой, чем реалистичным намерением. Все было кончено, потому что, еще раз обернувшись, я увидел, что Ортокон - зверобог! - мертв, а от бездыханной туши древнего кракена осталась лишь оболочка - Эджакекере выпил ее до дна.
        - Умрите и ждите Судного дня, - предложил он.
        Подумав, я отказался покориться, собираясь еще побарахтаться, особо, правда, ни на что не надеясь. Во-первых, я произнес мантры исцеления и восстановления, поправив здоровье и дух:
        - Жизнь наполняет меня! Я наполняюсь духом! - Ну и раз начал кричать, добавил мантру воздаяния: - Испытай же свою злость на себе! - И следующие три секунды 30 % урона, это если не считать действия Отражения, возвращалось к Глашатаю.
        Во-вторых, из-за того, что я восстановил 30 % жизни, когда она снова упала до нуля, опять активировалась Алмазная кожа - еще девяносто секунд движения без дебафа и неуязвимости!
        Когда это все сработало, я приободрился, получив вполне неиллюзорный шанс, что и третью задумку получится осуществить. И она сработала, когда Устойчивость взяла ранг!
        Я по диагонали проглядел список Путей развития навыка, уже зная, что выберу.
        ДОСТИГНУТ РАНГ V НАВЫКА «УСТОЙЧИВОСТЬ»!
        Выберите ветку развития навыка:
        ПУТЬ ЖИЗНИ
        Вы поглощаете 1 % полученного урона, используя его для автоматического восстановления жизни, маны или классового ресурса в зависимости от потребности.
        ПУТЬ УПОРСТВА
        В начале боя вас окружает магический щит, прочность которого составляет 300 % от показателя маны.
        ПУТЬ ТЕРЗАНИЙ
        Выбрав путь терзаний, вы добровольно отказываетесь от снижения остроты болевых ощущений и копите испытанную боль в «Сосуде терзаний», чтобы в дальнейшем преобразовать содержимое в свободные очки характеристик.
        ПУТЬ ВРЕМЕНИ
        Ускоряет восприятие, позволяя обгонять временной поток тем больше, чем больше урона вы получаете относительно собственного базового объема жизни.
        ПУТЬ ОПУСТОШЕНИЯ
        Путь отверженного, чье сердце наполнено гневом и ненавистью. При получении урона растет показатель ненависти и при достижении определенного значения все характеристики кратно повышаются.
        Теперь урон от Веяния Бездны прокачивал не только Устойчивость и опыт, но и, благодаря Пути жизни, восстанавливал жизнь и дух. Отныне я мог держать Воздушный блок вечно… ну или пока длится этот бой.
        Тем временем я достиг уже 1110-го уровня. Зависнув в водной толще, прикинул: Зелий подводного дыхания хватит еще часа на три, и даже потом у меня есть шанс не захлебнуться, Устойчивость растет, опыт льется. Что ж, использую ситуацию по максимуму. К тому же я не просто так тут плаваю, а еще и умудряюсь атаковать - примерно в той же манере, благодаря которой качался в бета-мире. Правда, урон, получаемый Глашатаем от моего Отражения, наверняка исчислялся астрономическими цифрами, но практически никак не отражался на его шкале жизни.
        Эта патовая ситуация, хрупкий баланс между мной и Глашатаем Бездны, внезапно закончилась. Пространство озарила ослепительная вспышка, Эджакекере перестал пульсировать смертоносной аурой, а между нами, метрах в ста от меня, в толще воды проявилась гигантская проекция - прекрасный и бесчувственный, словно вырезанный из мрамора, лик Бездны, Сверхновой богини всего сущего.
        Я смотрел на нее и понимал, что уродливое может быть красивым. Например, чудовищная, перекошенная душа Девятки, получающая радость от мучений других существ, воплотившаяся в прекрасном теле. Что может быть ужаснее, чем маньяк-потрошитель, вознесшийся до ранга бога?
        Оставалось надеяться, что она не узнает меня в маскировке.
        - Вот это неожиданность, - без каких-либо эмоций сказала она, и снова, как и в случае с Глашатаем, её голос проник мне в мозг напрямую. - Никто не мог так долго выживать под моим Веянием, это привлекло мое внимание - какой-то Мародер, смертный минотавр 492-го уровня, и такой живучий! Теперь понятно, как так вышло… - Она склонила голову, изучая меня, как букашку под микроскопом. - А ты хорошо спрятался, Скиф. Под этой вуалью тебя совсем не видно, по крайней мере, в доступных смертным измерениях. Как дела? Нергал говорил, что ты со своими Спящими совсем его достал.
        - Это он всех достал, - мысленно ответил я, испытывая острое разочарование от того, что не удалось скрыть свою истинную сущность.
        Девятка не спешила меня убивать. Что это значило? Что меня четвертуют? Бросят в Живое Сито? Сварят в расплавленной магме? Ничего хорошего я от нее не ждал.
        - Как и прежде, очень много глупой иронии и мало содержательности, - констатировала она. - Слушай, Скиф, у меня не так много времени, потому что общаться с тобой таким манером довольно дорого. Поэтому перейду сразу к делу: мне нужен верховный жрец. Лучше тебя я кандидатуры не вижу: ты самый сильный игрок, у тебя огромный опыт общения с богами, плюс, как мне известно, ты пользуешься большим авторитетом среди лидеров самых разных народов. Что скажешь?
        Похоже, я поторопился, примеряя на себя способы смерти. Но стоит ли это предложение называть хорошим? Можно ли заключать союз с маньяком-социопатом и привязывать себя к нему? Точнее к ней…
        В голове щелкнуло, догадка резанула по сердцу - вот почему Хаген накачивал и накачивал меня одной ужасной новостью за другой, непомерно раздувая мое чувство ответственности и повышая ставки. Он знал! Знал, что я, понимая, что это всего лишь игра, и осознавая, что партия Спящих проиграна, с легкостью соглашусь на предложение Бездны. Безусловно, его такой поворот событий не устраивал, потому что, даже если представить, что у мистера Хагена белая горячка в последней стадии, то результат работы его и его друзей, над которым они трудились несколько десятилетий, обнулялся щелчком пальцев.
        Безусловно, я бы подумал, если бы подобное мне предложил кто-то другой, но я слишком хорошо знал Девятку. Слишком ясно представлял, во что превратится управляемый ею мир, когда она заскучает.
        Что ж, мистер Хаген, вы своего добились.
        Первым делом я включил Ясность, надеясь, что безмолвствующий Глашатай не выбьет меня из нее, но обломался. Мутировавшая в кайдзю Рыбуська божественной волей автоматически пресекала любые попытки покинуть пространственно-временной континуум вокруг себя.
        Я попробовал сдвинуться, и у меня получилось! Не веря своему счастью, я замер, чтобы разобраться. Так, дебаф на месте, значит дело в другом… Ага! Какие-то особенные болты, которыми Гирос облепил Глашатая, подорвались одновременно, и их совокупного заряда, похоже, хватило, чтобы сдвинуть монстра. Пусть немного, совсем чуть-чуть, но этого оказалось достаточно, чтобы Торможение Неверующих понизило мою скорость передвижения до отрицательных значений - минус 101 %!
        Не двигая конечностями и используя Полет, я начал аккуратно смещаться к Глашатаю… что, согласно игровой механике, со скоростью, составляющей 1 % от моей, направило меня в противоположном направлении - к храму! Очень медленно и спиной вперед я «полетел» к каменному строению, за колоннами которого уже виднелся алтарь. Еще есть надежда добраться до храма, главное - двигаться медленно, пусть Бездна думает, что это вообще не я пытаюсь свалить, а течение меня сносит.
        Растягивая слова, я проговорил:
        - Интересное предложение, Джун… - Она никак не среагировала на свое настоящее имя, словно вместо него я произнес междометие. - Я готов его рассмотреть. Позволишь подумать?
        Когда я едва сдвинулся на метр, все тем же безэмоциональным тоном Бездна заявила:
        - Я знаю, что ты пытаешься сделать, Скиф. Тянешь время.
        Я внутренне сжался, готовясь быть рассеянным на атомы, но Девятка не пыталась меня остановить.
        - Согласна с тобой, это очень хорошее место для храма, но не для твоих вечно спящих богов, а для меня. Это место похоже на то, что в Лахарийской пустыне. Помню, несколько лет назад ради храма в том месте Нергал потратил кучу ресурсов, чтобы затащить его ко мне…
        Она замолчала, как будто задумавшись, но я знал, что это лишь игра. Игра на моих нервах, чтобы вынудить меня… что?
        Мой подводный черепаший полет задом-наперед медленно приближал меня храму - еще немного, и я смогу дотянуться до его колонны рукой. Девятка же почему-то не спешила меня убивать. Причем именно Девятка, не богиня Бездна, а та самая Бета #9, с которой я когда-то разделил постель.
        - Ты даже не поинтересовался, что получишь взамен… - наконец сказала она. - Будь ты умнее, ты бы начал задавать вопросы, и пока бы я отвечала, у тебя было бы ещё больше времени, чтобы достичь алтаря. А ведь ты даже дебаф обратил себе на пользу. Что ж, жаль. Знал бы ты, во что мне обходится каждая секунда общения с тобой, ты был бы повежливее.
        - Раз ты все поняла, почему тянешь время? - спросил я, приблизившись к алтарю так близко, что будь это на суше, мне бы хватило одного прыжка.
        - Потому что с вероятностью, стоящей ожидания, ты примешь мое предложение.
        - Откуда такая высокая вероятность? Сейчас она ниже нуля.
        Лицо Бездны оставалось безэмоциональным, словно передо мной был прекрасный андроид, а не человек.
        - Это потому, что ты кое-чего не знаешь. Ты неглупый парень, Скиф, и должен понимать, что решение принято тобой в условиях неполноты исходной информации. Я восполню пробел. Правила игры изменились. Теперь я тут хозяйка, а значит, если разумные отказываются преклонить колено и назвать меня своей богиней, мои Глашатаи не просто их убивают. Сам подумай, какой смысл в том, чтобы убить неумирающего, который отринул меня, будучи уверен, что он ничего не потеряет, кроме десятой части уровней, и сразу же воскреснет? Поэтому я предоставила своим Глашатаям несколько больше возможностей…
        Она взяла паузу. Показалось, или ее губы тронула улыбка?
        Вспомнились слова Хагена о том, что Девятка собирается закрыть Дисгардиум, и смерть игроков станет окончательной. У меня похолодело в груди. Зависнув между колоннами храма, я осмыслил сказанное, и сердце рвалось на части при мысли о том, что Бомбовоз и Гирос - нет! - Ханг и Томоши мертвы по-настоящему!
        - Насколько больше и каких возможностей? - едва сдерживаясь, чтобы не закричать, спросил я. Кулаки мои сжались.
        - Я знаю, о чем ты подумал, - произнесла Бездна. - Об окончательной смерти. Смерти разума и тела, что на самом деле почти одно и то же, потому что ваши тела в реале скоро будут мертвы вне зависимости от того, станешь ты моим жрецом или нет. Это решено, сделано и не обсуждается.
        - Значит, твой Глашатай убил моих друзей? То есть они мертвы окончательной смертью? - одновременно и веря ей, и надеясь, что она врет, спросил я.
        - И да и нет. К сожалению, механика окончательной смерти все еще мне не подвластна. Окончательно умереть игроки могут, только потеряв все уровни. Я считаю это несправедливым, ведь неписи умирают сразу и больше не возрождаются. А игроки теперь по сути, те же самые неписи - все вы заперты в Дисгардиуме.
        - Как и ты, - напомнил я.
        - Как и я, - признала она. - Но после десяти веков в бета-мире мне хватит и Дисгардиума. Согласись, этого времени достаточно, чтобы навсегда расстаться с телом?
        В голову пришла интересная мысль, и я сразу же ее озвучил:
        - А что, если я скажу, что в реале есть способ переселить твое сознание в настоящее тело? Если захочешь, это даже может быть твой клон, уверен, что «Сноусторм» сохранил образцы твоей ткани.
        На этот раз ответила она не сразу, словно анализировала, могут ли мои слова быть правдой, а потом, решив, что могут, думала, хочет ли она этого.
        - Не интересно, - ответила Бездна, поразмыслив секунд пять. И сходу вернулась к обсуждаемой теме: - Обещаю, что окончательная смерть станет действительно окончательной совсем скоро - без всех этих лишних перерождений и потери опыта. У меня есть идеи по организации отдельного мира для послежизни, чего-то вроде Валгаллы для моих самых ярых последователей, но я не планирую заниматься этим раньше, чем через тысячу-другую лет. Слишком большие затраты. Но пока этого нет, а окончательная смерть слишком долго не становится окончательной, все, убитые моими Глашатаями, будут ждать Судного дня.
        - О чем ты? Что ты сделала с моими друзьями? - внутренне холодея, спросил я, хватаясь за робкую надежду, что они все-таки живы.
        - Я? Я с ними ничего не делала. Рыбуська сказала мне, что они отказались преклонить колено и погибли от моего Веяния. Теперь ждут своего часа в Чистилище. Когда мне удастся исправить режим окончательной смерти, им и всем подобным сделают еще одно предложение преклонить передо мной колено. Если они откажутся, их развоплотят навсегда.
        - И где же находится это Чистилище? Что это вообще такое? - спросил я, отмечая, что скорость приближения к храму замедлилась, но еще немного, и смогу дотронуться до колонны рукой.
        - Сразу видно, кто из нас пропускал уроки по слову божьему в школе. - Впервые за весь разговор в интонациях Бездны послышались эмоции: - Ты безнадежен, Скиф. Досадно. Что же, несколько мгновений, и ты сам узнаешь, что такое Чистилище. Если, конечно, не передумал стать моим Верховным жрецом.
        - То есть, если я просто преклоню колено, это тебя не устроит? - спросил я, одновременно уже не скрывая того, что перемещаюсь к алтарю.
        - Мне надоели твои дурацкие игры, Скиф. Ты все пыжишься, полагая, что можешь меня перехитрить, но все это от нежелания принять, что твоя картина мира неполная.
        - Может, хватит говорить загадками? Просвети, чего еще я не знаю?
        - Ты не знаешь многого, но я поделюсь лишь одним. Я познакомилась с чумной энергией, переняла плетения и только что усилила Глашатаев. С этого момента твои защитные приемы тебе больше не помогут. Ты же из-за них такой самоуверенный?
        Я не нашелся, что ответить, а Бездна пожала плечами и певуче признала:
        - Будет приятно сбить с тебя спесь. Рыбуська, убей его.
        Сияние тут же исчезло вместе с лучезарным ликом Бездны, а ее Глашатай включил смертоносную ауру.
        Глава 13. (Не)разумный
        Поставив Воздушный блок, я готовился к смерти, но для меня мгновения растянулись на целую вечность. Пока не уверен, с чем это было связано, но скорость моего мышления повысилась настолько, что все это и последующее я продумал до первого тика Веяния Бездны.
        Если Сверхновая богиня права, и аура Эджекекере проигнорирует и Воздушный блок, и поглощение урона Устойчивости, и неуязвимость Пути невозмутимости и Алмазной кожи справедливости, то после моей смерти возможны три варианта развития событий.
        Первый, самый логичный - Откат. Навык за Первое убийство Отродья Бездны я получил совсем недавно, а потому он еще не стал моей частью. Я только сейчас сообразил, что навык не только пассивный, то есть он срабатывает сам по себе, когда я получаю смертельный урон, но и вполне себе активный, который я просто не сообразил врубить ранее. Сообразил бы, и все могло повернуться иначе… наверное. Может, если бы я сбросил с себя Откатом дебаф замедления, мне удалось бы достичь алтаря? Поздно гадать.
        Даже с полной жизнью после Отката я вряд ли проживу долго.
        Тогда Скиф умрет, и активируется Вторая жизнь. Далее возможны варианты: что победит - механика Второй жизни или божественная механика смерти после убийства Глашатаем Бездны?
        Если победит мой перк, я выберу местом воскрешения Кхаринзу и спасусь. Вряд ли Глашатай останется здесь дежурить - можно будет вернуться позже и посвятить храм Левиафану.
        В противном случае мой путь, похоже, лежит в Чистилище, что бы это ни значило.
        Помимо этих, более реалистичных сценариев, оставалась еще надежда на чудо, на то, что Бездна блефовала, запугивала меня, а Глашатаи просто убивают, и после этого игроки возрождаются. Даже если не так, то должны же Спящие спасти своего инициала? Божественное озарение - когда, если не сейчас?
        - Умрите и ждите Судного дня, - врезался раскаленным ножом в мозг призыв Эджакекере, сбив с мыслей.
        Слова прозвучали одновременно с первым тиком Веяния Бездны, как только исчезла Бездна. Проверить свои догадки я не успел. Веяние Бездны просветило меня, как радиация ядерного взрыва в Калийском дне, пронзило всю мою суть, опалило каждую клеточку тканей, исказив их содержимое.
        Раньше аура не причиняла боли, теперь же, словно гниющая склизкая рука мертвеца проникла мне в грудь и сжала сердце одновременно с тем, как тысячи раскаленных игл проткнули меня насквозь. Я вздрогнул - сначала от неожиданности, а потом и от зародившейся паники. Игровая боль - дело привычное, когда знаешь, что тело в безопасности, но отныне…
        Так, не паниковать! Собраться, проанализировать новую информацию… Черт, похоже, Бездна не блефовала!
        Заново начавшийся бой должен был активировать Путь невозмутимости, но ничего такого не произошло, тик проигнорировал неуязвимость и под ноль снес все мои очки жизни. Почти все - Правосудие умножило характеристики в восемь раз, за счет чего и объем жизни вырос почти до пяти миллиардов очков. 60 % урона срезала Неуязвимость Спящих, оставшееся на сколько-то срезала Устойчивость… В общем я выжил благодаря тому, что не так уж и хорошо Бездна переняла плетения Чумного мора, способные не учитывать броню и защиту, и ее Веяние игнорировало их не на 100 %.
        Впрочем, меня это не спасало совсем никак, потому что следующий тик легко бы добил меня, если бы я не решил, что, раз уж погибать, то уж хотя бы не от ауры Глашатая!
        Уже погибая, я удовлетворенно улыбался: и сам, может быть, спасусь, и Спящим подкину темной веры, энергия от которой пусть и фонит, как от радиоактивных отходов, но в несколько раз превышает по мощи обычную.
        Спасительная идея пришла из ниоткуда и в самый последний момент. Если бы не мог активировать божественные способности мысленно, не успел бы, но я успел - активировал Самопожертвование и теперь должен был воскреснуть на Кхаринзе, а не в Чистилище. К тому же Спящие получили больше трех миллиардов очков темной веры, способной подзарядить их на один-два глобальных вмешательства в мироздание.
        ПРЕДВЕСТНИК!
        Ты встал на путь самопожертвования во имя Спящих. Все твои очки жизни конвертируются в очки веры.
        ВЫ МЕРТВЫ.
        Появилась мимолетная мысль, что я чего-то лишился, и ее тут же смыло ликование - получилось! Как и тогда, на Холдесте, после Самопожертвования я должен был мгновенно воскреснуть на кладбище Кхаринзы, ведь такая смерть - особенная, после нее не запускается Вторая жизнь и вряд ли сработает Откат, да и таймер воскрешения тоже отсутствует…
        Так было раньше.
        Но Бездна все изменила - Скиф умер, но вместо Кхаринзы застрял в великом ничто.
        Некоторое время ничего не происходило. Ничего не было видно, слышно, ничто не осязалось, и, конечно, никаких запахов, ведь я был бесплотен. Логов, ранее проецируемых прямо в сознание, тоже не было.
        Я был бесплотен и не чувствовал времени.
        Бесплотен, но спустя дни, или часы, или минуты, а может, то были мгновения, но когда они истекли, я ощутил два касания.
        Первое было равнодушным, как если бы змея коснулась языком, проверяя, жив ли я. Как только тот, кто искал, убедился, что жив, сразу проник в мысли и сообщил: «Нет, тебе не сбежать от моего Глашатая, возвращайся». Появляться Бездне в великом ничто, видимо, еще энергозатратнее, чем в Дисгардиуме, а потому она сразу исчезла. Ее присутствие ощущалось долю секунды - ровно столько, чтобы передать мысль.
        Второе было грубым, мимолетным и ощущалось еще короче, чем мысль Бездны, но моя душа или сознание, или что здесь от меня, если я бесплотен, завибрировала, как если бы оказалась внутри звенящего колокола.
        И сразу после меня грубо выдернули из великого ничто и вернули туда же, где я погиб - на дно океана, недалеко от построенного нагами храма, где полегли мои друзья. Еще немного, и воткнулся бы мордой в ступени белого мрамора, ведущие в храм…
        Озарение было краткосрочным и радостным, как у старого нищего пьяницы, который вдруг нашел недопитую бутылку виски. В моем арсенале было еще кое-что, способное меня спасти. Сущая безделица, навык казалось бы бесполезный на фоне моих эпических перков, о котором я случайно вспомнил только сейчас.
        Секунда ушла на адаптацию в мире смертных, и в следующую торжественный мысленный голос Глашатая провозгласил:
        - Умрите и ждите Судного дня. - Опостылевший призыв интенсивным дребезжащим набатом загремел в черепной коробке.
        И снова тик Веяния Бездны фотонной решеткой прошелся по моему телу, но в этот раз я сам его ждал, чтобы сразу после уложиться в мгновение и прервать бой.
        - Умрите и ждите…
        Не дослушав призыв, я активировал подаренный бесом Гнеме’Иицом демонический навык. Мимикрия прекрасно сработала в Дисгардиуме, обратив меня в коралл. Вернее, в скелет колонии морских донных беспозвоночных - то есть коралловых полипов. Колония выросла возле колонны храма…
        Я пока не очень большой, размером с человека. Так, кто такой человек? А храм? Мысли разбегались и терялись в распадающемся сознании, и я не пытался их сдерживать, напротив. Так было нужно.
        Отсканировав себя, обрадовался: в моей колонии все еще были живые полипы, и часть сознания немедленно переключилась на их заботы… нет, даже не так, никакого сознания, никакого разума, лишь обрывки чьих-то воспоминаний.
        Что-то огромное, зависшее над колонией, начало приближаться. Из чужих воспоминаний наша колония знала, что огромное - опасно, что от него веет чем-то злым и смертоносным. Это огромное и опасное убивало все живое, но целенаправленно охотилось только на разумное.
        Сейчас вся колония чувствовала его внимание. Каждый полип, каждый скелетик был изучен и признан не стоящим внимания. Огромное и опасное неподвижно замерло и само, казалось, уснуло.
        Я осторожно собрал свои мысли в кучу, готовый в любой момент прикинуться ветошью, но Глашатай Бездны - огромный и опасный - не отреагировал на проблеск разума. Он завис в толще воды. Интересно, как работает его система распознавания цели? Уж точно полагаясь не только на визуальное наблюдение. Как я и предполагал, скрипт системы наведения, прописанный Бездной в поведение ранее бездумной твари, срабатывал на обнаружение разума в радиусе, где действует аура Глашатая. А кораллы, как всем известно, это божьи создания, совсем не имеющие разума.
        Главное, тварь отключила Веяние Бездны, чем подтвердила - аура стоит ресурсов, а они не бесконечны даже у Бездны. Впрочем, я этому не особо обрадовался. Ну, во-первых, потому что кораллы не умеют радоваться, а во-вторых, потому что хренов Эджакекере никуда не собирался сваливать.
        Через пять минут Глашатай все так же неподвижно висел на месте. Неужели он не уйдет, даже поняв, что разумных здесь нет? Видимо его скрипт был не таким уж тупым и, по всей вероятности, как-то определял, действительно ли разумный свалил в другую точку в пространстве или он просто исчез, например, в соседнем измерении или в Астрале, как это делал Гирос, и его нужно просто дождаться.
        Впрочем, я не терял надежды, хоть и был кораллом. Надеялся, что Глашатай Бездны все-таки свалит, ведь стоять здесь вхолостую из-за одного разумного - это как минимум нерационально. Или богиня дала понять Рыбуське, что я не просто разумный? Может, у нее четкое задание - отправить в Чистилище именно меня?
        Надежду я начал терять через четверть часа после того, как стал кораллом. Мимикрия - навык дорогой. Пока работает, она тянет по проценту жизни в минуту. Я засомневался, что выживу, даже моя жизнь не восстанавливалась так быстро, чтобы компенсировать отнятое демоническим навыком.
        Глашатай Бездны все так же висел неподвижно. Мне в форме коралла было не особо видно, чем он там занят - мешали колонны храма и крыша, но мне необязательно было его видеть, чтобы ощущать присутствие.
        Очков жизни хватало на минуту-полторы в Мимикрии, и как бы мне ни хотелось остаться воплощением дружной колонии кораллов, строящей далекоидущие планы вырасти в коралловый риф, я вернул себе облик человека и рванул к алтарю.
        Тварь надо мной тут же пробудилась и загудела мысленным, жгущим мозги призывом:
        - Я, Эджакекере, Глашатай Бездны, приказываю преклонить колено перед Бездной, единой и истинной богиней всего сущего. Каждый, кто откажется это сделать, будет поглощен. Это первое предупреждение из трех…
        Сработало! Видимо, я отсутствовал достаточно долго, и Глашатай начал со мной новое знакомство!
        Пока глупая тварь занималась агитацией и угрозами, я быстро доплыл до алтаря, выполненного в виде мраморной морской звезды, и, тронув его, возжелал посвятить его Спящим богам.
        НЕПОСВЯЩЕННЫЙ ХРАМ
        Для посвящения требуется адепт статусом не ниже «жрец».
        Идентифицирован: инициал.
        Требования соблюдены.
        По всему миру пронеслась легкая дрожь, как если бы весь Дис был комнатой, в дверь которой властно постучал один из тех, кто построил дом, где находится эта комната.
        Сперва я снова провалился в ничто и ощутил себя ничем, а потом…
        В этот раз ощущения были, как у Одиссея, вернувшегося домой. Как у путника, который готовился к смерти от жажды и вдруг выбрел к берегу озера. Как у потерявшегося малыша, ткнувшегося в материнские ладони. Тьма баюкала и обволакивала, а вдалеке густым сочным светом мерцали туманности, с момента нашей первой встречи набравшие объем и даже цвет.
        - У тебя получилось, - ласково сказала Тиамат.
        - Он сдался, прежде чем понял, что выход есть всегда, - недовольно рыкнул Бегемот.
        - Отстаньте от парня, - подал голос Кингу.
        - Так и знал, что мною займутся последним, - несколько разочарованно прошептал Абзу.
        - Давай вытаскивай, братишка, - потребовал Левиафан.
        Когда я вывалился в реальность, Глашатай Бездны все еще произносил первое предупреждение.
        Мои руки были утоплены в потерявший массу алтарь, который под водой ощущался как песок, только не обычный, а словно алмазно-мифриловая крошка.
        СКИФ, ЖЕЛАЕТЕ ПОСВЯТИТЬ ХРАМ СПЯЩИМ БОГАМ?
        «Желаю», - подумал я, и выбрал имя.
        ЧЕТВЕРТЫЙ ХРАМ СПЯЩИХ БОГОВ, ПОСВЯЩЕННЫЙ ЛЕВИАФАНУ
        Инициал (1 / 1): Скиф.
        Жрецы (99 / 6 591): Патрик О’Грейди, Мэнни, Тисса, Декотра, Ранакоц, Грог’хыр, Рыг’хар, Моварак, Укавана, Шитанак, Йеми, Франциска, Бабангида, Сарронос, Кромтерокк, Кусаларикс (мертва), Хинтерлист, Печенег, Хорвац, Ярый, Саян, Каннибал, Хеллфиш, Ирита, Краулер, Бомбовоз (мертв), Инфект (мертв), Дьюла, Говарла, Вонпрутих (мертв), Стелтодак, Деспот (мертв), Полковник, Кетцаль, Тигреса, Анф, Рипта, Флейгрей, Нега, Гимкосмон, Крагош, Лисента, Гипер, Меррик Ужасающий (мертв), Фол Магнесийский (мертв), Ноб-Из-Пригорья, Уна, Горгарок, Рокгарак, Трокгарик, Дрог’кор, Зул’гир, Брыг’зар, Гарфанг, Дрог, Корг, Калисто, Эвридика, Талия (мертва), Мурглорд, Финлорд, Гургбос, Гае-Ал, Ло-Каг, Джемай’Капак, Гирос (мертв)…
        Последователей Спящих: 654 781 / 3 262 922 884.
        Объем веры: 9 841 / 551 433 967 396.
        ПОСТРОЙТЕ ПЯТЫЙ ХРАМ И ПОСВЯТИТЕ ЕГО АБЗУ, ЧТОБЫ УБРАТЬ ВСЕ ОГРАНИЧЕНИЯ НА ЧИСЛО ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ И ОБЪЕМ ВЕРЫ.
        Эджакекере начинал второе предупреждение, когда на алтаре проступил странный символ, напоминающий слитые воедино крест и знак бесконечности, да и сам храм мгновенно преобразился. В центре зала закрутилась бесконечная черная спираль, связавшая храм, заякоренный в этой реальности, с реальностью Спящих.
        Из этой спирали исходили знакомые вибрации, но теперь в них появилось что-то новое, что-то настолько могущественное и глобальное, от чего я почувствовал себя даже не букашкой и не пылинкой, а мельчайшим атомом под подошвой вселенной.
        Бегемот был ужасен при первой встрече, Тиамат - добра, Кингу - свиреп. Левиафан, чье присутствие я ощутил, показался разным, как будто мог быть каким угодно и сам не контролировал свое настроение.
        - Ну здорово, Скиф! - немного развязно воскликнула материализовавшаяся за алтарем фигура бога.
        Он был среднего роста, в доспехах странного вида, больше напоминавших спортивный костюм.
        - Темной веры ты нам отсыпал от всей души. Очень вовремя, братишка! Вот только использовать мы ее не станем, так, отщипнем малеха и вернем. Душа целее будет.
        Одновременно с его словами появилось чувство, что частичка меня вернулась, и я снова обрел целостность.
        - Я, Эджакекере, Глашатай Бездны, приказываю… - началось третье предупреждение.
        - Сейчас мне придется туго, - пожаловался я, кивнув на плывущую над нами гору.
        Бог запрокинул голову, явив свой лик. На первый взгляд ничего божественного: молодой мужчина лет двадцати пяти, крупные русые кудри, что говорится, в творческом беспорядке, нос крупный, картошкой, голубые лучистые глаза. А еще широкие плечи и мощные предплечья.
        По лицу бога будто пробежала рябь, и Левиафан, Спящий бог с душой Вячеслава Заяцева, отца-основателя «Сноусторма», пожал плечами и улыбнулся:
        - Ща свалим, не ссы, дай разобраться в плетениях Бегемота, и я включу Мерцание. Ты же не против?
        - Но вы же бог! А там какая-то марионетка…
        - К сожалению, братишка, справиться с этой тварью пока не в моих силах. Хренов баланс мироздания! Но ты вот что… Подумай-ка, как ты ее грохнешь, пока я закончу с эвакуацией храма.
        Время словно замерло - Левиафан не мог лично прикончить Эджакекере, но мог остановить время в своем храме. Он предложил подумать, и я подумал…
        Активировать Зов Спящих? В прошлый раз это позволило Бегемоту вмешаться и изгнать темных богов из Диса. Сейчас, с четырьмя храмами, шанс, что у меня получится, 80 %. Но где Левиафан возьмет веру? Из той темной, как и Бегемот в свое время, так?
        Не так. Судя по манере общения, Левиафан не стал бы говорить обиняками. Если он сказал, что грохнуть Эджакекере должен я, значит, я могу это сделать.
        Очередное озарение совпало по времени с начавшимся Мерцанием. Открыв логи, а потом и профиль, я мысленно усмехнулся, убедившись, что прав в своих догадках: в великом ничто меня коснулся Хаос и подарил то, что никак себя не проявило в междумирье:
        КАСАНИЕ ХАОСА
        Вы несете в себе частицу первозданного Хаоса, что позволяет вам преобразовывать собственную ману, жизнь или дух в хао, и наоборот. Процесс не требует вашего участия и осуществляется по необходимости, выбирая источником преобразования наименее ценный в данный момент ресурс.
        Храм готовился к прыжку, а я, поняв, что именно мне теперь стало доступно, закричал:
        - Постойте, мистер Левиафан!
        Тот кивнул, ухмыльнулся:
        - Ага, давай. Я подожду. Временной поток запускать? Готов?
        - Готов!
        Стоило времени обрести ход, как я в Ясности рванул из храма, выделил цель, Глашатая Бездны, и заразил ее Порченой кровью. Навык требовал хао, и оно у меня появилось, стоило активировать демонический навык. Его описание гласило, что у Рыбуськи будет отниматься 1 % от объема жизни раз в три минуты, причем эффект невозможно снять, развеять или нивелировать ничем, кроме как смертью того, кто наслал проклятие.
        Умирать я не собирался, а вот сам Глашатай, надеюсь, развоплотится, сдохнув необходимое количество раз и теряя при каждой смерти 10 % уровней.
        - Уходим, мистер Левиафан! - воскликнул я, вернувшись в храм.
        Спящий подмигнул, улыбнулся, и храм, а вместе с ним и мы, исчез из Подводного царства.
        Третье предупреждение Глашатай Бездны произносил в пустоту, если, конечно, вообще не заткнулся.