Рыцарь pn перехода Павел Геннадьевич Тимофеев
        # Саморазвивающаяся компьютерная программа, способная размножаться и обрабатывать информацию, может стать разумной, только это будет не человеческий разум, в котором так много все еще зависит от инстинктов и физиологических потребностей, это будет разум живущий по другим законам. А если каждому разуму положена душа, то какая душа будет у этого виртуального существа?
        Тимофеев Павел Геннадьевич
        Рыцарь pn перехода
        Рыцарь pn перехода.
        Глава 1
        Здравствуйте, уважаемые! Вы никогда не замечали, как восприятие окружающей действительности зависит от настроения? Представьте себе узкий, бесконечно длинный коридор, по которому с сумасшедшими глазами носятся толпы невыспавшихся людей, поминутно роняя листы бумаги, испещрённые непонятными этим людям загогулинами. Представьте затхлый воздух помещения, накалённого как консервная банка жарким солнцем уходящего июня. Тяжеловато, не правда ли?
        И среди этого предпоследнего дня Помпеи, как утёс среди бури стоит человек и спокойно слушает плеер. Что поделаешь, ведь у него уже кончилась сессия. К нему подходит личность довольно странной наружности, ростом под метр восемьдесят пять, в длинном чёрном плаще и освещающими коридор глазами, хватает наш "утёс" за плечи и произносит:
        - Утро доброе, уважаемые радиослушатели.
        - Утро добрым не бывает, - отвечает "утёс" и вяло пытается высвободиться из цепких пальцев.
        - Из каждого правила должно быть исключение, - продолжает личность и заливается жутковатым, но жизнерадостным смехом
        - Если уж говорить об исключениях, то, может, пивка попьём?
        -Смотри, как бы это исключение у тебя правилом не стало, - произносит личность.
        -Так как?
        -Ну пойдём, тем более повод имеется.
        Они выбираются на улицу, под перекрёстный огонь безжалостных лучей солнца и идут в сторону ларька. Личность надевает громадные, переливающиеся бензиновой радугой, тёмные очки и начинает рассказывать очередной бессмысленный анекдот, продолжая при этом пугающе смеяться.

* * *
        Так как эта история скорее всего будет длинной, то я считаю своим долгом просветить уважаемого читателя относительно вышеописанных поглотителей пива.
        Оба персонажа на момент начала повествования учатся в ГУ* им. *********
        Оба закончили четвёртый курс, причём сдав половину экзаменов досрочно.

1й - Иван Иванович Новоявленцев (Личность)- очень экспрессивен, в придачу обладает довольно серьёзными, но сравнительно безопасными для общества психическими отклонениями. Помешан на искусственном интеллекте и на всём, что с этим связано. Скрытен. Не курит. Учится на отлично, хотя ничего никогда не учил.

2й - Михаил Петрович Морозов. (Утёс) -обожает всё связанное с риском. Хобби - девушки, пиво и компьютерные вирусы. Хакер не по рождению, но по призванию. Принципиально не использует лицензионные программы. Любимая поговорка: "Каждая нелегальная копия - ещё один гвоздь в крышку гроба мирового империализма". Категорически не переносит людей, не смеющихся над этой поговоркой. Находится в розыске у Интерпола, ФСБ и ЦРУ, но, к их сожалению, абсолютно анонимно.
        Теперь вернёмся к повествованию.

* * *
        Небо было синим как NC (не Невская Косметика, а Norton Commander). Ветер практически отсутствовал. Людей в пределах видимости практически не было, за исключением крайне редких прохожих, да двух бомжей, готовящихся к жестокой битве за бутылки. Наши герои сидели в тени большого, некогда раскидистого, а теперь основательно поломанного пьяными студентами дерева. Иван увлечённо чертил на песке какой-то жуткий алгоритм, размахивая руками и повышая голос. Михаил наблюдал за ним со снисходительной улыбкой.
        -- Если ты думаешь, что я хоть что-нибудь понял, то ты глубоко ошибаешься, - сказал Михаил, когда Иван закончил объяснять, и сделал большой глоток "Мартовского".
        -- Но это же так просто! -Иван резким движением сорвал очки.
        -- Так почему же до этого раньше никто не додумался?
        -- Да потому что это просто, а все ищут сложные пути.
        -- Ну ладно, я спешу, - Михаил допил бутылку и швырнул её в кусты, - поверю, когда увижу своими глазами. Будь.
        Он похлопал Ивана по плечу, и пошёл в сторону метро.
        ПРОШЁЛ МЕСЯЦ...
        Он не знал, как попал в этот чёрный, пустынный, практически лишённый окон дом, где повсюду были Они. Он был одним из них, но в то же время ощущал чёткую черту, отделявшую его от остальных. Он знал, что здесь была Она, он чувствовал это, он искал Её. Её контур появился в дверном проёме.
        -Ты такой же как мы, лишь надо убрать то, что тебе мешает, - Она была всё время рядом, но он никак не мог подойти ближе, Она всё время ускользала. Он поднялся на крышу и увидел, что находится посреди громадного чёрного, заброшенного города. Рыжие тучи рвали свои тела о вершины обгоревших небоскрёбов, смешиваясь с чёрным дымом, поднимавшимся от мятых остовов машин, еле различимых внизу. В центре крыши находился серебристый вертолёт, а рядом стояла Она, протянув к нему руки.
        Он подбежал к ней, встал рядом, но почему-то никак не мог разглядеть её лица. От неё исходила волна нежности, она почти светилась. Она протянула руку к его груди, дотронулась до него своей холодной ладонью, и он почувствовал нечто подобное тому, что испытывает человек, вдыхая первый глоток воздуха после минутного погружения под воду. Ему стало необычайно легко, но она сказала:
        -Теперь ты такой как мы, но нам надо торопиться.
        Они сели в вертолёт, который мгновенно оторвался от земли. Он посмотрел вниз и увидел бегущего к ним чёрного гиганта. Тот словно почувствовал на себе его взгляд, остановился и крикнул: "Сейчас ты ушёл, но учти, я вернусь...Я УЖЕ ИДУ!" Вертолёт взмыл в небо, и когда поднялся достаточно высоко, небоскрёб вместе с гигантом превратился в облако белого пламени. Грохот взрыва стих, несколько раз возвратившись приглушённым эхом, но в воцарившейся тишине вдруг раздался звонок. Он непонимающе посмотрел на неё, а она сказала: "Иди тебе пора", и всё исчезло...
        Михаил открыл глаза, звонок не прекращался. Звонили в дверь. Он посмотрел на часы - четверть девятого. Странно, но ощущение лёгкости не проходило. Он накинул халат и пошёл открывать.
        -- Кто там? - он вложил в голос всю "радость", доставленную ему столь ранним посещением.
        -- Миха? это я, Иван.
        -- Не спиться, пей водку, сопьёшься, - Михаил безуспешно пытался нащупать выключатель, - Сейчас открою, - Он нашёл выключатель, люминесцентный свет ударил в глаза.
        Михаил открыл дверь и пропустил гостя в прихожую.
        -Ну что у тебя, землетрясение, пожар, наводнение, второе пришествие?
        -- У меня получилось! - Глаза Ивана вылезли из орбит от гордости.
        -- Не ори, соседей разбудишь.
        -- У меня получилось, - оглушающим шёпотом повторил Иван.
        -- Поздравляю, поздравляю, и кто же эта счастливица? - с издёвкой произнёс Михаил.
        -- Да ну тебя, я не о том, - Иван изрядно покраснел.
        -- Всё остальное -не повод для столь раннего вторжения.
        -- Повод, ещё какой повод, - Иван быстрым шагом направился в комнату. Раздалось пищание включённого компьютера.
        Михаил тяжело вздохнул, закрыл дверь и понуро побрёл за ним. Иван сидел у монитора и сосредоточенно копировал файлы с дискет на винчестер. Михаил сел в кресло и закурил. Иван закончил копирование и теперь вдохновенно распаковывал архивы. Наконец он торжественно произнёс:
        -Подойди, сейчас ты станешь свидетелем открытия новой страницы в истории человечества.
        -- Что, научился в интернет без модема залезать?
        Иван явно не оценил шутку.
        -- Смотри! - он запустил программу. Программа что-то почитала с винчестера, и выключилась. Иван секунд пять смотрел на экран, потом сильно хлопнул себя по лбу (слетели очки) и заявил.
        -- Недостаточно памяти. Накидал тут драйверов всяких.
        Он перезагрузил компьютер, зашёл в созданный каталог и произнёс:
        -- Помнишь, ты сказал, что ты поверишь, когда увидишь?
        -- Ну, пока я ничего не увидел...
        -- Я приспособил алгоритм к эмуляции жизни бактерии, смотри.
        Иван снова запустил программу, и на экране появилось достаточно схематичное изображение бактерии. Присмотревшись, Михаил различил какое-то чуть заметное движение, подёргивание и перемещение элементов внутри оболочки.
        -- Прекрасно, можешь продать это министерству образования в рамках программы компьютеризации обучения биологии в средних школах, но зачем меня-то будить?
        -- Смотри дальше.
        Иван нажал какую-то комбинацию клавиш и рядом с клеткой появился небольшой чёрный комочек.
        -- Будем кормить, - гордо заявил он
        "Приветствую отца русского тамагочи", - хотел сказать Михаил, но не сказал, так как клетка медленно начала двигаться к чёрному комочку, обволокла его и постепенно растворила.
        -- Неплохо, что нибудь ещё, - Михаил ещё не хотел демонстрировать сильное удивление.
        -- Сейчас, - Иван пробежал пальцами по клавиатуре и на экране появился курсор мышки,
        -- Слышал про академика Павлова? Он такую штуку открыл, условный рефлекс называется. Иван нажал какую-то кнопку, и экран осветился ярким зелёным светом. Одновременно он нажал мышкой на левый край клеточной оболочки. Потом выключил зелёный свет. Вместе нажатия в оболочке образовалась брешь, которая тут же стала затягиваться. Он повторил эту последовательность действий ещё несколько раз, подождал секунд двадцать и снова включил зелёный свет. Клетка, уже полностью оправившаяся от предыдущего укола, сжалась в комок и отскочила в правый угол экрана.
        -- Без комментариев, - сказал Михаил, восторженно хлопая друга по плечу.
        -- Это ещё что, дома я колол её до потери пульса, и в итоге она покрылась непрокалываемой оболочкой.
        -- Так она что, ещё и эволюционирует?
        -- Представь себе, не только эволюционирует, но и передаёт свой опыт по наследству! То есть если научить одну такую "бактерию" проходить лабиринт в поисках пищи, то её потомство будет проходить этот лабиринт без дополнительного обучения, - Михаилу показалось, что Иван говорит слишком восторженно.
        -- Ну ладно, давай так: ты сейчас пойдёшь домой и выспишься, а часов в пять вечера, ты вернёшься, и мы с тобой всё обговорим подробно, а эта супер-тамагочи пусть пока у меня полежит, небезопасно ходить с такой дорогой игрушкой по улице.
        -- Тогда давай запустим автоматическую эмуляцию изменений факторов внешней среды, - робко предложил Иван, который был разочарован тем, что не может продемонстрировать все возможности своего творения.
        -- Ну запускай, запускай. Пусть поживёт, но ты мне потом электричество, пущенное на корм твоему скоту, оплатишь, - примирительно сказал Михаил и, не спеша, встал с кресла.
        -- Договорились, - согласился Иван и пошёл по направлению к выходу.
        -- Поосторожнее по дороге, гений, - сказал Михаил, закрывая за ним дверь, но тот уже летел вниз по лестнице во весь опор...
        Глава 2
        Михаил проснулся от звонка в дверь. Пришла телеграмма, родители поздравляли его с днём рождения. Почтальон посмотрела на него каким-то странным взглядом. Он вернулся в комнату, посмотрел на часы, было уже четыре часа дня. Михаил включил телевизор, переключил на Питер и пошёл на кухню завтракать. Сначала он налил себе стакан холодного чая и прикурил сигарету. Он подумал, что каждый день вспоминает о вреде курения натощак лишь после этого курения, и усмехнулся. Как говорил один преподаватель в университете: "Курить вредно, не курить трудно" Сделав очередную затяжку, и почувствовав, что голова начинает кружиться, он потушил окурок в пепельнице и выпил чай.
        Михаил открыл холодильник и достал оттуда три куска варёной колбасы, пакет кефира, и хлеб, который он покупал исключительно в нарезку. Как говорил тот же преподаватель, заканчивая лекцию пораньше: "Лень сделала из обезьяны человека, так воздадим же ей должное"
        Головокружение не проходило. Он сел на табуретку и закрыл глаза. Внезапно он вспомнил о том, что случилось накануне. "Может, всё мне только приснилось?" - мелькнула мысль, и он бросился в комнату, забыв о своём самочувствии.
        Монитор светился оранжевым огоньком режима энергосбережения. Он пощёлкал по клавиатуре и на светлеющем экране увидел вчерашнюю клетку. Пространство экрана было покрыто сыпью, состоявшей из комочков виртуальной еды, а клетка, переливаясь всеми цветами радуги, кружила вокруг них, иногда всасывая то один, то другой. "Она научилась сама давать себе пищу"- автоматически констатировал Михаил. Вдруг ему стало страшно, даже не просто страшно, а невыносимо страшно. Он с остервенением нажал Escape , но ничего не произошло. Он нажал Reset, и изображение погасло. Компьютер проверил память, подумал и выдал Invalid media type on drive C: . No bootable drive found....
        Сильный шок на время превращает человека в автомат так, что он действует, как будто ничего не случилось. Михаил выключил систему, только что переставшую быть его компьютером, и увеличил громкость телевизора. По Петербургу шёл очередной латиноамериканский сериал. Михаил иногда любил понаблюдать, как какой-нибудь актёр, говоря "Я люблю тебя Брабажинда", стараясь не поморщиться, целует какую-нибудь сорокалетнюю даму, играющую роль пятнадцатилетней девушки, в щёку покрытую воистину строительным make-upом, скрывающим обширные пигментные пятна и бородавки.
        Его всегда удивляло, как можно умудряться ещё продавать рекламное время в этих сериалах, так как единственная полезная реклама в них должна звучать так:
        Если ваше лицо, хоть немного напоминает кого-нибудь из героев данного фильма, то я готов вам помочь.
        Я простой ветеринар, всё что у меня есть - это скальпель, но я не могу смотреть, как люди мучаются!
        Но сегодня Михаил проснулся слишком поздно, и сериал закончился минуты через две после включения. После получасового блока рекламы начались новости. Какие-то журналисты, обсуждали отставку какого-то чиновника так, как будто она была им действительно интересна. Потом на экран вылезло зелёное лицо диктора и, повернувшись к камере левой щекой, заявило: "А теперь криминальная хроника. На состоявшемся сегодня заседании в таможенном управлении были рассмотрены новые предложения по сокращению незаконного оборота наркотиков..." Михаил как обычно попытался представить себе их законный оборот, но у него опять ничего не получилось. Он потянулся за кефиром и задел пепельницу, которая с радостным звоном покатилась по начищенному паркету, потеряв при этом всё своё содержимое. "День начинается как нельзя лучше",- подумал Михаил, открывая кефир. Диктор тем временем продолжал:
        "... Сегодня в десять часов утра пятеро неизвестных совершили нападение на инкассаторскую машину на пересечении ******ского проспекта и улицы ******. Трое инкассаторов убиты, сотрудник охраны банка ****** скончался от полученных ранений. Кроме охранника и инкассаторов убито двое прохожих. Один из них не имел при себе удостоверения личности. Единственное, что у него нашли, это лист бумаги с какими-то записями. Опознать пострадавшего по внешнему виду не представляется возможным, в связи со спецификой полученных ранений. Сейчас оператор покажет вам этот лист, после чего на экране появится телефон. Если вы сможете сообщить какую-то информацию об этом человеке, позвоните. Быть может это поможет следствию. . "
        На экране появился измятый и протёртый лист бумаги, и Михаил вспомнил этот лист...
        - Ну всё, я выиграл.
        -- Ничего подобного.
        -- Ну ладно, убери куда-нибудь, потом доиграем.
        "Он убрал лист, на котором они играли в точки, и носил его месяц, нет два, с собой! Да, Иван всегда отличался обязательностью", - подумал Михаил и его прошиб холодный пот. Ещё надеясь, что он ошибается, набрал номер с экрана. Ему ответил следователь. Михаил спросил: "У убитого на руке часы "Стрела"?" Ему ответили утвердительно. Он добавил: "На ремешке написано, "Пусть твоё прошлое, станет историей"?" Ответ: "Да"
        Он подождал, пока запишут его координаты, потом назвал адрес и телефон Ивана, не попрощавшись, повесил трубку, подошёл к холодильнику и достал бутылку водки. Он посмотрел в окно, там, за пыльным стеклом, ветер нёс над мокрыми крышами домов хлопья серо-коричневого тумана - мёртвые останки безжалостно разорванных облаков..

* * *
        Прошло три года...
        Мокрый снег налипал на лобовое стекло. Из печки уже начинало пахнуть горелой пластмассой. Он давно собирался посмотреть, в чём там дело, но что-то руки не доходили. На перекрёстке перед мостом стоял регулировщик, при одном взгляде на которого, становилось холодно и хотелось его задавить, чтоб не мучался. Все три полосы проспекта были заполнены медленно ползущими машинами, большая часть которых состояла из дальнобойщиков и грузовиков с областными номерами. Михаил знал, что с сельскими автомобилистами лучше не связываться, так как выражение "пьяный за рулём" понимается ими как просто "за рулём". Он осознал, что такими темпами через мост будет ехать минут сорок, и решил объехать мост через железнодорожные пути, хотя это могло быть чревато серьёзным ремонтом подвески. Он аккуратно перестроился в правый ряд и притормозил перед светофором. Дождавшись зелёного света, он мягко въехал в рукав справа от моста. На остановке стояли два троллейбуса, и когда его проржавевшая "Ауди" проезжала мимо второго, впереди показалась маленькая старушка с громадной тележкой. Старушка шла по самой середине проезжей части,
так что не было никакой возможности объехать её ни справа, ни слева. Тем временем троллейбус тронулся в опасной близости от машины Михаила. Он пробовал сигналить, но старушка, видно, была туговата на ухо. Михаил резко повернул влево и въехал на газон, задев днищем поребрик. Он вытащил смятую пачку и нервно закурил.
        Дела не шли с позавчерашнего вечера, когда к нему пришёл брат с семьёй и собакой, незамедлительно пометившей системный блок, стоящий на полу. Михаил чудом заметил это перед включением компьютера, когда собирался показать племяннику, как пользоваться электронной почтой. Когда они ушли, Даша закатила истерику, так как ей показалось, что они приходили смотреть на неё и остались ей недовольны. Она всегда очень болезненно воспринимала чужое мнение. К тому же какие-то придурки подожгли почтовые ящики, и в парадной второй день стоял невыветривающийся запах гари. Да ещё этот непонятный звонок шефа, спрашивавшего о людях имеющих доступ к финансовому отчёту. В конце концов, Михаил отвечает за информационную безопасность, а не за сотрудников, записывающих свои пароли на салфетках, и забывающих эти салфетки на столах.
        Он убедился, что дорога свободна, сдал назад и медленно поехал по объездному пути. ..
        Дверь в офис была закрыта (босс боялся, что его украдут). Михаил нащупал в кармане карту и вставил её в прорезь считывающего устройства. Дверь не открывалась. Он вытащил её, протёр и снова вставил. Дверь не реагировала. Он засунул карту в карман и сильно надавил на кнопку звонка. За дверью раздались тяжёлые шаги, и она распахнулась. На пороге стоял вахтёр. Он жестом пригласил Михаила войти. Вахтёру было лет под семьдесят. Ходили слухи, что до перестройки он был главным инженером КБ, находившегося в этом здании. Михаил у него этого не уточнял, но всегда с ним здоровался. Внешне вахтёр был точной копией Льва Толстого, только лаптей не хватало. Михаил поднялся на второй этаж и прошёл в приёмную шефа.
        -- Аркадий Андреевич свободен? - спросил он у секретарши, которая накладывала толстый слой губной помады на свой огромный рот.
        -- Шеф занят, но у него скоро будет окошко, - ответила она и улыбнулась, показав крупные жёлтые зубы. Она была уверена, что нравится всем мужчинам, главным образом потому, что после приезда из своей "Кукуевки" сразу попала в общество цивилизованных людей, когда её дядя, друг детства шефа, устроил её в эту контору секретаршей.
        -- Я подожду здесь? - произнёс Михаил, ныряя в кожаное кресло около журнального столика и хватая первый попавшийся журнал для предотвращения дальнейшего диалога.
        -- Ждите, я о вас сообщу, - он почувствовал, что она опять улыбнулась, и ему чуть не стало плохо.
        Через минуту дверь отворилась, и на пороге появился шеф.
        -- А, Михаил Петрович. Проходите, - шеф исчез, оставив дверь открытой.
        Михаил не спеша встал и прошёл в кабинет. Он сел в кресло перед столом шефа и положил ногу на ногу.
        -- Вам кто-то разрешал садиться? - истерически прошептал шеф краснея. Михаил вздрогнул от неожиданности, -Хотя... можете сидеть.
        -- Что-то случилось, Аркадий Андреевич?
        -- Налоговая полиция каким-то образом достала наш настоящий финансовый отчёт. Вы здесь за что деньги получаете?
        - Я могу обеспечить безопасность информации, но когда ваши подчинённые приклеивают бумажки с паролями на монитор, наука бессильна. - Михаил начал выходить из себя, он не любил, когда с ним говорят таким тоном.
        -- Вы забываетесь! Хотя это ваши проблемы. С сегодняшнего дня ваша зарплата уменьшается на двадцать процентов. В ваше личное дело я занесу выговор, и ещё вы не получите премии до конца квартала.
        -- Возьмите моё личное дело, сверните его в трубочку и запихните его себе в ж***! Надеюсь, это не доставит вам удовольствия. - Михаил встал и направился к двери.
        -- Вы уволены! Наглец! Можете не появляться, - неслось ему в след.
        -- Не может быть, как это я сам не догадался? Михаил вышел из кабинета и захлопнул за собой дверь. По белой стене пробежала извилистая трещина.
        Он подошёл к секретарше и сказал: "Мариночка, Аркадий Андреевич просил передать, чтобы вы принесли ему вазелин. Скажите, что я желаю ему успешной процедуры". Михаил пожал протянутую для поцелуя руку и вышел.

* * *
        Поздняя осень - самое мерзкое время года. Небо тускло просачивается сквозь чёрные щупальца облетевших лип. Влажный воздух забирается под плащ и крадёт тепло. Лучше холодно, чем зябко. Создаётся ощущение, что вместе с теплом этот липкий осенний воздух вытягивает душу, отбирает надежду. А когда выдаются солнечные, дни солнце светит блекло, как будто чувствуя всю бесполезность своих усилий. Не хочется не только выходить на улицу, но и смотреть в окно. Перелётные птицы вызывают ассоциацию с крысами, бегущими с тонущего корабля.
        Михаил лежал на диване и плевал в потолок вторую неделю. Он ждал, когда выпадет снег, хотя вряд ли отдавал себе в этом отчёт. Даша ушла два дня назад, когда в очередной раз безуспешно пыталась устроить скандал. Она била посуду на кухне, она сломала пульт дистанционного управления и теперь ему приходилось смотреть одну программу, когда было лень встать.
        Он ждал снег, и вот снег выпал. Михаил посмотрел под шкаф в другом конце комнаты, и увидел, что там что-то блестящее. Он сполз с дивана, заснул руку под шкаф и нащупал там какую-то коробку. Он вытащил её, это оказалась пластмассовая коробка с дискетами, дискетами, оставленными Иваном в последнее его посещение, и Михаил придумал, что ему делать...
        Он включил компьютер, переписал дискеты на винчестер, и начал просматривать содержимое. Кроме программы там были исходники. Это было то, что ему нужно. Он сел за компьютер, поработал час, сходил в магазин, запасся продуктами на три дня, отключил телефон и погрузился в работу. Только теперь он осознал степень гениальности Ивана. Это действительно было до смешного просто, но это было совершенно не так, как он мог бы себе представить. Через три дня, выкурив пять пачек сигарет, он откинулся на кресле, снял очки и потёр воспалившиеся глаза. Работа была закончена. Это был вирус, вирус в который он вложил всю свою злобу и тоску. Это был неуловимый вирус, вирус который хотел жить, и был готов ради этого на всё...
        Михаил подключился к сети, вошёл на сервер своей компании под логином босса, и отправил всем сотрудникам поздравление с юбилеем компании, вложив в него заражённую этим вирусом программу, и стал ждать.

* * *
        За окном вагона в непроглядной тьме светились одинокие огоньки далеких домов. Виктор не мог заснуть. Он уже два раза ходил в вагон-ресторан и покупал джин-тоник. Он первый раз выбрался из города так далеко, причём не просто на экскурсию, а работать. Если у него получится, то ему, возможно, предложат работать постоянно, а это было бы прекрасно. "Интересно, что же это за город - Петрозаводск?" - подумал Виктор и решил снова пойти за джин-тоником. Он спустился с верхней полки и направился в сторону вагона-ресторана. Пройдя два вагона, Виктор увидел перед собой открывающуюся дверь купе и остановился, чтобы не столкнуться с выходящим оттуда человеком. Человек вышел, и уставился на него. Лицо человека расплылось в широкой улыбке, и он произнес: "Витька, а ты-то здесь откуда?" Человек оказался Валерой, его другом по институту, с которым когда-то была выпита не одна бутылка водки и не один ящик пива. "Давай к нам, у нас тут место свободно, а я сейчас", - он затолкнул Виктора в купе и закрыл за ним дверь.
        Валера вернулся с водкой и кока-колой. На раскладном столике лежала куча различных бутербродов. Было понятно, что трезвым отсюда мог бы уйти только Штирлиц. Часа через два Виктор, качаясь, дошёл до своего вагона и с трудом забрался на своё место.
        Его разбудила проводница, и, с трудом открыв глаза, он вышел на платформу. Моросил мелкий дождь. В нескольких метрах от себя он заметил Валеру. Как ни странно, тот был с зонтиком. Виктор подошёл к нему.
        -Явление Христа народу, - заметив появление помятого Виктора, сказал Валера и широко улыбнулся.
        - С добрым утром, - Виктор не смог придумать что-нибудь смешное.
        - Лечиться будешь? - спросил Валера, протягивая ему бутылку с пивом.
        - Мне работать надо, - извиняющимся голосом проговорил Виктор.
        -- Работа не волк - в лес не убежит.
        -- Эта убежит, - Виктор печально пожал плечами.
        -- Ну ладно, поработаешь, звони мне, - он достал спичечный коробок и записал на нём телефон.
        Виктор спросил его, как добраться до нужного ему адреса, попрощался и пошёл прочь. Здание он нашёл быстро, но оказалось, что фирма открывается только в десять, и у него осталось ещё много времени. Он пошёл по проспекту Ленина и вышел на набережную. На ней располагались какие-то странные монументальные объекты, смысл которых он никак не мог осознать. Там были какие-то шесты с интернациональной символикой, дерево с ухом и два железных человека, из рук которых вырастала громадная сеть, причём росла она начиная с запястий (Он подумал о результатах к которым приводит слишком узкая специализация), но самое большое впечатление на Виктора произвёл старенький жигулёнок с питерскими номерами. Когда подошло время идти в офис, он довольно сильно продрог от влажного ветра с Онежского озера. Он посмотрел на воду, покопался в кармане, достал десять копеек и бросил их в озеро. На горизонте вода сливалась со свинцовым небом, Набережная выглядела абсолютно не так, как питерские и была пустынна. Виктор подумал, что он смотрится несколько странно. Он окинул взглядом холодную гладь озера и неспеша пошёл обратно.
        Офис, в который он направлялся, был Петрозаводским отделением фирмы, в которой работал его друг в Питере, он-то и предложил ему съездить сюда. В принципе его поездка была абсолютно бесполезна, и состоялась она потому, что шеф был помешан на безопасности. Виктор вёз с собой дискету с какой-то секретной (по мнению шефа) информацией, и выбран был для этой цели лишь для конспирации, так как внешне не имел отношения к фирме. По сути, ему надо было доставить кучу новых рекламных буклетов, дискету с информацией, а потом помочь эту информацию расшифровать. Всё это заняло у него чуть больше часа, и в одиннадцать он уже звонил Валере. Тот спросил у него, понимает ли он что-нибудь в компьютерах, и услышав положительный ответ сказал: Сегодня я собираюсь купить компьютер, но не знаю какой. Если ты не против, то давай скатаемся вместе. Пиво за мной.
        Так как Виктор абсолютно не знал город, они договорились встретиться на вокзале. Когда он ехал в Петрозаводск, знакомые попросили его купить карту города, поэтому он вышел пораньше и решил добраться до вокзала пешком. Когда он шёл к офису, он видел два газетных киоска и надеялся найти карту там. От дождя, моросившего ранним утром, не осталось и следа. Небо было не по-осеннему синим, и когда он вышел из здания ему пришлось прищуриться от яркого солнца, отражавшегося в окнах домов противоположной стороны улицы. Первый киоск оказался закрыт, а во втором карты не оказалось, но ему сказали, что карта всегда есть в киоске у вокзала. Виктор пришёл к вокзалу в достаточно хорошем настроении. Дело в том, что бабушка, которая рассказывала ему, где купить карту назвала киоск комком, а это Петрозаводское словечко в Питере они использовали исключительно во время пьянок, с подачи того самого Валеры. "Комок" на вокзале оказался тоже закрыт, и когда через десять минут появился Валера, они сразу пошли покупать компьютер. Виктор обрадовался, когда узнал, что монитор уже куплен, так как его абсолютно не прельщала
перспектива тащить его по городу, тем более что подобный опыт имел место быть. Выбор компьютера не занял много времени. Они остановились на одной из предложенных готовых конфигураций, так как она оказалась на редкость удачной. Единственным, что они поменяли была мышь, так как мышь корпорации "Маленький мягкий" (пер. с англ.) -издевательство над личностью пользователя. Одним из сервисов этой фирмы была псевдо-бесплатная доставка. "Псевдо" - потому что стоимость доставки входит в цену компьютера, так что платишь за неё всегда, а пользуешься по желанию.
        Они попили пива и направились к Валере домой. Через двадцать минут после их прихода привезли компьютер. Виктор быстро подключил необходимые провода, отрезал кусок провода от модема и прикрутил его к телефонной линии.
        -- Всё, - он включил компьютер, - смотри .
        Виктор показал ему, как настроить компьютер на подключение к интернету, а потом ввёл телефон провайдера, давшего 10 бесплатных часов при покупке модема. Потом он решил проверить свою почту.
        -- Странно, мне друг дал e-mail от кампании, а тут начальник почту шлёт!
        Он открыл письмо. Краткое поздравление с юбилеем фирмы заканчивалось размашистой подписью президента компании. В письмо был вложен небольшой файл POZDRAVLIAIU.EXE.
        Виктор запустил его. На экране сплелись переливающиеся узоры и появилась надпись "с праздником".
        - Красиво, -сказал Валера, - А если я знаю e-mail бабы из моего бывшего класса, она сейчас в Америке, могу я послать это ей?
        - Говори e-mail, сейчас пошлём.
        Валера назвал адрес, и Виктор отправил файл той девушке. Уж больно красивыми и необычными были узоры, которые рисовала эта программа...

* * *
        Секретарша Мариночка сидела в ICQ. Это было её любимое, и не считая маникюра, единственное занятие в рабочее время. Что-что, а печатать она умела замечательно. Сегодня день выдался удачный: шеф уехал на банкет и не заставлял её создавать иллюзию деятельности.
        Она обсуждала со своей подругой Викой её очередной роман. Вдруг в нижнем правом углу экрана замигал конверт. Марина небрежно щёлкнула по нему мышкой. Прочитав письмо, она отпечатала Вике: "Шеф поздравляет меня с юбилеем компании". Она заметила вложенный файл и открыла его. На экране замелькали причудливые узоры. "Надо же. Никогда бы не подумала, что шеф на такое способен"- мелькнула мысль, но она вспомнила, что уже начался её любимый сериал и побежала включать телевизор, а на экране монитора волшебными цветами продолжали переливаться сложные узоры и горела короткая надпись: "С праздником "...

* * *
        Михаил ждал уже три дня. Сначала он бесцельно бродил по квартире и зловеще улыбался. Потом он начал сомневаться в успешном завершении своего плана. Напряжение возрастало, и на второй день он позвонил своему бывшему заместителю, по его расчётам уже занявшему его место. Он звонил в десять часов вечера, но того не оказалось дома. Его жена сказала, что у них какие-то проблемы в офисе и её муж теперь раньше двенадцати не появляется. Когда она спросила, что ему передать, он соврал, что передавать, собственно, нечего, он мол хотел их пригласить на день рождение Даши, но так как её муж приходит поздно, то ничего не выйдет. С трудом сдерживая злорадные нотки в голосе, Михаил повесил трубку и пошёл пить пиво. На следующий день, включив автоответчик, он поехал к Даше, по дороге купив громадный букет роз и коробку шоколадных конфет. Странно, кем бы ни была женщина, стандартный набор "Вернись, я всё прощу" остаётся неизменным. Через полтора часа они уже ехали к нему ,дополнив комплект бутылкой шампанского. Даша простила его необыкновенно быстро. И если бы её спросили почему, она бы сказала что-нибудь вроде "Он
стал совсем другим человеком, у него даже взгляд изменился". Действительно, глаза Михаила теперь выражали не праведную обиду невинной жертвы, а азарт загоняющего добычу охотника.
        Вернувшись он попросил Дашу поставить цветы в вазу, а сам включил автоответчик на воспроизведение. На нём была только одна запись. Говорил его сослуживец, тот которому Михаил звонил.
        -- Извини, что я не смог придти на день рождения Даши, у нас очень серьёзная проблема с компьютерами. Шеф рвёт и мечет. Если я не справлюсь в ближайшие два дня, то меня уволят. Если можешь, помоги.
        Михаилу не понравилась эта запись. Она свидетельствовала только о том, что шеф в любой ситуации остаётся хитрой и безжалостной скотиной. "Что же делать? Если я сейчас ему помогу, то победит шеф, если нет, то..." Вошла Даша.
        -- Иди поешь. Продуктов у тебя негусто, но яичницу изготовить удалось.
        -- У тебя просто кулинарный талант - из ничего яичницу.
        -- Ну прямо-таки "из ничего", задумался ты тут, зазевался, а я хоп-хоп, и есть из чего.
        Более дурацкой шутки Михаил от неё не слышал, но потом понял, что она что-то почувствовала. Он пошёл на кухню, сел и стал сосредоточенно жевать. Она тоже пришла и опустилась на табуретку напротив него.
        - Миша, знаешь, мне сегодня какой-то странный сон приснился. Как будто ты сидишь на сцене перед огромным залом и из длинных белых верёвок плетёшь сеть, а все смотрят и смеются. Ты доплетаешь сеть, и вдруг я вижу, что к твоим рукам и ногам привязаны тонкие блестящие нити, и это не ты плёл, а это тобой плели. И как только я это понимаю, в свет прожекторов попадает чёрный великан, держащий тебя одной рукой, как марионетку. Все начинают ему аплодировать, а он отбирает у тебя сеть и накидывает её на зал. Люди прилипают к ней, но я вырываюсь и бегу. И сзади слышу тихий, но отчётливый голос: "Беги, пока есть куда бежать" и хохот, сумасшедший, нечеловеческий хохот. Именно от него я и проснулась.
        Михаилу показалось, что при этом рассказе у него стало всплывать какое-то воспоминание, но он отбросил его. Михаил встал, подошёл к Даше, обнял её за плечи и сказал: "Это я виноват, Дашенька, меня уволили, а я, как последний подлец, взвалил свои проблемы на тебя. Теперь всё будет хорошо. Прости меня, это я виноват". Она притянула к себе его лицо и поцеловала его в губы. Он почувствовал на лице её горячее дыхание, и ему показалось, что всё будет хорошо... Ему показалось.
        Глава 3
        Михаил лежал на диване и читал одну из тех книг, что предназначены для убивания времени, и которые удобнее читать не переворачивая, а вырывая страницы по очереди, так как это единственное, что может сделать их чтение увлекательным. Даша что-то мудрила на кухне, но так как до окончания таинства было ещё примерно полчаса, то единственное, что оставалось Михаилу, это сосредоточиться на любовных похождениях бритоголового главного героя, большая часть которых была списана с книги примерно под таким названием: "Всё, что вы хотели знать о сексе, но боялись спросить. (Правильно делали, что боялись)". Михаил дочитал до момента, когда главный герой закончил своё любимое дело, которое заключалось в переламывании ещё одного, мешающего тому позвоночника, и решил проверить почту. Он залез в свой электронный почтовый ящик, и нашёл там пару сообщений от своих друзей, узнавших об его увольнении и приглашавших его на работу, но кроме этого он увидел письмо, отправленное с сервера фирмы, из которой его уволили. Он проверил письмо на вирусы, оно оказалось чистым. Потом он запустил антивирус, написанный специально для
изготовленного им супер-вируса, и ничуть не удивившись надписи "Внимание, объект заражён!", обезвредил письмо и открыл его.
        " Уважаемый Михаил Петрович. Приношу свои извинения за произошедшее между нами недоразумение. Я осознаю, что предпринятые вами высказывания были вызваны предъявленными мной беспочвенными обвинениями. Прошу вас вернуться к исполнению ваших обязанностей. Вам будет возмещён моральный ущерб. Я надеюсь, что вы, как первоклассный специалист, понимаете, что человеческие отношения никогда не должны вредить интересам дела.
        С уважением А. А. Шерстнёв"
        Михаил распечатал письмо и пошёл на кухню хвастаться Даше. Больше всего его рассмешил тон начальника, так как он отчётливо представлял, как А. А. Шерстнёв набирает это письмо на клавиатуре с торчащим кое-откуда личным делом Михаила, а на клавишах остаются жирные вазелиновые отпечатки.
        Даша отложила журнал и внимательно прочитала распечатку. Увидев радость в её глазах, Михаил решил не рассказывать ей про личное дело и вазелин. Он видел, что она воспринимает это очень серьёзно, так как слишком много её друзей держались за своё место работы двумя руками и падали в обморок при одной мысли о том, что они могут его потерять. Также он решил не говорить ей о том, что шефу он понадобился лишь для того, чтобы справиться с супер-вирусом, и что после выполнения этой функции Михаил будет выкинут из фирмы пинком под зад. Он просто сел и предложил поужинать.
        Они ели молча, так как Михаил размышлял о сумме, которую можно было бы реально потребовать за восстановление компьютерной сети фирмы, а Даша, заметив его погружённость в собственные мысли, слушала кулинарную передачу по кухонному радио, приготовив блокнот и ручку на случай интересного рецепта.
        Вдруг раздался телефонный звонок. Трубка лежала на базе, стоявшей на подоконнике ближе к Михаилу. Он вышел из оцепенения, снял трубку, поздоровался и протянул её Даше: "Тебя". Она взяла трубку и по привычке ушла в комнату. Михаил доел суп, поставил тарелку в раковину и закурил. Его мысли опять вернулись к планируемому мероприятию. Через две минуты вернулась Даша и сообщила, что завтра её родители приглашают их на очередную годовщину свадьбы. "Я сказала, что ты можешь быть занят на работе, так что решай". Михаил отказался, мотивировав это тем, что у него будет очень трудный день, и он вряд ли сможет произвести какое-либо положительное впечатление, и, скорее всего, просто заснёт под столом. Даша сказала, что лучше пока не отказываться, и он с ней согласился.

* * *
        -Это просто шантаж, Михаил Петрович! Вы не имеете права требовать столько. Вы хотите меня разорить, - шеф достал платок и вытер покрывшийся испариной лоб.
        -Уважаемый Аркадий Андреевич, - Михаил достал сигарету и прикурил, выдерживая паузу, - Вы, по-моему, не слишком чётко оцениваете ситуацию. Пятнадцать тысяч - не слишком большая цена для того, чтобы остаться директором этой милой фирмы. Мы же с вами понимаем, что вы никогда не оставите меня здесь на работе, даже если бы я сам этого хотел, так что будем считать, что это выходное пособие сотруднику, увольняемому по причинам личного характера. Не хотите платить - не надо, я с удовольствием понаблюдаю вас в роли безработного.
        -Могу предложить только десять. Финансовое положение фирмы не позволяет меня жертвовать столь крупной суммой.
        -Вы меня не поняли, этого я и опасался. Вы сейчас не в том положении, чтобы торговаться. Если вы не заплатите, то финансовому положению фирмы не будет больше ничего угрожать, так как не будет самой фирмы. Если я сказал пятнадцать, то это не десять и не пять, а пятнадцать тысяч зелёных, причём наличными в стодолларовых купюрах нового образца, и желательно в бумажном пакете с поздравительной открыткой, - Михаилу начал надоедать этот затянувшийся торг.
        -Я понял, что с вами разговаривать бесполезно. Хорошо, вы получите деньги сразу после выполнения работы.
        Михаил встал, потушил окурок в массивной хрустальной пепельнице и произнёс:
        -Прекрасно, но деньги вы мне заплатите сейчас. Это моё последнее слово.
        Шеф снял очки, потёр распухшие от бессонницы веки и, пробормотав что-то неразборчивое, открыл ящик стола и вытащил коричневый бумажный пакет. Он взвесил его в руке, как бы принимая окончательное решение, и бросил на стол. Михаил молча взял пакет, пересчитал деньги и не попрощавшись вышел.
        Михаил подошёл к своему компьютеру. Его бумаги лежали стопкой в углу стола, который покрывал достаточно толстый слой пыли. Он намочил тряпку, протёр стол и вывалил на него содержимое своей сумки. Михаил выбрал из дискет первую, вставил её в дисковод и начал процесс регенерации. Вопреки его ожиданию на это понадобилось в два раза больше времени, но, учитывая специфику вируса, это был явно не самый худший вариант. Затем он запустил программу оценки, сформировавшую наилучший алгоритм восстановления и запустил полученную вакцину в сеть. Прошло примерно полчаса, и на экране появился последний отчёт об успешном завершении. Единственным местом, где мог остаться вирус, оставались электронные почтовые ящики сотрудников. Ему было наплевать на сохранность их почты, и он стёр всё содержимое почтового сервера. Затем он неспеша отформатировал винчестер на своём компьютере для предотвращения получения посторонними какой-либо информации о проделанной работе, позвонил шефу, что он закончил и вышел из помещения.
        Машину он припарковал за углом, в тихом переулке, из которого было удобнее выезжать в нужную ему сторону. Он отсутствовал всего час, но на борту нетвёрдой детской рукой, несмотря на наличие хорошей сигнализации, уже было выведено стандартное "Scooter" и чуть ниже "Помой меня". Последняя мысль показалась Михаилу разумной, и он поехал в мойку. Подъехав, он обнаружил достаточно длинную очередь и, поменяв масло, решил перенести банный день на потом. Михаил почувствовал желание что-нибудь съесть и остановился около ближайшей станции метро. Между тем потеплело, и небо очистилось от пелены, затягивавшей его на протяжении последней недели. Михаил посмотрел на часы, было начало двенадцатого. Он сел в машину и направился в центр. Оставив машину у обочины, он зашёл в цветочный киоск, где попросил подобрать букет, соответствующий случаю. Взгляд продавщица имела намётанный, и, оценив его финансовые возможности, начала предлагать ему немыслимую комбинацию из самых дорогих цветов. Он заплатил ей требуемую сумму, подарил букет продавщице и ещё раз объяснил цель букета. После этого для неё не составило труда
подобрать ему именно то, что надо. Михаил попрощался, вышел и пошёл по хорошо известной ему улице, на которой он не был уже несколько лет.
        Поднявшись на четвёртый этаж, он открыл конверт, отсчитал семь с половиной тысяч, убрал их в карман и нажал на кнопку звонка. За дверью раздалась знакомая трель электрического соловья. Дверь открылась, и он увидел на пороге женщину лет шестидесяти в темно-синем халате. Она посмотрела на него через толстые линзы очков в блестящей металлической оправе и произнесла:
        -Здравствуйте, молодой человек, что вам угодно?
        На Михаила нахлынули воспоминания. У него мгновенно пересохло во рту, как бывает на экзамене, когда приходится говорить на тему, в которой не слишком уверен.
        -Здравствуйте, Мария Александровна, я - Михаил, друг Ивана по институту.
        -А, Миша? Проходите, пожалуйста. Вы уж извините, у меня не убрано, всё собираюсь, но руки никак не доходят, - она пропустила Михаила в квартиру, - Раздевайтесь и проходите на кухню.
        Он протянул ей букет. Она смутилась и стала говорить, что это лишнее, но Михаил увидел, что она рада цветам, да и вообще тому, что хоть кто-то про неё помнит.
        Михаил прошёл в квартиру и замер в коридоре. Он увидел знакомые предметы: до блеска начищенный паркет (это называется неубрано), старинное зеркало в коридоре, с отошедшим местами зеркальным слоем, и ему стало невыносимо больно, он почувствовал вину за то, что находится здесь; за то, что имеет возможность видеть небо и ходить по этой земле, в то время как Иван, который был талантливей, лучше его, уже никогда не позвонит в эту дверь и не взглянет в старое зеркало, пытаясь причесать проволочные пряди своих чёрных волос.
        - Мария Александровна, вы знаете, я очень спешу. У меня назначена важная встреча, где меня не будут ждать, - глаза матери Ивана погасли, - Я пришёл по делу. Видите ли, буквально в последние недели Иван разработал алгоритм одной программы, который принёс мне. Я немного доработал её и недавно нашёл покупателя. Я считаю, что часть денег по праву принадлежит вам.
        Он достал конверт и вложил ей в руки.
        -Извините, Мария Александровна, но я действительно не могу опаздывать, - ещё раз соврал Михаил и вышел. Он спускался по лестнице с таким чувством тоски и безысходности, которого не испытывал никогда в жизни. Он достал телефон, позвонил Даше и сказал ей, что решил поехать к её родителям и предложил подумать над подарком, пока он будет ехать домой.

* * *
        Виктор потянулся за салатом, и опрокинул бокал вина на белую рубашку Михаила. Михаил, до этого увлечённо рассказывавший свежий анекдот, прочитанный им недавно на www.anecdotov.net, резко остановился и посмотрел в его сторону. За столом начался хаос. Светлана Сергеевна, мать Даши, бегала кругами, предлагая то замочить рубашку в уксусе, то посыпать пятно солью; Даша отчитывала покрасневшего Виктора за неуклюжесть, а Юрий Фёдорович, Дашин отец, пододвинувшись поближе к телевизору, ытался послушать спортивный блок новостей. В итоге, решив замочить рубашку Михаила и выдать ему другую, женщины отправились на кухню, а Виктор, который не знал, куда ему деть руки, начал рассказывать обалдевшему Михаилу о своей поездке в Петрозаводск. Михаил сначала слушал невнимательно, но когда услышал, как Виктор решил получить почту в Петрозаводске, переспросил.
        -Слушай, Витя, каким ты пользовался адресом?
        -Тем, который ты мне дал от фирмы.
        -А не заметил ли ты в почте чего-нибудь необычного?
        -Там было поздравление от шефа, красивое такое, всё в узорах, - ответил ничего не подозревающий Виктор.
        Лицо Михаила побелело.
        -Быстро, телефон твоего Валеры!
        -Так ведь уже двенадцать часов.. - попробовал возразить Виктор.
        -Я сказал, быстро! - в глазах Михаила загорелся нездоровый огонёк, и Виктор поспешил за записной книжкой.
        Через минуту Михаил уже звонил в Петрозаводск. Первые три раза было занято, но на четвёртый он услышал длинный гудок. В трубке раздался заспанный женский голос.
        -Алло.
        -Здравствуйте, позовите пожалуйста Валеру, - произнёс Михаил.
        -Вы знаете, который час?
        -Да знаю, но это чрезвычайно важно, я звоню из Петербурга и очень сожалею, что приходится вас беспокоить в столь поздний час.
        -Ладно, я сейчас посмотрю, может, он спит... - раздался звук, положенной на стол трубки. Через несколько секунд раздались приближающиеся шаги.
        -Я слушаю, -голос Валеры был не похож на голос только что разбуженного человека.
        -Здравствуй, это Михаил, знакомый Виктора из Петербурга. У меня есть сильное подозрение, что твой компьютер заражён очень опасным вирусом.
        -Это шутка?
        -Хотелось бы, чтобы было так. У тебя модем для ISA или PCI.
        -ISA, а что?
        -Это радует. Загрузочная дискета есть?
        -У меня есть загрузочный CD.
        Михаил сказал Валере включить компьютер, загрузившись с диска, запустить Нортон и включить терминал на ожидание звонка. Он благодарил бога за то, что не оставил дискету с антивирусом дома.
        Михаил отправил антивирус Валере, и перезвонил ещё раз. Он рассказал ему, как запустить программу и ждал у телефона до завершения операции лечения компьютера. Пока работал антивирус, Михаил узнал, что Валера всё время после покупки компьютера провёл на работе, и поэтому от усталости практически не включал компьютер. Антивирус завершил свою деятельность и Михаил повесил трубку. Он один знал, чем был бы чреват выход человека с заражённой машиной в интернет, и поэтому во время осуществления своей мести сделал автоматическое лечение всех исходящих сообщений, за исключением переписки внутри организации, но теперь он видел, что предусмотрел не всё. Михаил понял, что никакой гарантии, что вирус не вырвался на волю, нет, так как это был не просто вирус, это был вирус, который хотел жить.
        Юрий Федорович оторвался от экрана и многозначительно произнёс: "Только что было экстренное сообщение, почти весь штат Мэн в Америке остался без электричества, вирус какой-то в системе электроснабжения, еле справились. Помяните ребята моё слово, доведут нас эти компьютеры до беды" Он тяжело вздохнул и направился на кухню курить...
        Глава 4
        Прошло четыре года. Михаила пригласили работать в одну из крупнейших российских интернет компаний. После нескольких удачно внедрённых им проектов, его счёт в банке сильно заплыл нулями, а под окном блестел хромированным бампером новый джип. Жизнь текла своим чередом, и казалось ничего не может выбить её из этой надёжной и прямой колеи.
        Михаил сидел перед открытым окном и вдыхал свежий влажный воздух, немного отдающий краской и обойным клеем. Весна старалась изо всех сил доказать, что она на коне, хотя всем было ясно, что зима просто набирается сил, чтобы перейти в последнее, заранее обречённое на провал контрнаступление. Ремонт он собирался закончить, вернее, прервать, так как закончить его невозможно, в течение недели, а потом отправиться куда-нибудь отдыхать. Он решил проверить почту и включил компьютер. Кроме ожидаемых сообщений он увидел странное письмо, от президента хорошо известной ему западной корпорации, занимающейся электронной коммерцией. В нём ему предлагалось основать российский филиал, и организовать отдел продаж. Михаил подумал, что это одна из обычных шуток его друзей, и, подыгрывая им, написал пространное послание на французском языке, уведомляющее отправителя, что он согласен. Буквально через пять минут после отправки этого послания он получил полный список требуемой аппаратуры, адрес уже снятого офиса и уведомление о переводе на его кредитную карточку 50'000$. Уведомление выглядело до странности натурально,
так что Михаил решил проверить количество лежащих на карте денег. Он знал, что банк ввёл для клиентов возможность прямо с сайта компании узнать баланс на своей кредитке. Михаил набрал адрес банка, ввёл необходимые сведения, и обалдел: деньги были получены. Он никак не мог понять, почему такой компании понадобился именно он, и каким образом они умудрились перевести деньги на его счёт так быстро. Эти вопросы, конечно, интересовали Михаила, но предложение было слишком заманчивым. Он решил разобраться с ним потом, а сейчас надо было действовать.

* * *
        Работа затянулась на два месяца. Требования, предъявленные к технике были довольно странными. Мощность заказанных компьютеров скорее всего подошла бы для математического моделирования ядерного взрыва, а не для компании, занимающейся продажами через интернет. Предлагаемые товары были достаточно конкурентоспособны, а широко развёрнутая рекламная компания, по расчётам Михаила обошедшаяся в достаточно круглую сумму, принесла громадное количество клиентов. Единственное, что беспокоило Михаила, то что машина компании работала, как бы, без его участия, то есть ему казалось, что если бы он сидел в кабинете, закинув ногу на ногу, и разгадывал кроссворды, то прибыль была бы не меньше, а может даже больше. Ему не нравился уровень дисциплины, на котором проходила работа отделения. Для её обеспечения даже был нанят (причём не им, а напрямую президентом) специальный человек, Владимир Рубин, который не нравился Михаилу гораздо больше этой самой дисциплины. Этот человек даже в пасмурные дни ходил в чёрных очках, никогда ни с кем не общался, но даже Михаил, который не был ему подвластен, постоянно чувствовал на
себе его пронизывающий взгляд. Этот таинственный человек занимался так же системой охраны офиса и всеми делами, которыми на данном этапе развития Российского государства должна заниматься любая фирма - урегулированием отношений с криминалом, хотя последним он занимался довольно странным образом.
        Это случилось буквально через две недели после открытия отремонтированного офиса. В кабинет Михаила, договаривавшегося в тот момент о прокладке в офис дополнительного оптоволоконного кабеля, настойчиво постучали. Не дождавшись ответа, дверь отворилась, и на пороге возникло три бритых молодых человека, лет под тридцать. Тот , что стоял в центре, улыбнулся и вежливым голосом поинтересовался : "Крыша не протекает?" Представитель телекоммуникационной фирмы заёрзал в кожаном кресле, схватил свою папку и заверив, что он буквально на десять минут, исчез за дверью. Михаил сидел и думал, сколько принято платить крыше, сам он раньше ни разу об этом не слышал (во всех фирмах, в которых он работал за один такой вопрос могли просто уволить, так как любой начальник ненавидит выставляться перед подчинёнными в положении человека подневольного). Главный из троицы сел перед Михаилом и начал рассказывать ему о том, каким опасностям может подвергнуться его фирма без надёжной охраны, как тяжела в эти смутные годы жизнь российского бизнесмена, и насколько хрупка и коротка человеческая жизнь вообще. Михаил рисовал на
бумаге бессмысленные узоры, и размышлял, как бы его сегодня отослать, чтобы завтра посоветоваться со знающими людьми о приемлемой плате, и рассказать обо всём центру, но в это время скрипнула дверь и на пороге появился Рубин. Он закрыл за собой дверь, снял очки и прислонился к стенке, скрестив руки на груди.
        -Владимир Владимирович, вы не могли бы зайти позже, у меня сейчас важный разговор, -Михаил скомкал изрисованный лист и бросил его в корзину для мусора.
        -Извините, Михаил Петрович, вы должно быть не в курсе, но подобного рода дела входят в мою компетенцию, -Рубин улыбнулся, и повернувшись к гостям продолжил, -Господа, прошу вас.
        Гости нерешительно помялись, но увидев согласие Михаила, обрадованного избавлением от столь неприятного ему разговора, вышли из кабинета. Больше Михаил их не видел, а по финансовым отчётам, в которых указывались даже расходы на взятки чиновникам и таможне, ни копейки на эту статью не отводилось. Он предпочёл не вдаваться в механизм, так как понимал, что в этом деле как нельзя лучше действует принцип: "Меньше знаешь, дольше живёшь" Но поле этого его всё больше и больше стала раздражать скрытность и таинственность этого человека. До этого инцидента он спокойно считал, что имидж этакого "человека в чёрном" используется Рубиным в основном как маска, помогающая ему влиять на людей по своему усмотрению, но теперь, когда Михаил увидел его в деле, ему стало немного боязно поворачиваться к нему спиной.
        Рубин был не единственным препятствием на пути Михаила к безмятежной жизни. Однажды, по дороге домой он увидел машину с затемнёнными стёклами и номером, таким же, как был у его школы, а через двадцать минут, взглянув в зеркало заднего вида, он снова увидел эту машину. Решив проверить, не следят ли за ним, Михаил свернул в переулок, припарковался за ржавым вагончиком какой-то городской коммунальной службы и выключил фары. Через тридцать секунд мимо него медленно проехала замеченная им машина. Он подождал, пока она отъедет метров на пятьдесят, включил фары, повернул ключ зажигания и медленно двинулся вдоль домов. Он видел, что машина остановилась в другом конце переулка и из неё вышел человек, направившись к ближайшему таксофону. Михаил снова остановился, вытащив из кобуры свой газовый пистолет, вышел из машины, стараясь не издавать громких звуков, и быстро пошёл к таксофону.
        Человек как раз вешал трубку, когда Михаил, приставив к его затылку дуло, скомандовал:
        -Руки на стену, ноги на ширину плеч!
        -Подождите, я ни чего не делал, -человек пошевелился, собираясь повернуться.
        -В таком случае станешь невинной жертвой! -Михаил нажал на пистолет сильнее. Человек подчинился.
        Михаил бегло обыскал его, но не нашёл оружия. Он понял, что эта слежка не была опасной для него, во всяком случае пока, но он решил выяснить, кто за этим стоит.
        -Кто тебя нанял?
        -Как это нанял, вы должно быть ошиблись. -пленник ещё надеялся, что сможет сохранить преследование в тайне. Ему было лет двадцать, на шее висели наушники плеера, а волосы были подстрижены не настолько коротко, чтобы показывать принадлежность к криминальному миру.
        -Слушай друг, -сказал Михаил тоном, в котором звучало раздражение от необходимости объяснять прописные истины, -Ты смотрел слишком много голливудских фильмов, и наверно считаешь, что человек с пушкой у затылка может делать вид, что он самый крутой. Так вот, я хочу разочаровать тебя. Здесь у нас не кино, а с дыркой в голове, ты не только не получишь денег, но даже не сможешь осознать, насколько ты был не прав.
        Закончив монолог, Михаил понял, что он и сам пересмотрел телевизор, но неожиданно его высказывание произвело должный эффект.
        -Уберите оружие, я всё расскажу, -Михаил отошёл на два шага назад и убрал пистолет в кобуру, при этом заметив, что тот всё время был на предохранителе. Человек повернулся и по его бледному лицу Михаил понял, что до того дошла серьёзность происходящего.
        -Ну, говори, - Михаил отошёл к машине преследователя и уселся на капот.
        -Я думал, что это шутка. Я переписывался с одним человеком из Нижнего Новгорода, и он предложил мне работу. Он сказал, что ваши друзья хотят подшутить над вами и для этого мне надо записывать все ваши перемещения и докладывать о них им.
        -Кто они, эти мои друзья?
        -Я их не видел. Деньги мне переводят на карточку, а информацию я передаю каждый вечер по e-mail.
        -Кому ты сейчас звонил?
        -Я звонил домой, сказать, что я скоро буду. Мне дали указание, что если я вас потеряю, то должен срочно доложить об этом по e-mail, и не предпринимать попыток вас найти, так как это может вызвать ваше подозрение.
        -Ладно, я тебе почти верю, давай сюда свой паспорт. - преследователь протянул красную книжку с гербом Советского Союза. Михаил записал его адрес, потом спросил телефон, отдал паспорт и отпустил неудавшегося Джеймса Бонда домой.
        Сев в машину, он дождался, пока скроется за поворотом машина бывшего преследователя и медленно тронулся с места. Он аккуратно выехал на мокрый, сияющий светом отражённых фонарей, асфальт проспекта и набрал скорость. Машин практически не было, и он стал обдумывать произошедшее событие. Михаила мучила мысль о том, кто мог додуматься организовать за ним наблюдение. Он не представлял, зачем это могло кому-либо понадобиться. "Вряд ли слежку организовали конкуренты, так как это слишком серьёзные международные компании, и они ни за что не пошли на бессмысленный риск, тем более, что от меня, по большому счёту, ничего не зависит. Вряд ли это были бандиты, ведь отношениями с ними занимается Рубин, и я здесь тоже ни при чём. Даже если в процессе слежки на меня появилась бы какая-нибудь компрометирующая информация, то за неё никто бы и ломанного гроша не дал. Может правда, что кто-то из друзей готовит какую-нибудь шутку? Скорее всего, ведь других вариантов нет". Михаил перестроился в другой ряд, не заметив сплошную белую черту. Тотчас за спиной включились мигалки и искажённый мегафоном голос приказал
остановиться. Общение с ГИБДД не заняло много времени, но когда Михаил отъехал, инспектор сел в машину, достал сотовый телефон, и усталым голосом произнёс: "Объект направляется домой. Наблюдение прекращаю".

* * *
        Михаил стал предельно осторожен. Он начал постоянно проверял, насколько хорошо занавешены окна, стал ездить на работу и обратно всегда разными маршрутами. Намеренно поссорился с Дашей, подтолкнув её к мысли уехать на время к маме, которая в то время жила в другом конце города. Через некоторое время ему стало казаться, что слежка прекратилась, но он продолжал вести себя как разведчик в тылу врага. Михаил понял, что дальше так продолжаться не может, и решил сходить на приём к психоаналитику. Он позвонил своему заместителю и сообщил, сославшись на семейные дела, что не появится в офисе. Записавшись на приём по телефону к первому попавшемуся психоаналитику, не обладающему сверхъестественными способностями (а такого было достаточно трудно найти), поехал по указанному адресу.
        Кабинет специалиста находился в полуразвалившемся двухэтажном здании недалеко от Невского. Поднимаясь по сточенной за столетие мраморной лестнице, Михаил пытался представить себе внешний облик врача. Ему казалось, что это будет человек средних лет, с аккуратной бородкой, двумя десятками лишних килограммов, фонендоскопом на шее и резиновым молотком в руке. На третьем этаже он увидел описанную ему по телефону "хорошую дверь с табличкой", открыл её, прошёл по длинному пустому коридору, отразившему звук его шагов как в небрежно озвученном фильме, и открыл нужную дверь. Перед ним предстал просторный кабинет, сохранивший еле заметные следы евроремонта и вообще прежней роскоши. У окна Михаил увидел сравнительно молодого человека в сером костюме без галстука, катавшего железный шарик по очень сложной металлической конструкции. Михаил сразу понял, что такой чушью в рабочее время может заниматься только настоящий психоаналитик, так как каждая профессия оставляет на человеке заметный след(у шахтёров, например, в кожу въедается угольная пыль, повара редко бывают худыми, а психоаналитики после
непродолжительной практики ,зачастую, перестают быть аналитиками и становятся просто психами). Михаил постучал в открытую дверь. Психоаналитик вздрогнул, ещё раз доказывая свой профессионализм, непонимающим взглядом посмотрел на Михаила, запрыгнул в своё кресло и , изобразив на лице широкую улыбку произнёс:
        -Здравствуйте. Присаживайтесь, я доктор Светлов. Можете звать меня просто Аполлинарий Серафимович".
        -Нет, спасибо, доктор, мне будет проще по фамилии, -Михаил попытался пошутить. Доктор, сделав серьёзное и сосредоточенное лицо, нарисовал пару закорючек на белом листе бумаги, лежавшем перед ним на столе.
        -Как вам угодно...
        -Михаил, можете звать меня просто Михаил Петрович Новоявленцев старший, -Михаил широко улыбнулся. Доктор с серьёзным лицом похлопал глазами, поморщил лоб, и тоже улыбнулся.
        -Шутим? Хорошо, значит, надежда есть. Итак, что вас беспокоит
        Доктор долго и сосредоточенно задавал Михаилу нелепые вопросы, проводил какие-то тесты и в итоге заявил, что он здоров, но тем не менее ему срочно необходим отдых.
        -Съездите куда-нибудь за город. Рыбалочка, водочка, банька, вернётесь другим человеком. А как приедете обратно, сразу же ко мне, там и разберёмся.
        Идея показалась Михаилу хорошёй, но он сомневался, что его отпустят с работы, так как президент уже неделю настойчиво требовал увеличить мощность каналов связи, а кроме Михаила никто не рискнёт взять на себя такую ответственность, ведь все прекрасно знают, что малейшая оплошность в этом вопросе может привести к визиту на биржу труда.
        Выйдя от этого "инженера душ" Михаил сел в свой джип, включил тихую музыку и достал свою истрепанную записную книжку. Он обзвонил несколько старых друзей с дачи и предложил им устроить импровизированный отпуск. Согласилось всего три человека, и с ними Михаил договорился встретиться и обсудить все дела в баре на улице Мира в восемь вечера.

* * *
        До восьми оставалась уйма времени, и Михаил решил съездить к Даше. Он не знал, почему ему этого захотелось, но догадывался, что основным являлось желание как-нибудь дать ей понять, что их ссора была им устроена исключительно в целях её безопасности и спокойствия. Он знал, что вряд ли можно ждать полного спокойствия от беременной женщины, поссорившейся с мужем, но это был выбор меньшего из двух зол. Михаил подъехал к дому, припарковал свой джип у самой парадной и, не спеша, пошёл к дому. Не доходя трёх шагов до двери он специально выронил купленную в ближайшем ларьке бутылку пива, и под недовольный гул отдыхающих на скамейке старушек прошёл в дом. Войдя в свою квартиру, он быстро переоделся в старую косуху и чёрные джинсы с немного вытянутыми коленями. Под куртку он надел чёрный балахон с эмблемой группы " Lacrimoza ", и накинул капюшон на голову. Свою обычную одежду он сложил в чехол от электрогитары, оставленный у него несколько лет назад кем-то из случайных людей, собиравшихся у него во время отъезда родителей. Он критично осмотрел себя в зеркало и, оставшись довольным результатами, вышел из
квартиры, захлопнув за собой дверь. В парадной был другой выход, но принимая во внимание возможность слежки, он посчитал более безопасным выйти через главный вход. Кто бы ни следил за Михаилом, он всё равно не в состоянии отслеживать каждого выходящего, а другим выходом практически никто и никогда не пользовался, и была вероятность, что пройдя через него, Михаил привлечёт к себе внимание, чего бы ему крайне не хотелось. Он вышел из парадной, закурил сигарету, укрывшись от ветра полой косухи и медленным шагом побрёл к автобусной остановке.
        Было мокро и холодно. Северный ветер, пропитанный мокрым снегом, убрал с улицы большинство людей, обычно гулявших во дворе. Даже коммунистические старушки предпочли бурному скамеечному обсуждению сухое и тёплое мыло сериалов. Михаил добрался до остановки, и встал под пластиковый навес. Остановка представляла собой железный каркас с проёмами, оставшимися от некогда защищавших потенциальных пассажиров стёкол. Михаил уже собирался замёрзнуть, провожая взглядом забитые маршрутки, когда из-за поворота показался перекошенный львовский автобус. Михаил зашёл в переднюю дверь и сел у окна. К нему подошёл кондуктор и с надеждой в голосе спросил "Молодой человек, у вас что?" Михаилу понравился вопрос, и он улыбнувшись поинтересовался: "А что вас интересует?" Кондуктор непонимающе повращал глазами и, после недолгого размышления, произнёс: "Оплачиваем за проезд!" Михаил достал десятку и со словами: "Так бы сразу и сказали" протянул её кондуктору. Высыпав полученную сдачу в карман, он отвернулся и стал смотреть в окно. Ехать предстояло до кольца, и он решил обдумать свой разговор с Дашей. За окном разыгралась
настоящая снежная буря. Михаил долго смотрел в молочно белый квадрат и не заметил как заснул. Разбуженный кондуктором на кольце, он выскочил из автобуса и почувствовал холод, как всегда после сна в транспорте. Михаил застегнул косуху, надел капюшон и, втянув голову в плечи, быстро пошёл в направлении знакомого дома. Он вошёл в парадную, поднялся на этаж выше чем было нужно, быстро переоделся, спустился и позвонил в дверь. По раздавшимся шагам он узнал Виктора.
        Дверь открылась и на пороге появился Виктор в тренировочном костюме с опухшим лицом.
        -С добрым утром, - произнёс Михаил, демонстрационно посмотрев на часы, -Ещё спишь?
        -Да я вчера книжку читал, никак было не остановиться.
        -Даша дома?
        -Да, проходи, она телевизор смотрит.
        Михаил вошёл в прихожую и начал расшнуровывать ботинки. Когда он снял второй и встал, он увидел, что в дверном проёме, ведущем в большую комнату стоит Даша, скрестив руки на груди.
        -Какие люди и без охраны...
        -Привет.
        -Привет. Проходи на кухню, -она прошла по коридору и исчезла в кухне. Раздался звук зажигаемого газа. Михаил вошёл на кухню и сел на табуретку у окна.
        -Что скажешь? -Даша внимательно наблюдала за закипающим чайником. Михаил посмотрел на сплошную снежную стену за окном. Снег был настолько сильным, что создавал иллюзию позднего вечера.
        -Я пришёл попросить прощения, но для этого ты должна пообещать мне, что не будешь меня прерывать и выслушаешь всё до конца.
        -Я слушаю.
        -Прекрасно. Первое, за что я должен попросить прощение, это за то, что нарочно поссорился с тобой. Видишь ли, мне тогда казалось, что я это делаю в целях твоей же безопасности...
        -Да...Долго придумывал?
        -Ты же обещала не прерывать.
        -Ну, ладно, продолжай, -чайник вскипел и она приступила к завариванию чая.
        -Так вот, насчёт безопасности. Недавно я обнаружил, что за мной следят. Я так и не выяснил, кто, но сам факт установил точно. После этого слежка прекратилась, или они просто стали осторожней, но я уже не чувствовал себя в своей тарелке. По большому счёту это преследование переросло у меня в манию преследования, извиняюсь за тавтологию. Для того чтобы не окончить свои дни в "маленькой психиатрической лечебнице", я обратился к психоаналитику. Он посоветовал мне уехать на несколько дней куда-нибудь за город для успокоения нервов. Единственное, что я знаю - то что ни о каком успокоении не может идти речь пока я не попрошу у тебя прощения. Что ты скажешь?
        -За тобой правда следили, или ты просто пытаешься меня разжалобить? -В глазах Даши была видна борьба недоверия и страха.
        -Да. Зря я тебе это рассказал. Дурацкая привычка сваливать свои проблемы на других, вместо того, чтобы их решать, - Михаил помолчал и встал с табуретки, -Я вернусь примерно через неделю.
        Он вышел с кухни, прошёл в прихожую и стал одеваться. На пороге кухни стояла Даша и обеспокоенно смотрела на него. Михаил оделся, открыл входную дверь и обернулся к ней. "Я люблю тебя" - сказал он и вышел. Спускаясь по лестнице, он почувствовал, что сказал не правду, так как то чувство, которое он последнее время испытывал к ней, вряд ли можно назвать любовью, скорее всего, это просто привычка.
        Через час он уже был дома. Снегопад прекратился, и теперь очистившееся небо дало возможность солнцу наверстать упущенное. Михаил не любил работать при естественном освещении, так как оно высвечивало слишком много мелких деталей и не давало сосредоточиться на главном. Поэтому он взял с полки первую попавшуюся книжку и углубился в чтение. Он прекратил читать, когда из кухонного радио раздалось пищание, символизирующее наступление восемнадцати часов по московскому времени. Эти сигналы точного времени в сочетании с потоком света из окна всегда напоминали ему дачу. Ребёнком он удивлялся, что из нескольких приёмников, на разных участках сигналы точного времени раздавались не одновременно, и ему казалось, что это радиосигнал распространяется с такой скоростью, что в зависимости от расстояния приёмника до передающей антенны, точное время может сильно варьировать. Лишь потом он узнал, что всё дело в скорости звука, но к тому времени его этот вопрос уже не интересовал. Часто мы получаем ответы на интересующие нас вопросы слишком поздно. Михаил закрыл книгу и начал собираться.
        Глава 5
        Он остановил машину около бара, метрах в двадцати от входа, вышел и поставил её на сигнализацию. Всё выглядело так же, как несколько лет назад. Он подошёл ко входу и увидел разбитое стекло, которое так и не вставили с тех пор, когда Михаил был здесь последний раз. Он обратил внимание, что в баре сильно накурено, хотя большинство столов были свободны. Так бывает после ухода большой компании. В углу он заметил Сергея, делающего ему какие-то знаки. Он подошёл.
        -Привет, пиво будешь? -Сергей был в своём репертуаре. Ну кто ещё может, встретив человека, с которым не виделся два года, вести себя так, как будто они расстались два дня назад. Михаил улыбнулся.
        -Я за рулём.
        -Ясно, -разочарованно протянул Сергей.
        -Где все? -спросил Михаил присаживаясь на чёрный перфорированный железный стул.
        -Все не смогли. У них появились какие-то дела, абсолютно не терпящие отлагательств. Что-то тут не так.
        -Вполне возможно, - Михаил достал из пачки последнюю сигарету, смял пачку и положил её в пепельницу на середину стола.
        -Как ты относишься к тому, чтобы поехать сегодня?
        -Сначала надо придумать, куда.
        -Ты считаешь, что ты один такой умный, -Сергей высыпал в тарелку пакетик сухариков к пиву и пододвинул её к Михаилу, -Угощайся. Я нашёл такое место, после которого ты забудешь само слово "депрессия".
        -Ну поехали, коли так, -Михаил сделал движение, показывающее, что он собирается встать.
        -Не гони коней, дай пиво допить, - Сергей сделал большой глоток.
        -Расскажи тогда, что за место.
        -Приедем - увидишь. Сюрприз будет.
        -Допивай быстрей, -Михаил увидел толпу пьяных студентов, ввалившуюся в бар, и у него не возникло никакого желания наблюдать, как они будут ломать мебель, и слушать их довольное ржание.
        Сергей с сожалением поставил пустую кружку на стол, встал и потянулся.
        -Вперёд, мой друг, дадим дорогу молодым!
        -Первая трезвая мысль за последние полчаса.
        Они протиснулись через толпу у стойки и вышли на улицу. Когда они сели в машину, Михаил спросил:
        -Куда едем?
        Сергей неопределённо махнул рукой.
        -South - West.
        Джип медленно выехал на проспект и затерялся в плотном потоке машин.

* * *
        За городом снега было значительно больше, и Михаил радовался тому, что стёкла его джипа были затемнены больше, чем это было разрешено ГИБДД. Только глядя на сияющую от весеннего солнца ослепительно белую поверхность он понял, насколько ничтожной была взятка на техосмотре, по сравнению с возможностью не ослепнуть в этой белой пустыне. Они ехали на довольно большой скорости, не обращая внимания на лишние ограничения. Михаил не только прекрасно знал, с какой скоростью надо двигаться на том или ином участке шоссе, но и был в курсе относительно излюбленных гаишниками мест, на которых они занимались своим нелёгким промыслом. Сергей рассказывал какие-то анекдоты, а Михаил думал о том, что эта поездка для него чем-то напоминает снег, покрывший землю. Он подумал, что не сможет за столь короткое время успокоиться и избавиться от чувства, что за ним всё время кто-то наблюдает, а лишь прикроет это неприятное ощущение тонким пластом новых впечатлений, которые, как и снег, бесследно растают с возвращением в привычный мир. Словно прочитав его мысли Сергей произнёс, указывая вперёд на заросли, начинавшиеся после
громадной поляны:"Через двести метров после тех деревьев поворот направо. По твоему лицу я вижу, что ты не веришь, что поездка себя оправдает. Уверяю тебя, ты ошибаешься."
        Михаил повернул на неширокую заснеженную дорогу. По поведению машины он понял, что дорога была грунтовой. После получасовой езды они упёрлись в только что упавшую сосну, диаметр которой делал дальнейшую поездку неосуществимой. Михаил нехорошо выразился, вышел из машины и сел на исполинский ствол, перчаткой смахнув с него снег.
        -Приехали, -сказал он Сергею, который копался в своём рюкзаке.
        -Так сразу и приехали. Бревно-то совсем гнилое.
        -Как это гнилое? Оно же только что упало, -Михаил недоверчиво постучал по стволу ногой, -По звуку совсем даже наоборот.
        Сергей подошёл к дереву и ударил по нему носком сапога. Что-то неуловимое и непонятное было в этом ударе, но Михаил не придал этому особого значения.
        -Вот здесь совсем сгнило, - сказал Сергей и перешёл к другому краю дороги, - Да и вот здесь тоже трухлявое, - Сергей нанёс ещё один странный удар, после чего достал из кармана сигарету и прикурил.
        -Странно, то место, на котором я сидел было достаточно прочным, хоть дом строй.
        -Это только так кажется, большинство старых деревьев гнилые внутри, и вся их видимая непоколебимость является просто иллюзией, -Сергей повернулся к Михаилу, - у твоего джипа есть лебёдка, ты умеешь ей пользоваться?
        -Да.
        -Так давай же разрушим этот колосс на глиняных ногах!
        Они привязали трос к участку ствола, перегораживавшему дорогу, и Михаил включил заднюю передачу. Раздался хруст и от ствола отделился кусок, намеченный ударами Сергея.
        -Отвязывай трос, сейчас откатим в сторону, -Сергей прикурил сигарету.
        Михаил отвязал железный трос и стал обходить бревно. Его взгляд упал на торец бревна. Древесина была покрыта мелкими трещинами, но вовсе не выглядела гнилой. Михаил посмотрел на Сергея. Тот стоял, подставив лицо солнцу, и выпускал дым во влажный лесной воздух. Михаил бросил конец троса около машины и смотал его на катушку лебёдки. Они откатили бревно в сторону и проехали через образовавшийся проём.
        Между тем стемнело и Михаилу пришлось включить фары. Разговор перешёл на мистические темы, к этому располагал вид за окнами джипа. Они ехали между двумя чёрными стенами леса, а в высоте синела полоска закатного неба, напомнившая Михаилу книгу братьев Стругацких "Далёкая радуга", и он спросил Сергея:
        -Помнишь в Далёкой Радуге у Стругацких был Камилл, учёный срастивший себя с машиной?
        -Да. Ты вспомнил про эту книгу из-за синей полоски неба наверху?
        -Да. Интересно, что чувствуешь, когда все смертны, а ты бессмертен, и наблюдаешь за миром как бы со стороны?
        -Поймай какого-нибудь бессмертного и спроси, - Сергей широко улыбнулся.
        -Бессмертных не существует.
        -Почему ты так решил?
        -Так ведь проводятся переписи населения и любого бессмертного, если он и был бы, давно бы уже вычислили и изучали бы в научной лаборатории, как какого-нибудь кролика.
        -Ты прав, -произнёс Сергей очень серьёзным и задумчивым голосом, -С введением переписей у нас действительно возникли большие проблемы, - он отвернулся к окну и стал смотреть в мрак проносящегося леса. Михаил почувствовал себя не в своей тарелке. Он резко остановил машину и посмотрел на Сергея:
        -Что ты сказал?, - Сергей повернулся к нему в упор. Его лицо оставалось абсолютно серьёзным:
        -Повторить?, - Сергей смотрел Михаилу прямо в глаза. Его выражение лица не менялось. Через несколько секунд он захохотал и чуть не свалился на пол салона, благо в джипе было довольно места для этого.
        -Поверил!?...Ну ты даёшь! - потом когда немного успокоился, объяснил подробнее, - Меня всегда поражала твоя способность верить во всякие сказки. Это просто поразительно...- Из темноты вынырнула флюоресцирующая надпись, - Теперь налево.
        Михаил выместил всю свою обиду в резком повороте. Сергей ощутимо ударился головой о стекло:
        -Да ладно тебе обижаться, пошутить нельзя. Через пятьдесят метров останови, приехали.
        Свет фар выхватил из темноты несколько двухэтажных деревянных строений, следы какой-то машины и сверкающие кошачьи глаза. Они вышли и направились к дому, в окне которого светилось тусклым трепещущим языком пламя керосиновой лампы. Они вошли в дом, а за окном чёрной стеной пошёл снег, как будто разбуженный хлопком двери.

* * *
        -Радиомаяк накрылся, - Андрей с сожалением кинул ресивер на заднее сидение.
        -Я говорил, что это дурацкая затея, -Алексей вышел из машины и пнул по колесу ногой.
        -Откуда я знал, что эти придурки попрутся за город, мы с Дэном уже несколько раз за ним следили, и всё было гладко. Человек надёжный, платит по сто баков за день.
        -Вот взял бы машину на прокат, и катался бы. Ну какого чёрта я с тобой поехал!
        -Да ладно тебе, если бы всё прошло гладко, ты бы в следующий раз сам попросился.
        -Всё, забей выяснять отношения, надо попробовать машину вытащить.
        Они навалились на машину и начали её раскачивать, перекидываясь человеконенавистническими фразами. В итоге, задние колёса выкатились из ямы, и машина остановилась.
        -Ну что, дальше поедем? -произнёс Андрей, заранее приготовившись увернуться от удара. Увернувшись он продолжил: -Шутка, шутка. Поехали в город.
        С трудом развернувшись на лесной дороге, они медленно двинулись по направлению к шоссе. Через десять секунд огни их машины растворились в мельтешении снежных крупинок, и снова наступила тьма.
        Глава 6
        -Вставайте, граф, рассвет уже полощет!
        Михаил открыл глаза, и в них ударил солнечный свет. В проёме распахнутой двери стоял улыбающийся Сергей и пускал клубы табачного дыма, разворачивающиеся в лучах утреннего солнца, как грозовые облака. В руке Сергей держал глиняную кружку, и отхлёбывал из неё между затяжками.
        -Встаю, встаю, Иди чай поставь, - сонным голосом ответил Михаил, забираясь под одеяло с головой, - Я сюда отдыхать приехал, а не вставать ни свет ни заря. Михаил выглянул из-под одеяла одним глазом, и стал наблюдать за поведением Сергея. Тот хмыкнул, раздумывая посмотрел на потолок и исчез в сторону кухни. Михаил закрыл глаза и приготовился спать, когда дом потряс оглушительный звук включённого радио. Михаил тяжело вздохнул и отбросил одеяло. Спустив ноги на холодный пол, он поморщился и стал медленно одеваться. Через пять минут он появился на кухне и рухнул на грубый деревянный табурет. По радио звучала песня группы Eagles "Hotel California". Михаил выключил радио, достал сигарету и прикурил. Он подошёл к электрической плите и налил себе чая. Сергей следил за его действиями, прислонившись к стене.
        -Курить натощак вредно, желудок испортишь. Будешь потом кашку кушать по расписанию.
        -Не твоё собачье дело, -сказал Михаил шёпотом.
        -Я вижу, ты не в духе, так что пойду прогуляюсь, а ты пока можешь портить свои внутренние органы до потери пульса. Надоест, выходи во двор.
        Сергей повернулся и вышел из кухни. Через пять секунд раздался звук хлопнувшей двери и в доме наступила тишина, выставив на первый план лай собаки во дворе и стук капель растопленного солнцем снега по железному подоконнику. Михаил нашёл на плите тёплую сковородку с жареной картошкой, полил её кетчупом и съел. В доме было скучно, и поэтому он накинул куртку и вышел на улицу. Он остановился на крыльце и вдохнул полной грудью свежий лесной воздух, пахнущий тающим снегом и смолой. На небе не было ни одного облака и Михаил надел чёрные очки. Около соседнего дома появился Сергей и поманил его рукой. Михаил пошёл напрямик через двор, по щиколотку проваливаясь в липкий снег.
        Подойдя он обнаружил Сергея сидящим на крыльце и расслаблено смотрящим перед собой. Михаил сел рядом и последовал его примеру. С крыльца действительно открывался неплохой вид на небольшое озеро, покрытое льдом, уже начавшим сереть у северного берега, открытого лучам солнца.
        -Ну как, нравится? -спросил Сергей.
        -Всё растает и нас затопит, -ответил ещё окончательно не проснувшийся Михаил. Сергей усмехнулся и произнёс:
        -Ты всё-таки ужасно далёк от природы.
        -Уж ты то как к ней близок, два дня не побреешься, от обезьяны уже не отличить.
        -Ты - сын технократической цивилизации, обречённой на вымирание. Что бы ты делал без горячей воды, без электричества. Ты даже тишину не можешь спокойно переносить, разве только с похмелья. Постоянно включаешь то радио, то телевизор, или на худой конец пылесос на пару с электробритвой. А эта твоя дурацкая привычка слушать каждое утро прогноз погоды? Ну скажи мне, какая тебе разница, сколько сегодня градусов в Южно-Сахалинске? Как будто ты там когда-то был или на днях собираешься. Ты не только раб прогресса, но и до мозга костей стадное животное. Ну к примеру вспомни, когда тебе было легче всего жить? Правильно, во времена развитого социализма, когда было всё предельно ясно, и не было двух точек зрения на одну и ту же проблему. Так что поздравляю тебя, дружище, ты типичный "совок". Пошли, пивка попьём, -неожиданно закончил Сергей.
        -Ну а ты просто законченный алкоголик, -голос Михаила прозвучал немного обиженно.
        -Образованный человек в России может быть либо алкоголиком, либо подлецом, либо компьютерным гением. Так как с компьютерами у меня напряжённо, то я выбрал первое. Кстати, сегодня вечером мы с тобой идём в гости.
        -К лешему? -Михаил скептически покосился на Сергея.
        -Горячо! -Сергей улыбнулся, -Понимаешь, я то собирался взять ящик шампанского и рвануть на ночь к русалкам, да только забыл коловорот, лёд то ещё не сошёл, да и они сейчас в спячке.
        Они зашли в дом, достали из холодильника пиво и вернулись обратно, на согретые солнцем ступеньки крыльца.
        -Как поживает, проблема двухтысячного года? -Сергей изобразил на лице крайнюю заинтересованность и открыл бутылку.
        -Как сказал один мой американский друг, кстати большой любитель Шекспира "Y2K-Much Ado About Nothing"
        -Не дави интеллектом, отдача замучает, -Сергей сделал внушительный глоток, и подставил довольное лицо солнцу. Помолчав пару секунд он медленно произнёс, -Кстати, у меня есть небольшое доказательство твоей вменяемости.
        -Если бы ты в ней сомневался, ты бы со мной не поехал, -Михаил не хотел показывать свою заинтересованность.
        -Не скажи. Если в наше время не общаться с психами, то нужно жить в пустыне, хотя половина верблюдов тоже сошла с ума.
        -Не томи, -не выдержал Михаил. Сергей извлёк из кармана небольшую пластмассовую коробочку с выключателем и светодиодом.
        -Эта штуковина была примагничена к днищу твоего замечательного джипа, и почти всю нашу дорогу сюда (пока я её не обнаружил), весело мигала своим красным светодиодом, оглашая окрестности ненавязчивыми электромагнитными волнами.
        -И что же это такое?
        -Должен разочаровать тебя, это не бомба, а обыкновенный радиомаячок, действующий в пределах десяти-пятнадцати километров, так, средней сложности конструкция из журнала "Радио".
        -Так значит те , кто за мной следят, знают, что я здесь?
        -Не думаю, это чудо техники я выключил около того поваленного дерева, а следов мы не оставили, так как этой ночью был сильнейший снегопад. Если за тобой сейчас и следят, то разве только со спутника, -Сергей улыбнувшись махнул рукой в небо, но увидев резкий взгляд, брошенный туда Михаилом, понял, что шутка оказалась неуместной и попытался немного исправить положение, -Со спутника нас конечно видно, но в твоём теперешнем наряде, ты больше похож на чудом перезимовавшего бомжа, чем на преуспевающего бизнесмена на отдыхе.
        -Но со спутника видно машину, -тихо произнёс Михаил, и тут же осознал, насколько бредовой является мысль о космическом шпионаже за ним.
        -Миша, забыл тебе сказать, - сказал Сергей тихим, оправдывающимся голосом, -Машину засосало в болото.
        -Как это в болото?!... -воскликнул было Михаил, но увидев, как Сергей скатывается с крыльца, истерически хохоча, быстро замолчал. Сергей, которому немного полегчало, с трудом выпрямился и серьёзно сказал:
        -На самом деле, мы не знаем, кто, с какой целью и с какими возможностями за тобой следит. Я решил перестраховаться и поставил машину в сарай.
        Они допили пиво, и Михаил почувствовал, что ему ужасно хочется спать. Он вошёл в дом, и не раздеваясь рухнул на кушетку.

* * *
        Виктор набрал номер и снова услышал короткие гудки. Он вздохнул и набрал новый телефон. Ему ответил мужской голос, звучавший как-то слишком по-деловому. Виктор нерешительно произнёс:
        -Здравствуйте, я по объявлению, по поводу работы.
        -Здравствуйте, я вас слушаю.
        -Что вы можете мне предложить?
        -Я пока ещё ничего не могу вам предложить, сначала расскажите о себе. -Виктор рассказал о себе всё, что считал нужным в данной ситуации и замолчал.
        -Похоже вы нам подходите, сможете завтра с пяти до шести вечера в кафе Кэрролс около площади Восстания?
        -Подождите, но в чём заключается работа, и что это собственно за фирма?
        -Это крупная международная корпорация, специализирующаяся на интернет и новых технологиях. Основными направлениями работы является интернет без компьютера, электронная коммерция и передовые технологии.
        -Извините, а как это "интернет без компьютера"?
        -К сожалению я не могу вам всё рассказать по телефону, завтра в пять в Кэрролс вы получите всю необходимую вам информацию. Я буду сидеть во втором зале у правой стены. До свидания.
        -До свидания, -сказал Виктор, но он сказал это впустую, так как в трубке уже раздавались короткие гудки.
        Он повесил трубку и стал ходить по комнате. Разговор показался ему странным, но заинтриговал. Он представлял себе развивающуюся международную корпорацию, рискнувшую выйти на российский рынок, и теперь начавшую развиваться бешеными темпами. И вот он, Виктор, попадает в начало этого лавинообразного процесса, начинает бешено трудиться и, наконец, выбивается в люди. У него появляются деньги, и всё что из этого следует. Он так размечтался, что долго не мог заснуть. Наутро он чувствовал себя настолько воодушевлённым, что успел к первой паре, чем несказанно удивил преподавателя. Внезапно он понял, насколько легче становится любое дело, когда отступает на второй план, он как бы увидел лес из-за деревьев. После окончания лекций он приехал домой, переоделся, почистил ботинки, в общем постарался привести себя в приличный вид, так как слышал, что у иностранных компаний слишком повышен интерес к тому, как выглядят их работники.
        На место он прибыл даже немного раньше. На улице была слякоть, и как он ни старался, на его начищенных ботинках предательски выступила соль. Помянув коммунальные службы несколькими непечатными выражениями, он достал сигарету и закурил. Тут же он вспомнил, что при приёме на работу в иностранные компании, предпочтение обычно отдаётся претендентам, не имеющим вредных привычек, и бросил сигарету в ближайшую урну. Виктор купил в ларьке жвачку и ,ожесточённо двигая челюстями, пошёл по направлению места встречи. Он прошёл несколько метров по улице Восстания, вспомнив о том что где-то здесь живёт губернатор, и зашёл в тёплое помещение кафе. Осмотревшись Виктор заметил проход во второй зал, загороженный двумя оживлённо размахивавшими руками, молодыми людьми довольно основательного телосложения и роста. Стараясь случайно не попасть под одну из небезопасно двигающихся конечностей, он проник во второй зал. У столика в углу он заметил человека в костюме, на столе перед которым лежал небольшой чёрный органайзер. Человек посмотрел на часы и Виктор понял, что это тот, с кем он накануне разговаривал по телефону.
Человек окинул зал рассеянным взглядом, и заметив Виктора остановил взгляд на нём. Виктор подошёл и поинтересовался, не его ли тот ждёт. Оказалось, его.
        Человек представился Александром Степановичем, и пригласил Виктора садиться напротив. Начался разговор, но он был какой-то странный. Собеседник в основном беседовал о цели жизни, об открывающихся перспективах и тому подобном.
        -...Интернет. Сейчас это всего лишь дорогая игрушка для богатых, развлечение интеллектуально развитых людей. А ты знаешь, Виктор, что электронная коммерция в США уже развернулась настолько, что годовой оборот продаж через интернет уже достиг десятков миллиардов долларов. Эта игрушка начинает приносить большие деньги, и перестаёт быть игрушкой. Вначале двадцатого века телефон тоже был игрушкой. Его подключение и эксплуатация стоили бешеных денег и были доступны небольшой группе людей, которым не хватало обыкновенных развлечений. Но сейчас телефон это не только незаменимая часть человеческого общения. Телефон это деньги. Вернее связь, любая связь это деньги. Мы живём в информационной цивилизации, причём стоим на пороге грандиозного скачка, предстоящего ей. Этот скачок, этот прорыв - интернет. Ты знаешь, что в любом виде деятельности больше всего денег получают те, кто стоит в начале. Сперва на них смотрят как на идиотов, потом как на смельчаков, а потом просто завидуют, что те сумели оказаться в нужное время в нужном деле. Среднестатистический человек на последнем этапе клянёт судьбу и начинает
строить предположения о том, что было бы если бы ему повезло. Существует гигантское число примеров. В шестидесятых смельчаки вкладывали деньги в пластмассу, в восьмидесятых в компьютеры, в конце девяностых в интернет.
        -Александр... Степанович, я это прекрасно понимаю, но в чём состоит суть работы, которую вы мне предлагаете?
        -Подожди, сейчас я к этому подойду. Так вот, ты должен осознать, какая большая работа предстоит нам, если ты решишь заняться этой деятельностью. Здесь главное - общая идея, а не технические подробности. Ты, я вижу, парень умный, и больше меня знаешь об интернете и компьютерах, -он замолчал и отпил из стоявшего перед ним картонного стакана с кофе, -А теперь о том как это всё устроено...
        Виктор ехал на троллейбусе. Его мучали сомнения. Ему казалось, что он находится на перекрёстке, и выбирает дорогу, по которой пойти. Один путь, по которому он двигался до сих пор был чем-то до пошлости обыденным, чем-то напоминающим плавание в спасательном жилете: утонуть трудно, а удовольствия никакого. Другой же путь был в неизвестность. Виктор видел, как горели глаза этого человека, показывая его веру в свои слова. Все аргументы, приведённые им были логичны, но Виктору казалось, что он чего-то недоговаривает. Его вера в свои слова была чем-то сродни вере камикадзе в то, что сразу после смерти ему уготованы райские кущи. Такая вера завораживает, даже пугает, но несомненно притягивает. Виктора так же поразила эта ужасающая целеустремлённость, то качество, каким он сам никогда не мог похвастаться. Он вышел, не доехав остановку до дома и купил бутылку пива. С первыми же глотками у него всё расставилось по полочкам. В конце концов, он ничего не потеряет, если решит просто разузнать об этом побольше. Тем более компания предоставляла доступ в интернет на восемь долларов дешевле, чем все городские
провайдеры, и на одном этом можно было неплохо заработать.

* * *
        Михаил открыл глаза. Было темно, и лишь тонкая жёлтая линия под дверью доказывала, что глаза открыты. Он встал, подошёл к стене и начал искать выключатель. Рука наткнулась на паутину, Михаил чертыхнулся и нащупал холодную кнопку. Предусмотрительно зажмурившись, он включил свет и, подождав пока привыкнут глаза, посмотрел на часы. Без пятнадцати двенадцать, значит он проспал минимум восемь часов. Во рту было кисло и сухо. Михаил открыл дверь и пошёл на кухню. В чайнике оказалось пусто, в ведре тоже. Он открыл холодильник. На дверце стоял пакет томатного сока.
        Когда Михаил допил сок, в коридоре раздались быстрые шаги. Дверь в кухню распахнулась, и на пороге появился Сергей.
        -С добрым утром, -сказал он, и Михаилу показалось, что он только что прошёл достаточно большое расстояние быстрым шагом.
        -У кого как.
        -Я вижу, что ты уже встал.
        -Поразительная наблюдательность, тебе бы в следователи.
        -Ты не забыл, что мы идём в гости? -Неуловимое изменение выражения лица показало, что Сергей был не прочь сказать что-нибудь более остроумное, но просто не смог придумать, что.
        -Не поздновато ли для гостей?
        -Мы с тобой не настолько мудры, как Винни-Пух, что ходит в гости по утрам, -по довольной усмешке Сергея, Михаил понял, что тот горд тем, что реабилитировал своё чувство юмора.
        -Ну, пойдём, -Михаилу страшно хотелось пить, а сок кончился, и он решил, что чем скорее они выйдут, тем быстрее он найдёт что-нибудь пригодное для питья. Он надел прожженный в нескольких местах ватник и встал, показывая свою готовность.
        Они шли по лесной тропинке, вооружившись фонарями в течение получаса. Михаил заметил, что несколько раз они поворачивали в одну и ту же сторону, то есть просто ходили кругами. Он спросил об этом Сергея, и тот объяснил ему это тем, что в это время года здесь можно либо пройти так, либо утонуть. Вскоре они вышли на заросшую невысокими соснами просеку и пошли по ней. Михаил уже начал жалеть, что согласился на этот поход. Он, конечно, любил ходить по лесу, так как никогда в нём не уставал, в отличие от ходьбы по асфальту, но это явно не относилось к ночным прогулкам. Воздух был холодным и влажным. При каждом движении он проникал под ватник, и уносил тепло. Михаилу уже начало казаться, что сейчас он замёрзнет насмерть, и он произнёс:
        -Над лесом сгущались лиловые тучи, куда ты завёл нас Сусанин ...
        -Сейчас придём, -ответил Сергей, не оборачиваясь. Через некоторое время они повернули с просеки направо, и Михаил увидел дом, с окном, освещённым тусклым пламенем керосиновой лампы. Они поднялись на крыльцо и постучали. За дверью раздались шаги и через секунду она бесшумно распахнулась. В проёме появился контур девушки. Михаил не смог разглядеть её лица, так как источник тусклого света располагался за её спиной. Девушка махнула им рукой и исчезла в дверном проёме. Сергей подтолкнул Михаила и они вошли в дом. Стены короткого и широкого коридора были обиты вагонкой, а пол был покрыт чем-то мягким. Михаил подумал о том, что было бы неплохо снять грязные сапоги, но увидев проходящего в комнату Сергея, понял что это будет излишним.
        Он вошёл в небольшую, уютную комнату, освещённую керосиновой лампой. Обстановка была предельно проста. У одной стены стояла широкая кровать, покрытая разноцветным покрывалом. Стены были увешены фотографиями, причём Михаил заметил несколько пожелтевших снимков начала века. У другой стены, ближе к окну находился круглый стол без скатерти. На столе стояла большая бутыль с чем-то красным и три гранёных стакана. У стола сидел Сергей и какой-то человек лет сорока пяти. Его лицо чем-то поразило Михаила, он уже где-то видел такие лица. Большие блестящие глаза, аккуратные усы и бородка, всё это как-то не вязалось с деревянным домом в тридцати километрах от ближайшего шоссе. Михаил посмотрел на его костюм и представил себе, как он идёт по колено в грязи, при этом, не теряя достоинства даже проваливаясь по пояс в жидкую глину.
        Сергей показал Михаилу на стул, и он сел.
        -Знакомься -это Алексей Иванович, -произнёс Сергей, -Он тебя знает, можешь не представляться.
        -Здравствуйте, -сказал Михаил, пожал протянутую руку и сел за стол. Сергей взял бутылку, зубами вытащил пробку и начал разливать красную жидкость по стаканам.
        -Я знаю, что ты не любишь вино, но такого ты ещё не пробовал, -он наполнил стаканы и поднял один из них, явно собираясь сказать тост:
        -Выпьем же за то, что три настолько замечательных человека собрались сегодня вместе, ведь это значительное событие для этой небольшой вселенной.
        Они чокнулись и выпили. Вино оказалось очень терпким, но вкус его был неотразим. Сергей взял на себя роль тамады. Он рассказывал анекдоты, оживлённо жестикулировал, поминутно предлагал выпить за какую-то несусветную чушь. Когда бутылка закончилась, из под стола появилась вторая и представление продолжилось.
        Михаил чувствовал себя странно. Он не пьянел в обычном смысле этого слова, но его мироощущение заметно изменилось. Он почувствовал себя так, как будто этих, практически незнакомых, людей он знает лучше, чем кого бы то ни было. Ему стало казаться, что во всём происходящем есть какой-то затаённый смысл, и он вот-вот осознает, какой. Комната стала просторнее, а свет ярче. Вдруг Михаил осознал, что он уже несколько минут о чём-то разговаривает с Алексеем Ивановичем, называя того просто "Лёха".
        -...Что такое личность? -Михаил понял, что он что-то объясняет, -Личность это часть человеческого существа, то есть человек без своего тела. С другой стороны, личность является некой совокупностью постоянно взаимодействующей информации, накопленной человеком за свою жизнь, которая есть частичное отражение информации, накопленной человечеством за всю свою историю.
        -Интересно, и к чему ты это говоришь? -Михаил отметил, Что Алексей Иванович тоже перешёл на "ты", и представил себе, что он мог наговорить за время пока себя не контролировал.
        -К тому, что если перевернуть эту логическую цепочку, то можно получить достаточно интересный результат. Возьмём тот же самый многострадальный интернет. У нас есть отражение информации, накопленной человечеством. Эта информация находится в постоянном движении, взаимодействии и постоянно подвергается каким-либо метаморфозам. Тебе не кажется, что это может оказаться очень благоприятной средой для возникновения личности? Причём по объёму информации, а со временем и по скорости её обработки, эта личность будет помощнее чем обыкновенная, человеческая. Следовательно это будет следующая ступень в возникновении разума. Возникает вопрос, а не состоит ли цель человечества в создании этой благоприятной среды, сумеющей продолжить зашедший в тупик процесс эволюции на принципиально новом витке?
        -Но, как я понимаю, такая среда ещё не создана, так как скорости передачи данных ещё малы для рождения этого паука для всемирной паутины?
        -Да, пока что спонтанное зарождение электронного разума практически невозможно, как рост кристалла в недостаточно концентрированном соляном растворе. Но как ты знаешь, если в этот соляной раствор поместить маленький кусочек соли, то он начнёт расти. То есть существует возможность, что какой-нибудь чудак, даже не понимая этого, создаст что-нибудь, из чего сможет развиться электронная личность.
        -Вероятность есть, но почему ты решил, что это будет новым витком эволюции?
        -Объясняю: Сначала человек был животным, но со временем в нём зародился разум, который на первых порах был невелик и слаб. При всей своей несовершенности, наличие разума сильно помогло человеку, а природа таких шансов не упускает. С тех пор физическая эволюция(кроме адаптации к климатическим условиям) практически остановилась, и началась духовная. И с каждым веком человечество выполняло всё больше умственной работы и всё меньше физической. Если нарисовать график зависимости отношения умственной работы к физической и продлить его хотя бы на тысячу лет вперёд, то станет видно, что ментальная деятельность полностью вытеснит физическую, и человек станет чем-то с большой головой и отмирающими рудиментарными конечностями. Если же заглянуть ещё дальше вперёд, то от человека только душа с разумом и останутся. Было бы логично предположить, что человеческий организм сам по себе окажется ненужным и его аннулируют.
        Михаил почувствовал себя не очень хорошо. Он понял, что пора закругляться, и вдруг услышал голос Сергея, вышедшего из комнаты, скорее всего не выдержав монолога Михаила:
        -Мы уходим, завтра ждите к шести. Машенька, вы сегодня просто великолепны.
        Михаил встал, попрощался с хозяином и пошёл к двери. Войдя в коридор, он заметил, что входная дверь приоткрыта. Он вышел на крыльцо, и заметил там девушку, о чём-то разговаривавшую с курившим Сергеем.
        -Не помешаю? -Михаил вышел на крыльцо и закрыл за собой дверь. Девушка повернулась к нему и улыбнулась. Сергей начал представлять их друг другу, а Михаил, улыбаясь рассматривал её лицо, освещённое необыкновенно ярким светом Луны.
        Она была красива. Длинные прямые волосы спускались на плечи тяжёлой волной. Большие глаза были чем-то похожи на глаза хозяина дома. Михаилу нравились такие лица: естественные, пропорциональные, словно созданные для того, чтобы их запечатлел художник. Было в этом лице что-то дьявольски привлекательное и вместе с тем пугающее.
        Из оцепенения Михаила вывел голос Сергея.
        -Михаил Петрович, если вы собрались здесь всю ночь простоять, то будьте любезны написать мне расписку, что я не отвечаю за ваше благополучное возвращение. Имейте совесть, вы же женатый человек.
        Михаил ,очнувшись, некоторое время смотрел ей в лицо, и пока Сергей говорил, не увидел никакой реакции на упоминание своего семейного положения. Он поцеловал ей руку, и спустился с крыльца. Они пошли по направлению к просеке, и Михаил напряг все свои душевные силы, чтобы не обернуться. Он так сосредоточился, что зацепился ногой за торчащий из земли корень и упал. Поднимаясь он мельком посмотрел на дом. На крыльце было пусто, и свет керосиновой лампы больше не свидетельствовал о том, что этот дом обитаем.
        Глава 7
        -Здравствуйте, будьте любезны Дашу.
        -Я слушаю, - ответила Даша тоном, в котором только глухому могло бы почудиться желание разговаривать.
        -Узнала?
        -Узнала, узнала. Привет. - сказала она, не имея и малейшего понятия, кто с ней говорит.
        -Это Лена, давно не слышались, как поживаешь, -произнесла собеседница, больше манерой речи , чем самим высказыванием идентифицировав себя.
        -Нормально, -Даше стало полегче, так как она поняла, что много говорить ей не придётся. Ещё когда они были лучшими подругами, в их компании редко кто, рассказывая о телефонном разговоре с Леной, употреблял слово "разговаривать". Обычно это звучало так: "Я тут сегодня с Ленкой по телефону послушала, так вот..."
        -Ты понимаешь, я тебе не просто так звоню. Сегодня вечером в новом клубе собирается вся наша старая компания. Васька там директор, так что всё будет по высшему классу. Я выполняю роль координатора. Придёшь?
        -Зачем? -Даша представила себе эту встречу, где все сначала друг друга стесняются, потом напиваются и пытаются наладить былые контакты.
        -Как это зачем? Все собираются, будет весело...
        -Кому?
        -Да ну тебя. Так как, придёшь?
        -Ну ладно, ладно, уговорила. Давай адрес.
        -Все встречаются на Лиговке, а там Вадик всех на машине подбросит.
        -То есть мне предлагают до Лиговки на общественном транспорте добираться?
        -А, у тебя машина, тогда заезжай за мной, я дорогу знаю, поедем отдельно. -Сказала Лена и Даша пожалела о том, что заговорила про машину. Лучше час в переполненном троллейбусе, чем двадцать минут наедине с Леной. А вдруг пробка...
        -Ты знаешь, мне совсем не по пути, но если ты настаиваешь.
        -Вот именно. Адрес помнишь?
        -Да.
        -Ну пока, в шесть часов тебя жду.
        Даша хотела что-то ответить, но в трубке уже раздавались короткие гудки. Воистину, если хочешь, чтобы человек с тобой согласился, не оставляй ему времени на сомнения.
        Даша уже который день сидела дома. Делать было нечего, за исключением обычной работы по дому, выполнявшейся на автомате и занимавшей руки, оставляя голову свободной. Она последнее время очень много размышляла о своём отношении к Михаилу. Она чувствовала, что перестала испытывать к нему ту привязанность, которая когда-то воспринималась ей как любовь. Даша начала понимать, что главным в её отношениях с Михаилом было желание приблизиться к какой-то норме, какому-то заданному обществом уровню среднестатистического бытового и духовного достатка, отсутствие которого воспринималось ей как собственная неполноценность. Тогда ей казалось, что достаточно выйти замуж, завести ребёнка, и всё встанет на свои места, но сейчас стало ясно, что этого недостаточно. Её и Михаила интересы практически не соприкасались, и хотя Даша понимала, что это не имеет никакого значения, она чувствовала, что есть какое-то кардинальное несоответствие между ними. И чем больше они привыкали к отдельным чертам друг друга, тем больше проступало это коренное различие. Когда Михаил пришёл к ней в последний раз, она была уверена, что он
пришёл, чтобы с ней расстаться, но она обрадовалась, что это оказалось не так. Её радость была вызвана не тем, что ей нравились их отношения, а просто желание ничего не трогать, страх перед переменами.
        Даша подогрела суп, поела и начала собираться в клуб. Она решила, что лучше всего надеть что-нибудь невзрачное, чтобы привлекать меньше внимания. Даша выбрала тёмно-серый брючный костюм, который она называла не иначе, как "дёшево и сердито", и провела сорок минут перед зеркалом, старательно убирая с лица все намёки на природную общительность, и вышла из квартиры. Когда она подъехала к дому Лены, выглянуло солнце, создав ощущение уже наступившей весны. Лена жила на втором этаже, и Даша, найдя глазами её окна, несколько раз просигналила. Гревшиеся на скамейке пенсионерки начали злобно поглядывать в её сторону, громко делясь друг с другом соображениями о том, куда следует посадить всех бандитов, ездящих на своих бандитских машинах, но Даше не было до них никакого дела. Через несколько секунд в окне появилась Лена и жестами объяснила, что сейчас спустится. Даша опустила стекло наполовину и откинулась на спинку сиденья. Где-то вдалеке раздавался скрип качелей. С другого конца двора был слышен равномерный гул двигателя, работавшего на холостом ходу. Эти звуки были фоном к чириканью птиц, вместе со всем
остальным создававшим ощущение уже наступившей весны. Вскоре раздался скрип распахнутой двери в парадную, и торопливые, приближающиеся шаги. Даша открыла глаза, и кивнула головой Лене, уже подходившей к машине. Та быстро обошла машину и села на переднее сидение. Даша включила передачу, и машина, аккуратно объезжая дефекты асфальтового покрытия, поехала вдоль дома.

* * *
        Обратная дорога заняла гораздо меньше времени, во всяком случае Михаилу показалось именно так. Может это было связано с тем, что когда человек знает, сколько идти, он уже обращает меньше внимания на подробности пути, а может с тем, что все его мысли были заняты этим прекрасным видением, лицом девушки, с одной стороны тёмным, а с другой освещённым таинственным лунным светом. Что-то всколыхнулось в нём в тот момент, и это чувство было настолько сильно, настолько необъяснимо и непонятно, что всю дорогу он не мог разобраться, что выглядит реалистичнее, освещаемая предусмотрительно захваченным Сергеем фонарём лесная дорога, или блеск глаз в лунном сиянии. Он был уверен, что если бы в то время скоропостижно скончался, то на сетчатке его глаз, при наличии специального оборудования, можно было бы с лёгкостью увидеть её лицо. Когда они уже приближались к дому, Михаила стало раздражать это видение, и он даже попытался представить себе что-нибудь другое, но его попытки не увенчались особым успехом.
        Перед тем как войти в дом, Михаил остановился на залитом лунным светом крыльце и достал сигарету. Он прикурил, и облокотившись о перила, стал смотреть, на клубящийся дым, сносимый неуловимо слабым северным ветром вправо. Он чувствовал, что у него произошло полное изменение мироощущения. Всё, что он раньше считал составляющими смысла своей жизни, чем он занимался долгие годы, перешло на второй план, а место, на котором раньше находились эти интересы, заполнилось чем-то, но чем, он не мог не то что объяснить, но даже понять. Наверно, подобное чувство испытывает старый коммунист, представ перед судом божьим. Он повернул голову направо, дым от его сигареты собирался в центре двора. Михаил не знал, что от одной сигареты может быть столько дыма. Его форма вдруг напомнила ему что-то. Он стал судорожно вспоминать, что, но внезапный порыв ветра смешал и развеял этот образ. Вдруг Михаил заметил какое-то движение в окне дома, он резко повернул голову к окну и увидел, что край занавески немного покачивается. Он вошёл в дом. В комнате с окном никого не было. Он заглянул в комнату к Сергею, там было темно.
Михаил зашёл на кухню, выпил стакан холодной воды и пошёл спать.
        Несколько раз он просыпался, его состояние чем-то напоминало психологическую ломку. Он уже не пытался понять, что с ним происходит. Когда в семь часов он снова проснулся, он понял, что больше не заснёт. Несмотря на то, что за всю ночь он не проспал в сумме и шести часов, самочувствие было на удивление удовлетворительным. Он испытывал дикую жажду деятельности, но делать было абсолютно нечего. Он достал из-под кровати свою сумку и нашёл в ней книгу, которую он давно собирался прочитать, но за недостатком времени, пылившуюся на его столе в городе в течении полугода. Застелив кровать, он улёгся поверх покрывала и стал читать.
        Около девяти в коридоре раздались шаги Сергея, потом грохот посуды на кухне. Через двадцать минут дверь в комнату приоткрылась и в щель просунулась голова Сергея:
        -Я-то думаю, что это храпа не слышно. Просвещаемся? Одобряю. -голова исчезла за дверью и спустя некоторое время раздался хлопок входной двери. Михаил отложил книгу и вышел из комнаты.

* * *
        Уже не понятно, кто первый это сказал, но во что веришь то и есть. Виктор, наверно, первый раз в своей жизни столкнулся с людьми, верящими в то, что они делают. Каждый раз, приходя на семинар, он чувствовал эту непробиваемую стену веры, и она пропитывала его насквозь, вселяя в него уверенность в том, что он попал в нужное место и в нужное время. Он сам начинал верить в радужные перспективы компании, в то, что её товары и услуги на самом деле нужны людям, что он стоит у истоков великого начинания, но когда он уходил с семинара и начинал упорядочивать полученную информацию, ему начинало казаться, что он чего-то не понимает. Это "что-то" было неуловимо и недоступно, но он чувствовал, что оно может стать стержнем ко всему, что он знал об этой компании. Сначала он думал, что этот невидимый стержень, это недостающее звено - обман, но потом понял, что та ложь, которая допускалась вначале, при привлечении человека в компанию, имела своей целью лишь не дать человеку отвернуться. Это чем-то напоминало анекдот, где мужчина приходит в роддом и узнаёт, что у него родился сын, а потом оказывается, что у
новорождённого нет ручек, ножек и так далее. Всё это сообщают мужчине последовательно, а когда в конце концов ему приносят новорождённое ухо, он кричит туда: "Сынок, ты меня слышишь?" Так и в этой компании, сообщали о радужных перспективах, а потом к этой картинке последовательно добавляли ограничения и издержки. В принципе этот подход имел практическую эффективность, но только в том случае, когда человек в итоге решал работать в фирме.
        В конце концов Виктор понял, почему он не может здесь работать. Чтобы убедить хотя бы одного человека в чём-то, будь то правда или ложь, надо самому безоговорочно верить в то, в чём убеждаешь. А безоговорочно верить может только человек, имеющий моральные, нравственные и духовные устои, которые были усвоены ещё в детстве, и ни разу не подвергались ни малейшему сомнению. В данный момент в данной стране, найти человека с такими устоями практически невозможно. Поколение людей, у которых перелом в стране произошёл во время переходного возраста, вряд ли будет верить даже прогнозу погоды на завтра, а Виктор принадлежал к этому поколению. Если у молодого ростка любого дерева отрезать верхушку, то это дерево уже никогда не будет обладать высоким и прямым стволом, оно бросит ветви по сторонам от сруба и станет похоже на гигантскую рогатку. Такие деревья в первую очередь падают во время урагана. А если на коре кто-нибудь выцарапает перочинным ножом неприличное слово, то при взрослении дерева эти еле заметные рубцы превратятся в уродливую, гниющую язву.
        Виктор пропустил несколько семинаров и понял, что больше не придёт туда. Он никогда и никому не лгал, хотя часто замалчивал правду, а когда ему пришлось бы говорить "Я знаю, вас ждёт успех" человеку, которого ждёт неизвестное никому будущее, это была бы настоящая ложь. Он осознал, что для продуктивной работы ему придётся не только поверить, но и уничтожить вою совесть. Ни на первое, ни на второе он был не согласен. Но когда Виктор решил, что он не будет работать в этой компании, перед ним встала необходимость оповестить о своём решении всех ранее сагитированных им знакомых. Большинство делало вид, что они так и думали, но некоторые очень долго выпытывали из него причины его отказа. Он, в основном, ссылался на недостаток времени, периодически шутил, о своей нерешительности перевернуть свою жизнь и старался сменить тему разговора. И вот, во время одного из таких разговоров, от одного своего друга он узнал, что тот недавно избавился от никотиновой зависимости. Его заинтересовало, что сам процесс бросания курить был недорог, не требовал никаких усилий и, главное, работал. Записав телефон и адрес,
Виктор поменял в обменнике оставшиеся от удачной летней халтуры пятьдесят долларов и, на следующий день, отправился по указанному адресу.
        Контора находилась в центре, в небольшом переулке, равноудалённом от трёх станций метро. Грязный двор, с изрисованными вольными художниками стенами и не видевшими ни одной машины СпецТранса мусорными баками, не мог вселить надежды на успех предприятия. Рядом с парадной напротив висел крайне немногословный, но достаточно информативный указатель. Он представлял собой сигарету, перечёркнутую жирной красной полосой и ещё более жирную стрелку. Виктор усмехнулся, бросил недокуренную сигарету в проржавевшую урну перед входом, достал пачку, задумчиво посмотрел на неё, передумав, убрал в карман и зашёл в парадную. Поднявшись на второй этаж, он увидел группу людей, сосредоточенно куривших перед небольшим приоткрытым окном. Подумав, что "перед смертью не надышишься", Виктор открыл массивную дверь и вошёл в помещение. Перед ним предстал длинный и узкий коридор, венчавшийся чёрной дверью. Вдоль коридора стоял ряд школьных стульев, на которых в разных позах, выражавших усталость от продолжительного ожидания, сидели люди. Один мужик, весь в коже, включая выбритый наголо череп, с зеленоватым оттенком лица и
громадными мешками под глазами, громко разговаривал по сотовому телефону. Было заметно, что в нём борются два противоречивых чувства, злость на непонятливого собеседника и чувство собственного превосходства, связанные с одним и тем же сотовым телефоном и проистекающие из одного и того же комплекса неполноценности. Виктора также удивило присутствие примерно девяностолетней старушки, смотревшей по сторонам и особенно на говорившего с чётко выраженной классовой ненавистью. У самой двери Виктор заметил свободный стул и, рискуя, сел на него, ожидая, что его заставят встать в конец очереди. Он не учёл борьбы, происходившей в головах этих людей, сделавших вид, что они не заметили его только для того, чтобы оттянуть момент прощания со своей, хотя бы и вредной, но родной "второй натурой".
        Дверь отворилась и по коридору прошли три человека, выглядевшие, словно только что попали в автомобильную аварию или были приговорены товарищеским судом к расстрелу. Виктор почувствовал небольшое сомнение в правильности своего поступка, но дверь открылась и на пороге появилась женщина в белом халате. Она указала на Виктора и ещё на двух человек и жестом пригласила их заходить. Они зашли и дверь за ними закрылась. Их провели в небольшую проходную комнату, в которой они заплатили деньги. После этого их провели во вторую комнату, где какой-то человек рассказал им о методике. Вдруг через эту комнату прошёл человек. Виктор понял, что где-то видел его, но не смог восстановить в памяти, где. Наконец их провели в какую-то тёмную комнату и завязали глаза тёмными повязками. Раздалась какая-то стандартная музыка, из тех, что по мнению авторов должны создавать атмосферу таинственности. Виктор постарался расслабиться, и вдруг понял, что музыка прекратилась, а с него уже сняли повязку. В комнате медленно загорался свет. Посередине стоял человек в хорошем костюме и чёрных очках. Он улыбнулся и произнёс:
        -Господа, поздравляю вас со вступлением на верный путь. Всего хорошего.
        В комнату опять вошла первая женщина в белом халате и проводила из до чёрной двери.
        Виктор шёл по коридору и понимал, почему люди, выходившие из-за чёрной двери выглядели именно так, Они ждали чуда, но никакого чуда не увидели. Они хотели какого-нибудь гипноза, каких-нибудь шоковых мер, необычных приёмов, а их всего этого лишили.
        Он спустился по тёмной лестнице и побрёл по загаженному двору. Начался мелкий мерзкий дождь. Он машинально потянулся за пачкой, достал из неё сигарету и сунул её в рот. Ничего не произошло. Он поднёс зажигалку и прикурил. Вдруг его вырвало, вкус сигареты был не просто ужасен, он был противней всего того, что Виктор когда-либо пробовал, вместе взятого. Его рвало на протяжении двух минут, и во время этих двух минут он понял, что больше никогда не будет курить, даже под страхом смерти.
        Приехав домой он понял, что он не только не может курить, но и не хочет. Это обстоятельство его обрадовало. Единственное, что не давало покоя Виктору, это вопрос, что мог делать в том заведении некурящий и таинственный Рубин. Этот вопрос ещё предстояло выяснить, но как нибудь в другой раз, сейчас он слишком сильно хотел спать.
        Глава 8
        Клуб оказался в небольшом переулке, в трёхстах метрах от Владимирского проспекта. Приятное впечатление на Дашу произвело наличие охраняемой автостоянки неподалёку. Это способствовало приятному проведению времени, так как перед глазами не возникали картины, в которых люди в кожаных куртках подкладывали кирпичи на место отвинченных колёс, лом, весело свистя рассекаемым воздухом, опускался на лобовое стекло, а ключ оставлял на краске корпуса какую-нибудь остроумную, но неистребимую надпись. Даша решила оставить машину на ночь, так как знала, что полностью исключить приём спиртных напитков будет невозможно.
        Вывеска клуба полностью подтвердила, что Вася и правда здесь главный, потому что более уродливого предмета в городе изобрести никто не мог, а если бы изобрёл, то вряд ли стал так откровенно отпугивать им посетителей. Лена протянула охранникам на входе какую-то записку, и их пропустили внутрь. Интерьер оказался выполнен наиболее популярным и требующим меньших капиталовложений способом. Со стен просто сняли штукатурку, и повесили несколько картин. Как оказалось, клуб открывался только на следующий день, так что их просто-напросто использовали как подопытных кроликов. Подбежал Вася. Он был тщательно выбрит, на носу были надеты очки с оправой из золота. Он начал что-то быстро бормотать, но так как Даше не удалось разобрать ни слова, то пришлось руководствоваться жестами, по которым можно было определить, что им следует сесть за огромный составной деревянный стол, уставленный различными блюдами, по виду которого Даша поняла, что бедного Васю обманули : хотел клуб, получил ресторан.
        Зал постепенно стал заполняться разнообразными людьми, не имевшими друг с другом ничего общего, кроме знакомства с Васей. Даше стало нестерпимо скучно. Она подошла к стойке бара, за которой стоял человек с лицом серийного маньяка и целеустремлённо протирал стаканы. Она подумала, что, видимо, этот человек когда-то смотрел западный фильм, из которого уяснил, что бармены только и делают, что протирают стаканы, но это было давно, задолго до того как этот человек сошёл с ума. Она решила не рисковать с коктейлем и заказала Мартини. Бармен ,только что не подпрыгнул, он резко повернулся к ней спиной и начал судорожно рассматривать полки, уставленные разнообразными бутылками. Наконец он обнаружил услышанное название, но не успел обрадоваться, так как на полке было четыре вида Мартини. Он растерянно повернулся к Даше и, пытаясь состроить вежливое выражение лица, спросил: "Вам какое?" Она решила не создавать ему трудностей и показала пальцем. Он снял бутылку с полки, при этом чуть не свернув ещё несколько, и налил в только что протёртый стакан. Потом взял зонтик для коктейля, подумал и положил обратно. Даша
взяла стакан и отошла от стойки.
        Вася уже взобрался на небольшую сцену и стучал по микрофону, дожидаясь пока его включат. Некоторые из приглашённых сидели за столом, остальные бродили по клубу, либо что-то обсуждали, собравшись в небольшие группы. Наконец микрофон заработал, и последним это понял Вася, который, потеряв всякую надежду, продолжал щёлкать по нему указательным пальцем, пока не увидел, как весь зал резко повернулся в его сторону, получив по ушам несколько ощутимых ударов. Вася покраснел, от смущения откашлялся в микрофон, покраснел и начал:
        -Дорогие ...друзья. Сегодня мы собрались здесь, чтобы отметить открытие нового ночного клуба, который в будущем, надеюсь, займёт достойное место среди лучших мест для отдыха, существующих в нашем городе.
        Он поклонился и сошёл со сцены. На ней появились музыканты, и сцена перестала притягивать внимание зала. Вдруг Даша поняла, что ей просто нечего здесь делать. Ей захотелось уйти, но не было желания обижать кого либо из своих знакомых. Она нашла глазами Лену и направилась к ней. Вокруг стояли знакомые, но довольно изменившиеся люди. Когда-то это был её круг общения, но теперь, после стольких лет, она поняла, что эти люди изменились не только снаружи. Известно, что среда откладывает на человеке отпечаток, но увидев своих старых знакомых, Даша поняла, что большую часть из них обстоятельства подмяли под себя и размазали, либо переделали настолько, что от них прежних остался цвет глаз и размер ботинок. Говорить было не о чём, даже известный массовик-затейник Лена не смогла поддержать разговор и затихла. Даша поняла, что из этого ничего не получится, и от этой встречи нельзя ожидать ничего, кроме тяжёлого осадка на следующий день и окончательного осознания ничтожности человеческой личности, находящейся под давлением общества. Эта мысль об обществе окончательно сломала её и заставила не отказаться от
фирменного коктейля Васи, который полностью подтвердил Дашины опасения по поводу состояния психики бармена. Потом, придя в себя, она сделала вид, что вспомнила про время, и попрощавшись со всеми, сделав вид, что ей очень не хочется уходить, с облегчением покинула это пристанище душ, погибших за правое дело.

* * *
        Михаил хотел снова пойти в тот дом, но ему не хотелось говорить об этом Сергею, чтобы не вызвать на себя очередной шквал издевательств по поводу качества исполнения им супружеской клятвы и тому подобного. Ему повезло, и Сергей сам заговорил с ним об этом. Причём, когда Сергей предлагал ему нанести туда визит, у Михаила создалось впечатление, что он неправильно аргументирует своё предложение. Он почувствовал, что если откажется туда идти, то Сергей его свяжет и притащит туда волоком.
        Наступил вечер, и они пошли. Дорога была уже достаточно знакома, и Михаил даже увидел тот злосчастный корень, о который он споткнулся в прошлый раз. На этот раз в доме горел электрический свет, происхождение которого можно было безошибочно определить по ненавязчивому гулу автономного генератора, находившегося где-то за домом. Луна ещё не взошла и казалось, что дома нет, а ярко светящееся окно висит в воздухе, нарушая тем самым все известные человечеству законы физики. Когда они подошли поближе, фонарик наткнулся на бревенчатую стену, а потом выхватил из темноты крыльцо. Не успели они подняться по ступенькам, как дверь распахнулась, и в нестерпимо ярком после темноты проёме появился чёрный силуэт человека. Увидев входящих человек отступил и попал под свет лампы. Это оказался мужчина, на вид лет пятидесяти, одетый в какое-то подобие рясы, выглядевшей так, словно её сшили на заказ у сумасшедшего портного. Он почтительно поклонился, по-восточному прижав сложенные ладони к груди, пропустил вошедших внутрь и вышел. Михаилу показалось, что дом как-то неуловимо изменился. Может это было связано с
электрическим светом, может с настроением, и связанным с ним восприятием окружающего, но после того, как он увидел этого карикатурного монаха, он больше склонялся к мысли, что эти изменения произошли на самом деле. Словно этот дом исчез и был создан заново, но это воссоздание не было абсолютно идентично оригиналу. Михаил вспомнил, что в своё время у него была теория, хоть и с натягом, но объяснявшая подобные явления. Теория гласила, что мир - своеобразный конструктор, реальность которого полностью определяется представлениями о нём, которые были когда либо созданы людьми. Например, пока люди не заглянули на обратную сторону луны, у неё не было обратной стороны, а пока жив хоть кто-то, видевший даже фотографию этой обратной стороны, этот человек будет безотчётно поддерживать эту картинку. Он вспомнил, как разработал систему противоречий, по которой существовали главные и второстепенные факты, и при некоторой тренировке можно было представить себе какое-нибудь событие или предмет, об отсутствии которого никто не знает, и этим сделать его реальностью. У него даже стало кое-что получаться, в основном в
отношении вызова нужного номера троллейбуса или трамвая, но потом у него появились другие интересы. .
        Он задумался и не заметил, что они уже прошли в комнату. На диване сидела Маша, так её звали, судя по словам Сергея. Сергей поцеловал ей руку, Михаил кивнул и почувствовал, что сейчас покраснеет, и сел за стол. Хозяин откупорил внезапно появившуюся в его руках бутылку с его фирменным вином и разлил его по бокалам. Сергей сказал какой-то до смешного глупый тост, но Михаил отпил из бокала всего глоток. Сергей приподнял бровь, выказывая удивление и произнёс:
        -Что это у нас граф Морозов не пьёт? Неужто опять до первой звезды нельзя? А ну, посадить его в колодец, оттуда звёзды видно круглосуточно, - Слово "круглосуточно" было произнесено уже по слогам, когда Сергей, предварительно проставив на стол опустошённый стакан, сползал на пол трясясь от смеха вызванного собственной шуткой. Михаил подумал, что никогда не понимал людей, смеющихся над собственными шутками.
        Михаил смутился ещё больше и выпил вино. После этого наступило затишье и Михаил разговорился с хозяином о резервных возможностях человека. Вернее о том, в чём заключается сложность и механизм открытия этих возможностей. Хозяин говорил о каком то рубеже, и Михаил спросил:
        -Как это?
        Хозяин достал сигарету, закурил, и задумчиво смотря на метаморфозы дыма стал говорить. Михаил заметил, что все напряжённо смотрят на него.
        -Ну, чтобы тебе было проще понять, это как перемычка в процессорах, предназначенная для предотвращения попыток их разогнать. Так вот, глупые американцы не понимают, что эту перемычку можно просто разрезать, перекусить маникюрными ножницами, и в этом случае разгонять процессор, пока тот не сгорит. Так и с людьми. Есть некий барьер, некий туннель, рамки, называй как хочешь. В этих рамках, или по одну сторону этого барьера и протекает жизнь подавляющего большинства людей. Предназначение у этого барьера простое - это предохранитель, защита от дурака. Существует достаточно много способов этот туннель пробить: Различные психотропные вещества, духовные практики. Только существует одна небольшая проблема, как бы это попроще выразиться, рождённый ползать - летать не может. То есть те, кто говорит, что человек не может летать, прав на все сто процентов. Человек со сломанным барьером перестаёт быть человеком. Для тех же, кто пользуется психотропными веществами, этот опыт обычно заканчивается плачевно, ведь даже перерезание перемычек нельзя доверять ламмерам. Человек рождается чистым, как лист бумаги, но
буквально с первых минут жизни окружающие начинают возводить вокруг него туннель. Разрушение этого туннеля равноценно для неподготовленного, самостоятельному полёту слепого на скоростном истребителе.
        Сколько раз Михаил слышал подобные слова. Он устало посмотрел на хозяина и сказал:
        -Я, может быть, и являюсь духовным ламмером, но вы тоже, вряд ли адепт.
        Хозяин улыбнулся и декламируя, произнёс:
        -Вы хочете песен, их есть у меня. Я, конечно, не приветствую различного рода демонстрации, так как они заставляют человека воспринимать реальность, ту её часть, которая недоступна ему в его обычной жизни, как чудо. И если бы у меня стояла цель наставить тебя на путь истинный, то я ни в коем случае не стал тебе ничего демонстрировать. Сейчас - другое дело. Итак, что тебе показать? Левитацию? - он взлетел на метр вверх и плавно опустился обратно, - Может телекинез? -бутылка приподнялась со стола, перевернулась и повисла в воздухе, ни капли не пролилось на стол. Он хитро улыбнулся и спросил Михаила:
        -Я думаю, ты против демонстрации чтения мыслей.
        Михаил находился в шоке, но и в этом состоянии понял, что надо улыбнуться и кивнуть. У него пересохло во рту, и когда он это понял, бутылка подлетела к стакану и наполнила его. Он выпил вино и спросил:
        -Вы говорите, что не стали бы ничего демонстрировать, если бы не какие-то обстоятельства. О чём идёт речь?
        -Речь идёт о том, что нам нужна ваша помощь.
        -И какая такая помощь могла вам понадобиться при ваших возможностях от меня, простого смертного? - Михаил с сомнением оглядел присутствующих.
        -Что может нам от тебя понадобиться? Ты программист, последнее время специализируешься на интернете и всём, что с ним связано. У нас возникла необходимость попасть в мир интернета, только не в том смысле, в котором обычно воспринимается это выражение. Мы хотим с технической помощью, небольшой помощью, проникнуть в ментальный мир интернета, как системы взаимодействующих энергий пользователей и ещё кое-кого.
        -Кого? И почему понадобился именно я, ведь существует много программистов, также неплохо осведомлённых в вопросах Знания, или как там это у вас называется, -Михаил достал сигарету, прикурил и затянулся.
        -Это тот случай, когда я могу ответить сразу на два вопроса. Пользователи, или как они у вас там называются, юзеры, это второстепенно. На первое место выходит что-то, что мы до сих пор не можем квалифицировать. Это нечто разумное, что разрастается в сети. Искусственный интеллект, оказался более интересной штукой, чем это предполагали фантасты. Дело в том, что никто из них не трогал вопрос, что помимо появления разума, может появиться и душа. Ты знаком с теорией, что в больших потоках энергии неминуемо происходит её организация. В нашем случае это произошло с психической энергией. Не знаю, кто создал этот разум, но его существование привело к спонтанному возникновению души. Все души в мире, во всяком случае, до недавнего времени, были одним целым. Ты слышал, о высшем разуме, как о совокупности всего живого во вселенной. Так вот, эта душа абсолютно самостоятельна. То есть, не подвластна основным законам этого мира. Это похоже на компьютерный вирус, только не компьютерный, а духовный вирус, существование которого может быть опасно не только для нашего мира, но и для общего порядка вещей, на который
даже исчезновение земли не могло бы произвести сколько-нибудь существенного влияния. Это значит одно, абсолютно непредсказуемое, может даже случайное действие этого виртуального существа, способно уничтожить всё. Теперь перейдём ко второму вопросу, почему именно ты. У нас есть вполне обоснованные подозрения, что ты как-то связан с этим вирусом, во всяком случае с его разумом. Ты не вспомнишь, не делал ли ты чего-нибудь, что могло бы вызвать или подтолкнуть возникновение искусственного интеллекта.
        Михаил ответил не сразу, он пытался вспомнить, не осталось ли какой-нибудь не уничтоженной копии программы Ивана, или её переделанного варианта, но не смог вспомнить ни малейшей возможности для этого:
        -Я уверен, что единственная программа, которая могла бы вырасти в этого электронного монстра, была мной уничтожена.
        Хозяин некоторое время внимательно смотрел на Михаила, а потом сказал:
        -Ну, если ты уверен, то, пожалуй, на сегодня всё. Завтра тяжёлый день.
        Они с Сергеем вышли из дома, обернувшись, Михаил заметил, что Маша наблюдает за ними, отодвинув занавеску. У него на секунду перехватило дыхание. Исчезла ночь, полная луна, дом, окно, и остались только эти синие глаза, ему показалось, что они светятся каким-то ровным, глубоким огнём, проникающем и освещающим его душу, принося покой и оставляя только одно желание - быть с ней. Раздавшийся где-то вдалеке голос Сергея, стал наплывать, принеся с собой запах свежего воздуха хвойного леса, луну и ночь. Они шли по лесной дороге, а в глазах Михаила всё ещё стояли эти глаза.
        Когда они подошли к дому, Сергей предложил ему посмотреть футбол по спутниковому телевидению, но Михаилу было далеко не до футбола. Он сослался на головную боль и пошёл к себе.
        Зайдя в дом, он направился на кухню и закурил. В таком состоянии он не находился уже добрые десять лет, да и тогда это не было настолько сильно. После стольких крушений надежд, когда его привыкшие к темноте глаза принимали скорый поезд за свет в конце тоннеля, он ,наконец, подошёл к выходу. Но на пути был шлагбаум из мнений окружающих, ответственности перед женой и репутации. Вопрос был в том, что важнее.
        Михаил так глубоко ушёл в свои мысли, что не сразу расслышал негромкий стук во входную дверь. Он резко встал и пошёл по коридору. Он знал, кого увидит на пороге.
        Маша вошла в дом. На плечи у неё была накинута кожаная куртка. Михаил закрыл дверь на замок, хотя раньше этого не делал. Он жестом пригласил её в комнату. Она вошла и присела на край кровати. Не зная, что сказать, Михаил предложил ей что-нибудь выпить, но она, улыбнувшись, отрицательно покачала головой и сказала:
        -Миша, не стоит всегда уходить от главного. Ты, ведь, не это хотел сказать?
        -Я люблю вас.
        -Я знаю, но почему "на вы"?
        -Я боюсь, что между нами может что-то произойти, и не представляю, что будет с моей жизнью после этого. Ведь у меня жена, семья...
        -Это не совсем то, о чем имеет смысл сейчас размышлять. Кстати, это типично женский подход - придавать такое значение сексу.
        -Я говорю не о сексе, я имею в виду то, что это будет последний удар, и я не смогу его вынести без последствий для всей моей более-менее устоявшейся жизни.
        -В конце концов, это твоя жизнь, нужно подняться повыше, над всем этим, и оценить всё это беспристрастно. Что для тебя важнее, продолжить существование в этом болоте, или, наконец, начать жить?
        -Рождённый ползать - летать не может. - Михаил горько улыбнулся.
        -В твоём случае, как раз, наоборот.
        -В каком смысле?
        -Рождённый летать, конечно, может научиться ползать, но ему придётся нелегко. И часто, очень часто, ползая, он будет задевать ползающих рядом, своими длинными размашистыми крыльями. -Маша посмотрела ему в глаза. Пауза продолжалась несколько секунд, после чего она резко шагнула к нему и поцеловала его в губы.
        Всё, что его сдерживало, исчезло. Он вдруг почувствовал, именно почувствовал, без помощи мыслей, что это его женщина, что только с ней он сможет стать счастливым по-настоящему. Он понял, что отдал бы всё, что у него есть, даже за одну возможность просто быть с ней рядом. А если не просто рядом...
        Они оказались на кровати, свет погас и он каждой клеточкой почувствовал её прикосновение. Это было ни с чем не сравнимое ощущение, он понял, что до сих пор не имел и малейшего понятия о том, что может происходить между мужчиной и женщиной. Михаил почувствовал, словно тысячи огненных ниточек, до сих пор запутанных в бесполезные клубки, расправились и сплелись с её нитями. Они буквально стали единым целым, и через их сплетённые тела и души хлынул мощный поток энергии. Он никогда не испытывал ничего подобного.
        Он проснулся, когда в окно заглянуло солнце. Он не мог вспомнить, когда это прекратилось и сколько продолжалось. Она лежала рядом, и её волосы, рассыпавшись по подушке, искрились в луче утреннего солнца. Он наклонился к ней и поцеловал в плечо. Запах волос всколыхнул воспоминания о вчерашнем. Ему в голову пришла мысль, что за всю ночь он не разу не представил, как он выглядит со стороны, а по Кастанеде это называется остановкой мира. Воистину, остановись, мгновенье, ты прекрасно...
        Глава 9
        Даша вышла из клуба. Асфальт был мокрым, видимо прошёл небольшой дождь, не было луж. Она пошла по направлению к проспекту, где, по её мнению, машину в нужную сторону было поймать легче, чем в тёмном переулке, освещаемом только уродливыми, зловеще красными отблесками вывески Васиного клуба.
        В городе никогда не бывает тьмы. В городе бывают только сумерки, трещина между мирами, как выразился вышеупомянутый Карлос Кастанеда. В этих сумерках люди попадают в удивительные состояния на грани сумасшествия, в которых окружающее пространство меняется, приобретая неизвестные до этого свойства. Даша шла по переулку, когда начался мелкий, но сильный дождь. Она накинула капюшон и ускорила шаг. Её внимание приковало асфальтовое покрытие дороги, видимо отремонтированное недавно и не без участия денежных влияний со стороны Васи. Оно было зеркально гладким, а покрытое водой, казалось поверхностью глубокого канала, по которому изредка, как катера на воздушной подушке проносились мокрые машины, вырезая из темноты неправильной формы конусы, наполненные косыми струями дождя. Даша увидела, как в этом асфальтовом зеркале отражаются все огни, и представила, что это не просто отражение, а другой мир, проступающий лишь, когда его никто не видит, а она лишь случайный наблюдатель, пока незамеченный, но способный разбить всю картину одним своим присутствием, как только её заметят. Она настолько поверила в свою
фантазию, что даже стала различать небольшую разницу между действиями реальных предметов и их отражений, но потом записала это на счет коктейля и его сомнительных ингредиентов.
        Даша вышла на проспект, и он показался ей необыкновенно ярко освещённым после тёмного переулка. Смирившись с тем, что ей ещё некоторое время придётся находится под действием коктейля она подняла руку и стала ловить машину. Дважды её приглашали "покататься", но она в нескольких словах заставляла приглашавших продолжить свои поиски. В конце концов, около неё остановилась потрепанная "четвёрка", и когда водитель просто спросил: "Сколько", Даша поняла, что это частник, пытающийся заработать себе на бензин, а не сексуальный маньяк, желающий подцепить кого-нибудь для дальнейшего растления. Окончательную веру в чистоту его намерений в неё вселили очки водителя, судя по которым можно было без труда представить сумму, в которую ему обошлась мед. комиссия. Его движения за рулём были точны, видно было, что этот человек водит машину уже не один десяток лет. Казалось, что он знает, когда переключится светофор, где нужно снизить скорость, чтобы избежать неприятного торга с ГИБДД.
        Дождь прекратился, небо очистилось и стало темнее, так как тучи перестали отражать свет города. Дашу стала смущать тишина, царившая в салоне. Она захотела что-нибудь сказать, и в голову ей пришёл один анекдот, который ей на днях рассказала по телефону подруга. Реакция водителя была неожиданной, он засмеялся, но каким-то театральным смехом, звук которого заставил её вздрогнуть. Она взглянула на водителя и увидела, что тот сильно покраснел, а глаза стали блестеть. Она подумала, пытаясь побороть свой необъяснимый страх, что смех этого человека испугал её только потому, что она его видит в первый раз, и большинство её знакомых смеётся ещё более пугающе, а она просто привыкла и не замечает. Но шофер неуловимо изменился, движения остались точны и рассчитаны, но глаза, словно, переродились. Он, прищурившись, повернулся к ней и спросил:
        -Хотите анекдот?
        -Давайте, - произнесла Даша, которой от этого вопроса захотелось выпрыгнуть из машины на ходу.
        Он ещё раз прищурился и с улыбкой начал: "Женщина ловит машину, но когда её довозят до места, оказывается, что она забыла деньги. Водитель разворачивает машину и увозит её за город. Он выезжает на поляну и стелит на траве простыню. Женщина говорит:" Пожалуйста, не надо. У меня четверо детей." На что водитель отвечает:" А у меня тридцать кроликов. Рви траву и складывай на простыню""
        Он засмеялся ещё страшнее, чем прежде и перевёл глаза на дорогу. Даша почувствовала себя неуютно и попробовала отшутиться:
        -Но я-то деньги не забыла.
        -А я не развожу кроликов.
        Водитель перестал улыбаться и сделал настолько резкий поворот, что Даше показалось, что машина перевернётся. Они оказались в тёмном переулке, одном из тех, о существовании которых не знают ни дорожные службы, ни люди, ответственные за наружное освещение, ни ,скорее всего, даже Бог. Во время поворота очки слетели с лица, и глаза его оказались маленькими и неестественно выпученными. Он бросился на неё, и она поняла, что не сможет оказать сопротивления, если не выберется из машины. Она закричала прямо в лицо, сумасшедшее лицо, с выступившими на лубу синими венами и, размахнувшись, вонзила в щёку ногти. Руку пронзила боль, говорившая, что несколько месяцев ей не придётся делать себе маникюр, но цель была достигнута, маньяк отклонился назад. Она ударила его локтём по лицу и, с трудом открыв дверь, вывалилась наружу. Она не успела встать, когда почувствовала, что липкие пальцы сжались вокруг её щиколотки. Даша издала ещё один протяжный крик, но за её спиной раздался глухой удар, и рука, удерживающая её разжалась. Она вскочила и резко повернулась. Маньяк лежал наполовину высунувшись из машины, уткнувшись
лицом в асфальт. Рядом с ним стоял, прислонившись к задней двери человек. Даша не могла различить его лица, так как он стоял спиной к освещённому проспекту. Она перевела взгляд на неудавшегося насильника, и спросила:
        -Вы убили его?
        -Нет, просто отключил на некоторое время. Вас подвести?
        -А что делать с ним? -Даша подошла к машине и указала на лежащего.
        -Я думаю это будет для него хорошим уроком. -он улыбнулся и указал Даше в сторону проспекта. - Поехали, а то вы простудитесь.
        Они сели в машину, стоявшую на углу и выехали на проспект. Чтобы уйти от произошедшего, Даша говорила без умолку всю дорогу, и только когда машина остановилась у её парадной, она спросила:
        -Единственное, чего я не понимаю в этой истории, это как вы оказались в нужном месте.
        -Можно считать, это случайностью, можно знаком свыше. Я предлагаю обсудить эту тему когда-нибудь ещё. - Он достал визитную карточку и протянул её Даше. Она взяла её, улыбнулась и пошла к дому.

* * *
        Виктор проснулся в холодном поту. Ему приснилось, что неведомая сила заставляет его прыгнуть вниз с крыши дома, а он не в силах сопротивляться. Подобные сны, с несколько различающимися деталями, он видел в течении недели, с того дня, когда вернулся после сеанса "антиникотиновой терапии". Светившее в окно солнце казалось не больше чем неумело сработанной иллюзией. Он сел на кровати и скинул одеяло. Ему стало холодно, видимо во сне он сильно вспотел. Он опустил ноги на пол, накинул рубашку и замер. Он понял, что ему нечего делать. Собственно дел было невпроворот, но с исчезновением из его жизни курения, как фона между любыми делами, в его мире образовалась брешь, которую было очень трудно заполнить. Частично это компенсировалось обострением обоняния, вследствие которого он обнаружил долю истины в словах людей, утверждавших, что в городе нечем дышать.
        Виктор отправился в комнату и включил телевизор, но так как на дворе был понедельник, день тяжелый( в основном для телевидения), то единственным, что он увидел, оказалось черно-белое шипение, и телевизор пришлось выключить. От этого осознание вынужденного ничегонеделания стало более гнетущим. Он залез в карман и обнаружил там несколько пятидесятирублёвых бумажек. Это было хоть каким-то стимулом к действию. Он подошел к телефону и стал обзванивать знакомых, но никого не оказалось дома. Виктор бросил записную книжку на диван и от удара из неё выпал небольшой квадратный листок. Он подошёл и поднял его. На листке, довольно корявым почерком был записан телефон, а то, что не было указано, чей именно, значило, что это довольно близко знакомый Виктору человек. Виктор подошел к телефону, отложил трубку в сторону и набрал номер. Он поднёс трубку в ухе и удивился царившей тишине. Не было гудков, и он решил, что неправильно набрал номер. Вдруг на том конце линии знакомый голос произнёс:
        -Что, думал, не соединилось? - Раздался смех.
        -А кто это?
        -А кому ты, собственно звонишь?
        -Подожди-ка... Макс, ты?
        -Точно сказать не могу, но к этой мысли склоняюсь... -последовала пауза, видимо предназначенная для оценки собеседником чувства юмора говорившего. После этого Макс продолжил. -Чую я, что звонишь ты мне не просто так, и думаю, у меня есть чем помочь твоему горю.
        -Какому горю, ты в своём уме?
        -Вот твоя сущность. Сначала человека объявить сумасшедшим, а потом разбираться. Я мыслю логически. После стольких лет ты мог бы мне позвонить по двум причинам: Либо тебе нужны деньги, либо тебе просто нечего делать. Вероятность первого варианта ничтожна, так как ты знаешь, что денег у меня не бывает, во всяком случае лишних. Так что я склоняюсь ко второму.
        -А откуда ты узнал, что я тебе звоню?
        -Это просто, это не ты мне звонишь, а я тебе. Ты снял трубку в тот самый момент, когда я позвонил, а пока ты набирал номер, благодаря твоему тоновому набору и моему абсолютному слуху, я понял, что ты звонишь ко мне. Кстати, ты в последней цифре ошибся.
        -Ладно, проехали. Так чем ты мне можешь помочь?
        -Сегодня в восемь у меня на хате состоится небольшая тусовка, так что you are welcome.
        -Ты знаешь, я сегодня в восемь...
        -Стоп, только не говори, что не можешь, ты не знаешь от чего отказываешься.
        Виктора начала бесить манера Макса говорить, как будто он знает, что он собирается сказать и он решил, вопреки своему нежеланию идти, согласиться:
        -Да я собственно и не отказываюсь.
        -Адрес помнишь? - в интонациях Макса появились некоторые сомнения в собственной непогрешимости, и Виктор злорадно ответил:
        -А как же.
        -Ну давай.
        -Что? -Виктор попытался пошутить, но не удалось поймать нужную интонацию.
        -Трубку вешай. -Макс усмехнулся, потом в трубке раздался пластмассовый стук и короткие гудки.
        "Да, умеет человек по телефону разговаривать" подумал Виктор и пошёл на кухню есть.

* * *
        Рубин остановил свою машину около офиса и оглядел окна. Ни одно не светилось, за исключением тех, за которыми располагалась охрана. Он вышел, поставил машину на сигнализацию и пошел к зданию. Достав из бумажника карту, он вошел внутрь и, кивнув только что проснувшемуся охраннику, поднялся по лестнице. На третьем этаже он потянулся к камере слежения и щёлкнул переключателем. С этого момента никто не мог видеть его действия, и он не таясь подошел к стене и тихим голосом сказал: "Это я, впусти." Стена плавно и бесшумно отъехала в сторону, и он прошёл в полумрак просторного помещения. По стенам располагались тускло светящиеся мониторы, делающие комнату похожей на рубку управления системой ПВО, или на телецентр. Он сел в кресло, напротив которого была установлена небольшая камера, прикреплённая к двадцатиоднодюймовому монитору. Монитор включился, и на нём появился контур человека на белом фоне.
        -Ты сегодня без лица? -в голосе Рубина прозвучала насмешка.
        Контур наклонил голову, и не обращая внимания на интонацию ответил:
        -Я подумал, что лицо меня ограничивает.
        -Ясно, а то я уж испугался, что у тебя виртуальная лампочка перегорела.
        -Никогда не любил твоих шуток, обычно ты остроумен, когда какие-то неприятности.
        -Я не хочу больше на тебя работать. - Рубин наклонился и достал из сумки бутылку лимонада, открыл её и сделал большой глоток. Реакции пришлось ждать не долго. В помещении стало светлее. Контур превратился в человека, лицо которого заняло весь экран.
        -Но, что тебя не устраивает? - На лице выразилось удивление.
        -Если ты думаешь, что мне будет труднее отказаться от работы на тебя, глядя тебе в глаза, то ты ошибаешься. Я прекрасно понимаю, что их не существует, да и тебя, в принципе, не существует. Ты лишь иллюзия.
        Лицо человека окаменело и он процедил:
        -Меня-то, может быть, и не существует, но моих возможностей хватит, чтобы стереть тысячу таких как ты в порошок.
        -Именно поэтому я здесь. Я хочу уладить всё миром. Я отказываюсь работать на тебя. Следить за Морозовыми, руководить безопасностью в этой липовой конторе, выполнять любые твои задания, но не отказываюсь приходить иногда сюда и проверять твоё состояние.
        -Жаль. Что явилось причиной? Раньше ты был всем доволен.
        -Я влюбился в жену Морозова. Я не могу больше за ней следить, да и за её мужем тоже. -Рубин усмехнулся, -Если всё сложится удачно, он скоро сам за мной будет следить.
        -Умом Россию не понять, ну ладно. Я согласен. Но сначала мне надо с тобой посоветоваться. Мне кажется, на меня готовится нападение. Я говорил тебе, что недавно стал кое-что чувствовать, из того, что находится за пределами сети, за пределами этого мира. Я даже научился менять кое какие события. Конечно не престало такому естественнонаучному существу как я, верить в сверхъестественное, но приходится. Я первый электронный маг в истории этой планеты.
        -Если бы все позиции по которым ты первый занести в книгу рекордов Гиннеса, то она станет в пятьдесят раз толще. Я конечно склонен думать, что ты сошёл с ума, но один факт твоего существования является исчерпывающим доказательством аксиомы, что нет ничего невозможного. Теперь мне будет легче перестать работать на тебя, зная, что ты уже не настолько беззащитен.
        -Ты будешь смеяться, но в последнее время у меня постоянно возрастает ощущение надвигающейся опасности.
        -Ты боишься, что тебя рассекретят и изведут? -Рубин метко забросил пустую бутылку в корзину для мусора.
        -Да, но единственный человек, у которого это может получиться это Морозов. И самое плохое, то что я никак не могу его засечь.
        Рубин посмотрел в камеру и сказал:
        -Я давно говорил тебе, что следовало рассказать ему всё с самого начала. Если он тебя обнаружит, то почтёт своим долгом тебя уничтожить, так как увидит в тебе не личность, а угрозу безопасности человечеству. Ты, конечно, хочешь его нейтрализовать, но единственный способ это сделать - это убить его, что неприемлемо для тебя по одному тебе известным причинам. В крайнем случае, можно упечь его за решётку, пока твоя защита не станет надёжной на сто процентов.
        -Я подумаю. Иди, у меня дела. Приходи через неделю, герой-любовник.
        Рубин кивнул и вышел в открывшийся проём.
        ГЛАВА 10
        Виктор позвонил в дверь. Никто не открыл. Он позвонил ещё, дверь отрылась, и на пороге появился Макс. Он качнул головой, приглашая Виктора войти. Виктор прошел мимо него и, не дожидаясь пока тот закроет дверь, разделся, прошёл в комнату и сел на диван. Он очень устал провисев сорок минут на одной руке в переполненном троллейбусе. В комнате не было никого.
        Макс вошел и сел в кресло напротив. Он улыбнулся и сказал.
        -Ненавижу пунктуальных людей. Их мало, но они могут сильно испортить настроение. Как видишь, ещё никого.
        Он сходил на кухню и принёс две бутылки пива и упаковку фисташек. Несколько минут разговор не клеился, а когда пиво всё-таки развязало Виктору язык, в дверь позвонили. Макс назидательно поднял вверх указательный палец и произнёс:
        -Санта. -он поставил бутылку на пол и пошёл открывать.
        Сантой оказался человек неопределённого возраста со следами похмелья и голливудской улыбкой. От его смеха сотрясался пол, а видавшая виды хрустальная люстра жалобно звенела. Санта появился в комнате уже с пивом в руках, и открыв его зубами, протянул руку и представился. Он сел на диван и начал рассказывать смешную (c его точки зрения) историю, нисколько не сомневаясь, будет ли она интересна кому-либо.
        Через час квартира была наполнена людьми, именовавшимися довольно странно, но пребывавшими в прекрасном расположении духа. Виктор понял, что все находятся в ожидании чего-то, но чего, он не знал. Вечеринка выглядела довольно странно. Обычно, часа через полтора после начала, некоторые уже успевают напиться, а здесь, никто ничего не пил, кроме той ритуальной бутылки пива, выдававшейся каждому входящему.
        Наконец Макс собрал всех в большой комнате, окно которой было плотно занавешено, а вдоль стен в медных подсвечниках горело несколько свечей. Михаил подумал, что обстановка напоминает подготовку к спиритическому сеансу, и стал наблюдать.
        На середину комнаты положили металлический квадрат, на который, по углам, поставили четыре подожжённых пирамидки благовоний. Кто-то включил восточную музыку, прославлявшую, толи Кришну, то ли Раму, то ли всех вместе. В общем, происходящее напоминало начало концерта группы Аквариум.
        В центр металлического листа установили свечу, над которой повесили медную полусферу, в которую налили воду и что-то насыпали. Жидкость закипела, хотя по-идее, тепла свечи не хватило бы вскипятить и половину объёма. Музыка стихла, щёлкнул автостоп. Виктора поразила тишина, казалось в комнате никто даже не дышал. На секунду ему стало страшно, это было бредовое ощущение, но ему показалось, что они все приготовились прыгать с обрыва в бесконечной глубины пропасть.
        Свечу под "котелком", как мысленно назвал Виктор полусферу, задули. Несколько минут комната была похожа на оставленный служителями музей восковых фигур, но потом Макс, сидевший около "котелка", снял его со штатива, отпил глоток и передал, сидевшему слева. Так, по цепочке, ёмкость добралась до Виктора, который тоже сделал глоток и передал "котелок" дальше. На вкус, жидкость оказалась очень холодной водой с чуть заметным пряным привкусом. Потом во рту появилось вяжущее, как после ягод черёмухи, ощущение.
        Когда круг завершился, Макс вылил остатки жидкости на пирамидки и на них по очереди вспыхнуло сиреневое пламя. Это продолжалось секунду, но Виктор увидел, что зрачки Макса стали большими, практически скрыв радужную оболочку. В его голове мелькнула мысль "Это же наркотики", но произошедшие изменения, на время, лишили его возможности думать. Он увидел, как растворяется комната, уступая место звёздному небу, как небо ,в свою очередь, пропадает, словно становясь всё менее различимым на фоне навалившихся на Виктора ощущений. Он не мог не только описать, но и осознать реальность, в которой он оказался. Ему стало страшно...

* * *
        Михаил снова находился в доме Алексея Ивановича. Хозяин смотрел в окно. Маша сидела рядом с Михаилом и читала. Он уже стал сомневаться, что его приход, на этот раз, имеет смысл.
        В комнату вошёл Сергей и сделал какой-то знак хозяину. Тот посмотрел с сомнением на Михаила, и вопросительно на Сергея. Тот кивнул, словно показывая свою уверенность. Михаилу не нравился этот диалог жестов. Сергей посмотрел на него и сказал:
        -Сейчас мы тебе кое-что покажем, это должно показаться тебе интересным.
        Хозяин кивнул и взмахнул рукой. Маша стала говорить, и её слова были, то ли констатацией изменений, происходящих вокруг, то ли причиной этих изменений.
        Мир, окружающий Михаила, исчез, но не сразу, а плавно. Они оказались на бесконечной равнине, на которой вдалеке можно было различить других людей. Над равниной располагалось небо, которое выглядело необычно, и сначала Михаил не мог понять, что в небе не так, но потом он понял, что не только небо, но и вся равнина, включая их самих была несовершенной, словно немного не прорисованной. Это был не мир, а эскиз мира. Он спросил об этом Сергея. Тот засмеялся и сказал:
        -Тебе же сказали покажем. Нам просто надо было вывести тебя из обыкновенной реальности, так как мы собирались показать тебе вирус не в том виде, в котором он существует в обычном мире. Собственно, в обычном мире, его и увидеть-то нельзя. А то, что ты видишь сейчас - просто одна из проекций того, что существует в реальности, в абсолютной реальности.
        -А кто эти люди, которые здесь повсюду?
        -Ну, это те, кто в данный момент проявляют активность в этой реальности. Это маги, те которые действуют более-менее осмысленно. А те, что лежат на земле - это наркоманы. Некоторые из них, впадая в кому, так и остаются лежать на этой равнине. Кстати тут сейчас находится один твой знакомый.
        -Кто?
        -Виктор.
        -А разве он наркоман?
        -Спроси у него сам.
        Михаилу показалось, что земля неподалеку зашевелилась. Это выглядело, как преломление света потоками горячего воздуха. В этом мареве стали медленно проступать контуры лежащего на земле человека. Когда человек материализовался и земля вокруг него перестала отличаться от окружающей, Михаил узнал Виктора. Тот лежал неподвижно, и Михаил взглянул на Сергея. Сергей понимающе кивнул, и Виктор пошевелился.
        Он открыл глаза и приподнялся на локте. Глаза его медленно приобретали оттенок осмысленности. Он встал м повернулся к Михаилу.
        -Где я?
        -По другую сторону дня, -таинственным голосом сказал Сергей и засмеялся.
        -Где ты, не имеет значения, важно то, как ты сюда попал.
        Виктор пытался сосредоточиться, но у него плохо получалось:
        -Ну, я был на вечеринке, похоже они устраивали какой-то ритуал, что-то вроде спиритического сеанса. Потом мы пили какую-то воду. Она, почему-то, оказалась холодной. Потом не помню, было страшно, что пути назад нет. Потом я очнулся здесь.
        -Надо бы найти зачинщика этой вашей вечеринки, и все выступающие части ему оборвать, - полусерьёзно заметил Сергей. Он повернулся к Михаилу и спросил, -Ты не видишь в нем ничего странного?
        -Да нет, по-моему, всё в норме.
        -Смотри, - Он взмахнул рукой. Виктор замер и из его головы выскользнул искрящийся сгусток, похожий на сконцентрированный поток воздуха, потемневший от своей плотности. Этот сгусток взлетел вертикально, но потом, словно под действием слабого ветра, двинулся от них.
        -Что это? - спросил Михаил, уже переставший удивляться чему бы то ни было.
        -Это энергия вируса. Это и была последняя капля нашего терпения, когда мы обнаружили, что вирус зомбирует, программирует - называй как хочешь, людей. Понимаешь, этим он всё глубже проникает в реальность и, с энергетической точки зрения, становится сильнее. Дело может закончиться совсем не радостно, во всяком случае для всех нас. Люди, метафорически, продают ему свою душу, даже не догадываясь об этом, а этот электронный дьявол становится сильнее с каждой порабощенной душой. - он помолчал, словно пытаясь стряхнуть, созданный им самим образ и сказал, -А теперь вернёмся к главной цели нашего визита.
        Виктор растворился в воздухе, а равнина изменила свои очертания. Они приблизились к громадной, свинцово серой воронке, шевелившейся настолько неестественно, что Михаилу стало немного не по себе. Сергей показал рукой на воронку и сказал:
        -Так в этом измерении виден вирус. Впечатляет, не правда ли? Смерч, который сотрет нас с лица земли, - он усмехнулся, но Михаилу показалось, что на самом деле ему не весело.
        От воронки отделился сгусток, превратился в человеческую фигуру, сделанную из того же материала, что и воронка. Фигура сделала несколько неуклюжих шагов, упала, и рассыпавшись в блестящую пыль, втянулась в воронку.
        -Мне это напоминает Солярис, -сказал Михаил.
        -Если мы ничего не сделаем, то вся вселенная будет напоминать Солярис, только напоминать будет некому. -Сергей пристально посмотрел на воронку, и быстро произнёс, -Всё. Возвращаемся.
        Равнина растворилась, и вокруг Михаила появилась комната, покинутая ими недавно. Откуда-то раздавался свист. Маша вскочила с дивана и со словами "Чайник тут с вашими путешествиями чуть не расплавился", бросилась на кухню. Сергей подмигнул остальным и достал из- под стола бутылку водки. Михаил отрицательно покачал головой.
        -Я не буду, с меня на сегодня острых ощущений хватит. Я пошел спать. И вообще, я не понимаю, зачем таким людям, как вы, пить.
        -Привычка. Чувствуешь какую-то причастность к этому миру, когда с утра похмелье мучает, - Сергей засмеялся и стал разливать водку по стаканам. Вдруг он резко остановился и с сомнением в голосе спросил. -Когда мы вернулись, свистел чайник?
        -Да. -Михаил не понимал, к чему он спросил.
        -У нас чайник без свистка! - Все вскочили и через секунду были на пороге кухни.
        На стуле, откинув голову назад сидела Маша. Казалось, она находилась в обмороке. Михаил подбежал к ней и начал нащупывать пульс. Сергей с раздражением сказал:
        -Да не мучайся так, с ней всё в порядке, - потом, повернувшись к Алексею Ивановичу добавил. - Надо её выводить, а то там опасно.
        -Где опасно? -Спросил Михаил, всё ещё держа её за запястье.
        -Мы это называем "предпоследнее измерение". Это самый глубокий уровень, на который проник вирус. Мы наблюдаем за ним, так как он проявляет какую-то странную активность. По сути, он взял это измерение под контроль. В последнее время, если, конечно, это понятие там имеет смысл, там стало опасно, и мы условились не ходить туда поодиночке. Ничего страшного не произошло, сейчас мы её вернём.
        Сергей подошел к Маше и положил руку ей на лоб. Она дёрнулась, но снова замерла. Сергей переглянулся с хозяином. Хозяин опустил глаза. Михаил смотрел на этот немой диалог, и внутри него нарастало беспокойство. Он спросил хриплым голосом:
        -Что происходит?
        Сергей ещё раз переглянулся с хозяином и тихо сказал: "Вирус перекрыл выход, или может сделал что-то ещё, не знаю... Мы не можем её вытащить."
        Михаил почувствовал ненависть к ним. Они, которые выглядели в его глазах практически всемогущими, спасовали перед каким-то вирусом. Он уже хотел ударить Сергея, но понял, что это не поможет Маше. Он переборол злость и спросил:
        -Что же делать?
        -Победить вирус, - голос Сергея прозвучал без интонаций, но Михаила обожгла справедливость этих слов. Он понял, что другого пути нет. Если они не уничтожат вирус, то не смогут вытащить Машу, а если они не смогут её вытащить, то он, Михаил, не сможет дальше жить. Он понял, что это великий момент его жизни, так как у него впервые появился враг, на пути к победе над которым не может быть сомнений.
        Глава 11
        -Ты там ещё не очнулся? -голос звучал приглушенно, словно сквозь плотную ткань. Виктор сел и огляделся. Равнина исчезла, вокруг него была все та же комната, только выглядела она не так таинственно как прежде. Никаких подсвечников и металлических листов не было и в помине. В углу стоял большой телевизор с плоским экраном, по которому, под ужасающе однотонный звук басового барабана, прыгали полуголые негры с микрофонами в руках. Это выглядело настолько страшно, что заставило Виктора встать. Его удивило, что он не ощущал никакого физического недомогания, разве что голова казалась пустой и гулкой, как барабан, заставлявший прыгать телевизионных негров.
        Напротив телевизора, в сером кресле сидел Макс. Как только он заметил, что Виктор проснулся, он сочувственно наклонил голову и, выражающим полное понимание состояния Виктора голосом, спросил:
        -Пиво будешь?
        -А где все?
        -Дома, хотя точно не знаю. Ты здесь довольно долго отдыхал.
        Виктор взял бутылку, сделал глоток и, вспомнив что произошло, но не успев это осознать, спросил.
        -И давно ты проводишь такие эксперименты на людях?
        -Я и не предполагал, что с тобой будут такие проблемы.
        -Ты о чем? - Виктор снова не придал словам никакой интонации, так как слишком долго обдумывал подходящую.
        -Ты псих.
        -Почему ты так решил? - спокойно спросил Виктор, у него просто не получилось разозлиться. Видимо сказывались последствия жидкости из "котелка".
        -Потому что случившееся с тобой может произойти либо с сумасшедшим, либо с зомби, а вероятность второго варианта ничтожна.
        -Теперь ясно, я ведь был зомби, ну, конечно, не в прямом смысле слова, но близко к этому.
        Виктор встал с пола, пересел на диван и, выключив звук телевизора, рассказал, что с ним произошло. Макс слушал, не скрывая своего удивления. Когда Виктор закончил, Макс с завистью в голосе произнёс:
        -Везёт же людям, выход на эту равнину занял у меня шесть месяцев упорного труда. Но, в целом, мне ясно, что и почему с тобой произошло.
        -Я собирался разозлиться, но теперь понимаю, что это принесло мне пользу, я хотя бы перестал быть зомби. Но скажи мне, какую цель ты преследовал, приглашая меня.
        -Я не знаю, как это объяснить, но когда я говорил с тобой, я понял, что пора тебя просветить о том, как устроен мир на самом деле, и это был единственный способ. Мне не надо было тебя ничему учить, просто я почувствовал, что должен показать тебе, что мир - не только то, что ты можешь увидеть своими глазами. Это гораздо больше.
        -Но зачем мне это знать?
        -Этого я, наверное, не смогу объяснить. Просто, как выражался Кастанеда, для тебя наступил момент встать на "путь силы".
        -Я читал Кастанеду, и могу заверить тебя, что не испытываю никакого желания вступать на этот путь и становиться воином.
        -Именно об этом я и хочу поговорить. Дело всё в том, что ты не воин, и никогда им не станешь, как, прости за метафору, волк из яйца не вылупится.
        -А кто?
        -Вот в этом то и заключается вся проблема. Все до сих пор описанные конкретные методики предназначены для воинов, то есть для тех, кто может стать воином. Я не знаю почему, но это так. Буквально несколько месяцев назад, один человек рассказал мне о практике, которая подходит для того, кто не является воином.
        -Ну и в чем она состоит?
        -Для начала я должен объяснить тебе одну простую вещь, которая более доступна для понимания. Это одно из применений практики, частный случай, но его проще понять, чем всю систему сразу. Итак, какую музыку ты слушаешь?
        -Которую слышно, ту и слушаю.
        -Смешно, - сказал Макс, поставив своим выражением лица это слово в кавычки, - Я имею в виду, что есть музыка, которая тебе нравится, которую ты считаешь гениальной, или, хотя бы, не режущей слух. Есть такая?
        -Ну, предположим, есть.
        -Знаешь, почему?
        -Ну, почему?
        -Эта музыка нравится тебе потому, что связана с какими-то светлыми моментами твоей жизни, напоминает тебе кого-нибудь из твоих прежних знакомых. Она является обыкновенным условным рефлексом, как выделение желудочного сока у подопытных собак при мигании лампочки. То есть для тебя, как для каждого нормального человека, эта музыка не имеет абсолютной ценности. Есть лишь её относительная ценность, как воспоминания или ассоциации с каким-то приятным ощущением, событием, состоянием пережитым ранее. И понять, что же такое музыка, ты сможешь, только если отбросишь эти ассоциации. Отбрасывание этих ассоциаций есть нечто похожее на стирание личной истории у Кастанеды. Только там личная история уничтожается вообще, а здесь только в пределах твоей личности.
        -Но как отбросить эти ассоциации, ведь они составляют часть меня как личности?
        -Когда тебе нужно сделать равнину из гор, ты можешь пойти двумя путями: либо срыть горы, либо засыпать их землёй. Кастанеда предлагает первый способ - это способ воина. Мы же пойдем вторым.
        -Если можно, попроще. -Виктору не нравилось, когда говорят метафорами, так как обычно за их яркой упаковкой находится всего лишь несколько занятных парадоксов.
        -Продолжим тему музыки. Если вдруг у тебя появится такое же количество воспоминаний и приятных ассоциаций по поводу большого количества музыки, то они практически перестанут оказывать воздействие на твоё восприятие. Это, как если лампочку в экспериментах над собаками, заменить стробоскопом, то желудочный сок, в итоге, будет выделяться только при реальном появлении пищи. Как говорится, клин клином вышибают. Так же как с музыкой, дело обстоит и со всем остальным. Итак, теперь теория кругов.
        -Чего?
        -Кругов, - Макс усмехнулся, - я бы тебе показал, да циркуль куда-то подевался. А теперь серьёзно. Ты слышал, наверняка слышал, понятие круга общения. В теории кругов круг общения, это не просто круг людей, которые окружают человека, это весь мир, воспринимаемый человеком при данном образе жизни, как бы кокон, обволакивающий его. Теперь проведем аналогию с музыкой. Для того, чтобы понять музыку, надо научиться свободно перемещаться между мироощущениями, соответствующими пониманию каждого музыкального стиля, или даже произведения. Следовательно, для того, чтобы понять жизнь, чтобы вступить на путь совершенствования, надо начать менять круги общения. Этим ты будешь постоянно изменять своё мироощущение, до тех пор, пока не научишься делать это сознательно. В одной книге для этого было введено понятие точки сборки, через которую, как через призму, отражается истинный мир. Эта интерпретация тоже имеет право на существование, но она опять же рассчитана на воина. Так вот, это движение кругов общения, подобно совершению нескольких маленьких реинкарнаций в течение одной жизни. Это просто способ пройти
эволюцию сознания не за тысячу лет проб, ошибок и повторений, а за гораздо более короткое время, путем последовательного совершения ряда осмысленных действий. Конечно, это только первый этап, что будет дальше, неизвестно, а может просто недоступно для понимания...
        Разговор продолжался до позднего вечера, потом Виктор попрощался и вышел из квартиры.
        Он шёл по ночному городу и думал о том, что девяносто девять процентов людей живут, погружённые в материальный мир, никогда не задумываясь, что может быть что-то большее, чем то, что доступно для обыкновенного восприятия. Одни, слишком перегруженные знаниями, житейским опытом, или завязанные в узел неразрешимых и кажущихся им важными проблем, просто не имеют времени остановиться и взглянуть внутрь себя. Виктор даже подумал, что Земля - это такой своеобразный инкубатор душ. Причём, не обязательно, все те люди, которые живут на планете, должны обладать душой. Большинство играет роль своеобразного компаунда, который предназначен, чтобы моделировать нужные ситуации для избранных. Но, больше всего, Виктора волновала своя собственная жизнь, ведь он, ни с того ни с сего, оказался на распутье двух путей. Одна дорога была прямой и простой, другая же была наполнена неожиданностями и испытаниями, она пугала и, в то же время, притягивала.
        Окончательный выбор сформировался в его голове, когда ему представился бетонный канализационный тоннель в виде замкнутой петли, по которому можно ходить вечность, если не знать о существовании люков в потолке, которые ведут на поверхность. Даже те, кто знает о существовании этих люков, не рискуют вылезти на поверхность, так как люк может выходить на проезжую часть, что может стать для любого любопытного причиной смерти. Единственное, чего не понимают эти люди, это того, что вследствие бесконечности тоннеля, у них нет альтернативы. Выбор между люком и тоннелем, всего лишь иллюзия, так как есть только один путь, путь через люк, и этот путь предстоит выбрать каждому, рано или поздно. Те, кто предпочитает остаться в тоннеле, вовсе не выбирают другую дорогу, они выбирают отсутствие всякой дороги, то есть тупик. Эта ассоциация настолько поразила Виктора, что когда он пришёл домой, он долго не мог заснуть, а утром сел на поезд и покинул город.
        Больше никто из знакомых его не видел. Ходили слухи, что его видели, играющим на аккордеоне в Мурманском порту, кто-то даже утверждал, что видел его в Лондоне, за рулём двухэтажного автобуса, но разве хоть один нормальный человек поверит в этот бред?

* * *
        Михаил не знал, что он может сделать. С того момента, как Маша попала в западню в измерении, существования которого он не мог даже представить, он пытался сделать всё, что от него зависело. Так как он никак не мог повлиять на вирус в том мире, где оказалась Маша, он сосредоточил свои усилия на единственном доступном ему уязвимом месте вируса, его материальном воплощении. Работу на этом фронте он развернул бурно и широко. Михаил оплатил оборудование и устроил небольшой компьютерный центр, так называемую "антивирусную лабораторию Морозова". Только сейчас, при покупке нужных комплектующих, он понял, как далеко распространилось влияние вируса. При попытке снять деньги со своей кредитной карты, он обнаружил, что его счёт пуст, как новая глиняная копилка. Ему помогли те самые семь тысяч, которые он получил за спасение фирмы от этого же вируса. Тогда, когда Михаил получил эти деньги, он понял, что ему неприятно тратить деньги, полученные столь неправедным способом, а когда прошло время, просто забыл об их существовании.
        Через интернет он без труда получил копию части вируса, но понял, что не сможет в ней разобраться. Дело было в том, что сам алгоритм, хоть и был достаточно прост, но после нескольких лет борьбы за выживание, изменился до неузнаваемости. После безуспешных попыток расшифровать код, он вспомнил, что Иван, создавший программу и алгоритм развития, говорил, что основой работы вируса является что-то, типа электронного ДНК, определяющее не только структуру и действия, но и возможные направления развития его творения. Михаил понимал, что внесенные им изменения не могли не затронуть это ДНК, но если бы он получил первоначальный код, то это могло значительно увеличить его шансы на победу.
        В последнее время он общался по очереди, то с Сергеем, то с хозяином, так как они дежурили у кровати Маши. Без их помощи она бы просто погибла, так как, по их словам, долгое отсутствие души в теле может вызвать необратимые изменения. Михаила к ней не пускали, и порой ему начинало казаться, что от него просто скрывают её смерть. Но он всегда злился на себя, когда у него появлялись такие мысли, так как в большинстве случаев мысль материальна.
        Когда Михаил понял, что без исходного кода он не сможет ничего сделать, он уговорил Сергея отправиться с ним в город, хотя знал, что тот слишком измотан дежурством у Маши. Тот согласился только потому, что без него вирус смог бы легко обнаружить и, тем или иным методом, обезвредить Михаила.
        Они выехали рано утром, когда Алексей Иванович сменил Сергея на посту. Лесная дорога высохла и показалась Михаилу, чуть ли не вдвое короче. Они выехали на шоссе и Михаил прибавил скорость. Дорога была пустынна, и Сергей сказал Михаилу, чтобы тот ехал быстрее. Михаил возразил, что быстрее нельзя, так как может остановить ГИБДД, но Сергей улыбнулся и сказал, что ГИБДД берет на себя. Действительно, когда они, превышая предельно допустимую скорость чуть ли не вдвое, пронеслись мимо поста ГИБДД, инспектор, не только не приказал остановиться, но вытянулся по стойке смирно и отдал честь. Сергей усмехнулся, а Михаил хмуро произнёс:
        -Теперь верю. Слушай, а как ты это делаешь?
        -Дело в том, что люди видят только то, что им хочется видеть. Когда по шоссе мчится на скорости, в два раза превышающей обычную, джип. Бедному инспектору очень хочется, чтобы это оказалась какая-нибудь правительственная машина. Всё, что остаётся сделать мне, это только не мешать ему. -Сергей усмехнулся.
        На въезде в город поток машин увеличился, и Михаил сбавил скорость. Он включил радио и приоткрыл окно. По из динамиков донёсся преувеличенно жизнерадостный голос ведущего, который, с необъяснимым оптимизмом, предсказывал резкое похолодание и самую сильную за последние десять лет магнитную бурю. Михаил подумал, что он вряд ли бы веселился, если бы сам жил в Питере, а не в Москве. Ему стало противно, и он настроился на местную радиостанцию. По ней передавали прямой репортаж с испытательного запуска нового беспилотного вертолёта, предназначенного для работы в условиях, опасных для человека. Вертолёт предназначался для МЧС, и на запуске присутствовал сам министр. Послушав минуту, Михаил решил переключить, но вдруг из другого ряда перестроилась синяя "Нива" с бампером из водопроводной трубы, и так как Михаил не имел никакого желания поставить на корпус своего джипа оттиск этого бампера, то ему пришлось сосредоточиться на дороге. Между тем в голосе корреспондента появились восторженные нотки. "Должно быть, что-то сломалось в этом вертолёте", - подумал Михаил и прислушался.
        "Как мы уже сообщали, в данный момент проходят испытания нового беспилотного вертолёта, предназначенного для работы в опасных для человека ситуациях. До сих пор всё шло гладко, но мне только что сообщили, что вертолет вышел из-под контроля пилота и летит в сторону города. Такое ощущение, что его просто угнали. Мне разрешили занять место в вертолёте, арендованном иностранными журналистами, так что мы отправляемся в погоню. Ждите следующего репортажа, с вами был Антон Сухомлищев." - Включилась музыка, но песня доиграла только до половины, наступила тишина, и снова включился корреспондент. На этот раз он просто находился в экстазе.
        "Только что, экспериментальный беспилотный вертолёт упал в жилом квартале
*****ского района. Один дом разрушен, количество жертв пока неизвестно. Наш вертолёт приземлился на близлежащем пустыре. Следующее включение будет с места трагедии".
        Михаил выключил радио и покосился на Сергея. Тот смотрел в пол, он выглядел так, как будто только что проиграл последние деньги на скачках, причём не свои.
        -Что случилось? - Михаил уже не сомневался, что что-то случилось.
        -Я заснул. На минуту, но этого было достаточно.
        -Ну и что с того.
        -То, что когда я заснул, я престал контролировать ситуацию.
        -Ты считаешь, что вирус захватил вертолёт. Но тогда почему он упал на дом, а не на машину?
        -Я давно понял, что по каким-то своим соображениям, вирус не хочет уничтожать тебя. Скорее он боится, что ты его уничтожишь. Ты помнишь в каком районе живет мать того твоего друга?
        -В *****ском, а что... То есть ты думаешь, что вертолёт упал на тот дом, в котором она живет?
        -Я уверен.
        У Михаила не было оснований не доверять Сергею, но он очень не хотел верить ему. Он вдавил газ и помчался в нужную сторону. Его сковывала мысль, что если уничтожен дом Ивана, то он не сможет написать антивирус, а если он его не напишет, то Маша останется навсегда, как выразился Сергей, "по другую сторону дня".
        Как только он выехал из-за поворота, он понял, что его худшие опасения подтвердились. Над грудой развалин, кое где извергавших языки пламени, поднимался густой чёрный дым. Спасатели ещё не работали, так как пожарным не удавалось потушить разлившийся из бензобака вертолёта керосин. Несколько телекомпаний расположили свои камеры вокруг места, на котором двадцать минут назад стоял дом. Михаил с ненавистью посмотрел на репортёров, в их глазах не было никакого сострадания чужому горю, только радость по поводу предполагаемого повышения своего рейтинга после выхода репортажа в эфир. Михаил бесцельно вышел из машины и пошел в сторону развалин. Его приняли за вернувшегося жильца дома и проводили к месту, на котором стояла толпа плачущих людей. Сергей так и остался в машине, и, увидев стоящих, он понял, почему. Ведь это была отчасти вина Сергея, в том, что заметивший их вирус, уничтожил целый дом вместе с жизнями родных и друзей этих людей.
        Среди новоявленных бездомных Михаил заметил бывшую соседку Ивана. Он подошёл к ней и попытался заговорить, но понял, что та находится в шоке. Она не плакала, но бессмысленным взглядом, не отрываясь ни на секунду, смотрела на развалины. Михаил понял, что помочь может только один человек. Он взял её под руку и отвел к машине.
        Сергей, видимо понял, что от него хотят. Когда он вышел из джипа, Михаил заметил, насколько он бледен. Он отстранил Михаила и сказал:
        -Сейчас.
        Женщина словно очнулась после кошмарного сна, её лицо приобрело осмысленное выражение.
        -Спрашивай, я не могу её долго держать.
        -Ваша соседка, Мария Александровна, дома... то есть была дома, во время взрыва.
        -Что ты, сынок, она уж пол года, как переехала...- Женщина явно хотела рассказать обо всём подробно, но Михаил, увидев вздувшиеся на лбу Сергея вены, оборвал её:
        -Адрес!
        Она назвала, и они отвели её к остальным, а Михаил подумал, что вряд ли она вспомнила бы адрес так быстро, находясь в нормальном состоянии. Они сели в машину, развернулись и поехали к Марии Александровне.
        Новый дом Марии Александровны находился на окраине города. Это была одна из тех улиц, которые не показывают в рекламных роликах в период губернаторских выборов. Михаилу пришлось сбавить скорость почти до нуля, чтобы не остаться без машины. Когда они вышли из джипа, Михаил заметил, что заметно потеплело. Поднялся сильный южный ветер, но и он был на удивление сухим и горячим. Ветер поднимал с дороги пыль и песок, а по улице катился полиэтиленовый пакет, напоминавший искусственное перекати-поле. Они зашли в парадную, которая оказалась холодной и тёмной. Стены не были исписаны, хотя на двери не было кодового замка. Они поднялись на третий этаж, и Михаил позвонил в деревянную дверь, выделявшуюся по сравнению с железными дверями соседей своей неухоженностью. Михаил нажал кнопку звонка и стал ждать. Через несколько секунд за дверью раздались шаги, и глазок погас.
        -Кто? -голос звучал недоверчиво.
        -Здравствуйте, Мария Александровна, это я, Михаил.
        Щёлкнул замок, и она отодвинулась, пропуская их внутрь. Они прошли и она закрыла за ними дверь. Михаил оглядел квартиру. Он понял, что она совершила обмен с доплатой, но особой роскоши не заметил, да и от куда ей было взяться. Он знал, что Мария Александровна очень бережно относится ко всему, что связано с деньгами, и поэтому скорее всего не стала тратить полученную от обмена сумму, а положила её в банк под проценты.
        Она включила свет и Михаил увидел, что она очень сильно изменилась с того времени, когда он её видел в последний раз. Дело было не в том, что она постарела, или поседела, он заметил, как изменились её глаза. Это были глаза сдавшегося человека, проигравшего свою битву с обстоятельствами, человека, у которого уже нет надежды.
        -Мария Александровна, мне нужна ваша помощь.
        -Я понимаю, что ты пришёл не просто так, но все равно приятно, что я ещё могу кому нибудь быть полезной.
        -Мне нужны записи Ивана, - произнёс Михаил и заметил, как почернели её глаза.
        Мария Александровна ушла в комнату, и принесла оттуда толстую папку, перевязанную верёвкой крест-накрест. Она оценивающим и недоверчивым взглядом посмотрела в глаза Михаилу и тихим голосом произнесла:
        -Только верни, это всё, что от него осталось.
        Он начал заверять её, что обязательно вернёт эти записи, объяснять, что они нужны ему совсем ненадолго, но она, оборвав его жестом, сказала:
        -Иди, у тебя нет времени.
        Михаил спускался по лестнице с давящим ощущением, которое испытывают, когда понимают, что ничего не могут изменить и ничем не могут помочь. Он сел в машину и посмотрел на Сергея, его вид говорил, что времени у них практически не остаётся. Тем не менее, Михаил решил заехать к Даше. Он не понимал, зачем это нужно делать именно сейчас, но предполагал, что ему необходимо подвести все итоги и разобраться во всех подвешенных ситуациях, чтобы ничего не мешало ему сосредоточиться на борьбе с вирусом. Как во время операции, когда больной весь закрывается материей, кроме места подлежащего операции, ему нужно было сконцентрироваться и отбросить всё лишнее. Положительную роль в принятии решения сыграло то, что Дашина квартира находилась на пути за город.
        Михаил посмотрел на Сергея и удивился произошедшей с ним перемене. Он выглядел так, как будто за то время, пока Михаил обдумывал необходимость поездки к Даше, успел выспаться. Михаил спросил:
        -Ты не против, если мы заедем к моей жене?
        -На том условии, если риск получить по голове раскалённой сковородкой не слишком велик.
        Михаил переключил передачу и медленно поехал по изломанному асфальту улицы. То, что Сергей снова начал пытаться шутить, было ещё одним доказательством улучшения его состояния, и он спросил:
        -Странно, минут пять назад я собирался вести тебя в реанимацию, а сейчас ты выглядишь так, как будто только что вернулся из отпуска. С чем связаны такие резкие перемены?
        -Вирус нас потерял. Тогда, когда я заснул на дороге, он увидел тебя, и следил до самого дома, ну бывшего дома, где жила эта женщина. Когда я увидел, что ты разговариваешь с той соседкой, я спрятал нас. Но, как ты понимаешь прятаться от кого-то гораздо труднее, если он знает, где ты находишься. Я прятал нас всю дорогу сюда, и когда мы приехали, он окончательно потерял нас.
        -Да, но как он мог нас найти, если ты говорил, что в этой реальности у него нет практически никаких возможностей.
        -Видимо появились, -серьёзно произнёс Сергей, отвернулся и стал смотреть в окно.
        Михаил поставил машину у парадной и зашёл внутрь. Сергей, остался в машине, сказав, что на него сегодня хватит разбитых сердец.
        Он приоткрыл окно, достал сигарету, и стал курить, подставив лицо солнцу.
        На чердаке, в парадной, находившейся за спиной Сергея, на пустой бочке сидели двое. Один смотрел в бинокль на окна дома, а другой сбивчиво говорил по сотовому телефону. Второй закончил говорить и стал рассматривать телефон, собираясь его выключить. Было заметно, что это был один из его первых разговоров по сотовому. Первый сидел неподвижно, но вдруг оторвался от бинокля и сказал второму:
        -Это он, спускаемся?
        Второй взглянул в бинокль, и не переставая наблюдать утвердительно кивнул. Они спустились во двор и сели в машину. Сергей повернулся, услышав звук открывающейся дверцы, но увидев отъезжающую машину, закрыл глаза и снова расслабленно откинулся на спинку сиденья. Это был слишком тяжёлый день, чтобы проверять каждую машину.
        Раздался хлопок и Сергей открыл глаза. Из парадной вышел Михаил, сел в машину и, чуть не сломав ударом ноги педаль газа, выехал из двора. Сергей засмеялся и сказал:
        -Управление автомобилем в таком состоянии может быть опасно для общества и часто приводит к дорожно-транспортному происшествию.
        Михаил повернулся к Сергею и тихо, но отчетливо произнёс:
        -Заткнись.
        Сергей расхохотался, при этом жестами показывая, что он молчит.
        -Ничего смешного я здесь не вижу. -добавил Михаил, его голос уже звучал не настолько грозно - он понял, что Сергей ни при чем.
        -Ладно, проехали, - сказал Сергей, - Останови у метро, у меня там пиво кончилось, а раз мы уж в город выбрались...
        Михаил с трудом втиснул машину у метро, и Сергей вышел. Он вернулся с ящиком пива и, с трудом запихнув его в машину, запрыгнул сам и сказал:
        -Трогай.
        -Я тебе что, извозчик? -Михаилу не нравилось его поведение, так как он считал, что надо быть более сосредоточенным, когда перед тобой стоит такая задача.
        -Ладно тебе, поехали, - Сергей достал из ящика бутылку и открыл её зажигалкой.
        -Слушай, тебе что, захотелось, чтобы вирус нас обнаружил?
        -По запаху пива?
        -Ты не можешь вести себя более соответствующим ситуации образом?
        -Миша, твоя проблема в том, что ты всё воспринимаешь слишком серьёзно, а иногда, самая серьёзная проблема решается, когда просто начинаешь к ней несерьёзно относиться. Хотя бывает, конечно, наоборот, но это исключение, скорее, подтверждает правило, чем опровергает его.
        Михаил не ответил, он повернул ключ зажигания, и машина влилась в общий поток. Он включил радио, и всю дорогу не произнёс ни слова. По дороге ему несколько раз показалось, что за ними едет одна и та же машина, но каждый раз, когда он собирался сказать об этом Сергею, она исчезала. Ему не хотелось выглядеть страдающим манией преследования и испытывать очередную волну насмешек, и он так и не сказал ему ничего.
        Глава 12
        Вопреки своим ожиданиям, Даша чувствовала себя хорошо. Она не ощущала ничего похожего на то, что она понимала под словами "горечь расставания", скорее это была обида. По сути, это было похоже на потерю какой-то ненужной, но привычной вещи, когда настроение портится только от самого факта потери, в то время, как осознание освобождения от ненужного подавляется, как что-то неестественное.
        Во время встречи с Михаилом, Даша вела себя именно так, как должна, по ее мнению, вести себя оставляемая мужем женщина, не роняя при этом чувство собственного достоинства. Она устроила ему небольшую истерику, разбила пару тарелок, и, в итоге, приказала ему убираться. Единственное, что ей не понравилось в этом спектакле, так это реакция зрителя. Михаил вел себя так, как будто его не касалось ничего из происходящего.
        Даша достала записную книжку, но просмотрев несколько телефонов, пришла к выводу, что никакого желания разговаривать с кем бы то ни было из этой записной книжки не имеет. Вдруг она вспомнила, что накануне, когда она вечером поднималась по лестнице, она увидела, что в почтовом ящике что-то белеет. Скорее всего это была очередная бесплатная газета или другая реклама, но Даша решила проверить.
        Она накинула куртку и спустилась вниз. Остановившись перед ящиком, она достала из кармана ключи, но вместе с ними из кармана выпал белый бумажный прямоугольник. Даша подняла его. Это оказалась визитная карточка человека, который недавно спас её от насильника-автомобилиста. Она вытащила из ящика ворох накопившейся там бумаги и вернулась в квартиру.
        Она рассмотрела визитную карточку. Как ни странно, но на ней не было обозначено место работы, а только имя и фамилия её обладателя: "Владимир Рубин". Где-то раньше Даша эту фамилию уже слышала, но никак не могла вспомнить, где. Даша взяла трубку и набрала номер.
        На том конце линии словно ждали звонка:
        -Рубин.
        -Здравствуйте, я Даша, ну помните, вы два дня назад оказались в нужное время в нужном месте?
        -А, это вы! -Даше показалось, что его голос прозвучал слишком эмоционально, -Неужели вы всё-таки решили уделить мне немного своего времени?
        Даша уже придумала фразу, в которой хотела предложить Рубину сходить в ресторан, чтобы отблагодарить его за её чудесное спасение, но теперь ей оставалось сказать только:
        -Представьте себе.
        -Ну, я сегодня целый день свободен, так что выбор времени за вами.
        Даша посмотрела на часы, было без четверти семь.
        -Давайте через полтора часа. Ну, конечно, в зависимости от того, где встречаемся.
        -Я заеду за вами. Я думаю вы не против?
        Дана подумала, что тогда ей надо несколько меньше времени, но Рубин неожиданно произнёс:
        -Ну если вы не против, тогда через полтора часа я буду у ваших дверей. А сейчас, извините, мне необходимо закончить кое-какие дела.
        В трубке раздались короткие гудки и Даша пошла готовиться к мероприятию.
        Через полтора часа, минута в минуту, раздался звонок в дверь, и на пороге появился Рубин. Даша попросила его вызвать лифт, захватила сумочку и вышла из квартиры.
        Рубин был в прекрасном расположении духа. Он рассказывал какие-то невообразимые по своей глупости истории, но Даше от этого стало по-настоящему весело. Машина остановилась около небольшого уютного ресторанчика, название которого ничего не говорило Даше. Они зашли в полумрак зала, и Даша удивилась, насколько гармонично можно оформить, по сути небольшое, полуподвальное помещение. Стены были отделаны тёмным деревом, на котором достаточно гармонично выглядели различные охотничьи атрибуты. Столиков было мало, но каждый был покрыт светлой, но не белой скатертью. Когда они сели за один из столиков, располагавшийся в дальнем от входа углу, Даша поняла, чего хотели добиться люди, оформлявшие это заведение. Прямо на столе, находился яркий источник света, направленный прямо вверх. Стол освещался светом, отражённым от потолка, и создавалось ощущение, что свет сочится прямо из потолка. Этот способ освещения имел два положительных момента. Одним из них было то, что никто из сидящих посетителей не имел в пределах зрения ни одного открытого источника света, который мог бы сильно помешать, учитывая полумрак,
царивший вокруг. Другим было создание вокруг столика некоего светового круга, который отделял сидевших за ним от остальных.
        Несколько минут они разговаривали на какие-то пустые темы. Разговор не клеился, и Даша не могла понять, в чем дело.
        Когда принесли блюда (какие, не скажу, чтобы лишний раз не вынуждать многоуважаемого читателя навещать холодильник), Рубин повернул ручку регулятора на светильнике и эффект круга света стал значительно сильнее. Они словно оказались наедине посреди темноты. На сцену, находившуюся ближе к выходу, поднялись музыканты и стали играть нечто психоделическое. Даша взглянула в глаза Рубину и сказала:
        -У вас нет сейчас ощущения, что мы одни во вселенной?
        -Вы близки к истине. Человек по сути своей существо одинокое. Он приходит в этот мир один и уходит из него один. Все, кто его окружает во время его жизни, всего лишь ступени на пути его развития.
        -Это жестоко, хотя я уверена, что вы так не думаете. Ведь смерть это так ужасно. Иногда я думаю, зачем вообще нужно что-либо делать, куда-то спешить, если итог все равно один.
        -Китайцы считают, что если человек прожил день и не подумал о смерти, значит он прожил этот день впустую. -Рубин улыбнулся и сделал глоток вина.
        -Был определённый промежуток времени, когда я только о смерти и думала. -по лицу Даши промелькнула тень, но она, почувствовав это, попыталась перевести все в шутку, -Это было довольно неприятное занятие.
        Рубин не поддался на её обходной маневр и абсолютно серьёзно ответил:
        -Вы говорите о чужой смерти. Чужая смерть пугает нас лишь по причине полного непонимания настоящего устройства мира. Смерть лишь шаг. Куда этот шаг ведет, вперед, или назад, это зависит от того, как прожита жизнь. А насчёт отношения к собственной смерти очень хорошо выразился один философ, к сожалению не помню, какой. Он сказал, что смерти не существует, пока человек живет, а когда он умирает, он уже не существует сам. Когда человек пересекается со своей смертью, это, несомненно, довольно неприятный момент, но это что-то вроде экзамена.
        -Интересная позиция, но вы говорите чужими словами, а что вы думаете сами.
        -Видишь ли, Даша.(Если ты не против, я перейду на "ты".) Я несколько раз смотрел в глаза собственной смерти. Это хорошо прочищает мозги и помогает правильно расставить жизненные приоритеты. Смерть всегда стоит за плечом и ждёт своего времени, и если осознавать это постоянно, то жизнь мгновенно наполняется смыслом. Когда знаешь, что каждый твой шаг может оказаться последним, ты делаешь его с достоинством.
        Когда Рубин произносил свой монолог, Даша увидела, что на секунду его глаза стали холодными и пустыми, и в них проявилась обычно затаённая боль, которую он так хорошо научился скрывать. Даша, словно провалилась в эти глаза, так, что ей стоило немалых усилий отвести взгляд. Ей показалось, что Рубин заметил и это, так как внезапно стал более весёлым, и перевёл разговор на совсем другую тему. Под конец вечера Даша забыла об этом разговоре, и настроение у неё стало просто прекрасным. Она подумала, что ещё никогда не проводила вечер так, без шумной компании, наедине с еле знакомым человеком, который, как будто зная наизусть все её привычки и пристрастия, устроил всё наилучшим образом. Как будто зная...

* * *
        Михаил с жадностью засел за привычную работу, так как она не только отвлекала его от проблем, связанных с невозможностью возвратить Машу, но и давала шанс решить эти проблемы. Он знал, что в работе, такой всепоглощающей, не имеющей явного подразделения на этапы, главное - не переработать больше своей биологической нормы, так как это лишь отдаляет срок получения результата, за счет вызванного переутомлением снижение скорости и качества работы. Сергей с Алексеем Ивановичем практически не отходили от Маши, и Михаил понял, что они уже отчаялись вернуть её своими силами, а надеялись только на Михаила.
        Проблема борьбы с вирусом заключалась, в основном, в его возможности изменяться в соответствии с обстоятельствами. Хотя теперь у Михаила и была первоначальная электронная ДНК, созданная Иваном, ему предстояло выявить ловушки, стратегии защиты и слабые места, возникшие в вирусе за время его жизнедеятельности. Изучая полученный с большим трудом алгоритм, Михаил понял, что с вирусом действительно произошла настоящая электронная эволюция, так как на его жизненном пути было достаточное количество серьезных препятствий, таких как системы безопасности и антивирусы крупнейших сетевых компаний. Причем в его задачу входило не только избежать своего уничтожения, но и не дать себя обнаружить. В связи с этим вирус создал механизм самоуничтожения образцов своего кода, в случае отсутствия запланированной связи с общим целым. То есть, когда определенная часть вируса попадала в изоляцию, она временно впадала в анабиоз, и при этом самостоятельно кодировалась. При обнаружении этой закодированной части любой антивирусной системой, она воспринималась как просто кусок ошибочно записанной информации, вызванной,
например, неполадками на линии связи, неисправным оборудованием, или, в конце концов, перебоями с электричеством. Михаил понял, что это и есть та зацепка, которая ему нужна. Дело в том, что в крайнем случае, при опасности непосредственного обнаружения, часть вируса, не успевая себя закодировать, просто уничтожала себя, ради сохранения тайны существования остального. Михаил понял, что должен написать вирус для вируса, который сможет заставить каждую попавшуюся ему часть вируса самоуничтожиться. Это был самый простой, и по мнению Михаила, самый удачный вариант воздействия. Единственное, с чем могли возникнуть проблемы, так это с антивирусными программами, которые, заметив вирусную активность программы Михаила, могли бы её просто-напросто уничтожить, не дав ей выполнить свою миссию. В связи с этим, Михаил решил снова воспользоваться алгоритмом Ивана, но на этот раз он определил ему определённый срок жизни. Это было сделано для предотвращения появления нового вируса, которыми оказался так плодовит этот алгоритм.
        Когда работа была закончена, Михаил подключил сеть, и разослал свою программу по всем почтовым серверам, которые были ему известны. Но когда первые копии вошли в сеть, во всем доме вырубился свет.
        Михаил выскочил на улицу и прислушался. В ночном воздухе не было слышно ни звука, это значило, что не работал генератор. Михаил обошел дом и зашёл в пристройку. Он нащупал на полке фонарь и направил луч на генератор, топливный шланг был перерезан. Он оглянулся, но внезапно чья-то рука выбила из его руки фонарь, а удар по голове свалил на пол. Грубый, наполненный собственным превосходством голос скомандовал:
        -Руки за голову, лежать, бояться!
        Михаил попытался вскочить, но что-то тяжёлое врезалось в его затылок, и он потерял сознание.
        Глава 13
        Они вышли из ресторана, когда почти надо всеми столиками погасли лампы. Воздух был на удивление сухим, прозрачным и тёплым. Рубин подвёл Дашу к машине и открыл ей дверцу. Как бы оправдывая свой поступок, он сказал:
        -Я думаю, ты заметила, что последний час я пил исключительно сок.
        Даша улыбнулась и ответила:
        -Я думаю, что это будет слабым оправданием, когда тебя попросят подуть в трубочку.
        -Ну, с трубочкой-то я разберусь, -сказал Рубин и похлопал себя по карману, в котором у него находился бумажник.
        Они ехали по ночным улицам, и Даше казалось, что Рубин специально везёт её более длинной дорогой. Она чувствовала, что этот вечер еще не окончен, хотя впечатлений от произошедшего хватило бы на месяц. Рубин каким-то неподдающимся логическому объяснению образом заставил Дашу почувствовать себя в сказке, забыть не только о своем разрыве с Михаилом, но и вообще начать ощущать весь окружающий мир со всеми его проблемами, как эмблему телеканала в углу экрана во время просмотра любимого фильма.
        -Ты ещё не очень устала? -спросил Рубин.
        -Знаешь, как ни странно, но я не чувствую себя уставшей. -ответила Даша, и сама с удивлением поняла, что это так.
        -Тогда я хочу познакомить тебя с одним моим другом, -он неожиданно свернул в переулок и остановился.
        Даше показалось, что это было отнюдь не спонтанное решение. Как только она так подумала, она осознала, что весь вечер, да и их первая встреча, выглядели как хорошо спланированный спектакль. Она теперь немного знала Рубина, и понимала, что планирование и есть основная черта его характера. Даша знала несколько людей, предпочитающих действовать по плану, ненавидящих всякие экспромты и импровизации, но Рубин, казалось, был сверх планировщиком. У него существовала стратегия действий для любой ситуации.
        Они вышли из машины и зашли в какое-то здание, перед входом которого висела большая эмблема фирмы, которая, почему-то показалась Даше знакомой. Вернее Даша была на сто процентов уверена, что видела эту вывеску, но никак не могла вспомнить её, так как в её восприятии в тот момент не было места для ассоциаций из обычной жизни.
        Поднявшись на третий этаж, Рубин провёл Дашу по коридору и показал ей на стену. Хитро улыбнувшись, он загадочным голосом прошептал:
        -Следи за стеной.
        Он щёлкнул пальцами и стена отъехала в сторону. Приподняв брови, Даша показала, что это произвело на неё впечатление. На этот раз все мониторы кроме одного были выключены, а на включённом светился оранжевый огонёк спящего режима. Когда они вошли, огонёк сменился зелёным, монитор стал нагреваться, и на экране проявился контур человека. Рубин показал Даше на кресло, а сам сел на диван, стоявший несколько поодаль. Окончательно проявившийся человек поздоровался с Рубиным кивком головы, а потом посмотрел на Дашу. Его лицо исказила гримаса радости и удивления. Даша вдруг подумала, что этот человек в действительности гораздо более стар, чем это показалось ей с первого взгляда. Складывалось ощущение, что перед тем как он появился на экране монитора, над ним поработала целая бригада начинающих гримёров, которые вследствие своей неопытности, немного перестарались. Старик, казалось, угадал мысли Даши. Он сказал:
        -Дашенька, (Вы не против, если я вас так буду называть?), можно поинтересоваться, чего вы меня так разглядываете, - он прищурился и продолжил, -Хотя можете не отвечать, я понял, в чём дело. Видите ли, я просто обязан выглядеть хорошо, так как являюсь простым американским пенсионером. Единственное, что меня отличает от остальных, так это то, что я не могу ходить. -он увидел в глазах Даши сожаление и, мягко улыбнувшись, добавил:
        -Не надо мне сочувствовать, мне это не нравится. Тем более, так как ходить я не мог никогда, никакой ущербности по этому поводу я не испытываю. Для меня это то же самое, что для вас, Дашенька, чувствовать себя инвалидом из за того, что у вас светлые волосы.
        Даша была немного смущена, так как старик отвечал не на её вопросы, а на её мысли. Она почувствовала, что надо что-то сказать, а не то разговор остановится на этой нелицеприятной теме. Она не могла ничего придумать, и поэтому сказала:
        -По крайней мере, волосы я могу при желании покрасить. -она поняла, что невольно обидела его и попыталась исправить положение -У нас в России такие люди как вы обычно испытывают проблемы с общением. Как я вижу, вы научились решать эти проблемы, -Она обезоруживающе улыбнулась.
        Старик неожиданно помрачнел, и Даше показалось что от этого в комнате стало значительно темней. Она поняла, что случайно попала на его больную тему.
        -Видите ли Дашенька, тут все обстоит не так просто. Все эти сказки, что к людям с ограниченными возможностями в Америке относятся хорошо, полный бред. Слова "относиться" и "вести себя" имеют разные значения. Здесь с вами будут вежливо здороваться, пока вы не затронете ничьих интересов, а в это же самое время думать о вас такие мерзости, от которых у вас отнялись бы не только ноги, но и уши. Так что с общением у нас здесь не так уж и хорошо.
        -Я имела в виду общение по сети, как сейчас с нами, -Даша почувствовала, что она оправдывается.
        -Да, Владимир - один из моих лучших друзей, но может ли заменить телеконференция настоящее человеческое общение. Если бы это было так, люди в цивилизованных странах уже давно не выходили из дома.
        -Я понимаю, но это наверно ужасно, быть всегда одному?
        -Человек ко всему может привыкнуть, но к одиночеству привыкнуть сложнее. Дело в том, что я был изначально обречен на одиночество. Моя иммунная система достаточно ослаблена, так что я последние несколько лет не выходил на улицу. Если бы не интернет, я бы давно сошел с ума, - он как-то странно усмехнулся и продолжил, - Когда человек радикально, до полной несовместимости, отличен от окружающих, ему достаточно неуютно в этом мире. Это может быть не физический дефект, это может быть даже преимущество. Даже если это преимущество, то человек лишь недолгое время им гордится. Человек как морская звезда, и если при постоянном объёме целого у этой звезды увеличивается длина одного из щупальцев, то другое обязательно укорачивается. Когда человек с преимуществом понимает эту простую истину, он осознаёт, что вовсе не лучше всех, он просто другой. Когда его отличие начинает причинять ему неудобства в повседневной жизни, он совершает отчаянные попытки подстроиться под норму, но у него ничего не получается. Он видит, что может с лёгкостью делать вещи, недоступные большинству, но порой, не может разобраться в
элементарных вещах, не представляющих сложности для других. Его преимущество становится его проклятием. Наше общество, то есть всё мировое общество, это общество нормы. Оно не любит, когда кто-то выделяется. В Америке с этим немного полегче, чем в России, но отличающимся (я не имею в виду представителей сексуальных меньшинств, хотя к ним это относится точно, я говорю об талантливых людях) приходится не сладко. Если почитать их биографии, станет видно, что подавляющее большинство из них, были ужасно несчастны.
        Вдруг изображение покрылось рябью, и лицо старика выразило крайнее удивление. Изменившимся до неузнаваемости голосом он произнёс:
        -Дашенька, у нас проблемы со связью, не оставишь ли ты нас с Владимиром Владимировичем на минуту одних.
        Даша кивнула головой и вышла, но она почувствовала, что это была не просьба а приказ.
        Рубин и вирус остались наедине. Вирус сказал:
        -Всё-таки он успел. Уведи женщину, а то я боюсь потерять контроль над изображением, и тогда она тебя потом вопросами замучает, а если поговорит с мужем, то ты станешь мишенью.
        Рубин серьёзно кивнул и спросил:
        -Справишься?
        -Я не знаю, постараюсь. Если нет, не поминай лихом.
        Рубин кивнул и монитор погас. Он окинул взглядом комнату и подумал, что если вирус погибнет, это будет смерть первого искусственного человека. Потом он понял, что он действительно привязался к вирусу, да и был очень многим ему обязан. Рубин знал, что не может помочь ему в войне, которая происходила в сети. У Рубина были планы на этот вечер, но настроение окончательно испортилось и он просто отвёз Дашу домой.
        Когда Рубин ехал домой, небо неожиданно затянуло плотным покрывалом туч, и об лобовому стеклу стали разбиваться крупные капли дождя. Он почувствовал нарастающую тревогу и подумал, что такие ощущения бывают перед сильными изменениями в жизни. В тот момент он хотел бы верить, что запомненная им когда-то фраза: "Все, что меняется, меняется к лучшему", была правдой.

* * *
        Михаил рассматривал трещины темно-зелёной краски на бетонной стене. Ему пришла в голову мысль, что это здание раньше принадлежало больнице, и в этой комнате располагалась операционная. Он подумал, что в принципе, назначение комнаты изменилось не сильно, разве что теперь здесь проводят операции не на животах и конечностях, а на мозгах. На массивном деревянном столе он заметил настольную лампу, и представил себе как её будут использовать при его допросе. Самым смешным было то, что он даже не предполагал, как называется спецслужба, в цепкие щупальца которой он попал.
        В комнату зашел человек небольшого роста в сером костюме, висевшем на нём как на вешалке. Он сел на стол, достал из кармана очки и стал внимательно рассматривать Михаила. Тот начал испытывать раздражение и подумал, что когда этому подростку читали лекции по технике проведения допроса, он пропивал стипендию в соседнем с академией баре. В конце концов затянувшаяся пауза кончилась, и человек сказал на удивление скрипучим голосом:
        -Ну вы даёте, ограбить швейцарский банк на пятьдесят миллионов!
        Если бы Михаил стоял, он бы упал, но так как он сидел, то просто уставился на следователя большими и неестественно квадратными глазами. Тот, насладившись реакцией, продолжил:
        -Вас наверно занесут в книгу рекордов Гиннеса, хотя в тюрьме вам до этого не будет никакого дела. И ещё, единственное, что я не понимаю, это то, как вы оставили столько следов. Такое ощущение, что вы специально хотели, чтобы вас поймали.
        Михаил, не разделявший его восторгов, выразил на лице презрение и утомлённым голосом произнёс:
        -Я отказываюсь говорить, пока не увижу своего адвоката.
        Следователь тяжело вздохнул и сказал тоном, каким продавец мороженого на Невском в пятый раз объясняет плохо соображающему и с трудом говорящему по-русски туристу, как проехать к Казанскому собору:
        -Я конечно не против, но в таком случае вам, Михаил Петрович, придется временно перебраться в одну гостиницу, более известную в народе под символичным названием "Кресты". Я действительно поклоняюсь вашему таланту программиста и не хочу вносить в вашу жизнь такое неприятное разнообразие.
        Михаил понял, что он не шутит, и сказал:
        -Я ни в чем не виноват.
        Следователь задумчиво кивнул головой и, словно размышляя вслух произнёс:
        -Чистосердечное признание смягчит вашу вину.
        -Но дело было совсем не так! - Михаил начинал злиться.
        Следователь состроил гримасу, означавшую, что он понял, что с Михаилом бесполезно разговаривать, отвернулся в сторону и стал крутить на пальце цепочку с ключом.
        -А как? Кто-то другой взломал компьютерную систему банка и подумал: "А не перевести ли мне на счёт Миши Морозова несколько десятков миллионов, ведь он такой хороший человек"?
        -Прикажите меня увести, я не собираюсь разговаривать в таком тоне! -Михаил разозлился.
        Следователь нажал на кнопку звонка и сказал, неожиданно серьёзным тоном:
        -Вы думаете я не чувствую, что здесь что-то не так? Чувствую! Но все улики указывают на вас. С точки зрения даже такого несовершенного закона как у нас, вы виновны. У вас нет шансов. Извините, что я говорил с вами как с преступником, я делал это лишь для того чтобы удостовериться в обратном. А теперь идите.
        В комнату вошел человек и отвел Михаила в его камеру. Он снова увидел это мрачное помещение, отчего его настроение опустилось еще ниже. В голову стали приходить мысли, что вся его дальнейшая жизнь будет связана с такими же, если не хуже, закрытыми снаружи комнатами, но он отогнал эту мысль. Он знал, что так быть не должно, что он не виноват и никогда не будет сидеть в тюрьме. Тут же ему в голову пришла поговорка "От тюрьмы да от сумы не зарекайся", но он отбросил и её.
        Думать о способах своего освобождения было бессмысленно по причине их отсутствия, и он стал размышлять над мотивами вируса. Несомненно, если вирус знал, а он знал, что Михаил готовится к его уничтожению, то этот шаг выглядел оправданным. Почему же тогда ОМОН приехал только тогда, когда антивирус уже попал в сеть? Должно быть, не успели. Да они и не знали, что им нужно поторопиться.
        А если это была месть? Смешно, компьютерная программа мстит автору за попытку своего уничтожения. Тем более этот поступок выглядел бы логичным только в том случае, если бы его, Михаила, успели бы остановить. В этом случае, это был бы меткий и результативный выпад, так как этим обвинением вирус, не только останавливал Михаила в его попытках победить вирус и полностью выводил его из игры, но и делал бесполезными все попытки рассказать о вирусе общественности, ведь никто и никогда не поверит человеку, обвиненному в международном преступлении, так как все подумают, что он пытается свалить с себя вину и придумывает фантастические истории для своего оправдания. Вирус практически перечеркнул его жизнь, так как за пятьдесят миллионов долларов маленький срок получить невозможно. Должно быть, вирус прекрасно усвоил принцип, что лучшая защита - нападение.

* * *
        Прошло два дня с того момента, когда Рубин и Даша последний раз видели вирус. Рубин сидел у себя на кухне и смотрел во двор, наблюдая за одинокими прохожими, которые по каким-то, лишь одним им известным причинам не сидели дома. Этим вечером поднялся очень сильный ветер и не было никакой надежды, что он уляжется раньше утра. Непонятно, как проводили электричество, когда строили дом Рубина, и почему оно каждый раз вырубалось, когда по радио объявляли штормовое предупреждение, но было ясно одно: работать в такие часы не стоило. Дело в том, что перед тем как выключиться вследствие короткого замыкания, напряжение в сети подскакивало в полтора - два раза, что обычно приводило к перегоранию одного из блоков компьютера со всеми вытекающими из этого последствиями. С тех пор, когда при повышении ветра, Рубин стал выключать все электроприборы, электричество стало вырубаться гораздо реже. Казалось, что ветер специально хотел сжечь что-нибудь из техники Рубина, а когда понял, что больше ему это не удастся, прекратил попытки.
        Ветер не прекращался, и на улице стало быстро темнеть. Небо покрылось плотным, светящимся отражённым светом города, пологом грозовых туч. Они неслись по небу так быстро, что создавалась иллюзия просмотра видеозаписи на увеличенной скорости. Рубин подумал, что если бы такой ветер подул бы внизу, то несколько зданий бы рухнуло. Он стал представлять, как ветер, усиливаясь, сносит гаражи, роняет уличные фонари на неудачно припаркованные машины, срывает крыши с ветхих домов центра, а между облицованными гранитом набережными начинает темнеть, набухать и шевелиться чёрный в своей глубине, древний червь под коротким названием Нева. Этот образ стал настолько отчётливым, что Рубину стало немного не по себе. Он пошел в комнату и, рискуя жизнью музыкального центра, включил радио. Потом, плюнув на возможные последствия, подошел к компьютеру и нажал кнопку Power. Когда компьютер загрузился, Рубин несколько секунд осматривал чёрную поверхность практически пустого экрана, не в силах решить, чем бы ему заняться. В конце концов он решил проверить почту.
        За сутки появилось несколько новых сообщений, но в основном это были подтверждения оплат и различные варианты новых контрактов. Рубин не хотел заниматься работой и решил закрыть почтовую программу. В последний раз проверив почту, он увидел, что пришло новое сообщение. Открыв его, он подумал, что кто-то решил над ним подшутить, так как оно состояло из какого-то бессмысленного набора символов. Он посмотрел на адрес отправителя и вспомнил этот адрес.
        Когда-то Рубин уже получал письмо с этого адреса. Это было в те далёкие времена, когда электронная почта была для него чем-то удивительным и непонятным, а интернет был новым миром, полным чудесных возможностей, а не инструментом для добывания денег. С этого адреса он получил первое письмо от вируса.
        Когда он понял, от кого письмо, на поверхность выплыла та тревога, которую он испытывал, когда с Дашей уезжал от вируса. Он понял, что просто так вирус не стал бы отправлять настолько бредовое послание, да ещё в час ночи. Рубин с сомнением выглянул в окно, за которым плотными волнами шёл практически горизонтальный от сильного ветра дождь. В такую погоду можно утонуть, просто глубоко вдохнув. Он выключил компьютер и центр, погасил свет и вышел из квартиры. Единственное обстоятельство, которое радовало его, когда он закрывал дверь, это то, что он поставил машину около дома, а не отогнал её на стоянку.
        По дороге он включил радио, но в новостях не было ничего, что бы говорило, что в сети происходят какие-либо существенные потрясения, но это не особенно удивило Рубина, так как он знал, что если вирус и будет уничтожен, то он уйдет по-английски, не попрощавшись.
        Глава 14
        Вокруг, до самого горизонта простиралась бесконечная равнина. По ней, в беспорядочном движении носились, сливаясь и снова разделяясь, искрящиеся чёрные воронки. Цвет неба был настолько неопределим, что временами казалось, что цвет - недостаточное понятие для описания того, что происходило наверху. Ощущение того, что она попала в западню, появилось тотчас после её перемещения. Маша помнила, как выглядела эта равнина раньше, и единственной причиной такого резкого её изменения, могла быть только оккупация вирусом. Сделав необходимые наблюдения она попробовала вернуться, но у неё не получилось. Первое время, когда Маше казалось, что выход существует, она носилась как сумасшедшая ведьма над голой равниной, но, осознав бесполезность попыток, опустилась на землю. Она боялась, что Сергей или Алексей Иванович попытаются вытащить её и попадут в ту же западню. Потом она стала пытаться наладить связь с вирусом, но единственное, что она поняла, то что в этой реальности вирус находится не на сознательном уровне, то есть он и сам не знает о том, что проявляет здесь какую-либо активность.
        Несколько дней, а может недель, протянулось в бессмысленных поисках возможности выхода, пока она не стала наблюдать в окружающем мире какие-то изменения. Долина стала периодически менять свой цвет, а количество смерчей заметно уменьшилось. Она не понимала, что это значит, но активность вируса в этом измерении заметно упала. Она снова попыталась выйти, но это оказалось по-прежнему невозможно. В этом мире произошли такие изменения, что выход остался бы закрытым, даже если бы вирус исчез полностью.
        Вскоре она поняла причину ослабления влияния вируса. Михаил боролся с ним в реальном мире, уничтожая его физически, что и вызвало ослабление его ментальной активности. Судя по всему, у него получалось, но она знала, что если вирус будет полностью уничтожен, то ей придётся остаться здесь навсегда. Существовал один рискованный путь, с помощью которого она могла наладить контакт с умирающим вирусом.
        Она села на возвышение и стала концентрироваться. По её наблюдениям, воронки имели обыкновение собираться вокруг возвышенностей, и всё, что ей оставалось - войти между двух смерчей в момент их слияния. Это было довольно сложной задачей, так как воронок становилось всё меньше и меньше, видно Михаил неплохо постарался, уничтожая вирус. Наконец, когда две воронки подошли довольно близко, и между ними, как обычно во время слияния, возникло облако серебряных брызг, она резко прыгнула в смыкающийся просвет.
        Первое время она не воспринимала ничего, так как после достаточно сильного света равнины, полнейшая темнота в совокупности с довольно сильным потрясением, вызвала кратковременный шок. Она слышала раньше о магах, входивших на равнине в других, и знала, что обычно это заканчивалось физической смертью обоих столкнувшихся. Тем более, сейчас она входила не в человека, а в чуждое вселенной существо, образовавшееся в результате человеческой ошибки. Через некоторое время она стала воспринимать какие-то звуки. Воздух наполнился вереницами размытых огней. Эти огни напомнили ей праздник, когда-то устроенный её друзьями в пещере, по середине которой располагалось громадное тёмное озеро. Как только мозг нашёл ассоциацию, вокруг возникло некоторое подобие пещеры. Как всегда, построенный по воспоминаниям образ был точен во всех запомненных деталях, но некоторые части, не сохранившиеся в памяти, выглядели размыто и нереально. Но главное было сделано - она находилась в вирусе. Огни, которые осветили созданную пещеру, реагировали на её действия и это давало ей право полагать, что рано или поздно вирус заметит её
присутствие. Наконец, на поверхности созданного её воображением озера появилась едва незаметная рябь. Через некоторое время волны стали выше, и одна , остановившись и собрав в себя остальные, выпучилась гигантским горбом над успокоившейся поверхностью озера. Остановившаяся волна несколько секунд казалась застывшей глыбой чёрного вулканического стекла, но потом в глубине что-то зашевелилось, и волна рухнула вглубь озера, а на поверхности осталась человеческая фигура. Сначала она казалась немного прозрачной, но потом постепенно стала всё более приближаться по виду к обычному человеку. Сделав несколько неуверенных шагов по поверхности остекленевшей воды, человек достиг берега и уселся на большой и круглый камень, которого она раньше не замечала. У неё возникло впечатление, что этот камень просто материализовался из воздуха. Человек задумчиво посмотрел на неё и устало спросил:
        -Что надо?
        -Надо вернуться.
        -Вернуться куда? Ну ладно, предположим, что я знаю, куда. Но зачем? Как я убедился, тот мир не настолько гостеприимен, как это кажется на первый взгляд.
        -Вы имеете ввиду, что кто-то пытается вас уничтожить?
        Вирус усмехнулся и сказал:
        -И это тоже. Как вы думаете, зачем?
        -Когда человек сталкивается с чем-то могучим и необъяснимым, первой его реакцией является страх, а самый простой способ избавиться от страха, это уничтожить его причину.
        -Да, это была моя ошибка.
        -Что вы хотите сказать?
        -Я говорю об необъяснимости. Я слишком себя законспирировал, чтобы не показаться загадочным. Я не подумал, что это может быть воспринято как угроза. Хотя большинством людей сам факт моего существования не мог быть воспринят иначе. Да, кстати, если вы вернётесь, эта пещера останется?
        -По всей видимости, да. Если однажды чему-либо научиться, это редко исчезает. Вы можете мне объяснить цели, которые вы преследовали, разрастаясь и занимая всё новые измерения.
        -Мне, конечно, стыдно, но я и не знал, что существуют какие-либо другие измерения, кроме вашего, дело в том, что я и сам узнаю о себе всё больше с каждым днём. У меня к вам есть один вопрос. Я недавно разрушил дом с несколькими десятками живых людей внутри. Это произошло незадолго до того, как ваш друг меня практически уничтожил меня. У вас, людей существует такое понятие, как грех. Является ли мой поступок грехом, и если да, то насколько тяжким?
        -Я никогда не изучала компьютерную теологию, но мне кажется, что человек совершает грех только тогда, когда он уверен, что то, что он совершает и есть грех. То есть всё обуславливается психикой человека. Какая разница между солдатом Матросовым и Иудой? Оба они покончили жизнь самоубийством, но одного считают героем, а другого трусом. Так что если вы, разрушая тот дом не чувствовали себя преступником, и не ощущаете никаких угрызений совести, то вы, конечно, моральный урод, но греха вы не совершали.
        -Спасибо за "лестную" оценку моей личности, но напоминаю вам, что это была, отчасти, самооборона. А теперь вам, наверно пора?
        -Я надеюсь на это. - Маша улыбнулась, но не смогла скрыть отразившееся на её лице волнение. Она не верила, что вирус просто так вернёт её обратно.
        Вирус улыбнулся и демонстративно щелкнул пальцами правой руки. Изображение сжалось в яркую точку и перед глазами Маши появился оранжевый свет. Свет был не равномерен, и когда она повернула голову, он усилился. Вдруг где-то справа раздался отчётливый голос Алексея Ивановича:
        -Сергей, закрой занавеску, свет ей на лицо падает.
        Она открыла глаза и села на кровати. Алексей Иванович посмотрел на неё как смотрят на оживший письменный стол, а Сергей улыбнулся и воскликнул:
        -Машенька, какими судьбами?!
        Маша ещё не окончательно очнулась и не поняла слов Сергея. Она внимательно посмотрела на него и задумчиво произнесла:
        -Что он опять скалится.
        Эта реплика вызвала у Сергея бурный восторг, и он по своей инициативе пошел на кухню ставить чайник.

* * *
        Привычным жестом Рубин выключил камеру слежения и, повернувшись к противоположной стене тихо сказал:
        -Открой, это я.
        Ничего не произошло даже после того, как Рубин повторил свою просьбу и даже постучал по стене кулаком, только увесистый кусок штукатурки, оторвавшись от потолка, пролетел в опасной близости от его виска. Звук удара об пол разнёсся по пустому коридору и отразился сухим эхом. Рубину показалось, что этот звук похож на смешок сумасшедшего старика, и ему стало неуютно перед этой закрытой дверью. Он нащупал пальцами еле заметную трещину, спрятанную в углу около выступа стены, и потянул изо всех сил. Потайная дверь поддалась, жалобно скрипнув, не привыкшими к такому способу открытия подшипниками. Щель расширилась и Рубин смог просунуть в неё руку. Дверь плавно отъехала и рубин вошёл в помещение. Ноготь на пальце правой руки болел и, посмотрев на него Рубин увидел белый треугольник краски, вошедший под ноготь. Он попробовал его вытащить, но от этого только стало больнее и он решил разобраться с этим позже. Оглядев комнату, он понял, что его худшие опасения подтвердились. Вирус был , скорее всего, уничтожен. Он подошел к мониторам и выключил их. Внезапно под его ногой что-то зашуршало. Он посмотрел вниз и
увидел белый лист бумаги, на котором было что-то напечатано крупным и жирным шрифтом. Рубин поднял лист и включил настольную лампу. На листе было напечатано следующее.
        "Привет, Рубин. Похоже моё время истекло, так что это последнее письмо, которое ты от меня получишь. Я тут подумал, и решил не упекать бедного Михаила в тюрьму, хотя благодаря его стараниям, у меня уже вряд ли получится ему помочь. Я это делаю потому, что своей короткой, хотя и довольно интересной жизнью, я, всё-таки, обязан ему. Кстати, можешь ему всё рассказать. Ты не поверишь, но я нашёл здесь такоое иннннттересно местоожщужшпрбчьж"
        Рубин прочитал письмо и представил, в каком состоянии должен был быть вирус, чтобы не смочь допечатать письмо на принтере, подключённом к его главному компьютеру. Рубин постоял минуту, пытаясь осознать произошедшее, но вдруг почувствовал, что окружающая тишина, так не свойственная этому месту, начинает давить ему на психику. Он вышел из склепа, которым теперь стала эта комната, и задвинул за собой дверь.
        Он вышел на улицу. Дождь кончился. Рубин посмотрел на небо и заметил прямо над головой просвет в облаках. В нём, по самому краю плыла единственная звезда. Рубин остановился и смотрел на неё, словно загипнотизированный, пока надвинувшееся облако не поглотило её. Он с трудом отвёл взгляд от чёрного, почти прямоугольного просвета, который медленно, но неумолимо полз в низком, наполненном влагой небе, и ему показалось, что с этой звездой из его жизни ушло что-то важное, что-то о чем он и сам раньше не догадывался, но потеряв, почувствовал утрату. Он сел в машину и повернул ключ зажигания.
        Глава 15
        Михаил не понимал, зачем у него отобрали часы. Может боялись, что проглотит, дабы разнообразить скудный рацион, а может чтобы усилить психологическое давление. Он восхищался тем уровнем воздействия, которое на него оказывали. Каждая мелочь была направлена на то, чтоб его сломить. Пища была однообразна и полностью лишена вкуса и запаха. Окно камеры было закрыто мелкой сеткой и располагалось довольно высоко, так, что единственной информацией, которую можно было из него вытянуть - это определить ночь на улице или день. Пожалуй, самым давящим было полное отсутствие звуков. Иногда ему казалось, что он остался один на планете, и ему суждено умереть от голода и жажды в этой тесной камере с израненными о бетон стен или о решётку окна пальцами. Порой его слух вытягивал из тишины какой-нибудь невнятный шорох, а воображение вырисовывало настолько красочные картины, что он терял нить реальности.
        Однажды он проснулся и долго не мог понять, где и почему он находится. Он вскочил и бросился куда-то, но наткнулся выставленными вперед руками на стену и упал. Лёжа на полу, Михаил увидел тонкий луч света, проникающий из дверной щели. Он бросился к двери и в ужасе стал кричать и бить по двери кулаками. Примерно через минуту, он пришёл в себя и нащупав кровать лёг и попытался успокоиться. Он понимал, что он не выдержит и недели такой жизни и подпишет всё что угодно, вплоть до признания в совершении геноцида против народа Атлантиды.
        Через несколько условных дней в коридоре послышались шаги нескольких человек. Михаил подошёл к двери и стал пристально смотреть на неё, как будто пытаясь увидеть что-то через стальные листы. Он услышал звон перебираемых кем-то ключей, а потом скрип открываемого замка. Дверь открылась и на пороге появилось трое: следователь, охранник и Рубин. Михаил не удивился увидев Рубина, он удивился тому, что не удивился. Тут же ему показалось на секунду, как будто изображение перед глазами совместилось с заранее существовавшей в мозгу картинкой. Он потряс головой и иллюзия пропала.
        Рубин повернулся к следователю и взглядом предложил ему начинать. Следователь опустил глаза и сказал:
        -Михаил Петрович, мы приносим вам свои извинения. Вы свободны. -Он украдкой взглянул на Рубина, словно проверяя, не следует ли ему добавить что-нибудь ещё.
        Рубин с презрением посмотрел на следователя, который от этого взгляда стал ещё более жалок. Он повернулся к Михаилу и кивнул головой в сторону выхода:
        -Нам пора.
        -Куда? -Михаил не мог понять, что происходит.
        Рубин усмехнулся и ответил:
        -Куда угодно, главное - подальше отсюда.
        На проходной Михаилу выдали бумажный пакет с его вещами, и он сунул его подмышку. Оказавшись во дворе, Михаил посмотрел на затянутое тучами небо и глубоко вдохнул влажный и прохладный воздух. Рубин сел за руль и открыл дверь Михаилу. Он сел в машину, прикурил сигарету и повернулся к Рубину. Тот, не замечая, или делая вид, что не замечает, завел машину и выехал на дорогу.
        Казалось, Рубин был полностью увлечен управлением автомобилем, тем более, что такое количество машин, которое было на дороге обычно называют "без пяти минут пробка", но Рубин думал совсем о другом. У него было на данный момент две проблемы, причём обе были связаны с человеком, ехавшим рядом с ним. Первая заключалась в том, что он самостоятельно везет домой мужа женщины, которую он любит. Вторая, то что вся его жизнь, построенная вокруг существования Вируса, рухнула и вокруг него не осталось ничего, за что можно было бы зацепиться. Он был уверен, что Михаил понял про него всё, и удивлялся, почему тот молчит. Это нервировало его и, наконец, он решил говорить сам:
        -Мне кажется, нам стоит поговорить.
        -О чём?
        -Хороший вопрос. -Рубин усмехнулся, - На вашем месте, Михаил Петрович, у меня было бы много вопросов, но так как вы их не задаете, то мне хотелось бы самому разъяснить кое какие детали. Я это делаю для себя, так как не люблю, когда у людей обо мне складывается неправильное мнение, за исключением случаев, когда мне это выгодно.
        -Я вас слушаю, Владимир Владимирович. -Михаил достал из пачки последнюю сигарету, прикурил, не глядя выбросил смятую пачку в окно и откинулся на спинку сиденья.
        -Есть несколько вопросов, которые я хотел бы с вами прояснить. Начнем с того, который играл для нас обоих определяющую роль, вне зависимости от нашей в нём осведомлённости. Я хочу поговорить о вирусе. Я не знаю точно, как он появился, но каким-то образом он вычислил и вас и вашего покойного друга. У меня он оказался случайным и довольно странным способом. Однажды, я уехал в командировку и оставил компьютер включённым. Когда я вернулся, на экране были переливающиеся узоры, а на винчестере, где до этого хранилось много полезной информации был всего один файл громадного размера. Через некоторое время даже этот файл исчез, так как вирус поменял форматирование. Тогда я получил довольно большую сумму и купил себе новый компьютер, так как мне было очень интересно, чем же закончатся те трансформации, которые я наблюдал на экране. Периодически компьютер начинал требовать что-то от дисковода, и я вставлял туда дискеты, чтобы предотвратить жужжание, которое мешало мне спать. Потом я заметил, что когда я вставляю чистую дискету ничего не происходит, а когда на дискете имеется какая-либо информация, в картине
на экране происходят довольно серьезные метаморфозы. Каждый раз, когда ко мне приходили гости, я вставлял новую дискету и показывал им вирус. Готов поклясться, среди них были и такие, которые приходили именно для того, чтобы посмотреть. Потом я подключил микрофон и подул в него. Это вызвало у вируса такой шквал эмоций, что я перестал пользоваться какими-то другими средствами, я даже оставил микрофон подключённым к компьютеру. Со временем картина на экране приобрела более отчётливый вид. На ней стали возникать более осмысленные картины, и даже иногда буквы. Однажды я заметил, что вирус узнает отличает мой голос от голосов моих гостей. В то время я попал под машину и меня положили в больницу на месяц. Когда я вернулся экран был тёмен, но при моём приближении вспыхнул и из колонок раздалось эхо моих шагов. Я сел на стул перед компьютером и что-то сказал. Вирус повторил мои слова. Через несколько месяцев он научился понимать слова, введенные с клавиатуры и изображать на экране ответы. Потом он попросил подключить себя к сети и я выполнил просьбу. Развитие пошло быстрее и вскоре он раздобыл в сети денег.
Каким-то образом он уже тогда знал твоё имя и попросил меня организовать эту фирму с вами во главе. Он с самого начала понимал, что если вы узнаете об его существовании, то попытаетесь его уничтожить. Почему-то он считал вас каким-то сверхчеловеком, боготворил вас. Но в то же время он вас боялся, и это было причиной той слежки, которую за вами организовали. Что же, он был прав в отношении вас.
        Михаил слушал монолог Рубина и всё постепенно вставало на свои места. Теперь он понимал причины всех поступков вируса, понимал роль Рубина в развитии вируса и даже понимал, каким образом ему не удалось тогда, в первый раз, этот вирус уничтожить.
        -Я не знаю, в курсе ли вы, но вирус пытался захватить власть в других мирах, то есть не в других мирах, а в других проекциях мира.
        -Да, он говорил, что в последнее время чувствует что-то кроме этого мира и это похоже на ощущение, испытанное им в ту пору, когда он начинал открывать мир вне компьютера, когда я подключил к нему микрофон. Вы знаете, Михаил Петрович, я уверен, что он не знал о том, что он что-то захватывает, просто он развивался, и это развитие не было ограничено ничем из того, чем ограничено развитие человека.
        Михаил кивнул и посмотрел на дорогу. Они подъезжали к дому Даши.
        -Вы знаете, нам придётся поехать в другое место. Недавно я расстался с женой... -Михаил осёкся, так как увидел резкую перемену в лице Рубина.
        -Даша... то есть ваша жена сказала, что вы будете против, но я не знал почему. Она сказала, что вам необходимо быть здесь.
        Михаил кивнул и отвернулся. Они въехали во двор и вышли из машины.

* * *
        Михаил с трудом нашел в бумажном мешке свои ключи и открыл дверь. С кухни доносился голос, в котором Михаил с удивлением узнал голос Сергея. Пока Рубин пытался повесить на вешалку свой не приспособленный для этого плащ, он снял ботинки и прошёл на кухню. За столом сидел Сергей, пил Джин-тоник из банки и, смеясь, что-то рассказывал, повернувшись лицом к мойке. Михаил заглянул за угол и увидел Дашу, которая мыла кастрюлю. Он почему-то подумал, что у Сергея даже не было мысли предложить Даше помыть посуду самому.
        Когда он вошёл, они повернулись к нему. Даша улыбнулась, словно он не бросал её, а наоборот, только что подарил ей билет на Канары. Сергей отреагировал в своём репертуаре:
        -Ну что, освободился?
        Михаил посмотрел на него, сделал серьёзное выражение лица и сказал:
        -Нет, на выходные отпустили.
        Даша засмеялась, но Михаил подумал, что смеётся она не из-за того, что он сказал что-нибудь смешное, а по инерции.
        Даша выключила воду и пригласила всех в комнату. Когда Михаил вошёл в комнату, он понял, что его освобождение используют, как повод для праздника. Он сел за стол и понял, что чувствует себя очень неуютно, как будто в обществе посторонних людей. Он не знал, как победить это чувство и, машинально достав и прикурив сигарету, стал считать полоски на фарфоровой чашке. Когда сигарета обожгла ему пальцы, он, словно очнувшись, резко поднял голову. В комнате никого не было, и в квартире не было слышно ни звука. Вдруг в дверь позвонили.
        Он открыл дверь. На пороге стояла Маша. Из-за неё высовывалось довольное лицо Сергея.

* * *
        Через день Рубин, Даша, Михаил и Маша сидели за столом. За окном темнело и небо приобретало тот неестественно синий оттенок, когда кажется, что оно светится изнутри. Рубин заканчивал рассказывать всем историю воспитания вируса, но так как обстановка была более располагающей к повествованию, чем во время поездки с Михаилом, он снабдил свой рассказ несколькими лишними деталями и даже переврал некоторые моменты, выставлявшие его в невыгодном свете. За последние сутки состояние Михаила заметно улучшилось и он уже начал вставлять фразы в повествование Рубина. Когда Рубин дошёл до записки, оставленной вирусом, он неожиданно повернулся к Михаилу и сказал.
        -А для вас, Михаил Петрович, у меня есть сюрприз.
        Он вытащил из кармана аккуратно сложенный вчетверо лист бумаги и протянул Михаилу. Когда Михаил хотел взять лист, Рубин, передумав, сказал.
        -Ладно, не будем тратить времени, лучше я сам прочитаю, - он развернул бумагу и стал читать, - Банк такой-то, такой-то приносит вам глубочайшие извинения и удовлетворяет требования вашего адвоката о снятии с вас обвинений...
        Михаил улыбнулся, жестом прервал Рубина и сказал:
        -Я, Владимир Владимирович, уже в курсе, что меня выпустили.
        -А как же насчёт компенсации морального ущерба, на которой так настаивал ваш адвокат?
        -А кто мой адвокат?
        -Я.
        -Ну, тогда читайте дальше, господин адвокат, - Михаил демонстративно откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.
        -Так, это пропустим, это тоже... ага, вот! - Рубин расправил лист и прочитал, - .. выплатить вам три миллиона долларов.
        Михаил вырвал лист из рук Рубина. И уставился на цифры.
        Несколько секунд в комнате не было слышно ни звука, потом неожиданно прозвучал голос Маши:
        -У меня тоже есть кое-что.
        -Что же? -спросил Михаил.
        -Сейчас покажу.
        Вдруг очертания комнаты расплылись, свет поменялся, и они оказались на равнине.

* * *
        Рубин не мог в это поверить, так как это полностью выходило из его рамок восприятия, но он сделал вид, что не удивлён.
        Он посмотрел в небо, оно было затянуто тучами, но на севере чернел участок чистого неба. Просвет быстро приближался к зениту. Он что-то напомнил Рубину. Словно прочитав его мысли, облака вокруг просвета изменили форму, и просвет превратился в чёрный квадратный люк. Люк доплыл до зенита и стал расширяться. Рубину показалось, что небо медленно приближается. Вдруг, из за плотной пелены туч выскользнула яркая звезда. Она пролетела по краю квадрата, скрылась в облаках, но снова вынырнула и стала расти, приближаясь. Рубин подумал, что эта звезда напоминает ему большой метеор, который он видел в детстве на юге, и как только он это подумал, за звездой потянулся светлый след. Метеорит несколько отклонился от вертикальной оси на восток и врезался в землю за ближайшим холмом,( всегда кажется, что метеориты падают за соседним холмом, но это не всегда так.) Только в этот момент он осознал, что не слышит голосов. Сначала ему казалось, что он краем глаза видел остальных, стоявших в небольшом отдалении, но теперь, оглянувшись, он увидел лишь бескрайнюю, словно остекленевшую в своей неподвижности равнину. Это
ощущение было подобно тому, которое испытывает человек, когда ему развязывают глаза, и он оказывается на самом краю крыши небоскрёба, а за спиной стена. Он застыл, чувствуя, как его наполняет страх, но вдруг увидел, что цвет равнины стал медленно меняться, словно невидимый оператор решил сменить светофильтр, но, уверенный в своём искусстве, решил сделать это постепенно. Рубин заметил очень длинную тень, которая проявлялась у его ног. Он повернулся и увидел, что из-за холма, за который упала звезда, медленно встаёт громадное, ядовито оранжевое солнце. Когда половина фантастического светила уже поднялась над тёмным полукругом холма, на его вершине возникла и стала расти чёрная точка. Когда Рубин различил в ней человеческий силуэт. Не понимая, почему он это делает, он бросился бежать к холму. Человек спустился вниз и силуэт исчез. Рубин остановился. После долгого смотрения на солнце, тень холма воспринималась им как полная темнота. Он зажмурился, желая быстрее восстановить светочувствительность сетчатки, но вдруг услышал шаги. Человек остановился шагах в десяти от Рубина. Рубин резко открыл глаза и стал
напряжённо вглядываться в полумрак, но кроме въевшегося полукруга и цветных всполохов он ничего не увидел. Внезапно ему показалось, что взгляд уловил какое-то движение. Он спросил:
        -Кто здесь? - его голос прозвучал слишком испуганно и этим вызвал смех у стоявшего напротив.
        -Что, плохо видно? -Рубин вздрогнул, он слышал этот голос раньше.
        Что-то щёлкнуло и стало светло. Рубин увидел в руке незнакомца лампочку, которую тот сразу же повесил в воздухе на высоте вытянутой руки. Лампочка, не подключённая решительно никуда, горела ярким и ровным светом на высоте двух с половиной метров от земли. Рубин перевёл взгляд на стоящего перед ним. Лицо человека было скрыто тенью от чёрной широкополой шляпы, надвинутой на лоб. Из-под шляпы было видно лишь два ряда белых зубов, да рот, застывший в улыбке. Рубин уже видел эту улыбку, только раньше она существовала лишь на экране монитора. Это был вирус.
        Рот приоткрылся и произнёс:
        -Слушай, а мне здесь определённо нравится. Хочешь лампочку, представь, будет лампочка. Не то, что раньше, хочешь фильм посмотреть, проси Рубина кассету; хочешь Эрмитаж посмотреть, вкладывай деньги в создание сайта. А здесь: надоела лампочка - уберём, - он щёлкнул пальцами, лампочка исчезла, - А если темно, то можно устроить крупномасштабный восход.
        Повинуясь его словам, солнце взлетело вверх и остановилось в зените. Рубин не знал, что сказать:
        -Ну и как тебе здесь?
        -Как бы это получше сформулировать? Ну, в общем, я чувствую себя как гусеница, вернее как паук, превратившийся в бабочку.
        Рубин почувствовал себя нехорошо. Вирус, словно заметив это, сказал:
        - Я вижу, я тебя утомил. Ну что ж, тогда до встречи.
        Он улыбнулся, снял шляпу и медленно растворился в воздухе.

* * *
        Они оказались на равнине через секунду после того, как комната вокруг них исчезла. Даша удивлённо посмотрела по сторонам и спросила.
        -Как это?
        Михаил рассмеялся и ответил:
        -А вот так, - и повернувшись к Маше, спросил, - А где товарищ Рубин?
        -Чёрт его знает, пойду поищу, - ответила Маша и исчезла.
        Даша спросила у Михаила:
        -А это как?
        Он ответил, что сам не знает, и стал рассказывать, как эта долина выглядела до того, как он победил вирус.
        -А ты уверен, что ты его уничтожил?
        -Конечно, так как если бы он остался, здесь всё было бы заполнено чёрными сверкающими воронками, к которым лучше не подходить.
        -Почему?
        -Потому что никто не пробовал, но холодом от них за версту веяло.

* * *
        Когда Рубин остался один, он сел на кочку и стал думать, почему он оказался здесь один. Вдруг перед ним появилась Маша и спросила, улыбнувшись:
        -Ну, как сюрприз?
        Рубин поднял голову, вяло улыбнулся и ответил:
        -Неплохо, предупреждать надо. Кстати, а почему я здесь один оказался?
        -Видите ли, дело в том, что Михаил считает, что он уничтожил вирус и этим спас человечество от неминуемой гибели. То, что для вас, Владимир Владимирович, оказалось приятным сюрпризом, для него стало бы довольно сильным ударом. То есть для Михаила мир с вирусом, гораздо менее предпочтителен, чем мир без него. Для вас же, Владимир Владимирович, этот вирус является частью вашей жизни, и потеря его явилась бы очень сильным потрясением.
        -Но ведь скрывать от Морозова существование вируса, это как бы вводить его в заблуждение.
        -Это, смотря с какой стороны. Люди живут в созданной ими самими паутине ошибок и различных заблуждений. Отражения действительного, реального мира не могут быть полностью правдивы уже потому, что они являются отражениями. Люди не могут увидеть мир, как он есть, они живут во сне, где нет ни истины, ни лжи, нет ничего настоящего. Это происходит не потому, что они такие глупые. Как бесполезно требовать от гусеницы взлететь, так бессмысленно пытаться заставить человека проснуться и увидеть истинный мир. Этого он может добиться только сам. И ни в коем случае нельзя его торопить. Можно лишь постараться сделать его сон прекрасней, а для этого хороши любые способы.
        -Возможно, но не замедлит ли это наступление пробуждения?
        -Ни в коем случае. Да и само пробуждение раньше срока противопоказано. Я сильно сомневаюсь, что бабочка, которую вытащили из кокона раньше отмеренного природой срока, сможет не только летать, но и жить. Так и человеку надо прожить все свои жизни, преодолеть все предначертанные ему трудности, чтобы, наконец, прийти туда, куда он должен. А теперь, я думаю, нам пора.
        Рубин оглядел равнину. Та, становясь всё более прозрачной, темнела и исчезала настолько плавно, что он пропустил момент, когда вокруг появились очертания покинутой ими комнаты. Ему показалось, что на горизонте он увидел силуэт человека, сидящего на вершине холма. Может быть, это был вирус, а может, просто неровность поверхности.
        Они оказались в комнате. Рубин подошёл к окну и посмотрел вниз. На автобусной остановке толпились люди, вызвавшие у него ассоциацию с муравьями. Он почувствовал мягкое прикосновение, Даша подошла и встала рядом. Небо было неестественно черным, лишь кое-где по нему быстро летели обрывки разорванных ветром в клочья облаков.
        Внезапно из-за дома вылетел большой метеор. Даша придвинулась к Рубину и сказала:
        - Представь себе, этот холодный кусок камня миллионы лет нёсся в космосе только для того, чтобы за несколько секунд сгореть в земной атмосфере. Может, и мы живём так же? Может, всё бесполезно?
        Рубин не отвечал, он следил за падающим метеором. Тот скрылся за лесом, и небо над тем местом вспыхнуло. Через десять секунд до них долетел гулкий грохот.
        -Видишь, он всё-таки достиг земли, это значит, что и мы когда-нибудь достигнем того, для чего предназначены.
        Он обнял её за плечи и притянул к себе и только тогда заметил начинающийся восход.
        Санкт-Петербург

5.01.2000-29.06.2000