Закат Железного города Даниил Тихий
        Закат #2
        Время, когда смог и пыль закрыли свет солнца…
        Время, когда сын поднял руку на своего отца…
        Время, величайшей агонии человечества…
        Время надежды.
        Даниил Тихий
        Закат Железного города
        ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА:
        Серия «Закат» является приквелом (предысторией) цикла «Поступь потерянных душ».

* * *
        Глава 1. Огненная река
        Дробовик рявкнул трескучим звуком выстрела и выплюнув из себя тяжёлый, керамический болт, сбил с ног вставшего на моём пути выродка.
        На стену плеснуло тёплой кровью и частичками плоти, ясно различимыми в приборе ночного виденья. Болт сокрушительным тараном взломал рёбра, пробурил лёгкое и вышел из спины чудовища таща за собой огромный кусок плоти.
        После таких ранений - не встают.
        Стимулятор действовал на все сто. Дурнота ещё ощущалась где-то на задворках сознания, но моё тело полнилось диким зарядом энергии.
        Пробежав пяток метров, я споткнулся, упал на колено и услышав за спиной визг, развернулся чтобы выстрелить. И сделал это - вовремя.
        Импульс, запускающий болванки болтов, сопровождал снаряды ещё некоторое время после того, как они покидали ствол. Зарождающиеся вокруг оружия искры остаточной, парамагнитной энергии, рождались прямо в воздухе и напоминали звёзды. Тусклыми точками помех эти «звёзды» загорались в окулярах прибора ночного виденья и тут же гасли.
        Дробовик рявкнул дважды.
        В отличии от многочисленных гибридов пришедших на смену пороховому оружию, моя пушка была целиком продуктом современных, парамагнитных технологий.
        Чудище, что встало на мой след, было отброшено прочь, но не погибло. Один из болтов разворотил ему колено, второй почти оторвал руку, но для того, чтобы остановить монстра этого было недостаточно. Даже искалеченный он пытался преследовать меня и визжал как резанный, привлекая к нам новых чудовищ.
        Я вскинул оружие чтобы дать третий, на этот раз точный-прицельный выстрел, но две тени что появились из-за завалов сделали основную работу за меня. Визг захлебнулся.
        Товарищи убитого не брезговали каннибализмом.
        Пятясь, я споткнулся о мусор, упал на спину, вскочил и продолжил бегство. Они услышали. За спиной раздался рёв и погоня рванулась дальше.
        Мои навыки стрельбы оставляли желать лучшего. Я потратил две пули на одну цель - непозволительная роскошь в условиях ограниченного боезопаса. Рванувшись дальше, перескакивая через первого убитого ублюдка и мусорные завалы, я уже знал, что твориться за моей спиной. Десятки преследователей, несущихся на звуки в полной темноте, натолкнулись на трупы.
        На какое-то время это их задержит. Другой вопрос - на какое?
        Впереди маячили бегущие навстречу угловатые фигуры. Выжившие твари, оказавшиеся в затопленном тоннеле точно так же, как и я - во время бегства от ослепительной вспышки, накрывшей поверхность.
        Поймав кураж от адреналина и стимулятора, я рвался к ним навстречу по заваленному мусором перрону.
        Но это не значит, что я действовал бездумно…у меня имелся план.
        Я считал, что мне нужно заманить как можно больше тварей на неосвещённый участок, чтобы просочиться сквозь их ряды в темноте и преодолеть новый освещённый рубеж в несколько десятков метров.
        Проклятая аварийная лампа прямо по курсу снижала мои шансы многократно, но работающий как швейцарские часы мозг, под действием стимулятора выдал решение.
        Ещё один трескучий выстрел заметался эхом между стен привлекая ещё больше тварей, но дело своё сделал. Химическая лампа разлетелась осколками, а её светящийся состав упал в воду и был унесён потоком.
        Темнота - мой главный союзник, расширила свои владения.
        Огибая мусорные завалы, прижимаясь к ним и лавируя между, я испытывал странное чувство. Будто был не жертвой, но охотником.
        Существа, что пробегали мимо, стремясь побыстрее оказаться там, откуда слышали звуки пиршества и выстрелов, меня не пугали.
        В какой-то миг я поймал себя на мысли, что мне нравиться это дело гораздо больше, чем сидеть в железной коробке грузового состава и развозить материалы по мирным тоннелям. В окружающем ужасе была своя, извращённая красота. Картина мира заиграла такими красками, коих бы я никогда не увидел в обычной, мирной жизни.
        Возможно, всему виной был стимулятор или я.… просто сошёл с ума?
        Присев за искорёженной стиральной машиной, подпёртой ветками и пластиком, я загнал в дробовик ещё четыре болта. И именно этот миг выбрал один из выродков чтобы забраться на мусорную кучу, за которой я укрывался.
        Дистанция в жалких два-три метра позволила мне разглядеть множество подробностей. Отвратно отвислый живот, при худых и жилистых конечностях. Безобразные наросты обломанных, нечеловечески толстых ногтей и странные хищные черты на оплывшей роже.
        С каждым днём эти создания всё меньше и меньше напоминали людей.
        Тварь шумно втянула носом воздух и вытянув шею разразилась двумя животными звуками, напоминающими птичий клёкот. Ещё через мгновенье она бросилась вперёд, едва не нарвавшись на выстрел, но я вовремя сообразил, что всё ещё невидим для её неприспособленных к темноте глаз и не стал стрелять.
        Под чужой ногой скрипнула искорёженная стиральная машина и едва не зацепив мой затылок, зверюга спрыгнула с завала и поспешила дальше. Туда, откуда я только что пришёл.
        Пристегнув дробовик обратно к рюкзаку и взяв ему на смену топор, я поспешил продолжить своё бегство. Но нарвался практически сразу…
        …, огибая мусорную кучу столкнулся нос к носу со спешащим мне навстречу мутантом.
        Скошенный, быстрый удар рассёк уродливое лицо напополам. Тычок в челюсть обратным движением обуха заставил тварь приземлиться на задницу. А вертикальный замах топором стал последним в этой симфонии смерти.
        Из расколотого черепа брызнули мозги и уперевшись ногой в тело агонизирующего ублюдка я сумел вырвать застрявший топор. Но перед самым первым ударом тварь успела взвизгнуть и этот её визг был понятным сигналом для остальных двуногих ужасов. Иначе как объяснить их живейший интерес к моей персоне через пару секунд после нашей стычки?
        Дальнейшее бегство напоминало попытку лыжника опередить лавину. Движение по перрону было единственной возможностью выжить, но впереди уже маячила очередная аварийная лампа, а преследователей за спиной стало так много, что ещё один выстрел сулил гарантированную смерть.
        Между передним краем наступающих на мои пятки созданий и мной, было не более чем два десятка, может полтора, метров. Труп убитого последним мутанта их даже не замедлил. Просто разорвали на ходу и попёрли дальше.
        В своём стремлении сбежать от выродков я успешно удалился от поворота, к которому нас всех принесло потоком. Концентрация тварей дальше по тоннелю резко снизилась, все кого я мог привлечь остались позади, не считая редких фигур, встающих у меня на пути.
        На перроне почти исчезли мусорные завалы, нанесённые к повороту тоннеля водой. А значит на следующем, освещённому участке - я буду как на ладони.
        Перспектива гибели замаячила перед глазами реальнее некуда. Несмотря на стимулятор мои лёгкие давно горели огнём, а в разуме всё чаще возникало желание сбросить рюкзак к чёртовой матери.
        Но помощь пришла откуда не ждали.
        Сосредоточенный на бегстве и желании не свалиться под ноги бегущим следом мерзавцам, я совсем прозевал тёмную арку прохода ведущую в сторону от основной ветки тоннеля. Такими маленькими, узкими улочками как эта, без всякого намёка на перроны и рельсы, полнился низинный город. Я проскочил мимо и не заметил своей оплошности, если бы не прозвучавший в тоннеле крик:
        - Выкатывай! Давай мужики! Быстрее!
        И неизвестные мне «мужики» - выкатили…
        Зелёные бочки с грохотом покатились по спуску на перрон, я успел в пол оборота увидеть целых три штуки, а затем из-под арки вылетело что-то горящее и сделало бум.
        За моим плечом полыхнуло так неожиданно и сильно, что я запутался в собственных ногах и свалился. Огненная стена полыхала за моей спиной, в воздухе ужасно завоняло химической гарью и палёной шкурой.
        Волна жаркого воздуха шевельнула мои волосы и припекла брови заставляя укрыть голову руками, а затем «бум» повторился ещё дважды.
        На краткие мгновения я впал в ступор. Рёв пламени и крики сгорающих заживо тварей, ужасным эхом заметались между стен. Страшная, непередаваемая какофония ужаса, пробилась в мой рассудок сквозь наркотический угар стимулятора.
        Казалось, что боль прорывается из сгорающих заживо криком, и не в силах вырваться из тоннеля готова затопить всё его пространство. Но это страшное наважденье длилось недолго.
        Видя, как толпа отступила перед стеной пламени и как падают на грязный пол сгорающие заживо, обугленные нелюди - я поднялся. Но лишь затем, чтобы снова упасть.
        Страшный удар в спину заставил меня полететь лицом вперёд и разбить к чертям собачьим охотничий ПНВ, закреплённый на моём лбу. В мгновение ока я лишился своего единственного преимущества.
        Куски стеклопластика расцарапали моё лицо, а кто-то сильный, надсадно рычащий и жутко свирепый потащил меня по полу перрона.
        Слишком сильно заострив своё внимание на огне, ошеломлённый и отвлечённый произошедшим, я стал уязвим и прошляпил выродка с тыла, за что теперь и расплачивался. Растратив десяток секунд в бесполезных попытках вырваться, я догадался выскользнуть из лямок и стал свидетелем жуткой картины.
        В жёлтых отблесках пламени мой рюкзак рвал вставший на четвереньки мужик. Грыз словно голодный медведь, остервенело долбил мускулистыми руками и рычал, видимо совсем не понимая, что рюкзак - неодушевлённый предмет, частью меня не являющийся.
        Я успел приметить его жуткие, мясистые ноги, чьи пальцы были покрыты страшными костяными наростами, и странно деформированные ступни, больше подходящие киношному оборотню, прежде чем сбоку прозвучал выстрел.
        Заряд парализатора заставил нападающего бросить рюкзак, но не вырубил. Пошатнувшись, мутант отступил в бок, к краю перрона, за которым уже разливалась огненная река. Горючая смесь что взорвалась вместе с бочками за моей спиной, стекала в воду, где продолжала гореть.
        - Окружай его мужики! Окружай! Пихайте в огонь!
        В мгновение ока на перроне стало людно. Вокруг заметались фигуры нормальных, самых обыкновенных людей. Вооружённые чем попало они пропустили вперёд мужиков с длинной заострённой арматурой и те немедля атаковали мутанта.
        Ошеломлённый разрядом парализатора, он не смог оказать достойного сопротивления. Свалился в реку и обляпанный горящей химией был унесён потоком.
        - Эй ты! Вставай давай! - Чужие руки вздёрнули меня на ноги. - Не ранен?
        Я помотал головой, но ответить не смог. К горлу подкатила дурнота и меня вырвало. Действие препарата подходило к концу, тошнота возвращалась, и я знал, что в этот раз всё будет ещё хуже.
        Меня ждал откат стимулятора.
        Глава 2. Новый дом
        Я заболел. И заболел тяжело.
        Водичка, которой я наглотался, была полна разнообразных примесей. Потеря сознания, рвота с кровью, диарея и дикая слабость… это всё с чем я столкнулся, прежде чем окончательно потеряться в круговороте образов.
        Чувствуя себя лёгким поплавком на беспокойной воде бурной речки, я запомнил последнюю неделю урывками. Какие-то люди постоянно ухаживали за мной, куда-то возили, подключали аппаратуру, погружали тело в регенеративную ванну и, кажется, я однажды видел рядом с собой Волка, но не был в этом уверен.
        Вся неделя промчалась мимо меня в полубреду, между сном и явью.
        На восьмой день, я открыл глаза и понял, что нормально соображаю. Пробуждение было резким, но моя голова - ясной.
        - Он приходит в себя. Деблокатор подействовал.
        Повернувшись на звук, я увидел женщину, стоящую у соседней кровати. В воздухе пахло медициной, но вряд ли мы находились в больнице. Десятки мелочей говорили о том, что это помещение наспех приспособлено для содержания больных.
        - Гд…
        Блондинка не собиралась давать мне слово:
        - Все вопросы потом. Твой напарник знает, что сегодня ты будешь доступен для посещений. Он заполнит пробелы в твоей памяти. Постарайтесь не двигаться, деблокатор не возвращает контроль над телом мгновенно.
        Подойдя ближе, она подозвала кого-то вне поля моего зрения и взяла у него маленький фонарик. Через секунду свет ударил в глаза.
        - Реакция замечательная. Визуально и по аппаратам всё в норме. Вас что-то беспокоит? Боль в желудке или пищеводе, жжение, тяжесть?
        Я мотнул головой:
        - Да нет вроде.
        После моего ответа усталая женщина, на мой не шибко экспертный взгляд лет тридцати пяти от роду, пощупала мой живот пальцами и ничего не объясняя убежала. А передо мной встал тот, кто ей ассистировал. Молодой парень, не больше тридцати, черноволосый и смуглый.
        - Привет! Извините Елену Викторовну, уцелевшего оборудования совсем мало. В регенеративные капсулы постоянная очередь. Её как главного специалиста буквально разрывают на части, очень много раненных и больных.
        Пацан потянулся ко мне и чем-то щёлкнув, разблокировал мои руки.
        Немедленно растерев непослушные конечности, я спросил:
        - Где мы находимся?
        Ассистент постепенно отключающий от моей постели какой-то модуль, не стал игнорировать мой вопрос:
        - В медицинском секторе. Вас перевезли сюда три дня назад. В тоннелях была большая заваруха. Дырку ведущую на поверхность закрыли, две низинных улицы между транспортным узлом и нашей станцией изолировали. Нам всем очень повезло что вы нас нашли. Подумать страшно, почти четыре тысячи человек ютились совсем рядом с отрядом военных и даже не подозревали об этом.
        Четыре тысячи человек? Охо-хо, последнее что я чётко запомнил, как меня вытаскивали с горящего перрона. Неужели я набрёл на целую кучу выживших? Да и слова «дырку на поверхность закрыли» вызывали самое малое - непонимание. Какую такую «дырку»? На ум приходил образ пролома, в который мы с Борзом прыгнули в надежде спастись, но я слабо себе представлял, как его можно закрыть.
        Пацан тем временем отключил аппаратуру и покатил модуль на выход скрипя колёсиками подставки. Понимая, что я вот-вот профукаю главный источник информации, я приподнялся и крикнул ему в след:
        - Эй! Ты куда? А мне что делать?
        Чувствуя слабость во всём теле, я попытался сесть и только тут понял, что в «палате» я не один. На шести кроватях лежали бессознательные люди, точь-в-точь как я пару минут назад. Лишь один, пожилой хлопал большими глазищами на исхудавшем, обтянутом кожей лице.
        - Полежите пока. Подождите пока мышечный каркас отойдёт от блокировки.
        И был таков.
        «Вот гад! Смылся!»
        Когда дверь задвижка с шуршанием закрылась, я попробовал было встать, но шипя и матерясь оставил эту попытку. Стоило моим ступням коснуться пола, как по нервам побежала нестерпимая, жгучая боль. Казалось, будто в мои ноги давно не поступала кровь.
        Охая и растирая конечности, я кивнул старику:
        - Здравствуй отец. Не объяснишь, что тут происходит?
        Мужик приподнялся на локтях и пожал плечами:
        - У меня с ногами была беда. Кожу пожгло, но спасибо Матери уже нормально. Ребята как-то через нижние уровни пробрались в четвёртую горбольницу. Говорят, от неё ни хрена не осталось, одни руины, но кое-что с заваленных обломками этажей притащить удалось. Тебя как звать?
        «Какие ребята? Какая Мать? Ни черта не понятно.»
        - По системному Дедом кличут. А тебя?
        Старый улыбнулся:
        - Меня Тельником обозвали, так и записался в этот «Оазис».
        Продолжая растирать ноги, я махнул рукой в сторону стоящих у кроватей аппаратов:
        - Так это всё с четвёртой?
        Тельник откинулся на подушку и прикрыл глаза как бы говоря «да»:
        - Ребята много чего принесли, но для такой оравы всё равно мало. Кого пылью в первые дни припалило, кто потравился, кто надышался всякого. Сейчас время такое - куда ни плюнь, всюду смерть.
        Я стрельнул глазами в сторону двери и покусав губы спросил:
        - Врачиха эта… ничего толком не объяснила. Я уже здоров или как? ИскИн только запустился, никакой информации по биотическому блоку пока нет.
        Старый улыбнулся:
        - Ну как тебе сказать. Хочешь валяйся, но кормить тебя задарма и обслуживать не будут. Понадобиться койка - прогонят. А пока лежи, ты что, куда-то торопишься?
        Я хмыкнул:
        - Спасибо, належался уже всласть. Пойду на разведку.
        Босой, в одном лишь нательном белье, я пошлёпал наружу. В локтях и коленях ещё покалывало, но с каждой минутой становилось всё лучше. При моём приближении сработала автоматика и дверь откатилась в сторону.
        «Ну хоть кто-то помогает».
        В коридоре оказалось шумно. Стоило бросить взгляд на ползущие под потолком трубы и ровные ряды кабелей, чтобы стало понятно - я всё ещё в низинном городе. Где-то во внутренних помещениях одной из улиц. Для чего они предназначались раньше, сейчас уже не скажешь. Да и нужды узнавать подобное у меня не было.
        Низкие потолки, ровные ряды уходящих к повороту коммуникаций и многочисленные двери-задвижки. Какой-нибудь пункт управления или связи…
        - Посто-о-оронись!
        Я прижался к стене и мимо меня на носилках пронесли раненого. Молодого парня в военной форме, с покрытой засохшим медицинским гелем головой.
        В и без того узком коридоре постоянно кто-то двигался. Туда-сюда что-то таскали, кого-то возили, ковыляли разной степени покарябанности раненные….
        Лазарет он и есть лазарет.
        Поймав за руку молодую девчушку, я спросил:
        - Дочка, не знаешь где тут у них свои вещи раздобыть можно?
        Девчонка махнула в противоположную сторону коридора.
        - Не знаю, бардак страшный. Спросите вон там.
        Мне ничего не оставалось как пойти в указанном направлении. Но там мне тоже ничего путного не сказали. В итоге злой и порядком уставший я плюнул на это дело и с мыслью «ну на хер» вернулся в палату, где попросту завалился на койку.
        Оставшись без такого дурака как я на пару часов, человечество не вымрет.
        От нечего делать полез в перезагрузившийся интерфейс. Следовало узнать, что со мной сделали. По первому же запросу ИскИн вывел карту организма и дал подробную аналитику. За неделю я пережил минимум две операции. Сделав несколько отверстий в брюшной полости с помощью хирургического роботизированного комплекса, из моего тела, удалили повреждённые ткани, одновременно их заменяя на псевдобиотическую синтетику.
        Теперь на моём желудке стоит самая настоящая заплатка.
        Кроме того, мне почистили организм от отравления и токсинов. А погружение в регенеративную капсулу, стёрло почти все внешние следы хирургического вмешательства.
        Смотря на свои характеристики, я не видел в них особых изменений. Чутка упали выносливость и сила, зато нервно психологическая устойчивость НПУ была на очень высоком уровне.
        Что и говорить - испытания или ломают психику, или её закаляют.
        В одном я был уверен точно. Если бы не эти люди, я бы погиб на том перроне. Просто свалился под ноги кровожадной толпе и был бы разорван на части.
        На мне повис ещё один неоплаченный долг.
        Я не мог не заметить, что за время моего отсутствия в интерфейсе произошли серьёзные изменения. Для каждой файловой надстройки или установки требовались сеансы отдыха носителя. Если по-простому - пока я спал ИскИн мог задействовать освободившиеся мощности для установки полученных файлов.
        Обычно такие сеансы требовались для глобальных обновлений программного обеспечения, или во время изучения обучающих файлов. Захотел получить какую-то профессию на базовом уровне? - купи у корпорации нужный набор файлов. ИскИн используя нейронную сеть и связь с мозгом носителя, за короткий срок позволит усвоить полученный материал, который останется закрепить на практике.
        Ис откуда взялись новые файлы? Что они из себя представляют?
        Хоть убей я не помнил, чтобы где-то что-то скачивал.
        - Файлы попали в базу во время события, получившего в классификации программы Оазис - название «Импульс».
        Перед моими глазами пронеслись визуальные фрагменты, предшествующие моему падению в затопленный тоннель. ИскИн использовал понятные образы из слепков моей собственной памяти, для того чтобы я понимал о чём идёт речь.
        И судя по этому видеоряду, стихийное бедствие второй раз накрывшее город, и являлось пресловутом «Импульсом».
        - Полученные файлы носят разрозненный рекомендательный и информационный характер. Подразумевают передачу данных от носителя в общую сеть и обратно. Таким образом высший ИИ корпорации - Енна, создательница Оазиса, попыталась воссоздать информационную сеть, способствующую выживанию человечества.
        Я поморщился:
        Слишком сложно Ис, давай проще.
        Размеренный голос ИИ тут же снова возник в сознании:
        - Во-первых, Импульс мешает передаче данных, но он же является маскирующим фактором. С большой долей вероятности можно говорить о том, что Енна специально наладила систему таким образом, чтобы она активировалась только во время Импульса. При первой активации программного обеспечения вы дали разрешение на открытый канал обновлений, поэтому я не делал запрос для разрешения установки файлов. Во-вторых, судя по имеющимся обрывочным данным, собранных с носителей Оазиса и других источников, а затем переданных нам, Импульс является детищем Риордана, еще одного высшего ИскИна из корпорации A.R.G.E.N.T.U.M.Импульс разрушает сознание носителя биотического блока, по сути убивает человека и сводит его ИскИна с ума. По итогу этих разрушительных действий, попавшие под Импульс люди, превращаются в Измененных (системная классификация Оазис). Подводя итог, можно сказать, что на планете земля появилась новая форма жизни. Подверженная бесконтрольным мутациям, перескакивающая целые ступени эволюции и постоянно нуждающаяся в большом объёме пищи для своих трансформаций.
        Следующий видеоряд уже не был копией с моего слепка памяти. То, что я видел в интерфейсе, происходило где-то очень далеко, не в Приморьеве. Хотя бы потому, что в нашем городе не растут тропические растения.
        По улице бежали люди. Словно кнут по соседнему зданию ударила фиолетовая молния. Через мгновение запись оборвалась помехами, грянул импульс, но затем аппаратура, на которую велась съёмка, восстановилась.
        Те, кто вставал с асфальта после импульса, людьми уже не были.
        Знакомые дёрганные движения рассказали мне больше, чем требовалось.
        «Значит вот как становятся этими тварями? Попал под импульс на открытой местности, умер, а твоим организмом руководит поехавший крышей ИИ, способный в буквальном смысле изменять твоё тело с помощью поступающих извне биотических клеток? Охренительная перспектива, куда уж там киношным зомби и вирусам.»
        Биотический блок, имплант в моей голове, был скован целым рядом ограничений. Например, законы корпорации запрещали изменять своё тело дальше определённого уровня и выходить за рамки человеческого облика. Я просто не мог сделать из себя мутанта - функциональные ограничения так просто не обойти, даже если у тебя полные карманы дорогущих биотических инъекций.
        То же самое предписывал королевский эдикт об Ультрас, закон, рождённый после золотого века кибернетики. Нельзя изменять своё тело дальше определённых пределов. Нельзя терять человеческий облик. Нельзя гражданским людям делать из своего тела оружие.
        Все эти законы были своеобразной техникой безопасности для человечества, и каждый из них был опытом основанном на крови.
        А те, кто противостоит нам в тоннелях, будут меняться. И одному богу известно насколько смертоносными они могут стать.
        Свернув интерфейс, я растёр лицо и прикрыл глаза. Следовало хорошенько выспаться.

* * *
        Дед, я близко, прими приглашение в группу.
        Несколько раз моргнув, я некоторое время тупил в надпись, а затем до меня дошло. Подтвердив запрос на создание группового интерфейса, я ответил:
        Только проснулся, ни хрена не соображаю. Ты не знаешь где мои вещи?
        Волк тут же прислал новое сообщение:
        Скоро буду, жди.
        Пока ждал напарника успел подняться и пройтись туда-сюда по палате. Мышцы работали нормально, старик сосед куда-то делся. Я слышал через сон как кто-то выходил-заходил к нам в палату, но сквозь дрёму не зацепил подробностей.
        Когда дверь плавно откатилась в сторону, я сидел на кровати вытянув ноги и привалившись спиной к стене. Волк вошёл в помещение энергичным шагом, искренне улыбнулся и кивнул.
        Через секунду я поднялся навстречу, и мы пожали руки.
        Чеченец порядочно зарос бородой, чего раньше за ним не водилось. Похудел и помрачнел, черты его лица заострились, а под глазами пролегли тёмные круги.
        Ты голодный брат? Кушать хочешь?
        Я кивнул:
        - Было бы неплохо. Правда чёрт его знает как теперь желудок себя будет вести. Те из врачей кого я видел, мне ни хрена не объяснили. Не знаешь где мои вещи? А-то бродить в одном исподнем, ещё и с чужого плеча, как-то совсем не комильфо.
        Я их уже забрал, они в нашем новом доме. А во что одеться и что перекусить у меня с собой.
        В рюкзаке Борза и впрямь нашлось всё о чём он говорил. Гражданские шмотки, обувь, завёрнутые в полиэтилен бургеры, воссозданные из порошка с минимальным добавлением натуральной пищи.
        А ведь Приморьев был крупнейшим в крае поставщиком порошковых смесей для синтезатора.
        «Интересно, новенький завод на поверхности устоял?»
        Мы поели молча, запили водой из фляги снайпера и засобирались на выход. Покинув вотчину медиков, мы оказались в тоннеле, где я не мог не заметить, насколько быстро люди отбрасывают шелуху цивилизации.
        Бренды и стили уступили место здоровому прагматизму. Теперь всем было плевать насколько красиво ты одет и какими модными аксессуарами обладаешь.
        Оказавшись на перроне, я вдруг понял, что мои ноги вновь ступают по уже знакомому, затопленному тоннелю. Вот только воды в нём больше не было. Догадался об этом случайно, увидел тёмный след на стене, говорящий об старом уровне водяного потока.
        - Борз, я правильно понимаю, что кто-то откачал отсюда воду?
        Снайпер кивнул:
        После изоляции наладили работу сточной и канализационной ветки. Вся вода ушла к очистным сооружениям.
        На низинной улице было влажно и грязно, но уже чувствовалась человеческая рука. Наладив освещение тоннеля и убрав крупные мусорные завалы, люди преобразили внешний вид улицы. И продолжали преображать.
        - Я слышал о том, что территория подконтрольная людям увеличилась, но слабо себе представляю каким образом Кардинал решил проблему с ведущим на поверхность проломом.
        Волк в отличии от меня, как оказалось, был прямым очевидцем произошедших событий:
        На транспортном узле, в одном из складов, обнаружили строительный принтер. Приварили его к большому тоннельному погрузчику и по рельсам доставили прямиком к пролому. Огнемётная рота и штурмовики Кардинала с боем оттеснили изменённых. Я, кстати, там тоже был, как и остальные ребята из бара Голливуда. Ну а затем, прямо на месте, с помощью строительного принтера сделали несколько бетонных блоков и подняв его погрузчиком к потолку - закрепили.
        От такого расклада у меня едва челюсть на пол не упала:
        - И что, вот так просто? Взяли и закрепили?
        Волк покачал головой как бы говоря, что не всё было так просто:
        Среди выживших разный народ. Толковые строители тоже есть. На моих глазах всё сделали. Как выразился один из инженеров «методом блочной конструкции с использованием хладогента». Обработали блоки какой-то пеной, погрузчик поднял, прижал к пролому, ещё раз обработали и обдули из холодильной установки чтобы пена максимально быстро затвердела. Потом новый блок и ещё, и ещё… один правда отломился, упал, троих рабочих с собой забрал, но знаешь, что я тебе скажу? Видит бог я был впечатлён силой духа остальных. Они продолжили работать как ни в чём небывало.
        Увлекаемый Борзом в боковое ответвление тоннеля, я продолжил расспросы:
        - А как же эти… изменённые? Ты, кстати, получил информационные файлы Оазиса?
        Снайпер махнул рукой:
        Огнемётная рота устроила наверху огненное кольцо, да и не было там, снаружи, такой многотысячной толпы, которую мы с тобой видели. Видимо рассосались по укрытиям во время и после импульса. А файлы…, они пришли всем, кто установил себе Оазис. И судя по слухам помимо обрывочной информационной сводки, которая попала к народу разрозненными кусками, пришли и узко специализированные, в зависимости от социальной роли.
        Я хмыкнул:
        - Это как понимать?
        Волк остановился и взглянул на меня:
        Офицеры, медики, инженеры, лидеры, получили дополнительную информацию и рекомендации. Мы пришли.
        Волк привёл меня в наш новый дом. Боковое ответвление тоннеля заканчивалось тупиком, разделённым на секционные ангары. И эти складские помещения, стали прибежищем для очень знакомых лиц.
        Тут поселились старатели.
        «Наш» склад был поделён на три секции. В самой крупной жили знакомые мне по собраниям в баре Голливуда - Серый и Ласка. Молодая пара, муж и жена. Две секции поменьше делили мы с Волком. Из коммуникаций сюда был проведён лишь свет. Ни канализации, ни воды тут отродясь не бывало.
        Остальные жильцы тупиковой улочки уже договорились между собой и наладили посменный пост. Никто не жаловал воров, а старатели в этом плане были лакомой добычей нечистых на руку ловкачей. Оружие, принесённые из рейдов вещи и аппаратура, гигиенические причиндалы… ещё недавно банальные вещи вроде того же мыла, быстро становились дефицитными. А в секционных ангарах не было даже дверей. Только ворота, которые стояли теперь в открытом, сложенном положении.
        Кроме того, ходили слухи что «крыс» на подконтрольных людям улицах пруд пруди. Воруют даже вывешенные сушиться носки.
        Днём и ночью в тоннелях велись работы. Кардинал взял в оборот немало людей и разбив тех на трудовые отряды наладил посменный режим. Завалы усиленно разгребались, лазейки и трещины перекрывались. Восстанавливались представляющие опасность, критически повреждённые сегменты низинного города.
        Последующие две недели мы с Волком больше не выходили за пределы общины. Обустраивали жильё. Оппозиция продолжала верещать, но после последнего объединения с крупной группой выживших, у Кардинала прибавилось сторонников.
        Все эти события бесконечной, серой чередой пролетали мимо меня практически не касаясь. Моё здоровье стремительно возвращалось, хотя некоторое время после выписки желудочно-кишечный комплекс «радовал» меня всевозможными мелкими, послеоперационными расстройствами.
        К концу месяца, в моём новом доме стоял притащенный из мебельного склада на транспортном узле диван и стол. Удалось прикрутить кое-какие шкафы и раздобыть посуду. Ещё недавно люди Кардинала заваривали двери в ангары чтобы не допустить мародёрства, но сегодня все на это махнули рукой и отдали на мародёрку на откуп выжившим.
        Народ всё яснее понимал, что беда пришла в Приморьев - надолго.
        Глава 3. На живца
        - Тяни его, тяни! Дёргай вниз!
        Моим противником был Серый. Его жена и ещё десяток старателей обступив прорезиненный ковёр, подбадривали нас выкриками.
        Наш сосед был крепким засранцем, да и молодость тоже играла роль. Но и я, судя по усталости Серого, подарком не являлся. Все те несколько недель, что были проведены на подконтрольной территории, мы с Борзом игрались в борьбу. Он потихоньку учил меня фокусам из знакомого ему спорта, и заодно сам не плошал - восстанавливал физическую форму.
        Где-то на исходе месяца к нам начал захаживать Серый.
        Мы не умели бороться. Но это не мешало учиться. Я был чуть сильнее, он - гибче и выносливей. Наши схватки выходили изматывающими и Волк с улыбкой отмечал, что для тренировок мы хорошо подходим друг другу, несмотря на разницу в возрасте.
        Причём сам чеченец с лёгкостью укладывал любого из нас на лопатки. Вот что значит с детства в спорте, причём по старинке, а не с использованием обучающих файлов.
        Ныряй вниз! В ноги ныряй! Обвив, Дед! Ай опасно! Обвив!
        Я упал и был прижат к полу. Волк был прав, но я проиграл, силы закончились. Мне все ещё банально не хватало обычной физухи. За последние дни Серый успел меня изучить. Несколько раз быстро проиграв он стал брать меня измором, уходить в оборону используя превосходство в выносливости в качестве козыря.
        После схватки Борз не давал нам лежать, но я уже привык подниматься через «не хочу». Хлопнул по руке Серого благодаря за спарринг и отправился к стулу. Чувствуя, как пот пропитывает трусы, я какое-то время ходил туда-сюда отдуваясь и восстанавливая дыхание.
        Бороться мне определённо нравилось, но тренировка на этом не заканчивалась.
        Потеряв к нам всякий интерес, зеваки разбились на группки и чуть разошлись, обсуждая одним им интересные новости. В нашем тупичке было многолюдно не по причине наличия тут «гладиаторских» боёв, а из-за Голли.
        Хозяин кафешки и спекулянт Голливуд, решил переехать с транспортного узла поближе к нашей группировке. Облюбовал один из ангаров на основной ветке низинной улицы, но только начинал там обустраиваться и временно перенёс встречу в наш тупичок.
        До назначенного времени оставалось минут тридцать. Половины народа пока не было, как и самого Голли, так что, не обращая внимания на галдёж, мы продолжали заниматься.
        Услышав хлопок в ладоши - уже привычный метод Борза обратить на себя внимание, я поймал его взгляд и проследив за жестом, усталой рысью побежал в угол. Мы уже размялись и поработали в спарринге, настала пора круговой тренировки.
        Так как инвентаря у нас ни черта не было, использовали только-то, что сумели найти. Хотя мне пока и этого хватало. Непривычное к таким нагрузкам тело болело первую неделю страшно, но постепенно Волк понял какую нагрузку мне нужно давать, чтобы я успевал восстанавливаться.
        Последующие минуты мы чередовали упражнения. Отжимания, скакалка, подтягивания на прихваченной к воротам арматуре, заменяющей нам перекладину. Грубо, непривычно, но достаточно эффективно. Чуть по чуть всего и сразу. Понятное дело что укрепление организма естественным путём, без биотических инъекций дело не быстрое. Тем более в моём возрасте. Но чутьё подсказывало, что к такому образу жизни нужно было привыкать ещё вчера.
        Под конец легли на прорезиненный ковёр и повторяли за Волком упражнения на закачку ягодиц, поясницы и пресса. Видя, как снайпер прорабатывает тазобедренный сустав я пытался повторять за ним, и на практике понимал, насколько я закостенел по сравнению с Серым и Борзом.
        Годы сидячей работы водителем давали о себе знать.
        Полноценную тренировку провести так и не успели. Пришёл Голливуд и пришлось прерваться. Собравшись в кучу, усевшись кто куда в тупике, мы принялись слушать.
        Началось всё с разрозненных сведений и официальных заказов, которые, по сути, предлагались Кардиналом, оппозицией и гражданскими специалистами, которые использовали Голливуда как посредника. По-моему, уже все выжившие знали к кому нужно идти чтобы выйти на старателей и добыть что-то за пределами общины.
        Что и говорить, у таких как Голли есть своя коммерческая жилка.
        Пока военные выступали гарантом относительной безопасности, концентрировались на обороне, быстрых контрударах по смежным тоннелям и сохранении хотя бы частичного порядка, мы оказались единственными людьми, желающими по своей воле выходить за пределы безопасных, отбитых у нечисти улиц.
        Стоит ли говорить, что спрос на наши услуги - зашкаливал.

* * *
        Завывания ветра в ветке вентиляционной системы, маскировали передвижение группы.
        Сегодня, рядом со мной, в темноте сдавленного металлическими стенками пространства, ползли четверо. Голливуд, Волк, и два до самого выхода незнакомых мне мужика, откликающихся на Бороду и Гаспара.
        Как мы оказались с незнакомыми людьми за стенами общины - отдельная история.
        После памятного собрания на тупичке, Голли связался с нами отдельно. Затеял переписку по ППК и огорошил известием, что с собраниями нужно завязывать. А завязывать с ними нужно потому, что среди, казалось бы, своих, скованных одним риском и делом людей, завелись крысы.
        У посредника возникло предположение, что кто-то сливает старателей. За последние недели не вернулось семь человек. Три полноценные группы. Потери среди старателей и раньше были. Кто-то уходил и не возвращался, в основном из первого своего выхода. Дальше шанс потерь падал, люди набирались опыта и в отличии от нас балбесов слишком далеко не забредали.
        Вот только обе пропавшие группы, были у Голливуда на хорошем счету. А тут на тебе - пропали. Причём хабарок их никуда не делся. Просто принёс его в общину кое-кто другой…
        Одна из таких групп, из трёх ничем не примечательных мужиков, взялась выпотрошить склад, в котором предположительно, находились батареи фирмы «светоч». Причём самого разного форм-фактора.
        Ушли одни, а батареи принесли другие. Вот такая история. Незамысловатая и наверняка кровавая.
        Наши «товарищи» сдали батареи Кардиналу, а не Голли, но владелец кафе быстро об этом узнал. Как он выразился - птичка в ушко чирикнула.
        План у нашего посредника был прост. Заманить на живца.
        Рассказав на собрании, что рядом с обжитыми тоннелями есть склад полный управляемых, воздушных дронов, Голли соловьём распевался насколько они нужны военным и как те будут рады завалить ништяками любого, кто этот склад вскроет и притащит добычу.
        Сразу две группы решили испытать удачу, одна из них была заранее предупреждённым «живцом», а вторая ползла по трубе вместе с нами.
        Выбор Голливуда пал на нас по нескольким причинам. Мы не выходили из общины в последнее время, а значит не могли являться сообщниками крыс. С Бородой и Гаспаром та же история, как и с теми, кто вышел другим маршрутом.
        Предполагаемые убийцы не знали точного расположения «золотого» склада. Точную информацию по заказу Голли скидывал только непосредственным исполнителям. Борода и Госпар в общем, созданном для старателей сетевом чате, отказались от заказа не объясняя причин.
        А значит убийцы, не зная точного расположения хабара, потопают ровнёхонько за второй группой. Вряд ли нападут на маршруте, пытками в тоннелях инфу не выбьешь, не то место. Мигом сбегутся кровожадные твари и покончат со всеми обнаруженными людьми.
        ППК вскрывать тоже та ещё затея. Требует специфических навыков и не даёт гарантии, что владельцы вообще их использовали для хранения нужной инфы.
        Голли всё продумал как надо. Одно не ясно - на хрена сам попёрся? Его толстая задница маячила прямиком передо мной.
        Я полз замыкающим, а возглавлял отряд снайпер. Чеченец не хотел, чтобы с тыла нас подпирали незнакомые товарищи. Все в одном котелке конечно варимся, но доверие в этих тоннелях штука такая… нужно заслужить.
        Место для капкана было выбрано заранее. Боковая улочка низинного города, по имеющейся инфе полная закрытых ангаров. Первой группе предлагалось вскрыть один из таких ангаров и затихариться, нам - дождаться убийц и подпереть за ними выход.
        В условиях низинного города задание сопряжено с ужасным риском, но и плата соответствующая. Голливуд заплатил за него вещами сразу, не дожидаясь развязки.
        Перед ходкой я сменял свой дробовик на пневматическую, охотничью винтовку и пистолет с кустарным глушителем. По словам Голли, какой-то слесарь уже откопал где-то оборудование и вовсю клепал такие «банки» на транспортном узле. Но товар всё равно был дефицитным, так что обошёлся мне дорого.
        Взамен разбитого ПНВ, я получил новый, хоть и чутка поцарапанный, но вполне рабочий прибор в оплату от посредника. Довеском прилипла гора разной мелочёвки, кое-что по медицинской части и боеприпас к винтовке со сменным баллонном сжатого воздуха.
        Новое оружие мне нравилось. Дробовик, конечно, убойный чертяка, но этой дубиной только нечисть к себе привлекать, а там какая на хрен разница скольких из них ты отправишь на тот свет, если тебя всё равно порвут?
        Винтовка была оснащена простеньким теплаком, так что целиться из неё было сплошное удовольствие. Минимальный шум при выстреле достигаемый в основном из-за интегрированного саундмодератора, легкость боеприпаса по сравнению с теми же автоматными патронами, и скорость полёта пульки, позволяющая на глушняк отрабатывать средних размеров дичь (до 150 кг по сопровождающим документам), дополняли картину.
        Из минусов - слабое останавливающее действие и дистанция уверенного поражения. Но второе в полной мере минусом не назвать. Большего в условиях низинного города и не требуется. Тихонько кого-то щёлкнуть хватит за глаза. Другое дело, что против обеспеченных защитой людей это полная фигня. Но сколько народа сейчас таскает на себе бронежилеты и энергетические щиты? - хрен да маленько.
        Стоп, мы на месте. Вскрою решётку. Голли узнай у парней, вышли они с общины или нет?
        Сообщение Волка в групповом интерфейсе видели все без исключения. Оставалось выбраться в тоннель и затаиться так, чтобы никого из нас не было видно.
        В ушной гарнитуре зашуршал побитый помехами шёпот посредника:
        - Они появятся на нашей карте сразу, как-только войдут в область действия наших ППК. До общины связь уже не добивает.
        Волк выбрался из трубы первым и дал отмашку остальным. Уходить предполагалось этим же маршрутом, так что на всякий пожарный Гаспар растянул в трубе сигнальную нить. Прикольную штукенцию, создающую невидимую линию между двумя точками и завязанную на синхронизацию с интерфейсом.
        Кто-то пересечёт? - нам немедленно капнет уведомление.
        Тоннель встретил нас затхлым и сырым воздухом. Знакомый, терпкий запах горьковатой химии и лёгкая примесь застарелого разложения, мгновенно поселились в ноздрях, но маску надевать я не спешил. Детектор, встроенный в экипировку Борза не забил тревогу, а значит вредные примеси в пределах нормы.
        Переступив пятна странной, синей плесени в которую передо мной вляпался подошвой Голли, я присел у брошенного на перроне низиной улицы вилочного погрузчика. Откуда-то сверху сочилась вода, падала на смятый бетонным обломком капот, отчего поцарапанный транспорт постепенно ржавел.
        Рядом со мной приземлились Борода и Гаспар. Причём первому не сиделось на заднице ровно:
        - Ну чё мужики? Кто куда?
        Я придержал рыжебородого и крепкого мужика, который уже порывался, пригнувшись, переть куда-то дальше по тоннелю:
        - Погоди, дай Волку осмотреться. Ещё недавно он был снайпером в штурмовой роте, лучше него ни кто из нас лёжки не подберёт.
        Борода пожал плечами и хмыкнув присел у борта искорёженной техники:
        - Добро. Говорят, что волк хитрый зверь. Посмотрим, насколько ваш парень соответствует своему позывному.
        Гаспар тихонько рассмеялся и проворчал:
        - Главное, что ты соответствуешь своему на все сто, умник ля.
        Не знаю, чем было продиктовано последующее решение Борза, но он не стал писать в групповой интерфейс, ограничившись личным каналом:
        Дед, внимание. Помогай распределять людей по позициям. Двоих на второй этаж, спрятаться так чтобы носа наружу не показывали.
        Волка не было рядом. Он забрался выше, и осмотрев округу наметил позиции. Я моргнул, сбрасывая интерфейс и сказал:
        - Так мужики, пошла инфа. Вы у нас ребята к друг другу притёртые, так что топайте на второй этаж. Залягте внутри помещений и до отмашки носа снаружи не показывайте. Добро?
        Борода ухмыльнулся:
        - Обижаешь Дед, что мы, салаги какие? Посмотрим через камеру Борза.
        Камера у нас была и в самом деле одна. «Муха» болталась над головой у снайпера и транслировала картинку в групповой интерфейс.
        Гаспар и Борода снялись с места и исчезли на внешней лестнице. Ходят они и впрямь осторожно, у обоих в руках холодняк, про досмотр тёмных углов не забывают. За эту парочку можно не беспокоиться.
        Стоило подумать о «не беспокоиться» как сверху раздался невнятный шум.
        В ухе тут же зашуршал обеспокоенный голос Голли:
        - Что у вас там?
        Через пару секунд ему ответил Гаспар:
        - Звеняйте, двух сонных выкидышей импульса приговорили. Уже чисто.
        Какое-то время и в интерфейсе, и в радиоэфире царила тишина, пока не пришло новое сообщение от Волка:
        Дед, Голливуд останется со мной. Закроем тоннель с другой стороны. Ты давай вглубь тупиковой улицы, найди себе позицию для отстрела. Если те, кого Голли подозревает в убийствах в самом деле появятся следом за нашими, разговаривать с ними не будем.
        Я ответил согласием и двинул в тёмный зев боковой улочки. Аварийное освещение тут было густым и плотным. Синий свет химических ламп заливал всё пространство улицы. Обрушения обошли стороной этот закуток из-за чего здесь не было слоя вездесущей бетонной пыли.
        Я шёл по чистому, покрытому серой плиткой полу и удерживая в руках пистолет с глушителем, аккуратно двигался прямо по центру улицы.
        Укрываться здесь было просто негде. Все ангары закрыты вертикальными вратами. Вскрывать один из них означает привлечь к нему внимание и оказаться заблокированным внутри в случае любой заварухи.
        - У меня тут стерильно чисто, но укрытий совсем нет. Попробую соорудить что-нибудь сносное. Голли у меня есть время? Группа не объявлялась?
        Через пару мгновений, издав трескучий звук помех, в ушной гарнитуре прозвучал ответ:
        - …ни пока вне зо…ы действия ППК. Как появятся, сразу дам сигнал.
        - Добро.
        Ну что ж, посмотрим. Задачка-то, по сути, простая. Оборудовать стрелковую позицию, укрытие, за которым меня не возьмут нахрапом и не заметят сразу.
        Сбросив на пол низинной улочки свой рюкзак с притороченной к нему винтовкой и топором, я ещё раз осмотрелся и убрал пистолет в поясную кобуру.
        На мой неискушённый взгляд округа была относительно безопасна. Изменённые уже усвоили урок и близко к аварийным переборкам не совались. Огнемётная рота сожгла столько выродков во время боёв за ближайшие тоннели, что там до сих пор стояла чудовищная вонь, а останки (судя по рассказам) устилали рельсы.
        Улочка на которой я находился была не тронута боями, да и жратвы тут не было. Что в совокупности факторов делало её непривлекательной для больших толп изменённых. Вариант нарваться конечно всё равно оставался. Я не без тревоги поглядывал на решётки вентиляции под потолком… но с оставшимся риском ничего поделать не мог.
        Всего не предусмотришь. От всего не укроешься.
        Чтобы соорудить себе укрытие пришлось хорошенько поработать. Активировав плазменную дугу новенького, выпрошенного у Голливуда ножа, я посрезал указатели, урны, держатели для ламп и даже перила, расставленные по всему периметру тупиковой улицы.
        Получившиеся из этого добра кучи мусора, прихваченного всё той же плазменной дугой, стали моими позициями для стрельбы. Готовил четвёртую, когда в гарнитуре прозвучало:
        - Наши будут через десять минут. Все слышали?
        Голливуду ответил нестройный хор голосов. Мы были готовы.
        Сняв винтовку с парамагнитного крепления, я залёг в глубине коридора. Моё импровизированное укрытие из кучи металлического мусора, кое-как слепленного между собой, вряд ли выдерживало хоть какую-то критику.
        Но мне было плевать.
        Прямо над моей головой, освещая вход в очередной ангар светилась аварийная лампа. Я устроился прямо под ней неспроста. Волк как-то рассказывал, что лучше всего оборудовать лёжку перед источником освещения. Так, чтобы смотрящий в твою сторону, был ослеплён.
        Снайпер из меня, конечно, аховый. Единственное что успел, так это познакомиться с новым для себя оружием и отстрелять двести шариков в нашем тупичке по самопальным мишеням. Волк помог пристрелять прицел, потому как изначально шарики ложились на два пальца левее перекрестья.
        Устроив винтовку на рюкзаке, я лёг таким образом, чтобы полностью скрыться за собственноручно возведённым завалом. Пока не получу инфу от Волка, так и буду лежать. Дистанция от поворота до лёжки восемьдесят метров. Самое-то для эффективной стрельбы из моего оружия. Оставалось набраться терпения и молиться чтобы сегодня нам повезло, и никто не погиб.
        Никто из наших.

* * *
        Идея пощипывать время от времени старателей, пришла в голову младшему брату.
        Ещё до войны все четверо идущих по тоннелю парней не походили на мирных граждан. Самый старший был рецидивистом, отмотал в рабочей колонии на Луне два полновесных срока длинной в пятнадцать лет.
        Первый за мошенничество, второй за вымогательство.
        Идущий сразу за ним младший брат, парень двадцати восьми лет, тоже не был ягнёнком. Пятилетний срок за нанесение тяжёлых телесных был тому доказательством. Он вышел на свободу всего пол года назад и по чистой случайности оказался вместе с приятелями и старшим братом в составе, который остановился на транспортном узле.
        Остальные в тюрьмах не сидели, но лишь потому, что попадались на мелочёвке - незаконной установке программного обеспечения, вживлении запрещённых имплантов и хранении препаратов ограниченного распространения.
        Но судя по тому, чем сейчас промышляли пересидки, имперская система правосудия не смогла их перевоспитать.
        Группа сместилась за остов обгоревшего вагона и получив сигнал от старшего затаилась. Они подошли к своей цели слишком близко. Во избежание лишних проблем следовало чуть «отпустить» свои будущие жертвы.
        - Зелен, как думаешь, насколько их хватит?
        Старший повернулся и нахмурил брови. Он не понял вопрос младшего:
        - О чём ты?
        Светловолосый, гладковыбритый парень, сверкнув глазами под стёклами тактических очков, скривил тонкие губы в усмешке и ответил:
        - Ну этих, старателей. Мы же их так всех перебьём.
        Крупный, походивший со стороны на тяжелоатлета Зелен, такими вопросами не задавался и не понимал зачем брат заморачивается. Пожав плечами, он сказал:
        - Этот раз крайний. Покайфуем чутка и отсидимся. Сдавать хабар сразу не будем, а то попалят. А во…
        - Пора идти, а то упустим.
        Зелен хотел было рыкнуть на перебившего его технаря, но сдержался. Не время и не место. Да и сам технарь, взломщик со стажем и репутацией, даже не понял, что вызвал раздражение отморозка. Всё его внимание было сосредоточенно на интерфейсе и мониторе ручного компа, сжатого в худых кистях.
        Расстегнув маску, закрывающую нижнюю часть его лица, Зелен сплюнул и двинулся вперёд, сделав зарубку на памяти проучить технаря по возвращению в общину. Сжимая в руках тяжёлый молот, он едва не зацепил им угол вагона и гася волну раздражения поморщился.
        Расслабляться не стоило, и он знал об этом. Не первый раз в этих тоннелях.
        Его младший брат отзывающийся на грёму Снуп, двинулся следом. В прошлом спортсмен, он серьёзно потерял в весе от постоянного употребления психотропной смеси под названием «снуп» за что и получил своё прозвище.
        Даже сейчас, пользуясь тем, что старший на него не смотрит, Снуп вытряхнул из рукава баллончик назального спрея и дважды нажал на его колпачок, отправляя наркотик в собственные ноздри.
        Третьим в цепочке двигался технарь. Он был не в восторге от свалившейся ему на голову компании, но предпочитал держаться сильных людей. Погружённый в управление летящим впереди группы дроном, он был настоящей проблемой для четвёртого, замыкающего группу преступника.
        Приятель Снупа, почти тридцатилетний Саша Долговяз, в отличии от младшего из братьев благополучно завязал с наркотиками, что прямо скажем удаётся не каждому. Но с мутными товарищами и беззаконием - нет, что и привело его в эти тоннели. Держась прямо за спиной техника, он следил чтобы тот смотрел под ноги и не погружался в себя больше, чем это было необходимо.
        Тоннели не прощали ошибок. Этот урок все уже усвоили накрепко.
        Бандиты преследовали группу старателей почти час. Держась на почтительном расстоянии, удерживали своих будущих жертв под постоянным приглядом порящего впереди, под самым потолком, дрона.
        Не показывались на глаза, боясь, что работающие в фоновом режиме ИскИны их жертв, сумеют «поймать» фокус на ком-то из группы, бандиты не знали куда именно идут. Голливуд скинул координаты склада лишь двум группам. Зелен присутствующий на собрании, конечно, тоже мог напроситься в ту же точку, но так делать было не принято и он опасался привлечь к себе излишнее внимание.
        То, что вторая группа старателей отказалась от рейда в общем чате, тоже было показательным моментом. Видимо Борода понял, что дал маху топать куда-то и тереться за лучшие куски хабара боками.
        Никто не хотел лишних конфликтов. А группе Зелена свидетели так вообще ни к чему.
        - Они сворачивают в тупиковую ветку.
        Долговяз улыбнулся словам технаря. В его голове один за другим промелькнули страшные образы.
        Даже его товарищи по кровавому ремеслу не знали, что Саша Долговяз возбуждается каждый раз, когда видит чужую смерть. Он и сам открыл это в себе недавно. Осознание пришло в тот миг, когда молот Зелена расплющил череп одного из старателей в прошлом рейде.
        Теперь, молодой бандит хотел увидеть нечто подобное снова.
        Остановившись, старший отморозок обвёл тоннель взглядом:
        - Тут очень тихо. Все твари куда-то про*бались.
        Снуп, крутившийся рядом и проверяющий заряд своего парализатора, ухмыльнулся:
        - Жратвы нет вот и про*бались. Давайте обождём минут десять и следом двинем. Звуки здесь разносятся далеко, лучше всё сделать прямо в ангаре.
        Зелен кивнул:
        - Согласен, пусть сделают всю работу за нас. Куда торопиться? До точки довели, теперь пусть вскроют склад, зачистят и самое ценное к рукам приберут. Десять минут мало, дадим двадцать чтобы всё обшарить.
        Саша Долговяз, будучи внешне совершенно непохожим на садиста, украдкой облизал губы:
        - Может посмотрим за ними через жжужалку Винтика?
        Услышав свой сетевой позывной - технарь поморщился. Из уст его нынешних коллег слово «Винтик» звучало издевательски. Хотя в серой сети своего кластера он был достаточно известной фигурой и давно оказывал специализированные (не всегда законные) услуги.
        - Предложение дилетантское. Если бы ты знал, как работает твой биотиче…
        Долговяз в мгновение ока напрягся и прорычал:
        - Я бы на твоём месте из этой штуки не вылазил.
        Его пятерня в грязной перчатке пихнула присевшего на корточки технаря в затылок.
        - Эта «штука» многофункциональный дивайс, который временами мне кажется умнее тебя.
        Долговяз оскалился, но дальнейшую перепалку прервал Зелен.
        - Заткнитесь на х*й, заеб*ли фуфло метать. Проще одного из вас тут удавить и оставить, чем подставляться из-за вашего гомона под тварей.
        Несмотря на то, что здоровяк говорил тихо, его источающий угрозу голос был ясно слышен всем присутствующим:
        - Желание ещё побазарить на эту тему есть?
        Долговяз сделал вид что разговор идёт не о нём. Сплюнул в сторону и уставился на подсвеченный аварийным светом поворот в боковой тоннель. Винтик предпочёл погрузится в интерфейс. Конфликт был исчерпан в зародыше, никто не хотел сталкиваться лбами с крупным и жестоким убийцей.
        В тёмном закутке, между упирающимися в перрон массивными, опорными колоннами, банда затаилась в тишине.
        Через двадцать минут они спрыгнули с перрона и перебежали по рельсам на другую сторону улицы. Каждый нёс на спине пустой, вместительный рюкзак.
        Обычно им даже не сопротивлялись. Старатели узнавали Зелена по собраниям у Голливуда и думали, что встреча вышла случайной. Завязав непринуждённый разговор, убийцы вроде как останавливались отдохнуть, окружали своих жертв и нападали. Быстро и безжалостно.
        Но в этот раз всё пошло совсем не так как планировалось.
        Тихий щелчок в глубине узкого тоннеля услышал каждый из четвёрки, но понять, что именно случилось и оценить степень угрозы, не хватило ни времени, ни опыта. Зелен просто споткнулся и загремел на пол, его молот гулко ударился о плитку и выбив из неё кусок, замер рядом со своим владельцем.
        Со стороны могло показаться, что лидер отморозков просто споткнулся и упал, но это было не так. Маленький стальной шарик пробил его лобную кость и застрял в голове, подарив моментальную смерть.
        - Эм… Зелен? Братан ты чего?
        Младший потянулся к брату и наклонившись сам того не ведая - спасся. Череда новых щелчков занесла над бандой невидимою косу смерти. Тоненько ойкнул технарь, когда один из шариков разнёс вдребезги монитор его дивайса, а второй ужалил в плечо.
        Саша Долговяз получил удар в грудь, на его счастье, попавший прямо в парамагнитный замок. От неожиданности он выронил зажатый в руках тесак и испугавшись, бросился наутёк.
        В следующую секунду в тоннеле воцарился хаос.
        Технарь упал на спину и зажимая рукой повреждённое плечо, пытался уползти прочь, но при этом был погружён в интерфейс и расширенными от ужаса глазами смотрел через канал улетевшего вперёд дрона, на неизвестного стрелка, быстро перезаряжавшего винтовку.
        - Там! Там! Там!
        Кровавая пятерня пыталась указать ошеломлённому Снупу на стрелка, но тот уже и сам его увидел в своём интерфейсе. В отличии от остальных, его купающийся в наркотическом угаре мозг выдал не порцию страха и паники, а самую настоящую злость.
        - Ааа ублюдок! Решил, что мы лёгкая добыча? Ты сам сук* добыча! Понял?!
        Обезумевший убийца побежал вперёд, паля из парализатора. Несмотря на общую неадекватность этого поступка, наркоман уже был приучен к тишине, так что выдаваемые им на ходу маты и угрозы, проговаривались сквозь стиснутые зубы, вылетая изо рта тихим, неразборчивым рыком.
        Треск парализатора, полностью скрыл за собой новые щелчки пневматических выстрелов.
        Дед разрядил магазин в бегущего на него отморозка за шесть секунд. Методично и хладнокровно в незащищённый корпус. Но к его удивлению - душегуб остался стоять на ногах.
        Понимая, что перезарядить оружие до того, как враг доберётся до его позиции не удастся, старатель вскочил на ноги и вырывал из кобуры пистолет.
        На фоне пневматики и не летального парализатора, пистолетные выстрелы заметались по тоннелю громкими хлопками.
        Старателю пришлось нажать на спусковую скобу четыре раза, чтобы бегущий прямо на него наркоман сложился пополам и скрючился на полу.
        По спине Деда пробежали запоздалые мурашки страха. В фильмах выстрелы из пистолета отбрасывали и зачастую моментально выводили жертву из равновесия. В реальности всё оказалось иначе. Пули его пистолета, как и стальные шарики пневматики не имели серьёзного останавливающего действия и могли сразу остановить человека лишь в случае попадания в критическую точку.
        В какой-то миг старателя прошиб страх о мысли, что ублюдок не остановится.
        Когда тело у его ног громко выругалось и застонало, то пытаясь дотянуться до разряженного парализатора, то хватаясь за нож на поясе, Дед не выдержал и попутно пятясь до конца расстрелял магазин.
        Пули без толку разбили плитку у самого лица Снупа исцарапав того разлетающимися осколками, но не убили. Хрипящий убийца наконец нащупал нож и схватив его обратным хватом попытался встать.
        - Думаешь ты хищник да? Думаешь хищник?
        Кровавые пузыри надувались прямо на тонких губах встающего человека, а Дед, вовсе непривычный к убийствам, ошеломлённо наблюдал как его противник встаёт.
        Пока из-за плеча отступающего старателя не выбежала фигура и не взмахнула длинным тесаком.
        Повернувшись к Деду, один из мужиков второй группы, исполняющий роль одной из «наживок» что таились до последней минуты в ангаре, спросил:
        - Заклинило?
        Дед не понял. Глянул на разряженный пистолет в своих руках, на труп наркомана чью голову рассёк тесаком вмешавшийся старатель, на мозги что вываливались из разрубленного черепа прямо на белую плитку пыльного пола… и отвернувшись, упёрся руками в колени. Казалось бы, привычный ко всему машинист, боролся с приступом дурноты.
        Что сказать? - человеческий мозг и вывалившийся из черепа глаз не самое приятное зрелище.
        Остальную работу доделали без него. Долговяза скрутили на выходе из тоннеля. Наткнувшись на кучу бойцов со стволами, он сам задрал руки вверх и сдался. С тем, кто звался Винтиком история приключилась совсем фантастичная.
        Он попытался повторить бегство своего напарника, но в темноте не заметил границу перрона и полетел головой вперёд прямо на парамагнитные рельсы. Падения с ускорением вполне хватило чтобы сломать шею.
        Технарь до плена просто не дожил.
        Глава 4. Странности нового мира
        Шум - это всегда маяк для тварей.
        Стычка рядом с общиной не изобиловала громкими звуками. Выстрелы с использованием глушителя напоминали глухие щелчки, а разряды парализатора - треск обычного электрошока. Но и этого было достаточно, чтобы пробудить спящих.
        Заткнув пасть выжившему бандиту парой зуботычин, разоружив того и на скорую руку стянув руки за спиной тросом, Гаспар и Борода потащили его в офисные помещения на втором ярусе основного тоннеля. Туда, где Волк определил их позицию.
        Все остальные увязались следом.
        Уханье и клёкот в темноте, угловатые фигуры, появившиеся в отдалении на перронах, а также шум в ближайших помещениях, заставили нас улепётывать со всех ног. Никто даже не подумал обыскать трупы.
        Жизнь дороже хабара.
        Нырнув в темноту, морщась от излишне громкого топота товарищей и звяканья чужой экипировки, я затаился под лестницей. Остальные попрятались кто где. Волк и Голли на первом этаже, за стеклянными витринами расположенного в помещениях стенда. А Гаспар и Борода вместе с двумя незнакомыми мне старателями из группы «живца» чьи биотические маркеры были помечены как союзные (во избежание ошибочного огня), утащили выжившего бандита наверх, на второй этаж тоннельных помещений.
        Нас не заметили чудом. Темнота, рассечённая через равные промежутки синим светом химических ламп, укрыла перебежку своим чёрным крылом.
        Волк немедленно отправил наружу «муху» чтобы вся группа могла наблюдать за происходящим. Мне из-под лестницы было видно лишь правую часть тоннеля. На всякий случай я перезарядил винтовку, а затем запустив руку в клапан одного из подсумков выудил горсть шариков и принялся набивать прихваченные с собой, опустевшие во время боя магазины.
        Ситуация на низинной улице ухудшалась стремительно.
        Пока я подкачивал воздух в интегрированный в приклад винтовки баллон, на противоположном перроне, под звон разбитых витрин, один из пробуждённых изменённых вывалился со второго этажа. Урод пошумел серьёзнее чем мы за всё время заварухи и наверняка привлёк к этому участку улицы ещё больше внимания.
        Те, кто еще какой-то месяц назад имели право называться человеком, сильно деградировали. От былой одежды остались отдельные, измазанные в крови и нечистотах куски. Но в физическом плане, многие из этих чудовищ стали двигаться плавнее, хоть и не растеряли, а кажется, даже нарастили бросающуюся в глаза асимметрию своих тел.
        Следя за тем, как быстро фигуры двигаются в нашу сторону, я вдруг понял, что слово «деградировали» не совсем им подходит. Скорее - эволюционировали.
        И мои выводы оказались недалеки от истины. В кромешной темноте под лестницей - меня увидели.
        Несмотря на то, что человеческое, невооружённое техническими средствами зрение на подобные фокусы было вряд ли способно, я не испытал удивления. Молча прижал приклад к плечу и совместив перекрестье прицела с лицом набегающей твари нажал на спусковой крючок дважды.
        Отдачи от пневматического ружья я не почувствовал.
        Металлические шарики разбили оплывшую, безобразную харю. Выбили глаз, проделали аккуратную дырку в левой стороне лба и заставили чудище упасть на колени.
        По инерции проскользив несколько метров, уже агонизирующая тварь, которая завалилась на спину не разгибая колен, вдруг отвратительно булькнула и надломилась в районе живота.
        Кажется, в появившейся на его складчатой шкуре трещине я разглядел крупные, тупые зубы, словно специально созданные для того, чтобы перетирать человеческие кости…
        Прежде мне подобных мутаций не попадалось.
        Но заострить на этом внимание я просто не успел, отставая от самого глазастого упыря на какой-то десяток метров, ко мне ломилась сразу пара чудовищ. Облезлая баба в короткой юбке и одном кроссовке и её «папа» - мужик, каким-то чудом сохранивший на своём грузном теле пиджак.
        Я дал в них три выстрела из винтовки по корпусам, так как повторить трюк с попаданием в голову по движущейся цели был вряд ли способен. Три шарика погрузились в чужую плоть и не возымели никакого действия. Но я остался хладнокровен и выпустив из рук винтовку рванул и кобуры пистолет…
        ШТОКК!!!
        Пуля вошла в левую сторону лица толстяка и дёрнула его голову так сильно, что он на ходу развернулся ко мне боком…
        ШТОКК!!!
        Вторая пуля вошла в висок и вырвалась с другой стороны черепа кровавым туманом. Времени оставалось всё меньше…
        ШТОКК!!!
        Удерживая пистолет обоими руками, чуть развернув корпус, в классической пистолетной стойке, известной мне ещё по виртуальным игрищам с детьми и внуками, я нажал на скобу в третий, последний раз.
        Последний, потому что в следующую секунду пистолет полетел в одну сторону, а я в другую. Убитый мной мужик врезался в меня подобно пушечному ядру и сбил с ног.
        В закутке под лестницей мгновенно стало тесно.
        Одуряющая вонь тухлятины, пота и чего-то химического ударила в мои ноздри. Отпихнув от себя труп, я оказался в водовороте теней и визгов. Сбитый в сторону прибор ночного виденья лишил меня всяких преимуществ.
        Нож будто сам прыгнул в мою руку, но в ребристых лучах, что просачивались сквозь лестницу и освещали часть закутка, я увидел второе тело.
        Последний выстрел оказался точным. Изменённая лежала здесь же, её вывалившийся изо рта язык блестел слоем белёсой, слизистой массы.
        Я попытался найти пистолет, но лишь безо всякого толку потратил несколько секунд в бестолковых метаниях и был вынужден встретить следующего врага с ножом в руке.
        Худощавый ублюдок вывалился на меня из темноты и слава богу «предупредил» о своём нападении заблаговременно. Где-то рядом частыми одиночными захлопали автоматные выстрелы, размазанные по пространству банкой глушителя, они словно удары плети стегали воздух. Автомат с кустарным глушителем был только у Бороды и судя по этим выстрелам, я понял, что не я один вступил в бой.
        Вся группа сражалась тихо, но ожесточённо.
        Мой нож отсёк тонкую руку и впился в рёбра. Выродок, навалившись на меня сверху, с ужасной, маниакальной ритмичностью клацал зубами у моей щеки и таскал меня по полу уцелевшей лапой.
        Плазменная дуга, без труда один за другим прожгла чужие рёбра и насытила воздух дымом, с запахом палёной зубной эмали.
        Вцепившаяся в меня лапа ослабла. Спихнув с себя очередной агонизирующий, хрипящий труп, я наконец-то улучил секунду и поправил ПНВ чтобы увидеть, как прямо передо мной, десяток существ пытаются найти приманивший их сюда источник шума.
        Как оказалось - далеко не все изменённые адаптировались к темноте. Но всем им без исключения, была видна плазменная дуга на моём ноже.
        Я понял в чём дело, когда выродки на перроне полезли ко мне под лестницу, пуча свои белёсые буркала прямо на нож. Так и не сумев подняться я швырнул оружие в толпу, чем устроил настоящую неразбериху буквально в двух метрах от себя.
        Под лестницей было тесно от трупов, последний придавил мне ноги и пока я как уж изворачивался чтобы переползти к пистолету, который валялся где-то за телом застреленной изменённой, устроившие настоящую драку друг с другом ублюдки наткнулись на одного из своих и моментально вытащив его из общей кучи, начали рвать на запчасти.
        Мои пальцы сомкнулись на пистолете тогда, когда новые чудища уже вовсю лезли под лестницу.
        Пистолет выплюнул четыре пули и благополучно замер, лишённый боеприпаса. В этот момент мне захотелось чтобы у меня была граната. Чужие руки ухватили за берцы потащили из-под лестницы и трупов, а я и не думал сопротивляться.
        Все мои действия сейчас были сосредоточенны на том, чтобы перезарядить пистолет. Но помощь пришла раньше.
        Волк упал на толпу чёрным вороном. Плазменная дуга на его тесаке мелькнула так быстро, что напомнила мне разряд молнии. В следующий миг в ПНВ брызнула кипящая кровь и заляпала его окуляры. Ещё один мёртвый упал на меня окончательно придавив ноги и живот.
        Происходящее - утонуло в хаосе.
        Я барахтался на спине как жук, пока вокруг меня кипела битва. Задыхался от навалившихся тел и знатно трусил. Паника давила на рассудок монолитным катком, лишая возможности к сопротивлению и ломая логичность мыслей.
        «Задавят суки и сожрут! Сожрут бл*ди! Соберись ля, возьми себя в руки!»
        Панику удалось побороть лишь частично, а моего самообладания хватило, чтобы перестать метаться и дёргаться под завалившими меня трупами. На частоте связи группы царил бардак - хрипы, маты и невнятные возгласы долбили в уши смешиваясь с трескучими помехами.
        Кое-как пропихнув под мертвеца руку, я выудил из разгрузки последний, полный патронов магазин и сумел его вставить на замену пустому. Пистолет был перезаряжен, но толку от этого было мало.
        Протерев ПНВ, я застонал, упираясь руками в навалившуюся на меня массу. Но несмотря на приложенные усилия - сдвинуть выродков не смог.
        В ушах во всю тарабанил пульс, отдаваясь пульсацией в шее. Было тяжко дышать, но я старался больше не проваливаться в панику и постепенно выкручивал своё тело из-под заваливших меня останков.
        Автоматная стрельба заглохла. А в наушниках, Голли неожиданно громко и чисто выдал:
        - Кажись всё мужики!
        Судя по ответным матам, прозвучавшим в гарнитуре, группа на болте вертела такое «кажись всё». Но меня обрадовала не перебранка на рабочей частоте, а пришедшее в групповой интерфейс сообщение:
        Ничего ещё не закончилось. Помогите откопать Деда, он под лестницей завален мёртвыми. Нужно срочно менять позицию.
        Нам повезло, что орда изменённых наполнявшая эти тоннели раньше, куда-то сместилась, скорее всего в поисках пищи.
        Мы столкнулись лишь с теми монстрами, кто набив брюхо дремал в темноте, постепенно трансформируясь и обрастая всё более и более ужасными формами.
        Информационный отчёт ИскИна, основанный на сведеньях полученных из группового интерфейса, позволил понять, что в этой жестокой стычке мы уничтожили свыше сорока тварей, львиная доля которых - погибла от стрелкового оружия, и лишь примерно четверть от холодного.
        Когда куча трупов зашевелилась, на секунду во мне проснулось эхо былого страха. А вдруг кто-то из них не сдох? Но затем руки в штурмовых перчатках спихнули с меня одно из тел и раздался голос Гаспара:
        - Нашёл! Ты как там Дед, не расплющился к чертям?
        Хватаясь за чужую руку и с сопением выбираясь из-под убитых, я проворчал:
        - Чтобы расплющить Деда, нужен кто-то покрепче стаи визжащих бомжей.
        Помогал Гаспару - Волк. Они вместе, хватая меня за одежду и руки, помогли мне выбраться из-под завала. К нам подскочил хромающий Голливуд и хлопнув меня по плечу хорошенько выругался:
        - Я когда сверху увидел сколько образин на тебя полезло, думал всё, звиздец Деду. А потом Волк как сиганёт вниз! В-общем я рад, что ты жив старатель!
        Гаспар уже отходящий по перрону вместе с волком нас поторопил:
        - Хорош базарить! Ходу! Ходу!
        Мимо протопали бодрой рысью бойцы из группы «живца» волокущие с собой связанного пленного. У одного из мужиков плечо было густо залито медицинским гелем - без ранений всё же не обошлось. У меня и самого во рту поселился металлический привкус крови. Возня с одним из изменённых оставила на память россыпь синяков и ссадин, но в остальном я родился в рубашке.
        Последующие минут семь-десять мы улепётывали, растянувшись по перрону и прижимаясь к стене. За спиной до трупов уже добрался кто-то алчущий плоти. Возбуждённый клёкот раздавшийся прямо перед нами прервался едва начавшись. Двух встречных изменённых выскочивших из внутренних помещений - сходу зарубил Борз.
        Всё, здесь уйдём в шахту. Контролируйте периметр!
        Сообщение Волка заставило нас разойтись кругом. Пленного прижали к земле, и у каждого старателя в эти минуты нашлось дело. Борода, упав на колени разбирал заклинивший автомат. Гаспар прикрывал товарища, тиская в руках остро заточенный топорик. А я, сетуя в пол голоса на забытый у горы трупов пистолетный магазин, спешно перезаряжал винтовку и контролировал свой сектор тоннеля, не желая подпускать к работающему Волку кого-то из выродков.
        Естественно, уйти так просто нам не дали.
        Уханье раздалось со стороны Гаспара, а я, было перекинул туда внимание, намереваясь приговорить спешащего к нам выродка с помощью полного магазина смертоносных шаров, но Гаспар сместился, закрыв мне линию огня и рванулся навстречу к ублюдку:
        - Я разберусь!
        Но «разобраться» не вышло.
        Никто из нас не понял, что произошло. Изменённый и спрыгнувший с перрона старатель встретились на ветке парамагнитных рельсов и в ту же секунду были снесены в сторону белоснежной вспышкой, в глубине которой я на секунду разглядел очертания головной кабины скоростного поезда.
        Кажется, прежде чем зажмуриться и отвернуться от ударившего в ПНВ света, я успел увидеть, как тело Гаспара лопнуло, превратившись в красное облако мельчайших брызг.
        Дикий визг экстренного торможения и аварийный гудок заставили меня дёрнуться. Произошедшее не было глюком, мимо нас проплывал полупрозрачный поезд и рельсы под ним трещали и гнулись, раскаляясь на наших глазах от пузырящихся искажений пространства.
        Все без исключения ломанулись прочь от края перрона, наблюдая как призрачная махина тянется вдоль тоннеля и постепенно исчезает, возвращая на низинную улицу уже привычную темноту.
        Воцарившееся на несколько секунд гробовое молчание, было разорвано голосом Бороды:
        - Гаспар?
        Но ответом ему был лишь треск почти тридцатиметрового, участка парамагнитных рельс, что медленно остывали, краснея в темноте металлическими бортами.
        Глава 5. Поверхность
        Возвращение на транспортный узел вышло не сладким. Гаспар погиб и его смерть была настолько необычной и шокирующей, что проняло буквально всех. Волк заперся у себя, сказав, что ему нужно многое обдумать. Голливуд загремел в лазарет, так как странная плесень, в которую он наступил во время ходки прямо на моих глазах, оказалась адски токсичной и сумела травануть его прямо через ботинок.
        Борода с двумя, как оказалось хорошо знакомыми ему молодчиками из группы «живца» потерялся в направлении Кардинала с избытым и покалеченным, захваченным в плен отморозком.
        Как вышло что бандит вдруг стал побитым и искалеченным? - можно сказать его настигло эхо расплаты.
        Подле самой общины рыжебородый старатель остановил группу и бил бандюгана пока тот не начал мычать, жестоко и планомерно переломал ему все пальцы на руках и отбил почки. Наверняка бы забил насмерть, если бы не Волк и Голли, которые кое-как сумели прервать этот тошнотворный в своей жестокости процесс.
        На душе было паскудно. А ещё - я был предоставлен сам себе. Волка трогать не хотелось, самому ничего путного в голову не лезло, только всякий деструктивный шлак о родных и прочая пагубная хренотень, от которой лучше абстрагироваться, если не хочешь залезть в петлю.
        Я и абстрагировался.
        Пользуясь открытым «кредитом» в баре Голливуда, которым в его отсутствие занималась пара-тройка людей из сотрудников старой забегаловки, брошенной на транспортном узле… я тупо забухал.
        Три дня пронеслись как один, а потом мне просто перестали наливать. Я побуянил, с кем-то подрался (закономерно получив в тыкву и проиграв) и очнулся на четвёртый день во внутренних помещениях нового, еще толком не обустроенного бара.
        Стремясь пережить тяжкий бадун и потихонечку разогнать кровь по жилам, спустился в бар и молча стал помогать двум парням и женщинам из сотрудников Голливуда. Ещё недавно этот «бар» был двухярусным гаражом-ангаром. Когда-то сюда загоняли отдельные вагоны пассажирских магнитных составов для мелкого ремонта, теперь же, как и все прочие помещения в округе, он спешно переделывался под текущие нужды.
        Склад в нижних помещениях уже огородили сваренной из прутьев решёткой и возвели стены из блоков и быстро сохнущей пены. Благо строительных материалов на транспортном узле было хоть задницей жуй, а Кардинал, прибрав к рукам ресурсы, зная о роли Голливуда в обществе старателей щедро того одарил, дав добро брать со складов строительные материалы.
        Мы и брали.
        Натаскали всякого разного и приступили к ремонту. До конца недели я возился в баре, успешно сколотил им барную стойку и помог понимающему в электрике пацану завязать внутреннюю сеть ангара на быстро собранный здесь же щиток. Линии электропередач в тоннеле были перебиты, и сюда, ежедневные включения электричества с транспортного узла пока не добирались. С канализацией тоже было далеко не всё просто. Работы по слухам уже велись, бригады рабочих разгребали завалы и латали всё что можно, но нас подобный движняк обходил стороной.
        На исходе недели на связь вышел Волк и предложил свалить из общины в хозяйственный рейд. Пока концентрация изменённых в ближайших тоннелях была невысока, а Кардинал не прибрал эти территории к рукам, следовало позаботиться о собственном благополучии.
        Не мне, ни Волку, в очередях за пайкой пищи стоять не хотелось.
        О странной смерти Гаспара не разговаривали. Ещё по возвращении в общину передали слепки памяти о рейде другим старателям и Кардиналу, так что странное событие изучалось кучей людей куда умнее нас. Краем уха я слышал сплетни, что Кардинал приказал сформировать информационную сеть общины и медицинский сектор, а кто-то из старателей притащил по его заказу рабочий ретранслятор. Слух был непроверенным, но, если окажется правдой, скоро с новостями станет куда проще.
        Вообще старательская братия работала нон стоп. Серый и Ласка уже дважды выходили на охоту и притаскивали в общину трупы необычных изменённых. Смотря на скриншоты из слепков памяти, сделанные при хорошем освещении, я диву давался в какую образину может превратиться человек со съехавшим с катушек ИскИном у руля.
        Ороговевшая кожа, гипертрофированные мышцы, дистрофия и постепенный отвал конечностей с формированием на их месте чего-то ужасного. Так, например один из изменённых, которого приволокла парочка охотников, почти полностью утратил привычную двигательную функцию. Его руки и ноги постепенно атрофировались, истончались и переваривались собственным организмом, в то время как позвоночник и мышцы кора наоборот - росли, удлинялись, трансформировались.
        Выродок выбрал своим местом обитания канализационные трубы и постепенно эволюционировал под среду обитания.
        Мерзотная тварь с полупрозрачной кожей, сквозь которую просвечивались внутренние ткани вызывала не только брезгливость, но и страх. Не дай бог такое чудо встретить лоб в лоб.
        Выходить собрались через три дня. Предшествующее рейду время потратив на подготовку. После последней ходки мы сильно поиздержались, у меня осталось восемь патронов к пистолету и сотня шариков к винтовке. У Волка к его автомату сохранился один полный магазин, который он берёг на самый крайний случай.
        Изучив довоенную карту и данные о состоянии тоннелей постоянно обновляемые старателями, мы наметили наиболее короткий и безопасный маршрут к точке, на которой возможно, могли найти необходимые нам вещи.
        До катастрофы на первом ярусе низинного города в завокзальном районе функционировал целый рынок, ориентированный в первую очередь на не самые богатые слои населения Приморьева и на работающих тут же под боком бесчисленных работяг. Он выглядел лакомой добычей, но именно в том направлении сейчас работал Кардинал. Три рабочих бригады разгребали завал - а значит шумели, поднимая на уши соседние улицы. Плюс последний рывок военных с изоляцией еще одного участка тоннелей аварийными переборками, и присоединение его к территории общины, был именно с той стороны. А значит ещё шум и выше концентрация тварей за охраняемой территорией.
        В таких условиях мы решили двигаться в прямо противоположном направлении - на поверхность.
        Да. То, что мы там в последний раз видели, не внушало оптимизма. Но помимо нашего опыта был и иной. Множество старателей уходили в рейды, которые сейчас было принято называть «дальними». Именно благодаря тому риску, на который они шли, на транспортном узле появилось медицинское оборудование, добытое из руин четвёртой городской больницы и многие другие жизненно необходимые вещи.
        Но главным интересующим конкретно нас ресурсом, была информация.
        Слепки памяти, слитые в общие банки данных, показали нам, что на поверхности всё вовсе не так безнадёжно. Крупные орды тварей всё меньше концентрировались на территории завокзального района и первых ярусах низинного города. Складывалось ощущение, что они уходят прочь из города или вглубь подземелий, вслед за многочисленными беженцами.
        В Приморьеве было полно выживших, но с каждым днём их число сокращалось. Миллионы погибли в четырёхдневной войне, миллионы обратились в изменённых и пировали останками, выгребая их из-под завалов и искорёженной техники. Но сотни тысяч жили, в разных уголках города, большими и малыми группами они прятались и противостояли нечести. Едва ли найдётся хоть один старатель, который не встречал подобных выживших.
        Даже мы с Волком, дважды столкнулись с подобными группами. Одна из них уже слилась с транспортным узлом и заполонила людьми все подконтрольные Кардиналу тоннели. Эта многотысячная толпа стимулировала целый ряд решений, принятых в самые сжатые сроки. Расширение территорий и создание медицинского сектора - в том числе.
        Насчёт второй я слышал только-то, что к ним протоптали тропу жизни и снабжали предметами первой необходимости, готовясь совершить рывок по захвату новых территорий первого яруса.
        Ещё две изолированные группы были обнаружены военными и старателями почти одновременно. Обладающие скудным запасом воды и пищи, замурованные под землёй и ещё живые благодаря чудом уцелевшим аварийным шахтам вентиляционных систем, они занимали всё внимание Кардинала и его офицеров, в то время как в общине во всю назревал конфликт.
        Оппозиция, внезапно оказавшаяся в меньшинстве, саботировала рабочие отряды и агитировала вступать в их партию, противясь единоличной власти военных. Со стороны они казались докучливой занозой в заднице Кардинала, горлопанами, постоянно смущающими народ… но я всё ещё помнил бойцов, охраняющих представительницу оппозиции и на олухов они не походили.
        Мне до всей этой политоты и прочего дерьма не было никакого дела. Но что-то во всём происходящем тревожило и делало сердце беспокойным. Какая-то деталь или ускользающая мысль бродила по самому краю сознания не позволяя абстрагироваться от творящейся в общине суеты.
        Так и покинул безопасные тоннели не понимая, что именно упускаю.

* * *
        Дальний переход - тяжёлый переход.
        Мы вышли из безопасных тоннелей налегке. Запас еды и воды на пару дней, кое-что по медицине и экипировка, вот и весь скарб. Волк где-то надыбал прорезиненный рабочий комбинезон, схожий с тем, что был у меня, и заменил им порядком потрёпанную армейскую форму.
        В резине даже ходить жарко, не то, что бегать, но это хоть какая-то защита от пропитанной химией пыли, воды и грязи, что встречалась нам повсеместно. Так что выбор снайпера я понимал и одобрял.
        В вентиляционные шахты мы больше не лезли. Какое-то время назад эти артерии низинного города служили нам относительной верой и правдой, но последние сообщения старателей изобиловали встречами с изменёнными внутри узкого пространства искорёженных труб и буквально вопили о том, что там стало небезопасно.
        Зараза пробиралась всюду, а игнорировать быстро меняющуюся ситуацию, не пытаясь подстроиться под неё, по нашему общему мнению было бы слишком глупо.
        Под подошвами берцев снова тянулся очередной перрон. Побитый трещинами и покрытый мусором, он вёл нас к единственному с этого направления выходу на поверхность. Помня о беде, что настигла наступившего в странную плесень Голливуда, мы переступали покрытые маслянистой плёнкой лужи и залежи мусора, волосатые от укоренившейся на них гадости. Чего-то среднего между грибами и плесенью, серые волоски которой, дрожали при нашем приближении.
        Обводя взглядом грязные стены и потрескавшийся потолок, я явственно чувствовал - с этим миром что-то не так. Руины, разрушения, кровь и останки - это ладно. Обычная картина войны. Но вся эта мерзость, которая сочится и нарастает буквально всюду… как это объяснить? Как смирится с существованием призрачного поезда способного своим присутствием смять человека в лепёшку и раскалить рельсы?
        Я не знал и гнал эти мысли прочь. У меня не было на них ответов.
        Единственной старой, знакомой жизнью, не выбитой из привычного русла, и кажется даже наоборот, нарастившей свой потенциал - были грызуны. Эти мелкие создания, изведённые почти под корень в низинном городе, которых за годы своей работы я не видел тут ни разу, вдруг начали встречаться повсеместно.
        Наглые, деловито попискивающие, они совершенно нас не боялись. Лазили по мусору тут и там, что-то таскали в темноте и нехотя убирались с нашего пути возмущённо пища.
        Наблюдая за ними, я не мог отделаться от ощущения, что мы в чём-то похожи.
        Монстры тоже были здесь. Тоннельные ужасы никуда не делись. Там, где воздух прорезало уханье или гавкающие звуки, всякая жизнь замирала. В отличии от людей, изменённых - крысы боялись.
        Да и мы тоже.
        Помня о том, как быстро некоторые особи приспособились к темноте, мы больше не чувствовали себя защищёнными вне укрытий. Прятались вместе с грызунами, с тем лишь исключением, что не всякая щель для нас подходила. А возросшая опасность диктовала новые правила поведения.
        Теперь мы двигались исключительно согнувшись, быстрым шагом или перебежками от одного укрытия к другому. На УШК едва ли не молились. Штурмовой дрон был единственным, что позволяло нам заглядывать за углы и препятствия без риска прямого контакта.
        Не раз и не два на нашем пути оказывались ужасные выродки и тогда в зависимости от обстановки мы останавливались… или же искали обходной путь. Широкая сеть боковых улочек позволяла нам иногда пренебрегать основным маршрутом, но там, в темноте узких, не освещённых даже аварийным светом тоннелей, ужасов было не меньше.
        Кости и черепа, обрывки одежды и странные, мёртвые, но почему-то нетронутые тела попадались нам в глубине этих улиц. Спящие изменённые всхрапывали и иногда бормотали во сне, стоя во внутренних помещениях, мимо которые мы проходили.
        Заброшенные станции встречали нас пылью и мусором. Следами мародёрства и трагедий. Застрявшие на парамагнитных рельсах составы, осуждающие глазели разбитыми окнами грязных вагонов.
        Я знал, что внутри, нас не ждёт ничего хорошего и невольно ускорял в такие моменты свой шаг.
        Но иногда, рука об руку со страхом - шла удача.
        Незнамо как оказавшийся на одной из станций пулемётный расчёт порадовал целой лентой плазменного боеприпаса. Крупнокалиберный пулемёт был приведён в негодность несколькими попаданиями стрелковых энергетических пуль, что наделали в нём аккуратных дырок, но это не помешало нам скрутить с него уцелевший, пусть и грязный ствол, а так же ряд других деталей.
        Комплектующие подобных штук, были сейчас на вес золота.
        На станции когда-то разгорелся бой. По оставшимся следам Волк предположил, что неизвестное, Российское подразделение, билось здесь с азиатами. Но всё оружие, как и прочие трофеи кто-то уже собрал, а трупы прибрали себе изменённые. Да так прибрали, что даже целых костяков не осталось.
        Обрывки перекрученной одежды, гильзы, остатки экипировки и разбросанная тут и там, раскисшая обувь, стали теми страницами, на которых Борз прочитал историю этого места.
        Трагичную и ужасную, как и все прочие истории тех дней.
        За заброшенной станцией нас ждал новый тоннель и арка выхода на поверхность. Наполовину заваленная бетонными обломками, но всё ещё проходимая. Она встретила нас гулом сердитого ветра и пасмурным, рассеянным светом.
        Экономя батарею, я отключил прибор ночного виденья и задвинул его окуляры на лоб.
        Щуря глаза от уже непривычного, дневного света, мы на несколько минут остановились на границе подземелий. Пришлось подождать пока зрение адаптируются к смене освещения.
        Утерев выступившие слёзы, я потянулся за маской химической защиты, что болталась всю дорогу на моей шее. Подключённый к общему интерфейсу детектор химического анализа Борза, выдал значительное превышение вредных примесей в окружающем нас воздухе.
        Прорезиненный капюшон костюма отсёк большинство звуков, а конструкция надетой маски на лице заставила слушать собственное дыхание. Вдох-выдох, вдох-выдох…
        …бесконечная симфония новой жизни под запах резины и кислого пота.
        Не желая тащиться по щиколотку в грязи, мы забрались на обломки и перепрыгивая с камня на камень последовали за штурмовой камерой.
        Наша цель была уже близко.
        Магазин электротехники, расположенный на первых этажах стоящей прямо над входом в низинный город высотки, был нашей целью. Строительные материалы, мебель, бытовую химию и прочие ништяки в рюкзаке не утащишь в достойных количествах. А вот компактный персональный комп, видеокарты, процессоры и всё-то, что цениться разнообразными технарями - запросто. К тому же, судя по известной нам информации, старатели тут ещё не бывали.
        До выхода на поверхность мы добирались окружными путями несколько часов и были безумно рады удостовериться в том, что здание торгового центра уцелело. Ну как уцелело…
        Облик города безвозвратно изменился. На месте высотки торчал жалкий двадцати трёхэтажный огрызок, чья нижняя часть то ли до второго, то ли до третьего этажа, была завалена обломками снесённой напрочь вершины.
        Соседи торгового центра - выглядели ещё хуже.
        Весь завокзальный район был завален обломками и искорёженным железом. Топча берцами эту огромную братскую могилу, мы взбирались по склону пока на самом гребне, что упирался в лишённые стекла стены высотки, не проникли в торговый центр.
        Внутри нас встретила пыль и тишина.
        - Следов совсем нет.
        Пересохшее горло, отвыкшее за последние часы от болтовни, заставило меня сглотнуть слюну.
        Мы стояли в освещённой арке выбитых ростовых окон. Огромный этаж перед нами, был забит пропылённой офисной мебелью и разнообразным разбитым хламом. Рассеянный свет укрытого свинцовым небом солнца, отталкивал мрак лишь у многочисленных проёмов, но не мог справиться с тьмой, поселившейся в глубине помещений.
        Не успев выбраться из подземелий, мы вновь готовились шагнуть в темноту.
        Точная планировка здания неизвестна. Торговый центр где-то на первых этажах.
        Волк повёл автоматом используя контурный прицел, и осмотрев всё видимое пространство, повернулся ко мне:
        Разделимся или вместе?
        Я глянул на грязный, непотревоженный чужими ботинками и лапами пол. На залежи бетонной пыли и куски стёкол. На обломки мебели, что торчали там и сям у стен из прочего мусора. Какие-то пластиковые ножки, вывороченный кожаный чехол солидного, офисного кресла и перевёрнутый тут же стол, были покрыты таким слоем песка и пыли, что любое касание наверняка бы оставило на их поверхности метку.
        Но меток не было.
        - Разделимся. Быстрее найдём лестницу. А если насторожит что, или след какой попалим, сразу стоп и дальше только вместе. Добро?
        Снайпер кивнул:
        Добро брат.
        Не перекинувшись больше и словом, мы разошлись в стороны.
        Удерживая в руках пневматическую винтовку, я думал о том, что во всех фильмах ужасов неприятности начинаются именно тогда, когда кто-то отбивается от группы.
        Хотелось надеяться, что подобная лабуда - не наш случай.
        Дистанция позволяла не разрывать связь биотических блоков, импланты работали штатно и спокойно транслировали наши метки в групповой интерфейс. Высотное здание было обширным и каждый этаж включал в себя сотни помещений. Тут тебе и жилые корпуса и магазины, но, чтобы найти здесь что-то стоящее потребуется уйма времени, уж слишком обширны разрушения.
        Ударная волна прошла через здание, и пусть несущие стены уцелели, внутри всё было разбито и снесено в углы. Смотря на эти следы давней трагедии, я даже думать не хотел о том, сколько костей сокрыто под слоем бетонной пыли.
        Быстрое движение рукой вернуло окуляры ПНВ в рабочую плоскость, а короткий запрос к ИскИну включил дезактивированное устройство. Тьма, заступившая мне дорогу, была немедленно отброшена прочь.
        В пыли оказалось немало осколков стекла и камней, хрустящих под подошвами армейских ботинок. Пришлось серьёзно замедлиться, чтобы не выдавать себя этими зубодробительными звуками.
        Проходя зал за залом, комнату за комнатой и коридор за коридором, ни в одном из них я не нашёл даже следов прибывания чудовищ. Это было более чем странно с учётом их концентрации внизу и той толпы, что мы видели на поверхности.
        Дед, я нашёл. Двигайся ко мне.
        Борз и в самом деле нашёл. Но там, где моё воображение рисовало лестницу или шахту лифта, оказался обычный пролом. Потолочная плита треснула и обвалилась, став крутым склоном. На неё то и наткнулся снайпер.
        Проверил «мухой» насколько позволил радиус отрыва. Идём?
        Я кивнул, и мы двинулись вниз. Волк сбежал по плите первым. Задержавшись, я бросил последний взгляд в коридор и не обнаружив ничего подозрительного, спустился следом. Наши шаги заставили пыль подняться и достать до колен. Тонкая серая взвесь дымными струями заклубилась вокруг и заставила нас остановиться у подножья плиты.
        В разрушенной высотке обитали призраки.
        Невидимые для невооружённого взгляда (да и для вооружённого тоже) безликие фигуры проступали в пыли. Я бы сказал, что они бесплотны, если бы не мельчайшая бетонная крупа, что оседала на их «телах» и раздавалась в стороны от движений.
        Двое безликих появились прямо между нами и не обращая внимания на наш испуганный рывок к стенам и повёрнутые к ним стволы оружия, прошли дальше, скрывшись в проёме.
        Ты видел? Во имя бога, что это?!
        Я сглотнул появившийся в горле ком:
        - Не знаю, но я едва не выстрелил.
        Не решаясь пуститься в дальнейший путь, мы простояли у плиты несколько минут, безмолвно ожидая развития событий и готовясь к самому худшему. Моментально ускорившее свой бег сердце выбивало настойчивый ритм разгоняя по организму насыщенную адреналином кровь.
        Но на нас так никто и не напал.
        - Нужно идти, вечно стоять мы тут не сможем.
        Волк взглянул на меня и кивнул:
        Ты прав брат, сейчас не угадаешь, где тебя ждёт конец. Ин ша Аллах.
        Я кивнул в ответ и уже двигаясь в темноту единственного прохода, ответил:
        - У нас на этот счёт есть одна поговорка. Перед смертью не надышишься.
        Этот короткий обмен фразами почему-то меня успокоил. Страх ушёл от осознания того, что рядом есть человек схожих взглядов. Тот, кто тоже боится, но делает.
        Определённо, в этом мире всё ещё оставалось что-то хорошее.
        Безликие призраки исчезли бесследно. Если бы не слепок памяти ИскИна, записавший всю ситуацию от и до, я бы подумал, что у меня была галлюцинация.
        Узкий коридор привёл нас к останкам бизнес-форума. Полуразрушенная трибуна возвышалась по левую руку и отнюдь не пустовала. Крадучись пробираясь между искорёженными креслами, мы видели изменённых, что тесной кучкой дремали, окружённые свисающими с потолка проводами.
        Семь особей стояли на трибуне, прямо на фоне огромной, нависающей над их головами надписи по центру стены:
        «СЕГОДНЯ, ЗДЕСЬ БУДУТ РОЖДЕНЫ АТЛАНТЫ»
        Прямо скажем, рождённые после войны и занимающие сейчас трибуну чудовища, на Атлантов способных удержать на своих плечах небесный свод - не походили.
        Пройдя весь форум насквозь, мы вышли через дальний его проход и оказались по другую сторону здания. Проёмы ростовых окон здесь были завалены обломками и ни единого луча света не пробивалось на этаж, который волей катастрофы оказался ниже уровня земли.
        Обратив внимание на состояние пыли под нашими ногами, я отправил Борзу сообщение:
        Я бы не рискнул здесь разделяться.
        Напарник ответил немедля:
        Это место обитаемо, если напоремся на неспящих, аккуратно уходим.
        Многочисленные следы заставили нас насторожиться. Пробираясь по плавно изгибающемуся коридору, мы обнаружили массу изменённых, что стояли в темноте боковых помещений тесными пачками.
        Три особи…
        Семь…
        Четыре…
        В каждом помещении, в каждом отнорке, спали местные жители. И почему-то несмотря на свою человеческую природу, они все как один делали это стоя.
        Торгового центра на этаже не оказалось. Зато мы нашли лестницу и лифт, вот только потихоньку спуститься по первой, не вышло. К нам спиной, прямо на ступеньках стоял изменённый, а за ним на пролёте - ещё двое.
        Целых три твари, убивать которых мы не рискнули.
        Пока я стоял на углу держа мушку дополнительного прицела винтовки, наведённой прямо на затылок ближайшего выродка, Борз достав свой тесак вскрывал створку лифта. Разжигать плазменную дугу и резать ей метал не было никакого резона. Запах, дым и звук, наверняка бы переполошили всю округу.
        Чеченцу приходилось использовать крепкий, армейский клинок, в качестве фомки.
        Долго простоявшая без дела, сжатая многочисленными смещениями в структуре стен разбитой высотки, створка не хотела сдаваться без боя.
        Почти сорок минут пришлось потратить на простейшую задачу, но Волк справился. Створка потихоньку была отжата, лезвие проникло между ней и косяком и позволило по миллиметрам отодвинуть преграду в сторону, достаточно далеко, чтобы в щель пролезли пальцы.
        Ну а дальше, дело было только в терпении и аккуратности.
        Снайпер быстро понял, что без резких движений створку не открыть, а каждый такой рывок сопровождается скрипом. Беря между каждым новым усилием большую паузу, он в едином ритме, по сантиметру в минуту, сумел отодвинуть преграду достаточно, чтобы в проём мог протиснуться любой из нас.
        Всё это время я потел и смотрел как от едва слышимого у лестницы скрипа, вздрагивает ближайший изменённый. Почти час я простоял на углу, временами перенося вес тела с одной ноги на другую, чтобы сильно не застаиваться, прежде чем Борз отправил в интерфейс сообщение:
        Я закончил.
        Спускались по тросу, закрепив его внутри шахты. Первым вниз ушуршал чеченец, я ушёл вторым, дождавшись его отмашки. Этажом ниже под наши подошвы легла крыша остановившегося лифта…
        …именно в нём нас ждало первое, серьёзное испытание.
        Сразу два ублюдка решили уснуть прямо под нами, словно по закону подлости блокируя последний отрезок пути, отделяющий нас от торгового центра.
        Подниматься обратно рискуя потратить ещё несколько часов с неясной перспективой пробраться в магазин, было слишком опасно. Бодрее мы не становились, отдыхать тут было негде, а в любой момент как от банальной неосторожности, так и от независящего от нас фактора, могла начаться беспросветная жопа и мы оба прекрасно это понимали.
        Будем убирать?
        Вопрос Борза застал меня за размышлениями. Штурмовой дрон, пролетевший через аккуратно приоткрытый верхний люк лифта, транслировал нам жутковатую картинку из смежного с лифтом коридора. Туда его направил снайпер чтобы, во-первых, случайно не пробудить спящих, а во-вторых, проверить перспективность дальнейшего прохода.
        Кроме двух упырей разведанное пространство пустовало.
        Может не будем убивать? Пройдём между?
        Идея прямо скажем нетривиальная, но почему, собственно, нет? Закусится с изменёнными мы успеем в любой момент, другое дело что стоят они по обе стенки от входа. Шанс просочиться незамеченными всё же есть.
        Я пойду первым, придержи люк.
        В нынешних условиях была своя, странная атмосфера. Два человека на крыше лифта это слишком много, тем более что шли мы не с пустыми руками. Каждое движение делается с оглядкой на товарища и окружающие предметы, причём гораздо медленнее чем обычно. Не дай бог чем-то скрипнуть или зашуршать. Не дай бог помешать товарищу резким или неосторожным движением.
        Вот и сейчас мы занимались тем же самым - старались не шуметь.
        Аккуратно наклонившись и перехватив чуть-чуть приоткрытый люк, я позволил Борзу разжать пальцы и сняв рюкзак медленно уложить тот рядом. Следом за ним туда-же отправился автомат.
        Смотря прямо в маску снайпера, я спросил:
        Открываю?
        Чеченец кивнул, а я почувствовал, как по моему носу прокатилась капля пота.
        Придерживая люк обоими руками, я открыл его настежь, но опирать на стену не стал. А ну как посыплется чего со стены или стукнет? Пылищи бетонной, итак туча, она двумя ручейками потекла вниз и теперь искрилась, мерцая в воздухе.
        Не дай бог упыри очнуться раньше времени.
        Борз опёрся на края проёма обоими руками, сунул в лифт одну ногу, затем перенёс вес на руки и аккуратно распрямил туда вторую. Изменённый под нами всхрапнул, и мы оба замерли, напряжённо всматриваясь в трансляцию с «мухи».
        Но на видео не происходило ровным счётом ничего. Оба монстра продолжали, ссутулившись, дремать у стен лифта. Один опущенным рылом к Борзу, второй к стене.
        Напряжённый как струна чеченец аккуратно переставил руки опускаясь на локти, а затем быстро ушёл вниз, повиснув на кистях.
        В этот самый опасный момент, я поймал себя на том, что сжимаю пальцы на люке изо всех сил. Гораздо сильнее, чем этого требовала ситуация.
        Смотреть на Борза сверху, как он становиться на пол, едва не касаясь уродов своей одеждой и вытягивает руки к люку, чтобы принять оружие и рюкзак, было очень странно. Сердце колотилось в груди как бешенное, все инстинкты орали «БЕЙ ИЛИ БЕГИ!» а я вопреки всем чувствам был вынужден всё так же медленно приставить люк к стене и вытащив из-под металла пальцы, дожать его, молясь, чтобы он не загремел.
        Через десяток секунд, Борз принял сначала наше оружие, а затем и мешки. Настала моя очередь спускаться.
        Глава 6. Торговый центр
        Двоим внизу места не было, Волк просочился между кривобокими фигурами и ждал меня в коридоре. Стоило мне попытаться повторить его маршрут как я тут же едва не зацепился подсумками за край проёма.
        Кое-как в раскорячку вернувшись в исходное положение я на пару секунд замер, размеренно подышал унимая сердцебиение и снял мешающую маску. Детектор Волка внутри здания показывал умеренное загрязнения воздуха, но по запаху мне показалось обратное. От лифта пёрло диким амбре мочевины и прочих человеческих выделений. Только спустя пару секунд до меня дошло, что прёт не из лифта, а от этажа в целом.
        Повторная попытка увенчалась успехом.
        Повиснув на согнутых руках, я аккуратно их распрямил и тихонько коснулся сначала носками, а затем и всей площадью подошвы ботинок, грязного пола лифта.
        Прямо напротив моего лица выпуклой залысиной блестела склонённая на грудь голова изменённого. Буквально подмывало взяться за нож и ударив сбоку, повыше уха, проломить упырю череп. Но я просто стоял и пялился на него обдумывая ситуацию.
        Дед, поторопись, время не остановилось вместе с тобой, нам нужно идти.
        Я ответил немедленно:
        Мы должны их убить. Если прибарахлимся, то с полными мешками этим же маршрутом не пройдём. Возьмёшь на себя правого?
        Снайпер обдумывал моё предложение несколько секунд, а затем молча возник за моей спиной. Я видел его в трансляции с «мухи». Понимая, что Волк готов, я начал отсчёт:
        Работаем на счёт три.
        Рука сжалась на рукоятке ножа.
        Один…
        Потянув клинок из ножен, я не сводил взгляда с облысевшей башки.
        Два…
        Аккуратно отведённая в сторону рука приготовилась к удару. Пальцы сжались так, что побелели костяшки.
        Три!
        Глухой треск за моей спиной слился воедино с едва слышным «ктук!» моего удара. Плазменная дуга вспыхнула штатно, прожгла кости черепа и позволила с лёгкостью провернуть клинок, многократно увеличивая ущерб.
        Шипя раскалёнными брызгами, в перчатку ударил пар с частичками моментально испарившейся плоти.
        В ноздри долбанул запах испепелённых костей и одновременно с тем на меня бросился, казалось бы, уже убитый выродок.
        Честно, никакой прыти от него я не ожидал, но сумел устоять на ногах и удержать худощавое тело. Как оказалось через мгновение - мёртвое тело.
        Видимо мой удар что-то там задел в голове изменённого. Что-то, что заставило все его мышцы сократиться в предсмертном движении.
        Опуская подёргивающее ногой тело на пол лифта, я в пол оборота глянул на Борза, который как оказалось поступил еще проще. Напарник даже не стал разжигать дугу, ударил тесаком наискось снеся половину черепа и заляпав мозгами изменённого стену. Его «клиент» умер без сюрпризов. Придерживая его вытянутой рукой, снайпер позволил останкам чудовища тихо съехать в сидячее положение.
        Не думаешь брат, что у них могло измениться не только зрение, но и нюх? Что если почувствуют кровь?
        Цепляя маску химической защиты обратно на лицо, я ответил:
        Это рабочая версия, но, во-первых, тут так дико воняет что вряд ли можно что-то почуять, во-вторых, сам видишь - вернуться через шахту, не трогая выродков, мы не могли.
        Очистив клинок об остатки одежды изменённого, я выбрался из лифта и снова водрузил на плечи рюкзак. Винтовка заняла положенное ей место в моих руках и мы снова медленно двинулись вперёд, часто останавливаясь и проверяя помещения «мухой».
        Торговый центр был полон бытовой техники. По закону подлости ближайшие к лифтовой площадке помещения нам ни в одно место не впились. Домашние гало-кинотеатры ограниченной виртуальной реальности, стиральные машины и посудомойки, предлагаемые здесь, не являлись нашей целью.
        Нужно было двигаться глубже, несмотря на возможные риски.
        Сместившись в левую сторону, мы оказались посреди забегаловки, призванной накормить желающих перекусить посетителей торгового центра. Здесь тоже спали уроды.
        За измазанной застарелой кровью витриной, на которую некогда транслировались предлагаемые блюда, стоял «кассир». Чудовищного вида ублюдок с огромным синюшным зобом, свисающим с раздутой шеи. Каждый выдох чудовища, сопровождался хорошо слышимым бурлением жидкости.
        Волк остановился и кивнул в его сторону:
        Уберём?
        Я кивнул и легонько хлопнул по винтовке:
        Давай щёлкну, а ты подхвати тело.
        Возражений не последовало. Убийство, становилось будничной рутиной.
        Понимая, что главный наш враг - это шум, я встал так, чтобы моя пуля (пройди он вдруг навылет) не врезалась во что-то металлическое или не дай бог стеклянное и не наделала шума. А вообще, весь мой опыт стрельбы из этого оружия говорил, что энергии у выпущенного из пневматической винтовки снаряда просто не хватит, чтобы прошить череп навылет.
        Интегрированный в охотничью винтовку саундмодератор не убирал звук выстрела полностью, но менял его тональность таким образом, что лично мне он казался схожим со звуком детской харкалки состряпанной из обычной полой трубки.
        Наведя дополнительный прицел ближнего боя на башку изменённого, я дождался, когда Волк проскользнёт за витрину и затаиться в метре от изменённого.
        Шт-токк!
        Два выстрела почти слились в один.
        Оба шара угодили в голову изменённого. От первого он дёрнул башкой вбок, а второй «поймал» без каких-либо визуальных эффектов. Тело сложилось за прилавок, но звука падения не последовало. Подавшийся ему навстречу Борз уложил его на пол как на пуховую перину.
        Десяток секунд послушав тишину, я сместился к снайперу. Заглянул за соседний от стойки угол, окинул взглядом длинный, загаженный мусором коридор, и не обнаружил в нём никакого движения.
        Мы специально проверили «мухой» все ближайшие помещения перед выстрелом во избежание лишнего риска. Именно поэтому мой выбор пал на винтовку, а не на нож.
        Мерзость!
        На разгрузку Борза попали капли слизи. Заглянув за стойку, я увидел, что из зоба изменённого растеклась целая лужа этой отвратительной жижи.
        Волк смахнул с разгрузки гнойного цвета капли и достав тесак выскользнул из-за стойки. Замерев на углу, мы проверили коридор штурмовым дроном и аккуратно пошли по нему дальше. Пол под нашими ногами был завален осколками стекла, приходилось тщательно выбирать место, на которое собираешься наступить.
        По обе руки тянулись проёмы, когда-то распёртые стеклянными стенами. Слева мы не увидели ничего примечательного, бытовая техника была слишком крупногабаритной чтобы можно было рассчитывать вытащить её из этого логовища. А вот справа…
        …справа нас поджидали компактные аксессуары.
        Гарнитуры, модные сейчас ППК с ремешками на руку, воздушные галоустройства, миниатюрные камеры. Бросив один лишь взгляд на ряды представленной за запылёнными стёклами аппаратуры, я сразу понял, что мы на месте.
        Одной ветрины хватит чтобы забить рюкзаки под завязку. Интересно, где у них тут внутренний склад?
        Волк, спешно проверяющий дальние углы обнаруженного помещения через «муху», ответил:
        Где-то за стойкой выдачи товара, но нам без разницы брат. Всё равно тут хватит добычи.
        Кивнув, я отправил сформированное мысленно сообщение:
        Набивай рюкзак первым. Я посмотрю.
        Снайпер не стал спорить. Переступил через парапет, перебрался за насыпь из стеклянных осколков, чья концентрация рядом с проёмом достигала пика и пролез в помещение. Как минимум ещё два узких коридора вели в смежные отделы магазина, и я физически не мог контролировать их все. Но нас спасал штурмовой дрон.
        Присев на парапет у разбитой стеклянной стены, я дал отдых ногам, но при этом постарался не терять бдительности. Многочасовой, выматывающий переход в резине буквально высасывает силы из организма. Под одеждой я давно был мокрым от пота и чувствовал, как меня клонит в сон.
        Таблетка тоника, засунутая под язык, решила вопрос сонливости.
        Я знал, что с тыла ожидать угрозы не стоит. Заваленный осколками пол предупредит меня об опасности задолго до её появления. Другое дело плавно изгибающийся коридор и два внутренних прохода выходящих из помещения, где сейчас орудовал Волк.
        Один из последних я видел через «муху», но на транслируемую картинку не смотрел. Зачем это делать, если ИскИн меня предупредит о любом появившемся движении? Другое дело второй проход. За витринами я его почти не видел. Оставалась слепая зона, а сместиться для лучшего обзора означало упустить из виду основной коридор.
        Мысли о том, что какая-то тварь, проскользнув у самого пола и укрываясь за витринами подбирается к Борзу, заставляли меня нервничать. Внимание постоянно соскальзывало в ту сторону, я начал покусывать губу и поймав себя на этом нервозе - улыбнулся. Потому что понял, что таблетка тоника подействовала.
        Но моя улыбка прожила недолго, на повороте плавно изгибающегося коридора появилась фигура.
        Я сразу понял, что передо мной не изменённые. Опытный глаз сходу подметил иной рисунок движений, присущий живым людям, а не мутантам. Меня тоже заметили, прижатое к плечу незнакомца оружие дёрнулось и нацелилось прямо на меня. Из-за его плеча показалась вторая фигура…
        Подскочив на ноги, я вытянул одну руку ладонью вперёд и тихонько протянул:
        - Бо-о-орз, у нас гости.
        На меня нацелились сразу два ствола.
        Чувствуя, что сейчас произойдёт что-то нехорошее, я отклонился в сторону проёма и перенёс через парапет ногу.
        Реакция последовала незамедлительно.
        Ктттокк!!!
        Что-то вытянутое промелькнуло мимо и ударило в стену с такой силой, что обсыпало мои волосы крошками разлетевшейся отделки. Но оружие, из которого стреляли, не было огнестрелом.
        «Какой-то гарпун или самопал?»
        Перебегая к ближайшему укрытию, я поморщился от скрипа стекла под ногами и успел заметить торчащий из стены штырь. Если бы он попал в меня, скорее всего до общины бы я не добрался.
        Борз всё понял молниеносно. Перенаправил «муху» на опасное направление, а сам укрылся за витринами. Я последовал его примеру, за тем лишь исключением, что взял на контроль противоположный край торгового зала.
        Ну что за лядство? Кто это на хер такие?
        Не нервничай брат. Нам нужно уходить к лифту.
        Добро. Не стоит подыхать ради хабара! Оттягиваемся к выходу.
        Но никуда «оттянуться» я не смог. Попытался было пригнувшись протопать к одному из свободных проходов, который предположительно мог нас вывести из торгового зала к нужной точке, но оттуда раздался приглушённый клёкот и поразив меня волной мурашек и страха, заставил нырнуть за ближайшую витрину.
        Один из неспящих пожаловал на хруст стекла и прочие звуки.
        Ктттокк!!!
        Над головой снова стукнуло и острый стержень впился прямо в лицо отрезавшему нам путь мутанту. Изменённый стукнулся спиной о стену и оставив на ней кровавый мазок, съехал на пол уже мёртвый.
        Оскалившись, я привстал и отступая в бок дал три выстрела в направлении стрелявшего человека.
        Винтовка фыркнула трижды рассерженным бурундуком и как минимум два шара угодили в цель. Стрелявший парень, согнувшись ушёл за стену, но по его судорожным движениям я понял, что всё же достал его.
        Теперь у противника есть раненный и это не могло не радовать.
        Хруст стекла по правую руку заставил дёрнуться, но источником звука оказался быстро сближающийся со мной Борз. Снайпер выглядел так, будто был намерен атаковать меня и не понимая, что происходит, я попытался отступить.
        Но его целью был не я.
        Задев меня плечом и едва не сбив с ног, Волк взмахнул клинком и гудящая рассерженным шмелём плазменная дуга, вскрыла незамеченного мной изменённого от живота и до самой шеи.
        Моментально вскипевшие соки подобравшегося ко мне мутанта ударили в сторону волной пара и частичек плоти. Вырвавшиеся из-под трофейного тесака горячие микрочастицы, заляпали стену оставив на ней такой след, будто кто-то распылил грязную краску из пульверизатора.
        Вся эта жуткая картина, выпадающих наружу кишок, раскинутых в сторону лап, еще живой, искажённой мутациями рожи и рассечённых рёбер, за которыми сдулся белёсый, лёгочный мешок, пронеслась перед моими глазами одним смазанным кадром.
        В следующую секунду мы уже переступали агонизирующий труп и бежали туда, откуда в зал пожаловали изменённые.
        Двигаясь согнувшись в три погибели, мы уберегли себя от новых выстрелов. «Гарпун» прошёл между нами, со звоном разбив одну из витрин. Воткнувшись в пластиковую раму прямо перед моим лицом, вытянутый, заточенный, металлический штырь примерно в две ладони длинной, позволил себя разглядеть во всей своей ржавой красе.
        Понимая, что весь лимит нашей удачи исчез вместе с прогремевшей дождём осколков витриной, я прорычал в гарнитуру рации:
        - Ходу Волк! Ходу! Не свалим сейчас, тут и останемся!
        Дальше был забег через внутренние помещения торгового зала. Оскаленные рожи изменённых проснувшихся в одном из закутков и вывалившихся нам навстречу. Красные росчерки плазменной дуги на оружии Борза прорубившего нам путь и повсеместные следы пробуждения выродков.
        Торговый центр заполнился рёвом и уханьем.
        Где-то за нашими спинами прозвучал душераздирающий человеческий крик, и я поймал себя на мысли, что рад тому, что неизвестный так громко умер.
        Затаившись ненадолго за стойкой выдачи товара, мы пропустили мимо целую группу спешащих на шум особей и убедившись в том, что весь кипишь остался за спиной, вышли к лифту.
        Убитых нами спящих уже доедали.
        Пневматическая винтовка тихим фырканьем выплюнула из себя остатки шаров, и два выродка упали, поочерёдно поражённые в головы. Третий, не переставая жевать поднялся и повернул к нам безобразную харю, тут же рассечённую надвое тесаком Борза.
        В лифте теперь было не пропихнуться от трупов.
        Сменив магазин прямо на ходу, я встал в лифте на одно колено и вскинув оружие направил его наружу. Волк всё понял правильно, наступил мне на плечо и пользуясь им как своеобразной подножкой, ухватился за края проёма для люка и через несколько секунд уже помогал мне забраться туда же. Лишь закрыв за собой люк и тем самым отрезав приглушённые звуки творящегося на этаже беспредела, я сбросил с себя часть напряжения.
        Но как оказалось, наши злоключения только начинались.
        Поддёрнувшийся рябью помех интерфейс и укол головной боли зародили ощущение, приближения чего-то ужасного. Не сговариваясь, мы взглянули в лица друг друга и уже понимая, что именно грядёт, я выдохнул единственно слово, которое перечеркнуло все наши планы бегства из занятого изменёнными торгового центра:
        - Импульс!
        Глава 7. Соседи
        - Руби трос!
        Мой рык в гарнитуре рации захлебнулся помехами, но вышел на удивление разборчивым. Мысли в голове уже смешивались, мешая нормально соображать.
        Над нами, там, где приоткрытая створка выходила на этаж, граничащий с поверхностью, мелькали фиолетовые вспышки. Попадая в шахту, они отбрасывали блики и темп этих вспышек нарастал ежесекундно.
        Борз всё понял правильно. Тесак врезался в металлический трос, чтобы через мгновенье под брызги расплавленного металла и снопы искр его рассечь.
        Лифт полетел вниз.
        Когда металлическая основа ушла из-под подошвы, я не удивился. Конструкция была явно тяжелее моего тела и неслась вниз куда быстрее чем я.
        Нам повезло, что падать пришлось недолго.
        Проскочив два этажа с диким превышением скорости, металлопластиковая коробка поймала стоп от сработавшей у ней под брюхом гравитационной подушки. Мы попали в область действия гравитационной аномалии, от перепада давления у меня заложило уши, а затем я осознал себя лежащим на остановившемся лифте.
        Похоже, мы упёрлись в аварийный стопор.
        Как всегда молчаливый Борз, придя в себя раньше меня, рыча от прилагаемых усилий подтащил меня к открытому люку. Я помогал ему как мог, но голова разрывалась от многочисленных хаотичных сигналов ИИ, а тело всё больше становилось ватным.
        Так и свалились в лифт забитый трупами, двумя безвольными, еле шевелящимися - мешками.
        Я слышал, как Волк что-то мычит, явно находясь в полубессознательном состоянии, но я сам каким-то чудом сохранил способность к действию. Достав из ножен клинок, кое-как, совершенно не надеясь на успех, втиснул его между створками и сумел их отжать.
        Последние силы ушли на то, чтобы выползти на предлифтовую площадку и вытянуть туда Борза.
        А затем, грянул Импульс.
        В этот раз удар по рассудку был нокаутирующим. Понятия не имею от чего так вышло, может быть, стены здания и толща обломков по своим экранирующим свойствам сильно уступали переборкам низинного города? Но факт оставался фактом, от боли я вырубился и пришёл себя лишь некоторое время спустя, наблюдая воочию перезагрузку интерфейса.
        Напарник лежал рядом, лицом вниз. Комплекс визуального наблюдения на его голове съехал в сторону и упёрся в пол. Но в восстановившемся групповом интерфейсе я видел, что несмотря на потерю сознания, его пульс находится в норме.
        Прислушавшись к себе, я понял, что меня подташнивает, но я явно не тороплюсь умереть или откусить от Чеченца руки. Слава богу - обошлось, мы не попали под прямое воздействие Импульса и не превратились в проклятых тварей.
        Перекатившись на живот, я опёрся руками о пол и перевёл себя в сидячее положение. Уже сидя на коленях, наконец осмотрелся и понял, что задерживаться тут не стоит.
        Странная паутина оплетала всё видимые с моего положения стены. Предлифтовая площадка разделялась на два коридора, и правый походил на нору, до того плотно неведомый ткач облепил её стены.
        Паутина не выглядела старой, а в округлый проход вполне мог поместиться человек на четвереньках. От осознания того какая жесть может оттуда вылезти руки сами собой попытались тиснуть винтовку… но оружия не было.
        Кажется, винтовка осталась на крыше лифта.
        Вытащив из кобуры пистолет, я снял его с предохранителя и встав на ноги тихонько пихнул Борза ногой. Немой снайпер что-то промычал и зашевелился, в то время как я глаз не сводил с жуткой паучьей норы и удерживал опасное место под прицелом.
        Над головой топали. Шумоизоляция в здании была хорошая, но даже она не могла скрыть активности изменённых этажом выше. Казалось бы, стоило радоваться, что у нас тут тихо…
        Но я знал, что у всего есть причины. И если изменённых тут нет, может их всех кто-то съел?
        Борз наконец очнулся, резко сел, будто проснулся от пережитого во сне кошмара и поправив комплекс визуального наблюдения, окинул меня взглядом:
        Живы?
        Я кивнул:
        - В очередной раз свезло. Не достанешь мою винтовку? Кажется, я оставил её на крыше лифта.
        Поднимаясь на ноги, Волк приметил и оружие, направленное в один из коридорчиков и мою напряжённую позу.
        Что это за пасть шайтана?
        Я пожал плечами:
        - Похоже на паучий дом, но проверять я не полезу, ну на хер.
        Напарник исчез из поля зрения, но вскоре вернулся с моей винтовкой. Только сейчас я понял, что его рюкзак пуст, с хабаром мы обломались.
        - Из магазина не удалось вынести ППК?
        Волк покачал головой:
        Нет. Сложил стопками, но в рюкзак поместить не успел, слишком быстро всё завертелось.
        Я хмыкнул:
        - Да и хрен бы с ним. Как выбираться будем?
        Волк, отирая плечом противоположную от меня стену, выглянул в дальний коридор и ответил:
        Не знаю. Связь с «мухой» во время импульса накрылась. Теперь где-то валяется дезактивированная, но где именно, сейчас не понять.
        Чуть сместившись, я присел на колено у стены и махнул рукой в сторону лифта:
        - Наверх тоже без вариантов. Слышишь, как топчут и орут? Нам либо тут сидеть пока не угомоняться, либо искать другой маршрут. Иных вариантов не вижу.
        Переведя дух и дождавшись окончательной перезагрузки биотических блоков, мы ускользнули в левый коридор. Здесь паутины было меньше и выглядела она не так жутко, как справа.
        Первый этаж высотки, был полон песка и пыли. Мрачные гроздья липкой паутины, свисающие тут и там были забиты пылью под завязку и напоминали коконы. Каждый раз проходя мимо таких «сосулек» я опасался, что внутри может скрываться хищное и мерзкое нечто. Но проверять свои опасения, естественно, не спешил.
        Поиск выхода затянулся. Лестница наверх была укрыта завалом, все окна по периметру этажа разбиты и заблокированы многотонным слоем обломков, а внутренние помещения несмотря на трещины и разбитую отделку, не радовали нас отнорками и дырами способными вывести наружу.
        Просторный холл встретил запустением и знакомой картиной повсеместных разрушений.
        Убедившись, что угрозы отсутствуют, я сказал:
        - Вариантов нет, нужно ждать.
        Волк со мной не согласился:
        А как же те комнаты что полностью опутаны паутиной? Мы их не проверяли.
        Я взглянул на напарника:
        - А у тебя есть такое желание?
        Борз не ответил. Молча обошёл стойку и пройдя дальше, сбросил свой рюкзак прямо в песок. Через секунду чеченец уже сидел на кожаном диване, который был так сильно обсыпан пылью, что изначально я даже не понял, на что именно уселся и вытянул ноги Борз.
        Весь внешний вид снайпера как бы говорил «да похер» пока потревоженные его посадкой струи песка и дымные протуберанцы пыли оседали у ног.
        Устало улыбнувшись, я «упал» напротив.
        - Я недавно закинулся тоником, так что, если есть желание - спи, я подежурю первым. Ждать придётся долго.
        Борз не стал спорить, в такие моменты не до понтов и ужимок. Просто кивнул и свернулся калачиком на диване поджав ноги. Тесак так и остался лежать в его руке. Только сейчас я понял, что мой друг ужасно устал.
        У меня, энергичного и полного сил после приёма препарата, оказалось полно времени чтобы осмотреться.
        Единственный выход из холла было легко контролировать. Если оттуда кто-то появиться он может укрыться за стойкой, но её пластик с лёгкостью прошьют пули моего пистолета, так что особой проблемы, я в этом не видел.
        Когда-то здесь наверняка было красиво. Высокий потолок, массивные люстры, современный интерьер…
        Сейчас по мою левую руку поселилась сплошная гора обломков и бетонной пыли, из которой торчат стёкла и арматура. Окинув разбитые плиты взглядом, я углядел там часть искорёженной рамы от стеклянных дверей, некогда прикрывающих вход в массивное здание.
        Исцарапанную мраморную плитку с затейливым рисунком стало видно лишь тогда, когда я специально поелозил по полу подошвой своего ботинка. А из мебели что была расставлена здесь дабы люди могли отдыхать в спокойной обстановке за неспешными разговорами, по большей части была уничтожена. Уцелели лишь два узких кожаных диваны и стойка, да и то лишь потому, что находились в самой дальней части холла.
        Несколько сотен квадратных метров сплошного разрушения.
        Сняв маску химической защиты, я поморщился, воздух был пыльным и вонючим. Но несмотря на это, я оставил её болтаться на шее. Следовало хоть немного отдохнуть и дать высохнуть поту, что скопился на моём лице и внутри маски.
        Повернувшись к единственному входу, я набил опустевший магазин винтовки металлическими шариками и уселся есть. Готовое к стрельбе оружие было под рукой, и я не видел смысла проводить многочасовой дозор в стопроцентном напряжении. Если что-то мелькнёт на краю зрения, ИскИн сам заострит на движении моё внимание, а пока - стоило пополнить силы.
        Заранее запасённая еда отдавала порошковой смесью. Процент натуральных продуктов в синтезированном пайке был столь низок, что еда начинала терять вкус и форму. Мясо разваливалось не вдоль волокон, а поперёк, чем выдавало своё искусственное происхождение.
        Долго на такой пище община не проживёт. Проблемы с желудочно-кишечным трактом самое меньшее что ждёт нас в будущем.
        После быстрого перекуса и восполнения жидкости в организме я принялся думать. Это дело вообще очень полезно, если не желаешь склеить ласты раньше времени.
        Анализируя собственное поведение, я вдруг понял, что допускаю серьёзную ошибку. Ошибку, которую до меня допускали миллионы людей чья работа и жизнь была сопряжена с опасностью.
        Я перестаю бояться.
        Сижу себе на грязном, утопающем в бетонной пыли кожаном диване. Жру, пью и даже не думаю, что мне в башку может прилететь металлический штырь, которыми не так давно разбрасывались незнакомцы.
        Я старый схоронился бы за диваном или стойкой, нашёл бы мёртвую зону и сидел там, поджидая незваных гостей. Ел бы не сводя глаз с прохода, чтобы не дай бог не подвести своего товарища.
        Но я так не сделал и теперь за мной серьёзный косяк, который я не планировал оправдывать усталостью или стрессом. Все оправдания остались в той, старой и беспроблемной жизни.
        Здесь - тебя оправдывают только дела.
        Подхватив винтовку, я снялся с места. Сместился к единственному выходу, выглянул из-за стойки в пустующий проход и не обнаружив опасности - схоронился.
        Бетонный обломок стал моим укрытием. Пыль и камни периной. А затхлый кислый воздух химической маски достойным наказанием за минуты слабости.
        Я мог обойтись без лишних неудобств, но мне казалось, что я всё делаю правильно. Не самая удобная точка не позволит мне уснуть, чуть затуплю - сразу затечёт тело. Приходилось частенько двигаться за обломком. То на одно колено, то на второе встану, перетеку на корточки, поднимусь-пройдусь, загляну в коридор.
        Минуты складывались в часы и тянулись медленно-медленно, но я знал, что подобный расклад оправдан. Слишком тепло в костюме, слишком легко провалиться в кожаный диван и забыться после приёма пищи.
        Уютно, желанно… и смертельно опасно.
        Борз проспал четыре часа и встал чётко по будильнику. Стоило ему прийти в себя, как я занял его место и провалился в сон. Тоник закончил своё действие часа три назад, и всё это время я нёс свой дозор ни разу не сомкнув слипающихся глаз.
        Родные могли бы мной гордиться.

* * *
        Сон вышел беспокойным.
        Спал буквально в пол глаза, ворочался на неудобном диванчике, но кое-как подремать всё же удалось.
        Когда Борз пихнул меня в плечо, мне показалось, что я только-только закрыл глаза, но внутренние ощущения были обманчивы. На часах в интерфейсе прошло три часа - сорок семь минут.
        Вставай, у нас гости.
        Снайпер сунул мне в руки временно позаимствованную винтовку и только в этот момент я понял, что встал не по будильнику, а значит, побудка была бедовой.
        Приходить в себя пришлось экстренно. Не дожидаясь, пока я раздуплюсь, Борз сместился к стойке и замер за ней напряжённой тенью. Через несколько секунд я оказался рядом с ним. С рюкзаком на плечах и подготовленной к бою винтовкой.
        Выглянув из-за укрытия, я не увидел ничего странного и нырнул обратно. Смежный с холлом коридор был пуст.
        - На что обратить внимание?
        Ответ Волка не заставил себя ждать:
        Слушай…
        В первые мгновенья я не услышал ничего кроме стука собственного сердца и дыхания внутри маски. Но затем… отдалённый скрежет доказал правоту напарника.
        На этом этаже - мы не одни.
        Ещё через пару секунд скрип повторился, и мне показалось что я догадываюсь что послужило его источником. Кажется, кто-то вскрывал толстую металлическую преграду плазменной дугой.
        Я бы на такое не решился. Шуметь подобным образом это верный шанс привлечь к себе внимание изменённых.
        Хотя, с другой стороны, если на этаже пусто, кто услышит этот скрип через толщу стен?
        - Проверим?
        Борз кивнул и нырнул в коридор, я юркнул туда же - следом.
        Скрежет больше не повторялся, но встроенный в химическую маску Борза детектор химического анализа, вывел в интерфейс сводку аналитики, и она подтверждала мои догадки.
        В воздухе появились примеси, свойственные продуктам горения. А попросту говоря - дым.
        Миновав коридор и ряд уже топтаных нами помещений, мы не заметили никаких новых следов. Лишь те, которые оставили сами. Аккуратно завернули к лифту. Заполонившие его трупы лежали нетронутыми, и никто из лифтовой шахты на этаж не проникал.
        Переглянувшись, мы, не сговариваясь, повернулись к затянутому паутиной проходу.
        Я туда не полезу. А ты?
        Терпеть не могу пауков, особенно если они размером с лошадь. Но Борз явно не был настолько брезглив как я. Даже если паутина его страшила так же, как и меня - вида он не подал.
        Когда чеченец на полном серьёзе полез в огромное овальное отверстие, я подумал, что он сошёл с ума. Пришлось, шипя сквозь зубы и матерясь, двигаться следом.
        От отвратных касаний паутины нас спасла плазменная дуга на тесаке Борза. По началу он попробовал расчистить проход голым металлом, но острый клинок быстро стал походить на полноценную порцию сладкой ваты и волей не волей, снайперу пришлось активировать своё оружие.
        Огненные огоньки споро разбежались в стороны и выели целый клок окружающей нас мерзости. Несколько взмахов полностью очистили проход, и Волк погасил клинок.
        В кромешной темноте, его свет мог нас выдать.
        Шагая по щиколотку в паутине, мы прошли насквозь два помещения, прежде чем наткнулись на следы чужаков.
        Кто-то попал на этаж другим, неизвестным нам путём.
        Выжженная не нами паутина и следы в пыли говорили сами за себя. Увидев их, мы почти сразу услышали шум из смежного коридора. А подобравшись ещё ближе, стали свидетелями разговора:
        - …маешь, они могли выжить?
        Мне не удалось расслышать всей фразы, и я сместился ближе к выходу из широкого зала. Здесь лежала вывернутая с корнем металлическая решётка, но я не успел зацепиться за этот факт мыслями, так-как всё моё внимание было поглощено подслушиванием.
        - Даже лучшие из нас не защищены от гнева божьего. Жадность Балабола и Ферзя потащила их в этот магазин, а жадность наказуема.
        Разговаривающие были от нас прямо за стенкой. Через трещины в перегородке их голоса доносились вполне себе внятно, но приглушённые масками химической защиты, не давали понимания о возрасте говоривших.
        - Ты не прав, Священник поощряет инициативных. Не случись сейчас импульса, они могли получить его благословление. Такое же как у меня, за тот промышленный принтер, который я отыскал в тоннелях.
        Трое, как минимум трое… не самый лучший расклад. Прижавшись к стене, я отыскал небольшую щель и заглянул в неё. Обзор был столь узким что всё что я разглядел, так это чью-то спину и пышущую жаром, банковскую ячейку со следами взлома.
        Напрягая память мне удалось вспомнить, что на первом этаже этой высотки когда-то располагалось отделение имперского банка. Я давно сюда не заходил и не сразу понял, чем занимаются незнакомцы.
        Да они же мародёрят банк!
        Вот только один вопрос - на хрен он им сдался? Империя давно перешла на электронную валюту, в банках хранят предметы искусства, хранилища данных и прочие материальные ценности. Но на кой хер и кому они сейчас впились? Золотой цепью сыт не будешь, а алмазами не зарядишь пушку. И это, еще не говоря о разнообразных корпоративных тайнах, чьи владельцы благополучно канули в бездну, вместе со своими компаниями.
        Как по мне, этажом выше лежали гораздо более ценные вещи.
        - Твой дар предмет зависти очень многих. Я бы лишний раз его не поминал. Счастье тишину любит.
        Один из незнакомцев в ответ на эту завуалированную угрозу повысил голос:
        - А я бы на твоём месте следил за языком и брался за работу! Не ровен час, зазеваешься и упадёшь рожей на раскалённую ячейку! За работу! Ну!
        Я не видел, что там происходит, но прямо у нас под носом прорывался какой-то конфликт.
        - Священник не всегда будет тебе благоволить.
        - Заткнись и работай, я здесь старший, ты знаешь как у нас заведено. Хочешь бросить мне вызов? Отложи оружие и посмотрим, кто из нас насытится плотью!
        Дед, они из той же группы что напала на нас наверху. Если убирать их, то прямо сейчас, пока они заняты болтовнёй.
        Насытиться плотью… Священник… я ни хрена не понимал из того, о чём говорят незнакомцы. Но зато наверняка знал другое. Время сейчас непростое и мало ли кто там сдуру в потёмках в кого стрельнул. Лично я не в претензии, людей итак мало, чтобы ещё и друг друга колошматить почём зря.
        Бьюсь об заклад перед нами представители куда более крупной группы чем эти три человека. Убить их, означает обрезать единственную связь и возможно разжечь конфликт между нашей общиной и их группировкой.
        В соседнем помещении раздался громкий звук затрещины и завязалась драка. Прервав свой молчаливый диалог, мы с Волком вновь обратились в слух. Через минуту всё было кончено. Один скулил и что-то мямлил, пытаясь выразить покорность, второй без конца просил неизвестного «Романа» успокоиться, причём ставил ударение на букву «О», а третий шумно дышал и рычал угрозы обещая «сожрать старого идиота, если он посмеет ещё хоть раз ему угрожать».
        Причём как мне показалось, слово «сожрать» звучало ни фига не двусмысленно.
        Проблема нашего спора - быть или не быть, убивать или не убивать, решилась сама собой. Только что доказавший своё лидерство незнакомец, не нашёл ничего лучше кроме как выйти прямо на нас.
        Не знаю, чем было продиктовано его решение. Возможно, просто вспылил и хотел перевести дух подальше от объекта, вызывающего у него раздражение.
        Вот только так беспечно ломиться к нам в помещение явно не стоило.
        Когда очень близко прозвучали шаги, а сбоку появилась фигура, я ясно увидел отсутствие каких-либо технических средств на голове незнакомца и с облегчением подумал, что он нас в кромешной темноте не увидит.
        Но дальше всё закрутилось совсем не так как я ожидал. Мне просто не хватило времени понять, что этот странный тип свободно двигается во мраке без комплекса визуального наблюдения, ПНВ и даже банального фонарика.
        Брови рослого парня выгнулись дугой, и я понял, что он меня видит!
        Стрелять мы начали - одновременно.
        Для меня всё произошедшее дальше, запомнилось в основном звуком. Потому что полноценный заряд парализатора в грудь не способствует серьёзным телодвижениям… да и не серьёзным тоже.
        Реакция у того, кого звали рОманом, была впечатляющей. В то время пока я нажал на спусковой крючок пневматической винтовки, и без того удерживаемой в его направлении, он сумел вырвать из кобуры парализатор и направив на меня, произвести выстрел.
        В первые мгновения мне показалось, что я умираю. Понять из чего именно в меня попали сразу не удалось. Ослеплённый вспышкой выстрела и моментально потерявший чувствительность во всём теле, я был отброшен к стене, где и замер в полулежащем положении.
        Проблему с незнакомцами пришлось решать Борзу.
        За спиной стрелка сверкнуло, и в следующий миг чисто срезанная голова полетела в сторону, в то время как тело упало на колени пропадая из области моего зрения. Повернуть головы, чтобы проследить за ним - я не мог. Происходящее запомнилось лишь отсутствие крови, что бывает, когда плоть буквально прожаривается на месте удара плазменной дугой.
        Снайпер не стал смотреть что там со мной приключилось и немедленно ворвался в смежное помещение. Оттуда не раздалось ни единого выстрела, лишь вскрики, мат и звуки возни типичные для борьбы или драки.
        Когда через пару минут оттуда вышел растрёпанный Борз я внутренне возликовал, хотя внешне всё так же валялся безвольным мешком со стекающей по подбородку слюной.
        Парализатор перегрузил интерфейс, так что я не мог общаться с напарником отправляя или принимая сообщения, но этого и не требовалось. Взяв меня за грудки и приподняв, чеченец быстро пробежался пальцами свободной руки по клапанам разгрузки и выудив единственный инъектор стимулятора, всадил мне его иглу в ногу.
        Через половину минуты, моё тело стало отходить.
        Подвижность возвращалась тягуче медленно, но в текущих условиях я был рад всему букету негативных ощущений, что сопровождал процесс. Покалывание, дурнота, бешенный стук сердца в груди… всё это означало что я - жив.
        Самоощущение жизни, расцветало в тысяче мелочей и одновременно с тем ужасало. Из головы не выходила вспышка перед лицом и потеря всех ощущений, а также мои мысли в этот момент. Ведь первым что я подумал было «всё отбегался» а вторым «хорошо, что мой убийца тоже погиб».
        Сидя в грязи и постепенно восстанавливая контроль над телом, я вдруг понял, что мы занимаемся чем-то не тем.
        Нам бы сохранять жизни, а не губить их.
        К моменту, когда я кое-как сумел встать на ноги, Борз уже давно ушёл в смежную комнату и «пропал» там. Проковыляв вдоль стеночки к проёму и перешагнув обезглавленный труп, я стал свидетелем ещё одной смерти.
        Видимо в момент нашего столкновения, на шум и вспышку пожаловал ещё один мародёр. Молодой совсем, хилый пацан, погиб на пороге комнаты. Ударом сверху вниз Борз рассёк ему грудину до самого позвоночника. Съехавшие на бок универсальные очки, что являлись слабым-гражданским аналогом комплекса визуального наблюдения, позволяли во всех подробностях разглядеть удивлённое выражение на подростковом лице и ошеломлённый взгляд остекленевших глаз.
        Перешагнув ещё один труп и лежащее рядом с ним оружие, заряженное уже знакомым ржавым штырём, я оказался в сейфовой комнате. Многочисленные банковские ячейки стояли нетронутыми… все кроме одной.
        Её мародёры несколько часов вскрывали плазменным резаком и судя по внешнему виду, уже были в шаге от своей цели. Но почему именно эта ячейка?
        Волка в помещении не было, лишь ещё один труп с валяющимся рядом инструментом. Но труп ли…
        Подойдя ближе, я понял, что ошибся. Руки у «трупа» были связаны, как и ноги, а лицо и голова разбиты. Значит у нас есть «язык» и он без сознания.
        Что ж, лучше так, чем ещё один труп.
        Глава 8. Пленник
        Дед, иди сюда, тебе нужно это увидеть.
        Не желая оставлять оглушённого «языка» наедине с самим собой, я не стал выходить из помещения с банковскими ячейками. Лишь выглянул в пролом в соседней стене, за которым скрывался отмеченный на миникарте напарник.
        Утлая комнатка неизвестного назначения скрывала в себе множество членистоногих, к нашему счастью - уже мёртвых.
        Сотни пауков, самый большой из которых достигал размера двух моих кулаков, усеивали всё видимое пространство.
        Ты как? Пришёл в себя?
        Отвечая на вопрос Борза, я махнул рукой:
        - Пойдёт. - А затем, обведя взглядом помещение, покачал головой. - Они выжгли всю эту заразу. Везде валяется многолапая гадость и сажа. Наверняка тут было полно горючей паутины, которую наши незнакомцы успешно подпалили.
        Волк кивнул:
        Ты прав, полыхнуло тут хорошо, но я позвал тебя не ради пауков. Взгляни вот сюда.
        Оказалось, что в углу комнаты, невидимый с моей точки, зиял настоящий провал, окружённый целым слоем сажи, паучьих трупов и человеческих костей.
        Снайпер поворошил ногой грязь и останки:
        Бьюсь об заклад они пришли снизу и уже встречались с подобной напастью. Иначе бы не действовали так уверенно. Да и сажа вокруг пролома кем-то вытоптана.
        Присев на корточки Волк без всякой брезгливости засунул руку в сажу и выудил оттуда костяк человеческой кисти:
        Взгляни.
        Снайпер перекинул кисть мне. В полёте от ней отлетело несколько «запчастей», но в конечном итоге мне удалось её поймать достаточно целой, чтобы увидеть костистые образования на крайних фалангах, нетипичные для людей.
        - Изменённые?
        Чеченец кивнул:
        Да, а вон там почти целый труп, иссохший и с целой кучей мелких дырок в высохшей коже. - Волк указал мне на кучу сажи - Мне кажется, пауки утаскивали их к этой дыре.
        Мои брови выгнулись дугой от догадки:
        - Но ведь мелкие не могли утащить сюда труп. Думаешь, есть экземпляры солидней?
        Волк поднялся и поравнявшись со мной, взглянул в глаза:
        Не знаю, спросим у выжившего?
        Я отступил в сторону от обвалившейся стены, уступая ему дорогу и попросил:
        - Давай только без членовредительства. Люди, итак, дохнут как мухи.
        Но чеченец был иного мнения:
        Они первые стреляли, там, наверху. Тебе повезло, что металлический дротик не пробил твою голову. Они могли убить тебя Дед, и вряд ли бы стали мучиться угрызениями совести.
        Волк был прав - да, но далеко не во всём:
        - В наше время очень легко превратиться в зверя и не заметить. Оно нам надо Борз?
        Чеченец остановился и вздохнув полной грудью, несколько секунд не отвечал. А затем, будто что-то для себя решив, повернулся и сказал:
        Ты прав, убийство становится обыденностью. Мы не из тех, кто стреляет первым в незнакомцев. И не из тех, кто применяет силу без весомого повода. Я посмотрю за тылами, пока ты будешь с ним разговаривать. Без мухи контролировать округу сложно, но и бросать всё вот так как мы сейчас, бродя туда-сюда без страховки, очень плохо. Можем повторить судьбу этих парней.
        Сказано было достаточно. Настала пора действовать.
        Умом я понимал, что Волк не сможет нас нормально прикрыть, но альтернативы не имелось. Контролировать несколько направлений в одно «лицо» можно только с помощью соответствующей аппаратуры, которой у нас теперь не было.
        Присев у пленника на корточки я перевернул его и нащупав пульс убедился, что немолодой уже (судя по седине в волосах) мужик, всё ещё жив.
        Лишнего стимулятора у меня не было, а даже если бы и был, меня бы жаба задушила его тратить. Пришлось хорошенько растереть уши подранка, чтобы заставить его очнуться от забытья.
        Заметив, что тот раскрыл шальные глаза и напрягся, я прогудел:
        - Ну-Ну! Не балуй!
        Прихватив за куртку, привалил его спиной к стене, а сам, подхватив колченогий офисный стул стоящий тут же, рядышком - уселся напротив.
        - Я задаю вопрос, а ты отвечаешь, чётко, спокойно, без крика. Базар не по теме или ещё какой фокус обернётся неприятностями. Ясно?
        Мужик несколько раз моргнул, облизал губы будто хотел что-то сказать, но передумал. Кинул взгляд на труп своего молодого напарника, что лежал в метре за моей спиной и кивнул.
        Стало быть, из понятливых. Хорошо.
        - Имя.
        Ещё раз облизал губы, забегали глаза. Нервничает? Думает, как грамотней соврать и как избежать смерти? Наверняка. В его положении все об этом думают.
        - Евген я.
        Только сейчас я заметил, что ни на ком из незнакомцев не видел маски химической защиты. Зато простенькие универсальные очки были у двоих из трёх. Вон одни, в грязи валяются, сломанные точно по середке во время борьбы.
        - Так вот Евген. У тебя есть шанс выжить. То, что тут произошло можно забыть к обоюдной выгоде. Ваши ребята… как там их? Ферзь и Балабол напали на нас этажом выше и лишили хорошего хабара. Но я не думаю, что они бандиты, сглупили просто, запаниковали и открыли пальбу. Так?
        Мужик, стараясь не смотреть на меня, вдруг всё быстрее и быстрее затараторил:
        - Может и так, они мне не друзья. Попёрлись в магазин из жадности, я сра…
        Я улыбнулся и показав ладонь остановил говорливого пленника:
        - Погоди не части. Вопрос сейчас перед нами стоит другой. Как мы замнём это происшествие? Убивать тебя мы не хотим. Да и расходится врагами как-то не с руки, кто готов поручится что эта спонтанная встреча последняя? Если не порешим вопрос сейчас, так и будем друг-другу кровушку пускать. А оно нам надо?
        Мужик затряс головой:
        - Нет! Мне точно не надо! Это всё Ферзь осёл! Молодые они все тупоголовые, оружие в руки получили и сразу силу почуяли! - В словах пленника прорезалась неприкрытая злоба. - Отпусти меня, не пожалеешь. Там в банковской ячейке, есть инъекции биотических клеток! Мы должны были их забрать, но если хочешь бери себе, я не в претензии! Если надо даже помогу её вскрыть, там работы-то осталось минут на двадцать, а я инструменту учёный. Семь лет резчиком отпахал!
        Я молчал, глядя на мужика, который пялился в мою сторону. А он ведь в отличии от своего напарника без спец средств меня совсем не видит:
        - Кто такой Священник?
        От моего вопроса тот кто назвался Евгеном, дёрнулся, как от удара кнутом.
        В мгновения ока произошла странная перемена в, казалось бы, напуганном и готовом пойти на всё ради спасения своей шкуры мужике. Его тонкие губы дрогнули и изогнулись в кривой улыбке, глаза уставились прямо на меня, а голос стал значительно грубее:
        - Священник? О! Это пастырь наш и господин! Проводник великой трансформации и отсева павших да слабых. Вы сильные, вы понравитесь поводырю стада людского. А если служить верно будете, награждены будете. В новых церквях награда ждёт каждого или на столе, или в чреве, но обездоленных точно не будет.
        Господи какая же галиматья! Но сказано всё с такой жуткой уверенностью и бесстрашием, с такой внутренней энергией, будто и нет пут на его руках, нет трупов напарников под боком, а голова не покрыта ссадинами и кровью. Словно это не он находится в опасном положении, а я, сидящий напротив во всеоружии.
        - И как же выйти на этого твоего священника?
        Улыбка сползла с лица Евгена. Что-то неуловимое покидало пленника. Я не мог объяснить, что именно, но был уверен - интуитивно чувствовал, как волна едва заметных изменений касается его от самых пят до макушки.
        Если бы я дал волю своей интуиции, я бы сказал, что с первой секунды допроса сумел поговорить как минимум с двумя людьми.
        - Я могу вас отвести, но путь небезопасен, шелкопряды наводняют каждую щель, большие двигаются очень быстро и тащат на себя целую свору малых.
        Чтобы понять о каких «шелкопрядах» идёт речь не нужно быть семи пядей во лбу. Единственный многолапый источник паутины в округе, был мне уже знаком.
        Пожав плечами, я сказал:
        - Кто-то из нас может погибнуть… что ж, это не новость. Ты должен дать нам координаты своей общины, чтобы мы вышли к ней даже если ты умрёшь по дороге.
        Тот, кто назвался Евгеном, вздрогнул:
        - Не-не-не, так не пойдёт! Завалите меня и вся недолга! Мало ли что вы тут мне поёте, я жить хочу.
        Я кивнул:
        - Хорошо, но тогда пойдёшь сначала по нашему маршруту. Нам нужно кое-куда заглянуть.
        Говоря последнюю фразу, я встал и достав нож шагнул к пленнику. Тот, не видя в темноте ножа не паниковал, лишь съёжился и напрягся. Ухватив его за руку, я откромсал большой кусок его рукава и не обращая на стоны и вопли, запихал его чужаку в рот, прихватив поверх ещё одной тряпицей.
        Краткий обыск ничего не дал. Фляга с каким-то пойлом, заточка в берце, не считая поясного ножа, электронная сигарета и россыпь разномастных, грязных патронов, явно собранных в тоннелях. Рюкзаки всей тройки тоже были здесь. Внутри еда, пара бутылок с какой-то ужасно пахучей химией… судя про пропитанным этой химией тряпкам, торчащим из горлышек - химия обладала горючими свойствами и использовалась по типу коктейлей Молотова. Из ценного, лишь два контейнера плазмы, один початый в плазмарезе, вторая в рюкзаке одного из пришлых.
        А вот питались подручные неизвестного нам святоши более чем ладно. Завёрнутое в чистые тряпки вяленое мясо было натёрто солью. Отломив кусочек, я размял его пальцами и хмыкнув понял, что передо мной натур продукт. Неужто где-то морозильная станция с мясом уцелела? По виду похоже на говядину, жестковатое, но в ПНВ толком не разобрать.
        Подумывал понюхать (не пропавшее ли?) но сдержался и снимать маску не стал. В помещении труп, наверняка воняет гарью и нечистотами.
        Позвал Волка. Не обращая внимания на притихшего пленника, разделили пожитки как его самого, так и почивших товарищей. Из оружия, кстати, у них совсем не было огнестрела. Парализатор, непонятный штыремёт, плазморез и два самодельных тесака, не считая ножей.
        То ли группа из бедных, то ли община особо не обеспечена. С экипировкой у них кстати тоже был полный швах. Обычная грязная одежда, никакой военщины или хотя бы рабочих комбинезонов, по рациям полный минус, по средствам защиты у самого молодого в наличии была простенькая химическая маска.
        Прямо сказать не густо.
        По итогу возни Волк кивнул на пленника и спросил:
        Что думаешь с ним делать?
        Я пожал плечами:
        Мутный тип. Возьмём с собой, поведём связанным. Если выживет отдадим Шило, пусть безопасник с ним разбирается.
        Через пару секунд снайпер ткнул стволом автомата в сторону потолка:
        В маркет за хабаром вернёмся?
        Я кивнул:
        С пустыми руками возвращаться не гоже, сам знаешь, поиздержались серьёзно, чего один стимулятор стоит. Но сначала вскроем ячейку, утырок говорит внутри инъекции биотических клеток. Посмотрим, вдруг рассказал правду.
        Волк, стоящий в проёме и поглядывающий по сторонам, посмотрел на связанного и резонно возразил:
        Они шумели, и как итог попали в переплёт… теперь мы будем шуметь?
        Я ответил в ту же секунду:
        Они шумели и не смотрели по сторонам, а у нас есть «глаза». Ты на коридоре, а пленник на сгоревшей комнате посидит. Если что-то стрёмное оттуда полезет, он нас предупредит. А если не предупредит… сам понимаешь, тяжело сохранить молчание, когда тебя жрут.
        На том и порешали.
        Был ещё вариант доверить узнику плазморез, а самому постоять в проходе наблюдая за ним и дырой, из которой может «всякое-разное». Но при таком раскладе возрастал риск получить по башке инструментом, который без труда может отрезать человеку конечность. И пойти на такой риск, я был мягко говоря - не готов.
        Но кое-чем с Евгеном всё же пришлось поделиться.
        Универсальные очки, единственные уцелевшие из принадлежащих чужакам до схватки, заняли своё законное место на переносице мужика, когда я оттащил его в «пепельную» комнату.
        Вынув кляп, я напоследок предупредил:
        - С некоторой периодичностью буду к тебе заглядывать. Если увижу, что ты пытался чем-то перетереть путы или иным способом развязаться… если увижу, что ползал по комнате желая свалить или найти что-то с помощью чего можно перерезать ремень на руках или шнурки на ногах… пообрубаю все пальцы и прижгу культи плазмой, чего делать совсем не желаю. Мы друг друга поняли?
        Ответом мне стало сиплое «понял!». Нахмурившись, Евген двигал затёкшей челюстью, пытаясь её размять. Что тут скажешь, тряпичный комок, туго засунутый в пасть, здоровья не прибавляет.
        Своё обещание я выполнил.
        Взявшись за плазмарез и активировав плазменный стержень, я битую половину часа углублял уже намеченный паз в банковской ячейке. Естественно, управился бы раньше, если бы не приходилось периодически отключать подачу плазмы и заглядывать к выжившему мужику, иной раз вовсе откладывая инструмент и проверяя путы - мало ли.
        Когда устойчивая к взлому и внешним воздействиям ромбообразная крышка ячейки свалилась к моим ногам, по моему лбу катались капли пота, а маска была полна влаги. Близкий жар раскалённого стержня поднял температуру в комнате и сделал моё прибывание в ней мучительным.
        Вскрыв контейнер и отмахнувшись от пара, какой бывает от резких перепадов температур, я заглянул внутрь.
        Контейнер всё ещё работал. Специальная аппаратура поддерживала внутри нужную температуру, запитываясь от встроенной батареи. Шесть овальных зарядов для инъектора с маркировкой корпорации A.R.G.E.N.T.U.M. были целы и невредимы.
        Награда того стоила. Пленник не соврал.
        Каждая из этих инъекций до войны стоила столько что мне вряд ли бы хватило моей зарплаты за половину года чтобы купить хотя бы одну. Очень дорогое удовольствие, но в то же время очень крутое. Каждая, по сути, это одна характеристика к параметрам организма. Можно стать сильнее, быстрее, поднять иммунитет, расширить зону охвата биотического блока и количество синхронизируемых объектов. А у нас теперь их целых шесть! Сказка, а не рейд. Вернуться бы теперь.
        Волк, можно сваливать, контейнер полон инъекций.
        Находящийся в соседнем коридоре Борз, тут же ответил:
        Хорошо, у меня тихо. Развяжи пленному ноги и выдвигаемся к лифту.
        Оставив предварительно дезактивированный плазморез у банковских ячеек, удерживая у плеча винтовку я заглянул в пролом, ведущий в соседнюю «чёрную» комнату.
        Пленника на месте не оказалось.
        Следы вели прямиком к дыре в полу промеж обрушившихся бетонных плит. Бегство Евгена не стало для меня удивительной новостью, я лишь с опаской проверил ближайшие углы каждую секунду ожидая, что хитрожопай чужак кинется на меня специально заманив на близкую дистанцию.
        Но нет, не кинулся - ушёл.
        Волк, наш приятель рванул когти.
        Напарник примчался очень быстро, десяток секунд и вот он тоже пялится на отверстие в полу, заваленное сажей:
        Оставлять его тут было не лучшей идеей, но он хотя бы выполнил свою задачу и закрыл это направление. Хочешь его догнать? Уйти далеко он не мог.
        Я нахмурился и присел на корточки разглядывая отпечатки в пепле и мусоре:
        - Совру если скажу, что не ожидал чего-то подобного. Думаю, это нам на руку. Пепел хорошо сохраняет следы, пусть уйдёт как можно дальше. Выйдем к его общине по его же следам.
        Чеченец повернулся ко мне:
        Биотические клетки дорогого стоят, зачем нам лишний риск?
        Я встал и поправив ремень винтовки пожал плечами:
        - Чтобы вернутся нам нужно попасть в низинный город и не факт, что путь лежащий прямо перед нами, рискованней того, который мы уже прошли. Плюс ты забываешь, что именно люди сейчас главный ресурс, гораздо более крутой ресурс чем инъекции биотических клеток или ППК. Но если ты против, я туда не полезу. Хрен бы с ним, с этим Евгеном. Да и двинутые они какие-то все. Базарят странное.
        Для принятия решения Волку потребовались секунды:
        Заберём плазморез?
        Я кивнул:
        - Я скрутил с него початый контейнер с плазмой и запасной нашёл. Оба у меня в рюкзаке, тяжёлые гады. Килограмма четыре каждый, не меньше.
        Тогда я заберу инструмент и можно двигаться.
        На том и остановились. Прибарахлившись хабаром и оставив за спиной несколько трупов, мы поочередно спрыгнули в чёрный пролом полный сгоревшей паутины и костей.
        Наша охота - началась.

* * *
        Вытоптанная в пепле тропа тянулась сквозь тишину и уже привычную тьму.
        Пепел и кости, мумифицированные, высосанные до донышка трупы изменённых и людей, встречались повсеместно. Покрытый сажей проход адской, многоярусной лестницей уходил вниз. И каждая ступень в этой лестнице была ровна подземному этажу здания.
        Если в первые минуты, спрыгнув на гору обломков мы оказались на относительно целой парковке, то когда ещё один разлом привёл нас в технические, соседствующие с низинным городом области, местность изменилась кардинально.
        Убитая нами группа хорошо постаралась.
        Выжженный ими маршрут дорогой жизни тянулся сквозь лабиринт завалов и соседствовал с многочисленными щелями, затянутыми паутиной. В некоторые из них можно было просунуть руку, в другие - заползти на четвереньках, а третьи - превосходили наш лаз по размерам.
        Простор той же парковки быстро сменился узостью полуразрушенных коридоров. А затянутые паутиной щели приблизились достаточно, чтобы вызывать здоровые опасения. Некоторые из них выглядели так, будто были созданы совсем недавно, но мне не хотелось об этом думать.
        Ещё одной бедой стал сопровождающий нас хруст.
        Останки убитых пауками людей и нелюдей были удивительно хрупки. Уж я-то знал о чём говорю, ибо такими же костяками были завалены целые станции низинного города. Привык уже, насмотрелся вдоволь.
        Под пеплом скрывались тысячи этих костей, что наталкивало меня на мысли об естественном конкуренте изменённых. Хищнике, для которого охочие до людской плоти твари - всего лишь добыча.
        В таких условиях, как бы мы не хотели двигаться тихо, у нас ничего не выходило. Хруст странных останков, словно скрип свежего снега, сопровождал каждый наш шаг и выдавал с головой присутствие двуногих чужаков в лабиринте охотничьих угодий.
        Мы шли парой, почти плечом к плечу, везде, где это позволяла ширина прохода. Так было легче контролировать появляющиеся на нашем пути отнорки и трещины в завалах.
        До этой поры я почти не встречал такого массива разрушений. На мой дилетантский взгляд казалось, что промежуточный пласт земли, между нижним городом и поверхностью оказался наименее устойчив к ударам, которые обрушились на Приморьев.
        Только так можно было объяснить почему пол под нашими ногами относительно ровный, высотка чей фундамент поддерживался массивными парамагнитными платформами и огромными опорами всё ещё стоит, но при этом здесь - между подземельем и поверхностью, всё завалено обломками.
        Дед, взгляни.
        То, что я принял за очередную кучу камней и пыли чьи очертания смягчил осевший пепел, оказалось останками паука. Огромного паука.
        Животина вымахала до размеров крупного кабана. В холке - мне по колено. Вид отвратный, лапы словно мягкие плети, совсем не видно углов суставных соединений. Тело овальное, одна сплошная жопа, башки или иных выпуклостей не видать. Лежит как налитый чернотой пузырь, если бы не лапы, которые я изначально принял за валяющиеся в грязи провода, так бы и не углядел.
        - Вот же мерзота. Как думаешь, нам стоит его вскрыть, заснять, и взять пробы для общины? Говорят, что Серый и Ласка уже во всю берут заказы на образцы для изучения.
        Я не горю желанием прикасаться к этому зверю. Если ты брат не против, я уступлю это дело тебе.
        Мне оставалось лишь пожать плечами:
        - Я постараюсь быстро Борз.
        Закинув винтовку за спину до щелчка парамагнитного крепления, я вытащил из ножен клинок и шагнул к трупу. Именно в этот миг у меня под ногой особенно громко хрустнула кость, что повлекло за собой немедленную реакцию.
        Труп дёрнулся.
        Сказать, что я обосрался, это ничего не сказать. Я и обычных-то пауков никогда не любил, хоть и не брезговал, а тут такая «лошадь» вдруг дёргается всем телом.
        Охнув, я неловко отскочил и только тогда понял, что ошибся в оценке угрозы.
        Мертвый оставался мёртвым. Другое дело, что я не сразу разглядел его мелких «товарищей».
        Целая масса чёрных недомерков, присосавшихся к трупу опалённого паука, слаженно рванулась в сторону и тёмной волной исчезла в глубинах паутины, соседствующей с трупом.
        Всё произошло так быстро, что мы только и успели отскочить да похвататься за оружие, направляя его в сторону скрывшихся пауков.
        Ты заметил Дед? Они очень быстро двигаются по паутине, но ни один из них не бросился в нашу или в любую другую сторону. Только туда, где паутина вплотную прилегает к трупу.
        - Меня эта хрень не обнадёживает. К тому же поведение крупных особей может отличаться от мелких.
        Желание брать образцы поугасло. Одна мысль о том, что так же шустро из щелей полезут многолапые полчища и облепят моё тело - пугала до дрожи.
        Поспешив покинуть пугающее место мы вскоре вышли к огромной бетонной балке, что нависала над узким коридором в завалах. След беглеца тянулся на другую её сторону, но свежая паутина непроницаемым облаком занимала всё место между высоким потолком и самой балкой.
        Прямо на наших глазах, единственный оставшийся относительно свободным проход, споро заплетался чёрной мелочью, которая висела среди паутины подобно антрацитовым каплям нефти.
        В окулярах прибора ночного виденья, не было видно их тонких лап, лишь разноразмерные тела, что медленно двигались по стенам, балке и полу, плавно увеличивая объём сероватых нитей.
        Мы всё ещё можем отступить, место совсем нехорошее.
        В словах Волка был свой резон, но мы шли по следам несколько часов. Тратить ещё столько же на обратный путь с неясной перспективой рисков я не собирался.
        - У меня есть идея получше.
        Сбросив рюкзак и открыв его боковой клапан, я достал одну из трофейных бутылок. Настала пора понять, насколько эффективно оружие пришлых.
        Касание плазменной дуги моего ножа моментально воспламенило пропитанную химией тряпку и примерившись так чтобы попасть в балку, я совершил бросок.
        Шшшрроккк!!!
        Звон разбитого стекла был поглощён громким шорохом пламени, полыхнувшим так сильно, что окуляры прибора ночного виденья на секунду затопило зелёное сияние перегруженной аппаратуры.
        Мой бросок вышел не самым точным, бутылка ударила по краю бетонной балки, что кривой линией толщиной в добрый квадратный метр, нависала над заплетающими проход пауками.
        Одного движения руки мне хватило, чтобы задрать визоры ПНВ, ибо близкий источник света делал их бесполезными и порядочно меня слепил. И это быстрое движение, позволило мне стать очевидцем разгула стихии.
        Мелочь внизу сгорела моментально, как и сплетённая ими паутина. А вот наверху…
        … пространство непроницаемого облака нитей, как оказалось - совсем не пустовало.
        Когда языки пламени разбежались по паутине чарующим рисунком, наверху обозначилась три чёрные тени, и стоило хрупкой опоре начать распадаться, как все три грузных тела полетели к земле.
        Выхватывая винтовку, я надеялся лишь на то, что многолапые отродья окажутся не живучее изменённых и как выяснилось - ошибался.
        Одна чёрная туша, самая большая из трёх таившихся в паутине, упала прямиком на балку. Горящая химия не оставила ей шансов и в коридоре тут же повис странный свист. Лапы-плети замелькали в воздухе, каплеобразное тело забилось в огне, а вниз, подобно быстро истлевающим искрам, посыпались орды сгорающих заживо пауков, что усеивали тёмную шкуру своего большого «товарища».
        Сбоку щёлкнул трофейный «гарпун» и выпущенный Борзом металлический стержень, ушёл в тело второго пузатого ужаса. Толком не успев ничего обдумать я рванул из кобуры пистолет и немедленно открыл огонь.
        Вот только цели у нас с напарником - были разные.
        Пятясь и стреляя с вытянутой руки, я выбрал своим оппонентом третьего из отродий. Этот, самый везучий из опалённых, не упал наземь как его менее удачливые братья. Пламя зацепило хищную тварь лишь краем и свалившись на несколько метров ниже, она теперь ползла по стене прямиком к нам.
        Семь выстрелов, семь хлопков глушителя, семь пуль и почти полное отсутствие эффекта.
        Враг лишь запутался в лапах и свалился, увлекая за собой солидный кусок уцелевшей паутины, но умирать не спешил, как и его маленькие дети, что волной чёрных капель засуетились вокруг подранка после падения.
        У Борза тем временем что-то не задалось.
        Мы оба отступали и происходящее, как это зачастую бывает в бою, проносилось мимо молниеносной чередой отдельных кадров. Вот напарник отбрасывает от себя трофейный гарпун и рвёт из-за спины автомат, вот липкая струя прямо на моих глазах, в полёте, оборачивается плёночной субстанцией и рвётся к телу чеченца.
        На принятие решения не было даже секунды, лишь нож в руках и опустевший пистолет, да собственное тело, которое я инстинктивно бросил наперерез летящей прямо в напарника гадости.
        Струя неизвестной субстанции, которую в чеченца запустил «его» паук, оказалась странно тяжёлой, я никак не рассчитывал, что столкновение с ней выйдет болезненным и собьёт меня с ног.
        Я покатился по земле, почему-то потеряв контроль над рукой с пистолетом и ногами. Дёрнулся встать, но не вышло, и тут же был оглушён автоматическим огнём, раздавшимся над самой головой…
        Голубые росчерки энергетических пуль, прошили жирное, чёрное тело и заставили паука обиженно засвистеть. Борз работал короткими очередями, и каждая такая очередь заставляла обе туши падать на брюхо и свистеть, нахлёстывая пол лапами.
        Кое-как сев на задницу, я увидел, что липкая субстанция ограничила подвижность моей руки и ног. Тягучая словно резина, упругая мерзость, была слишком плотной чтобы я мог отодрать её мышечным усилием.
        Бросив нож, под звуки автоматных очередей я сумел сбросить с себя лямку рюкзака и расстегнув клапан вытянуть оттуда ещё одну бутылку.
        Волк выиграл для меня время…
        Когда тряпица занялась огнём, а мои пальцы сомкнулись на округлых, стеклянных боках, оба паука были мертвы. Снайпер, стоя на колене бросил автомат на ремень и вытащив парализатор бесполезно разряжал его в волну чёрных «капель», что спешила к нам по стене запятнанной паутиной.
        Маленькие детишки пузатых хищниц торопились сбежать от огня, и мы загораживали им единственный путь к бегству.
        Второй бросок вышел неуклюжим. Чтобы придать ему достаточно силы пришлось размахнуться и завалить неуклюжее тело обратно на пол. Бутылка ударила о стену, и я почувствовал, как Волк упал на меня сверху, чтобы прикрыть от волны обжигающего жара.
        Рядом сверкнуло и мне показалось, что сработал энергетический щит, с которым никогда не расставался мой напарник.
        Схватка была закончена, огненный рисунок сгорающих нитей поглотил стену и взметнувшись к потолку угас, оставив после себя лишь копоть и пепел. Внизу, ревела и трещала языками пламени химическая жижа, но не находя для себя корма оставалась запертой в пределах изгаженной стены и пола, где всё ещё полыхали потёки и лужи горючей жидкости.
        Много шума дон. Нужно торопиться.
        Чеченец помог мне встать и срезать почти затвердевшую субстанцию, что прилепила одну из моих рук к туловищу и связала ноги.
        В свете покрытой пламенем бетонной балки, мы поспешили покинуть место схватки.
        Глава 9. Стая
        След беглеца привёл нас в низинный город.
        Лабиринты заваленных проходов остались позади. Как и их новые обитатели.
        Полуразрушенный тоннель встретил нас горой обломков, по которой мы спустились на перрон заброшенной станции. Несмотря на то, что мы продолжали двигаться аккуратно, усталость всё же сказывалась на внимании. Да и не предусмотришь всего вдвоём, не закроешь все направления.
        Изменённый появился неожиданно.
        Когда в окулярах работающего прибора ночного виденья я увидел оплывшую харю, которая следила за нами из-за прилавка разбитого магазинчика (одного из многих на станции) я не стал стрелять.
        Для начала обозначил противника Борзу:
        - Десять часов, из-за прилавка за нами смотрит, кажется один.
        Волк осмотрел указанное направление, но не на секунду не задержал своё внимание на обозначенной точке. При этом я был уверен, что всё что нужно он увидел:
        Непохож на изменённого. Они никогда так себя не вели. Всегда ломятся нахрапом.
        Я тоже не стал подавать виду до поры до времени:
        - Попомни мои слова, по-настоящему мы прикурим, когда эти уроды оружием пользоваться начнут. Мозги-то в бошках человеческие. Но оплывшую, лысую харю уж я-то от человеческой ещё в состоянии отличить.
        Через секунду пришло предостережение:
        На четыре часа ещё один. Скрылся за насыпью.
        Оскалившись, я прошипел:
        - Окружают упырьки. Как пить дать окружают.
        Волк был со мной согласен:
        Нападут, как только смогут максимально сократить дистанцию для рывка. Приближаться к магазинам нельзя.
        Я кивнул:
        - Ага, вот только следы ботинок беглеца уходят прямиком туда, куда нам совсем не нужно. Предлагаю, отбить хвост, а потом продолжить охоту.
        На том и порешили.
        Для изменённых резкая смена направления нашего движения и рывок на другую сторону тоннеля, стал полной неожиданностью. Мы успели добежать до края перрона и спрыгнуть на рельсы, прежде чем над станцией повис мерзкий клёкот.
        Гонка началась.
        В группе загонщиков оказалось немного особей. Но все они как одна демонстрировали новую, совершенно иную по сравнению с остальными изменёнными тактику.
        Они охотились, и делали это - стаей.
        Достигнув противоположного перрона первым, Волк присел на корточки и подставил сложенные замком кисти. Наступив на них, я буквально взлетел на перрон и оказавшись на твёрдой поверхности вытянул туда товарища.
        Здесь, мы приняли бой.
        Тройка тварей попыталась сблизиться с нами, но добежала лишь одна. Железный штырь из трофейного оружия Борза, прибил одного из нападающих к земле, убив сразу наповал. Второго удалось отогнать с помощью пневматической винтовки.
        Как минимум три из пяти выпущенных шаров угодили в его тело, заставили завизжать и уйти в бок, чтобы затем показать нам голую, грязную задницу скрываясь за завалами.
        Изменённый отпраздновал труса.
        А вот последний, не попав под прицельный огонь, едва не достал снайпера. Подпрыгнул, оттолкнувшись всеми четырьмя конечностями и взмахом странной, шишковатой лапы, самую малость не достал до ног Борза.
        Чеченец убил его броском тесака и отступая упал на пятую точку.
        К этому моменту опустевший магазин моей винтовки был заменён на полный и снова зазвучали едва слышные щелчки выстрелов.
        Голосящий на соседнем перроне ублюдок, получил от меня прицельный выстрел в голову и забился на грязной плитке станции. Клёкот оборвался, но успел призвать его товарок к месту охоты.
        Всё закончилось через минуту.
        «Трус» подраненный моими выстрелами забрался на наш перрон где-то дальше по тоннелю и попытался атаковать с фланга пока мы отбивались от второй волны выскользнувших из внутренних помещений станции изменённых.
        Эти, последние, уже не походили на стаю охотников. Рвались напрямки, двигались на ногах и выглядели гораздо привычней чем устроившие на нас охоту. Пятеро из семи погибли, перебегая рельсы. Ещё двое попытались забраться на перрон, но не в силах совершить такой же прыжок какой сделал один из охотников, погибли под ударами тесака Борза.
        Хитрый подранок почти достал меня, но выдал себя звуком и получив несколько шаров в деформированную мутациями башку упал зубастой рожей в грязь, где и издох.
        Убедившись в том, что никто более не спешит нами полакомиться, Волк вытер тесак и убрал в ножны:
        Мне нужно вынуть из них стержни! Я пустой!
        Перезарядив винтовку, я осмотрелся и сказал:
        - У меня последний магазин. Нужно набивать шарами. Давай вниз, я прикрою, но нужно торопиться, сам понимаешь. Шум нам не друг.
        Снайпер управился на ходу, перебегая парамагнитные рельсы вытащил из убитых застрявшие в их телах снаряды. Один раз даже выстрелил, добивая еле шевелящуюся тварь и под моим присмотром поднялся на противоположную сторону улицы.
        Держу направление, давай.
        Спрыгнув на рельсы, я повторил его маршрут. За тем лишь исключением, что мне собирать - было нечего.
        Мы успели уйти до того, как привлечённые шумом изменённые подтянулись к месту «охоты». Углубляясь во внутренние улочки станции Волк потерял цепочку следов, но направление старых чётко указывало, что беглец свернул именно сюда.
        Причём сделал это, под носом у стаи продвинутых изменённых.
        Недавний импульс принёс на своём хвосте новые информационные файлы и обновления, но их установка требовала, как минимум один полноценный сеанс отдыха. Поэтому собственное любопытство, нет-нет проскакивающее в сознании, я постарался задвинуть подальше.
        На исходе часа пришло сообщение от Волка:
        Взгляни.
        Борз был прав, тут было на что посмотреть. Потолок узкой улочки, на которой мы оказались, пересекала трещина, из которой в своё время просыпалось немало бетонной крошки и пыли. Эта широкая, кривая линия на полу была разрублена точно по центру тропой со следами ботинок. Причём следами разными, что было хорошо видно по её краям.
        - Ты прав, мы близко. Нужно сосредоточится и особо не торопиться.
        Разойдясь в разные стороны, мы крадучись ушли в темноту. До войны на этой улице был жилой корпус для отдыха рабочих смен. Но все его кубрики были разграблены. Не осталось ничего, даже химические, аварийные лампы поскручивали.
        Кому нужно столько бытовой аппаратуры и тех же матрасов?
        Община явно была где-то рядом и точно так же, как в нашей, её население тащило из ближайших помещений всё, что там было приколочено. Причём если нам повезло с транспортным узлом и многочисленными складами, то у товарищей Евгена под рукой ничего подобного не было.
        Не зря мне в глаза сразу бросилась скудность их экипировки.
        Вижу противника. Замри.
        Мой прибор ночного виденья уступал комплексу визуального наблюдения Борза. Поэтому спрятавшись за одной из опорных колон улицы, я отдал наблюдение на откуп Волку.
        - Что там брат?
        Хорошо замаскированные «глаза». Работающая видеокамера стоит. Уверен, нас уже заметили.
        - Камеру где попало ставить не будут. Можно уходить. Мы нашли общину. Дальнейший риск уже не к чему.
        Согласен. За поворотом сектор из трёх идущих параллельно улиц. Наш беглец где-то там. Неплохое место. Узкие коридоры легко оборонять и блокировать.
        - Сольём информацию Голливуду, а тот пусть сам решает, что с ней делать.
        Почему не напрямую Кардиналу?
        - Потому что Голли в доску свой. Не стоит его обходить и он ответит взаимностью.
        На том и порешили.
        Выйдя обратно на станцию, пришлось заложить крюк. Оставленные нами трупы были уже облюбованы тоннельной нечестью.
        Жизнь на острие бритвы научила нас двигаться в этом аду. Избегать лишних драк и смотреть под ноги. Не шуметь и экономить БК. Используя магазинчики на станции как естественные укрытия, мы очень быстро, выверенными перебежками, покинули опасную зону.

* * *
        Плазморез инструмент не из лёгких.
        Волк сдался через семь километров. Оно и понятно, такую дурынду на спине переть не каждый сможет.
        Решив отдохнуть и перекинуть плазморез мне на плечи, мы скрылись от чужих глаз в одном из вскрытых ангаров.
        Склад не был разграблен, просто его вертикальные ворота выломало треснувшей потолочной балкой чьи иззубренные края нависали теперь над проходом.
        Нам пришлось переползать на другую сторону под вывернутой жестянкой металлических ворот поочередно, на свой страх и риск. И конечно же «хлебное» место не пустовало.
        Странный изменённый, покрытый слизью и пузатый дремал в темноте. Внутри его организма во всю бурлили какие-то жуткие процессы, а в брюхе, чья натянутая кожа была полупрозрачной, что-то без конца двигалось.
        К сожалению, убрать его совсем без проблем не вышло.
        Рассредоточившись среди стеллажей, мы заняли позиции и как только Волк встал на страховку с парализатором в руках - я выстрелил. Шарик продырявил оплывшую башку, сидящую на покатых плечах без какого-либо намёка на шею. Второй - без проблем попал туда же.
        Но реакция твари было неоднозначной и даже самую малость шокирующей.
        Сидящий на жирной жопе толстяк неуклюже поднялся несмотря на пробитую башку, и издавая целое сонмище отвратных, булькающих и пердящих звуков, бросился от нас в противоположную сторону. Но лишь затем, чтобы пробежав пяток метров с размаху врезаться в бетонную стену.
        Ублюдок лопнул на наших глазах и осел на пол. Детектор химического анализа, встроенный в военную маску Борза, выдал многократное превышение смертельной дозы целого ряда летучих соединений.
        Не будь мы в масках, то зловоние, что вырвалось из раздутого газами тела, стало бы последим что мы вдохнули в этой жизни.
        Так как зрелище было уникальным, явно представляющим интерес с научной точки зрения, пришлось наблюдать всё от начала и до конца. Тварь не просто «самоубилась» она ещё и самопереварилась прямо там, у стены.
        То, что из неё выплеснулось было настолько едким, что через несколько минут от водянистой плоти остались жалкие ошмётки.
        Происходящее мы не обсуждали. Молча смотрели, рассевшись кто где. А когда записывать стало нечего, всё так же дружно отвернулись. Лишь Волк единожды нарушил молчание:
        Остался последний рывок, поспи.
        А я - не стал спорить.
        Глава 10. Сделка
        Следуя незнакомым маршрутом, мы не боялись заблудиться.
        Довоенная карта вела нас сквозь подземные казематы, но актуальной всё же не являлась. Аварийные переборки, обвалы и проломы, пересекающие основной тоннель, заставляли нас пользоваться лабиринтом боковых улочек и техническими ячейками, не говоря уже о канализации, которая всё ещё была проходима.
        Блуждая по мрачным коридорам под глухие звуки далёких осыпей и вездесущую капель, мы насмотрелись всякого. Но дорога стала определённо безопасней.
        Изменённые - спали.
        Их сутулые, сбившиеся в кучу фигуры встречались повсеместно. Большие скопления не поддавались подсчёту по количеству особей, и я боялся представить, что будет, если неосторожным звуком пробудить такое гнездо.
        А ещё, эти жуткие монстры не любили оставаться на открытых пространствах.
        Тоннельная нечисть забивалась во внутренние помещения низинных улиц. Храпела и взрыкивала за пыльными стёклами магазинчиков. Сонно вздрагивала, омытая синим светом аварийных ламп, и усиленно переваривала пищу.
        Редкий изменённый не обладал раздувшимся брюхом. И меня не отпускала мысль о том, что очень скоро вся эта пища будет переварена и наступит новый сезон охоты.
        Хорошо, если мои предположения окажутся лишь предположениями…
        Повсеместная тенденция к спячке позволила нам без особых проблем добраться до общины. Перед аварийной переборкой был внешний пост, оборудованный камерами и датчиками движений.
        Замаскированный и находящийся внутри изолированной технической ячейки, он выступал наблюдательным пунктом и буферной зоной.
        Устроено всё было очень просто.
        Подходишь к люку в техническую ячейку, показываешься на камеру, а люди внутри смотрят кто ты, сверяют со списками (свой - не свой) и убедившись, что в тоннеле отсутствует угроза прорыва, запускают тебя внутрь.
        Затем всякого входящего ждёт спуск в изолированный участок канализационной трубы и подъём уже в общине, на улице, внутри ещё одной технической ячейки, оборудованной по всем правилам военного времени.
        Не топтавшим дерьмо в общину хода не было.
        - Слышь Волк, как бы народная молва нас дерьмовоинами не прозвала. Или калатопами какими. Все обутки в дерьме.
        Тут я ни капли не лукавил. Пришлось из фляги обмывать этот срам, чтобы перед людьми не было стыдно. С удовольствием стащив с себя маску и убрав подальше ПНВ, я подставил лицо сквозняку и прикрыл на пару секунд глаза.
        Воняло от нас страшно. Ну хоть воздух более-менее нормальный, а не кислятина резиновая в маске.
        Зато дома. Не устал инструмент тащить?
        Я повёл гудящими плечами:
        - Как не устать? Устал конечно. К Голли, или сначала домой?
        Волк тоже стянул маску и комплекс визуального наблюдения. Под глазами снайпера пролегли тёмные круги. Рейд дался нам не легко:
        Давай домой. Чаю хочу сладкого и тело обмыть.
        Поправив рюкзак, я поспешил вперёд. Близость конца нашего пути придавала сил. Хотелось побыстрее дотащить свою задницу до ангаров и сбросив с плеч тяжёлый груз стянуть с ног берцы.
        Пройдя мима бара нашего посредника, мы поздоровались с какими-то незнакомыми мужиками, которые разглядели в нас старателей и поприветствовав обменялись парочкой ничего незначащих фраз:
        - Из ходки мужики?
        - Да, из неё родимой.
        - Ну и как там?
        - Дерьмо.
        - Без потерь?
        - Бог миловал.
        Прошли мимо не задерживаясь. Но промолчать было бы не вежливо.
        Бар Голливуда становится популярным местом. Много новых лиц.
        Волк был прав, удалённый от транспортного узла и как следствие от большого скопления людей, бар Голли был спокойным местом. Но заселённость в освоенных тоннелях всё равно была жуткой. Народ заполонял улицу. Чумазые дети молча следили за нами со второго этажа внутренних построек, что тянулись вдоль обоих перронов. Туда-сюда сновали бабы. С матами и ворчанием мужики тащили какие-то ящики на второй этаж. Чуть дальше туда же пёрли мебель.
        - Угу. И это только те, кто вышел проветриться на улицу.
        В воздухе витал дух краски и синтезированной еды. Запах гари после прошедших здесь боёв всё ещё чувствовался, но уже не щипал ноздри.
        Люди на нас оборачивались. Глазели. Мы выбивались из толпы гражданских так же, как матёрый, потрёпанный волк, выбивается из стаи собак. К тому же старателей в общине было немного, многие знали нас в лицо и распускали слухи. Кто-то злословил, кто-то выставлял героями, но трепались все без исключения.
        Да и как иначе, когда новостей из вне не так уж и много.
        Кстати, об новостях. Второй привал позволил ещё немного поспать и как следствие полученные во время импульса информационные блоки успешно пополнили собой базу.
        Как обычно разрозненные и побитые файлы, вновь раздвинули для нас картину мира.
        Во-первых, появилась уровневая система. «Оазис» собирал информацию об стремительных мутациях изменённых, систематизировал и на её основе выдал нам новый функционал вместе с последним обновлением.
        Работало это очень просто. При взгляде на любого извращённого импульсом человека, ИскИн обрабатывал входящий визуальный поток и на основе установок Оазиса подчёркивал степень угрозы, исходящую от конкретной особи.
        Чем выше уровень - тем больше угроза.
        Вроде бы тема интересная, но скорее на «вырост». Да и вряд ли первая же версия этой фишки будет достаточно точной и быстрой. Те, кого я видел в тоннелях были от первого до третьего уровня, и особо друг от друга не отличались. За всё время пути встретилась лишь одна четвёрка и та была скорее своеобразной, чем опасной. Тот самый жирдяй что самоубился об стену как раз и был четвёркой. Но меня беспокоил не он и его отвратные мутации, а те «ребятки» что охотились на нас стаей вблизи чужой общины.
        Пока они туповатые, конечно. Но тенденция в их поведении совсем нехорошая.
        Совсем незаметно, за размышлениями, мы добрались до места своего обитания. Поздоровались на улице с Лаской, что ковырялась в разложенном на столе и разобранном оружии. Её муж - Серый, тоже тут был и приветствовал нас. Парень занимался в спорт уголке.
        Честно, думал зайду домой, искупаюсь и тут же отрублюсь. Но не тут-то было.
        Холодная вода бодрила просто страсть, причём в условиях дикой экономии всё тело пришлось помыть всего-то парой литров. Благо, что хотя бы влажных, ароматных полотенец, была целая пачка. Мойся - не хочу.
        Затем меня порадовала чашка чая и пара бутербродов. Закинув поверх этого богатства стопку дорогущего (по довоенным меркам), элитного коньяка, я потащил свою задницу за водой. К нам в закуток она проведена не была, а экипировку чем-то отдраивать было нужно.
        В итоге проваландался больше часа. Пока оттёр всё, пока замочил с моющим, пока собрал хабар в кучу и подсчитал убыток в виде израсходованного бк…
        … сна не осталось ни в одном глазу.
        Об употреблении коньяка вскоре пожалел. Синтезированная из порошка пища, плюс алкоголь - это двойной удар по желудку, который, итак, настрадался после памятного купания в насыщенной химикатами водице.
        Чтобы как-то отвлечься завязал диалог с Борзом:
        Борз, ты спишь? Что с хабаром делать будем?
        Волк ответил секунд через десять:
        А что с ним делать дон? Я бы от пары инъекций не отказался. Думаю, ты тоже. Остальное можно сдать Голливуду.
        В словах снайпера отражались мои собственные мысли, так что спорить я не стал:
        Тогда может ужалимся инъекциями, соберём манатки и в бар?
        Я не против брат, сейчас оденусь и к тебе.
        Хорошо, когда напарники понимают друг друга с полуслова. Иди в наше время найди не проблемного союзника, не труса, не баклана, не жуликоватого, да ещё, и чтобы военным спецом был.
        Мне с Волком - определённо повезло.
        Чеченец стукнул в дверь через пару минут. К тому времени я уже раскрыл контейнер и изъял из него четыре инъекции. По две на человека. Мучаясь от боли в желудке, я твёрдо решил дать команду ИскИну направить весь объём поступившего биологического материала в укрепление организма.
        Снайпер успел привести себя в порядок. Сиял выбритым лицом, отмытой головой и благоухал каким-то одеколоном. Взамен военщины на его плечах лежала кожаная куртка, натянутая поверх чёрной водолазки. Джинсы и классические осенние ботинки дополняли образ.
        Кололись по очереди. Сначала я, затем Волк. Оба после инъекций посидели пару минут в квартире на случай аллергических и прочих реакций. Но всё было в норме. Мой ИскИн получив команду направить всё в характеристику «иммунитет» рапортовал о том, что инъекции усвоятся в течении нескольких суток.
        Дальше - началась рутина.
        Подхватив контейнер, добытый инструмент и трофейную мелочёвку, мы отправились в бар Голли, предварительно отправив тому сообщение и узнав на месте ли он. Скупщик тут же ответил, чтобы мы заваливались в любое время, так как в баре он теперь торчит - круглосуточно.
        На месте оказалось людно.
        Заведение гудело десятками голосов, а от витающего внутри дыма, воздух казался сизым. Кто-то орал и выяснял отношения, кто-то смеялся. Окинув сидящую за столиками толпу взглядом, я не приметил знакомых лиц и устремился вместе с Борзом к барной стойке.
        Здесь во всю хозяйничала незнакомая мне женщина, которая поймала нас взглядом ещё на подходе и махнув рукой в сторону, прокричала перекрывая гул голосов:
        - Он у себя! Уже ждёт!
        «А ведь ничего такая себя. По виду моя ровесница, но сбитая и энергичная. Нужно обязательно узнать её имя.»
        Кивнув в знак благодарности я свернул к лестнице, что вела в личные покои Голливуда. Склад? Контора? Оружейная комната? Да хрен знает. Скорее всё вместе.
        Перекуп оказался внизу не один.
        Сидящий за стальной решёткой посредник, на повышенных разговаривал с тремя молодыми и очень наглыми товарищами. Но как только мы загромыхали по лестнице и спустились, срач прекратился сам собой. Скупщик был красным от гнева, навалился на стол обоими руками и сверлил взглядом нагло ухмыляющегося парня.
        - Валите на хер, я с вами больше не работаю.
        Пацан улыбнулся:
        - Много на себя берёшь старпёр. Сидишь за решёткой и думаешь, что она тебя защитит? Или думаешь, что она тебя спасёт от пули?
        А вот угрозы это уже лишнее…
        Затрещина вышла звонкой. Провокаторов я не любил.
        Развивая успех ударил в солнечное сплетение и продолжая сокращать дистанцию наклонив голову врезался лбом в лицо незнакомца. Брызнула кровь, любителя апеллировать к возрасту удалось буквально вколотить в угол коморки.
        С остальными разобрался Волк.
        - Они тебе что-то должны Голли?
        Я успешно разоружил упырька сдёрнув с его пояса нож и теперь удерживал пацана прижатым к полу. Пришлось наступить ему на одну из рук и намотав на кулак кусок куртки, удерживать в таком положении.
        - Отпусти его, пусть валят на хрен. Не горячись Волк!
        Бросив взгляд назад, я понял почему Голли взывает к чеченцу. Борз отправил одного из молодых в глубокий нокаут, второго сбил с ног и стоял сейчас над ним со своим здоровенным тесаком, на котором уже разгоралась плазменная дуга.
        - Слышали его щенки? Рвите когти и приятеля заберите. В баре старателей так себя не ведут!
        Пинками и зуботычинами мы отправили тройку наверх, предварительно отобрав ножи и один пистолет у нокаутированного Борзом. Ситуация вышла нехорошей, я записал себе на счёт сразу трёх недоброжелателей, но иных вариантов не видел. Я всё сделал правильно. А если бояться каждого наглого, то лучше из дома вообще не выходить.
        Чуть успокоившись, я бросил трофейный нож на стол, перед окошком за которым находился Голли и спросил:
        - Это кто такие? Стоит опасаться?
        Перекупщик потёр подбородок:
        - Шпана ссаная. Раздобыли где-то ствол и пришли понты колотить. Пытались получить у меня экипировку за так, в кредит, в счёт будущих вылазок.
        - Ни х*я себе! А что, так можно было?
        Голли криво усмехнулся:
        - Можно, если вместо мозгов в черепушке сплошной мускул.
        Посредник подхватил брошенный на стол нож и всадил его в ровную поверхность:
        - На их счёт не переживайте, я уже разослал сообщения кому нужно, ребята посмотрят и решат вопрос. Оставлять всё это так просто тоже не вариант, затаят злобу и пустят пулю в башку из-за угла, или порежут. Нам такой риск ни к чему, верно?
        «Ребята посмотрят и решат вопрос»… хм, у Голли уже есть «ребята» которые вот так запросто могут удавить тройку парней? Сурово, ничего не скажешь. Но лучше бы он обзавёлся охраной прямо здесь, на месте.
        С одной стороны, три трупа за что? За то, что с перекупом поругались? А с другой… я запихнул своё человеколюбие подальше. Если выбирать между жизнью знакомых мне людей и жизнями троих идиотов, которые решили поиграть в рэкет, я однозначно выберу безопасность первых.
        - Верно Голли, они сами сделали свой выбор. Хабар посмотришь?
        Скупщик кивнул:
        - Вываливайте, что там у вас.
        Банки с плазмой и сам инструмент Голливуд принял без вопросов. Мелочёвку быстро покрутил в руках, проверил работоспособность и сунул под стол. А вот контейнер… как только он оказался перед Голли, глаза скупщика сразу загорелись.
        - Медицину приволокли или чего похлеще? Тут один кейс стоит немало.
        Я щёлкнул замками и раскрыл контейнер:
        - Чего похлеще.
        Достав из-под стола ручной сканер и проверив структуру инъекций Голли спросил:
        - Посадочных мест два десятка, а ампулы всего две?
        - Их было шесть.
        Я не видел смысла врать. Ну вложил я две единицы характеристик в иммунитет, а кто бы сделал иначе? Нас с Волком никто не осудит.
        - Что хотите взамен?
        Я пожал плечами:
        - С долей Волка разберётесь сами, мне на мою половину нужен боекомплект к пистолету и винтовке, что-то для защиты, например энергетический щит. Ну и хотелось бы заказать что-то вроде вот этой трофейной пушки. Зачётный же гарпун, чуть доработать и сноса ему не будет.
        Я кивнул на трофейный самопал, с помощью которого меня едва не отправили на тот свет. Тихий и убойный, он пришёлся мне по нраву.
        - Про энергетические щиты забудь и выбрось из головы. Они уходят на защиту общины, к бойцам Кардинала и тем, кто к ним присоединился. Да и нет их у меня на руках, за всё время пару штук притащили, поснимав с трупов в тоннелях. Могу предложить бронежилеты в ассортименте. Посмотришь?
        - А с остальным как? Инъекции не шутка, товар штучный.
        Голли покачал головой и поднявшись, дал команду на открытие стальной решётки, что отделяла нас друг от друга:
        - По разному Дед, сам понимаешь, чем богаты, тем и рады. Могу предложить тебе военную маску химзащиты, почти как у Борза, только азиатского типа. Половина электроники на ней не работает, зато детектор химического анализа пашет бесперебойно и забрало из тонкого бронестекла. Структурный анализ говорит, что пулю из пистолета и осколок держит на раз. Заходи, Волк пусть тут побудет. Зайдёт следующим.
        Ты не против?
        Нет брат, иди. Чем быстрее выберешь, тем быстрее очередь дойдёт до меня.
        Обменявшись с Борзом сообщениями, я протиснулся в узкий проход и оказался в вотчине Голливуда.
        - Давай за мной. Руками ничего не лапать. И плазморез прихвати, поможешь дотащить.
        Под баром всё было отлично оборудовано. Узкий коридор привёл нас в бывшее техническое помещение, и я по достоинству оценил стоящую на входе автоматическую пушку.
        Заметив мой взгляд, Голли хмыкнул:
        - Парни из банка вынесли. Если кто-то в коридор полезет без моего одобрения быть ему размазанным по стенам. Принцип действия - импульсный.
        Импульсная… значит убойная на коротких дистанциях. Страшно представить, что произойдёт с незадачливым вором. И ведь обойти её никак. Разве что с другого конца коридора сюда жахнуть из гранатомёта или портативного огнемёта.
        - А зачем тебе кресло для кибернетических операций?
        Квадратный бетонный мешок был складом, рабочим местом и жилищем Голливуда. Обе его вытянутые стены занимали собранные тут же на месте, закрытые стеллажи. Я видел таких немало на складах по всему низинному городу.
        В одном из углов кровать, в противоположном - огороженный закуток, куда по полу тянуться трубы. Наверняка канализация и вода.
        А Голли-то неплохо устроился.
        - Черепа помнишь? Вы виделись на собраниях.
        - Молодой, крепкий, молчаливый?
        - Он самый. - Голливуд провёл широкой ладонью по наголовнику установленного в центре помещения кресла. - Собирали его тут с нуля. Потерял обе ноги и руку. В медицинском секторе Мать со своей командой медиков спасла ему жизнь, а потом Караганда, его напарник, приволок парня сюда.
        - И как? Собрали?
        Голли грустно улыбнулся:
        - Собрали, увидишь его ещё. Сейчас он отлёживается на обезболивающих и восстанавливающей терапии. Хороший старатель, за ним серьёзных рейдов не меньше, чем за вашей двойкой.
        Пока Голливуд отпирал один из стеллажей и выдвигал оттуда перекладину с висящими на ней же бронежилетами, я подумал, что судьба Черепа, может стать судьбой любого из нас. Ни один старатель не застрахован от увечий и смерти. Другой момент, что потеря рук или ног совсем не повод отчаиваться.
        - Так может мы можем чем-то помочь? Уверен Волк меня поддержит.
        - Выбирай. Все бэушные, но оттёртые от крови и грязи, а затем продезинфицированные. Сам понимаешь откуда они у меня. - Посредник отошёл от стеллажа уступая мне место и одновременно отвечая на вопрос. - Помощь и в самом деле нужна. Технари и хирург из выживших помогли установить посадочные места под протезы, но сами протезы оставляют желать лучшего. Вместо ног у него сейчас два синтетических самопала собранных на коленке, а руки вообще нет. Всё это нужно добывать.
        Накинув на плечи стандартный, имперский, общевойсковой бронежилет я поморщился:
        - Тяжёлый зараза! Кажется, что нормально, но через пяток километров уже не покажется.
        Скупщик хмыкнул:
        - Тут ты прав, пехоту давно не заставляют совершать большие марш-броски. Оттого и экипировка у них соответствующая. Я бы рекомендовал вот этого мутанта.
        Голливуд раздвинул крючья и сняв один из предложенных мне товаров водрузил его на стол:
        - Не лёгкий, не тяжёлый. Модульный, сколько хочешь пластин на него навешивай и регулируй вес вместе с площадью защиты. К сожалению, пластин некомплект, боковушка вот здесь была разбита попаданием из чего-то крупного, и это же попадание стало причиной смерти владельца.
        Хмыкнув, я снял общевойсковой:
        - Дай-ка примерю.
        Предложенный бронежилет мне понравился. Модульный и впрямь это то, что мне сейчас нужно. Паховую пластину убрал и уцелевшую боковую, большую дополнительную нагрудную тоже, и сразу вес пришёл в норму. Попрыгал, помахал руками, поприседал. По сравнению с общевойсковым - небо и земля.
        Махнув рукой на сваленный в кучу хабар, в том числе трофейный «гарпун» я спросил:
        - Если в меня вот таким штырём херакнут выдержит?
        - Вроде как класс защиты амерский V-2, что как бы ровняется нашему первому. Должен держать до семи попаданий из калибров АС и подобных им. Так что штырь удержит, главное, чтобы он тебе в башку не отскочил.
        Я махнул на болтуна рукой:
        - Типун тебе на язык! Беру этот. Что там дальше?
        А дальше была лишь рутина. Предложенную маску я забрал, как и запрошенный боекомплект к пистолету. Две обоймы - жалкие крохи, но и их Голливуд не хотел отдавать, споря со мной до хрипоты. Боеприпас в общине становился всё более дорогим и востребованным. Причём любой.
        Стоит ли говорить, что в таких условиях тенденция к различному самопальному вооружению возрастала многократно? «Гарпун» который мы притащили скупщику, был лишь первым звонком, о надвигающихся переменах.
        Голливуд наладил контакты с технарями и прочими важными в нашем деле людьми. Отправив виртуальную скан копию принесённого ему оружия, он тут же получил ответ, что через неделю сможет пощупать в живую опытный образец.
        Меня сроки вполне устраивали. Условившись, что заберу боеприпас к винтовке и «гарпун» через неделю, я покинул посредника.
        Волк ждал в гостевой коморке. В моё отсутствие он задремал, сидя на металлическом ящике.
        Сделка прошла ожидаемо. Я подожду тебя наверху. Хочется есть.
        Хорошо брат, я быстро.
        Снайпер ушёл с Голливудом, а я поднялся наверх. В бронежилете «Кольчуга-М» было непривычно, но за прошедшие месяцы я порядочно окреп, так что серьёзного дискомфорта он не вызывал.
        Защита или подвижность? Что выбрать?
        Вряд ли сейчас вообще существует хоть какая-то придумка способная существенно повысить выживаемость человека при прямом контакте. Тот же энергетический щит почти не работает против изменённых. Заточенный под остановку предметов на высокой скорости, он зачастую просто не реагирует на удары мерзавцев.
        Пораскинув мозгами, я решил, что отсутствие шума, подвижность и маскировка, сейчас самые важные параметры. Буду гонять налегке, чтобы в случае чего была возможность скинуть рюкзак вместе с бронежилетом и отвалить с ускорением куда подальше.
        В тоннелях он мне всё равно не поможет. Хлопнут издали в башку, вот и все дела. Жаль энергетических щитов нет.
        По маскировке тоже ничего особенного не требовалось. В ходке, итак, через пару часов становишься грязным как чёрт. Таким же серым, как и окружающие тебя обломки.
        Об отсутствии шума я уже тоже позаботился на все сто. Пневматическая винтовка с интегрированным саундмодератором, глушитель на пистолете, а теперь ещё и «гарпун» если технари что-то путное нашаманят.
        Свободных столиков в заведении Голли не оказалось. Пришлось подваливать прямо к барной стойке.
        Женщина, что узнала нас в толпе и отправила вниз к перекупщику продолжала суетиться по ту сторону стойки и увидев меня обратилась первой:
        - Выпить и закусить, или только закусить?
        - Чего-нибудь жиденького, и натурального продукта побольше, процентов сорок хотя бы. Ну и стопку коньяка для аппетита.
        Женщина тепло мне улыбнулась и рассмеялась:
        - Сорок процентов? Да вы батенька мажор! Синтезирую вашему величеству борщ.
        Я ответил её не менее тёплой улыбкой:
        - Борщ так Борщ. Но я не батенька, я Дед.
        - Я знаю кто ты, у меня сохранена база старателей. Я ведь работаю на Голливуда, забыл?
        Я пожал плечами:
        - Нет, просто думал ты представишься следом.
        Сотрудница бара хмыкнула:
        - Отчего нет? Я Элия.
        На столе передо мной возникла заказанная стопка и беря её в руки, я проговорил:
        - Необычное и красивое имя. Твоё здоровье Элия.
        Закинул в себя янтарную жидкость и понял, что погорячился. Только-только ведь желудок болел. Ну на хрена я опять-то пью? Биотические клетки ведь ещё не усвоились. А если бы их вообще не было? Так ведь и сдохнуть можно. Как люди в доимперскую эпоху пили ума не приложу. Как по мне так нужно быть полным придурком чтобы баловаться этой дрянью без современной имперской медицины.
        А я и есть этот самый придурок.
        Женщина, что принесла мне от синтезатора тарелку борща, устало вздохнула:
        - Рукастый?
        Я тоже печально вздохнул взялся за ложку:
        - Да так, не особо?
        Ответ Элии меня озадачил:
        - Семнадцатый сектор, второй ярус, триста шестой блок. Не оборудовано ни черта. Одну лампочку кое-как от общей ветки запитала сама, кривым проводом, так и болтается. Поможешь?
        Я кивнул и всё так же наигранно-печально выдохнул:
        - Помогу.
        В первые за наш разговор Элия звонко рассмеялась. Когда она улыбалась морщинки собирались вокруг её глаз. Не молодая уже, как и я. Светловолосая, маленькая и крепкая.
        Машинально проведя рукой по своей коротко стриженной, лысой башке, я улыбнулся ей в ответ и услышал:
        - Приходи после девяти. Помощников не гоним.
        Больше мы не разговаривали. Но я твёрдо решил прийти чуточку раньше и раздобыть где-нибудь цветов.
        Знакомства с противоположным полом, когда тебе сильно за тридцать, безумно просты. Все всё понимают и знают чего хотят. Сразу, прямо в лоб получаешь нужный ответ да-да, нет-нет.
        Элия унеслась куда-то в зал и теперь курсировала между столов собирая грязную посуду. Народа в бар набилось просто тьма и дым здесь стоял коромыслом. Рабочих рук тут явно не хватало. Как не хватало и освещения. Скудный жёлтый свет тоннельных ламп, установленных на стенах и запитываемых от батареи, не давал достаточного освещения, оставляя углы гостевого дома на откуп темноте.
        Волк поднялся через пятнадцать минут и поморщив нос, отправил мне сообщение:
        Не хочу тут есть. Воздух до того гадкий, что хоть химическую маску надевай.
        Я на это лишь пожал плечами:
        - Хозяин барин. Тогда домой?
        Борз кивнул:
        Домой, да.
        По дороге успели обменяться информацией. Оказывается, снайпер заказал себе у Голливуда… ЩИТ! Настоящий щит по собственноручно нарисованному эскизу. Я и не думал, что чеченец увлекается виртуальным моделированием и рисованием, но увидев картинку, чуть челюсть на пол не уронил.
        - Охренеть! Почему ты не рассказывал?
        Волк же, видя мой восторг и удивление, явно наслаждался. Улыбался аки солнышко. Довольно суровое и крепкое солнышко… но сути дела это не меняло.
        Не думал, что тебе будет интересно. Рисование успокаивает и учит усидчивости. Это хорошие черты для снайпера.
        Его щит был отлично продуман и скрывал с наружной стороны простейший механизм, питаемый от съёмной батареи. Помимо источника энергии устройство было оснащено маленьким приёмником-синхронизатором, что позволяло ему принимать команды биотического блока носителя, бронированным окошком и подставкой под пистолет.
        В скинутой мне проекции я видел, что устройство по воле своего владельца может менять площадь защиты. Складываться и раскладываться с помощью встроенного механизма.
        - Но почему именно щит? Разве пушка не надёжней?
        За разговором мы добрались до своего закутка, но по домам расходиться не стали, скинули вещи под ноги и уселись на ступени ведущей наверх лестницы.
        За основу я взял бронированные изоляционные шлюзы на кораблях воздушного флота. Эти герметичные двери, состоящие из нескольких пластин, наползают на шлюз с разных сторон многократно увеличивая его защитный потенциал. Тут схожий принцип действия. Центральная пластина - малый щит. Компактный для переноски, но толстый и очень хороший в условиях замкнутого, узкого пространства. Той же вентиляции.
        Кажется, я начинал догадываться как работает задумка Борза:
        - А раздвигаясь в стороны он формирует полноценный, штурмовой щит?
        Волк поскрёб пальцами подбородок:
        Именно, мы слишком часто оказываемся в разных стеснённых условиях. Нам не хватает опыта работы в двойке. Причём опыта специфического. Нужно учится Дед. То, как мы ходим сейчас, как контролируем направления и досматриваем помещения - никуда не годится. Встретимся с кем-то подготовленным… нам не жить. Будем отрабатывать действия как штурмовые группы, тем более что у меня опыт подобных занятий имеется. Я скину тебе обучающие файлы, загрузишь, и останется только закрепить.
        Приняв обучающий файл, отправленный мне через синхронизацию, я поделился с Борзом фрагментом из слепка памяти.
        - Посмотришь на досуге, потом скажешь, что думаешь.
        Что это?
        - Часть моего с Голливудом разговора. Один из старателей, Череп, попал в беду. Я хочу ему помочь если ты не против. Но всё потом, сегодня у нас отдых и личные дела, верно?
        Чеченец кивнул:
        Верно, тренировки начнём завтра.
        На этой фразе мы ударили по рукам и разошлись. Я забросил домой вещи, умылся, почистил зубы и обдав одежду парфюмом двинулся на поиски технарей. Судя по слухам где-то в общине, находился промышленный принтер, а он это мой единственный шанс получить в руки букет цветов.
        Не настоящих, конечно. Слепленных из обычной синтетики.
        Глава 11. Политические игры
        Принесённая в общину добыча обеспечила нас не только техническими приблудами, но и подарила передышку. Курьеры, направленные ко мне Голливудом, на следующий же день притащили запас пищевого порошка для синтезатора и кое-какую бытовую мелочёвку.
        Но последнюю неделю, я не ночевал дома.
        Элия меня использовала. Как почти любая современная женщина использует мужика. Я был ей удобен. Каждый день я приводил в порядок её утлое жилище. Починил дверь, скрутил стенку-перегородку, наладил нормальное освещение. Она жила не в разделённом на секции ангаре как мы с Волком, а в крошечной ячейке на втором ярусе центрального тоннеля.
        Перекупщик, кстати, предоставлял жильё своим сотрудникам в баре. Комнат там хватало, другое дело, что жить в гостевом доме было тяжко. Музыка, шум, гам, пьяные крики…
        Мы нравились друг-другу и отдыхали от своей работы в жарких ночных объятиях, но не съезжались. Толку играть в любовь, которой между нами нет?
        Сегодня я красил стены. В другое бы время не стал заморачиваться, но ситуация изменилась. Теперь мне нравилось проводить время за такой работой. Это успокаивало.
        Моя временная «союзница» чувствовала, что оседлать меня в полной мере не выйдет и потому говорила в лоб, что и где ей нужно: - Починишь дверь? Сможешь провести канализацию? Нет? Тогда может стены покрасишь?
        И смех, и грех.
        На исходе недели я пресытился нашими встречами и решил завязывать. Лучше оставить Элию подругой чем портить с ней отношения. Мы оба получили что хотели. Зачем лишние драмы и нервотрёпки?
        По её поведению я видел, что сама она этот вопрос не закроет.
        - Я больше не останусь.
        Лежащая на моей груди Элия с рассыпанными, щекочущими моё лицо волосами, повернулась и я увидел, как блестят её глаза:
        - Почему?
        - Работа Эли, работа. Это всё - я обвёл рукой её комнату, растрёпанную постель и нагое тело - расслабляет. Если продолжу, очень скоро погибну.
        Она хмыкнула и снова прижалась щекой к моей груди:
        - Враньё. Получил что хотел и теперь сбегаешь.
        Я согласился:
        - Сбегаю.
        Больше мы не разговаривали. Я поднялся, собрался и ушёл.

* * *
        Маятником, маятником работай! Руки сменить забыл!
        Хотел ответить «Да знаю я!» но лишь поджал губы и промолчал. Волк был прав, я снова упорол косяка. Не поменял руки и как итог заглядывая в проход показал предполагаемому противнику половину тела.
        Ты ранен или убит! Пробуем снова. Не забывай про руки! На исходную!
        Снова бег рысью. Снова исподнее впитывает пот, снова напряг. Бронежилет, рюкзак и разгрузка давят на плечи. Внутри рюкзака «хабар» в виде кучи камней. Тяжко - просто страсть, но куда деваться.
        Вперёд!
        Волк впереди. Его щит развёрнут и закрывает нас обоих. Моя рука на его плече, сожму пальцы - дам сигнал к остановке, но пока просто вперёд. Узкий коридор технической ячейки надвигается на сознание глубокими трещинами искорёженных стен и жутким, синим светом аварийных светильников.
        Во второй моей руке - пистолет. Готов к стрельбе поверх щита. Но и напарник не безоружен. У него в свободной руке новинка, купленная у Голливуда. Пистолет-пулемёт, под самый распространённый имперский патрон.
        Ствол новинки, торчит прямиком из специального отверстия в щите. Встреться нам изменённый… в этом коридоре ему бы не поздоровилось.
        Развилка!
        Мы пронеслись по коридору быстрым шагом и синхронно разошлись в стороны на стандартной технической развилке. Три направления и всего два человека чтобы их контролировать.
        Волк за щитом - кажется, что ему проще, не нужно выглядывать прячась за стеной, но на деле щит это дополнительный вес, и чеченец тоже обливается потом.
        Борз буквально закрыл свою сторону, осмотрел и отправив «Чисто!» сместился к выходу из технической ячейки. Я же, помня о своей ошибке, переложил пистолетную рукоять в левую руку и выглянув в «свой» коридор, на этот раз показал возможному противнику лишь ведущую руку, плечо и часть головы.
        - Чисто!
        Новое смещение, рука на плече Борза. На несколько секунд замерли, а затем Волк выпрямил чуть согнутые ноги и прислонил к стене щит.
        Хорошо, в этот раз получилось почти идеально. Отдыхаем. Со сканером и штурмовым дроном, конечно, будет проще, но мы должны научится работать без них.
        Со стоном я сбросил со своих плеч полный камней рюкзак и плюхнулся на него задницей. Маску снял через секунду.
        - Ничего. Как говорил один военачальник доимперской эпохи: «Тяжело в учении, легко в бою.»
        Если не научится всё делать одновременно, на такой развилке один из нас может получить пулю. Не важно, что это будет, пересечение туннелей или комнаты в каком-нибудь доме на поверхности. Главное закрыть максимум опасных зон. Где нужно без спешки, а где того требует ситуация - синхронным рывком.
        Утерев предплечьем пот, я ответил:
        - Всё понятно. Тот файл что ты мне скинул, несёт в себе исчерпывающую информацию. Мой мозг уже всё понимает и умеет, осталось приучить тело.
        Это было правдой. «Оазис» позволил обмениваться обучающими файлами и навыки Борза, записанные на его биотический блок ещё во времена службы в армии, пришлись очень кстати.
        Для загрузки обучающих программ потребовались сутки. Зато теперь я знал и понимал, как двигаться. По сути, я УЖЕ прошёл подготовку, другое дело, что тело отчаянно сопротивлялось новым для себя рефлексам.
        Тренировки в спорт уголке и тактическая подготовка занимали естественное место в нашем ежедневном режиме. Очень скоро мои мышцы перестали болеть и приспособились к нагрузкам. Для отработки тактических действий мы выбирали разнообразные внутренние помещения занятых людьми и безопасных территорий. Я значительно окреп, а на теле исчезла всякая дряблость свойственная размеренной, цивилизованной жизни.
        Изменившийся режим не мог не сказаться на характеристиках организма. Больше всего я прибавил в выносливости и силе. Вложенные в иммунитет биотические клетки благополучно усвоились и усилили лимфатическую систему моего организма.
        Теперь я мог сказать, что окончательно приспособился к новой жизни полной лишений.
        В этот раз мы пробыли в общине три недели и застали множество событий. А наша следующая ходка напоминала скорее бегство, чем осознанную необходимость что-то добыть.
        Всему виной была эпидемия.
        Невеликий и без того загруженный медицинский сектор, только-только сформированный из выживших медиков и добровольцев, с которыми первые щедро делились установленными в биотические блоки обучающими файлами - не справлялся с потоком больных.
        Всё началось с рабочих отрядов, разгребающих массивный завал на сто двенадцатой улице. Захваченная без всякого боя оборванцами Шила, она упиралась в груду обломков.
        В не так давно налаженной внутри общины информационной сети, людей успокаивали постоянной обратной связью. Рассказывали о планах и выводили на всеобщее обозрение любые, даже самые малые достижения. Взятый без боя участок, как раз и был одним из таких достижений. Вот только под завалом был обнаружен парамагнитный состав фармацевтической корпорации NewPharm. И перевозимые в его специально оборудованных, но ныне искорёженных вагонах образцы и стали причиной вспышки заразы.
        Неизвестный вирус ударил быстро и неотвратимо.
        Паника захлестнула душные тоннели молниеносно. Кардинал пытался оградить людей от опасной информации, но оппозиция смешала его планы с дерьмом. Снятые активистами оппозиционного блока ролики, на которые попали бледные, обезвоженные тела заражённых больных, моментально стали вирусными и передавались с биоблока на биоблок по всей общине.
        Затишье, пока обделённая вниманием оппозиция скрытно наращивала силы и вербовала сторонников - кончилось.
        Истерия нагнеталась успешно. Я видел, как они пытаются провернуть старый как мир трюк - загрести жар чужими руками. Люди стягивались к штабу Кардинала, часть рабочих взбунтовалась и отказывалась выходить на работы. Несмотря на введённый карантин, люди собирались в толпы, а голоса провокаторов звучали всё громче и наглее.
        Некоторые из них уже не стесняясь говорили о кровопролитии.
        Участвовать в подобной междоусобице, принимая ту или иную сторону, я не желал. И Волк целиком разделял моё мнение. Пусть глупцы разменивают свои жизни в угоду тем или иным политическим силам.
        Оставаться в общине с каждым днём становилось всё опаснее. Предчувствие скорой развязки было настолько очевидным, что я почти физически ощущал тревогу, которая перекатывалась в возбуждённых улицах.
        Наступил день, когда крики на транспортном узле достигли даже нашего закутка:
        - Позор!
        - Позор!
        - Позор!
        Затягивать с новой ходкой стало смерти подобно.
        Официально, и в какой-то мере чтобы перед самими собой оправдать свой уход, мы условились помочь Черепу. Тому самому старателю-инвалиду, о котором я разговаривал с Голли.
        Протезы Черепанова никуда не годились, парень был крепким, его несгибаемая воля уже подняла его с кровати. Он вовсю адаптировался и не за горами был тот день, когда синтетика и кибернетика его новых конечностей станет опорой в его новых рейдах.
        Но нужно признать, что текущая «опора» была никуда не годным дерьмом. Пластиковые протезы, добытые его напарником Карагандой на каком-то складе и протезами-то не являлись. Адаптированные местными технарями запчасти от выставочных роботизированных комплексов когда-то были частью моделей, что участвовали в показе мод и выступали основой для голографической и виртуальной оболочки.
        Я помнил эти выставки. Видел в какой-то рекламе ещё в мирные времена. Человекоподобные синтетики пляшут, а установленная прямо на них же голографическая аппаратура дорисовывает внешность. Любую, какую только пожелает заказчик.
        Зачем нанимать настоящих моделей если можно дёшево арендовать такую красоту и настроить её внешний вид?
        Какое-то время они были настоящим писком моды. Даже у крупных магазинов стояли и завлекали клиентов.
        Но нас интересовало кое-что покруче.
        Черепу и Караганде уже помогали другие старатели. Валькирии проверили частную хирургическую клинику на границе завокзального района, кибернетики не нашли, зато припёрли кучу хабара и накопители информации. Знакомые Голливуда из технической братии вскрыли накопители и вытянули из них целую кипу документов. В том числе контакты поставщиков. Ну а дальше дело оставалось за малым - проверить указанные фирмы по путевым листам.
        Зная из документов названия фирм, знакомый нам Борода сопоставил их с довоенным расписанием поездов, захваченным на транспортном узле, и нашёл совпадения. Мужик уже оправился от потери напарника под призрачным поездом, собрал себе новую группу и не бросил наше ремесло.
        Именно от него остальные старатели получили список складов с возможно подходящим для Черепа хабаром и примерное расположение нескольких грузовых составов, которые перевозили продукцию указанных фирм во время катастрофы. Их было не так много, как нам бы хотелось, и все располагались за пределами завокзального района.
        Рейд обещал быть дальним.
        Глава 12. Смерть-ветер
        Утро, день, ночь… любое время суток в тоннелях всегда одинаково. Лишь часы в интерфейсе помогают не сбиться с привычного режима. Мы стояли у пропускного пункта, цифры показывали 5:46, а мою челюсть ломала зевота.
        По новой общине и паукам так и не ответили?
        - Нет, мне ничего не приходило. Думаю, Матери и Кардиналу не до этого. У одного переворот под боком намечается, а у второй эпидемия во всю людей косит.
        В отличии от сонного меня, снайпер с утра был просто отвратительно энергичен и разговорчив.
        Но награду за слепки памяти никто не отменял.
        Скрипнул сигнал, загорелась лампа над входом, запорный механизм начал вращение. С этой стороны колесо было спилено, вращался лишь жалкий огрызок. Люк раскрылся через десяток секунд, один из крепких вояк Кардинала запустил нас в техническую ячейку.
        - Будет нам награда. Сам знаешь, Голливуд не кидает, ему это самому не выгодно. В его деле репутация это всё.
        За проведённое в общине время мы успели продать не только материальные предметы, добытые в рейде, но и информацию. А именно слепки памяти касательно паучьего логова и предположительное место дислокации наших «соседей».
        Через тридцать секунд мои ноги уже касались канализационного хода:
        - Хм, а дерьма-то ведь больше нет. Неужто почистить кто-то додумался?
        Вертикальная лестница привела в нас в следующую техническую ячейку. Круг замкнулся, открылся очередной люк и нас выпустили в дикий тоннель.
        С этой стороны мы ещё не выходили.
        Волк был прав. Тоннель не был нам знаком. В этом направлении ходок у нас ещё не было.
        - Желательно обернуться за световой день. Крайний срок - сутки.
        Здесь, всего в шаге от общины, мою сонливость словно ветром сдуло. Мрачный синий свет омывал неясные очертания зубчатых развалин. Это перрон, изломанный трещинами и провалами, напоминал сгнившую челюсть гигантского великана.
        Опустив на глаза прибор ночного виденья, я активировал устройство и подождал отмашки Волка.
        Снайпер, осмотрев округу в контурный прицел, переустановленный на новое оружие, названное технарями «Сокол» скинул сообщение:
        На всё воля Аллаха. В добрый путь.
        Первые шаги по диким территориям всегда мне давались непросто. Возвращался страх, а на разум монолитной плитой давили неприятные воспоминания. Оскаленные рожи, вздрагивающие и всхрапывающие в темноте фигуры, призрачный поезд…
        Ужасы подземелья снова распахивали свои объятия, и единственное чего я желал, так это хотя-бы не встретить новых.
        Обучающие файлы и практика по тактической подготовке сделали своё дело. Прижав к плечу приклад своего Сокола, я двигался вслед за Борзом, контролируя направление по правую руку от снайпера.
        Технари в общине хорошо постарались. Они не просто воспроизвели принесённый нами «гарпун» снятый с трупа одного из незнакомцев в последнем рейде. Они доработали эту кустарную поделку и теперь оружие в моих руках могло с силой метать не только металлические стержни, но и шары. Так что моя пневматическая винтовка и «Сокол» питались одним типом боеприпасов, что существенно облегчало мне жизнь.
        Заказать ящик металлических шариков при нынешних реалиях оказалось легче и дешевле чем добыть десяток патронов к пистолету. А средних размеров батарея и две парамагнитных пластины чьё замыкание и вызывало импульс - практически не имели сноса.
        Что и говорить, практичное получилось оружие. Лёгкое и смертоносное для всякого, кто не имеет должной защиты.
        Низинный город дремал, но его дрёма была беспокойной. Слушая звенящую тишину, разбавленную лишь нашими шагами и шуршащим дыханием внутри маски, я не чувствовал себя в безопасности.
        Почти три часа мы шли по центральному тоннелю, прежде чем проложенный нам маршрут потребовал корректировки. И как я сумел заметить, гнёзд изменённых рядом с общиной не было… а вот стандартные для низинного города разрушения никуда не делись.
        Треугольного вида пролом, нависший над нашими головами, стал серьёзным препятствием. Обломки потолка полностью перекрыли центральную улицу, вынуждая нас обдумывать сразу два варианта. Пустится в обход? Или рвануть напрямки по поверхности?
        За прошедшие месяцы что-то случилось с флорой и фауной нашего мира. Мы уже встречали уродливых пауков и странную плесень, а теперь моему взгляду предстали растения. Белоснежные листья на фоне окружающей нас грязи казались каким-то откровением. Заросли этого чуда спускались с краёв разлома почти до самой земли.
        Возможно, виной этим мутациям был импульс или изгаженная войной земля. Но гадать было не с руки.
        Красиво.
        С Волком было сложно не согласиться, но когда он протянул руку к листьям, я его по ней - ударил:
        - Совсем сбрендил? Забыл, как Голливуд в лазарете после рейда валялся, наступив в какую-то срань? А ведь наступил он в неё ни хрена не голой ногой и обувь его не спасла.
        Снайпер кивнул:
        Ты прав брат, извини. За красивой внешностью тоже может скрываться яд.
        Отпустив Сокол на ремень, я достал нож и открепил от пояса контейнер.
        - Возьмём образец для научного отдела. Пусть изучают.
        К удивительно чистым и белоснежным листьям я тоже не стал прикасаться. Открыл банку контейнера, провёл ножом с активированной плазменной дугой срезая лист и когда тот упал внутрь - защёлкнул крышку.
        - Наверх или в боковые?
        Волк, стоящий рядом на одном колене и осматривающий подходы в контурный прицел, ответил сразу:
        Наверху опасно, нас может накрыть импульс.
        Я взглянул на тёмное небо, сквозь которое просачивался скупой свет огороженного свинцовыми тучами солнца. Но даже такое небо, оставалось небом. Меня тянуло наверх и было бы глупо это отрицать. Мы не были рождены для того, чтобы жить под землёй.
        - Чаще чем раз в месяц вроде как не бьёт. Я бы рискнул. Хочется посмотреть на город.
        Волк поднялся и достал свёрнутый трос:
        Я не против брат.
        На поверхность выбирались по отработанной схеме. Первым на верхотуру полез Борз. Цепляясь за трещины и вывернутые бетонные блоки, чеченец взбирался налегке. Лишь перекинутое наискось через тело кольцо свёрнутого троса и тесак с пистолетом на поясе, выступали в роли дополнительного отягощения.
        Я же - остался внизу. Контролировать подступы и сторожить вещи.
        Через пятнадцать минут из пролома упал конец троса, а в интерфейс пришло сообщение:
        Наверху чисто.
        Закрепив наше имущество, я повторил путь напарника, с тем лишь исключением, что в отличии от Борза, был подстрахован парамагнитным креплением.
        На поверхности было ветрено.
        В первые мгновения мои глаза болели и слезились. Несмотря на затянутое тучами небо, световой фон здесь был гораздо ярче чем тот, к которому привыкли мои глаза.
        Ещё десяток минут ушёл на то, чтобы вытянуть трос и достать вещи.
        То, что являлось для нас проломом в потолке тоннеля и прилегающих к нему промежуточных ярусах, оказалось последствиями удара ракетным оружием. Хвостовик несущей смерть конструкции, искорёженным обломком застрял на шестом этаже соседнего здания.
        - Маршрут скорректирован. Можно начинать движение.
        Свернув интерфейс, я последовал за Борзом, который уже устремился к краю насыпи. Пробираться тут было непросто. Вездесущая арматура норовила уцепится за экипировку, а проклятые обломки укатывались прямо из-под наших ног в бездонный провал.
        Повторить их путь, означало разбиться насмерть.
        Чем выше мы поднимались, тем сильнее менялись показатели детектора химического анализа. Воздух на поверхности был отравлен гораздо сильнее чем в тоннелях. Усилившийся ветер разносил по городу бетонную пыль, пропитанную химикатами из тысяч гниющих химических двигателей.
        В таких условиях, дыхание без маски было смерти подобно. Причём смерти не мгновенной, а болезненной и многодневной. Воздух нёс в себе отраву, и несмотря на то, что её концентрации не хватало чтобы убить человека сразу, дыхание подобной смесью непременно послужило бы провокацией для целого ряда болезней и привело к упадку всего организма.
        Изменённых не видно. И следов тоже.
        - Ветер и дожди заметают следы. А твари дремлют в темноте. Ты же знаешь сколько их в низинном городе.
        Борз со мной согласился:
        Готов побиться об заклад, что на поверхности, в тёмных щелях и руинах, этих отродий не меньше. Спят как в том торговом центре.
        Перебравшись за насыпь, мы встали на направление, лавируя между высокими кучами обломков и откровенно непроходимыми участками.
        Рисунок типичных для Приморьева разрушений, чётко прослеживался в окружающем нас ландшафте. Горы обломков были выше и больше под зданиями, а склоны этих нерукотворных холмов сходились по центру улицы, формируя зигзагообразный овраг.
        По нему-то мы и двигались.
        На дне «оврага» местами стояла вода и мы не рисковали ступать по ней. Ведь никогда не знаешь, что окажется под твоей подошвой, лужа в пару сантиметров… или бездонный колодец.
        Приходилось идти по нижней части склона. Здесь властвовал камень и искорёженное железо. Уверен, обладай я геологическим сканером, то смог бы наблюдать, что на многие метры вглубь завала сохраняется одна и та же картина: перекрученный металл, пластик и кости несчастных, что на момент катастрофы находились в многочисленных транспортных средствах. Как воздушных, так и наземных.
        Мы прошагали под вой усиливающегося ветра почти двадцать минут. И шагали бы дальше если бы я не заприметил странное:
        - Стоп! Ты это видишь?!
        Борз не понял о чём я, но упал на колено и приложил приклад своего Сокола к плечу:
        Направление?
        - Да вот же… впереди, что-то не так с водой.
        С водой в овраге и впрямь было что-то не так. Покрытая разноцветной, масляной плёнкой, мутная жижа мелко подрагивала. Так, словно под нами набирало обороты землетрясение…
        В отличии от меня, Волк явно сразу понял, что к чему:
        Ко мне! Быстрее! Нужно спрятаться!!!
        Я уже привык сначала выполнять команды, а уже потом думать. Бросился к Борзу со всех ног, стремясь как можно быстрее покрыть разделяющие нас метры. А снайпер, тем временем зачем-то отпустил своё оружие на ремень и взялся за тесак…
        Чеченец всадил клинок с полыхающей плазменной дугой, прямо в исцарапанный кузов искорёженной машины у себя под ногами. Схватившись обоими руками за рукоять, Борз с гудением и хрустом вскрыл крышу машины, не обращая внимания на то, что в спешке уродует свой клинок рискуя его поломать.
        Капли раскалённого металла и искры брызнули в стороны, разрез замкнулся, а Волк, прочертив полный круг с силой ударил по центру вырезанной фигуры, выбивая кусок металла:
        ВНИЗ!
        Я не понимал, что происходит, но буквально кипящие дальше по оврагу лужи, вызывали странную тревогу. Такую, будто вот-вот должно было случиться нечто ужасное.
        Сорвав с плеч рюкзак, я швырнул его в дыру и спрыгнул следом. Внутри оказалось тесно, но буквально прижав колени к груди, мне удалось забиться в угол, освобождая напарнику место.
        Снайпер - не заставил себя ждать.
        Так и затаились, поджав ноги и кое-как втискиваясь в свободное пространство искорёженного транспорта.
        Через несколько секунд пропала связь с детекторами химического анализа. Я попытался спросить, что происходит, но понял, что рация тоже не работает, а мой тихий бубнёж из-под маски просто не разобрать.
        А затем началось…
        Склон вокруг зашуршал и шевельнулся. Сразу со всех направлений посыпались камни, заскрипел кузов и все металлические детали моей экипировки потянуло вверх. Сокол вырвался из моих рук и «прилип» к потолку машины. Вырезанный чеченцем кусок металла тоже метнулся вверх, со звоном прилипая к потолку.
        Ставшая нам укрытием машина качнулась, вынуждая меня застонать и упереться руками в стенки.
        У Борза дела были не лучше. Его тесак и пистолет сорвались с парамагнитных ножен и с дружным бум-бум прилипли к потолку. А вот закреплённый щит не сорвался, зато дёрнул напарника так, что тот охнул и был перевернут спиной кверху.
        Моё неведенье развеял ослепительный луч сканера. Синий свет затопил округу, и я понял, что ничего мистического в происходящем нет. Окружённый странными звуками и не менее странными событиями я уже начинал впадать в панику, думая, что мы снова столкнулись с какой-нибудь ирреальной жутью.
        Но разгадка была горазда проще - над нами проплывал корабль.
        Через несколько секунд свет исчез. Затем мощнейшее магнитное поле отпустило металлические предметы и в самую крайнюю очередь постепенно затихли звуки.
        Но выбраться из машины сразу, у нас не хватило духа. Так и сидели, пока не восстановилась связь с детекторами, а рация не перестала фонить.
        - Как думаешь, это были наши?
        Я вылез наружу, но кроме изменившегося под воздействием магнитного поля рельефа, не заметил ничего странного. Из-за пролетевшего над нами воздушного судна, все ближайшие железки сдвинулись, спровоцировав осыпи.
        Не знаю брат и выяснять не хочу. Если империя всё ещё жива, про нас рано или поздно вспомнят. Но мы уже много месяцев предоставлены сами себе и владеть этим кораблём может кто угодно: иностранные армии, другие выжившие, наши, или… корпораты Аргентума.
        Подав Борзу руку, я помог ему выбраться. Досмотр местности ничего не дал. Воздушный корабль прошёл на малой высоте и давно скрылся за окружающими нас руинами. Он не мог быть большого размера. На такой высоте, среди обгоревших останков домов, крупному судну не хватило бы места для манёвра. А значит, мы столкнулись с катером или неким его подобием.
        На самом деле от его размеров нам было ни холодно, не жарко. На военном, даже малом корабле, хватит средств чтобы перемолоть кучу пехоты, причём с такой дистанции, что вероятность эффективного сопротивления будет минимальна.
        Чего уж говорить про двух бродяг с самопальным оружием в руках.
        Да и не в одном катере дело. Его присутствие могло привлечь к этой местности нездоровое внимание и при таких раскладах решение убраться подальше - выглядело самым разумным.
        Порядка десяти минут мы бежали, не слишком быстро, ибо руины под нашими ногами не терпели спешки, но всё же бежали.
        В прорезиненном костюме, с рюкзаком за спиной, оружием, боеприпасами и бронежилетом, я моментально взмок и к концу забега порядочно выдохся. Воздуха внутри маски не хватало, но благо, что погода на поверхности была пасмурная и ветренная. Холодный поток воздуха хоть как-то остужал экипировку.
        Стоп. Пятиминутка.
        Волк скомандовал привал не просто так. На нашем пути оказалась арка, сформированная из бетонной плиты, накрывшей два склона. Здесь можно было укрыться от чужих глаз и перевести дух.
        Нырнув в её темноту, мы оказались по щиколотку в воде, но быстро сориентировались и заняли противоположные, сухие склоны.
        - Как бы… - я ощерился, втягивая в себя очищенный воздух и борясь с желанием снять маску. - …ноги этой водой не побило.
        Волк тоже запыхался, но для ответа дыхание ему никогда не требовалось:
        От всего не убережёшься. Мне нужно помолиться брат, судя по времени солнце в зените. Пригляди за округой.
        Чеченец достал коврик и отложив оружие расстелил его на склоне. Дальше я не смотрел, уже привык, что снайпер улучает момент и совершает несколько молитв на дню. Мне его религиозность не мешала, да и не был он фанатиком. Просто каждому из нас, даже в этом прогнившем мире - нужен «якорь», который не даст сорваться.
        Мне кажется, религия для Борза была одним из таких якорей, помогала ему мыслить здраво и бороться с трудностями. При этом мы никогда не говорили на подобные темы, просто принимая друг друга со всеми гранями наших характеров и особенностей.
        До катастрофы я не был особо религиозен, да и после не стал, хотя крестик носил на груди с самого рождения. Тем не менее я считал веру чем-то вроде костылей, в хорошем смысле этого слова.
        Пока всё нормально, мало кто о ней вспоминает, как и о матери. А как прижмёт так сразу или «ой мамочки!» или «господи спаси!» - и я не осуждаю. О костылях тоже не вспоминают пока ногу не сломают, а как припрёт, шагу ступить без них не могут.
        Нужны человеку такие «костыли»… ой как нужны. Потому что когда некому помочь, поможет мама. А когда надежды совсем нет, остаётся только вера.
        Какую бы форму она не принимала.

* * *
        - Это он.
        Мы лежали на гребне каменистого холма. Внизу между двух разбитых в пух и прах зданий, в паре километров от вокзала, застрял на парамагнитных рельсах раскуроченный поезд. Ну как раскуроченный… вагонов пять из пятнадцати приказали долго жить, а остальные в полном порядке, разве что пылью покрылись.
        С чего ты взял? Поездов в городе мало?
        - По путевым листам время совпадает. Да - мы ожидали его найти ближе к вокзалу или даже в тоннеле, но как видишь, он не дотянул.
        Волк поднялся:
        Нужно проверить.
        Я спорить не стал. Но привыкнув к подземелью неловко себя чувствовал на открытых пространствах. А нам нужно было спуститься по склону и пройти почти триста метров пространства у всех на виду.
        Один единственный стрелок, засевший в ближайших руинах, быстро перечеркнёт наши жизни на открытой местности.
        Волк будто прочитал мои мысли:
        Обойдём по краю, выйдем к составу вон там. - Снайпер указал на самое узкое место между руинами и вагоном. - Перебежим по очереди.
        Окидывая взглядом округу, я кивнул:
        - Добро.
        При более пристальном взгляде на вагоны поезда, я не нашёл среди них пассажирских. Лишь грузовые, и массивные стальные коробки для перегона техники. Но что за машины могут скрываться внутри - я понятия не имел.
        Чтобы сократить риски пришлось солидно попотеть и знатно увеличить маршрут. Заложив широкий крюк по склону, а затем и по гребню пролегающего ниже холма, мы вышли к останкам наполовину заваленного здания.
        Сбор. Двойка.
        В «поле» мы держали дистанцию, в помещениях же - ситуация менялась с точностью до наоборот. Получив команду от укрывшегося за иззубренными остатками стен Борза, я немедленно его догнал и занял позицию рядом, держа под наблюдением уходящую вниз лестницу.
        Снайпер отложил «Сокол», прикрепив тот к рюкзаку, перевооружаясь щитом и пистолетом. Я же, дождавшись, когда напарник сменит оружие, уступил ему место у лестницы и укрывшись под останками стены скинул с себя разгрузку.
        Торопиться нам было некуда. Мы укладывались в график с запасом и потому в лишнем риске не было смысла. Вытащив из рюкзака «Кольчугу-М» и пластины к ней, я за двадцать секунд полностью собрал бронежилет и водрузил его себе на плечи. В самом конце проверил петли экстренного сброса на рюкзаке и экипировке - всё работало штатно. Если вдруг я решу, что лишний вес мне не к лицу, или посчитаю защиту лишней… всё это добро немедленно полетит на пол. Жизнь она всё же важнее, а драпать в бронежилете иногда совсем не в масть.
        - Готов.
        Тренировки не прошли даром. Каждый был на своём месте и знал, что делать. Не имея больше преимущества в виде штурмового дрона и не смея использовать шар-сканер из опасения пробудить изменённых, мы целиком полагались на собственную собранность и внимательность.
        Слаженность в таком деле - была на вес золота.
        Лестница оказалась крепкой, несмотря на зияющие в её ступенях дыры, в которых было видно обломанную арматуру. Спустившись в темноту, мы немедленно активировали свои средства наблюдения и после двухсекундной остановки двинулись дальше.
        На опалённом старыми пожарами этаже нас встретил гул ветра. Несмотря на то, что двумя своими стенами здание примыкало к горам обломков, все остальные её стороны - продувались насквозь. Звук здесь вибрировал и давил на уши, практически сводя на нет усилия расслышать хоть что-то.
        Сами собой напрашивались мысли об нормальных наушниках с подавителями стороннего шума и позиционированием. Но такого добра, у нас, к сожалению, не было.
        Через некоторое время исследуя этаж за этажом мы спустились к подножью руин. Изменённых в доме не оказалось, по крайней мере в наземной его части. Здесь обитали лишь наглые крысы, которые, кажется, стали крупнее и совершенно точно - вдвое наглей.
        Чтобы заставить убраться одну из таких тварей сидящую у нас прямо на пути, Волку пришлось её пнуть. Удар не достиг цели, плешивая образина увернулась и быстро ретировалась в одну из здешних трещин, избегая гнева чеченца.
        Совсем наглые. И непонятно чем живут. Где берут еду?
        Укрывшись за стенами первого этажа, мы снова перевооружились. Так как Борз являлся гораздо лучшим стрелком чем я, а его пристрелянный «Сокол» был оснащён контурным прицелом, рвать спринт к поезду первым - выпало мне.
        Снайпер остался на прикрытии.
        Бряцая экипировкой, я рванулся вперёд так, словно за мной гналась орава изменённых. Забег казался мне дико медленным, а толкающий в грудь ветер лишь усиливал это ложное впечатление. Пока мы исследовали здание, его напор увеличился и уже оказывал серьёзное сопротивление всякому, кто пытался пойти напролом.
        Парамагнитные рельсы оказались не тронуты. При ближайшем рассмотрении поезд был цел и невредим, царапины и вскипевшая на бортах краска не в счёт. Бросив взгляд на хвост этой металлической «змеи», я понял, что при нужде состав может поехать дальше. Причиной того, что часть вагонов потерпела крушение скорее всего было попадание крупных обломков, докатившихся до парамагнитной ветки.
        Это они отделили от поезда третью его часть, раскидав искорёженные вагоны по округе. Но основная часть уцелела. Если вагон машиниста не повреждён, когда-нибудь эта бандура ещё сможет послужить человечеству. Ведь отсюда до въезда в низинный город расстояние всего-ничего. А плотность застройки у парамагнитных веток всегда была ниже, соответственно и склоны бетонных гор, что формировались у обвалившихся зданий до сюда не доставали.
        Размышляя, я не забывал о возложенной на меня задаче. Нырнул под вагон, осмотрел сокрытое от Борза пространство, заглянул на другую сторону и не разглядев признаков опасности, дал отмашку:
        - Чисто!
        Волк повторил мой путь. Перебежал от руин к поезду борясь с продолжающим набирать силу ветром. Мелкие каменные крупицы уже вовсю носились в воздухе стучась в забрало моей новой маски. Стало темнее, над нами собиралась гроза.
        - Ветер штормовой! Вот-вот начнёт с ног сбивать! Нужно укрыться!
        Снайпер хлопнул меня по плечу и махнул в сторону головы поезда. Его посыл был ясен без слов.
        Гора обломков, что возвышалась по правую руку и примыкала к исследованному зданию, теперь напоминала песчаную дюну. Ветер сменил направление, и каменистая гряда вовсю «дымила» бетонной пылью, выдуваемой потоками воздуха из многочисленных трещин.
        Встроенный в маску детектор сигнализировал о повышении радиационного фона. Пыль, что попадала в фильтры была непригодна для дыхания.
        Нас окружала невидимая смерть.
        К тому моменту, когда, укрываясь от ветра за вагонами мы добежали до головы поезда, мелкие камни уже вовсю били о металл, с пугающими щелчками стучались в маску, и жалили наши тела сквозь прорезиненные костюмы.
        Здесь нас поджидали трупы.
        Первый, старым костяком висел на поручне, что окружал кабину машиниста с внешней стороны. У него не доставало конечностей, на пропылённых, хлопающих на ветру тряпках что остались от одежды мертвеца были видны следы подпалин, а кости кто-то основательно погрыз.
        Потянув в сторону металлическую дверь, я обнаружил второго.
        Этот умер в своём кресле. Обруч PC модуля реакционной синхронизации до сих пор болтался на его мумифицированной голове. А руки мумии оставались лежать на кистевых захватах.
        Я ошибся. Поезд остановился не из-за того, что обломки попали в хвостовые вагоны. Это случилось позже. Остановка была вызвана смертью машиниста, который до самого конца вёл состав к въезду в низинный город.
        Закрыв входную дверь-задвижку, Волк отрезал от нас большую часть шума. Внутри не было заражённой пыли, детектор тут же отметил снижение всех агрессивных примесей.
        Он сгорел. Посмотри на одежду, руки и лицо.
        Борз был прав. Машинист умер от ожогов. Вся его одежда, обращённая к узкому лобовому стеклу, выгорела до тла. Контуры кресла оплавились, но тело погибшего в массе своей уцелело. Превратилось в высохшую мумию за время пребывания в неподвижности.
        - Я думаю дело в высокотемпературной вспышке, посмотри на стёкла, они целы. Яркий свет накрыл поезд, заставил краску вскипеть на его бортах и сжёг машиниста. Второй, запаниковав попытался выбраться наружу, но тоже погиб. Что за оружие способно на это? Отсталое ядерное?
        Снайпер покачал головой:
        Нет, это был спутниковый удар. То, что такие обрушились на Приморьев - не новость. Направленный поток энергии по мощности сравним со взрывом станции маятникового преломления и работает по тому же принципу. В точке входа испаряются облака.
        Станции маятникового преломления составляли основу мировой энергетики, так что я примерно понимал о чём говорит мой напарник. Без них не обходился ни один город, а золотой век кибернетики был известен несколькими техногенными катастрофами, записи о которых я смотрел, будучи ещё школьником.
        Несмотря на то, что нам удалось добраться до головного вагона и перевести дух, набирающая обороты буря решила не отпускать нас так просто. Ветер уже не выл, а оглушительно ревел за обожжёнными стенами. Поднятые в воздух камни всё чаще стучали по бортам, а узкое лобовое стекло хоть и являлось очень крепким, продолжительнее время от такого града защищать не могло.
        Перекрикивая шум, я махнул в неопределённом направлении:
        - Нужно выбираться! - Такого разгула стихии я не видел никогда в своей жизни и чего уж греха таить, буря меня пугала до чёртиков. - Нужно попытаться уйти к руинам, там мы сможем выжить!
        Борз забившись в самый угол помещения и смотрящий на лобовое, в которое прилетел особо крупный камень, оставивший после себя трещину, ответил незамедлительно:
        Не добежим! Когда заходили ветер уже почти сбивал с ног! Зря сюда сунулись! Остаётся положиться на Аллаха и молиться брат, на всё его воля!
        Мой взгляд упал на мертвеца в кресле и обруч реакционной синхронизации. Я водил технический вагон много лет и сам работал машинистом. Всё, внутри этого места было мне знакомо… так какого собственно чёрта?
        - У нас говорят: на бога надейся, а порох держи сухим!
        Положившись на удачу, я скинул неожиданно лёгкого мертвеца с оплавленного кресла. Сбросил под ноги рюкзак и отложил оружие. Снял маску нырнув головой в ужасный химический запах, что заполонял всё вокруг. По последним данным детектора, несмотря на вонь, дышать тут можно.
        Под барабанную дробь каменного града ветер взревел не зверем, но чудищем гораздо более страшным чем толпа изменённых. Снаружи стало совсем темно, сверкнула молния и в её вспышке новая трещина прочертила лобовое стекло.
        Смерть-ветер словно знал о нашем присутствии и вознамерился вырвать наши мягкие тела из-под металлических стен. А я - пытался ему помешать.
        Обруч PC - лёг поверх моей головы словно влитой.
        Заводить химический двигатель пришлось в ручном режиме, но техника не подвела. Стоило только надавить на кистевые захваты и подержать их в таком положении как машина дрогнула. Спящий в глубине головного вагона трудяга оказался цел и невредим.
        Я опасался, что обруч реакционной синхронизации, попавший под тепловую вспышку, откажется работать, но и он меня не подвёл. Уже через несколько секунд я получил ответ на отправляемые в пространство запросы:
        ИИ 201797
        Ваш запрос на управление отклонён, причины:
        Отсутствует разрешение доступа. Отсутствует нужная категория вождения. Состав повреждён.
        Подобный ответ был ожидаем, но такие случаи были предусмотрены в аварийных ситуациях:
        Обжалую решение ИИ 201797. Красный код. Люди в поезде находятся в смертельной опасности, требуется немедленная эвакуация, причина - природный катаклизм. Штатный механик-водитель мёртв, а я, несмотря на просроченную категорию вождения, обладаю всеми необходимыми навыками.
        Несмотря на низкий уровень, искусственный интеллект поезда не был туп и подобен кибернетическим аналогам доимперской эпохи. Он за секунды проанализировал всю доступную ему информацию, в том числе записи расположенных в кабине камер.
        ИИ 201797
        Ваш запрос на управление одобрен, причины:
        Подтверждённый красный код.
        Синтез и последующий распад химических элементов в двигателе запитали машину энергией. Я целиком погрузился в интерфейс готовясь войти в полную синхронизацию и лишь отстранённо слышал рёв бури и барабанную дробь каменного града. Где-то на границе восприятия появилось сообщение от Борза, но я не успел его прочитать. Реакционный аппарат требовал максимального внимания на входе.
        Через мгновенье - привычный мир исчез.
        Человеческие чувства гибкий инструмент, отлично подходящий для синхронизации с машиной. Я чувствовал, как порывы ветра пихают меня в стальные бока, как что-то с силой бьёт в обшивку и норовит добить остатки средств внешнего наблюдения.
        Модуль синхронизации без каких-либо проблем пропускал через себя информационный поток и воспроизводил его понятными моему телу чувствами.
        В оставшиеся целыми камеры наружного наблюдения я видел, что за внешней обшивкой и без того пасмурный день обернулся ночью. Расчерченная редкими вспышками молний, ревущая темнота крутила над землёй тучу пыли и поднимая своими порывами мелкие камни, с бешеной скоростью швыряла их обратно.
        Но поезд не собирался сдаваться.
        Слыша человеческим слухом как хрустит на последнем издыхании лобовое стекло я дал команду к максимальному ускорению и отстыковке транспортных вагонов. Сознание кольнула боль ошибки. Стыковочная система не разомкнулась, заклиненная или приведённая в негодность долгим бездействием, а вот парамагнитные ячейки сработали как надо.
        Состав тронулся, медленно набирая ход.
        Пять километров в час…
        Десять…
        Пятнадцать…
        С каждой секундой энергоёмкость импульсов увеличивалась, сбивая с парамагнитны рельс пыль и отшвыривая прочь валяющийся там мусор. Ещё одна камера была выбита, ослепляя меня с правого борта, но главное уже произошло.
        Мы двигаемся, а значит - живы.
        Даже без внешнего наблюдения я без проблем заведу поезд в тоннель, главное беспокойство у меня вызывали возможные завалы и лобовое стекло. Я больше не мог его видеть, но понимал, что как только падёт эта преграда, моя смерть станет делом времени.
        На скорости в семьдесят километров в час, головной вагон наткнулся на крупный обломок. Мои зубы заныли от прошедшей по корпусу вибрации, состав тряхнуло, где-то под ногами послышался визг, но железная махина справилась, успешно наехав и перемолов парамагнитными импульсами попавший под неё обломок.
        На выведенной в интерфейс карте я видел, как быстро приближается тоннель, а вместе с ним и первая низинная станция. Но скорость снижать не собирался. В любую секунду наш забег мог прерваться и тогда спасёт лишь инерция, способная затащить нас под прикрытие стен.
        Но угроза пришла откуда не ждали.
        По левому борту сверкнула вспышка энергетического щита коих на поездах отродясь не бывало. Нечто невидимое, держащее путь туда же куда и мы, вынырнуло из темноты и по касательной столкнулось с поездом вызывая частое мерцание своей защиты.
        Через мгновенье, в этих вспышках, я разглядел искривляющие пространство имитаторы гравитации и мешающие пыльный воздух парамагнитные лопасти. А от надписи, что пятнала борт малого воздушного судна, так похожего на большущую муху, по моей спине пробежали мурашки.
        На чёрной краске, крупными белыми буквами, пролегла аббревиатура - A.R.G.E.N.T.U.M.
        Нам повезло, что машина корпоратов была небольшой. С тем катером, чьё магнитное поле выворачивало из склона железяки, подобное столкновение стало бы концом для всего поезда.
        Состав влетел в тоннель первым.
        Я знал, что авария это дело времени и уже бы замедлил бег огромной махины, если бы не появление страшной угрозы, которая и не думала отступать. Вынырнув и пылевой завесы поезд оказался в темноте тоннеля, разрубленной на части синим светом аварийных ламп.
        Воздушная машина едва не погибла в первые секунды нашей странной гонки. То появляясь в поле зрения уцелевших камер наружного наблюдения, то исчезая, она пронеслась над перроном и чудом увернувшись от завала, ускользнула наверх, заняв единственно возможное место.
        Между потолком тоннеля и крышами вагонов.
        Пользуясь высотой низинных улиц, пилот стабилизировал машину и замедлил её полёт пропуская поезд дальше. Компактный аппарат, несущий в своём чреве максимум десяток бойцов вскоре завис и лишь углядев в камеру заднего вида хищные очертания его корпуса я понял, что ничего так просто не закончиться.
        Нас не отпустят.
        Последним моим приказом, отданным через модуль PC, стало постепенное снижение скорости. Реальный мир вернулся, раздвинул свои границы и пустил меня в моё человеческое тело. Сеанс синхронизации был прерван и настала пора сваливать.
        Нащупав руками обруч, я сдвинул его с головы и упираясь руками в подлокотники - поднялся.
        Тело слушалось меня скверно, но чувствительность быстро возвращалась. Такова была цена отказа от пилотирования прямо во время движения.
        Дед? Ты цел?
        Волк поддержал меня не дав оступиться и упасть.
        - Цел, но у нас на хвосте собиратели плоти. Нужно валить и валить быстро.
        Снайпер меня понял не сразу:
        Кто?
        Я охнул, нагибаясь за рюкзаком и оружием, свободной рукой держась за кресло:
        - Бойцы корпорации кто же ещё. Ублюдки Аргентума. Ты ролик Кардинала не видел? Где эти уроды в своих машинах людей как скот перевозили?
        До Борза дошло, ролик все видели, он облетел общину. Другое дело, что никто не знал, чего ждать от корпорации и подконтрольных ей сил.
        Сколько их? Где?
        Снайпер сместился к выходу из центра управления поездом. Прижался к стене, держа оружие направленным вверх - готов к бою и собран.
        - Без понятия сколько. В тоннель вместе с нами зашла воздушная техника. Не крупная, явно военная. Держи картинку.
        Скинув Борзу совсем короткий отрезок слепка памяти, я закинул на плечи рюкзак. Взгляд напарника на несколько секунд расфокусировался, а когда пришёл в норму - он ответил:
        Это рекоптер. Для скрытной высадки разведчиков, снайперских групп и диверсантов. Ты прав, нужно валить.
        Натянув на лицо маску и водрузив поверх неё окуляры прибора ночного виденья, я взял в руки оружие. Поезд тряхнуло, головной вагон наехал на обломки, но справился, не слетел с парамагнитной ветки. Меня качнуло к стене, и я шваркнулся об неё плечом:
        - Вот лядь! Я дал команду к замедлению движения, нужно прыгать пока м…
        Следующий удар подбросил нас к потолку.
        Страшный скрежет и треск оглушил, а столкновение с потолком чудом не лишило сознания. То, о чём я пытался сказать - случилось. Я лишь увидел пролетающие мимо осколки стекла и искры, а затем мир закрутился с такой скоростью что я потерял всякую надежду выжить.
        Удары, грохот, боль… всё смешалось. Прямо перед лицом треснуло забрало маски, локоть напоролся на что-то твёрдое, затем приложило спиной, да так, что содержимое рюкзака захрустело.
        В голове проскочило глупое «вот и отбегался» и именно в этот миг всё закончилось.
        Сошедший с рельс вагон - остановился.
        Глава 13. Бегство
        - Волк…
        Нет ответа…
        Ну до чего же болит голова…
        Входная дверь была прямо передо мной - на потолке, и я не сразу сообразил, что это вагон лежит на боку. Прибора ночного виденья на моей голове больше не было, а синий аварийный свет химических ламп попадал в центр управления через выбитое лобовое и искрился на осколках стекла.
        - Борз?
        Напарник лежал в углу, и я понятия не имел жив он или нет. От удара мой интерфейс спешно перезагружался.
        - Борз!
        Рывок стоил мне боли. Пальцы на левой руке были ободраны, от перчатки остались жалкие лохмотья. Всё в крови. Нога и локоть другой руки тоже пострадали. Переползая на четвереньках к напарнику, я почувствовал весь букет ощущений и откупившись от них матами, ухватил Волка за плечо.
        - Ты жи… еб твою медь!
        На меня уставился высохший череп и от неожиданности, я охнул и отдёрнул руку. Только через пару мгновений до меня дошло, что в потёмках я перепутал старую мумию машиниста с телом напарника.
        Стон где-то за моей спиной и перезагрузившийся интерфейс расставили точки над i.
        Борз валялся под пультом управления, и на фоне рамы лобового стекла, а точнее падающих оттуда лучей света, его не было видно.
        - Эй приятель, ты жив? - Маска Борза разбилось, но лицо слава богу было цело, не считая разбитых губ. - Это я, слышишь?
        Похлопав напарника по щекам, я заставил его открыть глаза. Волк застонал и сел.
        Я долго… был в отключке?
        Я покачал головой и помог ему подняться:
        - Хрен знает, биотические часы могли поймать сбой, оба наших биоблока сходили на перезагрузку. Нужно уходить.
        Мы выбрались через щель выбитого стекла. Снаружи воняло палёным пластиком и сваркой. Но во всём этом безумии меня радовало только одно, я нашёл на полу свой ПНВ и больше не был ослеплён темнотой.
        Волк лишился своего Сокола и маски химической защиты, но остальное имущество каким-то чудом уберёг. Хромая на правую ногу и рыча, напарник топал за мной по парамагнитной ветке. Судя по данным из групповой синхронизации, переломов и травм внутренних органов у напарника, не было.
        Остальное потерпит.
        Поезду, да и нам самим - повезло. Оглядев снаружи картину разрушений, я понял, что причиной аварии стала широкая трещина на пути парамагнитной ветки и просадка бетонной плиты. В получившийся на полу перепад, головной вагон и въехал. Его подкинуло, повело вправо, ударило о перрон и перевернуло. А вот остальные вагоны были целы. Ещё две бандуры слетели с ветки, но похоже остановились своим ходом, не кувыркаясь, как это вышло у нас.
        Видимо, команда к снижению скорости, была отдана вовремя.
        Дед! Взгляни.
        Волк заставил меня повернуться и посмотреть на один из ближайших вагонов. Сначала я не увидел в нём ничего необычного. Искрящие остаточным электричеством парамагнитные пластины, возникший от трения дым, что уже рассеивался в воздухе, и одна из стальных стенок чей крепёж вышел из строя и заставил её приоткрыть внутренности вагона.
        А там…
        … там стояла новенькая тачка. Внедорожник с модульной системой установки вооружения и энергетических щитов. Я уже видел такие… ИскИн моментально выудил из памяти нужную информацию и «вспомнил» за меня название - «каракурт»
        Откуда в поезде корпорации, которая занималась кибернетикой - военная машина для полевых операций пехоты?
        Додумать возникшие мысли мне не удалось. Моего слуха достигли звуки, которые моментально остановили наше бегство. К нам приближались изменённые.
        - Назад! Быстро!
        Борз сильно хромал и мне пришлось помогать ему добраться до открытого вагона. Один из железных бортов во время аварии упал вниз, став для нас наклонной тропой. В грузовых составах так и было задумано, этот борт служил для съезда техники и перегона своим ходом во время разгрузки.
        Далеко с такой ногой не уйдём, сильный ушиб, нужно принять стимулятор.
        Ввалившись внутрь и таща за собой обхватившего меня за плечи снайпера, я пропыхтел:
        - Сначала спрячемся, а потом обколись чем хочешь.
        Усадив Волка у массивного колеса и немедленно заметил снаружи мелькнувшую тень:
        - Вот сука! Они уже здесь!
        Голова у меня работала на все сто, но выхода из ситуации я не видел. Ор за пределами вагона нарастал, по видимой части перрона метались тени. Изменённые окружали состав, хрустели мусором и битым стеклом. С шумом пытались вломиться в остановившиеся вагоны.
        Кто-то залез на крышу, прямо над нами, и разорался на всю округу издавая жуткое кваканье, какое можно услышать под вечер в болотах.
        Вот только наша «лягушка» предпочитала потреблять человечину.
        Волк нам не выбраться! Их слишком много, порвут!
        Но напарник соображал куда лучше меня:
        Помоги мне забраться в тачку. Теперь моя очередь играть в шофёра.
        Уколов себе стимулятор Борз стал двигаться пободрее и перестал шипеть от каждого неосторожного движения. Тихонько открыв массивную, бронированную дверь, чеченец забрался внутрь машины. С задней дверью вышла заминка. Она не поддалась и напарнику пришлось открывать её изнутри.
        Завести сможешь?
        Перейдя на обмен сообщениями через интерфейс, я старался ничем нас не выдать. Но смерть всё равно наступала на пятки. Снаружи в вагон влезла первая тварь.
        На наших глазах, хорошо различимая сквозь узкие, затонированные стёкла вмонтированные в бойницы машины, уродливая образина повторила наш путь по наклонному борту вагона, что свалился на рельсы.
        Когда-то она была женщиной. Остатки длинных, рыжих волос всё ещё свисали с левой части её черепа. Привычка передвигаться на двух конечностях была забыта этим существом. Теперь оно постоянно припадало на руки и нюхало воздух словно собака. Оплывшая, вытянутая харя с целой гроздью непонятных наростов по центру лишь добавляла уродства.
        Она взяла след!
        Борз был прав. Тварь поравнялась с машиной, повторила наш маршрут и свернула за неё ровно так же, как это сделали мы. Здесь у неё вышла заминка, а затем она повернулась прямо к стеклу, за которым я её разглядывал.
        Тварь не могла меня видеть сквозь глубокую тонировку, а вот я её разглядел во всех подробностях. У этого существа исчезли глаза, а глазницы заросли кожей, зато прибавилось иных, неподдающихся подробному описанию органов, что безобразными наростами двигались по центру лица, сокращались и втягивая в себя воздух.
        Не знаю, как оно поняло, что я нахожусь за стеклом, но худая лапа с силой ударила в направлении моего лица. Жуткая пасть раскрылась ужасным беззубым и бескостным овалом и выплюнуло в машину сгусток желчной субстанции.
        - Валим Борз! Заводи это дерьмо! Заводи!
        С перепугу я забыл о том, что нужно общаться через интерфейс, да и нужда в этом уже отпала. Поднятый изменённым шум привлёк массу других выродков и первый из них, владелец жуткого костяного нароста на башке и мускулистых рук, с силой врезался в противоположный борт машины заставив её покачнуться.
        Слава богу, химический двигатель оказался в полном порядке.
        Тяжёлая машина рванулась на разворот с поражающей лёгкостью. Мускулистый изменённый попал под её колёса и был немедленно раздавлен. Каракут протаранил и подмял под себя бегущих по наклонной поверхности особей и уже через мгновение оказался на парамагнитной ветке.
        Волк погрузился в реакционную синхронизацию и выпал из доступа в групповом интерфейсе. От резкого разворота меня повалило на пол салона, но я почти сразу восстановил равновесие и смог снять мешающий мне рюкзак.
        Напарник бросал машину из стороны в сторону, без всякой брезгливости таранил и давил обезбашенных тварей, что кидались прямо под колёса. Обычная гражданская, легковая тачка, от этих столкновений уже бы получила такие повреждения, что ни о какой езде не могло бы быть и речи.
        Но не «Каракут».
        Военная машина без труда разбила жидкую толпу тварей и понеслась дальше по тоннелю. Низинная улица вокруг нас орала десятками голосов, в бойницу заднего вида я видел несущихся за нами изменённых и уродливые тела, что спрыгивали с перронов на рельсы.
        Чего я не мог видеть, так это того, что по ходу движения изменённых было не меньше.
        Хруст костей, удары о бронированный корпус и подмятые крупными колёсами тела не доставляли нам неудобства. Другое дело, что твари были тупы и совершенно не жалели своих жизней.
        Их существованием управлял голод.
        К своему удивлению, я понял, что далеко не все изменённые гибнут после встречи с транспортом. Один из таких «счастливчиков» каким-то чудом оказался на крыше машины и едва не забрался в распахнутый люк. Болт, выпущенный из Сокола, пробил его тупорылую башку, а манёвры Волка заставили безвольное тело слететь на землю.
        Люк следовало закрыть.
        В задней части салона Каракута было просторно. Сюда не успели установить коробку энергетического щита, а сиденья стрелков, расположенные вдоль бронированных бортов, оставляли пространства для передвижений по центру. Но добраться до люка с учётом того какой скорости придерживался Борз и как маневрировал, оказалось не простой и не быстрой задачей.
        Пришлось бросить оружие и борясь с болтанкой вдоль стенки пробираться к отверстию, чтобы через минуту ухватился за специальные ручки и встав на ступеньку пулемётчика, высунулся из люка. Но закрыть дыру в нашей обороне я не сумел. В моё забрало полетела кровь и ещё чёрт знает что, окуляры пнв были моментально ослеплены забившей их гадостью, а нечто мерзкое перекинутое ударом через корпус машины, едва не оторвало мне башку зацепив по касательной.
        Это снайпер, удачно сбил очередного изменённого.
        Сверзившись вниз, я оказался сначала на заднице, а затем из-за резкого поворота был отброшен к стене и укатился в самую дальнюю часть солона. Здесь, рыча от злости я сорвал с себя прибор ночного виденья и маску.
        «Ни хрена у вас уродов не выйдет! Я всё равно его закрою!»
        Но уроды были иного мнения. Как гибкой твари удалось не получить травм одному богу известно, но факт оставался фактом - когда она вкрутила своё тело в люк и свалилась в салон, я не увидел на ней ни единой раны.
        Пистолет словно сам собой оказался в моей руке. Ко мне повернулась странно маленькая голова без глаз, носа и ушей, рассечённая вертикальным, розовым шрамом. Я поймал её на мушку и понял, что не выстрелю. Прямо за изменённым в кресле пилота сидел Волк, и стрелять энергетическими пулями, заряженными в мой пистолет, однозначно означало поразить не только цель, но и напарника.
        В этот момент «шрам» раздался в стороны, а то, что я принял за голову развалилось на две половинки.
        Слюнявое, зубастое нечто, хватаясь неожиданно гибкими, словно бескостными конечностями за кресла, потащило себя ко мне. Лишившись пнв и маски, я видел выродка лишь в мельтешащих отблесках аварийного света, что из тоннеля падал в салон сквозь распахнутый люк.
        - АААА!!!
        Орать, когда страшно - не стыдно. Стыдно убить напарника с перепуга и погубить две жизни, разменивая свои шансы на спасение на обычную, слабодушную панику.
        Я кричал во всю мочь своих лёгких на подползающее безумие, и словами не описать каких сил мне стоило, не начать в него палить. Но вместо этого, желая как можно быстрее покончить с ужасом в своём сердце и разуме, я бросился вперёд, вытаскивая из ножен свой нож.
        Будто назло, именно в этот миг, Борз погнал машину по неосвещённому участку…
        Схватка в темноте. Наедине с клыками и щупальцами. Со слизью, что мерзкими мазками пятнает лицо. С кровью и тухлым смрадом. С запахом палёной плоти и шкуры.
        Схватка с собственным ужасом.
        Нож так часто погружался в чужое, гибкое тело, что разгоревшуюся плазменную дугу было практически не видно. Она мелькала то здесь, то там, обжигая своим светом глаза и оставляя после себя мерцающие отметины пульсирующие в темноте.
        Похожая на плеть лапа обвила мой бицепс и шею, упёрлась в затылок и потянула к огромной слюнявой пасти чьи хрипы, бульканье и вонь обжигали моё лицо.
        Мы сцепились, прижались к друг-другу словно любовники и прибывая в безумном напряжении пытались убить. Секунды растянулись в вечность и пришёл я в себя лишь тогда, когда моя рука онемела от количества ударов, которые я вогнал в уже погибшего противника.
        Отползая в другой угол салона, я напрочь забыл о люке и творящимся вокруг ужасе. Мой личный, ошеломляющий своим иррациональным внешним видом враг всё ещё был здесь. И от вибраций что сотрясали салон, казалось, будто он силится встать.
        Вспышка, пришедшая со стороны лобовой части машины, стала для меня полной неожиданностью.
        Каракут резко потерял в скорости, нырнул в сторону, но выровнялся благодаря усилиям Борза и спустя несколько секунд подскочил на насыпи чтобы затем удариться бортом о перрон. В салоне потянуло теплом и сварочной вонью. Изменённых больше не было слышно, но я понимал, что это ненадолго.
        Наконец отойдя от шока, я убрал нож, и кое-как собрал своё имущество с пола. В ушах звенело и голова соображала с трудом. Верный прибор ночного виденья сработал штатно, а вот бронированное забрало на химической маске пошло дополнительной трещиной.
        К тому моменту, когда машина окончательно остановилась, я был готов к бегству.
        Видя движение на водительском месте, я заглянул к Борзу. Напарник тряс головой и попеременно сжимал-разжимал пальцы на свободной руке, а второй, пытался нащупать кнопку открытия водительской двери. Ни кто не пытался забраться в люк и не орал. Изменённые отстали.
        - Волк? Ты как?
        Борз вздрогнул, будто не ожидал услышать мой голос и ответил сообщением:
        В нас попали… Мотор выведен из строя…
        Так вот что за вспышку я видел со стороны лобового стекла! Нужно валить, и валить срочно! Перегнувшись через сиденья, я помог открыть дверь и выпихнул Борза наружу.
        Замешкавшись на пару секунд чтобы вытащить рюкзак напарника, очень скоро я последовал за ним.
        Тоннель встретил меня отблесками пламени, что вырывались из развороченного капота Каракута. В бронированном металле оплавленными краями алела ровная дыра.
        Где-то далеко за завалами орали порядочно отставшие твари. Волк быстро отошёл от управления транспортом и уже стоял на ногах.
        Они рядом брат, я чувствую это. Готовься к бою.
        О ком говорит напарник было понятно без слов. Измененные не могут орудовать энергетическим оружием. И уж тем более не могут им ударить по самой уязвимой части машины, чтобы эффективно вывести её из строя.
        Низинная улица, на которую привело нас бегство, была мне знакома. Мы потратили часы на то, чтобы выбраться из этих тоннелей на поверхность, и подобные траты времени были объяснимы. Когда не хочешь проблем, выбираешь тактику частых обходов и вдумчивых остановок.
        С удивлением я понял, что пятнадцать минут головокружительного спринта сначала на поезде, а затем на машине, по плавно изгибающемуся тоннелю, доставили нас под самый бок общины.
        До ближайших аварийных створок было рукой подать.
        - Нужно добраться до технической ячейки и уходить через неё.
        От Волка возражений не поступило.
        Отступая вдоль перрона, мы понимали, что нас хотят взять живьём. Накрыть Каракута, не оснащённого вооружением и не защищённого энергетическим щитом, проблемы не составляло. Но невидимые враги выбили машину вдумчиво, поразив точно в химический двигатель.
        А значит - не пытались нас убить.
        Глава 14. Корпораты
        - Варяг на позиции. Активность в тоннеле нулевая. Приём.
        Низинная улица пустовала. Дополнительное, ударное подразделение ОВБ, не так давно сформированное из бывших полицейских и прочих сотрудников силовых структур, попавших в общину вместе со второй, самой многочисленной группой выживших, постепенно приближалось к неподконтрольной, аварийной переборке.
        - Слышим вас хорошо Варяг. Продолжайте наблюдение. Конец связи.
        Боец закрыл канал и пихнул локтем напарника, лежащего рядом:
        - Слышь Зелен, так и переборку возьмём без боя. До будки с модулем аварийного управления уже рукой подать, а изменённых нет совсем.
        Тот, кто носил позывной «Зелен» осматривал тоннель с помощью оптического прицела, установленного на автомате. Зелен обладал скрипучим, простуженным голосом и выступал в этой двойке первым снайперским номером:
        - Не накаркай беду. Лежишь тихонько, вот и лежи. Дай бог сладится.
        Совсем рядом, бухая по полу подошвами тяжёлых ботинок протопал пулемётный расчёт. Варяг оттянул маску и поскрёб щетину:
        - Шумят как бегем…
        ГРРРАМММ!!!
        Эхо обрушения достигло слуха всех без исключения бойцов. Посыпались доклады. Через несколько секунд на главной частоте прозвучал голос:
        - Купол-Красному. Продолжайте работать по плану. Если визуально зафиксируете новые деформации тоннеля, немедленно докладывайте. Приём.
        Координатору, в роли которого выступал лично глава отдела внутренней безопасности - Шило, ответил Скельт, лейтенант командующий в ударном подразделении:
        - Красный-куполу. Принял. Конец связи.
        Постоянный радиообмен был стандартным делом для подобных операций. При нужде, бойцы внутри групп сворачивали всякое голосовое общение, заменяя его альтернативным - через биотические блоки. Но сейчас подобного не требовалось. Да и дистанция покрытия имплантов, не могла конкурировать с обычными рациями.
        Примерно через пять минут снайперская пара поднялась со своей лёжки и пробежала дальше. Группа, проверяя каждое встречное помещение, подобралась вплотную к аварийной переборке. Стрелки снова залегли, прикрывая пехоту, что двигалась по тоннелю внизу.
        Дело было привычным. При любом изменении ситуации «Красный» оценит риски и доложит «Куполу» и тогда либо стремительный рывок к переборке, либо (что более вероятно) быстрое и отработанное отступление.
        Тем более что в хвосте отряда, на обоих протянувшихся вдоль стен перронах, медленно двигались бойцы огнемётной роты. Заключённые в современные, экзоскелетные системы и вооружённые массивными плазмерами, эти воины готовились в случае нужды перечеркнуть тоннель огненной стеной и отсечь любую угрозу от отступающей пехоты.
        Если пехота, и в самом деле получит такой приказ.
        - Вижу… свет. Чётко вижу свет фар наземного транспорта!
        Зашумела помехами рация, это к главному каналу подключился Варяг:
        - Варяг-Красному. Видим фары наземного транспорта. Повторяю, по тоннелю в нашем направлении двигается машина. Приём.
        Сообщение передали по цепочке. Поступил приказ отряду проверить работу запорного механизма. Потянулись минуты молчания. Всё это время снайперская пара глаз не сводила с тоннеля и несущейся на всех парах машины.
        Голубую вспышку видели все, кто занял позиции рядом с переборкой. Энергетический луч разрядом молнии перечеркнул низинную улицу и свет фар немедленно погас. Машина вильнула в сторону, напоролась на насыпь и упираясь одним бортом в стену перрона, оставляя за собой россыпь искр, какое-то время ехала своим ходом, пока окончательно не замерла обездвиженная тяжёлыми повреждениями, полученными после попадания чего-то энергетического.
        - Наблюдаю выстрел! Техника поражена! Дистанция триста семьдесят! Останавливается!
        Шипение, помехи, на основном канале доложили, что запорный механизм в порядке и аварийная переборка готова заблокировать тоннель. Но «Купол» продолжал наблюдать за развитием событий и приказа не отдавал.
        Люди замерли в напряжении. Радиообмен продолжался.
        - Кто открыл огонь? Численность? Вооружение? Техника? Не молчи Варяг!
        - Чёрт, не знаем мы командир! Отчётливо видели вспышку выстрела. Да её все видели. Разряд пришёл откуда-то из-под потолка, без видимого источни… так, стоп. Из подбитой машины показалась пехота. Двое! Наблюдаю двух человек! Двигаются в нашу сторону. Экипировка смешанная, возможно, старатели. Дистанция триста!
        Ещё через минуту «Купол» сверил списки отбывших в рейд старателей и дал описание ушедший к поверхности группы. Описание совпало. Те, кто двигался в сторону бойцов внутренней безопасности, отзывались на позывные «Волк» и «Дед».
        - Красный отряду. Вытаскиваем старателей и по команде закрываем переборку.
        Офицер ОВБ дирижировал фигурками своих бойцов в интерфейсе. Сдвигал на новые позиции и указывал ответственные зоны. Благодаря его стараниям прямо во время радиообмена картина построения изменилась до неузнаваемости.
        Уязвимые пехотинцы образовали «подкову» рассредоточившись у аварийной створки, а тяжёлые, закованные в экзоскелетные системы бойцы, наоборот, выдвинулись в авангард.
        Такая тактика была эффективна против прущих напролом изменённых. В случае боя лоб в лоб пехота отстреливала лишь тех тварей, что пробирались за огневой заслон организованный огнемётчиками. Но таких никогда не было много.
        К сожалению, просто дождаться старателей, не вступая в бой - не вышло.
        Невидимый до поры до времени враг никуда не делся. Прямым как столб света росчерком энергии был накрыт один из четверых бойцов огнемётной роты. Крупнокалиберная энергетическая пушка перегрузила его защиту и испепелила костюм вместе с бойцом. Плазма в ячейках его оружия даже не успела сдетонировать, лишь забрызгала камни, за которыми тот укрывался, и стала причиной ослепительной, высокотемпературной вспышки.
        Последующий за этим выстрелом шквальный огонь установленных на рекоптер автоматических пушек стал жесточайшим испытанием для всей ударной группы.
        Машина, скрытая от людских глаз продвинутым контуром преломления, сбросила с себя маскировку и чёрным ангелом смерти пронеслась над головами отряда. Гранатомётный расчёт огрызнулся выстрелом, но был немедленно перемолот ответным огнём.
        Тоннель затопил зелёный свет сканнера.
        Рекоптер, с гулом работающих на износ гравитационных крыльев, развернулся на месте и продолжая стрелять высадил десант. Корпоратов было всего двое, но именно эти двое едва не довершили разгром безопасников.
        Оба выпрыгнули из распахнувшихся бортовых створок и без особых проблем приземлились среди людей. Первый, смял своим тяжёлым кибернетическим телом металлический поручень и ворвался на второй ярус тоннеля. Второй - чёрным, гибким коршуном, упал вниз и немедленно растворился, игнорируя военные комплексы визуальной фильтрации и контурные прицелы.
        Именно в этот миг тоннельная переборка дрогнула и стала закрываться, а в аварийном модуле управления прозвучал взрыв.
        Это «Красный», ничего не зная о численности противника и отталкиваясь от того, что за одной боевой машиной на прорыв могут последовать другие, принял решение заблокировать низинную улицу безвозвратно. Лишая войска корпорации возможности быстрого прорыва к границам общины.
        Агент ОВБ, лейтенант, носящий системное имя «Скельт» не знал, что всех собирателей плоти, задействованных в огневом контакте, он уже видел. Новым взяться было неоткуда, рекоптер был единственной боевой машиной корпорации A.R.G.E.N.T.U.M. в этом районе города.
        Собиратели плоти реагировали на изменение ситуации практически молниеносно. Приказ об ликвидации и захвате, немедленно сменился командой к экстренному отходу. Оставаться в незнакомой, возможно тупиковой ветке низинного города, корпораты не решились.
        Рекоптер рванулся наперерез аварийной переборке и ему вслед ударили лучи плазмы. Первый уткнулся в потолок и выбив бетонную крошку породил волну пламени, осыпавшуюся на рельсы дождём опаляющих искр. Но два других - достигли цели.
        Чёрная махина, прямо на лету обернулась огромным огненным шаром. Это плазма, покрыв собой энергетический, без конца мерцающий от перегрузки щит, окружила рекоптер непроницаемым куполом.
        Человек не успел бы принять решение за долю секунды. Просчитать траекторию сближения с переборкой и варианты развития событий. Но собиратель плоти, сидящий за штурвалом - смог. Его синтетический мозг, подключённый многочисленными портами к оперативной памяти машины, выдал решение моментально.
        Рекоптер дёрнулся, задел краем защиты переборку сбрасывая с себя и щит и налипшую на него плазму. А еще через секунду, виртуозным манёвром укрыл уязвимую тушу воздушной машины за постепенно закрывающимся аварийным шлюзом.
        Вслед летательному аппарату ударила пулемётная очередь, без всякого толку выбила искры о переборку и заглохла. Бойцы на перронах и парамагнитной ветке понесли тяжёлые потери, не реагируя на команды бросились в рассыпную спасая свои тела и стреляя куда попало. Но были и те, кто сохранил способность к действиям. Вот только помогло им это не сильно.
        Под грохот множества очередей боец корпорации в силовом костюме промчался по верзнему ярусу сея вокруг себя разрушение.
        Пулемётный расчёт даже не понял откуда пришла смерть. Плазменная граната из нарукавного гранатомёта силового костюма и выпущенные из встроенной пушки пули, настигли их с секундной задержкой. Граната снесла щиты, а энергетические боеприпасы выбили мозги из хрупких человеческих голов.
        Три пули - три трупа.
        Автоматической огонь пехоты, открытый по несущемуся бугаю, не принёс результатов. Его энергетический щит был крепче и долговечней обычных пехотных. Ни одна пуля не проникла за его пределы и не ударила в сегментированную броню. Энергетические попадания разукрасили весь ярус блеклыми, искристыми вспышками.
        Но вырвать жизнь из кибернетика так и не смогли.
        Он совершил прыжок вниз, пролетел без малого три метра и приземлился на ноги. Компенсаторы нагрузки без труда справились с этим прыжком, икроножные механизмы не исчерпали и половины своей мощи, а имитатор гравитации, встроенный в силовой костюм, сделал несущественным влияние массы корпората на приземление.
        Под военным комбинезоном специальных операций и силовым костюмом он был копией человека. Но оболочка являлась фикцией. Все внешние атрибуты были выплавлены из современной синтетики.
        Укрывающиеся среди обломков, выжившие после налёта рекоптера пехотинцы, открыли огонь. Но собиратель плоти и не думал сражаться. Подобно пришедшему в ярость носорогу он рванулся к всё более и более сужающемуся выходу, не обращая внимания на ближайших стрелков и препятствия на своём пути. Он был настолько силён что врезавшись в груду камня размерами себе по грудь, раскидал её практически не замедлившись.
        Но второй боец корпорации - действовал иначе.
        С самых первых мгновений высадки он уклонился от боя. Невидимый для обычных средств визуального контроля собиратель плоти проскользнул к опорной колонне и по ней забрался наверх, к потолку. Контролируя сразу три дистанционные, аэродинамические камеры, он держал под пристальным контролем всё поле боя и сливал информацию в координационный блок группы.
        Именно благодаря его работе, корпорат в силовой броне так легко и быстро зачистил пулемётный расчёт. Не поступи приказ к отступлению, следующими его целями стали бы снайперы и командир отряда.
        Как только рекоптер выскользнул за переборку, а силовик в броне помчался к выходу, наблюдатель свернул свою деятельность. Упал вниз, на перрон и погрузив два кистевых клинка в попавшихся на его пути стрелков, бросился наутёк.
        Мясорубка у переборки не заняла и двух минут.

* * *
        - Успели мать его за ногу! Чуть не прихлопнуло к чёрту!
        За нашими спинами с грохотом встала на место аварийная переборка. Находясь внутри технической ячейки, мы с тревогой прислушались к звукам наверху.
        Кажется, больше не стреляют?
        Волк выглядел так, что краше в гроб кладут. Лицо разбито, весь грязный как чёрт в крови и потрёпан до усрачки. Хорошо, что я себя со стороны не вижу, наверняка мой видок не лучше. Но одно было хорошо, снайпер был прав - больше не стреляли.
        Скрываясь из тоннеля в техническую зоне мы приняли правильное решение. То что мы увидели прежде чем скрыться, не пожелаешь даже врагу.
        - Нужно выбираться, может кому помощь нужна.
        В отличии от собирателей плоти мы понятия не имели, что кроме нас в тоннеле кто-то есть. Карты открылись лишь тогда, когда чудовищная машина, висящая невидимой едва ли не в полусотне метров от нас, рванулась вперёд, открывая огонь из всех орудий.
        А с перепугу не пальнут?
        Берясь за поворотный механизм люка, я прокряхтел:
        - Главное, чтобы осталось кому… мля!
        Механизм едва поддался. Сказывалось долгое отсутствие технического обслуживания.
        Открыв люк и аккуратно шагнув в тоннель, я охренел от открывшейся мне картины. В воздухе поселилась густая дымная взвесь. Где-то над нами, на перроне, стонал раненный и матерились люди. С потолка редкой капелью срывалась плазма. На втором ярусе противоположного перрона вовсю занимался пожар.
        Под подошву попало что-то мягкое и отступив в сторону я увидел часть человеческого лица. Пришлось срывать с себя маску и блевать прямо там, где стоял. Волк вышел следом и остановился возле меня, положив на моё плечо руку.
        Бойцы не обратили на нас внимания, ибо все выжившие по эту сторону переборки выглядели одинаково.
        Как люди, которых опалило войной.
        Покрытые копотью и пылью, выжившие бойцы оказывали первую помощь раненным и приходили в себя. Современный бой, да ещё и с таким противником проносится перед глазами молниеносно. Всё свистит, трещит, грохочет, постоянно затемняет визоры вспышками и опаляя горячим воздухом, бросает в забрало тучи мелких камушков и прочего мусора.
        Сориентироваться в таком хаосе совсем не просто, и мне было не по себе от осознания того, через что прошли эти люди.
        Установленные на рекоптер орудия буквально перемололи солдат, укрывшихся среди завалов на парамагнитной ветке. Калибр этих пушек наверняка находился где-то очень близко к крупнокалиберным пулемётам, а такие пули без труда разносили крупные бетонные обломки и разрывали людей на куски.
        За то время пока мы искали старшего, помимо куска лица я наткнулся на руку и ноги, отделённые от какого-то солдата.
        Мясорубка, а не бой.
        Офицер нашёлся на перроне. Зажимал артерию бойцу, пока другие держали конечности раненного. Солдат плакал и дёргался, пытался говорить и тем самым только мешал медику, который на наших глазах сделал инъекцию, чем полностью утихомирил солдата.
        Когда глаза на окровавленном лице закатились, мед брат активировал хирургическую перчатку и полез в рану. А я отвёл взгляд, не желая смотреть на шею, что превратилась в ломоть иссечённого осколками мяса.
        Офицер поднялся и обратил на нас внимание.
        Высокий мужик с характерными грязными разводами на лице, оставшимися после того, как он открыл забрало шлема, уставился на меня злым взглядом тёмно-коричневых глаз:
        - Моё системное имя - Скельт, в этом тоннеле я за главного. Поможете с раненными. Поступаете в распоряжение медика.
        Не дав мне сказать ни слова, офицер протиснулся между нами и спрыгнул на рельсы.
        Круто он с нами…
        Я на это лишь заметил:
        - Ситуация не располагает к спорам.
        Тяжело раненных оказалось трое. Ещё через пять минут уже двое. Их то мы и потащили на носилках в общину, с парой бойцов Скельта и мед братом, контролирующим их состояние. А ещё через пять минут нас встретила целая делегация во главе с Кардиналом и Шило.
        Отделённый от вагонов технический состав с транспортного узла стал машиной для эвакуации. Стало понятно, что вышестоящие лица неотрывно следили за происходящим и готовились к самым нестандартным ситуациям.
        Сотрудники медицинского отдела, отряд бойцов для усиления и гулко топающий по перрону механоид были тому подтверждением. Незадолго до нашего появления технический вагон вынужденно остановился. Парамагнитные рельсы посреди улицы были сильно повреждены, а дальнейший путь перечёркнут десятками насыпей из обломков отделки, что упали с потолка за время обрушений.
        Бойцы посыпались в тоннель, а нам наоборот - помогли подняться на состав. Очень скоро он двинулся в обратную сторону и проехав мимо укреплённых блокпостов оказался в общине.
        Так и закончили рейд сидя на внешней площадке технического вагона. Грязные, побитые и невероятно уставшие.
        Глава 15. Два на одного не честно!
        Двенадцать загубленных жизней.
        Двенадцать потерянных ребят, которые просто оказались не в то время и не в том месте.
        Закрой они эту проклятую переборку на десять минут раньше и не было бы никакой бойни. Просто не вернулись бы два старателя, но два это ведь не двенадцать, верно?
        После того как инъекции биотических клеток усвоились, мой желудок больше не бунтовал против алкоголя. Закидывая в себя очередную рюмку, я желал только одного - напиться.
        Странно, но этот проклятый, похожий на сплошное несуразное бегство рейд, оказался золотым. Уже на четвёртый день после трагических событий у аварийного шлюза, люди Кардинала начали исследовать поезд, который мы подогнали под самый бок общины.
        И в половине вагонов они нашли военную технику.
        Премия, которую нам выпишет Голливуд за инфу о поезде зависела от того будет ли внутри хоть что-то полезное. И по итогу Кардинал оценил эту самую «полезность» по высшему разряду. Поговаривали будто он задумал провести дальнюю вылазку, выбраться за пределы Приморьева и организовать в области точку связи.
        А техника в таком рейде была просто необходимым подспорьем.
        Обрывочные сведенья, поступающие от Оазиса раз в месяц, не могли осветить всю картину происходящих в мире событий. Лидеру выживших нужна была информация, а добыть её отправляя пешую разведку… заняло бы месяцы, без надежды на успех.
        Напиваясь в баре, я впитывал в себя слухи. Отдел ОВБ предлагал каждому старателю не хилые бонусы за любую информацию о неисследованных районах поверхности. Стоит ли говорить, что люди осмелели и в погоне за добычей всё чаще стали уходить наверх.
        Но правда ещё и в том, что изменённых стало меньше.
        Проклятые твари впадали в странного рода анабиоз. Сбивались в ужасные кучи предпочитая наиболее тёмные места низинного города. Показателен был недавний случай гибели старателей, чей слепок памяти облетел всю общину.
        Парни слишком осмелели и решили сделать дальнюю вылазку. Дело выгорело, но в сутки не уложились и заночевали на (как им казалось) безопасной улочке в боковом ответвлении не основной тоннельной ветки.
        Они проверили поверхностно ближайшие ангары даже не догадываясь, что в одном из примыкающих, совсем маленьких офисных помещений, уродов набилось под половину сотни. Буквально как мелкие рыбы в консервную банку.
        Из пяти человек в этом отряде выжило - двое.
        Ошибки. Ошибки. Ошибки… уносят жизни как бешенный ураган. Чуть зазеваешься и хлоп! (Ещё одна рюмка вверх дном опустилась на стойку.) Ты очередной покойник!
        - Может тебе хватит?
        Элия была тут как тут. Крутилась в баре обслуживая редких старателей. Но она не могла знать, что после перенесённой травмы желудочно-кишечного тракта и вложенных в иммунитет инъекций, Оазис подкинул мне целую россыпь бонусов.
        - Повтори.
        Женщина спорить не стала. Пожала плечами и налила мне рюмку из синтезатора. Я взял емкость в руки и залюбовался янтарной жидкостью, что каталась за гранённым стеклом.
        Программные ограничения биотического блока, снятые вместе с установкой «Оазиса», привнесли на своём хвосте существенные изменения. При чём не мне одному. Новая система модернизации организма точно так же, как и старая, в определённой степени ограничивала носителя импланта. Существовал потолок объёма биотических клеток в организме, красная линия, за которой стояли трансформации, граничащие с потерей человеческого облика. И за этот «потолок» Оазис не давал выходить. Но зато теперь инъекции распределял сам ИскИн без вмешательства сотрудников корпорации.
        Последние обновления пришедшие с импульсом, сделали систему ещё гибче. Используя анализ травматического опыта, ИскИн предложил мне модификацию поджелудочной железы. Псевдобиотическую, доброкачественную «опухоль», которая стала бы источником дополнительных ферментов способных нейтрализовать токсины и снижать негативное влияние на ткани желудочно-кишечного тракта.
        Естественно, я согласился.
        Правда у подобного решения были и свои минусы. Температура, повышенная потливость, перепады настроения - пока ИскИн строил внутри меня маленький искусственный орган я едва на стену не лез. Но в конце концов орган вырос, начал функционировать и притащил мне ещё одну проблему.
        Алкоголь меня почти не брал. А если и брал, то совсем ненадолго. Хотя как по мне это совсем малая цена за столь существенную прибавку к иммунитету. Болезни продолжали выкашивать народ в общине. Вспышки заболеваний стали обычным делом, как и постоянные карантины отдельных секторов подконтрольных тоннелей.
        Недавно Приморьев накрыл новый импульс. Сеть пестрила сообщениями о появлении новых зон нестабильности, мистических пространственных искажений, настолько разнообразных, что пока невозможно было их подвергнуть хоть какой-то градации.
        Кто-то, попав в такую «зону нестабильности» видел то, чего видеть не мог. Миражи, иллюзии, призраков давно погибших людей или вовсе несуществующих.
        Призрачный поезд, размазавший на наших глазах старателя, как раз и был смертельным примером всей этой мистической хероты. Хотя встречались и другие. В некоторых люди получали ожоги без каких-либо визуальных спецэффектов. В других, на глазах ржавели и рассыпались металлы.
        «Приятное» разнообразие, по-другому не скажешь.
        Естественно, единого мнения на счёт всего этого дерьма не было. Байки ходили самые разные, но на мой взгляд Мать, глава научного отдела, на основе полученных через посредника (Голливуда) статистических данных, сформулировала наиболее правильную мысль - после импульса тоннели лучше не топтать.
        Тихим сапом исчезла оппозиция. Поговаривали, что вроде как Шило начал проводить аресты и часть народа тупо сбежала. Но я этим версиям не верил. Куда тут бежать то? За переборками сплошная смерть и редкие выжившие, копошащиеся на руинах цивилизации.
        Скорее поверю, что этот добродушный толстяк просто растворил их трупы в какой-нибудь химической луже, состряпав удобную байку. Но мне не было дела до войны за власть. Уж лучше Кардинал и компания, чем непонятные балаболы усложняющие и без того сложную жизнь обычного люда.
        Поток моих мыслей прервал скрип соседнего, барного стула:
        - Пьёшь?
        Лицо знакомое, ИскИн тут же подсказал, где я видел этого хмурого и обветренного мужика. На самых первых собраниях Голливуда. Ещё там, на транспортном узле.
        Я кивнул:
        - Пью.
        Мужик показал Элии два пальца кивнув на мои перевёрнутые к верху дном стопки:
        - И закусить.
        Дождавшись заказа, он поставил тарелку с синтезированными сухарями между нами и сказал:
        - Меня знают как Егеря. Мои пацаны тебе по заказу пушку делали.
        Я пожал плечами и не поворачиваясь пробубнил:
        - Про пацанов не слышал. Заказ давал через посредника.
        Мужик кивнул и протянул стопку чтобы чокнуться. Раздался звон, «горячая» жидкость потекла по пищеводам:
        - А про них никто не слышит, но руки у Болта и моих сыновей золотые. Если обратишься напрямую, получишь скидку.
        Я криво усмехнулся:
        - А Голливуд не осерчает?
        Егерь закинул в рот несколько солёных сухарей. При ближайшем рассмотрении мужик вызывал впечатление крепкого человека. Седая ухоженная борода, короткая причёска с выбритыми висками. Татуировка в виде какой-то матричной таблицы на шее… и явно походная экипировка на плечах. Рюкзак опять же под стулом и притороченный к нему дробовик.
        Старатель. И судя по чистому внешнему виду, только собрался в ходку, тоннели сегодня не топтал:
        - А мы Голливуда не обижаем. Большинство заказов прёт через бар, но здоровую конкуренцию никто не отменял. - Закончив свою мысль он тут же сменил тему. - Последний месяц о тебе с Волком что-то не слышно. Да и вижу тебя по гражданке постоянно, что-то случилось?
        Я помотал головой:
        - В норме всё. Как после импульса нормальную платёжную систему с кредитами и социальным статусом ввели, так ещё лучше стало. Мы за поезд урвали свой кусок, теперь тренируемся и даём своему мясу отдых.
        Собутыльник снова улыбнулся и взялся за рюмку. Чокнулись:
        - Про поезд только мёртвые не слышали. Отдых, это хорошо. Но у меня есть к тебе дело. Завязывай со своими тренировками и принимай инфу.
        В мой интерфейс «постучалось» предложение. ППК на руке отозвался вибрацией. Это Егерь прислал пакет данных минуя создание группового интерфейса и прочие заморочки, связанные с передачей сообщений через биотический блок.
        - Рад был знакомству Дед. Посмотри папку с файлами на досуге.
        Мы пожали друг другу руки и после этого старатель поспешил покинуть бар. А я, хоть и порядком заинтригованный в комп не полез. Нечего давать лишнюю пищу для размышлений многочисленным ушам и глазам в заведении.
        Спокойно расплатившись с Элией электронным переводом, я потопал на выход. Тоннель, в котором Голливуд основал свой бар всё больше превращался в окраину общины. Так уж вышло, что расширялась она в других направлениях. Захватывались и изолировались отдельные участки, латались дыры, канализация и ветки вентиляции блокировались с целью не допустить прорыва изменённых. Но всё это было где-то там. А вокруг бара время словно остановилось.
        Люди жались ближе к центру. К тем жилым районам, что соседствовали с уже закрытым для свободного посещения медицинским сектором, вотчиной службы внутренней безопасности и транспортным узлом, на котором с недавних пор селится было запрещено.
        И выживших можно было понять. Чем ближе к важным узлам, тем больше охраны и больше людей с оружием. Но конкретно на этой низинной улице лучше от таких раскладов не становилось.
        Народ на этой улице ошивался откровенно упоротого вида. Наркоманы наловчившиеся гнать синтетическую дурь прямо здесь, в тоннелях. Бабы, не нашедшие другого выхода и подавшиеся в проститутки. Побегушки и откровенные отморозки, промышляющие разбоем.
        У Кардинала сюда не доходили руки, а улица мне всё больше и больше не нравилась. Только выйдя за порог бара я тут же почувствовал на себя чужой взгляд, но оборачиваться не стал. Лишь покачнулся ещё сильнее, делая вид что пьян в стельку и побрёл вдоль стеночки постоянно задевая отделку рукавом куртки.
        Между опорными колоннами было темно. Просвет-темнота, просвет-темнота. Аварийный свет химических ламп рассекал это место на части, не касаясь густых теней под боками массивных балок.
        Услышав аккуратные, быстрые шаги за спиной я почти не удивился.
        «Двое или трое? Впереди ждут или только со спины навалятся?»
        Я бродил по общине в гражданской одежде, но совсем беззащитным не был. Тычковый нож в рукаве и пистолет в открытой кобуре были спрятаны от чужих глаз под мешковатой курткой. И наверняка благодаря этой «мешковатости», залысине на своей башке и пьяной походке я выглядел ещё тем лопухом.
        Вот только всё дело в том, что лопухом я не был.
        Пистолет или нож? Нож или пистолет? Пули сейчас стоят гораздо дороже любой ювелирки. Трата каждой настоящее событие. Ходят слухи, что Кардинал пытается оборудовать промышленный сектор, основанный на переработке и синтезе обычных химических элементов. Что в свою очередь позволит отливать пули и синтезировать порох, по старой, ещё доимперской технологии.
        Вот только сейчас мне такие траты были совсем не в масть.
        Пистолет трогать не стал. Лишь покачиваясь ослабил верёвочку, на которой болтался нож и позволил холодному металлу скользнуть в ладонь.
        «Ждать не имеет смысла. Разбираться кто такие - лишний риск. Буду работать.»
        Решился и как-то сразу полегчало. Циничное всё-таки человек животное. Только что по солдатикам едва слёзы не лил в баре, и уже через минуту кровушкой упиться готов.
        Та не. Тряхнул головой и как-то отлегло. Этих на убой никто не тянет. Сами топают, да ещё и торопятся.
        Принимать меня решились в самой темноте. Самое смешное, что для меня выбранное место подходило даже лучше, чем для балбесов за моей спиной. Прикинув расклады, я резко и как бы по-пьяне шагнул со света в непроницаемую тень, под одну из опорных колон.
        Фокус был простым как четверть кредита, но сработал на миллион. Отслеживая бедолаг по их дружному топоту, я подрассчитал всё так, чтобы обернуться вокруг колонны и зайти им за спину незамеченным.
        Ребятишек оказалось двое.
        Поймав дружный секундный стопор из-за исчезновения «алкаша» они стали отличной целью. Первым я ударил самого крупного, бил так как бил бы голым кулаком, самым подлым образом - боковым в челюсть, исподтишка.
        Волк натаскал меня как надо. Раздался щелчок. Тело завалилось в бок, но второй очень шустро развернулся, и толком не видя его в темноте, бодаться раз на раз я не решился. Мало ли что там в его руках и на теле?
        Пришлось отскакивать назад, выбрасывая руку вперёд хлёстким движением и отпускать нож в свободное «плаванье». Точно таким же макаром я выбивал трёхсантиметровую щепу из деревяного бруска, тренируясь в нашем спорт уголке.
        Лицо второго бандита в крепости дереву уступало.
        Из темноты раздался болезненный крик, а затрещавший парализатор и слепящая вспышка стали досадным неучтённым фактором. Я ушёл за колонну по памяти, слепой словно крот и вынырнув с другой её стороны навалился на едва не попавшего в меня мудака всем телом, с ходу боднул головой в спину и по борцовски дёрнул за ноги.
        Уже свалившись вместе с ним и понимая, что от смерти меня отделяет всего один парализующий заряд я с силой приложил своего противника пару раз головой об напольную плитку. Сознания он не потерял, но силёнок после падения рожей вниз и ударов, сильно поубавилось.
        К сожалению, второй что-то мычал совсем рядом и возился в темноте весьма интенсивно. Пришлось пару раз ударить ногой в его направлении прежде, чем я снова завладел болтающимся на шнурке ножом.
        Через секунду на мои руки попала тёплая кровь, а незадачливый грабитель страшно забулькал. Тычковый нож не самый удачный инструмент, но при хорошей заточке его достаточно чтобы вскрыть человеческую шею от уха до уха.
        Оставив засранца подыхать, я бросился ко второму, но неожиданно получил такой встречный удар, что очухался у колонны. Невидимые в темноте руки сомкнулись на моей шее и так сдавили горло что на секунду я испугался за свой кадык.
        Но нож снова выправил дело.
        Несколько ударов по рёбрам заставили моего оппонента оставить мою многострадальную шею и начать орудовать кулаками. Рука у него была тяжёлая и лишь благодаря темноте и всё ещё агонизирующему подельнику дуболома у нас под ногами, я кое-как выбрался, вывернулся и скатившись с перрона упал на парамагнитные рельсы.
        Но рослый ублюдок и там не оставил меня в покое.
        Я убил его выстрелом в упор, прямо через собственную куртку. Просто за*бался пытаться выжить и получать по куполу здоровенными кулаками. Знал бы что так всё обернётся убил бы обоих потратив по одной пуле. А так только «сэкономил» на собственной роже.
        Экономист хренов.
        Труп с выбитыми мозгами упал прямо на меня с высоты перрона. Охая и матерясь, я кое-как выполз из-под него и какое-то время сидел, прислонившись к стене и приходя в себя.
        «Не топают ли новые ублюдки? Не скрывается ли ещё кто-то в темноте?»
        Замес вышел неожиданно бодрящим. Уж слишком самоуверенно я размышлял, а оно вон как обернулось. Едва не достали. Перестал боятся, привык к постоянному риску и как выяснилось - рановато.
        Только находясь на грани, вдруг понимаешь, как тебе на самом деле хочется жить.

* * *
        Подрался?
        Волк застал меня сидящим на ступеньках лестницы перед нашим ангаром, с чашкой кофе в руках. Я улыбнулся ему разбитыми губами:
        - Ерунда. Новости есть?
        Борз присел рядом и постучал пальцами по своему ППК:
        Помимо тех, которые распространяет информационный центр общины? Почти ничего, но всё идёт к полной изоляции административных тоннелей. Кардинал готовит колонну к выходу. Думаю, стартанут на неделе, чуть-чуть выждав время после последнего импульса.
        Я сделал глоток и пробормотал:
        - Рисковое предприятие.
        Снайпер услышал, и был со мной не согласен:
        Парни из моей роты говорят, что группы прошли низинными тоннелями к продовольственным складам и обеспечили нас пищей на год вперёд, но она порошковая, сам знаешь. На такой пище в изоляции долго не просидишь. Нужна органическая примесь и чем больше, тем лучше. А риск… оно везде сейчас риск.
        Подвигав травмированным в драке плечом, я болезненно поморщился:
        - А как же эти, из Агрокомплекса и продовольственного завода? Там же тоже есть выжившие.
        Волк кивнул:
        Есть, да. Но информации хрен да маленько. Только то что в сети и галимые слухи.
        Отхлебнув ещё глоток я вздохнул:
        - Ну дай бог у мужиков, которые попрут на транспорте, сладиться. Я бы не рискнул. до сих пор перед глазами то стадо, что мы в первые месяцы видели. А ты случайно про Егеря не слышал? Не в курсе что за персонаж?
        Борз повернулся ко мне и скользнул взглядом по моему разбитому лицу:
        Слышал. Он отец Скрепки и Волоса, парней что делали мой щит вместе с Болтом. Они что-то вроде подмастерьев у него. Нормальные, крепкие ребята, отец у них старатель, но насколько я знаю их с собой в ходки не берёт. Одиночка. А что?
        Я пожал плечами, что вынудило меня ещё раз поморщится:
        - Да ничего. Просто этот самый Егерь подвалил ко мне в баре и скинул файлы на ППК. Не хочешь со мной посмотреть?
        Увидев кивок, я нажал на парамагнитную защёлку и подхватил парящий в сантиметре от моего рукава переносной компьютер. Подчиняясь волевым командам, которые прошли через фильтры моего биотического блока, я заставил экран устройства разгореться и распаковать файл.
        Внутри оказалась карта и текстовое сообщение:
        Привет мужики!
        Я с собой топтунов не беру, а персонаж очень уж настырный, через Голливуда работать не хочет и очень хочет сохранить инкогнито. Я ему объяснил, что через посты он всё равно анонимно не пройдёт. Но у него свои расклады и похоже своя тропинка протоптана. Товарищ этот хочет посетить одно конкретное место и ищет проводников. Оплата, впечатляющая - инъекция биотических клеток. Никакого кидалова, контакт проверенный, но не ходок. Дикие территории никогда не топтал. Так что сами понимаете, ходить не умеет. Если заинтересовались, заскочите к моим пацанам, они вас состыкуют.
        Удачи!
        Я хмыкнул:
        - А это, стало быть, точка, на которую нужно тащить туриста.
        На карте был отмечен самый обычный дом. Возможно, уже несуществующий. В центре Приморьева. Никаких супер объектов внутри него не было. Заурядный жилой небоскрёб, где заселённые участки перемежаются с торговыми центрами, офисами различных фирм и спортивными комплексами.
        Далековато идти. Ещё и с прицепом.
        Я поставил на ступеньки опустевшую кружку:
        - Мы сами выбрали себе такую работу. Серый и Ласка вообще из туннелей не вылезают, охотятся на разную дичь для научного отдела. Да и мы с тобой засиделись. Жрём да тренируемся, так и сноровку недолго потерять.
        Волк улыбнулся, от чего морщинки собрались вокруг его глаз:
        Согласен, ворчишь ты и в самом деле как старпёр.
        Пришлось в шутку попытаться спихнуть его со ступеньки. Но за улыбками мы оба понимали, что рейд в центр - не самая лёгкая работёнка.
        По итогу пятиминутного обсуждения сошлись на том, что Волк поговорит с близнецами насчёт туриста. А мне следовало придаться самой важной части подготовки к рейду, а именно - скорейшим образом зализать свои раны.
        Чем я, собственно, и занялся, завалившись спать.
        Глава 16. Инкогнито
        Рейды спасали.
        Топтать тоннели не просто. Со стороны кажется, что старатели самые натуральные звери. Там, где у людей стопор - у старателя действие. Вот убил я тех двоих и даже не подумал, что может ошибка какая. Может перепутали. Может и не хотели грабить.
        И наверняка спас свою жизнь. А может и не спас, просто загубил две, ни за что не про что. Уверенности у меня не было. И самое паскудное, что мне было плевать.
        Но то всё пыль, другое дело люди. А людям лучше не становилось. Хорошо если дело в тепле нашли, а если нет? Рабочие отряды - это ад на земле. Отупевшие взгляды. Работа-жратва-сон. Работа-жратва-сон. Не хочешь? Ну вали дохни в тоннелях или отбери у кого-нибудь пайку. Да только бандитствовать особо не выйдет. Патрульные прибьют, да и сами люди отбиваться умеют. Долго так не побалуешься. Нападение на меня тому пример.
        Были и отморозки, что в стаи сбивались. Но по слухам, чтобы не допустить критический уровень бандитизма, таких «крутых» отслеживало ОВБ и как только работники ножа и топора переходили «красную линию» сотрудники службы безопасности немедленно вмешивались.
        Для них люди были ресурсом, так что в основном не убивали. Но учили крепко.
        Страшного в общине творилось много. Очень много. Но это самое «страшное» проносилось мимо нас почти не затрагивая. Нам-то что? У нас своих ужасов хватает. Сначала топчешь рейд, потом тренируешься, да пузо после стресса отъедаешь, продав инфу и хабар. Рейд он же силы из тела вытягивает как насос. Сбросить пару кг веса за сутки это ни фига не сказка. А потом ещё сиди жди, когда все царапины и ссадины позатянутся.
        Вот и выходило, что сидели мы по своим ангарам или бродили вне общины. Сидели и бродили. Гнили людской, грязной, сводящей с ума жизни - практически не наблюдали.
        А ведь она была под самым боком.
        В жилых районах запах стоял, закачаешься. Один раз я проскочил такую густонаселённую улочку и сразу что называется прозрел. Канализация не предусмотрена, в свободное время кое-как народ суетится, делает, налаживает быт. Но пока трубы не разведены (а когда и кому их разводить, где брать? Весь народ по приоритетным работам) ходят гадить в вёдра.
        Вентиляция есть конечно, но кажется, что кислорода ровно столько, чтобы просто не сдохнуть. Ну а как иначе? «Улитки» под потолком работают от электричества, а его беречь нужно.
        Вот и выходит, что воняет дерьмом и мочевиной. Так и мрёт народ как мухи. В сети общины власти молчок, но люди-то не слепые. Каждый день самые отчаявшееся то вешаются, то вскрываются. Патрульные команды после отбоя списки сверяют и нередко вытаскивают из комнат жмуров.
        А ещё болезни.
        За месяц два карантина в разных жилых секторах. И оба прекращены только после импульса. Ходили слухи, что информационный отдел общины скрывает истинное положение дел, но как по мне те цифры потерь, которые они называли официально, сами по себе были страшными.
        Карантины унесли с собой двести человек.
        Пока я отлёживал бока дома, Волк встретился с близнецами. Те были чем-то вроде промежуточного звена в этом заказе. Сказали, что парень, который хочет нанять нас, будет ждать на триста тринадцатой. В среду. В четыре часа утра.
        Приходить нужно готовыми к рейду.
        Условия мы выполнили. Тащились в экипе и с рюкзаками за спиной по пустынной улице. Место разведали заранее, мало ли подстава какая. Но засады устраивать тут было просто не где.
        Обычный боковой, узкий тоннель. Не заселённый из-за серьёзных разрушений внутренних конструкций. Стены ангаров повело, проёмы перекосило, а лестницы обвалились. Так что народ тут не селился. Холодно, вентиляция не работает и ужасно грязно.
        По дороге нас остановил патруль, но объясняться и придумывать сказки не пришлось. Волк оказался им знаком. Сказал правду - идём к заказчику (опустив всякие подробности), и от нас отстали. Сказав лишь чтобы оружие с рюкзаков не снимали.
        Но мы конечно же - сняли.
        Входили на триста тринадцатую с оглядкой. Я отстегнул от рюкзака новенький автоматический гладкоствольный карабин «Молот». Охотничий боеприпас двенадцатого калибра, пороховой и так называемый «грязный» не пользовался популярностью ни у военных, ни у старателей. Под распространённые пушки не подходит, каждый выстрел ревёт как медведь с голодухи и не предусматривает установку средств шумоподавления. Грубо говоря дробовик, только автоматический.
        Волк скептически отнёсся к моей обновке. А я даже бровью не повёл. Понравился мне «Молот» и всё тут. К тому же дробь можно самому лить и патроны клепать, даже промышленный синтезатор и принтер не нужны. Кто-то притащил к Голливуду целую уйму старых пороховых патронов разных калибров, и мне бы вообще ничего не обломилось если бы не прикупил карабин.
        Скупщик отдавал боеприпас только вместе с оружием.
        Конечно, с Молота в диких тоннелях стрелять себе дороже. Но для этого у меня есть пневматическая винтовка и пистолет с глушителем. Так что карабин только для тех случаев, когда нужно осознанно пошуметь.
        Ты слева.
        Подчиняясь команде Волка, разошлись по обе стороны улицы. Расстояние между стенами плёвое. Метров двадцать, снизу опорные колонны на чьих плечах лежит верхний ярус. Оттуда нас не достать. Впереди тоже всё просматривается, да и за ближайшую колонну в случае чего уйти можно.
        Заказчик ждал посреди улицы. Сидел на каком-то искорёженном агрегате и до того напоминал приманку, что я отправил Борзу сообщение:
        Просвети-ка вокруг него сканером, подозрительно как-то.
        Про себя я немедленно прозвал нашего парня Жёлтым. Его защитный костюм, включающий в себя систему изолированного снабжения кислородом, был выполнен в ужасно вырвиглазной расцветке.
        На площадку перед агрегатором упал военный сканер. Сверкнула вспышка. В интерфейс посыпались данные.
        С того самого момента как мы вышли к заказчику я убрался с глаз долой за колонну и не забывая контролировать тылы изучал его внешность в интерфейсе. Метр восемьдесят с хвостиком, высокий мужик. Тонированное забрало костюма вряд ли даст рассмотреть лицо даже в упор. На спине совсем маленький квадрат научного рюкзака-контейнера. На коленях парализатор. Летального оружия совсем не видно.
        Сканирование местности ничего не дало. Никто не прятался на втором ярусе по обе стороны улицы и не держал это место под прицелом. Сто процентной вероятности отсутствия угроз это конечно не давало. Но других инструментов для более тщательной проверки, у нас не было.
        Давай-ка уберём его оттуда Волк. Ты не показывайся, я его к себе позову.
        Как скажешь брат. Утягивай за колонны аккуратно.
        Перебежав ближе, я показался заказчику на глаза и махнул рукой зовя его к себе. А тот, взбудораженный вспышкой сканера, уже был на ногах с поднятыми кверху руками.
        Завидев меня, он что-то прокричал. Но искажённый маской голос лишь неразборчиво прогудел, не давая шанса разобрать сказанные слова.
        Удерживая приклад карабина прижатым к плечу, я махнул свободной рукой ещё несколько раз, прежде чем до Жёлтого дошло, что нужно шевелиться.
        Жёлтый приблизился с поднятыми руками, но делал всё слишком медленно и пришлось схватить его за плечо и развернув пихнуть за колонну.
        - Кто такой?! Кроме тебя здесь ещё кто-то есть?
        Упирая дуло карабина в спину незнакомца, я быстро пробежался по его поясу отстёгивая парализатор и проверяя не припрятано ли ещё чего. После обыска грубым тычком заставил его согнуть ноги и упасть на колени.
        - Я жду здесь старателей!
        - Заткнись!
        Толкнув незнакомца в затылок, я прервал поток слов:
        Борз, это наш клиент. Проверишь второй ярус?
        Ответное сообщение пришло незамедлительно:
        Дай мне минуту.
        Пока напарник проверял тоннель на наличие сюрпризов я терпеливо ждал. Жёлтый тем временем снова начал болтать:
        - Вы старатели? Если нет, то давайте не будем обострять! Они скоро будут здесь и не станут разговаривать если увидят меня на коленях!
        Пришлось ещё раз пихнуть его в затылок:
        - Я же сказал тебе. Заткнись!
        Вскоре пришло ещё одно сообщение от Борза:
        Всё хорошо. Пыль лежит, тут давно никто кроме нас не ходил.
        Приспустив ствол оружия, я отошёл на два шага от Жёлтого и скомандовал:
        - Поднимайся. Ты же не думаешь, что мы могли прийти на такую мутную встречу без оглядки?
        В ответном бубнеже из-под забрала чувствовалось облегчение:
        - Так это всё-таки вы?
        Я ухмыльнулся:
        - Мы-мы. Можешь расслабиться. Но пушку из кобуры доставать не стоит.
        Я протянул ему снятую ранее кабуру, которую Жёлтый немедленно и излишне суетясь начал пристёгивать к поясу. Мужик знатно волновался. Пальцы постоянно соскальзывали, не позволяя застегнуть парамагнитный замок.
        Я сделал к нему шаг и оттолкнув его руку застегнул замок чтобы тут же снова отступить:
        - Оплата.
        Жёлтый на секунду замер, будто пойманный с поличным, а затем выдал:
        - Но работа ведь ещё не сделана? Какая то…
        Я его перебил:
        - Оплата или расход. Там не рай на земле. Кто-то из нас может отдать концы.
        Но судя по последующим словам, у заказчика было время на споры:
        - Ваша задача как раз в том и состоит чтобы провести меня до точки и обратно в целости. Разве нет?
        Мне начинало это надоедать. Хотя, с другой стороны, как раз таки я, никуда не спешил:
        - Именно. Но если кто-то даст тебе сто процентную гарантию безопасности, он лжец. У тебя десять секунд на раздумья.
        Жёлтый ответил через шесть:
        - Хорошо. Вот ваша инъекция.
        То, что мне протягивал заказчик на оплату не походило. Я знал, как выглядят корпоративные контейнеры с биотическими клетками. На них всегда присутствовала маркировка A.R.G.E.N.T.U.M. - аббревиатура, созданная из первых букв имён высших ИскИнов, главенствующих в корпорации.
        Свои мысли я немедленно озвучил:
        - На нём нет маркировки. Внутри может быть что угодно.
        - Но там не что угодно. Вы можете воспользоваться моим сканером чтобы в этом убедиться.
        У заказчика и впрямь был сканер. Аналог того, которым Голливуд в своё время проверял притащенные на продажу инъекции. От военного «мячика», который был в распоряжении Волка, он отличался глубиной сканирования. Другими словами, собирал информацию не о контурах предметов, а об их внутренней составляющей.
        На моих глазах заказчик активировал устройство и положив контейнер на пол запустил сканирование. Зелёные лучи затеяли знакомую пляску, а затем исчезли. На экране дивайса появились характеристики. Я сравнил и с теми, что были на экране устройства Голливуда и нашёл нестыковки:
        - Масса другая? - я ткнул пальцем в не понравившиеся мне строчки - Почему вот эта и эта хренотень понижены?
        Жёлтый поднялся:
        - То, что я вам дальше скажу, должно остаться тайной. Эта инъекция продукт переработки биотических клеток изменённых, добытых из их трупов. К сожалению, доступные нам инструменты очистки далеки от идеальных, поэтому масса продукта завышена, а концентрация на единицу массы, наоборот, крайне низка. - И словно спохватившись, протараторил - Но тут всё без обмана! Ровно одна инъекция по стандартам корпорации.
        Я нахмурился:
        - Эксперименты на нас ставить вздумал?
        - Нет, вы что?! - Жёлтый взмахнул руками. - Это проверенный продукт. Работает безотказно, никаких побочных эффектов. Я же говорю, концентрация низкая, поэтому масса дозировки увеличена. Буквально в начале месяца людям Кардинала раздали первую партию. Всё усвоено на отлично.
        Я взял из протянутой руки контейнер и засунул его в свободный клапан разгрузки:
        - Значит ты из научного отдела? Работаешь над этой дрянью?
        Заказчик отступил на шаг назад. Мой вопрос явно попал в самую точку. Хотя стоит заметить, что выводы было сделать не трудно.
        - Егерь обещал, что лишних вопросов не будет. Я не зря настаиваю на сохранении инкогнито. Если кто-то узнает, что я передал вам инъекцию или покинул общину, у меня будут проблемы.
        После секундной заминки я опустил оружие на ремень и решил закончить лишний базар:
        - Ладно, как выбираться будем?
        Жёлтый покрутил головой:
        - А второй где?
        Я улыбнулся:
        - Рядом, не переживай.
        Махнув рукой в направлении противоположной стены улицы, заказчик сказал:
        - Здесь отнорок есть. Прихвачен гипсовой пеной только для вида. Можно взломать, уйти, и за собой запенить. Баллон с пеной там же лежит.
        Волк присоединился к нам на входе во внутренние помещения триста тринадцатой. Заказчик не соврал. Среди пыльных обломков мебели был замаскирован баллон с гипсовой пеной, а широкая трещина в стене тоннеля, сквозь которую можно было без труда протиснуться, была заделана лишь тонким слоем этой самой пены.
        С виду стена как стена, а пара ударов ногой и уже образовалась дыра.
        Узнав, как именно мы покинем подконтрольные территории, Борз внезапно разозлился. Ухватив заказчика за грудки, прижал того к стене и отправил мне сообщения:
        Скажи этому барану, что когда мы вернёмся, об этой трещине узнают. Тот, кто это сделал, подверг многих людей нешуточной опасности.
        - Волк говорит, что эта тропинка настоящая дыра в обороне общины. Если бы об ней разнюхали изменённые, целый жилой район мог бы быть сожран.
        Жёлтый придушенно оправдался:
        - Это не моя вина. Мне продали информацию об этом месте!
        Борз отпустил заказчика и выломав ещё несколько гипсовых кусков протиснулся в темноту. Я пихнул Жёлтого следом, а затем, подхватив баллон, повторил их путь. Какое-то время мужикам пришлось ждать, пока я запеню за нами проход.
        - Слушай Жёлтый. Внимательно смотри под ноги, всегда оставайся между нами и не шуми. Если есть вопросы задавай сейчас. Дальше пойдём молча.
        Заказчик потянул из кобуры парализатор:
        - Я не дурак, буду слушаться. Хочу сходить туда-обратно и выжить.
        Остановив его встречным движением, я придержал руку на парализаторе и сказал:
        - Он тебе не пригодиться. Выстрел это шум, а шум это смерть. У нас есть оружие значительно тише. Доверься нам и не трогай его, по крайней мере пока не заговорит мой карабин, понял?
        Заказчик внял. Засунул не летальное оружие обратно в кобуру и через половину минуты мы двинулись.
        Разлом в теле тоннеля под наклоном уходил вниз и заканчивался где-то под потолком второго яруса низинного города. Здесь нас ждала вентиляционная шахта с аккуратно вырезанным в металле трубы люком.
        Одна её часть была искорёжена и расплющена сдвинувшимися бетонными плитами. А вот второй проход оставался достаточно целым, чтобы ползти по нему на четвереньках.
        Новый, стремительно меняющийся мир проник и сюда. Сквозь лопнувшие швы в трубе свисали лохмотья странного мха, зелёного и испускающего вполне заметный свет.
        Заказчик, уже настроивший свою гарнитуру на нашу частоту связи, жарким шёпотом попросил задержаться и получив добро собрал образцы. Его контейнер был полон разнообразных герметичных ёмкостей, уложенных в строгом порядке на специальных нишах.
        Жёлтый, судя по всему, был настоящим умником. Наверняка работал в научном отделе и тащил в своём биотическом блоке кучу знаний. После последнего импульса к новой цифровой валюте, введённой в оборот, прибавился социальный статус. Чем выше этот статус, тем больше товаров тебе доступно в официальных магазинах общины и у Голливуда.
        Я не мог посмотреть статус заказчика, но подозревал, что он превышает и мой и Волка вместе взятый.
        Шахта привела нас к одной из вытяжек. С виду она держалась крепко, но в том-то и дело что только с виду. Какая-то добрая душа уже открутила все крепления кроме углового, из-за чего нам оставалось лишь сдвинуть решётку в сторону.
        Здесь ходили, и ходили часто. Я начал думать об этом ещё наверху, взглянув на горы гипсового мусора, что валялся по обе стороны от прохода.
        Кто-то постоянно ломал стену и восстанавливал. Сколько же народу бродит по диким тоннелям проскальзывая мимо блок постов и минуя внимательный взгляд отделения внутренней безопасности?
        Я спущусь первым.
        Закреплённый в шахте трос полетел вниз. Борз вылез из шахты и начал спускаться. Через двадцать секунд мы получили отмашку «чисто» и наступила очередь Жёлтого.
        В отличие от Борза, заказчик даже не знал, как закрепить на поясе парамагнитное крепление. Пришлось помогать, но раздражения такой расклад у меня не вызвал. Я ещё сам многое не умел, продолжая учиться у снайпера, который на подобных, отдающих военщиной штуках, собаку съел.
        Следом пришёл мой черёд покидать трубу.
        Потратив примерно втрое больше времени чем парни, я порядочно извозился в грязи пока полз по стене и потолку подобно пауку, у которого кто-то повыдёргивал половину лап. Вместо троса пришлось использовать штурмовые перчатки и это очень сильно меня задержало.
        Второй ярус оказался подтоплен. На парамагнитной ветке было полно воды. И стоило нам двинуться по краю перрона как Жёлтый немедленно разразился тихими трещащими звуками.
        Я аж присел от такого фокуса.
        - Охренел?! Вырубай мать твою! Что за дерьмо ты тут устроил?
        Заказчик засуетился, было видно, что дивайс на его предплечье живёт собственной жизнью и ставит своего хозяина в неловкое положение:
        - Сейчас! Сейчас! Аааа, да чтоб тебя! Всё! Я не думал, что в тишине тоннеля это прозвучит так громко!
        Пришлось ухватить Жёлтого за руку, пока меня не опередил Борз. Мне казалось, что напарник готов отвесить балбесу полноценную плюху:
        - Ещё раз выкинешь что-то подобное, останешься в тоннелях один. Понял?
        Но вместо скупого «понял» заказчик жарко зашептал:
        - Вы не понимаете! Это ДОИ! Рядом с этой водой идти нельзя, мы можем погибнуть!
        Волк не стал ждать, когда мы закончим перепалку. Подлетел и сделал то, чего я боялся. Хорошенько стукнул заказчика под дых, заломил ему руку и оттащил от края перрона к мусорной куче.
        В следующую секунду мужик в жёлтом скрючившись полетел в грязь:
        Брат, он нас загубит. Мы должны вернуться и рассказать об этой трещине. Продолжать ходку нет смысла, уже сейчас понятно, чем всё закончится.
        Я испытывал похожие чувства, но осмотревшись решил не торопиться. Второй ярус низинного города был пустынным. По крайней мере та улица, на которой мы оказались. Она выполняла исключительно транспортные функции.
        Погоди Волк, дай ему шанс.
        А сам, присев на корточки перед затравленно озирающимся мужиком, сказал:
        - Волк хочет вернуться. Говорит ты погубишь и себя и нас. И не могу сказать, что моё мнение иное. Будь мы в другом месте, на нас бы уже полезли из всех щелей твари, которых ты разбудил своей трещоткой. Судьба твоей вылазки на волоске. Ты должен объясниться. И сделать это максимально понятно.
        Сглотнув, заказчик выдохнул и сняв с предплечья странный, незнакомый мне дивайс, протянул его мне трясущейся рукой:
        - Это ДОИ, детектор остаточно излучения. Я подумал, что костюм может не пропустить вибрацию, и поэтому, настроил его на звуковой сигнал. В общине он казался очень тихим. Но здесь, такая звенящая тишина, что любой звук кажется чрезмерно громким. Простите, я не ожидал, что он сработает в тоннелях. Думал, что заражение коснулось исключительно поверхности.
        Я проигнорировал протянутый мне дивайс и нахмурился:
        - Заражение чем?
        - Как чем? - Держась за отбитую грудь и сторонясь наблюдающего за округой Борза, заказчик поднялся на корточки и ответил. - Остаточным излучением. Энергией импульса. Похоже она способна укореняться в воде. Её же, я нашёл в принесённых с поверхности образцах. Она вызывает структурное изменение биологических тканей. Сначала мы считали подобное заражение болезнью, но это не так. Бактерии и вирусы тут не при чём.
        Похоже этот засранец знает о чём говорит. И несмотря на свою ужасную неуклюжесть и отсутствие опыта, его работа гораздо важнее чем наша.
        - Волк, я хочу выполнить этот заказ. Возможно, то, что он делает - очень важно. Дадим ему шанс?
        Волк выскользнул из-за укрытия, но раздражение всё же унял:
        Под твою ответственность. Если навлечёт на нас беду, я его брошу и тебе советую.
        Повернувшись к заказчику, я улыбнулся ему и поторопил:
        - Давай за Волком. Но этот шанс - последний.
        Глава 17. Самодеятельность
        Поверхность встретила нас дождём с повышенным радиационным фоном.
        Почти четыре часа мы провели на уцелевшем этаже одной из полуразрушенных высоток, ожидая, когда сочащийся с небес яд перестанет поливать улицы. Уровень радиации не был смертельным, но ловить лишние рентгены никому не хотелось.
        Естественно, без разговоров не обошлось.
        Заданный в лоб вопрос о цели нашей ходки остался без ответа. Жёлтый не спешил раскрывать карты. А я не мог настаивать, ибо сам подписался на такие условия. Поговорили о радиации. Заказчик предположил, что дело в применении грязного, отсталого ядерного оружия или что вероятней - в очередной техногенной катастрофе, произошедшей где-то очень далеко. По его словам, выходило, что поднявшаяся к небесам радиоактивные пыль и пепел могли переносится на большие расстояния и заражать местность выпадая с осадками.
        В до имперские времена такой расклад стал бы концом для всего живого. Но в двадцать пятом веке существования человеческой цивилизации, промышленные системы фильтрации, справлялись едва ли не со всеми видами загрязнений.
        Дождавшись перерыва в непогоде, мы снова встали на маршрут. Город хранил безмолвие, взбудораженные импульсом изменённые за прошедшие дни успели разбрестись по норам.
        Ходили слухи будто они жрут друг друга, но я не очень-то верил этим россказням. Трупоедство - да, подтверждённый факт. Но чтобы вот прям охотились на себе подобных… подобной информации никто не получал, ни от Оазиса, ни от других источников информационного обмена, вроде тех же старателей.
        Стоп. Внимание!
        Несмотря на то, что Волк продублировал команду соответствующим жестом, не опытный и не обученный заказчик продолжил топать вперёд. Пришлось продублировать голосом:
        - Жёлтый твою мать! Замри!
        Я не понимал в чём причина нашей остановки, но мне и не нужно было. У меня был свой сектор контроля и резко повернувшись к ребятам спиной я в меру своих возможностей контролировал тылы и оба боковых фронта.
        - Волк?
        В ответ на мой вопрос в групповой интерфейс упал скриншот из слепка памяти. Дальше по улице, на дорогу вышел пёс. Поджарый и крепкий, кажется - доберман. Больше я на скриншот не смотрел. Всё моё внимание занимали зубчатые края оврага, с которых продолжала стекать дождевая вода.
        Я узнал о выстреле по характерному щелчку сработавшего «сокола». Доберман не умер беззвучно, успел взвизгнуть перед смертью, а затем началось. С левого края оврага на нас обрушились серые тени.
        Развернувшись на месте, я почти моментально опустошил винтовку в направлении подвижного врага и отработанным движением сбросил магазин прямо под ноги, чтобы загнать на его место новый.
        Первые снаряды в большинстве своём не достигли цели. Лишь без толку выбили пыль из камней и только один зацепил собаку, что дёрнулась от попадания, но рваться к своей добыче не перестала.
        Второй магазин, я расстрелял прицельно.
        Хлоп-хлоп-хлоп…
        Если кому-то кажется, что работать по гипер-подвижной мишени легко, то это ни хрена не так. Особенно если в роли твоего врага выступает не пугливый лесной зверь, чья стая рвёт когти прочь от первых выстрелов, а приморский хищник взращённый в новом, ядовитом мире.
        Я попал лишь четвёртым выстрелом. Но попал удачно. Злобная образина, почти достигшая дна оврага, получила шарик прямиком в лобастую башку. Я успел разглядеть хлопья пены на страшных раздвоенных челюстях и изъеденную ожогами кожу, прежде чем труп улетел в ручей, вздымая его мутные воды.
        Резкий поворот левее позволил мне последним выстрелом продырявить покрытый язвами бок твари, что неслась прямо на Жёлтого. А затем… пришлось сбрасывать второй магазин.
        Как оказалось через мгновение стая окружила нас и атаковала, а не пыталась взять нахрапом, обрушившись только с одного склона.
        Удар в спину заставил меня полететь лицом вперёд. Неловко выпустив винтовку, я кое-как смягчил падение руками и ударившись грудью рванул клапан сброса. В следующее мгновение на моей ляжке сомкнулись чужие зубы, и я заорал.
        Впрочем, я быстро захлопнул пасть, как только вспомнил сколько новых челюстей пожалует на мой крик при неудачном раскладе.
        Скребя забралом маски растрескавшийся бетон и бросив к чертям бесполезную в таких стеснённых условиях винтовку, я кое-как вывернулся из-под рычащих выродков и лишь откатившись понял, почему у меня вышло разорвать дистанцию.
        Оба пса трепали рюкзак.
        Секундной заминки мне хватило чтобы напружинить тело и с низкой стойки рвануться обратно, выхватывая нож.
        Взмах раскалённой дугой отсёк часть морды повернувшего ко мне голову мутанта. Собственным телом и энергией рывка я снёс его с дороги и вонзил клинок во второго. Плазма проложила дорогу сквозь шкуру и кости, заставила кровь вскипеть в ране и подготовила место для металла. Мы упали на землю и острые зубы скрежетнули по забралу моей маски оставляя после себя царапины и разводы слюней.
        Я умел управлять своим весом и телом. Занятия по борьбе наложили на меня отпечаток. У агонизирующего пса, чью тушу подо мной пробила предсмертная дрожь, не было ни единого шанса.
        Чтобы поставить точку в его агонии, мне пришлось провернуть клинок.
        Когда я поднялся всё было кончено. Один труп в ручье, двое вокруг рюкзака, на четвёртом сидит Жёлтый и с маниакальным упорством лупит кулаками по обездвиженному телу. Волк так и не сдвинулся с места. У него под ногами ещё один рассечённый надвое. В руках тесак.
        - Нужно уходить. Пока ещё кто-нибудь не пожаловал.
        От адреналина меня потрухивало, но это нормальное явление. Согнувшись, я осмотрел ногу, но не нашёл на ней раны. Рабочий костюм, который я использовал в качестве основы для своей экипировки, было сложно прокусить зубами собаки или разрезать без применения плазменной дуги.
        Сегодня мне повезло. Останется гематома и только.
        Скажи ему чтобы прекратил.
        Осмотрев и закинув на плечи рюкзак, я подхватил винтовку и бодрой рысью перебежал к Жёлтому. Тот уже устал, его шумное дыхание без конца шуршало в гарнитуре рации. Но труп он так и не оставил, бил его даже утратив былую энергию.
        - Эй! Ну всё. Всё! Поднимайся!
        Пришлось поднимать заказчика на ноги. Он был цел, а тварь у наших ног наверняка погибла от моего выстрела. Шарик вошёл аккурат между выпирающими рёбрами, проделав дыру в коже и мясе.
        - Я в порядке… мне нужна минута.
        Я хлопнул его по плечу и сжав пальцы сказал:
        - У нас нет минуты. Прости, но мы не можем ждать. Понимаешь?
        Он понял.
        Наверное, пёс напугал его, а может заставил о чём-то вспомнить. Но тем не менее я не осуждал его за такую реакцию. Мёртвый город закаляет, но он же выворачивает мозги наизнанку. Когда топчешь эти тропы каждый месяц забываешь о том, как сам лил слёзы и переживал в первые дни после первого импульса.
        Те события уже стали историей, но не для таких как наш заказчик. Ему только предстояло почувствовать на себе хватку этих бетонных завалов, отравленных улиц и голода, который готов поглотить любого встречного человека.
        Уходя от трупов по склону оврага, я обернулся и стал свидетелем любопытной картины - собаки стали добычей крыс.
        Не знаю наблюдали хвостатые за нашей схваткой, путешествовали за стаей хищников охотясь за объедками, или просто находились поблизости… но факт оставался фактом. Прошло всего пять минут, а из разных щелей на склоне полезли серые твари, не брезгующие мясом мутантов.
        Зафиксировав событие в слепке памяти, я поспешил дальше.
        Жёлтый держался молодцом. Но нападение животных было не самым страшным фокусом мёртвого города. Я всерьёз опасался, что он совершит глупость, которая может стать фатальной для всего отряда.
        Чтобы скорректировать путь мы поднялись на гребень склона и устроили пятиминутный привал. Здесь я набил опустевшие магазины, а Волк дополнил карту пометками, немного изменив проложенный на глазок маршрут.
        В этой части завокзального района мы ещё не бывали. Взглянув в интерфейс, я спросил:
        - Почему делаем крюк? Почему не пойдём напрямки через вон ту яму?
        Снайпер ответил незамедлительно:
        Сам посмотри.
        Переданный мне в руки Сокол старателя, с установленным на него контурным прицелом смешанного назначения, расставил все точки над i. Перед нами пролегал огромный след от удара со спутника. С высоты моего местоположения не было видно глубокий провал в недра низинного города, зато я мог воочию наблюдать как «сложились» здания на пути ударной волны.
        Низменность блестела радужными разводами, что вместе с грязевыми потоками стекали к провалу. А вместе с ними туда устремлялся и химический яд, из многочисленных двигателей гниющих под завалами машин.
        Химия, радиация, и еще не бог весть что таилось в этой грязи. Корректировки, сделанные снайпером, немедленно были приняты мной со всей серьёзностью. Топать по колено в жиже чтобы по показаниям детекторов еще раз убедиться в правильности решения, мне не хотелось.
        Пришлось смириться с необходимостью намотать крюк.
        Лавируя между искалеченными зданиями, через некоторое время мы вышли к вокзалу. Здесь заканчивался завокзальный район и начинался условный центр. Условный, потому Приморьев был огромным городом, и его центр можно было исследовать многие часы кряду.
        За нами следят.
        Сообщение от Борза разбавило показную тишину разрушенных улиц. В отличии от напарника я не зафиксировал ничего подозрительного, но это было неудивительно. Мы двигались между скелетами домов, что многочисленными глазами выбитых ростовых окон пялились наружу.
        Точек для наблюдения за нами здесь было хоть задницей жуй.
        В памяти моментально возникли тревожные воспоминания о собирателях плоти. Об огне и стрельбе в тоннеле, об капающей с потолка плазме и разорванных на куски телах. Но те, кто за нами следил, не были бойцами корпорации. Искусственные воины A.R.G.E.N.T.U.M. умели оставаться незамеченными.
        Вступать в бой с неизвестными мне не хотелось, выяснять кто они такие - тоже:
        Может разорвём дистанцию? Потеряться в городе не проблема.
        Чеченец был со мной солидарен:
        Попробуем. Проскочим через здание насквозь. На соседней улице повторим. Уходим на север через сорок метров.
        Под моими подошвами чавкала жижа. День на дворе, а на улице ужасная пасмурная темень. На душе заскреблось противное чувство близких неприятностей.
        - Жёлтый. Ты как себя чувствуешь?
        Гарнитура скрипнула помехами:
        - …рошо. Давно столько не ходил. Ноги гудят.
        Разрушенные высотки молчали. Впереди маячила спина заказчика. Ещё через семь-восемь метров - Волка.
        - Подтянись ближе к Борзу. Сейчас придётся побегать. Место опасное, нужно будет проскочить быстро. Понял?
        Мёртвые улицы не туристический маршрут и рисунок передвижений тут тоже особенный. Заказчик принял и впитал его очень быстро. Прямая дорога, самый короткий путь в могилу. Сбиваться в кучу тоже не лучший выбор. Оттого и получалось, что шли мы перебежками на определённом расстоянии друг от друга. Быстрым шагом, от точки к точке, от осмотра к осмотру. Прошёл чутка, замедлись - поверти головой, кинь взгляд назад и наверх, глядишь ИскИн зафиксирует то, чего ты сам не приметил.
        Сейчас наш «рисунок» сломался. Мы подтягивались ближе к Волку чтобы быстро исчезнуть с улицы.
        Но как выяснилось через секунду, наши действия не остались незамеченными. Первым под раздачу попал Волк.
        В него - выстрелили.
        Вспышка энергетического щита была ожидаемой, но всё равно заставила меня дёрнуться. Я до последнего надеялся, что мы избежим прямого столкновения.
        КОНТАКТ!
        Услышав щелчок и завидев отблеск щита Волка, я бросился в сторону, под бок торчащей из завалов машины. Что-то стукнулось об рюкзак и ещё через секунду с резким «крррак» в борт искорёженного транспорта.
        Перед моим лицом торчал знакомый штырь.
        Рука сама собой потянулась к клапану сброса рюкзака, но в последний миг я передумал. Пластины разобранного бронежилета уже спасли меня от одного попадания, почему бы не воспользоваться этим снова?
        Кинув взгляд назад, я увидел бегущих в полном молчании людей. Двое незнакомцев ещё минуту назад скрывавшихся внутри зданий, сокращали дистанцию передвигаясь за кучами мусора и придерживаясь противоположных сторон улицы. У одного в руках тесак, у второго настоящий, двуручный молот. Но больше всех меня интересовал стрелок, который показался через секунду.
        ИскИн зафиксировал его в пятидесяти метрах и ориентируясь на движение, сфокусировал мой взгляд на цели. Понимая, что высунувшаяся в окно третьего этажа баба с «горпуном» уделает меня одним выстрелом, я сделал единственное что мог в этой ситуации.
        Рванулся дальше, наматывая маятник на местности и желая избежать попаданий.
        Металлический звон возвестил меня о том, что пока я перепрыгивал капот ржавой тачки, злобная стерва всё-таки выстрелила. Рванувшись сначала в одну сторону, а затем резко сменив направление, я услышал «тук» о камни и задумался о том, что стрелков за моей спиной скорее всего двое.
        Впереди корчился раненный.
        Я бросил на него мимолётный взгляд и не стал добивать. Он получил острый стержень в живот от Волка и поделом засранцу. У меня была задача поважнее - свалить с простреливаемой местности.
        Я свернул к проёму, в котором за несколько секунд до этого мелькнул жёлтый комбинезон.
        С другой стороны улицы, там, где валялся раненный, тоже маячили враги. Один выстрелил в меня на развороте к подъезду. Я не видел куда улетел железный штырь и плевать на это хотел, но даже не помышлял об ответной стрельбе. Во-первых, буду точно так же, как и они безбожно мазать, ибо по движущейся мишени попасть очень нелегко. Во-вторых, придётся остановиться, а это в моей ситуации смерти подобно.
        Ну и в-третьих, пошло оно всё на хер!
        Вломился в подъезд как неуклюжий боров. Снёс с пути какую-то деревянную рухлядь и не желая оставаться в просматриваемом проходе завалился в первую попавшуюся квартиру. Забег в полной экипе, с маской на лице и во всеоружии, это то ещё испытанье. Кислорода не хватало и мне требовалась передышка. Но времени на неё у меня не было. Сначала нужно выбраться из западни.
        С разгона, пробежав помещения насквозь, выпрыгнул на гору обломков.
        Естественно, я действовал не спонтанно. Зная куда в полном молчании рвётся Волк я бежал следом. Жёлтый тоже был здесь. Я увидел его яркий комбинезон сразу, как только вывалился из здания. Легконогий и не стеснённый тяжёлым рюкзаком он не отставал от Волка ни на шаг.
        Пока я соскальзывал по наклонной бетонной плите, передо мной во всей красе предстала та задница, в которой мы оказались.
        Волк и Жёлтый столкнулись с изменёнными.
        Кровавые камни…
        Кровавые тряпки…
        Кровавые рожи…
        Кровавые лапы…
        Судя по трём эпицентрам кровавого пиршества, тут задрали аналогичное число людей. Возможно, даже кого-то из нашей общины или из числа тех непонятных мудаков, что устроили на нас засаду.
        Сняв предохранитель прямо на ходу, я соскользнул с бетонной плиты и припал на колено. Выстрелы зазвучали в унисон с хлопками глушителя и треском парализатора.
        Наша группа огрызнулась на внимание изменённых - смертью.
        ИскИн насчитал двенадцать особей. До пятого уровня включительно. Жутких образин все ещё отдалённо напоминающих людей, но давно ими не являющихся. Больше всех мне запомнилась тварь, у которой вместо левой руки было щупальце, а на брюхе сокращались зубастые рты-присоски.
        Пистолет-пулемёт Борза, длинной, четырёхсекундной очередью в полный магазин, на моих глазах срубил половину ублюдков, заставив их свалиться на землю. Но остальные, единой волной напали на заказчика и снайпера.
        Всё что я смог в эти смертельно опасные секунды - поддержать их огнём.
        Три снаряда ушли в мерзавца, напавшего на Жёлтого. В бок и бедро, но без особого толка, тварь сбила с ног заказчика и навалилась сверху. В этот момент, к моей чести, я сумел сохранить хладнокровие и выждав паузу всё-таки достал уродливую башку прицельным выстрелом. Ещё один изменённый секундной ранее нарвался на выстрел из парализатора.
        Но остальные…
        Более ловкого мерзавца чем мой напарник я в своей жизни не разу ни встречал. Пока я менял магазин, снайпер отпрыгнул от жадных лап, крутнулся юлой швыряя в противников рюкзак и сорвал с парамагнитных креплений щит.
        Лязг, рёв, клёкот.
        Жаркая плазменная дуга рассекла чудовищ, что навалились на механическую преграду. Пройдя сразу через два тела, отрубая вцепившиеся в щит лапы и разрубая тела, на выходе из плоти она «вытащила» с собой струю кровавого пара и дыма. А Волк тем временем отступил ещё дальше, оставляя на земле два агонизирующих трупа и заходя с выдумкой, по дуге, закручивая противников прямо под атакующую руку и разворачивая их таким образом, чтобы уйти с линии атаки.
        Чтобы опустошить ещё один магазин мне потребовались секунды.
        После нескольких шаров, полученных в спину и перебивших кривой позвоночник, один из оставшихся в живых изменённых свалился на камни. Второй лишь дёрнулся от попавших в его тело снарядов и расстался с жизнью на щите Борза.
        Плазменная дуга на тесаке чеченца не оставляла шансов незащищённой плоти. Но схватка на этом не кончилась.
        Погоня выплеснулась на улицу вооружёнными людьми. Грязными и похоже впитавшими вместе с этой грязью законы мёртвого города.
        Никто из убийц не раскрывал рта.
        Словно на зло мой маршрут повторил самый здоровый из преследователей. Двухметровый амбал с двуручным молотом и кибернетическим протезом вместо левой руки, выбежал из проёма разрушенного здания и едва удерживая равновесия заскользил ко мне по наклонной бетонной плите. Чтобы избежать вертикального удара дробящим оружием, мне пришлось рвануть клапан сброса и угрём вывернуться из лямок тяжёлого рюкзака.
        Молот опустился, и выбив целые снопы искр полыхнул электрическим разрядом, разбросавшим шрапнель мелких каменных осколков, некоторые из которых, болезненными уколами ударили в мой комбинезон. Оружие в руках моего противника оказалось с сюрпризом. Медная обмотка «головы», изолированный кабель, прикрученный к рукояти - вот и всё что я приметил, прежде чем отпрыгнуть ещё дальше.
        Несмотря на свои габариты, здоровяк был невероятно скор на расправу. Увернувшись от нового удара, я продолжил отступать, с удивлением отмечая, что волосы на моём теле встали дыбом наэлектризованные прошедшей очень близко ударной частью молота. Именно в этот миг мне на помощь пришёл Жёлтый.
        Разряд парализатора ударил в здоровяка сбоку, но был частично погашен попаданием в кибернетическую руку. Протез такого надругательства не выдержал, заискрил, дважды громко щёлкнул пока его владелец, заплетаясь на отказывающих ногах, семенил за мной в попытке удержать обычной рукой из плоти и крови свой огромный молот.
        Когда он упал на колени и поднял на меня взгляд, я ясно увидел в его глазах, укрытых за поцарапанным стеклом химической маски - саму смерть. И выглядела она точь-в-точь как моя полная копия.
        - Праведники вкусят кровь и плоть мучеников. Так говорит ОН, и так БУ….
        Я не стал ждать, когда еле ворочающий языком противник закончит свою отходную речь. Одним слитным движением я вырвал нож из ножен и провёл укол прямо в забрало.
        Кровь и иные вскипевшие соки убитого ударили в стекло с внутренней стороны, окрасив его в розовый цвет и скрыли от меня взгляд обречённого. К его чести, следует заметить, что он умер бесстрашно.
        Где-то за спиной снова застрекотал пистолет-пулемёт Волка. Кто-то всхрапнул совсем близко и заставил меня резко развернуться. Пули пробарабанили по бетону, прочертили стену и заставили скрыться чужого стрелка. На камнях корчился ещё один смертник. Снайпер подстрелили ублюдка секундой ранее, вынудив того выронить тесак и отбросить мысли о душегубстве.
        ОТХОДИМ!
        Работая отсечками по несколько патронов по выходящим на нашу сторону проёмам первого этажа, мой напарник подавил активность наших врагов. А пули, гудящие шмелями над моей головой, заставили меня вжать её в плечи и пригнуться.
        Но отступать я не хотел.
        Бросив взгляд на свой рюкзак, на отступающего Борза и заказчика, который уже выбрался из-под трупа изменённого, на кровь и трупы вокруг, на всё ещё мычащих и дёргающихся недобитков, я понял, что ситуация стремительно выходит из-под контроля. Если мы продолжим бегство, а преследователи погоню - умрут все. Мёртвый город не терпит такого бедлама и шума.
        Поднимаясь по завалу обратно к проёму, из которого выпрыгнул убитый мной амбал и загоняя очередной магазин в винтовку, я прорычал в гарнитуру рации:
        - Жёлтый, отходи с Волком. Я догоню.
        Новый магазин вошёл на своё место с характерным щелчком. Волк не стал спрашивать какого хрена происходит. Мы оба понимали, что я, грубо нарушаю отработанные расклады. Спорить - нет времени. Действовать в отрыве от группы - неоправданный риск на который я иду осознанно.
        Первое помещение, в которое я поднялся, оказалось пустым. Чтобы заглянуть за поворот с минимальным риском пришлось переложить приклад в другую руку. Этому фокусу меня научил Борз. Высунувшись именно таким образом, ты показываешь предполагаемому стрелку минимум площади собственного тела.
        Вот только за поворотом меня ожидал не стрелок.
        Молодой парень подросток, может девчонка - толком не разобрать. Прижавшись к стене спиной, наклонив голову и сложив руки в молитвенном жесте что-то жарко шептал, отложив в сторонку шоковую дубинку.
        Стальной шар, выпущенный из пневматической винтовки практически в упор, проломил его висок и вылетел, с другой стороны, таща за собой мозги, кровь и кости. К моему счастью, именно этот миг выбрала женщина с кустарным оружием в руках, та самая, что едва не достала меня в первые минуты боя, чтобы выбежать в коридор.
        Труп ещё только заваливался на бок, когда его мозги розоватыми брызгами заляпали стену и выбежавшую прямо на меня женщину.
        Штокк-Штокк-Штокк
        Винтовка трижды плюнула смертью, а ноги уже несли меня дальше. Перешагнув оба трупа, я отметил, что «гарпун» в руках последней убитой разряжен и имеет два ложа под снаряды. Беря в расчёт эту его модификацию, можно было предположить, что в самом начале этой заварушки по мне работал один человек, а не двое.
        Миновав коридор быстрым шагом на чуть согнутых ногах, я вышел к лестничному пролёту и своеобразной развилке ведущей как в смежные помещения, так и на разные этажи. Здесь мне оказали первое, серьёзное сопротивление.
        Разряд парализатора ударил очень близко, врезался в стену и окатив меня по остаточному принципу вызвал сильный тремор в руках. Я выстрелил в ответ и отступил обратно в облаке разлетевшейся пыли. Руки, задетые зарядом, слушались меня плохо, попытка сменить магазин закончилась полным провалом, он просто выпал из непослушных пальцев и загремел на пол.
        Несмотря на то, что я не видел своего врага, я знал, что стрелял он сверху, от лестницы. Ослеплённый близкой вспышкой и неуклюжий, я принял единственно верное решение - бежать!
        Вот только вряд ли кто-то ожидал от меня что я побегу не прочь от места засады, а к ней.
        Пробежав здание насквозь, я выпрыгнул наружу на параллельной улице. Прыжок вышел кривым, да и удобной наклонной плиты тут не было. Шваркнулся на камни с высоты полутора метров, тихонько радуясь, что компенсаторы нагрузки в берцах справились, но так как с координацией у меня были проблемы я немедля завалился вперёд, разбивая руки и обдирая локти.
        Где-то надо мной, в подъезде, находился стрелок.
        Стараясь не выдать себя шумом, но в то же время действуя максимально быстро, я пошёл вдоль стены разрушенного здания пробираясь по упирающимся в неё обломкам.
        Мой расчёт был предельно прост, реализовать обход чтобы в конечном итоге не просто появиться с другой стороны от позиции стрелка, но и вовсе подняться на его этаж воспользовавшись лестницей в соседнем подъезде.
        Вполне ожидаемо что уроды, устроившие на нас засаду, сколько бы их там не оставалось, тоже на месте сидеть не будут. Но выбора у меня нет, я выбрал агрессивный метод покончить с конфликтом и отступать вместе с группой уже поздно.
        К сожалению, я недооценил численность своих врагов.
        Ожидая, что вражеский отряд не превышает десятка человек, я жестоко ошибся. Религиозные чужаки, преподали мне урок среди серых обломков Приморьева, неожиданно захлопнув ловушку.
        Пока я, в желании совершить тактический обход пытался зайти в тыл к замеченному стрелку, меня самого окружили. Выстрел из парализатора раздавшийся где-то в стороне толкнул меня в плечо и на несколько мгновений закрутил перед глазами карусель падения. Тормозящее влияние этого выстрела на разум не позволило мне понять, что произошло и откуда прилетел разряд.
        Лишь через минуты, когда несколько людей втащили меня под своды руин, я понял, что жив и нахожусь в плену.
        Сняв с меня большую часть экипировки и отобрав оружие, мои конечности прихватили синтетическими жгутами полностью лишая меня любых шансов на сопротивление. А затем, моё существование превратилось в набор смазанных образов.
        В себя я пришёл глубоко под землёй.
        Глава 18. Ловушка для монстра
        Мешок на голове, привязанные к жёстким, холодным подлокотникам руки, затёкшие и замерзшие ноги, обездвиженные синтетической верёвкой, и петля-удавка на шее, закреплённая у изголовья и не дающая крутить головой. Чуть дёрнешься и сразу удушье.
        Очухиваться после разряда парализатора, особенно если этот разряд многократно превосходил обычную норму, то ещё удовольствие.
        Голова не соображает, бесконечная борьба с сонливостью заставляет всё сильнее и сильнее клевать носом и когда сон берёт верх, удавка начинающая сжиматься на горле, под весом склонённой головы приводит тебя в чувство. Снова и снова, минуты и часы, пока мозг не начнёт соображать в должной мере чтобы понять - наклонять голову нельзя.
        Тот, кто усадил меня сюда, проделывал это явно не в первый раз.
        После того как интерфейс заработал, я просидел в одиночестве целый час. А если точнее шестьдесят семь минут. Вряд ли подобные временные рамки были совпадением. Скорее отработанной схемой, при которой пленнику дают почувствовать всю серьёзность своего положения с целью оказания психологического давления.
        Если я прав, в скором времени это давление перейдёт на новый уровень. Ошеломить и сломать или удивить? Чем они займутся, когда снимут этот мешок с моей головы?
        Первым что я услышал был характерный, отдалённый шум поворотного механизма, а затем скрежет. Знакомые звуки, частенько сопровождавшие открывание герметичного люка ведущего в технические помещения под перронами.
        Мой опыт можно назвать специфическим. Но чтобы понять, где я нахожусь мне не нужны глаза. Они не учли значение звуков? Или считают, что это не важно? Но если не важно знает ли пленник, где он находится, зачем тогда мешок на его голове?
        Шаги приблизились. Здесь холодно и сыро, где-то на расстоянии от меня на полу есть лужица, в которую вошедшие поочерёдно наступили.
        Пришедших по мою душу было двое.
        Один, размеренно и шумно дышал, второй был «лёгким» - его шагов я почти не слышал. Возможно, первый крупного телосложения, а второй среднего или худощавого.
        Когда они взялись за меня я старался сохранить хладнокровие, не кричать и продолжать думать, подмечая детали. Сначала снаружи включили освещение, да такое мощное, что даже укрытые мешком глаза испытали неудобство.
        А затем мешок сняли.
        То, что я увидел, не соответствовало нарисованной в моём воображении схеме окружающей обстановки. Ублюдков и в самом деле было двое. В фартуках и масках, с резиновыми перчатками на руках, и одетые в рабочие комбинезоны, они взялись за меня жёстко и молчаливо.
        Никаких вопросов. Только боль.
        Первой под раздачу попала левая рука. С неё на моих глазах аккуратно срезали рукав до самого плеча. Я же, понимая, что меня не ждёт ничего хорошего, впитывал всю входящую информацию словно губка. Небольшое помещение, явно жилая комната. На стене видно спальную нишу.
        До того, как в мою плоть погрузилась тонкий хирургический инструмент с контактным лазерным наконечником, я успел увидеть многое.
        - Аааааааа!!!
        Они срезали кожу с моей кисти, с области от костяшек до запястья. Срезали медленно, забрали почти квадратный лоскут кожи с собой и снова надели на меня мешок. В конце экзекуции моё сердце колотилось как бешенное. Паника захлестнула рассудок и долго не отпускала, не позволяя мне успокоиться.
        Пытался ли я сдержаться? Нет, орал как безумный, выплёскивая свою боль в окружающее пространство. Но когда свет погас, скрипнул поворотный механизм и наступила тишина, я был в полном порядке. И чувствовал себя гораздо лучше чем до прихода ублюдков.
        Я их убью, уверенность в этом росла с каждым новым событием.
        Во-первых, они не придали значения звукам. Выход из комнаты перекрывался современной дверью-задвижкой. А я её не слышал. Во-вторых, их шаги удалялись очень странно, так словно помещение было значительно больше или длиннее. И наконец, в-третьих, тут не было никаких луж и поворотных механизмов.
        Если брать во внимание, что во всём остальном я оказался прав, а именно в количестве чужаков и их телосложении (они и в самом деле соответствовали пришедшему на ум описанию) «комната» в которой я находился настоящая фикция. Голографическая обманка или иная дрянь способная создать правдоподобную структуру.
        Постепенно отходя от шока и свыкаясь с болью, я не думал о том, что предпримут захватившие меня в люди. Облизывая свои губы от солёного пота, выступившего во время пытки, я думал о том, что буду делать Я.
        Но как же чёрт возьми болит моя кисть!
        Они сняли кожу с верхней части, целый лоскут! Сраные ублюдки! Боль не отпускала, чтобы не зацикливаться на ней я пытался шевелить извилинами, но первый шок меня уже отпустил и теперь организм кричал о нанесённом ему увечье. И этот крик отдавался звоном в моих ушах заставляя дрожать каждую жилку взмокшего тела.
        Поймав себя на том, что пятками босых ног я скребу пол, задрав голову чтобы ослабить удавку и мычу сквозь зубы слегка раскачиваясь всем напряжённым телом, я приказал себе успокоиться и расслабить хватку на подлокотниках.
        Пытка - это давление. Хотят сломить волю и сделать болтливым, послушным дерьмом, иначе бы уже убили. А значит им либо нужна информация, либо послушный раб. Но вопросы если и начнут задавать, то только тогда, когда даже немой начнёт разговаривать.
        Операцию по удалению кожи сделали с помощью хирургической перчатки, тонкой и современной лазерной насадкой. Сколько ещё кожи они срежут, прежде чем решат, что с меня хватит?
        Следующий раз ко мне пришли ровно через шестьдесят минут после экзекуции.
        Пытают с шагом в час? - додумать эту мысль я не успел.
        Снова двое. Судя по росту и фигурам те же самые заплечных дел мастера. Те же звуки, тот же слепящий свет и та же комната. Набор методов призванных меня дезориентировать и лишить воли к сопротивлению.
        В этот раз сняли квадрат кожи пять на пять, чуть выше внешней стороны кисти. Слепящая сознание рана напоминала змею, что становится тем больше, чем глубже вгрызается в тело. Никакой крови на месте ранения не было. Лишь запах палёной шкуры и волос витал в воздухе, заставляя рвотный ком подкатывать к горлу.
        Я снова кричал. Снова скрёб пятками пол и потел. Но в этот раз к обычным симптомам прибавилась дикая отдышка. Боль заставляла извиваться в пределах пут и напрягать мышцы. Вбитые в подкорку, природные инстинкты, приказывали мне «бежать» прочь от красной лазерной линии, что медленно вспарывала мою кожу. Но верёвки не позволяли этого сделать.
        Металлический, грубый стул под моей задницей, казался мне воронкой, вытягивающей мои силы. Через двадцать минут после последнего операции, я уловил в теле дрожь, так свойственную перенапряжению.
        Никогда я так сильно не уставал как в эти несколько минут своей жизни.
        Пытка странная хрень. Рядом никого нет, никого кого стоило бы стесняться. Никого кто мог бы рассказать о твоей стойкости. И наконец - никого кто мог бы рассказать о твоей слабости.
        Меня подмывало заговорить с моими мучителями. Высказать им всё что думаю, ругать их и угрожать им, молить о пощаде, спрашивать, что им нужно… и я так и делал. Не в силах сдержаться я пел им целые дифирамбы, но делал это исключительно про себя.
        Потому что заговорить вслух, означало начать играть в эту игру по их правилам. А играть по их правилам, равносильно смерти.
        Когда за мной пришли в третий раз, я втайне надеялся, что произойдёт что-то выбивающееся из этого бесконечного болезненного круга. Со мной заговорят. Что-то спросят. Прибегнут к другим методам…
        Но всё повторилось точь-в-точь как раньше. За тем исключением что новая рана оставила после себя не квадратную, а прямоугольную полость. На руке от костяшек и до самого локтя не осталось живого места. Хотя это конечно же было не так.
        Если покрутить руку и пройтись по всей её поверхности, мучители займут меня минимум на стуки. Не считая тех ровных, уцелевших нитей, что оставались между ранами делая мою руку похожей на странный панцирь.
        Новый час пролетел незаметно. Информации почти не прибавилось. Я приметил на поясе у одного из садистов пистолет для инъекций. У второго из оружия был компактный парализатор в кобуре и засапожный нож за голенищем. Оба в фартуках, видать иной раз приходилось работать не так аккуратно.
        Когда поворотный механизм зашумел вдалеке в четвёртый раз, я не стал ждать изменение ситуации. Я стал её изменять самостоятельно.
        Всего лишь наклонил голову, подержал удавку натянутой так, чтобы она давила на сонную артерию и потерял сознание ещё до того как шаги приблизились.
        Как оказалось к такому повороту они тоже оказались готовы. Сбежать в забытье не вышло. Медицинская мазь с едким запахом, сунутая мне под нос, заставила меня очнуться, а давящую на шею петлю просто сняли, заменив её кожаным ремнём, оттягивающим мою голову назад.
        Четвёртая операция по снятию кожи заставила меня обоссаться и заплакать.
        Я, крепкий мужик, опалённый мёртвым городом, рыдал как девчонка с соплями и всхлипываниями. От меня воняло палёным и мочевиной. И я не мог от этого никуда деться.
        Ещё через час, когда мне начало казаться, что я попал в бесконечную временную петлю, в которой меня медленно разбирают на запчасти, садисты изменили своему обычному стилю.
        Мне пришёл запрос на синхронизацию.
        Пока перед моим взором висела табличка с запросом от неизвестного пользователя, меня не трогали. Пыхтел тучный, переминался с ноги на ногу худой, но проклятый лазер не срезал мою кожу, а мешок не поднимался чтобы заставить меня сощуриться от слепящего света. Но вечно так продолжаться не могло.
        Терпения ублюдкам хватило на половину минуты. Затем запрос исчез, а с меня сдёрнули мешок.
        Убивать меня не планировали. По крайней мере пока. Слепки памяти, файлы, сохранённые в базе ИскИна - вот что их интересовало. Зачем задавать вопросы, когда в обмен на прекращение пытки, можно скачать буквально ВСЮ мою память.
        Пятый кусок кожи был отделён с той же молчаливой педантичностью что и все прочие. От крика у меня сел голос. Кажется, я дважды отрубался, за эти ужасные, воняющие палёной шкурой минуты. Но проклятая, сунутая под самый нос мазь, каждый раз возвращала меня в сознание, и операция продолжалась.
        Перед уходом, мою грудную клетку просканировали медицинским сканером. Видимо, проверяли не умру ли я раньше времени от боли и выдержит ли моё сердце.
        Судя по всему, решили, что выдержит.

* * *
        Это же время, тремя километрами севернее…
        Шило вёл ударную группу по практически непроходимому тоннелю. Обрушения здесь достигли таких масштабов, что низинная улица стала напоминать не тоннель, а пещеру.
        Отовсюду капало. Журчала вода. Головняк постоянно утюжил путь сканерами, но несчастья всё равно случались. Во время очередной осыпи бойца утащило и погребло под завалом. Второй исчез в трещине в самом начале маршрута. Просто шагнул в темноту и сгинул без крика. Лишь групповой интерфейс мигнул и выдал сообщение, лишний раз подтверждая чужую гибель.
        Бой ещё не начался, а отряд уже понёс первые потери.
        Подобные расклады не вызывали у офицера раздражения. Люди не имели нужного опыта и подготовки, а взять её было просто неоткуда. Перенять тактику старателей и отправлять малые группы на вылазки? Вариант не самый лучший. Смертность там ого-го, в долгосрочной перспективе получишь на одного опытного - десяток трупов.
        - Зелёный голове. Подходим к линии молчания. Как принял голова?
        Шило выслушал доклад и тут же ответил:
        - Принял тебя Зелёный. Режим молчания, всем ориентироваться по биотическим блокам. Конец связи.
        Имея на руках инструменты управления групповым интерфейсом, безопасник отключил возможность связи через короткие рации. Напряжение нарастало. Отряд вплотную подобрался к чужой общине, основанной внутри крупного завода по переработке мусора. Здесь их частоту связи могли перехватить.
        Детекторы сообщали о превышающем норму уровне загрязнений, но именно этот факт заставил командира ОВБ повести людей этим тоннелем. Риск наткнуться на гнездо изменённых в таком месте был минимален. Твари не меньше людей хотят жить и несмотря на поразительную стойкость избегают совсем уж смертельных зон. Да и люди тоже, а значит его группу на той стороне никто не ждёт и её появление будет неожиданностью.
        Он знал, что расплатой за подобное решение будут новые смерти. Гораздо позже, когда его бойцы вернутся в общину, многие из них умрут от поражения излучением и заражения. Самопальные защитные костюмы в их случае - не панацея.
        Но этот шаг - был вынужденной мерой.
        Уже два месяца в подконтрольных тоннелях вовсю разворачивалась диверсионная деятельность чужой общины. Чужаки проникли с выжившими из смежных улиц, пользуясь неразберихой и притоком большого числа новых лиц влились в рабочие и карантинные отряды. Устроили себе целую массу лазеек в обход блокпостов и по мнению командира ОВБ готовили вторжение с полной ликвидацией правящей верхушки.
        В эту самую минуту, в общине Кардинала разгорались короткие стычки. Ликвидационные отряды вычищали мерзость из подконтрольных территорий. Под треск парализаторов и шоковых дубинок вламывались в жилые районы. Снимали обнаруженные заранее взрыв пакеты, замурованные в кладку после недавних ремонтных работ. Но зачистить шпионскую сеть не означало победить, и именно поэтому было принято решение нанести упреждающий удар всеми возможными силами. Быстрый, сильный, неотвратимый.
        Подготовка к этому удару осуществлялась у всех на виду. Люди думали, что их собирают в вылазку на поверхность. В самый крупный рейд, аналогов которому ещё не было. Но на самом деле, лишь малая часть бойцов должна была сесть на технику и попытаться вырваться из города по разведанным заранее маршрутам.
        Основные же силы, были нацелены совсем в другую сторону.
        Низинный город не везде опутан однородной паутиной основных тоннелей с примыкающей к этой «паутине» системой коммуникаций - технических линий, вентиляционных шахт и канализационных труб. Кое-где есть исключения. Крупные промышленные или складские центры, ключевые точки, такие как станция маятникового преломления, очистные сооружения или, к примеру - транспортные узлы.
        Сегодня, ударный кулак сводной группы, состоящей из бойцов ОВБ и отрядов Кардинала, подбирался к такому центру. Крупному заводу по переработке мусора, многоуровневому монстру, занимающему сразу два яруса низинного города.
        Кардинал, несмотря на возражения Шило, тоже участвовал в операции наравне с полевыми офицерами. Сейчас он вёл второй отряд смежным маршрутом, по кишке канализации второго яруса, где-то чуть в стороне и глубоко под ногами у основной группы.
        Головняк на точке. Всё чисто.
        Безопасник ухватился за трос и с помощью бойца охранения взобрался по груде обломков. За ним следовали люди, и сменив бойца на вершине он скинул трос вниз чтобы помочь следующему:
        Отряду. Ускоряем темп движения. До назначенного времени восемнадцать минут. Сапёрам приступить к подготовке пробоя.
        Врываться на завод по переработке мусора, используя наверняка хорошо защищённые входы-выходы общинникам было не с руки. Затяжной бой не потянуть. Нет ни боеприпаса, ни времени. На шум неизбежно подтянуться твари, а сами атакующие окажутся в полном окружении без единого шанса на выживание.
        Другое дело проникновение в самом неожиданном месте.
        Было принято решение с помощью аппаратуры штурмовой роты, совершить пробой стены. Исключающая лишние вибрации и ударную волну плазменная мина, должна была вскрыть стену в заранее разведанном месте и привести отряд прямо в сердце чужой общины. Ну а дальше: проникновение, зачистка всех вооружённых людей, подавление очагов сопротивления с сопутствующим выходам ко всем ключевым точкам.
        То же самое в назначенную минуту провернёт Кардинал со своими людьми ярусом ниже.
        Сапёры справились быстро. Мина заняла своё положение на стене тоннеля, а отряд подтянулся ближе и был разбит на штурмовые группы, которые могли, но не использовали краткие минуты затишья перед боем для отдыха.
        У всех в крови блуждал адреналин, в таких условиях не расслабишься.
        Шило тоже нервничал. Он чувствовал огромный камень ответственности на своих плечах за окружающих его людей. В последние минуты перед боем он раз за разом прокручивал последние событие в голове, пытаясь понять могли ли его переиграть.
        Ещё в общине, получив от одного из сотрудников-наблюдателей, следящего за настроениями в рабочих отрядах, доклад о подозрительных лицах и задержке работ в одном из тоннелей, он поручил провести проверку, по итогам которой был обнаружен небольшой участок свежего фундамента, а под ним - скрытый проход.
        Сначала возникли мысли о контрабанде, связанной со старателями, но эти сведенья не подтвердились. А новые находки, в том числе заложенные недавно бомбы, часть из которых тут же была снята, разминирована и установлена на место в нерабочем состоянии, заставили ОВБ форсировать события. Дальше - больше. Организовав «несчастный случай» на работах, одного из чужаков похитили, выдав его исчезновение за гибель под завалами. Даже труп из-под камней вытащили нужной комплекции, правда изуродованный донельзя.
        Так в руках у Шило появился «язык».
        *ЯЗЫК - военнопленный
        К пыткам и психическому давлению прибегать не пришлось. Боясь повредить единственный источник информации, с ним обходились очень деликатно. Всё решили техники ОВБ и специальные препараты.
        Из «языка» вытащили всё. Вплоть до расположения его общины. И уже тогда стало ясно, что договорится с чужаками не выйдет. Особое удивление вызвал тот факт, что заговорщики наладили настоящий канал поставок мертвечины за пределы общины.
        Не желая кормить изменённых и не имея возможности хоронить своих мертвецов, община безвозвратно утилизировала их тела. Происходило это в одном из закрытых, нежилых и подконтрольных тоннелей. С использованием химии для растворения органики.
        Метод был хорош. Никакого дыма. Никаких бактерий. Полная изоляция.
        Другое дело, что сама по себе работа была морально тяжёлой, и подписывались на неё далеко не все. Но чужаки были из иного теста. Именно они очень быстро проникли на работы в подобные отряды, из-за чего в скором времени смогли наладить постоянную контрабанду человеческого мяса за пределы общины.
        Каннибалы. Ожидаемое явление, но всё равно ужасающее своими масштабами.
        Под боком у завокзальной общины вырос настоящий монстр. Монстр - который уже какое-то время пожирал людей, становясь всё сильнее и сильнее, зарясь не только на мёртвых, но и на живых.
        Звуковой сигнал в интерфейсе отвлёк командира службы безопасности от мыслей. Настала пора действовать:
        Сапёрам приступить к созданию прохода. Остальным держаться укрытий!
        Через десяток секунд в тоннель дохнуло жаром. Мина сработала штатно. Направленный, концентрированный луч плазмы, исторгнутый после подрыва, кумулятивной струёй прожёг стену и выбросил с другой её стороны огромный объём пламени, раскалённой пыли и расплавленного металла.
        Даже если там и был хоть кто-то способный на сопротивление, он моментально погиб.
        Первый, к бою. Обеспечить безопасность прорыва.
        План был разработан заранее и пока предварялся в жизнь без каких-либо задержек. Первый штурмовой снялся с мест и бросился к овальному проёму. Эти люди знали, что делать. Бывшие бойцы штурмовой пехоты не растеряли своих навыков и подобный прорыв в условиях низинного города не был для них чем-то из ряда вон.
        Пользуясь специальными шашками с хладогентом, они забросали ими проём, тем самым быстро снизив температуру до приемлемых значений. Ещё через половину минуты последний из бойцов этого отряда был внутри.
        В интерфейс Шило пошли первые информационные потоки.
        Группы со второй по пятую, к бою!
        Пошла рутина. Посыпались первые доклады о контактах. Пользуясь неразберихой и отсутствием у противника продвинутых комплексов визуального наблюдения, сводное подразделение ударило сокрушительно. Обожжённые, слепые в задымлении и контуженные бойцы из числа трупоедов, были зачищены без лишнего риска.
        В тоннеле стоял грохот.
        Треск скупых автоматных очередей, хлопки гранат и шипение плазмы, смешались в общую какофонию, разбавленную попискиванием поступающих отовсюду сообщений. Шило ступил на покрытый инеем бетон с группой охранения и отдал последний плановый приказ:
        Шестой, закрывай нору.
        Шестая группа сжигала все «мосты». Именно эти бойцы через минуту зальют плазмой образованный совсем недавно проход, а чуть позже вместе с сапёрами устроят ещё один направленный взрыв. В этот раз, полностью блокирующий вероятность удара в спину, отступления, или прорыва изменённых.
        В воздухе пахло плазмой и сгоревшим порохом. В режиме абсолютной секретности, в закрытом, промежуточным перед поверхностью сектором, граничащих с подземными этажами одной из наиболее уцелевших завокзальных высоток, Кардинал развернул производственный цех. В котором из различного мусора, синтезировались химические элементы нужные для производства простейшего, грязного боеприпаса.
        Задолго до катастрофы, Российская империя перешла на отвечающие современным требованиям ведения войны энергетические и плазменные боеприпасы. Автоматы Сёмушкина, или сокращённо АС-74, были массово модернизированы. А старые, пороховые боеприпасы, что наполняли склады по всей стране, ушли в гражданский оборот и использовались в основном на охоте, так как имели слабую эффективность при столкновении с энергетическими щитами.
        Сейчас же, прогресс обернулся регрессом и человечество вновь убивало друг друга старыми, уже неоднократно собравшими кровавую дань, пороховыми патронами.
        Командир сводного отряда, окружённый группой охраны, пробежал по железному мосту к ближайшему укрытию и присел за рядами выступающих из стены, массивных труб. Пыль, стоящая столбом внутри завода, подсвечивалась изнутри выстрелами и взрывами. Повсюду лежали убитые, а на головы тех, кто сражался внизу, бесконечным горячим дождём сыпались гильзы.
        Без труда проникнув на вторую производственную линию, которая буквально нависала над нижним ярусом широкими металлическими мостами, бойцы рассредоточились по своим направлениям и приступили к зачистке. Весь младший командный состав от ефрейтора до прапорщиков, офицеры и даже обычные солдаты, перед самым выходом в рейд получили довоенные карты завода по переработке мусора и отработали взаимодействие в виртуальной симуляции. Чёткие и слаженные действия, превосходство в техническом оснащении и слабость вооружения противника, сделали преимущество малочисленных отрядов Кардинала подавляющим.
        Несмотря на численное превосходство, люди что не гнушались пожиранием себе подобных, проигрывали.
        Жалкие островки сопротивления, огрызались железными штырями самопальных орудий, чьи снаряды были эффективны против незащищённых энергетическими щитами целей вроде мутантов и изменённых. Град подобных попаданий вызывал частые вспышки энергетических щитов, но истощал их слишком медленно и был по сути своей неэффективен.
        Ответный, прицельный огонь, без труда находил свои цели. Пользуясь дымовой завесой, солдаты штурмовых отрядов с лёгкостью избегали направленного на них огня и подбираясь в упор, закидывали укрытия противника самопальными взрывпакетами и гранатами.
        Внутри завода стоял неописуемый грохот.
        Информационные графики, дарили надежду на благоприятный исход. Шило даже позволил себе скупую улыбку, которая, впрочем, очень быстро сменилась болезненной гримасой.
        Где-то рядом сработало ЭМУ.
        Электромагнитное устройство большой мощности, распространило по всему внутреннему пространству завода невидимый импульс. Биотические блоки нападающих и обороняющихся массово перезагрузились, наградив людей сбоями в работе подключённого оборудования и сильнейшими головными болями.
        На краткие секунды пожар войны замер, но не потух окончательно. Культ трупоедов нанёс ответный удар.
        Контратака выплеснулась на производственные линии. А ещё через минуту бой закипел вокруг промышленных агрегатов. Из внутренних помещений появились воины в железе. Закованные в наваренную сталь фигуры, шипящие механическими приводами и грохочущие кустарной кибернетикой, отряды трупоедов в чьё святая-святых ворвались воины Кардинала, ревели, не сдерживая свою ярость.
        Недооценивать их было бы большой глупостью.
        Потеряв возможность командования, Шило встал в полный рост и увидел, как вражеский солдат, закованный в чёрную, кибернетическую броню, грубую и выглядящую убого, повёл одной из своих лап активируя встроенный в неё ручной огнемёт.
        Многометровая струя пламени шипением облизала колоны и трубы, покрыла пламенной смесью энергетические щиты, и добралась даже до тех из штурмовиков, кто успел убраться за укрытия.
        Третий штурмовой, первым из отрядов столкнулся с достойным противником.
        Ответный огонь не принёс результата. Обычные стальные пули, не обладали нужной силой чтобы низвергнуть покрытого ржавчиной гиганта. Человек внутри кибернетики громогласно хохотал и шагая вдоль агрегатов, одного за другим превращал бойцов третьего штурмового отряда в скрюченных и обугленных мертвецов.
        Одно из ключевых направлений было потеряно.
        Гиганта погубил выстрел из РРБЗ. Сдвоенный бронебойный заряд с характерным двойным свистом прилетел с соседнего моста, от второго штурмового отряда и проделал в железном опустошителе скромную сквозную дыру.
        Через несколько мгновений, будто не сразу осознав произошедшее, сдетонировал баллон с огненной смесью. Возле производственной линии, где на глазах Шило разыгралась трагедия, не осталось выживших.
        Ни врагов, ни союзников.
        Источник сбоев, устройство ЭМУ, продолжало работать где-то поблизости. Бой начинал напоминать хаотичную свалку. Связи разрушились, каждый из отрядов выполнял поставленную перед ними задачу и с переменным успехом сражался против человеческих масс, вставших на защиту своего дома.
        Шило не мог оставить исход этого сражения на волю случая. Перекрикивая грохот стрельбы, он прокричал своим охранникам:
        - Биотические блоки и рации не заработают пока мы не уничтожим устройство, вызывающее сбои! Приготовиться к бою!
        Охранники, итак, были готовы. Случайных людей в окружении Шило не было. Все эти бойцы были бывшими сотрудниками ведомств и до катастрофы служили в различных силовых структурах. В первые дни войны именно их звали «оборванцами». С тех пор многие погибли, но эти, опалённые раскалённой пылью мёртвого города, стали подобны закалённому стеклу.
        Лишения лишь стёрли из их личностей всё лишнее.
        Прижимая приклад к плечу и укрываясь за трубами, Шило выглянул, а затем прикинув маршрут показал охране два пальца и махнул в сторону ближайшего технического агрегата. Двойка бросилась вперёд сразу же, на максимальном ускорении перебежав простреливаемый участок.
        Верхний сектор завода полнился дымом и пылью, видимость сократилась почти до нуля, а продукты горения что насыщали пространство, становились смертельным испытанием для всякого, кто пытался вздохнуть отравленный воздух, не обременяя себя средствами защиты.
        Шило видел, как на площадке, в которую упирался секционный, металлический мост, распахнулись створки грузового лифта и наружу повалил народ. Женщины, дети, вооружённые чем попало мужики. Убегая от ужасов войны что вовсю бурлили на первом ярусе завода, они искали укрытия наверху, из-за неразберихи не понимая, что бегут прямиком навстречу новому бою.
        Охрана огрызнулась на новую угрозу прицельным выстрелами.
        Пули вспороли незащищённую плоть. Ударили во всякого кто был вооружён, зачастую раня или калеча ближайшие, гражданские цели. Несмотря на приказ атаковать исключительно вооружённых людей, пули редко обходятся малой кровью. Не зря говорят «пуля - дура».
        Вот только прибывшие на лифте были обречены с самого начала.
        Откуда-то с первого яруса завода ударил плазменный луч. Моментально испарив металлические перекрытия и взрезав площадку, он с диким, оглушающим визгом рассёк коробку лифта и дохнул на толпу невыносимым жаром. Раскалённые капли металла, горячая пыль и осколки камня ураганом осколков ударили по людям сбивая их воющие фигуры наземь.
        Из нескольких десятков выжили единицы, совершенно случайно сумевшие укрыться за ближайшими агрегатами.
        - Вперёд! Вперёд! Воспользуемся задымлением!
        Топот подразделения утонул в окружающем грохоте. Рассредоточившись по мосту, перешагивая через трупы и агонизирующие тела, очень скоро они перебежали к площадке, где случилась трагедия.
        Справа слышался треск очередей и глухой рокот чего-то крупнокалиберного, но разобрать что именно происходит не выходило. Планировка внутренних коммуникаций заслоняла собой многочисленные секционные мосты и площадки, на которых кипели бои.
        Рядом с Шило что-то свистнуло и в забрало его закрытого костюма полетели ошмётки плоти. Бывший имперский оперативник среагировал молниеносно. Его с виду рыхлое тело таило внутри себя синтетические импланты, серьёзно увеличивающие реакцию и нейромышечную связь.
        Упав наземь, он откатился в сторону, под защиту производственной линейки, состоящей из станций переработки и конвейерной цепочки. Уже здесь он увидел тело одного из своих охранников. Пуля страшно разворотила его голову, изуродовав до неузнаваемости.
        Выстрел был одиночным, свистнул откуда-то сверху, а значит - снайпер. И причём снайпер, обладающий всем необходимым оборудованием.
        Вычислить местоположение стрелка было несложно. Административная башня, квадратным шпилем упиралась в потолок завода и нависала над всеми коммуникациями. Новый росчерк энергетического выстрела полыхнул совсем рядом, заставив офицера подобраться, но был нацелен не на него.
        Ещё один боец пал, меняя позицию и не подозревая о стрелке. Пуля ударила в энергетический щит, полыхнула искристой вспышкой, но боец всё равно был смертельно поражён несмотря на срабатывание защиты. Вторая часть специального боеприпаса проникла за преграду и взломала его рёбра, разворачивая солдата на месте, а затем швыряя на металлический пол.
        «Нас тут всех перебьют!»
        Увидев ещё нескольких бойцов, которые выглянули из-за агрегатов и не понимая его статус (не ранен ли?) решались броситься на помощь, он замахал руками.
        «Назад! За укрытие!»
        Его поняли верно, оценив обстановку оттянулись чтобы предупредить остальных. Шило же, пополз вперёд, вдоль конвейера, только так он мог поменять своё местоположение не привлекая внимание снайпера.
        Проползая мимо изуродованной лифтовой площадки, он старался не смотреть на трупы. Приятного в этом зрелище было мало. Здесь, наверху, от дыма не было видно не зги, но комплекс визуального наблюдения продолжал исправно работать.
        Все мысли безопасника, все его желания и помыслы были направлены в сторону административной башни. Именно там сидит снайпер, безостановочно обрывающий жизни его людей, и где-то там же, в самом центре чужой общины, наверняка расположено ЭМУ.
        Тяжёлая поступь и грохот, отдающийся в полу вибрацией, отвлекли офицера от возникшей проблемы. На горизонте замаячила новая.
        Три людоеда, заключённые в ржавую кибернетику ни капли не похожую на современную экипировку тяжёлой пехоты, топали прямо навстречу его отряду. Железные увальни топтали трупы, крушили обгоревшую плоть тяжёлыми сабатонами и были похожи на выходцев из ада.
        Каждый из операторов, заключённых внутри этого железа, похоже украшал кибернетику на свой вкус и цвет. Человеческие черепа, обвязанные проволокой и болтающиеся у пояса, разноцветные пряди и скальпы, куски натянутой кожи, явно принадлежащие при жизни не свиньям и прочие отвратные знаки отличия, заставили Шило оскалится и забиться поглубже в щель между конвейером и полом.
        Он не мог знать, что каждый из его врагов оснащён прибором визуального контроля. Как не мог знать и о том, что ему просто повезло. Среди массы лежащих тут и сям трупов, очередному «телу» просто не придали значения.
        Тройка людоедов протопала мимо.
        Выглянув из-под укрытия, Шило сразу понял, что это его шанс. Последний из тройки тащил на своей спине бочку с горючей смесью. Двое других были вооружены экземплярами интегрированного стрелкового вооружения и жуткими механическими клешнями, наверняка способными с лёгкостью сокрушать хрупкие человеческие тела.
        Плазменная граната полетела под железные ноги «огнемётчика».
        Понимая, что произойдёт дальше, Шило выкатился по другую сторону конвейера и рванулся под защиту одного из узлов переработки. Его расчёт был прост, он значительно отдалился от места, где его впервые обстрелял снайпер и двигался, стараясь держать между собой и предполагаемой точкой обстрела внутренние коммуникации завода, дабы затруднить стрелку возможность прицеливания.
        За спиной офицера хлопнула граната. Громоподобное шипение и волна жара, что подобно ладони великана «погладила» лежащего за агрегатом безопасника возвестили его о том, что пора рваться дальше.
        Там, где находились три гиганта теперь ревело пламя и было видно, как минимум одну неподвижную, горящую фигуру с треснувшей бочкой на огромной спине.
        Шило надеялся, что остальным от близкой детонации и разлива топлива для огнемёта тоже не поздоровилось. И он был прав. Граната взорвалась между людоедами, плазма прожгла металлический пол насквозь и целый сегмент конструкции рухнул вниз, утягивая за собой двоих из этой кровожадной тройки.
        Третий замер на самом краю, горящим свидетелем гибели своих напарников.
        Огонь отрезал офицера от группы охранения. Но по большому счёту ему на это было плевать. В условиях полнейшей неразберихи и при полном отсутствии связи, его ценность как командира сводилась к абсолютному нулю.
        Вот только оперативник не собирался с этим смирится.
        Добраться до хорошо укреплённого центра чужой общины, по простреливаемому пространству - нетривиальная задача. Четыре узких моста ведёт к нему с разных сторон, никаких укреплений там нет, как и укрытий, за которыми можно спрятаться от огня.
        В комплекс визуального наблюдения, Шило видел, как народ снуёт туда-сюда по этим мостам. В основном тащат раненных на носилках, да носятся полуслепые в окружающем дыму мужики с самопальным, а то и холодным оружием в руках.
        Одним из таких «мужиков» и решил стать Шило. И через несколько минут ему представилась такая возможность.
        Пока он ползком пробирался за укрытиями не рискуя показываться на глаза снайперу, добыча сама пришла к нему в руки. Три людоеда, в разномастной, запылённой и грязной одежде, с обычными фильтрами на лицах и полностью лишённые каких-либо средств для обнаружения противников в этом дыму.
        Они, как и он, держались конвейерной линии.
        Переставив автомат АС-74 на стрельбу одиночными, офицер хладнокровно расстрелял всех троих прицельными выстрелами. Лишь последний что-то понял и попытался отступить, но был сначала ранен, а затем и добит через несколько метров.
        У их трупов офицер оставил приметную разгрузку, облачился в трофейный плащ и рабочую защитную маску, в которой с трудом удавалось дышать. Автомат тоже пришлось бросить. Ему на замену пришла двухствольная, самодельная пушка, вытащенная из сжатых пальцев одного из трупов.
        Так они и появился перед своими врагами. Пыльный, грязный, придерживающий руку чей окровавленный рукав выдавал в нём раннего. С болтающейся на ремне пушкой и красными, слезящимися глазами.
        Почти ослепший он влился в группу таких же «беженцев» и перебежал один из мостов ведущий в административную башню.
        Он слышал крики в дыму, и чувствовал, как редеет толпа вокруг. Перекрёстный огонь штука страшная. Пули шмелями жужжали повсюду, он дважды спотыкался об трупы и падал. На него заваливались мёртвые и раненные. Топтали и давили, едва не убив.
        Однажды в него даже попали, но сработавший энергетический щит спас офицеру жизнь. Второй раз ему повезло, когда он понял, что в грохоте и дыму, в бесконечных искрах от попаданий по металлу, никто не заметил яркого всполоха его индивидуальной защиты.
        В административной башне творился кромешный АД.
        Мёртвые и раненные лежали вперемешку на полу и их стоны иногда прорывались через грохот битвы. Все проёмы и дыры облепили люди с оружием и зачастую вслепую вели огонь, безостановочно и истерично крича.
        Каннибал в бронекостюме протопал прямо по лежащим под ногами раненным и убитым, только затем чтобы вздымая две кибернетические руки, оснащённые циркулярными пилами, с диким рёвом скрыться в дыму.
        Шило едва успел убраться с дороги безумца.
        Когда имперский оперативник выбрался из первых, простреливаемых насквозь помещений, ему показалось что прошла целая вечность. Полуслепой и избитый, он едва ли не на четвереньках выполз к лестнице и лифтовой шахте. Сюда тоже прилетало. Рикошеты выбивали из стен столбы пыли, которые смешивались с вездесущей сажей, что витала в воздухе.
        Укол стимулятора подарил обессилившему офицеру второе дыхание и обострил разум, но ничего не мог поделать со слезящимися глазами. Поднимаясь по лестнице, безопасник наткнулся на трёх живых людоедов, они крутились возле раненного - бинтовали тому культю.
        Один из них поднялся, обернулся к оперативнику и что-то сказал. В ответ, прозвучали выстрелы. Незнакомое трофейное оружие первой же пулей начисто снесло башку грязному недоумку, вставшему на пути лидера сводного отряда. Непривычно сильная отдача едва не вырвала пушку из крепких пальцев, но не сыграла решающей роли. Оба выстрела оборвали чужие жизни, а затем трофей был брошен на ремень, а вместо него в руках убийцы появился пистолет.
        Третий успел лишь схватиться за оружие, прежде чем пуля выбила ему мозги.
        Шило не удостоил раненого даже взглядом. Ударил пяткой в кадык и пошёл дальше. Где-то здесь, совсем рядом, может находится ЭМУ и треклятый снайпер. Основная и дополнительная цели, на которых сфокусировался разум тренированного убийцы.
        С одного из убитых, Шило снял простейший тепловизионный окуляр и немедленно закрепил его на своей голове.
        Административная башня состояла из множества этажей. И если стрелок должен был находится где-то на самом верху, то электромагнитное устройство могло быть где угодно. Перезарядив двустволку найденными в кармане плаща патронами, Шило вновь претворился раненным и опираясь на стену побрёл наверх. Иногда, на его пути оказывались люди, но никто его больше не останавливал и не разговаривал, стрелять было ни к чему.
        «Нужный» этаж нашёлся сам.
        Оперативник знал, что важный объект вряд ли оставят без охраны, но даже не надеялся наткнуться на него так быстро. Через четыре пролёта лестница окончательно обезлюдела, но стрельба снаружи не утихала.
        Автоматическая пушка с встроенным сканером стала для офицера настоящей неожиданностью. Она сработала, когда Шило был на половине подъёма и при всём желании не мог уклониться от выстрела.
        Зелёные лучи сканера прошлись по его фигуре из-под завалов полиэтилена, имитирующего баррикаду, состоящую из разнообразного мусора. Но на самом деле, весь этот хлам был свален здесь с одной целью - до поры замаскировать автономную систему охраны.
        На счастье бывшего оперативника, ни одна система охраны во всей империи, даже перепрограммированная и переустановленная, не могла открыть по нему огонь. Сканер без труда отыскал биометрический имплант под кожей офицера и распознал его как имеющий высший приоритет защиты.
        Если бы у Шило работал биотический блок, он смог бы приказывать чужой охранной системе. Но и уже достигнутого с лихвой хватало, чтобы обрадовать пухлого убийцу. Ибо в том, что его имперский статус всё ещё работает, даже он сам - уверен не был.
        Обнаружив за завалом запертую дверь, оперативник без труда вскрыл замок собственным ножом и двумя ударами обрезал линии питания, идущие от встроенной батареи к системе охраны.
        Если кто-то из его парней прорвётся на эту лестницу, их не встретит ураганный огонь в упор.
        Коридор за дверью был полон грохота и темноты. Освещение, даже аварийное, внутри не работало. Крадучись пробираясь по занятому противником этажу, Шило больше не надеялся на свою маскировку. Сюда явно не каждому открыт доступ, и, если его заметят, сам факт его присутствия неизбежно вызовет вопросы.
        Где-то над головой прозвучал выстрел из крупнокалиберной винтовки.
        Командир сводного подразделения замер, прислушался и через несколько секунд «поймал» в общем грохоте пальбы и криков новый выстрел.
        «Снайпер!»
        Никто другой не будет работать одиночными с такого калибра.
        - Проповедник! Мученики отбили первый сектор! Нижняя часть завода потеряна! Нужно уходить!
        Разговор за углом заставил лидера ОВБ затаиться. Громкому, зычному голосу возражал спокойный, механический. Явно исходящий из кибернетического импланта:
        - Веди праведных в бой. Пусть атакуют. Дым поднимается к потолку, воздух отравлен, а шахты не справляются с его фильтрацией.
        - Если мы не вытащим тебя, ты погибнешь! Демонтаж и транспортиро…
        - Выполняй мои наставления Агнус. Сегодня день плоти и крови, мы переживём его так же, как переживали такие дни всегда. Иди.
        Чувствуя, что тот, кого звали Агнусом вот-вот воспользуется выходом и столкнётся с оперативником в упор, последний скользнул в ближайшую приоткрытую дверь смежных помещений и затаился.
        Спустя половину минуты, через щель в створках, он увидел своего врага и дождавшись, когда тот минует укрытие - атаковал. Отпускать его живым было бессмысленно. Следы взлома на двери и испорченная охранная система, были очевидным фактом проникновения и должны были вызвать переполох.
        Несмотря на продолжающийся бой, на стрельбу снаружи, чей грохот напоминал бушующее море, Шило не решился стрелять. Ему было неизвестно сколько ещё любителей человечины скрывается на этом этаже, и сколькие из них пожалуют с проверкой, реагируя на пальбу в коридоре.
        Оперативник рванулся следом, сжимая в руке нож.
        Людоед оказался непрост. Что-то почувствовал, развернулся, попытался вскинуть висящее на ремне оружие, но оперативник играючи отвёл его в сторону и нанёс совершенный во всех смыслах удар.
        Остриё клинка рванулось к шее Агнуса по максимально короткой траектории. Синтетические сухожилия и мышцы сделали выпад хлёстким, словно бросок кобры.
        Искристый разряд…
        Сильнейший толчок…
        Закладывающий уши и такой знакомый хлопок…
        Несмотря на всю свою подготовку, на всю выучку и опыт, оперативник допустил ошибку. Он слишком привык к тому, что его враги не оснащены энергетическими щитами и не учёл, что усиленный имплантами удар, войдёт в скоростной диапазон срабатывания личной защиты.
        Сломанный клинок разлетелся на части. Пальцы атакующей руки моментально сломались, а ответный удар был настолько силён, что швырнул лидера сводного отряда на пол.
        Удары любителя человечины были полной противоположностью тем, которые использовал оперативник. В противовес скупой точности и скорости, на Шило обрушилась грубая мощь.
        Если бы не лёгкий, армированный стеклянной нитью, силиконовый бронежилет, рёбра безопасника почти наверняка приказали бы долго жить. Руки того, кто носил имя Агнус - оказались искусственными. Их кибернетическая основа даже не была замаскирована и выпирала наружу грубыми механическими деталями.
        Разглядев недоступные ранее черты своего противника, Шило попробовал отстреливаться, но до его сознания не сразу дошёл тот факт, что рука которой он пытается разрядить двустволку - искалечена.
        В коридоре прозвучал выстрел. Снова сверкнул энергетический щит. Но в этот раз, сработала личная защита оперативника. Следующая горсть картечи из дробовика Агнуса ударила в пол и подняла кучу пыли - пользуясь своей нечеловечески быстрой реакцией, Шило откатился в сторону.
        На третьем патроне, пушка выдала клин.
        Ответная стрельба из пистолета, срабатывания личной защиты и бегство каннибала слились в сплошную череду вспышек. Изменивший своё тело сверх всякой меры, в нарушение имперского эдикта об Ультрас, людоед не стал ждать, когда его щит исчерпает ресурс, и вломился в ближайшие двери.
        Следом, туда же, полетела граната.
        Шило тоже скрылся. В дыму и пыли, что и без того заволакивала коридор показались две фигуры. Лучи фонарей, прочертившие тьму от входа, выдали присутствие чужаков.
        Оперативник услышал хлопок гранаты уже оказавшись в ближайшем помещении. Здесь же, он прижался спиной стене, в ближнем от входа углу и перезарядил пистолет.
        Боли почти не было. Три из пяти пальцев на правой руке стали практически бесполезны и управлялись с трудом, но оперативник не поддавался панике. Его тренированный разум, разогнанный всё ещё действующим стимулятором, не видел в текущей ситуации ничего критического.
        Враг использует фонари, чей свет почти бесполезен среди пыли и дыма, а значит других, более эффективных средств визуального контроля, у них попросту нет. Другой вопрос - жив ли Агнус? И если жив, насколько боеспособен?
        В бою может сложиться мнение, что найдя себе укрытие и оставшись за ним, ты имеешь большие шансы выжить. Но Шило знал, что подобные ощущения всего лишь иллюзия. Если вокруг враги, нужно «танцевать», а не замирать столбом в укромном углу.
        Вставив на место использованной батареи щита - новую, он снова выхватил пистолет и сделав несколько шагов качнул маятник у приоткрытых, двойных дверей.
        Люди с фонарями были уже близко.
        Два выстрела ударами молотка повисли в воздухе. Фигуры любителей плоти, так и не заметивших за пылью и дымом оперативника, сложились на пол, а сам Шило в ту же секунду отпрянул, понимая, что этой пальбой выдал свою позицию.
        Двери взорвались пластиковой щепой и рикошетирующей картечью…
        Выстрелы громыхнули с противоположного от входа конца коридора. Агнус выжил. Его голова была залита кровью, энергетический щит полностью поглотил ударную волну от гранаты, но осколки и куски кладки некоторое время после взрыва свистящие между стен, жестоко обошлись с его и без того свирепой внешностью.
        Сквозь дыру в разорванной щеке виднелись керамические, раздробленные остатки зубов. Рассечение, запятнавшее его лоб кровью, срезало кусок синтетической кожи и приоткрыло ужасный, металлопластиковый череп.
        Бывший полицейский, осуждённый за превышение полномочий и убийство, получивший свободу благодаря катастрофе и целиком перенявший мировоззрение «Проповедника» - умел обращаться с оружием. А ещё, он знал, что допустить чужака в основное помещение, в сути своей означает - проиграть битву.
        Но он не знал с кем столкнулся.
        Пока стрелок держал дверь под прицелом, медленно к ней приближаясь и нащупывая на своём поясе плазменную гранату, Шило возник прямо за его спиной. Выскользнул из смежной комнаты, провернув тот же трюк, что минуту назад провернул людоед.
        Пользуясь грохотом стрельбы в качестве маскировки, лидер ОВБ вскрыл гипсовую стенку-перегородку и через получившийся проход проник в соседнее помещение, чтобы через некоторое время оказаться за спиной у своего противника.
        Сдвоенный выстрел из трофейной пушки, оставил от головы Агнуса лишь нижнюю челюсть. Тело рухнуло в пыль и несмотря на отсутствие головы несколько раз дёрнуло левой ногой.
        Оружием оперативника стал дробовик каннибала. Двумя уцелевшими пальцами искалеченной руки, прямо на ходу, не глядя на само оружие, он запихал в него патроны и опирая цевьё на предплечье израненной конечности, быстрым шагом, проверяя помещение за помещением, достиг конца коридора.
        Уставший и избитый лидер сводного отряда, чей запас выносливости определялся лишь продолжающим действовать стимулятором, замер как вкопанный. То, что открылось его взору, смогло ошеломить даже такого, повидавшего многое, человека.
        Центр каждого этажа административной башни занимало просторное, круговое помещение, и этот этаж не стал исключением. Система вентиляции работала здесь на полную катушку, вытягивая дым, порхающую в воздухе сажу и пыль. Крупные электрические батареи были кустарно установлены по периметру стен и соединялись бесчисленными кабелями с ужасным механическим чудовищем, сконструированном в самом центре.
        Со стороны Проповедник напоминал механическое дерево. Многочисленные кибернетические манипуляторы, скрюченными паучьими лапами торчали в разные стороны из центра конструкции и постоянно подрагивали, будто являлись конечностями живого, дремлющего существа.
        Аварийные лампы, в мрачной дымке задымления, омывающие своим синим светом гигантскую механическую тварь, делали картину потусторонне-жуткой и лишь усугубляли иррациональность происходящего, позволяя страху забираться в разум офицера.
        Немая сцена продлилась всего секунду.
        Дробовик огрызнулся выстрелом на обозначившееся в дыму движение. Но опасности не было, это дроны, отвечающие за видеонаблюдение подлетели ближе и разлетелись брызгами обломков от ударившей по ним картечи:
        - Что заставляет тебя тратить энергию на разрушение и без того разрушенного мира?
        Механический голос, вибрирующий и перекрывающий грохот битвы, ударил по ушам оперативника, заставив того болезненно поморщиться и отпрянуть. В пыли и дыму кружили дроны, раздёргивая его внимание и заставляя реагировать.
        - Остановись и оглянись вокруг. Ты можешь стать частью чего-то большего.
        Глас проповедника звучал сквозь многочисленные динамики расположенные по периметру зала и Шило не мог понять кому противостоит. Кто скрывается за этими дронами и чудовищной конструкцией. Человек? Или всё же машина?
        Офицер знал, что всё происходящее может быть уловкой. Желанием отвлечь его, использовать оглушающий звук и дронов как маскировку для смертельного нападения. Спускаясь по ступеням в главный зал, он был напряжён как сжатая пружина.
        - Старые империи рухнули и превратились в прах, потому что были слабы. Ограничивали сами себя. Создали доминирующий над собой вид собственными руками. Не давали людям и машинам развиваться, переплетаясь в своей сути.
        «Переплетаться машинам и людям? Да что он такое несёт? Не слушать! Не отвлекаться! Сосредоточиться!»
        Внизу, среди стелящейся по полу туманной дымки из пыли и сажи, стояли агрегаты. Регенеративные капсулы, трубы для постоянной циркуляции регенеративной жидкости, насосы и электрические помпы.
        Всё это оборудование обслуживалось роботизированными комплексами, и лапами-манипуляторами механического дерева.
        Здесь - на Шило напали.
        Удар пришёл со спины, заставил сработать энергетический щит и обдал оперативника волной воздуха. Что-то ужасное, покрытое слизистыми мышцами и горбатое, метнулось за агрегаты и избежало тем самым ответного выстрела.
        «Изменённые? Здесь?»
        Картечь лишь наделала дырок в одной из капсул, заставив имеющуюся в ней жидкость вытекать наружу.
        - Ты мог бы измениться вместе с этим миром, позволить своей физической оболочке выйти за пределы текущих возможностей. Стать сильнее. Приспособиться. Конкурировать с населяющими его существами на равных.
        Чудище, кем бы оно ни было, снова попыталось напасть. В этот раз Шило заметил ублюдка вовремя, развернулся и выстрелил, но едва заметный в окружающей пылищи силуэт вильнул в сторону и исчез. Но щит всё равно сработал. Мутантов оказалось несколько.
        В этот раз оперативник рассмотрел больше деталей. Увидел стальные когти и аугментации в черепе напавшего выродка, прежде чем тот нанёс невероятно быстрый удар и рванулся в сторону.
        Остатки картечи из четырёх заряженных патронов поочерёдно унеслись следом. Заряд батареи щита замер на критически низкой отметке. Сердце в груди лидера ОВБ стучало как бешенное, он знал, что следующее нападение будет последним и готов был поклясться, что как минимум раз зацепил одного из выродков.
        Несмотря на весь ужас ситуации всё это время его разум работал как часы.
        Оглядевшись и признав место приемлемым, оперативник шагнул к одному из массивных, стеклянных резервуаров с регенеративной жижей. Стерев с его зеркального бока пыль, он проделал то же, с ещё одной капсулой, стоящей напротив от первой.
        Эти стеклянные, отражающие от себя скудный свет аварийных ламп резервуары, каждый выше оперативника на добрый метр, стали его зеркалами…
        Глава 19. Падение железного короля
        Когда наверху поочерёдно прогремели два взрыва, а в воздухе повис запах пыли, я расхохотался.
        Отдалённый, то утихающий, то набирающий обороты рокот серьёзного боя, последовавший за этими взрывами, привёл меня в ещё большее веселье. Именно в этот миг ИскИн предупредил меня о нестабильном психическом состоянии.
        Будто я без него не знал, что после перенесённого дерьма, я не в себе.
        От меня воняло мочой и блевотиной. Во рту поселился вкус горечи. А в ноздрях, будто вцепившийся намертво клещ, засел запах собственной палёной шкуры, которую с меня срезали лазерной насадкой на хирургической перчатке.
        Кусок за куском.
        Ещё недавно я плакал, мычал, истерил и кричал. Но теперь во мне не осталось ничего кроме смеха. То, что творилось наверху, определённо не входило в планы пытавших меня уродов. Лишним доказательством этого предположения, стало отсутствие палачей, которые должны были появиться минут десять назад, но так и не появились.
        Если дикий зверь попадает в капкан, он может пожертвовать своей искалеченной лапой. Отгрызть её. К моему глубочайшему сожалению, я свою - отгрызть не мог. Мешало два факта: ремень, удерживающий мою голову в одном положении, и то, что подобную авантюру я вряд ли переживу.
        Другое дело вывих.
        Свои руки я любил. До свалившихся на меня пыток, даже не понимал насколько. Но без новой боли, шансов на выживание у меня не было.
        Лазерная насадка прижигала плоть и кожу. Исключила возможность серьёзного кровотечения. Но там, где она срезала с меня шкуру, всё равно сочилась сукровица. Я её чувствовал.
        Медленно проворачивая искалеченную руку в путах, я в буквальном смысле сдирал с себя тонкие кожаные полоски, оставшиеся между выбранными лоскутами. Я больше не кричал и не выл. Не стонал и не втягивал в себя воздух. Потому что несмотря на боль, я - побеждал.
        Когда большой палец щёлкнул, выходя из сустава, я едва вновь не намочил свои и без того мокрые штаны. Избавиться от остальных пут, начиная с застёгнутого на стуле ремня оттягивающего голову назад и заканчивая подобными штуками на лодыжках, оказалось делом времени.
        Попытка встать - закончилась падением.
        За многие часы, проведённые в пристёгнутом положении моё тело задеревенело и стало непослушным. Какое-то время я просто лежал, вытянувшись на полу и совершая осторожные вращательные движения в суставах.
        По бетону под моей спиной несколько раз проходили чувствительные вибрации. Бой наверху разошёлся на полную катушку. В основном я слышал стрелковку, но несколько раз не хило так бухало.
        Плевать. Мне нужно добраться до ублюдков, забравших мою кожу.
        Ненависть, чистая, и незамутнённая лишними размышлениями, стала моей путеводной звездой. В полной темноте я кое-как нашёл установленную в камере лампу и включил её. Мощный свет пролившийся на грубое, железное кресло, осветил место, в котором я впитал в себя страдания.
        Я во всём оказался прав.
        Старая техническая ячейка. Галотрансляторы для создания высококачественной текстуры и даже камера наблюдения под потолком.
        Видимо им и в самом деле не до меня, раз мой побег остался без внимания.
        Держась за стенку, я преодолел сокрытый мраком коридор и без труда нащупал, а затем и открыл, обычный запорный механизм рабочего люка, расположенный в стене перрона.
        С той стороны на меня дохнуло адом.
        Температура снаружи оказалась гораздо выше, чем внутри технической ячейки. Горячий сквозняк рванулся внутрь вместе с жёлтыми отблесками пламени и пошевелил волосы на моей голове. Я распахнул люк широко, как только смог, и увидел уходящие ввысь конструкции завода по переработке мусора.
        В бытность работы машинистом технического вагона, я уже бывал здесь.
        Вокруг не было видно людей, бои в этом месте уже отгремели, остались лишь трупы и пламя, бросающее к потолку снопы искр и клубы чёрного, ядовитого дыма.
        Резня кипела вокруг центра завода. Там всё сверкало и переливалось вспышками выстрелов. Стучало длинными очередями и выло многоголосым людским эхом.
        Сверху падали гильзы…
        Осмотревшись, я наметил маршрут и бросился вперёд, понимая, что друзей вокруг меня нет. С кем бы не бились мои мучители, в этой неразберихе я получу пулю от любой из сторон.
        Перебежав парамагнитные рельсы, я укрылся подальше от гудящего пламенем перрона, в темноте, под избитым пулями вагоном. Здесь, я смог рассмотреть мертвецов, что попали по вражеский огонь и погибли.
        Замес у вагона вышел жестоким.
        Моей добычей стала военная маска химической защиты и автомат Сёмушкина, семьдесят четвёртого года выпуска. Судя по шеврону на рукаве убитого бойца, он был из штурмовиков Кардинала. А значит - свои. Задают напавшим на меня ублюдкам жару. К тому же, раз дело происходит не где-то у транспортного узла, судя по всему, наши и есть атакующая сторона.
        Со следующего трупа я снял обувь, а с третьего разгрузку и бронежилет. Перепачкавшись в чужой крови и болезненно морщась заливая найденным медицинским гелем искалеченную руку, я безостановочно думал о том, что судьба странная штука.
        Мне бы уходить. Спасать свою шкуру, пока есть такой шанс. Но после всего, что они со мной сделали, я не уйду отсюда не пролив чужой крови.
        Не я это начал.
        Дождавшись, когда гель схватиться тугой плёнкой поверх моих ранений, порывшись в трофейной аптечке и закинувшись таблетками тоника, я решил, что могу продолжить движение.
        На заводе творился хаос.
        Почти полностью облачённый в смешанную и дополненную экипировку обычного, штурмового пехотинца. Со стандартным комплексом визуального наблюдения, надвинутым на глаза, я был обескуражен сбоем биотического блока, который застал меня между перебежками от укрытия к укрытию.
        Непонятная хрень ударила по мозгам железно, заблокировала биотический блок и моего единственного в этом аду напарника - ИскИна. А без него пропала связь со всем оборудованием. Комплекс визуального наблюдения, щит и маска химической защиты продолжали работать. А вот данные с них, больше не поступали.
        Но меня подобная чушь - остановить не могла.
        Когда на соседнем перроне обозначилось движение, я не обрадовался и правильно сделал. В темноте, между рухнувшими сюда обломками металлоконструкций, пробирались выродки, захватившие меня в плен.
        Кажется, этот отряд совершил обходной манёвр и топал прямиком в тыл к атакующим подразделениям. Позволить им подобную радость я не мог, да и не хотел.
        Месть за испытанное унижение, требовала расплаты чужой кровью.
        Восемь человек, растянутые цепью и постоянно прячущиеся среди обломков, оказались лёгкой добычей. Первого я убил одним ударом. Проломил висок ножом и завладел трофейным «гарпуном».
        Лицо следующего поймало собой стальной штырь, когда он решил посмотреть куда запропастился замыкающий товарищ. Остальные остановились, засуетились, казалось, начали что-то понимать, но в темноте и неразберихе, среди людей, которые оснащены простыми приборами ночного виденья и с трудом могут отличить своего от чужого, я чувствовал себя настоящей акулой.
        Они не были подготовлены ко встречи с такими как я.
        Обычные гражданские. Полное отсутствие хоть каких-то тактических или слаженных действий. Те, с кем мы сцепились на поверхности, были в разы опаснее. Эти же пытались перекрикиваться, прятались, разбредались, тыкали друг в друга оружием и вели себя так, словно хотели, чтобы я их убил.
        Что я и сделал.
        Последних расстреливал из автомата. Скупыми, короткими очередями. Двигаясь в точности как учил Борз. Так чтобы между предполагаемым противником и мной постоянно находилось какое-нибудь визуальное препятствие. Ну а дальше: сближение, обход, короткая очередь.
        Огрызнулись всего дважды. И оба без какого-либо эффекта. Выстрел из чего-то напоминающего револьвер и очередного «гарпуна» ушли в молоко.
        Утолив первый голод, я стал действовать осмотрительней. Трупы людей Кардинала встречались повсеместно и пускай их было гораздо меньше, чем местных, и лежали они скоплениями, а не как заводские - везде, кто-то их всё же убил. А значит помимо обычного ополчения тут встречались противники посерьёзней.
        Ключевой точкой боевых действий, эпицентром войны на заводе, выступала административная башня. Я решил, что мне тоже нужно туда. На самую вершину, что уже терялась в клубах дыма.
        Кинув взгляд к потолку завода, я подумал, что мы напоминаем муравьёв в банке, на дне которой разожгли свечу с благовониями. Если ничего не предпринять, этот дым и пожары убьют нас всех до единого.
        Победителей просто не будет.
        Будто откликаясь на мои мысли наверху прогремел взрыв. Две громоздкие фигуры рухнули вниз объятые пламенем и окружённые брызгами расплавленного метала. Один из железных мостов второго яруса ослепительно полыхнул и заставил комплекс визуального наблюдения потухнуть, уберегая мои глаза от резкого перепада освещения. А когда через мгновение он вновь заработал, мою голову едва не раскроил огромный топор.
        КРАНННГ!!!
        Тварь, которая спрыгнула ко мне откуда-то сверху, напоминала ужасного демона. Ржавый металл, виящие на поясе черепа, натянутая на железо кожа и грохот тяжёлой поступи. Я бросился в сторону и избежал смерти только потому, что его огромный топор застрял в массивной трубе.
        Передо мной предстала ужасная помесь шагахода и тяжёлого пехотинца. Для первого он был слишком мал, для второго слишком массивен. Бочкообразное туловище несло на себе следы множества попаданий и пробитий. Чёрная, масляная жидкость сочилась через многочисленные отверстия и падала к ногам гиганта. Одна из массивных, бронированных рук, была разбита вдребезги и болталась обезображенной, механической культёй.
        Автоматная очередь лишь без толку высекла из него искры.
        Не имея возможности хоть как-то навредить этому ужасному монстру, я обратился к единственному способу выжить - к бегству. И неожиданно это принесло результат. Ревущий диким зверем безумец, запертый внутри своего бронекостюма, очень быстро потерял меня среди разбитых в пух и прах производственных линий завода.
        Всё что мне для этого понадобилось - лечь среди трупов и дождаться, когда тяжёлая махина выбежит из-за поворота и проследует дальше. Охотится на такую дичь без гранатомёта было себе дороже. Я видел, что его топор, зажатый в кибернетических пальцах, изгваздан в крови и нечистотах.
        А значит, я был не первым кто столкнулся с этим чудовищем.
        Бой гремел на заводе порядка тридцати минут. Прову времени люди убивали друг друга, но административная башня всё ещё оставалась неприступна. Стрельба там стояла чудовищная и чем дольше я лежал среди мёртвых тел, тем отчётливее понимал - прорваться туда сквозь позиции сцепившихся друг другу в горло противников, не выйдет. А ведь именно там, где-то внутри этой одиннадцатиэтажной башни, находится само сердце чужой общины.
        Её лидеры. Ублюдки, которым подчинялись другие ублюдки, забравшие мою кожу.
        Смотря на рисунок боя, я не понимал только одного. Почему обе враждующие стороны не используют вертикальные плоскости. В дыму, что тянется к потолку вокруг опорных колонн, не видно ни зги. Используя штурмовые перчатки, вполне реально забраться на такую верхотуру и минуя самые опасные направления, обойти стрелковые позиции.
        За неимением других вариантов, придумкой пришлось пользоваться самому.
        Проблема обозначилась в самом начале. Моя рука, несмотря на обезболивающий эффект медицинского геля и принятые немногим ранее таблетки тоника, при сложных движениях начинала так БОЛЕТЬ, что ни о какой серьёзной, долговременно нагрузке, и речи идти не могло.
        Пришлось снова залезать в трофейную аптечку и прячась за полуразбитым промышленным агрегатом ввести себе дозу стимулятора.
        Мир приобрёл невиданную резкость практически сразу. Стал ярче и понятней. Боль отступила, а в израненную конечность вернулась былая подвижность. Закинув автомат на заднее, парамагнитное крепление бронежилета и оставив кустарный аналог сокола болтаться на ремне, перекинутом через шею и руку, я активировал штурмовые перчатки и пополз по узкому опорному столбу, удерживающему на себе одни из сегментов железного моста над моей головой.
        Выбранная мной сторона квадратного столба была обращена к стене завода, таким образом я пытался уберечь себя от чужих выстрелов и взглядов. Максимально обезопасить, исключая вероятность попасть на чужой прицел.
        Очень скоро поднимающиеся от земли клубы дыма полностью скрыли меня под собой, а химическая маска слегка завибрировала, работая на полную катушку.
        К сожалению, без биотического блока, который продолжал по неизвестной мне причине перезагружаться, я не мог оценить ресурс химического фильтра. Но не переживал по этому поводу. Отключиться и в беспамятстве рухнуть с такой высоты, не самая худшая смерть на фоне того, что твориться вокруг. Все эти взрывы и грохот наверняка привлекли к мусороперерабатывающему заводу массу изменённых.
        Не знаю, как они до сих пор не прорвались сюда и как сцепившиеся люди контролируют входы-выходы, но совершенно очевидно, что закончится всё может очень печально.
        Левыми мыслями я отвлекал себя от высоты под ногами и ужасно забитой мускулатуры. Стимулятор сильнейшим образом воздействовал на физические показатели человека, но даже он не был всесилен. Мне приходилось отдыхать, останавливаться, вздрагивая каждый раз, когда из столба выбивала искры очередная шальная пуля.
        Тем не менее мой план - выгорел.
        Я сумел подняться к мостам и прополз по внешним коммуникациям (нише с уложенными внутри кабелями) до самой административной башни. Здесь мне пришлось собрать всю свою волю в кулак, ибо цепляться к стене на такой высоте было просто невероятно тяжело. Разум просто отказывался туда лезть. Страха как такового не было. А вот ужасное давление на психику на инстинктивном уровне возросло в эти секунды стократно.
        В итоге я просто прыгнул.
        Перчатки сработали штатно. Я разбил себе колено и кажется рассадил скулу, но всё это было не важно. Кровь давно пропитала рукав трофейной куртки. Медицинский гель, даже затвердев до эластичного состояния, не выдержал такого интенсивного надругательства и деформировался, позволяя моим ранам - кровоточить.
        Последние этажи административной башни утопали в дыму.
        Я забрался внутрь через разбитый оконный проём, который тянулся до самого потолка. Людей тут не было, что не удивительно при такой концентрации дыма и слабой видимости. Насколько я мог судить, люди в этой общине не особо козыряли военным оборудованием, полагаясь на его гражданские версии и откровенный самопал. А значит, не могли эффективно действовать в таком задымлении.
        Но выстрел, прозвучавший в соседнем помещении, мигом убедил меня в обратном. Как и разложенная на небольшой возвышенности лёжка в глубине помещения, на двух человек.
        «Снайперская пара?»
        Взяв гарпун в дрожащие от напряжения руки, я быстрым шагом преодолел усыпанный стеклом и оттого скрипящий пол, чтобы заглянуть за ближайший проём.
        Стрелков оказалось двое. И они не походили на тех бомжей, которых я встретил внизу и перебил как кутят. Крупнокалиберная винтовка. Странный прибор на треноге. Амерские автоматы на спинах и современная, военная экипировка.
        Разглядев бронежилеты с энергетическими ячейками индивидуальной защиты, я понял, что выстрел железным штырём лишь привлечёт ко мне внимание и нырнул обратно.
        Вот это фокусы! И как же быть?
        Гранат чтобы снять щиты у меня нет… дать по ним длинную очередь надеясь, что накрою обоих и у них не хватит реакции ответить чем-то убийственным? Нет, не вариант, нужно действовать наверняка.
        Присев на корточки я аккуратно снял с себя ремень трофейного самопала и уложил его на пол. Ни к чему сейчас лишнее. Только мешаться будет.
        Второй раз в комнату к стрелкам я вошёл прямо, быстро, не скрываясь. Уверенным и чётким шагом.
        Удерживая в руке нож.
        В этот самый миг раздался выстрел. Пуля ушла куда-то вниз, к сражающимся, и наверняка оборвала чью-то жизнь. Один из снайперов, лежащих ко мне подошвами своих ботинок, поднял руку и нарисовал круг указательным пальцем. Как выяснилось это была команда к смене позиции.
        Преодолевая последние метры, я ускорился.
        Нож вошёл поднимающемуся стрелку в горло, прямо под забрало шлема. Я почувствовал, как его остриё коснулось костей позвоночника и отпихнув всем телом, по сути, уже убитого воина. Ударил второго.
        Атакующая рука была немедленно поймана в хитрый захват, а мой противник совершил такой рывок мне навстречу, что я не сразу понял, как мы оказались у противоположной стены.
        «Вот сука! У него импланты!»
        Он почти смог зарезать меня собственным ножом. Вывернул кисти и развернув его остриём ко мне вдавил в мою грудь. Как я догадался убрать палец с кнопки активации плазмы ума не приложу, но это выиграло мне пару секунд.
        Отпустив нож и позволив ему воткнуться в бронижелет, я не стал отталкивать снайпера, а наоборот подался навстречу, позволил ножу стать распоркой между нами и обхватив врага руками провёл отличный бросок прогибом, предварительно сместившись немного вбок.
        Если бы мой бессменный тренер по борьбе - Волк, сейчас меня видел, он бы, несомненно, выдал редкую, но оттого не менее ценную - похвалу.
        Нож куда-то улетел, а мой противник со всего маха воткнулся в бетонный пол головой. Я вскочил сразу, оказался сверху, протупил мгновение пытаясь разобраться куда делся нож и едва не погиб от прозвучавшего совсем рядом выстрела.
        Меня спас энергетический щит.
        Уже списанный со счетов, смертельно раненный напарник снайпера, булькая пузырящимся кровью, проколотым горлом, выстрелил снова. Но я уже откатился в сторону, а пуля лишь без толку прогрызла отделку.
        Выбив пистолет пинком и наклонившись, я со всей силы ударил его кулаком по горлу. За забралом закатились глаза, тело задёргалось, рука, зажимающая рану, безвольно откинулась в сторону.
        Я добил их, потратив по пуле из выбитого пистолета. Просто приложил в упор к нижней челюсти и выстрелил, чтобы не вызвать активацию энергетического щита и не проверять на прочность их навороченные шлемы.
        Двумя уродами меньше.
        Первой мыслью было остаться на этом этаже. Захапать чужую винтовку и помочь нашим. Но я быстро отбросил эту идею. Подобное оружие требует специфических навыков и опыта. Которых у меня попросту нет.
        Поэтому прибрав к рукам чужой автомат, залитый кровью и запачканный остатками плоти шлем, со встроенной защитой дыхания, бронированным забралом и навороченной системой визуального контроля, я выгреб из него остатки чужой плоти и надел на свою голову.
        Настала пора собирать урожай. За каждый кусочек отобранной у меня кожи.
        Обход этажа ничего не дал. Кроме обнаружения автоматической пушки на лестнице, смотрящей в противоположную от меня сторону. Я подошёл в упор и вколотил в неё несколько выстрелов, разделавшись с опасной хреновиной без каких-либо проблем.
        Но самое интересное поджидало меня этажом ниже.
        Следы боя и штурма были видны сразу на входе. Взрезанный замок и смотрящая вниз орудие уничтоженной пушки.
        При ближайшем рассмотрении оказалось, что в обоих случаях кто-то неизвестный использовал нож. А значит кем бы ни были прошедшие здесь штурмовики, их стоило опасаться.
        В коридоре за дверью я обнаружил три трупа. Что характерно всех троих убили выстрелами в голову. Чётко и эффективно.
        От аккуратного продвижения меня отвлекли глухие выстрелы где-то в глубине коридора.
        Дум-дум-дум-дум
        Почти как мой автоматический дробовик, когда стреляет с минимальной задержкой между выстрелами.
        Заметив за собой учащённое сердцебиение, я понял, что времени у меня осталось куда меньше, чем хотелось бы. Скоро наступит жесточайший откат от стимулятора. Сил двигаться дальше попросту не останется. Рвота, дурнота, головокружение и слабость - это минимальные спецэффекты, которые ждут мой измученный и истощённый организм.
        Медлить в такой ситуации было смерти подобно.
        Я знал, что вряд ли выберусь из этой заварухи. Знал с самого начала и не переживал по этому поводу. Бог не дал мне умереть в том кресле, в обсосанных штанах и с соплями на лице. Подарил мне шанс на спасение. На настоящую мужскую гибель. И я этим шансом воспользовался на полную катушку.
        Оставалось самое малое - не просрать последние минуты.
        Своего последнего врага я увидел в контурный прицел уже тогда, когда спустился в странный зал, словно сошедший с постеров современных фильмов ужасов. Кибернетическая композиция удивительного агрегата, воссозданного в этом помещении, поражала своей грубой, жестокой красотой.
        Было в этом жутком зале, освещённом синим светом и напичканном утопающими в дыму и пыли капсулах, что-то чужеродное и иррациональное. Возникало странное ощущение, что это место не было создано человеком.
        Последний враг стоял между двумя стеклянными резервуарами. Замер будто любуясь огромным механическим древом, чьи лапы-манипуляторы нависали над половиной свободного пространства. Грязный плащ. Дробовик чьи выстрелы я слышал и пистолет в руках.
        Явно из местных.
        Я был готов снести ему голову, когда контурный прицел выхватил очертания другого живого существа, совсем рядом от человека, которого я готовился убить.
        Существа - знакомого своими угловатыми очертаниями и ужасом, который таился за его внешностью.
        Изменённого.
        Моё сердце к этому моменту стучало как бешеное. Время замедлилось. Я пытался сглотнуть вязкую слюну, но не мог. Волна жара поднималась от самых пяток к моему затылку и в этот миг я понял, что всё - времени не осталось. Откат накрывал меня огромной волной, за которой меня ждала лишь мягкая и тёплая темнота.
        На последних остатках самосознания я выбрал цель и в зале прозвучал выстрел.
        «Надеюсь, я сделал правильный выбор»
        КОНЕЦ