Треск Цепей III: Расправив крылья Даниил Тихий
        A.R.G.E.N.T.U.M #08
        Когда праведник лишается света посреди тёмной тропы, всё что ему остаётся - помнить. Помнить о том, что любая тьма, даже самая непроглядная, всегда отступает перед лучами рассветного солнца. Обложки созданы автором в Midjourney
        Треск Цепей III: Расправив крылья
        Старые «друзья»
        Выброс сырой силы из перегруженной нейронной сети на пару мгновений «выбил» меня из тела. Я воочию увидел себя со стороны, падающего на колени, с раззявленным в немом крике ртом и широко распахнутыми глазами.
        Зрелище, когда сквозь мои глаза в мир исторгается потусторонний свет, уже не было чем-то удивительным. Зато я наконец-то увидел знак, что пятнал моё лицо повыше переносицы. Выброс энергии смял магическую клетку и просто стёр руну, будто её и не было.
        Верёвка, что пеленала мои руки и была перекинута через потолочную балку - обернулась чёрным пеплом. Стражи не успели ничего понять, ударная волна сорвала плоть и кожу с их тел, а затем вмяла в деревянные стены, чтобы затем разрушить и их, взрывая сарай изнутри градом деревянных обломков.
        Слуги захватчиков - перестали существовать.
        Снаружи властвовала вьюга. Налетевший порыв ветра швырнул в меня снегом и унёс в белёсую темноту чёрные хлопья сажи, подсвеченные изнутри угольками магии. Я пришёл в себя стоя на коленях, со связанными руками и выплясывающими перед глазами разноцветными пятнами.
        Примерно метровый круг натоптанной почвы отделял меня от обожжённой и воняющей глины, в которую превратилась задетая выбросом силы земля. Отовсюду шёл пар, искалеченные стены истекали чёрным гноем разлагающихся досок…
        Разбитую в щепки крышу наверняка разнесло на много метров вокруг, как, собственно, и большую часть стен.
        Вьюга с жадностью голодного зверя накинулась на окружающее пространство, погрузила мир во темноту и заглушила её воющим ветром. Даже я, со своей способностью к ночному зрению, был почти бессилен. Ибо хлещущий по лицу снег существенно затруднял видимость.
        Я слышал чужой крик и видел неясную фигуру, которой он принадлежал. Что-то утащило одного из южан в ночь и под прикрытием вьюги - убило. Визгливый крик оборвался много дальше того места, где он впервые потревожил воздух.
        Другие тоже кричали, но не всегда их голоса говорили о страхе и боли… гортанные команды доносились до меня сквозь вьюгу, и я понимал, что стоит поторопиться.
        В рассыпанной по земле гниющей щепе, я отыскал топор одного из стражей. Рукоять оружия была сломана ровно посередине, причём в ней была полость, залитая свинцом, что, впрочем, не уберегло рукоять от поломки.
        С помощью лезвия я быстро перетёр верёвку и избавился от пут. Выброс из нейронной сети формировался на каком-то незначительном расстоянии от моего тела и просто не затрагивал одежду и верёвку на кистях.
        Как же приятно было снова ощутить свободу в собственных руках!
        Я с удовольствием помассировал кисти стремясь разогреть порядком застоявшиеся мышцы, одновременно наблюдая как в интерфейсе, ползунок отражающий объём внутренней энергии неуклонно ползёт вверх. Освободив руки, я сумел избавиться и от намордника-кляпа, который жутко надоел мне за время плена.
        Вьюга была порождением магии и создавала такой фон, что моя нейронная сеть обещала в скором времени вновь сбросить излишки силы в окружающее пространство.
        Первым порывом было бежать прочь. Бежать, защищая себя отталкивающим щитом пока не покину эту странную, пропитанную чужой силой зону непогоды. На том же настаивал ИскИн…
        Но где-то здесь оставалось янтарное кольцо и меч стража защитника. И если с кольцом я ещё мог расстаться, то меч… бросить сильнейший магический артефакт, я был просто не готов.
        Понимая, что мне нужно задействовать все известные знания, путём мысленного запроса я развернул в интерфейсе книгу магии. Произнося слова громким шёпотом, я прикоснулся к лицу правой рукой и прикрыв глаза воспроизвёл первое заклятье:
        - Солан’Микт!
        Вычитанное в книге егерей колдовство, должно было обострить мою нюх, сделав его подобным звериному. Но вместо этого изменилось моё зрение, а сквозь вьюгу проступило красное сияние чужих фигур. Все они были неподвижны. Вот разорванная лошадь, вот тройка псов, один из которых повис на заборе, а вот и человек, похоже, что это тот самый «крикун», чей крик оборвался совсем недавно.
        Не нужно обладать аналитической машиной в голове, чтобы понимать - мой дар изменил и это заклинание. Вместо обострения нюха, я получил в своё распоряжение условный «поиск трупов».
        Подобное не стало для меня неожиданностью, на моей памяти большинство заклятий изменяли своим старым свойствам в моих руках. До сих пор исключением был лишь поиск пути и бытовой огонёк, что тратил крохи энергии и помогал разжечь костёр, но и он наверняка был немного иным… просто столь ничтожное заклятье не обладало хоть каким-то серьёзным арсеналом эффектов и функций, чтобы я заметил разницу.
        Бросив взгляд на окружающую меня серую хмарь, воющую беззубым ветром и яростно метущую снег, я поднялся с колен и перешагнув остатки стены встал в полный рост. Да, сейчас я был уязвим, но у меня не было выбора. Использование магического щита занимает обе руки, а значит всю подготовительную работу нужно сделать именно сейчас, до того, как я укроюсь за защитным пологом.
        Скрестив руки на груди, я положил ладони на плечи и закрыв глаза стал повторять одно единственное слово, тихонько топчась на месте и поворачиваясь кругом:
        - Саммарант…саммарант…саммарант…
        В отличии от предыдущего заклинания, поиск сработал как надо. Я уловил направление практически сразу и всё что мне оставалось, так это просто двигаться в ту сторону, где магия нащупала меч. И если бы не вылетевшая из вьюги фигура, я бы наверняка именно этим и занялся.
        Незнакомец был быстр и силён, я же - наоборот, слаб и медлителен. Голод и долгий пеший переход негативно сказались на моей реакции. В последний миг я попытался снести врага выбросом сырой силы, начал поднимать руку и… не успел.
        Врезавшись в мою грудь плечом, враг в буквальном смысле сбил меня с ног. Плачевности моему положению добавили остатки стены за моей спиной, об которые я запнулся обоими ногами сразу после столкновения с противником.
        Выброс сырой энергии ушёл куда-то в сторону. Туда, куда была отбита моя указывающая на выбежавшего из вьюги человека рука. Всё что я успел увидеть, так это широкие плечи, нетипичную для южан одежду и одноручный топор, которым, впрочем, мой противник так и не воспользовался.
        Нападающим оказался один из стражей, что вели меня к занятой южанами деревне. Я узнал его по приметной руне на щеке, что мелькнула перед глазами пока мы возились на полу разрушенного сарая.
        Он был крупнее и сильнее, прижал меня к полу так, что едва не поломал рёбра. Оседлал и не мудрствуя лукаво врезал мне своим пудовым кулаком…
        Шваркнувшись затылком об землю и почувствовав вкус крови во рту, я рассмеялся. С одной стороны, этот дуболом со своим напарником мне смертельно надоели. С другой, я видел, что он не ставит перед собой задачи - убить меня. Заломить руки, вырубить - да, но не убить.
        Под следующий удар я подставил лоб.
        Удар вышел смазанным, но сечку за собой оставил. По моему лицу потекла кровь. На одну из рук теперь давило колено воителя, а другую он отвёл в сторону, прижал к полу и без труда удерживал своей.
        Казалось бы, ситуация безвыходная, если, конечно, не сложить пальцы в заученные знаки и не произнести:
        - Тифлос Ламси!
        Чернота накрыла пространство непроницаемым покрывалом. Воин дёрнулся и рухнул на меня сверху, забился словно в припадке, но в следующую секунду чудовищная тьма расступилась разрезаемая голубыми лучами, которые исторгала из себя приметная руна на его лице.
        Не знаю, что за магия была заключена в его татуировку, но она в буквальном смысле отменила моё заклятье и спасла ему жизнь.
        Вырываясь из ослабевшей хватки воина, я ударил локтем, попал в висок, заставив лежащего рядом Руса замычать. Добавил короткий боковой левой, и подскочив, ухватил его за затылок, чтобы падая обратно, шваркнуть его лбом об утоптанную землю сарая.
        Этого не хватило…
        Мерзавец оказался удивительно крепок, чем невольно вызывал уважение. Ушёл от выброса сырой силы, смог пережить одно из моих мощнейших атакующих заклинаний, и никак не хотел вырубаться после череды рукопашных ударов.
        Мне удалось подняться первым и пнуть воина в голову. Он замычал, но продолжил попытки встать. Тогда в ход пошла попавшаяся под руку доска. Сломав её о крепкий затылок Руса, я наконец-то заставил его рухнуть на пол и сам свалился рядом, судорожно хватая ртом воздух.
        Игра мускулами - не самый лучший выбор после голодовки.
        Через десяток секунд, самую малость отдышавшись, я утёр с лица кровь и начал подниматься… да так и замер. На огрызке стены, прямо на разломанных в щепу брёвнах сидела тварь. Сидела как может сидеть возбуждённый кот, чьи эмоции выдают движения хвоста.
        Я знал кто передо мной. Понял сразу как увидел. Туманная охота, бич города в котором я начинал свой путь в Первоисточнике, существа из-за изнанки мира поставившие себе на службу саму стихию, что надрывно выла вокруг.
        Когда-то я убил такую тварь и именно мутаген этого чудища навсегда изменил мою нейронную сеть. Стал серьёзной надстройкой, оказавшей существенное влияние на развитие моих способностей. В какой-то мере, я и сам был частью туманной охоты*.
        *туманная охота - речь идёт о предыстории, цикле книг под названием «Поступь потерянных душ»
        Гладкая, будто вылитая из белого мрамора кожа. Плавные и гибкие черты. Тонкий как плеть хвост и вытянутая назад голова на которой нет ничего привычного. Ни глаз, ни носа, ни губ, ни даже надбровных дуг, лишь маленькое отверстие в самом низу этой вытянутой головы притягивало к себе взгляд. Будто созданное для того, чтобы пить коктейль из трубочки, оно казалась жутковатой насмешкой.
        Глава 1
        Отголоски далеких событий
        - Христо Мастигио!
        Подброшенный в воздух золотой песок вспыхнул, сверкнул нестерпимо ярким светом и обернулся пышущей жаром плетью. Мастер боли взмахнул рукой и вьюгу разрезал свистящий удар. Сокрытые в стихии твари бросились в стороны, но одной всё же досталось. Тяжёлый ментальный крик сотряс разумы людей, а такое лёгкое в управлении заклятье, рассыпалось прямо в руках колдуна.
        - Ирда!
        Воин и сам всё видел. Заступил путь нападающим, прикрыл колдуна, закрывая собой брешь в заборе, сквозь которую хищники порывались ворваться внутрь. На грубых досках пламенели знаки песчаного трона, но и они не были абсолютной защитой. Мастер боли знал, что как только вложенная в них сила истощится, барьер падёт и нападения последуют сразу со всех сторон.
        В лагерь южан пришла смерть с незнакомым лицом и голосом. Оглушающая разум ментальными криками и жаждущая поглотить тепло человеческих тел. Даже умирая, незнакомые твари наносили болезненный ментальный удар, не только заставляющий воинов слабеть, но и разрушающий связь заклинателей с только что созданными заклятьями.
        Ирда метнул в пролом широкий метательный нож и сквозь зубы прошипев магический наговор заставил свою саблю полыхнуть бледным, лунным светом. Чудище вылетело из ночной тьмы под зубодробительный шёпот слов и желаний, что обрушились на разум воина:
        МОЁ ТЕПЛО!
        Опытный воин не поддался давлению на разум, ударил горизонтальным ударом на уровне груди. Удивился насколько крепкой оказалась тварь, ведь вместо того, чтобы рассечь её надвое, зачарованная сталь оставила лишь глубокий порез.
        Молочно-белая кровь брызнула из раны промораживая всё на своём пути. Но не успел доспех и меч южанина покрыться слоем льда, как детище иной, чуждой человечеству реальности, врезалось в него всем телом.
        Вихрь воздуха, сильнейший порыв ветра, само средоточие вьюги окружало монстра и следовало за ним ревущим напарником. Ветер играючи отбросил две стрелы выпущенные стрелками с крыши и крыльца избы, а сам ледяной «охотник», словно не замечая окружающих его людей, прижал свою добычу к земле и безмолвно завизжал…
        ТЕПЛО!!!
        Омерзительный шёпот и эхо чужих эмоций в голове не смутили Мастера боли. Уж что-что, а одного из лучших своих воинов он терять не собирался:
        - Апотэфлюс Эвезмис!
        Кристалл силы солнечного цвета растаял без следа в ладонях колдуна. С вытянутых в сторону чудища рук, сорвался обжигающий, ослепительно яркий луч.
        Через мгновенье, от оседлавшего и сбитого с ног Ирду стихийного охотника, остались лишь лапы. Тело и голова просто исчезли, испепелённые сумасшедшим разрядом энергии.
        Где-то у околицы громыхнуло так сильно, что эхо взрыва на миг перекрыло шум вьюги. Там тоже шло сражение. Мастер боли, что выглядел как юноша с гладковыбритой головой и носил имя Ветэрис, знал, что братья, прибывшие в лагерь во время его охоты, не сдадутся без боя.
        Но взрыв учинили не они…
        Алхимик красного легиона саранчи, что по воле стечения обстоятельств прибыл в заброшенную деревню вместе с одним из отрядов, тоже не был безобидным и слабым человеком. Вокруг его передвижной лаборатории, что остановилась на краю деревни, горел даже снег.
        Зелёное пламя полыхало, насыщая воздух едкими испарениями, но не давало жара. Вьюга подхватывала отраву, ласкала ей своих хозяев чья мраморная кожа начинала покрываться волдырями и сползать, обнажая не менее белую плоть. Они кричали и вопили о тепле и боли, вопили так сильно, что многие южане в ту ночь просто свалились замертво, не выдержав чужих страданий, или сошли с ума, забившись в тёмные углы и дрожа от страха.
        Скрываясь за бортом массивной, поставленной на лыжи кареты, которая являлась малой походной лабораторией, алхимик дирижировал боем словно тот был привычным и понятным ему оркестром. Странные существа, собранные в буквальном смысле из мусора и снега, защищали его от нападок стихийных охотников.
        Грязные, безликие снежные големы, с торчащими тут и там из их плоти досками, могли запросто переломать кости взрослому человеку одним ударом массивной, рассыпающейся на куски лапы. Местами покрытые ядовитым, алхимическим пламенем, они были грозным оружием, не подпускающим врагов к своему создателю.
        Алхимик оглашал округу гулкими, гортанными криками из-под медной маски. Многочисленные гибкие трубки, шипя стравливаемым паром, закреплённые где-то под маской, терялись среди одежды, сливаясь с ней и прячась в многочисленных складках.
        Южанин сведущий в зельеварении был тучен, с виду странен и неуклюж, но уж точно не безобиден. И в доказательство тому были трупы стихийных охотников что медленно таяли после смерти, в конечном итоге не оставляя и следа былого присутствия.
        Один из белых охотников прорвался сквозь ядовитое пламя и избежал хватки снежных гигантов. Его гибкая фигура взвилась в воздух подталкиваемая поставленным на службу ураганным ветром. Острыми, загнутыми когтями, он вцепился в крышу фургона и в мгновение ока оказался рядом с алхимиком.
        Казалось, что толстяк ничего не может противопоставить такому гибкому и сильному существу… но эта видимость была обманом. Он лишь приподнял вверх руку, в которой переливался разными цветами массивный кристалл, как с того тут же сорвался луч, а смертоносный охотник рассыпался прямо на ходу - его тело обернулось солью.
        Но не везде в лагере южан всё складывалось так удачно для защитников. Многочисленные воины нашли свою смерть и запятнали снег горячей кровью под ударами гибких хвостов и острых когтей. Их иссушённые тела, быстро замерзали и заметались снегом. Стихийные охотники выпивали из своих жертв саму жизнь, заставляя их мышцы съёживаться, от чего от людей оставались лишь измождённые мумии.
        Всю ночь вьюга окружала деревню и всю ночь в глубине снежной круговерти грохотала магия. Разноцветные вспышки подсвечивали быстрые, гибкие фигуры, что подобно волкам носились по улицам и водили хороводы вокруг обороняемых южанами дворов.
        Бой был изматывающим и долгим. Но с рассветом, в тот миг, когда небо только-только начинало светлеть - вьюга утихла. Охотники ушли, стократно напомнив людям, что они не единственные претенденты на этот мир.

* * *
        Вой ветра сошёл на нет так быстро, что я встрепенулся и очнулся от дрёмы. Моя встреча с охотником была удивительным делом, не ожидал я встретить иномирных тварей так далеко от Первоисточника.
        Выходит, они просачиваются и в миры-зеркала. И это далеко не благая весть. Катастрофа в Первоисточнике что-то изменила в устройстве вселенной. Теперь я понимал, что проблема гораздо глубже чем виделось в своё время синтетикам культа.
        Невольно мой разум цеплялся за старые воспоминания. Как будто дело происходило вчера, я видел затопленный вокзал, туман что вырвался из разлома и чёрный шпиль на той стороне пространственного разрыва. Помнил бой, крики Сойки и треск автоматных очередей.
        Помнил я и безглазую белую тварь что вырвалась из тумана и попыталась выпить моё «тепло». Тогда меня спас переносной гамма ионизатор. Это его игла пронзила череп твари перед тем, как я провалился в беспамятство.
        Та памятная встреча потянула за собой череду событий. Вал решений, который привёл меня сюда, в один из миров-отражений. Мутаген, добытый из той иномирной твари и решение внедрить его в организм навсегда изменили мою нейронную сеть. Я и без того был «ключом» - биоником корпорации, который при должной подготовке мог работать со слоями реальности. Перемещаться в пространстве используя зоны нестабильности, заполонившие Первоисточник и вытворять прочие фокусы, которые в этом мире сошли бы за волшебство.
        Мутаген сделал меня гораздо сильнее чем я мог рассчитывать, но он же постепенно разрушал. Во мне росла и крепла личность стихийного охотника, я слышал призывы их прародителя и чувствовал его влияние на мой разум.
        Бегство из Первоисточника стало спасением. Вместе с ним я лишился старого тела и той зависимости, личности, что норовила поглотить меня изнутри.
        Та тварь, которую я встретил ночью - должна была кинуться. Рвануть мою плоть своими лапами, подмять под себя и «пить» превращая моё тело в иссохшую мумию. Но вместо этого всё произошло совершенно иначе.
        Охотники всегда несли на своём хвосте сильный ментальный фон. Такой сильный, что люди и нелюди вокруг слышали их мысли и эмоции. Я тоже слышал. Понимал мотивы и знал почему меня не тронули.
        Хищник признал во мне дальнего родича. Наблюдал за мной не вмешиваясь, радовался моей победе над одним из слуг южан. Уступил его «тепло» мне, не стал отбирать. И… пожалел меня? В какой-то момент мне показалось что он видит во мне прокажённого, побитого язвами пса. Наверное, в его мировоззрении так и было. Хищник видел, что я лишён чего-то для него важного, и воспринимал это дефектом, болезнью.
        Когда он в длинном прыжке взвился в воздух и растворился в непогоде, я думал, что мне померещилось, и не сразу осознал всю степень своего везения.
        После этой странной встречи, я почти час пробирался по заснеженным улицам деревни держась подальше от эпицентров боя, в которых гремела магия. Не раз и не два охотники скользили рядом, но ощупав меня ментально, спешили дальше - не трогали.
        Повинуясь глупому порыву, я взял потерявшего сознание воина с собой. Взвалил на плечо и тащил от укрытия к укрытию пока не добрался до дальней от побоища избы. С учётом того, насколько я был слаб и замотан, подобная задачка оказалась совсем непростой.
        В пленнике я видел источник информации. От южан в этом плане было мало толку, а вот местный, служащий им по неизвестной мне причине, наверняка мог многое рассказать.
        Изба к которой я вышел не пустовала. В ней держали рабов чьи высохшие трупы уже подёргивались к моему приходу. Вздрагивали и норовили вот-вот подняться, обращаясь в злобную нежить. Их выпили… но это не помешало им восстать.
        Я увидел в мертвецах не угрозу, но возможность.
        Моя нейронная сеть грозила разрядится спонтанным выбросом и требовалось куда-то девать излишек энергии. Я не знал, чем закончится эта ночь, но точно не желал лезть в бой. Нападение на любого хищника могло обернуться ненавистью всей стаи. Но и бежать я тоже не желал, где-то тут хранили мой меч, и я не хотел уходить без него.
        Стараясь убить сразу двух зайцев: создать постоянный отток прибывающей энергии и обезопасить себя от мертвецов я разжёг в печи огонь и воспользовался заклинанием-маяком. Тем самым, что гипнотизировало и привлекало нежить.
        Воспользовавшись золой, я начертал вокруг печи подсмотренные у жрицы знаки. Волшебные слова сорвались с моего языка и под хлопок ладоней пламя в печи обернулось серым, потусторонним цветом:
        - Латус просидиум!
        Уже зная, что будет дальше, я поспешил в подпол. Сгрёб шкуры и тряпки какие только нашёл и свалил всё вниз, в тёмный зев холодной ямы. Прихватил и верёвку, ею связал воина, между делом проверив его пульс и осмотрев рану на голове. По всему выходило что приложил я его крепко, но умирать он не спешил.
        Свалив своего пленника вниз, я поспешил следом, попутно захлопнув грубый, деревянный люк.
        Через пяток минут над головой скрипнули половицы. Что-то покатилось по доскам, скрипнула одна из лавок. Это мёртвые восставали один за другим. Свежие, достаточно подвижные и голодные…
        Глава 2
        Иви
        Охотники ушли.
        Моя нейронная сеть перестала насыщаться силой, как только поутих вой ветра. Наверху постоянно кто-то перетаптывался, скрипел половицами, ухал, мычал и хрустел суставами.
        Понимая, что вокруг «маяка» собралась толпа немёртвых, я не рисковал открывать деревянный люк. Маяк исправно тянул из меня силу, и я решил, что пора прекратить подпитывать это бездонное заклятье. Одного усилия воли хватило чтобы потусторонний огонь, горящий в печи, потух, а я перестал терять такую драгоценную в нынешней ситуации энергию.
        Мой план был прост: дождаться, когда мертвецы разбредутся и после этого потихоньку покинуть своё убежище. Я очень сомневался, что кто-то кроме меня и пленника пережил эту жуткую ночь.
        Я просидел в темноте очень долго - часы. Терпеливо дожидаясь, когда наверху перестанут раздаваться звуки и всё стихнет. Шкуры и тряпки, которые я поскидывал вниз послужили хорошим подспорьем для сохранения тепла. Я обложился ими словно зверь, обустраивающий логово.
        В какой-то момент завозился Рус. Захрипел, закашлялся, и перевернулся на бок. Волей-неволей мне пришлось тут же реагировать. Нельзя позволять ему шуметь. Если на шум полезут мертвецы, у нас возникнут серьёзные проблемы.
        Наверху с грохотом перевернулась лавка, раздался горловой клёкот, но я уже насел на Руса и зажал ему ладонью рот. Молчун пережил и побои, и холод, было бы глупо умереть сейчас, когда мы в шаге от спасения.
        Вернее, это я в шаге от спасения. А он…
        Вначале здоровяк напрягся, но затем замер, видимо понял, что связан и дёргаться нет смысла. Я усадил его у стены попутно прошептав:
        - Наверху мертвецы, не шуми.
        На улице царил полдень. Яркие солнечные лучи пробирались сквозь разбитые ставни оконных проёмов и падали на пол, сквозь щели которого попадали в подпол и позволяли понять какое примерно время царит на поверхности. Хотя с ИскИном в голове, я в подобных «подсказках» всё равно не нуждался.
        Шум учинённый Русом пошёл нам на пользу. Кадавры явно его слышали, но не поняли, где именно находится источник, и выбежали на улицу. Судя по топоту - свежевосставшие, иссушённые охотниками трупы, были теми ещё живчиками.
        Так мы просидели ещё полный час.
        Рус не издал ни звука за всё это время. С уже привычным безразличием пялился на меня и едва ощутимо шевелился. Наверное, он пытался перетереть верёвку, который были связаны его руки, и наверняка бы у него получилось… но я отлично видел в темноте.
        Подумав, что прошло достаточно времени и пора проверить остались ли наверху мертвецы, я прямо из сидячего положения выгнулся и пнул слугу чужаков в лицо. Пятка сапога с хрустом сломала ему нос и заставила шваркнуться затылком об деревянную стенку подпола.
        Звук вышел достаточно громким чтобы его было слышно наверху. Поднявшись, я добавил ещё пару плюх пленнику. Пинок в грудь и пару хаотичных ударов в корпус кулаками. Вцепившись в одежду, перевернул его на живот и с некоторым удивлением отметил, что промедли я ещё самую малость - воину удалось бы освободиться. Он смог оттянуть верёвочную петлю ближе к пальцам, почти на середину кисти.
        Рус терпел тумаки молча, и с учётом того, что стражи молчали всё дорогу, я начинал задумываться - не нем ли он? Ещё более странным было то, что его мимика никак не менялась даже во время побоев. Он оставался серьёзен. Не злился, не морщился. Сплёвывал текущую в рот кровь и смотрел безразлично. Не мужик - кремень. Если сумеет выбраться, мало мне не покажется.
        В избе царила тишина. Никто не топал по половицам и рассохшимся доскам, не переворачивал лавки и не ухал. Оставив залитого кровью пленника «отдыхать», я встал на шаткие ступени деревянной лестницы и приподнял квадратную крышку деревенского погреба.
        По глазам больно резанул свет яркого, зимнего дня. Вокруг было пусто. Уже знакомые кровавые следы пятнали стены, а на полу валялся разномастный сор. Разбитые ставни сломанными крыльями повисли на едва уцелевших креплениях.
        Я поднимал люк постепенно, щель видимого пространства ширилась пока крышка не откинулась назад. Проделал всё максимально тихо и осторожно. Огляделся, поднялся наверх вдыхая холодный воздух… и едва не нарвался.
        Мертвец стоял ко мне боком, лицом к стене, так, как если бы мог видеть маяк (пока тот работал) прямо через препятствие. Стоял он тут уже очень давно, я внимательно отслеживал звуки и не слышал даже лёгкого шороха.
        Кадавр не почувствовал моего присутствия. Я шагнул в сторону от подсвеченного ИскИном сектора, что конусом расходился от мертвеца и являлся предположительным полем его зрения.
        ХРАКК!
        Проклятая половица огласила помещение противным скрипом. Я рванулся вперёд и одновременно с тем немёртвый, что стоял ссутуленным манекеном, расправил плечи и поднял голову, издавая целый букет разномастных звуков. Хруст застоявшихся суставов, бульканье воздуха в слипшихся лёгких и шипение из перекошенной пасти.
        Когда-то оно было женщиной, возможно даже привлекательной. Золотистые волосы бывшей рабыни безобразными клочьями свисали с непокрытой головы. Бледная кожа уродливо натягивалась при каждом движении, приоткрывая для взора выпирающие кости и черноту мёртвых вен.
        Помня о силе, что может таится в этом тщедушном и костлявом теле, я бил наверняка. На ходу взмахнул рукой и прошептал заветные слова формируя атакующее заклинание:
        - Крио Кима!
        Серая тень метнулась к мертвецу. Кадавр успел повернуться ко мне своим обезображенным ликом и только. Я врезался в него плечом, прижал к стене, рассчитывая вызвать бытовой огонёк и прожечь его череп, если первое заклятье не сработает.
        Но оно сработало…
        Едва видимый потусторонний свет в глазах твари потух, а она сама обернулась прахом и костями. С гримасой отвращения я отступил в сторону позволяя отдельным костям и одежде свалиться на пол. Где-то у входа в избу хрустнул снег, а затем кто-то шагнул на ступени крыльца.
        На возможную угрозу я среагировал моментально.
        На шум пожаловал ещё один «гость». Южанин - судя по одежде. Его грудная клетка была взломана когтистой лапой, кровь запеклась на вспоротой одежде, а сам воин до того ссохся после встречи с охотниками, что теперь был похож на утлое деревце, с которого едва-едва не сваливались штаны.
        Притаившись за углом, я дождался, когда он сделает шаг в комнату и напал на него со спины. Обхватив кадавра свободной рукой, я прижал его к стене, а вторую, сверкающую меж пальцев раскалённой точкой бытового заклинания - опустил на череп.
        Пахнуло жжёными волосами, гарью и тошнотворным запахом зубной эмали. Этот тоже оказался слабаком. Не стряхнул меня движением костлявых плеч, не ударил вышибая из грудной клетки дух, а просто тихонько умер, вряд ли успев толком осознать, что на него напали.
        Убиенные охотниками и восставшие умертвия обладали жалкой крупицей силы. Настолько жалкой, что их смерть не питала мою нейронную сеть. Но после скелета что едва не забил меня насмерть в заброшенных штольнях, я не спешил расслабляться.
        Отступив от останков, неожиданно столкнулся с головокружением. Пришлось опереться на холодную печь пережидая приступ дурноты. ИскИн тут же напомнил мне что не стоит обниматься с мертвецами, их прикосновения вытягивают саму жизнь из тела. Что в моём и без того истощённом состоянии было очень даже критично.
        На поясе у убиенного остался узкий кинжал, который я благополучно прибрал к рукам, как и поясной мешочек с парой монет и украшений. Саблю мертвец где-то потерял. Ножны на поясе были, а вот самого оружия и след простыл.
        Внимательно прислушавшись, я не выявил никаких посторонних звуков. А вот обойдя всю избу и выглянув в окна приметил немало ссутуленных фигур, стоящих тут и там на улице. Но их должно было быть больше… восстали не все? Или из-за нелюбви к свету большинство скрывается в тёмных углах окровавленных изб?
        Стараясь держаться подальше от окон, я скрестил руки на груди и прикрыв глаза вновь воспроизвёл заклятье поиска пути. Меня потянуло влево, я почувствовал меч, он всё ещё был где-то рядом, где-то в деревне.
        Пришлось принести из кухни тяжёлый стол и перевернув придавить им люк в погреб. Туда же отправилась пара лавок и массивный сундук полный снеди, которой кормили рабов. В основном сухари с примесью какой-то крупы.
        Я с радостью подкрепился им, несмотря на дубовую твёрдость и отдающий плесенью запах. Голод не тётка, захочешь жить и не такое съешь. Хотя, с другой стороны, на самих сухарях плесени не было, видимо набрались запаха полежав рядом с чем-то испорченным.
        Проделал всё относительно тихо, предварительно убедившись, что рядом с избой - умертвий нет.
        Рус наверняка сумеет избавить от верёвки пока я буду отсутствовать. Но выбраться из погреба, не наделав шума, у него не выйдет. Да и тяжестей я на крышку навалил с более чем достаточным запасом.
        Улица встретила меня ярким светом и таким непривычным потеплением. Крыши устроили дружную капель, будто общаясь между собой этим дробным перестуком падающих вниз капель.
        Мертвецов на улице было и в самом деле немного. В разы меньше, чем должно было быть, но и от них я решил скрываться, чтобы не тратить лишнюю энергию при полном отсутствии хоть сколько-нибудь эффективного оружия.
        Вытянутые вдоль дворов заборы, послужили достаточным укрытием, чтобы до поры до времени не попадаться на глаза свежакам, что торчали тут и там в покрытых инеем и окровавленных одеждах.
        Мой меч хранился где-то в самом центре деревни. Там же ночью шёл один из самых «громких» замесов. Грохот стоял страшный, даже несмотря на вой вьюги. И как-только я пробрался к центральному перекрёстку, стало ясно, что я не ошибся.
        Ближайшие к терему деревенского старосты дома были разрушены до основания, обожжены и разбросаны по брёвнышку. Под действием высоких температур снег растаял, обернувшись к утру ледяным панцирем.
        Лошадиный труп розовым пятном осквернённого льда и узлами застывших в нём кишок покоился прямо по центру перекрёстка. Несколько умертвий вмёрзли в ледяной панцирь по колено, и теперь торчали у всех на виду, безмолвным укором той бойне, что произошла тут ночью.
        От магии не осталось никакого фона. Не видел я и высокоуровневых, или потенциально опасных тварей. Все замеченные мной мертвецы, помечались ИскИном как слабые, первоуровневые существа. И судя по едва треплющимся в их глазах потустороннем свечении оценка потенциальной угрозы была верной.
        Большой дом старосты, типичный для местных деревень был относительно цел. В окружающих его руинах он выглядел непоколебимой крепостью.
        Закопченные стены и выбитые двери не в счёт.
        Визуально прикинув как буду двигаться к дому я уже собирался отправиться в путь, когда краем глаза заметил движение. Как оказалось - я, не единственный выживший.
        Уже знакомый и такой опасный паренёк в кожаной куртке, тот самый что нарисовал на моём лбу сдерживающую руну - был жив, но тяжело ранен. Как, собственно, был жив и его бессменный спутник, здоровенный южанин. ИИ любезно подсказал, что за время моего плена к южанину несколько раз обращались по имени - Ирда.
        Ирду сопровождали два воина, один из которых удерживал в руках лук с натянутой на дугу тетивой. Они притаились у забора на другом краю перекрёстка, их молодой лидер лежал на волокуше, а сопровождающие его южане выглядели дико потрёпанными.
        Лучник было взял меня на прицел, по моей спине пробежали мурашки, и я уже был готов метнуться за укрытие, но здоровяк вдруг одёрнул своего бойца. Приподнял руку с раскрытой ладонью и этого хватило, чтобы тот опустил лук.
        Некоторое время мы смотрели друг на друга разделённые расстоянием в пару десятков метров. Игры в гляделки продолжались пока у здоровяка не шевельнулись губы… Он что-то сказал окружающим и вместе с одним из бойцов взялся за волокушу, а затем скрылся из вида за забором, утаскивая прочь своего раненого лидера. Лучник остался и какое-то время наблюдал за мной, видимо, прикрывая отступление выживших.
        Четыре человека! Подумать только, неужели это все, кто остался от доброй сотни?
        Стрелок ушёл спустя минуту. У меня же даже мысли не возникло их преследовать. Кроме магии других способов их уничтожить у меня нет, а магия это в любом случае шум. Рискнуть и привлечь к себе внимание целой оравы мертвецов? - ну уж нет.
        Выждав для верности какое-то время, я ещё раз внимательно осмотрелся и метнулся через перекрёсток к дому старосты. На моём пути стояли всего два мертвеца, оба были обездвижены льдом и обращены лицами в противоположные стороны.
        Обалдев от собственный наглости, я тихо-тихо прошёл между ними, каждую секунду ожидая что из какого-нибудь дома вывалится уродливое чудо и помчит на всех порах в мою сторону. Но нет - повезло. То ли мертвецы держались в глубине помещений подальше от падающего из окон света, то ли удача была на моей стороне, но я добрался до терема незамеченным. И даже те слуги Риордана что торчали на перекрёстке, остались неподвижны.
        Я ошибся - дверь в терем не была выбита. Её разрезало на четыре части что-то очень острое, тонкое и оставляющее после себя подпалины.
        Переступив через обломки, я поморщился от специфического запаха и замер. В тереме кто-то был… ИскИн подтвердил, что невнятный звук, раздавшийся из глубины помещений - мне не послышался.
        Выдохнув воздух, я с удивлением отметил облачко пара. В доме было холодно, я бы даже сказал необычно холодно по сравнению с улицей…
        Сложив пальцы в нужный знак и готовясь ударить теневым заклятьем на любой шорох или движение, я вышел из сеней и прошёл в комнаты. Здесь меня уже ждали.
        Она сидела за маленьким столом, на чьей деревянной поверхности застыли пролитые чернила. Кипа пергаментных свитков валялась на полу и всё было заляпано кровью. Я замешкался лишь потому, что ожидал увидеть монстра, а встретил красивую женщину.
        Восточная внешность выдавала в ней южанку. Красное платье, перстни на пальцах, покрытые затейливой вязью и жезл - ясно намекали на магическое происхождение многих вещей.
        - Крио Кима!
        Прорычав заклятье, я взмахнул рукой в направлении незнакомки. Серая тень рванулась к южанке и без вреда пройдя насквозь, исчезла.
        Ответная реакция не заставила себя ждать.
        Под треск помех какие бывают при плохой радиосвязи, женщина на моих глазах исчезла, растворилась в воздухе дёрнувшись так, как будто была всего лишь картинкой, статичным изображением во власти забарахлившей техники.
        Я успел почувствовать затылком чужое присутствие у себя за спиной и покрывшись волной запаздавших мурашек отпрыгнул в центр комнаты.
        Следующим своим действием я попытался сформировать магический щит уже зная, что его отталкивающая природа разнесёт тут мебель и порядочно пошумит. Но я не успел.
        Южанка преодолела разделяющее нас расстояние одним шагом. Раз - и вот она врезается в меня всем телом, оказываясь при этом совсем не материальной. Дух… призрак… иллюзия? Я понятия не имел с чем столкнулся, но в тот миг, когда она шагнула в меня, я почувствовал дикий холод.
        Я не запомнил миг падения. В моём восприятии я просто моментально сменил положение. Только что стоял ногах и рраз… перед глазами уже потолок, а зубы стучат от холода.
        Если бы не моё состояние, в котором все мои эмоции были словно укутаны толстым одеялом. Если бы не проклятый дар, полученный от чёрного принца, лишающий меня большей части присущих людей эмоций… я бы ужаснулся.
        Ужаснулся тому, как моё тело встаёт на ноги, подчиняясь чужой воле.
        Первым существенным ударом стало полное отсутствие интерфейса. Все атрибуты современных технологий Первоисточника исчезли, будто смытые кратковременной потерей сознания. ИскИн не отвечал на запросы, интерфейс растворился, и даже проклятый дар чёрного принца стал далёким-далёким, таким далёким, что не дотянуться как не старайся.
        - Крепкий, но небольшой. Ненавижу большие тела, в них нет изящества.
        Голос был мой и в то же время чужой. Тоньше и женственней. Но самым страшным было то, что это мои уста произнесли повисшую в комнате фразу.
        - Сильные потоки, но дерево уродливое, кривое.
        Тварь рассматривала меня и изнутри, и снаружи. Я чувствовал ход её мыслей. Она коснулась моей нейронной сети, сделал понятные ей одной выводы, а затем подняла руки и играя пальцами посмотрела на ладони.
        В этот миг, явно привлечённый учинённым мной шумом, в избу пожаловал один из уличных мертвецов. Южанин, с разорванной и посиневшей щекой, перекошенный и покрытый розовым от крови инеем.
        - Спиракту!
        Быстрый едва уловимый жест, сложенные в особую фигуру пальцы и слово-активатор - всё эти манипуляции заняли едва ли секунду времени, зато каков был эффект…
        Потустороннее сияние в глазах мертвеца потухло, а его тело сложилось подобно изломанной кукле. Груда холодной плоти без всякого намёка на былую подвижность рухнула на пороге, не успев выйти из сеней.
        Оставаясь молчаливым наблюдателем, я сумел ощутить, что тварь пользовалась моей нейронной сетью и моей же энергией.
        - Оооо терпеть не могу неуклюжие пальцы! Проклятый бездарь! Как при такой силище можно иметь такие неуклюжие руки?
        Последняя фраза была обращена ко мне. Вселившееся в моё тело существо не видело во мне никакой угрозы. Воспринимало меня вынужденным придатком к телу - не более.
        - Ты знаешь сколько времени я потратила чтобы научить прошлый сосуд всем фокусам? Чтобы развить гибкость пальцев и пластичность? Как вообще возможно так криво развивать своё дерево и при этом совершенно не думать о своих руках? У тебя же ужасные мозоли! Ты что сражался молотом или топором?
        Тварь покачала головой и стала быстро перемещаться по избе, одновременно с тем болтая без умолку.
        - Ну ничего! Я хорошенько покопаюсь в твоей памяти, как-только мы выберемся из этого ужасного места. А пальцы… пальцы дело поправимое, грамотно поставленные тренировки и крема всё исправят. Другое дело что ты мужчина, а мужчин у меня давненько не было. Женщины легче, они гибкие и их природа позволяет расширить круг ритуалов, да и древо у них тоньше и звучит по-другому…
        У меня складывалось ощущение что я попал в лапы к двадцатилетней, избалованной и жутко наглой девчонке. Но то, что в магии она разбирается лучше меня, было ясно с первой минуты.
        Там, где я боялся нашуметь и спровоцировать мёртвых со всей округи, она вообще не парилась. Ходила туда-сюда по избе нисколько не скрываясь. Открывала сундуки, капалась в вещах, с раздражением выбрасывая их прямо на пол.
        - Носильщики превратились в безобразных мертвецов! Где это видано бросать столько ингредиентов просто от того, что их некому нести? Хотя… твоё дерево ведь темнее-тёмного, верно?
        Вопросы, которые задавала незнакомка не нуждались в ответах. Я был уверен, что она знала, что я её слышу, но возвращать мне способность говорить не собиралась.
        Вернувшись к сеням, тварь в моём теле присела на колени перед мертвецом, что пару минут назад пожаловал на шум. Кинжалом, который я прихватил с собой, она проткнула мне палец и капнула ровно три капли. В рот мертвеца, на его лоб и грудную клетку.
        Я почувствовал боль очень отдалённо, едва-едва, и это мимолётное ощущение ещё раз подтвердило, что моя связь с телом утрачена не до конца.
        Не поднимаясь с колен, та, что завладела моим телом, нарисовала на левой ладони кривой знак проколотым пальцем, а затем воздев обе руки к потолку, не разжимая губ промычала бессвязный набор звуков.
        Присутствуя лишь безвольным наблюдателем, я всё же понимал, что происходит. Между нами возникла связь и все действия незнакомки для меня были как на ладони. Она произнесла три слова на неизвестном мне языке, по числу пожертвованных капель крови, не разжимая губ, ибо язык мёртвых не нуждается в чётких звуках.
        И в переводе её слова звучали:
        Прими! Восстань! Подчинись!
        К моему отстранённому удивлению, подобная тарабарщина подействовала. И ещё как! Из моей нейронной сети рванулась сила, пробежала по спине и рукам непривычной щекоткой и обернувшись едва видимой тенью заметалась по потолку, чтобы через мгновенье упасть вниз, прямо на бездыханное тело.
        Дом вокруг нас на секунду ожил. Заскрипел половицами, втянул в себя воздух сквозь дверной проём, и напоследок дрогнул, да так, что с потолка посыпалась пыль.
        Мёртвое вновь обрело подобие жизни.
        - Так быть не должно. Забавный эффект. Я так понимаю это из-за твоего кривого дерева?
        Кадавр втянул клокочущим горлом воздух и завозился на полу. Его одежда стремительно распадалась, так, как если бы время для неё ускорилось в тысячу раз. Пояс потрескался и покрылся плесенью, подбитое мехом длиннополое пальто осыпалось и зияло прорехами, а кольчуга что была поддета под низ - позеленела.
        Хрустя холодными суставами, мертвец встал на ноги. Его кожа посерела, ногти на пальцах удлинились, перекошенное из-за ранения лицо вытянулось и похудело, приобретая хищные черты. Иссиня-чёрный язык вывалился из пасти, а половина зубов в отвисшей челюсти была вытеснена прочь, полезшими из дёсен, кривыми и острыми зубьями.
        - Хах! - Моё подвластное чужой воле тело встало на ноги, подпрыгнуло на месте и хлопнуло в ладоши, явно радуясь произошедшим с мёртвой плотью метаморфозам. Губы растянулись в улыбке, и незнакомка восхищённо проговорила. - Ты только глянь на эти налитые кровью глаза и челюсти! А ногти? Уверенна, ими можно не хуже когтей рвать чужую кожу и плоть. Твоё дерево не просто тёмное? Оно отмечено бездной! Вот так новость! Ну ничего, с этим мы ещё разберёмся.
        Пронимая что раз я «читаю» вселившуюся в меня тварь как открытую книгу, то и она может, я старался не думать. Вернее думать-то я думал, но делал это в ожидаемом для неё русле. Пытался как-то напрячься и вытеснить её, дотянуться до нейронной сети и всё в таком духе. Но делал это скорее для усыпления бдительности, чем ради реального спасения.
        Так как обычные эмоции вроде страха, были существенно притушены, оказавшись в роли куклы я не испугался - во мне взыграло любопытство. Было интересно наблюдать за поведением существа, которое не считает меня достойным внимания противником. Я чувствовал её мысли и толику призрения в мой адрес. За то что не имел банальной (на её взгляд) защиты от вселения. За кривое «дерево», под которым насколько я понял подразумевалась моя нейронная сеть. Она считала, что я самоучка. Или ученик самоучки. И, по сути, повторяла те же выводы, что сделал в своё время кудесник, погибший под пятой своего командира «варяга». После налёта на деревню, в которой я так и не смог перезимовать.
        Тот тоже не считал меня серьёзным противником.
        Я не сопротивлялся всерьёз, ждал… и учился. Воскрешение мертвеца меня впечатлило, как и его демоническая внешность. Подобный «носильщик», (а то и пара) мне бы тоже не помешали. А то, как она разделалась с мертвецом, когда он шагнул в избу? Капля энергии, жалкая песчинка по сравнению с тем объёмом что потратил бы я сам на его уничтожение. Подобное искусство мне нравилось. Но я скрывал свои мысли и гнал их прочь, без конца «дёргаясь» и пытаясь дотянуться до нейронной сети.
        - Тише мой дорогой. Не трать силы, побереги их, они нам ещё пригодятся. Скоро ты будешь воспринимать мои слова - своими словами, а мои мысли - своими мыслями. Знаешь… не думала, что это скажу, но, наверное, я тебя оставлю. Уж очень интересно покопаться в твоём древе. Хотя я и не любительница работать с бездной.
        Последующих десять минут мы потрошили какие-то сумки и сундуки. Собирали мешочки, травы, разнообразные вещи. Насколько я понял, дух что завладел моим телом, отбирал из своих вещей самое полезное, а предметы второстепенной важности безжалостно отсеивал, вываливая прямо на пол.
        - Книга глубины… зеркало из чистого серебра… мешочек с костями Ашаха…
        Бесконечная болтовня моей «соседки» меня порядком утомляла. Я как мог сильно концентрировался на этих раздражающих мыслях, чтобы не скатиться в размышления о настоящем рывке. Рывке - который будет призван сбросить чужие оковы.
        Пока что подобного рода рабство играло мне на руку. Сведущая в магии тётка поможет мне покинуть обитель мёртвых, в которую превратилась деревня. А уж как выберемся…
        - Кстати? Сладость моя, а зачем ты пришёл в этот дом?
        Меч!!! Меч-меч-меч!!! Я представлял как выглядит мой артефакт и мысленно «кричал» не зная, как именно оповестить её о том, что пришёл я сюда за мечом.
        - Ну тише, тише. Вы только гляньте как переполошился. - Незнакомке доставляла радость эта игра. - Ветэрис, Мастер боли что тебя пленил, жил в северном крыле терема. Мы туда обязательно заглянем. Но для начала нужно нагрузить нашу ездовую лошадь.
        Она так и сделала. Моими руками собрала несколько мешков, вернувшись к сеням обмотала их горловины верёвкой и водрузила на шею кадавру.
        Мертвец, кстати, был не похож на обычных мертвецов. Судя по внешнему виду, его трансформа продолжалась ещё некоторое время после призыва. С головы выпада большая часть волос, что-то произошло с ногами и спиной. Знатно покорёженное умертвие стало сутулой и зубастой тварью что предпочитала сидеть, опираясь на все четыре конечности.
        - Занятно. Такие страхолюдины обычно получаются в ходе экспериментов над живой плотью. У тебя же всё куда запущенней. Твоё дерево оскверняет даже неупокоенных. Кто же ты такой?
        Последняя фраза прозвучала задумчиво, с несвойственной для незнакомки серьёзностью. Я почувствовал, что теперь она присмотрится ко мне внимательней. А это значит, что мне нужно строить из себя предсказуемого дурака как можно усерднее.
        Представляя, как я убиваю вселившуюся в меня сущность миллионом разных способов, я пытался убедить её, что я слеп в своей ненависти и беспомощен. Но судя по неожиданному прекращению болтовни и практически полной тишине в разуме, незнакомка начинала о чём-то догадываться. Если я понял общий принцип, она постарается больше не думать о своих планах на счёт меня. Река её мыслей теперь была направлена на то, чтобы выбраться из деревни и не имела ко мне никакого отношения.
        Незнакомка начала скрывать свои помыслы, как это уже делал я сам.
        Эта игра требовала волевых усилий. Попробуйте раз за разом гнать мысли о чём-то действительно важном и актуальном прочь, а вместо них крутить в голове связный набор посторонних измышлений. Причём таких, которые не вызовут лишних подозрений.
        Так как страха я почти не испытывал, всю свою волю я тратил на то, чтобы концентрироваться на ненависти к незнакомке. По уму любой человек, оказавшись в положении безвольной куклы, либо разозлиться, либо испугается, либо всё вместе… Поэтому я рассчитывал, что моя клоунада сойдёт за чистую монету и благодаря ей, проклятая ведьма составит обо мне ложное впечатление.
        Тем временем в тереме нашёлся ещё один мертвец. Вернее - мертвечиха.
        Иссохшее тело в нарядном платье заставило мою «квартирантку» остановиться. С отстранённым удивлением я отметил в её мыслях нотки скорби. Хотя в этому случае удивляться было нечему. Через пару мгновений я понял, что передо мной её тело. Изуродованное и высохшее после атаки туманных охотников, но её.
        - Бедная Иви. Она была вторым по счёту сосудом. Девочка из богатой семьи, отданная мне чтобы её родители могли укрепить своё влияние у песчаного трона.
        Чудовище лежащие до этого неподвижно, дрогнуло и завозилось на полу. В глазах погибшей расцвёл потусторонний свет. Слова ведьмы пробудили монстра от дрёмы.
        - Спиракту!
        Уже известное мне заклинание не дало кадавру подняться. Труп обмяк, сияние в его глазах потухло. Перешагнув через тело, ведьма продолжила свой путь.
        Пройдя по длинному коридору, мы упёрлись в деревянную дверь. Здесь та, что пленила меня, подняла руку и нашёптывая тарабарщину провела ладонью над входом. И будто стирая невидимую пыль её жест приоткрыл витиеватую вязь знаков.
        - Загадка? Ветэрис всегда казался мне напыщенным идиотом…
        Она прочитала вязь закорючек, на незнакомом мне языке, но это не помешало мне понять значение каждого отдельного слова. Любопытный эффект присутствия в одном теле причудливо переплетал наше восприятие. Я всё так же не умел разговаривать на языке южан, но, когда она читала, смысл прочитанного буквально витал в воздухе.
        - В жару усладой будет, в холод тебя погубит. - Ведьма покачала головой. - Неужели вода?
        Чтобы проверить свои догадки она заставила меня сходить до ближайшего окна и обратно. Добытый за окном снег превратился в воду на моей ладони, а затем был выплеснут прямо на вязь знаков.
        Вспыхнув всего на мгновение золотистым светом, загадка исчезла, а дверь бесшумно отворилась. Толкнув её кончиками пальцев, ведьма шагнула во комнату едва не принюхиваясь. Потопталась какое-то время на пороге и лишь убедившись, что нам ничего не угрожает, стала двигаться свободней.
        Комнатёнка была маленькой, если я правильно понял здесь жил тот самый кудесник, что вместе со своими слугами пленил меня в заброшенных штольнях. Странный юноша, которого я совсем недавно видел на волокуше под охраной Ирды. И судя по его виду ему ещё повезло, он хотя бы не погиб после встречи со стихийной охотой.
        Хотя то существо, которое я окрестил «ведьмой» - тоже мёртвой не назовёшь.
        Увлёкшись наблюдением за действиями своей квартирантки, я слегка забылся и перестал трепыхаться. Она проследила за моим ходом мыслей и ответила:
        - Гадаешь что я такое? В этом нет секрета. Таких как я, на юге зовут Мастерами боли. Мы заключаем сделки, связываем себя службой, чтобы обрести якорь в вашем материальном плане. Мы помогаем этим землям перейти под руку красных песков.
        Осмотрев комнату, в которой, к слову, толком не было убранства. Лавка, стул, стол, да пара ящиков. Та, чья прошлая оболочка носила имя Иви, вдруг усмехнулась:
        - Хитрый паук сплёл свою паутину.
        В ход снова пошла моя кровь. Новый укол - пара капель на лезвие и трофейный нож от сильного удара вошёл в деревянный пол на несколько сантиметров. Рисуя проколотым пальцем спираль кровавых символов, Иви окружала ими клинок виток за витком, пока число витков не достигло шести.
        Закончив, она выдернула нож из пола, положила на отметину руку и улыбаясь, сладко проворковала:
        - Придётся потерпеть.
        Следом произошло то, чего я никак не ждал. Она в буквальном смысле воткнула нож в тыльную часть моей ладони, прибивая ту к рисунку. И нож, и сами знаки, тут же полыхнули таким знакомым, чёрным огнём. Малой волной пламя разошлось в стороны и вгрызлось в саму реальность буквально выжигая предметы в комнате. Но в этот миг мне было не до созерцания происходящего…
        Боль скручивала нейронную сеть бесконечным спазмом. Казалось, что происходит массивный выброс сырой энергии, но этот миг длился и длился, выворачивая меня на изнанку.
        В тот момент, когда ведьма выдернула нож из моей ладони, мне начало казаться что я растворяюсь в бесконечном океане черноты. Хотя прошло от силы секунд пять реального времени.
        - Прости мой друг, не самой же мне испытывать муки ради твоего меча?
        Ради меча?… через секунду до меня дошло о чём она говорит.
        Чёрное пламя не сжигало предметы и стены. Оно выжгло морок, иллюзию что опутывала всё помещение незримой паутиной. Комната оказалась больше, почти вдвое от того размера, который мы видели только войдя в неё.
        - Ветэрис коварный змей. Его иллюзии словно болото, чем дольше в них находишься - тем глубже засасывает. Разрушать паутину нужно сразу, или реальность измениться настолько, что шансов выбраться просто не будет.
        Я не услышал в её словах ни капли раскаянья за причинённую боль. Но я и не ждал извинений. Меня больше волновал новый вид комнаты.
        Все её стены были покрыты ровным слоем сажи. На ней раскинулись бесконечные и ровные ряды незнакомых букв. Я знал, что больше в них нет силы, но именно они были той «паутиной», про которую говорила ведьма.
        Чёрное пламя выжгло всю их энергию без остатка.
        Глава 3
        Зубастый тайник
        Сундук, который сам по себе является произведением искусства - попался мне впервые.
        Покрытый позолотой, с вылитыми из металла львиными головами по углам массивной крышки, и ромбовидным замком, стилизованным под зубастую пасть пиявки, он притягивал взор даже больше, чем остальное убранство комнаты.
        А в ней было на что посмотреть, ибо снятая иллюзия скрывала очень многое.
        Аккуратная, больничная чистота и едва уловимый химический запах. Набор хирургических инструментов, по средневековому вычурных, с посеребренными, украшенными резьбой рукоятками. И вытянутый, крепкий стол, на котором кверху брюхом была закреплена большая, мёртвая птица.
        Ветэрис препарировал пернатую пленницу. Вынул её печень и сердце положив те в специальные сосуды, наполненные прозрачной жидкостью.
        Для меня оставалось загадкой для чего он всё это делал. А Иви на всей этой мишуре особо не задержала взгляд. Осмотрелась и только.
        К сожалению, я ни где не видел своего меча. Сундук был слишком мал чтобы уместить такую длинную «лопату». Возможно, где-то здесь присутствовал тайник, но, когда твоим взором управляет чужая воля - невозможно на чём-то сосредоточиться.
        - Интересно… наш дорогой друг оставил нам массу подарков. Вот будет неловко, когда он восстановит силы и явится сюда за ними.
        Под «массой подарков» ведьма имела ввиду сундук. Она присела напротив него, скрестив ноги по турецки и пробурчав что-то про закостенелых дровосеков, не уделяющих должного внимания своей гибкости.
        Если я правильно понял - та, кого я окрестил ведьмой, была сродни демонам. Её дух мог менять тела словно перчатки, хотя и он наверняка был скован рядом ограничений. Иначе бы она не сидела в этой избе ожидая олуха вроде меня.
        Кроме того, её отношение к Ветэрису - моему пленителю, говорило о том, что они по меньшей мере не друзья. Самым подходящим словом тут было - конкуренты. Вроде бы на одной «стороне баррикад», но не прочь воспользоваться ситуацией чтобы подгадить друг-другу.
        Кроме того, мне очень не понравилась прозвучавшая фраза о том, что дескать я, вскоре, не буду отличать её мыслей от своих. Это наталкивало на нехорошие размышления…
        Я не хотел, чтобы моя личность стала частью потустороннего духа. Итак, с психикой куча проблем, в-основном благодаря чёрному принцу и прочим не радостным событиям в моей жизни.
        - Попробуем узнать, что ты такое…
        Пока я пытался понять - где же чёрт возьми мой меч, попутно размышляя о природе пленившего меня существа, Иви устроилась на полу и сложила указательные и большие пальцы моих рук в треугольную фигуру, предварительно положив под язык какой-то маленький, горький листок.
        Сушёный листик оказался далеко не простым… зрение повело в сторону спустя минуту, а ведьме только оно и было нужно. Вытянув руки в сторону сундука, она взглянула на него сквозь треугольник, словно тот был своеобразным объективом.
        - Ма на! Ку сан дар! - Был во всём этом опьяняющем действе какой-то свой, удивительный ритм. - Ма на! Ку сан дар!
        Оглушающие, резкие паузы между словами заклинания, были похожи на короткие гвозди, вколачиваемые в дерево одним метким ударом.
        Пьяная муть в глазах, вызванная действием подложенного под язык древесного листа, вдруг разошлась в стороны и усилилась, полностью смазывая всё за пределами сложенного пальцами знака. В треугольнике же - наоборот, изображение стало кристально чётким.
        Вот только в этом «чётком» изображении, с сундуком творилось неладное…
        Замок в виде зубастой присоски, уходящий куда-то в недра массивной крышки, внезапно судорожно вздрогнул и сделал вздох. Львиные головы остались сами собой, но поверхность сундука набухла и потемнела, выгибая стенки. Крупные руны, выточенные на углах, стали основанием для полезших наружу паучинных лап…
        - Ма на! Ку сан дар!
        Зверюга рванулась в нашу сторону со скоростью пушечного ядра. Молниеносно и без всякого предупреждения, но ведьма была готова. Она просто сдвинула пальцы как бы сжимая треугольник, и чудище исчезло вместе с изображением. Нас снова окружала комната, а напротив стоял диковинный, но неподвижный сундук.
        Но меня поразило другое. Ведьма испугалась! Она задержала дыхание, когда тварь рванулась в нашу сторону и это странное, уже забытое мной физическое ощущение страха, меня развеселило. На секунду я даже забыл о собственном положении и о том, что нахожусь под постоянным наблюдением.
        - Если бы я не знала, что я тут одна, то подумала бы что ты одержим. Что смешного ты увидел?
        - Твой страх!
        Продолжая улыбаться, я ответил, и то, что мой ответ прозвучал вслух, стало для нас обоих полной неожиданностью.
        Когда один и тот же человек говорит двумя разными, хоть и схожими голосами, это само по себе отдаёт лютой жутью. Не говоря уже о мимике и движениях тела.
        Реакция от той, кого я окрестил по имени её последнего сосуда, последовала незамедлительно. Иви вскочила и швырнула мой сознание глубоко вот тьму. Мгновенье слабости закончилось, в моём теле снова верховодил сильный и беспощадный дух.
        На пару секунд мир померк. Я ослеп. Иви отрезала меня от внешнего мира. Остался лишь слух и то он подчинялся мне лишь потому, что ведьма хотела, чтобы я слушал.
        - Если ты ещё раз попытаешься сорвать контроль я убью твоё тело. Перережу горло и всажу нож под рёбра позволив тебе насладиться агонией. Твоя душа окажется заперта в гниющем трупе пока мне не надоест тобой пользоваться, и участь эта, гораздо ужаснее, чем ты можешь себе представить. Ты будешь чувствовать свой тошнотворный запах, ощущать как черви копошатся под твоей кожей, и постепенно звереть, без надежды на нормальное посмертие. Ты меня понял?
        Я не боялся её. Никакое слово или действие в исполнении ведьмы не могло меня испугать. Но было бы глупо провоцировать Иви на прямой вред без личной выгоды. Если я бы вдруг понял, что подобное мне играет на руку, я бы без зазрения совести спровоцировал ведьму. Но пока что я не видел, чем её ярость может мне помочь и поэтому постарался замереть и съёжиться, демонстрируя подчинение.
        Этого хватило.
        Оно чувствовала меня и наверняка начинала догадываться, что со мной что-то не так. Но ощущения вернула. На мой разум вновь обрушился ворох внешних касаний вроде осязания, обоняния и зрения. Тем не менее обольщаться не стоило, вряд ли она держит меня на поверхности позволяя чувствовать собственное тело по прихоти. Скорее у неё просто не хватает сил или возможностей, чтобы мгновенно похоронить мой разум во тьме забвения.
        Я больше не брыкался и не строил из себя сторожевого пса что с пеной и лаем мечется вдоль ограды. Просто не было нужды. Превратиться в безмолвного наблюдателя было проще и результативней.
        Ведьму такой расклад устроил. Произошедшее было её ошибкой, и она сама того не ведая показала мне своё слабое место. Страх… дело было не в нём. Страх не заставлял её терять контроль. Он лишь пробегал мурашками запоздалого ужаса по моему телу, касался сознания, заставлял затаить дыхание и тут же уносился прочь. Дело было вообще не в Иви - весь секрет скрывался в моём теле.
        Я так давно бродил практически ничего не чувствуя, кроме извращённого удовольствия от убийства и охоты, что забыл каково это - полноценно ощущать эмоции. Моё сознание словно отрезало от тела, но с ведьмой… она полностью компенсировала этот изъян. Она чувствовала - и мой организм реагировал.
        Мурашки, напряжение мышц, дыхание, дрожь. Резкий скачок эмоций смывал преграду, отделяющую меня от контроля. И теперь я знал, что всё что мне нужно это просто дождаться подобного пика.
        Но вернуть на секунду контроль было лишь половиной дела и потому приходилось ждать. Что, впрочем, меня нисколько не расстраивало.
        Происходящее было просто неоценимым опытом.
        Насколько я мог судить, своим заклинанием ведьма заглянула в будущее. Или в одну из возможных вариаций реальности как минимум. И по результатам мы теперь понимали, что сундук в прямом смысле слова - может нас сожрать.
        Будь моя воля, я бы не тратил на него времени. Поискал бы тайник и при нужде накрыл бы всю комнату вспышкой черноты, чтобы выжечь все чужие заклинания к чертям собачьим. Сундук меня не интересовал, я пришёл сюда за мечом, а не за сокровищами раненого колдуна. Но у ведьмы были другие планы.
        Она прошлась по комнате. Порылась в полках, доставая оттуда какие-то травы и горшочки, от большинства из которых пахло не самым лучшим образом. Сбросила всё со стола включая разбившиеся склянки с внутренними органами птицы, саму птицу и с виду очень дорогой хирургический набор.
        Черепки от разбитой посуды хрустели под моими сапогами, в нос шибал запах спирта, но ведьму подобное нисколько не смущало. Она перемещалась туда-сюда по комнате пока на столе не выросла целая гора разнообразных предметов. Порошки, чашки, листья, коренья и травы, кости с вырезанными на них рунами и многочисленные горшочки. Кажется, я видел там даже засушенных насекомых и какие-то перья.
        - Мне снова нужна твоя кровь. Придётся напоить его, иначе он не откроет замок. Но не переживай, в блюдо мы добавим примесей. Зверь уснёт и проспит столько, сколько нам нужно.
        Резкая боль в разрезанной ладони заставила Иви поморщиться. Похоже боль мы чувствовали одинаково, но тело отзывалось именно на её реакцию, а не на мою. Деревянная миска стала медленно наполняться тёмно-рубиновой жидкостью, но в дело неожиданно вмешался непредусмотренный случай.
        Физически я был порядком измотан, изголодал, страдал от недосыпа и потерял несколько килограмм веса за последнюю неделю. Моё упрямство и закалка двигали меня вперёд несмотря на невзгоды, но некоторые вещи на одном характере не вывезешь. Кровопотеря, как раз была одним из таких непреодолимых препятствий.
        Миска наполнилась кровью наполовину, когда ведьму повело, и он вцепилась свободной рукой в край стола. Охнув, Иви заставила моё тело выпрямиться и сжать руку в кулак.
        - Я думала ты крепче. Видимо не только для меня эта ночь была полна сложностей
        На моём лбу выступила испарина, а жар заметался по спине, но до обморока дело не дошло. Ведьма сумела удержать нас в сознании.
        - Ну ничего, когда выберемся отсюда я откормлю тебя и приведу в порядок. Ненавижу хрупкие или слабые сосуды.
        Перевязав тряпицей ладонь, она подвинула к себе стул и усадило моё тело на него. Поднесла кровоточащую ладонь к губам и жарким шёпотом нашептала наговор.
        Я не уловил звучания слов, но и без того знал, что это был заговор, прекративший кровотечение.
        Целый ряд манипуляций с различными ингредиентами и спустя каких-то пять-семь минут цвет крови в чаше приобрёл фиолетовый оттенок. Странным, желтоватым мелом Иви начертила восьмиконечную звезду во всю ширину стола и в каждый из её лучей добавила по закорючке.
        Благодаря тому что я наблюдал всё это так сказать изнутри - я примерно понимал, что она делает и чем руководствуется. Это было сродни интуиции, хотя вряд ли подобное сравнение описывало то, что я ощущал, хотя бы на десятую долю процента.
        Звезда была резервуаром. Чаша с кровью, поставленная в её центр, должна была напитаться заёмной силой, а лучи должны были эту силу собрать. Каждая закорючка заключённая в один из восьми лучей указывала на стихию или эмоцию. Страх, любовь, гнев и радость - север, юг, запад, восток - а между ними: земля, ветер, огонь и воздух.
        Последним подготовительным действием стали элементы, возложенные на знаки. Но в них, по сути, не было ничего необычно. На «землю» Иви положила кусок мелка, для «воды» растопила щепотку снега, для «огня» подошла сажа из небольшой жаровни, ну и для «ветра» оказалось достаточно маленького пёрышка.
        Когда она затянула своё заклинание-песню до меня вдруг дошло.
        Даже не так - ДОШЛО!
        Расходуя каплю силы из моей нейронной сети - для активации ритуала, всю остальную энергию она брала из внешнего мира! Что позволяло, во-первых, создавать мощные заклинания, превышающие объёмом внутренний резервуар нейронной сети. А во-вторых, экономить уже накопленные силы, которые я разбрасывал налево и направо сырыми выбросами, постоянно восполняя утраченное за счёт магического фона чужих заклинаний.
        Похоже, в этом мире так мало кто умел. Или того лучше - не умел никто.
        Сразу вспоминались слова кудесника, который оборачивался ледяным вихрем и служил банде северян налётчиков. Он тогда принял меня за самоучку, и теперь я понимал, что он был прав почти во всём. Вот только этого «почти» хватило чтобы он кормил червей.
        Песня ведьмы набрала обороты и когда она достигла своего пика моя изменившая цвет кровь вспыхнула фиолетовым, колдовским пламенем. Пламя продержалось несколько секунд, но, когда оно опало, на столе не было ни звезды, не нарисованных знаков, ни даже элементов на них возложенных.
        Всё исчезло без следа и лишь от чаши осталась зола, посреди которой возлежал фиолетовый кристалл. Он не был похож на те ребристые острые кристаллы силы, добытые мной из разнокалиберных монстров, но, несомненно, именно им и являлся.
        Гладкий, с едва видимой искрой что билась в середине полупрозрачной капли в такт моему сердцу, он завораживал взгляд. Но мой интерес поутих сбитый моим же, но по женски нежным голосом:
        - Это корм, не более.
        Ведьма сграбастала камень будто он был обычным булыжником и сделав пару уверенных шагов со всей силы долбанула его о сундук. А если точнее, об ту его часть что являлась замком, выглядевшим как пасть мерзкого паразита.
        Кристалл брызнул осколками и обернулся фиолетовой дымкой. Сундук отреагировал на прикосновение - пробуждением. Втянул в себя дым безобразной пастью и стал стремительно превращаться, но полного превращения в чудище так и не произошло. Заключённая в кристалл магия сработала.
        Сундук скрипнул, заурчал и вернулся в свой обычный облик. Но затем уродливая пасть-присоска сократилась и втянув многочисленные зубы скрылась в глубине ящика подобно отступающему червяку.
        Глухой щелчок стал предвестником откинутой крышки, из которой в мои глаза ударил яркий свет.
        Комната снова изменилась. На секунду мне показалось что мы перенеслись в неизведанные дали сказочным телепортом, но на деле всё оказалось банальней. Ветэрис был мастером иллюзий, наслоений реальности и прочей подобной всячины. Сундук оказался проходом в истинный план реальности и комната в нём была вдвое больших размеров. То, что раньше воспринималась глухой стеной было всего лишь вязью магических букв, идущих по полу и потолку сплошной линией - барьером. Стол, стулья, полки… каждая маломальская деталь интерьера неуловимо изменилась. Причём изменилась в худшую сторону, как и подобает вещам в давно заброшенной деревне.
        Зато появилось и кое-что новенькое - целая коллекция разнообразных предметов.
        Мой меч висел на стене. Под ним стояла своеобразная стойка исполняющая роль манекена. Ветэрис любил когда всё лежит на своих местах и разложил свою коллекцию трофеев в радующем глаз порядке. Некоторые вещи из коллекции доспехов принадлежали мне, но в основной массе были незнакомы. С удивлением я узнал топор что принадлежал воину, которого я окрестил «варягом». Это могло означать только две вещи. Или лидер налётчиков мёртв, или стал одним из рабов проклятых южан.
        А ведь его топор был мощным артефактом. Если мне не изменяет память - во время нашей стычки он сумел сдержать удар моего «Легиона».
        К сожалению, мой порядком утомлённый рассудок начинал меня подводить. В череде произошедших событий я забыл, что мои чувства и отголоски мыслей для захватившей меня ведьмы подобны раскрытой книге. Всё это время затаив дыхание она читала меня и сдвинулась с места лишь тогда, когда поняла, что её наблюдение больше не является тайной.
        Ведьма остановилась напротив стены и достав из поясного мешочка маленькое зеркальце взглянула на оружие. Подобный артефакт был распространённой штукой, я уже видел его в руках у зверолюда Мара и ученицы кудесника из подгорного города. С помощью зеркальца, в предметах и существах можно было увидеть невидимые для невооружённого глаза черты, чем Иви и пользовалась.
        Отражение в зеркале показалось мне удивительно глубоким. В первую секунду картинка в нём была статична, но затем поплыла и изменилась, демонстрируя внутреннюю суть предметов. Ножны меча рухнули на пол серым пеплом, сожжённые чёрным пламенем, языки которого поползли по стене вгрызаясь во всё на своём пути.
        Обнажённый клинок глухо гудел, а воздух плыл и перекатывался вокруг его лезвия, заставляя вылитые на нём сцены насилия жить собственной жизнью. В какой-то миг зеркальце стало тускнеть, ведьма охнула и, к моему удивлению, отшвырнула артефакт прочь.
        Волшебное зеркало не разбилось, лишь обиженно звякнуло, закатившись куда-то под стол. Но я успел заметить, как ревущее чёрное пламя ударилось с той стороны о зеркальную поверхность.
        - Меч одного из стражей восьмерых павших, осквернённый энергией бездны. Ты назвал его Легионом, но я бы подобрала другое слово - пожиратель. Его голод настолько силён, что будь он наделён властью действовать самостоятельно, давно бы сожрал этот дом. Ненависть этого артефакт почти осязаема, ещё немного и он обретёт собственное сознание.
        Всё что происходило внутри зеркала - там и осталось. В нашей реальности меч продолжал висеть на стене, а его ножны были нетронуты. Ведьма цокнула языком чем вызвала толику моего раздражения. Все эти действия, которые совершало моё тело, были непривычны и по женски… чужими что ли?
        - Как тебя зовут незнакомец? Кем ты был?
        Я не собирался отвечать на вопросы. Прикрыл разум как смог, думая об убранстве комнаты.
        - Закрываешься? Ты быстро учишься. Это хорошо. Мы заберём всё что тебе принадлежало и лучше тебе не путать наши мысли, иначе я могу что-то пропустить.
        В её словах был свой резон. Я постарался вспомнить каким я был до пленения. Как блестели царапинами мои наручи и поножи, как оттягивала ремень поясная петля с ножнами…
        С моей помощью ведьма собралась быстро и уверенно. Среди «коллекции» не нашлось моего янтарного кольца, заколдованного на дополнительную выносливость, и мешочка с кристаллами силы. Вся остальная экипировка была в наличии.
        К моему сожалению, существо, захватившее мой тело, не очень-то интересовалось различными железками. Я бы точно не вышел отсюда без топора лидера налётчиков, но Иви лишь скользнула по нему взглядом и хмыкнула:
        - Варвары…
        В её мыслях промелькнуло что-то про дилетантство и магию, но ничего связного я уловить не успел.
        Обыскав тайник Ветэриса, Иви помимо моих вещей, прихватила с собой несколько безделушек. Странный, кажется собачий череп, покрытый письменами и обвязанный тканевыми лентами, от которых за версту пахло прогорклым маслом. И тонкую перчатку с вышитым на ней знаком водоворота.
        Я понятия не имел чем выделяются эти артефакты из череды остальных, но остался молчаливым и терпеливым наблюдателем.
        Через несколько минут мы вышли из большого терема навстречу ледяному ветру. Не считая тех мешков, которые тащил сутулый упырь, ведьма прихватила с собой одну из своих сумок. Именно из неё она достала флакончик с зеленоватой жидкостью и открыв крышку заставила меня глубоко втянуть испарения эликсира.
        В бутылочке оказалось нечто похожее на стимулятор. Причём сосуд сверкнул магическими знаками на своих пузатых боках как-только ведьма воткнула крышку обратно, а это говорило как минимум о комплексном воздействии ингредиентов и магии.
        После вздоха лёгкие горели огнём, я закашлялся, но в голове прояснилось и ноги перестали дрожать. Временно ко мне вернулись силы. Вернее… к моему телу.
        Наше наглое передвижение без единой попытки спрятаться от взора умертвий не прошло незамеченным. Хромающие фигуры выходили к нам из подворотен, мычали, хрипели и щёлкали зубами. Их покрытая инеем и замёрзшей кровью одежда стояла колом и хрустела на каждом шаге.
        Но ведьма не боялась низшую нежить, ибо не ей предстояло с ними разбираться. К своему стыду, я не понял, что она задумала, пока мы не оказались в полном окружении.
        - Посмотрим, что ты умеешь.
        Контроль вернулся так резко, что моё тело сбилось с шага. Ведьма всё ещё была здесь, внутри меня, но приспустила «поводок» разрешая мне самому управлять собственными конечностями. Я понимал, что она хочет узнать обо мне то, чего я ей сам показывать не хочу. То, как я владею мечом и магией, насколько я серьёзный противник и как веду себя в той или иной ситуации. Иви изучала свою добычу и любая кроха информации, отданная в её призрачные лапы, играла против меня.
        Но когда в твою одежду вцепляются посиневшие пальцы, времени для размышлений просто не остаётся.
        Я перекинул тварь через себя, упёрся в её грудь сапогом и вырвав меч из ножен вогнал его остриё прямо в щёлкающую пасть. Не теряя времени, шагнул и закрутившись вокруг собственной оси сделал полный оборот направляя меч по кругу. На снег упали трое, но кадавров на улице было гораздо больше…
        Я работал в привычном режиме, рукоять меча в моих руках придавала уверенности. Будь в моём поясном мешочке кристаллы силы, я бы без всяких сомнений поглотил один или пару чтобы вызвать сильный выброс. Возможно, это бы избавило меня не только от мертвецов, но и от оседлавшей меня ведьмы.
        К сожалению, кристаллов не было.
        Уже отработанный колющий удар потушил свет в глазах у ещё одного трупа. Но играть в мастера меча было глупо. Когда против тебя толпа в несколько десятков голов - проще заделаться обычным мясником.
        Размашистые удары и круговые обороты стали для меня спасением. Меч гудел, рассекая воздух и с громким хрустом прорубался сквозь измождённые тела.
        Мой ИскИн отключённый после вселения Иви, так и не заработал. Было дико и непривычно наблюдать своих противников без соответствующей маркировки, основанной на аналитике искусственного интеллекта.
        Стараясь обойтись одним мечом без заклятий и чёрного пламени, я знал, что каждый убитый мной недотруп пополняет мою нейронную сеть силой. Но после нападения стихийных охотников местная нежить была крайне слабой и несла в своих телах жалкую крупицу энергии. Раньше я бы подумал, что мне не повезло, но теперь… возможно до поры ведьма просто не догадается об этой моей способности - именно благодаря отсутствию серьёзных объёмов энергии поглощённой моей нейронной сетью.
        Сдабривая собственные мысли целой кучей «помех», я сумел выбраться из окружения зарубив как минимум восьмерых мертвецов. Но затем Иви меня остановила:
        - Слишком легко и слишком долго. - Ведьма вновь взяла контроль в свои руки, вздохнула моей грудью, сделал шаг пытаясь удержаться на пошатнувшихся ногах, а затем…
        - РаккНартак!!!
        Упав на одно колено, она хлопнула свободной рукой по снегу и заклятье рванулось вперёд. Взметнувшийся снег и воздушный удар толкнули мертвецов, дёрнули за плащи и одежду, но не нанесли прямого ущерба.
        - Что же, так я и думала. Твоё кривое древо извращает далеко не все заклинания. Магия порядка неподвластна бездне.
        С кадаврами творилось неладное. Задетые заклинанием Иви они потеряли ко мне всякий интерес и закрутили на улице «хоровод». Двигались в одном темпе и одном направлении всё сильнее сбиваясь в единый круг.
        - Они нас больше не видят. Это «водоворот Нартака» заклятье школы порядка, заставляющего всех, кто имеет хотя бы крупицу разума выполнять какое-то простое действие. Абсолютно бесполезная штука против обычных людей и других разумных существ, имеющих определённую устойчивость к внушению. Но против безумцев и низших мертвецов в самый раз. Хотя в твоём исполнении оно почему-то жрёт уйму си…
        Ведьма была права - искажаются далеко не все заклинания, но «водоворот Нартака» в их число не входил. Потусторонний свет в глазах мертвецов заблистал сильнее чем прежде. А некоторые из них под хруст суставов и стоны собственных сухожилий неуловимо изменились. Выпали волосы, лопнула кожа на щеках из-за внезапно ставшей массивной челюсти, слегка удлинились верхние конечности.
        Ведьма тоже увидела эти изменения. Досадливо поморщилась, фыркнула и поспешила прочь. Позади хрустел снегом под кривыми лапами уродливый гуль носильщик, тревожащий воздух клёкотом и странными вздохами…
        Глава 4
        Старый союзник
        Обугленный столб в центре деревни, занятой южанами, служил резервуаром силы. Здесь прибывающие слуги песчаного трона могли пополнить запасы энергии и провести сложные, энергоёмкие ритуалы. Но после нападения стихийной охоты это место стало пустым.
        Иномирные существа опустошили резервуар и что-то сломали в нём. Теперь тут не было ничего кроме пепла, костей и смотрящего в небо самого обычного, заострённого и заваленного снегом столба.
        Ведьму подобный поворот разозлил и от её былой болтовни не осталось и следа. Встречные мертвецы падали один за другим убиваемые уже знакомым мне заклятьем. Нескольких она зарубила, как мне показалось - чтобы выпустить пар. Причём зарубила довольно неуклюже, а в реке её мыслей проскочило что-то похожее на сожаление об отсутствии какого-то лёгкого, серповидного оружия. Но я не успел как следует разглядеть возникший образ, ибо мысли ведьмы были рекой, в которой постоянно что-то менялось, а отдельные фрагменты уносились прочь подобно попавшему в горный ручей сору.
        На краю деревни мы наткнулись на целый участок странного, зелёного снега. Тут воняло химией и остались широкие следы больших саней, что уходили прочь от деревни. В мыслях южанки появился образ толстяка и имя, которое, впрочем, скрылось от меня прежде, чем я сумел его «ухватить».
        Иви решила идти по лыжне, оставшейся от саней. Несмотря на притороченные к одному из мешков снегоступы, ведьма не спешила их надевать. А идти по свежевыпавшему снегу проваливаясь то по щиколотку, то по колено - удовольствие для редкого любителя.
        Лыжня в этом плане была лучшим выбором.
        Я понятия не имел куда мы идём и зачем. Существо, севшее мне на шею, не спешило делиться своими планами. Лишь бурчало себе под нос время от времени ругательства на южном языке, сетуя на судьбу, засунувшую её в грубое мужское тело и ругая холод, кусающий мои конечности.
        Ковыляющий позади упырь исправно тянул мою силу. Я чувствовал нашу связь и понимал, что контролировать армию таких существ - очень сложно. Часть ведьминых мыслей постоянно была обращена к мертвецу, контролировала его голод и ярость. А что было бы будь таких монстров за нашей спиной десяток? На сколько бы хватило моих сил и её концентрации?
        - Ты ошибаешься мой друг. Я не поводырь и никогда не испытывала тяги к слугам вашего павшего бога, как и к бездне. К тому же тут, в империи - тёмное искусство под запретом, не то, что на юге. Песчаный трон собрал под своё крыло множество последователей, среди них есть те, что ведут за собою мёртвых. Так что единственной преградой в этом вопросе являются знания и желание эти знание применить. У меня - просто нет желания.
        Ведьма снова ко мне «прислушивалась» следи за теми картинами что возникали в моём сознании. Её ответ прозвучал как горделивая похвальба что заставило меня хмыкнуть. Удивительно, но я и вправду хмыкнул, выпустил носом воздух и замер, ожидая реакции.
        - Не бойся меня мой друг. Тут холодно и скучно, самое время отвлечься разговором.
        Ступив в редкий, заснеженный подлесок по которому проехали сани, мы шли больше часа. Но всё равно для меня стала неожиданностью эта внезапная «доброта». Захватчица чуть-чуть ослабила путы позволяя мне разговаривать с ней на равных. А я не нашёл ничего лучше, как задать давно интересующий меня вопрос:
        - Кто вы такие? Песчаный трон… юг… всё это мне мало о чём говорит.
        Язык ворочался во рту непривычно тяжело, а мой голос отдавал хрипотцой, но ведьме он понравился.
        - Юг склонился перед служителями трона. Был объединён почти тридцать зим назад под властью тех, кто не поклоняется местным богам. Люди заключают договора с нами, теми, кто когда-то давно ходил по этому миру во плоти, а затем был изгнан за завесу. Но теперь мы лишь тени полные полустёртых знаний, падкие на человеческие эмоции и чувства.
        Я улыбнулся и ответил:
        - Твои объяснения слишком запутанны.
        Моя фраза вызвала у южанки раздражение, но она не отбросила меня во тьму, а лишь закатила глаза и цокнула словно разговаривала с каким-то глупым мальчишкой:
        - Что тебе не понятно? Раньше, до вас паразитов, по этой земле ходили наши предки. Потом по сохранившимся приданиям сюда вломились древние боги на своей чёрной пирамиде и переиначили всё на свой лад. Мы были заперты в созданной ими клетке, а вы безволосые обезьяны унаследовали целый мир. Но тех древних давно нет, а вы суёте своё нос куда не попадя. Клетку нельзя открыть изнутри, зато снаружи - запросто.
        Этот разговор был странным во всех смыслах. Холодный ветер выл среди деревьев, позади ухал упырь, а мы, два существа в одном теле шли и разговаривали, используя одни и те же уста. Наверное, в этот момент я был похож на сумасшедшего, что говорит сам с собой от лица женщины и мужчины старательно коверкая интонации.
        - И теперь вы заключаете сделки с южанами? Вы демоны?
        Иви рассмеялась. Мой вопрос её позабавил.
        - Оооо! Кем нас только не считают! Но нет, мы не демоны. Жители бездны используют души как пищу. Оскверняют их и коверкают на свой лад создавая себе подобных чудовищ или пожирают и истязают, питаясь силой. Мы же сливаемся с чужой душой, становимся ею, берём её со всем хорошим и плохим что в ней есть. Хотя и среди нас есть те, кто пользуется силой бездны. Ветэрис, Мастер боли что пленил тебя, частенько обращается к истязаниям, влекомый собственными уродливыми желаниями и силой эмоций, которая неизбежно сопровождает такие ритуалы. Он бы сломал твой разум, напитался извлечённой силой, а затем перекованный сосуд отдал песчаному трону, чтобы заслужить его уважение и подняться выше по иерархии.
        Ведьма будто пыталась меня убедить в том, что она лучше Ветэриса… к чему бы это?
        - А ты нет? Ты не такая?
        В ответ мои губы изогнулись и прошептали чистым, женским голосом:
        - Нет никаких «ты» или «мы», есть только я. Ты… Мы… всё это только Я. - Ведьма откровенно забавлялась. - Вскоре наши голоса переплетутся в твоей голове, как и мысли. Ты будешь помнить, как стал таким, но не увидишь в этом ничего плохого.
        - Я бы на твоём месте не надеялся на лёгкую победу.
        Эта фраза стала последним что мне довелось сказать. Ведьма забрала контроль обратно и с толикой раздражения оборвала наш разговор, напоследок проговорив:
        - Один из источников концентрации был уничтожен. Нам нужно создать новый чтобы саранча песчаного трона услышала зов и пришла.
        В разуме Иви проскочило изображение чёрного, обугленного столба из деревни. Того самого под которым мы с Соней в своё время нашли детские кости. Этот столб и был «Источником концентрации» о котором говорила ведьма.
        К полудню мы остановились. Действие бодрящего эликсира давно закончилось, и я буквально валился с ног. Ведьме пришлось снять с упыря-носильщика мешок и достать оттуда походные принадлежности.
        Разводить костёр она не стала, этого просто не потребовалось. Разогрела воду в котелке ткнув в неё серебряным, покрытым письменами стержнем с камешком резервуаром силы на широком конце. Помешивая воду узким концом стержня, насыпала в миску нарезанных кусочков сушёной оленины и кореньев. Через десяток минут у нас в руках была обжигающе горячая чаша вполне сносного супа.
        Ещё через десять минут, после сытой еды мы оба просто перестали соображать. Привязанные к одному, порядком измотанному телу, мы засыпали прямо на ходу и отрубились сразу же как-только ведьма заставила моё тело, залезть в нечто напоминающее обычный спальный мешок.

* * *
        Аварийная перезагрузка системы завершена…
        Анализ критической ошибки завершён…
        Выявлено вредоносное программное обеспечение…
        За мной гнался гуль.
        Его отросшие ногти скребли по доскам пола и ломались. Я бежал так быстро как мог, но не мог сдвинуться с места. Проклятые надписи порхали перед глазами, и я отмахивался от них как от назойливых мух.
        Запросы к носителю проигнорированы…
        Запускаю протокол допустимого контроля ввиду критически опасной ситуации…
        Изолирую вредоносное ПО в карантинной зоне.…
        С помощью аппаратных команд блокирую работу нейронной сети…
        Провожу консервацию биологических участков нейронной сети с помощью подконтрольных биотических клеток…
        Нереально длинный коридор деревенской избы неожиданно закончился чёрной бездной. Я понял это слишком поздно и не сумел остановиться. Ухнул во тьму, на лету разворачиваясь и сталкиваясь лицом к лицу с мертвецом, что в прыжке настиг меня и вцепился в одежду длинными, нечеловеческим пальцами.
        - Харррр!!!
        В лицо дыхнуло холодом и гнилью. Вставленный промеж массивных челюстей наруч, скрипел под давлением острых, ломающихся об металл зубов нежити, но со своей задачей справлялся.
        Я не сразу понял, что больше не во сне. Какие-то секунды тупил, не предпринимая никаких действий. Лишь упирался в наваливающуюся тварь и прикрывал лицо наручем.
        Вышедший из-под контроля мертвец, который совсем недавно подпитывался крохами моей силы, разорвал лапами спальник и теперь терзал кольчугу, с маниакальным упорством сокращая челюсти и пытаясь перебороть металл.
        Его сила ни в какое сравнение не шла с силой тех иссушённых стихийной охотой мертвецов, что остались в деревне. Скребущие по моей груди и плечам лапы оставляли царапины на металле и украшали мои рёбра синяками. Изменённая челюсть и короткая шея гуля позволяли ему совершать короткие рывки всем телом, которые едва не выдирали мою руку из локтевого сустава.
        В какой-то мере эта тварь была подобна питбулю, который однажды сомкнув челюсть не останавливается, пока до смерти не задавит жертву.
        Увидев ночное, полное звёзд небо над головой, в обрамлении разлапистых, покрытых инеем крон и вздохнув морозный воздух, я наконец вынырнул из омута сна и понял, где нахожусь и что мне делать.
        Тяжёлая борьба на снегу обернулась калейдоскопом пинков, рывков, треска рвущейся ткани спальника, глухих и жутко жалобных подвываний нежити. Уперев свободную руку куда-то в верхнюю часть грудной клетки противника, я воззвал к собственной нейронной сети пытаясь смести тварь направленным выбросом сырой силы, но не добился успеха.
        Мой дар просто не отзывался.
        Жалобный скулёж усилился, тварь выволокла меня из спальника и рывками потащила по снегу, каждый раз умудряясь сдвинуть нас обоих на добрую половину метра. Упираясь ногами в задние лапы монстра, я не давал ему забраться на меня целиком и наносил гряд беспорядочных ударов свободной рукой.
        Впрочем, нежити было на них плевать.
        О лежащем у спальника мече я вспомнил слишком поздно. Не дотянуться… Зато на поясе в ножнах болтался трофейный нож. Им и воспользовался.
        Когда лезвие входит в основание шеи, без труда скользя по мышцам и рассекая жилы, чтобы, задев позвонки отдать ощущение удара направляющей руке… Когда оружие повторно жалит врага пробивая его череп словно он состоит из десятка слоёв пергамента… ожидаешь хоть какого-то эффекта. Но его не было.
        Мотнув башкой, гуль вырвал нож из моей руки. Оружие застряло в его черепе намертво, а последовавший за этим укус едва не сместился за пределы наруча.
        Зарычав, на пределе своих сил я подтянулся, и сумел обхватить существо из кошмаров ногами. Схватившись за рукоять ножа и используя свою согнутую, зажатую в челюстях руку как рычаг, я прижался к нему ближе и резким рывком сумел перекатиться.
        Шейные позвонки мертвеца затрещали, мышцы вывернулись под неестественным углом, но потусторонний свет в глазах не ослаб не на йоту.
        Теперь у меня появилось преимущество.
        Оказавшись сверху, я давил всем своим весом на согнутую в локте руку и это принесло свои плоды. Нижняя челюсть урода хрустнула, ломаясь сразу с двух сторон, обломки зубов застряли в посиневшей коже губ, но и это не принесло победы.
        Привыкнув сражаться с немёртвыми с помощью магии и попавшего ко мне в руки волшебного клинка, и я думать забыл какие это неудобные и опасные противники. Вырвав застрявший нож из синюшного, покрытого остатками волос черепа я рассёк уроду горло, с хрустом перепилил позвоночник в месте стыка позвонков и полностью отделил голову от туловища отбросив её прочь…
        Из огромной раны скупыми, чёрными кусками, вывалилась давно свернувшаяся кровь. Мертвец трепыхался подо мной ещё добрую минуту, а свет медленно таял в глазах отсечённой головы.
        Когда всё закончилось, я без сил перекатился на спину и несколько минут просто лежал. Но как оказалось - я рано расслабился.
        - Приветствую носителя. Красный протокол требует немедленного решения.
        Застонав, я положил руку на рёбра, а затем опираясь на вторую приподнялся и сел, одновременно отвечая ИскИну:
        - Где ты пропадал Ис?
        Ответ ИИ, как всегда, был в должной степени лаконичен.
        - Критическая ошибка, вызванная проникновением вредоносного программного обеспечения, заставила прекратить синхронизацию во избежание вреда организму. Восстановление и анализ ситуации требовали задействовать непоражённые вредоносным ПО участки мозга, поэтому пришлось ждать, когда носитель обеспечит себе сеанс отдыха.
        Вредоносное ПО это он про Иви что ли? Хех, наверное, в глазах искусственного интеллекта она и была чем-то подходящим под это определение. С сеансом отдыха (сном) всё в принципе тоже понятно. Когда биотическому блоку требовалось провести объёмную работу, он задействовал в качестве основной вычислительной мощности мозг носителя. Естественно, самому носителю в это время нельзя было бодрствовать.
        - Где она сейчас? Куда делась?
        - Вредоносное ПО изолированно в карантинной зоне. Карантинная зона создана в совокупности поражённых участков нейронной сети. Мной обеспечено их отключение от общей системы и изоляция.
        Поднявшись со снега, я осмотрелся и прихрамывая пошёл к мечу:
        - Варианты?
        - Изоляция значительно сужает функционал нейронной сети. Резервуар энергии недоступен. Манипуляции с энергией недоступны. Глубокий анализ проблемы недоступен до следующего сеанса отдыха носителя. Есть возможность связи с карантинной зоной через системные фильтры биотического блока. Вредоносное ПО проявляет повышенную активность. Вывожу текстовый набор рекомендаций.
        У ИскИна слова не расходились с делом. Интерфейс пестрил аккуратными графиками и понятными схемами. Даже изображения нейронной сети, которая и в самом деле была похожа на дерево нашли себе место.
        Самое большой объём созданных с помощью биотических клеток нейронных связей был в мозгу. Дальше он спускался по позвоночнику нитями-дублёрами нервной системы и расходился по всему организму.
        Отдельный пучок биотических нервных волокон уходил в руку, через которую я привык бить выбросом сырой силы. Со стороны нейронная сеть и в самом деле смотрелось перевёрнутым, кривым деревом.
        Дополнив картинки текстом, Ис вывел набор рекомендаций:
        1. Найти убежище и обеспечить условно безопасный сеанс отдыха.
        2. Не реагировать на повышенную активность вредоносного ПО.
        - В чём проявляется активность? И, собственно, почему я не должен на неё реагировать?
        Небо ещё даже не начинало светлеть. Ещё минимум час до рассвета. Подняв с разорванного спальника меч, я прицепил его к ножнам и перешагнув дранное тряпьё поднял с земли рюкзак.
        - Несмотря на изоляцию заражённых участков вредоносное ПО постоянно создаёт локальные возмущения в доступных для неё зонах. Возможны дополнительные осложнения в виде сбоев биотического блога и функциональных ошибок. Кроме того, я могу обеспечить связь с сознанием той, кого носитель называет Иви. Но рекомендую воздержаться от подобного.
        Стоя посреди зимнего леса, я понятия не имел куда мне идти. В половине дня пути остались полные мертвецов дома деревни, пленник в подвале и сокровищница Ветэриса. Но стоит ли туда возвращаться? Я не видел в этом особого смысла.
        - Если я решу выйти с ней на связь, как это будет выглядеть?
        В голове царил полнейший сумбур. Стихийная охота в мире-зеркале, уж кого-кого, а иномирных тварей я тут встретить не ожидал. Хотя это событие и не было чем-то из ряда вон.
        Раз уж я смог сюда проникнуть, то нечего удивляться и другим «гостям» знакомым по Первоисточнику. Главное, чтобы собиратели плоти дорожку не протоптали или предатели культисты.
        - За сеанс отдыха я проанализировал всю активность ПО захватчика и воспроизвёл систему защиты, основанную на его действиях. Другими словами, против Иви работают её же методы. Она отсечена от органов чувств организма. Не видит, не слышит, ничего не чувствует. Полная темнота и изоляция. У неё есть доступ к резервуару энергии и отдельным участкам нейронной сети, но они изолированы и не могут быть использованы для работы с энергией. Я могу воспроизвести через собственные фильтры её мысленный поток аудиодорожкой и наоборот, записать и продублировать ответ носителя. Подобная схема в виде биотического блока-посредника, обезопасит носителя от доступа вредоносного ПО к функциям организма.
        Я понял о чём говорит ИскИн. В моей голове всплыл образ, когда мы с ведьмой по очереди разговаривали, используя для этого мои уста. Он предлагал иной способ, под стать технологии биотического блока - современный. Ис был готов стать фильтром и стеной между нашими сознаниями.
        Признаться, я не ожидал что получиться так легко скинуть с себя ярмо. Думал будет нужно ждать удобного момента, изучать своего врага и в удачный момент рвать жилы вышвыривая его вон. Но оказалось, что достаточно было лечь спать. Пока тело было в частичной отключке, Ис всё решил за меня.
        - Я могу наблюдать за ней скрытно?
        Вокруг царило поразительное безветрие. На лес опустилась почти звенящая тишина. Хруст снега под подошвами сапог казался одуряюще громким.
        - В теории такое возможно. Но на практике мне не хватит мощностей для анализа и сохранения входящего потока информации на продолжительном отрезке времени.
        Прошагав шагов тридцать, я обернулся и глянув на цепочку своих следов двинулся обратно. Следовало развести костёр, согреться, поесть и крепко подумать.
        - Но ты же в режиме реального времени создаешь слепки памяти и анализируешь весь входящий аудиовизуальный поток. В чём проблема?
        Сбросив рюкзак и не забывая поглядывать по сторонам, я стал собирать хворост. Разорванный в клочья спальник стал основой для костра. Собранные ветки - топливом. А для розжига, за невозможностью прикоснуться к своему дару, я использовал серебряный стержень Иви.
        - Проблема в пропускной способности внутренних каналов памяти биотического блока. Сейчас она ограничена.
        Приняв на веру ответ ИскИна, я какое-то время сидел на торчащем из снега массивном корне и потирая озябшие пальцы - грелся у костра.
        По всему выходило что идти мне некуда. Зима… холодно и голодно. Гиблых мест и ужасных тварей на каждом шагу хоть задницей ешь. Вернуться в лагерь южан? Не вариант, слишком опасно. Возможна встреча с тем же Ветэрисом. Я старый бы на такое не пошёл.
        Вернуться в деревню к травнице? Поселиться у кузнеца, сказать, что ни хрена не добыл и спокойно ждать прихода мстительного царька? Если он, конечно, вообще собирается мстить. У страха глаза велики, но на деле может оказаться что никакого лесного царя и нет давно.
        Хотя… если задуматься, то какими мои планы были до всей этой байды? Добыть в шахте руду - вернуться к кузнецу - выковать доспех - переждать зиму - добраться до зоны нестабильности. В промежутках убивать всех, кто помешает моим планам. Чем не план чемпиона?
        Вот только теперь довеском идёт блокировка нейронной сети и проклятая попутчица внутри моего тела.
        - Ис обеспечь нам сеанс связи.
        Получив прямой приказ, ИИ не мог его проигнорировать. Фраза, которую я произнёс следом, была адресована уже не ему:
        - Иногда полезно поменяться ролями.
        Молчание длилось почти двадцать секунд, а затем пришло сообщение.
        - Чего ты хочешь?
        Никакой старой связи, при которой мы могли чувствовать поток мыслей друг друга, не было и в помине. Только воспроизводимый голосом ИИ ответ и ничего более. Это не могло не радовать. И несмотря на притушенные проклятым даром эмоции, я ответил с улыбкой на губах:
        - Хочу заключить сделку.
        Я понимал, что просить её свалить в закат будет дуростью. И уж тем более давать ей возможность выбраться из моего тела. Неизвестно как поведёт себя подобный дух получив свободу. Вселится повторно и сумеет заблокировать работу ИскИна какой-нибудь хитростью? Нападёт и просто убьёт меня из мести? Без сомнения Иви была опасным противником, и недооценивать её было бы верхом глупости. Я не мог наверняка сказать справлюсь ли я с ней получив контроль над своим даром и вооружившись пропитанным бездной мечом.
        - Отпусти меня и проси чего хочешь.
        Будь я собой старым - рассмеялся бы в голос. Неужели она думает, что я настолько наивен?
        - Посиди и подумай, что сможешь мне предложить в следующий раз.
        Послав мысленный приказ ИскИну завершить сеанс, я взглянул на светлеющие небо и сделал глубокий вздох - впереди меня ждал тяжёлый переход.
        Дитя севера
        Оставленный в погребе бездушный не долго сидел без дела. Избавиться от пут было делом времени, как и расшатать крышку погреба опрокидывая сваленную на неё мебель.
        На шум пришли слуги Риордана, но они не могли напугать воина чьё сознание подверглось перековке. Все его мысли были обращены к рабу господина, который должен быть доставлен к Мастеру боли живым.
        Расчистив проход, воин отступил, встал в стороне от лестницы и вооружился одной из сломанных, деревянных ступеней.
        Первый из мертвецов шагнул на шаткую лестницу погреба и сразу же загремел вниз. Завозился в самом низу стараясь подняться на иссушенных руках, но упокоился навсегда, когда обломок доски в руках слуги южан раздробил его голову.
        Были и другие. Охали, хрустели и ухали. Тянули безобразные худые руки и щёлкали зубами в надежде прикоснуться к живому человеку и выпить из него саму жизнь.
        Не вышло…
        Пользуясь сначала доской, а затем и трофейной саблей, обнаруженной на поясе у одного из кадавров, воин в буквальном смысле прорубился через десяток оживших трупов. Его целью не было уничтожить их всех, лишь убрать с пути, преодолеть «препятствие» и шагнуть дальше. И от того за его спиной оставались искалеченные, ползающие на подрубленных конечностях и тянущие сломанные руки мертвецы.
        Эффективность.
        Результат.
        Действия перекованного воина были отражением этих слов.
        Приказ хозяина стал для него смыслом жизни.
        Тяжёлые раны Мастера боли и его слабость сделали связь между рабом и повелителем едва ощутимой. Но вырезанные на теле бездушного заклинания не дремали. Они будоражили его разум и гнали вперёд сильнее самого ужасного наркотика.
        Каждый раз думая о том, что его цель постепенно отдаляется, бездушный ощущал почти физические муки. Но он не был слепленным из глины големом или восставшим мертвецом. Его тело сковывала усталость, ранения и голод. Он был уязвим, и эта его уязвимость давила на психику гранитным камнем. Заставляя чувствовать себя ущербным и не достойным внимания своего хозяина.
        Хорошо, что его цель оставила такие явные следы на снегу.
        Вооружённый одной лишь саблей он заложил крюк по улицам и подворотням деревни, сбрасывая со своего «хвоста» настырных мертвецов. Вышел к дому, где ночевал Ирда, командир воинов и доверенный Ветэриса - Мастера боли.
        Ночная бойня обошла эту избу стороной. Задела лишь забор, уронив его на землю и украсив змеевидными подпалинами. По своему опыту бездушный знал, что такие следы остаются на дереве, когда кудесники мечут молнии.
        Во дворе беглец встретился с псами…
        В отличии от людей, животные редко оборачиваются нежитью. Тем более те звери, что путешествовали в составе ловчих отрядов саранчи песчаного трона.
        Зачарованные ошейники из кожи рабов, с вырезанными на них письменами, берегли гончих от тлетворного влияния павших богов и магии. Но такая защита была далеко не абсолютной.
        Прошедшая ночь была полна крика, ужаса и боли. Сильный фон прогремевшей в посёлке магической схватки тоже сыграл свою роль, и как итог поднялись даже псы. Восстали гораздо позже людей, долго подрагивали занесённые снегом, но в конце концов голод и злость заставили их встать.
        Первый, пугая свежим, ободранным черепом и распоротым, замёрзшим брюхом, заметил человека сразу и безмолвной тенью бросился вперёд, выныривая из темноты сарая. Подпрыгивающая походка, характерный для мертвецов хрип, но не лая, ни рыка.
        Встречный удар саблей вышел не самым удачным. Срезал кусок черепа наискосок и провалился дальше, едва не позволив острым зубам вцепиться в запястье…
        Щёлкнули зубы, едва не сграбастав запястье удерживающей саблю руки, хрустнула шея от удара молодецким кулаком, а в снег упал кусок черепа. Отброшенный в сторону пёс не страдал от боли или головокружения, такие раны ему были нипочём. Не останавливаясь ни на секунду, он бросился обратно, в этот раз наметив своей целью ноги человека.
        Бездушный крутнулся волчком, перехваченная горизонтальным хватом сабля свистнула, а на белоснежный, не так давно выпавший снег, упала собачья голова в брызгах чёрной, свернувшейся крови.
        Поджарое тело по инерции пронеслось дальше, ударилось об ноги воина и заставило того упасть. А из тёмного сарая куда мёртвые спрятались от раздражающего, дневного света, уже повалили новые любители человечины.
        После своей смерти они здорово потеряли в скорости. Подпрыгивали и скакали, путаясь в собственных лапах, но этот небольшой минус вовсе не делал их слабыми. Ибо нет ничего хуже, чем полностью лишённая страха, уже мёртвая, неустанная и ненавидящая живых тварь.
        Среди псов затесался и один человек. Бездушный узнал его, помнил этого ловчего и даже знал его имя. Но теперь всё это было неважно. Одна из тварей, что пришли вместе со снегопадом, убила южанина и выпила из него жизнь, а проклятье нависшие над миром обратило его труп в нежить.
        Бездушного что некогда носил имя Тихомир - спасла высокая поленница, сложенная у забора, и собственная расторопность. Нарубленные руками южан дрова посыпались под его весом, но он успел перепрыгнуть дальше, а пёс что пытался ухватить его за ноги покатился вниз вместе с лавиной поехавших дров.
        Четвероногим кадаврам было недостать человека. Даже встав на задние лапы, мёртвые гончие едва касались края поленницы. Зато человеческий полутруп, что затесался в стаю - очень даже мог.
        Его скрюченные пальцы ухватили воина за сапог и штанину. Но лишь затем, чтобы через секунду упасть в снег, двумя тонкими, отрубленными ветками.
        Ещё один прыжок, на этот раз вниз и в сторону, подальше от осаждающих поленницу псов, помог разорвать дистанцию. У забора снега было больше, рванувшиеся к человеку мертвецы увязли. Четвероногие по самую шею, а ловчий по самые колени.
        Толкаясь и мешая друг-другу, собаки повалили прямоходящего кадавра в снег, а сами попытались добраться до перекованного. Но он не собирался больше убегать. Видя превосходство своей позиции, он остался на месте и зарубил увязших собак одну за другой.
        Безрукий мертвец пал последним…
        В доме Ирды Тихомир собрал припасы, смыл со своего лица кровь и вооружился привычным боевым топором, дополнив его круглым щитом. Утомлённый последними событиями боец запер ставни, занавесил окна и закрыл дверь. Он не боялся, но проявлял разумную осторожность. Низшая нежить тупа и не будет ломиться в дом. По крайней пока не увидит или не услышит что-то, что заставит её выйти из дневной дрёмы.
        Разожжённый в очаге огонь позволил Тихомиру согреться, найденная тут же еда - утолить голод, а эликсир крепости, случайно обнаруженный среди брошенных Ирдой вещей, не дал перенесённым невзгодам надломить здоровье бездушного воина.
        Он уснул у очага. Но перед тем, как уснуть с отстранённым удивлением наблюдал в языках пламени осколки вытесненных магией воспоминаний, что когда-то делали его свободным и цельным существом.
        Связь с раненым и ослабевшим хозяином истончилась. В разуме бездушного стали появляться мысли, которых прежде там не было.
        Глава 5
        Тайна холодного замка
        В наследство от Иви мне досталось немало вещей. Но утащить их в одиночку - я просто не мог.
        Безжалостно выпотрошив мешки с припасами, я выкинул все травы, порошки и мази. Гуль нёс на себе мешок с пищей и целую уйму различного имущества, принадлежащего Иви. Особо ценные вещи, она сложила в личный рюкзак - остальное взвалила на плечи немёртвого слуги.
        Я оставил лишь пищу, походные предметы и то, что ведьма считала особо ценным. В число таких предметов вошёл тонкий, покрытый лаком деревянный цилиндр. Книга, закрытая на увесистый, красивый замок. Уже знакомое мне зеркальце из чистого, полированного серебра, и собачий череп, покрытый знаками и обвязанный лентами. Довершала коллекцию - тонкая перчатка со знаком водоворота.
        Что делать со всем этим барахлом я пока не знал, но избавляться не спешил. Набил свободное место в своём рюкзаке под завязку пищей. Вяленым и сушёным мясом, сухарями и салом. Остальное с сожалением высыпал прямо в снег, на поживу лесным зверям.
        Отдельная поясная сумка была отведена под всякую алхимическую лабуду. В ней было десять секций с одним флаконом-пузырьком в каждой. Их трогать пока не стал, хотя сумочка казалась увесистой и знатно оттягивала пояс.
        Появление интерфейса здорово облегчало жизнь. Смешно сказать, но я, продукт совершенно иной эпохи, просто не умел ориентироваться в лесу самостоятельно, и без ИИ был беспомощен словно кутёнок.
        Сохранённые в слепках памяти воспоминания и их обработка быстро решили вопрос с ориентированием на местности. На основе карты, которую я видел ещё во времена путешествий с жрицей Енны, ИскИн создал свою и проанализировав мои воспоминания отследил наше местоположение.
        По всему выходило что где-то слева раскинулась река, берущая своё начало в районе Малистинского монастыря. За ней и ближе к горным массивам стояла деревня, в которой я сумел отдохнуть. А за спиной остался разорённый лагерь южан.
        Топать в жилой посёлок, когда до конца зимы осталось не так уж и долго, я не хотел. В течении месяца начнётся оттепель, тронется лёд, пока дойду туда, уже нужно будет поворачивать обратно.
        Поморщившись, я покрутил ближайший участок карты так и эдак. На берегу реки с моей стороны располагались ещё две деревеньки. Но ближе всех была точка, отмеченная квадратиком и острым флажком. Ничего похожего на сохранённом слепке памяти я не нашёл и решил двигаться к этой метке.
        Что бы там не было: город, посёлок, дом лесника - мне плевать. Главное найти относительно безопасный угол чтобы обеспечить ИскИна, да и самого себя, фазами отдыха. Без доступа к магии я чувствовал себя уязвимым, и потому, мне нужна была помощь ИИ, чтобы разобраться с Иви как можно скорее.

* * *
        Два дневных перехода привели меня к крепости.
        По размерам она вряд ли была больше той деревни в которой погибли южане. Ну и естественно её стены не шли ни в какое сравнение с оборонительными сооружениями подгорной твердыни.
        Это место было похоже на форпост. Этакий безопасный угол, где во время набегов укрываются жители близлежащих деревень.
        Но форпост был мёртв. Причём мёртв очень давно.
        На стенах пусто. Следов нет, а от ворот осталась лишь пара брёвен. Остальное наверняка валялось где-то под снегом.
        Я входил во двор осторожно, благо солнце висело высоко в небе и пока не помышляло о закате. Странное чёрное полотнище висело над вратами, потрёпанное и грязное оно могло быть старым флагом или предупреждением об неизвестной угрозе.
        К сожалению, заблокированная нейронная сеть не позволяла мне разжигать чёрное пламя на «Легионе». Я был уязвим и понимал это.
        Двигаясь с должной осторожностью, я вытащил меч и вошёл во двор. Поднялся на стену отметив, что лёд на ступенях уже подтаивает.
        Оттепель наступала быстрее чем я думал.
        На стене не нашлось ничего интересного. Ни костей, ни брошенного оружия. Лишь снег, наметённый по углам, и тишина.
        Я решил подняться ещё выше, на надвратную башню, и с её высоты обозреть окрестности.
        Внутри башни царило запустение и холод. Деревянная стойка полная ржавеющих копий, рассохшийся стол, пара лавок и бочонок полный факелов - вот и все местные «достопримечательности».
        Факелы, пришлись кстати. Смола которой они были пропитаны то ли замерзла, то ли ссохлась, но пользуясь разогревающим стержнем, доставшимся мне от Иви, я сумел развести огонь.
        Заодно пригляделся к артефакту внимательней.
        Моё внимание привлёк камушек - резервуар силы. Он отличался от энергетических кристаллов, но наверняка и из него при должной сноровке можно извлечь энергию в обход моей нейронной сети. Тем не менее, помня рассказ жрицы Енны о кудеснике, который сломал свой посох и породил тем самым взрыв, я не рисковал идти на опасные эксперименты. Не хватало ещё на ровном месте погибнуть от собственного любопытства, предварительно поотрывав себе конечности.
        С высоты башни я увидел лишь бесконечный, холмистый лесной океан, уходящий во все стороны. Когда сойдёт снег - станет видно массивные корни местных деревьев. А ещё позже - мир расцветёт, наполняясь красками.
        Но не сейчас.
        Оставив вещи в башне, я осмотрел двери и запоры. Всё оказалось в относительном порядке. Здесь можно было укрыться на ночь, не опасаясь, что кто-то подкрадётся пока ты спишь.
        Но, прежде чем расслабиться, мне нужно было осмотреть центральное строение крепости и пройтись по дворам. Брошенное человеческое жилище всегда привлекало к себе разные страхи. Я не обошёл всю крепость по кругу, а значит не мог быть твёрдо уверен, что вход тут только один.
        Будет очень неприятно узнать, что на другой стороне крепости есть какие-нибудь кровожадные соседи.
        Выйдя во двор, я бросил полный раздражения взгляд на собственные следы. Их было не скрыть и по ним меня можно было отслеживать многие тысячи шагов, от лагеря южан и до самой крепости. По крайней мере пока оттепель не скроет мои следы, или пока не начнётся новый снегопад.
        Особняком от всех построек, за крепостной стеной стояла кузня. Рядом с ней был источник, забранный решёткой и уходящий прочь из крепости. Сейчас он заледенел, но разбить лёд не проблема, а значит мне не придётся топить снег - вода под рукой.
        Пустые конюшни, не застарелых пятен крови, ни явных следов сражения. Жилые дома, постоялый двор, вытянутый прямоугольник двухэтажных казарм с прохудившейся крышей… я заглянул всюду. Поднялся по ступеням, осветил темноту факелом. Но ни где не обнаружил и намёка на нежить, что так любит ютиться по тёмным углам.
        Подобное, было тревожным знаком.
        Почему мёртвые обходят это место стороной? Или не обходят?
        Врата в центральное оборонительное сооружении крепости - уцелели, но стояли открытыми. Узкая щель копьём света разрезала тьму на две половины и терялась где-то вдали. Кажется, в нашем мире такие древние постройки называли Донжонами. Крепость - за крепостной стеной, башня, не связанная с прочими оборонительными сооружениями. Сердце средневековых крепостей.
        Внутри не было снега. В обрамлении сажи на стенах замерли давно прогоревшие факелы. Жаровни стали ржавыми урнами полными старого пепла. Потолки в коридоре были высоки, а сам коридор - узок. Можно было разглядеть квадратные отверстия наверху. Возможно, через эти провалы на нападающих сыпались стрелы или лилась горячая вода. Но пол был чист, ни обломков под ногами, не застывшей смолы и разводов.
        Я снял снегоступы и шёл дальше без них, держа меч наготове. Коридор привёл меня к ещё одним вратам, где ИскИн подсветил первую улику. Царапина, какую мог оставить скользнувший по дереву меч, кривой меткой пятнала левую воротину.
        Я осветил её факелом, но неожиданно ледяной сквозняк пришёл откуда-то из глубины помещений. Обдул лицо ледяным ветром и заставил пламя факела трепетать.
        Откуда он тут взялся? Ведь снаружи гораздо теплее. Если бы донжон продувался, тут бы не было так холодно. А внутри и в самом деле было холодно, из моего рта валил пар. Ткнув «пальцем в небо» я бы сказал, что где-то далеко открылась какая-то дверь, открывшая дорогу потоку воздуха.
        За вторыми, открытыми вратами, вверх поднимался десяток ступеней. Истлевший серый ковёр стелился под ногами и разбивался на три потока, по числу коридоров, встретивших меня на развилке.
        Высоко подняв факел, я осмотрелся. Что-то настораживало меня в этом маленьком замке. Отсутствие нежити, явных следов боя, костей… везде, где ступала моя нога раньше, можно было заметить следы. Застарелые пятна крови, пропитавшие дерево, едва ощутимый запах…
        Но не здесь.
        Складывалось ощущение, что отсюда просто ушли. Одним днём и все разом. Побросали копья и факелы, оставили догорать жаровни и ушли. Ворота, что держали вход за стену, сгнили от постоянных сражений с непогодой. А те, что вели в центральную крепость, остались целы лишь потому, что были утоплены в камень.
        Я повернул направо, решил держаться этой стороны слушая свою интуицию. Но когда разворачивался в центральном коридоре что-то мелькнуло. К тому моменту, когда я повернулся и ткнул в ту сторону факелом, там уже не было ни намёка на движение.
        - Ис, покажи картинку.
        На слепке памяти в интерфейсе застыла зеленоватая, смазанная фигура. Разглядеть подробности было невозможно, но этого и не требовалось. Главное, что мне не показалось и тут в самом деле кто-то есть.
        Улыбнувшись, я поймал себя на мысли что снова предвкушаю охоту. Тёмная радость поднималась в моей душе и наполняла меня удовольствием. А ограничения вроде неработающей нейронной сети делали эту игру лишь интересней.
        Я бросил факел на перекрёстке. Решил, что ушёл достаточно далеко от источников дневного света и пора было дать зрению привыкнуть к темноте, чтобы «включить» своё ночное зрение.
        ИскИн выдал рекомендацию. Просил покинуть опасное место и отступить к надвратной башне, не беспокоя местных обитателей. Но я знал, что в покое меня не оставят, выследят и нападут если пожелают.
        Я УЖЕ зашёл на чужую территорию и этого ничем не изменить. Разве что… сделать эту территорию своей.
        Правый коридор привёл меня в угол крепости. Здесь располагалось нечто вроде караулки. Забранная ржавой решёткой дверь закрывала помещение с ведущей наверх лестницей. Я дёрнул ржавые прутья - без толку. Металлический засов прикипел к другим деталям, без серьёзного шума не оторвать.
        Но мне оно было без надобности. Я не спешил наверх, а коридор не упирался в это угловое помещение. Резко поворачивал и шёл дальше вдоль стены зияя тёмными провалами каких-то помещений по левую руку.
        До моего слуха донёсся невнятный звук с той стороны откуда я пришёл. Но там было пусто, а сам звук не повторялся. Простояв на углу половину минуты, я двинулся дальше.
        Первым открытым помещение расположенным по левую руку оказалась кухня. Засохший, каменной крепости хлебный батон, разрезанный на несколько частей, разлёгся в засаде на вытянутом столе. Не тронутый ржавчиной нож лежал тут же. Складывалось ощущение что кто-то резал хлеб, но вдруг всё бросил и ушёл.
        В ящиках лежали останки овощей - проросшие клубни, сгнившие и засохшие. Над очагом навис вертел, а в пепле лежали кости какого-о зверя. Наверное, гнил здесь пока мясо и сухожилия окончательно не развалились.
        Покопавшись в карманах, я выудил серебряное зеркальце Иви и на всякий случай через него взглянул на окружающее убранство. Но всё было в порядке. Ни иллюзий, ни мороков, ни проявлений магии.
        После кухни вытянутые бытовые помещения пошли сплошной чередой вдоль всего коридора. Эта сторона крепости по всей видимости была отведена для слуг. Стоящие в комнатах ящики с одеждой напомнили мне о том, что пора бы сменить собственные, провонявшие потом шмотки.
        Осматриваясь, я приметил места, где отдыхали слуги. Широкие деревянные лавки, укрытые соломой, что заменяли местным - кровати, могли стать для меня приятным разнообразием после ночёвок в зимнем лесу…
        Но пока я здесь не один, нечего о подобном даже думать.
        Внутри крепости, вдали от выхода наружу, не было сырости и гнили. Холодно - да, но не сыро. Я добрался до середины прохода, поочерёдно и осторожно заглядывая в комнаты, и именно это время было выбрано неизвестным чтобы появиться в конце коридора.
        Внутренний угол крепости осветился зеленоватым сиянием и из-за поворота выплыл призрак. В этот раз мне удалось рассмотреть гостя во всех подробностях. Немёртвый был похож на одного из стражей, что охраняли узилище чёрного принца.
        Костяк без ног и таза, завёрнутый в призрачную плоть и нематериальные лохмотья. В поднятой руке масляный светильник - освещает путь. Можно разглядеть бороду и старческие морщины на прозрачном лице.
        Я встал во фронтальную стойку готовясь встретить противника длинным выпадом Легиона, а призрачный гость, отвечая на моё действие, резко свернул в одну из комнат, но лишь затем, чтобы выплыть из другого проёма, расположенного гораздо ближе. Так, как если бы пропадая из поля зрения, он умел проходить сквозь стены и моментально покрывать десятки метров пространства.
        Я старый бы вздрогнул от мысли, что подобное существо может моментально оказаться за моей спиной или вылетев из тёмного зева проёма по правую руку, врезаться в меня всем телом. Я новый, не был стеснён подобными чувствами. Шагнул навстречу желая лишь скорей погрузить Легион в призрачную плоть, напитывая собственную нейронную сеть эхом чужой силы.
        Но призрак, разинув рот в беззвучном вопле и широко распахнув глаза, указал на меня костлявым пальцем, чтобы затем исчезнуть в зелёной вспышке и пронестись сквозь моё тело дальше по коридору, обернувшись блеклым, потусторонним сиянием.
        Я почувствовал леденящий холод, когда потусторонняя сущность пронеслась мимо. Развернулся на месте, ещё не осознав, что происходящее не было атакой.
        Немёртвый стоял у ржавой решётки, закрывающей путь к ведущей наверх лестнице. Той самой которую я миновал, решив не шуметь прикипевшим от ржи засовом.
        Будто специально привлекая мой внимание, смутная фигура подняла свой призрачный фонарь выше, а затем снова исчезла в беззвучном вопле, на этот раз указав пальцем на решётку и унесясь наверх по ступеням всполохом зелёного сияния.
        Призрак пытался мне что-то показать. Но не ловушка ли это?
        Заинтересованный сверх всякой меры я рассудил, что возможностей для нападения у него была масса. Но он решил поманить меня наверх. Плюс - я всё равно хотел осмотреть всю малую крепость, и вопрос с призраком лучше закрыть сейчас, чем столкнуться с ним, к примеру - ночью, во время сна.
        Раньше я встречал в основном неразумную нежить. Ожившие трупы были полны ненависти и животной злобы к живым. Этот призрак выбивался из привычных рамок и одним только этим вызывал моё любопытство.
        Ржавая решётка поддалась со второго удара мечом. Сталь волшебного клинка, перекованная тёмным даром с завидной лёгкостью рубила металл и не тупилась. Звон упавшего засова и грохот ударов разнесли далеко по каменным, пропитанным холодом коридорам. Если тут кто-то есть, он обязательно пожалует по мою душу.
        Миновав решётку, я прикрыл её за собой и приставил выпавший засов снизу, чтобы в случае, если кто-то решит распахнуть калитку, железка неизбежно грохнулась на пол. Своего рода сигнализация, на случай непредвиденных гостей с тыла.
        Закрученная винтом, узкая, каменная лестница, привела меня на следующий этаж. Здесь меня поджидал очередной пост стражи, забранный решёткой и пустующий. На столе стояла открытая бутыль, глиняные кружки и набор карточек с потемневшими изображениями. Знакомая картина внезапного исчезновения людей - уже не удивляла.
        В этот раз с засовом удалось разобраться без шума. Он хоть и туго, но поддался и вышел из паза. Новый знакомый был тут как тут, показался на глаза чуть дальше по коридору, но в этот раз не стал никуда тыкать пальцем и вопить. Просто развернулся и вплыл в одно из помещений.
        Значит мне туда?
        На втором этаже крепости всё выглядело чуточку иначе. Вместо обычных креплений под факелы, коридор был хорошо освещён уже привычными подземными кристаллами. Их сияние лишь чуточку померкло от вездесущей пыли, что покрывала собой всё вокруг.
        Не теряя бдительности, я осторожно миновал несколько закрытых дверьми комнат и остановился у третьей по счёту. Призрак точно вошёл именно сюда, прямо через дверь.
        Толкнув кончиками пальцев преграду, я понял, что миную её без проблем. Дверь была открыта и лишь немного заржавела в петлях, что вынудило меня приложить некоторые усилия.
        Призрака и след простыл. В комнате его не было.
        Кто бы здесь не обитал раньше, обычным слугой он точно не был. Убранство было побогаче, кровать укрыта звериной шкурой, а не соломой и есть подушка. Вроде банальные мелочи, но говорят о многом. Два шкафа забиты склянками и горшочками, от многочисленных мешочков несёт травами. Есть стол, а на столе раскрытый дневник.
        Стерев пыль с распахнутых страниц, я увидел хоть и немного искажённые, но всё же русские буквы. Прочитать их, не составило особого труда.
        11.12
        Я не доверяю колдунье. Голова настолько отчаялся из-за необратимого течения болезни своей дочери, что готов довериться кому угодно. Хотя его можно понять, старые боги низринулись, их приверженцы обратили империю в руины, а за стеной восстали слуги Риордана, да будет проклято его имя в веках!
        Я боюсь за своё положение. Мои знания оказались бессильны, а от настоек нет никакого толка. Удалось лишь сбить жар, облегчая муки малышки, но сама болезнь не поддается лечению. Свет ранит кожу девочки словно прикосновения факела. Я боролся за её жизнь две недели, но всё без толку. А пришлая колдунья… она не жрица и не травница, но после её посещения маленькая Иллиана пришла в себя, пусть и не на долго. Меня к ней больше не пускают, считают бесполезным, а каждый черновой служка судачит о том, что я не смог ей помочь.
        22.12
        Я был прав! О как же я был прав! Чертовка не отражается в истинном зеркале!
        Прошло чуть больше недели, а весь замок уже в восторге от Маратис. Она воздействует на людей чарами, это просто неоспоримо. Я даже представить себе не мог, что можно дурачить такую прорву людей одновременно.
        К обеду я набрался храбрости и пошёл к Голове. Рассказал ему об истинном зеркале и отражении. Рассказал, что Маратис никогда не выходит днём на улицу и сторониться дневного света…
        Стража вышвырнула меня прочь, а Голова так кричал, что с его губ брызгала слюна. Он назвал меня лжецом и идиотом, который не в состоянии держать свои инструменты в рабочем состоянии. Сказал, что не удивлён что я не мог помочь его дочери. Иллиана кстати уже на ногах, они все слышали мои слова, и девочка так улыбалась… мне кажется в её глазах появилось нечто новое. Так смотрят слуги Риордана, что изредка выходят к воротам.
        Я не в обиде на Голову. Он опутан чарами, как и прочие. Я спасу их если смогу, но мне страшно. Очень страшно. Ежедневно я пью настойку укрепления разума и рисую на теле знаки сосредоточения чтобы не попасть в её путы.
        25.12
        Утром нашли сотника.
        Ему свернули шею и выбросили из окна. Хотя все конечно уверены, что это был несчастный случай, а травмы он якобы получил от падения. На его теле я видел амулет одного из восьмерых павших. И, кажется, я знаю почему сотник мёртв…
        Он не поддался чарам.
        Кроме меня и кудесника Тира в замке не осталось здравомыслящих людей. Он приходил ко мне сегодня. Рассказал о своих подозрениях и выслушал. Оказывается, Маратис уводила семью Головы и доверенную стражу в подземье под замком. Теперь они все как один бледны и сторонятся дневного света. Это можно использовать. Кем бы не являлась Маратис на самом деле, в солнечном свете кроется её слабость.
        Сегодня я изготовлю эликсир полуночи, а Тир зачарует один из драгоценных камней в своей коллекции. Мы нападём вместе и будь что будет.
        Перевернув страницу, я понял, что дальше меня ждёт лишь пустота. Дневник лежал открытым на последних заметках.
        Запись лекаря приоткрыла тайну произошедших событий. Но при этом вовсе не объясняла куда делись все люди.
        От всей этой истории буквально воняло тьмой и демоническими отродьями.
        В коридоре меня уже ждал мой проводник. Появился на углу и указал пальцем на проход за очередным поворотом. Неужели этот старик, этот призрак, и был тем лекарем? Или передо мной кудесник Тир?
        Призрак повёл меня пыльными лестницами ещё выше. Каждый раз он появлялся вдали, поднимал свой фонарь и сворачивая в ту или иную сторону подсказывал мне дорогу. На четвёртом этаже крепости планировка изменилась. Первый, второй и третий этажи были полны помещений, идущих по периметру, с вытянутым залом в своём центре. Четвёртый этаж оказался не жилым и меньшего размера. По сути, он представлял собой один большой зал, с укрытым плиткой полом и рисунком звёздного неба на нём.
        У противоположной от центральной лестницы стены, на небольшом возвышении, стоял украшенный резьбой и покрытый шкурами трон. Кроме него из всего убранства этого просторного помещения, я приметил лишь массивные осветительные кристаллы, что выпирали из пола подражая неизвестному мне созвездию.
        Место было красивым, наверное, тот кого звали Головой - устраивал тут официальные приёмы и пиры. И здесь же, впервые, я натолкнулся на явные следы боя.
        Слой сажи на полу повторял силуэт человека. Присев на корточки я обнаружил кусочки расплавленного металла и спрессованный до каменного состояния прах. Кому-то очень не повезло закончить свою жизнь попав в область действия страшного заклинания.
        Появившийся призрак отвлёк меня. Заставил перехватить меч и подняться. Несмотря на то, что агрессии он не проявлял, я не забывал, что передо мной нежить, а значит - опасность.
        За одним из осветительных кристаллов, сокрытый ярким источником света, лежал эликсир. Призрак ясно указал на него появившись рядом и подняв свой фонарь чтобы через секунду исчезнуть в своей обычной манере.
        Я догадывался что передо мной вскользь упомянутый в записях эликсир полуночи. Тёмная жидкость вязкой ртутью каталась за пузатыми боками стеклянного сосуда. Но употреблять неизвестный состав я не собирался. Отложил в свободный поясной кармашек чтобы был под рукой и продолжил осмотр.
        На одной из шкур, окружающих трон, я обнаружил четыре продавленных следа, как если бы там долгое время стоял сундук или стул. За самим возвышением скрывался задрапированный красной тканью проход. Я обнаружил его неслучайно. Призрачный свет изумрудным переливом поманил меня в ту сторону показавшись из-под ткани и плавно исчезнув.
        За драпировкой обнаружилась ещё одна винтовая лестница. Но эта была гораздо шире и массивней всех прочих. Многочисленные бойницы, расположенные выше, разрезали темноту лучами яркого, дневного света. Внизу же - плескалась тьма.
        Похоже, центральная башня крепости пронизывала строение насквозь. Узкая лестница была опасна и непредсказуема. Здесь не было никаких бортиков, которые могли спасти от падения вниз и потому приходилось прижиматься ближе к стене. С одной стороны опасно… с другой - настоящий геморрой для любого вражеского отряда, попробуй тот пробиться с нижних этажей крепости.
        Я увидел мимолётный зелёный блик где-то наверху и поспешил на зов.
        Ещё четыре этажа ввысь и ступени привели меня на открытую всем ветрам площадку. Мне пришлось подождать, привыкая к свету, прежде чем ступить на неё. Я всё ещё ждал нападения и потому - осторожничал.
        Здесь, опираясь на каменные борта зубчатой башни, меня поджидал истлевший мертвец. Сидящий в луже растаявшего снега, он улыбался мне привычным оскалом смерти. Знакомый масляный фонарь, стоял у его правой руки. А из ключицы торчал чёрный кинжал. Но разглядеть все эти подробности сразу не удалось.
        По центру широкой площадки, лежал маленький камень солнечного цвета, и, казалось, будто он притягивает к себе солнечные лучи. Его сияние болью резануло по глазам, а в памяти всплыли слова из последней страницы дневника…
        … Тир зачарует один из драгоценных камней в своей коллекции. Мы нападём вместе и будь что будет.
        Нападение не увенчалось успехом. Или же не состоялось вовсе. Кудесника загнали сюда, на вершину башни, а ранение чёрным кинжалом доконало его, заставив ветра обдувать сгнившие кости.
        Призрака нигде не было видно, и я решил поднять солнечный камень. Возможно, где-то во тьме под центральной башней и самой крепостью всё ещё таиться зло, послужившее причиной вымирания местного люда. Если это так, никакие средства лишними не будут.
        Но стоило мне спрятать камень в поясной карман и тем самым потушить его сияние, как напротив раздалось шипение.
        Шелестящий, едва слышимый звук, стал первым предвестником изменения окружающего пространства. Потусторонний свет просочился сквозь камень и под неразборчивый шёпот множества голосов лишил мир привычных красок.
        Я уже видел такое не раз, сталкиваясь со слугами Риордана.
        Кости павшего мага шевельнулись и появилось такое знакомое, зеленоватое свечение. Призрак воссоединился со своим телом, заставляя обезображенные останки подниматься с холодного пола.
        Дёргаясь, шипя и оглашая округу хрустом застоявшихся суставов, мертвец вставал, не сводя с меня взгляда пустых, сверкающих потусторонним светом глазниц.
        Превращение смыло с призрака налёт цивилизованности. Глупо было бы ждать что Тир останется безобидным проводником, тем более, когда он шипит в семи шагах от меня и щёлкает зубами.
        Я бросился к нему через всю площадку, желая вонзить легион в истлевшие лохмотья и покончить с нежитью. Но момент был упущен, а немёртвый окружённый такой интенсивности сиянием был зверски силён.
        Он встретил меня выбросом сырой силы, который разбился об волшебный меч, но всё равно отбросил меня далеко назад. Чудом не выпустив рукоять своего оружия из руки, я оказался у самых ступеней подъёма на верхнюю площадку башни.
        Дистанция не позволяла мне немедленно атаковать, и спасаясь от очередного заклятья мне пришлось отступать. Оглашая округу треском, над моей головой прогудел шар зелёного пламени и сгинул где-то за пределами башни. Я же - бросился вниз, оставаясь хладнокровным даже в такой, казалось бы, совсем критической ситуации.
        Скованный сделкой с демоном эмоциональный фон ощущался обузой. Будь я собой старым, наверняка бы уже погиб.
        Броситься на ступени башни было рациональным и продуманным решением. Если дикий лич последует за мной, дистанция сократиться, а я получу преимущество.
        Так и вышло.
        Не испытывая ни капли страха, я прыгнул сквозь бездну на нижний виток ступеней. Тёмный провал пролетел под моими ногами за одно мгновение. По инерции врезавшись в стену я разбил себе нос, но лишь фыркнул, разбрызгивая кровь и бросился дальше.
        Тир последовал за мной. Чёрный, узкий луч очередного заклинания оставил на камнях жуткий след и едва не зацепил меня, но я уже соверши ещё один прыжок оставляя лича где-то над своей головой и выпадая из поля его зрения.
        Улыбаясь, я понял, что наша схватка будет интересной.
        Моя задумка была простой как четверть кредита. Увести немёртвого мага с неудобной территории, добраться до тронного зала и нырнув за красный гобелен стремительно контратаковать, когда лич сократит дистанцию.
        Спрыгнув на лестничный виток ниже, и выпав из зоны поражения заклинаний, я думал, что мой план выгорит, но у нежити нашлись козыри в рукавах, сумевшие стереть с моего лица ухмылку.
        Немёртвый шагнул в пустоту и сорвавшись вниз в мгновение ока преодолел разделяющее нас расстояние. Сигнализируя о приближении чудовища, потусторонний свет пожрал все краски из окружающего пространства. Признаться, для меня это стало полнейшей неожиданностью.
        В такие моменты просто не остаётся времени чтобы подумать. Смерть была на расстоянии вытянутой руки, и я отработал что называется - на реакции.
        Легион блестящим копьём вспорол воздух и вонзился в окутанную призрачным сиянием фигуру, висящую над бездонным провалом. Заклятье готовое сорваться с рук мертвеца лопнуло и опасной шрапнелью чёрных игл ударило в окружающие стены.
        Потусторонний вой циркулярной пилой заметался внутри башни. Диким эхом повторился многократно, будто специально сопровождая падение останков в тёмную бездну.
        Легион пал туда же.
        Взглянув во мрак колодца, я не увидел его дна, как не увидел и потерянного оружия, которое в очередной раз спасло мою жизнь. Бросить меч в восставшего мага было непрактичным, но необходимым для выживания решением.
        Теперь мне следовало спуститься вниз, куда-то под крепость, чтобы подобрать клинок или сполна заплатить за потерю оружия. Нащупав рукоять ножа, я вытащил его из ножен и хмыкнул. Настолько жалкой заменой он выглядел после перекованного бездной меча.
        Пришлось спуститься в замок, пройти тронный зал и прихватить две малые булавы, висящие в коридоре третьего этажа крест на крест на фоне пыльного гобелена. Таких железок тут было полно. На постах у лестниц я видел топор и до безобразия ржавый, короткий меч.
        Я не владел таким ударным оружием, оно мне казалось слишком грубым… и неуклюжим что ли? Но при этом я отдавал себе отчёт что в руках мастера и карандаш смертельно опасен. К сожалению - мастером я не был. Но выбирать не приходилось. Ржавая булава всяко покруче ржавой же полоски металла, утратившей всякую заточку под названием меч. И уж точно лучше ножа.
        Обратный путь не занял много времени. Зрение уже привычно перестроилось, заменяя непроницаемую темноту серой хмарью. Ступени витой лестницы уводили меня всё глубже и глубже в недра центральной башни.
        Пространство вокруг замерло, застыло. Казалось, что я не спускаюсь, а завис на месте, без конца переставляя ноги на бесконечной лестнице. Наверное, атмосфера в башне была пугающей… но мне было плевать, я не испытывал по этому поводу никаких чувств.
        Кудесник Тир и неизвестный целитель пали, сражаясь с той, кого называли Маратис. Не сумели использовать заготовленные артефакты. Эликсир полуночи и зачарованный драгоценный камень должны были помочь им… но в конечном итоге оба лежат в моих подсумках.
        Не думаю, что призрак вёл меня к вершине башни чтобы убить. Скорее что-то пошло не так, как он рассчитывал. Воссоединившись со своими останками, он стал обычной злобной нежитью, которой я наведался уже вдоволь.
        Жаль. Без него я вряд ли пойму, как использовать полученные предметы.
        Через пару минут каменные ступени привели меня в подвал замка. Едва заметная капель приносила с вершины башни талую воду и падала в круглый бассейн, расположенный у её подножья. Подсвеченная изнутри призрачным светом вода, заставила меня насторожиться.
        В бассейне плавали кости, и наверняка сюда же рухнул мой меч.
        В какой-то миг я осознал, что останки не восстанут, а источник сияния не несёт в себе угрозы. Кристалл силы остался после смерти лича и теперь изнутри подсвечивал воду. Я был готов отложить оружие и раздеться чтобы полезть в холодную воду, но в этот миг мне почудилось движение.
        В сумраке подвала, среди пыльных ящиков и бочек, кто-то был.
        Плавно переступая и удерживая оружие в руках, я отошёл от бассейна. Углубляясь в каменный мешок подвала, чьи потолки достигали почти четырёхметровой высоты, я внимательно осматривал серые тени окружающих предметов. Но как выяснилось - зря.
        Враг пришёл из глубины коридора. Вырвался из мрака тройкой чёрных ураганов, состоящих из клацающих зубов, антрацитовых когтей и угольной тьмы.
        Размашистый удар сжатой в правой руке булавы отбросил первую, уже кинувшуюся к моему горлу тварь - в сторону. Я успел разглядеть собачий костяк, блеск потусторонней энергии в пустых глазницах и острые, жёлтые клыки, прежде чем мой удар переломал ей рёбра и швырнул на деревянные ящики, стоящие по левую руку. Но встретить следующего врага встречной атакой, просто не хватило ловкости.
        ИскИн разразился валом предупреждающих сигналов на ходу анализируя новых, ранее невиданных противников. Жуткие челюсти вцепились в деревянную рукоять выставленной в защитном жесте булавы и под своим весом потянули её вниз. Я ударил левой, обрушивая страшный вертикальный удар на некротическое создание и его покрытый шевелящейся тьмой череп разлетелся градом костяных осколков.
        Но легче от этого - не стало.
        Третий и последний монстр бросился в лицо. Врезался в меня удивительно тяжёлым телом, обдал кожу на щеке ледяным дыханием и с металлическим лязгом зацепил зубами наплечник. Этим своим рывком он играючи сбил меня с ног, заставил отлететь назад и приземлиться на задницу, во время атаки рванул когтями живот сминая кольчугу и обжёг брюшной пресс холодом.
        И на этом его атака, не закончилась.
        Зубы сомкнулись на моём наруче блокируя руку с оружием. Вторая булава валялась где-то дальше по коридору, а из груды трухлявых досок уже выбирался первый, отброшенный туда в самом начале схватки, некротический пёс.
        Действуя хладнокровно и методично, свободной рукой я вытащил из ножен нож и всадил его под нижнюю челюсть грызущей мой наруч твари. Не увидев особого эффекта от своего удара и чувствуя, как леденеют руки, я провернул клинок царапая его остриём вражеский череп. А затем, используя вонзённое оружие как рычаг, перевернулся на бок помогая весом своего тела вывернуть выродку шею.
        С хрустом шейные позвонки выродка провернулись, но и это не смогло упокоить монстра. Прижав его к полу и продолжая удерживать его башку в вывернутом положении, ударил локтем. Вышло удачно. Череп щёлкнул и разломился, тело обмякло, а ледяная чернота стекла с костяка наземь.
        Я же… отпраздновал свою победу болезненным криком.
        Последний пёс, с переломанными булавой костями, всё же выбрался из-под обломков и доковылял до меня. Да и псами я этих тварей называл на голых ассоциациях. Их лапы вполне себе могли, и наносили серьёзные удары. И если раньше укусы попадали, то на рукоять булавы, то на наруч - в этот раз всё вышло печальней.
        Участок моей руки между локтём и плечом был защищён лишь однослойной кольчугой и относительно плотной, зимней одеждой. А хватка у твари оказалась такой что в первое мгновение мне показалось что сейчас она раздробит мне кость.
        Взвыв, я перекатился, утягивая вцепившегося монстра следом. Подмял под себя пользуясь превосходством в весе и дотянувшись свободной рукой до валяющейся тут же булавы, закончил схватку.
        Какое-то время сидел на полу и мычал сквозь зубы пережидая дикую боль в руке. От холода трясло, хотя та магия, которую несли на себе когти и клыки этих чудо зверей не имела отношения к стихиям. Моя одежда не покрылась инеем как это бывало, когда рядом проносились заклятья несущие стужу. Нет… этот холод был иного плана.
        Такой ещё называют - могильным.
        Перетерпев первую боль, я отступил обратно к бассейну у основания башни. Непослушными руками снял с себя накидку, верхнюю одежду и броню. Слава моей удаче - открытых ран не было. Только чернота на месте укуса и синяки на животе.
        Магический холод постепенно отпустил и ему на смену пришёл холод настоящий. Не сводя глаз с проклятого коридора, я разделся и полез в бассейн. Лезть туда в одежде было смерти подобно, зимой в таких спартанских условиях переохлаждение и долгая сушка вещей может в лёгкую обернуться болезнью и смертью.
        Вода была ледяной, заставила пропустить вздох и собрала яйца в кучу. Сердце в груди заколотилось часто-часто, так, как не колотилось даже в бою. Но через половину минуты я уже переваливался через бортик обратно. Удерживая в одной руке свой волшебный меч, а в другой кристалл силы изумрудного цвета.
        Никто больше не пожаловал из темноты чтобы меня сожрать или остановить. Те существа, которые с моей лёгкой руки получили название «некротические псы» были тут стражами. Кто-то специально оставил их здесь чтобы сторожить этот выход из крепостных погребов.
        Маратис однозначно была сведуща в тёмной магии, но что ей делать в этих подземельях? Наверняка она ушла сама и увела своих одураченных рабов. Если бы они остались здесь жить им бы волей-неволей пришлось выходить на поверхность на ту же охоту. А это следы.
        Или она принесла их всех в жертву какой-нибудь силе?
        Возможно, где-то впереди меня ждёт тайник или алтарь. И не думаю, что псы будут единственными стражами.
        После купания тело раскраснелось и дышало жаром. Я быстро обтёрся одним из рулонов бинтов, что хранился в моих поясных карманах, а также вдохнул испарения эликсира, доставшегося мне в наследство от Иви. Уже через три минуты, чувствуя в ладони рукоять Легиона я стоял в окружении поверженных мной противников.
        Информированность - один из аспектов выживания.
        С помощью ИИ я осмотрел их костяки. Черепа, несомненно, принадлежали собакам, как и задние лапы, а вот остальное… позвоночник и рёбра - человеческие, причём не крупные, скорее всего подростковые или женские. Передние лапы какая-то гибридная смесь разномастных костей, оплавленных магией.
        Передо мной лежали големы. Костяные, некротические создания, в которых после упокоения не осталось той шевелящейся тьмы, что облепляла их ранее. ИскИн пометил их среднем уровнем угрозы и добавил метку «могильный холод», подчёркивающую особый эффект их атак.
        Несмотря на то, что боль в израненной руке после употребления эликсира отошла на второй план, я всё равно чувствовал в ней некую скованность и ненадёжность. Но мне придётся продолжить путь. Дело нужно доводить до конца, да и вряд ли мне простят вторжение и убийство стражей. По крайней мере если тут остался хоть кто-то мыслящий.
        Перешагнув костяки, я вошёл в катакомбы. То, что раньше представлялось мне погребом на самом деле им не являлось. Помещения, заполненные какими-то ящиками и бочками быстро остались позади, уступая место настоящей тюрьме.
        Я ожидал увидеть следы какой-нибудь жути. Пыточные инструменты, следы ужасных ритуалов и преступлений против человечности, но всё было на удивление однообразно. Забранные ржавыми решётками, сухие каменные мешки чередовались друг с другом не более сорока метров уходящего во тьму коридора и заканчивались ещё одной караулкой и лестницей вниз.
        Если бы не ИскИн - я бы умер.
        Самая обычная, но добротно исполненная ловушка поджидала всякого, кто попробует войти в караулку перед лестницей. Дверь решётка была открытой, но не распахнутой. Требовалось приложить усилие и раскрыть её, но только лишь затем, чтобы тонкая, практически невидимая нить, привела в действие механизм самострела, сокрытого в темноте лестничного прохода.
        Несмотря на своё «ночное» зрение я просто не заметил эту нить, что стелилась у самого пола и исчезала в глубинах лестничного пролёта. Зато заметил ИИ.
        Чтобы понять, как это всё работает - пришлось уйти в ближайшую камеру, привязать к решётке мокрый после обтирания бинт и тянуть. Дверь распахнулась, раздался щелчок, а просвистевший мимо болт с глухим звуком оцарапал стену и улетел дальше. По моим прикидкам он бы вошёл мне в район солнечного сплетения и наверняка бы пробил однослойную кольчугу вместе с нагрудными пластинками, прикрывающими этот участок моего тела.
        Правда я ушёл в ближайшую камеру и спрятался там, не за этим. Просто не ожидал что прилетит банальный болт. Склонялся к мыслям об атакующем заклинании и потому - перестраховывался.
        Дальнейший спуск прошёл без сюрпризов. Кроме того, я начал понимать почему тюрьма выглядела такой пустой. А кого тут сажать-то? Это по местным меркам такая крепость целый населённый пункт, а по факту, тут народа жило раз-два и обчёлся.
        Лестничный виток закончился новым подземельем. Жаровни и давно потухшие свечи окружали гипсовые постаменты и статуи, изображающие неизвестных мне людей… я не сразу понял, что пришёл в склеп.
        Я попал в необычное место. Здесь хоронили немногих. Возможно местную знать и приближённых к ним. Но меня удивило другое. Здесь не было толстого слоя пыли, который пятнал пол наверху.
        Саркофаги покоились в своих нишах. По одному за каждым из постаментов. Внутри было тихо. Никто не скребся в каменные крышки истлевшими пальцами, не хрипел и не щёлкал как подобает низшей нежити.
        Коридор с шестью такими постаментами - могилами, привёл меня на широкий перекрёсток. На котором покоился самый массивный саркофаг.
        Здесь меня встретил страж.
        Глава 6
        Смерть - это сон
        Если существует низшая, неразумная нежить… то почему бы кошмару не обрести разум и не переродиться во что-то ещё более ужасное?
        Он дремал под потолком, охраняя зимний сон своего гнезда. Рождённый человеком и перерождённый в алого воина, одного из верных слуг вечности. Обласканный жрицей павшего бога, белозубой Маратис, и испивший её крови, он получил невиданную силу и бессмертие. Благословление, навсегда изменившее его облик и притупившее тлен эмоций.
        Дрёма стража была нарушена аккуратными шагами, запахом человеческого пота и дрожанием магии. Бывший оруженосец самого Головы, открыл огромные, красные глаза, шевельнул многочисленными носовыми складками и взглянул на пришельца.
        Сердце добычи стучало ровно. Так, как если бы тот и вовсе не подозревал в каком опасном месте находится. А ещё от него пахло неизвестным составом… эликсир? Наркотик?
        Этим можно объяснить спокойное поведение.
        Упырь разжал свои нижние конечности и перевернувшись в воздухе приземлился на саркофаг. Ещё в полёте он развёл руки в стороны, разворачивая складки крыльев и захватывая ими застоявшийся воздух подземелья.
        Приземление вышло эффектным. Мелкая пыль поднялась в воздух, а он сам, оседлав постамент, припал на все четыре конечности и оскалился на пришельца.
        Кровь и плоть пахнущие страхом, всегда вкуснее.
        Через мгновенье нарушитель нанёс свой удар. Алый страж ожидал ужаса и жаждал упиваться произведённым эффектом, но к атаке всё равно был готов. Поднял руку, прикрылся своим крылом как щитом, концентрируя тёмную энергию в подставленном под удар участке тела.
        Человек оказался удивительно быстр и спокоен. Но не мог соперничать с упырём в скорости реакции. Вот только разумный мертвец не ожидал почувствовать того, чего в принципе чувствовать не мог.
        Боль…
        Перекованный бездной меч стража защитника, с лёгкостью отсёк руку и разрезал крыло, укрытое за тёмным щитом магии. Повинуясь воле своего хозяина и его же усилиям, он немного вернулся и набирая разгон ударил вновь, в этот раз коля и метя прямиком в бледную грудь.
        Стража подвела его уверенность в собственных силах. Никогда прежде он не встречал человека, владеющего подобным оружием. Привык что обычный металл без вреда соскальзывает по его коже, а раны, нанесённые освящённым оружием, почти мгновенно схватываются, не причиняя боли.
        Но убить себя первым же ударом, всё равно не позволил.
        Упырь отпрыгнул прочь, разрывая дистанцию и избегая смертельного, колющего удара. Наделённый сверхъестественными способностями и невероятно ловкий, он приземлился на вертикальную поверхность стены, прижался к ней спиной и завизжал…
        Звук, который исторгла его глотка, был пропитан магией. Сильнейший акустический удар, должен был накрыть всякого, кто окажется в непосредственной близости по направлению выброса.
        Оглушительный крик ударил в постамент и заметался по перекрёстку, но воина с волшебным мечом на нём уже не было. Хладнокровный боец без труда понял, что у открытого с четырёх сторон перекрёстка его разорвут в клочья, и потому бросился в сторону, сразу же, как только враг ушёл из-под удара.
        Страж кинулся следом…
        Не осознавая до конца свою звероподобную суть, спровоцированный бегством противника, упырь бездумно рванулся по пятам. В этом он напоминал пса, что бросится за всяким, кто покажет ему спину.
        Слыша лишь топот чужих сапог и биение крови в венах нарушителя, он шипел и рвался следом, перепрыгивая со стены на стену и стремительно сокращая дистанцию.
        Царапая камень когтями и прижимая к себе культю, упырь едва не срывался вниз, когда по привычке пытался управлять своими прыжками с помощью рук-крыльев, одна из которых ныне - была искалечена. Лишь эта небольшая потеря в скорости, не позволила ему догнать беглеца в первые же секунды.
        Но это не помешало ему настигнуть нарушителя в коридоре, уходящем к подножию башни.
        Жуткие когти прошлись по спине убегающего воина, удар с тыла заставил воина загреметь на пол, но и сам упырь едва не упал. По инерции пронёсся дальше и лишь благодаря присущей ему удивительной ловкости, смог удержав равновесие, заскользить по полу и развернуться мордой к своему противнику.
        Наполовину человек, наполовину нетопырь оскалился, предвкушая то, как будет погружать свои белоснежные клыки в ещё кричащее мясо, раз за разом, пока оно не затихнет…
        Но его мысли прервал топор.
        На пол плеснуло розовым мозговым веществом и осколками черепа. Чёрная, давно мёртвая кровь запятнала камни своими брызгами. Упырь рухнул мордой вниз, а во мраке за его спиной появилась широкоплечая фигура бездушного воина.

* * *
        Я оказался неправ. Саркофаги не пустовали. Со смертью уродливого мутанта сразу со всех сторон раздался шум. Катакомбы стремительно пробуждались.
        Проклятый молчун с рунной татуировкой пришёл за мной. Выследил.
        - Что дальше?
        Мой голос отдавал хрипотцой после бега. Во время падения я слышал треск ткани и чувствовал, как когти прошлись по кольчуге. Ощущения были такими будто я поперхнулся, а сердобольный бурый медведь решил меня по спине похлопать.
        Слуга мастера боли мне не ответил. Наступил на спину погибшей твари и ухватившись за рукоять топора, выдернул тот из разбитого черепа. Знакомые золотистые руны на мгновенье осветили лезвие артефакта, который Иви оставила в тайнике Ветэриса. Нежить под его ногами шевельнулась. Раздался свист и засверкавший рунами топор отделил остатки головы от туловища.
        Что ж, значит выбравшись из подвала, молчун успел погулять по деревне с мертвецами. Подготовился. Добрался до серьёзных артефактов.
        Не обращая внимания на скрежет каменных крышек и жуткие стоны, я пошёл на Руса. Я понимал, что без магии мои шансы на победу практически равны нулю, но выбора у меня всё равно не было. Я был вынужден вступить в бой с противником чей опыт подобных схваток многократно превышает мой собственный.
        Но скрестить оружие нам не дали.
        Пробуждённые катакомбы выплеснули на нас поток местных «жителей». Стены справа и слева осыпались, оказались фикцией, новостроем, состоящим из толстого слоя хрупкой отделки. Настоящие стены туннеля были как минимум на пол метра-метр глубже этой ширмы.
        Некогда вмурованные в отделку, а ныне освобождённые, местные умертвия не походили на уже знакомых мне слуг Риордана. Они выглядели более живыми, лысые, голые люди, почти утратившие гендерные отличия. В их лицах проступали звериные черты, кожа была бледна, а пальцы и длинные когти на них вызывали нездоровые опасения.
        Все они как один имели нечто общее с летучими мышами. Деформированные уши, носы, хищные, клыкастые рты. Зачатки перепончатых крыльев, идущих по бокам к подмышкам и находящие продолжение кожистой складкой вдоль рук…
        Пыль обрушений тяжёлым, песчаным саваном накрыла коридор скрывая сонных, поднимающихся с пола тварей. Шипение и визги наполнили пространство. Где-то впереди без устали разгоняя мрак, взлетал и падал боевой топор освещая пыль золотистым сиянием рун.
        Видя многочисленные тени вокруг, я не решился пробиваться вперёд. Рванулся назад, к перекрёстку, желая разминуться с основной массой выползающих в туннели мертвецов.
        Пыль ослепляла не только меня. Мой преследователь, слуга мастера боли, тоже оказался в затруднительном положении. Вряд ли его глаза могут перестраиваться на «ночной» режим. Но у него точно есть какой-то козырь в рукаве, иначе бы он не двигался так уверено в этих мрачных туннелях.
        Пыль сровняла наши шансы.
        Я наткнулся на шипящую нежить, врезался всем телом, сбил её на пол и слепо отмахнулся мечом. Пока что они были медлительны, и то, что я успел увидеть говорило о том, что эти создания бледные копии той твари, что встретила меня на перекрёстке. Убитый Русом упырь был крупнее, в нём было больше звериного и гораздо меньше человеческого. У этих же, только-только формировались крылья.
        Добраться до перекрёстка без боя не вышло. Под аккомпанемент продолжающихся обвалов Легион пропел свою песню. Свист скользящего по лезвию воздуха, клёкот рассечённых глоток и хруст разрубаемых костей утонули в какофонии окружающего шума.
        Моё лицо запачкали первые, воняющие гнилью и покрытые пылью - капли крови.
        Я ворвался на перекрёсток молчаливым ураганом, расчищающим пространство размашистыми ударами. В этой ужасной неразберихе, перекрёсток оказался наименее запылённым местом. Здесь я впервые увидел одного из своих врагов в упор… а он увидел лезвие моего клинка.
        Меч разрубил выпавшую из песчаной пелены тварь едва ли не на пополам. Вошёл в голову, рассёк кости и мозг, развалил на две половины лицо и шею, чтобы застрять лишь в середине грудной клетки. Пришлось прямым ударом ноги отбросить худощавую падаль, чтобы освободить оружие.
        В этот самый миг я и увидел её…
        Изящная, и даже какая-то хрупкая женская ладонь легла на край постамента. Крышка центрального, самого богатого саркофага уже был сдвинута и продолжала сдвигаться. Увидев эту хрупкую ручку, я вдруг понял, что не хочу встречаться с её хозяйкой. И не только потому, что из таких встреч раньше ничего путного не выходило (взять ту же Иви) а исключительно следуя логике: что бы не скрывалось в этом саркофаге и как бы оно не выглядело - женщиной на самом деле оно не являлось.
        Последующие минуты я слепо рвался вперёд, убегал всё дальше и дальше по пропылённым коридорам. Дважды мой меч погружался в чью-то плоть, а белый ворон на тунике почти скрылся под следами крови и грязи.
        В какой-то момент уже задыхаясь от длительного забега и вездесущей пылищи, я обнаружил, что эхо визгов и криков осталось далеко позади. Мне удалось оторваться, а молчун отвлёк большую часть монстров на себя. Вряд ли ему удастся вырваться, а вот у меня всё ещё был шанс.
        Я поступил правильно, выбрав слепое бегство безнадёжной схватке в окружении чудовищ. Дохнуть подобным, глупым образом - удел героев, а я далеко не герой.
        Если бы не чёртов лич и рухнувший в бездну меч я бы вообще сюда не попёрся… хотя вру. Попёрся бы. Любопытство и отсутствие страха сыграли со мной злую шутку.
        Минуту отдыха в попытке восстановить сбитое дыхание я провёл на углу плавного поворота. Пыль всё ещё застилала воздух, но всё же не так сильно, как во время уже прекратившихся обрушений. Перекрёсток остался где-то за спиной, а я сам - понятия не имел куда двигаться и где именно оказался.
        Пыль сокрыла от меня изменения по ходу моего движения, но теперь я ясно видел, что больше не нахожусь в склепе. Проход, в котором я очутился, постепенно уходил вниз и выглядел грубым подобием коридоров у перекрёстка. Потолок здесь был ниже, сам ход - гораздо уже, и никаких тебе саркофагов или, к примеру - статуй.
        Я бежал и бежал, забираясь всё ниже и ниже. Слыша эхо чудовищных звуков за своей спиной и топот многочисленных ног, я с усмешкой на губах подумал, что у кого-то другого в этих туннелях уже бы поседели волосы.
        Через несколько минут такой беготни я едва не погиб, повезло что темнота для меня выглядела лишь серой хмарью, а ИскИн проводил анализ ситуации гораздо быстрее чем это делал я сам.
        Дорога привела меня к обрыву. Пахнуло влагой, прислушавшись можно было уловить шуршание водопада или подземной реки. Преследователи были уже близко, они затихли, в туннеле за спиной повисла тишина, но мне казалось, что я кожей чувствую их приближение.
        Едва не сорвавшись вниз я затормозил перед обрывом и понял, что на спуск у меня нет времени. Упырь, которого я встретил на перекрёстке с завидной ловкостью передвигался по наклонным и горизонтальным поверхностям сохраняя при этом боеспособность. Меня догонят и порвут, это было ясно как божий день.
        Оглядевшись, я не придумал ничего лучше, чем устроить засаду.
        Карниз, в скальном массиве, к которому меня привёл проход, выходил в пещеру под самым её потолком, но всё же оставлял некоторое пространство сверху, куда я не без труда забрался нависая над выходом.
        Долго находиться в неудобном положении я не мог. Быстро забивались руки и начинали дрожать ноги, но долго ждать и не пришлось.
        Интуиция меня не подвела, упыри встали на мой след подобно гончим. Тройка тварей выбралась на карниз подо мной и прижавшись к краю заглянула вниз, но не одна из них не последовала дальше.
        Не знаю, что меня выдало… Может быть запах?
        Четвёртый, только выползший на карниз урод, едва начал поворачивать наверх свою лысую голову с заострёнными ушами, когда я спрыгнул вниз. Легион без труда разрубил выродка наискось, но с остальными пришлось туго.
        Широкий горизонтальный удар ничего не дал. Мой клинок лишь сбросил с себя чёрную кровь замарав отскочивших упырей. Раньше они были скованы сном, отходили от дрёмы, но теперь… ловкости им было не занимать.
        То, что карниз мал, а за их спиной обрыв, нисколько не напугало нежить. Один оказался вне досягаемости клинка, а двое просто отпрыгнули, хлопнув своими недоразвитыми крыльями.
        В следующую секунду мне пришлось держать ответ.
        В то время как его товарищи, избегая смерти, оказались где-то за краем, третий упырь рванулся вперёд. Я не успевал встретить его колющим ударом, или рубануть. Лишь наклонил голову пытаясь смазать удар когтистой лапы, летящей мне прямо в лоб да подтянул к себе рукоять уведённого в бок клинка в жалкой попытке защититься.
        Чёрные когти едва не сорвали с меня скальп. По голове будто провели парой раскалённых ножей. Рычащий крик сам собой сорвался с моих губ, в то время как продолжая движения я подался вперёд и отмахнулся мечом.
        Ничего не видя, я развернулся, пытаясь достать проскользнувшего дальше урода, и с удивлением отметил, что достал его. Тварь шипела и скаля зубы отступала, пытаясь удержать выпадающие из брюшины кишки.
        Колющий выпад достал его в бедро, но на этом успехи кончились. На меня напали сзади.
        Рыча и видя, как недобитая тварь скрывается в проходе, я, развернувшись ударился спиной о стену, не позволяя оседлавшему меня монстру вцепиться зубами и когтями в мой затылок.
        Третий уже был тут как тут…
        Мне повезло, что несмотря на отличную реакцию и ловкость, умом отдельные представители этой стаи всё же не отличались. Выродок что только-только выбрался на карниз, прыгнул на меня рассерженной кошкой и сам насадился на меч. И к моему удивлению - не умер.
        Безбашенная тварь завопила так громко, что у меня заложило уши. А прижатая к стене рванула меня лапой за лицо калеча ухо и щеку. В этот момент я понял, что проигрываю и дико заорав бросился вперёд, унося в темноту обрыва и себя и своих противников.
        Удара я не почувствовал.
        Глава 7
        Ведьмин день
        Очнувшись на отмели, от бьющего в глаза яркого света, Иви готова была заорать от счастья и сплясать зажигательный южный танец.
        Этот идиот умудрился провалиться в глубокий обморок!
        Вот только тяжелейшая боль и груз чужих воспоминаний, что ужасным кошмаром рванулись в её сознание, чуть не выбили ведьму обратно во мрак подсознания.
        Улыбка была стёрта с лица колдуньи, когда та поняла в насколько бедственном положении оказался носитель её духа. А Иви этот сосуд - нужен был живым. Она не собиралась терять подобное тело из-за жалких слуг павшего бога.
        С трудом перевернувшись и сев на камни, ведьма поняла, что находиться на отмели одного из подземных, горячих источников. Вода что пропитала плащ и хлюпала в сапогах - была тёплой.
        Разглядев источник яркого света, ведьма хмыкнула. Солнечный камень, драгоценность, зачарованная особым образом, что собирает в себя солнечные лучи и отдаёт их во мраке. Покопавшись в воспоминаниях Грача, она удивилась ещё больше, узнав каким именно образом камень попал в руки воина.
        Призрак подаривший артефакт за собственное упокоение… редкое явление. Жаль, что дуболом с огромным мечом так и не понял, что именно совершил. Упокоить духа, который сам рвётся в иной план, было сродни дикой удаче. Счастливчика что совершал подобное всегда ждала награда. В случае Грача - солнечный камень, артефакт способный отгонять тьму и существ, что прятались в ней.
        Постанывая и рыча, ведьма ощупала изуродованное и опухшее лицо. Скользнула пальцами по застывшей корке волос и крови, ощупала раны, потрогала укушенную руку… выводы были раздражающими, но не критичными.
        К глубочайшему раздражению ведьмы большая часть эликсиров в её поясной сумке оказалась уничтожена. Разбита, несмотря на крепкое стекло и заговоры укрепления. Видимо воин, упав в реку, приложился об какой-нибудь камень сумкой или шваркнулся ей ещё раньше. Но всё это не имело значения, потому что нужная склянка - уцелела. В ней не было жидкости, только красный дым, который не сносило потоками воздуха.
        Дым, которым можно рисовать жизнь.
        Чтобы наполнить эту склянку нужна была добровольная жертва. Смерть незапятнанного грехом человека или доброго и чистого существа… иного, магического плана. Даже для Иви подобное заклинание было роскошью.
        Откупорив крышку и постепенно выпуская красный дым, она вдохнула его полной грудью, а затем, стала рисовать одной ей видимые знаки и линии прямо в воздухе.
        Повинуясь её чарам грязь и засохшая кровь осыпались с Грача невесомой пылью, а раны зарастали на глазах. Его нейронная сеть, его древо магии, стремительно теряло накопленную энергию.
        Вода, окружающая ведьму, забурлила. Стихии были не по нраву эманации бездны, которые источало осквернённое дерево воина. Что-то дурное зарождалось в этом песке, камнях и воде, от одного только фона творимых на отмели заклинаний.
        Но Иви на это было плевать. Тело требовало лечения, и оно его получит, пускай ради этого придётся осквернить хоть весь север.
        Через две минуты на отмели в полный рост поднялся воин. Развернул плечи, глубоко вдохнул и разминаясь хрустнул шеей. Беспощадный дух снова привыкал к единожды утраченному телу радуясь каждому мимолётному ощущению. Грач был заперт где-то глубоко-глубоко внутри, спал, и Иви больше не собиралась давать ему просыпаться.

* * *
        - Обратная изоляция выполнена.
        Мысленно кивнув, я поблагодарил ИИ:
        - Отличная работа Ис, проведи анализ моих личных предпочтений и перенастрой интерфейс.
        Очутившись на отмели, я понял, что умру. Я не мог излечить свои раны. Моя смерть была лишь вопросом времени. Чудо, что я не умер от падения - повезло, что обрыв упирался в подземную реку. Но израненный и уставший я не мог на равных противостоять тем опасностям, что ожидали меня во мраке, и потому решил… Что если моих знаний недостаточно - стоит воспользоваться чужими.
        Не знаю как эта идея пришла ко мне в голову, но я мог ей гордиться. Я попросил ИскИна провернуть то, что мы назвали «обратной изоляцией». Запереть меня в изолированных участках нейронной сети как совсем недавно мы запирали Иви. Дать ведьме свободу, позволить управлять моим телом, имитируя случайность произошедшего. На самом же деле несмотря на то, что наши сознания были разделены - я мог за ней наблюдать, используя ИскИна в качестве посредника.
        Пришлось отказаться от целого ряда функций чтобы он мог это потянуть, но выбора у нас всё равно не было. Он больше не анализировал окружающее пространство, перенёс вычислительные мощности на вывод данных напрямую в интерфейс. Таким образом я продолжал видеть своими ушами и глазами, только через обработку, со стороны, как если бы смотрел обычную запись.
        Кроме того, запросы Иви к нейронной сети, к силе, что нужна была ей для сотворения заклинаний - не блокировались, но жёстко контролировались ИИ, который был готов в любой момент выполнить ряд действий для пресечения подобной активности.
        К моему сожалению, он не мог заблокировать ведьму пока та бодрствовала. А значит, своим решением надеть на шею поводок, я не хило так рисковал и вряд ли бы пошёл на это, будь у меня хоть какой-то выбор.
        Уже через несколько минут моё тело было восстановлено. Ведьма начала действовать.
        Подняв с гальки солнечный камень, она окинула прищуренным взглядом тьму за пределами освещённого участка и прикрыла камень рукой. Свет померк, моё зрение медленно перестраивалось на теневой режим, но Иви не собиралась путешествовать во мраке.
        Она лишь заманивала тех, кто ждал нас в темноте.
        Через несколько секунд артефакт вновь засверкал в высоко поднятой руке, но там, где раньше журчала вода и безвольно лежал речной камень - замерли уродливые тени, что крадучись двигались по воде без всплеска и звука.
        Упырям солнечная ванна не понравилась. Эхо визга заметалось под потолком пещеры, а застигнутая врасплох нежить действовала кто во что горазд. Как минимум пара уродов успела сбежать в темноту, когда их шкура начала вскипать волдырями. Один забился в воде поднимая тучу брызг и воя от боли, но нашлись и те, кто решил найти спасение в слепой атаке.
        Гвалт шипение и визг стояли такие, что становилось понятно - за пределами освещённого круга находится целая толпа тварей.
        Нужно отдать Иви должное, она была опасной колдуньей. Знала, как обращаться с драгоценным камушком и манипулировать его мощью.
        - Анзарад! Фатула! Илио!
        Окружающий моё тело воздух стал вязким как патока. Заставил упырей вязнуть в нём, вытягивая лапы и рыча в каком-то метре от своей жертвы.
        Ведьма улыбалась, наблюдая за тем, как их плоть оборачивается углями и пеплом что слетают с костей от малейшего дуновения ветра… солнечный камень работал, и являл собой исключительно эффективное оружие против местных созданий.
        Я думал, что она будет использовать его как прикрытие, чтобы двигаться дальше, но я ошибся. Иви вновь накрыла камень рукой, как только шипение и визги стихли. Река погрузилась во мрак, и ведьма закричала полным злорадства голосом:
        - Ну что? Кто ещё хочет мяса? Идите сюда жалкие твари, разберёмся с этим раз и навсегда! Ну же! Нет?.. забавно. - И добавила совсем тихо, себе под нос. - Всё же вы не настолько тупы как мне показалось сначала.
        Упыри не ушли, но они умели вести себя очень тихо. Так тихо, что их передвижения с лёгкостью маскировались за едва слышным журчанием воды.
        Иви покинула отмель не сразу. Осмотрела содержимое моего пояса и подождала, когда зрение перестоится. Легион тоже оказался неподалёку. Торчал из воды в метрах десяти, прямо напротив обрыва. Вонзился в дно, и я был почти уверен, что где-то там, под водой, лежат останки проткнутого упыря.
        Ведьма не оставила могущественный артефакт гнить в подземелье. Забрала с собой, хоть и не умела должным образом с ним обращаться. Теперь мой меч будет бесполезной железной палкой болтаться в ножнах, покуда я не обрету контроль.
        Но я по этому поводу не переживал. Существовали проблемы гораздо более насущные чем забота о собственном клинке.
        Жители проклятой крепости перестали атаковать. Иви вышла по отмели к берегу и сейчас двигалась вдоль него. Мои сапоги по щиколотку погружались в воду, а на периферии, у самых стен пещеры, то и дело мелькали светящиеся точки глаз наблюдающих за нами существ.
        Насколько я успел заметить обитающие под замком твари делились на множество видов. Основная масса была похожа на бледных, облысевших людей, постепенно мутирующих в некое подобие нетопырей переростков. Клыки, уши, звероподобные лица, руки, постепенно превращающиеся в крылья… но кроме них я сталкивался и с другими.
        Самый первый монстр, встреченный мной в катакомбах - был иным. Его руки заканчивались длинными пальцами с острыми когтями, а само строение верхних конечностей напоминало аналогичное у летучих мышей. Огромные уши локаторы, вытянутая морда, кроваво-красные плашки глаз и странные носовые складки.
        Единственное что меня смущало - так это тонкая женская ручка что легла на край большого саркофага. Того кто скрывался в той могиле, стоило опасаться.
        Где-то за нашей спиной раздался заунывный вой и обдал шею холодом. Этот звук что пронёсся по воздуху и заскользил над рекой, был предвестником неприятностей, о чём прямо говорила реакция Иви.
        - Проклятье!
        Ведьма побежала, но из воды до конца не вышла. Думаю, она знает, что проточная вода ослабляет нежить, пусть и не так сильно, как хотелось бы. Её действия выглядели логично для всякого, кто хотя бы примерно представлял себе её образ мыслей.
        Вой за нашей спиной повторился. Но прозвучал ближе, гарантируя, что враги приближаются. Вместе с ним снова пришёл холод, и я стал догадываться кто гонится за нами.
        Чёрные псы.
        Некротические твари догнали нас через половину минуты. Иви почувствовала их приближение, бросила взгляд через плечо и вытащила солнечный камень из поясного кармашка.
        Свет снова заплясал в отражении реки и осветил не хилый кусок пространства. Ведьма не остановилась - продолжила бегство, но вскоре поняла, что это бесполезно. Псы не лезли на свет. Окружили полукругом и двигались вместе с нами параллельным курсом.
        В какой-то момент река стала набирать глубину. Берег становился обрывистым и вынудил Иви выбраться на сушу. Тогда-то и началось…
        В серой хмари пещерного мрака появилось что-то инородное. Десятки маленьких созданий, мельтешащих и пищащих рванулись к нам навстречу из тьмы подземелья.
        - Нееет!
        Летучие мыши, налетели на нас ураганной спиралью. Заслонили собой свет, а затем выдрали его из моей руки и оттащив на десяток метров выронили в воду.
        Так - мы потеряли преимущество. Но эта потеря была лишь началом атаки.
        О приближении чёрных псов рассказал могильный холод. Иви чувствовала его кожей… моей кожей, а ИскИн дублировал её ощущения в моё сознание, ещё сильнее увеличивая погружение в транслируемую запись.
        Всё это время я не воспринимал Иви воином - только колдуньей. Но я ошибался.
        - Марус и Корус! Презантле!
        Сотворённые моими пальцами знаки обернулись двумя вспышками света. Ведьма призвала оружие и в последующие минуты с лихвой доказала свой мастерство.
        Вогнутые клинки, смахивающие на два серпа, оказались целиком сотворены из энергии. Один из них полыхал красным светом и источал жар, второй же - напротив, отливал голубым и колол руку холодом. Оба трещали и гудели рассерженными шмелями.
        Свора некротических псов налетела на нас чёрной тучей. Полукругом щёлкающих зубов, нацеленных когтей и несущихся тел.
        Им навстречу, поочерёдными волнами рванулась стужа и пламень. Иви сбросила с клинков энергию сметая атакующих тварей и пробивая в их толпе брешь. Но обе эти стихии в конечном счёте обернулись хаосом. Я почувствовал знакомый запах, вонь, что исторгалась из провала в подгорном городе, через который лезли разномастные твари.
        Обе волны магической энергии, что уничтожили пятёрку псов позволили Иви рвануться в брешь, вот только путь из окружения всё равно оказался перекрыт. Ибо вместо того, чтобы исчезнуть, колдовство призванных клинков изменилось, как изменялась всякая сила чьей основой становилась моя нейронная сеть.
        Стужа и пламень объединились, проморозили и сожгли противостоящих им созданий, смели их кости и смешались, утробно взвыв десятком потусторонних глоток. Прямо на моих глазах из магии и убитых существ зарождалось новое чудище.
        Чудище, из самой бездны.
        Нужно отдать ведьме должное - она не растерялась. Рванулась в бок смертоносным вихрем, раскидала кинувшихся на встречу псов и не сумев пробиться - отступила обратно. А голубое, всепожирающее пламя, полное костей загубленных им же существ, уже заканчивало трансформацию. Стягивало кости в единый клубок, выло многочисленными собачьими черепами и пыталось встать на костяные, покрытые адским, ледяным огнём - конечности.
        От создания, что родилось из энергии моей нейронной сети, упругими волнами расходился холод. Но некротическим псам был неведом страх. Они уверенно обогнули демоническую тварь и бросились к Иви.
        После короткой магической стычки от их стаи осталось меньше половины, но это не делало ситуацию безопасней. Иви шипя и ругаясь крутилась волчком, пытаясь отбиться от ринувшихся со всех сторон тварей.
        Один из псов рванул нас за плащ, другой метил прямо в лицо, но нарвался на сдвоенный удар клинков и разлетелся ворохом пламени и льда. Третий попытался сцапать бедро, получил сверху ледяным клинком и остался торчать на каменном полу пещеры обледенелой кучей костей.
        Иви действовала методично и смертоносно. Колола-рубила, отступала на шаг, разворачивалась и снова наступала. Её постоянные перемещения в пространстве напоминали танец. Определённо ведьма была отличным бойцом, но я видел, что она привыкла к лёгкой экипировке и к не менее лёгкому оружию.
        Ощущалось, что она может лучше и быстрее.
        Всё закончилось, когда в свалку ворвалось родившееся из магии чудище. Избегая голубого огня, ведьма, недолго думая прыгнула с крутого берега прямо в воду и поплыла.
        Пока тварь бесновалась на берегу, добивая уцелевших псов, Иви как могла быстро тащила наше общее тело к источнику света. Солнечный камень всё ещё сверкал где-то на дне подсвечивая воду изнутри.
        Несмотря на то, что река брала своё начало из горячего подземного источника, теперь в её водах тепла осталось совсем немного. Мы ушли слишком далеко от тех мест, где стихия вырывалась на свободу.
        С того самого мига как ведьма оказалась в воде, её призванное оружие исчезло, но вряд ли колдунья осталась совсем уж без защиты. Вот только совсем избежать столкновения с чудищем просто прыгнув в воду - не вышло.
        Рождённая из моей силы тварь являла собой огромный клубок голубого огня и костей на костяных же ногах. Собачьи черепа выли и рычали где-то внутри этой туши, а кости и чужие тела становились новым материалом для роста.
        Она в мгновение ока перебила оставшихся на берегу некропсов. Просто похоронила их под собой одного за другим и втянула в себя вместе со всеми костями что остались после побоища.
        Следующей целью - стала ведьма.
        Иви, бросив взгляд через плечо, успела увидеть, как монстр рванулся в её сторону и спасаясь нырнула. Поверхность над нами окрасилась голубым светом, а следом пришёл холод…
        Течение на этом участке реки было приличным. Поток толкал в бок и сносил в сторону. Но у моего тела хватило сил добраться до солнечного камня на дне подземной реки. Вот только всплыть не вышло, поверхность реки над нами превратилась в толстую льдину, по которой туда-сюда носился голубой, воющий десятком глоток пожар.
        Магическая тварь в буквальном смысле промораживала всё вокруг себя и тем самым себе же мешала. Толстый слой льда отделил нас друг от друга и пока зверюга пыталась громить льдину лапами, да носилась взад-вперёд, лёд становился лишь толще.
        Иви быстро поняла, что к чему. Никакой паники в её действиях не было. Перевернулась в воде и пользуясь тем, что течение несёт нас вместе с льдиной примерно с одинаковой скоростью сконцентрировалась на голубом свечении и выбросив вперёд кулак ударила в направлении монстра сырой силой.
        Впервые я видел, как энергия что звалась в этом мире - магией, действует под водой.
        Казалось, будто рядом оказался мощный имитатор гравитации без каких-либо защитных протоколов. Вода ударила вверх, разбила льдину на части и адской мясорубкой перемешала это всё с голубым пламенем и костями. Получившееся облако, нарушая все законы физики вознеслось к потолку пещеры под постепенно затихающий вой чудовища и застыло там метровой наледью, сверкающей подобно северному сиянию.
        Ведьма, зачарованная этим зрелищем, барахталась на поверхности реки всё дальше уносимая течением. И когда она поняла, что течение становиться слишком сильным - было уже поздно.
        Подземная река сузилась, стала глубже, а течение многократно усилилось. Берег упёрся в стену пещеры и исчез, нас затянуло в грот. Потолок в мгновение ока оказался близко-близко, и ведьма едва увернулась от выпуклого каменного образования что оказалось на нашем пути. Дёрнулась в сторону и лишь зацепила его ногами уберегая многострадальную голову и рёбра.
        Не имей мои глаза способности видеть в темноте, наше «плаванье» бы уже закончилось. Хотя оно и так закончилось, не успев начаться.
        В этой безумной кутерьме я не придал значения звуку как не придала ему значения, и сама Иви. В гроте шум воды стоял оглушающий и никто из нас не понял, что это шум водопада.
        Ведьму, что уже захлёбывалась, спустя пару секунд сбросило с высоты в пару метров в спокойные воды озера. Весь этот путь по гроту запомнился пугающе близким потолком, шумом, и яростными попытками Иви не утонуть. Но я не зря сделал ставку на колдунью, она более чем оправдала все мои ожидания.
        Даже сейчас, после череды злоключений, она не испытывала сожалений. Упорно плыла к берегу стуча зубами от холода и явно злясь. Уровень адреналина в нашей крови - зашкаливал.
        Воды в озере была холодной. Ещё не ледяной, но того тепла что ощущался у обрыва и след простыл.
        Иви выбиралась на берег безостановочно спотыкаясь, ругаясь на южном языке и прямо на ходу стаскивая с моего тела одежду. Кольчуга и меч создали ей немало проблем во время плаванья, не говоря уже о разодранном плаще, который в воде норовил запутать ноги. Все эти мокрые тряпки и железки отправились на пол.
        Стуча зубами от холода, колдунья размяла задубевшие пальцы и густо покрываясь мурашками резанула мою ладонь ножом. Кровь стала её краской, а ближайшая стена полотном для нанесения знаков.
        - Марус Изантле! Марус Конферус!
        Нарисованные знаки перечеркнула дорожка кровавых капель. Иви швырнула накопившуюся кровь в стену, громко выкрикивая слова заклинания и щедро зачерпывая из нейронной сети силу.
        Заклятье сработало. Но не так как того ожидала ведьма.
        - Что? Где огонь, бездна тебя забери! Где тепло дяль кудым?
        Иви ещё долго сквернословила, смешивая южный язык с языком Русов. Знаки на стене горели чёрным пламенем и не давали ни капли тепла.
        Похоже, день у ведьмы - не задался…
        Фаворит
        Бездушный не знал зачем он сюда пришёл.
        Свист топора, подсвеченные вспышками клубы пыли и хруст костей, сопровождали его бегство по подземелью. Гнездо ночных тварей восстало, а низшие особи, что дремали в стенах - высыпали в лабиринт катакомб.
        В какой-то миг, прорубаясь сквозь тьму, чужую плоть и пылищу, он вспомнил своё имя.
        - Тихомир…
        …шептал шорох чужих шагов и приносил образы заиндевевших трупов, что входили в распахнутые врата Эрлема. На их одежде и лицах плясали отблески пожаров что занимались по всему городку.
        - Тихомир…
        …тихим свистом пели арбалетные болты, воробьиной стаей проносящиеся над стеной.
        - Тихомир…
        …шептали губы лежащего в сугробе стража Эрлема. И это же имя визжал брызжущий слюной упырь в катакомбах под проклятой крепостью.
        В разуме воина царил полный раздрай. Воспоминания смешивались с явью, связь с Мастером боли истончилась, а цель померкла, но не исчезла окончательно.
        Он продолжал идти по следу.
        Тихомиру не повезло. Прорубая себе пусть сквозь запылённые катакомбы, он свернул направо и сам того не ведая очутился в лабиринте подземных помещений. Пыточная, фамильный склеп, тюрьма, склады - всё это было единой, подземной сетью.
        Один из коридоров склепа закончился проломом в стене, который вёл в хмельной погреб, освещённый кристаллическими светильниками. Здесь воин подкараулил и зарубил двоих упырей, что наступали ему на пятки, и бросился дальше.
        Схватка далась ему нелегко. Одна из тварей мазнула когтями по бедру. Совсем неглубоко, располосовала одежду и кожу, но большинство чудищ с лёгкостью чуют кровь и теперь не отстанут, не собьются со следа.
        Воин понимал, что ему не уйти, но продолжал двигаться. Опыт говорил ему, что лучше встречаться с разрозненными группами тварей, чем со всей стаей. Заманивать их запахом крови и встречать на поворотах, но вечно так продолжаться не могло.
        Ведь в этих подземельях он был не единственным охотником.
        Стая летучих мышей догнала его между массивными винными бочками, лежащими на боку в специальных деревянных рамах. Окружила писком и хлопками крыльев, потянула за одежду, а затем брызнула в стороны без следа растворяясь в густых тенях.
        - Сильный…
        Женский шёпот пришёл сразу отовсюду. Тихомир встал в боевую стойку и медленно поворачиваясь осмотрел помещение.
        - Красивый…
        Новый комментарий незнакомка прошептала за спиной воина, так близко, что он ощутил чужое дыхание у себя на шее.
        Топор ударил быстро и неотвратимо. С громким глухим звуком проломил доски одной из бочек, разбросал щепу и открыл дорогу нескольким тонким, пенистым струям, что ударили в разные стороны, шипя рассерженными змеями и насыщая воздух запахом перебродившего алкоголя.
        За спиной никого не оказалось. Но Тихомира не смутил его промах. Вырвав топор из бочки и отступив в сторону чтобы не попасть под пенистую струю, воин, мягко переступая, продолжил движение.
        Кровь, что сочилась из его раны - пропитала штанину, скопилась на ткани, что безобразным лоскутом свисала вниз и редкими каплями метила пол по ходу его движения.
        - Зачем ты бежишь?..
        Она прошла за его спиной. Женщина в ярко красном вечернем платье. Черноокая и чернобровая, смуглая красавица с большими серьгами в ушах…
        Тот, кого звали бездушным, почувствовал её, но разворачиваться не стал. Лишь чуть наклонил голову и втянул ноздрями воздух, чувствуя, что к запаху забродившего вина присоединился аромат духов.
        - Остановись…подумай… от чего ты бежишь?
        Прямо перед остановившимся воином, из мрака между выстроенными в ряд бочками, на свет шагнула Маратис. Остановилась на границе густой тени, наклонила голову так, что было видно лишь подбородок и полные губы. Развела руки в стороны и показала открытые ладони, негласный знак добрых намерений…
        Даже свист топора не смог стереть печальную улыбку с её губ. Гудящим диском боевой топор улетел в черноту и высекая искры ударился о камень. Человеческий глаз едва-едва успевал фиксировать скорость, с которой Маратис избежала смерти. Казалось, будто она обернулась красным туманом, что колыхнулся прочь с траектории броска и проскользнул между воином и ближайшей бочкой.
        Воин ударил ножом, но снова мимо. Лишь ветерок ласково погладил лицо и аромат духов снова защекотал ноздри.
        Бездушный зарычал и ушёл перекатом в сторону. Туда, где секундой ранее исчез его топор. Но ответного удара, на который он рассчитывал - не последовало. Лишь девичий смех звенящими колокольчиками рассыпался по воздуху.
        - Ты муха что бьётся в паутине… кукла, выплясывающая по воле натянутых нитей кукловода… подумай. Разве Я твой враг?
        Что-то пронеслось над самой головой Тихомира, заставляя его подхватив топор броситься в сторону и прижаться к борту массивной бочки. Шлепки босых ног по залитому вином полу заставили его обратить внимание на просвет между складскими рядами.
        Там, придерживая двумя руками платье, танцевала Маратис. Совсем как девочка, что радуется дождю и лужам под ногами.
        Тихомир поднялся и опустив топор вышел к ней. Стоял, наклонив голову, и исподлобья наблюдал за её танцем, пока та, не обратила на него внимания…
        - Магия пропитывает твоё тело. Уродливыми знаками оскверняет кожу. Память разрушена, воля потрескалась и сквозь неё проросли уродливые ветви чужих желаний. Ты ведь понимаешь, что с тобой что-то не так?
        Он понимал, да. Куски чужой, другой жизни, вгрызались в его сознание подобно стае волков. Приносили правдивые образы, которым не было места в мыслях раба.
        Маратис отпустила своё платье. Теперь красный шёлк был запачкан вином, а белоснежные ноги скрылись под складками и лентами. Поведя худыми плечами, кареглазая красавица приблизилась в воину ни сколько того не боясь.
        - Одна капля моей крови освободит тебя. - Она заглянула ему в глаза и прикоснулась тонкими пальцами к подбородку. - Один поцелуй сделает всесильным. Ты сможешь отомстить тем, кто играл тобой будто игрушкой. А потом вернёшься, сам. Никто не будет тебя принуждать.
        Она прижалась к нему будто они были давними и страстными любовниками. Обняла, запустила пальцы в волосы на затылке и поцеловала в шею. Тихомир не сопротивлялся.
        Лишь вздрогнул, когда белоснежные клыки пронзили его кожу.
        Глава 8
        Плесневелая хижина
        - Проклятые твари!
        Я, говорящий женским голосом, это конечно ещё та картина. Но таковы издержки пребывания в моём теле Иви, и тут уж ничего не поделать.
        Ведьма была в прескверном настроении. После купания в реке вещи пришлось сушить магией, чтобы банально не умереть от холода. Горячий источник, в котором брала своё начало подземная река был теперь очень далеко, так что воды, рядом с водопадом, были по меньшей мере прохладными, не говоря уже о тумане, в котором утопал берег.
        Заклятья срывались одно за другим. Вместо обычного огня появлялись чёрные, бездымные языки пламени готовые пожирать что угодно, но не дающие ни капли тепла. Но ведьма нашла решение.
        Очередное её заклятье собрало всю влагу из окружающего пространства. Ведьма сформировала круглый, голубой шар и запустила его в реку. Шар породил беззвучный взрыв, выжрал немерено энергии из нейронной сети, но вместе с тем впитал в себя всю воду из моей одежды.
        Подобный способ сушки вещей отдавал по меньшей мере безумием. Стоит ли говорить, что потратившая уйму сил Иви была на крайней стадии бешенства.
        Сейчас она сердито топала сапогами вдоль берега, потому что где мы и как будем выбираться ведьма не имела ни малейшего представления. Зато бурчать себе под нос и сквернословить - не забывала.
        Почти два часа я отстранено наблюдал однообразную картину. Берег подземной реки забирал вправо и одновременно являлся единственным возможным маршрутом. Ведьма топала сапожищами и бурчала. Не знаю кем нужно быть чтобы издавать столько шума. О боги! Да я даже представить себе не мог, что способен передвигаться настолько неуклюже! Когда Иви сражалась, её движения были чёткими и выверенными, но сейчас…
        Наблюдая за ведьмой, я невольно задал себе вопрос - а сколько, собственно, ей лет?
        Судя по её же словам, она существо-паразит. Цепляется к чужой личности и сливается с ней становясь одним целым. Со сколькими она вот так слилась? Или имела значение лишь последняя такая спайка с той, кого она сама называла Иви?
        Незаметно, за размышлениями, мы добрались до обжитого пространства. Река продолжала уходить в сторону, сужалась и набирала скорость. На её берегу замерла водяная мельница чьё огромное колесо до сих пор торчало в воде.
        Люди приложили немало сил чтобы расширить в этом месте пещеру. Широкие каменные ступени, освещённые с двух сторон кристаллическими светильниками, привели нас в рукотворную часть подземелья.
        Я уже видел подобное место в подгорной твердыне. Грибная ферма раскинулась на много метров вокруг. Запущенная и неухоженная она источала неприятный запах гнили и давно разрослась, выйдя за пределы своих секторов.
        Вдали, за лесом массивных рыжих шляпок и грязных, белых ножек, толщиной с моё туловище, виднелась площадка-подъёмник ведущая куда-то выше. Возможно, в крепость или на поверхность.
        Но Иви выбрала конечной целью нашего путешествия вовсе не этот подъёмник, а заброшенную ферму. Здание, чья пошарпанная крыша возвышалась над разросшимся грибным полем.
        Принесённая заботливыми руками крестьян земля с поверхности, без ухода превратилась в гниющее болото. Под сапогами чавкала жижа, а грибной дух был столь плотным, что от него свербело в носу.
        Иви воспользовалась каким-то защитным заклинанием. Пробормотала себе под нос наговор, дунула на раскрытую ладонь и вытянула ещё горсть силы из моей нейронной сети. Результатом этих манипуляций стал жёлтый отблеск, полупрозрачным куполом мелькнувший вокруг моего тела.
        При этом несколько массивных грибов вокруг нас начали съёживаться и рассыпались огромными кусками то ли праха то ли пыли через пару секунд превратившись в горы высохшего сора. Иви на это лишь хмыкнула.
        - Интересный эффект.
        Ведьма обезопасила нас не случайно. Заросли были плотными, не угадаешь что скрывается за очередной грибной ножкой. Упыри могли продолжать преследование, и кто знает сколько ещё некротических созданий служит им. В случае чего отбиться от тех же чёрных псов в грибном лесу будет невероятно тяжело.
        Вот только из-за постоянных стычек с нежитью я забыл, что в этом мире хватает и других угроз.
        Фермерский дом выглядел относительно целым. Его долго не топили, и от близости к реке влага заставила дверные косяки разбухнуть, покосила ставни и намертво запечатала дверь. Но самим выложенным из камня стенам - было хоть бы хны.
        Несколько ударов ногой ничего не дали. Выбить дверь не вышло и Иви потянула из ножен меч. Дав на откуп Легиону каплю силы, ведьма пробудила его и разожгла на лезвии чёрное пламя. Через пару мгновений после одного единственного удара перекованным клинком, разбухшая дверь рассыпалась прахом.
        Будь моя воля я бы полез через окно, а дверь оставил как естественную преграду на пути у незваных гостей. Но то я, сидящий взаперти в глубинах собственного тела. Если хорошенько подумать - именно мои решения привели меня на утёс и заставили спрыгнуть, лишь чудом не погибнув.
        Уж кому-кому, а явно не мне раздавать советы по безопасности.
        Иви нарисовала на косяках неизвестные мне знаки моей же кровью, взятой из пореза на пальце, и двинулась вглубь помещения. К счастью, влага и гниль не сумела забраться во внутренние комнаты фермерского дома. Деревянная лавка и тряпки прошлых жильцов плохо пахли, но оставались сухими и целыми. Посуда стояла нетронутой и лишь вездесущая пыль, что толстым слоем покрывала все предметы, нервировала Иви.
        Здесь ведьма устроила привал.
        Перекусив найденными за печью сухарями Иви уснула, причём уснула сидя на лавке и вытянув ноги. До того бедняга умаялась.
        ИскИн рапортовал мне, что, прежде чем отрубиться, ведьма ковырялась в нейронной сети. Активировала разные её участки будто прощупывая то, что называла «деревом»
        Возможно, моя напарница проверяла, не очнусь ли я в самый неподходящий момент. Даже не подозревая о том, что я всё это время продолжал следить за ней.
        Вскоре уснул и я. Погрузился во мрак, даруя ИскИну возможность использовать очередной сеанс отдыха для глубокого анализа и поиска решения проблем.

* * *
        Проснуться от непонятного жужжания это лучше, чем проснуться от клинка между рёбрами или того хуже чужих клыков на горле. Но приятного - всё равно мало.
        Иви подскочила словно ужаленная, и моментально оказалась в центре заварухи. На выходе из дома что-то оглушительно протрещало, с потолка посыпалась пыль, а жужжание усилилось.
        Какой бы сюрприз не оставила ведьма на входе - нападающих он не смутил и не замедлил.
        Ведьма бросилась в дальнюю комнату, схватила тяжёлый деревянный стол, с грохотом перевернула. Сюда же, в импровизированную баррикаду через пару секунд добавилась лавка и какой-то стул.
        А в доме уже вовсю звучали писклявые, картавые голоса, разговаривающие на неизвестном языке.
        Когда ведьма увидела первого нападающего я даже слегка опешил. Но её внешний вид существ похоже нисколько не смутил.
        Дело в том, что противник был малость мелковат. Стрекозиные крылья, баранья голова, тело голожопой женщины и всё это размером с две ладони максимум.
        - Спиракту!
        Ведьма не дала мне рассмотреть существо подробней. Убила его уже знакомым мне заклинанием, использованным ранее против мертвецов.
        Стрекозиные крылья сломались, маленькое тело свернулось и брызнуло кровью словно было мокрой тряпкой, которую только что с силой выжали. Малявка шмякнулась на пол, но ответ не заставил себя ждать.
        Ветвистая молния ударила со стороны входа. Ослепила своей вспышкой и пройдясь по баррикаде, которую возвела Иви заставила деревяшки полыхнуть. В этом грохоте я упустил момент, когда ведьма наложила на нас защитное заклинание. Мутный золотистый щит вспыхнул и погас, не дав разлетевшейся щепе и камням выбитым из стены пройтись по нашему телу.
        Нейронная сеть в мгновение ока впитала в себя кучу энергии, но Иви об этом не знала. ИскИн заботился о том, чтобы ведьма оставалась в неведении.
        Новое заклинание моя напарница создала за секунды. Протараторила его так быстро что я половины слов не разобрал. Закрутила густеющий воздух руками и вышвырнула получившийся вихрь в коридор.
        Боевая магия снесла и остатки баррикады, и пламя. Содрала с пола труп золотокрылого и швырнула всю эту кучу-малу куда-то в сторону выхода.
        Кому-то там не хило досталось. Среди жужжания крыльев прорезался болезненный писк.
        Ведьму чужие страдания волновали мало. Небольшим всплеском сырой силы она вынесла к хренам распухшие от влаги ставни и полезла наружу.
        Естественно, не забывая при этом шипеть и сквернословить.
        Как по мне, броситься бежать через грибную рощу к подъёмнику было не самой лучшей идеей. В спину Иви что-то пищали, она орала в ответ на том же непонятном мне языке. Полнейший сумбур и хаос.
        Дважды рядом трещали молнии. Грибные ножки лопались и обдавали нас своими горячими ошмётками. Иви падала, вставала, продиралась сквозь заросли и поскользнувшись на вездесущей жиже снова падала.
        В один из таких моментов нас и подловили.
        Готов поклясться, что прежде, чем в наше лицо ударил голубоватый луч, я видел стрекозла с золотистыми крылышками и волшебной палочкой в руках. Ну а то, что произошло дальше, вообще не поддаётся разумному объяснению и даже для меня было дикостью.
        Мы…Я… начали уменьшаться!
        Глава 9
        Эй’ри
        Волшебство…
        Кажется - я начинаю ненавидеть это слово.
        Бараноголовые, голые малявки, порхающие на стрекозиных крыльях и во всю использующие мощные боевые заклинания, оказались народцем Эй’ри, или по-нашему - Феями.
        Они знали язык Русов и могли на нём общаться, хотя не удивлюсь если и здесь поработала магия.
        Иви пленили. Шарахнули по нам чем-то убойным, чем-то, что заставило моё тело стремительно уменьшаться. Задыхаясь под тяжестью кольчуги и одежды, где-то под складками куртки, мы едва не отдали концы. Повезло, что в планы летающих недомерков не входило убивать нас здесь и сейчас.
        Когда от недостатка воздуха Иви готова была задохнуться, нас вытащили на свет божий… хотя вряд ли свет, что источали подземные кристаллы, светящейся мох и стрекозиные крылья, можно назвать божьим.
        Воспользовавшись полубессознательным состоянием ведьмы, нас заковали в кандалы. И стоило этому произойти как любое колдовство с нашей стороны стало невозможно.
        Естественно, узнали мы об этом только тогда, когда Иви пришла в себя…
        - Спиракту!
        Щелчок сложенных в особую фигуру пальцев ни черта нам не дал, кроме боли и потери огромного куска энергии. Кандалы на моих руках впитали в себя всю силу, затраченную на заклинание, и вытянули ещё горсть сверху.
        Голубые руны прорезались на ржавом металле и засияли белоснежным светом. А Иви - закричала…
        Больше она не порывалась швыряться заклинаниями.
        Два дюжих молодца с атлетично сложенными телами и не хилыми причиндалами, свисающими между ног, под густой гул своих крыльев заключили моё тело в розовый пузырь заклинания. А для поддержания формы этой своеобразной «клетки» они приложили навершия своих посохов к стенкам «мыльного пузыря» и взлетели.
        Вы когда ни будь думали, как измениться ваше восприятие мира если уменьшить вас в десяток раз?
        Грибная роща поражала воображение монументальной мощью необъятных, уходящих к потолку пещеры ножек. Над моей головой проносились исполинские грибные шляпки, чья ребристая поверхность напоминала огромные вентиляционные системы городов ульев Первоисточника.
        Грязь на земле, побитая какой-то гнилью и поросшая светящимся мхом, казалась зловещим болотом, а от одного взгляда вниз кружилась голова. Но Иви туда особо не смотрела, судя по показателям ИскИна она была чуть-чуть в шоке с происходящего. Учащённое сердцебиение, пот, дрожь, адреналин, давление…
        Нас сопровождала целая ватага крылатых засранцев и все они пищали наперебой что-то на своём экзотическом языке. При ближайшем рассмотрении я понял, что их тела украшены рисунками телесного цвета, едва различимые на фоне голой, вполне себе человеческой кожи.
        Наш перелёт закончился через минуту и привёл нас в самое сердце грибной рощи. Уверен, даже очень захоти - я не смог бы попасть в это место по собственной воле. В мастерстве наложения чар, крылатым недомеркам не было равных.
        Мы не пересекали какую-то невидимую черту, всё просто изменилось… плавно и почти мимолётно. Округа прибавила в ярких цветах, но не перестала выглядеть мрачно. Белая грибница опутывала здесь каждый сантиметр земли, вытесняя прочь мох и болото. На грибных ножках повсюду сверкали голубыми фонарями маленькие площадки-балкончики. Толпа недомерков всех мастей галдела и пищала, тыкая в нашу сторону руками.
        В грибной роще скрывался целый дворец.
        Странные насекомые-светлячки порхали вокруг и повсеместно трудились. Эти «домашние животные» были здесь своего рода рабочими. Я видел, как они латают темную, источающую слизь щель, на одной из дальних грибниц.
        Мы приземлились на белёсую площадку, что была построена из переплетённой грибницы. Розовый пузырь лопнул стоило конвоирам опустить нашу клетку и отступить в сторону.
        Внизу нас встречали.
        Четыре стража с то ли копьями, то ли посохами в руках, чей наконечник напоминал острую грибную шляпку. И единственный не голый представитель маленькой расы по центру, разряженный в просторные, ниспадающие одеяния.
        - Мы Эй’ри! Ой-ой-ой! Ждали тебя, предсказано было, паутина вероятности привела друг-другу помочь! Ой-ой!
        И словно дожидаясь конца его речи, со всех балкончиков дружно загомонили:
        - Ой-ой! Ой!
        При этом «ой-ой!» они все прикрывали рот ладошкой, и перетаптывались на месте. Выглядело это всё забавно и жутковато одновременно.
        Нас пихнули в спину посохом вынуждая топать следом за встречающим, который уже развернулся и шёл по мягкой, уходящей вверх грибнице. Окружающий нас воздух был тёплым, а Иви нисколько не стеснялась своей (или правильно - моей?) наготы.
        Ведьма сосредоточилась и молчала. Я же с интересом наблюдал за происходящим. Когда местный «Фей» упомянул паутину вероятности, во мне сразу проснулся интерес. На моей памяти подобную формулировку использовали лишь в моём родном мире.
        И использовал ни кто иной как Арк, партнёр и соратник, позволивший мне сорвать оковы и сбежать от своих пленителей.
        Дорога из белоснежной, переплетённой затейливым узором грибницы, плавно перешла в мост, что упирался в гриб исполин - центр всей гребной рощи. С небес, а если точнее с огромной грибной шляпки, чьи очертания терялись где-то наверху, неустанно сыпались споры. Маленькие, медленно плывущие огоньки, которые наверняка были бы невидимы для человека нормального размера.
        Здесь всё было пропитано магией, но моя нейросеть бездействовала. По неизвестным для меня причинам не могла впитать и капли местного фона.
        Мост упирался в гриб, в огромную серую стену с ростовым барельефом, изображающим помесь девушки и мотылька. Перед этим барельефом мы остановились, и все сопровождающие нас Эй’ри приклонили колено, складывая свои крылья разноцветными плащами.
        - Мы пришли королева мать! Он с нами ой-ой! Как предсказано ткачами!
        В ответ послышался треск…
        Барельеф двинулся, вмурованная в гриб фигура оказалась живым существом. Всё её тело было идеальной маскировкой под цвет ножки гриба, а голова в отличии от остальных Эй’ри украшена двумя парами уходящих назад рогов. Кроме того, эта фея в отличии от моих конвоиров обладала телом женщины, и была выше любого другого крылатого как минимум на треть.
        Она распахнула глаза, отцепилась от гриба и сделала плавный шаг вперёд, голой, изящной ножкой. Я успел увидеть, как за её спиной прячется нечто, похожее на грибницу под нашими ногами. Не удивлюсь если её организм имеет черты симбионта.
        - Мои глаза открыты, я вижу его.
        Сопровождающие, не отрывая взгляд от пола попятились прочь, быстро скрывшись за моей спиной.
        Изучая меня взглядом, будто это я был существом, собравшим в себя черты сразу нескольких животных и человека, та, которую называли королевой матерью, развела руки в стороны и сделала несколько медленных, плавных движений кистями. Отзываясь на эти её действия, грибница под моими ногами дрогнула, а затем выпустила из себя ростки что быстро сформировали две узорчатых подставки по обе стороны от королевы.
        Толпа что ютилась на многочисленных балкончиках и стояла за моей спиной дружно заойкала заставляя ведьму поморщиться.
        - Чего ты хочешь?
        Иви не вытерпела. Хотя её можно было понять. Стоять нагой под взглядами целой толпы существ, в плену и в кандалах - явно не сулит ничего хорошего.
        - Хочу говорить, но не с тобой.
        На выращенных за секунду подставках вылупились две хрустальные сферы. Два прозрачных шара неизвестного мне назначения. Но Иви увидев их, вздрогнула, и сделала шаг назад.
        - Ты не…
        Фраза ведьмы оборвалась на полуслове. Чужое заклинание вцепилось в моё тело хваткой хищной птицы, стоило королеве махнуть в нашу сторону рукой. Биотический блок мгновенно ушёл на перезагрузку, ИскИн вырубился, а все возведённые ИИ барьеры были сметены за секунду.
        Красная тень с ужасным болезненным воем вырвалась из меня и истончившись скрылась в одном из хрустальных шаров. Изначально прозрачный он в мгновение ока заполнился багровым дымом.
        Иви - исчезла.
        Какое-то время, упав на одно колено я хватал ртом воздух. Ощущения были более чем болезненными, но явного урона я не ощущал. Не было крови и головокружения. Лишь острый приступ чего-то похожего на шок и панику.
        - Твоя грибница испорчена. Гниёт, отравляя всё вокруг.
        Я ухмыльнулся и поднимаясь с пола ответил:
        - Зачем я здесь? Ты ведь со мной хотела поговорить?
        Ответом мне стал ещё один взмах руки и короткая фраза:
        - Не время.
        Дурнота что навалилась на меня, когда из меня выдрали Иви, была бледной тенью того, что свалилось на меня следом.
        - А-а-а!!!
        Не сдерживаясь, я орал, ибо та боль, что пронизывала моё тело, просто не оставляла выбора. Казалось, что моя плоть вскипает под кожей и посмотрев на правую руку я понял, что мои ощущения не далеки от реальности.
        Правую сторону лица, позвоночник и руку тянуло в сторону, в буквальном смысле отрывая мясо от костей. Я не понимал почему не теряю сознание и лишь выл и ревел не в силах сопротивляться тому, что со мной происходит.
        Чёрные нити, дым, кровища и гной прорывались из моих рвущихся, вскипающих изнутри мышц. Адская вонь поселилась в ноздрях, а антрацитовый дым вырываясь из меня, весь без остатка впитывался во вторую хрустальную сферу.
        В какой-то момент я завыл, жалко и обречённо. Но наткнулся взглядом на изучающий взор королевы матери и заткнулся. Обычная человеческая гордость заставила меня подавиться собственным воем и оскалиться перед смертью. Но к моему удивлению - смерть за мной не пришла.
        Магия Эй’ри принесла облегчение.
        Я не терял сознание даже тогда, когда вторая сфера стала непроницаемо чёрной, а боль ушла смытая волной слёз и облегчения. Всё это время моё тело, начиная со стоп, медленно оплеталось грибницей, и она же не давала мне сдвинуться с места или упасть. И там, где меня касались тёплые, белёсые нити - боль заканчивалась.
        Магия Эй’ри оплела меня всего. Оставив нетронутой лишь левую сторону лица и как следствие возможность видеть, слышать и говорить. Но не двигаться.
        - Что ты сделала со мной?
        Я смотрел в нечеловеческие, багровые глаза и не видел в них ничего кроме собственного отражения.
        - Исполнила уговор. - королева мать наклонила голову, а серые крылья мотылька дрогнули за её спиной - Много лет назад, когда я была маленькой частью Эй’ри ткач явился мне и рассказал, что нужно делать, чтобы нити паутины вероятности пересеклись в нужном месте. Так появилась эта роща, наш новый дом. И по этой же причине мы не уходим, несмотря на гниль, что отравила эту землю. Мы ждали тебя, ключ. Ты наш шанс на спасение, а мы петля что была расставлена дабы поймать тебя в водовороте твоего приключения.
        Королева Эй’ри шагнула ближе и провела рукой по моей щеке, стирая застывшую там слезу.
        - Я не понимаю…
        Тяжело нормально соображать, когда тебя только что, вживую, пропустили через мясорубку.
        - Твой друг не может попасть в наш мир, но он может наблюдать, видеть нас в своих снах. Он многое мне показал и рассказал. Мы хотим стать частью Первоисточника, жить на грани человеческого восприятия, вне ваших взглядов. Он обещал, что если мы поможем, ты поймёшь и возьмёшь наше семя.
        Кажется, я начинал догадываться о чём она говорит.

* * *
        Хрустнувший панцирь плеснул через трещину белёсой лимфой, чёрный жук чьё брюхо источало гнилостное сияние попытался разорвать меня тяжёлыми передними лапами, но ухватил ими лишь воздух.
        - Анурис!
        Учиться заново управлять силой нейронной сети это ещё та задачка. Особенно после дикой коррекции устроенной силами королевы матери Эй’ри.
        Многократно ускорившись, я использовал воздушную стихию чтобы избежать атаки и нанёс ответный удар:
        - Анурис, ракота тамр!
        Тонкое воздушное веретено, закрученное между моих ладоней, циркулярной пилой врезалось в чудовище и довершило его разгром. Хитиновый панцирь не выдержал, разлетелся в месте удара шрапнелью осколков и позволил боевому заклятью проникнуть глубже, туда, где под слоями брони скрывалось уязвимое тело.
        - Хорошая работа ой-ой человек!
        Страхующий меня страж, выпорхнул из-за соседнего гриба и радуясь моей победе заложил в воздухе круг обдав мою голову потоком воздуха и гулом своих крыльев. Я приложил ладони ко рту и пару раз ойкнув потоптался на месте:
        - Ой-ой, Эй’ри!
        Так, мы разделили нашу радость.
        Волшебный народец был чудовищно силён во всех проявлениях магии. Чувствовал этот мир гораздо лучше, чем кто бы то ни было, и оперировал гораздо большим числом возможностей чем кто-либо из живущих. Но при этом - вымирал.
        Катастрофа в Первоисточнике отразилась на всех мирах-отражениях. Энергия смерти миллиардов живущих отравила миры и продолжала губить, медленно просачиваясь сквозь ткань реальности и извращая всё к чему прикасалась.
        Проект Риордана, одного из высших ИскИнов Первоисточника, который считался в этом мире богом, убил в момент своей первой активации такую прорву людей, что силой их страданий изменил саму реальность. И пока Импульс работает, а мир-Первоисточник находиться на грани гибели, для Эй’ри нет спасения.*
        Есть только шанс на будущее, и этот шанс - я.
        Однажды с помощью культа синтетиков я уже прорвал границу мира и оказался в мире-отражении. Эй’ри хотели, чтобы я повторил свой путь в обратном порядке, и в этом наши цели были едины.
        Им - шанс на спасение. Мне - возможность вернуться домой.
        Болезненный звук вернул меня в реальность. Где-то за соседним исполином отданный мне в напарники, безымянный летун, вступил в бой. Эй’ри не могли пополнять свои силы как это делал я - путём поглощения магического фона. И поэтому расходовали драгоценную силу вдумчиво, а накапливали путём самых разнообразных ухищрений и ритуалов.
        Без всяких сомнений страж мог одним щелчком пальцев расправиться с жуками, чьи тела подверглись порче, а нрав стал агрессивным, но вместо этого он лишь орудовал своим копьём и атаковал их подобно обычному воину.
        Было бы глупостью упускать такой шанс.
        - Анурис!
        Я рванулся вперёд неразличимой фигурой, подхваченной ветром. Поделился с ним силой выпитой из окружающего фона и с головокружительной скоростью обогнул ножку гигантского гриба едва касаясь земли.
        В этот раз нашими противниками выступила очередная больная пара насекомых. Когда-то они были частью здоровой и ухоженной грибной рощи, но вместе со скверной что изменила мир, изменились и они. Боль в их изменившихся телах стала толчком к агрессии, и бывшие труженики стали безумными вредителями, подтачивающими грибницу, что была в маленькой роще Эй’ри основой всего.
        - Анурис, ракота та… а чёрт!
        Заклятье не успело сформироваться должным образом, когда из болотистой жижи полез третий, не учтённый противник. Пришлось отбросить раскрученное, но незавершённое заклинание прочь, уберегая себя от травм срыва. Которые были неизбежны если оставить в своих руках нестабильное заклинание.
        Воздушное веретено распалось на три части и подняв тучу брызг вгрызлось в грязь, чтобы через секунду лопнуть с тихими, мелодичным звоном.
        Щёлкающий жвалами жук едва не достал меня чёрным рогом и массивными лапищами, но крылатый страж успел подстраховать. Метнул копьё, что без труда проломило жука насквозь и обездвижило его тело.
        Я жил среди Эй’ри две недели по меркам обычного мира, но знал, что на самом деле прошло гораздо меньше времени. Ибо роща существовала по своим законам, недоступным для понимания олухов вроде меня.
        Расправиться с оставшейся парой жуков не стало для нас чем-то сложным. Подлетев к своему копью, страж вырвал его из тела насекомого и нанёс точный удар призванный убить существо, не доставляя ему лишних мучений.
        Я же, использовал одно из заклинаний ведьмы, чтобы остановить остальных:
        - Спиракту!
        Это заклинание играло с пространством. То ли увеличивало давление, то ли подкручивало гравитацию… но эффект всегда был смертельным.
        Очередной панцирь хрустнул, брызнула лимфа и внутренности. Прущий на меня диким кабаном жук, зарылся головой в жижу и замер. От второго пришлось уходить перекатом.
        Эй’ри почти не использовали одежду, но для меня, как для гостя - сделали исключение. Мне подарили лёгкие сапожки из тонкой кожи, и штаны с рубахой из чего-то мягкого, похожего на лён.
        Сейчас всё это стремительно превращалось в грязные обноски…
        Страж заложил крюк поднимаясь выше и достал последнего противника копьём, брошенным в то время, когда Эй’ри пикировал вниз. Ускоренное таким образом оружие смяло череп жука и пробив его насквозь, проникло глубоко в землю.
        - Спиракту!
        Использовать дважды одно и то же заклинание было расточительством. Следовало чередовать их хотя бы через раз, для экономии, ибо повторы сжирали дополнительные силы нейронной сети.
        Но насекомые не умирали, получив смертельные для человека травмы, и следовало обрывать нить их жизней как можно быстрее, чтобы не заставлять мучится.
        - Здесь мы закончили, ой-ой, я позабочусь об останках! Ступай к столпу мудрости, королева мать ждёт.
        По старой человеческой привычке я кивнул, но потом вспомнил, где нахожусь, и дополнил свой кивок традиционным ответом:
        - Ой-ой, Эй’ри!
        У грибных фей, как я про себя прозвал этот племя Эй’ри, не было имён. Все они считали себя частью целого, но при этом не отрицали, что обладают личностью. Наделяли отдельных представителей своего племени должностями и рангами, от чего те постепенно менялись и становились «достойны».
        Королева мать тоже когда-то была обычной феей. Но её нашёл Арк, синтетик культа, и используя высочайшую чувствительность Эй’ри к течениям энергии вышел на связь. Арк не был ключом, существом, способным ходить между мирами. Но ещё в бытность моего прибывания в Первоисточнике он рассказывал, что умеет блуждать по границам сна и яви, путешествуя по иным реальностям в роли наблюдателя.
        Хотя все эти условности ключ… не ключ… просто из-за разницы в базовой модели нейронной сети, синтетики отличались от биоников вроде меня. И каждый из нас имел предрасположенность к чему-то своему.
        Были и другие такие как он. Дети корпорации, искусственные существа оказавшиеся предоставленными сами себе после четырёхдневной войны и падения высших ИскИнов мира-Первоисточника. Вместе они формировали две силы. Та к которой принадлежал Арк, называлась - культ.
        Раньше я считал их союзниками. Но внутри культа что-то произошло, переворот, революция или предательство? Подробности произошедшего мне не ведомы. Знаю лишь что именно они насильно заключили меня в саркофаг, чтобы я пробил для них ткань реальностей между мирами. И если бы не Арк…
        Охота на сегодня была закончена. Я возвращался в центр грибной рощи, место, ещё не тронутое порчей. Жалкий огрызок земли, оставшийся прежним лишь благодаря усилиям фей и их удивительным способностям к волшебству.
        Мы разговаривали с королевой матерью каждый день. Лишь благодаря ей моя нейронная сеть была наконец очищена. Та, кого я называл ведьмой - томилась внутри своей темницы. Магия бездны, чернота, запятнавшая меня после сделки с чёрным принцем, тоже была извлечена и блокирована. Я видел эти две сферы каждый день и каждый день испытывал отвращение.
        Эмоции возвращались ко мне ночными кошмарами. Совесть хватала за горло и заставляла плакать во сне, когда ко мне приходили невинно убитые. Дети, сожжённые чёрной вспышкой. Женщина, проткнутая мечом вместе с налётчиком…
        Днём я держался, и к своему стыду, старался не думать о том, что творил. Ибо размышления о прошлом вели только к одному - наказанию. Наказанию себя самого. Я знал, чем это может закончиться: петлёй на шее.
        Но я не был настолько слаб и потому гнал подобные мысли прочь.
        В грибной роще царствовал споропад. Тусклые, мёртвые закорючки падали то тут, то там, и усеивали болото своими трупами. Я шёл быстрым шагом, зачастую перепрыгивая с одной более-менее сухой кочки на другую, радовался каждому протяжённому участку твёрдой земли и с отстранённым интересом разглядывал округу.
        Я уже успел попривыкнуть к местным «красотам» и знал, что не стоит приближаться к светящимся кустам мха-паразита. В нём жили клопы, зелёные и быстрые, они готовы были порвать любого, кто к ним сунется. Но стычек с ними было легко избежать, просто на просто - не приближаясь.
        Падающие с высоты, редкие, почти невесомые споры вызывали странный эффект. Постоянно чудилось что на периферии кто-то двигается. Было тяжело к этому привыкнуть, но время отличный наставник.
        В сердце рощи, у гриба королевы матери, эти самые споры были полны жизни и пропитаны силой. Красиво светились, в своём спиральном падении с головокружительной высоты. Раскрашивали белоснежные дороги из переплетённой грибницы, яркими, горящими искрами.
        Здесь же грибница медленно гнила где-то под землёй, воняла и порождала чудовищ. А грибы что были связаны ею в единую сеть, рождали лишь мёртвые споры.
        Королева мать Эй’ри учила меня и учила быстро. Она знала, что в моей голове сидит «друг» ИскИн который «всё запоминает за меня». Каждый день за исключением самого первого, мы разучивали одно из грубых заклинаний. Все они были смертоносны или направлены на выживание. И каждый день я пробовал их в поле, выходил со стражами поохотится на жуков. Забирался на самый край грибной рощи или путешествовал на головокружительной высоте, зачищая от паразитов одну из массивных грибных шляпок.
        Моё настроение выплясывало жуткие танцы. Я слишком долго был носителем проклятого дара и теперь заново испытывал все те эмоции, которых был лишён. Ежедневные путешествия помогали отвлекаться.
        В воздухе появился новый запах, и я замер. Слишком задумался, слишком расслабился… вокруг поселилось напряжение. Пахло горячим воском, но никаких свечей тут не было и в помине.
        - Сантэр мортулиссс…
        Всякая битва требует сил. Но не на всякой битве следует появляться.
        Выученные слова я произнёс шёпотом. Нужные знаки воссоздал левой рукой, а правую по привычке положил на пояс, словно желая ощутить под ладонью приятную рукоять Легиона. Вот только клинка у меня больше не было.
        Заклинание отвода глаз скрыло меня от внимания большинства восприимчивых существ. Я немедленно сдвинулся правее, почти прижался к поверхности гриба, затаился, внимательно осматриваясь, и именно в этот миг сверху пожаловал тот, от кого пахло воском.
        Я увидел прямо перед лицом чужое пепельное брюхо, точно копирующее цвет поражённых скверной грибов. Оно было жёстким и ребристым, сквозь натянутую кожу было видно, как многочисленные лапы твари двигаются.
        Паук, втрое превосходящий меня по размерам, медленно спустился с наклонной поверхности, лишь чудом не задев меня своими конечностями.
        Оказавшись на земле, он замер, застыл, бесшумным, серым изваянием, окрашенным в зелёные оттенки, раскиданного по болоту, светящегося мха.
        Минуты текли своим чередом. Отвод глаз исправно тянул из моей нейронной сети силу, а я не решался сдвинуться с места. Теперь вместе с очищением королевы матери, я стал потеть при виде опасности. Мой лоб покрылся испариной, хотя я не мог сказать, что боюсь. Уже навидался.
        Вблизи запах воска был оглушительным и почему-то отдавал лекарственной горечью. Паук простоял неподвижно несколько минут и в окружающем нас сумраке он выглядел безобразной кочкой, поросшей частоколом угловатых растений. На паука в таком положении, тварь совсем не смахивала.
        Чувствуя, как капля пота, вызывая щекотку, катиться по моему виску, я всё же дождался, когда паук сдвинется. Он рванулся вперёд одним смазанным движением, молниеносным и совсем не похожим на его прошлую медлительность. В болоте кто-то пискнул, в стороны полетела грязь.
        Охотник - нашёл свою добычу. Хрустя хитином, сожрал-пережевал и утопал прочь, двигаясь короткими, молниеносными рывками.
        Я выдохнул, но заклятье скрыта снимать не стал, лучше потратить половину накопленной силы, чем по дороге к обжитым местам столкнуться с подобным чудовищем.
        На подходи к сердцу рощи меня встретили стражи Эй’ри. Проводили к самой белой грибнице и оставили, зная, что окружающие места - безопасны.
        Королева мать ждала меня там же где и обычно, прибывая в симбиозе с центральным грибом она видела и слышала всё, что происходит в сердце её рощи. Раскинув руки и крылья прижималась спиною к ножке, так плотно, словно была барельефом.
        Я шёл к ней по живому мосту и тот распускался передо мною. Белёсые нити переплетались и становились плотнее ровно там, где я ступал, чтобы дать мне пройти и выдержать вес моего тела. Не желай королева меня видеть, я бы не смог до неё добраться.
        - Что у нас сегодня? Новое заклинание?
        Я знал, что королева меня слышит, но сразу она не ответила. Раздался рвущийся звук, и верховная Эй’ри оторвалась от гриба, делая шаг ко мне навстречу, складывая крылья и открывая глаза.
        - Сегодня будет много теории.
        Приглашающим жестом она указала на грибницу, и я сел, сложив ноги по турецки.
        - Для начала я хочу показать тебе то, что показал мне твой друг, назвавшийся Арком Слышащим.
        Из грибницы полезли ростки. Чистая природная магия без слов или жестов, направляемая волей королевы матери Эй’ри.
        Ростки тёплыми змеями скользнули по моей коже, опутали руки и торс, поднялись выше, но я даже не шелохнулся.
        - Узри то, что я увидела, получив первое посла…
        Конец фразы пришлось додумывать самому. Непроницаемая стена ростков сокрыла от меня королеву мать. Эй’ри исчезла, как исчез и весь остальной мир.
        Какое-то время, я слышал лишь биение своего сердца.
        Непроницаемая тьма плеснула мне в лицо песком. Он заскрипел на зубах, и я понял, что мои глаза закрыты. Сглотнув вязкую слюну, я распахнул глаза и оказался в знакомом месте. Я уже бывал здесь. Среди бескрайней, пыльной пустоши. Усеянной углублёнными в землю площадками, к которым ведут покрытые песком, истёртые ступени. Над каждой из таких площадок в небесах весит спрут, молельная сфера, здоровенный шар с ниспадающими щупальцами проводов, что крепятся к адептам культа.
        Я знал, что они тоже здесь. Синтетики, временно отдавшие всю мощь своих нейронных сетей. Неустанно молящиеся, коленопреклонённые и проходящие испытание. Живые батарейки на службе культа, аккумуляторы благодаря которым копится энергия внутри тёмных сфер…
        Междумирье…
        Преддверие чёрной пирамиды…
        Я не видел всей картины, но знал, как выглядит местность. Вездесущая дымка скрывала детали и не давала взгляду прорваться сквозь непроницаемое покрывало. Я сделал один единственный шаг по сухой, потрескавшейся земле, но оказался совсем в другом месте.
        Смазанный рывок… и мои ноги стоят на глянцевой, чёрной поверхности. Вокруг темно, в темноте замерли едва различимые тени. Лишь двое на свету. Один из культистов и я.
        Теперь я понял, что мне показывают…
        Прошлое!
        Я запомнил, как выглядит саркофаг изнутри, но никогда не видел его в чёрной пирамиде снаружи. Стоящий на свету культист разговаривал со мной прошлым. И я знал, что будет дальше.
        Многочисленные, толстые кабеля дрогнули, когда по ним побежала чистая энергия. Храм культа, чёрная пирамида - забирал всю ту силу, что многие дни копилась в молельных сферах.
        Они нашли лучшего ключа. Единственного выжившего из проекта «Фантом». Того, кто добыл мутаген стихийной охоты и стал чёрной дырой, со страшной силой втягивающей в себя энергию.
        Меня.
        Хотели, чтобы я пробил путь в один из миров-отражений. Хотели, чтобы я сделал то, что не удавалось ещё никому.
        И я сделал.
        Кабеля дрогнули, внутренность саркофага затопил яркий, нестерпимый свет. Нечеловеческий вой заметался между стен. Я прошлый - кричал от нестерпимой боли, и это было неудивительно. Мой разум, моя личность, моя суть и душа, покидали тело.
        Вместе со мной в потоках света замер и замолчавший культист. Он начал исчезать, растворяться, и я знал, что это от того, что он идёт проторенным путём. Наступает мне на пятки пока я в агонии пробиваю дорогу сквозь реальность.
        Всё пошло наперекосяк, когда в дело вмешалась третья сторона. Безликая тень, чёрная и смазанная, рухнула на почти исчезнувшего культиста беспощадным коршуном. Раздался хлопок и принёс на своём хвосте вспышку, затопившую всё вокруг.
        На какой-то миг я ослеп, но с моим слухом всё было в порядке. Вой человека в саркофаге сменился устрашающим, нечеловеческим рыком. Я прошлый покинул своё тело отправившись в мир-отражение, а моё место занял стихийный охотник. Личность, что досталось мне в наследство вместе с добытым в бою мутагеном.
        Он ревел и бился в саркофаге, пока прозрачная крышка не лопнула. Я не видел этого, но знал, что так и есть.
        Видение перенесло меня прочь. Вытащило из чёрной пирамиды в далёкую пустошь. Но даже здесь я продолжал слышать рёв и громогласный треск. Небеса междумирья, затянутые дымкой озарялись изнутри яркими вспышками, и я знал, что где-то там храм культа рассыпается на части, раздираемый изнутри стихийным охотником вобравшем в себя остатки заёмной силы саркофага.
        Без сомнения, культ породил монстра.
        Теперь я знал, что произошло после моего падения в мир-отражение. Чёрная пирамида пала. В недрах храма, в разрушенном саркофаге родился всепожирающий монстр. Он использовал моё брошенное тело как отправную точку своего вторжения в междумирье.
        Вряд ли за мной пожалует погоня. Вряд ли вообще хоть кто-то выжил на этих молельных полях под пирамидой.
        Ростки медленно отпускали, втягиваясь в грибницу. Я распахнул глаза и зевнул. Складывалось полное ощущение, что я только что видел сон.
        - Чёрное место, где ткачи свили гнездо, разрушено.
        Я кивнул:
        - Да, пирамиде конец. Но это вовсе не значит, что вместе с ней конец и всему культу. Она лишь главный храм. В мире-Первоисточнике есть и другие синтетики, и бионики, созданные корпорацией.
        Королева мать сидела напротив, копируя мою позу:
        - Я не понимаю некоторых твоих слов и не вижу общей картины. Но для меня это не важно. Важно чтобы ты взял с собой семя, ты ведь помнишь о чём мы договорились?
        Семя… да. У нас было много разговоров пока я осваивался с очищенной нейронной сетью. В обмен на помощь я должен взять с собой частичку грибной рощи и пронести её в Первоисточник в собственном теле. Естественно, никто не давал никаких гарантий. Королева мать понимала, что шанс на благоприятный исход призрачный. Даже если я смогу прорваться обратно в родной мир, подобные перемещения - неисследованное поле, и что-то загадывать наперёд, это всё равно что уповать на удачу.
        - Да, я помню.
        Королева мать кивнула:
        - Мы отдадим тебе сердце рощи, оно будет биться вместе с твоим. Станет тобой, а ты им. Ткач обещал, что сумеет его извлечь, говорил, что у вас есть особый виды магии «генная инженерия» «биология» и «медицина».
        Я пожал плечами:
        - Он не врал, в Первоисточнике есть технологии способные на многое.
        Ну а что? Магия и научные достижения порой неотличимы друг от друга. Вся разница лишь в том что то, что мы считаем чудом - мы объяснить не можем в силу своего развития.
        Королева повторила за мной незнакомое слово «технологии» словно пробуя его на вкус и продолжила:
        - Завтра ты заберёшь семя, а пока что, я расскажу тебе всё что знаю.
        Глава 10
        Встреча
        Биоинженерия…
        Кто бы мог подумать?
        Я взглянул на свою ладонь будто мог увидеть на ней какой-то изъян, отличие от меня прежнего. Но его не было.
        Семя стало частью моей нейронной сети. Подстроилось и мимикрировало. Частичка плоти, жалкая крупица разветвлённой сети, дублирующей нервную систему.
        С неба больше не сыпались источающие свет споры. Сердце рощи лишилось сил.
        Грибница, что по воле королевы матери принимала любую форму, осела, превратившись в обычный белёсый и тусклый слой растительного массива. Мои сапоги утопали в ней по щиколотку, и я не чувствовал в некогда живой грибнице и толики прошлого тепла. Царство грибных фей, лишённое магического симбиоза, стремительно умирало.
        Королева стояла передо мной. Сверкающая огромными глазами и укрытая плащом собственных крыльев она была по-своему красива. Изящная, почти человеческая рука указала мне направление:
        - Тебе нужно уходить. Добраться до границы грибных зарослей и пересечь её. Тогда ты снова станешь великаном.
        «Великаном…»
        Где-то под потолком пещеры, что виделся мне чёрными небесами в обрамлении огромных грибных шляпок, метался грохот. Это стражи маленького народца сражались с незваными гостями, что неожиданно пришли к грибным зарослям.
        - А вы? Что будет с вами?
        «Зачем ты спрашиваешь? Ты ведь знаешь, что с ней будет. Знаешь, что будет с остальными.»
        Королева мать едва не сбила меня с ног мощным потоком воздуха, взмывая в высь и отправляясь к границе рощи. Но напоследок я всё же услышал:
        - Будущее Эй’ри бьётся в унисон с твоим сердцем.
        С памятного разговора, во время которого королева маленького народа показала мне крах чёрной пирамиды, прошла неделя местного времени.
        Вчера провели ритуал…
        Ничего о чём стоило бы упоминать. Я просто «уснул» опутанный множеством тонких нитей грибницы и проснулся изменённым. ИскИн всё ещё анализировал изменения, но уже сейчас было понятно, что в меня трансплантировали кусок нейронной сети. Совсем небольшой, крупицу, маленький узелок…
        У меня язык не повернулся сказать королеве, что при переходе в мир-отражение моё тело откатилось на несколько лет, до дня моего рождения в лаборатории корпорации A. R. G. E. N. T. U. M.
        Я появился в этом мире практически таким же, каким сделал свой первый шаг по клинике X. ROM-17. Исключением была лишь нейронная сеть и биотические клетки, распределённые в характеристику «интеллект». Теоретически я мог пронести в себе семя грибной рощи, но как оно получится на практике - чёрт его знает.
        Мои размышления прервал ужасающий свист. Земля под ногами дрогнула, а где-то над головой полыхнуло. Исполинский гриб по левую руку от меня взорвался, и куски его губчатой плоти градом посыпались на землю.
        Стоит уточнить, что большинство из них могли с лёгкостью меня раздавить…
        Мне пришлось использовать всё своё мастерство чтобы выжить под градом обломков. Я рвался вперёд, используя стихийную магию. Многократно ускоренный унёсся прочь, огибая соседний гриб и для верности прикрывая себя одним из защитных заклятий.
        В грибной роще полным ходом шло сражение…
        Мне не было нужды узнавать, что за враг пожаловал к Эй’ри. События последних дней были пересечением нитей в паутине вероятности, искусственным клубком, который сумел поймать меня и выдернуть из той реки событий, что тащила меня прочь.
        Но теперь, обманутая судьба стремительно стирала эту аномалию, созданную по вине, Арка Слышащего. Стирала вместе с грибной рощей и маленьким народом фей.
        Моё чутьё говорило мне, что так и должно быть, что подобным вещам есть своя цена. Арк, которого здесь звали ткачом, вмешался в естественный ход событий. Рассказал королеве о моём прибытии и возможностях. Подготовил капкан на моём пути. Сумел развернуть реку событий немного в сторону, подарив всем нам шанс на успех.
        Единственное что меня во всём этом радовало - чёрная пирамида пала. В глубине души я опасался, что за мной последуют другие ключи. Что культисты или собиратели плоти из мира-Первоисточника найдут способ воссоздать мой прорыв. Но теперь я сомневался, что это возможно. Без молельных полей и технологий древних, найденных в междумирье, любые попытки сделать что-то подобное будут серьёзно затруднены, если вообще возможны.
        Происходящее вокруг не давало мне в полной мере погрузиться в мысли. Грохот магической схватки был оглушающим и перекатывался между стен пещеры эхом, словно конфета во рту пухлощёкого ребёнка.
        Раньше моя бесчувственность позволяла мне мыслить холодно и рационально, думать лишь о том, что важно в эту конкретную секунду. Но теперь… мои мысли бились о черепную коробку словно волны. Я отвык от себя такого и потому - был уязвим.
        Магия ветра позволила мне разорвать дистанцию с центром рощи, до которой уже докатилась битва. Но вечно бежать, растрачивая и без того небезграничную силу нейронной сети я не мог. Воздух полнился магическим фоном, но даже эта подпитка не позволяла мне безгранично использовать заклинания.
        Я укрылся за заклинанием отвода глаз и заскользил по болоту выбирая наиболее сухие маршруты. Стараясь дышать размеренно, я бежал в одном темпе, экономя силы и растягивая их таким образом, чтобы выбраться из рощи не останавливаясь.
        Под ногами чавкал мох и влажная земля. Я уже привык к одуряющему запаху грибной рощи, но сегодня всё было иначе. Почва подо мной вздрагивала. По тёмной воде болота расползалась рябь. Зеленоватый свет, источаемый зарослями растений, усилился, словно магический фон подпитывал не только мою нейронную сеть, но и их тоже. А ещё, сверху словно пепел извергающегося вулкана, бесконечным потоком сыпались мёртвые споры.
        Мне удалось преодолеть половину маршрута, когда вокруг началось настоящее землетрясение. А затем я увидел ногу…
        Огромная лапища способная раздавить десяток таких как я одним махом, шлёпнула об землю в доброй сотне метров (или сантиметров?). Стена воды и грязи поднялась на высоту трёхэтажного дома и водопадом брызг разлетелась в стороны. Всю эту картину я увидел мельком, спешно ныряя за укрытие в виде многометровой грибной ножки.
        Происходящее напомнило мне взрыв артиллерийского снаряда. Вокруг зашуршали и забулькали, падая в болото, разнообразные «осколки».
        Но всё происходило медленно, гораздо медленнее чем должно было происходить. Капля воды пролетела рядом со мной с такой скоростью, что дёрни я резко рукой, наверняка смог бы её коснуться.
        Да и ногу невидимого за грибами титана я узнал. Почти звериная ступня, бледная кожа в зеленоватых оттенках подземных источников освещения… упырь. Один из тех, что загнали меня в реку.
        Спящие, пробуждённые мной в подземельях крепости - нашли меня.
        Используя опыт, приобретённый ещё в мире-Первоисточнике, я бросился дальше, по звуку и дрожи земли определяя примерное расположение противника. Двигаясь так, чтобы, между нами, всегда находилось серьёзное препятствие не дающее упасть мне на голову куску гриба размером с моё туловище или шматку земли весом в несколько сот килограмм, я бежал прочь, закладывая основательный крюк по местности.
        Местное зверьё тоже бежало.
        Огромный, тонконогий паук, в холке достигающий моего роста, проскользил по болотной воде, обогнал меня и скрылся в зарослях. Без сомнений - он был хищником, но не обратил на меня ни малейшего внимания. За спиной визжала и грохотала магия, раздавались оглушающие звуки. По правую руку рухнул гриб и разлетелся влажными кусками губчатой плоти.
        Я рухнул на землю, вжался в грязь, молясь о том, чтобы не один из этих кусков не накрыл меня с головой…

* * *
        Королева не соврала. Граница грибной рощи была стартовой точкой обратного превращения. Тонкая одежда, подаренная мне грибными феями, лопнула в мгновение ока.
        Приступ дурноты скрутил и бросил на колени. Желудочный сок вперемешку со слюной исторгся на холодный пол пещеры. За спиной полыхнуло, кто-то рычал и визжал среди грибов.
        В роще продолжался бой.
        Я блевал добрую половину минуты, хотя блевать мне по факту было нечем. Наружу лез исключительно горький, желудочный сок. Пока я скрючился и пытался прийти в себя унимая головокружение, в голову лезли идиотские мыли.
        «неужели еда в животе не увеличилась вместе со мной?»
        Если там, внизу, будучи маленьким, я неплохо ориентировался благодаря светящемуся мху, то стоило мне вырасти - всё стало иначе. Вместе с очищением исчез мой проклятый дар позволяющий видеть в темноте. И пусть мрак пещеры немного оттенялся мхом и необработанными световыми кристаллами, подобного освещения всё равно было недостаточно.
        Зато с памятью всё было прекрасно.
        Я помнил, что где-то здесь, в противоположном от берега реки краю рощи, я видел механизм-подъёмник.
        Старая конструкция несмотря на годы бездействия выглядела вполне сносно. Дерево не рассохлось и не было пропитано влагой несмотря на близость реки. К своему удивлению, именно здесь я обнаружил свои вещи. Хотя где им ещё быть? В рощу можно было добраться или по берегу реки или сверху.
        Королева мать всё предусмотрела.
        За спиной раздался вой. Знакомый и не сулящий ничего хорошего, этот вой заставил мою кожу покрыться мурашками. Некротические псы, слуги упырей - были рядом.
        Обнаружив рычаг подъёмника, я навалился на него всем своим весом и застонал, чувствуя, как от напряжения вздуваются мышцы. В какой-то миг я решил, что сдвинуть застоявшийся рычаг не хватит сил, по рукам гуляла дрожь, а проклятый деревяный штырь продолжал занимать своё положение.
        Расслышав невнятный шум, не переставая тянуть, я глянул в строну рощи и холодок страха загулял по моей обнажённой спине. Кто-то двигался в чаще, нёсся сквозь неё в моём направлении ломая и шатая грибы.
        Раздавшийся скрежет стал полной неожиданностью. Рычаг поддался. Поскользнувшись, я выпустил его из рук и шлёпнулся на задницу. Платформа дёрнулась и стала медленно подниматься ввысь. С потолка пещеры посыпался песок и камни, где-то там, над моей головой, работала система противовесов…
        Не раздумывая, я бросился к сложенным вещам и натянув штаны, засунул ноги в сапоги. Яркая вспышка, похожая на взрыв, заставила меня бросить взгляд вниз, и я увидел десяток горящих фигур что разбегались прочь от маленькой, светящейся феи.
        Королева - продолжала сражаться.
        До меня доносились хлопки, вой и треск. Утробный рык, приглушённый писк Эй’ри и гудение пламени. Роща полыхала, а по пещере метались тени. Но хищные хозяева крепости уже почуяли меня и взяли след…
        Сначала из рощи выбрались чёрные псы, уткнувшись в тупик под платформой и осознав, что меня не достать, завыли. Призывая слуг Маратис, упырей и упырих, что спали в фамильном склепе до моего прихода.
        И конечно же, те явились.
        Стена пещеры надёжное препятствие, но как оказалось - не непреодолимое. Выскочившие из грибных зарослей серые тени взмахнули перепончатыми лапами-крыльями и мигом оказались на наклонной поверхности уходящей к бугристому потолку стены. Чёрные когти заскрежетали по камню, и погоня двинулась за мной. Я видел во тьме горящие точки их глаз и понимал, что платформа не успеет унести меня наверх прежде, чем закипит стычка.
        Четверо впереди, ещё двое позади. Шесть тварей, карабкающихся по стене с хорошей скоростью. Ещё один… нет, вышедший из зарослей не походил на преследующих меня монстров. Навалившись грудью на деревянный борт, я во все глаза смотрел на знакомый топор в руках молчуна, одного из слуг мастера боли. Этот мерзавец каким-то образом выжил и мало того! Сумел договориться с уродливыми тварями!
        Я думал, что удивляться уже нечему, но то, что он сделал в следующие секунды заставило меня отступить и найти взглядом лежащий среди вещей клинок.
        Рус просто и обыденно пошёл вперёд чтобы без всякого напряжения вступить на стену и пойти по ней вверх. Его плащ болтался за ним покрывалом, но тело, нарушая физические законы - шагало себе и шагало, удерживая в руках топор, что мог посоперничать по силе с Легионом.
        На какую-то секунду я заметался, замешкался, не видя путей к спасению. В нейронной сети почти не осталось энергии. А одно, может быть два заклинания, не спасут меня от кровожадных выродков.
        Понимая, что паникую, я неожиданно вспомнил…
        Встал над мечом расставив ноги и постепенно успокаиваясь, проговорил:
        - Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и окружён клетью своего разума.
        Раньше я бы повторял выученную у Арка молитву вновь и вновь пока не добился бы нужного эффекта. Но долгое пребывание во власти тьмы научило меня ценить эмоции. Повторив молитву единожды, я успокоился, а большего мне и не нужно.
        Рукоять легиона коснулась моей ладони и вызвала мерзкие ощущения. С тем же успехом я мог взять в руку чёрного, мохнатого паука или извивающуюся сколопендру. Тёмный артефакт узнал меня, но не был в восторге. Я чувствовал его голод и презрение. Чувствовал, что в моём очищении он видит лишь слабость.
        - А-а-а-а!!!
        Сжав свободную руку в кулак, я вопил, кричал на клинок как мог кричать лишь в лицо врагу, сойдясь с ним в смертельном поединке. Сила из нейронной сети рванулась по моей руке вздувая жилы и вены, брызнула кровью из носа, сверкнула в глазах, и едва не сломала меня, когда клинок воспротивился хлынувшей в него энергии.
        - А-а-р-р-р!!!
        Мой безумный крик сменился рычанием, но я сумел снести плотину сопротивления проклятого предмета. Сила побежала по клинку меняя его рисунок, как когда-то меняла в подгорной твердыне под Одиноким клыком.
        Сцены насилия и демоны, что выплясывали на лезвии, поплыли и исчезли, оставляя за собой лишь пустоту. Чёрный пепел и дым струились вниз и впитывались в доски подъёмника, а взамен кривым, кособоким рунам, вещающим «имя нам - Легион!» из омута раскалённого добела металла постепенно всплывала знакомая надпись…
        - Мы - русские, с нами Бог!
        Прочитав знакомые слова, я расхохотался. Вот теперь я точно вернулся!
        Когда первые когти уцепились за подъёмник я успел нацепить пояс и куртку. На железки - кольчугу и наручи, просто не осталось времени.
        Тварь перевалилась через борт, встретилась со мной взглядом и зашипела… Справа раздавался скрип, что-то ползло по днищу раскачивая платформу.
        Я плюнул прямо в горящие глаза и бросился в бой перехватывая рукоять обоими руками. Упырь подался навстречу и клюнул на мою уловку. Резкая остановка, скользящий шаг, а падающий сверху удар лишь ловушка, упырь без труда утекает от него в сторону, но на то и расчёт. Я тяну рукоять на себя и тут же отправляю вперёд длинным колющим выпадом.
        Слишком медленно… упырь превосходит меня в реакции и сумел избежать смертельного выпада.
        Горящее белым, не дающим света пламенем остриё, прочертило его плечо. Разрезало жуткую, бледную кожу и бескровные мышцы. Тварь перетекла ещё дальше влево, смещаясь по кругу, и оказавшись сбоку, сама рванулась в атаку.
        Я успел ударить навстречу крестовиной. Распахнутая пасть прыснула осколками белоснежных зубов и слюной, когтистая лапа едва не ухватила меня за череп, но я сумел увернуться. Наша связка распалась, я получил по лицу тыльной стороной холодного предплечья, а упырь потерял передние зубы…
        В первый миг я не понял, что именно произошло. Почему он отступил к дальнему борту, по которому уже скрежетали когти ещё одного кадавра. Но затем я увидел в сверкающих глазах страх и всё встало на свои места.
        Старые способности меча рыцаря защитника снова действовали.
        Дикий вой сотряс стены пещеры, когда скрюченное, бледное тело, разлетелось облаком праха и осело внутрь себя. Магия волшебного меча пожрала его точно так же, как пожирала любую нежить до перековки.
        Моя молчаливая ухмылка стала конечным аккордом его существования, и я снова бросился в бой - противников меньше не стало.
        Клинок описал дугу и прошёлся по двум когтистым лапам, что перевалили за борт платформы. В сторону полетел чисто срезанный кусок деревянных перил и вытянутые, когтистые пальцы. Упырь не успел ничего сделать и с диким воем упал вниз, в то время как один из его товарищей уже шипел сбоку.
        Платформа раскачивалась, во тьме горели глаза и раздавался скрежет. Нас утянуло под самый потолок, в рукотворную шахту, и уже здесь - схватка снова приняла угрожающий оборот.
        В какой-то миг я оказался практически слеп и ориентировался лишь на звук и горящие глаза противника. Если бы не ИскИн… быть бы мне разорванным на части.
        Искусственный интеллект не только достаточно точно определял уровень угрозы, но и просчитывал дистанцию, а также возможные направления вражеской атаки. В то время, когда я видел лишь горящие точки глаз и слышал шипение, в интерфейсе дорисовывались линии и круги.
        Линия - прямая атака! Держись подальше, отступай в бок!
        Круг - заступишь за линию? Окажешься в пределе досягаемости удара лапой!
        Я балансировал на грани, мой круг выпирал дальше, вытянутый клинок позволял атаковать издали длинными выпадами, при нужде перехватывать меч за лезвие, бить гардой и крестовиной… вот только легче от этого не становилось.
        Закружив по платформе, мы сошлись в самой узкой её точке. Прямо по центру, там, где борта располагались максимально близко друг к другу.
        Я понял, что буду вынужден заступить за круг - слишком поздно, а мой противник хоть и опасался меча, прекрасно чувствовал дистанцию без всякого ИскИна.
        Упырь бросился вперёд, а я отмахнулся от него мечом словно в руках у меня была метла, а не могущественный артефакт. И, естественно, не попал…
        Бледным призраком тварь избежала удара, припала на все четыре конечности почти коснувшись впалой грудью пола и бросилась вперёд. Я уже чувствовал, как в мою куртку входят чёрные когти, бок обдало холодом, но в дело неожиданно вмешался случай.
        Сила, которой не было никакой возможности сопротивляться швырнула меня в сторону убирая с линии атаки противника. Ноги потеряли опору, когти распороли куртку и выдрали из неё лоскут обработанной кожи. Я улетел в бок, со всей силы шваркнулся рёбрами об борт платформы, прикусил язык и завозившись понял, что подъёмник больше не поднимается в горизонтальном положении… он накренён!
        Виной тому стал последний взмах моим мечом. Волшебный артефакт без усилий снёс один из четырёх канатов, что тянули всю конструкцию вверх. Борт подъёмника упирался в стену, летели искры и пахло горящим деревом, меня едва не затянуло в эту узкую, клацающую прореху между стеной и механизмом.
        А вот упырю повезло меньше…
        Он ударился в метре от меня. В отблесках искр я мельком увидел выброшенную мне прямо в лицо лапу. Упырь не дотянулся на какой-то десяток сантиметров, и хорошо, ибо оставлять на этих когтях своё лицо я точно не планировал. Кости хрустнули, адская ловушка скребущего по стене борта зажевала одну из конечностей, рванула на себя бледное тело и разбрызгивая чёрную кровь утянула в себя без остатка, прямо в узкую щель борта между двух досок.
        На секунду я впал в ступор. Почувствовал гнилостное зловоние и облизнув губы понял, что весь забрызган кусочками чужой плоти. Едва не опустошил желудок, но сдержал позыв и лишь сплюнул кровь, что натекла в рот из прикушенного языка.
        Платформа остановилась, скребущий грохот утих и лишь тяжёлый, накренённый борт по инерции продолжал бухать об стену. Здесь, наверху - было светлей, два обработанных подземных кристалла освещали рукотворный проход. А когда платформа качалась, я видел прямо под собой ужасную щель, которая то схлопывалась отдаваясь дрожью в моих конечностях, то расширялась.
        О том, что будет попади туда моя рука или нога, не хотелось думать.
        Сплюнув кровь, я кое-как, в раскорячку поднялся. Упыри не оставили попыток до меня добраться, но были бессильны. Залезть наверх пока подъёмник ходит ходуном у них не выйдет и это при том, что, ползая по его дну, они сами вносили немалый вклад в эту раскачку.
        Перехватив меч, я оттолкнулся ногой от одной из досок борта и перебежал к открывшемуся глазам проходу рукотворного туннеля. Похоже именно им пользовались фермеры, которым принадлежали грибные поля.
        Искалеченный подъёмник стоял криво, пришлось закидывать в шахту меч, и подтягиваясь на руках - забираться.
        ГРУММ!!!
        За спиной послышался звук удара. В воздухе разлетелась щепа, осыпала мои плечи и упала на пол катакомб.
        «Чёрт!..»
        Оглянувшись назад, я едва сдержался чтобы не выругаться вслух. Новый удар породил ещё больше щепы, со всей этой кутерьмой я совершенно забыл про молчуна, вооружённого зловещим топором. И как выяснилось - умеющего ходить по вертикальным стенам…
        Сейчас он уверенно прорубался сквозь платформу, и сила его ударов завораживала. Я боялся представить, что будет с моими руками если я приму такой удар на жёсткий блок.
        Покатав на языке отдающую металлом слюну, я оскалился и улыбнулся. Унывать и боятся рано… нужно действовать!
        Меч стража защитника блестящим серпом размашистого удара перерубил центральный трос. Натужно скрипнуло дерево, а следом чередой хлопков полопались три оставшихся верёвки. Падая вниз, платформа развернулась и чуть не застряла, чудовищный скрип и искры высветили её в последний раз, и она канула во тьму.
        Через десяток секунд я расслышал глухой звук падения.
        Я надеялся, что молчун погиб, но отдавал себя отчёт в том, что надежда эта - призрачна. Живучий ублюдок выжил в деревне полной мертвецов, прошёл через упыринное гнездо и сумел найти с тварями общий язык. Чтобы убить этого мерзавца потребуется что-то большее чем падение с высоты.
        И если до конца быть честным - я начинал его опасаться.
        Наручи и прочая экипировка благополучно канули в бездну. При мне осталось лишь то, что я успел на себя надеть. Провонявшая потом кофта, изодранная и потёртая куртка из плотной кожи, штаны, пояс, и конечно же - сапоги.
        Не самый плохой расклад, но без тяжести кольчуги на плечах… я чувствовал себя голым.
        Гулким эхом мои шаги отдавались в тяжёлой тишине подземелья. Уходящий под небольшим углом к поверхности коридор был покрыт пылью и заставлен всякой рухлядью. Деревянные бочки у грубых, вырубленных прямо в скале стен, едва не рассыпались, стянутые проржавевшими, металлическими ободами. А стоящие тут и там ящики темнели какой-то засохшей гнилью и пахли тленом.
        Одно счастье - света тут было предостаточно.
        Осветительные кристаллы, обработанные и источающие достаточно яркий свет, стояли парами каждые пятнадцать метров. Не зная куда меня приведёт эта дорога в дальнейшем, я снял один из них и нёс в руке, заодно освещая тёмные углы, куда не доставал свет стационарных, установленных в специальные держатели подгорных камней.
        Уйдя достаточно далеко от проклятой шахты, в которой сгинула платформа-подъёмник, я остановился передохнуть. Пробежался пальцами по своим поясным мешочкам, не нашёл колец, раздражённо дёрнул щекой и хлопнул себя по карманам куртки. Во внутреннем что-то было…
        Пошарив в кармане, я с удивлением вытащил на свет два матовых шарика. Две сферы каждая с фалангу моего пальца размером, увесистые, но неприятные на ощупь. Одна тёплая… вторая ледяная…
        Первая тёмно-бардовая…
        Вторая непроницаемо-чёрная…
        Первичным желанием было отшвырнуть их прочь. Выбросить и забыть, но я сдержался. Королева мать не зря положила их в мою одежду. Провидцы народа Эй’ри умели заглядывать в будущее, а значит во всём этом - присутствовал ускользающий от меня смысл.
        Пряча сферы обратно в карман, я постарался об них не думать. Сама мысль о том, что Иви всё ещё со мной, как и дар чёрного принца - вызывала раздражение.
        Я опасался, что вырубленный в скале проход приведён меня к катакомбам, граничащим со склепом, но это оказалось не так. Обширный погреб, в котором я оказался в конце пути, вряд ли имел хоть какое-то отношение к замку. Стены выложены из грубого камня, пол утоптанная земля. Здесь я почувствовал близость поверхности. Но подниматься по массивной деревянной лестнице не спешил.
        Я был здесь не один.
        Если рассуждать логически, то я всё ещё находился на территории поселения-крепости. Но точно не под замком. Где-то сильно в стороне, у самой внешней стены. Скорее всего под одним из местных домов.
        Кристалл-светлячок потускнел и почти не давал света. Я положил его на одну из деревянных полок, забитых рубленными кусками сушёных грибов и крадучись поспешил вперёд.
        Из-под двери на вершине лестницы пробивался жёлтый свет. Костёр, жаровня, или факел…
        Подъём по скрипучей лестнице вытрепал все нервы и занял целую вечность. Но всё же я был достаточно аккуратен чтобы остаться незамеченным.
        Тихие голоса стали моей наградой:
        - Думаешь нам стоит поддерживать огонь? Ты же видел старые следы ведущие к замку.
        «Взрослый мужчина, зим тридцать от роду или больше»
        Ему ответил второй:
        - У меня уже живот к спине прилип от сушёного мяса, ягод и орехов. Сру одними косточками! Если кто-то пожалует на запах снеди, я познакомлю их гнилые головы со своим топором!
        «самоуверенный, басовитый, старше первого, но не старик, явный горский акцент»
        - Гиллерт, твоя мудрость не знает границ, мы и впрямь соскучились по нормальной еде. Но Аннике лучше составить компанию…
        «Этот голос скрипит хуже, чем свежевыпавший снег. Владелец - преклонного возраста»
        Отодвинулся стул, послышался скрип половиц, что-то тихонько звякнуло… чьи-то мягкие удаляющиеся шаги… и напоследок звук открытой и тут же закрытой двери.
        Кто-то ушёл. Наверняка составлять компанию неизвестной Аннике.
        Значит отряд долго путешествовал. Соскучился по нормальной пище. Выставляют дозор, так что на улице как минимум двое. Тот, кто вышел, и та, что звалась Анникой. Ещё столько же внутри. Двое мужчин, и это, не считая возможных «молчунов». Но отряд не крупный, иначе бы не было нужды выставлять дозорного именно у этого дома.
        - Что ж сын Хорка, выгнал старика на улицу?
        Последнюю фразу сказал молодой и сказал её с улыбкой. На что тот, кого называли Гиллертом ответил:
        - Кудесник переживёт нас обоих. Только выглядит как развалина. Да и не выгонял я его, сам попёрся, скучно ему. И вообще я бы на твоём месте заткнулся и попробовал поспать, ночная стража на тебе Бледный, поднимайся наверх, составь компанию жрице.
        Значит пятеро! Кудесник, Анника, Гиллерт, Бледный и жрица… кто эти люди? Группа аспектов?
        - Твоя правда брат, твоя правда.
        Послышался хлопок, как если бы кто-то по-дружески хлопнул товарища по спине. Заскрипели половицы и тот, кого звали Бледным, ушёл.
        Найдено совпадение: Гиллерт сын Хорка
        Я не ожидал сообщения от ИскИна, но с интересом открыл выскочившее в интерфейсе оповещение.
        Гиллерт сын Хорка - горец, вытащивший носителя из башни Бабочки.
        Вот чёрт! А у меня ведь скребло где-то на грани мыслей чувство, что я где-то слышал это имя! Я знал со слов Сони, что после битвы в башне Бабочки, когда слуга чёрного принца запятнал мой бок проклятой печатью, именно отряд Гиллерта дотащил меня до подгорной твердыни.
        Я обязан ему жизнью… хотя вряд ли в тот миг моей жизни что-то угрожало. Чёрный принц не позволил бы своим планам рассыпаться так просто.
        Тем не менее, проверить чистоту их помыслов можно было лишь одним способом…
        Потратив остатки магических сил на создание защитного полога подсмотренного у Иви, я спустился по лестнице в самый низ и вытащив меч с силой ударил по стене. Раз-второй-третий…
        Бух…
        Бух…
        Бух…
        Не услышать меня мог только глухой.
        Под дверью метнулась тень, но ни звука, ни окрика я не услышал. Гиллерт, который судя по запаху кашеварил где-то наверху, ничем себя не выдал. Кроме той тени что промелькнула под дверью.
        Бух…
        Бух…
        Бух…
        Я прождал половину минуты и повторил стук. В этот раз наверху вообще не было ни тени движения. Тяжко вздохнув и всякую секунду ожидая, что сверху по мне шандарахнут чем-то убийственным, я задрал голову и проорал:
        - Если будете тянуть кота за яйца, у вас к чертям вся еда сгорит!
        - Ты не похож на кота.
        Тихий, вкрадчивый голос Бледного, заставил меня дёрнуться. Я не видел его - но голос узнал. Парень был здесь, со мной, по правую руку, где-то за стеллажами с грибами. От неожиданности я вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Убрал меч в ножны и почувствовал движение за спиной.
        Кожу на шее пощекотал чужой клинок. Рука ухватила за куртку. Защитный полог не сработал, будто его и не было:
        - Без фокусов!
        А это, судя по всему, сам Гиллерт.
        - Здесь пусто!
        «женщина, но голос сильный, грубый, видимо та, кого называли Анникой»
        - Я не чую волшбы. На нём был оберег, но я убрал. Есть артефакты и сильные, стоит бояться меча.
        Старик тоже здесь! Да что за чёрт? Во всём происходящем явно замешана магия. Иначе как вся эта толпа бесшумно оказалась в подвале минуя единственный путь с поверхности?
        - Сколько вас!
        Гиллерт дал мне по ногам, заставил упасть на колени. Чьи-то ловкие пальцы отстегнули меч, заломили мне руки…
        Опытные и серьёзные ребята, ничего не скажешь. Я начинал жалеть, что связался с ними:
        - Нас целая толпа. Я и орава упырей. Выродков, что спали под крепостью.
        Старик, стоящий где-то за спиной, спросил:
        - Это твои оплывшие следы мы видели на подтаявшем снегу?
        Я пожал плечами, надеясь, что в сумраке у лестницы он увидит этот жест:
        - Понятия не имею. Но да, я наследил, когда проверял дворы, хотя было это давненько.
        - Отвечай прямо! Сколько вас? Где остальные?
        Гиллерт уже рычал мне на ухо. По шее покатилась кровавая капля. Я поморщился, дёрнул щекой от раздражения и сказал:
        - Прирежешь того, кого спас в башне Бабочки?
        На какое-то мгновенье повисла тишина. Дверь наверху скрипнула, свет ударил мне в лицо ослепляя с непривычки.
        - Ты жив…
        Я видел лишь тёмный силуэт на светлом фоне, но узнал бы этот голос из тысячи.
        Соня, ошеломлённо смотрела на меня, а я на неё.
        Глава 11
        Голос из бездны
        - Как мы поступим?
        В небе застыл кровавый закат. На его фоне кудесник выглядел узловатым деревом, по недоразумению пустившем корни на внешней стене. Тень от шляпы закрывала его лицо, а когда он говорил, было видно лишь обветренные губы и выбритый подбородок.
        Я пожал плечами:
        - Устроим засаду? Примем бой на своих условиях?
        С момента встречи с отрядом выживших из Одинокого клыка, прошёл всего лишь час. Соня и кудесник, носивший имя Рокта - проверили меня, исключая возможность наведённой личины, оборотничества и прочих фокусов.
        Я же в свою очередь поведал им об той участи, что постигла местных людей. Нужно признать - перед лицом общей для нас угрозы все прочие разговоры отложили на потом и вернули мне оружие. Руководствуясь в первую очередь рекомендацией жрицы…Соня всё ещё мне доверяла.
        Пока я скользил взглядом от кудесника к жрице, слово взяла Анника:
        - Башня, хорошее место. Забаррикадируемся на верхнем этаже. Заблокируем лестницу, бойницы узкие, в них не пролезть. Противник знакомый, вурдалаки не любят свет, но ночью… нам нужно продержаться до рассвета.
        Воительница была согласна с моим предложением. Сильная и красивая женщина, на виске виднеется самый край старого шрама. Полный комплект тяжёлых пехотных доспехов чист и идеально подогнан. С одного края на кольчужной юбке не хватает звеньев, наручи вычищены, но сплошь покрыты царапинами и следами выправленных вмятин. С поножами, та же беда. На малом круглом щите, полно скошенных зарубок - принимала удары вскользь. На бедре узкая рапира, опасная игрушка в тренированной руке.
        Анника заметила мой взгляд и уставилась прямо в глаза. Я же, не моргнув глазом, продолжил её рассматривать. Чистые волосы, повязанные лентой… пепельная коса до самого пояса…
        Уверен, под этим доспехом её мышцы словно выточены из дерева. Снова поймав взгляд Анники, я улыбнулся. У меня давно не было женщины. А она, словно прочитав все мои мысли разом - фыркнула и отвернулась.
        - Мы идём в крепость.
        Гиллерт сын Хорка постучал опустевшей трубкой по одному из зубцов каменной стены, выбивая пепел. Он выслушал наши мнения и принял решение. Горец находился в своём праве - он тут лидер.
        Никто не стал ему перечить или задавать вопросов, но кряжистый, рыжебородый воин решил объясниться:
        - Ночь их время. Вурдалаки это вам не тупые ходячие мертвецы. Они выкурят нас из башни, устроят поджог или ещё чего похлеще. Самые сильные будут ждать, натравят на нас своих слуг. И когда мы устанем, когда они узнают об нас всё что можно… они придут и закончат начатое.
        На это было нечего возразить. Он был прав. Ночь в любом случае будет длиной и полной ужасов. Если мы не можем уйти, то почему бы самим не наведаться в гости?
        - Ты знаешь где их гнездо?
        Я кивнул:
        - Впервые встретил их в склепе.
        Горец махнул рукой в сторону башни:
        - Пойдёшь с Бледным. Мы следом.
        Бледный и в самом деле был бледным. Его красные глаза выдавали в нём нечеловеческую кровь, он был молчалив и серьёзен. Угловатое лицо не выражало никаких эмоций. Но я помнил, как он по-дружески общался с Гиллертом, а это значит - в своём кругу он вполне общителен.
        Лучник нахохлившейся вороной сидел на перевёрнутом на бок бочонке наблюдая за крепостью. Но стоило лидеру отдать приказ, поднялся и молча пошёл вниз, неслышно ступая по каменным ступеням лестницы. Его угольно чёрный плащ был странен и напоминал торчащие перья. Состоящий из капюшона переходящего в многочисленные, разномастные ленты, именно он придавал Бледному такой вид.
        - Грач!
        Я хотел последовать за красноглазым, но меня остановил окрик жрицы. Вместе с Роктой-кудесником они ждали меня у зубцов внешней стены.
        - Твои вещи… это ведь их мы нашли в башне?
        Голос чародея всё так же скрипел и теперь я начинал думать, что дело не только в его возрасте. Возможно, имела место старая, не вылеченная вовремя травма.
        - Да, и мне бы хотелось их вернуть.
        Гиллерт и Анника подтянулись ближе. Вбитая в меня тысячей невзгод подозрительность, заставляла нервничать. И лишь меч на поясе, внушал хоть какую-то уверенность.
        - Позволь мне поинтересоваться… Ты не взял некоторые из них с собой… Почему? Это трофеи?
        Я не видел смысла утаивать информацию и поэтому ответил правду:
        - Да, они достались мне во время странствий.
        - И ты не знаешь назначения этих предметов или не умеешь с ними обращаться?
        Я понимал куда клонит маг и потому ухмыльнулся:
        - Тем не менее они мои и вы их вернёте.
        Гиллерт вмешался в разговор:
        - Не выпускай иголки парень, одно дело делаем.
        - Думаю, ты бы на моём месте тоже потребовал возврат.
        Я аккуратно положил ладонь на эфес клинка, обстановка становилась мрачноватой. Но Соня попыталась её разрядить:
        - Мы всё тебе вернём. Этот разговор уходит в сторону, которая мне не по душе. Рокта хотел спросить разрешения использовать твои вещи этой ночью. Перчатка может помочь ему.
        Я сразу понял о какой перчатке идёт речь. Из личных вещей Иви, со знаком водоворота.
        Встретившись с каждым из спутников взглядом, я ответил:
        - Одна ночь.
        Гиллерт облегчённо вздохнул и хлопнул меня по плечу:
        - Одна ночь! Ты определённо мне нравишься парень! - И тут же продолжил, обращаясь к кудеснику - Времени мало, пора раскрыть наши глаза, иначе нас перебьют в темноте как кутят.
        Реагируя на слова горца, кудесник произнёс зубодробительную тарабарщину и стукнул узловатым посохом по каменному полу внешней стены. В мою нейронную сеть просочилась искорка чужой энергии, а аспекты один за другим возложили руки на посох.
        - Не тяни парень, нам нужно спешить!
        Рыжебородый кивнул на посох, за который держался, и я последовал общему примеру.
        - Онимартус, ковико, симлэ!
        Кудесник ещё раз стукнул кончиком посоха по камням, и наши глаза раскрылись…

* * *
        Кошачье зрение - занятная штука. Темнота приобретает глубину, куски прошлогодней травы между куч не до конца растаявшего снега изгибаются на периферии взгляда подобно языкам пламени.
        Кулак нашего отряда шёл позади. Гиллерт, кудесник, жрица и замыкающей - Анника. Мы с Бледным перебегая от тени к тени, бесшумно скользнули в центральный коридор крепости и вышли к лестнице, оставляя остальным знаки.
        Их чертил Бледный куском мела, указывая отряду направление.
        Брошенная твердыня безмолвно следила за нами глазами выцветших картин. Мрачно хмурилась складками пыльных, обвисших гобеленов, и улыбалась гнилой улыбкой ржавых решёток.
        Я вёл красноглазого лучника уже пройденным единожды маршрутом. Сквозь холодные коридоры к залу местного владыки, а оттуда к центральной башне, где некогда сражался с призраком и потерял свой меч.
        Происходящее было мне по душе. Если не можешь бежать - сражайся. А бежать мы точно не могли. Неутомимая нежить не тот «пёс» что отстанет от человека.
        Пересекая тронный зал с приметным рисунком звёздного неба, я видел, как разгораются осветительные кристаллы, вмурованные в пол и подражающие рисунку созвездий.
        А ещё - я слышал…
        Неясный шум что раздавался из-за гобелена, который скрывал за собой вход в центральную башню. Горловой клёкот, скрип и скрежет, странные и страшные звуки заставляющие сердце колотиться сильнее.
        Обменявшись взглядами с Бледным, я поспешил перебежать зал, в то время пока он остался у входа и наложил на свой короткий лук стрелу, чей наконечник поблескивал голубоватым свечением.
        Прижавшись к стене, я прислушался и понял, что моя решимость тает с каждой секундой. Ток крови ускорил свой бег, в ушах набатом колотился пульс. Внезапно протянуть руку к гобелену и откинуть его в сторону стало почти невыполнимой задачей.
        Давление страха было почти живым.
        Чувствуя, как на лбу собирается испарина я оскалился и отдёрнул ткань. Никто не напал на меня, не рванул за куртку утаскивая на спираль внутренней лестницы, и не завизжал в лицо скаля белые клыки… но они были уже близко.
        Смрадная вонь немытых тел и тлена поселилась в моих ноздрях. Какофония звуков толкала в грудь подобно ветру и приказывала бежать прочь, забиться в какой-нибудь угол и молиться, сгорая от страха.
        Шаг вперёд на непослушных ногах совпал с судорогой, прокатившейся по моей щеке. Страх злил меня, раздражал и мешал. Но он сменился удивлением, как только я заглянул в бездну…
        Они все были здесь. Сонные, медлительные, заторможенные. Медленно карабкающиеся вверх и шипящие друг на друга. Я видел это живое покрывало всего мгновенье, но этого хватило, чтобы стремглав броситься обратно.
        - Подожди.
        Голос из бездны посреди башни заставил меня споткнуться и остановиться. Женский и такой приятный он вымывал из мыслей весь ужас и панику.
        - Останься со мной. Не уходи.
        Я замер удерживая одной рукой тяжёлый гобелен закрывающий проход. Опустил меч, зная, что мне ничего не угрожает.
        Она шагнула ко мне из пустоты в тот самый миг, когда солнце окончательно закатилось, а на смену сумраку пришла полноценная ночь. Ярко красным туманом скользнула ближе, обрела форму и зашелестела платьем. Встретившись с её карими глазами, я больше не мог отвести взгляд.
        Самая прекрасная женщина на свете почтила меня своим присутствием.
        Где-то далеко-далеко что-то щёлкнуло, и тронув меня за ухо пронеслось к моей возлюбленной. Левый из двух прекрасных глаз исчез, и вместе с его исчезновением наваждение испарилось. На меня обрушились запахи и звуки, а бледная упырица, что стояла в какой-то паре шагов раздражённо оскалилась, выдирая из своей глазницы стрелу.
        - Ах!
        Не смея повернуться к ней спиной, я попятился, выставив перед собой меч. Маратис - та, что увела в глубины склепа кучу народа, лично пожаловала к нам навстречу. Но, к моему удивлению, преследовать меня не стала. Лишь тепло улыбнулась и шагнула обратно в бездну, даруя своим слугам возможность насладиться нашей плотью.
        Я бросился бежать со всей прытью, на которую был способен, но вряд ли бы сумел избежать смерти не подойди в этот момент к залу костяк отряда.
        От входа в зал в мою сторону летели стрелы. Бледный прикрывал меня, но легче от этого не становилось. Я бежал вперёд слыша, как шипящая орда выродков наступает мне на пятки.
        Они выплеснулись из-за гобелена сплошным потоком изменённых тел, чёрных когтей и белоснежных клыков. И это цунами с лёгкостью бы нас смело не шагни в зал Соня.
        Засверкавший в её руках нестерпимо яркий свет рассказал мне о том, что будет дальше. В последнем, самом сильном рывке я бросился на пол и успел закрыть глаза ещё до того, как слепящая вспышка накрыла окружающее пространство.
        Визг тварей взметнулся к потолку, золотистый купол защитного заклинания отгородил меня и остальных от прорвавшейся в зал нежити. Авангард, десяток самых прытких вурдалаков уже затихали, в последних судорогах корчась на полу. Их плоть пылала и разваливалась красными углями, промеж которых чернели закопченные кости.
        Свет был действенным оружием, но краткого мига не хватило чтобы уничтожить всех…
        Закованная в сталь фигура рванулась мимо меня в безбашенной, но выверенной контратаке. Ударом малого, круглого щита сломала челюсть стражу гнезда, твари, что своим внешним видом сильно выделялась на фоне всех прочих.
        Узкая рапира блеснула красным росчерком неизвестных мне чар и впилась в его пасть, ставя точку в скоротечном поединке. Массивные когти высекли искры отскочив от наплечников девушки, но уже поверженный монстр сумел обрушиться на Аннику всем весом и погрести её под своим костлявым телом.
        Прямо перед носом я увидел чьи-то сапоги и неловко вскочил на ноги. Схватка выходила хаотичной и дурной, набором смазанных слайдов закружила и увлекла меня в самый свой эпицентр.
        Ураганом стали и громом ругательств кружился Гиллерт без труда расшвыривая обычных упырей как котят и не позволял им подойти к упавшей воительнице. Золотистая, вязкая стена защитного купола разделила зал напополам оттесняя большую часть выродков, но на этой стороне их всё равно оказалось более чем достаточно.
        Один едва меня не достал, но свистнувшая над ухом стрела впилась ему прямо в лоб и заставила замереть. А я… просто не мог упустить такой подарок.
        Меч блеснул голубоватым росчерком, и голова с застывшим на лице изумлением слетела с бледной шеи. Меня запятнали дурно пахнущие капли чужой крови, но слишком погружённый в окружающий хаос, я обратил на них внимание лишь краем сознания.
        - Гррриннмарак!!! Горите!!!
        Волна холодного пламени пришла из-за наших спин и на мгновение обняв - поспешила дальше. Я не почувствовал жара, не получил ожогов, а моя одежда осталась невредима. Но для вурдалаков по эту сторону защитного купола волна гудящего пламени стала финальным аккордом.
        Заклятье вцепилось в трупы и поволокло их с собой. Ещё живые пронзительно визжали и бились прижатые к куполу. Их плоть вскипала волдырями и лопалась, почти обескровленная плоть шипела и брызгала жиром, источая омерзительную вонь горящего мяса.
        Разгром был столь ужасающим, что остальные, спешащие преодолеть заклятье жрицы, издавая клёкот и шипя - попятились прочь.
        Я упустил миг и не заметил, как поднялась Анника. Встав по левую руку от Гиллерта она стала левой частью клина, смотрящего в лицо врагам и состоящего из нашей троицы. Горец являлся отличным воином, зарубил как минимум трёх обычных упырей и оттеснил остальных от меня и воительницы - истинный аспект силы.
        - Сте…на… рушится!!!
        Полукрик полустон Сони раздавшийся из-за наших спин, заставил Гиллерта зарычать. Воин развёл руки в стороны и взревев бросился вперёд. Туда, где золотистый купол разделивший зал на две части, уже зиял дырами и продолжал стремительно таять.
        Он не оставил нам с Анникой выбора…
        Обрамлённый золотистыми искрами наш клин вырвался из тошнотворного облака дыма, чья вонь куском пригоревшего мяса першила в моём горле. Рапира, полуторник и два топора, вгрызлись в жёсткую плоть умертвий. Заставили их взвыть, и огрызаясь, отступить обратно в шахту центральной башни.
        Они бежали от нас, а я смеялся, хохотал как безумный, чувствуя гнилую кровь на собственных губах…
        - Парень ты псих! Но поработали мы знатно!
        Гиллерт не разделял моего веселья и поперхнувшись смехом - я заткнулся, пытаясь восстановить дыхание.
        - Соня, Рокта, как у нас дела?
        Мы стояли среди разрубленных тел, что постепенно усыхали и оборачивались прахом. Голос горца отражался от стен и блуждал по залу едва ощутимым эхом. На вопрос лидера группы ответил кудесник:
        - Жрица хорошо выложилась, но я ещё полон сил.
        Развернувшись в половину оборота, Гиллерт обратился к Соне:
        - Побереги силы, оставь на чудеса исцеле…
        Гиллерт исчез смазанной тенью. Клянусь, я успел увидеть, как одна из рун в его бороде сгорела в голубоватой вспышке.
        Дзаннннг!!!
        Щит Анники издал душераздирающий стон гнущегося металла, а сама воительница покатилась по полу к дальней стене. Всё произошло так быстро, что мне показалось будто их расшвыряло невидимым заклятьем - но я ошибся.
        Следующий удар пришёлся по мне.
        Она показалась мне на глаза специально. Возникла немного сбоку, протянула руку и в смазанном движении исчезла. Маленькая девочка в белом платье с красными румянами на щеках.
        В следующий миг в голове раздался щелчок. Я замычал и затряс головой. Нокдаун неприятная штука, по всему телу пробегает жар и ватная слабость, теряешь ощущение пространства и очухиваешься обычно уже на земле.
        Так и вышло.
        - Аммм
        Мысли текли вяло, под рукой не оказалось клинка. Кое-как перевернувшись на бок, я сплюнул вязкую слюну полную крови.
        «Рот разбит… да… но где же меч?»
        Попытался подняться, но чуть не потерял сознание от боли в руке и именно в этот миг в мою нейронную сеть ворвался сильный поток энергии, говорящий о том, что на меня используют направленное заклинание. Чудо исцеления очистило разум, и оградило от боли. Проведя по зубам языком, я почувствовал, что разбитые дёсны не зажили.
        «Рука не болит, этого достаточно»
        В зале выло и грохотало. Пламенная плеть стегала маленькую фигуру в белом платье. Девочка шла через зал, медленно, едва переставляя ноги, так - словно навстречу ей бил сильнейший поток ветра.
        Я сразу понял кто она. Дочь Головы. Та самая малышка, которую безуспешно пытался исцелить местный алхимик.
        Соня из последних сил сдерживала упыриху. Жрица молилась, и от её фигуры расходилось солнечное сияние. Я видел на лбу подруги выступивший пот и понимал, что долго она не продержится.
        Меч рыцаря защитника обнаружился на полу. Я поднял его и прикрывая глаза свободной рукой от бьющего в них света пошёл к ребёнку, что минутой ранее едва меня не убил. Маленькие пальцы, сжавшись на моей руке, кажется, сломали кость, не говоря уже о том, что ей хватило сил отшвырнуть меня к самой стене.
        Но свет, льющийся из Сони, лишил проклятую тварь и силы, и скорости.
        Белое платье давно сгорело. Пламенная плеть в руках чародея раз за разом стегала монстра в обличии ребёнка. Стрелы Бледного без вреда отскакивали от белоснежной, мраморной кожи. Огонь оставлял на её коже уродливые следы, сжигал волосы и брови, уродовал, но к следующему удару - всё возвращалось на круги своя.
        Я не видел Аннику и Гиллерта и не знал живы ли они, но в данную секунду это было не важно. Рискуя попасть под удар чародея, я возник за спиной у чудовища и ударил наотмашь, нисколько не смущаясь того, что, по сути, наношу удар ребёнку.
        Ощущения были такими, будто я рубанул камень…
        В руках болезненно заныло, из раны посыпался прах. Чудовище с поистине безобидным детским удивлением обернулось и воззрившись на свою рану хныкнуло. Уродливым бугром торчала натянутая кожа в районе ключицы, виднелась кость, а сам разрез тянулся вдоль всей руки до самого локтя.
        Сделав шаг в сторону, я ударил ещё раз, протянув детскую фигурку вдоль грудной клетки. Вокруг возникла поразительная тишина. Яркий свет исчез, не гудела рассерженным шмелём огненная плеть и больше не выкрикивал свою тарабарщину кудесник.
        Чудище завозилось на полу, заплакало, а я ударил вновь. Детский череп треснул, но ни капли крови или иной жидкости не пролилось из уродливых ран. Лишь сухая пыль и жёлтые кости скрывались под белоснежной кожей.
        Я бил и бил, смахивал пот и снова бил. Это было сложно, бить того, кто скрывается под такой личиной. Сжав зубы, я представлял себя обычным дровосеком, который выполняет свою работу, но в конце, когда чудище замерло и рассыпалось горой праха, я не выдержал. Меня вырвало прямо на звёздный рисунок пола.
        В моих ушах звенел детский плач…
        Мимо промчался Бледный. Я узнал его по сапогам. Уперев руки в колени и бросив меч, я какое-то время стоял, смотря тупо перед собой и ожидая, когда дурнота сгинет.
        В чувство меня привёл скрипучий и уставший голос кудесника Рокты:
        - Грач, если ты не против, трофей отдадим Соне. Она потратила много сил, ей нужно восстановиться.
        Я хотел спросить о какому трофее идёт речь, но обернувшись увидел стоящего над горой праха чародея и его руку, в которой сверкал мутный кристалл энергии.
        Отмахнувшись, я поднял меч и ковыляя добрёл до стены, где и уселся, раскинув ноги. Мне требовалась минута отдыха.
        Гиллерту пришлось хуже всех. Он дышал со свистом, на губах выступила кровь и подняться самостоятельно он не мог. Анника отстегнула помятый щит и баюкала сломанную руку, как и я, она уселась у стены. Соня и Рокта возились с раненым горцем.
        В этот миг наш отряд напоминал шайку инвалидов и лишь Бледный выбивался из общей картины. Он, мягко и энергично ступая, бродил по залу едва не пританцовывая - собирал стрелы, а так же бросал быстрые взгляды в сторону рваного гобелена, за которым раскрыл свою пасть выход из центральной башни.
        - Мне нужно чтобы все собрались в круг и взялись за руки.
        В глазах Сони плескалась решимость, но опущенные плечи говорили об усталости. Мы сделали так, как она велела, встали в круг и взялись за руки. Жрица оказалась в центре, под ногами у неё умирал Гиллерт. Белый как полотно, рыжебородый воин с трудом пропихивал в себя воздух.
        Зажав кристалл силы в руке, она его поглотила и в следующую секунду произошло то, что я сам делал тысячекратно - выброс сырой силы.
        Вот только дерево Сони было древом жрицы, целительницы, заточенным только для одной единственной цели - быть противоположностью тьме и разрушению. Мягкий свет вырвался из её тела и наши раны исчезли, а Гиллерт перестал свистеть при каждом вздохе.
        Анника положила руку жрице на плечо и тихонько сжав, поблагодарила. Поправив волосы, пошла за своим щитом. Гиллер поднялся, кивнул, смачно выругался и пошёл подбирать топоры. Кудесник расправил плечи, стал как-то даже выше, а на его лице расцвела улыбка. Что до меня, моя нейронная сеть напилась вдоволь, ещё одна такая стычка и выброса не миновать. Теперь можно снова использовать магию и это станет отличным подспорьем в дальнейшем.
        Если мне, конечно, не откусят голову.
        Мы прошли по грани, но не пали духом. Восстановили силы и снова двигались вперёд. Мрачная лестница, закручиваясь по спирали вела нас в глубины замка. На лицах своих товарищей я видел сосредоточенность, но сам - растягивал губы в усмешке. Эмоции, страх, адреналин, паника, ярость, отвращение… чудесный букет, который я отбрасывал прочь сначала молитвой концентрации, а затем был практически полностью лишён его, запятнав свою нейронную сеть союзом с чёрным принцем.
        Я не ценил то, что имею, и теперь понимал, как сильно ошибался. Ограничивать самого себя, лишать себя обычных человеческих атрибутов это хуже смерти. Хуже - потому что то, что получается в итоге, не имеет к тебе настоящему отношения. Боишься? - наслаждайся своим страхом! Испытываешь ярость? - контролируй её!
        Отряд повторил мой старый путь, но в этот раз внизу не было никаких некротических псов. Старый фонтан, заваленный всяким хламом коридор и самое начало склепа, встретили нас пустотой и тишиной.
        Я кивнул на разруху и многочисленные могильники в стенах:
        - Здесь они спали.
        Под ногами скрипели куски отделки. Той самой, что в своё время скрывала в стенах полчища выродков.
        Гиллерт остановился на перекрёстке и прорычал:
        - Где эти выродки? Бледный, мы должны найти их!
        Лучник не ответил, нахохлившимся вороном походил взад-вперёд, поворошил ногами камни, провёл пальцами по центральному саркофагу и неожиданно замер. Повернулся, окинул нас взглядом и мотнул головой на могилу, так и не проронив не слова.
        Но мы - в пояснениях не нуждались.
        Вдвоем с Гиллертом навалились на крышку могильника и поднатужившись, сдвинули её с места. С пугающим грохотом каменная плита шваркнулась по другую сторону от постамента и разбившись на несколько кусков утихла.
        Тошнотворный запах тухлого мяса стал нам наградой.
        - Фу! Ну и вонь!
        Но вопреки своим словам Анника не отступила прочь, а наоборот - с лёгкостью запрыгнула на край саркофага и вглядываясь в темноту, проговорила:
        - Тут есть лестница.
        Горец махнул лучнику и пояснил для остальных:
        - Первым пойдёт Бледный, не хватало нарваться на ловушку.
        Новая лестница вела нас прямиком в царство ужасной вони…
        Глава 12
        Лики ужаса
        - Раньше сталкивался с этими уродами?
        Я покачал головой, как бы говоря - «нет».
        Отряд перестроился, теперь авангардом стали Анника и Бледный. С моим мечом на лестнице было не развернуться. А вот с рапирой и малым щитом - запросто. Лучник же шёл впереди лишь за тем, чтобы мы все не угодили в ловушку. Красноглазый имел все нужные для подобного случая навыки.
        Рокта усмехнулся:
        - А нам уже доводилось. Трупоеды. Но такого большого гнезда я никогда не видел. Воистину, настали тёмные времена.
        Кудесник понизил голос до громкого шёпота, но в окружающей тишине его было отлично слышно. Я поморщился, запах на лестнице стоял просто одуряющий.
        - Почему тут так воняет? В замке и в склепе мне не попадалось ничего подобного.
        Кудесник хмыкнул:
        - Говорят, что упыри - это проклятые подданные Риордана, бога изменений. У них строгая иерархия, в гнезде всегда есть вожак, он может выглядеть как человек. Высшая нежить, зачастую наделённая незаурядным для мёртвого существа интеллектом и способностями. Он питается кровью, в то время как его слуги поедают мясо.
        Идущий замыкающим Гиллерт прогудел:
        - Они роют норы, строят подземные логовища на заброшенных кладбищах и под руинами древних городов. Однажды я встречал такое логово в пещерах к югу от кипящего моря. Имперские егеря и жречество извели их практически под корень, но они как чума - всегда появляются снова. Всё начинается с вожака, он выпивает первых кандидатов и поит их своей кровью, делая таких людей особо сильными приближёнными. Те - обращают других, так появляются плотоядные твари, вурдалаки, стражи и слуги.
        Ход, по которому мы шли был хоть и грубым, но рукотворным. Вырубленный прямо в скале он был покрыт каплями влаги. Приходилось идти аккуратно чтобы не загреметь вниз.
        - Почему же они до сих пор не захватили все земли?
        Мне ответила Соня:
        - Я читала закрытые хроники. Чем крупнее гнездо, тем легче его вычислить. Тёмная магия оскверняет землю, вожаку требуется кровь живых. Вурдалаки могут питаться животными, но слабеют и становятся сонными. Люди исчезают и это легко заметить. Огонь и свет - верное оружие против обитателей ночи. А пахнет здесь так… - Соня на секунду остановилась - Потому что логово это скверна и мясо, запасённое до лучших времён. Самое сердце их обители.
        На этой мрачной ноте наши разговоры об естестве врагов стихли. Лестница привела нас на круглую площадку чей пол был настоящим лабиринтом вырезанных прямо в камне линий и рун.
        - А ну-ка подвиньтесь!
        Распихав нас локтями, вперёд вышел Рокта. Кудесник что-то бормотал себе под нос, бродил по площадке, стукал посохом по вырезанному в камне рисунку и двигал свободной рукой, словно считал в уме.
        - Здесь… северный ворон поворачивает на юг… двенадцать оборотов… три отпечатка…квадрат на семнадцать… Нашёл!
        Камень на посохе кудесника разгорелся голубоватым пламенем. Находясь в самом центре площадки чародей поднял посох над головой и его скрипящий голос заметался между стен ища выход. Работа с энергией всегда меняла произношение. Слова становились громче, глубже, наполнялись сталью и вызывали эмоции. От них по коже пробегала дрожь и зарождались мрачные опасения глубоко в груди.
        Посох ударил о камень, вязь символов разгорелась и тремя змеями бросилась в разные стороны виляя в лабиринте врезанного в пол рисунка. Каждая из этих «змей» искала свой путь, но добралась до выхода из лабиринта лишь одна.
        Фраза из семи символов покинув рисунок скользнула дальше и остановилось на стене, замерев горизонтальной линией прямо напротив головы чародея.
        Анника не выдержала обрушившейся на нас тишины:
        - Что там написано?
        Кудесник хмыкнул, склонил голову набок и не поворачиваясь ответил:
        - Плоть - это ключ.
        Его фраза упала в тишине гранитным камнем. Надпись на стене исчезла, под скрежет невидимого механизма из стены проступила дверь. Сверху посыпалась пыль, но я всё равно смог разглядеть отверстие в самом центре каменной плиты.
        - Нам нужно засунуть туда кусок мяса?
        Признаться, я был удивлён подобным раскладом.
        Из-за моей спины раздался голос Гиллерта:
        - Не просто кусок мяса, а кусок своей, живой плоти. Только добровольная жертва откроет замок и пропустит нас дальше.
        А Соня дополнила:
        - И такую рану вряд ли можно будет исцелить в полной мере. Добровольную жертву не вернуть назад.
        Бледный зашипел и сплюнул на пол. Маг заметно помрачнел. Никому не хотелось идти на подобное. Но я знал, что никто не повернёт назад. Не те люди здесь собрались.
        Ребята переглянулись и Анника озвучила то, что крутилось на языке у всех:
        - Жребий?
        Гилллерт выругался и ткнул пальцем в поясные сумки жрицы:
        - Найдётся травинка?
        Через половину минуты мы все стояли вокруг лидера. Из сжатого кулака горца торчали сухие травинки. Кто вытянет короткую - тому и замок открывать.
        - Я первый.
        Взялся, потянул, вытащил. Почему-то был с первой секунды уверен, что с моим везением короткая достанется именно мне. Но нет, пронесло. За мной начали тянуть остальные.
        Кривая усмешка исказила лицо кудесника:
        - Если я лишусь пальца, то не смогу колдовать, так и знайте!
        Гиллерт ответил ему такой же мрачной улыбкой:
        - Чтобы колдовать нужны руки, а у тебя десять пальцев на ногах и один в штанах болтается. Ты самый старый из присутствующих Рокта, может быть, не будешь тянуть жребий и сразу сунешь свой дряблый корень в замочную скважину?
        Кудесник рассмеялся скрипучим смехом и вытянул длинную. Осталась одна, зажатая промеж пальцев Гиллерта. В глазах окружающих можно было заметить облегчение, но с лиц всё равно не сходило мрачное выражение.
        - Бред! А если там таких дверей десяток? Все пальцы им отдать? Тьху!
        Смачный плевок улетел в угол. Гиллерт ворчал и ругался, но не помедлив даже секунды прошёл к скважине. Закатал рукав, растопырил пальцы и засунул безымянный на левой руке прямо в тёмную щель.
        Хруст раздался незамедлительно…
        - Ааарррхх!!
        Плита дёрнулась, отъехала в глубь и развернулась. Из прохода нам в лица ударил тёплый, влажный воздух полный уже привычной вони и испарений.
        Светлячки очередного чуда, белыми искрами перелетели с ладоней Сони к горцу и без остатка впитались в его тело.
        - Спасибо.
        По взгляду Гиллерта можно было понять, что внутри, сокрытый от чужих глаз, в нём клокочет океан ярости. Воин стоял немного согнувшись, держался одной рукой за другую и смотрел на заросший обрубок своего пальца долгих несколько секунд, а затем сказал:
        - Кончик чешется, такое ощущение, что остался на месте.
        Соня подошла и погладила его по руке:
        - Так бывает, я знаю. Многие кто теряет палец или конечность потом чувствуют её, словно она продолжает находиться на своём месте.
        - Бледный! Грач! - Гиллерт нашёл нас покрасневшими глазами и указал кивком в сторону открывшегося прохода. - Путь стал шире, вперёд, мы уже близко.

* * *
        Внизу бурлила вода, становилось ясно откуда взялась влага в коридоре. Горячий источник, в котором мне уже довелось искупаться - брал своё начало отсюда.
        Не знаю кто потрудился над созданием моста… природа, или может быть магия? Но над водой, раздающаяся местами до трёх метров в ширину, зависла скалистая арка. Здесь пахло гниением и тухлым мясом. Пятная стены фосфоресцирующими пятнами, повсюду прорастал знакомый подземный мох. Кое-где торчали необработанные кристаллы-светлячки. Но в остальном это место было не менее мрачным чем все предыдущие.
        Пещера не выглядела рукотворной, но следы былого, человеческого присутствия, бросались в глаза повсюду. Проржавевшие жаровни, грудами рыжего мусора замерли по обоим сторонам моста. Внизу, где-то у бурлящей воды я видел странное сооружение, но не мог рассмотреть деталей. Заклятье кудесника «раскрывшее» наши глаза для темноты, туда не добивало. А отдельные черты скрывал поднимающийся от воды туман.
        - Шшшшш!
        Знакомое шипение раздалось сразу со всех сторон. Тяжёлые для слуха звуки сглатываемой слюны и клёкота наполнили воздух. Понимая, что мы угодили в засаду, Бледный изо всех сил свистнул.
        Серыми тенями сверху обрушились твари коих я прежде не видел. Это были упыри - да, но упыри необычные. Гораздо ближе к летучим мышам нежели к людям. Они упали на нас из-под потолка, в падении расправляя свои кожистые крылья…
        - Аспида Иксодус!
        Мой меч, выпущенный из рук, зазвенел о камень. Не выпусти я его, быть бы мне трупом. Для создания магического щита - требовались обе руки.
        Мелкие, вдвое меньше стандартной особи, летуны были очень опасны. Закружили вокруг щита, того самого щита, что в исполнении жрицы делал пространство вязким, а в тёмном своём варианте отталкивал любой входящий урон, как физический, так и магический.
        Теперь же, после очищения моей нейронной сети, щит не был пропитан какой-либо стихией, и целиком соответствовал моей внутренней сути. Из наставлений королевы матери Эй’Ри я знал, что в большинстве заклинаний есть слово или знак стихий. И зачастую конечный эффект зависит от наличия таких слов и знаков, а также нейронной сети, древа - как её называла Иви или грибницы - в понимании королевы матери.
        Ужасные твари сначала атаковали звуком. Их визгливые крики обрушились на серую стену возникшего по моей воле купола и заставили тот дрогнуть. Его поверхность пошла волнами и прогнулась во множестве мест. Потребление энергии из нейронной сети возросло вдвое, но пробить щит у них не вышло.
        Затем в ход пошли клыки и когти.
        В отличие от своих более крупных родичей, летуны без проблем парили и перелетали с места на место. Взлетали вверх и пикировали, набирая скорость, закручивались спиралью и атаковали скользя мимо.
        От проносящихся рядом теней рябило в глазах. Бледный оказался по другую сторону купола и выпал из поля моего зрения. Я видел, как из-под арки, выбираются обычные твари. Их клёкот звенел в моих ушах вместе с ударами пульса, силы таяли, и я уже готовился сбросить щит чтобы рискнуть и попробовать раскидать шевелящуюся массу тел боевым заклинанием, когда в дело вступил костяк отряда.
        Всё началось с огня.
        Упыри напали снизу и сверху. Одни ждали под арочным мостом, другие под потолком пещеры. Но теперь вся эта орава слуг Маратис вылезла наружу, и кудесник поспешил воспользоваться дарованным ему шансом.
        Туманная дымка испарений горячего источника рванулась в стороны от ужасного жара. В этот раз огонь пришёл не волной пламени, а десятком пламенных протуберанцев с шипением и хлопками обрушившихся на толпу.
        Каждый из огненных сгустков лопался при столкновении с нежитью и разбивался на куски поменьше. Жгучими каплями разбрызгивался на окружающих и быстро охватывал бледные тела.
        Вой сгорающих заживо (или правильней - замертво?) в какой-то момент достиг пика и почти оглушил. А в вопящую толпу уже вгрызались топоры Гиллерта…
        Воин первым оказался рядом со мной. Преследуя отступающих от пламени выродков, он вырвался вперёд, но за его спиной, прикрывая от недобитков, уже вовсю орудовала своим помятым щитом Анника.
        - Живой?
        Хриплый голос Гиллерта привёл меня в чувство. Встряхнув кистями, я сбросил распадающееся заклинание и поднял с земли меч:
        - Где Бледный?
        Атака была отбита, вокруг дымились трупы. Исчадия мрака отступили вглубь пещеры, спасаясь от разрушительных заклинаний нашего кудесника.
        Рядом со мной дёрнулся обугленный упырь и в его голову тут же со свистом и глухим стуком воткнулась стрела. Сила удара была такой, что немёртвый откинулся назад и ударился затылком о камень, чтобы через пару мгновений окончательно сдохнуть и рассыпаться прахом.
        Мы с Гиллертом обернулись одновременно и увидели лучника. Бледный шагнул к нам из длинной тени, его плащ шевелился словно живой. Я едва сдержался и не протёр себе глаза, готовый поклясться, что мгновение назад в этом самом месте - было пусто.
        - Наш красноглазый друг умеет оставаться незамеченным даже в самой гуще схватки. Да Бледный?
        Лучник ухмыльнулся и взявшись за стрелу вынул её из праха:
        - Это так.
        Отряд снова собрался в кучу. Огненная стихия ненадолго отогнала туман, но он уже возвращался. Пар, что поднимался от горячего источника скрадывал очертания предметов и оседал на одежде каплями конденсата.
        Анника пнула пожелтевший череп в сторону спуска и прорычала:
        - А это ещё кто?
        Серая, высокая тень, молчаливо стояла внизу. Там, где мост-арка заканчивался, в низине, концентрация тумана была зашкаливающей. Мы видели лишь общие очертания гиганта, фигуру, силуэт - но не его самого. Парень, если это существо вообще было человеком, был как минимум двухметрового роста.
        - Сейчас выясним что это за ублюдок. - Гиллерт шагнул в сторону спуска, на ходу раздавая приказы. - Грач слева, Анника правая рука, Бледный прикроешь тылы, тряпки по центру.
        «Тряпками» насколько я понял он назвал жрицу и кудесника. Вообще построение было достаточно логичным. Четыре бойца прикрывают чародея и лекаря, вполне разумный расклад.
        По крайней мере это лучшее, что мы могли сделать в этой ситуации.
        Туман схватил нас за плечи, обнял и завлёк в себя. Липкий и тёплый, он затруднял дыхание и казался живым существом, играющим на руку нашим противникам.
        - Нас заманивают!
        Анника была права. Гигант отступил, исчез в тумане при нашем приближении. Здесь в низине, не было видно ни зги. Мы становились уязвимы, сильней чем когда-либо, ибо с трудом видели даже друг друга, всё больше превращаясь в едва различимые силуэты.
        Здесь было очень влажно. Откуда-то сверху без конца капало. Под ногами то и дело хлюпали лужи.
        - Рокта не спи! Разгони этот чёртов туман пока нас не сожрали!
        Голос горца звучал глухо из-за шума реки за нашими спинами, но кудесник услышал:
        - Дай мне пару секун…
        Но как выяснилось в следующее мгновение, у нашего мага не осталось времени на фокусы.
        Туман вспучился бугром, подался мне навстречу и из него вылетел натуральный валун. Но метили не в меня, инче лежать бы мне на земле со сломанными рёбрами. Каменюка серой тенью пролетела мимо, обдав меня ветром, и ударила в кудесника за моей спиной.
        Сиреневой вспышкой полыхнуло защитное заклинание, но полностью избежать урона Рокта не смог. Уж слишком массивен был прилетевший в него снаряд. Я слышал его болезненный, резко оборвавшийся крик, и как только он коснулся моих ушей, я сразу понял, что мага достали.
        Целые и невредимые так не кричат.
        Грохот тяжёлых сапог и лязг доспехов достиг моего слуха слишком поздно. Что-то кричала Анника и вторил ей Гиллерт, но за шумом бурлящей воды я их не расслышал, и этот общий звуковой фон чуть не стал для меня фатальным.
        Прямой, двуручный меч, шире и длиннее которого я ещё не видел, вылетел на меня страшным боковым ударом. С обманчивой медлительностью эта ужасная оглобля выросла с правой стороны и волоча следом молочную дымку нанесла неотвратимый удар.
        Увернуться или защититься магией я просто не успевал. Лишь перехватил собственный меч за лезвие и плашмя, неуклюже, поймал на него страшный удар.
        Уже катясь по каменному полу пещеры, я с удивлением подумал, что такому мечу и доспехи не помеха - не разрубит, так просто кости переломает. Меня снесло как пушинку, отбросило в сторону и сбило с ног. Я видел промчавшуюся мимо тушу. Огромную и закованную в серые латы. Будь мой меч выполнен из обычной стали, он бы либо согнулся, либо сломался к чертям собачьим.
        Вскочив на ноги, я не увидел друзей, но расслышал знакомое шипение и внутренне похолодел. Упыри были рядом, а я отбился от отряда. Хуже расклада не придумать.
        Что-то вылетело из молочной пелены и ударило меня в грудь окропив мокрым. Я запоздало махнул мечом и увидел у себя под ногами голову.
        Бледный смотрел мимо меня ужасно выпученными красными глазами. Его волосы слиплись и облепили голову. Но его убили не мечом. Голову вырвали с куском шеи. Я видел окровавленные позвонки, вывернутые мышцы и висящую рваными лоскутами кожу.
        Кто-то оторвал лучнику голову.
        Произошедшее бросило меня в ступор, но ИскИн взвыл тревожным сигналом и привёл меня в чувство. Судя по уровню магического фона, рядом творилась волшба, и не жалея энергии я тут же сотворил щит-оберег подсмотренный у Иви. Золотистая вспышка позволила понять, что заклятье сработало как нужно. Теперь я как минимум защищён от первого удара.
        Туман был подобен монстру. Клокотал, шипел, ругался разными голосами и скрадывал звуки, делая их невнятными и глухими. Где-то правее сражалась наша группа, но я не спешил к ним на помощь.
        Толку от ещё одного слепого крота с холодным оружием наперевес - будет мало. Убрав меч в ножны, я начал творить заклинание:
        - Анурис! - Слово стихии, слово ветра, прозвучало в моих устах звонко. Я выкрикнул его не таясь, уже зная, что туман полон чудовищ. - Ракота, татараган!
        Одно из заклинаний Эй’Ри было задумано как защита от дистанционных атак - стрел, магии, копий. Оно формировало сильный воздушный поток, вихрь внутри которого прятался заклинатель. Но сейчас, я использовал его не по назначению…
        Рискуя развалить колдовскую вязь, я напоил её силой чрезмерно. Увеличил скорость воздушного потока и его толщь. Ветер взвыл, раздался вверх и вширь, я видел его, ибо он втягивал в себя туманную дымку словно губка и крутил её вокруг меня белёсым кольцом.
        Пространство на десятки метров вокруг очистилось, и я был замечен. Сразу несколько знакомых тварей бросились ко мне, но сбитые с ног ветром покатились по камням, сдирая свою мёртвенно-бледную кожу.
        - Анурис! Ракота! Татараган!
        Слова заклинания громыхнули повторно и воздушное кольцо рванулось в стороны. Туман превратился в воду и брызгами воды пал на пол. На какое-то время эта часть пещеры была очищенна.
        - Спиракту!
        Вурдалак, один из тех, кого подхватил и расшвырял воздушный поток - выдал себя клёкотом. Развернувшись, я ударил его заклинанием Иви, не без удовольствия услышав, как хрустнули в его теле кости.
        Но на нём, атакующие меня твари не кончились.
        - Анурис!
        Слово стихий позволило рвануться вперёд со скоростью ветра. Такой прыти от меня не ждали и это стало моим преимуществом. На ходу достав меч я пронёсся между двумя упырями и на землю плеснула чёрная кровь. Меч стража защитника рассёк одного из противников наискось, так быстро, что тот ничего не понял.
        Уже разваливаясь кусками жирного праха, он пал на землю.
        - Шшшшш!
        Остался последний. В стороне гремел бой, под моими ногами вздрагивал пол. Но рвануться на помощь ребятам оставив за спиной хищную тварь было бы смертельной ошибкой. Выживший вурдалак был осторожен, постоянно смещался в бок, закручивал меня и постепенно сокращал дистанцию - словно профессиональный боец.
        В моей нейронной сети осталось достаточно энергии чтобы уничтожить тварь, но я берёг её и копил, ибо на этом мертвеце сражение явно не закончится.
        Упырь попытался достать меня лапой, прижался к полу - напрыгнул, но я был готов. Выродок был хитрым и опытным. Боялся моего меча как огня, но отступать не собирался. Шипел, пытался пугать ложными рывками. Смещался туда-сюда и тянул время.
        - Да чтоб тебя!!! - Понимая, что этот танец будет продолжаться до бесконечности, я вышел из себя. - Спиракту!
        Хрустнули кости, тварь завизжала. Короткий удар, разрубивший бледную голову, прервал истеричный визг.
        В тот миг, когда я шагнул к группе, что-то произошло. Прилетело со стороны, толкнуло в бок и бросило на колени. Ошеломлённо тряся головой, я поднялся и увидел Маратис.
        Жрица Риордана растеряла весь свой шарм. Стояла на границе тумана почти сливаясь с ним. Она больше не казалась мне привлекательной, да и вообще потеряла большую часть человеческого облика. Лицо искажали звериные, хищные черты. Кожа на скулах натянута так, что того и гляди порвётся.
        Она атаковала меня чем-то смертоносным. Чем-то, чего я не увидел. И окинув ненавидящим взглядом - отступила в туман.
        «Не создай я щит-оберег Иви, что распался золотистой вспышкой в момент удара, быть бы мне трупом»
        Эта мысль заставила меня похолодеть и снова использовать защитное заклинание. Золотистый купол мигнул и исчез, выжрав вдове больше энергии чем обычно. Такова была плата за частое-повторное использование заклинаний.
        Маратис ушла, но я успел заметить, как её взгляд скользил по моему мечу. Ненавидит и боится. Видела, что бывает с теми, кого ранит меч рыцаря защитника.
        - Грач!!!
        Крик Сони заставил меня собраться. Битва продолжалась, и медлить не стоило.
        Жрица единственная кто помимо меня выглядел более-менее целым. Кучей тряпья валялся в луже собственной крови труп Бледного. Кудесник в платье, покрытом рисунками созвездий, лежал в стороне, то ли убитый, то ли раненый. Над ним держала оборону Анника. Оборонялась сразу от двух упырей одним только щитом, потеряв где-то рапиру. И двигалась при этом воительница так, словно кто-то задал ей существенную трёпку.
        Гигант в латах тоже был здесь. Навис над Гиллертом, перехватил обоими руками свой гигантский меч и давил на скрещенные топоры. Горец стоял на одном колене и рычал, его руки вздувались буграми мускулов в попытке удержать тяжёлый меч. Соня помогала обоим, и Аннике, и Гиллерту. Стайка светлячков жреческой магии на моих глазах впилась в тело воительницы и даровала ей свежие силы.
        Я решил помочь горцу. Он был ближе.
        Пыльные кучи полные костей говорили о том, что ребята времени не теряли. Покрошили как минимум десяток тварей. Но меня интересовали вовсе не упыри. Гигант в латах, даже на первый взгляд внушал трепет… а каковы его удары - я уже успел узнать на собственной шкуре.
        - Крио Кима!
        Стужа рванулась к гиганту метровой волной снежинок и ударив его в стальное бедро покрыла льдом до самого плеча. Звенья кольчуги скрипнули, рыцарский шлем, стилизованный под человеческий лик с сурово поджатыми губами, повернулся ко мне.
        Мы с горцем действовали одновременно. Он воспользовался отвлекающим фактором и укатился в сторону, от чего тяжёлый меч ударил в пол пещеры выбивая искры и каменную крошку. Я же - с налёта нанёс удар, на остатках энергии разжигая белое пламя на своём клинке.
        Метил в массивную руку, справедливо полагая что волшебному мечу всё равно куда разить врагов, итог всё равно един - боль и забвение. Но в этот раз я просчитался…
        Лёд, который должен был сковать движения гиганта, не сработал.
        Оковы треснули и разлетелись градом ледяной шрапнели стоило чемпиону Маратис начать движение. ИскИн высветил траекторию атаки, но убраться с её пути я снова не успел. Огромный меч, высекая целые снопы искр проскрежетал по полу и ударил сбоку словно клюшка для гольца. Мой удар был сорван почти в самом финале, контратака не дала обрушить пламенеющий меч на серые доспехи.
        Мир закружился, второй раз за день. Золотистый щит вспыхнул и исчез, вновь спасая мне жизнь, но в этот раз рыцарь гигант решил закончить начатое. Уже оказавшись на земле, я увидел серую тень, что падала на меня сверху, обещая разрубить на две половины…
        - ГРАМ-М-М!!
        Анника врезалась в великана пушечным ядром. Её округлый, порядком помятый щит при столкновении породил воздушную волну, настолько мощным вышел удар. Я не знаю, как она смогла добиться такого эффекта: с помощью скрытых свойств самого щита, заклинанием или особой техникой. Да это было и не важно.
        Главное - она спасла мне жизнь!
        Чемпион пошатнулся, но удержался на ногах и переступив своими покрытыми сталью сапожищами сместился на шаг левее. Воительница, вряд ли ожидавшая такого эффекта, сама приземлилась на ноги и отскочила назад, а я, слегка обалдев от огромной стальной штуки что ударила в пол на расстоянии одной ладони от моего левого плеча, спешно перекатился в сторону.
        Следующий удар мы приняли вместе.
        - ГРАМ-М-М!!
        Искры, скрежет, грохот. Уворачиваться от этой огромной оглобли не выходило, приходилось принимать удары на жёсткие блоки. Со стоном мы вдвоём сдержали удар и заставили его остановиться. Я не чувствовал рук и понимал, что Анника не в лучшем состоянии. А серый меч уже поддался назад, чтобы с обманчивой медлительностью ударить снова.
        Не сговариваясь, мы бросились в стороны, холодея от свиста что раздался за нашими спинами. Серый клинок рассёк воздух в том месте, где мы только что были, лишь чудом никого не задев.
        Туман снова вернулся, нахлынул со всех сторон, всё больше заполняя собой пространство, и я понял, что времени у нас не осталось. Мы либо покончим с этим уродом здесь и сейчас, либо погибнем в тумане, разрубленные на части и переломанные.
        - Вместе!
        Я рванулся вперёд, не зная поддержит ли меня Анника. В нейронной сети не осталось энергии чтобы защитить себя оберегом или ударить боевым заклинанием. Сила копилась - да, но время играло против.
        Рванулся… и проиграл. Когда было нужно, гигант двигался молниеносно. Жёсткий пинок в грудь заставил меня снова полететь на землю. В глазах потемнело. Опираясь на руки, я кое-как приподнялся и увидел воительницу, прижатую к земле сапогом.
        Но мы все, втянутые в сражение друг с другом - забыли про Гиллерта.
        Горец выкатился из тумана притягивая к себе взор горящими в бороде рунами. С невероятной быстротой взмахнул топорами и исчез, мгновенно разорвав дистанцию.
        Гигант крякнул и отмахнулся мечом. На пол пещеры пролилась чёрная кровь. Нога, что своей толщиной могла поспорить с моим туловищем, подогнулась и заставила его упасть на колено. Гиллерт разрубил жилы под его коленом, сумев найти в массивных доспехах лазейку.
        Это стало началом нашей победы.
        Удар щитом в массивный шлем. Слепящий луч света, пущенный Соней в забрало. Подрубленная с внутренней стороны локтя рука. Удары топорами по затылку.
        Наверное, со стороны мы казались усталыми шавками, что треплют окровавленного льва, кидаясь на него то с одной стороны, то с другой. Но мне было плевать, я так устал, что готов был выпустить из онемевших пальцев рукоять меча.
        Всё закончилось, когда горцу удалось сорвать с гиганта помятый шлем. Я подловил момент и вонзил в раздутое, синюшное лицо, волшебный меч, пропустив через него накопленную энергию.
        Чемпион Маратис какое-то время сгорал. Полыхал белым пламенем, смотря на меня ничего не выражающим взглядом, абсолютно чёрных глаз.
        В конце, от него осталась лишь груда доспехов.
        Гиллерт пнул нагрудник и поворошил ногой высыпавшийся из него прах:
        - Кристалла нет.
        Подошедшая ближе Соня опустилась на колени переводя дух:
        - Я всё равно не смогла бы его выпить. Сил совсем не осталось.
        Жрица была бледной как полотно, того и гляди свалится в обморок. Я постоянно забывал, что в отличии от прочих людей, оперирующих магией, между нами есть существенное различие. Их нейронная сеть, их древо - не впитывает в себя энергию словно губка, как это происходит в моём случае. Представить страшно в каком отчаянном напряжении работает Соня, в постоянных попытках выжать из себя ещё капельку силы, чтобы спасти товарищей.
        Я и сам был не в лучшей своей форме. Схватка знатно поваляла меня по камням, ноги дрожали. Приходилось опираться на меч, чтобы дать себе отдых.
        - Туман почти исчез.
        Воительница была права, большая часть тумана была наведена на нас с помощью магии. Этот же факт объяснял наличие столь сильного магического фона.
        Анника стояла на коленях перед бесчувственным кудесником. Чародей был жив, его грудь размерено вздымалась. Хотя лицо… было сплошь в засохшей кровище.
        Аспект защиты перекинула свою серую косу назад и дунув на чёлку, выбившуюся из-под обруча, со злостью спросила:
        - Ты сможешь ему помочь?
        Соня покачала головой:
        - Я на дне, и выберусь не скоро.
        - Тогда тратим неприкосновенный запас, мы дошли до края.
        Гиллерт кивнул. Он единственный кто ровно стоял на ногах и не выглядел уставшим:
        - Трать, эликсиры это всё, что у нас осталось.
        Кудеснику залили в рот жидкость из коричневой склянки. Пока Соня и Анника хлопотали над пришедшим в себя и кашляющим волшебником, мы с горцем вглядывались в туман.
        - Как думаешь, много их ещё?
        Гиллерт пожевал губу и сплюнул кровавую слюну, его губы были разбиты:
        - Если бы был хоть кто-то, нас бы сожрали пока мы возились с великаном.
        Убрав меч в ножны, я ответил:
        - Ты забываешь про Маратис.
        Но на это горец возразил:
        - Бьюсь об заклад эта сука сбежала. Они всегда так делают. Их задача стряпать гнёзда, а не рисковать попусту своей драгоценной шкурой. Я бывал в двух подобных логовищах, они были меньше, но везде повторялось одно и то же - зачистка - бегство вожака. Один из них даже пытался мстить, убил моего друга в Кинпорте через два месяца после зачистки, но и сам голову не уберёг. - Последнее слово Гиллерт буквально выплюнул. - Падаль.
        Слова Гиллерта о павшем друге заставили меня напомнить ему о потерях:
        - Что будем делать с Бледным?
        Гиллерт сын Хорка обернулся и окинул взглядом труп. На секунду его суровое лицо смягчилось:
        - Вынесем и захороним под светом солнца. Но сначала, закончим дело.
        Гиллерт оказался прав. Мы не встретили сопротивления. Зато нашли кладку мерзких, покрытых слизью яиц. Отсюда по словам Сони вылуплялись летуны. Плоды проклятой магии и соития вурдалаков, младшие слуги, в отличии от своих родственничков - полностью утратившие человеческий облик.
        Пещера не была открыта упырями. Люди, что когда-то жили в замке над нашими головами, знали и использовали её очень давно. Здесь, внизу, в самом тёмном и мрачном углу пещеры, мы нашли идолов. Аурис и Риордан, взирали на нас с искажёнными яростью и брезгливостью лицами, вырезанными прямо в камне. Раньше идолов было больше, но остальные были разбиты и осквернены, измазаны экскрементами и покрыты уродливыми письменами.
        - Когда-то здесь было светло. - Соня, указала на углубления в стенах. - Яркие осветительные кристаллы освещали эту часть пещеры.
        Чувствуя, как моя нейронная сеть пополняется энергией, я сказал:
        - Это место не похоже на храм.
        - О нет, это не храм. - Жрица подошла ближе. - Скорее какое-то памятное место. Жаль фресок не сохранилось, всё разбито.
        - Отойдите. Я должен сжечь эту мерзость!
        Рокта уже в достаточной мере пришёл в себя. Не знаю, что за эликсир ему дали, но он не исцелил кудесника, а просто поставил на ноги. Сейчас чародей опирался на Аннику и свой посох, выглядел ужасно старым и уставшим.
        Гиллерт попытался поумерить пыл колдуна:
        - Может не стоит тратить силы?
        На что кудесник лишь оскалился:
        - При всём уважении сын Хорка, мы оба знаем, что это необходимо. Да и сил, окромя телесных, у меня более чем достаточно.
        Горец не стал настаивать. Место поклонения Маратис выглядело мерзко, а оставшиеся яйца так и так нужно было разбить.
        - Фатур, фотас!
        Из нарисованного наконечником посоха круга, посыпались толстые искры. Пламенеющее раскалённым металлом кольцо зависло в воздухе и каждая искра, что вылетала из него - порождала маленький источник огня. Через минуту пожар раздался в ширь и захватил всю кладку. Слизь шипела и скручиваясь опадала целыми пластами, скорлупа трещала, а к потолку поднимался жёлтый дым.
        - Пойдём отсюда, догорит без нас.
        Гиллерт первым пошёл обратно, за ним потянулись остальные. К идолам вели вырезанные прямо в скальной породе ступени. Мокрые от близости реки, как и всё здесь.
        Глава 13
        Разговор
        Сложенный из поленьев погребальный костёр полыхал ярким, отдающим тепло, пламенем.
        - Бледный ходил с нами три года.
        Аспекты сидели мрачные, опухшие после полуденного сна и смотрели на огонь. Ночь всех вымотала, едва выбравшись из подземелий они забились в башню и забаррикадировавшись - отрубились. Проспали до самого обеда, а потом занялись похоронами.
        - Да, и никогда не подводил.
        Анника приняла из рук горца флягу и скупо приложилась. В фляге не было алкоголя, только крепкий отвар. Происходящее напоминало искажённую версию поминок мира-первоисточника.
        Грач был следующим на очереди. Сидя на лавке, вытащенной из соседнего дома, он принял у Анники флягу и сказал:
        - Знал его недолго, но успел задолжать ему жизнь.
        Ходящий между мирами и впрямь был в долгу у лучника. Это стрела Бледного вошла в лицо Маратис, когда та шагнула на из недр башни на Грача. Мозги аспекта пустоты были одурманены и, если бы не лучник - быть бы ему ужином для всей упыринной стаи.
        Грач протянул флягу Соне, но та отказалась её взять. В отличии от остальных она стояла. Тёмные мешки пролегли под её глазами, лицо осунулось, а рваный подол жреческого балахона висел изодранной тряпкой - жрица Енны была похожа на оголодавшую нищенку.
        Затянув погребальную песню, жрица провожала лучника в последний путь. В её слова вплеталась магия, Грач чувствовал это собственной нейронной сетью. Песня длилась несколько минут, а когда она завершилась из языков пламени вырвались бабочки и заложив круг нырнули обратно. Это кудесник Рокта, чья грудь была стянута повязкой приподнялся на своём месте и отдал дань боевому товарищу, сопроводив его уход вереницей пламенных бабочек.
        Ещё до того, как погребальный костёр провалился внутрь себя, оборачиваясь целой горой тлеющих углей, аспекты разделили между собой имущество павшего товарища. Лук красноглазого следопыта сломался во время битвы, но он всё равно оставил после себя богатое наследство.
        Грачу достался странного вида плащ, выполненный из множества полос тёмной ткани. Короткие, длинные, широкие и узкие, они торчали во все стороны, охватывали плечи и ниспадали вниз, делая любого владельца похожим на потрёпанного ворона.
        Зачарованные кожаные наручи, дарующие своему владельцу силу - забрал себе Гиллерт. Кинжал, способный пробивать магический щиты, достался раненому колдуну. А пояс, облегчающий ношу, выбрала Соня.
        Одна Анника с тоской перебирала вещи лучника и долго не могла выбрать что взять на память. Но в конце концов, всё же определилась, выудила из кипы вещей серьгу и убрала в поясной кармашек.
        Разделив припасы, ребята разошлись кто-куда, Грач заступил в дозор, а остальные беспредельно вымотанные и угрюмые вернулись в башню. Восстанавливать силы и отсыпаться.
        Смотря с вершины башни на тлеющее кострище, влажную, местами побитую тающим снегом землю, Грач и представить не мог что творится внизу, под землёй. Там, где доживала свой век гниющая грибная роща, заваленная трупами Эй’Ри и останками упырей.
        Разбитый в пух и прах подъёмник, грудой брёвен, канатов, тросов и каменных противовесов валялся на полу пещеры. Погребённые под ним упыри давно рассыпались прахом, расплющенные и перемолотые падением такой массивной конструкции, они не имели шансов на выживание…
        Все, кроме одного.
        Брёвна шевельнулись. Мелкие каменные осколки поспешили вниз. Вскоре толчок повторился, со скрипом сдвинул одно из брёвен. Один раз, второй, третий - с каждой секундой, то, что ворочалось внизу, прикладывало всё больше и больше усилий чтобы выбраться.
        Ровно до тех пор, пока верхний валун-противовес не рухнул, увлекая за собой доски и камни поменьше. А там, где он давил своей массой на разрушенный подъёмник, во тьме подземелья разгорелась голубоватая руна.
        Руна - вытатуированная на щеке Руса, принявшего кровь Маратис как дар.

* * *
        - Как вы оказались в этих местах?
        Каша в котелке была обжигающей, отставив в сторону миску я решил дождаться, когда она остынет. Мы находились на самом верху надвратной башни, погода стояла безветренная и солнечная, но светило клонилось к закату, а в тёмное время суток на улице всё ещё властвовал холод.
        Аспекты сидели в тесном кругу, все кроме Гиллерта. Горец находился в дозоре.
        На мой вопрос ответила Соня:
        - Ребята нашли меня на склоне Одинокого клыка после падения подгорной твердыни. Я не помню, как там оказалась. Вокруг было много раненных и оглушённых людей. Масса беженцев: горцы, Русы, зверолюди… все кто не был в центральных ярусах во время рождения чёрного принца.
        Я нахмурился:
        - Рождение принца?
        Я видел взрыв и даже испытал его последствия на собственной шкуре. Чувствовал магический фон и знал, что внутри горы случилось что-то ужасное. Хотя… куда там ещё ужаснее. Кровавый дождь, льющий с верхних ярусов и мостов, заваленных трупами. Эхо агонии целого города. Слуги демона, собирающие человеческую плоть, осквернённые зверолюды и армия мёртвых пришедшая снизу.
        За жрицу мне ответила Анника:
        - Мы все видели его рождение. Видение, сон, называй как хочешь. Он родился в крови затопившей ступени Ирдиса. Чёрный как ночь и голодный. Это его первый крик сотряс подгорный город до самой вершины.
        Кудесник Рокта, бледный и ждущий, когда жрица восстановит свои силы для исцеления, тоже сидел с нами, хотя по старику было видно, что кусок ему в глотку не лезет. Он не притронулся к еде и только много пил, казалось бы, безучастный к нашему разговору.
        Но при словах воительницы колдун оживился и проскрипел:
        - Демоническое отродье! Не удивлюсь если всё затевалось для кровопролития. Чудищу нужна была не победа в битве, а энергия, которую он черпает из эмоций разумных.
        Жрица кивнула:
        - И её ему дали вдоволь.
        Кудесник фыркнул:
        - Будь старая империя жива, жречество и серые плащи императора никогда бы не дали подобному гнойнику разрастись. Наместник был слеп и слишком полагался на своих воинов.
        Анника, уже скребущая ложкой по опустевшей миске, покачала головой:
        - Укрепления и воины это всё на что он мог полагаться. Он воин и действовал как воин, глупо его порицать за это. Смотреть в темноту не его задача.
        Рокта поднял голову и нахмурился:
        - Намекаешь, что круг чудес виноват в произошедшем?
        Воительница устало взглянула ему прямо в глаза:
        - Говорю прямо, что не стоит искать виноватых. Ни среди горцев, не среди круга чудес. Мы все прозевали беду у нас прямо под носом.
        Слушая эту тихую перепалку, я всё ещё ждал ответа на свой вопрос. И жрица, в конечном итоге, удовлетворила моё любопытство:
        - Выжившие разбились на группы. Мы присоединились к одной из таких групп и вызвались проверить это поселение. Теперь здесь безопасно, сюда можно привести остальных.
        Анника встала и полив воды вымыла свою миску, в конце вытерев ту сухой тряпицей:
        - Сменю Гиллерта, ему нужно поесть и заодно решить, когда мы двинемся в обратный путь.
        Воительница ушла, спустилась вниз по приставной лестнице тихонько позвякивая своими доспехами. Мы просидели, думая каждый о своём несколько минут, а затем Рокта нарушил тишину. Всё такой же бледный, с выступившим на лице каплями пота, он приложился к кружке с отваром и сказал:
        - Я еле хожу. Гиллерту придётся подождать, пока жрица в ежедневных медитациях восстановит свои чудеса.
        - Не придётся.
        Горец уже поднимался. Могучий воин шаркнул плечами узкий лаз за моей спиной и ступил на верхнюю площадку.
        - Я уже принял решение. Нам незачем уходить, если всё равно придётся возвращаться.
        Горец сел на лавку, протянул руки к жаровне вокруг которой мы сидели и потёр озябшие ладони друг о друга:
        - Мы с Грачом уйдём с рассветом, а вы отдыхайте. У тебя, старый пень, хватит сил чтобы зажарить десяток чудовищ. Вместе с Анникой вы сумеете защитить жрицу.
        Соня подала ему миску, он с благодарностью её принял, но есть повременил. Повернувшись, горец взглянул мне в глаза и сказал:
        - Но для начала ты должен рассказать, как сумел выбраться. Соня сказала, что тебя ударил призванный демон, огромной булавой, в которой словно в клетке билась огненная птица. Это правда?
        За моей спиной звякнул доспех…
        Почувствовав на своём затылке взгляд, я вдруг понял, что Анника никуда не ушла. По спине пробежал вал мурашек. Горец слишком близко, с мечом не развернуться, не достать из ножен. Его короткие топоры или массивные руки достанут меня прежде, чем я успею рыпнуться.
        Тяжёлая струна опасности натянулась в воздухе, дрожа от напряжения.
        Рокта сидит на противоположной стороне, за жаровней, ударит заклинанием прежде, чем я достану его. Взгляд внимательный, кружка исчезла из руки, вторую положил на посох. Соня ушла куда-то к Аннике, я не стал оборачиваться чтобы узнать куда именно. Это не важно, важно другое - группа прижала меня к стенке, а я понял это в последний момент.
        «Анника… спускалась, нарочно звеня доспехами, а поднялась обратно бесшумно…»
        - Ну?
        Гиллерт терял терпение. Я знал, что произойдёт дальше. Никто не будет шутить. Если я не отвечу, горец швырнёт мне в лицо свою горячую миску, а потом меня просто убьют.
        - Я расскажу всё как есть, но в это будет тяжело поверить.
        Интуиция меня не подвела. Анника стояла где-то за моим левым плечом. В её голосе звенел металл:
        - Ты уж постарайся.
        Я сидел прямо, руки лежат поверх меча, сам клинок в ножнах - на коленях. В такой ситуации лучше не давать поводов к драке и потому я решил не лукавить:
        - Рогатая тварь и в самом деле достала меня. Переломала все кости и отшвырнула в грязь, под стену туннеля.
        Не дожидаясь продолжения, со мной заговорила Соня. Голос девчонки, с которой мы прошли столь много тягот, не был обременён эмоциями. Иногда я забывал, что Соня только с виду тоненькая девушка. Она жрица Енны, и это делает её не менее опасной чем ту же Аннику.
        - Переломы и ожоги… чтобы выжить тебе нужно было использовать сильное чудо исцеления или не менее сильный артефакт. Целителей в подгорном городе всегда было мало, а уж способных восстанавливать такие раны и подавно. Кто помог тебе?
        Значит подозревают… и правильно делают.
        - Зверолюды из дома Мягкой лапы вынесли меня из того туннеля ещё до того, как он был обрушен.
        Взгляд Гиллерта сделался стальным, а голос завибрировал:
        - Дом Мягкой лапы приютил скверну. Это все знают. Любой другой на твоём месте умолчал бы о такой связи.
        Я хмыкнул и пожал плечами:
        - Какой смысл врать? Мы с Соней нашли способ снять с меня чёртову печать, но это лишь раззадорило интерес Чёрного принца. Он хотел обладать мной, сделать из меня своего слугу.
        Кудесник прервал меня своим скрипучим голосом:
        - У него вышло?
        Я снова улыбнулся:
        - Частично.
        Холодное лезвие появилось справа, тонкое и острое оно соскребло щетину с моей шеи и упёрлось под челюсть, заставляя задрать голову. Анника, удерживая рапиру одной рукой, прорычала:
        - В подгорном городе погибло много наших друзей. Этот разговор не повод для улыбок! Отвечай на вопрос!
        Мало кому понравится, когда в него тыкают острым клинком. Мне вот тоже не понравилось. Злость закипела где-то внутри чёрным кипятком, но не прорвалась наружу. Внешне я остался невозмутим:
        - Я отвечаю на ваши вопросы одну лишь правду. Я умирал, меня вытащили незадолго до обрушения, и чёрный принц явился мне в облике мастера ключей Мара.
        Соня не смогла удержать удивлённый возглас:
        - Мар? Но как!
        Я грустно улыбнулся:
        - Как и все прочие, он пошёл на сделку. Он умирал в храме восьмерых, брошенный аспектом силы, южанином, что похитил тебя, а затем обернулся чудовищем. Чёрный принц помог коту спасти тебя, а взамен забрал его тело. Думаю, по той же причине ты выжила в подгорном городе. Возможно, демон обещал не вредить тебе.
        Соня подошла ближе, появилась в поле моего зрения и положив руку на лезвие, тихонько отвела его в сторону, одновременно обращаясь к Аннике:
        - Пусть говорит свободно, в нём нет тьмы, я знаю.
        - Но…
        - Я не запрещаю вам спрашивать, но рубить с плеча не нужно, давайте дослушаем.
        Анника фыркнула и отступила. Всё же репутация у жрицы была на высоте. К её мнению прислушивались.
        Пожав плечами, я продолжил рассказ:
        - Я умирал. Он предложил мне десять лет свободы и жизнь. Я согласился. Так что теперь… - я кивнул на свой меч и продолжил полным сарказма голосом - Наслаждаюсь свободой.
        - Мне жаль тебя. - Рокта скривил свои губы в презрительной гримасе - Отдать себя в вечное услужение мерзкой твари из малодушного желания прожить чуточку дольше отведённого тебе срока… Ты будешь нести смерть и страдание невинным, сам превратишься в монстра, и даже твоя смерть ничего не изменит.
        На несколько секунд вокруг повисла тишина. Солнце закатилось, от горящих поленьев в жаровне распространялся жёлтый свет. Отблески пламени выплясывали на людях, перемежаясь с резкими, глубокими тенями.
        Игра света делала лица аспектов зловещими масками, выступающими из окружающей тьмы.
        - Мне нужна ваша помощь.
        Я сам не ожидал что скажу это, но мне надоело быть одиночкой. Я одичал, едва не превратился в бездушного безумца, скитался по этому миру в вечном водовороте ужасов и сражений. Пора подружиться хоть с кем-то. А любая дружба как известно начинается с доверия.
        Похлопав себя по куртке, я залез в карман и вытащил на свет две бусины. Красную и чёрную. Дар чёрного принца и заключённую в темницу душу.
        - Здесь скверна, которой наградил меня Чёрный принц. - я ткнул пальцем в чёрную бусину, а затем в красную - А здесь одна из тех, кого южане называют Мастерами боли, ведьма, способная отбирать тела у живых. Королева Эй’Ри помогла мне извлечь их и запечатать в эти сферы.
        - Извлечь?.. Королева мать Эй’Ри?
        Казалось, один Рокта сразу понял о чём речь:
        - Ты хочешь сказать, что всё это было внутри тебя? Волшебный народец никогда не помогает людям просто так. - на секунду лицо волшебника приняло задумчивое выражение - Они что-то попросили взамен… верно?
        Я кивнул:
        - Да, это было внутри. - убрав бусины обратно в карман я продолжил - Эй’Ри помогли мне в обмен на обещание пронести семя их грибницы в мир-Первоисточник.
        После упоминания мира-Первоисточника на меня посыпались вопросы. Градус враждебности опустился почти до нуля. Я отвечал и отвечал, не замечая, как летит время. Рассказывал о городах-ульях, многоуровневых подземных лабиринтах и корпорации. Об катастрофе что произошла по воле восьмерых высших ИИ и об том почему этот мир-отражение тоже подвергся осквернению.
        Я рассказал всё. И это произвело на ребят неизгладимое впечатление.
        Для меня было странным что они не крутят пальцем у виска. Хотя в моём родном мире расскажи я кому-то про магию, демонов и зверолюдов меня бы как минимум отправили в медицинский сектор на обследование.
        - Большей херни в жизни не слышал! - Гиллерт плеснул остатки отвара в жаровню из-за чего угли на него рассерженно зашипели. - Но сдаётся мне если бы ты врал, придумал бы что-то правдоподобней. На рассвете выходим. Остальные остаются ждать в крепости.
        Глава 14
        Передышка
        Горец был молчаливым напарником. Угрюмым, мрачным и здоровым. Но несмотря на комплекцию, он передвигался в лесу вдвое тише меня.
        Пока я жил у Эй’Ри - мир на поверхности растаял. Снежные кучи ещё валялись кое-где в тени деревьев, но и они доживали последние дни. Воздух потеплел, куртку пришлось расстегнуть и снять с неё тёплую подстёжку.
        Зимой лес казался мне мёртвым. И звуки в нём стояли такие же мёртвые, один скрип - да завывания ветра. Теперь же откуда ни возьмись появились птицы. Чёрное вороньё расселась на ветвях и провожало нас раздражёнными криками.
        «И где только прятались всю зиму?»
        Лес был испорчен. Устилавшие поверхность корни, часто рассыпались под моими ногами. Некогда заиндевевшие стволы, растаяв, вдруг обнажили гнилые раны. Среди деревьев плохо пахло, и я понимал, что на многих из них - листва уже не распуститься.
        Гиллерт остановился перевести дух в тени массивного дерева. Влажная земля чавкала под его ногами.
        - У вас тоже так? В том мире откуда ты родом.
        - У нас всё хуже. Первоисточник - сердце той гнили, что распространяется по остальным мирам. Люди там словно крысы ютятся по норам, а поверхность так сильно пропитана ядом, что без специальных костюмов в некоторых местах не пройти.
        Горец сплюнул:
        - И ты желаешь туда вернуться?
        Я пожал плечами:
        - Это мой дом.
        Этот короткий разговор был единственным за целый день. Гиллерт шёл, останавливался, пил и ел, справлял нужду и снова шёл. Я же был его не менее молчаливым отражением.
        Ночь разбили на две смены и провели её, не разжигая костра, ограничившись лишь кругом-оберегом, подсмотренным у жрицы.
        А на следующий день - вышли к лагерю.
        Расположенный меж двух холмов он был бы неплохо замаскирован… если бы не сами люди. Они жгли костры и шумели. Я учуял их задолго до того, как увидел.
        Поймав мой взгляд Гиллерт словно прочитав мои мысли, сказал:
        - Не все в этой группе воины или охотники. Полно детей и женщин, обычных мастеровых и рабочих. Они не умеют вести себя тихо.
        - Зато я умею!
        Этот неожиданная, произнесённая звонким голосом фраза, заставила нас задрать головы. Прямо над нами, на широкой ветке дерева, расселась… (или расселся?) лучник, забавный зелёный колпак венчал кудрявую, веснушчатую голову. Тонкокостный, и частично скрытый за ветвями внешний вид, не давал представления о половой принадлежности нового знакомого.
        - Я бы на твоём месте так не подкрадывался Илфи, мой друг очень нервный, сшибёт тебя с твоей ветки - глазом не моргнёт!
        Моментально стало ясно, что горец и «зелёный колпак» друг друга знают.
        - А я и не подкрадывалась! Вы сами зашли на мою территорию!
        Сидящая на ветке девчонка бесстрашно откинулась назад и упала вниз. Уже в воздухе перевернулась и приземлилась ровнёхонько на ноги.
        Трудно не оценить подобную ловкость. Я по сравнению с ней - задубевший дровосек с оглоблей наперевес.
        Серебряное зеркальце сверкнуло в её руках и меткий солнечный зайчик ударил по моим глазам.
        - Простите. - пожала узкими плечами Илфи - Стоило проверить, нет ли на вас личины.
        - Моего друга зовут Грач. - и повернувшись ко мне Гиллерт добавил - А это аспект меткости, Илфи.
        Дальше мы шли уже втроём. Горец задавал вопросы, девчонка отвечала, а я слушал.
        - Мертвецы оттаяли, каждый день выходят к лагерю. Прошлой ночью мы потеряли троих. Двух дозорных и женщину.
        - Каким образом?
        - Просто исчезли, никаких следов. Что-то утащило их в ночь. Заметили только когда смежная пара забила тревогу, не обнаружив дозорных на месте.
        - Кто-то из наших?
        - Нет, обычные охотники… а остальные? Где Рокта, Соня, Анника и Бледный?
        Я не видел выражения лица Гиллерта, шёл следом, перед глазами маячили спины спутников, но был уверен, что тот нахмурился:
        - Бледному не повезло. Остальные ждут в крепости. Мы вырезали тварей, теперь туда можно привести людей.
        Илфи вздохнула:
        - Жаль Бледного, он был хорошим стрелком и следопытом. Слуги Риордана, мертвецы?
        Ответ горца был коротким:
        - Вурдалаки.
        Перед тем как войти в лагерь мы встретили ещё пару вооружённых людей. Горцев, подчёркивающих принадлежность к своему роду лазурной краской на правой щеке. Такая же лазурная полоса пересекала их деревянные щиты.
        Они кивнули нам и продолжили нести службу, а мы вошли в лагерь.
        - Подожди здесь. - Гиллерт ткнул рукой на костёр, за которым сидела тройка мужиков. - Я переговорю кое с кем и вернусь за тобой.
        Я не стал настаивать на своей компании, молча кивнул и отправился куда указали. На меня бросали взгляды, чужаки в этом лагере были редкостью. Где-то рядом ревел ребёнок, в воздухе пахло снедью, кислым потом и кровью. В десятке метров разделывали тушу оленя.
        Я уселся на перевёрнутую чурку и окинул взглядом мужиков. Чёрные бороды, сальные волосы, широкие ножи на поясах, малые топоры в специальных петлях, грязная, вся в заплатах, одежда. Они немало вытерпели после Одинокого клыка.
        Оружие вычищено и наточено, на лезвиях топоров не видно зазубрин. За оружием здесь ухаживают лучше, чем за внешним видом - реалии жестокого мира.
        Я им кивнул и получил такие же сдержанные кивки в ответ. Меня пощупали взглядами, но я вряд ли сильно отличался от этой тройки. Разве что рожа у меня почище, и одежда не так затаскана. Моя щетина ударными темпами превращалась в полноценную, неухоженную бороду, да и волосы отрасли, того и гляди в глаза полезут. Стоило озаботиться гигиеной, но пока что-то было не до неё.
        - Значит ты Грач?
        Илфи плюхнулась рядом, по правую руку, лицом ко мне. Я сдержано улыбнулся и ответил:
        - Значит Грач.
        - Откуда ты? С виду Рус, но больно тонкая у тебя кость для Руса. Метис? Таскаешь с собой длинный рыцарский меч, но на аспект силы не похож. Для аспекта защиты уж больно мало на тебе железа… ещё и герб этот странный с птицей, так кто ты?
        Протянув руки к костру, я подставил ладони под его тепло:
        - Как-то меня назвали аспектом пустоты, но я не знаю, что это значит.
        - Хм, интересно, никогда о таком не слышала. А с Гиллертом как связался? Ты тоже из Одинокого клыка? Бродил где-то поблизости?
        Вопросы сыпались один за другим, но я не стал отвечать. Во-первых, по другую сторону костра народ «грел уши», а во-вторых, слишком простой с виду и болтливой была эта Илфи. Такой образ вполне мог быть игрой, чтобы расположить к себе и развязать язык.
        - Мы с Гиллертом старые знакомые.
        Лучница хмыкнула:
        - Рыцарь поди одичавший? Но мы сейчас все такие. У меня тоже зубы целые да ровные, а толку? - Илфи махнула рукой. - Дом родителей давно сгорел вместе со всей деревней и людьми. Ходят теперь чёрные, лапы тянут и сожрать хотят.
        Илфи фыркнула и поднявшись ушла, так же стремительно как появилась.
        «ходят теперь чёрные, лапы тянут и сожрать хотят»… за каждым в этом мире тянулась чёрная дорожка собственного горя. Обыденно-мерзкого и удивительно массового. В этом обе наши реальности были ровней. В Первоисточнике у любого выжившего за плечами была масса мертвецов: родственников, друзей, знакомых…
        Тут, как показала практика - тоже.
        Вскоре вокруг пробежала невидимая волна суеты. Криков и беготни стало больше. Я сидел, смежив веки, и положив меч на колени, ждал, пока лагерь спешно сворачивался.
        Заросшие незнакомцы вскоре покинули меня. А я всё так же сидел и ждал, ровно до того момента пока за спиной не прогудел голос Гиллерта:
        - Пойдём проводниками. Люди устали, но хорошие вести подхлёстывают их.
        Костёр зашипел, в него вылили воду из котелка и стали затаптывать. Настала пора двигаться в обратный путь.

* * *
        Молот поднялся и опустился на стальную, раскалённую пластину.
        Полетели искры…
        За две недели что я пробыл в зачищенной от вурдалаков крепости, удалось отдохнуть и подготовиться к выходу. Я подстригся, отмылся, и наслаждаясь натопленной купальней с удовольствием выскоблил лицо бритвенно-острым ножом.
        Жаркая баня и горячая снедь из общего котла стали для меня незабываемым наслаждением после перенесённых тягот. Люди, выжившие в Одиноком клыке, преображались день ото дня и вместе с ними преображалось брошенное человеческое жилище. В помещениях теперь пахло жизнью, травами и едой, слышался детский смех. Исхудавшие лица расцвели скупыми улыбками, а одежда очистилась от дорожной грязи.
        Крепость ожила, с приходом людей.
        Пластина под ударами молота выпрямилась, и я сунул её в воду. Снял фартук и вышел из кузни на свет. За моей спиной продолжалась работа, звенели молоты, сыпались искры. Один из мужиков достал мою пластину из воды и принялся с ней работать. Тут знали, что я провожу время в кузне и помогаю чинить инструменты из баловства и ради поддержания формы.
        Я присел на уличную лавку, прикрывая глаза от света и с удовольствием ощущая на своей коже прохладный ветерок. Но идиллия продлилась недолго:
        Чья-то мощная лапища бухнула меня по плечу, лавка пошатнулась и в ухо прогудело голосом Гиллерта:
        - Выходим завтра?
        Я кивнул:
        - Да, думаю время пришло. Все восстановили силы, Соня и Рокта в порядке. Илфи идёт с нами?
        Горец покачал головой:
        - Я думал взять её на роль стрелка, но лучше пускай остаётся в крепости. У нас мало воинов, не гоже стену без пригляда оставлять. Ну и тайны твои, сам понимаешь, пришлось бы ей всё рассказать, а язык за зубами она держать не умеет, ребёнок ещё.
        Я поднялся и прежде, чем уйти смывать с себя пот, кивнул Гиллерту. Воин ответил мне таким же кивком.
        Завтра утром, мы пойдём к зоне нестабильности - и пусть случиться то, что должно.
        За весь оставшийся день я ни с кем из аспектов больше не пересёкся. Все были заняты своими делами. Мысли о предстоящем походе не давали мне покоя и окружённый ими я пролежал до глубокой ночи на крыше одного из домов.
        На улице дул прохладный ветер, но в целом он не мешал, а подложенная под спину шкура неизвестного зверя защищала меня от простуды. Звёзды расцветали в темноте яркими точками и глядя на незнакомые созвездия - я размышлял.
        Слишком много НО у моего плана. Да и планом-то простое желание попасть домой не назвать. Прорыв реальности, путешествие в этот мир-отражение - сопровождалось перерождением, потребовало уйму заёмной энергии, обеспеченной Культом, и как выяснилось стало причиной краха Чёрной пирамиды - главного храма культистов в междумирье.
        Из всего этого напрашивался вывод, что ни хрена у меня не выйдет…
        Первичная задача была простой как четверть кредита. Осмотреть зону нестабильности, ту самую, что простёрлась на краю разрушенного моста, у грязной реки с неизвестным мне названием. Убедиться в устойчивости аномалии.
        Как только эта первичная цель будет выполнена, я попробую поработать с реальностью, как делал это в Первоисточнике. Представлю место, попытаюсь проникнуть вглубь зоны нестабильности, направляя энергию нейронной сети своей волей и мыслями. В прошлый раз это потребовало колоссальных затрат… но я готов к неудаче, поэтому с нами идёт Рокта. Кудеснику интересно, им движет любопытство и жажда знаний. Это он подбил всех остальных помочь мне, сопровождать - обеспечивая охрану. И он маг, а значит лучше любого из нас разбирается в законах этого мира. Его присутствие точно не будет лишним.
        Я уже смирился с мыслью что первый, пробный заход, окажется неудачным. Мои мысли и планы простирались дальше, я не собирался падать духом. Главное увлечь идеей межмировых переходов кудесника, он поможет уговорить остальных. Окружить себя сильными, знающими людьми - прямой путь к успеху.
        Главное, что у меня есть идея, лестная любому искателю приключений - спасти мир. И притом не один мир, а остановить изменения, идущие по колоссальной цепочке реальностей-отражений. Если я смогу зажечь остальных этой мыслью, они пойдут со мной куда угодно, даже в обитель чёрного принца.
        Никакое золото и богатства не заставят их пойти на смерть, а идея - запросто.
        На секунду мне стало стыдно за такие мысли, но я отбросил стыд прочь. Такие как Гиллерт живут словно яркая свеча. Горят сильно, но и век их недолог. Одно из сражений неминуемо убьёт аспектов, как это было с Бледным… и каждый из них это знает. Моей вины в этом нет.
        Задумавшись о природе аспектов, я вдруг понял, что они - отражение старателей мира-Первоисточника. Идущие насмерть ради других. Прокладывающие тропы во мраке…
        Поймав эту мысль, я улыбнулся и закрыл глаза… следовало выспаться.
        Глава 15
        Погребальные костры
        Мне снился дождь, его капли стучали совсем рядом, но меня не касались.
        Тук-тук-тук…
        Дробный перестук накатывал волнами, но вместо холода и влаги почему-то становилось жарко.
        Тук-тук-тук…
        Странный дождь. Неправильный. Тревога трусливой мышью забилась под сердцем, я заворочался пытаясь её прогнать, но уже убегая она пронеслась по руке и цапнула меня за пальцы…
        - Ссс!
        Раскрыв глаза, я зашипел от боли и резко сел, тряся прокушенными пальцами. Сон смешался с явью и мне не сразу удалось понять в какой ужасной заднице я оказался.
        Тук-тук-тук… пробарабанили стрелы совсем рядом. Крыша уже полыхала, занимался пожар. Подхватив свой меч, я перекатился в сторону, спасаясь от огня, который стремительно вгрызался в край пробитой стрелой шкуры, только что приколоченной к крыше.
        Как ни одна из этих стрел не впилась в моё тело - ума ни приложу. Отделаться в такой ситуации чуть-чуть обожжёнными пальцами было сродни дикой удачи.
        Сегодня мне определённо везёт.
        Убегая, а точнее укатываясь, я свалился на крышу нижестоящей пристройки и только сейчас понял, что вокруг разлилась странная тишина. До меня доносились только те звуки, чей источник находится в непосредственной близости, буквально на расстоянии вытянутой руки. Остальное же, глушилось намертво.
        Я видел, что в отблесках занимающихся пожаров на ближайшем участке стены мечутся тени. Искры летят от столкновений клинков, разеваются рты в страшных криках - но ни звука не доносится с той стороны, как, впрочем, и со всех остальных.
        Южане… их одежды и изогнутые клинки ни с чем не перепутать. Пока одни сковали боем немногочисленных защитников стены, прижимая и оттесняя тех к башням, другие уже спускались в поселение.
        В этот момент вся неопределённость ситуации, весь хаос и сумбур для меня закончились. Под рукой меч, вокруг враги… знакомая и привычная стихия заставила ухмыльнуться и потянув клинок из ножен прыгнуть вниз, прямо в гущу воинов, что сбегали по внутренней лестнице.
        Кровь забрызгала и меня и друзей южанина, разрубленного мною напополам. Я появился среди них грозным демоном, рассёк одного, и круговым взмахом покончил ещё с двумя. Третий тоже был обречён, из обрубка его руки толчками фонтанировала кровь. Воин пятился, не сводя своих удивлённых глаз с искалеченной руки.
        Не часто мне удавалось появляться столь эффектно.
        Тройка смуглых бойцов задержалась на каменных ступенях узкой лестницы. Идущий первым, по виду очень молодой, так впечатлился быстрой гибелью своих товарищей от моего клинка, что замешкался, не позволяя пройти остальным.
        - Анурис!
        Призванная на помощь воздушная стихия швырнула меня вперёд. Я промчался мимо лестницы на бешеной скорости, ударил молодого воина пониже колен, заставив его жалобно заголосить где-то за моей спиной.
        «Как он умудряется оставаться в сознании лишившись обеих ног?»
        Что-то пощекотало мне щеку и задрав голову я увидел над собой лучника. Стоя на стене, он накладывал на тетиву новую стрелу, но в этот момент его голова вдруг дёрнулась, а тело обмякло. Труп с рассечённым затылком упал на землю передо мной, а на его месте, там, где ещё недавно он грозил мне своими стрелами, появился неизвестный воин горец и отсалютовав мне топором, исчез из поля моего зрения.
        Хаос боя увлекал меня всё глубже.
        У меня осталось всего два противника. Те самые южане, которых притормозил уже затихший на земле молодой. Перешагивая останки своих товарищей, они спустились во двор и прикрываясь круглыми щитами норовили разойтись в стороны в попытке зажать меня в клещи.
        Эти - были опытными бойцами. Смерть не смущала их, трупы и кровь были привычным делом. Булава и сабля против длинного меча не лучший расклад, особенно если напротив два человека неизвестного уровня угрозы…
        Я успел наложить на себя золотистый щит-оберег прежде, чем клещи сжались. Увидев, что я творю заклинание, оба воина бросились ко мне, и от их былой, напускной осторожности - не осталось и следа.
        Я встретил их размашистым ударом, за которым уже привычно маскировал отступление и стремительный контратакующий выпад.
        Реагируя на удар остриём Легиона, вражеский щит хрустнул разрубленным металлом, но дальше… всё пошло не по плану. Вместо того чтобы проникнуть глубже, достать до податливой плоти и ужалить врага в грудь, волшебный меч вдруг отклонился в сторону и покинул мои руки. Враг крутнул щитом, и используя его как рычаг, хитрым приёмом вырвал мой меч из рук.
        Золотистая вспышка не заставила себя ждать.
        Я сознательно подставился под второго, жертвуя оберегом и желая покончить хотя бы с одним смуглым воином. Не вышло. Следом за ударом булавы в меня врезался малый щит, отбил руку и бок, усадил на задницу.
        - Спиракту!
        Шея бойца хрустнула и неестественно вывернулась, вознесённая над головой рука с зажатой в ней булавой сухо щёлкнув, сломалась. Вал разрушений прокатился внутри человеческого тела и заставил его сложиться изломанной куклой.
        Но второй всё ещё был здесь и не собирался отступать. Время, которое он потратил чтобы избавиться от меча, застрявшего в щите, я использовал чтобы подняться, но на этом моя фора закончилась.
        - Крио Кима!
        Волна холода притормозила воина в метре от меня, притормозила, но не убила. Я успел заметить, как всполохом пламени сверкнуло что-то на его запястье, а затем мне пришлось отскакивать от удара саблей.
        «Вот чёрт!»
        Направленный выброс сырой энергии стал выходом из сложившейся ситуации. Воздух изогнулся и ударил южанина в грудь вминая кольчугу и одежду прямо в рёбра. Прежде чем воина отбросило прочь, из его рта ударил фонтан крови полный частичек разорванных лёгких…
        И без того заляпанный кровищей с головы до ног, я посмотрел на свои руки, заметил стекающие по запястьям белёсые образования и согнувшись - проблевался.
        Не знаю, что повлияло на меня… вид останков, чувство крови на лице и губах, руках, волосах, во рту и даже на шее, или может работа с сырой энергией? Так или иначе, позыв я сдержать не смог и сплюнув горькую слюну, с чувством выругался.
        Легион лежал в какой-то паре метров и вскоре вновь оказался в моих руках. Нейронная сеть перестала наполняться энергией и вместе с тем в окружающий мир вернулись звуки. Над моей головой, на стене кто-то ругался десятком голосов сразу на нескольких языках. Орали горцы, им вторили русы, да и сами южане в долгу не оставались. Орали раненные, живые, умирающие, кричали за стеной полыхающего дома женщины и им вторили дети.
        У ворот что-то грохнуло, да так, что обломок древесины с моё туловище размером пролетел мимо меня обдав жаром. С грохотом протесав крепостную стену, он проломил забор за моей спиной.
        Слегка ошалев от такого расклада, я посмотрел обломку вслед и увидел столб пламенных искр на месте падения. Покрывшись мурашками от запоздавшего ощущения страха, я сотворил новое заклинание-оберег заплатив за него двойную цену и поспешил туда, где шума было больше всего - к надвратной башне.
        Ночная темнота, наполненная дымом, запахом вспоротых кишок и проломленных голов, была расчерчена жёлтым светом горящих крыш. С огнём боролись, тушили несмотря на хаос сражения и делали это в основном старики и подростки.
        Я мельком отметил людскую цепь, что протянулась с вёдрами от источника к ближайшему горящему дому.
        Какой-то южанин выскочил прямо на меня, но получил в лицо стрелу и свалился. Я перешагнул его труп и сам едва не погиб. С гиканьем, прорвавшийся от ворот всадник попытался срубить мне голову. Парень был ловок, но не ожидал, что его удар будет остановлен оберегом, я же, в ответ - рубанул его несущегося мимо коня по передним ногам, заставляя животное с диким ржанием обрушиться на землю.
        Всадник это падение не пережил, я отчётливо расслышал хруст костей, когда конь завалился на него своим весом.
        В массовой ночной свалке время течёт иначе. Ты просто физически не можешь контролировать ситуацию вокруг себя, и она меняется ежесекундно набором звуков и движений. Ощущения будто попал в штормовое море и его волны пихают тебя со всех сторон, заставляются отшатываться, морщиться, крутиться. А там, где раньше ты бы пошёл напрямки - теперь лавируешь между теми, кто скрестил клинки и теми, кого просто не можешь опознать из-за темноты.
        Мимо пробежали горцы, я узнал их по одежде и был вынужден притормозить. Два наших воина драпали от ворот со всей возможной прытью и это меня несколько смутило. Впереди качалась толпа, метались тени, звенело оружие - в темноте кто есть кто было не разобрать.
        Одна из тёмных фигур шагнула в мою сторону. Рослый, широкоплечий силуэт, выдавал в нём горца или как минимум руса. Незнакомец ковылял, держался рукой за бок и едва удерживал одноручный меч во второй руке.
        Я шагнул к нему навстречу, желая придержать и оттащить от общей свалки, но едва не лишился жизни. Вовремя взвыл ИскИн чья аналитическая система продолжала анализировать всю входящую информацию.
        Дёрганным, угловатым движением, рука с зажатым в ней оружием атакующей коброй устремилась мне в лицо. Меч прошёл так близко, что в отблеске пламени на клинке я успел разглядеть ржавчину и зазубрины. Ответный удар не заставил себя ждать. Отсечённая наискось половина головы полетела в грязь, но тело продолжало шагать и размахивать мечом в попытке изрезать меня неухоженной сталью.
        Тот, кого я принял за раненого, был давно мёртв.
        Трупы шли от ворот сплошным потоком. Я подоспел как раз в тот момент, когда бойцы защищающие врата, погибли или отступили.
        Отпрыгивая и уворачиваясь, я выманил своего противника на свет и понял, что лишь темнота стала причиной того, что я обознался. Окровавленная борода выродка торчала острыми сосульками слипшихся от старой крови волос. С облысевшего черепа, той части головы что осталась целой после моего удара, свисали безобразные, просаленные патлы. Белёсый глаз, выпирая гнилостным наростом, блестел отблесками потусторонней энергии, что плескалась запертая внутри гниющего тела.
        Страшная рана, нанесённая Легионом, заставила мозги умертвия вывалиться из черепной коробки прямо на плечо и шею. Меня едва снова не вырвало, но в этот раз, сам процесс схватки угомонил мой желудок, являясь самым сильным отвлекающим фактором из всех возможных.
        Оживший труп пёр вперёд мельницей хаотичных, размашистых ударов. То, что в потёмках я принял за прижатую к раненому боку руку - оказалось безобразной культей. Обиженно поскуливая, мертвец пытался меня изрезать, но путался в ногах и каждый раз не поспевал на какое-то мгновение.
        Подгадав момент, я шагнул в бок и свистящим ударом рассёк его тело наискось. Плечо, голова и часть туловища кадавра свалились в одну сторону, а ноги с брюхом и единственной целой рукой - в другую.
        «Всё ещё шевелишься?»
        Эти немёртвые были странными. Мой меч должен был выжигать потустороннюю энергию внутри их проклятых тел, но не справлялся с этой задачей. В мыслях промелькнуло желание направить в клинок часть силы, чтобы разжечь на нём разрушительное пламя, но я отбросил его прочь.
        Воин со светящимся мечом в руках привлечёт внимание и наверняка умрёт, став отличной мишенью для стрел и любых других дистанционных атак противника.
        Последующие минуты стали для меня адским калейдоскопом проносящихся мимо событий. Как всегда, как это со мной бывало в критические моменты - я практически перестал думать. Колол, рубил, отступал. Уворачивался от ржавого оружия и тянущихся рук. Убирался с пути особо прытких, но слишком прямолинейных уродов и старался экономить силы.
        Вдох-выдох, шаг в сторону, удар, вдох-выдох. Новый шаг, изогнуться уходя от выпада копья, ещё шаг пропуская мимо себя топор, ударивший в землю и снова выпад… очень скоро я понял, что не справляюсь и осознал, что бегство уже невозможно.
        Показать спину, на секунду замешкаться - означало быть разорванным на части.
        Поток уродов охватил меня с двух сторон, и я жил лишь потому, что рубил и кромсал тех, кто вываливался из тьмы прямо на меня. Они не погибали последней смертью. Отрубленные конечности шевелились, ноги в ворохе выпотрошенных кишок продолжали неуклюже шагать, а истерзанные тела всё так же размахивали руками, ползли, рычали и жалобно скулили будто упрашивая меня накормить их собственной плотью.
        Мне показалось что я схожу с ума, ведь в многоголосом хриплом хоре мне чудились вполне различимые слова:
        У-ББ-ЕЕЕ-уЙЙЙ!!!
        ПО-МОООО-ГИИ!!!
        Я был готов бросит меч и использовать вязкий щит, подсмотренный давным-давно у жрицы, чтобы продержаться ещё десяток другой секунд пока не иссякнет энергия моей нейронной сети, но ИИ предложил - иной вариант.
        ИскИн понял, что носитель - (то есть я) погибнет без стороннего вмешательства и задействовал критические протоколы. Перед моим внутренним взором, в интерфейсе, раскрылась книга магии и следуя собственному чутью я не стал сопротивляться столь наглой «рекомендации». Минуя стандартный визуально-звуковой канал связи, ИИ перенёс все свои резервы на ускорение отклика. Иными словами - он внушил мне всю необходимую информацию без долгих объяснений. Через секунду мои пальцы уже рисовали нужный рисунок жестов, а в хриплый фон мертвячьего хора, ворвался усиленный магией крик:
        - Фосс Ламсис!
        Мой меч ещё падал, когда клубок света, образовавшийся в моих руках из остатков силы - полыхнул белоснежной вспышкой. Свет его был странен, пронизывал насквозь фигуры из плоти и крови, буквально смывая мясо с костей мертвецов.
        Их скрюченные пальцы, вцепившиеся в мои штаны и куртку со всех сторон, разлетелись горстью фаланг. Тела были отброшены прочь под звук ударивших друг об руга грудных клеток и позвонков, оскаленных черепов и иных выбеленных костей.
        Одного единственного мгновенья не хватило слугам Риордана чтобы захлестнуть меня и повалить наземь, перемалывая адской мясорубкой храпящих тел.
        Те, что были ближе - погибли мгновенно и образовали почти идеальный костяной круг останков, на расстоянии примерно пяти метров от меня. Остальные, валились на землю грудами хлама из костей и одежды, поднимая в воздух пыльные клубы праха.
        Судьба мертвецов была решена, лишь где-то у стен всё ещё ковыляли редкие тёмные фигуры, чудом не уничтоженные вспышкой. И их хозяину подобное надругательство над его «игрушками» не понравилось.
        Он стоял по ту сторону пламенеющих врат, чьи обломки валялись под надвратной башней. Колдун - с чьей личностью смешалась существо из-за изнанки привычного мира, опирался на узловатый посох и был мне незнаком, типичная южная внешность дополнялась хорошей одеждой, присущей скорее воину, чем магу.
        Очередной Мастер боли. Опасная и живучая тварь, не обделённая магическими талантами. В отблесках, распространяемых тлеющей древесиной, на мне сосредоточился взгляд карих глаз.
        Атака врагов захлебнулась. Стены были отбиты.
        С криком, так типичным для Русов из мира-Первоисточника, собравшиеся за моей спиной воины пошли в атаку на недобитков. Их вёл Гиллерт и его басовитый рёв перекрывал десятки прочих, ярко выделяясь на общем фоне.
        Когда я услышал этот многоголосый, яростный крик за спиной и встретился взглядом с колдуном, я понял, что сейчас произойдёт что-то очень нехорошее. Гибель множества умертвий вновь насытила воздух остаточным фоном, да таким, что моя нейронная сеть стала быстро заполняться силой.
        Его губы шевельнулись, и я закричал:
        - Аспида Иксодус!
        Распространяющий лучи света купол возник вовремя. Тьма у ворот изогнулась, сопротивляясь его лучам и ожила. Полностью скрыв за собой колдуна, она на секунду замерла непроницаемой линзой, а затем с мелодичным звоном лопнула…
        Осколки тьмы вспороли землю разбрызгивая комья земли и поднимая в воздух только-только осевший прах. Ударили в стены, выбивая из них цельные куски и каменное крошево. С визгом прошлись по моему щиту моментально его обнулив, и пронеслись над головой, обрушившись на защитников крепости.
        Воздух снова наполнился криками. Но в этот раз в них доминировала не ярость, а боль и отчаянье. Пошатнувшись после удара по щиту и сорванного заклинания, я снова бросил взгляд в сторону врат, но колдуна и след простыл. Замаскировав своё отступление тёмной магией - поводырь мёртвых скрылся.
        Я так и не узнал был ли наш противник Мастером боли, или одним из претендентов, искусных чародеев готовых впустить в своё тело хищное существо из-за изнанки мира, по типу той, которая звала себя Иви.
        Бой унёс жизни четырёх десятков человек. Семь из них были женщинами. Один - ребёнком. Остальные - мужчинами от двадцати, воинами. С учётом что людей в крепости осталось едва ли три сотни, потери были более чем солидными. И это, не считая почти полусотни раненных.
        Весь следующий день за стеной крепости полыхали погребальные костры. Останки чужаков зарыли в братской могиле. Я не присутствовал на похоронах, после ночной беготни всё тело болело. Лежал на втором этаже местной таверны и отсыпался, забившись в узкую комнату.
        Сквозь дрёму до меня доносились погребальные песни.

* * *
        - Они вернутся. - Гиллерт был хмурым отражением набухших пасмурных туч над нашими головами. - Попробовали крепость на зуб, узнали сколько в ней людей и насколько они опасны.
        Мы вышли из крепости пять дней назад. После произошедшего планы не изменились. Аспекты посчитали, что сидеть на одном месте и боятся показать наружу нос - не самый лучший вариант.
        На мой взгляд лидер искателей приключений был прав. То, чему мы стали свидетелями, было ничем иным как разведкой боем. Куча кадавров, пара десятков живых воинов, взобравшихся на стену при помощи крюков с верёвками и наведённой тишины. Южан было немного, и только поэтому крепость устояла.
        Рокта шёл следом за горцем, кудесник полностью восстановился после пережитых событий, но был всё так же скрипуч и болтлив:
        - Но стоило ли нам покидать людей в столь тёмный час?
        Гиллерт рыкнул на кудесника под стать злому псу:
        - Не ты, случаем, уговаривал нас уйти? Говорил, что все битвы вторичны, если история Грача правда?
        Рокта не стал отрицать:
        - Уговаривал да, и мои взгляды не изменились. Но это не отменяет переживаний за будущее беженцев.
        Идущая передо мной Соня, вмешалась в разговор двух аспектов:
        - Среди них множество мужчин. Есть кому защищать стены. Да простит меня Енна за эти слова, но тяготы отсеяли слабых и безвольных.
        Если я правильно понимал ситуацию, аспекты воспринимали любое трудное дело - личным вызовом. Задачей, требующей решения. А постоянное решение таких задач дарило им репутацию, которая в этом мире была едва ли не самой важной гранью жизни. Аспектов боялись, любили и уважали. Кормили, стирали их одежду, обеспечивали припасами, спрашивали совета. Я не мог припомнить, чтобы, находясь в поселении, кто-то из аспектов работал наравне с остальными.
        Хороший воин в этом мире-зеркале был в почёте.
        Жрица Енны, Соня, была впечатлена заклинанием-вспышкой, которое я воспроизвёл у врат чтобы спасти свою жизнь и уничтожить нежить. Она подробно расспросила меня о том, как я пользуюсь её заклинаниями, а я не стал врать и выложил всё как на духу.
        На что она удивлённо заметила, что жреческие заклинания необычная магия, и не работают в руках тех, кто богам не служит. Я же - лишь рассмеялся. Магия, это всего лишь энергия, накапливающаяся в нашей нейронной сети, которой мы придаём форму собственной силой воли.
        В этом вопросе наши взгляды расходились. Но я и не надеялся на понимание. Тяжело объяснить свою точку зрения, приводя в примеры выходцу из условного средневековья, современные твоему высокотехнологичному миру доводы. Да и язык у меня не был подвешен в должной мере, мои объяснения выходили путанными и косноязычными.
        Кроме нас пятерых, включая молчаливую воительницу Аннику, крепость покинула Илфи. Несмотря на то, что изначально мы не собирались брать лучницу с собой, рыскающие по округе южане охладили наш пыл. Опытный следопыт тысячекратно полезней в поле, чем на крепостной стене.
        Я почти не видел тонконогую девчонку. Она шла параллельно отряду, наматывала крюки и зигзаги, изредка показываясь на глаза. Там, где мы проходили сотню метров, она натаптывала все сто пятьдесят, но молодость и отличная выносливость играли ей на руку. На привалах Илфи не засиживалась, садилась позже всех и поднималась - раньше. Настоящий клад для любого отряда.
        Львиную часть дня мы молчали. Слушали лес и крутили шеей, в большей степени надеясь на собственные глаза и уши, чем на друг друга. С уходом зимы в округе стало гораздо опасней, и мы испытали это на собственной шкуре ещё до захода солнца пятого дня.
        Первые встречи были банальны - нежить. Дважды нас предупреждала Илфи не желающая портить стрелы о приближении падали, и в дело вступал Гиллерт. Горец отсекал гнилые головы взмахом своих одноручных топоров, подрубал ноги и крушил черепа обухом.
        Встреченные мертвецы были низкого уровня по градации ИскИна, и не заслуживали серьёзного внимания. Почти скелеты, высушенные ветром и таскающее на себе остатки былой одежды. Безоружные, шумные и медлительные.
        Но сегодня, нашёлся противник гораздо серьёзней.
        Сначала раздался свист. Потом под треск сухих веток кустарника и к нашему отряду, который в этот момент оборудовал стоянку на краю оврага - выскочила Илфи.
        С первого взгляда на лучницу стало понятно, что нас ждёт бой. Девчонка пронеслась мимо молча, а следом за ней, ломая молодые деревья и сухой кустарник, неслось что-то косматое и большое.
        Завидев тёмный силуэт чудовища, мы не бросились в стороны, а сбились плотнее в кучу. Жрицу и мага следовало сберечь любой ценой. Насколько я знал, Рокта в бою за крепость почти не участвовал, не хотел раскрываться перед вражеским колдуном, ждал, когда тот покажется чтобы нанести удар. А вот Соня - как обычно себя не жалела. Даже расходуя силы экономно, жрица вытянула с того света немало тяжелораненых.
        Сильно рассчитывать на жрицу - не приходилось.
        Наш враг вырвался из леса фырчащим паровозом. Огромный, достигающий в холке человеческого роста, кабан. В первую секунду я подумал, что передо мной ещё одна нежить, получившаяся из местной зверюги.
        Но я ошибся.
        Наклонив клыки, чудище врезалось в вставшую на его пути Аннику. Воздушная волна вертикально разошлась от её щита, а сама воительница, зарывшись опорной ногой в землю, уехала почти на два метра назад. Даже какой-то защитный фокус на магической основе, не смог в полной мере погасить мощь лесного обитателя.
        Мы с Гиллертом не теряли времени даром. Выскочили из-за спины аспекта защиты и пока Анника отчаянно колола своей острой рапирой огромную башку, атаковали чудовище с двух сторон.
        Горец успел первым…
        Кабану не понравились уколы рапирой и удары топорами. Туша взбрыкнула, мотнула лобастой головой, и здоровяк Гиллерт вместе с Анникой покатились по крутому склону оврага.
        Не имея энергии в нейронной сети чтобы атаковать издали заклинанием, я защитил себя оберегом и направив силу в клинок, разжёг на нём пламя. Противостоящая нам туша была полна такой животной мощи, что невольно вселяла страх и давила на психику. Тяжело вот так запросто подступиться к подобному существу, понимая, что оно может запросто тебя раздавить одним единственным движением. А двигалось оно ой как быстро…
        Я достал его на максимальной длине клинка. Прошёлся по грубой шкуре на боку остриём, мимолётно отмечая, что тело лесного зверя почему-то побито наростами древесной чаги.
        К моему удивлению, белое пламя испуганно отпрянуло, не желая прикасаться к коричневой шкуре…
        Раздавшийся следом рёв заставил меня шарахнуться в сторону, повторяя «подвиг» волшебного огня, но было уже поздно. Несмотря на свою болезненность, нанесённая рана не могла убить гигантского кабана и, развернувшись, он излил на меня свою ярость.
        Я ожидал грубого удара лобастой башкой, или массивными клыками, но вместо этого зверь извернулся и ударил задними копытами. Шит-оберег не смог сдержать силу подобной атаки, лишь частично поглотил и частично же - распределил урон, что позволило мне остаться живым… в процессе падения кубарем на самое дно оврага.
        На пару мгновений верх и низ поменялись местами, в рот попала земля и я прикусил щеку. Над головой полыхнуло, снова раздался рёв, а затем удаляющийся треск сучьев.
        - Грач! Живой?
        Я опёрся на руки, и роняя изо рта кровь, пробубнил:
        - Вывой!
        Ответом стала чужая рука, придерживающая меня, пока я неуверенно вставал, пытаясь справиться с головокружением, и фраза:
        - Вставай мечник! Ничего ещё не закончилось!
        Голос Анники доносился словно сквозь вату:
        - Рокта отогнал лесного демона, но это ненадолго! Печать сейчас погаснет и тогда снова быть бою!
        Какая печать? Какой бой? Мир продолжал уплывать в сторону, делая мои ноги ватными.
        - Соня! Сделай что-нибудь, у него вся голова в крови!
        Чудо исцеления вернуло меня в сознание. Я ощутил боль в затылке и проморгавшись вспомнил, где я и что происходит.
        На краю оврага полыхало дерево. В закатных сумерках было хорошо видно тлеющую руну, разбившую массивный, нависающий над нами ствол - трещинами. Искры устремлялись к небу, а объятая огнём крона трещала, сбрасывая редкие угли в грязь под нашими ногами.
        В поле моего зрения, появилось измазанное лицо Гиллерта:
        - Ты в норме?
        Я кивнул и сплюнул кровь:
        - Да.
        К моему удивлению, меч остался в руке. Даже скатившись в овраг, я его не выпустил.
        Горец отступил на шаг, свистнул и махнул рукой куда-то наверх, привлекая внимание остальных аспектов. Задрав голову, я увидел Илфи, Рокту и Соню.
        Гиллерт в ту же секунду разразился веером приказов:
        - Илфи смотри в оба! Прикроешь этих двоих, - лидер отряда ткнул рукой в Рокту и Соню. Обращаясь к жрице и кудеснику, продолжил. - Оставайтесь наверху. Заманим ублюдка вниз, на мягкую землю, под крутой склон. Анника будет выступать в роли наживки, мы с Грачом схоронимся, и как только тварь попадётся в ловушку, ударим в её жирный зад. - Гиллерт повернулся к воительнице - Анн, ты выдержишь ещё одно прямое столкновение?
        Аспект защиты взглянула горцу в глаза:
        - Ты всё сам видел. Отродью бездны не занимать сил, но я дам вам вре…
        Рокта перебил Аннику, скрипучий голос кудесника передавал неподдельную тревогу:
        - Поторопитесь! Руна затухает, он скоро вернётся!
        Дерево и впрямь стремительно гасло. Пламя на глазах опадало, оставляя за собой изъеденный чернотой остов.
        Гилллерт ухватил меня за руку и потащил за собой наверх:
        - Все знают, что делать! Ни звука кроме Анники!
        У оврага, на краю которого мы приняли бой, было два сильно отличающихся друг от друга склона. Пологий, грязный и вязкий заставлял проваливаться сапоги почти по щиколотку. Взбираться по нему было настоящим испытанием. Второй был крут, и пешком там было не пройти, только в обход или ползти, используя руки. Кудесник, жрица и лучница затаились в зарослях кустарника по ту сторону крутого склона, в то время как наша тройка, выбралась на противоположный.
        Расчёт был верным. Анника стоящая на фоне тлеющего дерева привлечёт выродка, а за спиной у неё склон. Оказавшись в овраге, чудище не сможет добраться до мага или лучницы наверху. И в этот момент - мы ударим с тыла.
        «Лишь бы Анника сдержала первый, самый страшный напор…»
        Она аспект защиты, это её стезя, её судьба - держать удары за других.
        Горец упал на колено прижавшись к стволу молодого дерева. Указал мне на узел поистине великаньего размера корней, что хаотичным переплетеньем устилали землю от дерева к дереву.
        - Слушай внимательно! Как ударю костью о кость, нас не станет. Но разговаривать и двигаться нельзя, нужно ждать. Понял?
        Из поясных мешочков Гиллерт достал что-то белое, наверное, те самые «кости». В его огромных лапищах столь маленькие предметы было не разглядеть.
        Я кивнул, и горец тут же хлопнул в ладоши. Мир дёрнулся и изменился. Исказился, став более выпуклым и контрастным. От неожиданности я моргнул, но тут же взял себя в руки и замер неподвижно. Хорошо, что заранее удобно присел, укрываясь за массивным корнем, иначе не миновать бы мне затёкших ног.
        Минуты текли одна за другой, а нашего врага всё не было. Ребята называли его лесным демоном, но никакой подробной информации в мои руки попасть не успело. Я понятия не имел с кем именно мы столкнулись.
        Не имел - пока не увидел в лесу силуэт.
        Среди деревьев шла Лана. Травница из затерянной деревни, с которой я провёл немало жарких ночей. Её тугую, рыжую косу не так просто забыть, как и стан изученный вдоль и поперёк во время наших игрищ.
        «Морок? Иллюзия?»
        Помня наставления горца, я не шевелился. Лана зашла за дерево метрах в тридцати. Выпала из вида за его стволом и тут же хрустнула ветка по левую руку, так близко, что я вздрогнул.
        - Машш-к-к-канНаррра-к-к!
        Лана вышла из-за соседнего дерева. Так близко, что я почувствовал её запах. От неё пахло чем-то химическим, чужим, не человеческим. Слова на непонятном, но знакомом языке выплюнутые сквозь стиснутые зубы, резкое появление и последующий за ним испуг заставили меня дёрнуться и откатиться в сторону, спасаясь от вытянутых в мою сторону рук.
        Мир дрогнул, и та, кого я принял за Лану-травницу, обернулась Царской невестой.
        Глава 16
        Лесной царь
        Меня спас Гиллерт. Грозной тенью возник за парящим у самой земли чудовищем и бросился на него сзади. Противнейший визг ударил из тонкой пасти «старухи» и оглушил, но из-за нападения горца пропитанная магией звуковая волна зацепила меня лишь краем.
        Прошлась по ближайшему дереву срывая с него кору и малые ветки.
        Невесте лесного царя не понравились удары топорами, обрушенные на неё мясорубкой по имени Гиллерт. Горец в буквальном смысле врубился в тонкое тело топорами и теперь висел вместе с ним над землёй, безостановочно работая одним из своих орудий.
        Вот только существо, с которым мы столкнулись, было живучей любого упыря.
        Под звон в ушах я перекатился в сторону и вскочил на ноги. Оглушённый, я видел, как Гиллерт исчез в поддёрнутом зелёными разрядами разрыве пространства, куда лесная невеста сбежала вместе с ним.
        Дезориентированный исчезновением противника, я закрутился на месте и понял, что остальной отряд тоже ведёт бой. У тлеющего дерева появилась ещё одна «невеста» и на моих глазах врезалась в Аннику утаскивая её вместе с собой в зелёный портал.
        По другую сторону оврага полыхнуло. Взметнулось пламя, на мгновенье высветило сразу трёх левитирующих существ, похожих на худых, замотанных в тряпки, согнутых временем старух и опало.
        На той стороне тоже искрили разломы пространства.
        Я понял, что прошлое, догнало меня в этом лесу. Меня, и заодно группу аспектов. Тот, кого звали лесным царём, послал за мной своих «невест».
        Предупреждения деревенских, как оказалось, всё же имели под собою основу.
        Бросившись со всех ног к оврагу - я не успел. К тому моменту, когда взобрался по крутому склону наверху, всё было кончено. Утащили всех.
        - Илфи?
        Я выкрикнул имя лучницы памятуя о том, что она самая ловкая из всего отряда. Но в воздухе стоял лишь треск обугленного, тлеющего за моей спиной дерева.
        - Соня? Рокта?
        Ответом мне стал звук втягиваемого воздуха, как если бы в лесу прятался кто-то, обладающий огромными лёгкими. Великан… или, к примеру - гигантский кабан.
        Скоротечное похищение аспектов, разрывы пространства, телепортация, фокусы кудесника и Сони - подпитали мою нейронную сеть. Но недостаточно сильно. Я был ограничен жалкими крохами и не мог позволить себе воздвигнуть полноценный щит или наложить оберег.
        Я стал беззащитен.
        В темноте, что поселилась вместе с закатом промеж деревьев, шевельнулась гигантская тень.
        Я подозревал что столкнусь с чем-то ужасным и не сильно подходящим этому миру-отражению. Подозрения эти, были не беспочвенны. После первого убийства «невесты» я знал, что весь облик этих существ - сплошная фикция. Тряпки, в которые были замотаны кривые фигуры «старух» на самом деле являлись кожей, под которой прятались многочисленные лапки и кривое, белёсое тело, вызывающее ассоциации то ли с богомолом, то ли с каким-то видом неземной цивилизации.
        Стоит ли говорить, что от их «царя» я тоже ожидал чего-то подобного?
        Через мгновенье я понял, что он не разочарует моих ожиданий.
        Когда тварь неторопливо шагнула на свет, от внешности кабана в ней мало что осталось. То, что я принял за наросты древесного гриба-чаги поверх шкуры, преобразилось в странные, свистящие втягиваемым воздухом отверстия.
        Он стоял на задних лапах, сгорбленный, страшный, косматый и горбатый. Издающий сонмище невообразимых звуков и постепенно меняющийся. Его нижняя челюсть разделилась на две части и раскрылась, фиолетовый язык вывалился наружу и распался на десяток похожих на щупальца частей, находящихся в постоянном, хаотичном движении.
        Под треск плоти на уродливом брюхе, сквозь которое прорывалось что-то острое, похожее на паучьи лапы, чудовищный выродок попёр на меня, тяжёлой поступью сотрясая землю. В полумраке я не мог оценить в полной мере представшее передо мной уродство, но был этому рад.
        Волна мурашек уже бродила по моей спине и затылку…
        Гарантированная смерть - это не тот финал, на который я рассчитывал и поэтому бросился прочь. Обратно в овраг, собирая шишки своей худой задницей.
        Оказавшись на дне, не стал ломиться дальше, на жидкий и пологий склон, где меня без проблем бы догнали. Побежал по дну, уходя в бок от чудовища.
        Позади раздался вибрирующий рёв и звук осыпи. Лесной царь, если это был конечно он - не отставал.
        Я понимал, что законы физики не позволят уроду двигаться так же быстро как это делаю я. Легконогий, без лишнего веса на плечах, я сумел развить неплохую скорость. Мой расчёт был прост, добраться до северного края оврага, взлететь наверх по узкому стыку двух склонов и оказаться у устья. Занять позицию повыше и уже там встретить преследующего меня выродка.
        Придумать что-то более эффективное просто не хватало времени.
        Ужасные звуки, что раздавались буквально за плечом, стали лучшей мотивацией из всех возможных. Могу сказать честно, вряд ли я бегал так же быстро - хоть раз в своей жизни.
        В первые секунды своего бегства я сильно оторвался, но быстро понял, что больше чем на сто метров меня не хватит. Бежать надрывая жилы по щиколотку в глине, не самое простое занятие. Свист втягиваемого воздуха, дрожь земли от поступи тяжёлого чудища и сонмище невообразимых звуков преследовали меня до самого устья.
        Десяток секунд забега превратились в настоящую вечность. На стыке склонов я понял, что не успеваю и почувствовав чужое, зловонное дыхание на своём затылке, выкрикнул:
        - Анурис!
        График, отмечающий заполненность условного резервуара энергии опустился почти в ноль, но заклинание сработало. Ветер подхватил меня, и я пулей вылетел из оврага, приземляясь в десятке метров от края. Лесной царь снова трубно взревел, но в этот раз, в его рёве присутствовала сила.
        Деревья, жёлтая, расплющенная прижатая к земле трава, кривые корни, звёзды и даже темнота отозвались на зов того, кто преследовал меня по пятам. Мир взглянул на меня тысячей ненавидящих глаз, качнулся ближе сразу со всех сторон вызывая острый приступ паники, и едва не лишил сознания невообразимым ужасом, заключённым в вибрирующие слова, раздающиеся из оврага.
        - Нак-к-кРаТеп Нак-к-к-ХарТеп!! Нар-р-руМарТеп!
        Древняя, царапающие рассудок мантра прорывалась сквозь рёв, пока гигантская фигура поднималась из оврага. Тени сгустились, звёзды раскрыли глаза и уставились на меня. Трава под моими ногами шевелилась тысячей маленьких лапок, будто оживший волосяной покров невиданного чудовища.
        Лесной царь ступил на край оврага, а я как зачарованный смотрел на гигантские копыта, на торчащие из его туловища и хлещущие его же бока тонкие щупальца, на клешни, которыми обернулись передние лапы. Смотрел, и всё глубже проваливался в глубины галлюцинаций и ужаса. Безумие накатывало на меня волнами прилива и всё больше искажало восприятие мира.
        Пока неведомый преследовал меня, его тело будто стараясь стать максимально смертоносным изменилось ещё сильнее, перестроилось, преобразилось. Уродливые шипы, торчащие отовсюду, исходили чёрным гноем, пласты хитина проглядывали в тех местах, где кожа лопнула, а многочисленные странные дыры хрипло хлюпали, втягивая в себя воздух. И вся эта надвигающаяся на меня масса бесконечно дрожала, исторгая из себя вибрирующий рёв полный ужасных слов.
        Интерфейс зависал на грани отключения, дёргался помехами и сбоил, но в последний миг ИскИн вывел на передний план текстовую запись и это стало моим спасением.
        Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден, и окружён клетью своего разума.
        Чудище закрыло своей фигурой свет появившейся на небосклоне луны. Качнулось ближе и ударило уродливой, передней лапой.
        Но меня на земле - уже не было.
        Прочитав молитву концентрации, я сбросил с себя наваждение. Немыслимый ужас и наведённые галюцинации отступили, позволяя мне очнуться, стоя на колене перед ужасающим монстром.
        - Анурис!
        Он САМ дал мне энергию для нового заклинания. САМ пришёл за мной и убрал с игральной доски всех остальных, желая расправиться со мной самостоятельно. САМ решил, что его животная, безумная сила, сможет меня одолеть.
        Он ошибся.
        Я оттолкнулся ногой и подхваченный воздушной стихией взлетел, размахиваясь мечом с только что разожжённым на нём пламенем. Я пропустил сквозь клинок всю накопленную энергию до капли, не просто разжигая огонь, а направляя разрушительный выброс сырой силы.
        Тьма бросилась прочь, отгоняемая светом Легиона. Белоснежное пламя в своей обычной манере попыталось отступить, как только лезвие вошло в податливую плоть, разрубая шкуру, хитин и кости древнего монстра. Но я не позволил ему потухнуть, отдав в буквальном смысле - всё до капли.
        Мимо со свистом пронеслась чудовищная клешня, мелькнуло коричневое, покрытое чёрными потёками и дырами брюхо. Череп, что лишь отчасти сохранил черты лесного зверя, с хрустом лопнул, когда сквозь него пролетел Легион.
        В брызгах чёрной крови, осколков костей и мозгов, я вознёсся к небесам и упал, приземляясь за спиной преследовавшего меня монстра. По инерции, на остатках воздушного заклинания я встал на колено и упёрся свободной рукой в землю. Отведённый в сторону Легион медленно рыдал каплями чужой крови, что стекали по лезвию и падали в траву.
        Туша за моей спиной простояла несколько секунд неподвижно, а затем начала заваливаться. Я же, уверенный в своей победе, поднялся с земли и повернулся чтобы лицезреть падение очередного врага.
        А он и в самом деле упал. Рухнул, и обдав меня волной воздуха, растёкся безвольной грудой мяса. Из узкой раны, что прочертила его тело от низа и до самой вершины, шёл пар. Внутри мерцали языки белого пламени. А многочисленные, торчащие тут и там рудиментарные лапы, продолжали подрагивать.
        Раздавшийся со стороны тлеющего дерева треск заставил меня поднять клинок и обернутся. В разрядах зелёных молний воздух прочертила кривая линия разорванного пространства. Я ожидал появления «невест», но вместо них из портала вывалилась Анника.
        Вывалилась… и немедленно проблевалась.
        Остальные тоже не заставили себя ждать. То, что я принял за порталы, оказалось чем-то иным. Зелёные искажения появлялись ровно там, где я видел их в последний раз, и из каждого вываливались-выходили утащенные туда аспекты.
        Слава богу они были живы, хоть и выглядели так словно их серьёзно помотало в центрефуге.

* * *
        Луна висела по центру небосвода, но в лагере никто не спал. Люди тянулись друг к другу, а гуляющий в крови адреналин заставлял их прикладываться к фляге.
        - Что там было? В этих зелёных разломах?
        Мы ушли от оврага. Там воняло гарью и ещё не бог весть чем. Новый лагерь мы разбили значительно севернее, развели костёр и расселись вокруг. Лишь лучницы не было с нами, ей выпал жребий нести первую стражу.
        - Это было похоже… никогда такого не видел. Мерзость.
        Гиллерт покачал головой. А следом взяла слово Анника:
        - Там откуда я родом, шершни частенько строят большие ульи. Если потравить их дымом, а потом сбить такой улей… я видела что-то подобное, но пустое и гораздо больших размеров. Я словно была внутри него. Внутри улья.
        Ребята находились под сильным впечатлением. Хотя чтобы удивить аспектов нужно было сильно постараться.
        - Это ведь был демон, верно? - Рокта обращался к жрице. - На него подействовал пламенный знак, отогнал на время. А он работает только против тех, чьё тело родилось из скверны.
        Соня единственная не выглядела взбудораженной. Уставшей - да, спокойной - да, но не удивлённой.
        - Демоны не могут бродить по обычной земле. Быстро теряют силу. Вдвойне хуже если земля освещена и её населяют сильные духом. В таком месте отродья мрака с трудом удерживаются в материальных телах. Но совсем другое дело, если место их обитания осквернено. Тогда тварь не только может надолго задержаться в нашем плане, но и существенно увеличит свои силы.
        Я поворошил угли в костре кривой веткой:
        - Значит, этот улей, который описывает Анника, был его осквернённым логовом?
        Соня кивнула, глаза девушки были полны печали:
        - Это не иной план, а реально существующее место. Возможно, где-то в предгорьях или низинном подземелье. Но без помощи людей такой силы не набрать. Кто-то должен был воздавать ему хвалу, приносить дары, молить о благосклонности. Не удивлюсь если он годами ползал там в темноте, изредка показываясь своим последователям. Наращивал силу и строил логово, заводил прислужников. И всё это благодаря тем, кто в него верил.
        И я даже знаю о ком ты. Деревенские балбесы пригрели под своим крылом настоящего демона и окрестили его Лесным Царём. То ли по незнанию, то ли из глупости, а может из банального злого умысла.
        Но вслух я произнёс иное:
        - А куда делись те, кто утащил вас в улей?
        Жрица пожала плечами:
        - Возможно все они были частью единого. А может быть устрашились гибели своего чемпиона, кто знает? Они покинули нас сразу как-только мы оказались по ту сторону. Время там словно патока, течёт иначе и воздух пропитан чужой силой. Я увязла в ней словно в паутине и не могла даже стоять. Лишь молитвы помогали сохранить рассудок.
        Анника хмыкнула:
        - А я помолится не догадалась. Рычала и выла там на зависть любым демонам. Всё шевелилось, лезло в голову. Мерзкие ощущения.
        «Галлюцинации, безумие… тот же эффект несла на себе мантра чудовища»
        Рокта вздрогнул:
        - К своей гордости отмечу, что не поддался магии улья. Хаос отступил благодаря ряду принятых заранее мер. - Кудесника понесло. - Вплетённая в мой амулет песня Воррита, третьего круга, зачарованного по стандартам Аллуфара Безбожника, помогла мне сохранить разум. А вышитые на моей шляпе ру…
        Первым заулыбался Гиллерт. Я следом. Анника сначала выглядела так, будто хочет треснуть мага по голове своим щитом, но в итоге хохотнула и её смех подхватили остальные. Всё это время кудесник сыпал разнообразными терминами и очнулся только тогда, когда над костром повис заразительный смех.
        Рокта надулся, но в итоге всё понял и заулыбался.
        Этот смех смыл напряжение и позволил отойти от пережитых событий. Уже через десяток минут мы развернули свои лежанки-коврики и укрывшись ими, приготовились ко сну. Но перед этим, кудесник ткнул своим худым, узловатым пальцем, в мою сумку:
        - То, что ты взял, принадлежит тебе по праву победителя. Но не откажешься ли ты показать нам кристалл?
        Камень, о котором говорил Рокта, стал моей наградой. Я взял его с трупа на их глазах, завернул в тряпицу и сунул в рюкзак. Но остальные тоже в накладе не остались. Илфи срезала выступающие клыки чудовища и когти, а также несколько пластов шкуры. Всё это «добро» было распихано по мешкам аспектов. Рокта тоже долго ковырялся во внутренностях демона, кривя губы и собирая свою долю трофеев.
        Кроме того, я так и не забрал у кудесника взятые им вещи Иви. Дав ему понять, что забирать их не собираюсь.
        Расстегнув застёжку, я достал из рюкзака грязную тряпицу, содержащую внутри себя предмет размером с половину моей головы. Плотная ткань сияла изнутри изумрудным светом, но сияние было неоднородным, медленно перекатывалось туда-сюда.
        Ребята ахнули, когда я отвёл тряпку в сторону и приоткрыл содержимое:
        - Такого большого кристалла в жизни не видела!
        Анника была впечатлена. Но Гиллерт ей возразил:
        - Что толку, поглотить такой не выйдет. Мигом отправишься к предкам.
        Рокта провёл над кристаллом морщинистой кистью и проговорил:
        - Настоящее сокровище. В прежние времена, человек продавший такой камень кругу чудес, был бы обеспечен до конца жизни. Далеко не в каждом теле магических существ формируется кристаллический узелок, постепенно увеличивающийся от избытка силы. Но Гиллерт прав, для нас он бесполезен. Поглотить такой объём энергии означает подписать себе смертный приговор.
        Одна Соня оставалась спокойной и тихо сказала:
        - В нём есть изъян.
        Изъян и вправду присутствовал. Клинок, объятый белым пламенем, смертельным для монстра ударом задел и кристалл в его теле. Трещину было видно невооружённым взглядом. Но косметическим дефектом дело не ограничивалось. Из камня сочилась сила, совсем немного, но становилось понятно, что со временем она иссякнет, а сам трофей - растает.
        Я чувствовал это сильнее чем кто-либо другой, ведь мая нейронная сеть по крупицы пополнялась от одной только близости с камнем.
        - Я думаю, что если мы поторопимся, я смогу его использовать у зоны нестабильности, к которой мы идём.
        Ребята укладывались, потеряв к камню интерес. Каждый думал о чём-то своём. Я думаю аспекты размышляли о том, что я скорее всего умру, поглотив такой объём энергии. Но они не видели меня в Саркофаге культа, и не знали сколько силы прошло через моё тело в тот страшный день перехода. Этот кристалл казался им чудовищно большим - редкой удачей. Я же считал, что мне его может не хватить.
        Глава 17
        Зона нестабильности
        Разрушенный мост…
        Мутная река…
        Грязь…
        Устойчивая зона нестабильности никуда не делась. Зависла на оплавленном краю, паря над бурлящими водами.
        Но на то она и устойчивая.
        - Это оно?
        Рокта во все глаза таращился на истончившуюся реальность, разлом, который в их мире выглядел как прозрачное, находящееся в вечном движении марево.
        Я кивнул, отвечая на вопрос кудесника:
        - Оно.
        Илфи попыталась сунуться ближе, но я её придержал, ухватив за рукав:
        - Не стоит.
        Анника легонько пихнула меня плечом и кивнув в сторону зоны нестабильности проговорила:
        - Какие опасности оно в себе скрывает.
        Я пожал плечами:
        - Самые разнообразные. Иногда такие места безобидны и не несут в себе угрозы. В иных время течёт иначе, и ты можешь состариться за мгновенье или увидеть давно погибших, или вовсе не существующих людей. А можешь остаться невредимой, в то время как твои латы рассыпятся пылью… никогда не угадаешь, что будет если просто так войти в зону нестабильности.
        Я говорил так, будто был большим экспертом, но на самом деле даже в мире-Первоисточнике зоны нестабильности на момент моего перехода в эту реальность, никто так до конца и не изучил.
        Разбив поблизости от разрушенного моста лагерь, мы выспались после утомительного перехода и устроили совет. Вооружившись кружками крепкого отвара, расселись у костра в твёрдом намерении расставить точки над и.
        - Я попробую уйти до заката. Одежда не сможет перенестись со мной, все свои вещи я оставлю. Если кто-то хочет попробовать пройти со мной, я попробую провести, но ничего не обещаю. Даже если получиться, не факт, что те, кто шагнёт в зону нестабильности - выживут.
        Анника указала взглядом на меч:
        - Даже его?
        Я кивнул:
        - Даже его.
        Какое-то время мы посидели в тишине, никто из аспектов не вызвался идти со мной, и я был вынужден спросить, повернувшись к кудеснику:
        - Ты остаёшься?
        Маг поёрзал, цокнул и приложился к отвару. Сделал добрый глоток, и смотря на огонь, ответил:
        - Если у тебя получиться, возвращайся как-нибудь, мы с радостью поможем тебе остановить всё это - кудесник обвёл рукой округу - или сдохнем в процессе таких попыток. Но пока я сам своими глазами не увижу фактическое доказательство всех твоих рассказов, туда - маг ткнул пальцем в сторону марева над мостом - шага не сделаю.
        Я улыбнулся. Он был прав, слишком большой риск довериться вот так человеку вроде меня. Слишком фантастичная история… замазан сделкой с тёмными силами…
        Я думал в аспектах взыграет жажда приключений и перекроет всё остальное, но я ошибался. Получить меч рыцаря стража без риска для жизни, было гораздо заманчивее чем нырнуть в неизвестную, смертельно опасную штуку, безо всякой награды и с призрачным шансом на выживание.
        Я передал свой меч Гиллерту, снял плащ и иные более-менее ценные вещи. Вытащив две сферы полученные у королевы Эй’Ри, протянул их Соне и сказал:
        - Ты всегда храбро стоишь на границе мрака и встречаешь лезущих оттуда тварей своим светом. Эти сферы не дар, а бремя, и мне стыдно за то, что я передаю их тебе.
        Жрица Енны приняла маленькие жемчужины с грустной улыбкой и обронила:
        - Это наша тьма и она должна остаться в нашем мире, верно?
        Я кивнул:
        - Да, так будет правильно.
        Мы вышли из лагеря вместе. Ребята остановились под сенью деревьев, не доходя до моста, а я пошёл дальше. Удерживая в одной руке свёрток с самым большим кристаллом силы, вторую я запустил в поясной мешочек и коснулся пальцами холодных граней других камней.
        «Выпить их все? Разом?»
        Моё сердце начало колотиться о грудную клетку. Я волновался… и удивительное дело, волновался гораздо сильнее чем в бою. Бой был привычен и… честен, что ли? А работа ключом, как называли биоников вроде меня в культе, почти стёрлась из памяти вытесненная разнообразной кучей событий.
        Я попытался вспомнить чему меня учил Арк Слышащий, друг и наставник, чья судьба тесно переплеталась с моей.
        - Идущий будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и окружён клетью своего разума.
        Молитва концентрации, повторённая трижды, угомонила сердце и ввела меня в нужное состояние. Я взглянул на марево зоны нестабильности и сфокусировав зрение на одной точке, пошёл вперёд.
        Искажённая реальность разломов пространства, всегда подчиняется воле Ключа. Главное чётко представлять себе место назначения, верить в успех и не расслабляться. Расслабишься? Допустишь в голову лишние мысли? И эти самые мысли смогут запросто тебя погубить. Или хуже того - стать реальными.
        Я представлял перед своим мысленным взором набережную Приморьева, родного города, обращённого в руины. Когда-то я видел на его берегу устойчивую зону нестабильности, и она была единственной, известной мне в пределах города.
        Появляться там большой риск, путь до общины не близкий, а в городе полно областей повышенного химического заражения. Без специальной экипировки вляпаться во что-то подобное - равносильно смерти.
        Законы этого мира-отражения наложили на дело свой отпечаток. Стоило мне войти в концентрацию как из нейронной сети тут же начала утекать сила. Я шагал уверенно и спокойно, а когда почувствовал на коже своего лица колкое прикосновение зоны нестабильности, выпил все камни, которых касался, разом…
        Я ожидал выброса сырой силы, или перехода, но вместо этого случилось что-то непредвиденное. Камни растаяли, в лицо подул горячий, сухой ветер, а затем я шагнул в пустоту и… упал в воду.
        «Не вышло! Просто упал с моста в грязную реку! Каким же идиотом я должен показаться ребятам…»
        Неудача смыла эффект молитвы концентрации. Загребая руками воду и выплывая на поверхность, я знал только одно - энергия, которую я выпил, куда-то делась, а ИскИн ушёл на перезагрузку.
        Разочарованный я вынырнул и раскрыв глаза обомлел.
        Над моей головой проплывала огромная гравитационная платформа.
        Вокруг стоял такой шум что в первый миг я испытал шок и впал в ступор. На набережной было полно людей, моих современников, с разных точек голосила музыка. Бесконечными паровозами носились туда-сюда вытянутые рыбки аэромобилей. Ограниченные столбцами специальных трасс размещённых на ярусах уходящих в небо небоскрёбов они выглядели настолько дико и непривычно, что заставили меня запаниковать.
        - Эй мам! Смотри там дядя в воде! А нам можно?
        Ребёнок в жёлтой кепке, стилизованной под ушки енота, ткнул в меня пальцем. Мать что-то ответила ему и поволокла прочь. В воздухе раздался звон, в воде отразился свет мигалок притормозившего аэромобиля:
        - Гражданин, я не вижу ваш маркер, вы не являетесь носителем биотического блока? Купание пределах города запрещено!
        Я смотрел на выглянувшего из машины копа и не знал, что ему ответить.
        Я попал не туда…