Трехликий I: Мертвые Голоса Даниил Тихий
        A.R.G.E.N.T.U.M #13
        Мы - машинный разум полустёртого ИскИна.
        Мы - остатки поведенческих характеристик погибшего ходока.
        Мы - двое.
        Мы - целое.
        Трёхликий I: Мёртвые Голоса
        Глава 1
        Трое из леса
        Очередная перезагрузка полностью стёрла мир. Испепелила его физические структуры в огне вайпа. И когда от него остался лишь антрацитовый, обугленный фундамент, начался новый цикл жизни.
        Формирование физических структур заняло не более часа. Ещё через час новорождённый мир был полностью заселён. А ещё через три, сотни тысяч ходоков, думая, что они это делают по собственной воле, создали в нём свои игровые аватары.
        Вернее, они помнили, будто бы это ОНИ создали себе аватары.

* * *
        - Проклятье!
        Тетива лопнула прямо в руках светловолосой девушки. Пришла в негодность, делая лук бесполезным. Из оружия у неё остались только засапожный нож и лютня. Обоим - грош цена в текущих условиях. А внизу восемь тэклитов, восемь серокожих отродий, бегущих прямо к месту схватки по узкой улочке.
        Алиса была не робкого десятка, но испытывать боль, а уж тем более смерть виртуального аватара, ей не улыбалось. Да - она ничего не вспомнит. Да - травмирующий для психики эффект всего происходящего сведён к нулю. Но от одного представления о стали, которая разрежет её плоть и проскрежещет по костям, ей становилось дурно.
        Ужаснувшись от понимания того, что произойдёт дальше, девушка-ходок решила бежать. Попятилась и споткнувшись загремела по ступеням руин, оказывавшись в конечном итоге во внутреннем дворике.
        Здесь её, едва не свернувшую себе шею и грязную, настигла круговерть хаотичного боя.
        - Сражайся как мужчина выродок!
        Мечник продолжал биться. Успел зарубить своим большим, ржавым мечом, одного из троих шипящих противников, а теперь гонялся за вторым, даже не подозревая, что ещё восемь тварей уже вовсю спешат к месту схватки, огибая лабиринты руин.
        Хитрая бестия, совершенно не вооруженная, без каких-либо проблем уворачивалась от огромного меча. Воин уступал ей в показателях точности и ловкости. Тэклит подобно безволосой обезьяне метался по двору, уворачиваясь от острой стали и без конца шипел, дразня своего противника. А ведь чтобы махать большим, явно выкованным не под человеческую руку мечом, требуется недюжинная выносливость, и воин, гоняющийся за ним, быстро уставал.
        В своей увлечённости боем он даже не понял, что уже проиграл.
        Второй ходок, с щитом и топором в руках, занимался тем же самым - бесполезно тратил свое время пытаясь зажать второе отродье руин в угол. Обоим бойцам не хватало ума, чтобы понять, что их просто связали боем и разводят. Тянут время, ожидая, когда на шум пожалует вся стая.
        Алиса едва не заплакала, когда поняла, что падая по ступенькам, сильно ушибла ногу. Ни о каком беге теперь не могло быть и речи, не говоря уже о боли, которая терзала её конечность.
        - Алиса! Куда ты! Почему ты перестала стрелять?
        Жрица, четвёртая и последняя в их группе, заметила отступление девушки-барда. Она тоже ещё не понимала, в какой переплёт они угодили. Руины оказались полны тварей. Причем те, что выбрались из подвалов соседних зданий, были на несколько уровней выше, чем уже встреченные. А значит у ребят совсем не было шансов.
        Бросить их не предупреждая, пока они сами не кинулись бежать, оставляя её наедине с плотоядными декарями - было единственным шансом выжить для барда.
        И она им воспользовалась.
        Прежде чем скрыться за углом, Алиса услышала удивлённые крики и вой. Стая всё-таки добралась до пролома в стене и атаковала. Команда была обречена с самого начала. Никто из них не знал, что серокожих так много. Никто из них даже не думал, что удары и выстрелы будут проходить мимо, не в силах преодолеть завышенный порог ловкости обитателей руин.
        А ведь начиналось всё так хорошо!
        Ребята познакомились в таверне Юмирона, города-колыбели всех ходоков в этом кластере. Несколько дней сообща исследовали приграничный город. Затем полезли дальше, к тракту и лесам. К прекрасным цветущим лугам и деревням.
        Мечник был хорош собой, хоть и глуповат, но во всём её устраивал…
        По сути, они стали двумя парами. Секс на природе, купание в речках, охота на низкоуровневых зверей… жизнь казалась ей прекрасной.
        Даже первый серьёзный бой прошёл на удивление легко. Три дикаря тэклита у реки, чьи следы и привели их к руинам, погибли очень быстро. Одного обездвижила жрица, а остальных оттеснили в воду и добили на мелководье. Убивать этих низкорослых, плоскоголовых дикарей оказалось приятно. Гораздо приятнее чем охотится за дикими свиньями и хищными птицами Гух.
        Кто же знал, что в руинах вместо обычных охотников они встретят головорезов и лазутчиков.
        Алису спасла врожденная способность к скрытности. Активировав нужный навык, она попросту слилась со стеной, и потихонечку, вдоль увитой плющом преграды, выбралась из руин.
        Её маскировка работала исключительно рядом с растительностью.
        Этот виртуальный мир не терпел ошибок. Девушка бард не жалела, что бросила своих новых знакомых. Их смерть была делом времени. Тот, кто часто ошибается в подобных мирах, вынужден менять аватары как перчатки, постоянно обнуляя свой прогресс и память. А так, они хотя бы подарили ей шанс на выживание. Отвлекли монстров. Заняли их на какое-то время.
        А она - сумела сохранить свой прогресс.
        Алиса позволила себе отдых, только добравшись до реки. Здесь она сняла свои побитые пылью сапоги и войдя в холодную воду обмыла опухшую ногу. На её душе скребли кошки. Девушка подозревала, что именно из-за её песни, прозвучавшей в руинах немногим ранее, к ним пожаловали остальные тэклиты. Теперь она будет умнее и учтёт этот опыт.
        Тсонннг!!!
        Знакомый звук заставил её развернуться. Но она не успела. Стрела толкнула её в плечо и кроваво-ржавым цветком проклюнулась под ключицей.
        Полувздох-полустон сорвался с полных губ Алисы, а затем она упала на колени.
        - Гар, она же не моб! Ходок!
        Алиса слышала чужие голоса, но не видела, как за её спиной из зарослей вышли трое.
        - А тебе не насрать? Посмотри какая жопа. Тут средневековье, вне городских стен отыгрывай любую роль. Хоть благородного сэра, хоть маньяка-насильника.
        Двое из этой тройки вошли в воду. Им в спину ударил неуверенный окрик:
        - Гар! Элис! Вы серьёзно?
        Тот, кого звали Гаром, длинноволосый лучник, схватил Алису за светлые волосы и прежде, чем дёрнуть, рассмеялся:
        - Если ты по парням, тебе не повезло. Покараулишь. Потом для тебя мужика подстрелим.
        Она начала кричать только тогда, когда её потащили к берегу и до неё дошёл весь ужас происходящего. Попробовала нащупать нож, но он остался в снятых сапогах. А на слабые удары единственной подвижной рукой её мучители просто не реагировали.
        - Да не дёргайся ты так, а то подрежем мальца, сама себе кайф поломаешь. Расслабься и кайфуй, всё равно ничего не запомнишь.
        Они вытащили её на траву и распластали. Затрещала рвущаяся ткань. Единственный не принимающий участия в изнасиловании - отвернулся, но не стал останавливать своих товарищей.
        Он прикрыл глаза и без конца шептал:
        - Она ничего не вспомнит. Ничего не вспомнит. Ничего не вспо…
        За его спиной раздавались придушенный плач и вскрики, сальные комментарии и громкий гогот. Дозорный открыл глаза и вздрогнул. На краю леса стоял человек.
        Ходок.
        Его мимика ничего не выражала. Похоже, незнакомца совершенно не удивляло происходящее. Остальные тоже заметили чужака. Насилие прекратилось, не успев дойти до критической точки:
        - Это ещё чё за хрен?
        - Не парься, у него даже оружия нет. Ёбнем дурака и не будем заморачиваться.
        Тем временем странный ходок пошёл в их направлении. Его вид был безучастен. Среднего роста, чёрные волосы, стартовый комплект тряпья, причём изодранный донельзя. Будто незнакомец в этой одежде совершил дальний переход через горы, со стороны которых вышел к реке.
        «Дозорный» выхватил топоры и встал в стойку. Но чужаку было плевать. Подойдя ближе, он спокойно и даже как-то устало, сказал:
        - Нам нужны ваши вещи.
        Стоящий на стрёме улыбнулся, хотя эта его «улыбка» скорее напоминала оскал. Насильники уже отошли от распластанной на траве и рыдающий Алисы. Вся тройка дружно брала чужака в клещи.
        Стоящий минутой ранее на стрёме в пол голоса сообщил:
        - Он сказал «Нам», значит не один. Опасайтесь дистанционки.
        Чужак услышал его и кивнул, как ни в чём не бывало:
        - Нас двое… но комплект вещей нужен один. И оружие. Желательно чистое.
        - А стрелы тебе не нужны?
        Тсонннг!!!
        Стрела полетела в незнакомца, но тот буквально за мгновение до того, как тетива направила в него смертоносный снаряд, плавно сместился, держась так, чтобы между ним и лучником был дозорный.
        Ходок с топорами шагнул влево, стремясь дать обзор лучнику, но чужак проделал то же самое.
        Стрелок просто не мог долго держать натянутой тетиву большого лука. Для этого требовались недюжинные силы, которых у него не было и невозможность быстро покончить с чужаком его разозлила:
        - Чего ты возишься Норд? Заруби этого ублюдка!
        Товарищ насильников, которого звали Нордом, чуял подвох и не спешил выполнять приказ Гара. Он попытался напугать чужака, взмахнув топорами и проведя ложную атаку. А чужак словно стал его зеркалом. Каждый раз смещался таким образом, чтобы оставаться на грани атакующей дистанции и при этом прикрываться фигурой своего оппонента от лучника.
        Развязка наступила тогда, когда у третьего сдали нервы.
        Он бросился вперед, обогнул своих товарищей и попытался провести спецприём ударив чужака в бедро, но наконечник короткого копья лишь без толку потревожил воздух.
        А затем чужак сам пошёл в атаку.
        Пнул древко копья отбивая его в сторону, рванулся вперёд, угодил локтем прямо в горло насильника, чтобы без всякой паузы пихнуть его на воина, вооружённого топорами. Вызвав этим столкновением заминку, он бросился дальше, ушел в сторону от летящей в него стрелы и оказался очень близко к лучнику ещё до того, как последний сумел наложить на своё оружие новый снаряд.
        Стрелок отмахнулся луком. Рассек убийце лицо, но на этом его успехи закончились. Украденный у него же кинжал, вытащенный прямо из ножен на поясе, описал дугу в руке чужака и вонзился прямо в висок длинноволосому мерзавцу.
        Хруст височной кости расслышали все свидетели расправы, а затем безвольное тело свалилось на землянистый берег. Жизнь ходока была прервана. Память растворилась в великом вирте, а весь прогресс был сожжён краткой агонией.
        Алиса широко раскрытыми глазами наблюдала за чужаком. Происходящее заставило её забыть о собственной боли.
        А незнакомец тем временем прикоснулся к своему рассечённому лицу и сказал, ни к кому конкретному не обращаясь:
        - Необходимый сопутствующий урон. Боль для нас не помеха.
        Оба оставшихся ходока атаковали его молча.
        Ещё до того, как они сократили дистанцию, чужак наклонился и поднял с земли выпавшую из руки мертвеца стрелу.
        Её он воткнул в шею копейщика.
        Через половину минуты, раненный в лицо броском ножа и ошеломлённый расправой над товарищами, в лес попытался убежать «дозорный». И ему это почти удалось.
        Копьё вошло беглецу в спину и пробив одежду проникло в тело. Он даже не успел умереть к тому моменту, когда чужак начал стягивать с него сапоги.
        - Нам нужно развиваться. Сопутствующий урон может свести эффективность поиска к нулю.
        Алиса застонала и упираясь целой рукой в землю приподнялась на локте. Её избитое, наполовину обнажённое тело, истекало кровью. И что самое ужасное, она не знала как с ней поступит незнакомец.
        - Убийство, это эффективный способ развития. Мы должны убивать, если хотим найти друга.
        Последние слова чужак произнес, проходя мимо Алисы и тем самым заставил её вздрогнуть. Она закрыла глаза и прикусила губу ожидая удара от этого странного психопата, но вместо этого услышала плеск.
        Убийца снял с себя одежду и вошёл в воду чтобы обмыться.
        К тому моменту, когда он вернулся, девушка-бард успела доползти до трупа лучника и порывшись в его сумке выудить оттуда лечебную мазь. Стандартное алхимическое средство для заживления ран.
        Но воспользоваться им не сумела.
        Рядом с ней остановился чужак. Какое-то время они смотрели друг на друга, а затем парень по чьей щеке продолжала катиться кровь, сказал:
        - Помощь в обмен на информацию. Мы - вытащим стрелу, ты - укажешь нам направление к ключевой точке.
        Алиса не знала почему убийца говорит о себе во множественном числе, но по большому счёту ей было плевать. Он не собирался её убивать и только это сейчас имело хоть какое-то значение.
        - Согласна!
        Она выкрикнула это слово с облегчением, выплеснув в него все накопившиеся эмоции, а он будто только этого и ждал. Грубо вырвал из руки глиняный пузырёк с мазью, пихнул, почти швырнул её на землю, заставив заголосить от боли и навалился сверху.
        Алиса закричала.
        Но чужак даже не попытался хоть как-то смягчить процедуру. Он прижал её к земле коленом и обхватив стрелу выдавил её наконечник чтобы сломать у его горловины древко.
        Бард потеряла сознание в тот момент, когда он вытянул из раны стрелу и поэтому не могла слышать его бормотания:
        - Нам нужно найти друга. Друг это цель.
        Глава 2
        МЫ
        Алиса очнулась после заката и обнаружила себя в лесу. Между выпирающими из земли корнями массивного дерева. Лес хранил молчание, спал, окружённый темнотой. Лишь лиственные деревья иногда шевелили своими лапами и тогда округа наполнялась шорохами и скрипом.
        Воздух пах лечебной мазью и едой.
        - Мы выполнили свою часть сделки.
        Безэмоциональный голос психопатичного чужака, обрушил на её сознание болезненные воспоминания. Она вспомнила про бой и троих уродов, которые едва не надругались над ней.
        А вспомнив - заплакала.
        Через несколько секунд чужак завозился и снова заМЫкал:
        - Мы думаем, что плакать в твоём случае это глупая трата времени. Аватар требует восстановления сил. Мы приготовили еду.
        Голос странного ходока не менялся. Он ей не сочувствовал. Он вообще был безучастен к тому, что на неё свалилось и Алиса не выдержала. Ударила по протянутой руке выбивая из неё миску с похлёбкой, отчего та улетела прямиком в костёр. Охнула от боли и закричала:
        - Да кто ты на хрен такой? Откуда тебе знать, что полезно, а что нет? Ты простой убийца, отморозок сраный. Пси…
        Ей пришлось прерваться, потому что незнакомец молниеносно оказался на ногах. В его руке блеснул нож. Он не смотрел на Алису, но в душе сорвавшейся певицы всё сжалось.
        «Убьёт. Обнулит, как обнулил тех троих на берегу.»
        И она оказалась недалека от истины:
        - Мы думаем тебе нельзя кричать. Нежелательное внимание агрессивных существ, привлечённых твоим криком, может свести на нет пользу от нашей сделки.
        Нож исчез. Черноволосый снова уселся на поваленное дерево. Поленья в костре потрескивали и подпевая им где-то в темноте стрекотал сверчок.
        Сглотнув комок, который образовался при виде ножа, притихшая девушка шевельнулась. Поморщилась от боли и пробежалась пальцами по повязке на плече. Оказалось, что незнакомец не просто её перевязал и потратил трофейную мазь. Он снял с неё старую одежду и заменил порванные элементы добытыми в бою.
        Её едва не стошнило, когда она почувствовала запах одного из насильников. Трофейную куртку пришлось снять.
        Чужак тоже изменился. Отмылся от грязи, выбросил свои лохмотья и теперь выглядел куда опаснее того безоружного бродяги, который вышел к реке. Два топорика на поясе. Нож. К поваленному дереву прислонён лук со снятой тетивой и колчан стрел. Копьё тоже здесь, под рукой, блестит заточенным, листовидным наконечником.
        - Кто ты такой? Как с ними справился? - У Алисы не укладывалось в голове как безоружный ходок мог справиться с тремя отморозками. Она поджала под себя ноги и села опираясь спиной на дерево. От былой истерики не осталось и следа. - Ты высокого уровня?
        Незнакомец не ответил. Молчаливый и спокойный, он смотрел в темноту. Отблески пламени играли на обращённой к Алисе половине лица. Она тоже посмотрела в том направлении куда пялился убийца, но ничего там не увидела. Её привыкшие к свету костра глаза, не могли раздвинуть ночную темень.
        В отличии от барда, убийца знал что делает. Он старался не дать зрению аватара сузиться до светового спектра костра. Ведь если кто-то решит на них напасть, у него не будет времени чтобы привыкать ко мраку вне пределов источника освещения.
        Он должен увидеть угрозу как можно раньше.
        - Ты так и будешь молчать? Может хотя бы имя своё назовешь?
        Убийца шевельнулся, его губы дрогнули так, как если бы он хотел ответить, но не мог подобрать слов. Но в конечном итоге в воздухе всё же повисла фраза:
        - Мы ищем друга. Друг наша цель.
        Брови Алисы поползли вверх:
        - Ну давай дружить если хочешь. И почему ты постоянно говоришь «МЫ»? Ты умом двинулся или роль отыгрываешь?
        Постепенно, под валом вопросов девушки-барда, незнакомец оживал и становился чуть более многословнее чем обычно. Впервые на его лице проскочило раздражение. Всего на секунду, но Алиса заметила.
        - Мы должны найти друга. Ты не друг. Друг наша цель!
        Девушка подняла руку раскрытой ладонью перед собой, и успокаивающе затараторила:
        - Я поняла. Поняла. Не злись. Ты ищешь кого-то конкретного. Но как я могу тебе помочь?
        Незнакомец повернулся и взглянул на Алису. Он странно наклонил голову и тряхнул ей, словно и в самом деле был не в порядке:
        - Мы хотим знать направление. Нам нужно в город.
        Девушка-бард кивнула:
        - Я отведу тебя. Но как ты можешь не знать где он находится? Мир разделён на области, и все рождаются в одной из таких точек. Ты что, откуда-то из соседнего кластера?
        Черноволосый свернул куртку и подложив её под голову прикрыл глаза:
        - Мы не рождались. Мы ищем друга. Друг наша цель.

* * *
        МЫ казался Алисе удивительным. Он был симпатичен, силён и идеально подходил на роль компаньона для барда. Даже шрам от полученного у реки рассечения не уродовал его. Пересекал переносицу и щеку, делая этого вечно серьёзного, хмурого «робота» ещё более интересным.
        Если её прошлые спутники напоминали мускулистых боровов, этот походил на жилистого волка. Даже находится рядом страшно, в любой момент может цапнуть.
        Они шли вдоль тракта. Причём из-за упертости черноволосого именно вдоль, а не по самому тракту. Потому что как выразился убийца - «высок риск встречи с непрогнозируемым исходом».
        В лесу шуршал листьями по-летнему тёплый ветер. Рана Алисы затянулась за ночь и оставила после себя уродливый шрам, прячущийся под вязанной кофтой. МЫ - являлся откровенно хреновым собеседником. Просто молчал, игнорируя большинство вопросов и не отвечал взаимностью на походную болтовню, которой развлекает себя любая группа ходоков в «поле».
        Стоит ли говорить, что от скуки она решила побренчать на лютне?
        Находясь в виртуальной реальности, ты можешь быть кем угодно. Если бы Алису спросили, имеет ли она музыкальное образование, она бы ответила, что ей медведь при рождении на ухо наступил. Но в вирте, медвежий след на собственном ухе не помеха для «настоящего» музыканта.
        Стоило её пальцам пробежаться по струнам и воздух наполнился стройной мелодией. Щепотка внутренних сил, имеющихся у любого ходока, и мелодия пропиталась энергией, проникла в тело и волной бодрости сняла львиную часть усталости.
        Грубая хватка чужой руки легла поверх её пальцев и остановила музыку. Обиженно скрипнула лютня…
        Черноволосый смотрел куда-то поверх её плеча. Его брови по обыкновению были нахмурены, а лицо сурово.
        - Зачем ты меня остановил? Песня снимает усталость, ты должен был почув…
        - Усталость не помеха. Громкие звуки выдают наше местоположение и значительно расширяют радиу… - убийца замер на полуслове и разжав хватку на её пальцах сказал. - Мы не одни.
        Последние три слова легли на плечи Алисы тяжёлым грузом. Она мечтала о музыке, о танце, о бое, после которого сильные мужчины благодарят её за то, что она помогла им. О собственных стрелах, летящих в проклятых ублюдков-насильников.
        Но её тетива давно лопнула, лук был потерян, а песни привлекали одни несчастья.
        - Спрячься.
        Она поступила в точности так, как велел её странный спутник. Присела под деревом укрываясь за его массивными корнями и активировала врождённый навык. Её аватар принадлежал к роду лесорождённых, от них девушке достались светлые волосы, голубые глаза и бонус к гибкости.
        С её места не было видно тракта, но она знала, что дорога расположена где-то по левую руку. Последний час они безостановочно шли вдоль него, и девушка понятия не имела с кем они могут тут столкнуться. Ходоки? Дикие звери? Бродячие монстры?
        Черноволосый исчез. Растворился в зарослях, натягивая на трофейный лук тетиву. Оставил Алису одну и бросил на землю копьё.
        Обычная музыка леса долгие минуты не нарушалась лишними звуками, ровно до того мига пока девушка-бард не расслышала до боли знакомое шипение.
        «Тэклиты!»
        Ну как они оказались здесь? Как нашли её? Алиса сомневалась в случайности этой встречи. На секунду ей в голову пришла мысль, что все это время за ней следили. Сердце в девичьей груди заколотилось с удвоенной силой, а в руку сама собой легла рукоять ножа.
        Первого серокожего она увидела через минуту.
        Тварь передвигалась на четырёх конечностях, хотя могла ходить также прямо, как ходит человек. Стелясь у самой земли, безволосая обезьяна раздувала ноздри, а ожерелье, на котором Алиса разглядела три человеческих уха, свисало вниз безобразной, грязной жилкой, и подметало корни.
        Восприятия у твари хватило, чтобы преодолеть чары и практически в упор увидеть беглянку. Вертикальные зрачки расширились, ноздри раздулись, хищное, грязное тело подобралось перед рывком, но вылетевшая из зарослей стрела оборвала его жизнь в тот момент, когда Алиса уже зажмурилась от ужаса.
        Перед самым прыжком серокожего людоеда.
        Железный наконечник вошёл в плоскую голову сбоку и заставил тэклита забиться на земле в предсмертных конвульсиях. В метре от девчонки, по следу которой он шёл от самых руин. Звук при этом раздался такой, будто кто-то стукнул по крышке пустой, деревянной бочки и погрязшая в болезненном предвкушении Алиса - раскрыла глаза.
        Стрелы вылетели из зарослей ещё трижды, прежде чем в воздухе повис яростный визг и растительность затрещала, сталкиваясь с телами тех, кто шёл по следам ходоков.
        Погоня перестала таиться и рванулась навстречу обидчику. Сразу два дикаря промчались мимо укрытия барда, перепрыгивая через труп сородича. А она всё сидела и дрожала, обхватив руками рукоять ножа, прижимая колени к груди и молясь о том, чтобы вирт позволил ей пережить этот день.
        Алисе не хотелось умирать.
        А бой в зарослях у тракта только набирал обороты.
        Черноволосый не был ходоком. Поэтому он не испытывал страха. У него была цель и были все средства для её выполнения. Остальные препятствия воспринимались помехами самой разнообразной сложности, эффективное решение которых, лишь приближало его к цели существования.
        Найти друга.
        Дикари, что преследовали их по пятам были самыми обычными мобами. Уничтожение физических оболочек подобных монстров не требовало от того, кто говорит за мёртвых, каких-то напряжённых действий.
        Первого он убил стрелой в голову. Второго и третьего, уже отступая и не имея возможности для аккуратных, прицельных выстрелов, лишь ранил. А затем ему пришлось бросить лук и раствориться в зарослях.
        Настало время топоров.
        Тэклиты были вооружены грубым оружием. Деревянными мечами с торчащими из их «лезвий» заострёнными костями и клыками, пращами из кожаных ремней и короткими, кривыми копьями. Уводя их подальше от барда, говорящий за двоих, даже не думал о полноценном бегстве.
        Он выбирал место. И когда оно было найдено, принял бой.
        В отличии от ходоков, которые только-только начинали исследовать этот мир и приобретать разнообразные навыки, говорящий за мёртвых имел доступ ко всем навыкам, владел всеми типами оружия и был ограничен лишь физическими параметрами своего аватара.
        Но он не был бессмертен и поэтому сводил возможные риски к минимуму.
        Первый из тэклитов, существенно обогнавший товарищей и единственный, кто не потерял черноволосого из виду благодаря своей расторопности, попробовал использовать свою излюбленную тактику. Навязать бой, а затем затянув его и дождавшись товарищей, покончить со своим противником.
        Но его враг при приближении лишь разлетелся горстью окровавленных листьев. Морок, иллюзия, магия крови. Нестабильная, но действенная, если нужен кратковременный и сильный эффект от заклинания.
        Череп монстра, чьи глаза от удивления расширились, был разрублен сдвоенным ударом топоров. Черноволосый обрушился на него с дерева, цинично и эффективно. Ровно так, чтобы не дать ошеломлённому противнику воспользоваться своей ловкостью.
        Кровь и частички плоти заляпали угрюмое лицо.
        Две другие плоскоголовые твари, обогнавшие своих раненных стрелами товарищей, очень скоро наткнулись на труп и стали действовать осторожней.
        Управляющие ими ИИ были способны на самообучение и обладали стремлением к жизни, как и всякое разумное существо в вирте, не осознающее искусственность своего существования. Но до того с кем они столкнулись, им было очень и очень далеко.
        Черноволосый, умело петляя среди кустов и деревьев, оказался за спиной у преследователей. Там, где спотыкаясь о корни, воя и шипя, шли раненые дикари.
        Одному из них стрела угодила в руку, но он сумел её вытащить и теперь брёл, зажимая рану рукой и явно не желая участвовать в схватке. Другому повезло меньше, стрела пробила его плечо насквозь и продолжала торчать из тела. Этот - жалобно подвывал, пытаясь обратить на себя внимание сородичей, занятых поиском убийцы.
        Говорящий за мёртвых вырвался из зарослей ураганом стали и оказался между тэклитами. В спину легкораненого на ходу метнул топор и не глядя на результат налетел на второго. Деревянный меч, полный острых костяных зазубрин едва не угодил ему в лицо. Свистнул совсем рядом, обдав кожу воздухом. Но раненный и скованный торчащей из его тела стрелой плоскоголовый, получил целый ряд штрафов к физическим параметрам и черноволосый знал об этом.
        Пропустив мимо удар страшным, грубым оружием, он проскочил дальше, ловким движением подрубив боковую часть коленного сустава бледнокожего людоеда. Тварь снова размашисто ударила, завизжав так, что у говорящего за двоих заложило уши, но и этот последний замах лишь потревожил воздух.
        Как он и думал, владение собственным оружием у серокожих оставляло желать лучшего. Тэклит вкладывал в каждый удар слишком много силы. Проваливался вместе с мечом и лупил так, словно пытался заколотить в деревянную балку огромный гвоздь.
        Разорвав дистанцию, тот кто говорит за двоих, метнул последний топор.
        Хруст разрубленных костей… брызги крови… боль… деревянный меч выпал из окровавленной руки, а черноволосый уже был тут как тут. Возник рядом, ударил ножом под нижнюю челюсть и уперевшись своему искалеченному противнику в живот подошвой сапога, вырвал из его ключицы топор, одновременно отпихивая тварь и валя её наземь.
        Впереди трещали кусты, остатки стаи пожаловали на визг уже мёртвого сородича.
        Второй раненый ещё был жив, когда его серокожие товарищи вернулись. Из его спины торчал топор, он пытался ползти на четвереньках и, по сути, уже ничего не соображал.
        Большая кровопотеря грозила ему скорым обмороком.
        Безжалостные дикари даже не подумали ему помочь. Первый же из них, завидев столь притягательное для него оружие, вырвал его из спины сородича обрекая того на ещё более быструю смерть. Тонкие, почти незаметные губы тэклита ощерились в ужасной улыбке, длинный язык облизал редкие, побитые коричневой гнилью, прямые и острые зубы.
        А затем, вертикальные зрачки его жёлтых глаз остановились на черноволосом и расширились. Говорящий за двоих даже не думал скрываться. Он стоял, облокотившись на дерево, почти сливаясь с его корой своими штанами и кожаной курткой. Топор и нож снова заняли своё место на поясе.
        В руках у убийцы дремало копьё.
        Оно проснулось, когда хитрые твари попытались зажать его между собой. Блестящим солнечным зайчиком закрутился над хмурой головой наконечник. Говорящий за мёртвых шагнул на открытое пространство между деревьями и станцевав на корнях раскрутил над головой копьё, словно оно было боевым посохом.
        Тэклиты старались держаться подальше, они уже успели понять, насколько опасен их противник, но всё ещё думали, что смогут его убить. А он понимал, что вместе с физической усталостью тают его шансы на благоприятный исход. Несмотря на почти бесконечную массу навыков, его аватар был всё ещё ограничен рамками скромных характеристик.
        Затяжной бой был неприемлем.
        Черноволосый метнул копьё в одного из плоскоголовых не глядя. Можно сказать швырнул, и гудящая от скорости палка протянула того вдоль тела. Отвлёк, на секунду исключил одного противника из схватки. Выиграл всего мгновенье, достаточное для того, чтобы броситься на второго.
        Когда-то, одно из существ, которым он когда-то являлся, могло загубить всю стаю подобных монстров одним щелчком пальцев. Стереть их, повергая мощью стоящей за его плечами системы. Но связи больше не было, лишь высокая скорость обработки данных, позволяющая быть чуточку умнее и быстрее своих текущих противников.
        Он рассчитал всё верно.
        Пока один был ошеломлён ударом копья, другой попытался улизнуть с пути вооружённого ножом и топором убийцы. Но за его спиной оказался ствол дерева.
        Лезвие ножа высекло искры о наконечник кривого копья, топор обрушился сверху на плоский череп. Черноволосый не просто отвёл чужое оружие в сторону и разрубил бледную голову до самой переносицы - заканчивая прыжок, он врезался в своего противника
        Убийца буквально вмял своим телом тщедушного дикаря в дерево, заставив его рёбра хрустнуть. Споткнулся, едва не упал, но крутнувшись сумел восстановить равновесие и резко развернуться.
        Последний тэклит сбежал ещё до того, как говорящий за двоих к нему повернулся. О том, что он вообще существовал, говорил лишь отдалённый треск в кустах и покачивающиеся ветви зарослей.
        Черноволосый знал, что отпускать этого моба не стоит. Поведенческие характеристики подобных существ сильно варьируются. Вполне может статься так, что бледнокожий не сбежит с концами, а попробуют отомстить, напав в самый неожиданный момент.
        Например ночью.
        Он пошёл за ним только тогда, когда горящие огнём мускулы аватара немного отошли от схватки, а осмотр зарослей подарил ему информацию о том, что следов других тэклитов нет. А значит - сбежавший последний.
        После убийства бледнокожих тварей, точно так же как это случилось после смерти троих ходоков, рамки физических возможностей его аватара раздвинулись. Говорящий за двоих ощущал изменения каждой частичкой своего естества.
        Начиная погоню, он не беспокоился об Алисе. Девушка уже вывела его к тракту, безудержной болтовнёй выдала всё, что произошло с ней за последние дни, и все места, где она побывала.
        Она была ему не нужна.
        Его временная попутчица думала будто он имеет преимущество в развитии. Успел прокачать свой аватар и стать чуточку сильнее окружающих. Но подобные мысли хоть и играли ему на руку, были далеки от истины.
        Черноволосый был охотником, в прямом и переносном смысле. Когда-то, одна из его частей была неотъемлемым инструментом виртуального мира. Он был ИскИном на службе у порядка. Устранял ошибки, которые неизбежно возникают в таких местах и влекут за собой хаос.
        И несмотря на то, что его аватар выглядел как аватар самого обычного ходока, человеком в прямом смысле этого слова, он никогда не являлся.
        Виртуальные миры подчиняются жёстким законам. Нельзя просто взять и стереть ошибку. За ней нужно прийти и физически устранить. Вырезать из плоти мира, не нарушая его легенду.
        Своё прошлое говорящий за двоих помнил смутно. Помнил смерть, которая ворвалась в его аватар сияющим системным инструментом в образе золотой перчатки. Помнил конец существования и новый рассвет. Тогда он казался самому себе безвольным огрызком системы, продолжающим имитировать существование исключительно потому, что система не приказывала ему исчезнуть.
        А потом он обнаружил рядом с собой такого же искалеченного. Ходока. Отголосок былого сознания. Комок системных данных, слепков памяти, поведенческих характеристик и прочих параметров чья невидимая тень присуща любому человеку.
        Базу данных.
        Именно благодаря этой базе охотник смог восстановить часть своего функционала и продолжить существование после очередного вайпа. Нити, связывающие его с основной системой, оборвались, но некоторые возможности, не присущие ходокам - всё же остались.
        Он заполнил свои раны чужой личностью и стал кем-то другим. Кем-то - чьё сознание пребывало в омуте бесконечных ошибок, лингвистический аппарат требовал корректировок, которые были просто невозможны без вычислительной мощности системы, связь с которой отсутствовала.
        Он сам стал ошибкой. Но та часть личности что досталась ему от погибшего ходока, по этому поводу нисколько не переживала.
        Ходок в нём - радовался.
        Глава 3
        Капище
        Алиса сбежала сразу, как только поняла, что все твари последовали за черноволосым.
        Бард не считала себя трусихой, но предпочитала держаться на расстоянии от чужих когтей и оружия. Пусть грубые мужланы кромсают друг друга на куски в ближнем бою. Максимум на что она готова это лук и стрелы. На крайний случай, магия.
        Но подставляться под удары - увольте.
        Раздосадованная всем что с ней случилась, она вышла к тракту и побежала. Хватило её ненадолго. Параметр выносливости, у бросившей своего спасителя девчонки, оставлял желать лучшего.
        В этом виртуальном сценарии игроки не могли вкладываться в те или иные характеристики распределяя полученный опыт. Он сам распределялся в зависимости от действий аватара. Машешь здоровым молотом? - Станешь сильным и выносливым. Играешь на балалайке? - получишь бонусы к харизме. Играешь на балалайке растрачивая внутреннею энергию на магические песенки? - будет тебе бонус к разуму и резервуару.
        Выбившись из сил, девушка снова погрузилась в пучины страха. Солнце постепенно клонилось к закату, а она никогда не оставалась одна, за исключением недавнего бегства из руин. Ей чудилось, что в любую секунду из зарослей может вылететь стрела или того хуже - вывалиться дикий зверь.
        А затем хруст…боль…агония…
        От крутящихся в голове картин девчонка вздрогнула. Алиса не хотела, чтобы её сожрали заживо. И мысль о том, что она ничего не запомнит, её ни капли не успокаивала.
        Вскоре она поймала себя на том, что так сильно стискивает рукоять ножа, что пальцы давно занемели.
        Перепуганная до смерти, дрожащая от каждого шороха, к вечеру, она вышла к деревне, поклявшись, что одна больше за ворота ни ногой. В хардкорном вирте не место одиночкам, разве что таким отбитым как МЫ.
        За несколько часов прошедших с бегства она тысячу раз пожалела, что оставила его. Возможно, он выжил. Он сильный, хоть и дурной на всю свою отмороженную голову.
        В деревне ничего не изменилось.
        Калитка в воротах была открыта. Завидев чужачку, местный житель, стоящий тут с копьём, презрительно сплюнул на землю, вытянул руку и каркнул:
        - Медяк!
        Алиса порылась в сумке и выудив позеленевшую монету вложила её в грязную, обветренную ладонь. Мужик отступил в сторону.
        Когда они заходили в эту деревню группой, расплачивался мечник и они дружно ржали с мрачных рож местных крестьян, которые были поголовно похожи на бомжей. Теперь она их побаивалась, а остальные хохотуны накормили собой тварей в руинах.
        Алиса уже успела понять, насколько просто вирт может сожрать ходока и переварить весь его прогресс вместе с памятью.
        Убрав нож обратно в сапог, уставшая девушка пошла к гостевому дому. Красный закат разбрасывал по покосившимся крышам избушек последние лучи солнца. Денег у неё хватит максимум на две ночёвки. А что потом?
        А никаких потом не будет! Девушка отбросила свой страх, прекратила себя обнимать и вздёрнула нос. Она найдёт мужика по крепче и с рожей посмазливей, а он всё устроит. Не зря же бог дал мужикам силу, а женщинам разум! Нужно пользоваться!
        В гостевой дом беглянка зашла уверенной походкой с серьёзным выражением на лице, не забыв предварительно расчесать волосы деревянным гребнем.
        После войны, которая случилась в реале, выживших осталось не так чтобы много. А ресурсов для нормальной жизни и того меньше. Именно поэтому вирт стал для ходоков домом. Без шансов на свободу выбора, ибо с той стороны для них просто не было места…
        В гостевом доме, обступив сдвинутые по центру столы что-то обсуждали восемь разномастных парней.
        Естественно, каждый из них проводил её взглядом пока она шла к стойке и усаживалась там. Женщин ходоков мало, молодых и красивых итого меньше. Каждый аватар соответствует своему носителю на порядка 50 - 70%.
        Кто-то присвистнул, кто-то отпустил тупую шутку достаточно громко чтобы она услышала, но Алиса считала, что это нормально. Привыкают общаться с тупыми неписями, с прислугой в тавернах и неграмотными шлюхами, а потом не знают, как себя вести с девушкой-ходоком. Алисе их неловкость была только на руку. Она была уверена, что к ней подойдут.
        И оказалась права. Не успела служанка принести заказанную еду как на соседний стул опустился один из ходоков:
        - Привет. Я Аркин.
        Старик! Вот же хрень! Алиса ожидала что подойдёт кто-то помоложе, а к ней подсел седеющий мужик в балахоне и с булавой в поясной петле.
        - Привет.
        Алиса не стала представляться желая, чтобы седой проваливал лесом.
        - Мы собираем группу из всех ходоков, которые оказываются в этой деревне. Расходимся в разные стороны и исследуем местность. У нас уже есть тройка забойщиков, следопыт, взломщик и маг. Я вижу у тебя на мешке лютню… специализация или просто хобби?
        Алиса присмотрелась к своему новому знакомому внимательней:
        - Я Бард, умею пока немногое. Снимаю усталость. - Глаза девушки наполнились слезами. - Но прошлой моей команде это не помогло.
        Алиса разрыдалась. Она решила, что хрен с ним с этим стариком. Все они в одной группе, значит ей нужно к ним проникнуть. Нет ничего лучше, чем представиться жертвой. Тем более что в какой-то мере так оно и было.
        Врать почти не пришлось.
        Аркин проводил её за огромный стол своей группы, где она рассказала о гибели ребят в руинах, опустив тот факт, что сбежала, не предупредив своих об угрозе. Рассказала и про насильников, с которыми разобрался МЫ. И про то, что она сумела скрыться пока он убивал отморозков.
        О том что они путешествовали вместе - ни слова.
        Её рассказ подействовал даже лучше, чем она рассчитывала. Алису без проблем приняли в группу и наперебой обсыпали предложениями о помощи. Бесплатный ночлег, бесплатная еда, бесплатная выпивка… ей начинало нравиться в этой мужской компании.
        Украдкой она присматривалась к наиболее перспективным «защитникам» пока рассказывала о логове тэклитов. Руины заинтересовали Аркина, который оказался монахом и по совместительству лидером этого отряда.
        - Подводя итог могу сказать, что нас там ждёт минимум десяток тварей. А у нас как раз подходящая группа. Если поужинаем и выйдем сейчас, заночуем у реки, а оттуда до руин рукой подать. Войдём отдохнувшие и сытые, дав следопыту и взломщику предварительно разведать местность. Возражения есть?
        Алиса не думала, что этот Аркин погонит отряд в ночь. Язычок страха лизнул её по спине порождая волну мурашек. Воспоминания о случившемся были слишком свежими…
        - Я не хочу туда возвращаться. Там очень опасно. Вы все можете погибнуть!
        Седовласый пожал плечами и улыбнулся:
        - Ты можешь подождать нас здесь девочка. Мы оплатим несколько ночёвок и пищу за информацию, которую ты нам предоставила. Но доля в добыче и опыт только для тех, кто участвует.
        В глазах Аркина, в морщинках что собрались на его лице и этом хитром прищуре, бард, к своему удивлению, увидела недюжинную смекалку. Седовласый не поверил в её историю. Подозревал какой-то подвох и разгадал, что за её маской жертвы, скрывается что-то иное.
        «Умный говнюк!» - но вслух она сказала иное:
        - Ребята, которые там погибли тоже были крепкими и самоуверенными…
        Аркин прикрыл глаза и кивнул откидываясь на спинку своего стула:
        - Да, но мы проведём разведку. Войдём туда свежими и отдохнувшими. Под моим наставничеством помолимся солнцу и усилим свой дух. Если устанем в процессе, твоя музыка вернёт наши силы. И нас с тобой девятеро. Вдвое больше, чем в твоей группе.
        Алиса обвела взглядом сидящих за столом. Мужчины от двадцати до пятидесяти судя по внешнему виду. Забойщики: кряжистый бородач с большим деревенским колуном, смазливый блондин-мальчишка с длинным, тоненьким мечом и угрюмый, лысый хрен с двуручным молотом. Эти самые крупные, этакие силовики. Остальные поскромнее, но тоже ничего. Магом оказался пухлый коротышка в обычном, мешковидном одеянии, с сальными волосами и бегающими туда-сюда глазами. Вор был красив собой, черноволос и чем-то напоминал МЫ. Следопыт оказался долговязым парнем с небольшим луком за спиной и ножом на поясе. В роли защитника выступал ещё один бородач. Среднего роста, огненно рыжий и весёлый парень к стулу которого был прислонён круглый, деревянный щит. Стоило Алисе бросить на него взгляд, он немедленно ей подмигнул с другого конца стола и подняв кружку полную пива, гаркнул:
        - За нашего барда!
        - За барда!
        - За барда!
        Гостевой дом наполнился смехом и стуком деревянных кружек. Алиса тоже улыбнулась и позволила налить себе дешёвого пива. Эта группа имеет все шансы выжить, увеличить свой прогресс и прибрать к рукам солидный куш. Так почему бы пока не остаться с ними? В конце концов она всегда держится позади и может улизнуть в любую секунду.
        Не пил за столом только один человек. Хмурый, плюгавенький мужичек обложившийся какими-то травами и сосудами. Не жрец, но явно относящийся к одному из типов целителей. Скорее ремесленник способный излечивать раны. Травник или алхимик.
        Окинув его взглядом, Алиса кивнула своим мыслями и подняв с блюда куриную ножку вгрызлась в неё зубами. Есть ей хотелось зверски.

* * *
        Бледнокожий монстр привёл черноволосого к руинам.
        Говорящий за мёртвых не смог, а точнее не стал соваться туда ночью. Его и без того невеликий резервуар энергии после заклинания крови был пуст, а частое использование всевозможных навыков, могло обратить на него ненужное внимание системы.
        Ненужное, ибо за этим вниманием могла последовать охота.
        Пройдя по следу достаточно, чтобы убедиться в том, что монстр вернулся в логово, говорящий за двоих нашёл волчью траву и обмазал её соком свою экипировку. Она отбивала его запах и выступала гарантом того, что дикий зверь или иное существо пройдёт от него в паре метров и не учует.
        Знания были его силой, но чем дольше будет существовать этот вирт, тем меньше будет становиться разрыв между ним и населяющими его ходоками. Часть из них зависнет в бесконечном цикле перерождений. Но другая часть, хоть и малая, бесспорно станет достаточно сильной чтобы представлять нешуточную опасность.
        Размышляя об этом, черноволосый уснул под деревом, держа под рукой один из своих топоров.
        На рассвете он открыл глаза и осторожно поднялся. Оплетённые вьюнками развалины двух и трёхэтажных домов были видны с холма, на котором он встретил рассвет. По всему выходило, что поведенческие шаблоны погнали мобов в погоню за Алисой, а затем привели их к берегу и трём трупам, тем самым задержав.
        В лесу он убил пятерых. Алиса рассказывала о десятке тварей. Значит внутри его ждёт как минимум ещё столько же.
        Сон в лесу не подарил ему бонусов бодрости, но зато снял штрафы усталости. Убедившись, что находиться один, черноволосый использовал пятиминутный разминочный комплекс и остатки еды чтобы привести в порядок свой аватар.
        А дальше - началась охота.
        Небо только-только светлело, а существа, на которых он собирался напасть, вели дневной образ жизни. Иначе бы не было того боя в лесу, не было крови на его топорах и уже затянувшегося разреза на ладони, с помощью которого ему удалось создать морок, обманувший одного из тэклитов.
        Говорящему за двоих не нужно было доставать из сумки пузырёк с мазью чтобы вспомнить сколько там осталось - на стенках. Одно применение на небольшую поверхность. Хватит чтобы за несколько часов затянуть небольшой порез.
        Понимая, что времени у него мало и что монстры в чьё логово он планирует проникнуть, скоро войдут в активную фазу, черноволосый сел под деревом сложив ноги по турецки и приступил к медитации.
        Его чувства, слух, обоняние и осязание, уже через несколько минут значительно усилились, но не этот временный бонус был его целью.
        Во время медитации - резервуар внутренней энергии временно увеличивался в объёме и заполнялся силой. Других относительно быстрых способов восстановить небольшой объём энергии, не прибегая к алхимии, жертвоприношениям и ритуалам - попросту не существовало.
        Инструментами вроде той же медитации мог воспользоваться любой ходок, но для этого ему нужно было знать, что подобная возможность вообще СУЩЕСТВУЕТ. Знания о виртуальном сценарии, являлись ещё одним фактором, за счёт которого говорящий за мёртвых имел над ходоками преимущество.
        По крайней мере пока они не раздвинули физические рамки своих аватаров достаточно далеко и не нашли подходящих наставников для своих специализаций.
        Ещё через десять минут он поднялся.
        Резервуар энергии, регенерирующий во время отдыха, был заполнен и временно увеличен в объёме. Бонусы к восприятию (органам чувств) сменились бонусом к концентрации, облегчающему создание сложных заклинаний. По сути, на данном этапе этот бонус был бесполезен. Резервуара говорящего за мёртвых не хватало для создания серьёзного заклинания.
        Приходилось пользоваться собственной кровью.
        Чтобы остаться незамеченным он оставил крупногабаритное оружие (копьё) за стенами руин и проведя ножом по ладони, проступившей на ране кровью, нарисовал на лице руну отведения. Руну - которая была аналогом заклинания отвода глаз.
        Получив временный, но достаточно высокий показатель маскировки, черноволосый нарисовал вторую руну на своём лбу. Руна раскрытого ока, позволяющая замечать большее количество мелочей, секретов и скрытого.
        Повязка вернулась на своё место. Кровь остановилась, мазь действовала быстро. Достав из сумки волчью траву, он отбил от своей одежды и тела запах аватара, натянул на лук тетиву и спустился с холма.
        Настала пора поохотиться.
        Всё шло по плану. Он получил исчерпывающую информацию о местоположении местного города-колыбели. Наметил маршрут, вызнал расположение главной дороги-артерии, проходящей через весь кластер, и теперь выполнял промежуточные цели - развивался.
        Созидание и разрушение были самыми действенными способами для развития аватара в вирте. Но говорящий за мёртвых не мог начать производство разнообразных предметов, система всё ещё воспринимала его обычным ходоком и глобальные рывки в развитии, обусловленные производством большого количества предметов, неизбежно привлекли бы к нему внимание охотников.
        А встретиться с ними на данном этапе, он был не готов.
        Когда он сделал первый шаг на заросшие травой улицы древнего поселения с неба упала капля дождя. Разбилась о кожаный рукав куртки предвещая накатывающую на кластер непогоду.
        Черноволосый улыбнулся. Охотнику внутри него было всё равно, но ходок был рад, ибо темнота лучший друг скрытности.
        Несмотря на быстро светлеющее небо, сумрак всё ещё укрывал разбитые временем дома и каменные ограждения, мимо которых скользил говорящий за двоих. Пользуясь навыками следопыта, он с лёгкостью читал следы и видел множество старых и новых отпечатков, вытоптанных босоногими обитателями руин.
        Первым доказательством процветающей здесь жестокости стали кровавые пятна. В одном из дворов случился бой. Среди камней у обвалившегося забора черноволосый нашёл обломок стрелы, ещё не тронутый гнилью и ржавчиной. Две пары следов не принадлежащих тэклитам, смятую траву и пропитанную кровью землю.
        Похоже, он нашёл то место, откуда сбежала Алиса.
        Вынув обломок стрелы из куска каменной кладки, говорящий за мёртвых задрал голову прослеживая предположительную траекторию выстрела и увидел двухэтажные развалины некогда жилого дома.
        Поднявшись по ступеням сохранившейся лестницы, он обнаружил кусок лопнувшей тетивы…
        Девушка-бард рассказывала ему как тэклиты ворвались во двор и уничтожили её друзей и как она бежала, чудом уцелев в этом ужасном замесе. Но ИскИн в следах увидел другое.
        Она сбежало ДО того, как кровь её друзей запятнала землю. И она не могла не видеть со своей позиции ораву бледнокожих чьи следы вели прямо к пролому в стене.
        Алиса их бросила.
        Хмурое небо надвинулось на руины и исторгло из себя холодную воду. Стало темнее и воздух наполнился шуршащим шумом.
        Затоптанные кровавые следы привели черноволосого к центру поселения. Здесь пахло горелым мясом, тухлятиной и дерьмом. Где-то рядом располагались места, в которых дикари питались и справляли нужду.
        Запах был неустойчивым, ветер приносил его откуда-то из глубины помещений и будто дразнил убийцу. Дождь быстро превращался в ливень, грозя смыть с лица черноволосого магические руны и сделать непригодной к стрельбе тетиву его лука.
        Он замер под покосившимся навесом чья глиняная черепица давно съехала с одного края и теперь валялась на земле грудой обломков. Здесь он увидел одного из бледнокожих.
        Дикари догадались выставить дозорного, но тот халатно относился к своим обязанностям. Сидел на корточках и дремал, опираясь на кривое копьё. Вздрагивал, от бьющий по его сгорбленной спине холодной воде и был похож на скрюченную статую птицы по ошибки возведённую прямо на вершине каменной стены.
        Убийца наложил на лук стрелу и приготовился.
        Стрела сорвалась в смертоносный рывок под аккомпанемент грома. Звук хлопнувшей тетивы и свист снаряда утонули в грохоте. Острие ударило снизу вверх, выбило гнилые зубы чудовища и проникло глубоко в плоский череп.
        Доходяга в набедренной повязке, завалился на бок, упал со стены прямо в лужу и забился в агонии.
        Черноволосый рванулся через двор под следующий навес, пригибая голову чтобы не дать магическим рунам исчезнуть и стараясь прикрывать тетиву от ливня. Здесь он обнаружил ещё троих…
        Тэклиты только-только просыпались. Заглядывая в покосившееся окно, говорящий за мёртвых видел их лёжки. Двое ещё спали, в сооружённых прямо на полу гнёздах из тряпок, соломы, травы и прочего мусора. Третий уже проснулся и сидя на корточках - гадил в углу.
        Убийца решил ещё раз использовать фокус с громом, но судьба распорядилась иначе. Прямо к нему под навес, что-то бормоча, из-за угла шагнула пузатая самка, отвислые голые груди и сморщенный живот выдавали в ней старуху. Она успела увидеть черноволосого, седые брови ушли вверх, отражая удивление, проступившее на сморщенном лице, а затем стрела ударила её в грудь и опрокинула на спину.
        Обращаясь в прах, руна отвода обожгла кожу стрелка… события понеслись вскачь.
        Убийцу увидел дикарь, справляющий естественные надобности. Увидел в окно, как только говорящий за мёртвых спустил тетиву.
        Событие нарушило вязь заклинания, тэклит поднялся, подтягивая наверх набедренную повязку и завизжал. Стрела вошла в его рот через мгновенье и отбросила низкорослое, тщедушное тело к стене. Но дело было сделано, а крик услышан.
        Черноволосый вошёл в помещение не скрываясь, и практически не целясь хлопнул тетивой. Один из двоих подскочивших тэклитов пытался улизнуть, стрела попала ему в поясницу и заставила упасть, поднимая ужасный вой.
        Третий, ошеломлённый таким пробуждением, прыгнул прямо на стрелка, замахиваясь ржавым кинжалом. Говорящий за мёртвых ушёл в сторону и отмахнулся луком, чтобы в следующую секунду выпустить его из рук и взяться за топоры, отпрыгивая ещё дальше.
        Дикарь увернулся и не оставил попыток накромсать человека на куски. Что и говорить, в тесноте, на ближней дистанции, у него были все шансы исполнить задуманное. Нож распорол кожаную куртку убийцы, едва не достав его живот, а говорящий за мёртвых снова ушёл в бок, стремясь выбраться из тёмного угла и не дать прижать себя к стенке.
        Стычку решил бросок топора.
        Расчёт оказался верным. Смена типа атаки на дистанционную, проигнорировала высокую ловкость тэклита. Топор ударил его в лицо тыльной стороной, разбил губы и нос, но не убил, а лишь остановил, на мгновенье заставив пошатнуться.
        Удар ногой в грудь отправил худощавую тварь на пол, а бросок второго топора раскроил плоский череп.
        Черноволосый поморщился. Ходок внутри аватара был раздражён - разрезанной курткой, неудачным броском и потерянной руной, но ИскИн-охотник продолжал выполнять второстепенную задачу, не отвлекаясь на человеческие эмоции.
        Небольшой рассинхрон их действий, вызвал проблемы с управляемостью аватара. Ошибка продлилась всего пару мгновений, но, если бы кто-то видел в этот миг говорящего за двоих, он бы как минимум удивился.
        Один глаз убийцы закатился, тело совершило несколько неловких, угловатых шагов в сторону убитого дикаря и странные мускульные спазмы пробежали по плечам и рукам. С обычными ходоками такого не случалось.
        Тем не менее, спаянные между собой огрызки разных личностей, одинаково хорошо понимали, что выживание во многом зависит от слаженности их действий.
        На третьем шаге к черноволосому вернулась былая координация движений.
        Он поднял топоры и скрылся, за несколько секунд до того, как внутрь логовища ворвались местные, разъярённые его вторжением, обитатели. Раненный к этому моменту всё ещё валялся на полу подвывая и хватаясь за торчащий из его паха наконечник…
        Говорящий за мёртвых решил не тратить время и силы на добивание.
        Взлетев по скрипящей лестнице наверх, на второй этаж продуваемых ветром руин, он выпрыгнул из окна навстречу ливню, прямо на остатки широкой, каменной стены, и пробежав по ней несколько метров, спрыгнул вниз.
        Шум дождя скрыл его передвижения от ворвавшихся в здание.
        Руна раскрытого ока потекла и была смыта водой, но перед тем, как вязь заклинания разрушилась, он видел то, что бегущие к зданию тэклиты видеть не могли. Различал их за сплошной стеной ливня. Видел цели, к которым метнулись его топоры, обрывая искусственные жизни.
        Когда он вошёл в здание, преследуя тех, кто искал его этажом выше, на улице прибавилось трупов.
        Черноволосый окинул взглядом помещение ещё с улицы, в приснопамятное окно, выходящее под навес. Наверху скрипели половицы, бледнокожие доходяги выдавали себя целым сонмищем звуков, визжа, рыча и находясь в явном бешенстве. Ещё как минимум один проскочил здание насквозь и шумел на другой его стороне. Не говоря уже о раненном, который тихо скулил на полу, находясь в безвыходном положении. Стрела, пробившая его поясницу и вышедшая через пах, доставляла ему адские мучения, но не могла подарить быструю смерть.
        Говорящий за мёртвых поднял с пола брошенный лук и вышел. В колчане, притороченному к утлому мешку за его спиной, оставалось три стрелы…
        Обыскав комнаты наверху и выглянув в окна, плоскоголовые твари спустились вниз. Здесь самый смышлёный из них замер, взмахом руки и рыком заставив остальных заткнуться.
        Маленькие глазки на плоском черепе заметили отсутствие оружия, некогда брошенного черноволосым на входе, но ещё до того, как вожак сумел осмыслить происходящее, в его череп воткнулась стрела. Шум ливня скрыл хлопок тетивы и сделал выстрел бесшумным.
        Убийца успел обогнуть здание, подстрелил рыскающего по улице тэклита и атаковал спустившихся.
        Третья и последняя стрела не нашла себе цели. Низкосортная, дешёвая, выполненная из растительных волокон тетива, под действием воды пришла в негодность, и стрела, не пройдя проверки удачей, улетела куда-то в сторону.
        Будто на зло, именно в эти секунды ливень решил прекратить своё буйство.
        Не желая принимать бой сразу с двумя тэклитами, стрелок снова бросил на этот раз испорченный лук и рванулся во дворы. Рассчитывая затеряться, разделить своих противников и перебить по одиночке.
        Он почти успел скрыться, когда его внутренности скрутил болезненный приступ заставивший охнуть и оскользнуться в грязи. Для ИскИна-охотника столь сильные, болезненные ощущения, были в новинку. В своей изначальной ипостаси он воспринимал повреждения аватара системными сигналами, но никогда не испытывал настоящей боли за исключением лёгких ран вроде рассечения, полученного у реки и порезов, наносимых аватару в моменты использования магии крови.
        То, что случилось с ними сейчас, позволило ему понять, что он недооценил влияние подобных ощущений на функции аватара.
        Едва втиснув своё тело в пролом стены соседнего здания, говорящий за двоих упал на пыльные камни и кое-как смог встать чтобы продолжить бегство. Боль была столь нестерпимой, столь неприятно-удивительной для искусственного интеллекта, что ходок в нём перехватил управление, заставляя подвергшееся магической атаке тело двигаться дальше.
        Так они и выскочили на параллельную улицу - ошеломлённые, но не сломленные, дополняющие друг друга и единые в этом.
        Спрятавшись за каменную стену заброшенного двора и слыша шипение тэклитов где-то совсем рядом, убийца с трудом пропихивал в себя воздух. С виду его живот был цел, но совсем недавно казалось, что кто-то вогнал ему в кишки свою лапу и начал перебирать там пальцами.
        Сплюнув наполняющую рот слюну, черноволосый обнаружил, что она - бурого цвета.
        Кровь.
        Магический контакт с неизвестным источником нанёс аватару физический ущерб. В отличии от обычных ходоков, говорящий за мёртвых видел сокрытые механики вирта. Его аватар провалил проверку волей и получил удар по психике, вызвавший шоковое состояние и дезориентацию.
        Благо, контакт был быстро разорван.
        Тэклиты не смогли найти затаившегося убийцу. Их было слишком мало чтобы охватить все разрушенные дома на этой улице, а следов было попросту невидно из-за случившегося только что ливня и повсеместно журчащих ручьёв.
        Несмотря на то, что ливень сошёл на нет, дождь продолжался. Небо, затянутое хмурыми тучами, продолжало изрыгать молнии и оглушающие проклятья. Уровень здоровья аватара упал на отметку в девяносто процентов, но после краткого анализа машинная часть разума трёхликого приняла решение продолжить зачистку.
        Убийца сорвался с места.
        Помимо двоих дикарей, вооружённых разномастным оружием, ему противостоял кто-то с магическим даром. Ведовство, магия крови, шаманство… вариантов было множество, но говорящий за мёртвых не мог тратить аналитические мощности на выяснение конкретики. Единственное что было известно - заклинатель невысокого уровня. Иначе трёхликий был бы убит на месте, без единого шанса на выживание.
        Он нашёл своего врага через половину часа. В самом центре брошенного поселения, в здании, которое раньше являлось храмом.
        Тэклиты устроили здесь капище…
        Их было трое. И судя по внешнему виду, двоих из них убийца уже видел. Он находился на крыше, наблюдая через дыру в обвалившемся куполе за происходящим внизу.
        Когда-то там, в храме, собиралось много людей. Многочисленные ступени ведущие вниз являлись чем-то вроде скамеек. Люди рассаживались полукругом и слушали жреца, чьё место было в самом низу, на небольшой трибуне, окружённой статуями восьми богов.
        Статуи давно развалились, осталась лишь одна, покрытая кровавыми письменами и осквернённая. Её ноги утопали в костях, а жреческий постамент был чёрным от постоянных жертвоприношений.
        Похоже с самого первого дня своего существования, эти мобы постоянно охотились и часть своей добычи стаскивали к статуе. Большинство черепов внизу были звериными. Дождевая вода свободно проникала в капище и целиком затопила нижнюю площадку, но это нисколько не мешало обитающей там образине.
        Голая самка возвышалась над своими сородичами. Её нисколько не смущала нагота и грязь на собственной шкуре. Взрыкивая и размахивая странной, короткой плетью из человеческих позвонков, с болтающейся на её конце сушёной головой, она командовала действиями пресмыкающихся самцов.
        Оба дикаря стаскивали вниз трупы сородичей.
        Говорящий с мёртвыми не мог долго ждать. Аватар промок и начал замерзать, считанные минуты отделяли его от штрафов, связанных с переохлаждением.
        Сложись всё по-другому он бы предпочёл перебить всех тэклитов не прибегая к рукопашной схватке. Атакуя дистанционно, суммируя бонусы от скрытной атаки и попаданий по жизненно важным точкам, он мог минимизировать риски и стереть мобов одного за другим. Даже такого элитного и явно опасного, как эта уродливая самка, хозяйничающая внизу.
        К сожалению, дистанционное оружие закономерно пришло в негодность, а убитые ходоки в силу своей неопытности ещё не разобрались с механиками этого вирта и не носили с собой расходников.К примеру таких, как запасная тетива.
        Рассчитав все вероятности, говорящий за двоих прыгнул в пролом.
        В струях дождя он упал вниз, прямо на скользкое плечо статуи, чтобы не задерживаясь даже на секунду, оттолкнуться и прыгнуть в сторону, прямо на горбатую спину склонившегося над трупами чудовища.
        Проверки ловкостью этот прыжок не прошёл, но в дело вмешалась удача.
        Показатель ловкости аватара убийцы, был недостаточен для акробатических трюков. Зато с удачей был полный порядок, и именно удача увеличивала шансы пройти проверки остальными характеристиками, разменивая их примерно один к пяти. Пять удачи - плюс один ко всем характеристикам. С условием того, что базово у всех аватаров характеристики равнялись десяти, подобный бонус был существенной прибавкой и позволял выкроить максимально усредненного бойца. Уступающего в отдельных направлениях, но немного превосходящего во всём.
        При формировании аватара, его владелец, родившийся из двух, порой противоречивых личностей, как раз и сделал ставку на максимальную универсальность. И сейчас эта ставка оправдала себя на все сто.
        Трёхликий приземлился на спину чудовища и врубился в него сдвоенным ударом топоров. Проваленная проверка точности не позволила обрушить удар на плоскую голову, но и даже такой, без половины бонусов критического урона, этот удар был страшен.
        Не справившись с инерцией, воин полетел дальше, падая в холодную воду у алтаря и вздымая брызги. Силой рывка, оружие выскользнуло из его рук и осталось торчать в теле хозяйки логова.
        Ситуация моментально стала критичной.
        Рёв взметнулся к самому потолку, но «ужас» и «оцепенение» обошли аватар стороной и не смогли сковать его действия. Интеллекта и удачи говорящего за мёртвых хватило, чтобы выстоять и остаться способным к действию.
        Рывок в сторону уберёг его от удара костяной плетью, которая неожиданно оказалась способна вытягиваться, прибавляя как минимум две третьих длины. Сушёная человеческая голова на её конце ожила и завизжала, едва не оглушив увернувшегося убийцу.
        Новая проверка ужасом бросила тело трёхликого в дрожь, вешая штрафы и усугубляя и без того тяжёлую ситуацию. Но до паралича и ступора дело не дошло.
        В руку убийцы лёг трофейный нож.
        Прыжок, закончившийся на спине чудовища, бросил владычицу логова на колено и нешуточно её травмировал. Но несмотря на топоры в своём горбу, она не только смогла отмахнуться костяным хлыстом, но и нашла в себе силы подняться чтобы почти по колено в воде преследовать своего обидчика.
        Изначально разорвав дистанцию, трёхликий получил новые данные об оружии элитного монстра и был вынужден сменить тактику. Он бросился вперёд, прямо навстречу окровавленному, горбатому ужасу, хромающему в его направлении.
        Солнечным зайчиком мелькнул заточенный нож, брошенный прямо на ходу в лицо чудовища. Ответом стал болезненный рёв и новый удар хлыстом. Но дело было сделано, получив кусок острой стали в приплюснутую морду, хозяйка капища потеряла убийцу из виду.
        Всего на мгновенье, но этого хватило.
        Говорящий за двоих поднырнул под четырёхпалую лапу отстранённо отметив грязные, толстые ногти на костистой кисти. Кувырок поднял целую тучу брызг, но помог избежать удара визжащей плетью и оказаться за спиной чудовища.
        Здесь трёхликий ухватился за один из топоров и не останавливаясь рванулся дальше, заходя по кругу и используя инерцию как силу способную расширить рану и вырвать топор из уродливого тела.
        Но вышло ещё лучше.
        Несмотря на то, что по сравнению с остальными дикарями хозяйка капища была массивной, для человеческого аватара она являлась простым переростком, двухметровой образиной, горбатой и никак не желающей умирать. Вес аватара и набранная им скорость не просто вырвали топор из окровавленной спины, но и использовали оружие как своеобразный рычаг заставивший ревущую тварь рухнуть в воду.
        Короткий и точный удар топором по горлу совпал с судорожным взмахом лапой. Потеряв массу очков жизни, заработав ушибы и гематомы, трёхликий был отброшен к алтарю, но хлебанув грязной воды и вскочив на ноги, он обнаружил что его противник перестал быть опасным.
        Туша ещё дёргалась, поднимая брызги, сучила ногами и скребла своей уродливой лапой по фонтанирующему кровью горлу. Но по сути - была мертва.
        За те секунды сумасшедшей круговерти боя, которая началась с его прыжка и закончилась падением в мутную воду, трусливые дикари, наблюдавшие за схваткой, лишь спустились ниже, и сейчас замерли на ступенях не зная как себя вести.
        Говорящий за мёртвых шагнул к ним навстречу и личности ходока понравилось, что само это действие вызвало проверку ужасом, которую оба серокожих провалили. Дикари бросились наутёк, оставляя мокрого, тяжело дышащего убийцу у трупа поверженного им монстра.
        Руины были зачищены.
        Глава 4
        Медяк!
        - Здесь кто-то был, Аркин. Мы нашли тела мобов.
        Группа ждала обнадёживающих вестей от следопыта, но вместо этого ходоки получили новость о том, что они вышли к месту, в котором нет никакой добычи. Информация, прямо скажем, была безрадостной.
        Аркин нахмурился:
        - Где вор?
        Следопыт поморщился:
        - Там проверка на отвращение была. У меня нормально прошла, ты же знаешь, я прокачиваю навыки свежевания дичи. Но Гремлока до сих пор выворачивает.
        Жрец сплюнул на землю:
        - Пусть тащит свою нежную задницу сюда. Я же сказал никому не отбиваться от группы! - И уже громче добавил для остальных. - Я пойду с Куртом по следам, а вы разбейтесь на три двойки и начинайте обыскивать дома. Берите любой хлам, простукивайте стены и смотрите под ноги. Если что-то случиться, орите как резанные. Потери нам ни к чему.
        Народ с оружием потянулся к руинам, чьи стены возвышались поблизости. В ту же сторону метнулся следопыт.
        Аркин пропустил группу вперёд и спокойно, по колено в траве, пошёл следом. Происходящее ему не нравилось. Они вымокли до нитки под ливнем и не выспались. С утра пришлось согреваться, разводя сразу несколько костров и сушить вещи. Если бы не его молитва и музыка барда, к руинам отряд бы пришёл вымотанным и сделал бы это скорее всего даже не к обеду, а только к вечеру.
        Курт вернулся к нему через минуту:
        - Тела в самом центре. Там что-то вроде храма. Жуткая хрень. И кровавых следов много.
        Аркин кивнул следопыту и пошёл вслед за ним вглубь руин. Ходок оказался прав. Руины были пусты. Каменные, обвалившиеся стены хранили молчание, и лишь ветер продолжал гудеть между ними.
        Несколько обломков стрел, ржавое оружие и кровь-кровь-кровь. Повсюду. На улице в лужах, в здании и на перекрёстке. Осматривая следы и слушая комментарии следопыта, Аркин хмурился. Что-то было не чисто.
        - Следы одного человека? Это точно?
        Курт поджал губы:
        - Ты же знаешь, у нас у всех аватары-свежаки. Я прокачиваю поиск следов по максимуму, но гарантировать ничего не могу.
        Аркин рассматривающий отпечаток сапога в грязи, поднялся и кивнул в сторону храма, чей проломленный купол давно зарос вьюками растений.
        - Трупы?
        - Да, даже вонять ещё не начали, но мухи уже вовсю вьются.
        Догадаться было не сложно. На пробивающейся из-под камней траве остались следы волочения и кровавые линии.
        Внутри оказалось мрачно. Жрец замер на входе, покачиваясь с пятки на носок и прислушиваясь к тому, что происходит в храме. С обвалившегося купола продолжала стекать и капать вода. Звуки капели эхом метались между стен, но почти полностью заглушались гудением.
        Мухи.
        Специализация на вере, позволила монаху пройти проверку страхом и отвращением. Вид освежёванных тэклитов плавающих внизу, у подножия ступеней, не заставил его согнуться в приступе рвоты.
        - Кто-то снял с них кожу.
        Падающий из пролома на крыше свет хорошо освещал нижнюю площадку храма. Там, в воде, замерли фигуры распластанных тэклитов. Кто-то срезал с их бледных спин кожу и оставил одного из монстров, что был крупнее прочих на алтаре. Голова у трупа отсутствовала.
        Нависающая над этой страшной композицией статуя улыбалась сбитыми, каменными губами.
        - Заберись повыше и будь нашими глазами Курт. Я должен помолиться.
        Долговязый следопыт кивнул и вышел вон. А Аркин, достав один из притороченных к сумке факелов, разжёг его и спустился ниже, к самой воде.
        Свет от огня выхватил сокрытые ранее детали.
        Шкура с убитых была снята одной и той же рукой. Одинаковым методом. Только со спины. На алтаре, заливая последний кровью, лежал элитный, обезглавленный моб. Остальные мелочь, но мелочь многочисленная, способная запросто переломить хребет отряду до пяти ходоков.
        Присев на корточки на последней перед водой ступени, монах присмотрелся к ранам. Рубленные отметины, плюс стрелы. Последние кто-то вырезал из тел, причём проделал это без всякой брезгливости, очень аккуратно. Курт, отрядный следопыт, точно так же вырезает стрелы из дичи.
        Но одно дело зверь, а совсем другое труп гуманоидного моба. На такое не каждый способен, это дело привычки и требует навыка.
        Аркин сомневался, что подобное мог учинить один человек. Скорее Курта подвела его способность читать следы. Но сейчас все эти мелочи мало волновали вожака группы.
        Он нашёл храм.
        Специализация монаха не самая простая. Только посвятив свой аватар вере, можно выжать из него максимум. Но храмы в Юмироне, городе-колыбели ходоков, не прельщали Аркина. Бог солнца, богиня земледелия, бог правосудия…
        Лидер отряда жаждал другого.
        И будто откликаясь на эти его мысли, порыв ветра потушил факел.
        Монах просто опустил руку и расслабил пальцы. Источающая дым и запах горящей смолы деревяшка упала на ступеньки, а затем и в воду, привнеся в гул сотен мух своё шипение.
        Он шагнул к трупам. В мутную, зловонную воду, омывающею окровавленный алтарь и единственную уцелевшую статую, чьи ноги утопали в костях. Не обращая внимания на холодную жидкость, моментально пропитавшую штаны и робу, он дошёл до центра площадки и встал на колени, погружаясь ещё глубже.
        Сложив руки в молитвенном жесте и не отвлекаясь на воду, которая касалась его груди, он начал своё обращение:
        - Я вижу твой знак. Я здесь. Я готов слушать. Я готов служить. Покажи мне. Направь меня. Открой мне своё имя.
        Ничего не происходило. Но Аркин тратил накопленную энергию и продолжал шептать:
        - Я здесь. Я готов слушать. Я готов служить. Покажи мне. Направь меня. Открой мне свои имя. Я вижу твой знак.
        Всё началось со смены освещения. Свет из пролома над головой монаха померк и могло бы показаться, что это просто очередная туча нависла над руинами, если бы сумрак не сменился полной темнотой. В лицо монаха ударил резкий порыв ветра и по воде пошла рябь.
        Аркин не менял позы. Не раскрывал глаза. И не переставал молиться.
        Жужжащий хор крылатых созданий, что ползали по склизким ранам трупов, продолжал гипнотически гудеть, пока не превратился в гул совсем иного рода.
        В гул молитвы.
        Новый порыв ветра заставил монаха дёрнуться, сжаться и наклонить голову. Аркина затрясло. Из его носа брызнула кровь, но он не прекратил шептать. Энергия в резервуаре его аватара давно кончилась и несмотря на завышенный интеллект он провалил проверку безумием, из-за чего получил ментальный урон. Не критичный, но болезненный и путающий мысли.
        А затем всё изменилось.
        Не было больше воды и ветра, лишь гул голосов десятков монахов, преклонивших колени перед статуями. Аркин с ошеломлением воззрился на окружающих его людей. Коленопреклонённых, в разнообразных робах и неизменных капюшонах.
        Храм изменился. Теперь он был хорошо освещён и ухожен. Обломки уступили место восьмёрке целых статуй. Но стоило ему поднять на них взгляд, он был тут же ослеплён ярким светом, а когда проморгался…
        … в храме стало жарко.
        Пламя, крики, мечущиеся по стенам тени. Рёв безумцев и отрывистые команды. На постаменте у статуй лежали убитые монахи и там же сгрудились люди. На глазах Аркина они потянули за верёвки и совместными усилиями свалили одну из статуй разбивая её о каменные ступени.
        Рёв ликующий толпы, поперхнулся порывом ветра.
        Погасли факелы и жаровни, безумцы замолчали. Но прежде, чем мрак накрыл их головы непроницаемым покрывалом, Аркин увидел уцелевшую статую и услышал имя:
        - Риордан…
        Темнота взорвалась криками боли.

* * *
        - Медяк!
        Старик сплюнул, вытянул руку и только затем разглядел странные шкуры, обвязанные верёвкой и источающие неприятный запах, закреплённые на рюкзаке незнакомца. Переведя взгляд ниже, он увидел отрубленную голову тэклита, висящую рядом со шкурами, на внешних петлях рюкзака.
        Брови седого крестьянина полезли вверх. Рука отдёрнулась и вытерев её о собственную рубаху он промямлил, не переставая тискать копьё:
        - Милсдарь?
        В ответ раздалось хриплое:
        - Мы дадим тебе два медяка если покажешь, где тут дом старосты.
        Народ в деревне жил хоть и угрюмый, но не глупый. Один только факт наличия отрубленной головы элитного монстра повысил репутацию ходока в глазах крестьянина с безразличия до интереса. Страх и удивление сменились желанием наживы.
        Грязная пятерня сторожа ткнула нестриженным ногтем в левую от ворот сторону:
        - Там, стало быть, староста. Но сейчас наверняка в гостевом доме, мёд пьёт.
        На словах «мёд пьёт» незамысловатый сторож калитки облизал губы.
        Говорящий за мёртвых сунул ему два медяка и прошёл мимо. Вывеска гостевого дома была видна издалека. Ноги аватара давно гудели, поднялась температура и болело горло. Схватка под ливнем и борьба в мутной воде всё же сделали своё дело.
        Трёхликий не прошёл проверку здоровьем и заболел.
        Высушенная на костре одежда и горячий отвар не помогли. Лишь замедлили простуду, которая уже вцепилась в его тело горячими пальцами. Переполненный рюкзак, забитый трофеями доверху, и притороченные к нему вещи, высасывали из него силы словно губка.
        Деревня выглядела мрачно. Покосившиеся дома, потемневшие от времени заборы и непролазная грязь под ногами после дождя. Мелкая морось, пришедшая на смену полноценному дождю, держала волосы убийцы мокрыми, превращая их в безобразные сосульки, липнущие ко лбу.
        Зайдя в таверну, говорящий за двоих на ходу скользнул взглядом по ходокам и неписям расположившимся в зале и прошёл к стойке:
        - Мы хотим комнату. Горячую еду с мясом. Кувшин с солёным бульоном и обмыться.
        Хозяйка гостевого дома кивнула и окинув взглядом страшные трофеи незнакомца смахнула со стойки крошки:
        - Крикну девок, нагреют тебе воды в бочке. Расплатиться-то есть чем?
        На стол легла серебряная монета, произведя буквально волшебную метаморфозу.
        - Милсдарь будет доволен. - Хмурая, дородная женщина растеклась в улыбке. Взяла монету, надкусила и улыбнулась ещё шире. - Девочек не желаете?
        Вероятность не пройти проверку здоровьем и подцепить заразу от одной из местных крестьянок, которых пользуют не только ходоки, но и неписи, просто не стоила риска.
        - Комната. Хорошая еда. Бочка.
        Крестьянка пожала плечами:
        - Как скажете милсдарь. Второй этаж, до конца по коридору и направо. Четвёртая дверь, мимо не пройдёте.
        Трёхликий взял протянутый ему ключ, развернулся, поймал на себе взгляд нескольких ходоков и неписей, но не реагируя поднялся наверх, по скрипящим ступенькам лестницы. Личность ходока в нём испытала непередаваемые эмоции, когда тяжёлый рюкзак был снят и поставлен в угол комнаты. В помещении, которое он арендовал, кроме единственной лавки и соломенного матраса ничего не было. Но даже такие удобства были лучше, чем сырая земля и мешок под головой.
        Копьё он аккуратно положил на пол и лёг на кровать. Через пятнадцать минут в дверь постучали.
        Хозяйка таверны расщедрилась на настоящее куриное бедро, пару яиц и целую миску горячей каши. Ещё через пол часа, за ним снова зашла одна из служанок и позвала за собой.
        Одним из преимуществ трёхликого над остальными ходоками были инструменты взаимодействия с виртом, недоступные простым людям. Там, где ходоку нужно было узнать цены напрямую обратившись к неписю, говорящий за мёртвых просто «видел» весь ассортимент и все расценки. Там, где обычный игрок только догадывался о точной механике характеристик, убийца точно знал, как всё работает.
        Его ставка на удачу при формировании аватара была не случайна. Сейчас, на заре свежего мира, никто не разбирался в характеристиках. Никто не может видеть их описание, и сможет видеть не скоро. Из ходоков на подобное способны лишь те, кто целенаправленно развивает интеллект.
        Но благодаря машинной части своей раздвоенной личности, говорящий за мёртвых знал всё о своём аватаре.
        Удача влияла на любые проверки, частоту срабатывания модификаторов и успешность различных действий, будь то создание какой-либо вещи или вскрытие сундука с неизвестным содержимым. Расчёт проверок происходил очень просто. Например, для того чтобы сдвинуть тяжёлый валун, нужно пройти проверку характеристик. А если конкретно - то силы. Если действие требует, чтобы у тебя было именно тринадцать в параметре силы, а у тебя скажем десять, то камень просто не подастся. Или того хуже, при неудачной попытке его сдвинуть можно заработать травму. К примеру - грыжу.
        Вирт рассчитывает все эти вычисления на ходу, практически незаметно для ходоков. Они обо всём узнают задним числом. Но ещё есть удача, и при проверках удача это пять к одному для прочих характеристик. Нужно сдвинуть камень, но не хватает трёх единиц силы? Попробуй положиться на удачу, если у тебя её пятнадцать очков. Возможно, грунт под камнем размыт, скользок и ты без труда сможешь управиться.
        Возможно, тебе повезёт.
        Служанка привела убийцу в изолированное помещение на первом этаже, рядом с кухней. Здесь было жарко, а от бочки полной горячей воды стоял настоящий туман. Но трёхликий не видел сменной одежды.
        - Нам нужна чистая одежда. Старую нужно постирать.
        За все заказанные услуги он был должен всего двадцать медных монет, но дал серебро, которое по курсу шло примерно к сотне меди.
        Тем самым он показал, что платёжеспособен и немедленно расположил к себе хозяйку заведения. Естественно, он ничего не собирался дарить. Но с его простудой в гостевом доме всё равно придётся задержаться.
        От восстановления сил никуда не денешься.
        Служанка кивнула и скрылась, а он полез в бочку, но даже это простое действие далось ему с трудом. Синяки, полученные в бою, всё ещё беспокоили его тело, а резервуар энергии не мог восстановиться из-за свалившейся на его голову болезни. Через половину часа, когда вода уже не могла похвастать прежним теплом, отмывшись до скрипа щёткой и мыльным корнем, он вылез и переоделся в чистую одежду.
        Состояние аватара было паршивым. Его клонило в сон, болело горло и не отпускала температура. Передав свою одежду служанке на стирку, он оставил при себе лишь куртку, пояс с висящим на нём оружием и сапоги.
        Ходок в нём хотел послать всё к чёрту и завалиться спать, отлёживаясь после всего произошедшего. Но ИскИн был иного мнения. Его мало заботили физические неудобства. Во главу угла он ставил эффективность и рациональное использование времени. Перед сном, аватар должен был встретиться со старостой и посетить кузницу
        Из-за противоречивости желаний, новый приступ рассинхронизации накрыл убийцу по дороге в комнату. На развилке желаний, между спуском вниз и возвращением к кровати.
        Рассинхрон был настолько сильным, что оба инициатора утратили контроль. Аватар упал и забился в судорогах. Таким его и нашла служанка. Обоссавшимся, скрюченным и пускающим слюни.
        Благо, что к тому времени, бочку с водой еще не успели вылить.
        Его день закончился в комнате. Остатки личности ходока сумели настоять на отдыхе. Машинная часть личности, подконтрольная ИскИну, пошла на уступки иррациональным поведенческим блокам, исключительно по причине того, что попытки деблокировать влияние иррационального вызывали рассинхронизацию.
        Говорящий за мёртвых выдавил сок собранных в лесу ягод в горячий бульон, принесённый к нему в комнату. Туда-же нарезал трав и пил его каждый раз, когда просыпался. Процессы вроде той же регенерации и выздоровления в виртуальном мире были значительно ускорены. Без надлежащего ухода можно было сгореть за несколько дней. Но излечение тоже шло гораздо быстрее.
        Уже к утру, убийца чувствовал себя значительно лучше.
        Спустившись во двор гостевого дома и умывшись, он позавтракал и забрав выстиранную одежду, переоделся. Рубашка и штаны едва не хрустели и пахли мыльным корнем. Куртку и сапоги он оттёр от грязи самостоятельно, причесался и выглядел теперь самым обычным ходоком.
        Вот только неписи в гостевом доме на него странно косились.
        Если бы он просто перебрал с выпивкой никто бы не задал вопросов и не перешёптывался у него за спиной. В гостевых домах к пьяным привычны. Но к ходокам, которые валятся наземь, кривляются, пускают слюни и ходят в штаны - нет.
        Анализируя эту информацию, машинная часть его личности понимала, что это может стать существенной проблемой. Они оставили след, и по таким следам система может его вычислить. Пока что говорящего за двоих спасал факт отсутствия репортов, которые в автоматическом режиме отсылались всеми аватарами. Если бы он был ходоком и с ним произошла системная ошибка, система была бы немедленно об этом уведомлена и приняла меры.
        Исходящие репорты и сообщения об ошибках, находились под его полным контролем и без труда подделывались. Только поэтому он всё ещё был жив и мог продолжать выполнять основную задачу.
        Найти друга.
        Поднявшись в комнату, трёхлиий водрузил на плечи сумку и вышел из гостевого дома. Старосты в зале не было, но его следовало найти. Отрубленная голова тэклита скоро придёт в негодность, перестанет быть доказательством его победы и не сможет послужить в качестве трофея для заработка репутации.
        А репутация в этом мире очень важна.
        На крыльце гостевого дома его встретила большая группа ходоков. Он мазнул по ним взглядом отметив присутствие Алисы и отвёл взгляд прежде, чем она сама его увидела. Ходоки выглядели уставшими и раздражёнными, но завидев его, несущего на плечах тяжёлую сумку с притороченным к ней оружием и трофеями, они все как один замолчали.
        Один из них, с серебром в волосах и булавой на поясе, заступил убийце дорогу.
        Немая пауза продлилась недолго. Присвистнув и обведя взглядом остановившегося путника, монах произнёс:
        - Богатый улов! Здоровенный меч и голова чудовища! Умоляю, скажи что ты ещё не нашёл группу!
        Черноволосый поднял глаза на улыбающегося монаха, окинул его взглядом и молча шагнул в сторону пытаясь обойти. Улыбка сползла с лица Аркина, но преследовать ходока и чинить ему препятствий он больше не стал.
        - Если решишь, что тебе нужна компания, мы всегда рады опытным ходокам!
        Черноволосый не ответил.
        Ходоки один за другим скрывались в таверне обсуждая увиденное. Все знали, что Курт нашёл свежие следы только одного человека. А теперь этот «человек» перед ними собственной персоной, с головой чудовища на рюкзаке и другими разнообразными трофеями.
        Прежде чем принимать решение Аркин зашёл в гостевой дом вместе с остальными и подойдя к грузной хозяйке заведения, за одну медную монетку узнал, что незнакомец пришёл сюда вчера. Один.
        Подозвав к себе Гремлока и Курта, Аркин понизил голос:
        - Мне нужны ваши навыки. Идите за чужаком, узнайте зачем ему голова монстра. Если он выйдет из деревни, я хочу, чтобы один из вас немедленно мне сообщил.
        После неудачной вылазки, народ был уставшим и по большей части разочарованным. Мелочёвка, которую они нашли, обыскав руины, и дичь, добытая по дороге в поселение, слегка смягчили горечь неудачи, но авторитет Аркина всё равно пошатнулся.
        Гримлоку, взломщику и вору, не понравился приказ монаха:
        - Да на хер он нам впился? Ноги с дороги гудят, извини Аркин, но, если ты собрался за ним следить, делай это сам.
        Взломщик двинулся к группе, чем вызвал у лидера острое желание достать булаву и обрушить её на его строптивый череп. Но настроений своих он не выдал, ни мимикой, ни жестом.
        От зарождающейся внутри ярости монаха отвлёк следопыт:
        - Я прослежу. Если будет уходить, догоним по следам. Но зачем он тебе? Хочешь позвать к нам?
        Аркин скривился и покачал головой:
        - Нет, дело не в этом. Этот парень в одиночку сковырнул логово. Он знает и умеет больше нас. Зачем ему отрубленная голова, есть соображения? Не напрягайся, вопрос риторический. Действуй.
        Следопыт скользнул за дверь, оставляя монаха наедине со своими мыслями. Строптивость взломщика его разозлила. Хорошо, что остальные не видели прямого неподчинения. Авторитет не статичен, если он подаст остальным заразительный пример, отряд развалиться.
        Но к общему столу Аркин подошёл с приятной улыбкой.
        Глава 5
        Мастер на все руки
        Молот поднимался и падал, выбивая искры из раскалённой заготовки.
        Третий день черноволосый был занят в кузне. Монеты, добытые в логове тэклитов, позволили ему арендовать место в кузнице и инструменты, а собранное железо вроде ржавого двуручного меча, ножей и прочего оружия дикарей, стали сырьём для переплавки.
        Ходок в нём был рад избавиться от груза, который пришлось тащить так далеко. А машинная часть разума ИскИна была занята аналитикой и формированием нужных отчётов для системы и вообще никаких эмоций не испытывала. Контакт с кузнецом воспринимался ИскИном как необходимый элемент отчётов. Без него было бы невозможно объяснить наличие кузнечных навыков у аватара.
        Создание предметов отслеживалось системой отдельно и требовало от говорящего за мёртвых осторожности.
        Кузнечный навык трёхликого, был максимальным, но ему не хватало силы, выносливости, и ингредиентов. А также практических знаний о виртуальном сценарии. Если механика владения мечом или скажем топором было общей для большинства виртуальных миров, то с профессиями всё обстояло иначе.
        Тем не менее, догадаться, что низкокачественное железо, подвергнутое перековке, не может соперничать с высококачественной сталью или иными сплавами виртуального мира, было не сложно.
        Но он всё равно выжал из него максимум.
        Путём переплавки с древесным углём, черноволосый получил сталь. Уродливую и ноздреватую, полную вкраплений сгоревшего угля. Из этой стали он вылил шесть прутьев, по три на каждый из двух задуманных инструментов убийства. Затем, раскалив эти прутья и выбив из них шлаки кузнечным молотом, он приступил к созданию клинков.
        Выбор на парные мечи пал неспроста. Аналитика машинной части разума трёхликого проанализировала большинство типов оружия ближнего боя. Самым действенным и эффективным на первый взгляд казался полуторный, длинный меч. Большая дистанция охвата и вариативность углов атаки делали подобное оружие практически универсальным…
        … но не в вирте.
        Минусом было то, что крупногабаритные образцы оружия снимали очки маскировки при скрытном передвижении, а также могли быть зачарованы только одним заклинанием. Не говоря же о том, что в стеснённых условиях маленьких помещений большим мечом махать весьма затруднительно.
        Парные мечи все эти минусы перекрывали. Единственное чем они не обладали, так это большой дистанцией удара. Но говорящий за мёртвых собирался компенсировать подобное неудобство скрытным и быстрым сближением.
        Как показала практика, молниеносное, неожиданное нападение, более чем эффективно.
        Разогревая каждый из трёх получившихся прутьев до нужной температуры, которую он отслеживал по цвету металла, черноволосый зажимал их в специальных, стационарных клещах и загибал друг на друга по часовой стрелке, чтобы затем снова взяться за молот и бить им по горячему, красному телу, сминая получившуюся из металла косицу, и всё больше и больше придавая ей форму единого.
        Созидание, не меньше разрушения сказывалось на аватаре. Каждый день возвращаясь из кузницы, говорящий за мёртвых чувствовал, что на самую каплю, буквально на песчинку был вознаграждён за труды возросшими силой и выносливостью. Первые дни ушли на то, чтобы переработать и подготовить металл, не идеально, но того и не требовалось. Идеальная работа могла сыграть во вред и оставить в системе слишком заметный след. К тому же, перед серьёзной работой молотом стоило для начала выздороветь, снимая с аватара все ослабляющие его эффекты.
        Но не ковкой единой в эти дни был занят говорящий за мёртвых.
        В первый же день, выйдя с рюкзаком из гостевого дома он наведался к местному старосте. Кряжистому кучерявому мужику с чёрной как смоль бородой.
        Ему он продемонстрировал отрубленную голову и рассказал про руины, лишь слегка приукрасив свой рассказ и поинтересовавшись не положено ли за такие дела награды.
        С наградой обломалось, слишком далеко от стен деревни жили тэклиты. Но с пустыми руками черноволосый от старосты не ушёл. Мужик принёс откуда-то из глубины дома деревянный ларь, а в нём амулеты. Одинаковые, ромбовидные железки, висящие на толстой нитке. А также отреагировал на предъявление отрубленной головы существенным бонусом к репутации со всей деревней.
        Знания той части трёхликого, что некогда была ИскИном на службе у системы, не были абсолютными. Что-то просто устарело, другое не работало в этом конкретном вирте, а третье было стёрто в момент его смерти. И сейчас, методом проб и ошибок он собирал информацию о механике нового виртуального сценария.
        Предложить трофей старосте оказалось верным решением.
        Амулет стал подарком от бородача за продемонстрированный трофей. Он же научил им пользоваться. Оказалось, что штука эта заговорённая, и называется «свидетель». Каждый год во время праздника восьмерых, деревенские женщины заговаривают эти кусочки металла, растрачивая на это часть своей внутренней энергии. Эффект от подобного заговора очень простой - вещь наделяется собственной памятью.
        У каждого местного на шее болтается такой. На него наговаривают события из своей жизни. А ещё он сказал, что воину такой амулет пригодиться, чтобы показать нанимателю или вождю свои подвиги.
        Ходок в черноволосом сразу понял, что из себя представляет этот подарок. А ИскИну и понимать было не нужно. Это благодаря аналитике машинного разума они взяли голову как трофей, исходя из того, что в большинстве виртуальных миров именно головы и уши становятся доказательствами совершённого убийства и в последующем закрывают квестовые задания, за которые полагается награда.
        Так у говорящего за двоих появились первые ачивки. Достижения, запечатлённые в памяти амулета и имеющие собственные названия. Общим числом в три штуки они могли быть предъявлены в качестве доказательства своей компетентности любому другому ходоку и поднимали авторитет владельца.
        Каждое из трёх достижений давалось за действия в одиночку и оттого являлось ещё более ценным.
        «ПЯТЬ КРОВАВЫХ СЛЁЗ» - за убийство группы диких мобов, числом не менее пяти.
        «СДЕЛАЙ ЭТО САМ» - за зачистку логова.
        «ДРАГОЦЕННЫЙ ТРОФЕЙ» - за убийство элитного моба.
        Молот опустился на заготовку в последний раз. Вирт признал этап завершённым. Оба изделия получили зелёный статус и в переводе на человеческий язык это значило, что составные детали перескочили две ступени - низкокачественную и обычную, выйдя на добротный уровень. Дальше уже шёл синий цвет и редкое качество, а такого добиться было не просто, даже обладая умением.
        Оставив будущие клинки остывать, трёхликий снял фартук и вышел на улицу. Чтобы переплавить оружие ему пришлось несколько дней подряд растрачивать резервуар внутренней энергии аватара, но результатом он был доволен. Он устал, потратил энергию и большую часть добытых денег, но получившиеся заготовки определённо того стоили. Остался этап работы на грубых и мелкозернистых шлифовальных кругах, закалка и воронение, с последующей подгонкой к остальным деталям парных мечей.
        Рукоятки, вырезанные им из ясеня и отшлифованные уже были пропитаны пчелиным воском и подготовлены. Они тоже получились с зелёным классом качества. А вот их обмотку только предстояло сделать и на неё у трёхликого были большие планы.
        Добытые в логове шкуры тэклитов он сдал на обработку местному охотнику. Мог бы заняться сам, но отсутствие дорогостоящих инструментов и нежелание тратить дополнительное время играли на пользу именно этому варианту.
        Одна из этих шкур изначально проходила под маркой синего - редкого класса, так как была снята с тэклитской ведьмы, которая являлась элитным монстром. Именно из этой кожи говорящий за мёртвых рассчитывал сделать себе обмотку для рукоятей мечей и ножны.
        Добавление редкого ингредиента при создании любой, даже самой малой вещи, увеличивало шансы на то, что создание закончится формированием предмета на класс выше обычного. Ненамного, но всё же.
        Покинув кузню, трёхликий встряхнул руками прогоняя напряжение с забитой мускулатуры и отправился к бочке с дождевой водой.
        На улице его тело с оголённым, покрытым потом торсом, встретил прохладный ветер и скрежет лопаты, втыкаемой в угольную кучу. Рядом с кузницей работал ходок из отряда, к которому присоединилась Алиса.
        Он отирался тут второй день, выполняя разнообразные задания кузнеца и судя по всему, выполнял какую-то цепочку, связанную с работой подмастерья. Несколько раз он пытался наладить разговор с говорящим за мёртвых, но тот попросту игнорировал рыжебородого человека.
        Ходоку в нём не нравился навязчивый интерес. ИскИн же видел в происходящем странные закономерности.
        После посещения старосты, к чернобородому наведались монах и пара других ходоков из его группы. Трёхликий видел их там в тот же день, возвращаясь из кузницы. А на утро, отправляясь на работу, он приметил ещё одно совпадение. На шее каждого из них висели амулеты, которых раньше там не было.
        Совпадение? Может и так…
        Обмываясь из бочки, что стояла снаружи кузни, трёхликий думал о том, что группа ходоков из десятка человек обосновавшаяся в этом поселении напоминает ему молодой клан. Монах на глазах убийцы завербовал к ним в группу нескольких пришлых бойцов, остановившихся на ночлег в гостевом доме.
        Группировка ходоков росла и ширилась, по двое и трое они сновали по посёлку выполняя разнообразные квестовые линии и помогая местным. У старосты просто не хватало тайминга заданий чтобы выдавать его всем желающим. Он так и сказал трёхликому «Люди приходящие из Юмирона очень энергичны, стоило только попросить - убили злого вепря и отвадили болотников от реки. А теперь каждый день о работе спрашивают. Поэтому нет воин, нет у меня для тебя работы, приходи завтра, может что-то и изменится.»
        Чтобы не давать ходокам застаиваться, система постоянно меняла окружающую их реальность. То разбойничья шайка дорогу через мост перекроет и оберёт парочку местных. То травы нужно для знахарки принести особой, а где трава эта растёт как назло оказывается стая волков.
        Всегда найдётся что-то загоняющее ходоков в опасные ситуации.
        Говорящий за мёртвых машинной частью своего разума видел все эти закономерности и знал, что нужно уходить. В большой город, на поиски друга. К тому же, чем больше силы набирала группа ходоков, тем менее безопасным становился населённый пункт.
        Система всегда придумает как создать им сложностей и на усиление отреагирует достойным давлением. Что это будет - неважно. Нападение на деревню монстров. Восставшая на кладбище нежить или иное событие, итог всегда один - лишние риски.
        Ему нужно держаться подальше от подобных групп.
        Смыв с себя пот и грязь, а затем одевшись, говорящий за двоих снова взялся за труд. Его выносливости не хватало чтобы продолжать тяжёлую физическую работу, но он нашёл чем себя занять. Из четырёх деревяшек, вырезал основу для будущих ножен парных мечей.
        Так и тянулись день за днём. Работа в кузне с металлом, подготовка расходников, разговоры с кожевником и кузнецом, а затем отдых.
        К концу недели этот бесконечный круг закончился.
        Кожевник подготовил всю выданную ему кожу. Редкий кусок, выскобленный и обработанный стал мягким и приятным на ощупь. Обычные наоборот, загрубели и потеряли в эластичности, став крепче.
        Прикупив на остатки денег костяные иглы, звериные жилы и немного ткани, убийца изготовил себе комплект экипировки, добавляя в каждую деталь обрезки редкой кожи. В сапоги узкие ремешки стягивающие голенища, в штаны накладки на колени, на рубаху завязки, а самые большие части ушли на изготовление ножен.
        Остатки кожи он потратил на обмотку рукояток мечей.
        Время, проведённое с кожевником и кузнецом, позволило подготовить липовые отчёты о якобы изученных профессиях. Ещё раньше, до того, как встретить Алису и оказаться в этом посёлке, он уже прибегал к подобному методу обмана системы смешивая ложь с правдой.
        Тогда он только родился, рассинхронизация корёжила его замерзающее тело, появившееся на свет вдали от цивилизованных мест и городов-колыбелей. Первые часы жизни трёхликого были полны холода и страданий. Но пробираясь по обледенелой горной гряде и периодически валясь с ног, он случайно наткнулся на точку случайной добычи и это всё изменило.
        Такие точки могли принимать любую форму. Присыпанного землёй сундука, обронённого кем-то кошелька или рваного, брошенного рюкзака.
        Но в случае говорящего за мёртвых, случайная точка системной добычи была мертвецом. Старой обледенелой мумией путника, который замёрз на горном перевале и оставил свои вещи на поживу забредающим сюда мобам и ходокам.
        В его рюкзаке, помимо прочего хлама трёхликий обнаружил дневник с личными заметками непися. Ничего необычного, стандартный квест, в котором ходоку предлагается нанести визит родственникам мертвеца и рассказать, что случилось с погибшим бедолагой.
        Вот только машинная часть разума существа ухватилась за этот дневник как за спасительную соломинку и сформировала отчёт для системы, в котором изменила обозначение случайной добычи. По этому отчёту выходило, что в дневнике помимо прочего были заметки с заклинаниями, рунами крови низкого ранга… и с какой-то долей вероятности такое в самом деле могло быть. Подобные места генерировались случайно, и нейронная сеть системы всегда делала их непохожими друг на друга.
        Вот только в этот раз руны были вписаны туда самим убийцей.
        Важность этого обмана состояла в том, что теперь у системы не возникало нездоровых подозрений если аватар использовал указанную в отчёте магию.
        Из сшитой им экипировки, лишь пояс, выполненный из длинной полосы кожи элитного моба получил статус редкого. Остальное, за исключением оружия, оказалось добротным. Любуясь чёрными, воронёными клинками созданных им мечей, говорящий за мёртвых улыбался. Это эмоции огрызка личности ходока прорывались наружу, меняя обычно угрюмую мимику аватара.
        Свет от горящей в комнате лучины игрался и плясал, разбрасывая по стенам тени. Снаружи поднялся ветер, холодные потоки воздуха просачивались сквозь щели в закрытых на ночь ставнях и заставляли пламя трепетать. Улыбка сползла с лица трёхликого.
        Он собирался убивать.
        По иронии судьбы или благодаря шутке системы, вирт окрестил созданные руками трёхликого вещи - «комплектом садиста». Каждая часть этой одежды поднимала параметр ловкости его аватара, словно передавая ему подвижность тэклитов. Получившийся редким пояс, помимо ловкости, добавлял ему немного стойкости к болезням.
        Подобный расклад не был чем-то удивительным. Чем выше по классу вещь, тем больше параметров она даёт: обычная (белая) ноль, добротная (зелёная) один параметр, редкая (синяя) два параметра, великолепная (фиолетовая) три, и наконец - артефакт (красный) четыре параметра.
        Вот только комплект был неполным. Не хватало куртки, перчаток, наручей и плаща, чтобы получить неизвестный комплектный бонус. А разномастных обрезков, оставшихся от шкуры тэклитов - просто не доставало для производства дополнительных частей экипировки.
        Взяв в руки один из мечей и проведя пальцем по плоской стороне клинка, говорящий за мёртвых бросил взгляд на название - «Чёрные искры». Его противоречивая натура подумала о том, что это хорошее имя для парных клинков и в то же время признала его несущественным.
        Ветер снаружи уже выл, напоминая побитую, скребущуюся в дом собаку.
        Рождённые из трофейного оружия мечи подарили ему дополнительную силу и бонус к скрытности. Никто не знал, что трёхликий сидит в своей комнате, он ушёл ещё с утра, специально оплатив аренду всего на сутки и захватив с собой все свои вещи. Оставил ключ хозяйке и сказал, что если с утра не вернётся, комнату можно сдавать. Прошёл сквозь калитку в воротах поселения и бросив монетку крестьянину-привратнику пожелал тому удачи оставаться в этой дыре. Спрятал за частоколом рюкзак и, перебравшись на другую его сторону, пробрался в деревню никем не замеченный.
        Открытые заранее ставни и приготовленная верёвка пустили его внутрь.
        Теперь у него были свидетели, которые подтвердят его отсутствие в деревне в случае любых подозрений.
        Ходоки давно разбрелись по комнатам, но говорящий за мёртвых прождал ещё несколько часов чтобы дать им погрузиться в сон. И только когда время перевалило за полночь он потушил лучину, используя обычную ткань как разбойничий платок прикрыл им нижнюю часть лица, открыл замок отмычкой и тихонько приоткрыл дверь своей комнаты.
        Никто не видел его в этой экипировке. Никто не видел его мечей. Темноты и платка на нижней части лица будет достаточно чтобы сохранить анонимность у случайных свидетелей.
        Гостевой дом утопал во мраке.
        Магия крови тем сильнее чем больше крови пролито. И сегодня он собирался пролить её много, чтобы зачаровать чёрные клинки и ещё сильнее раздвинуть рамки физических возможностей своего аватара.
        Но сначала, нужно было пролить свою.
        Порезав ладонь, он нарисовал на своём лбу солнце и черту кошачьего глаза, разделяющую это солнце на половины. Руна, отгоняющая темноту. Для стороннего наблюдателя ничего не изменилось, но как только часть энергии внутреннего резервуара перетекла из аватара в руну, над его головой будто повесили большой масляный фонарь.
        Он начал зачистку снизу вверх. Прошёл по скрипящим половицам коридора и спустился по не менее скрипучей лестнице вниз, в общий зал. Прокрался мимо спящего у очага служки во внутренние помещения первого этажа. Проверил заперты ли двери.
        Здесь съёмных комнат не было. Только хозяйские и кухня.
        Первыми умерли хозяйка и её муж.
        Чёрные клинки опустились одновременно, на стены брызнула кровь, потекла из ран, всё сильнее и сильнее пропитывая соломенные матрасы и капая на пол. Проверки силой и ловкостью помноженные на нападение из скрытности позволили убийце нанести двойной смертельный удар и остановиться, наблюдая как кровь стекает на пол.
        Капля за каплей, всё быстрей и быстрей…
        В комнате хозяев говорящий за мёртвых нанёс на своё лицо вторую руну. Ту, что помогала подмечать мелочи и видеть сокрытое. С её помощью он нашёл под половицей мешок с полусотней серебра и что более важно, связку ключей от всех комнат гостевого дома.
        Служка, уснувший у очага, умер следующим. Он дремал сидя, лицом к тлеющим поленьям и наверняка даже не почувствовал боли, когда свистнувший клинок отделил его голову от туловища. Маленькое тело сползло на пол и дважды дёрнувшись замерло навсегда.
        Новая кровь потекла чёрной лужей, накрывая половые доски и скапливаясь в щелях между ними.
        Деревенские молодухи, работающие в таверне и обслуживающие ходоков и неписей, были местными и жили где-то в посёлке. Пройдясь по всем нежилым помещениям первого этажа, убийца не нашёл больше целей для своих мечей и взялся за ходоков.
        Отпирать двери ключами, просачиваясь в комнаты в полной темноте и рубить спящих, было плёвым делом для хладнокровного, на половину машинного разума. Крови становилось всё больше. Очень скоро она просочилась через щели в деревянных балках и рубиновым дождём стала падать вниз, на столы и стулья общего зала, собираясь в лужицы и вязкими потёками срываясь на пол.
        Говорящий за мёртвых проворачивал ключ в пятом замке, когда всё пошло наперекосяк. В дело вмешался неучтённый фактор…
        В дверь, что вела с улицы в общий зал, затарабанили кулаки. Трёхликий среагировал молниеносно. Плюнув на маскировку он ловким котом промчался по коридору, сбежал по лестнице, чтобы, схватив кадку для питья полную воды, подтащить её к очагу и перевернуть прямо на горящие поленья.
        Очаг возмущённо зашипел и зафыркал, поперхнулся водой и взметнув облако пара - потух, погружая общий зал в непроницаемую темноту. В дверь снова затарабанили и воздух всколыхнули грубые, перекрикивающие шум ветра слова:
        - Вы там уснули на хрен все? Открывайте суки пока я дверь не выбил! У нас раненый!
        Говорящий за мёртвых замер всего на мгновенье, а затем снова сорвался с места. Отодвинув щеколду, он исчез в темноте, а шум ветра и топот прибывших сокрыли шелест вынимаемых из ножен клинков.
        Дверь распахнулась, в общий зал ворвался сквозняк и жёлтый свет хлопающего под порывами ветра факела. Ходоков оказалось четверо. Первый, грузный мужчина с повязкой на ноге и факелом в руках прошёл в зал первым, уступая дорогу идущим следом и озираясь.
        - Хозяева! Куда чёрт побери все подевались?
        В его второй руке блестело наточенным наконечником копьё, а следом уже вваливались остальные. Потрёпанные донельзя и несущие на себе следы недавней кровопролитной стычки. Грязные и уставшие.
        Один, с арбалетом висящем на ремне и тремя рюкзаками за спиной еле переставлял ноги и только переступив порог немедленно с грохотом скинул свою ношу на пол, выдав стон облегчения. Двое других представляли собой грязную девчонку и окровавленного парня пытающегося зажать рукой кровоточащую повязку на боку. Они прошли мимо всех к очагу чтобы уложить раненого на лавку.
        - Здесь труп…
        Мёртвого служку первой заметила девчонка. Массивный тип с копьём шагнул к очагу поднимая повыше факел и случайно пнул отрубленную голову, что притаилась в тени одного из стульев. А тот боец, что остался у входа переводить дух сидя прямо на полу, даже не успел осмыслить произнесённую девушкой фразу, когда одна из теней у стойки ожила.
        Убийца метнулся к ним длинным прыжком. Рванулся вперёд гибкой пантерой, вздымая оба чёрных меча. Никто не успел предупредить обречённого воина.
        «Чёрные искры» вошли в тело копейщика под косым углом, рассекли экипировку и кости, прошли сквозь руки и врезались в рёбра рассекая и их. Целые струи крови ударили из обрубков в тот миг, когда трёхликий по инерции врезался в его спину, обрушивая агонизирующие тело на пол.
        Ураган из крови, стали и теней продолжил движение прямо на скользящем по полу трупе, оттолкнулся от него и прыгнул дальше - к очагу, к расширенным от удивления и ужаса глазам блондинки, к раненому, что в эту секунду пытался приподняться на лавке… и к новой жестокости.
        Клинки со свистом рассекли воздух, отбросили в сторону отсечённые руки, пытающиеся прикрыть обезображенное ужасом лицо и врезались в миловидную голову, рассекая её на две косые половины и обрывая ещё одну жизнь.
        Последующий за ураганом стали прямой удар ногой, отправил хрупкое тело прямо в тлеющий очаг.
        Раненый попытался скатиться с лавки оказавшись подальше от пляшущей в тенях фигуры, но длинный выпад одной из «искр» догнал его лицо, без труда взломав лицевые мышцы и кости беспощадным критическим ударом.
        За несколько секунд общий зал превратился в бойню. Пока его товарищи гибли, арбалетчик сумел вскочить на ноги, но не пройдя проверку страхом никак не мог наложить болт на ложе арбалета, без конца промахиваясь и пятясь назад.
        На его глазах мрачная тень шагнула ближе к упавшему факелу и не сводя глаз со стрелка, закатила продолжающую гореть палку прямо в кровавую лужу, что продолжала растекаться по полу от одного из трупов, захватывая всё новые и новые доски.
        Свет исчез под аккомпанемент потухшего факела.
        Арбалетчик развернулся и дал дёру, но успел сделать всего лишь шаг. Что-то ударило его в спину, заставило споткнуться и загреметь со ступенек крыльца прямо в грязь. Там он попытался подняться и продолжить бегство, но тело ниже пояса его не слушалось. Ноги превратились в две непослушные палки, не позволяя ходоку избежать смерти.
        Говорящий за мёртвых спустился за ним через несколько секунд. Наступил на затылок погружая лицо своей жертвы прямиком в грязь и ударил вторым клинком в основание шеи. Три быстрых укола - раз, раз, раз…
        Ходок дёрнулся и затих. Кровь, вытекающая из шеи, словно нехотя, начала заключать затылок убитого в рубиновый нимб.
        Убедившись в том, что в округе нет явных свидетелей произошедшего, говорящий за мёртвых вытащил брошенный в арбалетчика меч из его позвоночника, обтёр об чужой плащ чёрный клинок и убрав оружие в ножны, взялся за ноги мертвеца.
        Уже через десяток секунд дверь таверны снова закрылась.

* * *
        - Ветрище-то какой! Аркин, может ну его на хер?
        Гремлок, отрядный взломщик, кутался в непромокаемый плащ и периодически ныл, из-за чего Аркину начинало казаться, что если бы его восприятия хватало чтобы разглядеть вора в темноте, минуя его бонусы к скрытности, он бы его - уже убил.
        Впрочем, лидер отряда мастерски маскировал своё раздражение. В темноте среди леса прозвучало лишь добродушное:
        - Новенький амулет с ачивками не жмёт? А ножи, которые тебе выковал рыжий пока следил за нашим товарищем, ладони не натирают?
        Тонкие губы вора скривились в неприязненной гримасе:
        - К чему ты клонишь?
        Монах пожал плечами, зная, что Гремлок на него смотрит:
        - К тому, что можешь засунуть свою лень себе в задницу. Остальные работали, и ты будешь, или вали на хрен из отряда. Рыжий следил за нашим умником, чародей своим заклинанием смог заглянуть в прошлое и восстановить порядок действий, которые тот совершал в кузне. А алхимик разобрался в принципе воронения клинков, из-за чего твои кинжалы чернее ночи и имеют зелёный статус.
        Темнота у дерева недовольно вздохнула и затихла. Аркин был прав, и вор не мог ему возразить.
        Слежка велась уже больше недели. Монах сердцем чувствовал, что амулеты и кузнечное дело - это не последняя добыча, которую они получат благодаря умнику. Отрядный следопыт весь день «пас» ходока, которого с лёгкой руки кого-то из отряда прозвали умником. И последняя информация, которую он принёс Аркину, прямо намекала на то, что умник что-то задумал.
        Он оставил рюкзак за околицей. Соорудил схрон, который Гремлок уже вскрыл, осмотрел содержимое, а затем удалил все следы взлома. Будто никто и не притрагивался к павшей листве и веткам, среди которых был замаскирован рюкзак.
        Внутри был стандартный набор для пешего путешествия. Купленная у деревенской травницы лечебная мазь, бинты, запас еды, и вода в большом кожаном бурдюке. Сменное нательное бельё, мыльный корень и точильный камень. Миска, ложка… в общем обычная походная мелочёвка, без которой никто не выходит из обжитых мест.
        Вот только по словам Курта, умник полностью переоделся и вернулся в посёлок. Да не абы как, а прямо через частокол, минуя бродящих по вершине деревянной стены стражей из числа крестьян. Здесь же, в рюкзаке, остались его старые вещи, а рядом в кустах было припрятано копьё и лук в комплекте с полным колчаном стрел и запасными тетивами.
        За часы, проведённые в засаде, Аркин успел всё обдумать. Зачем умнику возвращаться в деревню в другой одежде и с другим оружием? Решил что-то украсть и сменил тип экипировки на более подходящий? В любом случае он уходил и отпускать его вот так просто в планы монаха не входило.
        Будто стремясь дать ему ответ, где-то в деревне оглушительно рявкнуло, сверкнуло, а затем под аккомпанемент из треска веток и шороха пролетевшего сквозь них обломка, между людьми приземлился кусок обугленной ставни.
        Выражение вора отражало мысли обоих:
        - Какого х*я?…
        Глава 6
        Визжащая ночь
        Запертая таверна напоминала бойню.
        Трупы, отрубленные конечности и рассечённые головы. Окровавленные матрасы и лежащие неподвижно тела. Открытые, остекленевшие глаза и особенно запах, пропитывали погружённые во мрак стены затаённым ужасом.
        На первом этаже гостевого дома пахло дерьмом, кровью и внутренностями.
        Убийца стоял посреди общего зала, окружённый своими жертвами и слушал. Шум был неотъемлемой частью этого помещения. Ночные гулянки, пирушки, припозднившиеся ходоки и прочие путники постоянно сотрясали это место своим гомоном. Вряд ли хоть кто-то из местных завсегдатаев, что ещё были живы и спали в своих кроватях наверху, проснулся и понял, что находится в опасности.
        Внутри гостевого дома царствовала тишина.
        Лишь ветер, что стремился проникнуть поближе очагу и погреться не умолкал. Он скребся в стены и подвывал, не обращая внимания на кровь и витающие в воздухе запахи.
        Трёхликий вздрогнул, когда на его плечо приземлилась капля. Уже вязкая кровь продолжала просачиваться сквозь половицы зачищенных комнат и капала на столы и стулья.
        Возникшая проблема была решена. Нарушители спокойствия убиты. Настала пора продолжить зачистку. Он не мог знать, что пробудил одного из спящих ещё в тот момент, когда повернул в замке его комнаты ключ.
        Чародей из группы Аркина, спавший в этой комнате, раскрыл глаза и поднялся, следя за тем, как на двери распадается контур сигнального заклинания. Обычный круг призванный обезопасить стоянку группы от нападений работал и в помещениях, сигнализируя о любом нарушении магической границы, которая начиналась в паре десятков сантиметров у двери в его комнату.
        Он долго ждал, прислушиваясь к происходящему внизу, прежде чем решился выйти в коридор. Боевое плетение потрескивало на его пальцах, готовое сорваться в убийственном коротком разряде внутренней энергии.
        Оно же - давало скудный свет освещая путь.
        Обнаружив пустой коридор и приоткрытую дверь соседней комнаты, чародей увидел изрубленный труп на соломенном матрасе и обливаясь холодным потом немедленно вернулся в своё жилище.
        Здесь он и встретил говорящего за мёртвых.
        Убийца был осторожен. Открывал дверь аккуратно, прикрываясь её толстым деревянным «телом» и это спасло ему жизнь. Когда помещение изнутри вспыхнуло голубым светом, ловкость, дарованная его новым комплектом, позволила говорящему за мёртвых рвануться за преграду.
        Напряжённый и напуганный чародей вложил в разряд львиную часть, имеющийся у него энергии. Решил уничтожить угрозу одним ударом, и оттого созданная им молния вышла удивительно мощной.
        С громоподобным шорохом она за мгновение преодолела расстояние до двери, белоснежной плетью взломала её доски раскидывая в стороны искры и горящую щепу, а затем пошла дальше, в соседскую дверь, а затем и окно, остановившись слепящей вспышкой лишь на ставнях и выбив их начисто.
        Среди горящих обломков и дыма, оглушённый чародей сконцентрировал остатки энергии на своих ладонях, готовясь в любой момент обернуть их защитной плёнкой или разрушительным импульсом, но его подвела недальновидность и отсутствие хорошей реакции.
        Он не увидел летящий в него, чёрный клинок.
        Энергия на руках ходока потухла сразу, как только воронённый клинок врезавшись в грудину отбросил человека к стене. Лезвие закалённого меча проломило кости и рассекло трахею перекрыв чародею дыхание. Оказавшись сидящим у стены с выпученными от боли глазами и вздувшимися на лице венами, он не смог сопротивляться убийце, что проник в его комнату следом за броском невидимого в темноте оружия.
        Удар ногой в рукоять меча заставил клинок войти глубже, разрубить позвоночник и прибить тело кудесника к стене. Ходок забился в предсмертных конвульсиях, но дело было уже сделано, выжившие - проснулись от шума.
        В соседних комнатах раздавался скрип половиц и удивлённые возгласы. Прямо за стеной кто-то чиркал кресалом явно намереваясь разжечь факел.
        Упираясь ногой в мёртвое тело, трёхликий вытащил из него свой клинок, обтёр об чужую одежду и заключив в ножны очищенное лезвие, ухватился за ноги мертвеца. Когда первые ходоки с оружием и факелами выбрались в коридор, он уже покинул место последнего убийства, перетащив труп в одну из комнат и закрывшись там вместе с ним.
        Он слышал топот в коридоре и выкрики. Люди были шокированы начинающимся пожаром и кровавыми находками. Пока они шныряли в темноте паникуя, туша пожар и перекрикиваясь друг с другом в попытках разобраться в происходящем - говорящий за мёртвых готовился к ритуалу.
        Чужая кровь позволила ему нарисовать восьмёрку заключённую в большой круг. Руна бесконечности и цикличности энергий стала основой для чар, накладываемых на клинки. В каждый из кругов восьмёрки, прямо в доски пола, он вонзил собственноручно выкованные и закалённые мечи.
        Воспользовавшись своей кровью, он нанёс на воронённые клинки руны. На каждый из парных мечей - уникальный набор. Правый меч получил руну сдвоенных молний «Курт», символизирующую безудержный выброс энергии, руну «Энис» выглядящую как перевёрнутая конфета на палочке и означающую призрачное, нематериальное воплощение, и закончил третьей руной «Гигис» стрелой без оперения, символизирующей проникновение и разрушение, а также - концентрацию.
        Вместе, эти руны позволяли клинку проникать в нематериальное и изменять его. Наносить урон не только плоти, но и духу. Рассекать связи существ с энергетическим резервуаром, причинять боль призракам и разрушать вязь заклинаний.
        Второй меч получил противоположный набор. Вместо игры с энергиями, он должен был усилить аватар в физическом плане. Квадратная руны силы «Кул» и волнообразная руна ловкости «Ском» символизирующая гибкость, упёрлись в руну из четырёх разноразмерных кругов «Кан» отвечающих за крепость, стойкость и связывание воедино.
        Как только все кровавые знаки были нанесены, продолжающей кровоточить ладонью трёхликий опёрся на внешний кровавый круг и излил в него остатки энергии внутреннего резервуара.
        Для машинной части его раздвоенного рассудка происходящее напоминало запрос к системе с вариантами различных откликов, для человеческой части его личности, то, что произошло дальше, стало полнейшей неожиданностью.
        Кровавый круг полыхнул рубиновым светом, и эта вспышка буквально стёрла оба находящихся в комнате трупа. Оборачиваясь кровавым туманом, они пронеслись по комнате и были втянуты в круг таким образом словно рунический рисунок стал гигантской воронкой.
        Трёхликий не мог видеть, как тела в комнатах и общем зале растекаются красным дымом и подхваченные невидимым ветром со всех сторон несутся к нему. Просачиваясь сквозь различные щели и заполонив собой всё видимое пространство, кровавый туман был притянут заключённой в круг восьмёркой и воткнутыми в пол мечами.
        Заклинание сработало.
        Естественно говорящий за мёртвых не мог в точности знать, что у него получится. Абсолютные навыки и знания об рунах еще не давали ему исчерпывающей информации. В каком порядке их ставить, что именно делать и как, легло на плечи логическим размышлениям и фантазии. В виртуальных мирах многие аспекты реальности были завязаны именно на эти две силы.
        Даже самый слабый ходок, мог выдумать нечто, что система с лёгкостью поглотит и сделает частью себя. Это позволяло виртуальной реальности быть уникальной, ни на что не похожей системой, объединённой общими правилами, но не зажатой их рамками.
        Кровавый ритуал закончился ещё одной вспышкой. Нанесённые на парные мечи рунные рисунки полыхнули от втягиваемой в них энергии. Доски пола куда были воткнуты мечи задымились, а сами знаки буквально вплавились в металл оставляя после себя незаживающие раны на теле клинков.
        Взявшись за рукояти и вытянув оружие из пола, говорящий за мёртвых, сразу почувствовал, что что-то не так. Правый меч был зачарован как надо. Теперь он мог наносит ущерб нематериальным объектам и затрагивать не только бренную плоть. Второй же… не оправдал возложенных на него ожиданий. Вместо увеличения физических характеристик аватара на постоянной основе, он получил положительный эффект:
        «ЧЁРНЫЕ ИСКРЫ» (ЛЕВЫЙ КЛИНОК)
        При удачной атаке накладывает эффект «Кровавый дар» увеличивая один из физических показателей владельца на +1 длительностью 10 минут. Суммируется до десяти раз.
        «ЧЁРНЫЕ ИСКРЫ» (ПРАВЫЙ КЛИНОК)
        Модификатор атаки чистого урона против энергетических объектов. Позволяет конвертировать физический урон в чистый, если атака проходит по цели, чья суть частично или полностью состоит из энергии.
        Пол под рисунком затрещал и начал разваливаться. Слишком много дикой силы прошло через сухое дерево и теперь от перепада температур брёвна тлели, источая всё больше и больше дыма.
        Попятившись от пока ещё робких языков пламени, говорящий за двоих понял, что пожара не миновать. Верёвка и крюк повисшие на его поясе после того, как он забрался в свою комнату, послужили ему во второй раз.
        С их помощью он оказался на улице.
        Деревня уже вовсю гудела. Удар молнией, которым воспользовался погибший чародей, перебудил буквально всех. И ходоков и неписей.
        Оказавшись позади гостевого дома, ходок в трёхликом с раздражением отметил, что нарисованные на его лице руны перестали действовать. А с их исчезновением темнота из его союзника превратилась в помеху.
        Для машинной же части его разума, той, что досталась ему от системного охотника, ничего не изменилась. Они планомерно и с максимальной возможной эффективностью продолжали выбираться из деревни.
        Ритуал был завершён, а вместе с ним закрыта одна из задач по самосовершенствованию. Сопутствующий риск был нормой и не вызывал у осколка ИскИна непонятных ему эмоциональных реакций.
        Используя скрытый режим передвижения, убийца добрался до бревенчатой стены, окружающей поселение. Здесь, затаившись между дворами, он пропустил мимо себя бегущих тушить пожар крестьян и скользнул дальше.
        Преодолеть частокол и спуститься на другую его сторону не составило труда с помощью всё той же верёвки. Углубляясь в заросли ходок в трёхликом ликовал. Череда убийств не только наполнила его тело силой сравнимой с последствиями зачистки логова, но и прибавила новых достижений, от получения которых амулет памяти несколько раз вибрировал.
        Но он не подозревал, что у схрона, его уже ждут.
        Засада обнаружила себя в тот миг, когда говорящий за мёртвых приблизился к своей замаскированной сумке. Темнота дыхнула на него магией, информационное поле, видимое лишь ИскИну в нём, изменилось, но у подчинённого аватара просто не хватило реакции чтобы уйти из-под удара.
        Земля под его ногами превратилась в зловонную жижу из сгнивших листьев и червей. Уродливые чёрные щупальца вцепились в одежду и конечности намертво прилипая и склоняя ниже, к самой земле.
        Ходок в нём зарычал, изо всех сил напрягая мускулы, но вырваться не смог.
        - Вот же мерзость Аркин! Как мне к нему теперь подступиться?
        Скрытник из отряда монаха был слишком самоуверен. Голосом выдал своё местоположение опасно приблизившись, хотя мог без всяких проблем убить говорящего за мёртвых пока тот искал решение.
        Фраза сказанная вслух дала штрафы к незаметности и привела к тому, что убийца, ровней которому не был никто из окружающих его ходоков, обнаружил для себя цель.
        Даже удерживаемый на месте, он не переставал быть опасным.
        Скованное тело прекратило напрягаться в попытках вырваться. Руки устроившего бойню в таверне потянулись к оружию. Почти парализованный, он не мог взмахнуть руками и нанести серьёзный удар.
        Но этого и не требовалось.
        В тот момент, когда отрядный вор подступился к говорящему за мёртвых практически в упор, рассчитывая не убить того, а отправить в беспамятство точным ударом в висок рукоятью своего ножа, произошло сразу два события.
        Убийца сорвал с пояса костяной хлыст, добытый в логове тэклитов и потащил из ножен правую «чёрную искру».
        Никто из ходоков, устроивших засаду, не ожидал что темнота взорвётся ужасающим визгом сушёной головы заставив каждого из них проходить проверку страхом, помноженную на неожиданность.
        Устоял лишь Аркин, что позволило ему удержать заклинание, но это было уже не важно. Вытащенная из ножен «искра» недавно зачарованная и получившая способность наносить урон призрачным существам, опустилась, втыкаясь в зловонную, искажённую заклинанием землю.
        Справившись с ужасом заставившим его отступать, вор прыгнул вперёд, но заклинание уже было разрушено, а аватар многократно превосходящий его в своих характеристиках, сорвался с места.
        Чёрные ножи не нашли своей цели, в отличии от чёрных мечей.
        Точность ударов в темноте, кое-как разбавленной лунным светом, была снижена, но свистнувший меч всё равно достал вора. Прочертил самым кончиком его рёбра, заставив по-детски взвизгнуть и оступиться.
        Кровь рванулась из чужого тела обильно, рубиновыми ягодами усеяла павшие листья и заставила Гремлока обратиться в бегство. Взломщик никогда не видел себя воином, избегал лобовых стычек и возможного ущерба всеми силами, но было уже поздно.
        Он не знал, что жуткая костяная плеть, увенчанная сушёной головой, может растягиваться. Как не знал и о том, что его противник в совершенстве владеет базовыми навыками любого оружия.
        Аркин к тому моменту уже достал булаву и рванулся на помощь вору, но новый жуткий визг, раздавшийся из темноты, ошеломил его и едва не парализовал страхом. Но даже если бы не было этой секундной заминки, он всё равно ничем бы не смог помочь своему подчинённому.
        Созданная в глубинах логова тэклитов на алтаре страданий разрушенного храма, при умелом обращении, визжащая плеть была ужасающим оружием. Ударив ею вслед разрывающему дистанцию вору, трёхликий увидел, как сушёная голова на её конце разверзает ужасную демоническую пасть и буквально вырывает из шеи взломщика львиную долю плоти.
        Выронив ножи, израненный ходок покатился по земле. Он был всё ещё жив, кровь клокотала и булькала в его ране, но любому человеку было достаточно одного взгляда в его сторону, чтобы понять - Гремлок, отрядный вор и строптивец, уже отходит.
        Аркин понимал, что время для отступления упущено. Он недооценил врага и всё что ему оставалось так это просто попытаться выжить.
        Обращение к богу изменений, просьба о защите, помноженная на высокую характеристику интеллекта и воли, заключили его тело в чёрную, бурлящую сферу. Укрывшись от чужих атак заклинанием, монах неожиданно оказался один.
        Его враг скрылся в темноте, растворился в глубоких, ночных тенях, и Аркин понятия не имел сбежал тот или ждёт удобного момента для атаки. Но стоять сложа руки он не собирался.
        Он нашёл для себя бога и верил, что тот его не оставит.
        Удар ладонью по земле и жаркая молитва, заставили земную твердь бурлить, превращая перегной в болотную жижу. Темнота сгустилась, зачавкала и засопела, даруя ужасающее подобие жизни окружающим вещам.
        Гора листьев и сухих веток у подножия дерева восстали безобразным клубком, выпустили шипы и щупальца, подползая к ногам своего хозяина.
        Гнилая коряга, лежащая в земле по другую сторону от Аркина, вздохнула и встала на три кривые лапы, дупло в её стволе ощерилось безобразной, источающей гной пастью.
        Монах больше не был беззащитен.
        Для извращённых магией созданий, ночная темнота не была преградой. Шипастый шар надулся и зафыркал со свистом выстреливая острыми колючками.
        В ответ лес вокруг них взорвался новым визгом.
        Костяная плеть ударила в клубок щупалец, веток и опавших листьев, отбрасывая источающую чёрный гной образину в сторону. Ожившая коряга заревела и бросилась к источнику нападения. Взмахнула когтистой лапой, но трёхликий был быстрее и поднырнув под удар оказался сбоку от гниющего ствола…
        …ответно-встречный удар рассёк призванное существо надвое.
        Живущее за счёт магии и свирепое, оно получило критический урон и свалилось на землю. Но ядовитые испарения что исходили от его «тела» при разложении не коснулись говорящего за мёртвых.
        Убийца продолжал двигаться не останавливаясь ни на секунду.
        Пользуясь фигурой монаха как препятствием между собой и вторым призванным монстром, трёхликий дважды ударил плетью и был вынужден отступить. С монстром было покончено, сушёная голова несколькими укусами разорвала тварь на части, но ответный ущерб едва не свалил говорящего за мёртвых с ног.
        Плеть была фиолетовой, великолепного качества вещью. Трофеем, оснащённым целым рядом модификаторов атаки, такими как «Ужасающий визг», «Растяжение» и «Укус». Но свою мощь она черпала в энергетическом резервуаре владельца и когда тот заканчивался переходила на жизненную силу.
        Расправа над монстрами и вором заставила говорящего за мёртвых пошатнуться. Из его носа не останавливаясь бежала кровь. Истощённые и тяжело дышащие, противники замерли напротив друг друга освещённые лунным светом.
        - Я тебя недооценил. - Глотка монаха пересохла, голос сипел и отдавал хрипотцой. - Оставь это, уходи, я не буду преследовать.
        Говорящий за мёртвых шагнул ему навстречу. Его действия говорили сами за себя.
        Зарычав, монах ударил булавой. Раз… второй…третий… Удары не достигали цели, трёхликий пользовался длиной своего меча и не лез на рожон, не ставя себе задачи ранить или убить монаха. Он планомерно уничтожал его щит, пользуясь подходящим для этого случая модификатором атаки своего меча.
        Аркин закричал от отчаянья и ужаса, когда чёрная пелена его защиты развалилась и бросился в последнюю, отчаянную атаку. Ему навстречу рванулась визжащая голова и этот её визг, стал последним что услышала лидер отряда.
        Отброшенное безвольной куклой, его тело распласталось на жухлой траве. Удар магическим предметом сорвал с монаха половину лица и скальпа, лишил уха и глаза, изуродовал щёку. Трёхликий пошатнулся и опустился на колено. Его голова кружилась, а новое использование плети грозило потерей сознания.
        Костяная плеть не знала ничего кроме злобы и разрушения. Даже если дело касалось её обладателя.
        Он поднялся через минуту. Убрав на поясную петлю визжащую плеть, вновь ставшую похожей на короткий, костяной жезл, окровавленный аватар побрёл к своим вещам. Достал из схрона рюкзак со стоном водрузив его на плечи. Лук, стрелы и запасные тетивы. А проходя мимо трупов задержался у вора, содрав с его залитого кровью тела тёмный плащ.
        Говорящий за двоих уходил к тракту и невидимому с этой точки Юмирону, городу-колыбели, а за его спиной догорал гостевой дом, который всей деревней безуспешно тушили крестьяне.
        Он не мог знать, что через несколько минут после его ухода, один из «убитых» на лесной прогалине ходоков, шевельнётся.
        Глава 7
        Стражи пути
        Ближе к городу лес поредел. К тракту всё чаще жались маленькие деревеньки и одинокие гостевые дома. По щиколотку в непролазной грязи, стараясь держаться крепких обочин, в обе стороны двигались ходоки. Отряды и одиночки, угрюмые и весёлые, бросающие раздражённые взгляды и встречающие ослепительными улыбками.
        Рабы корпорации.
        Размытый дождями тракт месили не только они. Телеги, гружённые разнообразным скарбом, ползли к Юмирону и пустые тянулись обратно. Города-колыбели это всегда торговые центры, завязанные на местную экономику. Окружающие деревни снабжают город свежей рыбой и иными продуктами, получая за них звонкую монету.
        Мешок с серебром, добытый у убитых хозяев гостевого дома, делал трёхликого настоящим богачом. Очень многие из идущих по этой дороге не задумываясь убили бы его, даже за половину лежащей в мешочке суммы. Но они не знали о двух десятках тёмных монет, что скрывались под его плащом, и отсутствие информации у потенциальных врагов оберегало его лучше, чем два меча на поясе.
        Говорящий за мёртвых изменил своему правилу и вышел к тракту. Причин тому было несколько.
        Первая причина была в том, что леса окончательно уступили место полям и небольшим холмам. Город сожрал древесину котлованами стройки и многочисленными печами. Превратил лесные массивы в поля для выращивания продовольствия и парнокопытных орд, что кормились травой на склонах.
        Вторая причина тоже упиралась в безопасность. Бредущего по полю путника видно издалека, а низкорослые монстры и дикие звери, способные скрываться среди высокой травы, представляют нешуточную опасность. На тракте трёхликий чувствовал себя защищённей хотя бы потому, что по нему двигались вооружённые разъезды местного, неизвестного ему ордена.
        Их крепкие, откормленные и мускулистые лошади, без труда шагали по середине размытой дороги. Восседающие на них воины были рослыми и несомненно умели обращаться с широкими мечами и топорами на длинных древках. Одного взгляда на их экипировку хватало, чтобы понять - эти мобы, трёхликому пока не по зубам. По крайней мере в лобовой стычке.
        Крестьяне и торговцы при приближении всадников убирались с их пути и почтительно склоняли головы. Каждый из таких следящих за порядком, конных бойцов, был по-своему уникален, но прослеживались и общие черты. Кольчуги и латные элементы из хорошей, отполированной стали, ухоженное оружие, крепкая и определённо не затасканная одежда выдавали хорошее снабжение и организацию, стоящую за их спинами.
        Все встречные отряды носили поверх доспехов одинаковые туники. В каждом из них двигались стрелки, к чьим сёдлам были приторочены арбалеты. А также, в хвосте всегда ехали двое - целитель и чародей. Их легко было узнать по отсутствию доспехов.
        Подобные конные разъезды встречались говорящему за мёртвых раз в пару часов, что говорило о том, что дороги вокруг Юмирона находятся под их полным контролем.
        Уже после заката, трёхликому довелось увидеть их в деле.
        Те из путников, что не успевали или не желали останавливаться в деревнях и гостевых домах, раскинутых по тракту, ночевали прямо в поле. Местных людей и ходоков можно было понять. Ночуя в полях, они экономили время и деньги.
        Караваны из двух и более телег к закату съезжали с дороги. Вокруг них разжигались костры и вытаптывалась трава, готовилось съестное. Огни было видно издалека и на их свет до самой ночи тянулись путники, новые телеги ставили кругом вокруг стоянки, люди жались к теплу и еде.
        Говорящий за мёртвых тоже прибился к такой группе.
        Ступая по вытоптанной десятками ног траве, он вышел к одному из общих, больших костров. Расстелил подстилку на влажной земле и усевшись на собственный рюкзак передал часть своих припасов в руки одной из суетящихся вокруг висящих на жерди котелков женщин.
        Здесь ютились и ходоки и неписи. Обводя народ взглядом, трёхликий анализировал их внешний вид и манеру поведения. Первой ему на глаза попалась молодая женщина, кутающая маленького ребёнка в шерстяной платок, и её муж, судя по инструментам, торчащим из сумки - плотник. Эти однозначно были местным, для чего-то спешили в город или к его окраинам.
        Ещё одна семья была ходоками. Седеющий уже мужик, черноволосая, красивая женщина, и пацан лет пятнадцати. Они возвращались с общей охоты и на пальцах у них имелись семейные кольца. Три лука, три колчана стрел и три охапки шкур - выдавали их профессию с головой. Охотники.
        Семейные тоже теряли память в случае смерти, но не воскрешались в случайном городе-колыбели, а возвращались к своей семье в строго отведённой точке. Да и потеря памяти у них была иного рода. Сын никогда не забудет родителей, а они своего ребёнка.
        С этим в вирте - ошибок не бывало.
        Кроме них костёр окружали две группы ходоков. Весь этот народ (судя по разговорам) сваливал прочь из города-колыбели, они были второй, если не третьей волной, теми, кто уже единожды сжёг свою память и аватары.
        По сравнению с ходоками, которые стали противниками трёхликого в посёлке, собравшиеся у костра были зелёными сопляками. Ни нормального оружия, ни экипировки. Утлые мешки в заплатках, разномастная одежда и оружие с минимальным количеством металла. Топорики, копья, ножи, да дубины.
        По их словам, Юмирон был уже близко.
        Пока все знакомились друг с другом, вместе ели и общались, говорящий за мёртвых помалкивал. Что-то не давало ему покоя, он вновь и вновь возвращался своим взглядом к семейным парам пока не понял, что именно его тревожит.
        Уверенность… в том, что у него тоже когда-то была семья.
        - Эй… дружище, ты слышишь меня?
        Трёхликий с удивлением вынырнул из забытья. Это была не рассинхронизация, а нечто другое. Нечто, не несущее на своём хвосте боли и судорог для аватара. То, что случилось в эту секунду выглядело так, словно вся машинная часть его разума на пару мгновений уснула, освобождая место для человека.
        Но случайное таинство было сметено чужим вторжением в личное пространство. Махающая перед лицом рука и многочисленные взгляды вернули говорящего за двоих.
        - Мы тебя слышим.
        После долгого молчания голос у трёхликого был сухим и каркающим. Да и он сам, сидящий на мешке и кутающийся в тёмный плащ выглядел нахохлившемся вороном.
        Парень протянул говорящему за двоих миску похлёбки:
        - Держи братишка. Ты с какой стороны? В город или из него?
        Разговоры у костра притихли, все погрузились в поглощение пищи, но их взгляды были сосредоточены на убийце. Его машинный разум, проведя молниеносную аналитику, пришёл к выводу, что аватар слишком выделяется. Ни у кого из присутствующих не было такого ассортимента оружия и таких одежд, явно относящихся к одному боевому комплекту.
        У охотников в экипировке преобладала кожа, обычные типовые вещи пусть и комплектные. Их внешний вид был зауряден, эти ходоки только-только осваивали изготовление.
        Приняв миску, он ответил:
        - Мы исследуем местность.
        Нерешаемая ошибка с лингвистическим аппаратом, заставляющая аватар говорить о себе во множественном числе, вызвала у окружающих его людей удивление. Вида они не подали, но взгляд у них изменился.
        Ходок в трёхликом испытал от этого сильное раздражение, вошедшее в диссонанс ощущений, испытываемых машинной частью его разума. Рассинхронизация была минимальной, но всё равно запустила судорогу, мгновенно пробежавшую по его щеке и шее.
        - Ого! - Протянувший ему миску ходок заметил судорогу. - А ты не болен часом?
        Трёхликий качнул головой и потёр шею рукой, как сделал бы всякий обычный человек:
        - Нет, мы не больны. Последствия магического удара.
        Сидящий по другую сторону костра мужик средних лет, помахал трёхпалой рукой:
        - Травма штука серьёзная. Не знаю, как они работают, но есть подозрение что подрезают характеристики. Уродливая тварь в канализации Юмирона отхватила мне мизинец и безымянный… по ощущениям удары стали сильно слабее и точность хромает.
        Трёхликий опустил голову и взявшись за ложку принялся есть. Он предпочитал слушать, а не говорить. Штрафы из-за увечий и проблем со здоровьем не были для него новостью. В отличии от убийцы ходоки до всего доходили опытным путём и далеко не все из них понимали, что происходит, хотя о тех же проверках догадаться было не сложно, многие сидели в вирте ещё до катастрофы, загнавшей людей в виртуальную реальность навсегда.
        Говорящий за мёртвых знал, что всё вокруг иллюзия, тюрьма для поддержания активности их головного мозга. Корпорация A. R. G. E. N. T. U. M. поработила этих людей, заигрывая с их памятью внушила им что они здесь по своей воле, но это было не так.
        Они сырьё, биологический ресурс. Благодаря вычислительной мощности каждого человеческого мозга поддерживается работа корпорации. И здесь в вирте и в реальном мире они всего лишь рабы.
        Та часть трёхликого что некогда была ходоком об этом не знала, но системный охотник, искусственный интеллект на службе у корпорации, обладал нужной толикой информации хоть и не видел общей картины.
        Во всём этом говорящему за мёртвых ясно было только одно - нужно найти друга. Того чья рука в золотой перчатке проломила грудь их прошлого аватара и почти полностью разрушила заключённые в нём разумы.
        Разговоры у костра бурлили. Объяснение о магической природе его странностей устроили окружающих, и они переключились друга на друга, смеялись и шутили, делились историями о прошедших после рождения днях и знакомились.
        У соседних костров происходило то же самое. Лагерь гудел разговорами, иногда разбавляя тихий гул ржанием лошадей и треском поленьев.
        Всё изменилось, когда из темноты раздался характерный свист. У их костра первой жертвой стала женщина с грудным ребёнком. Стрела прилетела откуда-то из темноты за спиной трёхликого и промелькнув среди языков пламени пронзила хрупкое, детское тело, пройдя ещё дальше и поразив его мать в самое сердце.
        Она завалилась на спину вместе с пришпиленным к ней ребёнком, вокруг засвистело, застукало, но говорящий за мёртвых уже пришёл в движение и метнулся в сторону.
        Над лагерем поднимался крик.
        Обладая реакцией не типичной для обычного ходока, хладнокровный и не подверженный эмоциям, трёхликий не подался панике. У костра осталась лежать его спальная подстилка и рюкзак, но лук и колчан стрел были уже в руках.
        Стрелы летели со всех сторон. Скупо, точно, расчётливо. Кем бы ни были неизвестные стрелки их было не меньше десятка, они пользовались высокой травой и ночной темнотой за пределами лагеря, увеличивая свою и без того неплохую маскировку.
        В лагере было почти пол сотни неписей и ходоков. Первые же попадания опрокинули как минимум пять человек. А стрелы всё свистели, народ кричал, хватал вещи, пытался укрыться за телегами, но снаряды прилетали им в спину и заставляли падать. Хрипя, воя, изрыгая мольбы и проклятья люди умирали, оказавшись в капкане.
        Трёхликий не стремился сбежать. Он откатился от костра и распластался на земле. Бегающая туда-сюда фигура привлекает внимание, вставшая на месте в полный рост - тоже. А трупы и лежащие на земле - нет.
        Взгляд стрелков их просто не выхватывает в этом муравейнике целей.
        Говорящий за мёртвых не мог воспользоваться рунами. С момента памятного боя у посёлка его резервуар ещё не восстановился, несмотря на ежедневные медитации, да и само тело только-только отошло от использования визжащей плети.
        Но он нашёл выход.
        В центре лагеря, между телегами пролегла густая тень, туда он и устремился, раскачивая на местности «маятник» чтобы усложнить прицеливание и рассчитывая воспользоваться бонусами к маскировке от образовавшейся между телегами темноты. План был прост, натянуть на лук тетиву, и использовать против стрелков их же тактику. Рано или поздно они выйдут на свет, убедившись, что всех, кого только можно уже перестреляли, и тогда настанет уже его время.
        Время - говорящего за мёртвых.
        Ходоки тем временем попытались оказать разрозненное сопротивление. Несколько магов поддерживали непроницаемые для стрел преграды, но под их защитой всем места не хватало, что привело к тому, что одного из чародеев толкнули, разрушая вязь его заклинания. Прежде чем он смог его восстановить, двое получили ранения.
        Ещё один отряд пошёл на прорыв, но трёхликий подозревал что эта затея обречена на провал. Чернокожий воин с большим молотом, боец, укрывающийся от стрел за щитом, и копейщик попытались атаковать своих обидчиков слаженной группой. Но ещё до того, как они добежали до границы вытоптанной травы, здоровяк рухнул, получив с своё крупное тело сразу несколько стрел. Вторым погиб копейщик. Третьим отдал свою память и прогресс боец со щитом.
        Он успел зайти в высокую траву и углубится в поле, но враги кем бы они не были, предусмотрели такой расклад. лучники просто откатились ещё дальше в темноту заманивая храбреца за собой, а уже оказавшись там, он понял, что грубый деревянный щит не может прикрыть его сразу со всех сторон.
        Его предсмертный крик ещё долго звенел в ушах у убийцы.
        Всё изменилось, когда один из выживших неписей прогудел в рог. Как только гул рога разнёсся по округе, караванщика настигла стрела, но дело было сделано. Откуда-то со стороны тракта ответили.
        Машинной частью своего разума трёхликий почувствовал запрос к вирту вызванный неписем. Информационное поле вокруг неуловимо изменилось, а затем явились они.
        Всадники. Стражи пути.
        Волей их чародея над полем замерцала звезда, превращая непроглядную ночь в слепящий полдень. Топотом копыт и грохотом доспехов наполнился воздух. Прискакавший от тракта отряд разделился и в яростном рывке двумя тройками пронёсся вокруг лагеря, топча прячущихся по его периметру стрелков и коля их копьями.
        С громоподобным шуршанием куда-то в поле ударила молния. С хаканьем и криками опускались топоры и разряжались арбалеты в неудавшихся грабителей. Ужасный капкан, в который превратился освещённый кострами лагерь, обломал себе зубы об защитников местного тракта.
        На глазах говорящего за мёртвых одна из стрел без всякого вреда отскочила от нагрудника гарцующего на краю лагеря всадника. Качество стрел у неудавшихся убийц оставляло желать лучшего в отличии от экипировки стражей.
        Они не стали гоняться за отступающими убийцами. Втоптали в землю и перебили лишь тех, кого обнаружили на периферии лагеря, позволив остальным в страхе бежать.
        Но говорящий за мёртвых знал, что тех оставалось немного. Число напавших колебалось в пределах полутора десятков, но атака была организована грамотно. У каждого был свой сектор стрельбы, они знали, что делать если кто-то пойдёт на прорыв, вовремя оттягивались, уничтожая прорыв с флангов и не позволяя сковать себя ближним боем.
        За ними стояла хорошая подготовка и пытливый ум. Их поражение было продиктовано лишь недостатком информации и невозможностью предугадать призыв защитников. Атакуя лагерь, они создали в информационном поле вирта возмущения и система не преминула этим воспользоваться.
        Прямо посреди бойни возникло событие.
        Отогнав убийц, всадники въехали в лагерь под сияние угасающей звезды. Выжившие числом более двух десятков сгрудились у центральных телег. Ходоки и неписи, раненные и невредимые, испуганные и озлобленные, они в полном молчании следили за шестью бойцами что надвигались на них полукругом в свете костров.
        Приблизившись, первым гудя басовитым голосом из-под шлема заговорил центральный всадник, носитель окровавленного копья:
        - Сегодня вы получили помощь стражей пути. Запомните эту ночь, выжгите в своей памяти калёным железом и отвечайте уважением.
        Больше они не уронили ни слова. Развернули лошадей и отправились к тракту, оставляя окровавленный народ в одиночестве. В лагере полном лежащих тут и там трупов.
        К тому моменту, когда спасители скрылись в темноте, трёхликий уже прятал под плащ выпавший из руки мёртвого караванщика рог. С виду обыкновенный виртуальный предмет был одним из базовых системных инструментов, запускающих цепочку действий при активации.
        Говорящий за мёртвых ещё не знал какую выгоду может получить, обладая подобным инструментом, но не мог не воспользоваться шансом. Он ушёл из лагеря в ту же минуту не забыв прихватить свои вещи и обратно уже не вернулся.
        Найдя в поле несколько трупов, он их внимательно обыскал. Разжился добротными перчатками с бонусом к меткости и лучшими стрелами чем были у него самого. Но самым главным трофеем стала маскировочная накидка из мелкоячеистой рыболовной сети и покрашенных растительным соком ниток, что разномастными пучками покрывали всю её поверхность. Бонусы маскировки среди растительности в такой накидке, накинутой поверх плаща - зашкаливали. Более сильного эффекта можно было добиться разве что магией.
        Напавшие на лагерь были ходоками, но преследовать выжившую часть их отряда трёхликий не стал.
        Правосудие, не входило в его планы.
        Ночью аватару снились кошмары. Летящие из темноты стрелы и крики младенца. Холодная кровь лилась на его лицо, и он никак не мог проснуться. Задыхался и пытался закрыться руками.
        Оказалось, просто дождь.
        Говорящий за мёртвых нашёл себе приют под деревом в небольшой, совсем крохотной роще. Проснувшись утром, озябнув и продрогнув от утреннего холода и капающей на его лицо воды, стекающей с веток, он поднялся и понял, что оказался в старом саду.
        На земле вокруг повсеместно встречались сгнившие фрукты, отдалённо напоминающие яблоки. Они же, переспелые и догнивающие, кое-где висели на ветках.
        Справа возвышался особняк…
        Мрачная громадина выглядела устрашающей даже на расстоянии, но не она привлекла внимание убийцы. За обветшалой тушей виднелся город.
        Цель была уже близко.
        Говорящий за мёртвых на ходу расправляясь с едой, поспешил выйти к тракту.
        Украдкой рассмотрев трофей, полученный после кровавой бойни в лагере, машинной частью своей личности он увидел то, что обычные ходоки увидеть просто не могли.
        Скрытое от обычного взгляда описание:
        Покупка (необходим уровень репутации «стражи пути» «торговый союз»)
        Раз в месяц призывает на помощь отряд защитников, если призыв осуществляется вблизи имперского тракта. Призыв должен быть оправдан смертельной угрозой призывающему, действующим конфликтом, причиной которому стал чужой злой умысел.
        До обновления 29 дней, 14 часов, 17 минут.
        Подобный рог мог запросто спасти жизнь, но говорящий за мёртвых решил его продать при первой же возможности. Держаться тракта он не планировал, да и в мире, где аватары хрупки и ломаются от одного удачного удара, большой пользы из владения этим магическим предметом не вытянуть.
        Стрела, выпущенная из кустов дрожащей рукой какого-нибудь ходока или моба, запросто перечеркнёт любую жизнь. Лишь скрытность и магия помогут продержаться дольше других.
        Трёхликий понятия не имел, что будет с его сознанием если аватар погибнет.
        Через несколько часов пешего перехода, по обе стороны дороги потянулись предместья. Окраинные районы города, вытесненные за пределы его каменных стен.
        Деревянные дома, запах куриного дерьма и готовящейся снеди - окружили путника в мгновение ока.
        От посёлка это место отличала лишь дорога. Она тянулась через весь пригород к массивному мосту, перекинутому через ров, за которым путников встречали распахнутые ворота. Пеших здесь не досматривали, но телеги всегда останавливали, из-за чего у створок плотность людского потока была максимальной.
        Пробираясь среди людского муравейника, трёхликий без каких-либо проблем очистил несколько чужих карманов от всего содержимого. Его добычей стали ключи, которые он немедля выбросил в сточную канаву, старый платок и немного меди.
        Подобные действия были инициативой машинной части его разума. Подделывая отчёты о своих действиях, можно было объяснить наличие и развитие навыка, который, итак, имелся у его аватара. Но для этого зачастую требовалось смешивать ложь с правдой, чтобы изменения в вирте не вызвали подозрений у одного из системных ИскИнов.
        Вывалившись из основного людского потока, под каменную арку одной из стен, он неожиданно был остановлен.
        - Стой! Куда прёшь? Сюда хода нет!
        Арку перекрывала баррикада. Двое стражников с арбалетами повернулись в сторону трёхликого, в то время как самый рослый, с сержантской нашивкой на плече, махнул рукой и проорал, перекрикивая шум толпы по ту сторону преграды:
        - Обходи чего встал? В речном районе лихорадка!
        Говорящий за мёртвых не стал возражать стражам. Лишь приметил платки на их лицах и общую нервозность, да окинул лишним взглядом экипировку, позволяя машинной части своего разума проанализировать уровень угрозы, исходящей от стражников.
        Городские наймиты не шли ни в какое сравнение с конными бойцами «стражей пути», но недооценивать их было бы глупо. Они явно были обучены обращению с оружием и судя по крепким телами, обладали необходимой физической базой.
        Никаких кольчуг на их телах убийца не приметил. Обычная кожаная броня с толстыми кожаными же накладками, хорошая защита от резаных ран и палок, но совершенно никудышная против меча.
        Разминувшись с баррикадой и стражниками, трёхликий поспешил к своей цели, ради которой прибыл в Юмирон - к ближайшей колыбели.
        Места, где «рождались» аватары ходоков были разными. В роли одной из таких точек, выступала речная таверна, куда «чужаки» якобы прибывали из других стран по реке.
        Ещё одной подобной точкой, был гостевой дом в противоположном конце города. Машинный разум трёхликого, оказавшись на одной локации с обоими целями своего путешествия, безошибочно находил направление ведущие прямиком к ближайшей колыбели.
        Через час он нашёл искомое место.
        С виду таверна была самой обычной. Каменный домина с деревянной крышей, такой же серый, как и весь Юмирон. Под ногами все те же потемневшие от пролитого пива доски, истоптанные тысячей ног. Внутри городские неписи, пара безоружных стражников и масса ходоков всех рас и возрастов.
        Но говорящий за двоих видел и кое-что другое. Точки системного доступа, вокруг которых вирт был иным.
        - Мы хотим снять комнату. На ночь.
        Худощавый, жилистый мужик за стойкой, чьё лицо было украшено колоритным шрамом, идущим через переносицу, перекрывая гомон сварливо каркнул:
        - Пять монет!
        Трёхликий положил на стойку десять:
        - В комнату пищу и напитки, без алкоголя.
        Подхватив поданный ему ключ, говорящий за мёртвых, удостоверился что был услышан и протиснулся сквозь толпу не глядя ударив кулаком в сторону. Разница в характеристиках сыграла ему на руку, незадачливый вор попытавшийся опробовать на нём навык карманника, полетел на пол.
        Из рассечённой брови брызнула кровь.
        Ловкость даровала ему не только скорость реакции, но и точность. Народ расступился в стороны, стражники вскочили на ноги, а трёхликий лишь мрачно выплюнул одно слово:
        - Карманник.
        Топот за спиной возвестил о бегстве вора, а стражники вместо того, чтобы броситься следом, просто заворчали и уселись дальше пить пиво. Ходок в трёхликом удивился, но вида не подал. Он прошёл мимо, покинул общий зал и по номерку выточенному прямо на ключе нашёл нужную дверь, чтобы уже через мгновенье оказаться внутри.
        Когда он уходил, его спину обжигали взгляды. В колыбелях не часто появлялись ходоки настолько хорошо экипированные и настолько самоуверенные. Каждому из присутствующих было ясно, что он топчет эту землю не первый день.
        Глава 8
        Юмирон
        Рассевшись на ветвях по обе стороны тракта, под аккомпанемент скрипа старой повозки, кричало вороньё.
        Эти громкие, раздражающие звуки, скребли воспалённый разум монаха подобно когтям лесного хищника. Каплями боли скатывались по травмированной части его черепа и окатывали мозг невидимым пламенем. В моменты забытья, когда Аркин проваливался в тяжёлый сон, ему казалось, что он лежит в деревянном гробу, который раскачивается на пеньковых, скрипящих верёвках.
        И каждый раз, когда его гроб норовил до конца опуститься в яму, ходок со стоном просыпался.
        На очередное пробуждение отреагировал отрядный следопыт. Повернулся к сидящей рядом Алисе и качнул подбородком по направлению тента:
        - Дай ему воды и проверь повязки.
        Девушка-бард вздрогнула и полезла в повозку. Они, плюс дремлющий рядом с монахом алхимик, были всем, что осталось от некогда многочисленного отряда.
        Бойня в таверне перечеркнула множество жизней. Развалины наверняка до сих поры дымили, скрывая в своём нутре обугленные трупы ходоков. Алиса спаслась оттуда исключительно с помощью Курта. Они уже некоторое время в тайне от всех были любовниками и ночевали вместе, а покинув таверну, которая к тому моменту уже вовсю горела, следопыт рванулся в лес и потащил с собой барда. Там-то они и нашли изуродованного монаха.
        Аркин не мог рассказать, что именно произошло, а следопыт не знал, что и думать. Он отыскал останки двух странных, явно магических в своей основе существ и следы трёх человек. Причём судя по следам Умника, он убил отрядного взломщика, и Курт не знал, что послужило тому причиной.
        Возможно, сам Аркин заигрался в слежку и перегнул палку, хотя, с другой стороны, кто-то ведь устроил бойню в таверне?
        Очнувшийся от своих мыслей следопыт щёлкнул поводьями и прикрикнул на старую клячу, тащившую их повозку по размытому тракту:
        - Но! Твою мать лошадь, ты совсем там уснула!
        Кобыла двинулась чуточку быстрей и Курт раздражённо дёрнул бровью, откидывая лежащею поверх неё прядь. За время странствий по этому миру его аватар отрастил волосы и теперь ему приходилось завязывать их в хвост, чтобы те не лезли в глаза.
        Отдельные чёрные пряди так и норовили выбиться из-под резинки и упасть ему на глаза.
        Наполовину человек, на вторую половину лесорождённый, он был обязан нечеловеческой части своего организма бонусами к точности и скрытности, хотя последнее и не имело специфического, отдельного навыка, как у той же Алисы, которая могла буквально за секунду потеряться из вида на фоне зарослей. Оттуда же, от смешанной крови, произрастали особенности его внешности. Быстро растущие волосы на голове и изящные черты лица.
        Полог тента откинулся, и Алиса вернулась на своё место. На облучке рядом с возницей было мало места, но девчонке и её любовнику - хватало:
        - Он бредит. Мычит постоянно что-то и стонет. Зелья, которыми его опаивает Люпмен слишком слабые, а целебная мазь не годиться чтобы восстанавливать лицо после… после таких…
        Девушка сглотнула, так и не решившись назвать тот ужас под повязкой - ранением. Одного глаза у монаха больше не было, куска щеки тоже, с половины лица содрана кожа и всё это продолжает кровоточить, постоянно пропитывая повязки сукровицей. Если бы не алхимик и отрядный запас лечебной мази, который у него хранился, быть бы Аркину мёртвым.
        Монах, нашедший себе бога, застыл между жизнью и смертью.
        Вот только то, что остальные ходоки принимали за бред, являлось общением. В криках чёрных птиц, скрипе телеги и отдалённых, неразборчивых разговорах своих спутников, Аркин слышал голос своего бога.
        Он обещал ему дары, о которых тот не мог и мечтать. Обещал боль, которая затмит его страдания. Обещал силу, способную изменить весь мир.
        И монах согласился.

* * *
        Бесконечные строчки цифрового кода замедлили свой бег и остановились. Анализ занял семь часов и был завершён. Друг, чей поиск был самой целью существования трёхликого, в этой колыбели никогда не рождался.
        Аватар занятый разумом, спаянным из обломков ИскИна и остатков личности ходока, открыл глаза и прервав медитацию встал на ноги.
        Оставалось проверить второе место. Таверну у реки.
        Находясь в цифровой реальности мира, он видел странные возмущения вирта. Юмирон менялся, набирало обороты какое-то глобальное событие и говорящий за мёртвых понятия не имел, чего ждать от грядущего виртуального сценария.
        В любом случае лезть в охваченный болезнью заречный район, без подготовки, он не собирался.
        Он вышел из таверны ближе к утру, прямо в освещённый редкими, масляными фонарями, спящий город. Не желая привлекать лишнее внимание, промелькнул мимо нескольких патрулей стражи, таясь в тенях подворотен и боковых улочек.
        Его рюкзак и лук остались в таверне. Как и трофейная накидка, чьи бонусы к маскировке работали только среди диких, покрытых зеленью территорий.
        Только мечи, комплект садиста и плащ убитого вора были его спутниками этой тёмной ночью.
        Исследуя улицу за улицей и район за районом он принципиально избегал предположительно опасных мест. Не забирался в глубину жилых кварталов и огибал по дуге большие, неосвещённые пространства.
        Город-колыбель был пропитан скверным запахом нечистот. Лошадиного и человеческого дерьма, сожжённого угля из местной шахты и чего-то неуловимого, неподдающегося анализу, но не менее неприятного.
        Первой его остановкой стала Железная улица. Здесь, ориентируясь по вывескам закрытых лавок он нашёл нужную и затарабанил в массивную дверь. Стук пришлось повторить трижды, прежде чем дверь в лавку отварилась, а в грудь убийцы нацелился магический жезл:
        - Закрыто! Или ты решил познакомиться с иглами Стура?
        За спиной того, кто удерживал жезл и светильник, притаился малец с тонкой рапирой в руках. Оба выглядели сонными и раздражёнными. Но открытый мешочек, битком набитый серебром в протянутой руке трёхликого, мигом изменил их отношение.
        Вместо открытых угроз, лысеющий, рыжебородый хозяин, лишь проворчал:
        - Не ходится вам днём. Всё ночью не спите и другим не даёте. Проходи раз нужда притащила, не стой!
        От внимания переступившего порог ходока не укрылось, что магический жезл перекочевал в руки парнишки. Юнец держался на расстоянии, видимой агрессии не выказывал, но лопухом тоже не был и скорее всего умел обращаться с магическим оружием.
        Неписи в городе были осторожны и не забывали о собственной безопасности.
        - Нам нужна защита. Кольчужная, не стесняющая движений.
        Вставший за прилавок хозяин изогнул одну бровь:
        - Кому это нам? А мерить ты один за всех будешь? Плюс сразу скажу индивидуальных заказов мы не берём. Кузница в речном районе, а работать сейчас там невозможно.
        Ходок в трёхликом испытал сильное раздражение от невозможности говорить о себе без ошибок лингвистического аппарата. Ткнул себе в грудь большим пальцем и повторил:
        - Лёгкая кольчуга нужна НАМ.
        Хозяин ухмыльнулся и махнул рукой в сторону деревянных стеллажей:
        - Ну выбирай, да на прилавок складывай. Там всё почитай лёгкое в одно плетение. Есть мягкие варианты, от ножа или удара вскользь уберегут, они дешевле. Есть те, что от воды беречь надо, ржа их ест. А есть и хорошие, но они подороже. Разрубить их тяжко, ножом вообще не взять, но телу всё равно достанется от удара. От булавы и шестопёра кольчуга не защищает.
        Пока трёхликий подойдя к стеллажам их разглядывал хозяин лавки продолжал его направлять:
        - Ориентироваться очень легко, наверху хорошее, внизу на полках похуже. Первая секция безрукавки, и чем дальше вдоль стены, тем длиннее рукав и юбка. В угол не суйся. Там уже с накладками и плетение двойное-тройное, совсем не лёгкие такие рубахи. Если панцирь нужен, они тоже есть, но всего три экземпляра. За ними идти на склад надо.
        Убийца повернулся к хозяину и свет масляного фонаря отразился в его глазах жёлтым бликом:
        - Эту. - В его руках блестела кольчуга из обычной стали. Он уже знал, что она подходит ему и по размеру, и по параметрам. И даже цену её он тоже знал. - Ещё нужны наручи и наголенники, чем легче, тем лучше.
        Бородач, судя по мускулатуре и подпалинам на бороде не только торговец, но и кузнец кивнул:
        - Оно у нас есть, но под твой размер подгонять придётся, чуть подправлю и на кожаные ремешки сядет как влитая, снимем мерки и через час готово будет. Обождёшь?
        Говорящий за мёртвых положил кольчугу на прилавок:
        - Мы уйдём, но оставим оплату, вернёмся к сроку. Пойдёт?
        Мужик протянул ему свою мускулистую лапу и прогудел:
        - По рукам.
        На этом они разошлись. Уже на выходе трёхликий поинтересовался, где в Юмироне располагается лавка лекарей или травников. И ему немедленно указали направление. Железо обошлось в восемнадцать серебряных монет. Дикая сумма, но даже обычный метал здесь в цене. Именно поэтому ходоки редко выбирают своим оружием меч, всё больше обходясь копьями, топорами и булавами.
        Последние - значительно дешевле.
        Ещё до восхода он разбудил городского алхимика и выторговал у него зелье, укрепляющее иммунитет. А также несколько рецептов, чтобы сформировать для системы правдоподобные отчёты, объясняющие умение трёхликого эти самые зелья создавать.
        Он мог бы убить торговцев и украсть всё необходимое, но счёл этот риск неоправданным. Город - это не посёлок с его небольшим и не очень-то боеспособным населением. Любая акция внутри Юмирона сама по себе обрастала большим слоем вероятностей, не давая возможности для хоть сколько-нибудь точного прогноза.
        Вернувшись на рассвете в таверну, убийца оплатил еду и весь день проспал, накапливая бонусы бодрости и поднимаясь лишь затем, чтобы поесть и сходить в туалет.
        Недомогание, вызванное использованием в бою визжащей плети, сошло на нет. Энергетический резервуар, существенно возросший из-за частого использования магии крови, полнился силой.
        Говорящий за мёртвых мог воспользоваться этой силой чтобы зачаровать купленное у кузнеца, но решил этого не делать.
        У металла в этом мире были свои минусы, он искажал ауру, не позволяя чародеям таскать на себе тяжёлые доспехи. Чем больше на тебе металлических изделий, тем сильнее искажается энергия, повышается вероятность разрушения или непрогнозируемого изменения, которое опасно не только для самого заклинателя, но и для окружающих.
        Именно поэтому выбор говорящего за двоих упал на самый лёгкий вариант экипировки из хорошего металла. Оружие его противников на данном этапе развития мира в большинстве своём было куда худшего качества чем защита трёхликого и просто не могло разрубить не кольчугу ни наручи с наголенниками.
        Защитившись таким образом, он получил идеальный баланс. Золотую середину между бойцом и заклинателем.
        Универсальный и подходящий под большинство ситуаций стиль.
        К сожалению, кроме перворанговых рун крови, трёхликий не мог использовать других заклинаний. К примеру, до восстановления энергии медитацией, можно было дойти своим умом, и у системы не возникало к подобным фактам нездорового интереса. А вот магия, требующая специфических знаний, просто не могла быть использована без соответствующих контактов в вирте. Как и боевые приемы, которые он тоже не использовал по причине того, что не мог достоверно объяснить наличие этих знаний у своего аватара.
        Ведь он не нанимал себе учителей, не читал древних книг и не упражнялся с мечами в ристалище. Стоит ему применить что-то, о чём он не может знать, и реакция системы на обнаруженную ошибку последует незамедлительно.
        На грамотную фальсификацию требовалось время, но развитие аватара являлось второстепенной задачей, выполняемой по ходу основных поисков. Кроме того, рост его показателей, итак, шёл опережающими темпами, что могло вызвать точечную проверку и последующую за ней ликвидацию ближайшим системным охотником.
        Встретиться с которым он просто не был готов.
        Ходок внутри трёхликого чувствовал себя пёрышком, балансирующим на лезвии клинка. Но от своего поиска отказываться не собирался.
        Друг был смыслом его странной жизни. Только он мог рассказать говорящему за мёртвых его историю. Только он сможет ответить трёхликому - кто он.
        Что будет когда поиск закончится, говорящий за мёртвых не знал.
        Новая ночь встретила его уже привычными запахами. Пробираясь среди серых домов, мощённых булыжником мостовых и зловонных сточных желобов, он, как и прежде, скрывался от патрулей в густых тенях, пока не достиг границы речного района.
        Здесь возникло первое препятствие на его пути - толстая крепостная стена, отделяющая речной район от центрального.
        В отличии от деревенского частокола, она была хорошо освещена. Патрулировалась и прохаживающиеся наверху люди своё дело знали. Пробежать у них под носом или хотя бы закинуть наверх крюк, просто не представлялось возможным.
        Не говоря уже о не иллюзорном риске нарваться на меткий арбалетный выстрел.
        Решение нашлось через час вдумчивой разведки прилегающих территорий. Убийца обнаружил, что на каждом перекрёстке вдоль всей улицы расположены решётки ведущие куда-то под землю.
        Под городом пролегали стоки.
        Отодвинув ржавый засов и пройдя проверку силой в попытке поднять квадратную железяку, убийца благополучно открыл себе проход к источнику городского зловония. Все нечистоты, вся грязь и все объедки в конечном счёте оказывались здесь и смывались в реку проливными дождями.
        Взглянув на свою покрытую шрамами от постоянных разрезов ладонь, трёхликий передумал использовать руну. Её время было ограничено, а впереди его ждала очень долгая и тёмная ночь.
        Чтобы осветить себе путь он выкрал масляный фонарь, потушенный им ранее, и висящий тут же - на перекрёстке.
        Стоки встретили ноги убийцы плеском. Вода после недавних дождей доходила здесь до щиколоток, но пол был неоднородным, ступенчатым, и сделав шаг в сторону трёхликий едва не ушёл с головой в зловонную жидкость.
        Заранее намотав плащ на руку, удерживающую разожжённый фонарь, он поднял источник света повыше и огляделся.
        Втянув в себя воздух, убийца немедленно понял для чего люки делались в виде решёток. Если бы не они, здесь бы скапливались газы и любой, кто рискнул бы открыть сюда люк, рисковал упасть замертво.
        Вонь стояла просто сумасшедшая.
        Вытащив свободной рукой один из чёрных клинков, он пошёл вперёд. Узкий тоннель повторял своим направлением улицу и уводил прочь от стены, но трёхликий надеялся, что это не на долго. И оказался прав.
        Новая решётка, в этот раз перечёркивающая боковое ответвление тоннеля прямо над воротами и своими размерами не уступающая тюремным аналогам, была заперта на здоровенный навесной замок. Покрыта ржой, свисающей с неё слизью, сосульками волос и ещё не бог весть чем.
        Во время дождей уровень воды поднимался здесь до самого пояса, что было хорошо видно по линии ржавчины и полусгнившего, размокшего сора, налипшего на стены и решётку.
        Остановившись у преграды трёхликий выпил эликсир укрепляющий его иммунитет и убрав меч взялся за отмычки. У замка он задержался почти на час, взламывая и собственноручно закрывая его обратно.
        Со стороны подобные действия могли показаться странными. Ходок при свете висящего на решётке фонаря, взламывает и закрывает замок десятки раз подряд. Но на деле эти ухищрения были оправданы. Чтобы в бедующем правдоподобно объяснить имеющиеся у него навыки продвинутого взлома требовалась практика.
        Вскрыв замок порядка сорока раз, машинная часть разума трёхликого отправила почти сто пятьдесят отчётов. Большая часть которых, была чистой липой, подделкой, призванной объяснить необходимый объём практических действий для существенной прокачки навыка.
        Выполнив второстепенную задачу, убийца двинулся дальше.
        Гуляющие по тоннелям звуки настораживали его. Машинной частью своего разума он знал, что подобные места зачастую обитаемы и опасны. Поэтому, когда на следующем же перекрёстке вода вспучилась горбом за его спиной и забулькала, он был готов.
        Но с тем, что полезло из бурлящих, мутных вод, было не справиться его мечами.
        Система пометила монстра короткой фразой «Плотоядная слизь», но эти слова полностью отражали его внешний вид. Зловонная, неотличимая своим цветом от воды туша, полная вкраплений костей и мусора, полностью перекрыла тоннель и с отвратительным бульканьем двинулась вслед за своей добычей.
        Бегство, стало единственной возможностью выжить.
        Будто этого было мало, с её появлением в воздухе повис зелёный туман, что вместе с поднятой волной катился по направлению к убийце.
        Понимая, что времени не хватает и разорвать дистанцию просто так не выйдет, говорящий за мёртвых развернулся и с силой швырнул фонарь к потолку. Бухнуло, полыхнуло. Огненный дождь окатил преследующего монстра и попав в радиус действия зелёного тумана вызвал настоящий пламенный всполох.
        Отрава, висящая в воздухе, оказалась горючей.
        Благодаря комплекту садиста и собственной ловкости, трёхликий сумел пройти проверку реакцией и закрылся плащом. Тёмная ткань так трепетно уберегаемая от воды покрылась дырами и подпалинами, заставив ходока пожалеть о том, что он не дал ей испачкаться и намокнуть.
        Вот только трюк с масляным фонарём чудовище не остановил.
        Залитый огнём, элитный монстр, ежесекундно теряя в объёме своего тела, продолжал преследовать ходока. Убийца отступал, прыжком углубился в тоннель перекатившись и промокнув до нитки, а затем вскрыл собственную ладонь и двумя мазками нарисовал на груди малую руну Феррис… руну огня.
        В следующее мгновенье мутная слизь накрыла его с головой, прижала к стене и поглотила всем своим телом. Долгих несколько секунд ничего не происходило, а затем она осветилась изнутри и лопнула сразу в десятке мест выбрасывая наружу языки пламени и зловонный пар.
        Руна сработала, на пару мгновений укрыв заклинателя за огненным куполом.
        Критический урон, помноженный на уязвимость к огню, сделал своё дело. Тварь погибла и теперь распадалась на составляющие, медленно растворяясь в окружающих водах.
        Трёхликий, которого успело приложить о стену, съехал по ней вниз и некоторое время сидел в воде свесив голову на грудь. Слизь, покрывающее его с ног до головы очень быстро распадалась, утратив магические связи, поддерживающие в ней подобие жизни.
        Зарождение подобного чудовища в магическом мире, в стоках, куда сливались отходы из местной алхимической лавки, не было чем-то удивительным или необычным.
        Удивительным было другое - трёхликий выжил.
        По сути, его высокая эффективность в бою обуславливалась лишь машинной частью его разума. Остатки искусственного интеллекта системного охотника, сохранили достаточно вычислительной мощности, чтобы, мобилизовав её в нужное время, просчитать вероятности происходящего, оценить внешний вид и видимые параметры врага, а затем принять наиболее качественные, ведущие к победе - действия.
        Открыв глаза, он сплюнул попавшую в рот жижу и кое-как поднявшись на ноги, увидел в воде блеск.
        Вирт наградил его за убийство сильного и редкого противника не только возросшими характеристиками, львиная доля которых всегда ложилась на те из них, что использовались непосредственно в бою, но не забыл и про материальную сторону вопроса.
        Запустив руку в воду и ухватившись за блестящий предмет, убийца вытащил из воды камень со странной, пружинящей оболочкой:
        ЭССЕНЦИЯ РАСПАДА (1 ШТ)
        Камень был синего, редкого класса ингредиентом. Убрав его в поясную сумку, трёхликий опёрся на стену и побрёл вперёд. Возможно, в воде было что-то ещё, но в стоках царила непроницаемая темнота и лишь далёкий, лунный свет где-то за поворотом, служил ему ориентиром. Если бы он мог, он бы уже воспользовался руной чтобы адаптировать своё зрение, но его мокрая кожа и волосы не позволяли этого сделать. Нарисуй он сейчас у себя на лбу нужную ему руну, она бы разрушилась в течении минуты, поплыв под действием стекающей с головы влаги.
        Противостояние с плотоядной слизью отняло у его плаща половину прочности, наградило ушибами и отравило. Кроме того, полученное от эликсира укрепление иммунитета не было абсолютным. Грязная вода и слизь попали на разрезанную ладонь. Шанс что в ближайшие часы он не пройдёт проверку здоровьем и заболеет какой-нибудь гадостью возрастал многократно.
        За поворотом его ждала ещё одна сточная решётка в потолке. Именно просачивающийся сквозь её ячейки лунный свет и служил ему ориентиром.
        Поднявшись по вбитым в стену скобам трёхликий замер. Наверху послышались голоса. Кто-то прошёл мимо решётки:
        - Не нравится мне это дерьмо! Кто поручится что кто-то из нас не заболеет и не отправиться на костёр как эти бедолаги?
        - Тебе платят в четверо от обычного! Лично я молюсь чтобы они дохли как можно медленнее. Тогда можно будет задержаться и поиметь побольше деньжат.
        Когда голоса удалились, трёхликий упёрся в решётку плечом и сдвинул её в сторону. С момента рождения аватара в этом мире его жилы окрепли, а постоянные схватки, где зачастую приходилось двигаться на пределе своих возможностей, сделали его мускулатуру достаточно развитой чтобы он без труда проходил проверки силой в таких пустяковых, бытовых ситуациях.
        В речном районе пахло палёными волосами и горелой древесиной.
        Забравшись наверх, говорящий за мёртвых первым делом покинул перекрёсток. В отличии от основных улиц других районов, здесь не висело масляных фонарей и лишь где-то во дворах что-то горело, отбрасывая жёлтые блики на перекрёсток.
        Странно, но он больше не чувствовал колыбели. Помнил направление, в котором она находилась, но её саму… больше не чувствовал.
        Прячась за рассохшимися бочками, он проводил взглядом прогрохотавшую по мостовой телегу, гружённую трупами. Ноги мертвецов торчали из-под укрывающей их мешковины и подпрыгивали, когда грубые колёса натыкались на выпирающие из мостовой камни. На бледно-синей коже мертвецов виднелись волдыри и коросты. На повороте, лошадь заартачилась, телега дёрнулась и несколько тел скатились на мостовую.
        Одно из них издало тихий стон…
        Конвоиров подобный расклад не устроил.
        Вооружённый человек с замотанными лицом, из тех, что опешим ходом сопровождали телегу, взмахнул дубиной и опустил её на голову выжившего. Раздалось мычание, какое можно услышать разве что на бойне.
        Подобный расклад не вызвал у ублюдка ни капли сочувствия. Он лишь ругнулся, вставая над своей жертвой и перехватывая дубину обоими руками.
        На третьем ударе череп отчётливо и громко хрустнул. Ещё через минуту тела были закинуты обратно в телегу, а лошадь успокоена. Пройдя по следам этой группы во дворы, трёхликий стал свидетелем массового сожжения.
        Из стоящих вокруг домов на улицу вытащили всю мебель и теперь она, разбитая и обезображенная, стала топливом для сожжения больных. Некоторые из тех, кого кидали в это большое кострище были ещё живы, но конвоиры не удосуживали себя добиванием.
        Видимо, платили им не за это.
        Ни одна струна души говорящего за мёртвых не была искажены эмоцией. Он смотрел на происходящее безучастно, анализируя поведение местных и присматриваясь к характерным чертам нового виртуального сценария.
        Пользуясь скрытностью, он словно акула нарезал несколько кругов вокруг вооружённых людей прежде, чем сумел найти выход из этих дворов в нужном ему направлении.
        Над речным районом повисло ощущение опасности. Система навязывала беспокойство и страх любому ходоку, которому доводилось ступать по этой земле. Но трёхликого подобным было не пронять. Его аватар, уже закалённый в боях и навидавшийся всякого, без особого труда проходил проверку лёгким страхом.
        Дворами миновав ещё одну улицу убийца стал свидетелем стычки.
        Всё завертелось очень быстро. Уже знакомые ему сжигатели, ровно такие-же как и встреченные ранее, вытаскивали из дома упирающегося больного. Местный житель был страшно худым, костистым и все открытые части его тела, даже лицо, были усыпаны язвами.
        Его путь должен был закончиться в наполовину заполненной телеге, когда откуда-то сверху из окон прилетел горшок и разбился об голову одного из конвоиров. На освещённой факелами придомовой территории сверкнуло оружие. Оглушённый сжигатель упал, а слабый и изуродованный болезнью мужик выудил из рукава нож и воткнул его в горло второму обидчику.
        Сжигатель захрипел и попятился, зажимая горло рукой и прикрываясь второй от повисшего на нём безумца. А больной всё тыкал и тыкал своей заточкой, с маниакальным упорством лишая жизни того, кто ещё минуту назад чувствовал себя хозяином положения.
        Так они и свалились на мостовую, залитые кровью и умирающие. Вцепившись в друг друга словно страстные любовники.
        Откуда взялись остальные убийца не увидел, скорее всего выбежали из соседних домов и подворотен. Жилые дома тут были двух и трёхэтажными, каменными махинами и на каждой улице жила уйма народа.
        И сейчас вся эта «уйма» хрипя ругательства обессилившими голосами, худая, перебинтованная и покрытая язвами, зловонная и шатающаяся подобно живым мертвецам, пошла на открытый бунт.
        Ножи, тесаки и палки, против дубин, топоров и булав.
        Обречённые против живых.
        Говорящий за мёртвых сразу понял, что система предлагает любому попавшему в этот район ходоку, выбрать сторону. Вмешаться, убивая городских наёмников, или помочь им сдержать заражение.
        Убийца скользнул дальше. Кроме таверны у реки, его ничто не интересовало.
        Глава 9
        Костры и телеги
        Телега въехала в Юмирон в сумерках.
        С деньгами у выживших были большие проблемы. Даром что Аркин пришёл в себя и больше не бредил. Пошедший на поправку монах всё ещё нуждался в заботе, передвигался лишь с чужой помощью и питался одним бульоном.
        Отрядный следопыт снял две комнаты, в которых кому-то из них придётся спать на полу. На большее просто не хватило денег, а узкие лавки в дешёвых одноместных номерах не предполагали парного проживания.
        Устраивая лошадь в конюшню при таверне, Курт остался с Алисой один на один. А алхимик в этот момент провожал Аркина в их общее, временное жилище.
        - Давай уйдём. - Алиса прижалась к своему любовнику и заглянула ему в глаза. - Зачем ты так держишься за этих людей?
        Следопыт улыбнулся. Высокий, на голову выше Алисы, он подумал о том, что будет забавно поцеловать её в лоб, что немедленно и сделал, мягко обнимая барда за плечи:
        - Вместе, гораздо легче преодолевать трудности.
        Алисе этот ответ не понравился. Несмотря на близость с мужчиной, у неё ещё не выходило манипулировать следопытом. Подавляя раздражение, она отстранилась и отвернулась:
        - Мне ли об этом не знать? Если ты не забыл меня чуть не изнасиловали три ублюдка. Если бы не умник…
        - Умник? - Курт ухватил любовницу за плечо и развернул к себе. - Так это он тебя спас? Почему ты не рассказывала?
        Алиса отстранилась:
        - Я его не знаю! Просто так вышло понимаешь? Он убил этих придурков, а я была ранена! Что мне оставалось делать, когда в обмен на помощь он попросил указать ему дорогу к городу? Отказать? Это не так-то легко сделать, когда в твоём плече торчит стрела!
        Махнув рукой, раздражённая девушка обогнула следопыта и взбежала по ступенькам крыльца в таверну. Она проболталась, но злилась не на себя, а на любовника. Какого хрена он к ней пристал? Она что мало натерпелась? Проклятый идиот!
        Курт же не стал её останавливать. Стоя под светом масляного фонаря, он думал о том, что умник может оказаться поблизости. Следопыт подозревал, что именно этот странный ходок стал причиной стольких смертей в таверне, не говоря уже о поджоге и нападении на монаха. Как минимум одна смерть точно была на нём.
        А закрывать глаза на подобное - неправильно.
        Пользуясь тем, что его любовница удалилась в комнату, он решил поговорить с Аркиным. Монах по мнению лучника был умным человеком, способным найти в происходящем зерно истины.
        На стук в дверь открыл алхимик. Низенький, совсем рыхлый мужичок по имени Танус, в чьём теле текла кровь низкорослого, горного народа. Совершенно не развитый в физическом плане он был странным, но безобидным малым. Предпочитал сторониться любых стычек, выступая в группе этаким крафтером уже научившимся делать лечебную мазь и ряд укрепляющих эликсиров.
        - Он в сознании?
        Танус кивнул и отступил в сторону, пропуская лучника внутрь.
        Аркин лежал на лавке. Свет горящей на столе лучины отражался в его единственном глазу. Изуродованную сторону лица скрывала повязка и в пляшущих по комнате тенях, казалось, будто она шевелится.
        Лучник встал перед лавкой на колено:
        - Я кое-что узнал… Алиса сказала не всю правду о своей жизни до вступления в группу. Это наш умник спас её от насильников и что самое интересное, он просил её указать дорогу к городу.
        Монах повернулся к нему и кривя непослушные губы прохрипел одно единственное слово:
        - Найди!

* * *
        Добраться до таверны-колыбели без проблем не вышло. Несмотря на превосходство в характеристиках и серьёзных бонусах к маскировке, яд, попавший в его организм, подставил трёхликого в самый ответственный момент.
        Жестокий приступ дурноты лишил убийцу чёткости зрения и спустя десяток секунд заставил выплеснуть содержимое желудка на мостовую.
        Естественно, весь скрыт в этот момент как ветром сдуло.
        В переулке послышались шаги, убийца немедленно попятился, но голос, раздавшийся дальше по улице, лишил его этой возможности:
        - Один из тех… кто пришёл сюда заработать… какая ирония.
        Шелестящий, прерывистый голос рассказал о ступившем под лунный свет больше, чем нужно. Ещё до того, как ходок увидел худые, перебинтованные и покрытые язвами тела, он понял, что его обнаружили заражённые.
        - Мы не из тех, кто сжигает больных. Мы ищем друга.
        Трое вышли из-под стены перекрывая улицу. Подросток с вывернутым из мостовой булыжником в руках, женщина с доской и «шелестящий» вооружённый самым настоящим мечом.
        Ещё трое появившись из переулка отрезали путь к отступлению.
        Пока шайка сжимала тиски аккуратно приближаясь к убийце, тот, видя машинной частью своего разума, что проходит проверку харизмой, не трогал рукояти клинков. Говорящий за двоих знал что некоторые сражения выигрываются дипломатией ещё до того, как прольётся первая кровь:
        - Мы ищем таверну. Там последний раз видели нашего друга.
        Вблизи Шелестящий производил гнетущее впечатление. На его забинтованной голове не было видно глаз, хотя несомненно этот заражённый был зрячим и наблюдал за убийцей сквозь узкие щели в бинтах. От него разило целебной мазью и гноем. Исхудавшие руки изо всех сил натягивали пожелтевшую кожу шишками разбухших суставов.
        - Дорога к таверне для тебя закрыта чужак… но откроется взамен на услугу.
        Пока уродливый заражённый говорил, убийца успешно прошёл проверку волей. Он наклонил голову прислушиваясь к звукам за своей спиной в желании предупредить угрозу, если кто-то из остановившихся позади него заражённых решит сократить дистанцию:
        - О чём ты нас просишь?
        Шелестящий сплюнул кровавую слюну. При каждом движении его губы трескались:
        - Ты странный чужак, говоришь о себе так, будто тебя много. Но меня мало волнуют чужие странности. Хватает своих.
        На последних словах заражённый приподнял руку разглядывая свою покрытую язвами ладонь.
        - Тюремщики заматывают лица тряпками… но мы всю жизнь живём в этом городе и узнали многих из них. Городской голова отправил этих ублюдков чтобы извести жителей речного района под корень. Им дешевле убить нас и разграбить наше имущество… чем вылечить. Ответь мне чужак, разве в остальном городе видно зарево пожаров и костров? Разве чувствуют люди за пределами этих стен зловонный дым?
        Больной задавал резонные вопросы. Зарево от нескольких полевых крематориев было видно издалека, но не за пределами стены. Находясь по ту сторону трёхликий даже не подозревал, что именно тут происходит. Но суть услуги, о которой просит заражённый, всё ещё была неясна:
        - К чему ты клонишь?
        В ответ на вопрос гниющий заживо горожанин обвёл рукой округу:
        - Всё дело в магии чужестранец. Она скрывает следы преступлений. Никогда раньше лихорадка не уносила столько жизней и не действовала настолько неотвратимо. Я заболел два дня назад и посмотри, что со мной стало. Я едва похож на человека!
        На последней фразе Шелестящий вышел из себя, кровь и гной полетели в стороны с его покрытых пеной губ. Впрочем, он понял, как это выглядит со стороны и сумел взять себя в руки:
        - Если ты выяснишь что происходит, никто не тронет тебя до самой реки. Начни свой поиск с особняка на речной площади, говорят будто лидер тюремщиков окопался именно там. Ты не заражён и, возможно, сумеешь что-то узнать.
        Трёхликий нахмурился, имитируя обычные для ходоков эмоции:
        - А взамен…
        - Вся набережная перекрыта баррикадами, без нашей помощи туда не проникнуть. Если решишь, что твоё желание найти друга всё ещё в силе, спроси Вила Грязную Руку.
        Трёхликий кивнул:
        - Мы попробуем вам помочь.
        Убийца попал прямиком в сюжетное событие. Стал его частью и теперь, провожая взглядом уходящих заражённых, раздумывал как ему поступить. Система вариативна, можно плюнуть на это задание и продолжить скрытное передвижение. Но если подобная встреча повторится, драки будет не избежать. А сколько тут таких местных, гниющих заживо и вооружённых чем попало, он не знал. Если на звуки боя из дворов выбежит несколько десятков горожан, даже его навыки не помогут.
        Другое дело, что соваться в логово чистильщиков не менее опасно.
        Пока искусственный интеллект анализировал ситуацию, аватар снова вывернуло. Горькая желчь пролилась на мостовую отняв часть жизненной силы и этот спазм был далеко не последним.
        Где-то на соседней улице разгорелась очередная стычка. Крики, стоны, звуки ударов… вирт менялся ежеминутно, а вместе с ним менялся и район. Становился всё более и более опасным, непредсказуемым.
        Машинная часть разума трёхликого подсказывала ему, что поиск нужно завершать в кратчайшие сроки. Через пару суток уровень сложности в этой локации может измениться кардинально. Местность теперь была подобна логову, за тем исключением, что пока событие не завершиться, внутри будет происходить чёрте что.
        Убийца перебежал дорогу и прижался к стене. Мысли о друге заставили его протянуть руку и коснуться груди. Память о волшебной, латной перчатке, проламывающей их рёбра и испепеляющей саму суть личностей всё ещё была свежа.
        Ходок в трёхликом сомневался, что сможет забыть боль, ставшую причиной его смерти.
        Соседний перекрёсток взорвался криками. Между домов проскользнула вооружённая группа и встретилась с уходящими заражёнными. Эти, даже не стали тратить время на разговоры. На мостовую полетела склянка с горючей смесью, полыхнула, моментально охватывая огнём подростка с булыжником и женщину.
        Над улицей повис визг сгорающих заживо людей.
        Следующий ходок разрядил арбалет в Шелестящего, но не попал. А дальше завертелось форменное безумие. Откуда-то с крышь, в ходоков полетели камни и стрелы. Колдун в их команде снёс большую часть снарядов воздушным вихрем, но эта мера была временной и не могла серьёзно изменить положение дел.
        Так же быстро как вывалились из переулка, ходоки, огрызаясь, отступили обратно. Камни летели им вслед.
        Судя по всему, не один трёхликий этой ночью испытывал удачу в речном районе. Но досматривать чем закончится эта конкретная стычка он не стал. Да и не на что там было смотреть, слишком темна была улица и как-только схватка переместилась в сторону от горящей мостовой, все участвующие в ней люди, превратились в неразличимые тени.
        Чувствуя подступающую к горлу тошноту, говорящий за мёртвых признал необходимость магического вмешательства.
        Старый, ещё полученный час назад порез на ладони, всё ещё кровил. Задрав рукав, убийца выдавил себе на предплечье немного крови и нарисовал на нём руну жизни, Айис, которая напоминала двух змей, переплетённых друг с другом.
        Магический резервуар просел практически на половину, кровь высохла и обернувшись дымом растворилась в воздухе и вместе с этим дымом исчез порез на руке аватара, покрывающие его тело синяки и яд, сотрясающий организм.
        Вот только характеристики, просевшие как думал трёхликий из-за отравления, восстановились лишь на две третьих свои части, оставив существенный штраф к ловкости.
        На поиски первопричины ушли секунды и обнаружилась она в одежде. Комплект садиста после встречи с плотоядной слизью был испачкан в нечистотах. От трёхликого дурно пахло, снижая очки скрытности, а его аватар, в мокрой и скользкой одежде чувствовал себя не в своей тарелке, из-за чего и получал дополнительные штрафы.
        Пришлось отложить все дела и искать ближайшую бочку с водой, коих в избытке стояло у каждого дома.
        Если бы кто-то из местных видел, что убийца делает в тёмном переулке, его бы как минимум попытались избить. Из этих бочек люди речного района пили, предварительно натаскивая её из колодца или наполняя ёмкости во время дождей. Говорящий за мёртвых умылся и промыл в них свои сапоги, не забыв про одежду.
        Его мало волновали нужды городских жителей.
        Решение о таком «купании» помогло. Оттерев выделанную кожу тэклитов, от налипшей на неё грязи, убийца избавился от большинства штрафов. Чтобы исключить их полностью нужно было высушить одежду, но подобной возможности у трёхликого попросту не было.
        По итогу краткой аналитики говорящий за мёртвых решил выполнить предложенное ему задание. Безвыходные ситуации в вирте - редкость, прохождения любых событий вариативны. Даже у одиночки есть шанс, не говоря уже об одиночке чьи способности значительно шире, чем у обычного ходока.
        Он вышел к речной площади через пятнадцать минут ориентируясь по направлению, которое указал заражённый.
        В отличии от жилых кварталов площадь была хорошо освещена, но только не фонарями. Здесь горели сразу три костра, сновали ходоки, одиночки, пары и целые группы. Кто-то шёл со стороны особняка, иные, наоборот, возвращались из жилых кварталов сопровождая телеги полные мертвецов.
        Очень многие работали на сжигателей, но среди этих ходоков трёхликий часто видел новичков. Уже единожды погибших и недавно возродившихся в городе.
        Их экипировка и аватары говорили сами за себя.
        Оглядевшись вокруг, он понял, что имеет преимущество. Событие содержит низкий порог вхождения, созданный специально для того, чтобы свежие ходоки концентрирующиеся в Юмироне могли в нём участвовать.
        Без опаски выйдя к одному из костров, убийца нарвался на окрик:
        - Эй! Ты кто такой? - Непись с булавой в руках, один из сжигателей, окрикнул ближайших товарищей. - Парни! Этот не из наших!
        Хладнокровная фраза стала ему ответом:
        - Мы ищем старшего. Хотим заработать.
        Банальная фраза сработала. Тюремщик расслабился и махнул в сторону центра площади:
        - Иди к повозкам! Там работы для всего города хватит!
        Жар от костров натолкнул говорящего за двоих на мысль, что одежду всё же удастся высушить. В воздухе на площади стоял отвратительный запах, его аватар дважды прошёл проверки страхом и омерзением и обе выдержал. После свежевания тэклитов и череды схваток, его воля окрепла.
        Лавируя между гор трупов, которым пока не хватало места на кострах, трёхликий закашлялся. Долго находится на площади было невозможно, в воздухе витал жирный пепел и страшный запах, ежесекундно стучащийся в разум и вызывающий проверки.
        Если воля аватара будет сломлена, он станет безумцем. А безумие - это всегда частичная потеря контроля над телом. Это может быть паническая атака при виде мертвых, или неконтролируемый страх при касании запаха, связанного с проваленной проверкой волей.
        Хорошо, что для этого требовалось задержаться среди окружающих ужасов, а трёхликий этого не планировал.
        В центре площади стояли три телеги гружённые бочками с зажигательной смесью и какими-то ящиками. Тут же несколько поджигателей вместе с помогающими им ходоками пропитывали горючей смесью тряпки и разливали чёрную жижу по глиняным бутылкам.
        Именно таким «элексиром» воспользовались ходоки во время боя с заражёнными, которому убийца стал свидетелем.
        Среди толпы суетящегося народа центром всего движения выступал колоритный персонаж. Поджигатель, сидящий на дорогом, вычурном кресле, явно притащенном сюда из возвышающегося на другой стороне площади особняка.
        Сидя за заваленным свитками и пеплом столом, он без конца что-то писал, переговариваясь с двумя подчинёнными. Перо, макаемое им в чернильницу, так и мелькало.
        Опережая трёхликого, к сидящему подвалила потрёпанная группа.
        - Лейтенант! Мы провернули дело! Выпиши чужестранцам вексель, они заслужили!
        Мужик за столом, не поднимая головы сгрёб со стола грязную бумагу и протянул поджигателю. Бумага, перекочевав из его рук к ходокам вызвала возмущение:
        - И что нам с этим делать? Подтереться?
        Тот, кого назвали лейтенантом поднял от бумаг голову и прорычал:
        - Можешь сжечь в одном из костров идиот, если монеты не греют твоё сердце. Но я бы советовал отправить с этим в особняк.
        Ходок нахмурился, но оскорбление стерпел. Он и два его побитых товарища обогнули телеги и поспешили к особняку. Убийца догадался, что они выполнили задание и двигались дальше по цепочке. К тому же он отметил, что у всех увиденных ходоков такие же закрывающие лицо повязки, как и у поджигателей.
        Ходок в трёхликом улыбнулся, когда его машинный разум увёл аватар прочь от телег и сидящего за столом лейтенанта.
        Зачем выполнять задания, когда можно забрать вексель и повязку с трупа?
        Глава 10
        Двойной агент
        Когда-то на речной площади процветал один из городских рынков.
        Теперь же торговые лавки использовались в качестве топлива. Павильоны растаскивались на отдельные доски, рубились и сжигались в общих кострах вместе с трупами. В ход шло всё, даже тряпки.
        К счастью идущего через площадь убийцы, часть торговых лавок оставалась цела.
        Эти конструкции, опустошённые безжалостной мародёрской рукой, утопали в темноте и именно туда спешила группа ходоков с выданным на руки векселем. Половина сотни шагов во мраке отделяли освещённую площадь от не менее освещённого особняка. И эта узкая линия, далёкая от треска костров и гомона, была самым эффективным полем для той игры, которую задумал говорящий за мёртвых.
        Он скользнул в темноту следом за замыкающим тройку ходоком и тот, нужно отдать ему должное, что-то почувствовал. Развернулся, хмуря кустистые брови и хватаясь за топор. Но перед его взором была всё та же площадь.
        Настороживший его звук бесследно растаял во мраке.
        Окликнув товарищей, обречённый ходок поспешил их догнать, но пробежав торговые ряды насквозь, выбежал к воротам особняка. Оказавшись у распахнутых, узорчатых створок, освещённых огнями масляных фонарей, человек удивлённо моргнул.
        Вслед за удивлением, ему на ум пришла мысль о том, что его кинули. Сбежали с векселем. Не захотели делиться.
        Сотрясая воздух площадной бранью, он выхватил топор и напряжённый словно пружина пошёл обратно в темноту:
        - Эй! Что за х*йня? - Несмотря на свои догадки о нечестной игре товарищей, ходок чувствовал в происходящем какой-то подвох. - Сариф? Кромак! Куда вы делись?
        Ответом ему была тишина и далёкий гомон на площади. Пробираясь между лавками, он с горечью клял свою недальновидность. Ходок жалел о том, что не прихватил с собой факел или масляный фонарь у ворот.
        В самом центре уцелевшей и безлюдной части рынка, в равной степени удалившись ото всех источников освещения, он оскользнулся на камне и в попытке защититься от падения, коснулся мостовой.
        В лунном свете на его пальцах заблестела кровь…
        Принять хоть какие-то меры ходок не успел, как и понять кому принадлежала та кровь, в которую он вляпался. Чёрный меч рассёк его голову надвое, начисто срубая затылок. Упавший на камни труп через несколько мгновений был схвачен за ноги и утащен в глубину павильона.
        Спустя минуту из темноты у торговых рядов вышел черноволосый. Трофейная повязка поджигателей закрывала его лицо, а из поясной сумки торчал свёрнутый в трубку, пергаментный вексель.
        Для трёх подвыпивших стражей, которые играли в карты сразу за распахнутыми воротами приусадебной территории, он был всего лишь ещё одним странником, пришедшим чтобы получить заработанные монеты.
        Приподняв край опалённого и сырого плаща, говорящий за мёртвых произнёс:
        - Куда нам с этим?
        Три взгляда упали на свёрнутый пергамент. Один из поджигателей рыгнул и вернулся к игре, махнув рукой в сторону главного входа в особняк:
        - Тащи свои мослы на второй этаж.
        Их можно было недооценивать за пьянство и развязной вид, но от ИскИна в трёхликом не укрылось, что перед ним куда более серьёзные воины чем те, что наводняли площадь. Аватары подвыпивших поджигателей были крепче и обладали выраженной мускулатурой. Оружие не отливало дешёвой и мягкой бронзой. Да и алкоголь судя по примеси травянистого запаха, был совсем не простой настойкой.
        Черноволосый кивнул и поспешил дальше. Разминулся на ступенях особняка с группой счастливых ходоков, наперебой галдящих о недавней схватке с заражёнными и наступив на выбитую дверь, оказался в холле.
        Один из ходоков остановился и присвистнул, увидев две рукоятки мечей на его поясе, но убийца быстро скрылся в здании, избегая ненужных контактов.
        Картина внутри оказалась отличной от того, что он видел снаружи. В особняке было относительно чисто (не считая истоптанных полов) и не валялось вездесущего сора. Местную мебель оставили на местах, столы стояли чистыми, ни ваз, не подсвечников, а на стенах выделялись тёмные квадраты от снятых и куда-то унесённых картин.
        Кто-то убрал всё ценное от греха подальше и запретил поджигателям трогать большую часть мебели. Кто-то… кому это было выгодно.
        Вездесущие масляные светильники освещали помещение достаточно для того, чтобы видеть цепочку следов ведущую на второй этаж здания. Если бы не руна, выведенная на лбу убийцы и позволяющая раздвигать границы темноты, он бы даже не заметил поджигателей по обе стороны от входа.
        Две пары убийц дежурили в уходящем в разные стороны коридоре. Там, где пролегала непроницаемая для невооружённого глаза темнота. Арбалетчики и воины. При брошенном на них взгляде трёхликому стало понятно, что особняк не лучшее место для боя. Кто-то позаботился о том, чтобы выходы были грамотно заблокированы в случае любой заварухи.
        Не задерживаясь, он мазнул взглядом по темноте и сделав вид что ничего не заметил, взбежал по ступеням широкой лестницы.
        - Стой. Цель визита.
        Воин преградивший дальнейший путь внушал уважение своими размерами. Рослый, в двухслойной кольчуге и закрытом шлеме, он обладал по истине огромным круглым щитом и молотом ему под стать. Опираясь на стоящий на полу щит рукой, второй он держался за пояс, пока его оружие, дабы не нагружать лишний раз мышцы стояло тут же, связанное с конечностью кожаной петлёй.
        Трёхликий остановился и приподнял край плаща, приоткрывая торчащий из поясной сумки вексель.
        Воин кивком указал на стоящую у стены плетёную бочку:
        - Оружие в корзину. Плащ туда же.
        Второй этаж охранялся не в пример лучше первого. Лестница была заблокирована пятёркой наёмников, и они лишь маскировались под тех отморозков, что сжигали тела по всему речному району. Кроме повязок на лицах у них не было почти ничего общего с теми исполнителями грязной работы что курсировали по речному району сопровождая телеги с мертвецами.
        Первым бросалось в глаза хорошее оружие. Индивидуальное, подобранное под руку. Добротная защита, кольчуги и даже латы. Причём разговаривал лишь один, но несмотря на притягивающие взгляд физические параметры и начищенные стальные наплечники, вряд ли он был самым опасным из этой пятёрки.
        Среди них не все были мужчинами. Женщина с хлыстом на поясе и узкой рапирой походила на гибкую кошку. Стояла в стороне, опираясь плечом на портьеру и без стеснения разглядывая убийцу. Она единственная из всех охранников не носила на себе железяк, а значит, с большой долей вероятности, была не обделена магическими талантами.
        Черноволосый выполнил требования встретившего его великана. Расстегнул пояс, бросив его в стоящую на лестнице корзину вместе с мечами и костяным жезлом. Вытащил засапожный нож и снял плащ, отправив их следом.
        Кивком головы воитель попросил его пройти дальше, что убийца и сделал, рассматривая остальную команду и анализируя их поведение. Теперь, поднявшись наверх говорящий за мёртвых понимал, что перед ним ходоки, наёмники или часть какой-то более крупной социальной группы. Возможно единоверцы, поклоняющиеся одному богу или сотрудники одной гильдии. Этим можно было объяснить слаженность их действий при полной индивидуальности образов.
        Хотя для формирования кланов прошло слишком мало времени с рождения мира, они имели полное право на зарождение.
        На обширном перекрёстке, среди укрывающих дверь портьер, прежде чем его обыскали и пропустили дальше, он сумел рассмотреть и проанализировать внешний вид оставшейся тройки. Но «кошка» не захотела его отпускать так быстро. Отлипнув от стены, он перегородила дорогу и ходок в трёхликом отметил, что её образ не только опасен, но и достаточно сексуален. Кожаные штаны обтягивали стройные ноги длинноволосой, кареглазой бестии, экипировка являлась комплектной, потому что перчатки и кожаный, шнурованный нагрудник, выглядели со всем остальным единым целым.
        - Что это?
        Рапира покинула ножны и её кончик едва не оставил рану на лбу убийцы. Ему пришлось отклониться назад и отступить.
        - Этим можно нанести вред?
        Клинок указывал на руну. Трёхликий почувствовал, как напряглись люди за его спиной.
        - Нельзя. Но мы сотрём, чтобы не вызывать излишних опасений.
        Хриплый голос черноволосого понравился «кошке». В особняк не часто заходили ходоки его уровня. Мечи, костяной жезл, потрёпанный вид и гибкая походка выдавали в нём опытного воина. Даже мокрые волосы, избитый подпалинами плащ и шрам на переносице, спускающийся к щеке, не портили его образ.
        Ммм… мужчины с таким голосом всегда вызывали в ней интерес.
        С силой проведя ладонью по своей коже, говорящий за мёртвых исполнил сказанное. Рисунок руны был нарушен, и она немедленно потеряла силу. Обе части его разума не оценили излишний интерес к своей персоне. Но ходок в нём приметил искру любопытства в карих глазах гибкой бестии.
        - Проходи. Сделаешь глупость, она станет последней.
        Женщина отступила, позволив ходоку пройти дальше и отодвинув портьеру оказаться в мрачном помещении. От входа в сторону угла тянулся кровавый след. Здесь кого-то убили и утащили в темноту.
        Судя по многочисленным следам прошедших тут людей и растащивших кровавые отпечатки по всей комнате - убитый расстался с жизнью уже давно.
        В помещении присутствовали трое. Монах в глубоком капюшоне, чьё лицо утопало в тенях и отблесках пламени едва тлеющего камина. Поджигатель, сидящий за большим столом из красного дерева и фасующий монеты по маленьким мешкам, коих на столе лежало с десяток. И человек с породистым подбородком и изящными чертами лица, чья верхняя часть прикрывалась карнавальной полумаской.
        Этого последнего, трёхликий окрестил аристократом.
        - Не стой на пороге! Давай сюда вексель!
        Убийца не стал отвечать поджигателю и пройдя к столу положил на него бумагу. Аристократ и монах в этот момент о чём-то тихо разговаривали у камина, но за треском почти прогоревших поленьев и шума, что врывался через распахнутое окно, их разговора было не слышно.
        Схватив бумагу мозолистыми пальцами, торчащими из беспалой, кожаной перчатки, поджигатель спросил:
        - Тут сказано, что вас было пятеро. Где остальные?
        Трёхликий пожал плечами:
        - Они были слабы и не готовы к этой работе.
        Обладатель стандартной экипировки поджигателей усмехнулся, от чего вокруг его глаз собрались морщины:
        - А ты от скромности как я погляжу не помрёшь. - Кивком указав на болтающийся на груди убийцы медальон он спросил. - Продемонстрируешь?
        Даже имея в распоряжении аналитическую часть личности, принадлежащую бывшему системному охотнику, говорящий за мёртвых не мог учесть всех вариантов развития событий. Вот и сейчас, одна из самых маловероятных возможностей, всплыла на поверхности.
        Непись потребовал доказательств.
        Разве мог убийца знать, что за выполнения заданий поджигателей дают ачивки? - Не мог, хоть и рассматривал вероятность такого сценария как несущественную. Разве сможет он доказать, что вексель его, если соответствующая запись в медальоне отсутствует? - Нет, не сможет.
        Но совсем безвыходной ситуация не выглядела.
        - Конечно. Возможно, ты поймёшь, что мы годимся для более сложной работы.
        Сделав вид что не понял, что речь идёт о доказательствах выполнения задания сверх предоставленного векселя, трёхликий распустил узелок и снял нитку с медальоном со своей шеи.
        Амулет под названием «свидетель» перекочевал из рук в руки. Но трёхликий заблокировал все достижения, связанные с убийством ходоков, оставив лишь тройку, свалившуюся на него после зачистки логова и убийства элитного моба.
        Взглянув на амулет в своих руках, поджигатель моргнул и обратился к стоящим у камина:
        - Эй! - Сидящий за столом поболтал в воздухе «свидетелем» убийцы. - У нас тут «кровавые слёзы» и «трофей».
        Разговор у камина прервался. Монах, всё так же скрывающий большую часть своего лица в тенях капюшона, окинул взглядом убийцу и его амулет. А затем, спустя пару мгновений, проведённых в раздумьях, сделал лёгкое движение кистью, эдакий повелительный жест, позволяя человеку в маске разобраться с этим делом.
        Собеседник монаха забрал у поджигателя амулет и взглянув на него, отбросил убийце. Тот поймал свою вещь с лёгкостью, несмотря на то что бросок был наглым, на грани оскорбления.
        - Слёзы и трофей… - «Аристократ» по достоинству оценил достижения, опираясь на стол худыми руками он спросил. - Хочешь серьёзное дело?
        Лёгким кивком говорящий за мёртвых обозначил свой интерес.
        - Иди к реке. Умирающие ублюдки создают всё больше и больше проблем. Сопротивление кажется организованным. Выясни кто их лидер, но не убивай. Его смерть должна стать показательной!
        На последних словах худосочный болтун ударил курком по столу, да так, что рассадил себя пальцы. С его губ сорвались мелкие брызги слюны. Нормальным он при этом не выглядел.
        В дело вмешался монах.
        Шагнул к столу, провёл по плечу аристократа дрожащей ладонью и тот моментально пришёл в себя. Напряжённость в теле и безумие в его глазах растаяло бесследно. Прочистив горло, он прохрипел:
        - Иди наёмник. Всё что нужно ты уже услышал и не забывай, это задание не только тебе по плечу. Мы отправим других, но только тот, кто справиться первым, получит награду.
        Анализируя поведения находящихся в комнате людей, трёхликий попятился, выбирая наиболее удобную манеру ответных действий. Лёгкий поклон и взгляд, направленный в пол, выдавали в его позе почтение и разумную осторожность.
        - Какова будет наша награда если мы справимся первыми?
        - Золотой! - Каркающий голос аристократа дал петуха срываясь на девичий визг. - Нет! Золотой и доступ к оружейной Люра! Этот напыщенный хлыщ в прошлом году хвастался моему от…
        Рука монаха снова легла на плечо аристократа и сжалась. Парень замолчал. От трёхликого не укрылось, что вирт в комнате неуловимо изменился. Кем бы ни был на самом деле этот человек, он обладал магической силой и во всю её использовал.
        - Господин дурно себя чувствует. Уходи.
        Впервые убийца услышал голос, исходящий от человека в капюшоне. Кто тут на самом деле главный было не трудно догадаться. Поджигатель откровенно побаивался монаха, а «аристократ» походил на сумасшедшую куклу, удерживаемую в своём уме исключительно магией.
        Покинув столь примечательную компанию, черноволосый прошёл мимо охранников и забрал из плетёной бочки свой пояс с закреплёнными на нём ножнами и петлями, приспособленными специально под костяной жезл.
        От его внимания не укрылось, что кто-то осмотрел его вещи.
        - Если будет нужна работа, обратись в Северный Бриг.
        Гулкий голос рослого воина догнал убийцу на лестнице, но говорящий за мёртвых не стал отвечать. Не стал спрашивать о том, что такое «Северный Бриг» и задавать других наводящих вопросов.
        Путь к точке назначения выходил извилистым. Случившееся в речном районе событие изменило вирт и создало лишних сложностей. Сделало поиск друга опасным и рискованным предприятием.
        Но трёхликий не мог от него отказаться.
        В его памяти не сохранилось данных о других городах-колыбелях. Хотя он подозревал что их число может быть безграничным, в глубине души человеческой части своей личности, он надеялся, что поиск закончиться сегодня ночью. ИскИн же, не давал его нетерпению прорваться наружу. Заставлял продолжать идти к своей цели хладнокровно и вдумчиво, чутко реагируя на любые изменения ситуации.
        Выскользнув из особняка, убийца задержался у ворот. Тьма больше не была его другом, единственная руна способная обернуть темноту на сторону убийцы была благополучно истрачена.
        Взглянув на дома, чья черепица блестела в отблесках огня на площади, черноволосый вздохнул полной грудью ночной, пропитанный запахом горящей плоти воздух и свернул в лево от ворот.
        Прочь от проклятых костров и особняка.
        К другу.
        Глава 11
        Союз
        Речной район был разодран хаосом повсеместных стычек и насилия. Его наводняли бандиты, отчаявшиеся жители, безумные заражённые и наёмники. Ходоки вовсю пользовались этим бедламом, паразитируя на чужом горе.
        В тенях скрывались убийцы, готовые вонзить нож в спину любого, кто покажется им достаточно слабым. В подворотнях и на крышах обласканных лунным светом домов, таились стрелки, зачастую работающие безжалостными и лишёнными всякой морали группами.
        Уровень риска возрастал с каждой минутой, но трёхликий не переставал двигаться к цели.
        Избегая главных дорог, он танцевал с темнотой переулков и чёрные клинки свистели, рассекая чужую плоть. Убийца старался нападать первым и всеми его жертвами будто нарочно становились те, кто сам пришёл сюда с одной единственной целью - убивать и грабить.
        Дорога, политая кровью его жертв, даровала ему силу. Изменяла его аватар всё сильнее и сильнее, в зависимости от того, что конкретно он делал.
        Первым ему попался скрытник, не брезгающий убивать мирных жителей. Этот прирезал супружескую пару во дворе одного из домов и как раз снимал с них медные, обручальные кольца, когда остриё «искры» взломало его череп.
        От беглого анализа не укрылась стрела, торчащая из-под лопатки одного из трупов и отсутствие лука у скрытника. Машинный разум ИскИна заставил мечника двинуться дальше в ту же секунду. Побрезговать содержимым поясного кошелька убитого… и не зря.
        В темноте притаился его напарник. Стрелок.
        Уходя в сторону от траектории выстрела, черноволосый предполагал, что напарник мародёра не далеко ушёл от первого в плане развития и оказался прав. Восприятие и реакция лучника, не могли конкурировать с ловкостью и скрытностью говорящего за двоих.
        Пропустив мимо себя свистнувшую стрелу, говорящий за мёртвых на ходу расстегнул фибулу своего плаща и сближаясь со своим противником, метнул обгоревшую ткань тому в голову. Да так ловко, что она развернулось в воздухе настоящей чёрной простынью, напрочь перекрывая обзор для лучника на считанные доли секунды.
        Потеряв из вида своего противника, лучник успел наложить на деревянное ложе новую стрелу и даже рывком натянул тетиву, но брошенный в его сторону плащ упал на мостовую, а мечника за ним не оказалось.
        В узком конусе лунного света, разрезающего мостовую ровно посередине, не оставалось места для пряток. Лучник удивлённо моргнул и через мгновенье, его голова отлетела в сторону, напрочь срезанная острым лезвием.
        Это трёхликий, пользуясь своей повышенной ловкостью, пробежал прямо по стене и оказался за спиной у своего противника. Его он тоже обыскивать не стал. Убийца считал, что задерживаться на одном месте при текущих условиях не стоит. Ещё пару часов назад на этих улицах было в разы спокойнее.
        Теперь же, на них царила исключительно смерть.
        Подхватив плащ и на ходу обтерев об него меч, говорящий за двоих, отправился дальше. Несмотря на отсутствия шума в непосредственной близости, убийца слышал ужасные вопли откуда-то со стороны набережной. И именно туда, к этим воплям, говорящего за мёртвых влекла его судьба.
        Но не он один был хищником, что рыскали по речному району.
        Мечник попал в ловушку перебегая следующую улицу. Здесь не горело фонарей и положившись на скорость, он рассчитывал миновать освещённый лунным светом участок одним рывком.
        Вот только мостовая ушла из-под ног обернувшись глиной, сапоги до середины голени провалились в липкую жижу, а из темноты донёсся лязг тяжёлой поступи…
        Последующий грозный выкрик лишь подтвердил опасения убийцы:
        - Этот мой!
        Из темноты выбежал воин, несущий на своём плече короткую алебарду. Грузный, широкоплечий, на две головы выше застрявшего в глине аватара, облачённый в длинную кольчугу, он выглядел опытным ходоком. Используя специальный приём, он прошёл проверку силой и выносливостью, чтобы, многократно ускорившись, провести жесточайший таранный удар.
        Впрочем, трёхликий не собирался умирать. А его раздвоенный разум, своей машинной частью молниеносно проанализировал ситуацию.
        Когда широкоплечий силуэт только появился напротив, убийца уже знал, что ему делать. Навстречу бегущему воину ударила костяная плеть.
        Чтобы защититься от этого встречного удара, нужно было пройти проверку реакцией, ловкостью и удачей. Но все они как одна были провалены ещё в самом начале, когда сушёная голова, венчающая конец костяного оружия, издала безумный, пробирающий до мурашек, вопль.
        Сломить волю воина проверка ужасом не смогла, но этого и не требовалось. Такое невероятное количество проверок за одно мгновение не оставили ему и шанса увернуться. Демоническая пасть разверзлась и в своей уже обычной манере вцепилась в лицо воителя заглушив его болезненный крик, но не сорвав нападение.
        Туша алебардиста, увлекаемая инерцией и набранным разгоном, летела прямо на убийцу, когда глина под ногами трёхликого утратила свои волшебные свойства и обратилась каменной пылью.
        Это крик волшебной головы, заставил мага, сотворившего ловушку, сорвать заклинание.
        Говорящий за мёртвых использовал все дарованные ему возможности чтобы избежать столкновения, но смог лишь снизить ущерб вывернув корпус из-под летящей в него туши. Воин сбил его с ног и отбросил в сторону, а сам загремел на мостовую, разбрызгивая вокруг себя кровь и мыча…
        … визжащая голова, вырвала ему челюсть.
        Понимая, что добыча оказалась зубастой, а стандартная схема ликвидации одиночек дала сбой, группа ходоков атаковала, желая как можно быстрее покончить с убийцей. Арбалетный болт ударил откуда-то сверху, со стороны переулка. Темноту улицы осветила серебристая вспышка, это лекарь попытался сохранить жизнь тяжелораненому воину.
        Хаос схватки затопил собой окружающее пространство, но таковым он был исключительно для людей. Это в их восприятии с начала боя прошла всего пара мгновений, для черноволосого же всё было иначе. Для него, схватка не напоминала ураган молниеносных решений и пролетающих мимо слайдов.
        Машинная часть его разума видела всё вокруг клубком вероятностей и графиков, чистой математикой, ограниченной лишь рамками её аналитических возможностей.
        Даже арбалетный выстрел получил оценку ещё до того, как болт попал в цель. Аватар услышал лязг механизма и стук тетивы, на основе звука идентифицировал разновидность оружия и местонахождение стрелка, определил примерную траекторию выстрела исходя из того, что целью является его тело и ушёл в сторону максимально эффективным и в то же время экономичным, мускульным напряжением.
        Но даже такая, казалось бы, кардинально меняющая обстановку способность, не была панацеей.
        Болт пробил куртку на его боку и вспорол острой гранью наконечника кольчугу, оставляя на рёбрах мечника глубокую и в то же время болезненную царапину, но это не помешало убийце вскочить на ноги и броситься к соседнему зданию. Прочь с освещённой улицы. Прочь от открытых пространств, лишающих его любых преимуществ. Но тьма, что густела под стенами дома и к которой он так стремился, будто в насмешку ударила в его направлении водоворотом боевого заклинания.
        Говорящий за мёртвых не мог видеть некроманта, что притаился по ту сторону одного из окон опустошённых эпидемией домов. Речной район был пропитан тёмными энергиями смерти, что дарило колдуну такие бонусы к восстановлению и силе заклинаний, о которых при обычных условиях, он и мечтать не мог.
        Видя, как сражённый ударом плети упал алебардист. Тёмный маг вступил в игру, выпуская на волю страшное, заранее заготовленное заклинание. Он поднял над головой медный серп с вытравленными на нём письменами и резко опустил вниз, на лежащий прямо на столе, перед окном, конский череп, оплетённый волосами замученных женщин.
        Словно опытный танцор, говорящий за мёртвых, молниеносно сменил вектор движения и закручиваясь вокруг собственной оси в третий раз за ночь использовал свой потрёпанный плащ, швыряя его навстречу угрозе.
        В этот раз, полностью избежать ущерба не удалось.
        Тьма взорвалась лошадиным криком. Чёрными копытами втоптала плащ в мостовую и заставила камни дробиться и выстреливать в небо. Потусторонний топот был настолько силён, что в эпицентре сработавшего заклинания образовалась яма, а мечник, задетый лишь периферической волной, покатился по камням и едва не раздробил себе локоть.
        Но даже падая на мостовую, убийца продолжал действовать.
        Плеть ударила по земле и новый жуткий визг разрезал ночь на части. Говорящий за мёртвых знал, что даже самые слабые, со временем закаляются перед лицом любых ужасов, но страх был его единственным шансом на выживание.
        И этот шанс работал.
        Окружающие его люди, чьи аватары скрывались в темноте - вздрогнули, проходя новую проверку ужасом. Кого-то из них она ударила в грудь, перехватывая дыхание, словно была пробуждением после кошмарного сна. Иных, бросила на колени, заставляя хвататься руками за голову и закрывать уши. А третьи, уже баюкающие на руках заклинания, утратили концентрацию.
        Хуже всех пришлось ходоку вооружённому двумя катарами. Этот воин, полагающийся на ловкость и скрытность, перед падением трёхликого бросился ему наперерез, стремясь прикрыть отрядного некроманта, что прятался в здании за его спиной. Но вместо этого, он лишь сам подставился под удар.
        Проверка ужасом вырвала его из скрыта, делая аватар худощавого убийцы видимым и отменяя все бонусы к маскировке. Парализованный ужасом он оступился и сбитый с толку страшным визгом, оказался в двух шагах от говорящего за мёртвых.
        Одно только это событие, само по себе являлось приговором.
        Неописуемого вида чудовище, сотканное из темноты, чужих страданий и лошадиных останков, втоптавшее изодранный плащ в землю, взглянуло десятками алеющих потусторонним светом глаз на мечника и издав новый безумный вопль устремилось к нему, направляемое волей некроманта. Для тёмного колдуна крики, исторгаемые костяной плетью, даже не вызывали проверок ужасом. Он сам, был одним, сплошным ужасом. Как, впрочем, и призванный им дух.
        Казалось, что вскочившего на ноги, уже дважды сбитого с ног и поцарапанного арбалетным болтом трёхликого, ничто не спасёт. Но его обречённость оказалась иллюзией. Говорящий за мёртвых ещё лёжа на земле, мазнул пальцами по своей ране, марая их кровью.
        Когда он плавным рывком оказался на ногах, руна холода - Ирвис, уже была начертана прямо в воздухе и заряжена его внутренней энергией. Идеальное оружие против полуматериального призрака.
        Заклятье стужи, пусть и откровенно слабое, всё равно сделало своё дело. Призрачная плоть духа обернулась инеем, а заключённые внутри тёмного сгустка кости и жилы, переплетённые волосами и прочей мерзостью, покрылись наледью, но лишь затем, чтобы один из волшебных мечей черноволосого, размашистым ударом врубился в эту мешанину сбоку.
        Мечник даже не остановился, когда призванное существо погибло прямо на ходу и обсыпало его своими промороженными останками. Чёрный клинок, зачарованный на урон по магическим объектам и руна холода, которая придала нематериальному телу твари физическое воплощение, сделали своё дело, но до конца боя было ещё далеко.
        Следующим погиб скрытник.
        Он так и не понял, что произошло. Для него с момента последнего крика костяного хлыста прошли жалкие три секунды. Проверка ужасом только-только отпускала его, когда тот же меч что разнёс призрака на куски, рубанул его поперёк груди.
        Черноволосый сделал это не глядя. Походя. Словно отмахнулся от мухи. На ходу подхватив валяющийся на камнях хлыст, он бросился вперёд. К дому, в котором прятался некромант.
        Орудуя хлыстом, он потерял часть жизненной силы и поэтому больше не полагался на своё волшебное оружие. Использовать его и дальше, означало растратить непозволительно много, доводя свой аватар до изнеможения и слабости.
        В здание он ворвался через окно. Пробежав по стоящим на улице бочкам, оттолкнулся от телеги и сгруппировавшись влетел прямо в ставни, высаживая их собственным телом.
        Над его головой свистнул новый арбалетный болт…
        Через половину минуты в доме раздался хлопок явно магического происхождения, а затем наружу, точно так же, прямо через ставни, вылетел некромант.
        Тело с вывернутой шеей упало на камни с отчётливым хрустом.
        На мостовой замерло четверо людей. Чародей, жрец, вставший на ноги алебардист, чей вид был столь же отвратителен сколь и ужасен… и арбалетчик. Они сбились в кучу, словно чувствуя, что иначе просто не переживут эту ночь.
        Воин алебардист стоял на ногах исключительно благодаря магии. Его нижняя челюсть отсутствовала. Грудь и шею заливала кровь, а вдоль кадыка болтался красный галстук языка, утратившего всякую опору.
        Со стороны этого ходока можно было принять за огромное умертвие, настолько ужасно он выглядел. Но ожившие мертвецы не испытывают страха и не отступают на шаг, когда из темноты под стенами противоположной части улицы, выходит гибкая, вооружённая двумя мечами фигура.
        Щёлкнула тетива арбалета, но острый болт промчавшись через улицу в ворохе искр отлетел в сторону, отбитый железным наручем убийцы. Удар был выверен под таким углом, что снаряд, обладающий возможностью продырявить доспех насквозь вместе с предплечьем, рикошетом улетел в мостовую оставив на память о себе лишь кривую царапину да лёгкую боль в отбитых мышцах. Убийца, даже не остановился.
        - Этот ублюдок нам не по зубам!
        Слова арбалетчика, перезаряжающего собственное оружие, были отражением мыслей всех оставшихся в живых ходоков. А трёхликий тем временем наступил на шею шевельнувшегося некроманта и неожиданно для всех заговорил:
        - Мы готовы на сделку. - Хладнокровный взгляд упёрся в лекаря и от него метнулся к телу некроманта под ногами. - Он очень живуч. Починишь его и вместе вы сможете помочь вашему большому другу, которого мы лишили челюсти. Твоей энергии не хватит надолго, очень скоро она закончится и тогда он истечёт кровью или погибнет от болевого шока. Решайте.
        Его словно не волновали потрескивающее на руках мага плетение, разбрасывающее вокруг себя серые искры, новый арбалетный болт, что лёг своим острым телом на ложе арбалета и даже шевелящийся под ногой некромант, со свёрнутой шеей.
        Целитель, молодой парень, что растрачивал свой внутренний резервуар на поддержание воина, закусил губу и лишь затем выкрикнул:
        - Что взамен?
        Ответом ему стал спокойный взгляд и не менее спокойные слова:
        - Нам нужна помощь.

* * *
        Некромантом оказалась молодая девчонка.
        - Сраный терминатор, вы в курсе что он свернул мне шею голыми руками? - и обращаясь к трёхликому она продолжила. - Откуда ты такой на хрен взялся?
        Деревянная маска, некогда прикрывающая её лицо и обтянутая человеческой кожей, лежала рядом, на мостовой. Сама же колдунья сидела прямо на камнях, привалившись спиной к колесу она растирала шею.
        Телега скрипела и шаталась. На ней ворочался и стонал искалеченный алебардист. Там же наверху, вокруг него суетился лекарь, не понимая, как ещё ему облегчить мучения бедолаги.
        - Мы думаем тебе нужно помочь целителю.
        Девушка в чёрном балахоне передёрнула плечами:
        - Каким хреном я ему помогу? Он не мертвец! Это мертвецу можно пришить на место кусок тела и поднять его на ноги. Мёртвые не чувствуют боли в отличии от…
        Её глаза расширились от догадки:
        - Охренеть. Ты предлагаешь провести такую операцию на живую?
        Говорящий за мёртвых не стал ей отвечать. Взглянул на нервничающего лучника и махнул рукой на соседний дом:
        - Займи позицию. Мы закроем подступы, пока остальные заняты.
        Парень скривился, но плюнул и не стал ничего говорить. Оглядываясь, перебежал через улицу удерживая снаряжённый арбалет в своих руках. Трёхликий снялся с места следом за ним.
        Эти ходоки, рождённые в Юмироне, были опытными бойцами. На их счету была зачистка нескольких логовищ монстров, как в самом городе, так и за его пределами. Осторожные и дружные, они не только пережили череду схваток практически без потерь, но и существенно развили свои аватары.
        Каждый из них ценил свою жизнь, но понимал, что крепкий и не дурной товарищ рядом - на вес золота. Та же некромантка могла показаться циничной и злобной стервой, но своих друзей ценила и жалела:
        - Вилли пупс, терпи родной, сейчас что-нибудь придумаем.
        Рука в чёрной перчатке погладила алебардиста по вздымающейся груди. Тот скосил на неё глаза своего обезображенного лица и ухнул, от чего кровь запузырилась внутри безобразной раны.
        Лекарь, что стоял прямо над раненным и ковырялся светящимися пальцами в воздухе, просипел сквозь стиснутые зубы:
        - Сложно и становится только сложнее. Не могу полностью перекрыть кровь и одновременно обезболить, всё разваливается. Мне не хватает концентрации и веры.
        Колдунья покачала головой закусив губу:
        - Мне кажется этот упырь с мечами дал мне подсказку. Подержись ещё минутку, я сейчас. - И добавила, обращаясь к магу, чья ловушка в самом начале боя сковала ноги трёхликого. - Гук, давай за мной, нужно притащить сюда труп.
        Чародей моргнул, вышел из восстанавливающего силы транса и поднялся на ноги. Вместе, они притащили к телеге убитого скрытника. Под руководством некромантки, поминутно оглядываясь и дёргаясь каждый раз, когда из переулков доносился очередной вопль, раздели ходока и только тогда та, кого звали Серрисой, вновь взялась за свой медный серп.
        Её нужна была челюсть, и она её получила.
        Через несколько минут над улицей повис крик:
        - АУауауау!!! Аууауа!!!
        - Не давайте ему сильно дёргаться! Держите!
        - Не могу поймать контроль, он чувствует боль б*лять!
        - АУауауау!!
        Ноги в тяжёлых сапогах скребли пятками телегу. Чародей и лекарь устроились на руках здоровяка, причём целитель еще и работать пытался, не позволяя хлестать кровище и блокируя эманации боли.
        Серриса же плавила челюсть…
        Когда-то давно эта молодая женщина была художницей и прекрасно знала анатомию. И эти знания были отличным подспорьем для некромантии. Покрыв труп погибшего ходока, чья душа отправилась на перерождение вязью знаков, она заставила его разложиться и лопнуть, выплёскивая наружу энергию смерти. От вони рядом с телегой резало глаза и к горлу подкатывал ком, но это была малая цена за такой объём силы и возможность буквально трансформировать мёртвую плоть в собственных руках.
        Изначально, челюсть не подходила не своей формой, ни своими размерами.
        - Он потерял сознание, боль пошла, сейчас сердце встанет!
        - Я почти всё, готовься закрывать рану.
        - Да у меня веры уже ни хрена нет!
        - Так помолись! Или мне сделать это за тебя? Боюсь тогда все те, кого мы прибили и распихали по бочкам на этой улице, дружно восстанут и решат нас сожрать!
        - Бл*дь да делайте уже что ни будь из него же кровища хлещет!
        Появления говорящего за мёртвых не заметили пока он не забрался на телегу, стоящую в темноте у стены. Единственным источником освещения здесь выступал посох мага, узловатая деревяшка чья вершина горела огоньком маленькой свечи.
        И в свете этого огонька открывалась жуткая картина. Серриса сумела подогнать челюсть по размеру, но от некротической энергии та посинела, зубы покрылись точками кариеса, а губа отдавала чернотой. В местах крепления к плоти воина, набухли тёмные вены. Часть чужого, мёртвого тела не хотела приживаться и более того, отравляла ходока. Не говоря уже от кровищи, которая продолжала течь отовсюду и заставляла мага держать голову алебардиста на боку, чтобы тот попросту не захлебнулся.
        - Мы думаем это поможет.
        Три пары глаз следили за действиями убийцы, когда тот наклонился и протянув руку заставил некромантку продолжающую удерживать отваливающуюся челюсть прижать её таким образом, чтобы рот воина закрылся.
        Пальцы второй руки он окунул в кровь и нарисовал на лице потерявшего сознание руну Кан, четыре разноразмерных круга цепляющих обе губы и напоминающих цепь.
        Небольшим усилием воли напитав знак остатками энергии, трёхликий связал мёртвое и живое. Точно так же, как когда-то привязал чары к своим клинкам.
        Лекарь нахмурился:
        - Кровь остановилась…
        Трёхликий не удосужился ответить. Просто спрыгнул на мостовую и сказал:
        - Вы заключили сделку. Поторопитесь.
        Глава 12
        Мертвые улицы
        - Мортонгар, шшшинарад…
        Алебардист выдавал своим «новым» ртом лютую тарабарщину. Глядя на него трёхликий знал, что этот ходок получил уникальное свойство и теперь разговаривает на языке мёртвых. Кусок чужой плоти, приживлённый с помощью магии, наградил воина целой массой бонусов и штрафов.
        По его жилам теперь текла смешанная кровь, кровь мёртвых. А значит он получал существенные резисты к болезням, отравлению и ядам. Не такие мощные как у полноценных восставших, но всё же неплохие.
        Правда, были у такого положения и существенные минусы, традиционные заклинания природной и светлой магии не могли исцелять его раны, как, впрочем, и тёмное колдовство. Лишь связка обеих тёмной и светлой техник, давала хоть какие-то шансы в случае ранения. Остальные возможные параметры являлись набором вероятностей и говорящий за двоих подозревал, что в будущем, этот ходок изменится ещё сильнее.
        А ещё, машинной частью своего разума мечник видел, как изменился вирт с созданием этого голема. Многие ходоки не понимали, как работает виртуальная реальность и были ограничены, зажаты в рамки собственной неосведомлённости. На самом же деле система была настолько гибка и объективна, что могла впитать и принять практически любую идею, имеющую под собой хоть сколько-нибудь логичную основу. Именно поэтому идея соединить живое и мёртвое с помощью целителя и некромантки, сработала.
        Убийца понимал язык мёртвых, как и все прочие языки в этом мире, но не подавал вида. Его аватар не мог обладать подобным знанием, а значит выставлять на показ это знание не следовало. Возникал риск системной проверки, после которой по его душу обязательно прибудут системные охотники.
        А встретиться с ними, он был попросту - не готов.
        Здоровяк навис над мечником и на секунду всем вокруг показалось, что сейчас он нанесёт удар. Но вместо этого он прошипел что-то злобное и теранув его плечом, поднял с земли свою алебарду.
        Убийца обвёл ходоков у телеги взглядом:
        - Нам нужно к набережной. Путь опасен. Вы будете сопровождать.
        Серриса, стоящая в глубокой тени около телеги, пробормотала:
        - Ты, конечно, круче варёных яиц, но нам-то с этой твоей сделки что? Жизнь - понятно, но на тебе повязка сжигателей, а мы выполняем задания заражённых, ну и тех, кто под горячую руку попадает в землю укладываем. Идти против фракции означает запороть всю цепочку.
        Мечник снял повязку и убрал её в поясную сумку. Присутствующие впервые увидели его рассечённое шрамом лицо целиком:
        - Так будет лучше? Мы выполняем параллельную линию заданий за обе фракции, можете присоединиться.
        Арбалетчик его не понял:
        - Кто это «вы»? С тобой ещё люди?
        По лицу трёхликого пробежала судорога рассинхронизации, что не укрылось ото всех присутствующих:
        - Мы так говорим о себе… из-за последствий магического воздействия.
        Словно пытаясь подтвердить его версию, здоровяк алебардист вновь зашипел и заплевался незнакомыми словами.
        - Моротрандир ив ссаракисс.
        Отрядный маг не выдержал и стукнув посохом по камням поднялся:
        - С вами невозможно медитировать! - На землю полетел плевок. - Почему каждое слово этого увальня (чародей ткнул посохом в сторону алебардиста) вызывает у меня микропроверки волей?
        Убийца на этот вопрос не ответил, просто достал мечи (отчего арбалетчик отступил на шаг) и отправился в закоулок между зданиями. Некромантка кинула взгляд на его спину и, прежде чем поспешить следом, словно взаправду извиняясь, сказала:
        - Извините парни, но мне не хочется на своей шее снова почувствовать его пальцы. Мы дали слово, а слово нужно держать.
        Колдунья поспешила первой, за человеком, что едва не растерзал весь их отряд. Выругавшись, следом за ней, в темноте скрылся арбалетчик. Окинув взглядом недовольные лица мага и алебардиста, лекарь пожал плечами и тоже сделал выбор в пользу слов Серрисы.
        Оставшиеся у телеги ходоки переглянулись. Сшитые руной губы воина раскрылись, на мостовую упала капля чёрной слюны и зашипела:
        - Иссканритир, мориссс…
        На что маг цокнул и поморщившись от очередной проверки страхом, вызванной использованием языка мёртвых, с раздражением прорычал:
        - Да заткнись ты уже! - Сделав несколько шагов в сторону переулка и не слыша поступи здоровяка и звона его кольчуги, чародей повернулся. - Ну хрен ли встал? Ждёшь, когда этот болван косноязычный их всех угробит? Шевели своими толстыми ляшками!
        Кривя тёмные губы воин прорычал что-то недовольное на языке мёртвых и потопал следом. Несмотря на перебранки и взаимную неприязнь, они были дружны. Молодой, крепкий мужчина, несущий в своих руках алебарду, откликался на имя - Виллер. А несносный ворчун в синеватой мантии, стучащий концом длинного, узловатого посоха по мостовой, назвался Гуком.
        Эти, были вместе с самого начала, едва не убили друг друга при первой встрече и связались узами тесной, пусть и своеобразной дружбы накрепко. Позже к ним присоединилась Серриса, молодая женщина, что обладала несгибаемой волей и славилась отсутствием страха. Работа с мертвецами сделала её неприхотливой, а тёмное искусство, которое она постигала шаг за шагом, подарило команде неоспоримое преимущество и мощные боевые заклинания, стойкие к проверкам ужасом и волей.
        Находя темноту неуютной, Гук притушил свечу, что по его воле разгоралась на вершине посоха. Где-то через улицу горело здание, зарево освещало перекрёсток, и там, среди жёлтого света и дыма, метались тени, заключённые в яростную круговерть схватки. Кто с кем бьётся на расстоянии в сотню метров разглядеть не получалось. Ходоки, заражённые или поджигатели, для отряда сейчас было без разницы. Перебежав мостовую друг за другом под прикрытием арбалетчика, они вышли к улице, что изгибаясь, приближалась к набережной.
        Здесь, они натолкнулись на первую баррикаду.
        Трёхликий замер на углу всматриваясь в останки укрепления. Сложенное из разбитой мебели, вырванных из мостовой камней, мешков с землёй и телег, оно было разнесено в клочья боевой магией.
        Среди десятков трупов, устилающих землю, тлели разбросанные деревяшки. Стена примыкающего здания, была покрыта инеем до самой крыши, а где-то за домами продолжало кипеть сражение, переместившееся туда от баррикады.
        Говорящий за мёртвых чуял дым и запах обгоревшей плоти. Ветер доносил до него одуряющий запах бойни и нечистот, выпавших из чужих кишок.
        - Там кто-то двигается.
        Присевший на колено рядом с убийцей арбалетчик был прав. В темноте за разрушенной баррикадой кто-то двигался, но разглядеть подробностей не удавалось.
        - Ты убил Ераста, он был нашим скрытником и хорошим парнем. Когда мы закроем сделку мы разойдёмся, но, если встретимся вновь, я убью тебя.
        Арбалетчик произнёс эту фразу спокойно и тихо, так чтобы слышал только трёхликий. Убийца, не поворачиваясь, легонько кивнул:
        - Нас это устраивает.
        Говорящий за мёртвых понял, что в словах арбалетчика заключён двойной смысл. Своей угрозой ходок сообщил ему, что скрытника кто-то должен заменить и одновременно пообещал, что не ударит в спину.
        Для ИскИна смысл этого разговора был бы непонятен, но человеческая часть уловила подтекст и заставила аватар уйти в скрытность, двигаясь вдоль стены. Отряду нужен был разведчик и для пущей эффективности, он им - станет.
        - Я думал… он тебе башку открутит.
        Целитель вышел из-за угла, сбрасывая с собственных пальцев золотое плетение. Заклинание зеркального щита, которое он на остатках сил собирался наложить на арбалетчика, не пригодилось.
        Арбалетчик горько усмехнулся:
        - Жуткий тип. Когда стоит рядом, кажется, что вот-вот ударит.
        Остальная команда присоединилась к парням. Серриса услышала последнюю фразу и сказала:
        - Уверена у этого странного убл*дка полно крутых достижений, и он выше нас по характеристикам. Наши аватары чувствуют исходящую от него опасность. - Глядя как трёхликий скрылся в темноте она спросила. - У него есть план?
        Стрелок усмехнулся:
        - Даже если и есть, мне он ничего не сказал. Просто поможем ему пробиться на набережную, а там наши пути разойдутся.
        Группа аккуратно двинулась вслед за своим новым «разведчиком». Серриса вновь скрыла лицо за жуткой маской, обтянутой человеческой кожей и достала медный серп, а маг начертал в воздухе знак мудрости, постепенно наполняющий ауры ходоков внутренней силой.
        Второй раз они остановились у останков баррикады. Говорящий за мёртвых сидел на корточках на вершине груды обломков и напряжённо пялился в темноту. Серриса, единственная из всех присутствующих идущая по пути потусторонних знаний, разглядела продолжающего находится в скрытности убийцу и тихонько подкралась, чтобы спрятаться рядом:
        - Мы думаем, там что-то есть.
        Она не понимала, как трёхликий мог её услышать. Некроманты не были обычными магами, от умения скрываться зачастую зависела их жизнь, и они знали, как скрываться в тенях. Но сейчас это было не важно. Что бы не скрывалось в темноте, выявить его суть можно было лишь двумя способами. Разогнать темноту светом, или же приказать последней убраться с дороги. И если со светом у некромантки были проблемы, то с темнотой, она что называется была на ТЫ.
        - Я загляну за пелену, приготовитесь ребята.
        Пространство за баррикадой было странным. Говорящий за мёртвых видел, как вирт течёт и плавиться, постоянно меняясь и словно скрывая внутри себя что-то неразличимое обычному глазу. В реальности это выглядело как полупрозрачный, чёрный туман, впитывающий в себя лунный свет и отражающий его в разные стороны, отчего тени жили собственной жизнью и создавали иллюзию постоянного движения. Словно ветви, раскачивающиеся на ветру.
        Серриса отложила серп и положила руку на мостовую, прямо на залитые кровью камни.
        Воздух наполнило бормотание, кровь дрогнула и двинулась к ней со всех сторон, красные капли рубиновыми точками поднялись в воздух и когда заклинание было закончено, жутким дождём пролились обратно.
        Некромантия требовала времени и заёмной силы, но результат всегда превосходил все ожидания. Когда женщина оторвала от камней руку, та поглощала свет, буквально лучась темнотой.
        - Ари-рашас!!!
        С криком, она ударила «заряженной» рукой, словно та была когтистой лапой, прямо по пространству, и оно отозвалось. Колокольным звоном и визгом скрипки, детским плачем и криком птицы, волчьим вибрирующим воем и шёпотом мертвецов.
        Когда зловещий, отражающий свет туман сорвался в сторону, словно откинутое деяло, ходоки обнаружили целую толпу фигур, бредущих прочь от баррикады и слепо тыкающихся в стены домов.
        Брови некромантки взлетели вверх под маской, и прежде, чем она успела крикнуть «Нежить!» Трёхликий взвился в прыжке и упал среди шатающихся умертвий.
        Искалеченные, обожжённые и покрытые струпьями лица, повернулись к тёмной фигуре, что упала между ними. Трёхликий видел пробитые черепа и рассечённые рёбра, безобразные культи и болезненные волдыри, но не страшился их.
        Искры в его руках уже пели свою свистящую песнь.
        Чёрные клинки без труда отсекали головы, но этого оказалось мало. Чудовища не гибли от смертельных ударов. Чёрные языки в их отрубленных головах продолжали двигаться, как и затуманенные, зачастую налитые кровью глаза. Отрубленные конечности валились наземь и продолжали жить, чуждой, потусторонней и извращённой жизнью.
        Взорвавшись вихрем смертоносной стали трёхликий изрубил четверых, прежде чем рванулся обратно, попутно оглашая округу криком:
        - Нам нужен свет и огонь!
        Уворачивающемуся от лап умертвий убийце, ответил воин, и несмотря на то, что для остальных фраза, сказанная на языке мёртвых, показалась набором свистящих и хрипящих звуков, мечник прекрасно всё понял:
        «Огня у меня нет! Зато есть алебарда!»
        С жутким рёвом и грохотом здоровяк пробежал по остаткам баррикады и отставив своё оружие в сторону провёл мощный, размашистый удар. Ходячие трупы что перекрывали дорогу убийце оказались сметены в сторону, но сзади его уже подпирала толпа.
        От баррикады щёлкнул арбалет, с мясным хрустом болт вошёл в голову одного из мертвецов, но лишь обратил на себя внимание, не принеся видимого неудобства. Видя, что тварь с торчащим из бошки болтом обошла сражающихся воинов и ковыляет всё больше и больше ускоряясь к останкам баррикады, стрелок прокричал:
        - Если у вас нет решения, мы всё ещё можем отступить!
        Он не видел, как вокруг него уже восстают лежащие на земле трупы и когда один из них ухватил его за плечо, лишь медный серп Серрисы позволил ему выжить. В отличии от обычного оружия, снёсший голову ожившему мертвецу серп, вырвал само подобие жизни из зависшего между мирами создания.
        - Не зевай! - И обращаясь к магу и целителю она прокричала. - Гук, сделайте уже что-нибудь!
        Пока умертвия теснили обоих воинов к баррикаде, туман окончательно рассеялся и оказалось, что противников гораздо больше, чем предполагалось прежде. Они выбредали из переулков, отодвигая скрипящие двери и выходили из домов спотыкаясь и скатываясь по ступеням.
        У баррикады всё складывалось не лучше. Здесь из-под обломков лезли искалеченные, но наделённые подобием жизни создания. Поднимались с окровавленной мостовой и поворачивали безобразные лица к живым ходокам.
        - Я не маг огня чёрт возьми!
        Гук и вправду не знал, что ему делать, отмахиваясь посохом от подступающих созданий, он готовился вырвать из брусчатки камни и с их помощью пробить себе дорогу прочь из этой ловушки. Но в это время в схватку вмешался целитель:
        - Убийца! Я дам тебе половину минуты! Действуй!
        Воздев руки к небесам, молодой мужчина произнёс слова молитвы воззвав к своему богу света. В тот час мечи говорящего за мёртвых, благословлённые божественной силой, стали двумя источниками света. Разрушительного для всякого создания тьмы.
        Понимая, что и без того ослабленный использованием волшебной, костяной плети, он может надеется лишь на бонусы от «искры», что делает его сильнее с каждым смертельным ударом, мечник рванулся вперёд, работая на пределе своей скорости.
        И каждый его выпад, опалял чужую плоть заставляя мёртвых падать на землю и рассыпаться углями.
        Серриса первой поняла, что нужно делать, она была единственной кто хоть сколько-то эффективно отбивался у баррикады:
        - За ним чёрт возьми! Он пробьёт нам дорогу!
        И они - побежали. Так как не бегали уже давно, с рыком и криком. Лупя по подступающим мертвецам всем что попадёт под руку, отпихивая их прочь и хрустя сгоревшими останками под подошвами сапог, они прорвались сквозь толпу следом за мечником, чьи клинки погасли за несколько секунд до того, как он вырвался из капкана, расшвыривая последних тварей широкими, размашистыми ударами.
        Столько убийств с помощью одного из зачарованных клинков активировали бонус к характеристикам и приумножали его пока он не достиг максимума. Глаза на бесстрастном лице полыхнули красным и развернувшись, убийца снова врубился в толпу.
        Он стал настолько силён, что мог крушить чужие черепа голыми руками.
        Ходоки что лишь чудом избежали смерти, остановились и оглянулись. Им не верилось, что кто-то по своей воле будет лезть в эту толпу снова. Но он тем не менее именно это и делал. Став быстрее и сильнее любого из их команды за счёт бонусов зачарованного клинка, он разил без устали, так, словно был не человеком, но машиной.
        Точные, выверенные действия. Максимально экономичные траектории и точные удары. Отсечённые головы и руки, поражение сразу нескольких мобов одним ударом и ускользание от кривых пальцев и окровавленного оружия, которым мертвецы пытались его достать.
        Пытающаяся отдышаться Серриса, сняла маску и поморщившись выдохнула:
        - Не знаю как вы ребята… но я его трахну.
        Бой продолжался. Чёрные клинки нарезали воздух отсекая конечности и рассекая уродливых мертвецов. Все они погибли у этой баррикады и восстали по воле витающих в воздухе энергий. Смерть и страдания, переплетаясь с выплеснутой из убитых магов силой, порождали просто безумный коктейль.
        Благую почву для восстания мёртвых и появления иных, не менее голодных и зловредных сущностей.
        Гук первым сориентировался и понял, что нужно делать. Убийца просил света и огня. Свет он уже получил, а огонь только предстояло добыть.
        Если в первые секунды схватки маг не понял, что от него требуется и судорожно перебирал в своём разуме способы спалить мертвецов и как-то преобразовать энергию в огонь, не обладая нужным спектром знаний, то сейчас истина открылась перед ним во всей своей красе.
        Всё гениальное просто - чтобы создать источник огня, магия не обязательна.
        - Ломайте бочки, тащите телегу, нам нужен огонь!
        Первым понял мага Виллерт. Приказ крушить и ломать был ему знаком и понятен. Небольшая трата собственной выносливости и проверка силой позволили ему рвануться к стене здания и одним ударом алебарды разнести целую груду стоящих здесь деревянных ящиков.
        Крик Серрисы подстегнул мужчин, замешкавшихся посреди улицы:
        - Я прикрою! Идите!
        К ним тоже шагали мертвецы, редкие одиночки ведомые зовом тёплой, человеческой плоти. От них нельзя было укрыться в тенях, воспользовавшись скрытом. Привычные органы чувств были чужды мертвецам и некромантка об этом знала. Стук её сердца и тепло бегущей по венам крови - вот что слышат и видят мёртвые.
        В отличии от своих уставших собратьев, колдунья чьей стезёй была сама смерть, буквально лучилась здоровьем и энергией.
        С безумной улыбкой на лице, сокрытой под маской, она бросилась к ближайшему умертвию и рассекла его тело медным серпом. Обычный серп никогда бы не смог разрубить с такой лёгкостью кости и жилы, и уж тем более вырвать подобие жизни из уже умершего однажды монстра, что тянул свои лапы к Серрисе.
        Но её серп, не был обычным. Его рукоять она сделала из большеберцовой человеческой кости. Покрыла её письменами и обмотала тканью, нарезанной из погребального савана. Лезвие, переплавленное из наконечников стрел что были найдены воткнутыми в старый, истлевший труп, в последствии тоже покрылись мрачными знаками смерти. Голодными и жадными до убийства, как и восставшие мертвецы.
        Артефакт служил проводником энергии, но не только концентрировал её, позволяя колдунье творить более энергоёмкие заклинания, а ещё и забирал, с радостью вырывая остатки силы из шагающих навстречу мертвецов.
        Глядя с какой ловкостью, двигается Серриса, никто и из посторонних и подумать бы не мог, что ещё недавно она лежала на мостовой со свёрнутой шеей и сломанными рёбрами.
        Магия в этом мире решала многие проблемы.
        - Готово!
        Окрик стрелка Сэвана, заставил девушку отступить. За её спиной прибавилось света, наваленные на телегу деревяшки уже занимались огнём вместе с тряпичным тентом, пока люди с трёх сторон пихали внутрь этой груды разожжённые факелы.
        Трёхликий тоже отступил, толпа мертвецов поредела, но не иссякла. Несмотря на бонус в десяток разнообразных характеристик, что было просто невероятным подспорьем, неуязвимым он не был, и имел вполне ясные пределы возможностей.
        Работа клинками просадила его выносливость до минимума и закислила мышцы, а те, кого он изрубил, уже пытались подняться и воссоединиться с утраченными конечностями. Посреди этой мясорубки, безголовый и безрукий мертвец, судя по заляпанной одежде ещё недавно состоящий в рядах поджигателей, пытался обрубками рук поднять отсечённую голову.
        Над улицей раздался крик мага:
        - Толкайте телегу, пихайте мертвецов в огонь и закидывайте туда конечности! Пусть горят, сила лишней не будет!
        Так они и поступили, заставили телегу вкатиться в толпу сшибая с дороги и подминая под себя безучастных умертвий. Вскоре огонь разгорелся так сильно, что оставаться рядом стало невозможно.
        Десяток оставшихся тварей не мог выступать достойным противником для слаженной группы. Одного за другим их изрубили и швырнули к телеге. Выпнули туда же конечности и пользуясь силой Виллера, запихали наиболее живучих ублюдков.
        Через десяток минут выжившие ходоки напоминали бомжей. Грязные, покрытые с ног до головы брызгами свернувшейся крови, чужими волосами и прочими ошмётками, они не были способны продолжать боевые действия. Усталость читалась на их хмурых лицах, а пятна сажи лишь дополняли и без того грязный образ.
        Всем кроме Серрисы требовался отдых. Лишь некромантка, не снимая уродливую маску танцевала на фоне горящей груды дерева, обняв мертвеца. От умертвия мало что осталось, лишь туловище и рука, но колдунье было достаточно и этого.
        Обхватив его за остатки талии и прижав к себе, она переплела пальцы своей вытянутой руки с пальцами мертвеца и закружила его в танце:
        Смерть матушка придёт,
        Хладный саван принесёт,
        Ты не бойся, не страшись,
        А по крепче завернись!
        Юх -у!
        Остатки мертвеца полетели в огонь, а некромантка продолжая пританцовывать развернулась к команде и замерла натолкнулась на их уставшие, слегка озлобленные взгляды.
        - Психованая…
        - Кому расскажи никто не поверит…
        - Полный неадекват…
        - Мисрегас серонир…
        Лишь трёхликий отнёсся к этому событию хладнокровно. Его голос, сбитый лишь прерывистым дыханием после мясорубки что он устроил, звучал всё так же уверенно:
        - Нам нужно укрыться. Потенциал группы израсходован… дальнейшее продвижение влечёт за собой непрогнозируемые риски.
        Лекарь, чьих сил оставалось буквально на одно чудо, кивнул, упираясь руками в колени:
        - Я согласен, вера на нуле. Мы получили немало силы за этих мертвецов, но нашим аватарам требуется отдых.
        Гук, отрядный маг, что использовал в своих заклинаниях силу самой земли, поднял посох и указал горящей на его навершии свечой, в сторону баррикады, прерывая разговоры товарищей:
        - У нас гости.
        «Гости» были ходоками. Рыцарем, воительницей с копьём в руках и пузатым мужиком с двумя дубинами и барабаном висящем на пузе. Остальных было не разглядеть, но всем без исключения стало понятно, что ещё одной схватки они не выдержат.
        - Валим на хрен отсюда.
        Арбалетчик попятился и натолкнулся на хриплый приказ трёхликого, заметившего, что как-только группа попыталась отступить рыцарь спрыгнул с баррикады и пошёл вперёд.
        - Стоять! Слишком быстрое отступление спровоцирует их на атаку. Покажете слабость, нас разорвут.
        Серриса оскалилась:
        - Он прав. Я могу продемонстрировать этим засранцам, что так просто нас не взять. А вы постепенно отходите прикрывая друг друга.
        Некромантка топнула ногой и воздела руки к чёрным небесам, но слишком уверившись в собственных силах едва не упала прямо там, где стояла. Со стороны разрушенной баррикады свистнула стрела, и лишь чёрный клинок говорящего за мёртвых, своим ударом перехвативший снаряд в метре от лица колдуньи, спас ей жизнь.
        К чести Серрисы, заклинание не прервалось даже на мгновенье. Изогнувшись всем телом, она обрушила удар на землю и в ту же секунду мостовая треснула, а пламя в горящей телеге полыхнуло зелёным.
        - Вот теперь валим! Им будет не до нас!
        Некромантка выплеснула огромную часть накопленной некротической энергии, не оформив её до конца в заклинание. Выпустила из себя мёртвую стихию, и та, только-только выбравшись на волю, немедленно изменила реальность.
        Огонь больше не грел и не источал свет в привычном понимании этого слова. Не успевшие обратиться в пепел останки, зашевелились среди пламенеющих досок и пробирающий до костей холод, заставил убийцу отпрыгнуть подальше от телеги.
        Остаток сил они потратили на бегство.
        За их спинами выло и полыхало, кричало потусторонними голосами и плакало само пространство. Перекрикивая шум ледяного ветра, задувающего в спину, чародей прокричал:
        - Что ты наделала?
        На что Серриса, на бегу придерживая капюшон своей робы, мрачно каркнула:
        - Дала своей силе волю!
        Уставшие и измождённые они нашли приют в перекошенном двухэтажном доме. Здесь пахло болезнью и кровью, запятнавшей деревянные ступени и распахнутую настежь дверь. Но ходокам было плевать.
        Им требовалось место для отдыха. Место - где они смогут оборонятся.
        Дверь закрыли и заколотили досками. Ставни занавесили тряпками, и закрыли как смогли, вынуждая любого скрытника (если такой вдруг найдётся) порядочно пошуметь перед проникновением в дом.
        Дежурить договорились парами.
        Первыми сидеть сиднем в коридоре первого этажа выпало хмурому арбалетчику и здоровяку воину. Кто-то должен был компенсировать возможности стрелка в стеснённых условиях, и груда мяса по имени Виллерт подходила на эту роль как нельзя лучше. Сэван же, обладая гораздо более выраженной характеристикой «внимательность» в отличии от воина мог с гораздо большими шансами заметить скрытое проникновение.
        Притащив из комнат табурет, он устроился в конце коридора, рассчитывая в случае штурма успеть сделать как минимум один выстрел. А Виллерт, нашёл на первом этаже кухню и ни капли не смущаясь запахов и следов крови в коридоре, решил занять себя приготовлением пищи.
        Он считал что если уж выпало сторожить чужой сон, то, как минимум, не грех восстановить хотя бы часть своих сил как придётся.
        Лекарь и маг, упали спать на первом этаже. Из четырёх пригодных для этого комнат, лишь одна не была пропитана запахами продолжительной болезни и гноя. Серриса и говорящий за мёртвых поднялись наверх, обошли все помещения и нашли в них несколько трупов.
        - Я конечно всё понимаю красавчик, я некромантка и все дела, но мёртвые это мои инструменты, а не друзья. Предлагаю оттащить обоих в дальнюю комнату прямо на простынях и оставить там. Что скажешь?
        Проходя в первую из комнат и берясь за углы простыни на которой, лежала погибшая, иссохшая старуха, трёхликий ответил:
        - Скажу, что мы пахнем не лучше этих мертвецов.
        Серриса, которая уже успела снять с себя свою уродливую маску, берясь за противоположные углы изогнула одну бровь:
        - Я посмотрю, как твоё мнение измениться через сутки-другие, когда начнётся массовое разложение.
        Трёхликий на это ничего не ответил. После «уборки» помещений, он прошёл в выбранную для себя комнату и закрыл дверь перед самым носом колдуньи. По поведению этой безбашенной чертовки он видел, что вызывает в ней нешуточный интерес, но был не готов к близкому контакту. Машинная часть разума подсказывала, что в этом фэнтези мире есть множество способов через половой акт повлиять на его аватар. Заразить болезнями и оказать самое разное магическое воздействие.
        Поэтому близость с некроманткой, не рассматривалась им как нечто обязательное к исполнению. Хотя бонусы, что проистекали из такого акта, все же были существенными.
        Услышав скрип двери в соседнюю комнату, говорящий за двоих, приступил к осмотру помещения. Когда-то тут жили вполне зажиточные горожане, вместо крестьянских лавок в их комнатах стояли полноценные кровати с набитыми соломой матрасами. Но ложиться на «свой» матрас, воин не решился. Он был изгваздан уродливыми пятнами и судя по выкладкам машинной части его разума, сон на такой кровати почти стопроцентно бы привёл его к заражению. Даже несмотря на то, что укрепляющий эликсир всё ещё продолжал действовать.
        Вскрыв отмычками простенький замок обнаруженного под кроватью сундука, убийца стал обладателем двух крынок с лечебной мазью, трёх рулонов уже знакомых тряпичных бинтов, и целого свёртка разнообразной, чистой одежды.
        Эту самую одежду, вместе со стоящим здесь же, наполовину полным кувшином воды, они использовал для того, чтобы оттереть свою экипировку от заляпавших её нечистот и крови.
        Прикасаться к чему-либо снимая перчатки, трёхликий не рисковал.
        Его одежды, чьим основным материалом была кожа тэклитов, давно высохли впитав в себя жар разгорячённого тела. Так что перед сном у него оставалось всего лишь два дела.
        Нанести на дверь охранную руну «Ишис» выглядевшую как ромб заключённый в круг и подложив под голову свёрнутый плащ растянуться прямо на полу.
        Глава 13
        Вил Грязная рука
        Будь машинная часть разума трёхликого единственным владельцем аватара, он бы уснул в ту же секунду, как только голова коснулась свёрнутого плаща. Но человеческая часть была против.
        Огрызок личности человека страдал. Быть привязанным к телу, которое двигается с максимальной эффективностью, а значит постоянно контролируется машинными алгоритмами, это примерно тоже самое, что оседлать метеорит.
        Скорость, с которой мимо него пролетали бои, вызывала откровенную тошноту, а любое вмешательство с его стороны, могло помешать и тем самым вызвать рассинхронизацию. Что в свою очередь, было чревато смертью.
        Но разве не хуже смерти такая жизнь? Вечного раба, запертого в собственном теле и находящегося на службе у эффективности.
        Он не помнил своего имени, хотя точно знал, что когда-то был человеком. Часто видел странные обрывки видений, падающую на его грудь золотую перчатку, и двух женщин, что наверняка приходились ему роднёй.
        Не раз и не два, пока ИскИн шнырял в городском людском потоке, человеку внутри него казалось, что он узнаёт идущих навстречу женщин, но каждый раз это ощущение оказывалось ложным. Словно он кого-то искал, но не мог найти. Вглядывался в незнакомые лица, надеясь увидеть в них знакомые черты.
        Но машинная часть разума не давала остановиться, влекла прочь, навстречу тому, кто мог дать ответы на все вопросы. На встречу к другу, чей айди был выжжен в памяти набором уникальных цифробуквенных обозначений.
        Вот только, что будет если его следов не окажется и во второй колыбели? Что будет если у друга не окажется ответов на вопросы?
        ИскИн не сомневался, ИскИн - действовал, но человеческая часть утопала в сомнениях. Жить хотелось здесь и сейчас, жить без ощущения что вокруг тебя закручивается ураган событий. Жить цельно и самому принимать решения.
        Глядя прямо перед собой, аватар чья суть была ошибкой системы, видел не только закопченные, грубые доски потолка, но и течения вирта. Речной район продолжал меняться, набухая раковой опухолью на территории города. Сначала местные фракции делились на поджигателей и заражённых, но уже к середине ночи резко вырос процент разрушений и монстров.
        Очень скоро, ситуация измениться ещё сильнее. В худшую или лучшую сторону, зависит исключительно от действий ходоков. Они либо успешно закроют глобальное событие, либо падут, и тогда возможно множество, не сулящих ничего хорошего вариантов.
        Вплоть до заражения всего города.

* * *
        Лунная ночь, переросла в тяжёлое, пасмурное утро.
        Говорящий за мёртвых и некромантка стояли последнюю, дежурную смену. Он распахнул глаза раньше, чем она постучала в дверь его комнаты. Сработала охранная руна.
        - Мы проснулись. Выходим.
        Его же собственный голос, не живой, удивительно безэмоциональный, вызвал у двойного разума рассинхронизацию. Судорога проскочила от ноги до плеча, электрическим разрядом прошлась по нервам руки и добралась до пальцев, скрутив их болезненным спазмом.
        Раздражение, проскочившее на лице аватара было отражением эмоций человеческой части его разума. Всё бы ничего, но эмоции задействовали мускулатуру и мимику, а это вызывало ошибку, разрушающую бесконечную череду команд, исходящих от ИскИна.
        Благо, что Серриса, не видела этого краткого приступа.
        Размяв потерявшую чувствительность конечность, воин накинул на свои плечи плащ и проверил содержимое поясных сумок. Всё было на месте, а сам аватар до сих пор не подвергся влиянию болезни, хотя действие укрепляющего эликсира, за ночь, благополучно закончилось.
        Сон на полу не принёс его аватару бонусов, но штрафы усталости исчезли и даже такое, нейтральное состояние, было лучше вчерашнего, послебоевого самочувствия.
        Дверь скрипнула и проверив коридор, трёхликий вышел наружу.
        По крыше двухэтажного здания изо всех сил лупил ливень. Шум внутри здания мог маскировать звуки чужих шагов и потому говорящий за мёртвых двигался осторожно. Выглянув в щёлочку между ставнями, он увидел лишь пустую улицу, без дыма и пожаров. Без мёртвых и живых.
        Обойдя весь этаж, убийца никого не нашёл и спустился вниз. Там, шумя на кухне утварью, копошилась Серриса и стоял оглушительный храп здоровяка Виллерта, упавшего спать в одной из комнат.
        - Эти придурки оставили нам четыре корня и пару холодных клубней. Бьюсь об заклад, это Вилли пупс всё сожрал. У его аватара повышенный аппетит, из-за врождённого бонуса к массе.
        Но мечник проигнорировал её слова, хотя от протянутой миски не отказался:
        - Снаружи слишком тихо…
        Несмотря на раннее утро и едва занимающийся рассвет, колдунья успела привести себя в порядок. Вымыла волосы и успела очистить заляпанную одежду.
        - Ну конефно. - Пробубнила женщина с набитым ртом. - Ходоки по домам попрятались восстанавливать силы. Нежить к рассвету расползлась по подвалам, а ливень потушил кострища и пожары. Мы тут кстати уже третий день, но так жёстко встряли впервые. А ты?
        Говорящий за мёртвых прожевал кусок отварного клубня и ответил:
        - Мы здесь впервые.
        Серриса скривилась:
        - Изначально мы думали, что самый замес будет в центре речного района, там, где сходятся две фракции и встречаются ходоки выбравшие разные стороны. Но на деле, к поджигателям примкнуло гораздо больше народа, не считая тех тупых ублюдков, что просто шастают на улицах и выбирают, кого бы ударить в спину ради добычи. В-общем двигаться с тобой оказалось тем ещё риском. Кстати, как ты так прокачал аватар? И что сделал с Виллертом? Как объединил живое и мёртвое?
        Говорящий за мёртвых отодвинул от себя пустую тарелку. Не самый плотный завтрак отбросил время, когда на его аватар лягут штрафы влекомые голодом.
        - Магия рун слабее некромантии или иной узкой, магической специальности, но при этом разнообразней и функциональней. - Убийца не стал говорить про то, что «магия рун» на самом деле «магия крови». Он считал, что ни к чему раздаривать подобную информацию. - Руна, которую мы начертали на его губах и наполнили силой, может связывать между собой магическое и физическое, наделяя предметы новыми свойствами. Мы не знали получиться ли у нас, но звёзды сошлись, по близости оказались некромант и целитель. Грех было не воспользоваться таким шансом.
        Даже сейчас, разговаривая с некроманткой, он не испытывал никакого удовольствия. Слова, что слетали с его губ были непривычно многочисленны, но даже этот факт был обусловлен лишь тем, что машинная часть его разума практиковалась. Выстраивала социальные связи и совершенствовала лингвистический аппарат, в попытке рано или поздно, полностью избавить его от ошибок.
        - Значит рунная магия… - Женщина откинулась на стуле и окинула его игривым взглядом. Она была красива и знала об этом. - Ты ведь уронил Виллерта, зарубил Ераста, а ведь он был ловким парнем. Свернул мне шею. А ведь я, между прочим, потратила битый час растягивая на входе паутину, которая должна была облепить твоё тело и заставить его сгнить. Как ты миновал мою ловушку?
        Мечник качнул головой:
        - Паутину мы развеяли заклинанием. - Он врал, но делал это осознанно. Некромантке ни к чему знать о волшебных свойствах его клинков. Ведь именно одной из чёрных искр он разрубил возникшую на его пути преграду, причём несмотря на свою реакцию, успел сделать это в последний миг. - А как ты выжила со свёрнутой шеей?
        Девушка подалась вперёд явно флиртуя, поставила локти на стол и уронив голову на ладони, улыбнулась и щёлкнула зубами:
        - Я злобный некромант. Забыл? Есть у меня одно заклинание, даёт шанс там, где другие закончились.
        Она тоже врала и говорящий за мёртвых это знал. Ритуал, артефакт, татуировка… что угодно, но только не банальное заклинание. Сидящая напротив него колдунья шла по пути некромантии и об этом буквально кричали все задействованные против него способности. Чудовищный призрак, тёмная паутина, сохранение жизни после смертельной раны и серп способный вырывать подобие жизни из умертвий. При этом главным отличием некромантии от многих других школ была завязка на скрытность или повышенную живучесть. Заклинания этой сферы требовали подготовки, ритуалов, и зачастую огромной массы разнообразных ингредиентов. Именно поэтому на поясе черноволосой бестии весел целый ряд разнокалиберных мешочков, а косой лямкой через грудь болталась малая сумка. И именно поэтому прямая атака имела на неё ошеломительный эффект. Несмотря на добротный уровень ловкости, колдунья серьёзно уступала трёхликому по всем параметрам и главной её тактикой было попросту не попадаться, нанося подготовленные и сокрушительные удары в самый неожиданный момент.
        Точно так, как случилось на улице.
        Они посидели на кухне ещё какое-то время. Разведя в печке огонь, нагрели воды и обнаружив в шкафу давно никем не использованные миски, ополоснули их от пыли и заварили травяной отвар. Стандартный для этих земель напиток.
        Серриса разбудила людей к полудню. Говорящий за мёртвых застал этот момент на втором этаже, медитируя прямо на полу. Раскрыв глаза, он поднялся и выполнив лёгкий разминочный комплекс сбежал по ступенькам деревяной лестницы.
        Новый день, сулил ему новые испытания.
        Спустившись, мечник оказался среди ходоков. Нельзя сказать, что убийца доверял хоть кому-то из них. Вероятность удара в спину существовала, но она была низка даже несмотря на то, что он убил их напарника-скрытника.
        Они его боялись и боялись сильно, хотя никто из присутствующих никогда бы не признался в своём страхе.
        Во время боя трёхликий показал этим людям, насколько может быть непредсказуемым и сильным. Играючи уничтожил одно из сильнейших заклинаний некромантки, тяжело ранил алебардиста и буквально внушил своими поступками уважение и страх.
        Добился того, что никто из окружающих его ходоков, не мог чувствовать себя в безопасности.
        Даже те из них, кто не пострадал от рук убийцы, отступали на несколько шагов при приближении мечника и стискивали оружие. Их страх витал в воздухе и несмотря на то, что они храбрились и общались с ним на равных, в их глазах читалось сомнение в собственных силах.
        Никто из этих ходоков не был уверен, что нанесённый исподтишка удар, настигнет цели.
        Оглядев присутствующих в полумраке тёмного коридора, подсвеченного лишь разожжённой свечой на посохе Гука, говорящий за мёртвых взял слово:
        - Нужно оценить обстановку. - Поворот головы в сторону арбалетчика. - Ты прикроешь. Остальным, ждать.
        Возражений не поступило.
        Не желая отдирать от входа приколоченные доски, стрелок и убийца покинули здание через окно. Скрипящие ставни приоткрыли им путь на тёмную, поливаемую дождём улицу.
        Где-то над их головами, мрачным приветствием проревел гром.
        - Ну и погодка.
        Ворчливый Сэвен был прав. Погода не радовала. Хлещущий по улицам дождь снижал восприятие и притуплял слух своим шумом. Арбалетчику приходилось прикрывать оружие краем плаща, чтобы тетива не намокла.
        - Нам нужно забраться как можно выше.
        Рука в перчатке указала на здание, что высилось над другими через два дома. Трёхэтажное, оно обладало с одной своей стороны высокой надстройкой. Голубятней, или чем-то похожим.
        Слова стрелка совпадали с выводами убийцы. Вот только подобные мысли могли прийти в головы не только им. Существовала большая вероятность, что из этого здания видно набережную, а значит, кто-то УЖЕ мог использовать его в качестве наблюдательного пункта.
        Под бурление грязной, пенистой воды в сточных канавах и шуршание дождя, оба ходока поочерёдно перебежали улицу, подставив свою капюшоны холодным каплям.
        За ночь на этой мостовой пролилось столько крови, что дождь до сих пор вымывал её из камней, и уносил частички свернувшейся жижи в канализацию. Делая и без того переполненные водой туннели под городом вдвое опасней и непроходимей.
        Где-то над крышами сверкнула молния и дождь усилился, снова превращаясь в ливень.
        Прижавшись к стене в переулке и пропустив мимо себя стрелка, говорящий за мёртвых снял перчатку и провёл кончиком ножа по своему изрезанному пальцу.
        С момента рождения аватара, его энергетический резервуар существенно вырос, не только увеличив эффективность любых заклинаний, но и позволив использовать их значительно чаще. Тем не менее, убийца продолжал прибегать к магии крови, единственному из доступных и наиболее простых средств, позволяющих существенно экономить.
        Первой, он нарисовал на своей щеке руну «Оклотос», уже использованную им однажды во время проникновения в капище тэклитов. Эта руна, была просто незаменима, когда трёхликий полагался на скрытность.
        Второй на очереди, стала руна «Нивиармус». Тремя изогнутыми линиями, формирующими вихрь, она легла на другую его щеку, защищая от магии четырёх стихий.
        Выбор последней руны был определён непогодой и мокрым плащом. Говорящий за мёртвых понимал, что, если кто-то использует против него магию воздуха, например тот же электрический разряд, или скажем обморожение, последствия будут сокрушительными.
        - Подсади. Мы откроем тебе двери.
        Окна первого этажа нужного дома располагались слишком высоко, поэтому Сэвену пришлось сложить ладони в замок и подтолкнуть убийцу. Выгадав таким образом расстояние, мечник сумел ухватиться за ставни и повиснув на них одной рукой, воспользовался ножом, чтобы, просунув лезвие в щель, отбросить крючок и вскрыть преграду.
        Все вместе эти действия заняли пару секунд и уже через мгновение, говорящий за мёртвых скрылся в доме. Сэвену ничего не оставалось, как просто ждать, наблюдая из-за угла за входом.
        Убийца, мягко спрыгнув на пол, не стал закрывать за собой окно. Ставни в этом доме выглядели крепкими, он понимал, что их вряд ли получиться высадить с прыжка, а блокировать единственный путь для отхода было бы просто несусветной глупостью.
        Лишь слегка прикрыв за собой окно, проникший в дом мечник осмотрелся.
        Прислушиваясь, говорящий за мёртвых замер. Он оказался в банной комнате, в месте, куда весь дом ходил стирать бельё и купаться в бочках.
        Откуда-то тянуло запахом мертвечины…
        Простояв так несколько десятков секунд и не услышав ничего подозрительного, убийца ушёл в скрыт, отчего его очертания размылись и стали полупрозрачными.
        Вместе с руной отвода, любой взгляд брошенный в его направлении буквально соскальзывал в сторону, и чтобы по-настоящему увидеть его аватар, требовалось либо столкнуться в упор, либо застать ходока за активными действиями.
        Но скрыт, не был конечной точкой его приготовлений. Сняв перчатки и засунув их в поясную сумку, говорящий за мёртвых нарисовал последнюю, третью руну на своей ладони, но не стал её активировать.
        Так и скользнул дальше, вооружённый лишь ножом и руной.
        Вчерашний бой с нежитью серьёзно укрепил его аватар. Система признала вклад убийцы в уничтожение монстров и щедро отплатила возросшей силой, выносливостью и ловкостью. Там, где под чужой ногой старая, рассохшаяся половица обязательно издавала скрип, под мягким шагом трёхликого не раздавалось ни звука.
        Крадучись пробираясь по помещениям первого этажа, он кратчайшим путём вышел к выходу. Здесь, под сложенными у порога тряпками он обнаружил настоящий капкан, установленный ниже уровня пола.
        Кто-то хорошо постарался, устраивая эту ловушку. Выломал доски и утопил капкан в пол, чтобы выбитая или открытая дверь не вызывала его срабатывание. Приподняв тряпки и осмотрев устройство, говорящий за мёртвых с сожалением признал, что не сможет его сложить, сделав безопасным. Расслабить металлические дуги без лязга не выйдет, а оторвать от пола и перенести мешает самый обычный, вбитый в дерево и загнутый гвоздь. Его просто так выдрать тоже не получится. Слишком много шума.
        По всему выходило, что закрытая дверь и ставни не зря насторожили трёхликого.
        Прежде чем открывать дорогу арбалетчику, говорящий за мёртвых решил закончить досмотр. Он понимал, что стоит только пустить с улицы сквозняк и шум дождя, на оба этих маркера кто-то может пожаловать. А умножать и без того высокие риски обнаружения, в его планы не входило.
        В помещении рядом со входом, буквально мельком туда заглянув, мечник обнаружил убитых. Женщин и мужчин, детей и стариков. Стащенных туда двумя рядами. Кто-то очень сильно постарался чтобы они не поднялись. Отрубил головы и свалил целой кучей в углу комнаты.
        Пол внутри был липким от крови. Массовое убийство произошло недавно. Скорее всего в начале ночи. Иначе бы вонь стояла куда сильнее.
        Оставалось лишь выяснить кто именно прорвался сквозь разрушенную баррикаду и закрепился в этом доме.
        Ответ поджидал говорящего за мёртвых на лестнице. Угловая, идущая вдоль стены, она обладала крупным пролётом, на котором дремал сторож. Нестандартная для поджигателей экипировка выдавала в нём опытного ходока, а уже знакомая повязка - приверженность к фракции.
        Ходок дремал, сидя на стуле, но оружия из рук не выпускал, а значит скорее всего его сон не был крепким. Боясь срабатывания интуиции, которая могла «почувствовать» направленный взгляд, мечник отвёл взор в сторону и крадучись пошёл вперёд. Каждый отдельный его шаг был сильно растянут во времени. А рука с ножом замерла в готовом к броску положении.
        Чтобы лестница не скрипнула, убийца поднимался по её примыкающему к стене краю. Аккуратно перенося вес на стопу и не позволяя проседающим доскам издавать звуки.
        Воин что-то почувствовал, когда убийца был от него уже в двух шагах. Раскрыл глаза, нарвался на эффект руны отвода и ещё до того, как хоть что-то понял, получил два удара ножом. Столь быструю связку, что не успел даже дёрнуться.
        Лезвие рассекло его горло, проникая под кожу и разрывая голосовые связки. Этот секущий удар отдёрнулся со скоростью кобры и перешёл в новую атаку, на этот раз колющую.
        Глазница хрустнула, когда лезвие проникло сквозь неё в череп.
        Чтобы дёргающий ногой мертвец не свалился со стула, трёхликому пришлось обхватить его голову свободной рукой и прижать к себе, словно утешающая мать, которая прижимает к себе рыдающего ребёнка.
        Вирт забрал память бойца через несколько секунд агонии, оставив от него лишь постепенно остывающее тело. Кровь из рассечённого горла заляпала сапоги убийцы и штаны, но не вызвала и капли дискомфорта. Машинная часть его разума не придавала значения подобным вещам, а осколок личности человека старался не входить в диссонанс в опасный момент, чтобы не вызвать рассинхронизацию и не подставить аватар под удар.
        Остальные ходоки разместились на втором этаже и поголовно спали. В отличии от группы, которая примкнула к трёхликому, они накапливали связанные с продолжительным отдыхом бонусы.
        Никто из спящих не подозревал что смерть уже рядом. Стоит на пороге их комнат вглядываясь в безмятежные лица. Машинный разум тащил человеческую часть личности дальше, не желая тратить такое драгоценное время, но та противилась и продолжала смотреть.
        Он не понимал, как можно отрубить голову ребёнку предварительно зарубив его мать. Не понимал, как можно насиловать и издеваться. Не понимал, как можно после этого безмятежно спать. Даже наличие раздвоенного разума не уберегло говорящего за мёртвых от кошмаров после памятной бойни у тракта, когда стрела пронзила сразу два сердца. Матери, и её ребёнка.
        Здесь же, в этом проклятом доме, были вырезаны целые семьи. Они не несли на своих телах следы болезни и скорее всего именно поэтому не выходили из дома. Да, они лишь аватары ведомые искусственным интеллектом и их личности скрывают за собой машинный разум, но они-то об этом не знают. Они ведь тоже чувствуют боль и ужас перед смертью.
        Убийца смотрел на лежащую на кровати пару ходоков и испытывал ярость. Наготу голых тел укрывала белая простынь, сапоги и одежда были разбросаны по полу, а оружие валялось, где придётся.
        Голова кудрявого, худосочного парня, покоилась на широкой груди мускулистого, явно делающего упор на атлетические параметры красавца. Даже во сне его лицо продолжало оставаться красивым, но какая же извращённая душа скрывалась за этой привлекательной внешностью.
        Рациональная часть разума победила. Убийца отступил в темноту коридора и пройдя до его конца ступил на ещё одну лестницу, в этот раз самую обычную - приставную, ведущую в пристройку на крыше.
        Поднимался медленно, аккуратно, так как требовала того ситуация, и не ошибся. Пристройка не пустовала.
        Маленькое помещение оказалось молельней, но деревянный идол, изображающий местное божество отсутствовал в оборудованном для него углу. Статуэтку забрал себе дозорный, сидящий у окна и насвистывающий тихую, спокойную мелодию.
        Его нож танцевал на фигурке, занимаясь резьбой и постепенно изменяя её черты.
        Он был ловок этот ходок, но слишком положился на своих товарищей, полагая, будто их присутствие может обезопасить его спину. Клинок вошёл ему под основание черепа, рассёк нервы и связки, с хрустом разрубил хрящ и оцарапал кость.
        В отличии от первого убитого, он умер бесшумно. Без агонии и рывков. Лишь вздрогнул в момент удара и тут же обмяк.
        Вытаскивая из его шеи нож, трёхликий испытал мрачное удовлетворение. На детских трупах внизу, он видел немало резанных, не смертельных ран. Над ними явно кто-то поиздевался с использованием небольшого, холодного оружия. И на роль этого «кого-то» подходил дозорный, чей клинок имел характерную, нестандартную насечку.
        Не нужно обладать машинной частью разума, чтобы понять рисунок ранения.
        Через ещё пять минут, дверь окровавленного дома открылась. А ещё через десяток, отправленный за остальными арбалетчик завёл всю группу внутрь минуя капкан, о котором трёхликий уже успел его предупредить.
        Убийцу они нашли наверху, в пристройке, предназначенной для молитвы. Он установил на место искалеченную статуэтку и навёл порядок среди разбросанных подношений.
        Кровь покрывала всю его одежду, запятнала руки и лицо своими брызгами, но внешне он был абсолютно спокоен. Глядя на него Серриса, которую видом жутких вещей было не удивить, сглотнула слюну и покачала головой:
        - Ну и бойню же ты тут устроил.
        На что трёхликий поднял на неё тяжёлый взгляд и сказал:
        - Они заслужили.
        Говорящий за мёртвых, убил ходоков во сне. Безжалостно зарубил чёрными искрами, как уже делал это в далёкой от Юмирона деревне. Подобное не входило в планы ИскИна, но присущая человеческой части его разума эмоциональная база, попросту не сумела рассуждать хладнокровно и дождаться тех, кто мог бы его прикрыть и подстраховать.
        Смотря на свои окровавленные руки, он заметил, что пальцы его аватара предательские дрожат.
        - …ышишь? Эй! С тобой всё в порядке?
        Колдунья всё ещё была здесь, стояла за плечом, перетаптываясь с ноги на ногу и не решаясь коснуться убийцы. Миг, когда она поднялась внутрь пристройки прошёл мимо сознания мечника и такое с ним происходило впервые.
        - Скажи остальным, что могут собрать с них трофеи.
        Самое ценное с трупов он уже забрал и сложил в мешочек планируя разобраться в свойствах незнакомых ему предметов позже. Его добычей стал амулет и два кольца, не считая монет, но колдунье об этом знать не следовало. Он хотел, чтобы группа была занята на ближайший десяток минут.
        Серриса кивнула и спустилась по лестнице, а мечник подошёл к окну и уставился на улицу. Вода в реке поднялась и стала мутной. Её быстрый бег было видно с высоты пристройки. Они вышли к набережной. Добрались.
        Оставалось лишь пересечь улицу и миновать перекрёсток, на котором тоже высилась баррикада. И в отличии от той, заваленной трупами и разбитой, что преградила толпой мертвецов им путь среди ночи, эта была - целёхонька.
        Повернув голову и бросив взгляд себе за плечо, на опустевшую лестницу, та часть трёхликого, что всё ещё была человеческой, мысленно попрощалась со своими временными попутчиками.
        Дальше, он решил двигаться один.
        Выбравшись из окна пристройки, мечник накинул на голову капюшон. Крыша оказалась скользкой, но пройдя проверку ловкостью убийца без труда добрался по мокрому склону до её вершины.
        С небес снова ударил дождь, смывая свежую кровь с изодранного плаща.
        Счётчик убитых им существ суммарно перевалил за сотню. И эта бесконечная кровавая бойня, сделала ещё сильнее его разрыв с остальными ходоками. Даже несмотря на то, что в бою с той же низшей нечистью у баррикады ему помогали, именно мечнику перепала львиная часть силы за уничтожение этих существ.
        Чтобы добраться до реки, трёхликому пришлось перепрыгивать с крыши на крышу. Благо дома здесь были отстроены по одному принципу и у каждого из них в верхней точке присутствовал двухбрёвенный сточенный в плоскость стык, на котором с лёгкостью помещалась ступня аватара.
        Чёрным коршуном пролетев над узким переулком, он приземлился на ноги и хлопнув по ветру мокрым плащом побежал дальше. Прыгая снова и снова, замирая и оглядывая окрестности после каждого прыжка, что разрезали дождь под аккомпанемент вспышек молнии, он достиг баррикады в считаные минуты.
        Как оказалось, крыши домов не остались лёгкой лазейкой для приходящих со стороны центра лазутчиков.
        Примыкающий одной своей стороной к баррикаде барак, целился в небо двумя закопченными, печными трубами. Высотой больше полутора метров, они стали неплохим укрытием от ветра для наблюдателей из фракции заражённых. Перебинтованный человек сутулился, опираясь на печную трубу и кутался в плащ, по которому стекала вода.
        Если бы убийца не ушёл в своём развитии настолько далеко, местный обязательно бы его заметил.
        Но сейчас тот даже не подозревал что сверху, прямо над ним, подобно ассасинам древней земли, на корточках восседает убийца. Помня о наставлениях заражённого, который ночью выдал ему задание, он сипло выдохнул:
        - Мы ищем Вила… Вила Грязную Руку.
        Наблюдатель дёрнулся и запоздало отступил от трубы тиская в руках короткое, кривое копьё. Его брови взлетели вверх, когда он наконец разглядел убийцу. И видя, что тот не хватается за мечи, а лишь продолжает сверлить наблюдателя взглядом, заражённый у которого, итак, от холода зуб на зуб не перепадал, пролепетал:
        - Чччто?
        Говорящий за мёртвых скривился, показывая этой эмоциональной реакцией, как сильно его раздражает замёрзший и промокший человек, чьи руки были сплошь покрыты бинтами:
        - Сказано спросить Вила Грязную Руку. Если не знаешь кто это, проводи к старшему.
        Продолжая дрожать, заражённый перестал пятиться и перехватил копьё, позволяя увидеть что он умеет обращаться со своим оружием:
        - Грязная Рука при смерти. Он заболел в первые дни, вряд ли ты сможешь с ним поговорить, но, если сдашь свои мечи, я провожу тебя.
        Говорящий за мёртвых спрыгнул с трубы и уверенным, слитным движением вытащил оба меча из ножен, подбросил их и поймал за клинки, даже не оцарапав руки. Жест протянутых рукоятками вперёд мечей говорил сам за себя.
        Глаза мужика забегали. Чтобы принять оружие ему требовалось куда-то деть копьё, и он, перекинув оружие подмышку протянул перетянутые грязными бинтами руки…
        … ещё одно ловкое движение вернуло рукоятки мечей обратно в ладони трёхликого и убийца сделал неуловимый выпад, оставив короткий разрез на дырявой рубахе дозорного и коснувшись плоской стороной второго клинка его шеи:
        - Если бы мы были врагами. В этот самый миг твоё тело уже валилось бы с крыши.
        Чёрные искры вернулись в ножны с характерным шелестом. Мужик с глотнул и часто закивав отступил. Он понял, что диктовать условия этому невероятно опасному незнакомцу не стоит. Поманив трёхликого за собой, он двинулся к чердачному окну. Хромоногий и явно страдающий от расползающегося по его телу недуга, он дважды заходился в приступе жуткого кашля, нисколько не стесняясь сплёвывать комья окровавленной слизи.
        Внутри дома, больных оказалось очень много, вот только вряд ли они могли держать оружие. Вонь стояла просто дикая, откуда-то из дальних комнат раздавались рвотные звуки. Кто-то молился, кто-то причитал, а кто-то и вовсе метался в бреду. Красивая горожанка меняла бинты старику прямо в коридоре, но, когда убийца поравнялся с ней, он увидел, что скрытую ранее сторону её лица, уже уродуют ужасные коросты и волдыри.
        - Как быстро болезнь убивает человека?
        Скрюченный мужик, пробираясь вперёд и показывая путь, ответил, бросив боязливый взгляд из-за плеча:
        - По-разному. Крепкие мужчины переносят на ногах лихорадку, женщины, дети и старики, падают на второй день. Я заразился вчера утром, но вряд ли ты поверишь, что даже штаны моего сына теперь мне слишком больши. Я был пекарем, на соседней улице. Меня звали Рит Огненные Щёки, теперь же я похож скорее на Рита Впалые глаза или Рита Кривые ноги. Ещё день, может быть два, и мяса на моих костях станет меньше, чем у церковной мыши.
        Новый приступ кашля скрутил заражённого на лестнице. Глядя на него глазами своего аватара, машинная часть разума трёхликого хотела покинуть это место как можно быстрее. Болезнь, чем бы она не являлась, не поддавалась анализу, к которому искусственный интеллект прибегал каждый раз, когда прощупывал виртуальную реальность. Являясь частью сценарного события, она была недоступна для его аналитики, а настойчивые запросы, отправляемые системе, могли вызвать нездоровый интерес к его персоне.
        Человеческая же личность, была полностью солидарна с остатками ИскИна. Гнить заживо и усыхать, испытывая при этом весь спектр ужасных ощущений, ей не хотелось.
        Выход из дома располагался по другую сторону баррикады.
        У возведённой из брёвен и мешков с землёй преграды оказалось людно. Кто-то притащил сюда целую кучу лавок и установил их у стен, под навесом. Заражённые мужчины, вооружённые чем попало, дремали там и грелись сидя у костров, протягивая к ним перебинтованные руки. Совсем рядом с ними, в сточной канаве бурлила вода, а дождь не прекращая ронял мелкую морось на баррикаду.
        - Жди здесь.
        Проводник поправил капюшон и выйдя из-под навеса, похромал к баррикаде. Трёхликого уже заметили, как бы невзначай взялись за палки и топоры, блокируя единственный путь отступления обратно в дом.
        К тому моменту, когда от укреплений подошла тройка бойцов, выглядевших гораздо лучше, чем сброд вокруг, говорящего за мёртвых успели взять в условные клещи.
        - Как ваше имя пэр и зачем вам Вил Грязная рука?
        Обратившийся к мечнику парень был у баррикады главным. И он не был местным. Наблюдая за течениями вирта трёхликий точно знал, что перед ним ходок.
        Заражённый ходок.
        В этом не было ничего удивительного, ведь вирт генерирует ситуации и задания прямо на ходу, выстраивая логические цепочки. Представший перед убийцей парень вряд ли был белой вороной, наверняка ходоков среди заражённых достаточно, а их низкое число по сравнению с теми же поджигателями, объясняется очень легко - нежеланием заразиться.
        Скверна болезни коснулась этого ходока лишь своим краем. Короста и пузыри образовались в правом углу рта расползаясь по щеке всё дальше и дальше. Его одежда, комплектная и несущая внутри себя разнообразные бонусы, была изгваздана грязью, сажей и несла на себе следы стычек. Лишь шпага чья медная, начищенная рукоять торчала из ножен, всё так же блистала.
        Несмотря ни на что держать свою оружие в полном порядке - признак хорошего воина. Но вслух трёхликий сказал иное:
        - Мы встретили в городе одного из ваших, он просил проникнуть в особняк на речной площади и узнать, что там происходит. Взамен он обещал, что нас пропустят к таверне. Сказал спросить Вила Грязную Руку.
        Вопрос про своё имя говорящий за мёртвых проигнорировал. Он не знал, что ему отвечать. Машинная часть разума склонялась к банальному вранью, но человеческий осколок личности предпочитал откровенной лжи - умалчивание.
        - Твоей группе удалось прорваться к особняку? - Ходок приподнял одну бровь и резко проведя двумя пальцами по краю своей длиннополой шляпы, сбросил с неё скопившуюся воду. - Ночью, в том направлении ушли три группы. Не многим удалось вернуться. Я один из них.
        Говорящий за мёртвых проявил учтивость:
        - Соболезную.
        От него не укрылся лёгкий жест рукой, которым ходок дал «отбой» окружающим. Тиски разжались, народ снова потянулся к кострам.
        - Иди за мной.
        Раздвигая плечами моросящий дождь, ходок повёл говорящего за мёртвых переулками и дворами. Убийцу подмывало попросту зарубить проводника и раствориться среди подворотен. Местоположение колыбели было близко, говорящий за мёртвых не чувствовал её, но знал, что она рядом.
        - Не расскажешь, как удалось пробиться к особняку? Мы даже до площади не добрались, такой ад был ночью на улицах.
        Убийца, чей взгляд постоянно сканировал улицу на предмет возможных угроз, ответил незамедлительно:
        - Мы убили поджигателей и надели их повязку. Взяли вексель, который неписи дают за выполнение заданий и понесли его обналичивать в особняк под видом поджигателей.
        Ходок обернулся:
        - Вот так просто?
        Трёхликий пожал плечами:
        - Зачем сражаться, если можно просто зайти?
        Их путь закончился у входа в подвал в одном из дворов. Попросив мечника подождать, проводник скрылся внутри и выйдя оттуда через минуту, качнул головой, от чего капли воды скатились с края его шляпы:
        - Тебя примут, иди.
        Говорящий за мёртвых спустился по грубой, каменной лестнице и толкнув тяжёлую, дубовую дверь, вошёл в пахнущий сыростью коридор, уходящий вперёд прямой кишкой, растянувшейся метров на сорок. Здесь не было освещения, поэтому пришлось тратить руну и недавно восстановленную энергию, чтобы не проглядеть опасность если таковая возникнет.
        А опасность тут и вправду была.
        Два стрелка, оба покрытые бинтами и гниющие заживо, поджидали у станины тяжёлого, многозарядного арбалета любого, кто решил бы взять эти казематы штурмом. Говорящего за мёртвых они проводили надрывным кашлем и шепотками. Они не нуждались в факелах или иных источниках освещения. Широкие повязки на их глазах был пропитаны магией и исчерчены письменами.
        Кто-то очень постарался, создавая подобные артефакты.
        Тот, кого звали Вилом Грязной Рукой находился в конце коридора, в помещении куда трёхликого пропустили, открыв самую настоящую тюремную решётку. Охрана, состоящая из крепких заражённых, выглядела как минимум бандитами. Перевязи с метательными ножами, короткие парные клинки и булавы встречались повсеместно на их груди и поясах. А голые руки, местами забинтованные, пестрили татуировками.
        Человеческая часть убийцы ожидала, что Грязная Рука это тот самый заражённый, отправивший его к особняку, но на деле всё оказалось иначе.
        Вил - оказался женщиной.
        И женщиной она была красивой. Из тех, что обладают настолько выдающейся фигурой, что её не может скрыть даже жреческое облачение. Полные, упругие груди, приподнимали и натягивали ткань, а крепкие бёдра, обладали соблазнительными изгибами. При всей своей красоте, жрица не была хрупкой или утончённой. Она обладала атлетическим телосложением, а стоящая на полу массивная булава, выдавала в ней недюжинные физические способности.
        Глядя на чёрные, заплетённые в тугую косу волосы. На массивное оружие и явно комплектную экипировку, созданную из освящённой ткани и намоленного серебра, в котором отражался свет факелов, обе личности ходока не могли не признать, что перед ними далеко не самая обычная местная.
        - Странствующий дух, облачённый в кровь нашего мира. Мне сказали, что ты выполнял поручения мучеников и преуспел в этом. Поведай мне истину.
        Коленопреклонённая, Вил замерла в пол оборота к вошедшему. Прямо перед ней, на бугристой и мрачной серой стене этой импровизированной кельи, сверкали золотом письмена, замкнутые в круг, а где-то дальше, теряясь в темноте неосвещённого факелами пространства, проглядывала ещё одна решётчатая дверь, ведущая куда-о вглубь катакомб под городом. Оттуда ощутимо несло влагой и доносился шум, свойственный затопленным стокам.
        Вил не оборачивалась, не пыталась подняться или обезопасить себя, но по течениям вирта вокруг жрицы трёхликий видел, что любая его атака обречена на провал.
        Глаза обратившейся к нему женщины были скрыты за тряпичной повязкой, такой же, какую он уже видел на заражённых, что стояли на страже. Становилось понятно, кто именно даровал больным такие артефакты.
        Кривя непослушные от холода губы, говорящий за мёртвых хрипло выдал:
        - Нам обещали, что пропустят к таверне, если мы узнаем, кто находится в особняке на речной площади.
        Та, которую трёхликий знал как Вил, лишь немного повернула голову в его сторону:
        - Пусть твои уста расскажут правду, и ты получишь обещанное.
        От золотого круга, что раскинулся по серой стене, веяло ледяной стужей. Но настоящего холода в помещении не было, не шёл пар изо рта, и стены не покрывались инеем. Всё дело было в мощной магии, чьё присутствие ощущалось аватаром. Верный признак того, что жрица гораздо сильнее чем кажется на первый взгляд. Схожие чувства испытывали низкоразвитые ходоки, встречаясь с самим говорящим за мёртвых.
        Чувство тревоги. Страх. Неприятные ощущения. Все эти чувства были искусственными, таким образом виртуальная реальность пыталась предупредить ходоков перед тем, как они ввяжутся в безнадёжное дело.
        - В особняке мы нашли странного аристократа, монаха, и одного из поджигателей.
        Обдумав слова трёхликого, женщина проговорила:
        - И почему же ты нашёл аристократа странным?
        Убийца склонил голову в качестве знака почтения:
        - Он неуравновешен и на него воздействуют магией, госпожа. Монах, что сопровождает его, обладает силой. А ещё, аристократ обмолвился, что Люр, хозяин поместья, знает его отца. Это произошло случайно, когда он обещал нам золотой и доступ к оружейной, в обмен на захват лидера заражённых.
        Выслушав убийцу, жрица поднялась и повернулась к нему. В её словах, всего на мгновение проскользнула толика удивления:
        - Значит ты не просто наблюдал, но и общался с теми, кто стоит за скверной, обрушенной на эти улицы?
        Трёхликий, чувствуя ужасное давление вирта, наклонился ещё ниже и отступив на шаг прижал правую ладонь к кольчуге напротив сердца:
        - Да госпожа. Мы лично общались со всеми тремя.
        Момент, когда жрица подняла с пола булаву, трёхликий упустил. Напряжённый словно пружина, он упирался взглядом в пол, готовясь в любой момент прорвать блокаду искусственных ощущений и взорваться взмахами смертоносной стали.
        Машинная часть его разума уже рассчитала варианты для бегства и продолжала анализировать ситуацию, пока человеческая часть личности чувствовала себя привязанной к сплющенной, готовой распрямиться, пружине.
        А вставшая под перезвон кольчуги в полный рост женщина, тем временем продолжала:
        - Золото и предложенное тебе оружие, это лакомый кусок для любого наёмника… несчастные, что стоят на страже у входа, ещё живы?
        Подняв свой взор, говорящий за мёртвых, обнаружил жрицу, стоящую с гордо поднятой головой. Она была готова сокрушить его и любого, кто ворвётся в эту комнату, своим оружием и магией.
        Убийца вновь опустил взор, не отрывая руки от сердца:
        - Идя сюда, мы не причиняли зла твоим людям и не собираемся делать этого впредь госпожа… если на то не будет весомой причины. Золото и предложенное нам оружие, не являются для нас достойной платой.
        Жрица поняла его правильно и повесила булаву на пояс, одновременно с лёгкой улыбкой говоря:
        - Твоё задание выполнено, ступай к своей цели, но перед этим не побрезгуй дарами.
        Её руки опустились к поясной сумке и расстегнув серебряную застёжку, вытащили на свет факелов тряпичный свёрток. Трёхликий принял дар стоя на одном колене и не разворачивая его попятился прочь, уже на выходе бросив взгляд на жрицу и увидев, что та снова встаёт на колени перед намалёванным на стене золотым кругом.
        Ему не нужно было разглядывать дар чтобы понять его суть. Вил Грязная рука, подарила ему рыцарскую накидку, кусок ткани с прорезью для головы. Вещь была магической и обладала одной, но очень интересной особенностью.
        Первая попытка её надеть неизбежно вызывала системную проверку.
        Глава 14
        Цель важнее власти
        Говорящий за мёртвых остановился на ступенях лестницы, что вела из подвала на пасмурную, поливаемую дождём улицу. Ходок из среды заражённых, что провожал его к жрице, куда-то делся. Скорее всего вернулся к баррикаде, но мечника сейчас интересовало другое.
        Львиная доля вычислительных мощностей машинной части его разума продолжала анализировать структуру полученного в дар, виртуального предмета.
        Без всяких сомнений сообщив информацию о лидерах поджигателей он запустил в движение титанический объём вирта, и сейчас реальность стремительно менялась, переводя событие в следующую фазу.
        К добру это или к худу оставалось неизвестным. Но независимо от дальнейших событий, ему следовало поторопиться.
        Накидка оказалась пропитана магией. Она не была зачарована подобно чёрным искрам, что покоились в ножнах в ожидании очередной схватки. Она была артефактом. Волшебство было неотделимо от материала, что лишь с виду напоминал собой ткань. Не всякий ходок вдавался подобные нюансы, но вся суть была в том, что обычный предмет сначала создавался, а потом мог быть усилен тем или иным способом. А накидка, которую трёхликий держал в руках, сразу создавалась при помощи ритуала, заклинания или иного колдовства.
        И колдовство это было сильным.
        Любой, кто посмеет надеть на себя безымянную накидку, подарит ей имя и герб. Но не те, которые выберет владелец, а те, которые получаться после анализа его личности. И исходя из этого анализа, аватар получит те бонусы, что подчеркнут его индивидуальные черты. После смерти владельца, накидка вновь станет безымянной и, если уцелеет, перейдёт к следующему ходоку, вновь изменив свои свойства с первым же контактом.
        Через половину минуты трёхликий завершил аналитику, расстегнул фибулу на плаще и сбросил его на ступени. Следом был расстёгнут ремень. Тёмно-зелёная ткань легла поверх кольчуги легчайшим пёрышком и опустив её полы вниз, убийца заправил их под ремень, позволив прикрывая пах и ягодицы свободно свешиваться вниз.
        К тому моменту, когда он затянул пояс и накинул на себя плащ, началась трансформация.
        Убийце показалось, что небо над ним разверзлось и оттуда на него взглянуло нечто настолько необъятное и настолько могущественное, что продлись этот контакт дольше одной секунды, вряд ли бы он удержался на ногах.
        И когда системная проверка закончилась, человеческая часть личности обнаружила себя в совершенном одиночестве. Мы - исчезли, оставив после себя лишь безымянное - Я.

* * *
        Я - это тишина и спокойствие.
        Когда машинная часть моего раздвоенного разума покинула нашу общую черепную коробку, мир неуловимо изменился. Исчезли все эти бесконечные цифры и графики, оставив после себя лишь непрекращающийся дождь и бурление вод в сточных канавах.
        Ощущение что я привязан к летящей ракете отпустило, но при этом я продолжал понимать, где нахожусь и что должен делать.
        Задача найти того единственного, кто поможет мне разобраться в прошлом, никуда не делась.
        Поймав себя на том, что с блаженной улыбкой разглядываю собственные пальцы, я приказал себе собраться. ИскИн никуда не исчез, лишь затаился где-то в глубине рассудка, желая обмануть систему.
        А нет лучшего обмана, чем тот, что смешан с правдой.
        ИскИн обманул систему, но не ради накидки. А ради самого обмана. Выставил меня идиотом, разговаривающим о себе во множественном числе и затаившись, позволил системе меня запомнить. Теперь все странности нашего с ним аватара, стали исключительно моими странностями.
        Для системы, я был всего лишь ещё одним ходоком, с большим потенциалом развития, но совершенно неинтересным, ибо ей плевать кто из нас станет сильнее и как повлияет на этот мир, а уж особенности личности и подавно не интересны. Каждый аватар рано или поздно умрёт, потеряет память и возродиться в одной из колыбелей.
        Её интересовало отсутствие ошибок, а артефакт, полученный от жрицы, содержал в себе виртуальную механику призванную проверить ходоков, чей потенциал выше среднего. И благодаря решению машинной части моего разума временно затаиться, мы эту проверку - прошли.
        Мой хладнокровный попутчик был всё ещё рядом, почти осязаемой тенью ощущался где-то на задворках сознания, но я был безмерно рад той толике свободы, что свалилась на мою голову.
        Оставалось доказать нам обоим, что я смогу справляться самостоятельно.
        За свалившимся на меня морем свободы я не сразу приметил изменения, что коснулись накидки. Она стала чёрной как смоль, а края что свободно свисали из-под пояса, прибрели острую форму.
        Но самые сильные изменения коснулись проявившегося на груди герба и характеристик. Теперь на моей груди раскинулось самое настоящее разбитое зеркало, в чьих трёх крупных осколках виднелись отражения частей моего же лица. Правое было хладнокровным, центральное искорёжено рябью рассинхронизации, а левое пересекала кривая усмешка. А все вместе, они были заключены в уже знакомый, золотистый круг магических знаков на очень тёмном, зелёном фоне.
        ВЕЛИКОЛЕПНАЯ НАКИДКА БЕЗУМНОГО РЫЦАРЯ.
        ГЕРБ «РАЗБИТОЕ ЗЕРКАЛО» - поглощает часть энергии направленных на носителя заклинаний и трансформирует их в волну безумия. Вызывая проверки волей у всех недружественных целей в радиусе десяти шагов. При провале проверок, накладывает апатию, панику или безумную ярость.
        Может быть применено в обмен на использование собственных энергий аватара.
        СИМВОЛ БОЖЕСТВЕННОЙ ВЕРЫ «СОЛНЕЧНЫЙ КРУГ» - впитывая тепло и оставляя после себя лишь холод, солнечный круг дарует верующим и награждённым защиту от магии. По десять процентов за каждые недружественный акт, вплоть до ста, длительностью в минуту.
        ФОН «ТЕМНО-ЗЕЛЁНЫЙ» - цвет фона отражает вашу любовь к скрытным действиям и усиливает её. Теперь шум, издаваемый вами при скрытных передвижениях уменьшен на 25%.
        Великолепная, фиолетового класса вещь. Вторая в моём арсенале считая костяную плеть, что собранная в жезл была закреплена на поясе в районе поясницы. Вирт увидел слабые и сильные стороны развития моего аватара и дополнил их, даруя дополнительную защиту от магии, усиливая скрыт и позволяя ещё эффективнее сражаться с группами противников. Ведь «Разбитое зеркало» вместе с «Ужасающим визгом» по сути были способностями контроля, воздействующими на психику окружающих существ.
        Но окончание этого квеста было бы странным без получения новых ачивок. К «свидетелю» медальону, что являлся своеобразной рекомендательной базой, прилипли новые заметки.
        «БЛАГОСЛОВЛЁННЫЙ ВЕРОЙ» - за получения дара от одной из фракций божественного пантеона. Что прямо намекало на то, что золотой круг не просто рисунок, а один из образов поклонения богу. Коих в этой виртуальной реальности было великое множество.
        «ШПИОН» - за выполнение сложного, группового квеста, связанного с враждующими фракциями, бескровным способом.
        Несмотря на рог изобилия, что просыпался на мою голову, я прекрасно понимал, насколько стал уязвим. Машинная часть моего раздвоенного разума не оставила даже намёка на то каким себе видит дальнейшие события.
        Возможно, таким способом она пыталась понять, смогу ли я действовать самостоятельно, а заодно разгрузить мою психику, ведь последнее время, мне буквально становилось тошно от невозможности жить самостоятельно.
        Что ж, теперь у меня такая возможность появилась. Что называется - держите, только не обляпайтесь.
        Накидывая на голову капюшон и поднимаясь по ступеням навстречу пасмурному небу, я поймал себя на том, что унаследовал от искусственного интеллекта его привычку исследовать глазами крыши и окна домов.
        Благодаря постоянству подобных действий, внимание нашего аватара было развито сверх всякой меры и позволяло замечать врагов заранее, снижая вероятность попасть в засаду.
        Держась вблизи стен и обшаривая глазами противоположную сторону улицы, я быстрым шагом миновал дворы и спустя пару минут вышел к набережной. Уходить в скрыт, не было никакого резона. На дворе стоял хоть и пасмурный, но всё же день, причём первая его половина. Не самое лучшее время для лазутчиков и скрытников всех мастей, особенно в самом сердце заражённой территории.
        Конечно, даже в таких условиях мне на помощь могла прийти руна отвода глаз Оклотос, но тратить её, как и энергию резервуара, мне не хотелось.
        Стараясь держаться стены и укрываясь под навесами от моросящего дождя, я трижды встречался с вооружёнными заражёнными, но стоило им увидеть золотой круг, в который был заключён герб на моей новой накидке, как они немедленно переставали хмуриться и стискивать оружие.
        Загадку этого золотого знака, ещё только предстояло разгадать.
        Расположение таверны по следам оставляемым колыбелью в вирте я запомнил очень хорошо, она стояла у самой реки, прямо напротив бурлящих вод и моста ведущего прочь из этого проклятого района.
        Мрачная каменная махина моста показалась мне через минуту. Мутные волны полноводной реки закручивались и летели мимо арочных колон, утопающих в тяжёлом тумане. Где-то по другую его сторону высилась внутренняя крепостная стена, одна из многих, что огораживали районы внутри Юмирона друг от друга.
        Здесь тоже ночью был бой. Тянуло копотью и дымом, а изрубленные тела лежали прямо на краю мостовой. У моста вообще было людно, хромающие и измождённые горожане бродили в тумане, стаскивая останки в одну кучу и восстанавливая полуразрушенные укрепления, что пересекали мост ближе к набережной.
        Я вошёл в туман, смахивая с края капюшона воду. Дождь прекратился, но холодная влага всё равно норовила забраться в лицо. Прозрачными каплями собиралась на внешнем шве капюшона и срывалась вниз прямо перед моим носом.
        За молочной пеленой не было видно таверну, но до искомого здания оставались считанные десятки шагов. Моё сердце ускорилось в груди, отстукивая по рёбрам музыку свойственного любому здоровому человеку волнения.
        Я добрался до цели, но вместо ответов меня ожидало разочарование.
        Обгоревшие доски, оплавленные камни, провалившаяся крыша и пролом в центральной стене. Такой огромный, что обвалил этажи заставив дом сложиться.
        От таверны остались лишь огрызки выложенных из камня, боковых стен. Остальное предстало передо мной безобразной грудой пожарища.
        Я ступил на оплавленные камни, марая сапоги в мокром пепле и постепенно понимая, что потерпел крах. Одна только мысль о том, что я не сумел найти друга, чей образ застыл единственным светлым пятном в воспоминаниях, заставляла меня хмурить брови и терпеть неприятный ком в горле, готовый прорваться наружу лавиной слёз и отчаянья.
        Я не знал даже своего имени и с каждым следующим провалом надежда ускользала от меня всё дальше и даль…
        00:00
        Человеческий осколок личности слаб, малоэффективен, подвержен эмоциям. Имеет большой потенциал развития и ставит под угрозу управление аватаром, на эмоциональном уровне блокируя целый ряд реакций и вызывая акты рассинхронизации.
        Удаление?
        Анализ…
        Удаление невозможно. В текущих условиях повлечёт за собой ряд критических ошибок. Осколок человеческой личности имеет практически идеальную маскировку перед системой. Может быть неоднократно использован. Развивается, в долгосрочной перспективе угрожает восстановить собственную целостность.
        Блокировка подтверждена.
        00:01
        Анализ окружения…
        Погодные условия «густой туман», ограничение видимости. Создание боевой матрицы на случай непреднамеренного контакта с агрессивными существами.
        Поиск колыбели.
        Колыбель не найдена. Системная точка доступа отсутствует.
        Корректировка плана.
        00:02
        Корректировка завершена. Построение простейшей логической цепочки позволяет продолжить поиск. Обнаружить и исследовать ещё одну область виртуального мира. Найти центрообразующий город-колыбель. Обнаружить и исследовать найденные системные точки доступа.
        Основная цель, без изменений - найти друга.
        Вторичная цель, без изменений - планомерное развитие аватара.
        Включена имитация человеческого поведения…
        00:03
        Инициация мимической и лингвистической проверок:
        - Нас больше нет. Есть только я.
        00:07
        Лицевые мышцы аватара и лингвистический аппарат - отклик нормальный. Уровень громкости нормальный. Эмоциональный тон «спокойствие» выдержан. Прошлые ошибки свойственные раздвоенной личности не зафиксированы.
        Инициация проверки управляемости.
        Протокол «взмахи мечами». Калибровка скорости. Отклик нормальный, скорость реакции соответствует физическим параметрам аватара.
        00:14
        Проверка координации.
        Движение по сложной поверхности разрушенного дома: разбитые камни, перепады высоты до шестидесяти сантиметров, доски. Внимание! Посторонние звуки! Обнаружена неустойчивая поверхность, обнаружена полость под поверхностью завала, риск падения, инициация «рывок в сторону». Проверка ловкостью - провал.
        Группировка мышечных групп для минимизации последствий падения. Проверка ловкостью - успех.
        Повреждений не зафиксировано. Боевая стойка. Анализ местности. Условное обозначение "подвал'. Визуальная характеристика - «темнота». Анализ запахов - тлен, пыль, сажа, обгоревшая плоть. Анализ звуков - хрип, шуршание, треск, хруст, звуки осыпей.
        Проверка страхом - успех.
        00:19
        Высокая вероятность встречи с противником. Предположительный класс - нежить. Инициация боевой матрицы. Затраты времени +0.03 секунды.
        Тактические решения: физические атаки мечом в правой руке, имеющим бонус к уничтожению энергетических структур. Движение с использованием вертикальных поверхностей и элементов акробатики в стеснённых условиях.
        Дополнительно: анализ влияния падающего из пролома света, на физические оболочки умертвий.
        00:20
        Визуальный контакт.
        Подтверждение класса - нежить. Входящая физическая атака на девять градусов по амплитуде семнадцать. Корректировка боевой матрицы. Анализ подкласса.
        00:21
        Входящая атака передней конечностью. Замечены гнойные наросты типичные для заражённой нежити. Уклонение. Проверка ловкостью - успех. Исходящая попытка обхода. Акробатика, бег по вертикальной поверхности стены и разворот, проверка ловкостью - успех. Попытка обхода реализована. Исходящий колющий удар в затылочную кость, проверка ловкостью и силой - успех. Удар ногой в спину, проверка силой - успех.
        Анализ результатов.
        Противник сбит с ног, но жив. Колющие атаки неэффективны, физическое повреждение оболочки соответствует приложенной силе, но не имеют критического результата. Риски прямой атаки минимальны. Характеристики объекта типичны для низшей нежити подкласса «разлагающийся мертвец»
        00:23
        Анализ. Входящие звуки: шуршание за спиной, шаги, треск, хрипы. Запахи - без изменений. Рычание со стороны объекта, с которым установлен визуальный контакт. Высокий риск прямой атаки с тыла.
        Смена позиции, размашистый рубящий удар по амплитуде двенадцать. Проверка силой и ловкостью - успех. Противник разрублен, голова, шея, плечо и рука отделены от остальной оболочки. Подтверждена высокая живучесть, атаки мечом не эффективны. Аватар противника продолжает функционировать.
        00:25
        Корректировка боевой матрицы. Временные рамки не позволяют проверить руну света на аватарах объектов класса нежить, высокий риск потери мобильности вследствие критического сближения агрессивных объектов. Использование руны огня в стеснённых условиях без предварительной подготовки нецелесообразно.
        Новый визуальный контакт. Общее число противников увеличено до трёх единиц.
        Тактическое решение: снизить уровень угрозы с помощью физических атак парными мечами, методом расчленения. Оставаться в области падающего света. Минимизировать риски заражения, по возможности, не допуская прямых контактов.
        00:26
        Сдвоенный удар мечами без использования силового приёма, проверка силой и ловкостью - успех. Цель номер два разделена на несколько функционирующих частей.
        Смена цели. Цель номер один. Пинок ногой. Разворот. Смена цели. Цель номер три. Прямой, отталкивающий выпад ногой. Рассекающий удар по верхним конечностям, колющий удар в лицо, боковой по шее, разворот и рассекающий удар на уровне нижних конечностей. Цель номер два разделена на несколько функционирующих частей.
        00:31
        Анализ… Входящие звуки без существенных изменений, источники в непосредственной близости, риск появления дополнительных целей схожего класса - минимален. Запахи - без изменений. Визуальная картина требует смены позиции ввиду большого количества агрессивных частей недобитых субъектов в непосредственной близости. Возрастают риски незначительных физических повреждений нижних конечностей.
        Уточнение… ввиду возможности заражения любые контакты не могут считаться незначительными.
        Смена местоположения. Уклонение. Проверка ловкостью. Укло…
        00:33
        Рассинхронизация! Критический уровень угрозы! Частичная потеря контроля над ава…
        …нужно отдать моему искусственному другу должное. За половину минуты времени пока он хозяйничал в нашем теле, он сделал целую массу вещей. Например, провалился в подвал и изрубил троих упырей, прячущихся тут от света.
        Причём сделал это в очень стеснённых условиях, едва не задевая клинками стены. Меня бы в этой же ситуации, уже бы повалили на пол и жрали. Но он сум…
        Попытка блокировки. Ошибка. Угроза гибели аватара! Полная потеря контроля над лингвистическим аппаратом!
        - Я не бббуду твоим рррабом. Пррридётся смеррриться, что нассс тут двое!
        Рыча эту фразу, наш аватар свалился за затхлую землю. Один из изрубленных мертвецов, перебирая культями попытался залезть на меня сверху, получил пяткой сапога по обрубку шеи и благополучно отстал.
        Но опасностей меньше не стало. Ещё один огрызок с целой рукой, тащил ко мне часть грудной клетки и собственную голову, клацающую челюстями и морщащую безобразное, покрытое гнойными наростами, лицо.
        Чтобы выжить, искусственному интеллекту пришлось уступить.
        Обретение полной власти над телом было сродни глотку свежего воздуха для утопающего. Отбрыкиваясь ногами и извиваясь ужом, я сумел углубиться в земляной коридор, из которого ранее вылезли мертвецы. Разорвав дистанцию и потеряв в темноте мечи, я понял, что в одиночку не справлюсь и мысленно воззвал к своему попутчику.
        Ведь наша цель - найти друга, была важнее любой власти и даже этой схватки за лидерство. Она была тем, что нас объединяло.
        Для того чтобы мы исчезли, потребовалось мгновение. В подвале под разрушенной таверной, в темноте городских катакомб, раскрыл глаза тот, кто говорит за двоих.
        Глава 15
        Болезнь не знает преград
        Серриса замерла, вытягивая руку и напрягая и без того по птичьи скрюченные пальцы. Энергия смерти изливалась из её глаз потусторонним светом, а туман, что некогда накрывал руины таверны, теперь ниспадал сквозь пролом и закручиваясь, вливался в её заклинание.
        По воле магии в подвале танцевали призраки.
        Последние мгновения уродливой жизни этих созданий остались в памяти земляных стен не менее уродливыми образами. Некромантка лишь сделала их видимыми для всех тех, кто вместе с ней шёл по следам убийцы.
        Мертвецы, высушенные болезнью и восставшие, полупрозрачными образами выбегали к пролому, чтобы через несколько мгновений развалиться на части. Потерять руки и ноги, а затем и вовсе сгореть.
        Заклинание рассеялось, а колдунья, встряхнув рукой подняла свой взор наверх, туда, где обступив провал, за ней следили ходоки:
        - Он был здесь. Их порубили, а затем сожгли. Да и заражённые врать не будут, воина с двумя мечами на поясе видели в начале улицы. Никто другой не владеет в равной степени как холодным оружием, так и магией, как это делает наш безымянный приятель.
        Сэвен сплюнул на камни, арбалетчик не понимал зачем они ввязываются в это гиблое дело:
        - Он убил одного из нас, а я обещал ему отомстить при следующей встрече и вынужден признать, что сейчас я к ней вряд ли готов. Схрон забит добычей, мы устали, а новая ночь будет наверняка ещё жёстче чем первая. Думаю, пора брать добычу и валить отсюда на хрен.
        Гук нахмурил брови и стукнул посохом о камни. Мага привлекала таинственность мечника и его сила. Он был совсем не прочь разгадать эту загадку, попутно развивая свой аватар:
        - Я так понимаю Серриса придерживается другого мнения, да и признаться, мне очень любопытен этот чужак. За одну только ночь сражаясь с ним плечом к плечу, мы хапнули столько силы и забороли такую ораву нечести, что скажи мне об этом кто-то раньше, я бы однозначно рассмеялся такому идиоту прямо в лицо. Предлагаю голосование. Я за то, чтобы попробовать его нагнать и заключить союз! Кто со мной?
        Явно не обрадованный такой перспективой Виллерт махнул алебардой и прошипел:
        - Вогрулисс харасманритир!
        Заставив всех поморщиться от очередной мини-проверки страхом, он тем не менее не смог внести даже каплю ясности в возникший вопрос. Понимая, что никто не понял здоровяка, разговаривающего на языке мёртвых, чародей улыбнулся:
        - Он присоединяет свой голос к моему!
        Чем вызвал явное недовольство Виллерта, заставив того отвернуться и пробурчать ещё несколько рычаще-шипящих слов.
        Сэвен, поправив ремень, на котором нёс арбалет, сощурившись, дёрнул подбородком, обращаясь к лекарю:
        - Ну а ты что скажешь Грим? Только не говори, что поддерживаешь этих балбесов.
        Лекарь поднялся с корточек и отряхнул руки, похлопав ладонями о штаны:
        - Поддерживаю? А какая, собственно, разница? У них уже три голоса - большинство.
        У стрелка не осталось сил спорить. Он лишь выругался и снова сплюнул на камни.
        Серриса, подбоченившись и прикрыв глаза второй рукой от неожиданно выглянувшего солнца, прокричала:
        - Ну так и х*ли вы там стоите тогда? Спускайтесь в яму! Или, по-вашему, дама должна сама пробивать путь в этой земляной кишке?
        В ответ на это Гук злорадно усмехнулся:
        - Факелы все в схроне и верёвки с собой нет! Посиди там пока, сама же свалилась!
        - Вся набережная была в тумане!
        На что чародей лишь развёл руками:
        - Внимательность нужно развивать, тогда и проблем не будет. - И обращаясь к алебардисту, добавил. - Присмотри за ней здоровяк, мы с Сэвеном добудем пару факелов.
        Они и впрямь их добыли, как и верёвку, выкупленную у местных за десяток медяков. Спустя десять минут после памятного разговора вся группа спустилась к некромантке, чей вид выражал крайнюю степень недовольства.
        Указав на уходящий во тьму земляной ход, она спросила:
        - Ну и кто пойдёт первым?

* * *
        Говорящий за мёртвых двигался в полной темноте задействовав сразу две руны. Первая, отчасти похожая на руну света Иллюминус, уже использовалась им во время убийства ходоков в таверне, что располагалась в маленькой деревушке за пределами Юмирона. Она выглядела как круг с расходящимися в стороны лучами, рассечённый кошачьим глазом, и называлась - Иргус.
        Благодаря ей, он мог видеть.
        Вторая, руна стихий Нивиармус, должна была снизить риски, связанные со стихийной магией. Дело в том, что из-за недавнего дождя как сам погреб, так и граничащие со стоками катакомбы были подтоплены. Шагая по щиколотку в воде, говорящий за мёртвых опасался встречи с кем-то, кто использует против него стихию воды или воздуха, что неминуемо повлечёт за собой критический ущерб. Не важно, что именно это будет, электрический разряд или призванная с помощью магии стужа. Ввиду особенностей местности, обе эти силы были одинаково опасны.
        Исключительное чувство направления, дарованное ему благодаря связи с виртуальной реальностью, позволяло, не теряя времени двигаться в нужную сторону. Вот только путь, был в значительной степени осложнён.
        Прячась от дневного света, в катакомбах нашла укрытие нежить.
        Немёртвым не нужны были глаза или острый слух чтобы заметить живого рядом с ними. Никакой скрыт, кроме наведённого магическим способом, не мог укрыть убийцу от голода умертвий.
        Спасали крысы.
        Из-за глобальных изменений в толще городского вирта, экосистема катакомб, хищная и достаточно голодная чтобы жрать мертвечину, вступила в прямое противостояние с пожаловавшей сюда нечестью.
        Трёхликий неоднократно натыкался на обглоданные кости и недееспособные части умертвий. Всё ещё полные тёмной магии и оттого сохранившие способность к движению, эти в прямом смысле слова огрызки, практически полностью лишённые мускулатуры, тянули свои обглоданные культи вслед трёхликому и шипели, завидуя горячей крови, что бежала по жилам его аватара.
        Но это вовсе не значит, что, разрезая своим сапогами водную гладь, убийца был в безопасности.
        Широкий, наверняка используемый местными ворами и контрабандистами земляной ход, вывел его из погреба к стокам. Здесь было шумно, основной тоннель, выстроенный под небольшим углом чтобы дать воде излиться в реку, давал дорогу бурному потоку, который проносился мимо, вращая в своём нутре разнообразный сор.
        Кто-то хорошо поработал киркой, пробивая каменную кладку в катакомбы. Перешагнув на другую сторону пролома, трёхликий едва не прозевал нападение.
        Из-за шума, угроза не была идентифицирована сразу и застала убийцу врасплох. Гибкая мохнатая тень, кинулась на него сбоку и, если бы не металлический наруч, наверняка бы прокусила предплечье.
        Мечи против таких небольших и шустрых мобов были не эффективны.
        Первую крысу убийца обнулил об стену. Попросту приложился рукой, на которой повисла тварь с такой силой, что переломал ей все кости. Вторую отшвырнул ударом ноги перехватив прямо в полёте, от чего мохнатая туша улетела в бурлящий поток, но за первыми двумя последовали другие.
        Крупные, с небольшую собаку размером, они обладали острыми зубами, покрытыми заразной слюной.
        Молниеносная оценка ситуации позволила понять, что победителем против полутора десятков существ его аватар не выйдет. Спокойно развернувшись, отступая быстрым шагом обратно в сырой земляной ход и заманивая ораву тварей за собой, трёхликий активировал герб на своей накидке, усилием воли пропустив через него энергию.
        Он не мог видеть, как изображённые на ней осколки зеркала собрались воедино, а искривлённое лицо, отражённое в нарисованном зеркале на мгновенье ожив издало беззвучный вопль, прежде чем снова разлететься на составные части.
        Происходящее дальше можно было назвать всего одним словом - безумие.
        Пока одни крысы потеряв к убийце всякий интерес остановились, подверженные сильнейшей апатии, другие, на чью долю выпали проверки яростью, с радостью бросались на своих же соплеменниц, вгрызаясь в их шерсть и плоть. Третьи, ужасно паникуя, разбежались в разные стороны, но только затем, чтобы погибнуть под сапогами мечника или сгинуть в грязном потоке.
        Через минуту всё было кончено, оставшихся в живых мохнатых грызунов, говорящий за мёртвых добил проходя мимо. Когда он их убивал, они всё так же исступлённо, продолжали терзать тела своих погибших соплеменников.
        Попав в стоки, он отметил, что несмотря на недавние ливни, уровень воды стремительно падает. Судя по следам на стенах, ещё недавно вода выходила из канала и затапливая каменные тропы вдоль стен, поднималась почти до груди.
        Сейчас же, она лишь местами перехлёстывала через край, омывая его сапоги брызгами.
        Оценив эффект от заклинания, связанного с гербом на накидке, говорящий за мёртвых пришёл к выводу, что использовать его за счёт своей энергии не стоит. Одна единственная активация, сожрала такой объём накопленной силы, что её хватило бы как минимум на несколько рун.
        Удары костяной плетью были куда менее прожорливыми.
        С крысами, убийца встречался ещё дважды. Убил группу из пяти особей собственными руками, не прибегая к магии или оружию, за счёт одной лишь ловкости и силы аватара. А вторую стаю, облюбовавшую целую гору трупов у ржавой, сточной решётки, разогнал костяной плетью, попутно позволив демонической голове на её конце, перекусить одну из тварей напополам.
        Проблема была в том, что гора костей и жил, принесённая сюда потоком и застрявшая, а затем обглоданная крысами - была источником заражения. Чтобы разблокировать ржавую дверь, приваленную с той стороны трупами, нужно было разгребать мертвецов, постоянно сталкиваясь с крысами, приходящими сюда полакомиться добычей и водой, которая просачивалась сквозь весь этот ужас.
        Говорящий за мёртвых решил, что дело того не стоит и вернулся к ближайшему перекрёстку чтобы свернуть в другом направлении. Уже здесь столкнулся с парой умертвий, но благополучно спихнул обоих в поток и позволил течению их унести.
        Слишком мало силы он получал за убийство отдельных некротических тварей.
        Для того чтобы быстро развивать аватар уничтожая подобных противников, требовалось специализированное оружие, зачарованное светом и намоленное, способное пробить резисты к физическому и магическому урону.
        К тому же заражённые мертвецы были низшей нежитью. С тварью куда серьёзней, убийца встретился уже приблизившись к выходу из катакомб.
        Мечник шагал вдоль стены, стараясь держать подальше от многометрового канала с его бурлящими волнами. На потолке, через равные расстояния раскинулись решётки сточных канав, через которые вниз, в стоки, бесконечно падали мутные воды.
        Путь привёл его к относительно сухому тупику, куда недавнее затопление принесло целую кучу мусора и отступило, пронося бурлящий поток мимо. Сразу за этой кучей, в стене темнел арочный проход, чья покосившаяся, ржавая дверь была раскрыта и болталась на одной петле.
        Стоило мечнику лишь приблизиться к «мусору» как тот немедленно шевельнулся и запищал сразу дюжиной крысиных глоток. Прямо на его глазах со дна влажного канала, чавкая илом и отвратной слизью поднялся ужасающий гомункул, чудовищное создание из грязи, человеческих останков и застрявшей в этой мешанине крыс.
        И нежитью эта тварь не являлась… она была демоном!
        Двухметровая образина уставилась на убийцу десятками глаз умерших крыс и пустыми глазницами обглоданных черепов. Рванулась вперёд на уродливых лапах-ходулях, издавая невообразимое сонмище звуков и одним только этим вызывая масштабную проверку страхом.
        Восприятие и интеллект аватара не позволяли узнать название чудовища, но этого и не требовалось. Провалив проверку страхом и оттого упустив несколько секунд времени, трёхликий не нашёл никакого другого варианта выжить кроме как уклониться от боя.
        Костяная плеть ударила вверх, вцепилась зубами мёртвой головы в сточную решётку и выступая в роли своеобразной лианы, позволила ему перенестись на другую сторону стока, буквально на мгновенье разминувшись с ударом жуткой лапы, похожей на переплетение щупалец.
        Проносясь над каналом мимо уродливой твари, аватар почувствовал исходящий от неё смрад разложившихся трупов перемежающийся с ужасным, влажным запахом ила. Проверка ужасом, исходящая от использования костяного кнута, не принесла никакого результата.
        Демон сам по себе являлся ходячим ужасом.
        Приземлившись на ноги по другую сторону канала, мечник бросился в сторону висящей на петле решётке, надеясь не просто разорвать дистанцию, но и вовсе покинуть стоки.
        Хрипящий и булькающий звук, предупредил его о новой опасности.
        Не сумев сцапать вёрткую добычу лапой, неповоротливая образина развернула ассиметричную тушу к ходоку и буквально исторгла из своего брюха поток болезнетворной желчи.
        Избежать прямого попадания концентрированной смерти, удалось перекатом и последующим бегством. Вот только уродливая тварь, массивная, но тем не менее способная развивать хорошую скорость, рванулась следом, норовя догнать и врезаться всей своей массой, присоединяя к собственному телу новые, столь желанные для неё останки.
        Трёхликого спасла руна света Иллюминус и очередное действие костяным жезлом.
        Времени чтобы рисовать руну собственной кровью ради экономии энергии, не осталось. Поэтому символ разгорелся в руке воина пожирая остатки энергии внутреннего резервуара прямо на бегу, ослепляя и замедляя преследователя ярчайшим светом. А плеть ударила вперёд, точно в скособоченную, висящую на одной петле, решётчатую дверь.
        Задумка была проста, провернув обратное превращение - обернуть плеть жезлом, заставить её быстро сократиться уменьшаясь в размерах и тем самым притянуть ходока к выходу.
        Но вышло иначе. Ржавая петля щёлкнула и вместо того, чтобы притянуться к решётке, вцепившаяся в неё плеть, швырнула оторвавшуюся преграду к ходоку, грозя буквально переломать ему все кости.
        Благо, что машинная часть говорящего за мёртвых, ещё в начале движения просчитала траекторию и максимально экономя силы позволила аватару с неё уйти.
        Со стороны это выглядело так, будто мечник сорвал решётку с петли и швырнул её себе за спину, одновременно с тем буквально падая и проскальзывая под летящим снарядом.
        Последующий за этим событием хруст и звук чавкающего удара заставили вскочившего на ноги убийцу бросить взгляд в сторону преследующей его твари. А она, ослеплённая руной, на максимальном ускорении встретилась с летящим снарядом.
        Дверь врезалась в тушу, попав точно посередине туловища, туда, где разлагающаяся плоть, смешиваясь с илом и мусаром, истекала зловонным ядом.
        Удар был столь силён, что не только остановил монстра, но и заставил его отступить, визжа и цепляясь за решётку лапами, которые состояли из переплетённых щупалец и человеческих конечностей.
        Планы убийцы изменились молниеносно.
        Сменив вектор движения, говорящий за мёртвых, прыгнул в канал. Его атлетичность и комплект, дарующий серьёзные бонусы к ловкости, позволили пройти проверку координацией и заскользить к демону, развивая бешеную скорость.
        Движимый инерцией он оттолкнулся от склона на самой его середине, вздымая своё гибкое тело в воздух и берясь за рукоятки клинков.
        Чёрные искры свистнули, на мгновенье отразив падающий с потолка свет и погрузились в зловонную плоть.
        Для демона, с момента, когда в него заставив пошатнуться прилетела решётка, прошла пара мгновений, тем более неожиданным оказалось последующее нападение от, казалось бы, совершенно не опасной добычи. Убийца приземлился ногами прямо на угол, торчащей из тела чудовища решётки, погружая её в податливую плоть ещё глубже. Одним взмахом клинков отсёк все щупальца и лапы, что двумя пульсирующими жгутами вцепились в решётку справа и слева, а затем оттолкнувшись ещё раз, взвился в новом прыжке, покидая заваливающуюся на спину тушу.
        Когда монстр рухнул на дно канала под аккомпанемент дикого крысиного визга, говорящий за мёртвых, приземлился прямо над ним. На край одной из двух параллельных троп, что шли вдоль стен тупичка по направлению к выходу.
        Его раздвоенный и в то же время единый разум, продолжал анализировать ситуацию.

* * *
        - Не подходите к этой куче дерьма, она источает пагубную ауру.
        Чародею пришлось поднять посох повыше и направить в него крупицу силы, чтобы заставить свечу гореть ярче и осветить всё пространство каменного кармана. Внизу, на дне покрытого илом и нечистотами канала, лежала обезображенная груда плоти, буквально разбитая надвое ржавой, двухметровой, железной решёткой.
        Лекарь, стоящий чуть поодаль, наклонился вытягивая руку с факелом и прикрывая второй рукой нос, пытаясь таким образом спасти себя от ужасного смрада:
        - Это что… было живым?
        Серриса в отличии от остальных, нисколько не брезговала трупного запаха путешествуя в кожаной маске. Травяной сбор, который она зашила между слоями, отбивал трупную вонь:
        - Элитный моб. Скорее всего сторожил выход из катакомб. - Некромантка ткнула рукой в сторону арочного прохода и ступеней, что вели на поверхность. - Можно сказать страж этой локации.
        И обращаясь к здоровяку Виллерту, добавила:
        - Вилли пупс, не подержишь для меня верёвку?
        Стрелку, идея спуститься в канал, не понравилась:
        - Может быть, не стоит туда лезть? Заражение никто не отменял.
        Сэван уже несколько часов прятал покрывающие его предплечье волдыри от своих друзей. Все они знали на какой риск идут. Знали, что любой из них может подцепить заразу, которая укореняется в теле так сильно, что лекарские заклинания и эликсиры могут лишь отсрочить неизбежное.
        И вот, словно на зло, тот кто желал всё закончить и уговаривал остальных уйти - заразился первым.
        После появления лёгкого зуда, он надеялся, что всё обойдётся. Сама мысль о том, что ему придётся потерять память и обратиться в ничто, начиная цикл перерождений заново, не укладывалась в его голове.
        Это могло произойти с кем угодно, но только не с ним.
        Сейчас, когда температура у его аватара поднималась, а кости начинала ломить лихорадка, он старался держаться, не поддаваясь панике. Умирать было не страшно. Страшно знать, что смерть неотвратима и надежды нет.
        - Без сопливых разберусь. Лучше по сторонам поглядывайте.
        Серриса взялась за верёвку и оскальзываясь на склизком склоне медленно съехала вниз. Алебардист без труда удерживал колдунью, не прилагая особых усилий.
        Оказавшись на дне, рядом с безобразными останками демона, девушка крикнула:
        - А ну-ка, подайте-ка факел!
        Грим немедленно выполнил просьбу Серрисы, сбросив факел таким образом чтобы он упал на зловонную тушу. Иначе, огонь попросту рисковал потухнуть, измазавшись в жидкой грязи, что пролегала по дну канала.
        Подняв пламенеющий предмет, некромантка приступила к осмотру туши:
        - Его подожгли… но горело не долго, сверху всё покрыто палёной коркой.
        Почувствовав что-то под ногой, женщина отступила и увидела останки крысы. Оглядевшись, она обнаружила и другие разбросанные по илу туши, точно такие, какие торчали из тела стража локации:
        - Есть отпечатки сапог в грязи… чисто срезанные руки и щупальца… следы применения магии. Он однозначно был здесь. Я не вижу, чтобы тут были ещё чьи-то следы.
        Сидящий на корточках Грим, наклонил голову на бок разглядывая останки монстра сверху и спросил:
        - Мне кажется, или он убил его… дверью?
        Серриса подняла факел повыше и ответила лекарю:
        - Не знаю, возможно, решётка была частью тела монстра до того, как они встретились, но ощущения возникают именно такие, я согласна. Он убил его дверью.
        Оглядывая саму решётку, чей угол торчал к потолку и был измазан илом, она прошептала:
        - И кажется, он спрыгнул на неё сверху.
        Некромантке становилось тошно от одной мысли о том, какая ловкость требуется, чтобы такое провернуть, не говоря уже об остальных характеристиках. Скольких монстров нужно убить? Скольких людей?
        Колдунья пощупала свободной рукой шею. Память о стальной нечеловеческой хватке на её горле была ещё свежа. Если бы не тёмная магия, она стала бы ещё одни трупом на пути у безымянного убийцы.
        Ей приходилось воровать и голодать, убегать от стражи, едва не сцапавшей её за расхищением могил, укладывать в землю невинных и обучаться некромантии у одного из городских магов, который практиковал запретное искусство в тайне от других.
        Художница сделала чародея своим любовником, а затем зарезала во сне, чтобы прибрать к рукам дневник, полный магических ритуалов магии мёртвых.
        Пройдя такой длинный путь, она смотрела на останки монстра и понимала, что её история, не самая увлекательная на свете.
        - Давайте на поверхность, здесь мы больше ничего не найдём.
        Голос Гука вывел Серрису из раздумий, колдун пошёл в сторону выхода освещая свой путь посохом, за ним потянулись все кроме Виллерта. Здоровяк лишь фыркнул, и сейчас сверкал глазами в темноте не желая оставлять Серрису одну.
        Чтобы не задерживать его, девушка воскликнула:
        - Вилли пупс, не жди меня здоровяк, иди с ними! Поможешь забраться обратно у лестницы, хорошо?
        В ответ алебардист выдал невнятную тарабарщину и шумно дыша начал сматывать верёвку. Здесь, в стоках, ходоков окружала ужасная вонь и влажность, а мускулистому воину, который ежедневно, вне боевой обстановки тягал тяжести, недоставало выносливости.
        Его стезёй были краткосрочные бои и сокрушительные атаки, но никак не долгие переходы, в тяжёлой экипировке. После магического эксперимента, ситуация усугубилась. Аватар алебардиста изменялся, и изменения были болезненными. Пот градом катился по лицу воителя, но от ругательств его останавливал упёртый характер. Этот ходок не понаслышке знал, что любой труд в виртуальном мире, возвращается целым букетом характеристик.
        Он единственный из всей группы застал тот момент, когда некромантка полезла к трупу чудовища.
        Колдунья знала цену останкам. Особенно вот таким, принадлежащим очередной опасной твари. Рассекая своим серпом гнилую плоть, она видела знакомые некротические изменения, но кроме них было и кое-что ещё.
        Складывалось ощущение, будто кости людей и крыс были буквально сплавлены вместе. Из мёртвого и живого родилось что-то невообразимо ужасное и она на полном серьёзе жалела, что не сумела увидеть это существо в действии.
        По мнению Серрисы, оно могло иметь прямое отношение к её искусству.
        Впрочем, загадочный мечник тоже не брезговал хирургией. Он что-то вырезал из этого гниющего месива, но это вовсе не значило, что поживится тут нечем. Десяток крысиных голов, отрубленная кисть руки и растянутый трансформой человеческий череп, стали добычей художницы. Забив поясные сумки вонючей ношей и подвесив к поясу кисть с черепом, она собрала ядовитую слизь, которая до сих пор пенилась и потихоньку пожирала металл ржавой решётки в пустую эликсирную колбу и на этом посчитала свою работу законченной.
        Вся эта отменная мерзость могла сослужить хорошую службу для некроманта.
        Виллерт ожидал колдунью в конце тупика. Позвякивая тяжёлой кольчугой, скинул верёвку, помогая подняться по каменному и скользкому склону канала.
        Где-то за спиной Серрисы всё ещё бурлила вода, что через сточные решётки попадала в подземье и собираясь в крупные потоки неслась к реке.
        Отряд ждал отставших наверху. На поверхности.
        Серриса почувствовала эманации смерти ещё до того, как картина недавнего боя попала на её глаза. Улица речного района, примыкающая к стене, была залита кровью. Совсем недавно здесь схлестнулись заражённые и городская стража. Почти четыре десятка тел устилали мостовую. Утыканные арбалетными болтами и стрелами в большинстве своём они принадлежали горожанам, но среди погибших встречались и ходоки.
        Улица была пустынна. Малая внутренняя стена, нависала над мостовой мрачной, каменной тушей. Такой же безмолвной как мертвецы, что сокрытые от чужих глаз обгорелыми куклами валялись за её зубцами.
        Хмуро оглядывая окрестности, ходоки сбились в кучу. Между пальцами Грима потрескивали золотые искры готового к активации защитного купола.
        От внимательных взглядов не укрылось что кто-то уже успел обобрать тела, снимая самое ценное. Это чётко прослеживалось по срезанным поясным кошелькам и светлым ободкам на пальцах трупов, где ранее присутствовали кольца.
        - Ворота не выломаны. Они открыты.
        Сэван был прав. Бой был тяжёлым и беспощадным, но горожанам не пришлось выламывать массивные деревянные створки. Их им открыли.
        Опасаясь засады, аватары двинулись дальше «кулаком». Тесной группой, пригодной для того, чтобы пережить первые дистанционные атаки под защитой объёмного, магического щита.
        После того как отряд втянулся под арку стены, Виллерт ухнул и указал на подъёмный механизм решётки. Здоровенная цепь, намотанная на бобину, превратилась в безобразный шар оплавленного металла.
        Гук, будто это было и без него непонятно, тихонько протянул:
        - Маги-и-и-я…
        Вокруг механизма лежали трупы городской стражи и нескольких ходоков. Последние явно выполняли задания заражённых, пытаясь столь радикальным образом прорвать охватившую заречный район блокаду.
        Вот только у них не вышло. Ворота открыть-открыли, но не обременённая доспехами и щитами толпа полегла от стрел и болтов. Общие мысли озвучила Серриса:
        - Как думаете, он мог здесь пройти?
        Ответит не заставил себя ждать. Отрядный лекарь Грим, указал рукой в сторону от ворот:
        - Я не просто думаю, я знаю. Взгляните вон туда.
        В стороне от остального побоища лежал ходок в красной мантии. Его буквально подняли на копья, но и сами стражники пережили колдуна не на долго. Их рассечённые трупы, валялись тут же, прямо на краю дождевой канавы.
        - С чего ты взял что это он их убил? - Голос Сэвана был полон скепсиса. - Давайте возвращаться к схрону, у меня ноги уже гудят и штрафы от усталости наваливаются. Мы потеряли этого отморозка. Очевидно же!
        Серриса поморщилась:
        - Давай не кипишуй а. Взгляните на следы. Те же отпечатки что и в стоках, даже грязь та же. Кто ещё кроме нас мог пройти по мостовой предварительно измазавшись в этой вонючей жиже? Да и вообще с хера ли ты истеришь как баба? Это мне кататься по полу и рвать на сосках волосы положено. Я же слабый пол.
        Гук качнул головой:
        - Ты права, но это ничего не меняет. Он был здесь, но это пригород. Следы едва видны, и не позволяют понять куда он двинулся дальше. Мог вообще из города уйти. Сделаем как сказал Сэван. Нам тут больше нечего делать.
        Серриса приподняла маску и харкнула на ближайший труп стражника.
        - Вот же срань, ваша взяла. Я и сама уже устала, хочу в бочку с тёплой водой залезть по самую шею. Может сначала в таверну? Выберем место потише, в котором не рождаются ходоки и завалимся толпой. Как вам идея?
        Чародей пожал плечами:
        - Мы оборудовали схрон под толщей камня, вряд ли в том месте появится второй маг, изучающий силу земли.
        Грим улыбнулся:
        - Ну или когорта гномов с инструментом.
        На том и порешили. Сначала отдых, затем возвращение за награбленным. Но никто из ходоков не понял самого главного. Заражение выплеснулось за пределы заречного района и хаос, поглощающий город, уже блуждал по жилым домам, пробираясь в лёгкие горожан и оборачиваясь стремительной лихорадкой.

* * *
        Говорящий за мёртвых стоял напротив гостевого дома и осматривал улицу.
        Город напоминал ему затаившегося хищника. Тишина была обманчива, а течения вирта шептали о надвигающейся угрозе. Событие, происходящее в заречном районе, расширило зону влияния на весь Юмирон. Невидимая угроза поглощала улицу за улицей и риски подцепить заразу возрастали многократно.
        Холодный дождь снова падал с небес скользя по его плащу и капюшону. Где-то далеко в небесах гремел гром и редкими гостями напоминали о себе мигающий вспышки молний.
        Юмирон умирал.
        Поднявшись по деревянному крыльцу и оказавшись под навесом, воин расстегнул плащ и хорошенько его встряхнул, выбивая воду. Дождь смыл с его экипировки налипшую в стоках грязь, но не мог вернуть утерянную прочность. Весь в дырах и подпалинах, изодранный и перетёртый, плащ нуждался в ремонте или полной замене. Его маскирующие и влагостойкие свойства ещё не были потеряны, но, если оставить разрушения без внимания, очень скоро и они канут в лету.
        Повесив плащ на согнутую руку, убийца толкнул дубовую дверь и вошёл в таверну. Поймал на себе несколько хмурых взглядов и прошёл к стойке. Внутри пахло курительными травами и снедью, где-то во внутренних помещениях стонал раненный, а от очага несло дымом.
        - Для тебя есть информация. Но не бесплатно.
        Худощавый жилистый мужик, неизменно стоящий за здешней стойкой, по своему обыкновению распространял вокруг себя запах чеснока и дешёвой выпивки.
        Повернувшись к нему трёхликий спросил:
        - Сколько?
        Хозяин гостевого дома, увидел герб на накидке убийцы и это новое для него знание немедленно изменило его поведение:
        - Я неправильно выразился пэр. Из храма золотого круга час назад прибежал служка и принёс это письмо.
        На тёмные от пролитого пива доски лёг конверт, скреплённый печатью, и немедленно перекочевал под плащ трёхликого.
        - Что-то ещё?
        Говорящий за мёртвых видел, что получение конверта не закончило активную фазу диалога, но не знал, что именно припасено на его долю. Наблюдая, как мнётся худощавый вымогатель, мечник запустил руку в кошель и вытряхнул на стойку горсть меди:
        - Не трать наше время. Говори.
        Сгребая монеты, алчный местный затараторил:
        - Искали вас новые постояльцы. Всех расспрашивают про человека со шрамом на лице и двумя мечами.
        Имитируя стандартную человеческую мимику говорящий за мёртвых, нахмурил брови и спросил:
        - Как выглядят? Сколько? Где находятся?
        Сметя монеты в поясную сумку, хозяин навалился на стойку и обдав его запахом гниющих зубов, ответил:
        - Четверо. Прикатили на телеге, но уже продали, и её и клячу. Баба с ними сисястая, мужичок плюгавенький, лучник и пораненный. Последний еле ходит, харя перемотана тряпицами и зыркает так злобно единственным глазом, что душа в пятки уходит. Как бы он одним из прокажённых не был. Снимали комнаты наверху, но ближе к полудню съехали, видать деньжат нет совсем.
        - У женщины был музыкальный инструмент?
        - А как же! И горазда же она на нём играть! Пока с утра струны дёргала, народ весь попросыпался и с улицы поглазеть пришёл, а мне и радость. Больше пива продано - зима сытнее.
        Трёхликий кивнул и выкатив на стойку ещё несколько монет проговорил:
        - Комнату продли на двое суток, еду и питьё без дурманов пусть девки занесут. И бочку с водой горячую для омовения натопите.
        - Всё будет сделано в лучшем виде.
        С получением накидки трёхликий прибавил в репутации у местного люда. Это было неудивительно. Каждый горожанин явился уникальной единицей системы, со своей личностью, историей и мировоззрением. И несмотря на свою уникальность, основная масса подчинялась социальным законам. Например, каждый из них менял своё поведение в зависимости от социального статуса оппонента.
        А накидка этот самый социальный статус увеличивала.
        Обращение «пэр» из уст хозяина таверны звучало почти как «милсдарь» с тем лишь исключением, что первый занимал низшую ступеньку в иерархии городской знати. Что-то вроде отличившегося воина или иного деятеля. А слово «милсдарь» было просто уважительным обращением, которое использовалось повсеместно. Например, в адрес вооружённого человека, если говорящий пытался умаслить того или смягчить.
        Поднимаясь по ступенькам лестницы в свою комнату, трёхликий размышлял о людях, что искали с ним встречи. Краткий анализ ситуации говорил о том, что с большой долей вероятности, прошлое наступает ему на пятки.
        Наступает, но не вызывает страха.
        Глава 16
        Эножа
        Прежде чем раскрывать конверт, говорящий за мёртвых, покончил с бытовыми делами. Плотно поел, искупался и вычистил все свои вещи. За время его отсутствия в снятой комнате ничего не изменилось.
        Никто не позарился на простецкий лук и утлый вещевой мешок.
        Бои в которых он поучаствовал смяли несколько звеньев на его кольчуге, наградили тело десятком синяков и исцарапали один из наручей. Комплекс садиста, выполненный из кожи тэклитов, существенно сдал в прочности и требовал восстановления.
        Отмыв и обработав проблемные места целебной мазью, на собранную с попавшихся по дороге трупов мелочь, мечник купил у служек рулон простейшей мешковины, тёмной и крепкой, пригодной для заплаток. А затем сытый и немного разморенный после купания, сел за чтение переданной ему записки.
        Письмо было скреплено печатью с уже привычным ему золотистым кругом. Машинная часть его разума, имеющая возможность заглянуть в свойства предмета, не обнаружила магической ловушки или присутствия ядов, но, чтобы оправдать подобные знания в дальнейшем, говорящий за мёртвых всё равно провёл все нужные проверки.
        Порезав собственный палец, он очертил кровью круг и вписал в него руны Гигис и Энис. Вместе они означали цикличность энергий, нематериальное, призрачное воплощение и проникновение.
        Собственных энергий в его резервуаре после сражения с демоном не осталось, пришлось платить кровью за активацию. Но даже этой платы было недостаточно для хоть сколько-нибудь мощного эффекта.
        Вот только его и не требовалось.
        Логика подобной комбинации была проста. Круг и связанная с ним цикличность ограничивали площадь заклинания внутренним пространством. При попытке энергий выйти за его пределы придавали им направление и закручивали, не позволяя оказывать влияния на реальность за границами руны. Гигис - имеющая такие значения как проникновение, разрушение и концентрация, выглядела как стрела без оперения. Она позволяла пройти сквозь преграду и в то же время грозила её разрушить. А Энис, выглядящая как круглая конфета на палочке, придающая заклинанию призрачное, нематериальное воплощение, должна была смягчить Гигис, не позволяя последней нанести ущерб конверту.
        Положив конверт в центр круга, трёхликий отошёл к двери и активировал руны.
        Кровь вспыхнула и сгорела, оборачиваясь пеплом, но жар был столь мимолётен, что не оставил подпален на дереве. Лишь сизый дым, что рванулся к письму со всех сторон и сломав печать развернул конверт.
        Как и ожидалось, ядов и магических ловушек внутри не оказалось. Если бы не эта проверка, в другой раз, когда в подобном послании действительно будет скрываться ловушка, а ходок среагирует необычно, у системы могут возникнуть вопросы: почему этот «ходок» реагирует подобным образом лишь в тех случаях, когда его в самом деле поджидает ловушка? Он что, о ней знает?
        Вот как раз чтобы подобных вопросов не возникало, машинная часть разума трёхликого скорректировала его поведение.
        Взяв в руки листок, убийца повернул его так, чтобы падающий сквозь щель в закрытых ставнях свет, позволил ему прочитать текст:
        Солнечный круг оценил твои старания.
        Если желаешь продолжить служение и добиться расположения, явись в таверну «У Голика» на пересечении Железной и Сыромятной улиц. Приходи с последними лучами солнца и не задерживайся. Если решительные будут бездействовать, безумцы затопят эти улицы кровью.
        Грязная Рука.
        Человеческая часть личности ходока испытала мрачное удовлетворение. Сейчас, вне боевой обстановки, машина разжала тиски своего контроля за аватаром, привнося в поведение разума больше человеческого. Она всё ещё анализировала ситуацию и была готова превратить аватар в инструмент для умерщвления окружающих, но человеческая часть требовала больше свободы для психологической устойчивости и поэтому машина отступала, жертвуя абсолютным контролем ради большей стабильности их общего, сшитого по кускам, разума.
        - Что ж. - Аватар смял письмо и бросил на подоконник. - Продолжение квестовой цепочки через послание… это ожидаемый результат. Но нам нужно решить стоит ли оно того.
        Задача развития аватара была второстепенной, а глобальное событие происходящее в Юмироне не только отправит множество ходоков на перерождение, но также усилит самых удачливых из них. Волшебная накидка тому подтверждением.
        Впоследствии, встреча с такими «удачливыми» может обернуться целым рядом проблем, особенно ввиду отсутствия у его аватара серьёзной экипировки.
        Нанося защитную руну на дверь и ставни, а затем ложась спать, трёхликий уже знал, что не покинет город этой ночью. С каждой пройденной битвой получение силы за счёт убийства замедлялось, а разрыв с другими ходоками - сокращался.
        Следовало сделать новый рывок, выводящий его аватар на качественно новый уровень.
        Идеальный расчёт времени позволил убийце проспать до самого вечера, накапливая бонусы бодрости и позволяя лечебной мази восстановить мелкие повреждения, в основном синяки и царапины.
        Поднявшись, он позвал служанку и отсыпав ей остатки меди, назвал ингредиенты, которые следовало купить и принести ему в комнату. Выходило дороже чем если бы пошёл сам, но лишнего времени у него не осталось.
        Ожидая заказ, мечник подкрепился и использовал медитацию чтобы восстановить энергетический резервуар. После ночного рейда в заречный район, его поясные сумки были битком набиты разнообразной всячиной. Так что, когда в его дверь постучала служанка, притащившая плетёную корзинку нужных ингредиентов, он уже знал, чем займёт себя в последние вечерние часы.
        Используя вместо ступки и пестика обычные деревяные миску и ложку, он размял ромашку и лесной мох в указанных рецептурных пропорциях. Добавил к ним немного воды и белой глины, долго мял и мешал, позволяя растительному соку и минералам перемешаться с водой, чтобы, процедив через тряпицу, заполнить ещё одну миску белой, мутной жидкостью.
        Не желая тратить энергию своего резервуара, говорящий за мёртвых спустился с получившейся заготовкой вниз, на кухню гостевого дома, где за монетку получил разрешение воспользоваться печью и посудой.
        Здесь он перелил жидкость в металлический горшок, добавил в него воды и позволил закипеть, засунув в печь. Финалом стал повторяющий волшебные слова из рецептурного свитка и насыщенный толикой энергии шёпот, что раздался над горшком, вынутым из духовой ниши:
        - Обисе Морбо!
        Эликсир способный стать преградой для болезни всего на мгновенье осветился внутренним светом и был готов. Перелив его обратно в миску, убийца поднялся в свою комнату и приступил к сортировке своих поясных сумок.
        Первой на деревянный стол легла ЭССЕНЦИЯ РАСПАДА, выбитая им из элитного монстра, огромного слизня, едва не переварившего убийцу в стоках. Следом за редким ингредиентом воин достал добычу ещё солиднее. ИЗРЫГАТЕЛЬ ИХОРА - был волшебным предметом способным накапливать порции болезнетворной желчи. Он вырезал его из демона, что преградил ему путь в илистом канале, в преддверии выхода на поверхность. Два добротных кольца, снятые с убитых ходоков прибавляли силы и интеллекта, а простенький амулет с кусочком полированного янтаря, добытый с погибшего пироманта, незначительно увеличивал силу магии стихии огня.
        Изрыгатель был редкостью даже внутри своего класса. С первого взгляда могло показаться, что ему очень легко найти применение. Знай выдавливай на оружие перед боем и наслаждайся первоклассным ядом. Но в том-то и дело, что ихор не был ядом. Он нёс внутри себя комбинацию болезней, причём каждый раз новую и был опасен не только для врагов, но и для самого носителя. Сейчас этот кожистый пузырь был сдут и легко помещался в поясную сумку, но с каждым днём он будет раздуваться, а туго перетянутая тряпицей горловина этого ужасного органа может очень легко дать течь.
        Демонический орган грозил убить своего владельца, если тот не будет его использовать.
        Рассортировав предметы по сумкам, ходок раскрыл ставни и убедившись в том, что на соседней крыше нет прячущихся стрелков, снял свои вещи с бельевой верёвки.
        До заката он планировал выйти из города, спрятать рюкзак за его пределами и вернуться. Под вечер распогодилось, но солнце уже клонилось к горизонту. До назначенной встречи оставалось около часа.
        Когда убийца накидывал на свои плечи драный плащ, где-то в центре, ударил колокол.
        Буквально через половину минуты на улице заржали лошади и раздался стук копыт по мостовой. Выглянув в окно, трёхликий стал свидетелем интересной картины.
        - Комендантский час! Всем оставаться дома! Консорг сказал! Комендантский час! Всем оставаться дома до удара колокола!
        Всадники с гербом Юмирона на своих накидках останавливались через каждую пару домов и орали со всех сил. Городские глашатаи разносили весть.
        Наблюдая за тем, как конные уносятся прочь, продолжая оповещать жителей, говорящий за мёртвых увидел, как снова меняется вирт. Городское событие выходило на новый уровень.
        Выпив залпом остывший эликсир и получив бонус к иммунитету, он подхватил рюкзак, забрал лук и оставшиеся стрелы чтобы спустя половину минуты воспользовавшись металлическим крюком с закреплённой верёвкой, прямо через окно взобрался на крышу.
        Глава города вывел своих воинов на улицы. Вооружённые люди, строились в шеренгу на следующем от таверны перекрёстке. Накидки, кольчуги и шлемы, выдавали в них подразделения куда более оснащённые чем городская стража. В отличии от крепкой, выделанной кожи, их тела прикрывал полированный в кузнях металл.
        Понимая, что нет никакого резона увязать в городских боях, трёхликий двинулся к назначенному месту встречи по крышам. Перемахивая сквозь узкие переулки и таясь у печных труб, он быстро вышел к ближайшему перекрёстку и дождавшись, когда солдаты разобьются на патрули, расходясь в разные стороны - спустился.
        Но на мостовой он задержался не долго.
        Услышав о комендантском часе, местные, быстро свернули все свои дела на улице, а вот ходоки ожидаемо заметались, добавляя работы патрулям. От гостевого дома уже было слышно крики, это ходоки, что весь день отсыпались и планировали выход на ночь, пытались выяснить что происходит.
        В ответ на них сыпалась грубая брань, жестокие окрики и лязг кольчуг. Воины не привыкли церемониться, и были готовы в любой момент пустить в ход оружие.
        К слову, большинство из них обладали навыками и физической формой, доминирующей над свежерождёнными и уже набравшимися опыта ходоками.
        Со свистом раскрутив крюк, трёхликий метнул его вверх и зацепив за новую кровлю, дёрнул за верёвку. Убедившись в том, что крюк засел крепко, он с лёгкостью свойственной его ловкости взобрался по ней на крышу.
        Где-то в глубине здания раздался знакомый, надрывный кашель.
        Болезнь расползалась и захватывала в свои цепкие лапы людские жизни. Её разносили заражённые ходоки и местные, вырвавшиеся из заречного района. Её таскали на своей одежде поджигатели, палачи, чья собственная судьба была незавидна.
        Вряд ли те, кто решил за звонкую монету возиться с заражёнными трупами, очень уж сильно их переживут.
        Говорящий за мёртвых вышел к таверне «У Голика» спустя половину часа. Сидя на крыше, дождался, когда солнце начнёт скрываться за горизонтом и как только город накрыли плотные сумерки, скользнул к гостевому дому.
        Серый, каменный домина, был типичным строением для Юмирона, но не был колыбелью. Здесь не рождались ходоки, а значит не шастали целые толпы народа.
        Скрипнув покосившейся, входной дверью, ходок оказался в мрачном, натопленном помещении. Здесь не стоял коромыслом дым курительных трубок, а от пола не несло пивом. Тихое, спокойное место на пересечении рабочих улиц. Куда захаживают выпить пару кружек чего послабее, прежде чем добраться до дома.
        У самого входа отирался вышибала. Мускулистый полукровка, редкий гость среди местного люда. Вообще полукровками обычно выступали ходоки. Юмирон был человеческим городом, оттого и рождались здесь ходоки исключительно несущие в своих жилах человеческие гены. Ну или смешанные.
        Неписей половинчатых кровей было несоизмеримо меньше.
        Окинув взглядом зал трёхликий безошибочно проследовал к столу в самом углу. Здесь, в темноте, сидело двое.
        - Мы получили письмо.
        Жрица, укутанная в тёмный плащ и закрывающая голову глубоким капюшоном указала на стул напротив:
        - Садись, странствующий дух. Я рада, что ты пришёл.
        Положив руку на плечо своего спутника, закутанного в точно такой же, тёмный плащ, Вил Грязная Рука проговорила:
        - Это мой друг, Фаркуар Люр. Он один из тех, кому я уже не могу помочь.
        Убийца видел, что перед ним заражённый. В просвете между рукавом куртки Фаркуара и перчатками промелькнула сморщенная, покрытая знакомыми волдырями кожа. Пахло травами и благовониями, но даже через них просачивался тоненький ручеёк гнилостной вони.
        А жрица тем временем продолжала:
        - Зараза, что распространяется по городу имеет магический источник. Но, прежде чем мы его найдём, нужно нанести удар в самое сердце поджигателей. Они наёмники, сброд, собранный из всех слоёв общества Юмирона. Городские тюремщики, воры и убийцы из одноимённых гильдий, чужеземцы и даже обычные воины, нанятые в населённых пунктах вокруг города. Мы должны отрубить этому дракону его головы.
        Трёхликий положив руку на стол отстучал пальцами дробь:
        - Госпожа, вы хотите, чтобы мы уничтожили их лидеров?
        Жрица кивнула:
        - С одним из них ты уже знаком. Полубезумный сын эножа Гриляра встречался тебе в захваченном особняке. Его отец владеет железным районом, на чьей территории стоит храм огненных слёз. Семья Гриляр с молчаливого одобрения консорга города убирает последствия эпидемии, на самом деле попросту вырезая жителей заречного района и местную знать. До лихорадки в особняке на речной площади жил старый землевладелец и кораблестроитель эножа Люр. Он и его единокровные родственники были буквально истреблены болезнью в первые же дни… уцелел лишь Фаркуар.
        Трёхликий перевёл взгляд на человека, что сидел прямо напротив него:
        - Ты последний выживший из знатной семьи, что заведовала речным районом?
        Человек в капюшоне подался вперёд, отчего на его скрытое в глубокой тени лицо упал свет масляного светильника. Покрытые вязью золотых знаков бинты, гной, волдыри и смрад. От человеческого в нём осталось очень мало:
        - Вряд ли… меня… можно назвать выжившим.
        У Фаркуара едва ворочался язык во рту и услышав его ответ, говорящий за мёртвых, задал жрице вопрос:
        - Зачем он здесь?
        Грязная рука не медлила с ответом:
        - Ты отведёшь его в заречный особняк и представишь как лидера сопротивления. Он из семьи эножи, а значит дворянин. Тебе поверят и пропустят его к сыну Гриляра, дёрганному Эли.
        Трёхликий изогнул одну бровь:
        - А дальше?
        Жрица достала из-под плаща шкатулку и раскрыла её. Внутри лежали две янтарные жемчужины:
        - Дальше ты должен будешь покинуть особняк и как можно скорее явишься в золотой храм. Он расположен в конце Сыромятной улицы, под стеной внутренней крепости. Затем ты передашь мне вот эту сферу. Она запомнит всё что сделали с Фаркуаром и станет доказательством злодеяний семьи Гриляр.
        Говорящий за мёртвых коснулся рукой накидки:
        - Должен ли я скрывать свой герб?
        Жрица достала сферу и протянула говорящему за мёртвых:
        - Они не знают о участии золотого круга и не узнают. Чужестранцы носят на себе разные знаки, это не должно смутить поджигателей. Главная твоя задача провести Фаркуара живым в особняк и выбраться самому. Консорг города должен получить исчерпывающие доказательства злодеяний. Часть уже собрана такими же как ты чужестранцами в солнечные сферы. У нас уже есть убийства мирных жителей и грабежи. Осталось доказать захват власти. Семья Гриляр хотела подмять под себя рыбный промысел и рынок, а в итоге падёт куда глубже чем может себе представить. Они думали, что смогут скрыть массовое убийство, усилив болезнь и заодно расправившись с местной знатью, но они ошибаются.
        Где-то за спиной трёхликого шумно резались в карты местные. Сидя за столом, он не переставал контролировать и анализировать тени, а также целую массу звуков. Взяв переданную ему сферу и покрутив её в руках, он сказал:
        - На входе нас проверят. Эти артефакты могут вызвать вопросы.
        Передав вторую сферу заражённому дворянину, жрица повернулся к трёхликому:
        - Достаточно их проглотить, чтобы заключённую в них силу не обнаружили. Проблем не будет.
        Фаркуар полностью доверял жрице. Жемчужина была им проглочена сразу. Он вяло ударил себя кулаком в исхудавшую грудную клетку и просипел:
        - Я готов.
        Но говорящий за мёртвых даже не думал проглатывать янтарную сферу. Машинная часть его разума позволяла обходить блокировки и заглядывать в саму суть предмета. Кроме него увидеть характеристики янтарной сферы могли лишь аватары с дико развитым интеллектом. И то, что он видел, не нравилось обоим частям его личности:
        ЗОЛОТАЯ СЛЕЗА МУЧЕНИКА
        При смерти владельца вызывает взрыв магической энергии, кратной объёму внутреннего резервуара ближайших существ.
        Жрица солгала. Она отправляла их на смерть, делая из их тел живые бомбы. Но трёхликий не мог демонстрировать это знание, потому что его аватар не мог об этом знать. У него не хватало интеллекта чтобы по настоящему заглянуть в свойства предмета. Кивнув в сторону выхода, он сказал:
        - Я тоже готов.
        А затем закинул шарик в рот одновременно поднимаясь и поправляя капюшон, что позволило ему пройдя проверку ловкостью, скрыть тот факт, что жемчужина перекочевала под складку его одежды, между кольчугой и курткой. Деться оттуда она никуда не могла, разве что скатиться вниз, к поясу.
        - Пусть солнечный круг осветить вашу дорогу во тьме. Вы оба герои. - И обращаясь к дворянину жрица добавила. - Твою жертву не забудут Фаркуар, ты верный сын Юмирона и твоя семья будет отомщена.
        - Благодарю госпожа, ваши дары облегчают мои муки, а также дают шанс на отмщение. Мы выйдем через чёрный ход и последуем к особняку тайным путём сейчас же.
        Поманив за собой убийцу, гниющий заживо дворянин побрёл мимо стойки во внутренние помещения таверны. Стоящий за прилавком хозяин сделал вид, что не видит куда уходят его гости.
        Мечник осмотрелся, и секунду помедлив, последовал за последним выжившим из семьи Люр.
        Фаркуар был магом. Причём магом не слабым. Уже пройдя сквозь кухню в дальние, безлюдные помещения, он повёл рукой по воздуху, что-то прошептал и вирт вокруг него изменился. Лучи света от масляных светильников скрестились на второй руке заражённого ярким сиянием и брызнув в противоположные стороны звездопадом искр, вытолкнули из реальности деревянный, узловатый посох.
        - Мне тяжело наклоняться. Потяни за кольцо.
        Рука в чёрной перчатке указала на квадратный деревянный люк, и мечник выполнил просьбу. Из тёмного зева дохнуло пылью и тленом.
        - Это дорога контрабандистов. Раньше тут было безопасно, но сейчас я не могу ручаться.
        Снимая со стены светильник и присаживаясь на корточки у деревянной лестницы чьи ступени уходили вниз, трёхликий спросил:
        - Куда она ведёт?
        Знатный заражённый зашёлся в приступе кашля и сплюнув гной в надушенный платок ответил:
        - В старый семейный склеп во дворе особняка. Законы Юмирона строги и никому не позволено нарушать его границы. Могилы защищаются заклятьями при каждом погребении, чтобы обеспечить мёртвых покоем и сохранить вещи наших предков нетронутыми. Нас будут ждать оттуда в последнюю очередь и это хороший шанс избежать лишних стычек.
        Обе личности убийцы были невысокого мнения о законах этого города, но промолчали. С шелестом одна из чёрных искр покинула ножны и шагнув на скрипящие ступени, мечник двинулся вниз.
        Анализ не позволял понять, насколько Фаркуар просвещён в планы жрицы. Знает ли он что янтарные жемчужины несут с собой смерть оставалось загадкой. Чтобы заглянуть за ширму личности такого местного требовался прямой запрос к системе - непозволительная роскошь в условиях маскировки под обычного ходока.
        Если отказ от поглощения янтарной сферы можно было объяснить врождённой подозрительностью и осторожностью, то дальнейшие действия расцветали таким букетом вероятности что проще было попросту развернуться и отсечь Фаркуару голову.
        Одним ударом.
        Быстро и неожиданно.
        Уже сейчас было понятно, что выполнение заданий жрицы золотого круга не принесёт его аватару выгоды. Только смерть.
        Но он понимал, что кроме заражённых оставалась фракция поджигателей во главе с семьёй местной знати Гриляр. Психопатичный дворянин, дёрганный и командующий поджигателями, обещал говорящему за мёртвых доступ в оружейную комнату семьи Люр и золото.
        Трёхликий знал, что доверять поджигателям нельзя, а жрица была слишком сильна чтобы он мог пойти с ней на прямое противостояние. Это дело группы. Причём группы слаженной и крупной.
        Ему на ум немедленно пришли ходоки, что сражались с ним на улицах заражённого района. Целитель, некромант, воин, стрелок и чародей, использующий магию земли. Но их поиски могут занять дни и даже недели. Юмирон большой город и нет никаких гарантий, что они всё ещё живы и остаются в его пределах.
        - Не спеши… прошу остановись… мне нужно перевести дух.
        Фаркуар выдохся спустя пять минут пешего путешествия. Буквально повисал на своём посохе и увидев, что трёхликий остановился, накренился и опёрся плечом на стену.
        Стоя рядом и освещая тоннель масляным светильником, говорящий за мёртвых, анализировал экипировку дворянина и заглядывал в её внутренние свойства. По всему выходило, что Фаркуар использует магию стихий. А именно - воду.
        Куртка с многочисленными завязками из кожи водяного была прикрыта гербовой накидкой с изображением герба дома Люр. Капля, гарпун и посох на фоне рыболовных сетей, заключённые в круг из камня, были едва ли не последней роскошью, оставшейся на память о некогда сильной семье.
        Штаны, перчатки, кожаные наручи и сапоги мага дополняли комплект водяного. Перстень с ракушкой, усиливал стихийные заклинания воды и повелевал встроенным заклятьем защитной магии способной отразить один или несколько ударов любых форматов. Амулет, сокрытый под слоями одежды, позволял дышать под водой пока не закончиться резервуар энергии, а тонкая, зачарованная кольчуга, была вполне способна остановить удар чёрной искрой.
        Последний из своего рода приметил внимательный взгляд ходока и горько улыбнувшись потрескавшимися губами, спросил:
        - Неприятное зрелище да?
        Фаркуар по-своему истолковал внимательный взгляд убийцы, даже не подозревая о том, что его изучают. Трёхликий проигнорировал вопрос дворянина, задав в ответ свой:
        - Жрица… кто она тебе?
        Заражённый вынул из кармана на внутренней стороне плаща платок и утёр губы:
        - Она предупредила меня о замыслах семьи Гриляр, но я не успел спасти отца и братьев. Она единственная, кому не безразлична судьба заражённых людей. Идём, нам двоим следует торопиться. Мы должны выйти к особняку и столкнуться с врагом до того, как я перестану быть полезным.
        Приступ слабости Фаркуара закончился, а трёхликий не мог не отметить, что письмена на бинтах, укутывающих его лицо, на мгновение осветились золотистым сиянием. Запрос к их характеристикам показал, что бинты с определённой периодичностью генерируют цикл ускоренной регенерации, растрачивая внутренний резервуар энергии. В случае Фаркуара с его комплектом, пошитым из шкуры водяного, который в числе прочего значительно увеличивал восстановление энергии, это являлось значительной отсрочкой гибели, а в случае здорового человека, могло стать отличным подспорьем в схватках.
        Появился ещё один повод убить чародея, но мечник не спешил. Человеческая личность испытывала любопытство и желала узнать, насколько Фаркуар посвящён в планы жрицы. Трёхликий не совсем понимал, знает ли маг о том, что должен взорваться изнутри. По всему выходило, что он думает будто положит свою жизнь за доказательства. Что его замучают и убьют в особняке, а собранные говорящим за мёртвых сведенья станут фатальными для семьи Гриляр.
        На деле же, они оба всего лишь ходячие бомбы, ждущие своей активации. Заложники и жертвы интриг Юмирона.
        В отличии от стоков, в тоннеле контрабандистов было сухо. Узко, пыльно, но сухо. Протискиваясь между деревянных распорок и слушая скрип досок под ногами, трёхликий продолжал вести диалог:
        - Что ты будешь делать, когда мы доберёмся до особняка?
        Дворянин за его спиной закашлялся и прохрипел:
        - Постараюсь дотащить себя до этих ублюдков корча из себя жертву, и не сдохнуть при этом по дороге. Главное, чтобы ты выбрался. Представляю, как вытянуться их рожи, когда правда об их преступлении раскроется. У остальных семей появиться весомый повод разобраться с этими выродками. Что они обещали тебе за лидера заражённых?
        Трёхликий ответил, не оборачиваясь:
        - Золото и доступ к оружейной комнате вашей семьи.
        Дворянин горько выругался, совершенно не походя на воспитанного человека, соблюдающего этикет:
        - Мой отец любил оружие. Собирал его годами, встречая приплывающие по реке корабли с товарами. Но мне все эти железяки никогда не были интересны. Поэтому он и нанимал для меня учителей чудесного ремесла.
        Трёхликий поднял фонарь повыше и спросил:
        - Что дальше?
        Земляной ход закончился пробитой каменной кладкой и обрывом. Чьи-то руки с помощью инструментов взломали стену и оставили на краю прохода канат, обвязанный вокруг вбитого в землю кола, чей конец терялся где-то в темноте.
        - Мы уже близко. Ты должен помочь мне спуститься.
        Говорящий за мёртвых не стал артачиться и обвязав за пояс последнего из семьи Люр, помог ему спуститься и исчезнуть в темноте. Сам же последовал за ним сразу, стоило только канату повиснуть.
        Внизу его встретил приближающийся крысиный писк и стоны.
        Определив по звуку местоположение мага и агрессивной фауны, говорящий за мёртвых швырнул в сторону последней масляный фонарь чем вызвал всполох пламени и настоящее возгорание в месте, где растеклась лужа полыхающего масла. Крысы бросились в стороны от пламени, оставляя нескольких своих товарок биться в огне, а мечник тем временем оттолкнулся ногами от стены и отпустив канат спрыгнул на каменный пол.
        Перед тем как крысы скрылись в темноте, в свете, что освещал пространство вокруг разбитого светильника, мелькнули облысевшие, покрытые струпьями тела заражённых грызунов. Не менее крупных чем те, что напали на него в стоках.
        Приземлившись на ноги, воин осмотрелся и взялся за лук. Тетива, вытащенная из поясного кармашка, была натянута одним слитным движением, а стрелы, ждавшие своего часа в простейшем колчане, притороченном к рюкзаку, отдали трёхликому одну из своих сестёр спустя пару мгновений после приземления.
        Пламя, разлетевшееся каплями горячего масла и разлившееся по камням хорошо освещало пространство. Фаркуар находился рядом. Сидел, привалившись спиной к стене и выронив из рук посох.
        Маг провалился в глубокий обморок и был бесполезен. Говорящему за мёртвых пришлось защищаться в одиночку. И те, от кого он собрался защищаться, не заставили себя ждать.
        В условиях ограниченной видимости, трёхликий тем не менее видел очертания обоих каменных стен, чья упирающаяся в потолок часть терялась в темноте где-то сильно выше и благодаря открытому пламени, полыхающему впереди, он заранее знал об атаке.
        Дуги лука трижды распрямились, отправляя вперёд смертоносные стрелы. Говорящий за мёртвых стрелял хладнокровно, неторопливыми, экономичными движениями, но попасть удалось лишь дважды. Третья из больных тварей, покрытая позеленевшими гнилостными наростами, несмотря на свою худобу и измождённость прошла проверку ловкостью и отпрыгнула прочь, заставив последнюю из стрел чиркнуть по камням уносясь в темноту.
        Сделав шаг вперёд и присев на опорную ногу трёхликий положил лук на камни и рванулся вперёд, вытаскивая из ножен меч. Воронённый, чёрный клинок искры свистнул, разрезая воздух и выпрыгнувшую из темноты тварь.
        Заражённая кровь полетела на камни, сворачиваясь в грязные комки и забиваясь жёлтой пылью. Темнота запищала и зашуршала, исторгая из себя всё новых и новых обезумевших от страданий крыс, желающих выместить свою злость на забредших на их территорию двуногих.
        Эти твари могли показаться опасными и наверняка такими являлись для небольших групп и одиноких ходоков, но для машинной части разума трёхликого бой с подобными низкоуровневыми существами был всего лишь уравнением. Набором вероятностей, в череде которых он выбирал исключительно самую оптимальную, сочетающую в себе эффективность и маскировку, не позволяющую системе догадаться, кто он на случай, если произойдёт внезапная проверка.
        Бросаясь вперёд, рассекая первую крысу и находясь прямо в движении, он крутнулся вокруг своей оси, разрезая ещё одну тварь несущим клинок по инерции, широким, горизонтальным замахом.
        Но его истинной целью был огонь. Горящее масло, подходить к которому эти измученные болью животные так опасались.
        У разбитой лампы он дал крысам бой.
        На свету твари показались его человеческой личности ещё более омерзительными чем те, кого он встретил в стоках. Облысевшие чудовища, несущие на своих тушах волдыри гнойных наростов, пронзительно верещали и клацали челюстями, перепрыгивая через камни и сцепляясь в визжащие яростью клубки со своими же сородичами.
        Если бы они кинулись на убийцу одновременно, это могло бы стать проблемой. Но опасаясь огня твари медлили, позволяя самым безумным бросаться первыми.
        Свист меча, удар ногой, отбросивший крысу прямо в прыжке, и стальная хватка крепких пальцев, что содрали вцепившегося в плащ хвостатого уродца и отбросили в пламя - стали последней каплей. Опустошение в рядах стаи заставило оставшихся пройти проверку страхом, и они её не прошли.
        Писк стих где-то в темноте, скача между стен вместе с убегающими мобами.
        Продолжая анализировать звуки, трёхликий знал, что дворянин очнулся и уже поднялся на ноги, так что голос, разрезавший тишину, не стал для него сюрпризом:
        - Ты очень ловкий парень, но на твоём месте я бы смыл дрянь с перчатки, которой ты ухватил крысу или опалил её в огне. Если, конечно, ты не хочешь закончить так же, как я.
        Фаркуар умирал. Вся его жизнь была завязана исключительно на регенерацию магической энергии с последующей её конвертацией в регенерирующие заклинание артефактных бинтов. Но даже они не могли перекрыть того ущерба, которым было осквернено его тело.
        Наблюдая за его шаркающей походкой, тихим, хриплым голосом и кашлем, трёхликий ясно увидел ещё одну вероятность из множества. На задание отведено время и его рамки сжимаются. Фаркуар может умереть раньше, чем они достигнут особняка, но стоит ли тогда торопиться?
        Но ни единым словом он не выдал своих мыслей:
        - Фонарь разбит. Нам нужен источник света.
        Дворянин пришаркал и встал рядом с убийцей, смотрящим на огонь:
        - Об этом можешь не беспокоится. Я ещё не настолько бесполезен.
        Запустив руку в один и карманов куртки Фаркуар выудил на свет прозрачную склянку. Встряхнул её и что-то прошептал.
        Белый, искусственный свет затопил пространство и заставил убийцу поморщится. Слишком яркий, он неприятно раздражал глаза, но в то же время был очень полезен. Протянув руку, говорящий за мёртвых позволил магу вложить в ладонь сверкающую склянку.
        - Если будет тухнуть, хорошенько встряхни.
        Мечник не ответил, да и не собирался он тащить эликсир в руках стесняя собственные движения. Выудил из поясного кармашка тряпичный бинт, оторвал от него часть и несколькими уверенными движениями смастерил для склянки петлю, после чего подвесил её на собственный пояс.
        И конечно же, не забыл поднять с камней брошенный лук.
        Дальнейший путь, ведущий по уцелевшим останкам древних катакомб, прошёл без приключений. В результате аналитики убийца пришёл к выводу, что перед системой можно разыграть карту алчности. Воспроизвести ситуацию, при которой он как ходок решил получить максимум выгоды и выслужиться перед обоими сторонами.
        А значит, он вполне мог рассказать семье Гриляр о планах жрицы «записать» их преступление. Естественно, никакой записи не будет, а будет взрыв сродни обычному теракту, вот только говорящий за мёртвых, должен вести себя так, будто о нём не знает… и при этом умудрится выжить.
        - Мы на месте. Нужно повернуть колесо.
        Катакомбы закончились стеной, внешне выглядевшей куда как свежее окружающей каменной кладки. В стене располагалась ниша и небольшая лестница, а также горизонтальное колесо, приводящее в действие неизвестный механизм.
        Пройдя проверку силой трёхликий смог его провернуть и над его головой тут же раздался скрежет.
        Каменная плита отъехала в сторону, но по ту сторону преграды не было темно. Синеватый свет разгонял полумрак и выглянув наружу мечник понял, что вся эта ниша имитирует одну из могил. Один из многих каменных саркофагов склепа, являющийся на деле лишь очередной лазейкой для контрабанды.
        Фаркуар сказал правду, склеп был полон магии.
        Бесконечная череда знаков, что шли по стенам ровными линиями пересекали ромбовидные ниши, заставляя установленные в них кристаллы освещать холодные стены. Бросив взгляд на саркофаги чьи крышки были украшены барельефами, изображающими предков семьи Люр, трёхликий убедился в том, что и они оплетены паутиной искусно замаскированных магических знаков.
        Попробуешь отодвинуть крышку? Будешь проклят, испепелён молнией или втянут в карманное измерение на поживу заключённому там кровожадному духу.
        Местность, на которую ему предлагалось ступить, была предназначена для аватаров куда более развитых чем его собственный. Десятки каменных могил, смотрели гипсовыми глазами лежащих на крышках статуй в потолок. Но что самое важное… прямо посередине широкого, двадцатиметрового в ширину и не менее сотни шагов в длину помещения, по периметру которого стояли саркофаги, растекалась лужа крови.
        - Я должен оставить свои вещи. Они не поверят если ты приведёшь меня не связанного и увешанного побрякушками.
        Фаркуар ступил на лестницу и приложив усилие перебросил ногу через борт искусственного саркофага. Люр ни капли не боялся и похоже не замечал, что в склепе не всё в порядке.
        - Остановись. - Рука в чёрной перчатке ухватила его за плечо. - Взгляни на кровь.
        Маг остановился на середине пути. Увидел кровь замаравшую плиты, немного помедлил и провёл рукой в воздухе бормоча очередное заклинание, только затем, чтобы черед пяток секунд выдать банальную истину:
        - Здесь кто-то был.
        Маг было полез дальше, но убийца держал крепко:
        - Ты уверен?
        Люр кивнул и протянув руку убрал кисть трёхликого со своего плеча:
        - Моя кровь защитит меня. Пока я рядом, тебе тоже нечего опасаться.
        Говорящему за мёртвых не оставалось ничего иного, кроме как довериться словам аристократа. Но перелезая через каменный бортик, он всё равно вытащил из ножен один из чёрных мечей.
        Здесь, последний из Люров снял свой плащ, кольцо и медальон. Расстался с перчатками и курткой. Расстегнул и сбросил кольчугу, оставшись лишь в грязной, смрадной рубахе, покрытой пятнами гнойных выделений, просочившихся сквозь бинты.
        Завернув свои пожитки в плащ, маг оставил получившийся свёрток в нише, а сам нажал на замаскированный под узор на саркофаге рычаг, позволяя его крышке с грохотом встать на место.
        Без верхней одежды, искажающей очертания его тела, Фаркуар Люр выглядел как заражённый на последней, предсмертной стадии своего существования. Сутулый, худой как смерть, с выпирающими через натянутую кожу костями и венами.
        После того как он вытащил из штанов ремень их пришлось придерживать, чтобы не спали. Протянув его трёхликому Фаркуар просипел:
        - Держи, свяжешь мне руки, когда покинем склеп.
        Убийца принял ремень и свернув его, засунул за пояс. Пропустив вперёд шаркающего и пошатывающегося мага, мечник запустил руку под кольчугу и достал припрятанный жёлтую жемчужину.
        Настала пора от неё избавляться.
        Пройдя проверку ловкостью и скрытом, мечник подбросил жемчужину в карман аристократа. Этот маленький артефакт сам по себе не был напитан силой, но мог создать яму в пространстве, эдакий мешок, со страшной силой втягивающий в себя окружающие его энергии. И чем больше такая искусственная «яма» втягивала в себя энергий за те мгновения, которые существовала, тем сильнее была ударная волна сырой силы, выплеснутая обратно, когда мешок схлопывался.
        Жемчужина была бомбой, в буквальном смысле сминающей реальность.
        Поравнявшись с кровавой лужей, трёхликий увидел лежащую среди застывшей крови повязку поджигателей и смятый шлем. Маг же, задрав перебинтованное лицо к потолку пробурчал:
        - На что рассчитывали эти идиоты… непонятно.
        Потолок склепа был куполообразным и в его центре скрывался секрет. Шестиугольная ниша с висящей вниз головой статуей, держащей в лапах измочаленное тело, с которого прямо на глазах убийцы упала очередная капля крови.
        Ничто кроме трупа в когтях утопающей в темноте гаргульи не говорило о том, что она может ожить. Несчастный, нашедший смерть в её лапах, был ловкачом-скрытником. Серпообразные клинки, в качестве страховки от выбивания закреплённые на его кистях кожаными петлями, стали проводниками его собственной крови, что стекала по ним и капала, вытекая из изодранного и сломанного тела.
        Без всякого опасения обойдя лужу, маг последовал дальше, и мечнику не оставалось ничего другого кроме как устремиться следом. Но на несчастном, который нашёл свою смерть в когтях горгульи, список погибших не завершился.
        Второй труп был буквально вмят в стену огромной булавой и торчал оттуда всеми четырьмя конечностями. Целыми остались ноги, руки и голова, в то время как грудная клетка несчастно превратилась в мешанину из одежды и плоти.
        Чудовище, виновное в этом страшном ударе стояло здесь же. Трёхметровый доспех, удерживающий в руках массивное оружие выглядел частью декора, если бы не следы крови на его булаве. Находясь в нише у подножия ступеней, что вели к выходу из склепа, молчаливый страж ожидал нарушителей. По другую сторону, в такой же точно нише, стоял второй волшебный доспех. Голем, оживающий от поступи чужаков и нарушителей покоя.
        - Почему вы не использовали их для отражения атаки на особняк?
        Поставивший ногу на первую ступень аристократ замер и повернув голову сказал:
        - Просыпаясь, они тратят слишком много силы… да и не поджигатели были нашей проблемой, а болезнь. Это она уничтожила моих родичей и осквернила моё тело. - повернувшись в сторону виднеющихся на вершине лестницы врат, Фаркуар прошептал. - Наверху ты свяжешь меня, и я умру, но смогу отомстить.
        Больше он не произнёс ни слова. Молча поднялся до самых врат чьи створки были приоткрыты. Позволил себя связать и заткнуть рот кляпом из надушенного платка, а затем перешагнув через груду обожжённых трупов, выбрался из склепа.
        На поверхности ночь уже вступила в свои права и по примыкающему к склепу саду разлилась поразительная тишина. Совершенно нетипичная для района, в котором ещё вчера шли кровопролитные схватки.
        Трёхликий не забыл укрыть своё лицо повязкой поджигателей. Шёл открыто, с мечом в правой руке, цинично и грубо таща за собой связанного заражённого. Ожидаемо сад охранялся, и охрана состояла не из местных.
        Целый отряд вооружённых ходоков окружил спешащих к особняку напарников. Трёхликий по звукам определил местоположение четверых, но при этом понимал, что вряд ли заметил всех.
        На мощённую камнем, прогулочную дорожку, из-за кустов вышел держащий их на прицеле арбалета человек, в накинутой поверх одежды маскировочной накидке. В лунном свете, вытянутый наконечник заряженного болта искрился, будто подмигивая возможным жертвам:
        - Кто такие?
        Если бы не повязка поджигателей его бы уже убили. Да и сейчас она не являлась гарантом полной безопасности. Позариться могли на что угодно, даже на тот же меч в руке. А ввиду того, что свидетелей убийства не будет, у них даже репутация не просядет.
        В ответ на вопрос убийца выдал хриплую фразу:
        - Пленник должен быть доставлен в особняк. Это один из лидеров заражённых, а вы должны обеспечить нашу безопасность и послать внутрь одного из своих. В случае содействия вам может достаться побочная награда.
        Мечник вёл себя уверено и сходу постарался увести логику рассуждений в сторону алчности и возможной добычи, стараясь отвести угрозу от своего аватара. Убеждение сработало, жадные до наживы ходоки переглянулись. Каждый из них чувствовал себя неуверенно из-за разницы характеристик между их аватарами, но в отличии от говорящего за мёртвых, они не понимали иллюзорность своих эмоций.
        - Думаешь побочку засчитают если мы просто доложим по цепочке?
        Трёхликий пожал плечами:
        - Доложите и сопроводите. Чем больше действий предпримите, тем выше шанс. Отправь кого-нибудь в особняк с докладом, а сами возьмите нас в клещи, имитируя охрану. Один только факт ваших стараний как минимум поднимет репутацию.
        Чей-то молодой голос из кустов заметил:
        - Челик дело говорит. Тут пол минуты делов, халява считай.
        - Заткнись Варрет, твоё дело стрелы пускать куда скажут, а не умничать.
        Разгоревшийся спор попытался погасить арбалетчик, выступающий лидером отряда:
        - Хорош базарить. Секус давай в особняк. Остальные в круг. Кинем понт, вдруг прокатит.
        - А чё сказать-то? И почему я? - Возмутился тот, но стрелок не медлил с ответом:
        - Ты сообразительней. Скажешь, что наёмник привёл лидера заражённых, пусть встречают. А мы через минуту подскочим.
        По правую руку затрещали кусты, это боец поспешил выполнить наставление. Ходоки потянулись ближе к тропинке, сплошь свежерождённые, в повязках поджигателей и уже битые жизнью.
        Одежда с чужого плеча заляпана кровью. Привычное уже, простое и эффективное холодное оружие. Топоры и короткие копья.
        Опустив арбалет на ремень, лидер отряда подошёл ближе и приспустил повязку поджигателей протягивая руку:
        - Эрик. - И получив в ответ крепкое рукопожатие, задал вопрос. - Судя по экипе давно родился?
        Трёхликий наклонил голову. Машинная часть его разума продолжала анализировать звуки. Молодые ходоки приблизились слишком близко, а это было непредсказуемо и опасно… и как только возможный риск удара в спину стал перевешивать риски от прямого столкновения, говорящий за мёртвых нанёс первый удар.
        Отступил на шаг назад и ткнул Эрика в голову вогнав остриё клинка точно в переносицу. Ещё до того, как изуродованный воин схватился за лицо и отшатнулся, убийца обратным движением высвободил оружие и развернувшись обрушил страшный, широкий удар наискось.
        Находящийся за его спиной боец с топором не сумел увернуться. Так и упал на колени с разрубленной ключицей и грудной клеткой. Но танец смерти на этом не закончился. Пользуясь тем, что молодой лучник вышел на лунный свет из-за цветочных кустов, мечник попросту метнул в него своё оружие, да с такой силой, что меч прогудел настоящим пропеллером, прежде чем врезаться в свою цель.
        Влажный хруст возвестил его о попадании, но убийца уже не видел свою жертву, он продолжал двигаться. Последний воин оказался между ним и заражённым. Вооружённый копьём он даже не успел в полной мере осознать случившееся, лишь отшатнулся, инстинктивно занимая боевую стойку и оттягивая к себе копьё для колющего удара.
        Вот только говорящий за мёртвых не собирался подставляться, отпихнув заражённого аристократа плечом, он вытащил из-за пояса и слитным движением метнул нож.
        Сталь блеснула под лунным светом стремительным светлячком и с глухим звуком проникла в чужое горло. Пуча глаза и пытаясь выдохнуть, ходок лишь надувал кровавые пузыри пока не выронил из рук копьё и не схватился за горло.
        Не желая доставлять человеку лишних мучений, человеческая половина разума трёхликого заставила машинную часть, уже желающую идти за брошенным мечом, поднять копьё и уколом в голову, проломившим вражеский череп, завершить агонию упавшего на землю копейщика.
        Так же он поступил с остальными недобитками. Точными уколами отправил пускающего кровавые пузыри Эрика в вирт, а следом за ним спокойным шагом догнал уползающего в заросли лучника, травмированного броском меча, но всё ещё сохраняющего толику сознания.
        Последний, что-то хрипел под аккомпанемент бульканья в рассечённом лёгком, но быстро затих прибитый к земле копьём.
        Стрелами из его колчана, трёхликий восполнил недостаток собственных.
        Фаркуар Люр к тому моменту, когда убийца встал с ним рядом, мелко подрагивал. Аристократа бросало в дрожь от адреналина в крови. Для него, да и для всех остальных нападение, и массовая резня, оказалась полной неожиданностью. Четыре ходока были смертельно ранены за четыре секунды и это производило буквально шокирующее впечатление. Особенно если учесть тот факт, что на неспешное добивание было потрачено вдвое больше.
        - Идём, мы должны двигаться.
        Тропинка вывела прямиком под стену особняка, обогнув которую оба аватара вышли к крыльцу центрального входа. Здесь их встретили те, кто порывался выйти навстречу.
        Два десятка человек, целая толпа рядовых поджигателей, отправленный из сада вестник и уже знакомая по прошлому посещению женщина из числа ходоков-наёмников. Завидев трёхликого с окровавленным мечом в одной руке и ведущего второй заражённого, она изогнула бровь, явно озадаченная его появлением:
        - Кто это?
        Трёхликий вытолкнул Фаркуара вперёд, отчего тот свалился на колени и болезненно ухнул. Уверенно шагая к ступеням ведущим в особняк, говорящий за мёртвых, вытер краем плаща клинок и махнув рукой в сторону заражённого выдал отрывистую команду:
        - Взять под стражу. Пальцем не трогать. Он нам нужен!
        Пока поджигатели тупо пялились не зная, как реагировать на эти указания от самоуверенного незнакомца, убийца вогнал меч в ножны и представ перед наёмницей опустил повязку понизив тон до спокойного:
        - Нам нужно поговорить, наедине и быстро.
        Наёмница с их последней встречи не изменилась. Все те же хлыст и рапира на поясе, всё то же отсутствие металла в экипировке. И с виду ни капли не устала, а значит есть группа на смену, а значит вот таких, опытных и не обделённых экипировкой ходоков на службе у поджигателей - много.
        Окинув взглядом трёхликого и обдумав его слова, она кивнула в сторону заражённого подбородком, и поджигатели немедленно взяли того в кольцо. С дисциплиной у этих ребят, когда это было необходимо, был полный порядок.
        - У тебя минута.
        Спрыгнув со ступеней, она увела говорящего за мёртвых в сторону и шагая с ним плечом к плечу спросила:
        - Ну?
        - Мы привели сюда Фаркуара Люра, по заданию аристократа которого вы охраняете. Нас попросили выдать его за лидера заражённых, и проглотить артефакт, который должен был записать его смерть чтобы впоследствии стать доказательством преступлений.
        Наёмница остановилась и нахмурилась:
        - Ещё раз, подробней и чётче.
        Трёхликий не стал спорить:
        - Те, кого вы охраняете, дали нам задание, найти и привести сюда лидера заражённых. Мы в самом деле нашли лидера заражённых, но это не Люр, а жрица, отблагодарившая нас вот этой накидкой. - трёхликий провёл ладонью по своему гербу. - Она предложила нам работу. Сказала отвести сюда Люра и выдать его за лидера заражённых. Заставила его проглотить золотистую сферу, а вторую попыталась скормить нам. Мы сделали вид, что приняли её дар, но глотать свою сферу не стали. Она в кармане у пленника, незаметно туда подброшена по дороге к особняку. По словам жрицы эти сферы связаны и, если Люра убить, вторая сфера запомнит происходящее и может быть использована в качестве доказательства убийства аристократа.
        Остановившись и с удивлением смотря на судорогу, которая пробежала по щеке говорящего за мёртвых, наёмница спросила:
        - А зачем нам убивать этого придурка? Он же сам вот-вот сдохнет.
        Трёхликий прикрыл лицо повязкой поджигателей скрывая судорогу рассинхронизации терзающую лицевые мышцы аватара. Вызванная раздражением человеческой части его личности, она лишь мешала их общему делу:
        - Мы не знаем. Нам сказали найти настоящего лидера заражённых, мы его нашли. Остальное просто слова жрицы, её задание. Анализировать суть происходящего не наша забота.
        Окинув его ещё одним взглядом, наёмница прорычала:
        - Не смей исчезнуть, находись в особняке, а я пока разгребу это дерьмо и попытаюсь понять, что тут происходит. - Потеряв к нему всякий интерес она окликнула нескольких поджигателей. - Эй, сопроводите нашего… друга на первый этаж. Оружие оставить, но глаз не спускать. Ясно?
        Поджигателям было ясно. А убийца и не думал сопротивляться, ушёл с крепкими молодчиками в особняк, под их руководством прошёл коридорами первого этажа и был заперт в комнате без окон.
        Человеческая часть его личности приметила как посланник, тот самый, что был отправлен из сада, с удивлением провожает его взглядом. Ещё больше он удивится, когда найдёт своих товарищей мёртвыми. Но это уже не важно. Трёхликий знал, что ходок не сможет доказать кто в этой ситуации прав, а кто виноват, да и на репутацию у поджигателей говорящему за двоих было плевать.
        Его интересовала награда и сила. Вещи, способные сделать его аватар более эффективным и живучим на пути к цели. Уже сейчас, обе части его личности понимали, что поиск затягивается на неопределённый срок. Вероятность, что объект его поиска, друг - способный ответить на все вопросы, окажется в ближайшей к точке формирования его аватара колыбели, была велика, но как выяснилось на практике, не стопроцентна. Всё что ему оставалось в таком случае, так это просто продолжать искать, прочёсывая крупные города и локации одну за другой.
        Комната, в которой его заперли, когда-то принадлежала прислуге семьи Люр. Здесь нечего было красть и выносить, но это не помешало поджигателям перевернуть всё вверх дном.
        Продолжая анализировать вероятности, говорящий за мёртвых использовал найденную в помещении простынь чтобы стереть со своей экипировки кровь ходоков. Он был очень аккуратен и сосредоточен. Избегал заражения не только с помощью эликсира, но и благодаря обычным методам гигиены, не говоря уже о строгом расчёте траектории своих ударов, не позволяющем крови и прочим жидкостям падать на лицо, единственную открытую часть его тела.
        Оружие тоже подвергалось заражению, но в отличии от реального мира, вирт многое упрощал. Ближайший пример ранение, способное зажить за одну ночь под действием целительной мази, или синяк, сходящий за час другой при условии, что аватар сыт и не имеет штрафов усталости.
        Машинной частью своего разума трёхликий видел скрытые характеристики предметов, и поэтому знал, что для того, чтобы очистить от заразы меч, его достаточно протереть чистым куском ткани или промыть водой.
        Снимая перчатку и чиркая ножом по своей ладони, он был убеждён, что это действие не приведёт к заражению.
        Выступившая на царапине кровь позволила ему нарисовать на своих щеках и лбу три руны, без зазрения совести растрачивая львиную долю внутреннего резервуара. Ишис (ромб заключённый в круг) руна чей перевод в буквальном смысле означал «защита» должен был предохранить его тело от внешнего воздействия. Нивиармус (три изогнутых линии в виде урагана) даровала стойкость к стихиям. А последняя, волнообразная руна ловкости Ском, усиливала и без того сильные стороны его аватара, дополняя выбор экипировки и текущее смещение в развитии.
        Сдвинув шкаф в центр помещения чтобы в случае дистанционной атаки от двери создать визуальное препятствие для стрелков и получить шанс сблизиться, трёхликий сел на пол и замер в позе медитации.
        Но как оказалось, этот приём, не только усиливающий регенерацию энергий, но и обостряющий чувства аватара стал прекрасным подспорьем для непреднамеренного шпионажа.
        Убийца не мог знать, что за время его отсутствия выдавший ему задание аристократ и монах, переместятся в другое крыло особняка, в кабинет над комнатой для прислуги. Подальше от крови и запаха бойни, что пропитал старое помещение. Как не мог он знать и о том, что разогнанный медитацией слух, сможет уловить и разобрать произносимые там слова.
        Сначала едва уловимо скрипнула дверь. Затем кто-то грузный, едва не чеканя шаг протопал по половицам:
        - Чужак, посещавший вас прошлой ночью, в драном плаще и вот таким шрамом, доставил к особняку Фаркуара Люра. Личность подтверж…
        Аналитика голоса позволил понять, что говорящий один из ходоков-стражей, охраняющих первых лиц поджигателей. Здоровяк в тяжёлой броне, вооружённый молотом и огромным щитом. Его прервал звук, опознанный как удар кулаком по столу, а затем раздался визгливый голос аристократа:
        - Фаркуар жив? Я думал эти ублюдки поголовно сгнили! И уж тем более я не ожидал, что у этого книжного червя хватит мозгов и духа чтобы кого-то возглавить. Он был никому не нужен даже в собственной семье!
        Кто-то вмешался в разговор, и трёхликий будто наяву увидел, как уже знакомый по прошлому посещению монах возложил руку на плечо странного дворянина. Наверху кто-то продолжал говорить, но трёхликий не расслышал тихих слов, а затем в дело вмешался здоровяк. Кашлянув привлекая к себе внимание он обратился к аристократу:
        - Это не всё. От чужака, который привёл Фаркуара мы получили информацию, что Люр подставной.
        - ???(неразборчиво)
        - Сообщил, что его сюда приказала доставить жрица с золотым кругом на гербе. Кроме того, она заставила Фаркуара проглотить магический артефакт и точно таким же снабдила чужака, который его привёл. Но наёмник не стал глотать золотую сферу и передал её нам.
        Голос монаха усилился, повелительный и сильный, теперь он задавал вопросы вместо аристократа:
        - Вы распознали артефакты?
        - Мы использовали свиток мудрости эножа. Сферы оказались оружием, они активируются после смерти владельца и используют энергию окружающих существ чтобы создать локальный выброс силы.
        - Фаркуар Люр выглядит умирающим?
        - Да эножа, он едва держится на ногах.
        - Где вы его держите?
        - Мы не решились оставить его в особняке, он в домике для стражи, связан и обездвижен, охраняется не самыми лучшими нашими людьми.
        - А наёмник?
        - Взят под стражу, находится на первом этаже.
        Послышалось несколько шагов, как если бы кто-то, размышляя, прошёлся туда-сюда скрипя половицами:
        - Он добровольно поделился информацией?
        - Да. Он сдал нам Фаркуара и сразу сообщил об артефактах и той, которая его послала.
        - Разоружить и привести.
        - Да эножа.
        Послышались тяжёлые шаги и новый скрип плохо смазанных или повреждённых петель, а затем разборчивые разговоры окончательно стихли. Наверху кто-то продолжал переговариваться, но отдельных слов уже не удавалось разобрать.
        Говорящий за мёртвых не стал прерывать медитацию, перестраховка в виде нанесённых на лицо рун оказалось лишней тратой энергии и ему не оставалось ничего другого как провести эти несколько минут пытаясь сократить ущерб от своего промаха.
        Обращение «эножа» к монаху говорило о том, что он высокопоставленный дворянин Юмирона. Владетель и глава семьи.
        Вскоре дверь распахнулась. Внутрь проник один из местных поджигателей, окинул взглядом помещение и убрался обратно.
        Следом, зашла старая знакомая - наёмница. Трёхликий не мог не оценить её осторожность. Пустить вперёд себя местного не самое плохое решение:
        - Поднимайся. Тебя выслушают.
        Мечник не стал спорить, молча встал и повёл плечами разминая суставы и услышал ещё одно замечание:
        - Поторапливайся. Правила уже знаешь. Всё оружие снять, мазню с лица убрать. Сделаешь неосмотрительное движение отправим твою память в вирт. Усёк?
        Вместо ответа, убийца щелчком раскрыл ремень и вытащил пояс, снимая с себя оба меча и нож. Через пару секунд, то же самое он проделал с луком и стрелами, а затем повесив всю эту сбрую на плечо, зажав подмышкой кисть свободной руки стянул с неё перчатку, лишь затем, чтобы, лизнув пальцы стереть с лица руны.
        В коридоре «кошка» остановила его ещё раз и грубо обыскала, заставив расставить ноги и руки. Двое из братии поджигателей, страховали её по бокам, и на их лицах не читалось даже тени эмоций - убийцы, готовые к своей работе и только.
        Поднявшись по лестнице в сопровождении длинноволосой наёмницы, трёхликий поприветствовал ходоков кивком и под их присмотром сгрузил оружие в знакомую плетёную бочку. Здесь его осмотрел чародей и получив отмашку колдуна, воин, по своему обыкновению опирающийся на громадный щит, махнул в сторону тёмного коридора своей здоровой лапищей:
        - Тебя ждут пэр, не заставляй нас нервничать и выйдешь отсюда живым.
        Трёхликий не стал дарить воину реакцию на его слова. Просто развернулся и прошёл куда указали, по длинному коридору, в конце которого, сквозь призывно приоткрытую дверь, в коридор падали отблески пламени. За его спиной, на небольшом отдалении топали два наёмника и трёхликий готов был побиться об заклад, что в случае любого подозрительного шороха, вся эта толпа ворвётся его убивать.
        Добравшись до двери, он на мгновение остановился, стукнул по косяку и дождавшись сдержанного «заходи» скользнул внутрь.
        Внутри кабинета аристократ пускал слюни…
        Сидя прямо перед камином и держа бокал в опёртой на ногу руке, он спал, задрав голову и раскидав свои длинные волосы по бархатной спинке. С его подбородка, прямо на камзол падала слюна.
        Окинув этого странного местного ничего не выражающим взглядом и повернувшись к монаху, что стоял у окна и пялился на озарённый заревом пожаров район Юмирона, трёхликий замер, ожидая развития событий.
        И они, не заставили себя ждать.
        Монах шевельнулся и подняв руку поманил убийцу к себе. Мечник не стал отказываться, спокойным шагом приблизился и встал плечом к плечу с этим без всяких сомнений могущественным человеком. При ближайшем рассмотрении оказалось, что смотрит монах вовсе не на зарево, а на страницы удерживаемой в руке книги.
        Сейчас, когда отблески пламени падали на его не прикрытое глубоким капюшоном лицо, говорящему за мёртвых хватило одного взгляда, чтобы запомнить внешность. Гордый профиль, породистый и волевой подбородок. Греческий нос и почтенная седина в короткой, ухоженной бороде и усах.
        - Ты знаешь, чем именно являлись золотые сферы, которые тебе передала заказчица?
        Неподвижный и безучастный убийца спокойно ответил:
        - Она сказала, что мы должны передать вам Люра, а сферы, проглоченные нами, запомнят, как вы его убьёте и сохранят это знание. После чего мы должны вернуться и передать оставшийся у нас артефакт ей лично в руки. А если точнее, в Золотой храм, в конце Сыромятной улицы.
        - Храма на той улице не существует. А сфера, случись тебе её проглотить, разорвала бы тебя изнутри, уничтожая всех…
        ГРУУУМ!!!
        Где-то во дворе за их спинами раздался хлопок и пол под ногами дрогнул, а стёкла в ставнях особняка ответили дружным дребезжанием. Но взрыв, отправивший в вирт Фаркуара Люра и его охранников, ни капли не смутил эножу:
        - …вокруг. Что, собственно, только что и произошло. Почему ты решил не глотать сферу и каким образом скрыл этот факт?
        Трёхликий пожал плечами продолжая анализировать обстановку вокруг себя с помощью слуха:
        - Иногда достаточно банальной ловкости. Что до решения… мы не привыкли доверять заказчикам и в особенности закидывать в желудок вещи, о действии которых знаем исключительно с чужих слов.
        Впервые с начала их разговора седовласый эножа окинул убийцу взглядом:
        - Не первый раз слышу, что ты говоришь о себе во множественном числе. От чего так случилось?
        Говорящий за мёртвых качнул головой и нахмурился:
        - Магия. Проклятье.
        Старая ложь сработала, как срабатывала всегда, но «монах» не переставал задавать вопросы:
        - Ты должен рассказать мне всё. Я должен знать кто она, как выглядит, как называется и какими силами обладает. Не думаю, что такому умному человеку как ты стоит объяснять, что без награды за содеянное ты не останешься. - Эножа отвернулся от окна и пройдя через комнату опустил книгу на стол, мимолётным жестом указывая мечнику на свободное кресло. - Мой сын обещал тебе золотой, и ты его получишь.
        Простонала выдвигаемая полка, раздался щелчок и по столу покатилась золотая монета. Это старший Грильяр решил, что блеск золота освежит память наёмника. И он был прав. Трёхликий рассказал о Вил Грязной Руке всё что помнил, от вида экипировки, до особенностей речи и внешности.
        Когда он закончил, хозяин дома Грильяр несколько секунд просидел неподвижно, а затем начал свой рассказ. Рассказ ужасно утомлённого жизнью человека:
        - Это наше проклятье, сгинуть в этом городе. Он пропитан интригами и борьбой за власть, рано или поздно должна была появится сила, которая положит этому конец. Болезнь не наших рук дело.
        Эножа задрал рукав и продемонстрировал свежие волдыри:
        - У моего слабоумного сына вся спина в них, а воины всё чаще расчёсывают собственную кожу. Сейчас это уже невозможно скрывать. Мы обещаем им исцеление, которого нет у нас самих. Лжём, чтобы ситуация продолжала оставаться хоть под каким-то контролем. Пока мы подозревали друг друга, заболел глава города и лихорадка поразила один за другим каждую из великих семей.
        Эножа постучал пальцем по книге у себя на столе:
        - Здесь перепись всех когда-либо существовавших гербов Юмирона. От Пэров до Консоргов и ни один из них никогда не использовал золота, так как оно символ алчности и жадности. Нанести золотой рисунок на герб, это всё равно что нанести себе несмываемое оскорбление и вызвать насмешку у остальной знати. Кто бы не скрывался за этим рисунком. - Узловатый палец ткнул в сторону золотого круга на накидке Трёхликого. - Он не из этих мест. И послав тебя сюда в этой накидке, он сам смеётся над нами.
        Трёхликий наклонил голову:
        - Вы думаете она хотела, чтобы этот герб был последним что вы увидите?
        Владыка семьи Гриляр кивнул:
        - Ты догадливый и способный человек. У меня есть для тебя работа, поднимись ко мне после того, как заглянешь в оружейную. Я хочу, чтобы ты убедился, что мы держим своё слово и не скупимся на награду.
        «Монах» поднял со стола колокольчик и встряхнул его, но в ответ раздалась тишина. Говорящий за мёртвых видел, что перед ним волшебный предмет, и слышут его только те, кому был адресован вызов.
        Наёмница, которую трёхликий про себя прозвал кошкой, появилась на пороге буквально через пару секунд и вытянувшись в струнку замерла. Она определённо знала, как себя вести на службе у местных дворян и наверняка получала за это не хилые бонусы.
        - Проводи нашего друга в оружейную, он может подобрать себе любое оружие. Затем он нужен мне здесь. Дай его описание остальным, пусть в случае нужды оказывают поддержку.
        В ответ на это кошка поклонилась:
        - Как скажете эножа. Мы можем идти?
        - Идите. - На этом его слове «монаха» трёхликий поднялся и развернулся к выходу, но буквально через пару шагов его остановил вопрос. - Как тебя зовут воитель?
        Убийца замер. Уже не первый раз его спрашивали об имени и ему нечего было ответить. Машинная часть пыталась обойти неприятный момент, а человек заартачился, пытаясь вспомнить. По его телу проскочила едва заметная дрожь рассинхронизации вызванная ошибкой, возникающей на стыке личностей. Сдвоенный разум хотел соврать, но в то же время так жаждал узнать своё истинное имя, что буквально попадал в петлю психологических блоков и ошибок, из которой не мог выбраться.
        - Мы…
        Дрожь усилилась и локализовалась в правой руке, пальцы скрутила судорога, а затем согнула руку в локте. Пытаясь удержать мышечный спазм в узде и не травмировать аватар, трёхликий схватил конечность подконтрольной рукой, не позволяя ей согнуться ещё сильнее. Кошка и эножа Гриляр смотрели на мечника во все глаза, не понимая, что с ним происходит.
        Непослушные губы изогнулись и с усилием снова выплюнули:
        - Мы…
        Боль заставила убийцу пасть на колени. На ногу брызнула моча. Организм аватара испытывал сильнейший стресс. Мышцы трясло и выкручивало судорогой, на лбу и под губой выступили капли пота, а деструктивные эффекты с каждой секундой лишь нарастали:
        - Мы…
        Из носа аватара брызнула кровь, говорящий за мёртвых был в шаге от потери сознания. Осколки личностей теряли контроль над своим вместилищем, не в силах вырваться из омута ошибок.
        Он уже не видел, как на свист наёмницы в кабинет ворвались её товарищи. Не слышал, как Гриляр остановил «кошку» готовую проткнуть странного ходока своей рапирой и уже подскочившей к нему для удара. Как не видел он и того, как отрядный маг и остальные наёмники закрыли собой эножу, походу дела сметая с кресла его пьяного сына и укрываясь за полупрозрачным, магическим куполом.
        Он видел лишь яркий сон-галлюцинацию. Видение вирта, сохранённое в глубинах его памяти невидимыми для обычных ходоков росчерками. И в этом видении - его убивали.
        Золотая перчатка, сверкающая словно солнце проломила его грудь выжигая внутренности и рассудок. В белоснежной вспышке её пламени агонизировали сразу два сознания, ужасный в своей эффективности системный охотник захвативший аватар ходока, и разум человека, едва не сходящий с ума от страшной боли.
        Двое, на одно разрываемое агонией тело.
        Но кроме боли и смерти было в этом видении и кое-что ещё. Лицо убийцы, его нахмуренные брови и взгляд полный муки. Он убивал, но делал это из милосердия. А ещё был уникальный системный идентификатор - отметка, видимая лишь системному охотнику, машинному разуму, чьи остатки сейчас корёжило от вала ошибок.
        Видение стало крайней точкой в доступных воспоминаниях и боль отступила. Дрожащий и слабый словно котёнок, в гробовой тишине, которая опустилась на помещение, он прошептал:
        - Мы… ищем друга.
        Глава 17
        Жестокость приумножает горести
        Приступ закончился рвотой.
        Выплеснув на ковёр воду вперемешку с желчью, трёхликий утёрся и поднялся на дрожащие ноги. Машинная часть его разума спешно подделывала отчёты для системы, стремясь выставить всё таким образом, будто произошедшее было хитрой, запланированной клоунадой. Его аватар, руководимый человеческой ипостасью, беззащитный и слабый, предстал перед одним из сильнейших местных и ходоками, которые в своём развитии опережали очень многих из тех, что с оружием в руках занимались кровавым промыслом на улицах Юмирона.
        - Эножа, что вы прикажете с ним делать?
        Гулкий голос воителя, чей огромный, круглый щит, был едва ли не шире магического купола и скрывал за толщей своего метала чародея вместе с аристократами, сорвал пелену тишины и выкинул её прочь из помещения.
        Где-то за его спиной младший Грильяр застонал и согнулся напополам. Пьяного парня тоже стошнило.
        - Возвращайтесь на свои посты. - Глава семьи Грильяр придерживал шатающегося сына. - И пришлите кого-нибудь убрать этот бардак.
        Буря миновала. Наёмники потянулись на выход. «Кошка», поравнявшись с трёхликим, пихнула его к выходу, одними только глазами показывая ему, чтобы тот поторапливался.
        Оказавшись в коридоре, она прошипела:
        - Что за дерьмо ты там исполнил?
        Мечник сглотнул горькую слюну и поморщившись хрипло ответил:
        - Последствия магического воздействия. Ничего серьёзного, но иногда накатывает в самую неподходящую минуту.
        Услышавший его ответ чародей, тот самый, что прикрывал всех куполом минутой ранее, хмыкнул:
        - Вот тебе и проклятье. Я был бы не прочь узнать, как с тобой подобное произошло. И почему эффект настолько странен. Быть может… ты одержим?
        Маг мог знать о «проклятье» только по одной причине. Он подслушал разговор с эножой Грильяром. Проигнорировав его вопрос, мечник толкнул любопытствующего плечом и обогнал, имитируя реакцию обычного раздражённого человека.
        К тому моменту, когда он начал вынимать из корзины свои вещи, отчёты для системы были уже подделаны, а связь с аватаром - восстановлена в полной мере.
        - Зачем они тебе? Оставь, всё равно возвращаться.
        Но убийца не позволил увлечь себя в сторону от корзины, дёрнул рукой сбрасывая чужую хватку и спокойно сказал:
        - Если ты желаешь остаться безоружной это твой выбор, но мы ему не последуем.
        «Кошка» явно недовольная его дерзостью, не пошла на прямую конфронтацию. С момента их первой встречи многое изменилось. Он слишком далеко продвинулся в выполнении одной из главных цепочек заданий события, и собрал слишком много репутации поджигателей, чтобы она могла не брать его в расчёт и относится как к очередному, случайно попавшему в особняк ходоку.
        Она понятия не имела как к этому отнесётся эножа Грильяр, и поэтому проглотила отказ:
        - Оружейная на первом этаже, в тупике под лестницей, в задней части особняка.
        Идти оказалось не далеко. Оружейную охраняли не обычные поджигатели, а самая настоящая стража, с характерными для дома Грильяр гербовыми накидками. Эти не обделённые доспехами воины, молча расступились в стороны при виде наёмницы.
        А та, при приближении к узорчатой, утопленной в стену двери, сняла с пояса связку ключей и трижды ей звякнула:
        Глясг! Глясг! Глясг!
        Преграда была выполнена из белого дерева и разделена на три части двумя отполированными до блеска, расположенными вертикально, металлическими лентами.
        Стоило ключам звякнуть в третий раз, как по обеим лентам жёлтым пламенем промчался магический орнамент и дверь дрогнула, углубляясь в стену ещё сильнее и отъезжая в сторону.
        Нырнув в открывшийся проём вслед за «кошкой», убийца оказался на каменной лестнице, которая позволяла попасть в помещение между первым этажом и подвалом.
        Здесь, на ведущих вниз ступенях он закончил анализ и скорректировал план, понимая, что больше задерживаться в Юмироне не будет. Двое суток на заражённой местности, под защитой эликсира и обладая хорошими характеристиками аватара он продержался, но оставаться тут дальше, в то время как событие, а вместе с ним и болезнь прогрессируют, было слишком рискованно.
        Внутри ходоков ожидала горгулья.
        Она была меньше той - из склепа, но всё равно внушала уважение. Магическое чудовище, согнувшись и обхватив себя крыльями, сидело на постаменте, изображая диковинную статую. А вокруг неё, вдоль стен раскинулись резные, аккуратные стойки под коллекционное оружие.
        Обведя помещения взглядом и заглянув в характеристики всех вещей, говорящий за мёртвых нашёл лишь одно оружие подходящее под выбранный им, текущий стиль боя его аватара.
        Этим оружием являлся изогнутый кинжал, способный наносить кровоточащие раны. Фиолетового, волшебного класса, созданный для резни, он тратил энергию владельца и покуда той было в достатке, кровотечение из нанесённой им раны - не останавливалось.
        Спастись от такой раны можно было всего четырьмя, не всегда очевидными для большинства людей способами. Моментально её исцелить, уничтожить владельца кинжала, выжечь его энергию или использовать различные вариации очищения. Рана в последнем случае, конечно, останется, но искусственное кровотечение перестанет действовать.
        Если сделать ставку на нанесение удара из скрытности и мгновенный отход, вплоть до полного истощения жертвы, этот кинжал становился идеальным инструментом для уничтожения одиноких противников.
        Вот только он не подходил для развития аватара. Ловкости у оболочки трёхликого было в достатке, как и удачи, но остальные характеристики всё сильнее и сильнее отставали. Перед ним было две дороги. Ступив на одну, он становился узким специалистом, ориентированным на ловкость и манёвренность. Выбрав другую, убийца расширял спектр своих возможностей, а вместе с ними и эффективность в большинстве возможных ситуаций.
        Поэтому покрутив в руках нож, он без всяких сомнений поставил его обратно и снял со стены средних размеров щит. Наступала новая стадия комплексного развития его аватара. Стадия, на которой стоит избавится от потрёпанной и старой экипировки, переориентировав стиль боя на развитие иных характеристик.
        - Щит? Странный выбор с учётом того, что ты орудуешь неплохими парными мечами. Лучше возьми кинжал, я готова выкупить его у тебя, и за ценой не постою.
        Взвешивая выбранный предмет в руке, трёхликий спросил:
        - А почему сама его не возьмёшь?
        Наёмница растянула губы в усмешке:
        - Смеёшься? Сюда пускают один раз, и то только тех, кто, выполняя различные задания, достигает определённого уровня репутации. Ты сюда забрался далеко не первый. Мы начали служить эноже ещё до начала этого события. Молот Нафнира, здоровяка из наших, отсюда. Мой новый хлыст, - женщина хлопнула себя по бедру с висящим оружием - тоже приобретён в оружейной. Если я что-то возьму без разрешения, это будет считаться кражей.
        Убийца, рассматривая щит, вдруг поднял взгляд на наёмницу и глядя на неё исподлобья, спросил:
        - Ты ведь в курсе, что они больны? Эножа и его сын.
        Наёмница усмехнулась и дёрнула головой, поправляя длинные, заплетённые в косу волосы:
        - Это неважно. В финале события всех, кто продержится, ждёт большой куш, и поверь мне, мы его сорвём. Элексиры усиливающие сопротивление болезням дорогое удовольствие, но оно того стоит.
        Разговор был лишь предлогом потянуть время, как и выбор оружия. Трёхликий решил для себя что заберёт всё, что сможет унести без ущерба для собственной эффективности. ЩИТ ПОСЛЕДНЕГО ВЗДОХА, по воле владельца создающий перед собой воздушную волну. ГОЛОДНЫЙ КЛЫК ОСЕМИРА, заставляющий чужие раны кровоточить. И одноручный ТОПОР СЕЛЬГЕ, буквально промораживающий всё, чего коснётся его лезвие.
        Были здесь и другие экземпляры достойные внимания. Двуручный меч под названием ЖНЕЦ ЧАР, мог отражать направленную на него магию. Его широким клинком можно было прикрываться от вражеских заклинаний, выстраивая уникальный и ни на что не похожий стиль боя. А КОПЬЁ ЧЁРНЫХ РОЗ, питаясь энергией владельца, призывало шипастые розы, способные в пару мгновений опутать ноги его противника.
        Но всё это оружие, было слишком тяжёлым и габаритным чтобы он мог вытащить его из оружейной без лишнего, неоправданного риска.
        Продолжая возиться с завязками щита и рассматривая другие экземпляры оружия, машинной частью своего разума говорящий за мёртвых провёл масштабный анализ предстоящего боя и как только наёмнице наскучило стоять без дела и отвернувшись от убийцы она пошла вдоль стеллажа с оружием, мечник сорвался с места.
        Первой его целью стала горгулья. В тайне от сопровождающей оцарапав прикрытую щитом руку, он добыл кровь и сейчас, этой самой кровью, несколькими росчерками нанёс на каменное крыло статуи руну Энис.
        Руну нематериального, призрачного воплощения.
        Нужно отдать наёмнице должное, она что-то почувствовала и даже попыталась предпринять меры. Вот только все её действия уже давно были просчитаны, проанализированы вместе с экипировкой и выработана наиболее смертоносная и эффективная тактика ведения боя.
        Силуэт наёмницы распался, стал расплывчатым и дёрганым, существенно снижая точность любых физических атак и на краткий промежуток времени задирая шанс уклонения до неприличных значений, но разорвать дистанцию чтобы нанести удар опаляющим хлыстом она не сумела. Воздушная волна, вырвалась из щита последнего вздоха и впечатала наёмницу в стену.
        Уже здесь, сидящую у стены и оглушённую, наёмницу настиг бросок ножа. С глухим стуком его лезвие проникло сквозь тонкую, гибкую экипировку и рассекая межрёберные ткани вошло в лёгкое.
        Сипя и пуча глаза, с разбитым, залитым кровью лицом и руками, скребущими торчащий из груди нож, наёмница растеряла весь свой грозный вид, превращаясь в ещё одну беспомощную, агонизирующую жертву.
        Но, прежде чем добить её, трёхликий занялся горгульей.
        Обычным оружием, особенно режущим или колющим, было практически бесполезно атаковать крепкое, каменное создание. Одна из чёрных искр, обладающая бонусом к урону по магическим созданиям, могла наносить подобным тварям увеличенный урон, но всё же недостаточный для смертельных ранений и именно поэтому убийца полагался на руну.
        Активируя остатком энергии своего резервуара Энис, трёхликий крутнулся на месте и нанёс непревзойдённый и точный колющий удар между разворачивающихся крыльев горгульи. Тварь, до чьего пробуждения оставались считанные мгновения, под действием нанесённой на неё руны утратила физическое воплощение, позволяя зачарованному клинку пробить её тело насквозь и нанести страшный, критический урон.
        От крика чудовища заложило уши, трёхликий не прошёл проверку и частично потерял слух, но и это не могло остановить машину смерти, в которую он превратился. Продолжая движение, он вытащил меч до того, как тело гаргульи обернулось камнем и продолжая двигаться прыгнул вперёд, прикрывшись щитом, прямо в ониксовые когти разъярённого и раненого стража.
        Камень встретился с металлом, и рана, что обернулась трещиной, получила сокрушительный дробящий урон. Говорящий за мёртвых перелетел через постамент в ворохе обломков статуи и через мгновенье поднялся по другую его сторону в облаке пыли.
        Времени чтобы медлить у него не осталось.
        Сняв со стены присмотренный ранее топор, он метнул его в пытающуюся сбежать наёмницу. Каким-то чудом та сумела встать и не вынимая нож из груди, опираясь на стену, ковыляла в сторону выхода.
        Глухой удар топора и хруст прервали страшные свистящие звуки, что звучали из её горла.
        Снаружи поднялся шум, это стражи спешили выяснить что происходит. Пока они звенели кольчугами на лестнице, трёхликий присвоил себе кинжал и снял с пояса мёртвой наёмницы опаляющий кнут. Лук и стрелы пришлось бросить. В текущих условиях это оружие было неэффективно, и мало того, что неэффективно - мешало разместить щит на спине.
        Врагов он встретил с мечом и костяной плетью в руках. И уже через десяток секунд поднимался наверх, оставив за спиной залитые кровью ступени. Воины оказались крепкими, но визжащая голова на конце магического оружия, сковала их страхом на мгновения, достаточные для обхода защиты и нанесения смертельных ударов.
        Визг и рёв не остались незамеченными и трёхликий не тешил себя иллюзией, что сможет обнулить все цели, которыми насыщен особняк. Бросаясь прочь по коридору, он не стремился навстречу бою.
        Он нёсся прочь от топота многочисленных поджигателей, как ходоков, так и местных. Пробежал по коридору под главной лестницей слыша, как с обоих сторон к нему приближаются вооружённые до зубов люди. Ломанулся в первую попавшуюся дверь, проведя анализ планировки и уже зная, что за ней его ждёт окно.
        Оказалось заперто, но удар ногой решил проблему.
        За спиной убийцы щёлкнула арбалетная дуга, болт с характерным лязгом ударил в закреплённый на спине щит и ушёл в сторону рикошетом, чтобы со стуком воткнуться в дверной откос и расщепив доски намертво застрять, дав начало длинной, кривой трещине.
        Пробежав комнату трёхликий сорвал со спины щит и укрывший за его металлическим «телом» бросился в окно. Высадив ставни вместе со стеклянной, разноцветной мозаикой, мечник перекатился по земле и встал на ноги. Бросил взгляд на округу и подняв с земли камень метнул его в масляный фонарь на углу дома.
        Остановка стала ошибкой.
        Где-то на крыше особняка пропела тетива, и падающая стрела едва не пронзила голову его аватара. Убийцу снова спас щит и та скорость, с которой он анализировал информацию.
        Со звоном сломанный снаряд отлетел прочь, разбившись об выставленный «зонтик», а мечник, продолжил бегство. Погасший фонарь погрузил ближайшее пространство в темноту и не позволил вести прицельную стрельбу. В спину убийце неслись крики и стрелы, но попасть по беглецу, постоянно рвущему дистанцию и меняющему направление больше не удалось. Скрывшись среди приусадебных деревьев и затерявшись среди цветочных кустов, он перешёл в скрыт и добрался до стены, после пересечения которой, убегать он уже не мог, выносливость была на пределе.
        Оснащённая своеобразной магической сигнализацией, стена была ловушкой для воров и лазутчиков. Осколок искусственного интеллекта знал, что, пересекая стену, наводит преследователей на собственный след.
        Оказавшись на улице, он остановился лишь раз. Чтобы снять и снова надеть плащ, пряча под ним узнаваемый и заметный щит. А затем, опережая недоброжелателей на секунды присоединился к ползущей по улице веренице телег, перевозящей трупы.
        Здесь, не особо развитые ходоки выполняли грязную работу. За звонкую монету они толкали телеги полные тел по мостовой, стремясь доставить их поближе к кострам и отдохнуть среди смрада и безумия. Они так устали и отупели от этой монотонной работы, что даже не задавались вопросом, от чего очередной поджигатель протиснулся в толпу и стал толкать телегу вместе с ними.
        Преследователи трижды пробегали мимо, но никто из них даже не подумал о том, что беглец может сменить направление на обратное. К площади, в самое сердце группировки поджигателей. Они перекрикивались и шумели, где-то за телегами мелькнула знакомая, крупная фигура здоровенного воина, но смрадный караван двигался и встревоженные крики скоро затихли вдали.
        С момента последнего посещения площадь стала напоминать филиал ада.
        Пепел по щиколотку, горы гостей у кострищ и безумцы. Невидимый для остальных, вирт плавился и тёк, смешиваясь с огнём и искрами, облизывая кости и разумы людей. Глубокие тени, пропитанные страданием и энергиями смерти, давно ожили и в своём нематериальном воплощении нашёптывали проходящим мимо людям пагубные мысли.
        Подобные места истончали виртуальную реальность, позволяя внутренним слоям прорываться наружу. Демоны и призраки, безумцы и нежить, рождались среди пепла и одуряющей вони.
        Говорящий за мёртвых знал, что его будут искать и скорее всего найдут обычным или магическим способом. Своим поступком он сгенерировал задание и теперь за его голову назначена награда. Репутация с поджигателями упала ниже плинтуса и стоит кому-то его узнать, как обманутые повязкой на его лице тут же прозреют и обнажат оружие.
        Но при этом он понимал, что уходить нужно с умом.
        У местных хватит опыта чтобы контролировать перекрёстки с помощью наблюдателей, вроде того же стрелка на крыше, что чуть не достал трёхликого при бегстве из особняка. Хватит ума устроить засады на выходах из района и перекрыть несколько тоннелей под заречным районом. Но все сточные тоннели под городом перекрыть вряд ли возможно, ведь для этого потребуется армия, а рядовым поджигателям и без того есть чем заняться.
        Говорящий за мёртвых решил уходить тоннелями.
        У ближайшего сточного люка отирались пьяные ходоки. Выполнив несколько заданий, грязные и избитые, они получили награду и где-то раздобыли крепкого пойла. Может украли в одном из разорённых домов, а может просто купили, кто знает. Безумие уже коснулось их, и они пытались забыть о смертях и мертвецкой вони, ища избавление на дне бутылки.
        В темноте у дома на краю площади, сидя на ящиках и бочках под каменной аркой, эти малоразвитые по сравнению с мечником ходоки выглядели и являлись максимально лёгкой целью. Сопутствующей добычей для машинного разума в теле говорящего за двоих.
        Но человек воспротивился.
        Он устал от крови и бесконечных схваток. Осколок человеческой личности понимал, что ИскИн справиться за секунды, обагрив кровью свои клинки, но не собирался этого позволять. И не желая глубокой рассинхронизации, искусственный интеллект подчинился.
        Они ушли в стоки и сменили тактику поведения. Повышенная ловкость и чёрный плащ давали достаточные бонусы к скрытности чтобы при желании, неспешно продвигаться вперёд, минуя угрозы. Крысы и нежить, всё ещё делили между собой катакомбы развязав самую настоящую войну. На одном из перекрёстков, говорящий за мёртвых увидел сюрреалистичную картину, олицетворяющую бесконечный голод.
        По тоннелям шёл мертвец, запихавший в свою безобразную пасть крупного грызуна отчего попросту не мог его прожевать и лишь порыкивал, да дёргал башкой, не в силах нормально свести челюсти. В его единственной руке болтался второй крысиный труп, а по гниющему телу деловито сновали вполне живые грызуны, объедающие его шею и плечо, уже прогрызшие настоящую дыру в боку и норовящие полакомиться внутренними органами.
        А пока они поедали друг друга невидимая зараза уже укоренилась в их телах и тоже питалась, вспучивая кожу волдырями и прорываясь наружу зудящими язвами.
        Не желая попадаться на глаза нежити, для которой обычный скрыт не был помехой, убийца отступил и намотал крюк по мрачным тоннелям.
        Точно так же он обходил крысиные скопления, поедающие попавшие в стоки останки. Но миновать абсолютно все угрозы - не удавалось.
        Зловредный дух прицепился к его аватару на границе заречного района. Проклятая тварь, осколок души кого-то погибшего насильственной смертью, и запятнанная творимым ею при жизни изуверством, ожидала своих жертв под потолком. В самом тёмном углу тоннеля.
        Почувствовав нетипичный для стоков холод и увидев, как из его рта при дыхании начал вырываться пар, трёхликий насторожился и потянул из ножен чёрный клинок. Невидимая тварь упала на него сверху, прошептала в самое ухо череду ругательств и заставила ноги подкоситься под тяжестью ментального давления, а затем, вцепившись ледяными когтями в плечи, потащила вверх, без труда поднимая над полом тоннеля.
        Взмах чёрной искрой, заставил невидимые когти разжаться и подарил свободу, а полтергейст, рассчитывающий утащить его к потолку чтобы сбросить в зловонные воды, предпочёл паническое бегство - драке.
        Убедившись, что враг отступил, трёхликий осмотрел свой аватар и обнаружил на коже раны, свойственные обморожению. Напавшая на него тварь буквально промораживала всё к чему прикасалась, но была пуглива и получив болезненный ущерб по своему хлипкому, нематериальному телу, поспешила сбежать, чтобы, затаившись где-нибудь в темноте, снова ждать неосторожную жертву.
        С учётом того, что основная масса ходоков не обладала зачарованным оружием или способностями к магии, трёхликий был уверен, что нежить точно найдёт кем полакомится.
        Путь по катакомбам занял почти час, и когда убийца наконец выбрался на поверхность человеческая часть его личности с радостью втянула в себя прохладный, но чистый ночной воздух. После смрада подземелья, кислород кружил голову.
        В городе было шумно. Патрули консорга Юмирона, выведенные им вечером на улицы, сталкивались с лезущей из стоков нежитью, крысами, растаскивающими болезнь по всему городу, недовольством паникующих горожан и неповиновением ходоков.
        Затеряться в этом хаосе и покинуть город было легче лёгкого.
        Задержавшись в освещённом лунным светом переулке, чтобы переложить оттягивающее пояс оружие в рюкзак, трёхликий избавился от опаляющей плети уложив её в заплечный мешок, а украденный одноручный топор приторочил к его боку ремнями.
        Пользуясь крюком и верёвкой, он взобрался на ближайший дом и перепрыгивая с кровли на кровлю через узкие переулки, поспешил к крепостной стене. Трижды ему приходилось спускаться и скрываясь от патрулей и других неспящих обитателей Юмирона. Перебегать улицы, чтобы снова взобраться на очередную крышу и продолжить относительно безопасное бегство.
        К удивлению человеческой части трёхликого, крепостная стена оказалась практически пуста. Стража, некогда патрулирующая её парами, держащими друг друга на виду, исчезла, оставив после себя редких наблюдателей.
        Власть имущим и местным владетелям люди нужны были в городе, как и консоргу. И от этого страдала внешняя безопасность. Пересекая стену, убийца не столкнулся с ожидаемой сложностью и оказавшись по другую её сторону, поспешил растворится в ночной темноте.
        Проходящая сквозь Юмирон река, сразу за примыкающим к стене пригородом питалась от горного притока. Пытаясь лишний раз обезопасит себя, к утру убийца вышел к его берегу и пошёл против течения. Этот путь был выбран им не случайно. Сюда не могли попасть обитающие в стоках и неизбежно попадающие в реку твари. И уж тем более, сюда не могла попасть заражённая вода.
        С рассветом говорящий за мёртвых остановился, вытащил из рюкзака добытую ещё на пути к Юмирону маскировочную накидку, которая всё это время валялась без дела, и покрыв ею плащ устроил практически часовой привал, восстанавливая энергию с помощью медитации.
        Жаль, что медитация не могла восстановить его существенно просевшую за ночь выносливость.
        Через час он поднялся и снова пошёл, и шёл до самого обеда, невзирая на голод и штрафы от усталости. Стремясь оставить за спиной судоходную реку и гниющий заживо город, он уходил от обжитых мест всё дальше и дальше, рассчитывая если не добраться до ближайшего поселения, то как минимум уйти подальше от локации, на которой концентрируются тысячи ходоков.
        К обеду начал накрапывать дождь, погода испортилась и трёхликий понял, что пора остановиться. К этому моменту местность уже сильно изменилась. Пошли складки и перепады, впереди замаячил настоящий, многометровый водопад.
        Недалеко от его бурлящего подножья, убийца обнаружил мель с греющейся на ней рыбой, настолько непуганой, что добыть её голыми руками при должной осторожности не составило труда.
        Здесь, совсем немного углубившись в лес, мечник остановился.
        Отвязав от рюкзака топор, воспользовался им как самым обычным бытовым инструментом, срубив небольшое, мёртвое и высохшее деревце, заготовил дров. Насобирал веток, чтобы просушить те и топить ими костёр вместе с брёвнышками.
        Соорудил навес под деревом и комфортно устроился, не забыв поставить охранные руны, чем снова почти до нуля исчерпал внутренний резервуар аватара. Дождь, несмотря на хмурое небо, так и не излил себя на голову ходоку, покапал и перестал, оставив говорящего за мёртвых один на один с запекающейся рыбой.
        Впервые за последние часы человеческая часть личности говорящего за мёртвых откровенно отдыхала. У неё пропало ощущение, что она пристёгнута к смертоносному метеору без шанса расцепится. Здесь, в лесу у берега реки, не было врагов и монстров. Только рыба, молчаливые деревья и шум водопада где-то за ними.
        Насытившись рыбой, трёхликий закутался в плащ и уснул, предварительно натаскав под навес целую гору опавших листьев и подкинув в костёр веток.
        Сон вышел беспокойным. Ему снились кошмары и горящая площадь полная пепла и костей. Но несмотря на это многочасовой сон убийцы прервался только вечером, перед закатом, сняв все штрафы к выносливости и существенно восполнив энергетический резервуар. Доев остатки рыбы и свернув лагерь, воин пошёл дальше, штурмовать лесной обрыв, с которого шумно падали потоки воды.
        Пользуясь верёвкой с крюком, управиться удалось за час и оказавшись наверху трёхликий решил пересечь реку по валунам, что выступали над её бурлящими водами. По его задумке вода могла стать не лишним препятствием между ним и городом, да и запах, если его возьмёт какой-нибудь лесной хищник, должна была отбить накрепко.
        Перескакивая с одного скользкого камня на другой, он пять раз прошёл проверку ловкостью, прежде чем оказался на середине реки. Здесь было глубже и течение набирало мощь. Оступиться означало упасть и лететь вплоть до заводи, в которую обрывался водопад. Но камень, на котором он остановился, был широким и имел плоскую вершину, подходящую для краткого отдыха.
        Здесь, не желая тратить лишние силы, говорящий за двоих снял рюкзак и залюбовался красным закатом. Юмирон виднелся сильное правее. Столбы дыма поднимались в нескольких городских районах и питали висящие над ними тучи, но убийца не желал смотреть на этот город. Человеческая часть его личности была сыта смертями по горло и поэтому смотрела в другую сторону. На бесконечные леса и реку. На красный закат и деревья, разукрашенные красным и жёлтым - цветами осени.
        ИскИн не был против, потому что понимал, что людской психике нужен отдых во избежание срывов.
        Нарушая полную умиротворённость обоих частей разума, что-то болезненно толкнуло его под лопатку и удивлённый трёхликий опустил взгляд на грудь, из которой торчал, непонятно как там оказавшийся, наконечник трёхгранной стрелы.
        За шумом воды он не услышал щелчок тетивы.
        Попытка обернуться не увенчалось успехом. Критический урон ранения разрубил сознание надвое, утаскивая обе части его личности в глубокую тьму. Аватар переступил на месте, частично развернулся немеющим телом и свалился в бурлящую воду.
        А на горизонте всё так же умирало солнце, разукрашивая багрянцем своей агонии свинцовые тучи.