Оруженосец Артем Тихомиров
        И что делать, если тебя, принцессу Эмму Шеридонскую, родители собираются выдать замуж за какого-то урода? Правильно - сбежать из дому! И наняться в оруженосцы к настоящему герою - рыцарю Каю, принцу Керузии, смысл жизни которого в том, чтобы совершать разные подвиги. Однако на этот раз с подвигами как-то не получается. Рыцарь угодил в переплет и теперь сам очень нуждается в помощи. Охваченная жаждой мести могущественная колдунья преследует его по пятам. Что может противопоставить ей бедный оруженосец? Разве что женскую интуицию…
        Артем Тихомиров
        ОРУЖЕНОСЕЦ
        ГЛАВА 1
        Кай охотился за бандой три дня. Найти логово негодяев оказалось не так-то легко, еще сложнее присмотреть полянку, которая могла бы сыграть роль ристалища. Нет, рыцарь не собирался устраивать турнир, просто ему хотелось покончить со всеми разбойниками разом и не носиться за каждым из них по лесу, рискуя насобирать репья на штаны. Был вариант с тайными расправами, но он претил благородной натуре Кая. Будучи героем, более того - самым настоящим принцем, Рыцарь Льва не мог себе позволить бить со спины и без предупреждения.
        В конце концов нужное для боя место Кай нашел, приманкой же для разбойников стал конь Октавий, неизменный спутник героя в его странствиях. Увидев столь невероятно красивое животное, разбойники испытали самый настоящий шок. Герой наблюдал из кустов: белоснежный конь вышел к их стоянке возле пещеры и встряхнулся, демонстрируя пышную, с платиновым отливом гриву. Разбойники вытаращили глаза.
        Октавий был единственным в своем роде жеребцом в Трехстах королевствах. Однажды король Настурции предлагал за него Каю золото, вес которого равнялся бы весу самого коня с сидящим на нем рыцарем в полном облачении. Принц отказал королю, мотивируя отказ той очевидной истиной, что друзей не продают.
        Словом, душевное спокойствие разбойников было немало поколеблено. Сидящий в засаде Кай хихикнул. Октавий отлично знал свое дело. Если речь шла о том, чтобы заманить какую-нибудь негодяйскую личность в ловушку, лучшего средства нет.
        - Коняга, чтоб меня об землю хряпнуло! - сказал один разбойник, первым очнувшийся от шока.
        Октавий фыркнул, царственно изогнул голову и тряхнул гривой, совсем как человек, убирающий упавшие на лоб волосы.
        - Чтоб я сдох! - добавил другой разбойник. - Призрак! Белый, что смерть твоя!
        - Нет, живой! - воскликнул третий. - Зуб даю!
        - Лови его, мужики! Наш будет!
        Возле костра принц насчитал двенадцать разбойников и подумал, что слишком мало, но когда поднялся шум, из пещеры выскочили еще двенадцать, один краше другого. Каждый из них мог бы получить место в цирке уродов, если бы очень захотел, и определенно имел бы успех у публики.
        Перебивая друг друга, ругаясь и раздавая зуботычины и пинки, разбойники бросились на коня. Тот подпустил их поближе и отпрыгнул в сторону в самый последний момент. Образовалась свалка из вопящих тел. Кай поднял глаза к небу, точнее, к густым кронам деревьев. Все разбойники одинаковы, все, всегда и везде. Алчность застит взоры бродяг, а в жестоких сердцах лишь жажда крови. Ничего нет нового в подлунном мире…
        - Бей!
        - Лови!
        - Сеть давай!
        Они и правда достали сеть. Погоня продолжилась. Впереди бежал самый сообразительный разбойник, за ним менее сообразительные, а уж откровенные дубы толпой чесали позади. Октавий держался ровно на том расстоянии, чтобы подразнить ловчих. Отдалится, встанет и ждет, делая вид, что не понимает, что происходит. Разбойников это лишь раззадоривало. Они пытались растянуться цепью, однако им мешали густые заросли. Попытки проламываться через кусты привели лишь к тому, что многие разбойники окончательно разодрали свои и без того жалкие лохмотья. Наблюдая, как скачут они по кустам с голыми задами, Кай беззвучно хохотал. Вот тебе и бесплатный цирк, ничуть не хуже, чем на рынке в Фринголле.
        Но вот Октавий добежал до кривого дерева, напоминающего горбатого мытаря, и остановился возле него пощипать травку. Это был сигнал. Кай выбрался из засады и помчался напрямую к полянке. К бою он подготовился заранее, надел панцирь с наплечниками, поножи, бронированную юбку (мало ли что) и сабатоны. Для сражения выбрал меч, истинно рыцарское оружие, изготовленное по специальному заказу лучшими мастерами из Фланелии.
        Выскочив на полянку, Кай занял позицию. Крики разбойников раздавались все ближе, рыцарь уже видел, как за частоколом ветвей и стволов мелькают головы и шапки бандитов. Герой облизнулся. Благородная кровь закипела в его жилах. От сражений он никогда не бегал… если, конечно, не считать необходимых как воздух в некоторых случаях тактических отступлений. Но банда менее чем из тридцати голов! Ерундовина.
        Октавий длинным прыжком перелетел через кустарник и приземлился на середине поляны. Он и принц обменялись взглядами. Жеребец обернулся к разбойникам и воинственно заржал, и их толпа тут же ответила нестройным ревом. По непонятной причине ловцы решили, что добыча уже в их лапах, и без раздумий рванули вперед. Головорезы снесли кустарник и, выбежав на поляну, остановились. Наступила недоуменная тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием негодяев.
        - Привет, - сказал Кай, непринужденно опираясь на меч.
        Октавий пристроился рядом, приняв позу, в конском эквиваленте равноценную той, в которой стоял его хозяин. На морде жеребца читалась откровенная насмешка.
        - А этот откуда? - прохрипел самый сообразительный разбойник с большим фингалом, он же, очевидно, главарь.
        - Ишь, расфуфырился!
        - Благородный, сразу видать!
        - Братва, тикаем!
        Этот призыв едва не был принят на вооружение, но тут до главаря дошло, что соотношение сил явно не в пользу расфуфыренного.
        Он поднял руку:
        - А ну тихо!
        Разбойники разом захлопнули рты. Кай демонстративно подышал на свои ногти и начал полировать их о край короткого бархатного плаща.
        - Ты откуда здесь взялся, господинчик? - спросил главный разбойник, широко раскрывая пасть, усеянную пеньками от зубов. - Это ведь наш лес.
        - Знаю, - ответил принц. - Потому и пришел - положить конец вашим бесчинствам. Вашим грабежам, убийствам и прочим безобразиям, которые нельзя упоминать в приличном обществе. И раз уж вы тут, извольте вступить в бой.
        Разбойники загомонили. Попадались им разные жертвы, в том числе и родовитые, но ни разу никто не был настолько смел. И сам не лез на рожон.
        Главарь шайки скрестил руки на груди:
        - А ты сначала представься! Что ты за птица?
        - Наследный принц Керузии, наследник земель Алькана, Герании и Фонта, Кай Рыцарь Льва к вашим услугам.
        Молодой человек отмахнулся мечом, а Октавий фыркнул, целиком и полностью подтверждая его слова.
        - Принц… принц, гляди ты… - побежало по толпе.
        Главарь скривился и, чтобы не показать, насколько смущен, сплюнул:
        - Значит, пришел нас извести?
        - Да. Довольно злодеяний. Однако я не буду этого делать, если вы немедленно падете на колени, попросите прощения, а потом, заковав себя в цепи, пойдете в Дарриш. Там вы сдадитесь в руки королевского правосудия.
        - Не пойдет, - покачал головой разбойник. - Я скажу, что мы будем делать. Мы убьем тебя, заберем твои шмотки, деньги и коня.
        Герой улыбнулся. Конечно, он ждал такого ответа. На его памяти головорезы себя по-другому и не вели.
        - Рыцарь Льва не сдается и не дает прощения ворогам! Приступим!
        Главарь шайки обернулся к своим:
        - Ну, ребята, покажем ему, кто здесь хозяин! Вперед!
        Толпа, только и ждавшая приказа, с воем и криком ринулась на Кая. Кай ринулся на толпу. Столкнулись они с таким звуком, словно два айсберга в Холодном океане. Принц лихо заработал мечом, со всех сторон окруженный рассекающими воздух ножами, тесаками и дубинками. И Октавий не отставал. Будучи настоящим рыцарским конем, он умел драться всем, что есть в его распоряжении. Жеребец яростно кусался, лягался и крутился, расшвыривая злодеев во все стороны. Иными словами, некоторое время на поляне было довольно-таки суетно.
        Спустя пять минут главарь шайки, лежа среди тел своих подельников, с трудом поднял голову.
        - Ну хватит дурака валять, - прохрипел он. - Вигго!
        Появился Вигго, приберегаемый для особых случаев громадный и страшный разбойник, напоминающий издали научившуюся ходить свинью. Был он на две головы выше Кая и в три раза шире. В каждой руке Вигго держал по булаве, и каждая щетинилась коническими железными зубьями.
        - Ого! - сказал Кай, только-только расправившись с двумя оставшимися злодеями. - Смотри, Октавий, они всегда приберегают самого страшного напоследок.
        Жеребец поглядел на Вигго и заржал. Прозвучало это почти по-человечески.
        - Рррр, - сказал громадина, неуклюже переваливаясь в сторону принца и загораживая дневной свет.
        Через секунду Вигго пролетел через всю поляну и врезался вверх тормашками в самое толстое дерево на ее краю. Чудом дерево уцелело, но в его коре навсегда отпечатался рисунок тела разбойника. Великан издал тоненькое «и-и-и» и мешком свалился у подножия ствола.
        Кай огляделся. Врагов, способных к сопротивлению, больше не осталось. Рыцарь воспользовался самым приличным плащом, какой только нашелся среди разбойничьих лохмотьев, и вытер им лезвие меча.
        - Дело сделано, - сказал он. - Нам пора… - Кай посмотрел на груду, что раньше носила имя Вигго, и широко зевнул. - Знаешь, Октавий… не тот разбойник нынче пошел, совсем не тот. Измельчал лихой народец, так что и на полчаса жаркой схватки его не хватает. Да какое там - на десять жалких минут!
        Жеребец утвердительно фыркнул. Герой подошел к висящим на суку дорожным тюкам и вытащил из одного небольшую кожаную сумку, в которой хранил личные вещи. В свою очередь из сумки принц извлек походный писчий набор и свиток. Устроившись под деревом, Кай обмакнул перо в чернильницу и сделал запись на бумаге. Полюбовался своим красивым почерком и сказал:
        - Двадцатый подвиг. Еще пять, и я побью рекорд, установленный Могальфом Рыжим. Меня занесут в Анналы Трехсот королевств, в тот раздел, где повествуется о Величайших Героях. Конечно, я предпочел бы быть первым номером… - Кай задумался. - А для первого номера мне надо совершить тридцать пять подвигов. Тридцать пять! Хм. Этак я всю жизнь буду по свету валандаться… - Рыцарь подпер голову рукой и вздохнул. - Скучища. Что за времена, Октавий. Помнишь, как мы начинали? Сколько впечатлений, сколько неожиданностей, сколько чудес было на свете! За каждым поворотом нас ждало нечто новое… А теперь?
        Принц посмотрел на Октавия. Конь вопросительно изогнул брови.
        - Теперь у меня есть агент, и он занимается моими… заказами. Мне и делать ничего не надо, не надо волочиться в дальнюю даль, преодолевая немыслимые расстояния, не надо испытывать тяготы пути и всевозможные лишения, потому что, видите ли, агент подбирает мне подвиги поближе. За один день можно обернуться, съездив на выручку очередной принцессе, хотя раньше на это недели уходили. Тебе это нравится, Октавий?
        Конь тронул мордой плечо хозяина.
        - Вот и я о том же… Коммерция захватила все. Всякий рыцарь теперь имеет своего агента, так, видите ли, нынче положено. А кем положено?
        Октавий смотрел на героя очень внимательно, заподозрив, что тот снова начнет хандрить.
        - Прогресс, они говорят. Дескать, прошли времена, когда героизм был уделом любителей. Теперь не доверяют бескорыстным порывам, и если ты скажешь родственникам похищенной драконом девы, что сделаешь все даром, они посмотрят на тебя косо. Не свихнулся ли этот малый, спросят они себя, и найдут другого, которому за его услуги отвалят пригоршню золотых. - Кай убрал в сумку свиток и писчий прибор. - Современный рыцарь оказывает коммерческие услуги, а не совершает добрые дела, Октавий. Да еще соревнуется с другими, кто больше снесет голов троллям, людоедам и пещерным вывернам. В этом ужас моего положения…
        Октавий покачал головой.
        Подобные жалобы для Кая в последнее время стали обычными. Умей конь разговаривать, он бы сказал, что принц испытывает типичный кризис мировоззрения и переоценки ценностей. Призвание свое принц видел в бескорыстном служении идеалам, но жестокая жизнь даже его вынуждала идти на сделку с собственной совестью. Увы! Благородное призвание превратилось в рутину, поставленную на коммерческие рельсы. Он брал деньги за то, что раньше делал лишь по велению чистого сердца… не сам, конечно, а через агента, но все равно - одна мысль об очередном кошеле с гульденами вызывала у Рыцаря Льва тошноту. Кай был буквально в одном шаге от окончательной потери веры в казавшиеся незыблемыми идеалы.
        Бросить все? Перестать быть героем? Повесить меч над каминной полкой?
        Альтернатива была еще хуже. Волею судеб Кай оказался единственным прямым наследником своего отца, короля Керузии Карла, и в будущем просто обязан был занять его место. Мысль об этом страшила юношу. Роль властителя ему не нравилась категорически. Он рос при дворе и с малолетства видел воочию, чем приходится заниматься королю. Даже в небольшом, компактном королевстве дел столько, что диву даешься, откуда они берутся. Не успеешь закончить с одним, как тут же другое напирает. Бедный отец поседел в тридцать шесть, морщины избороздили его лицо. Про мать и говорить нечего. Хотя она ничем не занималась, но ей явно передались тяжкие думы супруга, его пессимистические настроения и депрессии. Ядвига тоже состарилась раньше времени.
        Принц не хотел подобной участи ни для себя, ни для своей будущей жены. Его устраивала жизнь героя: совершение подвигов, странствия, преодоление опасностей. Разве плохо посвятить этому всего себя? К тому же у него есть реальный шанс стать чемпионом, занять в рейтинге рыцарей первое место - и чем плохо? Грош цена странствующему герою, если у него нет честолюбия. Тем более, когда речь идет о принце. То есть о нем, Кае.
        Принц отбросил невеселые размышления. Ему уже двадцать один год. Он движется по своей жизненной колее и неумолимо приближается к этой мерзкой, украшенной золотом и драгоценными камнями штуковине, которая стоит в тронном зале. На этой штуке сидели, протирая штаны, все его предки, его отец. И, да-да, придется сидеть ему… Кай содрогнулся, скривив красивое лицо, с которого было написано немало портретов.
        Принц замер, остекленевшим взглядом уставившись в пустоту. Октавий подошел и тронул мордой его плечо. Жеребец прекрасно понимал, что чувствует хозяин. Когда Кай станет королем Керузии, ему, Октавию, придется отправиться на конюшню. О приключениях и битвах можно будет забыть - выезжать Кай будет на нем только по случаю торжественных приемов, и то когда Октавий будет старым и дряхлым, тенью самого себя нынешнего.
        Принц и конь посмотрели друг на друга, удивляясь тому, как легко оба поддались хандре. Кай улыбнулся, погладив Октавия по щеке:
        - Поехали лучше куда-нибудь, освежимся. Как насчет охапки самого лучшего овса?
        Октавий вскинул голову, заржав.
        - Отлично. - Кай вскочил. - Мартен! Мартен, где ты, бродяга! Пора ехать!..
        Ему ответила тишина. В недоумении принц обернулся по сторонам, его лицо стало мрачным. Он совсем забыл, что в новое приключение отправился без оруженосца. Кстати, это был уже третий в этом году. Юный негодяй - молоко еще на губах не обсохло! - удрал с одной из недавно спасенных из лап людоеда принцесс. Вот так запросто взял и удрал, оставив только исчерканную корявым почерком записку в которой Кай насчитал двенадцать орфографических ошибок. В ней прохвост сообщил, что намерен «жыница во што бы та ни стала»…
        Но этот хоть ничего не взял. Прошлый улетучился вместе со всей наличностью Кая, а тот, что был до него, утащил дорогой, украшенный изумрудами кинжал.
        - Ладно, - сказал принц, решив, что расстраиваться не стоит. - Всегда можно найти другого оруженосца.
        Октавий утвердительно кивнул, топнув копытом.
        - Тогда вперед, труба зовет… Эй! Это что?! - Кай уставился на свой сверкающий нагрудник. - Царапина! Ты посмотри, царапина!
        Принц перевел взгляд на валяющихся тут и там разбойников.
        - Мерзавцы! Знали бы они, сколько нынче стоят доспехи у гномов! Теперь вот починять! Ай, ладно…
        Кай махнул рукой и принялся собираться в дорогу. Жеребец ухмыльнулся.
        ГЛАВА 2
        - Сдавайтесь, господин дракон! Я отрублю вам вашу дурацкую голову!
        Поднялся ветер, голова дракона угрожающе покачнулась, и тут свистнул меч. Хватило одного движения, чтобы снести страшилищу уродливую башку.
        - Получай!
        Герой поднял меч и замер в позе победителя. Потом резко развернулся и наотмашь рубанул другое чудище, которое уже подкрадывалось к нему сзади.
        Чудище рухнуло как подкошенное.
        - Будешь знать!
        Маленький мальчик, сидящий под большим раскидистым деревом, открыл рот от восторга и принялся хлопать грязными ладошками.
        - Нравится?
        Эмма сдула челку с бровей и широко улыбнулась. Подобные представления ребенку очень нравились. Воображая себе, что перед ней не куст репейника, а дракон, что в руках не деревянный меч, а настоящее оружие, Эмма чувствовала себя истинным героем. Рыцарем в доспехах. И при этом не имело значения, что чудовища это всего-навсего сорняки, захватившие обширные территории королевского сада, а она семнадцатилетняя принцесса. Воображение давало ей свободу почувствовать себя совсем другим человеком.
        Поглядев на срезанную головку репейника, Эмма вздохнула.
        Все только мечты и мечты, никакой надежды на позитивные перемены. Да, она не мужчина, ей никогда не стать воином.
        Принцесса воткнула «меч» в землю и уселась рядом с Витти. Витольд, которому стукнуло уже два года, обхватил ее руками, неуклюже целуя в щеку. Девушка обняла его за плечо. Кот Баламут сидел под ближайшим кустом и посматривал на мир сытыми прищуренными глазами. Хотя он и был еще котенком, но детские забавы, которые обожала его хозяйка, Баламута нисколько не интересовали. Как все кошки, он считал себя гораздо умнее людей.
        - Дни летят, - сказала Эмма, подпирая голову обеими руками. - Скоро я стану королевой. Меня выдадут замуж, и я уеду отсюда навсегда. Ты будешь скучать, Витти?..
        Малыш колотил палочкой по земле, целиком увлеченный этим занятием.
        Эмма сорвала травинку.
        С каждым днем надвигалось неизбежное, и родители Эммы, король Астальф и королева Ластинда, прилагали все усилия, чтобы матримониальная сделка не сорвалась. Бедняги совсем позеленели и высохли, старясь угодить будущим родственникам. Они вбили себе в голову, что для Эммы нет лучшего на свете жениха, чем прыщавый и толстый Тагульф из соседнего королевства. Принцесса лишь трижды виделась с ним. Он был отвратителен. Даже не своим безобразием, не прыщами с белыми головками, усеивавшими пухлую физиономию, а непролазной дремучестью. Манеры Тагульфа тоже оставляли желать лучшего. Привычка ковырять в носу при всех, а потом мазать его содержимым одежду соседа приводила Эмму в шок. Тагульф, по слухам, занимался этим и сейчас, даже когда ему стукнуло восемнадцать.
        Принцесса содрогнулась от омерзения. Стоило ей представить себя у алтаря рядом с этим монстром, как, без исключения, каждая клеточка ее тела восставала. К горлу подползала тошнота, перед глазами темнело. Эмма даже думать боялась о том, что произойдет после всех церемоний и пира… Первая брачная ночь… Эмма ощутила, как ее рыжие волосы поднимаются дыбом. И вот она уже видит себя через несколько лет, жирную, как стельная корова, с осовело-безразличным взглядом, с кучей детей, рожденных от чудовища, копиями своего высокородного папаши. И у нее прыщи! На лбу, на щеках, на носу, а самый-самый большой прыщ на подбородке сияет, как рубин!
        «О мамочки!» - подумала принцесса, ощутив ледяной пот на спине.
        Из задумчивости Эмму вывело прикосновение брата. Мальчик усердно заталкивал в карман ее юбки пучки вырванной травы. Она потрепала его по голове.
        Вся проблема в том, что родители слишком ее любят и, как все любящие родители, они слепы. Винить их за это трудно. Оба твердо убеждены, что если выдать свою своенравную и в высшей степени странную дочь замуж, привязать ее к очагу и всем тем делам, которым по рангу заниматься королеве, она изменится. Что супружество укротит независимый нрав Эммы, а повседневные заботы выметут из головы безумные фантазии, которые не приличествуют принцессам. Мама шутила грустно, что лишь ненормальный возьмет ее в жены. Мужья любят, чтобы супруги были слабее их, обожают скромность и не желают иметь жен с твердым характером. Да, с этой точки зрения Эмма не подходила на роль примерной жены, но даже если бы она смирилась, прикинувшись тихоней, чье место возле прялки, куда деть ее прирожденный и совершенно необъяснимый талант? Да если кто за пределами круга доверенных лиц узнает, хлопот не оберешься! Эмма была сильной. В прямом смысле слова. Даже более, ее сила выходила за все разумные и неразумные рамки. Кто, скажите, возьмет в жены принцессу, которая запросто поднимает одной рукой лошадь с всадником? И это при ее
невзрачной, в общем-то, внешности, делающей Эмму похожей на мальчишку-подростка. Переодень ее, никто и не заметит разницы… Впрочем, может, мама и права, и не найдется такого чудака, который польстился бы на ее природные данные, ведь с матримониальной точки зрения смотреть было попросту не на что. Вот другие принцессы, из далеких, куда более влиятельных и богатых королевств - сплошь красавицы, с умопомрачительными фигурами и волосами, подобными солнцу или самой черной ночи. С глазами, которые воспевают наперегонки придворные поэты. К этим принцессам женихи выстраиваются в очередь и даже, бывает, пускают друг другу кровь на поединках.
        А Эмме прочат ковыряющегося в носу Тагульфа, который, по непроверенным данным, до сей поры мочится в постель. Есть ли справедливость? Пусть она и не красавица, но ведь не урод и не прокаженная, чтобы прятать ее в доме провинциального королька, у которого и пятидесяти подданных не наберется. И пусть королевство Эммы еще меньше, что с того? Разве она не достойна настоящего принца на белом коне (хотя Эмма предпочитала вороных)?
        Родители определенно сошли с ума. В неусыпной заботе о том, чтобы тайна их дочери не стала известна миру, они забыли главное. Саму Эмму. Это девушку возмущало больше всего.
        Окончательно прервала невеселые размышления принцессы мать.
        Королева Ластинда вышла из-за ближайшего дерева. У нее была довольно-таки дородная фигура, одежда самая простая, волосы убраны под чепец.
        - Мама…
        Взгляд королевы скользнул по полянке. Убедившись, что Витти на своем месте, она посмотрела на дочь. Та покраснела, веснушки, усеивающие лицо, вспыхнули, как созвездия.
        - Опять в свои игры играла, - сказала мать. От вздоха ее пышные формы колыхнулись. Ластинда подошла и подняла Витольда с земли руками, усыпанными мукой. Королева любила заниматься выпечкой сама, и сейчас от нее вкусно пахло ванилью. - Эмма! Тебе семнадцать лет, пора уже поумнеть.
        - Поумнеть? - Девушка встала, выпрямившись и стиснув кулаки. - А вот отец говорит, женщинам это вовсе не нужно.
        - Я не в том смысле. Он имел в виду, нельзя показывать, что ты умнее мужа. Короче, ты уже не ребенок, а все витаешь в облаках. Я думала, у тебя это пройдет, но… - Ластинда кивнула на разодранные кусты и «меч», торчащий из земли. - Ты снова за старое. Каждую свободную минуту проводишь за дурными книжками про рыцарей или упражняешься… Для чего? Можешь сказать?
        Эмма хмуро кусала губы.
        - Я сожгу твои книги, - пообещала королева, с трудом удерживая Витольда. С молчаливым упорством малыш тянулся к старшей сестре.
        - Не сожжешь! Мама, отстань от меня раз и навсегда!
        Между бровей Ластинды обозначилась складка, свидетельствующая о серьезности ее намерений.
        - Мы с отцом вчера серьезно поговорили. И считаем, что напрасно тянули и давали тебе время подумать. Пора назначать дату свадьбы.
        - Что?
        Кровь в самом прямом смысле отхлынула от лица Эммы.
        - По существующим в нашей части света порядкам ты должна была стать женой Тагульфа еще два года назад! - заявила Ластинда. - Но мы тебя любим, поэтому дали тебе отсрочку… И что же? Вместо того чтобы готовиться к супружеской жизни, ты носишься по саду с деревянным мечом! Хватит, Эмма, игры кончились, наступает взрослая жизнь.
        Больше всего на свете принцесса не любила подобные разговоры.
        - Если бы вы меня любили, - с обидой сказала она, - то нашли бы другого жениха. Неужели меня никто больше не достоин? Только этот урод?
        Королева царственно поджала губы:
        - Не начинай снова. Может, Тагульф и не красавец, но он наследный принц Косталии и в свое время станет королем. Чего тебе еще желать? Принцы рангом повыше нам не по зубам. А родители Тагульфа и сам он согласны терпеть твои выходки. И не возражай! Уверена, никто более не станет. Помнишь, сколько было сватов из других королевств? Что ты им устроила?
        Эмма надулась. Она хотела лишь разыграть хмурых, слишком серьезных господ. Ну, намазалась зеленой краской, ну, выскочила в тронный зал с ножом, изображая дикого гоблина-разбойника. Подумаешь. А они напугались, обиделись, сказали, что ноги их больше не будет в Шеридонии, да еще пригрозили повсюду раструбить о выходках Эммы.
        Так она попала в «черный список», и с той поры ни один уважающий себя король не присылал в Шеридонию сватов.
        - Можно было поискать подальше… - Принцесса понимала, что это звучит как глупое оправдание.
        Ластинда издала еще один горестный вздох:
        - Такова твоя судьба, девочка. Или Тагульф, или никто. Нам и так стоило невероятных трудов поддерживать с его родителями хорошие отношения - ты знаешь, этих косталийцев я терпеть не могу.
        - А меня, значит, хочешь отдать им на съеденье? - спросила Эмма.
        - Они не людоеды, - возразила Ластинда.
        - Я не уверена…
        Королева скорчила такую гримасу, что описать ее не смог бы и самый искусный литератор.
        Эмма прикусила тубу. Все разговоры на эту тему заканчивались одинаково. Мать (реже отец) напрочь отказывалась считаться с мнением самой дочери. Их гранитную уверенность в собственной правоте невозможно было сокрушить ничем.
        После таких вот баталий принцесса чувствовала себя несчастнее обычного. Родители, сами того не понимая, подталкивали свое чадо к радикальному шагу. Одного они не могли взять в толк: отчаявшийся человек способен на все…
        Ластинда взирала на дочь с привычным видом победительницы, намекая, что как бы юная бунтарка ни дергалась, ей не уйти от своей судьбы.
        И королева, конечно, была права. Принцесса - старая дева - это немыслимо. Несмываемый позор и проклятие. Повод для насмешек. Шеридония имела вполне приличные шансы войти в число государств, при упоминании о которых люди крутят пальцем у виска.
        Все это Эмма понимала, но не принимала.
        У нее остался последний аргумент.
        - Значит, вот как? - Принцесса подошла к большому мшистому камню в нескольких шагах от дерева и вырвала его из земли одной рукой. Сделала она это легко, словно камень был подушкой, набитой чистейшим пухом. - А Тагульфу или его родителям понравится такое?
        Ластинда вздрогнула. Все семнадцать лет она только и задавала себе вопрос, откуда у Эммы такая чудная способность. И чудная - еще мягко сказано. Девушка была не просто сильной, ее сила превосходила всякое разумение.
        Однажды отец решил проверить, есть ли в округе что-нибудь, что Эмма не сможет поднять. Они отправились к Вересковым Холмам, к самой границе Шеридонии. На холме стояла старая-старая уродливая башня, оставшаяся от давно развалившегося от времени замка. Выглядела она достаточно внушительно.
        Астальф подвел Эмму к башне и сказал: тяни. Эмма потянула. Башня со скрипом оторвалась от земли. Король вытащил платок, утер обильно выступивший на лбу и шее пот и сказал: ставь на место.
        - Я только надеюсь, - произнес он дрожащим голосом, - что ты соблюдаешь обещание. Никто не должен знать о твоей силе.
        - Конечно, папа, - заверила девочка.
        Тогда Эмме было восемь лет. Не существовало, по крайней мере в Шеридонии, вещи, непосильной для принцессы…
        - Верни камень на место, - сказала Ластинда, нервно озираясь. - Пожалуйста.
        Эта часть сада при дворце была надежно укрыта от посторонних взглядов густой растительностью, но королева всегда боялась разоблачения. Рано или поздно, думала она со страхом, кто-нибудь из слуг узнает - и что тогда будет?!
        Очередной разговор с мужем у Ластинды состоялся накануне вечером. На маленьком семейном совещании супруги постановили, что тянуть дальше нельзя, ибо того и гляди этот тупица Тагульф передумает и запросит невесту получше.
        Эмме исполнится восемнадцать через три дня, и это самый подходящий случай объявить, наконец, о дне свадьбы. Придется, конечно, поднапрячься и мобилизовать все силы, но оно того стоило. Нет другого способа заставить Эмму взяться за ум и выбросить из головы эту дурь о рыцарях, подвигах и приключениях. Не женское это дело. Будь Эмма мальчиком, Ластинда первая благословила бы сына на подвиги и сама спровадила бы его в странствия, но судьба распорядилась по-другому, и принцессе придется подчиниться. Женщине - прялка, мужчине - меч. У кого есть силы в этом мире противиться заведенному порядку?
        Но Эмма противилась, причем ее сопротивление со временем не уменьшалось, а лишь возрастало. И чего этой девчонке неймется? И эта непомерная сила - проклятие для бедняжки и ее окружения… Сколько всего она переломала во дворце, когда была еще маленькой и не умела соизмерять свои усилия! Разорение, да и только. Со временем Эмма научилась контролировать себя, но сила дремала в ней, готовая в любой момент перевернуть все с ног на голову. Ластинда отчаянно боялась, что, захоти Эмма пустить ее в ход в критический момент (у алтаря, к примеру), произойдет катастрофа просто вселенского масштаба.
        - Доченька, опусти камень, - елейным голоском произнесла королева.
        Фыркнув, Эмма вернула камень на место. Витольд на руках у королевы радостно пискнул.
        - Вы меня не заставите, - заявила принцесса. - Вы давали мне время подумать? Так я подумала. Мой ответ: нет, нет и нет!
        Чтобы показать серьезность своих намерений, она уткнула руки в бока.
        - Хорошо, хорошо… спокойно, доченька. Признаюсь, я переборщила немножко…
        - Немножко? Ты рубишь под корень мою жизнь, даже не удосуживаясь узнать, чего хочется мне.
        Ластинда мигнула. Витольд смотрел на сестру и улыбался во весь рот.
        - И… чего же ты хочешь? - вкрадчивым голосом спросила королева.
        Вопрос был на засыпку. Откровенно говоря, Эмма не знала. Во всяком случае, не могла с ходу описать это нужными словами.
        - Я в тысячный раз повторяю, - сказала Ластинда, - мы с отцом действуем в твоих интересах. Тебе придется выйти замуж за Тагульфа. Или…
        - Что? - прищурилась Эмма.
        - Или… - Лицо королевы окаменело. - Тебе придется уйти из королевства навсегда. Ты станешь изгоем и очень скоро пожалеешь о своем упрямстве!
        - Ах так? Отлично! Прекрасно, мама! - Принцесса топнула ногой с такой силой, что оставила в земле отпечаток глубиной в две ладони.
        Королева сделала шаг назад и предупредила:
        - Шантаж и скандалы тебе не помогут.
        Девушка испепелила ее взглядом.
        - Мы с отцом решили. Через три дня мы объявим о дате свадьбы. Даю тебе слово, Эмма, до конца месяца ты станешь женой Тагульфа!
        Царственно развернувшись, Ластинда отправилась в сторону дворца, точнее, дворцовой кухни, откуда ветер приносил вкусные запахи.
        Эмма проводила мать настороженным взглядом и с силой выдохнула. Жар залил ее голову. Подскочив к Баламуту, мирно спавшему под кустом, принцесса сграбастала его, села на землю и начала яростно гладить. Котенок возмущенно завопил.
        - Ничего, ничего… они не оставляют мне другого выхода… - пробормотала Эмма. - Раз они серьезно, значит, и я - серьезно!
        Принцесса опустила Баламута на траву, встала, выпрямившись, и отряхнула с подола травинки.
        Взгляд ее упал на воткнутый в землю деревянный меч. Эмма смотрела на него долго, не отрываясь.
        В уме принцессы зрело нечто поистине дьявольское.
        В свою спальню, расположенную на третьем этаже западного крыла дворца, Эмма влезла по приставной лестнице. Ею она пользовалась часто, когда нужно было улизнуть из дому незамеченной или так же незамеченной вернуться. Спрыгнув с подоконника на пол, принцесса подбежала к двери и прислушалась.
        В коридоре никого не было. Эмма заперлась на ключ и приникла к створке спиной, чтобы перевести дух.
        Принцессе казалось, прямо сейчас решается ее судьба.
        - Надо делать, что-то делать, - произнесла она вполголоса. - Или я упущу момент. Три дня!
        Взгляд Эммы скользнул по комнате. У иных принцесс спальни куда богаче, больше и помпезнее, но это и понятно. Шеридония маленькая и не слишком богатая страна. Пройти ее из конца в конец, если делать больше нечего, путник с хорошими ногами мог часа за два. Подданных у отца Эммы всего тридцать душ, и все живут в деревеньке у реки, что протекает неподалеку от дворца. Армия - пять солдат, которые никогда ни с кем не воевали. Казна скудная, и в сравнении с сокровищами иных королевств, той же Настурции, к примеру, о ней неприлично даже упоминать вслух.
        Тем не менее родители делали все, чтобы Эмма росла в обстановке, которая бы приличествовала принцессе. Комнату наводняли дорогие игрушки; мебель, выписанная из-за границы, сверкала дороговизной и полным отсутствием вкуса; на полу лежали ковры, цветовая гамма которых могла довести иного эстета до колик. Имелось даже зеркало в полный рост, стоявшее в углу. Стоило оно бешеных денег, его резную тяжелую раму из дуба покрывало настоящее золото. Эмме полагалось проводить за ним большую часть дня, примеряя наряды и меняя прически, как всякой нормальной принцессе ее возраста, но на деле зеркало просто пылилось без надобности. Тряпки и безумные конструкции из волос, описанные в ежемесячных модных каталогах для принцесс, ее совершенно не интересовали. Драгоценные побрякушки, которыми была забита шкатулка, Эмму тоже не вдохновляли. Ожерелья, колье и кольца она надевала лишь по просьбе матери и на праздники и не могла взять в толк, что в них хорошего. Принцессам-красавицам, чьи портреты печатали в королевских вестниках, Эмма не завидовала, разве что их красоте, но никогда их богатству и тому, что, нацепив на
себя уйму блестяшек, они становились похожи на огородных пугал.
        В спальне был и шкаф, набитый платьями, большую часть которых Эмма примеряла лишь один раз, только чтобы доставить родителям удовольствие. Ее не интересовали балы, где в этих платьях можно было бы красоваться, да и балы, к слову сказать, в Шеридонии проводились редко, а на другие Эмму не приглашали. Неужели родители не могли потратить все эти деньги, ушедшие на наряды, с какой-нибудь другой целью? На благо королевства, к примеру. Эмма получила приличное образование и могла бы дать отцу пару-тройку советов по этой части, но, увы, Астальф не любил, когда ему указывают.
        Единственное, по мнению принцессы, что родители сделали для нее полезного, это библиотека. Книги покупали любые, какие Эмма просила, в том числе и научные. Родители не считали, что успех принцессы в ее сходстве с поленом по уровню интеллекта, спасибо и на этом.
        Эмма остановила взгляд на книжном шкафу со стеклянными дверцами. На пяти полках, забитых под завязку, стояли книги о похождениях прославленных рыцарей. У себя в спальне Эмма держала только эту литературу и иные книги, особенно понравившиеся, зачитывала до дыр. Многие опусы были слишком бульварными, глупыми, с аляповатым сюжетом, но и в них присутствовала магия приключений и подвигов, что всегда влекли Эмму. Принцесса ничего не могла с собой поделать, даже самая дешевенькая брошюра, если она рассказывала о герое, творящем добро направо и налево, вызывала в ее жилах настоящее кипение. Принцесса, конечно, видела разницу между лоточными поделками и книгами настоящих мастеров жанра, но ей одинаково нравилось все. Наяву и во сне Эмма грезила героическими делами, мечтала взять в руки настоящий меч и совершить хотя бы один, самый-самый маленький подвиг. Чем она хуже всех этих героев? Тем, что родилась неподходящего пола?
        Эмма подошла к шкафу, своей истинной сокровищнице, открыла одну дверцу, провела пальцем по корешкам.
        Ей стало страшно. Одно дело - мечтать, другое - осуществить мечту. Уйти из дому… вероятно, навеки… Здесь требуется недюжинная храбрость… А родители? А Витольд? А Баламут?
        Внутренний голос напомнил, что через три дня ее жизнь изменится настолько, что придется забыть о своей мечте раз и навсегда.
        Эмма зажмурилась, сжала кулаки и, выдохнув, прыгнула к письменному столу. Достала из верхнего ящика листок бумаги, придвинула чернильницу и стала писать.
        Закончив, Эмма пробежала глазами по строчкам. Вроде хорошо. Добавила подпись.
        Торжественное, исполненное пафоса послание родителям было готово. Эмма надеялась, что у короля с королевой крепкие нервы и они не упадут сразу после прочтения этих строк. Девушка засунула сложенный вдвое листок между книгами, так, чтобы нашли не сразу.
        Теперь самое сложное. Девушка открыла комнату, высунула голову в коридор и прислушалась. Пустота обнадеживала. Эмма на цыпочках выбежала за порог и помчалась в южное крыло дворца, держась как можно дальше от коридоров, где был велик риск столкнуться с кем-нибудь из слуг. Несколько раз ей даже пришлось прятаться в нишах, укрытых тенью, и пережидать, когда мимо пройдет либо служанка, либо истопник. Дважды принцесса едва не попалась на глаза мажордому, который на пару с кастеляном направлялся инспектировать съестные запасы в подвал, при этом почему-то делая по коридорам ненужные крюки.
        Можно сказать, Эмме повезло. Раз кастелян занят, у нее куда больше шансов провернуть свою авантюру. Постояв на углу, она спустилась по каменной лесенке и оказалась у двери одной из многочисленных кладовых. Свеча в нише стены не горела, поэтому внизу царил сумрак. У принцессы не было ключа, пришлось воспользоваться испытанным способом и открыть врезной замок обычной шпилькой. В эту кладовую в детстве она забиралась много раз, впрочем, как и во все другие кладовки дворца. Немыслимое количество часов провела Эмма в исследованиях дворцовых закоулков, что, несомненно, ей сейчас пригодилось.
        В кладовке хранился разнообразный хлам, предназначенный в основном для балов, торжественных приемов и праздников. Большую часть его составляла одежда, от самой дорогой, лежащей в особых сундуках, до самой дешевой в сундуках поплоше. Были здесь и карнавальные костюмы, почти не использованные. Их закупали, и они пылились, почти не имея шансов украсить собой чью-либо фигуру, ибо, увы, гости при шеридонском дворе всегда были дефицитом.
        Принцесса зажгла лампу, и желтый свет разлился по длинному, пахнущему пылью и влагой помещению. Справа от нее громоздились декорации, краска на которых потускнела и облупилась, праздничные тумбы с увядшими цветочными гирляндами, большие подсвечники в рост человека и прочий хлам. Слева же рядами стояли сундуки с одеждой. Те, в которых хранилось нечто дорогое, были под замком, остальные без. Эмма стала открывать сундуки наугад, не имея четкого представления, что именно ищет. Ее сердце бешено стучало. Эмма чувствовала себя вором в чужом доме и чрезвычайно боялась, что ее застукают.
        Если бежать из дома в дальние края, рассуждала она, то надо решить, в каком виде. Быть принцессой, чтобы все видели, что ты принцесса, и косо смотрели на тебя, недоумевая, почему ты путешествуешь без сопровождения… в общем, верх глупости. Прикинуться вольной странницей? То же самое. Вольные странницы, как правило, вооружены, и, глядя на них, сразу виден род их занятий. Не прялка, но меч. Что бы там ни говорили родители Эммы с их ретроградскими воззрениями, а женщины тоже способны на воинское ремесло, и это факт. Однако наемницы явление редкое и в основном чужеземное, вряд ли Эмме подойдет такая роль. Тогда что? Взгляд принцессы упал на пыльный овал зеркала, стоявшего на крышке одного из сундуков. Эмма взяла его в руки, сдула пыль, чтобы посмотреть на себя. Ничем не примечательная внешность, никто и не заметит разницы, если она переоденется в мужское платье… Эмма замерла, затем хлопнула себя по лбу. Этот же вариант напрашивается сам собой! Лучшей маскировки и не придумать, к тому же если ее будут искать, то станут охотиться за девушкой, не предполагая маленькой хитрости.
        Отставив зеркало, принцесса начала яростно рыться в сундуках. Спустя пять минут поисков, подняв тучу пыли и чихнув раз десять, Эмма обзавелась новым гардеробом. Разложила его на крышке сундука и удовлетворенно хмыкнула. Сложив находки в торбу на плече, Эмма подумала, что на первое время этого хватит. Потом она обзаведется новой, более удобной одеждой, теперь главное - улизнуть из дворца, не вызвав ничьего подозрения. Чем больше пройдет времени с момента ее ухода и до момента, когда все станет ясно, тем больше у Эммы будет форы.
        Постаравшись, чтобы обстановка кладовой приняла более-менее прежний вид, принцесса вышла и закрыла замок при помощи той же шпильки. Проходя мимо кухонной кладовой, Эмма слышала приглушенные голоса кастеляна и мажордома. Они спорили о морковке. Принцесса хмыкнула. Кому что.
        Вернувшись в свою спальню, Эмма спрятала торбу с одеждой под кровать. Приближалось время обеда, где ей надо присутствовать обязательно, причем искусно делать вид, что ничего не происходит. Главное, усыпить бдительность родителей и дождаться темноты. В книгах беглецы, как правило, пускаются в путь на ночь глядя, что неслучайно. Тьма помогает прятаться, к тому же большинство нормальных людей ночью спят. И большинство ненормальных, поэтому шансы на успех в потемках куда выше, чем при свете дня.
        Едва Эмма успела переодеться к обеду, натянув простое платье, как в дверь постучала служанка.
        Принцесса вздохнула.
        Началось!
        Девушка тщательно стерла с лица следы страстей, изобразила пай-девочку и шагнула к двери.
        Этот день был самым длинным и томительным в ее жизни. Мало того что Эмме приходилось отыгрывать свою роль, так еще и вечер никак не хотел наступать. Принцесса то и дело смотрела в окно, но солнце все торчало на своем месте, а если и двигалось, то совсем чуть-чуть. После ужина, на котором отца не было (король занимался аудитом вместе со своим министром финансов), а мать как-то подозрительно разглядывала дочь, Эмма наконец смогла улизнуть в свою комнату. Правда, королева сумела перед этим поймать ее у двери и завести неприятный разговор.
        - Ты странная, дорогуша, - заметила Ластинда.
        - Наверное, жаркое… - сказала Эмма. - Жирное…
        - Жирное… - кивнула, нисколько не поверив, мать. - Выкладывай!
        - Что? - Принцессе казалось, ее голова вспыхнула, как факел, и вся кровь, какая есть, прилила к лицу.
        - Опять пойдешь в сад мечом махать? - прищурилась Ластинда.
        Так как в ушах Эммы стоял гул, она не сразу расслышала.
        - Чего?
        - Не прикидывайся.
        - Я не…
        - Я прервала твои сегодняшние воинские упражнения, но ты о них все время думаешь… - Королева смягчилась, ибо материнский инстинкт способен сделать кроткой овечкой (хоть на секунду) и отъявленную злодейку. - Эмма, очень тебя прошу, оставшиеся три дня проведи в смирении и раздумьях. Ты вступаешь в новую жизнь. Отнесись к ней серьезно.
        Принцесса долго не находила, что ответить. С одной стороны, тянуло устроить десятитысячный по счету скандал, с другой, Эмма понимала его бессмысленность. Очередное столкновение мировоззрений лишь заставит ее потерять время.
        Девушка мужественно противостояла искушению.
        - Я отношусь, мама.
        - Хорошо… Знаешь, когда замуж выдавали меня, я два дня перед свадьбой рыдала в подушку.
        - Два? И слез хватило?
        - Перед этим я выпила много воды.
        - Хм…
        Ластинда взирала на дочь с любовью, словно заранее укоряя ее за побег.
        - Мама, обещаю, эти три дня я проведу в уединении, размышлениях и, если надо, раскаянии. - Чтобы произнести эту очевидную ложь, принцессе пришлось набрать побольше воздуха. - С играми покончено.
        - Рада, - кивнула королева.
        Мать и дочь обнялись. Эмма надеялась, что Ластинда не заметит ее пылающих ярким рубиновым светом ушей.
        Но королева, кажется, поддалась очарованию лжи.
        - Я пойду, а то голова разболелась, - пробормотала принцесса, готовая провалиться сквозь пол.
        Они расстались. Эмма шла по коридору, борясь с искушением задать стрекача, но боялась, что Ластинда наблюдает за ней. Так, с колом в спине, делая неторопливые шаги, обливаясь потом, принцесса вошла в свою спальню и закрыла дверь. Там она сделала несколько прыжков, сопровождаемых гримасами, - надо было дать волю скопившемуся напряжению - и несколько раз стукнула себя ладонью по лбу. Это же надо играть настолько бездарно! Только совсем уж идиот поверил бы в искренность ее слов, и беда в том, что Ластинда к числу идиоток никогда не относилась.
        Принцесса приказала себе успокоиться. У нее есть часа два, чтобы еще раз обдумать все пункты плана…
        …Спустя два часа Эмма, настроенная вполне решительно, выглянула из окна, в сотый раз проверяя, не стащил ли кто-нибудь ее приставную лестницу. Лестница была на месте.
        Баламут вскочил на подоконник и уставился на хозяйку. Эмма подхватила его на руки, прижала к себе:
        - А тебе, дурачок, придется остаться. Не могу я взять тебя с собой. Кто знает, какие опасности меня ждут.
        Кот недоверчиво повел ушами.
        - Ты ведь все понимаешь, дружок, - прошептала Эмма, - прости…
        Все было готово. Сумерки, до того ленившиеся выполнять свои обязанности, становились все гуще.
        Принцесса взобралась на подоконник, огляделась, прислушалась. Одна. Сад внизу тих, как бывает только летним вечером. Комары, вылезшие из темных сырых мест, готовились к трапезе, учуяв близость человеческой крови. До сих пор не переодевшаяся в новое платье (вдруг ее все же кто-нибудь увидит?) Эмма спустилась по приставной лестнице и засунула ее в растущие под окном кусты. В саду было почти темно. Солнце село.
        Принцесса перекинула торбу через плечо и трусцой побежала в сторону конюшни. Самое сложное было увести лошадь, не попавшись на глаза конюхам. Обычно все время они проводили на рабочем месте, за исключением среды, когда вместе с трубочистами и истопниками играли в петанк. Сегодня и была среда. Эмма просто не имела права не воспользоваться этим. Добежав до длинного каменного здания в ста шагах от дворца, принцесса заняла позицию в кусте орешника.
        Отсюда был виден главный вход - большие деревянные ворота, закрытые снаружи на засов. Вокруг ни души. Верный знак, что конюхи ушли. Отбиваясь от злющих комаров, Эмма выбралась из засады.
        Все было как в романе, где герой под покровом ночи проникает в зловещее логово колдуна, минует демоническую стражу, преодолевает сотни опасностей, чтобы спасти попавшую в беду деву… Эмма сглотнула. А быть героем, оказывается, довольно страшно.
        С засовом пришлось повозиться, он все время за что-то цеплялся и гремел. Когда ворота открылись, принцесса скользнула между створками. Лошади в стойлах с интересом наблюдали за ней, высовывали морды, фыркали. Эмма помахала им, направляясь в дальний конец конюшни, где стоял ее любимый конь Буцефал. Она сама вырастила его, на нем же училась ездить верхом и даже пыталась изображать из себя рыцаря на турнире, пока не поняла, что у них обоих это не очень получается. Буцефал был покладистым коньком, небольшим, но быстрым - в том и заключалось его главное достоинство, ибо особой статью и силой он не вышел. Эмма колебалась, взять его или другого жеребца, более подходящего для разного рода благородных деяний, но решила не предавать друга. Другой жеребец-то может еще и норов показать, не согласившись с планами принцессы относительно путешествия. В этом отношении на Буцефала Эмма могла положиться.
        Жеребчик тоненько заржал и высунул голову наружу.
        - Привет. Хочешь прогуляться? - быстро прошептала Эмма, проникнув в стойло и отвязывая Буцефала.
        Тот, разумеется, не возражал. Принцесса выскользнула наружу, сбегала к козлам, на которых лежали седла, и принесла подходящее. Иные ее сверстницы и понятия не имели, каково это седлать лошадь, но Эмма умела гораздо больше, чем положено девушке ее положения.
        Едва Эмма затянула последний ремень, как испытала потрясение. От него принцессино сердце немедленно скатилось в пятки и закрутилось там волчком.
        В дверях конюшни стоял один из конюхов, он держал в поднятой руке фонарь, в другой у него красовался хлыст.
        - Кто здесь?
        Хриплый голос заставил Эмму подскочить. Принцесса шмыгнула вместе с Буцефалом в стойло и притаилась там. Очевидно, форейтор не заметил ее в темноте, ибо в дальнюю часть конюшни свет фонаря не доходил.
        Эмма пригляделась к шатающейся походке человека. Тот был пьян. Держа фонарь, он сделал дюжину шагов по проходу между рядами стойл. Принцесса съежилась, гадая, что делать дальше. Если конюх застукает ее здесь, испробует ли он на ней свой хлыст? Допустим, принцессе в потемках удастся ускользнуть, но ведь шум поднимется все равно, и тогда о побеге придется забыть. Или же отправляться в дальние края на своих двоих.
        В общем, Эмма со страхом ждала продолжения. Конюх пошатывался. Он дошел до третьего от конца стойла, посветил фонарем направо и налево, убеждаясь, что лошади на месте, проворчал что-то себе под нос и… повернул назад. Вот повезло!
        Впрочем, радовалась она рано. Конюх обругал своего помощника за то, что тот забыл задвинуть засов, оставив открытыми ворота, и вышел из конюшни. Эмма и понять ничего не успела, как створка скрипнула, грохнула, и засов упал на скобы, закрыв ее внутри.
        Перепугавшись, принцесса ринулась к входу, толкнула ворота, но те не шелохнулись. Толкнула сильнее, услышав слабый треск, и приказала себе остановиться. Если те слетят со своего места вместе с петлями, это вызовет у конюха вполне обоснованные подозрения.
        Эмма соображала, как быть дальше, и пришла к выводу, что какой-то дурацкий засов не должен стать помехой ее мечте. Принцесса помчалась в дальний конец конюшни, где ждал Буцефал. Конек удивленно воззрился на хозяйку, заметив, что она ведет себя странно. Остальные лошади, тоже почуяв это, превратились в слух.
        Эмма шарила у основания дальней стены, что-то разыскивая. Не жалея платья, принцесса ползала на карачках, пока наконец не отыскала место в каменной кладке снизу, за которое можно было бы хорошенько уцепиться.
        - Только бы ничего не сломать… - пробормотала Эмма и поднатужилась.
        По правде сказать, особых усилий она не прилагала, но низ конюшни оторвался от фундамента и поднялся. Посыпалась пыль. Буцефал испуганно заржал. Эмма приложила палец свободной руки к губам, а затем схватила конька за поводья. Другие лошади просто онемели от увиденного. Не каждый день им приходилось видеть, как человек, хрупкая с виду девушка, если точнее, одной рукой поднимает стену.
        - Выходи, - шепнула принцесса Буцефалу. - Ну!
        Она потянула конька и заставила выйти, затем, помахав остальным лошадям, вышла сама. Все это время она придерживала рукой стену, потом аккуратно опустила ее на место. Строители свое дело знали, конюшня осталась целехонькой.
        - Итак, нам пора. Чем раньше выйдем, тем дальше окажемся с восходом солнца.
        Буцефал успокоился. Раз хозяйка знает, что делать, ему беспокоиться не о чем.
        Эмма влезла в седло и направила конька на запад. Вскоре они покинули дворцовую зону - крепостной стены здесь давно не было - и поскакали через холмы. В этой части крошечной Шеридонии никто не жил, поэтому никто и не мог заметить мчащуюся через ночь принцессу.
        Половинка луны, похожая на кусок сыра, вышла из-за туч, освещая сказочные, захватывающие дух ландшафты. Эмма ощутила себя настоящим странствующим героем, мчащимся навстречу опасностям. Нет, ну в самом деле: совершенно как в книгах! Того и гляди появится огнедышащий дракон, несущий в лапах несчастную деву, только что похищенную из отчего дома…
        Хотя и охваченная сладкими грезами, принцесса не забывала об осторожности. На западе был один пограничный пост, стоявший у мощенной булыжниками дороги, и конечно, Эмма не собиралась показываться на глаза бравому стражу. Она просто пересекла пределы Шеридонии чуть в стороне и очутилась в землях, по большей части диких, никому не принадлежащих.
        Вот, собственно, и весь побег. В иных государствах Эмме пришлось бы, наверное, неделю ехать до границы, попутно прячась от погони и рыская по темным местам, чтобы никому не попасться на глаза. Шеридония не могла похвастаться ни территорией, ни населением, следовательно, шанс обзавестись ненужным свидетелем практически равнялся нулю.
        Буцефал перебежал пограничную черту и махнул хвостом, учуяв ветер дальних странствий. Кровь в его жилах забурлила.
        - Мне тоже страшно, - сказала Эмма. - Но мы ведь решили. Назад пути нет.
        Она и правда очень боялась и, возможно, отказалась бы от своей затеи, но мысль о материнском гневе, помноженном на гнев отцовский, была невыносима.
        Бросив последний взгляд на оставшуюся позади Шеридонию, Эмма пришпорила Буцефала.
        ГЛАВА 3
        Город Таратай славился не только тем, что был частью богатого королевства Меспения, но и своим статусом туристического и культурного центра. Удачное расположение на перекрестке семи главных дорог королевства обеспечивало Таратаю постоянный приток приезжих. А что такое приезжий? Ценитель старины скажет, что это свидетель величия города, который понесет его славу и дальше, в иные далекие земли, чем еще больше умножит ее (славу). Торговец заявит, что приезжий - это денежки, и будет абсолютно прав. Люди, гномы и эльфы прибывают в Таратай уже не столько, чтобы поглазеть на старинные дома, площади и башни, сколько прошвырнуться по лавчонкам, лавкам и магазинам. Прибыль - двигатель прогресса, авторитетно добавит представитель славного торгового сословия. И снова окажется прав. Таратай - крупнейший в королевстве рынок всего, чего только можно себе вообразить, включая экзотику. Что такое приезжий? Волшебники, которых влекло в город, словно мух на… в общем, на мед, ответили бы, что ищут мудрости, опыта и новых клиентов. И они их находят. В Таратае проживает, временно или постоянно, столько волшебников на
квадратный метр, сколько нет, пожалуй, больше нигде… Короче говоря, можно и дальше приводить мнения представителей разных слоев населения, и все они окажутся по-своему верными. Каждый находит в Таратае что-нибудь для себя - кто получает давно вожделенную безделушку, а кто и что посерьезнее. Немало в городе и несчастных. Да-да, именно в этом смысле. Существа, скрюченные горем, обливающиеся слезами, изможденные бессонницей и неустанными тяжкими думами, бьющиеся в припадках, - их в Таратае в избытке. Они приезжают в город в надежде найти защиту - и, как правило, находят ее. К примеру, у вас большое горе: волосатый людоед, мерзкое чудище, сроду не чистившее зубов и не стригшее ногтей, похищает любимую племянницу. Что делать? Езжайте в Таратай, идите на улицу Героев и нанимайте любого рыцаря на ваш вкус и кошелек. Можно рыцаря с самым высоким рейтингом, того, чье расписание столь плотно, что ваша племянница, пожалуй, может и не дождаться, пока до нее дойдет очередь. Либо рыцаря-середнячка, у него и времени побольше ввиду меньшего количества заказов, и расценки не так велики. Или, если ваши финансы поют
романсы, обратитесь к новичкам, стоящим внизу рейтингового списка. Надо же, в конце концов, им как-то продвигаться и зарабатывать славу героя. В общем, выбор за вами. Если что непонятно, на улице Героев стоит справочная будка, в которой вам дадут ответы на все ваши вопросы. Вам ведь не жалко потратить пару монет, верно? Зато будете точно знать, кто из рыцарей вырвет вашу племянницу из лап монстра.
        Однако стоит предостеречь новичков. Дело иметь вам придется не с самим рыцарем, а с его агентом, таким пронырливым и донельзя деловым существом, которое всегда знает, что хочет. У каждого героя в нынешние времена есть свой представитель, и именно конторами агентов под завязку забита улица Героев. Агент расскажет вам об услугах, которые оказывает его подопечный, и назовет расценки. Победа над драконом или тем более морским змеем - удовольствие не из дешевых. Тут нужна высшая героическая квалификация, соответствующее недешевое снаряжение и командировочные. Сумма, в которую вам обойдется спасение кровинушки, может вас поразить, но ведь в ваших закромах кое-что водится, да? Вы король, герцог, граф, на худой конец, барон, а не мельник или паромщик, чьи дела идут не очень чтобы хорошо. Драконы не похищают крестьянок, они любят принцесс, чьи родители, как правило, достаточно богаты, чтобы оплатить спасение по высшему разряду. Впрочем, не волнуйтесь, никто не собирается обирать вас до нитки. Конкуренция между героями немалая, а там, где конкуренция, заоблачных цен быть не может. Стоит агенту пожадничать,
клиент тут же утечет в контору по соседству, где его примут с распростертыми объятиями и с удовольствием снизят цену… Ах, вас шокируют подобные вещи и вы не понимаете, как такое возможно? Прогресс! Так вам ответит любой агент, да еще вытаращит на вас глаза, словно спрашивая, из какой дремучей провинции вы приехали. Это раньше герои валандались по дорогам Трехсот королевств безо всякой цели и смысла. Если везло, подвиг сам сваливался им в руки, если нет, что ж, такова судьба. Героизм был делом случая и призванием дилетантов, не знавшим таких элементарных понятий, как «страховка» и «комиссионные».
        Сегодня все иначе. Ни один герой теперь не существует сам по себе. Становясь рыцарем, он вливается в большую процветающую отрасль экономики Трехсот королевств, и лучших, самых героических, самых рейтинговых спасителей можно найти лишь в Таратае. И в этом прекрасный город с красными крышами уверенно держит пальму первенства.
        Ага, я вижу, вы решились, ваше дело не терпит отлагательств и людоед уже наточил нож, чтобы отобедать вашей племянницей? Тогда добро пожаловать на улицу Героев. Круглые сутки, семь дней в неделю.
        Вот как раз один из героев верхних строчек рейтинга свободен и готов снова двинуться в путь, презрев опасности и лишения.
        Кай Рыцарь Льва сидел в большой кадушке, полной мыльной воды, из которой торчала только его голова. Щекастый кудрявый цирюльник с закатанными рукавами рубашки вился вокруг бочки, точно громадный толстый шмель, приводя волосы принца в порядок. Помощник цирюльника, угрюмый подросток, тем временем взбивал в чашке мыльную пену для бритья.
        Из-за распахнутого окна комнаты доносились звуки улицы. Стучали по мостовой каблуки башмаков, кто-то сморкался, кто-то чихал, кто-то кашлял, кто-то бубнил или смеялся, скрипели оси телег и тележек, лошадиные копыта выбивали из камней стройный ритм. Чутким ухом рыцарь даже уловил свару между двумя кухарками на углу улиц Героев и Лесничей. Сколько он себя помнил (снимая здесь домишко), эти две достойнейшие дамы, каждая весом под два центнера, ругались постоянно, а иногда и пускали в ход кулаки, коим позавидовал бы портовый грузчик. Еще откуда-то издали разносился по округе перезвон колокольчиков и писк флейт, который неизвестные деятели, очевидно, пытались выдать за музыку. Принц Керузии подумал, что на соседней улице, должно быть, обосновался бродячий цирк.
        Таков был шумный Таратай, город, где жизнь большую часть дня, а также времени года, даже зимой, била ключом.
        Кай не обращал на суету и шум никакого внимания. Его взгляд был пуст и устремлен в стену. В голове, которую так тщательно прихорашивал цирюльник, в тот момент не водилось ни одной мысли. Будь она ведром, то при ударе непременно издала бы характерный звук.
        Принц хандрил. Признаки хандры обнаружились после сражения с бандой разбойников в Трильгемском лесу, усилились после него, усугубились по пути в Таратай, когда Кай встречался с представителем заказчика и сообщал ему о своих успехах возле моста через реку Дун, и окончательно хандра оформилась перед самым въездом в городские ворота. Иными словами, приехал принц домой уже в состоянии полного безразличия к окружающему миру. Октавий пытался как-то предотвратить развитие событий, но он был всего лишь рыцарским конем. Всех его талантов не хватало, чтобы заполнить пустоту в сердце благородного героя.
        С таким вот настроением Кай и погрузился в горячие мыльные воды, надеясь, что омовение устранит не только грязь и пот, но и просветлит дух. Сидел он в кадушке уже не меньше десяти минут. Изменений пока не наблюдалось.
        Скрипнула дверь. Вошел банщик, голый по пояс, с белым полотенцем на плече. В руках он нес деревянный поднос, на котором стоял жбан с пивом, кружка и тарелка с кусками пахучей холодно-копченой макрели из Магульмы, портового города на юге. Принц бросил на банщика тусклый взгляд филина, подошедшего к последней черте своего бытия, и вновь уставился в стену.
        Следующие несколько минут прошли без изменений. Цирюльник закончил с волосами и занялся бритьем. Его бритва была воистину виртуозной, и вскоре гладкое, без единого изъяна лицо Кая приобрело нужную свежесть, было тщательно промыто и смочено особым травяным настоем для повышения общего тонуса кожи и лицевых мышц. Всякого другого человека такая процедура привела бы в самое бодрое расположение духа - Кай же остался невозмутим. Банщик и цирюльник обменялись взглядами и одновременно пожали плечами. Цирюльник дал знак помощнику, свернул инструментарий и выскочил за дверь.
        Банщик вооружился щеткой на длинной ручке, намереваясь хорошенько оттереть героическую спину, но дверь снова скрипнула. В нее сунулся длинный гномский нос, за носом последовало и все остальное: лицо, голова, в основном плешивая, плечи, туловище с брюшком и кривоватые ноги, обутые в башмаки с пряжкой.
        - Ваше высочество изволили вернуться, - произнес иронически-торжественным тоном гость, снимая расшитую золотом и украшенную жемчужинами шапочку. - И с очередной победой.
        Кай и бровью не повел, продолжая разглядывать стену.
        Карамболь, одетый, конечно, в богатый сюртучок по последней таратайской моде, взобрался на подставку, которая позволяла ему быть вровень с верхним краем бочки.
        - Так, - сказал агент, прощупав принца своими острыми хитрыми глазками. - Живы, как я понимаю, и ни одной царапины?
        Герой не ответил.
        - Ясно. Знаете, заказчики довольны. Вы этих разбойников навсегда отучили творить пакости. - Гном потер ручки. - Еще один подвиг. Рейтинг растет, ваше высочество!
        Эта новость, которая и новостью-то не была, нисколько Кая не впечатлила.
        Карамболь бросил на банщика, стоявшего позади принца со щеткой, словно стражник, строгий взгляд. Тот спохватился и ускакал за дверь. Гном щелкнул пальцами. По ту сторону порога что-то завозилось, задвигалось. Кай нехотя скосил глаза. В комнату вбежали трое. Они были крошечными, и их видовую принадлежность определить с ходу было невозможно. Трое несли что-то, завернутое в тряпицу. По знаку Карамболя это что-то было немедленно водружено на стол. Неопознанная, но весьма шустрая троица в мгновение ока ушмыгнула за дверь.
        - Мои племянники, от сестры… - небрежно заметил агент принца, гордо задрав длинный нос. - Пора их в гномы выводить. А мне здесь нужны быстрые ноги и внимательные глаза. - Карамболь вытащил из кармана свиток и развернул его. - Итак, ваше высочество, пока вас не было, мне поступило множество предложений о спасении принцесс. Если быть точным, то двадцать одно. Я тут пометил задания, которые поближе, но не все данные точны. Некоторые злодеи, особенно драконы, любят менять место жительства.
        Принц сжал челюсти и ничего не сказал.
        - Понимаю, принц, вы устали с дороги, вы не в духе… - сказал Карамболь, щурясь. - Это пройдет…
        Кай слегка оттянул в сторону уголок рта. Это была не улыбка - гримаса неудовольствия.
        - Тем не менее, - настаивал Карамболь, - мы должны дать ответ родственникам прекрасных дев как можно быстрее. - Гном спрыгнул с подставки и подбежал к столу. - Короче, вы сами знаете порядок. Сейчас я покажу вам портреты принцесс, чью жизнь и, что крайне важно, девичью честь вам предлагается спасти. - Агент бросил взгляд на Кая, но тот по-прежнему сидел неподвижно. Его хандра стала еще на пару метров глубже. - Итак… - Коротышка убрал тряпицу, под которой оказалась стопка из полутора дюжин портретов, изображающих похищенных красавиц. - Начнем по порядку…
        Гном сунул нос в список и взял верхний портрет. Выставив его перед собой, Карамболь представил:
        - Мальва из княжества Анисия. Шестнадцать лет. Похищена драконом из королевского сада во время прогулки. Хорошо поет, вышивает, готовит омлет с луком, играет на лютне. - Гном выглянул из-за портрета - тот был немалым для гнома размера. - Э… ваше высочество… Назвать цену, которую ее отец-князь предложил за…
        - Нет… - медленно произнес Кай.
        Это было первое слово с того момента, как Рыцарь Льва въехал в ворота Таратая.
        - И…
        - Нет.
        Это было второе слово.
        - Понял. - Карамболь живо отложил портрет Мальвы и взялся за другой, поменьше: - Далия, дочь герцога Тоска. Получила отличное воспитание в Сурийском пансионе для девочек, после дипломной вечеринки ехала домой, но по пути на нее напала банда гоблинов. По последним сведениям, бедняжку злыдни держат в пещере, которая находится…
        - Нет.
        Гном проглотил слюну.
        - Ладно. - Новый портрет изображал пухлую особу с выпученными глазами. Казалось, изображенная на холсте принцесса вот-вот лопнет.
        - Нет… - тут же сказал Кай, не дав агенту и рта раскрыть.
        Следующий портрет мог напутать и видавших виды героев. Художник, вероятно, задал себе целью во что бы то ни стало придерживаться правды жизни и изобразил все, ничего не приукрасив.
        - Подземные духи, какая страшилина… - вырвалось у Карамболя, но он тут же собрался и кашлянул. - Пускай вас не обманывает внешность, ваше высочество, принцесса Ида чрезвычайно благовоспитанна, целомудренна и добра. Ее коэффициент интеллекта, говорят, выше всех остальных принцесс в Трехстах королевствах. А про ее доброе сердце ходят легенды. Ида открыла у себя в Страдалии не меньше ста приютов для бездомных, сама регулярно устраивает благотворительные акции в поддержку нуждающихся, заботится о расовых меньшинствах. Именно Иде принадлежала идея создать первую школу для троллей из Гнилых Низин.
        Рыцарь Льва слегка ожил. Гном по его взгляду понял, что герой ошеломлен.
        - Понимаю ваш скептицизм. Добром эта затея не кончилась. Папаша одного из учеников, большой и невоспитанный тролль, живущий под мостом, похитил Иду во время очередного посещения этой злосчастной школы и грозится содрать с нее шкуру живьем, если она не прекратит мучить несчастных детей чистописанием.
        - Она отказалась?
        - Да, - кивнул Карамболь. - Говорит, что принципы дороже.
        - Терпеть не могу принципиальных девиц, - проворчал герой. - То есть я не против в целом, но уж больно много с ними мороки. Нет, пускай Иду вызволяет из беды кто-нибудь другой. Гиллан Серебряный Плащ подойдет, он обожает уродин.
        - Хорошо… - Агент отложил портрет и взял другой. - Мамула из Садира, дочь графа Амуркаса…
        - Нет, - сказал принц, который терпеть не мог тощих пигалиц с усами.
        В руках у гнома тут же появился другой портрет.
        Кай кликнул банщика, ему надоело сидеть в остывшей воде.
        Через пятнадцать минут Рыцарь Льва уже находился в гостиной, расположенной на первом этаже съемного дома.
        - …Эсмеральда де Пуртан де Зисс де Самболь…
        - Нет…
        Кай взялся за пиво и рыбу. Он бы давно выгнал агента, если бы не безразличие и лень, все еще владеющие его благородным естеством.
        - …Сикора Каланийская…
        - Нет…
        Портреты следовали один за другим. На некоторые Кай не смотрел вовсе и отказывал, едва услышав имя. Некоторые ему были знакомы. Принцессы, их носившие, слыли особами вздорными, склочными, капризными и вечно влипали в неприятности. Были и такие, на счету которых не меньше дюжины похищений драконами, разбойниками, гоблинами или озабоченными типами вроде Синей Бороды. Спасали таких бедовых девиц самые разные рыцари, бывало и не по разу, но все без толку. Стоило окружающим зазеваться, как очередной злодей тут же совал девицу в мешок и задавал стрекача в ближайший темный лес.
        Сам Кай зарекся связываться с такими особами после того, как в третий раз вытащил одну ветреную красотку из волосатых лап сластолюбца, едва не сделавшего свое черное дело, а ее утащил дракон. Причем буквально у принца из-под носа. Каю оставалось только смотреть, как силуэт крылатого чудища исчезает в дымке горизонта. Принцесса и тогда не переставала ворчать и нудить, она переключилась на дракона, критикуя его немытую чешую, неаккуратные когти и запах из подмышек. Положа руку на сердце, Кай тогда вздохнул с облегчением. Вздорная принцесса перестала быть его проблемой, а стала драконьей. Ему даже стало жаль бедолагу.
        Голос гнома вывел принца из пучины воспоминаний.
        - Палома Белокурая… Совсем юна, только месяц назад выведена в свет. Исключительно красива, обаятельна и умна. Похищена неизвестными прямо из спальни и унесена в неизвестном направлении, - сказал Карамболь. - Бедняжка…
        - Нет.
        Агент вдохнул воздух, подержал в себе и выдохнул, намекая, что все происходящее ему не нравится.
        Принц отодвинул пиво и закуску, почти не притронувшись к ним, и сидел в кресле с закрытыми глазами. Ноги в шлепанцах он положил на край стола. Всеми способами герой показывал, что не желает больше слушать о попавших в беду девицах, но агент не отставал. Карамболь был напорист и знал абсолютно точно, что в его профессии упрямство ценится, пожалуй, выше даже, чем умение считать денежки. Только сам гном знал, сколько сил и времени нужно, чтобы заставить Кая пошевелиться и дать согласие на очередной подвиг. Раньше принц мчался на выручку попавшим в беду, едва только Карамболь открывал рот, но что-то случилось с ним в последнее время. Его высочество похож на впавшую во вселенскую тоску старую деву, а не на молодого, полного жизни человека, воплощающего в себе идеалы благородства. Именно Кая чаще всего приводят в пример, когда речь заходит о стандартах рыцарства, именно его портрет постоянно красуется на обложках журналов. И что же? Другой бы по достоинству оценил то внимание, которое дарует ему общество, но не Рыцарь Льва. Вот сейчас: какой герой отказался бы от всех этих принцесс? Карамболь специально
подобрал самых, с точки зрения престижа, выгодных красавиц. Спасение каждой из них принесло бы Каю новые очки и подъем на очередную строчку в рейтинге.
        Гном покосился на груду портретов, которая возвышалась на столе.
        Катастрофа!
        Карамболь ждал, что скажет принц, но тот молчал, отказываясь внимать посылаемым агентом флюидам.
        - Ваше высочество, пора поговорить серьезно, - сказал гном.
        - Зачем?
        - С вами что-то происходит.
        - Ага.
        - Что «ага»? Ваше отношение к карьере меня беспокоит. Вы сейчас в конце пути к самой вершине. От верхней строчки вас отделяют четверо! Понимаете?
        - Угу…
        - Что «угу»? - взвился Карамболь. - Сейчас вы отказались от самых выгодных контрактов. Уже через час их расхватают ваши конкуренты, а через неделю вы скатитесь на десятое место рейтинга, это как пить дать!
        Принц молчал, сидя с закрытыми глазами.
        - Что скажут ваши родители, если я напишу им?
        - Мне наплевать, Карамболь.
        Нос гнома от удивления, казалось, сделался еще длиннее.
        - Наплевать? Нет, вы только послушайте! О Подземные духи! Каю Рыцарю Льва наплевать!
        - Угу, - кивнул принц. - И вообще, оставь меня. Не хочу никого видеть.
        Агент уставился на него, затем моргнул и помотал головой:
        - Так, спокойно! Спокойно, ничего страшного, мы все обсудим.
        Принц поглядел на него:
        - Обсуждать нечего. Я не хочу.
        - Вы устали, у вас депрессия… понимаю, конечно, понимаю. Это, так сказать… профессиональное пресыщение… Когда работа не приносит радости и все такое… Конечно, понимаю! - Гном подобрался к креслу и вкрадчиво добавил: - Но, ваше величество, так нельзя. Вы связаны обязательствами. Вы не просто какой-то там любитель, каких пруд пруди. Вы часть героической элиты Трехсот королевств, о вас слагают легенды…
        - Напрасно.
        - Умоляю, спасите хотя бы одну завалящую принцесску из этой стопки! - простонал агент.
        - Не хочу.
        Гном всплеснул руками, потом схватился ими за голову:
        - Уж не заколдовал ли вас в пути какой-нибудь черный чародей?
        - Нет. Таких не встречал.
        - Тогда… тогда должна быть какая-то причина, - настаивал Карамболь.
        Принц тоскливо вздохнул, бросив взгляд в окно. Улица Героев походила на реку, только вместо воды - пестрый поток зевак, в основном туристов.
        - Есть причина, дорогой друг. Мне надоело. По дороге сюда я все думал о смысле того, что делаю.
        - И? - осторожно поинтересовался коротышка.
        - Получается, смысла нет. Что рейтинг? Он сделает меня счастливым? Нет. Показать, насколько я хорош, я могу и на турнире, если мне до смерти захочется помахать мечом. - Взгляд принца, до того подернутый туманом хандры, на время прояснился. - Раньше я не брал денег за свои услуги, я странствовал, не зная, где застанет меня следующая ночь и что новенького встретится за очередным поворотом… Ты понимаешь, Карамболь? Теперь же я сижу в духоте, зеваю и почесываюсь в ожидании, когда несчастные родственники жертвы принесут мне толстый кошель. И тогда я, продавший идеалы за звонкую монету, оторву задницу от стула и поеду спасать девицу. Об этом ли я мечтал с детства? Нет, Карамболь.
        Гном покачал головой:
        - Вы не правы, ваше высочество.
        - Ага, как же…
        - Люди не доверяют дилетантам, - продолжал агент, - и в этом жестокая истина нашего времени. Почему, скажите, отец принцессы, украденной злым колдуном, должен вручать судьбу своего дитятки в руки проходимцу? То, что у него героическая внешность с квадратной челюстью и кокетливая челка, ничего не значит. Всем нужны гарантии. Вот вы покупаете сапоги в лавке. Вас интересует качество товара, верно? Верно. Сапоги должны быть удобны, прочны, легки, красивы на ваш вкус. И вы выберете те, что изготовлены зарекомендовавшим себя мастером, и согласны заплатить чуть сверху. При этом вы знаете, куда и кому направлять претензии, если таковые возникнут. - Карамболь подбоченился. - И это сапоги, мой принц, всего лишь. А в нашем случае? Сапог может прохудиться или у него отпадет подошва, ну а если герой, работающий даром, да если он проходимец без репутации, кто поручится, что он сделает дело как положено? Ведь на кону человеческая жизнь, смею напомнить. Отец похищенной принцессы должен быть твердо уверен, что спаситель его дочери не только компетентен в вопросах героизма, но и не позволит себе ничего
неподобающего… Вы понимаете, о чем я. В героическом деле гарантии тем более важны, в сто раз более важны, чем при покупке сапог или оловянных мисок.
        Принц скривил губы:
        - То сапоги, а то девушки…
        - Так я и пытаюсь вам объяснить. Сапог, изготовленный неумехой, вы выбросите в канаву, а что делать с испорченной принцессой, если у героя оказались кривые руки и дурные намерения? Сколько было случаев, когда очередной рыцарь заваливал дело?
        Кай фыркнул. Конечно, он знал.
        - Герой, если он настоящий, дорожит своей репутацией, он добивается известности и стремится превзойти других лишь с одной целью, - важно изрек Карамболь.
        - Это с какой же?
        - С целью повышения качества подвигов. Он несет ответственность за то, что делает. Родители попавшей в беду принцессы, если вы беретесь за дело, уверены, что она вернется домой целой и невредимой.
        - Ладно, хорошо, - сказал рыцарь, - я тебя понял. Но ведь можно все то же самое делать бесплатно.
        - Можно. Но такова психология заказчика. Вы берете деньги с богатых клиентов… и что дальше?
        - Трачу их на благотворительность.
        Гном хлопнул в ладоши:
        - Вот именно! Конечно, часть средств идет на оплату моих услуг, часть на содержание хозяйства и оплату ренты, но не в том суть. Ваши родители, при всех богатствах Керузии, вряд ли одобрили бы идею, что деньги из их казны вы тратите на бедняков. А так, получая гонорар, вы имеете возможность помогать нуждающимся. Это укрепляет вашу репутацию и любовь народов в Трехстах королевствах. Смею вас уверить, ваше высочество, благотворительность тоже своего рода подвиг. У меня, который занимается вашей бухгалтерией, сердце кровью обливается, когда я перечисляю гульдены в фонды помощи оборванцам. Сам я на такое не способен, ибо… я не герой.
        Кай сидел с кислой миной.
        - Ну сколько я могу для вас складывать два и два? - рассердился агент. - Вы и сейчас скажете, что я не прав?
        Принц снова поглядел на улицу.
        - Наверное, мне просто нужен отпуск, - пробормотал он. - Я не помню, когда в последний раз был предоставлен сам себе.
        Карамболь почесал нос:
        - Это мысль. Наверное, вам стоило бы отправиться в Керузию, навестить короля и королеву. Когда вы в последний раз были дома?
        - Не хочу в Керузию. Мать начнет зудеть, что мне пора жениться. У нее стопка портретов красавиц куда больше, чем та, что ты приволок, Карамболь.
        - Герою нельзя жениться! Это правило! Сделав это, рыцарь вычеркивается из списка.
        - Знаю. - Кай потер лицо. - Ну почему я принц? У всех нормальных людей жизнь как жизнь, а у меня? Мне даже роман с понравившейся девушкой не завести, не пригласить на свидание, не поворковать в тенистой беседке в дальней части заросшего сада.
        - Репутация, - сказал гном. - Отвага, целомудрие, скромность - три кита, на которых она зиждется.
        - Угу.
        Кай не спорил. Правила, конечно, хороши, но иной раз нет ничего более мучительного, чем следовать им. Особенно если ты молод, твоя кровь бурлит, а твоя работа - спасать трепетных, чрезвычайно привлекательных созданий. Призвание героя требует не только мастерского владения оружием и манерами, но и стальных нервов. Сколько раз Кай вызволял принцесс с алтарей, где их собирались принести в жертву, сколько раз вытаскивал из объятий злодеев, у которых на уме только одно… Принц предпочитал не вспоминать об этом, чтобы не портить себе настроение. Как правило, в такой ситуации девицы были, мягко говоря, одеты неподобающе. Они были обнажены и так соблазнительны и разогреты сильными эмоциями, что надо быть воистину святым, чтобы ограничиться галантным предложением завернуться в плащ и не более того… Гном прав, такое по плечу настоящим профессионалам, рыцарям высшего качества.
        Правда, иные принцессы, герцогини или баронессы оказывались на поверку не столь целомудренными и желали отблагодарить Кая абсолютно недвусмысленным образом. И здесь от него требовалась куда большая выдержка, чтобы не поддаться соблазну, а он был велик, просто неописуемо велик…
        Что делать бедному герою в такой ситуации? Так и помереть недолго.
        Кай с неясной надеждой размышлял о своей идее насчет отпуска. Имеет он, в конце концов, право на отдых или нет? Можно было бы поехать (разумеется, инкогнито) по своим секретным местам и навестить старых зазнобушек, девиц не благородных, но чрезвычайно приветливых, умеющих ценить тайную дружбу с неким знатным господином не меньше денежек, которыми он одаривает их.
        Бедный Карамболь даже не подозревал, какова секретная, скрытая даже от его пытливого взора сторона жизни Кая. В ней он мог позволить себе то, о чем не мог и помыслить, оставаясь Рыцарем Льва, пятым по счету героем в Большом Рейтинге Героев.
        - Вы не передумаете насчет принцесс? - без особой надежды поинтересовался Карамболь.
        - А? Нет, дружище, не передумаю… - ответил Кай. - Если честно, меня от них тошнит. Дай мне спасти какую-нибудь трудолюбивую крестьянку…
        - Вы знаете, что это невозможно. В этом месяце вы уже исчерпали лимит благотворительных спасений, - ответил гном, вынув свою записную книжку. - Кстати, жители деревушки Верхние Коленки шлют вам большой привет.
        - Ага.
        Кай помнил, что работенка-то была, в общем, плевая: извести стаю злых козлоногов, которые вытаптывали кукурузные посевы. С ними могли бы вполне справиться и сами крестьяне, стоило только вооружиться вилами и косами да дубинками потяжелее. И все же, сделав доброе дело бесплатно (как в Старые Деньки), Рыцарь Льва чувствовал громадное удовлетворение.
        - Что ж, - сказал Карамболь, аккуратно складывая портреты принцесс в стопочку. Их предстояло вернуть безутешным родственникам. - Поезжайте в отпуск. Думаю, недельки вам хватит. Я подготовлю для «Героических вестей» пресс-релиз. - Гном повернулся, уставившись на принца. - Ваше высочество?..
        Кай не отвечал, потому что его внимание отвлекло что-то на улице.
        Это что-то было не выше ста шестидесяти, каштанововолосое, с большими серыми глазами, полными испуга и надежды. Оно куталось в плащ, шарахаясь от чересчур энергичных прохожих, и напоминало трепетную лань, угодившую неожиданно для себя в темный лес, полный волков. Принц увидел этот чуть вздернутый носик и румяные щечки, и его сердце сделало попытку соскочить с положенного места. А после того, как взгляд Рыцаря Льва остановился на ее губах-вишенках, у героя и вовсе произошел инфаркт. Так, по крайней мере, самому ему показалось.
        Карамболь поджал губы, подошел к подоконнику и выглянул из окна:
        - Полагаю, вы увидели летающую корову, принц.
        Кай молчал, впав в оцепенение.
        Это был не сон, не мираж.
        Она действительно стояла там, ожидая, что кто-нибудь поможет ей, прижмет к себе, шепнет на ушко что-нибудь успокоительное…
        - Нет, летающей коровы нет, - констатировал Карамболь, к прискорбию Кая, не способный воспринимать красоту.
        - Она…
        - Что?
        - Она, - повторил Кай. - Самая прекрасная дева из всех…
        Карамболь опять уставился в окно, пытаясь разглядеть в движущейся толпе означенное чудо.
        - Ничего не…
        Гном закончить не успел. Кай, сбросив ступор, вылетел из кресла, точно снаряд из катапульты, и помчался на улицу.
        Едва не вынеся на себе дверь вместе с косяком, принц очутился на крыльце. На миг он потерял девушку в толпе, но она была на месте. Кай возмутился. Как смеют эти мужланы толкать ее и относиться к бедняжке с таким пренебрежением! Негодяи! Рука Рыцаря Льва потянулась к поясу, но меча там не было. И хорошо: в ту минуту принц мог бы наделать глупостей.
        И все же он решил не медлить и храбро бросился вперед, намереваясь вырвать прекрасную деву из толпы, где ее уже готовились затоптать громилы-тролли, которые группой в дюжину голов шли на обед.
        Кай оказался возле девушки и, подхватив ее за локоть, быстро убрал с траектории тролльского движения. Она ахнула в испуге, побледнела и… Рефлексы у Кая были превосходными, к тому же привычка подхватывать (изящно) падающих в обморок красавиц отрабатывалась годами.
        Принц не дал ей упасть. В тот же миг к ним подскочил Карамболь, ловко пролавировав в толпе верзил:
        - Что случилось? Кто она?
        - Не знаю, - ответил Кай. - Надо оказать ей помощь.
        - Какую? - мгновенно поглупел агент, бросая взгляды по сторонам.
        - Девушка без чувств, а тебя интересуют детали? - разозлился Рыцарь Льва. - А ну - в дом!
        - Что вы, ваше вы… - Гнома толкнули, он сбился с мысли и некоторое время был занят тем, что пробирался обратно к крыльцу.
        Зато принцу толпы зевак нисколько не мешали. Он подхватил девушку на руки и легким быстрым шагом достиг двери. Гном не отставал.
        - Вы не можете! Ваша репутация! Вас тут все знают, и если увидят, что вы таскаете бесчувственных девиц к себе на квартиру, может быть скандал! В толпе могут быть репортеры.
        - Наплевать! - бросил Кай через плечо.
        - Вот опять это слово! Где вы его подцепили, ваше высочество? - воскликнул гном отчаянно.
        Ему ничего не оставалось, кроме как проследовать за рыцарем в дом. Прежде чем закрыть дверь, Карамболь внимательно оглядел улицу на предмет слишком любопытных субъектов, проявляющих к происшествию нездоровый интерес. Таковых в Таратае было много. Те же репортеры местных газет - пронырливые типы, при одном взгляде на которых Карамболя кидало в дрожь. Не было места, куда они не готовы заглянуть в поисках пикантных подробностей, из которых можно потом состряпать сенсацию. Бульварная пресса. В отличие от солидной, себя уважающей, для нее не существовало рамок приличий.
        По счастью, скользких типов поблизости не было. Улицу Героев заполняли в основном приезжие, не знакомые с принцем и по большей части никогда не слышавшие, что это за улица такая и чем она отличается от других.
        Считая, что сегодня Каю дьявольски повезло, Карамболь закрыл входную дверь и опустил засов. Все еще уверенный, что принц совершает большую ошибку, гном помчался в гостиную. Девушка сидела в кресле, по-прежнему без сознания, а рыцарь стоял над ней и держал руку на ее шее.
        - Что вы делаете? - у гнома глаза полезли на лоб.
        - Пульс проверяю, - ответил Кай деловито, затем, по мнению агента, сделал неслыханное - отогнул большим пальцем одно веко незнакомки, потом другое. И сказал: - Угу.
        Что это «угу» означало, Карамболь не понял. Его взгляд метнулся в сторону незанавешенного окна, а следом за взглядом в том же направлении метнулся и сам коротышка.
        - Вы сошли с ума! А если кто увидит? Что вы делаете? - Карамболь выпалил это, побагровев до свекольного оттенка.
        Герой бросил на него холодный взгляд:
        - Я пытаюсь определить ее состояние. Это часть реанимационных мероприятий. Надо решить, нужны ли какие-нибудь дальнейшие манипуляции.
        - Что? - во рту у гнома пересохло при мысли, что принц задумал расшнуровать корсет незнакомки.
        - Как всякий профессиональный рыцарь, я владею приемами оказания первой помощи, - пояснил Кай. - В зависимости от тяжести…
        Карамболь встряхнулся, точно воробей в луже:
        - Это я понял, принц, понял! Но не лучше ли немедленно позвать медика?
        - Нет. С ней все в порядке, - с некоторой долей разочарования в голосе произнес герой. - Это простой обморок. Бедняжка слегка обезвожена, очевидно, устала и голодна.
        - Из-за чего?
        - Не знаю. Подождем, пока очнется. Однако, уверен, с ней приключилась большая беда. Поверь профессионалу, Карамболь.
        Агент скорчил гримасу и подошел ближе к креслу. Незнакомка даже на его, гномский, взгляд была красива. Точеные черты лица, сохраняющего трогательную детскую пухлость, матовая кожа, длинные загнутые ресницы. Такую девицу только на портрет. Карамболь мысленно сравнил ее с теми, кого изображали лежащие в стопке шедевры (на всякий случай), но сходства не заметил.
        Принцесса? Герцогиня? Графиня? Может, княжеского рода?
        Эти вопросы тянули за собой воз других. Например, почему бедняжка одна, без сопровождения, почему ее платье хотя и не дешевка, но явно ношеное, даже залатанное, словно у какой-нибудь дочки трактирщика? Или: почему она столь удачно стояла как раз напротив окна, перед которым изволили хандрить его высочество?
        Натура делового гнома брала свое. Карамболь попытался взглянуть на ситуацию ясным взором.
        - Что теперь? - спросил он у Кая.
        - Когда она придет в себя, я расспрошу ее, - пожал плечами принц, не сводя с красавицы глаз.
        - И она попросит вас помочь ей, - сказал агент.
        - Попросит. И я помогу.
        - Не торопитесь, ваше высочество, - предупредил коротышка. - Я понимаю, профессиональный долг требует от вас вытаскивать из беды любых бедовых девиц, но не бросайтесь в омут с головой.
        - О чем ты? Я и не собираюсь!
        - Собираетесь, ваше величество, именно собираетесь. Я вас хорошо знаю, поэтому делаю однозначный вывод.
        - Какой?
        - Вы намерены совершить глупость.
        - Спасение прекрасной девы - глупость?
        - В определенных обстоятельствах - да, - ответил гном.
        - Поясни.
        - Знаете, как говорят, ваше высочество: не зная брода, не лезь в воду.
        Кай Рыцарь Льва задрал нос к потолку. О своем благородном происхождении он вспоминал часто совсем не тогда, когда нужно.
        - Может быть, она не нуждается в спасении, - предположил Карамболь.
        - Не верю.
        - Ваше право. Просто будьте осторожны.
        Кай с сомнением поглядел на гнома и с еще большим сомнением на незнакомку.
        - Что в ней может быть плохого? - спросил он.
        - Не знаю. Просто нутром чую, все это неспроста…
        - Брось, Карамболь. Сейчас она придет в себя, и мы все выясним. О! Приходит!
        Девушка пошевелила головой, несколько раз моргнула, издала тихий стон и, подняв руку, приложила ее ко лбу. Принц и агент ждали. Первый со все возрастающим восторгом, второй - со все возрастающим недоверием. Незнакомка издала второй стон, отчетливее и мелодичнее первого. На этот раз она открыла глаза и первое, что увидела, это был Кай. Принц стоял напротив кресла в одной из героических поз: ноги расставлены, грудь выпячена, руки на поясе. Не хватало ветра, который бы развевал его длинные волосы.
        - Приветствую, прекрасная дева!
        Гном сокрушенно покачал головой. Хандра хандрой, а молодость и гормоны - это куда сильнее. Депрессию наследника керузийского престола как рукой сняло, и теперь он сиял, словно начищенный медный таз, посылая во все стороны лучи добра.
        Незнакомка уставилась на принца с испугом и слегка сжалась в кресле. Это сияние ее определенно напугало.
        - Кто вы?
        - Я? Я - Кай Рыцарь Льва, - несколько обескураженно отозвался тот. - Вы не знаете меня?
        - Вас… Ох… - Девушка закрыла лицо ладонями и посидела так несколько мгновений. Затем опустила руки. - Нет, я вас, разумеется, знаю. Но как я здесь оказалась? Последнее, что я помню, это улица.
        - С вами случился обморок, - мрачно сообщил гном.
        - Да… я устала, была в дороге долго… потом…
        Принц опустился на одно колено перед креслом.
        - Вы можете целиком на меня положиться, - сказал он истинно рыцарским голосом, какой часто воздействовал на ошеломленных и испуганных девиц не хуже настойки пустырника. - Расскажите все. Я вам помогу. Клянусь!
        Карамболь, конечно, ждал такого поворота, но все равно издал звук, похожий на вопль полузадушенной утки.
        Принц даже не посмотрел на него. Разумеется, разглядывать изящный носик незнакомки было гораздо приятнее, чем шнобель агента.
        - Ладно, я расскажу. Только сохраните в тайне мою историю, - сказала девушка.
        - Всенепременно, - уверил ее Кай Рыцарь Льва.
        ГЛАВА 4
        Вероятно, не стоит описывать путешествие беглой принцессы по минутам - это займет слишком много времени, но имеет смысл осветить некоторые важные вехи, пройдя которые Эмма Шеридонская наконец оказалась в Таратае. Да-да, том самом, городе городов… но, как говорится, не будем предвосхищать события…
        На своем верном Буцефале принцесса проехала несколько миль по неизведанной земле и сделала стоянку в рощице. Конек был рад возможности пощипать травку и подремать под луной. Он до сих пор не понимал, что происходит, но нрава был не бунтарского, поэтому мирился. Принцесса разложила свой умещавшийся в одной седельной сумке багаж на земле и развела костер. Ее глаза слипались, голова шла кругом. В животе вдобавок грозно урчало. И когда это Эмма успела так проголодаться?
        Впрочем, ужин не входил в число первостепенных задач. Принцесса положила на траву одежду, которую вынесла из кладовой, и с сомнением осмотрела. Сейчас эта затея казалась ей не такой удачной, как днем. В свете луны и костра вещи принимали другой облик, и это сбивало принцессу с толку.
        - Ничего, - сказала она себе, понимая, что поступает глупо. - Этот наряд временный, пока я не обзаведусь чем-то приличнее. Таков был план.
        Оглядевшись по сторонам и найдя вокруг только кустарник, обступивший полянку, Эмма сбросила с себя платье и стала натягивать такое непривычное одеяние. Промучилась, наверное, минут десять, пытаясь освоиться. В итоге почувствовала себя круглой дурой, которая даже в зеркало посмотреться не может, чтобы увидеть всю себя. Сейчас бы пригодилось то большое, стоявшее в спальне. Пришлось воспользоваться маленьким зеркалом, но Эмма не влезала в него целиком. Крутясь и вертясь, принцесса сделала все, чтобы составить о своем внешнем виде самое полное представление. Несмотря ни на что, получилось неплохо.
        Наблюдавший за представлением Буцефал даже на время перестал жевать. Он смотрел на хозяйку, что-то бормочущую себе под нос, на хозяйку, которая кругами прогуливалась по полянке, сунув руки в карманы штанов, на хозяйку, которая заговорила вдруг не своим голосом, на хозяйку, плюющуюся сквозь зубы и сморкающуюся одной ноздрей… Конек впал в ступор. Вроде бы перед ним была все та же принцесса, а вроде и нет. И чем больше проходило времени, тем перемены в хозяйке становились заметнее. Буцефал видел, как Эмма словно разговаривала с кем-то, и тон ее речи не соответствовал принцессиному. Похоже мог говорить младший конюх, которого конек видел часто. Но ведь Эмма не младший конюх и вообще… Иными словами, Буцефалу не хватало слов, чтобы описать происходящее, что и неудивительно. Человек бы, разумеется, покрутил пальцем у виска, подумав, что принцесса рехнулась, если изображает из себя молодого человека, но конек этого сделать не мог ввиду отсутствия пальцев. Зато когда Эмма подошла к нему вплотную, он отреагировал правильно и испуганно шарахнулся.
        - Перестань, Буцефал, - сказала Эмма, вернув себе прежний голос. - Это по-прежнему я, но с этого момента мне придется играть роль. Теперь я - странствующий студент. Если кто спросит, конечно. До времени. Ты понял? - Эмма поправила криво сидящий на голове берет. - Так нужно. Нас ждут большие героические дела. В будущем я стану… только никому не говори… доблестным рыцарем и впишу свое имя в хроники, достигнув вершин рейтинга… Правда, имя я еще не придумала. Надо что-то звучное, запоминающееся. Но это потом - сначала нужно освоиться во внешнем мире, понаблюдать за тем, кто как живет, узнать последние новости. Ты понял? - Эмма погладила Буцефала по щеке. Тот немного успокоился. - Мы поедем на запад, в какой-нибудь большой город.
        Принцесса отошла, села возле костра, ковыряясь в нем палкой. Есть уже не хотелось. Эмму одолели мрачные ночные думы. Зачем она сбежала? Для чего? Неужели всерьез думает, что можно выдать себя за рыцаря и всю жизнь скрывать правду?
        Королева, наверное, права. Ее участь - быть женой прыщавого грязного тупицы, более ничего.
        Эмма зло ударила палкой по углям, те брызнули искрами.
        - Не вернусь. Хоть вы все со злости лопните!
        Ночной лес не ответил, так же шумя листвой. Редкие голоса ночных птиц продолжали выводить свои песни.
        В конце концов Эмме пришлось подкрепиться холодным мясом, сыром, хлебом и вином из фляжки. На сытый желудок мрачные мысли приходили гораздо реже да и сон навалился почти сразу. Свернувшись калачиком возле костра, принцесса уснула, впервые за семнадцать лет вне стен родного дворца.
        Утро показалось ей прекрасным, полным света и радости. С таким настроем отправляться в путь было куда веселее. Буцефал вполне разделял мнение хозяйки, поэтому помчался на запад резво, не забывая помахивать хвостом.
        Собственно, с этого момента и началось настоящее путешествие Эммы Шеридонской.
        Беглянка не спешила, ее больше заботило, хорошо ли она справляется с поставленной ролью. Окружающие должны были видеть в ней мужчину, и Эмма тщательно следила за тем, чтобы случайно не выдать себя. Она даже имя себе взяла новое: Седрик. Так звали героя одной из книг, что стояли на полке в ее шкафу.
        Эмма ехала на запад, сворачивая с одной дороги на другую, но придерживаясь в целом одного направления. Княжества и крошечные королевства, не больше Шеридонии, были разбросаны по равнинам тут и там. Тучные поля сменялись деревушками и городишками, где жил разный люд. От наплыва впечатлений принцесса иногда теряла голову. Подумать только, ведь за границами Шеридонии скрывался такой мир! Огромный разнообразный мир! И одно дело читать про него в книжках, другое - видеть своими глазами, нюхать его, щупать его. А королева? Она хотела, чтобы ее единственная дочь пошла в рабыни ради какого-то там дурацкого престижа и загубила свою жизнь в четырех стенах.
        Ужас!
        С каждой оставленной позади милей Эмма убеждалась в правильности своего решения.
        Она была свободной!
        Ничего больше не имело значения.
        Короче, спустя пять дней, преодолев немалый путь, получив уйму впечатлений и освоившись с новой ролью, Эмма прибыла в город Фарбург. Так называлась столица королевства Корпония, не большого и не маленького. Не размер, впрочем, делал Корпонию местом скучным, а сильный налет провинциальности, который Эмма определила с ходу. Шеридония по этой части, казалось, могла дать всем другим странам сто очков вперед, но Корпония победила и ее. Фарбург оказался сильно разросшейся крепостью с узкими вонючими улочками, источающими запах помоев и испражнений. Повсюду была сутолока, ошивались или сидели прямо на мостовой какие-то уродливые оборванцы. Они тянули к принцессе руки, требуя дать им монету или две, и смрад, исходящий от них, выворачивал бедняжку наизнанку.
        Так неожиданно для себя беглая принцесса столкнулась с неприятной стороной жизни. В ней царили нищета и безобразие, преступность и социальная несправедливость, которую, очевидно, не исправить никаким рыцарским подвигом. Уже через десять минут, едва не сойдя с ума при виде местных чудес, Эмма хотела бежать из города, но время шло к вечеру и надо было устраиваться до утра. Принцесса нашла гостиницу почище, почти в самом центре Фарбурга и заплатила за нее деньгами, взятыми из дому.
        Это была ее первая ночь, проведенная в подобном заведении, за всю жизнь. Эмма не могла уснуть. Под окнами кто-то до самого утра орал дурными голосами, и было неясно, то ли это пьянчуги, то ли вставшие из могил мертвецы, которым не терпелось испортить сон именно принцессе. Вдобавок к этому в окно колотились громадные мохнатые мотыльки, а под дверь что-то скреблось, и Эмма очень надеялась, что там кошка, а не что-нибудь страшное. Впечатления от Фарбурга остались у беглянки на всю жизнь. До утра она пролежала на кровати, натянув одеяло до подбородка и вздрагивая от каждого звука. Рассвет застал ее изможденной, с тяжелой головой, одуревшей от духоты, клоповой вони и недосыпа. Тем не менее принцесса нашла в себе силы вскочить, подхватить багаж и задать стрекача. Не позавтракав (о еде в такой обстановке думать мог только самый отъявленный негодяй), Эмма вбежала в конюшню, сама оседлала Буцефала. Конек не возражал, ибо его тайной мечтой вот уже несколько часов было снова очутиться на свежем воздухе и увидеть под ногами зеленую травку. Вскоре им обоим представилась такая возможность. Как только открылись
ворота, Эмма помчалась в туманную даль и перевела дух, только когда стены Фарбурга безнадежно потерялись из вида.
        - Жизнь состоит не из одних только радостей и красоты, - сказала принцесса Буцефалу. Они снова двигались на запад. - Нет, я, конечно, это знала, но не думала, что где-то есть такое. В книгах про грязь и фекалии ничего не написано, можешь мне поверить.
        Прочие города и городки Корпонии тоже не впечатлили Эмму. Пару раз она останавливалась на сельских постоялых дворах, где было куда больше порядка и чистоты.
        Впрочем, новая жизнь беглянки понемногу входила в колею. Эмма привыкла, постепенно ее перестали шокировать, во всяком случае открыто, некоторые вещи. Всякий раз она принималась думать, как бы поступил на ее месте тот или иной рыцарь, но это было трудно. Литература была слишком оторвана от действительности, чтобы давать ответы. Эмме приходилось решать самой. Быть может, потом, когда она станет рыцарем, истории о подвигах станут гораздо полезнее в качестве инструкций.
        На границе Корпонии, где она одним боком соприкасалась с Ольвезией, Эмме даже удалось совершить нечто вроде подвига. Проезжая по старому мосту, переброшенному через лесную речку, она встретила мельника, чья повозка угодила задним левым колесом в дыру между бревнами. Вытащить повозку толстяк не мог, да и у лошади не хватало для этого сил. Увидев подъезжающего «благородного господина», как бедолага сразу окрестил Эмму, мельник кинулся под копыта Буцефала. Тот едва от страха не сиганул вместе с наездницей прямо в реку. Эмма успокоила животное, после чего взялась за успокаивание мельника. Из его бессвязного бормотания мало что можно было понять, но Эмма и так все видела. Спешившись, она подошла к повозке. На ней громадной пирамидой, перевязанной веревками для крепости, высилась гора мешков с мукой.
        - Я помогу… - сказала Эмма, то есть Седрик, весьма щуплый на вид странствующий студиозус. - Но придется поднатужиться.
        - Ага, - сказал мельник.
        - Так, вы беритесь с той стороны.
        - Я пробовал, господин, не получается.
        - Но вместе лучше, да? - Седрик улыбнулся, тут же став серьезным. Сдвинул брови, сплюнул под ноги, чтобы развеять сомнения, если таковые были, в своей мужественности.
        - Скоро сюда придут разбойники, - сказал толстяк. - Обязательно! На той неделе целый караван ограбили! Горе мне! Надо было ехать в объезд! Проклятый мост! Уж лучше бы тролль под мостом жил.
        - Почему лучше? - с удивлением спросила Эмма.
        - Тролль бы держал мост в хорошем состоянии, - ответил мельник, не понимая, как можно не знать таких элементарных вещей.
        - Но тролли - злые и страшные.
        - Кому как. Я больше боюсь разбойников. Тролль что? Ему заплатил и езжай себе, а разбойник не только все отберет, но и еще ножичком по горлышку съездит, и поминай как звали. Не знали, благородный господин?
        Благородный господин не знал, но не показал вида. Эмма указала толстяку, за какую часть телеги ему лучше взяться.
        - На счет три тянем вместе.
        - Ага, - кивнул мельник.
        Принцесса схватилась за край борта рядом с провалившимся колесом.
        - Раз, два, три…
        Они потянули. Эмме пришлось сделать вид, что повозка чудовищно, просто невозможно тяжела, хотя это было не так. Больше сил уходило на то, чтобы притвориться. Задняя часть телеги начала подниматься. Мельник пыхтел, обливаясь потом, но его лицо выражало крайнее удивление. Он чувствовал, что груз поддается его усилиям.
        - Еще немного, - сказала «через силу» Эмма. - Вот так.
        Мельник хрюкнул и уставился на телегу, стоявшую теперь в нормальном положении. Как все произошло, толстяк почти не помнил. Он заглянул в дыру в мосту, через которую была видна лесная речушка.
        - Вы справились, - сказала Эмма, хлопнув мельника по плечу.
        - А?
        - Вы силач, все сами сделали.
        - А?
        Чрезвычайно довольная собой, Эмма подмигнула и направилась к Буцефалу. Мельник смотрел ей вслед, пытаясь понять, откуда у него вдруг взялось столько силы. Тщательное исследование своих рук никаких результатов не дало. Когда толстяк поднял голову, странного юноши и след простыл. Был ли он вообще? Мельник резво вскочил на козлы, прикрикнул на задремавшую лошадь. Он все еще опасался разбойников.
        Отъехав по лесной дороге примерно на милю, принцесса остановилась и вытащила из сумки карту. Пора было принимать какое-то решение. Невозможно все время ехать бесцельно. Впечатлений ей уже достаточно, и освоилась со своей ролью Эмма вроде неплохо. Никто ни разу за все время не бросил на нее даже косого взгляда, что не могло не радовать. Маскировка работала.
        Принцесса разглядывала карту. Лесная дорога извивалась ужом, огибая холмы и распадки, и примерно через пять миль выбегала из чащи, чтобы влиться в большак, протянувшийся с востока на запад. Эмма проследила, где именно заканчивается эта дорога. Оказалось, что в конечном итоге большак соединяется с хорошей мощеной дорогой, самым настоящим трактом.
        - Таратай, столица Меспении, - прочитала Эмма надпись. - Меспения… крупнейшее и богатейшее королевство региона, население которого…
        Она могла дать полную справку по всем странам Трехсот королевств и знала о Таратае все, спасибо хорошей библиотеке во дворце. Место было подходящим. Всякий путник, стремящийся чего-нибудь достичь, направляется в Таратай. И куда еще податься принцессе, чьи амбиции простираются далеко за пределы установленных за многие века патриархальных порядков?
        Убрав карту, Эмма ударила Буцефала пятками. Если они поторопятся, то в городе городов будут завтра к полудню. Конек, привыкший быть все время в дороге и даже немало окрепший от физических упражнений на воздухе, весело помчался по лесной дороге.
        Так, спустя совсем непродолжительное время, Эмма Шеридонская и очутилась в Таратае. Город поразил ее пестротой, веселым шумом, богатством убранства, строгостью линий планировки и даже просто размерами. Вспомнив справку в «Большом географическом справочнике», принцесса поняла, что Таратай по площади превосходит ее родное королевство целиком. Едва ли не каждая крыша, башенка или башня была украшена каким-нибудь цветастым флагом или вымпелом. Самые же большие и красочные развевались над роскошным зданием магистрата и особняками аристократов-богачей. Принцесса с восхищением разглядывала эти полощущиеся на ветру тряпицы, пока у нее перед глазами не заплясали цветные точки.
        «С ума сойти можно, - подумалось Эмме. - И я ничего про это не знала. И мои родители о таком даже представления не имеют. Остается их только пожалеть…»
        Эмма въехала в восточные ворота Таратая на рассвете, и в ее распоряжении был целый день. Как большинство ошеломленных туристов, принцесса кружила по городу, не переставая восхищаться и удивляться. Воистину Таратай был средоточием чудес со всего света. На его Главном рынке Эмма видела такое, от чего долго не могла прийти в себя. В прямом смысле слова одурев от впечатлений, эмоциональной и интеллектуальной перегрузки, принцесса в конце концов очутилась рядом с улицей Героев, о чем ее извещал красочный щит с надписью. Не замечая сутолоки, криков, песен и того, что тут выдавалось за музыку, Эмма завороженно разглядывала надпись. Ей советовали взять назад вместе со своим тупоумным животным и не перегораживать дорогу. Лишь когда позади Эммы образовалась приличная пробка и кто-то в отчаянии стал грозиться стражей, принцесса оглянулась и поняла, что причиной шума стала она. Выход был один - ретироваться поскорее, что она и сделала, взяв трусцой вниз по улице Героев.
        Улица была именно такой, какой описывали ее в журналах. Принцесса помнила иллюстрации, изображающие дома с вывесками, где красовались имена тех или иных рыцарей, и дома оказались такими же, и вывески ничуть не изменились.
        - Уйди с дороги, молокосос! - какой-то здоровый всадник на здоровом коне пронесся мимо. Эмма и Буцефал едва успели посторониться, избегая столкновения и логичных неприятностей.
        Принцесса нахмурилась. Пожалуй, пора прекратить считать ворон, иначе это может кончиться плохо. Тут большой город, а не чистое поле, где можно не бояться столкнуться с кем-нибудь лбом.
        Эмма пристроилась с правой стороны улицы, по которой двигалось большинство народу. Дома с вывесками проплывали перед ней, и принцесса вспоминала все, что ей было известно о том или ином герое. У дверей толпился разный, но, как правило, богато одетый народ. Стояли экипажи, кое-где они образовывали длинную цепь, уходящую, кажется, за горизонт. Представители знатных и даже королевских семейств из дальних краев съезжались в Таратай для переговоров с героями. Именно сейчас под этими кровлями агенты составляли договора на спасение принцесс и освобождение земель, на поиски фамильных реликвий, украденных злыми колдунами, и даже урегулирование спорных пограничных ситуаций - случалось, знаете ли, и такое. Авторитет рыцарей-спасителей был настолько высок, что их слово иной раз было не менее весомо, чем королевское.
        Зная обо всем этом в теории, Эмма не имела представления, как же все на самом деле. Суета, пышность, обилие значительных фигур, вращающихся по орбитам вокруг рыцарей, ее несколько пугали. Неужели если и она станет героем, то будет вынуждена жить так же? Да еще разбогатеет на своем благородном ремесле… Мысль о гонорарах Эмме не очень нравилась. Героизм нынче поставлен на коммерческую основу, так хорошо ли это? Разумеется, даже принцу хочется кушать и одеваться, но гонорары, на взгляд Эммы, были запредельными. Они убивали сам дух профессии.
        Улицу Героев наводнял народ, и вскоре у принцессы стала болеть голова. Она уже хотела уехать, когда увидела толпу перед одним из домов по левой стороне. Толпа отличалась от всех прочих, ибо особ королевской крови и знати в ней Эмма не разглядела. В основном тут были молодые люди лет восемнадцати-двадцати, одетые ни богато, ни бедно. Правда, встречались экземпляры достаточно расфуфыренные. Они держались подчеркнуто отстраненно от собратьев по очереди, словно знали что-то, что другим было знать не положено. Шума от массы соискателей неизвестного блага было порядочно.
        Ощутив острый укол любопытства, Эмма двинула Буцефала в сторону толпы и только сейчас заметила торчащий на длинном шесте деревянный щит с надписью: «Кай Рыцарь Льва ищет нового оруженосца. Возраст от шестнадцати до двадцати одного. Наличие профессиональных навыков обязательно». Эмма не успела переварить информацию, когда услышала гнусавый голосок:
        - В очередь! В очередь! Вертай назад, рыжий!
        Она не сразу поняла, что обращаются к ней, а когда посмотрела, увидела внизу прыщавого юнца, размахивающего руками.
        - Я просто читал, - ответила Эмма, важно надувшись.
        Нельзя было забывать, кто она здесь.
        - Хе, грамотей выискался… В конец очереди! - фыркнул прыщавый, провожая ее, точнее Седрика, враждебным взглядом.
        Эмма повернула Буцефала и последовала совету прыщавого. Не сразу сообразив, что делает, принцесса спешилась, взяла конька под уздцы и заняла место в хвосте очереди.
        И тут в ее голове вспыхнуло.
        Что она, собственно, делает?
        Кай Рыцарь Льва ищет оруженосца, ничего, всякое бывает, оруженосцы не бессмертные… Количество желающих занять вакансию тоже понятно, ведь принц Керузии - один из лучших и самых популярных. Красавчик… Идеал…
        Эмма, поднявшись на цыпочки, бросила взгляд на дом с вывеской. Ее сердце отчаянно билось, голова на миг пошла кругом.
        Ну разве не сама судьба положила длань ей на плечо? Ведь и она может попробовать - что в конечном итоге теряет?
        Принцесса сделала несколько вдохов, чтобы избавиться от комка в горле.
        Стать оруженосцем у Кая - это отличный шанс войти в мир рыцарства на законных (ну, почти) основаниях и увидеть жизнь героев в максимальном приближении. Это раз. А там, поднаторев и набравшись опыта, можно сделать и следующий шаг, мечта станет гораздо ближе, чем сейчас. Это два. Завоевав доверие героя, можно даже, наверное, помогать ему совершать подвиги. Это три…
        Такие или почти такие мысли крутились в голове принцессы. И хотя она понимала, что шансы получить место невелики, радость переполняла ее. Эмма уже видела себя в компании с Каем путешествующей по дорогам Трехсот королевств.
        Принцессины радужные мечты прервали. Позади нее к массе соискателей пристроилось еще несколько типов. Эти были форменными бродягами, которые определенно страдали от недостатка тяжелого физического труда, что мог бы вымести дурь из их голов. От них несло выпивкой, один размахивал бурдюком с какой-то гадостью, из которого компания из четырех уродов отпивала время от времени и все больше хмелела. Эмма поморщилась, так как вопли били ей в уши. Но это было еще не самое противное. Громогласная четверка рассуждала о девушках, причем в таком ключе, что покраснел бы, наверное, и пьяный сапожник, не то что благородная особа королевских кровей. За пять минут Эмма услышала столько скабрезностей и пошлостей на тему собственного пола, что ее волосы под беретом поднялись дыбом. Кровь бросилась в лицо, к горлу подкатил ком тошноты. Раньше принцесса не имела представления ни о чем таком и большинство слов просто не поняла, хотя и догадывалась, что они обозначают.
        Неужели мужчины такие пошляки? Эмму так и подмывало повернуться и высказать этой компании все, что она думает, но тогда возникли бы вопросы. Принцесса попыталась переместиться чуть дальше, но очередь не позволяла. К счастью, производимый выпивохами шум привлек внимание других, настоящих мужчин, которым быстро надоела поднятая компанией буза. Староста толпы соискателей, стихийно выбранный несколько минут назад для поддержания порядка, появился в конце очереди в сопровождении двух амбалов.
        - Заткнитесь! Мы тут все стараемся соблюдать тишину, - сказал он, встав перед выпивохами словно утес. - Мы не хотим, чтобы господин рыцарь, точнее, его высочество, дурно о нас думал.
        Компания радостно завопила. Один идиот взмахнул бурдюком, часть выпивки выплеснулась Эмме на плащ. Впрочем, попало и на других. Очередь потеряла свою структуру, будущие оруженосцы принялись закатывать рукава.
        Принцесса осознала, что пахнет мордобоем, спешно натянула берет на самые брови и переместилась в сторону вместе с нервничающим Буцефалом. В отличие от других лошадей он не бил копытами о мостовую и не раздувал ноздри, стремясь показать свою крутизну. В этой толчее коньку было неуютно, но бедолага терпел ради хозяйки.
        Между тем выпивохи расхрабрились и высказали старосте и его амбалам все, что они о них думают. То, что последовало за этим, оставило в памяти Эммы неизгладимое впечатление. Амбалы бросились на наглецов, через секунду к амбалам присоединилась еще дюжина горячих парней, которым давно не терпелось начистить кому-нибудь физиономию и выпустить пар. Возник комок из вопящих тел, звуки ударов и смачная ругань поколебали на миг само основание Таратая. Или шокированной принцессе, не привыкшей ни к чему такому, лишь так показалось. Побоище длилось несколько секунд, сопротивление выпивох сломили быстро, хорошенько отмассировали каждую часть тела кулаками, коленями и мысиками сапог, после чего подняли над головой и торжественно, под улюлюканье и аплодисменты понесли к ближайшей канаве. Туда, в грязь и нечистоты, источавшие благоухание под жарким солнцем, всю компанию и швырнули.
        Эмма стиснула зубы, сдерживая приступ тошноты. Она не могла смотреть в сторону канавы, но глаза сами стремились туда. Выпивохи стонали, сыпали проклятиями и грозились отомстить. В ответ раздавался громогласный хохот. Бузотеры кое-как выбрались из канавы, грязные и страшные, как водяные. В них плевались и бросали объедками, давали советы в дорогу, от которых уши Эммы сворачивались в трубочку.
        За эти несколько минут она сделала для себя два важных вывода. Первый: мир мужчин куда более груб и жесток, чем ей представлялось. Второй: толпа безжалостна и дика и лучше с ней не спорить и тем более не провоцировать.
        Староста призвал всех к тишине. Толпа вернулась к прежнему виду, и Эмме понадобилось время, чтобы немного прийти в себя.
        Прошло, наверное, не меньше четырех часов, прежде чем она и Буцефал добрались до крыльца принца Керузии. Принцесса несколько раз порывалась бросить все и уехать, но разум брал верх над эмоциями. Да, неприятно и неудобно находиться в толпе мужланов, изображая из себя такого же мужлана, но что поделать? Никто не говорил, что будет легко, и это, если разобраться, еще цветочки. Если Эмма намерена идти по выбранному пути до конца, ей надо быть готовой и не к такому.
        Но намерена ли она?
        Успев познакомиться с полудюжиной коллег-соискателей и наплетя про себя кучу небылиц, Эмма вдруг обнаружила, что с нее требуют плату за постой коня.
        - За ним присмотрят здесь, друг, пока ты будешь внутри, - объяснил староста. За лошадьми в стороне следили его помощники.
        Принцесса заплатила, и в тот же миг из дверей вышел очередной претендент. Плюнув себе под ноги, он с мрачной миной нахлобучил шапку, взвалил на плечо сумку и, никому ничего не говоря, зашагал прочь.
        - Не свезло, - прокомментировал староста. - Ну, теперь ты, Седрик.
        - А? - от страха у Эммы пересохло во рту.
        - Не задерживай, - посоветовали сзади. - Нам надоело здесь торчать.
        Принцесса спешно заплатила серебряную монету, передала поводья Буцефала одному из амбалов и прыгнула на крыльцо. Дверь была распахнута, Эмма вошла в дом.
        - Следующий! - послышался из гостиной голос. - Не тратьте мое время, молодой человек.
        На миг Эмма зажмурилась, потом вздохнула и, выпятив грудь, развязной походкой отправилась навстречу судьбе.
        ГЛАВА 5
        В эти серые глаза нельзя было не влюбиться - и Кай влюбился. Справедливости ради надо отметить, так он делал, увидев любые красивые девичьи глаза. Это стало частью его профессии.
        Незнакомка, которую, оказывается, звали Лорена, достаточно пришла в себя после стаканчика освежающего сидра и начала свою печальную повесть.
        Принц устроился удобнее в кресле напротив.
        - Мое королевство невелико, совсем крошечное. Может, вы слышали о нем? Салазария.
        - Нет, - подумав, вежливо улыбнулся Рыцарь Льва. - Но, уверен, это прекрасное место.
        Карамболь, занявший стратегическую позицию в углу возле двери, что вела из гостиной в холл, тихо кашлянул.
        - И вовсе не прекрасное, - возразила Лорена. - То есть когда-то мы процветали и были вполне довольны жизнью. Но не теперь… Тень зла накрыла Салазарию, и королевство медленно, но верно погибает.
        - В чем именно выражается… погибель? - спросил Кай.
        - Земля чахнет и перестает плодоносить, народ мрет от болезней, леса наполняются страшными дикими зверями. Зло витает в воздухе. Призраки и ночные демоны рыщут по дорогам королевства, выискивая неосторожных путников.
        - Ого, - сказал принц. - А дельце-то и впрямь серьезное.
        Лорена кивнула.
        - Я - старшая дочь короля Вермунда. Мою мать зовут Изабелла. Так вот, пять лет назад с отцом произошло несчастье: он поехал на охоту, но конь его взбесился и понес. Отец пытался спрыгнуть, но неудачно. В результате падения король повредил шею и скончался спустя четыре дня невероятных мучений… - Принцесса подпустила слезу, скромно утирая ее платочком. Этого было достаточно, чтобы Кай немедленно возжелал воздать той паршивой скотине (коню) по заслугам. - Три года я и мама были в трауре. Казалось, наша жизнь, а равно и жизнь Салазарии закончилась. Более того, наши подданные, которые очень любили папу, скорбели вместе с нами и не снимали черных одежд.
        - Соболезную, - сказал принц.
        Гном ничего не сказал, сидя с каменным лицом.
        - И вот, однажды при дворе появляется путник из далекой земли. Представился герцогом, путешествующим по миру в поисках чудес. Очаровал маму, наплел ей всяких глупостей… Нельзя сказать, что он был нагл и груб, наоборот, галантен сверх меры…
        Кай слушал.
        - И вот - продолжила Лорена, - мы с сестрой в один прекрасный день узнаем…
        - Постойте, сестры не было, - возразил Карамболь.
        Принцесса вытаращилась на него, словно только что заметила:
        - Как это не было? Что вы такое говорите? Далия, моя младшая сестра, красавица, каких свет не видывал…
        - Я имел в виду, ваше высочество, что вы забыли про нее упомянуть.
        - Да, видимо, забыла, - согласилась гостья. - Но это немудрено после перенесенных мною потрясений. Так вот. В один прекрасный день мы с сестрой узнаем, что мама, вдовствующая королева, собирается за этого бродячего герцога замуж. Что он будет нашим отчимом, а заодно и принцем-консортом при нашей матери! Можете себе представить?!
        Кай кивнул. Он мог.
        - И как вы думаете, принц, нас с Далией стал кто-нибудь слушать? Я имею в виду наши возражения… Никто! Нас поставили перед фактом. Дескать, вот ваш новый папочка и король! - Лорена фыркнула. - Большей низости и вообразить нельзя.
        - Но ваша матушка еще молода. - Гном скорее утверждал, чем спрашивал.
        - Да. Но это не повод…
        - Разве королева не имеет право на счастье? - перебил Лорену дотошный Карамболь. - Три года она носила траур. По-моему, достаточно.
        - Вам-то откуда знать? - подскочила принцесса. - Что вы лезете?
        - Меня интересует только истина, - заметил агент.
        - Он хочет сказать, что почему бы вашей матушке не выйти замуж за хорошего человека, - сказал Кай. - И, по-моему, это здравая мысль. Не вижу проблемы.
        Лорена сжала кулачки, слезы моментально высохли на ее серых очах:
        - А я вижу! Дайте мне договорить и не давайте глупых советов!
        Рыцарь Льва переглянулся с гномом.
        - Продолжайте, прошу.
        - Мы с Далией заявили, что категорически возражаем против Гийома, а матушка рассмеялась нам в лицо. С той поры, как этот проходимец завлек ее в ловушку, она совершенно изменилась. Королева сама не своя, уж поверьте.
        - Этот Гийом ее терроризирует? - спросил Кай. - Угрожает?
        - Нет. Во всяком случае, ничего этого не происходит на глазах у публики. Наоборот, воркуют как два голубка, никого не стесняются. Смотреть тошно!
        - Кажется, это называется любовь, - сказал Кай.
        - Не говорите глупостей, принц, - возразила девица. - Гийом чистой воды проходимец, никакой он не знатный, он просто проклятый мошенник, которому нужны наши деньги. И, кажется, он уже победил. Я здесь только благодаря удаче.
        - Так переходите к главному, - произнес гном с явным нетерпением.
        - О своей свадьбе королева объявила две недели назад, в торжественной официальной обстановке. Присутствовали придворные, наша местная аристократия, гости из-за границы. Гийом был представлен по всей форме, чтобы ни у кого ни в чем не осталось сомнений. Разумеется, его талант очаровывать всех вокруг сыграл свою роль и здесь. Он сразу стал всеобщим любимцем. Мы с сестрой ничего не могли сделать. Все способы повлиять на мать мы испробовали. Она стала для нас чужой. - Лорена устремила полный праведного гнева взгляд в окно и добавила: - Это и было началом конца…
        - Мне кажется, вы излишне драматизируете, ваше высочество, - заметил Кай, оторвавшись от созерцания ее красивой шеи. Она (шея) могла бы стать украшением любого из Трехсот королевств. - Что, собственно, страшного случилось? Ваша мать обрела свое счастье. Вы чувствуете, что память об отце предана, вы обделены, вы ревнуете к вашему будущему отчиму. Все просто. Дело в психологии.
        Лорена окинула Кая царственным взглядом:
        - Не думайте, что если я красивая, то я дура.
        - Что вы, я и не…
        - Думали, принц, думали. Особенно преуспел в этом ваш агент, который сверлит меня глазами с того момента, как я начала свой рассказ. Он должен уйти.
        - Нет. Правила таковы, что я обязан присутствовать, - заявил Карамболь.
        - Так вот, я не дура, - с нажимом произнесла Лорена, и принц отметил, что нервы ее взвинчены куда сильнее, чем он полагал. - Я понимаю, что такое психология. Если бы все ограничилось только нашим с Далией недовольством, мы бы со временем смирились, но все куда серьезнее и страшнее.
        Кай превратился в слух.
        - Гийом оказался злым чародеем, - сказала девица, и ее глаза снова наполнились слезами. - Настолько злым, насколько возможно.
        - Э… он мучает зверушек?
        - Да. Он привез в замок несколько ящиков с несчастными созданиями и принялся издеваться над ними.
        - Прискорбно, - сказал Карамболь.
        - Какие-то странные типы, которых мы никогда раньше не видели, нагрянули поутру с целым караваном. Там было несколько больших, до отказа набитых повозок с добром для злой чародейской лаборатории.
        - О! - обронил Кай. - Постойте, мы, кажется, слегка перескочили.
        - Извините, принц, я плохо соображаю. Я не сказала, что была свадьба?
        - Мы с Карамболем догадались.
        - Гийом и моя мать поженились через четыре дня после того торжественного приема. Все было честь по чести, на праздник не пожалели средств, чтобы пустить пыль соседям в глаза. А после… в общем, уже через два дня, когда все гости наконец разъехались, случилось страшное. Гийом собрал всех нас в замковой столовой и объявил, что отныне в Салазарии все меняется. Он становится полноправным хозяином всего и вся. И если кто попробует пикнуть, то горько об этом пожалеет.
        - Типично для чернокнижников у власти, - кивнул принц, посмотрев на гнома.
        - Ваш седьмой подвиг, - заметил тот и пояснил девице: - Зунсар Белоглазый узурпировал власть в Калингерии. Его коньком было варить из младенцев суп и есть его, мотивируя свой извращенный интерес к подобной кулинарии желанием жить вечно. Правда, прожил он недолго. Кай укоротил негодяя ровно на голову.
        Лорена закрыла глаза, но потом восхищение победило, и девица уставилась на героя.
        Кай выдержал. Он привык к подобным взглядам.
        - Короче, Гийом раскрыл свое истинное лицо. Сорвал маску, показав, что он не так красив, как представлялось окружающим.
        - Сорвал? - спросил принц. - Это интересно.
        - Ну, он же колдун, - сказала Лорена, - ему ничего не стоит притвориться. И вот мы с Далией стоим, как два столба, и смотрим на это скособоченное горбатое чудовище, ничем не похожее на прежнего приторного франта. Придворные так вообще все разом завопили и бросились бежать. Но Гийом махнул своей волшебной палочкой - и они превратились в мышей. Теперь бедняги обретаются где-то в подвалах замка, пытаясь выжить в жестоком мире грызунов.
        Кай мрачно потер подбородок. Ситуация, на его взгляд профессионала, была сложной.
        - А ваша мать королева?
        - Изабелла сидела словно истукан. То ли чернокнижник ее опоил, то ли заколдовал - она совершенно перестала быть собой. Словно кукла. Сидит и смотрит в пустоту. Ничего не говорит, даже не моргает. Ее приводят новые страшные слуги Гийома.
        Принцесса промокнула глаза.
        - Ясно. Ваша мать во власти зла, - сказал Рыцарь Льва. - Что дальше?
        - С того дня жизнь обитателей дворца становилась все хуже и хуже. Гийом начал колдовать в своей лаборатории, он повесил тучи над замком и закрыл солнце, а потом и всю Салазарию накрыл куполом вечных сумерек. Смрадный дым из его печей и злые чары начали расползаться от нашего замка по землям Салазарии. Они стали отравлять почву и воздух. Народ мрет и чахнет. Кто еще способен, бежит в дальние края без оглядки. Все наши соседи привели свои войска в состояние боевой готовности. Гийом угрожает и им полным уничтожением, планирует поработить окружающие народы, превратив их в рабов…
        - Комплекс Черного Властелина, - прокомментировал гном. - Довольно типично. А ваш замок, очевидно, теперь похож на Логово Тьмы?
        - Еще как похож, - тихо всхлипнула Лорена. - Тьма так и лезет теперь изо всех щелей.
        - Ясно, ясно, - пробормотал герой. - И что же, никто до сих пор не изъявил желание победить зло? Никто не брался?
        - Нет.
        - Не совсем ясно. Обычно в таких случаях от желающих отбоя нет. Уничтожить Логово Тьмы и Темного Властелина - это засчитывается за три обычных подвига. Какой же рейтинговый рыцарь пройдет мимо?
        Принцесса пожала плечами, разглядывая подол своего платья.
        - Ладно. Тогда расскажите, как вы очутились здесь?
        - Мы с Далией оставались в замке, ибо деваться нам было некуда. Гийом до поры не обращал на нас внимания, а мы старались не попадаться ему и его аколитам на глаза. Но всему приходит конец, верно? И вот мы с сестрой оказались почти единственными, кого Гийом еще не превратил во что-нибудь отвратительное или не употребил для своих жутких опытов.
        - Почему?
        - Что?
        - Он к вам особо благоволил?
        - В какой-то степени. Мы узнали страшную правду слишком поздно. Когда я и Далия пришли к нему и потребовали показать нам нашу мать, которую уже несколько дней никто не видел, он рассмеялся. Сказал, что покажет, это нетрудно, и повел нас в одну из комнат замка. Там, среди прочих кошмаров наподобие чучела ехидны, была и королева Изабелла. Чернокнижник превратил ее в цветок и посадил в горшок. Но этот цветок уже был почти завядший, он умирал. Гийом пояснил, что был вынужден пойти на такой шаг, ибо ему требовалась магическая сила. Дескать, поддерживать могучую колдовскую ауру вокруг замка довольно непросто. Поначалу он тянул силу из придворных и слуг, исчезавших день ото дня, а потом в его силки попала и наша мать. Комната стала целой оранжереей мертвых растений. На наших глазах прислужники Гийома бросали в камин те из них, которые окончательно умерли и превратились в сухой гербарий. И эти жуткие аколиты еще смеялись! Словно грифы, приступающие к трапезе! - Принцесса разрыдалась.
        Кай бросил взгляд на агента. Карамболь с сомнением поджал губы. Рыцарь сдвинул брови, изумленный тем, насколько сухим и бессердечным может быть этот коротышка.
        Принцесса всхлипнула еще сильнее. Кай вскочил и бросился к столику с графином, чтобы налить бедняжке воды. Наблюдавший за этим Карамболь преисполнился еще большим скепсисом. Его подозрительная натура продолжала колотить во все барабаны.
        Было что-то в этой девице такое… чего агент объяснить словами пока не мог.
        Заглотив стакан воды, Лорена отдышалась.
        - Итак, ваша мать… мертва? - спросил Кай.
        - Не знаю. Надеюсь, нет. Но самое ужасное, Гийом схватил Далию! Ее он тоже превратил в растение и засунул в горшок… И… теперь она будет источником колдовской силы для этого проклятого злодея… - Лорена высморкалась в платок с таким шумом, что принц подскочил, а у Карамболя отвисла челюсть.
        - В тот же вечер я решилась на побег. Бросила все, села на лошадь и помчалась куда глаза глядят. Страх гнал меня вперед, я ехала и ехала, день и ночь, пока не поняла, что лошадь вот-вот упадет замертво. Я и сама была на грани смерти… - Лорена гордо подняла голову, кашлянув. - Простите, что дала волю чувствам, господа.
        - Ничего, - сказал Кай. На его щеках выступил румянец - первый признак того, что героическая душа, заключенная в этой молодецкой груди, уже рвется совершить очередной подвиг. - Значит, вы направились в Таратай просить помощи?
        - Да. Я вспомнила, где можно найти истинных героев. Лошадь, по счастью, выжила. Но у меня ее отобрали два дня назад какие-то разбойники по пути сюда. Забрали также кошелек с жалкими грошами, которые я успела взять с собой, и кое-какие вещи. Пришлось идти пешком и добираться на перекладных. Хорошо, в Меспении нашлись добрые люди.
        - Простите, что прерываю, ваше высочество, - сказал Карамболь. - А эти разбойники ничего с вами… ну, вы понимаете… не позволили себе?..
        Лорена сделала большие глаза:
        - Что?
        - Насильственные действия сексуального характера, - отчеканил агент тоном сборщика налогов.
        - О… - Приобретя бордовый оттенок, принцесса уставилась в стену. - Ничего такого.
        - Странно, - сказал Карамболь, - обычно они этим самым и занимаются.
        - Им было некогда, они спешили по делам.
        - Все ясно, не надо больше об этом, - вмешался Кай, даря украдкой гному испепеляющий взгляд. - Подведем итог. Вы сбежали из замка, как только поняли, что чернокнижник захватил вашу сестру.
        - Да.
        - И вы искали именно меня?
        - Нет, но… так получилось.
        - Но вам нужен герой. Чтобы освободить Далию и убить злодея, да?
        - Нужен. Очень. Наверное, надо было раньше заняться этим, но мы с сестрой все надеялись на лучшее…
        - В таких делах нельзя полагаться на авось. Зло такого масштаба само не рассасывается, поверьте.
        - Понимаю.
        - Как давно Далия в плену Гийома?
        - Примерно неделю. Сюда я добиралась шесть дней.
        Кай взлохматил волосы.
        - Критический срок в подобных ситуациях - неделя.
        - Значит, Далия…
        - Это еще ничего не значит. Я просто прикидываю.
        - Вы поможете?
        - Да, конечно. Сама судьба вела вас сюда. Она заставила вас остановиться напротив моего окна и…
        Карамболь слез со стула.
        - Ваше высочество, мы можем поговорить? В приватной обстановке. - Гном обратил на девицу царственный взгляд: - Простите, но есть вещи, не предназначенные для чужих ушей.
        Лорена сжала губы. Теперь густой румянец отхлынул от ее щек.
        - Ничего.
        Кай, хотя и явно недовольный, был готов.
        - Мы скоро.
        Вместе с гномом они поднялись на второй этаж и закрылись в спальне.
        - Вы думаете, о чем говорите, хоть когда-нибудь? - напустился на героя Карамболь. - Что вы ей обещали?
        - А в чем дело? Бедняжка напугана до полусмерти, вся дрожит. Она перенесла столько страданий, ее мать мертва, сестра в смертельной опасности! Я - ее единственная надежда!
        - Тише, тише, принц! - выставил перед собой руки агент. - Вовсе не обязательно вопить на весь Таратай.
        Принц источал героическое нетерпение. Со стороны могло показаться, его кусали блохи.
        - Она мне не нравится. Как хотите, ваше высочество, а ей я не доверяю. Все очень странно. Как ей, к примеру, удалось убежать? У чернокнижника орда прислужников, которые наверняка следили за ней денно и нощно. Нет? Так почему Лорена оказалась здесь?
        - Ты придираешься.
        - Но не это главное… Главное то, что никто о таком королевстве еще не слышал. Ни о Салазарии, ни о ее короле и королеве, ни об их дочерях. В каких списках и анналах они зафиксированы?
        - Триста королевств, Карамболь! - воскликнул Кай. - Триста! И это лишь названия, а на самом деле их куда больше!
        - Да, верно, я не могу всего упомнить, но, сдается мне, если я загляну в официальные документы, я не найду там ничего… Послушайте, принц, не ведите себя как мальчик, которому не терпится в туалет!
        Наследник престола Керузии замер.
        - Обычно к нам приезжают официальные лица. Они и договариваются с нами об условиях спасения. Это профессиональные послы, друзья безутешных родственников, сами безутешные родственники, а нередко и королевские особы… да мало ли кто, главное, все они заслуживают доверия!
        - Но Лорену некому представлять! Из-за этого ее можно выгнать взашей?
        - Для начала, принц, не надо терять голову, - сурово сказал агент.
        - Кто теряет? Я?
        - Вы, - невозмутимо ответил Карамболь. - Ваши гормоны фонтанируют с того момента, как вы увидели эту особу на улице. Она рассказала вам красивую и ужасную историю, и вы готовы мчаться на край света, нарушив все правила.
        - Да какие…
        - Нужен контракт, предоплата…
        Тут Каю нечего было возразить.
        - Мы не можем работать как паршивые дилетанты. Повторяю, лимит ваших благотворительных спасений исчерпан на этот месяц. Мой вам совет - откажитесь. Пускай просит помощи у кого-нибудь другого.
        Принц вытаращил глаза:
        - Ты можешь быть настолько бессердечным, Карамболь?!
        - Я - деловой гном. А еще я забочусь о вас, принц.
        - Лорена может расплатиться позже. Когда я убью злодея и освобожу королевство. Далию уже вряд ли, но хотя бы попытаюсь…
        - Невозможно. Так не делается.
        Принц шумно выдохнул, сжимая кулаки. Под сводами его черепа сверкали молнии и грохотал гром.
        - Знаешь, Карамболь, а мне наплевать!
        Гном подлетел до потолка:
        - Это как, принц?!
        - Я сделаю для Лорены все, причем бесплатно!
        - Но…
        - Я - герой, а не торгаш! С меня хватит!
        Принц шагнул к двери, но шустрый Карамболь преградил ему путь:
        - Не делайте этого, прошу! Давайте обсудим.
        - Я - герой, - повторил Рыцарь Льва. - И грош мне цена, если я не могу помочь человеку, по-настоящему попавшему в беду. Если бы ты знал, как мне осточертело спасать занудных и спесивых дур, которые только и делают, что попадают в разные передряги! Лорена - другая. Не спорь со мной, Карамболь. Я решил!
        Гном ударился головой о стенку. Агент всегда боялся, что рано или поздно появится вот такая кроткая овечка и Кай бросится сломя голову помогать ей… А ведь отец Кая предупреждал, что принц способен наломать дров, и просил, умолял приглядывать за ним. И Карамболь приглядывал в меру сил (не бесплатно, разумеется). Но что же делать теперь? Пламень в героических очах принца не оставляет сомнений, что переубедить высокородную дубину не удастся.
        Что делать?
        Разум гнома уже работал над проблемой.
        - Стойте, остыньте, принц, - сказал Карамболь, изо всех сил пытаясь отодвинуть Кая от двери.
        Герой отпустил ручку, отступил на шаг и уперся руками в бока:
        - Что еще? Я все решил.
        - Понимаю, - вздохнул Карамболь. - И не понимаю одновременно… Вы отказались спасать стольких принцесс сегодня… А, ладно… Вот что я хотел сказать, ваше высочество. Раз уж так дело пошло, почему бы нам хорошенько не подготовиться к подвигу? Не помчитесь же вы в Салазарию в таком виде.
        Кай оглядел себя:
        - Твоя правда. Но время не ждет.
        - Понимаю. Я отдам распоряжения приготовить Октавия, проверить оружие, собрать необходимую поклажу - все как всегда.
        - А я чем буду заниматься?
        - Для начала мы определим нашу гостью на постой в одной из лучших гостиниц Таратая. Разумеется, инкогнито.
        - Э…
        - Мы не можем оставить ее здесь. Иначе уже завтра вся пресса начнет полоскать ваше имя в связи с недостойным поведением, - строго сказал гном. - Предоставьте это мне.
        - Чем же займусь я?
        - Пока отдыхайте. Кстати, мне надо еще подобрать нового оруженосца.
        - Ох, я и забыл… проклятый Мартен удрал, как другие…
        - Самый быстрый способ - это дать объявление и объявить собеседование. Времени на большее у нас нет.
        - Да, я должен отправиться в путь как можно скорее, - кивнул Кай.
        - Положитесь на меня принц, - менторским тоном объявил агент.
        Через каких-то пять минут Карамболь уже беседовал с ордой своих племянников, раздавая поручения и медяки в качестве аванса за проделанную работу. Один за другим коротышки вылетали из дома, словно выпущенные из баллисты. Их рвению и скорости передвижения можно было позавидовать - о лучших порученцах гном и мечтать не мог. Шустрая родня экономила ему уйму времени и брала за свои труды в разы меньше, чем деятели, что были до нее.
        Оставшись один, Карамболь потер ладони.
        Что ж, раз принц хочет, пускай спасает эту идиотку, но он будет не он, если в конце, после удачного завершения дела, не сдерет с бедняжки семь шкур в качестве гонорара.
        Карамболь отправился в гостиную, где один из его племянников разыгрывал роль официанта. Гномик кружил вокруг кресла Лорены, подавая то одно, то другое блюдо из принесенного разнообразия, разложенного на тарелках. Разнообразие соблазнительно дымилось и распространяло ароматы.
        - Приятного аппетита, - сказал агент.
        Принцесса, во рту у которой была куриная ножка, кивнула.
        Гном улыбнулся. Никто не будет говорить, что он оставил несчастную страдалицу умирать от голода. Этот обед будет включен в будущий счет.
        Несмотря ни на что, решил Карамболь, дела идут неплохо.
        Однако он и не предполагал, что желающих получить место оруженосца при Кае будет так много. Народу набежала тьма, люди заполнили все пространство перед домом и принялись вопить, словно их режут. Карамболь выскочил на крыльцо и попытался восстановить порядок. Тщетно, его просто никто не слушал. Толпа загородила проезд экипажам, кучера вступили с бродягами в перепалку, и хаос только усилился, грозя перерасти в полномасштабное побоище.
        Гном не сдавался. Выдернул из толпы детину покрепче, чело которого не было отмечено полным отсутствием мозгового вещества, и дал ему два золотых с поручением взять помощников и навести порядок.
        Новоиспеченный староста, гордый оказанной честью, рьяно взялся за дело. С тремя амбалами он сформировал очередь, открыв проезд через улицу, и всячески пресекал свары. Несколько драк закончились в пользу старосты, смутьянам дали пинка. Относительный мир и порядок позволили наконец приступить непосредственно к делу.
        Собеседования начались ровно в полдень.
        - Да это же толпа варваров. Они только и умеют, что глотку драть, - сказал, посмотрев в окно, Кай.
        - Ничего лучше нет. - Агент расположился за столом и пристроил рядом с собой приготовленные бумаги. Из-за уха у него торчало перо. - Оруженосец нам нужен как воздух.
        - Не знаю, не знаю, я вроде справлялся.
        - И не забывайте о престиже. Настоящего героя всегда сопровождают оруженосцы.
        Кай махнул рукой, дискутировать он не собирался. Мысли его были заняты принцессой, но, увы, даже невинной беседы с Лореной он не мог себе позволить. Не здесь, не сейчас. Под наблюдением Карамболевых племянников бедняжка вселилась в номер хорошей таратайской гостиницы и ждала вызова. Девица не возражала, сказав, что целиком полагается на опыт Кая.
        Взглянув еще раз на толпу за окном, принц решил удалиться. Гном вполне мог справиться один.
        Его высочество изволили взобраться на второй этаж и упасть на кровать в спальне. Молодецкий сон пришел быстро…
        - Запускай первого! - скомандовал Карамболь племяннику, в чью обязанность входило открывать и закрывать дверь.
        Вошел первый кандидат. Это был рослый нескладный тип со щербатой улыбкой и в дырявой шапке набекрень. Гном несколько мгновений смотрел на него, усомнившись, что поступил правильно, объявив о наборе на весь Таратай, но отступать было поздно.
        - Назовитесь и расскажите, что вы умеете делать… - сказал Карамболь с важностью банкира, выдающего ссуды.
        Тип в дырявой шапке не уловил сути вопроса, пришлось повторить три раза. Выяснилось, имени он своего не знает, а что умеет делать, не помнит…
        - Следующий! - гаркнул, придя в ярость, агент…
        …Дальнейшие четыре с половиной часа в жизни гнома оказались весьма насыщенными. Каждый претендент был словно нарочно хуже предыдущего. Карамболю приходилось выслушивать такое, что даже у него, гнома с крепкими нервами, волосы и борода вставали дыбом. Наконец он начал подозревать, что кто-то пошутил, согнав сюда (определенно со злым умыслом) всех сумасшедших округи да еще открыл двери пары лечебниц для душевнобольных. Иного объяснения Карамболь просто не находил. С каждой минутой он погружался в пучину отчаяния все глубже. Часто просто орал при виде очередного кандидата, чтобы тот убирался подобру-поздорову, пока он не позвал стражу. Или грозился огреть новоиспеченного самозванца стулом или каменным пресс-папье, если он еще раз назовет его «папашей». Взрывы, впрочем, со временем сошли на нет. В последние полчаса, когда толпа поредела (кто-то ушел сам, не дождавшись, кого-то вышвырнули), Карамболь просто сидел и тупо взирал в пустоту.
        Его борода и волосы торчали во все стороны. Глаза вылезли на лоб и посверкивали, как два айсберга на солнце. Куртка была распахнута, пальцы, стол и бумаги заляпаны чернилами. Перо для письма Карамболь съел, даже не помня, когда именно: наверное, во время одного из приступов буйства.
        Очередного горе-оруженосца гном отправил по хорошо известному адресу и дрожащими руками попытался налить из графина воды. Половину расплескал.
        - Как дела? - заспанный Кай сунул голову в гостиную.
        - Хуже не бывает, - с видом обреченного на казнь ответствовал Карамболь.
        Принц потер глаза. Несмотря на гвалт, вопли и летающие предметы, Рыцарь Льва спал как младенец. Такой способности можно было лишь позавидовать.
        - Я больше не могу, ваше высочество, - сказал агент. - Кажется, я сглупил. Сюда сбежались все ненормальные, какие только есть в Трехстах королевствах! Ни читать, ни писать, ни говорить подавляющее большинство этих типов не умеет. Не говоря уже о том, что ни у кого нет нужной квалификации.
        Принц уперся спиной в косяк:
        - Совсем ни у кого?
        - Есть типы, которые служили оруженосцами, да. Но они просили за своим услуги столько, что у меня язык не поворачивается назвать сумму. Канальи!
        - И ты их выгнал?
        - Сказал, что позже я сообщу им свое решение. Будем иметь их в виду, если не найдем никого…
        - Можно было и раскошелиться, - пожал плечами Кай.
        - Позвольте мне заниматься нашими финансами, ваше высочество.
        - Дело твое, Карамболь.
        Гном вздохнул, налил полный стакан воды и, подумав, вылил ее себе на голову.
        - Так! - Карамболь хлопнул ладонью по столу. - Если сейчас, вот прямо сейчас сюда не войдет наш оруженосец, я сворачиваю лавочку! К демонам все! Поедете один!
        - Ага, - кивнул Кай, почесываясь. Ему хотелось есть, поэтому мысль сходить на кухню и взять пожевать пришлась кстати. В животе согласно булькнуло. - Ну, ладно…
        Принц исчез. Гном потер лицо, пригладил волосы, готовясь к последнему рывку.
        Так или иначе, а скоро все должно было закончиться.
        - Следующий! - послышался из гостиной голос. - Не тратьте мое время, молодой человек.
        …На миг Эмма зажмурилась, потом вздохнула и, выпятив грудь, развязной походкой отправилась навстречу судьбе.
        Дверь придерживало некое крошечное существо в зеленой фетровой шляпе. Оно нетерпеливо махнуло ручкой, намекая, чтобы принцесса шевелила ногами. Эмма прошла мимо, напомнив себе, что необходимо играть свою роль безупречно.
        - Как делишки, брат? - бросила она гному, но тот глянул из-под шляпы, не оценив вульгарности, и грохнул дверью, отчего дом закачался.
        Принцесса прикусила губу.
        - Так, так… проходите, - нетерпеливо сказал другой гном, как только Эмма очутилась в гостиной.
        За столом сидел длинноносый коротышка с бородой, выглядевший несколько взъерошено. Его глаза нездорово мерцали, но видневшийся в них ум не позволял отнести этого странного персонажа к сумасшедшим. Эмма подумала, что после стольких часов общения с неадекватными субъектами с ней случилось бы и не такое.
        Не вынимая рук из карманов, принцесса остановилась напротив стола.
        - Имя! - потребовал гном.
        - Седрик.
        - Откуда?
        - Из Гальвании. - Эмма давно и довольно тщательно продумала свою легенду и собиралась ошеломить гнома «правдивыми» подробностями.
        - Вы в курсе, кого мы тут нанимаем?
        - Оруженосца для принца Керузии Кая, именуемого в анналах Рыцарем Льва, благороднейшего из современных героев…
        Гном выпучился еще больше.
        - Ладно… Неплохо… - сказал он. - Хм… мы отказали многим, но вы, похоже, и сами это знаете.
        - Да. Отсюда парни выкатывались с такими мордами, что мы пузы надорвали, - басовито хохотнула принцесса. - Что вы им наплели?
        - Ничего… - покачал головой Карамболь. - Неважно. Итак, что вы можете сказать? Опыт имеется?
        - Имеется. Еще бы… - Эмма решила немного придержать коней с демонстрацией мужественности, ибо откровенная показуха может вызвать обратный эффект и заронить в коротышке подозрения. - Я служил оруженосцем у…
        Дальше следовал длинный список рыцарей, специально отобранных Эммой для легенды. Были они известны, но не составляли «первый эшелон». Твердые звезды-середнячки, никогда не достигавшие вершин рейтинга, но совершившие немало впечатляющих подвигов. Плюс к этому Эмма чуть приврала, упомянув рыцарей, существовавших только в книгах, которые она читала.
        Всего бывших хозяев у оруженосца Седрика набралось пятнадцать штук. Заметив на лице гнома довольно странное выражение, принцесса испугалась, что переборщила.
        - Да вы, я вижу, весьма опытны, - сказал Карамболь. По правде, гном изо всех сил старался не показать своей радости: вот, наконец, кто-то стоящий - и о деньгах с порога не говорит, не требует по мешку золота за каждый день службы. - Но почему вы так часто меняли хозяев?
        - Хм… меня влекли эти… ветра странствий.
        - То есть, - прищурился гном, - вы попросту сбегали?
        - Я бы так не сказал, - ответила Эмма, чувствуя подвох.
        Гном поерзал на стуле.
        - Я почему спрашиваю, - елейным голоском произнес он. - У Кая в последнее время с оруженосцами не ладится. То одного увлекут ветра странствий, то другого. И ладно бы эти прохиндеи убегали просто так, но ведь так и норовят при этом положить что-нибудь в карман. Мне не хочется нанимать на работу еще одного воришку.
        Принцесса искала, что бы ответить. Кто мог знать, что у Кая такие проблемы?
        - Ну, мои хозяева, благородные герои, сами отпускали меня.
        - Вот как?
        - За верную службу и оказанные услуги.
        Карамболь похлопал ресницами, пытаясь представить себе такое. Что-то в этом оруженосце было странное. Хлипкий, маленький, внешне не производящий никакого впечатления. Да еще на странствующего студента похож.
        Определенно врун и самозванец. Увы, как большинство сегодняшних соискателей.
        - Ну, допустим, - продолжил гном. - Тогда у вас должны быть рекомендательные письма от ваших прошлых хозяев. Покажите хотя бы одно.
        Эмма знала о подобной практике, и, конечно, писем у нее не было. Оставалось врать и дальше.
        - Видите ли, случилась со мной по дороге в Таратай одна большая неприятность. Разбойники.
        - Разбойники, значит…
        - Они самые. Напали ночью, когда я спал, ударили по голове, привязали к дереву. И украли все мое имущество вместе с письмами.
        - Но приехали вы, кажется, верхом.
        - Да. Были деньги, спрятанные в подошве сапога. На них я и прикупил лошадку.
        - Обычно разбойники снимают и сапоги.
        - Да?.. То есть, да! Но им… было некогда, понимаете? Они спешили…
        - Куда же?
        Лицо принцессы побагровело. Столько она не врала ни разу в жизни.
        - У их главаря был семейный ужин, его мама настаивала, чтобы он был вовремя…
        - Ночью? Семейный ужин?
        Дотошного гнома было не провести. Карамболь пронзил переодетую принцессу взглядом, похожим на стилет, и Эмма подумала: ее просто побьют или отправят в околоток за попытку внедриться в окружение принца Керузии с подозрительными намерениями? В околоток ей не хотелось. Принцессам там явно не место.
        - А еще я сумел освободиться от пут, пока разбойники копались в моих вещах, и сразил пятерых из них. Остальные убежали, - сказала Эмма, сама обалдев от такой наглости.
        Агент побледнел, провел дрожащей рукой по волосам, потер нос, покрытый прожилками. По всем признакам рассказ Седрика потряс его до глубины души.
        - Мда…
        В голове Карамболя творилось гоблин знает что.
        С одной стороны, этот рыжий веснушчатый паренек ему нравился, с другой - было нечто, что мешало безоговорочно поверить его байкам. Да ведь, положа руку на сердце, он откровенно врал! Не надо быть чародеем, чтобы понять, что этот типчик что-то скрывает.
        Но что?
        Не коварная ли это ловушка, подстроенная недругами Кая?
        Гном посмотрел на заляпанный чернилами стол.
        Если и ловушка, сказал себе агент, то весьма кособокая и неумелая. Скорее всего, этот рыжий просто врунишка, набивающий себе цену.
        Принцесса видела, насколько сильно погрузился в тяжкие думы гном. Было мгновение, когда она уже собиралась дать деру, но тут Карамболь вернулся в реальный мир.
        - Что ж, если у вас, уважаемый, какая-то тайна в провалом, это ваше дело… Рекомендательных писем нет, это по-настоящему плохо…
        - Они были, - бросилась уверять Эмма, - во-от такая стопка!
        - Я понял… - мрачно сказал Карамболь.
        Он подумал, что, наверное, стоит написать кому-нибудь из названных рыцарей и спросить, действительно ли у них служил некий Седрик, но на это уйдет слишком много времени. Кай должен отправиться в Салазарию сегодня.
        И гном помнил о своем обещании взять следующего, кто войдет в дом.
        Вошел Седрик.
        - Как вы смотрите на то, чтобы поступить на испытательный срок? Месяц. Если за это время хорошо себя зарекомендуете, дам вам полное жалованье. Сейчас только четверть.
        Был момент, когда принцесса хотела с визгом броситься вперед и обнять гнома, но вовремя себя одернула. Она должна проявлять милосердие к окружающим… ведь так поступают настоящие герои, верно?
        Вместо этого Эмма зевнула, словно ничего другого не ждала и разговор ни о чем ей наскучил, и сказала:
        - Заметано, папаша.
        Гном стукнул кулаком пол столу:
        - Я вам не папаша! Запомните, меня зовут Карамболь! И на будущее - если хотите остаться при Кае, ведите себя так, чтобы понравиться мне, а не ему. Вопросы есть?
        - А…
        - Вопросов нет. Подойдите сюда и подпишите временный контракт. Вам прочесть?
        - Нет.
        Принцесса вразвалочку приблизилась к столу и взяла бумагу. Гном внимательно смотрел, как ведет себя новоиспеченный оруженосец Кая. Умение читать и писать уже весьма поднимало рыжего в глазах Карамболя. Следовательно, этот тип где-то учился. Но не в том суть, где именно, а сколько это стоило. Дать своему отпрыску образование могут в нынешние времена лишь состоятельные родители. Возможно, этот задохлик родом из купечества, может, из ученой среды, а может… Гном запустил пальцы в бороду. Чем гоблин не шутит, а вдруг он вовсе не простолюдин! Скажем, какой-нибудь принц, путешествующий инкогнито… Ладно, не принц, но аристократ с загадочным прошлым и не менее загадочным будущим… Одно совершенно ясно: этот Седрик вовсе не так прост, как хочет казаться.
        Карамболь посмотрел на его руки. Они были маленькими, даже изящными, отнюдь не грубыми и совершенно точно не подходили человеку, привыкшему к физическому труду, в то время как работа оруженосца в основном из него и состоит.
        Так-так…
        - Все ясно, - сказала принцесса.
        Карамболь вздрогнул. Большинство людей, не имея должной практики чтения, не читают настолько быстро.
        - Только вот ошибочек у вас тут… - оруженосец усмехнулся. - Я насчитал дюжину.
        - Где? - всполошился Карамболь, который всегда гордился своей грамотностью.
        Он схватил бумагу и сунул ее себе под нос. Эмма вырвала ее обратно:
        - Перо.
        Гном протянул ей перо, которое достал из ящика стола. Принцесса быстро поставила подпись внизу документа и подула на размашистое «Седрик из Гальвании». Она где-то слышала, что почерк у мужчин должен быть именно размашистым.
        - Отлично, - пробормотал Карамболь, принимая бумагу. - Теперь слушайте внимательно. Оруженосцы Кая обычно живут в этом же доме. Комнату вам покажут, а о вашем коне позаботятся…
        - А когда подвиг? - перебила принцесса.
        Агент кашлянул:
        - Подвиг сегодня вечером.
        - Отлично, а то что-то я засиделся без настоящего дела, - Эмма осеклась под суровым взглядом гнома. - Ну… то есть давненько я не чистил доспехов и не затачивал мечей для хозяина… Обожаю!
        - Советую сохранить подобный настрой. Кай не любит бездельников. Позже он доложит мне обо всем, что вы делали и чего вы не делали, и на основе его рекомендаций я приму решение, оставлять вас в штате или нет, - сказал Карамболь.
        - А разве не принц решает?
        - Ему некогда заниматься всякими мелочами, особенно когда на носу важное спасение… - Последние слова дались ему, очевидно, нелегко, и носатый коротышка поморщился.
        Эмма решила, что с нынешним спасением что-то не так.
        - Есть вопросы?
        - Выходные, праздники, отгулы… - Принцесса не думала об этом всерьез, просто следовала своей роли.
        - Довольно наглые заявления для того, кто не проработал у Кая и дня. Все потом. - Карамболь обратил глаза к потолку и завопил: - Куки!
        Эмма думала, что он зовет собаку, но явился еще один гномик из полка его племянников. На нем была коричневая шапка.
        - Куки, ты знаешь, что делать. Проводи господина Седрика из Гальвании куда следует и позаботься о его коне.
        - Так точно! - Голос у гномика походил на крысиный писк, но взгляд из-под шапки внушал уважение. - Идемте! - пискнул еще раз Куки.
        Принцесса натянула на лицо довольно-развязное выражение, но на душе у нее скребли кошки. Внезапно ее обуял дикий страх. Такое часто бывает с теми, кто очень жаждет что-то получить и вдруг получает желаемое, не приложив особых усилий. Что же теперь, спрашивает себя счастливчик, что я буду со всем этим делать?
        Эмма затолкала страх поглубже. Не годится будущему герою быть настолько малодушным.
        В общем, она пошла за Куки, смиренно принимая свою судьбу. Еще вчера она была всего лишь принцессой, чью голову заполняли неподобающие мысли, а сегодня? Сегодня она вытянула счастливый билет.
        Именно это приводило принцессу в ужас.
        ГЛАВА 6
        Суматоха длилась до самого отъезда. На Эмму свалилась сразу куча обязанностей. После того как гномик показал ей комнату, больше похожую на чулан, в котором кто-то по недоразумению проделал малюсенькое окно, принцессе пришлось «принять инвентарь». Состоял он из полного набора доспехов, включая щит и длинное копье, и нескольких видов оружия. Меч, булава, шестопер, пять кинжалов - все было отличного качества, сделано явно на заказ подгорными гномами из Баренци. Истинно героическое, королевское оружие. Взяв его в руки, Эмма некоторое время восхищалась.
        Ее прервал писк Куки, стоявшего в дверях оружейной комнаты.
        - Содержать в чистоте, следить, нет ли ржавчины, смазывать. Вот масло.
        - Да знаю… - небрежно бросила Эмма.
        - Инструктаж есть инструктаж! - Гномик возмущенно ущипнул ее за икру.
        - Я служил благородным рыцарям, когда тебя еще на свете не было.
        - Тебе сколько?
        - Восемнадцать.
        Куки посмотрел на нее, убежденный в ее сумасшествии:
        - А мне пятьдесят. И по гномским меркам я еще подросток. Так что кончай умничать, верзила!
        Ошеломленная принцесса прикусила язык. Об умении гномов жить очень долго она просто забыла.
        Куки фыркнул. Он был весьма деловым и собирался пойти в жизни так далеко, как только позволят собственные способности. Глупые люди, считающие себя, конечно, самой умной и развитой расой, его просто смешили.
        - Идем дальше…
        Он не упускал ни одной детали, чем вконец запутал Эмму, но она делала вид, что все понимает и вообще - никаких проблем. Куки донимал ее малозначимыми подробностями, даже заставил подписать какие-то бумаги. Сказал, что это на случай, если она, то есть он, Седрик, что-то потеряет или сломает.
        Настал черед конюшни. Куки провел принцессу вокруг дома. Два конюха ковырялись с упряжью, готовя ее к вечернему выезду принца, и не обратили на Эмму никакого внимания. Для них она была всего лишь очередным лоботрясом, который вскоре смажет пятки, как все остальные.
        Куки завел ее в конюшню, куда раньше определили на постой ее жеребчика Буцефала.
        - А вот это - Октавий, - пропищал гномик, указывая на торчавшую из стойла голову благороднейшего из коней современности.
        Эмма восхищенно ахнула. Октавий и впрямь был хорош. Белоснежный, царственный, его голову, а равно и все остальное можно смело выставлять в музее.
        - Я слышал о нем, читал в журналах, видел картины… - сказала принцесса.
        - Да. Октавий у нас такой. Конь коней, - сказал гномик, забравшись на табурет, чтобы быть выше.
        Рыцарский жеребец удивленно смерил принцессу взглядом сверху вниз, затем таким же удивленным снизу вверх. Потом вперился ей в глаза, прищурившись совершенно по-человечески. Октавий не умел говорить, но сказал бы, обладай этой способностью: «Очередной, значит… ну-ну… Ох и подозрительный ты малый. Не думай, что я тебе хотя бы на йоту поверил…»
        Эмма нутром почувствовала, о чем размышляет Октавий, и вспыхнула. Ей показалось, что конь видит сквозь одежду то, что она тщательно скрывала. (Справедливости ради стоит заметить, что скрывать было особо нечего, принцесса даже грудь не перетягивала.)
        - Как ты понимаешь, Седрик, ухаживать за Октавием придется тебе, - сказал Куки, уперев руки в бока.
        - Не впервой, - пробормотала принцесса.
        - Надеюсь. По тебе не очень заметно, чтобы ты привык к тяжкому труду, братец. Ох, чует мой нос, что дядюшка сглупил.
        Эмма неплохо изобразила гнев.
        - Посмотри на свои руки, - презрительно сложил губы зигзагом гномик. - Будь они измазаны чернилами, я бы сказал, что ты писарь, сбежавший из какой-нибудь конторы. Но ведь ты не писарь, а…
        - Эй, еще слово - и получишь! - решив быть мужчиной, пригрозила Эмма.
        - Ты слишком образован для бродяги.
        - А что, оруженосец у принца должен быть тупой бестолковой дубиной? Может, потому они и сбегали, что твой дядюшка придерживался неверной кадровой политики?
        - Хе… - Гном переглянулся с Октавием. Конь ощерил зубы. - Я же говорил. Типичный образованец, из новеньких. Всюду лезут, теперь вот и сюда.
        Октавий тихо заржал, подарив Эмме еще один, полный подозрений взгляд. Принцесса заметила, как двигаются его ноздри, и от этого ей стало совсем нехорошо. Можно сколько угодно переодеваться, плевать через зубы и ржать басом, но животное все равно учует твой запах. Твой настоящий запах, и поймет, кто ты на самом деле.
        Принцесса ощутила слабость в коленях. Буцефал напомнил о себе фырканьем. Его обескураженная голова торчала из соседнего с Октавием стойла. Конек до сих пор не очень понимал, что происходит.
        - В моих краях за такое получают по шее, - сказала принцесса.
        - В Гальвании-то? Да там одни слабаки. Я-то уж знаю. Дыра дырой. Ничего особенного, - раззадорился Куки.
        Принцесса почувствовала, как место страха занимает гнев. Да кто он такой, чтобы так отзываться о Гальвании и ее жителях? И хотя Эмма в глаза не видела этого королевства, но считала себя обязанной заступиться за его честь.
        - Может, я и образованец, но кое-что могу. И рыцарей повидал побольше, чем ты, дружок. - Эмма плюнула себе под ноги.
        - Эй, тут чистота, не плеваться! - подскочил к ней один из конюхов.
        - Спокойно, у нас свой разговор.
        - Ты давай не умничай. Не посмотрю, что твой хозяин герой из героев… - зарычал детина. - Ага, кое-кто здесь напрашивается на хорошую взбучку! - Он стал закатывать рукава рубахи. - Молокосос…
        Принцесса повернула к нему голову, очень медленно. В тот момент ее просто разрывало желание что-нибудь разнести в пух и прах. Она поступила проще. Протянула руку, сняла со стены старую подкову и легко переломила ее пальцами. Обе половинки упали на чистый пол и издали в гробовой тишине ошеломленное двойное «бряк».
        У Куки отвисла челюсть. Октавий сказал: «Ик!» Конюх попятился. Буцефал просто повел ухом - ему такое было не в новинку.
        - У нас в Гальвании слабаков нет, - сказала Эмма. - А насчет взбучки… - Она смерила конюха с ног до головы. - Подумай хорошенько, нужны ли тебе сломанные ребра. А?
        Он пялился на переломленную подкову. Принцесса сделал шаг к несостоявшемуся герою, но того вмиг и след простыл. Остался только гном, до сих пор стоявший на табуретке. Он походил на маленького мальчика, которого поставили на всеобщее обозрение, чтобы он прочел выученный стишок.
        - Ты тоже будешь пытаться меня побить? - спросила принцесса, подумав, что жизнь мужчин еще более странная, чем она полагала. Каждый раз доказывать, что ты крутой? При каждом удобном случае устраивать драки? Нет… то есть пока ей придется с этим мириться…
        Ох, и почему она не может быть рыцарем-девушкой?..
        Мысль внезапно настолько поразила Эмму, что она, казалось, окаменела.
        - Ты того… извиняй, брат, не хотели мы… - пропищал, поправив шапку, Куки.
        - Что? - новоиспеченный оруженосец моргнул, словно после глубокого сна.
        - Мы не хотели… прости…
        - Слушай, неужели для того, чтобы кто-то уважал тебя или просто относился к тебе хоть на вот столечко дружелюбно, надо… начистить ему рыло?
        Принцесса не удержалась. Схватив гнома за грудки, притянула его к себе. Куки повис над полом ни жив ни мертв.
        - Не… не… не знаю…
        Эмма фыркнула ему в нос:
        - Поразмышляй об этом на досуге… брат.
        Она поставила гномика на место словно фарфоровую статуэтку на полку и как ни в чем не бывало оправила на себе одежду.
        - Ну? Что дальше?
        Куки долго не мог прийти в себя. Нервы у него оказались не столь крепкими. Октавий вон уже оправился и смотрел на Эмму с изрядной долей уважения. Она подмигнула ему. Кажется, между ними наладился контакт.
        - Ну, остались мелкие делишки, - сказал, собравшись с духом, Куки. - Совсем мелкие…
        Принцесса кивнула. У нее было множество вопросов насчет Кая. Его повседневные привычки, вкусы в еде, требования к комфорту. Многие рыцари в походе любят роскошь, поэтому возят с собой не только оруженосца, но и целый штат слуг и ночуют не под открытым небом или в хилой палатке, а в самом настоящем шатре. Насколько Эмма помнила, Кай Рыцарь Льва был не из таких, но кто знает? Журналы о героях могут и наврать. Если имеешь дело с принцем, в восьми случаях из десяти рискуешь нарваться на капризную заносчивую особу, которая ни во что не ставит окружающих.
        Гном еще какое-то время знакомил ее с той частью имущества, которая поступала в прямое распоряжение оруженосца, и не переставал твердить об осторожности и аккуратности. Скорее, подумала Эмма, это он адресовал себе. Теперь гномик держался от нее на почтительной дистанции и вел себя так, словно в него целились из арбалета. Ни лишнего слова, ни лишнего жеста. И еще эти взгляды из-под шапки, от которых начинало казаться, что по всему телу ползают насекомые.
        Принцесса досадовала. Она была почти уверена, что Куки обо всем доложит своему дядюшке при первой возможности, и поэтому, когда на кухне, едва Эмма проглотила свой обед (недурной, надо сказать), появился Карамболь, она не удивилась.
        - Ага! - сказал гном с порога.
        - Ага, - эхом повторила Эмма.
        Агент огляделся. Ни кухарки, ни поварят не было. Гном захлопнул дверь кухни и запер ее изнутри на засов.
        - Ознакомился с хозяйством, Седрик? Ничего, что на «ты»?
        - Ознакомился. Ничего. - К обеду подали эль, Эмма сидела, откинувшись на спинку стула, и потягивала питье.
        Гном нервничал.
        - Уж прости, а такие новости мимо меня пройти не могли, - сказал Карамболь, взяв быка за рога.
        - Какие? - спросила Эмма.
        - Там, в конюшне… Как тебе удалось? Ты же… ничего личного, ты просто не производишь впечатление силача… - Гном говорил самым заговорщическим тоном, постоянно бросая взгляды по углам, словно боялся, что за ним наблюдают домовые. - Та подкова…
        - Ах, это…
        - Расскажи, - настаивал агент.
        - Нечего рассказывать.
        - Но подкова! Одними пальцами!
        - Ну, она была старая, ржавая. Всякий смог бы, если его хорошенько разозлить. Делов-то…
        - Не говори ерунды, Седрик. Я не просто так спрашиваю, у меня к тебе деловое предложение!
        Принцесса икнула. Тон, каким это было сказано, ее несколько испугал.
        - Хм… и какое же? - Она приложила все силы, чтобы показать, что подобные разговоры лишь наводят на нее скуку.
        Крутой парень должен оставаться крутым парнем. Для убедительности она зевнула, широко открыв рот.
        - Если ты настолько силен, ты можешь извлечь из этого выгоду, - произнес Карамболь. - Подумай.
        - Да о чем думать-то?
        Агент мялся.
        - Папаша, не мудри. Я этого не люблю. Если есть чего - говори.
        - Дело вот в чем… Только никому!
        - Могила.
        - Это спасение, оно, понимаешь, не совсем обычное. Как правило, к нам приезжают уважаемые, солидные клиенты, чье имущественное, социальное и финансовое положение не оставляет сомнений. Мы договариваемся, оформляем бумаги, все честь по чести… Ладно, ты и сам понимаешь, как все происходит, ты явно не дурак…
        - Да уж.
        - Но сегодня весь день наперекосяк. Утром заявилась одна девица. Принц увидел ее в окно и самолично бросился ей на помощь. Приволок в дом, заставил рассказать свою историю, состоявшую, как и следовало ожидать, из сплошных страданий. Оказалось, она принцесса, ее королевство захвачено злым чародеем, который убил королеву-мать и захватил в плен младшую сестру…
        - Бывает, - небрежно бросила Эмма.
        - Ты прав. Но эта Лорена не внушает мне доверия, а ведь глаз у меня наметан. Представь, Кай отказался от во всех отношениях выгодных спасений, сообщив, что его тошнит от девиц в беде, но уже через минуту срывается и мчится доказать свое благородство этой подозрительной особе!
        - Ну, принц, молод, горяч…
        - А я и не знал! - язвительно воскликнул гном. - Чует моя печенка, дело пахнет жареным.
        - Хотите сказать, папаша, что она самозванка?
        - Не знаю. Времени выяснять это нет. Вероятно, Лорена действительно принцесса, но только рассказала отнюдь не все… - Карамболь понизил голос: - Его высочество может быть в опасности. Жизнь есть жизнь, и само по себе то, что человек приходит и лично просит о помощи, очутившись в отчаянном положении, ни о чем не говорит, ноне в этом случае.
        - Тогда пусть принц никуда не едет, пока вы не наведете справки.
        - Невозможно! Он твердо решил отправиться именно сегодня! - воскликнул Карамболь. - Вот благородная кровь! Одни проблемы от нее!
        - Да ладно вам так убиваться, - сказала Эмма, чувствуя, что сердце колотится как бешеное.
        - Я в ответе за принца, дурья башка. Как я могу не убиваться? - гном стукнул кулаком по столу.
        - Знаете, папаша, мне много раз приходилось видеть хозяев в неприятных ситуациях. Вот как раз в них и познается истинный герой. Настоящий выйдет с честью из любого положения, а фальшивый…
        - Что?
        - Покажет себя во всей красе. Если вы понимаете, о чем я. - Принцесса полировала ногти, делая вид, что ее ничуть не волнует нервозность Карамболя.
        Никто во всем мире не знал, чего ей стоит подобная игра.
        - Я понимаю лишь одно, - мрачно провозгласил агент. - Принц вляпался во что-то весьма пахучее.
        - В первый раз?
        - Моя задача беречь Кая, но я не всесилен. Я сижу в Таратае, когда он путешествует и размахивает мечом. Принц Керузии, разумеется, не из тех, кто совершает глупости, но чего только в жизни не бывает. Его благородное сердце слишком уязвимо.
        Эмма удивилась. Гном сокрушался так, словно речь шла о его собственном сыне.
        Но… она могла это понять. Ее истинная, женская, сущность сокрушалась не меньше. Прямо материнский инстинкт какой-то.
        - Короче, - баском произнесла принцесса. - Чего вы хотите от меня, папаша?
        - Ты и правда так силен? - почти с мольбой спросил гном.
        - Ну… вообще, это секрет. - Эмма раздумывала недолго - очередная ложь родилась в ее мозгу стремительно. - Понимаете, я дал обет. Не только рыцари их дают.
        - Конечно.
        - Я не должен свою силу демонстрировать, а сегодня… знаете, меня допек ваш племянник да еще конюх прицепился.
        - О! Куки, он такой! - порозовел Карамболь, но тут же стал серьезным. - Значит, твоя сила велика?
        Оруженосец хмуро постучал пальцами по краю стола:
        - Больше, чем вы представляете.
        Гном потер ладони:
        - Это хорошо, просто отлично. Тогда вот в чем суть сделки. Я никому не расскажу о твоем обете… Понимаешь?
        - Надеюсь, это не шантаж.
        - Чур, чур, чур! Ты не так понял, Седрик. Ты получишь хорошие деньги, если будешь хорошо выполнять свои обязанности.
        - Я всегда хорошо их выполняю.
        - Да. Но речь идет не только о готовке, чистке доспехов принца и стирке его портков.
        Принцесса молчала. Портки ее немного расстроили.
        - Ты станешь его телохранителем, Седрик! - торжествующим шепотом провозгласил Карамболь.
        - Я?
        Такое ей и в голову не могло прийти.
        - Конечно. Все, что от тебя требуется, так это присматривать за Каем и в случае необходимости вытащить его из передряги. Работа проще некуда.
        - Но ведь принц сам привык из передряг выбираться.
        - О! Как всякий герой, он, разумеется, мастер на подобные штуки, но подстраховаться нелишне. Открою секрет. Папа Кая, король Керузии, очень беспокоится за него, он поручил мне приглядывать за мальчиком, и я делаю что могу. Но если Кай на задании в другом королевстве, как мне контролировать его? Да он и не захочет. Ты понимаешь, Седрик?
        - Кажется…
        - Все другие оруженосцы были лоботрясами и бездельниками, - покривился Карамболь. - Я не мог на них положиться ни в чем, но ты парень не промах. Я ведь сразу вижу, что к чему, поэтому и предлагаю сделку.
        Предложение гнома было абсолютно, на взгляд принцессы, безумным, но оно ей нравилось. С каждой минутой все больше.
        - Подведем итог, папаша. Я служу оруженосцем и одним глазом успеваю присматривать за Каем, чтобы он не натворил чего-нибудь?
        - Да!
        - И если он попадет в переплет, который ему, герою из героев, окажется не по зубам, я должен вытащить его оттуда?
        - Да!
        - И при этом использовать свою силу.
        - Да!
        - Которую я поклялся не использовать?
        - Э… Я хорошо заплачу. Послушай, что стоит какая-то клятва перед… хорошим делом? Особенно в свете надвигающегося спасения. Так что?
        Следовало немного поломаться. Это называлось набивать цену.
        - Хорошо. Сколько обещаете платить, папаша?
        Гном назвал сумму.
        - Для начала сойдет.
        Карамболь облегченно вздохнул. Принцесса почесала задницу, следуя мужской традиции.
        - А… может быть, покажешь мне свою силу, дорогой Седрик? - голос агента источал мед с добавлением изрядного количества патоки.
        - Еще чего! - Привитый с малолетства инстинкт «непоказывания» включился мгновенно. Эмма встала. - Речи быть не может!
        - Ну… я ведь должен посмотреть, за что плачу. - Судя по его виду, Карамболь был настроен настаивать до победы.
        - Эххх… зараза!
        Принцесса оглядела кухню. Самым тяжелым тут была большая горка, сделанная из настоящего дуба. Кухарка хранила в ней посуду и прочие потребные для своего ремесла вещи. Подумав, что для демонстрации вполне сойдет, Эмма подошла к горке, наклонилась, подцепляя нижний край и подняла ее.
        Раздался слабый треск. Горку с момента ее водружения на место никто не трогал, поэтому она слегка вросла в пол. Однако еще больше она возмутилась такому обращению.
        Карамболь впал в ступор. Много повидавший на своем веку, бедолага только сейчас понял, насколько узок его кругозор. Он протер глаза, но картинка не изменилась. Тогда протер снова. Правда жизни была жестока.
        Эмма со скучающим видом держала на двух пальцах горку, которую наверняка не смогли бы поднять и семь здоровенных грузчиков.
        - Духи!!! Этого не может быть! Как? Постой, Седрик, это колдовство? Ты колдун?
        - Нет.
        - Но, может, ты носишь какой-нибудь амулет, который наделяет тебя…
        - Нет.
        - Но откуда?
        - Папаша, давай завязывать с болтовней. Время идет.
        Карамболь на всякий случай ущипнул себя, но понадобилось еще время, чтобы агент очухался окончательно. То, что он увидел, решительно отказывалось помещаться в его голове.
        Кто же такой этот Седрик? Откуда в нем столько силы? Ведь смотреть не на что, а, наверное, и гору сможет передвинуть, если потребуется!
        А сам Седрик ругал себя за неосмотрительность. Надо быть абсолютной дурой… дураком, чтобы так засыпаться при первом же удобном случае да еще откровенничать с гномом, которого едва знает. Что бы сказала мама…
        Эмма поставила горку на место, отряхнула ладони.
        - Ну, когда выезжаем? - Она постаралась, чтобы ее тон был веселым и беззаботным.
        В кухонную дверь решительно постучали. Где-то на уровне Эмминой коленки.
        - Дядюшка! Дядюшка! Принц требует оруженосца к себе! Срочно!
        Карамболь бросился к двери, открыл и начал перешептываться с очередным своим племянником. У того не было шляпы, зато голова из-за торчащих во все стороны волос походила на одуванчик.
        Агент наконец повернулся к принцессе.
        - Надо идти, - сказал он. - У Кая какое-то к тебе дело, Седрик.
        Оруженосец нервно сглотнул. По правде говоря, душа у принцессы Шеридонской в тот момент ушла в пятки, однако никому до этого не было решительно никакого дела.
        Пока шли приготовления к очередном походу, принц Кай не находил себе места.
        Он расхаживал по своей спальне, одетый в одни подштанники, и бормотал под нос всякую белиберду, и если бы кто-то заметил его сейчас, то вполне резонно принял бы за сумасшедшего.
        Однако рассудок Кая был ничуть не хуже любого другого, просто принц влюбился. А что делает влюбленный юноша благородного происхождения, когда его настигает это всепоглощающее чувство? Конечно, вы правы. Он сочиняет стихи.
        Тем же был занят и Рыцарь Льва, чье сердце, горящее, как болид, ворвавшийся в атмосферу, стремилось выскочить из груди. Кипящая кровь кузнечными молотами билась в ушах героя, а воображение работало на всю катушку. Некоторые картины, рожденные в его глубине, были слегка неприличными, но таков уже удел всех, кто ведет подчеркнуто целомудренную жизнь. На людях.
        Вот уже полчаса его высочество пыталось родить нечто под названием сонет, извело кучу бумаги, которая устилала пол спальни, и перемазалось в чернилах. Раньше вполне обходившийся без поэзии и считавший это занятием легким, Кай неожиданно обнаружил, что слова решительно отказываются вставать на нужные места. Когда-то его учили стихосложению (приглашенные ко двору Керузии учителя), но с той поры принц ничего не сочинял. Если надо было поразить некую девицу гармонией слов, то он просто списывал опусы из какой-нибудь книжки. Сейчас книжек под рукой не было, но Кай и не взял бы в руки ни одну из них. Он хотел сам, непременно сам создать шедевр, который можно преподнести Лорене. Из этого шедевра принцесса должна была узнать, по прикидкам Кая, что ее очи подобны глубочайшим озерам, шея - гибкой березе, руки - рекам, текущим в благословенные края, а грудь - сахарным холмам… В последнем Рыцарь Льва не был уверен на сто процентов, однако это было не самой большой проблемой.
        Стихи просто-напросто не желали сочиняться. Кай все больше приходил в отчаяние и носился по комнате с всевозрастающей скоростью. Глаза его сверкали, волосы торчали дыбом. Казалось, еще минута, и он с воплем выпрыгнет в окно.
        Смяв и отбросив очередной листок бумаги, Кай сел на кровать и обхватил голову руками. Так он просидел некоторое время, потом подскочил, бросился к двери и позвал гнома. Тот явился через секунду. Принц потребовал привести сюда оруженосца, причем немедленно. Гномик умчался со скоростью ипподромного скакуна, а Кай принялся ждать. Сейчас ему до зарезу нужно было мнение со стороны. Может, оруженосец что подскажет? Некоторые из них весьма даже неглупы в вопросах, в которых, казалось бы, не должны разбираться. К примеру, был у Кая однажды такой, философ-самоучка, не раз поражавший принца глубиной выводов относительно ключевых проблем мироздания. Увы, один зловредный дракон проглотил бедолагу, теперь он только и может, что постигать глубины драконьей утробы.
        Новый оруженосец не заставил себя долго ждать. Кай бросил на него лишь один взгляд и разочарованно вздохнул. Маленький, тощий, рыжий, одет почему-то как странствующий студент, но лицо довольно наглое. Рыцарь Льва несколько секунд присматривался к новичку, стараясь определить, что это за фрукт.
        - Я в вашем распоряжении, принц, - первым заговорил парнишка.
        До Кая дошли слухи, что ему восемнадцать, что он из Гальвании, что зовут его Седрик.
        Такое имя могло бы подойти собаке, большой и лохматой.
        - Можно вас называть просто «принц»? Или «хозяин»? Или «ваше высочество»? Или «сир»? - Рыжий ухмылялся, как жаба. Кай было подумал, что тип донельзя отвратный, но отбросил эту мысль. Седрик принадлежал к породе людей, которых надо разглядеть, ибо с первого взгляда они, как правило, ничего собой не представляют.
        - Принц. Просто принц. Я ненавижу церемонии.
        - Да? А я думал, все принцы их любят.
        - Я рос во дворце, меня окружала армия любителей церемоний, этикетов, правил, традиций и прочей лабуды… Тут я сам себе хозяин. - Кай взглянул ему в глаза. Они были голубые и какие-то странные. - Ладно. Значит, принц… - Герой посмотрел на помятый листок в своей руке, на котором корявился пьяными буквами «сонет» под редакцией номер триста пятьдесят.
        Оруженосец ухмылялся.
        - Почему ты ухмыляешься? - спросил Кай.
        - Привычка… принц.
        - Закрой дверь!
        Эмма закрыла и снова натянула на лицо то же выражение.
        - Прекрати, умоляю! Будь проще. Мы тут все свои люди, - махнул рукой Кай.
        Оруженосец кивнул, с трудом убирая гримасу.
        Эмма всячески отводила глаза от почти голого Кая, но те сами прилеплялись обратно. В том, чтобы корчить рожи, она видела единственный способ скрыть свое смущение.
        - У меня проблема, надо, чтобы кто-то… ты что-нибудь понимаешь в поэзии?
        - Немного, принц, - ответила Эмма.
        - Сочинял? Я вижу, ты похож на студиозуса. Значит, образованный.
        - Образованный… Но одежда не моя, ее мне одолжил знакомый, когда меня ограбили по пути сюда.
        - Но ведь ты учился. Где?
        - Дома. Мои родители из городских купцов. Нанимали учителей.
        - Хм… А почему ты пошел странствовать, а не по родительской стезе? - спросил Кай.
        - Меня с детства окружала армия любителей денег, счетов, векселей, балансов и налоговых отчетностей, - ответила принцесса. - Я и сбежал в конце концов. И сейчас сам себе хозяин.
        - Тогда помоги мне с сонетом! Понимаешь, я всегда думал, что это легко, так что даже сам ничего не писал, а сейчас ничего не выходит, - признался Рыцарь Льва. - Когда я думаю, в голове все строчки тщательно подогнаны и со смыслом, все очень красиво, но как только начинаю записывать, наступает форменный ералаш! В чем дело, не понимаю.
        - Отсутствие практики, принц.
        - Да, ты прав. А ты писал кому-нибудь сонеты?
        - Нет, принц.
        - А можешь? - вкрадчиво спросил Кай.
        - Можно попробовать… - Эмма улыбалась, а сама мысленно ругала себя на все корки. Кто ее тянет за язык? По части стихов она сама ни бум-бум.
        - Сегодня мы едем вызволять из беды младшую сестру Лорены. Я влюбился в нее.
        - В младшую сестру?
        - Нет, почему? В Лорену.
        - А-а…
        - И хочу сочинить сонет и прочитать ей его, чтобы она… поняла, какие глубокие чувства я к ней испытываю.
        - Она красива, эта принцесса? - спросила Эмма, почувствовав жар в груди.
        - Прекрасна! - Взгляд Кая подернулся дымкой. - Никого прекраснее не встречал, Седрик! Да ради нее я готов пойти на край света, туда, где заканчиваются Триста королевств и начинается… в общем, что-то там начинается. - Рыцарь Льва вскочил и снова принялся бегать по спальне. - Конечно, рейтинговым героям правила не позволяют влюбляться в объект спасения, но что поделать? Я влюблен.
        - Поздравляю, - с неожиданной для себя ядовитостью сказала Эмма. - Думаю, она будет счастлива это узнать.
        Кай остановился:
        - Ты говоришь так, словно не одобряешь.
        - Если говорить начистоту, - понесло оруженосца, - то нет.
        - Почему?
        - Посудите сами, бедняжка в беде, только и думает, как там ее несчастная сестра и сколько ей осталось жить. Даже мысленно подгоняет вас. Льет слезы, сидя в гостинице. А вы? Вы, принц, собираетесь огорошить ее признанием в любви, да еще в поэтической форме. Этого она ждет от вас, героя из героев?
        Герой сел на кровать.
        - Нет, ей нужно вовсе не это! - сурово выдала принцесса. - Ей нужны внимание, забота, но еще больше и как можно быстрее - ваша храбрость. Она хочет видеть, как вы снесете голову злому чернокнижнику, и слышать, как эта голова стукается о ступеньки, скатываясь по винтовой лестнице в черной башне! Это, а не сонеты про луну и звезды. Принц! Неужели вы, совершив столько подвигов, так ничему и не научились?
        Его высочество был ошеломлен:
        - Ну и ну, Седрик. Кто бы мог подумать.
        - Будь я девушка, то просто… - Эмма притормозила.
        - Что?
        - Дала бы вам за это пощечину. Вы хотите получить пощечину, принц?
        - Нет, - искренне ответил герой.
        - То-то же.
        - Но что мне делать?
        - Время - лучший советчик. Когда вы закончите с подвигом и сестра Лорены обретет свободу, можете признаваться ей в чем угодно и сколько угодно. Это уже не будет иметь значения. То есть, я имею в виду, Лорена с удовольствием выслушает вас, даже если бы вы зачитали квитанцию со списком вещей, сданных в прачечную.
        Кай попытался припомнить все свои контакты с принцессами в прошлом. Он почти никогда не влюблялся в спасенных девиц, как сейчас, а если это и случалось, ему хватало благоразумия держать чувства при себе. Это было легко. Принцессы возвращались в родные пенаты, после чего любовное томление в груди Кая рассасывалось само собой. Раньше он придерживался правила: помогать, но соблюдать дистанцию. Что же случилось сейчас?
        Он потерял голову. Это один из симптомов сильной влюбленности.
        Взгляд Кая, успевший стать унылым, словно у осла, тянущего воз в гору, прошелся по полу. Столько бумаги испорчено, и все напрасно.
        - Да, ты прав, Седрик, - наконец сказал Рыцарь Льва. - Ты прав. Я думаю не о том. Каково было бы обрушить на бедняжку всю силу моих чувств в нынешнем положении.
        Эмма кивнула.
        Ни с того ни с сего ее посетило желание выдрать красотке все лохмы.
        - Как я уже сказал, время - лучший советчик. Подождите. Может, у вас потом и желания не будет в чем-либо объясняться Лорене.
        - Нет, я люблю ее, но… ладно, согласен подождать.
        Кай бросил взгляд на часы, висящие на стене, потом хлопнул себя по коленям и вскочил:
        - Время! Пора в путь. Помоги мне одеться, Седрик!
        И прежде чем новоиспеченный оруженосец успел что-либо предпринять, Кай сбросил подштанники и указал на платяной шкаф:
        - Там ты найдешь все. Шевелись! Раньше выедем, раньше голова проклятого Гийома покатится по лестнице черной башни! Эх, мне уже не терпится.
        Эмма сражалась с драконами лишь в своем воображении, но была уверена: победить огнедышащее чудище куда легче, чем невинной девице одеть голого мужчину. Но она справилась, правда, деталей почти не помнила. Все было как в тумане, в котором прятались безжалостные анатомические подробности.
        Одно Эмма могла сказать совершенно точно. О такой стороне службы оруженосца она никогда не думала и ни в одной книжке не читала.
        ГЛАВА 7
        Карамболь устроил все в лучшем виде. Как всегда. Организаторские способности гнома порой приводили в изумление даже его хитрых и сметливых соплеменников.
        В пять вечера, полностью готовый и облаченный в парадную одежду, с хорошо уложенными волосами (спасибо цирюльнику) и даже обрызганный духами, Кай Рыцарь Льва показался на улице Героев. Зрелище, вне всяких сомнений, было внушительным, и все зеваки, которые были поблизости в тот момент, мгновенно разинули рты. Движение на улице замедлилось почти на всем протяжении. Толпа разделилась, образовав коридор, и по нему Кай отправился к северной части города. Он должен был забрать Лорену из гостиницы. Вездесущие племянники Карамболя уже приготовили принцессу, и она ждала, когда Кай заберет ее, чтобы отправиться в Салазарию. Согласно поступающим данным (агент, подобно хорошему полководцу, умел пользоваться разведкой) Лорена пришла в себя после последнего обморока, вызванного стрессом, и чувствует себя хорошо. Для верности гномики влили в нее настойки валерианы и пустырника, поэтому на ближайшее время угроза конфуза была устранена.
        Кай волновался. Бедняжка так переживала свое горе! Эта мысль подгоняла его, и он, в свою очередь, подгонял Октавия, чтобы тот шевелил копытами. Рыцарский конь, который был не против покрасоваться своей гривой и всем остальным, недовольно косил глазом на седока, но подчинялся. В конце концов жеребец перешел на легкий галоп. Толпа радостно заверещала. Вверх летели шапки, шляпы и чепчики. Женщины бросали цветы, у кого они были, или что-нибудь другое. Мимо головы Кая просвистела сдобная булочка, кажется, с маком, но герой, немало удивленный, решил не обращать внимания. Каждый раз толпа ведет себя, несмотря на очевидную схожесть, по-разному. Он боялся, что поклонники (а скорее поклонницы) полезут за автографами, но обошлось. Раздавая лучезарные, хорошо отработанные улыбки, Кай приветствовал жителей Таратая и гостей города царственным жестом поднятой руки, одетой в перчатку. Ритуал требовал безукоризненного исполнения. Все должны видеть, что на очередной подвиг рейтинговый герой выезжает в добром расположении духа, и Рыцарь Льва вполне соответствовал требованию.
        Позади принца ехал оруженосец, и о его расположении духа нельзя было утверждать того же. Эмма, конечно, не впервые представала перед народом, дома ей приходилось быть в центре внимания, но никогда при этом принцесса не изображала другого человека. Карнавалы не в счет. Внимание ей уделяли не меньше, чем Каю. Люди тыкали в нее пальцем и перешептывались, кто-то даже смеялся открыто или прятал смех в кулак. Эмма не могла понять, что тут смешного, и силилась вспомнить, не забыла ли чего надеть или, может, надела неправильно. В конце концов принцесса решила, что такова участь оруженосца-новичка, особенно если речь идет о Кае, ведь всем известно, какими прохиндеями были прошлые. Народ присматривался к ней, и неудивительно. Сохраняя нейтрально-задумчивое выражение лица с легким оттенком глуповатости, Эмма держала в прицеле спину едущего впереди принца. Она заметила, что если сосредоточиться на его синем плаще, толпа словно бы исчезает.
        Другого мнения придерживался Буцефал. Окончательно обалдевший от столь резких перемен в своей жизни и новых впечатлений, конек приходил в ужас. Толпа верещала, бросалась всякой ерундой, чужие кони, казалось, грозили устроить ему взбучку. Буцефал всеми силами старался не смотреть по сторонам, и единственное, что удерживало его от панического бегства, была бесконечная преданность Эмме. Сосредоточившись на пышном хвосте гарцующего впереди Октавия, Буцефал просто шагал вперед. «Должно же это все когда-нибудь кончиться», - крутилась мысль в его голове. Рядом с этой отплясывала и другая: «Неужели теперь так будет всегда?»
        Процессию замыкал мул, груженный походным скарбом Кая и оружием. Ему было вообще все равно, он ничего не видел, потому что шел с закрытыми глазами, и не слышал, ибо просто спал на ходу. Большую часть жизни мул пребывал в объятиях Морфея, отвлекаясь лишь на то, чтобы пожевать. Все остальное он научился делать в бессознательном состоянии, но этот его недостаток (с точки зрения людей) с лихвой окупался невероятной выносливостью. Он мог тащить на себе веса в семь раз больше, чем любой тяжеловес-першерон, что было (и неоднократно доказано) весьма полезно в походе. Касательно же ноши, которую на мула возложили сейчас, то он ее просто не замечал. Привязанный поводьями к седлу Буцефала, ушастый просто переставлял ногами и видел свои сны. Таратайский шум для него не существовал.
        Выехав с улицы Героев, Кай направил Октавия на север. Гостиница, где ждала его Лорена, находилась в четырех кварталах от дома рыцаря. Карамболь подобрал ее с таким учетом, чтобы к моменту приезда народу было как можно меньше. Остаться незамеченным Кай, конечно, не мог, но гном постарался минимизировать количество свидетелей. Увы, он просчитался. Во дворе гостиницы был аншлаг. Все работники высыпали наружу, чтобы посмотреть на бесплатное представление, более того, сбежался народ с соседних улиц. Все, начиная от мальчиков на побегушках из лавок и контор и кончая состоятельными горожанами, пришли поглазеть. Не каждый, однако, был в курсе, в чем причина столпотворения. Мнения разделились. Одна часть толпы утверждала, что это похороны, другая - что чьи-то именины и скоро начнут раздавать бесплатное угощение.
        Вскоре выяснилась правда. Увидев, как во двор въезжает Кай, народ принялся вопить. Принц остановил коня и снова поприветствовал толпу. Его лицо было несколько обескураженным, ведь Карамболь обещал, что никто ничего не узнает. Подбежали молодые конюхи, но принц объявил им о своем намерении не задерживаться. Эмма остановилась позади, ближе к воротам, и проверила, как там мул. Мул спал, решительно наплевав на мировые проблемы.
        Гномики, казавшиеся рядом с лошадьми совсем крошечными, вывели из дверей гостиницы Лорену. Принцесса была в дорогом, но довольно скромном голубом платье. Фигурка у нее отличалась точеностью, гибкостью и совершенно определенно просилась быть воплощенной в скульптуре. По части красоты Лорена Салазарийская могла дать сто очков форы любым другим принцессам, тем более Эмме, ничем подобным, по ее собственному мнению, не блиставшей.
        Новоиспеченному оруженосцу хватило одного взгляда, чтобы ощутить белую зависть. Да, Лорена была прекрасна во всех отношениях. И даже если она на поверку окажется последней идиоткой без единой извилины, это уже неважно, ибо такую красоту мир вряд ли увидит когда-либо еще.
        Эмма подумала, что не зря Кай влюбился в эту стерву. Было о чем помечтать.
        Кай соскочил с седла и со всей галантностью помог Лорене сесть верхом. Толпа, затаившая дыхание с момента появления принцессы, дружно выдохнула. В этом выдохе содержалось столько обожания, что Эмме стало тошно. Да, она признавала, что Лорена образчик совершенства, но нельзя же так откровенно западать на эту куклу! Желание вцепиться Лорене в ее прекрасные кудри только возросло. Тщательно заталкивая свою женственность поглубже, Эмма нарочито небрежно ковырялась в зубах отросшим ногтем мизинца. По счастью, ее вообще никто словно не замечал.
        Лорена, как первейшая скромница Трехсот королевств, ни разу не сказала ни слова и не подняла глаз.
        Все, что ей оставалось, так это покрываться румянцем. Взгромоздив свою любовь в седло, Рыцарь Льва взобрался обратно на Октавия и махнул толпе. Та завопила от восторга, словно принц швырнул в нее горсть золотых. Но этого и не требовалось. Кай пользовался любовью у таратайской публики, его личное обаяние было дороже денег.
        Процессия двинулась обратным путем. Эмма с Буцефалом и Спящим Красавцем (так назвала его принцесса) пристроились сзади. Толпа подняла гвалт, казалось, еще немного, и пришедшие в неистовство поклонники набросятся на принца и разорвут его на части. Эмма с тревогой подумала, как действовать в случае такого форс-мажора. Она обещала гному оберегать Кая, быть его телохранителем. Но сумеет ли она вытащить рыцаря из толпы невредимым, даже имея в распоряжении такую силу?
        Проклятие, да ведь ей никто не говорил, что выезды в поход здесь проходят именно так… Просто какой-то фестиваль! Эмма пониже натянула край берета, стараясь быть как можно незаметнее.
        Прошло еще полчаса, прежде чем они выехали через северные ворота. Эмма окончательно оглохла от приветственных криков и одурела от постоянного мельтешения горожан. Последней партией обожателей оказались стражники, несшие тут караул. Эти бросали вверх свои железные каски, и они падали на брусчатку со звуком пустых кастрюль, по которым молотят палкой. Принц что-то сказал доблестным воякам, и те захлопали и засвистели. Сержант исполнил в адрес Лорены нечто, что должно было изображать изящный поклон. Толщина сержанта не позволила ему реализовать замысел.
        «Боги, - подумала в отчаянии Эмма, - когда же это кончится?»
        Это кончилось через пять минут. Принцесса обернулась. Северные ворота зияли в крепостной стене Таратая, словно распахнутый рот чудовища.
        От ворот на север тянулась широкая мощеная дорога. В обе стороны от нее раскинулся вид на невысокие зеленые холмы, так и просящиеся на какую-нибудь картину. Иногда вдалеке Эмма замечала несколько домиков или силуэт мельницы, лениво вращающей крыльями, но в основном пейзаж был пустынным. Удивительно для Меспении, большого и густонаселенного королевства. Контраст с городом, где все бурлит и грохочет, разительный.
        От Таратая дорога вела к Моксбургу, а от него к столице Меспении Афрании, резиденции короля. Принц, согласно указаниям Лорены, собирался свернуть на северо-запад, не въезжая в Моксбург. Далее маршрут героя пролегал через пограничную провинцию Горнию и по тракту имени Королевы Леммы пересекал рубеж королевства. Далее нелегкая судьба спасителя юных дев должна была вести Кая через Сатинию, Шелковей, Ответию, герцогство Понт и княжество Запирай. Насколько Эмма разбиралась в географии этой части мира, все эти территориальные образования (страны - слишком громко сказано) были крошечными и ничем не примечательными. В литературе все они обычно упоминались скопом, исследователи так и не нашли в них ничего, достойного упоминания.
        По словам Лорены, ее любимая Салазария находилась по другую сторону этой кучки псевдогосударств, совсем близко. Ведь два-три дня пути не проблема для рейтингового рыцаря.
        Может, и не проблема, размышляла Эмма, вспоминая слова Карамболя об этой особе. Гном нервничал и чувствовал подвох. Красота Лорены не ослепила его, наоборот, дала повод подозревать принцессу в нечестной игре. Но достаточно ли этого? Во всяком случае, пока Лорену можно обвинить лишь в том, что Кай неровно дышит в ее сторону.
        Принц и принцесса поравнялись, их лошади шли параллельно. Голубки ворковали о чем-то, чуть склонившись друг к другу. Едва Эмма заметила это безобразие, как тут же стала подгонять Буцефала. Ей удалось подобраться на расстояние шагов десяти. Если бы Кай и Лорена разговаривали нормальными голосами, Эмма бы могла их слышать, но, увы, они шептались. Принцесса пылала румянцем, опуская взгляд, Кай же, в свою очередь, распушил перья и врубал обаяние на полную катушку.
        «Э, да ему и стихи не понадобятся», - подумала Эмма, испытывая крайнюю досаду. Она многое бы дала, чтобы услышать хоть слово.
        Словно поняв, о чем думает оруженосец, Кай бросил украдкой взгляд назад и подмигнул Седрику. Вот, мол, дело продвигается. Эмма залилась краской. Умел Кай очаровывать, тут уж ничего не поделать.
        Эмму бросило в жар, хотя виновато в этом могло быть и летнее солнце. Стиснув зубы, она начала отставать, пока не отдалилась от парочки на тридцать шагов. Нарочно, чтобы продемонстрировать свой протест. Кай этого даже не заметил.
        Принцесса, совсем забыв, что ей положено быть мужчиной, надулась. Лишь сейчас она поняла, какой дьявольский пламень ревности пылает в ее груди. Было похоже, что ей прямо на сердце высыпали лопату раскаленных углей.
        С этим требовалось что-то делать, но Эмма решительно ничего не могла придумать. Не задашь ведь Лорене трепку. Мысль была, конечно, соблазнительной, но на сей момент, к несчастью, неосуществимой. Эмма не могла помешать ей ворковать с Каем.
        В общем, чтобы хоть как-то отвлечься, принцесса вытащила из седельной сумки одну из книжек, что взяла с собой, и углубилась в чтение.
        Великий литературный рыцарь Маренго как раз взялся очистить Черную пещеру от шайки каннибалов, захвативших в плен Пурпурного короля и его прекрасную дочь.
        Надо что-то сказать, Кай не меньше получаса мучился, пытаясь придумать тему для разговора.
        - Скажите, вы любите… - принц заставил Октавия поравняться с лошадью принцессы.
        - Что? - невыразимо прекрасные серые глаза обратились к рыцарю.
        - Э… булочки с корицей?
        Кай вытаращил глаза. Он собирался сказать другое, но эти булочки вырвались сами собой.
        Лорена выглядела не менее ошеломленной:
        - Я… люблю… принц… но мне нужно беречь фигуру. Я на диете. Вы ведь знаете, что все современные девушки озабочены своей фигурой.
        - Да… - Кай давно оценил ее фигуру и не помнил, чтобы у какой-либо девицы в прошлом была такая же. Ну, то есть настолько гармоничной и совершенной. - А я, знаете ли, обожаю. - Принц понизил голос, чуть склонился вбок, стремясь быть поближе к Лорене. - Возьму, бывало, целую корзину и лопаю…
        Натолкнувшись на недоуменный взгляд салазарийской красавицы, Кай ощутил, как сердце уходит в пятки.
        Что он несет, скажите на милость?!
        - Никогда бы не подумала, - сказала шепотом Лорена. - Вы, воплощение мужественности, чести, мужской красоты, отваги. И вдруг булочки с корицей.
        - О! - сказал принц. - У каждого есть маленькие причуды.
        По правде говоря, Кай терпеть не мог булочки, причем с корицей особенно. Решив, что этот разговор может завести в тупик, он сменил тему:
        - А как вы относитесь к разведению карпов в парковых фонтанах?
        Румянец затопил щеки Лорены, подобрался к изящному носу и заполз на ее гладкий лоб.
        - Вы имеете в виду зеркальных карпов или обычных?
        - Э… - В рыбах принц разбирался еще меньше, чем в булочках с корицей, и мысленно застонал. С ним что-то происходило, раньше Кай никогда не лез за словом в карман, общаясь с девушками, не мямлил и не нес околесицу, от которой у него самого волосы вставали дыбом. - Да все равно, - сказал он. Ох, не надо было начинать этот разговор.
        Принцесса взглянула на него из-под загнутых ресниц.
        - Кажется, вы собирались сказать мне что-то другое. Я права?
        - М-м… - Кай лучезарно улыбнулся. - Да, принцесса. Собирался.
        - И что же? - спросила Лорена через минуту, заметив, что Рыцарь Льва выглядит неважно.
        - М-м… знаете, всего пару часов назад я пытался написать сонет, в котором хотел рассказать, какие чувства я испытываю к вам. Но ничего не вышло.
        - Почему?
        - Плохой из меня поэт, - покачал головой Кай. - Дайте мне сотню разбойников, великана с двумя головами, бешеного медведя… Не думал, что писать стихи, по-настоящему, а не вирши какие, это трудно.
        - Вы правы. Потому великих и даже просто хороших поэтов мало, - согласилась Лорена.
        - Ага.
        - А что там насчет… ваших чувств ко мне?
        - Простите, не обращайте внимания, - быстро ответил Кай. - Это только блажь.
        - Почему же? Настоящая любовь прекрасна.
        Принц уставился на Лорену глазами величиной с блюдце. В ее голосе слышалось то, что можно было интерпретировать как «да, конечно», причем с весьма большим процентом вероятности.
        Принцесса томно вздохнула. Левую часть лица Кая свело судорогой.
        - Однако мое выражение чувств было бы неприличным и недозволительным.
        - Почему вы так думаете?
        - Видите ли, принцесса, я профессиональный герой, который вынужден подчиняться правилам.
        - Каким?
        - Например, я не должен позволять себе влюбляться.
        - Как печально.
        - На самом деле довольно здраво, - сказал Кай. - Посудите сами, что это будет, если отдавать свое сердце каждой красивой девушке, а ведь девяносто девять процентов спасенных мною принцесс отменные красавицы.
        - Так много? - удивилась Лорена.
        - Хм… но они вам и в подметки не годятся.
        - И вы никогда…
        - Нет, влюблялся, конечно, но всегда соблюдал границы. Истинный герой - герой во всем. Публика ждет от меня отваги, обходительности и целомудрия. - Кай закусил губу, боясь, что Лорена подумает что-то не то.
        - Я думала, весь мир у ног героя, - прошептала Лорена.
        - Это не так.
        - И что же теперь? Вы хотели сказать, что влюблены в меня, но передумали?
        - Да. Я в тупике, если честно. - Кай посмотрел ей в глаза, чувствуя, как его утягивает на их дно. - Меня разрывают чувства, но я не имею права говорить о них.
        - Тогда не говорите. Я и сама все знаю.
        - Откуда?
        - Женщина чувствует такие вещи. Еще там, в доме, ваша влюбленность была очевидна.
        Кай скривил физиономию. Он часто упускал из вида удивительную проницательность женского пола.
        Какое-то время они ехали молча.
        - Надеюсь, принцесса, вы не в обиде?
        - Я не могу обижаться на героя, который питает ко мне такие чувства, - ответила Лорена. - Другое дело…
        Она печально склонила голову, заставив сердце Кая рвануться из груди.
        - Что?
        - Любой девушке неприятно думать, что она одна из многих. Очередная. Что и до нее были красавицы, и пусть ее объявляют самой-самой, ей от этого не легче. Вы привыкли быть в центре внимания, поэтому вряд ли поймете.
        Краем глаза принц заметил, что Седрик подобрался довольно близко. Взгляд оруженосца нацелился на Лорену.
        - Мои чувства искренни. Еще никогда…
        Рыцарь бросил на Седрика взгляд, недвусмысленно намекающий, что подслушивать чужие разговоры плохо.
        Оруженосец, судя по выражению его лица, в данный момент страдал несварением. Через пару минут он начал отставать.
        Лорена ничего не замечала, разглядывая горизонт.
        - Я все думаю, - сказала она, - случайность ли это, что судьба привела меня именно к вашему дому? На улице Героев полно других домов, где можно найти рыцарей. У меня не было точного плана, к кому обратиться за помощью. Помню, я просто шла и шла. Я устала и боялась. В толпе меня чуть не затоптали, и тут появились вы и в первый раз спасли…
        - Это судьба - не случайность, - твердо произнес Кай.
        - Теперь вы едете со мной в Салазарию.
        - Я вызволю вашу сестру, клянусь.
        - Если она еще жива. - Лорена подпустила слезу.
        Принц задышал, словно конь после пробежки. Октавий повел ушами, он давно подозревал, что с хозяином творится что-то неладное.
        - Если тот проклятый колдун что-то сделал с ней, он пожалеет, что родился на свет.
        - А потом? - взгляд Лорены стал воистину пламенным.
        - Потом?
        - Когда все страшное будет позади?
        Кай озадаченно покусал губы. Настолько далеко он обычно не заглядывал.
        - Я хочу сказать, принц, будут ли развиваться наши отношения? И как? Быть вашей любовницей было бы не комильфо, вы же понимаете.
        - Ага…
        - Нам придется решить: расстаться или…
        Принц тщательно изображал тупого.
        - Пожениться, - прямо сказала Лорена.
        Было несколько случаев, когда спасенные девицы пытались тащить Кая под венец. Дважды он едва не согласился и не совершил этой ошибки только благодаря своей железной воле. И вот ситуация повторялась. Кай кашлянул. Ему это не нравилось. Одно дело рассусоливать о чувствах, другое помышлять о браке.
        Лорена заметила внутреннюю борьбу, которую вел с собой Рыцарь Льва.
        - Так я и думала, - сказала она, и в ее голосе появились самые настоящие стальные нотки. - Я вам не пара. Да и родители ваши сочтут, что я не подходящая партия для их сына. Мое королевство крошечное, ничего не значащее на международной арене. Никакой выгоды от союза с ним Керузия не получит.
        Кай думал о тоннах горькой правды, содержащейся в словах Лорены. В здравомыслии принцессе было не отказать - и в умении набрасывать перспективу тоже. Она знает своего героя меньше суток, а уже смело смотрит далеко в будущее, пусть и довольно пессимистично.
        Рыцарь Льва восхищался принцессой и еще больше любил. У него не было однозначных ответов, но он мог поручиться за силу своих чувств.
        - Лорена…
        - Ни слова больше, - прервала его девица, глядя перед собой. - Боюсь, эту тему нам придется закрыть.
        Этот тон не допускал возражений, а Кай был не из тех, кто не понимает намеков.
        Чувствуя, может, впервые в жизни растерянность и беспомощность, герой замолчал. Солнце, словно отреагировав на такой поворот событий, спряталось за облако.
        Путешествие продолжалось, но уже в тишине. Кай слегка прибавил темп, вспомнив, что до цели еще довольно далеко и он не на прогулке.
        Тем временем во дворце, что был когда-то домом Эммы, появился очередной странный гость.
        В отличие от других, не разучившихся пользоваться дверью, этот возник из воздуха, во вспышке и дыму, перепугав Ластинду. Королева рявкнула от неожиданности, всплеснула руками. Король Астальф, похожий на погруженного в вечную скорбь бассет-хаунда, ограничился лишь тихим вздохом. Голова и плечи повелителя Шеридонии торчали из-за стола, заваленного письмами, где нанятые ранее агенты сообщали последние новости о поисках Эммы. В основном эти жулики просили больше денег (на возросшие дорожные расходы) и не сообщали ничего конкретного. Больше недели прошло с момента дерзкого побега девчонки, шансы таяли с каждой минутой. Родители Эммы начинали отчаиваться. Они были согласны на любые, даже самые страшные новости, но пускай они будут правдивыми. За эти дни Астальф ни разу не сомкнул глаз, разум короля сейчас напоминал желе, в котором не задерживалась ни одна мысль. Ластинда, наоборот, источала энергию, ее не смогли сломить бессонные ночи, тяжкие думы и фантазии. Такой Ластинда была всегда, и Астальф в глубине души радовался, что хоть кто-то во дворце может еще показать, что он хозяин. Сам король был не
способен на это.
        Королевской чете пришлось повидать за эти дни немало специалистов по поискам, и они могли уже на глазок определить, кто из них просто шарлатан, а кто действительно что-то может. Увы, гость, вторгшийся в рабочий кабинет короля, не походил ни на кого из них. Первое, что приходило на ум при взгляде на него: чокнутый. Второе: не просто чокнутый, а еще и волшебник. Астальф вздохнул. На его памяти это всего лишь третий маг, откликнувшийся на призыв. И у него, совершенно точно, не все дома. Интересно, он тоже заломит цену, как предыдущие? Те гордо хлопнули дверью и ушли, когда узнали, что полкоролевства Астальф в качестве награды за возвращение Эммы им не отдаст ни за какие коврижки.
        Всеми фибрами души несчастный родитель желал, чтобы этот очередной паяц побыстрее исчез.
        - Я здесь? - спросил гнусавым юношеским тенорком вторженец. - Здесь!
        Впав в легкий ступор, королевская чета взирала на чудо природы.
        Чудо было долговязым, явно недавно вышедшим из школьного возраста, но с длинной бородой ниже пояса. Одето в халат-распашонку, черную, расшитую звездами, полумесяцами и кометами, на голове остроконечный, изрядно помятый колпак, сидящий набекрень. Нос у чуда был длинный и покрытый россыпью прыщиков, на нем, тоже набекрень, сидели очки. Всеобщая взлохмаченность и шлепки на босу ногу, выглядывающие из-под явно короткой одежды, довершали картину. Астальфу и Ластинде было совершенно ясно, что в других обстоятельствах они ни за что не пустили бы это во дворец. Хотя бы для того, чтобы избежать брожения умов среди челяди.
        Поправив очки, пришелец поставил пухлый саквояж на пол, чихнул два раза, достал платок и высморкался.
        - Я прошу прощения, я простыл. А вы, наверное, Астальф и Ластинда?
        - Для начала, сынок, будь повежливее, - сказал король. - И представься.
        Стянув колпак с головы, пришелец тут же неуклюже водрузил его на место и отвесил поклон. Как ему удалось не завязать непослушные ноги в узел, осталось тайной.
        - Смарагульф, чародей, к вашим услугам. Узнал, что вам требуется помощь, вы попали в беду. - Гость посмотрел на королевскую чету.
        - Это правда, - произнесла Ластинда.
        - Я могу помочь. - Чародей указал на стол, заваленный сообщениями от горе-агентов, которые шныряли по соседним королевствам в поисках Эммы. - Вижу, ваши дела не клеятся.
        - Не клеятся, - подтвердил король, переглянувшись с супругой.
        Гость чихнул еще три раза.
        - Не люблю долгих разговоров. Если вы согласны, я немедленно приступлю к делу…
        Смарагульф был явно из разряда энергичных людей, и это не всегда шло на пользу окружающим. Астальф на всякий случай проверил, нет ли в его кабинете чего-нибудь, что гость, зацепив какой-либо частью тела, мог опрокинуть. Угроза падения светила лишь напольным часам в дальнем углу, но они были тяжелыми и стояли далеко. У Астальфа оставалась надежда, что семейная реликвия переживет неожиданную атаку.
        Король решил побыстрее спровадить этого типа. Смарагульф - имя наверняка не настоящее, ведь чародеи любят звонкие псевдонимы не меньше, чем амбициозные рыцари. Имя - часть имиджа. Очевидно, ни на что более благозвучное у бородатого мальчика фантазии не хватило.
        - Постой, - отеческим тоном сказал Астальф. - Не спеши. Просто присядь вон на тот стул, нет, не так близко… вот так достаточно. Значит, Смарагульф?
        - Да! - с гордостью объявил чародей. - Золотой диплом факультета магии Вохинбайского университета. Основная специализация - магия воздуха, помимо этого проходил стажировку в Академии Ортольда Великого по некромантии и в Ордене Зеленых Друидов в Лакале. Могу показать резюме, рекомендательные письма. - Смарагульф наклонился над своим саквояжем.
        - Нет, нет, не нужно, - поспешно произнес король. - Я вполне верю, что вы говорите правду. Но… не слишком ли вы молоды? Обычно состоявшийся волшебник это человек за сорок, если он человек. А вы?
        - О! Понимаю, - со снисходительной улыбкой сказал гость, покачивая тощей ногой в шлепке. Эту ногу, впрочем, как и другую, следовало бы помыть. - Мне все так говорят. Мол, я слишком молодой. Увы! Увы, это так. И бороду я отрастил - при помощи чар - для солидности.
        - Простите, молодой человек, - вмешалась королева, - но ваша борода выглядит не солидно, а глупо.
        Смарагульфу было не впервой слышать такое, он стойко стащил с носа очки и, щурясь, стал протирать их краем своей кошмарной мантии.
        - Я - вундеркинд. Школьную домашнюю программу, рассчитанную на пять лет, я прошел за два года и уже в девять задался целью двигаться дальше.
        - И выбрали стезю волшебника? - спросил Астальф.
        - Способности к чарам во мне были от рождения, - с юношеской заносчивостью и намеком на превосходство ответил Смарагульф. Он страдал извечным комплексом представителей своего цеха. Все чародеи уверены, что они лучше других.
        - Я не спорю. Итак, вас приняли в Вохинбайский университет?
        - Я сдал экзамены и поступил. Вне очереди и по особым обстоятельствам.
        - Деньги родителей? - поинтересовалась Ластинда.
        - Что вы? Как можно! Я имел в виду, что настолько поразил профессоров магии, что они едва не передрались за право учить меня. Каждому хотелось иметь такого ученика.
        Король и королева некоторое время размышляли. Чужая гениальность всегда вызывает подозрения, особенно когда ее рекламирует сам гений.
        - Так вы стали учиться.
        - Стал, - кивнул Смарагульф. - Базовый курс для волшебника рассчитан на десять лет учебы, но я проскочил его за три. Я же говорил, что я гений. Без ложной скромности скажу, что на факультете магии еще не было такого человека, как я. Меня уже занесли в анналы этого славного учебного заведения и даже повесили на его стене почетную мраморную доску.
        - Тогда вам двенадцать?
        - Нет, шестнадцать. Хм. Так получилось. Еще четыре года я стажировался…
        - Мда-а… - протянул Астальф.
        Наверное, Смарагульф ожидал, что король с королевой упадут в обморок от восторга, однако просчитался. Нет, они, разумеется, были впечатлены, но не показывали этого.
        - Ну, хорошо. Я вижу перед собой гениального чародея, - подвел итог Астальф, - который, кстати, появился тут без приглашения, без предварительной записи. Взял и просто материализовался. Это, замечу, было довольно дерзко даже для такого субъекта, как вы, Смарагульф.
        Тот высморкался.
        - Извините, простуда. Где я ее подхватил, непонятно… - Он взглянул на королевскую чету сквозь линзы. - Меня часто упрекают в неуклюжести, забывчивости и неловкости. Я еще раз прощу прощения, у меня просто не было времени на церемонии.
        - Вы не внушаете мне доверия, - сказал Астальф. - Докажите, что достойны заниматься поисками моей дочери.
        - В моих рекомендательных письмах…
        - Меня не интересуют ваши дурацкие бумажки, Смарагульф! - раздраженно перебил его король, ударив кулаком по столу и разметав рукописи. - Докажите, что вы можете!
        - О!.. - Чародей на секунду опешил, разинув рот, а потом расплылся в улыбке. - Конечно, я понимаю… Хм… демонстрация… демонстрация… - Вскочив и, конечно, перевернув стул, вундеркинд склонился над саквояжем и начал копаться в нем.
        Астальф и Ластинда тревожно переглянулись. Король жалел, что не вышвырнул юнца с самого начала.
        - О! - Выпрямившись, чародей продемонстрировал какую-то непонятную штуковину. - Вот!
        - Что «вот»? - спросила королева. - Как шар на палке поможет отыскать Эмму?
        - Не спешите! Это мое изобретение для поиска, - с гордостью возгласил Смарагульф. - Согласен, несколько неуклюжее и требует доработки, но оно действует!
        Чародей прыгнул вперед и сунул свое изобретение Астальфу под нос. Штуковина напоминала маракас, только больше, и его шар не издавал ни звука. Зато его поверхность была изрисована магическими символами, для непосвященного выглядевшими сущей абракадаброй.
        - Мы поняли, - с величайшим терпением проговорил король, отодвигая от себя магический инвентарь.
        Ластинда побледнела. Женщина не робкого десятка, сейчас она испытывала одно желание: оказаться подальше от этого странного типа. Он ее пугал.
        Чародей отступил от стола и расставил руки, словно воображал, что находится на сцене.
        - Вы теряли что-нибудь в последнее время? - спросил он.
        - Нет, - ответила королева.
        - Подумайте хорошенько, - загадочно проговорил вундеркинд. - Не бывает так, чтобы человек что-нибудь не терял.
        - Ты что-то говорила о серьге, дорогая, - напомнил Астальф.
        Королева кивнула:
        - Я потеряла жемчужную серьгу позавчера. Мы со служанками обыскали все крыло дворца, сверху донизу. Эта вещь дорога мне как память о матери. Ума не приложу, куда она могла деться. - Ластинда сделалась мрачной, как грозовая туча.
        - Что ж, - сияя, произнес чародей, - я справлюсь. Не пройдет и нескольких минут, и вы будете знать, где пропавшее сокровище.
        Король и королева подарили друг другу еще один страдающий взгляд. По крайней мере, Смарагульф говорил убедительно и верил в собственные слова.
        - Ладно, - сдался Астальф. - Попробуйте найти. Я возьму вас, если справитесь. Если нет, покинете мой дворец как можно быстрее!
        - Справлюсь, - небрежно сказал юнец. - В свое время я нашел множество вещей. Кстати, вы не могли бы поднять гонорар на тридцать золотых?
        - Нет, - с каменным лицом бросил король.
        - Понимаете, мне очень нужны де…
        - Нет.
        - О! Ясно. Понял. Начинаю. - Закрыв глаза, чародей застыл, прижимая свою странную штуковину к груди. Губы Смарагульфа шевелились, когда он едва слышно произносил какие-то заклинания. Тихий-тихий шепот, смахивающий на шипение змеи, слегка пугал родителей Эммы. - Опишите мне серьги!
        Ластинда подскочила от неожиданности.
        - Каковы они из себя? - не открывая глаз, низким голосом добавил чародей.
        Королеве пришлось поднапрячься, но деталей она вспомнила много. Смарагульф кивнул и замолчал, превратившись в статую. Спрятанный внутри шарика, испещренного символами, особо заряженный на поиск камень послал в мозг чародея некоторую последовательность импульсов. Смарагульф хмыкнул. Воображение его тут же нарисовало детальную картину. Мысленно вундеркинд произнес еще одну формулу, для проверки. Картинка не распалась, не потускнела, наоборот, стала ярче. Явный признак, что операция удалась.
        - Серьга лежит в темном месте. Там, куда не заглядывали ни служанки, ни вы, ваше величество, - сказал Смарагульф, наконец закончив свои манипуляции.
        - Это где еще? Ага! Наверное, драгоценность утащила одна из этих негодниц! Ну, я им покажу! Воровки!
        - Нет, нет, ваше величество, дело не в служанках. Это не кража в общепринятом смысле слова, - возразил чародей.
        Королева вскочила:
        - Как прикажете вас понимать?
        - Служанки не виноваты, виновата мышь.
        - Мышь! - Ластинда боялась мышей, хотя, как говорилось ранее, была женщиной не робкого десятка.
        - Самая обычная, - сказал Смарагульф. - Серьги лежали на вашем туалетном столике, но ночью одна из мышей схватила серьгу и унесла в нору. Там она и лежит. Под полом, на границе королевской спальни и соседней комнаты, под стенкой. Если вы вскроете пол, вы ее найдете.
        - Разве мыши воруют драгоценности? - спросил король, вылупившись на чародея.
        - Выходит, так.
        - Немедленно вскрывать! - Ластинда ударила правым кулаком в левую ладонь. Она дернула шнурок звонка, вызвала слугу и отдала необходимые распоряжения. Затем повернулась к Смарагульфу и ткнула в него пальцем: - Вы пойдете с ним и покажете, где именно следует искать.
        - Я?
        - Отвечайте за свои слова. Ошибетесь, ремонт пола будет за ваш счет.
        Сначала сбитый с толку, чародей усмехнулся с видом победителя:
        - Нет ничего проще. Мы скоро!
        Слуга, потрясенный таким фамильярным обращением гостя с его величествами, некоторое время стоял в ступоре, пока Смарагульф не схватил его за рукав и не вытащил за дверь.
        Когда Астальф и Ластинда остались одни, королева тяжело опустилась на стул.
        - Я его выгоню, - заявил король.
        - Не вздумай. Кажется, он наша последняя надежда.
        - Дорогая, ты была от него не в восторге, я видел.
        - Скольких проходимцев мы направили на поиски? А они только требуют денег за свои неоценимые услуги. А маги вообще обходят Шеридонию стороной. Ну да, мы же тут нищеброды, помогать нам не престижно! - Ластинда метала молнии. - Где там моя девочка? Может, уже давно съели волки в лесу! Или медведи! Или барсуки!
        - Перестань нести чушь. Слушай… я понимаю, я и сам на грани срыва, но не надо сгущать краски. Эмма умна и в состоянии позаботиться о себе.
        - Уверен?
        - Уверен.
        - И где же она могла этому научиться? Вычитала в своих гнусных книжонках? Я говорила, что они не доведут до добра, а теперь извольте радоваться! Ну зачем она сбежала? Не за любовником ведь - не было тут никого подходящего…
        Астальф слушал излияния супруги, но старался особенно не вникать. В его голове царили холодные туманы, среди которых он бродил как призрак.
        - …Я знаю, это все из-за Тагульфа. Из-за свадьбы. Я сказала Эмме, что в день ее восемнадцатилетия будет объявлена дата свадьбы… С неопределенностью надо было кончать…
        - Вот она и сбежала - от принуждения, - сказал король.
        - Что? Я виновата? Но это ты придумал выдать бедную девочку за этого монстра с прыщами! - взвилась Ластинда.
        - Теперь жалею…
        Супруга одарила его взглядом богини смерти:
        - Теперь, когда ее несчастные косточки лежат где-нибудь в таком месте, где их не отыщет никто и никогда… - По щекам Ластинды наперегонки побежали громадные слезы. Первой подбородка достигла левая, затем вместе с правой они слились в один блестящий шарик.
        - Прекрати! - Астальф вскочил и пнул стул. - Не желаю больше слушать про косточки и барсуков-людоедов! Я признаю, что совершил ошибку. Мне казалось, это верное решение. - Король отвернулся, уставившись в окно. Момент был драматичным. Ластинда ощутила позывы к рыданию. - Это все из-за ее невероятной силы… из-за этого ее проклятия… Эмма… Что мне было делать? Единственный способ, казалось, скрыть от мира проблему - поместить девочку в такое место, где…
        Ластинда хрюкнула. Рыдание схватило ее за горло, и бороться с ним было все труднее.
        - А может, это не такая и проблема? - Король повернулся. - Сила? Мы исходили из того, что Эмма - неразумное дитя. Вот где главная ошибка. Мы лишили ее права выбора и собственного мнения.
        Лицо королевской супруги в тот момент было таким, что Астальф испугался, будто она подхватила какую-нибудь страшную болезнь.
        Расставить точки над «i» и даже просто перевести дух им не дали.
        Дверь с грохотом распахнулась, и в кабинет выпал, растянувшись во весь рост на полу, Смарагульф.
        Ластинда взвизгнула, король прикусил язык, успев подумать о самом страшном, и не сразу заметил чародейский колпак.
        - Простите… извините… ваше… вели… извините… - протараторил вундеркинд, поднимаясь. - С порогами я не дружу совершенно. Каждый из них так и норовит сбить меня с ног и посмотреть, как я расквашу нос. Но я навострился. Теперь нос берегу.
        Поднявшись, Смарагульф допрыгал на одной ноге до шлепки, слетевшей во время падения, и подарил королевской чете одну из своих неотразимых улыбок.
        У Астальфа и Ластинды прибавилось седых волос.
        - Нос цел, смотрите! - чародей потрогал прыщавую часть своего лица. - И очки. Чудо! Нет, правда!
        - Что вы себе позволяете, молодой человек! - взревела королева, придя в себя. - Как вы себя ведете? Кто вас учил манерам?
        Смарагульф совершенно проигнорировал монарший гнев и поднял свою магическую штуку для поисков высоко вверх:
        - Сработало!
        - Что сработало! - завопила Ластинда. - Что сработало? Я сейчас позову слуг, и они вышвырнут вас из Шеридонии в два счета!
        - Сработало, - повторил Смарагульф. - А вот ваша серьга, лежала именно в том месте, где я указал.
        Он протянул руку, показывая, что лежит на ладони. Ластинда как раз подбирала подходящие слова, но тут же забыла о них, вцепившись в фамильную ценность.
        - Как? Как вы? Вы нашли?
        - Я же сказал, что найду, - ответил Смарагульф, оправляя свою длинную, соломенного цвета бороду. - Я много занимался поисками, даже курсовую писал об этом. Профессора хвалили. Особенно после того, как я нашел сундучок с золотом, который один из них, будучи в полумаразме, затолкал в укромное место и не мог найти.
        Ластинда сжала серьгу в кулаке и с прищуром, но куда благосклоннее, чем раньше, взглянула на Смарагульфа:
        - Я прощаю вам выходку с падением.
        Король подбежал ближе, оттерев супругу в сторону. Он успел прийти в себя и теперь ликовал, стараясь не показывать этого слишком явно.
        Наконец у него появилась надежда.
        - Так вы уверены, что сможете найти нашу дочь? - спросил он, любезно предложив Смарагульфу сесть в кресло. - Ведь девушка - не серьга. Она… несколько крупнее.
        - Ну, как правило…
        - Значит, беретесь?
        - Э…
        - Плюс тридцать золотых сверху, - выпалил король. - Как вы просили.
        - Э… - удивленно прогнусавил заложенным носом чародей. - Это хорошо. Знаете, мне нужны деньги. Да. Я хочу открыть официальную частную практику в Амальфее, а для этого, согласно тамошним законам, необходима своя башня. Строить слишком дорого, но я могу купить. Есть парочка пустующих, но надо внести деньги как можно быстрее, иначе кто-нибудь меня опередит. А знаете, что дает частная практика волшебнику? А места какие! Море, теплый климат, красота неописуемая, я сразу влюбился в это приморское королевство, сразу, как только увидел… Знаете…
        Король прервал готовые длиться вечность излияния:
        - Я понял, господин маг. Да, да, да. Башня - это прекрасно. Уверен, у вас все получится… Но давайте ближе к делу.
        - К делу? Ах да…
        - Что вам понадобится для поисков? - спросил король.
        - А людей вы раньше искали? - спросила Ластинда.
        - Конечно, искал. Нашел целую кучу.
        - Кучу? Надеюсь, они были живы.
        - Это образно.
        - Я дам вам все, что потребуется, - с нажимом произнес Астальф, бросая на ее величество косой взгляд. - Только бы вы побыстрее приступили.
        - Приступлю, - заверил Смарагульф.
        - А можете вы посмотреть в волшебное зеркало или еще куда-нибудь, чтобы узнать, жива Эмма или нет? - вмешалась королева. - Может быть, ее косточки уже белеют где-нибудь…
        Астальф недипломатично ткнул Ластинду локтем в бок.
        - Можно, но, боюсь, это трудно, - ответил Смарагульф.
        - Почему?
        - По моим прикидкам, если принцесса жива, она успела уехать довольно далеко. А у меня в распоряжении есть только дальновизор ближнего действия, но и он, увы, барахлит после того, как на него сели… Ладно, это был я… Вы не представляете, сколько инвентаря я испортил из-за своей забывчивости…
        - А где есть хороший дальновизор? - не унималась Ластинда.
        - Здесь данный метод не поможет. И никакие гадания тоже, ибо, вопреки устоявшемуся мнению, это все шарлатанство. Настоящая магия не в этом. Только научный подход спасет вашу дочь.
        Король изобразил доброго-доброго дядюшку. Он начинал терять терпение.
        - И все же мы хотим знать, что вы намерены делать.
        - Прежде все…
        - Примените эту вашу штуку, - ткнула пальцем в «маракас» королева.
        - Эта штука, как вы изволили выразиться, для живых существ не подходит, - заявил Смарагульф.
        - А что подходит?
        - Боюсь, у нас нет времени на обсуждение секретов магического мастерства.
        Ластинда, надеявшаяся на быстрый результат здесь и сейчас, была разочарована. Астальф тоже, но в меньшей степени.
        - Я начну со спальни Эммы. И оттуда, в зависимости от результата, буду продвигаться.
        - По-моему, это не совсем прилично, - сказала королева.
        - Дорогая, крутые времена требуют крутых решений, - возразил король. - Что дальше?
        - Обычно этого бывает достаточно, чтобы найти ниточку, связь с пропавшим человеком. Перво-наперво, конечно, специалист должен определить, жив ли искомый субъект или нет. Потом создается символическая личностная матрица на основе снятия следов с вещей, которые приходили в контакт с человеком. Дальше… Впрочем, это утомительно. Да. Теперь мы должны немедленно приступить к делу. - Смарагульф порывисто вскочил, огляделся, подхватил свой саквояж, засунул в него штуковину для поиска вещей. - Раньше начнем, больше шансов будет у вашей дочери.
        Несчастные родители стиснули зубы, им ничего не оставалось, как только довериться профессионалу.
        Войдя в комнату, чародей немедленно приступил к ее обследованию. Точно ищейка, он бросился в самый дальний угол спальни и начал продвигаться оттуда к выходу, где, наблюдая за ним, стояли король и королева.
        Не было вещи, которую бы Смарагульф не осмотрел со всех сторон и даже не обнюхал. Ластинда терпела. Когда же чародей забрался в платяной шкаф, она занервничала, возвращая себе спокойствие только под взглядом супруга. Но едва вундеркинд запустил руки в святая святых, ящик с нижним бельем принцессы, королева сорвалась с места и умчалась в неизвестном направлении.
        - Молодой человек, а это обязательно? - спросил пунцовый Астальф.
        - А? - Смарагульф держал на весу трусики Эммы.
        - Просто положите.
        Король начал подозревать, что, помимо способностей к магии, у нежданного гостя имеется склонность к фетишизму на сексуальной почве.
        - А… Я ищу подтверждение некоторым своим догадкам, - проигнорировав намекающий тон короля, сказал чародей. - Тут есть над чем подумать. - И он кинулся, уже в третий раз, к шкафу с книгами. Оглядел полки, развернулся и спросил: - Что пропало?
        - Она взяла деньги, лошадь - своего конька Буцефала. Кое-какие припасы, которые стащила из кухни.
        - Драгоценности, платья? - прищурился Смарагульф.
        - Нет. Мы все изучили. Она убежала в том, что было на ней. Это и странно.
        Чародей тер свой прыщавый нос, глядя куда-то в стену. Вытащив платок, он высморкался.
        - Нет, вы ошибаетесь… - пробормотал он.
        - Вы что-то знаете? - занервничал Астальф. - Ваша магия помогла?
        - К чарам я еще не прибегал. Я взял себе за правило сначала составить картину на основе логики и фактов. Иногда это даже лучше.
        Сбитый с толку король заморгал. Какие факты? Неужели он думает, что от него что-то скрыли?
        Смарагульф снова запорхал по спальне, словно большая, плохо скроенная бабочка. Его хламида развевалась.
        - Так, все ясно. Совершенно и однозначно! - возгласил, наконец, чародей.
        В этот момент вернулась Ластинда, она остановилась в двери, мрачно взирая на вундеркинда.
        Смарагульф сиял совершенно неприлично для места, где царствовал, хотя пока и неофициально, траур.
        - Картина сложилась.
        - Может, и нам расскажете, молодой человек? - еле сдерживаясь, предложил король.
        - Ваша дочь любит истории о героях, рыцарях, да?
        - Да. Сущее наказание. У нее голова была забита исключительно этой дрянью, - сказала Ластинда. - Подозреваю, она мечтала сама стать… одним из них. Хорошо, что она девушка.
        - Вот в этом-то и вся закавыка. Эмма убежала, переодевшись юношей!
        Королевской чете такое в голову не приходило, хотя они успели за эти дни передумать много всякого. Оба стояли, как громом пораженные, не меньше двух минут. Смарагульф начал думать, что перегнул палку.
        - Как же это возможно? - выдавил наконец Астальф.
        - Технически? Ну, где-то она раздобыла одежду, раз ничего не взяла отсюда. По-моему, логично.
        - Но зачем? - спросила королева, наливаясь кровью.
        - Ну… я думаю, чтобы меньше привлекать к себе внимания. Это чистая психология. Юноша, путешествующий в одиночку, не вызывает вопросов. А девушка, едущая неизвестно куда без сопровождающих? Само по себе подозрительно и соблазнительно - я имею в виду для субъектов с нехорошими намерениями. Лучше не рисковать, правда? Поставьте себя на место Эммы.
        - Ага, вы ее оправдываете? - фыркнула Ластинда.
        - Нет. Просто сообщаю вам свои умозаключения. Накануне вы ссорились? Вы сказали принцессе что-нибудь, что подтолкнуло ее к побегу?
        Королевская чета замялась.
        - Говорите все. Важна любая мелочь, - сказал чародей. - Сейчас не до скелетов в шкафу. Обещаю, это останется между нами.
        - Я сказала ей в день побега, что мы объявим о дате ее свадьбы, - произнесла королева обреченно. - Ее жених… скажем так, не из лучших во всех возможных отношениях. Мы хотели выдать Эмму за него, чтобы навсегда исключить риск рецидивов.
        - Не понимаю.
        - Наша дочь, - начал король, - своенравна, независима, умна, к тому же обладает такой неимоверной силой, которая не снилась никому и никогда от начала времен. Кто возьмет ее в жены? А семья Тагульфа была согласна на этот брак. У нас не было иного выхода. Мы и так тянули сколько можно.
        - Ясно. Это довольно типично для девушек, убегать накануне свадьбы. Но во всяком другом случае принцесса бы уже вернулась, но здесь, я думаю, все серьезно. А записку она написала?
        - Да, - король передал чародею бумагу, которую Эмма оставила в книгах.
        - Хм, - сказал Смарагульф, прочитав. - Информации мало, только уверения в любви и что с ней все будет в порядке. И конечно, никаких указаний, куда она собиралась поехать. Родственники в других королевствах есть?
        - Нет, - ответила Ластинда.
        Смарагульф прошелся туда-сюда, заложив руки за спину.
        - Думаю, у Эммы был четкий план, куда ехать и зачем. Это не побег из той серии, когда девица в отчаянии просто мчится сломя голову куда глаза глядят. Принцесса знала, что делает.
        - И откуда у нее такая изворотливость? - Королева посмотрела на супруга.
        - В тебя, наверное, - проворчал тот.
        - Сейчас не до семейных дрязг, - встрял Смарагульф, окончательно освоившись. - Давайте вместе подумаем, куда Эмма могла двинуться.
        - Откуда нам знать? Мы тут с утра до вечера только и думаем, - сварливо произнесла Ластинда.
        - Принцесса убежала, переодевшись в мужское платье. Очевидно, не с любовником и не за любовником. Впрочем, может быть, она с кем-то переписывалась и тот подбил ее на побег?
        - Я бы знала, - твердо сказала королева.
        - Не переоценивай себя, дорогая, - заметил король.
        - Хм, ладно, - кивнул Смарагульф. - Будем считать, что не к любовнику, пока не доказано обратное. Тогда что?
        - Да - что? - уткнула руки в бока Ластинда. - Что Эмма собирается делать в этом большом и жестоком мире, переодетая в мужскую одежду?
        Чародей поднял вверх палец:
        - Это главный вопрос. Ответив на него, мы найдем Эмму.
        Смарагульф начал рыться в саквояже и вытаскивать из него всякие штуковины. Что-то королевской чете было знакомым, что-то слегка, что-то незнакомым вовсе. Одним словом, маг собирался пустить в дело свой инвентарь. Прямо тут, в спальне принцессы. Подумав, Астальф махнул рукой. Что они теряют, в конце концов? Ради спасения дочери он был готов терпеть что угодно.
        - А что вы делаете? - спросила Ластинда, не выдержав, через пять минут.
        Смарагульф успел нарисовать в центре комнаты круг и с помощью раскладной линейки чертил в нем пересекающиеся линии разноцветными мелками.
        Погруженный в себя, маг удивленно посмотрел на королевскую чету через криво сидящие очки:
        - Ах… мне надо остаться одному. Манипуляции требуют полного сосредоточения. - Высморкавшись, Смарагульф ринулся к Астальфу и Ластинде. От такого натиска они попятились. - Я буду работать пару-тройку часов. Так, сейчас одиннадцать… О! Как раз. Обед подадите в час, к тому времени, наверное, я буду располагать кое-какими наработками. И никакого мяса!
        Королевская чета пыталась возражать, вставляя то «хм», то «а-а», то «э-э, мы…», но это не помогло. Смарагульф решительно отодвинул их за порог и с грохотом закрыл дверь. Астальф и Ластинда остались стоять, взирая на конец чародеевой бороды, торчащий между сомкнутыми створками. Через пару секунд те слегка разошлись, борода исчезла, и снова раздался грохот, на этот раз окончательный.
        - Что ж, сейчас мы ничего сделать не сможем, - философски заметил король. - Придется ждать.
        ГЛАВА 8
        В книгах оруженосцы описывались никогда не унывающими парнями, сметливыми, остроумными, способными выкрутиться из любого трудного положения. Когда речь шла о том, чтобы помочь господину, для них не существовало слова «нет». Одеть господина? Нет проблем. Развеять его мрачные думы веселой байкой? Чего проще. Спеть песню? Сколько вашей душе угодно. Книжный оруженосец никогда не лезет за словом в карман и способен в саркастическом ключе прокомментировать что угодно. Даже могучее зло, становящееся после этого комичным и пошло-банальным.
        Эмма прочитала множество опусов о рыцарях и знала, что оруженосцы часто получались куда более живыми и яркими персонажами, чем сами спасители, преисполненные постными благодетелями.
        Может ли она соответствовать этому образу? Принцесса пыталась, но вынуждена была признать очевидные трудности. К примеру, с ней никто не разговаривал. Принц был занят Лореной и без конца лил ей в уши всякую чушь (и как только язык не уставал?). Показать господину свое умение жонглировать остроумием Эмме пока не удалось. Но это было полбеды. Принцессу тяготили мрачные думы, и с каждой милей они становились только мрачнее. Вскоре предстояло сделать привал, возможно, на ночь. Что это значит для новоиспеченного оруженосца? Многие часы кошмара, вот что. Седрик из Гальвании должен был разбить лагерь, позаботиться о лошадях, развести костер и приготовить ужин. И это основное, не говоря о разных мелочах… Но и этого хватило, чтобы вселить в Эмму такой страх, что позорный побег начинал ей казаться лучшим выходом из положения. У нее в буквальном смысле тряслись поджилки, в животе что-то переворачивалось. Эмме чудился гомерический смех Кая и визгливый хохот Лорены, которым эти снобы будут комментировать каждое ее неумелое движение. Да тут провалиться сквозь землю будет не самым худшим вариантом. И о чем Эмма
только думала? Она вспоминала то время, когда могла уйти из очереди ожидающих собеседования. Наверняка на ее место нашелся бы кто-то более достойный, ну, по крайней мере, человек, умеющий разводить костер в лесу и варить похлебку в котелке.
        Сколько они проехали миль, принцесса не знала. Она давно отложила книжку и теперь лишь тупо смотрела перед собой. Однако мысль работала. Эмма прокручивала в уме все, что знала о походной жизни, о том, что и как будет делать. И главное, требовалось придумать какой-нибудь ответ, когда Кай спросит, не объелась ли она белены, в том смысле, почему она ведет себя как банковский клерк, а не опытный оруженосец. Ответ нужен был убедительный, желательно хлесткий, но от страха Эмма не могла придумать ничего путного, в голову лезла глупая пошлятина.
        И вот то, чего принцесса так боялась, произошло.
        Когда летнее солнце всерьез стало клониться к земле, Кай указал на ближайший лес по правую руку от дороги:
        - Остановимся там. Надо передохнуть.
        - Хорошо. А то я так устала в седле, - пожаловалась Лорена.
        Эмма закрыла глаза. Не помогло. Кошмар никуда не исчез.
        Процессия свернула и вскоре оказалась под сенью деревьев. Еще некоторое время Кай возглавлял маленькую колонну, пока на пути им не встретилась симпатичная полянка, словно нарочно созданная для привалов. Рядом даже журчал ручеек, почти речка.
        - Так и тянет на пасторальную поэзию, - заметил принц, спрыгнул с коня и первым делом помог спешиться Лорене.
        Салазарийская дева ничего не сказала, продолжая изображать воплощение невинности.
        Эмма тоже спешилась, но без изящества, а словно стремясь подражать мешку с углем, который падает с лошадиной спины. То, что она тоже устала и хочет пить и есть, никого здесь не волновало.
        Буцефал радостно фыркнул, ему путешествие тоже порядком осточертело. Принцесса его понимала. С мрачным видом Эмма привязала Спящего Красавца и начала стаскивать сумки на землю и укладывать их в ряд. Она не помнила, что конкретно в каждой. Придется обследовать все.
        - Для начала, Седрик, - сказал Кай, - стреножь лошадей, пускай пасутся. Потом разведи костер. Мы проголодались. Чтобы заморить червячка, подай нам, пожалуйста, бутылочку аперитива и холодные закуски…
        Принц тщательно перечислял ее обязанности, а Эмма кивала, продолжая разгружать Спящего Красавца. Мул открыл один глаз, заметил сочную траву под ногами и занялся обедом, отринув окружающую суету. Он был самым счастливым созданием на земле, ибо не ведал тревог.
        - Будет сделано, - сказала Эмма самым что ни на есть бодрым голосом. Надо было показать, что у нее тоже никаких проблем. - А вы с ее высочеством пока чем-нибудь займитесь. Не люблю, когда путаются под ногами.
        Кай расплылся в улыбке. Такой оруженосец ему нравился: решительный и хваткий.
        - Что ж, мы будем под тем вон деревом.
        «То дерево» было раскидистым, дававшим широкую тень. Идеальное место, чтобы предаваться романтизму. Принцесса Лорена уже уселась на зеленую травку и смотрела, как вода в ручье перескакивает через камешки. Кай присоединился к своей новой зазнобе и занял место рядом, однако на таком расстоянии, чтобы никто не заподозрил его в каких-то намерениях.
        Эмма подавила искушение запустить походным котелком Лорене в голову и подарила спине принца тяжелый сумрачный взгляд. Она и сама не знала, что с ней творится и какое ей дело до того, чем занимается Кай Рыцарь Льва. Эмма здесь для того, чтобы работать.
        Спохватившись, принцесса первым делом побежала к ручью - подальше от того места, где сидели воркующие голубки. Набрать воды и примчаться обратно было делом пустяковым. Главное, чтобы Кай и Лорена ничего не видели, в особенности то, что таскать тяжести для хилого с виду парнишки раз плюнуть.
        Пока, впрочем, они сидели спиной к поляне, и Эмма мысленно умоляла небеса, чтобы так продолжалось как можно дольше.
        Вспомнив, что не стреножила лошадей, она занялась Буцефалом. С Октавием вышло не так гладко, рыцарский конь раздувал на нее ноздри и смотрел недружелюбно. Эмма сказала «пожалуйста», но это не помогло. Конь бил в траву копытом, намекая, чтобы юнец оставил его в покое. Оруженосец заглянул в его лиловый глаз:
        - Послушай, мне тоже это не нравится. Давай просто выполнять свои обязанности.
        Октавий подарил ей долгий взгляд и наконец послушался. Вероятно, в голосе Седрика было больше Эммы, чем раньше.
        - Мы ведь никому не скажем, да? - прошептала принцесса.
        Рыцарский конь погрузился в думы. Эмма закончила со Спящим Красавцем и вспомнила, что должна принести господам закуски. Рыться в вещах пришлось долго, но аперитив, фрукты и сыр с хлебом все-таки дошли по адресу, хотя для этого пришлось устроить в багаже настоящий разгром. Кай между делом похвалил Седрика за расторопность, и тот мысленно смахнул пот со лба. Пронесло. Прелюдия к самому страшному вроде прошла без проблем, теперь - самое страшное: готовка.
        Принцесса знала, что такое кухня. Ее мать много времени проводила там, и Эмма помогала королеве конструировать обеды для гостей, однако больших высот в этом искусстве поклонница рыцарских романов не достигла. Имея элементарные навыки, принцесса, тем не менее, не считала себя способной приготовить что-то самостоятельно. Все ее достижения ограничивались выпечкой апфельштруделя под строгим надзором Ластинды и победоносными (не всегда) сражениями с яичницей. На большее принцессу не хватало. При первом же удобном случае она убегала упражняться с деревянным мечом или читать о новых похождениях истребителей драконов. Что-то она знала о варке супов, что-то о жарком и запекании рыбы, чуточку о приготовлении паштета и шинковке овощей на салат. Подобными знаниями обладает дилетант, которому катастрофически недостает практики, и только сейчас Эмма поняла, насколько права была Ластинда. Она говорила, что даже принцессе, спящей на шелках и обедающей с золота и серебра, нужно уметь решать элементарные бытовые проблемы. Готовка, по мнению королевы, входила в обязательный для каждой девицы базис.
        С тоской смертной глядя на овощи и мясо, из которых надлежало соорудить похлебку, достойную благородных особ, Эмма снова всерьез задумалась о побеге.
        Удержал ее от такого шага внутренний голос. Он-то хорошо помнил о том, какова была конечная цель принцессы. Стать героем. Настоящим рыцарем, завоевавшим место среди лучших из лучших. А разве лучшие из лучших боятся похлебки? Разве прячутся в кусты при первой опасности? Нет, нет и еще раз нет, произнес безжалостный внутренний голос. Герой тем и отличается от негероя, что он принимает вызов. В том суть его ремесла. Это другой бегает от опасности и придумывает оправдания, а рыцарь берет меч и бросается в атаку.
        Меча у Эммы не было, но даже если бы и был, она бы не бросилась на рассыпанную в траве картошку. Вместо этого, полная мрачной решимости довести дело до конца, принцесса взяла нож. Ладно. Пускай это будет нечто вроде предварительного экзамена на право называться героем. Кай вон тоже не сразу отправился драконам головы рубить, сначала он долго тренировался на чучелах.
        Наверное, с начала времен ни разу приготовление обычной похлебки не приобретало столь эпического размаха. Эмма вступила в битву и не желала отступать. Началось все с чистки картошки. Коварная кожура не хотела счищаться как положено, нож увязал в неровностях рельефа, а глазки доводили Эмму до исступления. Чем больше она старалась, тем больше было кожуры и меньше самой картошки. Наконец, покрытая с ног до головы очистками, принцесса швырнула то, что получилось, в котел и занялась морковью. Морковь оказалась не робкого десятка, она задала Эмме такого жару, что та едва не оказалась разгромленной наголову. Лишь ослиное упрямство, вдруг проснувшееся в принцессе, не позволило ей отступить. Лук так и вовсе измывался над бедняжкой до той поры, пока та не залилась горючими слезами. Наверное, паршивый и зловредный Карамболь подсунул ей этот лук нарочно. Но и тут Эмма, чья натура уже порядком закалилась невзгодами, выстояла.
        Заглянув в котел, она поняла, что вода не кипит и что причиной тому отсутствие огня, о котором она элементарно забыла. Мысленно ругая весь белый свет, принцесса минут двадцать пыталась добыть огонь, добыла, радостно кудахча, но тут же вскочила с визгом, умудрившись подпалить полу своей куртки. Поняв, что бег кругами по краю поляны не помогает, Эмма ринулась к ручью и шмякнулась в него, поднимая фонтаны брызг. Вода оказалась холодная, но нельзя отрицать, что она бодрила и смывала накопившуюся усталость. С жизнерадостной улыбкой помахав Каю и Лорене (ни одно перо не в силах описать их лица), Эмма вылезла из ручья и направилась обратно к костру.
        Она была горда своей работой - мало на свете найдется принцесс, способных сделать даже сотую долю этого. Нарезав мясо, Эмма бросила его в котел и принялась мешать свое адское варево. Ждать, пока закипит, пришлось долго, и принцессе понадобилось все ее терпение, чтобы элементарно не съехать с катушек Положение усугублялось настойчивым вниманием со стороны Кая и Лорены. Теперь они не сидели, глядя на ручей и разговаривая, а нарочно устроились так, чтобы видеть ее. Эмма улыбалась и храбрилась, чтобы показать, насколько хорошо идут дела, но ей хотелось плакать.
        В конце концов похлебка закипела, пошел запах - довольно приятный для истосковавшихся желудков. И, как всегда, пища смягчила нравы и развеяла мрачные мысли жителей этого мира… хотя картошка могла быть лучше проварена, не говоря уже о моркови, а лук мог не хрустеть на зубах. Насчет же мяса: положа руку на сердце, оно напоминало подметки башмаков. Однако это были мелочи. Чувствуя единение друг с другом и природой, путешественники наслаждались трапезой. Во всяком случае, ее им уж точно никогда не забыть, Эмма была уверена.
        На ночь, все еще похожая на гоблина, вылезшего из подземелья, принцесса совершила очередной подвиг: поставила две палатки. Даже в теории имея весьма смутное представление, как это делается, Эмма промучилась часа два, заставляя Кая и его зазнобу наблюдать сей леденящий кошмар.
        Дело в том, что палатки не желали ставиться. Каждая из них злобным нравом могла сравниться с пони и каждый раз, едва принцесса отворачивалась, откалывала очередной фортель. То выдергивала колышки из земли, то перепутывала натянутые веревки, то просто падала, превращаясь в бесформенную кущу Взмокнув до красных и черных пятен, запрыгавших перед глазами, Эмма поклялась себе, что лучше умрет, чем отступит. И она победила, сделав несколько важнейших для нее уроков.
        Гордая, точно объездила жеребца, который никому не давался, принцесса указала на свое произведение. Палатки стояли криво, хоть и прочно, да еще на склоне, однако это было лучше, чем ничего. Во всяком случае, Лорена Салазарийская могла провести ночь в спокойной обстановке, не под открытым небом.
        Кай стоял и краснел, почесывая в затылке.
        - Спасибо, Седрик. Ты… это… приведи себя в порядок… а то перед ее высочеством несколько… ты понимаешь… неудобно.
        Оруженосец козырнул:
        - Нет проблем, хозяин. А она еще та штучка, да? Горячая?
        Эмма часто слышала, что парни говорят между собой в таком духе, поэтому решила, что такая деталь будет нелишней.
        - Э… ну… что-то вроде. - Рыцарь Льва говорил сдавленным голосом, словно ему пережали горло. - Что ж… Когда закончишь, приходи в палатку.
        Оруженосец снова козырнул.
        Эмма забыла, что спать придется рядом с Каем.
        Сумерки, практически ночь, спасли ее от очередного конфуза.
        - Ладно. - Принц шмыгнул в сторону и пропал, а Седрик поплелся к ручью.
        Стащить одежду было делом непростым, но принцесса справилась. Беспрестанно оглядываясь в темноту, Эмма впервые в жизни мылась холодной водой, при этом ее зубы так громко стучали, что принц даже выглянул из палатки, пытаясь определить, что это за странные звуки в ночи. Эмма прикусила язык, сидя прямо посреди ручья. Если Кай объявится здесь, у нее останется только один выход - смазать пятки в лесную чащу.
        Но принц не пошел к ручью, а подобрался к палатке Лорены. Он хотел убедиться, что она устроилась с комфортом. На его вопрос бедняжка ответила, что лучше не бывает, голосом, исполненным такой кротости, что Кай едва не прослезился. Уползя обратно, Рыцарь Льва лег и стал смотреть в потолок палатки. Любовное томление разрывало его изнутри.
        В это время Эмма, дрожащая, словно кролик под кустом, с омерзением натягивала на себя сменную одежду. Видела бы ее сейчас Ластинда. Ей бы на полгода хватило запасов сарказма, чтобы каждый день выливать его на голову дочери. «Я же говорила, предупреждала!» - таков был бы язвительный лейтмотив королевских подковырок.
        Застегнувшись на все пуговицы, Эмма почувствовала, что понемногу согревается. Не так уже плохо, если разобраться. Опять же закалка на будущее, которое вполне способно преподнести ей еще и не такие сюрпризы.
        Невзирая на сегодняшние кулинарные приключения, принцесса могла себя похвалить. Могло быть и хуже. Так, по крайней мере, их высочества получили свой ужин и не легли спать с урчащими животами. В следующий раз, наученная опытом, Эмма приготовит еду получше.
        Внутренний голос спросил, этого ли она хотела, отправляясь в путь. Стать кухаркой? Или, может, ее больше привлекает стирка подштанников, которая уже маячит на горизонте? Или уникальная возможность брить Рыцарю Льва подмышки?
        Эмма запихала внутренний голос подальше. Иногда он говорил ей ужасные вещи.
        На цыпочках принцесса пересекла поляну и остановилась у палатки принца. Там было тихо, но, кажется, герой не спал. Что делать? Ведь придется улечься рядом с ним, о боги. Это было, пожалуй, труднее чистки картошки.
        Принцесса закрутилась на месте, не зная, куда двинуться. Надо срочно что-то придумать…
        Голова Кая высунулась из палатки:
        - Седрик? Ты что тут делаешь?
        Со страха Эмма шмякнулась на колени и изобразила, что что-то разыскивает.
        - Э… так, пуговица… зараза…
        - Утром найдешь, - сказал герой, - пора спать! Живо! Да что сегодня с тобой такое?
        - Так…
        Эмма встала в полный рост, готовая к неизбежному. Крайняя усталость сделала ее более сговорчивой.
        Кай убрал голову, принцесса вздохнула и полезла внутрь.
        Палатка казалась меньше, чем снаружи, или, может, это Кай занимал столько места. Эмма легла, стараясь быть как можно дальше к левой стенке, натянула одеяло до носа и превратилась в бревно.
        Кай какое-то время лежал без движения. Темнота казалась вопросительной.
        - Седрик?
        - М-м?
        - Что это было?
        - Что?
        - Сегодняшнее представление. Готовка. Ты все делал так, словно - прости, конечно, - никогда не имел с этим дела раньше.
        - М-м…
        - Что?
        Эмма знала, что ей нужно изобрести новую ложь, причем быстрее.
        - Я нарочно.
        - Нарочно? Зачем?
        - Ну… я подумал, вы привыкли к оруженосцам, которые готовы в лепешку расшибиться, чтобы угодить вам и показать свое искусство…
        - И что в этом плохого? - удивился Кай.
        - Да ничего, конечно. Просто жизнь в походе должна быть трудна, полна лишений. А мы едем, словно на пикник.
        - Странная логика. И ты устроил этот бедлам и не доварил похлебку для того, чтобы мы с Лореной ощутили… лишения и трудности?
        - Да. - Эмма зажмурилась. Этот разговор напоминал бред сумасшедшего, но не останавливаться же на полдороге.
        Кай помолчал.
        - Нет, я, разумеется, понимаю. Сам странствую несколько лет, и в пути приходилось сталкиваться со всяким. Но разве нельзя насладиться комфортом, когда он есть? Зачем все усложнять? И каким образом недоваренная картошка поможет в деле закалки характера, если ты об этом?
        - Картошка - всего лишь символ.
        - Не понимаю, - признался Рыцарь Льва.
        - Дело не в картошке, принц. Выезжая в поход, вы должны быть собранны и в любой момент готовы дать злу отпор. А вы?
        - А я?
        - Вы всю дорогу ворковали с принцессой! Посмотрели бы вы на себя со стороны! Тошнотворное зрелище, хозяин, это уж мне поверьте. - Эмма хохотнула. - А если бы в тот момент на нас напали разбойники-каннибалы?
        - Откуда здесь разбойники, да еще каннибалы?
        - Это вы у них спросите, когда они выскочат из ближайших кустов. А у вас не было с собой даже меча. Я считаю такое поведение полным безобразием!
        Ошеломленный Кай молчал. Наверное, еще ни разу ни один оруженосец с ним так не разговаривал.
        - Ну, прости, если чем-то обидел тебя, Седрик, или дал повод усомниться в себе.
        Эмма издала неопределенный звук. Таким образом она стремилась задавить внезапный смех, рвущийся из груди.
        - Готовка еще долго будет плохой, принц.
        - Еще долго? - уныло протянул Рыцарь Льва.
        - Считайте это… долговременной воспитательной программой. Теперь я служу у вас, поэтому вам придется смириться с моими методами.
        - А с другими рыцарями ты тоже… так? - в голосе Кая прозвучала неподдельная тревога.
        - Да. Уже через месяц они совершенно менялись.
        - Как?
        - Дисциплина творит чудеса, принц. Сами увидите.
        Эмма улыбалась во весь рот. Что она несет?
        - Значит, по-твоему, я недостаточно храбр, собран и дисциплинирован?
        - Да. Если мы обратимся к истории, то увидим много примеров того, как истовое служение своему делу делало из шалопаев истинные примеры для подражания. Строгость, даже аскеза, скрупулезное следование правилам кодекса чести, скромность, воздержанность… Где это все в нынешние времена, принц?
        - Где? - испугался Кай.
        - Вот я и спрашиваю! - строго прошептала Эмма. - Не тот нынче герой. Мне плакать хочется, когда я вижу изображение очередного рейтингового кривляки на обложке журнала. Особенно вас.
        - Меня…
        - Пора вспомнить, что значит быть героем по-настоящему!
        Кай шумно сглотнул:
        - Что ты имеешь в виду?
        - Это просто. Вы ведете праздную жизнь.
        - Я постоянно езжу на подвиги.
        - Это не работа, а призвание. Призванию человек отдает себя всего.
        - Тут я не виноват, - возразил Рыцарь Льва. - Нынче времена такие.
        - Мне это известно, но мы можем хоть что-то изменить, верно?
        Принц долго формулировал вопрос:
        - И ты уже придумал?
        - Конечно. Ваше утро будет начинаться с физических упражнений. Пробежка, подтягивания, отжимания, потом тренировка с мечом. И только потом завтрак. Скромный завтрак. Никаких аперитивов, деликатесов и вообще дурацких пикников на лужайке! Вам ясно, принц?
        - Я… ясно. А что ты подразумеваешь под «скромным завтраком»?
        - Овсянка на воде, хлеб, сыр и чай.
        - Кх…
        - Вы что-то сказали?
        - Муха в горло попала. Ну а как же Лорена? Ты ее тоже подвергнешь нечеловеческим испытаниям?
        - Я за нее не отвечаю, принц, но если вы настаиваете, могу и позаботиться. С другой стороны, будучи натурой благородной, принцесса должна войти в наше положение.
        - Я не могу допустить, чтобы она страдала от голода. Я ее люблю.
        - Выходит, она окончательно вас захомутала, - ядовито заметил оруженосец.
        - Не говори таких слов, Седрик… - Кай переваривал информацию быстро. - Ну ладно, но ты уверен, что твоя воспитательная программа сработает?
        Обнаглевшая Эмма ответила:
        - Я служил у величайших рыцарей. Думаете, почему они стали величайшими?
        Окончательно сбитый с толку герой нервно почесался.
        - До сегодняшнего дня я считал себя вполне нормальным. Мне никто не говорил, что я не соответствую критериям.
        - Они льстят, боясь расстроить. Вас слишком любят. А я не собираюсь.
        - Что?
        - Льстить. Я сгоню с вас жирок, принц. Отныне вы будете у меня в черном теле.
        - Кх… - снова поперхнулся Кай.
        В его власти было указать новоявленному оруженосцу его место. Каков наглец, однако! Какой-то не в меру умный простолюдин смеет принцу крови указывать на его недостатки да еще грозится помыкать так и этак! Ну и ну. Воистину времена пошли странные, все с ног на голову перевернулось…
        В благородной душе Рыцаря Льва какое-то время бушевали ураганы, но они так и не набрали силы, чтобы вырваться наружу. Кай остыл быстро.
        В конце концов, разве в словах Седрика не было горькой правды? Может быть, хорошая встряска и есть ответ на его, принца, вопрос? Что ж, чем дракон не шутит…
        И вот еще удивительное дело - Седрик обладал какой-то странной властью над Каем. С первой минуты. С первого взгляда. Может, этот ничего не представляющий из себя рыжий образчик мужского племени колдун? Кай отбросил эту версию. На злых колдунов у него выработался нюх. Способность Седрика убеждать была иной природы.
        Какой?
        Принц беспокойно заворочался. Эмма, находясь по-прежнему в напряжении, ждала, что будет дальше.
        - Но как же быть с Лореной? - наконец спросил Рыцарь Льва.
        - А что с ней?
        - Ну… мои чувства…
        - Забудьте. Не позволяйте милому личику обмануть вас, принц. За ним может скрываться безграничное коварство.
        - А не молод ли ты, чтобы рассуждать столь категорично?
        - Нет.
        - Лорена - жертва. В ней нет ничего злого. Ее душа невинна и чиста, преисполнена благородства, уж поверь.
        - Вам виднее, - фыркнула Эмма. - Просто держите ухо востро. Как бы потом вам не пришлось быть джентльменом…
        Кай не понял.
        - Потом?
        - Я имею в виду, как бы вам не пришлось жениться, чтобы сохранить честь вас обоих. Как посмотрит ваш отец на такой союз? Не думаю, что Керузия мечтает породниться с Салазарией.
        - Я думал об этом, - заявил принц. - И что тут страшного?
        - Меня политика не интересует. Вам удавалось не совершить ошибок в прошлом, так не совершите и теперь.
        Кай кусал губы. Ощущение было, что он поговорил с умудренным жизнью профессором. Седрик зрил в самый корень. Принца очень влекло к Лорене, и в какой-то момент он потерял голову, что определенно грозило неприятностями. Если Кай будет продолжать в том же духе, ему и впрямь придется жениться, что, если мыслить глобально, не входило в планы героя.
        - Так что? - спросил Седрик.
        - Ты прав тысячу раз. Мне нужно соблюдать дистанцию.
        - Вот и хорошо. Делайте свое дело, спасайте Салазарию от власти чернокнижника, покажите, что вы профессионал и никакими девицами вас не сбить с пути истинного.
        - Был бы у меня раньше такой оруженосец… - вздохнул Кай. Сон наваливался, и язык принца стал тяжелым.
        - Лучше поздно, чем никогда, ваше высочество, - прошептала Эмма.
        Ее голос звучал совсем не по-седриковски, но этого герой уже не слышал.
        - Десять!
        - Нет, принц, восемь, - покачал головой оруженосец, сидевший под деревом. С этого места хорошо была видна поляна, по краю которой Кай нарезал круг за кругом.
        Рыцарь Льва в очередной раз пронесся мимо Эммы. Лицо у него было раскрасневшееся, больше от того, что на него смотрели Лорена и Октавий, чем от физической усталости. Кай чувствовал себя дураком, но остановиться не мог.
        - Выше колени, принц! - крикнула Эмма, медленно нарезая сыр и хлеб.
        Овсянка уже была готова (даже почти не подгорела), дело за малым - и завтрак чемпионов наполнит благородные желудки.
        Утро выдалось чудесным, в самый раз для того, чтобы понежиться в постельке этак до полудня, но Эмма вспомнила, что на свою голову наболтала ночью. Зачем? Что за дурь? Ну да, ей срочно нужна была спасительная ложь, но наплести столько нелепицы!
        Принц еще спал, окутанный сладкими снами (Эмма надеялась, что не о Лорене), когда она стала поливать его голову из котелка холодной водой. Рыцарь Льва взвыл, вскочил, палатка опрокинулась. Уверенный, что на лагерь напали все-таки разбойники-каннибалы, Кай с палаткой на голове искал направление для атаки.
        Эмма поняла, что с водными процедурами явно поспешила. Только чудом вошедший в раж принц не покалечился сам и не покалечил никого вокруг.
        Оруженосцу удалось убедить его, что тревога ложная, а также напомнить о договоренности.
        Кай выглядел ужасно. Очевидно, он надеялся, что это ему приснилось и держать его в черном теле не будут. Увы, Эмме пришлось осуществить угрозу, хотя и она сама не была от своей идеи в восторге.
        Первым делом принцесса отправила героя умываться (вопли Кая со стороны ручья напоминали брачные завывания пумы), затем заставила сделать десять подтягиваний на ближайшем суку. С ужасом вспоминая годы своей учебы на рыцаря, принц выполнил приказ. Получилось семь раз, мышцы, раньше казавшиеся стальными, проявили удивительную хлипкость. Возмутившись, герой уже сам бросился отжиматься и не удовлетворился, пока не сделал это пятьдесят раз.
        Все это время Лорена приводила себя в порядок и помалкивала, наблюдая со стороны. Октавий и Буцефал тоже наблюдали, причем немое удивление на их мордах было совершенно одинаковое. Спящий Красавец не наблюдал, потому что просто дрых, как делал постоянно.
        - Что теперь? - спросил, подпрыгивая, Кай, покончив с отжиманиями.
        Глаза принца сверкали, кровь разогналась по жилам, румянец мог ослепить. Польза от физических упражнений было очевидна, ничто так не бодрит, как возможность размять косточки с утра пораньше.
        - Бег, - сказала Эмма, методично проводя ревизию съестных припасов. - Двадцать кругов вокруг поляны.
        - Двадцать? Легко!
        И вот спустя восемь кругов Кай начал мухлевать, думая, что оруженосец ничего не замечает. Поляна была маленькая на первый взгляд. На поверку оказалось, что двадцать кругов даже по такому пятачку испытание не для слабаков.
        Принц старался изо всех сил. Не мог же он ударить в грязь лицом перед Лореной.
        - Хорошо… - пробормотала Эмма, когда заметила, что принцесса стала гораздо ближе к ней, чем пару минут назад.
        Бедняжке надоело созерцать со стороны, и она набралась храбрости, чтобы подойти.
        Усевшись на траву рядом с Седриком, Лорена взглянула на него своими серыми глазами. Очевидно, с намерениями очаровать.
        Эмма осталась невосприимчивой к подобным сигналам, тогда девица спросила прямо.
        - Что вы делаете?
        - Подсчитываю припасы.
        - Нет. Я про Кая.
        - Ах это… Величайший герой тренируется. Что странного?
        Лорена поджала губки:
        - У нас слишком мало времени, чтобы заниматься всякими глупостями. Надо ехать! Я согласна даже обойтись без завтрака! Если мы отправимся сейчас, то будем в Салазарии уже вечером!
        - Да, ваша бедняжка сестра очень страдает, будучи превращенной в растение, - сказала Эмма. - Но она ничего не выиграет, если мы приедем на час раньше.
        - Откуда вам знать? - Лорена была потрясена самим фактом, что вынуждена спорить с простолюдином, да еще таким наглым и самоуверенным.
        - Опыт. Да и шансы с самого начала были невелики.
        Принцесса из Салазарии издала мучительный вздох.
        Эмма бросила на нее косой взгляд:
        - А вы плохо выглядите, ваше высочество. Вам бы тоже не помешало заняться физическими упражнениями на свежем воздухе. Вот увидите, насколько силен целительный эффект, прямо волшебство.
        У Лорены отпала челюсть.
        - И цвет лица становится гораздо лучше.
        Две принцессы посмотрели друг на друга, затем Лорена издала возмущенный звук, похожий на кошачий чих.
        - Простите, уважаемый сир, но в советах какого-то бродяги без роду и племени я не нуждаюсь!
        Пробегающий мимо принц махнул им рукой:
        - Как дела?
        Лорена встала, выпрямилась, как палка, широким шагом пересекла поляну и уселась под деревом, где была раньше. Эмма смеялась в глубине души, а ее лицо оставалось совершенно нейтральным. Удивленный рыцарь умчался дальше.
        Оруженосец записал очко в свою пользу. А принц-то! В упор не видит, что за этой кожурой добродетели и кротости скрывается форменная капризуля. Нет, Лорена не так проста, как может показаться влюбленному герою.
        В том-то и вся беда.
        Вскоре пробежка закончилась, Эмма поздравила Кая с удачным началом курса тренировок и отправила его умываться снова. На этот раз крики рыцаря, окунувшегося в холодный ручей, были не такими ужасающими.
        Аскетичный завтрак мог навести тоску и скорбь на любого любителя набить живот вкусненьким, и, очевидно, Лорена относилась к их числу. Вчерашняя трапеза была кошмарна, но хотя бы обильна. Сегодняшний завтрак тоже кошмарен да к тому же скуден, как тюремный паек.
        Эмма видела, насколько велики страдания бедняжки. Овсянка для нее была все равно что цикута, сыр, хлеб и чай хуже отравленных яблок, но она ела, руководствуясь чувством долга. Кай должен был видеть, что у нее все в порядке.
        Что касалось самого Рыцаря Льва, то он трескал «завтрак чемпионов» за обе щеки. Аппетит, разыгравшийся после тренировки, грозил уничтожить все съестные запасы, но Эмма проявила твердость. Обжорство не является добродетелью рыцаря-спасителя, напомнила она. Кай серьезно кивнул. Удивительно, с какой готовностью он признал руководящую роль Седрика, словно только и ждал, чтобы пришел такой вот умник и указал ему путь. От хандры Кая не осталось и следа.
        Лорена же без боя не сдавалась. Она поедала принца взглядом и посылала ему в мозг какие-то импульсы. Впрочем, тщетно - те просто отскакивали от его богатырского лба. Надо заметить, что к природной крепости этого лба прибавилась навешанная Эммой в результате ночного разговора броня.
        Теперь Кай стал средоточием добродетели. Его отношение к Лорене было сугубо рыцарским, безо всяких шашней и намеков на большее. Подобно герою прошлых времен, Кай провел черту между собой и прекрасной дамой. Он мог сколько угодно петь ей баллады, читать сонеты и вздыхать, держа за ручку, но дальше - ни-ни. Эмма поздравила себя с важной победой. Лорене оставалось только краснеть от злости.
        Когда завтрак остался позади, пришло время собираться. Со своими обязанностями Эмма справилась теперь куда быстрее, она все схватывала на лету. Через каких-то десять минут скарб был там, где ему положено, и участники похода заняли место в седлах.
        Процессия тронулась в путь и вскоре выехала на дорогу. Утро еще было приятно-прохладным, и Эмма, довольная собой, смотрела на окружающий мир с благосклонностью счастливого человека. Она сделала несколько важных шагов к своей мечте и уже не чувствовала себя желторотым новичком в большом и опасном мире.
        Принцесса умела учиться.
        ГЛАВА 9
        В далеком-далеком дремучем лесу, под пологом темных и мрачных деревьев стоял замшелый, страшный, похожий на чудовище неказистый дом с круглым окошком и овальной дверью. В окошке виднелся свет, из кривой трубы шел разноцветный дым, а внутри, судя по звукам, кто-то время от времени бил мухобойкой. Впрочем, эти звуки были не единственными. Иногда можно было услышать, как что-то шипит и булькает, и даже нередко чьи-то вздохи и возгласы. Любой путешественник, забредший сюда, предпочел бы ретироваться, чем просить помощи у обитателя этого места. Зловещая аура не просто висела над домом, ее можно было даже потрогать. Кто знает, что в следующий момент выскочит из-за этой двери? Тролль, гоблин с ножом, косматый людоед или ведьма в чепчике, вышедшем из моды триста лет назад? Умный путешественник не станет рисковать и отметит это место на карте надписью «здесь водятся монстры», чтобы впредь сюда не сворачивать.
        Однако, несмотря на страшный вид дома и окружающую обстановку, специально созданную, чтобы отвадить любопытных, внутри не водилось ничего ужасного. Если, разумеется, вас не пугает магия сама по себе. Волшебникам тоже надо где-то жить, и Смарагульф не был исключением, невзирая на все его причуды.
        В этот час (не утро и не день) чародей занимался поисками Эммы. Наступили третьи сутки с момента, как, произведя все необходимые операции, Смарагульф улетел из Шеридонии, чтобы приступить к полевой практике. Но увы - пока результатов не было. Еще находясь во дворце, Смарагульф грешил на обстановку, которая мешала ему с точностью конструировать чары, однако то же самое наблюдалось и здесь. В высшей степени странно. Чародей никак не мог взять в толк, почему проверенная, надежная методика в этот раз показывала свою полную несостоятельность.
        В самый первый раз Смарагульф был уверен, что уже нашел Эмму, оставалось только переместиться в то самое место. Чародей проделал все тщательно, телепортировался в нужную точку на карте Трехсот королевств… и попал в баню с голыми девицами… Конфуз был грандиозный. Поднялся крик. Смарагульф едва успел взмахнуть палочкой, чтобы вернуться назад, тем самым избежав полета медных шаек в свою сторону. Среди этих обнаженных нимф Эммы не было. Проверив расчеты, он убедился, что все верно. Тогда каким образом его занесло в эту проклятую баню?
        Оправившись от потрясения и в конце концов списав ошибку на свою невнимательность, Смарагульф попытался снова. На этот раз он приземлился аккурат посреди спальни некой юной особы лет шестнадцати. Она была чрезвычайно похожа на Эмму, за исключением длинного носа, который словно достался ей в наследство от цапли. Ожидая воплей, Смарагульф осторожно спросил, с кем имеет честь говорить. Девица не стала сотрясать воздух, а бросилась на чародея, повалила на пол и стала осыпать поцелуями. Вундеркинд еле отбился и еще долго, сидя у камина у себя дома, пил успокаивающий отвар. В те минуты ему казалось, что профессия мага еще никогда не была такой опасной. Но дело даже не в этом. Опять неудача!
        Третья попытка (надо отдать должное Смарагульфу за его мужество) преодолеть пространство и очутиться рядом с принцессой едва не стоила ему жизни. Оказавшись в пещере, чародей увидел перед собой спящего дракона. Зверюга свернулась калачиком подобно кошке и выглядела вполне мирно, если бы не когти и зубы. Помимо дракона, в пещере была и девица. Она спала у дальней стены, на золоченой кровати. Едва не поседев от ужаса, Смарагульф решил подобраться ближе и спросить, не она ли та самая Эмма. Принцесс сплошь и рядом похищают драконы, поэтому ничего особенного чародей в этом не видел. Эмма могла разделить участь многих своих товарок по несчастью.
        Наклонившись над спящей, Смарагульф долго разглядывал ее в неверном свете лампы. Плохое зрение не позволяло ему поставить точный диагноз. Девушка была похожа, однако не на сто процентов. Тогда чародей рискнул разбудить ее. Что было потом, осталось в его памяти навечно. Увидев перед собой бородача со стеклянными глазами и в мятом колпаке, принцесса завизжала. Дракон мигом проснулся. Первый сноп пламени сбил колпак с головы Смарагульфа, второй наполовину спалил бороду. Чародей издал вопль, не менее сильный, чем у девицы, и взмахнул палочкой. Его спасла инстинктивная реакция. Вместо того чтобы обрести покой в желудке дракона, чародей снова очутился дома. На этот раз он выпил в два раза больше успокаивающего отвара. Увы, полбороды и колпак погибли.
        Снова проверив свой магический скарб, Смарагульф убедился, что он в порядке. Все части сложной конструкции были подогнаны друг к другу, а особое зеркало однозначно указывало направление. Имелся и дублирующий контур, благодаря которому на большую карту Трехсот королевств проецировалась метка. По ней и ориентировался Смарагульф, и если бы все было в порядке, он был давно вез Эмму домой к безутешным родителям.
        В чем же ошибка? Потратив полдня на моделирование различных ситуаций, чародей понял, что его методика верна, но вся закавыка в указании. Маркер трижды менял свое местоположение на карте, а это больше неизбежной статистической погрешности. Следовательно, в процесс вмешивается некая посторонняя сила. Предстояло выяснить, какая именно.
        Однако сказать легко. Тут ему понадобилось применить весь свой не по годам могучий ум. Обложившись гримуарами, чародей искал в них нужные формулы и отвергал одну за другой.
        Потратив несколько часов, чародей понял, что книги не помогут, и решил действовать самостоятельно. Может быть, его способ и не будет изящным, но уж точно действенным.
        Так и закипели дома у чародея варящиеся зелья, захлопали в воздухе разноцветные пузыри, вырывающиеся из колб и реторт. Запах шел сногсшибательный, но Смарагульф его не чувствовал - благодаря насморку. Погрузившись в процесс, он напрочь забыл о сне и пище. Ему нужно было синтезировать особый поисковый камень, способный нейтрализовать помехи, возникающие при телепортации. Коллеги наверняка высмеяли бы его старомодный подход, однако Смарагульфу было начихать на их мнение. По его мнению, в старой школе был свой лоск и стиль, и многое, что сегодня считается громоздким и малоэффективным, может отлично работать. Надо лишь кое-что подправить, убрать лишнее, сократить потребление энергии и повысить отдачу от использования ингредиентов.
        Однако в магическом хозяйстве Смарагульфа никогда не было спокойно и гладко. Как водится, лаборатория к конце концов взорвалась. Потерявший бдительность чародей забыл убавить огонь под котелком с базовым раствором, где было намешано с полдюжины веществ. Стишком высокая температура запустила реакцию, которая привела к выплеску чар. Котелок разорвало. Следом лопнула большая стеклянная емкость, заполненная ярко-желтым дымом. Третий взрыв потряс лесной домишко и едва не сорвал крышу, когда вся бывшая внутри магия перемешалась. Из окон, из двери и кривой трубы брызнул целый разноцветный фейерверк, мрачный лес окрасился невиданными оттенками, которым позавидовала бы и радуга.
        В наступившей после этого тишине не осмеливались петь даже те немногочисленные птицы, что гнездились здесь. Из приоткрытой двери донесся странный звук, похожий на кваканье. Спустя некоторое время он повторился, а через минуту, неуклюже переваливаясь, на крыльцо вывалилась здоровенная малиново-зеленая жаба. Величиной она была со спаниеля. Оглядев мутными выпученными глазами полянку перед домом и лес, жаба машинально поймала муху и тяжко вздохнула.
        - Ну вот, - донеслось из ее утробы, - теперь все придется начинать сначала… - Смарагульф посмотрел на свои лапы. - Ненавижу, когда это случается! Ну почему всегда со мной?!
        На этот вопрос никто, увы, ответить не мог. С первого дня занятий волшебством Смарагульф постоянно попадал впросак. Вокруг него всегда что-то взрывалось, горело, терялось, лопалось и покрывалось ржавчиной, а сколько по своей неуклюжести он разбил ценного магического оборудования во время обучения в академии, и не сосчитать. Любого другого студента давно бы вышибли за одно только уничтожение уникального хрустального глобуса, созданного тысячу лет назад великим магом Гагалусом Кривым, но и это Смарагульфу простили. Все-таки он был единственным настоящим гением за всю историю существования альма матер.
        И вот сейчас этот гений, в двадцатый, наверное, раз превратившийся в жабу (кстати, почему именно в жабу?), пытался придумать, с чего бы начать. Думалось плохо, ибо мозги жабьи для таких целей не годились. Смарагульф знал одно: поиски принцессы Эммы не будут легкими, а главное, увы, быстрыми.
        Почесав торчащие из-под нижней челюсти остатки бороды, чародей развернулся и пополз в дом.
        Меспения осталась позади. Эмма удивилась, как быстро они ее проехали.
        Далее последовали совсем крошечные, дикие, можно сказать, королевства. Сатиния была похожа просто на кусок необжитой земли. Проезжая через нее, путники увидели вдали только пестрые кибитки передвижного театра. Ни одного города или деревушки.
        Далее был Шелковей, запомнившийся Эмме красочным (когда-то) рекламным щитом, который сообщал: «Вы въезжаете в край улыбок и хорошего настроения». Ни того, ни другого путешественникам, увы, отыскать не удалось. Зато, следуя по единственной в королевстве дороге, они попали в столицу.
        Дворец, больше похожий на каменный сарай, окружала дюжина хлипких и грязных домишек. Здешние люди оказались настолько бедны, что не могли себе позволить даже символической крепостной стены.
        Когда Кай, Лорена и Эмма пересекали город, никто не вышел встретить их, жители просто прятались за закрытыми ставнями. Пока принц размышлял, в чем тут дело, Лорена поделилась соображением:
        - Наверное, все свои средства они потратили на ту рекламу при въезде и с той поры так и не поправили своего положения. Боюсь, никто не выйдет. Им даже нечем прикрыть срам.
        Кай согласился. Его сердце ныло от сочувствия, но он ничем не мог помочь шелковейцам. Тут не водилось ни драконов, ни разбойников.
        С Шелковеем граничила Ответия. Она вся пропахла пивом. Земля, воздух, леса и поля - все словно вымочили в пиве. Эмму даже затошнило.
        - Кажется, местные жители предпочитают весело проводить время, - заметила она.
        - Ответское пиво ценится у нас в Салазарии, - сказала Лорена.
        Пивоварни тут были на каждом шагу, в количестве на квадратный метр площади им уступали только кабаки, полные весельчаков. Ответийцы обожали потреблять собственную продукцию, о чем красноречиво свидетельствовали многочисленные пьяные. Подобно осенним листьям, они лежали повсюду, даже на крышах. Такая достойная осуждения картина вызвала у Кая справедливый гнев. На гостей королевства никто даже не обратил внимания, все были чересчур пьяны, на той стадии, когда внешний мир превращается в невразумительную дребедень.
        Король не отставал от своих подданных. Он сидел у стены своего дворца, прямо на траве, и, одетый в семейные трусы и залатанную мантию, обнимал пивную бочку. Он храпел, корона едва не съезжала с его потной лысины, занимавшей большую часть похожей на арбуз головы. Возле короля спали три лохматые собаки, вероятно, тоже пьяные.
        Размышляя о современных нравах, потрясенные путешественники двинулись дальше.
        Герцогство Понт поражало своей роскошью и показухой. От золота и серебра в нем все сверкало. Даже нищие тут ходили в шелках и ели из хрустальной посуды, а дорога, ведущая к дворцу правителя, была выложена настоящими платиновыми кирпичами. Драгоценные камни просто валялись на земле наравне с другими камнями, и никому, похоже, до них не было никакого дела.
        Иными словами, герцогство вполне оправдывало свое название.
        - Может, завернем и поздороваемся? - спросил Кай Лорену, кивая на невыносимо сияющий в лучах солнца дворец.
        - Лучше не надо, - ответила принцесса. - Я слышала от отца об этом месте. Герцог Фукс просто сумасшедший. Думаете, это все настоящее?
        - А какое же? - удивился Рыцарь Льва.
        - Иллюзия, созданная волшебством. При дворе тут живет не менее сумасшедший маг. Это его рук дело.
        - Иллюзия, - разочарованно протянул принц.
        - Будь все настоящее, разбойники и воры со всех земель давно бы все растащили, - сказала Лорена.
        - Справедливо.
        От сверкающей ненастоящей роскоши у Эммы скоро запестрело в глазах. На путешественников смотрели с подозрением. Теперь было ясно, почему оборванцы в шелках, увешанные золотыми украшениями, не выглядели счастливо и продолжали тянуть руки за милостыней. Кай разбросал по дороге из платинового кирпича пару горстей медяков, вызвав настоящую свалку.
        Пересекали путники границу герцогства и княжества Запирай с тяжелым сердцем, однако странности на этом не закончились.
        Лорена настояла свернуть в лесок. Там, в месте, где никто не мог их видеть, принцесса рассказала, почему княжество носит такое название. Девяносто девять процентов здешних зданий - тюрьмы. Князь помешан на законности, точнее, на том, что он понимает под этим словом. Большая часть жителей сидит в застенках, на создание и поддержание которых казна денег не жалеет. Те, кто не сидит, судят или охраняют сидящих.
        - Княжество преступников? - удивился Кай.
        - Нет, княжество доносчиков, - сказала Лорена. - Настоящих воров и бандитов тут было не больше, чем в других местах, но здешний люд обожает кропать доносы друг на друга по любому поводу. Князь это всячески поощряет. Так постепенно все его подданные оказались в каталажке.
        Принц потер нос, куда его укусил комар:
        - Теперь понимаю, в чем суть названия.
        - Страшно подумать, что случится, если нам попадется королевство Загрызай, - попыталась сострить Эмма.
        Шутку не восприняли.
        - Путников здесь не очень-то жалуют, - сказала Лорена, - поэтому лучше не попадаться никому на глаза. Поедем тайком.
        - Но нам нечего скрывать, - возразил Кай. - Мы не…
        - Тут есть особая тюрьма, специально для путешественников, - покачала головой Лорена. - Кого там только нет.
        - В чем же они обвиняются?
        - Не в том суть. Повод можно придумать любой. Запирайцы просто представить не могут, что кто-то может вот так запросто жить на свободе. Свобода сама по себе является незаконной, о чем князь не перестает долдонить. Тут на каждом шагу наглядная агитация, разъясняющая, как важно отработать свой долг перед обществом и отсидеть хотя бы пяток лет.
        - А сам князь сидел в своей тюрьме? - спросил герой.
        - Да. Десять лет без права переписки.
        - Он еще больший псих, чем Фукс с его иллюзией богатства, - вставила Эмма.
        Принцесса бросила на нее гордый взгляд:
        - Увы, Салазария окружена неадекватными государствами.
        - Не люблю прятаться, - сказал Кай. - Но раз так, поедем скрытно. Ночь нам в помощь.
        Наступила ночь. Тьма упала на лес, вскоре ее слегка разбавил свет половинки луны, так шансы выколоть себе глаза в потемках существенно снизились.
        Лорена вела отряд по памяти, объяснив, что этой дорогой недавно она следовала на юг, когда убежала из дома. Эмма удивлялась, как хорошо столь воздушное создание знает местные дебри. И как уверенно себя в них чувствует. Большинство принцесс упали бы в обморок только от одного вида зловещей чащобы.
        Несколько раз путники останавливались, чтобы переждать опасность. Ночные патрули, носящиеся по дорогам в поисках тех, кто еще не арестован и не препровожден к месту заключения, не знали отдыха. Всех, кого можно, они уже схватили, теперь охота шла именно на приезжих. Вслушиваясь в стук копыт удаляющихся всадников, Кай кипел от возмущения. Он, Рыцарь Льва, герой из героев, вынужден скрываться от полицейского произвола! Вообразите! Да на каком основании? Он - наследный принц Керузии, да пусть этот князек только попробует даже косо посмотреть в его сторону…
        Лорена схватила принца за руку. Тот остановился и удивленно поднял брови. Если бы не принцесса, он бы уже через минуту набросился на очередной патруль, вылетевший из-за поворота.
        - Не рискуйте. Ваше положение, ваша слава и рейтинг не спасут вас от дыбы. Все это станет отягчающим обстоятельством, если вы окажетесь в местных застенках, - объяснила Лорена, запинаясь.
        Рыцарь Льва шумно дышал. Эта земля была пропитана злом, и он ничего не мог поделать. Есть ли худшее наказание для героя?
        Эмма подумала, не нарочно ли Лорена завела их сюда. Можно было и крюк сделать, чтобы не рисковать напрасно.
        Кай смирился - исключительно ради своей Прекрасной Дамы.
        Он проводил всадников, облаченных в черные развевающиеся плащи с капюшонами, злобным взглядом и спросил, когда наконец проклятая граница.
        По счастью, княжество было невелико, вся поездка заняла от силы три часа.
        Примерно в полночь, когда половинка луны освободилась от налипших облаков, путники очутились в Салазарии.
        - Если проедем чуть на север, то увидим Большую дорогу. Она ведет прямо к нашей столице, Ильдане, - волнуясь, прошептала Лорена.
        - Но мы не поедем по ней. Это было бы слишком официально, - возразил Кай.
        - Да… боюсь, тут повсюду шпионы Гийома.
        - Волшебные?
        - И таких хватает.
        - Это осложняет дело. - Принц потер подбородок. - Как далеко до королевской резиденции?
        Эмма не вмешивалась в разговор. Одним ухом она слушала, другим ловила ночные звуки, пытаясь определить самый подозрительный из них. Здесь Салазария, земля, пропитанная злым колдовством (по словам Лорены), а значит, следить за безопасностью Кая ей придется с удвоенной силой. Злые чародеи коварны и предпочитают наносить удары исподтишка. Против подобной тактики, как правило, бессильны самые лучшие мечи и самые прочные латы.
        - Если станем ехать без остановки, то будем на месте к утру. Замок расположен невдалеке от столицы, в живописном месте… во всяком случае, оно когда-то было живописным. - Лорена, мастерица на вздохи, произвела еще один, шедевральный.
        - Что-то я не вижу мрачных ландшафтов и черных туч, - заметил герой. - Вы описывали Салазарию совсем иначе…
        - Колдовство Гийома. И потом, я позволила себе чуточку преувеличить, - не сразу сказала принцесса.
        - А может, сделаем привал? - предложила Эмма. - Надо отдохнуть. Негоже выходить на бой с чернокнижником в таком состоянии.
        - Но как же моя бедная сестра? - вырвалось у Лорены.
        - Мы сделаем по-другому, - решил Кай. - Сейчас мы поедем к замку, но не будем себя выдавать, а схоронимся в каком-нибудь месте в его окрестностях. Седрик прав - нам нужен отдых. И, что еще важно, - добавил рыцарь, видя, что принцесса хочет возразить, - разведка!
        Лорена не понимала.
        - Ваше высочество, - мягко обратился к ней Кай, - ни один полководец не вступает в битву, если не знает, насколько силен враг, какова его численность и есть ли резервы. Обо всем этом ему докладывают специальные лазутчики. Так же и герой. Сначала он должен разнюхать, что к чему. Неприятные сюрпризы способны испортить дело, принцесса.
        Казалось, Рыцарь Льва сильно удивлен, что приходится объяснять такие подробности. Эмма втихаря посмеивалась. Лорена определенно была дурой.
        - Я поняла, - сообщила салазарийка ледяным тоном. - Вас интересуют мелочи, соблюдение формальностей, а не жизнь моей сестры. Я знаю… она уже мертва, но продолжаю надеяться.
        Кай протянул руку, чтобы легонько прикоснуться к ее плечу. Этот жест был исполнен целомудрия:
        - Если это так, Гийом горько пожалеет о содеянном.
        Лорена издала сдавленное «ага», но почему-то не так бодро, как того ожидал герой.
        Кай прочистил горло:
        - Что ж, едем.
        Маленький караван продолжил путь. Впереди, указывая дорогу, двигалась Лорена, следом Кай, державший на всякий случай меч обнаженным, позади пристроилась Эмма.
        Ночь слегка пугала ее. Местные пейзажи, окропленные лунным светом, все-таки выглядели зловещими, звуки из посеребренного мрака вызывали озноб и дрожь в пятках.
        Принцесса вспомнила, что у нее есть нож, выданный Карамболем. До того он хранился в ножнах, привязанных к седлу Буцефала, но теперь очутился в руке Эммы. С оружием было спокойнее.
        Все бывает в первый раз. Вскоре принцессе предстояло участвовать в самом настоящем подвиге, который, вероятно, предполагает и самую настоящую битву. Лорена говорила, что у Гийома куча прислужников, которые наверняка не станут сидеть сложа руки и наблюдать, как хозяина укорачивают на голову.
        Эмма представила себя в гуще сражения. Дух, конечно, захватывало, но в животе жгло и крутилось.
        По величине Салазария не очень отличалась от соседей. Королевство было крошечным, почти таким же, как Шеридония. Тут было много скал, холмов и небольших долин. Ветер носился над серыми камнями и завывал. Эмма не могла взять в толк, как эти мрачные пейзажи могли быть живописными, но ведь именно на это намекала Лорена. Или, может, всю красоту уничтожила магия этого прохвоста Гийома? В книгах подробно описывались злодеяния чародеев, поэтому Эмма была не слишком удивлена.
        Спустя некоторое время Лорена сказала:
        - Вот он, - и указала вперед.
        Эмма и Кай, успевшие слегка задремать в седлах, вскинули головы.
        На широкой и пологой скале четко выделялся силуэт королевского замка, залитый лунным светом. Зубчатые стены, башни с остроконечными крышами и стягами, развевающимися по ветру, толстый и мощный донжон и центральное здание. Строение выглядело монументальным даже сейчас, ночью. В маленьком королевстве оно наверняка было главной достопримечательностью.
        - Что ж, замок как замок, - сказал, подумав, Кай. - Таких я видел много. Меня интересует, как можно незаметно к нему подобраться.
        - Сейчас мы смотрим на него с юга, - пояснила Лорена. - С северной стороны подходов нет, там отвесная стена высотой метров сорок. С запада, где самый пологий склон, находится лес, почти что парк, там мы с сестрой часто играли под присмотром нянек. Но там нет подъезда. Существуют только два официальных пути к замку - с юга и востока. Две дороги. Двое ворот.
        Эмма пыталась что-то придумать, словно ей дали задание срочно пошевелить мозгами. Ничего не придумывалось. Она посмотрела на Кая, чей профиль в свете луны был еще царственней, чем раньше.
        - Официальные дороги нам ни к чему, мы не собираемся ими пользоваться, - сказал он уверенно.
        - Почему? - поинтересовалась Лорена. - Разве вы не должны подъехать к воротам и, возвестив о своем визите устами герольда, вызвать злодея на бой?
        Принц снова прочистил горло:
        - Устами герольда я ничего возвещать не собираюсь, ваше высочество, хотя бы по той простой причине, что его у меня нет. Да и глупости все это. Только в книжках рыцари так делают. Заявиться при параде да со знаменем - самый лучший способ закончить свою жизнь и карьеру. Сколько идиотов на этом погорело, не сосчитать. И в буквальном смысле тоже, когда после официального объявления получали из драконьей пещеры сноп огня.
        - Значит, вы хотите пробраться в замок, как вор? - с простодушной наивностью спросила Лорена.
        - Разве он собирается что-то украсть? - встала на защиту Кая Эмма. - Это называется «тактическая хитрость».
        - Верно, Седрик, она самая.
        - Но это бесчестно - зарубить колдуна в его собственной постели!
        - А вы хотели бы, чтобы я с ним чаи распивал?
        - Бой должен быть честным!
        - Ваше высочество, дозвольте мне решать… С чародеями все иначе, тут в основном приходится импровизировать. Никогда не знаешь, что враг выкинет в следующий момент. Это не дракон, не тролль и не людоед. Те прямолинейны по большей части, их уловки вычислить несложно. Если же имеешь дело с другим рыцарем, ставшим на путь зла, вот тогда и вызывай его на бой сколько влезет.
        - Так вы победили Грузза Кровожадного, - вставила Эмма.
        - Да. Тут я решил действовать по всем правилам. Даже герольда нанял. А потом мы с ним двое суток кряду выколачивали друг из друга дух.
        - Вы с герольдом? - выпучила глаза Лорена.
        - С Груззом Кровожадным, - уточнил долготерпеливый Кай. - В конце концов он пал замертво. Это был честный бой и честная смерть. У злодеев считается престижным пасть от руки рейтингового рыцаря. Для неудачников это прямой путь угодить в историю и прославиться в веках.
        Лорена фыркнула:
        - Глупости какие!
        - Такова жизнь, - заметила Эмма.
        - От вас, уважаемый, я поучений не принимаю, - бросила салазарийка гневный взгляд через плечо.
        Когда она отвернулась, Эмма показала ей язык.
        - Так или иначе, а нам пора разбить лагерь. Нужно какое-нибудь место, - произнес Кай.
        Принцесса думала и думала, роясь в памяти, совсем как безалаберная хозяйка, не способная найти в своем бедламе что-то нужное. Эмма уже начала терять терпение, когда Лорена всплеснула руками:
        - С восточной стороны есть распадок, он зарос лесом, так что его почти не видно, но мы с сестрой часто играли там. В склоне распадка есть вход в пещеру. Можно укрыться там. И подручным Гийома труднее будет нас найти.
        - Хорошо. Поспешим. - Кай развернул Октавия.
        Эмме тут не нравилось решительно все. Инстинкты, обычно неспособные внятно рассказать о своих претензиях, восстали. Чего она ждала? Ну, может, орды головорезов или появления огнедышащего дракона, или еще чего-нибудь. Ночная Салазария казалась принцессе именно таким местом, полным коварства и потаенного зла. И разве Гийом не должен был по-настоящему населить захваченное королевство разными опасными тварями? Так делают все уважающие себя Темные Властелины, это в любой книжке написано.
        Кавалькада пробиралась к пещере, но ничего не происходило. Ночь дышала размеренно, не проявляя признаков агрессии. Эмма пыталась уловить в воздухе запах колдовства и не могла, а от прохладного ветерка у нее только защипало в носу. Как пахнут злые чары? Или, может, это фигуральное выражение?.. В общем, на авторитетное мнение специалиста рассчитывать не приходилось.
        Лошади добрались до края распадка. Лорена сказала, что лучше спешиться и зажечь факелы, иначе, спускаясь, они рискуют сломать шею.
        Так и сделали. Желтый дрожащий свет разогнал тьму.
        - А разве оттуда огонь не будет виден? - спросила Эмма, ткнув в сторону замка.
        - Нет, - уверенно бросила принцесса, словно проверила это уже много раз на практике.
        Она шла первой, ведя свою лошадь под уздцы, за ней двигались Кай с Октавием, а Эмма в компании Буцефала и Спящего Красавца замыкала. Единственная тропа в распадок была крутой, узкой и состояла из одних торчащих камней. Лошади фыркали, им не нравилась перспектива кувыркнуться через голову, но шли. Несколько тревожных минут заставили Эмму думать, что без катастрофы не обойдется. Несколько раз Буцефал скользил по мелкому гравию. Конек нервничал. Принцесса подобралась к нему, обняла за шею и прошептала несколько слов на ухо. Не как Седрик - как Эмма. Буцефал успокоился, позволив наконец свести себя вниз. Спящий мул встал рядом. Он так и не проснулся и вряд ли вообще что-либо заметил.
        Снизу склоны казались довольно высокими, Эмма подумала, что отсюда не так-то просто выбраться в случае, если придется бежать.
        Лорена шла вперед, пока не достигла дыры, зияющей в тупике, образованном сходящимися под углом склонами распадка.
        - Здесь.
        Кай обследовал вход, лошади могли пройти без труда. По лицу героя Эмма поняла, что он восхищен сообразительностью и изобретательностью бедняжки Лорены.
        Принцесса провела их под своды длинной пещеры. Пол в ней был на удивление ровным, стены изрисованы какими-то художествами. Эмма заметила кострище между камнями шагах в десяти от входа:
        - Тут кто-то был.
        - Это мы с Далией играли в детстве. Воображали, что тут наше тайное убежище, - пояснила Лорена. В свете факелов ее лицо приобрело нездоровый оттенок, глаза казались ввалившимися, словно у мертвеца.
        - Располагаемся! - скомандовал Кай.
        Он взялся помогать оруженосцу. Вскоре развели костер и сообразили скромный ужин. Лошадям досталось по порции овса в качестве компенсации за причиненные неудобства.
        - И все же почему подручные колдуна нас до сих пор не нашли? - спросила Эмма, когда в желудках перестало урчать.
        - Не знаю, - раздраженно ответила Лорена. - Принц, оградите меня от нападок этого субъекта. Его подковырки я не желаю слушать.
        - Седрик…
        - А что я? Вот вы, принц, разве сами не чувствуете, какая несуразица?
        Кай нахмурился, ковыряясь палкой в костре.
        - Когда я служил у Бартольда Благословенного, - сказала Эмма, напустив на себя важный вид, - у нас выдался похожий случай. Одно королевство - не буду называть - подверглось узурпации со стороны очень злой особы, ведьмы с непомерными амбициями. Она уселась на трон, все кругом заколдовала, сделала жителей покорными рабами, сотворила из королевского дворца Обитель Тьмы, над которой повесила сверкающие молниями тучи, ну, все как положено. Но перво-наперво она позаботилась, чтобы ни одна живая душа не смогла подобраться к ее владениям незамеченной. Та ведьма была не дурой, она знала, что на свете полно героев, только и мечтающих сокрушить зло в ее лице. Что бедняжке было делать? О, на свою безопасность она не жалела ни средств, ни магической силы. Зная это, мы с Бартольдом прятались постоянно. Даже использовали заранее припасенные амулеты, позволяющие маскироваться. Мы подобрались к самой Обители Тьмы, обойдя уйму ловушек, и нас все-таки заметили. Охранники у ведьмы были повсюду. Едва мы затаились, чтобы разработать план штурма ведьминого логова, как на нас обрушился враг…
        Лорена не сводила с Эммы глаз. Теперь они были по-настоящему злыми, в них ничего не осталось от той девицы, что еще недавно вздыхала, словно умирающий лебедь.
        Эмма покосилась на Кая. Неужели этот влюбленный болван ничего не видит?
        Рыцарь Льва и правда не видел, погруженный в свои мысли.
        - Надо полагать, вы с вашим хозяином уложили целую толпу врагов, да? - спросила Лорена язвительно.
        - Бартольд один управился, - ответила Эмма. - Он такой был могучий… Но что я хочу сказать? Мне кажется странным, что мы устроились тут под носом у колдуна, а он ничего не замечает.
        Лорена прищурилась:
        - Хотите сказать, это я виновата?
        - Весьма странно.
        - Это я виновата, что на нас не обрушились толпы врагов? Что нас до сих пор не заметили вражеские лазутчики? Или что мы в убежище, а не в мрачном подземелье, откуда нет выхода? Ха! Послушайте, принц, что он говорит, этот ваш гений!
        Эмма посмурнела.
        Кай вернулся в реальный мир:
        - Пожалуйста, не ссорьтесь. А ты, Седрик, помни, кто перед тобой.
        - Помню!
        Сама же Эмма подумала: а ты знаешь, кто перед тобой, балда? Иногда ее так и подмывало открыть всю правду - очень хотелось посмотреть на реакцию Кая.
        Лорена ткнула в оруженосца указательным пальцем:
        - Это моя заслуга! В том, что мы до сих пор живы и в безопасности!
        - Все верно. Благодаря ее высочеству мы смогли проделать весь этот путь, - сказал Рыцарь Льва. - Седрик, придержи коней. Хотя мы, можно утверждать смело, друзья, я не потерплю непочтительного отношения к Лорене.
        Кай подкрепил свои слова взглядом, каким аристократ награждает зарвавшегося простолюдина, однако это на Эмму не подействовало. Она пренебрежительно фыркнула. Рыцарь Льва стал пунцовым. Лорена ухмыльнулась, как базарная торговка, обманувшая покупателя.
        - Я всего лишь хотел сказать, что, может быть, ее высочество не все нам рассказали, - проговорила медоточивым голоском Эмма. - Могли и забыть.
        Кай посмотрел на свою дражайшую.
        - Я ничего не забыла, - сквозь зубы процедила та.
        Наступило молчание. Дрова в костре слабо потрескивали.
        - И каков же план? - спросила наконец Лорена, обращаясь к принцу. - Штурм или тайное проникновение?
        Кай хлопнул себя по коленям и встал:
        - Я иду на разведку.
        Эмма вскочила:
        - Я с вами, принц! Не спорьте, это моя обязанность.
        - Да? Ты оруженосец, а не телохранитель, парень. - Кай снисходительно возложил руку на прятавшуюся под беретом голову Эммы.
        Та почувствовала нечто странное, что-то похожее на электрический разряд.
        - И мне полезно проветриться, - добавил герой, вытянув меч из ножен на ладонь и задвинув обратно.
        Эмма искала способ остановить принца. С другой стороны, он не маленький, сам знает, что делать. Сколько подобных вылазок Кай совершил в прошлом? И ничего ведь, до сих пор жив и в полной комплектации.
        И все-таки что-то паршивое скреблось в груди Эммы. Она помнила о просьбе Карамболя, да и недавний электрический разряд по какой-то причине значил куда больше, чем просто совпадение.
        - Надеюсь, вы не поссоритесь, - сказал принц, направляясь к выходу из пещеры.
        Принцессы остались. Кай исчез в ночи, и наступила тишина. Октавий и Буцефал переглянулись как заговорщики. Они знали куда больше, чем им было положено. Собственно, им обоим была известна вся правда, но они молчали.
        - Ну, - протянула Лорена. - Пришла пора поговорить начистоту, Седрик.
        - Да? - Эмма покрылась ледяным потом. Одно время она боялась, что принцесса ее расшифрует, но потом страх как-то сошел на нет. Сейчас, после этого зловещего «ну», он вернулся. Душа у Эммы ушла в пятки. - О какой правде изволит говорить ваше высочество?
        - Не прикидывайся!
        - Я не при…
        - Нет, прикидываешься с самого начала! Может, сейчас, когда Кая нет, скажешь мне в лицо, какие у тебя претензии ко мне… рыжий?
        Эмма заморгала:
        - Претензии…
        - Никогда не видела таких наглых и самодовольных простолюдинов. Кто тебе вообще дал право со мной так разговаривать? - прошипела Лорена.
        - Забота о хозяине, - брякнула Эмма.
        - Он достаточно взрослый, чтобы подтирать его слюни.
        - Не скажите, ваше высочество.
        - Знаешь, мне плевать, во что ты там веришь и что себе воображаешь! Только не лезь не в свое дело. Происходящее между нами касается только нас!
        - Ошибаетесь. Я всегда заботился о своих хозяевах.
        - Теперь прекрати.
        - Не могу.
        Лорена издала яростный скрип, подражая старой несмазанной двери:
        - Смотри, рыжий. Когда Кай победит Гийома и злые чары развеются. Когда я стану королевой, я позабочусь о том, чтобы тебя вздернули на главной площади столицы!
        Эмма удивилась. Неужто кроткая овечка готова так далеко зайти?
        - За что?
        - За дерзость!
        Салазарийка уставилась на Эмму и долго рассматривала. Покраснев, та старалась выдержать ее взгляд.
        - Уйди с дороги, пока не поздно, рыжий. И вообще… ты мне с самого начала не нравился. Что ты скрываешь?
        - Ничего! - Требовалось недюжинное мужество, чтобы бросить это в лицо мегере. А в том, что Лорена под маской добродетели сущая мегера, сомнений уже не осталось.
        «Бедный Кай», - подумала Эмма, чуя, что события принимают угрожающий и вместе с тем мелодраматический поворот.
        Неужели Лорена все-таки расшифровала ее?
        - Помни о виселице, рыжий, - добавила Лорена. - Тут Салазария, а следовательно, я могу делать все, что душе угодно.
        Эмме хотелось ответить достойно, но она слишком испугалась напора. Ей едва хватило сил удержать эмоции в узде.
        Она встала и гордо вскинула голову:
        - Пойду проверю, нет ли снаружи чего-нибудь подозрительного. Жать, мы не выставили караул с самого начала.
        Не забывая идти вразвалочку, истинно мужской походкой, Эмма двинулась к выходу из пещеры. Она чувствовала, как раскаленный взгляд Лорены приклеился к ее спине. Только бы не дать слабину!
        Оруженосец выбрался на свежий ночной воздух, сделал несколько шагов и, споткнувшись, упал. Перемена атмосферы вызвала кратковременное затемнение в голове Эммы, и когда оно прошло, Седрик снова стал самим собой.
        Кай просто идиот, если позволяет помыкать собой этой ведьме. Даже несмотря на уроки рыцарства, принц мало-помалу снова поддается чарам Лорены. Разве не ясно, чего она добивается? Власти. Теперь у нее нет препятствий на пути к трону, а тут еще неженатый наследник Керузии. Лучшего расклада для провинциальной принцессы и желать нельзя. Лорена сделает все, чтобы захомутать Рыцаря Льва.
        И как Эмма способна этому помешать?
        С ножом в руке она несколько раз прошлась туда-сюда, затем решила выбраться из распадка. Как далеко ушел Кай? Признаков его присутствия Эмма не заметила. Ночь была зловещей, полной подозрительных звуков. По логике, именно сейчас злые лазутчики Гийома должны наброситься на нее, чтобы…
        Эмма скорее почувствовала приближающуюся тень, чем узрела ее. Подпрыгнув, принцесса развернулась. В тот момент она готова была пырнуть ножом что угодно, окажись оно достаточно близко.
        Тень стояла чуть выше, обосновавшись на камне.
        - Это я, Седрик.
        - Уф, я уж думал, вас схватили негодяи, и хотел идти вам на выручку.
        - Я был у замка. Восточные ворота заперты. Южные заперты.
        - Так и должно быть.
        - Но подъемные мосты опущены, а ров вокруг замка пересох и вообще выглядит очень запущенным, - сказал Кай, усевшись на камень. - И это странно.
        - Колдуну не нужен ров, он защищает свою твердыню чарами.
        - Глупости. Тогда нас бы давно схватили.
        Эмма сунула нож обратно в ножны.
        - Мне кажется, здесь никого нет. Я имею в виду поблизости, - сказала она.
        - Ты прав. Сначала я думал, мне показалось, но теперь вижу, что здесь самая обычная глухомань… никого и ничего…
        - А замок?
        - О! Замок полон жизни, - проворчал Рыцарь Льва. - Я слышал, как внутри кто-то ходит и бренчит железом. Должно быть, стражники. Видел огонь от факела, когда один из них совершал обход по верху стены. Проверял посты, наверное.
        - Я не удивляюсь, что здесь так пустынно. Все подданные, кто мог убежать из-под власти колдуна, давно сбежали.
        - Но здесь и не должно быть селений. Это земля королевской резиденции, только замок, ничего больше, - сказал Кай. - Вопрос остается: почему Гийом не заботится о своей безопасности? Это нетипично.
        - Вы правы, - кивнула Эмма. - Всякий злодей параноик, он делает все, чтобы обезопасить не только тыл, но и все иные подступы. С моими бывшими хозяевами мы, бывало, неделями искали путь, который позволил бы нам просто подобраться к логову чернокнижника.
        Кай взъерошил волосы:
        - Верно… так и я делал… Знаешь, я начинаю думать, что мы ошиблись.
        - Ошиблись?
        - Это не Салазария. И это не королевский замок.
        - Простите, принц…
        - Мы могли неправильно свернуть, поехать не по той дороге и, как результат, оказаться не в том месте. В сумерках все кошки серы и все королевства одинаковые.
        - Нас вела Лорена.
        - Разве она не могла ошибиться?
        - Но подробности! Расположение ворот, распадок, пещера. Все это она нашла безошибочно.
        Кай не нашелся с ответом. Его голова была повернута в сторону замка.
        - Я проберусь в замок на рассвете. Стена не такая высокая, а у меня есть прочная веревка.
        - Но это через пару часов. Почему на рассвете?
        - В это время враг еще целиком не проснулся, он рассеян, расслаблен, невнимателен. Я узнаю у Лорены расположение комнат, пройду туда и прикончу Гийома.
        - Может, мне пойти с вами, принц? - спросила Эмма.
        Кай рассмеялся:
        - Нет, малый, ты останешься здесь. Надо же кому-то охранять Лорену. Поручаю тебе эту почетную миссию. Помни, ни один волос не должен упасть с ее головы.
        - Но, ваше высочество, я могу…
        - Там, в стане врага мне понадобится сила, а ты слишком хил для сражения, - сказал Рыцарь Льва. - Не обижайся, ты ведь не первый день в ремесле, верно?
        - Верно, принц.
        - Не слышу бодрости и уверенности, - ухмыльнулся Кай.
        Эмма повторила, добавив нужных ингредиентов.
        - Вот и отлично. Дело-то рутинное, - произнес герой, поднялся с камня и расправил богатырские плечи. - Думаю, за пару часов максимум управлюсь. К полудню утрясем все формальности, и можно будет возвращаться в Таратай. Но помни, пока я в замке, ты должен охранять Лорену и, конечно, не пожалеть своей жизни, если потребуется.
        - Нет проблем, хозяин, - бросил Седрик, шутливо кланяясь. - Ни один волос, обещаю.
        Да, обещать хорошо, но Эмма не представляла, как проведет такую уйму времени в компании этой злобной мегеры-интриганки.
        Может, плюнуть на все и открыть принцу правду?
        Пожалуй, нет, рано. Не к месту сказанная правда бьет хуже всякой лжи, особенно она вредна перед ответственным мероприятием. Если Эмма выведет Лорену на чистую воду сейчас, неизвестно, как это скажется на Кае и его способности бросить вызов чародею и его армии.
        Герой должен идти на подвиг с ясной головой и в хорошем настроении.
        По этой причине Эмма промолчала. Она дала слово Карамболю беречь принца, в том числе, получается, и от несвоевременных душевных потрясений.
        Принцессе пришлось задвинуть поглубже все разочарование и обиду. Как же хотелось доказать, что она сильная, самая сильная в мире! Чтобы Кай наконец посмотрел на нее по-другому…
        - Что ж. Пора готовиться. - Кай прошел мимо нее.
        Часто дыша, Эмма уставилась на ночное небо, словно ожидая, что оттуда вдруг свалятся все ответы.
        Когда она пришла в себя, оказывается, пролетело порядочно минут. Вернувшись к пещере, Эмма увидела Кая и Лорену. Они сидели друг напротив друга у костра и разговаривали. Если бы не обстоятельства, можно было бы подумать, что эта парочка объясняется друг другу в любви. Принцесса говорила, принц слушал.
        Эмма села на камень у входа, делая вид, что несет караул. До нее не доносилось ни одного разборчивого слова, и она надеялась, что речь идет исключительно о ценных разведданных. Через некоторое время принцесса начала клевать носом, но Кай тут же разбудил ее:
        - Помоги мне собраться, Седрик. Пора.
        Эмма проморгалась.
        Это «пора» звучало как минимум зловеще.
        Впервые с момента побега из дома принцессу обуял настоящий ужас, словно это ей предстояло пойти вместо рыцаря в бой.
        ГЛАВА 10
        Вылазка предполагалась тайной, поэтому Кай не стал надевать тяжелые латы, а ограничился легким, «диверсионным» вариантом боевого облачения. Состоял он из мягких сапог, свободных штанов, пояса и куртки, которая не стесняла движений ни во время боя, ни в рейдах по темным углам вражеской твердыни. Под куртку, по настоянию Эммы, Каю все-таки пришлось надеть кольчугу. Рыцарь Льва поворчал, но согласился с аргументом, что будет куда приятнее не оказаться проткнутым стрелой, чем наоборот.
        Попрыгав, Рыцарь Льва повесил за спину короткий меч, на пояс пристроил кинжал и сказал, что готов.
        - Ну, если уж вы прячетесь, ваше высочество, то вам следует добавить последний штрих, - сказала Эмма и вытащила из котомки темный платок. - Закройте лицо.
        - Зачем? - удивился Кай.
        - Чтобы ваша кожа не отсвечивала. И для сохранения инкогнито.
        - Хе… - скрестив руки на груди, стоявшая в стороне Лорена гримасничала от души.
        - Но… я ведь никогда не прятался, всегда выходил на бой открыто… Хм, прятать лицо?
        - Я слышал, где-то на юге, в загадочных странах за Сверкающим морем, существуют загадочные ассасины, секта убийц. Они всегда скрытничают настолько, что их никто никогда не видел, - сказала Эмма.
        - Откуда же о них известно? - бросила Лорена.
        - По следам их деятельности. Они убивают под покровом ночи и скрываются, как призраки. Говорят, ассасины одеты во все черное и их лица закрыты матерчатыми масками.
        Рыцарь Льва подбоченился:
        - Я - принц Керузии, герой, человек благородных кровей. Могу ли я уподобиться каким-то паршивым убийцам?
        Эмма посмотрела на него, как мамаша на неразумное дитя:
        - Кажется, вы сами сказали, что собираетесь тайно проникнуть в замок. Если нет, я помогу вам переодеться. Сделаете все по-честному. Я стану герольдом, который будет стоять у ворот и орать во всю глотку, перечисляя ваши титулы. А потом армия Гийома навалится на вас всем скопом, потому что чернокнижники не знают о чести. Этого вы хотите?
        Кай сделал лицо похожим на кирпич:
        - Нет.
        - Тогда единственный выход - тайная операция.
        - Хм…
        - Вы это так не называли, принц?
        Эмма подумала, что этот рейтинговый все равно что большой ребенок.
        - Нет.
        - Ну, так теперь используйте правильное название. Тайная операция.
        - И что, без маски не обойтись? Я раньше обходился.
        - Раньше меня не было рядом, - строго сказала Эмма. - Надевайте, время идет! Мне лучше знать!
        Кай позволил завязать себе лицо. Теперь над платком сверкали его голубые глаза.
        - Когда будете внутри, щурьтесь, чтобы вас не заметили, - посоветовала принцесса. - Идите. Удачи! - добавила она, сунув герою в руки моток веревки со стальной кошкой на конце.
        Рыцарь Льва повернулся к Лорене, отсалютовал ей и сказал, что обернется раньше, чем все нормальные люди в иных частях света успеют сесть к завтраку.
        Ответная улыбка кроткой овечки навела бы опытного врача на мысли, что Лорену мучают колики.
        Эмма покосилась на зад принца, борясь с искушением дать ему пинка, чтобы двигался быстрее. Наконец Кай, учуяв неловкость, исчез и оставил принцесс одних. Эмма подошла к выходу из пещеры, понюхала воздух. Утро приближалось. Чтобы уложиться в «окно», у героя не так уж много времени.
        Кусая губы, - какое же нервное занятие, присматривать за кем-нибудь! - Эмма вернулась к вещам, навела порядок. Подумала, надо бы заранее собраться, чтобы потом не тратить время попусту. Она совсем забыла о Лорене. Та стояла в углу, безмолвная, как призрак, и на вид такая же зловещая.
        Эмма затянула ремни, при помощи которых походные сумки крепились к спине мула, отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться работой. Спящий Красавец по-прежнему спал. Знал ли он вообще, где находится и что происходит? Эмма потрепала его за уши.
        Обернувшись, она с удивлением оглядела пещеру. Лорены не было. Протерев глаза, принцесса оглядела еще раз, особое внимание уделяя местам, куда не добирался свет костра. Октавий настороженно фыркнул, мотнув головой. Буцефал, воспринимавший рыцарского коня как старшего товарища, ответил тихим испуганным ржанием. Эмма ощутила, как мурашки устроили гонки у нее на спине.
        - Ваше высочество… - позвала она, обращаясь к пустой пещере. - Ваше высочество… Принц велел мне приглядывать за вами… Охранять - на всякий случай…
        Тишина ответила… тишиной. Должно быть, салазарийка просто вышла подышать воздухом. Пещера все-таки дымная, несмотря на вентиляцию в виде щелей в своде. Нежным легким Лорены могло понадобиться нечто посвежее.
        Успокоенная, Эмма вышла из пещеры. Небо заметно посветлело. Звезды исчезали.
        - Ваше вы…
        Эмма осеклась, заметив тонкий силуэт, словно вырастающий из камня в нескольких метрах от себя.
        - Ах, вот вы где… - вздохнула принцесса. - Знаете, если вам что-то нужно, скажите. Напоминаю, вы оставлены здесь под мою ответственность. Можете обижаться, грозить мне виселицей, плахой или еще чем-то, что родилось в вашем богатом воображении, но это ничего не изменит. Понимаете? Я должен вас видеть!
        Эмма сделала несколько шагов и остановилась.
        Что-то было не так.
        В самом воздухе, в самой фигуре Лорены, что ли…
        Или в самом мироздании.
        - Я все ждала, все гадала, когда ты перестанешь строить из себя невесть что… дрянная девчонка, - сказала Лорена, не оборачиваясь.
        Эмма замерла, ее точно приклеили к земле.
        - Извините…
        - Думала, я ничего не узнаю. - Салазарийка рассмеялась. Этот смех напоминал сминаемую в кулаке старую бумагу. - Ты могла обмануть этого болвана рыцаря, который дальше своего носа не видит, но не меня. Признаюсь, первое время я не была уверена - уж больно ты хорошо притворяешься. Но, знаешь, как говорят: шило в мешке не утаить. Ты не видишь себя со стороны, милая. Твои мужские замашки слишком театральны, в них нет должной естественности. Все встало на свои места, когда я заметила, как ты приседаешь в кустах.
        Эмма постарела лет на десять.
        - И на что ты рассчитывала? Что принц влюбится в тебя в конце концов и ты его захомутаешь? Дура! Даже при всей твоей хитрости этот пирог тебе не по зубам. Он - наследник трона Керузии. К чему ему какая-то тощая, никчемная замарашка?
        Лорена засмеялась.
        С момента страшного разоблачения Эмма видела ее только со спины, но теперь салазарийка обернулась.
        Это была совсем другая принцесса, если принцесса вообще. Волосы у нее потемнели, лицо вытянулось и стало куда старше. Глаза метали черный пламень. Губы, как спелые вишни, особенно выделялись на фоне бледной кожи и теней в глазницах. И на них отпечаталась жестокая, почти вампирья усмешка.
        - Ну? Видишь, каков мой истинный облик, дорогуша? - сказала Лорена. - Признаюсь, мы с тобой два сапога пара. Мы обе обманули благородного героя, запросто обвели его вокруг пальца. А все почему? Потому что такие, как он, подобны наивным детям. Они не видят и не знают жестокого реального мира. В голове у них только ветер и дурацкие идеалы, от которых одно зло…
        Лорена сделала шаг к Эмме, и та попятилась.
        - Зло! - выкрикнула странная женщина. - А за зло надо платить!
        Впрочем, гнев Лорена тут же сменила на милость:
        - Короче, времени у меня мало. Я должна быть в замке, когда Кай заявится в комнату, куда я его заманила. Дальше… дальше, малышка, тебе знать не обязательно.
        Она обошла находящуюся в ступоре Эмму. Только теперь та поняла, что за предмет в руке у злодейки.
        Волшебная палочка.
        - Но зачем? - спросила Эмма.
        Это все, что она могла придумать.
        - О! Красотка вспомнила, как разговаривать… - Лорена изобразила театральную задумчивость и покачала головой. На сцене ей бы цены не было. - Хм… Зачем, ты спрашиваешь? Видишь ли, некоторое время назад Кай совершил одну нехорошую вещь. Он убил мою старшую сестру. Да-да, представь. Отрубил бедняжке голову, словно какому-нибудь монстру из пещеры. Чик - и та валяется на полу, а из нее хлещет кровь! Видела такое когда-нибудь?
        - Не может быть, - пробормотала Эмма, с трудом отлепив язык от нёба. - Кай - герой.
        - Герой, разумеется, поэтому он и считает себя вправе убивать всех, кого он считает плохими.
        - Это недоразумение…
        - Нет! Я знаю точно. Это был Кай Рыцарь Льва!
        Лорена больно ткнула кончиком палочки Эмме между лопаток.
        - Детали опущу, тебе они будут неинтересны. Суть в том, что я просто не могла оставить это злодейство безнаказанным. И вот - я здесь, я завела Кая в ловушку и теперь, не сомневайся, дорогуша, буду наслаждаться своей местью до самого конца. - Лорена расхохоталась, как это случается со всеми злодеями, впавшими в раж. - Да, с этим юнцом нужно было адское терпение. Пришлось ехать в Таратай, притворяться несчастной принцессой, потом терпеть лишения в этом идиотском походе, смотреть на ваши кривляния! Ох, ненавижу! Не представляешь, сколько раз мне хотелось наплевать на все и сорвать маску! Но я победила. Почему? Потому что я умею ждать. Вы оба плясали под мою дудку, хотя… с тобой, признаться, было нелегко. Ха… - Лорена окинула повернувшуюся Эмму оценивающим взглядом, каким женщина способна убить другую женщину наповал, окажись та послабее косточкой. - Оруженосец! Посмотрите на нее! Только такой идиот, как Рыцарь Льва, и его чокнутый агент могли поверить в такое!
        Эмма подумала, что смех Лорены по омерзительности можно было бы поставить в ряд с такими достойными сожаления вещами, как грязные носки и тухлая рыба. И почему все ведьмы так обожают кривляться?
        Пытаясь привести в порядок царящий в голове хаос, Эмма уставилась на Лорену. Ее черные глаза источали ярость.
        - Ну ладно, - сказала злодейка, поглядев на небо. - У меня нет времени болтать, но позже я вернусь. Не беспокойся, детка, мы продолжим. Честно, мне хочется все-все тебе рассказать… Ну? Посидим, посекретничаем, как девчонки, а? - за визгливым, вызывающим изжогу смехом последовал панибратский тычок под ребра.
        - Я… как же…
        Внутренний голос отчаянно требовал от Эммы не стоять столбом, а что-нибудь сделать.
        Или как минимум ответить достойно, а не мямлить.
        Тем временем Лорена взмахнула волшебной палочкой.
        - Знаю, ты, скорее всего, попытаешься сбежать. Увы, этого я позволить тебе не могу.
        Незримая рука вдруг оторвала Эмму от земли. Она пискнула от страха. Лорена ощерилась:
        - Посиди в пещере, дорогая. Я скоро вернусь и расскажу, как прошло свидание с Каем.
        Взмах волшебной палочки - и Эмма на своей шкуре почувствовала, каково быть камнем, запущенным в окно.
        - Не скуча-ай!
        Принцесса пролетела не меньше пятнадцати шагов и шлепнулась на жесткий пол пещеры. По инерции прокатилась пару метров, ударилась головой и замерла, едва не угодив в догорающий костер.
        Было очень больно. В голове все поплыло, перед глазами разлился сумрак.
        Слыша торжествующий смех Лорены, Эмма в отчаянном усилии поднялась на руках.
        Чародейка взмахнула наотмашь, конец ее волшебной палочки вспыхнул алым. Вход в пещеру пришел в движение. Камни сдвинулись с гулом, с каким начинает свой путь горная лавина. С потолка посыпался песок, мелкие камешки забарабанили по спине Эммы. Лошади испуганно закричали.
        Принцесса встала на слабых ногах и рванулась вперед, но тут же упала.
        Вход в пещеру закрылся со зловещим грохотом. Ведомые чарами камни сомкнулись, не оставляя ни одного просвета и замуровав и Эмму, и четырех лошадей.
        Следом погас костер, все накрыла темнота. Или, может быть, во всем был виноват обморок, первый вкус которого принцесса из Шеридонии почувствовала на себе.
        Так или иначе, но Эмма на какое-то время не по своей воле выбыла из игры.
        Крепостная стена с северо-восточной стороны отлично подходила для карабканья.
        Кай подергал веревку, еще раз проверяя, хорошо ли зацепилась наверху стальная кошка, повис и сунул ногу в щель между камнями. Кладка была старой и весьма грубой, словно строители замка задались целью дать ворам и разбойникам побольше шансов проникнуть внутрь.
        Принцу-спасителю их идея понравилась. Благодаря многочисленным дырам он быстро достиг верха. Присев между зубцами, Кай прислушался. В этой части стены часовых не было, голоса, доносившиеся издали, не давали поводов для беспокойства. Спрыгнув на шаткий деревянный настил, герой побежал по направлению к основному зданию королевской резиденции.
        Трижды Каю пришлось сливаться со стеной, наблюдая, как буквально у него перед носом проходит очередной стражник с алебардой. Это были воистину странные стражники. Какие-то ненатуральные, что ли. Если посмотреть на каждого из них в профиль, они существенно уплощались и у них было одинаковое выражение лица. Принц даже подумал, что если проткнуть стражников мечом, оружие пройдет сквозь них, не причинив вреда.
        Над этим стоило поразмыслить. Пробираясь к цели, принц сделал вывод, что ничего странного нет. Где он? В логове чернокнижника. А что делает чернокнижник, если ему недостает настоящих слуг? Правильно, он создает себе волшебных кадавров, всяких там големов и призраков. От них зачастую куда больше толку Повелителю Тьмы, чем от миньонов из плоти и крови. Почему? Ну, хотя бы по той причине, что призраки не просят есть и пить. Экономия налицо.
        С подобным Кай сталкивался года три назад. Тогда повернувшийся на древних злых чарах алхимик захватил в заложники целый город на юге Симплезии. Естественно, ему понадобились помощники, так он наваял их из мертвых костей со старого кладбища и красной глины. Высохнув, под мечом Рыцаря Льва они разлетались очень даже хорошо. Бывали в практике героя и мороки, плохо или хорошо сделанные двигающиеся миражи, призванные обманывать окружающих.
        В данном случае фальшивые стражники должны были внушить посторонним наблюдателям мысль, что в замке держат ухо востро. Кай усмехнулся «изобретательности» Гийома.
        Добравшись до башни, которая была частью северной стены замка, Кай попробовал открыть дверь. Та поддалась. Принц скользнул в сумрачный коридор. Отсюда, если он правильно помнил указания Лорены, надо спуститься на уровень ниже и по внутренней галерее пройти в главное здание.
        Каю все больше нравилась «тайная операция». Может быть, подобные вылазки не совсем подходят рыцарю-спасителю, но сколько удобства! Раньше, когда волей-неволей приходилось прибегать к этому способу, герой не думал о том, какой он выгодный, и давал себе слово в следующий раз непременно идти на врага с открытым забралом. Наивный. Пожалуй, не мешало бы пересмотреть кое-что в традиционной тактике совершения подвигов. Глядишь, и эффективность спасений повысится, и времени меньше придется тратить.
        Асассины, если они существуют, явно не дураки. С такой мыслью Кай, зацепившись за потолочную балку в коридоре, повис, чтобы переждать, когда пройдут стражники. Эти тоже были волшебными. Рыцарь Льва слышал голоса, но рты стражников не открывались, и они не смотрели друг на друга. Их речь оказалась абракадаброй.
        Кай продолжил путь. Должно быть, этот Гийом еще беспечнее, чем казалось. Каким же образом ненастоящие солдаты могут остановить, допустим, вражеский отряд, пробравшийся в замок? А отразить штурм?
        Из общения с колдовскими злодеями Кай давно сделал вывод, что они никогда не ищут легких путей, и даже самые осторожные часто совершают роковые ошибки, приводящие к краху всего, чего они добились долгими трудами. Принц не видел особой проблемы в том, чтобы покончить с Гийомом. Если все в замке такая же фальшивка, ничего страшного нет. Другое дело, жива ли до сих пор Далия. Не сделал ли из нее чернокнижник новый гербарий? Бедная, бедная Лорена. От переживаний в последние дни она совсем не своя, осунулась, постарела, потеряла былой блеск…
        Чувствуя, как в его груди с новой силой разгорается героический пламень, Кай прибавил хода. Спустившись на уровень ниже, принц пробежал по галерее, освещенной лишь одним факелом, и открыл дверь в ее конце. Теперь вокруг него была тишина, причем весьма зловещая. Можно даже сказать, гробовая. Вероятно, Кай вышел из зоны, где действовали маскировочные чары Гийома.
        Все двери, встречавшиеся Каю, были гостеприимно открыты. Рыцарь шел быстро, уже не скрываясь, он чувствовал, что здесь один. Чем дальше, тем все казалось более странным.
        Убранство замка было богатым. На провинциальный манер, конечно, учитывая, что собой представляет Салазария. Кай не поленился ощупать висящий на стене гобелен со сценой охоты. Вроде настоящий. И скамейка под ним тоже. И стекла витражей. И резьба на дверях и панелях… В общем, изнутри замок выглядел нормальным домом для королевской семьи, уж об этом Кай мог судить определенно.
        Наконец, дверь спальни Гийома. Двустворчатая, дубовая, покрытая лаком, с золотыми ручками. Лорена сказала, что когда-то это были покои их с Далией отца и матери. Сейчас на их постели под балдахином видит свои гнусные сновидения узурпатор-колдун.
        Рыцарь Льва вздохнул, расправил плечи, снял с лица платок. Теперь в маскировке нет необходимости. Он пойдет открыто, чтобы злодей точно знал, кто отправит его на тот свет. Так или иначе, а королевская честь не позволяла Каю брать в этом пример с асассинов, убивающих исподтишка.
        Рыцарь толкнул дверь, створки начали расходиться. С мечом наготове Кай ступил на мягкий ковер. Сквозь задернутые шторы почти не проникал свет, но принц и так знал, где находится королевская кровать. Поразмыслив пару секунд, герой решил действовать так: закрыть дверь, раздвинуть шторы, дав утреннему свету разогнать сумрак, а уже потом, обустроив сцену для последнего акта драмы, расправиться со злодеем.
        Кай повернулся, аккуратно вернул створки на место, убедился, что они сомкнуты. Подумав, нащупал стул, стоявший с краю, и подпер ими дверь на случай, если Гийом поднимет крик. Где-то у него есть и настоящие прислужники, те самые, страшные, о которых говорила Лорена.
        Прислушиваясь, Рыцарь Льва на цыпочках отправился в направлении окна. На кровати слева явно кто-то лежал, чуть посапывая во сне. Все злодеи спят сном младенцев, ибо их не мучают угрызения совести, и лишние мысли они в голове не держат. Очевидно, местный узурпатор относился к числу именно таких.
        Кай рывком раздвинул шторы, серый утренний свет хлынул в спальню. Думая, что спящий моментально проснется, герой развернулся, готовя меч, и замер. Чародей все так же спал, накрывшись одеялом с головой. Принц бросил быстрый взгляд по сторонам. Бывшие покои королевской четы были достаточно роскошными, немудрено, что Гийом выбрал их.
        Рыцарь Льва ждал. Что ж, придется немного помочь господину чернокнижнику. Мягко ступая, герой пробрался к кровати и кончиком меча осторожно отодвинул край одеяла.
        - Что?
        Принц резким движением откинул одеяло, уставившись на большую тряпичную куклу, что лежала под ним. Она не была безликой, кто-то намалевал на «лице» фальшивки безумное клоунское выражение. Большой рот, выпученные круглые глаза, красный нос - картофелина.
        Кай отступил от кровати.
        - Не понимаю… - пробормотал он, пытаясь сообразить, что делать дальше.
        Гийом решил пошутить? Но откуда колдун узнал о его визите? Хм… а может, все это спланировано, чтобы завести его в ловушку?
        Ну да, наверняка злодей все знал - у него в Салазарии полно шпионов. Ясно теперь, почему прислужники Гийома не стали задерживать Кая и его спутников.
        Принц двинулся с места. Инстинкты подсказывали ему немедленно ретироваться, если он не хочет неприятностей, но тут вспыхнул свет. Рыцарь от неожиданности попятился, закрывая глаза руками. Вспышка на несколько мгновений ослепила его. Казалось, в комнате взорвалось маленькое солнце.
        Следом за этим герой услышал раскатистый смех, доносившийся отовсюду сразу.
        - Не подходите! - прорычал Кай, выставив перед собой меч. - Разрублю в один миг!
        Кай пытался справиться с пятнами, что засели в глазах и мешали видеть.
        Для верности он нанес воздуху несколько рубящих ударов. Ни один не достался злодею из плоти и крови.
        - Пожалуй, иллюминация получилась слишком яркая, - сказал чей-то голос. - Мне не нужен слепец. Итак… - Освещение уменьшилось. Кай отступил к стене возле окна, чтобы иметь тыл в случае, если придется сражаться. - Так гораздо лучше.
        Принц теперь видел все. Комната менялась, как мираж: убранство ее таяло, краски выцветали, контуры терялись, стирались, словно их убирала чья-то невидимая рука.
        Кай потряс головой, потер глаза. Это были не галлюцинации. Вскоре комната, такая реальная еще совсем недавно, превратилась в помещение с голыми стенами, покрытыми пылью, паутиной и в некоторых местах островками мха. Даже от кровати с тряпичным чучелом на ней ничего не осталось…
        Что ж, сомнений нет, Кай на самом деле угодил в колдовскую ловушку, однако смущало его даже не это. Голос у злодея Гийома был не мужской, а женский.
        Рыцарская соображалка заработала во всю силу.
        Итак, дверь свободна, и если сделать сильный рывок, можно вполне успеть выскочить в коридор. Кай бросил взгляд в окно. Или наружу? Нет. Высоковато. Падать на замковый двор, покрытый брусчаткой, ему совершенно не улыбалось. Во всяком случае, пока были другие возможности.
        Рыцарь Льва скакнул вперед. Двустворчатая дверь, теперь уже без золотых ручек, казалась так близко…
        Мощный удар встретил Кая и отшвырнул его назад, точно щенка. Принц перекувырнулся через голову и врезался в стену. Не впервые ему было видеть летающие перед глазами звездочки, но сейчас они были особенно красочными.
        - И почему все герои настолько тупы? - спросил женский голос. - Неужели ты до сих пор не понял, что твое дело швах? Герой… Знаешь, о тебе я была лучшего мнения.
        Кай поднял взгляд. Прямо из воздуха перед ним материализовалась фигура женщины в черном платье и плаще. Ее волосы тоже были черными, а уж глаза могли дать и космической тьме сто очков форы.
        В руке она держала волшебную палочку.
        - Где Гийом? - спросил Кай, потирая затылок. - Где этот…
        - Что? - Женщина расхохоталась. - Никакого Гийома не существует. И никогда его не было!
        Рыцарь Льва уставился на незнакомку:
        - А вы кто?
        - Я та, что завела тебя в ловушку, дурачок. Лорена. Впрочем, это имя не настоящее, а настоящее… хм… я тебе не скажу… а то, глядишь, твой чрезвычайно ограниченный разум не выдержит лишнего груза.
        Зловещая незнакомка была очень соблазнительна. Кай на миг залюбовался ее осанкой и талией, но суровая реальность вернула его на землю.
        Он потянулся за мечом, лежавшим рядом, но тот сам отъехал от хозяина на безопасное расстояние.
        Чары.
        - Ну? - сказала Лорена. - Долго будем притворяться, что ничего не понимаем, ваше высочество?
        - Лорена… Значит…
        - Да, да, да. Я притворилась невинной девицей, чтобы выманить тебя из Таратая и завлечь сюда.
        - Зачем? - Кай сел поудобнее.
        - В двух словах это не расскажешь, у нас не так много времени…
        - А если попробовать?
        Одно из правил героя гласит: если враг прижал тебя к стенке, постарайся заговорить ему зубы и выиграть время.
        Принц сравнил новую Лорену с прошлой. Ничего общего, кроме некоторых черт лица. Девица, которую он ехал спасать, была хотя и себе на уме, но ни в какое сравнение не шла с этой уверенной в себе дамой. Такие в жизни полагаются только на себя и свои таланты. Их не назовешь кроткими овечками, а тот, кто тешит себя иллюзиями, горько потом жалеет.
        Подобных энергичных особ мужчины, как правило, сторонятся и даже называют ведьмами. В этом случае, похоже, она ею и была, причем, кажется, неслабой.
        Кай надеялся на продолжение.
        События развивались по весьма интересному, но и угрожающему сценарию.
        - Вся эта история с Гийомом и моей плененной сестрой - выдумка. Королевство Салазария когда-то существовало на самом деле, но его давно нет, - сказала чародейка. От ее фигуры, как побочный эффект действия колдовства, распространялись змеящиеся линии, похожие на черные языки пламени. - Я долго думала, как заставить принца Кая поверить моей истории, ведь он умен, хитер и чрезвычайно опытен в таких делах. Кай - герой из героев. Зло само бежит от него, сверкая пятками. - Лорена поморщилась. - Разве не об этом пишут в журналах? Да. И не только. Поэтому мои сомнения понятны. О тебе я знала лишь то, что ты убил мою сестру. И имя.
        - Погоди, - поднял руку Рыцарь Льва. - Сестру?
        - Дорра из Тамалии. Чародейка. Моя старшая сестра. Ты отрубил ей голову три года назад. Вспоминай! - крикнула Лорена.
        На миг Кая захлестнул черный пламень. По счастью, пока он был холодным.
        Вспомнил ли принц? Да. Не сразу, но память подбросила материальчик для размышления.
        Магов, вступивших на путь зла, он поверг множество, в том числе и особ женского пола. Все они совершали преступления, и с ними не могли справиться местные органы власти. Да и что могут стражники и даже армии королей против столь могущественного зла? Это дело рыцарей. Заказ на Дорру Тамалийскую сделал сам канцлер при короле Маргельде, бедняга не поленился приехать из такого далека, чтобы упасть Каю в ножки и попросить о помощи. Вы, сказал он принцу, наша последняя надежда.
        Ну, Кай согласился. Не мог же он спокойно спать, зная, что какая-то ненормальная колдунья варит из младенцев деликатесные супы и готовит жаркое из юных девственниц. Кулинарные пристрастия Дорры были весьма эксцентричны. Помимо них она отличалась болезненной страстью к человеческой коже. Из нее она сшила себе платье и плащ, а также несколько пар перчаток, в которых прилюдно щеголяла, где ей вздумается.
        И это были не все преступления Дорры. По всей видимости, ее планы простирались далеко за пределы фетишистских маний. Чародейка, достигшая немалого могущества, готовилась спихнуть с трона местного короля и завладеть государством. Каю она призналась, что хотела построить фабрику, где одежду из человеческой кожи шили бы массово и экспортировали. И конечно, для этого нужно было сырье. На первоначальном этапе, по ее словам, им стало бы население Тамалии, а дальше (ведь производство рано или поздно придется расширить) и других королевств. Дорра уже готовила армию из нечисти для похода на соседей, но появился Кай.
        Да, он отрубил негодяйке голову, о чем нисколечко не жалел.
        - Ага, - сказал принц. - Именно так все и было.
        - Пока моя бедная сестра изо всех сил строила свое счастье, я была в далеких странах, - произнесла Лорена с пафосом, который отличает злых магов от всех прочих. - Я изучала колдовское искусство. Забиралась в древние склепы в Мигрее, разговаривала с духами в глубоких смрадных колодцах густых джунглей Камогга, участвовала в каннибальских обрядах дикарей Бномбена. Я видела такое, что ты и представить не можешь, королевский сынок! Я училась тайнам черной магии и разных ее проявлений, пока не настал срок возвращаться домой. И что же? Я вернулась в Тамалию, а моя сестра мертва, наш семейный замок разрушен до основания, а наше имя проклято в королевстве и его окрестностях во веки веков! Представь себе мой шок…
        - Ну еще бы, - усмехнулся Кай. - Семейный бизнес рухнул.
        - Ты прокрался в замок, как бандит, и убил Дорру! Ты - грязный злодей и убийца! Кто тебе дал такое право?
        - О, полегче, полегче… Насчет прав… э… ну как бы я герой, спаситель… помнишь? А убил я злодейку, людоедку, виновную по меньшей мере в пяти тысячах убийств мирного населения… - Рыцарь Льва уставился на Лорену. - То есть… помимо того, что это моя работа, так еще и общественный долг. Разве нет?
        Черные глаза-бездны непонимающе нацелились на Кая.
        - Ну и что?
        - Что «ну и что»? - выдавил принц.
        - Я спросила, кто дал тебе право убивать Дорру? - прошипела чародейка.
        Кай провел рукой по лицу.
        Это было невероятно. Вот и та любительница жареной человеческой печени (с зеленым лучком) тоже не могла взять в толк, почему все так напрягаются.
        Похоже, тут дело в генах.
        - В общем, - продолжила Лорена, слегка успокоившись, - почти два года у меня ушло на то, чтобы хоть как-то поправить дела. Я обосновалась в другом королевстве, под другим именем, и начала строить планы мести.
        - Мне?
        - Тебе, принц. Не могла же я оставить твое преступление безнаказанным.
        - Ну, своя логика…
        - Это единственно верная логика! - рявкнула чародейка. - Я любила Дорру. Она была для меня всем, а ты явился и вот так запросто…
        - Не запросто. Мне пришлось прорубаться через толпу зомби и гоблинов, которыми кишел ее замок.
        - Наш замок, фамильный!
        - Ладно. Так что там с планами мести?
        - Да… в общем, я перебрала множество вариантов, большую часть отбросила. Мне надо было заманить тебя в такое место, где бы ты оказался в моей полной власти. Как это сделать?
        - Ты меня спрашиваешь?
        - Это риторический вопрос!
        - У тебя есть могучая магия.
        - Вот именно! Но, увы, в некоторых делах она не помощник, приходится многое делать своими руками. - Лорена поджала губы. - Я не могла отравить тебя, подослать убийц, заколдовать на расстоянии, потому что мне необходим был ты сам, живой и здоровый до момента, когда придет время бесконечных и ужасающих пыток. Знаешь, я специально купила на черном рынке набор палача, новенький, блестящий, и учебник по истязаниям, написанный профессионалами своего дела. В общем, когда все было готово, я сделала фальшивую личину, взяла коня и отправилась в Таратай.
        - Зачем же так сложно? - спросил принц. - Могла бы перенестись при помощи чар.
        - Не представляешь, сколько сил уходит на поддержание маскировки! Если бы я потратила еще часть ее на телепортацию, конец всему делу. К тому же необходимо было вжиться в роль. Получилось неплохо, да?
        - Конечно. Ты не пробовала участвовать в театральных постановках?
        - Нет. А что, может получиться?
        - Станешь звездой - гарантирую.
        Любой женщине приятны комплименты. Вот и Лорена зарделась. Румянец украсил ее бледные щеки, но тут же схлынул.
        Тонкие черные брови чародейки сошлись вместе.
        - Ты полегче, не заговаривай мне зубы.
        - И не думаю.
        Лорена смерила Кая тяжелым взглядом:
        - Магия, дорогой принц, это тебе не крестиком вышивать. Особенно черная. От чародея она требует в три раза больше сил, чем простая. - Роковая брюнетка вздохнула. - Не представляешь, сколько выпила соков из меня эта фальшивая внешность! Но это еще полбеды. Когда мы приехали сюда, мне пришлось поддерживать иллюзию в замке. Я создала все эти голоса, движущиеся картинки, изображающие стражников, свет в окнах и интерьеры в тех местах замка, где должен был пройти ты. Сейчас я думаю, что действительно надо было придумать что-то попроще.
        - Да, я тоже хотел сказать. Почему бы не прихлопнуть меня прямо в пещере?
        - Ты прав, может, я несколько увлеклась представлением, однако это не простая комната. Видишь эти магические знаки на стенах?
        Принц видел.
        - Они образуют волшебную ловушку, из которой ты без моей помощи не вырвешься. В пещере ее нет. Поэтому и пришлось столько времени ломать комедию. - Лорена поправила волосы. - Ну, теперь-то все закончилось. Уф. Знаешь, я не была уверена в успехе. Столь сложную комбинацию я проделываю впервые.
        - Ничего страшного. У тебя получилось. Ты молодец.
        - Спасибо. - Лорена улыбнулась, но тут же стерла улыбку с лица. - Немедленно прекрати это!
        - Что?
        - Распространять свое проклятое обаяние. У нас тут не ужин при свечах.
        - А это идея…
        - Я сказала, прекрати! Иначе я превращу тебя в тритона! - на принца нацелилась волшебная палочка.
        - Никогда не был тритоном. Это как?
        - Не искушай, иначе действительно узнаешь!
        Она не подошла ближе, хотя Кай и надеялся. У Лорены было великолепное чувство дистанции. Вот если бы она сделала еще хотя бы шаг, то у него хватило бы сил на рывок…
        Но для такой глупости чародейка была слишком умна.
        - Что ж, повинуюсь. Ну а дальше? - спросил Кай.
        Все это время он пытался что-то придумать, но все варианты сводились к прямой атаке, которая была невозможна. Попытайся принц всерьез, Лорена, глядишь, превратит его не только в тритона. Оказаться кучей слоновьего навоза куда хуже.
        - Дальше… Мой первоначальный план состоял в том, чтобы завести тебя в ловушку и убить, - сказала чародейка. - Но это слишком легко и милосердно, тебе не кажется?
        - Кажется, - ответил Кай.
        - Потом я задумала схватить тебя и запытать до смерти, наслаждаясь каждой минутой твоих страданий.
        - Тоже вариант.
        - Но, понаблюдав за тобой за эти дни, я стала сомневаться.
        Может, это и есть шанс? Герой напрягся. Время шло, и работало оно не в его пользу.
        Как там Седрик?
        - Твои чувства к Лорене были искренними, хотя и весьма глупыми. Было время, я поддалась и всерьез поверила в это. Смешно, но как-то в течение целого часа я мечтала о том, о чем мечтают все молодые принцессы…
        - Например?
        - А ты не знаешь? Выйти за тебя замуж. Ответить на твои чувства.
        Кай сохранил каменное выражение лица.
        Если бы он расхохотался сейчас, то не миновать ему ужасающих магических последствий.
        - Слушать эти твои бредни о любви, наблюдать за этими неуклюжими попытками ухаживать за мной было… чертовски смешно. Хотя, признаюсь, приятно, - добавила Лорена.
        Рыцарь Льва молчал. Теперь ему было не до смеха, а хотелось от стыда провалиться сквозь пол и землю заодно.
        - Так теперь я не уверена, что хочу тебя пытать. Это значило бы безнадежно испортить столь великолепный экземпляр мужчины. Ты еще можешь пригодиться. - Черные глаза Лорены испустили два невидимых луча, которые чуть не испепелили Кая. Но это был не огонь ярости. Принц почувствовал себя объектом крайнего вожделения, отчего его прошиб пот, а в горле пересохло.
        Он пришел к выводу, что Лорена просто дьявольски хороша. Великолепная женщина. Опытная, уверенная, целеустремленная. Не то что эти принцессы-ломаки, для которых поцелуй в щечку проблема вселенского масштаба. Дурацкое целомудрие большинства из них не позволяет им отблагодарить героя даже таким образом.
        Лорена была другая.
        Совсем-совсем другая.
        - Так что же ты намерена делать? - спросил Рыцарь Льва.
        - Сейчас мы перенесемся в одно место. Не волнуйся, смерть и пытки тебе не грозят, пока, во всяком случае, - ответила чародейка. - Ты будешь под надежной охраной. Мальчики! - крикнула она, взмахнув рукой.
        Кай не успел ничего сказать. Дверь распахнулась. Мальчиками оказались низенькие, похожие на гномов субъекты в количестве двенадцати штук. Все они были лысыми и одеты в кожаные балахоны до пола.
        Четверо их сразу взяли принца на мушку, нацелив на него взведенные арбалеты.
        Вот так и начинаются настоящие неприятности.
        Не то чтобы Кай никогда не оказывался в подобном положении, но его раздражало, что все идет по одному и тому же сценарию.
        Остальные лысые побежали к нему, подняли на ноги и начали энергично спеленывать толстой веревкой. Так принц оказался замотанным от плеч до ягодиц, целиком. Свободными остались только ноги, но и то ненадолго. Не успел Кай моргнуть, как один «мальчик» защелкнул на них стальные кандалы. Выглядели они ужасающе крепкими. Теперь герой мог лишь передвигаться пешком, причем не слишком широкими шагами.
        Кай бросил взгляд на Лорену, которая наблюдала за этой сценой с горящими глазами.
        А ведь Карамболь предупреждал насчет нее.
        Принц мог теперь ругать лишь самого себя и свои проклятые гормоны.
        - Уведите.
        Лысые, толпой окружившие рыцаря, потащили его к выходу.
        - Лорена!
        - Да-а… - протянула та, будто только и ждала.
        Кай обернулся:
        - Что стало с Седриком? Где он?
        - С ним все в порядке, - ответила чародейка, театрально жестикулируя. - Только я… несколько уточнила бы формулировочку. Не «он», а «она».
        Принц смотрел.
        - Что с тобой? - спросила Лорена.
        Принц смотрел.
        - Эй…
        - Кто «она»? - прохрипел рыцарь. - Седрик?
        Чародейка вздохнула, и этот вздох был из разряда «ну что с дурака возьмешь?»
        - Твой оруженосец - девушка, болван! Ну это же надо! Причем эта дуреха еще и влюблена в тебя по самое некуда, а он и в ус не дует… - Лорена разразилась визгливым хохотом. - Нет, решительно все герои тупицы! Ты с ней еще и «мужские» разговоры, поди, разговаривал насчет меня и вообще!..
        Кай закрыл глаза, но кошмар не исчезал.
        Лысые снова потащили его к двери.
        Герой шел как в тумане.
        Может, все-таки стоило позволить чародейке превратить его в тритона?
        Пока его вели по коридору, Лорена все смеялась, и ее отвратительный голос бил Кая по ушам.
        ГЛАВА 11
        Трудно следить за временем, когда лежишь без сознания посреди темной пещеры.
        Когда Эмма очнулась, ей показалось, что над ее головой пролетело по меньшей мере пять столетий. На макушке вспухла шишка, весьма болезненно отзывающаяся на прикосновения. Принцесса зашипела от боли, отдернув руку.
        Итак, что у нас тут?
        Толком ничего не соображая, Эмма принялась шарить в темноте. Наткнулась на еще теплые угли костра, потом… это была чья-то нога…
        Замерев от ужаса, принцесса набрала полную грудь воздуха для вопля, но передумала, когда услышала лошадиное фырканье.
        - Буцефал.
        Конек был не один. Октавий толкнул ее мордой, а кобыла Лорены ударила в пол копытом. Спящий Красавец все так же спал. Даже катастрофа не смогла заставить мула выйти из сладкой летаргии.
        - Что теперь? - спросила принцесса.
        Чувствуя себя законченной дурой (как вариант - набитой, точнее, побитой), Эмма сидела на полу. Воссоздать всю последовательность событий было трудно. Проклятая шишка на голове пульсировала в такт с биением сердца, фрагменты прошлого перепутались, не желая вставать на положенные места.
        Она в пещере, где ее заперла колдунья. Это раз. И эта колдунья - Лорена. Два. Совершенно очевидно, именно сейчас она производит над Каем всякие злодейства. Это три…
        Эмма вскочила, споткнулась в темноте, упала, поранив ладони об острые камни. Вскочила снова - уже с настоящим львиным рыком на устах, заставившим дрожать стены. Редко, очень редко она чувствовала такую злость, как сейчас.
        Принцесса топнула ногой. Послышался треск. Она не видела трещин, змеившихся по полу, но очень хорошо их себе представила. Вспомнила, как сдвигались камни, закрывая вход в пещеру. А Лорена - чародейка не из слабых. Кому еще под силу такое? А как дурачила эта негодяйка окружающих своими чарами!
        Лошади вопросительно молчали в темноте. В пещере было довольно душно. Очень скоро им всем перестанет хватать воздуха, несмотря на щели в потолке. Они явно не справлялись с вентиляцией.
        Эмма озадаченно потрогала шишку.
        Лорена обещала вернуться, и тогда никому не поздоровится, уж ей-то точно. Значит, чем быстрее она возьмет ноги в руки, тем лучше.
        Но как?
        Принцесса добралась до камней, блокирующих вход, ощупала их на предмет какой-нибудь лазейки. Лазейки не было, Лорена позаботилась, чтобы пробка была герметичной.
        Стойте!
        Эмма хлопнула себя по лбу и сказала:
        - Дорогая, ты просто идиотка. Видимо, падение окончательно лишило тебя мозгов.
        Что ж - не каждый день со всего маха врезаешься в каменный пол, верно?..
        Эмма размяла пальцы, потрясла кистями. Она всегда с большой опаской относилась к идее применять свою силу. Легко было совершить ошибку и переборщить, но в данном случае ее страхи значения не имели. Пожалуй, впервые в жизни свой врожденный дар принцесса могла применить с пользой для дела.
        Вцепившись в самый крупный камень, лежащий в середине, Эмма потянула. Почти не ощутив сопротивления, она передвинула его на полметра. Лежащие на нем булыги задвигались. Она переключилась на них, осторожно снимая и кладя в сторону. С потолка пещеры сыпалась мелкая крошка, и сама земная твердь откликалась на вторжение каким-то глухим настораживающим скрежетом.
        Эмма работала медленно. Будет весьма скверно, если на голову ей обрушится свод. Сила, увы, не дает бессмертия и неуязвимости.
        Наконец появился проход, достаточный для того, чтобы пролезть человеку. Принцесса встала на колени и сделала несколько вдохов. Снаружи было утро, такое манящее, такое спокойно-золотистое от восходящего солнца, что принцессе захотелось побыстрее покинуть это проклятое место. Однако оставались лошади, для которых проход нужен явно побольше.
        Расчистка завала продолжалась еще минут десять.
        - Ну вот, - сказала Эмма, отряхивая руки от пыли.
        Обернувшись, она посмотрела на лошадей. Все три, прижавшись друг к другу, взирали на нее с благоговением. Они, конечно, знали, что Эмма - не мужчина, но сам факт, что этот «немужчина» смог проделать такое, с чем не справилась бы и дюжина настоящих мужчин, привел животных в шок. Октавий походил на жеребенка и весь трясся. Буцефал, более привычный, все равно корчил рожи. Кобыла Лорены балансировала на грани потери сознания. Спящий Красавец… тут без изменений.
        - Идемте! Времени мало! - Эмма стала выводить лошадей по одной.
        С Красавца, правда, пришлось снять баулы, которые не давали ему протиснуться в отверстие.
        Эмма могла бы радоваться, как просто решилась проблема, если бы не перспективы. Своей мрачностью они отбивали всякую охоту смотреть на жизнь с оптимизмом. Даже солнце, поднявшееся из-за скалы, на которой стоял замок, не развеяло мыслей принцессы.
        Теперь она видела, каков замок в действительности. Просто руины. Давно заброшенный, он потерял часть южной стены и ворота, донжон стоял без крыши, как и другие башни. В стенах основного здания зияли прорехи, словно пробитые пальцем великана. И все это безобразие густо оплетал зелеными прядями дикий плющ.
        Принцесса села на камень. Выражаясь языком боксеров, это был нокдаун.
        Кай отправился в замок, где была приготовлена ловушка. Обезвредив Эмму, Лорена пошла следом, чтобы захватить принца, в чем явно преуспела. Судя по тому, каков замок сейчас, чародейка давно сняла с него чары и улизнула. Вместе с добычей, разумеется…
        Вопрос на засыпку - куда?
        Эмма подняла с земли камень и швырнула его вверх. Тот исчез в небесах и не вернулся.
        Континент, на котором расположены Триста королевств, велик, выбирай любое место. Для особы, владеющей черным искусством, любые преграды вообще пустяк. В один миг она может улететь за тысячи миль в любую сторону.
        - Ты влипла, дорогая. Впервые и по-настоящему.
        Эмма понимала, что привычка разговаривать с собой не очень хороша, но что ей оставалось?
        Она обещала беречь принца. Что в итоге? Отсутствие опыта в этой области - не оправдание. Теперь эта мерзавка сделает с Каем… что именно? В голову принцессы лезли всякие пошлости и мерзости, каких там раньше не водилось.
        Наверное, всему виной шишка.
        Эмма поднялась на ноги. По крайней мере, она может осмотреть замок, и не исключено, что там найдутся какие-нибудь подсказки. Шансов мало, но это лучше, чем сидеть и заниматься самоедством.
        Принцесса успела сделать всего три шага, когда лошади тревожно заржали за ее спиной.
        - Я скоро вернусь, не надо волнова…
        Что-то изменилось. В воздухе запахло, как перед грозой. Повеял холодный ветер.
        «Лорена вернулась!»
        Эмма выхватила нож и прыгнула за камень. Она была готова к драке. Пусть чародейка сильнее, но подобно истинным героям принцесса не сдастся без боя. Если и умрет, то покрыв себя славой…
        Лошади в изумлении наблюдали за Эммой, пока до них не дошло, что быстрая ретирада в подобной ситуации увеличит их шансы на выживание. Уже через секунду животные разбежались кто куда. Остался только Спящий Красавец.
        Эмма мысленно обругала его, но из-за камня не вылезла.
        Если быстро выскочить и напасть на Лорену, та наверняка не успеет ничего сделать. Изловчившись, можно решить дело за пару секунд. Однако это значило всадить в злодейку нож, а ничего подобного Эмма раньше не делала.
        Тем временем воздух заискрился, появился дымок, затем послышался треск, и на землю с немалым шумом, из ниоткуда свалилось нечто. Было оно одето в затасканный балахон, расшитый звездами, и мятый колпак без верхушки. Еще у него имелась опаленная светлая борода, очки и голые немытые ноги, обутые в шлепки.
        Словом, выглядело это хуже некуда. Да еще с толстым саквояжем под мышкой.
        - Уф… ох… пора что-то делать с этой формулой, - сказал пришелец гнусавым голосом. - Еще одно такое перемещение, и я сломаю себе шею.
        Он встал, положил саквояж на землю, отряхнулся, поправил очки.
        - Где это я? Что за место?
        Эмма пряталась за камнем, но ей было все видно. Незнакомец вытащил платок, высморкался.
        - Неужели опять ошибка?.. - уныло вопросил он. - Нет, я больше не выдержу…
        Нарисовав в воздухе волшебной палочкой загогулину, страшный странник хмыкнул.
        - Все верно, только вот… - Его взгляд упал на камень, очки блеснули. - Ага! Вылезайте! Я знаю, что вы…
        Эмма как раз хотела выпрыгнуть, чтобы приставить нож к спине гнусавого. Для этого она высунулась из укрытия наполовину, давая возможность увидеть себя.
        Незнакомец вскрикнул и кинулся бежать. Не очень далеко. Найдя убежище за другой булыгой, он скрючился там, выставив наружу тощий зад. Принцесса, не зная, что она, вся покрытая серой пылью, похожа на какого-то монстра, вышла на открытое место.
        - Ты гоблин? - спросил из-за камня пришелец. - Гоблин?
        - Нет, - сказала Эмма. - Что за чушь?
        Показалась голова незнакомца.
        - Да? Прости, не разглядел. - Однако покидать убежище он не спешил. - Видишь ли, я тут… кое-кого ищу. Меня зовут Смарагульф. Я волшебник.
        Принцесса держала нож так, чтобы бродяга видел.
        - Я догадался. Ты подручный Лорены. Пришел вытащить меня из пещеры и унести в ее логово? Ха. Ничего не выйдет.
        Смарагульф поморгал на нож.
        - Прости, юноша, но я не знаю, о ком ты говоришь. Убери эту штуку, прошу.
        - Не притворяйся, - не очень уверенно бросила принцесса. - Ты - злодей. Подручный…
        - Я никакой не подручный. Я работаю один и ни о каких Лоренах не слышал! - Возмущенный Смарагульф выпрямился во весь рост. - Убери это… Давай разговаривать как цивилизованные люди… ты ведь цивилизованный?
        Эмма почесала нос:
        - Ну… да.
        Она убрала нож в ножны. По правде, Эмма не думала, что такой нелепый субъект способен представлять опасность. Он походил на стремительно выросшего, но не окончательно повзрослевшего ребенка.
        - Я занимаюсь розысками одной особы королевских кровей, - сказал Смарагульф. - После некоторой заминки, связанной с техническими неполадками, я вернулся к работе… и вот… новое место и, кажется… - Он уставился на Эмму, и той стало неприятно от такого взгляда. - Постой, твое лицо мне знакомо. - Чародей сделал несколько шагов к ней. - Надо разглядеть поближе.
        - Полегче, дядя! - принцесса попятилась.
        Физиономия Смарагульфа расплылась, словно кусок сыра на сковородке:
        - Не может быть! Значит, я был прав!
        Взмахнув руками, ненормальный расхохотался и начал приплясывать, вздергивая тощие ноги.
        Некоторое время сбитая с толку Эмма наблюдала за этим спектаклем, а затем рявкнула:
        - Прекрати!
        Смарагульф прекратил. Его глаза за очками сияли не хуже самых ярких звезд.
        - Для начала объясни, откуда ты меня знаешь? И кто ты такой!
        - Повторюсь. Я ищу особу королевских кровей - принцессу Эмму из Шеридонии. Меня наняли ее родители. И твое лицо, молодой человек, уж очень…
        - Не очень! Ты на что намекаешь, жердь?
        Смарагульф снова начал наступать. Эмма отступила, неуклюже угрожая ножом.
        - Я выдвинул версию, что принцесса сбежала из дворца в мужском платье, однако до сей поры у меня не было доказательств. Теперь я вижу, что прав.
        Эмма, сообразив наконец, что пропала, решила бороться до конца.
        Кто бы мог подумать, что родители отважатся на такой шаг!
        - Я не принцесса, - как можно более басовито заявила Эмма. - Я - Седрик из Гальвании, оруженосец Кая Рыцаря Льва. Протри очки!
        - Да, да, да. Чтобы исчезнуть, - сказал скорее сам себе чародей, - беглянке нужно было надежное прикрытие. И она… придумывает такую вот легенду. Неплохо. Очень неплохо. Стать оруженосцем у одного из самых известных героев современности. Просто гениально… Полагаю, подавляющее большинство других принцесс до такого никогда бы не додумались. Но! Учитывая маниакальный интерес Эммы ко всему, что связано с героизмом, рыцарством и прочим, я нисколько не удивлен. - Смарагульф напустил торжественности: - Итак, мои поиски наконец закончены. Вы и есть та самая Эмма из Шеридонии.
        Ошеломленная такой бесцеремонностью, принцесса открыла рот, чтобы ответить хлестко и поставить наглеца на место, но поняла, что не может. Этот странный тип припер ее к стенке.
        Это было несправедливо. Почему сейчас, когда Кай в беде?
        Эмма устремила на чародея как можно более строгий взгляд. В какой-то момент ей стало стыдно, что ее отыскал именно Смарагульф. Вероятно, отец с матерью не нашли никого поприличнее и удовольствовались типом, которого увидели на ближайшей помойке.
        Следующее, что сделала принцесса, это убрала нож в ножны.
        - Ладно. Это я. Отрицать не имеет смысла.
        Смарагульф испустил облегченный вздох:
        - Хвала великой магии!!!
        - Эй, ты что, не был уверен? - мгновенно взвилась Эмма.
        - Нет.
        - Ах ты…
        - Я объясню! - поспешил заверить чародей. - Предыдущие попытки найти тебя… простите, вас, ваше высочество, были неудачными. Более того, приводили к досадным, а иногда и опасным курьезам. Признаюсь, еще никогда мои поиски человека не были такими трудными, мне постоянно что-то мешало. Кончилось тем, что я взорвал свою лабораторию, и на ее восстановление у меня ушло несколько дней.
        - Почему-то я не удивлена, - заметила Эмма.
        - Я внес в алгоритм поиска некоторые изменения с учетом прошлых ошибок, и первая же телепортация привела меня сюда. Хм. - Он подергал остатки своей подпаленной бороды. - И вот странно. Я уверен, что это не простое везение. Та сила, которая раньше мешала мне точно навестись на цель, исчезла. Подозреваю, лишь благодаря этому я тут.
        Эмма не имела понятия, о чем он говорит, о чем честно оповестила горе-сыщика.
        - Скажите, ваше высочество, не было ли рядом с вами какой-нибудь магии?
        Вопрос был не в бровь, а в глаз.
        - Была, - мрачно ответила принцесса. - Такая магия, что ты и представить не можешь.
        - Да? - Чародей засиял. - Я знал! Я знал! Вот что служило помехой! Луч не мог сфокусироваться, его просто отводило в сторону, поэтому я телепортировался в места, где вас не было!
        Гнусавый торжествующий смех Смарагульфа нисколько не улучшил настроения Эммы. Она со злостью наблюдала за его очередным ритуальным танцем, а потом подошла, цапнула за рукав и силой усадила на камень. Маг икнул, вылупившись на нее.
        - Прекрати! У меня нет времени смотреть на твои обезьяньи ужимки!
        - Понимаю, ваше…
        - Ничего ты не понимаешь! Принц Кай в опасности. Он попал в плен к сумасшедшей ведьме, и она унесла его неизвестно куда. Мне нужно его найти. Ты меня задерживаешь! Нашел? Прекрасно! Привет родителям. А я уезжаю.
        Принцесса развернулась и двинулась на поиски Буцефала.
        Смарагульфу потребовалось переварить услышанное, затем он вскочил, одним прыжком оказавшись перед Эммой. Та остановилась.
        - Нет, нет, нет! Как же? Я вас нашел, теперь обязан вернуть вас домой! Таковы условия контракта!
        - Уйди с дороги, - посоветовала Эмма.
        - Так нельзя, ваше высочество…
        - А ты думал, я сразу побегу домой, заливаясь слезами?
        - А…
        - Родители хотели выдать меня замуж за урода из соседнего королевства.
        - Я знаю. Они жалеют об этом.
        - О чем? Что не выдали раньше?
        Принцесса взяла чародея за бока и отставила, чтобы он не загораживал проход. Но Смарагульф умел быть прилипчивым.
        - Король с королевой хотят только, чтобы вы вернулись домой.
        - Нет!
        - Они отказались от своих планов.
        - Не ври. Ты нарочно это говоришь.
        - Не вру! Послушайте, но так же нельзя!
        Эмма снова отставила его с дороги.
        - Какая сила, ух… да, вот я и говорю, что так нельзя! - суетился Смарагульф. - Ваше место дома.
        - Мое место рядом с принцем. Я обязалась защищать его и не выполнила обещание.
        Чародей в отчаянии попытался оторвать собственный скальп.
        Эмма подошла к Буцефалу, который пощипывал травку на дне распадка, и начала проверять седло.
        Смарагульф сел прямо на землю, и принцесса услышала его бормотание. Ей показалось, что он творит какие-то чары.
        - Эй, не смей, слышишь?! Даже своей магией ты не заставишь меня вернуться, - предупредила она. - Поверь, я сумею забросить тебя так далеко, что и без телепортации ты окажешься за три моря отсюда.
        Смарагульф подарил ей взгляд, в котором смешались отчаяние и восхищение.
        - Ладно, - сказал он, обретая относительное спокойствие и поднимаясь с земли. - Предлагаю сесть за стол переговоров и вспомнить, что мы цивилизованные.
        Эмма обдумала идею. Надо как-то избавиться от этого прилипалы. Возможно, это шанс.
        - Хорошо. Только быстро.
        Они нашли место на краю распадка. Один камень действительно был похож на стол, два других на стулья рядом с ним.
        - Для начала, ваше высочество, расскажите мне всю вашу историю. Я должен знать.
        - Зачем?
        - Чтобы вам помочь.
        - Как?
        - Пока не знаю, но ведь магия многое может.
        - Творить безобразия.
        - Не только. Вы несправедливы.
        - При помощи магии эта негодяйка Лорена завела нас в ловушку, в место, которого и на карте-то нет.
        - К сожалению, некоторые мои коллеги по магическому цеху выбирают темную стезю. Но я-то нет. Можете мне доверять.
        - Пока не вижу причин, - нахохлилась Эмма.
        - Так или иначе, а просто так уйти я не могу, тем более вернуться в Шеридонию и сказать, что вы отказались.
        - Силой ты меня не увезешь.
        - Поэтому мы и ведем переговоры, ваше высочество.
        Принцесса начала уставать от говорильни.
        - Расскажите мне все. Вместе придумаем, что делать, - сказал Смарагульф. - Вы не смотрите на мой внешний вид. Делать что-то с ним бесполезно. Зато я вундеркинд и в своем деле мастер.
        Эмма огляделась. Пожалуй, это не место для ведения долгих бесед. Лорена может вернуться за ней в любой момент, и трудно представить, что она сделает, увидев подобную сцену.
        - Хорошо. Но сначала надо уехать отсюда подальше. Чтобы не терять времени, я буду рассказывать в дороге. Идет?
        - Конечно, ваше вы…
        - Не называй меня так, - перебила Эмма. - Я… Седрик. Просто Седрик. И обращайся ко мне на «ты».
        - Почему?
        - Конспирация. И какая из меня сейчас принцесса?
        На этот вопрос нельзя было ответить определенно. Чародей решил пойти беглянке навстречу, хотя у него сложилось впечатление, что она сама не определилась, чего хочет.
        Ему досталась лошадь Лорены, Седрик влез на Буцефала, а Октавий, пребывающий в глубокой лошадиной депрессии, пошел без седока, замыкая шествие. Ему было все едино, что впереди маячит зад Спящего Красавца. Принцесса пыталась утешить рыцарского коня, но тот лишь пренебрежительно фыркнул, намекнув, чтобы его оставили в покое.
        Эмма не знала, куда ехать и где тут безопасно. Взяв восточное направление, маленькая кавалькада выбралась из района скал к небольшой равнине, которую обступали островки леса.
        Принцесса и чародей остановились, приставив ладони к бровям.
        - Пожалуй, там будет лучше всего разбить лагерь, - сказал Смарагульф. - Деревья укроют нас от взора магических шпионов Лорены, а я помогу кое-какими чарами. Рассказывай. Я хочу знать все, начиная с той минуты, как ты решился на побег… Седрик.
        Принцесса бросила на него косой взгляд. Такого спутника трудно пожелать себе, рассчитывая на приятное путешествие, но выбирать не приходилось. А маг в этой ситуации может здорово пригодиться. В книгах добрые чародеи нередко приходили благородным рыцарям на выручку. Вдруг и этот на что сгодится? Он же нашел ее на необъятных просторах Трехсот королевств.
        Решив, что, наверное, хуже не будет, Эмма выложила ему свою историю от начала до конца. Чародей впечатлился, более того, чуть не упал с лошади, выражая свой восторг телодвижениями.
        - С ума сойти можно!
        - Это точно, - заметила Эмма.
        Они почти подъехали к границе леса. Чародей остановился. Принцесса заметила это не сразу и развернулась.
        - Что?
        Смарагульф смотрел на нее.
        - Ты поразительно смелая девушка! - с благоговейным восхищением сказал он. - Я и не знал, что так может быть!
        Эмма скептически скривила губы, пытаясь не покраснеть. Ей это почти удалось. Глупость несусветная, но ей было приятно.
        - Я еще ничего не сделала, так что не надо меня нахваливать. Что до моей силы, то это не моя заслуга. Такой родилась.
        Чародей сверкал очками.
        - Да, да… преинтереснейший феномен. Его никто не изучал?
        - Шутишь? Родители тщательно скрывали мой дар ото всех.
        - Может быть, я стану первым исследователем? Ну, когда все закончится?
        - Нет, - твердо и категорично заявила принцесса.
        Смарагульф пытался возражать.
        Они въехали под своды тихого леса.
        - Ты хочешь мне помочь? - спросила Эмма через плечо.
        - Конечно, ваше вы… Седрик.
        - Тогда советую весь свой разум вундеркинда направить на решение главной задачи: найти и вытащить Кая из лап Лорены.
        Путь до логовища чародейки принц не помнил. Когда его вывели из комнаты, он потерял сознание, и причиной тому были не изощренные чары, а самый банальный удар по макушке. Очевидно, так было легче его транспортировать.
        Очнувшись, Кай некоторое время не открывал глаз. Он не знал, где он и сколько прошло времени. По всем ощущениям, принц лежал на широкой двуспальной кровати - и даже не связанный. Оторвав голову от подушки, герой взглянул на свои руки, потом на ноги, потом на туловище. Они были свободны. Крайне удивившись такому повороту, Рыцарь Льва вскочил и оказался на полу. Стоя на ковре, Кай пару секунд пошатывался, борясь за сохранение равновесия, а затем, подобно леопарду, прыгнул к двери.
        Чудо! Она оказалась открытой. Резким движением распахнув ее, принц ринулся за порог, но тут его тело пронзила дикая боль. Кая отшвырнуло назад, он перевернулся через голову и пролетел через комнату, соприкоснувшись с противоположной стеной. Стало еще больнее. Громогласно проклиная белый свет на все корки, рыцарь стек на пол. Лежать на мягком ковре и ни о чем не думать было так приятно.
        «А все потому, что ты еще ничего не соображаешь, приятель, - пришла наконец здравая мысль. - Отдышись. Сосредоточься».
        Кай не видел иного выхода. Пришлось следовать своему совету.
        Сев, Рыцарь Льва оглядел комнату. Хорошо обставлена, хотя и в немужском стиле, чистая, светлая, весьма уютная, на взгляд обывателя, ценящего комфорт и покой. За полупрозрачными занавесками стрельчатые окна, из которых льется дневной свет.
        Вывод: Лорена не бросила его в подземелье.
        Это хорошо.
        С другой стороны, это означает, что у чародейки на него какие-то иные планы.
        Кай встал и доковылял до двери. За ней был короткий коридорчик и винтовая лестница, уходящая вниз. На стене светила лампа.
        Осторожно протянув руку, принц ощутил укол. Незримая в обычном состоянии завеса, преграждавшая путь наружу, вспыхнула синим светом. Кажется, именно об нее рыцарь ударился, когда пытался выбежать. Что ж, хитро. Этим путем не выйти. Даже простое прикосновение к ловушке вызывает весьма неприятные ощущения. Чародейка знала свое дело.
        Кай захлопнул дверь и побежал осмотреть окна. Но тут его ждало еще одно разочарование. Разумеется, он мог бы выбить их с одного удара и вырвать с корнем, тем более они были без решеток. Но вот бездна под ними не вселяла в пленника ни толики оптимизма. Там метров шестьдесят, не меньше, и дно, состоящее исключительно из камней. Кажется, их даже туда набросали нарочно.
        Кай обежал все окна, его догадка подтвердилась. Комната находилась на вершине высокой башни, стоящей посреди леса. Вокруг подножия рыцарь увидел расчищенное пространство и еле заметную линию дороги.
        - Да быть не может! Не может!
        Принц ударил кулаком в каменную стену, не зная, смеяться или плакать.
        Его заточили в башню, совсем как похищенную принцессу. Сколько раз он сам лазил в такие, чтобы вытащить очередную несчастную из беды, Кай даже сосчитать не мог. Теперь вот и он пленник. Принц мрачно уставился на доходящий до самого горизонта зеленый ковер леса. Лорене определенно не отказать в чувстве юмора и изобретательности.
        Нет, лучше бы в темницу. Оттуда хотя бы не видишь внешнего мира и такой близости свободы, как здесь.
        Отойдя от окна, Кай уселся в кресло у камина. Его голова горела, кровь неслась по жилам и бурлила. Он был расстроен и зол. Он был в отчаянии, которое способно подарить человеку только полнейшее бессилие.
        Так принц и сидел, пока не услышал чьи-то шаги на лестнице. Кто-то двигался, не создавая большого шума, но ухо у героя было чутким. Кай вскочил и на цыпочках подкрался к двери.
        План созрел мгновенно, план из того разряда, что возникают в отчаянных головах без подготовки. Кай намеревался налететь, свалить и скрутить любого, кто войдет в эту дверь, и тем самым обзавестись билетом на свободу.
        Однако тот, кто подвизался здесь тюремщиком, очевидно, не был дураком. Добравшись до порога, он остановился. Принц ждал, облизывая губы. Ему казалось, сейчас сюда войдет сама Лорена, и уж тогда… картина расправы над злодейкой в уме Рыцаря Льва была довольно яркой.
        Прошла минута или даже две.
        - Ваше высочество, не делать глупостей. Не делать. Злюк все знать. Злюк все слышать.
        Кай настолько убедил себя в том, что сейчас увидит чародейку, что подумал, ему снится этот странный голос с диким акцентом.
        - Что? - невольно вырвалось у героя.
        - Злюк все знать. Злюк приносить еду.
        Дверь открылась. За порогом стоял зеленый гоблин, как положено, ушастый и довольно страшненький. В носу у него было кольцо, а в руках - поднос с едой.
        - Ты… кто? - спросил принц.
        - Злюк. Меня звать Злюк, - ответил зеленый, дружелюбно улыбаясь.
        - А где Лорена?
        - Госпожа? Злюк не знать. Госпожа прилегать и улетать и мне не докладывать. - Гоблин закивал. - Но она прилетать, никуда не деться, все равно прилетать, да.
        Принц издал звук, указывающий на крайнюю степень его разочарования.
        - Ваше высочество есть, чтобы подкреплять силы. Так надо. Брать есть.
        Злюк поставил поднос на пол и при помощи тросточки, принесенной с собой, подвинул его за порог.
        Кай с отвращением посмотрел на дымящиеся тарелки. Его желудок, напротив, высказался в том духе, что не мешало бы заморить червячка. Королевская гордость посоветовала ему заткнуться.
        Гоблин не пересек магическую завесу. Означало ли это, что на него она действует так же? Или Злюк просто не решился рисковать, разгадав планы Кая? Никому в здравом уме не захочется, чтобы его свалили и скрутили средь бела дня, а потом еще засунули в рот в качестве кляпа грязный носок.
        - Вы есть. Я докладывать госпоже, что вы хорошо себя вести, - улыбнулся гоблин. Выглядело довольно зубасто.
        - Где я? - спросил принц.
        - В башне.
        - А где находится башня?
        - В лесу, ваше высочество.
        - Да я понимаю. А где именно? В какой части света? В каком королевстве?
        Гоблин помотал головой:
        - Злюк не говорить. Злюк не иметь права.
        - А ты хороший слуга, верно? - Когда яростное кипение в крови поубавилось, принц стал несколько по-другому смотреть на ситуацию. Вероятно, она не столь безнадежна.
        - На Злюка никто никогда не жаловаться. Злюк хороший, да.
        - Тогда расскажи мне, что это за место. Я имею право знать, - сказал Кай. - Ты ведь можешь?
        Гоблин думал, разыскивая подвох.
        - Госпожа запрещать долгие разговоры. Она предупреждать, что вы попытаться заболтать Злюка и сбежать, - сообщил он. - Злюк уходить.
        Надзиратель развернулся.
        - Постой!
        Гоблин посмотрел на принца.
        - Да, - сказал Рыцарь Льва, решив действовать нестандартно. - Я хочу сбежать. Расскажи мне, насколько это невозможно. Что меня ждет в случае, если я попробую?
        Злюк пожевал губу.
        - Госпожа не говорить про такое.
        - Вот именно. Она даже и не узнает о нашем разговоре, обещаю. Буду нем как могила.
        Заинтригованный гоблин прищурился.
        Кай вылил на зеленого столько дружелюбия, сколько тот в жизни не видел.
        - Злюк рассказать…
        - Вот и хорошо, - быстро произнес принц. - Скажи, почему я не могу выйти?
        - Госпожа колдовать дверь, тут охранные чары. Никто не выйти.
        - Но ты войти можешь? Если я буду убегать в окно, ты сможешь пересечь порог, чтобы меня схватить?
        - Злюк пересекать, да, если надо. На Злюка волшебство не действовать, - гоблин улыбнулся. - Нет, вы не вылезать в окно, там высота. Никто не вылезать, нет. Разбиваться.
        - А если я сплету из простыни канат?
        - Нет, не сплести, нет. Такой канат не хватить до низу.
        Гоблин мог выглядеть законченным дураком, но таковым отнюдь не был.
        - Значит, это отпадает?
        - Конечно. Злюк предупреждать: ваше высочество не лезть в окно.
        - Но предположим, я смог спуститься, - настаивал Кай, - и оказался внизу. Что будет?
        Злюку понадобилось время представить себе эту невероятную картину.
        - Ваше высочество заблудиться в лесу.
        - Я хорошо ориентируюсь.
        - Госпожа перепутать тропинки. Все ведут к башне. Не уйти никому.
        - А снаружи?
        - Тогда тропинка вести все время наружу.
        - Ясно, - помрачнел герой. - А дикие звери в лесу есть?
        - Полно. Все дикие и все в лесу. - Гоблин улыбался все шире. - Ох хитрый, ваше высочество, ох хитрый…
        - А если я убью диких зверей? Опыт у меня есть.
        - У вас есть опыт, но нет оружия. И в лесу другая магия прятаться, опасная, черная. Госпожа обо всем позаботиться.
        Кай силился придумать еще что-нибудь. Если гоблин не врет, дело труба. С башни не слезешь, через порог не пройдешь. В лесу опасное зверье да еще и магия не даст выйти, запутав направление.
        Лорена оказалась чрезвычайно предусмотрительной.
        - Но это не главное, ваше высочество, - добавил Злюк, разгадав, о чем думает принц. - Главное там, - он указал в окно.
        Кай обернулся и замер. Наверное, его обманывали глаза. Преодолев кратковременный ступор, герой бросился к проему и высунулся на опасную длину. Над лесом, выписывая круги, парил дракон. Подобно орлу, он что-то высматривал в зеленых дебрях, потом спикировал, вломился в чащу - и вылетел, держа добычу в лапах. Было далеко, но принцу показалось, ею стал кабан.
        - Вы и сами видеть, - сказал Злюк, довольный эффектом. - Дракон сторожить башню. На него наложить заклятия, и если вы пытаться бежать, он…
        - Сожрет меня, - закончил Кай.
        - Нет, - возразил гоблин. - Он схватить вас и вернуть обратно.
        Принц опустился в кресло. Да, без оружия, без доспехов ему нипочем не победить эту летающую тварь.
        Злюк наблюдал за героем и ждал, будто точно знал, что Кай задаст еще один вопрос.
        - Если ты все знаешь, то, может, в курсе, что именно твоя госпожа собирается со мной сделать?
        Гоблин задрал глаза к потолку, почесал зад.
        - Злюк не знать, но думать.
        - Поделись своей версией. Ее сестра делала одежду из человеческой кожи, варила суп из мяса и жарила печень. Очень этим славилась.
        - Есть? Нет, нет. Моя госпожа готовить совсем другое, - успокоил его Злюк. - Вы счастливчик.
        - Да? - кисло спросил принц.
        Гоблин подбоченился, чтобы более соответствовать торжественности момента, и изрек:
        - Вы стать ее супругом, ваше высочество.
        - Э…
        - Это великая честь, ваше высочество, - поклонился Злюк.
        Принцесса сидела напротив чародея, ковырявшегося в костре кривой палкой.
        - Ты обещал помочь, Смарагульф!
        Эмма прожигала мага взглядом.
        Тот поджал губы. Нередко в прошлом он давал обещания, руководствуясь исключительно душевными порывами, но не здравым смыслом. И, как правило, последствия такой поспешности были печальными.
        Кто его тянул за язык в этот раз? Естественное желание помочь девушке? Тщеславие? Глупость?
        Наверное, все вместе. Тысячу раз прав был тот, кто упрекал Смарагульфа в недостатке жизненного опыта. Даже главный из его учителей, профессор Аркамус, неоднократно предостерегал юного мага от привычки ставить телегу впереди лошади.
        - Что тебя останавливает? - спросила Эмма.
        - Ваше вы… тьфу. Седрик, послушай. Хотя я никогда не слышал о Лорене, судя по всему, она очень сильная чародейка. И, главное, злая.
        Принцесса сделала правильный вывод:
        - Боишься. Я так и поняла.
        Смарагульф посмотрел на нее несчастными глазами из-за очков:
        - Не боюсь. Я осторожен.
        - Ну так действуй осторожно! Но быстро - иначе от Кая останутся рожки да ножки.
        Чародей тяжело вздохнул:
        - Это не по моей части. Есть те, кто занимается истреблением злого волшебства профессионально. Я имею в виду, другие маги. Или те же рыцари уровня принца Кая.
        - У нас нет времени разыскивать их по Тремстам королевствам.
        - Они есть в Таратае.
        - Ближнее место! Так или иначе, а времени нет! - Эмма взяла свою палку и ударила по углям, спровоцировав взрыв искр.
        - Но я не…
        - Неужели твои умные мозги и чары не способны противостоять какой-то паршивой колдунье?
        - Я боюсь, она может оказаться не паршивой, - уныло произнес Смарагульф. - В мире много злодеев магов. Они скрываются под разными личинами и весьма могущественны. Что если Лорена одна из сильнейших? Даже то, что я знаю от тебя, Седрик, наводит на определенные мысли.
        - Какие?
        - Умение владеть магией земли. Магия земли одна из самых сложных, а Лорена в один миг закрыла громадными камнями вход в пещеру.
        - Неужели ты бы не смог?
        - Смог бы. Только мне понадобилось бы немало времени на подготовку. Террамантия не моя специальность. Пойми, Седрик, чародей, делающий подобные вещи одной только палочкой, считай, входит в элиту. Он профессионал. А движимый злой волей, он становится еще сильнее и опаснее.
        Смарагульф точь-в-точь повторял тревожные мысли Эммы. В озвучке бородатого они приобретали безжалостную ясность.
        - Понятно, - сказала она.
        В наступившей тишине потрескивали угольки в костре. Ночной ветер шелестел кронами деревьев вокруг поляны.
        Эмма посмотрела на мерцающие над поляной звезды.
        Много времени она потеряла здесь, занимаясь с чародеем бессмысленной болтологией.
        Факт - ей нужна была магия, хотя бы для того, чтобы знать, куда улетела Лорена со своей добычей, но Смарагульф пасовал. Чародей не умел прикидываться, боялся он по-настоящему. В конце концов Эмма исчерпала все возможности повлиять на него. Даже тщеславие вундеркинда оказалось слабее страха перед могущественным «коллегой».
        Бросив палку, принцесса отошла от костра и уселась возле входа в палатку.
        Звезды падали, прочерчивая волосяные линии на небе. На всякий случай Эмма загадала желание, хотя не верила в эту ерунду.
        Чародей сидел возле костра, сопел и ерзал. Так обычно делает человек, мучимый противоречиями.
        - Мы можем заключить сделку, - сказала Эмма, решив прибегнуть к последнему средству.
        - Какую?
        Решиться было нелегко, но принцесса нашла в себе толику храбрости.
        - Ты помогаешь мне освободить Кая из плена, а я вернусь домой. Мои родители заплатят тебе положенную награду. Ты сможешь наконец купить башню, о которой мечтал.
        Смарагульф молчал, но Эмма чувствовала, что он почти заглотил крючок.
        - Как ты на это смотришь?
        - Не к лицу юным девам бить ниже пояса.
        - Что? Нечестный прием, по-твоему? - Эмма села так, чтобы иметь возможность «гипнотизировать» мага.
        - Да.
        - Хм… предлагаю подумать вот над чем. Если бы меня похитил дракон и ты бы выяснил это, что тогда? Отказался бы?
        - Дракон - не злой чародей.
        - Дракон - для примера. Вот если бы я угодила в переплет похуже? Драконы, колдуны, людоеды окружали бы меня, готовые совершить самое черное злодейство. Что бы ты сделал? Удрал? Наврал бы родителям, что все кончено и я умерла?
        Чародей молчал. Она уже заводила подобный разговор, но Смарагульф делал вид, что не понимает.
        - Хорошо найти человека и отвести его за руку обратно, - продолжала Эмма. - А если ему нужна настоящая помощь?
        Смарагульф вспоминал случаи, когда ему приходилось вытаскивать людей из неприятностей.
        - Да… понятно, ты бы убедился, что я в надежных лапах злодея, пожал бы плечиками - о, это же опасно! - и отправился восвояси. Хы! Зачем ты тогда вообще занимаешься поисками? Неужели только на этом можно заработать?
        Чародей не нашел в своем прошлом ни единого случая, когда приходилось бы рисковать головой. Ему везло. И сейчас все сложилось удачно. Смарагульфу даже делать ничего не пришлось - принцесса сама вылезла из пещеры. Только веди домой к безутешным родителям… Но теория отличается от практики. Вмешался этот принц, будь он неладен. Теперь девчонка требует вырвать своего возлюбленного (да, да, да, и Смарагульф, невзирая на отсутствие опыта в этой области, сразу все понял) из лап чокнутой колдуньи.
        Смарагульфу не улыбалось погибнуть в расцвете лет, будучи испепеленным молнией. Или того хуже (о том, что бывает хуже, он отлично знал).
        Но над словами Эммы стоило подумать. Ему нужны деньги. До полной суммы, которую он мог бы внести за башню, осталось ровно столько, сколько обещали выплатить ему Астальф и Ластинда. Если тянуть со сделкой, все сорвется и башню прихватит кто-нибудь пошустрее.
        Смарагульф разрывался между двумя равносильными мотивами, как тот бедняга осел между охапками сена.
        Принцесса подобралась поближе. В какой-то момент, по ее мнению, чародей наконец дал слабину. Эмма продолжила наступление:
        - Я даже поговорю с мамой и папой, и за храбрость и самоотверженность тебе дадут сверх того еще треть суммы. И башня у тебя в кармане, Смарагульф.
        Чародей выдохнул через ноздри. Эмма знала, что броня поддается. Не зря она столько часов проводила штурм этой крепости.
        - А теперь вспомни, кто такой Кай.
        - М-м?
        - Подумай, что он не только рыцарь. Он - принц. Единственный наследник престола Керузии, одного из самых богатых и процветающих королевств, - сказала принцесса. Сейчас она говорила не как Седрик, верно рассудив, что особые интонации девичьего голоса немало воздействуют на молодых мужчин, особенно на одиноких и неопытных. - Какую награду за спасение Кая даст тебе его отец? Сумму не назову, но… положись на свое воображение, Смарагульф.
        Чародей положился. И тут же об этом пожалел. Мешки с золотом могли убедить кого угодно и в чем угодно.
        - Целое королевство будет у тебя в долгу, - сказала Эмма. - Твое имя занесут в исторические хроники. Разве это не прельщает тебя?
        Смарагульф отпустил край колпака, который стискивал зубами, и простонал:
        - Прекрати, Седрик!
        - Что ж, если ты не хочешь, - повела плечом Эмма, - говорить нам больше не о чем. Пойду спать. - Она сделала вид, что хочет забраться в палатку. - Завтра я поеду куда глаза глядят искать Кая. Я потрачу на это долгие годы, состарюсь и, наверное, даже тогда не увижу его. А если и увижу, то только чтобы убедиться, что он превратился в развалину. Мы всплакнем друг у друга на плече и тут же тихо сойдем в могилу… Ну, это, конечно, при условии, что завтра Лорена не сварит из него суп в отместку за убийство сестры. Но это ничего. Главное, чтобы великий волшебник, маг первой величины не уронил своей репутации, не показал, что он профнепригоден… так у вас говорят о неумехах? Впрочем, каким Смарагульф будет магистром без башни? Ерунда!
        Принцесса уже готовилась скрыться в палатке, когда тишину прорезал душераздирающий крик. Так кричит ликантроп, жаждущий крови, или вампир, севший по ошибке на осиновый кол. Эхо этого вопля пронеслось по ночному лесу, перепугав даже самых свирепых зверей, и замолкло в отдалении.
        Принцесса улыбнулась, подумав: он мой.
        Вернувшись к костру, она нашла трясущегося Смарагульфа. Душевные муки сделали из вундеркинда подобие призрака. Даже в сумраке он был белый, как молоко.
        - Я хочу быть магистром! - прошептал он, словно больной горячкой. - Это мечта моего детства!
        - Понимаю. Все понимаю. - Положившись на женскую интуицию, Эмма почувствовала, что должна сделать в этот момент. Она села рядом и прижала голову чародея к своей груди. - Ничего. Ничего. Все образуется. Вот победим злую противную Лорену, и все будет хорошо. Верно?
        - Угу.
        - Мы ведь победим?
        - Да…
        Минут пять Смарагульф рыдал на груди у принцессы, периодически сморкаясь с таким шумом, что с ближайших деревьев слетали листья.
        Эмма терпела. И хотя это было ужасно, но она говорила себе, что все ради Кая.
        Ее Кая.
        Стоп! Дальше Эмма себе думать категорически не позволяла. Она обещала быть телохранителем рыцаря и вытащить его из передряги, если он в нее попадет. Вот и все, что нужно знать.
        - Я помогу, - сказал, в очередной раз высморкавшись, чародей. - Я буду не я.
        - Вот и славно. Надо, в конце концов, заявить о себе. Потом ты всякому будешь смело говорить, что победил страшную ведьму.
        - Буду. Да. Я всем скажу. Особенно тем, кто всегда был против меня и строил мне козни в академии.
        - Правильно, - похвалила Эмма. - Значит, по рукам?
        - По рукам. Едем на рассвете.
        Вот, оказывается, как можно манипулировать мужчинами. Эмма и не подозревала, какое оружие спрятано у нее в рукаве. Пожалуй, оно куда эффективнее, чем сила, которой она наделена от рождения.
        Смарагульф пополз в свою палатку, оставив Эмму одну. Вскоре маг захрапел, а принцесса легла возле костра и стала смотреть на звезды.
        Ей казалось, ночь тихо звенит, словно хрустальная чаша.
        Принцесса старалась думать о Кае, но эти мысли были слишком тяжелы. Вскоре она уснула.
        ГЛАВА 12
        Прошло четыре дня.
        Кай томился в башне. Ему хватило времени, чтобы испытать на себе все прелести заточения, какие выпадают на долю похищенных принцесс. Рыцарь Льва понял, что серьезно влип. Сидеть в четырех стенах, имея возможность лишь бесконечно любоваться пейзажем, это смерти подобно. Уж лучше бы Лорена отправила его на дыбу. По крайней мере, там все четко и ясно, а тут даже нет ни одной книги, чтобы скоротать время. Принц метался от стены к стене, чувствуя, что его разум начинает давать слабину. Кипучая натура героя изнемогала.
        И как это принцессы сидят в таких вот башнях годами, думал он. Ответ был очевиден: у бедняжек нет иного выхода.
        - Злюк! Злюк!
        Принц орал минут десять, обращаясь к раскрытой двери, и гоблин наконец появился.
        - Что хотеть ваше высочество?
        - Есть вести от госпожи? Когда она приедет?
        Кай уставился на гоблина красными полубезумными глазами. За эти четверо суток герой почти не спал, перестал следить за собой и отказывался принимать ванну.
        - Я не знать. Госпожа не говорить Злюку.
        Принц ударил кулаком в стену:
        - Как ты можешь торчать здесь один? С ума можно сойти!
        - Для того, кто любить одиночество, тут хорошо, - ответил зеленый.
        - Тебе нравится такая работа?
        - Нравится. Я с детства мечтать.
        Кай тупо уставился на него:
        - Как это?
        - Ну, для гоблина трудно делать карьеру. Мы немножко все… недалекие. Но я родиться умный, меня и братья колотить за это все время, - зеленый скромно лучился от гордости. - В своей округе я один учиться писать и читать. За это меня выгнать. Но я знать, чего хотеть. Я скопить денег, когда работать на рудниках Джахи, и поступить на курсы Злых Помощников.
        - А такие есть? - немало удивился герой.
        - Конечно. Там учить нас много интересному, а потом давать диплом. Помогать трудоустраиваться. Госпожа найти меня по объявлению. Я прийти и обогнать других кандидатов. Вот!
        - Значит… на Злых Помощников учатся?
        - Да. Это сложное дело. Мы поступать на службу к чернокнижникам, коварным королям и королевам, даже всяким чудовищам и драконам.
        - Лорена много платит?
        - Хорошо платить, да.
        Мысль Кая заработала, как бешеная.
        - Ну сколько?
        - Мое жалованье десять серебряных монет в месяц! - с гордостью ответил гоблин.
        - Всего-то? - На самом деле это было немало для слуги, но принц решил провести разведку боем. - По-моему, она тебя не ценит.
        - Почему?
        - Знаешь, если бы ты был моим слугой или оруженосцем, я бы платил тебе пять золотых. Это больше, чем десять серебряных.
        Гоблин долго взирал на Рыцаря Льва, на его зеленом лице одна странная эмоция сменяла другую странную эмоцию.
        Кай ждал, с трудом подавляя дрожь. Если бы не магическая завеса, разделявшая их, он бы давно сграбастал Злюка за шиворот и вытряс из него душу.
        - Госпожа предупреждать… Принц хитрый. Принц забалтывать Злюка.
        Кай фыркнул:
        - Больно надо. Просто, ты же понимаешь, я - герой, для меня справедливость святое понятие. Не могу смотреть, когда кому-то не воздают по заслугам.
        Злюк думал.
        - Пять золотых. М? Неплохо? За год ты смог бы скопить целую кучу денег и купить… не знаю, дворец в Ганапулке. Ты ведь из Ганапулка?
        Только сейчас Рыцарь Льва вспомнил название гоблинского королевства.
        - Да. Но у нас не бывать дворец.
        - Значит, будет.
        - Злюк не понимать.
        - Я к тому веду, что, может, тебе не стоит растрачивать свои таланты на службе у этой особы. Поверь, я ее неплохо знаю.
        - Госпожа - хорошая, - возразил гоблин. - Нельзя говорить плохо о госпоже!
        - Пять золотых.
        Злюк облизнулся.
        - Ты вернешься в Ганапулк богатым гоблином.
        - Я не хотеть в Ганапулк. Там меня не любить за то, что я умный.
        - Тогда ты можешь пойти в любое другое место.
        Зеленый мотнул головой:
        - Злюк не понимать…
        - Скажу прямо. Отпусти меня отсюда и сможешь поступить на службу ко мне, принцу Керузии. Либо получишь единовременную награду в виде сундука с золотом. Поверь, оно того стоит.
        Гоблин отшатнулся, Кай думал, что зеленый сейчас убежит.
        - Нельзя. Предать госпожу! Не предать! Нельзя!
        - Почему? - спросил герой.
        - Герой не спрашивать такие вещи, - запротестовал Злюк. - Герой не предлагать!
        - Я только хочу исправить несправедливость, - возразил принц. - Подумай о награде.
        Гоблин замахал руками:
        - Это нечестно! Госпожа хорошая. Госпожу нельзя предавать. Кодекс Злых Помощников не разрешать!
        Кай вздохнул. Злюк оказался твердолобым. И в чем-то он был прав: неправильно, когда герой предлагает такое. Но, с другой стороны, - чего не сделаешь, чтобы избежать свадьбы с чернокнижницей?
        Худшей мести Лорена не могла придумать. Пытки и казнь бледнели в сравнении с перспективой разделить со злодейкой брачное ложе.
        Однако некий подлый внутренний голосок иной раз нашептывал герою, что ничего плохого в этом нет, а Лорена даст еще форы всем тем девицам, которых Кай знал. Некоторых девицами звали лишь по привычке, ибо их профессия сама по себе обесценивала понятие целомудрия. Да, признал герой, но на куртизанках я не женюсь после каждого посещения их пропахшего благовониями будуара.
        Иными словами, ситуация складывалась двусмысленная. Кай ни разу не слышал, чтобы какая-нибудь ведьма решилась на столь утонченное коварство и потащила героя под венец. Дур не находилось. А чего добивается Лорена? Ведь король Керузии, едва узнает о свадьбе, придет в ярость и уж точно не будет спокойно сидеть, позволяя колдунье захомутать его единственного наследника. Невозможно позволить негодяйке породниться с древней благородной фамилией и, что совершенно немыслимо, родить бастарда. Да, папаня будет вне себя, думал Кай. Его не приведет в восторг «выбор» сына… Герой скривился.
        Это, что называется, влип!
        - Вы подумать о своем поведении, герой, - важно произнес Злюк, о присутствии которого принц даже забыл. - Я уходить!
        - Подожди, - воскликнул Кай. Гоблин задержался на верхней ступеньке винтовой лестницы. - Ты все-таки не отбрасывай эту мысль. Зачем рисковать и работать даром на злодейку, если можно вести честную, куда более выгодную жизнь?
        Гоблин прищурился.
        - И принеси мне что-нибудь почитать, иначе я сойду с ума! Книгу, старые газеты, все равно!
        - Здесь нет ничего, ваше высочество.
        Повернувшись, гоблин пошел вниз и скрылся из вида. Кай хрустнул суставами пальцев.
        Через мгновение он очутился возле окна.
        Высоко, но, может, не так уж? Если сплести канат из простыни и одеяла, то получится больше трех метров. Кай высунулся, разглядывая грубую кладку башни. Там было много выемок и трещин, словно созданных для того, чтобы за них цепляться. Если лезть без обуви, может сработать. Ловкостью и силой Кай не был обделен никогда, не говоря уже о практике. Десятки раз ему приходилось преодолевать подобные препятствия, и башни в том числе.
        Принц забегал по комнате, стараясь привести голову в порядок. Чем дольше он тут торчит, тем сильнее над ним власть Лорены. И тем хуже дела идут у оруженосца… точнее, у той девушки, которая осмелилась на такой безумный шаг. Зачем она прикинулась Седриком? Лорена сказала, что она влюблена в него. Хорошенькое дельце - влюблена. А Кай ведь даже ее настоящего имени не знает.
        У Лорены было время расправиться с ней, уйма времени. Увы, наверное, эта странная девушка давно мертва. Лишний свидетель да еще соперница чернокнижнице явно ни к чему.
        Кай чувствовал крайнюю досаду. Слепой и глухой восторженный дурак! Дал обвести себя вокруг пальца дважды!
        Снова оказавшись у подоконника, рыцарь высунулся из окна. Он был уверен, что справится, но насчет дракона оставались сомнения. Гоблин утверждает, что у чудовища нет приказа убивать пленника. Это, без сомнения, радовало. Надо пробовать. Если ничего не делать, то можно сойти с ума уже к сегодняшнему вечеру.
        «Герой я или нет?» - в конце концов подумал Кай и кинулся сооружать канат из простыней и одеяла.
        Однажды у него был опыт. Веревка, при помощи которой он забрался в логово великана, отвязалась и упала, а до земли было высоковато. Простыни у монстра оказались весьма несвежие, принца воротило от их вони. Увы, великан сроду не принимал ванны, однако у его постельного белья имелось одно неоспоримое достоинство. Размер. Длины каната с лихвой хватило герою, чтобы добраться до земли целым и невредимым.
        Кай посмотрел на то, что получилось сейчас. От силы три метра. Не средство спасения, а издевательство какое-то. Тщательно оглядевшись, принц поискал нечто, чем можно было бы увеличить длину каната. Гобелены! Нещадно расправившись со всеми ними, Кай прибавил еще метра три. Что ж, это уже кое-что.
        Придвинув тяжелую кровать к проему окна, принц подождал, не прибежит ли Злюк, но гоблин отсиживался где-то в своей каморке. Кай привязал один конец каната к ножке кровати, а сам канат выбросил наружу. Насколько он помнил, дракон с утра улетел куда-то и до сих пор не возвращался. Если рассудить здраво и не огорчать себя воспоминаниями о магии, путающей в лесу тропинки, шансы у героя не так и малы.
        Кай вылез из башни, жалея, что он не птица или не тот же дракон. Отталкиваясь ногами от щербатой стены, герой повис над шестидесятиметровой пропастью. И какой идиот угрохал столько времени и сил на строительство этой башни в лесу? Ветер дул неслабый, принц раскачивался, пристально разглядывая узлы, которыми были связаны части каната. Окно еще маячило в пределах досягаемости, призывая вернуться. Рыцарь Льва глянул вниз, потом наверх. Чувство самосохранения советовало ему бросить неудачную идею, если он не желает всерьез ухудшить свое здоровье. Ему вторило другое чувство - долга, но утверждало оно противоположное. Его мнение оказалось для принца важнее. Он продолжил спуск. Двигаясь метр за метром, Кай обмирал всякий раз при сильном порыве ветра. Были минуты, когда идея с таким способом побега казалась ему самой неудачной в жизни, но вернуться он не мог. Боялся, что проклятые узлы, многие из которых на его глазах чуть разошлись, развяжутся окончательно. Оставалась одна дорога - вниз.
        Первая часть пути закончилась, Кай ухватился обеими руками за выемки в кладке и уперся босыми ногами. Это было еще жутче, мир перед глазами рыцаря на пару мгновений перевернулся вверх тормашками, еда попросилась из желудка. Прижавшись к холодному камню, Кай зажмурился. Он говорил себе, что рейтинговый герой не должен бояться, но страху было наплевать на его место в строчках популярности. Он захватил рыцаря и не отпускал. Трясясь, подобно крольчонку, который прячется от совы под кустом, Кай попрощался с жизнью, со своими королевскими родителями, Октавием и оруженосцем, чью тайну ему, вероятно, уже не разгадать…
        Нет, он не упал. Через несколько секунд Кай с удивлением понял, что спускается, все так же цепляясь за рельеф кладки. И, самое интересное, земля внизу становилась все ближе, а ветер слабее. Принц уже чувствовал запахи леса и слышал, как шумят деревья. Почти свобода!
        Однако было и то, что не могло не огорчать. Принц разглядел валяющиеся среди камней внизу белые кости. Когда-то они принадлежали людям, о чем красноречиво свидетельствовали скалящиеся черепа. Вероятно, бедолаги тоже хотели бежать из башни. Или? Рыцарь подумал, что они могли сами спрыгнуть и разбиться, окончательно сойдя с ума взаперти. Кай провел в узилище достаточно времени, чтобы признать эту идею не такой уж нелепой.
        И вот до земли оставалось метров десять. Слегка опьяненный успехом, принц ускорил ход. Черепа улыбались ему, отчасти завидуя, но в целом искренне радуясь удачному исходу предприятия. Не до конца веря в реальность происходящего, Рыцарь Льва спрыгнул на камни. Ему было все равно, что они неприятно колют ступни, он побежал прямо по ним к лесу.
        «Тропинки, - подумал Кай. - Если они перепутаны колдовством Лорены и всегда выводят к башне, то почему я должен ими пользоваться? В лесу полно места, чтобы выбрать свой путь. Наверное, весь секрет в этом».
        К его удивлению, до леса он добрался беспрепятственно. По пути прихватил суковатую палку, которая вполне сошла бы за палицу, если придется сражаться с дикими злыми тварями. Первым делом Кай начал искать тропинки. Их оказалось немало. Кто-то словно нарочно опутал ими лес, создав настоящий лабиринт. Принц постоял, поразмышлял и понял, что осуществить идею будет нелегко. Тропинки точно следили за ним, ожидая момента броситься под ноги.
        Тут Каю понадобилась вся ловкость. Он стал прыгать туда и сюда, стараясь попадать ногами в места, где росла только трава и лесные цветы. Иногда тропинки образовывали перед ним сложные переплетения, которые не обойти, и герою приходилось влезать на дерево. С палкой в зубах Кай перескакивал с одного на другое, находясь на достаточном расстоянии от зловредной магии. По пути принц вынужден был делать остановки, чтобы отдохнуть и прикинуть маршрут. Дело шло, но медленно. Такими темпами он не выберется из леса и за двое суток. Принц прикинул, что понадобится пройти миль десять, прежде чем он доберется до скалы, вершину которой он видел из окна башни. Там наверняка можно отыскать симпатичную пещерку, чтобы укрыться от непогоды, ночных чудищ и преследователей. Впрочем, Кай, наученный опытом предыдущих приключений, не очень-то верил, что ему удастся остаться незамеченным. Герой, конечно, приложит все силы, но на стороне Лорены и ее прислужников явное преимущество в силе и средствах.
        Однако упрямства наследному принцу Керузии было не занимать. Принц продолжил.
        Идти было трудно, иногда очень хотелось просто встать на очередную удобную тропинку и шагать, ни о чем не думая. Очевидно, здешняя магия действовала. Каю казалось, что кто-то нашептывает ему на ухо, требуя прекратить заниматься ерундой. С какой стати ему, человеку в своем уме, изображать обезьяну или акробата, выделывающего кульбиты посреди чащобы? Просто иди!
        Вдруг очнувшись от наваждения, Кай увидел себя. Он стоял на одной ноге, а вторая была занесена над тропинкой. И медленно опускалась.
        Издав сдавленный вопль, Кай отскочил и прижался спиной к ближайшему дереву. Тропинка, источавшая злую силу, зашипела, как змея, и тут же чья-то рука обвила шею героя сверху. На этот случай у принца имелся подходящий борцовский рефлекс. Он схватил эту руку за локоть, дернул, одновременно падая на колени. Что-то тощее, зеленое, покрытое шерстью пролетело у него над головой и шмякнулось на землю.
        Кай приготовил дубину. Существо обладало большими глазами и острыми зубами. Приникнув к траве, оно завизжало, очень немузыкально, и прыгнуло. Пока оно летело, герой успел вспомнить, где он видел такое существо. Да, в одном зверинце несколько лет назад. Называлось оно «Гамадриада дикая не кармить». Содержатель зверинца всем и каждому объяснял, что гамадриады существа кровожадные и водятся в дремучих лесах, куда лучше носа не совать. Самому Каю эти покрытые зеленым мехом особи еще не встречались.
        Дубина поймала гамадриаду на лету, соприкоснувшись с ее черепом. Тварь отлетела обратно, издавая удивленный клекот. Надо брать ноги в руки, понял принц. Наверняка эта красотуля здесь не одна. Кай помчался в избранном ранее направлении, высоко подскакивая. Отчетливое нежелание встречаться с товарками этой тощей придавало ему сил.
        Проскакав еще метров пятьдесят, Кай споткнулся и рухнул. По инерции прокатившись кубарем, принц все-таки встал. За ним бежали гамадриады, не меньше пары дюжин, и все они были такими же зелеными, злыми и зубастыми. Увидев, что добыча их заметила, чудища завизжали на разные голоса. Герой понял, что придется принять бой, вероятно, даже последний.
        Он прыгнул к толстому дереву, чтобы иметь хоть какой-то тыл, и принялся размахивать дубиной. Гамадриады налетели, началось побоище. Зеленые прибавляли в числе, словно рождаясь из самого воздуха. Кай колошматил направо и налево молниеносно, предотвращая быстрые атаки чудовищ. Те кувыркались в воздухе, сталкивались с деревьями, ломали кустарник и катались по траве. Визг стоял оглушающий. Принц слышал в нем изумление. Может, ни одна добыча на памяти гамадриад еще не вела себя подобным вызывающим образом. Вполне возможно.
        Разметав первую массовую атаку, Кай приготовился ко второй, как вдруг лес накрыла тень. Было ощущение, что кто-то дунул сверху на кроны деревьев, заставив их раскачиваться. Гамадриады, готовившиеся напасть, снова завизжали. Теперь испуганно. Помедлив секунду, они бросились наутек кто куда. Чуя, что дело дрянь, Кай поднял голову. Тень была не просто тенью, а имела форму громадного крылатого существа. И этими крыльями оно махало, порождая настоящий шторм на отдельно взятом участке леса.
        Пора было делать ноги. Рыцарь Льва помчался через лес, не разбирая дороги и начихав на опасность попасть под влияние зачарованной тропинки. Дракон последовал за ним. Ему было достаточно сделать два рывка, чтобы настигнуть беглеца. Вверху послышался треск. Кай инстинктивно бросился на землю. Когтистая лапа протиснувшегося между деревьев дракона цапнула воздух. Чудище зарычало.
        Принц вскочил и побежал в обратном направлении. Крылатый, не будь дурак, последовал за ним. Уже через несколько секунд рыцарь понял, что спастись не получится. Он просто физически не мог передвигаться быстрее монстра, особенно по зачарованному лесу. Принц издал воинственный клич, схватил с земли первую попавшуюся палку и изготовился к последнему бою. Дракон завис над ним, заставляя деревья гнуться под ударами крыльев. Утыканная зубами пасть чудовища распахнулась. Обычно после этого следует сноп огня (в иных случаях кипятка или кислоты) - для незащищенного человека штука чрезвычайно неприятная. Но Кай смотрел прямо на врага, жалея только, что у него нет меча. На прощание он смог бы оставить дракону пару-тройку отметин на морде.
        Дракон атаковал. Одно из деревьев, которое он задел, спускаясь, переломилось, как спичка. Кай наотмашь ударил палкой, съездив твари по ноздрям. Дракон даже не почувствовал. Громадная лапа схватила беглеца и оторвала от земли. Принц увидел, как лес вдруг прыгнул куда-то вниз, мир закачался, словно лодка на бурной реке. Дракон сделал несколько взмахов, набирая высоту.
        Ветер почти ослепил Кая, но это было не главное. Еще никогда ему не приходилось летать, к тому же настолько высоко. Зеленый ковер леса, казалось, простирался до самого горизонта во все стороны. Вдалеке виднелись горные вершины, И облака, вот они, почти над головой. Издав несколько пронзительных воплей (даже герою в подобной ситуации это простительно), принц увидел, что его «любимая» башня приближается.
        Кай взглянул вверх. Дракон представлялся существом целеустремленным и, очевидно, сытым. Он не собирался есть рыцаря, приказ, данный чародейкой, предполагал совсем другое. Едва отдышавшись, принц вспомнил слова гоблина, что чудовище обязано вернуть беглеца обратно. Это утешало. С одной стороны. С другой… Кай не успел додумать. Сделав резкий разворот в воздухе, дракон швырнул принца в сторону башни.
        Этот полет рыцарь Льва запомнил на всю оставшуюся жизнь. Он кувыркался, совершенно не понимая, где верх и низ, небо и земля, да это было и неважно. На несколько мгновений ужас обуял его настолько, что душа Кая едва не выскочила из положенного места и не воспарила к небесам.
        Очнулся он от сильного удара, когда на большой скорости влетел в распахнутое окно, пересек комнату и врезался в стену. Снова.
        Дракон был мастер по части точных бросков. Ошибись он чуток, Кай не попал бы куда нужно и, скорее всего, очутился бы на земле у подножия башни.
        Убедившись, что посылка достигла места назначения, дракон издал рев и улетел по своим делам.
        Спустя несколько секунд Кай медленно отклеился от стены и с тихим стоном свалился на пол.
        Он не видел Злюка, сидящего по ту сторону порога. Зеленый взирал на неудачливого беглеца сочувственно и качал головой.
        - Говорить, что нельзя бежать. Не получаться бежать. Но Злюка не слушать. Думать, Злюк врать.
        - Я живой? - спросил Кай.
        - Живой. Ваше высочество жить, да. Дракон умный. Дракон подчиняться волшебству госпожи, да.
        Принц отлепил лицо от пола, лицо слегка помялось.
        - Я должен был попробовать!
        - И как? - спросил Злюк.
        - Не очень.
        Морщась, Кай сел. Его слегка потрясывало от воспоминаний об удачном броске дракона.
        - Я предупреждать. Не бежать, - назидательно произнес гоблин.
        - Чего ты добиваешься? Большей награды? - спросил принц. - Да бери хоть полкоролевства, только помоги мне отсюда выбраться.
        - Ваше высочество не хотеть жениться на госпоже?
        - Нет!!! - это был настоящий крик души. - Что угодно. Пытки, казнь! Что угодно, но только не это!
        Злюк почесал лоб:
        - Не понимать людей. Госпожа красивая. Госпожа великая. Что еще надо?
        Принц уставился на него с диким желанием хорошенько подержаться за его шею:
        - Издеваешься?
        - Злюк не издеваться, нет, - покачал головой тюремщик. - Просто не понимать.
        - Ладно, проехали, - махнул рукой Рыцарь Льва, тоскливо оглядывая комнату. - Когда приедет госпожа?
        - Злюк говорить, что Злюк не знать. Но… любовь поспешать. Думать, что скоро все и быть! - Гоблин поднялся. - Время обедать. Принц быть в хорошей форме, как сказать госпожа.
        Кай бросил на зеленого взгляд, в котором даже моллюск учуял бы крайнюю враждебность. Гоблин сделал вид, что ничего не заметил.
        - Скоро приносить еду. Ваше высочество ждать и… - Гоблин рассмеялся. - Никуда не ходить!
        И он зашагал вниз по винтовой лестнице.
        Какое-то время Рыцарь Льва сидел без движения, слушая, как зеленый насвистывает. Принца просто раздирало желание устроить в комнате тотальный погром, но Кай справился с эмоциями. Это было трудно, почти так же, как сразить дракона, если не сложнее, но в любой ситуации герой должен оставаться героем, верно?
        Будь он волком, то завыл бы.
        Едва очередное утро забрезжило над замком Ильсиниор (его чародейка купила по дешевке год назад), как Лорена была на ногах. Основная часть работы была сделана за предыдущие дни, но мелочи постоянно требовали внимания ее самой. Хозяйка носилась туда и сюда по замку, а иногда и отлучалась, чтобы слетать в ближайший город и поговорить с поставщиками. То один опоздает с подвозом мяса, то другой сделает лицо глупее обычного и даже не вспомнит, что обещал еще сутки назад осчастливить замковую кухню двумя телегами овощей. С каждым болваном Лорена беседовала лично и если применяла магию, то совсем чуть-чуть, чтобы придать собеседнику ускорения. Вот что значит вести дела цивилизованно: ты тратишь время на дураков, когда мог бы решить дело одним взмахом волшебной палочки. Увы, Лорена понимала, какой путь избрала, и не жаловалась. Ей требовалась официальная свадебная церемония, с соблюдением всех формальностей, чтобы потом никто не смог придраться, особенно папаша Кая, король Керузии. Но и официальность не гарантировала избавления от проблем. Впереди Лорену ждала битва за собственное счастье.
        Выйдя из очередной лавки, порядком взмокшая, чародейка утерла пот и сунула нос в список.
        - Так, сегодня с этим закончим… - пробормотала она. Улица, где она оказалась, была довольно грязной, как все улицы столицы Моровии Снусварда. - Осталось немного. Платье. Надо будет выкроить время на изготовление. Сегодня, часов в пять, пожалуй… Гости… Больше половины откликнулись на приглашение. Так мы имеем, даже если другие не придут, полсотни гостей… Неплохо. Пускай будет скромненько, но со вкусом…
        Лорена свернула список и сунула его в поясную сумочку. Из мусорного ящика, стоявшего неподалеку, на нее враждебно смотрели две драные кошки. У каждой в зубах было по обглоданному скелету селедки.
        - Не беспокойтесь, я не собираюсь отбирать у вас добычу, - заверила их чародейка.
        Кошки, хотя и не до конца доверяя одетой в черное женщине, вернулись к еде.
        Кстати, о добыче. Лорена вспомнила, собственно, о виновнике будущего торжества. Принц Кай уже несколько дней торчал в башне под охраной гоблина Злюка, дракона и чар, которыми она напитала окружающий лес. Бедняга, наверное, весь извелся в своей тюрьме. Может, стоит его навестить, «ободрить», приласкать? Все-таки будущий супруг, а не украшение на стену?
        «Супруг, о боги», - подумала чародейка.
        Самой Лорене понадобилось время, чтобы привыкнуть к мысли о потере свободы. Пускай брак и будет формальностью, но в глазах общества она утеряет статус независимой специалистки по магическим вопросам. На нее будут смотреть по-другому и соответственно оценивать. Не то чтобы Лорену сильно беспокоило общественное мнение, однако совсем закрыть на это глаза она не могла. Если ей нужен официальный статус, придется чем-то жертвовать.
        Чародейка никогда не искала легких путей, и этот был, пожалуй, из числа самых тяжелых. Но она готова, годы странствий и испытаний достаточно закалили ее характер.
        Лорена вынула волшебную палочку, и перед ее глазами возник образ рыжей девчонки-обманщицы. Вот думать о ком было истинным удовольствием! Как было бы хорошо, если бы мошенница, вздумавшая положить глаз на принца, умерла не сразу, а помучилась подольше. Без воды, еды, воздуха, замурованная в пещере. Впрочем, отчаявшись, она может съесть лошадей, мяса на них достаточно, чтобы продержаться какое-то время. Но ничего, еда только продлит ее страдания. Дольше будет агония. Урок - не становись на пути у Лорены. Не знала, кто такая Лорена? Это не может служить извинением, дорогуша.
        Закончив мысленный диалог с дерзкой замарашкой, чародейка составила план. Сначала она закончит дела в замке, затем перенесется к башне проведать принца, а затем, на сладкое, нанесет визит этой дурехе.
        Лорена огляделась - улица была пустынной. Снусвард праздновал какой-то праздник, поэтому большая часть жителей топталась на главной площади. Можно было ограбить весь город, и никто бы не заметил пропажи до возвращения домой. Чародейка мысленно произнесла заклинание. Чары подхватили ее, закружили вокруг оси. Лорена увидела крутящийся перед глазами коридор и в следующий миг очутилась в своей спальне, в замке Ильсиниор, за сто миль от столицы.
        С ходу чародейка включилась в работу. Всюду нужен был глаз да глаз. Лорена носилась по замку, следя за ремонтом, приготовлениями к приготовлению праздничного угощения к послезавтрашнему празднику и уборке территории. Замок она купила довольно заброшенным и положила немало сил на его восстановление. Работы не были закончены и наполовину, когда созрела мысль о свадьбе, поэтому волей-неволей пришлось форсировать события. Средства текли рекой, работники попадались один другого тупее, заставить их делать что-либо как положено не могла даже магия. Иногда Лорене казалось, что еще немного, и в этом гремящем бедламе она окончательно слетит с катушек. Даже сейчас, когда, казалось, процесс вошел в завершающую стадию, чародейка ясно видела, каков результат. По шкале от одного до десяти баллов она не поставила бы и трех. Казалось, чем больше она прилагает усилий превратить хаос в порядок, тем больше этот хаос усугубляется…
        Прошло почти четыре часа с момента возвращения Лорены в замок. Стоя посреди двора, заваленного обломками рухнувших строительных лесов и выбитыми стеклами, чародейка не переставала спрашивать себя, за что судьба так жестока к ней. Почему все именно так? Почему? Мало того, что горе-штукатуры обрушили леса, так конюхи спалили конюшню. Мимо Лорены пробегали испуганные лошади. Туда и сюда носились люди. Лысые миньоны злодейки гонялись с плетками за нерадивыми работничками, но экстремальные методы воспитания остолопов уже не могли исправить ситуацию. Бледная, похожая на статую, Лорена смотрела в одну точку. Только что перед ней с воплями пробежал старший повар, в волосы которого вцепился бешеный петух. Через миг из дверей кухни выплеснулось целое петушиное восстание. На волне пернатого гнева мчались что есть сил повара и поварята. Гвалт стоял невообразимый, и в довершение всего в западном крыле замка вспыхнул пожар. Как позже выяснилось, служанка, вздумавшая убираться в одной из гостевых комнат, опрокинула свечу…
        Лорена подняла взгляд на замок, ожидая, что он рухнет, превратившись в груду обломков. Это было бы логичным завершением ее свадебной эпопеи, которая даже толком не началась.
        Замок устоял, но, вероятно, по чистой случайности. Зато покачнулась Лорена. Небо на миг поменялось с землей местами, едва не сбросив хозяйку Ильсиниора в пыль.
        Спокойно, милочка, спокойно. Все еще можно исправить. Помнишь, как было после твоего возвращения с юга?
        Она помнила.
        В сто раз хуже. Родовой замок лежал перед ней в руинах, а обезглавленное тело Дорры, истлевшее почти до скелета, болталось, привязанное к длинному шесту. На трупе сидели, завершая пиршество, вороны. Все состояние, все имущество семьи, все мастерские по выделке человеческой кожи исчезли. Король забрал богатства, выгреб все деньги со счетов в гномском банке и уволок все более-менее ценное, остальное сожгли в назидание другим «злодеям», прокляли имя колдовской семьи и запретили упоминать о нем под страхом смерти.
        Лорена помнила те страшные минуты. Вот так же стояла она посреди хаоса и не знала, что предпринять…
        Впрочем, теперь ситуация была другой. И сама чародейка изменилась.
        Она могла все исправить.
        Из ступора ее вывела лошадь, пронесшаяся мимо. Лорена огляделась. Западное крыло замка полыхало, его пытались тушить, передавая ведра с водой по цепочке, но тщетно. Огонь распространялся. Имущество погибало на глазах. Подскочил управляющий. Лорена бросила на него полный яростной тьмы взгляд, не дав сказать ни слова. Толстяк побледнел и бросился наутек, чтобы вскоре исчезнуть за линией горизонта.
        Лорена пересекла двор и вошла в главное здание. Он пробежала по длинному коридору, добралась до двери и скрылась за ней. Поблизости не было никого. Народ занимался тем, что бегал и вопил снаружи. Отлично.
        Чародейка сделала еще несколько поворотов. Ильсиниор нравился ей тем, что в его нижнем ярусе было много интересного по части планировки. Лабиринты коридоров, тайные комнаты, скрытые переходы, даже темницы, которые она собиралась использовать в будущем. И отличное место для подземной лаборатории, где можно заниматься темными делишками. Выбирая замок, Лорена видела и покрасивее, и более удобные в плане расположения, но в конце концов ее выбор пал на Ильсиниор. Агент по недвижимости, шустрый такой эльф, кажется, начал смекать, кто она и какие планы вынашивает. Она не уничтожила его как свидетеля. Зачем рисковать? Ее искусства хватило, чтобы стереть ему память и отправить на все четыре стороны. Эльфу повезло, он оказался одним из немногих, кто близко подобрался к тайнам Лорены и остался жив.
        Наконец чародейка остановилась возле низенькой, но по виду тяжелой и толстой двери, обшитой железом. Располагалась она в неприметной нише в дальней части подвалов. Сюда непросто даже дойти, не потерявшись, не то что сунуть свой нос в страшный секрет чародейки. Лорена была уверена, что ее главная тайна останется нетронутой.
        Вытащив старый тяжелый ключ из специального отделения в поясной сумочке, Лорена сунула его в скважину и трижды повернула. Дверь слегка скрипнула, открываясь внутрь. Согнувшись, чародейка проскочила в густую тьму. Не забыв закрыть дверь за собой, она прислушалась. Тьма и тишина давили почти физически. Кажется, само время остановилось здесь.
        Лорена улыбнулась. Ничто так не успокаивало ей нервы, как могильная атмосфера подземелий. Щелкнув пальцем, она добыла огонь и зажгла светильники, расположенные на стенах круглой комнаты. Оранжевый свет разогнал тьму. Теперь был хорошо виден необработанный камень, возвышавшийся в центре помещения. Камень и камень, ничего интересного, но внимание привлекало другое. На нем стояла самая настоящая масляная лампа, старая, чуть помятая, определенно сработанная мастером своего дела. Бока лампы покрывали тонко вырезанные письмена на одном из южных языков. Лорена знала, о чем повествуют надписи, но не могла бы сказать об этом ни одному простому смертному.
        Лорена стояла перед камнем. В ее черных глазах сверкали нездешние огоньки, и зловещая аура щупальцами тянулась во все стороны от стройной фигуры. Протянув руку, чародейка коснулась старой лампы указательным пальцем.
        Это был ее тщательно охраняемый секрет, добытый с невероятным трудом в диких, наполненных безумием и убийственной магией джунглях Геухха. Только Лорена знала, какая цена заплачена за эту лампу. Пятьдесят человек сопровождали ее в той экспедиции, но вернулась лишь она одна. Три дня чародейка лежала полумертвая на берегу реки, от которой шел смрад разложения, но трофей сжимала крепко. Черные призраки из самых глубин влажных джунглей пытались вырвать из ее груди и пожрать душу, но Лорена победила их. Ее разум рассыпался на тысячу частей. Усилием воли она собрала его вновь. Она одержала победу, доказав, что достойна обладать этой тайной. Из Геухха Лорена вышла седой, и только магия вернула ее волосам изначальный цвет.
        Дорра не знала почти ничего о том, чем занята младшая сестра на юге, за Сверкающим морем. Даже высказывалась в таком духе, что всему темному можно научиться и здесь, не валандаясь невесть где и коллекционируя тропические болезни. Но Лорене всегда было мало того, что есть. Еще в детстве она вычитала о лампе в одной книге и загорелась желанием добыть ее. Годы ушли на изучение источников. Наконец зона поиска сузилась настолько, что можно было пускаться в путь. Шаг за шагом, постигая черные тайны юга, чародейка двигалась к своей цели. Ее память сохранила воспоминания о таких ужасах, о которых большинство черных магов Трехсот королевств не имеют и представления. О да, она им всем может утереть нос! Когда-нибудь… да, когда-нибудь они все узнают… В том храме, в самом сердце земли Геухх, она видела смерть и заглядывала в бездну. Там, на алтаре из черепов, танцевал золотой божок, которому чародейка отдала часть своей крови, куда предварительно подмешала сильнейшее усыпляющее зелье. Когда божок прекратил свой танец, впервые за тысячи лет, она украла лампу и бросилась бежать. Это бегство было самым страшным.
Лорена принесла в жертву всех своих спутников, так она выигрывала время и расстояние. Еще метр, еще минута жизни. Позади клубилась тьма, и духи-людоеды пожирали людей живьем.
        Все ради лампы и живущего в ней настоящего джинна.
        Лорена взяла свое главное сокровище в руки. Стоило хорошенько подумать - снова подумать! - прежде чем использовать ее. Каждый раз, когда Лорена прибегала к помощи джинна, она платила по весьма высокой цене. На такое решится не всякий, только самый целеустремленный маг.
        И все-таки было страшно.
        Лорена повертела лампу в руках. В лавке старьевщика за нее не дали бы и пяти медяков, но могущество, заключенное в ней, стоило тонны и тонны золота.
        Чародейка вздохнула и потерла бок лампы. Воспоминания о катастрофе, постигшей замок, вселяли уверенность. У нее просто не было другого выхода.
        Лампа нагрелась. Из ее носика показался дымок. Поставив артефакт на камень, Лорена отступила на шаг и сцепила руки на животе. Она чувствовала, как в подземную комнатушку пытается пролезть могучая магия, в сравнении с которой вся ее сила ничтожна.
        Дыма стало больше, он раздвинул границы пространства. Потолок скакнул вверх, чтобы дать место обитателю лампы. На миг у Лорены закружилась голова, она моргнула пару раз и увидела его. Появление джинна всегда так действовало. Неприятные ощущения приходили по очереди. Первой появилась резь в глазах.
        Раб лампы был настоящим великаном и отнюдь не красавцем. Одетое в набедренную повязку чудовище имело рога, кольцо в носу и клыки, торчащие изо рта. Мочки ушей свисали до плеч, подбородок «украшала» борода а-ля кошачий хвост. Лысая макушка блестела, как будто ее смазали маслом.
        Лорена покосилась на громадные когтистые ручищи. Существуй джинн в реальности, он бы любого великана положил одной левой.
        - Что нужно, хозяйка? - пролетел над головой Лорены низкий голос-колокол. - Требуй - получишь.
        Лорена облизнула губы. Будь ее воля… но, увы, пожелать и получить все, к чему она стремится, невозможно. Плата, которую берет джинн, высоковата. Чародейка уже несколько раз прибегала к помощи своего волшебного слуги и знала, что со временем это ей аукнется.
        - Я хочу привести свой замок в порядок для свадьбы, - сказала Лорена. - Ты видишь, что с ним?
        Джинн, конечно, видел.
        - Да.
        - Он должен быть доведен до такого состояния, словно его только что построили, причем не пожалев средств на богатую отделку и качество. Плюс к этому мне нужна команда хороших поваров для приготовления праздничного обеда. И команда слуг, чтобы занималась всеми другими делами. Те тупицы, которых я нанимала по дешевке, уничтожили все мои груды. - Лорена разозлилась. Только чудом она не пустила в ход чары, чтобы преподать негодяям пару-тройку уроков. - Ты понял?
        - Да, хозяйка, - ответил джинн. - Может, желаешь, чтобы я разрушил или построил город?
        - Нет.
        - Или убил всех твоих врагов?
        Чародейка зажмурилась. Джинн умел искушать, однако стоило держать себя в руках.
        - Нет. Только то, что я сказала. В общем, мне нужно, чтобы праздник прошел на высшем уровне.
        Джинн кивнул.
        - Какова будет плата, которую ты возьмешь? - чародейке понадобилось немало мужества, чтобы задать этот вопрос.
        - Два года твоей жизни, госпожа. Так и не иначе.
        - Два года… - Лорена едва устояла на ногах. - Два года… Не много ли? Сколько ты уже забрал у меня, паршивый урод?
        Джинн смотрел на нее, источая спокойствие, присущее всему вечному и до дрожи в коленках пугающему.
        - Так и не иначе, госпожа, - сказал он.
        Чародейка закусила губу?
        Два года - это много. Она и так потратила больше десяти, прося джинна исполнить то одно, то другое желание. Иного способа быстро обосноваться в Моровии и завоевать авторитет, стать знаменитой на все окрестные земли волшебницей просто не было.
        И каждый раз раб лампы забирал частицу самого драгоценного, что есть у любой женщины. Молодости и красоты.
        Если она не согласится, свадьбу придется отложить на неопределенное время. На одно только восстановление замка уйдет бездна времени и средств, которых, откровенно говоря, уже на самом донышке. Лорена слишком много тратила, не думая о завтрашнем дне.
        Вот что бывает, когда успех вкупе с жаждой мести кружит голову.
        - Хорошо, пропади ты пропадом, - брызжа ядом в каждом слове, сказала чародейка. - Бери. Но сделай все в лучшем виде!
        Джинн не улыбнулся, но его чудовищная физиономия как-то неуловимо изменилась.
        - Слушаю и повинуюсь, хозяйка. Вам позавидует и король.
        Он закрыл глаза, сложил руки на груди крестом и… исчез. В этот раз не было клубящегося дыма и никаких иных эффектов.
        Лорена посмотрела на лампу, стоявшую на камне. Этот предмет она вожделела и ненавидела всей душой с одинаковой силой. С помощью джинна, увы, нельзя достичь могущества, равного богам. Человеку не под силу платить по его счетам так высоко. Но… вероятно, есть способ обойти обязательное условие. Например, заполучить средство продлевать свою жизнь. История магии знает примеры. Даже сегодня есть адепты, возраст которых исчисляется сотнями лет, а выглядят они молодыми и, можно сказать, цветущими. Один даже, Лорена слышала, прикидывается ребенком, а самому уже лет триста.
        Беда в том, что никто из долгожителей добровольно не выдаст свой секрет. Его можно только украсть или забрать силой.
        Лорена подумала, что это, пожалуй, в ее стиле. Если надо совершить очередное злодейство на пути к ее цели, она без проблем совершит. Это и отличает темного мага от светлого. Отсутствие никчемных комплексов.
        Чародейка направилась к выходу. Идея с продлением молодости ей понравилась. Как только свадьба останется позади и появится больше свободного времени, надо будет заняться проблемой вплотную.
        Лорена достала лампу, чего не смог за тысячи лет ни один маг. Разве сложнее добыть секрет вечной молодости?
        Весь обратный путь чародейка проделала быстрым шагом. Открыв дверь, ведущую во двор, она обомлела.
        Замок сиял, причем гораздо ярче, чем новенький. Определенно он не был таким даже в день окончания строительства и по части великолепия давал фору и королевскому дворцу. Да куда там - дворец правителя Моровии в сравнении с Ильсиниором был просто хлевом с дырявой крышей.
        Лорена вышла на середину двора. Джинн поработал на славу. Красные крыши, белые стены, отделка, витражи, оконные рамы, витые решетки, двери. Все это было самого высокого качества. Брусчатка под ногами из самого настоящего белого, как снег, мрамора. Солнце отражалось от него и слепило. В центре двора даже бил красивый фонтан, которого раньше не было.
        В немом, детском изумлении чародейка взирала на сотворенное рабом лампы великолепие. За такое, пожалуй, не жалко двух лет жизни. Однако нужно еще посмотреть, что внутри.
        Внимание Лорены привлекла шеренга стоящих у дверей кухни поваров. Все они были толстыми, лоснящимися, в идеально белой одежде и высоких колпаках. Каждый держал на плече, словно копье, черпак с длинной ручкой. Чародейка насчитала десять толстяков. На ее глазах кулинарная армия пополнилась двадцатью поварятами, образовавшими еще одну шеренгу.
        - Э…
        Повар, что, очевидно, был за главного, быстрым шагом подошел к Лорене. У него были маленькие щегольские усики.
        - Изволите проинспектировать кухню, госпожа?
        - Изволю, пожалуй, - ответила немного сбитая с толку чародейка. - А как там дела?
        - Полным ходом, - отчеканил старший повар. - Мы - мастера своего дела. Вы ведь наняли нас по этой причине?
        - Конечно…
        Чародейка не знала, как джинн провернул все это, и не хотела знать. Есть пределы познания и для мага.
        - Все готово непосредственно к приготовлению праздничного обеда, госпожа, - сказал старший повар.
        - Отлично…
        Не успела она сделать шаг в сторону кухни, как появился мажордом. Это был старый мажордом, но выглядевший совершенно по-другому. Это как если бы пьяницу-бродягу заменили на лощеного денди.
        - Желаете осмотреть замок, госпожа? Уверяю, останетесь довольны, - сказал он. - Все в идеальном порядке.
        - Верю. Пожар быстро потушили?
        - Какой пожар, госпожа?
        Мажордом не шутил.
        - Неважно. - Лорена обозвала себя дурой. - Ладно. Сначала я осмотрю кухню, затем пойду наверх.
        - Как вам будет угодно, госпожа.
        Мажордом церемонно поклонился. Его поклон повторила шеренга слуг, стоявшая возле центрального входа.
        «Да тут целый парад», - подумала чародейка, шагая за старшим поваром на кухню.
        Кажется, джинн ничего не забыл, ни одной мелочи. Кухня сияла невыносимой для глаз чистотой. Лорена помнила это место закопченным полуподвалом, грязным, как нечищеная конюшня, темным, как гномская шахта, и вонючим, как свалка пищевых отходов, разлагающихся на солнце. Теперь все было иначе. В пересчете на настоящие деньги подобный ремонт кухни обошелся бы в немыслимую сумму.
        Ошеломленная чародейка похвалила повара, проверила еще раз меню и осведомилась, как с продуктами. Старший повар открыл перед ней кладовую, напоминающую пещеру сокровищ. В ней было все, что только мог пожелать хозяин, стремящийся угодить высоким гостям.
        - Все припасы высочайшего качества, есть даже ингредиенты для самых экзотических блюд, которых нет в Трехстах королевствах. Мы приготовим такой обед, госпожа, что о нем будут ходить легенды, - заверил Лорену старший повар.
        Та кивнула, ничуть в этом не сомневаясь.
        - Продолжим, госпожа…
        В конце концов она едва ли не сбежала с кухни и отправилась вместе с мажордомом осмотреть замок изнутри.
        Там ее ждало новое потрясение, гораздо более сильное. Видела Лорена богатые дворцы, владельцы которых из кожи вон лезли, чтобы перещеголять других таких же дураков, но все их потуги оказывались, как правило, жалкими. Получалось дорого, пошло и безвкусно.
        Новый Ильсиниор был не таков. В своей работе джинн строго придерживался стиля, причем побить его в этом деле не смог бы ни один дизайнер из смертных. Раб лампы использовал только самые дорогие, изысканные и редкие материалы. И сотворил из них нечто, чему Лорена пока не могла подобрать названия.
        Примерно оценивая стоимость своего замка, она чувствовала, как подкашиваются ноги. Сумма была астрономическая. Мажордом вел ее, словно экскурсантку, и чародейке приходилось время от времени присаживаться, чтобы перевести дух. Великолепие не просто резало глаз, а давило на психику.
        В конце концов Лорене потребовалось хлебнуть чего-нибудь. Мажордом щелкнул пальцами, и тут же появился слуга с бокалом восхитительного вина на подносе.
        «Ну конечно, - подумала чародейка, - он не мог принести мутного самогона на коровьих лепешках».
        К концу экскурсии она поняла, что джинн оказал ей поистине медвежью услугу. Замок был даже слишком хорош. Лорена уже представляла, какие слухи поползут по Моровии после праздника. Местная публика, разумеется, в курсе, кто она и чем занимается (за исключением одного нюанса: все полагают, Лорена - добрая волшебница), но сама такая роскошь, неважно как добытая, это вызов. Ни у кого в Моровии, включая короля, этого нет. За границей тоже. Моровийская аристократия, веками копившая богатства и кичащаяся своим положением, не простит выскочке подобного отношения к себе. Лорена окончательно убедилась в этом, когда увидела сверкающий золотом бальный зал.
        Несколько минут она просто стояла и хлопала глазами. Потом топнула ногой.
        - Ну и что? Пусть! Пусть хоть армию соберут и придут с ней под стены Ильсиниора! Плевать! Я заплатила за все это слишком дорого! Король? Да в гробу я видела этого паршивого, жирного, самодовольного индюка! - Ее глаза сощурились истинно по-злодейски. - Если кому-то из них будет невтерпеж узнать, умеют ли чародейки постоять за себя, я преподам наглядный урок…
        Мажордом, с невозмутимым видом стоявший позади, тихо кашлянул. Лорена вздрогнула.
        - Не желаете ли осмотреть плавательный бассейн?
        Чародейка развернулась:
        - Плавательный… что?
        - Это место, где люди купаются ради забавы, - объяснил мажордом. - Получают удовольствие.
        - Какие люди?
        - Разные. В основном, конечно, очень богатые, кто может себе такое позволить.
        Лорена поняла, что теперь ей придется привыкать к новой роли. Очень богатой госпожи.
        - Идем, - сказал она, беря мажордома под руку. - И быстрее, а то у меня на сегодня еще дела.
        Бассейн оказался овальным, да таким большим, что в него можно было поместить целый галеон. Джинн построил ради него отдельное крыло, северо-западное, отлично вписавшееся в общую планировку замка.
        - Вода подается по трубам, есть специальная система очистки, - сказал мажордом. - За состоянием бассейна следят пятеро слуг.
        Пятеро стояли на противоположном краю, готовые исполнить любой приказ госпожи.
        Лорена присела, потрогала воду. Не холодная и не горячая, в самый раз, чтобы окунуться. О подобной забаве она никогда не слышала, ей захотелось попробовать.
        Чародейка обратилась к мажордому:
        - А как… то есть…
        Она хотела узнать, надо ли ей прыгать в воду голышом, если возникнет нужда, или прямо так, в платье. Но мажордом, кажется, заранее знал, о чем будет вопрос.
        В его руке появилось что-то на плечиках, напоминающее комбинезончик, только без рукавов и штанин.
        - Вы наденете это.
        - Что?
        - Купальный костюм, госпожа.
        Они обменялись взглядами. Мажордом внушал ей, что это страшно только в первый раз. Наконец Лорена сердито цапнула странную обновку и ушла в раздевалку, примыкающую к бассейну.
        Костюмчик был чистый срам. Но какой возбуждающий! Лорена посмотрела на себя в зеркало и захихикала, представив благородных дам в таком виде. Про кавалеров и говорить нечего - Ильсиниор рухнет от хохота.
        - А я еще ничего, - сказала чародейка, поворачиваясь то одним боком, то другим. - Этот джинн украл у меня уйму лет, но зад еще не отвис. Радует. Принц будет дураком высшей пробы, если откажется от такого.
        Она вышла из раздевалки, готовая испепелить всякого, кто осмелится хотя бы улыбнуться при виде нее. Мажордом был похож на изваяние. В неменьшей степени на него были похожи и слуги.
        Чувствуя себя абсолютно голой да еще словно перед толпой на центральной площади, Лорена едва не убежала обратно в раздевалку.
        Ну же, не трусь. Отплясывать вообще без всего на празднике у племени пожирателей голов, это, по-твоему, было нормально, а здесь стыдно?
        Чародейка не любила быть трусихой. Дорра постоянно обзывала ее так в детстве. Хватит.
        Чуть отойдя назад, Лорена разбежалась и прыгнула. Почувствовала попой удар, услышала громкий плеск и погрузилась в голубоватую прозрачную стихию.
        Это было восхитительно.
        ГЛАВА 13
        Расстелив одеяло на траве, Смарагульф ползал по нему на карачках с лупой в руке.
        - Ну и что ты делаешь? - спросила Эмма. Воистину с этим чародеем нужно иметь адское терпение.
        - Не мешай…
        - Мы должны быть в пути, причем давно, - настаивала принцесса. - Не забывай, что Кай…
        Смарагульф поднял голову:
        - Я обещал помочь - я помогаю. Ты знаешь, куда ехать… Седрик?
        - Нет, но…
        - Тогда это весьма странно, ехать спасать принца в произвольном направлении.
        Эмма снова почувствовала себя идиоткой. Подойдя к Смарагульфу, она присела на траву.
        - Если этим одеялом укрывалась Лорена, на нем должны быть волосы. Достаточно одного-единственного.
        - Зачем?
        - Волосы связаны с человеком, - изрек профессорским тоном бородатый мальчик. - По ним его можно найти фактически где угодно. А волосы мага куда сильнее волос простого человека, и если бы мне удалось найти хотя бы один…
        - И он укажет направление?
        - Непременно.
        - А если… у Лорены защита?
        - Может быть. Но я сужу зону поиска, а это уже кое-что, верно?
        - Пожалуй, - согласилась принцесса.
        Поиски Кая, увы, не обещали быть быстрыми. В сказках и книгах герой, разыскивающий кого-нибудь, тратит на это едва ли не годы. Некоторые и вовсе умудряются стереть в пути несколько пар каменных, железных или медных сапог. Вот как много им приходится ходить, обшаривая все уголки мира.
        Эмма очень надеялась, что в ее случае будет по-другому. Каждый час мог стоить Каю жизни (о самом худшем думать не хотелось). Понимая это, Смарагульф старался не затягивать процесс, но магия требовала времени, особенно в таком деликатном деле. Еще ни разу ему не приходилось противостоять коллеге по цеху, к тому же столь могущественному.
        Смарагульф логично опасался за сохранность своей шкуры.
        Однако обещание есть обещание. И башня есть башня. И деньги, пропади они пропадом, есть деньги.
        Смарагульф был вынужден идти до конца.
        - Есть! - подняв руку вверх, маг засмеялся.
        Эмма уставилась на него:
        - Нашел?
        - Волос, смотри, Седрик!
        Он положил находку на ладонь. Принцесса наклонилась. Волос был довольно коротким, не больше длины пальца, и черным.
        - Конечно, он черный, - сказал Смарагульф.
        - Но Лорена блондинка.
        - Не имеет значения. Когда она скинула маскировку, волосы потемнели, в том числе и этот. Так…
        Он вскочил и бросился к ближайшему дереву, под которым была развернута маленькая полевая лаборатория. Эмма уже успела изучить ее. Большая часть вещей, что достал Смарагульф из саквояжа, оказалась странной и даже нелепой. На первый взгляд - обычный хлам, какого в достатке можно найти на любом чердаке, куда сваливают ненужное.
        Однако для чародея этот хлам имел большое значение. Издавая довольное кудахтанье, Смарагульф свалился на колени, схватил с одеяла небольшую квадратную коробочку и сунул туда волос. Раздираемая любопытством, Эмма пристроилась рядом.
        Смарагульф потряс коробочку, приложил к ней ухо. Изнутри раздался вопль. Принцесса перепугалась.
        - По тональности крика можно многое определить, - заметил довольный маг.
        - Определить что?
        Вопрос остался без ответа. Смарагульф вынул волос из коробочки. Через пару минут он уже целиком погрузился в колдовство. На всякий случай Эмма отодвинулась, наблюдая, как маг нюхает свою находку, закрыв глаза, и что-то шепчет. Мало ли.
        Не глядя, он вынул из саквояжа карту, расстелил перед собой. Поводил над ней рукой, держа волос Лорены двумя пальцами, затем сказал:
        - Интересно…
        Вынув несколько камешков разного цвета, он расположил их на карте в каком-то неведомом порядке. Камни начали светиться. Смарагульф передвинул два из них, а потом отбросил. Осталось три. Положив волос Лорены на карту, чародей при помощи палочки стал чертить что-то в воздухе и произносить заклинательную белиберду.
        Продолжалось это довольно долго, Эмма уже начала клевать носом, когда услышала новый крик. Теперь он исходил не из коробочки, а от самого Смарагульфа:
        - Нашел! Невероятно, она даже не…
        - Что?! - воскликнула принцесса.
        - Она не защищается. Вокруг нее нет скорлупы.
        - Я ничего не понимаю.
        - Да все просто. Злодейка такого масштаба, как я думал, просто обязана обставить себя охранными чарами.
        - Почему?
        - Ты задаешь глупые вопросы, - встопорщил усы Смарагульф. - У подобных личностей много врагов. Взять хотя бы нас. И не все враги прибегают к услугам рыцарей, многие пользуются магией. Как мы. Истребить противника на расстоянии довольно сложно, но весьма эффективно. Кстати, я предвижу, что при таких темпах развития боевой магии чародеи будут играть ведущую роль и вытеснят рыцарей совершенно… Так вот. Очевидно, Лорена не слишком предусмотрительна. Самоуверенна, если говорить точно. Я нашел ее путем несложных манипуляций, а что может сделать маг, цель которого просто стереть ее в пыль…
        - А так бывает?
        - О! Ты еще ничего про магию не знаешь! - протянул Смарагульф. - Особые методики позволяют сотворить с человеком такое… ладно, не буду забивать тебе голову. К тому же это тайна.
        Эмма сложила в уме два и два.
        - Так сотри ее в порошок, - предложила она. - Прямо отсюда. Или преврати в ослицу.
        - Не могу.
        - Хм, почему-то я не удивляюсь!
        - Я же не сказал, что я боевой маг, - парировал Смарагульф.
        - Что ж, легко не будет…
        - Я предупреждал.
        - Ладно. Раз ты не хочешь показать, что ты воистину велик, то…
        - Не нужно подковырок, - перебил чародей. - Волшебство не прощает ошибок. Даже без должной защиты воздействовать на сильного адепта на расстоянии нелегко. Он почует и нанесет ответный удар, который размажет атакующего по стенке. А я ничего не знаю о Лорене. Где она училась, чему и как долго находится на темном пути…
        - Будто это имеет значение, - проворчала принцесса.
        - Имеет. И закроем тему. Пока я не буду знать больше, мы не станем обсуждать, как сделать из Лорены ослицу, а равно и других млекопитающих.
        Эмма указала на карту. Она решила быть мужественной и не хныкать от того, что ее желания не хотят исполняться сию минуту.
        - Тогда показывай.
        - Все просто. Взгляни. Эти камни указывают на Моровию. Она в центре треугольника.
        - А это что за стрелка?
        - Стрелка обозначает точное место.
        - Ясно. Ошибки быть не может?
        - Нет. Все прозрачно. - Чародей пощипал свою бороду. - И все-таки почему злодейка так беспечна?
        - Очень просто, - ответила Эмма. - О твоем существовании она не знает. Чего ей бояться? А про меня Лорена думает, что я до сих пор сижу в пещере и доедаю последнюю лошадь.
        Смарагульф посмотрел на принцессу. Его глаза за толстыми линзами походили на аквариумных рыбок.
        - Гениально! Как же я сразу не догадался!
        - И Лорена до сих пор так занята, что не выкроила время слетать и проверить, как тут дела, - прибавила Эмма. - Узнать бы, чем она занята.
        Маг вскочил и начал собирать вещички в саквояж.
        - Отсюда до Моровии пятнадцать дней пути, не меньше, - сказал он. - И это если двигаться без остановок, что невозможно. Мы в одном из глухих уголков Трехсот королевств.
        - И? - кисло бросила Эмма.
        - Нам придется выбрать иной способ перемещения. Я предвидел сложности подобного рода.
        Это попахивало новым колдовством. Принцесса сглотнула.
        - И как же мы попадем в Моровию?
        - Переместить всех нас, включая скарб и лошадей, я не могу - опасно. Но есть одна мысль насчет средства передвижения. Слышал когда-нибудь о ковре-самолете, Седрик?
        Эмма энергично замотала головой:
        - Нет, нет, нет, только не ковер-самолет! Ты совсем сошел с ума?
        - Единственный способ быстро попасть в Моровию - по воздуху.
        - Я не хочу летать!
        - Придется. Принц в опасности!
        Эмма побледнела, потом стала зеленой, как трава. Ничуть не смутившись этим, чародей вышел на середину поляны и принялся размахивать волшебной палочкой.
        - Ничему не удивляйся, Седрик, - предупредил он.
        - Ик… Я уже не…
        А потом язык у Эммы прилип к гортани, не давая говорить. Все, что видела принцесса раньше, не шло ни в какое сравнение с новым магическим представлением.
        Смарагульф произнес несколько заклинаний. Воздух над поляной заискрился, и Эмма увидела прозрачные, невесомые фигуры каких-то существ. Поднялся ветер. Он носился по кругу, заключив в центр колдующего Смарагульфа, и Эмма услышала странный звук Это был шепот. Через секунду ей уже казалось, что это странная песня с тревожащей красивой мелодией. А еще через миг - обыкновенный шелест листвы.
        Очарованная увиденным, Эмма забыла о времени. Все было как во сне. Магия захватила ее и укачивала, словно дитя, на громадных руках.
        Смарагульф взмахнул палочкой. Призрачные фигуры закружились и исчезли. Эмма увидела, как медленно опускается на траву невесть откуда взявшийся ковер. С виду самый обычный, с пестрым рисунком. Усадить на него можно было человек десять, да еще осталось бы место.
        Чародей подмигнул принцессе и повернулся к лошадям. На них магическое представление подействовало не меньше. Смекнув, что внимание Смарагульфа переключилось на них, животные сжались в кучку, стиснув меж собой Спящего Красавца. Даже Октавий, привыкший смотреть в лицо опасности, задрожал как осиновый лист. В том была их ошибка. Чародей ухмыльнулся. Из его волшебной палочки вырвалось облачко серебристой пыльцы. Оно окутало лошадей.
        - Мое изобретение, - сказал Смарагульф. - Думаю показать его на ежегодной выставке достижений магии в Бантурии. Уменьшающее заклинание. Без потери качества уменьшаемой вещи! Три года убил на калибровку.
        Принцесса убеждала себя не удивляться, но это плохо получалось. Окутавшее лошадей серебристое облако стало гораздо ярче. Эмма моргнула и поняла через миг, что волшебство свершилось. Вместо лошадей на траве, заваленной свежими конскими яблоками, лежали деревянные фигурки.
        - Удобно, да? - с неприкрытой гордостью спросил Смарагульф. - Я думаю разбогатеть на этом заклинании.
        - Каким образом?
        Эмма взяла в руки фигурки лошадей. Ощущение было, что их вырезал искусный мастер, не упустивший ни единой детали.
        - Любой король отвалит мне кушу золота. Представь. Он собрался воевать, но расходы на военный поход слишком велики. Фураж, провизия для солдат и все остальное. Да и время. Пока дойдешь до места, где намереваешься задать трепку противнику, сколько пройдет дней или недель? К тому же враг будет знать обо всем.
        - И как же этому королю помогут фигурки лошадей? - Эмма хотела подковырнуть чародея, но поняла, что не вышло.
        - Смотри в корень проблемы. Приезжаю я и одним взмахом волшебной палочки превращаю армию короля в набор игрушечных солдатиков. Теперь любой может положить ее в мешок, пробраться куда надо и там расколдовать. Не нужен длительный поход, безумные траты на содержание войска. Армия вступает в битву, выигрывает, а затем снова в мешок и домой.
        - А если не выигрывает?
        - Детали меня не интересуют.
        - Знаешь, Смарагульф, твои стремления довольно кровожадны.
        - Не больше твоих, Седрик. Ты ведь собрался стать героем и сносить головы злодеям, - парировал чародей. - Или я ошибаюсь?
        Принцесса ответила ему взглядом своей матери, каким она пригвождала к месту отца, спорившего с ней в неподходящее время.
        - Злодеи заслуживают, чтобы им снесли голову. А солдаты на войне люди подневольные. Их заставляют убивать друг друга на потеху глупцам королям.
        - Ты прав, Седрик. Но такова жизнь. Впрочем, я могу использовать мое заклинание и в мирных целях. Транспортировка грузов - золотая жила. Гномы заплатят мне бриллиантами.
        - У тебя одно на уме, я смотрю.
        - Маг без амбиций - не маг.
        Смарагульфу не терпелось опробовать ковер-самолет, в действии. На вопрос Эммы, как часто он летал на нем, чародей ответил, что одно время вообще с него не слезал и в воздухе проводил куда больше времени, чем на земле. Звучало убедительно, но почему-то Эмма не поверила.
        Не без боязни она взобралась на ковер и села, скрестив ноги. Чародей, убедившись, что ничего не забыто и лошади спрятаны в коробочку, запрыгнул следом.
        - Управлять ковром сложно, но если наработаешь навык - раз плюнуть! - изрек Смарагульф, занимая место в той части ковра, которое должно было стать «носом».
        Принцесса икнула от нехорошего предчувствия. Чародей сделал несколько взмахов палочкой, произнес заклинание и… Эмма поняла, что лес стремительно уносится куда-то вниз, а небо приближается. Принцесса легла на живот, вцепившись в длинный ворс ковра. Ужас пронизал ее от пят до кончиков волос - именно так, а не иначе. Задул и засвистел ветер.
        «Наверное, было бы лучше потратить полмесяца на путь по земле», - подумала Эмма.
        Она посмотрела на Смарагульфа. В его облике больше не было прежней бравады. Бедняга тоже вцепился в ковер, правда, одной рукой, и пробовал удержать равновесие. Второй он водил в воздухе.
        - Эй, в чем дело? - перекрикивая шум ветра, спросила Эмма.
        - Он неустойчив… да… а управлять ковром… все дело в том, что двигают его элементалы воздуха, которых я должен направлять в нужную сторону… Регулировать скорость…
        Ковер накренился и выровнялся. На миг Эмма увидела, как с бешеной скоростью внизу несется земля. Желудок принцессы едва не оказался у нее во рту, внутренности скрутило.
        Очевидно, что ни регулировать скорость, ни управлять ковром Смарагульф не мог. Все, чем он был занят, так это безуспешными попытками колдовать, однако постоянная тряска мешала бедняге произнести даже самое простое заклинание.
        «Мамочка!» - мысленно воскликнула Эмма, всем нутром чувствуя, как скорость увеличивается с каждой секундой.
        - Заставь ковер остановиться! - крикнула принцесса магу.
        - Не могу… - донеслось до нее.
        Смарагульф бросил на нее взгляд через плечо. Лицо его стало белым, на лбу выступили капли пота величиной с перепелиное яйцо.
        - Так ты наврал? - возмутилась Эмма.
        - Да… В теории проще простого… Элементалы… Они… я забыл закрепить заклинание подчинения…
        Как в прошлый раз… О боги! Теперь они могут сделать с нами все, что захотят… Они не любят, когда их тревожат!
        Ковер провалился в воздушную яму. Принцесса подумала, что умерла, возносясь на небеса, но пока ей везло. Ее только вывернуло наизнанку. Съеденный у костра завтрак пронесся над головой Смарагульфа, который в это время отчаянно пытался удержаться за ковер. Его вопль разносился по небесам, словно предвестие бед, готовых обрушиться на мир.
        - И что - мы умрем? - это был ее голос, голос насмерть перепуганной маленькой девочки.
        - Да… - ответ поражал своей безжалостностью.
        В этот момент ковер изобразил штопор, трижды повернувшись вокруг вертикальной оси. Принцесса не отцепилась лишь потому, что ее пальцы едва ли не насквозь пронзили ковровую подкладку. Смарагульф издал еще один вопль. Его мантия, расшитая звездами и полумесяцами, развевалась, как флаг, шлепки слетели, помятый колпак тоже. Когда исчез саквояж, принцесса не заметила.
        Все, конец. Эмма окончательно уверилась в этом, услышав крик мага:
        - Падаем!!!
        Бедный Кай так и не дождется помощи.
        Извините, господин Карамболь. Видимо, не судьба.
        Эмме и правда было жаль, здесь она нисколько не прикидывалась. Погибнуть от такой нелепости по вине мага-оболтуса - что может быть хуже?
        Падение все-таки свершилось, но за пару мгновений до него принцесса снова увидела их, элементалов воздуха. Они кружились вокруг ковра, Эмма даже слышала их призрачные голоса. И, разумеется, они очень напоминали смех.
        Есть ли какой-нибудь способ умилостивить их сейчас?
        Принцесса так и не узнала ответа на свой вопрос. Ковер стремительно приближался к земле. Эмма мельком видела горы и лес, по большей части, конечно, лес. Это было хорошо. Падать на камни как-то не очень хотелось.
        Она зажмурилась.
        Столкновение было эпическим, если тут применимо это слово. Треск, грохот, кручение, стремительный полет через чашу и конечная остановка в диком малиннике, сильно заросшем крапивой. Эмме казалось, она должна разлететься на части, подобно Шалтаю-Болтаю, но удача была на ее стороне.
        Оглушенная внезапно наступившей тишиной, принцесса еще очень долго просто лежала, хватая ртом воздух. Даже вытащенная на берег рыба наверняка не чувствовала бы себя так… неоднозначно.
        - Зачем явилась? - спросил Кай, глядя на «возлюбленную» ледяными глазами.
        - Проведать, не заскучал ли ты здесь, в башне, - проворковала чародейка. Оглядев комнату, она покачала головой: - Понимаю, место не для принца и не для героя. Для первого слишком примитивно, для второго - роскошно. Но, говорят, рыцари без страха и упрека предпочитают аскезу и согласны спать на голых досках. - Лорена улыбнулась. - Могу исполнить это твое желание. Под башней есть сырое подземелье. Там ты можешь укреплять дух и тело сколько тебе заблагорассудится.
        Принц сидел в кресле напротив нее, прикидывая, сколько времени ему потребуется, чтобы преодолеть расстояние между собой и злодейкой. Он в достаточно неплохой форме, значит, одного броска хватит. Секунда, может, полторы. Далее Кай повалит чародейку на пол и лишит возможности колдовать. Как правило, маги бессильны, не имея возможности пользоваться руками и произносить заклинания.
        Вопрос в том, что дальше.
        С момента своего появления здесь Лорена ни на йоту не сдвинулась со своего места. На ней было изысканное черное платье с низким вырезом. Волосы свободно лежали крупными завитками.
        Кай отвел глаза. Чем дольше он смотрел на нее, тем желание напасть становилось меньше и меньше.
        Да, да, она была прекрасна зрелой красотой богини. От нее исходили незримые флюиды обольщения. Принц хорошо чувствовал их и отчаянно сопротивлялся. Двинув рукой, он понял, как вдруг отяжелело его тело. Каждый мускул и каждая кость точно налились свинцом.
        - Мне видны все твои мысли, дорогой, - сказала Лорена. - Не забывай, с кем ты имеешь дело. Субчики, подобные тебе, для любой опытной женщины словно открытая книга. Здесь даже колдовать не нужно. Ты ведь желаешь обладать мной?
        Принц подпрыгнул:
        - Я? Нисколько! Ха! Знала бы ты, сколько раз мне делали такое предложение разные злобные особы в юбках. Думаешь, у них получилось?
        Чародейка склонила голову набок:
        - Мне плевать. Ты будешь моим, мне неважно, что и с кем у тебя не было когда-то.
        - Нет!
        - О… Ты, должно быть, думаешь о доме. Что оттуда придет к тебе помощь. Отец пришлет армию, да?
        - Нет.
        Признаться, он думал, но без особой надежды. Король Керузии даже не держал придворного мага, потому что не доверял чарам. Откуда же тогда ему знать, где его отпрыск обретается?
        Кай поднял взгляд. Черные глаза Лорены тянули с непреодолимой силой. Рыцарь Льва чувствовал, что обмяк еще больше.
        - И о той девице ты тоже думаешь, верно? Рыженькой, той, что прикинулась твоим оруженосцем.
        Герой напрягся:
        - Что ты с ней сделала?
        - Я? Ничего. - Лорена небрежно усмехнулась. - Она мне не соперница, чтобы тратить на нее время и силы, дорогой. Она сбежала. Поняла, что угодила в переплет и ей ничего не обломится. Не пойму, чего эта дуреха добивалась. А, наверное, хотела украсть что-нибудь. За твоими прошлыми оруженосцами такой грешок водился, насколько я знаю.
        - Врешь. Ты бы не отпустила свидетельницу.
        - Свидетельницу чего? - рассмеялась чародейка. - Что и кому она может рассказать?
        Принц не мог ответить.
        - Так или иначе, а ты лжешь, - сказал он. - Тебе… нельзя… верить…
        Комната поплыла у него перед глазами. Кай отчаянно заморгал, но морок овладевал его разумом.
        Через секунду герой увидел, что Лорены нет на месте, вернее, она успела переместиться за кресло, в котором он сидел.
        - Все равно будет по-моему, дорогой, - голос чародейки журчал и лился через сознание Кая совершенно беспрепятственно. - Привыкай. Скоро мы поженимся. Будет самая настоящая церемония. Праздник. Триста королевств узнают о нашем браке, и твой отец уже ничего не сможет сделать. Верно?
        Рыцарь Льва приложил максимум усилий, чтобы скинуть наваждение. Колдовство чуть отступило.
        - Он этого так не оставит… Ты удерживаешь меня насильно…
        Ее руки легли ему на голову. Кай улыбнулся, как спящий младенец.
        - Ты ничего до сих пор не понял, дорогой, - произнесла Лорена. - Моя власть над тобой безгранична. Ты не сможешь сопротивляться. И даже твой дражайший папаша будет бессилен, когда ты сам в лицо скажешь ему, что любишь меня больше жизни. Да! Представляю его физиономию. Он, конечно, возмутится, начнет грозить, топать ногами, проклинать своевольного отпрыска, но ты будешь тверже алмаза. И ты не допустишь, чтобы кто-то оскорблял твою невесту прилюдно. Ты заступишься за меня. И мои поклонники, аристократия Моровии, не останутся в стороне. Для них я добрая волшебница, оказавшая каждому неоценимую услугу. Таких, как я, ценят и уважают.
        Сжимая голову принца в ладонях, чародейка воздела глаза к потолку:
        - Впрочем, короля Керузии я приглашать не буду. Интереснее, когда он узнает обо всем постфактум.
        Кай сделал последнюю попытку избавиться от влияния чар:
        - Нельзя построить счастье на лжи, Лорена.
        - Счастье? Речь идет не о счастье, дорогой. Это месть. Ты будешь обречен быть моим слугой до конца своих дней. Слугой, рабом! У тебя не будет цепей и ошейника, но путы куда прочнее привяжут великого героя ко мне. - Лорена вцепилась ему в волосы. - Ты заплатишь за убийство Дорры и уничтожение моей семьи. Я прослежу, чтобы твои страдания длились и длились, и, если надо, буду применять для этого свою магическую силу. - Слегка остыв, Лорена погладила Кая по щеке. Тот схватил ее руку и с жадностью поцеловал. - Но обещаю - тебе довольно часто будет и приятно. В моей постели.
        Чародейка прочертила над головой рыцаря какой-то знак.
        - Все что угодно, любимая, - сказал Кай. - Приказывай. Я готов на все.
        - Знаю. За этим я сюда и пришла, - усмехнулась злодейка. - Ты восприимчив к простому гипнозу и одурманивающим чарам еще сильнее, чем я думала. Не умеешь сопротивляться. И как только тебе удавалось побеждать чародеев? Никто не догадался просто задурить тебе голову?
        О коллегах по цеху Лорена привыкла думать с презрением, поэтому не удержалась и плюнула на пол.
        Кай изменился. Теперь он был похож на преданную собачонку в человеческом обличье. Лорена вырвала свою правую руку, которую Рыцарь Льва продолжал осыпать поцелуями.
        - Болван озабоченный… Встань!
        Принц встал из кресла.
        - Сядь.
        Принц сел.
        - Отлично. - С хозяйским видом Лорена прошлась по комнате. - Вот что может сделать даже принц с вполне приличным местом. Это свинарник. Ничего, Кай отучится от вредных привычек. Злюк! - чародейка хлопнула в ладоши.
        Гоблин появился почти мгновенно.
        - Что приказать госпожа?
        - Принц переезжает в мой замок. И ты тоже, Злюк. Ты хорошо служишь мне, и потому я продлеваю контракт.
        - Рад стараться, госпожа! - Зеленый попытался изобразить гвардейца на посту.
        - Собери свои пожитки. Даю десять минут. Заодно закрой башню.
        - Госпожа перемещать нас?
        - Нет. Полетим на драконе. Я слишком устала, чтобы настраивать телепорт в Ильсиниор… - Лорена зевнула. - Эти приготовления меня вымотали совершенно.
        По правде сказать, силы она берегла для последнего на сегодня мероприятия - визита к фальшивому оруженосцу.
        Гоблин заверил Лорену, что все будет сделано, и умчался. Чародейка вытащила из поясной сумочки амулет, помогающий устанавливать власть над драконами, и повесила его на шею.
        - Дорогая, - сказал Кай. - Когда же мы наконец уединимся в нашем гнездышке любви, при свечах, с бутылкой хорошего вина…
        - Что? - вытаращила глаза чародейка. - Это в каком еще гнездышке?
        Принц умел передвигаться быстро, даже будучи заколдованным. Лорена и пикнуть не успела, как герой заключил ее в объятия и принялся одаривать поцелуями грудь и шею.
        - Вечность я ждал момента припасть к живительному источнику… - уведомил Кай голосом профессионального ловеласа. - Я считаю минуты, когда смогу насладиться каждым мигом наедине, о богиня!..
        - Э… ух… о-о… Слушай… - Чародейка пыталась выскользнуть, но руки рыцаря, словно змеи, ловко оплетали ее снова и снова. - Слушай… эй… о-о… не останавливайся… давай… да погоди же…
        - Шелк, лепестки роз, - не унимался принц. - Твои глаза чернее и прекраснее всех ночей мира…
        - О!
        Время, как это часто бывает в подобных случаях, повело себя странно. Часть его просто куда-то исчезла. Лорена даже не заметила, как ее корсет оказался наполовину развязанным, а куртка Кая расстегнутой целиком.
        Лишь только заметив краем глаза зеленое пятно в дверном проеме, чародейка оторвала свои губы от губ Кая и смогла вздохнуть. Злюк смотрел на них двоих громадными глазами.
        - Э…
        Покраснев, как помидор, Лорена с силой оттолкнула от себя будущего супруга. Тот отлетел назад, шмякнулся на кровать, подняв ноги, и очутился на полу по другую сторону. Гоблин приподнял одну бровь.
        - Все готово, госпожа, - сказал он.
        - Да?.. Все… Хорошо… Молодец. - Надо срочно отдышаться. - Ты… Иди вниз, я скоро…
        - Так точно, госпожа!
        Зеленый подхватил чемодан со своими пожитками, бросил взгляд на валяющегося на полу принца и исчез внизу. Лорена яростно приводила себя в порядок. Больше всего ее бесило, что атака принца была потрясающе приятной. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не Злюк.
        - Провалиться мне на этом месте, - сказала чародейка, при помощи чар заставив зашнуроваться корсет. - Не думала, что последует такой эффект.
        Она обогнула кровать и остановилась. Принц лежал на полу, подперев голову рукой, и взирал на нее, словно кот, нализавшийся валерьянки.
        - Любимая, дорогая, я весь горю! - сообщил Рыцарь Льва и вытянул губы для поцелуя.
        - Понятно… - сказала Лорена, недоверчиво косясь на свое произведение. - А ну, встань!
        Принц выполнил приказ незамедлительно. Чародейка сама застегнула ему рубашку и куртку, поправила воротник.
        - Держи себя в руках. Чтобы на свадьбе никаких эксцессов, понял?
        Принц кивнул. Вряд ли он понял.
        - Я не шучу! - Лорена ударила его по руке, протянувшейся к ее талии. - Все! Удовольствия потом… Или… - Ее взгляд притянулся к кровати. - Нет, все потом. Я слишком устала. Стой спокойно!
        Кай стоял, пока Лорена высматривала что-то в окно. Затем махнула рукой и свистнула совершенно по-разбойничьи, сунув пальцы в рот. Издали ей ответил драконий рев, и вскоре сам монстр, меся крыльями воздух, показался возле башни. Дракон сделал круг и завис напротив окна, в котором виднелся силуэт чародейки.
        - Садись внизу, - сказала Лорена, используя волшебную палочку в качестве дополнительного аргумента.
        Принюхавшись, дракон учуял магию, разлитую в воздухе, и аромат амулета подчинения. Так могла говорить только хозяйка. Дракон послушался, совершив посадку у подножия башни, из которой как раз вышел Злюк с чемоданом.
        - Сейчас мы полетим на драконе. Будешь чудить, сброшу с высоты, - предупредила Лорена принца.
        - Буду исполнять все приказы, с нетерпением ожидая минуты, когда…
        - Стоп, не продолжай! Идем! - фыркнула чародейка.
        Схватив героя за руку, она с силой дернула ее и потащила жениха по винтовой лестнице.
        Дракон зыркнул в его сторону оранжевым глазом и оттянул уголок рта. Наверное, ему не нравилось служить герою средством передвижения, но монстр не мог ослушаться госпожу.
        Лорена приказала Каю влезть на дракона, указав на место соединения шеи и туловища. Затем забралась сама и села так, чтобы принц оказался позади нее. Гоблину достался задний ряд, он очутился там, где из спины дракона выходили крылья. Злюк еще никогда не передвигался подобным образом, и ему было страшно. Но на курсах Злых Помощников студентов нарочно натаскивали терпеть капризы Злых Хозяев, поэтому зеленый терпел.
        Чтобы не думать о страхе, Злюк принялся мысленно напевать первую попавшуюся песенку.
        - Держитесь крепко! - предупредила Лорена и дала дракону команду на взлет.
        Принц с удовольствием ухватился за ее талию, а гоблин с удовольствием (и страхом) ухватился за свой чемодан, и крылатый монстр взмыл в небо. Поначалу было тряско и как-то криво, но вскоре дракон выровнялся. Воздушная стихия бушевала вокруг него, зачарованный лес оказался далеко внизу, а башня уже через несколько минут исчезла вдалеке.
        Обернувшись, Злюк сглотнул комок слюны. Нет, это еще страшнее, чем он думал. И песня не помогала.
        Ветер засвистел в больших гоблинских ушах. Они напоминали флажки, готовые оторваться в любой момент.
        Наверное, стоило лучше обдумать предложение Кая о награде.
        Эмма очнулась.
        Как ее угораздило уснуть, неизвестно, и сколько времени прошло, оставалось только гадать. Лес окутывали сумерки, которые могли с одинаковым успехом указывать и на раннее утро, и на вечер. Принцесса села, протирая глаза. На ее голове пауки успели свить паутину. Одежда стала влажной.
        - Ау! - крапива, которая была тут повсюду, ужалила ее в руку. К прежним ожогам прибавились новые. - Да что же…
        Неизвестность всегда пугает, особенно в чужом месте. Эмма встала на ноги.
        - Следовало догадаться, что Смарагульф выкинет что-нибудь такое, - проворчала она, осторожно выбираясь из крапивы. Все тело чесалось. Помимо крапивных ожогов, над ней поработали комары. Громадные писклявые тучи вились во влажном сумраке. Эмма почувствовала нарастающий зуд и жжение на лице. На нем уже не было живого места.
        Отломив ветку, принцесса стала яростно отмахиваться от гнуса.
        - Смарагульф! Смарагульф! Ты где?
        С чародеем могло случиться что угодно. Приземление не было мягким, оно вообще даже не было приземлением. Скорее катастрофой, а в катастрофах люди частенько погибают или получают травмы. Эмме не хотелось, чтобы Смарагульф вытянул несчастливый билет. Ей вот повезло, кроме синяков и ссадин принцесса не приобрела ничего опасного.
        - Смарагульф!
        Ее голос словно тонул во влажном воздухе. Все вокруг выглядело зловещим, нарочито неприветливым.
        Наверное, не очень хорошая идея орать в таком месте.
        Куда идти? Жив ли чародей? Где она?
        Эмма подумала и не нашла ничего лучшего, как пойти в направлении, откуда прилетела. Ориентироваться было легко. В полете она сломала немало веток и оборвала целую кучу листвы. Комары преследовали ее, сводя с ума писком. Зуд не улучшал настроения.
        Принцесса перешла на бег.
        «Сколько же метров я пролетела до того, как попала в малинник?»
        Наконец ей удалось пробраться к точке приземления. Им оказалось раскидистое лиственное дерево, часть веток которого была сломана. На них висели остатки волшебного ковра. Сила удара оказалась такова, что ковер просто разорвало, словно ветхую тряпку.
        «Мы просто везунчики, - подумала принцесса. - Как можно не умереть после такого?»
        Она стала обследовать дерево и его окрестности на предмет чародея. Но то ли из-за невыносимого зуда, то ли из-за бесконечных атак комариных армий ей не удалось заметить ничего полезного. Ковер был, Смарагульфа не было. Словно вообще никогда.
        «Очень хорошо, дорогая. Ты оказалась неизвестно где совершенно одна. И в скором времени комары съедят тебя заживо».
        Эмма чуть не расплакалась. Положение было отчаянней некуда. Несколько раз позвав Смарагульфа, она дала себе по щекам. Боль отрезвила. Вовремя. Истерика сейчас - это самое неудачное решение.
        Что бы сделал настоящий рыцарь в ее положении?
        Для начала, конечно, он не стал бы распускать нюни, а сел бы, подумал хорошенько, а потом развел костер…
        Эмма подпрыгнула. Костер! Спешный поиск по карманам выявил наличие куска мыла, куска веревки, трута и огнива, а также иголки и нитки. Неплохо. По крайней мере, можно добыть огонь, согреться и частично разогнать писклявых гнусов.
        Работа всегда отвлекает от тяжких мыслей. Принцесса быстро собрала самый сухой валежник и устроилась неподалеку от поломанного дерева. Если чародей вернется, разыскивая ее, ему будет легче.
        Огонь не хотел разгораться, дрова дымились, Эмма кашляла. Потратив десять минут, принцесса наконец увидела пламя. Глаза щипало, но зато комары, кажется, исчезли. Стало теплее. Эмма согрела руки, придвинулась ближе к огню. Тот весело потрескивал, словно намекая, что еще не все потеряно и не стоит вешать нос.
        Принцесса обдумала свое положение. Искать чародея в лесу занятие трудное и неблагодарное. Он мог свалиться еще до «приземления» и попасть куда угодно. Разыскивая ее (если жив), Смарагульф сейчас, наверное, уходит все дальше и дальше. Шансы на встречу уменьшаются с каждой минутой. Эмме оставалось надеяться, что чародей пустит в ход какой-нибудь фокус. Однако и это не внушало оптимизма, учитывая, чем закончился последний сеанс магии.
        Беспокоило другое. Кай сейчас, наверное, испытывает чудовищные муки, а она ничем не может ему помочь.
        Эмма воинственно хрустнула пальцами.
        Ладно, когда она доберется до принца, то сможет, по крайней мере, отомстить Лорене и всем ее прислужникам.
        Если доберется… Когда-нибудь…
        - Быть не может! - сказала чародейка, глядя на распахнутый зев пещеры. - Просто не может! Нет!
        Громадные камни, которые надежно закрывали вход, были выворочены и валялись неподалеку. Получилась дыра, достаточная, чтобы проехал всадник.
        - Что это такое?..
        Чародейка была настолько растеряна, что подумала, ее кто-то дурачит. Увы, все оказалось правдой. Девчонка сбежала. Исчезли и лошади, оставив в распадке россыпи конских яблок.
        Не зная, что и думать, Лорена сунулась в пещеру. Там не было ничего интересного. Обследовала землю перед ней, но ничего не нашла, кроме отпечатков копыт.
        Вывод один: какая-то внешняя сила помогла рыжей чертовке выйти. Иного способа оказаться на свободе у псевдооруженосца не было.
        Чародейка зло сплюнула на землю. Демон знает, что творится! Может, пришел великан и разворотил камни? Нет, великаны оставляют большие следы, их бы сразу было видно.
        Лорена принялась кружить в районе пещеры, беспрестанно спускаясь и поднимаясь, пока не выдохлась, как столетняя старуха.
        - Да пропади оно все пропадом!.. - Чародейка села на камень. - Не-ет… все не просто так, здесь замешана магия. Почти выветрилась, но мой нос не обманешь.
        Лорена нахохлилась. У нее болела голова, поэтому думать было неприятно. Совершая хаотичные движения, мысли со скрежетом терлись о свод черепа.
        Покончив с Каем - то есть доставив его в Ильсиниор и определив в одну из комнат под охрану Злюка и полудюжины лысых миньонов, она, не мешкая, отправилась сюда. Ха! Предвкушала разговор с замарашкой, воображала, что та будет ползать у нее в ногах и вымаливать пощаду. Любая бы стала, проведя столько времени в пещере. Лорена даже думала не убивать рыжую, а сделать из нее золушку. Заставила бы до конца дней чистить камины в замке. Весьма достойное наказание за проявленную наглость.
        И теперь эти планы рухнули. Рыжая сбежала, воспользовавшись помощью неведомого союзника.
        Есть ли способ определить, кто это и куда они направились после?
        Возможно. Хотя Лорена и чувствовала себя разбитой, она не поленилась проделать несколько чародейских тестов. Увы, они ничего не дали. Следы магии здесь были чрезвычайно слабы, еле-еле заметны. Почему? Конечно, прошло несколько дней, но ведь мусор от чар не рассеивается так быстро. Особенно если магическая работа требовала немалого напряжения сил. Что понадобилось бы ей самой, чтобы разобрать завал из крупных булыг? По крайней мере, сильные кинетические заклинания, начиная от третьего уровня. Подобное под силу не каждому магу, особенно если он не террамант.
        Получается, рыжей помог чародей высокого ранга, а потом вместе они улетели отсюда неизвестно куда?
        Или, может, сама девчонка была замаскированной магичкой, как Лорена?
        - Бред. Я бы знала. Почувствовала.
        Еще раз обследовав пещеру, чародейка не нашла внутри вообще ни малейшего намека на чары.
        - Тьфу! - сказала она, вылезая на свет. - Ничего не понимаю.
        Будь рыжая сильной волшебницей, она бы не позволила сотворить с собой такое, а если бы и позволила, чтобы усыпить ее бдительность, то давно бы нанесла удар. Времени было предостаточно.
        Солнце клонилось к закату. Развалины замка, где Кай недавно попался в ловушку, окрасились в багряный цвет. Лорену окружила зловещая тишина.
        От всех этих загадок у чародейки голова разболелась еще сильнее. Пора возвращаться, все обдумать в спокойной обстановке. Может быть, имеет смысл прийти сюда завтра и провести тщательный поиск. Лорена прикусила губу. Увы, времени на это нет. Свадьба назначена на завтрашний вечер, и отложить ее или задержать невозможно. Сегодня начали собираться гости, поэтому прямо сейчас Лорена должна вплотную заняться ими. Чародейка с отвращением поморщилась. Ради осуществления своих планов ей придется преодолеть свою ненависть и стать хорошей девочкой, однако, во имя всех злых духов и джиннов, как же это тяжело! В Моровии ее знают с самой лучшей стороны, и Лорена сейчас отдала бы все, чтобы радикально сменить имидж и ввергнуть королевство в пучину кровавого хаоса…
        Спокойно, милочка, это ты всегда успеешь. Придет день, и они пожалеют о своей близорукости.
        Здесь подошел бы злодейский смех, но чародейка подумала, что это слишком для целого дня треволнений. Даже на это у нее не осталось сил.
        Короче, Лорене ничего не оставалось, кроме как вернуться в Ильсиниор. Она мечтала о горячей ванне с лепестками роз.
        Сумерки стали темнее. Эмма тревожно озиралась, слыша, как замолкают одна за другой птицы. Злая тишь повисла между деревьями, нарушаемая только слабым шуршанием листьев. Неугомонные сверчки и те предпочли закончить свой концерт.
        Принцесса вглядывалась в кустарник, окружавший дерево с поломанными ветвями. Ей казалось, там кто-то есть… Впрочем, нет, никого. Глаза от напряжения начинали болеть, принцесса терла их, пока не появились красные точки. Все богатое воображение. И конечно, зверский голод, от которого начинало тошнить.
        С того момента как принцесса развела костер, прошло не меньше трех часов, но чародей так и не появился. У Эммы возникло подозрение, что бородатый мальчик просто дал деру, бросив ее. Во всяком случае, она бы не удивилась.
        Взяв палку, Эмма стала ковыряться в углях.
        Что касается кустов, то там действительно кое-кто прятался. Два красных глаза весело и с вожделением наблюдали за принцессой. Спустя время к этим глазам прибавились еще два, спустя пять минут еще один. Таким образом, их количество достигло пяти.
        Принцесса чихнула. Глаза переглянулись, сощурившись. Их владельцам было смешно. Медленно, очень медленно они, владельцы, начали расползаться в разные стороны. Всю жизнь проведшие под сводами этого леса, туземцы научились уподобляться неслышным теням. Окружив место стоянки Эммы, троица обменялась тайными знаками, после чего тот, у кого был только один глаз, поднялся из-за кустов. Он был позади принцессы, с наветренной стороны. Косматая головища напоминала куст, громадный рот - пещеру, утыканную квадратными гнилыми зубами. В руке страшный субъект держал пращу. Раскрутив ее, он швырнул в Эмму камень, завернутый в тряпку. Снаряд попал точно принцессе в затылок, и она, не издав ни звука, упала рядом с костром.
        Все трое косматых выскочили из кустов и бросились на добычу. Через несколько мгновений Эмма уже была спеленута сыромятными ремнями.
        - Одна?
        - Больше тут никого.
        - А кто дерево сломал?
        - Почем мне знать?
        - Там какая-то тряпка.
        - Откуда она взялась?
        - Тряпка?
        - Да не - эта рыжуха!
        - Почем мне знать?
        - Тьфу!
        - Оружия нет. Ничего нет. Она не может быть одна.
        - Поблизости никого, я ползал до самого ручья. Никаких следов. А эта пришла от малинника.
        - Знаю. Она свалилась с неба. Оттуда часто падает всякая дрянь.
        Эта версия, очевидно, нашла поддержку, косматые больше не спорили.
        Одноглазый, самый шустрый из них, взвалил добычу на плечо и трусцой двинулся прочь. Двое других последовали за ним. Вскоре троица растворилась в подползающей тьме, а еще через некоторое время место крушения ковра-самолета заволокло туманом.
        ГЛАВА 14
        Эмма не видела места, куда ее принесли.
        Косматые прошли тайной тропой до почти вросшего в землю старого деревянного дома, больше похожего со стороны на сборище покрытых мхом валунов. Лишь одно круглое окошко, откуда выбивался свет, разрушало маскировку. Косматые остановились перед дверью, над которой нависало нечто вроде крыльца, где росли громадные черные поганки, и постучали условным стуком.
        Некоторое время они стояли в темноте, потом в доме что-то завозилось, загремело. В замочную скважину изнутри вставили ключ, он повернулся со скрежетом, и дверь отворилась. Тусклый оранжевый свет брызнул в ночную темень.
        - Мамочка, мы пришли, - сообщил один из косматых.
        - Заходите, нечего тепло выгонять! - раздался ворчливый голос, выдающий в хозяйке даму чрезвычайно немолодую. - Шляются целый день, оставив мамочку, а потом здрасьте.
        Косматые вошли в чудной дом. Одноглазый сказал:
        - Мы принесли добычу, она упала с неба.
        - От нас ничего не скроется, - заверил с гордостью другой косматый.
        Мамаша была счастливой обладательницей громадной головы, громадного носа и громадных глаз. Все это покоилось на маленьком сгорбленном теле. На голове был чепчик, очевидно, никогда не стиравшийся. Еще одной достопримечательностью являлся огромный рот, по наследству передавшийся сыночкам.
        - Негодники, - сказала косматым мамаша и склонилась над связанной принцессой. - Так… - Громадный нос нюхал, громадные глаза-блюдца присматривались. Потом старуха ткнула в Эмму палкой, на которую до этого опиралась. - Худая. Мяса почти нет. Что тут есть?
        - Можно откормить, - ответил одноглазый. - Люди быстро толстеют, особенно девицы, которых угощают выпечкой.
        Здесь людоед был совершенно прав. Косматые братья поддержали его. В лесу нечасто встретишь юную девственницу, так что им, можно сказать, крупно повезло.
        - Мамочке готовить? Печь и горбатить спину? - заворчала старуха.
        - Зато потом мясо ее будет нежным, сладким, - протянул одноглазый. Его серый язык высунулся изо рта и совершил рейд по губам.
        - Да, да, да, да… - закивали, глотая слюну, косматые.
        - Ладно! - Уродливая людоедка взмахнула палкой и ласково огрела одноглазого по макушке. - Откормим и съедим на мой день рождения.
        Косматые разволновались. День рождения мамочки был только через две недели.
        - Сделаем пирог?
        - Лучше жаркое!
        - Нет, гриль! Я возьму бедрышко!
        - Печень с картошкой и луком!
        - Цыц! - На этот раз палка была отнюдь не ласковой и отвесила косматым серию тумаков.
        Они замолчали. Не очень мудро злить мамочку.
        - Не перестанете орать, вообще ничего не будет, я сожру ее одна!
        Братья стали смирными, как вышколенные солдаты. Одноглазый поднял Эмму с пола и понес через весь дом, оказавшийся гораздо больше внутри, чем снаружи, на кухню. Там была большая печь, большой стол и много утвари. Людоеды всегда трепетно относятся к приему пищи и всему, что с этим связано. Для людоеда кухня - храм, где вершатся таинства. Все в нем должно быть идеальным. Во всяком случае, на взгляд каннибала, ибо нормальный человек нашел бы окружающую обстановку преотвратной и сбежал бы отсюда в мгновение ока. Принцесса сбежать не могла, до сих пор находясь в обмороке. Только позже она увидит, каков здешний интерьер.
        Кухню украшали кости и черепа. Мамочка любила «искусство», к тому же полагала, что сила съеденных обязательно переходит к съевшему, а останки жертв лишь укрепляют домашний очаг. Мамочка никому не доверяла оформление священного места и сама следила, чтобы краска на костях и черепах не облупилась, чтобы крысы и мыши не покушались на ее сокровища, и собственноручно морила тараканов. Но главное - запах мертвечины, который просто обязан быть, по мнению старухи, густым и сшибающим с ног. Он являлся важной частью атмосферы, примерно как дымящийся ладан в храме какого-нибудь божества. Человек, не разделяющий людоедского образа жизни, войдя в кухню, сразу упал бы в обморок от вони, но косматые лишь чувствовали усиление аппетита.
        Один из них открыл клетку, стоявшую в дальнем конце кухни, и одноглазый забросил туда Эмму, предварительно избавив ее от пут. Принцесса упала мешком, впервые после удара по голове издав слабый стон.
        - Будет толстой, будет сочной, будет сладкой, - сказал одноглазый, пощупав Эмму за левую ягодицу. По его мнению, это место - его любимое - было удручающе худым.
        Клетку закрыли, навесив на нее большой замок, сам вид которого должен был отнимать у пленников всякую надежду на спасение.
        Косматые полюбовались на добычу. Конечно, было бы лучше, достанься им толстуха, но по странной прихоти судьбы в лес попадали в основном худые. Надо обладать немалым терпением, чтобы откормить очередного дохляка до нужной кондиции. И время. Да, то самое упрямое время, враг всякого людоеда, особенно того, кто является сторонником исключительно человеческой диеты.
        Но мамочка знала секрет, способный за короткое время превратить самую тощую жертву в толстяка, поэтому насчет бурчания в животе беспокоиться не стоило. Косматые, облизываясь, вышли из кухни. В их красных глазенках сверкал адский пламень предвкушения.
        - А ну за работу, лентяи! - раздался сварливый голос мамочки. - Натаскайте воды, нарубите дров да приберитесь в доме! И шевелитесь, пока я не сожрала кого-нибудь из вас!
        Не мешкая, косматые бросились исполнять приказ. Цену мамочкиного гнева они знали хорошо. Когда-то их было четверо, включая сестру. Но та оказалась ленивой, ничего не хотела делать, а только ела и дерзила мамочке. Даже била своих братьев, ибо отличалась немалой силой.
        Только вот мамочке надоели эти безобразия. Однажды ночью она отрезала спящей дочери голову ножом и бросила ее в котел. Из негодницы вышел отличный суп, который вся семья ела неделю. С той поры братья твердо усвоили: нельзя злить мамочку, если не хочешь разделить участь лентяйки.
        Работа закипела. Братья носились взад и вперед, стараясь изо всех сил показать, насколько они полезны.
        Старуха же не обращала на них внимания. Войдя в кухню, она приблизилась к клетке и села на табурет, задумчиво рассматривая принцессу своими громадными глазами. Мамочка была знатоком человеческой природы, поэтому с ходу определила, что девица-то непростая. Мало того, что одета в мужское платье, так еще и пахнет не как простолюдинка. Благородная кровь, сразу видно, нос мамочки не обманешь. Лишь однажды ей доводилось лакомиться подобным мясом. Такого ни один людоед не забудет.
        В темной голове мамочки медленно двигались мысли. Если худышка из благородных, может быть, не стоит жрать ее? Можно потребовать у родственников выкуп. Сундук с золотом и бриллиантами вполне подойдет. Людоедка не знала, для чего ей в глубинах Мраколесья такое богатство, но сам факт обладания сокровищем грел душу. Статус, что ни говори, даже в таком месте немало стоит.
        Старуха прищурилась, заметив, что девица начинает шевелиться:
        - Привет, дитя.
        Голос людоедки мог взбодрить отличной порцией страха кого угодно. Эмма отпрянула к задней стенке клетки, ударилась о прутья. Еще не до конца придя в себя, она решила, что видит кошмарный сон.
        - Вы кто?
        Мамочка улыбнулась. Ей нравилось, когда жертвы смотрят на нее с ужасом. Когда глаза их выбеливаются, становясь похожими на два кусочка мела.
        - Какая вонища! О… - издав сдавленный звук, принцесса закрыла рот обеими ладонями.
        - Не ври. Это не вонища, - почти с обидой возразила людоедка. - Хороший аромат. Такой и должен быть на кухне у хорошей хозяйки. - Она приблизила свой нос к самой решетке. - А это моя кухня, в моем доме, милая моя.
        - А…
        Эмма огляделась, насколько позволяла клетка. Повсюду черепа и кости, в остальном вроде ничего особенного, кроме того, что здесь царит идеальный порядок.
        Тошнота снова подползла к горлу. Если бы у Эммы было что-нибудь в желудке, она давно бы явила это миру.
        - Почему я в клетке?
        - Для твоей же безопасности, - ответила старуха.
        - Как я…
        - Тебя принесли сюда мои сыночки. Ты была одна, в лесу. В лесу опасно. И одинокой девушке там делать нечего.
        Принцесса взглянула на нее недружелюбно:
        - А в клетке, значит, мне будет хорошо?
        Мамочка прищурила глаза-плошки и рассмеялась.
        Смех был похож на перекатывание камней в мешке.
        - Будет отлично, милая моя. Ты не сбежишь. Но ты не бойся, тебе тут недолго сидеть.
        - Сколько?
        - Через две недели у меня день рождения, и ты будешь на пиру главным блюдом. Я еще не решила, что из тебя приготовить. Думаю, пирог. - Почти царственно поднявшись с табурета, людоедка ткнула в Эмму концом своей палки: - Так что сиди смирно. Иначе твоя смерть будет жуткой и лютой. Поверь, я знаю, как заставить человека выкричать свои легкие. Кстати, мясо жертвы, которая хорошо набоялась, становится мягким и пряным… м-м-м… - снова раздался смех, от которого у принцессы мурашки побежали по спине.
        - Вы будете меня откармливать?
        - Конечно. Ишь, догадливая!
        - Я читала сказки, - сказала Эмма, уверенная, что ее мясо уже стало мягким и пряным. Такого страха она не испытывала, даже когда «путешествовала» на ковре-самолете.
        - Какие еще сказки? - удивилась (к удивлению Эммы) страшная старуха.
        - Про людоедов, - ответила принцесса. - Вы откормите меня, чтобы я была толстая?
        - Конечно. Сейчас у тебя мяса на один укус не будет… Так, значит, про нас знают за пределами Мраколесья? - громадный лоб старухи избороздили барханы задумчивости.
        - Знают. А Мраколесье - это что?
        - Ну ты и дура. Ты попала сюда и даже не знаешь куда?.. - рявкнула людоедка, брызгая вонючей слюной.
        - Э… да.
        - Мраколесье - наш дом. Никто не смеет нарушать наших владений. Ты нарушила, значит, должна заплатить… Впрочем, я могу тебя и не жрать. Предложи мне хорошую цену за свою голову. Ты из благородных, за тебя заплатят. А? В твоих сказках этого нет?
        - Нет… - ответила пленница, а про себя прибавила: «Зато есть рыцарь, который врывается в гнездо зла и сеет смерть сверкающим мечом».
        Принцесса подождала. Рыцарь почему-то не спешил.
        - Я скоро вернусь, чтобы готовить обед. Он будет обильный и жирный. Ты съешь его весь, - сказала мамочка. - Обещай, что будешь прилежной девочкой.
        Такого странного обещания в подобной обстановке от нее никто никогда еще не требовал.
        Эмма осторожно кивнула:
        - Я буду.
        - Запомни, - зловеще прошептала людоедка, раздувая ноздри, - я все чую и все знаю. Если попытаешься бежать, я отрежу тебе ноги. - Для наглядности она вытащила из-под подола громадный нож для разделки мяса. Таким можно было отрубить голову, пожалуй, и быку.
        Штуковина внушала уважение.
        Эмма молчала, опустив глаза. Пусть видит, что пленница смирилась.
        - Умничка.
        Мамочка спрятала нож, развернулась и заковыляла прочь из кухни.
        Принцесса потрогала шишку на затылке. Та болела.
        Подумать только, Мраколесье… то самое! Место, где, по многочисленным легендам, обитает неведомое зло и на каждом шагу встречаются чудовища. И угораздило же ее и Смарагульфа угодить именно сюда! Эх, чародей доморощенный!
        Эмма была зла на этого вундеркинда, ее злости, наверное, позавидовала бы и приснопамятная мамочка.
        Короче, надо бежать. У Эммы не было ни малейшего желания стать чьим-то обедом или объедаться всякой дрянью, чтобы потолстеть. Только не это.
        Едва старуха исчезла за дверью, как в кухню вбежал один из косматых. Бросив на пленницу злобный взгляд, он принялся разжигать печь. Быстро и ловко людоед организовал настоящий адский пламень.
        - В таком будешь жариться и ты, - сказал косматый принцессе, заметив, что она наблюдает за ним.
        Сунув руки в карманы драных штанов, которые штанами назывались лишь по недоразумению, он вышел.
        Пора. У Эммы не было четкого плана, да его и не требовалось. При таком недостатке разведданных годилась лишь импровизация.
        Посчитав, что для начала лучше выбрать скрытную тактику, принцесса просунула обе руки через прутья решетки и схватилась за громадный замок. Переломила дужку пальцами. Закаленное железо издало удивленное «дзонг». Эмма сняла замок, осторожно открыла дверцу клетки и вылезла из нее.
        Из кухни был только один выход. Ни малейшего намека на окно. Была печная труба, но не лезть же в самую топку.
        Остановившись на середине кухни, Эмма бросила взгляд на стену. На ней в ряд висели сковородки разных размеров, ковшики и половники. Чуть ниже - ножи. Некоторые больше напоминали мечи, чем кухонные инструменты. Поразмыслив, принцесса решила взять сковородку, исключительно из практических соображений. Ножом еще надо уметь владеть, а беглянка не была уверена, что справится с ним, если возникнет необходимость.
        Почти добравшись до двери, Эмма вдруг отпрыгнула в сторону. К кухне приближалась мамочка. Принцесса замерла у стены слева от входа, прижав к груди сковородку.
        - Сказки… сказки… - послышалось ворчание людоедки. - Вот тут они… ха… про людоедов, правда твоя, милая… Как я раньше не заметила… А этот умник с книгами был дрянь - тощий, болтал все время. От него у меня мигрень разыгралась. Гы, только когда я его в кипяток бросила, замолк…
        Людоедка появилась в дверном проеме. В руке у нее была раскрытая книга. Сунув в нее нос, старуха водила пальцем по строчкам. Бросив взгляд ей через плечо, Эмма успела разглядеть надпись на верхнем колонтитуле страницы: «Волшебные сказки».
        Неизвестно, сколько людей убили и съели эти грязные чудовища за многие годы. И сколько от несчастных жертв осталось имущества. Очевидно, книга принадлежала какому-то путнику, ставшему супом для гнусной семейки.
        Не подозревая, что принцесса стоит у нее за спиной, мамочка запрокинула голову и расхохоталась:
        - Нет, ну что пишут! Сочинители проклятые! Дети сунули людоедку в печь! Ха! Да какая дура полезет в собственную печь! Это…
        Поднимая карающую сковороду над головой, Эмма подумала:
        «Надо же, ведь где-то существует школа, в которую ходила эта красотка!»
        Тут мамочка подняла глаза и замолчала. Пустая клетка и открытая дверца выглядели весьма красноречиво.
        - Что-о? - в горле страшной старухи зарождался вопль, способный перебудить все Мраколесье от края до края.
        Эмме это было не нужно.
        Она опустила сковородку. Людоедка разлеглась на полу, уткнувшись физиономией в книгу сказок, словно в подушку.
        Испугавшись того, что сделала, Эмма заметалась, как мышь на дне пустого ведра. В дверях она столкнулась с одним из косматых. Людоед решил заглянуть в кухню по какой-то надобности и был сбит чем-то, напоминающим конный экипаж. Принцесса перескочила через него.
        - А! - заорал косматый что есть мочи. - Держи!
        Эхо вопля пролетело по дому. Эмма бежала. Узрев, что впереди вырастают из-под земли два остальных брата, вооруженных топорами, она изменила направление. Едва вставший на ноги людоед снова оказался на полу.
        Прыгнув обратно на кухню, принцесса поняла, что ведет себя как последняя идиотка. Теперь людоеды зажмут ее в углу.
        - Держи! - На лежащего косматого наступили. Два брата с топорами оказались в кухне.
        Затормозив, они уставились на лежащую мамочку.
        - Негодяйка убила ее!
        - Рыжуха убила ее!
        Эмма поняла, что спасется, если только будет действовать дерзко и непредсказуемо.
        Пока ошеломленные людоеды хлопали глазами, принцесса схватила старуху и подняла ее над головой.
        - Ни с места, иначе я ее прикончу по-настоящему.
        Ох и воняла же мамочка! Наверное, сроду не мылась да была вся пропитана мертвечиной.
        Покачнувшись, Эмма едва удержала равновесие.
        Людоеды издали горестный вопль. Сдвоенный. Третий пришел с опозданием от того, что был дважды сбит с ног и чуть не затоптан.
        - Нет! Отпусти мамочку! Не убивай мамочку! - завопил одноглазый.
        - А меня, значит, можно? - спросила Эмма.
        - Ты - добыча. Мы всю добычу едим, - ответил тот, удивившись, что надо объяснять такие элементарные вещи.
        - Ну так я убиваю всех каннибалов, которых встречу, - заявила Эмма.
        На миг она почувствовала себя настоящим рыцарем-спасителем.
        Братья переглянулись. В их мировоззрение не могло вместиться все то, что они видели. Ни один пленник еще не освобождался из клетки и тем более не покушался на жизнь мамочки.
        - Поставь, - сказал одноглазый. - Обещаю убить тебя быстро и легко.
        Пораженная такой самоуверенностью, Эмма взмахнула людоедкой, словно плюшевым медведем.
        - Если она вам так нужна - получайте!
        Мамочка описала дугу в воздухе и с ювелирной точностью влетела в зев раскаленной печи. Места в печи, надо сказать, было достаточно много. С дикими воплями косматые побросали топоры и ринулись следом. В мгновение ока двое косматых очутились в печи. Тот, что окончательно пришел в себя, явно не хотел стоять в стороне, когда мамочке угрожает опасность. Он тоже прыгнул.
        Эмма только этого и ждала. Принцесса закрыла тяжелую заслонку и подперла ее поленом. Людоеды заверещали, но открыть свою раскаленную тюрьму не смогли. Принцесса не собиралась стоять столбом. Пронесшись через комнату; она уже была у двери, как вдруг эта самая дверь разлетелась на куски.
        Принцессе залепило в лоб, опрокинув навзничь. Лежа на полу, Эмма подумала, что прихотливой судьбе, видимо, неугодно, чтобы она быстро покинула этот гостеприимный дом.
        Через порог перепрыгнул леший. Возможно, правда, это был водяной. Весь облепленный листьями и грязью, с горящими безумием глазами. Тощий, весь состоящий из углов.
        - Ни с места, иначе я превращу вас в… - заорал леший, а, возможно, водяной, голосом Смарагульфа.
        Здесь он закашлялся.
        - …В земляных червяков! - Конец ультимативной тирады получился смазанным. Таким не напугаешь даже щенка болонки.
        Принцесса выпучила глаза:
        - Ты? Смарагульф!
        Неведомое создание уставилось на нее:
        - Ваше вы… Седрик!
        Вундеркинд кинулся к ней и заключил в довольно грязные объятия.
        - Как ты? Что ты? Я думал, что уже… Ха-ха… А чем тут так пахнет? - чародей подергал носом. - Обед?
        Эмма тоже почувствовала запах.
        - Неважно. Надо сматываться, и быстрее!
        Видя, что чародей не спешит брать ноги в руки, Эмма схватила его за локоть и поволокла за собой. Чем дальше они окажутся от проклятого дома, тем лучше.
        Несколько раз Смарагульф упал, запутавшись в собственных ногах. Рассвирепев, принцесса подняла его над головой, как до этого мамочку, и помчалась через лес.
        Сколько она бежала без остановки, неизвестно. В конце концов у нее кончилось дыхание. Чувствуя, как становятся вялыми ноги, Эмма начала тормозить. Неудачно. Под каблук сунулся невидимый корешок, и принцесса вместе с вопящим чародеем полетела вверх тормашками. По несчастью, впереди оказался сырой овраг, в который они оба и скатились.
        Тишина, воцарившаяся после этого, была полна вопросов. Мелкие лесные обитатели, напуганные вторжением, вылезали из своих убежищ и с испугом оглядывали овраг.
        - Ыххх… - Словно воскреснув из мертвых, Смарагульф сел и разинул рот. Его вид мог напугать кого угодно.
        - Ух… - добавила Эмма и с трудом села. Боль была повсюду, даже в тех уголках тела, о которых в обычной жизни и не вспоминаешь.
        - Мы живы! Хвала магии, - сказал чародей.
        - Хвала мне, - простонала принцесса. - Я бросила людоедку в печь, куда залезли и ее сыночки.
        Смарагульф уставился на нее через измазанные грязью очки:
        - Я все время забываю о твоей силе, Седрик. Невероятно! К тому же ты храбр…
        - А откуда ты взялся? Где ты был?
        - Я свалился с ковра за несколько мгновений до крушения, упал в лес, потерял сознание. Очнулся, поняв, что вишу на дереве вниз головой. Положение было не безвыходным, но довольно неприятным. И тут я увидел стайку гремлинов, волокущих куда-то мой саквояж. Понимаешь, там же все! С трудом отцепился, упал и помчался в погоню. Но попробуй поймать гремлина, у которого шустрые маленькие ножки и отличное знание местности. Короче говоря, я чуть не рехнулся. Только с помощью чар мне удалось вырвать саквояж у стайки воришек. А потом пришлось уносить ноги, потому что они вызвали подкрепление и начали кидаться камнями и палками. Знаете, когда гремлинов много, они становятся опасны…
        - А как ты нашел меня?
        - Убегая, я угодил в болото и чуть не погиб. Выбравшись, немного поколдовал. С большим трудом мне удалось найти место крушения - но там тебя не оказалось. Лишь по теплым углям я определил, что ты недавно был у костра.
        - Блестяще, - ядовито заметила принцесса.
        - Магичить без волшебной палочки, к тому же в Мраколесье, довольно трудно, но я напал на след похитителей. Слухи оказались верны.
        - О людоедах?
        - О Мраколесье чего только не болтают, - сказал Смарагульф. - О них тоже. В общем, я нашел их дом и начал составлять план вторжения. Что могло скрываться внутри, я не знал, поэтому готовился к худшему.
        - А этот маскарад? - спросила Эмма. - Нарочно? Ты похож на болотного монстра.
        - Не нарочно, но мыться и приводить себя в порядок было некогда, а напугать своим видом неприятеля оказалось неплохой идеей. Ну, в итоге я ворвался в дом и встретил тебя. - Смарагульф подарил ей еще один восхищенный взгляд. - Надо же, в одиночку против четверых матерых убийц! Как?
        - Думаю, даже не будь я такой сильной, я бы выбралась. Все равно. Любая смерть, но не такая. Нет, увольте!
        - А в печку! Как догадался?
        - Сказки читала. - Принцесса встала и отряхнулась. Выглядела она немногим лучше чародея. - Ладно, забудем о них. Расскажи, что ты знаешь о Мраколесье.
        - Так все знают. Большой лесной массив, зажатый между королевствами Гурией и Меланхолом. Пользуется исключительно дурной славой из-за проживающих в нем чудовищ всех мастей, включая людоедов и великанов, хотя последних давно никто не видел. А еще тут полно стихийной природной магии самого темного свойства. Любой, кто колдует здесь, рискует получить по лбу. В общем, почти никто из путников, попавших в Мраколесье, не возвращается.
        Принцесса уперла руки в бока:
        - И как это получилось, дорогой маг, что мы угодили именно сюда?
        - Случайность, я полагаю…
        - Твои элементалы едва нас не угробили, грохнув об землю, но им было мало. Они забросили нас в самое неудачное место из возможных!
        - Признаю, я совершил ошибку, не закрепив формулу подчинения, - повесил голову чародей. - Со мной всегда такое, что-нибудь забываю. Помню, на выпускном экзамене по пиромантии я едва не сжег академию. Во всяком случае, бороды мастера из приемной комиссии потеряли надолго. А все почему? Забыл выставить защитный экран…
        - Выходит, мне повезло, - проворчала Эмма. - Могло быть хуже…
        - Могло, - вздохнул маг со всей честностью.
        - Тебе пора пересмотреть свои жизненные позиции, друг, если хочешь заниматься частной практикой. Людям вряд ли понравится под боком чародей, который каждый день устраивает им стихийное бедствие.
        Смарагульф целиком и полностью признал ее правоту, сказав, что и сам страдает от собственной забывчивости.
        Впрочем, это не решало главной проблемы.
        Как выбраться из леса, из которого еще никому выбраться не удалось?
        - Где твой саквояж? - спросила Эмма. - И, кстати, я не пойму, сейчас ночь или день?
        - Неизвестно, - ответил маг. - Во Мраколесье иногда время течет по-другому. Также имеют место странные оптические эффекты.
        - По ощущениям ночь, но кругом по-прежнему сумерки, а не темнота. Однако с той поры, как я очнулась, прошло как минимум часов семь.
        Чародей поправил очки:
        - Я спрятал саквояж в надежном месте. Как только заберем его, я вычислю маршрут.
        - Сможешь? А как же здешняя магия и все прочее? - спросила Эмма.
        - В моем арсенале еще найдется пара-тройка фокусов, - пошевелил носом Смарагульф. - Так или иначе, а торчать в этом гнусном месте я не собираюсь. Даю слово, ваше высочество, я выведу нас отсюда. Прости… Седрик.
        Эмма махнула рукой:
        - Называй как хочешь. Я уже толком не понимаю, кто я на самом деле. Ладно. Успокоил. Веди.
        Смарагульф подтянулся, выпятив грудь колесом. Принцесса посмотрела на него с сомнением.
        Полагаться на такое ходячее недоразумение было рискованно, однако она не видела другого выхода. В этом лесу она совершенно не ориентировалась. Все ей казалось одинаковым. Кусты, деревья, сумерки, туман, стелющийся низко над землей и иногда свивающийся кольцами подобно змее. Само время и пространство тут словно застыли, позволяя злу концентрироваться слоями век за веком.
        Эмма старалась гнать от себя темные мыслишки, но не могла не думать о чудовищах и призраках. Людоеды были вполне себе смертны и материальны. Но как насчет умертвий, привидений и упырей, которых тут, должно быть, немало? Опять же гигантские пауки. У Эммы ведь даже ножа нет, чтобы ткнуть их в толстое брюхо, - потеряла.
        Смарагульф шел по следу, точно ищейка. По крайней мере, с такой же устремленностью. Внезапно он остановился - прямо перед ним высилась страшная, поросшая мхом коряга. Маг пощипал себя за кривую бороду и сказал: «Так». Принцесса решила не уточнять, в чем дело. Свернув направо, он шел еще минут пятнадцать, делая в сумерках таинственные повороты, пока снова не очутился перед знакомой корягой.
        У Эммы возникло плохое предчувствие. Смарагульф плюнул на траву, хлопнул себя по лбу и припустил бегом в левую сторону, призвав принцессу сделать то же самое. Эмма помчалась за ним. Маг петлял, словно заяц, которого преследует лиса, да еще умудрялся по пути что-то бормотать и размахивать руками. Эмма догадалась, что он пытается плести чары. Наконец пейзаж сменился. Бегуны выскочили на полянку. В центре ее Смарагульф остановился:
        - Мы попали в Черный круг. Хорошо, я вовремя понял.
        Принцесса призналась, что не знает, о чем речь.
        - Это ловушка такая. Человек попадает в нее и может блуждать вечно. И чем больше раз он возвращается к ее центру, тем сильнее увязает. Думаю, так многие горе-путешественники сгинули в Мраколесье.
        - Но мы вырвались?
        - Да. Я вовремя применил защитные заклинания, которые разорвали круг, - ответил Смарагульф. - А вообще, ваше высочество, мы напрасно убежали так далеко. Я бы давно забрал саквояж.
        - Тогда просто иди к дому людоедов, - огрызнулась принцесса.
        Эмма вымоталась, ее донимали голод и жажда. Дьявольски тянуло сорвать на Смарагульфе злость, но принцесса держалась. Не хотелось быть стервой.
        Они снова шли и шли, закладывая зигзаги, а лес не менялся. Принцессе казалось, что из-за каждого куста, из каждой темной лазейки за ними наблюдают. Это могли быть и гремлины, но с тем же успехом нечто куда более опасное. Эмме даже пришлось вооружиться суковатой палкой. Чуточку да спокойнее.
        - Когда же мы придем? - простонала она спустя еще полчаса.
        - Я ищу дорогу, - сквозь зубы процедил чародей.
        Смарагульф был не в лучшей форме, поэтому сам боролся с искушением закатить истерику. От опрометчивого шага его удерживали остатки мужской гордости.
        Наконец ему попалась на глаза одна примета. Повернув голову, Смарагульф нашел и вторую, затем третью.
        - Готово! Вот мой тайник!
        Услышав это, Эмма свалилась на землю. Лежать. Просто лежать и никогда больше не вставать. Может быть, даже уснуть и не проснуться.
        Не оценив подобный жест отчаяния, Смарагульф подскочил к валуну, торчащему из-под земли. Странный это был камень, весь поросший мхом и лишайником, да еще с двумя дырками одинакового размера с одной стороны. В одной из таких дырок Смарагульф и спрятал свой саквояж. Умник.
        Забравшись в тайник, маг выбрался обратно на четвереньках.
        - Уф… наконец-то. - Прижав сокровище к груди, Смарагульф подпустил слезу.
        Эмме стало тошно. Голод скрутил желудок.
        - Может, сделаем привал?
        Смарагульф понял, что имеет в виду принцесса. Его внутренности давно посылали сигналы бедствия во все направления.
        - Увы, у меня нет еды, - сказал чародей. - Здесь только инвентарь.
        - Так пойди на охоту, - проныла Эмма.
        - На охоту? Нет, нет, нет! Хочешь, чтобы я убил бедное животное, потом вытащил из него кишки, потом… нет, нет, нет! Я, между прочим, вегетарианец.
        Принцесса уставилась на него:
        - Так и знала, что с тобой все не так просто… - на всякий случай она отодвинулась, точнее отползла.
        - Ты не так понял, - вздохнул вундеркинд. - Я - вегетарианец, а не извращенец. Я не ем мясную пищу. Максимум яйца или молоко.
        - Почему? - еще сильнее удивилась принцесса.
        - По внутреннему убеждению, - ответил Смарагульф. - И не будем об этом.
        - Что ж…
        Земля под ними закачалась. Раздался треск, соседние деревья, как показалось Эмме, даже сдвинулись с места.
        - Опять?
        Чародей развел руками, саквояж выпал, Смарагульф схватил его вновь, горя решимостью на этот раз не отпустить.
        - Землетрясение? - пискнула принцесса.
        Она была сыта по горло этим проклятым Мраколесьем, которое без конца устраивало ей сюрпризы.
        - Мне кажется, - прокричал маг, сражаясь за равновесие, - это что-то другое!.. Бежим!..
        Сбежать они не успели. Земля чихнула. Или взорвалась, кому как больше нравится. Из дырок в камне, где Смарагульф прятал саквояж, вырвались две струи воздуха. Точнее, выстрелили. И одновременно чуть южнее камня земля разверзлась, и вверх полетели громадные куски земли и булыжников.
        Принцесса и чародей упали. Часть леса под ними начала подниматься. Трещины расширялись, пласты почвы расходились на все большее расстояние друг от друга. В какой-то миг Эмма покатилась с крутого склона и шмякнулась на кучу пахнущей сыростью земли.
        За ее спиной завопил Смарагульф. Пока это был вопль удивления и страха, а не боли, но все могло измениться в любой момент.
        Принцесса перевернулась на спину, чтобы посмотреть.
        Оно было огромным, высотой, наверное, метров двадцать, стояло на двух ножищах и походило на пузатого человека. Собственно, это и был человек, только ненормальных размеров. И он стоял там, где только что все было ровно и гладко, исключая деревья и камень с дырками. Эмма присмотрелась. Камень с дырками оказался носом… великана.
        Держа в правой руке чудовищных размеров дубину, монстр, до того мирно спавший в земле, заорал во все горло. Принцесса зажала уши руками. Такого чудовищного звука она никогда не слышала.
        Дубина описала дугу, свалив по пути несколько деревьев. Великан утер нос, озираясь в поисках нахала, нарушившего его долгий сон. Пока ему не пришло в голову посмотреть вниз.
        На несколько секунд обомлев от страха, Эмма подумала:
        «Настоящий великан!»
        Преодолеть эту мысль оказалось нелегко.
        Чудовище переступило громадной ножищей, вминая ее в землю в каком-то полуметре от принцессы. Эмма вскочила, позабыв об усталости. Краем глаза она заметила улепетывающего во все лопатки Смарагульфа и бросилась за ним. Принцесса мчалась, как лань, спасающаяся от пожара, ни о чем не думая, почти ничего не видя. Да еще визжала, словно болтающийся на ветру несмазанный ставень.
        Кончилось тем, что великан увидел их. Новый крик поколебал земную твердь. «Тын-тын-тын». Принцесса уловила эти звуки даже не ухом, а всеми внутренностями. Обернувшись на бегу, она увидела, что монстр гонится за ними. Дубина поднята вверх, куски земли на ходу слетают с его спины и боков.
        Ту же картину узрел и Смарагульф. Держа саквояж прижатым к груди, он завопил еще громче (и выше) и прибавил газа, высоко вздергивая тощие колени.
        «Тын-тын-тын».
        Великан приближался. Через пару-тройку секунд он огреет беглецов дубиной и расплющит обоих одним ударом.
        Принцесса увидела, как дубина опускается, со свистом рассекая воздух.
        И упала ничком на траву.
        Нет, Эмма не споткнулась, просто поняла, что должна делать.
        Дубина врезалась в землю. Смарагульфа она не достала, чародей все так же мчался сломя голову.
        Принцесса поднялась на ноги.
        Давай, ты способна. Ты можешь.
        Великан остановился, разыскивая малявку на земле глазами.
        - Я тут! Эй!
        Должно быть, для него голос принцессы был комариным писком, но он услышал.
        Великан развернулся.
        Малявка же в тот миг испытала настоящее просветление. Наверное, именно это чувствуют истинные герои. Они просто знают, что будут делать в следующий момент.
        - Покажи, как ты работаешь дубиной, остолоп! - крикнула Эмма, подпрыгивая.
        Неизвестно, понял великан или нет, но интонация его определенно разозлила. С воем он размахнулся дубиной и врезал по тому месту, где стояла принцесса. Там, конечно, никого уже не было.
        Отскочив ровно настолько, чтобы не превратиться в лепешку, Эмма схватилась за дубину. Было не очень удобно, все равно что мыши обнять слоновью ногу, но принцесса не мешкала. Дубина легко сдвинулась. Эмма рванула, поднимая ее над землей, и с вызовом уставилась на великана.
        Сказать, что монстр был удивлен, это не сказать ничего. Только что оружие было у него в лапе, а через секунду им завладело… исключительно мелкое и худосочное оно… Как такое может быть? Великан поскреб в затылке. Его покрытая землей и мхом физиономия перекосилась от умственных усилий.
        - Ы?.. - выдавил он.
        Насладившись реакцией чудовища, Эмма швырнула в него его же дубиной. Получив сильнейший удар по лбу (отдавшийся громким гулом), великан зашатался. Пытаясь сохранить равновесие, он некоторое время отплясывал, размахивая руками и ломая деревья, но все-таки рухнул. Треск и грохот сопровождался нехилым землетрясением.
        Не мешкая, Эмма кинулась в бой. Великан мычал и тер ушибленную голову, пока малявка не схватила его за руку. Точнее, за мизинец, он был самый удобный для захвата. В следующий миг громадная туша поднялась в воздух, описала дугу и ударилась о землю так, что оставила в ней не менее громадную вмятину. Издав воинственный клич, Эмма взмахнула великаном снова, на этот раз опустив его с другой стороны. Вот так, никаких мечей и копий! Просто одна девушка, просто самая сильная в мире. И, пожалуй, в тот момент самая злая.
        Принцесса в третий раз грохнула об землю своим противником, а потом хорошенько раскрутила над головой и швырнула вперед. Великан пулей просвистел через лес, снося все на своем пути. Самые толстые деревья, самые высокие и непроходимые стены бурелома, даже скалы и холмы - все это было сметено в одну секунду. Утерев пот со лба, Эмма счастливо вздохнула. Вряд ли на свете нашелся бы рыцарь, способный на такое. Жаль, никто не видел, некому восхвалить этот подвиг, некому сочинить даже самую простенькую балладу.
        Перед ней была длинная-длинная просека, в сущности, туннель, в конце которого сиял самый настоящий солнечный свет. Протерев глаза, Эмма поняла, что ей не привиделось. Великан, сыгравший роль шара в боулинге, не только спилил часть ландшафта, но и вылетел за пределы Мраколесья. Теперь и дорогу искать не надо.
        Довольно отряхнув ладони, принцесса огляделась. Учиненный ею разгром не смогли бы повторить и полдюжины великанов.
        - Смарагульф! Смарагульф!
        Чародей не отзывался. Принцесса начала думать, что в порыве великаноборчества просто зашибла болезного, но тут его всклокоченная голова высунулась из-за поваленного дерева.
        - Я тут, ваше величество… то есть высочество… то есть Седрик…
        Дрожащий голос мага выдавал крайнюю степень его потрясения. Не каждый день видишь, как хрупкая маленькая девушка вытворяет такое.
        - Вылезай!
        Смарагульф вылез.
        - Теперь мы можем ехать, скажи спасибо великану, - принцесса указала на просеку.
        - Да, конечно.
        - Теперь мы просто поедем, ладно? Ты расколдуешь наших лошадей, мы сядем в седла, как все нормальные люди, и поедем. Верно?
        Маг встрепенулся:
        - Конечно, конечно. О чем разговор?
        Очевидно, мысль разозлить Седрика вселяла в него ужас.
        - Ладно. Займись делом. И не мешкай!
        Еще не отошедший от шока Смарагульф козырнул, едва не выбив себе глаз неуклюжей рукой, и открыл саквояж.
        - И, кстати, - добавила принцесса. Чародей посмотрел на нее. - Больше не устраивай тайники в ноздрях спящих великанов.
        Совет был чрезвычайно мудрым, и Смарагульф мысленно поклялся следовать ему до конца своих дней.
        ГЛАВА 15
        Лорена посмотрела на себя в зеркало. Платье сидело на ней отлично. В меру целомудренное, в меру сексуально-раскованное, в меру роскошное, в меру скромное. Именно то, что надо самой завидной невесте королевства. В тысячный раз оглядев себя со всех сторон, чародейка довольно кивнула. Аквамариновый оттенок ее платья мог ослепить любого, в прямом и переносном смысле. Лорена вплела в него немало чар, призванных туманить мозги окружающим.
        Однако до полной уверенности было далеко. Чародейку терзал червь сомнения: все ли она учла, ничего не забыла, нигде не ослабила бдительность? Немудрено что-нибудь важное упустить в такой масштабной афере. Магия - надежный союзник в руках мастера, но ведь бывают и роковые, весьма досадные случайности, способные испортить все дело. Лорена потратила немало волшебных сил, чтобы исключить возможные угрозы, но что-то беспрестанно грызло ее изнутри.
        Отойдя от зеркала, чародейка взглянула в окно, выходившее во двор. Тишина. Обстановка самая спокойная. Аккуратными рядами у стены выстроились кареты. С внутренней стороны ворот бдела охрана, разряженная в пух и прах и похожая на стаю петухов выставочных пород (но алебарды и мечи были настоящими и острыми). Слуги сновали туда-сюда, наводя последний лоск.
        И гости, конечно, гости. Часть из них шатается тут же, другие шляются по саду, третьи курсируют по замку, восхищаясь его изысками. Два дня эти болваны занимаются одним и тем же, прерываясь лишь на очередной прием пищи. Всех вновь прибывших тут же берут под белы рученьки и ведут на экскурсию. Лорена подумала, не переборщила ли она с магией. Все, кто попадал в ее владения, должны были становиться благодушными, не задающими лишних вопросов тюфяками, статистами, придающими церемонии нужную атмосферу. Этого она добилась. Теперь даже самые опасные типы из приглашенных, способные всерьез испортить ее реноме, превратились в покладистых, готовых целовать хозяйке Ильсиниора ручки болванов. Они не спрашивали, откуда у чародейки, пускай и имеющей в королевстве авторитет, замок, достойный императора. Нет, в их головах бурлило исключительно обожание.
        Просмотрев список гостей, Лорена галочками отметила тех, кто мог представлять угрозу.
        «Пусть улыбаются, хлопают и кричат браво, - подумала чародейка. - Это все, что мне от них нужно».
        Но главное - король Моровии. Сначала он отказался приехать, прислав миллион письменных извинений, но когда до его ушей дошли слухи о том, что намечается неслыханный праздник, дал свое высочайшее согласие.
        Вот опасный тип. Капризный, обладающий дурным вкусом дурак, вдвойне опасный тем, что отличается крайней завистливостью. Славен тем, что спустил значительную часть королевской казны на обустройство собственного дворца. Всеми силами стремится, чтобы было «не хуже, чем у других королей», чем принес Моровии немало финансовых потрясений.
        Лорена рисковала. Если не получится одурманить короля и его свиту, это будет катастрофа. Столь могущественный и непредсказуемый враг ей сейчас ни к чему. Моровия нужна ей как плацдарм для дальнейшего развития, и бежать в срочном порядке в другое королевство в планы чародейки не входило.
        Она подошла к большой чаше с водой, стоявшей на столике. Впрочем, король круглый дурак, а дураки обычно без проблем поддаются чарам. Лорена щелкнула пальцем над чашей, заставляя поверхность воды стать подобием зеркала. Магия показывала ей, что творится в Ильсиниоре и окрестностях.
        Большинство картинок чародейка пролистнула, не найдя в них ничего интересного. Остановилась на Кае. Рыцарь Льва проводил время в окружении толпы молодых моровийских дворян. Заняв одну из беседок в саду, они организовали клуб поклонников Кая Керузийского и с обожанием заглядывали ему в рот. А рот этот изрекал воистину сладкие перлы, содержание которых сводилось к тому, каким великим героем всегда был Кай и какие подвиги он совершил в Трехстах королевствах. После каждой рыцарской байки поклонники принимались хлопать и даже иногда устраивали стоячую овацию.
        Лорена покачала головой. До чего глупым стал Кай под воздействием одурманивающего колдовства. Глупым и самодовольным. Последним камнем в здание его новой личности чванливого идиота стал медальон, который чародейка повесила ему на шею под рубашку. Этот медальон целиком и полностью взял контроль над его натурой. Лорена опасалась долгосрочных последствий своей аферы, но не видела другого способа держать «жениха» в узде.
        Грянула очередная овация. Довольный Кай улыбался до ушей.
        Ну вот, кажется, все в порядке. На всякий случай за Каем шпионит Злюк. С помощью кольца, делающего его невидимкой, зеленый трется поблизости от рыцаря, следя, чтобы тот не вздумал выкинуть что-нибудь этакое. Гоблина чародейка не видела, но он определенно где-то в саду.
        Вода в чаше подернулась сильной рябью, что означало новое входящее сообщение. Чародейка снова щелкнула пальцами и словно поднялась над замком. Ей была видна извилистая дорога, идущая на юго-запад через холмы, и пышная процессия из десяти карет, на большой скорости приближающаяся к Ильсиниору.
        Король! Его величество наконец-то пожаловали!
        Вот уж воистину, не знаешь, что именно выведет тебя из равновесия. Лорена заметалась по комнате, словно ее застали за воровством серебряных ложек, но вдруг остановилась.
        Спокойно. Это всего лишь король.
        Лорена скинула свадебное платье, повесила его на плечики за ширму и облачилась в другое, поскромнее, в знак уважения к королю.
        Тем временем процессия домчала до ворот замка и въехала во двор под звуки рожков и фанфар. Двор забурлил пестрой суетой. Армия королевских слуг работала слаженно, не тратя понапрасну сил. Они явно гордились своим положением и свысока поглядывали на коллег по цеху, служащих в замке. Лорена понаблюдала за происходящим из окна и помчалась прочь из комнаты. Сам король собирался покинуть карету, встретить его следовало лично ей.
        Она успела как раз к тому моменту, когда Пинпин Второй опустил ногу на первую ступеньку приставленной к двери кареты золоченой лесенки. Дурно разодетому толстяку помогали двое слуг. От кареты в обе стороны протянулись, образуя коридор, две шеренги вельмож, за спинами которых в струнку вытянулись гвардейцы.
        - Ваше величество! - Лорена едва ли не силой поставила Кая, которого привели из сада, рядом с собой и заставила его опуститься на одно колено.
        Рыцарь опустился. До Пинпина ему не было никакого дела. Очутившись рядом с возлюбленной, он снова погрузился в мир донжуанского вожделения. От его сального взгляда Лорену уже воротило.
        - Встаньте, дорогая, и подойдите, - сказал король, делая благосклонный жест рукой.
        Чародейка повела Кая вперед. Остановившись в трех шагах от монарха, оба церемонно поклонились.
        Король расплылся в улыбке. Опасное выражение, появившееся сразу после сошествия во двор замка, постепенно исчезало. Его место занимало благодушие. Лорена усмехнулась про себя. Вот оно. Магия действует. Из ревнивца, завистника и мелкого тирана Пинпин на глазах превращался в доброго дядюшку, готового повсюду сыпать розами и одаривать окружающих подарками.
        - Дети мои, вы прекрасны, - едва не прослезившись, изрек Пинпин. Тут же появился белоснежный платок, которым толстяк промокнул глаза. - Никогда не видел столь совершенной пары.
        Чародейка и рыцарь снова поклонились. Король вздохнул, как школьница, любующаяся портретом журнального красавчика.
        - Как хорошо, что я вовремя одумался и решил приехать.
        - Совершенно верно, ваше величество, - сказала Лорена. - Для нас это величайшая честь. Не многие могут похвастаться тем, что на их свадьбе присутствовал один из величайших королей современности.
        По щекам толстяка расползся румянец.
        - Что вы, дорогая Лорена. Не стоит льстить. Господа! - обратился он к вельможам, жадно ловившим каждое слово монарха. - Поприветствуем новобрачных! - Пинпин зашлепал толстыми ладонями, его поддержали профессиональные дворцовые прихлебалы и толпящиеся вокруг приехавшие ранее гости. Кто-то даже орал «браво!» и «бис!», забыв, что он не в театре.
        Пока шла овация, Лорена изучала пестрое сборище. Она могла с полным основанием похвалить себя. Не было поблизости человека, который бы оказался в состоянии сопротивляться ее магии. Этим сборищем зомбированных идиотов чародейка могла крутить как ей вздумается.
        «Уф, - мысленно выдохнула она. - Кажется, все идет хорошо. Еще пару часов канители, и принц будет моим».
        Она бросила взгляд на часы, которые джинн создал и повесил на одну из башен Ильсиниора. Три часа. Церемония назначена на пять. В часовне все готово, и представитель Королевской Службы Учета Браков и Разводов ждет сигнала начать работу. Помимо чар на свою голову, чиновник получил мешочек с золотом, для подстраховки.
        - Ну, чем развлечете вашего короля, дорогая, пока мы не приступили к главному? - отпустив жестом слуг-прилипал, толстяк двинулся к чародейке.
        - О… есть пара сюрпризов. - Лорена врубила обаяние на полную мощь. - Останетесь довольны.
        Она отлично знала, в чем главная слабость толстяка, и собиралась ублажить страсть монарха к удовольствию. Мороженое. Пинпина ждала целая гора самого изысканного наслаждения, но сначала, по мысли чародейки, ему предстояло совершить экскурсию по замку.
        - Ваше величество, это огромная честь для меня, - поклонился, увидев перед собой Пинпина, Кай.
        - Это честь для меня, - расцвел король. - Величайший рыцарь всех времен! Подумать только… сам Кай Рыцарь Льва решил жениться на самой моей красивой подданной! Величайшей чародейке Моровии от начала времен! Прелестно! - глаза Пинпина снова увлажнились.
        - Нет ничего почетнее для рыцаря, - пафосно изрек Кай, - чем служить достойнейшему сюзерену!
        - О, что вы, что вы, - протянул Пинпин. - Мы равны в знатности, мы представители королевской элиты, и я не могу быть вашим господином, Кай. Но мы можем стать хорошими друзьями. И ездить друг к другу в гости.
        - Всенепременно мой будущий супруг так и сделает, - вклинилась Лорена. Похоже, два этих дурака могли бы кудахтать до самой ночи. - Пройдемте, ваше величество.
        Пинпин ответил такой приторной улыбкой блаженствующего идиота, что чародейку едва не стошнило.
        Хуже того, подобные улыбки окружали ее теперь постоянно. Толпа гостей сплошь состояла из них, и даже слуги все стали на одно лицо.
        Лорена стиснула зубы, продолжая улыбаться монарху.
        Она выдержит. Обязательно выдержит.
        В Моровии все только и говорили о свадьбе волшебницы Эсмеральды и Кая Рыцаря Льва.
        - Значит, Эсмеральда, - мрачно кивнула принцесса.
        - Я был прав. Широкой публике она известна под другим именем и другими делами, - сказал Смарагульф. - Случай довольно редкий, когда злая колдунья притворяется доброй, но бывает и такое.
        - Почему редкий?
        - Злые чародеи способны только на злые дела. Они изучают темное искусство, и оно изменяет их личность, саму суть их магии.
        - Значит, Лорена умеет притворяться.
        - Еще как. Уверен, не обошлось без одурманивающих чар, но чтобы делать добрые дела, их надо делать.
        - Что, она приходит к маленьким детям на дни рождения и дарит чудесные подарки? Как феи в сказках?
        - Определенно, - ответил Смарагульф.
        - Ну и стерва…
        Три часа назад принцесса и чародей пересекли границу Моровии и двинулись прямиком в Снусвард. Долгое изматывающее путешествие почти закончилось, но до конца истории было еще далеко. Эмма до сих пор не разработала план действий. По крайней мере ясно, что Кай жив и здоров. И хотя новость о свадьбе рождала много вопросов, принцесса немного успокоилась. Месть, что ни говори, изощренная, однако Лорена вряд ли сотворит с ним что-нибудь до конца церемонии.
        - Седрик… - отстав поговорить с каким-то горожанином, чародей нагнал принцессу. Она ехала на Буцефале, Смарагульф на лошади, когда-то принадлежавшей Лорене. - Все вышло удачно. Теперь мы знаем. Церемония назначена на сегодня. На пять вечера. Пройдет в замке Ильсиниор, то есть во владениях Эсмеральды.
        - Это что, государственный праздник, что все так радуются? - фыркнула Эмма.
        - Почти. Моровийцы любят свою чародейку. О ее доброте и делах слагают легенды.
        Принцесса посмотрела на чародея через плечо:
        - Серьезно?
        - Да, - виновато кивнул тот.
        «Удачно», - пришлось согласиться Эмме.
        Направляясь сюда, она стремилась лишь отомстить за смерть принца, но совершенно не ожидала подобного. Кай жив и готов идти под венец.
        И эту треклятую «Эсмеральду» здесь все просто обожают - это просто ни в какие ворота не лезет.
        Но что она удивляется? Там, где замешана магия, много магии, бывает и не такое.
        - Седрик, - позвал Смарагульф. - Пора что-то решать.
        Они отъехали в сторону, примостившись у стены, которая огораживала довольно вонючий и шумный постоялый двор. Гномы-грузчики выбегали из ворот, хватали с подъехавшей фуры мешки и несли их внутрь. Сопровождалось все это невероятным галдежом и излиянием нецензурщины.
        - Что ты надумал? - спросил маг.
        - Ничего. У меня нет опыта в спасении, - ответила Эмма. Захотелось плакать. Это чувство принадлежало той, прежней принцессе, что жила себе в Шеридонии и не помышляла о приключениях. Та Эмма была слабачкой.
        - Но…
        - Я думала, Кай мертв, а чародейка сидит в своем черном замке посреди королевства и никому шагу ступить не дает. Тогда все ясно, все расставлено по своим местам. Есть враг, и рыцарь едет сразиться с ним. И рыцарь побеждает!
        - Тебе так важно… быть героем, Седрик? - спросил Смарагульф.
        - Не знаю. Теперь не знаю, - подумав, ответила Эмма. - Как он мог?
        - Э… что?
        - Согласиться на брак с этой… - принцесса побагровела. Примерно такой же устрашающий блеск был у нее в глазах, когда она задавала трепку великану.
        - Уверен, он одурманен.
        - Лучше бы так, иначе я…
        - Понимаю, - кивнул Смарагульф. - Так что же?
        Принцесса колебалась.
        - Не могу же я ворваться в замок, круша все направо и налево.
        - Почему?
        - Это неприлично. Я все-таки…
        - Забудь о своем происхождении, - сказал чародей. - Сейчас ты оруженосец, потерявший господина. Разве ты не давал обещания Карамболю, что вытащишь Кая из беды, если он в нее угодит?
        - Давал…
        - Ну так в чем дело? - рассвирепел Смарагульф. - Неужели я проделал весь этот путь зря? Знаешь, Седрик, у меня были дела и поважнее твоей вендетты. Я должен был вернуть тебя домой, получить деньги и уехать. Что мне до всяких там героев? Сейчас бы уже спокойно сидел в своей собственной башне, вместо того чтобы выслушивать, как маленькая девочка распускает нюни!
        Глаза Эммы расширились:
        - Я не маленькая девочка!
        - Что-то незаметно! - презрительно скривил губы маг. - В последние часы я только и слышу жалобы на тяжелую жизнь, охи и вздохи. Противно, честное слово!
        Принцесса молчала, вспоминая последние однообразные в своей беспросветности дни. Каждый следующий походил на предыдущий. Дороги выстраивались в бесконечную линию, которая падала за горизонт, чтобы и там тянуться в вечность. Очевидно, где-то в пути Эмма и потеряла надежду. Ее пыл угас. Оказалось, быть героем не так просто… почти невозможно. Жизнь всегда сумеет взглянуть на тебя с усмешкой, способной похоронить под грузом цинизма самые жаркие порывы.
        Из Мраколесья в дорогу отправилась совсем другая Эмма, та, что победила людоедов и великана. А кто она сейчас? Чародей прав. Жалкая нюня.
        - Итак, до церемонии два часа. Решайся, Седрик, - заговорил, оборвав поток стыдливых воспоминаний, Смарагульф. - Или мы идем спасать принца, либо я забираю тебя в замок к твоим родителям. С меня довольно.
        «Совершенно как в книге», - подумала принцесса.
        Оказывается, в жизни тоже есть место Вопросу Ребром. Всегда находится умник, вздумавший учить героя, что ему делать.
        До сих пор до конца не верящая, что слышит такой ультиматум, Эмма вздохнула:
        - Но мне нужна помощь… наверное.
        - Есть пара идей, - сказал маг.
        Это пугало.
        - Не ковер-самолет, надеюсь?
        - Нет. Лучше.
        Это уже приводило в ужас. Впрочем, наверное, именно сейчас им нужно нечто, что перевернуло бы мир с ног на голову. И способность Смарагульфа вызывать стихийные бедствия может быть полезной.
        - Я согласна. Если надо, разнесу замок по кирпичику, - сказала принцесса.
        - Другое дело, - потер ладони Смарагульф. - Знаешь, я тоже читал в детстве книги про рыцарей, и мне всегда хотелось поучаствовать в каком-нибудь подвиге.
        - Я не рыцарь.
        - А мне кажется, любому из современных кривляк ты сто раз утрешь нос, Седрик. Ну? Вперед?
        - Пожалуй…
        Они обогнули стену и проехали мимо ворот постоялого двора. Гномы, таскавшие мешки, наконец подрались.
        - Но мы не знаем дорогу к Ильсиниору, - сказала принцесса.
        - Дело нехитрое. Прежде мы должны сделать несколько покупок. Быстрее, Седрик, время идет.
        Похоже, Смарагульф всерьез увлекся. Сейчас он был человеческим эквивалентом ищейки, взявшей след.
        Проехав полквартала, принцесса и маг остановились перед лавкой, где торговали самой разной одеждой. Эмма приказала себе ничему не удивляться. Смарагульф, судя по всему, знал, что делает. Они вошли в пропахшие нафталином дебри длинного помещения. Все пространство занимали горы всевозможных платьев, и только маленький уголок был отведен под прилавок.
        За прилавком стояла пара совершенно одинаковых человечков. Для того чтобы их было видно, они пользовались скамейкой.
        Принцесса решила, что это хоббиты. Правда, эти были в ботинках.
        - Мне нужны три просторных плаща с капюшоном, - сказал Смарагульф.
        - Будет сделано.
        Один из человечков спрыгнул со скамейки и помчался в платяные лабиринты. Вернулся он почти сразу и положил на прилавок три отличных походных плаща из качественной шерсти.
        Хоббит прикинул фигуру Седрика и протянул ей тот плащ, что поменьше. Он пришелся впору.
        - Хорошо, хорошо, - улыбаясь, пробормотал Смарагульф.
        А потом забормотал с хоббитами, чтобы принцесса не слышала. Близнецы улыбнулись и втроем с чародеем исчезли в стране одеяний.
        Эмма фыркнула. Больно надо. Приготовившись ждать, она с удивлением обнаружила Смарагульфа выходящим к прилавку. Он был совсем другим. Свою дикую хламиду сменил на штаны и куртку. Ноги наконец-то обрели нормальную обувь - импортные сафьяновые сапоги.
        Заметив удивление принцессы, маг сказал:
        - Хотелось что-то практичнее. В самый раз для вылазки. Ведь я тоже пойду во дворец, - добавил он почти неслышным шепотом.
        - Угу.
        Ничему не удивляться!
        - Теперь - ты.
        Хоббит протянул Эмме новый комплект одежды по размеру. Вот это было кстати. Ее внешний вид в последние дни потерял всякую презентабельность. Покривлявшись для вида, принцесса зашла в кабинку и переоделась. У хоббитов глаз оказался наметан. Одежде эту шили словно на нее.
        Расплатившись, Смарагульф выскочил из лавки, увлекая за собой принцессу. Проехав еще квартал, они оказались в другой лавке. В ней торговали уже куда более опасным товаром. Бросив взгляд на витрины, сверкающие мечами и ножами, Эмма почувствовала, как холодеют внутренности.
        - Тебе нужно оружие, - сказал Смарагульф. - Выбирай. Я наложу на него парочку хороших заклятий.
        - А говорил, не боевой маг.
        - Это не значит, что я не разбираюсь в подобных вопросах, - хихикнул Смарагульф.
        - Я же не рыцарь…
        - Смотри, какие тут доспехи.
        - И какие цены! У тебя много денег?
        - Я пришлю счет Каю, когда все закончится.
        - Серьезно?
        - Да.
        - Все маги такие скупердяи?
        - Нет. Только те, кому нужны деньги.
        - Я не надену доспехов, - сказала Эмма, чувствуя себя неуютно под взглядом хозяина лавки. Тот был похож на бравого вояку, на что могли указывать его лихо закрученные усы и лысая голова. Вояка улыбался во весь рот. Его зубы походили на две шеренги вымуштрованных солдат.
        - Но все равно, оружие тебе необходимо. Сомневаюсь, чтобы Лорена не обзавелась охраной. И весьма вероятно, она волшебная, - Смарагульф подмигнул, что нисколько не ободрило Эмму.
        - Дракон?
        - Не исключено.
        Принцесса шагнула к прилавкам. Каких только мечей, кинжалов и иных орудий для убиения себе подобных тут не было. Цены поражали не меньше разнообразия. Некоторые замки не стоило так много, как попадающиеся Эмме на глаза шедевры оружейного искусства.
        - Молодой господин желает примерить на себя что-то из моего товара? - спросил продавец.
        Эмма напустила на себя скучающий вид знатока, боясь показать, что ничего не понимает.
        - Нужно что-то… поизящнее, без потери убойной силы…
        - Кинжал? Короткий меч? - усатый двинулся на помощь.
        - Не люблю много крови… Предпочитаю детонацию… - ответила принцесса по-мужски небрежно.
        - О… - сделал круглые глаза лысый. - Молодой господин знаток? Предпочитает оружие джентльменов?
        Эмма хмыкнула, не понимая, о чем он.
        - Пожалуйста. Не требует кровопускания, не пачкает одежду, удобно в обращении, отлично сбалансировано.
        С ловкостью фокусника продавец вынул из-под прилавка длинную коробку и открыл ее. Там лежала булава на рукояти длиной сантиметров сорок. Набалдашник ее был гладким и блестящим, как лысина хозяина лавки. Никаких острых конических шипов и даже выступов.
        - Булава эффективна в ближнем бою. Вырубает начисто с одного удара даже человека в шлеме, - сказал продавец. - В то же время достаточно легка, отлично сбалансирована, не требует особого обращения. Для вас, молодой господин, самый лучший вариант, если вы не хотите запачкаться.
        Эмма с сомнением поглядела на колотушку. Она не выглядела боевым оружием.
        - Если хотите знать, подобный род булавы получил распространение благодаря славному рыцарю Эльху из Мерры. Именно ей он сразил мантикору в лесах Западной Тамилии, поверг и захватил в плен дракона, терроризировавшего Акрибу, и совершил много других подвигов.
        - Этой самой булавой?
        - Нет. Это всего лишь реплика, но она ничуть не хуже оригинала. Видите ли, молодой господин, Эльх из Мерры был известен, помимо своей феноменальной храбрости, еще и панической боязнью крови. От ее вида он просто падал в обморок.
        Принцесса считала себя знатоком рыцарства, но не могла припомнить такого героя.
        - Бедняге приходилось сражаться с повязкой на глазах, вслепую, пока он не сменил свой меч на гладкую булаву. С точки зрения гуманизма это куда более мягкое и деликатное оружие. - Продавец лыбился, словно кот, готовый вонзить в мышь когти. - Вы не прогадаете, если приобретете ее.
        Принцесса взяла булаву в руку. Легкая, впрочем, для нее и громадный меч был бы не тяжелее соломинки. Однако довольно удобная колотушка. Сделав пару взмахов, Эмма обернулась к Смарагульфу. Чародей кивнул: «Надо брать».
        Принцесса не представляла себе, что будет твориться в замке, но глупо оставаться совсем с голыми руками.
        - Беру.
        - Отлично, - расцвел продавец. - Для вас персональная скидка.
        - В честь чего это?
        - Хозяин имеет право проявить великодушие. Пятнадцать процентов.
        - И вон ту кольчугу, - подскочил чародей, тыча пальцем на стену, где висела целая обойма защитных приспособлений. - Мой господин хочет нечто необременительное и крепкое, - добавил он, изображая расторопного слугу.
        Лысый и усатый сиял от удовольствия:
        - Все, что пожелает ваша душа, молодой господин.
        Принцесса почувствовала, что угорела в этой духоте, пахнущей железом, выделанной кожей и деревом, и вышла из лавки, поручив «слуге» сделать покупки.
        Вскоре чародей вышел, держа под мышкой сверток.
        - Хорошая была идея, - сказала Эмма. - Теперь мне будет чем огреть Лорену по башке. Жду не дождусь этого момента.
        Чародей внимательно посмотрел на принцессу и нашел, что ее настрой достаточно воинственный. Взобравшись в седла, они поехали вниз по улице, заставляя прохожих разбегаться по сторонам. Оставалось последнее - найти укромное местечко, чтобы провести несколько магических манипуляций. И можно идти на штурм Ильсиниора.
        Место нашлось. Смарагульф узнал у прохожего, где тут местное кладбище, и потянул туда принцессу. Эмма боялась, что чародей вздумал заниматься некромантией, но ошиблась. Он просто искал уединенный уголок. Им оказалась рощица неподалеку от западной стены, повсюду здесь рос бурьян и летали тучи комаров.
        Прихватив инструментарий и недавние покупки, Смарагульф велел Эмме сторожить лошадей, а сам поскакал в заросли. Там, в сыром полумраке, творилось волшебство. Впрочем, несведущему, который не знаком со всеми тонкостями дела, могло почудиться нечто совсем другое. Смарагульф то ворчал, то вскрикивал, как человек, обжегший пальцы, то что-то ронял на ногу. Принцесса нервно озиралась. Когда минут через пятнадцать гробовой тишины из рощицы раздался вопль, она не выдержала и шагнула чародею на помощь.
        Тот выскочил сам. Выглядел вундеркинд потрясенным, но его улыбка от уха до уха действовала успокаивающе. Принцесса до сих пор не могла привыкнуть, что Смарагульф просто не может обойтись без трудностей, которые сам себе и создавал.
        - Вот, готово. Все в лучшем виде.
        Прямо на траве он разложил вещи, что, по его мысли, должны были помочь Эмме на задании.
        - Это амулеты, которые защитят нас от посторонних влияний. Гарантия. Формула не моя, она высокого уровня, я подсмотрел ее в одном гримуаре на столе у декана… ладно, неважно. Нет чародея на свете, который мог бы преодолеть ее силу.
        - Значит, Лорена нас не заколдует?
        - М-м… я бы сказал так: она не сможет запудрить нам мозги. Я нюхом чую, что весь ее замок сверху донизу пропитан особой, высококачественной черномаговой дрянью. Если мы сунемся туда без защиты, нам каюк. Дальше…
        Принцесса присела рядом.
        - Эти три плаща - невидимки. Делать такие я научился еще в десять лет. Смотри. - Чародей надел один из них, набросил капюшон и исчез. - Нет лучшего способа проникнуть куда-то, оставаясь невидимым.
        - Здорово, - призналась Эмма воздуху. Протянув руку, она потрогала незримое плечо мага.
        - Но помни, невидимость не дает неуязвимости. Окружающие не будут видеть тебя, но вполне способны при этом отдавить ноги или вообще налететь со всего маха и опрокинуть. Соблюдай осторожность.
        - Поняла. А третий плащ, выходит…
        - Для Кая, разумеется. Я подумал так: зачем нам вламываться в замок, устраивать шурум-бурум, если мы можем все сделать тихо и незаметно? Мы доберемся до принца и просто украдем его. Наденем плащ, он станет невидимым. Вуаля. Мы ускользаем так же, как пришли.
        - А Лорена не хватится? А другие ничего не заметят, что ли?
        - Я припас несколько сюрпризов. Если возникнут осложнения, моя магия отвлечет внимание.
        - Лорену, наверное, так просто не проведешь, - сказала принцесса.
        - Ну, я тоже не лыком шит. Хотя палочка и потерялась, колдовать я могу и без нее.
        - Надеюсь… - с сомнением произнесла Эмма.
        - Я зачаровал и оружие. Эта булава способна наносить теперь тройной урон по мелким целям и полуторный по большим. Ну, скажем, по дракону.
        - Э?..
        - Это для примера. Так что ты смело можешь выйти с этой штучкой против толпы прислужников злодейки. На кольчуге лежит отличное отталкивающее заклинание, она способна выдержать даже стрелу тяжелого арбалета в упор.
        Эмма кивнула, все-таки надеясь, что в замке не будет тяжелых арбалетов. Негероическая часть принцессы возмущалась отнюдь не тихим голоском.
        - Понятно. А запасной план? Если не сработает этот?
        Чародей удивился:
        - А чему тут не сработать?
        - Я знаю тебя. И не знаю Лорену. В том смысле, на что она способна, если дойдет до ручки.
        Смарагульф почесался, вынужденный признать правоту Эммы:
        - Ну, тогда, я думаю, тебе стоит отпустить вожжи и разнести там все.
        - Разнести?
        - Именно.
        - Но…
        - Для любви не существует «но», ваше высочество. Пардон, Седрик.
        - Какой еще любви! - взъярилась Эмма. - Думай, что болтаешь! Я обещала вытащить Кая. Я должна. То есть должен. То есть… Я - его оруженосец Седрик. Мой долг - оберегать хозяина!
        По правде говоря, со всем этим маскарадом принцесса окончательно запуталась. Кто она и как правильно себя саму называть.
        - А я про что? - хмыкнул Смарагульф. - Хорошо. Детали обсудим позже. Время идет, надо отправляться. Снаряжайся.
        Маг отправился собрать вещички в саквояж. Эмма ушла в заросли - назло. Там надела под куртку кольчугу, защитный амулет и повесила на пояс булаву.
        Вот, кажется, ее первый официальный подвиг. Сложат ли о нем балладу, занесут ли в анналы, узнает ли вообще кто-нибудь о нем… теперь все равно. Кай важнее.
        Принцесса облачилась в плащ. Невидимость в нем работала, только когда надевался капюшон, поэтому Эмма отлично видела себя и чародея в такой обновке.
        Взгромоздившись в седло Буцефала, принцесса ударила его пятками. Говорить ничего не требовалось. Им предстоял бросок до самого Ильсиниора.
        ГЛАВА 16
        Ильсиниор превратился в дом для умалишенных, и теперь чародейку окружали одни благодушные идиоты. Увы, она не могла предвидеть, каким будет побочный эффект от заклятий одурманивания. И никто не мог. Ни один чародей не применял его на практике в таком масштабе и не оставил рекомендаций. Зато Лорена сама могла сделать запись для будущих поколений: «Не аккумулируйте энергию формулы в большом скоплении людей, если не хотите превратить их в дураков». Впрочем, некоторые из гостей не слишком изменились, просто их интеллектуальные изъяны стали отчетливее. Наплевать. Опасалась Лорена только за Кая. Эффект полнейшего оглупления мог перейти в необратимую стадию.
        Лорена взглянула в окно. Часы показывали половину пятого. К часовне стекались гости, но только самым знатным из них позволено было войти внутрь и увидеть церемонию своими глазами. Вождем этой избранной части общества был, конечно, Пинпин Второй. Он же изъявил желание непременно стать шафером принца. Тот был счастлив, как поросенок, который нашел отличную лужу, чтобы поваляться. Король и рыцарь продолжали осыпать друг друга комплиментами и у алтаря, где Кай, разодетый в пух и прах, дожидался свою возлюбленную.
        Это Лорена хорошо видела в своей магической чаше с водой. Набившиеся в часовню «избранные» напоминали ненормально большое скопление клоунов. Дамы обмахивались веерами, кавалеры платками. Внутри было жарко и, должно быть, воняло, как в конюшне. Чиновник-регистратор, облаченный в церемониальную одежду и вооруженный толстой книгой, изо всех сил корчил из себя законченного кретина. Чародейка подумала, что сожжет этого болвана на месте, если он не сумеет провести церемонию как положено.
        Лорена бросила взгляд на себя в зеркало. Теперь казалось, платье сидит криво и вообще оно дурацкое, отдает дешевизной за милю. Чародейка скрипнула зубами. Может быть, следовало поступить проще? Увезти Кая на другой край земли, где о них никто не знает, и жить в свое удовольствие, не портя кровь ни себе, ни другим? Соблазнительно, да только неосуществимо. Лорена не сойдет с темного пути, слишком поздно для нее. Она - злодейка, иных вариантов попросту нет. Теперь придется идти до конца.
        Время текло, наглядно демонстрируя свою пресловутую неумолимость. Лорена взяла букет цветов и открыла дверь спальни, за которой ее ждали нарядно одетые служанки. Сделав им знак, Лорена быстрым шагом пошла по коридору. Свита выстроилась в два ряда, образуя хвост.
        Обычно невеста чуть-чуть запаздывает, но чародейка решила быть пунктуальной и явиться вовремя. Возле часовни толпились гости, не попавшие внутрь. Лорена, едва не забыв нацепить счастливую улыбку, резко дала по тормозам, чуть не врезавшись в пестрое скопление. Кивая вельможам и аристократам, она двинулась к двери. Толпа разошлась, образовав коридор. Редкие хлопки быстро переросли в бурную овацию. Это был настоящий кошмар. Он длился и длился, а она все шла и шла к проклятой двери, которая, казалось, становилась только дальше. Впервые в жизни Лорена беспомощно барахталась в каше, которую сама и заварила.
        Наконец, чародейка появилась в дверях часовни. Как по команде, все разом замолчали. Даже дураки знали, что в торжественный момент лучше заткнуться. Заиграла музыка, лабухи, сидящие на балкончике, старались вовсю, но пара из них отчаянно фальшивила. Лорена мысленно пообещала себе повесить бездарей, когда все закончится.
        В конце финишной прямой ее ждал Кай, рядом с которым, выделяясь круглыми боками, торчал король. Пинпин вытирал глаза платочком, периодически припадая к плечу Рыцаря Льва. Тот поглаживал его по голове. Монарх кивал и сморкался, как портовый грузчик, потрясая цветные витражи в окнах.
        «Ну почему у меня должна быть такая свадьба? - подумала Лорена. - Где это написано? Кем определено?»
        Она шла по проходу, стиснутая с двух сторон жадными взглядами, и добралась до середины пути, когда услышала истошный крик:
        - Пожар!
        Кричали в часовне, но кто - непонятно. Гости мгновенно завертели головами, возник и принялся расползаться галдеж.
        - Горим! - возопил еще истошнее тот же самый голос.
        Пинпин Второй повалился на Кая, лишившись чувств, и зачарованный герой едва не упал, пытаясь удержать этакую тушу. Впрочем, ему все-таки пришлось отпустить монарха. Бедолага рухнул лицом вниз. Это стало сигналом к панике. Гости завопили. Часть из них рванулась к двери, часть к алтарю, пытаясь спасти своего обожаемого короля, часть сделала попытку пройти через стену, но не смогла, образовав свалку.
        Все, что успела сделать Лорена, так это выставить руки перед собой и прокричать: «Стойте!» Ее захлестнул поток бегущих. Чародейка опрокинулась вверх ногами, и на нее тут же уселась пара слонов, не давая пошевелиться. У выхода образовалась куча мала высотой едва ли не до потолка. Моровийская аристократия отчаянно сражалась за возможность выйти.
        Пытаясь сбросить с себя груз, задыхающаяся Лорена пробовала вспомнить подходящее заклинание. И впервые в жизни не сумела.
        То ли чародейка была слишком беспечна, то ли слишком самоуверенна, но замок снаружи не охранялся, и ворота оказались открытыми. Королевская охрана и пара стражников, работающих на саму Лорену, топтались возле кухни, бомбардируя комплиментами румяных служанок. Служанки отвечали им артиллерийскими залпами.
        Чародей и принцесса подошли к самым воротам. На них были плащи-невидимки, но Эмме все равно чудились взгляды со всех сторон. Зная о феноменальной способности Смарагульфа портить дело, она бы не удивилась, что магия не работает.
        На всякий случай принцесса прижалась к створке ворот. Еще одно чудесное свойство плаща заключалось в том, что он давал возможность видеть человека в таком же плаще. Смарагульф был рядом, его фигура обрела определенную прозрачность.
        - Это лучше, чем я думал, - прошептал маг. Видимо, Лорена настолько занята, что совершенно забыла проследить за охраной.
        - Или она ей просто не нужна, - заметила принцесса. В последнее время она заделалась пессимисткой. - Чего ей бояться?
        - Всякий, даже самый сильный злодей боится неизвестности.
        - Где ты это вычитал?
        - Неважно. Смотри, там часовня, возле нее толпится народ. И наверняка еще куча внутри.
        - Это и так ясно. Когда будем воровать принца?
        - Думаю, чтобы избежать неверных толкований, до церемонии. Доказывай потом, что брак недействителен…
        Смарагульф прав. Нельзя позволить Лорене захомутать Кая. Эмма решительно двинулась вперед, но чародей схватил ее за руку:
        - Не надо спешить. Предлагаю так. Сейчас они ждут невесту, она появится через несколько минут. Действовать надо быстро, но только чтобы не наломать дров. - Принцессе не нравилось, когда ее держат за идиотку или даже ребенка, но она позволила Смарагульфу сыграть роль педагога. - У меня есть план… Да. Ну конечно! Все ясно!
        - Что ясно? - брызнула ядом Эмма. Ей хотелось просто разнести часовню по кирпичику и вытащить оттуда Кая. Разве сейчас не лучшая возможность?
        Словно прочитав ее мысли, Смарагульф покачал головой:
        - Мы договорились, ваше… Седрик. Итак. Мы проникаем внутрь, становимся поближе к принцу и в подходящий момент вызываем в часовне панику.
        - Как?
        - Просто. Чего больше всего боятся люди?
        - Налоговых инспекторов.
        - Нет. Пожара в помещении, в котором они сами находятся. Элементарная психология.
        - Собираешься поджечь часовню? - спросила Эмма.
        - Только на словах. Я заору, что, мол, горим, вызовем панику, а пока будет свалка, мы утащим Кая. - Смарагульф задумался. - Надо подстраховаться, выиграть время…
        - Не понимаю, что ты там бормочешь. Надо спешить!
        - Я сделаю принцем кого-нибудь другого! - хлопнул себя по лбу маг. - Наброшу на него фальшивую личину.
        - Зачем?
        - Пока разберутся, что к чему, мы будем мчаться прочь на всех парах!
        Принцессе не нравился этот план. Ей не нравился никакой другой план, кроме ее собственного. Никогда раньше Эмме не хотелось с такой силой крушить все вокруг.
        - Ладно, только быстрее.
        - От тебя требуется только взвалить принца на плечо и бежать к лошадям, - сказал Смарагульф, потирая ладони.
        - Как я выберусь из часовни, когда там начнется столпотворение?
        - И это говорит та, что швырялась великаном, словно мягкой игрушкой. Пройти сквозь стену-то ты сумеешь?
        - Пожалуй.
        - Идем.
        Они двинулись к часовне, но попасть в нее через главный вход оказалось невозможно. Плотная толпа блокировала все подступы к дверям.
        Чародей и принцесса отошли в сторону.
        - Увы, невидимость здесь не поможет, - сказал Смарагульф шепотом. - Окно!
        Эмма почувствовала себя дурой. Кто здесь занимается спасением Кая? Почему же ей на ходу не приходят гениальные мысли?
        Едва принцесса успела об этом подумать, как Смарагульф уже был возле распахнутого окошка. Подпрыгнув, он зацепился за подоконник и подтянулся.
        - Видно всю часовню, - сказал чародей сверху. - Гости ждут. Ну и духотища…
        - А принц? - спросила стоявшая внизу Эмма.
        - Он у алтаря. Там же стоит какой-то толстяк с физиономией круглого дурака.
        - Король, наверное.
        - Ага. Еще какой-то тип в мантии и с большой книгой. Регистратор. Он похож на короля. - Смарагульф ковырнул прыщик на лбу. - Кажется, понимаю. Должно быть, это чары одурманивания действуют. В них я не большой специалист, но, думаю, такой побочный эффект вероятен. Хорошо, что мы защищены.
        Принцесса озиралась, как вор, стоящий на стреме.
        - А Кай?
        - Он тоже… как бы сказать… его лицо не блещет интеллектом.
        - Эта негодяйка его околдовала, - прошипела Эмма. - Ну доберусь я до нее. Дай руку!
        С помощью мага она взобралась на подоконник. Отсюда был хорошо виден алтарь. И принц рядом с ним, ожидающий свою будущую супругу.
        - Вот же… - Эмма рассмотрела выражение его лица. - Что надо сделать с умным человеком, чтобы он выглядел так?
        - Ох… - вздохнул Смарагульф. - Когда-нибудь на досуге я тебе расскажу много неприятных вещей про магию.
        - Ловлю на слове. А теперь полезли вниз.
        Здесь им потребовалась вся ловкость. Гостей в часовне было много, и занимали они почти все пространство. Требовалось спуститься в зал так, чтобы не задеть кого-нибудь и не вызвать подозрений. Первой пошла Эмма. Расстояние между ближайшим вельможей и стеной оказалось достаточным для ее размеров. Принцесса стекла по каменной кладке и двинулась вперед. По плану нужно было добраться до угла, а там прокрасться к алтарю, заходя Каю в тыл.
        Обливаясь потом, Эмма преодолела шагов пятнадцать. Следом спустился чародей. Он все-таки толкнул пару человек, те стали возмущаться, но подумали друг на друга, учинив небольшую свару. Принцесса покрутила пальцем у виска, чародей пожал плечами. К счастью, гости настолько одурели от заклятий Лорены, а также от недостатка кислорода в помещении, что даже откровенные покушения на их ноги не заронили в них подозрения. Отдавил же ног Смарагульф не так уж мало, но такова уж была его звезда.
        - Кажется, пронесло, - прошептал он, когда они очутились в углу.
        Отсюда до принца было шагов шесть, не больше.
        - Я могу схватить его и выбить кусок стены, - сказала Эмма.
        - Нельзя… у нас план.
        - Да пусть твой план катится…
        - Тихо! - чародей закрыл рот принцессе рукой.
        За пределами часовни раздались овации, внутри народ заволновался не меньше. Распределившись таким образом, чтобы создать коридор для прохода к алтарю, вельможи и аристократы Моровии получили удовольствие лицезреть волшебницу Эсмеральду.
        Чародей и принцесса уставились на нее. Эмма подумала, что злодейка выглядит неплохо, ее совершенно не узнать. Смарагульф подумал, что Лорена божественно красива, просто космически красива и как можно называть ее исчадием зла… Эмма ущипнула вундеркинда за руку.
        - Эта гадина прикидывается, - прошипела она. - Всего лишь магия. Тебе ли не знать?
        - Верно, верно…
        - Начинай наводить свое колдовство, пока я не вышла из себя! - Вид чародейки, шествующей в благоговейной тишине к алтарю с букетом в руках, привел Эмму в бешенство.
        Смарагульф шептал заклятия, сжимая в кулаке какой-то медальон. Лорена приближалась. Принцесса отсчитывала удары собственного сердца. Кай лыбился, как пьяная рыба, глядя на возлюбленную. Очевидно, ему не терпелось исполнить свой первый супружеский долг.
        - Готово, - хриплым голосом прошептал чародей.
        - И что делать?
        - Когда я скажу: «Хватай принца» - хватай принца. Не раньше.
        - Угу…
        Ничто не могло подготовить Эмму к тому, что произошло через секунду.
        Кто-то заорал: «Пожар!» Толпа мгновенно наэлектризовалась. Затем неведомый голос добавил: «Горим!», словно на нем уже занялась одежда.
        Толпа поверила, заметалась, позабыв обо всем на свете. Несколько приливных волн ошалелых вельмож столкнулись, закрутились, смели чародейку. У входа образовалась куча из тел. Толстяк король упал в обморок, Кай не удержал его. Часть людей кинулась к нему. Оттолкнули принца, тот замахал руками и грохнулся, едва не раскроив голову об колонну.
        - Хватай принца! - рявкнул чародей.
        Эмма рванула с места, точно подброшенная пружиной. Разметав по пути небольшую толпу, что мешала проходу, она уже через миг очутилась рядом с Каем. Тот сидел и хлопал глазами. Еще секунда - и его затопчут.
        - Что…
        Эмма схватила его за плечи, рванула, подняв в воздухе, и прилепилась к колонне. Несколько толстяков упали рядом, туда, где только что сидел наследник керузийского престола. Не мешкая, принцесса надела на Кая плащ и взвалила на плечо, словно мешок. Для постороннего наблюдателя Рыцарь Льва просто растворится в воздухе.
        - О возлюбленная моя… - промычал принц, вися на плече у Эммы.
        «Я тебе покажу возлюбленную!» - подумала она и прыгнула к стене.
        - Что это? Где король? - визгливо заорал кто-то.
        Толпа возле алтаря расступилась. Вместо Пинпина на полу лежал порядком помятый Кай.
        Эмма бросила взгляд назад.
        Волшебство Смарагульфа сработало. Заколдованный монарх внешне совершенно не отличался от ее принца.
        Подняв ногу, чтобы пинком пробить стену, Эмма вдруг раздумала и вместо этого рванула обратным путем к раскрытому окну. Никто, по счастью, до сих пор не догадался им воспользоваться, иначе бы идея не сработала.
        - Что ты делаешь?
        Это был Смарагульф.
        - Зачем давать злодейке наводку? Мы можем ускользнуть, пока эти идиоты ищут короля и приводят в порядок «жениха». Пока во всем разберутся, мы будем далеко.
        - Гениально…
        Не мешкая, Эмма швырнула Кая в открытое окно. Тот мешком свалился по другую сторону подоконника.
        Следом выбралась принцесса. Чтобы добавить паники, прежде чем спуститься, чародей крикнул в часовню:
        - Потолок горит! - и был таков.
        Эмма вновь положила Кая на плечо и побежала к открытым воротам. Там по-прежнему не было ни души, охранники, недавно болтавшие у кухни со служанками, да и сами служанки помчались на помощь господам.
        До свободы было рукой подать.
        - Отцепитесь! Прочь! Мерзавцы! Прочь!
        Лорена пинками отогнала от себя вельмож. Убоявшись ее гнева, они расползались кто куда, как толстые опьяневшие тараканы.
        Едва не раздавленная в лепешку, в порванном испачканном платье и с прической, похожей на веник, чародейка в ярости отшвырнула букет. Горящий адовым пламенем взгляд прошелся по часовне.
        Внезапно наступила тишина. Такую принято называть не иначе как гробовой.
        - Итак, - выдохнула Лорена. - Что… здесь… произошло? Кто кричал?
        Вопрос висел в воздухе, никто не решался на него ответить. Высокородная толпа прятала глаза.
        Первым порывом Лорены было превратить гостей в нечто склизкое и воняющее, что вполне подошло бы их сущности, но взгляд ее упал на Кая. Тот сидел на полу с ничего не понимающим видом. Короля рядом не было. Стоявшие рядом вельможи напоминали заблудившихся в лесу детей.
        - Кай…
        Лорена подбежала и присела рядом с принцем:
        - В чем дело? Тебя что, едва не задавили эти жирные кретины?
        В часовню проталкивалась стража, у выхода образовалась еще одна куча из тел. Проклятия сыпались словно из рога изобилия.
        - А ну заткнитесь! - рявкнула Лорена.
        Снова наступила тишина, на этот раз она была куда более глубокой, чем в первый раз. Гости нутром чуяли, как приближается нечто темное и страшное.
        Кай хлопал глазами и разевал рот.
        - Его величество пропал, - робко сказал кто-то из толпы. - Был - и нет. Мы кинулись ему на помощь…
        - Как это пропал? - Лорена огляделась.
        - Его величество изволил упасть в обморок, когда начался пожар, мы пытались помочь, - промямлил один из королевских министров. - Но это оказался не Пинпин, а… Кай…
        - Да вы что, с ума все посходили? - разъярилась чародейка.
        Дело было нечисто. Здесь пахло не просто чьей-то дурной шуткой, а самой настоящей диверсией.
        Лорена схватила принца за руку и почувствовала укол, словно иглой. Это могло означать…
        - Проклятие! - взвизгнула она. - Мерзавцы! Это предательство! Подмена!
        Вытащив из рукава свисток, она дунула в него. Свисток издал пронзительный звук. Вельможи задрожали от страха.
        - Это не принц! Это ваш король! О нет!
        Толпа попятилась, но места для такого маневра тут было мало. Вельможи сбились в кучу.
        Теперь Лорену окружала змеистая аура самой настоящей тьмы. Она больше не могла притворяться.
        - Вы все об этом пожалеете! - зашипела чародейка. - Предатели! Заговорщики!
        - В чем мы виноваты? - осмелился спросить министр.
        Чародейка не ответила. В ее голове все кружилось. Часовня наполнилась шумом. Целый отряд лысых прислужников Лорены ворвался в помещение и прижал вельмож к стенке. Тяжело дышавшая и обливавшаяся потом толпа с благоговением взирала на взведенные арбалеты.
        - Злюк! - рявкнула Лорена.
        - Я тут, госпожа, - зеленый снял кольцо невидимости и очутился перед Лореной.
        - Что здесь произошло?
        - Злюк не знать, госпожа. Злюк не видеть, - гоблин позволил себе ухмылку, словно все происходящее его чрезвычайно забавляло.
        - Не видел? Тебе было поручено постоянно следить за принцем, а ты не видел? А это что? - Лорена повела волшебной палочкой.
        Кай икнул и начал меняться. Голова раздулась, следом за ней стало увеличиваться тело, словно кто-то накачивал его через шланг, как воздушный шар.
        Вельможная публика ахнула, несколько дам упали в обморок, но этого никто не заметил, ибо стояли они, крепко стиснутые со всех сторон.
        - Это ваш король, - сказала чародейка, - полюбуйтесь!
        Гости полюбовались. Пинпин Второй выглядел глупее некуда, но это, без сомнения, был именно он. Дар речи к нему еще не вернулся, поэтому толстяк изображал рыбу, выброшенную на песок.
        - Где принц? - спросила Лорена, обращаясь к высшему обществу. - Если среди вас затесался тип, способный на такие вот фокусы, лучше ему признаться сейчас… В противном случае через минуту вы все пожалеете, что родились на свет. Обещаю.
        Никто не усомнился в способности чародейки осуществить угрозу. Уверенности добавляли блестящие наконечники арбалетных стрел.
        - Госпожа, если позволить… - поднял указательный палец Злюк.
        - Что ты знаешь?
        Гоблин не боялся этого мечущего пламень взгляда. Он родился и вырос в темных пещерах северного Ганапулка, и ему доводилось видеть нечто поужаснее.
        - Не знать, догадываться… Пока госпожа мучить ни в чем не повинных гостей, истинные воры бежать далеко… Воры спланировать… нарочно вызвать панику, да. Злюк знать. Да.
        Чародейка долго не сводила взгляда с зеленого.
        - Кажется, ты прав, - наконец произнесла она. - Я не чувствую здесь источника колдовства. Только следы. Кто-то был весьма хитер… - Она задумалась, еще на какое-то время отключившись от происходящего. Взятые в заложники вельможи продолжали потеть. Особо впечатлительные мысленно попрощались с этим лучшим из миров.
        - Да, - вдруг сказала Лорена. Моргнув, словно после сна, она огляделась. - Я чувствую. Я вижу… Но мне мешает эта грязная свора. - Чародейка взмахнула волшебной палочкой. - А ну - все вон из моего замка! Вон! Чтобы духу вашего тут не было!!!
        Часовня задрожала, словно ее раскачивали громадные руки. Вельможи закричали. Лорена захохотала, поднимаясь в воздух в окружении туманного вихря. Что-то подобное она мечтала проделать всегда, поэтому просто не могла отказать себе в удовольствии.
        Крыша часовни сошла с места и упала во двор, открыв дыру, в которой сияло голубое небо. Гости носились по замку, словно испуганные куры, пока ветер не стал отрывать их одного за другим от земли. Вскоре над Ильсиниором образовался громадный вопящий смерч. Его пополняли вельможи, вытянутые из часовни. Среди них оказался и сам Пинпин Второй, совершенно не помнивший, когда и при каких обстоятельствах он очутился в этом страшном месте.
        Лорена вышла во двор. За ее спиной выстроились лысые прислужники.
        Смерч из гостей, включающий в себя стражников, слуг, а также кареты с лошадьми, производил неизгладимое впечатление. Чародейка даже пожалела, что больше зрителей не нашлось.
        - Выметайтесь! - крикнула она.
        Смерч подпрыгнул едва ли не к небесам и понесся к горизонту, расшвыривая вопящих вельмож по всей Моровии. Вскоре это чудесное творение злой магии исчезло из вида. Лорена с удовлетворением плюнула на брусчатку двора:
        - Ненавижу ломать комедию. С меня хватит! Чего я этим добилась?
        Вопрос был обращен пространству, поэтому никто из миньонов не ответил.
        Подошел Злюк:
        - Госпожа желать поймать разбойников?
        - Еще бы!
        - Тогда госпожа поспешить.
        - Но как же у них получилось? Я приняла все меры!
        - Очевидно, друзья Кая прибегнуть к сильному волшебству.
        Лорена дышала тяжело, втягивая воздух раздутыми ноздрями. Сейчас она на большую часть состояла из чистой ярости.
        - Это я уже поняла. Это тот самый хитрый магик, который помог рыжей сбежать из пещеры.
        - Кто бы осмелиться идти против вас, госпожа? - с суеверным ужасом воскликнул гоблин.
        - Рыжая! Уверена, что всю аферу провернула та чертовка. Заклятия… я чую их запах… они были сильны…
        Лорена сорвалась с места и исчезла в часовне. Ее не было минут пять, а потом она появилась, держа в руке светящийся кристалл.
        - Выяснила! Они обошли чары одурманивания, воспользовались невидимостью. Надо заметить, довольно дерзко.
        - Ай-яй-яй, - воздел глаза к небу Злюк. - Ай-яй!
        Лорена наградила его презрительным взглядом: ну и дурак же!
        - Что ж… я не откажу себе в удовольствии пару-тройку дней попытать того чародея, что, вероятно, по недомыслию решил ставить мне палки в колеса… Бедняга. Не завидую ему.
        - А след воров остывать… да, госпожа, остывать, - посетовал зеленый. - И принц уезжать все дальше.
        - Замолчи! - Чародейка схватила его за шиворот, дернула и отпустила. Злюк шлепнулся на брусчатку.
        Прислужники с арбалетами посматривали на него, втайне мечтая, что хозяйка отдаст приказ пристрелить зеленого.
        - Я иду к себе… надо отыскать след беглецов, что, наверное, займет время. А ты, Злюк, держи ухо востро. Теперь весь мир за этими стенами - одна вражеская территория.
        Лорена развернулась.
        - Может госпожа послушать Злюка? - подал голос гоблин, встав и отряхиваясь.
        - Ну что еще?
        - Надо проверить, что вокруг замка. Беглецы прятаться поблизости.
        - Что ты городишь?
        - Беглецы-воры думать, что провести госпожу и сидеть неподалеку. Надо послать людей проверить.
        - Думаешь, они где-то рядом?
        - Не исключать. Злюк не исключать, - кивнул гоблин.
        Чародейка покривилась, глядя на него:
        - Что ж, в твоем дипломе Злого Помощника написано, что ты весьма умен. Ладно. Эй, вы! - Лорена развернулась к лысым. - Разделитесь на группы и начинайте прочесывать окрестности Ильсиниора. Загляните под каждый камень. Если найдете беглецов, схватите их и тащите ко мне. Вопросы есть?
        У страшных прислужников вопросов не было. По сигналу Лорены они толпой ринулись к открытым воротам и исчезли за ними.
        - На тебе - замок, Злюк. А я пойду взгляну в волшебную чашу.
        - Да, госпожа. Как быть угодно госпоже, - отвесил несколько поклонов зеленый. - Замок быть в порядке. Не беспокоиться.
        - Отлично.
        Гоблин смотрел, как чародейка уходит, и выражение его лица постепенно менялось. От маски покорного слуги к насмешливому оскалу мошенника, провернувшего очередную махинацию. Стоило Лорене исчезнуть за дверью, как зеленый потер ладони. Мысленно он пожелал госпоже «удачи», и уже через пару секунд его и след простыл. Злые Помощники просто обязаны быть умными. А еще иметь хорошо развитый инстинкт самосохранения и знать, когда пришел момент сойти с корабля. Этот, очевидно, скоро пойдет ко дну, поэтому Злюк не собирался задерживаться на нем надолго.
        У него осталось лишь одно незаконченное дело.
        Замок был пустым и зловещим. Красоты, созданные джинном из лампы, поблекли, всюду властвовала кладбищенская тишина. Слуги, должно быть, разбежались, но Лорене было все равно. Сейчас ее волновал только принц и его дерзкие дружки. Она заставит их заплатить за все. Никто безнаказанно не переходит Лорене дорогу и не срывает ее планов. Она позаботится о том, чтобы рыжая получила сполна. Сама Дорра не смогла бы придумать для девчонки такого наказания, идея которого только что пришла Лорене в голову.
        Толкнув дверь спальни, чародейка ворвалась туда и остановилась перед чашей с водой. Некоторые маги предпочитают использовать для дальновидения зеркала и сложные приспособления, но Лорена придерживалась старой школы. Нет ничего лучше волшебной чаши, но навык по работе с ней нужно иметь немалый. У Лорены он был. Сестра учила ее этому фокусу с малолетства.
        Чародейка не сомневалась, что справится. Приведя в порядок дыхание, Лорена на пару секунд закрыла глаза. В ее памяти нужные формулы выстроились правильным порядком. Подняв правую руку, Лорена собиралась щелкнуть пальцами.
        - Не делайте этого, - сказал голос позади нее.
        - Что за шутки… - Лорена прикусила язычок. Она испугалась, и этот идиотский вопрос слетел с губ сам.
        - Держите руки на виду и отойдите от чаши.
        Лорена сглотнула:
        - А если я не отойду?..
        - Мне придется превратить вас в поросенка.
        Столь наглое заявление обезоружило Лорену окончательно. Говорящий ничуть не сомневался, что у него получится.
        Чародейка развела согнутые руки в стороны и сделала два шага вправо.
        - Теперь садитесь на диван, - велел невидимка.
        Вокруг пахло настоящей магией. Чуткое ухо Лорены улавливало, как потрескивает воздух. Обычному человеку эти звуки недоступны.
        Помедлив, чародейка прикинула расстояние до окна. Не успеть.
        - На диван, - сказал голос.
        Лорена выполнила приказ. Для этого ей пришлось повернуться лицом к источнику голоса.
        Засаду организовали за широкой тяжелой портьерой, маскирующей потайную дверь в стене. В нише как раз мог спрятаться человек. Или два. Или три. Последнее подтвердилось уже через секунду.
        Портьера откинулась, из-за нее вышел тип с кривой бородой, за ним - рыжая девчонка в мужском наряде. Третьим оказался принц Кай, уже совершенно не похожий на пускающего слюни идиота. Взгляд Рыцаря Льва вцепился в Лорену. И молчание героя пугало куда сильнее открытых проклятий.
        - Отлично, - похлопала чародейка, - браво. Не думала, что на своей собственной свадьбе меня будут так веселить.
        Одно из правил злодеек, загнанных в угол: делай вид, что ты хозяин положения.
        - Свадьбы не будет, - сказал Кай, выступая вперед. Из голенища сапога он вытащил самый настоящий кинжал.
        - О… какая штучка, милый, - засмеялась Лорена. - Впечатляет.
        - Хватит ломать комедию, - посоветовала рыжая.
        - Ломать? - подняла брови чародейка. - Если кто-то и ломает ее, то не я.
        Бородатый тип подошел ближе и изобразил в воздухе знак рукой. Знак вспыхнул синим огнем. Лорена и опомниться не успела, как все ее амулеты и волшебная палочка оказались в руках у этого юнца. В том, что маг был юнцом, она не сомневалась.
        И до чего же обидно! Ее взял в оборот какой-то сопляк очкарик! Дорра бы со смеху лопнула, если бы узнала.
        - Это вам больше не нужно, - сказал Смарагульф и переглянулся с Эммой.
        Та кивнула.
        В книгах о рыцарях всегда все ясно. Герой приходит и побеждает злодея, завершая его карьеру ударом меча. Как правило. Бывали варианты с пленением и транспортировкой к месту королевского суда, но в случае с Лореной это было затруднительно.
        «Что дальше? - спросила себя принцесса. - Кай отрубит чародейке голову, как поступил с ее сестрой-людоедкой?»
        Он может. Он хочет поквитаться. И, в конце концов, разве это не его долг как рыцаря-спасителя?
        Эмма посмотрела на Лорену. Обезоруженная и прижатая к стенке, она по-прежнему источала угрозу.
        Все сложилось даже лучше, чем налетчики планировали.
        Едва принцесса и чародей выскочили за ворота и отбежали метров на двадцать, направляясь к рощице за холмом, как нечто сбило их обоих с ног. Эмма тогда чуть не расквасила нос. Выбравшись из-под туши принца, она сняла капюшон и вооружилась своей магической колотушкой.
        Их обнаружили! Что ж, этот последний бой может войти в историю…
        Но вместо армии вооруженных головорезов Лорены перед ней предстал лишь зеленый гоблин. Обычный гоблин, тощий, ушастый, довольно страшненький с непривычки. Руки он держал так, чтобы показать, что в них ничего нет.
        - Злюк хотеть говорить… У Злюка есть дело… - сказал он. - Не бить Злюка.
        Получивший легкую контузию от встречи с землей, Смарагульф поднялся только сейчас.
        Гоблин поднял руки вверх.
        - Это наверняка ее сообщник!
        - Нет, не сообщник! Злюк не сообщник! То есть Злюк ваш сообщник!
        Эмма показала ему булаву:
        - Кто ты?
        - Эй, я его знаю, - раздался голос за ее спиной.
        Кай встал на нетвердых ногах. Вдали от замка сила заклятий Лорены ослабела, но не исчезла целиком.
        - Да, да, - сказал Злюк. - Он знать! Снять медальон с шеи, принц, снять!
        Принц посмотрел на него мутным взглядом и приложил руку к груди, пытаясь что-то нашарить под одеждой. Принцесса помогла ему и сняла волшебную вещицу с шеи. Медальон вспыхнул. Эмма выронила его, наблюдая, как тот превращается в головешку.
        - Сильное заклятие, - сказал с видом эксперта Смарагульф. - Одноразовое.
        - А что тут происходит? - потер виски принц. - Я был в башне, затем пришла Лорена…
        - Госпожа заколдовать вас, - объяснил зеленый. - А потом перенести в замок, да.
        - Откуда он знает тебя? - спросила Эмма у принца.
        - Лорена держала меня в башне, которую охранял дракон, а этот тип был моим надзирателем.
        - Быть, быть, потому что Злой Помощник моя работа! Да.
        - Он еще и гордится этим, - удивился маг.
        - Зачем явился? - Кай достаточно окреп, чтобы подумать над тем, чтобы устроить кое-кому хорошую взбучку.
        - Заключить сделка! Заключить сделка всего лишь!
        Рыцарь Льва уткнул рулей в бока, как полагается делать истинным героям:
        - Что ж, вспомнил про сундук с золотом, да?
        - Э… да.
        - Ну, говори…
        - Кай, то есть, ваше высочество, нам нельзя медлить… - попыталась возразить Эмма.
        - Седрик… хм… пусть сначала этот зеленый скажет.
        Принцесса нахмурила лоб, но решила не сердиться.
        - Госпожа искать вас и послать отряды в погоню. У вас нет времени убегать. Госпожа найти вас и убить, - сказал гоблин.
        - Это мы еще посмотрим, - хором ответили чародей и принцесса.
        Кай удивленно покосился на них, оценивая боевой потенциал этой пары.
        Кажется, он многое пропустил. Никто до сих пор даже не представил ему этого странного мага.
        - Я провести вас в замок. Госпожа не знать, не думать. Там вы ее встретить. А Злюк провести вас прямо в спальню. - Зеленый нервно озирался. Время истекало. - Решать быстрее, иначе я просто уходить обратно, чтобы госпожа не подозревать…
        - Это мысль, - сказал чародей. - Прихлопнуть негодяйку в ее же логове.
        - А может, это ловушка? - спросила Эмма, взвешивая в руке булаву.
        Зеленый не испугался.
        - Ты решил предать свою обожаемую хозяйку, - навис над гоблином Кай. - Почему сейчас, а не когда я торчал в башне?
        - Злюк не любить обмана, - ответил зеленый. - А хозяйка обманывать. За два месяца службы она платить фальшивым серебром. Она всем так платить, только не все знать.
        - Вдобавок ко всему она еще и фальшивомонетчица, - сказала Эмма.
        - Принц платить мне настоящее золото?
        - Пожалуй. Если выполнишь обещание.
        - Тогда быстро. Быстро. Надевать плащи и за мной.
        - С ума сойти, - проворчала Эмма. - Меня никто не спрашивает, разумеется. Принц все взял в свои руки.
        - Э… извини. Но как тебя зовут… по-настоящему? - Рыцарь Льва вспыхнул, как мак.
        - Эмма.
        - Слушай… Эмма… Мы ведь хотим поквитаться с колдуньей. Да?
        - Ну.
        - Вот он - шанс. Может быть, последний.
        - А что насчет подлых делишек, недостойных истинного героя? Где же эпическая битва в чистом поле? - в принцессу словно бес вселился. - Засада в спальне попахивает подлым ударом в спину.
        Кай почесал в затылке.
        - Кстати, я - Смарагульф, - встрял маг, сгладив когнитивный диссонанс.
        - Э-э… приятно познакомиться, - уцепился за его руку принц.
        Эмма закатила глаза:
        - Ладно, я шутила. Идея хорошая. Но если зеленый заведет нас в ловушку, я испробую на нем эту штуковину, - она показала на булаву.
        - Злюк - Злой Помощник, но он честный, - заявил гоблин. - Честный и справедливый.
        - А ты нас видел, там, в часовне? - поинтересовался Смарагульф.
        - Конечно. Я сам быть невидимый. Из-за кольца. - Надев его, Злюк пропал. - Идти быстро!
        В глубине души Эмма была рада переложить, наконец, ответственность на Кая. Опыта в борьбе со злодеями у него, как ни крути, больше. И все-таки Эмма чувствовала некую обиду. Наверное, дело в том, что у нее только-только появился вкус к настоящим авантюрам, без которого ни один самый бескорыстный герой жить не может.
        Они побежали к замку, в самое логово зла, хотя всякий нормальный человек предпочел бы оказаться от него как можно дальше.
        - Что ж, рано или поздно это случается, - сказала Лорена, вздохнув. - Я обезоружена, приперта к стенке и меня хотят убить. Классика жанра.
        Чародейка сидела на диване, Кай, Эмма и Смарагульф выстроились перед ней, отрезав все ходы к отступлению.
        - Рад, что ты все понимаешь, - сказал принц. - Твоим делишкам конец.
        - Ой, только избавь меня от нравоучений. Знаю я, как ваша братия любит рассусоливать и кипятить фекалии в попытках доказать «злодеям», какие они нехорошие, - скривилась чародейка.
        Эмма молчала, внимательно глядя на Лорену. Та сидела, просто сложив руки на коленях.
        - Что дальше? - спросила чародейка с искренним интересом.
        - Посмотрим, - ответил Кай.
        - Ладно, пока смотришь, может, объяснишь, какого демона вы тут делаете? Как смогли отыскать потайной ход в мою спальню? - Лорена сверкнула глазами. Этот черный пламень был весьма опасен.
        - Скажем так, нам помог друг, - ответил Смарагульф.
        - Друг? - удивилась Лорена. - Какие же у вас тут могут быть друзья… Впрочем… впрочем… - Она оглядела их по очереди. Эмма подумала, что чародейка пробует читать мысли. Нет, скорее, валяет дурака, пытаясь потянуть время. - Уж не мой ли зеленый слуга постарался? Злюк! Ой-ей, вот ведь негодяй паршивый!
        Кай прервал ее:
        - Неважно. Мы здесь для того, чтобы решить твою проблему.
        - Мою? У меня нет проблем, дорогой. Это у вас проблемы. По какой-то странной причине вы считаете, что можете испортить мне праздник, а потом еще явиться сюда и нести всякую ахинею! Герои нашлись! Беглая девка. Доморощенный чародей. И рейтинговый рыцарь! - смех Лорены бил по ушам.
        Эмма стиснула зубы:
        - Я не беглая девка, а принцесса Шеридонская…
        Это вырвалось само.
        Или так - или хорошая оплеуха. Терпение Эммы иссякало.
        - Что? - пискнул Кай. - Прин… о боги!
        - О-о! - протянула чародейка и снова залилась смехом, для полноты картины дрыгая ногами. - А бедняжка и не знал! Впрочем, я ничему не удивляюсь. Поглядите на свою компанию, друзья! Со смеху лопнуть!
        Смарагульф почесал спину, потом взялся за левое бедро, затем перешел на голову, словно на него высыпали ведро вшей.
        - Она нам зубы заговаривает, - прошипел чародей, извиваясь.
        - Ну да, конечно! - бросила Лорена. - Вам заговоришь!
        Кай подошел ближе, испытывая жгучее желание забыть о том, что он благородный рыцарь, и просто завязать мерзавку узлом.
        - Твоя сестричка тоже много болтала, но это ее не спасло, - сказал герой.
        Эмма заметила, что защита Лорены поддалась, чародейка стала бледнее обычного.
        - Так что будем делать, ваше высочество? - спросил Смарагульф.
        - Сказала бы я тебе… - злобно бросила Лорена. - А знаешь, в других обстоятельствах мы могли бы найти общий язык. Еще не было мага, способного побороть меня. Ты, похоже, настоящий гений.
        - Э… спасибо, - сказал Смарагульф, отчаянно расчесывая все, до чего способен был дотянуться.
        Эмма посмотрела на Лорену. Она начинала понимать…
        - У меня к тебе предложение. Ты добровольно признаешься во всех своих преступлениях, в письменном виде, - сказал Кай. - А также дашь обещание уехать из Трехсот королевств и не возвращаться. Либо мы немедленно отправляем тебя к Пинпину Второму. У короля к тебе масса претензий, я полагаю. Будь уверена, королевский суд с тобой разберется, и ты ответишь за все.
        Лорена ухмыльнулась:
        - Да ты не рыцарь, а самый настоящий торгаш. Ну, понятно: научился у своего агента-жмота!
        - Кай, так можно болтать хоть целый год, - заметила Эмма.
        - Верно, - кивнула чародейка. - А если отпустить меня подобру-поздорову? Хорошее предложение?
        Принцесса могла поклясться, что в этот момент едва не сказала: «Да, конечно», - подчиняясь какому-то нелепому внутреннему импульсу.
        Кай выглядел сбитым с толку. Эмма поняла. Давно было все ясно…
        Смарагульф издал крик и упал на пол, извиваясь:
        - Чешется, ой!
        - Ну еще бы… Лучшее в мире Проклятие Почесухи, - прокомментировала Лорена хозяйским тоном и повела рукой.
        Рыцарь Льва отлетел назад, да так, что пересек всю комнату, прежде чем удариться спиной о стену. В последнее время он занимался этим довольно часто.
        Эмму спасла реакция, но и она не избегла сильного удара чем-то невидимым. Пытаясь увернуться, принцесса ощутила, как что-то переворачивает ее и бросает на столик. Зачарованная кольчуга тут весьма пригодилась.
        - Извините, но мне некогда с вами трепаться! - сказала чародейка. - Поговорим позже!
        Она снова повела рукой, и большое витражное стекло лопнуло с оглушительным звоном. Эмма закрылась рукавом, боясь разлетающихся осколков. Надо было что-то делать. Если становиться рыцарем, то сейчас… Мысль оказалась безумнее некуда.
        Чародейка встала у окна и громко свистнула, сунув пальцы в рот. Этой паузы хватило Эмме, чтобы вскочить на ноги и ринуться в драку. Она намеревалась разорвать мерзавку на кусочки, самые-самые мелкие из возможных.
        Лорена взвизгнула, когда принцесса повисла на ее длинных волосах, попыталась развернуться, чтобы схватить Эмму, но ничего не вышло. У нее не было и миллионной доли силы принцессы Шеридонской.
        Все случилось даже быстрее, чем сама Эмма успела опомниться. Оторвав Лорену от пола с той же легкостью, как если бы под руку ей попалась обычная табуретка, она швырнула ее за окно. Чародейка с воем вылетела и в считаные мгновения исчезла в голубых небесах. Ошеломленная Эмма оступилась и шлепнулась на пятую точку.
        Она это сделала! Зашвырнула колдунью в небо!
        Смарагульф где-то за ее спиной все еще вопил, призывая всех и каждого помочь ему почесаться в некоем труднодоступном месте. Кай вообще молчал. Наверное, удар о стену оказался слишком сильным.
        Сейчас не это занимало Эмму, а дракон, тот самый, которого Лорена вызвала свистом несколько мгновений назад.
        Его крылатый силуэт вырос за окном. Принцессу обдало волной вздыбленного воздуха. И, конечно, вони от разлагающихся между зубов твари остатков мяса.
        Чудовище, ожидавшее увидеть хозяйку, распахнуло пасть.
        «Сейчас он дохнет огнем», - подумала Эмма.
        Страха не было.
        На этот раз все случилось еще быстрее, чем с чародейкой. Принцесса метнула в чудовище зачарованную булаву и угодила ему в лоб. Сила, помноженная на заклятия Смарагульфа, сделала свое дело. Раздалось звонкое «бум!». Дракон закричал, но крик тут же оборвался. Уже мертвый, монстр с шумом свалился во двор замка, подняв тучу пыли.
        Кончено.
        Эмме казалось, она оглохла, но это просто была тишина. Встав, принцесса оглядела комнату. Смарагульф больше не корчился - проклятие Почесухи испарилось. Кай лежал у стены и притворялся спящим.
        В полном соответствии с канвой рыцарских романов принцесса бросилась к нему и попыталась привести в чувство.
        И привела.
        Прошло четыре дня, два из которых Эмма и Кай не разговаривали. Все было настолько странно, что оба не знали, с чего начать. Зато без умолку болтал Смарагульф. То восхищался собой любимым и своими талантами, то проклинал Лорену, то расписывал подвиги принцессы, единственной и неповторимой. Рыцарь Льва слушал, часто задавая чародею наводящие вопросы. Смарагульф был рад стараться. Так постепенно в мозгу принца сложилась вся картина, кусочек за кусочком.
        Наутро третьего дня, еще до восхода солнца, Кай вылез из своей палатки и начал пробежку. Утренний холодок бодрил, прочищая мозги и выгоняя из тела застарелую усталость.
        Эмма, почти не спавшая в эту ночь, выбралась наружу. У нее зуб на зуб не попадал. Завернувшись в одеяло, принцесса села у догоревшего костра, наблюдая, как в сумерках по краю лесной поляны носится Кай.
        - Если это чтобы произвести на меня впечатление, то не надо, - сказала она.
        - На тебя? - удивился Кай. - Ни в коем случае. Герой должен поддерживать форму. Кажется, именно на этом настаивал мой оруженосец. Сметливый был парень. Где же он теперь?
        Принц унесся на очередной круг. Эмма наморщила лоб.
        - В самом деле - где…
        Так больше продолжаться не могло.
        - Постой, прекрати, пожалуйста, - сказала принцесса, когда Кай снова появился рядом. - Сядь!
        Рыцарь Льва остановился, уперев ладони в колени, посмотрел на нее лукаво (за это его хотелось убить), но потом выполнил просьбу. Однако занял он позицию не рядом, а напротив и начал оживлять костер.
        Некоторое время было тихо, если не считать храпа, доносившегося из палатки принца. Там дрых чародей.
        - Прекрати делать вид, что ничего не случилось, - потребовала Эмма. - Ты выглядишь дураком.
        - Может, я и есть дурак, - сказал Кай. - Не смог разглядеть в тебе девушку.
        - Я на то и рассчитывала. Ну а если бы разглядел?
        - Ну… Карамболь не позволил бы мне пойти на такую аферу.
        - Речь не о гноме. Что бы сделал ты?
        - Дал бы тебе от ворот поворот, - честно ответил Кай. - Подумай, девчонка-оруженосец! Меня бы засмеяли.
        Костер начал разгораться, принц подкидывал в него веточки.
        - Но я спасла тебя.
        - Я и не спорю, однако откуда тогда мне было знать?.. Пойми меня правильно, ты задала вопрос…
        - Знаю. Все правильно.
        Кай посмотрел на нее. Из кома одеяла выглядывало только ее веснушчатое лицо.
        Некоторое время оба молчали.
        - Где же все-таки Лорена? - спросил принц, не в силах выдерживать эту тишину. - Смарагульф несколько раз пробовал ее найти и неудачно.
        Эмма поджала губы:
        - Я много раз зашвыривала вверх камни, и они не возвращались. Думаю, где-то там и колдунья.
        Кай посмотрел на светлеющее небо:
        - Говорят, за пределами нашего мира есть большое пустое пространство, почти бесконечное. И оно холодное.
        - Там зима? Что ж, Лорене не мешало бы остыть и подумать над своими поступками.
        - Не зима, - сказал Кай. - Хуже. Холоднее всякой зимы.
        - Откуда тебе известно?
        - В библиотеке нашел однажды книгу одного чудака, - пожал плечами принц. - Наверное, он был просто псих.
        «Наверное», - подумала принцесса.
        Холодно наверху или нет, ее интересовало лишь одно - сможет ли Лорена вернуться из своего незапланированного путешествия.
        Что-то подсказывало Эмме, что вряд ли. Можно считать, история ее безумной семейки завершена.
        Зато ее, принцессы Шеридонской, кажется, лишь начинается. И это и есть самое пугающее. Она отыскала принца и вырвала его из лап злодея, то есть совершила самый настоящий подвиг. Обычно после этого героя чествуют всем миром, о нем пишут статьи в журналах, а барды выстраиваются в очередь, чтобы получить право сочинить балладу…
        Только она не рыцарь.
        Эмма поймала взгляд Кая. Тот снова потупился. Воспоминания о том, что он запросто стаскивал с себя брюки перед ней, вызывали в нем желание бежать куда глаза глядят. Принц удивлялся, почему до сих пор так не поступил.
        - А Смарагульф - мастер, - брякнул Кай, совсем уж не зная, куда деваться.
        - Еще бы. С его способностью устраивать бедлам он просто непревзойденный маг.
        В пути чародей успел доказать, на что способен. Принц видел на своем веку множество неуклюжих людей, но Смарагульф его просто шокировал. Были моменты, когда рядом с ним находиться было просто опасно. Иной раз казалось, что само будущее мира под угрозой.
        - И все-таки Лорена его боялась, поэтому и наслала проклятие Почесухи, чтобы вывести из строя, - сказал Кай. - Врезала мне, попыталась вырубить тебя, чтобы выиграть время для побега. Но… эта твоя сила. Невероятно. Не могу поверить до сих пор.
        - Я тоже, - сказала Эмма. - Все восемнадцать лет не верю.
        - И каково жить с этим? - спросил принц.
        - В основном не замечаешь. Главное, научиться соизмерять усилия. На это мне потребовалось немало времени.
        Кай с трудом представлял себе, каково было родителям Эммы управляться с таким ребенком.
        Они оба сражались с неудобным моментом и медленно, но верно побеждали. Принцесса даже не представляла себе раньше, как это трудно. Ей хотелось только освободить Кая и чтобы все вернулось на круги своя.
        Это желание никуда не исчезло.
        - Я… - сказали одновременно Кай и Эмма.
        - Ты… - продолжили, посмотрев друг на друга большими глазами.
        Через несколько мгновений Смарагульф явил миру свою заспанную голову:
        - Что? Что за шум? На нас напали?
        - Нет, - ответила, пытаясь задавить смех, Эмма. - Если бы напали, я бы не стала тебя даже будить.
        Чародей потер глаза и решил, что не хочет в этом участвовать. Забравшись обратно в палатку, он спрятался под одеяло.
        - Так что насчет нашего дела? - наконец спросил Рыцарь Льва.
        - Какого?
        - Ну… формально ничего не изменилось. Ты подписала договор, получила аванс, тебе причитается то, что набежало за эти дни. Следовательно, ты по-прежнему мой оруженосец.
        - Вот как?
        - Так просто не отделаешься… братец. Мне нужен надежный оруженосец, - сказал Кай, развалившись на траве и глядя на небо. - Который не будет тырить у меня серебряные ложки и, возникни такая нужда, не моргнув глазом завалит дракона, чтобы вызволить хозяина из беды. Не представляешь, сколько раз мне именно это и требовалось в пути. Но вот, наконец, повезло с оруженосцем. Да, Седрик?
        Мир продолжал крутиться. И где бы ни была Лорена, ей уже не помешать им.
        Эмма облизала губы.
        На ее вкус, романтики было даже слишком много.
        - Уверен, что тебе повезло, Рыцарь Льва?
        - Сто процентов.
        Принцесса швырнула в него веткой.
        - Ай… Седрик, ты не имеешь права так поступать со своим хозяином. - Кай вскочил. - Кстати, у меня пробежка.
        Принцесса смотрела, как герой нарезает круги.
        - Я тоже буду рыцарем, - крикнула она.
        - Да?
        - Да.
        - Да?
        - Да.
        - Тогда тебе придется подучиться. Ладно, дам тебе несколько уроков, так и быть.
        - Мне надо съездить домой. Извиниться перед родителями, - добавила Эмма. - Но теперь я смогу все им объяснить. Понимаешь? Так, чтобы не остаться и не быть той, кем они хотели меня видеть. Им не запереть меня.
        - Хорошо, - сказал Кай, пробегая мимо. - Я с тобой.
        - Это не очень хорошая идея…
        - Посмотрим. Я всегда смогу пробраться в ваш замок тайком.
        Герой бежал. По мнению Эммы, он и так был в хорошей форме, но еще были стены и стенки, которые требовалось поломать…
        Полдень застал их в дороге. Сначала решили заскочить в Таратай, утрясти все дела с Карамболем. Гному предстояло узнать хорошо отредактированную версию событий - на этом настояла Эмма. Седрику, по ее мнению, еще рано было уходить со сцены. Путешествовать в компании Рыцаря Льва в своем настоящем облике принцесса не могла. Никто не возражал, даже Смарагульф, которому пришлось смириться с задержкой. Чародею не терпелось получить от короля Шеридонии (а затем и Керузии) награду и заняться устройством своей собственной жизни.
        Вот и город. Остановившись на холме, рыцарь, оруженосец и маг посмотрели на башни Таратая, увенчанные цветными флажками.
        - Все хотела спросить, - сказала Эмма. - Что там со Злюком? О чем ты с ним договорился?
        Кай посмотрел на нее и пожал плечами:
        - Я дал ему письмо, скрепленное моей личной печатью, а также перстень, удостоверяющий мои полномочия. С ним он поедет в Керузию и потребует положенную плату. Он мне не нравится, но его предательство спасло нас.
        - Что ж, для него эта сказка кончается хорошо, - сказала принцесса и надвинула берет на брови.
        Ударив Буцефала пятками, она поскакала к городу.
        Для гоблина все действительно складывалось удачно.
        Сидя на козлах небольшой одноосной тележки, которую тянул круглобокий осел, Злюк напевал. На его ушах сидела соломенная шляпа, изо рта торчала травинка. Болтая ногой, зеленый чувствовал себя счастливым. Пожалуй, во всех Трехстах королевствах он был единственным гоблином с такими грандиозными планами на будущее.
        И вопрос даже не в золоте, которое он собирался получить за оказанную Каю услугу. В потайном кармане куртки Злюка лежало нечто более значительное - волшебная лампа с джинном внутри. Бедняжка Лорена так и не узнала, что гоблину известно о ее секрете. На курсах Злых Помощников учат многим трюкам, в том числе искусству знать все о своих хозяевах. Эти знания нередко спасают помощникам жизнь. В случае со Злюком они еще способны осуществить его заветные желания.
        Жизнь прекрасна. Теперь Злюк это знал. Наконец его дела пошли в гору.
        Свернув у дорожного указателя, гоблин направил свою тележку к горизонту, прямо на заходящее солнце. И хотя он не был рыцарем, которому и полагалось по чину исчезать из вида именно так, гоблин чихать хотел на традиции. Весь мир лежал у его ног.