Сохранить .
Страшила Артем Тихомиров
        Бродит по миру доблестный рыцарь, слава о котором катится далеко впереди него. Рыцарь всегда придет на помощь нуждающимся - спасет какой-нибудь народ от власти чернокнижника, уложит дракона на лопатки или переведет старушку через улицу. Нет проблем. И рыцаря не смущает что не человек он вовсе, а огр. Монстр. Зовут его Браги из Шидама и свое прозвище - Страшила - он получил, конечно, не за блистательную красоту. Впрочем, наш герой считает, что на самом деле он заколдованный человек, а никакое не чудо-юдо. Когда-нибудь, верит Браги, к нему вернется истинный облик и память. А пока на повестке дня подвиги и приключения.
        Артем Тихомиров
        Страшила
        Рассмешить принцессу
1
        Собаки устроили настоящий концерт. Округа наполнилась дурным воем. Кошки, почуяв неладное, поспешили укрыться в своих укромных местечках и оттуда зыркали горящими глазами. Странный, нелепый с виду пришелец появился с юга. Миновал перекресток и двинулся сквозь густозаселенный посад в сторону Кимизиллы. Дочки мельника, завидев путника, бросились бежать. Спрятавшись в кустах, девицы долго провожали чудище взглядом.
        Даже для этих мест, где можно было встретить много разных личностей, визит огра - а пришелец, несомненно, принадлежал к их числу - оказался неожиданностью. Самые старые жители окрестностей не помнили такого. Позже, когда пыль улеглась, посадские с удовольствием рассказывали байки о том, как храбро, лицом к лицу встретили чужака, как почуяли в нем благородное стремление помогать страждущим. Каждый из тех, кто красочно врал у камина долгими зимними вечерами, приписывал себе исключительную роль в последующих событиях. Со временем рассказы о странствующем огре превратились в легенды, а потом и в сказки, которые рассказывают детишкам на ночь.
        Действительность же, как водится, была совершенно иной. А какой, так этого не помнит теперь никто…
        Большой квадратный пришелец ехал верхом, что даже мельниковы дочки небольшого ума посчитали невероятным. При таких габаритах обычная лошадь не сумела бы выдержать огрского веса. Но лошадь не была обычной. Вез на себе огра могучий ухмыляющийся першерон неизвестной породы. Обыкновенная же кляча, бредущая позади, волокла на себе багаж визитера и его оружие с доспехами. Округу не баловали своим посещением странствующие рыцари, поэтому дочки мельника не знали, как в действительности должен выглядеть один из них. Обе девицы, откровенно говоря, вообще не были склонным задаваться вопросами. Едва огр скрылся за поворотом, они помчались рассказывать ошеломляющую новость.
        Псины уже вовсю надрывали глотки. По дворам пробежал ропот. Местные высовывали головы из-за заборов и спрашивали друг у друга, что случилось. Суматоха поднялась необыкновенная, когда огр появился на центральной улице Южного Конца. Ребятня посыпалась, словно горох, изо всех щелей. Поднялся галдеж. В огра тыкали пальцами, смеялись. Кто-то из мелкоты осмелился бросить в него огрызок яблока, за что схлопотал от мамаши по затылку.
        Огр не обращал на суматоху внимания. На его широкой физиономии застыло меланхолическое выражение. Ногтем мизинца он поковырялся в зубах и подмигнул двум эльфкам, стоящим ближе всех. Эльфки зарделись и захихикали. Собаки продолжали голосить, невзирая на проклятия со стороны хозяев. Кот, не спрятавшийся в укромное местечко, а вместо того сидящий на заборе, выгнул спину и зашипел. В тот день местные узнали одну особенность. Не любят огров ни кошки, ни собаки.
        Самого же пришельца это ничуть не волновало. Проехав шагов сто, он свернул к таверне под названием «Игривый Окунь», принадлежащей семейству полуросликов Лаффинбугов, а именно - Оззи Лаффинбугу.
        Целая армия всполошенных коротышек выдвинулась во двор из дома. Никто не знал, что делать дальше. Гость есть гость, правила не позволяют прогнать его. Пока он не наделал всяких нехороших дел, разумеется. Огр, шептала многочисленная родня Оззи, огр явился! Смотрите!
        Огр тем временем слез с коня и потянулся. Хрустнул пальцами. Толпа полуросликов охнула и подалась назад. Потом стало тихо. Заткнулись собаки, заткнулись кошки. В воздухе, наполненном запахами трав и цветов, зазвенела муха. Зеваки толпились на улице и глазели во двор с открытыми ртами.
        - Браги! Кого я вижу?! Сколько лет, сколько зим!
        Сквозь толпу родственников протолкался сам хозяин «Игривого Окуня», розовощекий рыжий полурослик в башмаках с квадратными носами и пряжкой, начищенной до блеска.
        - Оззи? Ты? - проурчал огр. - Хм… Не думал, что встречу тебя здесь… Это хорошо. Ну, как поживаешь, муравей?
        Полурослик задрал голову кверху. Даже самый высокий из этого племени едва ли превышал ростом высоту огрова колена.
        - А ты все такой же! - произнес Оззи. - Большой, страшный и неугомонный.
        - Ну. На том и стоим. А ты что ж… Прибился к кому-то в услужение? - Браги кивнул на «Игривого Окуня».
        - Нет, что ты! Я тут хозяин. А это - мои родственники и семья. Помогают в деле.
        Полурослик важно уткнул руки в боки и зыркнул в сторону толпы себе подобных.
        - А ну! Комнату для гостя. Пива и жареной свинины! И всего прочего по высшему разряду… Коней распрячь и в конюшню.
        Огр что-то просопел. Снял шапку, почесал затылок.
        - Идем. Вижу, издалека идешь. - Оззи осмотрел одеяние великана и его сапоги. - И глотка, поди, пересохла?
        - Что верно, то верно, - громыхнул огр. - Еду четвертые сутки и ни разу за это время не видел приличного места для ночлега и хорошей жрачки.

2
        Браги взмахнул ручищей, в которой держал жареный свиной окорок, обглоданный наполовину.
        - Недурно ты устроился, приятель. Таверна! Что ж, хорошее дело!..
        Они сидели в эркере, отделенном от общего зала, но все равно чувствовалось, что на них направлено все внимание посетителей.
        - Ага. Хорошее. Пока жаловаться не приходится. Налоги король установил вполне терпимые, так что живем. На хлеб с маслом хватает, - ответил Оззи, нянча свою кружку с пивом, которая была меньше огровой кружки раз в пять-шесть.
        - Хлеб с маслом? - хмыкнул Браги. - Должно быть, муравей, это большой кусок.
        Лаффинбуг усмехнулся.
        - Как знать. Сейчас он большой. А что будет завтра? Жизнь, брат, штука непредсказуемая…
        - Философия полуросликов? Узнаю, - сказал Браги. В его глотке забулькало пиво. Потом из той же глотки вырвалась отрыжка.
        - Надейся на лучшее, готовься к худшему… - ответил Оззи.
        - Когда-то, помнится, это сказал тебе я. Помнишь? Старое доброе время! Эх… были деньки.
        - Да, славные.
        - А где супруга твоя? Иния, так, что ли? Не видать!
        - К сестре поехала. Тише в доме стало.
        - Не думал, что ты женишься так быстро. - Огр раскусил кость, посмотрел, что там внутри, высосал мозг, бросил обломки в чан, куда швыряли объедки. - И почему ты решил осесть?
        Оззи рассмеялся, огляделся по сторонам, нет ли поблизости кого-нибудь не в меру любопытного.
        - По правде, женился я на деньгах своей суженой. Не хватало мне на открытие дела да на раскрутку, понимаешь? Подумал: ну все к лешему, где наша не пропадала! Деньги-то не пахнут, как говаривал мой папаня, открывший сеть платных туалетов в Либбентоне. Иния, кстати, оказалась ничего себе. Так что я не прогадал. И дело и при деле теперь. А ты что же? Все тот же странствующий рыцарь? - Оззи снова оглянулся. - Есть сдвиги-то в твоем вопросе?
        - Не-а. Все тот же я, как видишь! - Огр ощерил свои зубищи, сверкнул глазами и поскреб пальцами брюхо, выглядывающее из-под расстегнутой куртки козловой кожи. - Большой, страшный, неугомонный. Злой. Иногда даже, как говорят, вонючий. Все как положено. Мотаюсь взад-вперед, совершаю добрые дела, как положено странствующему рыцарю. Недавно побывал в Гихмаде. Нашел там одного чародея, но он даже не стал со мной разговаривать. Только хохотал, поганец, с вершины башни. Если бы не стояла та башня посеред города, не поленился бы ее развалить. Постоял, потом плюнул и поехал на север, в Кимизиллу, столицу Пибадура. По пути же встретил колдунью - тогда, конечно, я ни ухом ни рылом, кто она такая была - а она мне и говорит: слазишь, касатик, в пустое дерево? Под землей, ниже корней, говорит, есть сокровища несметные. Достань мне огниво, ядрена вошь. Отблагодарю, говорит, касатик. Ну я и полез как дурак. А в дупле-то кормой и застрял. Ни туда, ни сюда. Торчу, ругаюсь, задницей наружу, а колдунья осерчала. Давай орать во всю глотку. Да со злости как пальнет молнией в дерево. Только так я и освободился. Сижу,
песок вытряхиваю из ушей, а она давай меня костерить! Я как-то повернулся не так, слышу, хрустнуло под боком. Гляжу, а колдунья-то преставилась. Как есть - дуба дала…
        Оззи Лаффинбуг вытащил из кармашка жилетки золоченую табакерку и сунул по понюшке в каждую ноздрю. Чихнул от души. Зажмурился.
        - Да уж. Страшный и большой! - засмеялся полурослик. - А дальше?
        - Дерево-то развалилось, а в земле лаз открылся. Вот в него я и пролез. Гляжу, там винный погреб! Странно, думаю. Это и есть несметные сокровища?
        - Ну, если вино хорошее, то…
        - Вот именно, муравей. Если! - Огр ухватился за жареный свиной бок. По знаку Оззи несколько его племянников прикатили на тележке новый бочонок ледяного пива. - Винцо оказалось никакое. Долго, видимо, хранилось в земле, уксусом стало. Тьфу!
        - Жаль, - вздохнул Оззи.
        - Нашел огниво, которое колдунья требовала. Чиркнул. Явились по чародейскому зову три собаки с золотыми глазами - и на меня кинулись. Брешут сказки! Волшебные помощники! Что за век! С каких пор они стали на новых хозяев нападать? Еле отбился я от этих псин, а огниво забросил в озеро. А больше по пути сюда ни на какие просьбы не отзывался.
        Браги нацедил себе еще пива.
        - Знатное питье, Оззи. Хорошие поставщики.
        - Да. Гномы из Грибной Пади, что за Шелькой. Владеют, хитрецы, рецептурой какой-то, ее у нас и не знают.
        - Вот почему твое дело вверх пошло, - подмигнул огр. - Так?
        - В моем деле не будешь вертеться - пойдешь по миру, - ответил, вздохнув, Оззи.
        - Как в моем, - рыгнул во весь голос Браги. - Профессия странствующего рыцаря нынче не такая доходная, надо тебе сказать. Раньше как было? Освобождаешь замок от разбойников - тебе благодарный хозяин, если его лиходеи не прирезали, от радости мешок денег отваливает. Если же, например, отец умыкнутой в полон к дракону девицы будет рад выполненной работой, тоже не обидит. Без напоминаний одаривали героя спасенные. И щедрость душевная в цене была. Галантные времена царили, сам знаешь. А теперь приходится на берегу договариваться, потому как любой прохвост норовит накормить тебя спасибами, а спасибо на хлеб не намажешь… Такому брюху, как мое, требуется нечто большее, Оззи.
        - Ясно. Странствующие рыцари переходят со своими клиентами на коммерческие отношения, - улыбнулся полурослик.
        - Вроде того, - серьезно засопел Браги. - Вот у меня специализация - спасение девиц. Благородных дам тоже. И ведь не от хорошей жизни, муравей. - Оззи хихикнул в кулак. - Но в этом и есть загвоздка, приятель. Девицы нынче через одну спасаться не желают. Вот пробиваешься к ней через полчища ворогов, упырей, побеждаешь чернокнижников и змиев огнедышащих, а в итоге?
        - Что в итоге?
        - Не хочу, говорит очередная дева, домой возвращаться. Вали, благородный рыцарь, обратно, ничего тебе тут не обломится! - Огр повел в воздухе кулаком размером с ведро. - Ух! А еще говорят - рожа ты чудовищная, монстр и невесть что! Хочу чтобы меня спасал прекрасный принц на белом коне! Вот так! Больно самостоятельные стали принцессы. Книжек еще дурацких начитаются, так вовсе с ними сладу нету!..
        - Оно и верно, - подтвердил Оззи. - Слышал я о таком. Эмансипация называется.
        - Во-во… Эм… Ам… Проклятье! Даже слово такое не выговоришь! А что вот я - не принц на белом коне? Что, разве дело в масти зверюги, на которой я езжу?
        - Хм… Не только…
        - Да какая разница, скажи мне?
        - Для них, принцесс, есть, видать.
        - Ладно. Предположим, куплю я себе на свои скромные шиши битюга белой масти, а дальше что?
        - Не знаю.
        - А то, что очередная краля найдет, к чему другому придраться! Как пить дать. Я-то, между прочим, не последних кровей. Не помню каких, но… Кхе… Словом, ты в курсе дел!
        Полурослик оглядел могучую массу плоти, именуемую Браги, и покачал головой. Конечно, он знал ситуацию огра. Знал о его бесконечных скитаниях, поисках, пробах, надеждах. Но верил ли?
        Лаффинбуг снова обратился к своей табакерке.
        Когда-то Оззи вполне доверял версии Браги. Сейчас же его одолели сомнения. Огр считал, что на самом деле он никакой не огр, а человек, которого заколдовал один сумасшедший чародей. Дескать Браги сын каких-то родовитых родителей, судьба которого повернулась вот таким печальным образом. Обычное дело. Младший отпрыск отправляется в странствия, снабженный всеми нужными рыцарскими принадлежностями, потребными для совершения подвигов. Большего семья ему предложить не в состоянии. Немало таких вот героев валандается по дорогам. Никто им не удивляется, иной же раз странствующие рыцари эти прям как заноза в заднице. Особенно когда начинают гулять да буянить.
        Разумеется, на фоне всех остальных огр являл собой исключение. Уже хотя бы тем, что не был человеком. По части же рыцарских штучек и профессиональных героических секретов, то здесь он проявлял немалую осведомленность. Странную и необычную для неотесанной деревенщины из шидамской глухомани. Кажется, в самом деле - рыцарь, при том, что видом своим больше подходит на роль чудовища, чем на благородного защитника угнетенных. Был Браги заколдованным человеком или нет, Оззи Лаффинбуг с точностью сказать не мог, но даже на Алой Книге поклялся бы: огр даст фору многим благородным господам из людей, называющих себя героями. Не прочь был великан гульнуть и состряпать пару-тройку эскапад для развеяния скуки, но когда речь заходила о профессиональном долге, тут держитесь лиходеи! Оззи довелось видеть, чего стоит Браги. Рубака из него был хоть куда. О силище и говорить не приходится.
        Огр налил себе еще пива. Полурослик подумал о том, что скажет его жена, Иния, когда узнает, какое опустошение произвел Браги в погребе. Можно по старой памяти налить приятелю кружечку другу, скажет она, но не пару бочонков же!
        Оззи вздохнул и допил свое пиво. Эх, раз жены нет, так нечего и горевать. Приедет - там видно будет. Полурослик налил себе. Друзья чокнулись.
        - А для чего ты в Кимизиллу-то приехал? - спросил Оззи, вытирая рот рукавом.
        - Хм… Поискать работку какую-никакую. Может, какой даме паладин нужен. Или что-нибудь в этом роде… Так или иначе, найдутся еще дела для странствующих рыцарей в таком тихом местечке? Да, муравей?
        Оззи взъерошил рыжую шевелюру.
        - Кхе… Кстати, о деле. Раз уж приехал, расскажу я тебе одну занятную историйку, - сказал полурослик.
        - Ну! Подошли к самому интересному? Давай, рассказывай. Я весь внимание.
        Огр откинулся на стену и вздохнул с самым довольным видом. Дверь в эркер была приоткрыта. Из общего зала доносились голоса посетителей таверны. Оззи Лаффинбуг расстегнул рубаху. Стало жарко. Пиво гномы из Грибной Пади варили и впрямь отменное.

3
        - Было у нашего короля Ляпквиста три дочери, - начал Оззи. - Складных да ладных, как говорят знатоки и ценители, загляденье одно. Сам я, конечно, не видел ни одной, поэтому врать не стану. Долго ли коротко ли, время шло, пока не пришло к моменту, когда понадобилось выдавать двух старших, погодок, замуж. Долго Ляпквист выбирал для них женихов. Толпами шныряли здесь принцы из разных земель, но большинство, как водится, уехало ни с чем. Была у Ляпквиста нелегкая задача - сплавить дочурок подальше да не прогадать в смысле барыша. Чтобы браки эти были для него и королевства прибыльными в разных смыслах едино: политическом и финансовом. Маманя во всем этом не участвовала, потому что померла, давно померла, еще когда младшенькой было два годка всего. И не без цикуты отправилась королева к праотцам…
        - Вот оно как? Забавно.
        - Злые языки так говорят. - Оззи начертил на столешнице пивом закорючку. - Так вот. Речь-то я веду о младшей дочурке Ляпквистовой. Гундире. Любимая она у него. Ни в чем ей отказа нету, в роскоши купается, в шелках ходит, из золота ест, кушанья заморские только и признает. Души не чает Ляпквист в Гундире. Любой каприз - пожалуйте, будет выполнен.
        - Капризная? - спросил огр. - Обычно такие… хм… не отличаются долготерпением… В особенности в неге и холе когда пребывают с малолетства…
        - Вот-вот, угадал! В народе слухи ходят, что совсем от рук отбилась наша Гундира. Свихнулась, я думаю, от всяческой роскоши и вседозволенности. Пятнадцать годков ей исполнилось, а она уже пресытилась всем на свете. Нет ничего такого, чего она не видала, представь только, Браги.
        Огр кивнул, подцепив с только что принесенного деревянного блюда вилкой жареного рябчика. Захрустел им, отправив целиком в рот.
        - А что же две первые принцессы-то?
        - Вышли замуж и уехали. Сделал им Ляпквист хорошие партии. И для себя - чтоб подальше. А я думаю, что дело не в самом короле, а в Гундире. Именно она не хотела терпеть рядом с собой сестер, желала единолично отцовой любовью пользоваться. Безраздельно, так сказать.
        - Бывает.
        - А недавно новый бзик у нее случился. У Гундиры. То ли окончательно повернулась принцесса, то ли какой-нибудь чародей подшутил, никто не знает. Но только Гундира совсем невесела стала. Сидит. Бычится.
        - Как это?
        - Ну, как тебе объяснить. Ничего ее не радует. Ничего не в состоянии даже рассмешить. Чуть что - в слезы. У нас ее даже Несмеяной прозвали, - сказал Оззи.
        - И что же король?
        - Вот уже два месяца кряду пытается вылечить свою ненаглядную кровиночку. - Полурослик понизил голос. - Если хочешь мое мнение, то здесь единственное верное средство - розгой по голому заду. Да так, чтоб месяц сидеть не смогла! Совсем избаловалась. Нервы тянет из Ляпквиста, глумится над придворными, издевается. Истерики закатывает по малейшему поводу. Слухи бродят в народе, Браги. Ничего Ляпквисту утаить не удается.
        Огр ухмыльнулся. Такая зловещая гримаса испугала бы, пожалуй, и дракона.
        - До сих пор, значит, не рассмешили?
        - Не-а. Со всех земель в Пибадур съезжались всевозможные увеселители. Передвижные цирки, труппы бродячих комедиантов, просто психи-одиночки, факиры, чародеи, колдуньи. И все без толку. Несмеяна всех гнала.
        - А может, это заклятье? - предположил Браги.
        - И так думали. Собрал однажды Ляпквист всех самых маститых волшебников Пибадура и еще многих из окрестностей и устроил совет. Чего, значит, делать с Гундирой. Большую награду пообещал, если у кого из них получится. - Лаффинбуг вцепился зубками в рябчика. Гномское пиво пробуждало аппетит. - Пока не получилось. Ох и много чокнутых побывало, говорят, во дворце. Тьма! Были и настоящие смехуны. Действительно дело свое знали. Но представь: весь тронный зал, рыцари, придворные, графья, бароны, чародеи и хрен знает кто еще, покатываются со смеху. Сам король под трон укатился, главный советник заикаться уже начал, наиглавнейший повар чуть не окочурился - так хохотал, а ей хоть бы хны! Сидит Несмеяна, что твоя туча мрачная. Ни гу-гу. Губу нижнюю выпятила, сопли пузырем, слезы текут. Представил? Такие вот дела-делишки у нас в королевстве. Визжит и стучит ногами, требуя выгнать всех комедиантов взашей. Так и тянется эта волынка. Уже поток желающих рассмешить принцессу на убыль пошел. Никому не хочется зазря трудиться.
        - А награда? Чего король обещает в случае рассме… если принцесса рассмеется?
        - Хм… Насколько мне помнится, награда состоит в том, чтобы исполнить любое желание счастливчика. Поначалу Ляпквист обещал тысячу золотых, потом мешок, потом замок и земли… А потом плюнул. Посчитал, что тот, кому повезет, пускай выберет себе подарок сам. - Полурослик успел захмелеть. - Мое же мнение таково: все бесполезно. Когда-нибудь это само пройдет. Блажь это. Блажь и больше ничего. Нет на свете ребенка, которого избаловали бы больше, чем Гундиру! Самое же верное и радикальное средство - розга. Да потом на хлеб и воду. На недельку. Никаких тебе заморских кушаний, ванн с лавандой и розовыми лепестками. Если не поймет, то повторить воспитательную беседу, повторять много раз, пока дурь не выйдет! Вообще, Ляпквист сам виноват. Теперь вот расхлебывает кашу, которую заварил.
        - Замуж ее король не собирается отдавать? - спросил огр. - Сватались?
        - Нет еще. Не сватались. Вот король объявит, тогда и пойдут сваты…
        - Красивая, принцесса-то?
        - Ну… Говорят, да. Для некоторых все они красивые. Если же какую-нибудь клуню нарядить в платье с золотом и жемчугами, причесать и накрасить, то обязательно покрасивеет.
        - А что говорили волшебники, знаешь?
        - Говорили, что нету никакого заклятия на Гундире. И лекари всяческие поддакнули. Просто…. Знаешь, слово какое-то употребили… Де… при… зея…
        - Чего?
        - Депризея…
        - Депрессия, - поправил огр.
        - О! Точно! Она самая!
        - Два месяца - долго.
        - Да свихнулась Гундира. Ничего и говорить. Уверен депрессию эту розга тоже хорошо лечит, - сказал полурослик.
        - Как знать. Слыхал я о нескольких таких случаях. Не такая уж и редкость. Принцесса - существо противоречивое, нежное. Подходы к ней всегда разные. Несмеяна… Хм.
        - Розга! Хлеб и вода! - Полурослик стукнул кулачком по столу.
        - Может, тебе сходить во дворец и предложить такой способ решения? - захохотал Браги.
        - А что?… Может, и пойду!
        - Сиди уж, муравей. Другое мне скажи: являлись ли во дворец огры?
        Оззи задумался, нахмурил лоб.
        - Нет. Всякие были, но огров не одного. Ты что же, хочешь попробовать?
        - Не знаю… Подумать надо.
        - Вряд ли получится, - сказал Оззи, махнув рукой. - Мастера своего дела пытались да всем на дверь указали. В лучшем случае. Некоторые, по желанию принцессы, получили по шее да весьма крепко. Смекаешь?
        - Не впервой.
        - Плюнь! Я тебе другое расскажу. То, что по твоей части…
        - Веселая жизнь в тихом королевстве, - усмехнулся Браги, вытирая грязные руки о живот. - Что ж, если пошла такая пьянка, давай. Повесели старого друга.
        - Милях в пятидесяти отсюда есть заброшенный замок. Лет сто стоит пустым после того, как вся баронская семейка перемерла там. Отчего дали дуба барон и его отпрыски, никто толком не знает. Но место считается нехорошим. Болтают всякие дурни, что проклял барона некий чернокнижник, чтоб ему пусто. Ну да не о том речь. Неподалеку от замка проходит очень важная для здешних краев торговая дорога. На юго-восток, в Дарграм. По ней и соль везут с Асланских Копей и кожи из Виммера, и воск из Лазбарии. Много всего, одним словом. И никак, понимаешь, не объехать тот проклятущий замок, все мимо него. В прежние времена, насколько я знаю, барон дань взимал с проезжих, небольшую, так, вполне терпимую. А заодно охранял путь от разбойников. Польза, значит, была. Теперь чудовище поселилось в том замке. Самое что ни на есть. Проглотом зовется. Нападает на караваны торговые, утаскивает кого ни попадя к себе в логово мерзкое и там сжирает.
        - Людоед, значит?
        - Ну! И людоед, и эльфоед, и гномоед, и полуросликоед… Все ему едино, уроду.
        Огр потер руки.
        - Забавно.
        - Забавно ему. А купцам страх один и ужас! Я вот тоже пострадал от Проглота недавно. Сделал заказ на пять бочек хиремеевского вина, белого, полусухого. Тряхнул мошной, а Проглот возьми да и напади на обоз. Все и сбегли кто куда - поставщик мой и его ребята. Насилу ноги унесли. А винцо пропало. Говорят, что Проглот все забирает себе в замок. Чтоб ему мое вино поперек горла встало! Запивает он винцом и пивом, которое ему перепадет, жаркое из неудачливых путников!
        - Откупаться пробовали?
        - Пробовали. Делегация туда целая отправилась. На переговоры. Никто не вернулся, хотя дюжина мечников умелых была с ними. Во как!
        - Людоед… Как выглядит? Живые свидетели есть?
        - Говорят, есть. А выглядит обыкновенно, - сказал Оззи, булькая пивом. Прищурил один глаз. - Здоровенный. Пожалуй, поболе тебя будет, приятель… Три глаза у него. На кой ляд три, непонятно! Одним словом, откуда взялся и какого хрена жрет, никто не знает.
        - И давно жрет?
        - Два уж месяца как… И чем дальше, тем убытков больше от этого Проглота. Скоро опустеет та дорога. Большой крюк придется делать, кто до Дарграма едете. Следовательно, цены подскочат. По миру пойдем… - Оззи страдальчески скривился.
        - Ну, положим, еще не пошли, - сказал огр, жуя рябчика. - Скажи-ка: убить пробовали людоеда вашего?
        - А как же? Дня не проходит, чтобы какой-нибудь рыцарь не отправился побеждать напасть! Много смельчаков к замку уезжало, но никто не вернулся. Впрочем, вру. Один вернулся. Ему Проглот шутки ради ноги отрубил, зажарил и заставил одну из них съесть. Шутник попался. Рыцарь же тот умом тронулся, и слюни теперь пускает в приюте для героев-инвалидов.
        - Да уж. А кто заплатит, если, скажем, я урою этого трехглазого? - спросил Браги.
        - Король и платит. Главная купеческая гильдия обратилась к Ляпквисту с петицией, что, мол, так и так, просим принять меры против чудовища, иначе кранты всей нашей торговле.
        - И?
        - Что тут началось! Пошла новая волна героических походов на монстра. Теперь уже поперли на него рыцарские дружины наших баронов и графов. Кто-то говорил, что исполняет вассальный долг, кто-то, что движим благородными чувствами… Да не верю я. Деньги нужны им. Как всем. Семь сотен монет золотом. Сумма немалая. Пибадурская крона нынче весьма дорогая. Впрочем, если Проглота не прикончат, инфляция сожрет всю ее дороговизну. У рынка свои законы, брат. Правильно думаешь. Уделал Проглот три больших рыцарских дружины. Ни одного не оставил в живых. Нажрался, наверное, от пуза, гад. Потом уже не было так много желающих. Так, время от времени только. Мы чего больше всего боимся. Перестанут ездить по той дороге, так чудовище посидит-посидит голодом в замке, а потом попрется сюда искать пропитание. А пропитания ему надо страсть как много, это уже каждый смекнул.
        - Семь сотен крон. Прилично. Мне бы не помешали, - сказал огр.
        - Значит, хочешь попытаться?
        - Моя работа все-таки, хотя случай непростой.
        - Не знаю, не знаю. Да, это тебе не разбойничью банду раскидать, - сказал Оззи. - Силен, видать, гаденыш.
        - Всяких пользовали, - надулся Браги.
        - Одно точно. Огры на него не ходили. Тем более, странствующие.
        Браги расхохотался. Перекрытия задрожали. Посетители в общей комнате притихли, прижали уши.
        - Ну ты даешь, брат, - сказал Оззи, тряхнув головой. - Забыл, как ты можешь орать!
        - Извини. Так что ж, неплохая награда за подвига - семь сотен золотых?
        - Неплохая. Это больше моего годового оборота, Браги.
        - О!
        - Именно! Столько же дает средних размеров ферма, у которой голов двести скота.
        - И присовокупи сюда исполнение любого желания от самого Ляпквиста!
        - Так ты все-таки возьмешься ее рассмешить, Несмеяну нашу? - выпучил глаза полурослик. - Серьезно?
        - Да.
        - Каким образом?
        - Есть одна мысль…
        - Ничего у тебя не выйдет. Лучше возьмись за то, в чем ты дока. Дай Проглоту по башке так, чтобы он околел. Вот и будет подвиг! Самый что ни на есть рыцарский!.
        Огр поскреб затылок.
        - Не забывай, Оззи. У меня особая ситуация. И специализация.
        - Знаю. Принцессы. Что же ты намерен загадать, если вдруг Гундира засмеется?
        - Там видно будет, - ответил огр. - Когда во дворце принимают гостей?
        - С полудня до двух часов. Завтра как раз должны прибыть новые комедианты. Иди туда и скажи, что, мол, ты один из желающих.
        - Ясно.
        - Только… Кхе. Что-то сомнительно, чтобы тебя пустили.
        - Почему?
        - Ты - огр.
        - Тоже мне открытие!
        - Для меня нет, а для них очень даже.
        - Поживем - увидим, Оззи. - Огр похлопал себя по пузу. - Ну, давай теперь закатим настоящий пир. Проголодался я за этой говорильней!
        Полурослик с отвисшей челюстью посмотрел на кувыркающуюся на столешнице золотую монету. Потом пришлепнул ее ладошкой.
        - Думал, не заплачу? Не, я огр чести!
        - А…
        - Пусть тащат сюда все, что есть. И винца! Винца! Пиво гномское хорошо, но сегодня хочу чего-нибудь покрепче!
        Таверна загудела, задрожала, родственники Оззи забегали повсюду словно тараканы, застигнутые светом лампы на полу.
        Потом говорили, что такой пьянки никогда не было - ни до, ни после. Огр угощал всех желающих, жрал в три горла и орал песни, которые слышали даже на Крысиных Куличках, отстоящих от Кимизиллы на расстоянии двадцати миль.
        Утро застало таверну «Игривый Окунь» в совершенно непотребном виде. Все было завалено спящими вповалку гостями, храпящими, сопящими, бормочущими во сне. Оззи Лаффинбуг отыскался после продолжительных поисков под лестницей, что вела на второй этаж. Родственники подняли его, отнесли в комнату, переодели, умыли, дали кружку пива.
        Полурослик отпил половину, сморщился, передернулся. Таверна пробуждалась к жизни. Страдающие похмельем гости уже требовали лекарства.
        Оззи поглядел на часы, которые показывали пять минут первого. Как все-таки хорошо, что жена у сестры, подумалось ему.
        Попытавшись вспомнить вчерашнее, Оззи понял, что давно так не надирался.
        - А где Браги? - спросил он наконец.

4
        - Цель вашего визита, уважаемый? - спросил командир стражников, стоящих у входа во дворец.

«Уважаемый» был одет в черный плащ до земли, капюшон полностью закрывал его голову. Лица видно. Командир стражи подозрительно оглядел гостя. Немал оказался гость размерами, ох немал. Настоящая гора.
        - Сегодня Его Величество принимает желающих рассмешить принцессу?
        - О да. Именно. По расписанию. Так вы один из?..
        - Да, доблестный воитель, - прогудел громоподобный голос из-под капюшона. - Я - Рыцарь Таинственности. Кавалер Благородства. Прибыл из дальних земель, чтобы помочь прекраснейшей из принцесс, Гундире, да будет красота ее воспета в веках… Имя свое я сообщить не могу, ибо таков мой рыцарский обет. Должен я совершить еще двадцать добрых дел, чтобы иметь право назваться. Девять сотен и восемьдесят уже позади. - Шкаф в черном капюшоне поклонился.
        Командир стражи и сама стража преисполнилась благоговения. Тысячу добрых дел постановил совершить сей кавалер! Воистину, благородство его не знает границ! Сразу видно - герой. Лиходеям на погибель странствует он по земле, служа высоким идеалам…
        Благоговение стражи не знало границ. Все трое - два алебардиста и их начальник - стояли с открытыми ртами.
        - Оружие сдавать надо? - спросил Рыцарь Таинственности.
        - А? - Командир стражи моргнул. - О!.. Протокол требует, чтобы все оружие оставалось у нас. Вы можете получить его на выходе, благородный господин.
        - Я безоружен. Ибо таков мой обет. Подвиги совершать я дал клятву с голыми руками.
        - О! - протянул командир стражи. Благоговение его достигло всех мыслимых пределов. - Тогда… Милости прошу во дворец, Рыцарь Таинственности. Может быть, сообщить герольду, чтобы он объявил во всеуслышанье о вашем визите?
        - Не надо, - донеслось из-под капюшона. - Скромность не позволяет мне этого. Скромность - благодетель рыцаря, не так ли?
        - Конечно, конечно, - уверил его командир стражи.
        - И вообще. Я здесь инкогнито…
        - Ага. Понял.
        Квадрат в черном плаще проскользнул в проем стрельчатой арки и зашагал по широкой дороге, мощеной каменными плитами, к зданию дворца.
        Резиденция владыки Пибадура была отделана золотом и серебром, украшена резьбой и местами даже драгоценными камнями, повыше, чтобы не дотянулись до них любители поживиться. Конические крыши башен сверкали на солнце. На шпилях развевались разноцветные знамена. Окна забраны витражами, каждый из которых мог претендовать на звание произведения искусства.
        Ну ясно, подумал Браги, нигде в другом месте купающаяся в роскоши принцесса жить просто не согласится. Видал огр дворцы и побольше, и покрасивее, и побогаче. Ничего такого, что поразило бы его воображение, он здесь не встретил. Лишь убедился в том, что Ляпквист не прочь пустить пыль в глаза. Может быть, любимая дочурка вся в него.
        Подъездная дорога, усаженная по обеим сторонам деревьями, упиралась в прямоугольный двор. Со двора по мраморной лестнице можно было попасть непосредственно во дворец. У входа стояли другие стражники, расфуфыренные, словно попугаи. Рядом с прохаживались герольд и мажордом, с неприязнью поглядывающие на тарарам, творившийся во дворе.
        Тарарам творился в полную силу. Передвижной цирк тренировался перед выходом. Комики репетировали несмешные сценки с гэгами пятисотлетней давности вроде падения на банановой кожуре и пинков под зад. Жонглеры, факиры, акробаты крутились, вертелись, подпрыгивали, подкидывали в воздух разные предметы. Были и другие. Хромой дед с костылем, умеющий плеваться ушами. Два близнеца, говорящие исключительно задом наперед и исключительно хором. Пожиратель тараканов с коробкой, в которой содержались приготовленные к поеданию бестии. Была девочка, умеющая корчит страшные рожи. Было нечто, непонятного пола - сверху женщина, снизу мужчина… Словом, на что только не пойдет любящий родитель ради спасения своей кровиночки… Браги подумал, что по здравому разумению половину из этой артистической братии нельзя допускать к королевским покоям и на выстрел катапульты… Впрочем, мнения огра никто не спрашивал, тем более огра, прибывшего инкогнито.
        Тем не менее вся эта катавасия оказалась Браги на руку. На ее фоне можно было затеряться, посвятив время до своего выхода разведке. Посмотреть, что да как.
        Едва Браги дошел до каменной скамейки, на которой собирался расположиться, к нему подскочил гном с носом, похожим на сливу.
        - Эй, булыга! - пропищал коротышка. - Слышишь?
        - Ну? - промычал огр.
        - Будешь после этих, этих и вон той братии, - сказал гном. Его палец ткнул вначале в циркачей, потом в комиков, потом в группу артистов оригинального жанра. Дед, плюющийся ушами, сидел с мрачной миной. Девочка строила рожи да такие страшные, что Браги почувствовал тошноту. Впрочем, это могло быть следствием похмелья.
        - Идет, - ответил огр.
        В этот момент на ступенях дворца появились два стражника, несущие под микитки какого-то типа в шляпе с пером. Тип громко вещал, что его не так поняли, совсем не так. Раскачав неудачливого комедианта, стражники швырнули его прямо на ступеньки, по которым он покатился, ругаясь.
        Массовая репетиция замерла, наблюдая за тем, как непонятый острослов был свергнут с вершин артистического Олимпа. Девочка перестала корчить рожи. Браги заметил, что ее собственное личико мало отличается от того, что она мгновенье назад изображала.
        Острослов в шляпе с пером вскочил на ноги, отряхнулся, оглядел своих коллег и зашагал прочь с таким видом, что пересчитывать ступеньки для него обычное дело. Впрочем, может, так оно и было.
        Гном с носом, похожим на сливу, выругался. Потом высморкался. Репетиция продолжилась. Браги поглядел на скалящегося в усмешке герольда, стоящего у входа. Циркачи всем скопом ринулись внутрь. Пришла их очередь.
        - Эй, булыга, а ты с чем идешь? - пискнул гном.
        - Секрет. Страшная тайна.
        Коротышка попытался рассмотреть лицо Браги под капюшоном и прищурил глазки.
        - Ну-ну. Давай. Потом полетишь вот так же, как тот…
        Огр усмехнулся, но ничего не сказал. Видя, что гигант не собирается вступать в дискуссии, гном ушел. Его работа в труппе комиков состояла в том, чтобы падать на банановой кожуре. Такой трюк, безусловно, морально и физически готовит гнома к близкому знакомству со ступенями дворца…
        Браги втихаря осматривался. И ждал. Циркачи выкатились из дворца минут через пять. Их гнали древками копий стражники. Разодетые в дурацкие костюмы, артисты ругались и протестовали, пытаясь что-то доказывать рослым парням в доспехах. Их никто не слушал. Здесь уже побывало достаточно чудодеев, чтобы чьи-то таланты и тем более оправдания могли хоть кого-то заинтересовать.
        Огр зевнул, решив немного покемарить. Для этой цели он прилег на каменную скамеечку. Она оказалась короткой. Пока огр ворочался, шум, издаваемый выдворенными циркачами, стих вдали. На фронт борьбы с принцессиной хандрой выступили комедианты. С собой у них был целый мешок дурно воняющих банановых шкурок.
        Девочка, корчившая страшные рожи, устала репетировать и села на самую нижнюю ступеньку. Вытащила трубку, задымила и выругалась. Как сапожник. Браги присмотрелся. Оказалось, это вовсе и не девочка никакая… а художественный образ. Амплуа, как говорят театральные деятели, которых огру приходилось встречать не единожды в своих странствиях. Соседом не-девочки, корчившей страшные рожи, оказался старик, плюющийся ушами. Его физия источала крайний пессимизм.
        С таким подходом к делу, подумал огр, и впрямь, нечего здесь ловить.
        Он уснул, увидев во сне большую кружку ледяного пива. Кружка эта поворачивалась и так и этак, возбуждая в огре дикую жажду, манила, подпрыгивала, словно девица на гулянье… И только Браги потянулся к ней, как его разбудили вопли.
        Огр сел на скамейке и посмотрел из-под капюшона в сторону дворца.
        Вопли эти издавало непонятное существо - полумужчина-полуженщина. Стражники собирались спустить его с лестницы. Оно вопило громче, чем все предыдущие претенденты, кусалось, лягалось, царапалось, взывая к совести и чести королевских слуг. Ничего не помогло. Существо покатилось по мрамору.
        Браги только сейчас понял, что теперь его очередь. Все остальные исчезли. Попытались рассмешить Гундиру в меру своих скромных возможностей и проиграли. Чего и следовало ожидать.
        Долго же он спал! Браги встал и оправил на себе черный плащ, надеясь, что выглядит таинственно и солидно.
        Полумужчина-полуженщина, хромая, заковыляло прочь, пытаясь сохранить гордую мину. Стражники, стоявшие на вершине лестницы, захохотали. Герольд и мажордом показывали пальцем на неудачливого комедианта и отпускали сальные шуточки.
        - Ну, теперь ты, великан, - произнес, уткнув руки в боки, герольд. - Последний на сегодня…
        Когда огр надвинулся на него, герольд попятился. Видимо, не оценил сначала размеры претендента.
        - Как тебя кличут-то?
        - Никак. Сие тайна великая есть, - прогудел Браги.
        - Перед королем и принцессой предстать собираешься, - проворчал подошедший мажордом с золотой цепью на шее. - Так будь добр…
        - Рыцарский обет не позволяет. Не извольте гневаться, господа благородные.
        Мажордом и герольд переглянулись.
        - Ну… Тогда пошли. Только… Мда… - Герольд оглядел фигуру Браги. - Каких только сумасшедших у нас не побывало за последнее время! Ладно… Одним больше, одним меньше.
        - Сейчас вот вытолкаем этого, пойдем пожрем, - сказал мажордом. - Аппетит возрастает по мере увеличения количества смехунов, чтоб им пусто… А время уже в самый раз. Почти два.
        - Ага, - отозвался герольд, указывая Браги на ведущие в тронный зал двери. - Прошу, уважаемый. Быстрее начнем, быстрее кончим… - Герольд и мажордом улыбнулись. Весьма паскудно. Не менее паскудно улыбнулись и стражники.
        Но еще более паскудно улыбнулся сам Браги. Попытались бы они спустить с лестницы его!.. Браги поглядел бы на это. Что ж, скоро все и выяснится…
        Огр протопал сквозь дверной проем. Уже отсюда он слышал противный писклявый голос.
        Принцесса капризничала. Значит, самое время.

5
        Тронный зал был прямоугольным. Шагов сто в длину и сорок ширину. Банальная планировка. Высокие стрельчатые окна с витражами, потолки чуть не под небеса и пышная отделка. За годы странствий и общения с королевскими особами Браги видел великое множество подобных мест. Это было чуть богаче и претенциозней большинства, но все равно вызывало жуткую скуку. Браги с трудом подавил зевок.
        От входа до самого возвышения, на котором стояли два трона, бежала красная ковровая дорожка. Герольд дал знак. Иди, мол, вперед, а сам остался у двери. Огр пожал плечами и пошел. Пока его план не давал сбоев, но близился момент истины, то, ради чего он сюда заявился. Огр в который раз прокрутил у себя в мозгу речь, которую приготовил. Чем цветастей она будет, тем лучше.
        Портила все жажда, проснувшаяся после недолгой дремы. Огр крепился, утешая себя мыслью, что наверстает упущенное в «Игривом Окуне», когда покончит с королем и принцессой. В смысле, с переговорами…
        По обеим сторонам тронного возвышения и вдоль стен расположились придворные и вельможи, все в пестрых одеяниях, напоминающие издали стаю попугаев. Слишком блистающие, благоухающие, фееричные, даже для такого места. Дамы обмахивались веерами, кавалеры поигрывали золотыми цепями и морщили носы. По толпе пробегал, словно морская волна, легкий шепоток. Явно заскучавшие и обалдевшие от артистического фейерверка, гости обсуждали свои собственные дела и делились планами на день. Им хотелось пить и есть. Но сначала - смыться отсюда к троллевой матери.
        Браги шел к трону медленно, делая средней величины шаги, которые призваны были показать, что он не комедиант и не шут, а особа в высшей степени таинственная и не терпящая суеты… Шут, кстати, имелся у Ляпквиста свой собственный. Он сидел на ступеньках неподалеку от короля и дремал, обняв лютню с длинным грифом. Шапочка с пером поникла и едва держалась на плешивой голове. Браги подумал, что бедолаге повезло. Его первого должны были турнуть с должности при неудачной попытке развеселить Гундиру. Не турнули, однако.
        На огра стали наконец обращать внимание. Разговоры прекратились. Дамы и кавалеры уставились на могучую фигуру в черном плаще с капюшоном. Много ртов превратилось в удивленное «о», много глаза вылезло из орбит или наоборот - подозрительно прищурилось. Браги знал, что на него сейчас смотрят все, включая царственных особ. Стало тихо. Шут, удивленный сим фактом, проснулся и захлопал глазами.
        Браги чуть замедлил шаг, чтобы подогреть к своей персоне больше интереса. Придворные и вельможи спрашивали друг у друга: кто это такой? Шепот их был нарочито театральным.
        Наконец, огр остановился.
        Ляпквист протер глаза и уставился на него. Тощий, костистый, с длинной остренькой бородкой, прореженной сединой. Корона владыки Пибадура съехала набекрень. Ее форма не очень подходила к форме королевской головы. В остальном Ляпквист был типичным королем, включая мантию.
        Браги перевел взгляд на принцессу. Гундира не производила впечатления особы высоких кровей. Маленькая, веснушчатая, с голубыми тусклыми глазами и кривоватым ртом, впечатление о котором портила прочно поселившаяся на лице недовольная гримаса. Дорогое, сверкающее золотом и драгоценностями платье, стоившее целое состояние, ничуть Гундиру не украшало. Оно шло принцессе точно корове седло. Волосы, похожие на светлую паклю и заплетенные в две косички, завернулись в крендельки по бокам головы. От того вид у Гундиры-Несмеяны был еще более глупым.
        Очень многие принцессы на памяти огра выглядели именно так, являясь полной противоположностью парадным портретам и людской молве, что приписывала им неземную красоту. И все же странствующий рыцарь почувствовал разочарование.
        Принцесса надула губы и сидела со скрещенными на груди руками. Она пыталась выказать свое крайнее недовольство и безразличие ко всему, но Браги заметил, что ее глаза наблюдают за ним с интересом.
        - Приветствуем тебя в королевском дворце, - произнес Ляпквист. Голос у него оказался писклявым. - Что же привело тебя, незнакомец, в наши края?
        Огр поклонился.
        - То же, что и всех остальных, Ваше Величество. Желание помочь.
        Принцесса скривила губы. Гости в зале загудели, словно пчелиный улей. Огр краем глаза заметил скептические ухмылки и откровенно издевающиеся физиономии.
        - А знаешь ли ты, как много было желающих рассмешить мою дочь? - спросил король.
        - Знаю, Ваше Величество.
        - Только что здесь были циркачи и комедианты. Профессионалы. Мастера своего дела. Талант на таланте. Но и им не удалось развеять жестокую хандру, что гложет сердце Гундиры. Почему ты считаешь, что у тебя получится?
        - Я прибыл из дальних земель, Ваше Величество. В своих странствия я не раз удивлял и поражал моих собеседников, - ответил Браги глухим таинственным голосом.
        - Знаем-знаем, - проверещала принцесса. - Голуби из рукавов! Кролики в шляпе! Километровая ленточка из кармана!.. Видали!
        Король кивнул с многозначительным видом.
        - Видишь, странник. Нас не так-то легко удивить. Не думаю, чтобы и ты, невзирая на свой плащ, мог бы предложить принцессе какое-нибудь чудо…
        Гундира показала огру язык. Кое-кому здесь пора повзрослеть, подумал Браги.
        - Я не занимаюсь чудесами, Ваше Величество, - ответил он. - Меня больше интересуют конкретные дела.
        - Вот как? - удивился Ляпквист.
        - Вот как? - пискнула принцесса, ерзая на троне. - Какие это дела? Рассказывай! Да побыстрее, чтобы стражники могли побыстрее спустить тебя с лестницы!
        - Расскажу. Но сначала хотел бы в присутствии свидетелей получить заверения Вашего Величества в том, что он выполнит свое обещание, - сказал огр. Помолчав, добавил: - Исполнит любое мое желание.
        Толпа гостей загудела сильнее. Какая-то дама захихикала.
        Ляпквист пожевал губу и махнул рукой, ничуть не веря тому, что все это может осуществиться.
        - Подтверждаю. Любое твое желание будет выполнено.
        - Позвольте в таком случае представиться Вашему Величеству.
        - Ну-ну… - прищурился король.
        - У меня много имен. Во многих землях меня знают как Рыцаря Таинственности, Кавалера Благородства, Имеющего Честь Называться Странствующим Героем и Могучим Рыцарем, который победил множество драконов и чудовищ, спас дюжину королевств и бессчетное количество принцесс. Также я есть Арбитр Чести и Рыцарь Железного Кулака, Блюститель Нравов, кои попираются охальниками и невежами. Не менее верно, что я - Рыцарь Заходящего и Восходящего Солнца, Кавалер Ордена Вечерней Звезды и Странник, Приходящий На Помощь Угнетенным. И абсолютно точно меня прозвали Единственной И Последней Надеждой и Совершеннейшим Воителем, Коих Рождала Земля! Я - Браги из Шидама, сын Кеворна, внук Зеарма и потомок Беррибрандта Победителя Тьмы, прозванный Страшилой! Именно я буду тем, кто избавит Пибадур от чудовища, именуемого Проглотом. Победа будет одержана наичестнейшим и наиблагороднейшим поединком при свете луны или солнца, в зависимости от того, как сложатся обстоятельства…
        Вдали прозвенел колокол. Два часа дня. Браги решил добавить немного импровизации.
        - Мой обет исполнен. Подошло время! - изрек он патетически и торжественно.
        Тронный зал, выпавший в осадок, не в состоянии был пошевелиться, завороженный таким количеством титулов и масштабом личности гостя.
        Огр поднял руки, расстегнул плащ и одним движением сорвал его с себя, отбросив на пол.
        Гробовая тишина. Словно в склепе. Браги ожидал именно этого.
        Все смотрели на него. Челюсть короля отвалилась чуть не до пояса. Несколько дам, словно по команде, лишились чувств. Поймали далеко не всех. Две или три брякнулись на пол самым неблагородным манером. Вдали завыла собака. Струны на лютне шута полопались почти все, породив гулкое эхо. Ужас прокатился по тронному залу.
        Огр подбоченился, упер руки в бока, выпятил грудь. На его камзоле красовался герб - черная латная перчатка на золотом поле. Железный Кулак.
        - Хе-хе, - сказала принцесса. - Хе-хе-хе…
        Никто вначале не понял, что с ней такое. Личико, усеянное конопушками, потеряло свою мрачность, разгладилось, глаза засверкали. Губы, до того изображавшие брезгливый зигзаг, растянулись в улыбку до ушей.
        Уже через мгновенье в гробовой тишине принцесса тоненько хохотала и дрыгала ногами, указывая на огра пальцем. Она была единственной, кто не испугался чудища, наделенного столькими титулами. Кто не воспринял всерьез всю эту сочиненную сегодня утром с похмелья словесную мишуру о Арбитрах Чести и Блюстителе Нравов.
        Именно на это и рассчитывал Браги. Комический эффект вызвала разница между тем, к чему привыкли обитатели дворца, и тем, что они видели перед собой. Полной уверенности в успехе у Рыцаря Железного Кулака не было, принцесса могла оказаться тяжелым случаем, но его ставка сыграла. Браги победил.
        - Огр! Огр! - Гундира смеялась так, словно ее щекотали. - Огр - рыцарь! Рыцарь!.
        Приходящий На Помощь Угнетенным! Чудовище - рыцарь! Только посмотрите!.. Чудовище хочет пойти побеждать чудовище!.. Ры… ры… рыцарь!!!!
        Кончилось тем, что принцесса свалилась с трона. Она и на полу продолжала хохотать, держась за живот.
        Король, похожий на человека, получившего хороший тычок под дых, глядел на дочь с открытым ртом. Через миг Ляпквист присоединился к Гундире и расхохотался. Зал грянул им вослед. Отовсюду набежали слуги, стражники, мелкие вельможи, которых не было в этот момент в тронном зале. Всем хотелось узнать, в чем дело. В дверях возникла давка.
        Они смеялись и смеялись, тыкали в огра пальцами, хватались за животы, вытирали слезы, давились, краснели, кашляли.
        Браги ждал. Истерики, вызванные весельем, проходят не так быстро. Подняв плащ с пола, огр отряхнул его и набросил на плечи.
        Набежали фрейлины, подняли с пола Гундиру и унесли. Она еще извивалась и вопила, словно кошка, нализавшаяся валерианки.
        Теперь, как минимум, Браги может рассчитывать на исполнение желания…

6
        Большой квадратный стол покрывали всевозможные яства и бутыли с вином разных размеров. Королевские повара постарались на славу, чтобы угодить дорогому гостю. Принимали по высшему разряду, словно какого-нибудь иноземного монарха со свитой. Именно такое количество еды сейчас находилось на столе - человек на пятнадцать, не меньше.
        Сам дорогой гость, ухватив целого жареного кабанчика, вцепился в его бок зубами. Ляпквист, стоящий у окна, наблюдал за Рыцарем Железного Кулака большими удивленными глазами.
        - Ну, удружил, рыцарь! Удружил! Даже не знаю, как тебя отблагодарить!.. - в который раз сказал Ляпквист. Возбужденный, монарх вновь забегал по комнатушке. - Это же надо! А я сначала и не понял! Думал, это… маска, что ли! Ты не представляешь, сколько всяких шарлатанов сюда комне являлось! Некоторые требовали плату вперед… наглецы какие!
        Огр молчал. Кабанчик был уж больно вкусный.
        - Ну вот - думал, что кто-то переоделся… А потом думаю, что больно натурально выглядит!.. Мммм… Огр! Огр! Кхе… - Король остановился, поглядел на Браги и снова забегал взад-вперед. - Сегодня же по всему Пибадуру объявят, что прием окончен! Все! С меня хватит! Довольно! Гундира вернулась в норму…
        - Подожди, Ваше Величество. Убедиться надо, - сказал Браги. - Может статься, она снова… В депрессию впадет.
        - Не впадет, - ответил Ляпквист. - С Гундирой порядок. Сидит у себя в покоях, книжки с картинками рассматривает. Не ругается, не кидается в служанок подушками. Я ее знаю!
        - Ну, значит, дело сбацали…
        - Огр… Кхе! Огр… - Ляпквист подошел ближе, рассматривая рыцаря. - Ты… того…
        - Ничего. Смотри, Ваше Величество…
        - Чего уж. Просто - король.
        - Ладно. Смотри, король. Знаю, что огров у тебя во дворце отродясь не бывало, потому ничего оскорбительного для меня нет… Отличить оскорбление от любопытства я умею. - Браги поднял кубок и приложился к какому-то весьма дорогому сорту белого вина.
        - Да. Не было. И, понимаешь… Трудно представить…
        - Понятно. Трудно представить огра, чудовище, в образе благородного странствующего рыцаря! - Браги выплюнул обломок ребра, проглотил мясо и сунул в рот пучок какой-то ароматной зелени. Проглотив и это, вцепился за здоровенного жареного угря в сметане. - Не впервой, король, мне такую реакцию видывать.
        - Да?..
        - Ага. Сдается мне, один я такой - странствующий рыцарь в огрском обличье…
        - А у вас в Шидаме нет других?
        - Не знаю. Вообще-то я не из Шидама. Но это долгая история. Надо же как-то называться!
        Ляпквист захлопал глазами.
        - Но не сомневайся, король. Все настоящее. И рыцарство мое, и герб, и кое-что из того, чего я там наговорил… Только открыть всего не могу. Обет, стало быть. Не стой, повелитель, сядь, налей вина. Понимаю - стресс и все такое.
        Ляпквист последовал совету огра.
        - Так вот, о чем я… - Браги утер рот тыльной стороной руки.
        - А что из того, что ты… сказал в зале, правда?
        - Ну… Меня в самом деле зовут Браги, а отца звали Кеворн. Где-то у меня лежит свиток, где перечислены все титулы, которыми награждали меня в разных землях за разные оказанные услуги. Пожалуй, Рыцарь Заходящего и Восходящего Солнца и Железного Кулака - правда. Видишь герб? Остальное вранье…
        - Вранье.
        - Лень мне было лезть в свиток и смотреть, чего там написано…
        - Ты и читать умеешь? - Король отчаянно приложился к кубку.
        - Гхы… Умею. Не всяк рыцарь умеет, знаю. Но вот оказия - чудовище грамоте обучено. - Улыбнувшись так, что стали видны все его зубищи, Браги закинул в рот целого жареного зайца. Ляпквист налил себе еще.
        - А твой предок… Который Победитель Тьмы…
        - Беррибрандт? Был такой. Однажды он победил в далекой Самнаиде злого чародея, наславшего на королевство тьму. Все уже было решили, что каюк им пришел, но тут нарисовался мой предок. Как гласит семейное предание и какие-то исторические хроники, королева той земли слезно умоляла Беррибрандта помочь самнаидскому народу. Ну он и помог, ибо благороден был сверх всякой меры. Даже денег не взял, хотя предлагали много. С тех пор прозвали Беррибрандта Победителем Тьмы.
        - Огр! - в который раз выговорил король. - Кто бы мог… Мда… В общем, несмотря ни на что… Хм… - Ляпквист почесал затылок, краснея.
        - Не стесняйся, говори.
        Ляпквист стал еще более удрученным.
        - Стар я стал, на покой хочу, - сказал монарх.
        - Стар? Видал я старых королей…
        - Стар. Не телом, так духом. Честно говоря, только между нами, огр…
        - Могила!
        - Надоело мне все это. Государственные заботы. Политика, экономика, этикет этот придворный. Поперек горла. Житья никакого нет. Только расслабишься, выскакивает откуда ни возьмись очередной вельможный тип и начинает гнусить о важных дела. То надо, другое надо, третье… Нервная почесуха ото всего этого у меня.
        - Сочувствую, - сказал огр.
        - Так вот. Была у меня мысль. Что придет какой-нибудь достойный человек и рассмешит Гундиру. Может быть, и не был бы он благородных кровей, но отдал бы я за него принцессу. А потом и сам - на лоно природы, подальше от головной боли. Выращивать лук, капусту, сельдерей! Что, права не имею?
        - Но таких людей не нашлось, - сказал Браги, с хрустом поедая соленые огурцы.
        - Не нашлось. Два месяца… Сколько здесь перебывало всякого отребья! Брр… Вспоминать не хочется. Сегодня утром я подумал, что стошнит меня от всяких кривляний, при всех… Циркачи эти чесоточные, артисты оригинального жанра, чтоб им пусто, - кто ноздрей исполняет «Спляшем, Пегги, спляшем…», кто гвозди в башку вколачивает, кто на стеклах лежит, кто утробой разговаривает да еще похабней некуда словечками сыплет… тьфу!
        - Да уж.
        - И все это я, король, должен терпеть!?
        - Конечно, нет. Но ведь решить проблему можно другим путем. Традиционным. Сваты и все прочее. Если помню хорошо из рассказа моего друга, точно таким образом вышли замуж сестры Гундиры.
        - Вышли, - понурился Ляпквист. - Но это чуть не свело меня с ума. Хотел я двух зайцев сразу убить. Рассмешить дочь и жениха найти…
        - Но я оказался огром, и не подхожу принцессе, - сказал Браги.
        - Сам понимаешь…
        - Не бойся, король. Не обижаюсь я. И на руку Гундиры претендовать не намерен. Хотя моя специализация - принцессы и всякого рода девы, попавшие в беду, не подхожу я на роль избранника. Ежику понятно. Мое дело… кхе… подвиги совершать и странствовать. Вот закончу здесь все делишки и отправлюсь куда глаза глядят. - Кость под огрскими зубами издала громкий жалобный треск. Браги подмигнул Ляпквисту, и король улыбнулся. Отлегло от сердца, знамо дело… - Не мне советы давать владыкам, но сделайте все как раньше. Тогда смело можете на покой уходить. К картошке, капусте, сельдерею. Знавал я одного короля. Он так и сделал. Правил-правил, потом посадил на трон своего зятя, а сам ноги в руки. Сбег от света и двора к едрене фене…
        - О! - сказал Ляпквист. - Значит, такие прецеденты уже бывали?
        - Полно.
        Король налил вина обоим и выпил свою порцию одним духом. Удачный у него был сегодня денек.
        - Так что же ты пожелаешь, рыцарь? Я обещал…
        - Я еще думаю. Тут нельзя прогадать. Дело тонкое… Слушай, а ты не боишься, что молва о тебе пойдет, король? Мол, приветил чудовище, которое комедию перед всеми разыграло. Честь рыцарскую, значит, при всех втоптало в грязь, похваляясь подвигами?! Не просто так спрашиваю. Бывало!
        - Понимаю. Не боюсь я. Хоть и не знаю, прости, каков ты в деле, но ничуть не сомневаюсь в твоих словах. А то, что ты сегодня совершил, это разве не подвиг? Я уже было начал думать, что дочь моя совершенно тронулась разумом. Нашептывали мне запереть ее на веки вечные в башню, чтобы беды не накликать. Народ и так болтает невесть что. Известно мне, что Гундира у них как притча во языцех стала. Несмеяной прозвали, слышал?
        - Да.
        - Вот если бы ты, скажем, взял да победил на рыцарском турнире, я бы… Пойми, тогда бы у меня был повод для гнева. Огр! Вышел на ристалище и, пользуясь силой, побил всех противников. Уверен, не знал ты поражения нигде и никогда, великан… Это во-первых. Во-вторых, ничего бы в этом удивительного не было бы. Ну турнир! Ну и что? Мало ли турниров? Мало ли рыцарей? Чушь! А вот рассмешить девушку, это совсем другое дело. И наши пытались. Вассалы мои. Рыцари, графы, бароны, князья. Многие. Ничего не вышло. У одного каша во рту, ни слова не скажет толком, у другого комок навоза в черепушке вместо мозгов, у третьего доморощенного комедианта столько же чувства юмора как в табуретке… Насмотрелся я на этот ужас. Изжогу заработал и ночные кошмары. Мечом и булавой махать каждый дурак может, если потренируется малость, а попробуй вот так!.. Потому мне и плевать на то, что говорить будут. Подвиг это, ничего больше! Потому что избавил ты меня и весь Пибадур от позора! В королевских анналах будет записано подробно и правдиво обо всем, я позабочусь!
        - Благодарю за добрые слова, король. - Браги запусти пальцы в миску с нарезанным ананасом в собственном соку. Рыгнул. - А теперь давай поговорим о подвигах иного рода, тех, что больше приличествуют рыцарю в традиционном смысле слова. Когда надо мечом и булавой размахивать, сносить бошки и выпускать кишки.
        Король не понял. Сидел и хлопал глазами.
        - Я говорю о Проглоте, - напомнил огр. Выпив ананасный сок из миски, Браги взялся за баранье жаркое. - О чудиле, что сидит у дороги в Дарграм и закусывает путниками.
        - А! Вот еще несчастье на мою голову. Уже болтают, что если я не в силах справиться с напастью, какой я король! Даже, мол, с дочерью сладить не могу, а с Проглотом этим тем более.
        - Слышал я, многие хоробры пытались его уделать.
        - О да. Многих верных сынов потеряло королевство. А рыцари были не из последних, хочу заметить!
        - Понимаем. Так вот. Я берусь за это дело. Награда в семь сотен золотых крон еще в силе?
        - Подниму до восьмисот, - сказал Ляпквист. Огр посмотрел на него, проверяя, не шутка ли. Не штука.
        - Тогда, можно полагать, договорились, а?
        - Договорились, огр. По рукам.
        Они скрепили деловой союз рукопожатием. Длань монарха утонула в ручище Браги. Король глупо улыбнулся.
        - Теперь некоторые детали. - На место жаркого из баранины пришел большущий пирог с грибами и картошкой. - Кто-нибудь знает, почему появился людоед? Есть соображения какие-нибудь?
        - Нет. Я советовался с чародеями. Все они плетут одно и то же. Нет никаких причин для появления чудовища… Взял да появился.
        - То же мне, авторитетное мнение, - фыркнул Браги. Грибы и картошка брызнули у него изо рта. - Чародеи эти пробовали извести Проглота чарами? Замок обрушить ему на кумпол или спалить?
        - Один пробовал. Ушел вечером, вернулся на рассвете, весь оборванный. Глаза дикие. Сказал, что не берут чары этого урода трехглазого. И убежал, только пятки засверкали. - Порядком нализавшийся Ляпквист улыбался все шире. Поглядев на него, огр кашлянул.
        - Причина тут, как мне думается, простая. Жил-был людоед. В одном месте жил-был, потом в другом, потом в третьем. Жрал, как водится. Как заканчивалась еда поблизости, перемещался на другие кормовые угодья. Так повторялось много раз, пока Проглот не очутился в Пибадуре.
        При словах «кормовые угодья» Ляпквист несколько изменил цвет. В сторону зеленого.
        - А то, что чары не берут урода, тоже не редкость. Монстры на то и монстры. Зато помогает меч - лучшее лекарство.
        - Если бы меч помогал, то давно бы уже прикончили Проглота, Браги, - вздохнул король, глядя в кружку с вином. - Вдруг он бессмертен и неуязвим?
        - Так не бывает. Какая-то слабина все равно имеется. Но ты не забивай себе голову такими подробностями, король. Это моя забота. - Пирог исчез в бездонной утробе Рыцаря Железного Кулака. Браги оглядел стол. Почти одни объедки.
        - Когда же ты думаешь приступить, огр?
        - Приступить-то? Хм… Ну, сегодня и приступлю.
        - О!
        - Вот именно. А пока я не приступил, давай, король, договоримся, чего же это я буду желать и чего ты будешь исполнять…
        - Придумал уже?
        - Ну.
        - Говори! - Ляпквист скорчил серьезную мину. - Я - владыка королевства Пибадур! Мое слово тверже алмаза…. Эээ… Ну и так далее. Загадывай!
        Огр утер рот краем скатерти, огляделся. В комнате, где они сидели, была только одна дверь. И за этой дверью находились стражники. Как минимум, двое. Значит, слушают в четыре уха.
        Браги сделал королю знак наклонить голову. Ляпквист снова выдал глупейшую ухмылку, но принял правила игры. Огр прошептал ему свое желание и отстранился, чтобы посмотреть, как Его Величество намерен реагировать.
        - Ого-го, - сказал Ляпквист. - Ну и задачку ты мне задал. Это ж…
        - Любое желание, был уговор, - напомнил Браги.
        - Эх… - Король заскреб в затылке. - Принцесса… Гундира не согласится…
        - Почему? По-моему, я ей очень даже приглянулся. Шутка! Всего-то один разок. Малюсенький разок. Когда это случится, я урюхаю Проглота, получу восемь сотен золотых крон и отчалю в дальние края.
        - Но ведь она… Вы…
        - Не думай, король, я не возьму больше, чем надо.
        - Почему же именно так?
        - Это тайна! Обет. Есть на то у меня свои причины, король.
        Ляпквист воздел очи горе, хлопнул себя по лбу, треснулся им о столешницу и вздохнул.
        - Хорошо. Хорошо, я сделаю то, о чем ты просишь!
        - Другое дело, король. Видно - человек слова, - ощерился Браги. - За тебя и прекраснейшую из принцесс!
        Король припал к кружке с вином.

7
        Место для свидания Ляпквист выбрал недурственное. В дальнем углу сада, рядом с мраморной беседкой, колонны которой заросли цветущим вьюном. Рядом был крошечный фонтанчик, посередине которого вздымал передние ноги единорог. Вода струйкой лилась из его рта.
        Король заверил огра, что ни одна живая душа не помешает ему и Гундире. Он лично проследит за этим. Вероятно, имелось в виду, что шнырять в зарослях и подглядывать будет само Его Величество. Огр ничего не имел против. Лучше король, чем жаждущие сенсаций и грязные на язык вельможи. Опасался же рыцарь исключительно за репутацию принцессы, а не за свою собственную.
        Оглядевшись, огр добрался до беседки, попробовал втиснуться в нее, но оказалось, что он слишком велик. Остался стоять. В кустах что-то зашуршало.
        - Ваше Величество, если принцесса расшифрует вас, вам будет стыдно, - сказал Браги.
        Шуршание повторилось, уже в отдалении, и было полно раскаяния.
        - Вообще, предпочитаю без свидетелей, - добавил огр.
        Королевское шуршание стало теперь еще дальше.
        - С кем это ты здесь разговариваешь? - спросила Гундира, выходя к беседке.
        Огр поклонился. Принцесса прищурилась, в ее глазах промелькнули искорки смеха.
        - Позвольте…
        Гундира позволила поцеловать себе руку. Галантность огромного чудища поразила ее больше, чем представление, устроенное в тронном зале. Принцесса зарделась, словно алая роза. Огр улыбнулся, стараясь, чтобы это не выглядело уж очень кровожадно. Впрочем, он не думал, что этим можно было испугать королевское дитя.
        - Кто бы мог подумать? Монстр! И рыцарь в одном лице! Я не читала об этом ни в одной книжке.
        - Сказку о вашем покорном слуге еще не придумали. Но, возможно, однажды какой-нибудь ненормальный это сделает, - сказал Браги. Он провел принцессу в беседку, а сам остался стоять рядом.
        Гундира стала другой. Платье на ней было простым. Серебристый бархат с золотым шитьем. На бедрах кожаный поясок без украшений, на шее ожерелье из мелких бриллиантов. Самая же крупная перемена произошла внутри нее. Словно исчезло, развеялось дымом какое-то злое заклятье, искажающее ум и сердце, словно в кривом зеркале. Браги видел не очень красивую, но милую и обаятельную девушку. Ничего в ней не было от того капризного и злобного существа, что сидело в тронном зале.
        - Вы не хотите попасть в историю? - спросила Гундира. - Хотя бы в качестве сказочного персонажа?
        - Ваше Высочество, есть вещи на свете, на которые я повлиять не могу. Согласитесь, было бы совсем бессовестно - писать сказки про самого себя… Время покажет. Если вспомнят о моих подвигах лет через триста, хорошо, не вспомнят, так не обижусь.
        - Скромный и рассудительный огр, - улыбнулась девушка. - Об этом стоит написать сказку. Или хотя бы балладу.
        Браги подивился. Принцесса, это еще недавно маленькое чудовище, которому едва исполнилось пятнадцать, рассуждала словно зрелая женщина.
        Огр молчал. Все слова внезапно вылетели из него. Он привык к общению с принцессами, но иногда даже самые простые из них вдруг ставили его в тупик.
        Вдалеке снова раздалось деликатное королевское шуршание.
        - Много ли в наше время чудовищ, которые становятся рыцарями? - спросила Гундира.
        - Нет, Ваше Высочество. Чудовищ… точнее, существ нечеловеческого происхождения, много, но рыцарей, пожалуй, нет. Вероятно, я один такой, - ответил Браги.
        - Значит, ты знал, что я рассмеюсь?
        - Был уверен.
        Гундира посмотрела на него.
        - Но ведь меня пытались рассмешить мастера своего дела. Иногда у них почти получалось.
        - Я просто пошел и сделал.
        - Значит, тебе известно о награде, которую обещал мой отец за то, чтобы Несмеяна стала прежней. - В угол, на нос, на предмет… О! Гундира знала технологию. Огр улыбнулся, поскреб щеку нарочито неблагородным образом. Принцесса прыснула в ладошку.
        - Известно, Ваше Высочество. Молва распространяется широко.
        - Что же ты загадал? Почему папа позвал меня сюда?
        Принцесса кокетничала. Браги такое уже видел. Раз в тысячный, наверное. Многих одуревших от куртуазности и дворцовой скуки девиц со страшной силой влекли разные экзотические типы. Эльфы, полурослики, тритоны, кентавры. Огр был не исключение. Для принцесс, не видевших, подчас, ничего, кроме замкового двора, заваленного куриным пометом и соломой, общение с монстром было шансом обрести незабываемый жизненный опыт. Сколько сказок существует на эту тему, подсчитать невозможно. Если не притормозить вовремя, может случиться неприятная оказия. Самому Браги не раз и не два приходилось отбиваться от чересчур назойливых девиц, спасенных из лап дракона или пьяного тролля, живущего в пещере. Границы принцессиных благодарностей готовы были раздвинуться на непозволительную ширь…
        - Я скромный воитель, странствующий по дорогам разных королевств. Ночую в чистом поле. Под дождем. Снегом. Градом. Палящим солнцем…
        Глаза Гундиры округлились. Очаровательно. Браги состроил благородно-романтическую физиономию, насколько позволял ему его нынешний облик. Обычно это действовало.
        - Мой священный долг - творить добрые дела, ибо я - Браги из Шидама, Рыцарь Железного Кулака. Подвиги - цель моей скромной жизни. Я - огр, не человек, но что такое рыцарская честь, я знаю хорошо…

«Заканчивай, - подумал Браги, - уже челюсти сводит! Зевота, того и гляди, нападет… Сегодня надо успеть еще угрохать людоеда!»
        - То есть, ты попросил у папы мешок денег?
        - Нет. Не попросил, - нахмурился огр. - И почему «то есть»? Из того, что я сказал, этого не следует.
        Гундира расправила несуществующие складки на подоле своего платья.
        - Ну…
        - Моя награда самая скромная. Поцелуй девы. Той, что я спас или расколдовал… Или, как в этом случае, рассмешил.
        - Ага, - сказала Гундира, - значит, все-таки не так уж и мало! - Ее пальчик ткнулся в большущую фигуру. - Поцелуй девы!?
        - Именно так, Ваше Высочество! - Огр поклонился со всей доступной куртуазностью.
        Шуршание в кустарнике повторилось. Гундира покрылась густым здоровым румянцем и снова занялась несуществующими складками платья.
        - Я читала об этом. Поцелуй девы может расколдовать монстра…
        Браги крякнул. Опасный поворот принимал разговор. Не любил огр выкладывать перед малознакомыми принцессами (и не только) свои козыри.
        - На это я не претендую, Ваше Высочество, - ответил Браги.
        - А разве такое может случиться? - Принцесса посмотрела прямо ему в глаза.
        - Сад и дворец полон ушей. Не будем рисковать репутацией друг друга. Если Ваше Высочество даровать скромному странствующему рыцарю поцелуй, он примет его со смирением и благодарностью. После этого рыцарь поедет на бой с Проглотом и…
        - Проглотом? - подскочила Гундира.
        - Ну. Мы договорились с королем…
        Принцесса уже не могла сидеть спокойно на одно месте.
        - Поцелуй! Сколько угодно, благородный рыцарь!
        - Э…
        Гундира повелительным жестом заставила огр опуститься на одно колено. Браги считал, что уговаривать ее придется долго, и боялся перегнуть в этом деликатном деле палку.
        Оказалось, все просто.
        Принцесса на миг замялась. Видимо, считала, что требуется сказать что-нибудь торжественное. Браги ждал. Такие моменты, пожалуй, не менее трудны, чем выдержать первую атаку разъяренного дракона.
        - Не убивай Проглота, рыцарь, - сказала Гундира шепотом, наклонившись к огру.
        - Что?
        - Дай ему… по голове… Но не убивайте!
        - Я не понимаю, Ваше Высочество…
        Впрочем, нет. Он понял. Давно понял, только не хотел признаваться себе. Вопрос упирался в том, из-за чего Гундира вдруг заделалась в Несмеяны.
        Теперь огр знал.
        Принцесса говорила шепотом. Рыцарь Железного Кулака, прозванный Страшилой, кивал. Затем, на вопрос, заданный девушкой в конце, огр ответил утвердительно.
        Потом она поцеловала его. В губы.
        Ничего не произошло. Снова. Страшила остался Страшилой.

8
        - Значит, опять тебе не повезло, - сказал Оззи Лаффинбуг, подпрыгивая на месте. - Поцелуй принцессы не сделал тебя человеком!..
        Полурослик беспрестанно вертел головой, осматривая притихший лес. Тропинка, что змеилась между пригорками, поросшими можжевельником, вела от дороги к замку, где засело чудовище.
        - Выходит, так, - отозвался огр.
        - Может, она не была… как бы это сказать? Девой? - спросил, хихикнув, Оззи.
        - Это не имеет никакого значения. Сказок ты, брат, начитался.
        Браги затянул ремни брони, состоящей из заходящих друг на друга пластин, повел руками, присел, проверил поножи и сапоги. Нигде не жмет, нигде не скрипит. Потом взял шлем с забралом и водрузил на голову. Готовился Браги к бою обстоятельно.
        Полурослик посмотрел на разложенные на куске мешковины боевые рыцарские приспособления. С тех пор, как дороги приятелей разошлись, обмундирование Страшилы сменилось почти целиком. Многое пришло в негодность, поэтому пришлось огру покупать новое. У Браги были свои мастера-оружейники, поэтому почерк создателей доспехов и оружия был Лаффинбугу знаком. Глянув на огромный двуручный меч, поднять который вряд ли было по силу человеку, Оззи прикинул, что если Браги возьмет с собой эту штуку, Проглоту точно придет конец.
        Но огр пропустил меч. Натянув большущие латные перчатки, Браги стал примериться к палицам, которых в его арсенале было три. Выбрал ту, что полегче и без шипов.
        - С этим пойдешь? - спросил удивленный полурослик. - На людоеда?
        - Ага.
        - С ума съехал!
        Огр поглядел на него сверху вниз, из горизонтальных прорезей забрала.
        - Не забывай. Рыцарь - я. Таких Проглотов я сам ем на завтрак по четыре штуки враз…
        Оззи нервно захихикал. Издали ему ответила воплем какая-то птица. Полурослик побледнел, отчего его рыжие волосы стали еще более рыжими.
        - Что это такое? - спросил Лаффинбуг.
        - Похоже на выпь, - ответил огр, нюхая воздух. - Хм… Когда ветер дует с юго-запада, пахнет жареным.
        - Проглот. - Оззи позеленел. - Готовит кого-то себе на ужин.
        - Наверное, тогда стоит подождать, когда он нажрется, - прогудел из-под шлема Браги.
        Полурослик отвернулся и привалился к дереву. Огр подбросил палицу на руки, продел запястье в кожаную петлю. Потом засунул за оба голенища по кинжалу.
        - Ох, рискуешь, рискуешь, брат, - простонал Оззи. - На твоем месте…
        - Ты не на моем месте, - ответил огр, - поэтому не сравнивай. Бери лошадей и уходи. Как закончу, приеду к «Игривому Окуню». Все. Ступай. - Браги привязал остатки снаряжения к лошади и вручил поводья Лаффинбугу.
        Полурослик посмотрел вслед уходящему в сторону замка огру и вздохнул. Браги, конечно, силен, ловок и обладает опытом, но даже ему Проглот может оказаться не по зубам… Оззи прибавил шагу, стараясь уйти как можно дальше, и лошади - першерон и вьючная, а также пони Лаффинбуга - побежали резвее.
        Вдали снова завопила птица. Впрочем, полурослик не знал птиц, которые издавали бы такие звуки.

9
        Чем дальше, тем дорога к замку была шире. Однако никак не чище. Первые кости стали попадаться Браги на расстоянии метров пятидесяти от виднеющегося на опушке менгира. Здесь и там валялись фрагменты скелетов и черепов. Люди, нелюди, лошади. В траве и хвое большая часть останков успела полностью очиститься от плоти. Муравьи постарались.
        Огр остановился и при помощи палки растормошил верхнюю часть чьего-то туловища, лежащего у обочины. Кости застучали друг об друга. Заскребли остатки разломанного и проржавевшего панциря. В разные стороны поспешили жуки, муравьи и разного рода длинные многоножки, отливающие янтарем. Когда-то это был рыцарь, теперь - нечто непонятное, фрагментарное, со следами ударов чего-то тяжелого и толстого. Имелись и отметины от зубов. Больших зубов, надо отметить, конической формы.
        Браги прикинул. Судя по величине зубов, Проглот должен быть на пару голов выше его. Такое чудовище, пожалуй, способно навести страх на кого угодно. Скорее всего, оно похоже на тролля, только малость переросшего. Пасть огромная, голова большая. Пользуется Проглот чем-то вроде палицы, которой запросто дробит кости, так же, как панцири и щиты. Легко.
        До носа Браги опять долетел запах готовящейся еды. Что-то варилось в котелке, с базиликом, кориандром и перцем. Должно быть, Проглот гурман.
        Огр взглянул на останки рыцаря снова. Часть костей руки была раскусана, расщеплена вдоль. Так делает тот, кто добирается до спинного мозга. Значит, чудовище не брезгует сырятиной и может в случае чего закусить прямо на месте.
        Дальше - больше. Среди грудных клеток и черепов лежали порванные конские попоны, плащи, обломки копий, мечей, щитов. Мертвые лошади, полуобглоданные, скалили зубы. Животные тоже были искалечены людоедовым оружием. Видимо, Проглот сначала сшибал коня с ног, а потом уже добивал обоих на земле. Попадались и разломанные фуры, раздавленные колеса, разодранные тенты, разбитые бочки, остатки сгнившей провизии, разбросанные товары, одежда, конская упряжь. В одном месте лежала бочка, из которой высыпались новенькие, покрытые маслом подковы. Оззи говорил, что Проглот не брезгует грабежом. За два месяца в его логове должно скопиться порядочное количество барахла. Обычно так и бывает. Чудовища волокут к себе в логово все, что им нравится, невзирая на то, что большая часть вещей им не пригодится. Однажды Браги взялся избавить небольшой городок на севере Гульбеймы от тролля, поселившегося в пещере. Потом, когда разбирали завалы из его трофеев, местные обнаружили у разбойника, обожавшего укорачивать или удлинять путников на особом ложе, тысячу штанов разного пошива и разного фасона. Хоть лавку открывай. Сам
тролль штанов не носил. Ему просто нравилось коллекционировать.
        Огр добрался до менгира, стоящего там, где кончался лес и начиналась открытая площадка перед замков и крепостным рвом. Каменистая земля сплошь покрылась костями. Разбитыми, раздавленными. С некоторых еще не целиком сошло мясо. Муравьи и мухи трудились вовсю. К запаху супа прибавилась гнилостная вонь. Возле замка происходили главные бои. Здесь рыцари звали Проглота на бой. Здесь находили свою смерть.
        Над въездом в полуразрушенный замок, торчали насаженные на копья головы смельчаков, которым не повезло. Черные птицы пировали, сдирая с черепов мясо. На стене по обеим сторонам въезда, колыхались на ветру накидки и знамена, пропитанные уже запекшейся кровью.
        Огр направился прямо к замку. Не скрываясь. Под его ногами скрипели кости и мелкие камешки. Проглот уже должен был услышать о его приближении.
        Ветер выл в пустых залах замка. Часть стены обвалилась и поросла плющом. Донжон походил на гигантскую, срезанную наискось колонну. От такого вида даже у огра мурашки бежали по спине.
        Браги взвесил свою палицу в руке, крутанул ею, сплюнул на ближайший череп.
        - Эй! - прокричал он громовым голосом. - Проглот! Выходи!
        В глубине замка словно кто-то вздохнул. Камни задрожали. Огр уткнул руки в бока и ждал.
        - Кого еще нелегкая принесла? - прорычал не менее громоподобный голос.
        - Выходи, уродец, узнаешь!
        Камни снова задрожали. По земле прокатилась судорога.
        - Кто это такой смелый выискался, интересно? Еще один герой, что ли? И не надоело вам, дурачью, таскаться сюда? - загремел Проглот. - Конец для всех одинаков - кишки выпущу!
        - Это мы еще посмотрим! Выходь!
        - Ну, ты сам напросился!
        Черные птицы с воплями взлетели с насаженных на копья голов и расселись на стенах и башнях.
        Замок задрожал от шагов. Проглот приближался, ворча и ругаясь. Со стен сыпались мелкие камешки. Впечатляет, подумал огр, те, кто еще ничего не решил, могли смыться во время такого представления. Впрочем, шансом пользовались немногие. Об этом говорят разбросанные повсюду кости.
        Проглот появился в воротах. Он был не таким высоким, как предполагал Браги, зато широким, что твоя винная бочка. Башка словно дыня, рот усеян коническими зубами. Надо ртом нос - две дыры - и три глаза. Еще у него были небольшие рожки и торчащая дыбом черная шевелюра. На шее - ошейник из металла с насеченными по окружности значками.
        - Ну, кто здесь гундит? Кто не дает мне ужинать? - рявкнул Проглот.
        Его взгляд остановился на Браги. Все три глаза прищурились. Толстые губы чудовища разошлись.
        - А ты побольше будешь иных, да? Посочней да пожирней! Может, мне повезло, что к ужину пришла такая закуска?! Пожалуй, да, повезло. Откроешь морду-то?
        - Зачем тебе?
        - Да ты не человек! - заурчал Проглот. - Тролль? Или большущая жаба?
        - Кто бы говорил насчет жаб! Меня зовут Браги из Шидама. Я - Рыцарь Железного Кулака, прозванный Страшилой! Взялся урюхать тебя, потому как занимаюсь этим всю жизнь - по призванию и необходимости!
        Проглот оскалил несимпатичную морду.
        - Всяких встречал, да, всякие здесь передо мной представления разыгрывали! Честные и благородные, которые по призванию и необходимости! А погляди, где они. Кто они?
        - Мне на них плюнуть и растереть, - ответил Браги. - У меня своя работа. Давай, выходи на бой. Некогда рассусоливать!
        Проглот захохотал. Черные падальщики в ужасе разлетелись кто куда. Эхо от омерзительного голоса чудовища разлетелось далеко и замерло где-то в лесу. Огр даже не пошевелился. Проглот поглядел на него, заскрежетал зубами. Трюк не сработал.
        - Значит, и вправду, ты жизнь свою решил псу под хвост бросить, - сказал урод.
        - О своей побеспокойся. Не лезь в чужую. На мой взгляд, загостился ты в чужом замке. Пора переезжать и садиться на диету…
        - Чего? - зарычал Проглот. Откуда-то из-за спины он вытащил булаву, утыканную здоровенными железными шипами. - Может быть, это ты будешь тот смельчак, кто посадит меня на диету?
        - Почему бы и нет? - хмыкнул огр под забралом. - Не впервой.
        - Ну держись! Я зажарю твою печень!
        Проглот атаковал. Длинным прыжком, оттолкнувшись с места. Загудела его дубина, которой он взмахнул в полете. Подобная атака, почти неуловимая, была, конечно, смертельна для всадника. Даже самого ловкого. Всадника-человека. Вероятно, Проглот большинство своих противников убил именно так - в первые две-три секунды. Но Браги не был человеком, к тому же опыта имел побольше, чем большинство собратьев по странствованиям. Он не стал отбивать, а отошел, развернулся, пропустил над головой дубину Проглота. Людоед врубился ногами в каменистую неверную землю. Его грубые пятки заскользили по ней, и в это время Браги саданул свой палицей чудовищу сзади по коленям. С воем Проглот грохнулся навзничь.
        И тут же вскочил. Огр подумал, что, пожалуй, недооценил скорость его реакции. И ярость. Колдовская сила, формирующая такой на редкость отвратный облик, была плотной. Чары сплетены словно кольчуга гнома-мастера, колечко к колечку. Не так просто расшибить. Каждый подобный случай был индивидуален, и, бывало, огру приходилось прибегать к магическим средствам, позаимствованным у волшебников. Сейчас же Браги надеялся, что уходить и возвращаться не придется. Все решит ловкость. И сила.
        Придется импровизировать.
        Проглот клацнул зубами, прыгнул на огра, но получил могучий хук справа тяжелой латной перчаткой. Чудовище ухнуло на землю, размахивая руками и ногами, точно перевернутая черепаха.
        - Чего ж ты так орешь? - поморщился Браги. - А, понимаю, ни разу не получал сдачи! Обидно стало?
        Глаза Проглота выскочили из орбит, дико вращаясь. Дубина запела страшную песню. Ржавые шипы рассекали воздух возле головы Браги. Огр отбил двумя блоками два удара, потом пнул людоеда в живот и добавил туда же хорошим тычком круглым навершием палицы.
        - Сожру!
        Бац! Еще один удар по рылу. Проглот взвыл. Огр ударил что есть сил своей палицей по его шипастой дубине. Та полетела прочь. Людоед лязгнул челюстями. Браги увернулся, дал ему хорошего пинка под зад и заставил упасть еще раз. Как не силен был урод, его силы начали таять. Изначальная скорость атаки упала вполовину. Теперь главное измотать Проглота, загнать в ловушку, где он будет выполнять все, что требуется Браги.
        Ясно, что с драконом несчастному убогому «красавчику» не сравниться. Мелкота. Дилетант. Угрохать его, если бы возникла необходимость, Браги мог бы одной левой.
        Проглот вскочил и, разинув бездонную зубастую пасть, бросился на огра. Из пасти воняло выгребной ямой. Браги встретил чудовище увесистым ударом палицы по голове. Отскочил в сторону. Проглот упал, перекувырнулся через ушибленную башку. И получил еще. Из трех глаз полетели искры. Проглот замахал руками и задрыгал ногами.
        - Так ты все не угомонишься? - фыркнул Рыцарь Железного Кулака.
        Проглот выл и рычал, оглашая развалины замка и лес. Огр врезал ему еще несколько раз. Страхолюдина, оглушенная, пускала слюни и мотала головой.
        - Ну вот, а вы говорите - ужас!
        Браги наклонился над слабо шевелящимся монстром и ухватился обеими руками за его металлический ошейник, покрытый какими-то значками. Хватило одного рывка, чтобы сломать крепежную заклепку. Огр разогнул ошейник и, сняв его, отшвырнул в сторону. Его догадка была верна. Тот, кто заколдовал этого бедолагу, вложил всю силу в эту железку.
        Проглот перестал быть Проглотом. Сдулся, уменьшился, похудел в несколько раз, чтобы стать тощим, покрытым грязью и царапинами юнцом. Черные волосы, впалые щеки. Два глаза. Огр хмыкнул.
        Расколдованный спал с открытым ртом. Браги решил пока не мешать ему и отправился в замок. Воняло там словно на старом поле битвы. И немудрено. Всюду в комнатах замка были кости и черепа - людей, гномов, кобольдов, эльфов, полуросликов. В углах, на лестницах, в коридорах, на подоконниках высоких стрельчатых окон. Браги заметил несколько аляповатых скульптурных композиций, сделанных из позвоночников и тазовых костей. В свободное время Проглот занимался искусством…
        Главный зал походил на свалку. В дальнем его конце лежала куча сокровищ. То, что монстр награбил на дороге. Повсюду объедки. Обглоданные руки, ноги, выскобленные черепа. Куски плоти, жилы, хрящи - то, что не доел Проглот, досталось крысам и мышам.
        Была и кухня. На крюках висели полуразделанные туши. На разделочной доске, в которую был воткнут нож, лежало чье-то бедро. В котле, из которого и шел запах, варились человеческие головы.
        Браги радовался, когда выбрался из замка на свежий воздух. Расколдованный сидел на земле и потирал ушибленную макушку. Было видно, что ему досталось. Огр подошел к нему и скрестил руки на груди.
        - Привет!..
        - Монстр! Чудовище! - завопил расколдованный, пробуя убежать.
        Браги сгреб его за шкирку и прижал к себе.
        - Ты совершенно прав. Я - чудовище! Пошли!

10
        - Вся округа гудит! Не помню, чтобы такое было! - сказал Оззи Лаффинбуг, отхлебывая пиво. - Все только и говорят о том, что ты сделал! Мол, угрохал чудище!.. Ну, якобы угрохал! Подвиг совершил, освободил округу от ужаса, сделал дорогу проезжей… А я заполучил обратно свое химерейское вино! Проглот, поганец, не успел все выдуть. За что себе моя огромная благодарность.
        - Брось! Мы же приятели, - сказал огр, расправляясь с огромным жареным сомом. - Моя работа - и все. К тому же с королем у меня был договор. Восемь сотен золотых крон, одна крона к другой.
        Оззи подлил Браги пива. Они чокнулись. Полурослик до сих пор наслаждался отсутствием своей женушки Инии. И еще он думал о том, как возрастут его доходы после того, как возле ворот появится табличка с уведомлением, что в «Игривом Окуне» любит останавливаться знаменитый Браги из Шидама по прозванию Страшила…
        - Ну так расскажи, - сказал полурослик. - Откуда стало известно, что это не просто чудовище, а заколдованный принц? Говори, иначе я скончаюсь от нетерпения. Полурослики любопытный народ.
        - Это уж точно! - ухмыльнулся огр. - Больше половину толпы, что осаждает сейчас твою таверну, состоит из них. Но я не люблю громкую славу, сам знаешь, хотя и вращаюсь частенько при дворах… Издержки профессии. - В его утробу провалилась большая ложка баклажанной икры. - В общем, все началось с нашего свидания с принцессой. - Огр оглянулся на выход из эркера, закрытый пологом. В общий зал пока никого не пускали, многочисленная родня Оззи сдерживала натиск любопытных. Любопытные наседали, невзирая на табличку «Закрыто». - Надеюсь, ты не будешь трепаться, что я расколдовал монстра, а не убил…
        - Могила, брат, - сказал полурослик.
        - Ладно. Как только Гундира услышала, что я собираюсь пойти на Проглота, она прямо чуть из платья не выпрыгнула. И дальше разговаривала со мной шепотом, чтобы ее сиятельный папашка не услышал. Потому что это, оказывается, тайна. И верно, ни Ляпквист, ни его придворные ни в зуб ногой, что называется. Дочка-то шустрая оказалась, да еще шустрее был тот, кто пробирался в ее дворец и… Ну, детские забавы, Оззи. Дело известное. С некоторых пор стали проявлять к принцессе интерес иностранные принцы и вдовые короли. Все знали, что есть у Ляпквиста третья дочка, и возраст ее уже подошел к нужному. Однако сам король не спешит с объявлением… То есть, не спешил раньше, теперь, думаю, все налажено. Короче, приходили некоторые принцы сами, без приглашения. И этот был то же - своим ходом явился. Эдмир из Гафьога. Молодой, молоко на губах не обсохло, однако с гонором, с авантюрной жилкой. Пришел и попросил у Ляпквиста руки девицы. Король указал ему на дверь. С этим маленьким княжеством наш монарх не особенно желал связываться. Но Эдмир не дурак - сумел каким-то образом влюбить в себя Гундиру. Деваха-то ночи не
спала, все думала об этом парнишке… Кхе. Словом, они стали встречаться. Эдмир пробирался во дворец, лазил в девичьи покои, ничего не боялся, всех провел, шельма… И долго ли было так, никто не знает, только один раз приходит Эдмир к милой своей и рассказывает забавную историю. Встретил он, дескать, на пустынной дороге колдуна. Не знал парень, что это колдун был, потом уже все выяснилось. Попросил этот колдун, с виду просто грязный старикашка, у молодца кусок хлеба. Тот дал. Потом сыра. Тот дал. А потом говорит колдун: хлеб твой горек, малец, а сыр прогорк. Нет, сказал принц, брешешь, старикан! Пакостной личностью оказался этот чародей. Отныне станешь ты не мил людям, все станут бояться тебя и в ужасе бежать прочь. Станешь ты голод чужой плотью утолять и не насытишься никогда… Такая вот история, Оззи.
        Огр зачерпнул из блюда оливок и бросил их в рот.
        - Вот так да, - сказал полурослик. - Добрая душа, видать, был Эдмир. Другой бы пинка дал этому бродяге. Эх, благородство! А дальше?
        - Посмеялись принц и принцесса, разошлись, а следующее свидание уже не состоялось. Превратился Эдмир в чудовище трехглазое, в людоеда, в Проглота. Обезумел, позабыл, что значит быть человеком. Монстр - одно слово. Ну и началось. Поселился в заброшенном замке и давай нападать на путников. И жрать. С тех пор Гундира и впала в депрессию. Несмеяной стала. Смекнула она, кто такой Проглот, поняла, что исполнилось проклятье колдуна. Откуда ж тут веселье? Два месяца лютовал монстр, два месяца кручинилась принцесса. Пока я не заявился. И больше не мое представление ее рассмешило, а слова, что я собираюсь прикончить Проглота. Увидев меня, Гундира поверила, что на этот раз получится… Многие ходили на чудовище, но Проглот их убивал. Никто из них, однако, не походил на пресловутого Страшилу, то есть, меня!
        - Это точно.
        - Ну а дальше ты знаешь. Гундира рассказала мне их с Эдмиром историю и попросила расколдовать Проглота. Не убивать. Пришлось не убивать. Сорвал я с него железный ошейник, на котором заклятье держалось. Что-то вроде замка. Видать, отыскал колдун Эдмира после превращения - и окольцевал. Да, сдается мне, сожрал его наш принц. Первым. Поделом, значит.
        Оззи Лаффинбуг утер пивную пену с губ.
        - Вот так история. Как же теперь Эдмир с Гундирой-то?
        - Поженятся. Принцесса настояла. Ляпквист не особенно-то и отпирался. Зов огорода почувствовал, стало быть.
        - Так это он всерьез?
        - Ага.
        - А Эдмир-то?.. Стольких ведь… того…
        - А ты молчи. Никто не знает, что он - это Проглот бывший, - прошептал огр. - Не твоего, считай, ума дело. Хе… Теперь бедняга все травками питается. При упоминании о мясе бледнеет, а потом зеленеет. Видать, придется двору при новом короле в вегетарианство переходить. Да это другая история.
        Оззи заел пиво копченым окороком.
        - Жаль, что не получилось у тебя и на этот раз, - сказал он. - Еще один поцелуй - и еще один провал.
        - Неважно. Впереди еще много попыток. Много способов. И принцесс немало. Никогда не поздно стать человеком, Оззи. Эдмир-то уже понял…
        Оззи откинулся на спину стула и мечтательно воздел глаза к потолку, но через мгновенье подпрыгнул. Благостное выражение спало с его лица, глаза выпучились.
        - Ты чего? - спросил огр с набитым ртом.
        В гул голосов, доносящийся из общего зала, вторгся другой голос. Высокий, пронзительный. Этот высокий и пронзительный ругался и отчитывал нерасторопных полуросликов.
        - Иния вернулась! Чтоб мне провалиться! Иния вернулась! Но… она не должна была раньше послезавтра! Иния! Я пропал! - простонал хозяин «Игривого Окуня», бледнея.
        Оззи Лаффинбуг всплеснул руками, соскочил со стула и ринулся бежать навстречу любимой женушке.
        Огр расхохотался.
        Озерный рыцарь
1
        - О горе мне, горе! Горе! - простонал качающийся в седле всадник, выезжая на берег озера. - Ик… Горе мне!
        От воды шла холодная, пронизывающая до костей хмарь. Туман окутывал прибрежные заросли, покрывал неподвижную гладь воды. Двигался, словно живой.
        Зирвент из Фингабора чувствовал себя хуже некуда. Он ехал всю ночь, точнее, лошадь несла его куда-то, а он спал, чудом держась в седле. Вечеринка с приятелями-вагантами закончилась в полночь. Как только Зирвента усадили на лошадь, он отрубился. Несколько раз его стошнило, поэтому куртка, седло и бок животного успели покрыться слоем засохшей блевотины. Запах был тот еще.
        Затем, как это всегда бывает, наступил отходняк. Головная боль, слабость, трясун и чувство, что в животе кто-то помешивает здоровенной ложкой. Зирвент понял, что все еще едет. Едет и едет. И никогда эта проклятая езда не кончится…
        Вагант стонал и охал в предутренней тишине. Никто на помощь не пришел. Его трясло. Похмелье и холод скрючили беднягу, и он торчал в седле, словно засохший стручок фасоли. Если бы лошадь сбросила его, он был бы только рад. Но лошадь была покладистой. Она просто шла, пока лесная тропинка не вывела ее к озеру, за которым виднелись покрытые синевой горы.
        В конечном итоге, жажда одолела и животное. Лошадь остановилась, понюхала воздух и нерешительным шагом направилась к воде.
        - Горе… Чтоб я сдох… Больше никогда не буду так напиваться… - пробормотал Зирвент и поднял голову. Черепную коробку кто-то набил камнями. На скованной шее она держалась с большим трудом.
        Воспаленными красными глазами вагант огляделся. Лошадь приблизилась к воде, фыркнула, раздула ноздри. Ей не очень нравилась аура, что окружала это место, но жажда победила.
        Зубы Зирвента отбивали стаккато. Он потер ладони, подул на них. «Неужели наступила зима? Не может быть? Еще вчера было… Что было вчера?» - подумал вагант. Он был уверен, что, выезжая с постоялого двора, он застал июль месяц.
        Лошадь подошла к воде, ступила в нее копытами, опустила голову. Туман задвигался и немного отполз от берега.
        Зирвент обругал лошадь - просто так, чтобы выразить всю степень своих мучений. Потом поднял голову и посмотрел на озеро. Насколько позволял видеть туман, оно было овальной формы, низкие берега заросли кустарником и деревьями. Вдали горы, а перед горами… Зирвент поднял тяжеленные руки, чтобы протереть глаза. У гор на дальнем берегу стоял окутанный туманом замок. Можно было рассмотреть башни и стены, будто бы сотканные из тончайшего шелка и нитей радуги.
        В этот момент голову несчастного путника пронзила боль. Мученик науки застонал, проклиная небеса и землю. Досталось и приятелям-студентам, что подбили его на пирушку. Надо же было повстречать их в том медвежьем угле, куда его занесло волею судьбы по дороге домой. Именно там!
        Нет, больше никаких попоек! Таких попоек!
        Зирвент поглядел на воду. Жажда обрушилась на него с новой силой. Вагант дернулся в седле, чтобы упасть. Соскочить самому не было сил. Дернулся еще раз, потом еще раз, пока тело не начало съезжать влево. Лошадь сделала шаг в правую сторону, чем помогла своему хозяину. Зирвент шмякнулся на мокрую гальку и угодил затылком в ледяную воду. Шляпа слетела. Вагант захрипел, перевернулся и, распластавшись на пузе, стал пить. Вода ломила зубы, но ему было все равно. Он захлебывался, плевался, сопел, но ему было все равно. Лошадь покосилась на ваганта едва ли не с презрением.
        Через пару тройку минут Зирвент уже мог сесть. Что и сделал, испытывая дикое желание расхохотаться во весь голос. Умылся, поймал шляпу, нахлобучил на голову. И понял, что окончательно замерз. Пальцы ломило, губы свело. Вагант встал, покачиваясь, и услышал конское ржание, затем храп и скрип металла.
        - Как ты посмел пить из моего озера, чужестранец? - прогремел чей-то голос.
        - А? Чего?
        Зирвент струхнул и хотел броситься бежать. Голос не внушал никакого желания остаться на месте. Однако ноги были не в той кондиции, чтобы совершать стометровые пробежки на время.
        Однако вагант попытался. Результат был не впечатляющим. Ноги бедняги заплелись, и он со всего маху шлепнулся на собственную задницу. На мелководье. От такого толчка в его голове на несколько мгновений прояснилось. Он увидел рыцаря. Огромного рыцаря на огромном коне. Оба черные. Лица всадника видно не было, оно скрывалось за глухим забралом. И тело целиком тоже.
        В одной руке страхолюдины покачивался огромный меч, в другой щит.
        - Ответь, чужестранец! - прорычал рыцарь из-под забрала. Его конь стоял неподвижно, покрытый черной попоной.
        - Я?
        - Ты!
        Меч поднялся и указал на Зирвента. Словно вынося приговор.
        Вагант потерял сознание.

2
        - Не знаю я этой дороги. Хм. Никогда не бывал в этих местах, - сказал Браги, останавливая черного битюга у развилки. Лошадь, везущая позади рыцарское снаряжение огра, остановилась и тихонько заржала.
        В лесу стояла, словно гнилая вода в кружке, тишина. Ни тебе писку, ни тебе визгу.
        - Не нравится? - фыркнул Рыцарь Железного Кулака. - Мне тоже. Нисколечко не нравится. В воздухе пахнет волшебством… - Огр сплюнул на землю. - Брр! Ну и утречко. Зуб на зуб не попадает. Ладно, едем. Посмотрим, что будет в конце этого пути.
        Браги тронул тяжеловеса, и тот покатил вперед, словно гигантский валун по склону холма. Только такой конь, великан среди лошадей, мог вынести вес странствующего рыцаря, огра по рождению, прозванного Страшилой. Каждый шаг коняги отдавался вполне ощутимой дрожью земли. Очень часто это пугало лесных обитателей, поэтому тишина не особенно волновала Браги. На его приближение многие зверушки реагировали неадекватно.
        От развилки огр свернул влево. Эта тропка была наименее заросшей. Значит, ею пользовались.
        Проехав метров пятьдесят, Браги приостановил коня. Ноздри огра уловили запах озерной воды. Сомнений быть не может. Рядом озеро или большой пруд. Это вселяло надежду, что удастся наловить рыбы и как следует подкрепиться. В желудке после целых суток пути и двух маленьких перекусов на ходу начинало урчать.
        Соблазненный запахом воды, битюг пошел быстрее. По обеим сторонам дороги росли осока и терновник. Березы чередовались с соснами и елями, образуя некое подобие свода над головой Браги. Тропинка походила на туннель.
        Врожденное чутье на колдовство и всякую разную необычность, а также многолетняя практика странствующего рыцаря, борющегося со злом, заставили огра вытянуть из кольца на поясе боевую секиру. Мало ли что. Незнакомый лес - незнакомые опасности.
        Тишина. Копыта битюга бьют в землю, покрытую прошлогодней хвоей и пожухлыми листьями. Тун-тун-тун.
        - Сдается мне, где-то рядом может быть жилье, - сказал Браги сам себе. - Если повезет, то поселок рыбаков. Или деревушка. Надеюсь, для меня там вилы не приготовлены.
        Впрочем, он прекрасно знал, что нет на свете вил, которые могли отправить его к праограм. Многие пытались указать ему его истинное место, да где они теперь?
        Огр навострил уши. Поблизости кто-то разговаривал.
        - Ты обязан сражаться, чужестранец! - Голос похожий на отдаленное грохотание грома.
        - Я? - Тоненький голосок насмерть перепуганного существа. - С какой стати я… Да и не умею? С ума вы съехали, благородный господин?
        - Такова судьба, чужестранец! От судьбы не уйдешь! - сказал обладатель голоса-грома.
        Браги хмыкнул. Забавная, должно быть, сцена.
        - Я не верю в судьбу! Я не собираюсь сражаться ни с вами, ни с кем другим! Я вообще не рыцарь… не мое это дело!.. Вот…
        - Ты пил из моего озера, поэтому обязан повиноваться судьбе!
        - Какой еще судьбе? Ничего я не знаю ни о какой судьбе! Я был… был не в состоянии понять, куда еду… Лошадь сама привезла меня сюда! Я не ви… ик… виноват! Сражайтесь с ней, благородный господин!
        - Сражайся! - рявкнул гром. - Или я тебя убью просто так! Ты умрешь как трус!
        Наступила тишина. Потом послышался звук падающего тела.
        - Курвина мать, - проговорил голос-гром. - Вот же влип. Ну и слабак.
        Огр ухмыльнулся и направил коня в сторону голосов, по той же самой тропинке, по которой недавно проехал Зирвент из Фингабора. На берегу Браги застал следующую картину. Возле воды топчется тощая гнедая коняга. Неподалеку от полосы гальки валяется мокрый и измазанный всякой пакостью тощий тип. Человек. Рядом - черный рыцарь на черном коне, весь с ног до головы в сплошных латах. Морда скрыта под забралом. По всему видно, могуч, с таким не просто сладить, если что…
        - Приветствую благородного рыцаря в черном! - прогрохотал огр, выезжая к берегу. Браги поднял вверх топор, отдавая салют.
        Рыцарь развернул коня. Нападать не стал.
        - Вот так явление! Два путника подряд! Вот уж точно - поверишь в судьбу!

3
        Едва Зирвент очнулся, как понял, что черный рыцарь ему не привиделся. Похмелье все еще терзало несчастного студента, словно стервятник полуживую еще жертву. Вагант встал на карачки, потом на колени, потом на ноги. Если уж погибнуть, решил он, то с честью, глядя смерти в лицо… как подобает мужчине, само собой…
        Да только сделать это было не так просто. Зирвент почувствовал, как поджилки его трясутся от страха сильнее, чем от похмелья. Словно утес, черный рыцарь возвышался над ним, несокрушимый, готовый в любой момент разрубить его гигантским мечом.
        Мысленно Зирвент еще раз проклял своих приятелей, подбивших его на пирушку. Хоть и погулял славно, а помирать все едино не хочется.
        - Впервые за сто лет я повстречал у моего озера чужестранца, - проговорил рыцарь.
        От страха Зирвент чуть опять не повалился на землю. Он был бесконечно далек от всех этих героическо-воинских штучек и в свои двадцать лет хорошо знал только сомнительные заведения и университетские аудитории. Драки и подвиги были не по его части. Лишь один раз в жизни Зирвент брал в руки меч, и тот не являлся настоящим оружием, а деревянным, потешным, каким награждали короля вечеринки на Дне Арвендийского Университета. Вид черного рыцаря, тычущего тошнотворной железкой в его сторону, лишил студиозуса мужества, которого и так было не ахти как много.
        Не будь похмелье таким зверским, Зирвент давно бы дал деру. Это был его способ решать подобные проблемы. И что память сейчас о его шустрых ловких ногах, так часто спасавших хозяина от неприятностей? Нет, вагант понял, что ему не уйти.
        - Я немедленно удалюсь, благородный господин, - проблеял Зирвент, еле держась в вертикальном положении.
        Черный рыцарь наклонил голову, рассматривая бедолагу.
        - Судьба! Мне в силах избежать ее! Ты пил из моего озера, поэтому теперь обязан вызвать меня на поединок!
        - Я не знал, что это ваше озеро! Откуда? На нем и не написано ничего… Я хочу сказать, что не стал бы пить, если бы знал!..
        - Это не имеет значения, чужестранец, ибо это - судьба, - ответил рыцарь.
        - О! Я же говорю вам! Я ничего не знаю! Я не могу… Я не воин… я оружия сроду в руках не держал… Позвольте мне уехать! Я никому и никогда не расскажу, что здесь находится озеро. - Зирвент огляделся. - Я даже не знаю, где я!
        Зубы ваганта стучали друг об друга. Произнося слова скороговоркой, он чуть не прикусил себе язык.
        - Ты обязан сражаться, чужестранец! - отозвался рыцарь, раскачивая мечом.
        Зирвент закачался, словно рябина на ветру. Может, он просто спит и попал в кошмар? С похмелюги чего только не приснится! Но если и так, то кошмар не желал проходить.
        Дальше последовал обмен репликами, свидетелем которого и стал Браги, оказавшийся неподалеку.
        - Сражайся! Или я тебя убью просто так! Ты умрешь как трус! - заревел вконец разъярившийся псих в черных латах.
        Этого оказалось достаточно, чтобы вышибить из ваганта дух. Не выдержав
«радужных» перспектив, Зирвент повалился на землю.
        - Курвина мать! - произнес рыцарь в черном, качая головой. - Вот же влип…

4
        - Судьба не судьба, а встреча странная, - отозвался Браги, подбоченясь в седле. - Утро, туман на озере и черный рыцарь в полном вооружении… И это. - Огр кивнул на валяющегося без сознания Зирвента.
        - Назовись, чужестранец, - чопорно заговорил черный.
        - Браги из Шидама, Рыцарь Железного Кулака, прозванный Страшилой. - Огр выпятил грудь, чтобы незнакомец смог разглядеть герб на стеганом камзоле.
        - В таком случае, приветствую тебя, рыцарь! - Черный явно был польщен. Вложив меч в ножны, он поднял руку в перчатке, салютуя. - Меня зовут Роменехиас из Валонфога. Я - Рыцарь, Покрытый Тьмой До Исполнения Условий! Потому у меня нет герба и скрыто лицо!
        Огр поклонился в седле, убирая секиру обратно в кольцо за пояс.
        - И это, стало быть, твои владения? - спросил Браги, оглядываясь с прищуром. Здесь все было пропитано какими-то чарами. Да и от самого Роменехиаса несло ими словно пивом от пивной бочки. Неспроста.
        - Именно так, благородный рыцарь… Э… э… Позволь спросить тебя…
        - Валяй…
        Именно таким тоном и задают подобные вопросы.
        - Ты - огр?
        - Огр. Как есть огр.
        - Но как же? Огр… Разве бывают странствующие рыцари… огры? - спросил Роменехиас в растерянности.
        - Бывают.
        - Как же так?
        - Это в своем роде… повеление судьбы. Я слышал, что ты сказал - два путника за сто лет - судьба, верно?.. Наверное, судьба еще и в том состоит, что один из этих путников - нечеловек. Я тоже в этом кое-что понимаю, благородный Роменехиас.
        - Странно. Очень странно, - отозвался черный.
        Зирвент пошевелился, издавая страдальческий стон. С озерца потянуло бризом, принесшим к ноздрям Браги «аромат» перегара студиозуса.
        - А ты ничего против огров не имеешь? Могу уехать. Тогда никто из нас не узнает, в чем заключалась воля судьбы.
        - Когда-то давно я странствовал по свету, победил множество злодеев. Но среди них не было огров. А мое отношение к вашему племени… - Роменехиас повел плечами. - Не знаю. Как-то не думал.
        - Ну, по крайней мере, честно, - сказал Браги. - Не твой ли это замок на том берегу озера?
        - Мой, благородный Браги. И я приглашаю тебя в гости, разделить со мной трапезу. Надеюсь, ты не откажешь мне…
        - Не откажу, - ответил огр. - Я достаточно долго в пути, чтобы начать мечтать о сытной пище и крыше над головой на ночь.
        - Все это в твоем распоряжении.
        - Что же делать с ним?
        Рыцарь повернул голову к ваганту. Тряся головой, Зирвент пытался сесть. Вид у него был жалким донельзя. Словно у кота, которого окунули в сточную канаву.
        - Нельзя бросить его здесь, - сказал огр.
        Рыцарь, Покрытый Тьмой вздохнул.
        - Да, видимо, это судьба. Ничего не поделаешь. Ладно. Все едино. Сто лет… Два гостя лучше чем один, а один лучше, чем ни одного.

5
        Огр впился зубами в свиную ногу и посмотрел на рыцаря, сидевшего напротив через стол.
        - Значит, ты не ешь и не пьешь? - спросил Браги.
        - Нет.
        - И доспехи не снимаешь?
        - Не снимаю. - Тяжелый вздох. Пальцами в латной перчатке Роменехиас постукивал по краю столешницы. - Кто бы знал, кто бы догадывался, каково это! Таскать на себе эти железяки и днем и ночью в течение целого века! Врагу не пожелаешь!
        Огр посмотрел на его забрало, пытаясь рассмотреть глаза хозяина озера и замка. Вроде бы они были голубыми.
        - А скука! С ума свихнуться!
        - А как же… - Вагант, сидящий справа от Браги, кашлянул. - Вы, благородный господин, не умерли с голоду? Сто лет - не шутка.
        - То-то и оно. Голода я не чувствую. Я всегда сыт. Всегда полон сил.
        - А сон?
        - Сон? Да. Сплю, но не от того, что устал… Просто во сне ко мне приходят видения…
        - Какие? - Тут же спросил огр.
        Рыцарь махнул рукой, меняя тему.
        - Как вам мой замок?
        - Впечатляет, - заметил Зирвент, оглядывая богатой украшенный зал с большим горящим камином в стене. Огр кивнул, рассматривая втихаря черного собеседника.
        Вагант хрустел и сопел, уплетая еду за обе щеки. Изголодавшийся и ослабший с похмелья, Зирвент не заставил упрашивать себя дважды. Поняв, что непосредственная опасность миновала, он принял приглашение Роменехиаса и поехал с ним и невесть откуда взявшимся огром в замок у озера.
        - Магия. Чары, - сказал рыцарь. - Убранство, огонь, отделка. Невидимые слуги. Подозреваю, что это привидения тех слуг, которые жили здесь давным-давно.
        Браги поднял брови и указал на копченый окорок в своей руке.
        - Еда натуральная. Откуда она приходит, не знаю. Но в замке есть волшебный горшок. Он слышит все мои желания и исполняет их. Невидимые слуги вытаскивают из него еду и все остальное, если мне нужно. Однако все это я пожелал впервые за сто лет… мне-то самому провизия не нужна. Вот в чем горькая ирония. Однако я рад попотчевать гостей.
        - Вот бы мне такой горшок, - усмехнулся вагант.
        - Я бы подарил его тебе, чужестранец, но, боюсь, он потеряет свою волшебную силу как только ты вынесешь его из замка.
        Зирвент вздохнул, думая о том, что один паршивый горшок мог бы избавить его от проблем с добычей еды на всю жизнь. И еще о том, что чары всегда имеют двойную сторону. Никогда не позволяют насладиться их результатом в полной мере. От огорчения вагант налил себе полный кубок красного вина и приник к нему.
        Огр некоторое время задумчиво жевал.
        - Так что ж, хозяин. И озеро твое, и замок? - спросил Браги.
        - Мое. То есть, считается моим. До тех пор, пока кто-нибудь не вызовет меня на поединок и не победит.
        Зирвент вздрогнул и сжался.
        - Я не буду драться с тобой, благородный господин…
        Роменехиас поднял руку.
        - Я не требую этого от тебя. Я сделал так, как велено. Как того требует заговор. Но… ты испил воды из озера… Ума не приложу, что теперь делать.
        Огр посмотрел на него, отрыгнул, навалившись на спинку резного стула.
        - Расскажи по порядку. Глядишь, умные мысли появятся. - Огр хрустнул пальцами. - Не раз приходилось мне видеть похожие заклятья, много земель изъездил, чудес и диковинок встречал великое количество. Вдруг сумею чем помочь?
        - Не думаю, Браги, - ответил Роменехиас.
        - Попробуй. Кстати, почему ты не вызвал на бой меня, когда мы встретились?
        - Потому что ты не пил воды из озера.
        - Это важно?
        - Важно. - Роменехиас пошевелился, латы скрипнули. - Расскажу все, чего там. Все равно делать нечего.
        - Угу, - сказал огр, поглядев за спину рыцаря. В проеме открытой настежь двери промелькнула чья-то фигура. Браги показалось, что это женщина в длинном платье.
        - Сто лет назад я был обыкновенным рыцарем. Молодым, горячим, как большинство моей братии. Конь, меч, щит. Все, что у меня было. Выехал я из родительского замка в Валонфоге и отправился куда глаза глядят. Постепенно стал обрастать славой, совершал подвиги, участвовал в турнирах, даже угодил героем в несколько баллад. Труверы изобразили меня прямо-таки самым-самым. Наврали, конечно. Рыцарь как рыцарь. Просто мне везло. Я ни разу не был серьезно ранен, никогда не находился на грани жизни и смерти. Выходит, везение.
        - Везение? - сказал вагант, взмахнув индюшачьей косточкой. - Что есть везение? Везение сиречь судьба!
        - Молчи, стручок! - прогудел Браги, нависнув над Зирвентом. - Молчи и слушай!
        Студиозус сник и принялся за уничтожение яств, которых на столе было еще много.
        - Так или иначе, забрел мой конь однажды в эти края. Что-то есть в них, вы и сами заметили. Своя, природная сила, не созданная никаким волшебником. Никому не подчиняющаяся. Остановил я коня на берегу. Оно было прекрасным, озеро это, спокойным, гладким, словно стекло или хрусталь… Волшебное озеро. Спешился я, чтобы размяться, отдохнуть и перекусить. Пустил конягу пастись по сочной зеленой травке. А сам задремал после обеда. Проснулся от того, что кто-то щекочет мне щеку травинкой, открыл глаза, смотрю…
        Зирвент и Браги замерли, заинтригованные. Рыцарь рассмеялся.
        - Дева. Прекрасней которой нет на свете. Сидит рядом со мной в траве и улыбается. Сон, думаю, не может этого быть! Встаю, а она в сторонку отодвигается, но не убегает и не исчезает, не рассеивается, как мираж. Смотрит этак лукаво. Не сплю, значит… Кто ты, спрашиваю, как тебя зовут, прекрасная нимфа…
        - Так это нимфа была? - спросил Зирвент. - Озерная хозяйка? Дух? - добавил вагант, не обращая внимания на грозный взгляд огра.
        - Не-е. То есть, все не так просто, - ответил Роменехиас из Валонфога. - Спрашиваю, значит, как зовут тебя, краса? Она и отвечает: не узнаешь имени моего до срока. Наберись терпения… А надо сказать, влюбился я в нее без памяти. Сразу! Все прошлые приключения, все дамы сердца, дарившие мне свои шарфы после победы на турнирах, стали вмиг дурнушками. Все познается в сравнении, Браги. Хе. Ну вот. Я же ей представился - честь по чести, по всей форме. Она показывает мне на замок, что на другом берегу озера. И говорит: там - мой дом. Знаю я, что мила твоему сердцу, храбрый воитель, однако приближаться ты может к замку лишь в полночь. Иначе не избежать нам обоим беды. Почему, спрашиваю. Запомни, отвечает, сегодня в полночь подъезжай к воротам, только тихо. Я буду ждать. И исчезает. Смекнул я, что дело чарами пахнет. И озеро, и замок тот, словно из радуги построенный, и сама дева. Попытался припомнить сказки и легенды всякие, но все какая-то принцесса-лебедь на ум лезла.
        - Которую злой колдун превратил в птицу? - пропищал вагант.
        - Ту самую. Я уж и то, и другое передумал. Загадка в этом была, зловещая. У меня нюх на такие штуки. Странствующий рыцарь все-таки. Ну вот. Еле дождался положенного часа. Подъезжаю к воротам замка тихонько. Тишина. Луна светит полная. В лесу волчары воют - жуть. Открывается калитка в воротах, и выходит она, моя дева. Прекрасная, словно… в общем, нет слов, чтобы описать того, что я чувствовал.
        - Эх, - вздохнул, лыбясь, вагант, - любовь! Прекраснейшее из…
        От тычка огрского локтя Зирвент чуть не слетел со стула. Браги кашлянул со всей значительностью. Студиозус умолк, хитро поглядывая на Роменехиаса.
        - Гуляли мы при луне вокруг озера. И слов не было нужно нам, однако жгло меня изнутри что-то… Спрашиваю ее: неужто пленница ты в этом замке? И как чуяло сердце, так и оказалось. - Рыцарь взял наполненный вином кубок, поднял и опустил. - Чего бы не отдал за глоток вина!.. Эх. Поведала мне дева такую историю. Жил-был граф, было у него две дочери. Жили счастливо, душа в душу, вдовец и две кровинушки его. Кхе. Только одна кровинушка была не очень-то и душевная, понимаешь, Браги. Злая, сварливая. Старшая. Отца не уважала, сестру младшую третировала. Дрянь была, одним словом… Пришло время выдавать старшую замуж. Думал граф думал, как поступить, кому нужна будет такая злая женщина, мать детей будущих. Так ничего и не мог придумать. Однако в один прекрасный день появляется у замка человек, весь в черное закутанный. Глаза страшные, улыбка льстивая, речи словно мед. Отдай, говорит, граф, дочь мне старшую, такая мне и нужна. Граф рад-радешенек - сплавил дочурку замуж за черного. А оказался черный этот чародеем, чернокнижником могучим. Села старшая дочь к нему на коня - и только их и видели. Словно вихрем
унесло. Осталась младшая дочка. Но не тут-то было. Оставила старшая на ней свое злое проклятье. Не выйдешь замуж, пока я не вернусь. Бросила в лицо, тет-а-тет, граф-то ничего и не знал, а девушка промолчала. Приезжали женихи, но все вдруг отказывались от нее. Граф чуть с ума не свихнулся от горя. Так уж думали и останется младшая без суженного… А однажды ночью падает ночью в озеро с неба нечто. С плеском и шумом. Будто камень из катапульты. Потом, глянь, выходит из воды женщина, вся в черном. Глаза огонь мечут, молнии из пальцев вылетают, волосы развеваются. Страх! Оказалось, что это старшая дочь вернулась. Научилась чародейству у мужа своего да убила его в один прекрасный день, как того ее черное сердце возжелало… Увидел ее граф и проклял, а сам и умер от сердечного приступа. Так вот и попала младшая дочка словно кур в ощип. Отыгралась на ней ведьма-колдунья. Чары навела на окрестности, сделала так, что сестрица не могла никуда убежать. Только вокруг озера этого волшебного и способна была прогуливаться. В роли служанки оказалась моя прелестница, в заточении находилась…
        Рыцарь оглядел гостей, оглядел стол. Кликнул слуг и велел принести еще и того и другого, и третьего. Появились призраки, еле заметные контуры человеческих фигур, неслышно передвигающиеся по воздуху. Трое. Вагант наблюдал за ними с открытым ртом.
        - Думал, поснете от моего рассказа, - проговорил Роменехиас с улыбкой в голосе. - Не скучно?
        - Напротив, - ответил Зирвент.
        - Увлекательно, - подтвердил огр, видя, как по воздуху к столу вереницей, словно журавлиная стая, летят блюда с кушаньями. Хороший замок, подумал Браги. Мне бы подошел, если бы не судьбина моя бродячая. Главное - жратва здесь на уровне.
        - Ну, раз увлекательно, продолжу. Однажды появляюсь я. Дева гуляла по берегу озера и увидела меня, спящего на полуденном солнышке. Здесь, в общем-то, и начинается новая часть истории… Моей и Даривенды… Ну, то первое свидание окончательно убедило меня, что она и есть моя суженная, одна на веки вечные… Раз мы встретились в полночь, два, три… Только на третий раз она открыла мне свое имя. И сказала, что сестра ее в полночь улетает творить свои колдовские дела, но в замок все равно входить мне нельзя, мигом колдунья узнает. Совсем я с ума сошел от этого, понимаешь, Браги. Кровь в голову ударила. Рыцарь как-никак, освободитель угнетенных, спаситель красавиц и прочее в таком духе… Ничего не сказал Даривенде о своем плане, а сам, как последний дурак, явился утром к воротам замка и давай долбить в них. Зенгра! Открывай, а то хуже будет! Она открыла - злая, сама не своя после ночных делишек и полетов. Ух, признаться, струхнул я малость, когда колдунью увидел. Явился, значит, к моей сестрице, спрашивает, а у самой искры из глаз, а во рту клыки, словно у вурдалачки. Руки ее хочешь? Я сказал ей все как думал.
Разозлил, не без этого. А Зенгра и говорит: испытание пройдешь, твоя будет. Какое, спрашиваю. Узнаешь, мол. И закрыла ворота. Стоял я стоял, звал, кричал, стучал, но ничего. Уехал в хижину, которую соорудил здесь в лесу неподалеку. Спать лег, ворочаюсь, вспоминая слова Зенгры. Вдруг прилетает горлица, садится на веточку возле меня и говорит человеческим голосом: «Зачем ты пришел? Зачем вызвал ее? Зачем? Нашла бы я способ убежать, если бы терпения у тебя хватило, а теперь не знаю, как быть… Испытание хочет устроить тебе сестра. Я не знаю, в чем заключается оно, но если любишь меня, выдержишь. Смотри за пояском!» И улетела Даривенда.
        Рыцарь медленно поднялся со стула, скрипя черными латами. На почти негнущихся ногах подошел к камину.
        - Тогда я совсем с ума съехал. Носился по лесу, рубил кусты мечом, звал колдунью на бой, хотел медведя встретить или чудовище лесное какое-нибудь, чтобы в поединке силу потратить и ярость утолить. Хотел было к замку побежать, но не пускали меня чары и близко. Не помню, как в полубеспамятстве упал в траву и уснул. Проснулся в ночь. Луна светит, а рядом она, Даривенда. Жаркая, ласковая, юркая, словно ужица, ластится и гладит, сил лишая. Слова шепчет, которых я не слышал никогда… Голову я потерял, не знаю, как… В общем, сильна была ведьма, ох сильна… Говорила она, что станет, если я буду с ней. Чуть не поддался. А вспомнив горлицу, протрезвел будто, голова ясная сделалась. Что же это такое, подумал. Гляжу, а поясок у Даривенды не тот, черный, не было такого у моей суженой. Сорвал поясок, оттолкнул колдунью и за кинжал. Зашипела Зенгра, заплевалась ядом, что разоблачил я ее. Не будет она твоя, кричи, все равно не будет! А ты - мой! Судьба твоя такая! Ничего не попишешь! Я ударил ее в сердце доброй сталью, и не успела Зенгра ничего сотворить. За исключением одного.
        - Заклятья? - спросил вагант.
        - Заклятья… Достало у колдуньи сил сказать его. Будешь ты, говорит, хозяином замка и озера, будут у тебя слуги, будет у тебя все, но ничем этим воспользоваться ты не сумеешь. Сыт будешь, а еды вволю. Не захочешь, а вина - море… И суженая твоя рядом, но знать и чувствовать тебя она не сумеет. А тебе лишь холод и тоска сердечная. - Голос Роменехиаса долетал словно со дна глубокого колодца. Или из могилы. Огр навострил уши. Вряд ли Зирвент слышал то, что удалось уловить огру. Отдаленный ехидный смешок в покоях замка. - Судьба твоя, говорит, скитаться вокруг озера до той поры, пока не приедет рыцарь-чужестранец и не попробует воды. Вызовет он тебя на бой и победит… И лишь тогда ты воссоединишься с Даривендой. Спадут мои чары, выполнены будут условия… Свободны будете оба.
        - Так, - сказал огр деловым тоном. - Допустим, это так… Что же в этом случае будет с тем, кто тебя одолеет в бою?
        - Он займет мое место. Тот человек наденет мои латы и сделается новым хозяином замка. Озерным Рыцарем. До тех пор, пока не приедет другой…
        - Хорошенькие дела! - воскликнул вагант. - То есть, если бы я…
        - Заткнись, - сказал огр. Зирвент скорчил оскорбленное самолюбие.
        - Сто лет здесь не было никого. Места здесь глухие, - сказал рыцарь. - У меня уже и надежда пропала… Не хочу жить вечно… Надоело… Понимаешь, Браги, приходит она ко мне. Каждую ночь почти приходит. Во сне. И там… Словом, не в силах я больше выдержать… Я бессмертен, если никто меня не победит в бою. Насчет другого. - Роменехиас махнул рукой. - Пробовал топиться в озере, прыгал с высоченного дерева, со скалы, забирался вот в этот камин. Не помогает, Браги!.. Один способ есть.
        Огр помолчал, раздумывая. Вагант посмотрел на него, прищурился, потом перевел взгляд на фигуру рыцаря в черном, стоящую возле огня. Отсветы пламени играли на блестящих латах.
        - Но ведь если станется, что некий воинственный тип убьет тебя, благородный господин, то что?.. Это возможно?
        - Возможно. Вероятно, в этом и есть суть заклятья.
        - Как же тогда ты воссоединишься с Даривендой? - спросил Браги.
        Рыцарь долго молчал.
        - Можно сказать, мы… будем там, где…
        - Так она мертва? - спросил вагант.
        Браги схватил Зирвента за шкирку и чуть тряхнул.
        - Придержи свой язык!
        - Ладно, ладно…
        - Мертва? Может быть… - отозвался Роменехиас. - Нельзя сказать с уверенность. Иногда я чувствую, что она рядом. Она страдает, Браги. Сто лет. Десять десятков… - Рыцарь со скрипом сжал кулак, закованный в сталь. - Судьба…
        - Ты уверен, что нет иного выхода? - спросил огр. - Случается, что все эти условия, сроки - обманка. Способ запудрить мозги легковерным болванам.
        - Нет, не думаю. Это и правда судьба.
        Роменехиас отвернулся к гобелену с изображением сцены охоты. В тишине Зирвент икнул и тут же стыдливо прикрыл рот ладонью.
        - Идемте, я покажу вам ее, - прогудел черный рыцарь.

6
        За сто лет под снегом, дождем и ветром гранит статуи начал трескаться и крошиться. Время не пощадило даже такие прекрасные и совершенные черты. Печать тлена и забытья легла на них невидимым покрывалом. И в то же время вся поза статуи выражала протест. Невероятное усилие вновь обрести свободу. Превращенная в изваяние женщина казалась живой…
        Браги ощутил, как холодеет у него вдоль позвоночника.
        Одетая в длинное платья, Даривенда протягивала к невидимому собеседнику руку. Ждала. Надеялась.
        Надеялась победить время.
        Десять десятков.
        Судьба.
        Огр замер. Роменехиас не преувеличил, говоря о красоте своей возлюбленной. Даже самый искусный трувер с полным набором изящностей и рифм в поэтическом багаже не сумел бы запечатлеть образ Даривенды в словах.
        Это был прекраснейший дух. Красота. Хозяйка озерных вод, ожидающая того, кто разбудит ее ото сна. Ускользающая мечта…
        На ум Браги пришли обрывки одной услышанной при каком-то королевском дворе баллады. Ее словно списали с этой истории.
        - Чтоб мне… - пробормотал себе под нос вагант, почесывая в затылке. - Невероятно… Это же…
        - Зенгра превратила ее в камень, - сказал черный рыцарь, протягивая руку. Он не коснулся ее, сжал пальцы в кулак. Браги подумал, что за все сто лет Роменехиас так и не осмелился притронуться к своей возлюбленной латной перчаткой, которую был вынужден носить всегда. - Суженая рядом… Но знать и чувствовать ее я не могу… Только иногда, как легкий сон под утро, после того, как пропадут те, чары Зенгры, чары тьмы… я могу видеть.
        Огр с трудом отвел глаза от статуи. Постамент овивал дикий плющ, сквозь потрескавшиеся мраморные плиты скверика пробивались растения. Скамеечки, покрытые затейливой резьбой, время погрызло еще сильней, поилка для птиц развалилась пополам, рядом с ее основанием лежал скелетик соловья. В этом месте не действовали чары, поддерживающие иллюзию в других частях замка. Скверик с печальным изваянием в центре казался тихим островком осени посреди летнего буйства красок и бьющей ключом жизни.
        Бледный, Зирвент сел в сторонке на каменную скамейку.
        - Что ты скажешь, Браги? Понимают огры в человеческой красоте? - повернулся к нему рыцарь.
        - В некотором роде… - смутился Страшила. - Не особенный я знаток по части романтики всякой… Я чудовище, которое волею судьбы стало таким, каким ты его видишь.
        - Значит, ты веришь в судьбу.
        - Отчасти.
        - Тогда… Ты знаешь, о чем я хочу попросить тебя?
        Огр сглотнул. Посмотрел на статую. На трещины в граните и щербины там, где откололись небольшие кусочки.
        Десять десятков.
        - Знаю.
        - Тогда…
        - Я не могу ответить тебе сразу. Дай мне время подумать до утра, Роменехиас. - Огр отвернулся. Зирвент соскочил со скамейки и стал усиленно интересоваться цветами, что росли на краю вымощенной мрамором площадки.
        Но уши навострил.
        - Если согласишься, ты поможешь нам обоим… Есть шанс, что все пройдет не так, как сказала колдунья. Мы с Даривендой начнем все заново. На этот раз по-настоящему. Подумай, огр, подумай. Я верю. Это судьба.
        - Не очень я уважаю высокие слова, я всего лишь…
        - Да, ты нечеловек. Однако мне это безразлично. Потому что я тоже давно потерял человеческий облик. Я хочу вернуть его обратно.
        - Понимаю.

«Сколько же я мотаюсь по разным землям, сколько раз пытался стать другим, собой, настоящим? Добьюсь ли когда-нибудь цели? - пронеслось в уме у Браги. - А ему - рукой подать. Он счастлив, потому что знает как… Или думает, что знает!»
        - Тогда…
        - Дай время до утра. Прошу.
        Огр посмотрел на небо. Солнце скрылось за плотным массивом облаков, но тут же выглянуло снова.
        - Мы встретимся там, где и сегодня, Браги, - сказал рыцарь. - Но… если желаешь, можешь переночевать в замке.
        - Я бы непрочь, - отозвался с готовностью вагант.
        - Заткнись! - проворчал Браги. - Ни ты, ни я здесь не останемся. - Огр повернул голову к Роменехиасу. - Я слышал ее…
        - Да. Дух Зенгры по-прежнему в замке. Она не упустит своего. Чужакам здесь быть опасно.
        Огр кивнул.
        - На рассвете. Мы будем ждать. Спасибо за гостеприимство, рыцарь. - Браги пробовал рассмотреть его лицо за решеткой забрала, пытался угадать, какие чувства он испытывает.
        Угадывать не требовалось. Огр и так знал. И от того ему стало противно. За себя.
        - Значит, на рассвете, - сказал он.

7
        - Ох приключение… ик… так приключение… ик… Кому рассказать, не поверят…
        Вагант шустро простирывал свои грязные шмотки в озерной воде. Болтая, подозрительно поглядывал на волны, словно боялся, что из них вот-вот вылезет чудо-юдо.
        - Ик… приключение…
        - Перестань икать! - попросил Браги, лежащий пузом кверху возле костра.
        - Ну, я ж не виноват!
        - Выпей воды.
        - Спасибо. Пил уже…
        - Теперь-то можно. Никто тебя драться на дуэли не заставит, - сказал огр, наблюдая за мерно плывущими облаками. Солнышко грело. После сытной трапезы в замке хотелось спать, мысли ползли с ленцой. Браги зевнул.
        Зирвент долго боролся с икотой и, в конце концов, одержал верх.
        - А знаешь, я слышал о тебе, - сказал вагант, глянув через плечо.
        - Ну.
        - Как же, знаменитый Рыцарь Железного Кулака. Страшилой прозванный за… за красоту, в общем. Не обижайся, но морда у тебя та еще. - Поглядев на результаты трудов своих, Зирвент вздохнул и начал отжимать брюки.
        - Не обижаюсь, - ответил огр.
        - О твоих подвигах болтают от Гверны до Кавайлина, о тебе рассказывают анекдоты и байки. Слагают кабацкие песни, - продолжил студиозус, пытаясь отстирать умаруханную в блевотине курточку. Тер ее куском мыла, жулькал руками, пыхтел. - В Лессире до сих пор с восторгом треплются о том, как ты на спор с местным градоначальником, упившись медовухи, отмордовал банду троллей, что разбойничала в окрестностях города. Голыми руками! Или лапами?..
        - Как тебе угодно, - ответил Браги, пожевывая травинку.
        - Хе-хе. Еще в Монналинге слышал я историю, как ты помог эльфам Дома Желтых Хризантем победить злющего дракона. Эльфы о том песни сложили, да такие…
        - Слышал я эти песни, - ответил Браги, - склад и лад есть, но правды ни на грошик.
        - Правды? Кому она нужна, огр? Слава героя обрастает мифическими подробностями. Ничего с этим не поделаешь. Закон жанра. Так складывается эпос. А вот еще - тот случай, с Проглотом в Пибадуре. И принцессу рассмешил, говорят. Это правда?
        - Истинная.
        Дрожа, в один подштанниках, вагант подбежал к костру и развесил мокрую одежонку на растянутых на воткнутых в землю палках шнурках от ботинок. Потом подбросил еще валежника в огонь, пошерудил в углях палкой.
        Долго молчали, Зирвент грелся, обнимая руками плечи.
        - Огр?
        - Да.
        - Еще говорят, будто ты… словом, не огр совсем. Не чудовище. Человек заколдованный. Рыцарь, на которого набросили чары.
        - Мало ли болтают? - просопел Браги. - Кому нужна правда? Закон жанра - все обрастает подробностями. Как их - мифическими…
        - Однако про себя ты баек не сочиняешь?
        - Нет.
        - Так ты все-таки…
        - Отвянь!
        Зирвент посмотрел на призрачный замок, что виднелся на противоположном берегу озера.
        - Что ж это получается, - сказал вагант. - Ты не чудовище, а облик у тебя чудовищный… Это я так, фигурально. Помнишь ли ты что-нибудь из того времени, когда был человеком?
        - Отстань, говорю.
        - Но все же.
        - С ума сойти можно! - Огр перевернулся на бок, в противоположную от костра сторону.
        - Интересно ведь! Откуда я мог знать еще вчера, что попаду в эту глухомань и влипну в историю? И что в этой истории будет все. Заколдованная дева, благородный воитель, любовь, колдовство, ведьма и заклятие, которое можно снять только выполнив определенные условия! Да еще и знаменитый Страшила появляется откуда ни возьмись и спасает меня. Если я кому расскажу, никто не поверит!
        - Вот именно. Поэтому не рассказывай.
        - Расскажу на следующей же попойке.
        - Кто-то бренчал о том, что не будет больше пить.
        - Ну, так не буду, а по-другому буду. Не о том речь… Пойми, огр, эта история волшебная, романтическая! Уж поверь, я кое-что в этом понимаю…
        - Ты?
        - Я. Я - вагант, не забывай. В Арвендии просто созданы все условия для всевозможных любовных приключений. Огромный город, полный соблазнов и красивых женщин. Элизиум для таких, как я… А чем занимается студент?
        - Учится.
        - Нет. Учеба это учеба. А занимается студент… как бы это сказать…
        - Волочением за всем, что носит юбку. Лишь бы мордочка смазливая была. - Браги сел и протянул ноги к огню.
        - Хм, грубо, но точно, - улыбнулся Зирвент. - Так вот. Если хочешь знать, только этим я большую часть времени и занимался. - На лице ваганта появилось сладостно-мечтательное выражение. - Балкончики, беседочки, темные уголочки, сеновальчики, шепоточки, щипки, поцелуйчики и клятвы верности под омелой, батистовые платочки на память, запах духов, оборки на трусиках, румяные щечки, разгоряченные грудки… Мммм! Красота.
        Огр расхохотался.
        - Похоже, ты спец в таких делах. А еще обалдуй и ветрогон!
        - Тем и живем, - не смутился Зирвент. - Однако я об иных материях повествую. Об этой истории. Она - настоящая. Такая, как в сказке, как в красивой легенде. И любовь в ней - истинная! - Студиозус горестно вздохнул. - Не то, что с некоторыми… не то, что с Меридеей… Кхе…
        - Меридея, значит? - усмехнулся Браги.
        - Меридея… Любовь моя…
        - Ну-ну. Жениться собираешься, небось?
        - Э нет! Ни в коем случае!
        - Понятно.
        - Ничего тебе не понятно! - фыркнул вагант. - Ладно, речь не о неблагодарной и неверной дочке аптекаря. Речь об истинной любви. О судьбе. Потому что истинная любовь и есть судьба. Кто знает, может быть, я и ищу ее! - добавил он.
        - Выходит, ищешь не там. Не в Арвендии и ее окрестностях надо это делать. - Огр раскрыл ладонь, и на нее спикировали две пестрые бабочки.
        - Судьба, - проворчал вагант. - Не знаешь, где она найдет тебя. Роменехиаса нашла здесь…
        - Что-то я не понимаю, - сказал Браги. Бабочки парой вспорхнули с его руки и улетели. - Ты что, завидуешь Роменехиасу?
        Зирвент снова вздохнул.
        - Сто лет, огр! Сто лет! Десять распроклятых десятков! Видел ее? Видел ее лицо? Я и подумал: а будет ли меня кто-нибудь ждать? Так стремиться ко мне даже будучи статуей? Мурашки по коже, огр! Волосы на голове шевелятся, когда об этом подумаю!
        Вагант отвернулся, стал смотреть на озеро.
        Браги почесал затылок.
        - Эге… Я и не знал, что тебя так сильно это задело за живое.
        - Ерунда. Все познается в сравнении, правильно я мыслю? Когда видишь что-то другое, начинаешь думать, а думать много вредно, уж ты мне поверь, как студенту. От думанья башка пухнет и извилины в мозгах закручиваются. Вот я! Отправили меня мои возлюбленные родители учиться. В семнадцать лет. В Арвендию. Не хотел я, а папаня настоял, он у меня глава зеркалоделательной гильдии. Надо, говорит, тебе в люди выбиваться. Иди учись, станешь потом уважаемым человеком. Тьфу! Как приехал я, дурень провинциальный, в столицу Даймории, так крышу у меня и оторвало. И пошел в загул, по бабам, по кабакам… Переборщил, словом. Все проиграл, все пропил, что было. Если бы не знакомая женщина, меня приютившая, не давшая пропасть, не знаю, что бы со мной случилось. Отпоила, откормила после жестокого запоя, в чувство привела. Заставила пойти в банк, взять у гномов на имя отцово денег, сама выступила гарантом, потому как гномы ни гроша не дали бы мне, а им-то она знакома была. Словом, успел я поступить в Университет. Учусь с тех пор, стараюсь держаться в рамках. Учиться - хорошо. Когда экзамены сдавать не надо, конечно… Ну
да это все детали. В чем же суть?
        - Ну?
        - Я думаю: а моя ли это судьба? Может быть, да. Может быть, нет… Как можно определить? То, что я делаю, я делаю потому, что так захотели мои родители, - надулся Зирвент. - Чего хочу я сам, кто скажет?
        - Философия, - отозвался огр. - Какие твои годы, стручок? Не мудрствуй. Радуйся, пока есть у тебя батистовые платочки, балкончики и беседочки с клятвами вечными под омелой. Не бери в голову всякую ерунду. Не ставь себя на место Роменехиаса. Ты понятия не имеешь, каково ему. Не пробуй быть им. В легенде это красиво, а по-правде… тоска и тлен. Увядание. Даже каменная роза, придет время, рассыплется в песок. Оставь все это легендам и эльфийским балладам. Оставайся в Арвендии, вернись туда после каникул, живи дальше в большом городе с большими соблазнами. И стань в конечном итоге уважаемым человеком, носи бархатный берет и пурпурный плащ, о котором твоему прадеду, скорняку, приходилось лишь мечтать долгими зимними вечерами в каморке, где, кроме него, охали и стонали в свете каганца жена и пятеро детей, видевших мясо лишь по большим праздникам… Вот это и есть твоя судьба, Зирвент. И прости огру его откровенность, мы, чудовища, бываем довольно бесцеремонны.
        Браги отвернулся, стиснув кулак. Помолчали. Наконец вагант, сидевший до того тихо, словно мышка, кашлянул.
        - Огр…
        - Чего тебе еще?
        - Ты вызовешь Роменехиаса на поединок?
        Молчание.
        - Вызову.
        - Почему?
        - Потому что это судьба. Его судьба. А я - орудие. Как всегда - орудие. Потому что у него может не быть другого шанса.
        Зирвент поежился. Покосился на силуэт замка, покрытый еле заметной дымкой.
        - Но тебе придется его убить, рыцаря этого, - сказал вагант тихо.
        - Придется, - ответил Браги, не поворачиваясь.
        Потом встал и направился в лес. Затрещали кусты. Чудище проломилось сквозь них и исчезло.
        - Каменная роза рассыплется в пыль… - пробормотал Зирвент, ежась от прохладного воздуха, идущего с озера.

8
        Рыцарь в черных латах выехал из-за деревьев и остановился. Битюг Браги и его вьючная лошадь отозвались приветственным фырканьем. Тощая коняга студиозуса начала испуганно косить глазами.
        - Ну, - сказал огр, подавая знак ваганту.
        Зирвент, бледный от торжественности момента, побежал с ковшиком к воде и зачерпнул из нее. Когда он подавал ковшик огру, уже одетому в доспехи, руки ваганта дрожали.
        Солнце успело подняться над далекой кромкой гор едва-едва. На поверхности озера еще горели отблески рассвета. Было холодно. Готовиться к схватке огр начал затемно. Встал, размялся, пугая Зирвента уханьем и ворчанием, потом разложил свои доспехи и оружие на траве, проверил их и начал облачаться. Вагант поднялся, развел костер, с удивлением наблюдая за тем, какие манипуляции производит легендарный Страшила. Никто ничего не говорил. И когда огр закончил, тоже. Они ждали появления черного рыцаря.
        И вот он появился. С обнаженным мечом в одной руке и щитом в другой. Живая статуя из металла.
        - Приветствую тебя, Роменехиас из Валонфога, - сказал Браги. - Мы встретились здесь как было условлено… Чтобы решить…
        Зирвент переводил взгляд с одного на другого. Кадык на его тощей шее дергался.
        - Значит, ты принял решение, огр? - спросил Роменехиас. - Что ж… так оно и к лучшему.
        Браги поднес ковшик с озерной водой к губам.
        - Если ты не желаешь, мы разъедемся навсегда, - сказал черный.
        - Нет. Не разъедемся. Ты был прав, человече. Это судьба. Ничего больше.
        Огр влил в себя целый ковш воды и бросил пустую посудину.
        - Вызываю тебя на поединок, хозяин озера. Да будет так!
        - Вызов принимаю! Да исполнятся сроки!
        - Приступим.
        Черный отсалютовал мечом и спешился. Огр уже ждал его, со своим громадным мечом и треугольным щитом. Зирвент предпочел убраться подальше и спрятался за деревьями. Оттуда он и наблюдал за боем с начала до конца. Сначала противники сближались, присматриваясь к походке друг друга, соизмеряя дистанцию и выбирая тактику. Потом начали продвижение против часовой стрелки. Медленно, чуть уменьшая дугу. Затем Роменехиас напал с широкого замаха. И зарычал под забралом. Высокий и широкий в плечах, он был все-таки меньше огра и выглядел субтильным. Отчасти это давало ему преимущество в ловкости. Так думал вагант вначале.
        Огр отбил сильный удар мечом, махнул щитом наотмашь, изменил позу, рубанул сам. Роменехиас отпрыгнул, увернулся, замер. Потом снова движение. На этот раз атаковал Браги. Удар, тяжкий лязг и стон железа. Искра вылетела из-под мечей и погасла. Зирвент затаил дыхание. Рыцарь в черном осел на одно колено, но тут же выправился и не оставил удар огра без ответа. Шаг, замах, косой удар сверху, возврат тяжелого клинка, низкий удар, словно косой. Огр подпрыгнул, что было невероятно при его размерах. Потом вбился в землю сапожищами и пошел, словно ожившая мельница, осыпая Роменехиаса ударами. Рыцарь отбивался щитом и мечом попеременно. Грохот разлетался над озером, пугая чаек, и тревожа в лесу любопытную живность.
        - Битва! И я это вижу! - прошептал белыми губами Зирвент, прячась за стволом сосны. - Я стал частью сказки! О боги!
        Роменехиас вывернулся, крутанулся вокруг оси, ударил сбоку, на уровне пояса огра. Браги отразил этот удар краем щита. Противники разошлись. Вагант видел на своем веку не меньше дюжины турниров, но ни разу такого поединка. Отчаянного. Обреченного. Он не мог подобрать к этому определения.
        Рыцари молчали. Тяжелое дыхание вырывалось из-за их забрал.
        Снова сшибка. Грохот. Стон стали. Два тела разлетелись. Мечи соединились в смертельном танце. Огр промазал, врубился оружием в землю. Роменехиас закрутил клинком перед собой.
        Следующая серия была более медленная, более расчетливая. Два мастера боя словно наслаждались возможностью выложиться в поединке, показать, на что способны. Зирвент почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.

«Жаль, что никто больше этого не видит! Жаль! Мне никто не поверит, скажут - брешу! Ну брехал… но ведь это правда! Без мифических подробностей! Тьфу!» - подумал он, сорвал с головы шляпу и швырнул ее в кусты. Потом сбегал за ней, боясь, что потеряется.
        Огр атаковал, Роменехиас отбил его меч клинком у самой разлапистой гарды.
        - Не смей поддаваться! - прорычал Браги из-под своего огромного шлема.
        Черный рыцарь прыгнул, взвыл, обрушив клинок сверху. И достал огра по наплечнику. Дзонг! Великан покачнулся, и вагант подумал, каким же должен был быть этот удар… Страшила отступил на пару шагов, заслонился щитом, приняв на него мощный тычок острием. Развернулся вокруг оси, саданул наотмашь.
        Он достал черного рыцаря по верхнему краю щита. Тот споткнулся правой ногой и стал падать. Зирвент взвыл от переизбытка чувств и вцепился в шляпу зубами.
        Браги не дал Роменехиасу упасть, схватил его за наплечник, дернул на себя. Черный выпрямился. Поединщики замерли друг напротив друга.
        - Кончай с этим, огр, - прохрипел озерный рыцарь. - Ты победил.
        - Дерись! - рявкнул Браги.
        Роменехиас ударил, отчаянно, почти вслепую, вкладывая всю силу. Близко. Меч попал а нагрудник чудища. Браги отпрянул. Зирвент выдрал из полей своей шляпы приличный кусок.
        - Мы можем продолжать до бесконечности, - сказал, задыхаясь, Роменехиас.
        - Я готов, если это нужно.
        - Кому?
        - Тебе. И мне тоже, озерный рыцарь. Потому что…
        - Неважно.
        - Ты имеешь в виду шанс?
        - Да, - ответил огр, но не сразу.
        - Мой шанс… Значит, ты поверил в судьбу, Браги.
        - Она приходила ко мне сегодня ночью, - сказал огр. - Зенгра… Я понимаю. Поэтому…
        - Не продолжай. Давай закончим бой. Скоро мы все будем свободны. Чары падут. Ты не сможешь занять мое место, потому что ты нечеловек.
        - Знаю.
        Огр напал, вновь сшиблось страшное оружие, загрохотали щиты. Противники рубились словно одержимые. Браги получил скользящий удар по шлему, ответил, разрубив верхний правый край щита Роменехиаса. Левая рука рыцаря в черном повисла. Он споткнулся, выбившись из сил.
        - Странно. Я бессмертен, но не могу с этим ничего сделать. Я задыхаюсь, огр!
        - Дерись, - загремел Браги, перехватывая меч.
        Ударил. Рыцарь в черном, выпрямившись, отразил. Огр ударил еще раз. Роменехиас отбил снова. Потом откинул измятый щит, начал рубиться двумя руками. Чтобы сравняться с ним, Браги сделал то же самое.
        Пот стекал у бойцов по лицам, из-под забрал слышалось сиплое дыхание. Даже сильный и могучий огр начал уставать и ошибаться. Очень непростым противником оказался рыцарь в черных латах.
        Зирвент вконец извелся, изгрыз свой головной убор. Когда в очередной раз Браги ударил наотмашь и промазал, вагант швырнул шляпу на землю и принялся топтать ее.
        Роменехиас собрался с силами и снова начал движение по часовой стрелке. Огр отступил, широко ставя ноги. Доспехи обоих были иссечены. Прошла почти минута. Никто не нападал. В какой-то момент, в тишине, Зирвент услышал крик чайки над озером.
        Роменехиас бросился в бой. Засверкал, замелькал меч. Мельница. Град ударов, которые Браги отбивал не только своим клинком, но и забранными в сталь предплечьями. Рыцарь теснил огра, медленно, но верно. В последней атаке. И когда ошибся, когда дал слабину, чудовище воспользовалось этим.
        Огр отскочил в сторону и ударил по шлему. Рыцарь в черных латах упал, выронил меч. Перевернулся на спину. Закашлялся. Вагант прижался к дереву и наблюдал за сценой огромными от страха глазами.
        Браги воткнул свой меч в землю и опустился перед поверженным озерным рыцарем на колени.
        - Ты победил. Теперь можешь снять мой шлем… Как я мечтал об этом… Сто лет.
        Огр сорвал с головы собственный шлем и развязал ремешки шлема Роменехиаса.
        Зирвент ожидал увидеть нечто экстраординарное, наподобие свиного рыла с бакенбардами, но вместо рыла появилось лицо. Бледное, вытянутое, на котором горели голубые, словно небо, глаза.
        - Свежий воздух, - просипел рыцарь. Его волосы, светлые, покрывал кровь. В голове была рана.
        Кровь казалась ваганту очень яркой. Он отвернулся. Но все-таки не мог не смотреть.
        - Умираю, - сказал Роменехиас. - Конец. Я счастлив.
        Гранатового цвета струя ударила из его рта. Потом гранат превратился в розовое, пузырящееся, быстротекущее, как бывает при ранении легкого.
        - Слышишь? - спросил хозяин озера.
        Огр поднял голову. Зирвент стал слушать. Со стороны замка, даже с такого расстояния, долетел до них полный злобы и отчаяния вопль.
        - Условия выполнены. Заклятие снято. Зенгра больше не имеет власти. Она изгнана. А замок…
        Вагант протер глаза. Замка больше не было. Чары спали, превратились в ничто. Теперь на его месте были только развалины.
        Дикий крик черной ведьмы стих вдали.
        - Я чувствую Даривенду. Иду к ней. Она зовет.
        Огр молчал.
        - Спасибо. Благодарю, благородный Браги из Шидама, за твой выбор. Этот шанс… Спасибо.
        - Судьба, - сказало чудовище.
        - Вот именно. Могло быть так, что и через тысячу лет… Я не мог больше ждать. Эта тоска.
        - Понимаю.
        Роменехиас схватил его за руку. Лапу. Закашлялся. Капельки крови полетели из его рта.
        - Я снова человек. Может быть, и ты…
        - Когда-нибудь.
        - Все. Прощай.
        Огр кивнул. Глаза рыцаря закрылись.
        Подошел вагант.
        - Смотри, огр.
        Огр посмотрел. Возле деревьев, там где начиналась ведущая к замку тропинка, тянущаяся вдоль берега, стояли двое. Роменехиас, без доспехов, в красивой чистой одежде. И она. Женщина, переставшая быть статуей. Прекрасная, сияющая, не одинокая.
        Зирвент всхлипнул. Двое смотрели на них, улыбаясь. Даривенда прижалась к своему паладину и положила голову на плечо. Затем, махнув и не сказав ни слова, они ушли по тропе. И исчезли.
        Зирвент плакал, вытирая слезы рукавом.

9
        Через полтора дня, поплутав по лесу, огр и студиозус выехали на тракт, ведущий к границе княжества Ферсвинг.
        - Надо было вернуться и посмотреть, действует ли тот золотой горшок или нет, - сказал Зирвент, размахивая веточкой рябины. Комары к нему так и липли.
        - Ты повторил это раз пять за последние полчаса. И раз в тысячный за эти дни! - проворчал Браги. - Сколько можно?
        Вагант весело взглянул на него.
        - Ладно тебе. Я просто хотел тебя расшевелить. Ты похож на грозовую тучу!
        - Придумал бы что получше, умник! Ты же такой у нас начитанный, написанный, на… словом, где твоя ученость!?
        - Сейчас бы кружечку пива. Тогда уж она поперла бы…ученость-то. Студент без пива - не студент…
        Огр посмотрел на него, потом воздел очи горе.
        - Я знаю у границы княжества, как раз там, куда мы движемся, несколько кабачков. Остановимся, промочим горло.
        - Когда доберемся до границы, поедешь своей дорогой. Мне попутчики не нужны. Тем более, такие пустозвоны. Ты замолкал только ночью, когда спал. И то не всегда. Я со счету сбился, скольких девиц ты упомянул во сне… Уф! Нет уж. Езжай куда хочешь, но не со мной!
        - Ну ты и злюка!
        - Я - чудовище, не забывай!
        - Не дуйся. Думаю, мы станем хорошими приятелями.
        - Еще не хватало!
        - Станем. И не бери в голову. История с Роменехиасом и Даривендой кончилась хорошо. Судьба! Вот она! Настоящая любовь побеждает злые чары. Мораль есть такова.
        - Заткнись. Не гнуси! Не забывай, огры слывут в сказках людоедами. Если меня разозлить…
        Вагант расхохотался.
        - Это мифологические подробности! Ничего более! О, я уже чувствую запах еды из чьего-то котелка. А вот там крыша башни на заставе. Вперед, огр! Закатим пирушку! Но учти, денег у меня нет…
        Браги из Шидама вздохнул.
        - Конечно, как же иначе!
        - Да! И мне нужна новая шляпа…
        Сердце легенды
1
        Гном смотрел на Браги слезящимися глазенками. Не иначе как с похмелья. Нос-картошка походил по цвету на залежалый сыр. Огр принюхался, догадка с похмельем подтвердилась.
        - Как это банк разорился?
        - Очень просто, - сказал гном, держась одной рукой за приоткрытую дверь, другой за косяк. Иначе бы упал. Его красный колпак съехал набекрень, борода торчала в разные стороны, в ней застряли кусочки какой-то еды. - Пшик, значит, и разорился…
        Громадная фигура огра склонилась над гномом. Похмельный гном втянул голову в плечи, задрожал. Браги казался ему живым утесом. Так оно и было.
        - Ты утверждаешь, мелкота, что это уже не отделение банка «Пиншвурн и братья»?
        - Утттверрржждаю… - промямлил гном.
        - А ты кто? - прорычал огр.
        - Я? Сторож я. Стерегу дом, пока его не купят. Сторожжжж…
        Рыцарь Железного Кулака по прозвищу Страшила медленно выпрямился. Его грозная физиономия не сулила якобы разорившемуся Пиншвурну и его братьям ничего хорошего.
        Несколько ротозеев на улице перед бывшим банковским отделением остановились и стали шептаться.
        Огр потерял всякий интерес к гному, страдающему похмельем, и обернулся к шептунам. Тех как ветром сдуло. В остальном улица осталась той же самой. Типичной для Людогорска. Покрытой грязью, соломой, шелухой от дынных семечек, щебенкой. Браги, мрачнее всех грозовых туч вместе взятых, поскреб затылок. Медленно и неотвратимо внутри него вскипал праведный гнев.
        Очень захотелось что-нибудь сломать. Что-нибудь большое. Душеньку отвести…
        Огр отошел от двери, над которой висела покосившаяся табличка «Пиншвурн и братья». Ошарашенный новостью, Браги пытался сообразить, все ли свои деньги он держал у этих проходимцев или нет. И сколько там вообще было денег.
        Гном-сторож, поняв, что беседа окончена и он легко отделался от чудища, захлопнул дверь.
        Подсчет финансов требовал значительных умственных усилий, а огр не был расположен думать. Его взгляд упал на стоящий у стены соседнего дома деревянный воз.
        Браги уже готов был бросить вызов этой колымаге и расколошматить ее в приступе ярости, но тут его окликнули.
        - Клянусь своим пузом! Это Браги! Браги из Шидама!
        Огр, помрачнев еще сильнее, повернулся на голос. Впрочем, складка меж его бровей тут же разгладилась, хоть и не до конца. Шлепая сапогами по с трудом подсыхающей грязи, к Браги спешил толстый бородач с длинной густой бородищей, одетый в бархатный камзол с претензией на шик, короткий плащ и шапку, отороченную мехом.
        - Етить твою дивизию! Сколько лет, сколько зим! - добавил бородач, перепрыгивая через кучки навоза. Короткие кривоватые ножки были удивительно ловкими. Их хозяин, кобольд, лучился радостью, но антрацитово-черные глаза, по мнению Браги, оставались все такими же. Так смотрит вор, переставший заниматься воровством.
        - Ну, здорово, великанище! - пророкотал бородач, пожимая огромную руку Страшилы. Кобольды были больше и сильнее гномов, но даже им приходилось задирать голову вверх, чтобы разговаривать с Браги.
        - Здорово, Стромбрикс. Действительно, давно…
        - Сама судьба послала тебя ко мне.
        - Да я просто так… - проворчал Браги.
        - Э, да ты словно… Словно тебя утесом стукнули, ха-ха… В чем дело? Ни разу не видел унывающего огра…
        Стромбрикс повернулся в сторону бывшего отделения банка «Пиншвурн и братья».
        - Так, значит… Язви их в копыто, - сказал кобольд. - Эти засранцы мне никогда не нравились! Ух… Прохиндеи! А ты, значит…
        - Ничего не значит, Риник, бывай.
        Огр повернулся, чтобы уйти.
        - Не-ет, никуда ты не пойдешь! Надо же обмыть встречу старых приятелей! И не надо дуться! Посидим, глотку промочим… Или у тебя дело неотложное?
        - Нету никакого дела…
        - Вот и славно. Где ты остановился?
        - В «Рыжей Лилии».
        - Тьфу, дерьмовое место. Рядом рынок, где свиней продают, а когда ветер дует с юга…
        - Знаю.
        - Есть одно местечко. Тихо, сухо и распрекрасный красный иркемский портер подают. Идем.
        - Я на мели, Стромбрикс, - процедил сквозь зубы Браги. Его раздражали взгляды, которые бросали на него зеваки, а еще больше вонь, та самая, что прилетали со стороны оплота свиноторговли.
        - Я угощаю. Нет проблем.
        Кобольд улыбнулся во всю ширь и выпятил пузо.

2
        Над дверью заведения, носящего название «Чеширский кот», висела ухмыляющаяся кошачья голова. Внутри, кобольд не соврал, было тихо и чисто. Кабачок, по всей видимости, имел репутацию серьезного заведения, не простой пивнушки. В этом огр убедился, когда услышал, что и сколько стоит. Стромбрикс подмигнул ему и сделал солидный заказ на еду и выпивку.
        - Что-то ты больно расщедрился, - мрачно заметил странствующий рыцарь по прозвищу Страшила.
        Старым приятелям удалось отыскать самый дальний и самый неприметный угол в большом зале. Меньше всего Браги хотелось, чтобы на него пялились все кому не лень. Денек выдался паршивей некуда.
        - Щедрость? Брось. Разве не могу я угостить друга? Да и потом, едришкин корень, разве я не в долгу перед тобой? Кто защитил меня и мой обоз у того поганого вонючего болота в Медвежьем Лесу, куда меня завели придурочные проводники? Как поперли разбойники, так думал, все, хана… Я бы, может, и отбился, драпанул в лес, но не мог же оставить товар! Все, что у меня было. Если бы не некий огр, который думает, что он вовсе не огр, а человек…
        - Давай не сейчас!
        - Ага… Так вот, если бы не этот огр, по миру я бы пошел. Или голову буйну сложил под разбойничьими саблями. Тьфу! А в обозе том было все! Все, что я имею сейчас! Помню, до сих пор помню, как ты их. Как шелуха желудевая разлетались, мать их так, в разные стороны. - Кобольд вынул платок и высморкался, чем немало удивил Браги. Ни разу за все время странствий не видел огр, чтобы кто-то из соплеменников Риника Стромбрикса пользовался этим эльфийским изобретением. Обычно у них все по-простому. Выстрелить из одной ноздри, потом из другой, а руки обтереть о бороду.
        Кобольд заметил взгляд Браги и спрятал платок.
        - О чем я? А! Все будущее мое там было…
        - Знаю. Сокровища, которые ты стянул из гробницы в Тул Сангироте, - сказал огр.
        Стромбрикс рассмеялся.
        - О да! Славное было мероприятие… Пожалуй, самое доходное в моей жизни. Ах, какие камни там были! Кое-что из той коллекции со мной. - Кобольд пошевелил толстыми пальцами, унизанными перстнями и печатками. - Так вот, Браги, повторяю: если бы не ты, не сиживал бы я здесь с тобой. Решил я тогда завязать, понимаешь. В жизни каждого кобольда наступает момент выбора. - Стромбрикс важно приосанился, одернул на себе индиговый камзол с золотыми пуговицами. - И выбрал я, как ты знаешь, честную жизнь купца, делового кобольда, понимаешь? Тул Сангирот - последняя моя вылазка такого, как бы сказать, лиходейского свойства… А кто ж пострадал? Не в банк же я забрался, в конце концов. Никому никакого вреда. Мертвые в своих мавзолеях как спали, так и спят, а забрал я только то, что лежало свободно. Ну к чему, скажи, мертвякам золото? А мне, Ринику Стромбриксу, требовался, вот так, позарез, начальный капитал. В факторию, понимаешь, без солидного взноса не войдешь…
        Огр почесался.
        - Знал бы…
        - Ну и что? Что, не стал бы помогать ворюге, грабителю гробниц? - фыркнул кобольд. - Стал бы! Стал, Браги.
        - Почему это?
        - Потому что ты - благородный и добрый, хотя и хочешь казаться чудовищем.
        - Я и есть чудовище…
        Принесли заказ. Три разбитные девахи приволокли шесть подносов всяческой снеди. Запах был что надо. Стромбрикс по ходу ущипнул одну из девах за огузок. Деваха, явно с примесью нечеловеческой крови, сверкнула крупнозубой улыбкой.
        - Гы! - осклабился Стромбрикс. - Сервис - сказка. А ёдово и того лучше. Самое лучшее заведение в Людогорске. Налетай, дружище. - Кобольд взял большую деревянную ложку и налетел на густую похлебку из баранины, приправленную чесноком и тимьяном.
        Огр подвинул себе тарелку паштета из кабанятины.
        - Никакое ты не чудовище, Браги. С виду - да. Но это только девиц пугать и принцесс что послабже нервами. Но в глубине души… Словом, не знаю, человек ты на самом деле или нет, но рыцарь ты уж точно кондовый. Слухами земля полнится, Браги. Многое говорят.
        - Хорошего или плохого? - спросил огр, обмазывая куском хлеба тарелку, где только что был паштет.
        - В основном, хорошее. - Стромбрикс разлил пива из бочонка с фирменной этикеткой. - Так вот. За встречу!
        - За встречу.
        - Значит, помог бы ты мне в любом случае. Да и какая тебе разница, если подумать? Неужто будешь каждому купцу, которого спасаешь на тракте от лиходеев-головорезов, в мешки и ящики заглядывать? А если, значит, найдешь, что он везет контрабанду, пристукнешь? Не пристукнешь. Ибо рыцарь даже злодеям, попавшим в переплет, помогать обязан.
        - Ну, это ты загнул.
        - Я и был таким злодеем, Браги. Злодеем. Грабителем гробниц. Ящики у меня в возу чуть не лопались от золота, камней, вещей старинных. Такие дела-делишки. - Кобольд прищурился, жуя соленый огурец. - Что скажешь?
        - Ничего. Просто поблагодарю за угощение.
        - Ерундистика. Я про твои рыцарские штуки-дрюки. Если уж речь зашла, то как будто ты сожалеешь о том, что сделал.
        - Нет, не сожалею. Я реалист.
        - Ну, значит, порядок. Я к тому, что негоже нос воротить и прикрываться кодексами, - сказал кобольд. - Оно, конечно, дело полезное, кодекс. И у меня и подобных мне деловых кобольдов свой имеется. Но ведь и скидку на жизнь делать надо. Потому жизнь, едрить ее дышло, сложная штука.
        - Я вовсе не настаиваю, - отозвался огр, глотнув пива. - Просто слышал… Слухами-то земля полнится.
        - Эге, - ухмыльнулся Стромбрикс. - А подробней?
        - Что фактория, которую основали Тейви Брыдбекс и Лауг Чибиаворн, нагрела своих партнеров на весьма крупную сумму и развалилась аккурат тогда, когда огребла приличную сумму. До сих пор никто не знает, где скрываются означенные господа кобольды. Помнится, ты именно в эту факторию и входил со своим взносом. Или я путаю?
        Риник насупился, надул губы, глянул исподлобья. Потом махнул короткой ручкой.
        - Что было, то было, Браги. Твоя правда, - сказал он шепотом, подавшись вперед. - Если хочешь знать, я к тому не причастен. Эти прохиндеи провернули все без меня. Однако ты знаешь, у меня нюх. Подозревал, что эти двое хотят провернуть одно паршивенькое дельце… Не успел я ничего предпринять, как бац! - трах! - и нету фактории… А меня самого под белы рученьки, значит, представь. Кредиторы, а их немало было, как насели, что жуть… Заперли честного кобольда в башню, в Иммунте. Князь аж чуть де… едва со злости не лопнул. Он же акционером был фактории нашей. Приходил ко мне в башню чуть не ежедневно, все допытывался, где, мол, мои подельники. Ну, я ему все честно объяснил, что ничего не знаю.
        - А ты не знал?
        - Да ты что, Браги, белены объелся? Участвуй я в афере, стал бы я в Иммунте торчать, дожидаясь, пока меня в холодную не бросят? Нет, приятель. Самое смешное, что я не причем был. Удалось мне князя убедить, что правду говорю. Обещал возместить его потерянную долю, и возместил, как только вышел. На том дело и закрылось. Князь меня от других живоглотов защитил. Я ему сверху еще накинул. Пришлось изрядно мошной тряхнуть!.. - Кобольд огорченно покачал головой. - Но из Иммунта пришлось смыться. Самое поганое, что имя они мое честное подпортили, поганцы эти! В нашем деле репутация дороже всего. Но я не я был бы, если до катастрофы не предпринял мер. Хорошо вложил прибыль, предварительно изучил рынок, чтобы не сесть в лужу. Здесь, в долине Коота, самые благоприятные условия для всевозможных дел, знаешь ли… Чиновники княжеские меру знают, налоги низкие. Словом, не остался без порток-то совсем. Приехал сюда, потихеньку стал налаживать дела.
        - И?..
        - Теперь я на коне, - улыбнулся Стромбрикс.
        - Угу, - промычал угрюмый огр.
        - Здесь живу пока. А там, глядишь, перееду в Казабалад, куплю домище поболе, женюсь…
        - Женишься?
        - Ага. Будет, куда жену привести. В дом, значит.
        - А что с Лаугом и Тейви?
        - С Лаугом не знаю. Но живет, думаю, тыквенная башка, где-нибудь под другим именем, и денежки в сундуках пересчитывает. Мои в том числе! Про Тейви знаю только то, что дескать, дал дуба засранец. Заразился какой-то дрянью или траванулся. Э, не гляди на меня так. Я невинен, словно овечка новорожденная, - сказал Стромбрикс, поднимая кружку. - Дело мокрое не по мне… Кара судьбы злодея настигла, не иначе!
        Чокнулись, выпили.
        - Ну, расскажи ты, Страшила. Как живешь, где бродишь…
        - Так, ничего интересного. - Сардельки с тушеной капустой были хороши. - Там да сям… Что до дел, то не особенно много…
        Кобольд прищурился.
        - Значит, принцессы, которую надо спасти, у тебя нет на примете? - спросил Стромбрикс. - Это ведь, кажется, твоя специализация.
        - Моя, да что толку? Умные пошли принцессы, что ли, мало в беду стали попадать. Или то, что раньше бедой считалось, теперь просто приключение.
        - Да? Кто бы мог подумать, - проворковал бородач, перемалывая зубами пирог с картошкой.
        - Поеду, наверное, на восток, там, может, найдутся подвиги для меня. Без них я… сам понимаешь.
        - Может, и найдутся, - ответил кобольд. - Но ведь, если в Людогорске пошуровать, оно тоже…
        - Что? - Огр заметил масляный блеск в глазках бородача.
        - Вдруг отыщется дельце для странствующего рыцаря, шутя укладывающего драконов, чудищ разных и один на один выходящего против разбойничьих банд…
        Отрыжка вырвалась из огрской утробы и поколебала занавески на окне, расположенном в пяти шагах от стола.
        - Ого! - сказал Стромбрикс.
        - Не темни, бородач. Выкладывай, ежели что на у меня у тебя есть.
        Кобольд расстегнул три верхние пуговицы на камзоле. В общий зал «Чеширского кота» вошли гномы, перемазанные сажей. За ними трое людей в длинных плащах и шляпах. Стало шумно. В самый раз для разговора без свидетелей.
        - Сначала ты, Браги, расскажи мне о своей поездке сюда. Ну, и ее цели тоже. - Кобольд подмигнул, добавляя в кружку Браги еще иркемского портера.
        - Собственно, я и ехал на восток, а здесь остановился обзавестись наличными, - сказал рыцарь. - И весь сказ.
        - Не весь, - отозвался Риник, поглаживая внушительное брюхо, наетое за время
«честной» жизни. - Судьба послала мне тебя. И судьба же дала указание, что ты попал в совершенно дурацкое положение. Как многие попали в Людогорске.
        Огр сделал последнюю попытку перевести разговор в другое русло каменной грозной физией. Но Стромбриксу на эту пантомиму было начихать.
        - Ты стоял возле отделения банка «Пиншвурн и братья». И с такой мордой, словно… да чего там - словно обчистили тебя, до нитки обобрали. И факт сей взбесил тебя до крайности. До такой, значит, крайности, что ты готов был разнести полгорода. Прав я?
        - Допустим, - проворчал огр.
        - У меня нюх на такие вещи. - Стромбрикс указал на свой круглый нос, похожий на помидорину. - Угадаю. Ты разместил все свои средства у гномов, а когда пришел снять маленько со счета, обнаружил, что бум - нету больше твоих грошиков! А невменяемый сторож, торчащий в пустом отделении банка сказал тебе, что банк накрылся медным тазом. Угадал?
        - Допустим.
        - Да что ты заладил? Не друзья мы, что ли? Впрочем, и так вижу, что угадал. Никакой мистики и чудес. Еще неделю назад тут такое творилось, что никакого цирка-шапито бродячего не надо. Развлекуха и веселуха! Вывесили на дверях банка уведомление, что средства больше не выдаются. Ну, типа до особого распоряжения совета директоров. Не всяк знает, что ни хрена эти слова не означают, кроме одного - кранты банку: либо конкуренты сожрали, либо сами хозяева смылись с чужими деньжатами куда подальше. День-два вкладчики еще терпели, а потом начали возмущаться! Вой и крик подняли на все окрестности. Чуть не взяли отделение штурмом, князю пришлось стражей разгонять недовольных. Теперь все улеглось. - Стромбрикс высморкался с невероятной для его племени деликатностью, чем снова поверг Браги в шок. - Власти посадили в отделение сторожа, а дом на продажу выставили. Вот какая история. Пиншвурн этот просто волосатый глист, гаденыш и сопля лошадиная! Нет ни стыда, ни совести! Одним словом - гном! Ни один уважающий себя кобольд не положит деньги в гномский банк. Самые надежные банки наши, запомни, Браги, на будущее.
Судя по всему, Пиншвурн сделал немалую деньгу. Только здесь, судя по слухам, он хранил не менее трехсот тысяч монет в дайморской валюте, что означать шесть сотен тысяч по мере Лазбарии или почти миллион по курсу пибадурской кроны. Представь, какая сумма лежала в головном банке в Небаге! Гномы - поросячья порода! - подытожил Стромбрикс.
        - Значит, свалили с чужими деньгами.
        - Так и есть. Но я скажу тебе, что давно они это планировали. Давно и тщательно, потому что даже мы, деловые кобольды Людогорска, ничего не знали, а мы, без преувеличения, в курсе всего… Вывезли гномы свои активы да так ловко, что комар носа не подточит. Где они сейчас - ищи свищи!
        Огр отправлял себе в рот куски селедки и молчал.
        - Сколько ты хранил у Пиншвурна? - спросил кобольд.
        - Почти три тысячи дайморских каваров…
        Стромбрикс свистнул.
        - Ничего себе!
        - Вот именно.
        Кобольд сочувственно покачал головой.
        - Ты ведь сразу догадался, - сказал через некоторое время Браги. - Меня не проведешь. Смекнул, что я в переплет попал с этими паршивыми недомерками, и подъехал на хромой козе. Да, Риник?
        - Не знаю, что ты имеешь в виду, - отозвался бородач.
        - Хе, знаешь, знаешь. С самого начала разыгрывал передо мной приятеля, задобрил сытными обедом и хорошим пивом. Ходил вокруг да около. Это что, от доброты душевной, кобольдище? О благородстве рассуждал.
        - Ну, зачем же так-то… Я от чистого сердца.
        - Допустим. Но ты деловой кобольд, сам сказал. Почему же сразу не завел разговор? Тебе ведь что-то от меня потребовалось! Судьба, говоришь, послала и все в таком духе.
        - Хм, - расплылся в улыбке Стромбрикс, - скажем так, я прикидывал коммерческие риски.
        - И каковы же они?
        - Пока не скажу.
        - А когда скажешь?
        - Ты готов взяться за дело?
        - Смотря какое дело, Риник.
        - Понимаю. Ясно, на что ты намекаешь! Если оно с душком, то ты, благородный рыцарь, не возьмешься, потому что не привык пачкаться… Огр, чтоб я лопнул, не привык пачкаться!
        - Поосторожней, друг. У всего есть границы, ага?
        - Ээх! - Стромбрикс хватанул кулаком по столу. Девахи, разносившие еду и пиво для посетителей, обернулись. Измазанные сажей гномы оценили габариты огра и стали разговаривать тише. - Ну, Браги, если пошла такая пьянка! Знаю, что раскусил ты меня с самого начала!
        - Мы, чудища, которые убеждаем себя, что мы не чудища, такие!
        Кобольд расхохотался, дернул себя за бороду, что аж затрещало.
        - Дурень я старый. Забыл, что нельзя с тобой такие разговоры разговаривать, нельзя как барана на веревочке водить! Прав ты, надо было сразу, напрямую. Но ты уж прости бородача. Совсем из ума выжил.
        - Не преувеличивай. - Огр откинулся от пустых тарелок и уделил основное внимание пиву. - Дело говори. Не скрою, мне нужны наличные, Риник. Наличные в любой валюте! То, что мне удалось скопить, пропало. Гномы, чьи банки самые ненадежные, как я мог убедиться, оставили меня в чем есть. Только в портках, фигурально выражаясь. Потому мне, странствующему рыцарю, о котором говорят в основном хорошее, требуются средства. Элементарно даже для оплаты проживания на постоялом дворе славного города Людогорска. И огр готов ввязаться в какое-нибудь дело. Слово чести! Так говорит Рыцарь Железного Кулака.
        Кобольд кашлянул в кулак. Его физиономия источала блаженство.
        - И этот рыцарь готов взяться за работу, даже если она с душком?
        - Готов.
        - Хорошо, Браги. Сляпаем дельце. - Бородач поглядел на дорогие напольные часы, стоящие в углу возле большого камина. - Знаешь что, давай-ка заберем этот бочонок с парой кружек и пойдем прогуляемся. Подышим воздухом. Заодно и поговорим!
        - Что ж. - Огр встал во весь рост, потянулся и брякнулся о поперечную балку потолка. - Я не против. Потопали.

3
        Заложенный двести лет назад предком нынешнего князя, Людогорск был грязным городишкой. Жинд III из кожи вон лез, чтобы продемонстрировать всем и каждому, что его город не хухры-мухры, а самая что ни на есть просвещенная столица прогрессивного княжества. Насчет просвещенности сказать было трудно. По части же торговли и ремесел, Людогорск действительно кое-чего достиг. Низкие налоги и твердая рука Жинда, державшая в узде чиновников, привлекали сюда деловые круги. Те, что не боялись рисковать и обделывать разные дела, даже не слишком законные. На многое местные власти закрывали глаза, многое прощали, а потому в казне Жинда кое-что водилось. Труды князя не пропали даром. В последнее время Людогорск неуклонно шел вверх и если внешне оставался все той же провинциальной дырой, еле сменившей деревянные постройки на каменные, то внутри давно не походил на хухры-мухры. Ему и вправду грозило стать большим деловым центром. Уже сейчас в нем было десять ремесленных цехов, пять гильдий, пять банков и семь факторий. Располагались они в специально строящихся кварталах. Само собой, именно гильдии, фактории и банки
обустраивали для себя пространство для жизни. Их освободили от налогов - и они ринулись месить раствор и класть кирпичи.
        Шагая по грязной улице, Браги повсюду видел приземистые каменные дома. Основная часть города, не тронутая еще цивилизацией. Низкие, тяжелые здания, не ласкающие взгляд. В иных случаях городская архитектура просто оскорбляла воображение наблюдателя своим безвкусием. Пройдет еще много времени, прежде чем Людогорск перестанет походить на временную крепость-поселение.
        Ближе к центру стали попадаться вполне приличные домики. Аккуратные, крашеные известью, окруженные витыми чугунными заборчиками. Улицы становились все лучше, нечастые деревянные мостовые сменились брусчаткой, которую беспрестанно мели и скребли люди в форменных шапках. Такое усердие умиляло.
        Кобольд, надышавшись после пива свежего воздуха, разглагольствовал о перспективах Людогорска, о его достоинствах в плане торговых операций. Прихлебывая из кружек, приятели шли мимо базарчиков, магазинчиков и лавчонок. Чем только здесь не пахло. Основным компонентом был, конечно, свиной навоз, но попадались и вовсе уж изысканные и гламурные ароматы. Как те, что долетали из закутка, торгующего благовониями.
        - Так вот, Людогорск, помяни мое слово, еще всем утрет нос!.. - сказал Стромбрикс, перешагнув через кучку дерьма, смахивающего на человеческого организма деяние. - Если взяться за дело как положено, все пойдет…
        Из переулка вылетела орущая ватага ребятни. Мимо огра проскочило какое-то чумазое создание.
        - …как по маслу, - докончил кобольд. - А ну, малышня, не блажить!
        Малышня не обратила на него внимания и унеслась прочь.
        - Риник, проблемы Людогорска меня не очень волнуют, - сказал Браги. - Мы вроде бы собирались поговорить о деле.
        - Поговорим, - ответил кобольд. - Обязательно. Если повезет, ты увидишь некое весьма недурственное зрелище, огр. Оно затрагивает проблемы Людогорска самым прямым образом. Поэтому я тебе все это и рассказываю. - Бородач плюнул. Платок платком, но от подобного удовольствия Стромбрикс отказаться не мог.
        Рыцарь Железного Кулака вздохнул. Речи Стромбрикса утомляли, но если уж кобольд сел на своего конька, только держись. Придется терпеть, пока он сам не иссякнет. Так было и раньше, когда Риник рассусоливал о тонкостях воровского дела. Нынешние его разговоры касались все того же предмета - как бы побольше урвать.
        Воистину настало время торгашей. Еще триста лет назад кобольды слыли самыми отчаянными рубаками. Теперь большая часть из них оцивилизовалась до невозможности…
        Улочка была узкая. Огр топал по самой середине, фигурой своей загородив проход и проезд с обеих сторон. Вспомнив о том, что потерял такую уйму деньжищь, в частности, и те, что получил от короля Ляпквиста, Браги впал в состояние тихой и задумчивой ярости.
        - Эй! - Стромбрикс дернул огр за рукав.
        - Чего? - спросил рыцарь.
        Кобольд указал на целую кучу народа, собравшегося позади огра. Куча эта махала кулаками, дубинками и вопила на полсотни голосов.
        - Просто уйди с дороги, приятель, - осклабился кобольд и засеменил ножками по брусчатке.
        Браги плюнул и последовал за ним, чтобы оказаться на небольшой круглой площади. Пробка позади него пришла в движение. На площадь потекли телеги, груженые товарами. Здесь раскинулся базарчик. Шум-гам, шныряющие в толпе карманники, разборки между продавцами и прочие прелести торговли в небольших городках, стремящихся стать деловыми центрами.
        - Уф! Сядем, Браги. Притомился я.
        - Брюхо отъел - еще бы.
        - Футы-нуты, - сказал кобольд, присаживая на каменный парапет в стороне от базара. Неподалеку находился загон для свиней. Облепленные грязью, животины радостно хрюкали. - Выпьем. - Браги и Стромбрикс снова приложились к кружкам. Бочонок с портером поставили между собой.
        - Ты что, от городов отвык, огр? Прешь словно сель, все сметая на своем пути. Тут тебе не лес и не поле.
        - Да. Порядочно я не бывал в таких местах…
        - Может, тебе осесть где-нибудь? - спросил кобольд, поигрывая золотыми четками, выуженными из кармана. Говоря, бородач беспрестанно оглядывал небо, по которому бежали облака. - Купить замок. Или усадебку в тихом красивом уголке. И жить-доживать век в свое удовольствие. А? Не думал?
        - Думал, - признался огр. Пиво развязывало язык, хотя говорить на такие темы он не любил. - Хотел проверить, хватит ли мне грошей… Приезжаю сюда, в ближайший филиал, а тут…
        - Ну, положим, на замок не хватило бы. Но на приличный дом с садом и куском земли запросто. Насколько я понимаю, твои запросы в этом смысле скромны. Я бы даже помог старому другу подыскать теплое гнездышко…
        - Теперь-то что? Уплыли деньги. Снова копить надо, - угрюмо отозвался огр.
        Стромбрикс покачал головой.
        - Как знать. Может, подфартит тебе в этом деле… - Взгляд бородача не отрывался от облаков. Нос-помидор шевелился, что-то вынюхивая.
        - Да каком деле-то?
        - Терпение. Глядишь, само свалится нам на головы.
        - Перепил ты, по-моему.
        - Слушай, так что там с этими… Чарами твоими? Ничего нового не узнал. Не вспомнил?
        Браги мотнул головой.
        - Давай не сейчас.
        - Давай…
        Его прервал чей-то вопль, перекрывший гудение, заполнявшее площадь.
        - Летиииит!!! Летит!!!
        На мгновенье торгово-покупательная братия замолкла. Огр услышал, как выпустила газы одна из свиней в загоне. Потом площадь взорвалась воплями и визгом. Покупатели, те, кто заплатил, и кто еще нет, ринулись в разные стороны, словно испуганные мыши от кота. Торговцы, упустившие товар, разразились проклятиями. Послушать было что. Подобного собрания цветастых выражений Браги не слышал давно.
        Будь он Зирвентом, то не поленился бы записать.
        - Смотри туда! - ткнул его локтем в бедро кобольд. - Я же говори! Угадал я! Летит, чтоб его подняло да оземь хлопнуло! Летит злыдня, маму его в дыню! - Стромбрикс издал нечто среднее между боевым воплем и криком отчаяния. Сорвал шапку с головы, принялся ею размахивать. - Летит, гадина!!!
        Огр увидел. Действительно летел.
        Дракон.
        Дракон как дракон. Размер из-за слишком большой высоты пока определить было нельзя, но в принадлежности к классическим образцам вида сомневаться не приходилось. Голова на длинной шее, рогатая, зубастая, по спине - гребень. Туловище вытянутое, хвост длинный, четыре лапы, задние мощнее передних. Кожистые крылья словно на картинке в учебнике по монстрологии.
        Дракон спускался на город широкими кругами. Казалось, не спешил, а просто прогуливался, наслаждаясь хорошей погодой.
        - Смотри! Смотри, Браги! - завопил кобольд. - Каков! Красавец, мать его! Как с литографии, ядрена копоть!
        Площадь почти что обезлюдела, народ попрятался кто куда. Торговцы, не посмевшие бросить товар, укрылись под прилавками и продолжали сквернословить на все голоса.
        Дракон издал трубный рев и предпринял головокружительное пике.
        - Неужели сюда? Неужели сюда? - орал Стромбрикс, подпрыгивая на каменном парапете, словно большой бородатый мяч.
        На соседних улицах затопали ноги. Забренчали латы. Через площадь пронесся отряд стражников с копьями и арбалетами. Следом за ними, налегая на машину что было сил, появились другие. Они толкали перед собой средних размеров фрондиболу. Командир расчета матерился в десять этажей и по своему умению явно превзошел даже торговцев рыбой и гнилыми тыквами. Огр смотрел на все это с открытым ртом.
        Дракон снизился, вышел из пике, взмыл вверх.
        - Жрать, гадина, хочет! Жрааать! - продолжал вопить впавший в неистовство Стромбрикс. Слюни летели из-под его усов во все стороны.
        Дракон взревел. Кобольд угадал. Из всех мест в Людогорске чудовище выбрало именно эту площадь.
        - Разворачивай! - рычал командир расчета фрондиболы. - Заряжай, титька мышиная, чичка свинючья, подавиться тебе соплями!
        Дракон начал пикировать. Совсем низко. Браги видел его раскрытую пасть, усеянную зубьями, и горящие темно-синим огнем глаза.
        - Пли! - рявкнул командир расчета.
        Фрондибола подскочила на мостовой, рычаг выпрямился, ударившись о предохранительную перекладину. Камень взмыл вверх. Выстрел почти удался. Дракон прянул в сторону от летящего снаряда, разминувшись с ним всего на пару локтей. Скорость его падения снизилась. Дракону пришлось на несколько мгновений зависнуть, чем воспользовались арбалетчики. Выскочив из двух переулков, они выпустили по нему тучу коротких болтов.
        - Бей! Бей! Бей! - не унимался кобольд.
        Болты не попали, ни один. Дракон развернулся, расправил крылья и помчался к площади.
        - Бей! Бе…
        В этот момент огр схватил разбушевавшегося Стромбрикса под мышку и бросился наутек. Дракон заходил на прямую атаку, а значит, находиться поблизости было вредно для здоровья. Арбалетчики и расчет фрондиболы, видимо, наученные горьким опытом, тоже кинулись бежать. Позабыв о товарах, купцы помчались вслед за ним. В переулках образовалась давка. Дракон ревел уже над самыми крышами.
        Браги остановился, потом прыгнул к ближайшему распряженному возу и пинком перевернулся его, успев спрятаться под ним вместе с кобольдом.
        Лошади и свиньи, почувствовав чудовище, закричали. Огр приподнял воз, выглянул. Храбрые защитники Людогорска и торговцы успели удрать, оставив поле боя. Дракон остановился у самой земли. Его огромные крылья подняли настоящий смерч из пыли и грязи. Сноп огня ударил в метательное орудие, прошелся по прилавкам. Дракон затрубил совсем рядом с перевернутым возом, под которым укрылись огр и кобольд. Запахло горелым. Затрещало занявшееся дерево.
        - Огнем дышит! Дышит ведь! - прохрипел Стромбрикс.
        - Заткнись!
        Дракон пальнул еще раз. Волны воздуха, поднимаемые бьющими крыльями, раздували пламя. Тварь и правда была большой. Подобного дракона Браги встречал впервые. Окрасом он был темно-ореховый, на животе - бежевый. По всей шкуре, от носа до кончика хвоста бежали яркие серебристые линии симметричного узора.
        Дракон ударил хвостом по прилавкам. Обломки, охваченные пламенем, полетели в разные стороны. Дико ржали лошади, рвущиеся с привязи. Но дракон нацелился не на них. На глазах Браги он схватил самую большую и жирную свинью, вонзил в нее когти задних лап и поднял в воздух. Свинья дико взвыла, задергалась. По ее бокам потекла кровь.
        Завладев добычей, дракон взмыл в воздух и полетел над крышами, набирая высоту. Огр приподнял воз, чтобы лучше видеть, но обзору мешал дым.
        Вопль предчувствующей страшный конец свиньи стих в высоте.
        Представление закончилось. Огр и кобольд выбрались из своего укрытия. Кто-то в дыму орал:
        - Воду несите, голодранцы, воду! Тушите!
        Где-то остервенело долбили в колокол. На площадь, громыхая, выскочила большая фура с бочкой. Добровольная пожарная команда суетилась. Волонтеры ругались, наталкиваясь друг на друга в дыму. Зеваки и торговцы, особенно пострадавшие после налета, заполнили площадь. Кто-то с кем-то подрался. Другой завопил, что разорен и прямой сейчас зарежется к едрене фене, дайте только ножик… Хозяин свиней, которые содержались в загоне, требовал принять меры. Словом, самая обычная картина. В этот раз людогорцам повезло. Дракон был огромным и плевался огнем. Могли быть жертвы и немалые.
        Огр отряхнул одежду от налипшей соломы.
        - Уф, - сказал Стромбрикс, утирая пот со лба.
        - Это и есть твое дело, что ли? - спросил огр. - Дракон?
        - Дракон! - сверкнул глазами кобольд.
        - Пойдем отсюда. От этого ора у меня голова разболелась… И не мешало бы еще хлебнуть этого вашего портера. - Браги закашлялся от дыма.
        - Дело говоришь! Идем. Сейчас все сделаем.
        Когда они уходили с площади, пожар еще не был потушен. Волонтеры преуспели только в единственном - путались друг у друга под ногами. Большая часть воды проливалась мимо огня.
        Стража, наконец, решила навести порядок. Бросив взгляд на горящие и разрушенные торговые ряды, Браги подумал: чудно.

4
        Если не считать Риника Стромбрикса, за столом сидело шестеро кобольдов. Пузатые, квадратных очертаний бородачи в бархате, золоте и серебре. У каждого, соответственно его богатству и положению, внушительное брюхо. В общей сложности, на этой шестерке было не меньше трех килограмм драгоценных металлов и полутора килограмм камней. Любили кобольды пустить пыль в глаза. Рядом с этими патриархами Риник выглядел как подмастерье, только что сдавший экзамен на повышение квалификации. Бороды здешних толстосумов были раскрашены согласно последней кобольдской моде - в красные, синие и желтые цвета.
        Браги поглядел в свой кубок, украшенный отнюдь не мелкими сапфирами. В головном офисе Людогорской Рудной Фактории ему налили дорогого белого вина и предложили шикарной закуски. Так как кобольды, за исключением Стромбрикса, ничего не ели, Браги чувствовал себя дураком.
        Зато бородачи курили. Новомодное увлечение. Трубочное зелье, свойства которого открыли полурослики из Чидокемфира. Сладкий терпкий дым заполнял богато обставленное помещение. Густо. Хоть топор вешай. Трубки у купцов были огромными.
        - Ну, каково же ваше мнение, благородный рыцарь? - спросил самый старший из кобольдов. - Вы видели дракона в деле, вы имеете опыт в обращении с подобной напастью в прошлом. Значит, вы в курсе, как его победить.
        Фактора, а по совместительству полномочного посла Казабалада и Земли Чумазеи при дворе князя Жинда III, звали Таирык Домкиюр. Под его развесистыми бровями шевелились внимательные колкие глазки.
        - Мое мнение таково. Умеючи, можно победить даже такого дракона, - ответил Браги. Сидеть за столом в кабинете ему приходилось сутулясь. Даже на низеньком табурете огр задевал лысой макушкой потолок.
        - Еще, как молва утверждает, дракон этот умеет говорить, - сказал другой кобольд. Кром Дэсверт.
        - Драконы, как правило, умеют говорить.
        Кобольды разом выпустили из своих трубок по облаку дыма. У Браги начало щипать глаза.
        - Риник порекомендовал вас как… героя, способного положить эту тварь на обе лопатки, - вступил еще один. Насколько огр помнил, звали этого желтобородого Ирзо Берголикс. Риник заерзал, подхватил с блюда мясной деликатес, отправил его в рот. - Скольких драконов вы убили, благородный воитель?
        - Восьмерых, - ответил огр, - все они были разными. В основном, мельче этого.
        - Все они выдыхали огонь? - спросил Домкиюр.
        - Нет. Подобными талантами обладают лишь наиболее крупные. Часто это зависит от породы чудовища. Драконы - не единый вид, среди них есть «высокие» и «низкие», как их величают в книгах. Говорить - прерогатива «высоких». Огнем дышат тоже, по большей части, они.
        - С какими трудностями сопряжено это мероприятие? - спросил Берголикс, глянув на своих.
        - Трудностей много. Начиная с… словом, надо для начала знать, где дракон прячется.
        - Мы знаем.
        - А город? Солдаты князя знают?
        Кобольды переглянулись.
        - Я не просто так спрашиваю. Пытался ли кто-нибудь убить дракона? Можно было снарядить армию, отправиться в его логовище и там прикончить.
        Фактор погладил себя по животу, затянутому багровым бархатом дорогущего камзола.
        - Мы обсудим все детали, благородный рыцарь Браги. Но не раньше, чем вы дадите нам свое согласие. Мы любим точность и не ходим вокруг да около. - Бородачи важно кивнули. Риник тоже, в подражание другим. - Вы, как стало известно нам, нуждаетесь в наличности. Банк, где вы держали свои средства, приказа долго жить. Это печально, мы вам сочувствуем. Посему, мы вправе утверждать, что в силах поправить ваше финансовое положение. Временное согласие вы дали нашему другу и коллеге. - Взгляд в сторону пунцового от гордости Стромбрикса. - Теперь надеемся получить согласие окончательное.
        Браги осушил кубок. Словно под воздействием чар, рядом с ним появился молодой приказчик. Кубок снова стал полон. Приказчик испарился.
        - Хотя я и не знал, о чем шла речь и какое дело собирается предложить мне мой давний друг… я соглашаюсь. Однако степень окончательности моего согласия зависит… В некотором роде от суммы гонорара. - Браги улыбнулся.
        - Вы правы. Здесь есть прямая зависимость, - кивнул фактор. Его трубка погасла. Кобольд вытряхнул пепел в большую бронзовую чашку, которую достал из-под стола. - Вы мыслите по-деловому. Посему - мы тут посовещались - задаю вопрос: устроит ли вас сумма в пять тысяч золотых каваров?
        Браги изобразил, что размышляет. Морщил лоб, почесывал щеку.
        На самом деле, это гораздо больше, чем он рассчитывал. И чем зарабатывал за убиение дракона раньше.
        - Предоплата - тысяча монет.
        - В каком банке желаете? - спросил Таирык.
        - Хм. На ваш выбор. Стромбрикс объяснил мне, что самые надежные банки - это кобольдские.
        - Истинная правда, - усмехнулся один из бородачей, имени которого огр не запомнил.
        - Мы откроем вам счет в банке «Горная Казна», который принадлежит уважаемому клану Метыркаасов. Мы сами держим в нем средства, как личные, так и активы фактории, поэтому, надеюсь, иной рекомендации не понадобится.
        - Разумеется, нет, - ответил Браги. Поднял кубок и отхлебнул: - Ваше здоровье, господа!
        Кобольды решили немного расслабиться, вытряхнули пепел из трубок и заказали вина. Засуетились приказчики, на некоторое время стало шумновато.
        - Итак, обратимся к деталям. - Огр, как мог, откинулся на стенку, вздохнул. В голове стоял приятный гул. - Откуда появился дракон, где он прячется и прочее!
        Фактор рассматривал перстни на своих пальцах.
        - Дракон прячется недалеко отсюда, у Сондкемского перевала. Там протекает речушка Рутра, впадающая в Коот. Это все наши владения, благородный рыцарь, участок выкуплен нами у князя Жинда III. Именно там находятся принадлежащие фактории шахты и карьеры. Часть руды мы добываем открытым способом, часть под землей. От рудников идет прямая дорога в долину Коота, к городу, где мы сейчас находимся, эта же дорога соединяется с торговым трактом, что бежит на восток. Важнейшая транспортная артерия, могу заметить.
        - И вот там, Браги, поселилась эта тварина, - добавил Стромбрикс. - Все дело нам портит. Пугает купцов, мешает вывозу сырья, страх нагоняет на пастухов, что водят в горы овец. Сам видел, что может этот летающий страхилат!
        - Видел…
        Таирык Домкиюр сердито посмотрел на Риника. Кобольд немного отодвинулся от границы круга света, чтобы скрыться в тени.
        - Стромбрикс совершенно прав, - сказал фактор, - дракон мешает нашему делу. Более того, теперь он переключился на Людогорск. Прилетает, устраивает погром, наносит ущерб городской торговле. Князь ничего не может сделать. Гоняет своих солдат взад-вперед. Как только появляется тварь, они несутся к тому месту и осыпают ее стрелами или камнями из баллист. Но толку от этого нет. Дракон умен, хитер, силен. Плевать он хотел на все это… Ну и закусывает напоследок. Где лошадь, где козу, где вот свинью, как сегодня…
        - Почему он переключился на город?
        - Кто ж его знает, - пробурчал Кром Дэсверт. - От злобы своей природной и коварства, поди, не иначе.
        - По-моему, должна быть для этого веская причина. Зачем дракону лезть туда, где ему могут дать серьезный отпор?
        - Серьезный отпор? - удивился Берголикс. - Две дюжины кривых арбалетчиков? Несерьезно это, господин рыцарь.
        - И все-таки.
        - Мы тоже установили возле рудника метательные машины, наняли кучу рубак для охраны. Много раз пытались сбить эту тварь, но ничего не выходило, - сказал Домкиюр. - Сейчас рудник больше походит на военный лагерь.
        - Дракон нападал на сам рудник?
        - Нет. Все рядом. В основном, пугает на дороге и окрест рудника.
        - Ясно. И никаких серьезных нападений?
        - А мы про какие вам рассказываем? - спросил, глядя исподлобья, Дэсверт.
        - Пока я не услышал ничего ужасного. И не увидел сегодня, чтобы дракон кого-нибудь сжег. Разгромил рынок, забрал свинью и улетел… Я имею в виду настоящие жертвы. Сожженные обозы, разграбленное имущество. Трупы! Мне известно, что такое огонь, выдыхаемый драконом. Обычно мертвецов после прямого залпа почти невозможно опознать.
        Кобольды пили вино и закусывали. Стромбрикс недовольно посматривал на огра. Будто намекал, что тот чересчур любопытен.
        - Нет, таких нападений не было, - сказал фактор. - Однако… у нас нет никаких оснований думать, что рано или поздно это не случится. Мы этого не хотим. В первую очередь по причинам экономическим. Вы понимаете?
        - Да.
        - Наши убытки растут. Мы пробовали наладить с драконом контакт. Поговорить, если он умеет это делать. Хотели откупиться. Золотом. Драконы ведь любят золотишко… Однако нам не удалось.
        - Значит, он продолжает безобразить и переключился на город, - подвел итог Браги.
        Один из кобольдов стукнул кулаком по столу.
        - Нечего разговаривать с этой тварью, если ничего понимать не желает! - рявкнул он. - Убейте его, господин рыцарь! Принесите нам его башку! Дело должно делаться быстро и без проволочек. Слишком долго мы терпим!
        Фактор поднял руку.
        - Спокойней, Дугго.
        - Почему же терпите? - спросил огр. - Если вам известно, где прячется дракон, возьмите тех рубак, которых вы наняли и убейте тварь в ее логове! Зачем же вам, к примеру, кто-то со стороны? Объединитесь с Жиндом, он дополнит ваш отряд своими лучниками. Ведь, насколько я понимаю, отношения с князем у вас хорошие! Я сам знаю случаи, когда с драконами расправлялись обычные крестьяне, вооруженные вилами да цепами.
        Бородачи загудели, качая головами.
        - Крестьяне - да. Может быть, - ответил фактор. - Но мы не крестьяне. В нашем деле любая огласка есть факт нежелательный. Если мы устроим драку с драконом, то все сразу поймут, что допекла нас эта зараза, что запугать нас можно… Это не дело, благородный рыцарь, вот что я скажу.
        - Не понимаю. Почему именно такой вывод должны сделать… кто? Конкуренты? - спросил огр.
        Кобольды загудели вновь. Громче. Походило на то, что проснулся от спячки большой пчелиный рой.
        - Господин рыцарь, по-моему, вам не следует совать нос в такие тонкости! - пробурчал Дэсверт. - Мы наняли вас. Ваше дело добраться до логова и вышибить дракону мозги! И вся недолга! Если правда то, что о вас говорят, хотя бы на четверть, для Браги из Шидама это будет раз плюнуть! Я ничего не упустил?
        - Ваша правда, уважаемый, - ответил огр, - но не забывайте, что вы говорите не с сапожником или лудильщиком! Им не надо интересоваться, для чего один тачает башмак, а другой заделывает дырки в кастрюлях. И так все ясно. Вы привыкли оценивать коммерческие риски в сделках. Примерно тем же самым занимаюсь и я. Меня интересует все, что имеет отношение к проблеме. Я должен знать как можно больше. Это поможет мне выбрать правильную тактику в поединке с чудовищем, господа. Судя по тому, что я слышал, дракон очень даже разумен. Не просто зверь, движимый голодом, здесь что-то другое… Вот мне и хочется понять, какие у него причины так себя вести.
        - Кто ж его знает? - насупился Берголикс. - Мы спрашивали, договориться пытались…
        - Это указывает на то, что дракону не нужно золото. Или оно у него есть, или тут нечто другое. Ладно, вы не хотите огласки, не хотите похода к перевалу. Понимаю - поход к дракону вызовет массовое паломничество любителей острых ощущений. Или… Вся эта героическая свора увидит ваши рудники, то, что вы храните от конкурентов. Тоже понятно и объяснимо… Что вам известно еще? Ну? Если у нас деловой разговор, то выкладывайте как на духу. В конечном итоге, это мне лезть в пещеру к дракону… мне рисковать шкурой.
        Стромбрикс кашлянул.
        - Не кашляй, Риник, - сказал фактор, сцепляя руки на пузе. - Мы знали, с кем собираемся договариваться. Браги из Шидама не лыком шит. Нам это было известно. Потому никто из нас не должен вести себя так, будто мы заказываем башмачнику пару новых сапог… - Таирык многозначительно поглядел на своих компаньонов.
        Против авторитета не попрешь. Кобольды принялись поглощать вино и закуски.
        - Все, что вы сказали, благородный рыцарь, правда. Не в бровь, а в глаз. Потому я считаю, в выборе мы не ошиблись. Сама судьба дает вас нам в руки. Верно, что не хотим мы видеть рядом со своими рудниками всяких оборванцев, до чужого добра охочих и завидущих. Потому что это есть коммерческая тайная. А дружина наша наемная из кобольдов только и состоит - лишь своим в этом деле доверяем. - Фактор пожевал нижнюю губу. - А смекаем мы насчет дракона так - летел, стало быть, некий гад летучий, вдруг видит - хорошее местечко, чтобы поразбойничать своим рептильным манером. И решил поселиться у перевала. Там много пещер, целые лабиринты, водой вымытые в незапамятные времена. В одной из них прячется дракон. Еще подозреваем мы, что пропавшая князева дочка связь с драконом имеет…
        - Как так? У Жинда дочка пропала?
        - Пропала. Одна из двух. Но, господин рыцарь, никому об этом ни слова. Князь сей факт скрывает, потому… словом, дело в политике. А что дочка пропала - как пить дать.
        - Откуда же уверенность, что она связалась с драконом? - спросил Браги.
        - Наши разведчики докладывают, что видели вместе с гадом девушку, - сказал Берголикс. - Сведения не совсем точные, ведь никто близко к логову дракона не приближался.
        - Вы говорите, их, дочек, две было.
        - Ага, - кивнул фактор. - Ципи и Дрипи. Близняшки, значит. Поехала однажды Ципи в горы гулять. Да и исчезла. Думаем мы, что дракон умыкнул ее. Как это бывает, держит княжну в пещере, осыпает сокровищами, а выйти никуда не дает.
        - Вот как, значит…
        - Что же скажет эксперт? - спросил тот, кого назвали Дугго. - Судя по лицу благородного рыцаря, он не верит.
        - Я? Верю. Легенды и сказки о том и говорят. Охочи драконы на девиц юных.
        - Нам не до шуток, - просопел Таирык. - Князь обращался к нам с просьбой отыскать девицу, вернуть, значит. Смекнул. Мол, если мы на горах сидим, так все знаем, что там происходит. Мы же сказали, что сделаем все от нас зависящее. Потому вся надежда на вас, благородный рыцарь. Убейте дракона, освободите княжну!
        - Не очень, видать, князь любит свою Ципи, если ждет от кого-то, что он пошевелит огузком.
        - Князь больше к Дрипи тяготеет. Однако семейные дела Жинда нам неведомы. Нас интересует сделка. - Фактор выдержал паузу. - Ваше последнее слово, Браги из Шидама.
        Огр выдержал свою многозначительную паузу, которая говорила: я не доверяю вам, но раз вы такие упрямые, соглашаюсь - деньги есть деньги, знал, на что иду…
        Допив вино, Браги выпустил отрыжку.
        - По рукам, уважаемые. Но вам придется раскошелиться помимо моего гонорара. Речь идет о доспехах и всяких мелочах, потребных для боя с огнедышащей тварью.
        - Не извольте беспокоиться, - ответил Таирык, довольный результатом переговоров. Бородач светился, словно храмовая лампада.

5
        - Браги, ты псих! Законченный псих! - проговорил Стромбрикс, вытирая пот со лба.
        Огр сошел с крыльца офиса фактории и потянулся. Торчать в помещении с низким потолком ему порядком надоело. Солнце выглянуло из-за облака. Улица в деловом квартале Людогорска преобразилась. Золоченые крыши и разноцветные витражи заиграли красками, брызнули веером бликов.
        - Почему я псих?
        - Ты перечишь и суешь нос не в свое дело, - сказал кобольд. - Уйдем отсюда, - добавил Риник, потянув чудовище за рукав, - тут кругом уши. Не кобольдские, так гномские. Конкуренция, мать ее.
        Браги не возражал.
        - Не знал я, что ты горазд таким образом вести переговоры, - усмехнулся Стромбрикс, когда они отошли на полквартала. - Наступательным образом.
        - Единственно верная тактика. Твоим боссам палец в рот не клади, - ответил Браги, зевая. - Это ты их боишься, а не я.
        - И все-таки. Мне же с ними работать, - вздохнул кобольд.
        - Я тебе не препятствую.
        - Вредное ты чудище, Браги. Язва! Изжога ходячая! Прыщ!
        - Да. Ты прав.
        - Тьфу! Чего ты добиваешься, огр?
        - Ничего.
        - Зачем лез уточнять?
        - Я объяснил.
        - А ты часом не хочешь сокровища драконьи заграбастать?
        - Я? Сдается мне, этого хотите вы. Потому и не пускаете княжью дружину в горы. Если Жинд наложит руку на драконий клад, ни хрена вам не перепадет… Прав я или нет?
        - Ничего не знаю про это…
        - Не юли. Я тебя насквозь вижу. Плевали вы на княжью дочку. И на город. Сокровища вам надобны - и это единственная причина, почему вы нанимаете меня одного.
        - Ничего ты не понимаешь!
        - Наоборот. Слишком хорошо.
        Стромбрикс надулся, словно жаба.
        - Эх, Браги…
        - Но мне до ваших дел нет никакого дела, прости за каламбур. Уговор есть уговор. Убью дракона, освобожу Ципи, ежели она в том нуждается. На том и разойдемся. Ладно, бывай, Риник. Встретимся завтра утром. Заказ мой привезете в «Рыжую Лилию».

6
        Она была маленького роста. Издали сошла бы за юную кобольдку, но по всем признакам человек. Короткое серое платье с кожаными вставками, высокие сапожки, плащ до колен, поясок с кинжалом в простых ножнах. Волосы собраны в косу, голову охватывает повязка с бронзовыми бляхами.
        Взгляд. Гордый, внимательный, настороженный.
        - Чем могу служить, прекрасная госпожа? - ухмыльнулся сидящий за столиком огр. - Прошу, располагайтесь. - Браги указал на свободный стул напротив себя. - Могу заказать что-нибудь для вас. Люблю ужинать в хорошей компании. Веселей.
        - Я пришла не развлекаться, - ответила девушка, но за стол села. По ее взгляду Браги понял, что она слегка ошеломлена количеством блюд.
        - Что ж. Тогда представимся друг другу. Браги из Шидама, Рыцарь Железного Кулака, прозванный Страшилой…
        Она посмотрела на его герб, вышитый на груди кафтана.
        - Это мне известно. Слава бежит далеко впереди вас. Могу я доверить вам свое настоящее имя? Вы, помнится, че… огр чести!
        - Верно. Можете, прекрасная госпожа.
        Девушка бросила взгляд через плечо.
        - В общем. - Она понизила голос. - Меня зовут Ципи.
        Браги поднял одну бровь, жуя кусок копченого мяса.
        - Удивлены?
        - Не особенно. В Людогорске вообще очень много необычного. Успел привыкнуть.
        - Я - дочь Жинда, сестра Дрипи.
        - Ага…
        - Мне известно, что сегодня днем вы заключили сделку с фактором Таирыком Домкиюром, кобольдом. Так?
        - В принципе, это коммерческая тайна, - сказал огр, глянув в зал, где ужинало два десятка не особенно тихих посетителей.
        - Все равно я все знаю, - ответила Ципи.
        - Все?
        - Все! И то, что завтра вы едете на Сондкемский перевал, чтобы сразиться с драконом.
        - Допустим…
        Ципи поджала губы, глаз, серые, яркие, словно начищенная сталь, ударили молниями.
        - Не юлите, огр, не юлите!
        - Отчего же благородная кня… В общем, дама такая сердитая?
        - Вам не все ли равно? - фыркнула девушка.
        - Ну… напомню, что это вы явились ко мне, а не наоборот. Причем, ведете себя неподобающим образом для кня… в общем, благородной дамы.
        - Не вам судить о моем поведении!
        Браги пожал плечами.
        - В таком случае нам не о чем говорить… Если вы не против, я продолжу ужинать в одиночестве. Завтра трудный день, надо набраться сил.
        Ципи сделалась красной от злости. Сжала кулачки. Огр поглядел на нее, прищурившись. В этой маленькой злючке было что-то располагающее.
        - Послушайте. У меня к вам дело. Серьезное, - произнесла Ципи через силу. - Как раз касающееся вашего завтрашнего похода в горы.
        - Ну?
        - Не ходите. Не ходите туда, Браги из Шидама! Не убивайте дракона! - Произнесла она это шепотом. Огр стрельнул глазами в зал. Никто ничего, кажется, не слышал.
        - Почему?
        - Просто поверьте. Нельзя этого делать.
        - Почему?
        Ципи сдвинула брови, закусила губу, с большим трудом держа себя в руках.
        - Вам сказали, что дракон похитил меня?
        - Была такая версия. Теперь я вижу, что она неверна.
        - Вначале так оно и было. Поехала я в горы, как часто делал раньше. Одна. Прогуляться. Проветриться. Месяц назад… Добралась до Сондкемского перевала, свернула в сторону от дороги, стала забираться по тропинкам наверх. И тут всадники. В масках. Налетели на меня, оглушили, сбросили с коня, потом спешились и дали несколько пинков. Мне, княжне! Впрочем… Маски их не спасли. Я узнала голос вожака.
        - Ну.
        - Это был княжий кастелян, Тордак. Прихвостень. Слизняк и гад!
        - Прихвостень чей, позвольте узнать?
        - Сестрицы моей, Дрипи. По ее приказу они выследили меня на горной тропе. Вероятно, у них и не было умысла убивать меня. Сестрица любит растягивать удовольствие надолго, поверьте. То, что со мной случилось, было очередным
«показательным уроком», как Дрипи это называет… Я не стала бы жаловаться отцу, она знает. Просто приползла бы во дворец спустя два дня. В крови, избитая, голодная. Сказала бы, что на меня напали разбойники. Какое бы удовольствие это доставило бы Дрипи! Я знаю. Раньше она проделывала похожие штучки, но не в таких масштабах…
        - Но во дворец вы не вернулись, - сказал огр.
        - Нет. Меня спас дракон. Не было это похищением, как многие думают. Я лежала, в крови, не в силах встать - так отходили Тордаковы подонки меня своими дубинками. На несколько минут потеряла сознание, затем услышал шум крыльев. Чья-то огромная лапа подняла меня с камней. Затем я очнулась вновь, уже в пещере… С драконом наедине.
        - Понимаю.
        - Что вы понимаете? Что? - прошипела княжна.
        - С подобным я сталкивался.
        - Этот дракон - единственное существо, которое отнеслось ко мне по-человечески!
        - То есть?
        - А говорите, что понимаете!
        - Не кричите, здесь много народа. Если, конечно, намерены сохранить инкогнито.
        Ципи отдышалась от нового приступа ярости. Должно быть, сестрица ее просто вулкан, подумал Браги.
        - Дракон… Он не чудовище. Его нельзя убивать! Неужели не понимаете? Да, я рассказываю вам историю бедной княжны, которая с младенчества страдала от террора своей сестры-близняшки. Дрипи всегда была сильнее. Она полна ненависти. Любит причинять боль, устанавливать всюду свою власть. Наш отец потакал ее капризам, смотрел только на нее, мимо меня! Теперь я вовсе перестала существовать для него.
        - Но он же ищет!
        - Формальность. Ему было бы легче спихнуть все на дракона. Дракона убьют, меня, вероятно, прикончат втихаря, чтобы устранить помеху. Я помеха. Дрипи хочет править этими землями. Она ничего от меня не скрывала.
        - Почему же вы с отцом своим не пытались говорить начистоту?
        - Это кажется легким со стороны. По-правде… Словом, единственная его любовь после смерти нашей матери, это Дрипи. Милая, обожаемая дочурка, которой ни в чем не отказа. А я только тень, бледное отражение, у которого нет шансов на будущее. Моя смерть не будет для Жинда трагедией. Дрипи позаботится, чтобы все было красиво. Рыцарь победит дракона, так? Но девицу не спасет, потому что коварное чудовище убило ее прежде, чем храбрый воитель прикончил его. А кобольды извлекут из этой истории свою выгоду.
        - У дракона вашего… есть сокровища? Не скрывайте ничего. Кобольды не узнают. Слово чести.
        - Есть. Пещера, где мы живем, издавна принадлежит ему. Но здесь он не был много столетий, дракон стар. Так случилось, что, возвращаясь из дальних краев, он увидел меня. Так и подобрал. Без него я бы, верно, умерла.
        - Размер клада?
        - Велик. Кобольды не откажутся от такой добычи, вас используют, чтобы набить карманы. - Княжна ломала пальцы. - Если вы раните дракона и погибнете сами, кобольды напустят на него свою дружину, чтобы докончить вашу работу… Что скажете?
        Огр обглодал очередную косточку и бросил ее в корзину.
        - Скажу, что вы просто пытаетесь взять меня на жалость. Откуда я знаю, что вы говорите правду? Что вы именно Ципи, а не Дрипи? Откуда?
        - Разве вы не верите? - побледнела девушка.
        - Нет. По крайней мере, пока. История ваша, что и говорить, имеет свойство разжигать в сердце праведный гнев. Я - рыцарь, призванный волею судеб помогать страждущим, попавшим в беду. Но я не бросаюсь в авантюру лишь только мне свистнут, Ципи или как вас там. Прошло то время.
        - То есть, я лгу? - Глаза княжны стали узкими, словно прорези в забрале шлема.
        - Не имею представления. Какова ваша цель? Ладно. Допустим, я нарушу свое слово и наплюю на договор. Допустим. Дальше что?
        Ципи сглотнула.
        - Поймите, благородные странствующие рыцари не питаются свежим воздухом и солнечным светом, - ухмыльнулся огр. - В особенности, такие, как я. В нынешние времена, когда все дорожает, рыцари переходят на коммерческие отношения. Доблесть очень часто измеряется в монетах.
        - И вы торгуете ею, своей доблестью?
        - Нет. Я подстраиваюсь под обстоятельства.
        - Подстройтесь и сейчас, - сказала Ципи. - Помогите мне. Уезжайте из Людогорска.
        - Нет. И не просите. Исключено.
        - Мы с драконом дадим вам выкуп. Большой. Сколько вам обещали кобольды?
        - Коммерческая тайна.
        - Сундук с золотом вас устроит? - со льдом в голосе спросила княжна.
        - Не все просто, госпожа. Есть рыцарское слово. Я дал его. Дал, не подписывая бумаг. Договор можно разорвать, но слово обратно не возьмешь… Как видите, не все измеряется деньгами.
        - Вижу. Значит, намерены драться с Перелигиором?
        - Кем?
        - Так зовут моего дракона.
        Ципи встала, чтобы уйти.
        - Подождите.
        Княжна обернулась. Устало опустила плечи.
        - В конце концов, я знала, что так и будет… - прошептала она. - Никогда и ниоткуда нет мне помощи… Никто меня всерьез не воспринимает.
        - Не надо излишне драматизировать, - сказал Браги. - Дело и впрямь серьезное, как я посмотрю. Княжна, обиженная судьбой в лице злобной сестры-близняшки, хочет защитить дракона, который стал ее единственным другом. Это можно понять, хотя мне не очень верится в подобные нежные отношения… И вот однажды обиженная княжна направляет дракона на город. Чинит урон торговле, нагоняет страху. В общем-то, ее совершенно не волнует, что кто-то из тех, кто всю жизнь горбатится, чтобы сколотить копейку, по миру пойдет после подвигов ее любимого дракона. Или же погибнет в пламени. Солдат. Торговец. Случайный прохожий.
        - Что ты знаешь, огр?
        - Достаточно. Я видел, что творит твое чудовище.
        - Чудовище? А ты сам-то кто?
        - Чудовище, понимающее разницу. Разницу между справедливой местью и истеричным срыванием злости. Между воздаянием за преступление и капризом. Я - чудовище, огр, о котором сочиняют небылицы. Согласно многим из них я ем людей, сырыми. Однако дела это не меняет. И ему, чудовищу, не понять, почему обиженная княжна, имея возможность навсегда покинуть здешние края, продолжает пакостить Людогорску. Почему не мстит по-настоящему, а забавляется. И чем она в таком разе отличается от своей сестры с ее «показательными уроками». Ты хочешь дать урок городу, княжна, или своему близорукому отцу и чокнутой Дрипи? Ответь.
        Ципи молчала.
        - Ответь, почему бы тебе не вернуться сейчас к своему Перелигиору и не улететь, прихватив запас сокровищ? И таким образом решить все проблемы?
        Ципи молчала.
        - У тебя нет ответа, - проворчал огр. - В таком случае, мы ни о чем не договоримся. Если только… некий рыцарь приедет утром на перевал и никого там не застанет. Ни дракона, ни сокровищ, ни бедовой княжьей дочки… Тогда некий рыцарь оставит себе предоплату и уедет. Это гипотеза, сдается мне. Нечто из области несбыточного.
        Ципи молчала. Потом произнесла.
        - Кое-что я поняла.
        - Что же.
        - Чудовище чудовищу рознь.
        Княжна повернулась на каблуках, набросила капюшон на голову и вышла из зала.

7
        Карту кобольды нарисовали подробную, поэтому Браги нашел логовище дракона без труда. Северный, отвесный склон котловины усеивали отверстия разной ширины. Самое большое из них, не меньше тридцати шагов в поперечнике, и служило, судя по указанию на пергаменте, убежищем крылатому монстру. Чтобы добраться до него, требовалось вскарабкаться по каменистому склону под уклоном в сорок пять градусов, рискуя грохнуться на осыпающейся породе. Прямой штурм пещеры был невозможен, обойти дракона с тыла нет никаких шансов. Никто не знает, как пещеры соединяются между собой и существует ли тайный путь в эту, основную…
        Огр поглядел на солнце, выкатывающееся из-за гребня Сондкемского перевала, и от души сплюнул.
        - Зараза! Зараза!
        Браги поглядел на мертвецов, коими была устлана небольшая котловина.
        - Зараза! - повторил он в третий раз.
        Фактор и его компания обманули его. Они посылали сюда дружину. И не одну, судя по количеству трупов, разорванных, растоптанных, сожженных драконом. Все мертвецы были кобольдами. Наемниками, которых свои же соплеменники без жалости отправили умирать.
        - Проба сил, мать их, - заворчал огр. - Они пытались. Числом взять хотели, измотать!.. Но он их разделал… Ну Стромбрикс, ну шельма!
        Взгляд огра скользнул по метательному орудию, превращенному в головешки. По изломанным копьям, смятым доспехам. Тела еще не успели истлеть целиком. И воняли.
        - Ну что, коняга. Примемся, пожалуй, за дело?
        Огр повернулся к своему битюгу и принялся отстегивать от седла огромный двуручный меч.
        - Дельце-то смердит почище этих трупаков, а?
        Битюг раздул ноздри и закачал головой.
        - Правильно, нам всем было бы лучше избежать драчки. Ибо неизвестно, кто на самом деле выиграет… Я же люблю знать, ради чего стараюсь… Тьфу. Угораздило связаться…
        Огр проверил себя и свое снаряжение. Доспехи его покрыли особым материалом на основе асбеста - латы, щит и шлем. Работа мастерская, по этой части кобольды, конечно, доки. Меч наточили заново и придали ему еще две дополнительные закалки. Браги проверял новую заточку на самом прочном дереве - меч резал его как масло. Драконья шкура крепка, на спине и голове много роговых пластин, но Браги и не собирался лупить его куда ни попадя. Вступать с драконом, даже маленьким, врукопашную дело весьма опасное даже для его нечеловеческих габаритов. Сила драконья превышает силу огра. Факт. Главное в этом деле знать, куда именно лучше всего звездануть. Желательно ограничиться одним-двумя ударами, иначе тварь успеет разорвать тебя на куски. Профессиональный секрет драконобойцев, кобольды, посланные сюда, о нем, конечно, не знали…
        Огр взмахнул мечом крест накрест, поправил ремни щита.
        - Браги!
        - А! - Огр развернулся. - Чтоб тебя! Ты откуда?
        Риник Стромбрикс высунулся из-за камня и выпученными глазами посмотрел в сторону пещеры.
        - Я шел за тобой, Браги. Я…
        - Ну что? Помогать пришел? Нет уж, не надо. Ваши уже пытались, - проворчал огр, указывая на трупы.
        - Таирыка это была идея. Мы сами справиться хотели, понимаешь, но кто ж знал, что эта тварь такой сильной окажется! - прошептал кобольд. - Слушай. В пещере, в сокровищнице, должен быть один камень. Он волшебный. Исполняет желания. Так гласит легенда. Фактор навел справки. Камень этот дракон украл у древнего чародея и спрятал здесь. Пять сотен лет никто о нем ничего не знал. О Сердце Легенды. Именно камень нужен Таирыку и остальным.
        - Вот как, значит? - Огр оперся на меч. - А тебе?
        - Нужен. Нужен, Браги. Умеючи, можно заставить камень исполнить любое желание! Любое! Что золото и алмазы? Тьфу! Когда убьешь дракона, войди в сокровищницу и забери камень. Спрячь. Потом мы сами воспользуемся им, Браги. Представь! Но только чтобы фактор ничего не узнал! Камень, как говорят, работает… Можно… Можно все! Все!
        Браги прислушался. Из-за гребня скалы послышалась какая-то возня. Посыпались камни.
        - Что это? - взвился Стромбрикс. Волосы его чуть приподняли шапку.
        - Перелигиор.
        - Кто?
        - Уходи немедленно!
        Кобольд не заставил себя упрашивать и помчался прочь, к выходу из котловины. Пятки так и сверкали.
        - Запомни, Браги! С ним возможно все!
        Огр хлопнул битюга по крупу.
        - Беги, я буду сражаться пешим.
        Коняга потрусила вслед за Стромбриксом. Огр вздохнул и опустил забрало шлема, поворачиваясь к выходу из пещеры.
        Однако Перелигиор появился не оттуда.
        Голова дракона высунулась из-за гребня. Синие глаза горели, точно подсвеченные изнутри. Когтистые лапы вцепились в изрезанные временем скалы, хвост, словно у кошки, дергался из стороны в сторону.
        - Ты все-таки пришел, рыцарь! Приветствую тебя, единственного в своем роде!
        - И я приветствую тебя! - крикнул Браги. - Я дал слово, Перелигиор. Драться. Что мне оставалось?
        Дракон наклонил голову. Он был совершенен. Древний дракон древнего рода. Таких Браги еще не встречал.
        - Да. Ты сделал свой выбор, хотя знал, что тебя ждет… И я… сделал, хотя знаю…
        - Где Ципи? - спросил огр.
        - Ушла. Она дала слово, что пока мы… она спрячется. Не надо, чтобы ее здесь видели, - протрубил Перелигиор.
        - Что тебя связывает с ней?
        Дракон зашевелился, подобрал под себя задние ноги и сел на краю скального гребня. Совсем как человек на заборе.
        - Может, тебе это покажется смешным, но даже драконы страдают от одиночества.
        - Ничего смешного нет.
        - Собственный опыт? - Перелигиор наклонил голову. В синих глазах сверкнуло нечто, похожее на улыбку. Зубастая пасть будто разошлась.
        - Можно и так сказать.
        - Впервые за двести лет я нашел собеседника. Все прошлые принцессы были глупы и капризны. Их интересовало только мое золото, - сказал дракон, ковыряясь когтистым мизинцем в зубах. - Признаюсь, многих я съел. За их вредность. Не скажу, что это доставило мне удовольствие. Однако Ципи… - Перелегиор по-человечьи повел плечами. - Она другая. С ней не скучно. Что меня с ней связывает? Между людьми и драконами не бывает любви, но я бы отдал за нее жизнь, огр.
        - Понимаю. Будешь драться?
        - Буду. Я обещал ей. И себе. Честь для дракона тоже кое-что значит.
        - Но… Проще было бы для всех - улететь…
        - Улететь? Это мой дом, Браги из Шидама.
        - Ясно. Однако кобольды не дадут тебе покоя. Рано или поздно…
        - Рано или поздно они уйдут. Месторождение изумрудов, на которое они случайно наткнулись здесь, очень мало. На год-два хватит камней, но не больше. И руда плохого качества и ее мало. Фактория развалится - кобольды уйдут.
        - Возможно, - сказал Браги. Они помолчали. - В таком случае, я имею честь напасть на тебя, Перелигиор! Защищайся!
        - Принимаю.
        Дракон сполз с гребня, прошел по склону котловины и остановился напротив Браги. Их разделяло не больше двадцати шагов.
        Огр напал первым, ринулся прямо на Перелигиора, но потом свернул вправо, избегая удара большой головы. Браги пронесся рядом со щекой дракона. Тот вздернул голову вверх, открывая шею. Перелигиор не ожидал от рыцаря такой прыти. Огр ударил мечом в то место, где соединялись голова и шея чудовища. Острие прорубило чешую, достигло плоти. Не мешкая, Браги отступил, закрылся щитом. Дракон рыкнул, ударил лапой. Рыцарь отбил этот могучий удар, зашатался, но не стал торчать на одном месте. Присел, избегая удара хвостом, атаковал вновь - незащищенный бок. Перелигиор вовремя оценил опасность, извернулся, лягнул задней лапой, отступая. Браги парировал выпад мечом, отрубив дракону один из когтей.
        Противники разошлись. Огр восстанавливал дыхание, не спуская глаз с крылатого монстра. Тот мотнул головой. Кровь сочилась из разреза.
        - Меня никто и никогда не ранил, - сказал Перелигиор. - Ни один человек.
        - Я - чудовище.
        - Чудовище чудовищу рознь.
        - Точно.
        Дракон напал. Прыгнул с места, взвился по дуге, помогая крыльями. Ударил ими, еще не приземлившись. Воздушная волна, несущая пыль, чуть не сбила огра с ног. Ему пришлось отойти в сторону, пробежать шагов на десять, перескакивая через трупы. Дракон зарычал. Его пасть клацнула над шлемом Браги. Огр резко остановился и, развернувшись, ударил мечом горизонтально. Сталь врезалась Перелигиору в морду. Дракон затрубил, отпрянул, запрокинул голову. Избегая рассекающих воздух передних лап, Браги подскочил к незащищенному брюху Перелигиора и погрузил в него клинок на всю длину.
        И тут дракон достал его. Передней лапой. Браги почувствовал, что летит, переворачиваясь в воздухе. В ушах стоял трубный рев раненого Перелигиора.
        Потом огр грохнулся на камни. Загремели латы. Дракон все еще кричал. Струя огня пронеслась над головой Браги. Рыцаря обдало горячим воздухом.
        Оглушенный, огр заметил, что дракон припал к земле. Меч все еще торчал из его живота. Кровь текла с морды. Схватив железку за рукоять, Перелигиор вытащил ее из себя и отбросил в сторону.
        Огр начал вставать. Горы и котловина кружились у него перед глазами. Сейчас дракон мог сделать с ним все, что угодно. Не сделал.
        В воздухе просвистело несколько больших угловатых камней. Кто-то заорал. Послышались голоса, ругань. Камни бились в скалы, кувыркались по склону. Один из снарядов, запущенных из баллисты, ударил дракона в основание шеи. Другой тут же врезался в голову. Перелигиор закричал и упал на бок, дергая лапами. Когти заскрежетали по скалам. В котловину влетел вооруженный до зубов отряд кобольдов. Установленные на дальнем склоне метательные орудия продолжали обстреливать Перелигиора. Арбалетчики только успевали перезаряжать арбалеты.
        - Вы нарушили условия! - зарычал огр. - На дракона иду я! - Он споткнулся, но устоял. Несколько болтов чиркнули по его доспехам.
        Дракон трубил. Браги показалось, что он звал на помощь. Просил.
        Два тяжелых камня припечатали его к земле. Перелигиор попробовал взлететь. Не сумел. Один из камней переломил ему крыло. Кобольды приближались. В их руках были рогатины, копья, сети, большущие секиры.
        Огр добежал до своего меча, поднял его и повернулся к атакующим бородачам. Встал между ними и драконом.
        - Стоять!
        Арбалетчики осыпали Перелигиора стрелами. Дракон все еще пробовал уползти. Тяжелые камни раз за разом били его прямой наводкой.
        Огр приготовился к драке с кобольдами. Теперь он не был связан рыцарским словом и имеет право поступать, как считает нужным. Фактор и его банда с самого начала использовали его - неважно, в сокровищах дело или в Сердце Легенды. Они ждали, когда Браги ранит дракона, отвлечет его внимание, чтобы потом самим довершить дело…
        Браги приготовился к схватке, но его достал камень из баллисты.
        Дальше все изменилось.

8
        Огр с каменным лицом отошел от дверей бывшего отделения банка «Пиншвурн и братья». Он чувствовал себя точно во сне. На несколько мгновений все смазалось у него перед глазами. Улица, дома и ротозеи спеклись в нечто аморфное… Дежа вю было сильным.
        Толчок.
        Браги огляделся. Он потерял деньги. Гномы надули его. Банк лопнул. Теперь конец всем планам. Все придется начинать сначала.
        - Браги из Шидама?
        Он обернулся, увидев Ципи. Девушка стояла возле пустой коновязи. Княжна улыбалась.
        - Перелигиор жив? - спросил Браги.
        - Жив. Передает тебе привет. Я все видела. Я тоже нарушила слово, не только кобольды… Мне нужно было ждать его в условленном месте, но… Я же не могла стоять в стороне. - Девушка склонила голову. - Почему ты встал на его защиту? Получил бы деньги, поучаствовал в расправе. Записал бы в свой актив еще одного дракона.
        Браги пожал плечами.
        - Мы улетаем. Хватит игр, - сказала Ципи. - Людогорск меня больше не интересует. Ты был прав.
        - Значит, ты загадала желание? Воспользовалась Сердцем Легенды?
        - Камень может все. Тебе говорил твой приятель?
        - Да.
        - Что ты хочешь в качестве награды? Я… Ты так и не получил своих денег. Сделки с кобольдами не будет.
        - Не будет так не будет. Что-нибудь придумаю, - ответил огр.
        - Хочешь, подарю тебе этот камень? Сердце Легенды. Ты… мечтаешь снова стать человеком. Это возможно.
        Браги сжал кулаки и долго молчал.
        - Нет. Останусь таким. Пока. Слишком легко. Каким бы не был путь, он только мой.
        Ципи рассмеялась.
        - Хорошо. Тогда прощай, огр. Как знать, может быть, свидимся.
        Княжна зашагала вверх по улице и слилась с толпой. Браги поднял голову к небу и заметил промелькнувшую над крышами Людогорска крылатую драконью тень.
        Мечи и розы
1
        - Нет, не придут, - сказала эльфка с лютней. Она сидела на краю небольшого фонтанчика, поставив одну ногу в высоком сапожке на парапет, и перебирала сдвоенные струны. - Не решатся. Пойдем домой, Тавиалла. Спать. Или, хочешь, заглянем в кабак.
        - Нет. - Тавиалла выступила из тени, куда не добирался свет фонаря, и наклонилась над серебристой струей фонтана, изображающего большую рыбу с открытым ртом. - Я не уйду, Сиэна. По крайней мере, до полуночи. Мы условились.
        Эльфка с лютней улыбнулась и покачала головой. У нее были торчащие дыбом рыжие, почти красные волосы. Огромные глаза, острые, оттянутые назад уши, маленький рот. Голову охватывала драгоценная, поблескивающая рубина диадема.
        - Много ли чести в том, чтобы заколоть противника в полночь? Уподобиться убийце, который охотится за чужими кошельками, - сказала Сиэна.
        Скользнув взглядом по молчаливым фигурам, что почти сливались с тенью по краям площади, лютнистка закусила губу. Помимо ее и Тавиаллы здесь были еще пять девушек. Лучшие воительницы Дома Нефритовых Сердец. Прекрасные и опасные, точно стилеты из мифрила. Изысканные розы с острейшими шипами.
        Сиэна уже минут пятнадцать пыталась подобрать мелодию под этот образ, но нервозность Тавиаллы не давала ей сосредоточиться. Суть баллады ускользала.
        Эльфка подняла голову к ночному небу. Над Лагероной горели большие яркие звезды.
        - Прекрасная ночь для любовных приключений… А чем занимаемся мы?
        Тавиалла вытерла рот шелковым платком, презрительно фыркнула.
        - Ты не воин, Сиэна. Верно, поэтому задаешь такие глупые вопросы.
        - Наверное. Мне достаточно быть твоей сестрой, чтобы понимать, что ты не права, - ответила лютнистка.
        - Не я начинала войну между Домами. - Эльфка с короткими черными волосами спрятала платок в кармашек на широком поясе, охватывающем тонкую талию. Подтянула длинные облегающие перчатки без пальцев из плотной замши, достигающие локтей. - Однако… я тоже мечтаю, чтобы это прекратилось.
        - Объединить Дома? - спросила Сиэна.
        - Возможно. - Тавиалла проверила, как движется меч в ножнах, пристегнутых к поясу. Клинок не мгновенье поймал отсвет фонаря.
        - Боюсь, это не тот путь. Все будут против.
        - Значит, война продолжится до тех пор, пока не останется кто-то один…
        - Герцог намерен вмешаться. Ты слышала?
        Тавиалла скривила губы.
        - Герцог? Что он сделает?
        - Согласно его эдиктам, в Лагероне запрещены поединки. Носи оружие, но не вынимай его без нужды, - сказала Сиэна. - Тем более для межклановых разборок…
        - Мы не бандиты, - прошипела Тавиалла. - Пусть не приравнивает нас к своим соплеменникам. Вражда между Домами выше его понимания!
        - Считается, что закон города для всех одинаков.
        - Перестань, Сиэна! - Эльфка с силой дернула за висящую на груди поверх курточки гирлянду амулетов. - Я знаю все, что ты скажешь. Ты против войны.
        - Братья и сестры гибнут, Тавиалла. Разве это не аргумент в пользу того, что пора прекратить резню? Дом Звездной Диадемы потерял в прошлом месяце Лайниан и Дравуа… Теперь они, конечно, жаждут крови. Если сегодня Маэтан придет на встречу, снова прольется кровь. Значит, мести будем требовать мы…
        Тавиалла расхаживала взад-вперед перед фонтаном и топала каблучками. На ней были облегающие бриджи, окрас которых имитировал рисунок на теле змеи. Курточка со стоячим воротником расстегнута, под ней белоснежная сорочка, низко открывающая грудь.
        - Ты банальна, сестрица. Все поэты полны такой ерунды.
        - Какой? - вскинула голову Сиэна.
        - Риклеорн будет моим… Этого не изменят рассуждения о бесполезности борьбы, констатации и вздохи… Если мы соединимся, я сумею положить конец войне. Я - наследница Скаймарры. Ничего не происходит без причин и следствий, и я ничего не делаю просто так. Пора тебе об этом знать.
        - Если ты убьешь сегодня Маэтан, Риклеорн будет считать тебя своим врагом, - сказала Сиэна. - Не рискуй. Откажись от поединка.
        - Возможно, я не стану ее убивать, - ответила эльфка. - Однако Маэтан осознанно оскорбила меня. Ты свидетель. Я обязана скрестить с ней клинок. Дальше… - Тавиалла пожала плечами. - Этого никто не знает…
        Сиэна проиграла несколько тактов пришедшей ей на ум мелодии.
        - Никто не хочет сделать первый шаг. Все именно так, как требует Проклятие.
        - Прекрати! Лучше сочини об этом балладу. О первом шаге. А? О том, что, дескать, мы все такие глупые, ничего не понимаем… Ну? Сочинишь?
        - Почему нет? - улыбнулась Сиэна.
        - Вряд ли ты сорвешь аплодисменты. Среди наших уж точно. Никто не забыл, что сделала Маэтан с Фидингарсом… Может быть, своему двоюродному брату ты расскажешь о первом шаге? Вызови его дух и спроси!
        Тавиалла усмехнулась, глядя, как смутилась сестра. Лютнистка ударила по струнам и отвернулась.
        Из тени, ступив в круг желтого света, вышла эльфка в беретке с пером на коротко стриженой голове. Оранжевые глаза пылали огнем.
        - Они идут. Окружают площадь.
        - Сколько их, Найри? - спросила Тавиалла.
        - Десять.
        - Десять. Нас семеро. Не спускайте с них глаз!
        Эльфка в беретке кивнула и отошла, давая знаками приказ остальным. Сиэна видела, как девушки рассредоточились по периметру маленькой площади.
        Выходов отсюда было два. Обе стрельчатые арки забраны чугунными решетчатыми створками, сейчас распахнутыми настежь. В принципе, блокировать их ничего не стоило.
        Сиэна почувствовала, как холод пробирается к ней внутрь. Маэтан слыла беспощадным бойцом и всегда отвечала на вызов, с какой стороны он бы не был брошен. Эльфка поднялась с каменного парапета. Ночь вдруг показалась ей очень прохладной. Почти ледяной. Сиэна убрала лютню в бархатный чехол.
        На далекой башне городской ратуши часы начали бить полночь. Скрипнули чугунные ворота. Вальяжной походкой, качая бедрами, на площадь ступила Маэтан. Похожая на тень. Опасная. Глаза горели по-кошачьи, преломляя тусклый свет, рот ощерен. Рассеченная до бедра юбка, скроенная по косой, сапожки из драконьей шкуры, топ с короткими рукавами, скомбинированный из тисненой кожи и плотной замши, простроченной стальной нитью. На голом животе татуировка - звездная диадема, знак Дома. На голове - пестрая бандана. С виска, точно шнурок, свисала тонкая, почти метровой длины косица, обернутая вокруг длинной шеи.
        - Приветствую в полночный час, - сказала Маэтан, останавливаясь. Левая рука в кожаной митенке с набойками, прилепилась к рукояти меча.
        За ее спиной стояли шестеро. Все девушки. Видя, что периметр занят бойцами Тавиаллы, не стали расходиться, но остановились, построившись клином, острием которого была предводительница.
        - Думала, не придешь, - ощерилась Тавиалла.
        - Дом Звездной Диадемы отвечает на вызовы. Полночь. Скажи мне, чего ты хочешь… Покончим с этим, и разойдемся. - Маэтан картинно зевнула, прикрыв рот пальчиками. - Меня ждет постель и потрясающий мужчина… Не люблю отвлекаться.
        - Поединок. До крови. - Тавиалла скрестила руки на груди. - Считаю, этого будет достаточно. Серьезных ранений не наносить… Кто первый. Помнишь, как в детстве?
        - О да, - щелкнула зубами Маэтан. Бриллиантовая серьга в левом ухе стрельнула острыми лучиками блика.
        - Рассчитаемся и вернемся к ночным утехам. И потрясающим мужчинам…
        - Идет, - кивнула Маэтан.
        Сиэна наблюдала за всем этим стоя у фонтанчика. От нее не укрылось, что под безразлично-ленивой маской старшей дочери Ниинсанды, мэтрессы Дома Звездной Диадемы, скрывается настороженный, готовый к смертельной атаке зверь. Сиэна видела, на что способна Маэтан. Ее меч еще не знал поражений. Даже будучи опытной фехтовальщицей, Тавиалла сильно рисковала, вызывая ее на бой.
        Сиэна сцепила руки, чувствуя, как проходит по площади тень смерти.
        Она хотела крикнуть им.
        Не надо. Прекратите немедленно.
        Рот не слушался. Сиэна впервые ощутила себя беспомощной и не находящей слов. Она, поэт, известный всей Лагероне и далеко за ее пределами!
        Тавиалла отступила назад. То же самое сделала Маэтан. Обе обнажили мечи. Воительницы с обеих сторон выстроились кругом, как того требовал обычай. Молчали.
        Сиэна была вне круга. Тавиалла обернулась через плечо, подхватила ее взгляд, нахмурилась, вероятно заметив ужас на лице сестры. Затем подмигнула. Сиэна жалела, что пришла. Никогда раньше она не ходила с сестрой на подобные прогулки, не сопровождала ее на дуэлях, не видела того, что должна была увидеть сейчас.
        - Остальные твои воины, надеюсь, не будут мешать нам? - спросила Тавиалла. - Не нападут со спины?
        - Они дадут знак, если увидят поблизости стражников. Ты не выставила дозорных, поэтому троих выставила я, - ответила Маэтан, взмахивая длинным узким полуторным клинком, иссеченным вязью.
        Тавиалла крутанула своим оружием. Двуручная рукоять, перекрестье стилизовано под расправленные крылья нетопыря.
        - До первой крови.
        - До первой крови.
        Тавиалла на мгновенье подняла меч над головой, замерла в стойке, а потом напала. Маэтан не стала ждать ее, сама бросилась вперед. Сталь соприкоснулась, пропела на высокой ноте. Лезвия высекли искры.
        Эльфки отпрыгнули друг от друга, чтобы тут же сойтись вновь в невероятном кружении, в соединении клинков, рассекающих воздух в сложных траекториях. Гибкие тела и серебристые росчерки мечей. Продолжительные серии блоков, ударов, выпадов, прыжков. Сиэна не успевала следить за маневрами Тавиаллы и Маэтан, ждала каждую секунду удара, крика, крови.
        Маэтан сделала глубокий выпад с длинным шагом, вытянула руку. Тавиалла увернулась в последний момент, сделала разворот. Ее меч просвистел над головой противницы. Та повела рукой, пробуя достать ноги Тавиаллы. Но та подпрыгнула, затем, отступив на шаг, ударила ногой вбок.
        Маэтан вскрикнула, не удержалась. Упала на брусчатку. Ее глаза превратились в два раскаленных угля.
        Эльфка вытащила из-за голенища кинжал с серебряной отделкой.
        - Видишь, дрянь? - прошипела, плюнув, Маэтан. - Клинок Фидингарса. Я вонзила его ему в сердце. В глупое нефритовое сердечко! Он был никчемным, поверье мне. - Она вскочила. - Невелика потеря…
        - Не вынуждай меня, - предупредила Тавиалла, следя за танцем кинжала в правой руке Маэтан.
        - А то что?
        Эльфка крикнула и бросилась в бой. Маэтан отступала под ударами, что слились в один сплошной поток металлической смерти. Тавиалла вложила в атаку слишком много сил, поэтому противница поймала ее в миг, когда девушка замедлила темп. Маэтан подсекла ей ноги. Тавиалла упала на спину. Зубы ее клацнули, дыхание перебило.
        Сиэна подавила порыв броситься на помощь сестре.
        Маэтан ударила лежащую, но встретила блок. Тавиалла сумела очухаться и встать, держа меч перед собой.
        - Хорошо, - сказала Маэтан. - Конечно, стоило ожидать, что ты будешь крепким орешком… Мы встречались три года назад, помнишь? Я ждала продолжения… Но сейчас мне не хочется возиться с тобой. Поэтому игра будет идти на моих условиях…
        Девушки, сопровождавшие Маэтан, выхватили мечи и бросились на врага. Маленькая площадь огласилась криками, визгом, топотом ног, лязгом стали. Сестры Тавиаллы успели закрыть ее с боков и отражали атаки с двух сторон. Все закружилось. Кто-то упал, споткнувшись, и получил удар в спину. Кто-то повалился, обливаясь кровью и заходясь сырым кашлем. Темные струйки резво бежали по стыкам в брусчатке.
        Сиэна увидела перед собой эльфку с мечом. Та улыбалась, приближаясь.
        - Знаю тебя, - сказала девушка из Дома Звездной Диадемы. Сиэна пятясь, уперлась спиной в стену. Колени стали подгибаться, блеск клинка завораживал.
        Тень смерти.
        - Зачем ты пришла, если не умеешь сражаться? - спросила Диадема. Длинные ресницы ее были словно крылья бабочки. В глазах, в двух глубоких колодцах плавали звезды.
        - Не убивай, - прошептала Сиэна. - Я не хочу умирать.
        Эльфка не ответила. Подняла меч. Поэтесса схватилась за стену скрюченными пальцами. Ледяной камень.
        Чей-то дикий, протестующий, полный боли крик разорвал бой, разнял дерущихся.
        - Стража! - Из вторых ворот показались две гибкие фигурки в беретах. - Маэтан! Стража! Сюда идут!
        Сиэна увидела, как меч в руках Диадемы опускается, не ударив. Ноги слабые… Поэтесса не упала кулем только потому, что держалась за стену. Площадь поплыла перед глазами.
        - Уходим!
        На брусчатке остались три тела. Противницы, прекратив драться и еще не вполне понимая, что случилось, смотрели на них.
        Маэтан попыталась встать на четвереньки, но из ее рта выплеснулась кровь. Сиэна видела - кто-то вонзил ей в живот кинжал, принадлежавший Фидингарсу.
        - Кто это сделал? - спросила одна из воительниц Диадем.
        Никто не ответил. Тавиалла стояла столбом.
        Послышался топот, стража спешила к месту боя. На площади началось движение. Находящуюся на грани обморока Маэтан подняли. Кровь потоком шла у нее изо рта, заливая одежду. Она захлебывалась. Кричала по-звериному.
        - Тавиалла, идем! Идем! - Найри тащила ее за рукав.
        Сиэну кто-то поднял, встряхнул. Приказал идти, бежать, дал отрезвляющую пощечину. Два других тела тоже забрали. Никто из Сердец ранен или убит не был.
        Они успели ускользнуть до подхода патруля. Сиэна помнила немногое. Запах воды из канала. Бег по темным улицам, напряженный шепот, шарканье и топот ног. Кто-то все время держал поэтессу за руку, а она гадала, куда же подевалась ее лютня.
        Потом загрузились в лодку и отплыли. Сиэна вдруг почувствовала, что обнимает свой инструмент, обернутый бархатным чехлом.
        - Кто это сделал? - Чей-то голос. Возможно, Найри.
        Плеск, с которым весла вспарывают воду в канале. Проплывающие по обеим сторонам фасады зданий.
        - Я, - отчеканила Тавиалла.

2
        - Как это так? - спросил огр. - Невозможно?
        Сидящий за столом стражник с нашивками лейтенанта на кафтане чинил перо. Руки его были в чернилах, а физиономия в прыщах, которые приличествовали бы в большей степени юнцу, нежели убеленному сединами воину.
        - Проходящих по статье оскорбление представителя власти под залог не выпускают, - ответил лейтенант. Близоруко прищурясь, он обвел комнату взглядом. Здесь было сумрачно из-за плохого освещения и скверно воняло - из-за дверей, что вели в тюремный блок Дворца Справедливости. - Самбрик, твою мать, где тебя носит!
        Самбрик появился из других дверей. Молодой тощий стражник с длинным носом, словно у цапли.
        - Так, проверь, что там у нас с этим…
        - Зирвент из Фингабора, студент Арвендийского Университета, - подсказал Браги.
        - Да, Зирвент, - сказал лейтенант. Передним лежала куча бумаг, на которых он выводил каллиграфическим почерком витиеватого начертания руны.
        Самбрик подошел к конторке, вытащил из ящика толстую книгу. Амбарную, такую купцы используют для учета приходов и расходов. Неодобрительно покосившись на огра, достающего макушкой до потолка, стражник послюнил палец и начал искать нужную запись.
        - Оскорбление представителя власти, значит, - проскрипел молодой. - Был задержан вчера в половине одиннадцатого вечера возле Главной Площади. Будучи в нетрезвом состоянии, справлял нужду на статую нимфы… Кхе. Когда патруль сделал вышеозначенному Зирвенту замечание, тот развернулся и обо…. Оросил мочой сапоги начальника патруля, чем нанес оскорбление представителю власти города Лагерона, коя находится под покровительством герцога Бунтейна… Был препровожден в тюрьму при Дворце Справедливости, вел себя буйно, обзывался. Оформлен как задержанный в одиннадцать пятнадцать, помещен в одиночную камеру. Ожидает суда.
        - Поняли, уважаемый? Хм. - Лейтенант с сомнением посмотрел на рыцарский герб на безразмерной груди огра, потом перевел взгляд выше. По его мнению, физиономия чудовища не соответствовала подобным атрибутам. - Вел себя буйно, обзывался… Это вам не фунт семечек… Получит по полной программе вагант.
        Огр подбросил на громадной ладони мешочек с деньгами.
        - Значит, никаких залогов? - спросил он.
        Оба стражника, молодой и старый, проводили мешочек голодными взглядами.
        - Нельзя, - простонал лейтенант. - Понимаете? Хоть и монстр вы, но понимать обязаны…
        - Ну.
        - Начальство его видело вчера, - сказал стражник шепотом. - Не повезло ему. Начальство укрепляет законность внутри исправительной системы, поэтому поблажек не жди. Случись по-другому, гулял бы ваш дружок сейчас на свободе, без залогов… Так, небольшая материальная помощь служащим с маленьким жалованием. Эх, да что там? В прежние времена все по-другому.
        - А что за начальство?
        - Сам капитан стражи. Назначенный герцогом. Благородный рыцарь Дивворн из Лурча.
        - Дивворн, значит… Ясно.
        - Ну ясно, так ясно. Любит новый наш начальник неожиданно с проверками являться. Вот и вчера, взял да и пришел… А тут как раз вашего ваганта привели. Невезуха, одним словом.
        Браги спрятал кошелек в карман.
        - Ладно. Что же грозит Зирвенту за… орошение статуи и сапог командира патруля?
        - В прежние времена, уважаемый, его бы, пожалуй, колесовали. Но Бунтейн добр и справедлив. Мягкосердечен, я бы сказал, ко всякого рода преступникам и нарушителям спокойствия. А смысл? Ранее как - отрубишь вору руку - он не сумеет воровать. Нечем будет. Попробует другую руку использовать - вообще без верхних конечностей останется. Одним вором, почитай, меньше. Сейчас мы что видим? Сплошные послабления. Сейчас за кражу кошеля дают пять десятков розог. Это ж все равно что сказать: молодец, брат, воруй дальше. Разве нет?
        Огр хмыкнул. Юридические тонкости его мало занимали.
        - А после принятия нового «Уложения о наказаниях» все встало с ног на голову. Безобразие. Не каждый убийца под топор идет, не говоря уже об остальных! Говорят - цивилизация, город наш славен ею, цивилизацией этой фиговой, привлекаем, значит, из разных земель все прогрессивное, тьфу ты! Так вот скажите мне, уважаемый рыцарь, разве цивилизация значит поощрение преступности? Цивилизация - это ее искоренение. Я знаю, что говорю. В третьем поколении стражник я…
        - Мы отвлеклись от темы… - напомнил Браги. - Что получит по полной программе Зирвент?
        - По голому заду он получит. Двадцать ударов кожаной плетью. Стандартное наказание. Ну, накрутит судья еще пяток ударов. Да это вашему дружку на пользу, дурь-то выбьет малость. В следующий раз думать будет.
        - Ясно. Где находится приемная начальника стражи?
        - Идти туда хотите, уважаемый огр? - усмехнулся лейтенант, почесывая прыщавую щеку. - А толку? Даже если застанете на месте, все едино - совать Дивворну в руку бесполезно. Пытались. Вон, в соседних камерах сидят. А ране за взятку ломали мизинцы и прижигали задницу железом каленым…
        - Так где же?
        - Центральный Канал, Дворец Ликкана. Только напрасно. Дождитесь суда. Через полтора часа. Потом и встретите дружка.
        - Благодарю, благородный воитель, - поклонился огр и затопал к двери. Тощий с цаплиным носом с сожаление проводил его взглядом. «Благородный воитель», велеречивый стражник в третьем поколении почесал макушку и принялся с остервенением чистить перья.
        Протиснувшись в дверь, не очень-то предназначенную для огров, Браги прошел по коридорчику, поднялся на пять ступеней и вышел в претенциозно, но безвкусно оформленный холл Дворца Справедливости. Достойны внимания были лишь старинные фрески на потолке, относящиеся еще ко времени закладки Лагероны. Эльфы, люди, гномы на изображениях строили дворцы, сражались с чудовищами, агрессивными соседями и друг с другом. Сюжеты банальные, но исполнены, на взгляд Браги, видевших великое множество дворцов, рукой мастера.
        Во дворе торчали, прикованные друг к другу цепью, вонючие голодранцы. Стражники втолковывали этой оборванной братии, что если они не будут вести себя тихо, их высекут здесь же, не дожидаясь разбирательства, в воспитательных целях.
        Когда огр проходил мимо, вооруженные люди провожали его косыми взглядами. В Лагероне, городе на воде, где полным полно гномов, людей, кобольдов и полуросликов, огры были редкостью. Тем более огры, носящие рыцарские регалии. Оборванцы удивились не меньше стражников. Даже самые тертые калачи, битые жизнью бродяги и воры таращились во все глаза.
        Огр привык к такому. И почти не обращал внимания на тычки пальцем в свою сторону. На шепотки. На руки, тянущиеся к оберегам.
        Папа, это огр?
        Огр, сынок.
        Который ест людей?
        Да. Не подходи. Не смотри. Будешь вести себя плохо, отдам тебя ему. Попадаешь в котел!
        Браги не обращал внимания. Почти.
        За воротами Дворца Справедливости Браги ждал дерганный, с фингалом под глазом, в мятой и грязной одежде вагант по имени Афти. Кончив грызть ногти, он отделился от стены, с которой желал слиться, и подскочил к огру.
        - Ну? Как дела?
        - Никак, - ответил Браги. - Залога не положено. Оскорбление представителя власти, понял!
        - С ума сойти! Как такое может быть! Какое еще оскорбление? - задергался Афти. - Мы ничего такого не делали!
        - Тебе видней. Может, ты и не делал, любезный студиозус, но, как мне объяснили, Зирвент оросил влагой своего организма сапоги командира патруля. Это как раз и есть оскорбление. Ты ученый человек, Афти, так что смекай.
        Вагант издал сдавленный вопль.
        - Что ж теперь будет? Огр, что теперь будет?!
        - Я тебе не огр! - Браги развернулся и положил на худое плечо ваганта свою могучую длань. Бедняга чуть не очутился на земле. - Я Рыцарь Железного Кулака! По прозванию Страшила! Усек?
        Вагант с фингалом пошел пятнами. Огр подмигнул ему и отправился вниз по улице, что тянулась вдоль канала. У парапета рядком выстроились девушки, торгующие цветами. Продавцы птиц чуть в стороне, бродячие музыканты занимали свою нишу. Пахло застоявшейся водой. Длинная лодка с загнутым носом скользила между каменными берегами. В ней сидели приезжие гномы, громогласно восхищающиеся архитектурой Лагероны. Лодочник пел песню, не обращая внимания на щебетание бородачей.
        По мосткам и улочкам расхаживали пестро одетые горожане и более строго одетые приезжие. На площаденках и проспектиках Лагероны было много голубей. Сотни тысяч. Места, где они любили собираться, статуи, парапеты и стены оказывались густо замазаны пометом. Но к голубям здесь относились с непонятным огру пиететом. Они стали визитной карточкой Лагероны.
        Одним словом, держи ухо востро. Браги подумал, что пестрая одежда горожан не только есть выражение их привычек и культурных особенностей. На пестром не так видны отметины голубиных проделок.
        Вагант догнал Браги через несколько метров.
        - Послушай… благородный Страшила… Ты что, так и уйдешь?
        - Ага. Именно уйду.
        - Но Зирвент!
        - Зирвент получит свое. Двадцать раз по голому заду плеткой, понятно? Впредь будет думать, где облегчаться. Только на пользу.
        Афти снова взвыл, словно его угораздило наступить на гвоздь.
        - Как можно? Боги! Бить жреца науки!..
        - Иногда не только можно, но и поучительно, - ответил огр, посвистывая. Крошечный эльфенок, не выше двух локтей росту, заметил его и застыл с открытым ртом, не донеся до него яблоко, покрытое сладкой карамелью. Важная городская матрона-эльфка с глазами, словно у трепетной лани, дернула отпрыска за шиворот. Оба поспешили слиться с толпой. Сам Браги двигался через скопление ротозеев, словно айсберг через воды. - Да, именно поучительно, - сказал он прыгающему вокруг него ваганту. - Меня подняли ни свет ни заря, поднял все еще пьяный с ночи, с фингалом под глазом жрец науки и, давя на жалость, уговорил пойти и вызволить из тюряги Зирвента. Ибо Зирвент, как считает он сам, мой давний друг, с которым меня многое связывает. Напортачив, он просит приятеля, чтобы тот нашел огра в гостинице и привел выручать. Дать залог или взятку… И огр, как дурак, согласился, хотя не намерен был вылезать из кровати до трех часов дня. Теперь выяснилось, что ничего серьезного Зирвенту не грозит. Улавливаешь? Именно поэтому Страшила возвращается в гостиницу. Дрыхнуть. Досыпать! Если же Зирвент желает пообщаться с давним
другом, пускай приходит. Огр, может быть, обрадуется встрече. На этом все!
        Браги свернул к каналу, спустился по ступеням к пристани, намереваясь сесть в лодку. Лодочник вытаращил глаза от ужаса, прикидывая, выдержит ли такой вес его единственное средство добывания денег.
        - Но ведь это двадцать плетей! - взвыл Афти. - Браги!
        - Нет. Я сказал нет. Мое слово - кремень!

3
        - Ну, да это сущая ерунда! - Дивворн запрокинул голову и захохотал. - Мигом организую… Удо! Ты где?
        Браги, сидящий за большим столом красного дерева в смущении почесал затылок. Не думал, что его просьбу выполнят так скоро.
        Дивворн повернулся к огру, вскочил со стула с высокой спинкой.
        - Знаешь, меньше всего ожидал сегодня увидеть тебя в приемной… Смотрю - ба! Знакомые все мо… мда… лица, один словом. - Рыцарь махнул рукой. - Минутку!
        Вошел, вернее, неслышно прокрался Удо, молодой человек с внешностью уже довольно профессионального шпиона. Посмотрел на огра, не более двух секунд. Но, видимо, за это время срисовал всю внешность и смекнул, должно быть, что гость у начальства особенный. Одет Удо был в невзрачный темно-серый камзол и короткий плащ.
        Дивворн подозвал помощника к себе и стал говорить ему что-то на ухо. Огр воспользовался моментом, чтобы осмотреть кабинет, куда его позвал человек, утвердившийся на службе у герцога. Тяжелые портьеры из бархата, шторы. Яшма и малахит в отделке, высоченные потолки, украшенные лепниной и золотом. Портреты на стенах. Сплошь суровые серьезные господа с насупленными физиономиями, отягощенными думами о благоустройстве городских пространств… В огромном камине потрескивали дрова. Над каминной полкой под углом висело здоровенное зеркало, отражавшее центральную часть комнаты.
        Удо кивнул и удалился, так же бесшумно. Увидев, что огр рассматривает портреты, Дивворн подошел ближе.
        - Понятия не имею, кто это, - сказал рыцарь.
        - Там есть надписи, - заметил Браги.
        - А пес с ними, - махнул рукой Дивворн. - Меня больше интересуешь ты. Какими судьбами здесь? Как поживаешь? Что в мире делается?
        - Э…
        - Пойдем, расскажешь! В этом кабинете… словом, приватность беседы я не могу гарантировать здесь. Пойдем туда, где она на уровне.
        Огр не возражал. В конце концов, для него тоже было приятной новостью узнать, что в Лагероне начальником стражи оказался давний друг. Рыцарь выскочил за дверь на несколько секунд, потом вернулся и повел Браги потайным маршрутом по не очень-то широкому коридорчику. Огру пришлось втянуть в себя внушительное пузо. Дивворн крякнул, поняв, что совершил ошибку, но отступать было поздно. Через несколько метров они вышли в большой коридор и вовсе не тайный, просто в другой части Дворца Ликкана, где находилось Управление Безопасности Лагероны.
        - Извини, - сказал рыцарь. - Привык. Иной раз только этот лаз и спасает от посетителей. Вот они у меня уже где… Но что поделать - служба!
        - Ага, - сказал огр.
        Пока они шли по дворцу, подчиненные Дивворна отдавали ему честь и удивленно таращились на огра.
        - Ну вот. Здесь можно говорить о чем угодно! Комната защищена специальными чарами, - сказал рыцарь, как только закрылась за приятелями массивная, укрепленная стальными платинами дверь. - Прослушать невозможно.
        - С магами работаете? - спросил огр, погружаясь в кресло. Несмотря на то, что оно было широким, Браги чувствовал некоторую стесненность в боках.
        - Работаем. Делать нечего. Есть в Лагероне пара-тройка адептов, лояльных герцогу. К ним и обращаемся за помощью в случае чего. Не бесплатно, разумеется, но свои деньги они отрабатывают честно… - Дивворн открыл спрятанный в стене бар, вынул большую бутылку вина и два стакана. - Прости, посуда, наверное, для тебя маловата, - добавил он.
        - Ничего.
        Дивворн плюхнулся в другое кресло, вытянул ноги.
        - Ну, рассказывай, огр. Как дела? Какими судьбами здесь?
        - А что там с Зирвентом?
        - Считай, он уже вышел. Видел я этого супчика вчера, когда с проверкой ходил по участкам. Привели, а он лыко не вяжет, да еще нос задирает…
        - Он может…
        Дивворн разлил вино.
        - Стало быть, твой приятель.
        - Не то что бы… бывало, коротали время в дороге, влезали в разные истории. Знаешь ведь, как это… - сказал Браги.
        - Знаю.
        - Ну вот. А что с него взять? Какой он преступник и покуситель? Дурак дураком. Вагант - ничего тут ни добавить, ни прибавить. Пропойца, ветрогон, бабник. Моча у него в голове. Была у меня мысль, что не мешало бы ему по заднему месту всыпать, раз родитель эту свою миссию выполнить не в состоянии. Но жалко.
        - Понятно, - улыбнулся Дивворн. - Признаться, удивлен… Спускаюсь сегодня в холл. Думал еще, пройтись с проверкой… А тут гляжу, какой-то здоровенный увалень разговаривает с стражей у входа.
        - Мне сказали, ты не принимаешь.
        - Вот именно! Сегодня не приемный день. Иначе бы жалобщиков набрался целый двор. Пришлось бы тебе торчать в очереди. Бюрократия, туды ее в качель! За три года, что я Бунтейну служу, нахлебался формализма и пыли бумажной по самое горлышко… Турнира три года эти же и не видел. Жиром зарастаю помаленьку… Словом, обоим нам повезло сегодня.
        - Троим. Зирвенту тоже.
        - Да. Давай, за встречу. И удачу.
        - М… Хорошее винцо.
        - С юга. Знаешь, глазам не поверил. Ты, собственной ужасающей персоной! Огр по прозвищу Страшила. А помнишь, турнир в Помареде?
        - Помню, Дивворн.
        - А как мы освобождали замок Тиэс Рокин от банды Зеленого Свина?
        - Еще бы!..
        - Все это, и ты сам - привет из моего славного прошлого. - Дивворн вздохнул. - Когда-то я был свободным странствующим рыцарем. Сам себе хозяином был, Браги. Теперь вот на вассальной службе. А все почему?.. Прибился я к небольшой дружине местного князя, вассала герцога Бунтейна. Жил не тужил, а потом случилось так, что в порту Лаччи утвердились некие лихие людишки. Пираты… Пришли, обосновались, стали свои порядки наводить. Так вот князь наш собрал со всех волостей воинов, организовал поход на захваченный лиходеями Лаччи и отбил его. Славная драчка была, эге! Полгорода сожгли мы и разрушили, но ведь надо было как-то выкурить злодеев из домов, в которых они засели. К осаде поганцы заранее подготовились и организованы были. Тем не менее, пустили мы их в расход. Захваченных в плен пиратов герцог, приехавший в том же вечер, велел на столбы поднять. Мы приказ исполнили. Бунтейн спрашивает: кто, мол, особенно отличился при освобождении города, что стоит в его владениях и вассальной клятве верен? Князь назвал нескольких, в том числе и меня. Мы удостоились чести присутствовать лично у Бунтейна на пиру.
Именно там герцог предложил мне возглавить городскую стражу Лагероны. Прежний глава утоп - пьяный свалился лодки и пошел ко дну, что твой топор. Кранты, короче. Вот, а я-то к тому времени, времени предложения, сам был в дюбель, так сказать… Ну и согласился. Разухарился как мальчишка. Принес клятву герцогу. Прослужу, мол, ему пять лет верой и правдой. В общем, когда понял, чего натворил, поздно было. Слово дано - надо исполнять. Два года мне осталось, потом снова на волю. Пить, драться, подвиги совершать!
        Огр улыбнулся.
        - Ну и вот. Занимаюсь теперь тем, что заставляю работать здешних увальней. Бегаю с проверками, поддерживаю напряжение. Взятки искореняю. Сложно, но если взяться за дело…
        - Стражники отзывались о тебе с пиететом, - заметил Браги. - Что ты, мол, неподкупен.
        - Именно! Не сомневайся. Не беру. Понимаю, что, может быть, один такой на десять тысяч подобных… Однако если у кого-то честь рыцарская ничего не стоит, то я к этим не отношусь.
        - Но пошел против закона, когда я тебя попросил, - сказал огр.
        - Нет совершенства в мире, - улыбнулся рыцарь. - Не лютого убийцу или вора отпускаю. Студиозуса. Шуму от таких, как он, много, но реального вреда нет. Много вагантов прибывает в Лагерону. Сюда с севера прямой тракт из Арвендии. Тем паче, Зирвент этот твой приятель.
        - Спасибо.
        - Пустое. А ты, значит, проездом?
        - Ну. Отдохнуть, прогуляться по улицам, попить местного винца. Закупиться на дальнюю дорогу…
        - Куда собираешься потом?
        - Пока не знаю, не решил. Подальше. Утомляет эта цивилизация… - сказал Браги. - Шумно, суетливо. Никогда не мог долго жить в большом городе…
        Дивворн мечтательно вздохнул.
        - Два года! Всего два года! Кстати, а город не так и плох…
        - Вроде того.
        - Сыровато, правда, зимой. Но красиво. На воде стоит Лагерона. Каналы! Бургомистр планирует взимать налог за просмотр здешних достопримечательностей. Показывать их за деньги. Понимаешь, это ж звонка монета! Люд съезжается со всех земель, гудит, стрекочет. Чего только я не узнал за три года, больше, чем за всю жизнь!
        В дверь постучали. Настойчиво. Дивворн бросил в ее сторону гневный взгляд, скрипнул зубами.
        - Это что еще такое? Я же велел не беспокоить!
        - Дела… Ты личность, насколько я понимаю, нужная… - Браги подмигнул. Начальник стражи дернул себя за волосы.
        - Проклятье!
        Снова стук. Рыцарь глянул на огра.
        - Извини.
        И выскочил за дверь, шепотом отчитывая невидимого гостя. Браги встал и потянулся. Одна из неприятных особенностей жизни в городе, это недостаток места. Для крупногабаритных существ в большинстве случаев не предусмотрены ни соответствующих размеров двери, ни комнаты. После недели жизни в лоне цивилизации Браги начинал себя чувствовать заколоченным в тесном гробу, где его заставляют танцевать джигу.
        Дивворн вернулся. Мрачный. Выпил вино, оставшееся в бокале.
        - Слушай, тут такое дело. Мне нужно кое с кем кое о чем поговорить…
        - Ладно, я пойду. Увидимся.
        - Подожди! - Дивворн пробежался по комнате. - Ты не очень спешишь?
        - Нет. Особенных дел у меня нет, я просто намеревался завалиться спать, потому что…
        - Пойдем со мной. Узнаешь интересную историю. К тому же я не прочь услышать твое авторитетное мнение.
        - По поводу чего?
        - Чар. Семейных конфликтов. Дуэлей. И несчастной любви.

4
        - Осторожней, Браги. Сядь на середину. Не то перевернемся.
        - Ага.
        - Лодочник, не делай такую кислую мину. Подумаешь, вместо пяти человек провезешь двух… Человека и огра. Вперед! Так вот, пока плывем, расскажу тебе то, что и так все знают. В Лагероне есть три эльфийских дома, три клана. Древних как тролль знает что. Сколько живут они на этих землях, понятия не имею. Дом Звездной Диадемы, Дом Нефритовых Сердец и Дом Алых Маков. Первые два враждуют между собой, жестоко враждуют, с кровью, не считаясь с жертвами. Уже лет сорок как.
        - Почему? Обычно эльфы мирно уживаются друг с другом.
        - Обычно. Здесь особенные эльфы, Браги. Чуть что - за меч, кинжал, метательный нож. Дикари, никаких законов не признают, кроме своих собственных. Плюют даже на герцога, хотя он к ним лоялен до неприличия. Могут драку устроить прямо посреди белого дня, ежели две группы наткнуться друг на друга и повод вынуть мечи будет… Повод к вражде, поди, уж и забыли. Впрочем, сейчас это и неважно, сами мэтрессы Домов пусть в этом разбираются. Меня же как гаранта законности интересует одно: когда эта канитель закончится! Но думаю, что никогда, пока эти треклятые эстеты друг друга не перережут. А по ходу к тому и стремятся. Правят Домами, всеми тремя, женщины. У здешних эльфов, понимаешь ли, матриархат. По опыту известно - допусти бабу до власти, каюк всем придет. Диадемы и Сердца - наглядная иллюстрация. Мужчин они себе выбирают сами и ходят они у них в подчинении, хотя и свободными. Воюют у них, в основном, бабы, ох на мечах и горазды, Браги. Сам видел. Это ж особый стиль, образ всей, мать их так, жизни. Нет, мне этого не понять… Иначе говоря, Дома постоянно на ножах. То Сердца прищучат Диадему какую, то
наоборот. В заложники иногда берут друг друга, а их мэтрессы знай себе зубами скрежещут, подзуживают своих дочерей. Браги, у них на пять детей четыре девки рождается! Как думаешь, может, потому и матриархат… Кхе! Ну и мух летает в этом сраном канале! Тьфу, рот нельзя открыть! Так вот, не понимаю, говорю… Это ж какой-то бешеный курятник выходит. Браги, не хотел бы я быть эльфом-мужиком здесь… Не мухи, говоришь, а что? Это тот поганец из трубочки стреляет? Вот я тебе! Где твоя мать? Нету? Чего, сам народился, из воздуха? Дай только вылезти из посудины… Словом, Дома мне эти вот где. Герцог требует соблюдения законности, порядка, тишины на улицах. А сам не дает как следует их поприжать. А ведь можно было бы! Я, как последний дурак, вынужден на пару с бургомистром искать обходные пути, уговаривать этих баб растреклятых, крутиться, вертеться. Нет, видишь, ли нельзя! Бунтейн, видать, неравнодушен к этой расе… Поперек горла мне… Эт… эрт… эстроген сплошной…
        - А что третий клан? Дом Алых Маков?
        - Эти в стороне. Не их это дело. Не вмешиваются. И на том спасибо. Иногда, правда, предлагают свои услуги в качестве посредников. Дескать, эльфам лучше друг с другом договариваться. За монету, разумеется. Обиралово сплошное! А ты греби, лодочник, не пяль зенки! Государственные разговоры тут говорятся. Уши закрой! Вот. А недавно новая история! Тот-то я гляжу, тихо было в последнее время, не к добру. Стакнулись в одном месте Тавиалла, старшая дочь Скаймарры, мэтрессы Дома Нефритовых Сердец, и Маэтан, старшая дочь Ниинсанды, что правит Диадемами. Две эти ку… бабы вообще люто друг дружку ненавидели, хотя, как говорят, в детстве, даже играли вместе… А тут Маэтан возьми да, видать, со скуки, оскорби бывшую товарку. Ну и понеслось. Того и надо только - мечиком помахать! Назначили свидание, то есть, дуэль. В полночь. Ну и разодрались. Маэтан эта, как выяснилось, нарушила условия - подговорила своих напасть на Тавиаллу всем скопом. Ну а сестры Тавиаллы не будь дурами, стали защищать старшую. В суматохе-то, когда патруль уже на место спешил, пырнула Тавиалла Маэтан кинжалом, который ее убитому Маэтаной же
брату принадлежал… Смылись змеюки, никого патруль не нашел. Но войнушка в новую фазу вошла. Пошли потом драки и поединки по всему городу. Многих мои люди схватили, но всех выпустить пришлось. Герцог! И рыбку ему надо съесть и на… мда…
        - А что Маэтан?
        - Умерла. Той же ночью. Чары мамашины не помогли. Они, мамаши клановые-то, чародейки на свой эльфий манер. Когда-то они две и замутили эту вражду, прокляли друг друга неким волшебным образом, деталей я не знаю. До сих пор Проклятие работает. И теперь клянутся бойцы Диадем отомстить за Маэтан. Все мои шпионы и стражи только и делают, что наблюдают за эльфами. Делать словно нечего больше. Вот померла Маэтан, а сама виновата, думаю, три недели назад, но конфликт все разгорается. Скоро перестанет Лагерона быть цивилизованным городом. Откатимся в дикость.
        - Ясно. Чем же я могу тебе помочь в этом деле?
        - Пока не знаю. Но ты у нас специалист по всяким проклятьям, заклятьям, конфликтам на магической почве, разве нет?
        - Нет.
        - Хм. Ну, по крайней мере, с подобным ты встречался. Я представлю тебя специалистом. Посидишь, послушаешь. Будь важным и многозначительным…
        - С моей-то физиономией?
        - Это все равно. Так даже лучше. Загадочней.
        - Эх, Дивворн, по-моему, не в то ты меня впутываешь. У тебя есть волшебники, которые получают что-то из городской казны, а я…
        - Насчет этого не волнуйся. Сейчас я прошу тебя только удружить мне. А там, если завертится, потолкуем насчет звонкой монеты.
        - Хорошо. Раз мне все равно сегодня не поспать.
        - Прекрасно! История тут вот какая… У Тавиаллы завелся полюбовничек, из Дома Звездной Диадемы. Риклеорн, молодой эльфик, моложе ее. Представь! Из враждующего лагеря! Ситуация та еще… Любовь у них, видать, знатная, потому что Тавиалла эта, по сведениям разведки, жить без него не может. Но недавно попался он. Пришел на бал-маскарад, который устраивали Сердца. Там его узнали и сцапали. В ответ на сию выходку Диадемы похитили Сиэну, девушку-поэта из Сердец… И где-то держат. Вдобавок Ниинсанда требует покарать Тавиаллу за убийство. По всем законам она имеет право требовать. Тавиаллу не выпускают на улицу, она под домашним арестом. Если выйдет, я могу ее арестовать, внутри - ни-ни. Теперь вот будем решать, что делать… Ума не приложу, как выбраться из этого дерьма… Лодочник, остановись, дальше пешком пойдем.

5
        Площадь перед городской ратушей затопил народ. В основном, приезжий. Разноголосая речь, пестрые одежды, субъекты всех сортов и размеров - от троллей до гремлинов. Бесконечное коловерчение, вылупленные глаза, открытые рты. Стаи голубей охотились за любителями бросаться семечками и хлебными крошками. То и дело надоедливые птицы с шумом взлетали на крыши окружающих площадь зданий, бомбардируя по пути шляпы и спины прохожих. Вслед им неслись проклятия. На глазах у Браги один нарядно одетый лепрекон, получивший голубиный автограф на ярко-красный жилет, швырнул вверх пончиком в сахаре, выхваченным с лотка, после чего принялся спорить с продавцом. Продавец требовал возместить стоимость снаряда, а лепрекон прикидывался, будто ничего не знает. Нет на свете больших скряг, чем лепреконы. Гномы со своей жадностью в сравнении с ними курят бамбук.
        Окруженный толпой восхищенных зрителей, показывал фокусы заезжий комедиант в несвежем одеянии и явно страдающий похмельем. Фокусы у него, однако, были на уровне.
        В стороне ото всех устроились эльфы-музыканты со скрипкой, флейтой, гитарой, бубном и кастаньетами. Ритмичная лихая мелодия привлекала многочисленных зрителей. Однако еще большим спросом пользовался танец. На квадратном деревянном помосте лихо отплясывала, отбивая чечетку туфельками с набойками, длинноволосая эльфка в юбке, рассеченной до бедра. Огр пожалел, что не мог задержаться посмотреть. Дробь, порождаемая божественными ножками, тянула слушать и слушать, а движения бедер, рук и обтянутого тканью бюста смотреть, нет, пожирать глазами…
        Тяжела огрская доля.
        Дивворн что-то говорил о перспективах получения прибыли от продажи права обзора достопримечательностей.
        Туризм, сказал рыцарь. За ним будущее.
        - Ага, - сказал Браги, оглядываясь на танцующую эльфку.
        Из толпы выскочил Зирвент. Голова у него была обмотана мокрой тряпкой. Одежда, модная и новая когда-то, стала походить на лохмотья. Сапоги просили каши.
        Вид у студиозуса был недовольный, несчастный, донельзя обиженный. Зирвент шел вперед, продираясь через массу лагеронцев и гостей города.
        Увидев Браги, не успевшего нырнуть в самую глубь толпы, Зирвент издал вопль. Словно ему отдавили дверью палец.
        - Браги, дружище! Наконец-то мы встретились! Какое счастье!
        - Привет…
        Зирвент расцвел, словно волшебный цветок.
        - Как же славно! У меня, знаешь… так вышло, совсем кончились де…
        Тут бедняга заметил Дивворна из Лурча. Побледнел. Попятился. Начальник стражи усмехнулся, скрестил руки на груди.
        - Я… того… шел мимо, знаете ли…
        - Выпустили, значит, уже, - сказал Дивворн.
        - Ага… Выпустили… Я…
        Огр вздохнул и протянул бедолаге три серебряные монеты.
        - Держи.
        Вагант взял деньги, при этом так трясся, что чуть не уронил их. Рот его был открыт, но слова из него не вылетали, а вылетал только хрип.
        - Встретимся у меня в гостинице. Помнишь, где это? - спросил Браги.
        - О! Ого! Угу!
        Пятясь и не спуская глаз с Дивворна, студиозус исчез в толчее.
        - Что ты таскаешься с этим стручком? - спросил рыцарь, пока они поднимались по ступеням ко входу в ратушу. - Зачем?
        - Не знаю, - ответил огр, - где-то я слышал, что у каждого героя должен быть такой вот спутник. Оттеняющий его достоинства. Болтун, неудачник и клоун…

6
        Посреди лопающейся от роскоши залы с полом из черных и белых мраморных плит стоял внушительных размеров круглый стол. На нем - скатерть темно-зеленого дорогого сукна. Вокруг стола - полдюжины резных высокоспинных стульев, блестящих черным лаком. Первым делом огр испробовал один из них. Все-таки ему предстояло провести на нем какое-то время. Для весьма большого существа это тоже было проблемой. Хрупкость вещей.
        Их ждали. Высокий человек в темно-синей, отороченной мехом мантии поприветствовал каждого пожатием руки. Начальник стражи представил огра, чем немало удивил высокого. Высокий же оказался бургомистром Лагероны, о чем говорила большая золотая цепь с круглой блямбой, знаком чиновничьего положения.
        Звали его Кридарт.
        - Я слышал о вас, Рыцарь Железного Кулака. Вы были пять лет назад победителем турнира, устроенного князем Телесом из Марооза. Я не ошибаюсь?
        - Нет, не ошибаетесь, - поклонился Браги.
        - Двадцать поединков подряд. Конным и пешим, - сказал Кридарт. - Впрочем, немудрено. А я считал, что огр - это нечто… вроде прозвища… Что некоего Браги из Шидама прозвали так за силу и мощь.
        Дивворн кашлянул, указующе стрельнув глазами за спину бургомистра.
        В залу вошел другой человек. По виду - чародей. Именно такой, какой обычно фигурирует в лубочных картинках и представлениях кукольного уличного театра. Посох, шляпа с широкими полями, длинная борода. Длинные узловатые пальцы перебирают звенья ожерелья из странных камней, что свисает до груди. Балахон чародея словно только что вытащили из шкафа, где тот провисел лет сто. Браги почудилось, что в воздухе поплыл запах нафталина.
        - Магистр Оренвейл, - сказал начальник стражи.
        Старикан в шляпе, прищурясь, оглядел огра. Его взгляд остановился на рыцарском гербе.
        - Очень приятно. - Звучало это примерно как «А день так хорошо начинался…».
        - Я пригласил Браги из Шидама, чтобы… то есть, в качестве… специалиста по щекотливым вопросам.
        Оренвейл и Кридарт воззрились на Дивворна. Потом перевели взгляд на Браги. Начальник стражи кашлянул.
        - Я буду соблюдать конфиденциальность, - заверил чародея и бургомистра Страшила. - Ибо я, специалист по щекотливым вопросам… знаю границы дозволенного.
        - Будем надеяться, - сказал Оренвейл. Длинная бородатая физия отвернулась. Кридарт и Дивворн поспешили встретить первую делегацию эльфов.
        Это была женщина в длинном платье, излучающем роскошь. Она плыла, словно порожденный иллюзорной магией призрак, и была прекрасной. Красота без возраста, холодная, надменная, недоступная и далекая, точно звезда. У огра слегка отвисла челюсть. Эльфка оглядела всех присутствующих из-под длинных пушистых ресниц. Глаза ее имели цвет спелого меда, волосы уложены фантастическим образом в высокую прическу.
        - Мэтресса Ниинсанда Кармондидиал, Дом Звездной Диадемы, - представил Дивворн эльфку. Предназначалась сия презентация Браги. Огр принял самый важный из своих видов. - А это Донкеемар, супруг.
        Мрачный, усталый эльф наклонил голову в приветствии. Его одежда была скромнее, без лишних претензий.
        - Надеюсь, посторонние не помешают нам вести переговоры, - сказала Ниинсанда певучим голосом, повернувшись к Кридарту.
        - О нет.
        Встрял Дивворн, таинственным манером объясняя, что Браги личность незаурядная и имеет опыт участия во всякого рода делах, требующих соблюдения такта и секретности. Под конец рыцарь уже забыл, с чего начинал. Эльфка так и осталась в неведении относительно того, кем является Браги и для чего он здесь. Она просто махнула сложенным веером, прерывая речь начальника стражи.
        Вскоре появилась глава Дома Нефритовых Сердец, мэтресса Скаймарра Эствайрэ. Без супруга. Браги попытался сравнить обеих, но при всей схожести не мог найти общих черт. Именно красота, почти невозможная, ставили женщин вне пределов огрского понимания. Скаймарра блистал своим нарядом, Ниинсанда своим. Обе старались не замечать друг друга.
        Мужчины нервничали, даже видавший лучшие времена магистр Оренвейл.
        Дивворну пришлось повторить Скаймарре все то, что он говорил насчет Браги мэтрессе Диадем. Эльфка вообще не проявила к Рыцарю Железного Кулака никакого интереса.
        - Давайте лучше начнем, - сказала она.
        Но они не начали до тех пор, пока не пришла третья эльфья сторона - Осса Лоэтарнис, правившая Домом Алых Маков. Платье ее было такого насыщенного красного оттенка, что резало глаз. Сопровождали третью госпожу два мальчика-пажа.
        - Итак, обстановочка словно на кладбище, - сходу заявила Осса. - Давайте постараемся это изменить. Не люблю кладбищ. - Она метнула в огра внимательный взгляд. - Люблю праздники и карнавалы… Хм… По крайней мере, надо развеять скуку! Уважаемый Кридарт, велите принести вина!
        Переговорщики сели за круглый стол. Появилось вино. Слуга принялся разливать его по кубкам.
        - Цель нашего собрания всем, надеюсь, ясна, - заговорил чародей, поднимаясь. - Она аналогична цели собраний прошлых, в которых мы так и не достигли компромисса… Речь идет о Лагероне. Ибо проблема давным-давно вышла за пределы межсемейной вражды. Мы хотим видеть наш город чистым, свободным и безопасным. В интересах всех здесь сидящих прекратить кровавую вражду между Домами.
        - Полностью поддерживаю, - сказала Осса. - Мостовые Лагероны уже насытились эльфийской крови, каналы напились ею. До каких пор наша молодежь будет гибнуть в бандитских поножовщинах, уважаемые дамы? - Лоэтарнис посмотрела на своих товарок, сидящих на диаметрально противоположно стоящих стульях.
        Уважаемые дамы молчали.
        - Я предлагаю прибегнуть к давнему способу. Изгнанию наиболее ярых зачинщиков беспорядков, - добавила Осса, поглаживая ожерелье из крупного голубого жемчуга. - Самых ярых из ярых изгнать из Лагероны навсегда. Проливая кровь соплеменников, они лишаются права принадлежать семье. Мера радикальная, но иного выхода я не вижу!
        Кридарт сцепил пальцы.
        - Безусловно. Однако разве не можем мы найти иное средство?
        - Иное мы искали долго, но ничего не нашли, - ответила Осса. - И вообще, пока мы мелем языками, где-то проливается кровь… - Эльфка поглядела на Дивворна. Тот сглотнул.
        Огр подумал, что не в пример нарочитой аристократичности и гладкой манере высказываться, Осса выражается проще и доступней.
        - Наших детей убивают именно сейчас, - добавила Лоэтарнис.
        - Уж не твоих, - подала голос Ниинсанда. - Определенно не твоих.
        - Я имею в виду нашу видовую связь!
        - Благородные дамы, не будем перегибать палку, - сказал Оренвейл. - Мы пришли сюда искать мир, а не войну.
        - Только изгнание! - отчеканила Осса.
        - Герцог не пойдет на это, - сказал Дивворн. - И вам, дамы, это известно. Он даже против того, чтобы я применял к возмутителям спокойствия самые элементарные методы воздействия… Которые, возможно, остудили бы пыл многих… А вы говорите - изгнание!
        - Какие же это методы воздействия? - спросила Скаймарра. - Каменный мешок? Плеть? Голодомор? В ваших застенках сгинуло немало так называемых возмутителей!.
        - С преступниками надо поступать как положено, - холодно сказал Дивворн. - Между прочим, убийцы в Лагероне даже при нынешних мягких законах отправляются на эшафот! Закон, как предполагается, ко всем одинаково суров! Или уважаемые Дома думают, что они выше этого? Перед законом все равны, однако некоторые желают быть ровнее других… Буквально позавчера убили Ойвату Кармондидиал… Мы знаем, кто это сделал! - Дивворн поглядел на Скаймарру. - А убийца отсиживается у себя во дворце! Домашний арест закончится через пару недель. Тогда убийца выйдет на улицу, так? Если же по закону, то ее надо было бы отправить под топор…
        - Мы не станем выдавать своих дочерей вашим мясникам, - ответила Скаймарра.
        - Ах вот как? Надо полагать, это официальное заявление главы Дома? О том, что Сердца отказываются подчиняться закону? - загремел Дивворн.
        - Сядьте! - сказала ему Осса. - Сядьте, прошу вас! А ты, Скаймарра, придержи язык! Терпение герцога не безгранично, в один прекрасный день он может наплевать на свою любовь к красивым сказкам об эльфах, вечно прекрасных и юных… Бедняга находится в плену стереотипов и не надо этим злоупотреблять. Если бы Бунтейн жил в Лагероне, он бы давно положил конец эту бедламу…
        - Согласен, - проворчал чародей.
        - Насчет закона я согласна, - продолжила Осса. - По-моему, нам всем пора понять, что мы не живем в этом городе одни. На нас смотрят… и что видят? Что эльф, совершивший убийство, не несет сурового наказания, как понесет его в том же случае человек, гном или лепрекон! Что эльфка, убившая на дуэли, соперницу, хоть и знающая, что дуэли запрещены, отсидит в худшем случае три месяца под домашним арестом, а не в тюрьме… Любому покажется со стороны, что эльфы настаивают на своем привилегированном положении!
        - У нас свои законы, - сказал Ниинсанда.
        - Вот об этом я и говорю! Вы обе тщательно поддерживаете дистанцию между собой и городом! Требуете к себе уважения и поклонения, не понимая, что этим лишь возбуждаете ненависть! В итоге все эльфы чувствуют результат на своей шкуре!.. Мои дочери в том числе! Вы, уважаемые дамы, носитесь с древними законами, словно дурень с писаной торбой!
        Обе дамы стали бледнее обычного.
        - Не учи нас, что нам делать, - процедила Скаймарра.
        - Боюсь, что больше некому! Все смотрят вам в рот, - отпарировала Осса. - Только и слышно - Домам Лагерона обязана своим существованием, без домов Лагерона бы и яйца выеденного не стоит!.. Тошнит! Может быть, пять веков назад это и было правдой, сейчас - нет. Другие времена настали, девочки, проснитесь! Будьте мудрее. Вам хватило ума наложить взаимное проклятье сорок лет назад. Может, достанет мудрости отказаться от него сейчас?
        - Ты требуешь невозможного, - ответила после паузы Ниинсанда.
        Мэтресса Алых Маков скривила маленький рот.
        - Хорошо. Раз голос разума вам не слышен, я вынуждена настаивать… Все виновные в убийствах и учинении беспорядков, нарушении прочих законов Лагероны, должны быть изгнаны. Если надо, я обращусь, как член городского совета, непосредственно к герцогу! Все остальные эльфы и эльфки должны быть разоружены. Не мешало бы выпустить специальный указ. Ничего, кроме стилетов. Ни мечей, ни кинжалов, ни арбалетов!
        - Надо думать, Маки останутся при своем, - фыркнула Ниинсанда. - Ибо якобы не совершают злодеяний, как мы, плохие и сумасшедшие…
        - Не останутся. Мои девочки сложат оружие точно так же, как другие.
        Донкеемар наклонился к уху жены и что-то прошептал. Ниинсанда побледнела, но ничего не ответила.
        - Я бы голосовал «за», - произнес Дивворн, - если бы мы прямо сейчас устроили голосование.
        - Без сбора городского совета… - пробормотал неуверенно Кридарт.
        - Я поддерживаю мэтрессу Лоэтарнис и уважаемого Дивворна, - сказал чародей. - Я бы отдал свой голос на эту инициативу. А насчет совета. Считаю, мы обойдемся без бюрократической волокиты. Что ни говори, а речь идет об эльфах, ни о ком другом.
        - Стойте, - подняла руку Скаймарра. - Разве мы собрались для этого?
        - Мы собрались, чтобы решить, как прекратить смертоубийство, - уточнил Оренвейл. - А формальные меры, кои будут изложены на бумаге, покажут всю нашу решимость… Если Дома, разумеется, сами и без предварительных условий не разоружатся…
        - Это мы еще не окончательно решили, - вставил Кридарт. - Что скажет герцог Бунтейн?
        - Герцог далеко, - сказал Дивворн. - В любом случае, когда мы поставим его перед фактом, он не будет возражать. Восстановление законности и порядка в Лагероне - такова моя конечная цель. Для того, хочу напомнить, сюда и поставлен.
        Диадема и Сердце скривили губы, но ничего не сказали. Осса наблюдала за ними с саркастической усмешкой.
        - Ладно, ладно! - Чародей бросил суровый взгляд на Ниинсанду и Скаймарру. - Что вы скажете, благородные дамы? Есть два пути. Первый - вы добровольно выдаете нам всех, кто преступил закон, и разоружаете свои отряды. Второй - мы принимаем официальное решение, возможно, даже на городском совете, и разоружаем вас насильно. Первый вариант предпочтительней…
        - Хрен редьки не слаще, - отозвалась Скаймарра. - Так, кажется, говорят торговцы на рынке, да, Осса? Ты обожаешь подобные обороты!
        Оренвейл и бровью не повел.
        - Первый путь сохранит ваше лицо, благородные дамы. Преступники будут высланы из Лагероны. Тайно. Без огласки. Второй вариант будет предполагать аресты и препровождение в тюрьму. И тогда… будет суд. Будет эшафот.
        - Именно так, - подтвердил Дивворн.
        - Значит, вы предъявляете ультиматум? - спросила Ниинсанда.
        Кридарт хотел ответить, но бургомистра перебил чародей.
        - Обстоятельства вынуждают нас.
        - Торопитесь, господа, торопитесь! - резко сказала Скаймарра. - Кое о чем забыли! О заложниках. Лично я пришла сюда для того, чтобы потребовать немедленного освобождения Сиэны!
        Дивворн склонил голову. От огра не укрылось, что он шевелит губами, произнося явно не салонные выражения.
        - Сиэну схватили средь бела дня, когда она прогуливалась на лодке в обществе подруг. Это не иначе как открытый вызов, на который я вынуждена ответить!
        - Вызов был, когда ваша охрана схватила на балу Риклеорна и посадила под замок!
        - Риклеорн тайком проник к нам во дворец, - сказала мэтресса Сердец, поднимаясь.
        Встала из-за стола и Ниинсанда.
        - Потише, девочки. Не то прольется кровь. Я не допущу, чтобы вы драли здесь друг другу волосы! - прошипела Осса.
        - Ты встаешь на ее сторону? - спросила пунцовая Скаймарра.
        - Я на своей собственной стороне, советую запомнить! Нам известны обстоятельства этих двух похищений. Меня удивляет, как до сих пор эта дурацкая традиция сохранилась! Мальчишку, который влез к вам через забор, следовало отхлестать розгой и отпустить на все четыре стороны!
        - Он знал, что делал! - фыркнула Скаймарра. - И поплатился за это…
        - Поплатились вы! - крикнула Ниинсанда. - Я бы не отдала приказ задержать Сиэну, если бы…
        - Значит, признаешь, что это ты приказала!
        Чародей взял свой посох и стукнул им об пол, привлекая внимание эльфок. Обе они попытались испепелить Оренвейла взглядами, но ничего не вышло. Магистр хранил олимпийское спокойствие.
        - Взаимные обвинения, как показывает опыт, не дают положительного результата, - сказал он. - Прошу вас, благородные дамы, сядьте.
        - В самом деле, - произнес Кридарт. - Поменьше бы эмоций…
        - Поддерживаю, - кивнула Осса.
        Благородные дамы сели на свои места. Донкеемар положил свою руку на запястье жены. Та поджала дрожащие губы.
        - Я считаю, что нужно произвести обмен заложниками и на том завершить это дело… - сказал чародей.
        - Кровь Маэтан взывает к мести, - отозвалась Ниинсанда. - Убита моя старшая дочь. Наследница…
        - Нам известны обстоятельства ее смерти, - с нажимом произнес Дивворн. - Она нанесла публичное оскорбление Тавиалле. Тому множество свидетелей. Тавиалла вызвала ее на дуэль. По всем правилам. До первой крови. Но Маэтан нарушила уговор… К тому же убийство было случайным, совершенным в неразберихе всеобщего боя. Вы не вправе требовать мести, мэтресса, потому что Маэтан в этом случае действовала как… разбойница.
        Эльф, супруг Ниинсанды и отец Маэтан, смерил Дивворна злобно-презрительным взглядом.
        - Поэтому вы обязаны выпустить Сиэну. В свою очередь и Риклеорн должен получить свободу. Считаю, это не вызывает возражений ни с чьей стороны?
        Наступило молчание. Мэтрессы походили на двух самок-каракуртов, посаженных в одну банку. Еще немного, и они вцепятся друг в друга.
        - Я выпущу Сиэну. Но под гарантию, что Тавиалла покинет город навсегда, - произнесла через силу Ниинсанда.
        Скаймарра молчала.
        - А что с мальчишкой? - спросила Осса.
        - Как только Сиэну выпустят, Риклеорна освобожу… - процедила мэтресса Сердец.
        - Значит, осталось договориться, когда это произойдет, - потер ладони Кридарт.
        - Тавиалла уедет из Лагероны при первой же возможности, - взмахнула веером Ниинсанда. - Отпустите Риклеорна, уберете с глаз убийцу моей дочери и тогда…
        - Стойте, стойте, - прервал их чародей. - Мы еще не договорились… Я хочу, чтобы благородные дамы здесь и сейчас дали свое согласие на выдачу преступников и разоружение! А уже потом мы обсудим детали!
        - Я не выдам своих бойцов, - сказала Ниинсанда. - Разоружиться? Пожалуй. Я готова. Кто-то же должен сделать первый шаг.
        - Я тоже не выдам! - отозвалась друга эльфка. - Но согласна разоружить своих…
        - Этого недостаточно! - заявила Осса. - Опять начинается торг!..
        - Речь идет о судьбе наших Домов! - одернула ее Ниинсанда.
        - Не я обрекла вас на вражду… Вы сами. Сорок лет назад вы обе поставили барьер между семьями, не пожалели ненависти… А до того четыре столетия женились друг на друге, не испытывая никакой неприязни. Скажите, кто из вас, Диадем и Сердец, не родственник противной стороне? Пора бы открыть тайну, уважаемые сестры… Впрочем, как знаете! Я думаю, вы обязаны согласиться на любые условия. Ибо если сами не желаете, вас должны заставить.
        - Как это, интересно, у вас получится? - скривилась Скаймарра.
        - Не надо начинать заново, - сказал Кридарт. В воздухе опять запахло нехорошим. Бургомистр вынул из-за манжета платок и промокнул лоб и лицо. - Думаю, разоружение будет первым этапом… Когда он останется позади, мы приступим ко второму… Считаю, что сегодня достигнут немалый прогресс. За столько лет!
        Осса недовольно задрала подбородок.
        - Как хотите. Но я бы не стала потакать им…
        - Мэтресса, я прошу вас быть терпеливей. В конечном итоге посредник должен придерживаться нейтралитета, - чуть дрожащим голосом произнес бургомистр.
        - И верно. Спасибо, что напомнили, - последовала полная яда реплика.
        - Терпение, господа, только терпение поможет нам найти выход из положения… Первый шаг - самый трудный…
        В ответ - устало-презрительные гримасы на лицах мэтресс.
        - А что скажет наш уважаемый гость?
        Никто не ожидал такого вопроса. Тем более что, невзирая на размеры гостя, о его присутствии почти забыли. Все это время огр молчал.
        - Браги! - громким шепотом позвал рыцаря Дивворн.
        - А? Чего? - Огр проснулся и постарался выглядеть деловито и заинтересовано. - Э… О… Ну… Я…
        - Что может сказать специалист по щекотливым вопросам? - спросил Оренвейл. - Ведь именно такие вопросы мы здесь рассматриваем! - В его голосе звучала усмешка.
        - Ну… - Браги кашлянул. - В общем, все тут чего-то болтали о всяких… В общем, я не понял одно… - Огр думал, какой бы вопрос задать, чтобы он был поумнее и в тему. - Не понял я, значит, за каким псом, простите, дамы, Риклеорн полез во дворец к Нефритовым Сердцам? На вражескую, так сказать территорию! Зачем? Насколько я понимаю, охрана могла запросто убить его…

7
        - Меня вытурили, потому что я на мели, - сказал Зирвент. - Поэтому я останусь здесь, в твоем номере… Здесь хорошо. - Вагант выглянул в окно, что выходило на узкий канальчик, заполненный зеленоватой водой.
        - Оставайся, - сказал огр. - Только с двумя условиями: помалкивай и спать будешь на полу. В этом случае я буду платить за нас обоих!
        - Ага, - просиял вагант, усаживаясь на подоконник. - Я знал, что благородный рыцарь не упустит случая проявить благородство! Такова твоя природа, Браги. Хоть и чудище ты, но у тебя доброе сердцем!
        Огр развалился на кровати, выставил пузо кверху, заложил руки на голову. Ноги его торчали на весу, чуть не упираясь в дверь комнатушки под крышей.
        - Рыцарь! Благородный! Сжалился над беднягой студентом и вытащил его из тюряги, - продолжал Зирвент. - Потом дал денег на пиво и еду. Иначе… помер бы с голоду мученик науки. Опозоренный, отхоженный плетью за недоразумение…
        - Заткнись!
        - Чистую правду глаголю! - сказал студиозус. - Мой зад в полном порядке, его не коснулась розга палача…
        - Все равно - заткнись!
        Вагант замолчал, совсем ненадолго. Начавший было дремать огр услышал, как Зирвент разговаривает с кем-то стоящим внизу, под окном. Прислушался. Конечно, там была особа женского пола. Ветрогон не скупился на комплименты. Высунувшись из окна до предела, расписывал, какие у девы прекрасные глаза и походка. Огр подавил искушение спихнуть Зирвента с подоконника.
        Через пару мгновений вагант был уже возле него. Уселся на табурет, стоящий посреди комнаты, положил ногу на ногу.
        - Рассказывай дальше! Ты ведь знаешь мою страсть к разным историям. Ты в них постоянно влипаешь. Значит, эльф этот, Риклеорн, полез в логово врага из-за любви?
        - Уйди, дай спать! - проворчал огр.
        - Не уйду. Хочу знать, чего было дальше!
        - Убью.
        - Только расскажи сначала!
        - Тьфу! Да, из-за любви он туда полез, из-за любви! Он был парнем Тавиаллы. Они встречались тайно, в разных местах. Об этом не знали даже ближайшие доверенные дочери мэтрессы. Тавиалла хотела выйти за него замуж…
        - Ничего себе. Замуж. А сама убила его сестру, Маэтан.
        - Да, так получилось. Но мальчишка ничуть не расстроился. Сказал, что его любовь сильнее… Тавиалла не могла выйти из дворца, потому что находилась под домашним арестом… Но карнавал есть карнавал. Были на нем Маки и другие гости. Конечно, никого из Диадем. Кроме Риклеорна. Под маской вампира проник, значит, и нашел среди других масок ее, свою возлюбленную, стало быть…
        - Романтика, - вздохнул вагант.
        - Там его узнали. Снял маску Риклеорн, чтобы покочевряжиться перед своей Тавиаллой. Ну и попался. Скаймарра велела посадить его под замок. Не решила еще, чего с ним делать.
        - А разве мэтрессы не знал, что у них… любовь?
        - Не-а. Мать надавила на Тавиаллу, и та ей открылась. Положеньице у них хуже не придумаешь. Еле договорились разоружиться, а тут еще упрямство молодых… Оба настаивают на том, что любят друг друга! И ничего слышать не хотят!
        - И что было дальше? К чему переговоры пришли?
        - Предварительно… Разоружение. Однако сроки не установлены. Я им предложил выход… Сдуру брякнул. Вряд ли это сработает.
        - Ну-ка, ну-ка, колись, - засмеялся Зирвент.
        - Я сказал: пожените их.
        - Что?
        - Пожените!
        - А они?
        - Ох, ну и ор поднялся! Чародей с бургомистром еле дамочек успокоили! Горячи эти эльфки. Неслыханно, дескать! Чтобы да два их Дома снова стали родниться? Вовек не бывать! Ну все в таком вот духе. А я сказал: так раньше женились, из этой только среды и брали себе пару. Эльфки в крик! Что, мол, тут всякие указывают! А чародей им: это интересная мысль. Этот брак может стать началом больших перемен, положит конец кровопролитию. Кланы вновь станут жить мирно и счастливо… Не знал, что магистр примет мою точку зрения.
        - А ты правда так думаешь?
        - Ну, по здравому разумению, я прав. Сколько было таких случаев, что лишь свадьба детей заставляла родителей прекратить вендетту. А уж если тут не помогут административные меры, то, считаю, им стоит попробовать. Чего они теряют? Ничего. Авось, приобретут. Может, и Проклятие само собой рассеется.
        Зирвент почесал щеку.
        - По-моему, ты прав. Любовь сильнее всего! Любовь - это…
        - Только не начинай! Я сказал, что только предложил, но… невозможно это…Слишком много между ними крови и злобы… Если и суждено влюбленным быть вместе, то не в Лагероне. Придется обоим отправиться в изгнание. Тавиалле в качестве убийцы, а Риклеорну как предателю своего рода… Именно этим и закончится его упрямство. Ниинсанда заявила, что ни о какой свадьбе слышать не желает. Взяла и ушла, прихватив мужа… Конец переговорам…
        - Все?
        - Пока все.
        Зирвент вскочил и забегал по комнате.
        - Сядь! И так голова болит.
        - А чародей этот, магистр, не может чары Проклятия снять?
        - Не может. Авторы Проклятья живы. Даже очень хорошо себя чувствуют и полны решимости уничтожить противника…
        Стук в дверь заставил ваганта подскочить до потолка.
        - Если это Гуччо, меня нету! - Студиозус пробовал забраться под кровать, но огр вытащил его оттуда за шкирку.
        - Какой еще Гуччо?
        - Я ему денег должен, много! - пискнул Зирвент, съеживаясь.
        - Ну, сигай в окно!
        - Я боюсь высоты.
        - Тьфу… Кто там?
        - Это Дивворн. - Гость говорил громким шепотом.
        - Уф. - Вагант расплылся в улыбке. - Пронесло.
        - Сиди и помалкивай в тряпочку! В угол!
        Вагант схватил табурет и устроился в углу. Огр поднялся с кровати, открыл дверь. В комнату, почти крадучись, вошли двое. Оба в длинных плащах с капюшонами. Первым был Дивворн, вторым - неизвестная личность.
        Браги предложим обоим присесть на кровать. Начальник стражи откинул капюшон. Посмотрел на Зирвента. Огр закрыл двери, понимая, что предстоит конфиденциальный разговор.
        - Ну? - спросил он.
        - Что он тут делает? - спросил Дивворн, указывая на ваганта. Тот уже открыл рот, но тут же сник под взглядом огра.
        - Его вытурили с постоялого двора.
        - Наша беседа секретна, - сказал рыцарь.
        - Понимаю, - развел руками огр. - Но если его вытурить, будет хуже. Так что пусть лучше сидит под присмотром. Ручаюсь, он никому не расскажет.
        - Хорошо. - Дивворн повернулся к своему спутнику. Вернее, спутнице. Она отбросила капюшон.
        Студиозус издал крякающее восклицание и засучил ножками. Эльфка даже не посмотрела в его сторону, что вызвало у Зирвента некоторую оторопь. Вагант считал себя неотразимым.
        Осса Лоэтарнис не воспользовалась макияжем и не надела украшений, но это нисколько не делало ее менее красивой.
        - Прекрасно. Приступим к делу, - сказала она. - Вас, Браги из Шидама, рекомендуют как субъекта, на которого можно положиться. Я навела справки. В любом случае, больше нам не на кого рассчитывать. - Эльфка смерила громадину внимательным взглядом. - Вы задали вопрос, который в корне изменил ситуацию. Мы не знали, что Тавиалла и Риклеорн любовники. Это обстоятельство осложняет дело, но и упрощает одновременно…
        Зирвент прошамкал что-то о любви, разбивающей чары. Начальник стражи и мэтресса Маков посмотрели на него точно голодные мурены.
        - Мы получили реальный шанс разрушить Проклятье, довлеющее над Домами, - продолжила Осса, - любовь. Именно так. Если мы поженим Тавиаллу и Риклеорна, их чувство нейтрализует чары. Скаймарра и Ниинсанда уже не в состоянии уничтожить то, что натворили… Ненависть слишком долго подпитывала сплетенные заклятья…
        - Браги, мы рассчитываем, что ты нам поможешь, - сказал Дивворн. - Разумеется, не даром…
        - Маки готовы предложить любую награду. Пора положить конец этому сумасшествию. Эльфы заинтересованы в прекращении войны. Они устали. Это не секрет.
        - Чем же я могу помочь? - удивился огр. - Я не волшебник. Мое дело махать мечом.
        - Можете, Браги из Шидама. Именно вы! Мы посовещались с Оренвейлом, подняли древние манускрипты, проконсультировались с другими адептами, составили гороскоп. Выводы наши таковы… Никто из тех, кто принадлежит к трем эльфийским кланам, не может повести к алтарю молодых. Никто. Что касается Скаймарры и Ниинсанды, то у них просто нет желания это делать. Гордость не позволит. Если кто-то готов разоружиться первым, то на такой шаг, чтобы потерять лицо, нет, они не решатся. Где же выход? Кто сможет довести Тавиаллу и Риклеорна до алтаря? Ответ один - чужак. Человек со стороны.
        - Я не человек, если вы не заметили, - ответил Браги.
        - Это даже лучше. Поверьте.
        - Почему же Дивворну не сделать это? Или чародею?
        - Нужен тот, кого молодые не знают, кто им посторонний, - сказала эльфка. - А Дивворн однозначно воспринимается ими как враг. Оренвейл слишком известен и его связи с кланами помешают делу. О Кридарте вообще нет речи. Вы идеальный во всех смыслах кандидат. Гороскоп указывает на существо, пришедшее издали и с Лагероной не связанное. Гороскоп говорит об огре… Он должен воспользоваться Правом Чужака. Традиции этой очень много веков. Хроники говорят нам о нескольких подобных случаях, когда осуществление Права Чужака прекращало и более серьезные конфликты…
        Зирвент слушал, затаив дыхание. Взгляд его метался от Браги к эльфке и рыцарю и обратно. От возбуждения студиозус принялся грызть ногти.
        - Браги, помоги нам. Прошу. Ты знаешь, я тебя никогда ни о чем не просил! - сказал Дивворн. - Знать, это судьба, что ты появился в Лагероне.
        - Опять судьба, - проворчал огр. - Все мне только и говорят, что я обязан подчиняться абстракциям…
        - Проблема самая что ни на есть реальная, - отчеканила эльфка. - И вознаграждение… Оно имеет вес и твердую стоимость в какой угодно валюте. По вашему желанию. - Холодные, точно кусочки льда, огромные глаза Оссы остановились на великане. Он почувствовал себя неуютно.
        - Браги, соглашайся, - пропищал из своего угла вагант.
        - Без сопливых в бане… извините… Хм, ладно… - Огр присел на подоконник. - Если уж пошла такая пьянка… Рассказывайте, что мне надо делать…
        Дивворн вздохнул с облегчением. Зирвент идиотски захихикал. Эльфка сняла мешающий ей плащ. Под ним было элегантное простое платье с серебряным шитьем.
        - Итак, для начала необходимо сделать следующее…

8
        - Невероятно! Подсунуть дочери яблоко, начиненное колдовским зельем… Она съела его и уснула глубоким сном, подобным смерти. Эта Скаймарра, должно быть, чокнутая.
        Ослик, на котором ехал Зирвент, тащился позади и так очень медленно идущего битюга. Браги обмахивался веткой. Дело двигалось к вечеру, но жара не спадала. От придорожных зарослей тянуло горячим воздухом, словно от печки.
        - Все у них не как у людей, у эльфов этих, - продолжал болтать вагант. - Ну, собственно, они и есть нелюди… А если бы Тавиалла померла от этого эликсира? Слушай, идея! Можно было всех эльфок и эльфов напоить этой дрянью - пусть дрыхнут. Зато не будут поножовщину устраивать при каждом случае. И войне ихней конец. Понимаешь, Браги?
        - Отцепись! - проворчал огр, не оборачиваясь.
        - А тут что? Надо было меня спросить, а не городить огород. Ну конечно, Зирвент кретин, ничего он не понимает. Сиди, мол, в углу и молчи! Пссь! Ну и ладно! Только психическая маманя может погрузить свою дочурку в колдовской сон, засунуть ее в разрушенный мавзолей под охраной банды гномов и поставить условие, что разбудит ее поцелуй истинной, чтоб ей пусто, любви… Браги, в детстве мне бабуля такую сказочку рассказывала!
        - Дурень ты соломенный. Это чары. Семь охранников вокруг гроба спящей красавицы являются дополнительной скрепой для заклятия! Принц, который придет расколдовать девицу, должен либо задобрить их, либо победить. Скаймарра знала, что делает.
        - Знала-то знала, но для чего? - не сдавался Зирвент.
        - Тавиаллу нельзя было удержать дома. Сам слышал. Трижды она собиралась дать деру, чтобы воссоединиться с ненаглядным. Тогда матери пришлось прибегнуть к радикальному средству… - Огр вынул платок и в который раз обтер шею. Сплюнул в пыль.
        Тишину в сонной округе нарушало только стрекотание кузнечиков.
        - Ей повезло, надо сказать. Теперь Риклеорну остается поцеловать свою суженую - и бах! Все образуется! Выходит, Скаймарра сама себе подкузьмила. Право Чужака! Знаешь, в этом есть здравый смысл! Вмешательство судьбы. Указующий перст рока!
        - Надоел!
        - Я хочу, чтобы ты все понял!
        - Я и так понял! Забодай тебя единорог, можешь ты чуток помолчать?
        - Нет! Я есть голос истины! Тот, кто возможно, когда-нибудь опишет все эти события, зафиксирует в хронике твои подвиги, благородное чудовище. И не даст забвению поглотить твои деяния…
        - Все, сворачиваем. Кажется, приехали.
        Возле дороги стоял покосившийся каменный столб, на котором всякие умники навырезали кучу непристойных надписей. От столба вправо бежала еще одна дорога, сначала чуть в гору, потом спускаясь в низину. Браги повел своего огромного битюга по траве, что почти целиком скрыла этот некогда часто используемый путь. Першерон лениво опустил голову и шел будто в полусне.
        Позади огра вагант принялся орать и хлестать своего осла вицей. Тупая наглая скотина не желала идти дальше.
        - Надо было взять любую, самую захудалую лошадь! - простонал Зирвент, соскочив с седла и вцепившись в поводья. - Зачем ты купил этого паршивца?
        - Ты все пропил и проиграл, а я не благотворительное общество, - отозвался огр, скрываясь за поворотом. - К тому же студент - существо выносливое. Можешь идти пешком.
        Осел оскалил зубы. Зирвент погрозил ему кулаком. Затем потянул что было сил. Осел быстро шагнул вперед, и студент свалился в пыль, ругаясь.
        - Ты едешь или нет? - спросил Браги со стороны зарослей.
        - Тьфу! Чтоб тебя! Можешь оставаться, скотина! Я и пешком могу!
        Едва Зирвент отошел на пять шагов, как животина потопала за ним и что-то проорала.
        - Еще раз так пошутишь… - Вагант влез в седло. Осел резво побежал по дороге.
        Местом встречи были выбраны развалины чьей-то усадьбы. Именно здесь эльфы из Дома Нефритовых Сердец собирались передать Браги Риклеорна, а также снабдить проводником для дальнейшего продвижения к мавзолею Тавиаллы.
        Браги спешился и привязал коня к дереву, что выросло возле основания разрушенной колонны.
        - О! - сказал Зирвент, появляясь из-за поворота. - Ты смотри! Руины! Какая живописная картина! О, гляди, разрушенный портик! А колонны… Должно быть, тут жили богачи.
        Отпустив осла пастись, вагант побежал обследовать развалины дома. То и дело он выдавал громкие восклицания и выдвигал гипотезы. Огр уселся на камень, прячась в тени, и достал флягу с водой.
        Не успел он сделать третий глоток, как понял, что рядом кто-то есть. Этот кто-то передвигался почти бесшумно, но огра ему провести не удалось. Браги расплылся в улыбке, закрутил пробку фляги.
        Эльфка в высоких сапогах и беретке вышла из-за куста. Лицо ее скрывал платок. Глаза сверкали точно самоцветы.
        - Приветствую, - сказал огр.
        Эльфка кивнула, чуть заметно. Руки в перчатках вдоль тела, меч в ножнах. Появились другие. Они выходили точно из воздуха, скользили тенями тут здесь, то там, останавливались, рассматривая огра.
        Браги поднялся с камня. Эльфка, что появилась первой, чуть отошла назад.
        - Ну, за дело? Где ваш Риклеорн? - спросил рыцарь.
        - Слушай, огр! - раздался голос ваганта. Он появился из-за куска стены и спрыгнул в теплую траву. - Потрясно! Там такие фресочки! Похабники, должно быть, жили здесь когда-то…
        Только сейчас Зирвент увидел, что они не одни.
        - Э?.. - Вагант понял, что бежать некуда, что эльфы повсюду. - Приветствую прекрасных воительниц!
        Эльфки не прореагировали. Глаза над краем платков смотрели настороженно.
        Та, что руководила группой, первая, подняла руку, сделала знак. Трое исчезли в зарослях. Вскоре послышался стук копыт. Вывели коня, на котором сидел эльф со связанными за спиной руками и закрытым кляпом ртом. На нем был черный плащ со стоячим воротником, подбитый красным. Костюм вампира, в котором его угораздило проникнуть на бал во вражеский дом.
        Эльф крутил глазами и головой. Должно быть, когда его везли сюда, он считал, что жить ему осталось недолго. Увидев громадное чудище, Риклеорн, кажется, струхнул еще больше.
        - Меня зовут Найри, - сказала эльфка, когда ей подвели гнедую кобылу с богатым, по-эльфьему украшенным седлом. - Я буду вашим проводником.
        Вагант отряхнул свою курточку, состроил пару гримас воительницам, но никакого эффекта не добился. Огр указал ему на осла. Зирвент, пав духом, выполнил приказание и забрался в седло.
        Эльфки исчезали среди развалин и зарослей, пока не осталось ни одной.
        - Едем, - сказала Найри.

9
        - Может быть, развязать ему руки? - предложил огр, кивая на Риклеорна. - Или хотя бы убрать кляп. Бедняга, по-моему, хочет пить.
        - Вот именно, - продребезжал сзади Зирвент. - Это несправедливо.
        Эльфка, ведущая свободной рукой поводья лошади, на которой ехал связанный герой-любовник, повернула голову и через плечо посмотрела на Браги.
        У нее были глаза Скаймарры.
        - Никто не говорит о справедливости, - произнесла она. Температура окружающей среды стала, как минимум, на пять градусов ниже. - Это война.
        - Война? А я думал, что мы как раз и занимаемся тем, что прекращаем ее, - сказал Браги.
        Эльфка отвернулась, не ответила.
        От развалин усадьбы они взяли на юго-восток, в сторону гор. Тропинка исчезла в траве, но местность была ровная, поэтому лошади передвигались без труда. То и дело попадались рощицы тамариндов. И повсюду, словно башни, высились кипарисы.
        Огр поглядел на согнувшегося в седле Риклеорна. Лицо эльфа покрывал пот, скулы покраснели. Карие глаза стали больше, чем это отведено природой его расе.
        - Боишься, как бы он не сболтнул чего лишнего? - спросил Браги. - А?
        - Каждый имеет право высказаться! - вставил вагант.
        Эльфка повела плечами.
        - Я не намерена его слушать, а вам он ничего интересного не скажет… - ответила Найри.
        Молчали. Вечерело, солнце клонилось к закату. Наконец повеяло прохладой.
        - Из-за чего враждуют ваши кланы? - спросил огр. - Ведь должна быть причина для Проклятия.
        - Причина есть для всего.
        - Ну…
        - Ты чужак. Я не обязана рассказывать тебе.
        - Я именно что чужак. Чудовище. Как говорит гороскоп, я именно то чудовище, которое должно воспользоваться неким Правом…
        - Право Чужака, - сказала эльфка, вздернув голову. - Знаю. Но не верю.
        - Во что?
        - В благие намерения.
        - Скажи мне, о прекраснейшая, вам запрещается встречаться с людьми? - влез вагант. - Если же нет, то мы могли бы… Куда-нибудь сходить? Ибо вы…
        - Зирвент, помолчи!!! - рявкнул огр. Из зарослей поднялась и бросилась наутек стая птиц.
        - Это твой приятель? - спросила Найри, посмотрев через плечо. - Чрезвычайно болтлив. И самоуверен.
        - Что да, то да, - ответил Браги. - Так все же… Ты против этой свадьбы?
        - Моего мнения никто не спрашивает.
        - Я спрашиваю.
        - Тавиалла считала, что ее брак с этим слабаком поможет нам. Устранит вражду. Истинная любовь и все в таком духе… Однако на протяжении сорока лет уже случалось, что эльфы разных кланов женились. Так же, как раньше… Но им пришлось убегать в другие земли без надежды на возвращение. А результат? Ничего. Мы убиваем, нас убивают.
        - Но если Тавиалла и Риклеорн останутся в Лагероне…
        - Глупости. Проклятие скреплено кровью. Это самый сильный фундамент, огр. Построенное на такой основе здание невозможно разрушить в одночасье.
        - Право Чужака…
        - Это легенда. Сказка.
        - Эльфы, не верящие в сказки! О боги! - воскликнул вагант.
        - Право Чужака - оправдание страха перед позором, боязнь потерять лицо, способ избежать ответственности. Поставить на свое место кого-то другого - пусть он расхлебывает кашу, которую я заварил! Если наши матери признают свою ошибку, они лишатся авторитета. Чего тогда будет стоить их власть? Именно поэтому они не поведут к алтарю своих детей… Предоставят это огру… Огр придет и уйдет. Мэтрессы сохранят реноме. Так уже было. Никто не извлекает уроков… Зато облекает свою подлость в красивые одежды. Право Чужака - приманка для романтических дураков.
        - Какие слова! - сказал вагант. - И это говорит такая красотка!
        - Замолчи, Зирвент. Твои замечания ни ко времени…
        - Ага, я всегда не ко времени! Все на меня бочку катят!
        - Я тебя с собой не звал! Сам навязался…
        - Разве я могу пропустить такое приключение? Я вам вот что скажу, дорогие философы. Если Право Чужака срабатывало раньше, то какая разница, есть в этом романтика или нет? Если даже романтики здесь не больше, чем в выгребной яме, пусть Браги сделает то, что надо. Иначе, как я погляжу, вас ничем не приструнить… Так и будете кровь друг другу пускать и умирать на мостовых, словно бродячие псы, раздавленные дрогами! Вражда мужчин страшна, но вражда женщин превосходит даже ее… Женщины, призванные давать жизнь, сами…
        - Зирвент! - сказал огр. - Ты ступаешь на зыбкую философическую почву. Предупреждаю.
        - Пусть болтает, - усмехнулась эльфка, - интересно послушать о том, кто и как дает жизнь, к чему призваны женщины…
        - Давайте, плюйтесь ядом! - фыркнул студиозус. - Вы просто трусите. Я вот, если нашкодил, по-настоящему, причинил кому-то неприятности, я приду с повинной, признаю ошибку…
        - Эх, если бы, если бы, - проворчал Браги.
        - Вы, девицы с мечами, трусите сделать первый шаг!
        - О! Есть у нас одна любительница этой идеи… Впрочем, кажется, вот и она.
        Горы чуть приблизились. Впереди были холмы, поросшие высокой травой и деревьями. За деревьями угадывались очертания скал и полуразрушенных построек.
        Кто-то пел. Эльфка ударила лошадь пятками и пустила ее в легкий галоп. Огр последовал за ней. Риклеорн очнулся от дремы, захлопал глазами, озираясь.
        Пение стало громче. Мелодия, исполняемая на лютне, была затейливой.
        Юность никнет, чахнет, тает,
        А Любовь налог взимает
        С тех, кто в плен к ней попадает:
        - Разумей! -
        Свой оброк издольщик знает,
        И ослушаться не смей.
        Искоркой Любовь сначала
        Тлеет в саже, от запала
        Сушь займется сеновала:
        - Разумей -
        И когда всего обстало
        Пламя, гибнет ротозей…[Маркабрюн. «Песнь о превратностях любви».]
        Найри спрыгнула на землю и быстрым шагом направилась к линии высоких кустов. Огр тоже слез с коня, схватил поводья лошади, везущей Риклеорна. Эльф замычал, затряс головой.
        - Извини, парень. Не велено освобождать, - сказало чудовище.
        Сзади, подстегивая ослика, поспешал Зирвент.
        - Что? Что случилось? Кто поет? О, божественно! Должно быть, эта дева богиня! Кто это?
        - Не знаю, - ответил огр.
        Пение прекратилось, через несколько мгновений на склоне холма появились две эльфки. Найри и еще одна, с красными волосами, в длинном платье. У второй в руках была лютня.
        Зирвент что-то простонал.
        - Стой и не дергайся, - сказал Браги. - Не испытывай чужое терпение.
        Эльфки приблизились к лошадям. Та, что с лютней, поглядела на огра с откровенной опаской, потом перевела взгляд на Риклеорна, зарумянилась.
        - Это Сиэна, - представила ее Найри. - Та, что попала в заложники к Диадемам… А это Браги из Шидама по прозвищу Страшила… И Зирвент, кажется… Его оруженосец.
        Вагант снял шляпу, отвешивая церемонный поклон лютнистке.
        - Небольшая неточность. Я не оруженосец, а свободный человек, посвятивший себя наукам. Зирвент из Фингабора. К вашим услугам!
        Найри пропустила его слова мимо ушей. Сиэна, не совсем понимая, рассматривала огра.
        - Как ты здесь очутилась, сестра?
        - Они привезли меня примерно час назад. Ничего не объяснили. Велели ждать. Почему именно здесь, у Храма Цветов?
        - Я расскажу… Идем. Мы должны войти в усыпальницу Тавиаллы.
        Сиэна вздрогнула.
        - Значит, все правда?
        - Идем. Ты все узнаешь.

10
        Когда-то здесь был эльфийский храм - Святилище Цветов. Обитель покоя и тишины. Когда-то. Теперь, как память бурным временам, у подножия скал в окружении густых зарослей стояли руины. Большую часть мрамора растащили, что-то разломали, не в силах унести, испоганили, осквернили. Земля, словно желая залечить кровоточащую рану, опутывала развалины растениями. Вьюн, дикая роза, плющ, виноград. Кустарник, прорывая плиты, стремился вверх. Деревья густыми кронами укрывали Святилище от посторонних, призывая забыть, бросить, навсегда вычеркнуть былое из памяти.
        Несколькими ударами широкого длинного кинжала Браги очистил арку прохода от лоз дикого винограда.
        - Должно быть, ваши проникли сюда другим путем, - сказал огр. - Я не вижу здесь следов топора или меча.
        - Это магия, - ответила Найри. - Скаймарра надежно укрыла это место.
        - Надеюсь, сюрпризов не будет. Вроде демонов-хранителей или ловушек.
        - Не будет.
        Первым на территорию Святилища проник Браги, спустился от арки по ступенькам, остановился, прислушиваясь. Когда-то здесь был зал, но сейчас остались лишь фрагменты стен и кровли, упавшей на пол. Следом за огром спустились Найри с Сиэной и Риклеорн. Последним, издавая различные возгласы, шел Зирвент. По его словам все это тянуло на авантюрный роман, который он намерен написать после всего…
        Прохладная тень была кстати.
        - Что теперь? - спросил Браги, не убирая кинжал.
        - Отведи этого… в усыпальницу. - Найри подтолкнула Риклеорна к рыцарю. Тот замычал. - Пусть сделает свое дело. Мне надоело с ним возиться.
        Зирвент подошел к Сиэне и прошептал ей что-то скабрезное. Эльфка покраснела и отодвинулась.
        Огр пожал плечами и стал развязывать горе-любовника. Освободившись от пут и обретя возможность говорить, эльф тем не менее не бросился ни бежать, ни балаболить. Браги подумал, что Зирвент бы не удержался от длительной гневной тирады.
        - Идем?
        - Идем, - мрачно произнес Риклеорн, массируя щеки и губы. Его взгляд, брошенный в сторону Найри, не оставлял сомнений в том, какие чувства он испытывает к ней. Найри лишь усмехнулась.
        Браги заметил, что Сиэна смутилась. Обнимая лютню, сделала вид, что рассматривает резьбу на фрагменте стены.
        Вход в усыпальницу находился в дальнем конце зала. Браги и Риклеорн прошли шагов тридцать и остановились за стеной, что разделяла когда-то помещение надвое. Золотистая змейка ползла по густому ковру из плюща, что завешивал участок кладки.
        - Чего мы ждем? - спросил эльф. - Если мне нужно, то… покончим с этим быстрее…
        - Как я вижу, ты не очень-то доволен, - сказал огр. - Тебя ждет твоя мечта. Любимая. Суженая. И все в таком духе…
        Риклеорн, бледный, сжал губы. Послышался легкий, как бы предостерегающий свист.
        Из бокового прохода, обойдя куст, вышел вооруженный до зубов гном. Шлем, кольчуга до колен с пластинами на груди, наплечники, широкий пояс с двумя кинжалами. В руке гнома был топор. Топая сапогами, с другой стороны появился другой бородач, оружия на котором висело еще больше.
        Риклеорн попятился. Огр схватил его за плечо. Гномы выходили на площадку перед входом в усыпальницу и молча занимали оборонительную позицию. Вид громадного чудища их нисколько не пугал. Браги прикинул, что в случае чего прорваться без боя к подземелью Святилища Цветов не удастся.
        - Кто такие и что вы здесь делаете?
        Огр объяснил и протянул гному грамоту с подписью и печатью Скаймарры Эствайрэ.
        - Ага, явился, значит… принц, - проворчал гном в сторону Риклеорна. - Ну да тем лучше. Значит, мои парни могут отправиться восвояси. Не пришлось торчать здесь десять лет и больше… - Гном глянул на Браги. - Хотя… По правилами я должен проследить за тем, как будет происходить расколдование.
        Огр пожал плечами.
        - Я здесь посторонний. Мое дело сторона…
        - Понимаю, - сказал гном, с усмешкой рассматривая приосанившегося Риклеорна. - Давайте так. Мы побудем здесь, а вы лезьте в подземелье. Как только все закончится, дайте знать. Возражения имеются?
        У Браги не имелись. Эльф все топтался на одном месте, то краснея, то бледнея. Огр подтолкнул его к входу в склеп, однако решимости у бедолаги не прибавилось. Вооруженные бородачи отошли в сторону.
        Огр вызвался первым втиснуться в склеп. И снова возникла старая проблема. Продвигаться по узкому наклонному туннелю пришлось боком. Браги пытался стать меньше, но пузо все равно скребло стену. Кафтан в этом месте стал грязным. Огр выругался.
        Риклеорн топал следом - с видом обреченного на смерть. На лице его застыла гримаса страдания.
        Свет в подземной усыпальнице зажегся сам собой, и огр увидел большую прямоугольную комнату, убранство которой могло посоперничать с богатейшим из дворцов мира. Скорее всего, это была иллюзия. Хотя, надо заметить, довольно вещественная.
        Посередине стояли четыре столба, к верхушкам которых крепились толстые блестящие цепи. Возможно, даже золотые. Концы цепей были прикованы к углам висящего над полом гроба со стеклянной крышкой.
        Риклеорн замер, открыв рот.
        В гробу лежала Тавиалла, в светло-зеленом платье с низким декольте. Руки ее покоились на рукояти меча, оголовье которого нашло себе место в ложбинке между грудей. По краю гроба вились змеей переплетенные меж собой алые розы. Камень в диадеме на лбу спящей сверкал всеми цветами радуги.
        Тавиалла была прекрасна в своем почти мертвецком сне. На щеках, словно у юной упырицы, играл румянец. Огр почувствовал, что у него засосало под ложечкой.
        Тавиалла была прекрасным сном, который никогда не сбудется для простого странствующего рубаки…
        - Охренеть можно… - послышался голос.
        Огр обернулся. Зирвент стоял у входа и лыбился как чокнутый.
        - Ты что здесь делаешь?
        Вагант проигнорировал грозное огрово шипение.
        - О! О-о-о! - произнес Зирвент, приближаясь. - Неземная! Божественная красота!
        Браги схватил ваганта за шиворот.
        - А ну, вали отсюда! Тебе здесь не место!
        - О! Я влюблен! Я сражен! - залепетал Зирвент. - О дайте мне припасть к гробу… дайте только припасть!
        - Кто тебя впустил?
        - Гномы решили смазать лыжи, а я пробрался сюда, ушел, когда Найри отвернулась… Пусти меня к моей возлюбленной, огр!
        - Это не твоя возлюбленная! Это его! Эй, Риклеорн, ты долго собираешься волынку тянуть? Целуй! Живо!
        Браги удерживал вырывающегося ваганта, бормочущего о том, что он всегда мечтал, всегда искал, а тут вдруг…
        Риклеорн на негнущихся ногах подошел к гробу и поднял стеклянную крышку. Долго стоял, опустив голову. Ресницы Тавиаллы чуть дрожали во сне.
        - Чего ты ждешь? - спросил Браги. - У нас еще куча дел на сегодня. Церемония, свадьба и все прочее…
        Эльф повернулся и отшагнул от гроба, так и не прикоснувшись к Тавиалле.
        - Огр, я не могу, - сказал он. - Это ошибка! Ошибка!
        - Какая ошибка! Ничего не понимаю!
        - Никто меня ни о чем не спрашивал, все решили за меня!.. Но знай, на тот маскарад я проник вовсе не из-за Тавиаллы. То есть, все так думали, Найри и прочие! Не из-за Тавиаллы…
        - А из-за кого?
        - Сиэны. Да, у нас с Тавиаллой было… В общем… да. Но так хотела она, не я. Мы встречались тайно… А потом она решила, что выйдет за меня замуж, вбила себе это в голову… К тому времени я полюбил Сиэну, она настоящая моя возлюбленная. Я надел маску, чтобы побыть с ней там, чтобы меня не узнали, но Тавиалла… Так я и попался.
        - И никто не в курсе?
        - Никто! Я не могу поцеловать ее, потому что буду связан с ней. К тому же я не…
        - Не любишь?
        - Не люблю. - Плечи эльфа поникли.
        - Тогда я поцелую! - взвизгнул вагант, пытаясь вырваться.
        - Я тебе поцелую!
        - Сиэна. Сиэна будет потеряна для меня, если… Ты не знаешь, что мне пришлось выдержать, пока я сидел у Сердец под замком. Тавиалла ходила ко мне каждую ночь. Требовал признаний, любви. Я вздохнул свободно, когда Скаймарра погрузила ее в сон и отправила сюда. Что же теперь?
        - Если бы знать, - буркнул огр.
        В этот момент вагант укусил Браги за руку и вырвался. С воплем «Любовь моя!» он кинулся к гробу и наклонился над спящей эльфкой. Огр затаил дыхание. Ругательства застряли у него в горле. Риклеорн свалился в обмороке.
        Что-то прозвенело. Словно колокольчик. Должно быть, это означало, что заклятие снято.
        Зирвент выпрямился, отошел чуть назад, словно любуясь произведенным эффектом.
        Тавиалла моргнула, открыла глаза, рот ее разошелся в улыбке, такой сладкой, словно она увидела во сне гору пирожных. Потом эльфка вздохнула всей грудью, поднесла руку ко лбу.
        - Как долго я спала… любимый…
        Глаза ее отыскали стоящего рядом с гробом студиозуса. На лице Зирвента застыла восторженно-раболепно-обожательная мина.
        - Это еще кто? - взвизгнула Тавиалла. Взгляд, до того, полный неги, выплеснул из себя снопы яростного пламени. Эльфка села в своем гробу.
        - Это я, любимая… Меня зовут Зи…
        - Кто это, я спрашиваю!
        Тавиалла схватила свой меч и выскочила из гроба одним движением. Острие клинка приблизилось к горлу ваганта.
        Огр шагнул вперед, оттолкнул меч эльфки и закрыл Зирвента своим громадным туловищем. Тавиалла вскрикнула, попятилась и стукнулась попой в край гроба. Тот закачался на цепях.
        - Огр, чудовище! В чем дело? - Эльфка прикоснулась к своим губам. - Невозможно! Этот… как его, меня поцеловал!
        - Ошибка вышла, благородная Тавиалла! - сказал Браги. - Прошу вас, не гневайтесь! Накладка… Неувязочка. - Он искал подходящие слова, но лезла в голову одна чушь.
        - Это и есть истинная любовь, которая разрушает чары! - пропел, выплывая из-за спины огра, Зирвент.
        - Заткнись, иначе стукну! - Браги схватил его за шиворот.
        - Кто он? - спросила эльфка. - Здесь должен быть… Я знала, надеялась, что будет мой Риклеорн…
        - Да. Так и предполагалось, - сказал огр. Тавиалла увидела, наконец, валяющегося в обмороке возлюбленного.
        - А, вы убили его, а потом подсунули этого… человека!
        - Нет. Это он сам - упал. А Зирвент только из-за переизбытка чувств! Прошу его простить…
        Эльфка прикоснулась к своим губам, облизнула их. Опустила меч.
        - Странно. Сработало. Заклятие, наложенное моей матерью, испарилось.
        - Голубка моя, - проворковал вагант. - О цветок души моей…
        Браги закрыл ему рот.
        - Он что, чокнутый? - спросила Тавиалла.
        - Есть немного… Ибо… Кхе… Любой, кто красоту твою увидит, госпожа, с ума сойдет в то же мгновенье!
        Красотка улыбнулась.
        - Огр - и выражается словно… Так ты рыцарь, чудовище?
        - В некотором роде. Браги из Шидама, к вашим услугам.
        - Как это возможно?
        - Долгая история, однако…
        В усыпальнице появилось еще одно действующее лицо. Сиэна выскочила из туннеля и сходу бросилась к лежащему без сознания Риклеорну. Упала на колени. На глазах у всех поэтесса принялась осыпать лицо бедняги поцелуями, шептать ему на ухо какие-то слова, гладить по голове.
        - Та-ак! А это что такое? Сиэна! Как ты смеешь? - Тавиалла ринулась в бой. - Ты! Ты!
        Сиэна встала перед ней во весь рост, закрывая Риклеорна.
        - Не прикасайся к нему! Ты приносишь одни несчастья! Он любит меня, а не тебя… не тебя, добивающуюся своей цели исключительно кровью! Отойди. Он не стал целовать тебя потому что…
        - Не стал? - опешила Тавиалла. - Не стал по собственной воле?
        Сиэна посмотрела на огра. Тот кивнул.
        - Да. Риклеорн признался, что любит… Сиэну. Что ему приходилось подчиняться… и все такое.
        - Ты ошиблась, Тавиалла, - сказала эльфка с красными волосами. - Отойди.
        - Ты предала меня, сестра!
        - Такова любовь.
        - Таково предательство! - прошипела Тавиалла, поднимая меч. Сиэна не дрогнула, не отступила.
        Огр собирался броситься на выручку, но что-то его прервало. Этим чем-то оказалась целая делегация, втекшая в усыпальницу через узкий вход. Впереди шествовал магистр Оренвейл, опирающийся на посох.
        - Остановитесь! Мир! - крикнул он.
        Меч выпал из руки Тавиаллы.

11
        Рыцарь Железного Кулака стоял посреди Святилища Цветов под перекрестным огнем сотен взглядов и чувствовал себя донельзя глупо. Справа, слева и спереди толпились гости. В основном, эльфы из трех Домов Лагероны. Справа - Диадемы, слева - Сердца. Прямо перед огром, огораживая полукругом место алтаря, выстроились воительницы Дома Алых Маков во главе со своей главнокомандующей. Правительницы других кланов держались в отдалении, как того требовал порядок.
        Ждали. Церемония на взгляд Браги несколько затянулась. Ему было жарко, комары атаковали со всех сторон, духота сводила с ума. От запаха цветов першило в горле, а уж цветов-то здесь было целое море.
        Но сильнее прочего Страшилу бесили многочисленные любопытные взгляды. Вновь он стал чем-то вроде дрессированной обезьянки, которую выставляют на ярмарках на потеху ротозеям. И пусть обезьянке этой отведена исключительно важная роль, суть не менялась.
        Браги оглянулся на Зирвента, которого определили под присмотр двух эльфов-мужчин из отряда Сердец. Вагант успокоился только сейчас - правда, не без помощи Оренвейла; чародей пригрозил ему, что сможет приструнить смутьяна парализующими чарами. Скрыть факт, что не Риклеорн разбудил Тавиаллу ото сна, однако не удалось. Скаймарра негодовала, требуя немедленного возмездия за такое дерзкое покушение. Отступила она только под нажимом Дивворна, мага, бургомистра и Оссы Лоэтарнис.
        После недолгого, но весьма бурного совещания радетели мира и спокойствия пришли все-таки к единому мнению. К алтарю пойдет не Тавиалла, а Сиэна. Скаймарра согласилась на это лишь потому, что ее прямая наследница останется при ней. На какое-то время. Сама же Тавиалла пребывала в состоянии непроходящего яростного возбуждения. За ней присматривала Найри и не меньше полудюжины сестер. Все справедливо опасались неприятного инцидента. Отвергнутая женщина страшна в гневе. Отвергнутая эльфка - во сто крат ужасней. Зирвент строил ей глазки издалека, и это лишь подогревало желание Тавиаллы пусть кому-нибудь кровь.
        Браги надеялся, что когда все кончится, он успеет сграбастать горе-студента в охапку и смыться подальше с глаз эльфийской фурии.
        К алтарю - полуразрушенному каменному цилиндру, украшенному цветами, - подошла одетая в длинное белое платье жрица с пышным венком из полевых цветов на голове. В одной руке у нее был короткий витой деревянный жезл, в другой нефритовая чаша, полная воды.
        Позади жрицы, посматривая за толпой хитрыми глазками, устроился магистр Оренвейл. Тут же были Кридарт и Дивворн, исполняющие роль почетных гостей. Жара донимала их не меньше, чем огра.
        Жрица сделала знак жезлом. С двух сторон к Браги подошли две пары эльфок. Правая вела Риклеорна, облаченного в нарядные, традиционные свадебные одежды, левая - Сиэну. Влюбленные сияли, словно новенькие серебряные зеркала. Эльфки вложили руки молодоженов в могучие ладони огра и отошли, слившись с толпой.
        - Ну что, ребята, надеюсь, готовы, - прошептал Браги.
        Сиэна улыбнулась, покраснев. Риклеорн гордо поднял голову и оглядел собравшихся. По всей видимости, он считал себя победителем.
        - Готовы.
        Огр пожал плечами и повел парочку к алтарю. Многие присутствующие, как заметил Браги, утирали слезы и хлюпали носами. Осса как бы невзначай поднесла платок к лицу. Огр бросил взгляд на Тавиаллу и стоявшую рядом Найри, которая не верила в благие намерения. Найри хранила спокойствие, хотя и с большим трудом. Тавиалла, похоже, смирилась с положением. До поры до времени…
        На физиономии ваганта блуждало донельзя глупое выражение.
        Браги подвел влюбленных к алтарю. Жрица начала произносить свою речь, не очень долгую, но прочувственную. Огр посмотрел в чашу с водой, которую она вручала Сиэне и Риклеорну, и подумал о свежем холодном пиве. И раках. Огромной тарелке величиной с пекарный противень…
        - Вложите руку жениха в руку невесты, - сказала жрица. - Пусть с этой минуты они не размыкаются никогда и будут залогом мира… Право Чужака осуществляет Браги из Шидама, благородный странствующий рыцарь по прозвищу Страшила.
        Жрица подмигнула ему, а он, польщенный, сделал так, как его просили. В тот же миг, когда пальцы Сиэны и Риклеорна соприкоснулись, в бывшем святилище произошла еле заметная вспышка. На мгновенье Святилище окутало золотистое сияние.
        Хотелось думать, что Проклятие снято.
        - Хвала молодым! - крикнул вагант и захлопал в ладоши. Его поддержали. Правда, не сразу. Присоединился один, потому другой, третий. Вскоре уже все святилище дрожало от бурной овации.
        Не аплодировали только Скаймарра и Ниинсанда.
        Огр подумал, что у них будет еще время научиться.

12
        - Это была истинная любовь, - сказал Зирвент, восседающий на ослике.
        - Наверное… Ты о ком?
        - О себе, конечно. Истинная любовь, хотя и очень короткая. Вспышка. Озарение. Именно оно позволило мне расколдовать Тавиаллу.
        - Может быть, - отозвался Браги. Лагерона осталась позади. Рыцарь и вагант ехали на север, поднимая на дороге сухую пыль.
        - Да нет, точно. Поцелуй истинной любви только и способен был разрушить заклятие… И он был им. В то мгновенье. Я совсем потерял голову…
        - Что ж ты не приударил за Тавиаллой? - ухмыльнулся огр, оглядываясь через плечо. - Или что, огонь погас?
        - Такое не по мне, - ответил Зирвент. - Она не согласилась бы встречаться с человеком. С этим строго у них. К тому же, эльфки здесь привыкли командовать мужчинами. Ихний матриархат не по мне…
        Ехали молча.
        - Браги? Что же с ними дальше будет? Достаточно ли этой свадьбы, чтобы разрушить ненависть?
        - Понятия не имею. Когда-то две мэтрессы предали друг друга Проклятью из-за мужчины… Теперь в зародыше еще один конфликт. Тавиалла не получила, чего хотела, а значит, способна на любое коварство.
        - Ты такой знаток женщин, огр?
        - Приходится. Они - моя специализация.
        - Ага, - сказал Зирвент. - Ну, считай, ты совершил еще одно доброе дело, странствующий огр! Помирил два дома и прекратил кровавую рознь… Это немало. Так или иначе, Право Чужака сработало.
        - Считаешь?
        - Сомнений нет.
        Дальше ехали не произнося ни слова.
        Три года спустя Риклеорн скончался от яда, подсыпанного в вино, прямо на глазах у своей жены. Сиэна, обезумевшая от горя, отказалась подпустить кого-либо к его телу, а спустя семь дней умерла, сжимая супруга в объятиях. Так их и нашли, не расставшихся и не разомкнувших руки.
        Расследование вскрыло целый заговор, во главе которого находилась Тавиалла. Она не смогла простить сестре «предательства». Подослав бывшему возлюбленному отравителя, эльфка бежала из Лагероны. Следы ее теряются, но говорят, Сердца все-таки нашли убийцу. Ходят слухи, Тавиаллу Эствайрэ утопили в реке Бронне, привязав камень к шее.
        Вражда между Домами вспыхнула с новой силой. На этот раз герцог Бунтейн внял настойчивым просьбам нового начальника городской стражи. Эльфы лишились своих привилегий, и эшафоты Лагероны залила кровь. Бунтейна больше не интересовали сказки. Милее его сердцу был закон.
        Сиэну и Риклеорна похоронили в усыпальнице Святилища Цветов. Их жертва оказалась напрасной. Ни любовь, ни смерть не смогли изменить порядок вещей. Проклятье, в сердцах брошенное Тавиаллой, росло и требовало крови. Через сто лет, повыродившиеся, чахлые, бойцы Сердец и Диадем еще продолжали свою войну. Через двести, потеряв лучших, перестав воспроизводиться, они исчезли. Остались лишь Алые Маки.
        Старая Осса, единственная, до самого последнего дня приносила цветы на могилу Риклеорна и Сиэны.
        Розы, которые удивительно долго не вяли.
        Башня Зеленой Ведьмы
1
        Это была фея. Сама наиобычнейшая фея в коротком платьице, с крылышками и высокой прической, похожей на растрепанный клубок голубых ниток. Росту в ней, как прикинул Браги, не больше трех локтей.
        - Вы тот, о котором говорят? - спросила фея, зависнув у огра над животом, который был для нее все равно, что гора.
        - Смотря, с какой стороны посмотреть, - ответил Браги.
        Фея насупилась, уткнула ручки в бока. Ее крылышки трепетали и были точь-в-точь стрекозиными.
        - Давайте смотреть с нужной! - сказала летунья, сердясь.
        - О! Не возражаю… Хотя ваше бесцеремонное вторжение и нарушило мой сон. Хотелось бы заодно выяснить, кто вы.
        Браги лень было вставать, поэтому он так и лежал пузом вверх, заложив руки за голову.
        - Меня зовут Тук-Тук.
        - Хорошее имя, - прокомментировал огр.
        - Ядовитая ирония?
        - Вроде того.
        Фея взмыла под потолок, сделала круг. Потом спустилась и повисла в прежнем положении.
        - Не похоже, что вы рыцарь! Про вас говорят, что вы великодушны, добры, вежливы, что всегда приходите на помощь тем, кто в этом нуждается.
        - Правда. Говорят. Но есть и еще кое-что…
        - Знаю. Еще я слышала, что вы грубый, невоспитанный, неуклюжий, нахальный тип… Чудовище, одним словом.
        - Тоже верно, - отозвался Браги. - Ничего не поделать. Я чудовище. Мною пугают детей.
        С улицы, на которую выходила эта стена постоялого двора, доносилось пение. Неподалеку находилась ярмарка, и подвыпившие гуляки, возвращаясь в Спарволлу, часто заглядывали в «Горгону Медузу» добавить кружечку-другую к своему хорошему настроению.
        - Чему же я должна верить? - спросила Тук-Тук, присаживаясь на край стола. Фигурка у нее была точеная, волшебная, ножки в крошечных сандалиях выше всяких похвал.
        - Я не призываю вас ничему верить. Я спал после обеда, отдыхал, не лез ни к кому с назойливыми вопросами… Это именно вы, уважаемая фея, влетели в окно и выдернули меня из сладкого сна.
        Тук-Тук скрестила руки на груди.
        - Обычно рыцари как только услышат просьбу о помощи, бегут выполнять ее со всех ног. Бывает, спотыкаются и падают в своем рвении. Разве нет?
        - Ядовитая ирония? - спросил огр, садясь на кровати. Что-то в ее конструкции слегка хрустнуло. Спальные приспособления в «Горгоне Медузе» не были предназначены для создания такого размера и веса.
        - Вроде того.
        - Между прочим, рыцари, прежде чем бежать сломя голову, обычно знают, в чем состоит просьба.
        - А я не сказала? - удивилась Тук-Тук. Ее крылышки дернулись, встали торчком, потом улеглись за спиной наподобие мантильи.
        Браги кивнул. Он слышал, что у фей память девичья.
        - Дело наисерьезнейшее. Речь идет обо всем моем народе! О жизни и смерти!
        - Ну ясно. Обычно меня не зовут заштопать носки или прочистить дымоход, - зевнул Браги из Шидама. - Ну и что?
        - Как это - «ну и что»? - Фея взлетела со столешницы, проделала круг над столом, села вновь. - Это же… Вы хотите, чтобы все мои соплеменники умерли?
        - Нет. Но такова жизнь.
        - Бездушное чудовище!
        - И таковым останусь, если вы, Тук-Тук, не объясните, в чем дело! Терпение. Оно очень помогает. В большинстве случаев. Если мы станем спешить и нервничать, вашим соплеменникам лучше не станет. Согласны?
        Фея что-то сердито пробормотала. Браги ждал. Скорее всего, она преувеличивала масштабы проблемы. Существа, подобные Тук-Тук, обладают болезненным художественным воображением и склонны к гиперболам.
        - Речь идет о…
        Огр приготовился к самому интересному, как в этом момент в окно влетел камень, очень даже небольшой. Крошечный, точнее говоря. Однако его хватило, чтобы лишить Браги удовольствия от рассказа. Снаряд треснул фею по голове, после чего красотка с крылышками, кувыркнувшись, упала со стола на пол.
        Браги какое-то время тупо взирал на ее распростертое тельце. В окно влетел еще один камень и запрыгал по комнатке.
        Огр высунулся в оконный проем. Зирвент в шляпе, сдвинутой на затылок, успел приготовить третий снаряд. Увидев Браги, он подскочил, словно кукла, которую дернули за веревочки. Рыцарь погрозил ему кулачищем.
        Вагант выронил камень, изображая улыбку.
        - Дружище огр! - Зирвент опять был подшофе. - Давно не виделись!
        - Ты ушел всего два часа назад!
        - Да? А… Ладно! Хочу познакомить тебя с Майлией. Иди сюда, детка…
        Зирвент махнул кому-то, находящемуся вне поля зрения, и огр увидел румяную деваху в чепце и вышитом переднике.
        - Майлия, это мой друг… ик… благоро…
        Рот девахи превратился в вытянутый овал, а глаза в стеклянные шарики. Взвизгнув, она бросилась наутек. Подобрав юбки, Майлия, чесала вверх по улице, разгоняя гуляющих где ни попадя уток и гусей. Прохожие с удивлением оборачивались.
        - Куда же ты? - воскликнул вагант, протягивая руки в сторону беглянки.
        - Эй, - сказал ему огр, - а ну поднимайся! Надо поговорить!
        Вагант вздохнул.
        - Все равно она была… ик… глупа, словно колода для разделки мяса… - сказал Зирвент. - Вот Лума! Лума…
        - Поднимайся! - прорычал огр.

2
        Вагант всем своим видом выражал раскаяние и желание загладить вину. В то же самое время в его хитрых глазенках играли бесовские искорки, заставлявшие Браги думать, что ничего подобного на самом деле Зирвент не испытывает. Огр успел достаточно хорошо узнать вечного студента, чтобы верить в его исправление.
        Фея с перевязанной головой сидела на одном стуле, вагант на другом, напротив. Промежуточную позицию занимал Браги. Тук-Тук уже неоднократно грозилась наслать на Зирвента какие-нибудь чары, поэтому стоило опасаться выпадов с ее стороны.
        Служка принес им троим пива и ушел, глазея на фею.
        - Ужас, - сказала Тук-Тук. - Просто ужас. Мне, дочери короля, камнем по башке!.. - Она снова посмотрела на Зирвента, продолжающего пьяно и глупо лыбиться. - Ты что себе возомнил там? - фыркнула она. - А? Перестань на меня пялиться! Я тебе не подружка! Мурло пьяное…
        Вагант проворковал некоторое количество корявых комплиментов.
        - Пей лучше, - сказал огр, подвигая к нему кружку с пивом, справедливо полагая, что это поможет пораньше свалить студиозуса спать.
        - Наверное, пора мне стать поэтом, - сказал Зирвент. - Ибо иной раз просто невозможно сдержать в себе восхищение красотой!..
        Фея прикоснулась к смоченной водой тряпице, что охватывала ее голову, и поморщилась. Пиво она пила из маленького стаканчика.
        - Значит, ты принцесса, милая Тук-Тук? - спросил Зирвент.
        - Я тебе не милая! - заверещала крылатая красотка.
        - Тише, тише! - вмешался огр. - Не будем пороть горячку. Я еще раз приношу свои извинения от имени себя и этого вот балбеса. Если он и совершает злодеяния, то делает это нечаянно.
        - Вот от таких вся беда, - заметила фея с философическим видом.
        Зирвент ощерил зубы, словно хищная рыбка.
        - Вернемся к вопросу… - сказал Браги. - Тук-Тук, ты говорила о том, что твоему племени угрожает опасность. И типа серьезная…
        Вагант подпер голову рукой и приготовился слушать. С благостной миной.
        - Ладно! Расскажу! Хотя, вижу, никто мне помогать не собирается… Благородный рыцарь ведет себя словно торгаш, а его чокнутый дружок строит из себя героя-любовника и выглядит… Словом, наверное, я не у тех ищу поддержки.
        - А есть другие кандидаты? - спросил огр.
        - Я уже обращалась к некоторым.
        - Например?
        - Мервольксу Рябому.
        - Знаю. Неужели он в Спарволле?
        - Да. Пришлось изрядно полетать, поспрашивать, чтобы выяснить, есть ли в окрестностях города хоть кто-нибудь стоящий, - проворчала фея, потягивая пиво.
        - И что Мерволькс?
        - Ничего. Отказался. Лежит он в какой-то дыре. С жуткого похмелья, весь в бинтах. Говорит, что если бы был в состоянии, то обязательно помог… Говорит, перепил бражки намедни, да выехал в чисто поле поискать приключений. И нашел ведь. Увидел колонну каторжников, которых перегоняли на работы, и напал на конвой, чтобы их освободить.
        - Это еще зачем?
        - Ему, видите ли, показалось, что это работорговцы-злодеи, ведущие невольников из разоренного города в плен. Налетел, надавал солдатам по рогам, и те разбежались. Мерволькс освободил каторжников, а те в благодарность забросали его камнями. Да еще отобрали коня и всю амуницию. В одних портках приполз в поселок, еле живой.
        - Мда… - Сказать тут было нечего. - И больше никого ты не уговорила?
        - Не-а. У одних были дела, другие не связываются с колдовством…
        - А есть колдовство?
        - Обязательно, а как же!
        - Понятно…
        - Получается, некий Браги из Шидама, прозванный Страшилой - не без оснований, могу заметить, - моя последняя надежда.
        - Ну, это как водится. Рассказывай, Тук-Тук. Браги из Шидама слушает.
        - Было пророчество, написанное одной чокнутой феей двести лет назад, моей бабкой, кстати. Что проснется ото сна Зеленая Ведьма и поработит Народ Росы. Мой народ, стало быть, феи Мирквудского Леса…
        - Зачем? - спросил Браги.
        Тук-Тук выпятила губки.
        - Все расскажу!
        - Ну вот. В пророчество, как водится, никто не верил. Даже когда бабка обратилась в листик и начались знамения.
        - Почему в листик? - спросил вагант.
        - Потому что, умирая, феи обращаются в листики, - сказал Браги.
        - Знамения начались, говорю! - произнесла, повысив голос, фея. - Всякие. То зеленое привидение стало шастать по лесу. То на деревьях проявлялся страшный лик… Какой? Страшный - говорю же! Мой жених, Бряк, видел один раз, что будто бы Мирквудский Лес превратился в пепелище, в пустыню, исчез… Ужас! Было и другое!.. Алое зарево над лесом, жар… Мед становился горьким. Пчелы не узнавали нас и вдруг набрасывались словно на врагов, хотя такого не бывало с основания мира… Цветы стали чахнуть и умирать.
        - Ясно. Экологическая катастрофа…
        - Чего?
        - Так. Одна умная фразочка, которую я слышал от не в меру умного чародея.
        - Стало быть, Зеленая Ведьма проснулась, - сказал Зирвент.
        - Проснулась. Именно что. Стоит в Мирквуде башня. В самом центре его. Приземистая такая, страшная на вид, мхом обросла, плющом, поганками и мухоморами. Места вокруг нее гадкие, сырые, темные. Феи туда не летают, башня и чащобы вокруг нее считаются у нас проклятыми. И вот однажды видим - зарево над лесом. Словно вдалеке фейерверки кто пускает. Красиво, но жуть такая, что никакой мочи нету!.. В общем, отец мой, король Остролист, снарядил небольшой отряд разведчиков и отослал их поглядеть, что творится в башне, ведь именно там свистопляска эта и началась. Разведчики не вернулись. Тогда Остролист послал второй отряд - и он тоже не вернулся. Что делать? Тут все стали говорить о Зеленой Ведьме. Собственно, где ей еще просыпаться, где жить и творить свои козни?
        - Логично.
        - Вот именно. - Фея мрачно вздохнула. - Теперь я осталась одна. Совсем. Все другие феи из Народа Росы попали к Зеленой Ведьме в плен. Это я точно знаю. Мой отец слишком долго решал, что делать, слишком долго советовался с нашими волшебниками, которые сами ничего не понимали. Однажды ночью слуги Ведьмы пришли к нашим домам… Был непродолжительный бой. Гремлины, которых злыдня использует в качестве солдат, хватали всех подряд. Вырваться и улететь удалось только мне.
        - Им нужны были именно пленные?
        - Да. Но я не знаю, для чего. Может быть, Зеленая Ведьма питается феями… Тогда горе мне. Горе Народу Росы!
        Зирвент воздел очи горе. Очень пьяные очи.
        - Откуда же эта Зеленая Ведьма взялась?
        - Неизвестно. Когда бабка пророчила, она упомянула лишь, что это Древнее Зло. Оно существовало с незапамятных времен, возможно, когда и никакого леса здесь не росло. Башня - средоточие силы Ведьмы. А что внутри, никто не знает. Ясно только, что мои соплеменники угодили в ее утробу. Бряк, мой жених, тоже.
        - Трудно бороться с Древним Злом, - сказал Браги. - Оно сильно и коварно, никогда не знаешь, чего ожидать. Риск велик.
        - Для героя это не имеет значения, так я понимаю? - Тук-Тук задрала нос и икнула.
        - Именно так.
        - А ведь речь идет о целом народе! Случалось тебе, рыцарь, освобождать целые народы?
        - Случалось.
        - Ну так и освободи! Рыцарь ты, ядрена вошь, или не рыцарь? - Фея стукнула кулачком по столу.
        - Ну, раз так ставится вопрос…
        - Так и ставится. - Тук-Тук была порядочно пьяной. - Награды пока никакой обещать не могу, но, насколько известно, благородные странствующие рыцари обязаны не брать денег. Кодекс чести все-таки.
        - Но странствующие рыцари тоже кушать хотят. И потом - те, кто был спасен обычно сам, без напоминаний одаривали героя чем-нибудь. В нынешние времена спасенные не спешат осыпать рыцаря золотом и каменьями… Приходится выставлять счет.
        - Значит, ты и мне счет выставишь?
        - Нет. Не выставлю. Я сражусь с Зеленой Ведьмой по велению своего большого доброго сердца…
        - Ядовитая ирония? - спросила фея.
        - Ничуть. Рыцарь я или не рыцарь?
        Раздался грохот костей. Тук-Тук и Браги посмотрели туда, где только что сидел, подперев голову, Зирвент. Теперь вагант уже не сидел там, а валялся на полу.
        - Чего это он? - спросила фея.
        - Готов, - ответил огр.
        Из-под стола уже раздавался молодецкий храп студиозуса. Браги поднял его с пола, уложил на кровать и накрыл одеялом.
        - Тем лучше, не будет путаться под ногами.
        - Ну и приятелей ты себе выбираешь! - хихикнула фея.
        - Боюсь, это он меня выбрал, - вздохнул Рыцарь Железного Кулака. - Говорит, что это судьба.
        Фея взмыла в воздух, покружилась над столом, выписывая кривые спирали. Крылышки трепетали несколько не в такт.
        - Осторожней, - сказал Браги, видя, что Тук-Тук вот-вот врежется в стенку.
        - Я в порядке, - сообщила летунья, икая.
        - Вы что, пива не переносите?
        - Мы вообще не пьем эту гадость… - Улыбка до самых прекрасных ушек.
        - Тогда зачем же?
        - Хотелось попробовать.
        - Что скажет папа Остролист?
        - Для начала его надо освободить.
        - Ну так займемся этим делом, - сказал Браги. - Чего тянуть?
        - Вот именно! Вперед! Надаем этой сраной Ведьме по жопе…
        - Как не стыдно! Такая красотка, а выражается!
        - А ты мне не папа… ик…
        - И очень этому рад. Ну ладно. Приземлись! Ну. Вот так. Слушай внимательно. Сейчас я пойду готовиться к походу… Надо осмотреть снаряжение, запрячь лошадей и все такое прочее. А ты жди здесь, поняла?
        Тук-Тук приземлилась на край столешницы, положила одну восхитительную ножку на другую, вильнула бедром.
        - Нет проблем, пончик, - вальяжно промурлыкала фея.
        - Что?
        - Пончик.
        - Не надо меня так называть. Уж лучше Страшила. Эй, не надо устраивать представлений… - сказал огр, видя, что фея расшнуровывает платье на груди. - Ну и бесстыдница! - Он хотел забрать пиво, но фея не дала. - Ладно. Сиди тихо. Я скоро. Не напивайся, ты мне нужна.
        - Даа?
        - Ах ты… Дорогу показывать!
        Браги вернулся через сорок минут. Тук-Тук спала на кровати рядом с Зирвентом, положив на него правую ногу и правую руку. Из-под платья выглядывали белые трусики. Оба храпели в унисон.
        - Этого еще не хватает! - обомлел огр и поднял фею с одеяла. Та что-то невнятно забормотала. - Нет уж, тебе придется идти! Даже если тебя придется нести.

3
        В самый разгар дня жители рыбачьего поселка на берегу моря, а также гости могли наблюдать странную и необычную картину. По центральной улице, что бежала на север от береговой линии, шагал огр, ведущий под уздцы двух лошадей - першерона и вьючную клячу, нагруженную снаряжением. Чудовище было решительным и сердитым. На закорках у него, похрапывая, сидела фея в коротком платьице. Голову летуньи охватывала тряпка, повязанная на манер тюрбана.
        Выли собаки и шипели коты. Жены рыбаков и детишки высовывали свои головы из-за плетней, чтобы посмотреть, что происходит. Рыцарь Железного Кулака проявлял стоическое спокойствие, терпеливо снося тычки пальцем в свой адрес и дружный смех. Один гном, правивший фурой, так ржал, что чуть не скатился на землю.
        Все в порядке, скрипнул зубами огр. Ничего необычного… для тебя. Иди и все.
        И он шел. Шел и шел, пока поселок не остался позади и запах моря не сменился запахом леса.
        Насколько огру было известно, Мирквуд находился восточнее города-порта Спарволлы. В каких-то пятидесяти милях. А их еще надо было преодолеть. Браги прикинул - приступить к делу он сможет, скорее всего, ближе к ночи. Но сражаться с темными силами на их территории и по их правилам себе дороже. Следовательно, идти к башне лучше после восхода солнца.
        Браги остановился возле перекрестка с указателем, отвел лошадей в сторону холма, отправил пастись. Потом снял с себя спящую фею и посадил на траву, спиной к камню. Тук-Тук съехала на бок и упала.
        - Навязалась на мою голову, - проворчал рыцарь, возвращая летунью в прежнюю позицию.
        - Мамочки! - крикнула Тук-Тук в этот момент и проснулась. Какое-то время бедняжка хлопала ресницами, терла глаза, стонала, охала, хваталась за больную голову.
        - Очухалась, - сказал огр, - самое время.
        - Да?
        Фея поднялась на ноги и увидела свое порядком расшнурованное платье.
        - Это что? - спросила она, воззрившись на Браги.
        - Ничего. Не поверишь, ты это сама. Если бы не мои высокие моральные устои, быть беде…
        - Моральные отстои, - проворчала Тук-Тук, искоса оглядывая этакую махину. - Чтоб мне сдохнуть, беда была бы.
        Огр никогда не видел, как феи краснеют. Теперь имел случай полюбоваться. В частности, эта краснела прекрасно.
        - Ну, на романтические темы мы поговорим позже. Сейчас самое время пуститься в дорогу. Зеленая Ведьма не ждет.
        Фея схватилась за голову, размотала тюрбанчик, потрогала шишку, автором которой был Зирвент. Шишка стала больше раза в два.
        - И? - спросила Тук-Тук.
        - Ничего особенного.
        - Да?
        - Выросла совсем чуть-чуть. Маленько.
        - Так я тебе и поверила!

4
        Мирквудский Лес встретил их молчанием. Тишина разлилась повсюду, затопила самые отдаленные уголки, проникла под каждый листик и забралась в каждую трещинку в коре. Лошади испугались, застригли ушами. Огр начал их успокаивать и произвел много шума.
        - Что у вас здесь творится? - спросил он.
        - Чары Зеленой Ведьмы, - ответила фея, вспархивая с седла вьючной коняги. - Думаю, птиц и зверей она просто усыпила. Либо тоже уволокла к себе в башню.
        - Всю живность в лесу она бы не уволокла, - сказал Браги шепотом.
        - Не она, а гремлины. Их у нее много.
        - Все равно. Да и смысл?
        - Но ведь надо чем-то кормить эту ораву!
        - Мда… ты мыслишь рационально.
        - Просто я пытаюсь сообразить, что бы делала, будь я Зеленой Ведьмой.
        Огр вел лошадей по еле заметной тропке, что бежала вглубь Мирквудского Леса.
        - Кстати, может, заодно придумаешь, как мне победить эту твою злыдню, - сказал огр. - Попытайся себе представить, что ты - это я.
        Фея проделала кульбит над веткой, спикировала, зависла в двух метрах над землей.
        - То есть, ты не знаешь, как прибить эту курву?..
        - Нет.
        - А как же…
        - Ты мне ничего путного не рассказала. Это во-первых. Во-вторых, я еще не видел башни, я не знаю, в чем суть колдовства Ведьмы… Такие вещи выясняются на месте. Но если у тебя найдутся светлые мысли, я готов выслушать. Может, что-то на этот счет говорила твоя ненормальная бабуля?
        Фея проделала несколько фигур высшего пилотажа. Дорожка спустилась в сухой яр, задернутый туманной дымкой.
        - Помню, бабуля твердила о том, что нет у Ведьмы сердца и мозга. Она их спрятала.
        - Вот еще новость. Куда?
        - Где-то в башне должен быть тайник, я полагаю, - сказала Тук-Тук.
        - Давай точнее.
        - Бабка говорила, что Зеленая Ведьма боится увидеть сама себя. Потому, дескать, в логове ее нету зеркал.
        - И как это между собой связывается? Нет сердца и мозга. Зеркал тоже нет.
        - Понятия не имею.
        - Хороша же была твоя бабуля. Провидица! Не могла поясней выражаться?
        - Насколько я знаю, все пророчества должны быть туманными и иносказательными, - сказала Тук-Тук.
        - Плохое утешение для того, кто полезет в логово Древнего Зла.
        - Чего ты все ворчишь? Чего все недоволен?
        - Я - страшное чудовище в не слишком хорошем настроении…
        - Понятно. Слушай, а может, ты ее просто напугаешь?
        - Ведьму?
        - Но…
        - Древнее Зло не так-то легко напугать. Оно само кого хочешь напугает.
        - Резонно.
        После яра дорожка-тропинка пошла по редколесью. Стало свободней. Дальше путь лежал вверх - на огромный пологий холм.
        - Там наше селение, - сказала фея, указывая вправо. - Заглянем?
        - А сколько до башни от ваших домов?
        - Миль шесть-семь.
        - Если не возражаешь, я устрою у вас лагерь, а дальше пойду пешком. Захвачу только пару-тройку убивалок.
        - Не возражаю. Все равно там пусто. - Тук-Тук погрустнела, махнула рукой и взмыла высоко вверх. Вернулась почти через минуту. Все это время огр ждал. - Идем. Идем, не будем терять время!
        В одном месте холм обзавелся приличным возвышением и гигантскими камнями, поросшими мхом. Браги забрался на один из них, чтобы осмотреться. Перед ним раскинулся освещенный солнцем ковер леса. Картинка была самой мирной - ни единого намека на всякие зловещие штучки. Кроме все той же неприятной тишины. Огр пытался рассмотреть кружащих над верхушками деревьев птиц, но его постигла неудача.
        Фея присела на ветку.
        - Там на севере башня и стоит. В низине. Отсюда не видно.
        - Там сплошной туман, - заметил Браги.
        - Колдовской.
        - Понятно… Фактория веников не вяжет, как говорят кобольды. Едем.
        Огр спустился с холма, протопал через широкий неглубокий ручей и ступил во владения Народа Росы. В котловине, огороженной со всех сторон высокими мощными дубами, каждому из которых было лет по пятьсот, стояли домики фей. Издали они смахивали на осиные ульи.
        - Эге… - сказал Страшила, почесав нос.
        Так себе и представлял рыцарь селение летающих крохотуль. Домики-игрушки, цветущие садики за ажурными оградками, витиеватый узор дорожек, посыпанных дробленым кварцем. Сюжет для поздравительной открытки - ни больше, ни меньше. Большая часть домиков стояла на земле, но некоторое их количество примостилось на ветвях дубов по краям деревни. Феи жили и внутри дубов - огр заметил дупла, снабженные дверцами.
        - Таилак Тариасс, - произнесла Тук-Тук, делая приглашающий жест. - Что означает
«Чаша Щедрости». Это название носит наш город с незапамятных времен…
        Огр кивнул. Они вошли. Рыцарь Железного Кулака вытянул из ножен большой широкий кинжал. На всякий пожарный.
        Лошадей следовало оставить на окраине. Першерон был слишком велик для этих дорожек и мостиков над серебристыми ручейками, дно которых сверкало разноцветными камешками.
        Браги двигался с максимальной осторожностью, на какую был способен.
        - Сколько здесь жило фей?
        - Много. Сотен шесть.
        - Хм…
        Огр остановился на перекрестке двух улочек. Домики фей оказались меньше, чем он думал. Чтобы попасть внутрь одного из них, Браги пришлось бы встать на четвереньки. Но перед этим раз в пять расширить двери.
        Следы вторжения виднелись повсюду. Гремлины, устроившие набег на Таилак Тариасс, похулиганили вволю. Стекла разбиты, садики вытоптаны, стены домиков исписаны какой-то непереводимой похабщиной.
        - Они вытаскивали нас из домов, запихивали в мешки и уносили. А в тех, кто взлетал, бросали сетями, скидывали на землю, - сказал фея. - Все произошло очень быстро. Мы ведь не выставляем охраны, здесь, как мы думали, нам нечего опасаться. Мирквуд всегда был добр к феям, и мы платили ему той же монетой.
        - Если у Зеленой Ведьмы есть слуги, гремлины, зачем ей вы?
        - Должно быть, в качестве еды…
        - Нет, не думаю. Дело в чем-то другом. А гремлинов у вас в Мирквуде было много до этого случая?
        - Совсем даже нет, - сказала Тук-Тук, приземляясь на крышу одного из домиков. - Гремлины живут в темных урочищах далеко на севере, где мы никогда не бываем, но общее их число было невелико…
        - Это вы так считали, - отозвался Браги. - Злокозненность гремлинов известна. Ведьма использовала их, а они, похоже, только и ждали случая. И плодились все то время, пока жили в своих урочищах. Беспечность часто выходит боком, Тук-Тук. При таком соседстве надо всегда быть начеку.
        - Теперь я ученая, - надулась фея. - У нас были стычки с гремлинами, но скорее по недоразумению. Набегов они на нас никогда не совершали. Боялись чар, видимо. Теперь, с Ведьмой-то, не боятся…
        Тишина эта действует на нервы, подумал огр, осматриваясь и вслушиваясь. Ни единого насекомого. Ни комара, ни стрекозы, ни шмеля. Спят? Мертвы? Допустим. Но если башня Ведьмы распространяет усыпляющие чары, почему мы с Тук-Тук не уснули, когда въехали в лес? Самый простой способ для Ведьмы обезопасить себя - погрузить Мирквуд в сон. Чтобы никто и пяти шагов пройти не смог, не говоря уже о планах вторгнуться в ее логово…
        - Как думаешь, почему гремлины не поселились в Таилак Тариасс?
        Фея сморщила прелестное личико.
        - Фу! Понятия не имею! Еще не хватало! Здесь до сих пор витает их запах. Представляю, что было бы… Эти твари испоганят все. Такие уж есть… Ну так что скажешь, огр?
        - Скажу, что останусь здесь. Солнце низко. Пока доберусь до башни, начнет темнеть, а в подмогу мне нужен свет - как можно больше света… Известно, что Древнее Зло и его порождения его очень не любят. В темноте лучше не рисковать…
        - Слушай, а огры - не порождения тьмы? - спросила фея.
        - Это как посмотреть. Главное, не верь сказкам и дурацким легендам, которые сочиняют типы с чересчур буйной фантазией. Злой человек считается порождением тьмы? Или злой фей, фея?
        - Наверное, нет.
        - Ну так и огры. Один такой, другой такой… Тьма и Свет здесь не причем.
        - А человеческое мясо огры едят?
        - Нет.
        - А в сказках…
        - А фею можно оживить хлопками в ладоши?
        - Не думаю…
        - Вот именно - не верь сказкам, фея. Кругом полно всякой жратвы. Для чего бросаться на людей, у большей части которых не будет мясца даже на второй укус?
        - Верно. Насчет пожрать ты, как видно, горазд.
        - А то, - ухмыльнулся огр. - Кстати, насчет жратвы и всего остального… Мне бы не мешало местечко для ночлега. И приготовить ужин надо. Ты, небось, тоже… Не мешало бы, словом, подкрепиться.
        - Если гремлины не забрали еду, а я подозреваю, выгребли все, я принесу что-нибудь. Полетели, покажу место, где ты, пожалуй, мог бы переночевать.
        - Ну, если что, у меня найдется перекусить. Только костер развести.
        - Из-за тебя у меня в животе забурчало, громила!

5
        На ночь огр устроился в самом большом дупле в основании одного из дубов. Раньше здесь был склад, но после нашествия слуг Зеленой Ведьмы внутри не осталось ни крошки съестного. Зато появилась масса свободного места. Браги влез внутрь и долго ворочался, прислушиваясь к шуму дождя снаружи. Вода, бьющая по листьям, прогоняла сон. Лошади стояли под специально сооруженным навесом из листьев. Рыцарь слышал, как битюг и вьючная кобыла переминаются с копыта на копыто и фыркают.
        - Браги…
        - А? - Провалившись в неглубокий сон, огр проснулся. От резкого движения треснулся головой.
        Приоткрыв дверь кладовой, внутрь проскользнула Тук-Тук. В ее руке был светильник в виде цветка, в котором горел золотисто-зеленый огонек.
        - Ты чего? - спросил огр, почесывая голову. С трудом сел.
        - Я… Мне холодно… - сказала фея, закрывая за собой дверь.
        - Холодно…
        - Ну да.
        Тук-Тук куталась в одеяло, которое отыскала в своем доме. Пока добиралась сюда, вся промокла. Голубые волосы торчали в беспорядке.
        - Ну… хочешь устроиться здесь?
        - Если ты не против…
        - Э… Ну, кажется, вот тут найдется местечко. - Огр указал в угол. Пол кладовой он застелил толстым шерстяным одеялом и укрывался накидкой.
        - Я не хочу спать в пустом доме, - сказала Тук-Тук, дрожа. - Так что… А ты очень ворочаешься во сне? А то если что, от меня мокрое место останется.
        - Постараюсь не ворочаться.
        - Ладно.
        Фея устроилась в углу, легла на бок, свернулась калачиком. Светильник начал гаснуть. Огр почесал репу, думая, что надо что-то сказать, но ничего на ум не пришло. Затем начал устраиваться сам. Делом это оказалось нелегким, и рыцарю пришлось попыхтеть.
        Светильник погас.
        - Браги?
        - М?
        - Расскажи мне сказку.
        - Чего-о?
        - Маленькую сказочку… Такусенькую…
        - Я тебе нянька, что ли?
        - Фу! Противное чудовище…
        - Лучше быть противным чудовищем, чем нянькой.
        - Ну и ладно.
        - Да спи ты. Мне вставать ни свет ни заря!
        - Бе-бе-бе…
        Фея долго ерзала у него под боком. Браги лежал, отвернувшись и словно окаменев, пока у него не затекла спина. Наконец, Тук-Тук затихла. Огр подождал.
        А потом провалился в глубокий сон.
        Во сне он видел себя идущим по берегу большого озера, прозрачного чуть не до самого дна.
        Спокойную гладь воды рассекали белоснежные лебеди. Далекие горы спали, закутанные в облачные накидки.
        Вдохнуть полной грудью, сделать широкий шаг, раскинуть руки…
        Браги радовался солнцу. Телом овладела небывалая легкость.
        Кто-то окликнул его. Огр обернулся, хотя вовсе не был уверен, что обращались к именно нему. С этого момента в нем поселилось чувство раздвоенности, нечто мучительно-неопределенное, тянущее за собой более четкое и ясное ощущение.
        Страх.
        Браги огляделся, ни никого не увидел. На берегу озера он стоял в одиночестве, не понимая, что здесь делает, что это за место и… кто он сам…
        Огр зашагал к воде. Достигнув ее края, посмотрел в спокойную зеркальную поверхность.
        Это был не он. Не Браги из Шидама. Не огромный монстр, получивший, вполне заслуженно, свое прозвище.
        Из озерной воды на него смотрел бледный испуганный юнец с большими глазами.
        Человек.
        Браги поднял руку, чтобы осмотреть ее. Но рука эта была рукой огра.
        - Кто ты? - спросил Рыцарь Железного Кулака.
        - Не узнаешь? Я - это ты, - ответило отражение.
        Юнец улыбнулся. Помахал рукой. Человеческой.
        Браги проснулся, и услышал тоненький писк.
        - Ой, Тук-Тук, прости! Извини, нечаянно я…
        - Увалень! Чуть в лепешку меня не раздавил! - сказала фея в темноте. - Лежи смирно! И не забывай! Я принцесса!
        Браги не ответил, размышляя о своем кошмаре. Одно можно было сказать с уверенностью: в нем содержалось какое-то неразгаданное послание.
        Огр смотрел на свое отражение и видел человека, всегда одного и того же. Много раз.
        Возможно, это и есть его настоящий облик, похороненный в теле чудовища…
        - Браги?
        - Да.
        - Отодвинься, раздавишь! Какой кошмар - уму непостижимо!
        Вот именно, подумал огр. Самый настоящий кошмар… Не знать, кто ты на самом деле, пытаться найти правду, раз за разом утыкаясь в глухую стену. Пробовать и ошибаться. Терять веру в то, что все может быть иначе…
        Браги закрыл глаза и заснул.
        Утро было холодным, это чувствовалось даже здесь, внутри дерева. Судя по всему, до рассвета еще оставалось время. Значит, пора выдвигаться к башне. Чем скорее, тем лучше.
        На огре что-то лежало. Потрогал - фея. Расположившись на его огромном пузе, словно на подушке, Тук-Тук укрылась одеялом и спала сном праведника.
        Браги вздохнул. Жалко было будить.

6
        - А нельзя нам было встать попозже? - канючила фея, потирая глазки. - Зачем в такую рань? Видишь, солнышко еле-еле поднялось!
        - Странствующие герои-рыцари всегда так делают, - ответил Браги, шагающий впереди. На нем были латы, легкий шлем, боевая секира на поясе, меч за спиной, два кинжала за голенищами, не считая разную мелочь в кармашках пояса.
        - Брр! - сказала Тук-Тук и попыталась сотворить согревающее заклинание. Последовала вспышка. Фея ойкнула и попробовал снова. В этот раз результат был лучше.
        - Значит, рыцарям даже поваляться до полудня в постели нельзя? Кодекс не разрешает?
        - Зло не дремлет, - отозвался огр. - Поэтому и мы не должны…
        - Но когда я влетела к тебе в окно, ты валялся брюхом в потолок и в ус не дул… Дремал, стало быть, в отличие от зла-то.
        Фея расправила крылья и взлетела с тропинки.
        - Ну, жизнь не похожа на параграфы и уложения. У меня был отдых после очередного подвига, - сказал Браги, - поэтому я остановился в «Горгоне Медузе» и решил денька два ничего не делать. Но практика показывает, что всегда находится некто, кто обязательно придет и нарушит мои планы.
        - А что у тебя был за подвиг?
        - Да так, ничего интересного. Помирил два враждующих клана эльфов в Лагероне.
        - А сколько у тебя всего было подвигов?
        - Слушай, тебе не надоело задавать вопросы? Ты ведешь себя как ребенок.
        - Ну и что? Так же интересней.
        - Не думаю… Что интересного в том, когда тебе зудят под ухо?
        - Но мне-то не зудят.
        - Зато ты зудишь - мне!
        Некоторое время Тук-Тук молчала, летя следом за пробирающимся сквозь лес Браги.
        - Извини, что нарушила твои планы, - сказала она. - Обещаю, что больше к тебе не обращусь…
        - Не говори «гоп»… Мы даже не подошли к башне. Может статься, я не сумею одолеть твою Ведьму и паду смертью храбрых.
        - А такое может быть?
        - Запросто.
        - И что мне делать, если ты дашь дуба?
        - У меня в вещах есть тубус из толстой кожи, в нем лежит мое завещание и посмертные распоряжения на случай гибели. Тебе придется отвезти их в указанное место и передать в казанные руки, моему душеприказчику. Сделаешь?
        - Посмотрим, - ответила фея.
        - Ну и кто из нас бездушное чудовище? Последняя воля умирающего - закон.
        - Ты еще не умираешь.
        - Когда начну - поздно будет…
        Солнце поднялось выше, тронуло лес красно-желтыми лучами. Роса заискрилась, словно рассыпанные всюду крошечные бриллианты.
        Браги шел еще полчаса, снова по редколесью.
        - Долго еще топать? - спросил огр, останавливаясь и принюхиваясь.
        Запах был не из приятных. Так, насколько он помнил, воняли гремлины.
        - Почти на месте, - сказала фея шепотом. Браги поглядел туда, куда указывала ее ручка.
        Перед ними была небольшая низина, дальше - гряда невысоких, густо заросших холмов. Помимо кустов ежевики, вправо и влево тянулась стена бурелома. Ветви переплетались, плотно прилегая друг к другу и образуя неплохую баррикаду. Чтобы одолеть ее, придется лезть наверх, рискуя грохнуться и переломать себе все, чему не повезет.
        - Чувствуешь, огр, - прошептала фея, - как здесь тихо и сумрачно! Думаю, это чары Зеленой Ведьмы! Она нарочно окружила это место чащобой, чтобы отпугивать случайных путников…
        - Ну и, конечно, репутация, - сказал Браги, вынимая из кольца на поясе боевую секиру. - Древнее Зло, оно такое - любит пустить пыль в глаза. Бойтесь, мол, накладывайте в штаны, я, мол, все вас порву, если не подчинитесь!..
        - Во-во!
        Огр оглянул на порхающую у него за правым плечом фею.
        - Значит, башня там? За этой стеной?
        - Да.
        - Ну, в таком случае можешь возвращаться в Таилак Тариасс. Если начнется заварушка, а она не может не начаться, тебе лучше быть подальше. Зеленая Ведьма, вероятно, не подозревает, что кто-то из фей остался на свободе.
        - Не знаю…
        - Иными словами, я хочу, чтобы ты уш… улетела отсюда подальше. Дальше моя работа.
        - Я хотела бы посмотреть!
        - Еще чего!
        - Хоть одним глазком, издалека!
        - Нет. Если будешь околачиваться поблизости, гремлины заметят тебя и попытаются поймать. Или поймают. Улетай.
        Тук-Тук вздернула нос, проделала два круга над головой Браги.
        - Ладно. Буду тебя ждать… И отнесу твою последнюю волю душезаказчику.
        - Душеприказчику.
        - Ему.
        - Спасибо, что веришь в меня, - улыбнулся огр. - Это так вдохновляет.
        Тук-Тук фыркнула.

7
        Огр несколько раз пытался забраться на стену из бурелома, но потерпел неудачу. Сработано на совесть, просто так не перемахнешь. Ведьма знала толк в чарах.
        Браги прошагал вдоль заграждения в надежде разыскать хотя бы намек на лаз. Гремлины не умеют летать, поэтому входить и выходить они должны по земле. Где-то, вероятно, имелось несколько замаскированных нор, однако Браги не нашел ни одной.
        Тогда он вооружился секирой и принялся за дело. Щепки полетели во все стороны, затрещало дерево. Мощные стволы вздрагивали, словно живые. Впрочем, огр подозревал, что они и были живыми. Остановившись минут через десять и оглядев здоровенную прореху, которую он проделал своим оружием, Браги сказал:
        - А ну, давай дорогу, не то я все здесь на дрова пущу! Рубить буду, пока секира не сотрется!
        На его удивление он получил ответ. Переплетенные между собой большие суковатые ветви начали двигаться. Зашуршала кора, заскрипело дерево. Готовый к бою, Браги отступил. Поднял оружие. Движение ветвей напоминало борьбу больших и сильных змеиных тел. Обрубленное дерево дрожало, источая сок.
        Браги щелкнул зубами. Перед ним открылся широкий проход высотой метров пять.
        - Только без шуток, - предупредил огр, ступая в образовавшуюся дыру. - Эге, может, надо было с самого начала попросить… Как там - сим-сим, откройся, ядрена вошь?!
        Прежде чем оказаться на другой стороне, огр протопал шагов двадцать. Живой бурелом за его спиной закрывался. Дерево скрипело и шуршало.
        - Ого! - сказал Браги. Он увидел, наконец, то, зачем приехал в Мирквуд.
        На вершине пологого холма стояла большая приземистая башня грубой кладки. Верхний ее край украшали разрушенные временем зубцы. Стены во многих местах заросли мхом и плющом. Были и поганки, о которых упоминала Тук-Тук, и даже красивые мухоморы с желтыми и красными шляпками.
        Браги сплюнул, немного разочарованный. В общем и целом шедевр каменного зодчества походил на присевшее отдохнуть да так и окаменевшее чудовище. Подобные Рыцарь Железного Кулака уже видел. Классика.
        Вокруг холма была почти идеально ровная круглая площадка радиусом не меньше ста метров. Башня стояла в середине ее, словно ножка циркуля. И повсюду, замыкая кольцо, на границах круга высился бурелом, обрамленный ежевичным кустарником.
        Огр раздумывал, что делать дальше. Он ожидал активного сопротивления, полчищ гремлинов и другой нечисти, но не тишины и пустоты. Если Зеленая Ведьма живет в башне, то надо идти внутрь и выяснять отношения там.
        Многие злые чародеи боятся выходить из своих убежищ - их до чертиков пугает внешний мир. Часто именно башни и замки, стоящие в активных колдовских местах, дают злыдням силу, без которой вышеозначенные типы превращаются в обычных капризных, канючащих о своей нелегкой судьбе балбесов. Иногда достаточно просто выволочь новоявленного лиходея наружу, чтобы разрушить его волшебные козни. Чем дракон не шутит, возможно, Зеленая Ведьма как раз из этой категории и сладить с ней проще простого, невзирая на хранящиеся отдельно мозги и сердце. Многое Древнее Зло на веку Браги оказывалось обычным шулерством, начисто лишенным вкуса и фантазии…
        Тем не менее, башня эта выглядела достаточно зловеще.
        Страшила подобрался ближе, намереваясь найти дверь и долбиться в нее до полного открывания.
        Однако произошло нечто другое. Башня начала поворачиваться на своем основании. Захрустели и посыпались камешки. Послышался звук, словно два гигантских каменных жернова терлись друг об друга.
        Страшила скрестил руки на груди. Так - это становится уже совсем интересно!
        Башня повернулась на сто восемьдесят градусов и явила огру здоровенную морду. Глаза - бойницы, рот - дверной проем, брови - камни, выступающие из кладки. Все это шевелилось как живое. Благодаря колдовству, камень приобрел свойства плоти.
        Рот был открыт, в арке, что служила входом, не двери не имелось.
        - Кто это пожаловал сюда? И зачем? - прогудела башня.
        Ее мимика при разговоре сопровождалась каменным скрежетом. «Морда» была украшена пятнами зеленого мха и шевелящимися нитями плюща.
        Два глаза-бойницы уставились на огра. Башня чуть изогнулась вперед, чтобы лучше видеть пришельца.
        - Кто пожаловал, спрашиваю? - Рот, он же дверной проем, двигался весьма правдоподобно. С артикуляцией полный порядок.
        - Браги из Шидама, Рыцарь Железного Кулака, прозванный Страшилой! Слыхала, может?
        Башня задумалась.
        - Нет.
        - Значит, советую хорошенько запомнить, кто я такой.
        - Я-то запомню. А тебе известно, где ты находишься?
        - Известно. В одном довольно паршивом местечке, самом паршивом местечке во всем Мирквуде.
        - Это точно, - расплылось чудище в улыбке. Похоже, «паршивое местечко» оно восприняло в качестве комплимента. - Тебе повезло, Браги из Шидама!
        - Это как посмотреть! Мне нужна Зеленая Ведьма. Хочу побеседовать с ней по душам. Дома она или нет?
        - О чем же ты говорить с ней хочешь? Она не привечает рыцарей и всякого рода иных бродяг! Что же тебе надо? - гремело каменное нечто.
        Браги понял, что надо срочно что-нибудь придумать, некую уловку, которая позволила бы ему очутиться внутри. По всей вероятности, башня не особенно умна, поэтому убедительная ложь должна удовлетворить ее.
        Если, конечно, не разговаривает с ним сама Зеленая Ведьма.
        - Слушай, дело мое щекотливое. Я должен поговорить о нем с твоей хозяйкой, - сказал огр.
        - Нет. Так не пойдет. Говори, а я решу, стоит ли тебе входить!
        Огр сморкнулся, пнул камешек.
        - Ну, раз ты настаиваешь… Не углубляясь в ненужные подробности, скажу: я собираюсь поступить в Зеленой Ведьме в ученики!
        - В ученики? - подняла каменные брови-выступы башня.
        - Именно. Я прибыл из дальних краев, исходил множество дорог, стер каменные, железные и медные сапоги, изгрыз сто черствых хлебов… И вот я здесь! Я хочу быть учеником великой Ведьмы!
        - Ого-го, - проскрежетала башня. - Чудо из чудес… Отродясь не было учеников у Зеленой Ведьмы!
        - Тем более - я буду первым, - сказал Браги. - Для меня это великая честь…
        - Но ты же рыцарь!
        - Мне надоело быть рыцарем! Хочу стать злодеем. Великим злодеем, достойным учеником Ведьмы! - Браги выпятил грудь, показывая, что готов на все, что его решимость не знает границ. - Пусти меня!
        Башня думала, думала и думала. Наконец сказала:
        - Входи, Браги из Шидама. Приди сюда человек, он бы давно оказался в железной клетке и дорого поплатился бы за свою дерзость. Но ты есть порождение ночи, тьмы, ты - чудовище, и поэтому я верю тебе. Можешь войти. Только держись прямо, никуда не сворачивай!
        Браги проглотил «ты - чудовище» и выдавил из себя довольную улыбку. Башня замерла и открыла рот. То есть, попросту перестала разговаривать. Вход - стрельчатая арка - больше не двигался. За ним было темно.
        Рыцарь Железного Кулака, будущий ученик Зеленой Ведьмы прошествовал к башне походкой, которая, по его мнению, должна подходить к будущему Темному Владыке…

8
        Едва он ступил за порог, как темноту разорвал свет. Огр насторожился, прислушался, но до его ушей долетал лишь мерный стук маятника часов. Отделанный деревом коридор уходил далеко вперед. Золотой свет придавал интерьеру черты самого обыкновенного дома, а вовсе не обители зла.
        Обернувшись, рыцарь увидел дверь. Прикоснулся к ручке, чтобы проверить, что за ней, но передумал. Здесь все строится на чарах, в этом нет никаких сомнений. Браги приходилось видеть и такое. Все эти пространственные метаморфозы и перемещения, делающие башню только внешней оболочкой с неожиданной начинкой, опасны для ротозеев. Страшила сказал себе, что ни в коем случае не вступит в ряды тех, кто гибнет или попадает в неприятности по неизбывной привычке считать ворон, и отправился вперед.
        Коридор был длиннее, чем казался с первого взгляда. Огр сделал всего шагов пять и остановился, размышляя. Справа и слева находились две двери. Из-за правой доносился запах еды, слева играла музыка. Браги почувствовал урчание в животе. Насчет музыки он был не спец, зато по части снеди мог считаться докой. Поэтому и повернул направо. Только взглянуть - одним глазочком.
        Дверь чуть скрипнула. Огр сунул в образовавшуюся щель свою голову. Комната была небольшой и донельзя уютной. В камине горел, потрескивая, огонь. На круглом столе расположилась всяческая снедь, целая гора. Браги увидел целиком запеченного кабанчика и чуть не захлебнулся слюной. Живот издал глухую трель. В комнате никого не оказалось, поэтому огр решил войти. Наверное, не будет ничего плохого в том, если он отщипнет от кабанчика ножку-другую. Хозяйке, если это ее обед, хватит с лихвой, чтобы набить себе пузо, ведь на столе полно и других закусок.
        Огр оказался в комнате, половицы скрипнули. Рука Браги потянулась к кабанчику. Он даже подумал, не умыкнуть ли ему его целиком, а остальное расставить пошире, чтобы не заметили…
        В этот миг кабанчик повернул голову и сказал:
        - Тебе же говорили, чтобы ты никуда не сворачивал! Прочь лапы!
        Огр вздрогнул и попятился. Запеченный кабанчик поднялся со своего блюда, уткнул руки в боки и сердито поглядел на незваного гостя.
        - Да я что? Я только кусочек.
        - Кусочек? На чужого кабана не разевай ворота! Заруби на носу!
        И тут же вся снедь на столе начала возмущаться. Ругались жареные каперсы, визжали соленые огурцы и маринады, бубнили булочки, скрипели зразы, подпрыгивали пирожки с мясом и рыбой, булькала каша рисовая с маслом и перекатывались в горшочке куски медвежьего гуляша.
        - Прочь! Прочь, грубиян! - возмущалась еда.
        - Ладно, ладно! Ухожу. В первый раз вижу, чтобы харч разговаривал! - сказал огр, топая к двери.
        - Вот и посмотри, - хрюкнул кабанчик и взмахнул ножиком.
        Браги выскочил за дверь.
        - Идти прямо, - сказал он, - никуда не сворачивать! - Рыцарь шел целеустремленно, звеня амуницией и гремя сапогами. - Вообще-то, в приличном доме положено встречать гостей со всеми почестями, а не оставлять одних на произвол судьбы, чтобы они рыскали туда и сюда в поисках хозяев! Эй! Это намек, если что! - сказал Браги громко. Почти прогрохотал.
        Никто намека не понял или сделал вид, что не понял. Зеленая Ведьма продолжала свою игру. Или не игра это была? Существует ли вообще эта мифическая злодейка?
        Браги остановился перед другой дверь, на этот раз с левой стороны коридора. За нею раздавались голоса. Звонкие, смеющиеся, ничуть не удрученные тем фактом, что звонко смеются они в логове Древнего Зла.
        Огр толкнул дверь, посмотреть, чего там за ней.
        За ней была большая солнечная поляна, устланная низенькой пушистой травкой. Бабочки порхали, солнышко сияло. Птички пели в зарослях, выводя причудливые трели. Прямо идиллия. И посередине, этой идиллии, порхали и валялись в траве феи всех сортов, размеров, возрастов. Все в ярких пестрых одеяниях, с блистающими на солнце крылышками, словно большие стрекозы. Два мужика-фея играли в бадминтон, еще один гонялся за бабочками с сачком. Остальные либо кружили над поляной, либо сидели на одеялках. У них был пикник.
        - Провалиться мне на этом месте, - проговорил ошеломленный огр.
        - Хорошая мысль! - прогремел чей-то голос. - А может, это твое пожелание? Так могу исполнить!
        Феи на лужайке ничего не заметили и не услышали.
        Огр отошел от двери и закрыл ее, вновь очутившись в коридоре.
        - Это кто говорит?
        - Кто надо, тот и говорит!
        - Это ты, башня?
        - А если и я? Думаешь, я не вижу?
        - Ничего я не думаю.
        - Советую начать! Ибо я предупреждала, чтобы ты никуда не сворачивал!
        - Интересно же.
        - Интересно за углом, как пойдешь - сразу налево!
        - Ну, значит, я прав. Налево…
        - Иди вперед!!!
        Стены задрожали. Потолок жалобно скрипнул.
        - И незачем так орать, - сказал Браги, прочищая ухо. - Советую не вставать у меня поперек дороги… Когда я стану злодеем, я могу захотеть рассчитаться с тобой за подобную неучтивость!
        - Ха-ха! - прогремел голос. - Сначала стань им! Зеленая Ведьма никогда не брала себе учеников!
        - Это потому, что любит дрыхнуть по сто лет кряду!
        - Не твое дело - хочет и дрыхнет!
        - Ладно. С сегодняшнего дня все изменится!
        - С чего ты взял?
        - Вот увидишь!
        Голос не ответил. Решил, видимо, переварить полученные сведения.
        Огр дотопал до двери в конце коридора, отчаянно сражаясь с искушением заглянуть куда-нибудь направо или налево. Призвав на помощь всю свою рыцарскую выдержку, Браги одержал победу над соблазнами.
        Он постучал.
        - Кто там? - ответил скрипучий старушечий голос.
        - Странствующий рыцарь, который решил стать злодеем. Вам должны были доложить!
        - Ну входи! Только вытри ноги.
        Огр посмотрел вниз. Коврик был старым и истертым, но вполне приличным. Даже надпись на нем сохранилась
        - Вы… тирайте… но… Ага!
        Через пару мгновений он ступил за порог. И очутился на большой открытой веранде, где в кресле-качалке сидела старушка. Действительно зеленая. Зеленые волосы, зеленое лицо, чуть светлее, зеленые руки. Только глаза словно сгустки лунного сияния.
        Физиономия у Зеленой Ведьмы была страшная, покрытая глубокими морщинами, длинный крючковатый нос свисал чуть не на живот. Сгорбившись, она вязала носок в красно-белую полоску. На полу в корзинке лежали клубки шерсти.
        - Ты, значит, огр из Шидама? Чудовище тьмы, которое решило ступить на путь истинный и вернуться к истокам?
        - Я.
        - Так-так. - Ведьма воззрилась на него своими лунными глазками, пошамкала губами. - И все это время ты странствовал, посвящая свою никчемную жизнь борьбе с моими коллегами?
        - Можно сказать и так.
        Веранда непостижимо-чародейским образом выходила в зеленый садик, в глубине которого пели птицы.
        - И ты решил заделаться в злодеи? - спросила Зеленая Ведьма.
        - Ну. Надоело корчить из себя героя, - сказал огр.
        Старуха захихикала, тряся носом. Еще мгновенье назад она была в кресле, а сейчас уже стояла рядом с Браги.
        - Так-так. Силен, ужасен, умелый рубака… - Ведьма обошла его кругом. - Ты мог бы быть отличным злодеем, да?
        - Без сомнений!
        - Черным Рыцарем можно было бы сделать тебя! Верным слугой тьмы! Ты бы стал наводить ужас на мир…. И заставлять его дрожать…
        - Именно это мое тайное заветное желание!
        Зеленая Ведьма встала на цыпочки и заставила его наклонить голову.
        - Не врешь?
        - Мы, чудовища, никогда не время, когда дело касается этого…
        - Хе-хе. Может быть, может быть… Но знай, я - вековечное зло, Древнее. Если у меня учиться, то придется потратить уйму времени, - сказала Ведьма. - Я сама-то, кхе… В общем, когда-то и я была молодой и красивой.
        - Вы и сейчас ничего…
        Ведьма скрипуче рассмеялась.
        - Льстец! Но приятно. Многие века мне ничего подобного не говорил.
        - Когда-то надо начинать, - ответил Браги. - Я думаю, у меня будет много времени, чтобы сделать много… очень много комплиментов…
        Старуха покраснела. В ее случае это выглядело как посерение зеленого. Во всяком случае, Ведьме было приятно услышать такую ахинею.
        Огр подумал, что выбрал правильную тактику.
        - Ну так что, уважаемая Ведьма, что будем решать?
        - Подумаем, подумаем… Туда…
        Опираясь на палку, старуха потопала к лесенке, что вела с веранды в садик. Следующий за ней огр увидел высоко в несуществующем (или существующем?) небе яркое полуденное солнце. Помимо солнца, в вышине слонялись какие-то птицы.
        - Тут хорошо, - заметил Браги.
        - О да. Магия здесь что надо, - ответила зеленая старуха, шаркая впереди.
        Они шли по дорожке через садик. Где-то впереди журчал фонтан.
        - Вы сами ее производите, магию-то? - спросил рыцарь.
        - Ну. Приходится. Да еще башня. По части сырой силы она главный поставщик, а я уж обрабатываю. Но она, по секрету, никто и ничто. Если башня тебе скажет, что она главная, не верь… Брехня это и вранье.
        - А почему вы здесь поселились? В Мирквуде, то бишь?
        - Но где-то же надо. А мы, Древнее Зло, любим мрачные глухие местечки. Дрыхнуть хорошо… Бац - на сто лет как завалился спать, так хоть трава не расти. Злодейством заниматься - штука тяжелая, требующая полной самоотдачи… Ты готов к самоотдаче и жертвенности?
        - А то!
        - Тогда, хм, из тебя, может, чего и выйдет… Вот я. Сто лет дрыхала, даже больше… Сейчас вот сил набираюсь, хочу захватить внешний мир, показать им всем, что значит Зеленая Ведьма. Но пока не раскачалась, еще в форму, стало быть, не вошла, однако, думаю, с твоей помощью мы многое сделаем…
        - Ну дык…
        - Ты начнешь наводить ужас сначала на окрестности. Возглавишь мою армию гремлинов, а потом уж выступлю я. Наше Царство Тьмы будет обширным. Когда моя сила достигнет апогея, весь мир будет лежать у наших ног…
        - Давно пора, ядрена вошь!
        - Вот именно.
        Они подошли к фонтану, в котором плавали золотые рыбки. Струйки воды вылетали из сплетения каменных змей.
        - В общем, огр, беру тебя на испытательный срок. Самой интересно, что из этой затеи получиться. Кстати, а как ты обо мне узнал? О моем убежище в Мирквуде?
        - Говорят. Слухи ходят о могущественной Ведьме, обладающей несомненными талантами по части черных чар и наведения страха. Все эти людишки и прочие уже заранее боятся, сам видел. Спарволла вообще вся в ужасе пребывает, - сказал Браги, не моргнув глазом.
        - Это хорошо, хорошо, хорошо, - потерла зеленые ручешки Зеленая Ведьма. - Всегда надо начинать со слухов… Чем страшнее они будут, тем лучше.
        Рядом с фонтаном появилась деревянная дверь. Ведьма схватилась за ручку и потянула на себя.
        - Идем. Покажу тебе, чего тут есть.
        Они шагнули в комнатку, увешанную пучками сухой травы, мешочками, уставленную горшками, горшочками, кастрюльками, пузырьками и чашечками. В воздухе носился аромат зелий и эликсиров. На столах высились в виде сложных конструкций реторты, перегонные кубы, колбы и прочее, что потребно для магической лаборатории.
        - Тут я экспериментирую со всякими зельями, как ты понял. Зелья - важная составляющая магической работы…
        - Ага, - сказал огр.
        - Хочешь учиться чарам? - спросила Ведьма.
        - А то!
        - Ну, посмотрим, есть ли у тебя способности. Позже. Идет.
        Следующая дверь привела их в комнату, которая была чем-то вроде картинной галереи. Повсюду висели портреты колдунов и колдуний. У всех зеленые физиономии, исполненные величия и угрозы, а глаза неотрывно следили за огром, по всей видимости, не одобряя его здесь присутствия. Убедившись, что бормочущая себе под нос колдунья не видит, Браги показал зеленым предкам Ведьмы язык. У предков глаза полезли на лоб.
        Экскурсия продолжалась. Ведьма провела огра по многочисленным подземельям, где трудились гремлины. В одном месте создавались чары особого назначения, в другом уже готовились к тотальной войне. Ковались мечи и копья, щиты и шлемы со знаком зеленой руки на лбу. Ведьма взялась за дело серьезно. Ее башня в скором времени станет средоточием зла. Центром Черной Страны, которую укроют зловещие тучи, навсегда скрыв солнце… А дальше распространится несусветный ужас и тотальный кердык, подумал Браги, стараясь себя вести с гремлинами так, словно он их будущий командир.
        - А говорят, где-то у вас есть феи. Будто вы, наконец, поработили этих безмозглых малявок, которые претендовали на свободную жизнь в Мирквуде, - сказал огр.
        - О да, это правда, - ответила Зеленая Ведьма, открывая следующую дверь. - Погляди сюда.
        В другой комнате стоял здоровенный шкаф со стеклянными дверцами. Внутри него на полочках Страшила увидел фей. Неподвижных. Величиной с человеческую ладонь. Здесь, кажется, уместилось все население Таилак Тариасс.
        - Ну, нравится? - спросила Ведьма.
        - Ага. А почему они не двигаются?
        - Я превратила их в восковые статуэтки. А их души заключила в неком райском местечке… Пока, во всяком случае. Внутри созданного мною морока феи чувствуют себя прекрасно, они излучают положительные эмоции, которые я собираю и использую для работы.
        - Для чего же могут понадобиться их… эмоции?
        - Для создания фантомов, например. Особенно смышленых гремлинов я отошлю во внешний мир шпионить. Но не просто так - каждый из них будет точь-в-точь какая-нибудь фея или фей. Чтоб никто не догадался…
        - Хитро. Даже гениально.
        Вновь польщенная, Ведьма затряслась.
        - У меня большие планы, огр. Огромные! Засиделась я без дела!
        Браги оглядел собрание восковых фей. Он знал, где именно их духи проводят время в неге и праздности.
        - А еще я слышал… Как это поделикатней…
        - Деликатней? Ну-ну, говори, - сказала Ведьма, когда они выходили в коридорчик, из которого попали в гостиную, достойную по части убранства сравниться с дворцом. - Присаживайся, мой большой и ужасный ученик, будущий наместник…
        Огр стащил с себя оружие и положил его на пол, но так, чтобы можно было дотянуться до него в любой момент.
        - Слышал я, что твои мозг и сердце лежат отдельно от тебя. Так, вроде бы для удобства… Хм, это верно? - Браги сделал самые невинные глаза, на какие только был способен.
        - О, конечно, правда! - с энтузиазмом проскрипела ведьма. - Хорошо я додумалась, верно?..
        - Ну… В общем, а если их кто-нибудь… свистнет?
        - Это невозможно! Кто сюда проникнет без моего ведома?
        - Ну-у… Не знаю. Может, какие-нибудь лиходеи.
        - А я кто, по-твоему? - начала кипятиться Ведьма.
        - Есть нечистые на руку, которые…
        Старуха рассмеялась, если смехом можно было назвать этот высокий дребезжащий визг.
        - Вот, например, знавал я одного большого злодея… Взимал он плату с людей, проезжающих по дороге между Житценборгом и Луйсгаром. Далеко это… Словом, он тоже хранил свой желудок в банке, а банка была в тайнике. Но ведь нашелся один паршивый гномик, который строил из себя борца со злом. Проник, значит, этот недомерок домой к злодею, который в то время вкалывал на работе, и стащил желудок… А потом сварил, набив предварительно всякой всячиной, пожарил и получился отличный хаггис, текущий жиром… Э?
        Ведьма из зеленой стала серой. Спала с лица. Даже кончик ее носа стал таким светлым, что нет никакой мочи терпеть.
        - Может, брр… Не надо подробностей? - спросила Ведьма сдавленным голосом. В ее руке появился мешочек, в который она незамедлительно сбросила содержимое собственного желудка. - Уф! - Мешочек исчез. - Ну ты и горазд сочинять, огр!
        - Не сочиняю!
        - Врешь!
        - Честное злодейское!
        - Ну-ну…
        - Так я и говорю. А вдруг кто-нибудь стырит их - мозги и сердце?
        Ведьма вскочила с кресла, затопала ногами, замахала руками.
        - Да ты что, думаешь, я совсем полоумная? Из ума выжила? Ну знаешь, огр, о такой ерунде я позаботиться уж как-нибудь сумею!
        Браги склонил голову набок и озабоченно поскреб щеку.
        - Я ведь о вашем благополучии забочусь, уважаемая! - сказал он. - И если я буду великим учеником, наместником и так далее, мне надо знать, что подобные вещи находятся в настоящей безопасности…
        Из ушей Ведьмы пошел дым. Огр ничуть не испугался, только зевнул.
        - Вот один мой знакомый людоед, уж на что злодей из злодеев…
        - Может, хватит расхваливать передо мной конкурентов? Совесть-то у тебя есть, огр, или нет?
        - Нету. Я же чудовище.
        - А… Ну, короче, придержи язык. Это просто невежливо!
        - Ну ладно. Речь идет о доверии, уважаемая! Я должен видеть, что и как… Иначе у нас с вами ничего не получится.
        Ведьма стала из зеленой почти черной. Признак злости. Лунные глаза полезли на лоб.
        - Паршивец! Наглец! Ну смотри, ладно, если ты так хочешь, я тебе покажу… Чтобы потом не говорил, что я тиранша и самодур…
        - Самодура…
        - Ну что-то вроде! Идем!

«Ты не просто самодура, - подумал огр, - а просто идиотка, какой свет не видывал».
        Зеленая Ведьма закрутилась волчком на одном месте, потом треснула своей палкой об пол. Комната потеряла очертания и превратилась в сумрачное подземелье, освещенное светом одной-единственной лампы.
        Демонстративно возвращая оружие на свое туловище, огр сказал:
        - Впечатляет.
        В центре подземелья было каменное возвышение, на котором стоял, опутанный толстыми металлическими цепями окованный железом деревянный ящик.
        - Не советую приближаться, - самодовольно проскрипела старуха. - Тут охранные чары. Любой, кто прикоснется хотя бы к цепочке… короче, с ним что-то случится. Не знаю, что именно, проверять не приходилось.
        Огр обошел возвышение и скептически причмокнул.
        - А я думал, что будет нечто другое… Ну там, смерть в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в медведе, медведь в драконе, а дракон того… до сих пор от потрясения отойти не может…
        - Не белены ли ты объелся, огр? - взвилась Ведьма. - Чтоб я свое самое ценное барахло доверила невесть кому да еще так далеко от глаз моих? Здесь мои мозги и сердце в самой безопасной безопасности лежат. Уже многие сотни лет, к твоему сведению!

«Да, с этим мне не справиться, - подумал рыцарь, - надо придумать что-нибудь другое. К тому же, нет гарантии, что если я украду ее ливер, это поможет мне со всем другим. По-моему, она прекрасно обходится без этих запчастей».
        - Доволен, огр? - спросила Ведьма.
        - О! Конечно! Может быть, когда-нибудь и мне засунуть мозги в какой-нибудь горшок… Чтоб не вышибли в битве.
        - Хм, подумаем… Глядишь, это научит тебя быть вежливей и доверять хозяйке…
        Огр сделал виноватую мину.
        - Ну чего еще? Слушай, огр, ты меня доведешь до белого каления, как говорят люди! Сладу никакого! Хуже ребенка!
        - Помните, уважаемая, я должен знать все… Можете обижать, можете не обижаться. Однако если последующие столетия мы будем работать вместе, то извольте рассказать все свои секреты!
        - Ого-го! Не больно ли много ты хочешь? - профырчала Ведьма.
        - Совсем чуть-чуть, вот столечко…
        - Нагле-ец!
        - Ведь я должен быть уверен, что имею дело с самым могущественным Древним Злом, с самым что ни на есть злодейским и темным, а не так, с дилетантом… Простите мне такие слова, уважаемая, но в нашем деле появляется нынче много мошенников. Где же гарантии, что я не ошибся?
        Ведьма смотрела на него, пуская дым из ушей и сыпля искрами из глаз. Браги, понимающий, что порядком разозлил ее, ждал реакции. Опасно. Сильное заклятие могло стереть его в порошок, превратить в лужицу слизи, в червяка или того хуже…
        Но рисковать было необходимо. Ясно ведь, что открытое столкновение Браги не выиграет. Хитрость же помогает там, где бессильны мечи и копья.
        - Так какие же тебе, наглец, нужны гарантии? - спросила старуха.
        - Хм… Вот один знакомый чернокнижник, умел оборачиваться разными зверями. Страшными и ужасными. И наводил он этим своим обликом ужасы на округу и творил злодеяния, достойные пера поэта!
        Старуха рассмеялась.
        - Тоже мне, велика наука - превращаться! То есть, ты думаешь, что это и есть предел мечтаний для колдуна?
        - Ну.
        - Глупец! Знай же, что нет ничего легче для Зеленой Ведьмы обернуться самыми жуткими зверями!
        - Простите, уважаемая, но говорить все горазды!..
        Ведьма снова завизжала, затопала ногами. Из ее глотки вырвался рык, глаза полезли на лоб. Голос стал походить на рев горного обвала. Стены подземелья задрожали.
        - Смотри же и ужасайся до невозможности! Ибо я - Зеленая Ведьма! Я - Древнее Зло!
        Браги отошел чуть назад, чтобы не мешать своей возможной работодательнице.
        Ведьма ударилась об пол и стала… огромным черным львом с горящими алым огнем глазами.
        Лев открыл пасть и заревел так, что самого огра, обвешанного оружием, чуть не сдуло. Клычищи у него были такие, что и дракон бы позавидовал. Лапы могли бы разорвать гиппопотама.
        Браги сглотнул. Честно говоря, он бы раз двадцать подумал, прежде чем выйти против такого зверя на поединок.
        - Ну что? - зарычало чудовище. Хвост его плетью хлестал по бокам. - Убедился?
        - Не-а, - ответил Браги, ковыряясь мизинцем в зубах. - Ну, лев и лев… Кто львов не видал? Не впечатляет…
        - Чего? - опешила Ведьма. Черный лев как-то сразу стал меньше. - Мало тебе?
        - Чего-нибудь поужасней хочется!
        - Ну, хорошо. Ладно!
        Брякнулся лев об пол и обернулся гигантской змеей. Огромные кольца свивались с громким шелестением трущихся друг об друга щетинок. Раздвоенный язык мелькал с неуловимой быстротой.
        - Нравится? - прошипела Ведьма. Погремушка на кончике хвоста бешено дергалась.
        Браги почувствовал, как его прошибает ледяной пот. Голова этой змеи была размером почти с пони.
        Змея открыла пасть, показывая ему два сочащихся ядом клыка.
        - Не нравится. Банально, - ответил огр.
        Змея зашипела, задергалась, свиваясь в кольца. Огр мог бы, пожалуй, одолеть ее в бою, но решил сейчас не рисковать. Хитрость и еще раз хитрость. Ну и чуток хладнокровия.
        Зеленая Ведьма вернулась в свой обычный облик. Пот стекал по ее уродливой длинноносой физиономии. Глаза, наполненные лунным светом, сверкали злобой.
        - Что ж ты посчитал бы не банальным, огр, много себе позволяющий? - просипела Ведьма. - Чем же еще я обязана развлекать тебя?
        - Уважаемая, я спрашиваю только из любви к истине, - ответил Браги, улыбаясь. - Мы затеваем большое и важное дело, которое повлияет на судьбы мира… Следовательно…
        - Да поняла, поняла я! - махнула палкой старуха. - Видимо, ты не отстанешь, пока не убедишься окончательно, что я не уличный факир… Может, превратить тебя в какую-нибудь пакость? В этом случае твоя душенька будет довольна.
        - Нет.
        - Нет?
        - Если я стану животным, без разума, я не сумею оценить масштаб твоего могущества, потому что в этот момент не буду ни хрена соображать… Тем более, это будет невозможно в роли какой-нибудь пакости. Отпадает.
        Зеленая Ведьма утерла пот со лба.
        - Умеешь ты достать до самых печенок, огр… Никогда не думала, что так обременительно иметь учеников. Ну, что ты хочешь еще увидеть, чтобы убедиться? Только живее думай, сегодня у нас будут еще дела, куча дел!
        - Я вот слышал где-то, что самые могучие волшебники могут становиться не только гигантскими змеями и нетопырями, не только львами, вепрями и драконами, но и существами маленькими… Это, как я слышал, и является высшим классом для злодеев-колдунов.
        - Маленькими?
        - Ага.
        Ведьма расхохоталась.
        - Проще некуда, огр. Убогая у тебя, однако, фантазия… Если тебе больше не надо, то смотри и будь доволен, потому что на этом представление заканчивается!
        Браги кивнул с самым смиренным видом. Перебранка с Ведьмой его порядком утомила. Пора было закругляться.
        Зеленая Ведьма покрутилась в своем репертуаре, шмякнулась об пол.
        И стала маленьким рыжим тараканчиком. Тараканчик побегал по полу, шевеля усиками, после чего на него наступила нога Браги и размазала беднягу в нечто, напоминающее сморчок…
        Зеленой Ведьмы больше не было. Ящик, в котором хранились ее сердце и мозг, вспыхнул и расплавился. Огр едва успел избежать такого жара.
        - Твою мать!
        Он ждал треска, грома и тому подобного, что обычно сопровождает гибель суперзлодея. Но ничего такого не услышал. Поднял ногу и посмотрел на подошву. Потом обтер ее об пол.
        - Эй! Кто-нибудь! - сказал Браги, обращаясь к потолку. - Э… Есть тут кто?
        Дверей в подземелье-тайнике не было предусмотрено.
        - Наконец-то, - проворчал голос, знакомый по предыдущим пререканиям. - Наконец-то кто-то размазал эту идиотку по полу, как того она и заслуживает!
        - Это ты, башня?
        - Так точно, я.
        - Значит, ты…
        - Я знала, кто ты и для чего пришел… Меня не проведешь. Ты стал брехать с самого начала, причем весьма искусно, вот я и подумала: а вдруг из этого выйдет толк? Ты явился расправиться с Ведьмой, впервые за столько веков… Я увидела шанс получить свободу. Только поэтому я тебя впустила…
        - Так ты была рабом?
        - Вроде того. Ведьма заставила меня заключить с ней договор. Бессрочный. Договор аннулируется в случае смерти какой-либо из сторон… Ведьма хитра была, но попалась на такой несложный трюк. Немного потешить тщеславие, а потом ударить в спину… Видимо, не читала она сказку «Кот в сапогах».
        - Как пить дать - не читала, - ответил огр.
        - Я все ждала, что Ведьма тебя расколет. Она ведь и готовила тебе кое-что - несколько неуютное и тесное подземелье… Но ты опередил… Не думала, честно говоря, что хватит у тебя сил разыгрывать этот спектакль до конца… Хвала тебе, Рыцарь Железного Кулака… Я свободна наконец. Свободен Мирквуд…
        - А что насчет фей? - спросил огр.
        - Я сняла с них чары. Они возвращаются домой.
        - А гремлины?
        - Чистку я произведу сама, придется повозиться, пока все не придет в норму… Знаешь, когда-то я служила обыкновенному магу, который занимался своим скромным делом и приносил пользу… Потом он исчез в результате неудачного опыта, а меня закабалила Ведьма. Обманом. В те далекие времена я еще не была столь искушенной. Ведьма вела себя прилично, это потом она сочла нужным прекратить спектакль… Но было поздно. Собственно говоря, было бы справедливо как-нибудь отблагодарить тебя, рыцарь… Ведь ты вызволил меня из плена…
        - Знаешь, для начала мне хотелось бы выбраться из этого подземелья.
        Оп! Спустя мгновенье огр стоял снаружи, перед башней. Утро еще не успело перейти в день, хотя Браги казалось, что пролетело не меньше суток.
        - Ничего себе фокусы, - сказал Браги. - Кто же ты такая на самом деле?
        - Боюсь, ты не поймешь. Таких, как я, много. Мы существа не совсем живые, так, серединка на половинку… Плоть наша - камни. Жизнь в нас - чары. Мы умеем производить сильную магию. И с незапамятных времен сотрудничаем с чародеями разного рода. Они нуждаются в силе, мы тоже. Симбиоз. Тебе известно это понятие? - спросила башня.
        - В общем…
        - Так вот. Иногда мы ошибаемся. Иногда все идет не так, как хотелось бы. Случай с Ведьмой мой первый неудачный союз с магом… Но теперь-то меня не проведешь, - сказала башня, растягивая каменный рот с громким скрежетом. - Лет двести, не меньше, я буду жить исключительно в свое удовольствие. Заслужила я отпуск или нет, в конце концов? Ну, говори, чем я могу тебе отплатить?
        - Не знаю. Я шел сюда не за деньги. Помогал некой Тук-Тук. Слабость у меня к девицам, - сказал огр.
        - Знаю, знаю, слышала, - захохотал башня. - Специализация Браги из Шидама - красотки, попавшие в беду. - Каменное сооружение встряхнулось, будто расправляя несуществующие плечи. - Я могу перенести тебя в любое место, куда захочешь… Заставлю гремлинов поработать, прежде чем дам им хорошего пинка. Терпеть не могу этих зловредных балбесов.
        - Ладно, - пожал плечами огр, глядя по сторонам. Страшный бурелом исчез. Площадку перед башней окружал самый обычный лес. - Заставь. Перенеси меня в Таилак Тариасс. Заодно прикажи им вернуть обратно все награбленное и починить все, что они разрушили.
        - Справедливо, - ответила башня. - В таком случае держись!
        - За что? - спросил Браги…
        Через пару мгновений лес полетел у него под ногами. И сам он летел, сидя в некоем сооружении наподобие паланкина, который несли по воздуху восемь ушастых, противных и вонючих гремлинов. Огр ухнул, видя, как вершины сосен чуть не царапают дно паланкина. Гремлины старались вовсю, бежали по воздуху, словно по земле.
        Где-то за спиной, стихая, раздавался хохот башни.

9
        - И ты не взял денег? - спросил Зирвент, хлопая глазами. Он не верил, не хотел верить. Это просто не укладывалось в его высокоученой голове, отягощенной похмельем.
        - Не взял, - ответил огр, ухмыляясь.
        Вагант застонал. Пребывание в рыбацком поселке вблизи кружащегося в веселье и вечном танце города-порта сказывалось на Зирвенте не лучшим образом. Он не выдерживал ритма праздника, даже он, выпивоха и ветрогон. Браги смерил худосочную фигурку приятеля насмешливым взглядом и занялся полировкой нагрудника. С улицы в комнатку постоялого двора «Горгона Медуза» влетали веселые голоса.
        - Почему ты позволил мне тогда так напиться? - с укоризной спросил Зирвент. - Из-за тебя я пропустил такое приключение! Живая каменная башня! Поездка на гремлинах!
        - Ты пропустил его из-за себя, - ответил огр. - Никто тебя не заставлял накачиваться увеселительными напитками…
        Зирвент скорчил оскорбленное достоинство.
        - Ты ничего не понимаешь… И…
        - Понимаю. Студент без пива не студент и все такое прочее… Но я не собирался ждать, пока ты выйдешь из запоя и очухаешься. К тому же, не знаю, чем бы ты сумел мне помочь.
        - Значит, правду говорят, что огры - чудовища, порожденные тьмой.
        - Похоже, я начинаю в это верить, - осклабился Браги. - Раз все твердят мне это, может, они правы? Следовательно, нечего взывать к моей совести…
        Зирвент вылез из-за стола, издавая охи и стоны.
        - Пойду. Прогуляюсь, подышу морским воздухом. Помогает придти в себя.
        Огр, погруженный в свои мысли, кивнул.
        Не успел студиозус исчезнуть за дверь, как в комнату влетела Тук-Тук. Румяная, радостная, в нарядном платье с блестками. Вагант замер на месте, поняв в очередной раз, что окончательно и безнадежно влюблен. Фея не удостоила его вниманием.
        - Привет, - сказал ей огр. - Как дела?
        - Отлично! - Тук-Тук от избытка чувств совершила несколько стремительных кругов по комнате. Зирвент припал к двери спиной и следил за ней страдающими от неудержимой любви глазами. - Вот, прилетела передать тебе привет от моего папаши Остролиста, от Бряка и всех-всех-всех… Кстати, приглашаю тебя на свадьбу!
        - Когда?
        - Через нелельку… В полдень.
        - О! Хм… Ничего не обещаю… Сама знаешь, дела, подвиги не ждут…
        - В общем, мы будем рады тебя видеть, - сказала фея. - А это тебе подарок от всех нас, от Народа Росы. - Тук-Тук достала из кармашка золотую штуковину на цепочке, которая оказалась круглой золотой медалью с надписью: «Браги из Шидама в благодарность за спасение». - Помни о нас. - Фея надела медаль на грудь огру. Тот засиял не хуже самого подарка.
        Зирвент пытался сказать что-то и обратить на себя внимание, но ничего не получилось.
        Тук-Тук окончательно разбила ему сердце, запечатлев на щеке Браги звонкий поцелуйчик.
        - Никакое ты не чудовище, огр. Это все только видимость. Не верь дуракам! Не забудь про мою свадьбу… В общем, если сможешь, буду рада!..
        Фея вылетела в окно прежде, чем Зирвент закончил придумывать нужную фразу.
        Браги погладил медаль.
        - Пустячок, а приятно, - сказал он.
        - Пустячок, - простонал вагант. - Пустячок, чтоб я сдох… Тут золота на… Даже посчитать не могу!
        - И не считай! Внимание и приязнь не измерить в каратах…
        Зирвент покачал головой, посмотрел в окно и вздохнул.
        - Может, ты и не чудовище, но… Впрочем, я уже и не знаю… как тебя понимать и трактовать… и что с тобой делать! Ведь это из-за тебя Тук-Тук не обращала на меня внимания. Ишь, ловелас нашелся… У вас с ней разные весовые категории, между прочим, не заметил? И она замуж выходит! Пссь! Эх, а еще друг назы…
        - Иди прогуляйся, - сказал огр.
        notes
1
        Маркабрюн. «Песнь о превратностях любви».

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к