Проклятие из рук в руки Елена Александровна Усачева
        # Бойтесь попасть под проклятье! Ведь в того, кого прокляли, вселяется ужасный призрак, и такого человека становится просто не узнать… Страшные беды, неисчислимые проблемы сыплются на его голову. И все это случилось с Мишкой Рыбаком. Жуткое существо поработило душу мальчишки и руководило им, точно марионеткой. За спасение Мишки взялись одноклассники. Но как изгнать демона? И что случится, когда он вырвется на свободу и найдет себе другую жертву?..
        Елена Усачева
        Проклятие из рук в руки
        Глава 1
        Новенький в шестом «Б»
        Он уже давно стоял в уголочке рядом с дверью и внимательно смотрел на незнакомые лица.
        А его все никак не замечали.
        Прозвенел звонок на урок. Все на секунду замерли, являя собой финал пьесы Гоголя
«Ревизор» под названием «Немая сцена», а потом с грохотом кинулись занимать свои места. Вот тогда-то и заметили новенького, приткнувшегося в уголке.
        - Он пришел? - еще не дойдя до своего стола, спросила училка по русскому Варвара Виленовна, и все дружно показали в сторону новенького. - Ага, - русичка поверх очков посмотрела на стоящего в углу. - Всеволод… - Она глянула в журнал. - Ну да, Всеволод Тараканов. Ищи себе свободное место.
        В классе захихикали. К такому имени еще и фамилия соответствующая подобралась.
        Новенький мягкой походкой скользнул между рядов, вызывая недовольное фырканье девчонок. Фамилия фамилией, но был загадочный Всеволод отменно красив. Большие выразительные глаза обрамляли бархатные ресницы. Мягкий овал лица подчеркивал изящный изгиб губ и гордый прямой нос. Светло-русая челка падала на широкий лоб. И этот взгляд… Цепкий и чуть насмешливый.
        - Садись, - хлопнула ладонью рядом с собой Валька Ромашкина. И сердца пятнадцати девчонок замерли от такой решительности.
        - Можно я здесь сяду? - повернулся новенький к учительнице и показал на последнюю парту около окна.
        По классу прокатился удивленный вздох. Там, около окна, грустил вечный двоечник и неудачник Мишка Рыбак.
        - Не думаю, что это удачное соседство. - Даже Варвара Виленовна была удивлена. - Садись пока. Освоишься, выберешь себе другое место.
        Всеволод поставил портфель рядом с партой, изящным, даже танцующим движением отодвинул стул и легко сел. Мишка оторвался от раскрашивания учебника по русскому и тоскливым взглядом посмотрел на новенького. Он был равнодушен ко всему - к учителям, школе, одноклассникам, отцу, матери, братьям, сестрам. Рыбак давно свыкся с кличкой Кефаль, с тем, что его считали дураком и постоянно выбирали в козлы отпущения. Единственное, что его сейчас волновало, - будет ли новый сосед мешать.
        Новенький посмотрел на него своим чуть насмешливым взглядом и, склонившись к его грязной лохматой голове, еле слышно прошептал:
        - Попробуешь полезть ко мне, буду бить.
        От неожиданности Мишка закашлялся и испуганно посмотрел на соседа.
        АВсеволод Тараканов уже, казалось, забыл о его существовании. Он достал новую тетрадку, положил на парту новый учебник в обложке и все тем же насмешливым взглядом стал смотреть на учительницу, принявшуюся объяснять самую сложную тему, выпавшую на долю шестого класса, - причастные и деепричастные обороты.
        К концу дня выяснилось, что новенький Всеволод…
        - Можно просто Сева, - милостиво разрешил он окружившим его девчонкам.
        Так вот этот Севка Таракаков отличник. И причем не такой, как Машка Матросова или Серега Шейкин, которые свои пятерки зарабатывали кровью и потом бесконечных зубрежек. Ему все давалось легко. Он с лету запоминал сложные формулы и обороты, с одного раза мог выучить сложнейший английский текст, хорошо рисовал, имел приятный бархатный голос и в отличие от худого очкастого Шейкина легко обогнал во время кросса первого бегуна класса Ленку Измайлову. Это выяснилось в первый же день, который закончился уроком физкультуры.
        Девчонки норовили взять обаятельного новенького в оборот. Но на предложения и провокации он не поддавался - а Валька Ромашкина очень старалась, - перемены проводил за своей последней партой и в «открытый космос» класса почти не выходил.
        В шестом «Б» остался всего один человек, не поддавшийся общему ажиотажу. Это был Мишка.
        После первого заявления новоявленного соседа он подумывал сбежать со всех уроков домой, но что-то его держало. Ведь вместе с Таракановым и он, вечный неудачник Рыбак, оказался в центре внимания. Ощущение было необычное, но приятное.
        - Кефаль, ну, как он? - дергали его девчонки за рукав. - Что говорит?
        Мишка хлопал бесцветными рыбьими глазами и неопределенно мычал. Свою кличку Кефаль Рыбак получил два года назад, когда вместо урока мира всему классу показали фильм про войну «Два бойца». Там главный герой пел песню про рыбака, который возвращался после удачного улова. «Шаланды, полные кефали, в Одессу Костя приводил…» Фильм Мишке понравился, но такое большое количество незнакомых слов его смутило.
        - А что такое кефаль? - спросил он.
        Получилось неожиданно громко. Класс дрогнул от хохота. И к его фамилии Рыбак присоединилась вполне логичная приставка Кефаль.
        Сосед амебного Мишку волновал. Под его насмешливым взглядом он открывал учебник и тщательно списывал примеры, стараясь не заминать уголки тетрадей и не смазывать кулаком чернила. Он даже сделал один раз домашнюю работу. И хотя у него ничего не получилось, это событие его самого потрясло.
        Неделя прошла в быстрых девчоночьих взглядах, мальчишеском недовольном сопении и ровном голосе новенького, легко отвечающего на любой вопрос по любому предмету.
        А потом случилось неожиданное.
        Посередине урока литературы, когда Варвара Виленовна с жаром объясняла классу ценность «Слова о полку Игореве», Мишка вдруг оторвался от изучения подков лошади князя Игоря, изображенного на иллюстрации в книжке, и медленно полез в свой рюкзак.
        Севка уже достаточно освоился в классе, чтобы на уроках безнаказанно читать под партой толстые энциклопедии. Поначалу Мишкино движение он не заметил. За неделю Кефаль не совершил ни одного жеста, после которого стоило привести угрозу в исполнение - побить его. Наоборот, Мишка либо держался в стороне, либо задумчиво глядел в окно, либо подрисовывал очередному литературному персонажу усы.
        Но тут все изменилось. Варвара Виленовна, устав рассказывать, вызвала Тараканова читать наизусть отрывки из «Слова». Севка кивнул, прогнал назойливый чуб с глаз и встал. Все с готовностью принялись слушать. Первую минуту Тараканов не разочаровывал благодарных слушателей. Хорошо поставленным голосом, он рассказал о трансформации мысли древнего сказителя, а потом вдруг замолчал.
        Варвара Виленовна, кивавшая в такт его словам, удивленно подняла глаза.
        Дальше все произошло мгновенно. Севка подпрыгнул, упал на колени и полез под парту. Послышались звуки борьбы. В воздух взлетела синяя зажигалка. Грохнула, опрокидываясь, парта. Бледный до синевы Севка за грудки выволок в проход Мишку. Кефаль сучил ногами, пытался царапаться, даже что-то хрипел. Но слов разобрать было нельзя. Сейчас он был очень похож на ту самую рыбу, что Костя в песне привозил в Одессу.
        Тараканов вдруг отбросил от себя покрасневшего от натуги Мишку.
        - Убирайся! - завопил он и с размаху врезал Кефали по лицу.
        Мишка обмяк и долгую секунду тупо хлопал ресницами, глядя на взбесившегося соседа.
        - Прекратите! - крикнула Варвара Виленовна, хотя никакой драки уже и не было. - Тараканов, что такое?
        - Это наше дело, - прошептал Севка, трясущейся рукой касаясь распухшей губы.
        Ничего не понимающий Мишка подхватил свой рюкзак и бросился вон. Севка поднял забытую соседом зажигалку и сунул ее в карман.
        - Ладно, - Варвара Виленовна строго посмотрела на класс. - Объясняться будем потом. Продолжаем урок.
        Севка наклонился за упавшей энциклопедией и незаметно для всех провел рукой по лодыжке, на которой болезненно пульсировал след от ожога. Пока Тараканов читал сказание, залезший под парту Мишка поднес к его ноге зажженную зажигалку.
        На перемене класс возмущенно гудел. Улыбаясь своей фирменной ехидной улыбочкой, Севка слушал претензии ребят и молчал.
        - Скажи ты наконец что-нибудь! - не выдержала нетерпеливая Валька. - Что там у вас произошло?
        - Ничего не произошло. - Севка сидел на столе и беззаботно качал ногой. - Мы с Кефалью поспорили, подеремся мы на уроке или нет. Я выиграл.
        - Неубедительно, - покачала головой Варвара Виленовна, уходя вместе с Севкиным дневником.
        Мишка появился в классе к концу уроков. Они с Севкой тихо пережили географию, пока на алгебре не выяснилось, что у Тараканова нет домашней работы.
        - Я тетрадь забыл. - На Севкином лице не дрогнул ни один мускул. Хотя в душе у него клокотал ураган. Тетрадь он не забыл, она у него была. До последнего урока. А потом испарилась.
        Класс замер, зная, насколько строг математик Сергей Юрьевич к подобным вещам.
        - Ну что ж. - Математик нехорошо улыбнулся. - Иди к доске. Раз ты все решал, тебе несложно будет повторить уже выполненное задание. - Слово «выполненное» он особенно подчеркнул.
        Севка легкой пружинистой походкой подошел к доске и стал быстро решать. Он написал уже почти все, когда что-то его остановило.
        В классе стоял привычный гул: перешептывались девчонки, обсуждали последние новости мальчишки, шелестели страницы учебников, кто-то еле слышно хихикал. Но вот чуткое ухо отличника уловило еще один звук. Кто-то осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания, рвал бумагу.
        Тараканов бросил быстрый взгляд назад. Кефаль сидел на своем месте и, судя по двигающимся локтям, что-то под партой делал.
        Севка за минуту дописал решение и, не дожидаясь разрешения учителя сесть на место, помчался к своей парте. Неуклюжий Мишка только еще поднимал голову, а Тараканов уже был рядом. Он сдернул с Мишкиных колен свою тетрадку с домашкой, от которой осталась только жалкая обложка. Взлетели изорванные странички.
        - Ничего себе, - присвистнул сидящий неподалеку отличник Серега Шейкин.
        Класс вскочил. Видевшие эту сцену ахнули, те, кто рассмотреть не успел, попробовали пробиться вперед. Получилась маленькая куча мала. Возбужденные голоса ребят не смог перекрыть даже мощный голос Сергея Юрьевича. Урок был сорван.
        - Он просто завидует, - вынесли свой приговор девчонки на перемене.
        - Раньше не завидовал, а теперь начал? - Бегунья Ленка Измайлова любила спорить и старалась ни с кем никогда не соглашаться.
        Остальные только качали головами - никаких версий происшедшего у них не было. Виновники этого переполоха ничего объяснять не собирались, они потихоньку сбежали.
        Еще на уроке, увидев результаты своей деятельности, Рыбак все бросил и снова смотался, в этот раз забыв свой рюкзак. Севка стал собирать остатки своей тетрадки. И не то чтобы лицо у него было сильно расстроенное… Нет. Все с той же еле заметной улыбкой он подобрал обрывки, засунул все это в портфель, сказал:
«Извините» - и вышел из класса. Прихватив с собой Мишкин рюкзак.
        Дальше Тараканов поступил еще более странно. Он не стал прочесывать коридоры в поисках Рыбака, не пошел в учительскую, чтобы выяснить адрес незадачливого соседа, не стал дожидаться его на улице. Он преспокойно отправился домой, переоделся, пообедал, надел роликовые коньки и снова вышел на улицу.
        Осень в этом году выдалась особенно теплая и солнечная. Желтые листья тихо осыпались на землю, синички перекрикивались с воробьями, редкие облака таяли в поднебесье. Жизнь была прекрасна.
        Севка несся на роликах, мастерски перепрыгивая через трещины на асфальте, лавируя между прохожими, перелетая с бордюра на бордюр. Он так увлекся, что не сразу заметил возникшее у него под ногами препятствие.
        Тараканов как раз перепрыгнул через толстый сук, перегораживающий дорогу, когда с характерным скрипом канализационный люк перед ним отъехал в сторону. Севка ничего не успел сделать. Правый ролик попал в образовавшуюся щель и застрял там. По инерции Тараканова потянуло вперед. Нога подвернулась, колесики хрустнули, и Севка обнялся с крышкой люка.
        - Носятся сломя голову, - проворчала проходившая мимо бабулька. - Под ноги не смотрят.
        Боль была адская. Севка попытался приподняться, но не смог. Краем глаза он заметил, как в стороне метнулся Кефаль.
        - Как же это ты?
        Если ты ни за что не хочешь, чтобы о твоей неудаче кто-нибудь знал, ты непременно встретишься с добрым человеком, который расскажет об увиденном твоим друзьям. В роли «доброго человека» на этот раз выступала Валька Ромашкина.
        После короткого обсуждения событий прошедшего дня девчонки разошлись по домам. Дорога к Валькиному дому проходила как раз мимо коварного люка, рядом с которым размышлял о превратностях судьбы Севка Тараканов.
        - Тараканчик, тебе больно? - с дрожью в голосе спросила Валька. - Может быть,
«Скорую» вызвать?
        - Нет, «Скорая» мне уже не поможет. - Севка освободил пострадавшую и уже заметно опухшую ногу от конька. - Мне бы тапочки какие-нибудь.
        - Сейчас, сейчас, - заторопилась Валька и, зачем-то бросив все вещи рядом с Севкой, помчалась домой. Уже через минуту она вернулась с охапкой тапочек в руках.
        - Выбирай, - щедро предложила она, - какие тебе больше подойдут.
        К вечеру хромающий Севка был доставлен к дверям своей квартиры, а Валька помчалась обзванивать одноклассниц и сообщать им потрясающую новость - она спасла от верной гибели самого Всеволода Тараканова!
        Дома Севка коротко объяснил родителям, что с ним произошло, и закрылся в своей комнате.
        - Дождемся ночи, - прошептал он, выключая свет.
        Долго скучать ему не пришлось. Часы не успели еще отсчитать десять часов вечера, когда мимо Севкиного окна промелькнула быстрая тень. Жил он на первом этаже, поэтому теням можно было и не удивляться. Но эта тень была особенно настойчива. Она еще пару раз прошлась туда-сюда и остановилась прямо под окном. Тренькнул потревоженный подоконник. По раме чем-то поскребли. Стукнула, открываясь, форточка. Штора дернулась.
        - Заходи, - спокойно произнес Севка, включая свет.
        В тусклом свете ночника нехорошим блеском сверкнули Мишкины глаза. Сейчас в нем не осталось ничего от того понурого и равнодушного двоечника, что честно отсидел свои пять лет за последней партой у окна. Сейчас он был похож на дикого кота, готового броситься в смертельную схватку.
        Рыбак дернулся было обратно, но Тараканов остановил его.
        - Поговорить надо, - произнес он, и форточка у Мишки над головой захлопнулась.
        Глава 2
        Черный человек
        - Не забудь рюкзак, вон он лежит. - Севка спустил ноги с кровати.
        Мишка на секунду отвернулся, чтобы посмотреть в указанный ему угол. Рюкзак там действительно лежал. В следующее мгновение он получил оглушительный удар подушкой по голове и, обрывая штору, повалился под батарею.
        - Чего это? - перестав обниматься с батареей, Кефаль стал озираться. - Где это я?
        - Привет. - Севка дохромал до окна и протянул соседу руку. - Вот мы и встретились.
        Поняв, где находится, Мишка попытался совершить обратный рывок к форточке. Но былая ловкость из него улетучилась. Максимум, на что его хватило, это оборвать последние крючки на шторе и снова свалиться на пол.
        - Всеволод, что у тебя происходит? - послышался из коридора голос Севкиной мамы.
        - Все в порядке. - Тараканов сделал Мишке предостерегающий жест, чтобы он ни в коем случае не заговорил. - Это я книги переставляю. Вставай, - повернулся он к Рыбаку.
        Чтобы их разговор не был слышен, Севка включил магнитофон, знаками показав Кефали, что он может перестать жаться к батарее.
        - Это… - Мишка переминался с ноги на ногу и тоскливо поглядывал в сторону окна. - Пойду я. А то батя заругает, что я опять поздно домой пришел.
        - Подожди, разговор есть. - Севка вернулся на кровать и вытянул пострадавшую ногу.
        - Да сядь ты, а то упадешь. Сейчас услышишь такое - закачаешься.
        - Да ладно, - слабо улыбнулся Мишка.
        - А знаешь, - Тараканов продолжал насмешливо смотреть на одноклассника, - ведь ты меня убивать приходил.
        - Чего? - Мишка плюхнулся прямо на ковер. - Когда это?
        - А вот прямо сейчас. - Тараканов был абсолютно спокоен. - Только это был не ты, а мой черный человек. Вернее, мое проклятие. Дело в том, что я вундеркинд.
        - Чего? - Кефаль покосился на далекую форточку. При таком повороте событий нужно было бежать отсюда как можно быстрее.
        - Я гений. - Лицо Севки было таким же бесстрастным, как и во время чтения «Слова о полку Игореве». - Мне все очень легко дается, я любой предмет знаю в пределах первых курсов институтов. Мне давно предлагали закончить школу, получить аттестат и поступать куда-нибудь. Но я не хочу. Во-первых, я пока еще не выбрал, кем стану, а во-вторых, скучно это. Я однажды учился со старшеклассниками… Зря потраченное время. Ты меня понимаешь?
        Кефаль на всякий случай кивнул, хотя в глазах у него был написан неподдельный ужас.
        - Я все что угодно могу. - Севка наклонился вперед, решив, что чем ближе он будет к собеседнику, тем лучше его поймут. - Могу стихи писать, могу симфонию сочинить, как Моцарт. Музыканты еще поспорили бы, чья симфония лучше. Но это все не то.
        Тараканов замолчал, внимательно глядя в лицо Мишки. Губы Рыбака дернулись в жалкой ухмылке.
        - Слушай, пойду я, ладно? - попросил он.
        - Подожди! - Севка схватил Кефаль за руку. - Тогда от старшеклассников я пришел со странным даром. Видимо, кто-то решил, что мне все слишком легко дается, и усложнил мою жизнь.
        В дверь постучали.
        - Всеволод! - Это снова была мама. - Звонила соседка. Она говорит, будто в окно твоей комнаты кто-то залез.
        - Ей показалось! - отозвался Тараканов, поворачиваясь в сторону закрытой двери. - У меня никого нет! - Он дернул Мишку на себя. - У меня появился антипод.
        Рыбак зажмурился и, кажется, перестал дышать.
        - Отпусти, а, - прошептал он. - Я месяц в школу ходить не буду. Правда. Скажу, голова болит. Или еще что придумаю.
        Глядя на Кефаль, с трудом верилось в то, что он может что-то придумать.
        - Антипод - это тот, кто выступает против. Понимаешь? - Мишка попятился и замотал головой, но Севка его держал крепко. - Да погоди ты уходить! Он делает все наоборот. Если я хорошо учусь, много читаю, занимаюсь спортом, то он двоечник, лентяй и даже одного раза подтянуться не может.
        Мишка перестал упираться и с тоской посмотрел на Севку.
        - Мне спортом нельзя заниматься, - прошептал он и взял свой рюкзак, - у меня голова больная.
        Больше не слушая Севкиных доводов, Рыбак мягко освободился от его руки, поставил стул под окно, распахнул форточку. В комнату ворвался сырой осенний ветер. Мишка сначала выбросил рюкзак, потом стал примерять, как ему будет сподручней лезть самому.
        - Если что произошло, сразу я виноват? - обиженно произнес он, ставя ногу на подоконник.
        - Сальери убил Моцарта. - Севка встал. - Дантес убил Пушкина, Лермонтова тоже убили. Мандельштам погиб. Ты думаешь, это все просто так? У них были антиподы. Черный человек, который мечтал их уничтожить!
        Кефаль подпрыгнул, стул повалился на пол. Рама предупреждающе затрещала. Тяжелый Мишкин ботинок стукнул в стекло. Еще один такой удар…
        Севка схватил Рыбака за штаны и потащил обратно.
        - Ты тут ни при чем! - Мишка упирался вяло, Севке даже усилий не пришлось прикладывать. - Я уже четвертую школу меняю. И каждый раз в классе находится такой, как ты, мой антипод. Причем не сам ты хочешь меня уничтожить, а некто, вселяющийся в тебя. Ты ведь не помнишь, как здесь очутился. Ты даже не помнишь, как хотел меня в канализационный люк спихнуть. А зажигалка у тебя откуда взялась, ты знаешь?
        - Что ты ко мне привязался? - не выдержал Кефаль, отталкивая от себя Тараканова. - Садись с кем-нибудь другим. Я вообще тебя видеть не хочу! Убирайся отсюда!
        Мишка с грохотом поднял упавший стул. В дверь снова постучали.
        - Всеволод, - голос мамы звучал очень настойчиво. - Открой! К тебе девочки пришли. Они утверждают, что ты проломил голову и теперь умираешь.
        - Проходной двор какой-то, - выругался Севка, отодвигая задвижку.
        Стоящие на пороге девчонки, Валька Ромашкина и Ленка Измайлова, шарахнулись в сторону, чуть не сбив с ног Севкину маму.
        Тараканов удивленно обернулся. У него за спиной стоял Мишка со стулом в руках.
        - Убьет! - вдруг завизжала впечатлительная Ленка, и узенький коридорчик вздрогнул от визга и крика. Севка кинулся вперед, пытаясь успокоить побледневшую мать. Ленка рвала ручку входной двери, Ромашкина по стеночке двигалась в сторону безопасной большой комнаты, откуда выглядывал Севкин отец. Один Мишка стоял, довольно улыбаясь.
        - Ну, прямо как у меня дома, - произнес он. - Такой же шум.
        И наступила тишина.
        - Мы поговорим у меня. - Севка взял Измайлову за руку и отвел подальше от входной двери.
        - У тебя все в порядке? - робко спросила мама.
        - Все хорошо, - кивнул Тараканов, заводя своих шумных гостей в комнату. - Мы на полчасика.
        Ленка округлившимися глазами смотрела на Севкину ногу.
        - АРомашка сказала, у тебя открытый перелом и еще рука плетью висит, - прошептала она.
        - Да что ты, - мрачно хмыкнул Тараканов. - Я всего-навсего свалился в люк, и меня обварило кипятком. - Он грозно посмотрел на непрошеных гостей. - Зачем пришли?
        - Ромашка сказала… - как заведенная повторила Измайлова.
        - Что я помираю? И вы пришли проститься, - закончил за нее Севка. - Простились. Это все?
        - А он и правда хочет тебя убить? - тихо спросила Валька, кивая на замершего Рыбака. - Из зависти, да?
        - Да что вы ко мне привязались? - расстроился Кефаль, бросая стул на пол. - Надоели вы мне все. - Он подбежал к двери: - Все!!!
        Одна за другой хлопнули две двери - в комнату и на лестничную клетку. Вскоре раздался топот под окном - это Мишка поднимал рюкзак. На секунду в окне мелькнула его физиономия, и снова стало тихо.
        Часы в коридоре пробили половину одиннадцатого.
        - Пойду-ка я вас провожу. - Севка взял со стула свою куртку. - Спасибо, Ромашкина, за тапочки. Они мне здорово помогли. Дверь открывается от себя, - повернулся он к Измайловой, намекая на то, что перед этим она пыталась ее открыть в другую сторону.
        Ребята вышли на улицу, Тараканов слегка прихрамывал, чуть опираясь на любезно подставленную Валькой руку.
        - А чего Кефаль вокруг тебя вьется? - не унималась Ленка. - Ты взял над ним шефство?
        - Скорее он надо мной. - Тараканов галантно придержал дверь перед выходившей последней Ромашкиной. - Обещал приносить домашние задания, пока я дома с ногой буду отлеживаться.
        - А давай мы приносить будем, - тут же отозвалась Валька. - Рыбак никогда ничего не записывает.
        Так они и шли по темному городу. Девчонки пытались навязать Севке свою помощь, Тараканов мягко отказывался, ссылаясь на свою дружбу с Кефалью. Девчонки удивлялись, предлагали еще что-нибудь, и непринужденный разговор катился дальше.
        Севка уже попрощался с Ленкой. Осталось довести только дальше всех живущую Вальку, когда Тараканов почувствовал, что за ними кто-то идет. Не сказать, что вечерняя улица была совсем пуста, и малейший шорох за спиной казался преследованием. Но что-то такое происходило. Валька самозабвенно рассказывала очередную тайну своей закадычной подружки Ленки Измайловой, когда Тараканов перестал ее слушать и остановился. Они подходили к тому самому месту, где Севка сегодня встретился с люком. Справа от него шел стройный ряд высоких кустов боярышника, слева рос одинокий чахлый каштан, уже расставшийся не только со своими плодами, но и с большими пятипалыми листьями.
        - Смотри, каштан, - Севка наклонился и поднял большой коричневый плод.
        - Ой, еще, - обрадовалась Валька, садясь на корточки.
        В ту же секунду у них над головами что-то просвистело. Тонкий ствол каштана дрогнул от удара. На землю свалился приличный булыжник. Ромашкина отползла в сторону, поднимая очередной каштан - она ничего не заметила. Тараканов встал в полный рост. Под боярышником зашелестела листва.
        - Ты трус, - прошептал Севка. - Промахнешься.
        Вылетевший из темноты камень действительно пролетел мимо.
        - А вот сейчас можешь попасть!
        Тараканов нырнул в боярышник. В лицо ему полетела пригоршня листьев. Севка бросился вперед, но шаги уже звучали слишком далеко, чтобы Мишку можно было догнать.
        - Эй, ты где? - позвала Валька. - Там боярышник, там не может быть каштанов.
        - Не может, - согласился Тараканов, возвращаясь на дорожку. - Слушай, у меня родилась гениальная идея.
        Ромашкина побросала свою «добычу» и приготовилась слушать. Севкин план был прост.
        Слишком уж тихо и скучно последнее время живет шестой «Б». Самое время его чем-нибудь удивить. Например, сделать из вечного двоечника Мишки Рыбака если не отличника, то хотя бы уверенного троечника, а пару предметов даже на четверки вытянуть.
        Валька довольно хихикала. То-то все удивятся.
        - Пошли его ловить, - Севка снова полез в боярышник.
        - Да он дома давно сидит, телик смотрит, - засомневалась Ромашкина.
        - Спорим, он где-то рядом! - Севка лез напролом. - Я его чувствую!
        Кефаль действительно вскоре нашелся. Он сидел за углом Валькиного дома и трясущимися руками сжимал голову. Голова у него раскалывалась от нестерпимой боли. Он не понимал, что он здесь делает и как вообще очутился ночью на улице. Перед глазами стояло улыбающееся лицо новенького. Что-то с Мишкой происходило такое, что не давало жить так же беззаботно, как раньше. Но что?.. Явно что-то связанное с Таракановым. Он успокоился, встал и вдруг прямо перед собой увидел Севку Тараканова. Рыбак пару раз моргнул, прогоняя наваждение.
        - Я, это… - Мишка пытался собрать разбежавшиеся мысли. - Мне бы домой.
        - У нас к тебе дело. - Севка взял Рыбака под руку. Валька пристроилась с другого бока, и вдвоем они повели Мишку в гости к Ромашкиной.
        Глава 3
        Попытка - не пытка
        УСевки Тараканова действительно были большие проблемы. Хотя неприятности у него случались всегда. Сколько себя помнил, он с трудом уживался в любом коллективе: в детском саду, школе, с ребятами во дворе.
        И все из-за гениальности.
        Иногда он сам не знал, что и откуда у него бралось. В три года он уже умел читать и считать, к шести имел коллекцию открыток, календариков и марок, в семь изобрел паровую машину. Тогда же научился играть на пианино и даже придумал новую нотную грамоту, но в музыкальной школе о нем и слышать не хотели. «Мы учим нормальных детей», - сказала заведующая, закрывая за одиноким Севкой двери. Записываться в музыкальную школу он пошел, естественно, один, мама об этом даже не догадывалась. На Новый год, когда ему должно было исполниться восемь, он сочинил поэму, но родители не поверили, что сын не списал ее откуда-нибудь. К третьему классу Севка научился изображать, что он учится, хотя на самом деле тихий ученик уже примеривался к папиным учебникам по высшей математике. В третьем же классе ему предложили учиться в девятом, но оттуда он сам сбежал, не выдержав насмешек.
«Из-за спин мне не видно доски», - так объяснил он свое возвращение в родной класс.
        А потом его начал преследовать его же одноклассник, маленький злой двоечник Митька. Он стал его персональным кошмаром и вечным проклятьем на долгий учебный год.
        С тех пор он поменял уже четыре школы, а проклятие все не выветривалось. В каждом новом классе находился свой двоечник, который тут же принимался сживать Севку со света.
        Тараканов научился драться, записался в секцию тейквондо. Даже пробовал вообще не ходить в школу. Но тогда жизнь становилась еще труднее, потому что тем самым загадочным «антиподом» мог оказаться любой встречный на улице. В мирного до недавнего времени человека словно какой-то бес вселялся. Причем после попытки столкнуть Тараканова под поезд незнакомец сразу терял к нему интерес и даже с трудом вспоминал, что недавно произошло.
        Шестой «Б» класс стал у Севки пятым по счету, и он понял, что надо действовать самому, первому нанести «удар», иначе загадочное проклятие изведет его вконец.
        Пушкина ведь убили! А сколько еще таких неизвестных гениев погибли, даже не успев заявить о себе миру. УТараканова были свои планы на ближайшие пятьдесят лет, и разменивать их на внезапную смерть он не собирался.
        В шестом «Б» был всего один двоечник, четыре закоренелых троечника, два махровых отличника, остальные колебались между четверками и тройками, изредка забираясь в пятерки. Значит, противник у Севки был один, и с этим можно легко справиться, превратив Мишку из двоечника в уверенного троечника. Работа предстояла адская, но спокойные пятьдесят лет жизни того стоили.
        Мишкины родители были довольны, что их сыном наконец-то кто-то занялся. Сам же Рыбак всеми правдами и неправдами пытался избавиться от нежданно-негаданно свалившихся ему на голову одноклассников.
        Радуясь, что у нее с Севкой нашлось общее занятие, Валька с жаром взялась за воспитание Рыбака. Для начала они пересадили Мишку с последней парты в центр класса. И теперь за утро и день Тараканов был спокоен.
        Оставались вечер и ночь.
        Но была и еще одна маленькая проблема. Мишка в меру своих способностей рассказал Вальке о разговоре дома у Тараканова.
        ОСевке по классу поползли разнообразные слухи.
        - Вы слышали? - Ленка Измайлова чуть не свалилась со стула в попытке развернуться к соседкам на полные сто восемьдесят градусов. - Говорят, Тараканчик наш при смерти. У него редкая тяжелая болезнь. Ей даже название еще не придумали. Он тает изнутри. Прямо как мороженое. Шоколад есть, а пломбир уже весь вытек.
        - Вы слышали? - шепталась с девчонками из соседнего класса Валька Ромашкина. - У нас новенький появился. Папа с ним в детстве йогой занимался, он может на гвоздях спать и шурупы глотать. А еще он человека насквозь видит и мысли читает на расстоянии. У нас один есть, хотел новенького стулом по голове стукнуть, так он мысль заранее прочитал и велел не делать этого. Во!
        - Вы слышали? - вокруг отличника Сереги Шейкина собралась кучка мальчишек. - Наш Тараканов-то под обвалом побывал, и теперь ему везде враги мерещатся. А еще он умеет книгу сквозь обложку читать и взглядом за угол загибать. Поэтому он в отличники и выбился. Когда идет отвечать, на парте открытую книгу оставляет, а потом от доски ее читает.
        Жизнь вокруг Севки забурлила. Пристальное внимание одноклассников не давало проклятию в Мишкином обличье лишний раз приблизиться к нему.
        А вот ночью…
        Севка читал очередную книжку по оккультизму и вызову всякой нечисти, когда в окно поскреблись.
        - Уроки бы лучше учил, - прошептал Тараканов, плотнее задергивая штору. После недавнего визита Кефали Севка снял с окон ручки, заколотил форточку и приклеил к стеклам светонепроницаемую серебристую пленку.
        Стена дрогнула от сильного удара.
        - У нас завтра контрольный опрос по истории, а ты, конечно, не знаешь дату восстания Спартака. - Севка продолжал колдовать около окна.
        В дверь постучали.
        - Всеволод, - это была мама. - К тебе одноклассник пришел.
        - Я уже сплю, - Севка кинулся к двери и подпер ее стулом. - Меня нет.
        За дверью что-то упало, мама испуганно вскрикнула.
        - Столетняя война началась в 1337 году! - завопил Севка, распахивая дверь.
        На пороге стоял Мишка, и лицо у него было мрачнее тучи.
        - Тебе больше ничего не поможет, - низким хриплым голосом произнес он, перешагивая порог комнаты.
        Севка заметил, что в прихожей упала вешалка, и отпрыгнул в сторону.
        - Дважды два четыре, - прошептал он. До главы «Изгнание бесов» он еще не дошел.
        Взглядом исподлобья Рыбак оглядел знакомую комнату. Но предусмотрительный Тараканов давно убрал все, что могло бы стать орудием убийства. Оставался один стул. К нему-то Мишка и направился.
        - «И за борт ее бросает в набежавшую волну», - процитировал Кефаль всем известную песню о Степане Разине.
        - А ты разве не уроки сейчас должен учить? - пролепетал Севка, отступая к кровати.
        - «И умер бедный раб у ног непобедимого владыки», - произнес Мишка, удобней перехватывая стул. Видимо, стихов про смерть в его голове было достаточно.
        - А говорят, у тебя память плохая. - Севка незаметно поднял увесистый том по оккультизму. - Смотри, как стихи шпаришь.
        - «Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца!»
        На мгновение лицо Кефали стало ужасным. Он побледнел, губы стали сиреневыми, черные глаза вылезли из орбит, волосы встали дыбом. С гыкающим звуком Мишка взметнул над головой стул, намереваясь опустить его на своего «антипода», но Севка успел раньше. Коротким рывком он метнул в Рыбака книжку. В полете она раскрыла листочки и домиком опустилась на Мишкину голову.
        Стул грохнулся на пол, Мишка плюхнулся сверху. Севка же побежал к окну.
        Полупрозрачная тень прошмыгнула по стене и юркнула за штору. Раздался глухой звук, словно кто-то с разбегу врезался в стекло.
        Тараканов включил свет.
        В комнате стало ослепительно светло. Севка дернул штору, она опала вниз, открывая зеркальные стекла окна. Помимо торжествующей физиономии Тараканова в окне отражалась темная кривая личность. Заметив на себе взгляды, личность снова попыталась пробиться сквозь стекло, но с характерным звуком «бэмс!» отскочила обратно.
        - Держи его, держи! - завопил Севка, кидаясь на незнакомца.
        Но тут распахнулась дверь, и на пороге появилась мама.
        - Что у вас происходит? - Мама грозно свела брови.
        - Дверь! - взвыл Тараканов.
        Но было уже поздно. Сливаясь с темным ковром, неизвестная личность скользнула по полу и утекла в коридор. Севка, конечно, выбежал следом, но неизвестного и след простыл.
        - Что это у вас за игры ближе к ночи? - Мама подняла с пола брошенную книгу, прочитала заголовок. - Чем-нибудь более мирным заняться не пробовали?
        Она вопросительно посмотрела на тупо хлопающего ресницами Мишку. Тот растопырил пальцы, давая понять, что и сам ничего не понимает, и промолчал.
        - Уговорила, - расстроенный Севка вернулся в комнату и опять уселся на кровать. - В следующий раз будем играть в шашки.
        - А сейчас во что играли? - спросила мама.
        - В шахматы.
        Мама обиделась, вышла в коридор и закрыла за собой дверь.
        - Чего ты там про историю говорил? - Рыбак озирался, словно впервые видел Севкину комнату. - Мы с тобой занимались, что ли?
        - Вот что сила знаний делает! - Севка нервно барабанил пальцами по прикроватной тумбочке. - Один удар книжкой, и все становится на свои места. Да, Кефаль, мы с тобой тут усиленно занимались историей. Уже минут пятнадцать. Зубрили даты Столетней войны.
        - Что-то я не помню. - Мишка до красноты потер лоб. - Это что же за война на сто лет? Мировая, что ли?
        - Нет, между Англией и Францией. 1337-1453, - машинально бросил Севка. - В учебнике десятый параграф. Читай, потом перескажешь.
        Кефаль покорно подошел к столу, нашел учебник истории и зашуршал страницами.
        Севка смотрел на сгорбленную спину одноклассника, и его брала злость. Почему это загадочное проклятье селится в такой тщедушной незначительной личности, как двоечник Мишка? Может, из него героя сделать? Тогда будет хоть не так обидно - достойный соперник вещь приятная.
        - Кефаль, как ты смотришь на то, чтобы мы из тебя героя сделали?
        Мишка вздрогнул и опасливо повел плечами.
        - Это как кто? - шепотом спросил он.
        - Как Жанна д'Арк. - Севка подошел и хлопнул Мишку по плечу. И только потом заметил, что Рыбак от страха стал зеленого цвета. - Ты что, уже прочитал, что ее сожгли? - Мишка медленно кивнул. - Не бойся, мы из тебя сделаем неубиваемого героя. Терминатора.
        - Может, я домой пойду, а? - затянул свою привычную песню Мишка.
        Севка вернулся на кровать.

«Рожденный ползать - летать не может», - грустно подумал он.
        Они вытянут Мишку на тройки, но до героя ему еще расти и расти. К тому времени загадочное проклятие Севку точно укокошит.
        - Слушай, Мишка! - Севка мечтательно откинулся на подушки. - А двойки получать тяжело?
        - Смотря какие, - Кефаль с готовностью оторвался от учебника. - Если и так ничего не знаешь, то все равно что получать. А если что-то знаешь, а спрашивают как раз не то, что ты успел в учебнике прочитать, тогда обидно. Еще когда сильно ругают - неприятно. Лучше всего двойки получать по ботанике. Ботаничка сама боится их ставить. Смешно, да?
        - Не очень, - вздохнул Севка. - Читай учебник.
        Тараканов сильно сомневался, что ему удастся получить стоящую двойку. Так, чтобы оценка была поставлена за дело, а не по большому старанию.
        Но он и не подозревал, что «дело» случится с ним совсем скоро.
        Урок истории прошел более-менее тихо. Рыбак сопел, пыхтел, шевелил губами, но на часть вопросов ответы написал. Ромашкина довольно кивала головой, гордясь своим подопечным. А потом началась литература, на которой нужно было рассказывать о жизни и творчестве Ломоносова. Вот тут-то Севка и решил начать исполнять свой план. Варвара Виленовна, устав выговаривать троечникам, что знать наизусть Ломоносова должен каждый, вызвала Тараканова - и другим пример, и себе отдых. И получилась удивительная вещь. Со всей этой беготней и изучением трудов по оккультизму, Тараканов даже не открыл учебник. Русичка рассчитывала, что примерный ученик сейчас расскажет что-нибудь необычное. Но Севка на секунду прищурился, восстанавливая в памяти прошлый урок, и, чуть ли не подражая голосу Варвары Виленовны, пересказал его слово в слово.
        Учительница скрепя сердце поставила Севке пятерку и вызвала Мишку читать какое-нибудь стихотворение наизусть.
        - А за что пятерку? - искренне удивился Тараканов. Будь он на месте учителя, он бы сам себе пару влепил. Чтобы не издевался над тяжелым трудом преподавателя.
        - Ты хочешь шестерку? - подняла от журнала утомленные глаза Варвара Виленовна. - А четверку, друг мой, заработать надо.
        Грустный Севка вернулся на место и даже пропустил явный триумф Кефали, не только рассказавшего стихотворение, но еще и вспомнившего даты жизни Ломоносова. А также пропустил один нехороший взгляд, устремленный в его сторону.
        Валька сияла от счастья. Она даже была готова расцеловать покрасневшего от волнения Мишку. Вокруг храбрых экспериментаторов собралась стайка девчонок, так что к своей парте Севка вернулся не сразу, а когда вернулся, застыл с открытым ртом.
        Лежавшая на столе тетрадка по математике была разрисована толстым черным маркером. Среди неразборчивых каракулей виднелось вполне конкретное слово: «УБЬЮ!»
        УСевки похолодело в груди, и он быстро оглядел класс. В эту секунду на него никто не смотрел.
        Звонок грянул до того неожиданно, что Тараканов вздрогнул.
        - Ну-с, что у нас с домашней работой? - Математик довольно потирал руки, прохаживаясь между парт.
        Кефаль гордо тянул свою тетрадку.
        - А у тебя что? - остановился Сергей Юрьевич напротив Севки. - Забыл?
        Тараканов кивнул и стал приподниматься со своего места, чтобы пойти к доске решать домашние примеры.
        - Сиди, - махнул рукой математик. - На этот раз я поставлю тебе два, чтобы впредь неповадно было забывать.
        И довольный преподаватель пошел к своему столу.
        Севка опешил. Это было несправедливо. Это было нечестно. У него все решено, просто он не мог показать учителю тетрадку в таком виде.
        В классе повисла тишина. Сергей Юрьевич медленно вел ручкой по списку класса в журнале.
        - Тараканов! - вдруг вскрикнул он. От напряжения было слышно, как слегка позвякивают стекла от возбужденного дыхания тридцати человек. - Ты считаешь, что у тебя мало пятерок? - Голос математика звенел от возмущения.
        Севка снова стал приподниматься. Сергей Юрьевич услужливо повернул к нему журнал. Напротив его фамилии ровным строем стояли пятерки.
        Класс ахнул. Севка быстро оглянулся, надеясь заметить свое проклятие в чьих-нибудь глазах. На него сейчас смотрели все, и у всех на лице читалось злорадство.
        - Это не я, - Севка готов был расплакаться. - Это кто-то другой.
        - Хотел бы я увидеть того, кто щедро ставит пятерки не себе, а соседу, - скривился в нехорошей усмешке математик, а Севка вздрогнул и покосился на пустующее рядом с собой место Кефали. - Два в четверти и по поведению! Дневник на стол! Завтра родителей в школу! - Сергей Юрьевич сделал выразительную паузу. - И я не уверен, что ты долго задержишься в нашем учебном заведении!
        Севка рванул на себя портфель, ставший вдруг необычно легким. Он хотел его открыть, но содержимое портфеля выпало через разрезанное днище.
        - Это не мое, - прошептал Тараканов, глядя на то, что вывалилось к его ногам. В разноцветной куче виднелись какие-то девчачьи тетрадки с Барби на обложке, маленькая плюшевая собачка, розовый пупс, букварь, вдрызг изрисованный учебник по математике, пара грязных платков, связка переломанных цветных карандашей, яркий глянцевый журнал с полуголым мужчиной на обложке и еще много всего, что в панике Севка не сразу смог рассмотреть.
        Ребята, опрокидывая стулья, кинулись ближе к месту событий. Вокруг Севки и математика образовался плотный круг.
        - Так. - Сергей Юрьевич медленно поднял журнал и пупса. - Значит, постороннюю литературу читаешь на уроке? - Он потряс перед носом Тараканова глянцевым изданием. - А говорили: талант, энциклопедии щелкаешь как орешки, будущая знаменитость, прославишь школу. А ты просто-напросто позер.
        С этими словами математик сжал пупса между пальцев. Игрушка издала сдавленный писк.
        И взорвалась.
        В классе началась паника. Кто-то орал, кто-то пытался пробиться через парты к выходу, кто-то головой открыл окно.
        Математик посмотрел на свои почерневшие руки - взрыв был громкий, но слабенький, начинкой оказалась черная тушь, щедро окатившая Сергея Юрьевича и Тараканова, - и медленно пошел к своему столу.
        Севка усиленно моргал, пытаясь смахнуть с глаз тушь, и все дергал головой, прогоняя упавший на глаза почерневший чуб. И конечно же, пропустил тот самый взгляд, который пытался поймать все утро. Тяжелый взгляд своего проклятия.
        Глава 4
        План спасения провалился
        Плохо начавшийся день стремительно катился вперед, преподнося все новые и новые сюрпризы.
        После уроков Тараканов в раздевалке взял свою куртку и по привычке сразу полез в карманы. Обе руки пронзила неожиданно острая боль. В карманах у него почему-то лежали маленькие острые тонкие гвоздики, которые он, естественно, туда не клал. Часть этих гвоздиков успела воткнуться в Севкины пальцы.
        Пока он сидел в кабинете врача и молоденькая практикантка с выражением ужаса на лице смазывала порезы йодом, прибежал Серега Шейкин и сказал, что Тараканова ищет директор.
        С перебинтованными руками Севка спустился на первый этаж. Тут на него налетела какая-то женщина. Она стала трясти его за шиворот с криками, что он чуть не убил какое-то чудо, которое она холила и лелеяла двенадцать лет.
        Очумевшего Тараканова вырвали из рук мамаши Матросовой Машки и повели к директору. В полуобморочном состоянии Севка выслушал шквал обвинений, часть из которых не запомнил, а над другой частью так долго думал, что не смог ответить, зачем он систематически издевается над преподавателями.
        - Он просто ненавидит нашу школу, - негромко произнес математик. Сергей Юрьевич сидел в углу и отчищал свои ногти от следов туши.
        - Меня подставили, - прошептал Севка. - Это все антипод.
        Но учителя не слушали его. В кабинете поднялся шум, какой бывает в любом классе во время объявления внеочередной контрольной. Что происходило дальше, Тараканов помнил плохо. Учителя перессорились, и Севка, никем не замеченный, вышел из кабинета.
        - Ну что, вставили? - с пониманием спросил Кефаль.
        - Выгоняют? - всхлипнула Валька.
        Ленка и каким-то непонятным образом прибившийся к их компании Серега Шейкин сочувственно смотрели на грустного одноклассника.
        И тут Севка не выдержал и рассказал им все - и про свое проклятие, и про Мишку, и про внезапно свалившееся на него несчастье.
        - Значит, это делает кто-то из класса? - подвела итог Ленка Измайлова.
        - Да, - кивнул Севка. - Раз Кефаль перестал быть двоечником, то проклятье поселилось в ком-то другом.
        - А этот кто-то весьма изобретательный, - заметил Серега. - Подложить в портфель взрывающуюся шутиху - это нужно было подготовиться.
        - Ты хочешь сказать, что он из двоечника переселился в отличника? - резко повернулся к нему Севка.
        УШейкина вытянулось лицо.
        - Еще скажи, что все это сделал я, - обиделся первый отличник шестого «Б».
        Тараканов покачал головой.
        - Даже если это делал ты, - вздохнул Севка, - ты ничего не сможешь вспомнить. Мое проклятие штука странная. Я уже выяснил. О нем никто не помнит. Это все равно что в твоем теле какое-то время живет другой человек.
        - Фантастика, - прошептала впечатлительная Измайлова.
        - Чушь собачья, - отмахнулся Шейкин. - Этого не может быть. Если бы в моей голове кто-нибудь сидел, я бы обязательно помнил.
        - Спроси у Мишки, - кивнул в сторону приунывшего Рыбака Севка. - Он тебе расскажет, как это все происходит.
        - Сравнил тоже, - недоверчиво протянул Серега.
        - Но-но, - приподнялся Мишка. - В глаз получишь, сразу поверишь.
        - Вы еще подеритесь, - шикнула на мальчишек Валька и кивнула на Севку. Тараканов тер виски, явно о чем-то думая. - Не видите, мы человеку мешаем.
        - До недавних пор, - тихо начал Тараканов, - мое проклятие не было таким изощренным. Из-за угла табуреткой шарахнуть - это да, а пятерки в журнале наставить - это уже подлость.
        - А ты думаешь, у тебя честное благородное проклятие? - хихикнула Ленка. - Первый выстрел предупредительный, второй в голову.
        - Так тебя выгоняют или нет? - вернул всех к действительности Шейкин.
        - Они еще не решили. - Вопрос, где учиться, Севку сейчас волновал меньше всего. - До сих пор спорят.
        Из-за двери директорского кабинета раздавались громкие голоса.
        - Что мы делать теперь будем? - спросила Ленка Измайлова - она была человеком дела и не любила долгие разговоры.
        - Заново ловить мое проклятие, - вздохнул Севка. - Его нужно загнать в угол и уничтожить.
        - А ты булавку в воротнике носишь? - Ромашкина оказалась на редкость осведомленной по части защиты от сглаза. - Амулет на руке? Пятак под пяткой?
        - Это не помогает, - вздохнул Тараканов. - Пробовал уже. Нужно какое-то более действенное средство.
        - А если найти того, кто на тебя это проклятие наложил? - подала голос Ленка.
        - Где же ты его найдешь? - пожал плечами Севка. - Он уже в каком-нибудь институте учится, - сказал он, имея в виду, что те девятиклассники, с которыми он учился, уже закончили школу. - Лучше уж с самим проклятьем разобраться, чем неизвестно за кем бегать.
        Ребята снова замолчали. И тут заговорил Шейкин:
        - Нужно каждому в нашем классе выдать измеритель электромагнитного поля. Как только в ком-то поселится твой неизвестный, аппарат зашкалит, он начнет пищать, и это предупредит тебя об опасности.
        - И этим-то прибором он меня и прибьет, - нервно хихикнул Севка, качая головой.
        - Послушайте, - Мишка возбужденно вскочил. - Почему он за тобой охотится? Потому что ты особенный, это понятно? Перестанешь быть таким, и проклятие уйдет, да? Это же легко!
        Все с удивлением посмотрели на Кефаль. За последние пять лет это была первая умная мысль, прозвучавшая из его уст. Но Севка снова отрицательно покачал головой.
        - Я не смогу, - честно признался он. - Просто я такой, какой есть, и другим не стану.
        Дверь директорского кабинета открылась, из нее в молчании стали выходить учителя. Перед ребятами остановилась Варвара Виленовна и горестно покачала головой.
        - Пока в параллельный класс переводят, - тихо произнесла она. - А там видно будет.
        - Сразу не выгнали, да? - Рыбак хлопнул Севку по плечу. - Потом не выгонят - это верняк!
        Но Тараканов был в этом не уверен. В шестом «А», куда его переводили, было два двоечника, закадычные друзья Тимоха и Ероха, Тимофей Сычев и Колька Ермилов. Если проклятие перейдет в них, то быть Севке жестоко битым. И не один раз.
        Впрочем, у него была еще неделя или несколько дней, прежде чем проклятие начнет действовать на новом месте.
        - А мы пока придумаем какое-нибудь верное средство, - успокоил приятеля Серега Шейкин.
        На следующее утро, увидев Тимоху с Ерохой, скучающих на последней парте у стены, Севка понял, что война с безобидным Кефалью была легкой разминкой перед тем, что его ждало впереди. Тимоха с Ерохой были выше всех ребят своего класса на голову и раза в полтора шире. Во взгляде у них не было ни тоскливости, ни отрешенности. Наоборот, это были охотники, ищущие себе развлечения.
        Севку в новом классе приняли с пониманием - слава человека, сорвавшего урок математики, бежала впереди него. Тараканов устроился на свободном месте и осторожно заглянул в новый портфель - старый был безнадежно испорчен. Пока было все в порядке. Аккуратная стопка учебников в разноцветных обложках, рядом тетрадки. Он выудил русский язык. Домашка на месте.
        Севка устроил портфель на коленях и приготовился ждать урока.
        - Ну, как на новом месте? - радостно завопил Рыбак, врываясь в класс.
        - Смотри, на моем месте сидишь! - Шейкин уселся рядом с Таракановым и с уважением посмотрел на Севкины приготовления к уроку. - У вас русский? А у нас география.
        - Как ты тут, Тараканчик? - с сочувствием спросила Валька, присаживаясь на край парты. - Без тебя у нас сразу грустно как-то стало. Даже поговорить не с кем.
        - Ой, ой, - раздалось из дальнего угла класса. - Ей грустно! Зато у нас сейчас шапито начнется.
        Севка и заметить не успел, как Тимоха с Ерохой подкрались к ним сзади. От тычка Тараканов слетел со стула. Вместе с ним полетел и его портфель.
        - Шарик, догони! - заржал Тимоха и пнул Севкин портфель другу.
        - Шарик, Шарик, на, на, на! - Ероха перехватил портфель и отфутболил его обратно.
        При этом портфель издал странный пищащий звук.
        - Проверка на вшивость! - Тимоха врезал по портфелю со всей силы, и импровизированный метательный снаряд, перелетев класс, опустился к ногам Варвары Виленовны.
        Бывшие Севкины одноклассники вылетели за дверь. Тимоха с Ерохой мгновенно ретировались на свои места, так что стоять остался один Тараканов.
        - Что это? - Варвара Виленовна недовольно поморщилась.
        - Это мое, - дернулся в сторону своей помятой собственности Севка.
        Русичка медленно наклонилась, поднимая портфель. По классу пронесся испуганный писк.
        - Мама! - взвизгнула от неожиданности учительница и отбросила портфель подальше от себя.
        Портфель упал и снова пискнул.
        - Издеваешься? - со слезами в голосе спросила Варвара Виленовна.
        Какой-то доброхот подхватил портфель, при этом несчастная сумка издала целую серию разнообразных звуков, к всеобщей радости класса.
        - Это не мое! - в отчаянии прокричал Севка.
        Но его уже не слушали. Портфель открыли, и на всеобщее обозрение был представлен желтый резиновый утенок, при малейшем нажатии издававший пищащий звук.
        Тараканов быстро глянул на своих новых врагов. В их глазах не было ничего необычного, никакого намека на проклятие.
        Выходит, здесь что-то еще. Не могло проклятие так быстро сработать на новом месте.
        После оглушительного выговора у Севки отобрали портфель и как доказательство его вопиющего хулиганства отправили к директору.
        - Слушайте, надо срочно что-то делать, - не унималась Ленка Измайлова.
        Была большая перемена, и все классы штурмовали столовую, в надежде позавтракать первыми.
        - А как было в других школах? - Шейкин тщательно выскребал йогурт из коробочки. Серега всегда все делал тщательно.
        Севка положил подбородок на сжатые кулаки и сдувал крошки на столе в одну кучку, чтобы потом одним разом прогнать их между двумя стаканами чая. По теории вероятности только тридцать процентов крошек должны были пройти между стаканами, остальные должны разлететься в разные стороны. Именно это Тараканов и хотел проверить. Вопрос Шейкина вывел его из задумчивости - Севка пытался составить формулу, по которой можно было бы точно подсчитать эту вероятность. Сюда должна была войти кривизна стола, неровность каждой крошки, наклон и сила воздушного потока, а также вероятность того, что Валька свой стакан уберет, тогда «ворота» сильно расширятся…
        - А? - поднял голову Севка.
        - Я спрашиваю, что происходило в других школах? - Шейкин изучил чисто вылизанный стаканчик и отложил его в сторону.
        - Где-то били. - Севка взял свой пирожок с сосиской и попытался определить, какая вероятность того, что он сломает пирожок посередине, и в какой части при этом сосиски будет больше. - Из одной школы меня мама забрала. Там меня закрыли в подвале, а выпустили только утром. Врач сказал, что я отделался сильным стрессом.
        - Ты целую ночь просидел в темноте? - ахнула сердобольная Валька. - Я бы с ума сошла от страха.
        - Темнота была кромешной, - рассказывал Севка. - И знаешь, я вычислил, на каком расстоянии человек может чувствовать препятствие. Не видеть, а предчувствовать, что оно там есть.
        - Может, тебе и отсюда уйти? - Шейкин повертел в руках последний кусочек своей булки и отправил ее в рот. - В другой школе наверняка будет полегче. Можно вообще на индивидуальный план перейти и учиться дома.
        - Учиться дома скучно. - Севка после долгих вычислений наконец сломал свой пирожок точно пополам и с удивлением обнаружил, что сосиски в одной части нет, а в другой с трудом удается разглядеть ее далекий кончик. - К тому же антипод все равно найдется. И будет это какой-нибудь неизвестный мужик с железной трубой… - Расстроившийся Тараканов отдал обе части своей булки Кефали и шумно отпил чай. - В школе интересней.
        - Я бы дома и двух дней не выдержал, - согласился Мишка, к зависти Шейкина уничтожая вторую булку.
        - Надо действовать, - Ленка громко поставила свой стакан на стол. - Иначе нашего Тараканчика выгонят, а мы так ничего и не узнаем. Что мы можем сделать?
        - У нас есть три варианта. - Севка обвел пальцем лужицу на столе. - Первый: мы можем взяться за всех двоечников в школе и вытянуть их на тройки.
        Шейкин фыркнул, отчего чай из его стакана плеснулся через край.
        - Второй вариант, - продолжал Тараканов. - Проклятие не постоянно сидит в человеке, оно в нем поселяется время от времени, когда появляется удобный случай что-то сделать. Значит, его можно локализовать и обезвредить.
        - Чего? - нахмурился Мишка, услышав незнакомое слово.
        - Поймать его можно, - двинула ему локтем нетерпеливая Ленка. - Дальше что? Как это можно сделать?
        - Поймать его легко. - Севка создал внутри лужицы островок из кусочка булки. - Проклятие нужно поместить в замкнутое пространство, откуда оно не выберется. Я дома создал такие условия. Зеркальные окна, зеркала на стенах, занавешенная дверь. Уйти ему некуда. Он будет отражаться сам от себя. - Севка пальцем показал, что с
«острова» никуда не денешься - везде чай, то есть «вода».
        - А третий вариант? - прошептала Валька, на которую рассказ о предстоящем сражении с проклятием произвел сильное впечатление.
        - С третьим вариантом сложнее всего. - Тараканов стер ладонью «озеро» с «островом» и придвинул к себе стакан. - Любое проклятие обладает эффектом бумеранга, возвращается к тому, кто его сотворил. - Севка бросил в стенку стакана монетку, она срикошетила и вновь оказалась у Тараканова в ладони. - Проклятие можно вернуть. Только я еще не придумал, как это сделать.
        - Ух ты! Дай я! - Мишка взял монетку и бросил в стакан. С громким звоном стакан разбился.
        - Ах, хулиганы, - тут же раздалось за спиной ребят. - Стаканы бьете! Вот я вас сейчас тряпкой!
        Мишка среагировал первым. Он проскочил под руками уборщицы и вылетел в коридор. Шейкин нырнул под стол. Ленка с Валькой затерялись в толпе. У стола остался один Севка, который с удивлением смотрел на осколки. В его голове родился четвертый вариант. Но сказать о нем Тараканов не успел, потому что был схвачен за шиворот и уведен в сторону кабинета директора.
        Глава 5
        Персональный кошмар Севки Тараканова
        Бесконечно длинный день никак не хотел заканчиваться.
        В кабинете директора Тараканов выслушал все, что о нем думают взрослые, забрал свой портфель и отправился домой.
        Все его теории разваливались в пух и прах, ни одна догадка не подтверждалась. Обычно проклятие начинало действовать через неделю - пока освоится, пока найдет подходящие кандидатуры. А теперь оно оказалось что-то больно шустрым.
        В задумчивости Севка перешел дорогу на красный свет, чуть не попал под грузовик, за что был остановлен сотрудником ДПС.
        - Так, - протянул худенький паренек, для солидности надвинувший фуражку на самые глаза. - Почему нарушаем? Какой свет горел на светофоре?
        Тараканов с тоской посмотрел на светофор.
        - Зеленый, - вздохнул он.
        - Какой же зеленый? - Постовой с удивлением посмотрел на грустного Севку и, сдвинув фуражку набок, почесал за ухом. - Красный горел. А если цвета путаешь, хоть бы по сторонам смотрел, машины ведь ехали. Попал бы под колеса, были бы неприятности.
        - Наоборот, на этом неприятности закончились бы.
        Тараканов сказал это таким проникновенным тоном, что милиционер переместил фуражку на затылок и почесал лоб. Пока он совершал сложные манипуляции со своим головным убором, Севка пошел дальше. Он шел, повесив голову, покорный своей судьбе и любым несчастьям, подготовленным для него верным проклятием.
        Еще утром мама велела ему купить продукты к обеду. Не выходя из своей задумчивости, Севка зашел в магазин, набрал полную корзину продуктов, не забыл хлеба и молока, прихватил целую сетку картошки и занял очередь в кассу.
        Тут-то и выяснилось, что деньги, надежно спрятанные в потайном отделении портфеля, пропали. Тараканов стал хлопать себя по куртке, проверил все карманы, перевернул каждый учебник. На пол выпал тетрадный листок. Он лениво спланировал вниз и перед самой посадкой перевернулся. На обороте жирным фломастером было выведено: «УБЬЮ!»
        Тетка, стоящая за Таракановым, ахнула, бросила свою корзину и исчезла в глубине магазина.
        Севка равнодушно посмотрел на записку - на подобные выпады проклятия можно было и внимания не обращать. Он поднял записку и близко поднес к глазам.
        Вот если угадать, чей это почерк… Попросить всех в классе написать печатными буквами слово «убью», и у кого почерк будет похож…
        Тараканов вздохнул, повертел листок в руках и бросил в корзину поверх продуктов.
        Наверное, он действительно глупеет. Ни одной стоящей мысли в голову не приходило.
        - Мальчик, давай быстрее! - Кассирша странно посмотрела на Севку и потянула его корзину на себя.
        - У меня денег нет. - Тараканов переложил листок на движущуюся ленту перед кассой и собрался идти обратно, раскладывать продукты по местам.
        - Потом занесешь, - дернула накрашенным ртом кассирша и перекинула корзину через электронный считыватель ценников. - Завтра.
        Тараканов пожал плечами, побросал продукты в пакет и вышел из магазина.
        - А ну, стой! - рявкнули у него за спиной.
        Севка, не оборачиваясь, бросился бежать. Он не знал, кто его зовет и зачем, и узнавать не собирался.
        За минуту он добежал до своего подъезда, влетел в лифт и нажал кнопку верхнего этажа.
        Когда двери кабины закрылись, отсекая его от таинственных преследователей (а это всего-навсего были охранники магазина, в котором Севка без денег взял продукты, потому что кассирша решила, что записка с угрожающим содержанием адресована именно ей), Севка снова погрузился в размышления о природе его проклятия.
        Лифт щелкнул на девятом этаже. Тараканов вышел, глянул в окно. Внизу никого видно не было, на лестнице тоже пусто. Убедившись, что преследователей нет, Севка снова нажал на кнопку вызова лифта.
        Ему бы спуститься вниз пешком и спокойно заняться своими делами в ожидании грядущих бедствий, и потекла бы его жизнь совсем по-другому. Но он почему-то решил покататься. Обычно он этого никогда не делал, потому что жил на первом этаже и никуда на лифте ездить ему не надо было.
        Лифт молчал. Тараканов несколько раз утопил кнопку. Тяжелый пакет оттягивал руку.
        - Эй, лифт отдайте. - Севка стукнул по наглухо закрытым дверям.
        Внутри шахты что-то подозрительно заскрипело, взвизгнуло и только потом загудело. Приехавший лифт с готовностью распахнул створки, принял в себя Севку, закрылся и поехал вниз.
        Отсчитав два этажа, кабина дрогнула и остановилась. Севка прижал к себе сумку с продуктами и испуганно оглянулся, как будто из пустоты должен был кто-то выйти.
        Лифт снова дернулся, проехал еще чуть-чуть и опять застыл. Севка машинально рассчитал расстояние от седьмого этажа до первого, умножил на силу притяжения и понял, что после падения с такой скоростью шансов остаться в живых у него нет. В горле пересохло. Тараканов зубами открыл пакет с молоком и стал жадно его пить.
        Над кабиной что-то заскрипело. Лифт дернулся, почему-то проехал чуть-чуть вверх, потом пол накренился, и все опять застыло.
        - Эй, вы там чего? - завопил Севка, проливая на себя молоко и чувствуя, как от крепкого объятья в пакете хрустят яйца. - Совсем с ума сошли?
        Он кинулся к пульту и стал нажимать на все кнопки. Вызовы этажей загорелись желтым светом. Кнопка вызова диспетчера молчала.
        - Откройте! - Тараканов забарабанил кулаками в дверь. - Выпустите меня!
        Он стучал и стучал, пока сам не оглох от шума. А когда наступила тишина, он вдруг услышал негромкий шепот.
        - Страшшно? - донеслось из репродуктора.
        - Кто там? - кинулся к приемнику Тараканов. - Я в лифте застрял.
        - Ты не только в лифте застрял, ты и в жизни этой подзадержался. - Голос немного шепелявил, но все равно казался знакомым.
        - Кто ты? - Севка поскользнулся в луже молока и упал. - Я никому ничего не сделал!
        - Своей жизнью ты очень досаждаешь окружающим. А мнение людей нужно уважать.
        Казалось, что говоривший был совсем рядом. За бетонной стенкой. И голос… Кто-то, с кем Севка говорил недавно. В школе? В магазине?
        Лифт снова дернулся. Тараканов вместе с молоком и пакетом поехал в другой угол.
        - Человеческая жизнь висит на волоске, как лифт на тросах, - продолжал развлекать Севку беседой неизвестный. - Оборвется трос - и волосок оборвется. Все так просто.
        Лифт подпрыгнул. Тараканов приземлился на сумку с продуктами, под его задом захрустели пакеты и коробочки.
        - А ты глуп, - после долгого молчания произнес голос. - Был бы умным, давно бы понял, что тебе не место среди нас, людей. Люди не любят выскочек, талантов, неординарных личностей. Такие, как ты, мешают жить, вызывают зависть, заставляют шевелиться, совершать подвиги… Ты должен был давно об этом догадаться и незаметно уйти, освободить человечество от своего присутствия.
        Лифт ухнул в бездну и вдруг резко затормозил.
        - Я все понял! - Севка, как обезьянка, схватился руками и ногами за поручень, словно это могло его спасти от падения. - Я все сделаю! Меня больше никто никогда не увидит!
        - Поздно! - пророкотал голос. - Твое время истекло.
        Кабина полетела вниз. За какую-то долю секунды в голове Тараканова родилась сотня планов по спасению, но все они сейчас не годились.
        С диким скрежетом лифт несся мимо этажей, на которых мирно жили люди, даже не подозревающие о Севкиной трагедии.
        И вдруг все закончилось. Стукнувшись сначала об одну стенку шахты, потом о другую, кабина застряла.
        - Это было предупреждение, - жизнерадостно хохотнул приемник. - Следующий раз будет последним.
        Чтобы не слышать этот мерзкий голос, Тараканов врезал кулаком по приемнику, и тот слетел со своих болтов, демонстрируя оборванные провода и контакты, которые ни с чем не соединялись.
        В дверь поскреблись, потом пару раз стукнули. Одна створка сдвинулась в сторону и перекосилась.
        Не помня себя от пережитого страха, Севка наблюдал, как в двери пролезает железный прут.

«Так скоро?» - мелькнуло в Севкиной голове. Он вдруг решил, что «следующий раз» уже наступает.
        - Таракан, ты там? - голос снова был знакомый, но опять какой-то неузнаваемый.

«Меня здесь нет», - мысленно решил Тараканов, закрывая глаза.
        - Таракан, погоди, тут маленько пошевелить надо. Понял, да?
        Севка резко выпрямился.
        - Кефаль, я тут, - Севка на пузе подполз к двери. - Я тут. Слышишь? Тут я!
        Прут создал маленькую щель. Севка просунул в нее пальцы и стал помогать со своей стороны открывать двери.
        - Ага, - радостно сказал Мишка. - А я тут того… Сейчас тут надо эту…
        В створках что-то щелкнуло, и они с грохотом распахнулись.
        Лифт застрял между вторым и третьим этажами, но места было достаточно, чтобы вылезти. Каждую секунду ожидая, что лифт снова полетит вниз, Севка подтянул себя к выходу. Рыбак схватил его за куртку и резко дернул на себя. Сначала из кабины вывалился Севка, за ним ручейком потекло молоко, и уже следом обрушился пакет с продуктами.
        - А я стучу, стучу в дверь твоей квартиры. - Мишка с удивлением смотрел на текущее молоко и на накренившийся пол лифта. - Никого. А наверху грохот. Дай, думаю, схожу.
        - Что ты здесь делаешь? - Севка тоже смотрел на перекошенную кабину.
        - Я к Ромашке ходил. Она сказала, что сегодня твоя очередь со мной заниматься. - Кефаль подобрал сумку и вопросительно посмотрел на приятеля. - Ну что, пошли?
        - И давно ты здесь? - УТараканова все еще не было сил подняться.
        - Пока с Ромашкой поговорил, пока учебники собрал, - стал неспешно перечислять Рыбак. - Потом я в раздевалке задержался, там…
        - Пока ты тут был, кто-нибудь мимо по лестнице проходил? - Севка схватил Мишку за руки и развернул к себе.
        - Вроде не было никого.
        И тут лифт совершил странную вещь. Двери закрылись, кабина шарахнулась внутри шахты и поехала наверх.
        - Стой здесь! - крикнул Тараканов, бросаясь к лестнице.
        Он мчался изо всех сил, но лифт все-таки опередил его. Щелкнули створки.
        - Погоди!
        Севка всем телом налетел на лифт, стараясь открыть захлопнувшиеся двери. Но кабина уже поехала вниз. Он успел только заметить невысокую фигуру.
        - Не уйдешь!
        Тараканов помчался вниз. На уровне пятого этажа он споткнулся о Мишку. Кувырком они пролетели до ближайшей площадки.
        - Ты должен был быть внизу! - в отчаянии заорал Тараканов.
        - Чего это я должен был там делать, - гудел ничего не понимающий Рыбак, - если все интересное наверху?
        Щелкнул лифт. Двери открылись. По первому этажу простучали быстрые шаги. Беспощадно топча лежащего на полу Мишку, Тараканов добрался до окна.
        Из подъезда кто-то вышел и тут же свернул в сторону, уходя из поля видимости.
        - Жрать хочется, - вдруг произнес Кефаль. - Я у тебя в сумке картошку видел. Может, пожарим? А из битых яиц хороший омлет получится. Ты как?
        Севка оторвался от окна и с удивлением уставился на удобно устроившегося на грязном полу Мишку.
        - Поклянись, что проделка с лифтом не твоих рук дело, - сухо произнес он.
        Рыбак щелкнул ногтем по зубу.
        - Век свободы не видать, - шепеляво ответил он.
        Глава 6
        Погоня за тенью
        Через полчаса на кухне шкворчала картошка, а Рыбак, по-хозяйски подпоясавшись передником, вилкой взбивал десяток яиц, а вернее, то, что от этих яиц осталось. За это время Мишка три раза успел поклясться и побожиться, что прибьет каждого, кто к Севке приблизится. Больше он ничего придумать не мог, поэтому работал молча, от старания шмыгая носом.
        - Меня что удивляет… - Тараканов из вымокшего в молоке хлеба лепил человеческие фигурки и в хозяйственной деятельности участия не принимал. - Раньше проклятие носило силовой характер.
        Кефаль засопел громче, давая понять, что он снова ничего не понимает. Севка поднял голову, словно только что заметил, кто рядом с ним находится.
        - Раньше меня хотели убить, - пояснил он. - Закрывали в подвале, давили партами, выкидывали из окна пятого этажа…
        - И чего? - От удивления Кефаль даже вилку выронил.
        - Ничего. - Севка в ряд выстроил пять фигурок. - Под окном росла береза, я за нее уцепился. А под березой в этот день разложили маты из спортивного зала для просушки. Потом все говорили, что мне повезло. - Тараканов покосился на одноклассника. - Ты тоже пытался опустить мне на голову стул, - напомнил он. - Но последние два дня проклятие изменило тактику. Оно делает все, чтобы меня из школы выгнали, натравливает на меня учителей. И сейчас отпустило с условием, что я исчезну из школы. Устраивает психологические атаки.
        - Что-то я ничего не понял. - Мишка взял одну фигурку в руки и хихикнул. - Во-во, вылитая русичка.
        Фигурка действительно была похожа на Варвару Виленовну.
        - Я кому-то мешаю именно в этой школе. - Тараканов отобрал фигурку и смял пальцами. - К моему проклятию это либо не имеет отношения, либо оно переродилось и поменяло тактику. Ждет, когда я из школы уйду. Или меня выгонят учителя. Все к этому и идет.
        - Мой батя всегда говорит - вылетишь из школы, станешь бомжом, - с гордостью процитировал своего родителя Рыбак.
        - Не вариант, - не согласился Севка, принимаясь лепить новую куколку.
        Как только они замолчали, в окно кто-то поскребся.
        - Это… - Мишка шмыгнул носом, - воробей.
        Севка прислушался.
        - Воробей-мутант с железными когтями, - добавил он.
        Они кинулись к окну, но неизвестный уже скребся в окно Севкиной комнаты. Друзья выбежали из кухни, но из окна комнаты, конечно, ничего не увидели, потому что стекла там были затянуты защитной пленкой.
        В дверь позвонили. Ребята переглянулись.
        - Он? - шепотом спросил Мишка.
        - Сейчас проверим.
        Севка взял со стола железную треугольную линейку и пошел в коридор. Там он долго грохотал замками и цепочками.
        - Отбой воздушной тревоги, - донеслось из коридора. - Свои.
        Вернулся он вместе с Шейкиным. Тощий очкастый Серега был нагружен увесистой стопкой книг.
        - Я тут дома покопался и кое-что нашел. - Он с грохотом сгрузил книги на пол.
        В дверь снова позвонили, а потом забарабанили. Ребята опять переглянулись.
        - Можно «02» позвонить, - предложил Мишка.
        - Не вариант, - покачал головой Севка, выбирая из кучи книг, принесенных Серегой, том поувесистей. - Что мы им скажем? Что в дверь ломится мой персональный кошмар? Тогда надо не по «02», а по «03» звонить. Нас сразу в психушку отправят.
        Дверь еле сдерживала натиск. В нее барабанили кулаками, ногами и требовали немедленно отпереть.
        - Соседей позовем. - Рыбак был явно знаком с ситуацией, когда кто-то врывается в квартиру без приглашения.
        - Сами справимся. - Севка крепче перехватил книгу «История инквизиции». - Ты резко открываешь дверь, я наношу удар. Как только я оглушу, проклятие само выскочит. А ты, Шейкин… Шейкин!
        Сереги рядом не было.
        Нашелся он в комнате.
        - Ты чего там делаешь? - Ребята стащили отличника со стола. - Пошли, будешь загонять проклятие в комнату.
        Сильно побледневший Шейкин кивнул и встал около двери в комнату.
        Тем временем входная дверь уже ходила ходуном. Севка проверил готовность своих бойцов и кивнул.
        Рыбак дернул собачку замка. Дверь распахнулась. Тараканов опустил здоровенный том на появившегося человека. Шарахнула дверь в комнату. Лампочка мигнула и погасла. Коридор оглох от крика. В панике Мишка попытался сбежать, но дверь в комнату оказалась закрытой.
        - Измайлова, прекрати визжать мне в ухо. - Спокойный голос Севки перекрыл истеричные вопли. - Ромашкина, отпусти дверь, ручку оторвешь.
        И тут же свет в коридоре загорелся.
        - Контакты отходят, - объяснил Тараканов поведение своей лампочки. - Чего встали? Проходите.
        - Это чего? Наши, что ли? - только сейчас догадался Мишка. - А орали тогда зачем?
        - Пошли в комнату, - Севка пропустил вперед потирающую ушибленную макушку Вальку и хлюпающую носом Ленку.
        - Слушай, это… - потянул носом Кефаль. - Горит что-то.
        Ребята кинулись на кухню. В толчее свалили со стола тарелку с взбитыми яйцами и растоптали пару хлебных фигурок.
        Картошка сгорела.
        - Вот и пожрали, - грустно вздохнул Мишка, подтягивая штаны.
        - Тарелку разбили, - Ленка мыском ботинка тронула осколок.
        - Идем отсюда, - скомандовал Тараканов, и все гуськом пошли из кухни в его комнату. Здесь они сели на ковре в кружок и внимательно посмотрели друг на друга.
        - Да, компания у нас… - хмыкнул Севка. - Любое привидение забоится.
        - Будем ждать ночи, - Ленка была настроена решительно. - И как только оно появится… - Она сжала кулаки, давая понять, что мимо нее не только привидение не прошмыгнет, но и любая другая нечисть.
        - Не, - протянул Мишка. - Я к ночи с голодухи помру…
        Но его не стали слушать, потому что голодные были все, а прерываться на обед никому не хотелось.
        - А давайте его вызовем. - Валька уже забыла о вскочившей на макушке шишке и горела желанием продолжить борьбу с проклятием. - Устроим спиритический сеанс. Оно придет, и тут мы его…
        - А оно нас, - заржал Мишка, за что получил подзатыльник от Измайловой. Он обиженно засопел, стянул с кровати подушку и стал ее мять, видимо, представляя, что борется с невидимым врагом.
        Шейкин молчал. После сражения в коридоре выглядел он неважно, был бледен, по виску бежала струйка пота.
        - Я уже испробовал все, - покачал головой Тараканов, - осталось только загнать его сюда.
        - Я бы посмотрел, как ты Тимоху с Ерохой будешь сюда звать, - хохотнул Рыбак.
        - Тогда это надо делать в школе, - Ленке не терпелось от слов перейти к делу.
        - Ни один класс нельзя сделать изолированным, - недовольно поджал губы Севка.
        - Химическая лаборатория! - хлопнула в ладоши Валька. - Там вообще окон нет, одни пробирки.
        - Так вас туда и пустили! - Мишка последнее время проявлял невероятную сообразительность. - Да и Ероху я знаю. Он в школу-то с трудом ходит, а в лабораторию и подавно не сунется.
        - Ерунда! - Измайлова подпрыгивала на месте от желания поскорее приступить к делу.
        - Мы что-нибудь придумаем. Устроим охоту на живца. Соврем, что вашего Ероху в лаборатории приятели ждут. А как он увидит Тараканчика одного, тут-то в нем проклятие и проснется. Мы из шкафов повыпрыгиваем, и все с зеркалами. Твоему проклятию на месте каюк случится. АЕроху мы потом перевоспитаем. Он у нас шелковый станет.
        Рассмеялись все, кроме Сереги, который странно вздрогнул от слов Ленки и прикрыл глаза. Довольный Мишка хохотал громче всех, хлопая себя руками по животу. Глядя на него, еще больше заводились девчонки. Даже Севка улыбался бледной загадочной улыбкой. Чтобы еще больше рассмешить окружающих, Кефаль брякнулся на пол и потряс ногами, изображая, как будет проклятие корчиться, умирая. Девчонки согнулись пополам от смеха, Шейкин вяло улыбнулся, Севка хохотал, забавно вздрагивая плечами.
        - Это… - Мишка перестал смеяться. Он медленно сел, рукой показывая на железную треугольную линейку. Без видимой помощи она висела над головой Тараканова, острым концом нацелившись в его висок. - Как это оно?
        Все решили, что концерт продолжается, и зашлись в новом приступе веселья.
        - Шухер!
        Оттолкнув от себя близко сидящих Шейкина и Измайлову, Мишка прыгнул вперед. Линейка отвесно полетела вниз. Севка застыл с широко распахнутыми глазами. Он смотрел, как к нему с перекошенным в крике ртом приближается Рыбак. Руками вперед Мишка налетел на Севку. С сухим свистом линейка пронеслась мимо, врезалась в ковер и на секунду застыла.
        - Тикай!
        И все тут же завертелось. Девчонки кинулись в разные стороны. Шейкин подбежал к двери и подпер ее плечом.
        - Зеркала! - истошно завопил Севка, шаря руками вокруг себя.
        Линейка самостоятельно освободила свой острый кончик из мягкого ковра и снова нацелилась на Тараканова.
        - Ходи, ходи отсюда! - бился на полу Кефаль, руками и ногами пытаясь сбить линейку.
        - Ромашка, зеркала! - Севка перестал дергаться, достал из-под ковра большое зеркало без рамы и поставил его перед собой как щит.
        - Сейчас, сейчас… - У Измайловой тряслись руки, и она никак не могла найти в своей сумке зеркальце. На пол летели учебники, расческа, губная помада, и только на дне нашлось маленькое зеркальце в изящной рамочке с разноцветными камешками.
        Более хладнокровная Валька уже стояла, стиснув свое зеркальце, которое всегда было при ней в кармане. По центру комнаты остался один Мишка, который боролся с невидимой силой, пытаясь выбить из ее рук смертоносную линейку.
        - Серега, давай вместе! - крикнул он, кидая в одноклассника подвернувшейся под руку подушкой.
        В эту секунду Шейкин словно очнулся от какой-то своей мысли. Он оторвался от двери и стал помогать Кефали ловить линейку.
        И тут наступила тишина.
        Линейка шмякнулась на пол. ВСевкином зеркале отразилась тонкая изломанная личность. Впечатлительная Ленка громко ахнула.
        Личность метнулась между стеклянными поверхностями.
        - Сходимся, - приказал Тараканов, делая шаг вперед. - Кефаль, сдергивай шторы.
        Мишка потянул на себя тяжелую бархатную материю, открывая огромное, во все окно, зеркало.
        Личность метнулась к нему, стукнулась о свое отражение и вдруг тараканом поползла вверх. Там на форточке часть пленки была отклеена. В эту-то щель проклятье и юркнуло. От неожиданности Ленка выпустила свое зеркальце, и оно звонко раскололось на множество осколков.
        - К несчастью, - машинально прошептала Ромашкина, пряча свое зеркало в карман.
        - Куда уж хуже. - Севка засунул свое зеркало обратно под ковер и подошел к окну. - Моему проклятию феноменально везет.
        - Чего? - Мишка выглядел оглушенным.
        - Кефаль, что ты делал здесь в комнате, когда я ходил открывать дверь Шейкину? - Тараканов поддел пальцем свисающий лоскуток пленки на окне. - Я вышел, ты остался тут один. Что ты делал?
        - Ничего не делал, - Рыбак еще не понимал, к чему клонит одноклассник. - Тебя ждал.
        - Я вижу, ты здесь не скучал, - Севка спрыгнул с подоконника.
        - Ты хочешь сказать, что я пленку сорвал? - Мишка резко поднялся.
        - Ты тут ни при чем, - Тараканов отряхнул руки и устало опустился на пол. - В тебе опять поселилось проклятье. Наш метод воспитания не помог.
        Рыбак глянул на столпившихся рядом ребят. У всех в глазах читалось осуждение.
        - Да я… - начал Мишка и потерялся.
        Осуждающие взгляды толкнули его в грудь. Он попятился.
        - А я… - Кефаль глянул на окно и бросился вон.
        - А что? - Ромашкина первая прервала затянувшееся молчание. - Мы Кефаль в два счета загоним в лабораторию. И пусть только попробует не пойти. Правда, Сереженька?
        Шейкин кивнул.
        - Странно, - пробормотал Севка. - Все очень странно.
        - Ты меня удивляешь, - всплеснула руками Измайлова. - Тебя только что чуть не убили, а ты сидишь спокойно и рассуждаешь о странностях. Еще Рыбака зачем-то отпустил. Да его нужно было связать и положить в уголочек. Тогда никакое проклятие до тебя больше не добралось бы. Теперь же Кефаль бегает где-то, всякую гадость на себя собирает и завтра все это тебе выдаст.
        - Надо бы за Мишкой последить, - согласился Шейкин. - Я даже могу это сделать, он живет недалеко от меня.
        - Если он вдруг выйдет из дома, дай знать. - Ленка была полна решимости покончить с проклятием.
        Сережка кивнул и пошел в прихожую одеваться.
        - А что делать нам? - Валька присела на корточки рядом с Севкой и положила руку ему на плечо. - Хочешь, мы с Ленкой будем сидеть где-нибудь поблизости и прибежим по первому твоему знаку?
        - Нет, - Тараканов снял руку Ромашкиной со своего плеча. - Идите. До вечера времени еще много. Я что-нибудь придумаю.
        Валька обиженно поджала губы и, демонстративно громко топая, ушла в коридор. Ленка пошла за ней.
        Севка глянул на часы. Часовая стрелка подходила к цифре три. Сегодняшний день обещал быть очень длинным.
        Глава 7
        Четвертый вариант
        Тараканов, не шевелясь, просидел час, обдумывая сложившуюся ситуацию, а потом встал и пошел одеваться.
        Безропотно ждать, когда неприятность придет к тебе? Нет, это было не для него.
        На коврике у двери в квартиру его ждала записка.

«Убирайся из нашей школы! Оставь нас всех в покое со своей гениальностью. Ты ошибка природы, трутень на страницах истории. Тебе не место в этой жизни!»
        Записка была распечатана на компьютере.
        - Трутень, да? - прошептал Севка, пытаясь повторить интонацию Кефали, когда тот спрашивал о слове, значения которого не знал.
        Он вернулся в квартиру и набрал Мишкин телефонный номер.
        - Не пойду я никуда, - мрачно ответил Рыбак на предложение одноклассника срочно прийти к нему. - Сиди сам со своими тараканами, понял, да? Я к тебе теперь близко не подойду.
        - Кефаль, прекрати хлопать жабрами. - Голос Севки оставался спокойным, он был уверен, что Мишка придет. - Ты час назад клялся, что покалечишь любого, кто на меня нападет. Уже передумал?
        - Чего это я должен сам себя бить? - после продолжительного сопения ответил Рыбак.
        - Я, кажется, знаю, кто все это делает, - выложил свой последний аргумент Севка. - Ты совершенно не виноват. Окно расклеил другой человек.
        В телефонной трубке послышался далекий треск, словно Мишка так громко думал, что на линии начались помехи.
        - Кто? - наконец коротко бросил Кефаль. - Скажи, я ему шею сверну. У меня не получится, братан поможет.
        - Братан не нужен. - Севка улыбнулся, поняв, что Мишка перестал обижаться. - Приходи, будем разрабатывать четвертый вариант.
        Мишкин приход предвосхитило появление Сереги Шейкина.
        - Он идет сюда, - глаза отличника горели азартом охоты.
        - Спасибо, - довольно кивнул Севка. Пока все шло по его плану. - Передай девчонкам, пусть будут готовы немного побегать.
        - Хорошо, я пойду к Измайловой. - Серега мало что не щелкал каблуками, соглашаясь с заданиями. - Через пятнадцать минут мы будем около подъезда.
        Не успели на ступеньках отзвучать шаги Шейкина, как на пороге возник Рыбак. Глаз на Севку он не поднимал. Делал вид, что старательно изучает мыски своих стоптанных ботинок.
        - Я правда не трогал пленку, - начал он с порога.
        - Да не ты, не ты, - легко согласился Тараканов. - Но сделать тебе кое-что придется. Ты можешь перед Шейкиным разыграть мое проклятие?
        - Зачем это, а? - подозрительно покосился на приятеля Мишка.
        - Хочу посмотреть, как со стороны все это выглядит, - стал объяснять Тараканов. - Четвертый вариант решения моей проблемы - это воздействие на нее ее же методом.
        - Чего? - сощурился Мишка, пытаясь переварить сложную фразу.
        - Если тебе дадут в лоб, ты что сделаешь? - перешел на «нормальный» язык Севка.
        - Сам в лоб врежу, - мгновенно среагировал Рыбак.
        - Вот и мы моему проклятию дадим в лоб, - загадочно ответил Севка. - Я хочу увидеть, как это все выглядит со стороны. Минут через пять тебе нужно оказаться около дома Измайловой. Шейкин выйдет вместе с Ленкой. Испугай его. Кинься. Попробуй задушить. Или урони на него что-нибудь тяжелое.
        - Это как артист, что ли? - Мишка колебался. - А я смогу?
        - Сможешь, - уверенно кивнул Севка и повел своего подопечного на улицу. - Даже если не получится, они тебе все равно поверят, потому что боятся. Ты им палец покажешь, а они решат, что у тебя в руках пистолет.
        - Если что, я и ударить могу, - предупредил Кефаль.
        - Ничего, разочек можно, - разрешил Тараканов.
        Ленка Измайлова жила совсем близко. Через пять минут они были около ее дома. Ждать пришлось недолго.
        Шаги на лестнице предупредили о скором появлении ребят.
        - Куда мы сейчас? - Ленка на ходу застегивала куртку. - Ромашку захватим? А то она мне уже три раза звонила.
        - Без нее обойдемся, - Шейкин выглядел чем-то сильно озабоченным. - Там скорее всего ничего и не будет. Посидят, позанимаются и разойдутся.
        За их спинами с грохотом закрылась дверь. От неожиданности Измайлова вскрикнула. Серега только голову повернул.
        У входа стоял Мишка. Он нахлобучил кепку на самые глаза, руки засунул в карманы, ссутулился. В таком виде он выглядел очень грозно.
        - Эй, ты чего? - Ленка машинально шагнула Сереге за спину.
        - А где Тараканов? - Шейкин попятился, чуть не затоптав Измайлову.
        Мишка молча наступал на перепуганных одноклассников. В кармане у него что-то звякнуло.
        - Ты что задумал, Кефаль? - Серега мгновенно побледнел. - Ты что, адресом ошибся? Забыл, где Севка живет? Мы можем показать.
        - Ты что! - громко зашептала Ленка. - Он именно этого и хочет. Его, видимо, надо проводить туда. Ни в коем случае не соглашайся.
        Мишка стал доставать руку из кармана. В кулаке у него было что-то зажато.
        - Серега! - Измайлова схватилась за щеки. - А вдруг это заразно?
        - Чему тут заражаться? - не понял Шейкин.
        - Ты же отличник! Если проклятие действует на гениев, то и на отличников тоже.
        - На отличников? - Лицо у Сереги вытянулось. Он попытался спрятаться за Ленку, но Измайлова оказалась проворнее, намертво вцепившись в плечо одноклассника. - Но я же не настоящий, - заторопился Шейкин. - Мне ведь все зубрить приходится. Я не гений. Если бы не мать, я бы вообще не учился!
        - Убью! - коротко произнес Мишка, кидая под ноги ребят что-то небольшое овальной формы.
        - Я больше не буду, - взвыл Серега, высоко подпрыгивая.
        Ленка завизжала, падая на асфальт рядом с пластмассовым пузырьком из-под витаминов.
        - Рыбак! - донеслось из-за дома.
        Мишка перестал изображать из себя убийцу, подобрал брошенный пузырек и побежал на зов.
        За углом дома Севка топтался в довольно глубокой луже. Брызги летели во все стороны, Тараканов был мокрый по пояс, но занятия своего не прекращал.
        - Эй, ты чего? - Мишка благоразумно встал в сторонке.
        - Прекрати! - Измайлова вылетела из-за угла и сразу же полезла в лужу. - Выходи отсюда! Ты простудишься!
        - Он здесь. - Севка, не подпуская Ленку к себе, держал ее на расстоянии вытянутой руки. - Не подходи! Я его сейчас поймаю.
        Измайлова выбралась из лужи.
        - Что ты стоишь? - набросилась она на Мишку. - Разве не видишь, что он с ума сошел? Сделай что-нибудь!
        - Нашла скорую помощь, - отмахнулся от Ленки Рыбак. - Истерит он, сейчас пройдет.
        - Помогите ему, - в голос зарыдала Измайлова.
        ИКефаль сдался. Он с грустью посмотрел на свои ботинки, потом на свои руки, вздохнул и пошел к Севке. Чуть не доходя до него, он коротко размахнулся и ударил Тараканова по лицу. Севка плюхнулся в лужу и затих.
        - Успокоился? - Мишка убедился, что приятель его цел и вышел из воды. - Верное средство, - пояснил он Ленке, которая от удивления застыла с открытым ртом. - Батя так всегда делает, чтобы мать успокоить.
        Все повернулись к Севке. Горе-гений сидел в мутной воде, пытаясь что-то в ней разглядеть.
        - Рыбу ловишь? - Серега незаметно подошел сзади.
        - Тараканов, - пошутил Мишка и сам же своей шутке рассмеялся.
        - Я его здесь видел, - прошептал Севка, с удивлением оглядываясь вокруг, словно только сейчас заметил, что сидит в луже. - Мое проклятие. Оно рядом стояло. Я в лужу смотрел на свое отражение, хотел определить, при какой силе волны отражение пропадает окончательно. И тут оно появилось. Рядом стало отражаться. Постояло, постояло и под ноги мне кинулось. Я думал затоптать, а оно, видно, сбежало.
        Тараканов выбрался на сушу.
        - Значит, оно теперь отдельно живет? - Ленка с жалостью смотрела на одноклассников. - Да что же ты стоишь? Снимай с себя все!
        Мишка многозначительно хохотнул.
        - Пойдем ко мне, - скомандовала Измайлова. - Если ты помрешь от переохлаждения, твое проклятие без тебя сильно грустить будет.
        Севка покорно дал себя увести, но прошел всего два шага и споткнулся.
        - Ноги выше поднимай! - Ленка обращалась к Севке, как к маленькому.
        - Ты его еще на руки возьми, - недовольно фыркнул Серега.
        Тараканов прошел еще несколько шагов и снова споткнулся. На ровном месте.
        - Ходить разучился, что ли? - Менее терпеливый Мишка подхватил приятеля под руку и поволок к подъезду. По дороге Тараканов два раза пытался упасть. - Да что с тобой?
        Севка сам озадаченно смотрел на свои ноги. Они вполне обычно совершали два шага, а на третий правая нога сама собой подворачивалась или задевала мыском за невидимое препятствие. Даже когда Рыбак чуть ли не на себя взвалил Тараканова, его нога все равно на третьем шаге дергалась. Серега попытался помочь, но тащить довольно тяжелого одноклассника ему было неудобно. Он бросил все и недовольно засунул руки в карманы.
        - Сколько можно с ним возиться? - буркнул Шейкин. - За последнюю неделю только и слышно - Тараканчик то, Тараканчик сё. Как будто других людей вокруг не существует. У меня, между прочим, тоже не все хорошо. Я вон математику не понимаю, а у нас завтра самостоятельная.
        - Да ты что! - возмущенно всплеснула руками Ленка. - Тут человек погибает, а ты с такой глупостью.
        - У меня, значит, глупость? - еще больше разозлился Шейкин. - А у этого Таракашки с дохлой рыбой, - он кивнул на Кефаль с Севкой, - большие проблемы?
        - Что ты говоришь? - Измайлова, как курица, взмахивала руками, не понимая, что происходит. - Как ты можешь?
        - Могу, - бросил Серега, поворачиваясь к одноклассникам спиной. - С вами еще простудиться не хватало.
        Ребята долго смотрели Шейкину вслед.
        - Спекся, - Мишка сплюнул и поудобней перехватил приятеля. - Пошли. У меня есть верное средство от проклятий.
        Втроем они поднялись на последний, девятый этаж и вошли в страшно захламленную однокомнатную квартиру, где жила Ленка с родителями и двумя младшими братьями.
        - Если что-то упадет, не волнуйтесь, - сразу предупредила Измайлова. - Здесь всегда что-то падает. Зато потом интересно искать, куда что делось.
        - Я теперь понял, почему ты быстро бегаешь. - Тараканов с удивлением изучал квартиру, где даже стоять было особенно негде. - Чтобы тут жить, нужно уметь высоко прыгать. А это хорошо тренирует ноги.
        - Дурак, - фыркнула Ленка, вручая Севке большой мужской банный халат. - Переодевайся, сейчас сушить тебя будем. Завтра расскажу, что ты у меня был, все девчонки обзавидуются. Особенно Валька.
        - Я и сам тебе завидую, - Севка два раза обернулся в халат и с ногами залез на кровать. - Живешь спокойной жизнью, а я вот по лужам прыгаю…
        Севка вдруг вскочил, собираясь озвучить пришедшую в голову мысль. Но не успел. Ноги запутались в халате, он споткнулся, свалился с кровати, задел стол, со стола упала стопка книг, опрокинув пристроившийся около ножки стола цветочный горшок. Из-за сдвинувшегося стола, как фишки домино, друг за другом повалилось три стула. Последний спинкой упал на стекло серванта. Осколки дождем осыпались вниз. Вместе со стеклом на пол полетел чайный сервиз, стоявший в серванте.
        Когда звон и грохот прекратились, Мишка открыл зажмуренные глаза.
        - Ну ни фига себе, - только и смог произнести он.
        В дверях стояла Ленка с заварочным чайником в руках. На разрушение она посмотрела равнодушно.
        - Здесь всегда что-нибудь падает, - пожала она плечами. - Садитесь чай пить. Эй, Кефаль, какое у тебя там было средство от проклятий?
        Ребята сторонкой обошли ставшую непроходимой часть комнаты, подняли упавшие стулья и тихо сели к столу.
        - Давай, давай, не жмись, - Ленка приготовилась слушать, - а то еще один шаг, и Севка мне всю квартиру разнесет. Что там для противоядия нужно?
        - Соль, перец. - Мишка покопался в кармане и достал мятый листок.
        Тараканов опасливо покосился на Рыбака.
        - Может, не надо? - прошептал он.
        - Спокойно, - Ленка взяла инициативу в свои руки. - Тут все безопасно. Соль, перец, вода, таракан.
        - Что? - подпрыгнул Тараканов.
        - А таракана я где возьму? - нахмурилась Ленка. Состав снадобья ее совершенно не смутил.
        - Вот! - Все из того же кармана Кефаль достал спичечный коробок. - Я дома поймал, самый большой.
        Измайлова хладнокровно заглянула в коробок, довольно кивнула и пошла на кухню. Оттуда она вернулась со стаканом воды.
        - Так, - она грохнула стаканом по столу. - Соль я насыпала, перец бросила. Выгружайте таракана. Здесь написано, - она развернула Мишкину бумажку, - что все это нужно перемешать и выпить.
        - Что? - Севка с ужасом посмотрел на стакан.
        - Давай, Тараканище, быстрее выпьешь, быстрее все закончится, - с пониманием дела сказал Мишка и перевернул коробок над стаканом.
        Большой усатый таракан плюхнулся в воду, изучил обстановку, пощупал усиками воду и поплыл к стенкам.
        - Он убегает! - взвизгнула Ленка, отпрыгивая в сторону.
        - Спокойно, - Мишка мгновенно накрыл стакан ладонью. - Надо обязательно встряхнуть. Мне это средство бабка дала, а она никогда не ошибается. - Он стукнул по стакану, из-за чего таракан свалился в воду на спинку и беспомощно задергал лапками. - Пей.
        - Да вы что? - Севка пришел в себя и отодвинулся от стола вместе со стулом, добавив комнате разрушений, на которые никто не обратил внимания. - Когда это тараканы от проклятия помогали? Лягушки еще туда-сюда. А тараканы?
        - А ты уже от проклятия избавлялся? - ледяным тоном спросила Ленка, вырывая стакан у Кефали. - Пей! К тому же лягушку мы сейчас точно нигде не достанем.
        От всплеска воды таракан перевернулся на брюшко, снова подплыл к стенке и бодро взобрался на край. Увидев вблизи от своего пальца шевелящее усами огромное насекомое, Ленка тихо поставила стакан на стол и отошла в сторону.
        - Можно зажмуриться и зажать нос, - Мишка щелчком отправил таракана обратно в воду. - Надо. Ты понял, да?
        Рыбак попытался насильно всучить стакан Севке. Но Тараканов сжал кулаки. Стакан на секунду повис в воздухе и ухнулся на пол. Оглушенный таракан мгновение соображал, куда его занесла нелегкая тараканья судьба, и юркнул под кровать.
        Глава 8
        Разговоры с проклятием
        Через пять минут после происшествия с тараканом Мишка с Севкой стояли на улице. Возмущенная Измайлова выгнала их из дома, не слушая ни оправдания Рыбака, ни Севкины доводы в защиту тараканов.
        - Он дрессированный, - пытался перекрыть Ленкин визг Мишка. - Он только шума боится. Да этот таракан на свист прибежит, - старался Кефаль.
        Но когда Рыбак свистнул, обоих неудачников выставили за дверь.
        - С кем поведешься, - крикнула им вслед Ленка, - от того и наберешься.
        Дверь хлопнула, оставив ребят в неизвестности - то ли Мишка заразился от Севки неприятностями, то ли Севка поднабрал у Кефали его проблем.
        - Да, - вздохнул Мишка, с грустью глядя в медленно темнеющее небо.
        - Есть идея, - Севка сунул озябшие руки в карманы, но мокрая куртка не давала возможности согреться его пальцам. - Берем Ромашкину и идем к Сереге.
        - А уроки учить?
        За последнее время Мишка не только выпал из своей всегдашней задумчивости, но и оказался неплохим учеником, вспоминавшим о своей недавней непроходимой тупости крайне редко. К тому же ему льстило общение с двумя красавицами класса, которые раньше на него внимания не обращали. Поход к Ромашкиной мог закончиться таким же провалом, как и недавнее чаепитие у Измайловой. А это значило, что Мишка снова мог остаться один, всеми забытый и никому не нужный.
        - Скажи, Кефаль, - Тараканов зябко жал плечами, - ты кому-нибудь завидуешь?
        Мишка задумался. По-хорошему ему надо завидовать всем, но ему было неплохо и в его состоянии, поэтому он с минуту посопел и ответил:
        - Толику во дворе. У него велик классный.
        - А мне можно завидовать?
        Кефаль глянул на бледного приятеля с лохматыми, торчащими во все стороны волосами, в мокрых ботинках, из которых один шнурок куда-то делся, в мятых грязных брюках и в заляпанной куртке.
        - Вряд ли, - протянул он. - Я бы не стал.
        - А вот кое-кто стал! - торжественно начал Севка. - И знаешь, как…
        Он не договорил. Лицо его вдруг резко осунулось, он хищно оскалился и бросился вперед.
        - Эй!
        Мишка не сразу сообразил, что происходит. Севка совершил несколько скачков и, словно ловя бабочек, ладонями накрыл кого-то на асфальте. Потом пробежал еще несколько шагов и снова присел. А потом с низкого старта взял такую скорость, что Рыбак только его и видел. Не прошло и секунды, а Тараканов уже скрылся за ближайшими домами.
        - Ни фига себе, - выдохнул Мишка. - Это мне чего, здесь его ждать?
        Потеряв «управление», Кефаль потоптался на месте и решил на всякий случай сходить к дому Ромашкиной. Они же с Севкой туда собирались.
        Идти было далеко. Это Рыбака не очень радовало, потому что ходить пешком он не любил, предпочитая любым прогулкам лежание на диване перед телевизором. Он засунул руки в карманы, набрал в легкие побольше воздуха, и… в голове у него словно радио включили.
        - Далеко идешь? - спросил внутренний голос.
        - К Ромашке. - Мишка остановился.
        - Что ты там забыл? - Внутренний голос вел себя бесцеремонно и явно нарывался на ссору.
        - Таракана ждать буду.
        Со стороны, наверное, Кефаль смотрелся глупо. Стоит парень посередине дороги и сам с собой разговаривает.
        - А тебе не надоело за ним бегать? - жал на самые болезненные педали Мишкиной души противный внутренний голос. - Что ты у него в шестерках засел? Он же тебя использует.
        - Брось, - Мишка недовольно мотнул головой. Внутренний голос был очень похож на голос его старшего братана. - У человека проблемы. Что я, помочь не могу?
        - Помочь-то ты поможешь, но про тебя все говорить будут, что ты работаешь подпевалой, - безжалостно нудил внутренний голос. - Чего ему помогать? Ты посмотри
        - парень в шоколаде катается. Все ему дается легко, родичи к нему не лезут, в отдельной комнате может на голове стоять. А ты? Квартира у тебя раздолбанная, батя тебя все время ругает, мать с нотациями лезет, братан уши дерет. Даты Столетней войны запомнить не можешь. Это не ты ему помогать должен, а он тебе.
        - Он и помогает. - Рыбак недовольно шмыгнул носом - вспоминать про свой «домашний очаг» не хотелось. Тем более сейчас, когда про этот самый «очаг» так капитально забылось. - Я вон по истории трояк получил. И контрольную по математике написал.
        - Ой, контрольную, - голос беззастенчиво издевался над ним. - А у твоего друга вся жизнь сплошное развлечение. Ты ему завидовать должен, а не помогать!
        На этих словах в Мишкиной голове заработали тяжелые жернова соображаловки. Что-то за последние пять минут ему часто про зависть говорят. До этого молчали, а теперь все про нее да про нее.
        - Это ты о чем? - жестко спросил Рыбак.
        - А как же? - заторопился внутренний голос. - Всегда чистенький, аккуратненький, новые тетрадочки, учебники в обложках, девочки на него внимание обращают. Заметь, если бы не он, про тебя до выпускного вечера никто не вспомнил бы. Он и занялся-то тобой, чтобы свое проклятие из тебя изгнать. А так фиг бы он на тебя посмотрел! Даже садиться рядом не стал бы. Помнишь, ему Валька рядом с собой место предлагала? Туда бы он и сел. А ты так и считал бы ворон за окном.
        - Я об этом не подумал, - честно признался Кефаль.
        - А ты подумай! - Теперь внутренний голос напоминал набатный колокол. Он бил и бил, вызывая тревогу и дрожь внутри. - Вспомни, как все было. Стала бы с тобой Ромашка, первая красавица класса, заниматься? А если Тараканчика сейчас выгонят, а его непременно выгонят, про тебя снова все забудут. Кому ты будешь нужен?
        - Чего это его выгонят? - Мишка старательно сопротивлялся накатывающему на него отчаянью. - Все у него будет в порядке!
        - У него-то - да, - внутренний голос пошел на последний штурм. - А вот что будет у тебя? Брось ты его. Ему и без тебя хорошо. О себе подумай. Сделай так, чтобы Тараканова выгнали из школы (туда ему и дорога), стань самим собой. Заяви о себе классу. Ты можешь! Ты должен!
        Внутренний голос все бубнил и бубнил о раскрывающихся перспективах и блестящих планах и не замечал, что атаковавшая Мишку конница пролетела мимо, снаряды ложатся с далеким перелетом, а пехота, перепутав карты, заблудилась в лесах.
        С первого класса у Мишки выработалась замечательная способность «выключать» учителя. Перед доской могло происходить что угодно, Рыбак всего этого не слышал. И даже мог не видеть. Вот и сейчас - усилием воли он «выключил» внутренний голос, развернулся и пошел в обратную сторону.
        Внутренний голос продолжал занудствовать о тяжелой Мишкиной жизни, про неудобный диван, про черствый хлеб и дырявые ботинки. Он все надрывался и надрывался, так что у Кефали мозги зачесались. Рыбак сделал несколько шагов и остановился.
        - 1337-1453, - произнес он вдруг.
        - Что? - прервал свою патетическую речь внутренний голос.
        - Даты Столетней войны 1337-1453, - ответил Мишка. - Сам ты ничего не знаешь, иди отсюда.
        И в его голове наступила благостная тишина.
        По природе Рыбак был медлителен в размышлениях, но ему всегда было плевать на то, что происходит вокруг. Поэтому Мишке никогда не было досадно, если у кого-то что-то лучше получалось. Прибежал первый - ну и что? В году пятерка по математике
        - ну и пусть. Главное, чтобы его не очень трогали. Общение с Таракановым сильно изменило вечного двоечника. Он понял, что знания - это не то, что хотят от ребят получить учителя. Знания - это то, что самому интересно применить на практике. Остальное его по-прежнему не волновало.
        Но он знал, кого это волновало. И очень сильно.
        И сейчас он шел именно к нему.
        Ленка из окна смотрела Кефали вслед. Рядом с ней на подоконнике сидел таракан и усиками ощупывал стекло перед собой. Измайловой было страшно обидно, что ребята послушались ее и ушли. Подумаешь, она повизжала немного. Могли бы и не уходить, дождались бы, когда она успокоится, тогда бы они вместе поймали таракана и заставили Севку выпить противоядие. А теперь никого не было, ее вычеркнули из списка участников погони за проклятием. Остался один таракан, с которым неизвестно что теперь делать.
        Ленка негромко свистнула. Таракан повернулся в ее сторону всем телом. Видимо, он действительно был дрессированный.
        - Ну что? - спросил таракан, и Ленка от ужаса сползла на пол. - Бросили тебя? Вот так всегда! Жизнь несправедливая штука. Ты для них все, а они от одного слова поперек разворачиваются и уходят. Гады!
        - Г-га-ды? - икнув на первом слоге, переспросила Измайлова.
        Но таракан воспринял это не как вопрос, а как утверждение и продолжил:
        - Бегаешь, стараешься, а где благодарность? - Насекомое в такт своим словам шевелило усиками. - Давить таких надо. Да-вить! Они, мол, все из себя избранные, а ты тут сиди. ИТараканов этот… Что он возомнил? Ой, ой, гений какой нашелся! В тебе тоже дремлют нераскрытые таланты. Ты умная, красивая, сочинения хорошо пишешь. Будешь писателем. Известным. А он на всю жизнь останется младшим научным сотрудником. Ты согласна?
        - С-согласна? - ВЛенкиной голове что-то переклинило. Она не могла ничего произнести. Только повторяла последние слова таракана.
        - И я так считаю! - радостно подхватило усатое создание. - Брось ты его. У него, между прочим, все замечательно, а у тебя стекло в серванте разбито и мамин любимый сервиз вдребезги. Из чего вы теперь будете чай пить, когда гости придут? Из блюдец?
        - Из чего? - не поняла Измайлова. Чаепитие из блюдец она слабо себе представляла.
        - Сволочь он и паразит, - подвело итог насекомое, само являющееся домашним паразитом. - Плюнь на него и разотри. Без него проживешь. Да?
        Ленка наконец смогла собрать разбежавшиеся мысли и внимательно посмотрела на собеседника.
        - А не пошел бы ты? - ехидно осведомилась она, толкнула створку окна, смахнула говорливое насекомое на улицу и побежала одеваться. Она заметила, в какую сторону пошел Рыбак. И теперь тоже намеревалась кое к кому заглянуть в гости.
        Валентина Ромашкина сидела перед зеркалом. Последний месяц это было ее излюбленное занятие. Наблюдать, как меняется выражение ее глаз при упоминании имени Всеволода Тараканова. Она не была уверена, что влюбилась, но ей нравилось так думать. К тому же Тараканов был такой загадочный, с трагической судьбой, роковым проклятием. Она так и видела, как ради избавления от проклятия он отправляется в далекое путешествие. И, уже стоя у трапа быстроходного лайнера, протягивает Вальке тетрадку.
        - Сохрани, - просят бескровные губы. - Это стихи, которые я посвятил тебе.
        Проходят годы. Ромашкина гордо отвергает все ухаживания. Около кровати на тумбочке у нее лежит тетрадка. И вот когда обложка этой тетрадки пожухла и выцвела, когда от времени уже невозможно прочитать ни единой строчки, за окном раздается гудок быстроходного лайнера. И на причал сходит сухопарый высокий старик. Она, все такая же молодая и красивая, бросается ему на грудь. И все проклятия рушатся перед силой их любви.
        Валька была готова придумывать дальше, но в дверь позвонили.
        - Наконец-то! - воскликнула она, спрыгивая со стула. Она давно ждала, что за ней придут и они снова начнут охоту на привидение. К тому же Кефаль по секрету открыл ей, что знает верное средство, как Тараканова избавить от всех бед.
        Она распахнула дверь, но на пороге никого не оказалось. Только неприятным холодком потянуло от лестничной клетки. Сквозняк мазнул по ногам. Мурашки пробежали от коленок вверх, по спине добрались до головы и застряли в густых Валькиных волосах.
        - Погода сегодня плохая.
        Валька удивленно повернулась. У противоположной стены стояла то ли бабка, то ли дряхлый дед. Из-за густой тени было не разобрать, а выходить на свет говоривший не собирался. Он стоял, вжавшись в угол, словно шагнуть вперед у него не было сил, и единственное, что он мог, это подпереть стенку да так и замереть.
        - Плохая, - согласилась Ромашкина. Не будет же она спорить с пожилым человеком.
        - А ты выскакиваешь на лестничную клетку в тапочках, без кофты. Так и заболеть недолго.
        - Это вы звонили? - начала догадываться Валька. Ей сейчас только бомжей не хватало. И дома как назло никого нет.
        - А чего мне звонить? - незнакомец шевельнулся. - Я, когда надо, и так войду. Для меня все двери без запоров. А ты, я смотрю, ждешь кого?
        - Ребята должны прийти, - прошептала Валька, на шаг отступая назад.
        - Жди, жди, не придет к тебе никто, - неприятно хохотнул незнакомец. - Так всю жизнь прождать можно. Просидеть у зеркала, проглядеть свои глаза. Жизнь - она короткая, не успеешь оглянуться, а ее уже и нет. А ты такую драгоценность на других тратишь, на выдуманных друзей. Они о тебе думают? Нет, только о себе. Между прочим, у них там сейчас самое интересное происходит, а ты здесь на сквозняке нос морозишь, насморк зарабатываешь. Заболеешь, о тебе никто и не вспомнит. У тебя дел, что ли, своих нет?
        - Есть, - одними губами ответила Ромашкина и почему-то вспомнила, что завтра контрольная, а она в математике ни в зуб ногой. Как раз хотела у Тараканова кое-что спросить. Но если он справится без нее, то больше Валькина помощь ему не понадобится. И не попросит он позаниматься с бестолковым Рыбаком, не позовет после уроков в гости, и перестанут за ее спиной девчонки завистливо шептаться. И теперь она будет завидовать той же самой Измайловой, что та легко разговаривает с Таракановым, а она этой привилегии лишена.
        В груди у Вальки поднялись досада и тоска, стало так обидно, что плакать захотелось. Она даже взялась за ручку, чтобы уйти в свою комнату, закопаться в подушки и выплакать свое большое женское горе…
        Но чем больше она закрывала дверь, тем дальше из своего угла выдвигался ее таинственный собеседник. И тень двигалась вместе с ним. Вблизи незнакомец оказался похож на дряхлую тощую бабку в лохмотьях. Лицо бабки было странно изломано, словно его сначала приплюснули, а потом стукнули с одной стороны. Бабка припадала на левую ногу, правая рука у нее висела плетью. Глубоко запавшие глаза смотрелись черными лихорадочными точками. Эти глаза пронзали Ромашкину насквозь. Валька с ужасом смотрела на серое безжизненное лицо бабки, на черные провалы глаз, на впалые щеки. Бабка дернулась всем телом, поднимая левую костистую руку.
        - Убей! - донеслось до Вальки.
        Она готова была уже завизжать, когда действительность накренилась, в окна лестничной клетки ударил последний луч солнца, разогнав нависшие над Ромашкиной тени. По ступенькам простучали быстрые шаги, и, разбивая страшную старуху на сотни неопасных кусочков, вперед выступил Севка Тараканов.
        Был он сильно взлохмачен, бледен, одежда на нем сидела как-то странно. Но зато это был он, живой и невредимый, ее спаситель и друг.
        - Что произошло? - с порога начал Севка, удивленно глядя на перепуганную Вальку.
        - Я подумала, что вы меня совсем бросили и я вам больше не нужна. - Ромашкина почувствовала, что сейчас разревется.
        - Вот еще! - Севка, как всегда, был жизнерадостен и не разменивался на пустяки. - Ты мне очень нужна. Собирайся, мы идем к Шейкину. Кстати, здесь мое проклятие не пробегало?
        Валька глянула в противоположный угол, который сейчас был никакой не темный, а очень даже светлый, и отрицательно помотала головой.
        Глава 9
        Бумеранг имени Сереги Шейкина
        Серега Шейкин жил в старой пятиэтажке в однокомнатной квартире на первом этаже с мамой и бабушкой. Из-за большого количества кроватей стола в комнате не было, и Сереге приходилось заниматься на кухне под запах бабушкиных щей и пирогов с капустой. Оттого что он все время жил в запахах, есть Шейкин не любил, поэтому был худ и нервозен.
        Учиться его всегда заставляла мать.
        - Учись, человеком станешь, - говорила она по вечерам, заставляя сына лишний раз перечитывать учебник.
        Человеком Серега стать очень хотел. И еще больше хотел стать большим человеком, уехать из их крошечной квартиры в огромный дом, стать богатым и навсегда забыть свое мрачное прошлое. Для этого нужно было всего ничего - закончить на пятерки школу, выбрать правильную профессию, поступить в институт, а там уже само все наладится. С этой целью он зубрил ненавистную математику, до помутнения в глазах разбирался в запутанных правилах русского языка, штудировал дополнительную литературу. Вообще делал много того, о чем его одноклассники и не помышляли.
        На Севку Тараканова Шейкин поначалу даже и не смотрел. Мало ли вокруг людей ходит, на всех время терять - уроки делать будет некогда… И только познакомившись с ним поближе, Шейкин понял, что это был за человек.
        Тараканову все давалось легко. Сложные правила и непроизносимые английские выражения, непонятные тексты и длинные стихи, заковыристые формулы и бесконечные исключения в русском языке. То, над чем Серега сидел часами, Севка постигал играючи. Даже больше того, он уже давно все знал и мог на уроках читать отвлеченную литературу, а не слушать бесконечные нотации математика. К тому же ему не надо было разыгрывать из себя отличника. Свой статус гения он нес легко и беззаботно, совершенно не заботясь о нем.
        Тогда впервые Серегиной души коснулось холодное щупальце зависти, тяжелого, давящего состояния, от которого невозможно было избавиться. Зависть стала для Шейкина своеобразной болезнью - так скрутило, что терпеть нет сил. От ярости у Сереги темнело в глазах, и он не помнил, что творил.
        Сейчас ему было особенно тяжело. Почему одним все легко дается, а другим до этого нужно тянуться и тянуться? Это нечестно! Несправедливо! Всего у всех должно быть поровну.
        Серега Шейкин сидел у себя дома за кухонным столом, стиснув руки, и смотрел, как белеют костяшки пальцев.
        Этот мир нужно было изменить. И начать стоило с Тараканова.
        - Дай ему понять, что он лишний в этой жизни, - шептал он сам себе.
        Вернее, не шептал, а так громко думал, что слышно было. От большого волнения сам к себе он обращался почему-то на «ты», а от помутнения в глазах на другом конце стола виделась темная изломанная личность.
        Но всего этого, конечно, не было! Он сидел один и просто говорил вслух.
        - Надо, чтобы его выгнали. Чтобы учителя объяснили ему, что никакой он не особенный, а обыкновенный, только позволяет себе слишком много. У тебя все получается. Еще одно усилие - и его нет в твоей школе. А без друзей он в два счета загнется. И все станет на свои места. Ты - отличник, Кефаль - двоечник. Как и должно быть…
        Вдруг темная личность перегнулась через стол и толкнула Серегу в плечо.
        Он поднял глаза и увидел идущего к его дому Мишку. На улице вечерело, но фонари уже зажглись, и в их обманном свете Мишкино лицо выглядело озлобленным. Серега протер глаза и на всякий случай глянул на другой конец стола.
        Темная личность кивнула головой и исчезла.
        Серега пошел к двери. В заразность таракановской болезни он не верил (какой из него, Шейкина, гений?), а без Севкиного проклятия Кефаль был вполне безобиден.
        Звякнул звонок. Серега с готовностью щелкнул замком. Дверь еще не успела открыться, когда на Шейкина обрушилась лавина чего-то тяжелого и шуршащего. Это что-то рассыпалось на сотню составляющих и погребло Серегу под собой.
        - Очухался? - Мишка с тревогой глянул на растянувшегося у порога одноклассника. - Вообще-то Таракан для этих дел использовал книгу. Говорил, что сила знания хорошо помогает.
        - Совсем офонарел? - Шейкин выполз из-под пачки газет и потрогал голову. Вроде бы все было на месте. - Убить ведь мог.
        - Зато я из тебя проклятие выгнал. - На лице Кефали не было и тени растерянности. Наоборот, он лучился от радости. - Теперь его можно ловить.
        - Это ты у нас ходячее проклятие, - с шипением Серега вытянул из-под кучки газет ушибленную ногу. - Тебя нужно гнать отовсюду.
        - А что, не подействовало? - Рыбак удивленно вздернул брови. - Верное же средство.
        - Морилка от тараканов верное средство, а не газеты от проклятия, - Серега потряс головой, чтобы проверить целостность всех ее частей, и поднялся. - Сейчас как дам тебе в репу, узнаешь, какое верное средство от идиотов. Убирайся отсюда!
        - Ну вот еще. - Мишка перешагнул рассыпавшиеся по полу газеты и вошел в квартиру.
        - Я здесь Тараканчика подожду.
        - Этот-то что тут забыл? - Шейкин напряженно сощурился. - Я в гости никого не звал. Давай вали отсюда, а то скоро бабка придет.
        - Вот дождусь Тараканова и уйду. - Кефаль бесцеремонно направился на кухню, заглянул в стоящие на плите кастрюли и уселся на табурет. - Пожрать у тебя ничего нет? А то я дома не успел.
        - Нашли место для свиданий! - Серега разозлился не на шутку. - Расселся тут! Убирайся! Я видеть вас не хочу! Давай шевелись! Вы мне уже в школе надоели!
        Серега покраснел от возмущения, но на упрямого Мишку его крик не действовал. Он положил локти на стол, подбородок пристроил на ладони и приготовился ждать. АШейкин заводился все больше и больше. В порыве ярости он сжимал кулаки, топал ногами и плевался.
        - Я вас ненавижу! - визжал он. - Всех вас, таких спокойных! Которым плевать, что будет завтра! Которые ничего не видят вокруг себя! Которым испортить жизнь другому человеку - одно наслаждение! Убирайтесь все отсюда. Мне никто не нужен! Без вас будет легче дышать!
        Пока он орал, за его спиной появился Тараканов. За ним, вытаращив глаза от удивления, стояла Ромашкина.
        Шейкин уже охрип, но продолжал выкрикивать ругательства. Мишка мельком глянул на одноклассника и обомлел. Перед ним стоял не Серега Шейкин, хорошо ему известный за пять лет совместной учебы. Вместо него появился совершенно незнакомый человек. Глаза Шейкина ввалились, щеки втянулись, уши оттопырились, реденькие волосики встали дыбом. Одежда повисла на его костлявых плечах, штаны норовили совсем свалиться. Существо, бывшее когда-то Серегой, поперхнулось собственной злостью и закашлялось.
        - Утомили вы меня, - сказало оно жалостливо. - Бегаешь за вами, бегаешь, а никакого толка. Давить вас нужно было в младенчестве, а не ждать, когда вы вырастете.
        Существо сделало незаметное движение, и Кефаль захрипел, пытаясь отцепить от своего горла костлявые пальцы.
        - Его же спасать надо, - дернулась вперед Валька.
        - Подожди, - остановил ее Севка. - Нужно, чтобы он совсем проявился.
        Хлопнула входная дверь.
        - Что за шум? - Ленка Измайлова была, как всегда, весела и полна энергии. - Кого бьют? - Увидев уже посиневшего Рыбака, она сразу кинулась в бой. - А ну, отцепись от него, мерзкая тварь.
        Несильным ударом Ленка сшибла существо с ног. Бывший Серега Шейкин упал навзничь и тут же раздвоился. Настоящий Шейкин остался лежать на полу, а вылетевшее из него существо взлетело вверх, стукнулось о потолок и, ловко перебирая всеми конечностями, поползло к окну.
        - Вот, теперь проявилось!
        Севка быстрее существа оказался около окна и дернул жалюзи. С шелестом опустились вниз металлические пластинки. В них отразилось вытянутое лицо Ленки Измайловой. Ромашкина хлопнула кухонной дверью и утопила кнопку выключателя. Кухню залило желтым светом. Свет отразился от жалюзи, от стекла двери, которое было затянуто алюминиевой фольгой, пробежал по серебристой поверхности холодильника и плиты, заиграл сотней красок на хромированных частях подвесных шкафов. Неблестящим на кухне был только кафель над металлической раковиной. В надежде пробиться сквозь стену проклятие головой ударилось о зеленую плитку и сползло на пол, оказавшись рядом с медленно приходящим в себя Серегой.
        - Какая гадость, - с чувством произнесла Ромашкина.
        - На себя посмотри, - огрызнулось проклятие. - Думаешь, ты лучше?
        - А ну, заткнись, а то еще раз стукну, - притопнула ногой Ленка.
        - Тоже мне - вчетвером на одного, - захныкало существо. - Давай биться в честном поединке?
        - Может, его еще раз книжкой попробовать того?.. - Мишка показал глазами на зашевелившегося Шейкина.
        - Не надо меня «того», - Серега поднес руку к голове. - У меня и так все болит.
        - Вот-вот, - поддакнуло проклятие. - Драться - это непедагогично.
        Оно прижалось поближе к Шейкину, но тот отпихнул мерзкое существо от себя подальше.
        - Это что за тип? - Серега вскочил. - Уберите от меня эту заразу!
        - Прошу знакомиться - мое проклятие. - Севка с любопытством изучал изломанную личность с кривым зеленым носом. - Откуда ты только взялось?
        - Откуда взялось, там уже нет. - Проклятие приподнялось на четвереньках. - А пока я свое дело не сделаю, отсюда не уйду.
        Оно кинулось на Тараканова. По штанине мгновенно забралось на плечи и вцепилось в горло. Севка сделал страшные глаза и повалился на спину. Окружающие в ужасе замерли.

«Так ему и надо, - мелькнуло в голове Шейкина. - Пусть не выделяется».

«Будет знать в следующий раз, как строить из себя главного», - подумала Измайлова.

«Сел бы со мной сразу, ничего бы этого не было», - мысленно решила Ромашкина.
        АМишка ничего не подумал, потому что мыслей в его голове всегда было немного. А сейчас он и подавно растерялся, поглядывая на одноклассников и ожидая, кто что скажет.
        Севка уже хрипел, а окружающие так и стояли как вкопанные, не шевелясь.
        - Эй, слышь? - неуверенно начал Рыбак и коснулся извивающегося проклятия. - Хорош, да? А то и правда задушишь.
        Вслед за ним к проклятию потянулись остальные.
        - Все против меня! - завопило существо, отпуская свою жертву.
        - Мотай отсюда. - Мишка взял с разделочного стола скалку, удобней перехватил ее в руке. - Давай, бумерангом. Одна нога здесь, другая уже там, - как обычно, все перепутал он. - Ромашка, форточку.
        Кефаль коротко замахнулся и врезал по приподнявшемуся проклятию. Существо, как пушинку, подбросило вверх. Оно вылетело в вовремя открытую Валькой форточку и растворилось в темном небе. Жалюзи с шумом упали обратно.
        - Куда это он? - удивилась Измайлова, на всякий случай оглядывая углы, не спрятался ли их шустрый друг где-нибудь.
        - А если оно вернется? - Валька раздвинула пластинки жалюзи, посмотрела на темную улицу. Проклятия видно не было. - Раньше ведь возвращалось.
        - Вернется, еще раз получит, - решительно ответил Мишка, потрясая скалкой.
        И все рассмеялись. Один Севка не смеялся, а кашлял, потому что никак не мог отдышаться.
        - Все-таки мы из тебя сделали героя, - хрипло произнес он. - Со скалкой ты вылитый Санчо Панса.
        - А он тоже… того? - Мишка провел скалкой по горлу.
        - Жив и счастлив до сих пор, - махнул рукой Севка. - Не переживай.
        Серега неуверенно поглядывал на Тараканова, не решаясь заговорить.
        - Ты не виноват, - повернулся к однокласснику Тараканов. - Просто проклятие находило наши слабые места - вот и все.
        - А как ты догадался, что проклятие во мне поселилось? - От расстройства Серега шмыгнул носом.
        - Записка. - Севка полез в карман. - «Трутень на страницах истории». Кефаль таких слов даже не знает.
        - Зато много других знаю, - напомнил о себе Мишка.
        - А потом я подумал, что проклятие кроме ненависти может вызывать и другие чувства. Зависть, например. Тогда все сходится. Из зависти ты хотел убрать меня из школы. Не убить, а только выгнать. Кефаль - тот сразу табуретками размахивать стал. ЯМишку к вам тогда специально подослал, думал, ты расколешься. Но проклятие догадалось об этом. Помнишь, я в луже купался?
        - Значит, ты на меня не сердишься? - Растерявшийся Серега бледно улыбнулся.
        - Делать мне больше нечего!
        Ребята снова рассмеялись.
        - Ты теперь можешь сесть рядом со мной? - весело спросила Валька. - И пусть все девчонки обзавидуются.
        - Меня, наверное, в другую школу переведут. - Севка вдруг погрустнел. - Есть какая-то специальная, для одаренных. Вот уж где никакое проклятие не прицепится.
        - Да ладно, - Мишка хлопнул приятеля по плечу. - Ты и там себе какую-нибудь заразу найдешь. Не так, что ли?
        Рыбак посмотрел на одноклассников, потом его взгляд переместился на плиту, он потянул носом и спросил:
        - Слушайте, а пожрать ничего нет? Весь день голодный хожу. Хоть бы кто картошечкой угостил. Спасаешь вас, спасаешь… Никакой благодарности.
        И он уселся за стол. Девчонки кинулись к плите, Серега сунул нос в холодильник. Один Тараканов прислушивался к еле слышному постукиванию за окном.
        Со стороны улицы проклятие пыталось пробиться на кухню, где было так светло и хорошо. Но его там не ждали, да и жалюзи не оставляли даже крошечной лазейки.
        Взвыв от обиды, проклятие взлетело вверх и на секунду вспыхнуло яркой звездочкой. И здесь на него никто не обратил внимания, потому что звезд на небе было много. Да и вновь появившаяся звездочка быстро погасла.
        Салон предсказаний (Определи свою судьбу!)
        Что, страшно? А сейчас станет еще страшнее. Не знаем, каким ветром занесло тебя на нашу темную, зловещую и ужасную улицу Кошмаров, но теперь мы не выпустим тебя, пока ты не посетишь САЛОН ПРЕДСКАЗАНИЙ! Что ждет тебя в будущем? Сейчас узнаешь…
        Положи левую руку на обложку этой книги. Мысленно задай вопрос. А теперь начинается гадание:
        Способ №1.Определи порядковый номер месяца, в котором ты родился. Например: январь - 1, февраль - 2, март - 3 и так далее. А теперь снова загадай вопрос - и книга даст тебе ответ:
        Если ты родился в месяце с порядковым номером 1, 3, 4, 7 - ответ на вопрос ищи на страницах 11, 27, 51, 67.
        Если ты родился в месяце с порядковым номером 2, 5, 6, 10 - ответ на вопрос ищи на страницах 17, 41, 61, 74.
        Если ты родился в месяце с порядковым номером 8, 9, 11, 12 - ответ на вопрос ищи на страницах 22, 57, 79, 108.
        Способ №2.Если ты родился четного числа, выбери из этих цифр любую нечетную: 16,
23, 28, 62, 93, 121.
        И наоборот, если дата твоего рождения приходится на нечетный день, выбери четную цифру: 21, 50, 66, 106, 111, 122.
        Получилось? А теперь найди в этой книге страницу с выбранным номером, загадай номер строки (сразу определись, сверху или снизу) - и прочитай то, что выпало там. Это и есть ответ на заданный тобою вопрос.
        Осторожно: чтобы предсказание было правдивым, гадать можно не больше одного раза в день!
        Что делать, если ответ окажется очень страшным? Не пугаться - это самое главное. Ведь на каждый страх есть противоядие. Что это такое? СМЕХ. Найди веселую книжку из серии «Черный детектив», «только для мальчишек» или «только для девчонок», открой страницу с тем же номером, отыщи ту же строчку - и читай ответ. Получилось? Стало веселее? Так и поступай всегда, если чего-то боишься. Ведь не зря говорят: книги - твои лучшие друзья!