Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / СТУФХЦЧШЩЭЮЯ / Храмов Виталий : " Звездный Попаданец " - читать онлайн

Сохранить .
Звездный попаданец Виталий Иванович Храмов
        Попаданец в далёкую-далёкую галактику. Обычный человек оказался в другом месте не в то время.
        Межзвёздные космические корабли, масштабные космические битвы. Но всё это будет потом. А для начала чужаку надо устроиться в этом чуждом для него жестоком мире. И он не допустит, чтобы его растёрли в межзвёздную пыль неутомимые жернова обстоятельств.
        Виталий Иванович Храмов
        Звездный попаданец
        
        Введение
        История эта началась однажды в далёкой-далёкой галактике. Нет, не в той галактике, где сипел неисправным экзоскелетом Дарт Вейдер. Хотя - кто знает? Одним словом, в другой галактике, но не менее близкой к нам с вами. Разделённой с нами немыслимыми расстояниями пространств и, возможно, временем.
        История эта началась буднично, как и начинается любая история - с ошибки. Если никто не ошибается, то история - не случается. Получается - отчёт. А история - всегда начинается с ошибки. А если в результате ошибки не в том времени и не в том месте оказываются не те люди, то история становится и вовсе необычной. А от этих людей, «попавших не туда», и зависит, чем эта история будет - комедией, фарсом, трагедией. Или - героическим эпосом. Или книгой Апокалипсиса, как знать?
        Совершающие ошибку люди не думали об этом. Они проводили опыт. Как та обезьяна, что пытается вызвать отклик от гранаты, дёргая за кольцо. Предмет, над которым они экспериментировали, стойко терпел их неразумные домогательства. Но и у камня терпение ограничено и конечно. И артефакт неизвестного происхождения и с неизвестными свойствами высказал своё громкое «Фи!», не только уничтожив неразумных, что считали себя очень учёными и умными, но и вызвав пространственно-временной пробой, хаотично перемещая души, оторвавшиеся от своей реальности - в реальности иные.
        Эта ошибка оказалась связана и со мной, моей реальностью и современностью. Вырвав меня из нестройных рядов наших соотечественников.
        Хотя справедливости ради упомяну, что не будь этой ошибки, я так и не вернулся бы в строй, а соответственно, не было бы этой истории, а был бы короткий некролог в местной газете. Или - короткое сообщение в рубрике «ЧП».
        Но обо всём по порядку. Итак, позвольте представиться…
        Часть 1
        Стерильная планета
        Глава 1
        Вадим
        Я с нетерпением и облегчением завершил, наконец, работу над сайтом для этой суматошной гражданочки, что задёргала уже своими звонками. Скинул данные на флешку и открыл электронку.
        И - застонал. С обеда я не проверял почту. Пятница, конец дня, потому ценных и срочных ТУ накидали немерено. И половина - со сроком вчера.
        - Пятница, сокращённый день, - пробормотал я, чувствуя, что влетел в чёрную полосу проблем и головных болей.
        И словно в ответ - звонок рабочего мобильника. Точно шеф.
        - Ты там спишь?! - запищал мобильник. - Срочно! Отчёт им… этим… дай! Не хочу сюда тащиться завтра!
        - Что писать? - обречённо вздохнул я. - Как обычно?
        - Нет, гля! - взревела трубка. - Весь комплекс требований высокого, мать его, начальства выполни! В срок!
        - Понятно! - пробормотал я в ответ.
        - Исполняй, раз тебе понятно! - ответила трубка. Вызов прервался.
        Автоматически посмотрев на пустой стол шефа, я полез по папкам и файлам, чтобы в прошлых отчётах переправить даты и по паре слов, да отправить всем этим «переживающим», что у них, у нас - всё «в ажуре», всё проверено, все розетки не висят, вывалившись с мясом из стен, а как положено - закреплены. Что огнетушители в норме, хотя сами же «переживающие» не продлили договор на обслуживание просроченных.
        - Так, с «пожарниками» разобрались, - бормочу я, отправляя сообщение с файлом, - кто следующий?
        Это называлось - отписки. За те годы, что я трудился в этом кабинете, количество этих бессмысленных бумаг выросло даже не в разы. А на порядок. И если лет шесть назад по каждому такому ТУ действительно что-то делали, то теперь просто отсылаем отписки. Потому что раньше таких ТУ было по два-три в квартал, то теперь - два-три в день. Да и потому что не реально не то что всё выполнить, нереально даже пытаться выполнить. Да и не нужно это никому. В одном из таких отчётов я в матерной форме написал, как меня задрали этой бессмысленной дребеденью. Word, как положено, всё подчеркнул красным, намекая, что в деловой переписке подобные выражения не комильфо, но я так и сохранил, да и отправил. И искренне ждал разъе… нагоняев от вышестоящих руководителей. И - ничего. Или инстанция, которой я отчитывался, оказалась с понятием юмора, либо просто всю эту макулатуру никто не читает. Поставили галочку, что «этот» отчитался, да и всё.
        Опять трезвонил телефон. Я поморщился - теперь звонил личный мобильник. Жена. И рабочее время - вышло. И дочь уже не успеваю забрать. Шумит. Выслушал, пролепетал дежурное, что не успел, что отчёты, что начальство совсем шизанулось и задолбало.
        Настроения не осталось совсем. Но никто не виноват, кроме самого себя! Решил в обед повозиться с этим приработком, да так и не заметил, что «обед» растянулся до конца дня.
        Когда с отписками было покончено, в здании остался только я. Потому мне и пришлось всё обойти и закрыть все двери, положив ключ в нишу выпавшего кирпича. Да-да - совок не ушёл насовсем. И не отовсюду.
        Если пошла непруха, так по самые гланды! Ещё и «ласточка» капризничала, не хотела заводиться. Говорили, что «Логан» надёжнее отечественных машин. Но видимо, мне попался не тот «Логан». Ковыряться с ним приходилось не меньше, чем с «четырнадцатой», владельцем которой я был до этой «иномарки» московской сборки.
        Трудился я техником по обслуживанию информационной сети в одной полувоенной, полудебильной, полузакрытой структуре. С её знаменитой присказкой, что работают в ней только полудурки. Умные - не идут, а совсем дураков - комиссия не пропускает. Но я считаю, что устроился неплохо. Не кайлом на ж/д-путях машу. Сижу в кабинете, разбираю мутки заглючивших сетей, сломавшейся оргтехники. Бывают, конечно, загибы ума за разум, такая уж структура, но всё же у меня их было меньше, чем могло бы быть.
        И - пишу программки и сайты в свободное от работы время, прямо на работе. Это - приработок. Только скинуть их заказчику прямо с рабочего места - нельзя. В «структуре» - своя, закрытая сеть, не имеющая выхода в Интернет.
        Дорога была настолько привычна, что вел я почти на автопилоте. Вот и дом. Привычно, как в «Дне сурка». Всё привычно. И моё место на стоянке - занято. Пришлось раскорячивать машину, оставляя задок на дороге с риском, что невнимательный либо пьяный водитель его просто снесёт.
        И дома - привычные, дежурные, претензии жены, крики, что я никто, звать меня никак, что я не мужик. Не зарабатываю, о ней и дочери не забочусь. Летаю в облаках, только о своих «программках придурошных» и думаю.
        Нет, я не отвечаю. Не спорю, что я - эгоист, самовлюблённое ничтожество и слизняк. Я даже не думал о том, куда делась та красивая и ласковая девочка, которую я брал в жёны. Или - которая брала меня «в оборот», «захомутав» - это с другого взгляда. Вопрос этот был философским, а сегодня - пятница. И я так устал, что любое шевеление мыслей было неподъёмным.
        Я поцеловал дочку, которая скривила личико, показывая, что «ну вот, опять!», и прошёл на кухню. Плита была заставлена сковородами и кастрюлями. Полными, горячими.
        - Вот выкину щас всё в толчок! - продолжала разоряться жена.
        - Я тоже люблю тебя, - ответил я, причём искренне.
        - Пошёл ты! - отрезала она, разворачиваясь. Вышла из кухни, продолжая выговаривать из прихожей, обуваясь: - Еду - сготовила. Солнышко - поела уже. Уложишь. Бельё в машинке. Разбери, развесь. Я - к Наташке. Заберёшь.
        Хлопнула дверь. Я поставил пиво обратно в холодильник - я, оказывается, ещё за рулём, махнул жене вслед, типа «Иди-иди! Тише будет».
        Тише не стало. Дочка тут же села за стол напротив. И - тараторит, тараторит. О таких важных, для неё, детсадовских вещах, которые для меня никак не могли быть важными и интересными. Но надо проявлять интерес, поддакивать, да попадать в такт. Дочь обидеть не хотелось совсем. Хотя сегодня её щебетание умиления, как обычно, не вызывало.
        - Что, пап, совсем задрали? - участливо спросила дочь.
        Я и сейчас, автоматом, дежурно поддакнул, но спохватившись, рассмеялся, обнял дочь, поцеловал в макушку:
        - Какая же ты у меня умница!
        Самый лучший выход. Дочка ускакала, тут же из зала донеслись до тошноты знакомые голоса героев и мелодии любимых мультфильмов дочери.
        Ужин, посуда, бельё, скинуть файл, полчаса убить в переписке с заказчиком, что опять изменила требования к этому, уже ненавидимому «калыму», даже пытаться не стал переделывать - сегодня явно не заладится. Два часа незаметно улетели, пока проверял почту и сайты.
        Дочь подозрительно притихла. То щебетала, играя в куклы и этого розового рогатого коня, а тут - тихо. Точно - время «детское» кончилось. Я погасил компьютер. Дочь сейчас же заявила, что голодна, спать не хочет «ну, совсем!», хочет в туалет. И вообще - «завтра выходной!».
        Пока ели, бесяще-неспешно, пока туалет, то, сё, то уже и у самого глаза слипаются. Какая катка в «Танки»? Слиться задаром, не сбив ни одной звезды? А дочь - не засыпает одна. Только на моей руке, прижавшись ко мне спиной.
        Пока дочь засыпала, пролазил весь «Тютюб», как его называла дочь, на телевизоре в спальне, да так и уснул под бормотание очередного блогера.
        Разбудил меня телефон. Подвыпивший голос жены - опять орал. Ну да, это был уже четвёртый её звонок. Первых трёх не слышали ни я, ни дочь, что так и спала на моей руке.
        Переложил дочь на её постельку, накрыл, накинул на свои плечи ветровку, по тяжести карманов «пощупав», что права и ключи на месте.
        Пока завёл машину, стала бить крупная дрожь - похолодало в ночь. Настывшая машина. Спросонья - околел. Чтобы печь быстрее начала гнать тёплый воздух, газанул по знакомой, до автопилота, дороге.
        Вспышку я ещё успел увидеть, а вот удара уже не услышал.
        Водитель, что врезался прямо в водительскую дверь моего «Логана», уронив телефон, когда пытался ответить на вызов переживающей за него супруги, опустив глаза за телефоном, не заметил не только, что выехал на встречку, но не увидел и вылетевший на дорогу легковой автомобиль. А я - спросонья, да в спешке - не увидел авто на главной дороге. Да, на моей полосе, да, с подвыпившим водителем за рулём, что забыл включить свет своей машины, отвыкнув на иномарке, разбитой им два месяца назад, что на отечественной машине свет надо включать - принудительно, а не вместе с поворотом ключа зажигания.
        Прибывшие на место ДТП полиционеры долго чесали затылки. Они привыкли уже, казалось, ко всему. Но чтобы машина всмятку, в покорёженном салоне кровь, обрывки окровавленного тряпья, даже кусок скальпа с окровавленными волосами на полосе металла, а тела - нет? Обход территории расширяющейся спиралью не помог обнаружить тело.
        Потому хоронили закрытый гроб с кусочками плоти и обрывками тряпок, по анализу крови, а потом и генетической экспертизой установив, что они точно принадлежали владельцу разбитой отечественной иномарки. А исчезнувшее тело пополнило список городских легенд.
        Но это уже не имеет отношения к нашей истории. Тем более новая жизнь семьи Головановых без меня, Вадима Голованова.
        А куда же делся сам водитель «Логана»? Сейчас он появится. Вот-вот! Вот!
        Читатель, вспомни появление Арни Чёрнокузнецова в классическом «Терминаторе». Вспомнил? Благодарю, читатель, ты упростил мне описание спецэффектов моего появления в далёкой-далёкой галактике. Нет, ещё раз напоминаю, не в той далёкой-далёкой, где махались разноцветными фонариками, а злобно хохочущий Пал Палыч изображал электрошокер. Но опять же это не имеет значения.
        Итак, осознал я, что лежу на пластикобетоне в позе эмбриона, в соответствующем эмбриону костюме Адама. И даже без фиги и листа. Но целый и - невредимый. Как заново рождённый. И даже выбритый. Наголо. Под нуль. Абсолютный. Во всех местах тела. Даже ресниц не было, не то что бровей.
        Итак, пришёл я в себя, сел, щуря глаза, которые слепил яркий утренний синеватый свет ГН-3098. Осмотрелся щёлками глаз, потряс головой. Не помогло. Протёр глаза. И даже - побил себя по щекам. Надеясь, что «отпустит».
        Не «отпустило». Пришлось вставать на ноги и использовать первичный метод познания - щупать. Гладкую и чуть шероховатую светло-серую ровную поверхность дороги, убеждаясь, что это не асфальт. И на бетон не очень похоже. Продолжил щупать стены зданий, зажимающих дорогу в узкий переулок. Щуриться на странное солнце, что давало не тёплый желтоватый свет, а холодный голубоватый свет люминесцентной лампы.
        Громкий, непривычный, но до боли знакомый звук заставил вздрогнуть, обернуться. И заставил мои ноги бежать от источника звука прежде, чем глаза рассмотрели собственно сам источник этого звука. Потому что инстинкт и рефлексы мне подсказали раньше, чем глаза и разум, что такие нарочито неприятные звуки используют «полиционеры» всех стран и народов. А голому, ничего не понимающему человеку от этих служителей правопорядка ничего хорошего ждать не приходится. Потому ноги сделали сами себя, унося владельца этих ног подальше от сирены.
        Потому что сознание в моём теле - отсутствовало. Спасовав от вида черно-белого транспортного средства, перемигнувшего сине-красными огнями. Транспортное средство не имело привычных стёкол. Не затонированных, а вообще. Никаких. Но не это вызвало когнитивный диссонанс, а отсутствие колёс. Перемигивающееся нечто висело в воздухе на пару ладоней от серой поверхности. А под ним - лёгкое искривление воздуха.
        «Оно летает!» - была первая, она же последняя мысль в моей голове.
        Дальше - бессознательное тело делало то, что оно привыкло делать - убегало от ментов.
        Не то чтобы был я жуликом или преступником-рецидивистом. Но как-то привык, что я, как и остальные члены нашего общества, и менты должны находиться в разных реальностях. Даже не на разных сторонах улицы, а вообще вне видимости друг друга. Ну не любят у нас полиционеров. Не то чтобы боялись их, а просто стараются не видеть. Как стараются не замечать цыган, бомжей, бездомных собак и - ментов. А при столкновении с этими людьми в погонах и в асфальтовой форме всякий старается максимально разорвать с ними дистанцию, даже не чуя за собой «косяка». Без ментов как-то проще. А с ними - как-то сложно всё. По закону да под протокол. Долго и нудно.
        А тем более, когда ты голый, явно укуренный, под глюками, неизвестно где. И не помнишь, как ты попал сюда, как и кто тебя «укурил», и понятия не имеешь, когда тебя «отпустит».
        А пока я бегу, познакомимся с ещё одной жертвой «ошибки умников».
        Он был, так же как и я, гол, лыс, но - могуч ростом и телосложением. Нет, он не был обладателем массивной и рельефной мускулатуры мистера Олимпии, но широкие его плечи, широкие ладони на длинных руках и ступни на ногах-ходулях говорили сами по себе, что скелет этого человека фундаментален и очень прочен. Мускулы его были развиты, но не как у культуриста, а скорее, как у легкоатлета. Его стального цвета глаза с ледяным спокойствием смотрели на безжизненное море у его ног.
        Только рассказать про этого человека особо и нечего. Потому что он и сам о себе рассказать ничего бы не смог. Первое, что было в его жизни - как раз это самое море и голубой свет ГН-3098. Как вы поняли, человек этот полностью утратил не только свою самоидентификацию, но и память - полностью. И в голове его не было никаких мыслей, только шум, похожий на шум морских волн, набегавших на волнорез.
        Естественно, высокий голый и лысый человек, неподвижно стоящий на набережной, привлёк к себе внимание. А ввиду раннего утра, когда добропорядочные люди ещё спят, он привлёк к себе внимание недобропорядочных.
        Трое отморозков, иначе и не назовёшь, возвращались с «дела». Злые, потому что «дело» не выгорело. А «стимуляторы», принятые ими, уже выветривались. Вот они и докопались до длинного, выпытывая у него, чего он тут встал, мешая пройти уважаемым людям. Почему он так одет, а точнее, не одет, не возомнил ли он о себе слишком много, почему он смотрит так дерзко, и вообще - хочет ли он проблем?
        Но высокий голый и лысый человек ничего не отвечал. Он с искренним вниманием слушал отморозков, с детской непосредственностью смотрел на их танцы и распальцовку. А самым бесящим отморозков был тот факт, что лысый не проявлял должного к ним уважения, то есть не боялся их. Совсем. Как ребёнок не боится ничего, так как не знает, насколько опасен и болезнен этот мир. Особенно - насколько опасны населяющие этот мир двуногие болтливые сущности.
        И это было последней каплей для чаши терпения хозяев улиц. Один из отморозков раскрыл телескопическую дубинку, ударил лысого этим прутом в основание шеи.
        Высокий человек взвыл. Боль, ощущаемая им впервые, ему не понравилась.
        Отморозки тоже немного подвисли - этот удар должен был свалить любого человека сразу же. Удар был хорош - вон даже прут погнулся. Чего раньше не случалось. А любая непонятка у всех индивидуумов со слабо развитыми мыслительными способностями примитивно устроенной психики вызывает однозначную реакцию - агрессию. Потому они кинулись все трое. Опять же - рефлекторно, на полуживотных рефлексах. Желая задавить числом и массой.
        Но высокий человек не хотел больше испытать подобных негативных ощущений. Потому он постарался не дать себя ударить вновь. Любой другой человек бы последовал моему примеру и убежал бы от неприятностей, но этот высокий парень почему-то не побежал. Возможно, просто не догадался до такого простого, логичного и даже инстинктивного действия.
        Проследим его мысли. Ах, вот оно что! Он решил, что убежать не самый лучший способ. Ведь отморозки побегут следом. То есть это не решит проблему. А проблему решать надо кардинально. Только так её и можно решить!
        И высокий человек стал уворачиваться от ударов, очень ловко смещаясь, буквально на миллиметры расходясь с прутом, ножом и руками-ногами отморозков. Но всё же один прямой и сильный удар ногой прямо в живот прошёл. И тут же кулак одного из отморозков впечатался в скулу лысого. При этом сам отморозок взвыл, хватаясь за сломанную руку, будто он не в голову человека попал, а в кирпичную стену.
        Это на секунду вызвало паузу. Отморозки смотрели друг на друга в недоумении, а лысый удивлённо поднял одну бровь.
        Он запомнил удары. И тут же один отморозок от мощнейшего удара ногой в корпус улетает через перила набережной - вниз, на «пляж», точнее, на глыбы волнореза, а второй рухнул как подрубленный, с громким хрустом ломающихся костей, от удара огромного кулака в лицо. Третий отморозок, выронив нож, побежал.
        Прямо на бегущего из переулка другого лысого и голого человека - на меня. В ужасе отморозок заметался, как загнанная крыса. Ещё один голый и лысый его напугал до мокрых штанов, а за этим лысым - патруль. Отморозок упал, провернулся, скользя по серому покрытию набережной ногами, шмыганул, как крыса, перпендикулярно опасностям.
        А я, вылетев на набережную, ох… похудел ещё больше - море, голубоватый свет, огромный диск небесного и полосатого тела в небе, размером - как шесть Лун. И - голый, лысый великан, что разглядывал лежащее у его ног тело. Каким-то глубинным инстинктом почувствовав общность с этим великаном, я припустил к нему, крича на ходу:
        - Помоги!
        Глава 2
        Болан
        Сержант-инструктор Прибрежного отделения Департамента безопасности Болан Энгирд только собирался на службу. Он заканчивал привычную пробежку по набережной, когда увидел любопытную картину - схватку высокого голого человека с крысами из банды Рима Кривоуха, видел, как из переулка складских комплексов выбежал ещё один голый человек, а за ним - патруль.
        «У них что, новый заскок?» - подумал он про голых людей. Это было модно. Придумают очередное сумасбродство, а потом в Сеть выкладывают. Болан направил свою прогулочную трусцу к этому флешмобу.
        Уже много лет прошло, а ему по-прежнему было приятно ощущать, что вот они - ноги, под тобой, а не летают перед твоим носом отдельно от тебя. Несут тебя туда, куда ты хочешь. Болану было приятно ощущать упругую работу собственных живых мускулов.
        Меж тем действо стремительно развивалось. Из патрульного бота высадился дежурный наряд, громкоговоритель требовал соблюдать спокойствие, не поддаваться панике и не оказывать сопротивления сотрудникам Департамента безопасности. «Маленький» голыш спрятался за «большого». Наряд двигался стандартной процедурой задержания. Но всё пошло нестандартно.
        - Нет! - закричал Болан. - Не делай этого!
        И перешёл с лёгкой пробежки на стремительный спринт.
        Большой голый человек пнул патрульного в корпус. С такой силой, что ноги патрульного вылетели из-под него, сотрудник безопасности упал лицом на мостовую, разбивая тактическое покрытие шлема. Второму патрульному великан ударил кулаком в шлем, да так, что осколки шлема полетели во все стороны.
        Болан пробежал мимо этих голых людей, которые не пытались его перехватить, подбежал к патрульному боту, хлопнул по сенсору открытия дверей. Сенсор считал данные Болана с его руки, продублировав запрос на нейросеть, открыл двери. Болан схватил передатчик, закричал в него кодовую фразу нападения на патруль департамента. Передатчик сам считал личностную принадлежность Болана с его сети.
        Всё это время Болан смотрел на этих двоих. Большой разглядывал лежащих у его ног людей с каким-то детским любопытством. Мелкий (по сравнению с большим, хотя он был одного роста с самим Боланом) дёргал большого за руку, что-то требуя от него на незнакомом языке.
        Болан направил на этих двоих преступников излучатель, сорванный с держателя патрульного бота, потребовал сложить оружие. Видя удивление на лице большого, Болан и сам понял, что сморозил глупость. Тогда Болан стал убеждать их, что не надо оказывать сопротивления. Большой поднял руки, показывая свои большие открытые ладони.
        - Вы напали на патруль! - кричал Болан, приставным шагом сближаясь с преступниками. - Это тяжкое преступление. Вам следует сдаться властям!
        Большой всё так же равнодушно смотрел в глаза Болана, а вот другой - махнув рукой на всё - попытался бежать. Болан чуть шевельнул излучателем, нажимая на спуск. Невидимый импульс ударил в спину бегущего, вызывая паралич сразу всей нервной системы и перезагрузку нейросети. Голый человек как манекен грохнулся на мостовую, чуть проехав по ней с набранной инерцией скорости.
        Увидев движение большого, Болан излучил парализующий заряд и в него. Но вопреки ожиданию большой не рухнул на набережную, а сделал ещё один большой прыжок. Болан был инструктором тактической подготовки в их отделе. Навыки рукопашного боя персоналу отдела ставил тоже он. Потому он сумел увернуться от удара ногой великана, успел ещё раз излучить парализующий импульс увеличенной силы прямо в грудь высокорослого голого человека. Форсированный заряд парализатора должен был сжечь дотла нейросеть и сковать смертельной судорогой все мускулы человека, но великану парализатор лишь ослабил удар.
        Когда вспышка боли в скуле гасила сознание Болана, он успел подумать, что великан - предсказуем. Только два удара - прямой ногой в корпус и боковой в голову. Этим утром других ударов не было. Но и этого хватило.
        - Как ты, Валан? - услышал Болан голос капитана Вержа, его старого друга и сослуживца.
        Они подружились ещё до того, как устроились в этот департамент. Насколько возможна дружба между высокородным дворянином Вержем, урождённым благородным уже в сотом поколении, и простолюдином Боланом. Но именно Болан вытащил тело капитана Вержа с той провальной высадки. Лишь они двое смогли не только добраться до спасборта, но и прорваться через шквальный зенитный огонь. Тогда Болан и потерял свои ноги, левую руку, полпечени, несколько метров кишечника, одну почку и правый глаз. И всё - от единственного попадания в их спасборт, от разлетавшихся обломков перегородок и оборудования. Дальше спасборт шёл на автопилоте.
        Но Верж оказался истинным благородным. В благодарность за своё спасение он не только оплатил полное лечение Болана, но и пригрел его, когда их обоих - за дезертирство с поля боя - выставили с флота. Без выходного пособия и сохранения выслуги, званий, пенсии.
        Семья пристроила Вержа в это тихое место, где капитан быстро выслужился до привычного звания, вытащив и Болана, но так и коверкая его имя - в Валана. А за капитаном - остальные. Так Болан Энгирд стал Валаном Игидом. Даже в официальных, но внутренних отчётностях.
        - Бывало и хуже, - ответил Болан, привычно отлепляя от себя датчики. - Ты видел?
        - А то! - усмехнулся капитан. - Это теперь хит Сети Прибрежного - голый переросток уделывает на раз-два самого Игида!
        - Кто он? - Болану было неприятно, что его так «прославили».
        - А вот это сложно, - покачал головой капитан. - Давай приводи себя в порядок да дуй в штаб-квартиру отдела. Чует мой хвост, что наш тихий отпуск закончился.
        Капитан ушёл, а Болан всё смотрел в его спину. Предчувствия Вержа - не шутка. При их первой встрече он впервые удивился, что капитан - «хвостом чует». Болан был уже старым, тёртым волком, а Верж - высокородным выскочкой, что со студенческой скамьи - сразу на батальон. И в первый же день в бой. Но Болан уже повоевал, потому верил приметам и предчувствиям. И - насторожился. И не зря. Вместо бунтующих фермеров они угодили в боевые порядки Легиона Хаоса. Разведка прозевала, что аграрная планета не просто подняла бунт сепаратизма, а пала под натиском Хаоса. И «прогулочка» обернулась кровавой баней. Их батальон, под тысячу бойцов, со всей техникой вынесли за считанные минуты. Болан тогда тащил половину Вержа, залитого санитарным гелем, и чётко шёл туда, куда указывал единственный палец офицера. Так они вышли к спасборту, так он маневрировал - чётко смотря на палец Вержа, а не на сенсоры, прорываясь через шквальный огонь зениток. И - почти прорвались. Схлопотав единственное попадание, хотя и такое фатальное, выбившее пилота - самого Болана. Но автоматика залила их гелем, довела борт до корабля-матки.
        Болан, привычно не глядя, прошёл до душевой, смыл с себя остатки раствора регенератора, прошёл до шкафчика, надел новую, ещё не обмятую форму - привычная одежда так и висела дома.
        Вот так вот он неожиданно для себя оказался в этот день на работе. Не из дома, а с пробежки. Да, через мед-капсулу.
        - Ты как? - спросила Асара, суя ему в руку стакан с кофе.
        Болан увидел в её карих глазах смех, потому не ответил. Фыркнув, Асара убежала. Болан долгим взглядом смотрел ей в спину. Чуть ниже спины. Поджав губы.
        Надо же было так: Болан влюбился на старости лет. И в кого? В невесту Вержа. Ну, как невесту? Они жили вместе. И иногда Асара жила не с Вержем. Два раза - даже с Боланом. Но Болан хотел не случайных случек с этой ветреной, но ослепительной девушкой, а постоянной связи. Только с ним, с Боланом.
        Болан ещё раз вздохнул, открыл пластиковый стакан, отпил. Его любимый кофе. Асара знает.
        Она не плохая. Даже наоборот. Очень умная, очень живая, весёлая, легкая. И - надёжная. Настоящий боевой товарищ. Её ветреность проявляется только в постели. Слишком скучно ей спать всё время с одним и тем же самцом. Именно так. Не она для мужчин. Они для неё. И с Вержем она не потому, что у неё какие-то чувства к нему, а потому, что он - капитан, командир их отдела, аристократ. И - умелый любовник. Всё это с её слов. Асара не врала. Никогда. Не считала нужным ничего скрывать, хитрить, увиливать.
        И от Вержа не скрывала свои похождения. Но и не хвалилась ими. Считала всё это своим личным делом, которое никого, кроме неё, не должно трогать. Сам же Верж и жаловался Болану. Нет, это не вызвало меж ними разлада. Верж говорил, что ему так даже спокойнее было бы, если бы она была только с Валаном. Но девушка вечно ищет приключений на свою… да-да, такую сладкую задницу!
        - А, Валан! - кивнул сержант Нок, что был сегодня по графику оперативным дежурным.
        - Какие дела? - спросил Болан, бросая пустой стакан в приёмник утилизатора.
        - Утро было очень интересным, - усмехнулся Нок. - Самого Валана Игида отколотили прямо на улице!
        - Пошёл ты! - отмахнулся Болан. - Как ребята?
        - Бот спасателей прибыл быстро. Всё в порядке. Если не считать крыс Кривоуха. Один разбился о камни - отлив же. Другому этот здоровяк сломал шею. Представляешь, Иги! Удар в скулу - сломал шею!
        Замигал индикатор вызова. Нок спохватился.
        - Иди, капитан тебя уже искал. Он утром прилетел из департамента. Я тут буду. Может, дождусь тебя. С чего капитана в департамент вызывают?
        Болан зашёл в приёмную. Рата как раз выходила от капитана, поправляя одежду.
        - А, Валан, - кивнула она, чмокнув Болана в щёку и проведя пальчиками по тому месту, куда приложился кулак здоровяка с набережной. - Как ты?
        - Нормально. Бывало и хуже, - поморщился Болан. Ему было неприятно, что его конфуз стал новостью дня в их тихом и скучном прибрежном пригороде космопорта.
        - Я ему только что сводки занесла, - лукаво строила глазки Рата. - Есть минутка.
        - После, - качнул головой Болан.
        А то он не видел, как Рата оправлялась. Быть сразу вторым не очень приятно.
        Рата была незаменима. Помогала не только своей безграничной памятью, но и своей бездонной глоткой и ненасытной… хм, снять напряжение после посещения руководства. Но девушка была милой, общительной и - красивой. Потому Болан приобнял её и пощекотал, заодно проверив свою догадку. Точно, капитан уже воспользовался её помощью.
        - Рата, кофе. С…
        - Я знаю, Иги, всё знаю, - улыбнулась Рата. - После капитана - жду. Я помоюсь. Брезгливый ты наш!
        «Ну, вот! Умница! В департаменте тугодумов не держат», - подумал Болан, входя.
        Верж стоял всё так же - в полной форме перед большим обзорным окном, как всегда, когда был в задумчивости - заложив руки за спину и раскачиваясь с пятки на носок.
        Болан прошёл к столу для совещаний, подвинул к себе проектор, стал пролистывать сводку.
        - Не понял, - протянул удивлённо Болан, - мой конфуз случился после твоего отлёта. А сводка - пуста. Что случилось? Настолько скверное, что в сводку не угодило? Зачем тебя в порт вызывали?
        - Да ничего особенного. - Верж потёр лицо руками, повернулся к Болану, долго его разглядывал, прошёл к столу, сел прямо на стол перед Боланом.
        - Ты знаешь, почему я приблизил тебя, Валан? - спросил вдруг Верж.
        - Даже так? - откинулся на спинку стула Болан.
        Капитан кивнул. Достал свой планшет, что-то открыл, показал Болану. Болан присвистнул.
        - Сокращение отменяется? - удивился Болан.
        - Флот расщедрился настолько, что выделяет нам, не знаю, как остальным, но моему отделу - десять штатов, тридцать внештатов и - полные комплекты снаряжения на всех. Полные! А офицерам - базы данных по криминалистике, противодействию диверсии, подавлению сепаратизма, следующего ранга от имеющихся.
        - Опа! - воскликнул Болан, сам листая данные планшета Вержа. - С каких пор Стира под угрозой мятежа?
        - То-то и оно! - капитан встал, снова подошёл к окну. - И вот я вернулся к своему вопросу. Тебя, Валан, я приблизил за твоё редкое свойство - оказываться в нужное время в нужном месте.
        - Так-так! - Болан тоже не усидел на месте, вышел навстречу Рате, принял из её рук поднос, благодарно улыбнулся, чувствуя дурманящий запах отличного кофе. Рата улыбнулась в ответ, чуть приседая в благодарность на невысказанный комплимент, что она - умница и прелесть.
        - У яйцеголовых флота вышел конфуз, - сказал Верж, когда дверь проглотила Рату и опять едва слышно загудел генератор помех. - Одна лаборатория исчезла в аномалии неизвестной природы и неизвестного происхождения. Нет, не та.
        - Допрыгались, мудраки, раздери их чемпион Хаоса! - выругался Болан.
        - Как ты понял, засекретили всё. А тут ты схватился с какими-то утырками. А знаешь, что самое поганое в этом во всём?
        - Что? - спросил Болан, отпивая из чашки. Настоящей керамической, а не из привычного одноразового стакана. Казалось, вкус у кофе от этого - другой. Хотя эти чашки надо мыть, а не сбрасывать в утилизатор.
        - Посмотри данные об их личности, - махнул рукой на терминал капитан.
        Болан прошёл за рабочее место Вержа и от его имени запросил отчёт. И… не получил его.
        - О-па! - удивился Болан. База Департамента Стиры ответила, что такие не зарегистрированы. И что отправлен запрос Департаменту флота.
        В этом не было бы ничего удивительного, будь они не на Стире, а на любой другой планете из несчётного множества миров Содружества. Или - империи. Но Стира - мертвая планета. На ней нет аборигенов. И не было. Ещё двадцать лет назад вообще никого не было.
        Стира - кислородная планета, вся жизнь на которой, даже микроорганизмы, погибла. Как предполагают учёные, в результате бактериологической войны. И случилось это настолько давно, что следы былой жизни найти крайне непросто. От населения планеты, которую люди нашли пустой и мёртвой, стерильной, не осталось почти ничего - всё разрушило безжалостное время. Здания и сооружения рассыпались песком, металлы - сгнили от коррозии. Ещё два десятка лет назад на планете были только скалы, песок и - вода. Мёртвая вода бесконечного пресного океана, омывающего редкие островки суши - скал и песка. Тут не было никакой жизни, кроме той, которую привезли с собой люди.
        А всё, что прибыло на планету - зарегистрировано в приходных базах космопорта. С этим строго! Флотские протоколы жёстче любых гражданских, у военных не забалуешь! Потому как владел планетой Звёздный флот Содружества. И использовал её - для поиска артефактов древних. Ну, и как официальное прикрытие - использовал в качестве санатория для ветеранов флота. Потому порядки в порту - военные. Особенно во всём, что касается безопасности.
        Это тут, в рабочих, спальных районах, где не ступала нога ни одного служивого, банды появились. Да и те - настолько несерьёзные, детские, что смешно. Да и бытовая преступность имелась, куда без неё? Люди есть люди. Особенно когда им заняться нечем.
        Но провести двух человек на планету? Так, чтобы флот не увидел? Почти не реально. Нереально! «Почти» - потому что оба собеседника юношами не были уже давно, и их максимализм жестоко разбился о жизнь, в которой возможно было всё!
        А главное - зачем? Зачем привозить сюда двоих человек с неизбежными большими издержками соблюдения секретности, а потом - бросать их на набережной?
        Болан проверил сводку - никакие транспортные средства не проникали сквозь сеть сенсоров станции, никакие не терпели аварии. Никаких спусков на планету за последние сутки. Последний челнок садился двое суток назад, следующий - завтра. Мрак!
        Капитан щёлкнул пальцами. Обзорное окно сменилось экраном. Болан узнал утреннюю набережную. Пустую. Экран разделился надвое. Половина экрана показала переулок меж стен складов. Пустой. Лишь время бежит в углу экрана.
        По экрану пошла рябь, как от работы РЭБ-подавителя. Экраны пошли сплошными помехами. Когда изображение восстановилось, на одном экране стоял голый великан, на другом - убегал другой голый и лысый человек от патрульного бота, привлечённого вспышкой и последующим сбоем оборудования.
        Болан опять видел события этого утра, но со стороны. Стала понятна скудность арсенала здоровяка - он бил только так, как били его. Когда тело Болана на экране упало, а сверху упал здоровяк, Болан поморщился. И словно видя это, капитан вернул картинку к моменту начала записи - к пустым набережной и переулку. А когда пошла рябь - остановил изображение.
        - Время совпадает, - сказал капитан. - Понимаешь, что это значит?
        - Что к нам летят большезвёздные птицы, - кивнул Болан.
        - Нет, друг мой. Нет, - покачал головой Верж, - не летят. И да, они - летят. Со своих постов. А летит сюда - крейсер РЭБ класса «Крадущийся».
        - Что-то я перестаю что-либо понимать, - покачал головой Болан, ставя пустую чашку на поднос. - Я понимаю, мы - Пограничье. Но на таком отшибе от всего света, что никому… Кому нужна мёртвая планета с уже вырытыми ископаемыми? Тут жизнь не поднять! Никакой бюджет не потянет! Даже фанатикам императора! Тут и есть только вода да воздух!
        - Вот именно, друг мой, вот именно! - хлопнул ладонями капитан, отворачиваясь от погасших экранов к Болану, показывая на него пальцем. Тем самым, что вывел их из той кровавой западни. - Но сдаётся мне, что происшествие яйцеголовых, эти два новорожденных брата и крейсер, да не рейдер, а РЭБ - связаны! Осталось понять - чем связаны? Потому, офицер Болан Энгирд, поздравляю вас с повышением и поручаю вам ваше первое задание - разберись с этими двумя! Начни с их сканирования. Думаю, результаты нас сильно удивят. У них нет или не отзываются нейросети.
        - Как такое возможно?! - вскочил Болан, даже забывший, что его только что произвели в офицерский ранг.
        - Вот и разберись, как у нас, на Стире, оказались два плоскотника! Вперёд! Вечером доложишь!
        Глава 3
        Болан
        В состоянии полнейшей потерянности Болан выскочил от капитана. И тут же оказался в жарких объятиях Раты и был ею страстно зацелован.
        «Ну конечно! Она же и составляла приказ о присвоении!» - догадался Болан. Рата же секретарь отдела, глава всей канцелярии, потому она ещё до того, как Болан зашёл к капитану, знала, кого департамент произвёл и назначил на новые штаты.
        Щёлкнули фиксаторы дверей. Рата чуть не разорвала его новую форму (и пусть, всё одно менять на офицерскую!), так страстно желая снять первые сливки с эмоций Болана, что не могла сдержаться. С рычанием новоиспечённый офицер разложил секретаря отдела прямо на её столе.
        Хватило и пары движений, чтобы брызги шампанского отметили торжество Болана, о котором он мог только украдкой мечтать, не имея ни подходящего происхождения, ни данных, ни подходящего диплома знаменитого учебного заведения.
        - И всё? - надула губы, хлопая ресницами, Рата, но - улыбаясь. - Я только во вкус вошла! Господин офицер!
        - Да? - удивился Болан, но - тоже улыбаясь. - Тогда - форма № 2, зал № 1! Через пять минут!
        - Приняла! - вскинула руку к брови Рата, вытягиваясь прямо на столе, не слезая с…
        И это было так комично, что рассмеялись оба. Доли комичности добавляло и то, что Рата была старше по званию даже произведённого в офицеры Болана Энгирда.
        Тут же зажужжал зуммер вызова от капитана.
        - Господин капитан, господин офицер Валан вызывает меня в зал № 1! - доложила Рата, плотнее насаживаясь на опадающий… щее настроение Болана.
        - Да-да! - пробубнил Верж. - Как вернёшься - зайди.
        - Приняла! - томно ответила Рата, не желая отпускать из своего захвата часть тела Болана.
        - Зал № 1, - напомнил Болан. - Госпожа старший офицер департамента!
        Рата улыбнулась, вытерла гигиенической салфеткой Болана, сама же и оправила его форму, поцеловала.
        - Пять минут! - напомнила она, разворачивая господина офицера, подтолкнув его и погладив ягодицы к разблокировавшемуся выходу.
        Это только с виду Рата куколка. Но привёл её в отдел Верж, а кроме Болана никто и не знал, что Рата - слуга Вержа, фактически рабыня, выращенная, выпестованная, выдрессированная - для одной цели: быть цепным псом Вержамиртиниана Распожениравира. А её любвеобильность и страстность были очень избирательны. Очень-очень избирательны.
        Такой ласковой и любвеобильной её знали очень немногие. Для остальных она была цепной лайкой на привязи, дерзкой и злобной мегерой, неуравновешенной истеричкой, что облает любого, кто сунется в приёмную капитана. Для тех, кто не любил её господина, её страстность была крайне извращённой. Она не только постельная игрушка. Она - телохранитель Вержа. Вернее, она страж, а лишь иногда постельная игрушка. Для него и для тех, на кого укажет Верж.
        С рождения Рате были сильно урезаны воля и свобода. И гипертрофированно разогнаны некоторые аспекты эмоций, чувств и способностей. Её память, реакция, сообразительность - не куколки в приёмной, а бойца спецотряда штурмового батальона первой волны десанта. А её внешность сексапильной красотки - маскировка, как мимикрирующий комплекс диверсанта.
        И каждый поединок с Ратой в зале был для Болана испытанием. И - особым удовольствием.
        И с этой стороны Рату знали немногие. Именно поэтому об их поединках капитана надо было оповещать заранее, чтобы запись с камер наблюдения не ушла никуда мимо личного архива капитана.
        И в этот раз Болан проиграл. Причём Рата выстроила бой настолько филигранно, что сдался Болан, задыхаясь в захвате её бёдер, уткнутый носом в её промежность, ею же и придавленный к мягкому покрытию зала.
        Рата помогла подняться Болану, потирающему шею, тут же ему быстро вставила всё на место, тут же сделала экспресс-массаж. Тут же и поимела его так, как хотела она, а не как захотел бы Болан. Такой был у них уговор, он же проиграл бой. Если вне зала она куколка, умница, секретарша и делопроизводитель, то в зале она та, кем и являлась - дикая кошка на коротком поводке.
        Душ принимали вместе, продолжая ластиться друг к другу.
        Вот в душе вызов его и застал. Пришлось быстро одеваться и бежать в подвалы, где были расположены камеры предварительного заключения, почти всегда пустующие.
        Болан стоял перед клеткой изолятора, где сидели эти двое, одетые в стандартные госпитальные комплекты. Всё же Стира - санаторий флота, потому этого госпитального добра - хватало. Даже неучтённого. Оба заключённых сидели тихо и смирно. Видимо, понимая, что от ударов парализатором их спасает только добрая воля Болана.
        Болан опять прикоснулся к погнутому пруту. Он всё ещё не мог поверить, что эту решётку может голыми руками погнуть человек. И не просто погнуть, а выгнуть так, что вышел бы не только этот обычного размера лысый, но и этот здоровяк.
        - Ты зачем решётку погнул? - спросил Болан.
        Здоровяк выслушал Болана, но - не ответил.
        - Болван, - сказал другой.
        - А почему не вышли из изолятора? - вновь задал вопрос Болан, немного помедлив. Ему показалось, что это к нему обратился «мелкий» проказник. Но понял, что обращение это было направлено к «большому».
        Здоровяк опять проигнорировал офицера, а другой, мелкий, - вздохнул.
        - Переведите их в другой изолятор, - распорядился Болан, - и дайте силовую нагрузку на ограждение.
        Болан прошёл в операторскую, где уже не застал Нока - тот сменился. А Жогла была малосимпатичной замкнутой особой, с которой и общаться-то не особо хотелось.
        Болан сам нашёл базу записей изолятора, стал бегло просматривать. Здоровяк всё время молчал. Зато другой тараторил без умолку. Первый час - очень импульсивно, бегая по изолятору - три шага туда, три обратно, всё время трогая что-то. Стены, полы, лавки, решётку. Даже прыгал до потолка, чтобы достать и пощупать светильники. Этим выдав наблюдателю, что был мелкий родом с «тяжёлой» планеты. Потом мелкий пытался растормошить здоровяка, что сидел как восковая фигура - совсем без движения.
        Это поведение большого заинтересовало Болана. Потому он отмотал изображение назад, в ускоренном воспроизведении просмотрел несколько часов записи. Если другой метался по изолятору как гнус, то здоровяк был настолько недвижим, что его изображение было как стоп-кадр. На протяжении нескольких часов.
        И только один раз он шевельнулся. Этот, другой, подёргал за прутья решётки, потужился, пробуя их на прочность, и сел обратно - не помогла ему его «тяжёлая» мускулатура. А здоровяк - встал, подошёл к решётке, разогнул прутья без видимого усилия, но также сел обратно. Так они и просидели до появления встревоженного наряда. Даже суетной мелкий больше не вставал с сиденья.
        - Ничего не понимаю, - пробормотал Болан.
        - Я образец речи прогнала через коммуникаторы, - проскрипела Жогла, - наш департамент пасовал. Флот ещё думает. Я запросила и Департамент чужих. Ответа нет. Пока.
        Болан кивнул.
        - Не похожи они на нелюдей, - сказал он.
        - Мы тоже не всегда на людей похожи, - ответила Жогла. - Когда их ставить в план на сканирование?
        Болан чертыхнулся про себя - он забыл совсем про это, пока кувыркался с Ратой. И если бы ещё утром Болан хлопнул бы себя по лбу, то сейчас - сдержался. Он же теперь офицер Департамента безопасности! Вести себя необходимо соответствующе.
        - А когда есть окно? - спросил он.
        - Хоть сейчас, - ответила Жогла через несколько секунд, - яйцеголовые сами прислали нам запрос на сканирование этих нудистов.
        - О как! - удивился Болан. - Надо капитану доложить.
        - Уже! - ответила Жогла. - Через него запрос от центра 897 и пришёл. А вот и его резолюция. Офицер по особым поручениям - хм, не знала, что у нас такой есть - Болан Энгирд конвоирует задержанных правонарушителей на борту № 2805. Погоди, так это ты, Валан? Я и забыла, что ты по документам не Валан Игид! Пятый борт стоит в…
        - Я помню, - кивнул Болан, - спасибо.
        - Не за что, - пожала своими круглыми плечами Жогла. - Поздравляю, кстати, с повышением!
        Болан степенно кивнул в ответ. Постаравшись изобразить поведение капитана Распожениравира - как образец служебной этики. Капитан Верж Распожениравир выдержан и тактичен во всех жизненных обстоятельствах. Что тут скажешь? Порода!
        Вадим
        Я сидел в КПЗ и тихо худел. И худел - тоже. То, что человек иногда кушает, эти странные инопланетяне, похоже, забыли. И о том, что жажду никто не отменял - тоже забыли. А от такого нервного потрясения есть и пить хотелось неимоверно!
        В голове моей всё никак не укладывалось, что я не на Земле. Хотя сначала я думал, что это глюки. Или сон. Но для сна слишком всё реально. Для глюков - слишком долго и слишком логично.
        Но этот вездесущий синеватый свет, эта планета на небе, похожая на Юпитер, с его завихрениями и полосами… Лёгкость в теле, как после употребления запрещённой химии. Только химия не позволит допрыгнуть до пятиметрового потолка! Это явно не Земля! Всё - другое! Всё! Всё - чуждое! Ни на что знакомое - не похожее. Материалы стен, пола, потолка, шконки, одежды на нас, светильников этих! И эти ментозавры - в броне, как рыцари овального кабинета. Эти летающие «воронки»! Этот силовой барьер, что появился в их новой камере. С ума сойти!
        И этот двуглазый циклоп! Сидит, как китайский болванчик, лишь глазами моргает, Будда джедаевский, нах! Я тут весь испереживался, напсиховался, пока перебирал варианты произошедшего. И сон, и глюки! А этот только глазами хлопает. Я даже попробовал решётку на прочность. Так, с нервяка да от скуки. А этот - сидел-сидел камнем, а тут возьми, да и отогни стальные (по виду) прутья в два пальца толщиной! Сказать, как я похудел при этом, ничего не сказать. Я тихо сел на шконку, да так и просидел, пока местные вертухаи не сбежались.
        А куда бежать? И - зачем? Я не понимал ни слова из их цыганско-мадьяро-латыни. Куда бежать? Пешком с этого мира Аватара не уйдёшь. Это же явно не Земля! Ладно, шмотьё, актёры в особых формах, неизвестные мне материалы, из которых всё сделано, и физические фокусы из кабинета физики - можно сделать. Даже Солнце голубым - можно. В павильоне «Мосфильма». Луну же сделал Боря Моисеев - голубой? Что им, пидоргам, Солнце не «опустить»? Всё возможно. До всего дошёл прогресс! До ручки!
        Но как ты уменьшишь земное притяжение? А? Верно - никак! Гравитация - штука крайне упрямая! Никак и никогда из меня за сутки не сделать чемпиона по прыжкам в высоту с места!
        И где она, Земля? Где дом, семья? Тогда - зачем? Зачем и куда бежать? Бежать - ради побега? Но и на эти слова этот здоровый болван опять кивнул одними глазами. Буддист хренов!
        Потом пришёл опять этот спортсмен утренний, который вырубил меня из того водяного цветастого пистолета. Стал нам что-то талдычить на своём, немецко-албанском, ненецко-башкирском.
        А этот, болванчиком, кивает, но встаёт. Встал и я. Эта эфирная плёнка силового поля пропала. Штыри решётки ушли в потолок. «Бегун» протягивает наручники. Ну, типичные наручники, только чуть другие. Обречённо протягиваю руки.
        Попал так попал. Мало что хрен знает куда, да ещё и в тюрьму. Вот правильно говорят, от тюрьмы и от сумы - не зарекайся. Вздохнул, попёрся за закованным в пластиковую броню полиционером с электрошоковой дубинкой.
        Но когда я увидел это чудо техники, не смог сдержаться, опять стал кричать, махая сразу обеими связанными перед собой руками:
        - Эта хрень - летает! Понимаешь, болван! Летает!
        Двуглазый циклоп - кивает. Уже прогресс. А то только глазами хлопал.
        - Ничё, болван, сделаем из тебя человека! - крикнул я, толкнув здоровяка плечом, и рассмеялся. Истерически.
        И здоровяк - тоже. Попытался рассмеяться.
        - Будет и на нашей улице праздник, болван! - уверенно заявил я ему, залезая в этот пепелац. - Мы с тобой ещё будем капитаном Ханом Соло и Чубакой! Раз уж мы попали с тобой в «Звёздные войны»! Да? Вот! Кивай, кивай! Уже на человека похож. Ничё! Я тебя научу рычать Чубакой, как скрипучая духовка, и выдам тебе лазерный арбалет! И плазменную рогатку!
        И я опять истерически заржал. Потому как - с ума схожу! Тихо шифером шурша… Ну, вы поняли.
        Болван кивал, бегун любопытно поблёскивал своими глазами необычного цвета - кофе с молоком. Зато двое пластиковых рыцарей нервничали за всех четверых. Если в этой штуке есть пилот - то за пятерых.
        Болан
        Полёт до исследовательской базы № 897 Научного департамента флота прошёл буднично. Под шум не в меру говорливого мелкого, что, от страха наверное, всё время что-то выкрикивал и смеялся, как новобранец перед первой атакой. Патрульные даже предложили ему всадить транквилизатор, но Болан не стал рисковать. Ещё и помрёт! Или данные исследователей исказятся.
        Когда бот нырнул под воду, второго пришлось усмирять электрошоком - он вскочил с места. Непонятно было - от страха или он напасть хотел? Патрульные не желали выяснять - ткнули его под рёбра электрошокерами, сразу с двух сторон, так что он осел на палубу и до самого прибытия был в отключке.
        А потом ими занялись учёные.
        Болан с завистью смотрел на дронов, что выполняли всю черновую работу у яйцеголовых. А у них, в департаменте, дроны пылятся на складе - любая поломка была фатальной.
        Последний техник утонул в прошлом году. И до сих пор непонятно - случайно сломался бот техника (вот ирония!) или это было самоубийство. Записи бортового искина были повреждены до такой степени, что не подлежали реконструированию. Списали на самоубийство.
        С тех пор не удаётся найти техника в департамент не то что Прибрежного, а даже космопорта. Не то что в отдел, а весь департамент был без технических специалистов. Нет, желающих - завались. Только базы техников нужного уровня могут освоить люди с начальным порогом от 120. А это сложно. С такими данными люди предпочитают наниматься пилотами. Или - во флот. Базовый порог 120 - это офицерский ранг уже через несколько лет службы. Даже не особо усердствуя.
        Болан не дотягивал и до сотни. Теперь, разогнанный имплантатами, он превышал этот порог, но имплантаты повышают данные - кратно базовым показателям. Чем выше основа, тем больший прирост дают имплантаты.
        Болан вспомнил, что видел как-то, что базовый показатель Вержа - выше 150, он мог и в яйцеголовые податься. И даже у Раты - за 140. И у Асары - за 120. Именно поэтому она сразу стала офицером. Пусть и по связи. Какой связи - вопрос десятый. Они же всё-таки на планете, принадлежащей флоту, а на флоте оператор (связист) - третий от капитана. И впереди стрелка и механика.
        Нет, Болан не испытывал никаких комплексов по этому поводу. Ему было грех обижаться на судьбу. Жил он неплохо. Инструктор по боевой подготовке в отделе, куда уже давно не принимали новых людей, где некого и нечему было учить. Новых не принимали, но и потерь не было. Из безвозвратных - только утопший техник. Одним словом, работа не бей лежачего.
        Вот и теперь - офицер Департамента безопасности, но - по особым поручениям. Читай - куда капитан пошлёт. А домой или куда - дело десятое. Это опера и инспектора - бегай по участку, рой носом землю, работай с закоротившими работягами и крысами банд. А тут, считай, правая рука капитана. А капитан - порожняк на орбиту не гонит. Мужик он конкретный, хоть и высокородный.
        Меж тем яйцеголовые уже укладывали подопечных в медкапсулы. Вот что значит высокий показатель - яйцеголовые сразу и на пальцах объяснили этим двум нудистам, что надо делать. И те - послушались. Покорно. Только этот, поменьше, продолжал верещать, норовя всё потрогать руками.
        Чисто обезьяна! У яйцеголовых не то что трогать ничего нельзя - следить надо за собственными конечностями. Неряшливость яйцеголовых уже была нарицательной. Наступишь во что-нибудь, и аннигилируешься - чихнуть не успеешь! Потому у них исследовательские центры и исчезают мгновенно. Что-то уронили на пол косорукие умники - вот и результат!
        Диверсантов они разрабатывают! Тут враг не нужен - сами всё угробят! И планету прихватят при этом.
        Болан слушал разговоры персонала центра и только качал головой. Вот вроде на одном с Боланом стандартном языке говорят, а не поймёшь ничего! Но они очень возбуждены. И это неспроста, как считал Болан.
        Подошёл один из руководителей центра. Как раз с ним Верж и поддерживал дружеские отношения. Хротолиск Вазитран его именовали. Но Верж его кликал мэтром Лиском. И Лиск умел разговаривать на обычном языке, не умничая, не вставляя, где надо и где не надо, малопонятные термины.
        - Здравствуй, Валан! - сказал Лиск.
        - Моё почтение, мэтр Лиск, - ответил Болан.
        - Где вы добыли эти интересные экспонаты? - спросил учёный.
        - На набережной, - пожал плечами Болан. - И чем они так интересны?
        - Всем! - возбуждённо воскликнул Лиск. - Особенно этот, большой! Я бы хотел их поплотнее исследовать.
        Болан нахмурился, хотел вызвать Вержа, но вспомнил, что центр гасит любые попытки связи.
        - Мэтр, я не полномочен в таких решениях, - развёл руками Болан.
        - А высокородный Распожениравир? - спросил Лиск.
        Болан поморщился. Верж очень не любил, когда так вот, вне официальных церемоний, упоминают его полным родовым именем. Меж тем Лиск вывел из своего наруча на своём научном костюме панель коммуникатора, стал быстро передвигать ярлычки. Панель была прозрачна с обеих сторон, потому Болан увидел лицо Вержа.
        - Здравствуй, Лиск, - кивнул капитан, скосив глаза, явно смотря на хронометр на столе. - Быстро. Я ждал твоего вызова через полчасика. Уже накопал что-то?
        - Верж, оставь мне этих двоих для исследования! - эмоционально попросил Лиск.
        - Что накопал? - повторил Верж.
        - Не могу передать, - мотнул головой Лиск, - словами, как я удивлён!
        Верж усмехнулся.
        - Надеюсь, это не ваша яйцеголовая уловка, чтобы затащить меня в ваш центр, - сказал он.
        - Да ты нам даром не нужен, - серьёзно ответил Лиск, - достаточно Раты и… её подружек.
        - Ладно, жди, - кивнул Верж. - Как здоровье моих подопечных?
        - Большой - здоров, как новорожденный, а вот второй запущен до невиданных пределов. Не помню людей в таком состоянии в моих капсулах. Ты его на свалке биоотходов нашёл?
        Но Верж не улыбнулся шутке, а наоборот - его бровь выдала крайнее напряжение работы всего его разогнанного фамильными методиками и имплантатами мозга. Верж разорвал соединение.
        Теперь Лиск улыбался. Другие учёные смотрели на него выжидающе - они не слышали разговора. Лиск кивнул, и коллеги-исследователи заулыбались, радуясь.
        Коллектив центра - сплошь мужской, связь с внешним миром им ограничена протоколом, доступ извне в центр - тоже. Вот Верж и возил им «девочек» на своём борту ДБ со своим капитанским номером. Протокол не досматривал этот борт. Другие центры завидовали, но к ним доступ был ещё строже. Всё же центр 897 был медицинским и работал в этом направлении. Эта сфера исследований не была настолько тотально засекречена.
        Тем более что департамент поставлял центру подопытных, которых никто не будет искать. И никто не накажет, если опыты пройдут не совсем удачно. Обе крысы Кривоуха сгинут тут. Они же погибли от рук здоровяка. Так это прошло по делу утренней драки на набережной.
        Конечно, высшее руководство обоих департаментов - знает. А остальным не надо знать. Особенно сетевым писакам и законникам, желающим сделать себе имя на флоте и его тёмных делишках. Это стало модно - клеймить позором флот за его профессиональный тотальный милитаризм. Прорывы в способах лечения, новые имплантаты, новые нейросети - нужны. А как эти открытия делаются - знать они не желают. Нет, знать желают! Чтобы поднять шум - до Собрания представителей миров Содружества. И дёшево сделать себе имя. Обыватель любит истории о злобных и жестоких военных, сдвинутых на войне. По мнению обывателя, флот - дармоеды, пожирающие бюджет и их, обывателей, налоги. По обывательскому мнению флот должен быть пушистым, мягким и розовым. И разрабатывать не новые способы уничтожения себе подобных и защиты от уничтожения вероятными противниками, а…
        Болан даже не знал, что именно должен разрабатывать Научно-исследовательский департамент. Он сам - бывший солдат. Воевал, погибал в бою. Он был - насквозь - злобным милитаристом. И прекрасно помнил, что это там, в глубинах Содружества, - мир. А тут, на границе обитаемых миров, жизнь не была тихой и спокойной. И ещё неизвестно было, что людей ждало там, в глубине пустоты. Да и кто знает, надолго ли империя удержится в этом перемирии? А когда Основание подавит эту свою ересь? Тем более что эта ересь, как эпидемия безумия, - разрастается. И когда ждать набега Хаоса? Диким всегда тесно в их Диких пространствах! И всегда голодно!
        Но отстреливая розовые пузыри в вирте, как-то не думается об этом. А все эти ведущие каналов в Сети имеют слишком большое влияние на общественное мнение большинства. Какого качества это большинство - широко известно. Но только не самому большинству.
        А всё эта демократия! Болан опять поморщился. Хотя альтернатива - абсолютная власть Основателя - уже явила человечеству свою изнанку - безумие так называемой ереси.
        - Ну, Валан, будешь вождя ждать, или?.. - спросил Лиск.
        - Успею «или»? - покачал головой Болан.
        Медоборудование центра - самое передовое. Лучше на Стире может быть только в Лазурном - санатории для высшего флотского командования, куда Болану путь закрыт, естественно.
        - Вот и я говорю - не спеши, - пожал плечами Лиск, наклонился к Болану: - Новые нейросети. Проведу как испытания. Самые передовые. Боевые. Для штурмовых частей первой волны высадки, ну, ты понимаешь.
        Болан невольно отстранился.
        - Оба испытателя живы и перенесли вживление без негатива. Прирост показателей - планируемый.
        У Болана даже ладони зачесались. Неучтённая нейросеть недоступного для статуса Болана ранга! Будет прописана в базах под идентификатором старой боевой сети базового ранга Болана. Но с недостижимыми даже для офицера планетарной безопасности возможностями. Выгода Лиска тоже понятна. Болан - частый гость центра, на виду, под руками. Потому это ещё одно испытание. Долгосрочное, и в почти полевых условиях.
        - Как капитан решит, - опустил голову Болан, чтобы не было видно его страстной жажды приобретения нейросети элитных ударных частей десанта.
        - Ладно, жди. Ты знаешь, где у нас кают-компания, - Лиск отвернулся, сразу же уткнулся в многорядный, трёхуровневый набор значков, что повисли перед ним, переставляя их, будто играя в детскую игру, где надо составить ряд одинаковых цветных символов.
        К прибытию бота капитана Болан успел перекусить нехитрым обедом примитивного кухонного комбайна кают-компании центра, выпил три стакана дешёвого и противного (Рата избаловала) кофе, полистал Сеть Стиры, не найдя даже эха интересующих его событий.
        И решил не выходить в шлюз к прибытию Вержа. Ну чего он там не видел? Рата - опять сделает вид, что капитан её всю дорогу мял и имел. Такой её вид сбивал с ног хлеще тех феромонов, что вырабатывали её гипертрофированные железы.
        И девочки будут под стать. Из «нашего» заведения. Верж был его почти владельцем. Пришлось. Ну не искать же каждый раз «девочек»? Тем более что специалисты - они всюду лучше, чем любительницы. Вот и появилось ещё одно заведение в Прибрежном.
        Само название - «У вождя» - защищало девочек лучше охраны на входе. И это неплохой приработок. Тем более что высокородность Вержа, его понятие чести и морали не позволяли ему переводить доход заведения на свой счёт. Честь мундира, понимаешь ли! Потому девочки зарабатывали средства на отдел Прибрежного. На внеплановые, так сказать, расходы. И проходило это широкий круг и запутанный клубок банковских переводов, а в отдел приходило по статье «пожертвования». Начальство - знает. И уже не раз запускало руку в эту кормушку. Воспринимали это как плату за покровительство.
        Начальство тоже крутит свои схемы. И им тоже нужны «серые» средства. Внебюджетные. Неподотчётные. Кому-то - на девок и отдых, но такие быстро выходят из строя. В основном средства идут на обеспечение той же «серой» деятельности. А как тут не уходить в «серость», когда эта долбаная общественность всюду мешает исполнять твой долг, исполнять твои должностные обязанности?! Защищать этих же недоумков!
        Потому Болан подпирал стену перед личным номером мэтра. А где они ещё могут поговорить? Если даже по личной кодированной линии Лиск шифровался?
        Ожидание Болана не было долгим. Верж лишь кивнул ему, как будто и не ожидал застать где-то в другом месте. Вчетвером прошли в двухкомнатную каюту Лиска. Хозяин сразу стал снимать с себя рабочий костюм, убирая его в шкаф очистки. При этом активировал защиту от наблюдения и прослушивания его личного изготовления.
        Это для всех он обычный учёный, всего лишь младший помощник главы центра, а вот для Департамента безопасности флота он офицер собственной безопасности. И был старше по званию и должности не только Болана, но и - Вержа.
        - Верж, ознакомься с этими данными. Пока у тебя появятся вопросы, я вернусь, - Лиск открыл доступ к своему личному рабочему месту и прошёл с Ратой в смежную комнату.
        Капитан приглашающе махнул рукой Болану, погрузился в разглядывание малопонятных таблиц и сводок. Болану это быстро наскучило - он не понимал значения всего этого месива цифр и символов, графиков и кривых. Потому он встал сделать напитки для себя и капитана - из того скудного выбора, что был у Лиска.
        Верж не обратил внимания, что Болан уже не смотрит, он продолжал хмыкать и удивлённо восклицать. Болану было жгуче любопытно и очень завидно, что капитан в этом всём что-то видит, а сам Болан - ничего не понимает. Но Болан умел ждать, и умел дождаться нужного момента, чтобы задать правильный вопрос - в нужное время нужному человеку.
        И Болан знал, что Лиск не долго пробудет там с Ратой. Девушка тоже была умной и любопытной. Ей и самой не терпелось выслушать Лиска, потому контрразведчик под прикрытием будет «выдоен» быстро и досуха, станет «мягким и податливым», словоохотливым. И на следующий заход Лиск будет способен только спустя примерно час. А за час всё станет ясно.
        Всё случилось так, как и рассчитывал Болан. Лиск и Рата вышли с влажными волосами и в полотенцах. Видя нахмурившегося Вержа, Рата подняла полотенце с талии на свои идеальные груди. Правильно, разговор пойдёт серьёзный.
        Это Рата - умница. А остальные девушки «У вождя» - сплошь тупые, но красивые. И настолько сексуальные, что яйцеголовые начинают брызгать от одного вида их тела. И им не до разговоров о работе. Даже если какой придурок и начнёт «загонять», то девушка не только не поймёт ничего, а ещё и обидится на такое невнимание к её достоинствам. И их интеллект к их достоинствам не относится.
        Зато Рата фыркнула на Болана, оценив его способности по приготовлению напитков, хотя Верж и Лиск пили не морщась. Болан пожал плечами и приглашающим жестом указал на кухонный угол Лиска. Рата поморщилась, отказываясь, села на спинку дивана и впилась глазами в выкладки данных Лиска. Её полотенце опять сползло, открывая её идеальную грудь.
        Болан улыбнулся. Тело Раты было как самое совершенное оружие - ничего лишнего, но всё нужное в нужном месте и нужного размера. И этим оружием Рата владела идеально. И - Верж. Владел и использовал это своё оружие мастерски.
        - Ну, как? - спросил Лиск.
        - Очень необычно. И вопросов море, - ответил Верж. - А ты что думаешь? Как специалист.
        - Ну, давай начнём с самого простого - с этого, - палец Лиска уткнулся в изображение Вадима.
        Глава 4
        Болан
        - Индивидуум с крайне отсталой, но «тяжёлой» планеты, - стал излагать Лиск, допив напиток и, не глядя, бросая стакан в утилизатор. Тут никого чужих не было, не надо было играть неловкого яйцеголового - Лиск попал в приёмник, продолжил:
        - Невесомость на него не воздействовала никогда, это видно. А вот несущий костяк его сформировался в условиях повышенной гравитации. Нет нейроинтерфейса. И не было. Никогда. Посмотри на это! Зубы засверлены и забетонированы, как дыра какая в стене! А на этом вообще покрытие из желтого сплава металлов! Подверженных эрозии! Варварство! Как он попал на Стиру?
        - То-то и оно, - кивнул Верж, тоже выкинув стакан, не допив и половины, но не только попал в габариты утилизатора, но и не пролил ни капли. Рата сразу же поднялась, пошла к кухне. Полотенце осталось на полу у дивана.
        - Этот человек, а он человек, без сомнений, с очень отсталой планеты. Мы провели поверхностное считывание воспоминаний. Себя он называет Вадим Голованов. Планета называется Почва.
        - Почва? - удивился Верж. - Не слышал о такой.
        - Почва, Земля, Грунт. Как-то так, - кивнул Лиск. - Само название намекает на аграрную направленность планеты. Звездная система Солнца. Галактика - Млечный Путь.
        Верж откинулся на спинку дивана. Болан сел. Рата - повернулась к ним. Никто из них не слышал таких названий.
        - Это самоназвания, - пояснил Лиск. - Вадим помнит конфигурации созвездий, но я пока ещё не запускал поиск. Потому что ему совсем ничего не известно не только о Содружестве, но и вообще о разумной жизни вне его дикой планеты.
        - А-а! - кивнул Верж, возвращаясь в прежнее положение.
        - Вроде всё понятно - дикарь с отсталой, забытой, неуютной планеты. Но! Ты видел его показатели?
        - Ну, неплохие, а что? - Верж развернул нужные данные.
        - Сводные - неплохие. Но всё сбивают низкие показатели тела. При повышенной физической силе и выносливости - никакие ловкость, выносливость, реакция. Обычные свойства «тяжёлых» планет. Ты посмотри на уровень развития интеллекта!
        - То-то и оно! - кивнул Верж.
        - Что? - спросила Рата от комбайна.
        - Под двести, - ответил Верж.
        Рата присвистнула.
        - А как так? - подался вперёд Болан, которого его низкие интеллектуальные показатели постоянно не пускали туда, куда он мечтал попасть. И это не могло оставить его равнодушным.
        - Не знаю, - пожал плечами Лиск.
        - Кажется, я знаю, - медленно кивнул Верж.
        Все смотрели на него. Кроме него тут не было высокородных. А традиционно высокие показатели благородных были загадкой для всех. Верж некоторое время молчал, взвешивая - стоит ли продолжать, или промолчать. И о чём умолчать.
        - Низкий уровень технологий - вот причина, - ответил, наконец, Верж. - Мы слишком избалованы нейросетями и искинами. А на этой дикой планете нет нейросетей. Нет баз данных. Как они учатся? Как хранят знания? Как их получают? Посмотри - они пытаются освоить околопланетное пространство. Они владеют ядерным распадом. Без помощи извне. Самостоятельно! Да-да! Всё детство я провёл в закрытой школе - познавал всё без нейросетей и баз. Это тренирует разум. Как постоянные физические нагрузки укрепляют тело, а их повышение развивает, так и предельная мозговая активность развивает и тренирует разум.
        - Кроме того, - кивнул Лиск, будто это было для него не новостью. Хотя, может, и не было это открытием, - наша методика больше отражает - способность осваивать и перерабатывать информацию, а не уровень мыслительной активности. Так что, думаю, ты прав. По его воспоминаниям, он был чем-то вроде техника, что чинил их примитивные искины.
        При этом Верж, Болан и Рата переглянулись.
        - Где эта планета? - почему-то с хрипотцой сказал Верж.
        Лиск вздохнул, поиграл значками, висящими в воздухе перед ним, откинулся:
        - Запустил сличение его памяти об астронавигации с нашими звёздными картами. Будем ждать?
        - Дальше! - махнул рукой Верж. - С этим объектом всё? Он помнит, как он оказался тут? Как мне поймать работорговцев? И что они забыли на Стире?
        - Никак, - махнул рукой Лиск. - Не было никаких работорговцев. Оба они оказались тут вдруг. Как? Мгновенно! Никакой препарат не заставит мозг прекратить ощущать время. Они не были усыплены. Не были в криостате. И ещё раз повторяю - не было ни невесомости, ни искусственной гравитации, ни следов подпространственных переходов. Даже следов длительного воздействия ускорений и перегрузок объёма - нет. Он никогда, слышишь, никогда не покидал Плоскости. Типичный плоскотник. Дикарь с отсталой аграрной планеты.
        Верж застыл, смотря на свои ноги. Потом поморщился, поднял голову к изображениям:
        - Ладно! - сказал он. - Выхлоп стартовый на этого плоскотника! Что с этим длинным?
        - Ну, не так уж он и высок! Всего на голову выше тебя. Ну, на две головы. Норма для штурмовых частей империи. И - Хаоса.
        - Э-э! - воскликнул Верж. О Хаосе поминать не принято. Особенно в присутствии Вержа.
        - А вот с этим, безымянным, всё сложно. Вижу, ты тоже попал в это затруднение. Его показатели гуляют от нуля до тысяч, - Лиск покрутил рукой, показывая, как гуляют кривые данных.
        - И как такое возможно? - удивился Болан.
        - Никак, мой друг, никак, - ответил Верж вместо Лиска, - оборудование яйцеголовых опять не сработало.
        - Не совсем так, капитан. Просто это новорожденный. И не спрашивай меня - как такое возможно? Не знаю. Сканирование памяти не дало вообще ничего, что было до того, как он оказался в вашем городке. Ничего. Его память пуста. Как у новорожденного. Мозг даже не помнит времени до этого момента.
        Лиск опять упомянул это открытие своих коллег. И им было чем гордиться. Оказалось, что мозг - хронограф. И этот хронограф работает вне зависимости от разума и сознания. И это был первый шаг к бессмертию. Первый шаг к отмене ошибок делящихся и самокопирующихся, с микроошибками, клеток, что и вызывает старение организма.
        Вечная регенерация! Вечная молодость! Бессмертие - вечная мечта!
        - Не существует методик расчёта показателей, когда нет самой базы отсчёта, - продолжил Лиск. - Её просто нет! Это чистый лист. А вот его тело!
        Верж кивал, разворачивая нужные наборы столбиков цифр и символов.
        - А ведь я уже видел такое, - сказал он.
        - Точно! - кивнул Лиск. - Потому и прошу для исследований не только целого, но и живого воина веры.
        Рата ахнула чуть раньше Болана. Но Болан подумал иначе:
        - Чемпион Хаоса!
        - Точно, Валан! - кивнул Лиск. - Но почти. Его тело - изменено. Методики настолько секретны, что изменённые самоуничтожаются после гибели мозга. Так, давай я вот так выведу, а то наш друг как дитё - без картинок не воспринимает.
        Болан бы обиделся, но на этих обижаться - что об стену лбом биться. Себе хуже.
        - Все ткани тела невероятно усложнены. Кости - будто и не человеческие. Смотри, какая структура костных тканей! Это прочнее брони линкора! Как и - изменённые у отступников. Но смотри дальше - этого нет у Хаоса. Вот этой армирующей сети из неизвестного вещества! Кости в эту сетку просто заключены. Но и прочие ткани, как паутиной, оплетены этим веществом.
        - Это нейросеть, - вздохнул Верж. - Не смотри так! Сам узнал случайно! Это нейросеть неизвестного происхождения. Потому это не чемпион Хаоса. У тех обычные нейроинтерфейсы. Это паладин. У императора очень ограниченное было количество зародышей такой… сети. Да и не нейросеть это. Что-то другое. Не могу сказать, откуда знаю. Ни к чему. Воспроизвести невозможно. Даже у самого императора больше не осталось. В Содружестве…
        Верж закрыл глаза, молчал долго, целую минуту, открыв глаза - покрутил головой:
        - Все на месте. Никто не пропал.
        Видя удивление Лиска, что считал свой постановщик помех непреодолимым, Верж покачал головой:
        - Утреннюю сводку вспоминал. Никто из них не пропал. Все на местах.
        - Так это технология древних предтеч? - спросил Лиск.
        - А как император стал тем, кто он есть? - вопросом на вопрос ответил Верж. - Так что этот - из его людей. Больше неоткуда. По крайней мере тело. Только мы не знаем, сколько их, где они? И какие у них были потери. Империя всегда была закрытым обществом, особенно госаппарат, а после Раскола так вообще муть сплошная. Что там у них происходит - непонятно. Кто за этого Основателя, а кто - уже нет? А главное, мы не знаем, как это оказалось тут. И, мэтр, я бы очень не хотел, чтобы это выплыло. Только флота хранителей под Стирой и не хватало!
        Лиск и сам это понимал, но:
        - Ты понимаешь, какие перспективы даёт исследование этого… этого?! А как его называть?
        Болан встал, принял из рук Раты дурманяще пахнущий стакан.
        - Этот, второй, с самоназванием - Вад Дим, называл паладина…
        - Эй! - Верж одёрнул Болана.
        - Да, помню, - кивнул Болан, - он его называл Бол Ван.
        - Почему? - спросил Лиск, кивая Рате, ласково смотря на её обнажённые формы.
        - Ты яйцеголовый, - ответил Болан, - вот и узнай, почему. И на каком языке они говорят? Мне показалось, что этот… Бол Ван понимает этого… Вад Дима. А вот я - не понимаю. Ты можешь их научить нашему языку? Не нам же учить язык этого… дикого, плоскотника? А Бол Ван вообще не говорит.
        - Вот и перешли к сути дела, - кивнул Лиск, поворачиваясь к Вержу, - оставишь их?
        - А что ты будешь с ними делать? - спросил капитан, погладив Рату, что «втекла» ему под руку, а теперь - выгибалась под его рукой, как кошка.
        - Ну, исследовать, само собой. Назову их - образцы помойный № 1 и помойный № 2. Данные исследований - без привязки к объектам, как при «серых» подопытных.
        - Всё же ты упорствуешь, - вздохнул Верж.
        - А как ты хотел? У нас тут нашёлся объект из этого же вещества, что и паутина сети - не сети этого, как ты сказал? Бол Вана? Свойства - совпадают. Абсолютно инертный объект. И одновременно и невероятно твёрдый, и невероятно прочный. И - разом - пустой, как вакуум. Как нет его. И так же - не сканируем никаким излучением. Только открытый глаз человеческий видит, да и то не каждый, и как мерцание. Вот и у этого… Бол Вана всё тело пронизано такой невесомой, невидимой, неощутимой, но - неразрушимой паутиной. А какие у этого вещества свойства, а? Неужели не интересно?
        Лиск усмехнулся, сворачивая все выкладки левой рукой.
        - Как видишь, - сказал он, - я тоже открываю не только служебную, но и корпоративную тайну. У меня нет фамильных тайн. Так будет честно.
        - У вас, тут? - удивился Верж. - Такой объект? С таким проходным двором?
        - Да ты что?! - замахал руками Лиск, чудом и собственной ловкостью избегая пролития напитка. - Нет, конечно. В другом центре. Я не то что не знаю его местоположения, а даже номера центра. И это я - второй в этом центре! Да и первый не знает. Я бы тоже знал. Я этот объект своими руками поднял из раскопа с праха неведомого создания. А где он теперь - даже не догадываюсь. И прах ничего не дал, кроме анализа микроэлементов и возраста смерти - шесть тысяч лет назад.
        Лиску было очень приятно рассказывать об этом, а остальным - интересно было прикоснуться к тайнам вечности и неведомых предтеч, но Лиск спохватился, оборвал сам себя. Дружба дружбой, работа работой, но уровень допуска придуман не просто так. А если бы в Верже и его людях была хоть тень сомнения у руководства Лиска, они бы уже давно исчезли без следа в биореакторах центра. Но излишняя информированность чревата.
        - Подведёшь нас всех под неприятности, - вздохнул Верж, - но тебе виднее - оставляй, исследуй.
        А потом, усмехнувшись, спросил:
        - А если не соглашусь - не выйду отсюда?
        - Выйдешь. А Рата - останется. А то твой бот утонет. Тебе замену найдут. А мне без Раты будет тяжело.
        И все рассмеялись, как над очень смешной шуткой. И каждый понял из этого разговора своё.
        Например, Болан не только услышал подтверждение своим мыслям, но и понял, что бот того техника совсем не случайно разбился так, что искины были испорчены. И что это решение было принято на таких уровнях, что даже Верж ни сном, ни духом. А то, что его жизнь - игрушка в руках высоких начальников, Болан уже давно привык.
        Рата лишь усмехнулась мысленно. Она отомстит за хозяина! Так отомстит, что всё Содружество стошнит!
        Ну, а что подумал Верж, неизвестно, он слишком хорошо это скрыл.
        - Ладно, - кивнул Верж, - с твоими начальниками тягаться мне не с руки. Но у меня на этих двух свои планы. И ты мне должен.
        - Друг мой, - воскликнул Лиск, раскрывая руки, как для объятий, - всё, что у меня есть! Ничего для тебя не пожалею! Ты мне ближе брата родного!
        - А что именно «не пожалеешь»? - спросил Верж, переводя щекотливый разговор в деловое русло.
        - Новая нейросеть крайнего поколения, что буквально только что успешно прошла испытание. Я тебе за неё ещё и должен. Этих двоих Ван Бол так приголубил?
        - Он самый, Бол Ван, - ответил Верж.
        - Десять прототипов сетей могу легко вывести из-под отчётности. Не сразу, но всё же! Тебе же не все сразу нужны? Сколько сейчас? Три?
        - Да, три - сейчас. Сам видишь - кому, - мотнул головой Верж.
        Болану было всё же приятно. Рата была слуга и рабыня Вержа. Болан не был ни рабом, ни слугой. Но был полностью верен капитану. И Верж отвечал ему заботой о нём. Пусть Болан и осознавал, что забота эта была заботой об исправно действующем механизме. Чтобы он и дальше действовал исправно и увеличивал свою выработку.
        - И этим двоим, мусорникам, два, - добавил Верж. - Это пять. Пять - пока - резерв.
        - Семь, - поправил Лиск, - этим двоим я ставлю из своих интересов. Мне очень интересно, как будет вести себя прототип нового поколения нашей сети в теле дикаря, сколько даст ему прироста. И как будет взаимодействовать с технологиями предтеч - в случае с имперцем. Из этого может родиться новое направление работы. Ну, ты сам понимаешь - это гранты, штаты, бюджеты.
        Верж кивнул. Лиск сам продолжил:
        - Медкапсулы к вашим услугам. За мой счёт. Я забочусь о вашем здоровье - из собственного эгоизма. Так мне удобнее, чтобы и Рата, и вы оба были на своих местах. Тебе, я слышал, выделили новые учебные базы?
        Верж кивнул.
        - Я установлю вам такие же, под идентификаторами штатных, но следующего ранга. Контрабандные. А ваши - мусорникам. И им выставлю всё, что есть у меня. Это будет познавательно и любопытно. Заодно это поможет им освоиться в нашем мире. В наших капсулах с нашими новыми методиками «разгона» освоение баз не в пример быстрее. Под максимальный разгон и вас поставлю. И их. С их показателями они быстро всё освоят.
        - Мэтр, это слишком, - откинулся на спинку дивана Верж. - В чём подвох?
        - В твоей следующей операции. Когда у тебя возникнет проблема и ты будешь ломать голову над тем, куда девать свалившийся тебе на плечи балласт, ты вспомни о бедных яйцеголовых, страдающих не только от скуки и спермотоксикоза, но и от банальной пресной и опостылевшей еды.
        Не только Болан, но даже Верж рты раскрыли.
        - Вот только не надо, Верж, делать вид, что ты не заметил непонятных совпадений, - усмехнулся Лиск.
        - Заметил, - медленно кивнул Верж.
        - Флот крутит свою операцию. Лишние люди на Стире появились. Лишние. Чужие - и Стире, и флоту. И нас это краем, но зацепит. В одной из обеспечивающих операций им нужен будет кристально чистый офицер, не боящийся окунуться в дерьмо и выйти из него - чистым. А кто под это описание подходит? Ты! Только ты. Так что не удивляйся вызову на орбиту. Я тебе ничего не говорил. Тем более что я и сам ничего не знаю. Так, сопоставил общие тенденции и персоналии. Потому не смог бы забрать этих двоих у тебя, как бы ни хотел. И, это… а, ладно, и так сказал больше, чем надо. Рата! Сладкая моя! Можно тебя на пару слов?
        - Только на пару? - надула губки Рата, но грациозно влилась в объятия Лиска.
        - Как? - спросил Верж у Болана, когда они остались одни.
        - Да я просто в шоке! - искренне ответил Болан, допивая кофе. Налил себе крепкого, но поддельного виски, смело выпил - медкапсула уберёт из него любые токсины, даже алкоголь, к сожалению.
        - А ты что замутил? - спросил Болан, наливая своему командиру и другу и напоминая о том, что Верж проговорился, что эти двое ему нужны.
        - Помнишь, у тебя проходят два стукача - Антенна и Вспышка? - лениво спросил Верж.
        Конечно, помнил. Они были. И их не было. И никакого парадокса - простая канцелярщина и бюрократия.
        Сотрудники департамента бывают трёх видов: штатные, внештатные и - тайные. Штатные - что каждый день ходят на работу, два раза в месяц получают зарплату, получают форму, им начисляются разные льготы, выслуги, право на пансион и сама пенсия. Внештатные - те, что на работу не ходят, никаких пансионов, формы и льгот. Но зарплату получают регулярно. И - тайные, что зарплату получают время от времени, но о том, что они агенты, не знает никто, кроме них и их куратора. Естественно, что такие агенты - кормушка для штатных сотрудников департамента. Вернее, не сами они, а их отсутствие. У Болана был только один настоящий агент и целых пять - несуществующих. Болан сам за них писал отчёты и доносы, себе же, и присваивал их «вознаграждение». Вот двое из них и несли такие выдуманные позывные.
        - Пришло время перевести Антенну и Вспышку из тени в ряды внештатных сотрудников, - усмехнулся Верж. - Раз уж флот штатами разбрасывается.
        Глава 5
        Вадим
        Когда я открыл глаза, первое, что поразило, - приветствие какого-то интерфейса прямо перед глазами. И это было только начало! Через час сплошного поражения сознания наступило то состояние апатии, что было со мной лишь однажды - в Третьяковке. Когда поразительные мировые шедевры уже не убивали наповал, а раздражали. И ничего кроме усталости я уже не чувствовал.
        Потому меня вернули в эту волшебную ванну с крышкой.
        Но это не очень помогло. Ощущение реальности происходящего не вернулось.
        Мне казалось, что я сплю. А во сне мне снится какая-то удивительно реалистичная игра. Глубокая и продуманная. Все эти «базы данных». Все эти «Техник» первого, второго, третьего ранга, «Гражданские городские комплексы», «Промышленность», «Информационные системы», «Промышленный комплекс», «Нейросети», «Энергосистемы», «Программирование», «Дроны», «Инженерный комплекс», «Робототехника», «Специализированное компьютерное оборудование», «Система безопасности военных и гражданских объектов Содружества», «Алгоритмы анализа, защиты и вскрытия информационных систем и хранителей информации». Все эти «Тактики» разных рангов, «Мимикрия», «Медицина». Их было так много, что разум просто отказывался их все запоминать, воспринимать. Тем более что если в технических или прикладных, боевых учебных базах прослеживалась какая-то логика, то вот «Экономика», «Торговля», «Сетевые структуры», «Управление» - вместе с «Правоведением», «Подрывной деятельностью» и противодействием оной? А рядом - «Этикет» и «Кодекс чести». И тут же знания из космоса - пилотирование, малые космические сооружения, их устройство, ремонт, их
вооружение. Как будто у той скверной девки - всего-всего и поболе, поболе! Смешались в кучу - кони, люди!
        И как во сне - как самими собой разумеющимися становились вещи, понятия и явления, о которых я и не слышал никогда. Как во сне - я начал понимать всех этих инопланетян. Все эти чудеса, волшебство их технологий - было почему-то понятно. Почему-то привычно, лишь надо припомнить, как та древняя 97-я форточка. И знакомой - насквозь, как ХР-шная.
        Погружение в игру было так глубоко, что я стал терять самого себя. Уже и не вспоминал, что я - Вадим Голованов, землянин, русский, муж, отец. Новая, потрясающая игра поглощала. Была маняще поразительной, увлекательной, головокружительной. Потрясающей до самой глубины сознания.
        Может, это само моё сознание сыграло со мной такую злую шутку, подсунув пустышку веры в то, что всё это - игра, спасая само себя, сознание? Слишком поразительны были произошедшие перемены со мной, слишком невероятны. Может, потому я и не свихнулся, не стал гыгыкающим и пускающим слюни овощем, гадящим под себя и это же поедающим (видел я и такое)? Может? Вполне!
        Не свихнулся. Не потому ли, что таким вот образом дистанцировался от рефлексии и осознания всего произошедшего? Слишком больно это - быть вырванным из жизни и быть брошенным в чужой, незнакомый мир фантастического будущего.
        И, думая, что всё это сеттинг игры, с любопытством изучал этот мир. Не «съезжая по фазе» каждый день.
        А может, это так мне люди мэтра искусно промыли мозги, чтобы был дееспособным, послушным, рабочим инструментом. Как знать?
        Да и неважно это. Сработало же! Вся наша жизнь - игра! И люди в ней - игрушки. Игрушки, играющие в игрушки.
        Я, вдруг для самого себя, узнал, что Вселенная - безгранична. И - густо населена. Людьми. Может быть - только пока.
        И я - один из них. В каком-то пограничье какого-то Фронтира.
        Почти «РотФронта». Но этот «РотФронт» был не только не шоколадным, но и не сладким.
        На мёртвой планете Стира, на которой жизнь могла существовать только постоянным сообщением с флотом. На этой планете невозможна привычная жизнь - на ней нельзя было выращивать еду, разводить мясных домашних животных. Тут даже бактерий не было вне людских поселений. А поселения эти вымрут сразу же, как только прервётся связь с орбитой и висящей там, в пустоте, орбитальной станцией. На станции, кстати, людей было даже больше, чем на самой планете.
        А этот здоровый Бол Ван (какое смешное имя!) - лучший друг мне. Простоватый, молчаливый, но - хороший. Безобидный. И - безотказный. И - добрый. Не обижается ни на какие подъёжки. Простой и надёжный, как автомат Калашникова.
        Но начальный, ознакомительный уровень был завершён. Мы покинули начальную локацию медицинского центра. Нас ждал новый, незнакомый мир. Ну, будем знакомы, прекрасное далёко! Я - Вадим Голованов! Прошу, не будь ко мне жестоко! Я не люблю хардкорные уровни сложности.
        И вот наш куратор Валан перевёл нас в курортный городок Прибрежный, пригород главного города планеты. А главным его делал порт, а по мне - космодром.
        Нас поселили в какой-то пенал. Ну а как назвать узкую комнату без окон? Вместо окна - экран во всю стену. Все удобства вылезали из стены, туда же и прятались. Причём кровать для Бол Вана была на полметра короче, чем ему было бы удобно. И в двери он проходил только пригибаясь. С его-то двумя с половиной метрами - немудрено. А вот в их пенале здоровяк стоял в полный рост, не доставая потолок даже руками, но трогая пальцами разом обе противоположные стены.
        Глупость какая! Почему не развернуть комнату «на бок»? Ладно, Япония или Европа - там им тесно, потому и живут так. Но тут - огромная пустая планета, зачем строить клетушки? Даже хрущёвка покажется дворцом!
        И, как всегда, когда в памяти всплывали такие полузабытые слова, неприятные, непереводимые, с почти утерянным, смутным значением - как «хрущёвка», «Япония» «Европа», «Калашников», - становилось нестерпимо больно на душе.
        И это погружало в депрессию. И консультант-психолог из Сети советовал не вспоминать дискомфортные слова, тем более если они не несут смысла. Ну, привычно и знакомо - «забей на непонятку, авось само рассосётся». Страус и его голова в песке.
        Кстати, этот же психолог, юная смешливая круглолицая девушка с невероятным цветом волос, и пояснила ему устройство этих «пеналов». А точнее, их смысл и логику.
        Это на планете места - завались. А вот на кораблях и космических станциях - нет. Высокие потолки помогают сохранить воздух пригодным, комфортным, тем более что там, под потолком, проходят коммуникации. Теснота помещений становится настолько привычной для флотских, что большие помещения и открытые просторы их если и не пугают, то вызывают дискомфорт точно. А какой отдых, если ты уснуть не можешь в этом «боевом зале для стрелковой подготовки»?
        Тем более что комнаты эти просто никто и не видит. Пришли, приняли душ, завалились на постель. И - спать. Или - в Сеть. Через вшитый в череп вай-фай. И - вроде и не в тесной каморке. А проснулся - пошёл дальше. Работать или отдыхать. Чаще, как оказалось, в виртуальность Сети погружаются. Не то что с головой - до потери ощущения реальности.
        Ещё меня поразило, что работают тут не особо и напрягаясь. Стандартная продолжительность рабочего дня - шесть часов. Причём все стараются закончить дела побыстрее и - свалить. Чудно. Ещё и большая часть организаций экономит на собственных работниках, потому почти все работники в частных организациях работают по четыре часа в день. Даже официанты и повара в ресторанчиках и питейных забегаловках.
        Но улицы города - пусты. Пусты и пляжи. Понятно, что отлив. Но и в прилив, когда тёплая, как парное молоко, пресная вода - кристально прозрачная и чистая, хоть пей её - подходит к самой мостовой набережной - никого нет. Все сидят в этих капсулах. В медицинских или вирта. Зачем прилетать на Стиру? Чтобы полежать в вирте? Чем это отличается от вирта в любом другом месте?
        В общем, за эти два дня, что куратор дал им «осмотреться», я уже начал реально скучать. Дел или забот - никаких. Денег на рестораны или питейные - не было. В пансионе, где кормили нас три раза в день, было скучно и невкусно. Сеть - была скучна. То, что могло меня заинтересовать - «у вас не подтверждён доступ». А неинтересное, собственно, не интересно. Просто бродить по пустому городу, как оказалось, тоже скучно. Стандартные здания, улицы, подворотни - как копии самих себя. Перейдя дорогу и углубившись в новый квартал, испытываешь дежавю - как будто вернулся в уже пройденный.
        Только к концу второго дня стало реально нескучно.
        А всё Бол Ван. Вот он, никак не проявлявший скуку и даже никуда особо и не желающий ходить, но совсем не отягощённый их «зависанием», и решил «исправить» собственную лежанку. Базы им закачали одинаковые. Он и прирастил длину своей лежанке. Нарушив этим сразу с десяток протоколов и регламентов.
        Потому ночевали мы в уже знакомой кутузке, с незаменёнными, так и погнутыми прутьями. Потому что штрафы и ущерб нам платить было нечем. Наши личные счета сияли кристально чистыми нулями.
        Хорошо хоть полиционеры нас почему-то узнали - и были поразительно вежливы. И настойчиво просили пройти с ними, даже не поднимая своего цветастого оружия. Весёленького такого, как детские пластмассовые китайские поделки. Именно просили, а не мордой в пол и - в обезьянник.
        Никакого суда не было. Мы просто получили на интерфайс постановления суда, что мы выселены из пансиона, нам надлежит оплатить ущерб владельцу пансиона (флоту), штрафы за нарушение - длинный список пунктов регламентов. А так как счета наши были на удивление - загляденье, то нас и приговорили к исправительным работам. С взиманием дохода в зачёт ущерба и штрафов.
        Но с другой стороны, суд быстрый и правый. В этом мире племя юридической крови не прижилось, видимо. А где многолетние тяжбы по плевку в спину соседа? А с чего адвокатская национальность кормится?
        И вот мы стоим на улице. Никому даром не нужные. С нехилым минусом в бюджете.
        - Что делать будем, брат? - спрашиваю своего напарника по несчастью. Даже не смотря на Ваню - и так ясно, что пожмёт плечами и промолчит.
        - Ладно, будем посмотреть, - вздохнул я, выводя постановление суда перед глазами.
        Первый официальный документ. Не очень красиво начался наш путь к звёздам. Стартуем даже не с низкой позиции, а из минусовых левелов. И не с парадного подъезда, а через задницу. Видимо, у нас выставлен хардкордный режим прохождения игры. У нас даже паспортов нет - идентификатор вживлённой нам в тела сети его заменяет. Как заменяет и бумажник.
        Почему-то мысль «Всё у нас, русских, через задний проход!» вызвала какую-то непонятную душевную боль утраты. Потому мысля эта была с поспешностью изгнана подальше. Потому как бред!
        В постановлении сказано, что нам надлежит отработать штраф в фирме «Чистота». Понятно - канализация. Такой вот первый квест. На ГТА не похоже. Ничего не надо угонять.
        - Пошли, - махнул рукой. Как говорится, иди по хлебным крошкам карты квестов - это и будет сюжетом игры.
        Сеть настоятельно рекомендовала вызвать бот. Но судя по схеме города, тут идти - полтора километра. Всего-то! Ха!
        «На кой нам такси? Так, надо погасить эту функцию. Тоже мне „окейгугл”! Сами с усами! Мне отсюда, с земли, виднее. А от земли отрываться не следует - голова закружится!» - думал я, вышагивая по ровным дорогам - прямо мечта поэта, а не дорога.
        Не заметив, стал насвистывать песню, не сумев вспомнить слов. Что-то про дороги, пыль да туман. Какие-то холода и тревоги, какой-то «бурьян». И про какую-то «тройку удалую». И ещё, хотя при чём тут «ямщик»? И про кого он гонит? Или - куда гонит? Как-то сложно всё! Наверно, языковая база встала как-то криво. И ещё я спел эту песню, про недожатый вовремя курок и звёздную пыль. На сапогах. Бред какой-то, а не слова! Хотя душа не согласна. Ей нравится.
        Сзади монументальным основанием вышагивал Ваня. При его росте и весе ходил он поразительно бесшумно. Если бы не посвистывание трущейся дешёвой одежды и тень от великана - вообще бы не знал, что он сзади.
        Контора фирмы была неопрятна, хотя робот-уборщик и елозил по полу. А единственный человек, что был внутри, смотрел на нас пустыми глазами - он был в вирте. Я так и не смог его дозваться, потому плюнул на палец, провёл им по поверхностям, куда не дотягивался уборщик, собирая на палец грязь, и нарисовал этому «работодателю» усы и бороду Гая Фокса.
        Игра - тупая, квесты - тупые, я что, должен ещё и серьёзно к этому относиться?
        И даже это не вернуло «работодателя» в реальность. Типичный НПС! Завис. Хорошо хоть не пытается сквозь глухую стену пройти, стукаясь в неё раз за разом. Зависнуть в воздухе у него не получится - физика в игре реалистичная, хотя и недоработанная. С физической моделью гравитации, веса они всё же явно напортачили. Я слишком лёгкий. И всё вокруг слишком лёгкое. Видимо, бета-тест. Потом патчем поправят.
        Модель повреждений проверять как-то не хочется. Не люблю боль. Даже виртуальную. Вдруг модель повреждений тоже кривая?
        Ну, приступим, помолясь, зря, что ли, нам ставили базу взлома? Вошёл в сеть этой конторки, зарегистрировал новых работников - Мой Додыра и Дэрмо Дэмона, прописав свои реквизиты, и отметил явку, сбрасывая эти данные в департамент. Сети были по барабану наши самоназвания, ей нужны были только номера наших вшитых в затылок чипов. Это сразу же открыло доступ ко всей базе заказов и всему оборудованию. Первое, конечно, - расценки. Взял что подешевле, надеясь, что это будет попроще.
        - Пошли? На каторгу, - спрашиваю я у Бол Вана, что с искренним умилением продолжал рисовать пальцем на пыли. Может, он тоже бот? И речевую программу ему «прикрутят» в следующем патче?
        Дерьмовозка была на удивление почти чистой и совсем не вонючей. И - колёсной, не летающей. Фух! Хоть это привычно!
        Оказалось, она без дела стояла уже шестую неделю. А в шкафчиках, что подсвечивались интерфайсом мне прямо в глаза, прямо в видение моими же глазами мира вокруг, как наши - был комплект, запаянный в необычный прозрачный пластик, что был и не пластик вовсе, герметичных костюмов говночистов. Жёлтенькие такие, яркие и радостные, как у миньонов.
        С управлением разобраться было просто. А ещё вернее - не надо было разбираться. Автопилот нас сам возил от пункта А до пункта Ё. Бесяще неспешно. Какая скучная игра! Надо быстрее прокачивать перса - может хай-левел будет веселее?
        И дело оказалось плёвое. Прокладка потекла. Шутка. Труба была забита чем-то. И искин здания просто запретил пользоваться всей сантехнической линией, заблокировав входы в этот стояк санузлов. Дурдом! Пробил бы и тросом. Только троса не было. Зато были дроны. Маленькие такие шарики. Я и высыпал их в трубу. Все, сколько было. Ну не знаю я, сколько надо! А эти плавающие перед глазами значки реально бесят! Закрываю, не заморачиваясь. Ну их! Интерфейс должен быть интуитивно понятен. А то - разгромную рецензию выложу в «Стим».
        И пришлось ждать, где рекомендовалось теми же символами - на выходе. Нет, не чтобы ловить ботов. Для контроля результата. Иначе квест не засчитают. Но я выловил роботов. Промыл их и всыпал обратно в тубус. Нет, я не был ни жидом, ни жадиной. Но исправно работающую штуку выкидывать было неразумно. А вот в этом игре плюс! Глубокая проработка даже незначительных деталей. Боты стали списанные, но остались - рабочими.
        Бух - упала капелька на минус счёта. И всё? А где экспа? Где опыт? Как мне левела выкачивать? Только цифры на счёт? А левел - покупается за нал? Или - безнал?
        - Ну, вот, Ваня, - вздохнул я. - Так мы и олигархами станем. Ваня! Ты где, конь педальный?
        Оказалось, что здоровяк очень близко к сердцу принял мои беззлобные и пустые матюки. А видя, как я «приручил» сеть «работодателя» - зависшего НПС-шника, Бол Ван «приручал» наше транспортное средство, переводя его на ручное управление. Ну, как на ручное - без руля и педалей насколько оно ручное?
        И этим опять нарушив регламенты. Даже не трогаясь с места - получили утяжеление нашего минусового кошелька.
        - Нет, Ваня, - вздохнул я опять, - не станем мы олигархами в этом насквозь зарегламентированном мире этой суровой и скучной игры.
        И погнал по пустым улицам со всей скоростью, какую смог выжать из пепелаца - так теперь назывался дерьмовоз. Ваня - ухал сзади, стуча себя в грудь кулаком. Естественно - десяток штрафов. Не «ГТА»-клон, понятно. И потому следующая поездка - с самим Ваней за пилота пепелаца. Гоночки мне и раньше не особо заходили. Только если «танки» картошкины. Что гоночки лишь отчасти.
        Через четыре часа игрового времени система выдала предупреждение, что наше рабочее время окончилось и заказов мы больше не получим. При этом пыталась отказать в доступе к пепелацу.
        И что это значит? А как выйти из игры? А где у неё сейв? Нету! Тогда - играем дальше!
        И что нам - пешком качаться? Ага, щаз! Дэрмо Дэмон так вам и дал отобрать его игрушку!
        Но без заказов было скучно. Я даже попытался зарегистрировать свою собственную фирму под названием «Дэрмо Дэмон» - эта компьютеризация всего - чудо! Но неожиданно получил отказ за грифом ДБ. И личное сообщение от куратора: «Не зарывайтесь!»
        - Слышь, Вань, крыша нарисовалась, - воскликнул я. - Большой брат следит за тобой!
        Бол Ван уже привычно кивнул, скидывая мне частное объявление из Сети. Заказ. Ха! Квесты!
        - А у нас всё пучком! - запел я. - Там, где прямо не пролезем, мы пройдём бочком!
        Я при этом пританцовывал, Ваня пытался повторять. И это было смешно.
        - Удумали, тоже мне! - воскликнул я. - Русского мужика в рамки загнать пиндосской логики игры! Ага, щаз!
        Настроение преотличное. Даже то, что роботизированное оборудование пепелаца отказывалось слушаться, не портило его, настроения. Что, привыкать - ручками работать? Нет! Тем более что те же маленькие шарики ботов слушались. Ибо числились б/у, то есть списанными.
        Прокатались до самого темна. Скучно не было. И не устали. Этот мир был как страна непуганых идиотов. Сопли без роботов утереть не могут, лохи позорные! Над ИИ ботов тут явно сэкономили. Может, следующими патчами хотят вытянуть?
        Только вот ночевать было негде. Потому ночевали прямо на пляже. Тепло, мухи не кусают. Насекомых тут вообще нет. Оставили для платного ДЛС. И песок - мягкий.
        Глава 6
        Вадим
        А утром обнаружилась пропажа пепелаца. Видимо, был откат игры. И куча штрафов - за нарушение всего, что только возможно. Вместе с сообщением, что за нарушение дисциплины и регламентов мы были уволены из «Чистоты». Срать! Вас - орда и легион респящихся из пустоты ботов, а нас - рать!
        У нас остались эти комплекты химзащиты, мягкие шлема которых так и проболтались на спине, ночью послужив подушками. Был тубус с ботами-шпиёнами, труболазами, два ломика и ветошь. И была Сеть с тысячами тонущих в воде и нечистотах. А также страдающих от привычно (мне привычно) заглючивших роботов и пропажи силового питания.
        - Жрать охота! - озвучил я словами послание урчащих животов - детализация и уровень погружения игры поразительные. - Ну, брат мой по несчастью, пошли? У нас говорят: как потопаешь, так и полопаешь. А у нас с тобой - дырка от бублика на счету. И та с минусом. Так что будем теперь работать по-сказочному. Как-как? Вот так! Как в сказке - по щучьему велению, по моему хотению. Ручками, святыми молитвами да такой-то матерью. Я тебя научу. Народной смекалке и простым, доходчивым выражениям. Очень ёмким. С невероятно глубокими и философскими смыслами.
        И почему-то щемяще-грустно - от своих же слов. И эти горящие перед глазами сообщения от вживлённой в меня форточки всё ещё вызывали оторопь. Никак не привыкну. Раздражало и поражало - разом. Сейчас эта хрень сообщала мне, что за время сна было завершено изучение очередной базы знаний. Но их было столько, что я уже забил на них. Ага, тот самый болт.
        И наш вид у «работодателей» вызывал похожий когнитивный диссонанс. Ещё бы - Штепсель и Торопунька, с отросшим ежиком волос, жёлтые все, морды мятые, глаза бандитские, голодные, слова - не логичные. Понимаешь ли, существо только из транса вирта вынырнуло, а тут эти двое, явно пришельцы с Марса.
        А ИИ ботам так и не прикрутили. Так - поверхностная проработка. Странно. А вот ощущения голодного желудка более чем реалистичные. Не логично - это сделали, физика реальная почти, графика вообще улёт, а на прописке логарифмов поведения ботов поэкономили. Чудно!
        Денег мы срубили неплохо. Заказы брали по пути, чтобы не метаться по городу, «зачищая» всех страждущих по порядку - прямо по схеме города, что всплывала перед глазами по желанию, по щучьему велению и моему хотению.
        Такие вот побочные квесты. А опыт так и не капал. И левела не апались. А главный квест этой игры был пока скрыт. А может, система прокачки была бесшовная и нецифровая? Потому и экспу нам не начисляли. Или начисляли, но не показывали? И полоски хэпэ не было. Маны - тоже. И уровень, если и апался, то я этого не заметил.
        А вот эффект погружения - полный. Я потел, хотел жрать неимоверно, и боль в ноге от уроненного на неё лома была такой натуральной, как в жизни! Потому матерная импровизация от боли была тоже - натуральной, как в жизни. И это показывало, что рейтинг игры - 21+. С вытекающими отсюда проблемами межполового общения.
        Но жрать хотелось - сильнее. А эти гады безмозглые - не дают. Подножного корма тут просто нет. С огорода соседского огурцов не надёргаешь и помидоров не накопаешь. А в долг не отпускают. У нас нуль на счёте ещё анадысь сменился длинным и жирным минусом.
        Зря я считал Ваню дубиной. Оказалось, он - умница. Притащил целый ящик пончиков и два пузыря сладкой газировки. Пока я пробивал трубы, Ваня, ведомый собственным носом, пробил, что в фойе этой конторы лежат бесплатные пончики и стоит дармовая газировка для посетителей.
        - Живём, Ваня! - воскликнул я, вытирая руки.
        Не особо и вонючей оказалась работа. Нормально.
        А на выходе нас ждали трое. С чётким отпечатком низкого личностного развития на мордах. Ну типичный гоп-стоп.
        - Братки, - выдохнул я.
        Ваня очень удивился. Даже поставил связку нашего инструмента и приспособ - на дорогу. Ну, жираф большой, ему и таскать горб. Предъява этих криминальных авторитетов меня мало озадачивала. Больше меня занимали трудности восприятия моих потоков сознания коллегой по бизнесу и братом по несчастью.
        - Нет, Ваня, эти братки нам не братья, - крутил я головой, - Тамбовский волк им товарищ и брат. Уроды они. Как тот Вася, только - страшные. Научи их уважать честных пролетариев. Что смотришь? Бей!
        Три удара. Три тела на сером асфальте, что не был асфальтом.
        - Бежим!
        А Ваня бил классно. Это были не те два удара, что он знал в прошлый раз. А что самое странное, я знал, что это были за удары. И чувствовал, что могу так же. Ах, ну да - «Специализированные стили ближнего боя». Зачем говночистам ставили эту учебную программу? И сколько она стоит? Сеть? Нисколько. Нет доступа. Не продаётся. Вот так вот! Вот и подумай, куда ты попал и где твои вещи. Скрытый квест, с подъёжкой, а пичкают нас рутиной.
        Очередной заказчик, типичный НПС-пиндос - оплывший бурдюк тоже - вытараскал зенки на нас. Но в отличие от прочих, не поспешил обратно в виртуальную реальность, а оказался весьма болтливым типом. Что, патч уже вышел? Вас апнули?
        Жиртрест жаловался, что этот чермет ему и даром не нужен. Но продать неисправное транспортное средство - нельзя. Пока не уплатишь за него долги, штрафы и пени. Сдать его на утилизацию - надо заплатить сверху и за саму утилизацию. А у него как у Матроскина - денег нет. Хмыкаю - брат по несчастью.
        - А ты его подари! - ляпнул я, чтобы он отвял, не тараторил. Неудачный патч. Мозгов у ИИ не прибавилось, а потока сознания - девятый вал.
        - Налог на дарение придётся платить, - покачал подбородками этот бот.
        Ваня толкает меня и скидывает мне параграф нужного постановления. Или какого иного правового акта. Он зачем-то выкачал себе базу «Правоведение». Зачем? Что знание, что незнание - не освобождает же. Вон у нас сколько постановлений!
        - А смешно! - гоготнул я, поняв замысел Вани.
        Вот и скажи, что он - дубина дубовая! А оказалось - Жванецкий! Тот ещё юрист по национальности. Только без речевой программы.
        - А ты его подари Департаменту безопасности, - сказал я этому сумоисту.
        - А в чём смысл? - спросил он. Глаза его стали отсутствующими. Завис? А, нет - так вот как выглядит в этом патче чел, что общается со вшитой операционкой!
        - Дарение муниципальным организациям не подлежит взиманию налогов, - пояснил я, - и все задолженности перед любыми бюджетными структурами этого отторгаемого имущества аннулируются.
        - Да? - удивился юзер. - А вам это что даёт?
        Опа, а юзер-то не пиндос! Им что, логарифмы прямо на лету заливают? Шарики по извилинам катятся заметно быстрее!
        - А мы доставим это имущество ДБ. Когда-нибудь. Потом, когда накатаемся. А штрафы за превышения - на сам ДБ и лягут.
        Жирдяй некоторое время «отсутствовал», потом стал булькать, волнами сотрясая своё тело. Косяк - модулятор смеха у этого бота глючный.
        Тут вокруг него проявились из воздуха полупрозрачные головы таких же пиндосов. Продвинутый бот стал им, захлёбываясь, рассказывать о «жёлтых ребятах», что хотят нагреть - сам!!! - ДБ на их же штрафы.
        Блин! На нормальный ИИ рук не хватило, но прописали, что они меж собой конектятся! Чудная игра, ей-богу!
        Покачивая головой, вернулся к этому фургону. А что, нормально! Этот чермет на ручном управлении, автопилот лишь включаемый. Взламывать не надо. А Ване, видимо, надоело таскаться пешком. Чермет - большой. С «Газель». На колёсах. Ещё не снят с регистрации. Ваня уже нашёл неисправность и чистил камеру катализатора.
        Это последние два года, по данным Сети, этот вид транспортного средства стал выдавливаться автоматическими такси. А когда Сеть на Стире была ещё нестабильна, такие машины были незаменимы.
        Ваня и нашёл лазейку. Это я думаю почему-то, что штрафуется водитель. А по местным законам - владелец транспортного средства несёт всю полноту ответственности. Дурость. Но учитывая, что весь транспорт тут авторизирован и автоматичен - логично. А автоботы не умеют косячить. Косячат только десептиконы. Автоботы - няшки.
        Пока юзер общался с друзьями, мы с напарником не только починили его чермет, но и приручили.
        - Ребята, я с вами! - уверенно заявил юзер.
        Я ему задал резонный вопрос, естественно - по-простому, матом, о целесообразности его решения, но этот хранитель сала не понял простого народного доходчивого выражения удивления нелогичности поведения и мотивационной обоснованности мотивации. А когда я ему перевёл на общепринятый пиндосский, то он ответил:
        - Хочу это заснять!
        Ну, и что оставалось делать? Пожать плечами? Это его машина. Им мозги не прикрутили, зато они «в контакте». И фейсом по буквам одноклассников! Бред!
        Ваня стартанул так, что юзер закряхтел. А сообщения не начали сыпаться. Этот владелец дополнительного телесного балласта уже успел оформить дарственную на ДБ. И бывшее его имущество теперь официально следует на автопилоте в указанное место. Указанное место и правда горело оранжевым символом на навигаторе. Но чермет слушался только указаний нейросети Вани. А собственные «мозги» чермета - были надёжно закорочены нами - на нём самом. Пусть там мультики посмотрит. Глючные.
        Ехать было недалеко. А со стилем полётов Вани - не вождения, а полётов, лихачества - домчали вообще враз.
        Этот толстый, представившийся как Эхр, остался с нами. Меня интересовало - за каким, собственно?
        А кто виноват? Сам. Сам же спросил. Потому пришлось выслушивать легенду Эхра.
        Оказалось, что заняться ему было совсем нечем. Он по профессии - заливщик пластобетона. А работы сейчас нет. Нет работы - совсем. И уже очень давно. Потому - нет денег. Живёт на пособие. С урезанным доступом в Сеть, соответственно - в вирт. Только на тупые и дешёвые вирт-развлечения и был у него доступ. И ему ну очень скучно! Говорит, с нами - интересно. Я не удивился. Это во всех играх так - вся игра крутится вокруг игрока.
        При этом Эхр вёл прямую трансляцию в местную социальную сеть «Однобаклушники» таких же бездельников, как он сам.
        И он очень обижался, когда я ему прямо в лицо намекал на его излишки в комплекции. Говорит, что медицина - очень дорого.
        - Жрать надо меньше, - буркнул я, - спортом заниматься.
        - Чем? - удивился Эхр.
        - Спортом. Ну, тренироваться. Бегать там.
        - Это ещё дороже, - мотает подбородками Эхр.
        - За что там платить? Вышел на набережную, да беги, пока не надоест, - удивился я.
        - А меднаблюдение? А присмотр? Вне комплекса физподготовки? Страховку отменят, - удивился Эхр.
        - Да забей ты! Ты от сотни кило сала быстрее копыта отбросишь! Всё! Отстань! Я - работаю!
        В этот раз я конопался. А Ваня - балдел. Руками у меня получалось ловчее, чем у него. Привычнее, что ли?
        Вот Ваня, лазавший по Сети, пока я ковырялся, мне и скинул ссылку на эту подсеть, где этот самый диалог «про спорт» взлетал в просмотрах. С грифами - неполиткорректно, нецензурная лексика, оскорбление чувства и достоинства. И назывался сей высер сетевых блогеров - «Лысый жжёт!».
        Ну, какой я лысый? Уже вполне себе всё отросло, того и гляди заколосится!
        - Брось каку! - сказал я Ване на это. - И не читай этих газет до завтрака. А если других нет - никакие не читай!
        А к вечеру - опять «солнцевские». Уже в усиленном составе. Эхра оставили в фургоне в полуобморочном состоянии от ужаса, а сами - ломики в руки, спина к спине и - «Врагу не сдаётся!..»
        Одним словом, наломали дров. Погрузили поленья в фургон и повезли его на оранжевую точку. Да-да, пусть цементозавры с ними и возятся. Так-то все живы. А вот обратно пришлось на своих двоих. Заодно показали Эхру, как это бегать вне беговой дорожки.
        Надо было догадаться, что он вел трансляцию. Вообще - всего.
        Утром мы проснулись знаменитыми.
        Все трое - знаменитыми. Криминально знаменитыми. Так втроём и загремели обратно в ту же кутузку. Полиционеры нам уже кивали, как завсегдаям. Зато покормили. И добавку насыпали - не скупясь.
        - А говоришь, жрать надо меньше, - упрекнул меня Эхр.
        - За третий день - второй раз едим, - лениво ответил я. - Это много?
        Большое количество невкусной, но обильной пищи вызвало сонливость.
        И этот, вшитый в меня комп запросил мое мнение по учебной базе, которую мы с ним, с «бортовым компьютером», будем изучать во сне. Судя по наездам «балашихинских» - нужно учиться защищать свою тушку. Вот это и будем учить. Срочно надо становиться Чекки Чаном и бить всех, а иногда себя - по затылку, для показа после титров, всеми подручными средствами.
        Тем более что смутно помнимые мной медики с полузабытой больницы с волшебными ваннами подкрутили мне разболтавшиеся люфты болтов и гаек, прикрутив и ещё что-то. Не знаю, сколько было изначально, но сейчас параметры моего перса были выше, чем у Эхра. Про Ваню сложно что-то сказать. Его показатели плавают. Подозреваю, что это - метеоризм. Меняются с приливами, фазами лун, настроения и в зависимости от наличия нужного созвездия в нужном доме. Так ведь говорил Воланд-де-Морт поэту Бездомному? Ведь из-за «звезды в доме» Аннушка пролила масло?
        Одним словом - уснул. И неплохо поспал. Но разбудили, волки позорные! И - выставили на улицу.
        На толпу бездельников, снимавших нас, и самих себя, естественно. До чего тупые пиндосы! Селферы, мать их! Им прямо, простым и понятным матом говоришь, куда идти и что там делать - не идут!
        Даже не дали с ментозаврами пообщаться по душам. Я же не делился. А они - выпустили. Чудно! Я же не Ходоркович! Что это меня просто так выпустили?
        И эти, смотрят на меня, будто я - Алла Бедросовна Зверева! Звезда в шоке! Телепузики хреновы!
        Вот! Точно! В догонялки им точно слабо! Если только покатятся.
        Но телепузики оказались хитрыми. В этом мире не было насекомых. Теперь - появились. Над нами. Целой тучей. Летающие глаза и уши. Ну никакой личной жизни! Ни половой, ни - семейной!
        Вошли в Сеть за заказами, а там - спам. С нашими мятыми, небритыми мордами. Тьфу! Гадость! И опять - без колёс.
        И это. Я настолько вжился в игру, что уже воспринимал её особенности как данность. Не удивляясь. Наверное, это плохо, когда игра кажется жизнью. Главное - не забывать, что это всего лишь игра.
        ОТ АВТОРА
        Намного хуже, когда жизнь кажется игрой. И главное - помнить, что это - жизнь. А она - одна. Без возможности отреспиться, загрузившись с последнего сохранения.
        Болан
        - Видел? - спросил Верж.
        - Видел, - вздохнул Болан. - Ну кто мог подумать?! Как таблетка от головы в стакане газировки! Весь Прибрежный кипит.
        - Не знаю, чего добиваются эти двое, - сказал Верж, - но всё пока течёт в нужном русле. Смотри, эти комки жира массово перекатываются по набережной. Узел, раздающий свободные учебные базы, рухнул. Скачивают «Первичную физическую подготовку новобранца».
        - Зачем? - удивился Болан.
        - А она единственная бесплатная из общефизического развития. Этот Вад Дим вытащил сотни тунеядцев из вирта. А они так привыкли, что без базы и шага ступить не могут, и кинулись качать, что было. Так, Валан, я проведу это перед глазами командования как твою плотную, потную работу с населением по общей популяризации службы. Дополнительное упоминание в их глазах лишним не будет. Иначе будет выглядеть неуправляемым процессом. А-а! И Асару упомяну. Она же у нас по связям с этими… общественностью, одним словом. Что с крысами?
        - По отлаженной схеме, - ответил Болан, - можно считать, что банда Кривоуха полностью выведена из игры. А нет тела - нет дела.
        - Нет, Валан, само это явление из жизни ещё рано выводить. Поработай с «нашими», пусть информаторы доложат, что Кривоух так напуган потерями, что массово набирает новых крыс. Понял? Нет? Исполняй, потом поймёшь. А что по новому делу?
        - Ничего не могу понять. Всё в порядке. Никто и ничего.
        - А имущество флота тоннами уходит. Испаряется, наверное. Может, этих, пенообразующих - притянем?
        - Как? Засветить их? Те, кто «испаряет» продовольствие прямо со складов, очень умелые ребята. А значит - осторожные. Не за что зацепиться. Мы даже понять ничего не можем. Не знаем даже, что и когда пропало. И куда? Всё чисто. Только вход с общим расходом и не сошлись. И то - видно только на данных за пятилетку. Так кто и когда их смотрит? И искины молчали.
        - Всё верно ты рассудил. Потому спешить не будем. Само всё случится. Пусть Вад Дим влезет внутрь, а там - подскажем.
        Глава 7
        Вадим
        Как-то незаметно в ежедневной суете минус перерос в плюс. И мы стали нормально питаться. Через раз. Потому что лазейку в регламенте поправили патчем, и штрафы Вани съедали всё заработанное. Теперь штрафовался тот, кто управлял транспортным средством. А Ване так нравилось водить всё, что двигается, что он у нас теперь был за штатного пилота. Ну не водилой же его называть? Он ведь не ездит - летает!
        Осталось одно - придумать, как экранировать, хотя бы на время, вшитые в нас чипы. По ним же они и вычисляют, кто именно рысачил по улицам по законам аэродинамики, а не по правилам дорожного движения.
        С колёсами и крышей над головой проблем больше не было. Эхр как прибился к нам, так и таскается. Заработок по-братски делим на всех поровну - мне же по барабану. Меня экспа больше интересует. Вот Эхр нас и кормит, и ночлег предоставляет. С него же штрафы не берут! Он вообще третий! Частное лицо, посторонний. А его друзья - рады предоставить нам стоящие мёртвым грузом пепелацы. По той же схеме. И как тот Ведьмак, у которого все кони - Плотва, так и у нас все они - чермет. Ровно сутки мы могли покататься на дарёном коне. А ночью - откат, и чермет изымается. Идём за следующим черметом. А хозяева этих машин готовы были нам ещё и приплачивать, лишь бы засветиться рядом с местными звёздами местного Ин-Сто-Грамма.
        И «солнцевские» как-то увяли. Хотя не верится что-то. Эта сорная трава неистребима. Думаю, что самые отмороженные кончились. Как там говорится - «безумие и отвага»? Вот-вот! Остались самые опасные - продвинутые и прошаренные.
        А город будто ожил. Перестал походить на Новый Ёрк с тёмнокожим Виллом Кузнецовым со своей овчаркой. Люди ходили по улицам, беседовали друг с другом вживую, но и через Сеть - разом. Даже пытались какой-то массовой физкультурой заниматься. Неплохой новый патч вышел. Может, это я тогда просто попал в очень ранний доступ игры? С пустым мёртвым миром? Может, его позже заполнят локации и игроки? А пока хоть город ожил, как при флешмобе каком.
        На фоне этого массового флешмоба Эхр завёл себе девушку. Такого же телепузика. Потому вечерами я чаще стал засыпать в тишине.
        Ах, да, Ходора-то я забыл! И Ваня себе подцепил какую-то ослепительную девушку. Чудо, а не женщина! Конфетка! Представилась как Асара. Она как бриллиант от «Якутских алмазов» - совершенство! Аж дыхание перехватывает морозом. И что она нашла в этом длинном чучеле?
        Это зависть. Конечно, Ваня - не чучело. Черты лица у него гармоничные. Да и тело пропорциональное. Просто большое. И то «тело» - тоже. Может, поэтому?
        Это опять зависть. Девушка меня даже не заметила. А этот телок вылупливал глаза и всё никак понять не мог, чего Асаре от него надо. В первый день. Видимо, объяснила. Потому что дальше он уже не тупил.
        А я довольствовался виртом. Он приносил физическое облегчение, но после этого - моральное омерзение. Тьфу, гадость!
        Одним словом, жизнь налаживается.
        И с «шабашкой» было покончено. Официально. Потому как на нас вышло руководство складских комплексов. Было это ещё в бытность «свободного полёта трусов над баней». Мы им тогда погрузчик починили. Там вообще история получилась.
        Вот. Дело было так. Прилетели мы на эти безразмерные ангары с бесконечными рядами контейнеров, что примыкали к космодрому. А там стоит, скособочившись, натуральный экзоскелет! И это они называют погрузчиком! Но это к делу не относится. Одним словом, сдох он у них. Давно уже сдох - пылью весь покрыт. Починили мы им робота. Проложив по-новой питательную магистраль и заменив источник питания.
        Ну, естественно, я не удержался. У меня же освоена почти база «Робототехника». И - «Пилот роботизированных комплексов». Одни словом, влез я в него и давай крутиться, размахивать захватами, ведя «бой с тенью», крича:
        - Я - Рипли! Я - Рипли!
        Ага, самому бы ещё знать, что это значит?! Ну, теперь знаю. Неприятности. Снёс я одну стену контейнеров, одним словом. И опять разбил этого полуробота. Я, сам, не чужой какой-нибудь.
        Скандал докатился до больших и важных чуваков. Да. Прилетели. Не приехали - прилетели. И не в переносном смысле, как мы «летаем» с Ваней, а прям конкретно - по воздуху.
        Даже сам «умывальников начальник и мочалок командир» - целый начальник местной ментозарни пожаловал нас, лично увидеть.
        Ну, что про него сказать? Типичный нагл. Этакий воспитанник закрытой школы, с негнущейся верхней губой, старший брат раздолбая и социопата Шерлока. И в отличие от нашего Лаврова - не матюкнулся ни разу, как не живой, ей-богу! Так, окинул нас, шалопаев, надменным взглядом, да и свалил обратно на свой туманный альбинос.
        Зато нарисовался наш Дон Карлеотов, крёстный отец. Он же Валан. Нет, он не стал нам втирать про должное уважение, а тем более про отсутствие должного уважения. И даже на счётчик нас не поставил. Он быстро нашёл выход из сложившегося бардака от сложившихся, по принципу домино, штабелей контейнеров. И выписал нам пожизненную трудовую повинность барщины. С дополнительной нагрузкой в нерабочее время. Субботник, одним словом.
        Вот и работаем мы теперь в этом забое без запоев, с рассвета до заката, света белого не видя. А ещё нас ждал тот самый «субботник» - склад Департамента безопасности с горой неисправных «дарёных коней» - сами же затеяли всю эту шнягу с черметами. А кроме этого, ещё и куча разного неисправного имущества департамента.
        От таких объёмов работы даже Эхр охудел, с лица взбледнул, животом опал.
        А когда Ваня откопал в Сети, что его зазноба Асара - сожительствует, причём на постоянной основе, с главным ментозавром всея Прибрежный, их высочеством сэром-пэром чекистским - взбледнулось даже мне. А живот опал так стремительно, что ногам стало больно.
        Ну, блин, что не плюшка коровья, то наша! На нашу голову! Как можно накосячить столько за столь малый срок?! Тут же восемь пожизненных! С тремя расстрелами повешенных! И она мне - снилась! Не игра. Асара! Как подростку! Ужас какой!
        Но долго сказка сказывается - быстро дело делается. А плакать и отчаиваться нам не следует. Хочешь жить - умей вертеться. Даже - в петле. А жить захочешь - и не так раскорячишься!
        Мы уже вдвоём играли в терминаторов. Я - как Рипли - в роботе, Ваня и без робота, что кран башенный. А когда починили ещё один погрузчик - пошла жара. Контейнеры были довольно прочные. Побилось мало.
        Но были и ещё неисправные погрузчики. И был худеющий от безделья Эхр. Пришлось вспоминать народные средства по обмену шила на мыло. И идти кланяться к мафиозникам. Они же - самая надёжная крыша - ментовская. Одним словом, к Валану.
        Ребята прикрыли. Создавали вдвоём суету - за троих. Не знаю, сможет это запарить кремниевые (или какие они там?) мозги местных вертухаев с их немигающими линзами глаз? Но я провёл всю ночь опять в ДБ. Нет, не в кутузке. В их складе мусора. Чиня им разное роботизированное барахло. Таков закон бытия: утром деньги - вечером стулья. А медицина нынче - дорогое удовольствие. Тем более перемноженная на образование.
        Зато на следующий день мы с Ваней суетились за троих. Эхр вернулся сильно похудевшим, влезающим в крепления погрузчика и умеющим этим чудом технологий управлять. Медицина будущего - чудо! Дорого, говоришь? Хэ!
        Он мог даже самостоятельно произвести замену севшего элемента питания. Во как! Что базы животворящие «Техник-1» и «Пилот роботизированных комплексов - 1» делают! Да в медкапсуле с медикаментозным разгоном! Он теперь даже вилкой в розетку попадёт! Ха-ха! Чудная эта игра! Навороченная - до небес, но простая, как три копейки!
        Смеюсь. Оказалось, что рабочий инструмент Эхра - заливочный робот - тот же погрузчик, но с виброхоботом. Просто, не имея нужной базы, техника тебя просто не допускает в себя, не даёт тебе «права пользователя». Ну, не нас с Ваней. Не знаю, зачем, но нам установили базы защиты и взлома этих самых систем. И не самого базового уровня.
        Вообще с этими базами знаний и навыков - чудно. Они не заучиваются. Они загружаются, как файлы на жёсткий диск. Вчера ты ни ухом ни рылом, сегодня - будто само собой разумеющееся. Как всегда и знал, всегда владел. Как на велосипеде ездить. Вчера - не знал, как такое возможно, а сегодня - не понимаешь, почему раньше не получалось? И уже никогда не утратишь этот навык.
        Невольно воскликнешь, как Нео: «Я знаю кунг-фу! Я - Кунг-фу Панда! Я - ну вааще!»
        Местные биндюжники, они же грузчики, они же работники складского комплекса, не вставали, конечно, при нашем появлении, но мы и не Константины, гитару не берём, тихим голосом не поём, тем более за всю Одессу. Но сторониться перестали. Эхра. Ваню они просто боялись. Особенно их пугало, когда он голыми руками поднимал свою сторону контейнера. А я - в роботе - другую. А вот с Эхром они общались. Ну, и - дай-то… кто там врио Бога в этой игре?
        Дело в том, что Ваня умел управлять погрузчиком. Но кабины у этого шагающего робота не было. Захваты и крепления. И рассчитано это всё на средний рост. Ну, примерно на меня или Эхра. И плюс-минус сантиметров тридцать. Во мне - 183 см. Было до того центра. Стало 186 почему-то. И был животик. Не как у Эхра, а как у порядочного семьянина. А в игре я стал прям атлетом. Арийской бестией. Точнее, аварийной бестией. И даже подрос.
        А Эхр, если сутулиться перестаёт, на палец выше меня. Вот!
        А Ваня - под 2,5 метра ростом. Он тупо не вмещается. Как взрослый за парту первоклашки. Но силы в нём - немерено. Так что он сам как живой мясной погрузчик. И - подкачается. А то выглядит он солидно, но на культуриста не тянет. Нет объёмной и прокачанной мускулатуры. Ваня - просто большой.
        В общем, барщину мы постарались отработать побыстрее. И очень удивились, когда получили приглашение на работу в этот самый исправительный Гулаг. Техниками-пилотами. И механиками-водителями БМП - боевых манипуляторов пиндюжников.
        Расценки - на заглядение. Такую зарплату даже Эхр не съест. Даже вместе со своей круглобокой подружкой, что тоже чалится без работы. Стройки на Стире закончились. А рабочих вывозить, а потом снова завозить, если потребуется построить новый город, накладно. Вот и бросили их на прокорм - подножным песком и пресным морем. На пособие по безработице.
        Конечно, согласились. А что нам отказываться? Как Поддубному - не приходится мешки на хребте таскать. Мне. Ваня - таскает. Контейнеры. Ему в кайф. Расставляет их, передвигает, будто сад камней какой хочет сделать. Визуалист хренов. Максималист. Всё должно быть красиво. Максимально ровно. Зачем?
        Одним словом, за шесть часов работы даже не устаем. А потом - гуляй, Вася, на все четыре стороны. То есть как раньше - шабашить.
        А вечером - футбол. Нет, не наш, где мяч пинать надо. А тот, где с мячом надо бежать, расталкивая всех плечами. Да-да, игра в игре, не, ну а чё?
        Надо ли говорить, что я - раздающий, а Ваня - центровой нападающий? Он этих телепузиков не только распихивает, а - перепрыгивает. И с невероятной для его размера грацией - уворачивается. Я тоже перепрыгиваю. И мяч кидаю далеко и - надолго. А вот распихиваю и уворачиваюсь я не так ловко. Потому именно он - танк, а я - раздающий.
        Это стало очень популярно. Мне пришлось даже провести 16 часов в спячке, чтобы в должной мере освоить «Программирование», добить эту базу продвинутого ранга, чтобы сформировать из правил и приёмов игры свою учебную базу данных. Стоимость этого творения поставили чисто символическую - один кредит. Залили в Сеть. Неожиданно для нас с Эхром скачивали не только с Прибрежного, не только со Стиры - скачивали и из внешней, внепланетной Сети. И не единожды. То есть не случайно.
        О популярности этого развлечения говорит хотя бы то, что у ДБ появилась своя команда. С девушкой Вани в роли раздающей. И мы с ними даже играли. Надо ли говорить, с каким моральным удовольствием я поддел плечом под дых - Валана, запустив его хоть и в кратковременный полёт, но с переворотом! И пощупал в свалке безумно соблазнительных Асару и Рату за интересные места! Ох, и девушки у ментов! Не то что эти бегемотики гражданские!
        А потом всей толпой пили коктейли в баре за счёт сотрудников безопасности. Они же проиграли. Вот и проставлялись.
        Девочки оказались очень общительные и легкие. Ночевали на пляже. Ваня - с Асарой, я - со сладкой, волшебной, фантастической - Ратой! Сбылась влажная подростковая мечта!
        Ах! Какая женщина, какая женщина!
        Мне б такую!
        Насовсем, я имею в виду. Но и на ночь - супер!
        Эхр спал со своей девушкой. У них прям всё серьёзно закрутилось. Копили деньги на коррекцию фигуры. Для свадьбы. Чтоб «как у людей»!
        В общем, не скучали. Жизнь не только шла своим чередом, не только наладилась, но и била ключом! Хорошо - не газовым. И не по голове. Так жить можно!
        Ваня вот тут решил развить тему моего протянутого языка - сделать футбольную защиту. И совсем перевести игру - из регби в американский футбол. Не знаю, почему, но ДБ его поддержал и предоставил нам одно из своих помещений.
        В этой мастерской трудился их техник. Когда-то. Сейчас техперсонала в ДБ совсем не было. А мастерская была - вынос мозга! Не токарный и шлифовальный станок, как я привык, а - синтезатор. Представляете! Синтезатор! Нет, не музыкальный инструмент. А штука, которая твой объёмный чертёж переводит из виртуальной формы в самую что ни на есть материальную! Только картриджи с веществами не забывай вставлять. И, это, энергии эта штуковина жрёт - как целый жилой квартал.
        И требует высокого ранга знаний промышленного роботизированного оборудования. Ну, это есть у меня. Почему-то. И у Вани тоже есть. И прокачано - поболе моего. Когда он всё успевает?
        Тут дело вот в чём. Для баланса, наверное, в игру введено такое ограничение, что это базовая степень учебных программ изучается за ночь крепкого сна. Или час в капсуле медиков, под «разгоном» их волшебным ширевом. А потом возрастание сложности - в геометрической прогрессии. Уже 2-й ранг, продвинутый уровень баз - сутки в капсуле. Третий ранг - три недели. А без капсулы вообще тоска! А есть базы и 7-го, 8-го уровней!
        Соответственно возрастают и расценки учебных баз. В такой же закономерности. Правда, там ещё очень большое влияние оказывает сама сфера применения баз. Например, «Навигация» - в десятки раз дороже «Флоры и фауны миров Содружества». А узкоспециализированные - на порядок дороже. При том, что большинство баз военного применения вообще не продаются. Но между «Навигация-1» и «Навигация-2» разница в цене как раз пятидесятикратная.
        В нас наши кураторы очень и очень неплохо вложились. Но и мы не твари неблагодарные. Основной свой квест туго помним.
        Но и к Валану я не постеснялся обратиться. Всё же разгон в этих волшебных ваннах центра - чудо и магия!
        Бартер шила на мыло, взаимозачёты взаимных услуг «ты - мне, а я - тебе», был запрещён регламентами. Но и мы ведь не составляли протокола. Договора не подписывали. Он хлопотал за меня и Ваню перед медиками, яйцеголовыми, как он их называл, мы для ДБ чинили их оборудование. Всё честно. Мужик сказал - мужик сделал.
        И тут на складах, тех самых, где мы познакомили биндюжников с принципом домино, полетело приходно-расходное оборудование. Вызвали нашу бригаду внеурочно. Но это я встал, долго и жадно поцеловал Рату и почесал в чермет. А Эхр сначала запросил договор на сверхурочные. Ну, ему нужно - деньги для свадьбы собирает. А мне пока волшебно-красивые девушки бесплатно дают. За красивые глаза, наверное.
        Вообще склады работали полуавтоматически. Контейнеры привозили управляемые Сетью беспилотные грузовики-контейнеровозы. При входе в склад ящики фиксировались в базе данных компьютера склада. (Всё никак не привыкну их считать ИИ, как местные; по мне, если он не обладает сознанием - какой он искусственный интеллект? Но местные их считают искинами. Нехай! Чихать!) Потом прилетает дрон-контейнеровоз, тоже беспилотный. На него роботизированный кран ставит тот контейнер, что искин дрона запросил. При выходе со склада контейнер списывается.
        Лепота же! Никаких тебе приходных ордеров, требований-накладных, складских книг, гроссбухов. Вообще никаких бумаг. Потому люди работают только тогда, когда роботы попали в затык. А они не очень часто застывают в растерянности.
        Как сейчас. Склад замер, как на стоп-кадре. Все дроны стояли потухшие. Оборудование считывания номеров контейнеров и дронов накрылось. Грузы не приходуются, не расходуются. Нет движения. Нет работы. Роботы выключены - свет экономят.
        - Опять эта дрянь накрылась! - приветствовал нас завскладом. Ну, я его так называю. Почему я должен запоминать его «старший управляющий-оператор…» и ещё несколько слов. Я не робот, у меня жёсткий диск, а тем более оперативная память ограничены. Всё не упомнишь!
        - Уже было такое? - удивился я.
        - То-то и оно! - психовал завскладом. - Мне тогда чуть шкуру не сняли. Вызывали с глубины спецов. А расходы - на нас повесили.
        «Глубиной» местные называли мир вне планеты. Это мне кажется, что они - там, высоко. В высоте. А вот они считали космос глубиной. То есть психологически, с их точки зрения, полёт в космос - не карабканье вверх, а прыжок в бездонную пропасть.
        - Если не справитесь - конец мне, - всплеснул руками завскладом.
        - Посмотрим, - кивнул я, - ты не спеши писать челобитную. Может, там сущий пустяк. Что было в прошлый раз?
        - Откуда мне знать? - удивился завскладом. - Единственное, что понял, что они какую-то вторую линию проложили.
        Иду с крайне озадаченным видом, а в душе - ликование. Основной квест! Есть! Приступаю к выполнению!
        Смотрю на считывающее устройство с удручающим видом.
        - Ай-ай-ай! - качаю головой. - Придётся всё менять.
        Завскладом схватился за голову.
        - Ладно, не стравливай газ! - хлопаю его по плечу. - У нас как раз, случайно, завалялся такой контур. Представляешь? На свалке нашли. Ну, не совсем такой, но подойдёт! Ваня, дуй за той хренью!
        - Сколько? - горестно спрашивает завскладом.
        - Да ладно, что ты? - слегка толкаю завскладом в плечо. - Свои люди, сочтёмся! Барахло - со свалки, ничего не стоит. Работу ты нам и так сверхурочно оплатил, вдвойне. Проставишься в баре нам троим - в расчёте будем!
        Тем более что так справедливее - сам сломал, сам же и сделай.
        - Пока Ваня за контуром слетает, гляну сервер, - сказал я завскладом, - что там с ним?
        Завскладом заметно полегчало, он кивал как заведённый, явно не слыша меня - ему кирпич с души все ноги отдавил.
        Ваня обернулся быстро. Эхр даже не успел уронить слюну на пол - парень уснул в креплениях погрузчика, свесив голову. Ему с его базовым техником тут вообще тёмный лес, бамбуковые заросли. Только вот и мне тоже. Ничего я не понял, что там наворотили в этом сервере. Беда!
        Заменили контрольный контур склада на наш контур. Склад ожил. Дроны опять засуетились.
        - Ну, вот! - сказал я, вытирая чистые руки ветошью. - А ты боялся!
        И сбежал от благодарностей завскладом. Зато сонный Эхр был им чуть ли не зацелован. Эхр так и не понял ничего спросонья, бежал от любвеобильного завскладом. Ваня вышел степенно - завскладом боялся нашего здоровяка. Обходил его за пару метров.
        Нет, местные не тупые. Они просто другие. Живут иначе. И очень угнетены давлением огромных массивов информации, избалованы доступностью информации и её готовностью к употреблению. Им особо не надо ломать голову над чем бы то ни было. Всё уже за века придумано, разжёвано, упаковано в базы данных, загнано в рамки регламентов. Они и живут так - как волки, ограждённые флажками. Точнее, как стадо баранов нестриженых в лабиринте ограды под напряжением с автоматическими поилками и кормилками. Без привычки к самостоятельному шевелению извилинами, не испытывая потребности ни в познании, ни в смекалке, ни в изворотливости. На все случаи жизни есть регламент. Закачай его прямо в мозг - и в ус не дуй, живи, да радуйся.
        Потому никто из них, кроме тех, для кого это непосредственная работа, не задаётся обычным человеческим вопросом: «С хрена ли?» или «На кой люд козе баян?»
        Конечно, есть и такие, кто такими вопросами задаётся. Родились они такими - с отклонениями. Но тут - повсеместный и тотальный контроль. Поголовная чипизация с клеймом Зверя на челе, ха-ха! К чему я? А!
        Таких уникумов - с пытливым умом - засекают ещё в детстве. И для них тоже есть регламент. И широкая дорога к звёздам. Флот, наука, высшие звенья управления. То есть из среды обывателей их просто извлекают, тогда когда они ещё «мяу!» не успели сказать. Потому что эти мозги - самый ценный ресурс из имеющихся. Кадры решают всё. И это факт. А факт - штука упрямая.
        Вот и завскладом не заметит, что новое оборудование имеет дополнительный контур. И что этот дубль-контур будет гнать информацию Валану. Дублировать все приходно-расходные операции. Не обратил же он внимания на предыдущий дополнительный контур? Хотя сам же признался, что ему об установке «жучка троянского» прямо в лоб сказали, не особо заморачиваясь. В упор не услышал. Не вкурил. Бывает!
        И его руководство не заметит. У них другие заботы. Безопасностью должны заниматься те, кто за это зарплату получает. Вот они и занимаются.
        Вернулись на пляж. Рата была ещё на месте. Но смотрит на меня с вопросом в этих прекрасных глазах.
        - Всё сделали, - доложился я, вытягиваясь во фрунт. - Но у меня сложность появилась. Требуется ваша помощь. Я сумел увидеть, что кто-то там что-то прикрутил. А вот что это такое - не понял. Надо более высокие знания в этой сфере. А может, не надо. Вам решать.
        Рата - умница. Просто кивнула. И - красавица - подняла одеяло. Мигом подняв мне настроение. Ха! Бонус за выполнение квеста! И это приятнее бездушной экспы!
        Глава 8
        Вадим
        - Как самочувствие, Вадим? - спросил меня этот Склифосовский, которого Валан звал мэтром Лиском.
        - Хорошо, - кивнул я, прошлёпав в душевую. Месяц в капсуле. Добитые базы. Кураторы решили, что оно мне надо. - Какие новости?
        - Тебе расскажут. Они тут.
        - Даже так? Хорошо, - ответил я, стоя под сушилкой. - А как моё самочувствие?
        - Не почувствовал? - усмехнулся мэтр.
        - Уважаемый мэтр, я этих всех ваших наворотов тупо боюсь, - честно ответил я.
        - Я вижу, что почти весь функционал твоей сети тобой выключен. Почему? - спросил Лиск.
        - Мне почему-то неприятно от всего этого. Чувствую себя каким-то киборгом, - ответил я.
        Видя, что доктор не догнал, пояснил:
        - Перестаю чувствовать себя человеком. Неприятно ощущать себя придатком машины. И так как в игре какой. Как в вирте.
        - А-а! - кивнул Лиск. - Понятно! Ну, это пройдёт. Привыкнешь. А в остальном?
        - А что изменилось? - спросил я, пытаясь одеться.
        Но как с похмелья - небольшая раскоординированность. Лиск смеётся, принудительно выводя перед моими глазами мой статус. Я присвистнул.
        - Из меня делают ниндзю, - сказал я. Сила, ловкость, реакция - всё возросло. Ступенью. Но зачем - не спрашиваю. Наверное, так надо. А мне поди плохо? В меня вложили уже столько, что… аж страшно! Вон даже ноги ослабели.
        И не только от этого. Больше от того, что вдруг ощутил реальность. Ощутил, что эта игра - реальна. Как жизнь.
        - Я тебе включил постоянный мониторинг всех функций, - стал вещать мэтр, - потерпи, не отключай. Ты - уникальный опыт. И возможно, моя докторская степень. Несчётное количество одичавших планет же после войн Раскола.
        Но дальше не стал распространяться. Но я и сам не с интерната для умственно отсталых. Сам догоню. Делать универсальных солдат из пушечного мяса. Может, это и не очень гуманно выглядит, но не в моих глазах.
        Вот, помню, люди дико злобствовали в Сети, что на моей родине пацанов чуть ли не со школьной скамьи, кое-как выучив, сажали за штурвалы истребителей и рычаги танков. А им как надо было, этим диванным сетевым теоретикам? Дома врага ждать? Или с рогаткой на него, вражину, идти? А так - в руках у них оказывалось грозное оружие. И шанс - дорого отдать свою жизнь, а не сдохнуть рабом бухенвальдским, говорящей скотиной.
        Так и тут. Или они скотом идут под нож, или - тоже на убой, но универсальными солдатами. Так по мне лучше киборгами. Хоть покуражиться напоследок, почувствовав азарт схватки, а не ужас бессилия.
        Потому и уважаю Валана, Вержа, Лиска и Ко. Что не просто впрягли меня в ярмо, не просто закрыли в этой капсуле для вечных опытов. А дали полноценную - и довольно интересную - жизнь, что настолько невероятна, нереальна, потрясающа, что кажется игрой! Или игру, что настолько глубока, продуманна, детальна, что кажется жизнью! Но в обоих вариантах сначала насыпали гору пряников, а лишь потом попросили о мелкой, почти ненапряжной услуге.
        Понимаю, со всей глубиной и ответственностью, что однажды придётся расплатиться за всё это, и по очень высокому проценту. Но, блин! Я - уже мёртв! Я вспомнил. Вся эта игра - бонус-левел! Надо будет - с гранатой под танк лягу! Не вопрос. Этот мир - их мир. Не мой. Они тут игроки. Они устанавливают правила, заказывают музыку. Я - Арлекин, что танцует для них под управлением их ниток, под их музыку.
        И что? Такова игра! И каждый новый день для меня - уже подарок. А сам ли я по себе, или прыгаю на чужих нитках - вопрос десятый! Десятый! Как будто в прошлой жизни я был охереть какой свободный чел! Так же - на ниточках обязательств, в тех же рамках дозволенного. Что, гля, изменилось?
        Многое! Я - в игре! Я - фигура! Я - крутой перс и перец, каким даже не мечтал стать! И впереди - звёзды! Космос! Ну не верю я, что такие прошаренные и амбициозные товарищи, как мои кураторы, так и замаринуются в этой Стире!
        Звезды! Космос! Кто не мечтал в детстве, глядя на проблески крапинок света в чёрном ночном небе, покорить их? И вот, в шаге от звёзд, я начну тут строить из себя целку? Ха! Да я за загривки этих ребят зубами вцеплюсь! Захотят мне кости заменить на скелет из титана - не пискну! Сделают из меня Росомаху - расцелую!
        Хоть, гля, дредноутом капитана Тула, обрубком полутрупа, но - к звездам! А они - вот они! Только руку протяни!
        - Извините, мэтр, замечтался, - склонил голову я, поняв, что проикал весь монолог учёного. - Просто поверить не могу, что космос, межзвёздные перелёты - это так близко, так реально, повседневно. Ведь об этом даже мечтать было стыдно, чтобы придурком не прослыть.
        - А-а! - Лиск запрокинул голову. - Ладно, иди. Я тебе скинул всё в инструкции. Разберёшься на досуге, если заскучаешь. Только сдаётся мне, скучать нам будет некогда.
        - Да? - насторожился я. - А что так?
        - Предчувствие, - махнул рукой мэтр, - не более того. Просто предчувствие старого, бывалого, битого пройдохи. Предчувствие, что если мы сейчас не добежим, то поздно будет.
        - Это серьёзно, - стал кивать я. - Тогда - побежали?
        Лиск рассмеялся.
        А вот Рату я был рад видеть. Хотя для меня та ночь с ней была вчера, а не месяц назад.
        Поприветствовал этих заговорщиков, сел, был чмокнут в щёку этой ослепительной девушкой, принял из её рук дурманяще пахнущий напиток, что тут заменял наше кофе. И назывался почему-то так же - «кафа» на ихнем стандарте.
        - Вадим, смотри сюда, - сразу взял быка за рога Валан. Верж, как всегда, играл фарфорового Будду. Типа он тут для галочки. Типа для контроля. Или - как свадебный генерал. Ну, у всех свои закидоны, загоны и ритуалы. Тем более что «Этикет» мне установлен, потому я знаю, что это норма в общении знати, высокородных, и таких помойных, как я.
        Итак, к делу! Я тогда вовсе не случайно опрокинул эти стопки контейнеров. Тщательно выбрал место и степень приложения сил, чтобы этот принцип домино сработал. А потом мы их ставили, лапая их руками и манипуляторами, вымазанными прозрачным раствором какого-то изотопа. Говорят, не радиоактивного. Верю на слово.
        А с тем дополнительным контуром управления в сервере занимались уже другие спецы.
        А я же с завскладом запросил отпуск за свой счёт. И он не смог отказать.
        А тут - прикинь, как повезло - на склады был налёт банды Кривоуха. Не столько украли, сколько поломали и побили. Ваня отбился, а вот Эхра - побили. Сильно. Куском трубы прямо в лицо. И полиционеров местных, участковых, побили. Да так крепко, что пришлось чуть ли не со всей планеты собирать подкрепления, чтобы разогнать банду по норам.
        Естественно, сразу слетелись большие шишки с орбиты. Всё вывернули наизнанку. Вот и нашли «врезку» в протоколы искина склада. Но, как говорится, «нашёл - молчи, потерял - молчи». И вообще - молчи. На то они и - «молчи-молчи»!
        И вот Валан мне показывает данные движения грузов с этого склада Портового по всей планете - искины всего складского комплекса все в общей Сети. Это извне следить палево. А изнутри - незаметно. Смотрит на меня. И он что, надеется, что я ему сейчас анализ выдам? Чудной!
        Нет, они сами вычислили, что какой-то «клан» увеличил потребление в двадцать раз.
        - Так бывает, - завершал Валан. - Но клан очень закрытый. Живут на рукотворных островах, флоту подчиняются только номинально. Читай, не подчиняются. Предоставляют эксклюзивный уровень отдыха - «семейный». К ним просто так не сунешься - сети их замкнуты, все внешние запросы легко отследить. Вспугнём.
        - Я что должен сделать? - спросил я.
        - Закупка продовольствия и товаров первой необходимости возросла в десятки раз. Надо считать данные с водоотвода. Если и там кратный и пропорциональный рост, то - пустышка. А вот если нет - будем думать дальше. Но клан - очень изолированное общество. И считать что-либо извне - сложно. И ссориться с ними - нежелательно. Очень. Они ходят под значимыми людьми. Без веских оснований нам их не отдадут. А мы все - хорошо известные на Стире лица.
        - И вы хотите, чтобы мы, как та санэпидемстанция, проверили их, - кивнул я. - Или - котлонадзор?
        - Что-что? - удивился Валан, а Верж усмехнулся. Ого, Будда ожил!
        - Только Ваню брать - палево. Его уже тоже каждая собака знает. С Эхром поеду.
        - Полетишь. Это на другой стороне Стиры.
        - Нам, татарам, что водка, что пулемёт, лишь бы с ног валило, - махнул рукой я.
        И вот мы стоим на ВПП этого клана гордых горцев и тупим на настоящий сад. Да-да! Сад. С землёй, деревьями, цветами.
        Извиняюсь перед представителем этой общины, этаким Дунканом Мак Клаудом, поясняя, что впервые вижу живую природу на Стире. И заметно, что старейшине клана - приятно. Горец начинает заливаться соловьём о трудностях выращивания растений в этих условиях. Но и я - потомственный колхозник, не только понимаю, о чём он говорит, а даже - спрашиваю. И по теме!
        Эхр - в шоке. Он родился и вырос в тесноте внутренних полостей астероида. Стира - единственная «плоскость», на которой он был физически. Откуда ему знать особенности вегетативного выращивания растений?
        Старейшина не только готов мне показать, что у них всё в порядке с экологией - у них замкнутый цикл жизнедеятельности - отходы становятся почвой для этих самых садов, а твердые отходы перерабатываются в бетон булыжников, которыми они эти острова и отсыпают. Старейшина, увидев во мне потомственного пахаря, готов был меня тут же в свой клан принять, как брата! Но я сослался, что работой - дорожу, что она для меня - ступень… и посмотрел наверх. В общем - жест был понят, может и не так, как я хотел, но - принят.
        Я проверил их системы, пообщался с молодым парнем-техником, что присматривал за всем этим. Тяжело пареньку. С его 111 единицами (по его словам) он базы эти будет всю жизнь учить. И то - если всю жизнь проспит. В медкапсулах. Их медоборудование и рядом с капсулами мэтра не стояло.
        И тут я увидел его. Мутанта. С красными «белками» глаз и красно-чёрными татуировками. Я уже знал, что так выглядят изгои империи.
        Именно Раскол в империи и породил Хаос. Или, наоборот, Хаос породил Раскол в империи. Или что-то типа того. Это дело тёмное, меня не трогавшее до этого, потому - не важное. И вот он. Мелькнул в тени коридора. Лишь мелькнул. Но я - увидел. И пазл - сложился.
        Видя, что я остановился, старейшина напрягся. От его благодушия не осталось и следа. Подтянулись к нам молодые, крепкие швейцарцы-соклановцы этого Дункана. Всё же агент и разведчик я никакой! Спалился!
        - Я увидел всё, что хотел, - церемонно поклонился я. - Проверка завершена. У вас всё в порядке.
        Но стена плеч «шотландцев» лишь плотнее. Эхр не напуган, это надо отметить. Растерян. И это тоже надо отметить.
        - Ладно, старик, - вздохнул я. - Поговорим?
        И первый сел за стол.
        - Я не тот, за кого себя выдал, - сказал я.
        В руках старика появился излучатель. Я покачал головой и показал пустые руки.
        - Вы влезли в чужой огород, - продолжил я. - Стали мешать серьёзным людям. И вам придётся договариваться. И - платить. Да сядь ты!!! - взревел я, отбирая лазерный пистолет у деда, толкая его на сиденье за столом. Молодёжь сильно возбудилась. Я обвёл их плотные ряды излучателем, и когда они, фраера, сдали назад - положил «ствол» на стол.
        - Повторяю, - вздохнул я, - вам придётся договариваться. Откупаться и - делиться. Моя смерть лишь усложнит ваше положение. Если ты не правомочен это решать - сообщи тем, кто может вести переговоры. Нам не нужно ваше уничтожение, хотя мы можем это сделать. Нам нужен порядок. Вы своей вознёй привлекли внимание ДБ. Оно никому не надо. Ну?
        Старик молчал.
        - Ладно, - я встал, прихватив излучатель, - когда созреете - найдёте меня. Я вас выведу на моих хозяев. А пока - мы ваше маленькое воровство прикрываем. Это поможет вам соображать быстрее.
        Старик думал не долго. По знаку старейшины молодёжь расступилась. И пошла вслед за нами.
        - Кто вы? - крикнул в спину старик.
        - Мы? - пожал я плечами. - Мы - никто. Мы - тени наступающего утра. Мы - твоя собственная тень. Мы - никто. И мы - всё. Нас - нет. И мы - везде. Нас не надо бояться. Но мы - самое страшное, что было в твоей жизни. С нами надо жить - дружно. И - не переходить нам дорогу. Тогда нас не будет.
        Я положил излучатель на поверхность ВПП и залез в оранжевый чермет. Эхр излишне резко поднял нас в воздух.
        - А - правду? - спросил он, когда этот остров пропал за горизонтом.
        - А где я соврал? - спросил его я. Представляя себе лицо этого Будды Холмса, когда и у него сложится пазл. Уверен - фарфоровая маска его хари треснет.
        Через неделю ко мне подошёл странный человек. Он ничего не спрашивал, ничего не говорил. Он просто смотрел, как мы дербаним на запчасти брошенный в полосе отлива исследовательский бот геологов. И не побоялся испачкать свой франтовский костюм с бегущими вдоль швов искрами, прыгая (с изумительной ловкостью) с валуна на валун.
        Но - его глаза! Знаете, про такие глаза говорят, что это взгляд матёрого хищника. Вот это про него. Это тебе не поросячьи глаза крыс Кривоуха. Это реально страшный дядька!
        И я - кивнул ему, как старому знакомому. Сделав ручкой, приглашая подойти поближе. А дядька - исчез.
        Я сел на мокрый булыжник, вытирая пот. Этот чувак меня реально напугал.
        - Что это было? - спросил Эхр.
        - Они согласны на переговоры, - выдохнул я.
        Неделю они нас пробивали. А что про нас «пробить»? Появились - из ниоткуда. Тут же закрутилось всё, как в стиралке активаторного типа. Нищие, как церковные крысы, но явно с миллионными базами в башке. Никуда не лезем, с ДБ не дружим. Живём как кошка с собакой - то им что-либо починим, то в кутузке паримся. Всю местную шпану - зачистили. И на них вышли. Влёт. Наглые. Может быть, оттого, что силу за спиной чувствующие? Но при этом - копаемся в грязи и говне. Любой шаблон лопнет.
        Мы - никто. И это страшно. Как я и сказал.
        Смотря запись моих переговоров с кланом Мак-Кейнов, в этом месте Верж даже встал и похлопал меня по плечу. Тем признав меня… ну, не равным, это точно. Но достойным, что ли?
        Ну, вот! Я стал вытирать руки куском тряпки. Свою работу мы сделали. Разбирать бот стало неинтересно. Позже вернёмся. А сегодня - надо нажраться. Теперь пусть те, кто стоит над Вержем, договариваются с этим волчарой. И теми, кто над ним. А мы - умываем руки.
        Глава 9
        Вадим
        Но умыть руки не получилось. И Ваня упёрся рогом, что должен за каким-то хреном присутствовать на всех этих тёрках, да и этот Звездный Пёс - тот самый «матёрый» - требовал нас с Ваней. Именно нас двоих. И именно только нас, без Эхра. Чудны дела твои, Вселенная!
        И дело оказалось настолько глубоким и сложным, что держи крышку черепа руками!
        Но это я забежал вперёд. Вернусь, и - по порядку.
        Утро началось с похмелья. Причём с жуткого похмелья.
        И с внезапного страха. Открываю глаза - тот самый взгляд. Чуть не обоссался. Правда.
        Этот матёрый дождался, когда я выйду из уборной, бросил:
        - Завтра, здесь. В это же время.
        И исчез. Только после этого Ваня отпустил ножку, вырванную из стола и приготовленную к исполнению ею обязанностей дубины, и открыл глаза.
        - А я чё? - спросил я его. - Я сам охренел!
        А бар мы знатно разгромили. Владелец бара - вот он лежит. Он не донёс до уборной, в отличие от меня, на пол всё вылил. Он же первый вчера и заорал, что закрывает эту конуру, потому - пей и бей, братва!
        После опохмела наступила апатия. Ничего не хотелось. Шевелиться не хотелось. Тоска меня стала заедать. По дому.
        Потому что - кончилась игра.
        Чёрный ворон! Что ты вьёшься
        Над моею головой?
        Ты добычи не дождёшься!
        Чёрный ворон, я не твой!
        Люди пытались меня растормошить. Если словесный матерный маршрут не понимали - отчаянно дрался. А я - землянин. И по их меркам - гидравлический домкрат. Одним словом, рука у меня тяжёлая!
        Хорошо хоть Ваня наливался спиртным рядом со мной, не пытаясь меня растормошить. И выл в унисон со мной. С ним драться глупо. Можно, но совершенно безрезультатно. Ваня - мой личный Терминатор. Надёжный, как валенок.
        Так я весь день и пробыл в депрессии. Выл сплошь тоскливые и заунылые песни. Про удалых казаков, про грохочущие на поле боя танки. Про синий платочек.
        Потому что не игра это. А что ни на есть - жизнь!
        И давно надо было нажраться, чтобы - заземлиться. Чтобы реальность ощутить. Выйти из глюка.
        Только вот не глюк это.
        Этот мир - реален. А мой мир - уже нет. Нет дома, нет жены. Нет дочери.
        Нет Земли, России.
        Нет меня. Есть - перс игровой. Что и не человек вовсе. Игрушка в чужих руках. Арлекин на ниточках.
        А я - в Россию, домой хочу!
        Я так давно не видел маму!
        А эти уроды - снимали. Твари бездушные. Опять дрался, разбивая камеры и лица этим папарацци недоделанным.
        Одни словом, проснулся в кутузке. С Ваней в обнимку. И узлами прутьев решёток на полу. И даже без силового ограждения.
        А не надо размещать контуры управления силовым щитом так близко к заключённым! Они же русские, наполовину, могут в герметичном помещении титановые шары расколоть и потерять, бетон - расковырять, а контуры - перемкнуть, отрубая свет во всём квартале.
        А так как единственные электрики Прибрежного как раз и спят в этой самой камере, то сидите - в реале и в темноте. Одному мне, что ли, жить теперь в реале и в темноте? Без надежды увидеть родных, а?
        Когда мне казалось всё это игрой, было прикольно. Когда стало казаться жизнью, но подсознательно зная, что это игра - легко. А вот всей глубиной души и до самых глубоких подкорок сознания почуять, что это не сон, не игра - писец! Невыносимо! Боль утраты… всего! Боль такая, что словами не высказать. Остаётся - плакать. В песне. В унылых песнях, народных, оплакивая Родину, родных, ушедших - навсегда!
        Вот и выли вдвоём с Ваней, как два волка - тамбовский волк и лютоволк Старков. Оплакивая то, к чему нет возврата. Оплакивая самого себя.
        И резервные генераторы никто не сумел запустить - Эхр так обиделся на меня за два фингала под глазами, что свалил в туман, вместе со своей подругой.
        «Их высочество», в простонародной одежде, даже без мундира, лично пожаловало в кутузку напомнить, не жалея собственных туфель, что у нас «забита стрелка» на это утро. Лично мне провёл массаж рёбер своими высокородными, элитными ногами. Тварь. Но и похмелил. Тварь, но не бездушная.
        Одним словом, опоздали мы.
        Да в гробу я видел этот взгляд! В «убелых тапках»! Папанов - гений! Вот! Я всё вспомнил! Всё, что делало меня, Вадима Голованова, - мной! Вадимом Головановым! А не вашим игровым персом - Вад Димом!
        Потому - накось, выкуси! Нас, русских. голыми руками не возьмёшь! И живьём не сожрёшь! А раз так, то «Варяг» врагу не сдаётся, а где мы прямо не проходим, там пройдём бочком! Бойся, Вселенная! Русские уже пришли! Наша самая передовая, дозорная часть! Пусть и в одну харю, но один русский - это уже слишком много для любого общества! Где там наш Крым в ваших окраинах? А вам не пора референдум провести, а?
        Вот! Координаты на личную почту - лучше. Поправил дату на завтра - отправил в обратный полёт. Поставив точку, единицу, точку. Расшифровывай!
        «Их высочество» Верж махнул на нас рукой. Точно! Нас, татар, что бить, что поить - одна песня, тоскливая и беспонтовая! Тоска ещё не оставила меня, но пить стало тошно. Пошли с Ваней подальше за город, на дикий и пустой пляж. Смотреть на воду и полосы бурь на диске планеты в небе. Молча. Ваня - самый лучший собеседник в мире. До вечера так и просидели молча.
        Приходила Рата. Послал её на хрен, к Вержу:
        - Оставь меня, старуха, я в печали!
        И впервые услышал слова из уст Вани. И те - матом. Он послал Асару. Моими же словами.
        Даже то, что камень заговорил, не выбило меня из пучины тоски.
        Утро не принесло облегчения. Но пришло понимание, что моя прошлая жизнь - ушла безвозвратно. Даже мэтр с его доступом не смог найти координат Солнечной системы. Её - нет. Нет жены, нет дочки. Нет, я спел ту самую песню, про «жену и дочку, дочку», но - поднялся, поднял руку и - махнул ею:
        - А и хрен с ним, с этим пальто! Пошли, Ваня, звездная пыль на сапогах ржавеет! Делу время, а потешились, и будет!
        И две тысячи лет война.
        Война без особых причин,
        Война - дело молодых,
        Лекарство против морщин!
        Ваня опять стал изображать глухонемого Ходора. Выл без слов.
        Первая стадия переговоров - предварительные расшаркивания и прощупывания.
        Этот матёрый представился - Звёздным Псом. И этим уважать себя заставил. По крайней мере, Валана и Вержа, никуда не выходящего без Раты. Рата сегодня была в строгом, но изящном костюме. Выбрав момент - извинился. Вел себя как пьяное самозацикленное быдло. Да-да, прямо так и сказал. Махнула рукой, типа - пустое. Прям на душе полегчало!
        Звёздный Пёс был товарищем с легендой. Это я её не знал. И Сеть не знала. А вот эти двое гэбистов доморощенных - знали. Потому были с этим волчарой вежливы и обходительны. Оказалось, что слова мои, сказанные этому клану горцев, были близки к истине. Только - наоборот. Это официально, по документам, Стира принадлежала флоту. А по факту - этому самому Псу. Прикинь! Вот так вот я попал пальцем в небо. В пасть Звёздному Псу.
        И схема эта хитрая по уводу государственных средств в оффшоры была заверчена именно им.
        А вот дальше пошла такая информация, от которой я выпал в подпространство. Хоть изобретай самогонный аппарат и снова - заземляйся.
        Итак: на планете имеются нелегальные беженцы. Не мы с Ваней, а ещё. На своём корабле. Это были те самые, красноглазые - изгои. Их корабль, «Ковчег» называется, шел в гиперпространственном прыжке. Но что-то выбило его оттуда и спалило им этот самый гиперпривод. Под полями преломления они доковыляли до планеты и сели тут. А их там - тысячи паломников, спасающихся от своих бывших единоверцев, сплошь заражённых ересью Хаоса.
        Как я понял, что те, что другие - религиозные фанатики.
        Кроме того, я понял, что они и мы с Ваней - погорельцы от одного пожара. И выбило их из этого самого гипера как раз то же самое, что выбило и нас с Ваней из нашего супера и сунуло в эту погань, а Ваню ещё и головой приложив так, что память отшибло - наглухо. Я-то хоть вспомнил, из каких я Рязаней, Волго-Вятских федеральных княжеств, а Ваня так и не вспомнил ничего.
        Но поля преломления этого «Ковчега» были такие, что СБ станции не рюхнули даже. Вкусно? Ещё как! Уберфафля! Ты всех видишь, а тебя - нет. Корабль-невидимка. Палка-нагибалка. Невидимая. Отымеет тебя, а ты всё почувствуешь, но ничего не увидишь!
        Но они - фанатики. И способны вывести из стабильности свои реакторы. Я не знаю, что там за реакторы, но Ваня мне передал, что половину Стиры сожрёт враз. А вторую половину - расколет на милое такое астероидное поле. Это я качался в сторону хакерства и в сёгунов, а Ваня - строго в инженера выкачивался.
        А вот на этом переговоры и зашли в тупик. Звёздный Пёс был не правомочен решать за этих фундаменталистов, а Верж - за своё руководство. Потому будет следующий раунд переговоров, с повышением ставок и звёзд на погонах.
        Но и на их уровне переговоры не закончились.
        Фанатиков преследуют не случайно. И скрываются они не случайно. У них на борту какой-то артефакт невероятной ценности для всех рас и государств известной Вселенной. Что за артефакт, Пёс не знал, но мог догадаться. А я вот - нет. Но мне и начхать!
        И очень быстро Верж и Пёс меж собой договорились и ударили по рукам со словами:
        - Это наша планета!
        Может, я тупой? Ничего я не понял. Что всё это значит? О чём они договорились?
        Вон, Ваня - пенёк-пеньком, но по ходу просёк, что там было мелким шрифтом, молоком меж строк написано, а я - нет. И Ваня, как всегда, ни бе ни мэ. Ни кукареку. Хоть током его пытай! Смотрит тупыми глазами сквозь тебя, будто тебя и нет.
        Спрашивается, за каким меня, тупого деревенщину, притащили сюда? Чтобы я повтыкал от собственной тупости? Подёргать меня за комплексы? Ткнуть меня мордой, что я рылом не вышел и напрасно в их Калашниковый ряд с Макаровым сунулся?
        Верж и Валан сразу свалили, как только Пёс, уже привычно, исчез. Рата мне приветливо улыбнулась:
        - На кого будем оформлять корпорацию? На обоих или на кого-то одного?
        Я стал материться. Какая корпорация? О чём она? Когда была речь о «корпорации»? Что вообще происходит?
        Вот! Пока матерился и пинал песок, не видел, что Ваня, добрая душа, сдал меня с потрохами, назначив паровозом, оттопырив в меня свой длинный палец, гад! Тоже мне, брат, называется! Как хавать, так вдвоём, а ярмо - только на мою шею!
        И матерился я, пока такси не прибыло. Матерился и в этом летающем гробу на колёсиках. Без колёсиков. И в квартире Раты, куда мы с ней прибыли, высадив Ваню у Эхра. Матерился и в душе. И даже - в постели. Всю ночь. Но уже - особенно страстно.
        А утром - опять матерился. От восторга. Я летел в космос! Пусть только на орбитальную станцию, но - в космос! Словами не описать! Цензурными.
        Цензурными словами не описать, как это волнительно! Как красива жёлто-голубая Стира под голубой плёнкой атмосферы в свете бело-голубой звезды на фоне полосато-вихрастого газового гиганта! Как потрясающе сногсшибательна искусственная, огромная, как Звезда Смерти, станция. Как это волнительно и восторженно, но пугающе и пикантно - невесомость. Как невесомость - пьянит. Не хуже шампанского.
        Цензурными словами не описать состояние человека, у которого сбылась мечта, о которой он даже сам себе боялся признаться.
        И лишь эхо безбрежной черноты и пустоты вакуума откликнется привычно: «Мать… Мать… Мать…»
        Ко времени причаливания к громадине рукотворного планетоида я успокоился. А может - выгорел? Не суть! Но был я, как в то посещение Третьяковки, опупевший до апатии. И ходил за Ратой хвостиком туда, куда покачивались её совершенные округлости.
        Видя, что я потухаю, Рата затащила меня в развлекательный комплекс. Я попросил добыть ингредиенты и замастырил что-то похожее на «Кровавую Мэри» и «Отвёртку». А потом - догнались «Чёрным русским».
        Тогда мозги и встали на место. Вместо опьянения, наоборот, отрезвление. Голова заработала, заталкивая эмоции туда, где им и место - ближе к телу Раты.
        И это она тоже поняла. И для этого были тут удобства.
        А ещё - магазины. Где она меня одела по местному деловому стандарту.
        Вот так я и попал в местный аналог Регпалаты. И зарегистрировал корпорацию «Арлекин». А как иначе? Не скрываю даже от самого себя, что я - кукла на ниточках.
        Сфера деятельности - строительство. И то - можно было не указывать. Может, потому и сразу - корпорация, минуя все остальные формы организации частной хозяйственной деятельности? Насколько я понял из «вспомненных» мною баз, корпорация - наименее декларируемая форма организации в сфере ведения дел. Нет, учёт и контроль, налоги - святое. Но я указал строительство, а форма корпорации сразу подразумевает, что если я («я» - смешно!) решу строить не на «плоскости», а переключусь, например, на строительство орбитальных баз, добычу в Пустоте ископаемых из космических булыжников с наймом кораблей, пилотов и эксплуатацией перерабатывающих обогатительных комплексов - не придётся переоформляться. Зачем мне это? Да ни к чему! А вот те, кто держит мои ниточки управления, решили так. А я - улыбаюсь и машу, улыбаюсь и - помахиваю лапкой.
        А потом - в банк. За кредитом. Не удивился, что получил кредит. Удивился сумме: 80 миллионов! Для сравнения, зарплата Валана - 870 в месяц. У Раты - 1340, у Асары - 980. Да-да, секретарь отдела - не только секретутка начальника, а «начальник штаба», руководитель всей канцелярии и бюрократии отдела, как секретарь Ассамблеи ООН или Генеральный секретарь КПСС, наш горячо любимый, бесконечно герой СССР, дорогой Леонид Ильич. Долгие и продолжительные аплодисменты, переходящие в овации. А у меня же, машиниста погрузчика, 120. А тут - 80 лямов!
        А потом - другой банк. Ещё 130. Миллионов! Хоть тут же и падай! И - в запой!
        Но, блин, дела же! Тупо - уже некогда. Потому - на биржу. Покупать стройматериалы, технику. Людей у нас - завались и так.
        Вот Эхр обрадуется! Город будем строить! Или - перестраивать. Нам, татарам, что ломать, что строить - лишь бы не скучать!
        А скучать уже некогда! Не знаю, что кураторы задумали, но то, что мы уже пролетели мимо всех сроков, - точно. Как в той игре - все ждали именно меня. Гляди сучковатые!
        За производственной суетой время летело незаметно. Дни отлетали только так.
        А что делать? Это числился я Мойдодыром, умывальников начальником да мочалок командиром. А осликом Иа назначили бывшего прораба. У него градостроительство - 6-го ранга. Вот и пусть хреначит, исполняет обязанности. А у меня - вся Стира завалена почти исправной техникой.
        И - чемпионат Стиры на носу. По роботофутболу, роболу. То же самое, что американский футбол, но на роботизированных экзоскелетах со снятыми рабочими органами. И мячиком - побольше. Во избежание травм сделали защиту пилотам - и в путь!
        Бешеный успех! Это на своих двоих местные кое-как, а в роботах - преображаются. И учебная база робола мне приносила небольшой, но стабильный ручеёк средств. По одному кредиту, но блин! Сам - в шоке!
        Но ручеёк - бесследно теряющийся в океане финансов корпорации.
        Да-да, я как тот самый плохой манагер - постоянно путаю личный карман с корпоративным. Только наоборот. Потому как лично на себя я ничего не тратил. За ненадобностью. Да что мне надо? Да только синий свет в окошке. Да чтобы кончилась война. Или - чтобы не началась. Без особых причин, чтобы молодые занимались друг другом, делая других людей, а не трупы людей. А вот дела корпорации для меня были что личные.
        Как вы поняли, с личной жизнью - ничего. И никак. Рата - игрушка их величества Вержа. Дали поиграть, да забрали обратно. А после неё остальная половина человечества - сплошь помесь коров с крокодилами. Кракозябры. Но не имея гербовой… потерпим без писем как-нибудь. С железками и камерами катализа потра… помучаемся.
        В строительстве участия почти не принимал. Зачем? Там такие спецы, что самому завидно. А у меня своя делянка не пахана. И кроме нас с Ваней никто в неё не лезет. Да и допускать опасно. Нам-то верят. Отцы-командиры. Мы точно ничьи, читай - Вержа. А вот остальные - вопрос.
        Звёздный Пёс нас всех крепко по носу щёлкнул. Это его планета!
        Тем более что даже мне видно, что строительство у нас странное. Нарыли котлованов - хоть станцию прячь в песок. Подземные проходческие комплексы работают круглые сутки. Как вы поняли, в моей («моей» - смешно!) корпорации - трёхсменный восьмичасовой рабочий график. Народ массово худеет - не привыкли так вкалывать. Но - молчит. Последние два часа каждой смены - двойные. При выполнении сменной нормы - 50 % премия.
        Но первое, что построили, - огромный стадион для робола. Рядом с Прибрежным. Этим образовали новый городской район. С безумно навороченным подземным комплексом. Обеспечения - всего чего угодно, любых самых извращённых запросов. И ещё три уровня вниз. На всякий пожарный. На вырост. Потому что на анонсированный чемпионат не то что зрители - команды заявились - из очень дальних глубин космоса.
        Но мы с Ваней - зрители. Мы - безоговорочные лидеры «просто футбола». А в него играют только наша команда да команды ДБ и служб флота. Но играют с огоньком. Только зрителям это не очень интересно. А нам не очень интересен робофутбол. Хотя я Ване и сделал индивидуального робота. Навороченного - жуть. Три раза делал. Разбивает за одну игру.
        А вот себе! Как глава корпорации (ха!), да получив нужный ауцвайс от безопасников, приобрёл новый экзоскелет. Гражданская модель, но производства той же корпорации, что клепала боевые платформы для флота. По сути этот погрузчик - тот же боевой экзоскелет, но без брони, навесного вооружения и без боевых управляющих контуров. А так - то же самое. Но не поэтому я его покупал. А за его широкий функционал.
        Ступенью - другой функционал. Например: этот экзоскелет не только умел всё то же, что и обычные погрузчики, но имел даже большую грузоподъёмность и энерговооружённость. И был существенно ужат в геометрических размерах. При штатной, проектной и закрытой кабине. В нём я мог не только бегать, но и прыгать! А ёмкость батарей рассчитана не на смену погрузочно-разгрузочных работ, а на обеспечение всего боевого обвеса - с обеспечением питания собственного энергетического щита, высокоэнергетического тяжелого стрелкового оружия.
        Это как «Бентли» и мой «Логан». Или не так. Как обычный отбойный молоток или перфоратор - и охотничий карабин «Тигр» - та же СВД, но ряженная в гражданку.
        Вот! А пока я клепал Ване третьего подряд погрузчика с увеличенной кабиной, используя контрабандно добытые Звёздным Псом имперские чертежи (имперский экзоскелет со штатной кабиной нужного размера не взялся быстро добыть даже Пёс), Ваня с синтезатором ДБ возвращал моему «Тигру» (моё название, заводское номерное наименование мне не приглянулось) с большой жёлтой цифрой 13 на борту его истинный вид. Срывая с него, как с той СВД, гражданские одёжки. Конечно, генератор щита и штатное оружие мы не добудем, а вот заменить пластиковую обшивку на броню - запросто. Синтезатор медленно, долго, но выдавал нам кусочки бронеобшивки.
        Зачем мне это? Так полярным лисом пахнет очень сильно. Да ещё этот бортовой номер 13 - как намёк. Совпадение? Или - не думаю?
        Потому - всей нашей команде по футболу закупил такие же погрузчики. Но до комплекции «Тигров» их пока не довели. Слишком долго синтезируется броня. Звёздный Пёс подарил нам информационный кристалл с составом и технологией синтеза самой навороченной брони, что у него была. А он тот ещё хакер. Только синтезатор стонал и кряхтел, выдавая в час по чайной ложке. А энергии съедая - море.
        Зачем Звёздному Псу эта благотворительность? Не знаю. Но не думаю, что просто за чертежи моих переработок этого номерного объекта в «Тигра» и за техпроцесс производства брони на бытовом синтезаторе. Сказал - ему любопытно. Верю. На слово. А если добудет штатное оружие этого экзоскелета - тоже поверю, что «шёл, шёл, споткнулся - нашёл».
        Вернусь к «строительству».
        Все уже привыкли, что мы - чудные. Да у нас и на бородатой морде написано - не от мира сего. Потому запросто народ принял наши требования. А именно - любой вид съёмок и трансляций с работы запрещен. За нарушение не штраф даже, а - за штат! На хрен! На песок и воду! Здесь вам не тут! А другого строительства - нет, другой работы - нет. Отвыкайте от вредной привычки быть постоянно онлайн. А чтобы совсем доходчиво, купил комплексы электронного подавления, частью годные, частью списанные, починил, запустил. Пущай снимают серую муть!
        Правда, пришлось экранировать всю рабочую технику. Но это ерунда. Главное - зенитные комплексы были установлены так, что никто не рюхнул.
        Да-да! Не город мы строили. Флот строил форты наземной обороны. Тайно. Через множество левых схем, чужими руками. Нашими руками.
        Вооружение приходило в контейнерах под видом неисправных строительных механизмов. Я делал вид, что их чиню. А на самом деле - подключал их. Для этого из меня и слепили рембатовца.
        Зачем это делалось? Не знаю. И не хочу знать. Что такое суровая необходимость сохранения военной тайны - не хочу почувствовать. И так навыпендривался до звёзд, влез туда, где от случайного чиха - голова отлетает.
        Ясно одно - если всё удастся, звездные флотоводцы - молодцы. А нет - они не при делах. Во всём виноваты эти два чудных придурка, что кредиты просто зарыли в песок. Ах, ну да! Эти подлецы ещё и со знаменитым пиратом и контрабандистом Псом спелись, вместе разворовывая заёмные деньги флота через его прикрытие его же «частных» банков.
        А пока - никто не визжит, что эти милитаристы вконец оборзели, начисто разорили бедное Содружество человечества на свои игрушки кровавых маньяков.
        В Содружестве же - мир? Тот мир, что - отсутствие крупной войны. То, что флот ведёт вечную перманентную войну с человечеством, которое не признавало власти Содружества, называя этих людей Хаосом - так это ерунда! Это же на границах обитаемых миров. И - очень далеко. А раз далеко, то и нет ничего. Ложки не существует.
        И с империей лишь перемирие. И то без обязательств. Былая война на усмирение восставших миров под предводительством Основателя закончилась… ничем. Задавить зародившуюся империю не смогли. Самой империи расширение в сторону обитаемых миров если и было интересно, то явно не по силам. Война сошла на нет. Ни войны, ни мира. Ни замирения. А как империя раскололась, так вообще стало ни до чего Основателю. Но кто сказал, что это положение вещей - вечно?
        Кто знает, что происходит в традиционно закрытом обществе империи? Что происходит в отколовшейся, большей по размерам, но и более отсталой в развитии её части? Что происходит в Диких территориях, что называют Хаосом? Тут вообще всё, что непонятно, не урегулировано бюрократией Содружества, называют Хаосом. Всё, что вне обитаемых миров Содружества - Хаос. Всё - скопом. И людей, что живут за фронтиром Содружества, и - отступников Основателя, тех самых раскольников. И частные полувоенные, но мощные корпорации Диких пространств, что заменяли собой государственный аппарат в тех секторах Вселенной, о которых было мало сведений в Сети Содружества.
        Так что это не тот Хаос, о котором я сначала подумал. Тут «хаос» просто синоним «дикарей». А Содружество - как те европейские «цивилизаторы», что всех остальных считают дикарями, но сами - загнивают в своих заблуждениях и извращениях бесцельного существования, сытого и бездумного самодовольства. Как это напоминало западную цивилизацию! Но я успел увидеть визг этих «общечеловеков», когда цивилизация ислама стала их съедать вместе со всем гноем, в который они стали перерождаться.
        Понимаю Основателя, что поднял знамя священной войны и начал строительство Священной империи духа. Но вижу - не очень у него получилось - собственный сын его так уделал (финт Ивана Грозного и его сына не был проведён вовремя), что бессмертный Основатель уже несколько веков как Ленин, живее всех живых, но не поможет, не подскажет. Лежит в своём Храме основания - не живой, но и не умерший.
        Да и судя по Сети, построено было что-то вроде орденов крестоносцев и иезуитов. Папско-ватиканская, шахидская организация жизни общества. Упали в крайность - в религиозный фанатизм.
        И этим вызвали бунт Раскола. И другую крайность - бездуховность и отрицание любых норм и правил. Анархию. В какой-то мере имя изгоев, раскольников и еретиков - Хаос - было обоснованным.
        И общество Содружества попало в ту же логическую, смысловую ловушку, как Евросоюз после сдачи Советского Союза, думая, что такое зависшее положение вещей будет вечным. А вот флот, по крайней мере его разведка - а ведь именно они проворачивают эту аферу через своих «агентов влияния», - как раз они так не думают. Но вояки как волки - не просто ограждены красными флажками, а заперты в тесном вольере грязного зоопарка окраин обитаемых миров, так ещё с вживлёнными датчиками местоположения, с остриженными когтями и подпиленными зубами.
        Именно поэтому военно-полевая медицина рядится под исследование народной медицины, разведка опирается на простых полиционеров, военное строительство опорных рубежей проводится левыми руками гражданских строителей, левыми деньгами, заработанными левыми схемами, проводимыми через левые банки, опять же - левыми схемами. Что поразительно, весь этот «левак» не себе «на карман», а для защиты этих же визгунов, оплёвывающих звёздный флот!
        А разработку новой бронетехники окупают продажей конверсионных моделей, таких как мой «Тигр-13». Разработка новых движков для кораблей рядится под гонки космоболидов. Но это же не то! Ну невозможно сделать по конверсии движок для Т-80! Он никуда не применим, кроме этого танка! Не применишь ты в народном хозяйстве двигатели для ракет «воздух-воздух»!
        И чемпионат этот не сам по себе нарисовался. Под шумок тут пройдёт встреча высоких договаривающихся сторон. И будет массово обеспечена охрана из подтянутых и угрюмых туристов. Ага, тех самых, зелёных и очень вежливых человечков.
        Вот только беда, что под шумок сюда слетается и прочий гнус, с криками: «Слышь? А что это у вас тут происходит? А семки есть? А сиги? А - позвонить? А - найду?!»
        Ах да! У нас же есть и ещё одно развлечение. Называется «Банда Кривоуха». Мы под видом этих самых нехороших личностей проводим акции. Так ДБ уже добился увеличения штата и принятия на вооружение летального оружия вместо тех кислотно-цветастых пукалок-пугачей, что они таскают на наспинных захватах своей пластиковой брони.
        Ту повторную массовую зарубу на складах Портового просмотрели уже за миллиард раз. Кроме этого, это ещё и экспроприация экспроприированного. В этот раз не побуянить приходили нехорошие ребята в масках, побить да похулиганить. А конкретно и мастерски - пограбить. Сам же организовывал это «маски-шоу». Всей «корпорацией» и всем отделом Прибрежного ДБ - били другие отделы и свой же, Портовый, но тех, что не в «обойме». А потом следовали заветам Ильича, изымая несправедливо нажитое и, как истинные Робин Гуды, отдавая нуждающимся - вечно голодным, пустым, потому что только-только построенным - складам. Подземным и очень тёмным, потому как очень глубоким.
        Одним словом, дело Звёздного Пса живёт и расширяется.
        А для обеспечения безопасности будущего чемпионата и в связи с разгулом преступности - в систему прибыл десантный носитель МДН-3697 с полком планетарной обороны. На пару с малым носителем москитного флота. С положенными по регламенту кораблями прикрытия. Только высадка полка со всеми средствами усиления и изгнала бандитов с пустых уже складов с вырванным с корнем оборудованием.
        Склады, кстати, корпорации «Арлекин» и пришлось восстанавливать. Выкупили за бесценок всё оптом. И поставили обратно штатное оборудование. Ага! На соседней свалке нашли. Сами сломали - сами же и чинили. И существенно увеличили перегрузочные мощности ввиду нарастающих объёмов перевала грузов: стройка - это очень много грузов. Пришлось строить новые терминалы и складские комплексы. И закупать уймову тучу разного оборудования.
        И снова - влезать в кредит. Стройка - это столько расходов! Пришлось покупать диспетчерский комплекс - старый сдох, не справляясь даже с имеющимся оборотом движения грузов на Стире, не говоря уже о предстоящем чемпионате. Надо ли упоминать, что в наличии был только списанный со станции, как раз планово заменяемый комплекс? Военный, но - рядом. Немного на другое заточенный, но по себестоимости. Разницу в цене обеспечили «разрешения». А куда без «барашка в бумажке»? Не все, совсем не все флотские звёздоносцы альтруисты. Какой «не все»? Большинство с привычным поведением: «Где моя долька?» На их фоне ещё контрастнее выглядят мои кураторы.
        Бандиты, кстати, так ловко попрятались, что полк планетарной обороны, в полном составе, со всеми средствами усиления, не может покинуть планету. Ясно же: как только они улетят, всё начнётся заново.
        А какова боеспособность местных отделов ДБ - видела вся скучающая Вселенная. Тут не помогло даже удвоение штатов. Чуть ли не поголовно сотрудники безопасности оказались в медкапсулах. Кто остался жив. Пришлось властям их срочно прокачивать по боевой подготовке и противодействию мятежам. И целыми космическими тягачами завозить оружие. Вплоть до стационарных станковых игломётов.
        А наиболее упорно дерущиеся ментозавры вызвали такую злость бандитов, что - «пали в бою» с невидимым врагом. И пополнили СБ корпорации «Арлекин» после выхода из медкапсул центра 897.
        И это не было похоже на наращивание мускулов флота в системе ГН-3098. Со стороны - не похоже. Всё само собой происходило же. Одно цепляло другое. Никакой осмысленной стратегии не просматривается. Чисто решения сиюминутных проблем, разными, разноуровневыми, никак не связанными между собой руководителями. Импровизация. Суета манагеров среднего и мелкого звена. И мошкары, вроде нашей конторы «Арлекин». Вообще к флоту никакого отношения не имеющая. И частная инициатива полевых офицеров планетарного Департамента безопасности. Что как бы и не флот, а простые сельские участковые. С берёзками и вислоухими собаками.
        Но надо спешить! К чемпионату тут всё опять должно выглядеть нетронутыми песками. Потому - оживший контейнер спрятался в шахту, крышка - захлопнулась. Эхр, усиленно качаемый в инженера, двинул манипуляторами своего агрегата, тоже «Тигра», но со счастливым номером - 07, засыпая батарею ПВО песком. Ваня - кивнул. Пусковой комплекс появился в закрытой сети планетарной обороны того самого «списанного» диспетчерского комплекса.
        А вот думать, против кого все эти приготовления, мне не хотелось. Я тут попытался узнать про этих паломников, что упали на довольствие Вержа, но в ужасе плюнул. Нет, не от них. От тех, от кого они и бежали. Кого местные называли Хаосом. Нет предела совершенству. Но и безумию людскому - нет предела.
        И опять по кругу. Зенитки, роботизированные, автономные комплексы, подключение к питанию опорных пунктов, КП, включение генераторных, складов НЗ, казарм, боксов.
        Блин! Пашу, как раб на галерах! Без сна и отдыха, пожрать и то некогда. Чувствую себя ротным стройбата, что укрепляет заставу на таджикской границе, не зная, но чуя, что ГРУ ждёт именно здесь прорыва наркокаравана душманов.
        Кто, интересно, та скотина, что выдернул меня из моей сонной жизни и запихнул сюда? Узнал бы - в морду бы плюнул. И добавил бы - цепями своих кандалов, со всей широты пролетарской души! Космос, гля! Да будь он проклят! Со всеми этими космическими скитальцами и звёздными безумцами!
        Глава 10
        Болан
        Система бурлит. Чемпионат! В малолюдном пограничье обитаемых миров, населённом шахтёрами и солдатами, вообще мало развлечений. А тут - целый чемпионат! Да в новом, народном виде! Это не какое-нибудь фехтование у знати, где двое «спортсменов» стоят друг против друга, дёрнулись едва заметно глазу - всё! Один проиграл - в медкапсулу. Другой - радуется. А что произошло - не видать. Не то что самому участвовать.
        А виртуальный спорт всех уже порядком задрал. Правда, до появления этого робола никто не догадывался, насколько задрали эти выдуманные миры. А легкость освоения и низкий порог вхождения новой игры покоряли. А азарт - пьянил.
        Потому система оказалась полна разнокалиберными кораблями. Заполнившими её, как астероидное облако.
        И это вызвало шок не только командования флота, но даже СМИ. Никто не мог понять, зачем лично притаскивать собственную задницу на орбиту, если можно так же смотреть трансляцию из своей системы. Но всем надо именно из этой системы. Чтобы отметиться в Сети: «Я там был! Всё видел своими глазами!»
        Ага, как же, «своими»! Даже Болан своими глазами ничего не видел.
        Зато Болан увидел Рату. И не он один.
        «Валим тихим ходом с этого дурдома!» - пришло сообщение. Болан улыбнулся. Эти нелогичные словесные построения Вадима становятся уже привычными. А его так называемая корпорация, вся эта самоорганизованная банда, так и вообще использует подобные словечки чуть ли не в официальных протоколах.
        Высокие гости пожаловали. Болан протискивался через возбуждённую толпу. Глупо было вообще в толпу лезть - «ну на хрена козе баян?» - но надо было, чтобы камеры запечатлели их лица в рядах зрителей. Чтобы «без палева!»
        Болан опять рассмеялся. В составленных Вадимом учебных базах выражение «эта хрень» прописалось намертво за наименованиями наиболее сложносочетаемых названий узлов. Как и ошибочное построение «через туда». Ради этого, непонятного, но заразительного и со стороны не смешного, юмора он себе даже установил эти базы. И не он один. Все эти непереводимые слова и понятия после установки баз стали интуитивно понятны. А применять их стало модно в Прибрежном. Это показывало причастность владеющего такими речевыми оборотами к их общему, тайному, оттого волнительному и особо значимому Делу.
        А для непосвящённых - птичий язык. Звучащий местным суржиком и явно показывающий отсталость местных полудикарей от «просвещённых центров цивилизации». Кто мог подумать, что трансляция будет вестись специалистами из центра? Хотя!.. Для этого всё и затевалось. Как говорит Вадим, «грамотный пиар - сила!»
        Болан обернулся, будто эту мысль мог кто-то услышать. Но кругом - свои. Погибшие, но живые ученики, которым Болан и ставил навыки рукопашного боя. Загрузить в мозг базу данных - мало. Надо, чтобы знания в голове и движения тела сочетались. Чтобы тело - знало. В последних схватках ДБ с «бандой Кривоуха» все более-менее стоящие бойцы были выведены из рядов ДБ и сформировали боевое подразделение «Арлекина».
        В крупнейшем городе Стиры - транспортный коллапс. Бот можно было и не вызывать - не дождёшься. Хотя им и надо было сюда же - под Арену, на самый её нижний ярус, отделённый от остальных толстенным армобетоном. Но попасть в этот уровень можно было только по монорельсу и - сильно издалека.
        Подошёл пилотируемый чёрно-белый бот со стилизованным знаком корпорации «Арлекин». Погрузились, взлетели, полетели над ползущими к Арене автоботами. Чёрно-белый бот нырнул под козырёк в песчаной дюне, встал в бокс. Болан, Рата, Асара, бойцы - высадились.
        Вадим уже стоял перед Бол Ваном, выказывая тому своё возмущение. Болан закатил глаза.
        Этот Вадим, каким он стал в последнее время, Болану нравился много меньше того, каким он был до того шумного запоя. Рата говорит, что это какая-то психологическая коллизия. Вадим думал, что существует он в вирте. А когда пришло понимание, что это реальность, то весёлый, лёгкий и беззлобный человек исчез. Появился мрачный, ворчливый Вадим, редко поющий, а если поющий, то унылые песни на своём языке. Рата говорит, что он в глубочайшей депрессии и под постоянным давлением мании преследования.
        Но работоспособность Вадима от этого только повысилась. Он себя загонял, работая, выжигая себя дотла, но и людей, нанятых или числящихся в «Арлекине», загонял так, что они даже не стонали. И уже не выли. Но Верж был доволен, а довольным Болан его редко видел. Видимо, неведомые Болану патроны были очень довольны темпами их работы.
        Увидя их, Вадим стал жаловаться на Ваню уже им. Пришлось защищать Бол Вана, желание которого присутствовать на предстоящем мероприятии вообще никого бы не интересовало. Только вот в делегации «Ковчега» оказался Звёздный Пёс. И именно он затребовал этих двоих как членов своей делегации. И всех остальных «главарей банды Кривоуха», то есть людей Вержа, как и его самого.
        Вот такая получилась логическая петля. Люди разведки флота оказались в делегации «Ковчега», представляя интересы этих беженцев, в одном ряду с этим знаменитым пиратом. Пёс не зря славился своим легендарным нюхом. На этом он мог сорвать невиданный куш.
        Услышав имя Пса, Вадим опять начал материться. Так и бурчал всю дорогу, пока транспортная капсула монорельса везла их до пункта назначения. Вадима совершенно не интересовал возможный куш. И Болан не мог с ним не согласиться. Будет куш или нет - ещё не известно. А вот что их могут смахнуть с игровой доски простым чихом, как хлебные крошки, - запросто!
        Вадим мог бы гордиться этим залом для совещаний. Это был стандартный командный пункт обороны, по этим чертежам строился. Соответствующим образом и оснащался. Только вот отделку не проводили - пол полирован, но стены грубые, с каналами коммуникаций. Потому что финишная отделка по стоимости и времени работ выходила ещё в такой же срок и сумму, потому было Вадимом принято решение: «Нахрен, ибо нехрен! Так перетопчутся!»
        Раскланялись с красноглазым представителем изгоев и Псом. Верж, кстати, был в свите пятизвёздного Звёздного адмирала Клирэма.
        Болан опять поморщился. Он всей душой ненавидел этого напыщенного надутого мужеложца. Но глава Департамента разведки и контрразведки 17-го Звёздного флота стоял за спиной адмирала, а Верж, соответственно, за спиной главы ДРК. Показывая присутствующим истинное положение Вержамиртиниана Распожениравира, капитана отдела Департамента безопасности г. Прибрежного. И этот индюк Клирэм знал, что Верж изначально затачивался под эту стезю - в службу разведки. Именно поэтому молодой представитель старой династии и был угроблен в той глупой, провальной операции, которые так и преследовали пятизвёздного адмирала. Но провалы возлагались на плохую работу ДРК и линейных исполнителей, а Клирэм уже возглавил 17-й Флот.
        За круглый стол сели только красноглазый изгой и Звёздный Пёс со стороны «Ковчега». Остальные - стояли за их плечами. Клан представлял новый человек, а не знакомый по записи Вадима старик. Видимо, глава клана сменился. У этого клана подход был суровым. Допустил промах - на удобрения.
        Над всеми возвышался ростом - Бол Ван, как взрослый в группе детей.
        Со стороны Содружества за стол сели Звёздный адмирал и глава ДРК, как проводивший всю эту операцию. Как хозяин стола. Пустозвон Клирэм опять - лишь символ. Как знаки власти на собственной форме. Как знамя над головой адмирала.
        Шевеление в зале - делегация Основателя на подходе.
        Когда имперцы вошли в зал, под общий вздох, они, люди Основателя, замерли. И зал замер.
        Бол Ван считался великаном и здоровяком. Но имперцы, в боевых костюмах со снятыми шлемами, были ещё на голову выше Бол Вана.
        Одни паладины Основателя! Все пятеро. Судя по эмблемам их украшенных боевых скафандров (слабость имперцев к излишнему украшательству своих скафандров была широко известна), перед ними были два примарха орденов - командиры этих закрытых боевых структур.
        Глава ордена Престола Основателя в ослепительно белом скафандре со следами многочисленных пробоин и ремонтов. Глаз ему заменял киберимплантат. Шрам через глаз пересекал всё лицо. А прямо в шраме - ещё один имплантат поблескивал стальным отсветом. Имперцы вырвались вперёд по многим боевым технологиям. И по многим медицинским. Например, вырастить таких великанов никому в Содружестве не удастся. С их легендарной, ставшей нарицательной силой паладинов, их выносливостью, прочностью, живучестью, их реакцией и свирепостью. Не способны были в Содружестве создавать и такого уровня экзоскелеты, в которые были вживлены эти паладины. Но заменить глаз даже примарху имперцы - не смогли. Этот паладин был на две головы выше Бол Вана. Это был один из самых известных Вселенной воителей Основателя - Азетос Белый. Великий и ужасный.
        Глава ордена Тени Основателя был лишь на полголовы выше Бол Вана и не намного шире его. Его чёрно-серо-белый скафандр был не так велик, могуч и бронирован, как броня Азетоса Белого, но умел невероятное - был способен к полной мимикрии.
        Болан скосил глаза на Пса. Технология имперцев была очень близка к тому, что показал им Пёс, исчезая прямо перед глазами. И во всех видах сканирования.
        Имя Тени было неизвестно. Ордена вообще очень скрытные структуры. А орден Тени - самый тайный из них. Секретная служба орденов.
        Третьим был явный псион - глаза его горели синим светом. Ухмыляясь, Болан покосился на Вадима, что застыл, глядя на полыхание ауры над головой хранителя веры Основания. Болан помнил высказывания Вадима, что тот не верил в существование псионов.
        Последними были два капитана рот орденов, что даже шлемов не сняли.
        А зал совещаний замер не только потому, что был шокирован самим видом этих великанов, их легендарных доспехов, но и их поведением. Все пятеро преклонили колени со словами:
        - Основатель!
        А потом все присутствующие уставились на растерянного Бол Вана.
        Болан с явным удовольствием запечатлел на память глупую морду адмирала, торжество на лице Вержа, крайнее изумление на лице Вадима и, с ревностью, гордость и влюблённость на лице Асары, взаимности которой Болан так и не добился. Асара была с ним только телом. Душа её принадлежала только ей самой. До этого момента. Теперь Болан понял, как Основатель создал свою империю. Как он покорял людей.
        Да-да, подозрения и надежды Вержа подтвердились - имперцы признали Бол Вана не только своим, но и почему-то назвали его Основателем!
        - Эй-эй! - пробасил Бол Ван, выставляя руки. - Заверяю вас, вы ошиблись!
        Паладины поднялись. Коротко переглянулись.
        Вадим показал, что оборудование КП засекло краткий радиообмен. Болан велел подавить. Пусть словами переговариваются. Вот в чём Содружество ушло вперёд, так это в технологиях связи и РЭБ. Империя так и не имела общей и общедоступной сети. Не хватало им мощностей и технологий, чтобы соединить сети орденов, служб и престола в единую сеть. А тем более - для создания широкой общедоступной сети. Содружество им просто не продавало подпространственные ретрансляторы. В ответ на отказ империи продать их знаменитые генераторы невидимости и их модели подпространственных пробойников. И их броню линкоров. И их тоннельные орудия линкоров сверхвысокой мощности. И… Да империя много в чём обогнала сонное, витающее в вирте Содружество.
        Болан поморщился - в какую задницу загнали флот эти миролюбы! Имперцы-тугодумы, когда-то безнадёжно отстающие от военных корпораций Содружества, обогнали звёздный флот в мощи линкоров. Да и космодесанту основателя противопоставить просто нечего.
        Как тут не вспомнить слова Основателя? Которому сообщили, что на планету, сквозь огонь чудовищной плотности, смог прорваться только один пехотинец. Основатель ответил, что этот пехотинец - паладин ордена. И для этой планеты его одного даже слишком много. И увёл свой флот. Через несколько лет этот мир призвал Основателя принять от них присягу. И имя этого пехотинца было - Азетос. Белым он стал позже. На сто лет позже. И была та высадка почти четыре века назад.
        Да-да! И этой технологии бессмертия у Содружества тоже нет.
        - Вы приняли меня за другого, - повторил Бол Ван.
        Хранитель подошёл к Бол Вану. Мелкорослый народ расступался с пути этих великанов. Глаза хранителя горели синим пламенем. По его броне пробегали молнии. Его ладони в боевых латных перчатках сияли, как раскалённые добела стальные заготовки.
        Бол Ван, поджав губы, стоял, сжимая кулаки. Рядом нервно приплясывал Вадим, сжав челюсти так, что жевлаки гуляли под щетиной щёк. Вадим - тот ещё хаосит - отказывается не только от простой операции по удалению растительности с лица, но и этой небритостью показал своё отношение к регламенту и ко всем собравшимся.
        Светящиеся латные перчатки легли на виски Бол Вана, синее пламя из глаз хранителя перетекло в глаза Бол Вана.
        Зал замер. Редко кому вообще удавалось видеть псионов в работе. А тем более псионов Основателя! И в боевом применении псионов Содружество тоже безнадёжно отстало.
        - Просим прощения, Сосуд, - склонил голову хранитель, опуская руки, потом повторил своим спутникам, видя, что связь им подавили: - Это не пустой Сосуд. В нём уже зародилась душа.
        Болан опять увидел торжество на лицах Вержа и главы ДРК. Клоны. Ещё одна технология, недоступная Содружеству. Нет, клонов вырастить можно, и это применяется, пусть и втайне, так как - незаконно. Но переселить разум и душу живого человека в клона - нет, не удаётся.
        Только что хранитель подтвердил сразу несколько догадок ДРК и Звёздного Пса. Подтвердил, что душа - не пустой звук и философская абстракция, и что возможно ее переселение. Что Основатель утерял эту возможность. И что Саркофаг на борту «Ковчега» как раз и делал клонов для Основателя. Вот и секрет былой неуязвимости Основателя. Но не ответ на вопрос о его бессмертии.
        И ещё одна догадка - нынешний внешний вид Основателя. Бол Ван собственной персоной. Вот как выглядит Основатель!
        ДРК торжествовало. Они стремительно зарабатывали очки в этой схватке разумов.
        Но потом открыл рот адмирал. Болан не скрывал своей досады. Адмирал стремительно стал сливать все преимущества Содружества в песок. Какой недоумок! Как такие ничтожества попадают на такие ступени управления?!
        Болан не вникал в детали торга сторон. Для него результат сделки был не важен. Для Болана все цели уже были достигнуты. Встреча - состоялась. Идёт разговор и торг, а не обмен залпов главных калибров флотов. «Ковчег» - не погибнет. Основатель - не погибнет. А значит, Вселенная не погрузится в Хаос.
        Болан родился в мире, некоторое время бывшем под необременительным властвованием императора, и с молоком матери впитал уважение и почтение к Основателю. Но потом их мир стал стремительно погружаться в Хаос. Отец едва успел погрузить свою семью на корабль. И бежал - куда глаза глядят. В Содружество. А их мир был зачищен от ереси самым радикальным образом - уничтожением всех носителей ереси. Орденом кары Основателя.
        И теперь, даже прожив всю жизнь в Содружестве, Болан не мог желать зла Основателю. С прожитыми годами осознав всю пагубность полёта Содружества в никуда вечности.
        Болан не верил, что ордена отпустят Саркофаг и «Ковчег».
        При этом изгои не сильно боялись имперцев. И это было видно. Кто их так напугал, что они ждут ревнителей веры с раскрытыми объятиями?
        Но хозяева стола - Содружество. Которое выторгует себе всё, что захочет. Если этот никчёмный пузырь пятизвёздный не упустит всё, что возможно.
        Часть 2
        Падение мертвой планеты
        Глава 1
        Болан
        Болан заметил, что не один он потерял интерес к происходящему.
        Бол Ван - замер с пустым взором, всматриваясь в самого себя. Явно сживаясь с новыми вводными, осознавая своё новое существование. То, что имперцы не предъявили на него прав, говорило о том, что хранитель признал его свободной личностью. А это для империи, рабство в которой было обычным явлением, много. Ведь даже по законам Содружества клон - не человек. Клон - собственность. Но по тому же закону - клона запрещается приводить в сознание. Иначе клон становится разумным индивидуумом и изъятие органов будет уже убийством.
        А поклон хранителя был демонстративен и показателен - никто не посмеет усомниться в слове хранителя веры, если не хочет, чтобы ордена постучали ему в дверь главными калибрами линкоров. Честь для паладинов не пустой звук.
        Потому Бол Ван полуавтоматически становится личностью и для Содружества. Личностью, а не собственностью императора.
        А то, что он клон самого Основателя, открывает перед Бол Ваном невиданные возможности. Просто невиданные. Все департаменты в очередь выстроятся для сотрудничества с человеком, владеющим всеми возможностями Основателя, этого не только выдающегося человека, а - сподвижника человечества, впервые нашедшего способ взаимодействия с технологиями ушедших предтеч.
        Явно скучал и Вадим. Для него это собрание и до этого не имело смысла. Ему совершенно всё равно, кому достанется «Ковчег» и на каких условиях адмирал его уступит Азетосу Белому. Единственный момент, когда он не демонстрировал скуку и равнодушие - когда увидел хранителя и мощь его разума, его силу псиона. И когда готов был горло грызть хранителю за своего друга. О котором открылись новые, столь поразительные данные.
        Вот и сейчас Вадим стоял с отсутствующим взглядом. Болан толкнул его. Вадим протянул ему волосок соединения. Болан придвинулся плотнее, беря проводок и замыкая себе в костюм. Тут же его внутренний интерфейс запросил - давать ли соединение? Когда Болан согласился, то он увидел вместо ожидаемого матча робола - данные с диспетчерского комплекса «Арлекина», соединённого с новейшим комплексом слежения станции и с комплексами кораблей обеспечения - в единую вычислительно-следящую сеть.
        Жирная зелёная точка - станция. Комплекс слежения «Арлекина» - боевой. И работал в единой сети с военными комплексами. Потому автоматически делил наблюдаемые объекты на цвета приоритетов. Зелёные точки были очень редки. Мерцающая зелёная точка - крейсер подавления РЭБ, висящий в поясе астероидов под невидимостью полей преломления последнего поколения.
        Зато вся система была забита хаотично движущимися оранжевыми точками. Потому как это были не «свои», но и к врагам эти отметки кораблей причислять было не за что.
        Болан выразил своё удивление и непонимание, не увидев ничего интересного или необычного. Вадим написал в ответ, что не понимает - что за пожар при наводнении в доме заболеваний мозга? Почему всем этим «частникам» не «висится» на месте? Зачем они «передислоцируются»? И куда? А Вадим какой-то «пятой точкой» чует… женский половой орган? Болан невольно покосился на Асару.
        И тут оранжевые точки полыхнули красным.
        - Внимание! - прогрохотал голос над головой. - В системе формируется зона выхода из подпространства гиперперехода.
        Тут же все обзорные экраны показали зону гиперпереходов. Искажение пространства было просто колоссальным!
        - Одни частники нападают на других своими противометеоритными орудиями, - пихнул Вадим Болана, - говорю же - неспроста они гнездились!
        - Это ваш флот? - воскликнул адмирал.
        Болан опять запечатлел себе в памяти образы адмирала и сочувствие на лице Азетоса. Эти эмоции нуждались в увековечивании. Хотя бы в памяти его личной нейросети.
        - Враг! - закричал представитель беженцев «Ковчега». - Они сожрут и этот мир!
        И тут же система оповестила, что имеются массовые случаи нападения частных судов на другие частные суда, на военные корабли и на станцию, что как раз и наблюдал Вадим.
        А в зоне гиперпереходов появились первые корабли. Ещё. Ещё. Система опознавала их как определённо вражеской принадлежности - красными метками. И вела им счёт. Счётчик системы обнаружения с бешеной скоростью вёл счёт красным отметкам.
        - Хаос! - сморщился хранитель.
        Азетос отмахнулся от адмирала, что продолжал нести какой-то вздор, никак не связанный с реальностью, а именно - что это всё организовали именно имперцы, напрямую обращаясь к главе ДРК:
        - Предлагаю условия сделки обсудить после спасения уникального оборудования «Ковчега» и людей на нём. Нам эти люди дороги, они доказали своими делами, что ересь не съела их души, им ничего не угрожает под нашей защитой. Слово примарха!
        Глава разведслужбы флота вытянулся и отдал честь.
        - Где твой корабль, заблудший? - обратился примарх к красноглазому.
        Изгой от этого затрепетал. Заблудший - не еретик. С заблудшим можно работать. А еретик - подлежит только очищению смертью.
        - Поднимай «Ковчег» над планетой, - велел Азерос Белый. - Мой храм вывезет вас всех. И Саркофаг. «Ковчег» придётся бросить.
        Красноглазый склонился. Посмотрел на Вадима. Вадим, спохватившись, убрал блокировку связи. Но связаться из подземелья с другой стороной планеты было невозможно. По их собственным каналам связи. Потому красноглазый поклонился всем присутствующим разом и побежал, сопровождаемый двумя своими соплеменниками и главой клана к монорельсовым бортам.
        Звёздный Пёс кивнул всем и - опять исчез.
        На экране стали загораться новые точки, редкие, но - белые. Так система определила корабли - оплоты орденов. Красные точки в непосредственной близости к белым стали гаснуть. И это очень озадачило адмирала и ДРК. Оказалось, что корабли империи были прямо в системе, висели над плоскостью вращения планет. А сейчас отстреливали взбунтовавшиеся корабли.
        Столь демонстративное превосходство новых систем маскировки империи было невыносимо для разведчиков Содружества!
        Имперцы, грохоча своими боевыми костюмами, ушли. Не прощаясь.
        - Адмирал! - требовательно обратился к начальству разведчик.
        На обзорном экране со схемой звёздной системы зона гиперперехода была сплошной красной засветкой. Счётчик вражеских кораблей перешёл на пятизначное число и продолжал стремительно меняться, грозя за минуту перейти в шестизначную цифру.
        - Они всё время были тут! - воскликнул адмирал.
        - Ну тупой! - простонал Болан.
        Вадим, раздвинув плечами личную стражу адмирала, подошёл к нему в упор и передал ему на нейросеть заготовку указа об образовании планетарной самообороны. Адмирал принял послание, некоторое время вникал в суть приказа, потом в упор посмотрел на разведчика и Вержа за его плечом.
        А счётчик перевалил за сотню тысяч красных отметок. И продолжал нарастать. Красное облако стало двигаться вглубь системы.
        - Ты! - палец адмирала ткнулся в главу ДРК. - Возглавишь оборону плоскости планеты.
        Глава ДРК чётко выразил своё повиновение. А что ухмылка? Её к делу не пришьёшь.
        Адмирал чуть не бегом побежал к стоянкам монорельса.
        - Верж, - усмехнулся глава ДРК-17, - ты знаешь, что надо делать.
        Верж даже не кивнул. Просто развернулся и вышел.
        - Мстить! - тихо прошипел Болан.
        Услышал только Вадим. Но ему было безразлично. Он отправлял в Сеть сообщение своей корпоративной рассылки, полное непереводимых слов и оборотов, показывающих эмоциональный накал сообщения и его категоричность. Общий смысл сообщения был: срочная явка всех сотрудников по месту работы. Неявка означала увольнение. Но всё это было так густо залито непереводимыми словами, что любой сотрудник поймёт - Вадим в крайнем состоянии сознания. Тот самый час «Х» - наступил. И пришёл пушистый зверь. На тот самый «х»!
        Стартовала белая точка имперского атмосферного корабля, увозя примархов по расчищенному от красных безобразников коридору. Белые точки потянулись навстречу челноку примархов. Медленно. Внутрисистемные двигатели кораблей империи были хуже таких двигателей Содружества. Видимо - пока. Но их поля преломления - восхитительны!
        Бол Ван перехватил управление одним из экранов, выводя на него одну точку. Сначала - просто точку, но по мере приближения изображения проявился несуразный корабль, похожий на вытянувшегося в прыжке дикобраза. Корабль был обведён красной рамкой. Рамка мигнула, стала белой. «Ковчег» ответил на запрос системы имперским кодом.
        В зал вернулся красноглазый посол со своей свитой. Сам посол с благоговением смотрел на экран со взлетающим «Ковчегом», благодарно поклонившись Бол Вану.
        Болан толкнул Вадима. Вадим вывел на экран взлетающую белую личную яхту адмирала, обведённую зелёной рамкой. Болан поморщился, показав жестом, чтобы Вадим уменьшил формат. Болану было нестерпимо даже видеть личную яхту этого высокородного. Яхту, что по цене была как половина линкора, при том что флот прикрытия планеты не насчитывает и сотни кораблей. И ни одного крупного боевого судна линейного класса.
        Яхта была красива. Белым росчерком она стремилась к громаде станции. Но ещё в атмосфере попала под вспыхивающие в разреженной атмосфере лучи. Яхта отстреливалась. Но наперерез белой стреле стремились такие же прогулочные яхты и шахтёрские корабли, выстраиваясь в ловчую сеть, готовясь брать адмирала на абордаж. Со станции вылетали истребители, но видно было даже пехотинцу Болану, что истребители не успеют. Тем более что они увязли во взвеси разнокалиберных гражданских судов, что беспорядочно метались под огнём взбесившихся соседей.
        - Я веду трансляцию этого, вместо матча, - сказал Вадим.
        Болан кивнул. Он не стал говорить Вадиму, что крейсер РЭБ и так ведёт многоканальную передачу в Сеть всего, что происходит в системе ГН-3098.
        Яхта вылетела из атмосферы планеты и тут же была атакована. Щит был очень быстро пробит сосредоточённым огнём пяти крупных буровых лазеров шахтёров. Сразу три прогулочных лайнера зажали белую стройную яхту. Видны были импульсы пустотных движителей скафандров абордажников. И тут же, почти без вспышек, - гейзеры воздуха и мгновенно кристаллизующегося пара.
        - Шахтёры, - понимающе выдохнул Болан, - всю жизнь на астероиды прыгают.
        И вдруг весь экран вспыхнул и погас - автоматика затемнила экран.
        - Дестабилизировали реакторы, - вздохнул Болан, - будет выглядеть героем. Говоришь, передал всё?
        Вадим ошалело потряс головой и кивнул, выводя изображение с другого источника записи. Крутились, разлетаясь, оплавленные остовы шахтёров и лайнеров. Взрыв сбил их в зону гравитационного колодца Стиры, корабли начали падать, ускоряясь, но пока - незаметно для глаза.
        - Всё, Вадим, хватит с этой самки собаки его минуты славы, - сказал Болан. - Покажи лучше - что там «Ковчег»?
        К летящему в прыжке дикобразу «Ковчега» стремились разом и имперские корабли, и безобразники. Но истребители империи уже накручивали круги вокруг ощетинившегося иглами «Ковчега». И очень ловко крутили.
        - Ловко, - удивился Вадим, - как они так на девяносто градусов меняют вектор ускорения?
        И стал увеличивать изображение. А это не были истребители. Это были те же имперцы в своих мощных скафандрах. Но на их спинах и конечностях появились пустотные движители, а на плечах и предплечьях - пусковые установки и плазменные излучатели.
        - Ух ты! - воскликнул Вадим. - Я тоже хочу такой костюм Айронмена!
        - Все хотят, - ответил Болан. - И если бы не эти мародёры да тупость этого урода, Энрог Двудонный бы и выторговал. Всё же Саркофаг очень важен для последователей Основателя.
        Болан посмотрел на красное облако отметок, что плыло к Стире, и махнул рукой:
        - А теперь и «Ковчег» потерян. Вместе с их уникальным силовым корпусом, бронёй, пробойником подпространства и генераторами полей преломления.
        На все обзорные экраны принудительно, извне, было выведено лицо в форменном адмиральском мундире. Лицо говорило, постоянно косясь на какой-то невидимый отсюда экран:
        - Я - адмирал Фаснентоар Элиритим. Ввиду героической гибели адмирала Клирэма, принимаю на себя оборону системы ГН-3098 от вероломного вторжения мародёров Хаоса. Приказываю всем гражданским судам немедленно очистить пространство. Вам надлежит сесть на станцию, Стиру или любой другой астрообъект. Все суда, не определяемые опознавательной системой как принадлежащие силам Содружества или империи, будут уничтожаться. Вам даётся час на освобождение от себя поля боя. Всем сотрудникам сил самообороны - немедленно приступить к исполнению протокола!
        И тут же на сеть и Болана и Вадима поступили соответствующие протоколы. И не только им. Все сразу замерли с остекленевшими глазами - протокол следовало открыть и загрузить в свою память немедленно. И этим подтвердить его принятие.
        В это время в зал зашёл Звёздный Пёс с большим пластиковым мешком на плече своего чудо-костюма-скафандра, что сейчас не мимикрировал под деловой костюм, как при совещании, а плыл серо-чёрной дымкой с пробегающими по швам голубыми искрами. Видя массово изучающих протоколы людей, Звездный Пёс прошёл к Энрогу - главе ДРК-17, и бросил к его ногам мешок. При этом мешок ударился в ноги разведчика, заставив его и окружающих вернуть свои взоры к реальности.
        - Мой договор выполнен, - сказал Пёс. - А как ты держишь слово?
        - Что ты хочешь? - спросил глава ДРК, отшагивая от мешка, принявшего человеческие очертания - мешок от удара о пол лопнул, внутренний воздух из него вышел, чёрный материал очертил фигуру человека.
        Вместо ответа Звёздный Пёс указал на обзорный экран с «Ковчегом». Энрог покачал головой:
        - Не в моём ведении.
        - Азетос возьмёт своё и бросит останки корабля на растерзание мародёрам, - степенно сказал Пёс. - Я не прошу помочь мне. Я лишь прошу не претендовать на то, что оставят после себя люди Белого.
        Энрог пожал плечами и махнул рукой:
        - Я и не смог бы. «Ковчег» - твой. Если сможешь отбить его у мародёров.
        Слова Энрога не были пустыми. Стягивающаяся к месту пересечения траекторий с «Ковчегом» эскадра Азетоса Белого вела очень плотный бой с гражданскими судами, что били в них лучами и ракетами противометеоритной защиты, шахтёрскими бурами пытались пробить корпуса имперских кораблей, массово высаживали десант привычных к пустоте шахтёров, что с не меньшей ловкостью, чем воины Основателя, маневрировали в вакууме, ведя огонь из ручного оружия, облепляли корпуса кораблей, устанавливая пробивные заряды. Да, настоящие боевые корабли не ровня гражданским судам. Но расстояния были таковы, что имперцы не могли применять свой главный калибр, лишь отстреливаясь противоракетными комплексами и сражаясь москитным флотом истребителей и воинов в скафандрах. И мародёров было много. Очень много. Слишком много. Откуда? Как?
        - Это наша планета! - ответил Пёс, коротко кивнул и - исчез. Опять.
        В это время сквозь взвесь гражданских судов на помощь имперским кораблям - обителям, облепленным мародёрами, как медведь пчёлами, пришёл малый носитель Содружества с кораблями обеспечения - противоракетным крейсером и эсминцем. Крейсера как раз против таких малогабаритных судов чувствовали себя очень уверенно - били часто, метко, с первого попадания срывая гражданские щиты с кораблей, выбивая им двигатели, уничтожая противометеоритные башни, а иногда - полностью уничтожая мародёров.
        А когда носитель выпустил своё крыло истребителей - всё было закончено. Дистанционно управляемые истребители, как рой злых пчёл, наваливались по четыре-пять на каждого мародёра, мигом его обездвиживая, разоружая, ослепляя и оглушая своими скорострельными метателями и плазменными излучателями.
        Это было очень показательно, что флот Содружества не защищал своих же граждан, а бросился на помощь тонущим в море мошкары звёздным храмам Основателя. И это было замечено. Появилось лицо примарха на обзорных экранах.
        - Основание благодарит братьев, побратимов боем! - склонил голову Азетос. - Сие деяние отзовётся в веках!
        Послание завершилось. Игольчатый «Ковчег» пристыковался к самому крупному кораблю имперцев. Монументальные оплоты орденов начали разгоняться, на ходу перестраиваясь в боевой порядок дальнего пеленга. С оплотом Белого в центре - с игольчатой нашлёпкой на боку.
        И помощь Содружества орденам отозвалась немедленно. Когда перестроение оплотов веры было завершено, они дружно сверкнули вспышкой искристого пламени.
        Болан толкнул Вадима, тыкая в экран. Но Вадим лишь отмахнулся, бросая доступ на Болана к системе управления оборудованием этого командного пункта. Болан сразу же передвинул на экран красное облако отметок. И тут же воскликнул:
        - Это конец!
        Хотя один из линкоров корпораций Диких пространств и умирал, пробитый сосредоточённым залпом оплотов веры, но линкоров этих было столько, что только их беглый осмотр и вызвал этот крик Болана.
        - Это не мародёрский налёт, - усмехнулся Верж, обернувшийся на крик Болана. - Это вторжение.
        - Это исход, - добавил, входя в зал, красноглазый посол изгоев.
        Понятно. Он не успел на уходящий корабль. И не успел бы. Да и не стремился.
        - Зарождённое ленью, тщеславием, гордыней, похотью и жадностью зло выдавило всех их сюда, - проповедовал красноглазый. - Они пришли отобрать у вас кислородный мир. Им больше некуда деваться. Бездушный враг поглотил всё. И следом - явится сюда. За их душами.
        Болан видел, как Энрог и Верж переглянулись. И тут же оба кинулись к пунктам управления.
        - Исход, говоришь? Хех! - усмехнулся Вадим, склонил голову в поклоне красноглазому, повернулся к Бол Вану. - Слышь, Ваня, исход, говорят. Мы опять опоздали? Полярная лиса уже пришла. Пойдём, брат. Организуем достойную встречу.
        В это время в зал влетел мэтр Лиск в своём скафандре военно-полевого медика с группой своих помощников. Пометался от Вержа к Энрогу, но те, со стеклянными глазами, вели передачу. Болан поймал Лиска за рукав и указал на чёрный мешок.
        - Проведи ему полное ментоскопирование, - оскалился Болан. - И это… можешь не нежиться с… этим. Это ничтожество уже погибло смертью героя. Красиво и глупо.
        Лиск схватился за ручку мешка, но тут взгляд его упал на обведённые красным маркером силуэты линкоров на экранах. Лиск крякнул, глаза его полезли на лоб. Но он быстро взял себе в руки и со своими помощниками поволок адмирала к капсулам монорельса.
        Болан опять повернулся к обзорным экранам.
        В его душе нарастала пустота. С той же стремительностью, с какой рос счёт кораблям диких, решивших переселиться. Когда счётчик перевалил за миллион, Болан махнул рукой и выбежал их зала. Вадим прав - раз пришёл конец твоей жизни, то надо организовать ему достойную встречу.
        Глава 2
        Вадим
        Нет, меня не напугал флот вторжения. Просто до самой глубины души моей дошло понимание, что это - всё!
        Вместе с этим пришло какое-то торжественное спокойствие. Никаких сомнений, никаких душевных терзаний.
        Это - всё! Уже не надо бояться. Не надо хитрить, изворачиваться, думать о том - за каким? Что делать, и кто виноват? Не надо, с душевным страхом и трепетом, строить прогнозы на будущее.
        Это - всё! Будущее - отменили. Миллион кораблей мародёров отменил. А что делают мародёры при налётах на миры обитаемой Вселенной, Вадим уже видел.
        Это всё, что останется после меня.
        Это всё, что возьму я с собой!
        Но сложить лапки на груди и лечь в гроб - как-то не хотелось, как-то не моглось.
        Наоборот! Это торжественное душевное спокойствие и умиротворение «дзынь» требовало активной суеты и давало какую-то невероятную душевную силу, уверенность в себе. Давало ощущение, что теперь ему - всё пох… ну, вам по пояс будет. А мне - море по колено. А потому - накось, выкуси! Мы - ещё живы! И к нам с мелочью - не лезь! Потому что:
        Вставайте, товарищи, все по местам!
        Последний парад наступает!
        Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»!
        Пощады никто не желает!
        Я выл песняка, а появившийся за моей спиной Пёс - улыбался. Я почувствовал его, а обернувшись, опять чуть штаны не обмарал. Да что с этим челом? Что он меня так пугает?
        - А ты мне нравишься, - кивнул, здороваясь второй раз за сегодня, Пёс.
        - Что я тебе, девица, чтобы нравиться? - проворчал я, рукой щупая свою корму. Фух! Обошлось. Показалось.
        - Не девица, - согласился Пёс, шагнув в сторону, - но у меня для тебя подарок. Надень этот костюм. И не снимай его, пока всё не закончится. И потом не снимай. Выживи. У нас ещё будут совместные дела. Выживи!
        И он опять исчез. Я как был, так и сел на корпус пепелаца, бессильно уронив руки. «Дела совместные»! Да с тобой в одном боксе находиться не хочется!
        Да что с этим Псиной? Почему он так влияет на меня, так пугает меня?
        В поле зрения появился Ваня. С очередной подручной битой. У него тоже выработался рефлекс? При внезапном появлении Пса ломать что-то бетозаменительное. Здоровяк осторожно потыкал ящик, что оставил Пёс, куском швеллера. Ящик, с лёгким шипением стравливаемого воздуха, - открылся. Ваня осторожно сунул швеллер в ящик. Но развернулся с довольной мордой, отбросил швеллер и пошёл дальше. Переоборудовать различные транспортные средства в кареты «скорой помощи».
        Да-да, я с облегчением забил на свои обязанности главы корпорации. Нет, корпорацию никто не распускал. И меня никто не увольнял. Просто отпала необходимость в этой декорации. И мы с Ваней и Эхром снова стали теми, кем и являлись - техниками рембата. А личный состав и активы «Арлекина», по факту, а не де-юре, перешли в ведение сил планетарной самообороны. И всем этим теперь рулили наши бравые чекисты с горячими головами, холодными руками и стальными яй… сердцами.
        Вот и занимались первым заданием Вержа - обеспечением формируемых спасательных бригад переоборудованными в «скорые» разными пепелацами. С обязательным ручным управлением. Хотелось бы сделать шайтан-джипы, как у отморозков шахидо-арабских. Или - пулемётные тачанки легендарного, и не только усами, Семёна, не помню по батюшке, Будённого, что смог разбудить бродящего по Европе призрака… нет, не в голубом вертолёте. Это было несколько позже. Но Верж сказал - надо, а мы, как честные пионеры, сказали - сделаем!
        Кстати, время - идёт. Эти лоханки любопытных селферов уже сыплются на планету метеоритными осадками. Без помощи костылей диспетчерского комплекса. И не на уже забитый в три слоя космопорт. А прямо - куда кривая вероятности гравитационного колодца планеты пошлёт. Со всеми вытекающими - ранеными и покалеченными. Вот их сейчас спешно сформированные спасбригады и вывозят с их разбитых лоханок.
        Ах да, забыл! Основная причина всех этих происшествий - мародёры. Они сразу просекли, что они - как президент ВВП в новогоднюю ночь - в прямом эфире на всех каналах. И попытались всё это дело решительно прекратить. Удар РЭБ был такой силы, что не только открытые линии связи поотрубались, но и не защищённые искины гражданских судов и структур приказали долго жить. С теми, кто был в глубоком погружении в эту самую Сеть. Все виртуалы скопытились от удара, что пришёл на их нейроинтерфейсы через прямое подключение.
        В общем, не стало столь привычной всем Сети и тотальной компьютеризации. Всё было или выжжено РЭБ-излучателями мародёров, оказавшихся неожиданно и внезапно чрезвычайно мощными, или - подавлено до такой степени, что работали только защищённые военные каналы. И то - с сильными помехами и искажением.
        А вручную сажать корабли, без костылей автоматического парктроника, это вам не кот наклал. Это надо иметь нехилый навык пилотирования. Не дорогостоящих баз «Пилот» высокого ранга, а именно навык.
        А это, как оказалось, немного разные штуки. И понимание этого мне пришло не сразу. Казалось мне - установил себе базу «Изобретатель», если есть такая, охеренадцатого ранга - всё, ты Ньютон и Тесла с Эдисоном в одном флаконе. Ан нет! Не работает это так.
        Ведь что такое база? Да та же база данных! Свод таблиц, правил, сводка, компиляция знаний по выбранной теме. Установи себе «Пилот» самого крайнего ранга, проживи всю жизнь в центре 897 в медкапсуле на разгоне ширева - не станешь ты Шумахером. Скорее всего. Если не был им до установки этих баз. Тот же адмирал, на которого Валан всё крысился, - что, флот зажал для него базы крайних рангов? Не думаю. Стал ли он Ушаковым, Нельсоном? Нет. И Наполеоном не стал. Только если тортом. С мэтра станется.
        К чему я это? К тому, что база - как справочник сопромата. Если у тебя есть общее понимание вопроса, если ты уже технически подкован - это твоя настольная книга. А если ты типичный диванодав - для тебя это кельтско-китайские руны. Бесполезный набор непонятных символов.
        Вот и получается, что самые дорогие и навороченные базы не заменят индивидуальных способностей, предрасположенностей, таланта. Базы не сделают тебя Эдисоном, Наполеоном, Тимирязевым, Шумахером, Брюсом Ли, Покрышкиным. Помогут тебе - бесспорно. Но не вместо тебя. Не автоматически.
        Но тут ещё есть один аспект. Освоение полученных знаний и выработка навыка. Вот бокс возьмём. Не секрет, что в боксе всего несколько ударов и уловок. Пальцев рук хватит, чтобы их посчитать. Только Муххамед Али - один был такой уникальный.
        Нет, не тот пример. Все в 90-е были зачарованы карате и другим ногодрыгальством. Можно было в любом книжном купить базу 1-го ранга - самоучитель по карате. Сделало это хоть кого-то Брюсом Ли? Нет. Хоть зазубри книжку до фотографического восприятия. Кроме того, что приём и удар должен быть в голове, он должен сидеть в подкорке, в копчике, в спинном мозге, его должны знать кулаки, пятки, спина и кончики волос. Действия должны быть отработаны до автоматизма, до неосознанного воспроизведения, до рефлекса. Да и ребята, долгие годы приходившие в ДЮСШ на секцию карате, были с закономерным постоянством биты десантурой, которых учили только паре приёмов - самым простым и примитивным приёмам. Очень недолго учили. Но до рефлекса собаки Павлова.
        Вот и тут. Десятки людей в моей корпорации получили технические базы не только 1-го ранга. Но ничего не то что сложного - нестандартного им доверить нельзя. Могут только найти стандартную неисправность и заменить неисправный блок. Целиком. При любом отклонении, при любой нестандартности - затык.
        Вот и тут - настолько привыкли, что диспетчерские комплексы их всегда и всюду таскают по маршрутам на автопилоте, взлетают и сажают их транспортные средства за них, что как только эта нянька пропала, оказались как типичные пассажиры на собственных кораблях.
        Более того, ведь ещё вчера пилота, что отказывался от внутрисистемного полёта, управляемого диспетчерским комплексом, сразу помечали оранжевым как рискового и неблагонадёжного отморозка. Вероятного террориста. А кому охота лишние часы потом доказывать безопасникам, что ты не верблюд? Да и штрафы оплачивать.
        Так и на поверхности планеты. Автоборты все встали, в зависании ИИ. А от транспорта, управляемого вручную, страстно избавлялись все последние десять лет. Собственно, с истории с этим транспортом и началась наша с Ваней слава.
        Вот и получилось, что работники «Арлекина» оказались на вес золота - я же ещё давеча собрал к себе всех работяг со всей округи. А им управлять ручками не привыкать. Что рабочими комплексами, что другими пепелацами.
        И теперь стало понятно, почему меня эти чекисты доморощенные стали качать в инженера. Ну, я и по образованию - техник. В армии - сразу загремел в боевые и бравые шнурки-связисты. Просидел всю службу в каморке, перебирая компьютеры и перепаивая разные электронные блоки. Это определило мою дальнейшую жизнь - после службы устроился на работу «по профилю». Можно сказать, что армейское командование меня с рук на руки передало своим гражданским, но таким же дубовым на всю голову коллегам. И занимался я на работе, собственно, тем же.
        Но дело не только в этом. Уже на моей памяти иностранцев поражали мои соотечественники. Ну, девушки - понятно. Умницы, красавицы, покладистые. Они же не знали, что это только на первый взгляд. Это потом - руки в боки, и - прохладно, как у тебя тюбетейка. Поражало их то, что почти все они умеют готовить. Что в технике разбираются лучше типичных иностранцев мужского пола.
        Не говоря уже о наших мужиках. Ну какой русский (не по национальности, а по мышлению - русский) мужик будет вызывать электрика или сантехника себе домой? Чтобы жена и соседи засмеяли? А у них уже не так. Наши люди себе сами дом ставят. От рытья лопатой котлована до подключения наружного освещения во дворе. Полностью. Со скачиванием «баз данных» с Интернета, но - сам. Криво, плохенько, но - сам, с душой!
        Может, потому так базы и легли в меня? Как родные. Навык у меня есть. Национальный. Русский характер называется. Если обобщённо. А конкретно - широта души, образное мышление, смекалка, находчивость, привычка из мусора лепить конфетки. Как говорится, руки-то помнят.
        Есть ещё одна наша национальная черта. Которую я не спешу проверять в себе. Знаменитый русский солдат, что дремлет в каждом русском. Стойкий, неприхотливый, находчивый. Непобедимый.
        Но миролюбивый. Именно поэтому в бой соваться желания у меня нет. Пусть «солдат во мне» дремлет и дальше. Хотя Верж и Валан уже воюют с ваххабитами местными. Лучше я смекалку применю не в собственном выживании, а в скрещивании ежа и ужа.
        Так, готово! Ещё один пепелац готов к работе!
        К этому я всё же приварил раму-станок для игольника. Будет санитарная тачанка.
        Игольник - это пулемёт. Только вместо пуль - иглы. Толщиной со стержень шариковой ручки, миллиметра полтора будет. Да и по сути - те же пули, но малокалиберные и из очень тяжелых и тугоплавких составов. И вместо пороха разгоняется игла электромагнитным полем. В этом пулемёте - так. Есть, конечно, и другие. Но этот - такой. Этакая пушка Гаусса, скорострельная. Хотя ручные игольники, гражданские, - тем же сжатым газом разгоняются. Не пороховым зарядом в патроне, но принцип схож. Как навороченная пневматика моего времени.
        А у военных - принцип тот же, но чуть иначе всё. Вместо игл - фигурные стрелки с тремя или с большим количеством плоскостей стабилизации. У пехоты я видел три вида такого оружия. Короткостволы, что как наши автоматические пистолеты или пистолеты-пулемёты - на баллонах со сжатым рабочим газом. А то, что у них вместо штурмовых винтовок, автоматов и пулемётов, использует тот же разгон электромагнитом. Или не совсем так, но не суть. Не порох же! И гранаты они таскают. Иногда. Редко, но всё же. И гранатомёты за плечами в тубусах - бывают. Ну чем не «Муха» или «Шмель»?
        А остальное вооружение - сплошь фантастика: лучевые излучатели, плазменные излучатели, щиты нематериальные, но - непробиваемые. Хотя всё же излучателей лазерных у пехоты не видел. Такие родные, по «Звёздным войнам», лазерные лучи видел только на обзорных экранах. А не у наземной пехоты. А лазер в атмосфере слаб. Много эффективнее раскалённый до плазмы звезд заряд или - стрелка сверхпрочного сплава, летящая с невероятными, космическими скоростями.
        Откуда знаю? «Личное тактическое оружие пехоты», «Тактика», «Тактика штурмовых подразделений», «Штурмовик», «Тактический инженер», «Кинетическое оружие», «Энергетическое оружие», «Плазменное оружие», «ЭМ-оружие» - и это не весь перечень. И всё - не 1-го ранга. Так что разбираюсь.
        Но «чисто теоретически». Я уже говорил, что в армии - «при штабе отсиделся». Только курс молодого бойца и проходил. А вот ребята с нашей части «там» - побывали. И не все вернулись. Но те, что вернулись, - вернулись другими. Мне хватило опыта и наблюдательности увидеть, почему «за одного битого двух небитых дают». Бой надо подкожным жиром ощутить, чтобы понять. «Воевать умеют только те солдаты, что - воевали». Не помню, чьи слова.
        Это к тому слову, что все эти базы Рэмбо из меня не сделают. Их всем нашим «бандитам» закачали и прокачали. Но учеников Валана было видно «по полёту». Но даже они - пацаны зелёные против солдат полка планетарной обороны. Потому в бой я и не рвусь. Как говорил один знакомый руководитель, «нерациональное применение ресурса - хуже его порчи и утери». Жаль, что мужик этот на пенсию ушёл. После этого уровень маразма возрос в разы на моём прежнем месте работы. Это было ещё в прошлой жизни.
        В голове всё это перемешалось в такой неудобоваримый коктейль, что голова постоянно трещит. А разум периодически подкидывает разные сюрпризы. Кажется, что я то во сне, то в игре. То - в реале. И уже даже сам себе не верю - что реальность, что осколки воспоминаний о прежней жизни, что - загруженные, как на жёсткий диск компьютера, знания и образы. Сознание мерцает. И постоянное ощущение, что всё это - нереально. Мираж, сон. И я вот-вот проснусь. Как это всё уже надоело!
        Обтерев руки ветошью и рукавом утерев пот со лба, повернулся к «троянскому коню» Пса.
        Ящик - как гроб. Конфигурация соответствует. И номер на ящике - опять 13. Совпадение? Судьба? Просто я родился тринадцатого числа. Везучий я такой. По жизни.
        В ящике какой-то то ли костюм, то ли - скафандр. Явно женский. Нет, бронелифчик не выпирает. Но расцветка! Ярко-красный и снежно-белый. Пёс - явно издевается. И его это - «нравишься ты мне». И мои слова про «девушку» ещё двусмысленнее кажутся.
        Услышав возглас удивления - обернулся. Красавица Асара выглядела сбивающе с ног. Облегающий тело тактический костюм ещё больше подчёркивал её тело. Вот тут как раз бронелифчик присутствовал. И даже подсвечивался оранжевой световой окантовкой по граням бронепластин. Волосы убраны в причёску, но шлема на голове нет. И руки пусты. А, вижу - плазмомёт на наспинном захвате.
        - Это же нанокомплекс «Затмение»! - воскликнула Асара, оббегая меня (так я и увидел её оружие, но только после её подтянутой кормы, обжатой тактической защитой).
        - И что? - спросил её я, не удержавшись и схватившись за то, на что смотрели мои глаза. Блин! Что статую в городском парке за каменную грудь схватить - броня! Но зато точно - она реальна, а не глюк моего похотливого воображения.
        - Это же лучшие комплексы индивидуальной защиты в Содружестве! - восторгалась девушка. - А этот - «Кабши»! Комплекс для штурмовых инженеров! Тут броня лишь слегка облегчена, но прошивка - расширена и дублирована! И «обвес» - расширен! Вот они, видишь? Захваты! Вот разъём под тактический искин! А где? Жаль! Зато сразу и стрельник, и плазменник! А вот генератор щита! А это - видел? Надевай скорее! Это от Звёздного Пса?
        Асара так тараторила, что я только рот открывал, но ни слова вставить не мог. Необычная девушка. Не цвет и форма костюма её заинтересовали, а - оружие и его ТТХ!
        - Так он - женский! - выпалил я, наконец сумев вставить хоть слово.
        - Да? - удивилась Асара, с сомнением посмотрела на «Кабши», потом на меня, в глазах её сомнение сменилось на радость надежды, потом опять - на сомнение.
        - С чего ты взял, - спросила она, - что он женский? Боевые комплексы - универсальны. Тем более этот.
        - Да какой нормальный мужик напялит эту бело-красную лабутеновую расцветку! На лабутенах и в офигительных штанах! Нах!
        Асара смеялась так, что слёзы выступили. Она утирала их пальцами и смеялась снова. Потом подлетела, обняла меня, чмокнула в щёчку, сказав на ушко:
        - Ты - восхитителен! И наивен даже больше, чем мой любимый Ваня! Так хотелось бы воспользоваться этим и забрать «Кабши». Но Звёздного Пса за усы дёргать рискованно. «А» - в названии означает «адаптивный». Он цвет меняет. А белый с красным - самое популярное сочетание. Среди остальных «ненормальных мужиков». Носи, Вадим!
        Она крепко поцеловала меня в губы и перетекла мне за спину, схватив ладонью за ягодицу. Оставив меня в степени крайнего охудения.
        - Ах, да! - раздался её голос от шлюза бокса. Вот это скорость! Успела и Ваню, зашедшего в бокс, обнять и поцеловать, и - до ворот добежать. - Что я приходила-то?! Вы чего тактические передатчики бросили? Докричаться до вас не могу! Пришлось бежать. Бросайте эти пепелацы! Теперь делай, как ты хотел - с навесной бронёй и станковыми кинетиками-нагнетателями. Как ты их там называл?
        - Тачанки, - крикнул я.
        - Названия у тебя! - покачала головой Асара. И убежала за стену бокса.
        Ваня смотрел на меня, вытирая руки ветошью, сдвинув шлем сварщика на самый затылок.
        - Пришло время собирать камни, Ваня, - вздохнул я.
        Мы вышли из бокса и посмотрели на небо. Где сквозь метеоритный поток падающих гражданских судов, прямо днём, были видны вспышки буйств энергий космической битвы.
        Глава 3
        Болан
        Болан тоже смотрел на небо. Там 17-й Флот и корабли орденов бились насмерть с невиданной армадой мародёров Диких пространств.
        Когда космос очистился более или менее от гражданских лоханок, станция выпустила из своих шлюзов свою эскадру прикрытия. С таким трудом доставленную на станцию эскадру кораблей, разобранных на крупные узлы и тайно собранных в недрах станции, на её якобы ещё не запущенных в работу верфях. Вся эта эскадра штурмовиков и беспилотных истребителей накинулась на ослушавшихся приказа адмирала, потроша гражданские суда своими скорострельными орудиями, расчищая космос между станцией и роем мародёров.
        А потом станция произвела массовые пуски ракет. Истребители прикрытия и штурмовые крылья вернулись на перезарядку, а среди роя ракет в атаку шли звенья торпедоносцев под прикрытием новых истребителей.
        Именно в этот момент мародёры и нанесли этот РЭБ-удар.
        Но это не остановило ракеты. Да, управлять ими со станции стало невозможно, но экранированные бортовые искины ракет и сами выберут себе цель. Пусть множество ракет и выберет одну и ту же цель, выбирая их из одинаковых таблиц приоритета и не имея возможности связаться между собой для распределения целей. Пусть много их и пролетит мимо, ослеплённые, сбитые помехами РЭБ с толка. А ещё больше - просто не долетит.
        Армада мародёров открыла массовый огонь по приближающемуся рою беспорядочно маневрирующих ракет и торпедоносцев. Идущие плотной колонной корабли не могли выполнять противоторпедные манёвры, но они могли рассчитывать на высокую плотность огня. И этот расчёт был оправдан - в космосе массово рождались новые, пусть и недолго живущие, но - звёзды. Взрывов.
        Пока армада отстреливалась от первой волны ракет и торпед, станция запустила ещё один залп, и ракетные комплексы приступили к перезарядке пусковых батарей. А рой малых кораблей прикрытия опять начал вытекать из станции, расползаясь по установленным для них точкам прикрытия станции. РЭБ-удар мародёров не сказался на работоспособности дистанционно управляемых беспилотников последнего поколения, имеющих современную защиту от РЭБ-воздействия.
        И в это время в систему вошёл весь 17-й Звёздный флот. И пошёл в обречённую атаку.
        17-й Флот не был самым мощным не только во Вселенной, а даже в Содружестве. Но для отражения налёта любой банды мародёров его хватило бы с таким избытком, что можно было бы рассчитывать на невысокие потери. И получив сигнал о начале формирования крупного поля искривления пространства, подсказывающего, где именно будет выходить из подпространства флот мародёров, 17-й Флот отправился в бой, уйдя в подпространство.
        Когда стало ясно, что это не ожидаемый налёт, а полноценное вторжение - 17-й Флот не мог узнать об этом. Об этом они узнали уже очутившись в системе ГН-3098. Заполненной вражескими кораблями. И так тщательно подготовленная засада - оказалась ловушкой и западнёй для самих охотников. При наличии в сотню раз меньшего количества кораблей основных калибров и в тысячи раз меньшего - единиц малого и москитного флота, шансов на победу быть не могло. Никаких. Даже чуда произойти не могло.
        Но 17-й Флот не развернулся обратно в пустоту космоса, где искажения пространства гравитационными силами ГН-3098 не препятствовали подпространственному пробою и позволяли бы уйти в подпространство, флот поспешил на соединение с оплотами орденов и силами прикрытия станции. Тем обрекая весь 17-й Флот на гибель в неравном бою.
        Видя это, оплоты империи тоже развернулись. Продолжил путь вдаль от системы только оплот самого Азетоса Белого, спасая то, что было дороже их жизней, что было дороже чести Азетоса, впервые покидающего поле битвы - до победы или смерти. Спасая уникальный артефакт - Саркофаг Основателя, утерянный во время войн Раскола.
        Редкая изморозь ракет и отчаянных торпедоносцев, таких маленьких на фоне планет, астероидов и гигантских кораблей, достигла армады мародёров. Но тут же они попали в зону действия башен противоракетной обороны кораблей диких и в рой москитного флота мародёров, что массово покидал держатели носителей. А пилотировать пилоты Хаоса, родившиеся в кораблях и всю жизнь прожившие в них без Сети, умели.
        И всё же корабли диких, даже громады линкоров, вспухали изнутри от взрывов. Ракеты и торпеды достигали своих целей. Да и знаменитые сверхмощные дальнобойные орудия оплотов - помогали. Эту мощь не могла сдержать никакая броня, никакие щиты. Единственным способом спасения от обстрела оплотов было - сблизиться и уничтожить оплоты.
        И армада мародёров - устремилась вперёд. Но этим была снижена плотность заградительного огня, что и спасала армаду от большей части ракет. И вторая волна ракет, торпед и торпедоносцев прорвалась до армады Хаоса с гораздо меньшими потерями от заградительного огня, нанеся гораздо больший урон мародёрам.
        Космос засиял вспышками нестерпимой яркости, в которых исчезали огромные и малые корабли, тысячи людей на своих боевых местах погибали мгновенно, не успев даже подумать: «Всё!»
        Битва была настолько яростной, что со Стиры прямо днём была видно перемигивание над головой.
        Болан перешагнул через очередной труп.
        Мародёры сели в порт. Среди прочих гражданских. Защитное оружие их кораблей стало поливать огнём всё вокруг, трюмы их кораблей открылись, выпуская обдолбавшихся наркотиками - для храбрости - мародёров. Обычную босоту Диких пространств, всегда бросаемую Хаосом в бой первыми. Мародёры их так и называли - «расходное мясо».
        И закипела безумная схватка. Люди стреляли друг в друга, в упор, из игольников, лучевиков, даже - картечников, дрались оружием рукопашного боя, подручными средствами, душили друг друга. Остолбеневшая охрана порта не могла понять - кто из этих безумцев в гражданском мародёр Хаоса, а кто - зритель робола. И многие коллеги Болана за это заплатили самую высокую цену - жизнь.
        Болан как раз обходил тело разорванного зарядом ПМЗ (противометеоритной защиты) коллеги из ДБ порта. Узнать его можно было только по фрагментам форменной брони. Которая могла бы защитить от редкого или случайного выстрела почти любого вида ручного оружия из гражданских образцов, но от попадания башни ПМЗ не спас бы и комплекс тактической защиты Болана.
        После службы Болан загорелся идеей восстановить свою тактическую броню, что хоть и оказалась разорвана вместе с самим Боланом, но - спасла ему жизнь, сдержав большую часть осколков и смягчив удар. И незаконно, но - достал. Пусть и очень дорого, но Болан нисколько не жалел. Броня была настоящая, боевая, рабочая. И даже лучше, чем у него была на службе во флоте. Удалось достать броню разведчика - лёгкую, прочную, удобную. И - адаптивную, меняющую цвет обшивки в зависимости от окружения владельца. Это не обеспечивало полной невидимости, но уже было весьма и весьма неплохо. Например, у солдат планетарной обороны такие адаптивные тактические комплексы были только у рейнджеров разведрот.
        Когда началось это безумие, то Болан экипировался в этот костюм, достав его из тайника и смахнув с него пыль.
        И вот теперь он пробирался по порту. Меняя расцветку прямо в движении, как хамелеон.
        Пушечные машины поддержки полка уже развернулись для огня. Надо было им только указать цели. Для этого у Болана был шлем разведчика и дополнительный передатчик. Именно поэтому пехота и попросила его помочь при планировании «зачистки» порта - разведданные никогда не бывают избыточными.
        Вот она! Башня крутилась, излучателями «обнюхивая» исковерканное покрытие порта. А корабль - типичный патрульный рейдер. Такие в Диких пространствах используют все, кому важна скорость и манёвренность, при невысокой стоимости корабля. Комфорт и длительное проживание в таких кораблях не предусматривались конструкцией. Отпатрулировал свои четыре часа - в шлюз. Но дикие - живут в этих семечках всю жизнь. Целыми семьями. Месяцами не покидая борта. Надо ли удивляться, что у них массово рождаются уроды - они живут прямо на корабле, не предусмотренном к этому конструкционно, в реакторных в том числе.
        Рейдер не приспособлен для длительной жизни. Вот и этот нёс следы хаотичной самостоятельной переделки. И эта башня была чужеродным нашлёпком - явно снятая с более крупного судна. Да и сам рейдер был как беременный - корпус его был словно раздут.
        С другой стороны должна быть ещё одна башня, стандартная, автоматическая. Но она - забота рейнджера планетарников, а не Болана.
        Прежде чем фиксировать башню, Болан оглядел всё вокруг. Вот - следующие цели. Это кабина управления. Двигатели. Шлюз. А вот ещё башня. Пусть и неподвижная, на другом корабле, но шлюз этого корабля был открыт. Что мешает мародёрам занять стрелковое кресло управления огнём этой башни?
        Болан осмотрелся. По привычке - прежде чем открывать огонь или как-то иначе начинать действовать, необходимо наметить путь отхода. Болан был в нише обломков. В тени. Броня изменила цвет, растворяя своего владельца в тенях разорванных обломков. Бывший сержант пехоты был неприметен в этой густой тьме. Хорошая позиция. И отход имеется.
        Болан пометил цели в порядке опасности и уставился в «живую» башню, начав передачу целеуказания ротному пехоты.
        - Ха! - пробормотал бывший сержант. - Не так они тупы. И - не безумны.
        Как только пошла передача, башни на обоих кораблях пришли в движение, а из шлюза посыпались окровавленные мародёры. Засекли передачу. Всё же сканируют пространство.
        Выстрела пушки Болан не слышал - далеко. Зато услышал, как снаряд рвал воздух, со скрежетом, над головой. И с каким-то смачным плюхом заряд ударил в башню, пробивая её. Взрыв внутри корабля выгнул листы обшивки башни наружу, выплёскивая в прорывы - огонь и чёрную копоть. Бронелисты были порваны, как тонкий упаковочный материал.
        Болан подтвердил уничтожение цели с первого снаряда. Следующий снаряд лёг не так удачно. Не точно в шлюз, а в край шлюзовой рамки. Детонатор снаряда от этого сработал. От взрыва снесло всех ближайших мародёров, что выбежали из корабля, осколки и взрывная волна расчистили посадочное поле полностью, посекло осколками шлюзовую камеру, даже сдвинуло обломки, за которыми укрывался Болан, но урон кораблю был нанесён существенно меньше первого, столь удачного попадания.
        Со скрежетом пробил броню снаряд с той стороны корабля. Пехота - работает!
        Болан перевёл взгляд на следующую цель - закрытую глухими створками кабину управления кораблём, защищавшими обзорные плоскости от космической пыли. Для бронебойных снарядов пушечных боевых машин пехоты эта защита - не броня. Звук был как удар стрелки игломёта в консервную банку. Огонь выбросило даже из шлюзовой камеры. Болан сразу же перевёл взгляд на соседний корабль. Этот - уничтожен. Теперь Болан будет знать, что как раз кабина пилота и является уязвимым местом такого корабля. Потому соседу два снаряда разнесли в хлам модуль управления, а лишь затем, для надёжности - башни.
        А дальше - сплошные взрывы. Скрежет рвущих воздух снарядов, грохот их ударов, мощнейшие взрывы, рёв горящего маневрового топлива и кислорода кораблей. На этом фоне крики погибающих людей просто были не слышны.
        Как и их боевые кличи. От мощных взрывов укрытие Болана стало расползаться. Пришлось отходить, чтобы не быть раздавленным обломками.
        Но когда Болан повернулся, взгляд его упёрся в исковерканное маленькое тельце в лопнувшем скафандре. Ребёнок. Совсем маленький - меньше метра. Судя по расположению тела - вылетел из шлюза от взрыва, пролетел по воздуху, как брошенный катапультой, и ударился в обломки позади Болана.
        Ребёнок. Мародёры взяли с собой в налёт - ребёнка. Детей.
        Уроды!
        Это потрясло Болана. Сражаться с врагом он всегда готов. Убивать детей - нет.
        Именно это потрясение и, соответственно, потеря внимания и концентрации чуть не стоили ему жизни. В эмоциях он бежал через обломки мимо трупов. И тут он нос к носу столкнулся с тремя бегущими мародёрами с окровавленными ртами, разинутыми в неслышимом крике. С горящими наркотическим безумием глазами.
        Годы выучки не прошли даром - стрельчатый игольник Болана без отдачи послал веер трехплоскостных стрелок. Но и мародёры оказались ловкими ребятами. Их ружья ударили картечью. Только стрелы Болана легко пронзали скафандры мародёров, а подрывные заряды в донышке стрелок, разрушая стрелу в теле, превращали ту же стрелу - в картечь, которая с огромной силой и скоростью рвала плоть. А вот шарики дроби мародёров лишь отбросили Болана на опору. Один мародёр заваливался мешком - готов. Второй - разинув рот, тряс рукавом скафандра с перебитой у самого плеча рукой. А вот третий продолжал бить дробью в грудь Болана как молотом.
        - Всё же тупые, - сплюнул слюну с кровью Болан на их тела, открыв шлем. Воздуха не хватало. Но и дышать было больно.
        Надо было отсушать картечью Болану руки - там и броня тоньше, да и разоружило бы его это. Нет - долбил прямо в грудь, в самую толстую защиту. Стрелы порвали тело мародёра так, что вместо спины - фарш. И ещё одну стрелу в раненого, добивая - чтобы не отравлял кристальный воздух Стиры своим смрадом.
        - Как ты? - спросил капитан пехоты, когда Болан выбежал на их цепь. Его ждали - его зелёную отметку капитан наблюдал всё это время на своей тактической схеме.
        - Ничего! - ответил Болан, открывая шлем и вновь сплёвывая юшку. - Вот, броню мне обновили.
        Капитан осмотрел царапины и вмятины на груди и боках Болана.
        - Всю адаптацию сорвало, - сокрушался капитан. - Ладно, всё одно благодарю за помощь!
        - Общее дело делаем, брат по оружию! Бывай! Пойду я, - ответил Болан и пошёл прочь от закипающей бойни.
        Пехота проводила зачистку порта. Вторым эшелоном шли бойцы самообороны - как бывшие сотрудники по факту распущенного ДБ, так и бывшие «бандиты». Бойцы самообороны были экипированы в недавно полученные комплексы подавления мятежей, вооружены более мощными игольниками и усилены эффективными в городском бою шоковыми гранатами. Броня новых комплексов не дотягивала до уровня пехотных образцов, но уже внушала надежду, что выживешь в короткой и яростной перестрелке в упор, каких в таком типе боя будет достаточно.
        В отличие от тонкого бронепластика патруля ДБ, здоровяк Бол Ван ту броню голым кулаком пробивал. Картечь бы она точно не сдержала.
        Сверху стремительно спланировал, почти рухнул, спидер. Болан погрозил пальцем Асаре, садясь сзади неё, и воспользовался моментом лишний раз обнять девушку, пусть и закованную в броню.
        - Не знал, что ты водишь спидер, - передал Болан по линии ближней связи.
        - Ты многого обо мне не знаешь, Валан, - напряжённым голосом ответила Асара, маневрируя довольно отчаянно - спидер с перегрузкой неохотно набирал высоту. Всё же вес двух взрослых людей в боевой экипировке - это не вес пары подростков, решивших погонять наперегонки с ветром.
        Болан не помнил, чтобы на Стире были зарегистрированы спидеры. С этим тотальным и избыточным, прямо болезненным пристрастием администрации к полной безопасности. А как только начались все безобразия, сотрудников администрации не видать и не слыхать. Штаб самообороны даже не принял этих деятелей в расчёт.
        Как же разительна была разница во флотском управлении и гражданском! Как разные расы, разные народы! Если мер не будет принято… Может, обратно к Основателю попроситься? По урождению Болан имел право.
        Но сам же испугавшись подобной мысли, Болан решительно изгнал подобные размышления прочь, а чтобы отвлечься, спросил у Асары - откуда спидер.
        - Трофей! - ответила офицер связи. - С одного из кораблей. Спаскоманда доставила. Я и использую. У меня в детстве почти такой был.
        - Спасатели вместо раненых собирают трофеи? - удивился Болан.
        - Это всё Вадима влияние. У «арлекинов» же до сих пор внутрикорпоративная связь работает. Лишь чуть хуже каналов самообороны. Это он заставляет их… как же он сказал? Сейчас вспомню. А, «прибарахляться»! Вот! Вот они и тащат всё подряд. Даже орудия из точек ПМЗ вынимают. Не говоря уже о энергоячейках и проекторах щитов.
        Болан хотел спросить - зачем? Но они уже прибыли. Но не к штабу самообороны, а к открытым воротам бокса ДБ, вокруг которых уже выросли кучи различного металлолома. Болан слез со спидера и решил спросить самого Вадима.
        Но так и не спросил. Внутри был Верж, что сразу же замахал руками, подзывая и Болана, и Асару.
        - Спаскоманды несут потери, - начал постановку задачи Верж. - Мародёры вызывают помощь, а потом - расстреливают спасателей. Штаб поручил нам решить эту проблему. Сразу говорю, что нам поручили потому, что мы уже успели прославиться нестандартным подходом к решению неразрешимых задач. Какие будут предложения?
        - Забить, - пожал плечами Вадим.
        Видя, что его никто не понял, Вадим поморщился, рукой махнул перед лицом (он до сих пор иногда жестами пытался управлять нейроинтерфейсом, хотя этого совсем не требовалось). Вадим сделал шаг вперёд и сказал:
        - Я вообще не понимаю, зачем вы возитесь с этими калеками? Спасение утопающих - проблемы самих утопающих. Пох на них!
        - Как так? - удивился Болан.
        Асара фыркнула, пробормотав что-то, означающее эквивалент выражения «гражданский пиджак» на языке её родного мира. Рата ничего не сказала, но брови её взлетели высоко на лоб. Лишь лицо Вержа не изменилось. Бол Вана можно было не считать - он вообще был малоэмоционален, а сейчас он вообще решил проигнорировать совещание, тихо отступая малыми шагами, чтобы вернуться к работе.
        Разговоры его раздражали, а работать ему было приятно. Нет, не сама работа ему нравилась, а то, что в результате его усилий что-то зримо и ощутимо - менялось. Особенно Ване нравилось, когда то, что было мёртво - оживало и начинало работать. От этого здоровяк испытывал особенное удовольствие, чувствуя себя Творцом. Потому Бол Ван самоустранился от совещания. Но уши его были открыты. В отличие от его рта.
        Так вот, к совещанию. Лицо капитана ничего не выражало, а вот его слова - потребовали:
        - Аргументируй!
        - Ну, спасаете вы их, - решительно махнул рукой Вадим, играя желваками челюстей. - Сколько это ещё будет продолжаться? Час? Два? Сколько осталось у нас времени до начала массовой высадки мародёров на планету? Не то как сейчас, а ещё более массовых? И что вы их спасаете? Для чего? Куда вы их привезёте, рискуя людьми, тратя время? Где мы их укроем? На сколько часов мы их спасём? И спасаем ли мы их? Или тем, что люди носятся по планете, вместо того чтобы укреплять оборону, лишь приближаем и продляем агонию, а?
        Сказать, что слова Вадима потрясли - не сказать ничего. Болан и девушки просто были в шоке от такой точки зрения. Ваня хмыкнул. Эхр сел на подножку очередного пепелаца с крайне озадаченным лицом. Лишь Верж с интересом разглядывал Вадима.
        - Как же так? - возмутился Болан. - Они же люди! Гражданские! Наш долг!..
        Верж остановил Болана жестом, ответив вместо Вадима:
        - Для тебя, - кивнул Верж. - А ему они - никто. Он не чувствует их своими. У него нет к ним никакой эмоциональной привязки. Забыл, кто он? Что он - чужак?
        Потом Верж повернулся к Вадиму:
        - Вопрос обоснованности не рассматриваем. А теперь пришло время вопроса к тебе, Вадим Голованов. Они для тебя - никто. Пустота вакуума. А вопрос мой такой: кто для тебя - мы? Я, Валан, Бол Ван, Эхр, Рата, Асара? Энрог Двудонный? Не спеши с ответом. Можешь даже не отвечать. Мы - поймём.
        - Да что тут не спешить? Насмешить, - пожал плечами Вадим. - Ты верно угадал, команданте Чё! Они для меня - никто. Именно поэтому я не хочу, чтобы люди, которых я знаю, рисковали жизнями ради этих… нелепых скучающих бездельников. А вы, те, кто тут стоит, единственные люди, кто дороги мне в этом мире.
        - С этим разобрались, - опустил голову, как бы фиксируя сей факт, Верж, - но, Вадим, для нас они - граждане Содружества. И спасать их, даже ценой наших жизней, наш долг. Потому ещё раз повторяю: вопрос обоснованности - не рассматриваем. В этом аспекте есть какие-либо идеи?
        Вадим пожал плечами, отворачиваясь.
        - Я бы предложил адаптивность, но видишь, мне её уже испортили, - Болан показал на искорёженный нагрудник своей брони.
        Рата принудительно скачала данные медблока Болана, кивнула Вержу.
        - Я нормально, - махнул рукой Болан.
        - У Вадима есть «Кабши»! - сказала Асара. - От Звёздного Пса.
        - Да? - повернулся Верж, даже слегка удивлённый. - А что ты всё в рабочем костюме?
        - Э! Вы что? - возмутился Вадим. - Вы не упали, часом, с этого своего летающего скутера, а? Что не напялил на себя? Я не доверяю этому мутному типу! Этому волку тамбовскому! И что, что он адаптивный? Это - второе! Он не сделает меня невидимкой! Особенно для изотопного сканирования.
        Вадим усмехнулся и продолжил:
        - Как вы себе это представляете? Я, в цвете песка, запрашиваю у корабля открытия шлюзов? А от залпа ПМЗ этот костюм из «Кризиса» меня спасёт?
        - Я опять половину сказанного тобой не понял, - качнул головой Верж. - Может, тебе испорченные лингвистические базы установили? Не важно! А вот то, что ты прав и это не выход - важно.
        В это время с грохотом что-то упало. Все обернулись к Бол Вану, что держал в одной руке кусок обшивки пепелаца, выдёргивая который и обрушил остальной хлам, а в другой его руке был излучатель ПМЗ без кожуха охлаждения, снятый с корабля.
        - Ваня! - взревел Вадим. - Да ты, щука, гений! Точно! Будем Оптимального Прайма делать! Эхр! Что сидишь? Бегом!
        - Что бегом-то? - спросил, вскочив, Эхр. Эхр за это время так похудел, что рабочий комбинезон на нём висел как на вешалке.
        - И нам объясни! - потребовал Верж.
        Вадим, смахнув рукой всё со стола, выставил на стол проектор и вывел на обзорный экран голограмму одной из их последних разработок - рабочий экзоскелет, переделываемый ими для робола. И сейчас Вадим, рисуя световым стилом, добавил трёхмерному чертежу - на левый верхний манипулятор - прямоугольный щит, а на правый - ствол пушки. Вадим быстро бросал слова, указывая стилом:
        - Щит из многослойного прочного корпуса корабля защитит от пары залпов ПМЗ, а грузоподъёмности рабочего шагохода хватит для управления пушкой и переноса энергоблока для её питания и щитов. И материального, и силового. А мощи пушки и заряда энергоячейки должно хватить, чтобы вблизи расстрелять ПМЗ или любую другую менее защищённую цель!
        Верж, улыбаясь, хлопнул Вадима по плечу, сказал:
        - Двудонный оказался прав - мы лучшие по нестандартным подходам к решению неразрешимых задач! Молодцы! Всё же мы не ошиблись в вас, чужаки! Доложу командованию. Такого давно не было. Так давно, что все уже забыли. Что тебе нужно для скорейшей перестройки рабочих машин в… это? И как это называть?
        Вадим пожал плечами, стал говорить слова, видимо на ходу перебирая их:
        - Десептиконы - длинно и коряво, автоботы - уже есть. Путаница выйдет. Во! А пусть и будут - трансформеры! Мы же их и трансформируем из обычных рабочих механизмов. А что мне нужно? Так! Первое…
        Вадим стал опять пальцами водить перед глазами. Верж получил список имён, тут же - ещё один.
        - Первый - те, кто может помочь мне в производстве. Все - «арлекины». Всех вы забрали в самооборону. Второй - пилоты. И мне нужны механики, что способны вырезать обшивку прочных корпусов этого космического мусора и снимать с них оружие и энергоблоки. Вот список.
        - Он знал заранее, - усмехнулась Асара, поворачиваясь к Болану, - потому его персонал и тащил всё с битых кораблей.
        - Нет, он просто жадный, - покачал головой Болан. - Гребёт к себе всё, что плохо лежит. За это мы его и любим. Так, девочки?
        И девушки с ним согласились.
        И Верж - согласился. Но о его мыслях невозможно было догадаться. А думал Верж о том, что сложилась хорошая команда. И что им всем очень повезло, что эти двое чужаков оказались именно тут, именно сейчас. Хотя сами они - не особо этому рады.
        Дальше мысль Вержа пришла к тому - как и с какой целью появились эти двое именно тут, именно сейчас? И эта мысль привела его к предназначению, а это понятие было очень близко к словам учения Основателя. А наставления Основателя Верж очень не любил. Не любил не только о нём думать, а даже - вспоминать его. Это могло пагубно сказаться на карьере. Потому что сей благородный отпрыск чувствовал, что размышления эти рано или поздно могут привести его или в ряды орденов, или - в Легион ереси. А Верж не желал ни того, ни другого. Его род уже многие и многие поколения служил Содружеству обитаемых миров. И не на Верже прервётся эта славная традиция!
        - Слушай, Верж, - Болан отвлёк от столь опасных размышлений Вержа, - может, это важно, не знаю. А может - ничего не значит. В общем, на том корабле, что раздолбили по моему целеуказанию, были дети. Тело одного я уверенно видел. На таком вот расстоянии - его взрывом закинуло мне под ноги. Ребёнок вот такого роста.
        - Это очень важно, - согласился Верж. - Хорошо, что доложил. Это не налёт. И даже не вторжение для захвата системы. Это - переселение. И это очень важно. Это многое объясняет. И подтверждает слова того изгоя с «Ковчега». Исход.
        Верж схватил Асару, и они выбежали из бокса. Болан и Рата поспешили следом. Эхр и Вадим склонились над столом с едва светящейся голограммой-чертежом. А Бол Ван - невидящим взглядом смотрел на пол перед собой. Его губы раздвинулись:
        - От чего они бегут? - тихо спросил он сам себя. Но тут же, спохватившись, широкими шагами пошёл на выход, к кучам металлолома.
        Глава 4
        Вадим
        Работы было много, и работать приходилось в спешке, а соображать - вообще молниеносно, отметая долгие размышления и постоянно идя на компромисс между тем, что хотелось, и тем, что моглось.
        Поэтапное возвращение «моих» людей не разгружало меня. Даже приход части ребят, что прошли «прокачку» в хозяйстве мэтра, в его медкапсулах и с халявными учебными базами, под медикаментозным разгоном. Зато поступление запчастей и комплектующих, а соответственно темп разграбления фантастических (для меня - всё ещё фантастических) космических аппаратов - увеличился. Потому мы втроём - я, Ваня и Эхр - занялись производством шагающих «боевых» машин. В кавычках - потому что получалось такое убожество, что самому стыдно. Как легендарный танк НИ-1. Это когда в Севастополе обычный трактор обшили котловой сталью, в кабину вставили пушечку и обратили в бегство румын. «На испуг-1».
        Шагающие рабочие платформы были самых разных видов. Обычные погрузчики были гуманоидной формы - как робот Рипли из фильма «Чужой». Две опоры, два манипулятора. Тут было просто: кусок обшивки корабля оснащался ручкой, за которую мог быть удержан захватом манипулятора - такой вот щит. А к другой руке-манипулятору - обычно правому - приваривался бластер ПМЗ. Это такая импульсная лазерная пушка.
        И вот тут начались сложности. Во-первых, никакая система наведения не хотела «вставать» в эту связку рабочего агрегата и бластера. Придётся наводить «на глаз». С соответствующей боевой эффективностью.
        На боевой эффективности сказывалось и то, что поставить пушку с соответствующим штатным контуром охлаждения было просто невозможно. Три пушки мы сожгли, выясняя их практическую скорострельность. Этот вид орудия должен был «стрелять» сериями коротких лазерных импульсов. Очередями, как пулемёт. После каждой очереди - охлаждение. Но у нас охлаждение могло быть только естественным, потому - никаких очередей. Начали с перерывов в стрельбе в три минуты. Сокращая их с шагом в тридцать секунд. Сожгли пушку. Выяснив, что минута - нормально, а тридцать секунд - уже нет. Сгоревшая третья пушка установила нам приблизительную скорострельность - один выстрел через сорок - сорок пять секунд. После шести выстрелов в таком темпе сгорел силовой контур. Этакий толстенный кабель между элементом питания и пушкой. Эхр выжил лишь благодаря скорости реакции и силе Вани, что выдернул его из агрегата, разрывая «упряжь», что удерживала Эхра в кабине.
        Этим же испытанием проверяли на прочность будущие щиты шагоходов. Три выстрела в одну точку не прожигали, как я ожидал от лазера, а - пробивали многослойный корпус. Невидимый импульс лазера передавал контактируемой поверхности такую энергию и с таким темпом теплоотдачи, что следовал взрыв - с такой скоростью высвобождалась тепловая энергия. И корку щита разрушала не только тепловая энергия лучевого импульса, но и энергия удара этого самого взрыва. Разрушая как раз тугоплавкие, но хрупкие прослойки.
        Но - блин! - времени на «полёт конструкторской мысли» просто не было! Лепили так, как было. Вот и грохотали плохо подогнанными элементами эти «трансформеры» из нашего бокса на усиление спасбригад.
        Кстати, вес щита, орудия, элементов питания был такой, что пилота мы смогли защитить только от ручного стрелкового оружия. Да и то настолько коряво и наскоро обшивали получающиеся кабины, сваривая листы обшивки с тех же кораблей, что глядеть на это было противно.
        Но всех имеющихся в округе двуногих роботов переработали. И получили благодарности со всех сторон - от «высокого» командования, от самих спасателей. И даже от самих пилотов этих уёжищ.
        Только вот спасательные операции как-то закончились. Начались тяжёлые, затяжные бои с иррегулярной пехотой мародёров. Что кучковались в банды и нападали на спасбригады. Были даже попытки нападений на сам город Портовый.
        Спасало пока то, что мародёры были не организованы, плохо вооружены, действовали прямолинейно и бесхитростно. Потому эти банды уничтожались довольно быстро. Штаб самообороны владел обстановкой и оперативно собирал локальное подавляющее превосходство сил, окружая мародёров и истребляя. И наши поделки неплохо показали себя в этих боях, громя захватчиков. Исполняя обязанности бронетехники.
        Но мародёры продолжали сыпаться дождём с неба.
        Ваня и Эхр к этому времени уже так набили руку на этих роботах, да и остальные наши недотехники тоже поднабрались навыков, что у меня, наконец, получилось сесть на пятую точку и пригорюниться, заглянув в сводки самообороны. А именно - задуматься о перспективе наших действий. И попытаться предсказать ход событий и наши возможности по адекватному реагированию на них.
        А задуматься было над чем.
        Остальные шагающие рабочие платформы были уже не человекоподобными, а насекомоподобными: манипуляторов у них было от двух до шести, а опор - больше двух. С соответствующими размерами.
        Вроде бы большие размеры должны были увеличивать грузоподъёмность. Но оказалось - вовсе нет. Это же не погрузчики, что по своей задумке обязаны тягать вес, а разные рабочие платформы, в основном - из строительной индустрии. И их задача - таскать только самих себя и свои рабочие органы. Им подвижность и грузоподъёмность были установлены на экономичном и минимальном функциональном уровне. То есть даже если срезать манипуляторы и вместо них устанавливать пушку и щит - неподвижно, как нож бульдозера, то забронировать кабину сколько-нибудь существенной бронёй просто не получится.
        А снятие, для облегчения, противовесов нарушает балансировку. А это вынуждает заниматься перепрошивкой операционки этих роботов, чтобы бортовые системы сумели переопределить вес робота опционно, исходя из датчиков равновесия, исходя из иного центра массы. А там бортовые компьютеры - тоже бюджетные. Минимального уровня. И - китайские. Шучу. Но тоже - дешёвка, качество - такое же. Начинают эти роботы путаться в собственных «ногах», так и норовя завалиться набок.
        И вот тут я придумал! Пришедшая в голову идея была из тех, которыми потом гордятся всю жизнь. Но я не гордился. Почему? Объясню.
        От усталости и вообще от всего этого «попаданства» и ощущения, что - «Всё!», я был в таком состоянии, какое принято называть «пограничным состоянием сознания». А в этом состоянии многие грани стираются. Реальность перестаёт ощущаться. Понятие «возможно/невозможно» - исчезает. Происходящее становится похоже на бредовый сон, когда не чувствуешь «земли под ногами», кажется - возможно всё. Без всяких химических препаратов «расширения сознания». Организм настолько исчерпал себя, что рухнули многие ограничивающие барьеры. Открывается не только второе дыхание, но и третий глаз, восьмая чакра, или как это называется у всех этих блаженных, которых называют экстрасексами?
        Говорят, именно в таком состоянии сознания Тесла и сделал какое-то фундаментальное открытие. Не знаю. Может быть. Может быть, что рухнувшие барьеры открывают наш разум для того, что у нас в последнее время называют коллективным бессознательным, подсознанием или сверхсознанием - не знаю. Не специалист. А может, это вообще, как те переводчики переводили, «надмозг»? Был бы верующий, сказал бы, что услышал Глас Божий.
        Одним словом, мысль появилась в голове. Даже не мысль, а целая концепция. Только вот ощущения моего авторства всего этого - не было. Мысль пришла в мою голову. Но - не моя это идея. Хотя есть же такое выражение - «мысль в воздухе витала». Вот и тут - летала, летала мысль, как муха, в воздухе, села мне на голову да снесла яичко. Да не простое, а золотое. Только не бейте сосуд с яйцом! С детства не люблю, когда меня по голове бьют.
        - Эхр, друг мой, подающий надежды! - закричал я. - Пришло время тебе в очередной раз вырасти над собой!
        Эхр выпрямился, с тоской и тревогой смотря на меня впавшими глазами, окружёнными чёрными синяками. Нет-нет! Никто его не бил! В этот раз. Сам горло перегрызу за Эхра! Кто ж знал, что в том куске жира скрывался потенциал механика? Случайно к нам прибился, да так и идёт по жизни с нами. А за это время сколько в его голову вложено, сколько усилий приложено, чтобы эти знания проросли и ростки эти дотянулись до рук! Бить его по голове нельзя категорически!
        Мы с Ваней и так зашиваемся! А втроём всяко лучше, чем в две каски! Остальные наши сотрудники намного, очень намного отстали от Эхра. Они ещё даже не понимают, о чём я говорю! Куда им «соплями» лепить то, чего ещё не бывало на их памяти? Куда им подгонять материю под мысль? Им, гля, всем подай полноценный техпроцесс, упакованный в базу! На любую хрень, на любое рабочее телодвижение! А Эхр понимает, когда я ему говорю: «Вот эту хреновину вот с этой вот - сюда. И - вот! Нет, Эхр, не фурычит. Всё, фигня, давай сначала!»
        И самое простое и тупое объяснение - Эхр мне друг. Привязанность появилась. Дружба. Вот так вот - просто и тупо! Хотя ни разу меж нами не обсуждалось. Настоящая дружба меж настоящих друганов не терпит пустой трепотни. Молча - встал и пошёл за другом в огонь и воду. Вот настоящая дружба!
        Почему Эхр посмотрел на меня с тревогой? Потому что ничего хорошего от меня он не ждёт. А чернота под глазами - у всех у нас. Это от усталости. И щёки его - повисли. Так вкалывать он не то что не привык, а вообще не знал, что люди могут так уставать, но - продолжать работать.
        - Эхр, - продолжил я, - становишься старшим механиком. Руководителем и организатором. Собери толковых ребят в свою бригаду. Нам мало просто пушек и кусков обшивки. Нужны искины.
        Эхр весь подобрался, как кошка, готовящаяся к прыжку. Тревога в глазах сменилась блеском азарта.
        - Хочешь делать локальную сеть? - спросил он.
        А я о чём?! Зря я его тогда «пиндосом» называл. Наш он! Наш! Братан!
        Он на лету уже половину понял. Говорю же - в воздухе идея летала. Просто моя голова была единственной неподвижной. И удобной посадочной площадкой для той самой мухи. Стал излагать Эхру свой поток сознания. Кивает, понимает.
        Ваня - тоже понимает. Это со стороны кажется, что он - чурбак, деревянный по пояс. А я его уже хорошо знаю. Этот блеск в его глазах - азарт. А хитринка в глазу - свои задумки в этом направлении. Говорю же, в воздухе идея летала. Вот это и называется - коллективное творчество.
        Ну, а что? Тут всё было так завязано на дронах, что даже чересчур. А теперь всё это автономное оборудование тупило по углам. Да, каждый дрон был автономен. Но у них у всех был фундаментальный дефект - постоянный режим «он-лайн». Накрылась Сеть - накрылись дроны. Перепрошивать всех дронов индивидуально - нереально. А вот создать им локальную сеть - реально. В определённом радиусе от такого передвижного источника сигнала дроны будут активны. И это открывает новые горизонты. Уж дронами - не руками - тут чуть ли не младенцы умеют управлять.
        - А щит им заменить на проектор векторного силового поля, - пробасил Ваня.
        - Экономию в весе сожрут элементы питания, - возразил я.
        - Силовой щит не постоянно нужен. А энергия - постоянно, - ответил здоровяк.
        - Согласен, - кивнул я. Ну, как - кивнул. Голову опустил, но уже не поднял. Так и уснул. Сидя.
        Болан
        При взгляде на тактическую карту - становилось тоскливо. Красное море неподконтрольных территорий захлёстывало ещё зелёные области, контролируемые самообороной.
        Бойня в космосе ещё не закончилась. Объединённые силы Содружества и империи ещё сражались, ещё жила станция, всё ещё прикрывая собственные штурмовики - пусками ракетных залпов, но армада мародёров уже прорвалась к планете. Пассажирские и грузовые суда уже массово садились на планету, прорываясь через неожиданную для них систему противоорбитной, противовоздушной и эшелонированной обороны.
        Массовые пуски ракет и залпы автономных зенитных комплексов наносили огромный урон силам захвата планеты. Ведь мародёры для высадки десанта использовали не специализированные десантные военные суда, а всё подряд. Даже грузовые лоханки, вообще не приспособленные для перевозки людей, которые садились на планету с жуткими перегрузками, а взлететь уже никогда не смогут. Такие транспортные корыта - лёгкая цель для комплексов защиты планеты. Такие цели не маневрировали. Траектория их посадки была аналогична траектории падения метеорита - простая пологая дуга. Ни одна ракета, ни один залп комплексов не оказался потрачен напрасно.
        Но флот вторжения был не просто слишком велик. Он был чудовищно огромен! Вместо одного сбитого корабля на планету начинали «падать» ещё три.
        Из севших кораблей выплёскивались тысячи мародёров, сразу же устремляющихся на аборигенов Стиры, не подавляя, а захлёстывая любое сопротивление. Это было похоже на то, как прилив гасит костёр. С шипением испаряемой воды, но неизбежно.
        И всё чаще в атмосферу залетали штурмовики мародёров, прорвавшиеся через эскадру прикрытия станции, разнося пусковые установки и радары, разбивая башни ПВО и уничтожая узлы управления системой обороны воздуха и орбиты. В воздухе пустотные боевые корабли становились лёгкой добычей зениток, но мародёры с каким-то фанатичным самопожертвованием бросались в бой. Даже в невыгодных условиях, даже - в обреченный бой, на очевидную смерть.
        Это пугало. И их - много. Хотя и было это привычно. Но в этот раз их было слишком много. Слишком.
        Болан погасил панические мысли, зажал кнопку тактического передатчика, передал команду пилоту «Кентавра» - робота изготовления Вадима и его «арлекинов». Дрон-шпион, размером с ноготь пальца, в прошлом - дрон метеонаблюдения, полетел вперёд, показывая текущие, подобно рекам, потоки мародёров.
        Болан криво усмехнулся, получив ответ от пехоты, что «свободных» боевых машин нет. Мародёры давили со всех сторон. И если бы не идеи «арлекинов» - раздавили бы давно.
        Ну кто помнит, что когда-то давно, так давно, что и не помнит никто, именно так и выглядела боевая бронетехника? Как сейчас, на скорую руку переделывал рабочие механизмы в боевые, Вадим?
        Кто помнит, что дроны и в условиях РЭБ-подавления могут работать, если им дать «короткий поводок»?
        Да и кто, кроме той же пехоты, знает тактику боя? Сколько отрядов самообороны уже погибли? Да, нанеся мародёрам превосходящие потери. Но даже десять к одному не останавливает мародёров. Да и сто к одному - не спасёт.
        Болан дал команду. В бой пошли дроны-уборщики. Как бы смешно это ни звучало. Вместо рабочих органов и мусоросборников - на них стояли самодельные подрывные заряды. Изготовленные теми же «арлекинами» из подручных средств. Опять же - кто же помнит, что бытовая химия, стройматериалы, топливо и жидкие химикаты при смешивании в нужных пропорциях превращаются в древнюю, простую, до благоговейного ужаса примитивную, но до такого же ужаса эффективную взрывчатку?
        Эта партия мародёров ещё не сталкивалась с такими, «заряженными» дронами, превращёнными в оружие. Они с удивлением смотрели на исковерканных дронов, упорно лезущих через развалины и трупы прямо к мародёрам. Болан удовлетворённо улыбнулся. Предыдущий раз предыдущая партия мародёров расстреливала дронов, только завидев. И это сильно ослабило удар.
        Но не в этот раз. Одновременный подрыв всех дронов превратил толпу мародёров в горящую и визжащую от боли кучу тел.
        - Вперёд! - приказал Болан.
        Его отряд начал сближаться с мародёрами. Без всякого сопротивления с их стороны. Далеко вперёд вылетели «тачанки» - бывшие автоботы-такси, обшитые бронёй, со станковыми игольниками на раме. Бойцы самообороны спрыгивали с бортов «тачанок», залегая в обломках, защищая расчёты игольника. А рой игл станковых метателей, как метла, сметал всё на своём пути.
        - Вон они! - передал пилот «Кентавра» картинку с дрона-наблюдателя.
        «Они» - это Легион.
        Картина довольно успешного перемалывания мародёров отрядами самообороны сразу же изменилась, когда на поле боя появились наёмники Легиона Хаоса. И потери самообороны резко возросли. Как и темп отступления.
        Мародёры - космические бродяги, шахтёры, рабочие, да и просто искатели удачи. Те же гражданские, взявшие в руки оружие и решившие, что смогут изменить свою жизнь - за счёт населения Стиры. А вот наёмники корпораций Диких пространств, которых всем скопом именовали легионерами Диких корпораций, или вообще - Легионом Хаоса, уже совсем другое дело. Легионы диких - частные вооружённые силы Диких пространств. И воевать они - умели. Потому что вся их жизнь - вечный бой. В Диких пространствах идёт вечная война. Война всех против всех. Такого единения диких, какое они увидели в этой системе, Содружество ещё не знало. Совместная операция даже трех корпораций диких - уже феномен. А тут их - тысячи. Со всеми их наличными силами и средствами.
        И легионеры сразу же, как только появились на поле боя, заставили не только заскрипеть зубами всех, кто уже сходился с ними в бою, заставили остальных - уважать себя, напомнив о себе. Но и напомнили - почему, собственно, боевые шагоходы и были забыты всеми. Потому что для выученной, профессиональной вооружённой силы эти переделки гражданских машин в боевые - мишени. Большие, неповоротливые, потому - уязвимые цели. Всего лишь мишени.
        Шагающие машины с щитами, прекрасно исполняющие роль танков в боях с мародёрами, были очень быстро выбиты Легионом. Легионеры били не в щиты, как мародёры, а плазмой и бронебойными взрывающимися зарядами - прямо в головы пилотов и в элементы питания шагоходов, небронированные вовсе.
        Именно поэтому во всех армиях шагающие роботы снижали свои габариты из поколения в поколение, пока не превратились в комплексы личной силовой брони тяжёлой пехоты. И этим век шагающих боевых машин закончился. И начался век латной пехоты в силовых доспехах.
        Потому с появлением как раз латной пехоты Легиона не только снизилась эффективность обороны Стиры, но и роль боевых машин. Теперь поделки «Арлекина» выполняли не роль брони и огневого подавления, а опоры узла сопротивления, обеспечивая отряды самообороны работоспособностью дронов и поддерживая огнём. А отряд самообороны защищал своих «Кентавров» от атак мародёров и легионеров.
        Болан нанёс обнаруженных легионеров на тактическую карту, приказав отделению тяжёлого оружия подавить их. Тихо хлопнули миномёты и пусковые установки ракет, поднимая в воздух обломки строений в том квадрате, где были легионеры.
        Болан поднялся сам, включая прогрев своего плазменника. За ним пошла тройка самых экипированных и подготовленных бойцов в отряде Болана.
        «Тачанка» струёй игл расчистила им путь, поднимая пылевое облако из обломков и песка. В этой пылевой завесе они и сблизились с легионерами.
        Первый легионер лежал с перебитыми ногами и расколотой бронёй. Заряд плазмы под шлем, в подбородок, остановил его попытки поднять оружие. Второго отбросили тремя зарядами плазмы в грудь, снеся его за остатки стены.
        А потом - пришлось прятаться самим. Легионеры очень быстро сориентировались и очень метко стреляли. Только то, что для Болана их тактика знакома, и спасало. Болан приказал укрыться ещё до того, как тяжёлые смертоносные заряды оружия легионеров стали калечить развалины, за которыми укрылись бойцы самообороны.
        По грохоту выстрелов бывший сержант определил примерное расположение легионеров. Болан передал короткую цветовую команду своей тройке. Взвели самодельные заряды - использованные элементы питания, «перепрошитые» Вадимом. Сорванный предохранитель выводил элемент питания из стабильности. Болан бросил эту «гранату» туда, откуда прилетали разрывные бронебойные крупнокалиберные заряды легионеров.
        Остаточного заряда дестабилизированного элемента питания хватило для сильного подрыва. Сразу - взрыв, ударная волна, волна всепожирающего пламени и - самое опасное для тяжёлой латной брони легионеров - электромагнитный импульс, в небольшом радиусе вызывающий перегрузку и перезагрузку всех электронных систем, в том числе и защищенных систем их боевых скафандров. Вне этого радиуса - только помехи, как от импульса РЭБ.
        И у Болана и трёх его бойцов тоже все системы выключились.
        Но Болан был к этому готов. Потому, как только обзорные экраны потухли, он открыл шлем - обзор сквозь бронестекло в такой взвеси - никакой, вскочил, оставив свой отключившийся, потому бесполезный плазменник, и с игольником в руке и штурмовым ножом - побежал к легионерам. Он прыгнул коленями на грудь поверженного, но ещё живого врага, в попытке вдавить броню в плоть этого мутанта. С брони легионера взрывом и огнём слизало всю ту мерзость, которой они так любили украшать свои доспехи, но броня нагрудника оказалась целой, потому действие Болана не имело успеха.
        Болан уткнул легионеру игольник под шлем, вдавливая спуск, но и нож - вонзая в шею над верхним срезом грудной пластины. Стрелы Болана пробили поддоспешник легионера и его синтетический внешний мышечный каркас, впивались в тело и уже там, в плоти легионера, - разрушаясь подрывными зарядами.
        Тут же Болана снёс с тела убитого им легионера мощный удар. Летя, Болан видел, как стрелы игольников его бойцов бессильно соскальзывают с подплавленного доспеха легионера, который и отбросил Болана мощным ударом ноги. Правая рука латника висела вдоль тела вместе с его пушкой, а вместо мощного наплечника - рваная рана в плече.
        Болан врезался во что-то спиной и головой. Удар выбил из него воздух, чуть не выбив сознание.
        Легионер выхватил свой штурмовой нож, больше похожий на небольшой меч. На режущей кромке меча зажглась плазменная дуга. Легионер с неотвратимостью рока надвигался на Болана, лежащего вверх ногами. А бывший сержант не мог даже пошевелиться. Мог лишь ощущать отчаяние бессилия.
        А за спиной этого легионера понимался ещё один - с оторванной ступнёй, но наводящий свой крупнокалиберный карабин.
        Но бойцы Болана, его ученики - не подвели. Один - диким прыжком и перекатом - зашёл во фланг этому легионеру с мечом и дал ему целую очередь в открытую рану, сквозь прореху в плече набивая грудь легионера иглами. И тут же - сам пал, пробитый пулями второго легионера.
        И легионер с крупнокалиберным карабином - рухнул. Ему половину тела снёс импульс пушки «Кентавра».
        Вся схватка заняла лишь несколько секунд. Тех секунд, которые понадобились «Кентавру» и группе его прикрытия дойти сюда. «Кентавр» встал над телом Болана, будто прикрывая его своим металлическим корпусом.
        - Меняем позицию, - прохрипел Болан.
        И потерял сознание. Медблок сообщил о многочисленных переломах. Один из переломов - разрушение позвонка в позвоночном столбе. Именно поэтому Болан и не мог пошевелиться - его костюм стал негнущимся панцирем, монолитным гипсом, не позволяющим сместиться осколкам костей, не давая повредить спинной мозг.
        Тут же налетели бойцы самообороны, подхватили раненых и убитых, в том числе тела и оружие легионеров, и побежали обратно под прикрытием огня «Кентавра» и станковых игольников «тачанок».
        Отделение тяжёлого оружия отстреляло боезапас по разведанным скоплениям мародёров и отряд Болана-Валана - «Валандёры» - поспешил на новую позицию. Раненых и трофеи - тела легионеров - «тачанки» сразу повезли в город.
        Глава 5
        Вадим
        К сожалению, бокс в Департаменте безопасности Прибрежного пришлось оставить. Бои шли уже вокруг главного города Стиры и в самых его пригородах. И пришлось перебраться в подземелья.
        Также, к глубочайшему моему сожалению, из трансформеров вундервафля была недолгой. Валан прав - они были хороши против мародёров, а вот серьёзные ребята их съедали пачками, как печеньки-крекеры.
        И это мне напомнило (я же не совсем в себе) историю с другой тактической фундерфафлей - танком. Нет, не тем стальным гробом, что выкатили наглы. Не «Марк-1». Железный капец, а не танк. Как бы ни было странно, но танки из локального оружия в вундервафлю превратились очень замысловатым путём.
        Придумал чудо-оружие, «вундервафэ», такой необычный человек, как батька Махно. И назывался этот эрзац-танк - «тачанка». Пулемёт на подрессоренной телеге, чтобы наводка у «максима» не разбалтывалась. Но чудо-оружием его делало не это, а качественный переход тактического оружия в стратегию его применения. Махно мог быстро сосредоточить в нужном месте в нужное время подавляющее огневое превосходство. И немецким поселенцам это парировать было нечем.
        А в это время там, в степях тогдашнего Донбасса, совершенно случайно, в гражданской одежде, несли службу «добровольцами» - будущие авторы блицкригов. Всякие Клейсты, Манштейны и Гудерианы. Тогда - простые капитаны-майоры. Ещё не маршалы.
        И именно они перенесли этот тактический приём на качественно новый уровень. Вместо лошадей - мотор, к пулемётам - пушки. Броню. Опа - блицкриг! Его величество король поля боя - Танк! Ломающий сначала сознание врагов, а потом - их шеи.
        Так получилось и у нас. Само появление мощных машин с пушками, неуязвимых для ручного оружия мародёров, сломало им мозг.
        Но царствование танка на Земле кончилось, как только он перестал «ломать мозг» врагу. Уже двадцать восемь панфиловцев показали, что «Панцер» вовсе не универсальный самодостаточный нагибатор, а лишь инструмент. Средство поддержки пехоты. Одно из. Танк стал той самой «повозкой для пушки», за что заплевали Грабина.
        А на поле обратно вышла «царица полей» - пехота. Колесо НТП сделало круг, и всё вернулось на место.
        Так и появление этих неведомых для меня легионеров превратило мои детища в то, чем являлись танки в моей истории - средство качественного усиления пехоты. Уже в середине войны, ещё Великой Отечественной, танки сами по себе, без прикрытия, уничтожались очень быстро. Что на Курской дуге, что при штурме Берлина.
        Что при штурме Грозного. Там тоже нашлись недоумки, что думали, что танк - универсальная, самодостаточная вундервафля. Пламя из выбитых люков этих танков было выше крыш пятиэтажек.
        Но сама идея сделала виток, и тачанки возродились в пустынях исламистов, одурманенных умышленным передёргиванием миролюбивого учения Мухаммеда и сильнодействующими наркотиками. Только вместо коляски - джип. И так же, как у нас - против мужиков-тапочников с автоматами в руках - нагибалка. А против регулярной армии - пшик.
        Те же заводские «тачанки» грузин, с гордым и раздутым пиарщиками названием «Хаммер», ничего не смогли сделать с пехотой русских миротворцев. Хотя и были на другом качественном уровне, чем самоделки фундаменталистов. И ни танки, ни «грады», ни авиация - не смогли сломить русского солдата, миротворца.
        Так и наши поделки «кружка очумелых ручек». Всё закономерно. Качественный состав врага изменился, и это сразу же вернуло всё на круги своя. Вернуло всё к обычной математике. При прочих равных побеждает тот, у кого больше людей.
        К чему я это? А ни к чему. Идеи - кончились. Силы - ещё раньше. Люди - тоже. Даже перерабатывать в «вундервафли» стало нечего - всё кончилось. От меня как от техника не стало никакого толку. Даже ремонт битой техники идёт потоком - заработали, наконец, капиталовложения штаба самообороны - в ребят моей корпорации. Рембаты - работают.
        Одним словом, уснул я, не заметив этого. И все эти размышления мне снились.
        Разбудил меня Валан. Собственной персоной. И предъявой разбудил. Нет, не за то, что спал - тут царство победившего «1984» - тотальный контроль. Большой брат всё видит. И Валан - знает, сколько я проспал суммарно за все эти дни. Предъявил он мне, что я до сих пор не влез в этого троянского коня - костюм Железного Человека.
        - Боюсь я его! - выдернул я своё плечо из его руки.
        - Это глупо! - заявил Валан.
        - А говорили, что ты погиб, - попытался я перевести разговор на другую тему, широко зевнув. И чуть не подавившись - только с широко открытым ртом я увидел Асару. И стало - неловко.
        - Погиб бы, если бы не мой комплекс! Экипируйся! Это приказ! Переходите в моё подразделение! Потому - встать! Смирно!
        - Валан! - отмахнулся я. - Не ори! И так голова трещит.
        Но попёрся к тому самому, треклятому, ящику.
        - На голое тело, - напомнила Асара из-за плеча Валана.
        - На голое, грязное и вонючее тело, - кивнул я. - Отвернись.
        - Да что я там не видела? - удивилась Асара. - Запись с твоим забегом с болтающимся хвостом до сих пор в Сети лежит. Все посмотрели, кто хотел.
        А что остаётся, кроме как тяжко вздохнуть? В этом мире победившего тоталитаризма, информационного и компьютерного. И одновременно - невиданного плюрализма, бюрократизма, капитализма, долбое… и других матерных «измов».
        Иду в санузел, сполоснулся, высушился мощным потоком горячего воздуха с каким-то излучением (кроме инфракрасного). Голый, в полотенце и тапочках (самодельных) прошлёпал до ящика, ещё раз вздохнув, стал влезать в толстый материал костюма, на ощупь - как с какими-то прожилками внутри материала.
        Причём швы костюма не застегнулись. Заросли, как смыкается ряска над булькнувшим в болото камнем. И лёгкие уколы по всему телу. Как холодком обдало.
        Интерфейс передал, что найдено новое оборудование. И, как и у нас, в комплекте - «дрова». Базы для него - сразу трёх рангов. И ещё спрашивает меня - принимать «Кабши» или нет? Нет, блин! Я в него просто так влез. Примерить. Не принимать, когда я уже почувствовал, как тонкие, как паутинки, контакты комплекса уже вошли мне под кожу (лёгкие уколы), вошли в нервные узлы (лёгкий холодок). Этим дублируя соединение с моей нейросетью нейроинтерфейса. И спрашивает - принимать или нет эти базы? Принимать! С головой в петле по испорченной причёске плакать - глупо.
        Но вот от фонового изучения баз отказался. Фоновое изучение - это ты живёшь обычной жизнью, а где-то там, в подкорках, идёт изучение базы. Но, во-первых, очень и очень медленно. А во-вторых, чувствуешь себя так, будто тебе в твоей же голове включили антивирус Карпатского. Всё вроде и работает, но всё - притормаживает. А чувствовать себя тормозом не очень приятно.
        Ещё тормознее, чем сейчас. Это я к тому, что мои руки почти без моего участия взялись за рассыпавшийся, как яйцо киндер-неожиданности, ящик костюма и стали прикреплять эти куски обломков прямо на тело, покрытое толстым слоем - нет, не шоколада, я же не сникерс - материала этого хай-тек водолазного костюма. И - чудо! Куски ящика сами теряли форму, как пластилиновые, «врастая» в мой костюм. Поверх того, что уже было на мне. Как тут не застыть в крайнем похудении? Даже звёзды над головой - и то в шоке!
        А когда мои руки взяли из пазов ящика, вместе с самими пазами этого ящика, и закрепили на моей пояснице эти два… ну, пусть будут пистолетами, я познал всю глубину шокового состояния. А этот наруч, что я надел! Как у Гайвера - появилось лезвие, что на ладонь выходило вперёд от кулака, но шло непрерывно от острия этого торчащего жала и… до локтя, вдоль нижней части руки. А потом по лезвию пробежала молния, и лезвие засветилось и заколыхалось - невидимым пламенем. Плазменная режущая кромка - вот что это.
        Понимаете? На хрена, спрашивается, тут танки, оптимусы праймы все эти неуклюжие, неповоротливые, неспособные спрятаться и убежать, огромные - мишени? Я таким клинком одним взмахом руки - танку ствол отпилю. И танк не сможет спрятаться в окопе или камнях. А человек - сможет. И один из моих «пистолетов» - плазменный. Что запросто проплавит броню своим перегретым плевком.
        Это я к тому, что мне не следовало задирать нос при изготовлении «трансформеров». Тогда бы и не было так горько от потерь моих поделок и моих людей, что были в кабинах этих изделий.
        Хотя если бы я знал это тогда, вообще не делал бы эти «переделки». Как и местные не верили в них, и я бы - не верил. И мародёры уже захлестнули бы тут всё. А так - «трансформеры» и всякие «пепелацы», «тачанки» и «кентавры» - совсем нехило помогли бойцам самообороны. Хотя для местных всё это и выглядит разрывом шаблонов. Ну, как Рэмбо, что стрелой из лука сбивает вертолёт. Как те наши ребята, что ломами или брёвнами останавливали танки, всовывая эти стальные карандаши и поленья в ходовую панцера, расклинивая её.
        Всё. От ящика совсем ничего не осталось. То, что было ящиком, теперь скорлупой покрывает моё тело. В руках у меня - только шлем.
        - Время, - напомнила непривычно серьёзная Асара.
        Валан кивнул, сказал мне:
        - Следуйте за офицером связи. Выглядите вы паршиво. Мэтр приведёт вас в порядок и даст задание. Вперёд!
        - А наши роботы? - удивился я, показывая на наши боевые переделки.
        - Они влезут в капсулу монорельса? - Валан раздражённо передёрнул мятыми наплечниками своей брони. - Тогда что ты мне голову пылью забиваешь? Вперёд!
        Знал бы, что нас будут в медкапсулы засовывать - не облачался бы в «Кабши».
        Зато после душа и всего нескольких часов в этой капсуле, чувствовал себя как после полноценного отпуска. И все три базы «Кабши» всех трёх рангов - изучены.
        База базе рознь. База 1-го ранга «Животные и растения миров Содружества» в десятки раз «тяжелее» базы «Кабши» 3-го ранга. А «Юрист Содружества» - ещё весомее всех этих растений. Много законов придумал человек! На все случаи жизни. И смерти. Ну, это всё отвлечённо.
        А с изучением информационных баз моего доспеха, он стал интуитивно понятен, многие его функции активировались. Так я перестал его ощущать. Полностью. Будто на мне не броня общей толщиной до десяти сантиметров в некоторых местах, а моё собственное тело. Я даже руками, в боевых перчатках, ощущал всё так же, как и собственными пальцами! И синтетические мускулы ощущались - моими собственными. Да что там говорить, если этот чудо-клинок, встроенный в «мою» руку, по ощущениям - как длинный, отросший ноготь. И оружие - плазменник и игольник - что мои собственные конечности. Я знал, как и куда стрелять, чтобы попасть - вот туда, например. Безо всякого прицела. Как знал бы, куда и как плюнуть, чтобы попасть в стакан, например.
        И это было круто. Очень круто.
        А задание наше было не самым простым.
        Валан, как оказалось, тот ещё герой! Завалил бойцов Легиона диких! Не одного, а целую боевую группу! А один из них был какой-то необычный. Ну, кроме того, что был ростом почти как Ваня, его изуродованное тело ещё и возбуждало коллег мэтра чуть ли не сильнее Асары. А их броня? Наши БТР - завидуют. Как они таскают такую тяжесть на себе? Как Валан их завалил? Вот уж кто волкодав! Валан - крут, как Чак Норрис!
        Одним словом, упакованные останки и то, что осталось от брони и оружия этих легионеров, нам и поручили доставить туда, не знаю куда. Как в той сказке. Отнеси не знай что, туда, не знай куда. И - молчи-молчи! Ну, не новость. Чекисты везде одинаковы.
        А сложность задания в том, что надо лететь через половину планеты. С господствующим в небе врагом. При полном отсутствии связи. И категорическом неприятии раскрытия тайны местоположения секретного центра мародёрам.
        Как, блин, как?! Вот уж реально - сказка!
        - Потому вам и поручили, - напутствовал нас мэтр. - Если вы не справитесь - никто не справится.
        Видимо, наше с Ваней вывернутое соображалово стало у наших кураторов нарицательным. И что остаётся? Вздохнуть, вскинуть руку к шлему (тут отдают честь так же, как и у нас) и идти за попочкой Асары.
        И с удивлением читать сообщение моей внутриголовной операционной системы, о том, что мне загружены очень массивные базы данных, доступа к которым у меня нет. Я, получается, как тот наркокурьер, которому вшили в тело посылку? Ну, блин, это вообще наглость! Используют меня по всем позициям, в крайне извращённых формах и без моего согласия!
        Возмущён? Почти. Но даже не удивлён. Для того они меня и создали. Холили, лелеяли. Моё тело - перестроили. Сам себя не узнаю - ни в зеркале, ни на видеозаписях. Мой разум и моё сознание - изменили. Так быстро и чётко соображать я раньше не умел - даже по утрам во вторник, когда лень с выходных отошла, а усталость ещё не давит. Да и сальто, с места вперёд, я бы не сделал ни-ког-да! И не запрыгнул бы на крышу трёхэтажки с места. И ногу до уха Вани никогда бы не поднял. А уж поймать брошенный Ваней болтик - тем более. Раньше я его просто бы не увидел. Ваня - тот ещё уникум. У него болт летит как пуля из пистолета. Ему бы мяч в бейсболе подавать. Чемпионом был бы. У пиндосов юсовских.
        Так что - ворчу, но иду. Я живой до сих пор - не потому что я такой умный и уникальный, а потому, что я, такой умный и уникальный, нужен всем этим людям. Нужен вот этой девушке крайне свободных взглядов на взаимоотношения полов. Одинаково приветлива и с Ваней, и с Валаном, и с высокомерным Вержем. Нужен этому же Валану, этому же Вержу, мэтру Лиску, Двудонному Энрогу. А был бы не нужен - не вышел бы из капсул того же Лиска. Никогда.
        Потому иду и - молчу. Еду и - молчу. Гружу контейнеры в летательный аппарат и - молчу. Лечу - молчу. Отстреливаюсь турелью от приставшего мародёра - молча. Сбиваю его - молча.
        Я знаю, как Ваня будет крутить наш аэроплан. И примерно представляю, где будем мы, где будет этот неуклюжий враг на космическом истребителе, залезшем в атмосферу, где будут сгустки плазмы, через какое время, чтобы совместить в одном месте - положение врага и заряды моей скорострельной пушки.
        Молча - удивляюсь тишине, в которой летим с невероятными скоростями. Молча - удивляюсь отсутствию перегрузок, «вспомнив» о такой штуке, как гравитационные компенсаторы.
        Молча - удивляюсь, когда Ваня ткнул пальцем в такое же море, как и тысячи километров назад. Молча - худею, когда он заложил вираж, с переворотом, и наш аэроплан, как морская птица, ныряет в воду. Молча - охудеваю, что аэроплан стал субмариной. И - «летит» под водой. Вниз. На дно. В темноту.
        Но тут - прорвало:
        - Ваня, а с чего ты взял, что это именно тут? Или они тебе дали координаты? - спрашиваю я. Аж пригорело у меня!
        - Почуял, - пожал плечами великан. - Там есть что-то моё. И это что-то - позвало меня.
        Худею не только я. Худеет и Асара. С огромными глазами, как в японском анимэ.
        И страдает, чисто по-бабски, что не может этой сногсшибательной новостью ни с кем поделиться - с помехами положение стало ещё хуже. Ракеты и пусковые установки - стремительно заканчиваются. Скоро не только орбита, но и воздух будет в их власти. Их фрегат РЭБ - уже висит на орбите того газового гиганта. С орбиты Стиры удалось такой же фрегат - смахнуть. Но придут ещё. А пусковые, из которых и вышли ракеты, сбившие тот фрегат - уничтожены ударом из космоса.
        Летим вниз и вбок в абсолютной темноте. Обшивка вокруг трещит от давления воды. Опять худею. От прочности легкого материала корпуса этой самолётосубмарины, так похожего на простой пластик.
        Мы углубляемся в какую-ту океанскую нору. Ваня молча показывает на стену глубоководной и гигантской пещеры, которую осветили прожектора нашего «Наутилуса». Следы выработки. Хорошо заметные.
        - Эта пещера - рукотворна, - удивлённо говорю я.
        - Тут все дно океанов такое, - отмахнулась Асара. - Вся планета - один рудник. Залитый водой. Суша, на которой мы сейчас живём, - горы переработанной пустой породы. Кто-то выбрал с планеты всё ценное, что на ней было. Остался лишь бесполезный камень и песок. И всё это залили водой. Не понятно только - жизнь была уничтожена до того, как началась разработка планеты, или после. Но это было так давно, что не осталось ничего, кроме этих следов. Ни одного механизма. Все металлы, вся органика - разрушились за тысячелетия. Только и остались совсем уж инертные артефакты. Но они настолько инертны, что их и изучить невозможно. Ну, увидите.
        - А это не секретно? - спросил я.
        - Секретно, - кивнула Асара. - Но все знают. Каждый видел эти якобы стеклянные шарики. Что остались от каких-то - предположительно - детских игрушек. Или другие бесполезные и не всегда красивые вещички. Прямо в песке можно найти какую-нибудь безделушку. Совершенно непонятную, но и совершенно бесполезную. Потому, наверное, их и бросили, что они и неведомым предтечам не нужны были. А вот и центр. Нас - ждут. Ваня, дай сигнал, а то испарят нас. На всякий случай. Война же.
        Сигнал наш приняли - открыли шлюз. В пещере, в глубоководной океанской впадине, в полной темноте и чёрной, беспросветной, но кристально-прозрачной толще воды - громадина центра в свете прожекторов нашего «Наутилуса» выглядела мёртвой космической станцией в пустоте глубокого космоса. Мы вплываем в зев шлюза. За нами смыкаются мембраны шлюза. Видно, как уходит вода. Быстро уходит.
        И вот мы стоим на влажной палубе под прицелами дронов-пауков, ростом с хорошего такого поросёнка, стоящих на шести многоколенных лапах. А на спине у них - турели с излучателями, направленными на нас. Я поднял и растопырил руки в привычном землянину жесте, показывающем, что руки мои - пусты. А клинок на руке - так он интегрирован. Неотъемлем. И - не активен.
        Появились люди в научных скафандрах. Асара передаёт что-то зашифрованное в эфир ближней тактической связи. Перехватить я не смог, да и не хотел. Но отношение к нам слегка изменилось. Нет, дроны всё так же держали нас на прицелах своих наспинных пушек, но сами учёные уже суетились вокруг нас, обмениваясь своей «латынью» о том, насколько мы уникальные экземпляры, и о том, как им не терпится нас препарировать, запихать в свои пробирки и изучать под микроскопом, растворяя нас в реактивах.
        Невольно руки опустятся. Ближе к оружию.
        Гомон братии в белых нумерованных скафандрах затих, когда вошёл человек в таком же белом скафандре, но с красными вставками, явно несущими какой-то символизм. Так и оказалось.
        - Я - господин Некто. Я буду руководить всеми операциями с вами, - сказал нам яйцеголовый под позывным «Некто». Как я понял - это мистер Ху. Или мистер Икс? И у него единственного было на поясе оружие - игольник и парализатор.
        Я хотел представиться и представить моих спутников, но господин Инкогнито прервал меня и, обратившись по фамилии, попросил следовать за ним. И мы пошли пустыми коридорами этой подводной научно-исследовательской базы, оставив яйцеголовых и дронов-пауков в шлюзе разгружать посылки от Двудонного для учёных.
        Пришли в какое-то помещение. Такие же люди с красными рисунками, видимо СБ данного заведения. И парочка - с синими символами, но в той же стилистике. Им бы в футбол поиграть. Как раз разноцветная форма команд имеется. Может, и морды их лиц стали бы попроще. А то сидят, будто мы им наплевали в утренний кофе и съели их бутерброды.
        - Как вы нас нашли?
        Так вот что их напрягает! Они же очень секретные! А тут все их совершенно секретные мутки с гостайной в пять секунд какие-то простаки - расшифровали. Видимо, о классе защиты «от дурака» они не знали.
        - Ваня, объясняй, - говорю я. - А то я и сам не понимаю.
        - Ван Бол, - кивнув, представился Ваня.
        Всё же он просёк второй смысл того псевдонима, что за ним прилип из-за моего болтливого языка. «Ван Бол» звучит явно солиднее. Большой Ваня. Да, так лучше, чем «болван».
        - Я вас почувствовал, - продолжил объяснение Ваня. - Вернее, не вас. А что-то. Тут, рядом. Там.
        И Ваня показал на стену.
        Интересная реакция хозяев центра на «высокоречевое» объяснение здоровяка. И реакция разная - от цвета вставок в форму слушающих. Синие - оживились, переглядывались. Как будто разом и озадачены, и заинтригованы. А вот красные явно расслабились. И выдохнули. И переглянулись с таким видом: «Ну, понятно! От этого иного и ждать не следовало».
        А теперь главный красный и главный синий вели молчаливый диалог взглядами. И, видимо, пришли в своих переглядках к общему знаменателю.
        - У нас давно пропала связь, - сказал главно-красный. - В какой стадии находится отражение налёта?
        - Ни в какой, - усмехнулся я.
        Я посмотрел на Асару. Мне было непонятно, почему старшим в нашей группе оказался неожиданно и по-факту я. Я вообще волонтёр вольнонаёмный, пиджак гражданский, тыловой валенок. А Асара - офицер. И почему она молчит? А оказалось, девушка - компоновала события оперативной обстановки в системе и на планете с РЭБ-удара и по настоящий момент в один файл. Занята. Вот и молчит. Потому я и продолжил развлекать почтенную публику. От прикидывающегося пеньком дубовым Вани ничего не добьёшься, хоть ты тресни по швам.
        - Это не налёт, - говорю я, пока Асара формирует файл. - Это полноценное вторжение. Мародёры пришли не только миллионами кораблей, но и сотнями дредноутов корпораций. И это… они - высаживаются на планету - семьями. С детьми. Изгои говорят, что это - исход.
        Вот тут они растерялись.
        - Потому отражение в никакой стадии, - продолжил я, не сумев себе отказать в удовольствии попугать яйцеголовых, поделиться с ними теми эмоциями, какие охватили наше «благородное собрание» при высадке мародёров. - Объединённые силы 17-го Флота, оплотов империи и сил планетарной обороны зажаты со всех сторон и сражаются насмерть. С однозначным и неизбежным результатом.
        Я вздохнул. Валан не прав. Я всё же считал их своими. И у меня была эмоциональная привязка именно к этой стороне конфликта. Но голову у меня никто не отобрал.
        - Но это всё - лишние жертвы, - продолжил я. - Битва за эту систему закончилась не начавшись. Хаос не остановить. Это теперь их система.
        Главно-красный склонил голову:
        - Твои слова расходятся с твоими поступками, - сказал он. - Ты утверждаешь, что сражение безнадёжно, но не жалеешь себя в нашей борьбе.
        Балаболы! И Асара это поняла, нервным жестом сметая формируемый файл в мусор. Всё они знают! Есть у них связь!
        - Мои друзья сражаются с врагом, - говорю я, немного медленнее, чем обычно, по ходу - разбираясь сам с собой, со своими чувствами и мотивациями. - А раз они живы - бой не закончен. Даже если безнадёжен. Не в каждом бою возможна победа. И что теперь - сражаться только в гарантированно победных боях?
        Вижу удивлённые взгляды на меня Асары и даже Вани. Про «разноцветных» не говорю и не смотрю на них - плевать на них. Они в моей жизни эпизод. А вот Ваня и Асара - надеюсь, не эпизод.
        А зря. Напрасно не смотрю на них. Главно-разноцветные удовлетворены. Они, оказывается, те ещё волкодавы. Проверяли меня «на слабо». Щуки! Терпеть не могу таких вот… провокаторов. Выворачивают тебя наизнанку и изучают твои внутренности, душу и мысли - через лупу. А как ты себя чувствуешь при этом - плевать!
        А мне, может быть, не хотелось признаваться не то что этим двум, а даже самому себе, что я не отморозок, покрытый глазурью льда, как рыбина в морозилке супермаркета, а человек.
        Я же уже давно живу. И знаю, что никому своё нутро - не показывай! Влезут в душу и начнут из тебя верёвки вить, на кулак наматывать. Узнав твои мысли, ценности, мотивации - узнают твои слабые и уязвимые места. Начнут на меня эффективно воздействовать. Не потому, что плохие редиски, а потому что «надо»! Что такое «суровая необходимость», мне рассказывать не надо. И заметить не успеешь - растянут ты в паутине за сотни рыболовных крючков, что впились в самые твои больные и самые чувствительные места. И ты дёргаешься в такт натянутым нитям управления кукловода.
        А это разные штуки: когда ты воюешь за друзей, потому что это твоя воля, или когда тебе деваться некуда. Может, это со стороны одно и то же. А вот для моего внутреннего морального состояния - весьма разные штуки.
        Да и вообще - неприятно, когда твоё нутро - наружу. Маска непредсказуемого отморозка намного уютнее. Как та самая ледяная корка. Не так чувствительно. Не так больно. Крючки тянут не самые больные места. На некоторые из них вообще можно забить, забыть.
        - Всё это лирика! - рубанул рукой я. - А время - идёт. И мы нужны там. Там наши друзья ведут безнадёжный бой. Мы вам нужны, да? А как-то ускориться можно? Беседы беседовать, разговоры разговаривать, чаи гонять - приятно, бесспорно. Но мы как-то не в том душевном состоянии.
        Красный явно доволен моими словами, синий - засуетился, зачастил:
        - Вы нам очень нужны! Двудонный не хотел вас отпускать. Потому и не дал вам наших координат. Надеялся, что не найдёте. Нам нужно обследовать вас. 897-й не имеет того оборудования, на котором надо вас исследовать. И понять, как и что клон Основателя…
        - Я вас попрошу… - резко прервал я яйцеголового. - Это мой друг. Его имя - Большой Ваня. Ван Бол. И он - личность. А не клон кого бы то ни было!
        - Да-да, конечно, прошу прощения! - закивал яйцеголовый. - Уважаемый Ван Бол, что вы чувствуете?
        - Там, - показал рукой здоровяк, - моё!
        Глава 6
        Вадим
        Ну, вот! Двигаемся. Мне самому интересно - что там «его»?
        Но видимо, яйцеголовые уже поняли, о чём говорит мой большой друг. Потому - зашуршали. Согласовывают. Как ни странно, точку поставил красный. Усмешкой, что «это теперь их система». Подразумевая явно не нас с Ваней. А мародёров.
        Как я понял, попали мы в святая святых этого центра.
        В большом зале, битком заставленном непонятным оборудованием, в силовом коконе висела капля. Большая такая капля. Капля. На полсотню литров. Если не на сотню. Полбочки точно.
        Капля. Странность этой штуки я ощутил с одного взгляда. Почти идеальный шар, но идущий какой-то то рябью, то волной. Разом прозрачный и - нет. Сразу и пустой, бесцветный, как горный воздух, и - полный белесым то ли паром, то ли дымом. И выглядел этот шар разом и невесомым, призрачным, и - твердым, прочным, как огромный круглый алмаз. Настолько сильно мои глаза и ощущения сходили с ума от этой штуки, что голова пошла кругом и я даже пошатнулся. Вмешавшийся в моё тело медблок «Кабши» завис - всё было в порядке, а хозяин, то есть я, явно не в порядке.
        В поисках точки опоры смотрю на Асару, - но её глаза - огромные, красивые, но - застывшие в шоке. И она тоже заваливается. Вот что значит «сногсшибательно»! Эта штука - шар-капля алмазная - сногсшибательна!
        А вот Ваня смотрит пристально на этот шар. И его явно не мутит. И Ваня руку к шару протянул.
        Ахудеть! Капля тянется к Ване!
        Гля! Где выход?! Я реально боюсь этой хрени! Ёжкин кот!
        Силовой кокон - пропал. Ёпи-ду-би-ду!
        В общем, сбежал я. И Асару уволок.
        - Нах! Нах! Нах! - кашлял я за изгибом коридора, согнувшись пополам. На коленях. Шлемом в палубу.
        Потому и согласился, без раздумий, на медкапсулу синих. Эта вся хрень меня совсем убила.
        Моя встроенная «Винда» подсказала мне, что отдыхал я целых пятнадцать часов.
        Это я был в отрубе. А «форточка» - нет. Она мне и сдала синих. Сканировали меня. Полностью. Но заплатили. Самой ценой валютой - информацией. Базами. «Винда» показала список.
        Нет, не надо. Я и так - охудевший, чтобы ещё больше охудевать от названий баз и их рангов. И осознания их стоимости и недоступности. Они из меня контр-адмирала собрались сделать?
        А вот и закладочка. Как и у мэтра - огромный кусок моей памяти занят чем-то закрытым.
        Вздыхаю сокрушённо, влезая в душ. Я - флешка. Ходячая мясная биофлешка. Они мне зачем-то сунули в голову закрытые данные.
        Но получив такой аванс, биться в истерике - не этично. «Цветные» чекисты тоже крутят свои дела, как и все вокруг меня. Начинаю привыкать.
        Но и я от их дел - лечу вверх, как с ракетоносителем «Салют» в заднице. И «Винда», вшитая в меня, показывает, что меня, как того чувака из игры, продолжают делать суперменом. Мне опять укрепили и усилили тело. Кости, мускулатуру, кровеносную систему. Какие-то новые запчасти в меня вшили, как в того киборга. Буду скоро настоящим латышом-киборгом. Ингибордом Дабкунайтем.
        Без какого-либо смущения рядом под душ становится Асара. Матерюсь. Потому что челюсть моя - упала, а по рычажной передаче поднялось… настроение. И общая удручённость состояния. А в таком состоянии немного неудобно. Потому как - и хочется, и - могется, но - не можется. Чужая жена - табу. Тем более - друга.
        Асара - улыбается. Смущённо. И - извиняется. Отказывает мне в том, чего я не прошу. Она девушка Вани. Ну и Валана. С Вержем. Но не моя. Уж не знаю, как на неё подействовал Ваня, но сам Валан говорил, что Асара перестала искать партнёров на стороне. Замкнулась в этот треугольник перечисленных людей. Заключила свой кружок в треугольник. Или этот треугольник вписался в её кружок. Такая вот амурная геометрия.
        Говорю Асаре, что и мыслей даже не было, но она настолько хороша, что… ну, сама видит. И правда - ух, хороша! Ни прибавить, ни убавить. Всё подтянуто, упруго, но мягко, как у юной девочки. Ну, на вид. Сам себя по рукам мысленно отхлестал. Красивая!
        Но записал каждую секунду. Нет, не пошляк я. Но - красиво же! Эстет я! Закат солнца видел? Вот, то же, но - живая! Рядом. Живая, чистая, идеальная красота! Ощущаю её красоту всем своим естеством, даже обонянием! Как там говорится - «флюидами»?
        И это - испытание воли. Потому как на чужой кусок, даже такой сладкий, не разевай… И не поднимай консольный кран!
        Расстроиться? То, что не моя? Нет, не расстраиваюсь. Бывает. Кому-то базы, кому-то базы и - девушку. А кому-то - кукиш без масла и импульс бластера поперёк хлебала. Без баз и девушек. Судьба!
        К чему я про бластер? У Асары свежий шрам на бедре. Подстрелили нашего пострела, что везде успела. И не иглой, а картечью. Медблок мэтра, конечно же, всё вылечил, но след - остался. По разным оттенкам кожи видно. Видны следы: горох входа и - пятно вырванной кожи - выхода. Хорошо, что только след и остался. А бедро - снова - совершенно.
        И это меня вернуло к реальности. Это не тёлка. Это - солдат. Боевой товарищ.
        Асара кивнула мне с благодарностью. Не понял - за что? Но вникать и уточнять не стал. Как там говорят - не верь, не бойся, не проси? Так и живу. Всему своё время. Если надо - сама расскажет. А нет - не надо. Или сам «догоню». Потом.
        Экипируемся в броню.
        Заходит Ваня.
        Я даже сел. Настолько он был похож в новом толстостенном доспехе - на людей того огромного Азетоса Белого. Такие же массивные бронеплиты, огромные толстенные наплечники, такие же силовые забронированные кабель-каналы. Только без многочисленного украшательства, которыми были облеплены доспехи имперцев.
        - Вот, - улыбнулся Ваня, - мне переделали доспехи легионеров.
        У меня даже вопросов не возникло. Почему-то новый чемпионский вид Вани просто опустошил мою голову. Дочиста опустошил! Досуха!
        - Я так рада, Ваня! - воскликнула Асара. Подбежала, вскарабкалась по броне на башню-Ваню, как на шагохода, поцеловала его.
        Голова моя стала пуста, потому я стал очень спокойный и послушный. Зато Ваня оказался весьма возбуждённым и говорливым. А на фоне его вечного состояния живого, но деревянного, по пояс, робота - вообще Малахов. Ваня трещал без умолку, как на вечернем ток-шоу.
        Вслед за сотрудником СБ центра мы проследовали в шлюз, погрузились в свой подводный самолёт.
        Никто нас не провожал из красно-синих. Посылок и писем - не передавал. Про нас будто забыли. Потому и мы - забыли про них. Плакать точно не будем. Нехай на них!
        Гораздо интереснее было то, что рассказывал Ваня. Хотя рассказчик из него… Не Никулин, одним словом. Но это не в упрёк. И полностью молчащий Ваня меня полностью устраивал. Артист разговорного жанра в нашей команде - я.
        Потому я и перескажу рассказ Вани. Коротенько. В два слова. Даже в одно: охудительный пипец! Всё же - два слова.
        Одним словом, когда мы с Асарой сбежали, обгоняя собственный визг, эта неправильная «капля» напала на Ваню. И - исчезла в нём. Как и не было. Только Ваня - изменился.
        И он нам показал - как. Его «доспех» приобрёл свой истинный вид - битые, порванные, некомплектные части с нанесённой символикой этих дикарей. В бурой засохшей крови.
        Оказалось, что «капля» эта - никакая не капля. Ну, это с первого взгляда было ясно. А вот что это было - так и не ясно. Даже яйцеголовые так и не разобрались. Они называли это «неопознанной материально-энергетической субстанцией». Они даже не смогли решить: этот объект - материальное тело или энергетическое… нечто. Одним словом, типичный «Объект ХЗ». А может, это вообще что-то потустороннее. Типа тени отца Гамлета.
        А то, что «Объект ХЗ» легко меняет не только форму, но и состав и даже вес, вообще сносило шаблон, установленный мне в бестолковку ещё в школе.
        Меня учили, что у вещества многое меняется - форма, содержание, фазовое состояние, размеры. Только вес - неизменен. Килограмм гвоздей весит столько же, сколько килограмм пуха. Литр воды весит - тот же килограмм, что и та же вода, но - выпаренная в газ.
        А то, что поглотил Ваня (или - что поглотило Ваню), не только становилось бронёй и свободно и бесследно - исчезало, но и становилось удивительным мечом, что Ваня выращивал в собственной руке. Меч, если смотришь на него сбоку - такой себе меч крестоносца. А вот увидеть его со стороны режущих кромок - почти невозможно. Настолько он тонок. А его прочность Ваня и показал. Вернее, показав, что не может его сломать.
        И ещё Ваня сказал, что этот меч проходит сквозь любой силовой барьер, просто его не замечая. Игнорируя - в презрении.
        - А сам ты во всём этом? - спросила Асара, ерзая в кресле от восторга и нетерпения. - Ну, сквозь щиты?
        - Нет. Сам я - нет, - пожал огромными наплечниками Ваня.
        Ладно, с мечом этим! Ну, чудо-ковырялка. И чё? Будем металл резать без плазменного резака. В работе - подспорье. Хорошо, но - не очень. Времена честных боёв стенка на стенку, благородный обмен ударами дубин по черепам, мечей, коней, турниров и рыцарей остался где-то там, во временах Айвенгов, рыцарей овальных кабинетов и короля Артура. Сейчас побеждает тот, у кого ствол короче, а заряд - мощнее. У кого патронов в магазине больше, а элемент питания - более ёмкий.
        Оказалось, и с этим у Вани наладилось. Этот танковый крупнокалиберный пулемёт, по ошибке именуемый штурмовым карабином легионера, поднять и использовать, пожалуй, только Ваня и сможет. Если заглянуть в жерло этого ствола, то калибр, на взгляд, как у БМП - около 30 миллиметров.
        Нет, конечно - сам же себя одернул - не пристало такому инженеру, как я, ошибиться в размерах на целый сантиметр. 19 -21 миллиметр тут. Но и это - много.
        Скорострельность - не пулемётная. По тем данным, что мне предоставили выученные базы. В реале пока не видел.
        По тем же базам, патроны в этом виде инструмента для перемножения людей на нуль - тоже необычные. С виду - патроны как патроны. Только большие - 20 миллиметров как-никак. А на фоне повсеместных игл и стрел вообще танковый калибр. Пушечный.
        Только пороха в этих патронах - нет. И гильза - короткая. И - герметичная. Потому что пороха там нет, ещё раз повторяюсь. Просто до сих пор удивлён. Там уже готовая газовая смесь, что при воспламенении и выстреливает этот снаряд из ствола.
        Этот «снаряд» - что и не снаряд вовсе. А бронебойная ракета. Да-да, такая вот помесь ежа и ужа. Вылетая из ствола, как только отлетает чуть - врубаются маршевые двигатели.
        Ракета эта не может развернуться в полёте, но в пределах нескольких линейных секунд или градусов может подкорректировать свой полёт. То есть если эта бандура (имею в виду и Ваню, и этот «карабин») пометила объект как цель - не убежишь. Только если укрыться за непробиваемым препятствием.
        Бронебойность достигается составом реактивного снаряда, его чрезвычайной плотностью и прочностью. И - скоростью встречи брони и снаряда - реактивная тяга даёт чудовищное ускорение. А после пробивания брони - это 20-миллиметровая граната. Ну, у Вани, в его двух магазинах, именно такие заряды. Но базы подсказывают, что есть и другие виды боезапаса.
        И на легион пехоты с такими пушками пускать моих трансформеров? Блин!
        То, что не все мои поделки были уничтожены с особым цинизмом и особой жестокостью, объясняется очевидными минусами этого оружия. И этим же - почему вся Вселенная не перешла на эту вундервафлю: мощь оружия прямо пропорциональна весу. Не каждый способен таскать такую пушку, а тем более - воевать с нею, вести подвижный, маневренный бой. А вес боезапаса? Сложность оружия подразумевает сложность его производства, его очевидную высокую стоимость изготовления и использования: каждый выстрел - дороже золотого эквивалента веса патрона!
        Вот и получается, что бластеры и игольники проще и дешевле. А простота - правит миром. Достаточно «калаш» вспомнить. Или мосинку. Век жили и использовались. Потому что - неубиваемые, даже обезьянами, обдолбившимися опиатами.
        Потому я себе такую пушку - не хочу. Самого убьёт отдачей.
        - Нах-нах! - покашлял я.
        И мои логические выкладки подтверждают усвоенные мною базы. Каждый такой ствол - уникален. Имеет собственное имя и владельца, который может себе позволить найти мастера, что его изготовит и сможет оплатить производство этого уникального оружия, и которому по карману постоянно тратиться на «золотой» боезапас. И имена владельцев такого оружия широко известны в их узких кругах.
        Такой ствол - статусная вещь. Владельцев таких стволов в Легионе называют чемпионами, а в империи - паладинами орденов. Остальное человечество не способно справиться с таким оружием.
        Ладно, хрен бы горький на эту пушку! Дальше Ваня стал рассказывать о том, что ближе к телу - о себе. О своём теле. И о телах легионеров, убитых Валаном. Люди мистера Некто нашли в этих телах весьма значительные изменения. Ну, это новостью не было - в диком космосе полно мутантов. А вот то, что мутации эти искусственные и весьма искусные - новость. Этих уродов создали - умышленно, рукотворно.
        А через это стали понятны и тайны Основателя. Ведь Легионы - осколок империи Основателя. И многие их технологии - технологии империи. Только многовековой давности. С соответствующей потерей научного и технического базиса и неизбежного угасания технологий и превращения из тупого механического воспроизведения - в карго-культ. То есть повторение без осознания. Они всё делают так, как прописано в техпроцессе учебной базы, а что, к чему и зачем - не ведают.
        - У самих имперцев - то же самое, - усмехнулась Асара. - Всей глубиной этих прорывных и - чудесных технологий владел лишь сам Основатель. Потому потеря Основателя - невосполнима.
        Асара помолчала и покачала головой:
        - Для всего человечества, - добавила она.
        - Так он вроде бы жив, - удивился я.
        - Живой труп, - махнула рукой Асара. - Формально да, он не мёртв. Но можно это считать жизнью? Только как символ их веры.
        А-а! Это знакомо. Товарищ, что живее всех живых. Было такое, проходили. Император - жил, жив и - будет жить! И Основатель - такой молодой! И юный октябрь - впереди!
        Ваня опять вернулся к своему рассказу. Яйцеголовые нашли в телах легионеров лишние органы, каких у людей - нет. Эти органы и вызывали изменения их тел и возможностей. А потом нашли такие же - и у Вани. Только у Вани их найти можно было, только точно зная, что и где искать. Потому что легионерам органы были пересажены операционным вмешательством, а у Вани они были - штатно. Как его родные. Именно этим и объясняется, что только один легионер был великаном - он дольше остальных жил с «присадками», дольше всех был под их мутационным воздействием.
        - Ваня, а ты, оказывается, подросток! - удивился я. - Тебе надо одежду на вырост покупать! Блин! Это каким же ты вымахаешь, если сейчас в двери не проходишь?
        - Вадим! - качает головой Ваня. - Я не настолько часто открываю рот, чтобы пропускать мои слова мимо ушей! Я же тебе сказал - им - пересажено. А у меня - так и было. Я таким и буду. До роста Азетоса не дотянусь и за тысячу лет. Это у них - бурный рост. Потому как присажено. У меня - уже нет. Ну, подрасту на палец, за сотню лет. Это за тысячелетие - ну, на ладонь выше стану.
        Я аж подавился собственной слюной. И глаза так выпучил, что эти двое - рассмеялись.
        - Точно - спал! - смеялась Асара, пожирая Ваню влюблёнными глазами. - Прослушал, что твоя бешеная регенерация сделала старение просто невозможным!
        А Ваня - обиделся. Наверное. Замолчал, сосредоточился на управлении нашего подводного полёта.
        Голова моя в очередной раз опустела. А потом - дзынькнула. Разум - лопнул пополам и вдребезги.
        Меня уже начали напрягать эти качели моего морального настроения. Буквально только что я ощущал себя - небожителем, внесённым на Олимп ракетоносителем в собственной заднице. А теперь ощущаю себя - букашкой, теряющейся в тени бессмертного бога. Вани. А кто он, если не бог? Подобный Прометею? Небожитель. С его легендарной печенью, регенерирующей за ночь, и орлом Зевса, которому за ночь завтрак новый, свежий - отрос.
        В голове моей - пустота. От разорванного в лохмотья шаблона. Бессмертие! Не фантастика! Реальность! Вот она! Рядом сидит!
        Я - крут? Со всем изменённым телом, изменённым сознанием? Со всеми этими нереальными базами в голове?
        Я - пыль! Пыль в бесконечном вакууме межзвёздного пространства.
        И только одна мысль крутилась в этом вакууме: «Не помрёшь ты, Ваня, своей смертью!» Но шутка эта так и осталась не озвученной. Потому как - не смешно. Да и Ване я не желаю смерти. Никакой. Пусть живёт. Вечно!
        А я - пыль. Звёздная пыль. Зазвездившаяся пыль. На сапогах. Бессмертного друга.
        Бессмертного, богоподобного друга. Прометея! Так вот куда ты делся!
        Да ну, нах!
        Глава 7
        Вадим
        - Вадим! Вадим! - услышал я крик. Но уже после того, как стальной сапог врезался в мой бок.
        - Очнись! - кричала Асара. - К управлению огнём! Твоя - верхняя полусфера!
        Прыгаю в кресло управления защитными турелями. Принимаю на себя контроль над системой огня этой огневой точки. И - осматриваюсь.
        Может быть, Ване надоело «ползти» под водой, а может - берег был близко? Но мы - вынырнули, свечой взлетая в небо.
        Я даже не успел сориентироваться на местности. Только и увидел бесконечное зеркало воды и далёкий мираж береговой линии. Потому что я увидел чёрные точки стервятников, что падали на нас, под отчаянный писк системы распознавания.
        Ждали нас! Навалились! Зажали!
        Тут не то что отстреливаться, тут бы голова не оторвалась от выкрутасов, что вырабатывал Ваня, выкручиваясь из-под огня истребителей мародёров. Крутил наш водоплавающий летательный аппарат так, что не то что компенсаторы перегрузок, моё собственное тело не выдерживало!
        Мир свернулся в овечий глаз. От перегрузок и кутерьмы виражей. В маленький такой и квадратный глазок. И кругом - бордовая тьма. А в ней - стремительные смертоносные тени истребителей врага! И густая сеть твердотелых снарядов, летящих с невероятными скоростями, росчерков перегретой плазмы, полос раскалённого лазерными лучами воздуха, инверсионных следов разорвавших воздух не обтекаемых угловатых космических истребителей.
        Стрелял, конечно. Но больше - наугад. Пугая стервятников. Да и просто для самоутверждения - я ещё жив и барахтаюсь! Мародёры были, казалось, всюду! Лупил - на расплав излучателей. Попадал ли? Не знаю. По нам бы не попадали - вот что главное!
        Но по нам - попали. Корпус нашего многострадального «Наутилиуса» - вздрогнул. И не так, как раньше. Звука никакого я не услышал. Ни грохота, ни взрыва. Сквозь собственный хрип и перестук кузнечных молотов в висках и в моей голове разве что-то услышишь?
        Но это не убило нас - Ваня продолжал крутить наш самолётик, значит - управление не потеряно, живём! Но от нас тянулся кручёный, ломаный хвост следа вылетающего топлива, густой дым, обломки. Мне, смотрящему в заднюю верхнюю полусферу, - хорошо видимый хвост.
        И вдруг, для меня - вдруг, мародёры прыснули в разные стороны. Наши!
        Мои же труды спасли мне жизнь - Ваня вывел кутерьму воздушного боя на узел автоматического ПВО. Система опознала нас как своих, вышла из спячки, разбрасывая песок, встала в боевое положение. И - разрядилась всеми оставшимися сверхскоростными ракетами по мародёрам.
        Почти одновременно с этим развалился и наш самолётик.
        Стыдно признаться, но я не знаю, почему я остался жив. Я - отрубился. Увидев песок и скалы далеко внизу, узрев, что между мной и землёй - ничего, поняв, что от участи шлепка майонезного меня ничего не спасёт, падая в ускорении свободного падения голубиного помёта, испугавшись так, как никогда в жизни не пугался - потерял сознание, как девочка какая малохольная.
        И очнулся от резкого рывка вверх.
        - Ваня! - прохрипел я, смотря на друга сверху вниз (Ваня держал меня за щиколотку на весу, головой - вниз), болтаясь, как котёнок, которого держат за шкирку и трясут, вытрясая из меня - песок, страх, да и душу заодно. Но я чувствовал, как лицо моё растянуто в глупой улыбке от уха до уха. Хорошо, что через шлем не видно.
        Ваня отпустил меня. Падать с высоты его роста на мягкий песок - совсем не страшно. Потому я сразу же стал кувыркаться, пытаясь встать на ноги. На ватные, непослушные ноги. Упираясь в песок воздушными, бесчувственными руками.
        Эко меня торкнуло! Хорошо, голодный. Уже вторые сутки как пошли - без единой крошки. А то в этом скафандре главное правило танкистов живо вспоминается. Главное в такой скорлупе - не пугаться сильно. А то, что я испытал - было самое страшное на моём веку.
        Именно поэтому я, оказавшись на коленях и сложив руки перед лицом - поблагодарил Ваню за собственное спасение:
        - Спасибо тебе, Господи!
        За что тут же и получил камнем в шлем. Верно - время молитв и прочих отвлечённых действий будет позже. Если будет. Это позже.
        Спотыкаясь, на подгибающихся ногах, бегу за огромной спиной друга, с болтающейся по широкой наспинной броне тонкой фигуркой Асары, её безвольным рукам и головой в шлеме. Она ещё не очнулась. Если вообще жива. Хотя вроде бы её броня даже не смята. И крови не видно.
        Куда бежим - не знаю. Песок резко заканчивается. Прыгаем по камням гигантскими прыжками. Благо ноги мои были вновь мои. И искусственные мускулы «Кабши» - послушны. Прыгали, как кузнечики, - на много метров. С валуна на валун.
        А вот и пусковые. Так и остались стоять, дымить пустыми стартовыми контейнерами.
        Асара очнулась.
        - Напугала ты меня, - басит голос Вани в ближней связи.
        - А как я напугалась! Я же совсем забыла о грави-подушке, - виноватым голосом ответила Асара.
        Ах, так вот в чём дело! Так вот что делает эта грави-подушка! Вот и конкретный пример, что выученных баз даже 3-го ранга - мало. Мало просто загрузить базы в память. Все эти знания надо познать ручками, кожей, задницей.
        - Что делать будем? - исполняю я роль капитана Очевидность.
        - Слушаться меня беспрекословно! - с неожиданными для меня стальными нотками в голосе говорит Ваня.
        - Опа! - немного удивляюсь я, но - принимаю данное условие: - Яволь, херр майор!
        - Верно! - кивает Ваня и зачем-то снимает шлем.
        Его гигантский прыжок, тихие перешёптывания игольника, треск рвущейся мешковины - от игл, преодолевающих звуковой барьер, крики боли - опять потрясли меня. Но сам же себя бью по затылку: «Хватит! Соберись, тряпка! Ю а ин ами, нау!»
        Враг был рядом! Враг - здесь! Враг - всюду!
        Потому бежим с Асарой на крики. И застаём Ваню, что разорвал человека, наступив на него ногой и оторвав ему голову голыми руками. Мои ноги опять ослабели. А когда увидел, что Ваня подставил под хлещущую кровь своё лицо и глотает кровь - тоже скинул шлем и стал неистово звать Ихтиандра.
        Но он не отзывался - только горечь желчи шла горлом. Вторые сутки не жрамши. Медкапсулами да святым духом - сыты.
        - Ваня! - простонал я, осаживаясь на песок. - Что ты делаешь? Что за дикость? Чё за нах?!
        Огромный демон - отбросил оторванную голову мародёра, пнул обезглавленное тело, отправляя его в кучу к ещё трём телам. Да-да, вот так вот, одним действием Ваня из божественной сущности - перешёл в разряд демонических исчадий ада.
        - Зря нос воротишь, - басит Ваня окровавленным ртом.
        Лицо, подбородок, шея, броня - всё залито человеческой кровью. Мерзость-то какая!
        - Наркотики и яд в его крови мне не страшны - разложатся в желудке, - продолжил Ваня. - А его память - частично - усвоится. А нам надо понять, что тут творится. Кроме того, кровь - один из самых питательных продуктов.
        Но я ему ответил - новым призывом Ихтиандра. Рядом корячилась Асара. Не смотрю на неё. Звука - достаточно. Она тоже издаёт призыв этого земноводного мутанта.
        - Они - близко! - говорит Ваня, подходя. - Соберитесь! Что вы как зелёные рекруты? Синдром первой крови?
        - Пошёл ты! - искренне отвечаю ему, пытаясь отползти по валуну от окровавленного великана.
        Асара - тоже сучит ногами. Мы оба стояли на четырёх костях, рыгая, потому теперь не убегали, а уползали крабовой походкой.
        Ваня поймал Асару за плечо. С Вани сползла прозрачная капля - на плечо Асары, под её истошный визг. Прозрачная субстанция слизняком текла по скафандру Асары, что билась в объятьях Вани, как пойманная птица.
        Я перестал отползать. Увидев замысел Вани. Символ Департамента безопасности на наплечнике Асары превратился в оскаленный, клыкастый череп, принадлежность Асары к ДБ во всю спину - обернулась чёрным оттиском летучей мыши с распахнутыми крыльями и клыкастой скалящейся мордочкой, а звание и имя Асары на её левой груди - стали спиральным символом галактики.
        Асара перестала визжать и вырываться.
        - Не бойся меня, красавица, - пробасил ей в ухо Ваня, - я за тебя не только убивать буду. И - умирать. Буду.
        После этого Ваня отпустил девушку и повернулся ко мне. Под его сканирующим взглядом меня вновь тряхануло судорогой. Я его, гля, боюсь! Похудеть, не вставая!
        Но на моём «Кабши» не было вообще никаких знаков принадлежности. Я же говорю: я - вольный казак. Иду туда, куда пошлют. Потому Ваня отвернулся. А мне стало обидно. Да-да! Такие вот у меня качели настроения. Самого - ускребло! Эти амплитуды эмоций!
        - Э! А мне! - крикнул я, вскакивая. И ноги - твёрдые. Жадность и зависть - не всегда плохо.
        Скидываю Ване графическую заготовку по ближней связи. Ваня плюнул на мой брошенный шлем. Это была не слюна, а эта… «материально-энергетическая ХЗ». Теперь у меня на шлеме над бровями, точно посредине лба - красная пятиконечная звезда с серпом и молотом.
        Да-да! Этот символ для меня не пустой звук. А знак, полный смыслов. Не все из которых - явные, осознаваемые. Под таким символом мои деды шли на смерть. И мне - не зазорно. Этот символ мне ближе двуглавого крылатого мутанта.
        Торжественно, будто присягаю красному знамени, водружаю на голову собственный шлем. Вот так вот! Не только - «от северных и до южных морей»! Но и на всю галактику - «Красная Армия - всех сильней»!
        И это глупое и бесполезное, по сути, действие - придало мне сил, уверенности и решительности. Будто за плечами у меня встали тени всех моих предков, что под такими звёздами закончили свой жизненный путь. Подвигом. А девиз «Не посрами!» - один из самых мотивирующих. Ни за деньги, ни за какие вещи не пойдёшь на то, на что поднимешься за память предков, за будущих потомков.
        Бред, конечно! Но - не для меня. Понимаю, что глупо, нелогично. Но на меня - действует. Потому для меня это - значимо. И даже очень значимо и дорого! Особенно - в такой момент.
        Потому встаю за правым плечом демона-великана.
        И мне - начхать, кто он! Прометей, клон какого-то императора, бог ли он, или - демон! Наши пути - параллельны. Одной дорогой идём, товарищи! Потому - нам по пути. А что кровь пьёт, как Влад Дракула? Кто без греха? У всех свои тараканы в черепушке. У Вани - такие. У меня - другие, у Асары, с её тремя любимыми - совсем иные.
        Но Ваня же не перестал быть тем Ваней? Тем, кто был со мной каждую секунду в этом сумасшедшем мире «прекрасного», как фильм ужасов, «далёка». Надёжным, как «калаш»!
        Если друг оказался вдруг
        Как бог - настолько крут!
        Глава 8
        Вадим
        - Вы кто такие?! Идите на хрен, я вас не знаю! Ежанутые ежанушки! - ору я мародёрам. Сбежались, понимаешь! Шакалы!
        И тут же - хриплю. И подобострастно пячусь за спину «чемпиона». А попробуй не так натурально изобразить, если от руки Вани хребет чуть ли не хрустнул. И перекосило меня, перекособочило - как раз от этой боли. Но роль хорошего и плохого копа мы изобразили. Ваня у нас - голова. Главарь. Главнюк. А я - моська, тявкающая из-за спины грозного льва-легионера на стаю шакалов-падальщиков. Да-да, Таббаки. «А мы - пойдём на север!»
        Ваня изображает надменность и начинает «строить» мародёров. Вид его - устрашающий. Кроме всех этих мрачных закидонов Легиона, черепов и готических орнаментов - залит свежей кровью с головы до ног.
        Ваня гонит сбегающихся «на шум» мародёров по нашим же следам.
        До камней не дошли - начальство местных нарисовалось. Права начали качать.
        - Следы, - сказал им Ваня, - туда. Там их нора. Вон, пусковые торчат.
        Офицер мародёров смотрит, кивает. Слышу усмешку Вани в ближнем эфире. Наши волны с мародёрскими не совпадают, не услышат.
        - Теперь это твоя головная боль! - возвестил Ваня, озадачивая старшего по званию в толпе мародёров. - За мной!
        Это нам с Асарой. Офицер мародёров было рыпнулся, но как только смотровые иллюминаторы шлема Вани повернулись к нему - вопросы у него пропали. И он погнал народ к пусковым контейнерам. А точнее - к подземным их шахтам, надеясь пройти в подземные ангары.
        Рисково мы сыграли. Но Ваня сказал, что по крови того мародёра он прочёл, что именно так и ведут себя легионеры. С полным презрением ко всем. Могут и прихлопнуть кого-нибудь. Без причины. Просто - по фану.
        Мародёров становится всё больше. Бегут, выпучив глаза. У многих морды как у Вани - в крови. Скоротечный воздушный бой и падение нашего самолётика были видны издалека. Пуски ракет - тоже. Вот и сбегались. Помародёрствовать. Проверить. Ну, проверять - командиры их гонят, не сами. Пусть сунутся в шахту.
        Ба-ба-х-х-х! Сунулись. Мелочь, а - приятно. Не понимаю - они тупые или настолько их не жалко их же лидерам? Ведь мы все такие установки минировали! Пора бы и понять, что внутрь - не лезь! Я даже трафаретил всё заминированное - привычным символом: «Не влезай, убьёт!» Да и не заминированное - тоже трафаретил. А - неча! Ходють тут всякие! Ибонехер! Фамилия такой, немецкая, финно-угорская. Да-да, угораю! Я - в истерике! Нервы даже не на пределе! Порваны - в лохмотья!
        Ваня прибавил ходу. Почти бежим, следом. Верно - могло и «высокое начальство» явиться. А этих - дешёвыми понтами - можно и не обмануть. Запросят орбиту, сверят «весёлые картинки», обложат, как волков. И не матами. И даже - не флажками.
        Бежим к дымам пригородов. Мы уже сориентировались. Именно по пусковой. Мы же её делали. Потому теперь знаем, где мы. Осталось - самую малость. Узнать, где - они? Наши, в смысле.
        Потому что пригородов - не узнать. Сплошной завал. Кто разрушил город - теперь не важно. Возможно - коллективное творчество. И наши долбят, и мародёры. Тут и до войны - заблудишься в одинаковых, как ксерокопии, кварталах, а теперь - подавно!
        Как раз пробегаем мимо паукообразных монстров, что задрав хоботы стволов - в зенит, посылали заряды куда-то в город, после каждого выстрела - заколачиваясь в песок своими острыми опорами и поднимая пылевую бурю отдачи.
        В этой пыли Ваня оббежал все их, каждого стального монстра похлопал по толстому затылку, может быть - казённику. Пехота охранения батареи была недовольна, но не препятствовала. Ваня, по Станиславскому, что-то кричал восторженное, но не только оглохшие от выстрелов этих монстров мародёры, даже я не слышал, что именно Ваня кричал. Ближняя связь даже за десять шагов пропадала - работа РЭБ-подавителей мародёров.
        Чем ближе к развалинам - тем больше людей было вокруг. И - трупов. Мародёры складывали их рядами. Своих и не своих - вместе. Рядом лежали павшие бойцы самообороны, мародёры, гражданские. Много детских тел. Я насчитал уже больше десятка. Хотя в Портовом детей вообще не видел.
        Кстати - это странно. Только сейчас я понял, что детей не видел - совсем. Почему раньше не акцентировал на этом внимание? А чем я всё это время занимался? Работал, строил. А на работе - детей нет. В армии - тоже. Это - привычно. Потому и не заметил, что детей - нет. Не думал. Как-то автоматически подразумевается, что там, где люди работают, - детям делать нечего. И так же автоматически подразумевается, что дети - где-то там.
        Но все детские тела - в скафандрах. Таких же - никаких, как у мародёров. Это - странно. И - непонятно. Зачем тащить детей на передовую? Зачем? А вот это - страшно.
        И где дети в гражданской одежде? Где-то там? Но я не припоминаю вообще ни одного ребёнка за всё время моего пребывания на Стире. Юношей, девушек - видел. Детей малых - нет. От меня их прятали? Это - непонятно и странно.
        Натыкаюсь на собственное изделие. «Заряженный» дрон валялся на «голове», сложив «лапки», как жук, опрокинутый на спину и уставший бессмысленно болтать своими ножками. Дрон был цел. Ответил на запрос. Он перевернулся на осыпи развалин. Когда остальные дроны ушли вперёд за «Кентавром», этот - остался тут болтать лапками вверх и потому не получил приказа на подрыв, из-за помех. И перешёл в режим ожидания.
        Переподчинил дрона себе. У меня же - «Кабши». А специализация этого комплекса как раз - управление армией дронов. Мой «Кабши» вполне себе тянет роль локального роутера. Именно для этого имеется дополнительный слот под ещё один искин. Но и имеющегося, штатного - хватает. Мне же не сотней дронов разом управлять.
        Через полсотни шагов Ваня выдернул из развалин ещё одного дрона. Раздавленного, со сломанным манипулятором, но - исправного. Он успевал ковылять за нами на трёх «лапах» - Ваня ему выдернул сломанный манипулятор, тот, что застрял под рухнувшей стеной, этим приковав дрона к земле.
        Грохот боёв - впереди. Туда и бежим.
        Большая группа мародёров разбирает тела. Да тут целое побоище было!
        Застываем у разбитого «Кентавра». Мы - узнали его. И его пилота, что погиб, пытаясь покинуть разбитую машину. Из кабины робота свешивается тело сильно похудевшей к свадьбе жены Эхра.
        Сразу после вторжения мародёров Эхр и его подруга зарегистрировали свои отношения. А первую брачную ночь провели - в медкапсулах. В разных медкапсулах.
        И вот она - смотрит на меня застывшими глазами. Не знал её как следует - всё суета, всё некогда. Теперь и не узнаю, что она была за человек. Уже не будем мы дружить семьями.
        Больно. Мне - больно от этой потери. А Эхру - как?
        - Весь её отряд здесь лёг, - слышу голос Асары.
        Да я и сам вижу. Среди тел мародёров - бойцы самообороны. Много. И тех, и других - много. Бойня. И…
        - Легион, - басит Ваня, пиная ногой гильзы. Такого же калибра, как и к его карабину.
        Более того, я мотнул головой, указывая на свою находку, вместе с Ваней - откидываем балки и разбитые пенопанели. Легионер. Мародёрствуем. Патроны, гранаты, медблок, обвес - перекочёвывают из боеукладки легионера в наши «карманы». Ваня даже отрывает куски брони и опять пьёт кровь. Ну, как - пьёт? Ест. Она же свернулась уже.
        Не только не интересуюсь его мотивацией - даже не смотрю на это действие. А вот другие - смотрят. Разворачиваюсь на них с оружием. Любопытные - обратно занялись сбором трупов и оружия. Жаль. Я - злой. На Ваню, на себя. На этих уродов вокруг. На весь этот мир «прекрасного далёка». Далеко не прекрасного. Страшного и жестокого - далёка.
        Ваня теперь с двумя пушками.
        Но тут нарисовались высокорослые гопники. Нарисовались так, что не сотрёшь! Теперь у Вани - одна пушка. Но патроны и гранаты удалось отстоять. Расходники, одним словом. Отбрехались. А вот пушку, броню, имплантаты и встраиваемое оборудование - «обвес» - не отстояли. Оно - именное. И принадлежит Легиону, в котором служил павший чемпион. Ими будут награждаться новобранцы. Боевым наследием ветеранов мотивируя и дисциплинируя молодых.
        Как Ване удалось выкрутиться от обычного в таких ситуациях вопроса: «Вы чьих будете? С какого района? Под кем ходите?» Не знаю. Но нам не скрутили руки, не загнули в позу покорной ласточки. Только вот общался Ваня с ними на каком-то суржике, мало похожем на тот язык, на котором он говорил со мной и с Асарой. Может, эта тема со знаниями через кровь - правда? А чем чёрт, Ваня, не шутит?
        Одним словом - валим от этих здоровяков. Нет, не их - валим. Их - завалишь! Заваленка лопнет! От них валим. И довольно шустро.
        Но недалеко. Натыкаемся на «Тигра».
        У меня даже сердце сбилось с ритма, с привычного перестука. Конечно - узнал. Сам же делал. Да и на борту - № 7. Это была боевая машина Эхра.
        Погрузчик разбит очень основательно. И - залит кровью. Но тела Эхра - нет. Хотя вокруг - тела бойцов, которых Асара опознала как людей Валана.
        Даже мне понятно, что это была засада. Обложили отряд самообороны. Тот самый, где жена Эхра (я даже имени её не помню!) была «центровой», как пилот «бронемашины». Вон там их и обложили. И расстреляли поддержку, что пришла по зову на помощь. Тут их мочили, валандёров. Отомстили чемпионы Валану за убитых легионеров. Тела Валана тоже нет. Искали, боясь найти. Не нашли.
        Спешим на грохот боя. Там - наших бьют! А мы тут, среди гопоты этой - гуляем!
        Вылетаем на полную площадь людей. Не бой это. Палят в воздух, как в тире. Кавказцы местные! Сдаём назад, но нас уже «заперли». Человеческой пробкой.
        Глаза мародёров - горят. Каким-то полубезумным возбуждением. Как одержимые, талдычат о каком-то «праведнике». Идём с ними, плывём в них, как шишки по ручью - в людской реке. Потому как поперёк них переть - палево. Сразу же вызовет религиозный фанатизм - вон, какие у них глаза. Как у истинно верующих фанатиков. Одержимые!
        Людское море. Колышется. Гомонит. Палит в воздух.
        Артналёта на них нет! Блин! Сколько же вас!
        Ваня толкает меня. Ещё дрон. Тоже - наш. Смещаемся к нему. Сгоняем подростка-мародёра, стоящего на нём, как на тумбе.
        Ваня ставит на дрона Асару. Ну, чтобы без палева. Типа чтобы девушке было лучше видно. А я - присаживаюсь перед тумбой робота и начинаю работать. Чинить. Перекидываю дрону схему управления по другому маршруту. Меткий выстрел неведомого снайпера спалил блок управления. Самоуправления.
        Дрон - ожил. Но он теперь был без собственного искина - только на ручном управлении. На прямом управлении. Мной. Как радиоуправляемая машинка. Но заряд взрывчатки в нём - сильный.
        - Праведный народ! - разнеслось над толпой.
        Сразу стало тихо. Люди вокруг - как оцепенели. Взгляды всех устремлены в центр площади. Не вижу - что там. Ваня протянул мне волосок провода. Ему сверху видно всё, ты так и знай! Подхватываю, соединяюсь. И сразу начинаю вести запись. Компромат, мать их! Фанатики! Все ваши религиозные бредни - зафиксирую!
        На возвышении принесённого мародёрами сгоревшего бота такси стоял очень необычный дядька. Хотя для проповедника - вполне обычный. Чем не Гришка Распутин? Неухоженная борода, общий вид запущенности и измождённости. Только вместо рубища - черный, тёртый скафандр. Только вот глаза его… Глаза его были не обычными. А…
        А! Вспомнил! Так же горели глаза того - экстрасенса из бригады Азетоса Белого. Как они их там называли? Ксеноны? Ботаны? Психоны? Псионы? Или - псайкеры? Вообще по-собачьи звучит. Вот и Ваня передаёт, что дядька - «псион». У него пёс - «ON». Включен режим «собаки». Пусть и будет с такой собачьей профессией.
        А Асара - удивлена. Нет, не этим любителем собак, а тем, что я его распознал. Так у него глаза - светятся! Не так, как у того собаковода имперцев, иначе, но тоже - горят каким-то странным пламенем. И башка его - как пылает. А Асара передаёт, что видеть «собаковода» может только другой псион. Типа рыбак рыбака видит за горизонтом. Молча передаю ей перечень вставленных в меня «скрепок» и «булавок» - имплантатов. И подсвечиваю, для ускорения поиска, пси-имплантаты. Зачем в меня их запихали - вопрос открытый. И - второстепенный. Может - до кучи? Лишние, на складе завалялись? А мэтр - мониторит, как там подопытный кролик Вадим рыпается со всем этим интегрированным оборудованием? А чё нет-то? Реальный сценарий. Правдоподобный мотив.
        - Люди! - раздался мощный, рокочущий голос. Похудеть, не встать! Он так ревёт без каких-либо усилителей звука! Ни микрофона, ни усилителей! Меня, боевого инженера - не наикаешь! Магия, ёпта!
        - Посмотрите на этих заблудших! - призывает собаковод.
        Смотрю. Батюшки! Так это наши! Четверо бойцов самообороны. И семеро - гражданских. Ваня ловит меня за плечо, придавливает, останавливает. Но дронов моих - не может удержать. Ваня ловит и Асару, что падает с ожившего и целеустремлённо двинувшегося в толпу дрона, и держит её на руке, как тот солдат - ребёнка. Ну, тот, что - памятник. Который нынче считается памятником агрессивной воинственности советских, красных, русских и прочих имперских шовинистов, посмевших отринуть цивилизацию, упорно живущих с женщинами, а не друг с другом, и чтящих традиции предков.
        Но Ваня мне ещё крепче сжимает плечо. Так, что больно становится - его пальцы продавливают материал под скорлупой доспеха «Кабши». Удивлённо оборачиваюсь, не понимая, что ему надо?
        А Ваня - суёт мне в руку гранату. Это привычная мне граната - размером с яблоко или лимон. Потому и называлась «лимонка». А граната Легиона - размером с ананас. С такой неплохой, спелый ананас. И такая же ребристая.
        Понял, не дурак. И Ваня - не дурак. Возвращаю дронов. Вдвоём - усиливаем взрывные заряды этими мега-гранатами.
        Теперь - идите! Занимайте своё место в этом зрительном зале. Согласно купленным билетам. Это я - дронам. Что неспешно, но с упорством Железного дровосека протискивались сквозь толпу в отведённое нами, мной и Ваней, место на этой площади, с этим инопланетным майданом. Если услышу про москалей, нагаляку, что сало - уронили, а героин - сало, ещё какую подобную ахинею, и скакать начнут - совсем рехнусь!
        Пока возились, «проповедник», так я его буду именовать, сыпал догмами. Аки Ильич с того самого броневика с бревном на субботнике.
        Вообще, догмы должны быть такими, чтобы при передаче из уст в уста, при переводе с языка на язык - не утеряли заложенного смысла. Но я - совсем не понимал проповедника.
        Ваня, что «выучил» базу данных языка этих майданутых из их же крови - пытался мне переводить подстрочным текстовым переводом. Получалось совсем плохо. Приходилось домысливать на ходу, выискивая рациональное зерно в этих «проповедях». Потому за изначальный смысл - не ручаюсь.
        Да и плюнул бы. Бог бы с ними, с верующими. Они же - блаженны. Но в тех же святых текстах, причём многих народов, сказано, что ищущий - найдёт свою рясу. Или - ряску. Болотную. Одним словом, найдёт, посвятится и вступит в их тесные ряды познавших.
        Не то чтобы я желал вступить в ряды ваххабитов, я же матёрый атеист-поху… равнодушный, но понять их - следовало. Как говорится, врага надо знать в лицо. Именно поэтому - постарался вникнуть.
        Вера, вне зависимости - веруешь или нет, - важна. Религия - та матрица идентичности, на которую, как та сова на глобус, натянут культурный код массовой идентичности людей. Ту совокупность мыслящей двуногой живности, что и называют - нацией. Ведь арабы - от русских или европейцев - отличаются. И очень сильно. И не внешностью. А содержанием. Внутренним. И не органов, а голов. Как говорится, культурно-историческим кодом. Даже если и считают себя атеистами, но все живут в рамках тех же ислама, православия, католицизма. С неизбежным следованием принятым «правилам игры». А правила эти как раз и есть та самая религиозная часть культурного кода. Хотя национальная идентичность - тоже влияет на религиозное понимание…
        Но это - дебри. В них я не силён. Но знаю, что это - важно. Это поможет понять врага, узнать, что для них такое хорошо, а что такое плохо. На что они способны, а что для них - табу. И что - та незначимая для всех прочих хрень, за которую они будут умирать, как за священную корову. Ну, как я - за красную звёздочку.
        Дословно, прямую речь проповедника привести не могу, потому буду подгонять под смыслы. За результат - не бейте. Пианист играет как умеет. Тех же «надмозгов» не бьёте же!
        Так вот. Догмы.
        Первая, что мною была опознана, в нашей культуре звучит как «плодитесь и размножайтесь». Ну, тут всё просто. Этот процесс, размножения и ксерокопирования, - ещё и приятен.
        И это же - первый пункт обвинения этого судилища. Потому как то, что я не видел детей на Стире, оказалось не моей невнимательностью, не местечковой особенностью, а общей особенностью Содружества. И в этом они были повинны. На взгляд проповедника. Вот эта вот группа людей перед толпой этих фанатичных варваров.
        И что такого необычного? Вся Европа, США, Япония, да и Россия тоже, стремительно стареют. Детей - из поколения в поколение - всё меньше и меньше нарождается. Как у тех эльфов толкнутых. Рожают - всё позже и позже. Дотягивают до 40 лет, обустраивая свою жизнь, а потом - уже не подвязывается ребёнок в этой «бабушке». Потому я не вижу тут «смертного греха». Вижу тут - расплату за «цивилизованность». Арабы же живут не в пример беднее, но и не в пример - многодетнее. Про цыган вообще молчу. А тот же Китай взять. Как стали жить более-менее «цивилизованно», так нация сразу же резко начала стареть, стремительно «догоняя» по рождениям детей на душу населения - соседнюю Японию.
        Так что я на подобный факт пожал бы плечами. Да я так и сделал. Ну, необычно. Ну, бывает! Се ля ви! Аля гер фон аля хер. Винегрет ест винегрет!
        А эти - судят. Фанатики!
        Как по мне, так эти дикари - много хуже. Именно тем, что на «пляж Омаха» в «День Д» притащили, вместе с рядовым с Района - собственных детей. И эти дети - погибали тут! Это не то что бессмысленно, это жесточайшая глупость! Даже звери так не поступают!
        Второй тезис - был тоже сложнопонимаем. Рискну отождествить его с заповедью, имеющейся во всех знакомых мне религиях: «Трудиться, трудиться и ещё раз трудиться». Как завещал великий вечно живой Основатель. Компартии, товарищ Лены. Установка - полезная. Особенно с точки зрения властей предержащих - к прочим слоям общества.
        Не знаю, как с трудолюбием у космических варваров, а вот уровень занятости населения Содружества я оценить успел. Как крайне низкий - так я его оценил. Не нужны люди работодателям.
        В этот же тезис проповедника попало и тотальное зависание человечества в виртуальных, выдуманных мирах, в бесконечном и бесплодном общении в социальных сетях.
        И, блин, не поспоришь!
        Безусловно, тунеядство - плохо. Только - тех ли за это судят? Пример Эхра и моих (всё же - «моих») ребят из «Арлекина» - не лентяи они! И последние недели доказали это. Ребята пахали, как не пахали за всю предыдущую свою жизнь. Какие они лентяи? Простые безработные. А вот те, кто виновен в такой занятости населения, с узаконенным шестичасовым, четырёхчасовым рабочим днём, с узаконенными «отпусками без содержания» - как раз тут и не присутствуют!
        Да и у нас - то же самое. Говорят, работы - нет. Пропала работа. Не надо больше осваивать космос, не надо покорять глубины океана, не надо приручать тайгу и пустыню. Нет работы. Земля - резко и вдруг - стала - идеальной. Уже не надо покорять Землю. Не надо возрождать плодородие пустынь. Да что пустыни? В Черноземье поля - брошены! Клёном заросли! А леса - горят. Потому как не посчитали нужным присматривать за тайгой и лесом. Сократили и уволили всех лесников. Нет на Земле работы. Нечем людей занять. Кроме ДОТы, «Дома-2» и «Ин-Ста-Грамма».
        И на Стире - то же самое. Попытку возродить планету я увидел только у клана тех островных «горцев», да и то - в инициативном порядке. А тысячи и тысячи квалифицированных работяг - сжигают свои жизни в бессмысленном вирте. Толстея. И - шизея от бессмысленности собственного существования.
        И это - следующий тезис. В переводе на наш великий и матёрный, смысл его прост: «Содержи тело, душу, разум, чувства - в строгости». Аскетизм, одним словом.
        Ну, с этим спорить глупо. Достаточно просто посмотреть на обвиняемых. Тут своё тело в норме содержали только сотрудники ДБ, да и то - не все. Остальные… Ну, я описывал свои первые впечатления от вида Эхра, от его телоумножения. А они - все такие!
        Спорить глупо, но я - поспорю! Как по мне - опять не тех судят. Что юсовцы, что стиряне - толстые не только потому, что жрут много, а двигаются - мало. А ещё и потому, что жрут - синтетическую пищу. Самую дешёвую. Высококалорийную. С добавлением химии, разжигающей аппетит. Тех самых наркотических добавок, от которых жрёшь всё подряд, как сумасшедший, остановиться не можешь, наесться. Хочется - ещё и ещё жрать эти помои.
        А малоподвижный образ жизни? Их это вина? Такая господствующая в обществе психологическая установка. А как только мы с Ваней ввели новый тренд в это сонное царство - повылазили из своих нор, из вирта. Двигаться начали. Общаться - с глазу на глаз. Вон, Эхр даже женился.
        Ах, блин! Уже - нет. Ну, на войне как на войне! Война только для финансовых магнатов, сидящих в далёких и тихих офисах, сложение и умножение. Для всех остальных её участников - вычитание и деление. Война - всегда потери. Для всех - воюющих. Магнаты же не воюют? Они - «делают бизнес».
        Следующий тезис собирал в своей обвинительной части компиляцию из предыдущих. Как же это перевести? Ну, попробую методом «надмозгов» - как пойдёт, так выйдет. В общем, Бог им велел украшать и совершенствовать мир. Мир - в широком смысле. Но по Стире - видно, что изменять мир к лучшему никто не стремится.
        И меня эти фанатики осудили бы. Как землянина. Землю люди засирают - стремительно и надёжно. Вся наша модель жизни, общество всё возрастающего и возрастающего потребления - это перевод невосполнимых ресурсов Земли - в мусор. И превращение живой и прекрасной планеты в ядовитую свалку отходов.
        Дальнейшие тезисы я не стал осмысливать. И этого хватило. Голова стала как залитый свинцом котёл. Даже моё ироническое отношение ко всему сказанному проповедником не помогло. Не помогло даже логически легко отслеживаемое несоответствие этих фанатиков их же тезисам. Они не жрут помои? Может, потому что их нет? И аскеты они - по велению души и Бога, али - от бедности? Они усовершенствовали мир? Как? Высадившись на Стиру, расхерачив тут всё к еженям? Они - плодятся и своих же детей тащат под бомбёжку?
        Нах! Нах! Нах! Голова моя просто отказывалась так долго работать в этом «философском» режиме.
        Я - маленький человек. Не Ницше. И Сократ - мне не друг. И истина - не дороже. Мне о бренности бытия и о Вечности думать - тяжело. Тем более судить людей за грехи, в которых они виновны лишь косвенно. Ибо сам не без греха.
        Да, сейчас я подходил под все эти постулаты - аскет, без жира, голодный, суечусь, стараюсь, поступками своими делаю мир чуть, но - лучше.
        А вчера? Там, на Земле? Нет. Я был таким же, как и все - равнодушным, апатичным диванодавом. Грешен. Виновен - в смерти!
        Потому - толкаю Ваню. Он же у нас, ёпта, херр майор! Командуй, Господи! Пора ведь вмешаться! Что, так и будем на весь этот фарс просто смотреть?
        Ваня - качает головой. Хотя дроны уже стоят на своих местах в толпе. Взрыв даст максимальный эффект. С максимальным накрытием и перекрёстным оплодотворением. Но Ваня зачем-то ждёт кульминации. Зачем? И так же понятно, что не оправдать этих пленников собралась толпа. На казнь они собрались. На - зрелище. Как в века тёмного средневековья.
        И вот они выходят. Палачи. Великаны-легионеры, залитые кровью, с бурыми засохшими подтёками на броне, с черепами на наплечниках и шлемах. С тяжёлыми огнемётами.
        И - жгут пленников.
        - Очищающий огонь! - кричал проповедник. - Прими их души!
        Глава 9
        Вадим
        Очищающий огонь!
        Этот очищающий огонь, пылающей жидкой струёй окативший пленников, выжег из моей головы свинцовую тяжесть. Голова стала - пуста, чиста и прозрачна, как поллитровка чистейшего, 98 %-го спирта.
        Очищающий огонь! Чувствую, что этот огонь - во мне что-то выжег. Навсегда. Безвозвратно.
        Крики сгорающих заживо жертв этого нелепого судилища - выморозили мою душу.
        Выморозили мой разум. Потому мой клинок на руке самопроизвольно активировался. А я - рванулся в атаку на этих палачей.
        Но повис в воздухе, нелепо махая руками и ногами, хрипя придавленным горлом - Ваня схватил меня за шею и поднял над землёй, как нашкодившего щенка. А потом ещё и стукнул лицевой стороной моего шлема, и - моим лицом, в шлеме, соответственно, о свою грудную бронепластину. Сквозь бордовый полумрак в глазах, во всё поле обзора, перед лицом - горела ослепительным ксеноновым дальним светом фар надпись: «Не время!»
        Он ещё несколько раз встряхнул меня, как половик, из которого выбивают пыль. У меня аж хрящи в позвоночнике щёлкали!
        - Всё! Всё! Хорош! - прохрипел я.
        Оказавшись на земле, смахнул с глаз перед собой Ванины надписи (хакер хренов - взломал мою личную защиту нейросети!) и запросил дронов. Все - отозвались. Только тогда осмотрелся.
        А толпа вокруг впала в неистовство. Безумно кричала, рыдала, приплясывала, палила в воздух. Массовое помешательство! Блин! А я - в самом эпицентре наркотического бреда обдолбившегося шизика! Настолько происходящее было безумно! Нереально! Абсурдно! Разум просто отказывался верить, что это не ночной кошмар, а реальность. Вывернутая наизнанку, шизофренически абсурдная, но реальность, гля! Что это происходит сейчас, здесь и - со мной! Как выйти из этого кошмара? Как?! Как проснуться?! Дома? С женой под боком? Как?!
        - Смотри! - слышу бас Вани.
        Смотрю. Трясу головой. Не помогает. Снимаю шлем. Тру глаза. Тоже - не помогает. Не пропал глюк.
        - Ты мне что-то растряс, бугай! - ворчу я, напяливая шлем обратно.
        Смотрю на Асару за подтверждением, что меня глючит. Но девушка - покинула нас. Стоит статуей самой себя. Оцепенела. Впала в прострацию. Мой шлем так это показывает. Мы - в одном звене, данные наших медблоков - видны всем троим.
        - Смотри, как он собирает пси-энергию! - опять басит Ваня.
        Ах, вот в чём дело! Этот дымчатый пар - не глюк! Не оптическая иллюзия! Это установленный в меня пси-имплантат даёт мне возможность увидеть, что всё это безумие - логично. Но - безумно. Безумно логично, рационально. Обычное жертвоприношение. Помешательство всех этих фанатиков - умело организовано! Для отбора пси-энергии!
        Щуки! Ненавижу! Чёрные культисты! Сатанисты! Вот как имя вашего бога!
        - Давай, Вадим! - толкает меня Ваня, смещаясь, заслоняя своим объёмным телом хрупкую «статую» Асары.
        Пригибаюсь к земле, активирую подрыв дронов.
        Взрыв был хорош! Меня сносит удар сразу нескольких тел. Сбрасываю с себя тела и останки тел.
        Вскакиваю. В ледяной ярости, в жажде убийства.
        В праведном гневе!
        Площадь - лежит. И - барахтается, как куча червей в банке. Кровавая куча.
        Месть! Как она сладка!
        Ищу глазами и сканерами, в том числе и по пси-потокам, проповедника. И - нахожу. По рослой, но смазанной фигуре Вани, что ведёт неравный бой с чемпионами Легиона. С палачами, защищающими своего колдуна. На едва уловимых глазу скоростях.
        Мой боевой крик мало похож на боевой крик. Больше похож на визг баньши. Но именно с таким визгом я падаю на спину великана-палача, почему-то оказавшегося без невидимой силовой защиты.
        Мой клинок пронзает его броню. Плазменная режущая кромка - рассекает всё на своём пути. Я с остервенением наношу удар за ударом в оседающего палача. И - фаталити! Бью наотмашь - всей длиной клинка. Смахивая этим с бронированных плеч великана его шлем. Вместе с головой.
        Его я почувствовал. Другого противника. Когда понял, что меня избрал целью этот нелюдь, ужас обуял меня. От этого ослабли все конечности. Я не спрыгнул с высоты падающего палача, как он ожидал, а - стёк, как сопля. И именно этим спас себя - удар чемпиона пришёлся не в меня, а в тело убитого мною палача.
        А я, усилием воли и медблока «Кабши», вновь обрёл контроль над своими ногами и руками. А главное - над собственным разумом.
        Яростью! Яростью - изгнав страх из себя!
        «Мерзость! Сатанисты! Культисты! Чернокнижники! Мерзость! Ненавижу! Ненавижу!» - клокотало во мне.
        - Убью! - прошипели мои губы.
        Бью локтём в коленный сгиб великана - я же в низкой стойке от того, что стёк на землю, как шлепок яблочного пюре. Так меня учили в рукопашке. Если противник выше и массивнее - лишай его манёвра. А палач - сильно выше и сильно тяжелее. Сработал выработанный автоматизм. Но я - забыл про свой интегрированный клинок с режущей плазменной кромкой. Я чуть не отсёк палачу ногу. И едва успел выпрыгнуть из-под падающего шкафа этого мутанта-переростка.
        Упал он эпично! Пока я тупил и получал извращённое эстетическое удовольствие от вида падающего врага, Асара, как дикая кошка, запрыгнула палачу на грудь, помогая ему упасть, упёрла свой плазменник под нижний срез его шлема и разрядила оружие. Перегретая плазма пробила относительно тонкую защиту в подшлемном стыке, выжигая палачу - горло, шею, позвоночник и затылок.
        - Бежим! - кричит Асара, спрыгивая с поверженного легионера.
        Бежим! Бегу, ведомый девушкой. Как оказалось, это мой непутёвый «боевой клич» вывел её из ступора. Но её боевой комплекс не позволял такие многометровые прыжки, как наши с Ваней нанокостюмы Тони Старка. Потому она успела только к самой развязке. Так вот, пока мы с Асарой возились с двумя легионерами, Ваня своим мечом-кладенцом покрошил в фарш остальных. И теперь догонял нас теми самыми огромными, многометровыми прыжками.
        Просто Ваня задержался собрать трофеи.
        Я опасался, что мы станем зайцами, загоняемыми стаями гончих. Но этого не случилось. Стоило нам отбежать буквально на десяток кварталов, как Ваня перешёл на шаг.
        Как позже пояснил тот же Ван Бол, стычки и разборки между дикими - не исключение, а скорее обыденность. С дисциплиной у них не всё гладко. И если внутри подразделения дисциплина у них стальная, то между отрядами - вечная грызня. Анархисты, что с них взять? Потому наша атака на проповедника и палачей выглядела как обычное, в среде этих варваров, мародёрство.
        Но всё это я узнал позже. А сейчас шёл дергаясь. С нервами - натянутыми, как расщеплённые струны гитары.
        Встречные мародёры сходили с нашего пути. Теперь не только наш ручной огр, но и мы с Асарой были по уши в крови. Выглядели мы - настоящими демонами из преисподней.
        Натыкаемся на «фильтрационный лагерь». Сотни людей, десятки из них - в боевой экипировке и со знаками принадлежности к силам самообороны, сидели под охраной мародёров.
        Ваня держит меня за шею, Асара - за руку. Как самого психованного.
        Но я - спокоен. Тот самый «очищающий огонь», последующая схватка, все эти взрывы эмоций во мне - выжгли меня. Дотла. На пленных смотрю с полным равнодушием.
        Тем более что им, пока по крайней мере, ничего не угрожает. Просто сидят на обломках. Пусть и под прицелами дробовиков и игольников. А конвоиры даже переговариваются с пленными.
        Как будто и не было того безумия на той площади. Обычная картина войны. Как будто «очищающего огня» - не было. Будто это был мой, лично мой, индивидуальный кошмар.
        Ходко идём. Идём мимо блокпостов мародёров. Ваня с ними даже перекрикивается. Дорогу спрашивает. Обстановку. Мародёры охотно отвечают.
        И из их ответов становится понятна вся безрадостность положения сил самообороны.
        Войска самообороны - окружены. И кольцо окружения сжимается под давлением превосходящих сил мародёров. Отряды самообороны действуют только вылазками, подземными ходами выходя в тылы и на коммуникации мародёров. На большее сил, видимо, нет. Именно поэтому всюду - блокпосты.
        Именно поэтому мародёры и лезут в любую дыру в земле, а не потому что - тупые. Им надо найти вход в подземелья самообороны.
        А к потерям они относятся философски. Смерть в бою для них предпочтительнее тихого угасания от голода, холода и вечного головокружения от бедного кислородом воздуха их лоханок в Пустоте.
        Голодом и объясняется то, что среди всех обшаренных нами трупов мародёров и легионеров не было ни крошки съестного. Они не то что сразу съедают всё, что находят, но и пьют кровь поверженных врагов. Так что Ваня не один такой «вампир». Они все такие. Многие бродят с окровавленными мордами. Если бы не смертная казнь на месте за каннибализм - трупы уже жарили бы.
        Нет-нет! Не сочувствую этим «бедным и несчастным». Ничуть! Просто нашёл логическое обоснование. Всё же это - не безумие. Сталкиваться с безумием - очень неприятно. Мне выше крыши хватило «проповедника» и его «очищающего огня»! Найти логику, пусть и ёжанутую - как-то легче для психики. Нелюдей - можно хоть ненавидеть. А психов? Только сторониться. Совсем плохо дело с ёкнутыми нелюдями, такими, как «проповедник». Ладно, пусть его бог за ним там присмотрит.
        Но и тут, в их кровопийстве - есть свои правила. Пить можно кровь только врага. И только того, которого сам же и одолел в бою. Только своего и только в бою. Чужого - не тронь! Потому пленных и не трогают.
        - Нах! Нах! - кашляю я. Всех их! Со всем этим безумием. Всё это - безумие! При всей своей логичности - безумие!
        Умереть хочу! Чтобы всё это безобразие - закончилось!
        Но просто сдохнуть - не согласен. Согласен - пасть в бою! Но в бой меня Ваня не пускает. Держит за шею, как злую собаку на поводке.
        Нет, суицидальных наклонностей за мной не было замечено ранее. Но я не видел иного выхода из этого затянувшегося абсурда. Этого шизофренического маразма.
        - И тебе с этим жить! - говорит Ваня.
        Смотрю на него. С тоской. Только он не увидит моего взгляда через броню наших с ним шлемов.
        По Ване совсем не заметно, что этот абсурд не то что потряс его, а вообще как-то удивил. Будто происходящее для этого младенца - по сроку осмысленной жизни он младенец - было нормой. Хотя, может, потому и нет у него никакого потрясения? Это всё для него - вновь. И всё, что он видит - норма. Обыденность. «Так и должно быть».
        Может, так и надо? Ну откуда в голове Вани взяться вечному противоречию меж тем, что «есть», и тем - что «должно быть»? Может, он и воспринимает происходящее - естественным? Таким вот безобразным естественным.
        Трясу головой - несвоевременно это. Размышлизмы и рефлексии - после. На том свете. А сейчас - дело! И дело это - война. Военное дело. Деловая война. Нет, последнее - не про нас. Мы бизнес на войне не делаем. И воинское ремесло - скорее про Легион, чем про нас с Ваней.
        Опять меня занесло. Соберись! Тем более что передовая - близко. Блокпосты мародёров уже не стоят вольготно посреди перекрёстков, а жмутся к развалинам - сюда долетают залпы орудий пехоты сил самообороны. Пехота ещё не додавлена, огрызается. Тел стало намного больше. А разрушений - меньше. И вереницы пленных. Текут из города - в «тыл» варваров.
        И мародёров - больше. И - мародёрствующих. Разрушений ведь меньше. А-а, это же жилые кварталы «новых стирян»! Частные усадьбы и фешенебельные многоэтажки. Стратегически слабая позиция - здания непрочные и разбросанные - сложно удерживать. Потому бои тут были скоротечными. Не успели раздолбить всё в щебень. Вот и тащат - всё подряд - бравые налётчики.
        Сзади и правее - закипает схватка. С грохотом взрывов разномастных гранат и беспорядочной, истошной пальбой, взрывным шипением плазменников.
        Сразу же образуется два противоположно направленных потока. Мародёры с барахлом, конвоиры пленных - прочь от боя, боевики - на звуки боя. Ну, и мы, соответственно, тоже. Как и боевики - на стрельбу.
        Но к бою мы не успели. Застали только мерзкую картину: один из мародёров перерезает сонную артерию раненого бойца самообороны, захлёбываясь, пьёт горячую кровь. С безумным взглядом. Остальные мародёры обкладывают лаз в подземелья, обыскивают тела павших.
        Но никто в зев подземного хода не спешит спрыгивать. Только две гранаты туда кинули и ждут. Больше гранат у них нет. Переглядываясь, но старательно отводя взгляды от нас. Потому как в отсутствие их непосредственного командования (их офицер лежит у стеночки, роняя в пыль капли густой крови с носа - у него разбит шлем, голова его - пробита), мы выглядим, как те, кто может их заставить лезть в заминированное логово. Заставить мародёров их телами разминировать проход и проверить своды подземной галереи на прочность.
        По экипировке мы - элита. А Ваня вообще - явный чемпион Легиона.
        Но у Вани другая идея.
        - За мной! - махнул он рукой, как настоящий политрук и - прыгнул в зев чёрного провала в мостовой.
        Дамы - вперёд! Я - замыкающий. Прыгаю сразу спиной вперёд, лицом к возможным последователям-мародёрам.
        Пиликанье в шлеме дало понять, что минная банка опознала нас. Выдыхаю с облегчением - на Ване же трофейная броня. Мины могли «возбудиться» на броню легионера, на его танковый кибернитезированный пулемёт.
        Бежим. В шлеме «Кабши» тьма подземной галереи - и не тьма вовсе. Так - затенённый коридор.
        За спиной - взрыв. Нас догоняет и сбивает с ног ударная волна, облако пыли и камешков, бьющих с силой картечи.
        Видимо, мародёры решили, что ход не заминирован. Ну, мы же не подорвались? Сунулись. Да так поспешно, что мы и отбежать не успели. А в замкнутом пространстве взрыв - совсем другой, чем на открытом месте.
        Я - цел. Асара - тоже. Даже поднимается сама и довольно легко. Ваня… Да что ему, бессмертному, будет?
        Вижу красный символ в углу зрения. Точно - я теперь без плазменника. Разбит. Но не выбрасываю. Я же, ёпта, инженер! Боевой, икать мне полгода, ремонтник! А жаль-то как! Ни разу даже не пальнул из этой фантастической штуки!
        Бежим. Пиликанье! Свои! Наконец-то! Свои! Икать колотить!
        - А пожрать есть чё? - спрашиваю я сержанта пехоты, командира этого блокпоста.
        Вместо ответа он стискивает меня в объятиях, будто проверяя мою броню на динамическое сжатие. И клокочет горлом, будто у него там чай застрял.
        Свои! Как много в этом слове для сердца русского слилось! Как много в нём отозвалось. Оглушительным урчанием пустого живота. Блин, в этом профилактории - кормят? Или так и будем натощак бегать? Как истинные коммунисты, Павки Корчагины?
        Глава 10
        Вадим
        Как я оказался перед лицом нашего командования - не помню. Да и сам факт этого не сильно озадачил. Ваня же у нас - главнюк. Сам себя назначил, ему и докладывать. Да и Асара - офицер связи. Ей по должности положено - составлять рапорты, писать докладные и объяснительные. На тему «Как я провёл прошлым летом». И - «Что я делал со стольких-то вчера - по сей момент». Ей продумывать нам алиби, явки и пароли.
        А я - обычный рядовой рембата. Потому я - приставными шажочками, за спинами остальных, шаг за шагом - к выходу. Понимаю, что не по уставу - сваливать, пока тебя не отпустили. Но! Пошло оно всё! Я - никто. И они мне, соответственно, тоже - никак. И присягу я давал лишь однажды. Армии, которая здесь представлена лишь одной моей усталой харей. А им я не присягал. Так и бегаю - вольноопределяющимся.
        Я, наверное, очень обижал всех встречных. Мне - радовались, отдавали честь, приветствуя. А я, свинья неблагодарная, пёр быком гопстоповским, никого не видя. Но я и правда «мерцал», выпадая из реальности. Тело меня само притащило в «наш» бокс.
        А там - Рата. Что-то щебеча, раздела меня, сунула в санузел, под душ. А когда я оттуда выполз - на запах выполз - стол был накрыт. Только когда все блюда опустели, а живот мой - надулся, как бурдюк с бродящим вином - только тогда сознание моё прояснилось. И я осознал себя - голым, в обществе дамы.
        - Ой, как приятно! - усмехнулась Рата, видя моё смущение и расстёгивая свой комбинезон. - Тебя привести в норму?
        - Рата, красавица, ты - обворожительна! - промямлил я. - Но ты уже привела меня в норму. А вот на дальнейшее у меня просто нет сил. Просто побудь рядом. Это мне поможет много больше.
        - Совсем скверно? - посерьёзнев, спросила Рата.
        - Полный абсурд, товарищ командир, полный! - махнул рукой я.
        - Эти легионеры - первые твои трупы? Ты раньше - убивал? - спросила она, проникновенно смотря мне в глаза.
        - Нет, - покачал головой я. - Не убивал. Но это - последнее, о чём я думаю сейчас. Последнее, что меня заботит.
        - Расскажи мне - что тебя заботит? - спросила она, кладя руку мне на запястье.
        Мотаю головой:
        - Лапушка, я так опустошён, что просто не могу словами выразить всё это. Никаких слов нет. Одни слюни. И те - матом. Нет, даже материться не могу. Полный ступор в голове. Мешанина и рванина. Прости, мне надо разобраться в себе. Нет! Не буду! Просто нужно время, чтобы вся эта муть - осела. Тогда и вылью я этот мутный осадок в сточную канаву. А сейчас - ничего нет. И меня - нет. Нет - меня.
        Окончание этого монолога мне на самом деле приснилось. Приснилось мне, что я так и уснул за столом, уронив голову на руки, на полуслове. Снилось мне, что хрупкая девушка подняла меня, как мальчика, на руки, отнесла к топчану, что был у нас в углу за силовой ширмой. Снилось мне, что она сидела рядом, гладя моё лицо своей рукой, что-то напевая.
        Потом мне приснилась мама. Что пела мне колыбельную. А потом мне снилось, что место мамы заняла - жена Эхра. Что горела она во всепожирающем пламени «очищающего огня», но молча, смотря на меня, с укором, своими мёртвыми, стеклянными глазами. Её живот, объятый пламенем - вздувается, лопается, разбрасывая вокруг кляксы жидкого, горящего напалма. Оттуда, как зародыш чужого, вылезает огненный демон. С горящей красным пламенем звездой во лбу. На моём лбу. Смотрит на меня с ледяным равнодушием мясника, мои губы на лице демона - скалятся в ухмылке тамбовского волка, с его рук срывается тугая струя ослепительно-белого, как расплав стали, огня.
        Осознав себя сидящим голым задом на холодном бетоне пола, с облегчением понял, что это был кошмар. Просто - сон.
        Вставленный в меня компьютер исполнительно подсказал мне, что проспал я аж 57 минут. Опять побрёл в душ. Смывать с себя плёнку липкого холодного пота. А после душа - к рабочему столу. Как был, голый, мокрый. Разбирать плазменный пистолет. Появилась идея.
        Как я и надеялся - основные части плазмогана оказались исправные. Но я не собирался восстанавливать пистолет. Я сделаю огнемёт. Из плазмогана. Да, идея - безумна. Именно поэтому надо было спешить. Иначе приснившийся кошмар - развеется. А вместе с ним развеется и идея этого огнемёта. Придёт понимание, что это - невозможно, да и вообще - не нужно. Ибо - бред. Надо успеть, пока ещё нахожусь в этом полубреду.
        Поняв это, влезаю в искин нашего рабочего места и начинаю «творить». «Творить добро для всей земли». Как завещал великий Ленин. Всем - бобра, бобёр же всегда побеждает зло? Нет, это бабло побеждает зло. А бобёр - просто допёр, что всем нужны лучи бобра.
        Искин мне советует подключить к творчеству «Кабши». Верно, пора бы одеться и включить искины комплекса. На троих надо соображать. На троих!
        И верно - «Кабши» имеет готовое приложение для подобной работы. Чувствую себя Толей Старком. Так же - в костюме Железного Человека, и так же передвигаю в воздухе светящиеся голограммы.
        Таким меня и застал Эхр. Я его не узнал. А узнав - ужаснулся! От былого Эхра осталась едва половина. Левый глаз ему заменил электронный прибор, как у Арни Т-700, свежие шрамы и синяки ещё были фиолетовыми, да и сам Эхр был весь какой-то чёрный.
        Но я обнял его.
        - Прости, - сказал я.
        Эхр горестно улыбнулся:
        - За что ты-то прощения просишь? - скривился он. - Это я не смог её спасти. Сам вот, видишь, я наполовину уже не я. Киберглаз, металлокерамические полчерепа, колени, правая ступня, три ребра. Говорят - биоматериал для имплантации кончился. Так что можешь теперь брать меня под контроль своим «Кабши».
        Эхр пытается шутить. Имеет в виду, что он - полудрон. Это хорошо. Что шутит, а не то, что киборг. Шутит - значит, жив. Хоть и не смешно шутит.
        - Верно, - опять обнимаю похудевшего соратника, - ты мне нужен. Присоединяйся. Горевать - бессмысленно. В бою сыграем тризну! Отомстив!
        Эхр - обнял меня в ответ.
        Как бы я ни смеялся над инженерным уровнем Эхра, а он оказался незаменим. Ну кто подскажет мне тот контекст, который в базах - опущен, потому как всем известен. Всем, кроме бедного, усталого землянина? Ну откуда мне знать, что адамант не выдумка, а реальность?! Да-да, именно - адамант. Уж не знаю, тот ли это самый адамант или это чистое созвучие, но и тут адамант - самый прочный материал из существующих. При этом не поддающийся вообще никакому воздействию. Никакой обработке. Именно поэтому я его ещё не встречал.
        Встречал. «Кабши» покрыт адамантовым напылением. Ствол пулемёта Вани изнутри - тоже. Только вот это какой-то психологический выверт. Как в той присказке: смотрю в книгу - ничего не вижу. Ещё когда «Кабши» и мой внутриголовной искин показывали мне устройство карабина Легиона, что мешало мне увидеть, что они обработаны адамантом? Ничего, кроме подсознательного убеждения, что этого не может быть, потому что не может быть никогда!
        - И где брать этот адамант? - в крайней степени удивления спрашиваю я.
        Удивлён и Эхр. Но это не мешает ему. Видимо, привык к моей ненормальности.
        - У нас же есть синтезатор, - пожимает плечами он. - Только не думаю, что тебе позволят его синтезировать. Да и не думаю, что ты согласишься отдать «Кабши» на переработку. Вот если бы вы принесли броню или оружие Легиона!.. Лучше всего - их мечи. Ну, или другое их оружие ближнего боя. В них адаманта больше всего. Или - митрила.
        Тут я совсем сел на стул. И этот тут! Хотя погоди! Кольчуга Фродо Сумкина была из мифрила. Лёгкого, как дюраль, но прочнее титана.
        «Нах! Нах!» - кашляю я. Всё это интересно, конечно, но - потом!
        - Та-а-ак! - встаю я. - Кто не позволит? Почему?
        - Потому что он бы не был таким редким и дорогим, если бы его можно было получать так легко, согласись, - говорит Эхр, раскрывая передо мной сводки и графики. - Адамант - овеществлённая энергия. Для его синтеза нужно… вот! Для одного грамма. Нам надо… так… ствол… камера… переходник… Вот сколько! Это только для поверхностного напыления!
        Смотрю на цифры и стремительно падаю духом. Как всегда - полёт мечты разбился об твёрдые и острые скалы возможностей.
        - Кто позволит тебе перераспределять мощность? - продолжил Эхр. - И так жёсткие рамки потребления.
        Плюнул, махнул рукой и побрёл обратно к топчану. Обиделся я на этот мир. Пойду посплю. Может, приснится способ получения нейтриниума? Или приснится тот киноперсонаж, с белой звездой во лбу, в дурацких обтягивающих трикошках, и подарит мне - свой звёздно-полосатый щит? На день рождения, как тот волшебник в голубом вертолёте? Или голоногий коротышка мне подгонит свою тельняшку?
        Да и по-любому - утро вечера мудренее. А сейчас вообще ночь.
        Нет, он не волшебник. И вертолёта у него не было. Даже голубого. Он - простой бессмертный демон по имени Ваня. Именно он меня разбудил. Очень бережно - столкнув с топчана.
        Нет, я не ушибся. Генератор щита «Кабши» уже наполнил свои конденсаторы, опять сработал, как гравиподушка.
        - Ты и одет уже, - кивнул Ваня.
        И не здоровается. Хотя формально начался новый день. Смотрю на время - 1 час 32 минуты проспал.
        - А как же - принять ванну, выпить чашечку кофе? - зеваю я, потягиваясь.
        - Некогда, - ответил великан. - Надо до рассвета успеть.
        - Что успеть? - спрашиваю я, оглядываясь.
        Голограммы так и светились. Эхр спал, свернувшись калачиком, как котёнок, на соседнем топчане.
        - Орудия те уничтожить, - говорит Ваня, будто продолжая какой-то незавершённый разговор. Только вот начала разговора я не помню.
        - Какие орудия? - искренне удивился я, запихивая в рот предусмотрительно оставленные Ратой булочки-гамбургеры.
        - Эй! Вадим! Проснись же! - стучит мне пальцем в шлем великан. - Те орудия, что я пометил, когда они обстреливали наши позиции.
        - А-а! Так ты их, оказывается, метил? - смеюсь я. Формирую анимацию, где великан Ваня бегает среди маленьких паукообразных орудий и, задирая ногу, по-собачьи метит их.
        Ваня даже не улыбнулся. А кивнул.
        - Почти так, - сказал он, тоже закидывая в рот булочку и одним глотком выпивая пол-литровый пакет сока. - Оставил на них частичку… не знаю, как это называть… В общем - себя. Так это мною сейчас ощущается. Потому я знаю, где они.
        - А-а, так бы и сказал, что надо быстро смотаться в тыл этим отморозкам и нагадить там, - обрадовался я. - Так чего мы ждём? Или кого?
        И смотрю на Эхра.
        - Нет, вдвоём пойдём, - мотает головой Ваня, закидывая туда ещё булку. Последнюю.
        - Блин! Троглодит! Все булки сожрал! - кричу я. - А почему только вдвоём?
        - А на кой нам ещё кто-то? - удивляется Ваня, бросив короткий взгляд на спящего Эхра. - У тебя и маскировка работает. Что? Готов?
        - Как пионер - всегда готов! - киваю я. - А на чём поедем? На одиннадцатом автобусе?
        - А нам привыкать? - усмехается Ваня.
        В общем - пешком бежим. От обстрелов сместились пласты земли. Ненамного, но монорельсом уже пользоваться нельзя. А тоннелями монорельса - можно. Но - пешком. А пешком - долго и скучно. Бегом - быстрее.
        - Тихо в лесу, - напеваю я, - только не спит барсук…
        - Заткнись! - оглушительно шепчет херр майор.
        Идём по позициям врага как по бульвару - особо и не скрываясь. А нет у мародёров даже самой простой системы опознавания «свой-чужой». Потому как - сброд. В одну кучу смешались - кони, люди. Мародёры.
        Ночь на Стире не очень и тёмная. В полнеба - диск газового гиганта. Отражает призрачный свет голубой звезды.
        - Голубая луна. Голубая! - снова пою я.
        - Да заткнись же ты! - пихает меня Ваня.
        Идём, будто так и надо. Прав был Суворов - наглость города берёт. Не крадёмся лазутчиками, а просто хреначим напрямки туда, куда нам надо. Пользуемся бардаком в рядах армии вторжения, невозможностью из кучи независимых банд сколотить единообразный строй. Может быть, в бою они и хороши, но ведь война - не только бой. Бой - лишь малая, очень малая часть войны.
        Вот благодаря этому мы и выжили в том забеге по тылам налётчиков, дошли до своих. Из нас пропагандисты самообороны молниеносно слепили каких-то эпических героев. Может, так и надо? Для поддержания морального состояния всех остальных. Только вот не наш это подвиг. Не наше достижение. Бардак это у врага - и это целиком их заслуга.
        Вот и сейчас - отсылаем проверяющим данные нашего выдуманного подразделения «Неуместные нетопыри». Принимают. Удивляются, но - принимают. Потому как всё смешалось в доме Облонских. Тут банды мародёров разметало чуть ли не по всей планете! Та высадка дивизии рядового Района - детская и нестрашная сказка против слепого падения кораблей мародёров. А сколько кораблей «приземлилось» на дно океанов? И сидят теперь там, как подводники стратегических ракетоносцев на боевом дежурстве.
        Так, судя по знаку Вани, мы уже рядом. Пора, как тем иным - уходить в сумрак. Ну, как в «сумрак»? У Вани не только маскировки нет, так ещё эту каланчу видно за километр. Просто идём уже не нахоженными тропами, а развалинами. Огородами. Да, тут народу ещё больше. Но им начхать, кто мы, куда и зачем! Лишь бы на лицо им не наступали Ваниным пятьдесятпоследним! Спят они. Вповалку, кучами.
        Вот они, родимые! Высокотехнологичные пушки. Стоят, головы склоня! Опустив длинные стволы по-походному.
        Мой выход. Крадусь, под маскировкой, в битом пенобетоне. «Кабши» в этом смысле имеет огромное преимущество перед танковой бронёй Вани. У меня не только доспех легче, не только умеет скрываться на фоне окружения, а ещё оснащён много более мощной системой сканирования.
        Кстати! В первую очередь проверил - есть ли у местных антирадар? Тишина. Можно работать! Конечно, помехи РЭБ серьёзно снижают радиус действия моих сканеров, но, блин, мне не в пустоте космоса сканировать! Той сотни метров, что выдаёт «Кабши», - за глаза! Базара нет, сканеры специализированных комплексов разведчиков лучше. Но они заточены как раз на поиск людей. А у меня - инженерное поисковое снаряжение. Я ищу не тепловые отпечатки людей, не их психоволны, не живые биоритмы, а - металл и источники энергии. В этом режиме видения мир был весьма необычен. Сюрреалистичен. Бетон выглядел дымкой. Земля - болотом.
        Я отметил местоположение людей, сбросил схему Ване. И тут!
        - Э-э! - кричит мне пустота.
        Меняю режим визора. Мародёр! Лишь в чёрно-сером комбинезоне термобелья - потому я его не увидел: ни металла, ни имплантатов в нём не было. Типичная босота. Дымка, сгусток тумана в моём визоре.
        Бью его в лицо кулаком. Рефлекторно, как в дворовой драке. А на руке у меня - клинок торчит, как когти вихрастого Логона Росомахи. Мародёр - хрипит, скребёт мне пальцами по пластинам «Кабши» на груди.
        А меня - тошнит. Мародёр - умер. Я его убил. Буря эмоций во мне. Одновременно - мерзко и противно: я преступил главную заповедь человека - «Не убий!». Впервые - не в состоянии аффекта. Того палача я кромсал в гневе. А этого босяка спокойно убил. Как в драке, в подворотне. Это мерзко.
        Но разом - какой-то дикий восторг! Я его сделал с одного удара! Почти бесшумно!
        Адреналин в крови - холодит конечности, сердце от него заходится в аритмии, пальцы - мёрзнут и трясутся, ноги - ватные, в голове - бардак.
        А это - плохо. Мы - в тылу врага! Беру сам себя за воротник и встряхиваю. Мысленно, конечно, я же не барон Мюнхгаузен. Осматриваюсь.
        Ваня - шагает среди тел мародёров, откручивая им головы, как лампочки Ильича. Жуть, блин! Вот уж у кого нервы из того самого адаманта мифрилового. Не видно, чтобы он как-то рефлексировал по поводу убиенных мародёров.
        Ах да! Пушки! Вон же они! Как раз и Ваня закончил отводить глаза караулу. Они теперь смотрят на свои же спины, а не на охраняемый объект. «Мой» мародёр вообще случайная жертва. До ветру, видимо, вылетел. Да и наткнулся на меня, почти невидимого в скудном свете ночи.
        И только когда вышли к самим этим смертоносным машинам, я вдруг осознал, что не знаю - как их ломать? Это по-нашему, по-русски. Добраться до цели - и тыковку чесать: а что с этим делать?
        Хорошо, Ваня со мной. Казалось, нет ничего, что поставит этого великана в тупик. Он с ходу сформировал свой почти невидимый меч, кстати, тускло светящийся во тьме, каким-то призрачным светом, неспособным осветить ничего. Да и почти невидим этот свет. Мои сканеры, кстати, не видят этого меча. Совсем. Ни в одном режиме. Только мои глаза видят. Да и призрачный отсвет меча я вижу, подозреваю, лишь благодаря пси-имплантату.
        Так вот, Ваня с ходу отсёк, как лихой казак, ствол первого монстра. Лишь искры посыпались да труба ствола с грохотом рухнула на землю. Ваня подходит к чернеющей во тьме махине, орудует своим чудо-клинком, что-то с натугой выдирает. С «кишками». Только когда Ваня вытащил узел, я увидел, что это - экранированная, бронированная батарея этого орудия. Нужная штука! Молодец Ваня!
        А вот я засёк «снарядный окопчик»! Вот они, лежат! Светятся толстыми, поросячьими корпусами. Фугасные бомбы. У меня аж засвербело всё, как у того мальчишки, что нашёл батарею фейерверка, припрятанную отцом для новогоднего салюта. Что-то такое же - детски-восторженное, хулиганистое - почувствовал я. Потому уже не смотрел, как Ваня потрошит остальные орудия. Я резко из рембатовца-диверсанта переквалифицировался в сапёра-подрывника-пироманьяка. Ух, и задам же я вам салюта! По жертвам «очищающего огня»!
        Забираю у Вани один из его трофеев - энергоблок, ставлю его на «снарядный погреб» - как детонатор. Использую один из имеющихся микродронов как таймер. Тот самый дрон, что со мной ещё с тех стародавних времён, когда мы сантехниками работали. Как давно это было! Знаю, что по календарю - совсем недавно. Но это было очень и очень давно. До войны. В прошлой жизни. Мирной и сине-солнечной, жёлто-песочной, детской.
        Ваня как раз закончил потрошение орудий. Быстро управились. Очень быстро. Даже опомниться никто не успел. Даю команду дрону на активацию и ставлю задачу, пока он «в зоне доступа». И - бежим!
        В этом нанокостюме Железного Человека бегать - одно удовольствие. Конечно, не бегать - другое удовольствие, но бежать без костюма с огромным и тяжёлым энергоблоком на плече - не получилось бы. А так - бежим. Со скоростью спортивного болида.
        Не ожидал, что дрон для устранения засора в трубах так быстро справится с бронекорпусом блока. Рвануло так, что не то что я - Ваня покатился по развалинам, роняя блоки. За спиной встаёт красно-жёлтый гриб взрыва. Вот это мощь! Аж сам в шоке! Голова ходуном ходит, ноги - ватные, руки - трясутся.
        Сидим, головами трясём. Пока поднялись, пока блоки собрали - вокруг стало людно. Ещё бы - такой будильник только мёртвого не подымет!
        И опять всем плевать - кто мы, откуда, что тут делаем?! Что, зачем и куда тащим? Бардак! Потому - морду кирпичом, пальцы веером, сопли пузырями, чешем туда, куда нам нужно. И даже языками чешем по ближней связи:
        - Вань, а Вань? - спрашиваю я, поправляя огромный, для меня, блок, на плече. - А зачем ты их прихватизировал? На что ставить собрался?
        - Я - собрался? - удивился Ваня. - А я думал, ты собрался. Мне лишь стало жалко их просто угробить. Зачем такому добру пропадать? На «Кентавров» такую порнографию ставили, а тут - экранированные батареи! Стандартные, штатные, заводские!
        - А-а! Понял. Как думаешь, на «Тигра» - встанет? - спрашиваю я.
        - Попробуем! - отвечает Ваня, поправляя блок. Он их сразу два несёт. А это - неловко, нехватко. Но два сразу я не охвачу. Мне и на один рук едва хватает.
        - Ваня, а ты тех здоровяков Хаоса не пометил? - спросил я. - Ну, вдруг решил на память им в спину плюнуть - своей волшебной соплёй?
        - А что? - Ваня даже повернулся ко мне.
        - Чё встал? - возмутился я, врезавшись плечом в блок, который Ваня нёс в подмышке.
        Пошли дальше. На нас опять никто не обращал особого внимания. Нет, оборачивались, конечно. Видок у нас был - нетривиальный. Возможно, мародёры вообще впервые видели мародёрствующего чемпиона Легиона. Но не вызывали патруль вэвэшников - уже хорошо. Потому как «несунов» вокруг хватало. Как вся эта шантрапа проснулась - от грохота и землетрясения взрыва, так сразу и вернулись к прерванным занятиям. Чисто муравьи. Таскали разной ценности вещи - с места на место.
        - А ты зачем спросил про легионеров? - допытывается Ваня.
        - Ну, у меня в голове сложилось - что мне нужно, и то, что мы тащим, - ответил я.
        - Ну, тогда сложи и в моей голове, - просит бессмертный друг.
        - Мне нужно больше адаманта, - признался я. - Говорят, у Легиона он имеется.
        - Особенно в оружии много, - кивнул Ваня, дёрнув наплечником - поправил блок.
        - Вот я и подумал - чем не трофей? Если даже с пушек хабар добыли, что не добыть с чемпионов адамантий? - говорю я. - Вдруг ты чувствуешь, что он - твой?
        - Чувствую, - соглашается Ваня. Ударом ноги - доламывает стену. Ставит блоки. Ставлю и я. Пришли. Тут где-то, судя по имеющейся в наших микросхемах карте, выход в московский метрополитен. Точнее не определить - РЭБ сбоит всё. Вообще всё!
        Включаю сканирование. Осматриваюсь в разных режимах видения. Враг - рядом. Но на нас не зацикливается. Заняты своими делами. Но мы всё одно не спешим, сели на блоки, сидим, «курим». Пока «Кабши» - пашет.
        - Вот я и говорю, блоки - добыли. Что не добыть немного этого сплава? - говорю я.
        - А я думал - месть, - говорит Ваня. Он прямо на моих глазах растёт. Вот тебе и младенец! Прямо не узнаю своего друга. Стал в людских мотивациях шарить.
        - Одно другому когда мешало? - пожал плечами я, потом ткнул пальцем в нужное место. «Кабши» нашёл вход.
        Ваня выращивает вместо призрачного меча полупрозрачную лопату. И как экскаватор какой - разгребает завалы, ловко орудуя своим новым приобретением. Смотрю, любуюсь. В случае Вани и его «капли» пословица про двух стройбатовцев не актуальна. Ваня один заменяет два экскаватора. Гребёт бетон и гнутые металлоконструкции - как песок и мелкий щебень.
        - Да и просто из мести, бессмысленной и беспощадной, мне было бы влом гоняться за ними, какими бы олимпийскими чемпионами они бы ни были, - продолжаю я разговор.
        - Да? А что ты там задумал - секрет? - отвечает Ваня, выпрямляясь. Лаз - расчищен. Система опознания - пиликает, признала. Скидываем ей туда блоки питания пушек. Закрываем вход в подземелья.
        - Какой секрет? - удивляюсь я. - От тебя?
        Сам вставляю ему волосок USB, сбрасываю чертёж. Нет, определённо Ваня меня решил удивлять - очередями, подавляющим огнём своей удивительности и поразительности, просто божественной сообразительностью и проницательностью:
        - Всё-таки - мстя! - хмыкает он. - И она будет ужасна! Пошли!
        Заваливаем лаз обратно, как нагадившие коты, обваливаем на это место ещё одну стену, выходим из развалин, как демоны пустыни - в толстом-толстом слое пыли. Благо ещё ночь на дворе. Не сильно и заметно, что у нас неуставной вид. Это я смеюсь - всем начхать. Особенно мне.
        Пока возились, ажиотаж от мощного взрыва на огневых позициях батареи осадных орудий улёгся мальца. Народу стало поменьше. Не как при прибытии поезда на Казанский вокзал. Но обратно по норам ещё не расползлись.
        Потому бежать не стали. Пришлось идти. Как обычные люди. Быстрым, но шагом. А то будет как в той присказке про бегущего генерала. Может, и не паника, но палево - точно. Потому - пёхом. Быстрым, деловым, целеустремлённым, но - шагом. Потому затемно не успели.
        - Куда идём мы с Пятачком… - напеваю я песенку Винни-Пуха. А что просто так топтать развалины?
        Но Ваня, хотя уже не раз слышал её в моём исполнении, ответил:
        - Помнишь того легионера с этаким эпичнейшим топором? - спрашивает.
        - Нет, не помню, - честно отвечаю я. Потом, не менее честно, просматриваю записи моего внутриголовного калькулятора, что нейросетью называется. И что, что не помню? У меня шпаргалка в голову вживлена! Она всё помнит. Все явки, все пароли. Приблизительно зная время события - нашёл быстро.
        - Правда - эпичный колун. Ух ты! Так он - силовой! - воскликнул я, увидев силовую подпитку этого заострённого молота.
        - Колун - твой, его горб - мой! - говорит Ваня.
        - Договорились, - легко соглашаюсь я.
        Я «вспомнил» этого легионера. С Ваню ростом, в правой руке - этакий двухметровый молот, заплющенный с одной стороны. Получился колун, каким раскалывают особо корявые чурки. Только эпически огромный. И из его рукояти - за спину легионера - идёт мощный кабель. С моё запястье толщиной. Силовой кабель. А топор - силовой. Вообще невероятная редкость и уникальность. А Ваня при этом хочет не сам силовой топор, а лишь наспинный энергоблок этого легионера. Да и верно - и этот хаосит легко обменял бы свой нелепый колун (всё познаётся в сравнении) на изящную, универсальную Ванину «каплю» из «нечто». Зачем Ване силовая подпитка оружия, если его меч просто игнорирует силовые поля? Да что там «меч»! Он и «лопатой» любую броню «прокопает»!
        Глава 11
        Вадим
        Как я и говорил, затемно не успели. С рассветом мародёры проснулись, развили бурную активность. Те ещё жаворонки! Вот и получилось, что с искомым адамантом, то есть с легионером с силовым «колуном» мы столкнулись нос к носу, а не резали его спящего, как хотелось бы.
        Пришлось экстренно выкручиваться, на ходу обосновывая легенду. А потом - переться вместе с этим легионером, да и с группой других тяжелобронированных бойцов - на передовую. Назвались мы - прикомандированным к этому отряду подкреплением. Вскользь брошенная фраза про бардак в головах главарей и яйцеголовых штабистов нашла живой отклик в сердцах легионеров и сняла с их голов подозрения. Точнее, с наших голов. В их головах. Что-то я запутался. Вот так и проваливаются резиденты. Хорошо, Ваня рядом. У него всё чётко, как в швейцарском сыре. Или - в банке? Блин! Ну, не суть!
        Вот и получилось как в том кино - свои среди чужих, идём в атаку - на своих.
        Ваня меня охарактеризовал как совсем зелёного новичка из приблатнённых. Ну, так я это понял из того суржика, на котором Ваня общался с легионерами. Кстати, под понятие великанов попадали только двое. Этот, с колуном, и ещё один. С огромным двуручным пулемётом. Этакая живая «Шилка». И калибр совпадает. Остальные - или примерно с меня ростом, или ненамного выше. Как раз этот пулемётчик-переросток и был в этом отряде старшим. Командиром. А всего в отряде - четырнадцать голов.
        Ваня в их обществе - как рыба в воде. И легионеры его привечают - явный чемпион повысил их боевую мощь сразу и на треть. Меня они боевой единицей не считали. Считали - брелком на Ванином хвосте. Я и не спорил. Нам бы момента дождаться, чтобы забрать наш адамант, по какому-то вселенскому недоразумению заключённый в их оружии.
        Сближению способствовало и то, что нас, оказывается, узнали. Этот Железный Дровосек с колуном - запомнил, как собачился с Ваней за броню и обвес третьего великана их отряда, невинно убиенного женой Эхра. Так вот, слово за слово, хоботом по столу, и выяснилось, что этот отряд - как спецназ. Ну хотелось ребяткам пыль нам в глаза пустить, похвастаться, что ж такого? Тем более что это было не так уж далеко от истины. Они и правда специализировались на особом роде боевых операций - охоте за валандёрами.
        Боевая эффективность нашего патрона - Валана Игида - не осталась незамеченной противником. Что это, если не признание боевых заслуг врагом? Очень быстро мародёры заметили, что их тяжёлую элитную пехоту, легионеров, выбивает один и тот же отряд. Выяснить личности и наименования не сложно в век тотальной цифры и массы трофейных искинов. Так вот и появился этот отряд наёмников. И эта идея - организация засад на Валана Игида и его отряд.
        Так погибла жена Эхра. Ну, щуки земноводные, космодесантные!
        Только вот в последнем бою этот отряд понёс чувствительные потери - жена Эхра сумела завалить чемпиона Легиона, этим сразу на треть снизив боевую мощь отряда и фактически сорвав засаду. А валандёры оказались зубасты. Не только сумели пробиться из засады, но и пустить кровь «спецназу» Легиона. И наша импровизация с подкреплением - легла как бактерицидный пластырь на свежую рану. В тему.
        Конечно, никаких документов и приказов у нас не было, да и быть не могло. Надеялись только на явный бардак в рядах сил вторжения. И нам поверили на слово. Может, это было обычным для них делом? Тем более что легионеры знали, что чемпионов среди сил самообороны не было и быть не могло. Это я про Ваню. Опять его рост и трофейная броня легли в тему. «Капля» сильно видоизменила экипировку Вани, её содержимое. Всё же броня чемпиона - штучный товар. Как удостоверение личности. Как личный жетон. Ванина - ни на что не похожа. Из местного. Откуда им знать Бэтмена? Одним словом - не опознали трофея.
        Помогло нам и владение Ваней средой обитания легионеров. Он был как рыба в воде. Говорил с ними на их жаргоне, понимал и воспроизводил подтексты. Как у нас говорилось - «был в теме».
        И нас сразу же, с ходу - включили в боевые расклады. Вот теперь и идём с этими «спецами», антидиверсантами, на очередной «боевой выход». Ну, как - «нас»? Ваню включили. А меня - до кучи.
        В отличие от нашего прошлого забега по тылам мародёров (весь мой боевой опыт), в этот раз не было никакой внутриотрядной сети. Это Асара нас подключила к себе в единую связанность. А легионеры лишь указали нам волны для голосовой связи. Этим всё и ограничилось. Командное взаимодействие - исчезающе мало.
        Не по личному опыту, а по словам знаю, что у того же Валана в его отряде все включены в единую сеть подразделения - «звена». Полностью. Не знаю, как это выглядит. Может, как единый коллективный разум, а может - просто, как в играх: у командира на тактической карте зелёные точки. Асара нас так подключала - зелёные точки, связь и показания ХП и КД. Не суть. Одним словом, у легионеров с этим не заморачивались. Просто трепались по рации, сквозь помехи. Тактической карты с обозначениями оперативной обстановки не скинули даже Ване, не то что мне. Может, так у них и должно быть? Может, всё же - не доверяют? Я вот про что. Мне особенности их боевого управления - до бронещитка, закрывающего мой пах.
        Меж тем - передовая близко. Грохот боя стоит - жуткий. Мне, пиджаку гражданскому - вообще не понятно, что происходит. Сплошной ад! Все куда-то бегают, стреляют, прячутся, откуда-то что-то прилетает, убивает, взрывается, шипит лучами высоких энергий и перегретой плазмы. А что к чему - не пойму!
        И это не сама передовая! Это тыл! Уже тут - ад! А там?! Блин! Каково моим ребятам, «арлекинам» - в этом аду? Они же такие же «травоядные», как и я?!
        Потому - стараюсь не отсвечивать. Игольник держу в руке, но уже не тыкаю им в разные стороны. Уже получил по шлему от Колуна, когда провёл через его силуэт стволом игольника.
        Не знаю, может, этот удар в голове поставил мои мозги на место, но происходящий вокруг огненный, взрывающийся и разрушающийся ад - отступил на второй план. А голову занял другой вопрос - как валить эти пехотные, двуногие танки? Ясно же, что мой игольник не то что толстую, армированную, сверхпрочную броню чемпионов не пробьёт, даже в упор, - даже с бронёй «мелких» легионеров не справится! На них, не как на мне, не инженерный комплекс, а полноценные боевые костюмы. Какие, к чертям, иглы?! Их уже упоминаемая мной «Шилка» пробьёт ли - вот вопрос? У меня же теперь даже плазменного пистолета нет!
        Чую, будет, как в том анекдоте: «Поймал медведя! - Так тащи сюда! - Так не идёт! - Сам иди! - Не пускает!» Пошли за шерстью, а сами - попали под стрижку.
        И что делать? Не кричать же: «Шеф, Шеф! Всё пропало! Всё стырили до нас!» Глупо. Надо как-то выкручиваться!
        Как у нас принято? Люди же - коллективная скотина! Как сам не управляешься - применяешь подсказку «Помощь друга»! Обращаюсь к другу, но Ваня - отмахнулся от меня. Да и верно - палево. А кто ещё поможет? Звонок другу, говоришь?
        Звоню. Если можно так назвать этот вид связи через вездесущие нейросети и Сеть. Валан - недоступен. Асара - тоже. Вержу звоню. Та же песня. И вдруг - отвечает на вызов Рата.
        - Вадим?! Ты куда пропал?! - слышу её искажённую помехами скороговорку.
        - Девочка моя! Как я рад тебя слышать! Верж - рядом? - тоже тараторю я, от радости, что «дозвонился».
        Ну конечно рядом! Рата - его ручная собачка. Как эти, что трясутся на руках звёзд отстаграммившихся. Его хвостик она, его - подстилка. Эй-эй! Не туда меня понесло! Ближе к телу, тьфу, к делу!
        - Рата! Передай Валану, что в квадрате 59 -16 на его валандёров организуется засада! - кричу я, бросая слова, как очередь из пулемёта «Максим».
        - Знаю! - отвечает искажённый голос девушки. - Мы сами им готовим встречу! Всех самых лучших боевиков собрали! Все тут! Мы их встретим! Не волнуйся! Тут все наши! Верж, Валан, его ребята, разведвзвод пехоты, даже Двудонный со своей охраной!
        Все там! Никита, Стас, Гена и Дюша с метлой. Гля! Придурки!
        - Вы совсем рехнулись! Зачем складывать все яйца в одну корзину?! - заорал я.
        - Да, Асара тоже тут. А я - только тебя люблю! А ты где? Куда вы делись после отгрузки батарей?
        Опа! Она уже это знает! Ах, ну да! Если Верж - начштаба, то Рата - его делопроизводитель. Оперативный диспетчер. Начальник оперативного отдела. Высокая офицерская должность. Настоящий полковник! И она меня - кормила ужином. И я её…
        Блин! Погоди-погоди! Что она там ляпнула? «Люблю»? Я аж дёрнулся, подскочив на заднице! Что? Что это, гля, такое?! Что это - женское кокетство, пустые слова?! Что это? Вынос мозга? На хрена!!!
        Стоп! Опять не туда понесло! Это вообще не важно! К делу не относится совершенно! Несвоевременно!!! Не вовремя!!! Блин!!!
        - Мы - рядом! Поможем! - кричу я в грохоте окружающего ада. Или они нам помогут. Ну, не суть!
        - Какие у них наличные силы? - выстреливает новую очередь Рата.
        Может, мне показалось? Ну, то, про «люблю». Да что такое! Нах! Нах!
        - Четырнадцать голов тяжёлой пехоты, три чемпиона! - тараторю я.
        И качусь кубарем от мощнейшего удара в затылок.
        - Всё, красавица! Не могу больше говорить! Отбой! - кричу я, катясь через голову.
        Всё же с безопасностью у этих мародёров было не совсем безнадёжно. Даже слишком. Для меня в этой ситуации. Мой звонок был ими засечён. Командир «спецов» - тот, пулемётчик - проявил недовольство. Ваня и «положил трубку» мощным подзатыльником. Если бы не «Кабши» - голову бы мне оторвал.
        Ваня стал сокрушаться на тему недотёп-мажоров, что без мамкиной титьки даже на войне ссыкают. Показательно. На зрителей. На Легион. Это он - про меня. Я изобразил виновато-покорного. Помогло. Частично. Нас не расстреляли на месте. Дружным залпом «Авроры».
        Но и полностью подозрения не были сняты. Теперь за моей спиной постоянно маячил боевик с плазменной винтовкой. С прогретой разгонной камерой. Это то же, что плазменный пистолет, только мощнее. «Кабши» пробьёт на раз-два. Нет, ствол на меня не смотрит. Но и боец этот постоянно держит меня в поле зрения, не поворачивается ко мне спиной, плазмоган хоть и не смотрит прямо на меня, но - в мою сторону повёрнут, довольно красноречиво.
        То же - с Ваней. У него свой «прикрывающий». Так они это объяснили. Типа у меня мало опыта, этот «ветеран» - присмотрит, прикроет.
        Допрыгался, гля! Настроения и так не было, а теперь вообще настроение пробило землю и летит в преисподнюю! Тут и так не знаешь, как их валить, а теперь ещё и мощный заряд перегретой плазмы в спину готов в любой момент прилететь. От любого неправильного телодвижения, любой волны, любого излучения!
        Лучше бы огонь на себя вызвал! Но гля, как? Целый квадрат - много! А где мы именно - не знаю. Геолокация местного GPS - в отрубе, узнать местность после боёв невозможно! Моя нейросеть не смогла бы определиться и с квадратом, если бы я её ночью ещё не научил определять примерное местоположение по трём точкам. По сигналам полудохлых источников самообороны. Ослабленных слоем грунта. Только и смог приблизительно установить, в какой части бывшего Прибрежного мы сейчас!
        Попал, гля, в штрафбат! С заградотрядом за спиной! Хоть волком вой! Что делать? Что делать?
        - Не брызгай в компот! - дружеским тычком кулака в грудь чуть не опрокидывает меня Ваня. - Там повар ноги моет!
        И ржёт! И что он смешного нашёл? Как будто он знает, что такое «компот» и кто такой «повар»! Слышал звон, а не знает - о чём он. А мне - хоть плачь! Не хочу я идти в бой! Не то что за этих уродов, не то что против ребят самообороны - вообще! Вообще не хочу в бой! Одно дело - ряженым по тылам мародёров на расслабоне, а в полный рост на пулемётную амбразуру - совсем другое кино! Да под бомбёжкой!
        Но кто меня спросил? Бежим вперёд.
        Лечу. От близкого взрыва - сложились остатки стены. Неосознанно, без какого-либо участия разума, собственного сознания - отпрыгиваю из-под рушащегося своего укрытия. Я под стену нырнул, услышав шелест в небе, теперь - лечу обратно. Если бы не синтетические мускулы «Кабши» - этим и кончились бы мои мучения.
        Меня ставят на ноги, хлопают по плечам, говорят, что новичкам везёт, но гонят дальше.
        Туда, где в сплошном дыму и пыли сверкают вспышки взрывов, росчерки плазмы и лазеров, раскаляющих взвесь в воздухе до свечения.
        Весь отряд ведёт бой. Даже Ваня куда-то стреляет. И оттуда - прилетает. А я только бестолково кручусь на месте, вожу в этой пылевой дымной песчаной буре игольником, ничего не видя. И как та китайская собачка кивающая - приседаю: вверх-вниз! А в животе - ледяная глыба тает, ледяной водой растекаясь по жилам.
        - Ты, бестолочь! - ревёт мне в ухо мой персональный заградотряд. - Что ты прыгаешь, как эластик трусов? Туда стреляй!
        И посылает заряд за зарядом сине-белой плазмы куда-то в пыль и дым. Сука! Меткий какой! Все три заряда уложил в опору «Кентавра»! Мразь! Робот - заваливается.
        Да всё я вижу! Уж для сканеров и визоров «Кабши» эта взвесь совершенно прозрачна. Только стрелять в своих не хочу, а в мародёров - боюсь. Плазмы в спину - боюсь.
        Упавший робот тут же покрывается фонтанчиком взрывов. Это «пулемётчик» причесал «Кентавра» из своей монструозной пушки, как только робот уронил кусок корпуса корабля, который использовал как щит, закрываясь от пулемёта.
        Гад! Взорвался аккумулятор «Кентавра»! Пилот так и остался в кабине горящего робота!
        - Ваня! - кричу я в отчаянии.
        - Рано! - ревёт великан.
        Сильный рывок за плечо роняет меня на землю. И тут же - от сильного удара земли в меня, снизу - взлетаю вверх. Ещё удар! Ещё! Меня бьёт как кирпич в центрифуге - со всех сторон. Мотает как тряпичную куклу. Долбит со всех сторон, как будто я попал в самый центр корриды, в самую толпу быков. Из меня выбило не то что воздух - чуть дух не выбило.
        Когда перестало меня долбить… Я даже не знаю - когда перестало меня долбить?! Лежал, не зная - жив я или уже нет. Но едва я задался этим вопросом, моя «Винда» в башке отозвалась. С докладом.
        Я - цел. По крайней мере. Меня не разорвало на сотню маленьких головастиков. Не сломало. Так - поплющило мальца. Да мозги в гоголь-моголь взбило. Медблок «Кабши» запрашивал моего разрешения на вмешательство. Нет, блин, не надо! Само, гля, рассосётся! И что, что это мощные стимуляторы? Лечебная плазма в спину быстрее, но неисправимее.
        В голове проясняется. Барахтаюсь, ковыряюсь. Почти ничего не вижу - меня основательно засыпало. Если бы не «Кабши» - не только порвало бы, разбило бы, расплющило, а потом ещё и задохнулся бы. Вон и «Кабши» докладывает, что накопитель энергии силового поля - пуст. Силовой щит и спас меня. Ну и броня, соответственно, когда щит иссяк.
        Рядом ковыряется заградотрядовец. Ага! Щаз! Я очухался мальца раньше. И это для тебя - приговор. Наваливаюсь на легионера. Локтём. Всей длиной этого неудобного клинка, что на ладонь торчит перед рукой, идёт по наручу и на ладонь торчит за локтём. Но в этот момент я меньше всего думал об эргономике этого оружия. Я вдавливал лезвие клинка в легионера, а плазменная дуга - резала его. Чуть ли не пополам развалил я тело легионера.
        Когда я встал и осмотрелся в режиме изотопного визора «Кабши», мне показалось, что это не Стира передо мной. А Луна. Мёртвый безжизненный лунный пейзаж. Лунные кратеры и бесконечная пыль. Всё перетёрто в пыль. Как я выжил?
        Но, как оказалось, выжил не только я. В меня тут же полетели жутко яркие, в таком режиме видения, заряды. Опять рухнул вниз, воя от боли - раскалённые кувалды ударили меня в плечо и в грудь. Чуя, как надо мной сгущается опасность, цепляю светящуюся винтовку заградотрядовца, перекатываюсь вбок, ползу. Опять качусь. Прочь!
        Ни фига себе лунный пейзаж! Да тут как на Красной площади на Первомай! Народу-то! Народу! Как они все выжили? Как?
        И все бегут друг на друга - в рукопашку! Опупеть мне на месте! В век лазера и плазмоганов, роботов и гиперпространственных двигателей - рукопашка! Безумие! Безумие!
        - Вперёд! Вперёд! - ревёт эфир голосом «пулемётчика».
        «Где ты? Я иду за тобою! За своею мечтою!» Как в той песне!
        А, вот он! Стоит, как тот эпичный персонаж, что с упора стоя, широко расставив ноги, из пулемёта, от живота, как из пожарного шланга - заливает наступающие цепи самообороны огнём своей скорострельной пушки.
        - На, сука! На, сука! - кричу я, стреляя в этого легионера из плазмогана. - На! На!
        Белые заряды пролетают совсем рядом с чемпионом. Прямо рядом с ним - резко меняя траекторию полёта, будто стремясь обтечь чемпиона, а не ударить в него! У него тоже - силовой щит. И не поглощает урон, а отводит заряды. Лишь пятый или шестой мой выстрел пришёлся не по касательной, а прямо в щит. И был им, щитом, - поглощён.
        - Ух, ёпта! - всполошился я, роняя плазмоган, ныряя в воронку.
        Надо мной разверзся ад! «Пулемётчик» обратил внимание на мои старания, понял, что это не случайный «дружеский» огонь в его спину, а целенаправленная попытка убить его. И ответил огнём.
        Всё! Пипец котёнку! Отбегался! Отгадился!
        Земля вокруг меня стонала от боли, разрываемая снарядами, по мне, один за другим, ударили три кузнечных молота, погасив моё сознание, как разбив лампочку, погрузили меня во тьму.
        Глава 12
        Болан
        Сообщение от Раты совсем сбило Болана с толку. Эти двое неуёмных опять оказались в тылу неприятеля? Да ещё и, рискуя быть запеленгованными, предупредили об опасности! Болану это всё очень сильно не понравилось. Очень сильно. Он опять вызвал Вержа, но командир лишь раздражённо махнул рукой. Болан предчувствовал неприятности. Чуял, что этот бой будет очень неприятным и опасным. Само определение боя - засада на засаду, ловля ловчих - уже подразумевало будущие непредвиденные осложнения.
        А тут ещё эти двое «подарков». Непонятно чьих - подарков. Непонятно от кого. И так само их появление довольно простые расклады сил ухнуло на такие глубины смыслов, что держи шлем двумя руками! То, что было простой операцией флотской разведки, уже вышло далеко-далеко за рамки флотских горизонтов. Очень далеко. Тут тебе и имперцы, их совместный бой с 17-м Флотом. Невиданное дело - бой плечом к плечу между эскадрами держав, между которыми даже мир не заключён! Война между империей и Содружеством не закончилась, а угасла, как тухнет огонь прогоревшего костра, но угли - тлеют. Тут и невиданная армада вторжения! И изгои, клоны Основателя, секретные реликты предтеч, тайные игры сильных мира сего, религиозный фанатизм, человеческие жертвоприношения - и везде эти двое!
        Именно поэтому любое упоминание о двоих подопечных Болана последнее время стало вызывать у него раздражение. Из-за явного предчувствия больших-больших сложностей. Как у них так получается? Как? Любое простое действие этих двоих эхом отзывается во множестве слоёв реальности, смешивает кучу смыслов - в полнейший абсурд! Как? Ну, как?
        - Внимание! - прошёл сигнал по всей сети.
        Этот сигнал означал для Болана, что отряд сил самообороны, которому сегодня не повезло оказаться приманкой для ловцов его валандёров - уже погиб. А их позиции занимает враг. И можно не опасаться прибить своих же.
        Болан проконтролировал, насколько хорошо укрылись его люди, Асара, Рата, Верж. О безопасности Энрога, ДРК-17, - Болан даже не хотел думать. У Двудонного в охране такие хищники, что ни один из присутствующих рядом не валялся.
        Грохот артподготовки был оглушителен и страшен. Головы не поднять! Казалось, пехота решила снарядами пробить этот бывший жилой квартал города до самой расплавленной мантии!
        Когда всё закончилось, Болан дал приказ на применение спецпрепаратов. Без прямого, недвусмысленного утверждения владельца, медблок не вводил их. Дурацкие требования канцелярских крыс! Никогда не бывавших в настоящем бою! А если «владелец» - в шоке? И уже не может вразумительно потребовать спасения собственной жизни? Это для бойца - смерть!
        В голове прояснилось. Болан сразу же проверил личный состав. Потерь нет. Так же как и у него - лёгкие контузии от артналёта.
        - Вперёд! Атака! - прошёл общий сигнал.
        Бойцы вскакивали и бежали в атаку. Тремя отрядами атаковали по сходящимся направлениям, отсекая предположительное местоположение Легиона - от основных сил вторжения. Болан и его валандёры наступали прямо в лоб. Как самые опытные бойцы из всех, имеющихся под руками Энрога Двудонного.
        На перерытом снарядами поле битых развалин поднялась одинокая фигура бойца в пыльной броне. Болан ощерился за личиной своего шлема - в его груди ёкнуло. Так безрассудно поступить мог только полностью лишившийся разума от обстрела человек. Или… Вадим. Что разумностью и не отличался никогда. Вот и волнение в душе Болана подсказывало, что второй вариант - верен, хотя - невероятен!
        В одинокого бойца открыли массовую стрельбу все, кто мог. Серая фигурка - рухнула. Готов! Допрыгался! Добегался! Дикарь!
        Болан готов был выть от отчаяния. От глупости и бессмысленности гибели подопечного.
        «Как ты оказался тут?! Как? Зачем? Зачем?» - хотелось кричать Болану.
        Мёртвые развалины - ожили. Смертью. В обозначивших себя беспорядочной стрельбой бойцов самообороны ударил сосредоточенный и плотный огонь. Метки жизнедеятельности бойцов Болана - желтели, краснели, гасли. Легион доказывал, что не зря держал в благоговейном ужасе всю Вселенную.
        - Вперёд! - взревел на бегу Болан.
        Как опытный боец, опытный сержант, Болан знал, что нельзя, категорически неприемлемо - останавливать атаку. Потерь будет ещё больше! Сейчас бронетехника и силы поддержки завершат захват целей и подавят огневые средства мародёров. Тогда - станет легче. Но оставаться на месте, дать пристреляться по себе - верная смерть! Потому - вперёд! Петлями, зигзагами, но - вперёд!
        Так и случилось. Шквал огня из-за спин атакующих резко снизил эффективность стрельбы легионеров и мародёров. Бойцы самообороны продолжили сближение с мародёрами.
        Уничтожение последнего «Кентавра» подняло Легион в атаку. Встречный рукопашный бой! Как бы это ни выглядело безумно, но было вполне ожидаемо. Чемпионы всегда стремились навязать ближний рукопашный бой, пользуясь неуязвимостью своей силовой брони, своим оружием, легко пробивающим индивидуальную защиту любого класса защиты.
        Чемпионов было трое. Двое бежали плечом к плечу в атаку, как наконечник стрелы, ведя за собой остальных легионеров и мародёров, а третий - прикрывал их атаку огнём скорострельного тяжёлого пулемёта. Мощные реактивные пули с поразительной меткостью и силой били в бойцов самообороны, игнорируя личную защиту, калеча, убивая, разрывая, отрывая конечности.
        Болан ощерился, как хищник, в предвкушении схватки. Этой атакой Легион уничтожил себя. Да, потери людей Болана будут ужасающими, но ни один легионер не уйдёт! Болан взвёл самодельную ЭМИ-гранату Вадима, размахнулся, собираясь взорвать её на пути двух чемпионов Хаоса, живыми боевыми шагоходами бегущими в атаку.
        И опять - в ожидаемую и прогнозируемую картину боя вмешались эти двое. Сначала одинокая серая фигурка безумца, которого уже считали убитым, поднялась в тылу позиций мародёров и отвлекла на себя чемпиона-стрелка. А как только стрелок отвлёкся - его подавили массовым перекрёстным огнём из всего, что было.
        Тем более что другим двум чемпионам стало не до сил самообороны - они занялись друг другом. Один из них пнул второго, замахнулся своим устрашающим топором. Но подвергшийся нападению чемпион не сплоховал, ловко увернулся от удара топора, легким приставным шагом скользнул за спину чемпиону с топором, лёгким и молниеносным движением руки - отделил шлем топорщика от его плеч, ударом ноги, как в роболе, отправив шлем с головой в полёт в сторону позиций мародёров.
        И этим прекратил бой. Атака мародёров превратилась в бегство. А приготовившиеся к достойной смерти бойцы самообороны - вдруг для себя - превратились в загонщиков. Догоняя улепётывающего врага, разя в спину, лишая этим сразу и жизни, и чести.
        Бегство мародёров оказалось настолько заразным, что откатывались от занимаемых позиций даже те отряды врага, которых никто не атаковал. Скоро стало понятно, что отход сил вторжения был всеобщий и повсеместный.
        И это очень сильно обеспокоило Болана. Не понравилась ему та лёгкость, с которой удалось обратить мародёров в бегство.
        Нет, на этом поле боя - вопросов нет. Все живые люди, с живой психикой, с нервами, любого можно сбить с толку. Когда ты зубами зацепился за позицию, сбить тебя сложно. Быстрее всего обратить в бегство как раз атакующих. Такой вот военный парадокс.
        Но когда мечущаяся по полю боя Рата сообщила, что зафиксирован отход врага на смежных участках, Болан приказал своим бойцам прекратить преследование и добивание бегущих, и ускорить сбор раненых и трофеев.
        Пора ползти обратно в нору. Вот о чём кричало чутьё Болана.
        - Нашла! - закричала Рата. Сразу десяток человек бросились на её зов. Десятки рук раскопали и подняли тело Вадима.
        - Он жив! Жив! - срывающимся голосом кричала Рата.
        Болан видел, как в сотне метров победно взметнулась в небо огромная рука с огромным топором в ней. Этого человека невозможно было не узнать. Но и узнать - невозможно. Их увалень Ваня, нелепый Бол Ван, неловкий Ван Бол - оказался чемпионом, играючи убивающим чемпионов Легиона.
        Опять эти двое перевернули всё с ног на голову! Опять! Ещё и Рата? К Асаре, будто этого мало было! Болан просто не мог поверить! Обе! Две женщины Болана, обе - потеряны! У Болана было только два половых партнёра - любимая Асара и приветливая Рата, а теперь - обе избегают его!
        А в это время глава разведдепартамента флота увековечивал себя, ногой попирая поверженного чемпиона Легиона. И не просто чемпиона, а - тактического командира Легиона. И имел на это полное право.
        Пусть для всех так и будет фактом, данностью, что убит чемпион был массированным огнём множества бойцов самообороны. Пусть верят в этот миф, чувствуют свою причастность, своё величие - они же, все вместе, завалили чемпиона! И впредь не так ссут кипятком, веря, что Легион - смертен. Не умирая, окостенев от ужаса, а сражаясь!
        Но Болан слишком много воевал. И знал, что даже сотня бойцов с лёгким ручным оружием не остановят чемпиона.
        Убийство этого великана дело вон тех двоих, лиц которых не знает даже Верж. Личная охрана Двудонного. Именно они в аду боя, под невидимостью маскировки своих костюмов, под прикрытием массированной перестрелки - подобрались к чемпиону. Один - на бросок гранаты. Другой - на хорошую стрелковую позицию.
        Да, если бы не Вадим, если бы он не отвлёк чемпиона, не взбесил его до потери концентрации - не помогла бы им и невидимость. Чемпион бы их почувствовал. А если бы не массированный обстрел - среагировал бы, и на броски гранат, и на громоподобные выстрелы рельсового ружья.
        Рельсотрон - малоэффективное оружие в современном бою. Тяжёлое, длинное, с чрезвычайно низкой скорострельностью, сложное в освоении, дорогое в эксплуатации - каждая пуля - сверхтяжёлый, сверхплотный сплав в адамантовой рубашке. Такие боеприпасы почти никто не использует. Из-за их чрезвычайной дороговизны. Почти не использует. Рельсотрон и тяжёлая пуля в сверхпрочной оболочке, летящая с огромной скоростью и с чудовищной кинетической энергией заряда, - идеальна для пробития брони. Прочной и толстой брони тяжёлой латной пехоты Легиона.
        Но и тут есть одна тонкость, перечёркивающая боевую эффективность применения этого оружия. Цель должна быть малоподвижной. Желательно - неподвижной. А неподвижность и чемпион, в бою - несовместимые понятия. Во всех случаев, кроме исключительных. Этого, данного - исключительного случая.
        Один «безликий» бросал плазменные ЭМИ-гранаты, перегружающие щит чемпиона и вносящие сбои в работу его оборудования, а второй - бил в тело великана сверхтяжёлыми пулями, разогнанными до космических скоростей.
        По виду повреждений брони Болан с уверенностью мог сказать, что сначала чемпиона ослепили - разбили ему лицевую часть шлема, потом - пробили ему колени в стыках наколенников, этим лишив его возможности отступить. А потом - добили, стреляя в стыки его брони и в ослабленные зоны доспеха чемпиона.
        Энрог Двудонный, своей щёгольской адамантовой шпагой пробивший горло чемпиона, фактически лишь позировал для съёмки. Чемпион в тот момент хотя и был жив, был полностью беззащитен и безопасен. Ему даже самоуничтожиться не дали - отсекли голову раньше!
        Но это не умаляет заслуг ДРК-17. Это всё его операция. Его люди убили великана. Он их нашёл, пригрел, привёл именно сюда, именно сейчас. Всё это его заслуга. А то, что он не рисковал напрасно - не трусость, а разумность. В конце концов, он же был тут, с ними, в бою! А не там, в далёком и безопасном месте базирования 17-го Флота! За тысячи световых лет от Стиры. А ведёт эту безнадёжную войну вместе с ними.
        На поверженном теле великана снимались и Верж, и прочие командиры боевых групп. Только «безликие» не попадали в поле видения камер. Тем более что один из них был с «антенной» над головой - ствол рельсотрона на полроста «безликого» возвышался над его шлемом. И чуть не чиркал прикладом по перепаханной взрывами земле. И никто не придаёт этому значения. Всяк вооружён на что горазд.
        Верж изображал для съёмки пафосное лицо. Но увидев озабоченность Болана, сразу изменился в лице. Но думал не долго - всё сразу понял. Верж наклонился к Энрогу Двудонному, коротко переговорил.
        Тут же началась лихорадочная деятельность. За трофеями и телами прибыл транспорт, отряды самообороны прекратили преследование врага, стали укрепляться на достигнутых рубежах.
        Нетерпение Болана гнало его под землю. Но и оказавшись под сводами бункеров, Болан не успокоился. Тревожное состояние не давало ему покоя.
        А больше всего выводило из себя то, что он, как командир самообороны, не мог определить источник беспокойства, направление угрозы. Потому готовился ко всему наихудшему, изводя себя и всех, кто был рядом - бесконечными проверками и чрезмерными требованиями.
        Прошёл час. Потом - ещё один. Ничего не происходило. Люди, другие командиры групп смотрели на Болана сначала - с недоумением, потом - с едва скрываемой усмешкой.
        В этот момент Болан понял несколько фундаментальных моментов: он познал, насколько коротка память человеческая и, с горечью, осознал, что репутация зарабатывается очень долго и трудно. А теряется - быстро. За несколько часов. Если не за мгновение.
        И это ещё больше подавляло бывшего сержанта пехоты. В голове его стремительно носились панические мысли, недоумение, сожаление, недосказанности, непонятности.
        И всё это вылилось в злость. В разъедающую злость бешенства. В злость на самого себя, на это безумное вторжение, на диких, на этих двоих подопечных! На этих двоих!..
        - Да! - бормотал Болан, разбивая бронированными кулаками ни в чём не повинный ящик из-под агрегатов. - Это они! Это с них всё началось! С них всё и пошло - кувырком! И всё встало с ног на голову и - перемешалось! Они! Они лишили меня всего! Тихой и спокойной жизни! Даже женщин! Обеих! Как? Как? Как? Ненавижу!!!
        Конец истерике Болана, его мучениям и метаниям положил циркулярный вызов на сбор офицерского состава на штабной совет. И вбитая в подкорку мозга субординация - автоматически, без осознанного участия сознания Болана - привела его вид и мысли к требованиям воинского устава и протокола. Заставила его ноги осознанно нести тело командира самой эффективной боевой группы сил самообороны - в штаб.
        В штабе, кроме множества прочих офицеров самообороны, которых Болан лишь отстранённо отметил, был Верж. А то, что он был без своей привычной тени - Раты, опять заставило Болана скрипеть зубами.
        Тут же был и этот великан Ван Бол. Тот, кого раньше именовали Бол Ваном. И Асара - рядом с ним. Не с Вержем, не подошла к Болану, как было бы раньше, а с этим - чужаком!
        Болан никак не мог понять - ну что эти две самых красивых девушки на свете нашли в этих чужаках? Ну, он был согласен по Ван Болу - тут не требуется объяснений. Высок, могуч, загадочен, от крови самого Основателя! Тем более что сама Асара признавалась Болану, своему бывшему любовнику, ещё когда была с ним, что Ваня как любовник - весьма хорош. Играл ею, как ручным музыкальным инструментом, создавая из её эмоций и чувств - музыку, гармонию. Это - со слов самой Асары. И этим - доводя её до исступления. До умопомрачения. Опустошая её до дна. До эмоционального истощения. А теперь он - заговорил. Перестал быть немым дроном. Ещё и героем стал! Ну как девочке устоять против такого набора талантов?
        Но Вадим? Что Рата в нём нашла? Рата, бывшая всю жизнь холодной и расчётливой, что тот дрон? Никогда не испытывающая никаких эмоций, кроме верности Вержу, если это вообще эмоция? Чем Вадим так «разморозил» этого зверя в красивой оболочке? Как? Как? Как?!
        За всеми этими размышлениями Болан пропустил появление Энрога и начало совещания. Очнулся, только услышав своё имя.
        - …Болан Энгирд уже успел зарекомендовать себя как человека исключительно мужественного, - говорил ДРК-17, командующий обороной Стиры. - Кроме того, его предчувствия уже не раз выручали нас всех, а некоторые вообще обязаны ему жизнью. Потому к словам моего лучшего тактического командира нам всем следует прислушаться.
        Болану казалось, что глаза его сейчас выскочат из орбит. Он был больше чем удивлён словами командующего. Болан ожидал насмешек, как минимум снисходительного сожаления (что ещё больнее для него!), ожидал, что будет озвучена точка зрения многих, слишком многих командиров боевых групп - что Болан сорвал им такое успешное наступление! И ожидал, что его, Болана, сделают крайним, как говорит тот же Вадим, обвинят во всём, в чём только можно. И в том, в чем нельзя!
        А тут - такие слова! Такое признание заслуг! Болан был бы польщён, не будь он так удивлён.
        - Но тем не менее предчувствия Валана никак не подтвердились! - сказал один из командиров боевых групп.
        - И вот с этим нам следует поработать! - кивнул Энрог, движением руки раскрывая голограмму тактической карты. - Впервые за всё время боёв противник - отступил. И этим породил головокружение от успеха наших бойцов.
        Энрог - усмехался. Многие, очень многие офицеры смутились.
        - Нам едва хватало сил сдерживать атаки неприятеля на довольно узком кольце обороны. Как вы собирались атаковать превосходящие силы вторжения? Сразу на всём периметре обороны?
        И - тишина. Под таким углом зрения «сорванное Валаном всеобщее наступление» уже не выглядело таким радужным.
        - Кроме того, мы все привыкли, что дикие не проявляли особых стратегических изысков, - продолжал командующий. - Действуя просто и примитивно. Но кто сказал, что это незыблемое основание? Теперь, когда совместные силы флотов Содружества и империи разбиты и отступили к зонам переходов, что означает - освобождение стратегов Диких корпораций. И это неожиданное отступление вполне может быть ловушкой. Попыткой выманить наши силы, с наших позиций - в поле. Ослабить нас, растянув наши ряды, наши коммуникации.
        Энрог помолчал немного, что-то считывая со своего интерфайса, кивнул, продолжил:
        - А может, и нет. Но такой вероятности я исключать не могу. Как бы там ни было, но впервые у нас появилась передышка. И ею надо воспользоваться. После отхода флота падение станции лишь вопрос времени. А потом - настанет наша очередь.
        - Но и простой обороной войну не выиграть, - добавил с удручённым лицом Верж.
        Энрог кивнул.
        - Вот ты, как глава штаба, и разработай план наступления, - приказал командующий Вержу. - Где, когда, какими силами, и зачем, собственно? Доложишь… через два часа. А сейчас всем - отдыхать! И готовиться к новым боям! Сегодняшний день нам показал, что можно побеждать даже легендарный Легион Хаоса! А завтрашний день покажет всей Вселенной - как ополчение выигрывает войны! Ура!
        - Ура! - дружно ответил совет.
        Глава 13
        Вадим
        Осознал себя я сидящим в медкапсуле. Последнее, что я помнил - удары в меня кувалдами лихих молотобойцев. Один из таких ударов был в лицо. Это было настолько ярко и свежо, что - хватаюсь за лицо.
        Всё вроде на месте. Нос, скулы, брови, глаза - на месте. Давно небритая щетина - тоже имеется. Пусть морда моего лица и стала менее мясистой, но была же! Не холодная сталь терминаторская, а моя кожа.
        Убираю руки, смотрю на собственные ладони. Ставшие более длинными. Точнее, казавшиеся такими. Запястья тоже: кости, обтянутые кожей. Не стали пальцы длиннее. Видимость это, из-за общей потери массы.
        - Вадим! - слышу голос. Женский голос. Рата.
        Вижу её глаза. Вспоминаю её слова.
        «Что же ты натворила, Рата! - сокрушаюсь я. - Всё же было нормально! Зачем? Зачем?»
        Одно дело, в «люблю» поиграть. А что не потешиться? Красавица, умница, ловкая, сладкая, послушная, умело подстраивается под мужчину, очень тактично и тонко подыгрывает. Не страдает фигней эмансипированной, хотя - может. Под этой бархатной оболочкой - булат!
        Мечта, а не подруга. Подружка.
        Совсем другое дело - брать на себя ответственность за тех, кто нас любит. Тут - совсем иной расклад.
        Может, я трус. Но я - не хочу. Боюсь, наверное.
        Да и женат я. Как бы смешно это ни звучало. Перепихон - одно. А вот двоежёнство - совсем другое кино.
        Судьба владельца гарема мне ни разу не завидна. Тут с одной бабой свихнёшься, а если женщина не одна!.. Сложность жизни от этого не складывается. И даже не перемножается. А возводится в степень. Женатый - в квадрате более озабоченный, чем холостяк. А имеющий при этом любовницу - возводит свой геморрой в куб.
        «Зачем, Рата, зачем?» - думал я, смотря в её прекрасные глаза.
        Она - умница. Без слов всё поняла. Её глаза полыхнули и - потухли. И тут же их заволокло влагой. Убежала.
        Сокрушённо вздыхаю. А кого материть? Себя? Больно. Её? За что? Провидение? Этого, карапуза крылатого с луком? Бесполезно.
        - Больно мне! Больно! Не унять эту злую боль! - хриплю я строку из песни, шлёпая в душевую.
        Пока купался, в мою нейросеть внаглую влез мэтр. Но я даже «мяу!» не успел сказать - пропал. Считал данные моего состояния и - был таков. Даже не дал шанса поблагодарить. Эхру вон пожалели «мяса». Киборгом сделали. А у меня вроде всё - живое. Ну, на ощупь, по крайней мере.
        Голова - звенящая пустота. Нет ни желаний, ни устремлений. Ни целей, ни задач. Звенящая пустота. И - горечь. Невыносимая горечь. Горечь разочарований.
        Это «прекрасное далёко» оказалось совсем не «прекрасным». Совсем. Никакой «всеобщий коммунизм» «царствия небесного», «всеобщего счастья и равенства» - не наступил. Никакого «вселенского, всеобщего счастья». Как и всегда - человек человека ест. Прекрасное далёко по-прежнему - жестоко.
        Горько. Очень горько. И - больно. Фантомная боль ломает починенное мэтром тело, разочарование разрушенных детских ожиданий - ломает разум, горечь из-за Раты - рвёт сердце.
        Натягиваю комбез, тащусь из пустого полутёмного медбокса в сторону своих «апартаментов». Я уже понял, где я. Сориентировался. Я же строил всё это. Я. Чужими руками, но я.
        Уже перешли на режим экономии - лишь аварийное освещение. Роботы-уборщики стоят отключенные, по углам. И безлюдно. Тихо и пусто.
        Пусть и ночь, но война же! А у войны не бывает отгулов и выходных. Она, война, круглосуточна и беспрерывна. Пока не закончится. Или война, или воюющие.
        На перекрёстке - часовой. Тянется, пожирает меня глазами, как маршала Жукова. Чёй-то? Невольно проверяю ширинку рукой. Зная, что эти комбезы - без этих клапанов. Киваю бойцу, иду дальше. На следующем посту - такая же картина. Боец выглядит так, будто к нему архангел Гавриил явился собственной персоной, а боец не готов к Царствию Небесному - не все грехи искупил, подвиг - не совершил. Чё за дурдом?
        Догнал меня мой бывший работник на этакой летающей платформе. Типа электрокара заводского. Для местной транспортировки грузов. И хотя ему и не по пути - я легко считал незащищённый «маршрутный лист», - подбросил меня. А я старался не смотреть ему в глаза. Чтобы не видеть той восторженности и гордости этого толстощёкого, рыхлого и брюхатого парня. Он был горд, что был моим работником. На комбез службы обеспечения ДБ - нанёс голографический символ корпорации «Арлекин».
        И только тут я и понял, что стал - эпичным, легендарным героем в их глазах. И от этого стало ещё противнее.
        И Эхр, встретивший меня в нашем боксе, смотрит восторженно, говорит с этаким придыханием. Тьфу, тошно!
        - Эхр! - говорю я ему. - Сейчас побью!
        - Да? - удивился Эхр, меняясь в лице. - Что так?
        Я сел на стул, сгорбившись, упершись локтями в колени, повесив кисти меж ног.
        - Тошно, Эхр! - говорю я. - Тошно.
        Эхр сел напротив, покачал головой:
        - А это обязательно - быть героем для всех, но - зеленеть от самоощущения? - спросил он.
        Смотрю на него с удивлением.
        - Ваня тоже тут рвал и метал, - пояснил Эхр. - И тоже обещал меня побить.
        - Понятно, - кивнул я.
        - Объясни, почему? - просит Эхр.
        - Ты, дружище, мечтаешь стать героем? - спрашиваю я его.
        Эхр долго молчал, смотря в сторону.
        - Уже нет, - ответил он наконец. - Посмотрев на вас - передумал. Да и…
        Он опять замолчал, вздохнул:
        - Ни к чему. Уже. Стало. Перед ней хотел… А месть… Это не то.
        Эхр опять замолчал.
        - Она - герой, - сказал я, кладя ему руку на плечо и смотря в глаза, полные боли. - Она сумела убить чемпиона, ранив его, подловив его на полный залп своей пушки, и - обрушив на него здание - добила.
        Видя, что глаза Эхра закрывает плёнка слёз, встряхнул его:
        - Мы - отомстили, друг. Не хотели этого, но так получилось.
        - Я знаю, - кивнул Эхр, - я всё видел. Записи Асары транслировали. Я даже записал. Но и Ваня тоже говорит, что не герой он. Что вышло всё совсем не так, как хотели. Что получилось - случайно. И говорил про горький осадок.
        Качаю головой. Ещё раз удивляюсь - как мы близки мыслями и чувствами с моим бессмертным другом.
        - Ладно, Эхр, - вздыхаю я. - Горевать поздно и… Или рано. Но бессмысленно - однозначно. Давай поработаем. Мстя моя ещё не остыла.
        Эхр улыбнулся. Горько, криво, но улыбнулся. Смахнув слезу. Он постарался, конечно, украдкой смахнуть. Но я же смотрел прямо на него.
        - Ваня мне открыл твоего «Тигра», - затараторил Эхр, подскакивая и заметавшись по боксу. - Я заменил батарею - на экранированную. Емкость выросла на порядок. И защищённость. Дикие уже приловчились убивать нас через эти батареи.
        Киваю. Помню. Видел. Только надо бы попробовать ещё одну батарейку впихнуть.
        - Я дам тебе право управления «тринадцатым», Эхр. Это теперь твой «Тигр», - говорю я.
        Эхр замер в полуобороте, застыв, как в стоп-кадре, потом - кивнул, побежал дальше, тараторя:
        - Ваня порубал диких на мелкие кубики своей полоской дыма… - продолжил Эхр.
        Я опять удивился, даже откинулся на спинку стула. Эхр видит меч Вани. Видит! У него предрасположенность к псионике? Или ему всунули такие же имплантаты, как мне?
        - Они даже поругались с мэтром из-за этого, - продолжил Эхр.
        - Чёй-то? - спросил я.
        И тут я увидел свой «Кабши». В полуприкрытом шкафу для автоматической очистки скафандров.
        - «Кабши» твой пытался починить, - вздохнул Эхр, увидавший, как я смотрю на свой боевой комплекс.
        Вижу. И как я жив остался? Хотя… Он отозвался! Он - рабочий! Хоть и битый, как пивная банка, которой целый день играли в дворовый футбол.
        - А Ваня покрошил доспехи и оружие чемпионов на кубики, вместе с их телами, и мы с ним стали их спускать в приёмник синтезатора на переработку, - продолжил рассказ Эхр, из-за моих рук разглядывая, как я разбираю «Кабши».
        - На хрена? - удивился я.
        - Что? - удивился в свою очередь Эхр.
        - Зачем вы этих уродов в синтезатор запихали? - спросил я.
        - Лень было их из брони выковыривать. Вместе со скорлупой и утилизировали, - пожал плечами Эхр.
        А мне опять тошно стало.
        - Вот мэтр и орал, - продолжил рассказ Эхр, видя мои ужимки по раскладынию пробитых, мятых бронещитков «Кабши». - Он хотел их дополнительные мутантские органы получить, а Ваня всё уничтожил.
        - И правильно! - воскликнул я. - А то всунул бы в меня, пока я был в отключке и в его полной власти. А я как-то стесняюсь стать мутантом.
        Эхр закатился хохотом, тряся складками кожи, что повисли на нём после резкого похудения.
        - И Ваня сказал то же самое, - смеясь, выдавил Эхр.
        - А что с этим, как его, ну, блин, за каким мы вообще влезли в ту задницу к легионерам? - спросил я.
        - Адамантом? - догадался Эхр. - Сейчас гляну… 84 процента. Осталось - 16.
        Хлопнув себя по лбу, подключаюсь к синтезатору, смотрю «своими глазами». Так! А быстрее? Энергия, говоришь? Павлины, говоришь? Хэ!
        Сами виноваты! А не надо было меня в хакера 80-го левела вкачивать! Так! Немного возни, и… Система признала за мной права администратора. А теперь - блокируем всем остальным права… Нет, пусть пароль введут. Догадаются, чем продолжается «Я помню чудное мгновение…»? Во-от! Так, а откуда можно силового наполнения отлить?
        Вот эта задачка оказалась посложнее, чем взлом системы. Так, душевые - на хрен! Как-нибудь! Не зацветут!
        Ах, дармоеды! Да тут, оказывается, тысячи и тысячи бездельников! «Гражданские»! Мать их! Сидят, спят, жрут, ждут, когда все защитники за их никчёмные жизни сложатся. Пополам и - стопками! Посидите, как мы в 90-е, без энергии! Они же все поголовно в вирт-эмуляциях! С комфортом - через вторжение! В забытьи! Не знают даже, что тут людей убивают массово, что проводят жертвоприношения, живьём сжигая защитников этих «игроманов». На хрен их всех! Пусть хоть в Легион идут жаловаться на моё самодурство! Вот, гляди!
        Вот! Вот! Вдвое увеличил мощность потока на синтезатор. Вижу, что заходила Рата. Через систему наблюдения. Никак не обозначив себя - вышла из системы. Да-да, с нами, ежанутыми, лучше не связываться!
        - Будем чинить? - спрашивает Эхр.
        - Что? - спросил я, не понимая.
        - «Кабши» твой? - говорит Эхр, щёлкая ногтём по скорлупе щитка. - Материала и энергии теперь достаточно. Чиним?
        - А то! - киваю я.
        - Что-то не вижу особого интереса, - говорит Эхр.
        - Я вот думаю, - потирая подбородок и скрипя щетиной, говорю я, - этот огнемёт - почти готов. А если такой же, но побольше - на «Тигра»?
        Глаза Эхра вспыхнули. В наличии у нас только один «Тигр», № 13 - и я его отдал Эхру.
        - Считать надо, - вздохнул я. - Время считать. Его неоткуда взять. Ни у врага не отобрать, ни на складе - получить. Хотя и без счёта ясно, на синтез ремкомплектов для «Кабши» уже не хватает времени. Тем более, не верю, что Ваня откажется от такой игрушки.
        - Да, он так и сказал, - кивнул Эхр, - после испытаний твоего образца, если всё пройдёт удачно, просил себе, но побольше и помощнее. Ну, это и так понятно. Слушай, а при чём тут «очищающий огонь»?
        Видя, как изменилось моё лицо, Эхр отшатнулся. И больше не стал ничего спрашивать. Занялся растягиванием голограммы моего огнемёта под габариты Вани и «Тигра». Принцип будет тот же, но чуть масштабнее. Сами огнемёты там будут совпадать. На «Тигра» повесим более ёмкий бак горючей смеси.
        Бак, что и не бак вовсе. Этакий блок. Не пустотелый. Не знаю, как он впитывает жидкость, но каждый кубик этого аппарата способен поглотить в сотни большие, чем он сам, объёмы жидкости. А потом - отдать их. И не все зараз, что есть взрыв, а нужным давлением. На понимание принципа работы аппарата не хватает знаний достижений местной фундаментальной науки - физики, химии, математики и - остальных ебенэматик.
        Да, огнесмесь! Вздыхаю тяжко. И звоню Рате. А у самого - лёд под диафрагмой. Рата - молча выслушала, кивнула, сказав только:
        - Ван Бол уже подал заявку. Поисковые команды проводят сбор компонентов. Большая часть уже на складах. Маневровое топливо сливаем с кораблей. Как будете готовы - сообщи, начну поставки. Вадим…
        Она долго вглядывалась своей голограммой в мои глаза. Я вздохнул:
        - Прости, Рата. Позже. Ладно?
        Неожиданно для меня Рата улыбнулась:
        - Надеешься погибнуть? Нет, чужак! Ты - мой! - и рассмеялась, прерывая соединение.
        Облегчённо выдохнул. Пусть так. Позже. Я буду думать об этом - позже. Если оно будет - позже.
        - Готово! - закричал Эхр, потирая руки и приплясывая у синтезатора. - Прямо не терпится собрать твой агрегат и испытать! Как тебе в голову пришло совместить плазменный пистолет и гидронасос высокого давления?
        - По голове часто получаю, - буркнул я, - вот и коротит меня.
        А при испытаниях - чуть не сгорели. Вместе с Эхром. Собрали огнемёт-то мы быстро. В нетерпении. Убежали в тоннель монорельса, ведущий к оставленным частям города. Дунул струёй на вагончик монорельса.
        Откуда мне было знать, что такой мелкий насос даёт такое чудовищное давление? Хотя знал. Видел же цифры. Но как тот нерадивый ученик: смотрю на цифры, а вижу - фигу. Видел, но не учёл. Не учёл, что перегрев топлива в камере разгона плазмогана ещё увеличит давление, кроме вполне ожидаемого сверхперегрева смеси.
        Хотел высокой параболы и дальности «плевка» огня? Получи, распишись! Летит - чуть ли не с пулевой скоростью и по её параболе. Температура и скорость полёта огненного выплеска такая, что в полёте не горит даже. Плазмой идёт, в ионной рубашке. Или как-то так. Не успевает взаимодействовать с кислородом воздуха.
        А эффектность и эффективность самой огнесмеси!
        Одним словом, белая струя огня, прямо на лету, сплавила, будто слизала вагончик, как ледяную корку. А от жара мы с Эхром бежали быстрее собственного визга. Потому как горел, казалось, сам тоннель монорельса! Казалось - горит воздух!
        Едва ноги унесли из этого крематория! И пошли с повинной головой к мэтру - сгорели не только комбезы сзади - волосы сгорели. Кожа на спине и заднице - вздулась волдырями.
        Ох, и поржали над нами все! И не плюнешь в ответ - сами виноваты. Чуть себя не сожгли, пироманы хреновы! Сами себе погребальный костёр тризны едва не организовали!
        И агрегат - угробили. Адамантовая часть распылителя уцелела, а вот остальной ствол - сплавился к чертям! Металл застыл уродливыми подтёками.
        - Всё фигня, Эхр! Давай сначала! И отсечку заряда надо делать. Наш палец - слишком медленный!
        - И теплоотвод делать, - застонал Эхр, приплясывая от жжения в пятой точке, под всеобщее ржание медперсонала мэтра, что сбежался посмотреть на горе-героев. Повылазив из своих нор.
        Вот так мы нарушили команду командующего - на всеобщий отдых. Народ будил друг друга, спеша поделиться нашим очередным «геройством».
        Глава 14
        Вадим
        На рассвете наш панцердивизион имени Ильича и всех вечно живых пошёл в наступление.
        Оборону врага пробивали: танковый батальон - в лице чемпиона по самбо (самообороны без оружия) Вани, и механизированный батальон, вооружённый самыми передовыми танками из имеющихся - «Тиграми». Танком. Последним. Под несчастливым номером 13. Все более счастливые номера - кончились. Под управлением лучшим танковым асом из выживших - Эхром. Вот о нём - во множественном числе и на «вы», как того ёжика. Прикрывал наступающие части - сапёрно-штурмовой батальон, в моём скромном лице. Моего ёжика на «вы» - не надо. А то обижусь.
        А за тылами нашими присматривали прекрасные тылы роты связи и обеспечения - Асара. А её тылы были прикрыты какой-то чудной юбочкой. Скромняшка стала наша связистка Кэт. Стесняется обтягивающих ягодицы бронепокрытий боевого костюма.
        Я был категорически против участия девушки в наших авантюрах. Две из трёх моих выходок (ну, не боевыми выходами же их называть?) заканчивались полным и позорным фиаско. Но вот командование считало мои оглушительные провалы - взрывными прорывами. И Ваня меня в этот раз не поддержал.
        Ваня становится предвзятым. Придурок! Предвзято - надо было убеждать Асару сидеть глубоко в норе и пытаться зачать жизнь в этом непоседливом и плоском животе, а не скакать по битому щебню под огнём врага! Бабе не место на поле боя! Но я - с подобным мнением - остался не то что в меньшинстве, а вообще - в одиночестве!
        Проехали! Вернёмся к «заклёпкам»!
        Так вот, наши «панцеры» пёрли вперёд, внаглую - вызывая огонь на себя. С новыми батарейками и «Тигр» (впихнули ещё одну экранированную батарейку в шагохода, батарей же у нас - три, а больше пихать не во что стало), и броня Вани - поглощали просто чудовищный объем своими щитами. Ване приладили тот «горб» Колуна, оказавшийся ни много ни мало реактором! Настоящим реактором! Целый Чернобыль за плечами! Я - в шоке!
        Так вот, энергии на наполнение щитов хватало, потому «танки» наглели, нарываясь на огонь, этим находя огневые средства врага, и долбили в ответ своими «залпами башенных орудий». Ваня долбил, и очень метко, из карабина, а Эхр - по площадям лазерной пушкой. Прицельный комплекс так и не удалось увязать разом - к Эхру, к «Тигру» и к лазерной пушке. Вот и лупил - на глазок! Пол-лаптя правее, пол-лаптя левее - не суть, там взрывалось всё будь здоров! Высокотемпературными взрывами. А обломки - стегали, как картечь.
        Тем более что бронетехники против нас не было. А легкую пехоту мародёров расшвыривало только так. А если кто упирался - в каком-либо наспех соображённом опорном пункте, защищённом от прямого огня, то на штурм шёл СШБ. Я. Прыгал к доту, как кузнечик. И выжигал это осиное гнездо, ко всем их святым! И к буйной радости моей мстительной души!
        Горело будь здоров! Мне даже совсем близко подходить не надо было - огнесмесь летела достаточно прицельно и довольно далеко. Серией импульсов огнесмеси опрыскивал укрепления мародёров - они там начинали себя ощущать шаурмой. По крайней мере, судя по запаху.
        Да, лицевую часть шлема так и не удалось починить. Прямое попадание крупнокалиберной ракетопули разнесло мне лицевую часть шлема в хлам. Вместе с лицом. Лицо починил мэтр, а вот на восстановление шлема нам не хватило ни навыка, ни времени. И если прицельные и сканирующие функции «Кабши» были мне доступны - датчики были на груди и на плечах, потому хоть частично, через нейросеть, но работали, то вот система замкнутого цикла жизнеобеспечения оказалась невосстановима. Шлем стал каской, броня - решето. Но лучше так, чем в «пластмассовых» комплексах ДБ, единственных имеющихся на складах.
        Так вот и бродили мы по пылающим позициям врага, не стремясь глубоко прорываться. Ибо за нашей спиной - зияющая пустота. Все остальные - через… глянул на время - через десять минут уже будут наступать в другом секторе. А мы должны были привлечь к себе внимание врага, отвлечь его.
        И это нам, похоже, удалось. Нас проштурмовали с воздуха космические штурмовики мародёров. Это было очень страшно, оглушительно, разрушающе, эффектно, но как оказалось - неэффективно. Мы покинули уничтоженный, горящий квадрат города без потерь. Без урона, даже для чести.
        Отошли для перезарядки. Щиты Вани и Эхра ещё держались молодцом, мой щит… как и броня. Ладно, представим, что я - ловкий. Меж пуль проскочу, как Нео. Ладно, меж лазерных лучей. Пока у меня огнемёт - никого близко не подпущу. Сожгу всё к чертям! Если надо - с собою вместе!
        Щуки! Я вам верну «очищающий огонь»!
        Перезарядкой нашей руководила Рата. Нет, не лично. А лишь указывая нам координаты схронов и следующие цели. А уж мы эти цели выжигали и затаптывали.
        Жаль, что до сегодняшнего утра успели собрать только одного «Очищающего мстителя». Мой огнемёт. Ни починить «Кабши», ни синтезировать запчасти для огнемётов Эхра или Вани не успели. Ну, ничего. Пока мы тут бегаем, синтезатор работает. Он - железный. Не устаёт.
        Три захода успели сделать. Всё без потерь.
        А вот с четвёртого - начались изменения. Как говорится, количество переродилось в качество. Видимо, мы так назойливо отвлекали врага, настолько привлекли его внимание, что мародёры тупо бежали от нас, как от огня.
        Хотя почему «как»? Бежали от огня. Совсем никак не огрызаясь в ответ. Если бы не налёты ревущих, красных от сопротивления атмосферы стервятников - совсем скучно было бы. А так - играли в орлов и сусликов. Орлы - мы. Но иногда прятались от угрозы с неба, как те суслики.
        А на пятый заход мы вообще не нашли никого на земле. Только злые стервятники в небе. И пробомбили нас так основательно, что у меня нога онемела. Чем-то так крепко долбануло мне в бедро, что стоять не мог. Не то что бегать от теней с неба.
        И тогда я вспомнил сталинградский опыт предков. Будем сближаться с противником! Если им и не жалко своих же, то хоть не напрасно в салочки играть будем. А то бегаем порожняком. Мародёры все дружно свалили куда-то.
        Отошли на «дозаправку». Как раз и щиты «откатились», перезарядились. И в атаку пошли - в новом секторе, ещё не чадящем в небо напалмом.
        Под нашу горячую руку попадали только случайные, ошалелые мародёры. Не то что организованного, вообще какого-либо сопротивления не было. Гуляли по развалинам, как по руинам Берлина 45-го.
        Пока не налетели эти стервятники. Опять. Надоели уже! Никак не поймут, что с космофайтера уничтожить одиночную, маневрирующую цель на земле - нереально. А от ваших ударов по площадям нас щиты и развалины достаточно защищают.
        Злятся. В ушах - непрекращающийся гул. Это от постоянных взрывов. Асы мародёров настолько озверели, что земля вокруг нас плавится. Хотят нам вернуть наш же способ «приготовления противника»? Испечь нас?
        По команде Асары прыснули в разные стороны. Чтобы соединиться в другом месте. Пусть полетают, поищут с воздуха, с непредназначенного для атмосферных боёв летательного средства - одинокую, пыльную букашку в горе битого щебня.
        Соединились. Легко нашли друг друга. Асара - молодец. Её это объединение в «звено» - вещь! А эти стервятники - рвут небо чуть правее. Пусть и дальше рисуют своими угловатыми телами инверсионные следы в синем небе. Может, красиво выйдет, художественно прорисуют? А вдруг?
        Вышли на окраины города. Эхр раздавил «ногой» обезумевшего мародёра, вылетевшего ему прямо под ноги-опоры. А вот второго Ваня поймал. Своей стальной клешнёй - за горло. И так заревел в морду бедняге-доходяге, что тот - обделался прямо на весу. Хорошо им - у них фильтры. А у меня лицевая часть шлема разбита. Я уже ускрёбся пыль и огонь глотать! Теперь ещё и вонь эту нюхать! А зачем, собственно? Отойду в подветренную сторону. Мы же, ёпта, в «звене», считай - онлайн! И так всё узнаю!
        Зато экспресс-допрос прошёл и правда экспрессом. Оказалось, вчера они получили приказ перейти к обороне. Это когда мы завалили их спецназ. Ну, как «мы»? Я в этом как раз уже не участвовал. Мне Легион лицо сломал. А сегодня доходяги-мародёры увидели, что из города отходят отряды Легиона и отводят всё тяжёлое вооружение и все средства усиления. Одним словом, голытьба быстро смекнула, что всё это неспроста.
        А как услышали, что аборигены Стиры откопали какого-то огненного демона предтеч, так вовсе рванули догонять Легион.
        - А Двудонный был прав, - сказала Асара, стрясая пыль со своей юбочки, повязанной вокруг талии и скрывающей её крутые, конькобежные бёдра и ягодицы, обтянутые боевым костюмом.
        - В чём же? - насмешливо спросил Ваня, отбрасывая потерявшего сознание мародёра за обломки стены.
        - Что мы покажем Вселенной, как ополчение обращает в бегство армию вторжения, - ответила Асара, осматривая ожоги на моих щеках, не прикрытых ни тактическими очками, ни маской респиратора. - Какой же ты огненный демон, раз весь в ожогах?
        Это она у меня спросила? Ах да! Я и есть, видимо, тот «демон предтеч»! Не Ваня, как я подумал сначала.
        - Никакой, - покачал головой я, шипя и вырываясь от пальцев Асары. - Огненный демон я никакой. Очень плохой. Только мародёрам не говори. Пусть серятся и дальше.
        - Что делать будем? - спросил Эхр. Его в его бронекабине и не видно совсем. Только датчики сверкают.
        Все смотрим на Ваню. Из принципа назвался груздем, ну, вожаком нашего стада - так и полезай на броневик. Бревно не забудь. Ты же тоже - вечно живой. Потому и рули нашими телодвижениями.
        - Как сражаться с противником, который избегает боя? - размышляет вслух Ваня. - При том, что преследовать врага нам - неудобно? Не гоняться же за ними по всем пригородам? Надо бить их в уязвимые точки. В опорные пункты. В корабли.
        Поднимаюсь, отрясаю пыль, оправляюсь, смотрю уровень огнесмеси, заряда батарейки. Идём? Идём!
        Как сказал наш вождь Большой Змей, сегодня произойдёт невероятное - пехота будет пешком атаковать космические корабли. И копать - отсюда и до обеда. И прочие смещения пространственно-временного континуума. Как там попрыгунчик Дима пел?
        Я знаю точно: невозможное - возможно!
        Главное - не сойти с ума при этом, неосторожно. Невозможное - возможно! Верно. А невероятное - очевидно.
        - Ну, Гагарин, говори: «Поехали!» И - маши рукой! - говорю я. - Пока вороньё не налетело.
        - Ну, поехали! - с явной насмешкой в голосе сказал Ваня и правда - махнул рукой.
        Глава 15
        Вадим
        Но совершить невозможное нам не дали. И до кораблей мародёров мы не добрались.
        Сияние в небе мы увидали все разом.
        - Вот почему все ушли! Даже воздух - очистили! Потому нас не атакуют уже 86 минут! - с дрожью в голосе сказала Асара, зябко передёргивая плечами и затравленно крутя головой, будто в поисках путей спасения.
        Это её поведение меня сильно заинтриговало. Как говорят, блаженство - в неведении. И это так! Поэтому я, блаженный, уставился на красивый феномен, да так и стоял - с открытым от восхищения ртом, даже респиратор сполз на нос.
        Сияние в небе, как восход Солнца, не голубоватого ГН-3098, а - Солнца - залило небосвод нестерпимым светом. Свечение стремительно снижалось. Как резкий и стремительный закат Солнца - родного, жёлто-ослепительного.
        - Вадим! - истошно кричала Асара. И - не первый раз. Только я - зачарованный невиданной красотой - не слышал её. Всех их.
        Оборачиваюсь. Они - уже далеко. За пригорком. Асара - машет рукой. Как я её услышал? И как давно РЭБ-помехи, привычные уже - пропали?
        В два прыжка разгоняюсь, прыгаю. Приземляюсь, сразу ухожу в перекат, гася инерцию.
        Эхр, ромбом повернув свой щит из корабельной обшивки - воткнул его в землю, под углом, как заслоняясь им от этого прекрасного, но неправильно-стремительного «заката». И подпирает щит спиной, упираясь в землю ногами-опорами, закапывая их в песок и мелкое крошево обломков.
        Вспышка. Ослепительная вспышка в городе. И какой-то низкочастотный гул, как возмущённое бормотание тысяч потревоженных духов земли.
        Взрыв! Да какой взрыв?! Такой грохот, какого и вообразить невозможно! Казалось, расколовший Стиру на куски! Такой вот грохот! Ничего не слышу. Ничего не вижу. Трясу головой, моргая. Проморгался. Обрёл способность - видеть. К собственному ужасу.
        И цепенею от этого непередаваемого ужаса.
        Над городом - белый ядерный гриб. Стремительно растёт, покрываясь жёлтой, оранжевой, а потом - и красной коркой. Так близко, что кажется, что прямо рукой до него дотянуться можно.
        И в абсолютной тишине и низкочастотном дрожании мира вокруг, земная поверхность идёт на меня - волной, гоня перед собой пылевую бурю. Волной! Земля! Как в бассейне, накрытом плёнкой, если на неё кинуть кирпич, например!
        Тень закрывает мне обзор.
        Ваня! Великан хватает меня, швыряет в объятия механических рук-манипуляторов Эхра. Второй «рукой» Эхр «обнимает» Асару, что вцепилась в манипулятор - и руками, и ногами.
        Поспешил последовать её примеру. Обхватываю манипулятор руками. Ногами - не успел. Мне в грудь впечатывается броневая перчатка Вани. А сам великан, наклонив голову, набычившись, упёрся в нас с Асарой не только руками, но ещё и плечами, будто хочет нас раздавить о бронекабину Эхра. Даже стоит - под углом в 45 градусов к земле, по щиколотки закопав свои стальные сапоги в песок.
        Страшный удар земли метнул нас в небо. Тут же - ещё удар. Вижу, как щит из корабельной обшивки сносит верхнюю часть «Тигра-13», как топор - край консервной банки.
        Ощущаю, что лечу. Прямо в полёте - ещё удар!
        Мощнейший удар! Ломающий, убивающий. Будто в меня Ил-76 врезался.
        Всё!
        Нет. Не всё!
        Реву от ярости и злости. От боли, которую не могу стерпеть. От нехватки воздуха. Я задыхаюсь, не в силах втянуть хоть глоток воздуха - рот и нос перекрыты.
        Спину и одну ногу - печёт. Ничего не вижу. Руки - не слушаются. Хриплю, выпуская из лёгких последний воздух, сжимаюсь, толкаюсь. Встаю на четвереньки, выпячивая вверх задницу. Что-то стекает, сваливается со спины, с ног, с плеч.
        Раскачиваюсь, раздёргивая придавленные руки. Наконец - смог освободить одну руку.
        Вовремя вспомнил, что именно на ней у меня - клинок. Я бы смог. Зарезать себя, ткнув клинком в глаз. Смог же сам себе крематорий организовать.
        Осторожно веду бесчувственной рукой. Ткнул чем-то в глаза. Этим - содрав с глаз, вместе с ресницами, бровями и кожей, то, что глаза мне закрывало.
        Слепну сразу же - от яркого света. Жмурюсь, щерюсь. Вижу! А когда вижу, чем придавлена рука - освобождаюсь. Надо было не вверх и на себя тянуть, а - вниз и влево. Балка это какая-то.
        Клинок - погас. Опа! Он - работал! А почему нейросеть, такая уже привычная, фоновая - молчит? Непонятно.
        Щупаю лицо. Сдираю с него маску респиратора, наглухо забитого землёй, вдыхаю воздух - до боли в рёбрах, до головокружения.
        - Живой! Щука! Живой! - хриплю я. Булькая горлом - смеюсь. - Я, гля, живучей таракана!
        Стою на коленях. Вокруг - ад. Горящий лунный кратер. В аду. Наверное, так выглядел эпицентр Хиросимы?
        Кругом - огонь. Даже небо - красное. А не привычно голубенькое, как сладкоголосый певец.
        Жжёт. Это моя дырявая броня раскалилась так, что меня - печёт. Нет, не мечусь как угорелый. Ясно же, что я схватил гамма, сигма и прочих египетских букв столько, что ночью мне фонарик не понадобится. Человеком-пауком не стану, не верю, а вот что мясо начнёт с живого слезать лохмотьями - верю.
        Потому - не спешу. Как нам говорил сержант-инструктор в учебке? Если вы схватили смертельную дозу радиации - проситесь на передовую. Охереть и погибнуть в атаке, в полный рост на пулемёт - проще. И не так больно. Да и для народа полезнее. Чем ухаживать за нами, гниющими заживо.
        Разум ухватился за слово «нами». А где остальные? В одну каску даже подыхать тошно. Да, шлема на мне нет. Как и волос. Теперь - везде, а не только проплешина на затылке.
        Поднимаюсь. Меня штормит. Стучу рукой по медблоку. Дохлый номер. А плазменная кромка клинка - пашет. Чудно. «Кабши» тоже молчит. Нейросеть… попыталась что-то изобразить, мельтешение помех и «белых мух» в глазах, но тоже увяла.
        Ладно, как-то же жил три десятка лет без этих калькуляторов в голове?
        - В-в-ваня-а-а! - хриплю я пересохшим горлом.
        Это я увидел знакомый металлический сапог пятьдесятбезразмерного номера. Торчит из песка и обломков, как дымоход землянки.
        Подбираю какую-то гнутую железяку, используя наработки старика Архимеда - сваливаю в сторону обломки. Роясь, как собака, отбрасываю землю, раскапываю спину, задницу и затылок шлема друга. Стучу ему в затылок той самой железкой.
        - Есть кто дома? - вкрадчиво спрашиваю.
        Ваня весь пошёл волной, как судорогой. С облегчением выдыхаю, падая на колени.
        - В-в-вставай, бессмертная недвижимость! - хриплю я. - Не в-в-вовремя ты привал з-з-затеял.
        Но встаёт Ваня эпично. Песок сыпется ручьями. Тоже поднялся только до коленопреклонённого положения. Стучит руками по своей башне. Потом снимает шлем.
        - Живой? - спрашивает он меня. У Вани - кроваво-черная полоса засохла от носа к подбородку, а от ушей - за шиворот.
        - Ты з-знаешь, - говорю я ему, - умирать к-каждый день - очень п-плохая привычка. А с вредными п-привычками надо б-бороться. Как с курением и пьянством.
        Ваня кивает, пытаясь оживить своё оборудование. И мне надо. Но я даже пальцем пошевелить не хочу. Потому как не могу.
        - Остальные? - спрашивает Ваня.
        Мотаю головой. Ваня встаёт, подходит, рывком за воротник ставит меня на ноги, а сам начинает крутиться на месте.
        Карабин ищет. Я тоже свой огнемёт искал. Только обрывок шланга мотается на поясе. И «бак» с огнесмесью - тоже решил пожить у родителей. И игольник - последовал их примеру. Так что врага будем встречать как макаки - красными труселями. Раскалёнными ядерными пожарами. И камнями будем в них кидаться, как истинные пролетарии. Что во всех странах - пролетели.
        Ваня перестал метаться, замер, как прислушиваясь к чему-то. Руками так - медленно - водит, как ушуист-самоучка. Если сейчас в позу аиста встанет - умру со смеху, до того как стану радиоактивным зомби.
        Трясусь от смеха. Но - молча. Просто мне подумалось, что надо артефакты поискать в этой Зоне. Смешно же? Мы теперь - сталкеры.
        - Ладно! - махнул рукой Ваня. - Что мы, «Тигра» не найдём? Не зажим контакта, небось!
        И то верно. Встаю, упираясь на ту же железку, как на посох странника. И точно. Нашли «Тигра». И Эхра соответственно. Пока откапывали исковерканный шагоход, пока Ваня своими чудо-когтями разрывал броню кабины - Асара сама на нас вышла.
        Мы оба сразу же забыли про Эхра, а точнее - забили. Кинулись обнимать девушку.
        - А вы что нейросеть не перезапустите? - спрашивает она.
        Смотрим с Ваней друг на друга. Потому что - тупые! Вот почему!
        Тупые, но радостные - Асара вообще без видимых повреждений. Даже юбочка на месте. Хоть и изрядно выпачкана, подпалена и изорвана. Ну, чудо, а не связистка!
        Чего не скажешь об Эхре. Кабину мы всё же вскрыли. А там - Эхр, завязанный в узел самого себя. И головой вниз. Часть креплений не выдержали ударов, вот его и завязало узлом, пока мотало по земле. Это лёгкую Асару, как пылинку, сразу задуло в щель, да и пронеслась вся буря над ней. А «Тигр» мотало до последнего вздоха ядерного урагана.
        Достали нашего соратника. Когда вставляли ему плечо обратно в сустав - Эхр очнулся от боли. У него ещё и запястье сломано. Соображаем шину. Ваня, как резчик по… всему - режет лубок, Асара лишает себя последней скромности - юбка идёт на привязывание руки Эхра к шине, а всей этой конструкции - к шее нашего лучшего танкиста.
        После этого допили последнюю воду из фляги Асары - по два глотка получилось. В случае Вани - один, маленький-маленький глоточек. И, как и положено былинным героям, сели думу думать. И затылки чесать. Задавшись извечным вопросом: «Чё делать?»
        С тем, кто виноват - не заморачивались. И так ясно: сами и виноваты. Надо было чётко выполнять поставленные задачи, определённые приказом командования, не проявляя инициативы - не пришлось бы сейчас думу тяжкую думать. Уже сгорели бы в том пламени до неба, что стоит над центром Портового.
        Ну, а кому на Руси жить хорошо - тем более не заморачивались. Ну, не нам - явно. Тем более что тут русским духом и не пахнет.
        Эко меня занесло! А все на меня смотрят. Я что-то пропустил?
        - Что молчишь? - спрашивает Ваня.
        Ничё! Просматриваю запись очнувшегося киборга во мне, пытаясь понять, что они все вылупились на меня? Нейросеть хоть и сбоит, но пашет. Ах, вот оно что! Моя очередь предлагать вариант самоубийства! Вот я им и выкладываю то, чему меня научил сержант - героически отмучиться в бою. К концу монолога перестаю заикаться. Уже хорошо.
        Асара сняла шлем, давая нам отвести душу, полюбоваться её красотой. Свежа, мила, румяна. Не то что некоторые. Особенно я и Эхр. У которого вся морда - как раньше размером, только - синяя. И нос - лепёшкой. Дышит ртом, как синий лягух.
        - О какой радиации ты говоришь? - Асара крутит пальцами в воздухе, видимо общаясь со своей сетью, оперируя только ей видимыми данными. - Радиация - в норме. Возможно, там, где реакторы подверглись разрушению - фон и завышен, но тут? В пригородах?
        - А разве это был не ядерный взрыв? - удивляюсь я.
        И этим удивил всех.
        - Ну, реактор на том корабле, конечно, был… - говорит Ваня.
        - Корабле? - удивляюсь я.
        - Ну, ты же своими глазами смотрел… - говорит Ваня, потом спохватывается. - Ах, ну да! Глазами. У тебя же шлем был разукомплектован. Это был корабль. Они разогнали его в Пустоте и обрушили на Арену. Реактор, конечно, разрушился. Но думаю, что все компоненты реакторного топлива взрывом выбросило…
        И он махнул рукой наверх. Невольно поднял голову к небу. Да в таком положении меня и заклинило.
        - Да и зачем «убиваться в атаке»? - удивлялась Асара. - Даже если мы и получили дозу жёстких излучений, даже если нахватались изотопов - в любом медцентре всё это легко выведут из организма. Радиация - пустяк. Вот что нам делать дальше? Штаб был же под Ареной. И, видимо, дикие об этом узнали. Такой объём кинетической энергии, такой удар - никакой щит, никакой бункер не выдержит! Тем более что у нас всё было, так сказать…
        - Самодельное, - подсказал Ваня. - Предлагаю идти на соединение с теми отрядами, что утром пошли в наступление. Они, как и мы, попали только под косвенное воздействие. Вадим? Да, очнись же ты!
        - А? Да! Я - в порядке! - вздрагиваю я. - Этот мир, в котором я оказался, постоянно загоняет меня в тупик, сводит с ума!
        - Давай, соберись! Ты же инженер! - говорит Ваня. - Почини самого себя! Не время предаваться философским размышлениям о праведности бытия!
        - Ты прав, мой бессмертный друг! - киваю я.
        - Да что ты заладил: «Бессмертный, бессмертный», а? - возмутился Ваня.
        - Завидую, - пожал я плечами.
        - Нечему тут завидовать, - поморщился Ваня. - Это всего лишь значит, что своей смертью я не умру. Вот и всё. Сам же говорил, что кому многое отсыпали, с того - ещё больше сдерут!
        - Проехали! - махнул я рукой. - Ты прав. Надо идти к своим. Другого варианта я просто не вижу! Ну, не сдаваться же нам в плен? Вот они обрадуются! Особенно после того, как мы их в стыд загнали с этим «огненным демоном предтеч» и после демонстративного убийства их чемпионов!
        - И это так! - кивнул Ваня, а за ним - остальные. - А бой нам вести просто нечем. На четверых - две гранаты и один ствол. У Асары. У нас с тобой, брат, только оружие ближнего боя. Эхр вообще не боец. Весь переломан и безоружен.
        - Так чего ждём? - встал я. - Раз тут нас ничего не держит?
        Встали плечом к плечу. Смотрим на буйство энергий там, где когда-то был центр города Портовый. Где-то там - «Арлекин», Валан, Верж, Рата.
        Рата! Так мы с тобой и не поговорили. Может - к лучшему? А что это сердце так сжалось? Зачем?
        Смотрим, как сгорает наша прежняя жизнь. Смотрим туда, где погибло всё, чем был для нас этот мир. Всё, что связывало нас, четверых, с этой планетой. А одного из нас - вообще со всей этой Вселенной.
        Прощай! Со всех вокзалов поезда уходят
        в дальние края.
        Прощай! Мы расстаемся навсегда под синим небом
        января.
        Прощай! Я ничего не обещал и ничего не говорил,
        А чтоб понять мою печаль, в пожар на небе
        посмотри!
        Ты помнишь? Плыли в вышине, и вдруг погасли
        две звезды,
        И лишь теперь понятно мне, что это были я и ты!
        Глава 16
        Вадим
        Идём перпендикулярно сплошному потоку пёстрых мародёров. На их фоне - не особо и выделяясь. Если Ваню не считать. Вот это главная проблема. Большая и высокая, демаскирующая проблема.
        Мы решили: раз проканало два раза, то, может, прокатит и в третий раз? Бог же любит троицу. Понимаем, что - палево, что не было и не могло быть тут «чемпионов», что морды наши уже достаточно засветились перед мародёрами. Но у нас просто не было никакого иного варианта. Сунулись мы в подземелья, пошли тоннелем монорельса - упёрлись в завал. Ещё бы - земля волной шла, как водное зеркало!
        Вот и идём. Пока - нормально.
        - Эй! Вы кто такие? - крик над нами. Началось!
        Останавливаемся. Какой-то вид летающего транспорта. Ну да, крейсера РЭБ же перестали отрубать всё подряд. Вот они и мародёрствуют.
        Смотрит на нас. Явно офицер. И явно - свежепроизведённый. Потому как очень энергичный и амбициозный. Остальные на нас внимания обращают не больше, чем на прочие препятствия.
        - А тебе-то что? - ревёт Ваня.
        - Доложить по форме! - рявкнул этот хлыщ.
        Смешно. Эти бравые вояки хотя и схватились за оружие, но все стоят по бокам хлыща, в линию.
        Ваня им выдаёт легенду про «Нетопырей». И что мы - сиротинушки казанские, от мамки - отстали. Цыгане нас украли, гуси-лебеди - унесли. И вообще мы не местные - заблудились так, что переночевать - негде.
        - Это они! - взвизгнул хлыщ.
        Поздно! Асара, как швейная машинка Зингер, как Анка-пулемётчица - прошивает их всех одной очередью. А не надо так удачно выстраиваться! Удачно - для Асары. А вот для них, соответственно, наоборот.
        Ваня держит за горло этого хлыща, Асара - прыгает в этот ковёр-вертолёт, я - тащу Эхра. Спешим. Но подобрать оружие успеваем. Безоружным - хуже, чем голым.
        А вот Ваня не спешит. Снимает свой шлем, отрывает голову хлыщу, задирает её вверх, подставляет под красную струю своё лицо, свой рот.
        В рот того мародёра! Спешно отворачиваюсь. Угораздило же меня задружиться с вампиром!
        Спешащие к нам мародёры, как и я - замерли. То ли в шоке, то ли в ужасе.
        - Ты был слишком умным! - ревёт Ваня. - Это тебя и сгубило!
        Тело хлыща падает, голова катится по песку. «Ковер-вертолёт» проседает от веса запрыгнувшего на борт великана и - срывается с места, как спущенная с тетивы стрела.
        Упираюсь ногами и головой, помогаю Эхру зафиксироваться. Наш «чартер» бросает с борта на борт, то подпрыгивая, то ныряя в «яму». Асара этим старается избежать попаданий по нам. Всё одно - по бортам всё время щёлкает и стучит.
        Закрепляю самого себя.
        Ваня - уже давно пристёгнут. Шлем свой он опрометчиво оставил на песке рядом с телом хлыща. Прищурившись, смотрит по сторонам, баюкая ананас гранаты. Брови его взметнулись, следом взметнулась рука. За бортом - взрыв! Лёгкая усмешка на окровавленном лице друга.
        - Зачем? - спрашиваю я.
        - Отвяжись! - огрызнулся Ваня.
        Полёт наш был стремительным, но недолгим. Взрыв на корме положил конец полёту. Рёв двигателей пропал. Только щелчки вражеских выстрелов по корпусу.
        - Держись! - кричит Асара.
        Удар. Боль. Тьма.
        Как ни странно, я - первым очнулся. Зависшим над всеми и над землёй. Под 45 градусов к плоскости зарывшегося в землю нашего «ковра-вертолёта».
        Сначала смотрю вокруг. Бегут к нам. Не стреляют. Как вас много!
        Внизу харкает и кашляет мой большой друг.
        - Доброе утро, Вьетнам! - говорю я ему.
        - А ты всё шутишь? - огрызается Ваня.
        - А то! Ты только посмотри на это! - говорю я ему. - Осталось наложить тревожную музыку - точно будет сцена из зомби-апокалипсиса. Они текут, подобно приливу. Ничего, сейчас приедет на байке Элис с голыми коленями, с мачете и обрезом. И перебьёт всех зомби.
        - Какая Элис? - спрашивает Ваня. Судя по щелчкам, освобождающий себя из креплений.
        - А кто такая Элис? - пою я. - И где она живёт? А вдруг она не курит? А вдруг она не пьёт? А мы такой компанией возьмём, да и припрёмся к Элис!
        - Вадим! - гундит мой друг. - Ты и раньше достал этим своим несмешным юмором, а сейчас вообще неуместно! Перестань! Соберись! Мне нужна твоя помощь! Что делать?..
        Слышу длинный, эмоциональный, но сплошь матерный посыл. Причём на нашем, моём, русском мате.
        - Ты просишь меня о помощи? - бормочу я. - Но я не слышу в твоём голосе должного уважения…
        Ваня застонал. От бессилия.
        - Вадим! - чуть ли не кричит он. - Не смешно! И - не время! Как выбираться? Куда?
        - Мне тоже, друг мой, мне тоже, - говорю я. - Не смешно. Как там Эхр? Асара?
        - Сам посмотри! - сердится Ваня.
        - Я как бы не могу, - вздыхаю я. - Я как та бабочка, что крылышками - бяк-бяк-бяк-бяк!
        - Так что же ты молчишь? - взревел Ваня.
        Он взмахнул полупрозрачной полосой пара, всё прорезающего, как меч Дарта Вейдера, я, вместе с креслом - валюсь ему на руки.
        - Потерпи! - просит друг.
        Потерплю. Куда я денусь?!
        Ваня вырывает из меня зазубренный штырь металлоконструкции, видимо - ребра жёсткости этого «пепелаца», что пронзил меня насквозь.
        Нет, не ору. Захлёбываюсь - от боли и крови в горле. Ваня срывает с меня медблок. Нет, дружище, он умер ещё в прошлый раз. Блок Асары - рабочий. Ваня заливает мои раны санитарным гелем. Хорошо. Стало резко легче. Как льда насыпали на рану. И введенные обезболивающие начали действовать. Тело стало более послушным. Хоть и более «деревянным».
        - Всё, Вань, всё! - отталкиваю его. - Помоги остальным.
        - Я не знаю, чем им помочь. Оба без сознания. И медблок - не знает, - разводит руками Ваня, вставая в полный рост. И тут же - ныряя обратно: по смятому корпусу - щелчки.
        - Ладно, так понесёшь, - вздохнул я.
        - Только вот куда? - качает головой здоровяк.
        - Сейчас… Туда! - говорю я. - Дурачком я только притворяюсь. Придуриваюсь и валенком прикидываюсь. А так - шарю. Я ещё в полёте «поймал три точки». Тут уже - четвёртую. Я знаю, где мы. Осталось самую малость…
        Я, со стоном, перешедшем в рёв боли, поднимаюсь, беру оба уцелевших игольника из четырёх, что мы взяли в трофеи, забираю боезапас с разбитых, выпрямляюсь.
        - Осталось лишь наложить на географию оперативную обстановку. Последнюю, что мы получили от Раты. И вот - завершилось! Тут, э-э-э, там - схрон для нас и вход в подземелья. Бери Эхра и Асару, бежим!
        Ваня хватает тела, пригибается, стараясь своими большими наплечниками закрыть как можно большую поверхность тел наших бессознательных товарищей, бежит.
        Я - стреляю. Плохо, конечно, что прицельный комплекс «Кабши» мне не доступен. Приходится - на глаз. Как в армии учили. Но после того как несколько мародёров, словивших мои иглы, кувыркнулись в песках, остальные залегли, заголосили, крича что-то для меня неразборчивое, открыли шквальный огонь.
        Отстрелял один магазин, прыгнул. От вспышки боли - чуть обратно не отрубился. Но зато догнал Ваню одним прыжком, как кузнечик. Упал, перекатился, встаю на колено. Ничего не вижу от боли. Как только чуть прояснилось в глазах - стреляю.
        Игольник мне понравился. Тем более этот, длинный, как «калаш». Высокая скорострельность, кучность, настильность - отменные, а отдача, наоборот, почти отсутствует. А мародёров - пробивает, аж кровавая пыль взлетает.
        - Вадим! - кричит мой друг. - Вижу! Вон! Прикрой!
        - Понял! - кричу в ответ, снова поднимаюсь, спешно стреляю. Мне не главное попасть. Мне надо подавить их, затормозить.
        Удар в плечо опрокидывает меня на песок. Перекатываюсь, перезаряжаюсь. Смотрю на плечо. «Кабши» - выдержал. Попали в целый бронещиток. Мне рацию разбили. Потому - кричим. Ещё удар. Опять вспахиваю головой песок. И карта перед глазами - погасла.
        Встаю, даю короткую, перекатываюсь. Ещё. Ещё.
        И - ещё удар. В голову. Вскользь - сорвало полосу скальпа. Кровь льёт на лицо.
        Перезаряжаюсь. Последним магазином. Это мне не семечки по карманам тырить, не хулиганить по тылам врага! Это бой! Лицом к лицу. С численно превосходящим врагом.
        Тело цепенеет. Холодный липкий пот покрыл всё тело. Глаза застит багрово-чёрная пелена, в ушах - прибой. На силе воли, на морально-волевых. Встать, гля! Стрелять, на куй! Последний бой, тля! Он - нудный самый! Врагу не сдаётся… Вадим, икать ему! Пощады - не желает! Знай наших!
        - Вадим! - кричит Ваня. - Вскрыл! Отходи! Прикрою!
        Вскакиваю, стреляю, длинной дугой посылая иглы в накатывающих мародёров, уже плохо видимых сквозь пелену в глазах и кровь на веках, разворачиваюсь, длинными прыжками - разгоняюсь, как атлет перед тройным прыжком, прыгаю.
        В полёте меня бьют иглы. Одна - пронзает меня. Попала в стык бронещитков. Или - в более раннюю пробоину. Потому качусь кубарем в песке.
        Знакомая рука, и, блин, опять за шею! Хватает меня, швыряет. Взрыв. Шмякаюсь обо что-то. Пиликанье системы опознавания. Ладонью провожу по лицу, стирая грязь с глаз. Бункер. С ровно вырезанной крышкой. Червяком сползаю в дыру, падаю на хребет, предусмотрительно прижав подбородок к груди. От вспышки тьмы в глазах - теряюсь. В очередной раз. Но откатываюсь в сторону.
        Вовремя: тяжёлое сотрясение пластобетона - приземлился Ваня. Едва успеваю схватить игольник за раскалённый ствол - он меня несёт куда-то.
        - Всё! - выдыхает великан над моей головой. - Тут передохнём.
        - Вань! - зову я.
        - А?
        - Тут закладка для нас должна быть, - шепчу я. - От Раты. Поищи. Там и аптечка должна быть. Мы не брали до этого. А сейчас… хреново мне, брат.
        - Ага! Сейчас! Ты же мне скидывал схему. Так-так! Хорошо, у меня такая универсальная открывалка есть!
        Как он мне заменял медблок - не почувствовал. А вот его воздействие - сразу ощутил. Сразу и прилично полегчало. Я даже сел и сам себе залил санитарным гелем рану на голове. Блин! И ухо у меня - порвано!
        - Надо уходить, - бубню я. - Сунутся на мины - и нас накроет!
        - Некуда уходить, - вздыхает здоровяк. - Галерею завалило. Пусть сунутся. И Асара так и не очнулась. Хоть и в шлеме была. Шлем - как скорлупа яйца - лопнул. У неё лица нет. Совсем. Как у тебя. Прошлый раз.
        Ничего ему не ответил. Сказать, что это - плохо? Посочувствовать ему? Чтобы он меня - послал?
        - Может, к лучшему, - отвечаю. - Уйдёт без боли. И страданий. Вань, а Вань?
        - Что? - буркнул мой друг.
        - Как ты думаешь - лучше взорваться или помахаться ещё? - спрашиваю его.
        - Можешь отключить мины? - удивляется здоровяк.
        Фыркаю в ответ. Отключаю минную ловушку.
        - Сейчас бы спеть, что врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», но как-то… - вздыхаю я.
        - Это должно быть смешно? - спрашивает друг.
        - Это? Нет. Не смешно, - отвечаю.
        - Тогда ни к чему.
        - Это традиция. Когда наши, русские, идут на верную смерть - всегда эту песню поют, - говорю я.
        - Ну, так давай тогда споём! - встаёт Ваня.
        Вставайте, товарищи, все по местам!
        Последний парад наступает!
        Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»,
        Пощады никто не желает!
        Глава 17
        Вадим
        Глаза мои уже освоились в темноте. Самочувствие - удовлетворительное. Для последнего боя. Смотрю на тела Эхра и девушки. С содроганием. Нет её прекрасного лица. Слипшиеся, залитые кровью и гелем - волосы. Да, это для неё хуже смерти.
        - У тебя ещё граната была? - спрашиваю я.
        - Была, - кивает Ваня на светящийся выход. Вспоминаю - был взрыв.
        Ваня двигает выпавшие из стен и потолка глыбы. Как бульдозер. Сооружает из них баррикаду. Чтобы пережить закидывание нас гранатами. Помогаю по мере сил и возможностей. От наркоты, которой залит до ушей, потряхивает. Но руки-ноги - слушаются. Голова - более-менее - прозрачна. Что ещё нужно? Для полного счастья и последнего боя?
        Есть вода - это хорошо. К еде в закладке Раты даже не притронулись. Кусок в горло не лезет. Патронов только вот там нет. Есть, даже много, но нам не подходят. У этих игольников мародёров - другой калибр. Есть два бака для огнемёта. Ставлю их за баррикадой. Расстреляю, когда будет совсем край. Вознесу себя и друзей - прямо в ирий. Прямо в рай.
        Мины я отключил. Но не систему опознавания. Кряканье системы нас оповестило о гостях раньше, чем те подали голос.
        - Сдавайтесь! - кричали они.
        Я был в таком состоянии, что истерично ржал в ответ. Не знаю, смогли ли они разобрать во всём этом наркотическом хохоте гиены, что «Русские - не сдаются!». Ибо не важно. Совсем!
        Как и ожидали - гранаты. Только две. Как я заметил, гранаты тут совсем не уважают. Особенно мародёры. Почти не используют. В звенящей тишине, заложившей уши, стреляем в спрыгнувших мародёров. Каждая игла - в цель. На двоих у нас было 23 иглы. Семь трупов. Патронов больше нет.
        Беру игольник обратным хватом, как дубинку, активирую плазменную кромку клинка, прыгаем на мародёров.
        Дерёмся как демоны. Никаких хитростей, никакого рукопашного искусства - обмен ударами - в дикой злобе, с максимальной силой и скоростью. Кровь и удары - со всех сторон.
        Не даю им разорвать дистанцию, не даю прицельно стрелять, сбиваю с ног, цепляюсь, толкаю их - друг на друга, заслоняюсь их телами от огня других.
        Ваню я чувствую. Знаю, где он «танцует». Потому - смело махаю рукой, рассекая тела. Игольник я выронил, когда заряд картечи, в упор, мне разнёс кисть, которой я и держал игольник. От сильного удара коленом в лицо закрылся правый глаз, не дышит нос, кровь и осколки зубов мешают дышать, и сплюнуть - тупо некогда!
        Не знаю, что произошло, как я погрузился в такое состояние, но боли не стало. Совсем. Да и тело своё я чувствовать перестал. Крутился как юла, скользя от врага к врагу, убивая, сбивая наземь, нанося удары, вскрывая тела светящимся клинком. Видя всё это - левым глазом, но разом как бы и со стороны, как-то сверху. Отстранённо, равнодушно. Может, душа моя уже вышла из моего тела и лишь ждёт, когда я, наконец, освобожу её от оков бренного тела?
        Когда мародёры кончились, я даже растерялся. От того, что жив. Что сумел в рукопашной схватке перебить такую толпу врагов.
        Здоровяк, с ног до головы в кровище и потрохах, как демон ада, опять схватил меня за шею, как щенка, бросил за глыбы баррикады, к удивлённым и испуганным глазам Асары. Девушка держала кусок арматуры над головой, готовая обрушить её на бак с огнесмесью, устроив нам всем прощальный костёр. Ваня, хлопаясь позади неё, отобрал у девушки, явно находящейся в неадеквате, её оружие. Асара завизжала, стала вырываться. Глаза её на её кровавом лице - безумны. В безумном ужасе. Ваня скручивает её, я - прикладываю медблок, приказывая этой полуразумной аптечке - успокоить, усыпить девушку.
        Такой бой не для девичьей психики. Да о чём я? Ни для какой психики! Бой вообще не для психики!
        Тёмный зал этого бункера был похож на вагон для перевозки скота, когда в него запихали до верха коров и взорвали противотанковую мину. Филиал скотобойни. Кровь покрывала не только пол. Даже - трехметровый потолок! Что говорить уже о нас с Ваней!
        В своей и чужой крови - как выкупались. С омерзением сбрасываю с себя кишки и куски тканей. Медблок говорит мне о множестве новых ран. Пох! Ещё ширева! Ха-ха! Не успею я стать наркоманом! Ха-ха!
        Я по-прежнему вижу себя как бы со стороны. Опьяняющее чувство. Вседоступности, сверхмогущества! Знаю, это - от стимуляторов. Но чувствую именно это.
        - Давайте! - кричу я. - Ещё! Мало крови! Давайте!
        Вижу, что глаза Вани под стать моим - безумны. Горят огнём боевой одержимости. У меня в спине торчит рукоятка ножа. Видел сам у себя «со стороны». У Вани - в боку. Один его наплечник - сорван. Краснеет открытая, рваная рана, залитая гелем. Пробит набедренный лист брони.
        У меня - тоже много новых ран. Кроме того тесака. Одна рука - что плеть. И без кисти. Голень - до кости отскоблена картечью. Нога что костыль. От выстрела плазмой в упор - броня на боку сломала мне два ребра, перемешавшись с прикипевшим мясом в этом сплошном ожоге. Но пока - не чувствую этих ран. Потому - сейчас надо!
        - Давайте! - кричу. - Трусы! Вызываю вас на бой! Шакалы!
        Время - на их стороне. Перегорим, ослабеем. Можно будет нас голыми руками брать. И, похоже, они об этом знают. Молчат. Никто больше не спрыгивает в люк, прорезанный Ваней.
        Может, нет там никого?
        - Сами выходите! - кричат сверху. Ага! Там они! Есть ещё свежее мясо!
        Ну уж нет! Наверх - не пойдём! Изрешетят, как папиросную бумагу швейной машинкой. Это тут, во тьме и тесноте, у нас есть шанс. Визоры мародёров же не мгновенно перестраиваются с яркого света поверхности на тьму подземелья. Да и мы не зевали.
        Одним словом - пат. Они не хотят к нам, мы - к ним. Позиционная война. Проигрышная - для нас.
        Хотел пойти собрать боеприпасы, но Ваня не дал. Вот оно, оружие - рядом. Под дырой в потолке. В куче окровавленного мяса и требухи. Под прицелами и гранатами.
        Так и сидим за глыбами. Ждём. Слабеем. Умираем. Раньше надо было думать. Хомячить и тащить что ни попадя. Асару увидали - растерялись - от её ужаса, от вида нас, прыгнули. В моём случае - подлетели.
        - Обидно, да, Вань?
        - И не говори! - вздыхает здоровяк.
        Наркота, видимо, отпускает. Мне стремительно плохеет. Сползаю по глыбе на пол. Руки - опускаются.
        - Меня ещё и глючит, - жалуюсь я. - Опять чудится этот Звездный Пёс.
        Он сидит на баррикаде, свесив ноги. Снимает шлем. Он сегодня с новым лицом. Довольно обычное лицо. Типичное. Как там говорится? А! Нордический тип лица. Вот. Хорошее лицо. Для шпиона. Ничего особенного. Посмотрел - забыл, как только отвернулся. Глаза только не обычные. Матёрого волчары.
        - И я рад вас видеть, - говорит Пёс. - Я не глюк.
        Пожимаю плечами. Бывает. Бывают же говорящие глюки? Был бы он не глюк - система опознавания бы нам пиликнула, или - крякнула. Молчит же? Потому как глюк.
        - Да, парни, натворили вы дел, - вздохнул Звёздный Пёс. По его броне пробежала светящаяся волна. Хороший костюм. Полная маскировка. Полная невидимость. Такие комплексы - редкость. И безумная ценность. Даже у «безликих» Двудонного - на два поколения хуже.
        - Бывает, - пожал я плечами.
        Ваня почему-то опять молчаливого болвана решил играть. Испугавшись сам себя - поворачиваюсь. Нет, живой! Смотрит на Пса с прищуром. Как - целится.
        - Я что, собственно, примчался сюда? - вздохнул Пёс. - Спасти вас.
        Я - заржал. И Ваня - тоже. Вижу - Асара очнулась. Смотрит в диком ужасе на всех нас по очереди.
        Погоди-ка! Если это глюк, то как его Ваня и Асара видят? Глюки же сугубо индивидуальный продукт! Так сказать, для внутреннего потребления! Что-то туплю я. Получается, этот страшный человек - реальный? Вот это номер!
        Трясу головой. Раз Ван Бол отстранился от роли херр майора, опять в несознанку молчанки ушёл, придётся опять мне фиглярствовать и разговоры разговаривать. За обоих.
        - И как же ты нас предполагаешь спасти? - вздыхаю я.
        - Единственным возможным способом - вы сдаётесь мне в плен, - пожимает Звездный Пёс плечами, по которым пробежала фиолетовая волна.
        - Под честное слово? - смеюсь я. - И ты думаешь, я верю тебе? Ты же говорил, что это - «наша планета»!
        - Да. А в чем я тебя обманул? Это наша планета. Тех, кто на ней останется. Ваша миссия на Стире завершена. Вы и так… - Пёс замолчал и махнул рукой.
        Ковыряюсь, барахтаюсь, пытаясь встать. Пора, пора тебя, шакал, вывести на чистую воду! Блин! Вот незадача - встал только на колени. Как раб. Так не пойдёт!
        - Ваня! - требую я.
        Друг поднимает меня. Держимся друг за друга.
        - Получается, что ты - перешёл на сторону врага. Так? - спрашиваю я.
        - Нет, - качает головой Пёс. - Я всегда был только на своей стороне.
        - Но убеждал нас, что на нашей! - кричу я.
        - Нет, - вновь качает головой Пёс. - Не убеждал. Я лишь предлагал свою помощь. Никаких договоров я не заключал. Никого не предавал. Никому не служил. Кроме самого себя. Я - Звёздный Пёс! Я верен лишь себе. Но никого не предаю. И вас я - не предал.
        - И я должен верить тебе?! После этих твоих слов?! - возмутился я его наглости.
        - Придётся, - вновь пожимает плечами Пёс. - Жертв - достаточно. Дальнейшее сопротивление бессмысленно.
        - Оно изначально было бессмысленно! Изначально! - кричу я. - Бессмысленно! Все эти десятки тысяч людских жизней - загублены бессмысленно!
        - Нет, мой друг… - качает головой Пёс.
        - Не смей, шакал! - кричу я, кидаясь на Пса, но Ваня надёжно держал меня.
        - Не смей называть меня другом! - кричу я. - Ты, предавший - всех! Псина, что подставляет круп более сильному хозяину! Шавка! Сейчас ты крутишь хвостом перед мародёрами…
        - Вольным народом, - поправил меня Пёс, никак не реагируя на мои оскорбления. - Мы называем себя вольным народом. Это Содружество нас называет дикими. А империя - Хаосом. Но мы - вольный народ.
        - Ах ты, сука! - кричу я.
        - Прекрати, Вадим, - спокойно говорит Пёс, - тебе никогда не шла эта роль простачка. Ты умнее и расчётливее, чем хочешь показаться. Давай поговорим без истерик. К моему сожалению, времени у нас нет.
        Щука! Вычислил меня! Не зря я его всё это время боялся.
        - Итак, надеюсь, ты меня выслушаешь. Ещё раз повторю: я никого не предавал. Кто я есть и чьи интересы представляю - ваше командование в лице, к моему сожалению, погибшего Энрога Двудонного знало. И это было непременное условие игры.
        - Игры? - возмутился я. - Так это для вас - игра?
        - Вадим, - поморщился Звёздный Пёс, - не делай вид, что для тебя это новость. Как будто ты не знал, что всё это «вторжение» проходило по заранее расписанному сценарию.
        Молчит. Смотрит на меня. И я молчу. И смотрю на него. Ну, догадывался. И что?
        - Догадывался, - кивает Пёс. - Циничность сильных мира сего для тебя не новость. Потому давай без лишних эмоций.
        - Посмотрим, - буркнул я, стряхнув с себя захват рук Ван Бола.
        - Если бы ты не знал сценария, не смог бы так чётко отыграть его. И - выгнуть линии вероятностей в свою сторону. Этим сильно исказив правила игры, выведя её на иной уровень.
        - О чем он, Вадим? - спрашивает Асара.
        Но я смотрю на Ван Бола. Он кивает мне глазами. Он - со мной. Всегда.
        - Потом расскажу, - говорю я Асаре, поворачиваясь к Звёздному Псу. - Продолжай!
        - Нет, сейчас! - потребовала Асара.
        Морщусь. Вздыхаю.
        - Асара, я тебя учил играть в шахматы? - спрашиваю я девушку, но смотрю на Пса.
        - Нет. Ты учил Рату, - мотает головой Асара, - вместо того чтобы…
        - Вместе с тем, - усмехнулся я. - И после. Но Рата научила же тебя.
        Асара кивнула.
        - Что будет, когда пешка дойдёт до конца доски? - спросил я.
        Асара - кивнула и обратно спрятала разбитое лицо в чёрных сосульках кровавых волос.
        Звёздный Пёс был заинтригован. Посидел несколько секунд отстранённо, потом улыбнулся:
        - Верно!
        Я опять вскипел.
        - Так и знал! - взревел я. - Твой костюм, этот «Кабши»!
        - Верно! - кивнул Звёздный Пёс. - Я следил за тобой.
        - Мразь! - воскликнула Асара. - Он теперь знает, где секретные центры!
        - Успокойся, любимая, - басит Ваня, придерживая и приобнимая девушку. - Если бы Двудонному не надо было сдать этот центр Псу - не послал бы нас туда. Так поспешно и необоснованно, бесцельно. Так?
        - Верно! - вновь кивает Звёздный Пёс. - Как же приятно иметь дело со столь разумными людьми.
        - Зубы нам не заговаривай, - процедил я.
        - А «Кабши»… - пожал плечами Пёс. - Сколько раз он спас тебе жизнь, а, Вадим? Разве это не взаимовыгодное сотрудничество? Секреты разведки 17-го Флота - не твои же секреты. Тем более что теперь они спасены.
        Звёздный Пёс усмехнулся.
        - Двудонный думал, как всегда, сразу несколькими потоками. И как всегда - стремился добиться многих целей одним действием. Спасти оборудование, учёных и исследования, вывести эти исследования из-под контроля центра, захомутать меня. Как видишь, это моё действие было больше в его интересах, чем даже в моих собственных. Я всего лишь получил отличный центр в состав своей корпорации. И дополнительный источник финансирования и влияния - разведуправление 17-го Флота.
        Асара застонала. Вижу, как к моей усмешке добавляются усмешки Пса и Вани.
        - Проехали, - говорю я. - Это твои делишки. Ты прав - времени у нас нет. Мы как бы умираем.
        - Мэтр Лиск тоже теперь мой сотрудник, - усмехнулся Пёс. - Сдавайтесь мне. И я обещаю вам быстрое свидание.
        - С чем связана такая щедрость? - спрашиваю я.
        - С тем, что я не разбрасываюсь ценными ресурсами и слежу за сохранностью своих капиталовложений. Вы пока самое выгодное моё капиталовложение. За всю мою жизнь! И дивиденды от вас только начали поступать, хотя уже и превысили все возможные ожидания. Ну же! Хватит болтать, иначе истечёшь кровью прямо тут! Нечего тут думать! Вержамиртиниан Распожениравир, после гибели командующего Двудонного Энрога принявший на себя всю полноту ответственности, приказал прекратить сопротивление, сложить оружие и сдать позиции! Никакого урона для вашей чести! Вы сражались не то что достойно - легендарно! И дольше прочих! Хватит! Пора дела делать!
        Отстёгиваю и бросаю наруч с клинком - под ноги Псу. Отворачиваюсь. Ноги совсем ослабели. Падаю на колени. Сжимаю кулак на уцелевшей руке.
        Буйство эмоций во мне выгибает меня дугой. Вою волком и кричу пароходным гудком - в потолок. Бесконечным криком - нестерпимой боли.
        Воем - возмущения чёрствостью и прагматичностью мира, его жестокостью.
        Криком - ненависти к нему, миру, к себе, в этом мире живущему, выживающему, подстраивающемуся под жестокую реальность.
        Боли - от отмирающего ещё одного куска своей души. От ран на сердце, что наносят хрустальные обломки детских иллюзий, разлетевшихся шрапнелью.
        От мерзости - текущей из этих ран.
        Вою волком. От потери части человечности в себе. Потери части себя. И вою - от тоски по ушедшему. Безвозвратно ушедшему.
        Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко!
        Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь!
        Из чистого истока, прекрасное далёко,
        Из чистого истока - ведь начинал я путь!
        Часть 3
        Цена человечности
        Глава 1
        Вадим
        Звёздный Пёс меня фактически выволакивал из нашего кровавого укрытия. К моему удивлению, мародёров было очень много. Тысячи. Стояли двумя колоннами. Пожирали нас глазами. Оружие - на караул. Ближе к нам - оцепление из бойцов в такой же экипировке, что и у Звёздного Пса.
        - Вольный народ! - закричал Пёс, хотя зачем? Ясно же, что тысячи камер глазами мародёров записывают происходящее на свои хранилища в нейросетях. Не удивлюсь, если и трансляция идёт.
        - Позвольте вам представить великих воинов! - Звёздный Пёс продолжает изображать из себя Познера. - Многие о них слышали. Немногие их видевшие могут похвалиться этим! Вы о них слышали как о «Безумном шагоходе Валандёров»! Позвольте представить вам Эхра! К сожалению, он временно неспособен оценить ваше внимание к своей персоне. А это, ну же, девочка, не прячь показатель твоей доблести! Это - Асара Летучая Мышь! И вот мы подошли к чемпионам! Великий Ван Бол! Блестяще одолевший наших чемпионов! И…
        Звездный Пёс выдержал театральную паузу, как какой-то конферансье в боксёрском поединке за позолоченный ремень.
        - Огненный демон предтеч! Вадим! - закричал Пёс.
        - Сука! - ответил я ему.
        - Зря ты! - покачал головой Пёс. - Одолеть легенду - честь. Если противник сумел своим боем создать легенду, миф, то победить его можно, только создав встречный миф. Ты создал Огненного демона, вольный народ - Кнеса Демоноборца.
        - Кто такой? - вяло интересуюсь я.
        - Тот корабль. Полёт до последнего момента был управляем, - пояснил Пёс.
        - Вот вы!.. - оскалился я. - Безумие! Вы все - больные! Тьфу! Ну, гля, на хрена?! Неужели самоубийство - обязательно?
        - Освобождённого демона можно унять только жертвой героя, - сказал Пёс с видом, будто ребёнку поясняет очевидную истину. - Демона же лишили этим силы?
        Я закатил глаза к небу. Дурдом! Куда я попал? Фанатики! Погоди-ка!
        - А что же вы «демона» не убили? - спрашиваю.
        Мы уже дошли до «ковра-вертолёта». Не гражданского, на котором летели мы, а вполне себе специализированного. С символом воющего на звёзды пса.
        - Зачем губить демона? - удивился Пёс. - Если можно его приручить. Лишённого силы демона - губить?
        Я оскалился ему в ответ. И он - мне. Представляю, как это будет выглядеть на экранах. Мой оскал разбитой мордой с осколками зубов.
        Летим. Смотрю, мерцая сознанием, на картины военных разрушений. Игра. Это - просто - игра. Они - поиграли. Возомнили себя богами и поиграли. Обратив в руины все города планеты, испепелив сотни, тысячи, если не сотни тысяч жизней.
        - Миллионы, Вадим, - сказал Пёс. - Миллионы.
        - Ты - телепат? - вяло спрашиваю я. Уже не первый раз он продолжает мои мысли, отвечает на невысказанные вопросы.
        - Ты очень громко и предсказуемо мыслишь. И бормочешь. Зачем быть телепатом? - удивляется Пёс.
        Ваня ржёт. Смешно ему, видите ли. Значит, мой юмор не смешной, а вот юмор Пса - оборжёшься?! Тоже мне друг!
        - И какие ставки были в этой игре? - спрашиваю я.
        - Для всех игроков разные, - пожимает плечами Пёс. - В зависимости от уровня. Для кого ставка - жизнь. Кто-то, как обычно, играет за власть и деньги. Ну, а у кого-то ставка - человечество.
        - На каком я уровне, я знаю, - кивнул я, скривившись от боли. - Что поставил ты? За что играешь?
        - Как обычно, - усмехнулся Пёс. - За власть и деньги. Мой удел таков.
        - А кто такие те, кто играет за человечество? - опередив меня, спросила Асара.
        - Сама у них спроси, - уже едко смеётся Пёс, но пряча глаза. Почему-то. Ну-ну! Запомню! Поговорим ещё.
        - Играть за человечество… - протянула Асара. - Это разве не удел богов?
        Усмешка Пса стала натянутой. Он опять прячет глаза. Мне очень интересно - почему? Но он чего-то боится. Не верю, что нас могут прослушать в его «ковре-вертолёте» да без его ведома. Хотя… Пёс его знает! Боится кого-то из нас? Даже пилот - изолирован. Нас - пятеро. Эхр - в отключке. Четверо.
        Смотря застывшим взглядом в обзорный экран, Звёздный Пес начал излагать:
        - Я вам расскажу моё видение произошедшего. Может, вы мне подскажете - кто здесь играет на уровне богов?
        Вздыхаю, тянусь к поясу Пса и забираю его «аптечку». Это нельзя пропустить. Пёс - будто не заметил этого. Хотя я точно знаю, что не дай он согласие - не получилось бы у меня ничего с его аптечкой. Я бы её просто не увидел. Это продолжение его игры. Чтобы я ему обязан был. Заранее должен. До того, как на меня очередной хомут накинут.
        - Вадим, - вдруг взгляд Пса упёрся в меня, - а давай ты нам расскажешь то, что я хотел поведать.
        Мне полегчало. Действует ширево. Совсем я нариком с вами стану!
        - У меня нет всей полноты картины, - качаю головой я. И от этого - салон гравилёта пошёл волной.
        - Спрашивай! - говорит Пёс. - У нас ещё четыре с половиной минуты.
        - От чего бежит твой вольный народ? Почему у вас голод? Что вас выгнало из ваших домов? - спрашиваю я, впившись взглядом в его идущее волнами лицо.
        - Браво, Вадим! - аплодирует Пёс. - Браво! Великолепно! В самый центр проблемы! Ты в нашем мире ничтожно малый срок, но уже увидел главное! Теперь я понимаю, почему именно ты.
        - Ты не ответил на вопрос! - потребовал я.
        - Твой вопрос - уже ответ. Тем более что мы не знаем. Никто не знает. За недостатком знаний - называем это вторжением. Как кому в голову придет. И - «кара тёмных богов», и - «чума отступников», «ересью вселенского Хаоса», и - вторжение чужих. Мы совсем ничего не знаем о них. Совсем. Целые системы погибают так быстро, что не успевают передать даже писка о помощи. Все - боятся. И все - скрывают. Все! От всех! Вот и первый игрок наивысшего уровня. Условно - Тёмный бог.
        - Второй? - подался я вперёд.
        - Как ты оказался здесь, чужак? - смотря прямо мне в глаза своими ледяными глазами убийцы, спросил Пёс.
        - Случайно, ёпте! - разозлился я. - Не увиливай, псина! Давай, колись, что ты мельтешишь, как враг народа перед наркомом?
        К сожалению, дожать Пса я не смог. Всего было слишком много. Слишком. И мой мозг - отключился. Вот так всегда! На самом интересном месте!
        - Здравствуй, мэтр Лиск! - хриплю я. - Рад, что ты уцелел во всём этом безумии.
        - И я рад, что ты выжил, Вадим, - отвечает Лиск, тщательно осматривая меня, мокрого после медкапсулы, - хотя, признаюсь, поломали тебя основательно. И нервную систему ты себе посадил очень сильно. Пришлось повозиться.
        - Бывает, - пожимаю я плечами. - Я же не рассчитывал, что сегодняшний день для меня вообще наступит.
        - А-а! - ответил Лиск, будто ему это что-то объяснило.
        - Ну, и как у меня дела? - спрашиваю я.
        - Ты всё ещё человек, - улыбается мэтр. - Я помню твой страх перед механическими имплантатами и протезами.
        Волна ледяного ужаса пошла от диафрагмы в обе стороны - к ногам и в голову.
        - Потому вы использовали органические? - продолжил я его невысказанные слова.
        Мэтр грустно улыбнулся:
        - Ты растёшь на глазах, мальчик мой. К сожалению, таково требование заказчика. Ты слишком не жалеешь собственное тело. Вадим!
        Мэтр кричал, потому как я - собрался буянить. И разнести тут всё - вдребезги и пополам!
        - Вадим! Не надо! Прошу! Теперь это оборудование - уникально! Асара ещё не восстановлена!
        И эти его слова сдержали меня. Оставить Асаре то лицо, каким его сделало столкновение гравилёта с землёй - что убить её. А она дорога мне.
        Потому просто крутился на месте и матерился. А мэтр - записывал. И хмыкал. Он и перевод знает? Истинно - яйцеголовый!
        - Что ты в меня напихал? - спрашиваю я, остыв, успокоившись.
        - Да ничего необычного, - осторожно говорит мэтр, отодвигаясь за силовую ширму, - стандартный набор бойца стража свободы.
        - Это что за черти? - удивился я.
        - Тут их все называют чемпионами Легиона Хаоса…
        Сдержался я только потому, что сам себя держал… да-да, за ядра силы воли. Пыхтел несколько минут. Потом всё же выдавил из себя:
        - Когда мне начинать менять гардероб?
        Мэтр - очень зримо - успокоился.
        - Шутишь, - кивнул он. - Это хорошо. Но ты не вырастешь. Сильно. Ну, сантиметров на двадцать. За тысячу лет. Метров до двух. Мы не ставили тебе эту железу. Польза для тебя от большой физической массы - сомнительна.
        - За тысячу лет? - удивился я, садясь на кушетку. - Не понял?
        - Я же сказал тебе, что заказчика не устраивала хрупкость твоего организма. Потому ты теперь всесторонне усилен. Кроме роста. Последнее время именно такой был спрос. Чтобы стражи не отличались от прочих людей.
        - Тысяча лет, - напомнил я.
        - Я и говорю - ускоренный метаболизм и регенерация просто не оставляют места естественному механизму старения.
        Когда я заржал, мэтр испугался. И обратно нырнул за ширму.
        - Вы из меня сделали Ван Бола! - ржал я. - Вам - удалось!
        - К сожалению, нет, - покачал головой мэтр, - ты во всём и всегда будешь уступать своему другу. Для него всё это естественно. Он такой, какой есть. У тебя всё это - чуждое. Ну, ты должен понимать. Ты же инженер.
        Киваю.
        - Главное - не буду шкафоподобным, - говорю я.
        - Да, - тоже кивает мэтр. - И мы можем гордиться собой!
        Он правда был горд.
        - То, что мы с тобой сделали, - прорыв. Производство стражей поставлено на поток. И давно. Но убрать негативные перекосы этого не научились до сих пор. А у меня - получилось! Ты получил только положительные стороны изменений.
        Свежо предание, а верится - с трудом. Тем более Лиску. Он же профессиональный разведчик, читай - врёт, как дышит! А дышит он часто.
        - Опять же, - продолжил мэтр, - благодаря возможности всесторонне изучить Ван Бола. Этого уникального… человека. Без его помощи и подсказок мы бы так и бродили во тьме, плодя уродов, как прочие корпорации.
        Может, я пожалею о том, что мысль моя вильнула в сторону, но я уцепился за слова Лиска:
        - Мы? А кто - «мы»?
        - Мы, Вадим, теперь Корпорация «Затмение».
        Я ржал. Блин, всё же на виду! Ничего же он не скрывал! Я про Пса. Что мне стоило влезть в Сеть?
        Кстати! Влезаю в Сеть. Раз уж она снова работает. «Затмение». Совет директоров. Исполнительный директор - незнакомец. Владельцев - тысячи. Крупных - десятки. И ни одна из просмотренных рож не похожа на ту, бросающую меня в дрожь. Так что Сеть тут, как и у нас, сборище бесполезной информации.
        Или - слова Пса, что мэтр теперь «его», - блеф профессионального игрока.
        А главное - что владелец одной из самых могущественных корпораций вне Содружества забыл на богом забытой, мёртвой планете? Что он тут искал? Что нашёл? А вот это правильный вопрос, детектив Вадим Голованов! Как он сказал? Что не врёт и не предаёт? Но играет только за себя? Ну-ну!
        - Ладно, уважаемый мэтр Лиск, всё это эмоции, - усмехаюсь я. - А как известно, они приятны, но абсолютно бесполезны. Пока всё, что в меня было вами вложено, работало. И - пригодилось. Даже рукопашный бой каких-то неведомых мне кланов. Единственное - страшно, что ждёт меня впереди, если вы из меня Ваню сделали?
        - Жаль, что раньше не сделали, - кивнул Лиск. - Не пришлось бы так долго тебя собирать. По кусочкам.
        - Ещё раз - благодарю. Чем я смогу вас отблагодарить? - кланяюсь, как было принято в старину.
        - Это мне тебя благодарить надо, Вадим, - кланяется в ответ мэтр. - Ты вынес меня на недостижимые для меня прежде уровни бытия. И в науке…
        - И по службе, - усмехаюсь я.
        Мэтр - улыбается. Нас - двое. И я не верю, что Пёс не знает, чей агент Лиск. У них тут - опять - жаркий и страстный консенсус. Взаимовыгодное поимение друг друга. Мэтр и его патроны получают высокопоставленный источник данных, Пёс и его патроны - прорывные медицинские технологии, уникальное оборудование и источник влияния на конкурентов. Канал сливания дезинформации и управление её дозированием, красноречивыми умолчаниями. Всем хорошо.
        А мне? Мне это - хорошо? Будем посмотреть.
        А пока раскланиваюсь с мэтром, под заверения в вечной и преданной дружбе, взаимовыгодном сотрудничестве и любви. Между народами.
        Уже на выходе оборачиваюсь:
        - Мэтр, а как ты спасся? - спрашиваю я. - Притом что это оборудование стало уникальным? То, что было на Базе Сопротивления, - уничтожено?
        - Да, Вадим, - кивает, вздыхая, мэтр, - уничтожено. С частью моих сотрудников, к сожалению. Как я спасся? Ко мне пришёл Пёс…
        - И сделал предложение, от которого ты не смог отказаться? - усмехнулся я.
        - Да, так и было, - кивнул мэтр, - к сожалению, не все мои коллеги поняли, что открытому игроку отказывать нельзя.
        - Кому? - удивился я.
        - Звёздному Псу, - как ни в чём не бывало ответил Лиск. А глаза - лисьи. Ещё раз - спасибо!
        - Сколько после этого оставалось до подвига Кнеса? - спрашиваю я.
        - Четверть часа. Мы едва не разбились о центр.
        Киваю, ухожу. Нет, Пёс не предал диких. Он просто заботится о своих капиталовложениях. И ходил, где хотел и когда хотел. По обе стороны фронта. Хитёр! Уважаю! И боюсь - ещё больше!
        А оговорку старого Лиса - запомню. Самый крупный владелец акций «Затмения» как раз носил этот псевдоним. Потому как помню, что я - его капиталовложение. И мне ещё предстоит его забота.
        Но ловок! Ох, и ловок! Взять себе псевдоним, несущий смысловую нагрузку нашего «неизвестный», «безымянный владелец», «мистер Х», «инкогнито», «рэндом», «случайный выбор», «джокер», «тёмная карта». Самый крупный держатель акций любой крупной корпорации - безымянный мелкий собственник, владеющий от одной акции до нескольких процентов акций, обычно равнодушный к оперативному управлению компанией, но способный, часто - непредсказуемо и фатально для совета директоров - изменить стратегию управления и развития компании. И только их общая совокупность, неуправляемая, безликая, непредсказуемая, и называется - «открытые игроки». Типичный джокер. Дикая карта.
        Взять себе это имя, присвоить его себе, заставить всех писать его с заглавных букв, но - оставаться инкогнито - ловко. Очень ловко. Кто такой Джокер? Все знают, кто такой Джокер. И никто не знает, кто именно Джокер. В данном случае - открытый игрок. Он - есть. Он - владеет «Затмением». Но его как бы и нет. Ловко. Мне понравилось.
        Глава 2
        Вадим
        Меня ждут. Все здесь - Никита, Стас… Тьфу, гладь! Ваня, Асара (соврал Лиск!), Эхр, Валан, высокомерный Верж. И… Рата!
        Забыв обо всём - подлетаю, обнимаю, вдыхаю её запах:
        - Жива! - тихо шепчу.
        Подняв её, уткнулся ей в ключицу носом, пряча от всех своё лицо в её волосах, чувствуя, как она дрожит всем телом. Не могу надышаться ею.
        - Жива! - шепчу я. Дышать тяжело от кома в горле. Глаза - щиплет.
        Друзья хлопают меня по спине и плечам. Ничего не говорят. Краем глаза вижу морду Вержа, лишь на мгновение переставшую быть покер-фейсом. Он - рад. Надеюсь, искренне. Он - нормальный мужик, хоть и чёрствый, как кирпич силикатный.
        И всей развесёлой компанией идём до транспорта. Только вот лететь нам некуда. Стира - мёртвая планета. Ещё и разрушенная войной.
        Но оказалось, что Стира - скалистая пустыня, полная людей. Летаем над муравейниками бесконечных строек.
        Верж, когда остались только мы и Асара за управлением, потерял свою ледяную маску лица. Это мне - польстило. Я для него - свой. Его уровня человек. К чему я это? Ах да - Верж лично рассказывал мне происходящие с планетой изменения. Потому как я дольше остальных провалялся у мэтра, остальные уже были в порядке, живы-здоровы и «в теме».
        А теперь я перескажу. Города Портовый больше не будет. После разбора завалов это будет мемориальный парк! Парк! На мёртвой планете! Все погибшие - уже перерабатываются…
        Снова мутит. А всё эта их «биомасса». Закусились мы не на шутку. До брёха! Потому как я похудел от той обыденности, с которой мне поведали, что все погибшие пошли на переработку. Ну да, не видел я на Стире кладбищ и погостов. Но думал, крематории (которых я тоже не встречал) тому причина. А вот как раз это предположение повергло в шок всех местных. Потому как цитирую: «Биологически перестроенная, живая биомасса - величайшая ценность!» Вот так вот! Живые - мусор! Мертвые - величайшая ценность!
        Гладь! До сих пор в шоке! В шоке, говорю, гля!
        Потому как, цитирую, «живое - лишь от живого». А когда сказали, что та протеиновая бурда, какую мы жрали во время «войны», таким же образом получена - меня вырвало. Благо все ловкие - увернулись.
        И после этого все эти экскурсии мне стали глубоко фиолетовы. Захотелось нажраться. До синих чёртиков. До поросячьего визга, до белого шума в мозгах. И не мне одному. Сели в чистом поле - на пустом пляже почти в сотне километров от ближайшего «муравейника».
        И как дали по печени! До того состояния, когда мне всё стало - глубоко фиолетово.
        Всё, кроме цвета глаз и запаха Раты.
        И полночи объяснялись с ней, и - друг с другом, при свете равнодушного и буйного газового гиганта над головой. Объяснялись без слов. Даже без связи, установленной между нашими нейроинтерфейсами. Объяснялись - зримо и тактильно. Кто знает, как это - когда любые слова лишние, поймёт.
        Проснулся я довольно быстро. Или - рано. Судя по хронометру моего нейроинтерфейса - через два с четвертью часа. Проснулся, потому как выспался. Так вот почему Ваня вечно бодр и до тошноты бдителен! Я отрубаюсь - он ещё не спит. Я просыпаюсь - он уже не спит. Успевает выспаться, когда я ещё до фазы глубокого сна не добрался!
        Да, ещё я проснулся - трезвым. Совсем трезвым. И без похмелья. Беда! Так законченным язвенником-трезвенником станешь! Зачем пить, если так быстро трезвеешь?
        Накрыл Рату серебристым покрывалом. Судя по данным Сети, вновь заработавшей почти всюду (где не были уничтожены ретрансляторы), - лето заканчивается. Скоро - зима. Судя по той же Сети, зима тут, в этой части Стиры, как в Испании. Ну, для меня, русского - долгий сентябрь, изредка переходящий в октябрь, а потом - сразу в апрель. То есть полное отсутствие морозов. Разве это зима?
        От нечего делать иду к нашему транспорту. Вижу же - сидят. При моём приближении Валан встал, кивнул мне и - ушёл. Сажусь на его место. Перед проектором, который очень реалистично показывает голограмму обычного костра с очень натуральным огнём. Пламя не только светит, но кажется - даже греет.
        - Знаешь, - говорит Верж, не отрывая глаз от огня. - Есть что-то первобытное в нас. Так хочется вот так посидеть у дикого, открытого огня. У этой частицы настоящей природы, первозданной стихии. Она совсем не безобидна и в обращении с собой требует не только умения, но и уважения. Но при этом она живая и естественная. Так мало в мире живого, естественного, первозданно стихийного. Всё - муляж, виртуальность. Даже этот огонь. К сожалению, настоящий, живой огонь костра из натурального дерева даже для меня неосуществимая роскошь.
        Протягиваю руки. Действительно, огонь - жжётся. Но не повреждает кожу. Интересный эффект проектора.
        - Погреться диким огнём, - криво усмехаюсь я. - Погреть руки на его красоте и непредсказуемости. На дикой стихии. Да, командующий?
        Верж смотрит на меня прямым взглядом своих холодных глаз.
        - Ты осуждаешь нас за это? - спрашивает он.
        - А не должен? - удивляюсь я.
        - Нет, не должен, - твердо заявляет Верж.
        - Вы играете в опасные игры, ребята. Ставки ваши, жертвы ваши - миллионы жизней! - говорю я, тыкая в его сторону пальцем.
        - Каждую секунду умирают миллионы. Без какого-либо нашего участия. Естественным образом, - говорит Верж, махнув рукой на небо, видимо, подразумевая всё огромное человечество.
        - Естественным образом! - повторяю я. - А не как вы - устроили тут утилизацию людей с переработкой их в биомассу!
        - Ах, вот ты о чём! - удивился Верж. Для него, вечно сдержанного, это лёгкое удивление, что шоковое состояние для прочих.
        - Да, именно об этом! - отвечаю я.
        Я вижу, что меня сейчас будут «агитировать Родину любить», потому сажусь на песок поудобнее - по-турецки. И этим вновь удивляю Вержа. Он повторяет за мной, отставляя раскладной стульчик, садясь, после некоторого затруднения - так же, как я - на песок. Чтобы быть на одном уровне со мной. Я знаю - для вкрадчивости последующей морально-эстетической проработки. Но мне - интересно. У меня имеются огромные пробелы в видении этого мира. Верж имеет реальный шанс их «раскрасить».
        - Позволь, - начал он, - я поведаю тебе наше видение ситуации. А ты уж, как обычно, впрочем, сам суди. Ты уже доказал своими действиями, что твоё видение проблем хоть и отличается от нашего, но верное. Надеюсь, что мы останемся хотя бы не противниками после этого.
        Ничего я ему не ответил. Кивнул только, показывая, что принимаю его условие.
        Но Верж - молчал. Тупо смотря в огонь. А потом - усмехнулся:
        - Я готовился к этому разговору. Даже пробовал отработать мои тезисы на Болване…
        - Ван Боле, - поправил я. - Теперь он - Ван Бол.
        - Пусть так. Так вот, Ван Бол даже слушать меня не стал. Будто я не с ним разговаривал, а со стеной за его спиной.
        - Это он может. Деревянного чурбана у него хорошо получается играть. По Станиславскому.
        Верж смотрит на меня с прищуром:
        - Хотел бы я найти твою родную планету… Ладно. Я к тому, что - не знаю, с чего начать.
        - Начинать надо с начала, - киваю я, - или хотя бы с края. Попытка не засчитана. Всё у тебя уже заранее заготовлено. На все варианты развития беседы и на все варианты моих телодвижений. Потому давай сразу и без этих выкрутасов. Договорились? Вот и ладненько. А раз так, раз не знаешь, с чего начать, я спрошу. Почему вы решили, что дикие нападут именно тут - мне понятно. Кислородный мир, пригодный полностью для человека, огромные запасы чистой, пресной воды. Мне вот непонятно - почему вы решили Стиру отдать?
        Ну, вот! Можешь же быть нормальным человеком! А то изображает из себя старшего брата Шерлока! Потомственный аристократ с негнущейся губой! Ещё как гнётся! Даже широко улыбается!
        - Принимается, - улыбаясь, отвечает Верж, - тогда - прямо к делу. Ты ознакомился с бюрократизмом власти Содружества?
        - Ещё бы! - воскликнул я. То же, что и у нас, но возведённое в …дцатую степень.
        - О вторжении неведомого врага известно давно. Известно - диким. Им же первым и досталось - они же наш фронтир, окантовка всего человечества. Известно всем силовым подразделениям всех служб и ведомств - всех формаций и объединений человечества. Только…
        - А-а! - воскликнул я. - У вас завязывается конфликт между чиновником и силовиком?
        - Нет, - качает головой Верж, - между капиталом и разумом. Война между корпорациями, между формациями людей - прибыльна, прогнозируема. А вот война с неведомым и непредсказуемым противником - убыточна. По определению. Никто не хочет вкладывать в это - ни силы, ни средства, ни время. Чиновник лишь по определению слуга народа. Как и солдат. Ну, а чей слуга народ, надо ли говорить?
        - Не надо. Познакомился тут с одним. Псиной до сих пор воняет, - махнул рукой я. - Про манипуляцию общественным мнением - тоже не надо.
        - Звёздный Пёс не самый худший из них. Да и не из них он. Но не об этом. Получилось так, что мы стоим перед лицом самой крупной угрозы для человечества за обозримую историю, но оказались с ней один на один. С нами лишь дикие, которым просто некуда деться, империя, но - инертная, потому что без своего Основателя ни на что не способная, зажатая в рамки традиций и религии, да среднее звено Вооружённых сил Содружества, прекрасно понимающее, что нам - первым и умирать.
        - А мусье капиталист надеется пересидеть тяжкую годину в далёкой-далёкой галактике? - спрашиваю я.
        - И не без основания. Вторжение этих… последователей Тёмного бога - очень неспешное, - кивает Верж. - Они надеются, что удастся прожить прежней жизнью ещё не одно поколение, скармливая им систему за системой.
        - Логично, - пожимаю плечами я. - А вы думаете иначе?
        - Рано или поздно, при достижении неведомых нам граничных условий, вторжение может стать не перманентным, а - ураганным.
        - И это тоже логично, - вновь пожимаю плечами я, - а теперь вернёмся к нашим баранам - поэтому отдали Стиру?
        - Они же люди. Им же надо где-то жить, - тоже пожимает плечами Верж.
        Качаю пальцем перед его носом:
        - Договаривались же - без выкрутасов. Максимально возможную правду.
        Верж опять улыбается:
        - Поражаешь своей разумностью. Не требуешь полной правды?
        - Чтобы ты совсем замолк? - удивился я. - Я не вчера с ёлки слез, понимаю, что всего ты мне не скажешь. По-любому. Только то скажешь, что сейчас считаешь нужным. Мне и этого хватит. Но уж совсем розовые сопли мне на уши вешать не надо.
        - С тобой разом и приятно вести дело, и сложно, - качает головой Верж.
        - Давай я сделаю вид, что польщён похвалой, что мне приятно и я отвлёкся, - говорю я ему. - И перейдём, наконец, к сути дела.
        Верж лишь повёл бровью.
        - К сути дела. Основная наша цель была… Да тут, как всегда, комплекс целей и задач, переплетённых в клубок. Жемчужина всей Вселенной, чрезвычайно редкая драгоценность - мир, пригодный для заселения без умопомрачительных затрат - оказалась по сути брошена. На освоение Стиры выделялись крохи. Да и те - по остаточному принципу. Через бюджет флота. А какая у нас в Содружестве антимилитаристическая истерия, ты знаешь. А как в Совете обитаемых миров затеяли этот проект этих подпространственных тоннелей, так и вовсе обрезали финансирование.
        - Да и 17-му Флоту надо было строить новые линкоры… - добавляю я. И замахал руками, типа извиняясь, что перебил.
        - Да, новые корабли! - вдруг разозлился Верж. - Ты хоть видел линкоры диких? А они - гибнут в схватках с Чужими, как беззащитные гражданские лоханки!
        - Не отвлекайся, - попросил я, склоняя голову, признавая, что не прав.
        - Мы планировали заманить сюда крупную корпорацию вольных. Или - синдикат корпораций. Но…
        Он замолчал. Я тоже молчу. Жду.
        - Заманить в ловушку, поставить на колени и отдать им Стиру для заселения на выгодных для нас условиях, - сказал, наконец, Верж.
        - Каких? - собрался я. Это интересно.
        - Да-да! Работа вольных в этой системе на условиях Содружества. Много трудолюбивых рабочих рук, много боевитых солдат, умелых пилотов, выросших в кораблях. Их технологии, отличные от наших технологий, в некоторых областях - более передовые. Ну и налоги, само собой.
        - Вы пытались заменить собой государство? - удивился я.
        - В этой системе 17-й Флот и есть государство, - отмахнулся Верж. - Кроме этого, велась прямая трансляция всего, что происходило. И всего, что произошло.
        - Подробнее, - попросил я. - Как раз это для меня тёмный момент.
        - Думаю, не технические детали вещания через Сеть вызвали твоё затруднение, - сказал, снова глядя в огонь, Верж. - Люди в Содружестве находятся в блаженной спячке, погружённые туда…
        - А как вы их называете? - перебивая, спросил я. - Мы, например - олигархами.
        - Древними родами, - поморщился Верж, - и - доминатами.
        - Вот оно как! Правда интересно, - говорю я. - Я уже слышал это выражение - «древние». Но думал, несёт это другую смысловую нагрузку. Это когда интересовался историей бунта Основателя.
        - Да, они первые получили технологию омоложения. Тогда ещё совсем сырую. Приносящую бесплодие, вместе с недолгой отсрочкой смерти. Но уже это породило социальный взрыв. Продолжительность жизни самых богатых и влиятельных выросла всего лишь на пару десятков лет, но это - всего через одно поколение - полностью перекрыло социальный рост молодёжи. И породило сильнейшее социальное напряжение. Не все хотели искать своё счастье в Пустоте. А другого выхода жизненной энергии у молодёжи просто не было. Пустота не всех интересовала, науку - сворачивали, да и… Не об этом сейчас. А желания и энергии действия у многих было с избытком. Нереализуемой энергии. Вот тогда и появился Основатель. Он и спас человечество от Раскола.
        - Ещё более сильного, чем откол империи? - удивился я.
        - Какой откол? Он и его последователи создали империю - из Пустоты! Всё, что осталось в Сети о Тёмных веках и Основателе - фальсификации и враньё! Война началась лишь тогда, когда они решили потеснить древних. Или когда древние решили прибрать империю к рукам. Теперь неизвестно.
        - Тогда появилось это направление на превращение людей в говорящий инфантильный скот? - спросил я.
        - Давай вернёмся к нашей современности, - поморщился Верж. - Хотя - да! Частично - для противодействия этому охомячиванию, для вывода людей из состояния слизней, для их пробуждения, и транслировали боевые действия, помогли тебе с распространением подвижных развлечений.
        - Вы влезли в святая святых всех властных - контроль за манипулированием сознания, - говорю я. Не спрашиваю, а размышляю вслух. - Получается типичная борьба кланов. Без поддержки части этих «древних доминиканцев» ничего у вас бы не вышло. С вами - часть влиятельных семей. Это хорошо. Не безнадёжно.
        Сегодня мой успех. Мне опять удалось увидеть удивленное лицо этого сухаря. Искренне удивлённое. Да я сам от себя худею!
        - А теперь о наших баранах, - мотнул головой я, - и мной - в роли Трумена и «Дома-2» в одном флаконе. Цель тотального моего транслирования?
        - О-о! - Верж даже откинулся и всплеснул руками - театрально играет. - Это наш главный успех! Любой обыватель мог увидеть, что он, именно он, такой вот - никакой - может добиться - невероятного! Ведь смог же обычный тупой дикарь с отсталой планеты… Извини! Но ты так убедительно играл простачка, что невозможно было не поверить.
        - Ерунда! - отмахнулся я. - На правду не обижаются. Я не играл. Я таким и был. Я сам себе удивляюсь. То ли старею, оттого - мудрею, то ли ваши все эти имплантаты и шельмовство мэтра так сработали, но недавно всё изменилось. Многое, очень многое стало иным. Понятным. На многое смотрю иначе. И только удивление - как я раньше этого не понимал?
        - Ну, и деньги, само собой. Как цель. Деньги всегда нужны. Каждая серия - одна сотая кредита. А всего! Кредиты «Арлекина» уже возвращены банкам. Нашим банкам. Двойная прибыль.
        Деньги меня интересовали постольку-поскольку. Пока не нуждался в них.
        - Чья была идея? - вот что меня правда интересовало. То, что я - телезвезда… Бывает. И не в такой позор дела оборачиваются.
        - Общая, - отвечает Верж. И покер-фейс мне демонстрирует.
        - Понятно, Рата, - киваю я. - А ей не стыдно было в эфир попадать в разных… ситуациях?
        - А ты правда думаешь, что всё шло прямым потоком? - спрашивает Верж.
        - Ладно, успокоил, - махнул я рукой. - Этот наш разговор - тоже всеобщее достояние?
        Верж указал на проектор:
        - Проектор - лишь маскировочная функция.
        Кивнул. Верю.
        - Что-то ещё хотел уточнить… - чешу затылок я. - По флоту понятно. Списали боем - старьё, обкатали боем - личный состав. Схема знакомая. Потери окупают прибыль?
        - В финансах - да. Страховка всё покроет. Если учесть ещё и смысловые и медийные приобретения - перекрывает всё. Людей не вернуть. Многих. Часть - возвращается. Те, кого дикие подобрали.
        Верж вздохнул, смотря мимо меня:
        - Остаётся надеяться, что закладка с этими трансляциями - сработает. И эти… слизни - придут на рекрутские пункты.
        Потом тряхнул головой:
        - Или - вольные. Они уже спинным мозгом почувствовали ледяное дыхание Тёмного бога. Только с дисциплиной у них… Но вольный народ - боевой. Да ты и сам убедился.
        - Кстати, по этому поводу, - кивнул я. - Зачем было городить огород с «Арлекином»? Всей этой тайной и бесполезной подготовкой к наземной обороне.
        - Ну, кто же знал, что у вольных так быстро будут протекать объединительные процессы? Их независимость и своенравность - легендарны! Они же в вечной войне всех со всеми! А тут - вдруг - чуть ли не государственный строй намечается! Мы на планете должны были лишь продержаться до прибытия флота. Кто думал, что диких будет столько? И то Стира сдалась последней! И по приказу!
        - Это гордость, - киваю я. - Особенно для сгоревших заживо.
        - Ты! - Верж аж качнулся вперёд, будто хотел схватить меня за грудки. - Что ты знаешь о смерти? Что ты знаешь о цене побед?
        - О смерти - узнал - достаточно! - отвечаю я, смотря прямо в его глаза, горящие ледяной яростью. Достал я его! Горячего финского парня.
        - Что ты знаешь о смерти? - повторил Верж. - Праведника тут строишь из себя! Жизнями погибших меня попрекает! Ты! Да эти шахтёры с радостью шли в бой! Ты знаешь, каково это - голодным задыхаться в замороженном скафандре у остывшего реактора корабля, смотря на ледышки трупов своих детей? А? Они - пали в бою! Это честь! Завоевав воздух и землю - своим детям! Наши - пали в бою, защищая своё право и честь - дышать этим воздухом, топтать эту землю! Что ты знаешь о праве на жизнь? С чего ты решил, что вправе судить нас, чужак?
        Я выставил руки, признавая своё поражение.
        - Всё, всё, горячий эстонский коммунар! - говорю я. - Был не прав, признаю! Это ваш мир. Впредь моё мнение останется при мне.
        Но Верж не успокоился. Вскочил, схватил меня за рукав эластичного комбеза, потащил:
        - Пошли! Я покажу тебе - за что погибли все эти люди! Пошли!
        - Успеем, - мотнул головой я, вырывая рукав. - Я не все вопросы задал. Ты - не на всё ответил.
        Эмоции Вержа как выключили рубильником. Может, он андроид, как на том корабле, где словили чужого? А-а, понятно: народ стоит, но - поодаль, смотрят, не приближаясь.
        - Давай свои вопросы. Быстро, кратко, - процедил Верж.
        Блин! От вспышки эмоций вечно сдержанного Вержа выветрило всё из головы. Ладно, спрошу, что больше всего «щекочет»:
        - Кто такой Звёздный Пёс?
        - Много кто. Самое важное - он идейный вдохновитель объединения вольных народов. Кратко тут не выйдет.
        - Кто я? - спрашиваю вновь.
        - Открытый игрок. Тёмная карта. Дикая карта. На которую мы поставили многое, а теперь - сами не понимаем, что мы выиграли. И выиграли ли?
        - Всё сложно, - кивнул я. Смотрю на моего большого друга. - Кто Ван Бол?
        - Тоже дикая карта. Ещё более непредсказуемая, чем ты. У тебя мы хоть память считали, могли выстроить твои мотивационные матрицы, как-то строить поведенческие модели и планировать нашу деятельность. А у него - считывать нечего. Абсолютная непредсказуемость. До сих пор.
        Вот это да! Таких ответов я даже не ожидал!
        - Всё! - мотнул головой Верж. - Время! Передышка закончилась. Работаем! Всё только начинается!
        Глава 3
        Вадим
        Всё же экскурсия. Летаем над Стирой, смотрим на голограмму макета планируемой застройки, Рата, моя зазноба, исполняет роль гида, рассказывая и показывая. Верж - опять изображает надменного англосакса. Асара - сияя женским счастьем - управляет экскурсионным автобусом.
        Планов - громадьё! Тихо худею. Полное возрождение планеты! Полное! Вот что они запланировали! И не важно - кто «они»! Главное - масштаб планов такой, что дух захватывает! Какой там Олимпстрой? Как вам покажется - город Вольный? Административный центр зарождающегося и пока безымянного союза или - конфедерации людей Фронтира, который покрывает «тонкой» плёнкой всю сферу обитания человечества, как плёнка атмосферы покрывает Стиру.
        Город будет стоять прямо в океане! Опираясь фундаментом на океанское дно, но «головой» - в облаках! Каково? Поразительно? А я о чём? То-то!
        А убило меня название строительного подрядчика. Корпорация «Арлекин». Убило, потому что я не успел сложить с себя полномочия владельца корпорации.
        Почему убило? Не знаю. Со всем моим возросшим умом и мудростью - не знаю. Может, потому и убило.
        Это в прошлой своей жизни я вечно искал работу, более оплачиваемую и менее напряжную, чем имеющаяся. Втайне, как и многие, мечтал о богатстве, влиянии, известности. А сейчас - лишь тихий, липкий ужас от осознания, где я оказался. На каких уровнях их жестокой «игры».
        Долго убиваться мне не дали. Стира теперь жила по-новому. Не четырёхчасовым рабочим днём, а четырёхсменным, круглосуточным режимом. И 8:00 - наступило. Всем пора на службу. Даже мне. Сам же ввёл новый график жизни в «Арлекине»? Сам. Теперь вся Стира живёт по часам «Арлекина».
        Приземляемся. Штаб-квартира «Арлекина» - рабочая времянка. Чудом уцелевшая диспетчерская бывшего прораба. Он, прораб, хоть теперь и как Эхр - наполовину механический, но живой и улыбающийся. Стираю с его лица эту глупую и радостную улыбку, тут же, с лёта - назначая его исполнительным директором. А что? Я, что ли, пахать буду? Я как Рейган, актёр-президент - назначил всех кругом пахотными тракторами - и в гольф играть!
        Тем более что они тут и без меня уже всё сделали, всем определили роли, нарезали межу делянок общего огорода. «Прораб» и так тут был врио, пока я у мэтра мариновался.
        Смотрю штатное расписание, что пришло мне для утверждения на внутриголовной компьютер. Так и есть. «Прораб» исполнял обязанности главнюка. За неимением и нежеланием впрягаться у остальных.
        Валан, между прочим, начальник службы собственной безопасности «Арлекина».
        Верж - внештатный советник по безопасности. Он - действующий офицер флота Содружества. И не может занимать официальных должностей в частных структурах. Или будет с позором выбарабанен с флота. А ему рано ещё на гражданку. Он только-только на службе восстановился!
        Рата - моя секретутка. Официально - тоже. Помощница по всем вопросам.
        Асара - специалист по связям с общественностью и партнёрами.
        Эхр - главный инженер, Ваня - главный механик. Да-да! У нас кумовство! Это моя корпорация! И я её дою!
        Тем более что правовая среда вольных менее жёстко регламентирована. А ты попробуй перекати-поле загнать в рамки! Укатятся в Пустоту - и поминай как звали. И это мне нравится. Гораздо меньше бюрократизма. И бардака больше, конечно, но роль личности, личных качеств и личных связей - много больше. Много - больше!
        «Прораб» стонет, что мы остались совсем без техники и оборудования. Производственных мощностей просто нет. Люди - есть. Горячее желание работать - имеется. Привычка пахать - выработалась уже. В «отдел кадров» - километровые очереди бывших мародёров стоят, что тоже хотят пахать. Но мне их что, в рамки «Джамшута» загонять? Кувалду им выдать и монтировку? И кувалд нет! А сроки уже горят. Голограмма Вольного должна материализоваться!
        Рата подсказывает, куда бечь, Асара - дозванивается. Включаю личную харизму. Пытаюсь договориться с людскими лицами за сотни и тысячи световых лет от меня. Миф обо мне опережает скорость света. Люди рады сотрудничать с «огненным демоном предтеч». Даже идут на уступки, скидки, охотно верят на слово.
        Получаем кредиты, договариваемся о поставках оборудования, материалов, о найме специалистов. Охрененеть! Чисто на устных договорённостях! С врагом! Все же все эти люди - дикие! Дикие корпорации, люди с Фронтира! Мы же ещё вчера бились насмерть! Не жалея ни себя, ни противника! Для меня - всё ещё враги! Я их только вчера кромсал на фарш, подыхал от их оружия!
        Рата мне объясняет суть этого феномена. Во Фронтире все воюют со всеми. Там у них - вечная война. Которая и войной не считается. Война - как образ жизни. Что само по себе уже клиника! И как будто мало этого - сопутствующие психологические выверты, вызванные этим постоянным пребыванием в состоянии боевых действий. Любая корпорация может расколоться на куски. Вчерашние сотрудники будут воевать друг с другом. Но равновероятна и обратная ситуация. Наёмники, вчера страстно кромсающие друг друга плазмо-дуговыми или вибро-штык-ножами, сегодня нанимаются в одну контору и оказываются на соседних койках в утлом трюме десантного корабля, должны подставить друг другу плечо и прикрыть спину. Тут хочешь или не хочешь, а выработается особая моральная среда обитания, совместного общежития, особый кодекс чести.
        Вот и помнят они, что мы сражались - круто, и это вызывало у них уважение. А вот о том, что сражались против них - не вспоминают. Тем более что мы теперь по одну сторону баррикад находимся. Мы теперь - Фронтир! Мы теперь - вольные, дикие! И «Арлекин» - дикая корпорация. Дочерняя, разом и «Затмению», и флоту Содружества. Бастард разом - и старков, и диких людей за Стеной.
        Только - тс-с-с! Кому надо, и так знают. Остальным - не надо. Многие знания - многие печали. Я и так - грустный-грустный.
        «Прораб», довольный достигнутыми договорённостями о поставках и писком полученных сообщений о поступлении кредитных миллионов на счета «Арлекина», ушёл. Рата - вот умница! Добыла каким-то чудом ароматный и вкусный кофе! В этих пепелищах развалин! Улыбаюсь ей, обнимаю. Отстраняется. Типа - на работе мы. Да? Надо же! Тогда зови моих друзей - Винтика и Шпунтика. И даже не переспросила, кого именно звать. Говорю же - умница!
        Ставлю Эхру задачу - найти и собрать в кучу всех наших «техников». Всех, кто выжил. Им уже мозги прокачаны - зачем усложнять сущности? Ване ставлю задачу поиска и сбора металлолома. А вдруг получится собрать из битого хлама что-то работоспособное?
        При этом зашифровываю и сжимаю запись нашего с Вержем разговора, вставляю этот фрагмент в описание чертежа «Тигра», при рукопожатии передаю Ване волоском провода, прошу, чтобы посмотрел на досуге и вынес свой вердикт. Ваня уже не раз доказал, что валенком только прикидывается, а верю я ему даже больше, чем Рате, хотя и испытываю к ней искреннее чувство. Такой вот парадокс.
        Пришёл Валан. С проблемой. Тысячи и тысячи людей, которых я ещё вчера называл мародёрами, желают вступить в ряды нашего СБ. Хотят стать валандёрами и служить «огненному демону предтеч».
        Хватаюсь за голову. Примем - всех, это безальтернативно, Верж же мне недвусмысленно сказал, что очень рассчитывает на «пехоту» мародёров для пополнения 17-го Флота. Только где их размещать? Чем кормить? Я же не организатор «потёмкинских деревень»?
        - Ты только резолюцию поставь, что одобряешь, - тихо сказал Валан. - Остальное - решим.
        - Ах, вы решите? - выпрямляюсь я. Тогда - «одобрямс!»
        Тогда на хрена я? Опять ширма? А «Шоу Трумена» - продолжается? Запрашиваю Сеть. Ого! Сколько просмотров! Последняя серия - в том бункере. Обрывается, когда мы идём врукопашную на мародёров. Переговоры с космическим шакалом - за кадром.
        Осматриваю, виртуально, конечно, систему ГН-3098. Полную - огней выхлопов маневровых двигателей. Огромная звёздная система полна космического мусора - свидетельств жестокого сражения. Тысячи и тысячи кораблей уже разделывают обломки тысяч и тысяч кораблей, растаскивают их на утилизацию, собирают тела павших. Станция - как изъеденный червями плод. Но вся сверкает. Приближаю. Вся громадина станции как в муравьях - тысячи и тысячи людей в скафандрах уже работают на внешних обшивках, сверкая сваркой, плавкой. А сколько - внутри? Именно тут и сражались легендарные Легионеры. У нас на Стире - лишь жалкие крохи от легионов вольного народа. И не самые боевитые, подозреваю. Станцию брали штурмом, потому и не расстреляли её главными калибрами линкоров. Штурмовали сектор за сектором, в яростном ближнем бою, возможно - врукопашную. Меняя жизни людей на будущую возможность восстановления станции.
        Ищу давешний крейсер-ретранслятор под полями преломления. То ли теперь система не показывает его, то ли ушёл он. На мой запрос, проверив мой допуск, Сеть мне показала, когда и как ушёл тот крейсер. Как раз когда к нам в кровавый бункер спустился Звездный Пёс. Ушёл по-английски - без боя и не прощаясь.
        До вечера туплю в экран. Просматриваю, ускоренно, серию за серией «Шоу Вадима». Смотрю на самого себя со стороны. Жутко депрессивное зрелище. Много хуже, чем «Дом-2».
        Видя моё состояние, Рата вытаскивает меня из «диспетчерской», тем более что я мешаю работе «прораба» и самих оперативных дежурных диспетчеров. И тащит меня в глайдер, что нашли и восстановили ребята Эхра.
        Летим в Портовый. Над копошащимися людьми, вручную разбирающими завалы.
        К огромному агрегату. С двухэтажный особняк размером. Именно этот аппарат, как гигантская гусеница ползая по обследованным, остывшим развалинам, пожирая бросаемые в него тела павших и прочий мусор, загребая, как комбайн, камни, обломки и песок, с кормы оставлял почву. Чернозём.
        Подскочила группа людей в форменных рабочих комбезах. Не в скафандрах, а в комбезах. Приветствуют, высказали, что для них честь лицезреть нас. Пожаловались, что «рабочее тело» быстро расходуется. Меня передёрнуло. Но оказалось, это «агрономы» про бактерии, что перерабатывают смесь, приготовленную агрегатом почвоформирования - в почву. Потому что им не привезли ещё инкубатор, как раз и занимающийся разведением всякой невидимой живности, что делает землю - живой.
        Руками разгребаю ещё тёплую землю, руками закапываю саженцы деревьев. Кругом толпится народ. Действие - даже для меня - ритуальное! Волнительно. Многозначимо. Возвращение жизни на мёртвую планету.
        Глаза - щиплет. Прячу лицо, утираясь рукавом, будто утираю пот. Ага, как же! Решето «Кабши» - плохой носовой платок. Что тёркой утереться.
        Рата ведёт меня к мемориалу. Уже поставили. На постаменте - демон с огнемётом в «Кабши», весь объят пламенем. С моим лицом демон. Из того, как оказалось, вещего сна. Напротив - незнакомый парень, что разрывает пальцами собственную грудь, прыгая на огненного демона с открытым сердцем. Как тот Данко.
        Пробирает до дрожи.
        - Пока только голограмма, - говорит, подходя сзади, Звёздный Пёс. - Как прибудут материализаторы - сделаем из камня. И адамантом покроем. Увековечив.
        Я настолько впал в прострацию, что даже не испугался Пса, как было раньше. Только кивнул, как старому знакомому. И пошёл за ним.
        Смотрел, как он - тоже с ритуальным трепетом, тщательно вымыв руки, как перед хирургической операцией, голыми руками - сажает дерево. Поливаем саженцы питательной смесью, подводим паутину капилляров системы орошения.
        Звёздный Пёс преклоняет колено перед мемориалом. Перед всеми погибшими за Стиру. Преклоняюсь и я.
        Жизнь вокруг - кипит. Глаза людей - блестят. Торжественностью. Слезами. Как и - мои глаза.
        Пахнет свежей пашней. Руки - в земле, соке листочков саженца, влажные от питательной смеси. Не в крови!
        Больше я не произнесу, что эти люди погибли зря. Возрадуюсь лишь, за тех, кто - выжил!
        Красная, красная кровь,
        Через час - снова земля!
        Через два - на ней цветы и трава!
        Через три - она снова жива!
        И согрета голубыми лучами звезды под номером…
        Глава 4
        Вадим
        Звёздный Пёс уводит меня от толпы. Группа его молчаливых и безликих, в глухих боевых скафандрах телохранителей надёжно отсекает нас от излишне любопытных. Даже от Раты.
        - Организуй дело так, чтобы твоё внезапное… исчезновение не завалило бы процесс, - сказал Пёс.
        Киваю. Это-то понятно. Бросят они любимую игрушку, как же! Но пользуюсь любой возможностью получить информацию, пусть и не совсем честно.
        - Это предупреждение? - спрашиваю. - Или угроза?
        Но Звёздного Пса не взять такой простой уловкой.
        - Предчувствие, - отвечает он. И шагает к своему глайдеру. Успел уже где-то в этом погроме добыть авто представительского класса. Я уже начал немного разбираться в таких тонкостях, как мода и престижность транспортных средств этого мира.
        - Мы ещё увидимся? - спрашиваю я, шагая следом. Этим изрядно напрягая телохранителей Пса, не имеющих лиц. Их головы закрывали глухие и мощные шлема. Мне бы такой! Может, менее болезненно было бы произошедшее. Хотя! Капризничаю. Я же жив. К добру ли это или к продолжению страданий - время покажет.
        - Не думаю, - отвечает Пёс. - У меня много забот, кроме этой планеты.
        - Тогда! - хватаю его за руку. Точнее - пытаюсь схватить. Пальцы соскальзывают с руки Пса, буквально на пару миллиметров не касаясь видимой части его экипировки. - Ответь мне!
        Пёс отмахнулся от своих охранников, которые хотели мне показать особенности приёмов местного ОМОНа по фиксированию в позе оскорблённой ласточки особо дерзких и непонятливых индивидуумов. Сам Пёс шагнул в открытый люк своего авто. Я утыкаюсь в едва видимое энергополе защиты транспортного средства. Гражданская модель. У меня уже даже есть заготовка по взлому этого вида защиты.
        Со стороны это выглядело, будто Пёс отмахнулся от своих телохранителей, а я - рукой рву едва видимую плёнку силового поля.
        - Силён, бродяга! - хмыкает Пёс, кивком позволяя мне пройти за ним в салон его авто.
        Звёздный Пёс садится на кресло, подбородком мне указывает на кресло напротив, достаёт из ниши холодильника пакеты с каким-то напитком, один протягивает мне. Я автоматически беру. И не замечаю этого. Потому как метаморфозы самого Пса - намного интереснее. Так и знал! Потому и не смог схватить его за рукав его костюма! Это была лишь видимость! Пёс - в боевом мимикрирующем комплексе. Который был физически больше, чем видимый глазу. Только когда были выключены все защитные и маскировочные функции этого костюма, я увидел его истинный облик. Истинный ли? Или - ещё одна маска? И все ли функции этого скафандра отключены?
        - Задавай свои глупые вопросы, - кивнул Пёс.
        - Что это сразу глупые? - возмутился я.
        - Потому как преждевременные, неуместные. Или - не имеющие ответа, - поморщился мой собеседник, отпивая напиток из своего пакета. - Ответы на остальное ты уже получил. Или сам догадался. Ну, ладно! Спрашивай! Не теряй время, Вадим, у меня его нет. Пей и спрашивай!
        - Кто из древних доминиканцев на нашей стороне? - выпалил я, чтобы успеть. - Без помощи кого-то из них вас бы хрен пустили в Сеть для манипуляций общественным эгрегором. Хотелось бы знать, кто возможный соратник, а кто - точно враг. Мне совсем не понятно, что у вас тут происходит. Надоело блуждать во тьме.
        - Доминатов, - автоматически поправил меня Пёс. Он не спешил с ответом, задумчиво смотря через окно на колышущийся, как от восходящих потоков воздуха, монумент. Так преломлялось изображение в силовом поле энергококона этого транспортного средства. - Я же говорю - тупые вопросы, - вздохнул Пёс, качая головой. - Если бы я сам знал, кто с нами, а кто против! Я точно так же, как и ты, блуждаю во тьме. Изначально и до сих пор. Иду - на ощупь. Не зная, что впереди. Дружеское плечо или заряд плазмы в лицо. Не знал и не знаю. Делаю то, что должен сделать. Так, как должен. На свой страх и риск. Кто-то встаёт рядом и оказывается соратником. Кто-то встал поперёк моего пути. Кто-то ещё встанет. Лучше бы ты спросил - кто неизвестный враг?
        - Если бы ты знал, - усмехнулся я, - не называл бы врага неизвестным. И ты не вешаешь ярлык, как прочие. Этим ты ответил на мой очередной тупой вопрос. Это вообще сторонняя сила, как я понял. Не ересь, не проклятые, не отступники, не Тёмный бог и его поклонники. Что-то вообще новое и неизведанное, но пугающее тебя до ужаса. Тебя, не склонного к быстрым выводам и не самого пугливого. Ты их даже чужими и пришельцами не называешь, как Верж.
        Звёздный Пёс криво улыбался с ледяным отблеском своих страшных глаз.
        - Да и не важно это! - так же криво усмехаюсь я. - Иначе ты бы не торчал тут на богом забытой мёртвой планете, а вёл бы всех своих единомышленников в бой. Так ведь? Так. Вижу, что ты тоже считаешь, что внутренний враг человечества - страшнее любого внешнего врага. Никакая внешняя угроза не способна уничтожить человека, человечество. Без помощи самих людей.
        - Никакая внешняя угроза не способна уничтожить человечество, - задумчиво повторил Пёс. - Хорошо сказал. Мне бы твою уверенность! Только вот, к сожалению, это не так. Не так! Целые звёздные системы погибли так быстро, что даже сигнал бедствия не успевал дойти до соседей. Всё, что приходило на помощь погибающим - погибало так же быстро. Потеряно уже множество звёздных систем в жизненной сфере вольного народа. Но мы до сих пор ничего не знаем. Совсем ничего. Человечество спасает только неспешность врага. Умиротворяющее неспешное его продвижение. Всё, Вадим! Время для тупых вопросов, не имеющих ответов, - вышло. Делай что должен! Но не прорастай корнями. У меня предчувствие, что твоя миссия на Стире завершилась. Будь готов покинуть этот мир.
        Пёс протягивает мне накопитель данных, жестом показывает, чтобы я считал его.
        - Это шифр, - тихо говорит Пёс. - Код. И каналы связи со мной. По этим каналам открытым кодом можешь передавать только то, что хочешь сделать общим достоянием. А это - ключ кода.
        Беру волосок провода, принимаю «ключ».
        - Сохраняй в мозг. Не в имплантаты. И в другом месте, а не там, где блоки данных, что в тебя вложили.
        Смотрю на Пса с интересом.
        - Ты не будешь пытаться забрать эти блоки данных?
        Пёс качает головой:
        - Это погубит тебя. Да и не нужно мне это. Зачем мне золотое яйцо, если я забрал курицу, что несёт золотые яйца? Зачем мне результаты исследований, если я получил их же, но с головами исследователей и их оборудованием? Вези по назначению. Звёздный флот должен их получить. Время, Вадим!
        Смотрю вслед улетающему глайдеру Пса, в задумчивости попивая подаренный им напиток, довольно вкусный, кстати. Так же неосознанно поделился им с Ратой, что встала за моим плечом и молча ждёт моих указаний или действий. Просто очень неоднозначно прозвучало его это - «Будь готов покинуть этот мир». Да я как бы готов. Как тот пионер - всегда готов. Так ничего я и не выяснил у Пса. А теперь уже не выясню - вильнул он хвостом и был таков, его «бентля континенталь» карабкается на орбиту. Я сам виноват. Надо было заранее продумывать линию своего поведения, продумать стратегию разговора. Тем более с таким волчарой, как Звёздный Пёс. Надо было по Сети пошариться, составить хотя бы недостоверную картину происходящего. А уже потом проявлять этот сетевой бред. Вот этим и надо заняться!
        Но буквально сразу же стало не до этих важных, но отвлечённых вопросов. Потому что Рата меня уже тащила «на работу». Потому как «шеф, шеф, всё пропало!». У них, у нас - тысяча и одна неразрешимая проблема.
        С одной стороны - есть «высокие хотелки». Та самая голограмма будущего Стиры. А с другой стороны - приземлённая на самое дно реальность. У нас - ничего! Надо создавать структуру - заново. Стихийно сложившаяся структура «Арлекина» - как та времянка: развалится при серьёзной нагрузке. И она начала сыпаться. Пришлось делать всё «по науке». Как положено, а не по принципу «А-а, ладно, пусть пока так! Война всё спишет!».
        Подбирать людей, расставлять их по нужным местам, озадачить их всех, то есть поставить им цель, обеспечить условия эффективного выполнения поставленных задач. А как обеспечить? У нас - ничего! Совсем ничего. Кроме понтов и названия «Арлекин». Ни оборудования, ни техники, ни материалов.
        Зато людей - валом! Причём голодных людей. И не только фигурально - голодных до работы. А самым натуральным образом голодных. Потому начали с организации горячих обедов. Помня опыт моей молодости, когда отголоски «совка» ещё эхом отдавались в жизни моей страны. И это было непросто. Накормить людей. Непросто. Как и всё остальное. Потому - работаем, как рабы на галерах, как каторжане в забое, как зеки на лесоповале. Не поднимая головы.
        К вечеру ребята Эхра добыли нам новую «ёмкость» под нашу «штаб-квартиру». Этакий летающий фургон. Использовался до «войны» как жилой дом. А стал - штаб-квартирой корпорации «Арлекин». И только переходя в этот новый «штаб» заметил, что уже глубокая ночь. И Рата просто никого не пускает в двери. А всем надо. У каждого - очень срочные и даже немедленные проблемы, не терпящие отлагательств. Но Рата внаглую захлопывает люк прямо перед носами моих соратников и поднимает «штаб-квартиру» в воздух.
        Улетели подальше. Но как оказалось - недостаточно далеко. Не важно. Важно, что Рата, как жена, - накрыла стол. Этакий полноценный семейный ужин. Со всеми сопутствующими и пристяжными обстоятельствами. Усталые и довольные друг другом, уснули, обнявшись. Как муж с женой.
        Да-да! Именно так. Пусть я и женат. Формально. Но где она, жена? Если даже мэтр не нашёл Землю. А он был предвзят - его кураторы были бы рады получить на халяву не одного меня, а несколько больше. Несколько миллионов людей с аномально высоким уровнем скорости переработки информации. А если я оказался не в своём времени? А если не в своей реальности? Смогу ли я вернуться домой?
        А тут - Рата! Умница, красавица. Чего больше-то? Нос воротить? Или не быть дубиной стоеросовой? Думаю, если бы жена увидела Рату, узнала бы её, поняла бы меня. Дала бы развод. И дочь бы поняла. Потом. Когда выросла бы и вкусила горькой настойки взрослой жизни.
        Проснулся я через полтора часа. Невольно полюбовался красотой спящей Раты, её милым личиком, по-детски надутыми во сне губами. Черты её лица во сне стали безмятежны, стали ещё милее. Как такая неземная красота оказалась в моей постели?
        Как-как? По приказу.
        Встаю, очень аккуратно и бережно, чтобы не разбудить. Понятно, что по приказу. Понятно, что Рата - та ещё Мата-Хари. Может быть, та взаимность, которую я ощущаю с её стороны - хорошая актёрская игра. Может быть. Но с Ратой мне лучше, чем без неё. Потому - куда кривая выведет. Если честным быть перед самим собой - в пояс готов поклониться Вержу и его командирам за такой «подгон». Накрываю Рату одеялом, прилипая взглядом к её телу. Ох, и хороша! Даже не верю, что - моя!
        Выхожу наружу. Ваня сидит на песке по-турецки в десятке метров от фургона. Именно он меня разбудил. Почувствовал я великана. Как он появился рядом, так я и почувствовал. И сам Ваня не только знал, где меня искать, но и знал, что я его почувствовал. Что это? Духовная связь? Или как в случае с теми пушками - «потому что я знаю - где „моё”»? Может, он и мне плюнул на спину своей волшебной «каплей» и теперь постоянно знает, где я? И не в спину. Красная звёздочка из «ХЗ» - никуда не делась. Очень правдоподобная версия. Только вот не объясняющая, почему я ощущаю Ваню. Как только он приблизился на некоторое расстояние - я ощутил его присутствие. У его «плевка» имеется функция обратной связи? А не пофиг? То-то и оно!
        Сажусь напротив друга, разгребая ногой песок, откинув камушки. Между нами стоит каменная шахматная доска. Из двух видов камня - белого мрамора и какого-то тёмного камня. Не силён я в минералах. И белый камень может быть вовсе не мрамором.
        - Сам сделал? - тихо спрашиваю я, вертя в руке тонко изготовленную фигурку коня.
        Ваня не ответил. Изображает из себя статую Будды. Ну, не привыкать!
        - Ходи, - говорю я.
        Ваня соизволил изобразить удивление.
        - Ну, ты же выбрал белые, - показываю я на его сдвоенный ряд фигур. - Тебе и ходить первому.
        - Почему? - спрашивает Ваня. Но ходит. Классически - Е2-Е4.
        - Правила такие, - пожимаю я плечами, переставляя пешку. - Белые ходят первыми.
        - А кто первый ходит - белый? - вновь спрашивает Ваня, двигая следующую фигуру. - Кто начинает бой - всегда белый?
        - Нет, не всегда, - усмехаюсь я. А вопросик - неоднозначный! Вот тебе и чурбак, деревянный по пояс. - И ты сейчас это увидишь!
        Молча и быстро - ходим. Пока не упираемся в пат. В позиционный тупик. Любой следующий ход - вынужденная ошибка и очень вероятный проигрыш. Сижу, перебираю варианты. В азарте партии. Мой же ход.
        И бросаю мимолётный взгляд на Ваню. А великан не смотрит на доску. Любуется газовым гигантом в небе. И только тут до меня дошло, что Ваня совсем не ради шахмат пришёл ко мне. Ночью. Когда я почти голый и никого рядом нет. Вот я тупой! Задрал тут нос, восточным мудрецом себя почувствовал! Ха-ха! Ловко, Ваня! Ловко! Щёлкнул меня по носу! Молодец! Уважаю!
        Хожу. Делаю ту самую вынужденную ошибку. Теряю фигуру. И тут же отдаю ещё одну пешку. Совершив не вынужденную ошибку. Игра вновь стала динамичной. Ваня играет мастерски. Когда успел настолько освоить шахматы, неизвестные в этом мире? Ваня мухой доводит свою пешку до противоположного от себя конца игрового поля. Я увожу фигуру из-под удара. Но Ваня не ходит. Задумчиво смотрит на доску. Не на преображённую пешку в моём тылу. Говорю ему, что по правилам это уже не пешка.
        - Пешка! - отвечает он, хватает её, протягивает мне прямо под нос на своей ладони. - Смотри! Пешка!
        - По правилам… - начал я.
        Ваня поморщился, и я заткнулся. Великан ткнул доску, фигуры посыпались в песок, и говорит:
        - Вижу тут три уровня игры. Игра фигур. Они ходят, сражаются друг с другом. Уровень игроков. Нас с тобой. Что двигают фигурами. Всеми, что есть на доске. И - уровень тех, кто устанавливает правила. По которым играют всеми фигурами игроки на всех досках. Правила, по которым первыми ходят белые, фигуры ходят только опредёлённым образом. Даже ферзь не ходит конём. Уровень хозяев игры. Но это - игра. А лучший способ поднять мотивацию фигур - обмануть их. Убедить фигуру, что она - игрок. А игрока - что он сам устанавливает правила. А пешка - это… пешка.
        Ваня встаёт и уходит, оставляя рассыпанные фигуры. Не смотрю ему вслед. Смотрю на фигуры. Да, Ваня! Жизнь полна условностей и правил. Явных и неявных законов. Такова жизнь.
        А пешка - это пешка.
        Сзади подходит Рата. Чувствую её запах. Обнимает меня, целует. Обходит меня, садится на место Вани, подкладывая под себя одеяло, завернувшись в него же - посвежело к утру. Быстро собирает партию. Автоматически подметил, что белые в этот раз - у меня. Рата даже тут уступает ведущую роль мне. Она не ведёт. Она - подыгрывает.
        - Кто ты на этой доске? - спрашиваю я её.
        Рата не испугалась вопроса, не дёрнулась, даже бровью не повела. Внимательно смотрит на доску поверх среза одеяла, завернувшись в него до глаз. Она молчала несколько минут, переводя взгляд с фигуры на фигуру. И совсем спрятала лицо в одеяло.
        - А я есть на этой доске? - слышу я через материал одеяла.
        Встаю, беру её точёное тело на руки, уношу в помещение. У нас есть игры поинтереснее шахмат. Может, всё это поведение Раты, её женственность, податливость, покорность - тоже игра. Рассчитанная на одного зрителя - меня. Может быть. Но мне - плевать! И плевать на все эти роли, правила, позиционные расклады и все условности! Плевать! На все условности!
        Спасибо, Ваня! Я помню свою роль. Я всего лишь грустный Арлекин в кукольном театре. Который даже не мечтает отрезать нитки, что ведут его по сценарию чужого спектакля. Сломанный Арлекин, не реагирующий на управляющую цепь, неподвластный, неуправляемый - не нужен. Подлежит стиранию в небытие.
        Вся наша жизнь - игра!
        И люди в ней - актёры.
        Глава 5
        Вадим
        Производственная суета поглотила полностью и без остатка. Настолько погрузился в эту свою новую жизнь, что даже не вспоминал ни о чём ином. Где-то далеко осталась Земля, моя прошлая жизнь. Даже все эти игры неведомых игроков и устанавливающих правила остались где-то там, далеко. И это радовало. Моя новая роль была мне приятна. Я - при деле, я - нужен. Всем нужен. У меня куча друзей и соратников, любимая и любящая девушка, от моей воли и моих усилий - меняется мир вокруг меня. Разве это не мечта любого человека?
        Да-да! У нас начало что-то вырисовываться. Что-то стало вытанцовываться, что-то стало проявляться. Что-то не так, как виделось, а что-то совсем не получалось, но - Стира менялась на глазах. Восставая из пепла, как Феникс. Из ничего. И это радовало. И не только меня. Хотя как раз меня на руках готовы были носить работники «Арлекина». За это время они меня прокушали. Все проявившиеся качества моего, русского характера. Не понятно? Попробую пояснить. Для «не русских».
        Нам, так уж исторически сложилось, не привыкать запускать космические корабли прямо из пепла мировой войны. Нам не привыкать нарушать законы термодинамики и бытия, делая из того, чего нет, то, чего не было никогда. Нам, русским, не привыкать строить и жить - нарушая все законы бытия. Жить без транспортного сообщения, в вечной мерзлоте, иметь самую сильную экономику планеты - без дорог и вопреки общепризнанным законам этой самой экономики. Нам не привыкать сохранять единство народа и языка - без связи. Горошина Дагестана, например, говорит на тысяче языков. А одна шестая суши - на одном. Даже во времена царя Гороха вся эта же территория говорила на том же языке, что и во время полёта Гагарина. Нам не привыкать жить по-человечески, не имея никаких ресурсов для этого.
        Это я про то время, когда мы, «арлекины», начали работать, не имея ничего. Совсем ничего. Понадеявшись лишь на три волшебных слова: «авось», «небось» да «как-нибудь»! Авось - вытянем, небось - не впервой, как-нибудь - выкрутимся!
        Кто-то скажет, что это - русская смекалка. Кто-то - нетрадиционное мышление, кто-то - национальной вороватостью характера назовёт. Как это не из чего строить? Стира - полна песка и камня! Металл нужен? А это что валяется? Чьё? Ничьё? Значит - моё! Куча брошенных, битых кораблей! Вы чё, люди? Куча реакторов! Пусть и с опустошёнными топливными элементами, но с каждого по чуть - нам за глаза!
        Ещё одна национальная черта проявилась - стремление к справедливости. Как это не платить двойные? Вы чё, крапивное семя, охудели?! Блин, техперсонал собирал как жемчуг в бусы - пролопатив кучу народа, а эти «финансисты» - ёпта! - сами налетели, как саранча! Уволю всех, сор людской! В переработку на биомассу отправлю, гляди! Убытки они мне нарисовали, удоты тупоклювые! И из-за чего - убытки? Перерасход по фонду заработной платы! Люди пашут по двенадцать-четырнадцать часов в сутки! Без выходных! Как при Сталине! Многие вообще не уходят никуда с работы. И идти особо некуда, да и кормим мы людей каждые четыре часа. А эти, лица финансовой национальности, мне предлагают - не начислять переработку! Типа никуда «они» не денутся. Они? «Они»? «Они - не мы»?! На хрен! Всех! Всех! Убытки они мне нарисовали! Откуда же вы берётесь во всех местах, во все времена?! Материализуетесь? Как опарыш?
        Какие, к чертям, убытки, когда ни один «арлекин» ещё ни разу зарплату не получал? Какие убытки? Когда я этот «фонд зряплаты» уже несколько раз прогнал вокруг всей сферы обитания человечества. Я честно сказал народу, что «денег нет, но вы держитесь!» А они - честно послали меня в езду. К Рате. Я, говорят, устал. Перегрелся. Отдохнуть пора, раз докопался до народа с такой ерундой! Работать мешаю. Так-то!
        Заработная плата начислялась исправно и регулярно. На личные счета работников «Арлекина». В том же банке, на котором были и все прочие счета «Арлекина». То есть деньги как бы - людей. А вроде и остались в моём ведении. Вот народ и согласился на беспроцентный заём мне. Беспроцентный и даже незадокументированный. К чёрту условности! Всё одно им эти средства просто некуда потратить. Какие, к чертям, убытки?
        Как это выглядит со стороны? Кидалово. Лихие 90-е. Я же «попользовал» их заработную плату. Только народ смотрит на меня так, будто хотят меня у Раты отобрать. Навсегда.
        Например, за счёт ФЗП закупили большую партию «Тигров». Производитель нам предложил просто сказочные условия. Этот погрузчик особо не был никому интересен. Конверсионная модель априори дороже специализированной. Простой погрузчик - в полтора раза дешевле того, который теперь даже в паспорте производителя называется «Тигр». Но теперь «Тигр» нёс за собой нехилый шлейф дополнительных смыслов. Особенно на Стире. Особенно в «Арлекине». Народ готов был у меня на аукционе выкупать «Тигры», купленные на их же зарплату, купленные, чтобы им эти погрузчики просто выдать для работы. Так-то! У меня два горячих «эстонских» мародёра до сломанных лиц и рёбер подрались за место в очереди на выдачу «Тигра»! Доказывая друг другу, кто из них лучший работник! И кто более достоин «награждения»!
        Да разве дело в «Тиграх»? То, что мы централизованно кормили людей, а не бросили их на подножный корм несуществующему ещё общепиту - потрясло Стиру и орбиту. А когда мы нашли и запустили наши же землепроходческие комбайны, которыми строили сеть подземелий, тайно готовя Портовый и округу к обороне - слово «Арлекин» стали говорить с придыханием. Комбайны в основном уцелели. Мы же их бросили на окраинах. Под землёй. Где и боёв-то особых не было. Теперь мы строили подземные комплексы. Жилые. Местным не привыкать к утлым углам, измерению жилой площади не квадратами, а - кубами. Им не привыкать к тысячекратно фильтрованному рециркулированному воздуху климат-контроля.
        Наоборот - бескрайнее небо над головой и недостижимый горизонт их изрядно напрягали. Особенно ветер. В Пустоте ветер - признак разгерметизации. При порывах ветра вольные хватаются за дыхательные маски. Вот и строили мы этим людям Муравейники Амбреллы.
        А вот пример не русского характера, а легендарной упёртости вольных - мы выделяем людям жильё, а они не спешат покидать разбитые боями подземелья, обжитые ими рейдерским самозахватом. Хоть вытравливай их из аварийных полостей газом, как тараканов! Ведь дети гибнут! От повсеместного строительства наверху - разбитые боями тоннели складываются. Иногда - на спящих людей, на детей!
        Русский характер проявился ещё и в организации мной и моими людьми логистики корпорации. Повторяю - русским не привыкать строить логистику при отсутствии транспортных систем общепризнанного стандарта. То, что у нас считается транспортными каналами, для остальных таковыми не является. Ну, это их проблемы. И наших новорусских новоправителей, что мыслят по чужим шаблонам. Отрицая опыт предков, загоняя русский народ в гонке за недостижимым. Но всё это отвлечённая лирика, к Стире не имеющая отношения. Приведённая лишь для понимания того, откуда у «чудес» ноги растут. Да-да, из того самого места. «Чужие» так и говорят, что на Руси - всё через энто место.
        Межзвёздные грузовики не могли сесть на планету. Станция ещё не функционировала. Соответственно, все её перевалочные мощности стали недоступны. Космопорт Стиры был уничтожен. А у меня - тысячи шахтёров и космомонтажников! Космобиндюжников. Из космического мусора, оставшегося после боёв, лепили тару, в Пустоте переваливали грузы и сбрасывали их на планету. Благо что частей корпусов, что металлоконструкций, что рабочих двигателей, которые мы использовали в качестве тормозных движков - валом. Космос - большой. Только успевай поворачиваться. Неведомые грабители уже прочесали все эти кладбища кораблей. Самое ценное уже выдрали. А вот корпуса и маневровые двигатели устаревших конструкций висели в Пустоте или дрейфовали в неизвестность.
        Вот так незаметно на орбите Стиры появился импровизированный «причал». Орбитальный перевалочный пункт. Больше, конечно, похожий на кучу космического мусора. Но всё это бесформенное безобразие - работало. Нам же не поднимать всё сброшенное в гравитационный колодец Стиры обратно в Пустоту? Металл и на плоскости нужен. А как там говорят, если что-то не является портом, но выполняет перевалку грузов, то это - порт. Чисто по-нашему. У нас, русских, все 90-е не было государства в общепризнанном цивилизованном формате, но его функции - выполнялись. Значит, что? Только лишь то, что страна и государство - не одно и то же. Родина и государство - разные штуки. Запад раз за разом разваливает нам государство. А по шеям каждый раз получает от Родины. Которой как бы и нет. Официально. Вот и русские - клянут и матерят Россию, но как только «чужой» согласится - в глаз получает мухой, моргнуть не успевает. А не надо путать РФ и Родину!
        Вот и наша импровизация с перевалочным пунктом - работала. Да так, что мы за плату стали переваливать чужие грузы. А мои космобиндюжники настолько набили руку в этой работе, что у них, у нас - появились свои спецы. Мастера этого непростого дела. Не имеющие даже названия этой новой профессии. И по закону больших чисел - импровизация по клепанию тары для «приземления» грузов обзавелась какой-то упорядочностью и стандартизацией. С удивлением узнал, что у нас уже имеется несколько моделей стандартных «банок», как их называли сами «изготовители». Изготовление тары поставили на поток. И - без участия моих «технарей». Всё же удел этих вольных - всю жизнь собирать в Пустоте разные конструкции - приводит к некоторой профессиональной деформации личности. И к некоторой технологичности образа мышления. Особенно разительно выглядело на фоне «плоскотников» Стиры, какими я их узнал до этого безумного «вторжения». «Космобинюжники» же сами, пусть и приблизительно, рассчитывали центры тяжести, тягу двигателей, их необходимое количество, сами находили места приварки тормозных двигателей для прогнозируемого «падения»
«банки». Сами себе наварили кран-балок, направляющих, что-то вроде орбитальных толкачей, сварочно-наплавочные посты, что-то похожее на орбитальные мастерские по сборке «банок». Потому потери от такого вида логистики не превышали приемлемых десяти процентов. И не разбили ни одного «Тигра»! Сказали, что сохранение «Тигров» для них - дело чести!
        Мне льстило думать, что все наши успехи - моё влияние. Но я понимал, что я - лишь вдохновитель. Даже, скорее, катализатор. Люди просто соскучились не то что по работе, а по свершениям. По мирному вызову, по преодолению, по победе над невозможным, по укрощению строптивой и суровой реальности, по свершению невыполнимого и - гордости за себя! Ничего не напоминает? А мне - напоминает. Пора корпорацию переименовывать в «Русский мир».
        Вольные особенно старались, вкладывались душой и трудом своим. Их же всегда гнобили. Все и всегда. Называли - дикими, варварами, нелюдями. И вот они доказывают, что они - люди! Которые нагнули объективность, натянули сову на глобус и показали этой сове кукиш! Как горели глаза людей, когда свершалось немыслимое! А от осознания, что это «немыслимое» - очередное, - плечи их распрямлялись, спины выгибались гладильными досками, а грудь выпирала - колесом! И брошенное мною в эмоциях «Знай наших!» - стало лозунгом возрождения Стиры.
        А как не гордиться собой, когда видишь, как твои усилия - изменяют мир вокруг тебя? Какая там игрушка в вирте? Который и выключен на всех ретрансляторах, до которых дотянулись мои шаловливые ручонки. Я же - хакер. Потому - нахрен! Хватит небо коптить! У нас тут - Фронтир! У нас тут - кто не пашет, тот не ест. А кто пашет - тот есть. Кто не с нами - того нет. А если их нет, то мы их и не видим. Потом подберём остывшую биомассу и в реактор отправим. Как раз пришёл новый комплекс терраформирования. Который сажали на планету опять же мои «космобиндюжники». Тут же живые трутни - мусор. Мертвые - биомасса для почвообразующего комплекса.
        Мне нравится у вольных. Никакой толерантности, никакого принудительного выравнивания всех под худших. Никакого феминизма, никаких пида… нет их, одним словом! Никаких равных прав людей и больных придурков. Только свобода - от излишеств, равенство - достойных, братство - вольных. Ты или доказал, что ты нужен этому тесному и вольному обществу - или тебя нет. Тут всё просто. Есть люди. А есть - биомасса. А места всем - не хватает. Ни места, ни воздуха, ни пищевого рациона, ни энергоячейки. Вольные - гордые. И - бедные. Прокормить дармоедов и паразитов - не могут. И - не хотят. Суровый и прекрасный мир. Никакого сюсюканья. И тотальный культ силы и чести. Чести. Именно с заглавной буквы!
        Надо ли удивляться, что так мало выжило «болельщиков», что прилетели поглазеть на чемпионат? Тех самых «гражданских граждан», что валялись в вирте, пока мы - умирали. Тех самых, что ныли и стонали, что дикие их отказываются доставить домой и повально и тотально разграбили их яхты и корабли? Все эти блогеры, сетевые обозреватели, спортивные комментаторы - тихо скулили и умирали от голода под ногами диких, корявых и угловатых, грубых варваров. Для «звёзд» Сети не нашлось пищевых рационов. Работяги тащили с двойной смены второй рацион собственным детям. А свой ребенок, отстающий в развитии от вечного недоедания, с вечно голодными глазами - всяко дороже какого-то слизняка. Он, слизняк, и так толстый. Пусть сам себя жрёт. Или - идёт в рекрутскую контору для найма. Потому как на Стире не нужны профессора болтологии. А руками поработать из этой богемы смогли лишь один-два из десятка. Не нашлось у «звёзд» ни нужных навыков, ни желания к примитивному и грубому труду. Они даже не захотели просто перетаскивать что-либо с места на место. Особо упорствующих, криком добивающихся права на существование, -
пристрелили, как бешеных собак.
        Тут народ простой и грубый. Право на существование надо добиваться - молча. Делами. Поступками. Так - честно! А канючить - низко, мерзко. Повторяю ещё раз - по мнению вольного народа Пустоты. А мерзость - противна. Если мерзотник достал - его затыкали зарядом дроби или лучевым импульсом. Тут дикость - повальная! Вооружены и в боевой экипировке даже дети, не то что женщины! И переродившийся ДБ, после боёв и потерь - обновлённый и переименованный в СП - в стражей порядка - не видел таких преступлений. В упор не видел. Не считая их преступлениями. Вызывали труповозку и отправляли мерзость на перереботку. Хоть так будет польза!
        Мир вольных вообще суров. Например, голодной смертью умирают сначала дети. Потом - женщина. И только потом - мужчина. Даже меня это коробило, ломало. Но это было по-своему логично. Потому как пока жив мужчина - есть шанс на выживание для остальных членов семьи. А потеря кормильца - однозначный каюк всем. И на работу принимают так же - сначала мужчин. У меня пока почти мужской коллектив. Рата и Асара - бойцы, доказавшие свою доблесть, не считаются. У нас даже кашеварят мужики. Попробуй кто-то протащить свою бабу мимо длинной очереди мужиков в отдел кадров - разорвут! У некоторых - ни одного рациона в семье, а ты - бабу тащишь! А жирно не будет? А харя от заряда дроби не треснет?
        Мир вольных до оторопи рационален. И - жесток. Как радиация в вакууме межзвёздной Пустоты. Но не бесчувственен. Именно поэтому такое простое и естественное для меня действие, как горячие обеды для собственных сотрудников, нашло горячий отклик в их сердцах. А вот попытку организовать детское питание для всех детей без разбора - встретили рычанием диких зверей, злобными оскалами и обнажённым оружием. Оказывается, выжить должны только дети полезных для общества людей. Этакий естественный отбор. Для потерявших кормильца есть семья. Она же - клан. Клан заботится об оставшихся без попечения. Если родители ребёнка доказали, что их отпрыск имеет достойную кровь. И есть - приюты. Императорские, кстати. Откуда дети выходят пламенными паладинами, защитниками веры Основателя.
        Потому мои пламенные речи, что они «всего лишь дети и наше будущее», канули в Пустоту. В вакуум. Даже без эха.
        И как тут не соответствовать собственным сотрудникам? Пристрелят, как бродячую крысу! А я-то мечтал как Рейган - раздал задания, и на гольф! Куда там! Приходят ко мне с во-от таким «арбузом»! Закатывают его в мою бестолковку и смотрят с любопытством - «Ну, как, гражданин начальник, справишься? Или нового искать?» Такая вот у нас сложилась неоднозначная, но рабочая, обстановка. Потому пахали, как те самые Павки Корчагины в забое.
        Не скажу, что было влом. Самому было интересно и увлекательно. Настолько, что погрузился в дела «Арлекина» с головой! Полностью растворился. Забыв обо всём, кроме графиков сдачи объектов, финансовых отчётов, калькуляций, графиков поставок сырья и оборудования, графиков сменности бригад, графиков переподготовки кадров и прочих сводок, постоянных, перетекающих друг в друга планёрок, переговоров, совещаний.
        Но не всё так радужно в этом обществе, которое выстраивали теперь вольные на Стире. Кое-что меня жестоко вымораживало.
        Например - тот самый бардак. Хаос, который был тут повсюду. За который их и назвали - Хаосом.
        И их вечная холодная война всех со всеми. Любой сотрудник однажды утром мог не выйти на работу. И плакали все мои финансы, вложенные в кадровое повышение квалификации всех этих работяг! Потому что этого работника - нет уже. Грохнули потому что. Или соседи, или - СП. Правосудие тут скорое и не всегда - правое. Презумпция невиновности тут - фантастика. Более того - фэнтезя! А следственное действие - скорое. Исполнение наказаний - на месте. А приговоров тут два: достоин потребления воздуха или нет. За оскорбление и «мать-перемать» не пишут жалобу в СП. И даже не бьют в морду. Сразу стреляют. И тут, как в вестернах, прав тот, кто быстрее кольт выдёргивает из широких штанин и стреляет точнее.
        От полного уничтожения этим обществом самого себя отгораживает только эфемерный и негласный кодекс. Крайне запутанный - для меня, но интуитивно понятный для всех вольных. А кодекс имеет в своей основе как раз ту самую веру, проповедник которой и сжёг моих соратников «очищающим пламенем». И это меня, атеиста православного, не может не вымораживать.
        Я их искренне ненавидел. Фанатиков. Праведников, гля! Эти праведники тут - всюду! Как чёрные тараканы. Или просто мой неравнодушный взгляд цепляется к ним? Но должен признать, что именно эта их вера и удерживала вольный народ от самоаннигиляции. Более того, вынужден был констатировать, что именно вера и создала феномен вольного народа. Отличного от остальных народов огромного человечества. Внося некоторую упорядоченность в их общежитие, не только цементируя всех этих обитателей Пустоты, но и придавая им импульс саморазвития. Как личности, так и надличностных объединений, общностей. Делая их - народом.
        Так что та структура общества, что принесли с собой вольные, мне разом и нравилась, и ужасала. И, если честно, хотелось бы разобраться во всём этом. И я - вникал. Параллельно работе. Вместе с работой. Потому как это было неразделимо. И поглотило меня, как пучина, без остатка. Там столько всего и сразу! Я весь погрузился в это восстановление Стиры и это самоустановление общественного устройства. Со всей силой и энергией своей «широкой русской души» стараясь повлиять на это дикое общество. Хотя бы в «Арлекине». А разве это легко? В общем, было не до далёких и отвлечённых тем. Заземлился так заземлился!
        Потому вызов меня на орбиту, на станцию - был как удар кувалды в темечко. Снова проснулась паранойя. Вспомнил об их большой игре. С раздражением и злостью - вспомнил. С ненавистью!
        И ещё вспомнил, с сожалением, что на станции ещё ремонт идёт в полный рост. Фактически станция - открытый космос. А я так и хожу в дырявом «Кабши», без шлема, лишь сняв скорлупу бронещитков. Глава корпорации с многомиллионным месячным оборотом - ходит оборвышем.
        Но как-то было похрену. «Кабши» - удобный. В нём не жарко, не холодно, не трёт, не жмёт, не потеет, от разных случайностей строительных защищает. На что-то другое менять было как-то влом и недосуг. На другой «Кабши» бы - поменял. Но тут дело даже не в деньгах. Комплексы подобного класса просто не продаются. Ни за какие деньги. Своим мало. А я у Пса спросил какую-то хрень, до которой мог бы и сам допетрить, а не новый легендарный комплекс личной защиты производства корпорации «Затмение». Что ещё раз говорит о моей тупости. Несмотря на все три с лишним сотни очков счётчика интеллекта, разогнанного местными высокими технологиями.
        Вот и кукиш мне с маслом, а не скафандр «Затмения», которое не занимается производством товаров военного и двойного назначения. Официально. А раз «Затмение» не производит «Кабши» - то и купить его невозможно.
        За мной прислали орбитальный челнок и целое звено чемпионов. Наверное, чтобы не сбёг. От таких убежишь! За три метра ростом, в броне толщиной с ладонь! Вся раскрашена, как яйца товарища Фаберже. Не золотом и платиной. Резьбой, печатями, медалями, следами ремонта и адамантом. Звоню Ване, поворачиваю камеру так, чтобы были видны бойцы моего сопровождения, говорю:
        - Вань, а Вань, ты бы подкачался, что ли?
        Ваня посмотрел мимо меня тупым телячьим взглядом, отключился. Чтобы не слышать тот взрыв хохота, что породили мои слова. Вокруг меня всегда людно. Всем от меня что-то надо. И мне было лестно, что вся эта толпа очень напряглась при виде чемпионов. Особо грело, что они готовы были меня отбивать у великанов даже ценой своих жизней. А как умеют жертвовать собой вольные - я успел заценить. И это же - напрягало. Мне только бойни тут не хватало! А что снимает напряжение? Точно! Юмор. Шутка - самое то.
        Ваня не обидится. Он только выглядит недалёким подгорным троллем. А вот кем он на самом деле является - отдельный вопрос. Как обычно и уже привычно - не имеющий ответа.
        Когда взлетели - прилип к обзорным экранам. Второй раз я в космосе. Второй раз - восторгаюсь.
        Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе -
        видна.
        Как сын грустит по матери, как сын грустит
        по матери,
        Грустим мы по Земле - она одна.
        А звёзды тем не менее - чуть ближе,
        но всё так же холодны.
        …
        Но снится нам не рокот космодрома,
        Не эта ледяная синева.
        А снится нам трава, трава у дома -
        Зелёная, зелёная трава!
        Глава 6
        Вадим
        - Уважаемый Вадим, - обратился ко мне один из бронированных великанов, - позвольте нам сохранить и использовать запись.
        - Да пожалуйста! - махнул я рукой, смотря на приближающуюся громадину второй Звезды Смерти. Той, которую взорвали недостроенной в том кино. Только потом я догнал: - Запись чего? Песни? Я не настолько хорошо пою.
        - Это красиво, - ответил мне другой великан.
        Видя моё удивление, один из великанов снял шлем. Едва удержался, чтобы не воскликнуть: «Ну и рожа у тебя, Шарапов!» Не лицо, а шрам на шраме. Как глаза уцелели? Старые-старые шрамы, ставшие складками кожи.
        - Удивлён, что недалёкие вояки имеют представление о красоте? - спросил он.
        - Немного, - не стал отрицать я. Тем более что у каждого своя красота. Какая «красота» у вас и для вас - «красота»? Один «художник» вон довольно крупный город сжег, одну из мировых столиц, посчитав, что это - красиво.
        Ещё один великан снял шлем. Тоже вся морда шрамирована. И не художественно, а естественно, то есть безобразно.
        - Когда количество боёв, в которых ты участвовал и умирал, становится таким, что ты перестаёшь их не только считать, но и запоминать, - сказал великан, - появляется новый смысл всего этого.
        - Если доживёшь, - кивнул первый великан без шлема, - когда ты оказался в таком бою, что ради победы, а значит - выживания, тогда ты отдаёшь все силы. Даже те, о наличии которых не догадывался. При этом в твоей голове не остаётся ничего.
        - Ничего лишнего, - подхватил второй «красавец», - ни в голове, ни в душе. Всё лишнее, которое было таким важным - сгорело. А когда буря боя развеяла пепел твоей прежней сущности, обнажается, как слитки адаманта, то, что действительно важно. И это - прекрасно.
        - И тогда ты начинаешь понимать, что красота - это когда ничего лишнего, - перехватил слово первый великан. - И начинаешь ценить эту истинную красоту.
        Я молчал. В шоке. Вы ещё Канта процитируйте! И Библию с талмудами!
        - Мы видели записи с твоими боями. Ты сражался неумело, но храбро. И это - прекрасно!
        И даже хорошо, что я задохнулся от возмущения, так ничего и не возразив этим великанам. В чём красота? В том тупом убожестве? Что меня, как курёнка, - убивали?
        - Как ты вызвал огонь на себя, обеспечивая атаку своим соратникам. Как ты шёл в ближний бой с вольными, решившими доказать всем, что не боятся огненного демона предтеч. Ты шёл на смерть, уверенный, что не выживешь в этом бою. В этот момент мы увидели в тебе - молодых себя. Увидели тебя таким, каким нас с братом увидел Основатель.
        Я откинулся на спинку противоперегрузочного кресла. Проглотил заготовленные слова, что я не вызывал огонь на себя, а тупо и очень самонадеянно хотел завалить чемпиона. И как он завалил меня! В чем тут доблесть? Что вы там увидели?
        Но - не сказал. Потому что уже другое занимало моё сознание. Так крепко заняло, что вышибло оттуда всё остальное! Эти двое, а судя по росту - все четверо, лично знали легендарного Основателя.
        А? Каково? Сам в шоке! Говоришь, история - удел пыльных архивов? Эти люди помнят то, что утеряно даже в архивах! Прикинь!
        - А каким он был? - прохрипел я. Горло схватил неожиданный спазм. - У вас не осталось записей?
        Они оба заулыбались. Протягивают мне на ладони голограмму телячьего взгляда Вани.
        - Твой друг - точная копия молодого Основателя. Один в один. Зачем тебе запись, если ты его можешь даже пощупать?
        - А почему соратники Основателя переметнулись на сторону вольных? - спросил я.
        Братья переглянулись, перемигнулись, улыбаясь:
        - Мы не переметнулись. Мы служим только Основанию. Потому твои карманные вольные чуть не кинулись на нас. Ты совсем дикий, Вадим? На нас же Длань Основателя!
        И они мне показывают на вплавленный в шлем отпечаток ладони. Как у урукхаев на шлемах был белый оттиск ладони Сарумяна.
        Вопросов было так много, что я не смог задать ни одного. У меня голова шла кругом. И не только от низкой гравитации.
        Четверо паладинов императора одного из самых значимых орденов - ордена Длани Основателя, судя по росту - вполне могли и не соврать и на самом деле лично знать императора. И вот эти допотопные динозавры не только свободно шляются по пространству вольных, с которыми насмерть закусились накануне, но и лично прибывают за мной. На хрена? Что, гля, происходит?! Не понимаю!!!
        Меж тем мы приблизились к огромному планетоиду станции, поверхность которой зияла пробоинами, была местами вздута внутренними взрывами, вся сверкала сваркой и плавкой. По поверхности станции ползали жучки плавочных постов и ходили муравьишки космомонтёров. Паладины надели шлема. Я тоже напялил дыхательную маску, что была в аварийном ящике этого челнока.
        Шлюз станции, к которому мы летели, зиял рваной раной. В эту громадную пещеру и вплыл наш челнок. Система предупредила, что за бортом нет атмосферы, убедилась, что все живые на борту обеспечены автономностью жизнеобеспечения, начала откачку воздуха из шаттла.
        Мусор и обломки в шлюзе были убраны, но гигантский ангар ещё нёс следы жаркого боя - оплавленные, погнутые взрывами толстенные стены, каверны в полах, обломки оборудования, оставшиеся торчать из своих консолей. Энергетические створки шлюза тоже не работали. Освещение было только аварийное, да и то через один светильник. Гравитации тоже не было. Пришлось идти по тонкой и липкой смоле магнитной сцепки ботинок «Кабши» с полом шлюза.
        Зашли в ещё один шлюз. Маленький. Смотрю на следы скорого, не очень аккуратного, торопливого ремонта. Зато слышу шум шлюзования. И притяжение появилось. Во мне снова есть вес. Не такой, как обычно, я стал вполовину легче, но это всё одно лучше, чем невесомость. Отсутствие верха и низа, отсутствие во мне веса мне причиняет непереносимый дискомфорт. Особенно бесит состояние лёгкой эйфории и постоянное ощущение падения. Бесит! И пока не испытал невесомости, не знал, что у меня на неё такая аллергия. Все нервы сыпью покрылись. Череп изнутри чешется! Хорошо хоть не чихаю. Чихать в дыхательной маске - себе дороже!
        Идём бесконечными коридорами, помещениями, ангарами, складами. Видно, что срезаем путь через абордажные проломы в стенах. А как иначе? Никакой внутренний транспорт станции не работает. Какой транспорт, если герметичность не во всех полостях восстановлена? Если освещение не всюду подано, гравитация имеется лишь местами? Через некоторые коридоры, ставшие колодцами - переплываем, а не перепрыгиваем.
        Мои сопровождающие вновь стали молчаливыми стальными големами. Шлёпают рядом да пыхтят в рацию. Слишком много вокруг людей. Станция - как сахарная голова на муравейнике, сплошь облеплена людьми, как муравьями. И внутри - тоже. И людей этих - много. Очень и очень много! Если судить по субъективным моим ощущениям сопоставления внешнего вида станции и тому, сколько мы идём и идём, идём и идём, но никак не придём - станция как Москва и Нью-Йорк вместе, да ещё и свёрнутые в колобок. Это сколько же джоулей и мегаватт энергии пожирать будет эта махина, когда восстановят энергоснабжение? Я не знаю таких цифр. Я даже не могу себе представить, сколько киловатт пожирают эти повсеместные силовые поля и искусственная гравитация! В тех местах, где питание не было восстановлено - мы могли летать. К полу тянуло очень и очень слабо. Несмотря на громадные размеры станции.
        Нет, в памяти моей была вся эта информация по всем этим силовым, энергетическим полям, генераторам полей. Но сплошь прикладная. Я знаю, как их чинить. И как ломать. А вот принцип их работы мне неведом. Это называется технологической безграмотностью? Нет? Точно! Забить! Я заметил, что тут у всех - узкоспециализированный подход. Может, это и верно. Всё знать - голова лопнет.
        Мы вошли в какой-то сектор станции, который был разительно отличен от предыдущих. С облегчением снял маску и вздохнул полной грудью чистый и сухой воздух системы климат-контроля. Было не понятно - восстановили этот кусок станции, или тут просто не было боёв. Но тут было всё чисто, аккуратно, цело и даже красиво. По-своему. Если считать эти прямые линии с треугольным уклоном - красотой. Ровный неяркий свет лился со световых панелей и световых сгустков газа, жмущихся к углам. Расцветка пацанская - черное и бордовое. Трёх белых параллельных полос не хватает на чёрном. В этом сегменте не было не только грязных и неопрятных работяг, вообще не видно никого. Зато есть почти нормальная гравитация, полноценное давление чистого воздуха и нормальное освещение. И оборудование работало. Двери исправно открывались перед нами и закрывались обратно за нашими спинами. Свет становился ярче при нашем приближении и затухал обратно, когда мы проходили. Камер видеонаблюдения я не видел, но взгляд на себе ощущал.
        И вот мы подошли к дверям. Треугольным таким. Тоже - красное и чёрное. Вдоль стен - кресла для ожидания аудиенции. И два швейцара под дверью. Оба - также - три метра, в толстенной броне, украшенной многочисленной резьбой и следами многочисленных ремонтов. Каждый такой след - как медаль «За боевые заслуги». Означает, что владелец доспеха был в очень серьёзной передряге, толстенная броня силового доспеха была пробита, воин был на грани гибели, но выжил. А значит - победил. А за тысячу лет, которая понадобилась, чтобы вымахать до трёх метров, боёв таких было немало. В руках у этих высокотехнологических рыцарей - алебарды. Как у настоящих швейцарцев-швейцаров. Только эти топоры на длинных рукоятях - из адамантового сплава и силовые. Наверняка! А что им, вечным и основательным, - мелочиться? Клинки гудят переполняющей их энергией.
        Швейцары - кивают шлемами. Я - тоже киваю. Только потом понимаю - да кто я для них? Они приветствуют своих собратьев - рыцарей за моей спиной, а не меня, крестьянского сына. Неудобно стало. Бывает.
        Но оказалось - кивали именно мне. Подняли свои ужасные ковырялки, намекая, что дозволяют мне пройти. И двери - открылись. И тоже весьма необычно. Ёлочкой уползли наверх. Глубоко вздохнул, как перед прыжком в колодец, да и шагнул во тьму помещения за этими дверями.
        Судя по эху, помещение просто грандиозное. Но всё затемнено. А датчики «Кабши» покинули меня ещё во время «войны». Только там, дальше, в глубине - красный тусклый свет за столом. И человек. В строгом костюме. Не скафандре, как я уже успел привыкнуть. В костюме. В той же стилистике, что и интерьер - пацанском, стильном. Длинные чёрные волосы…
        Я даже с шага сбился. Человек ли? Красная кожа, красные «белки» глаз. И глаза горят демоническим красным пламенем, как у того «праведника»! И одно только это совпадение разозлило меня.
        - Ух ты! - воскликнул я. - Какой ты красный чили-перец!
        Призрачное пламя в зрачках «красного» полыхнуло! Его собственная тень поднялась за его спиной, как чёрные крылья копоти, взлетела, обтекла этого красномордого, метнулась ко мне. Мрак сгустился вокруг меня. Стал осязаемым, давящим, подавляющим, пригибающим к земле, навалился на меня, как тройная сила тяжести. Для этого меня сюда тащили? Чтобы на измену посадить? Вы! Меня!
        - Ты! Меня! - взревел я, с зубным скрежетом выпрямляясь под этим гнётом. Делаю шаг, ещё. Каждый шаг - сложнее предыдущего. Гнёт увеличивается вдвое с каждым шагом. - Ты чё? Решил ко мне лезть, вождь краснокожих, Чингачкук Большой Ху… Змей?! Давай! Я тебе щас так влезу! Я тебе сейчас покажу, как «врагу не сдаётся»! Иди же! Ну же! Что ты без своих шаманских трюков - ссышь? Давай!
        Я уже брёл под углом в 45 градусов. Головой - продавливая тугую и вязкую тьму. Я уже не видел краснорожего, я уже ничего не видел в багровой пелене перед глазами. Только орал, как гопник в подворотне. От злости, от осознания своего бессилия - мне не дойти до этого урода, не вцепиться в его кумачовую рожу зубами! Я уже на ногах не могу стоять - слон на моих плечах давит к полу. Думаешь, урод краснорожий, взял меня? Достаю свою «гарантию», которую Ваня сварганил по моей просьбе. Граната. Плазменная. Если и не грохну этого мутанта, то покоцаю по-любому! Но меня ты не возьмёшь! Накось, выкуси!
        Я думал, гром прогремел. И от этого гнёт - пропал. Я шлёпнулся на пол - тугая преграда передо мной пропала, а усилие, с которым я его продавливал - бросило меня на пол.
        Гром - это краснорожий. Хлопает ладонью о ладонь. Я глянул на него, на шарик гранаты, что закатился под стол. Красномордый проследил за моим взглядом, улыбка его погасла. Но ожидаемого всплеска всепожирающей плазмы, раскалённой до температуры звезды, - не случилось. Граната впрыгнула в ладонь мутанта, смялась в чёрную горошину.
        - Колдун хренов! - прохрипел я.
        Краснорожий кивнул, приложив ладонь к сердцу, склонил голову:
        - Прошу прощения за произошедшее, - сказал он, - но я должен был убедиться, что ты именно тот, кого я ждал.
        Чувствую себя девочкой Алисой в Зазеркалье. Глупо себя чувствую. Растерянно. И вопросы в голове - такие же глупые. А Пёс меня уже проучил. Потому - молчу. «Не верь, не бойся, не проси». Сами скажут.
        - Я - провидец, - сказал краснорожий колдун. - Тебя я видел в своих видениях. И должен был убедиться, что ты - именно тот, кто мне привиделся.
        Ничего я ему не ответил. Зачем? Он же сейчас мне сам расскажет, что я - избранный, что мне надо к Пифии, потом - к Архитектору, чтобы перезагрузить Матрицу.
        - Да, ты именно тот, кто нужен, - кивнул красноглазый. - Чужак. Посланник. Ты должен доставить послание.
        Я тяжело вздохнул. Ну, вот! Опять! Как знал, как знал!
        - На тебя пришёл запрос от Президиума Совета обитаемых миров. Ты - чужак, можешь не знать, но это высший орган власти крупнейшего человеческого объединения - Содружества обитаемых миров. Они требуют у вольных выдать тебя. Они думают, что вольные удерживают тебя тут силой.
        - Каждый волен заблуждаться в меру своей информированности, - пожал я плечами, - только вот не пойму никак, почему на мне весь свет клином сошёлся?
        - Очень образное высказывание, - опустил подбородок краснолицый, - но даже мне неведомо, почему именно ты. Я лишь видел тебя в зале Совета. И это многое изменит. Потому именно ты передашь от Союза вольных миров Совету Содружества предложение перемирия и предложение на заключение военного союза против пришельцев.
        - Именно я? - кивнул я. - Гонцом? А не имеющимися каналами дипломатической связи?
        - По официальной линии всё это мы уже отправили, - поморщился мой собеседник своим красноперцовым лицом. - Ты уже заметил бюрократичность Содружества? Так вот в Ядре всё это можно возвести в степень. Даже если все заинтересованные стороны возжелают этого союза - пока документ пройдёт все стадии согласования всеми комитетами и подкомитетами - вольного мира и половины Содружества не станет. А они - не возжелают. Война с Хаосом им видится более привлекательной. Для разжигания конфликта они даже пожертвовали кислородным миром.
        Краснорожий поморщился и вздохнул:
        - Стоя на краю пропасти, они продолжают выколачивать средства из людей и казны. Это неисправимо. Но в Содружестве есть и люди. Именно они, используя готовый план доминат, перевернули его на 180 градусов. Именно они добились официального требования о твоей выдаче. Именно им ты передашь обращения СВМ. Пусть и неофициально, но человечество начнёт объединение своих сил и намерений перед лицом врага. Как ты знаешь, треугольник - самая прочная структура. Содружество, империя, Союз вольных.
        - Благие намерения, - киваю я, но не досказал, куда они приводят. Зачем обламывать идеалистов? В конце концов, именно идеалисты становятся подвижниками. Именно они совершают подвиг. Возводя всё человечество на следующую ступень бесконечной лестницы совершенства.
        - Ты готов, Вадим? - спросил краснолицый.
        - Как пионер, - пожал я плечами. У меня есть выбор? Если именно меня вы выбрали почтальоном.
        Стены, пол, краснорожий - пошли кругом. Очнулся я на полу. С дикой головной болью. С каким-то перстнем в ладони.
        - Что, гля! За! Хрень! - прохрипел я, хватаясь за голову.
        - Секунду! - нахмурился «индеец». - Я ошибся в расчётах. Не учёл твою общую крепость и модификацию тебя в паладина.
        «Чингачкук» провёл рукой перед собой джедайским жестом. Боль пропала. Хорошо.
        - Учёные Содружества наконец смогли разгадать замысел Основателя. Почти. Должен тебя обнадёжить - твоя модификация самая удачная их всех, совершённых не адептами меда Основателя. И много лучше тех уродов, которых Дикие корпорации плодят сотнями и называют чемпионами.
        Всё это, конечно, хорошо. Но…
        - Где послание? - спрашиваю я. Этот вождь краснорожих в моей голове покопался, как в комоде с нижним бельём!
        - Я вложил его тебе в мозг, зашифровав и скрыв от ментокопирования, - ответил красный.
        - И как я его передам, если я его сам не вижу? - усмехаюсь я.
        - Когда понадобится, скажи: «Благими намерениями устлана дорога в ад!» И маскировка будет снята. Ты сможешь оперировать этим фрагментом своей памяти. А этот перстень - символ посланника Союза вольных миров.
        Всё же он - телепат!
        Красный склонил голову в согласии.
        - Тебе будет выделен корабль с самым быстрым гиперприводом из имеющихся, - сказал он. - Не затягивай отправление, Вадим Голованов. Вся Вселенная смотрит на тебя.
        - Пошёл ты! - искренне пожелал я. - Пошли вы все! Кого я могу взять с собой?
        Красный улыбался уже широко.
        - Не «что могу взять», а «кого», - усмехнулся он. - Мы не ошиблись в тебе. Любого, кто уместится в межзвёздную яхту. На твоё усмотрение.
        - А клон Основателя? - удивился я. - Разве он вам не интересен?
        - А что в нём необычного? - пожал плечами индеец. - Клон, ставший самостоятельной личностью? Думаешь, он - первый и единственный? Тем более что он не клон Основателя. А клон изменённого клона от изменённого клона Основателя. Там от Основателя… Только внешность. Одна на всех. Он теперь полноправная личность. С хорошей генетикой. Личность. Не собственность. Если он не желает встать в наши ряды, мы не будем неволить его. Его роль твоего друга и попутчика - нам - намного полезнее. В данный момент. Вынужден откланяться, уважаемый Вадим!
        Красный поклонился. А я ударил кулаком по локтевому сгибу поднятой и полусогнутой руке. Вот такой вам - в задний шлюз!
        - Пошли вы! - зло процедил я и плюнул на этот до тошноты чистый пол.
        Мой «штаб» и собирать не пришлось. Все здесь. Никита, Стас… ну, вы в курсе.
        - Меня вызывает парламент ваших объединённых штатов, - с ходу заявил я. - Разрешили взять с собой моих близких. Кто со мной?
        «Прораб» аж задохнулся от возмущения:
        - Куда, на! Тут не продохнуть! - воскликнул он.
        Махнул на него рукой. Отправляя приказ, что на время моего отсутствия именно он - ослик Иа. То есть и. о. главнюка. Возмущается он! Тебя я и не звал с собой.
        - Я всегда с тобой! - тихо сказала Рата. Лишь киваю в ответ. Не сомневался даже. А отказалась бы - силком бы утащил.
        - Тебе нужен специалист по связям с общественностью, - томным голосом говорит Асара и изгибается так, будто собирается соблазнить меня своей идеальной фигурой. Усмехнулся - это не требуется. Она мне как сестра. Боевая подруга лучшего друга.
        Кстати, смотрю на него. На его пустые глаза. Понятно. Можно было не терять времени. Опять аутиста из себя изображает. Кладу руку ему на предплечье, сбрасывая запись всего произошедшего со мной, пока его рядом не было. Пусть погоняет по своей пустой и чистой, гениальной голове.
        - Тебе нужна охрана, - заявил Болан, - не доверяю я интриганам Ядра. Подберу пару надёжных ребят.
        И, по-уставному кивнув, чётко развернулся и промаршировал на выход.
        - Не бросай меня тут, - тихо и вкрадчиво попросил Эхр. - Не смогу я тут! Они убили всё, что у меня было!
        Взглянув в глаза Эхра, от которого осталась едва половина, - содрогнулся. Он по-прежнему истово ненавидел «мародёров». И каждый день работал с ними! Каково ему было?
        У Вержа тоже ничего не спрашиваю. Его служба тут завершилась давно. С падением Стиры. Надо его подбросить до отдела кадров Звёздного флота. Там ему определят новое место службы. Возможно - вновь в ДРК-17. Или - в другую разведку. Такими Штирлицами разбрасываться - глупо.
        Вот и вся моя банда. К вылету Валан-Болан привёл двоих бойцов, которых невозможно было не узнать. Узнать их, правда, тоже было невозможно. Их все так и называли - Безликие. Личные телохранители Двудонного.
        - Эти - нет! - качаю я головой. - Зачем мне телохранители, что сами выжили, но потеряли хозяина? Мне сюжет ронина чужд.
        И наслаждаюсь переменами лица Болана, всеми перепадами его эмоций и паническими метаниями мыслей в его голове. Не выдержал, заржал:
        - Дружище! Ну нельзя же так легко сдавать чужие тайны! - смеюсь я. - Бери пример с Вержа - бровью не повёл! Так ты, Валан, простой, как три копейки! Только и горазд - чемпионов на ноль перемножать!
        - Так я и не скрываю, - буркнул Болан. - Что я простой солдат. А в свои игры сами и играйте.
        И эти слова оборвали мой смех. Стало как-то не смешно. Мы играем в игры, игры играют нами.
        Взлетели. Опять я прилип к виду Стиры извне.
        - Прощай, мёртвая планета! - сказал я тихо. - Надеюсь, не придётся увидеться вновь. Слишком многое умерло во мне вместе с тобой!
        Прощай, нелюбимая планета!
        Уходим завтра в космос.
        И ранней порой мелькнёт за кормой
        Мёртвый твой свет голубой!
        Глава 7
        Вадим
        Сидим в кают-компании, пьём напитки из бара, ржём, как кони. Как те самые ветераны, вспоминая прошедшие бои.
        Это раньше моё чувство юмора вызывало удивление. Американцы говорят, что русский - это не национальный признак, а вирусная болезнь. Возможно, они правы. Русские обладают очень специфическим чувством юмора. Мы, русские, смеёмся, когда должно быть страшно. Особенно - когда уже не страшно. Американцам, например, когда страшно - не смешно. И вот вся моя банда - ржёт, когда я им пересказываю наш с Ваней последний квест. Теперь и они заразились моим чувством юмора. Даже Асара смеётся. Над тем, какой она ловкий пилот, что не только разбила наш ковёр-вертолёт, но и собственное лицо - заодно. Даже Эхр ржёт, когда я рассказываю, как его бессознательная голова маятником билась о ягодицу Вани. Ржём до слёз. Со слезами на глазах.
        Яхта наша, шикарнее яхты Абрамовича, летит по системе голубой звезды ГН-3098 подальше от неё и от планет. Туда, где гравитационные поля не будут искажать метрику пространства и позволят совершить прокол пространства.
        И экипажа на яхте больше, чем нас. Экипаж - вышколенный. Выстроились перед нами, когда мы взошли на борт. Всё честь по чести. Все в форме. Точнее, в униформе, что обтянула их раздутые формы тел. Понял, наконец, что не из экономии энергии на борту гравитация ополовинена. При полной гравитации эти дутыши передвигаться бы не смогли.
        Ну, я тоже знаю приличия. Представился, представил моих спутников, выразил уверенность, что капитан знает своё дело, знает маршрут и довезёт нас в целости и сохранности, наиболее скорым экспрессом до пункта назначения. На этом отправил их заниматься своими обязанностями.
        Побродили по шикарным каютам, сразу прогнав прочь стюардессу. Или как она там называется? Борт-проводник? Какая она стюардесса, если она похожа больше на астродроида Р2Д2, чем на девушку?
        - Слышь, Верж, - спрашиваю я, - ты, случаем, не знаешь, почему меня так бесит этот блеск и красота?
        Верж усмехнулся, но ничего не ответил.
        - Когда-то давно, в прошлой жизни, - продолжил я, - я, как нормальный человек, мечтал о подобной роскоши. Мечтал хотя бы прокатнуться в подобных условиях. И вот - сбылось.
        - И только горький осадок во рту? - с усмешкой спросил Верж.
        - Так и знал, что ты поймешь меня! - кивнул я. - А вопрос вот в чём - подобная роскошь даётся только тогда, когда она тебе уже не нужна?
        - Глубоко копнул, - покачал головой Болан. - А что тебе мешало насладиться подобной роскошью ещё вчера? Ты же один из богатейших людей системы ГН-3098!
        - Украсть из оборота такие средства? - ужаснулся я. - Долго я буду «самым богатым» транжирой?
        - Вот ты и ответил на свой вопрос, милый! - проворковала Рата, прижимаясь ко мне.
        - А я вот думаю, - неожиданно даже для меня заговорил обычно и привычно молчаливый Ваня, - что твоё наблюдение - какой-то универсальный закон жизни. А что? Разве не так? Применим не только к богатству.
        - Ага, закон подлости называется, - киваю я. - Если бы молодость умела, если бы старость могла.
        - Точно! - воскликнул Болан. - Я так боялся умереть в своём первом бою! Так боялся! А когда перестал бояться - перестал умирать.
        - То же и с властью, - сказал один из Безликих, тем самым ещё раз подтвердив мою догадку. - Власть и влияние приходит только к тому, кто её уже не хочет.
        - И кто не успел от неё спрятаться, - подмигнул я Безликому. - Я вот не успел вовремя оформить дарственную на «Арлекина» на… на кого-нибудь, - стал, как сказал уважаемый нами всеми Валан, «самым богатым и влиятельным человеком Стиры».
        - Но, - возразил разговорившийся сверх меры Ваня, - верно и следующее твоё наблюдение - если бы это «богатство и влияние» стало бы для тебя самоцелью, ты бы всё потерял. Но ты это заметил.
        - Не заметил бы - пристрелили бы, как бродячую крысу! - буркнул я. - Эти вольные - ещё более дикие, чем я!
        Ржём, падаем по диванам в кают-компании, в которую мы как раз и допрыгали. Мне непривычна такая низкая гравитация. Не хожу, как все, а - вприпрыжку. Что не совсем удобно. А иногда - больно. Когда бьёшься о выступающие части потолков и притолок.
        - Подводя итог нашей философской беседе, - хохочу я, - замечу и спрошу вашего мнения о верности моего наблюдения, что власть, влияние, богатство лишь тогда приходят, когда они - средство достижения какой-то цели, а не самоцель. Так?
        - Великолепно, Вадим! - аплодирует мне Верж. - Очень верное наблюдение! Ведь на поверхности же! А не замечал! Только почему опять так горько?
        - Потому что знаешь, для чего даются все эти сладости, - сказал тот же «говорливый» Безликий, - и уже откушал горечи той цели, к которой движемся. И горечь эту не перебить ни сладостью богатства, власти, ни красотой и похотью самок, падких на кредиты.
        Я даже поморщился.
        - Слишком откровенно, уважаемый, - говорю я ему. - Перед носом ослика должна висеть только сладкая морковка. И он не должен видеть за ней ворота проходной мясокомбината.
        - Мы - крепкие ребята. Нам нужна ложь? - усмехнулся Ваня. Это сарказм, если кто не догнал.
        - Мальчики, - взмолилась Асара, - что вы, в самом деле? Нам больше поговорить не о чём, кроме смысла жизни? Летим же в Ядро! Да с каким комфортом! Что вы стремитесь всё настолько усложнить? Зачем все эти скрытые смыслы? От них же только грустно! Наслаждайтесь моментом! Красотой! Иначе - зачем жить?
        - Как же ты права, красавица! - воскликнул я, обнимая и целуя Асару. - Гуляем! Сегодня мы с тобой - гуляем! И забываем обо всём! И пусть весь мир - подождёт!
        Вот и ржём. А что не ржать? Асара права. Мы - живы. Здоровы. Выбрались из передряги - с плюсом. Если, конечно, забыть, что приобретения эти - задаток на выполнение следующей миссии. Но договорились же - не уподобляться краснорожему провидцу и не заглядывать в будущее. А то покраснеем, как он. Глаза кровью нальются. Потому - наслаждаемся моментом. И подводим промежуточный итог.
        Начну с себя любимого. Это тоже сарказм, если кто опять отстал и не догнал. Я - жив. Простой русский мужик в каких-то неведомых далях не только не был стёрт в звёздную пыль неутомимыми жерновами равнодушного бытия, а оказался центральной осью велосипедного колеса, вокруг которого мельтешат, сливаясь в сплошной круг, спицы, обод и шина этого колеса. Неся велосипед и седока по дороге к цели, пусть и неведомой ещё - ни самой колёсной оси, ни колесу, ни даже велосипеду. А может быть, сам велосипедист этой цели не знает. И так бывает.
        Ваня. Ему, похоже, всё глубоко параллельно и фиолетово, кроме девушки и друзей. Настоящий Атос! Уважаю!
        Эхр. Истинный пролетарий! И, как и положено истинному пролетарию, всюду пролетевший. Сын работяг, выросший в чреве маленького космического камня в астероидном поясе окраины Содружества, нанявшийся на очередную работу по освоению планеты да кинутый на подножный песок на Стире, когда хозяева игры решили развязать войну между вольными и Содружеством. От скуки - увязался за нами. Прошёл через перерождение, через боль. Встретил любовь, обрёл смысл бытия и познал себя. И - всё потерял. Свою жизнь, любовь, часть тела. И стал другим человеком. Совсем другим человеком - под тем же именем. Я и сам не верю, что этот Эхр, что сидит напротив меня, - тот расплывчатый, бесхребетный слизняк, что увязался за нами. Тот Эхр даже не мечтал о подобных напитках, подобном обществе, подобных яхтах, несущих его в недостижимое для него прежде - Ядро человечества.
        Асара - одарённая девочка из бедной фермерской семьи. Которой повезло родиться с высоким коэффициентом интеллекта. А её семье - не повезло, одновременно. Семья её из бедной стала нищей. Но Асару выучили. А теперь Асара - боевой офицер, помощник главы крупной компании, с фантастическим окладом, любит и любима. Ядро и для неё хрустальная мечта.
        Верж - возвращает былую славу и имя своей семье. Для него Ядро - не мечта, а средство.
        Рата. Что она видела, кроме сиротского приюта, жестокой дрессуры и вбитого в подкорку безальтернативного подчинения хозяину? Мечтала ли она, что судьба её будет не бесконечной судьбой цепного пса? Что Верж освободит её от клятвы? И что она возьмёт свой поводок в собственные руки и - растеряется. Потому как я не приму поводка. Мне не нужен цепной пёс. Мне нужна спутница на всю жизнь. На всю, какая бы она ни была. Мне нужна любимая и любящая, а не сексуальная рабыня.
        Болан. Такой же деревенский, как и остальные. Родился в империи. Изначально - изгой. Для Содружества. Судьба его была прописана в его военно-учётной специальности - пушечное мясо. Однако Болан жив, взлетел на высоты, каких даже в мечтах не видел, с рабоче-крестьянской основательностью точно зная, что это - недостижимо!
        О чём мечтали Безликие, не знаю. Знаю лишь, что их глухие забрала шлемов светились удовлетворением выполненной задачи. И - сверхзадачи.
        Капитан яхты доложил, что подлетаем к зоне гиперперехода и пора укладываться по гиперкапсулам. Разбредаемся по каютам, согласно купленным билетам.
        Можно, конечно, не спать под специальными медпрепаратами в гиперпространстве, только вот Сеть полна страшилок об этом. Наверное, непросто, когда сознание твоё - коротит. Когда высота становится даже не глубиной, а скоростью. А вес - временем. По ощущениям. Когда круглое легко спутать с мягким, а красное - с тёплым. Первооткрыватели гипера, вынужденные летать в нём бодрствуя, ввиду отсутствия ещё не изобретённых способов защиты, - сходили с ума. Говорят, что ересь как раз и была принесена из непостижимой физики подпространства. А некоторые в той же Сети утверждают, что и Основатель прибыл оттуда же. Что он бесконечные годы провёл в подпространстве. Что он там делал - вопрос десятый. Родился он там или свихнулся он там, но именно непостижимости подпространства приписывают источник феномена Основателя.
        Даже экипаж будет в гиперкапсулах. Корабль в подпространстве - неуправляем. И все системы, кроме гиперпривода, находятся в особом состоянии. Не выключены, но и не активны. Как на «паузе» стоят. Не на «паузе» только сознание людей. И никому не хочется испытать собственную психику на устойчивость голосами подпространства, никто не хочет увидеть призрак кого-нибудь, или вообще - столкнуться нос к носу с Демоном подпространства. Похоже на обычные сетевые страшилки. Но проверять их на достоверность нет желания. Мне хватает призраков в собственной голове. Один призрак коммунизма, бродящий по Европе, - достал и извлёк. А за ним крадутся остальные призраки - шовинизма, сексизма, глобализма, национализма, долбоеб… и прочих измов. Толпами бродят, тенями своими пугают человечество.
        Но как фактический главнюк этой банды, обхожу всех. Из корыстных побуждений в том числе.
        Начал с двухместной каюты Безликих. Вытягиваюсь в струнку и отдаю честь. Двудонный - улыбается и крепко жмёт мне руку.
        Верж и Болан уже спят в капсуле. Вот что значит воинская дисциплина. Отбой - значит, отбой! Сорок пять секунд - они уже не с нами.
        Эхр хандрит. Один в двухместной каюте. Но чем я ему помогу? А мои пустые слова ему не вернут любимую, друга, жену. Тогда зачем эти слова говорить? Просто крепко обнялись. По-братски. Война, брат! Просто не всегда близкие наши - возвращаются из боя. На войне как на войне. Он это знает. Я знаю, что он - знает. Потому не говорим ненужных слов.
        Двухспальные места кончились. Нет, кают - пропасть. Только остальные размещены теми, кто нам купил билеты на этот вояж, по одиночным камерам предварительного подпространственного заключения. У каюты Асары сталкиваюсь с полуголым Ваней. Кивает мне, идём к нему.
        - Что скажешь про краснорожего? - спрашиваю.
        - А что тут говорить? - удивляется Ваня. - Что тут удивительного?
        - Да так, почти ничего, - пожимаю я плечами, садясь на край гиперкапсулы, пока Ваня раздевается. - Что удивительного в том, что за партизаном и диверсантом - мной, использующим в боях с вольными полутеррористические способы борьбы, на планету, оккупированную армадой мародёров, в бою с которой объединённый флот Содружества и империи ощутимо получил по сопатке и нехило пустил юшки самим мародёрам, прибывают паладины самого Основателя? Да не абы какие, а лично знавшие Основателя ещё молодым. Те самые, легендарные примархи. За мной! На вражескую территорию! Не скрываясь! И мародёры - благостно смотрят на них. Не пытаясь им отомстить за миллионы погибших в вакууме вокруг Стиры от дальнобойных дезинтеграторов оплотов. И везут меня на станцию, принадлежащую вольным, где меня ждёт какой-то колдун…
        - Псион, - буркнул Ваня. - Он псион. Провидец.
        - Пусть будет краснозадой Вангой, мне фиолетово. Важно другое. Он - немалая шишка в империи.
        - Очень немалая, - кивнул Ваня, садясь рядом. Он готов к гиперсну.
        - Тем более, - киваю я тоже, - и он там был ещё до начала вторжения. Но никто даже не пытался штурмовать его апартаменты. И этот имперский комиссар колдунских дел крайнего ранга посылает меня с посланием в Содружество от имени Союза Советских Свободных Республик. В доме, который построил Джек, гля! Всё, к херам, смешалось в доме Обломовых! И в центре всего этого - я, простой русский мужик с потерянной планеты Земля! Что, гля, происходит? Ничего не понимаю.
        - Игра, - пожал плечами Ваня, вставая. - Просто большая игра. Владельцы крупных корпораций Содружества решили немного поиграть в войнушку. Им очень нужна война. Война достаточно большая, чтобы навариться на ней, сбросить в эту войну излишнее социальное напряжение социумов, сжечь излишки биомассы. Ну и прочие людоедские мотивы. Меж собой бойня не вызовет таких масштабов и не даст нужных эффектов, а наоборот - вызовет очевидное социальное напряжение, направленное как раз на власть. Нужен внешний враг. С империей воевать себе дороже. Тут можно и до оплотов на орбите Альфа Прайма доиграться. Вот они и выбрали мишенью - диких. Идеальный враг, война с которым будет долгой и дорогой, кровопролитной и затяжной, но которому просто невозможно проиграть. А империя уже давно ведёт игру на консолидацию Диких пространств. На их хоть какую-то управляемость, точнее - самоуправляемость. А тут вмешивается третья сила. И всё - кувырком. Об этой третьей силе ничего не известно. Никому. Но есть зримые и ощутимые проявления этой силы - мы с тобой. И эту третью сторону пытаются втянуть в игру.
        - Какая мы с тобой третья сила? - удивляюсь я.
        - Это ты знаешь. Я знаю. А со стороны выглядит именно так. Воздействие этой силы на реальность каждый раз совпадает по времени и месту с нашими с тобой лицами. Что удивительного, что мы и стали олицетворением этой силы в их глазах? При этом есть и четвёртая сила - неведомый враг. Но о нём даже не все игроки знают. Или - игнорируют этот фактор. И чему ты удивляешься, простой русский мужик?
        - Да всему, гля! Больше всего - как же я попал в этот замес?! - вздыхаю я. - Ладно, всё это эмоции. Пойду, пар стравлю. Давай, увидимся по ту сторону прокола реальности!
        Хотел чисто по-человечески пожаловаться другу на то, как мне непросто, а он возьми, да ещё больше всё усложни! Вскрыв ещё больше скрытых смыслов происходящего. В следующий раз пойду в шлюз жаловаться. Вакууму. Он-то точно не грузанёт ещё больше. Наверное. Может, у меня судьба такая? Что именно на мне весь свет сошёлся клином.
        На тебе сошёлся клином белый свет!
        Рата ждёт меня. Сделала вид, что только что разделась. Я сделал вид, что поверил в это, и сам сделал вид, что не подгадывал момент, не томил её ожиданием, не распалял её нетерпением. И сделаем вид, что Рата не применила ко мне выброс своих гормонов, феромонов или чего там ещё? Не знаю, как называется вся эта тонкая органическая постельная химия. Так вот, она не применяла, а я сделаю вид, что не заметил этого. Хочу её и люблю её просто потому, что она - именно она. Ведь нам обоим понравилось. Быстро, страстно, обжигающе. Да-да, такие вот мы оба - прошаренные. И оба делаем вид, что не применяем друг к другу все эти извыежёны изворотов. Просто нам хорошо друг с другом. И оба сделаем вид, что не замечаем уловок друг друга. Да-да! Такая вот мы хитромудрая парочка.
        Как куколку укладываю Рату, наполненную моей страстью, в капсулу. Целую. Крышка опускается.
        - Я люблю тебя, Вадим! - говорит Рата. За долю секунды до полного опускания крышки. Делаю вид, что не услышал её слов. - И всегда буду люби!..
        Вижу, как закрываются её глаза. Провожу пальцами по прозрачному пластику над её лицом:
        - Я верю, - шепчу я.
        Иду в свою берлогу. В халупу. С неожиданной для меня самого ненавистью - осматриваю этот зал, считающийся одноместной каютой. Зачем эта показательная, кичливая, выжигающая глаза роскошь? Зачем? Понты, что дороже бабла? Дороже здравого смысла? Ведь почти весь полёт гость этого помещения проведёт в утлой капсуле под снотворным и гиперкомпенсаторами и гиперстабилизаторами. Не понимаю!
        Не понимаю, ну и хрен с ним! Со злостью бросаю бельё в приёмник «стиральной машины». Хрен бы с ними, с понтокрылами! Лучший способ реагирования на эту кичливость - не замечать её.
        Думаю разом о наших странных взаимоотношениях с Ратой и над тем, что будет «учить» мой мозг во время перелёта.
        Я для Раты - задание, долг, клиент, любимый человек, билет и тяговый двигатель в новую жизнь. Она для меня - охранник, помощник, любовница, подруга, боевой товарищ, зазноба. Будущая мать моих детей. Всё - сложно! Детей-то у меня теперь - тю-тю. Надо же чем-то жертвовать за регенерацию ящериц и вечную жизнь акулы? Половое созревание прекращает рост организма и включает счётчик самоуничтожения - механизм старения. Модификация бессмертия выключает старение и - возможность воспроизводства, размножения.
        Надо бы подтянуть базы «Тактика», «Штурмовик», «Снайпер», «Абордаж», «Специализированные стили ближнего боя». Мне прямо сильно не хватило этих знаний прошлый раз, буквально вчера. Но понимаю, что этим похож на тех самых пресловутых генералов, что готовятся к уже прошедшей войне. Зачем мне ближний бой и тактика абордажа в Ядре Содружества? Если Болан прав, там меня ждёт змеиный клубок византийских интриганов. Их в ближнем бою не одолеешь! Даже напалм не поможет. Тут другие навыки нужны. Может, поэтому краснокожий провидец мне вложил в голову учебную базу под названием «История Основания»? База эта - без ранга, но объёмом как «Экономика» 7-го ранга! Сеть вообще не слышала про существование подобной учебной базы, а значит, она бесценна, ибо не продаётся. А если учесть, что вложил в меня её провидец с его даром предвидения - точно пригодится. Ведь Основатель же как-то сумел выжить в том змеином логове? Да, решено! Ставлю на изучение.
        Крышка уже опускалась. Как крышка гроба. Моргали световые индикаторы. Улыбнулся - навеяло, и я запел:
        Мы легли на дно, мы зажгли огни.
        Во всей Вселенной только мы одни!
        Но я! Гну свою линию! Гну свою!..
        Глава 8
        Вадим
        Путешествие наше закончилось не там и не так, как планировалось.
        Едва очнувшись, услышав шипение открывающейся крышки, лишь увидев сквозь пластик - шлем боевого комплекса неизвестной конструкции и принадлежности, я уже понял, что мы попали. И не в цель, а в задницу!
        Нужна подсказка - «помощь друга»! Координаты - есть! Шифры - к чёрту! Нет времени! Просто бросаю вызов на дозвон. Потом бью по крышке руками, выламывая её к хренам - пригодилось телосложение «высокой гравитации», усиленное спецами мэтра. Этим заставил отшатнуться эту бронированную морду. Встаю в утлом гробу капсулы на лопатки, подобрав ноги, прыгаю с плеч, вставая в капсуле в приседе, хватаюсь за голову боевика неизвестной принадлежности, отмечаю, что их двое, прыгаю бойцу за спину, держась за нижний срез шлема, дёргаю всем весом и всей силой. Хрена! Не сломал!
        Подбиваю его под колени, отталкиваюсь этим, прыгаю обеими ногами в ноги второму, с намерением сбить его с ног. Хрена! С таким же успехом мог бы попытаться сбить столб опоры высоковольтной линии. Он на грависцепке с полом. Больно-то как! Но я уже оттолкнулся от него, выкручиваюсь, бью пяткой в кадык первого.
        Сознание погасло прежде, чем я осознал, что второй боевик вломил мне в затылок с ноги.
        Стою в позе лягушки, распятой на лобовом стекле автомобиля. Эти их оковы - очень эффективны, вынужден признать. Могу дышать, могу пискнуть и даже пукнуть, но не более. Какая-то разновидность энергетического поля сковывает меня полностью. Даже глазами шевелить больно. Куда там руками!
        Стою в той же шикарной каюте. В моей же. Теперь я эту роскошь ещё больше ненавижу! Потому как заводят моих друзей и членов экипажа яхты. Таких же голых и распятых. И - избитых. Ставят рядом со мной на колени и, как и меня, превращают в мясные статуи музея восковых фигур. Особенно больно было смотреть на голую Рату с расплывающимся опухолью синяком на половину лица. Губы её, с досады, закушены. Капля крови с прокушенной губы бежит по подбородку.
        Последние надежды рухнули, когда ввели Ваню. Не помогла нашему великану ни его сила, ни его скорость, ни его невосприимчивость к транквилизаторам. Был он не только скован, как и мы, но и с безумными глазами аутиста. И это не игра, не притворство. Я знаю Ваню лучше всех. Сейчас он не он вовсе. Лишь его тело. Его разум - выключен. Возможно, тот обруч на голове и парализует его мозг.
        - Не ожидали? - смеётся один из боевиков, сняв шлем.
        Даже не видя его лица, я уже знал, что его морда будет гнусной и будет истово ненавидима мною. Но то, что это будет морда кибернетического имплантата, не ждал.
        - Думали, модификант вас спасёт? - спрашивает он и ржёт. Гнус космический! Ненавижу!
        - Вы не первые, - продолжает гнус. - Вы не последние. Мы умеем усмирять всяких. От нас ещё никто не ушёл.
        Он снимает перчатки. Руки тоже механические.
        - Я говорил, чтобы баб не трогали? - тихо спросил он. Будто сам у себя.
        - Она мне чуть голову не оторвала! - возмутился один из его боевиков.
        Гнус настолько быстро переместился к этому боевику, что его тело смазалось в растянутый силуэт по каюте. Боевик повис на руке Гнуса, пробившей его голову вместе со шлемом. Гнус выдернул руку, тело осело, даже не звякнув бронёй в низкой гравитации яхты.
        - Не только ослушался моего приказа! - взревел Гнус. - Ещё и рот на меня раззявил! Падаль! В холодильник его для мяса!
        Не знаю, что такого страшного в этом «холодильнике», но с десяток боевиков повели плечами, как на морозе.
        Ё! Гнус ко мне идёт! Гля! Да что я-то опять?!
        Гнус встал передо мной, смотрит мне в глаза красными глазками - объективами видеозахвата Терминатора.
        - Здравствуй, щенок! - говорит он. - Узнал меня?
        Хотел бы я ответить, что не только вижу впервые, но и ещё столько же не видел бы, но только мычу.
        - А ты думал, что покончил со мной? - смеётся Гнус. - Искалечил меня, в космос меня выкинул, отобрал мои корабли, моих людей! А я - вернулся! - взревел киборг. - Вернулся, чтобы лишить тебя всего, как ты лишил всего - меня!
        Глядство! Во что я в этот раз вляпался? С кем это уёжище меня перепутало?
        - У меня новая команда, новые корабли, новые покровители! - кричал Гнус. - Новые возможности! Я уже пощипал тебя. Но чую я - не обратил ты внимания на меня. А это напрасно! Теперь я отберу твою любимую игрушку!
        Гнус отводит руку назад, подручные в неё что-то вложили. Гнус протягивает ладонь. Перстень, который мне подогнал красномордый провидец. Гнус поднёс перстень к своему механическому лицу, шумно вдохнул.
        - Воняет красномордым мутантом, что убеждает всех, что он - провидец, выкидышем мутанта, гордо самоназвавшегося Основателем, - сказал Гнус, - но что же этот шарлатан не предупредил тебя, щенок, что я могу выбивать корабли из гипера? А, Псина?
        Ах, так вот в чём дело! Знает, что я - камера прямого телемоста! Гля! Как я попал-то! Прямо во внутренние тёрки банд диких! И я сам же подыграл этому гнусному типу, «позвонив» Звёздному Псу!
        Гнус раздавил перстень в своей механической руке и отмахнулся от облака пыли, что повисло в воздухе.
        - Старый трюк! - сказал он. - Вы теряете былую хитрость и изворотливость. Маяк в перстне, яд. Какая пошлость!
        Гнус выпрямился. Давление поля на лицо - ослабло.
        - Чьё кольцо? - спросил Гнус.
        У нас спросил. На что он надеется? Что кто-то сдаст меня?
        - Моё! - хрипит Верж.
        Нет!!! Старик! Что ты делаешь?! Нет в этом чести! Зачем ты это делаешь?
        Вижу, что подручные Гнуса кивают. Как?! Перстень же был в клапане моего «Кабши»! Верж - выкрал его? Не может быть! С его воспитанием и его принципами, с его понятием чести? Выкрал? Зачем?
        - Как интересно! - заявил Гнус. - Даже не пришлось ломать никого! Встань! Иди сюда!
        Медленно и неуклюже Верж ковыляет к Гнусу.
        - Мне очень хотелось устроить показательную порку, - сказал Гнус. - Проучить вас. Проучить вашего хозяина.
        - У меня нет хозяина, - хрипит Верж, - в отличие от тебя, падаль! - и с силой выдыхает в лицо Гнуса воздух из своих лёгких.
        Гнус - улыбается. Приблизил маску лица к лицу Вержа, опять с шумом втянул воздух.
        - Старая кровь! - сказал он. - Старый способ. Старый, фамильный яд. Вызывает паралич сердца и лёгких. Только вот у меня уже нет - ни сердца, ни лёгких. Ты же видел, что яд из перстня на меня не подействовал? Твоё участие в битве за Стиру не проявило твоей подобной тупости. Понятно! Уже понял, что ждёт вас? Решил найти себе лёгкой смерти?
        Верж - мычал, но говорить снова не мог.
        Гнус - опять, почти неуловимо - ударил. Верж - рухнул на пол. Гнус держал его сердце на своей механической ладони. И смотрел в мои глаза.
        - Ну вот, щенок, - заявил он. - Я сломал твою игрушку. Считай это вызовом. Думаю, ты найдёшь, как найти меня. Ты же у нас умный сукин сын!
        И смеётся. Потом повернулся к своим подручным, начал раздавать приказы:
        - Этого благородного - в шлюз. Пустота сохранит его. Старой крови так мало осталось. Её беречь надо!
        Опять - гнусно ржёт, сжёвывая сердце моего друга и куратора своими стальными челюстями. Щука!
        - Док! - поворачивает Гнус окровавленную морду к одному из своих ублюдков, что возился с нашими девушками. - Как товар?
        - Высшей пробы! - весело отвечает тот, кого назвали доком. - Чистая генетика, чистая кровь, детородны, молоды, высокие показатели активности высшей нервной системы. Некоторые - фонят немного. Где-то хватанули радиации. Как вот эта - беременная, кстати!
        С болью скашиваю глаза. Рата? Беременна?
        - Кто отец? - удивился не только я, но и Гнус.
        - Ты его приказал в шлюз нести! - ржёт док.
        - Ой! - воскликнул Гнус, манерно прикрывая свою окровавленную пасть стальной ладонью. - Накладочка вышла!
        Щука! Щука! Ещё и ржёт! Щука! Щука! Моя женщина - товар для него!
        Да, моя! Пусть и не праздная. И не от меня! Я принял бы ребёнка Вержа. Если бы мне Рата сама сказала. Но это детали - «сказала, не сказала»! Малозначимые обстоятельства! Она - моя! Тем более что своих детей не будет уже у меня. Никогда!
        Блин! Как же мы так попали-то?! Как мы стали - товаром? Как?!
        Нет-нет! Что ты опять вылупился на меня, киборг мерзкий?! Людоед проклятый!
        - Док! - говорит Гнус.
        - Я! - весело откликается док.
        - Вырезай из этого нейросеть, - говорит Гнус, тыкая в меня пальцем робота. - И из этого заодно. Из Основателя! - тыкает пальцем в Ваню и ржёт!
        Щука! Щука! Щука!
        - На живую? - спрашивает док.
        - Ты что, наркоман конченый, опять весь наркоз сожрал? - взревел Гнус.
        - Что это - сожрал-то? - взвизгнул док. - Я тебе ещё две ходки назад сказал, что препараты заканчиваются.
        - Что ты буробишь? - ревёт Гнус. - Две ходки назад как раз я и завёз тебе две упаковки твоей гадости!
        - Так я тебе сразу же и сказал, что этого мало! - отвечает док, сжимаясь под занесённой для оплеухи стальной рукой Гнуса.
        - А-а-а! Чтоб тебя демоны гипера сожрали! - воскликнул Гнус. - Режь теперь на живую! И молись богу киберов, чтобы эти модификаты выдержали! Сам пойдёшь в реактор вместо них! Давно пора! Вырубайте этого, чего ждёте?
        Щука! Щука! Щука!!!
        Тьма.
        Боже! Как же больно! Не знал, что может быть такая боль! Что может быть такая боль!!! Меня будто разрывали на куски - на живую! А-а-а!
        Нейросеть мне была установлена как дубликат центральной нервной системы. То есть по всему телу. Не знаю, это стандартный вариант, или мэтр так особенно для меня постарался, чтобы я тут познал все круги адской боли? И этот живодёр теперь из меня эту нервную сеть - вырезает, а часто - просто вырывает. Вырывает вживлённый дубликат нервной системы, компьютеризированный дубликат, как проводки из кучи спутанных шин. По ощущениям - будто не провода из меня тянет, а спинной мозг и нервные окончания вырывает из живого тела!
        Ору, матерюсь, захлёбываясь от боли и крика.
        «Терпи, Вадим! - слышу я голос в своей голове. - Не дай этим садистам насладиться!..»
        Смотрю на Ваню, распятого на соседнем столе, истекающего кровью, с фаршем вместо тела. Мне показалось, что на мгновение его глаза стали осмысленными. Нет, не показалось! Этот садист прекратил издеваться надо мной, кричит:
        - Хозяин! Срочно пришли своих головорезов! Эти моды выходят из-под контроля! Примарх сломал психоподавитель! Скорее!
        - Боишься, шваль? - хриплю я. - Бойся, падаль! Вы сильно ошиблись, встав на нашем пути!
        - Да-да! - мерзко хихикает садист, наклоняется, чтобы заглянуть в мои глаза своими зенками с прыгающими зрачками - судорожно сжимающимися и расширяющимися. - Похорохорься! Так даже интереснее!
        Он под кайфом. От ширева кайфует или от издевательств? Определённо Ваня прав! Что ж! Потерплю, сколько смогу.
        Не-е-ет! Это не вариант! Просто и молча терпеть не вытерпишь, не вымолчишь! Взвыл:
        Сколько лет прошло, всё о том же гудят провода…
        Девочка с глазами из самого синего льда
        Тает под огнём огнемёта!
        Должен же растаять хоть кто-то! А-а-а!
        Скоро рассвет! Выхода нет!
        Нужно вписать!.. кровью!.. как в метрополитене!
        Выхода! Нет! Выхода не-е-е-ет!
        Глава 9
        Звёздный Пёс
        Корабль вышел в реальный космос. Экипаж побежал по кабинам управления и боевым постам. Человек, которого половина Вселенной знала как Звёздного Пса, показательно неспешно прошёл до капитанского мостика.
        - Капитан на мостике! - крикнул дежурный.
        Хотя капитаном носителя был не Звёздный Пёс. Но он был владельцем всех этих кораблей, работодателем и командиром всех этих людей. А капитаном носителя был Синий Шнур. И он - вытянулся перед своим капитанским постом. Звёздный Пёс жестом велел Синему Шнуру сесть в его капитанское кресло.
        - Вышли в реальный космос с незначительным отклонением. Радары уже активировались. Пусто. Мы в тени планеты от станции Ловчего Душ. Сигнал принимаю устойчиво.
        Звёздный Пёс поморщился. Ему не понравилось новое имя Лиходея Кровососа, прежде, давным-давно, известного также как Красный, Кровавый Космический Волк.
        Надо же - Ловчий Душ! Как же! Как был он больным ублюдком, так и остался. Хоть как ни назовись. А вот то, что этот призрак прошлого появился так не вовремя, очень тревожный сигнал. Появился очень некстати и нанёс критический удар. Сорвав ключевую операцию. Да ещё и породил панику, пустив слух, что имеет технологию принудительного выбивания кораблей из подпространства. Хотя все до одного учёные Звёздного Пса утверждали, что подобное - невозможно.
        Но уж Пёс хорошо знал цену утверждениям этих самых учёных. Он слишком хорошо помнил, как эти же люди убеждали его, что корабль не может двигаться под полями преломления. Или - что невозможно обеспечить невидимость движущемуся предмету, что в принципе одно и то же. Для Звёздного Пса, если и имело значение для тех же учёных. Но он добился от них возможности сохранения полной невидимости даже движущемуся кораблю. Пусть и двигающемуся с невысокой скоростью. Как сами пилоты «крадущихся призраков» называли такой способ движения в невидимости - «режим крадучести». Что и обусловило наименование новых боевых кораблей-невидимок флота Звёздного Пса.
        Потому он и не верил утверждениям учёных. Прислушивался, но не верил безоговорочно. И Звёздный Пёс и сам бы поверил в наличие в арсенале у этого больного садиста технологии принудительного вывода в реальное пространство кораблей, движущихся в подпространстве, если бы сам Лиходей не переиграл сам себя в своём спектакле одного актёра.
        Звёздный Пёс усмехнулся, смотря на сфероид тактической обстановки, изображающий эту незнакомую систему, не имеющую хоть какой-то ценности для человека - ни пригодных для жизни планет, ни богатых минералами разведанных залежей, которые бы привлекли в систему людей. Таких систем - тысячи. Звёздный Пёс представил, как долго Лиходей готовил тот спектакль. Но не смог справиться с собственным эго, проговорился. Слишком много подробностей жизни чужака знал Лиходей. Потому Звёздный Пёс отбросил липкий ужас перед установкой принудительного вывода из подпространства и активировал протокол «Разгерметизация». И он был уверен, что его СБ скоро найдёт агентов, что сливали информацию Лиходею.
        Теперь понятно, откуда и зачем оказалась в системе ГН-3098 эта яхта. Слишком уж вовремя они «заблудились». Заблудились, как же! За день до того, как срочно потребовался быстрый корабль для срочного межзвёздного перехода, безымянная банда авантюристов на окраине ГН-3098 без боя захватывает эту яхту. И старейшины кланов направляют её по новому маршруту, даже не озаботившись заменой экипажа. Но это ладно. Хаос - это же вечный беспорядок, пора бы привыкнуть. Больше бесила как раз информированность Лиходея о тайных планах самого Звёздного Пса, который считал свою деятельность достаточно секретной. Понятно, что он слишком хорошо знает Пса, о многом может догадаться. Но без точной и своевременной информации - не догадался бы. Даже такой больной умник, как Лиходей.
        - Выпускаю «крадущихся»! - доложил Синий Шнур по внутренней связи. Звёздный Пёс споро шагал к шлюзу. - Первая пара - отстыковалась. Жду. По-прежнему тихо.
        Кабалет ждал своего командира. Едва Пёс вплыл в тесное боевое отделение «крадущегося призрака», как началось шлюзование, и пилот доложил Шнуру о готовности к вылету. Штурмовик слегка вздрогнул.
        - Выпускаю торпеды! - доложил Синий Шнур. - Постановщики помех - пошли. Ложные цели - выпущены. Ложусь на обратный курс. Удачи, ребята!
        - Активирую генератор поля преломления. - Кабалет перехватил эстафету докладов от капитана носителя. - Поля - активированы. Стабильны. Перехожу в пассивный режим сканирования.
        Звёздный Пёс поёрзал в кресле дублёра оператора вооружений, устраиваясь поудобнее. Теперь, если всё пойдёт по плану, его ждёт долгое ничегонеделание.
        - Перехожу в режим крадучести, - доложил пилот.
        Звёздный Пёс приподнялся на кресле. Четыре зелёных отметки стали полупрозрачными. Три из них начали медленно смещаться, а вот четвёртая - вновь стала ярко-зелёной. Но тут же померкла до призрачно-зелёного цвета.
        - Три четверти, - кивнул Звёздный Пёс, - нормально.
        Новые поля преломления работали нестабильно. Три корабля из четырёх сохранили невидимость в движении - огромное достижение научно-исследовательского корпуса корпорации «Затмение». Недовольство Пса - лишь реакция перфекциониста на неудачу. Хотя даже он знал, что технология этих полей преломления - уникальна и недостижима для остальных Диких корпораций. И может его вознести на олимп человечества и сделать немыслимо богатым.
        Могла. Но не сделает. Звёздный Пёс не желает продавать эту технологию. Ни в каком виде и ни за какие средства или блага. Возможно, позже - просто и бесплатно отдаст её военным Звёздного флота. Если они смогут объединить усилия человечества для отражения внешней угрозы. А пока - она нужна самому.
        Затмение и сам Звёздный Пёс ещё существуют именно потому, что всю свою жизнь и деятельность укрыл полями преломления тайны и лжи. Но как показал спектакль Лиходея, этого оказалось мало. Мало!
        Три корабля очень неспешно, по космическим меркам, плыли в Пустоте в сторону безымянной звезды этой звёздной системы, нанесённой на навигационные карты как неисследованное, но гравитационное пространство. Четвёртый штурмовик остался висеть в Пустоте, как и было предусмотрено планом в случае неисправности поля преломления. Это тайная операция. Любой обмен любыми видами излучений - запрещён. Только пассивное сканирование.
        В это время навигационный сфероид, висевший в центре боевой рубки штурмовика, стал раскрашиваться астрономическими объектами. ИИ «призрака» обрабатывал информацию, поступающую от сканеров самого «призрака», от торпед носителя, летящих к тайной станции Лиходея.
        Захватить делегацию СВМ был ловкий и подлый приём. Крайне болезненный для вольных. Но тащить Вадима в свою лёжку - крайне опрометчивый поступок.
        «Думал, вырезал из него сеть - спрятал?» - усмехнулся Звёздный Пёс.
        Хотя оставался вариант, что всё это - хитрый ход, ловушка, которыми прославился Лиходей ещё до того, как стал Лиходеем. До того, как юный Щенок его искалечил и выбросил в шлюз. «Надо было добить! - сжал челюсти Звёздный Пёс. - Такая дрянь - неистребима. Сама не исчезает!» И этот вариант с ловушкой тоже рассматривался. Как приоритетный.
        Именно поэтому высадку в систему произвели не только в глубоком космосе, но и в тени самой крупной планеты системы, тщательно рассчитав точку выхода, чтобы крупное препятствие было между источником сигнала (Вадимом) и точкой выхода из гипера.
        Это на общих навигационных картах эта система - оранжевое пятно гравитационных помех. Но «Затмение» никогда не скупилось на копирование навигационных баз пиратов, контрабандистов, диких шахтёров, искателей счастья и «планеты обетованной», и прочих авантюристов. Так что динамическая схема этой звёздной системы у «Затмения» была. Пусть и чисто схематичная. Только звезда, орбиты планет и крупных астрономических тел. Весь астероидный пояс был помечен как серое пространство. Но и этого было достаточно. Уже одно это окупило все расходы на скупку навигационных баз у бродяг Дикой Пустоты, за всё время существования программы «Локация».
        Носитель выпустил в логово Лиходея не боевые торпеды, а самоходные сканеры. Для построения детальной навигации системы, вскрытия сил и средств противника, его системы реагирования на агрессию. И данные - поступали.
        - Есть противник! - раздался довольный голос пилота «призрака».
        Три звена истребителей появились на сфероиде, атаковали торпеды. Звёздный Пёс усмехнулся, представив себе лица пилотов истребителей прихвостней Лиходея, когда торпеды «увернулись» от противоторпедных ракет. Торпедами принято называть неуправляемые снаряды. Не умеющие маневрировать в полёте. Нет, парни, по-быстрому мои «торпеды» вам не дадутся! Извольте применить и показать всю свою выучку и полный перечень противоторпедных мероприятий. И - источники РЭБ, пожалуйста, засветите.
        - Веду запись переговоров. Помечаю источники сообщений, - доложил оператор боевых систем «призрака». - Пометил источники передач. Сканеры торпед не могут вскрыть их местоположения. Их технологии невидимости много лучше таковых Звёздного флота!
        - У всех технология невидимости лучше таковых у слизняков, - отмахнулся Звёздный Пёс.
        Пилот, стрелок и оператор систем переглянулись, улыбаясь. Звёздный флот технологически отстал от всех. Даже от дикарей Фронтира. Что совсем недопустимо! Но! Разве кто-то в Совете миров почесался? Нет, языком - почесали. Выторговывая из бюджета очередной процент расходов. Только вот средства эти с Альфа Прайма даже не ушли. Были освоены прямо в здании Совета. Узаконенное воровство невиданных масштабов! И эта мерзость вольных называет тёмными? Хаосом? Да за одно только подозрение в присвоении общественных средств праведники душу через анус вынут и вывернут! Мерзкие слизняки!
        Технологии обнаружения и сканирования «Затмения» тоже были самыми передовыми, если не лучшими. Но на торпедах стояли стандартные радары. Более того - именно Звездного флота, с их цифровой подписью приписки конкретных боевых соединений. Интенданты всех звёздных флотов любят кредиты. Привычка заметать следы въелась в спинной мозг Звёздного Пса. Раскрывать карты - преждевременно. Достаточно и обнаруженных формаций противника на данном этапе. По большому счёту эти торпеды - лишь уловка, как щелчки пальцами фокусника, отвлекающие внимание от другой руки и самого фокуса - «крадущихся призраков».
        - Всё, засвет кончился, - вздохнул Рапиц, оператор систем. - Снова скука.
        - Можно поспать, - разрешил Звёздный Пёс и приказал: - Лейтенант, распределите очерёдность дежурств.
        - Уже распределено, батя, - весело ответил Кабалет. Веселился молодой офицер от того, что назвал Пса в лицо «батей» и надеется избежать последствий.
        - Перераспредели. Меня включи в график. Иначе свихнусь от скуки, - велел Звёздный Пёс.
        Улыбаясь, экипаж «призрака» переглянулся, подмигивая друг другу. «Забились, наверное!» - тоже усмехнулся Пёс. Пилоты - элита элит «Затмения». Особое отношение Звёздного Пса к ценным кадрам весь персонал корпорации не только знал, но и ценил. А этих трёх ребят Пёс помнит ещё тощими мальчишками с горящими и голодными глазами. Вся их жизнь - «Затмение». А для Звёздного Пса они и есть «Затмение». Не заводы, не орбитальные базы, не верфи, не научные станции, а именно люди. Его люди. Ставшие для него той семьёй, о которой Пёс не хотел вспоминать. Не хотел и не вспоминал. Долгие годы. Слишком больно было вспоминать. И вот - призраки прошлого его настигли. И былая боль снова терзает душу.
        - Хозяин, - нерешительно начал Кабалет, переглянувшись с остальными членами экипажа, как бы ища поддержки в глазах ребят, бывших ему не только подчинёнными, а самыми близкими людьми, боевыми братьями. - Вы нам как отец. Нас, межзвёздный мусор, вы приняли и сделали теми, кто мы есть. Мы слышали вызов от Ловца Душ - вам. Знаем, что это нарушение, что у нас нет доступа к такой информации, но вызов от кого-то вам - вызов всем нам. Дело чести!
        - Дело чести! - тихо повторили остальные члены экипажа.
        Звёздный Пёс покачал головой. «А ты говоришь - „Разгерметизация”!» - усмехнулся он. Запись спектакля Лиходея почти свободно гуляет по боевым планшетам офицеров внутреннего круга «Затмения». И слили её сами контрразведчики СБ. Потому как «дело чести»! Вызов чести!
        У «Затмения» бывает только два вида персонала - «свои» и «временные». Чужие. И только один вид контракта - срочный. Экипаж этого корабля - без контракта. У них пожизненный найм. Они знают, что для них не будет увольнения. Только уничтожение. Сразу после утраты доверия. И есть два круга общения в «Затмении». Свои и - чужаки. Чужаки и есть чужаки. А вот для тех, кто принял клятву, «Затмение» - семья. Большая, не всегда дружная, но семья. Клан. И безоговорочная вера и преданность отцу «Затмения» - Звёздному Псу, открытому игроку.
        - По возвращении оповестите своё командование, что вы наказаны, - процедил Звёздный Пёс.
        Все трое синхронно кивнули. И - улыбаются. И всё же Кабалет продолжил:
        - Но нам не понятно - кто такой этот Ловец Душ? Появился из ниоткуда, с флотом, с базой, со своими шпионами, с наглостью - бросить вызов открытому игроку, всем нам! Считай, вызвал на бой не только нас, но и весь Союз вольных, а оскорбив провидца - плюнул в лицо всему Основанию! Кто этот покойник?
        Человек, которого половина Вселенной знала как Звёздного Пса, а другая половина - как открытого игрока, молчал. И не потому, что не доверял этим воинам. Если бы не доверял - не летел бы с ними в логово врага лишь под призрачной вуалью поля преломления. Молчал потому, что ему было больно вспоминать, а тем более озвучивать свою боль.
        - Сейчас, - глухо сказал Пёс, - я не знаю, кто он. Когда-то давно он был известен под именем Красный, Кровавый Космический Волк, а позже - под именем Лиходея Кровососа. Довольно широко был известен. Лихой авантюрист. По-своему гениальный. Харизматичный. Сколотил мощную группировку, от которой трепетал целый сектор Галактики. Он был довольно неплохим человеком. Ещё раз повторю, он был гений! Без какого-либо преувеличения. Он был для меня - идеал. У него была только одна неприятная особенность. Только одна, но - фатальная. Он любил гиперпрыжки. Без гиперсна. Говорил, что это помогает ему думать. Помогает ему лучше узнать самого себя. И однажды он вернулся домой другим человеком. Правду говорят, что если долго вглядываться в бездну, то она поглотит тебя. И она поглотила Лиходея. Такого монстра Вселенная ещё не видела. Хотя… Вселенная видела всё. Я - не видел. Теперь он жил только тогда, когда кто-то страдал. Чувствовал себя живым, получал удовольствие - только от пыток. Он пытал меня. Пытал мою мать. Моя мать умерла от невыносимой боли в его руках. Когда он её извращённо насиловал. На моих глазах.
Так ему было приятнее. В тот момент и я стал другим человеком. Я дождался момента, изувечил его. Думал, что убил. Выбросил его в космос. Но как оказалось - не добил. Кто такой Ловчий Душ? Не знаю. Знаю лишь, что тот, кем был Волк, кем был Лиходей, - уже не вернётся. Он остался где-то в подпространстве. Кто такой Лиходей? Это был хороший человек. Легенда. Человек, на которого хотелось равняться, брать с него пример. Идеал. Был. Он был… моим отцом.
        Глава 10
        Вадим
        - И всё же я считаю, что доминаты завалят любое сотрудничество между частями человечества! - сказал голос. Голос плыл, то приближаясь, то удаляясь. Звучал то громче, то издалека, тише.
        - Даже перед угрозой тотального уничтожения? - спросил второй голос.
        - Они не считают это угрозой, - ответил первый голос.
        - Вот это уже интересно! - вклинился третий голос. - Поясните своё утверждение!
        - Всё просто! Ну о чём я вам втолковываю уже третью декаду? - возмутился первый голос. - Вы хуже абитуриентов! Слушать, но не слышать!
        - Попросил бы ближе к теме, уважаемый! - проворчал четвёртый голос.
        - Я же вам уже язык оболтал о ситуации с энергоснабжением системы! - проворчал первый голос.
        - Опять! - застонал пятый голос. Тут, оказывается, людно. И судя по эху - тесно.
        - Да-да, уважаемые! - страстно зашептал первый голос. - Можете опять мне прочитать лекцию о профессиональной деформации моего сознания, но я в очередной раз утверждаю, что источник всей сложности текущей ситуации - истощение источников энергиума и фатальное падение добычи.
        - Если вы прямо сейчас аргументированно подвяжете ваш энергетический кризис к нашему с вами нахождению здесь, в этой камере, то я приму вашу сторону в данной дискуссии, - постановил ещё один голос. Я как-то забыл собственный счёт этих голосов.
        Мне было очень больно и - лениво. Даже глаза открывать не хотелось. Понятно, что я взаперти, понятно, что я во власти работорговцев. Но Ваня - рядом. Я это чувствую. А значит, ещё побарахтаемся! Сейчас, немного дух переведу и - на рывок встанем. Гля буду! Век воли не видать!
        - Не шевелись! - хрипит Ваня. - Тут и так не продохнуть. Лёжа - быстрее отрегинишься.
        Причём последнее слово он сказал по-русски. Знай наших! Правы пиндосы: русский - это не кровь. Это вирус. Ментальный мемо-вирус.
        - Как скажете, уважаемый! - сказал первый голос. Тот, что с «профессиональной деформацией». - Напомню мои постулаты. Нехватка энергии началась не вчера…
        - В том-то и дело, - пробурчал кто-то. Но на него зашикали, затыкая.
        - И те, кого мы постановили называть доминатами, ибо «тайные теневые правители человечества» и даже «корпоратократия» - неудобно.
        - Ближе к теме, уважаемый!
        - Так вот!
        Даже я усмехнулся. Тут же застонав. Я получал высшее образование в своё время. Имелся такой недостаток. Потому чувствую себя сейчас в лекционном зале. С профессором за кафедрой. А эти индивидуумы просто не умеют говорить кратко и по сути. Ибо для них всё кратко и по сути.
        - Они уже давно пробуют найти выход из ситуации, - продолжил профессор, буду называть его так, для удобства. - Мы уже обсудили, как они ввели социально приемлемый способ снижения энергорасходов - экономию. Пропагандируя и навязывая её. Как социально-приемлемый способ снижения потребления энергии. Довольно успешно. Но! Теперь очевидно, что это было лишь откладывание проблемы, отодвигание её в будущее. Которое наступило. Второй этап был - замедление развития. Но они взялись за дело слишком рьяно, чем породили резкое расслоение общества и бунт Основателя.
        - Всё-то вы подвязываете к своей теории! - воскликнул кто-то. Я вновь забыл, как я их пронумеровал. - Опять утверждаете, в пику мне, что в основе явления Основания - энергокризис, а не увеличение продолжительности жизни и социальное напряжение, вызванное этим открытием?
        - Продолжаю утверждать! - твёрдо сказал профессор. - Ибо если бы не нехватка энергии, то продление жизни и остальные прорывные медицинские технологии стали бы общедоступными, а не строго охраняемой тайной избранных в империи и Содружестве!
        - Не лишено логики! - поддержал кто-то.
        - А я-а счита-аю, что экономическое огра-аничение доступности медицины и а-аура-а тъа-аинственности - результат социа-ального ба-арьерного рубежа-а, в который упёрлось человечество. Эти са-амые домина-аты просто не зна-али - куда-а вести общество да-альше.
        - Ваш барьерный рубеж - последствие второго шага ограничения потребления. Как раз отказ от развития, социального развития в том числе. И бунт Основателя отсрочил неизбежное до сего момента, сработав как громоотвод. Основатель увёл с собой в Пустоту весь протестующий класс, разрядив обстановку, канализировав свободную энергию человечества, перенаправив её не на перебалансировку общества, а на освоение пространства. И это неизбежно вызвало технологический спад, ввиду потери самых активных и любознательных учёных, тем самым снизив общее энергопотребление. Но это другая, не менее объёмная тема. И вот опять наступает неизбежное. Отсрочка, которую дал доминатам Основатель, кончилась. Теперь у них не осталось иных вариантов, кроме третьего шага.
        - И каков, по-вашему, этот третий шаг? - спрашивают у профессора.
        - Шаг - один. Но вариантов - ровно два. Глобальная война, которая уничтожит массового потребителя, и сопутствующая деградация массы миров до состояния дикости. Или - оставить всё как есть. И над человечеством - погаснет свет. Навсегда отрезав обитаемые миры друг от друга.
        - В очередной раз, - вставил кто-то.
        - А в чём разница между этими вариантами? - спросил другой человек, уже ближе ко мне. - Как по мне, оба сценария - одно и то же.
        - В том, что при управляемом уничтожении людей, - услышал я голос Энрога Двудонного, - они надеются не только выжить, но и сохранить свою власть. Хотя бы над частью Содружества. А при вселенском выключении света будет потеряно всё.
        Значит, Двудонный жив. И рядом. И это радует. Осталось найти остальных.
        - Вот и новый участник дискуссии! - воскликнули почти хором несколько голосов. - Что ещё раз подтвердило нашу коллективную теорию по методике селекции нас пиратами и о её целях.
        - И всё же! Всё же! - закричал кто-то, стараясь перекричать поднявшийся гвалт. - Вы, уважаемый, так и не увязали энергетический кризис с нашим нахождением здесь. И в причинах этого самого пиратского отбора.
        - Да-да! Вы правы! - воскликнул профессор. - Разрешите мне продолжить. Начать придётся опять издалека.
        Кто-то застонал, кто-то - засмеялся.
        - У нас была уже дискуссия о других выходах из энергетического кризиса. О поисках альтернативных источников энергии…
        - Подождите! - воскликнул кто-то. - Вернитесь к вопросу замедления технологического развития!
        Теперь застонали много больше голосов. С десяток точно. А кто-то густым басом сказал:
        - Поставьте себе прогул на лоб, молодой человек! За то, что пропустили прошлую нашу трёхсуточную дискуссию.
        - Я тут только пятый день. И этого не слышал! - возразил вопрошающий. - Не слышал ваших аргументов, потому не могу согласиться. А как же нейросети? Развитие искусственного интеллекта? Как же звёздные фотонные энергостанции? Сеть подпростанственных тоннелей, в конце концов!
        - Я поясню, - вздохнув, сказал густой бас. - Мы уже пришли к выводу, что открытия в этих областях не противоречат нашим общим выводам, а скорее наоборот - подтверждают их. Хоть как-то допускаются исследования в области экономии энергии, альтернативного получения этой самой энергии и - развитие технологий контроля социума. А вот любые исследования, хоть как-то намекающие на значительные траты даже не денег, а энергии - сразу же погружаются в болото пустого и бесплодного забалтывания и бесконечного администрирования. Упомянутая вами сеть тоннелей - попытка снизить общий расход энергиума. Вместо тысяч единиц потребителей энергиума - один, пусть и большой. Тем более запитываемый как раз из конденсаторов энергии излучения звёзд, а не реакторов на энергиуме. Существенная общая экономия энергиума - критического ресурса. Энергостанции, которые вы упомянули, вместе с прочими тепловыми источниками генерации и станциями, основанными на делении тяжёлых элементов, не решают проблемы, от слова совсем. Ими невозможно запитать подпространственный пробойник и вместить их в корпус судна одновременно. В
подпространстве альтернативы энергиуму просто нет. Не считая, как нам поведал уважаемый Вескель, отсутствия экономического эффекта при очевидно большем расходе труда на их строительство и содержание. Особенно парусов - уловителей фотонных станций. Не считая того, что любые военные действия сразу уничтожают эти станции. А нейросети - лишь результат развития технологий контроля личности. Это вам кажется, что вам стало удобнее жить и работать. На самом деле на вас рабский ошейник, который вы не только не сможете снять, но даже ощутить. А для контроля таких масс индивидуумов и обработки таких массивов информации как раз и нужны мощные вычислительные машины с зачатками искусственного интеллекта.
        - Теория заговора! - воскликнул тот же голос. - Как пошло! Не ожидал от вас!
        - А вам о чём тут всё это время твердят? - удивился бас. - И убедить всех, что этот самый заговор - пошлость, огромный успех заговорщиков. Но беда всех этих теорий заговора как раз в том, что они выглядят бредом, но все - слышите, все! - подтвердились. И впредь попрошу больше таких обывательских суждений в этом обществе не озвучивать!
        - А почему не развивается альтернативная энергетика высоких энергий? - спросил другой голос.
        - Вот я и отвечу, - сказал профессор, - как специалист своего дела. Я уже восемь десятков лет занимаюсь энергетикой, а до этого полвека пытался исследовать феномен антиматерии как специалист по физике пространства.
        - Как это связано? - спросил кто-то.
        - И как успехи? - одновременно спросил другой.
        - Связано это очень просто: антиматерия в потенциале может стать источником энергии для человечества. Если мы сумеем ею овладеть, сможем контролировать это антивещество. А успехи очевидны: энергетический кризис. Почти век я не ищу способы работы с физикой пространств, а занимаюсь административной волокитой по шестнадцать-восемнадцать часов в день. Настолько плотно завален пустой отчётностью, что даже подумать о чём-либо как физик - не могу. И подобное, я уверен, у всех вас. Сюда же пираты отобрали людей с самым активным разумом.
        - Этим ещё раз подтвердив неэффективность оценок интеллектуального уровня, принятых в Содружестве, - сказал густой бас.
        - Критерии Содружества достаточно эффективны, - ответил кто-то. - Просто цели у них другие. И оценивают они другое. Пиратам нужны живые искины - мы с вами. В других группах - активные бойцы. Они же назвали кандидатов охотниками. И ещё категория - «мясо». Ну, мясо оно и есть мясо. Категория ни на что не годных людей. Это мы выяснили в первую очередь. И каждая новая партия узников подтверждает эти выводы.
        - Половина моих коллег попала как раз в мясо. - Кто-то вздохнул. - Даже не в «охотники». А ведь занимали ведущие направления в отрасли.
        - Мясо и есть мясо, - ответили ему, - потому наука Содружества и не развивается. Что занимается ею - мясо, а не мозг.
        - Уважаемые! - воскликнул голос. - Мы опять проговорим несколько часов об уже давно выясненном факте! Так и не дав возможности нам всем понять - как связаны энергиум и пиратство?! Продолжайте, уважаемый!
        - Власть примархов основана на контроле потоков энергиума, - сказал вместо профессора Энрог Двудонный. - Энергиум для них - всё. Точнее, контроль распределения энергиума. Создание другого способа получения энергии, создание компактных энергостанций, способных обеспечить подпространственный прокол, будет их окончательным проколом. И оставит их без власти. Волна новых хозяев жизни просто сметёт старые семьи. Жизнь человечества выйдет у них из-под контроля. Да и никому это не нужно. Доминаты не отдадут власть без борьбы. А это гражданская война и новый глобальный раскол и перестройка общества. Слишком Содружество боится гражданской войны и нового передела сфер влияния. Очень многие решили сделать выбор «меньшего зла». Не ведая, что «меньшее зло» - могильщик человечества. В этом случае компромисс хуже любых крайних альтернатив. И судя по этому, уважаемому мною собранию активных мыслителей, доминаты перешли на стадию физического устранения настоящей интеллектуальной элиты. Не ошибусь, если предположу, что все вы здесь - крупные и активные специалисты в своих областях деятельности. Также не ошибусь,
если предположу, что лидеров, вождей и центры кристаллизации социумов ждёт та же участь. А это значит, что сценарий глобальной войны на уничтожение «излишка биомассы» вошёл в стадию воплощения в жизнь.
        - Да, подобного представительного собрания знатоков всего на свете мне ещё не приходилось видеть, - прогудел густой бас. - Не ошибусь, если предположу, что вы специалист как раз по управлению. Рискну предположить, что - кризисному управлению людскими коллективами. Чувствуется буквально кожей ваше гипертрофированное лидерство.
        - Верно, - ответил Двудонный. - Я - старший офицер флота. И, как офицер, должен вас обнадёжить: доминанты сильно просчитались, доверив ваше и наше устранение пиратам. А пират, собравший вас всех здесь, сильно просчитался, оставив нас всех в живых.
        Со стоном пытаюсь встать. Чувствую руки друга, что поддерживают меня. Понимаю, что слова Энрога - необходимая ложь, но всё одно обнадёживает. Для этого и сказаны эти слова - для сохранения надежды. Ибо без надежды нет силы и воли. А мы же - живы! А значит, вновь продолжается бой! Хриплю:
        И вновь продолжается бой!
        И сердцу так тесно в груди!
        А Вечно Живой - такой молодой!
        И пекло войны - впереди!
        Глава 11
        Звёздный Пёс
        Рапиц доложил об отстреле ретранслятора. Из маленького шлюза «призрака» выскочил длинный цилиндр, вытолкнутый импульсом сжатого воздуха, мгновенно застывшего лёгким облаком. «Призрак» продолжил скользить по вакууму дальше. А цилиндр, согласно сообщённому импульсу - перпендикулярно маршруту «призрака». Через определённое время сработал импульсный микродвигатель цилиндра, запуская его спиральной траекторией под прямым углом к плоскости эклиптики. Ещё через некоторое время сработал тормозной двигатель. Цилиндр раскрылся, как бутон цветка, раскидывая лепестки передатчика. Микроимпульсы сжатого воздуха развернули ретранслятор, направляя его в нужную сторону. Мощный импульс записанного сообщения прошёл через усилители, сплавляя ретранслятор в оплывший и мгновенно застывший комок металлической паутины.
        Пиратские корветы и истребители опять заложили резкий разворот, полетели в непроглядной темноте пустоты на источник сигнала, тщетно сканируя пространство в поисках кораблей-шпионов Звёздного Пса. Такая игра в кошки-мышки продолжается уже четвёртые сутки. «Призраки» скользят по системе Ловчего, всё больше и больше набирая скорость - траектория пологая, инерционная. Поля преломления уверенно держатся на «призраках», летящих уже на половине своей крейсерской скорости, всё больше разбегаясь друг от друга для максимального охвата пространства своими сканерами. И через каждые четыре-шесть часов «призраки» по очереди отстреливают передатчики, скидывающие результаты сканирования системы и результаты анализа перехвата переговоров пиратов на «Призрак-3», висящий неподвижно за орбитой крайнего в системе планетоида. А пиратская ловчая сеть всё плотнее и плотнее охватывает «призраки». Один раз чудом избежали тупого и примитивного столкновения корпусов кораблей. Разведывательный корвет пиратов, в котором ещё угадывался оснащённый оружием гражданский почтовый курьер, проскочил мимо «Призрака-2» всего на
расстоянии в два своих корпуса. Но даже на такой дистанции - в упор, он не смог увидеть «призрака».
        Но сегодня игры закончатся. Время пришло.
        Метрика пространства исказилась. Корабли ловчей сети пиратов резко развернулись вглубь системы, ярко засверкали форсированием двигателей. Из подпространства вывалился флагман флота «Затмения» - броненосный тяжёлый крейсер «Ломающий». За ним в реальном пространстве проявились корабли сопровождения - канонерские фрегаты, эсминцы ПТО, ракетные ударные крейсера и крейсера РЭБ, носители истребительного флота. И вся ударная эскадра сразу же пришла в движение. От носителей отпочковались истребители и штурмовики, сразу же роем мошкары выстраиваясь в охранный ордер вокруг крупных кораблей эскадры.
        Крейсера РЭБ получили данные разведки с «Призрака-3», который сбросил с себя поля преломления и на форсаже шёл на соединение с эскадрой, крейсера РЭБ начали работу по постановке помех. И это сразу же сорвало невидимость с засады притаившихся отрядов пиратских кораблей.
        Дальнобойные канонерские фрегаты «Затмения» уже развернулись для удара своими главными калибрами, засыпав обнаруженные цели залпом убийственного огня. Неподвижные, для сохранения невидимости, корабли пиратов взрывались, расцветая бутонами беззвучных взрывов. Пираты - заметались.
        Эти канонерские фрегаты лишь геометрией и размерами попадали под классификацию «фрегат». А фактически это было самоходное орудие-дезинтегратор. Впервые во Вселенной дезинтегратор применялся не оплотами Основания, но и впервые - не на линкоре.
        Чего стоило «Затмению» получение от Основания технологии дезинтегратора - вопрос интересный, но секретный. Потому что никакого «получения технологии» не было. Технология была открыта вновь.
        Конечно же, дезинтегратор производства орудийного завода «Затмения» был сильно хуже аналога Основания, был вчетверо меньше размером, имел в десяток раз меньшую эффективную дальность и в разы меньшую скорость движения дезинтегрирующего заряда, потому и не имело смысла ставить его на линкор, которого у «Затмения» и не было. Потому было решено - не строить недолинкор, а «пойти другим путём».
        Вокруг орудия-дезинтегратора был построен корабль. Вокруг охладителя орудия, между его узлов, размещались двигатели, инженерно-силовой отсек, рубка управления, боевой пост наводчиков орудия. И всё это укрыли корпусом. Получилось нечто размером с фрегат. А после испытаний орудия на астероидах, к этому нечто пилоты стойко прилепили название «фрегат-дырокол».
        Так это самоходное орудие стало фрегатом. При этом не имея не то что серьёзной защиты - не считать же гражданское силовое поле, защищающее жизнь на борту только от реликтовых излучений Пустоты, неспособное защитить не только от боевых зарядов и импульсов боевых энергий, но и от обычных метеоритов, за защиту? Дырокол не имел и никаких условий для обитания людей. Инженерный пост, боевая рубка и рубка управления между собой даже не сообщались напрямую, не имели переходов. Только внутренняя связь по проводам. Не имелось никаких условий для хоть сколько-нибудь комфортного обитания людей на борту. Более того, в боевом режиме воздух из всех отсеков откачивался, гравитация - отключалась. Кстати, спасательных капсул, а тем более спасательных шлюпок, тоже не было. Спастись в случае гибели корабля можно было бы только в космосе и в скафандре. Никакого защитного вооружения «дырокол» тоже не имел. Только две гражданские точки противометеоритных импульсных лазеров. Даже не башни, а огневые точки. Защищать «дыроколы» должны были прочие корабли эскадры, в составе которой и предполагалось использовать «дыроколы».
        Под прикрытием залпа «дыроколов» эсминцы и крейсера двинулись вперёд, но всё одно не успевали за «Ломающим», что сразу же после появления в системе начал разгон по траектории, пересекающей орбиту планеты, на которой висела станция Лиходея.
        Звёздный Пёс любовался своим детищем. Совершенно новых обводов корабль был по габаритам сопоставим с лёгким крейсером Содружества, но нёс на себе энергоустановку, способную обеспечить питанием и линкор. Башен главного калибра было только две, по разные стороны сплющенного корпуса, и были они - двухорудийными. Но орудия стояли сопоставимой с теми же линкорами мощности и дальнобойности. И броневой корпус был из трёхметровой, разнесённой на два корпуса брони нового состава. Кроме этого, проекторов энергетических полей было столько же, сколько хватило бы и на линкор. Любого, кто примет «Ломающего» за легкий крейсер, ждёт неприятный сюрприз. Ибо это был по защищённости тяжёлый броненосец, а по огневой мощи - лёгкий линкор. Вот в чём «Ломающий» был лёгким крейсером, кроме габаритов, так это в скорости и манёвренности. Энергетическая установка способна была с запасом обеспечить питанием не только все защитные и боевые части корабля, но и питала три основных и два дополнительных двигателя, давая кораблю недостижимую для одноклассников тяговооружённость.
        Естественно, за всё приходится платить. «Ломающий», как и «дыроколы», расплачивался очень компактным и плотным расположением всех узлов и агрегатов. Под систему жизнеобеспечения оставалось совсем мало места. И, как и на «дыроколах», в боевом режиме экипаж облачён в скафандры, боевые рубки - изолировались, воздух откачивался, гравитация - отключалась. Чтобы хоть как-то снизить последствия ударов по кораблю. Из-за сверхплотной компоновки корабля любое пробитие брони вызовет сильное снижение боеспособности корабля и невосполнимые потери в экипаже - экипаж был мал, члены экипажа были сильно перегружены обязанностями, их служба требовала высокой выучки и квалификации, всё управление было переведено на нейроинтерфейс - вручную со всей полнотой обязанностей экипажу просто не справиться.
        Кроме того, «Ломающий» не имел хоть какой-то автономности. Не было возможности ни сменить вахту на отдыхающую смену, ни разместить вахты смен, ни разместить запасы жизнеобеспечения. Даже спасательных средств не было. Тем более - бортового крыла москитного флота.
        «Ломающий» не был крейсером, не был рейдером. Это был ударный корабль для боя. Ни на что более не способный. На борту не было штатных для крейсеров пусковых шахт торпедных отсеков, не было ракетных батарей, не было складов ракет и торпед. Не было даже управляемых башен противоторпедных зенитных установок. Экипаж был очень мал. И должен был сражаться как пилоты истребителей - обжатые со всех сторон кораблём.
        Это была новая боевая концепция боевого флота корпорации «Затмение» - крайняя специализация кораблей, их максимальная боевая эффективность. Именно - боевая. Звёздный Пёс не планировал использовать свои боевые корабли иным способом, кроме быстрых, сокрушающих ударов. И - отступления обратно в «тень», на базы. Потому автономность кораблям просто не нужна. И жилым пространством пожертвовали. Эти корабли - только для боя! Малый экипаж компенсировался высокой выучкой и непривычно высокой, для Фронтира, оснащённостью нейроуправлением. Да, при длительном боевом контакте и потерях - корабль неизбежно просядет в боевой эффективности. Заменить выбывших людей и выбывшие средства боевого воздействия просто нечем. Значит, надо избегать затяжного боя.
        Вот сегодня эта боевая концепция и пройдёт проверку боем. И боевые офицеры флота - пройдут проверку. Ведь это для всех первый бой. Галактика ещё не знает, что «Затмение» - имеет свои зубы, а не промышляет комплектующими для гражданских машин и механизмов, не живёт с биржевых махинаций и предоставления инсайдерской и шпионской информации.
        Весь личный состав боевой эскадры «Затмения», задрюченный до навязчивого бреда галлюцинаций на тренажёрах и симуляторах, сегодня узнает цену этим тренировкам, оценит разницу между самой реалистичной симуляцией и настоящим боем.
        Между тем засадные силы пиратов, неожиданно для них оказавшиеся под огнём, опустошили все свои держатели и пусковые устройства торпед и ракет, отстреливая ложные цели, приманки, ловушки, постановщики помех, - заметались по космосу, пытаясь запутать наводчиков неожиданно для них дальнобойного оружия «Затмения».
        Если бы они знали скорость перезарядки, охлаждения и накопления заряда дезинтегратора - не метались бы так. Следующий залп будет не раньше чем через пару минут. С последующим и неизбежным падением скорострельности и дальности после каждого залпа. Но высчитать скорострельность «дыроколов» им просто никто не даст! Последующий огонь будет вестись не залповым огнём, а вразнобой. Тем более что даже однотипные «дыроколы», одновременно сошедшие со сходней верфи, не были стандартизированными. Имели сходные, но всё же не единые характеристики.
        Звёздный Пёс вздохнул - ему пока не удавалось изжить на своих предприятиях этот элемент кустарщины. Большей частью кустарщина эта была вызвана малыми объёмами строительства и малоопытностью всех уровней исполнителей - от конструкторов, техников, заканчивая обычным пустотным плавильщиком. Они не столько не хотели делать всё по единому чертежу, сколько не могли. А часто это было просто невозможно. Потому что всегда чего-либо критически не хватало, и приходилось менять комплектующие и материалы прямо на ходу, а часто сами исполнители на местах вносили улучшения, а чаще - просто изменения (не всегда улучшающие качество изделия) в конструкцию, лишь потом вносимую в чертёж следующих моделей. Именно поэтому разбег перезарядки «дыроколов» был от двух до десяти минут. С последующим всеобщим, и опять - неравномерным падением. На каких-то кораблях шины силового питания грелись медленнее, но медленнее и остывали, где-то заряд накапливался дольше.
        Всегда стремящийся к идеалу, Звёздный Пёс был невесел в своих размышлениях. Но вот пиратов его маленький, но неожиданно злой флот изрядно напугал. Море торпед, на тактическом сфероиде похожее на облако пыли, шло к ударной эскадре «Затмения». Но с перепугу торпеды были выпущены слишком рано. Эсминцы рывком выскочили вперёд, запустили встречное море ракет ПТО, яркими импульсами лазеров стали выжигать торпеды. Тактические анализаторы успели не только захватить все торпеды, но и распределить цели не только между кораблями, но и даже между огневыми точками. Море торпед было превращено в клубящееся пламенем море пыли.
        Через которое тараном прорвался «Ломающий», ещё не открывавший огня. За ним - прикрывающие его эсминцы. Ударные крейсера держались чуть сзади. Третьим эшелоном шли корабли РЭБ и москитный флот, прикрывающий «дыроколы», да и сам москитный флот прикрывался огромными, против их комариных габаритов, корпусами подопечных, от шрапнели обломков торпед и сканирования средствами обнаружения пиратов.
        - Отстрел ретранслятора! - доложил Рапиц.
        Звёздный Пёс кивнул, хотя в этом не было никакой необходимости - экипаж «Призрака-1» прилип к мониторам анализаторов. «Ломающий» ещё не видел массива основной армады, выходящий из-за планеты. Этот сигнал их предупредит. А вот «Призрак-2» увидел ещё большую эскадру - спешащую к «Ломающему» от пояса астероидов. Классические клещи. Пока всё по плану.
        - Ищем резервы противника, - приказал Пёс. - Как сигнал?
        - Принимаю стабильно! - доложил Кабалет. - Идёт активный обмен сообщениями между условными целями «Фиолетовая слеза-1» и «Механоид-1».
        - Где «Мех»? - выпрямился Звёздный Пёс.
        - Исходящий сигнал совпадает по источнику с искомым сигналом, - доложил Рапиц.
        - Они рядом, - кивнул Звёздный Пёс, потом негромко заговорил, размышляя вслух: - Он не полез в первый обмен ударами. На него не похоже. Значит, самое интересное он нам заготовил за поясом астероидов. «Фиолетовая слеза» не оттуда обстреливает его своим недовольством? - уже громче спросил он у оператора.
        - Так точно! - ответил Рапиц. - Оттуда!
        - Фиолетовая банда - серьёзная сила. У них был свой линкор. Под сотню крупных кораблей, сотни четыре боевых истребителей. Не считая переделок, - продолжил размышлять Звёздный Пёс. - И сама Слеза - умелый тактик. Вот только в стратегии слаба. Не понимает, почему Ловчий отправил эту шушеру нам на убой?
        Экипаж «призрака» переглянулся. Решился, как всегда, Кабалет. Именно поэтому он командир штурмовика, а не Рапиц при более высоких показателях во всех испытательных режимах.
        - И почему? - спросил Кабалет.
        - Я же вам сказал - на убой, - ответил Звёздный Пёс. - Ну и заодно - вскрыть наши возможности. Огневую мощь и крепость защиты. Заставить нас раскрыть все карты. Но это не по кодексу. Вот Слеза и истерит. Рапиц, вскрой её код канала. Возможно, придётся пообщаться. Девочка сама не знает, куда влезла. И к кому нанялась.
        - Может, сообщим все эти обстоятельства «Ломающему»? - неуверенно спросил Рапиц.
        - Если Стон не сумеет сам додуматься до этих простых вещей - пусть сгорит вместе с «Ломающим», - жёстко ответил Звёздный Пёс. - Мне такой адмирал и даром не нужен. Вам, дети мои, пора бы и на ноги встать. Я не вечно буду вам носы утирать. После меня - в банду «фиолетовых слёз» деградируете, а? У нашего флота и Стона своя задача - испытание боем. Вот и пусть испытает себя. А у нас - своя задача. Много более важная и сложная, чем перестрелка в Пустоте.
        - Но Стон не знает Ловчего, как вы, - возразил Кабалет.
        - А завтра будет Охочий вместо Ловчего, которого не буду знать и я. И что? Вы - «Затмение»! Для тех, кто встал на вашем пути, должен померкнуть свет! Понятно?
        - Так точно! - хором воскликнули все трое. Даже быстроглазый, мгновенно перемножающий четырёхзначные числа, но косноязычный, потому вечно помалкивающий стрелок.
        Глава 12
        Вадим
        Когда я встал наконец, то народ вокруг меня вздохнул облегчённо. Потому что стояли все - как в метро в час пик, - тесно прижавшись друг к другу своими объёмными телесами. Хотя помещение и не было совсем уж маленьким, но и народу было - под сотню голов. Не считал, но навскидку именно так. Притом что все были отнюдь не стройняшки.
        Это мы с Энрогом на людей похожи, ну, в моём понимании. И Ваня - просто великан. Отощавший, правда. Великан из Бухенвальда. А вот остальные - типичные каплевидные телепузики. Работники умственного труда. Даже взаперти не могут без пламенных дискуссий. Не важно - о чём, лишь бы говорить.
        Меж тем началась какая-то коллективная движуха. Как будто то, что я встал, стало командой к движению. Народ синхронно двигался спиралью, как вода в стиральной машинке активаторного типа. Вот и нашу троицу вынесло к стене. Энрог хватает из ниши, похожей на аппарат для розлива газированной воды из моего совкового детства, большой бумажный стакан с бумажной крышкой. В таких стаканах в кинотеатрах - колу продают. А Ваня хватает меня за руку и суёт мою ладонь в этот автомат. Мне в руку падает такой же стакан. Раз дают - надо брать, от остальных не отставать. И тут же давление пупков народных масс меня сдвигает дальше. А если бы не Ваня с его когда-то богатырской спиной? Раздавили бы об металлопластик стены?
        Энрог пьёт то, что в стакане. Открываю. Блин! Чуть ли не литр каких-то белесо-полупрозрачных соплей! Хорошо хоть без запаха! Как это пить? Обрыгаешься же!
        - Пей! - велел Ваня. - Нам нужно сохранить силу.
        - Совершенно верно, молодой человек! - слышу голос профессора.
        А теперь и вижу его. Прижат к нам мыслящим серым веществом мозга этой большой черепной тюремной коробки. Профессор - тоже объёмный и каплевидный, и, как и все в этой холодной бане, голый. Короткий ежик седых волос, явно обрезанных ножом - неровных, лицо - запоминающееся, потому что слегка неправильное, особенно подбородок и линия рта, когда он говорит. Ну и стандарт - хомячьи обвисшие щёки, тройной подбородок.
        Это у Пса лицо-маска, и у Энрога лицо - усредненно-правильные, совершенно неброские, потому незапоминающиеся. Уж не знаю, профессиональная это их шпионская особенность, или им такие лица специально делают? А может, со временем сами такие становятся - неприметные. Да какая разница мне-то?
        В общем, профессор был довольно колоритный персонаж. На голову выше меня, раза в три объёмнее, смотрел чистыми и добрыми глазами сказочника-мечтателя. Или - учёного-теоретика, что часто одно и то же. Например, стоящий позади профессора не менее рослый и ещё более массивный товарищ, кроме здорового пуза имеющий ещё и широкие и массивные плечи и бычью шею, покрытые оренбургским платком чёрной шерсти, имел взгляд твёрдый и пронзительный. Кожа на толстой шее была как у той собаки - в сплошную складку. Этот тип был больше похож на супертяжа-борца, а не на толстого интеля. И взгляд такой же - сильный.
        - Это суточный унитарный рацион, - сказал профессор, отпивая из бумажного стаканчика, - содержащий всё необходимое для жизнедеятельности ровно на сутки жизни. Без активной физической деятельности.
        - Благодарю, профессор, - кивнул я, отпивая безвкусную жижу и сдерживая рвотные позывы.
        - Как вы меня назвали? - удивился профессор, делая очередной шаг в этом людском водовороте движения к раздаче этих бумажных стаканчиков.
        Я не ответил, потому что был очень удивлён, видя, как все вокруг, допив «сопли», стали с совершенно обыденным видом жевать эти самые стаканчики и крышечки.
        - Это суточный унитарный рацион, - повторил пушистый шкафообразный «борец», оказавшийся обладателем того самого густого баса.
        Пришлось и мне, давясь, потреблять этот «суточный унитарный рацион», пережёвывать безвкусный бумажный стаканчик и крышечку, смещаясь всё дальше в этом людском хороводе.
        - А вы как относитесь к теории уважаемого профессора? - спросил басом здоровяк, усмехаясь. Видимо, ему понравился лейбл, что я прилепил к «энергетику».
        - Вы про энергетический кризис? - спросил я. Шерстяной здоровяк утвердительно кивнул, с искорками в глазах посматривая вокруг, явно ожидая возможности уязвить «энергетика».
        Тоже смотрю по сторонам. Плотная группа плотных людей доедает стаканчики и с любопытством смотрит на нас.
        - Понимаете, молодой человек, - сказал профессор, - когда всю жизнь привык перерабатывать огромные массивы информации, заточение нас тут - хуже смерти. От отсутствия данных - обсуждаем и анализируем любое обстоятельство и по любому поводу. А вы - единственное, что случилось в этой коробке за последние трое суток.
        Информационный голод сожрал затворников. Так я понял. Накинулись на «свежую кровь», как изголодавшаяся волчья стая. Понятна стала и та лекция, которую мне пришлось выслушать. Не удивлюсь, если выслушать придётся и лекцию по динамике рабочих жидкостей и прочих динамически расширяющихся тел в реакторе на антиматерии. По-моему, именно его упоминал профессор. Или что-то вроде «прогонит», лишь бы мозги забить. Эти-то, видимо, простыми человеческими, пустыми сплетнями не наедаются. Им «Дома-2» явно мало. Им подавай или замудрённую вундерфафлю для домысливания её ТТХ, либо очередную теорию заговора. Какой-нибудь «Эффект Манданелы» или «Теорию плоской Земли шоу Трумена». Теоретики профессиональной болтологии, гля!
        Но смотрят вопросительно. Что же им сказать, чтобы отстали, но не обидеть? Всё же такой тип людей я уважаю. Много больше, чем фанатов ФИФА или «Дома-2». Или обычных диванно-пивных аналитиков-экспертов.
        - Весьма сожалею, - начал осторожно я, подбирая слова, - но не обладаю ни достаточной квалификацией, ни полнотой информации, чтобы сложить хоть сколько-нибудь объективное мнение по этому поводу.
        - Браво, молодой человек! - пробасил шерстяной шкаф. - Вы только что подтвердили нашу гипотезу, что сюда попадают только люди с определённым умственным порогом.
        Да-да! Меня давно гложет вопрос - где наши девушки, где Эхр и остальные наши спутники? Но задавать вопросы, на которые не получишь ответ, меня ещё прошлый раз Пёс отучил. Сам догадайся! Или - узнаешь, когда время придёт. Всё по старому «понятию» - «не верь, не бойся, не проси»! Понятно же, что Ваня и Двудонный знают не больше моего. Не больше этих вот умников. Иначе они бы не строили гипотезы, а прямо в лоб бы и сообщили нам, если бы знали - за каким нас тут маринуют?
        Но я прижимаю подбородок к груди в этаком поклоне. Ибо в курилке ПТУ один базар, а в курилке МГУ - совсем другая дискуссия. Но в обоих случаях надо «фильтровать исходящий траффик», то есть учитывать принятый в данной среде язык общения. Иначе не поймут. И тогда в ПТУ придётся отмахиваться от толпы, в МГУ будешь подвержен всеобщей обструкции. И неизвестно, что больнее.
        - Объективное мнение - непозволительная роскошь, - проворчал профессор. - А вот свежее и предвзятое мнение было бы интересно. И этим ценно.
        - Ваня, что думаешь? - спрашиваю я. Мне как-то совсем не улыбается быть объектом внимания всех этих интеллигентов. Особенно сейчас. Мне и так паршиво. Больно мне, больно! Не унять эту злую боль!
        Ваня мимикой показал, что всё это - пыль в межзвёздном пространстве. А Энрог ещё прошлый раз высказался. Как всегда! Ваня меня крепким дружеским пенделем выбросил из окопа на пулемётную амбразуру!
        - Я тоже думаю, - сказал я, озвучивая нашу с Ваней мысль, - что ваша точка зрения - весьма любопытна и не лишена изящества, проникновенной глубины наблюдательности и даже - истинности. Но на наш взгляд, пытаться всё происходящее объяснить только энергетическим кризисом - всё одно что утверждать, что побудительными мотивами жизненной активности всех индивидуумов человеческой общности являются только похоть и жадность.
        Слова мои вызвали взрыв хохота.
        - Кто вы, молодой человек? - спросил пушистый здоровяк, утирая широкими, как лопаты, ладонями лицо, болевшее, видимо, от смеха и - смахивая слёзы с щёк.
        Блин! Хотел отмазаться, а встрял ещё глубже!
        - Никто, - пожал я плечами. - Мы просто звёздная пыль, прилипшая к чьим-то сапогам.
        Ваня кивнул. Энрог - задумался. Профессор, нисколько не обидевшийся на смех всей толпы - фактически над ним и его теорией, покачал головой:
        - Очень самокритично.
        - Очень философски, - пробасил здоровяк. - Вы всегда были таким?
        Я покачал головой.
        - Стал, - ответил я.
        Самому - грустно. Хоть вой волком! Не стало во мне ни гордости, ни амбиций, ни радужной надежды на лучшее. Весь мир - помойка, все люди - скоты! А Солнце - тот самый фонарь. Да ещё и неизвестно где пропадающий. Жертвенное пламя «праведника» начало пожар во мне, садист док - вырвал из меня последние крохи пепла веры во всё хорошее. В лучи бобра и всё такое. И садистски вырвал из моего нутра последнюю каплю самоуважения. Я - пыль. Растёртая столкновениями людских конгломератов, как каменными жерновами. В их большой игре. Меня больше нет. Нет я. Никакого. Есть только это тело. Туловище, которое не испытывает иллюзий, не питает надежды, ни во что не верит. Просто - ждёт. Шанса. И - мести.
        - И что же происходит в мире, по-вашему, уважаемый Звёздная Пыль? - спросил профессор.
        - Как обычно, - вздохнул я. - Бардак. И равнодушие. Всем на всё плевать, кроме денег.
        - И какой вы видите из всего этого выход? - пробасил здоровяк.
        - Я? - удивился я и покачал головой. - Я не вижу выхода. Выхода нет. Все умрут. Тогда и закончится большая игра.
        - Нет, Вадим! - толкнул меня Энрог. - Что ты такое говоришь? Мы ещё живы! Не всё потеряно!
        Понимаю, что он прав. И будь я на его месте - тоже бы «поднимал моральное состояние личного состава». Но я, слава Тёмному богу, не на его месте. Потому грустно усмехаюсь:
        - И что, что ты жив, а? Ты - в загоне для рабов. Ты - мясо. На полке для высшего сорта мясной вырезки. Можно гордиться этим. Да и не будь ты тут…
        Я решительно махнул рукой.
        - Ладно! - почти кричу я. К чёрту всю эту обходительность и толерантность! Правды хотите? Я вам дам её!
        - Допустим, что мы добрались до места назначения, - эмоционально, почти криком, продолжаю, глядя прямо в глаза разведчику: - Ну, привезли мы предложение о перемирии. И? И что? Как далеко нас пошлют? Как долго будут нам мозги делать, гоняя от одной канцелярии к другой? Согласования и утверждения младшими помощниками шестого заместителя секретариата четвёртого зама подкомитета межправительственной комиссии по согласованию регламента рассмотрения очерёдности рассаживания делегатов за столом переговоров - будут бесконечными! Потому что никому не нужны мы со своим посольством. Маховик войны раскручен. Армии сдвинулись с места. Ставки сделаны, бюджеты «освоены». Война уже идёт. Для некоторых она уже завершилась. Человечество - приговорено. Меню из человечины - утверждено, повара - наточили ножи и раскалили печи и сковороды. Что ты сделаешь? Ты! Как самый старший из нас! Кто ты для меня - знаю. Кто ты для них? На что ты надеешься? На них?
        Я обвёл руками вокруг себя. А! Была не была! Пороть горячку - так до предела! Будет вам моя правда!
        - Да, не спорю, уважаемые и достойные люди. - Склоняю голову, а потом вновь повышаю голос: - В загоне для жертвенного мяса. Но и там - что они смогли? Удержали ли они человечество от шага в пропасть? А? Мыслители - не смогли. А кто? Кто сможет? На кого надеяться? Военные? Которые с азартом включились в бойню? Народ? Та самая равнодушная и аморфная масса, чавкающая и равнодушно марширующая на мясокомбинат? Демократия, говоришь? Где она? Расскажи мне сказку! Про народовластие, про выбор из двух кандидатов и более, про выбор из двух зол. Про систему сдержек и противовесов. А? Или вашу ёжнутую альтернативу монархическую, сословнокастовую - расскажи. Единовластие? Основатель смог развернуть их - от пропасти? Или - получилось ещё хуже? Эта их, имперцев, фанатичность и полная потеря личности, человечности в их «вере»! Это - выход? Или анархия диких? Что мы изменим?
        Перевёл дух, покачивая головой:
        - Для кого было секретом, что готовится массовая бойня? Для умеющих думать - не секрет. Но никто не знает. Всем пофиг! Всем! Никто не поднимает носа от кормушки, чавкая плотью умерших вчера людей. Все - подохнут? Им плевать, лишь бы сегодня набить требуху - почившими вчера. Одни - сегодня, остальные - завтра. И поделом! Я умирал, защищая Стиру. Убивая, с яростью, людей, которые эту самую мёртвую планету - возрождают. А те, кого я защищал - лишь жрали и пускали слюни в вирте. Мне опять за них умирать? Знаешь, как-то надоело!
        - А вольные? - спросил Энрог.
        - Которые? - зарычал я. - Не те ли, что убили жену моего друга, гордятся тем, что уничтожили целый город тараном звездолёта? Что сжигают людей живьём во имя их безумных богов? И с увлечением потрошат друг друга вечерами?
        Энрог злился. На меня. А может, на себя. В злобе кричит:
        - Почему тогда согласился быть посланником?
        - А меня - спросили? - так же закричал я. - Поставили перед фактом! Ты, рядовой Вадим Голованов, посылаешься на три буквы от трёх букв - с пакетом! Вот тебе пакет и печать. Одна нога тут - другой не вижу! Зазвенеть какая честь! Вы меня о чем-либо спросили, а, хитровывернутые многослойные, двудонные? С самого моего появления тут! Вы меня назначили - терпилой! Как крысу лабораторную! Опыты ставили и наблюдали - как буду реагировать?! Вот, смотрите! Никак! Больше во мне нет ничего! Умерли во мне все нервные окончания! Не буду я больше проявлять условных и безусловных реакций! Пошли вы все! И вы - тоже! Умники! Сидят, гадают, почему они оказались десертом, а не основным горячим блюдом! Ты, энергетик хренов, с профессиональной деформацией! Теорию тут развивает, что человечество попало в упряжь владельцев предельного ресурса. И что? Первый раз, что ли? Сколько их было - предельных? Пахотные квадраты, бочки углеводородных энергоносителей, тонны реакторного топлива - какая разница? Они перестают быть предельными. И не сами по себе. Их - обходят. Что ты сделал, чтобы отменить фундаментальное ограничение
человечества? Администрировал? Ну-ну! Моё мнение тебе интересно? Вот моё, чужака, мнение! Тебе! Если человечество сумеет найти в себе силу и волю для того, чтобы осознать угрозу для себя и сможет защитить себя - выживет. А нет - так туда ему и дорога! И поделом! В полном соответствии с законом мироздания! С молчаливым согласием с существующим общественным договором. Людоедским договором - когда человек человека ест!
        Толстяки задыхались от возмущения, Энрог пылал праведным гневом. А Ваня стоял статуей Аполлона, равнодушный, слушает.
        - А ты? - кричит Энрог. - Ты будешь что-то делать?
        Толкаю Ваню.
        - Мы будем что-то делать? - спрашиваю я его.
        Ваня кивает.
        - А что мы будем делать? - удивляюсь я.
        - Выживать. Помогать выживать тем, кто дорог нам. Путь сам нас приведёт к нужной цели.
        - Какой? - не отстаю я.
        - Пробуждению людей.
        - Ну и щука же ты, брат! - процедил я сквозь сведённые злобой зубы. - Раньше не мог остановить меня?
        - Будильник должен быть с громким и противным зуммером, - усмехается Ваня. - Да и тебе надо было разобраться в себе, выговориться. Он - близко. Скоро начнётся.
        - Кто? - удивился я.
        - Тот, кто заботится о своих капиталовложениях.
        Глава 13
        Звёздный Пёс
        Эскадра пиратов выстраивалась в боевые порядки, выйдя из тени газового гиганта, затягивая время для удара, пребывая в растерянности от действий эскадры «Затмения». Находящиеся в численном меньшинстве, как в вымпелах, так и в общем тоннаже, эскадра «Затмения» не только не перестраивалась в защитный ордер, но даже не сбавляя хода, всё так же прорывалась к пиратам - в лоб, растянувшись в предбоевом порядке.
        Наконец пиратский командор принял решение, и пиратская эскадра произвела массированный пуск торпед. Сразу за торпедами в атаку пошли истребительно-штурмовые эскадрильи пиратов.
        И тут же пиратам стало не до наблюдения за боевыми порядками «Затмения» - прямо в формации пиратов стали взрываться корабли, расшвыривая соседей. Плотный строй хорош для отражения массированных пусков самонаводящихся торпед, для отражения их натиска массированным, перекрёстным огнём зениток. Но против дальнобойных дезинтеграторов никак не защищает. Подрыв реакторов и погребов с боезапасом расшвыривал корабли, просаживая их силовые поля, перегружая их системы наблюдения и прицеливания буйством энергии и массой обломков, летящих с огромным ускорением и по непредсказуемой траектории, с рикошетами и столкновениями.
        Массированное и сфокусированное воздействие крейсеров РЭБ «Затмения» ослепляло и сводило с ума системы самонаведения и захвата целей торпед. А массированный залп лазеров и ракет эсминцев проредил торпедный залп до того состояния, какое смогла выдержать защита «Ломающего», на полном ходу прорвавшегося через торпедный залп и рой ослепших истребителей.
        Флагман «Затмения» ударил всеми четырьмя орудиями сразу. Взорвав сразу два крупных корабля пиратов. «Ломающий», не снижая хода, изменил траекторию движения, проходя вдоль всего строя пиратов и ведя беглый огонь обеими башнями. Настолько явно подставляя свой борт всей эскадре пиратов, что те заглотили наживку сразу и - всю. Совершенно забыв про остальные корабли «Затмения».
        И совершенно напрасно. Потому что все они вышли на оптимальные дистанции для своего оружия - дезинтеграторов, рельсотронов, торпедных и ракетных батарей, и начали методично перемалывать врага, увлечённо пытавшегося проломить мощные щиты и толстый бронекорпус «Ломающего».
        «Дыроколы» - методично, как на полигоне - расстреливали малоподвижные крупнотоннажные корабли, крейсера РЭБ, согласовывая свои действия с адмиралом Ломающим Стоном, сбивали с толку искины наведения указанных им кораблей, что били в «Ломающего» наиболее сильно. Ударные крейсера споро опустошали свои торпедные погреба, будто стремясь избавиться от боезапаса, рельсотроны работали на максимальной скорострельности. Эсминцы и истребители закончили потрошение истребительного флота пиратов и выводили штурмовики на торпедирование пиратской эскадры.
        «Ломающий» прошёл вдоль всей пиратской формации и на форсаже пошёл к поясу астероидов, навстречу второй эскадре пиратов, что надеялись ударить в спину эскадре «Затмения», увязшей в свалке на орбите. Но пираты на орбите газового гиганта уже агонизировали, добиваемые штурмовиками и истребителями «Затмения». А крейсера уже разворачивались, пристраиваясь в кильватерную колонну за своим флагманом. И тоже форсировали двигатели, стремясь догнать отрывающегося флагмана.
        Хотя «Ломающий» на уходе от орбитальной группы пиратов потерял два из пяти двигателей, но шёл всё одно слишком быстро, успевая споро восстанавливать просаженные щиты. Бронекорпус десятки раз был испытан на прочность оружием ближнего космического боя главных калибров кораблей пиратов. Но с честью выдержал попадания разогнанных электромагнитным полем снарядов, выбросов тепловых импульсов лазерных лучей, запредельных тепловых и ударных воздействий боевой плазмы. Бронекорпус был весь изъеден рытвинами, как поверхность астероида, но боеспособности корабль не потерял. И спешил навстречу пиратам, которые перестраивались из атакующей формации в оборонительную.
        У пиратов был шанс - одним ударом заставить смертью заплатить адмирала Стона за его ошибку, за разрыв боевых порядков - эскадра «Затмения» не успевала прикрыть своего флагмана, слишком оторвавшегося от кораблей прикрытия, так не восстановившего ещё свои щиты до полной мощности. Но вид одиночного крейсера, прямо на их глазах прошедшего вдоль взрывающихся пиратов сквозь шквальный огонь всей пиратской эскадры и смело ринувшегося в атаку на новую угрозу, смутил противника, заставил думать о защите, а не о нападении.
        Время было упущено. И когда за кормой «Ломающего» выстроились крейсера «Затмения», спешили к ним истребители, не ставшие преследовать бегущих пиратов, вся пиратская эскадра астероидного пояса произвела массовый пуск торпед, уже привычно, и начала отступление, несмотря на четырёхкратное численное превосходство. Форсируя двигатели, стараясь оторваться от «Ломающего», пока дальнобойные фрегаты не вышли на дистанцию открытия огня. Но от базы Лиходея не стартовал ни один корабль прикрытия.
        - Стон их слишком сильно напугал, - сказал Звёздный Пёс, явно недовольный, потому что не удалось выманить основные силы пиратов к астероидному поясу, оторвать их от станции, которая была видна уже простой оптикой «призрака». «Фиолетовая слеза», наоборот, откатывалась к станции.
        - Ретранслятор готов, - доложил Рапиц, - отправлять?
        - Отправляй, - разрешил Звёздный Пёс, увеличивая ту часть тактического сфероида, откуда ждал высадки десантных сил «Затмения».
        План битвы трещал по швам. Ломающий Стон должен был выманить на себя все силы Лиходея, а десант - высадиться на станцию. Но теперь десант окажется под вопросом. Появляющаяся из искажения метрики пространства эскадра не имела кораблей, способных выдержать массированный огонь или прорваться через плотные порядки противника. Десантная эскадра состояла из сил лёгкого флота. Корветы, носители истребителей и штурмовиков, которые должны были подавить противоабордажные огневые средства станции и обеспечить высадку десанта. И, соответственно, десант. Специализированных десантных кораблей было только двадцать три, и на них была вся пехота «Затмения», что имелась. Остальное - пассажирские лоханки с посаженными на них наёмниками.
        Теперь «Ломающему» придётся выбирать. Идти к станции и пробивать коридор для десанта, подставив корму и бросив тихоходные фрегаты под удар пиратов? Это сейчас они улепётывают. А как только развернётся «Ломающий», тут же повернут обратно. Оставить крейсера и москитный флот прикрывать фрегаты? Флот «Фиолетовой слезы» может оказаться не по зубам не то что «Ломающему», но и всей эскадре «Затмения». Не разделять эскадру - не успеть. «Слеза» сожрёт десант. Классика!
        Меж тем «Фиолетовая слеза» пришла к таким же выводам. Её флот - разделялся. Корабли с самыми ходкими характеристиками явно нацеливались на десантную эскадру, а самые тяжёлые, а соответственно самые мощные, - выстраивались в огневую формацию, собираясь сдерживать «Ломающего» и ударные крейсера «Затмения». А со спины поджидали лоханки «беглецов».
        Десантная эскадра меж тем полным ходом шла к станции, вокруг которой из невидимости появлялись всё новые и новые корабли Лиходея, из ангаров станции выходил москитный флот. Носители десантной эскадры «Затмения» произвели отстыковку истребителей и штурмовиков, снизили ход, направив мощность на постановку помех и генерацию ложных целей.
        Это звёздные флоты и ордена Основателя могли себе позволить содержание полноценных авианосцев. Считанные единицы корпораций во Фронтире могли себе позволить иметь хотя бы лёгкие авианосцы. Но москитный флот не оснащался гиперпространственными пробойниками. Потому малый флот ближнего боя не мог совершать межзвёздных переходов. И в Диких пространствах были придуманы носители - корабль с подпространственным пробойником, к которому жёстко пристыковывались истребители. Количество истребителей, формы и размеры носителей были так же индивидуальными, как и корабли самих диких. Как и сами истребители. Нормой считалось от одного до шестнадцати истребителей на носителе. Были и более крупные носители. Был как-то даже один - на шестьдесят четыре посадочных места. Но в первом же бою этот длинный и неповоротливый шестигранный столб был уничтожен. Типичным носителем же был не менее типичный межсистемный тягач, который вместо держателей баков или контейнеров оснащался захватами - посадочными опорами для истребителей. И, как и гражданский тягач, носитель был в бою совершенно бесполезен и беззащитен.
        Но главным недостатком, сдерживающим развитие москитного флота во Фронтире, было не это. На авианосце москитный флот именно базировался. А носитель их просто перетаскивал из системы в систему. И дело даже не в том, что носитель не давал возможности произвести обслуживание, перезарядку, пополнения боезапаса, воздуха, ремонт, если он нужен. Главное было в том, что пилотам москитного флота частенько приходилось совершать подпространственный переход прямо в кабинах собственных истребителей. И сразу же после этого - идти в бой. С подобным испытанием справиться мог не каждый. Именно поэтому москитный флот, при всей его боевой эффективности и необходимости, у диких был в зачаточном состоянии. И если истребительное прикрытие мест базирования корпораций и группировок ещё как-то сносно замещалось истребительными формациями, то рейды диких всегда испытывали хроническую нехватку сил ближнего манёвренного боя. Особенно при дальних переходах через подпространство. Кратковременный прыжок нервная система людей выдерживала. А на дальние переходы через подпространство почти невозможно было уговорить пилотов.
        А дистанционно управляемый москитный флот чрезвычайно сложен, дорог, требователен к среднему технологическому уровню и к квалификации техников. Для Фронтира, традиционно отстающего в технологиях, полагающегося на человеческий ресурс больше, чем на мыслящие машины, дистанционно управляемые машины или вовсе дроны с ИИ, - тупиковый путь, даже не принимающийся в расчёт.
        Звёздный Пёс, как и многие, мечтал избавиться от этого бесполезного придатка - носителя. Носитель с жилым модулем для пилотов истребителей - непозволительная роскошь. Но содержание авианосца, даже самого малого, - ещё дороже. Мечтой было оснастить сам москитный флот пробойниками. Гонять целый авианосец не всегда и целесообразно, тем более в соседнюю систему. Хватит и пары десятков истребителей. Но минимального размера гиперпривод вписывался только в обводы корвета. А в бою штурмовик порвёт корвет, как песчаная крыса - подушку. А истребитель - с такой же лёгкостью рвёт штурмовик, а тем более тяжёлый торпедоносец.
        А если учесть, что настоящие боевые корабли, в реестре Содружества относящиеся к классу «истребитель-штурмовик», производятся только на военных заводах и стоят вдвое дороже любого корвета Диких пространств, что в полной мере отражает их боевую ценность, то это будет вторая причина малого наличия москитного флота во Фронтире. То, что дикие называют истребителями, редко таковыми является. Обязанности малого флота во Фронтире исполняет та мешанина судов, которую общим скопом именуют «корветами».
        Потому наличие полноценного малого флота ближнего боя - острая потребность любого флотоводца Фронтира. А истребители-штурмовики, не требующие тягача, вообще сияющая мечта. Возможность оперировать малым флотом не только в пределах системы, а на всём пространстве интересов корпорации - бесценна. Мечта!
        Но мечта есть мечта. Тот, кто не мечтает, не живёт. А тот, кто не воплощает мечту в жизнь, достоин лишь сожаления. Звёздный Пёс - мечтал. И со всей своей силой воли и из всех своих возможностей старался воплотить эти мечты в жизнь. Он мечтал владеть дальнобойным и эффективным оружием, более быстрым, точным и более дешёвым, чем запуск тысяч торпед - сегодня прошло боевое испытание «дыроколов». Звёздный Пёс мечтал иметь крейсер, способный выдержать мощный удар - «Ломающий» выдержал обстрел целой эскадры, сам в ответ смертоносно огрызаясь. Звёздный Пёс мечтал иметь разведчика, способного оперировать в невидимости прямо в окружении врага. И даже сам вылетел на одном из «призраков» - не смог бы ещё несколько дней метаться по базе, изводя себя мыслями и терзаниями, переживая за успех операции и за жизни ребят.
        И вот в Десантной эскадре было ещё одно воплощение мечтаний главы «Затмения» - шесть носителей отпустили на волю сорок два (вместо сорока восьми - больше просто не успели построить приводов, даже на «призраки» не хватило) новых экспериментальных штурмовика, уже получивших неофициальное имя «Нырок» среди пилотов «Затмения».
        Штурмовик этот - результат попытки уменьшить размеры гиперпробойника. Группа учёных долгие годы работала над этой мечтой открытого игрока, изводя сотни тонн энергиума, сотни тысяч человеко-часов инженеров секретного завода и сотни миллионов кредитов. И однажды их эксперименты закончились трагедией - погиб один из лучших пилотов «Затмения», отзывающийся на позывной «Сизый Нырок».
        Открытый игрок очень трепетно относился к «вечному» персоналу. Особенно - к высшим специалистам. Погибший пилот был близок Звёздному Псу как младший брат, как сыновья. Ибо стоял у самых истоков «Затмения». И пропустил через свой нейрошунт все опытные и экспериментальные образцы конструкторов «Затмения». Поэтому Звёздный Пёс бросил все свои дела и примчался на базу в образе открытого игрока, в ярости и желании - карать, рвать и бросать через шлюз в корону звезды.
        А случилось следующее. Учёным удалось собрать прибор, который по привычке называли «гиперпривод», который мог бы влезть хотя бы в обводы штурмовика. Но как оказалось, этот агрегат был чем-то другим. Работающий на стенде, выдающий «зелень» во всех испытательных режимах «привод» не открывал пробой в подпространство на борту корабля. Он работал, но не выводил корабль в подпространство. Происходило что-то новое, странное, непонятное и, конечно же, как любое странное и непонятное - опасное. Конструкторская группа не хотела брать на себя ответственность за возможные негативные последствия. Инженеры проводили опыты, анализировали результаты, составляли отчёты - ждали открытого игрока, одним словом. Но вот Сизый Нырок не хотел ждать. И сумел уломать главу группы на управляемый испытательный полёт.
        Звёздный Пёс просмотрел запись того рокового испытания. Нырок полетал в Пустоте на самой окраине системы, в зоне подпространственного перехода, проверяя управляемость экспериментальной машины. Всё же это была новая машина, впервые «Затмение» замахнулось на определённый технологический рубеж - постройку боевого корабля класса «штурмовик». Убедившись, что новых проблем машина не выдаёт, Нырок разогнался до максимальной для штурмовика скорости и активировал «привод». Ожидаемого исчезновения корабля не случилось. Случилось - иное. Скорость возросла в десятки раз, корабль стремительно исчез с радаров. Даже визуальное наблюдение оптическими приборами было возможно только в режиме максимального замедления воспроизведения записи. На ней видно было, как полупрозрачный корабль, «мерцая» - то становясь совсем призрачным, то материализуясь, но двигаясь с невероятной скоростью, - уходил из сектора наблюдения.
        И всё закончилось взрывом. Кто же мог предугадать, что за несколько секунд корабль долетит до скопления дрейфующих в космосе скал на чудовищном расстоянии от места испытания? Этот метеоритный поток не фиксировали даже радары базы.
        - Говорите, скорость света - не преодолима? - злобно усмехнулся тогда Звёздный Пёс. - Заряд дезинтегратора во сколько раз превышает скорость лазера? А теперь и человек преодолел скорость света. Нырок, Нырок! Как же ты так?!
        Как показали данные телеметрии полёта, собранной с места трагедии, Нырок умер ещё до столкновения с камнями, летящими в пустоте. Собственно, поэтому и случилась катастрофа - корабль двигался на чудовищной скорости, но уже с выключенным «приводом» и остановленной энергосиловой секцией и двигателями. И - с мёртвым пилотом. Ускорение его просто убило. Если бы Нырок был жив, сумел бы увернуться от удара об астероиды. Но после гибели пилота автоматика заглушила все системы корабля, двигаясь просто по инерции.
        Вместо ожидаемой расправы научная группа была усилена. И получила сразу несколько новых задач, на первый взгляд, взаимоисключающих друг друга: продолжить работу над уменьшением габаритов пробойника, довести получившуюся установку с новым эффектом до стабильной работы, изучая открытый феномен, установить стабильный импульсный ускоритель подпространственного прыжка на испытательный борт и добиться управляемой работы всего экспериментального комплекса. Оказалось, что управлять дальностью «прыжка» нового движителя можно было временем подачи на него питания. Скорость прыжка была неуправляемая и непредсказуемая, но всегда - чудовищная. И дольше полусекунды прыжок не применялся. Трёх секунд разгона хватало, чтобы все процессы жизнедеятельности пилота останавливались. Смерть мозга наступала на третьей секунде. Причём внезапно. Тело ещё не успевало почувствовать перегрузку, как человек умирал. А вот до полусекунды - пилоты почти не замечали, не успевали ничего заметить, кроме смазанных черточек звёзд в глазах.
        И вот результат работы - сорок два корабля размазались по тактическому сфероиду, за мгновение прочертив призрачные линии между своими носителями и формацией кораблей Слезы. Тут же - две яркие вспышки. Звёздный Пёс сжал губы - два пилота врезались в корабли пиратов.
        - Есть поражение двух кораблей! - закричал Рапиц. - «Нырки» кинетикой корпусов проломили броню, детонация боезапаса вызвала взрывное разрушение силового блока! Есть подрыв целей! Наблюдаю четырнадцать критических поражений! Всё! Сканеры сбоят! Слишком много помех стало.
        Мечущиеся между громадинами туш кораблей «Фиолетовой слезы» штурмовики безнаказанно опустошили направляющие торпед и тактических ракет ближнего боя, скользили вдоль плоскостей корпусов, расстреливая из пушек башни, проекторы щитов и двигатели. «Слеза», не ожидавшая, что москитный флот может в мгновение оказаться прямо в их строю, спешно выпускала свои истребители и отзывала корветы прикрытия. Зенитные средства крейсеров были почти бессильны на таких дистанциях - «нырки» жались к корпусам, двигаясь с угловым ускорением, превышающим скорость разворота зенитных башен. Летали, максимально прижимаясь к корпусам пиратов, чуть не сбивая стабилизаторами выступающие части надстройки кораблей, укрываясь от обстрела и систем захвата целей зенитных искинов - за препятствиями, спиралью летая вдоль крейсеров, прямо в зоне накрытия силовыми щитами, безнаказанно сметая своим огнём слабобронированные цели на тушах вражеских кораблей. Конечно, башни главных, да и вспомогательных калибров штурмовикам были не по зубам, но датчики, антенны, проекторы щитов, дюзы двигателей - взрывались один за другим, калеча корабли,
делая их слепыми, глухими, малоподвижными калеками.
        Корабли прикрытия отошли прямо в формацию главных калибров, чем немедленно воспользовался весь москитный флот Десантной эскадры, налетая на пиратов, как рой сердитых пчёл. Огромный флот исполинских кораблей заметался на месте, уже не в силах организовать массирование огня, сотрясаясь от ударов, парализованный яростной схваткой мелкого роя истребителей и штурмовиков, мечущихся между огромными тушами. Главные калибры стали просто бесполезны. И капитаны кораблей, вместе с экипажами и самим адмиралом, забыли про рой десантных судов, падающих в чёрной пустоте на станцию. Не слыша ругани и криков Ловца Душ, требующего не обращать внимания на болезненные, но всё же укусы мошкары и разнести в пыль десант «Затмения».
        А когда метрика пространства исказилась в очередной раз, опять на другой стороне системы, и в реальный космос вывалился полноценный авианосец, вынырнули корабли его сопровождения и прикрытия - бой был фактически завершён.
        Любому, кто узнал опознавательный код этой формации боевых кораблей, стало кристально ясно, что сопротивление бесполезно. Это была Эскадра быстрого реагирования Службы пограничного контроля Содружества. Флагман ЭБР - авианосец «Гарант Конституции» - волнами стал выпускать истребительный флот. И нёс он на борту более четырёх тысяч беспилотных боевых истребителей и штурмовиков, управляли которыми полноценные боевые пилоты. Одновременно могло быть активировано тысяча дронов посредством дистанционного нейроуправления и до 256 истребителей - с пилотами на борту. Уже этот рой был способен распилить в мелкую стружку все корабли в системе, вместе взятые. Дроны были не ограничены в манёвренности наличием слабого тела пилота в себе, их энергоэффективность, тяговооружённость и удельная огневая мощь были недостижимы никакими истребителями с людьми на борту. Дрону не было нужды нести на себе лишний объём и вес обеспечения жизнедеятельности человека. А в случае потери связи между дроном и пилотом в ложе управления на борту авианосца, в случае уничтожения дрона например, из ангара тут же вылетал следующий дрон.
«Гарант Конституции» нёс по четыре дрона на пилота-оператора.
        Но ЭБР СПК не только авианосец. Но и полный перечень кораблей штатного состава ЭБР. Корабли РЭБ погранслужбы подавили всю связь в системе, принудительно ведя циркулярное вещание, требуя снизить скорость движения до нуля, заглушить все двигатели и обесточить все орудийные установки. И принять на борт таможенную команду.
        Флот «Фиолетовой слезы» рванул от погранслужбы, но истребители и штурмовики «Затмения» били им в двигатели, корабли РЭБ сбоили силовые контуры энергетических установок. Пираты ещё пытались спастись, не веря, что участь их уже решена. И решена была ещё до этого боя. Но открытому игроку надо было испытать боем свою стратегию кораблестроения, свои корабли, своих людей, дав им вкусить горькой настойки боя на пределе сил и возможностей. Но глава «Затмения» подстраховался от катастрофического развития событий.
        - Кабалет, форсируй! - велел Звёздный Пёс. - К станции. Рапиц, сделай мне связь со Слезой.
        - Входящий вызов! - доложил Рапиц. - Погранцы!
        - Давай! - кивнул Звёздный Пёс.
        На экране появилась круглолицая девица в шлеме и со знаками различия лейтенанта и старшего оператора поста связи. Девушка с интересом разглядывала экипаж и боевую рубку «призрака», произнося заученный до автоматизма порядок слов:
        - Неизвестный корабль! Немедленно сбрасывайте скорость, дезактивируйте оружие и ожидайте прибытия команды таможенного контроля!
        - Рапиц, - велел Звёздный Пёс, - передай синий код.
        Девушка перевела взгляд на другой монитор, кивнула:
        - Код получен. Признан. Следуйте своим маршрутом! Рада лично вас увидеть! - лейтенант улыбнулась, но тут же лицо её стало форменным, строгим, согласно уставу и протоколу, она отключилась. Но тут же - новый вызов.
        - Здравствуй, Скиталец!
        С монитора смотрел толстяк в форме старшего полковника погранслужбы. Звёздный Пёс улыбнулся одними глазами. Двузвёздный адмирал погранслужбы Палитент Болером, известный также как Рубеж Квазара, изволил лично принять участие в рядовом рейде ЭБР, лишь переодевшись в собственную форму многолетней давности, хотя и устаревшую, неуставную уже, отменённую новой редакцией протокола.
        - Здравствуй, Рубеж Квазара! - ответил Звёздный Пёс.
        - Поздравляю с блестящим дебютом! - улыбался «полковник». - Интересные у тебя кораблики! Не поделишься? По старой дружбе.
        - С тобой лично - запросто! А вот у флота не будет интереса. Кому нужен крейсер по цене линкора? - тоже улыбался Звёздный Пёс. - И штурмовик по цене эсминца. И это только себестоимость!
        - Знаю я тебя! - погрозил пальцем Палитент. - Опять наводишь пылевую туманность на кристально чистый сканер!
        Рубеж Квазара бросил взгляд в сторону и нахмурился:
        - Ты слишком опережаешь свой же десант, - покачал он головой. - Помочь?
        - Нет, Рубеж, - улыбнулся Звёздный Пёс. - Знаю я тебя, дай палец - по локоть отхватишь! Твоё - всё, что в Пустоте болтается. Станция - моя.
        - Я помню уговор, - кивнул адмирал. - Ну, удачи!
        - Погоди, Рубеж! - вскинул руку Звёздный Пёс. Повинуясь его жесту, Рапиц передал сообщение по этому каналу. - Это канал «Фиолетовой слезы». Капитулировать тебе будет для неё честью. Девочка не безнадёжна.
        - А то! - воскликнул адмирал, махнул рукой в устаревшем мундире, отключаясь.
        - Как наши сигналы? - спросил Звёздный Пёс у экипажа «призрака».
        - Чужака наблюдаю уверенно, его двойник - ушёл из системы. «Мех» всё ещё на станции. «Слеза» - там, где должна быть, - доложил Рапиц.
        - Мы в зоне противодействия врага! - доложил Кабалет.
        Штурмовик, невидимость с которого слетела сразу же, как Кабалет дал полный ход, закрутился, закладывая виражи на грани прочностных характеристик корпуса. Стрелок - хрипел. Так звучал его смех при перегрузках. Он успевал расстреливать всё, что попадало в его прицелы, теми немногими орудиями, что остались на штурмовике в угоду его максимальному облегчению. Звёздный Пёс удивился в очередной раз. От перегрузок в глазах темнело - не справлялись компенсаторы, но стрелок не только успевал заметить проносящиеся цели, но и поразить их - без захвата этих самых целей вычислителями баллистического искина. За те ничтожные доли мгновений, какие эти цели были в зоне поражения орудий штурмовика. Пилот, например, ни разу не выстрелил основными курсовыми орудиями, жёстко закреплёнными и направленными прямо по курсу штурмовика.
        - Есть! - прохрипел Рапиц, хлопая по спуску.
        Штурмовик тут же отпрыгнул в сторону, на долю секунды опередив лучи импульсных лазеров, скрестившиеся там, где он был. Корабль заложил вираж, витой спиралью развернулся и влетел в облако застывающего разрыва собственной бронебойной торпеды, проломившей корпус станции. Штурмовик вколотил себя в пролом. Обрубленный корпус корабля, без стабилизаторов, надстроек, антенн и штанг, даже без одной башни - грохнулся на палубу пустого ангара.
        Глава 14
        Звёздный Пёс
        Взорвались пиропатроны, отстреливая аварийные люки. Если бы ещё на базе не изъяли пиропатроны из их пилотских и операторских кресел, сейчас бы они стекали кровавой жижей с полотка ангара, разбитые системой аварийного катапультирования о плиты перекрытий. Остатки воздуха стремительно выскочили из кабины штурмовика. Потому щелчки освобождения экипажа «призрака» из захватов были бесшумными.
        - Покинуть машину! - крикнул Рапиц. - Сто двенадцать секунд!
        Люди быстрыми, заученными и доведёнными до автоматизма движениями выхватывали из захватов на корпусе корабля оружие и снаряжение, крепили на захватах и держателях своих скафандров и выпрыгивали в аварийные люки, выталкиваемые маневровыми движителями скафандров.
        Ангар был мёртв. Взрыв и разгерметизация убили всё, что было в ангаре. Ещё в прыжке Рапиц взял в руки плазменный резак, подправил свой полёт, подлетая к переборке шлюза, тут же начал вырезать проход. Стрелок стоял сзади - с тяжёлым плазмоизлучателем в руках, на плечевом упоре. Как только проход был вырезан, Кабалет забросил в прорезанный пролом дрона-разведчика.
        - Чисто! - передал пилот и первый нырнул в ещё не остывший пролом.
        Вторым шагнул стрелок, потом - Звёздный Пёс, потом Рапиц, загруженный своими заплечными коробами и с ящиками оборудования в руках.
        Станция будто вымерла. Хотя для пустотников уже стало инстинктом при сильном течении воздушного потока вставать лицом к «ветру» и бежать изо всех сил, стремясь успеть покинуть опасную зону до падения перегородок.
        Но бойцы «Затмения» не теряли бдительности. Пустота станции могла быть лишь иллюзией. Так оно и получилось. Первое сопротивление они встретили уже в следующем коридоре. Причем - организованное. В форме засады. Шквал огня снёс Кабалета с ног. Стрелок расстрелял засаду до состояния оплывших декоративных покрытий стен и потолка. Изувеченные плазмой останки тел пиратов вплавились в застывающий пластик.
        Звёздный Пёс бросился к пилоту. Но тот уже встал на ноги.
        - Нормально! - прохрипел он. - Спецзарядами били.
        Скафандр Кабалета уже заплавил пробоины быстрозастывающими латками, голос пилота окреп уже к концу фразы. Значит, ничего жизненно критичного не задели. Иглы, игнорирующие силовое поле, редкость. Не только потому, что стоят безумно дорого, но и потому, что индивидуальное защитное поле - такая же редкость. Ввиду недоступности. И по цене, и по отсутствию в свободной продаже проекторов личного энергокупола. И соответствующего отсутствия потребности в заряжании игольников столь дорогими и одноразовыми боеприпасами. Их ждали. Именно их, зная, что «Затмение» не экономит на своих людях.
        - Время! - передал Рапиц, с размаха опуская на пол один из своих коробов, что тут же раскрылся, ввинчиваясь в пол упорами и раскрывая энергетический купол над экипажем «призрака».
        Все четверо собрались вместе над проектором поля, активируя гравизацепы не только с полом, но и друг с другом, плотнее прижимаясь, вжимаясь в короб проектора.
        От мощного взрыва пол прыгнул вверх, ударная волна ломала, рвала и швыряла всё вокруг. Четвёрку человек, жавшихся к проектору поля, пушечным ядром швырнуло по коридору, как по орудийному стволу, вместе с проектором, всё так же в его полупрозрачной сфере силового кокона. А за ними шла волна пламени, нагоняли - идущие волнами, лопающиеся переборки.
        - Живы? - спросил Звёздный Пёс. Не столько для того, чтобы услышать об их физическом состоянии - их показатели жизнедеятельности проецировались прямо на лицевую панель шлема, - сколько для определения душевного состояния ребят. Всё же быть рядом с детонирующим энергоблоком штурмовика - не частое испытание для человека.
        Медблоки скафандров споро приводили людей в норму. Спустя сорок секунд вся чётвёрка бежала по оплавленной и исковерканной станции к их цели. Прямо по лужам расплавленного металла и горящему пластику, преодолевая ураган рвущегося в Пустоту воздуха.
        Буйство энергий вызывало сбои в работе не только передатчиков, но и сканеров. Потому Рапиц не смог засечь этих людей. Вся четвёрка влетела в толпу пиратов. Но люди Звёздного Пса были готовы к подобной встрече, а вот гарнизон станции не был готов к тому, что из адского пекла на них вывалятся враги. Засверкали плазменные кромки клинков, бликовали при взмахах виброклинки, игнорирующие силовое поле. Заскрипел в передатчик зубами Рапиц - виброштык пробил ему броню на боку.
        Всё! Все пираты перебиты. Звёздный Пёс взмахнул клинками, стрясая с них кровь и остатки плоти пиратов. И побежал вперёд. Полоса жизненных сил Рапица стремительно наполнялась зелёным светом - медблок сработал штатно. Но рисковать ребятами Пёс больше не хотел. Их скафандры пилотов хотя и были доведены до достаточного уровня защиты, но не могли сравниться не только с костюмом самого Звёздного Пса, но и даже с тяжёлым штурмовым комплексом десанта.
        Но организованного сопротивления больше не было. Пёс рассёк двоих пиратов, что обернулись на приближение их группы и подняли оружие, а вот остальные - просто спасались бегством, не пытаясь препятствовать их продвижению к тюремному блоку. Обитатели пиратской станции просто спасались от разгерметизации.
        Тюремный блок был дополнительно изолирован. Туда вёл единственный шлюз. С настолько толстой перегородкой, что даже серия плазменных выстрелов тяжёлого излучателя не смогла пробить прохода. Потому стрелок развернул излучатель в тыл, а Рапиц стал укладывать пробивной заряд. Операцию пришлось повторять ещё три раза, прежде чем последний кусок переборки вынесло наружу вместе с потоком воздуха.
        Из тех же, что и раньше, побуждений Звёздный Пёс первым нырнул в пролом. Ну и - желая испытать свой новый скафандр, весь его, скафандра, предел. И - свой предел. Узнать, как прошедшие годы, неизбежное старение и организаторская деятельность сказались на нём.
        И - испытал. Персонал тюремного блока был легко вооружён. Только лучевые излучатели не способны преодолеть силовое поле поясничного проектора, а их дробовые кинетические нагнетатели не могли пробить броню скафандра, хотя некоторая часть дробинок и прошла сквозь силовое поле.
        Звёздный Пёс скользил от одного врага к другому, короткими взмахами клинков прерывая их тщетные попытки поразить столь неудобного, ловкого врага. Пираты никак не ожидали такой скорости и ловкости от настолько тяжело бронированного штурмовика. Пёс работал сразу двумя клинками - виброклинком и плазменным. Особый сплав оружия сносно выдерживал ударно-динамические нагрузки на клинки, а плазменная кромка и виброгенератор позволяли преодолеть все виды защиты. Если плазменная кромка и не позволяла проникать сквозь силовое поле, то виброклинок адамантового сплава игнорировал силовые поля, рассекая тела, понадеявшиеся на силовой кокон энергозащиты.
        Тюремный блок охраняли хорошо экипированные бойцы - индивидуальные силовые поля через одного, выучка выше среднего по Фронтиру.
        Конечно же, и сам Звёздный Пёс пропускал удары. Годы, годы! За все эти годы он совсем не молодел, сила в теле осталась, но гибкость и реакция - совсем не те. Но многолетние тренировки, полученные навыки и умения всё же позволили принять эти удары вскользь. Силовое поле и броня с честью выдержали это испытание боем. Ни одного критического повреждения. Комплекс спешно заращивал пробоины, медблок останавливал кровотечения и возвращал владельцу боеспособность.
        Звёздный Пёс выпрямился и осмотрелся, стоя чуть ли не по колено в телах. Экипаж «призрака» добивал подранков.
        Звёздный Пёс ткнул Рапица в плечо, не в силах справиться со своими эмоциями, опасаясь голосом выдать бурю чувств, что обуяли его. Шагнуть за грань - многого стоит. Но испытав однажды этот ураган эмоций, никогда не станешь прежним. Только после такой напряжённой схватки и начинаешь осознавать, что - живой! Кристально ясно понимаешь, ради чего стоит жить, ради чего стоит идти на смерть, а что - пустая порода. Но оператор всё понял и без слов, убрал клинок и схватился за сканер, уже через несколько секунд указав направление движения.
        - Тут! - уверенно заявил он.
        Стрелок отошёл обратно в станцию, за вырезанный лаз в тюремный блок, разложил телескопические упоры, поставил тяжёлый излучатель на треногу, присоединил блок самонаведения, активировал его и побежал по коридору, доставая из заплечного контейнера и раскидывая вокруг мины-ловушки. Кабалет минировал проходы в другую сторону. Рапиц в это время вскрывал двери камеры, за которой был источник сигнала «Чужак».
        Когда замок был вырезан, Звёздный Пёс и Рапиц, перегружая мускульные усилители комплексов в заштатный режим нагрузки, развели створки настолько, чтобы мог пройти человек в скафандре.
        - Вадим! - крикнул Звёздный Пёс в темноту камеры через речевой ретранслятор комплекса защиты.
        Разгерметизация отсека достигла такого уровня, что заключённые валялись вповалку друг на друге. Но вот куча тел вспухла. Встал высокорослый, но тщедушный человек, таща из груды тел ещё одного.
        - Они! - кивнул Пёс.
        Рапиц пнул ещё один из своих контейнеров, что услужливо раскрылся. Рапиц выхватил из него самый верхний пакет, легко разрывая упаковку и напяливая на голову более мелкому узнику дыхательную маску. А Звёздный Пёс смотрел на его изувеченную спину, качая головой.
        Едва маска оказалась на голове Вадима, она стянулась эластичным обручем вокруг его шеи, наполняясь воздухом. Ван Бол сам вскрыл пакет, надевая на себя маску. Рапиц в это время показывал узникам, которые всё ещё смотрели на них потусторонними, неживыми взглядами, что надо натягивать на ноги эластичные носки, на руки - перчатки, а на поясе надо застегнуть ремень с баллоном. Как только все компоненты оказались на местах, тонкая плёнка стала расползаться по голым телам узникам, укрывая их хоть и тончайшей, но плёнкой.
        - Остальные! - прохрипел Вадим. В разреженном воздухе тюрьмы, да ещё и через дыхательную маску, сложно было его понять. Можно было бы и сделать вид, что никто не понял чужака. Но…
        Звездный Пёс посмотрел на открытые створы, откуда выпал толстяк, вытолкнутый изнутри. Толстяк тут же мешком осел на пол. А через створ пролез ещё один здоровяк, обдирая кожу до крови на застывших подтёках металла - настолько человек был объёмен. Вопреки устоявшемуся мнению, что здоровяки, потребляющие больше кислорода, должны первыми и погибать от декомпрессии, что Ван Бол, что этот здоровяк, покрытый чёрной кучерявой шерстью, были в сознании. И боролись за жизнь.
        - Время! - сказал Звёздный Пёс и для убедительности похлопал по тактическому планшету.
        - Ты же заботишься о капиталовложениях? - спросил Ван Бол, не только самостоятельно облачившийся в аварийно-спасательный комплект, но и уже активировавший встроенный аварийный передатчик. - Там сокровищница самого ценного, что есть во Вселенной - мыслящих мужей!
        Система опознавания искина, встроенного в комплекс Звёздного Пса, уже опознала и поросшего шерстью здоровяка, и того толстяка, на которого здоровяк надевал дыхательную маску. Обоих «Затмение» очень хотело нанять. И даже была достигнута положительная предварительная договорённость. Но оба - пропали. Специалистов такого уровня квалификации агенты «Затмения» обихаживают по всей сфере обитания человечества. И Звёздный Пёс признал правоту слов Ван Бола. Потому кивнул, достал из наспинных держателей дистанционное оружие и пошёл на выход, бросив узникам:
        - Триста секунд!
        А потом, отключив речевой ретранслятор, запросил подмогу у Лютого Ветра - командира десанта. Этим - срывая выполнение всего плана штурма станции, особенно - отхода собственной группы. Звездный Пёс включился в перестрелку, которую вел экипаж «призрака» с боевиками гарнизона станции, с остервенением рвущимися в тюремный блок, будто знавшими - кто угодил в эту ловушку.
        План был рассчитан на дерзкий налёт и отход. Взрыв в ангарах станции силового блока штурмовика и прорыв малого отряда Звёздного Пса должен был привлечь к себе внимание, отвлечь гарнизон станции от других мест обороны и вытянуть на себя резервы противоабордажных сил пиратов. Звёздный Пёс самонадеянно рассчитывал освободить «Чужаков» и успеть уйти из-под удара всех этих привлечённых на себя сил противника. Не рассчитывая спасать остальных рабов. И успел бы. Выскользнуть из-под удара. Но…
        Натиск озверевших пиратов был страшен. Тяжёлый излучатель стрелка отказывался стрелять, перегревшись, расплавив всё в переходе перед позицией экипажа «призрака». Но прямо по текущему жидким огнём полу коридоров, через жар раскалённого, как жерло металлургической печи, прохода пираты остервенело лезли напролом, стреляя на ходу. Прыгая в расплавленные лужи материалов переборок, укрываясь за трупами, игнорируя падающие мячики гранат, не привыкшие к абордажному гранатному бою. Но игнорируя и потери. Упрямо прыгая в узкий шлюз тюремного блока, ставший раскалённым адом.
        Силовые щиты экипажа «призрака» просто не справлялись с буйством энергии, лучистыми зарядами, выстрелами бластеров и бесконечным градом дроби и игл. Боезапас подходил к концу, Рапиц и Кабалет бросили последние гранаты.
        - Ещё немного! - захрипел Звёздный Пёс, прыгая вперёд сразу же после разрыва гранат, испаривших одного пирата и разорвавших ещё троих, смерчем крутясь на полу прямо в рядах атакующих пиратов, разбрызгивая расплавленные брызги с пола, используя только клинки, этим избегая обстрела со стороны противника и тормозя атаку на экипаж «призрака», подсекая ноги атакующим.
        «Где мой десант?!» - готов был закричать Звёздный Пёс, получая ещё один заряд дроби в плечо, отчего его развернуло на полу, накрыло волной жидкого металла. Его силовой щит давно уже истощился, восстанавливая заряд щита много медленнее, чем получал урон владелец щита. Даже самая прочная броня, из имеющихся в арсеналах «Затмения», не выдерживала такого фокусированного агрессивного воздействия.
        Удар штурмовых групп десанта «Затмения» в тыл гарнизона станции опоздал всего на несколько десятков секунд. И это стоило Звёздному Псу и «Затмению» Рапица, светлые мозги которого расплескало по шлему, и - ноги Кабалету, перебитой в колене и отлетевшей от упавшего пилота прямо в ямку от плазменной гранаты, залитую расплавленной, жидкой и раскалённой облицовкой коридора. Пилот, захлёбываясь, выл, схватившись за горящий обрубок ноги.
        Штурмовой отряд десанта «Затмения» добил пиратов, бойцы подняли экипаж «призрака» на руки, оказывали помощь. Часть десантников занимала оборону. Но большая часть устремилась в тюремный блок.
        - Время! - приказал им Звёздный Пёс. - Кто из рабов не успел экипироваться - бросить!
        Десант перестроился и стал пробиваться обратно к развороченным ангарам, куда до сих пор высаживались отряды десанта, оттуда и растекались по станции. Конечно, это был только один из десятка проломов, только одна штурмовая волна из десятков. Звёздный Пёс переключился на канал дальней связи, выбрав код Ломающего Стона:
        - У меня гражданские. Рабы. Сотни. Возможно - тысячи. Нужна эвакуация! - передал Звёздный Пёс.
        - Принял! - ответил искажённый помехами голос адмирала «Затмения». - Тысячи рабов! Подгоню «арендованный» транспорт. Прошу санкции на запрос помощи от рубежников.
        - Сам с ними свяжусь! Отбой! - ответил Пёс.
        И тут же велел искину комплекса своей индивидуальной защиты установить канал с адмиралом погранслужбы.
        - Скиталец? - услышал Звёздный Пёс голос Рубежа Квазара.
        - Тысячи рабов! Нужна помощь! Можешь руки выкручивать! - передал Звёздный Пёс.
        - О чём разговор? - притворно удивился адмирал. - Свои люди - сочтёмся! Помогу, а там - видно будет.
        - Принято! - ответил Пёс и прервал связь, видя вызов от самого Багрового Сумрака - лучшего его тактического командира пехоты, возглавившего самый ответственный этап налёта. Лучшего тактика и - его старшего сына.
        - Батя! - тихим и слабым голосом простонал Сумрак. - Прости!
        Звёздный Пёс - застыл замороженной статуей. Стужа разлилась по его венам, стремительно набегая к сердцу.
        Багровый Сумрак замолчал, но сигнал не прервался. И чуть более окрепшим голосом командир ударного отряда десанта доложил:
        - Цель «Мех»… - уничтожен!
        С каждым новым словом его голос креп. Но всё же плыл, то докладывая уверенно, то мямля:
        - Вывел, довёл - четыре отряда… Положили всех его прихвостней… Подошли ещё три группы… Этот кибер… Он - как призрак… быстр… Он убил всех… Всех моих ребят… Мистики… Ворон и Сорока… Взорвали «Меха» вместе с собой… Батя!!!.. Тут запущена самоликвидация станции! Держу… магнитный… семнадцать минут… меня - половина. Не знаю… сколько… удержу! Медблок - не справляется. Броня… не может… кровь… Держу магнитный пускатель… Батя!!!
        - Это ты меня прости, сынок! - прорычал Звёздный Пёс, огнём ярости изгоняя стужу страха из своего сердца.
        Но в данный момент, не сумев самому себе выделить время для сантиментов, как бы он ни дорожил сыном, его парнями, - тысячи других людей оказались под угрозой. Потому искин костюма Звёздного Пса вывел его голос на максимально возможный диапазон каналов, и владелец «Затмения» передал:
        - Внимание всем! Отлив! Повторяю - отлив! Немедленно!
        Что такое семнадцать минут, когда ты в чреве станции, энергетическая установка которой заминирована и дестабилизирована? Даже если нет дополнительных зарядов - ближайший сектор Пустоты будет крайне смертоносным. Не то что сама станция. А Сумрак однозначно передал, что энергоблок подготовлен к подрыву.
        И как в насмешку - полностью отключилась гравитация. Значит, инженерный отсек станции уже дестабилизирован. Бывшие пленники сразу стали непосильной обузой. Не все боевые скафандры имели пустотные движители, особенно у пиратов, сразу же забывших о каком-либо сопротивлении и желающих только одного - оказаться подальше от всепожирающего буйства неуправляемых реакций исполинского энергосилового блока станции. Тем более тонкие плёнки аварийных костюмов рабов, которые не защитят даже от обжигающей стужи Пустоты, не то что от смертоносных излучений Вселенной. Эти костюмы только и могут защитить от декомпрессии, да и то - на короткий срок. Взяли их только за одно, но очевидное преимущество - малый вес и объём. Естественно, что у них не было маневровых движителей. Даже магнитной сцепки подошв не было, не то что грависцепки.
        Звёздный Пёс прижался к искорёженной переборке, чтобы не мешать людскому потоку, что истекал из недр до сих пор безлюдной станции. Десант тоже остановился, увязывая освобождённых подопечных абордажными тросами. Мимо плыли пёстрые обитатели станции, в слепой надежде на спасение - тупо стремились оказаться дальше от недр станции, выбраться на внешнюю обшивку. Командир отряда десантников зацепился за стену, отталкивая пиратов от себя, прикрывая командира от ударов телами обезумевшего отребья Пустоты.
        Десант ждал решений от «бати». А «батя» изучал полученную только что схему станции. Специалисты по РЭБ десанта уже влезли в искины станции.
        - Назад! - озвучил решение владелец «Затмения». - В тюремный блок!
        И перейдя на канал связи с командиром своего флота, запросил помощи. Потом опять вывел свой голос на максимально возможный охват каналов связи, передал:
        - Всем покинуть сектора с… по… Немедленно!
        Тюремный блок был изолирован не случайно. Фактически весь этот блок был чужеродным элементом на станции. Пристыкованным. И этим следовало воспользоваться.
        Удар крейсеров «Затмения» и самого «Ломающего» просто оторвал весь тюремный блок от станции, отправляя его в неспешный дрейф. Полученный импульс не только отдалял блок от станции, но и закручивал оторванный сегмент сразу в двух плоскостях. Этим облегчая и разом осложнив эвакуацию с движущегося и закручивающегося куска станции.
        - Сумрак, как ты? - спросил Звёздный Пёс.
        - Жив. Пока, - процедил сын сквозь зубы. - Держу. Спасай… ся. Спасай людей.
        - Держись, Багровый! - вклинился в канал энергичный голос. - Мы уже рядом!
        - Нет!!! - взревел Сумрак. - Всем - прочь! Всем! Батя, скажи им!
        - Всем - отлив! Повторяю - отлив! - внешне спокойным голосом приказал Звёздный Пёс.
        Таков кодекс! Незачем погибать многим там, где должен загнуться один. Кодекс - не писан. Но неоспорим. Написан - кровью и смертями миллионов. И это логично, разумно. Если бы ещё сердце отца было столь же логично, как его разум, как его воля!
        Десант уже вскрыл пробивными зарядами внешнюю обшивку тюремного блока. Выводили людей на поверхность медленно дрейфующего и вращающегося в пустоте огрызка станции. Звёздный Пёс отправил от себя командира десантников - помочь организовать тактическим группам эвакуацию. А сам покинул помещение только тогда, когда вокруг не осталось уже никого.
        Десантные катера садились и взлетали прямо с обшивки, безжалостно коверкая её захватами и стартовыми двигателями. Садились с уже открытыми аппарелями. Бойцы споро загоняли околевающих от стужи Пустоты освобождённых пленников в недра десантных бортов, утрамбовывая их, как тюки с сухпаем. С травмами от маневровых перегрузок можно бы и на борту крейсеров рубежников заняться. А если не успеть укрыться за мощными щитами тех же крейсеров - лечить будет нечего.
        Даже оптикой скафандра были видны исполинские туши кораблей Карательной эскадры, что тормозили себя в непосредственной близости от станции, разворачиваясь широкими проекциями к станции, чтобы прикрыть бронёй и щитами стартующие со станции малые суда, битом набитые людьми, стремящимися укрыться, спешно и с немилосердными к пассажирам перегрузками, в тени корпусов больших судов от взрыва станции.
        Письменным сообщением-приказом (на всех каналах - гвалт!) Звёздный Пёс приказал десанту изолировать чужаков. И полетел к ним сам на движителях скафандра, когда получил от бойцов маяк их местоположения. Обоих чужаков Звёздный Пёс прикрепил к своему поясу абордажным тросом и, с силой оттолкнувшись от обшивки станции, дал полную тягу маневровым двигателям скафандра, улетая в черноту Пустоты с двумя привязанными к нему фигурами.
        Вызванный Звёздным Псом «Вестник» уже шёл на сигнал его маяка. Время не ждёт. Этот этап - завершился. Пусть и не так, как планировалось. С много меньшими результатами, со многими разочарованиями, с много большими потерями. Очень болезненными потерями. Но - завершился. Потому следовало вернуться к выполнению основных планов. И так слишком много времени потеряно. А с эвакуацией справятся и сами. С последствиями карательной экспедиции - тоже. Делить плоды победы всегда найдутся охочие. А вот торить путь в неизвестность - мало желающих.
        Глава 15
        Вадим
        Холодно. Так холодно, как никогда не было. Я почти умер. В сознание проникали лишь некоторые моменты. Как плавились и открывались двери, выполненные заподлицо со стеной. Как Ваня потащил меня на выход. Как на меня напяливали большие презервативы. И как я никак не мог надышаться.
        Не успел я встать на ноги, как опять оказался в невесомости. Я уже стал ненавидеть отсутствие привычной тяжести. Всё же невесомость - неестественна. А у меня к тому же условный рефлекс выработался: невесомость - неприятности.
        Потом были какие-то непонятные для меня метания. Боя и его грохота я не видел и не слышал. Потому что отравленный недостатком кислорода мозг отказывался работать. И я так и не включил встроенную рацию.
        Вялость, лень и апатию я не смог перебороть. И вообще казалось, что всё это - галлюцинации задыхающегося мозга. Какие-то бойцы в танковой броне таскали меня туда-сюда. Выволокли в чёрный пролом над бездонной ледяной пропастью, сразу же ошпарившей меня жидким азотом. Но даже та мысль, что хвостик почернеет и отвалится, не вызвала никаких эмоций. И - пусть! Терять детородность, так полностью. Буду как Варис - лысым, толстым и хитрым. И гладким, как пластмассовая кукла. Без выступающих частей в штанах. Пох… тем более что не по чему будет.
        Какой-то жуткого вида боевик в битой-перебитой броне, мятой и дырявой, с оплавленными рубцами на бронещитках, прицепил тросом нас с Ваней за пояса. И спрыгнул в пропасть с этой консервной банки. С тупым равнодушием, с замерзающими мыслями и останавливающейся кровью в жилах, смотрел на светящиеся сопла десятков снующих космических кораблей. И - непроглядная темень вокруг. Самих кораблей просто не видно. Если бы не их светящиеся выхлопы - пропасть была бы непроглядной. Даже шрапнелевых дыр далёких звёзд в этой чёрной занавеске не видать. Человеческий глаз просто не рассчитан на космические просторы. Может быть, зря человечество вылезло в эту неуютную ледяную Пустоту? Определённо - зря!
        Как к нам стремительно подлетел гладкий белый космический корабль - я уже не видел. Как и не осознал того, как меня втащили в него через шлюз.
        Осознал себя только уже в тесной рубке этого космолёта. Уже завёрнутый в жгучее, как кипяток, стального цвета, но мягкое одеяло.
        И первой мыслью моей было:
        - Где? Где мои люди?
        Мой голос был слаб и немощен. Как и сам я. Растёртый последними событиями в пыль. В звёздную пыль. В зазвездившуюся. Но - пыль.
        - Где мои люди?!
        Рубка корабля была не больше зала панельной однокомнатной квартиры. И прямо в центре - постамент с креслом. В окружении проекторов и экранов. В кресле - Пёс. На экране - чувак в легко узнаваемом покрое одежды. Явно мундир. Миры - разные. Люди - те же. А армейская традиция не может без мундирного фетиша. Да и мордой этот, картоха в мундире, настоящий полковник. Этакая особая морда лица. С полосой от фуражки на мозгу.
        - Куда ты, Скиталец? - спросил военный.
        - Разберётесь тут сами. Моим мальчикам тоже пора бы научиться такому уровню взаимодействия, - ответил Пёс.
        - И ты считаешь это ответом? - нахмурился «полковник».
        - Дела требуют моего немедленного присутствия в другом месте, - склонил голову Пёс.
        - С этими героями сетевых шоу? - скривил губы военный. - Ладно, потом расскажешь. Помощь нужна?
        - Конечно. Сделай тут всё красиво! - кивнул Пёс, лёгким взмахом руки отключая экраны.
        - Где мои люди?! - опять повторил я.
        Видя, что меня опять игнорируют, начинаю дёргаться, раскачиваться, стремясь ослабить захват меня этим горячим стальным пледом.
        - Мгла, дай нам доклад по статусу объектов наблюдения, - вздохнув, сказал Пёс.
        Заговорила девушка, видимо - Мгла. Это имя ей шло. Не вижу верхней части её лица, скрытого шлемом, но вот её щёки и подбородок - чёрные, как антрацитовый уголь. Даже губы - тёмно-тёмно-бордовые.
        - Объекты Чужак-малый и Чужак-прайм - на борту. Сигнал Дубль-чужак ушёл из системы. Объекты Дно, Погрузчик и Сержант - на борту десантных катеров. Объект Старая Кровь - на базе. Ждёт вашей санкции на отправку семье.
        - Верж - жив? - прошипел я.
        - Тело, - покачал головой Пёс. - Только тело.
        - Дубль-чужак - кто? - спросил я.
        - Кому ты дал испить того напитка, что я дал тебе на Стире? - спросил меня Пёс. - Твоя смазливая охранница?
        - Моя жена! - просипел я. Хотел ответить твёрдо и утвердительно, но вышло так, как вышло.
        Ваня застывшим взглядом смотрит прямо между мной и постаментом, на котором расположено кресло Пса.
        - Их ожидает участь более страшная, чем смерть, - каким-то загробным голосом говорит он.
        Ваню не узнать. Скелет, обтянутый вытертым кожзамом со старого дивана. Я, наверное, не лучше. Пох! Рата!
        - Слышь, ты! - опять дёргаюсь я, наконец вырываясь. Встаю. Мало - голый, весь сине-жёлто-чёрный. И, как и Ваня, пятнистая кожа на костях. Пох!
        - Нам надо спасти их! - заявляю я.
        Понимаю - глупо. Дело даже не в том, что я - тощий, страшный и голый. А в том, что я - никто. И требовать чего-либо от человека, что может организовать целые космические баталии, не в силах.
        Но! Эту эпичную битву этот Звёздный Лорд организовал из-за кого? Из-за нас с Ваней. Остальные же - там, с десантом. И Пёс бы и их бросил, не потребуй я спасения людей в момент секундного просветления сознания. Я ему - нужен. Даже такой вот, никакой - нужен! А раз нужен, то могу и шантажировать его.
        Звёздный Пёс устало закрыл глаза и откинулся на подголовник кресла. Конечно, против нас - он красавец. Но против него же самого на Стире - такой же живой труп, как и мы. Уважаю! Как бы там ни было - уважаю! Сам, лично - полез в пекло боя. Вон, броня - как броня списанного танка на полигоне, на котором десятки лет испытывали новые типы бронебойных снарядов.
        Но как бы ни уважал я его, только он может спасти наших женщин от судьбы, что «более страшная, чем смерть»! Потому без каких-либо угрызений совести - шантажирую. И Ваня, брат мой названый, поддерживает. Его полупрозрачная субстанция уже отрастила когти россомахи. И руки Вани занесены для ударов. Одна - мне в висок, вторая - у него под подбородком.
        Пёс не шевелится. Даже глаз не открыл. В помещении, кроме нас, ещё трое. Полулежат в креслах. Уже названная нам Мгла и ещё двое. Тоже в шунтованных шлемах. Но походу, они - полностью погружены в операционную систему управления кораблём. А может, делают вид. Но никто не пытается нас остановить. И дверь-шлюз в рубку - закрыта.
        - Вадим! - тихо сказал Пёс, не открывая глаз, не шевелясь. - Там, на станции… мой старший сын. Держал контакты подрыва реакторов, давая мне время спасти тебя. Тысячи людей сегодня погибли. Только для того, чтобы ты довёз, наконец, предложение вольных.
        - Чихать все хотели на ваши предложения и предположения! - в отчаянии закричал я. Потому что самого убивала эта ситуация с развязанной олигархами войной на уничтожение «излишней биомассы». - Всем плевать! Знаю, что время - уходит! Знаю! Да и ты знаешь, что наш полёт - безнадёжен! Знаешь! Ты же нас в Ядро собрался везти?
        - Не безнадёжно, - ответил Пёс. Но вяло. С недостаточной внутренней уверенностью. - Есть шансы. Всё же они - есть. А вот если нас там не окажется - даже этих шансов не станет! Основатель, что же ты его поддерживаешь? Разве судьба этих женщин, признаю, дорогих для вас, но стоит ли она человечества?
        - Судьба наша не в Ядре, - каким-то замогильным голосом отвечает Ваня.
        С хрена ли это Пёс назвал Ваню «Основателем»? Попутал с устатка? Теперь-то он даже на клона Основателя не особо похож. Так, длинный измождённый страдалец.
        - Судьба наша неразрывно связана с этими девушками, - рокочет Ваня. - И ты это знаешь! Ты уже принял решение, теперь только пытаешься понять, почему ты его принял. И провидец тебя предупредил. Если мы прямо сейчас полетим в Ядро - шансы небольшие, но есть. Предотвратить войну Содружества с дикими есть шанс. Тут ты прав. Но если мы не погонимся по следу - шансов у человечества не останется.
        Смотрю на Ваню и глазам своим не верю. Он ли это? Что это с ним?
        А-а-а!.. Показалось! Мне просто показалось. Как в том кино. Показалось, что Ваня в моих глазах как раздвоился. Будто он - не он. И вот я проморгался и - прошло. Снова - Ваня. Просто Ваня.
        - Там, в нишах - комплексы, - тихо сказал Пёс. - Одевайте. Пойдём на полном ходу. И садитесь в кресла. Это самый быстрый корабль во Вселенной. Компенсаторы просто не рассчитаны на возможности этого корабля.
        Пёс тяжело вздохнул и обратно откинулся на кресло:
        - Идём по женскому запаху.
        «Кабши»! Ха-ха! Полнокомплектный «Кабши»! Круть! Блин! Из меня же… изъяли, щуки! - нейросеть. Меня передёрнуло. Слишком больно даже вспоминать процесс «изъятия». Садисты! Ненавижу! Теперь «Кабши» - просто толстый костюм со скорлупой, неподъёмной в условиях нормального притяжения. Даже мускульные усилители - неуправляемые. Проклятие! Тут ручное управление только аварийное, да и то только базовыми функциями! Хоть вой, как тамбовский волк!
        - Скиталец? - слышу я удивлённый голос «полковника».
        - Да, Рубеж, помощь нужна, - сказал Звёздный Пёс. - Из этой точки ушёл в подпространство корабль. Слишком давно, чтобы я узнал - куда. Я слышал, что у тебя есть оборудование, чтобы отследить такие следы в гипере.
        - Брешут! - уверенно заявил Рубеж. - Не верь ты всяким сплетням! Я же вот не верю, что истребитель может за мгновение пролететь пару миллионов километров. В указанной тобой точке тебя встретят и проводят мои ребятки. Возражения не принимаются. Этим - будем в расчёте. Мне тоже интересно, что заставило тебя так кардинально изменить планы. На тебя это не похоже. Вот нюхом чую - неспроста это. Даже седалище зачесалось.
        Адмирал внимательно всматривался в Звёздного Пса:
        - Плохо выглядишь. Сколько раз тебе говорил, что ты уже давно не в том положении, чтобы лезть в пекло первым. Допрыгаешься! Но! Чую также, что только смерть тебя исправит. Тьфу-тьфу на тебя! Удачи!
        - Благодарю, Рубеж! - устало улыбнулся Пёс. - Кто мы будем, если изменим себе?
        Рубеж кивнул, молча - мазнул угрюмым взглядом по нам с Ваней и отключился.
        Никакой команды не было, но изменение курса корабля я почувствовал сразу. Потому что меня сильно вмазало в стену. Дополз до кресла, вскарабкался в него, упал в его компенсирующее поле. Правильно. Нечего нас жалеть. Жалеть надо - время. Оно - всегда - упущенное.
        Обзорных экранов рядом со мной не было. Небольшое оконце иллюминатора показывало только черноту. Обычное в таких случаях проецирование сигнала на нейросеть мне было недоступно ввиду отсутствия сети как таковой. Вот и осталось только тупо смотреть прямо перед собой. Терпя перегрузки.
        И - думать. Ибо теперь процесс этот стал очень небыстрым и очень непростым. Процесс размышлизмов, я имею в виду. И проклинать при этом судьбу-злодейку. Материть садистов и самого себя, с иронией вспоминая, как я гордился, каким я стал умным! Был - умным. Даже - заумным. В том самом негативном использовании этого выражения. Потому как стоило из меня пропасть нейроускорителям, имплантатам, искинам и вычислителям, ёмкостям хранения данных - всё! Сдулся умник. И оказалось, что тот уровень мыслящей активности, каким я владел всю жизнь, мой, базовый, так сказать, крайне неудовлетворительный. Стал. Привычный. Был. Раньше. А сейчас очень неприятно и больно ощущать себя тупорылым тугодумом. Очень некомфортно. Быть тупым.
        Обретение нейросети и связанных с нею благ происходило незаметно и интуитивно понятно. Как само собой разумеющееся. Вся эта «дополненная реальность», внутренняя «форточка» в башке, управление техникой мысленными усилиями - всё это пришло постепенно. И незаметно стало обыденностью. А теперь - пропало. И ощущалось это - как потеря мною половины возможностей. Будто у меня отрезали вместо нейросети - левую сторону тела. И теперь - всё олрайт! Ослепший, оглохший, полупарализованный инвалид хрипит от перегрузок в кресле, неспособный даже активировать медблок «Кабши», чтобы ввести себе препараты, облегчающие перенесение перегрузок.
        Ну и, разумеется, система, не видящая меня в упор без вшитых в меня «проводов, полупроводников и диодных пар», игнорировала наш переход в подпространство. Пёс и экипаж корабля - в отрубе. А вот мы с Ваней - смотрим друг на друга.
        И поначалу широко разрекламированных прелестей подпространства я просто не заметил. И только потом увидел, что на корабле - имеется привычная атмосфера (а не разреженный, пересушенный воздух), притяжение, привычное мне, которое в Содружестве считается довольно немилосердным. Я заметил, что их стандарт силы тяжести меньше земного. Я не специалист, чтобы оперировать цифрами, но с таким притяжением, какое у них стандартно на станциях и кораблях, я бы на Земле стал бы абсолютным чемпионом по всем физическим дисциплинам. Стира, кстати, тоже считалась «тяжёлой» планетой. Хотя и там я мог влёгкую запрыгнуть в окно третьего этажа.
        Так вот, на корабле вдруг стало светло и «тяжело». Но «Кабши» вновь перестал ощущаться. Как раньше.
        - Вань, а Вань, - зову я друга.
        Только вот его нет. И остальных - нет. И вообще - ничего нет. Никакого космоса, никакой безумной бойни всех против всех, этих головоломок, хитросплетений политики вселенских масштабов. Я сидел в любимом кресле у себя в зале, в собственной квартире, перед выключенным телевизором.
        - Слава богу! Гля! - застонал я. - Сон, щука! Это всё - бред! Все ваши космосы, гля!
        - Папа! - слышу я укоризненный голос дочери.
        И резко, до хруста шейных позвонков, поворачиваюсь на голос. И вижу - девушку. Не дочку, какой её привык видеть. А девушку. Моего роста. С лицом, до боли знакомым. И грудью! Моя девочка - выросла. И довольно сильно! Особенно в некоторых местах. Обогнав в этом даже мать.
        - Ты? - хриплю я внезапно перехваченным горлом. - Так… выросла!
        - Папа, - лицо дочери встревожено, - тебе плохо?
        - Плохо, доча! Очень плохо! - и из глаз моих побежала подсоленная вода.
        - Что случилось? - встревоженно спрашивает она меня.
        И я начинаю ей рассказывать, как неожиданно для себя - оказался хрен знает где, хрен знает зачем. А хуже всего, что сразу же угодил в такой зубодробительный заворот, что от меня - почти ничего не осталось. Стал жаловаться, как мне всё это надоело, как я соскучился по простой тихой жизни, по нашему уютному дому, соскучился по тихим семейным вечерам с мелкими и простыми семейными заботами. Начинаю ей высказывать, не стесняясь в выражениях - взрослая уже, вон какие себе признаки отрастила, хм… Так вот, высказываю, где и в каком виде я видел все эти Содружества, империи, союзы диких и вольных, всех этих деятелей с их помыслами и замыслами, их планами и устремлениями.
        Дочка слушала меня, пылая синевой своих глаз. А потом неожиданно говорит:
        - А давай - споём!
        - А давай! - махнул рукой я. И верно - расканючился тут, как дитя малое. - А что?
        - Твоего любимого. Давай - «Кукушку»! - просит дочь, подбирая под себя ноги, как любила… любит её мать, одергивая сарафан, укрывая им свои круглые, по-детски ещё, коленки.
        Улыбаюсь от умиления, запевая:
        - Песен ещё не написанных сколько, скажи, кукушка?
        А дочь, улыбнувшись, пропела чистым и звонким голосом:
        - Пропой!
        Удивился, но продолжил:
        - В городе мне жить или на выселках? Камнем лежать или гореть…
        - Звездой! - поёт дочь.
        - Солнце моё, взгляни на меня! Моя ладонь превратилась в кулак! И если есть порох - дай и огня!
        - Вот так! - тихо поёт дочь, кивая. - Вот так!
        И громко, с неожиданной для меня силой и энергией запела так, что моя спина пошла волнами мурашей:
        Кто идёт по следу одинокому?
        Сильные да смелые головы сложили
        В поле! В бою!
        Мало кто остался в светлой памяти,
        В трезвом уме да с твердой рукой
        В строю. В строю!
        И со звоном её голоса - растаяла моя уютная квартира. Опять я оказался в утлой консервной банке, обжатой со всех сторон плотным, как бетон, вакуумом. И лишь впечатление - пузырится в душе.
        - Как ты? - тихо спросил друг.
        - В строю! - отвечаю я ему.
        - Может, помашем руками? - предлагает Ваня. - Всё одно ничего не работает.
        Я - киваю, вставая. Верно, доча! Гореть звездой! В бою! Лишь сильные и смелые - останутся в светлой памяти. Им и идти по следу одинокому. Вот так!
        - Да, брат? - спрашиваю я Ваню.
        И кланяюсь, как каратист-выпендрёжник. Вот и звёзды. В глазах. Верно, бой - всегда без правил. Всегда - вопреки. И всегда - чересчур. За пределами твоих возможностей. Только так - останешься в строю. Вот так!
        Даже в дружеском спарринге - до крови, до лопнувших черных кровоподтёков, до разошедшихся рубцов. До предела! За грань! Когда боль - выжигает всё лишнее. И как сказал тот примарх: «И это прекрасно!» Вот так! Как-то так.
        Глава 16
        Звёздный Пёс
        Выход в реальное пространство было шокирующим. Оказалось, что эти двое… недоумков не только забыли напомнить, что у них совсем не осталось никакого нейроинтерфейса, из-за чего система их просто игнорировала, как несуществующих, и они провели весь переход не только бодрствующими, так ещё и без поддержки защитных медицинских препаратов. И как будто этого мало - они ещё и передрались между собой! Отделав друг друга как злейший враг не изобьёт. Но, видимо, успели помириться - потому что улыбались разбитыми в котлеты губами и сверкающими глазами, сквозь опухоль вокруг этих самых глаз.
        Звёздный Пёс только вздохнул и покачал головой. Безумцы!
        Безумцы! Все! Все до одного поведенческие прогнозы по этим двоим - неизменно отправлялись в утиль. Все. До единого. Даже провидец несколько раз разводил руками. Куда уж офицерам разведки флота Содружества? Может, поэтому Верж самоустранился от игры? Фактически.
        Меж тем ожили обзорные экраны, пошла телеметрия. И стало не до особенностей поведения чуждых этому миру особей. «Вестник» восстановил соединение с кораблями отряда Департамента дальней разведки Службы пограничного контроля Содружества, соединяя вычислительные и сканирующие мощности кораблей в единую сеть.
        К сожалению, оборудование обнаружения тонких излучений изотопа, которыми были пропитаны Вадим и его самка, осталось на «призраке». И оператор - погиб.
        - Там! - заявил Ван Бол, подлетая к стойке управления и пытаясь вручную оперировать сканирующим оборудованием.
        - Откуда знаешь? - спросил Звёздный Пёс.
        - Там - моё! - безапелляционно заявил клон Основателя.
        Все три члена экипажа подняли свои пилотские шлемы, переводя удивлённые взгляды с Ван Бола на Звёздного Пса. Они ещё не знают. А вот Звёздный Пёс не только слышал уже эту фразу, но и имел возможность убедиться, что это не пустая похвальба. Потому он взял на себя управление сканерами, перенаправив работу искина радара на сканирование указанного сектора.
        - Цель наблюдаю! - доложил оператор «Вестника». - Опознаю сигнатуру искомого объекта. Да что такое?! Прошу прощения! Неизвестные помехи.
        Единая сеть управления формацией уже действовала, потому корабли ордера синхронно повернули и двинулись на перехват траектории движения «цели». Майор Эжариолета Пасволь приказала сканировать пространство на наличие факторов агрессии и проявления врага. Операторы всех наблюдательных постов отметили помехи, природу которых понять не удавалось.
        На тактической сфере появлялись источники гравитации, выстраиваясь в упорядоченную звёздную систему… тройной звезды! И чудовищная гравитационная аномалия в центре этой трёхзвёздной системы. Просто невероятно гигантскую, даже по вселенским масштабам и невероятно сложную звёздную систему из трёх взаимосвязанных систем. Просто невероятная конструкция! И - живая!
        Система из трёх совместных звёзд известна людям. Известна как Туманность Погибели. Или - Гиблая Туманность. Сложная астромеханика трёх звёзд разрушила все астрономические единицы этой системы до состояния первичного вселенского хаоса. Но ирония была в том, что только в Гиблой Туманности и был обнаружен энергиум. И нигде более. И люди вынуждены жить в этой безумной системе, ценой жизней тысяч шахтёров добывая возможность людям совершать переход в подпространство.
        Но обнаруженная система была цела. Более того - упорядочена. В полной тишине и даже в оцепенении люди смотрели на голограммы сфероидов, не в силах поверить. Звёздный Пёс даже провёл простой самотест на психику, чтобы убедиться, что он в трезвом уме и твёрдой памяти, а не во сне, под воздействием психотропов, и не в подпространстве.
        - Чёрная дыра! - воскликнул оператор.
        - Невероятно! - выдохнула майор Пасволь. - Невероятно! Три звёздных системы вращаются на орбите чёрной дыры! Глазам не верю!
        - В Гиблой Туманности нет чёрной дыры, - сказал Звёздный Пёс.
        Он пожалел, что не прихватил с собой того толстяка, специалиста по физике материи пространств, из-за которого пришлось менять весь план вылазки на станции, и это стоило «Затмению» светлой головы Рапица. Но Звёздный Пёс не стал бы открытым игроком, если бы сожалел об упущенном, а тем более о неосуществимом. Всему своё время. Может быть, открытие этой невероятной системы приоткроет занавес тайны над природой возникновения энергиума? Может быть. Но сейчас Звёздного Пса более волновал вопрос - зачем корабль с женщинами чужаков прибыл в эту систему? И куда он, собственно, направляется?
        И вопрос этот волновал не только Звёздного Пса. Формация кораблей их отряда перестроилась. Сразу три дальних разведчика покинули построение и устремились на перехват.
        - На этих разведчиках есть досмотровые команды, - пояснила майор, чуть улыбнувшись в конце фразы. Потому что словосочетание «досмотровая команда» неизменно вызывало дрожь у всех обитателей Фронтира. Так незатейливо назывались самые умелые и злобные бойцы Службы пограничного контроля. Спецназ погранконтроля.
        Разведчики падали в пустоте на гражданский почтовик, стремясь его перехватить до того, как он войдёт в систему гравитационных полей этой странной системы.
        Радары объединённой сканирующей сети отряда кораблей так и не обнаружили ничего, что можно было бы идентифицировать как объекты искусственного происхождения. Но Звёздный Пёс ощущал беспокойство. Усиливающееся с каждой секундой.
        И метания этих двух душевнобольных чужаков по рубке корабля нервировали ещё больше. Они короткими энергичными жестами «переговаривались». При входе в систему «Вестник» перешёл в боевой режим. Воздух был откачан из всех ёмкостей. А не имея нейросети, переговорные устройства этих двоих… Погоди-ка! А как этот длинный сказал: «Там - моё!» Так вот почему так смотрел экипаж! Как он?.. Он - псион? Его голос был прямо в голове Звёздного Пса!
        Звёздный Пёс откинулся на кресло. Климат-контроль его костюма заработал, слегка вибрируя по всему телу, убирая пот. Звёздного Пса пробил пот.
        Ван Бол вновь подскочил к стойке управления, махнул рукой, привлекая к себе внимание Пса, тыкая в значок на панели. Звёздный Пёс активировал оптику. Ван Бол показывал на значок гравитационного сличения. Очень затратная процедура. Аппаратно затратная. Но это был чуть ли не единственный действенный способ найти замаскированный в Пустоте корабль под полями преломления. Крупный корабль. Именно поэтому корабли-невидимки старались делать лёгкими и малогабаритными, как объекты малого гравитационного возмущения.
        Звёздный Пёс думал не долго. Он слишком долго и плотно общался с провидцем. Этим мощнейшим псионом. Неспроста Ван Бол настолько показательно продемонстрировал свои возможности псиона. Именно Звёздному Псу, единственному, кто не только не боялся этих сверхлюдей, не считал их мерзкими колдунами, но имел смелость и умел прислушиваться к их мутным предчувствиям. Звёздный Пёс вывел часть вычислительных мощностей «Вестника» из оперирования общей сети ордера, и поставил перед искином задачу по сличению гравитационных полей со сканерами радаров. Достаточно крупный корабль будет «прозрачным» для сканеров, но будет создавать искажение гравитационного поля.
        В это время разведчики передали на борт почтовика стандартное требование на остановку и приёмку досмотровой команды. И не менее стандартно - не получили ответа.
        В это время сфероид «Вестника» загорелся красным.
        А майор Пасволь успела отдать приказ на «принуждение к повиновению» - расстрел двигателей. С держателей разведкораблей сорвались дистанционно управляемые боевые дроны - беспилотные истребители.
        - Нет! - закричал Звёздный Пёс. - Нет! Лета! Нет! Лета, майор! Отмени! Нет!
        Боевые дроны озарились белой вспышкой, сплёвывая заряды плазмы, прожигая двигатели почтовика, уйдя от агрессивных энергий взрывов элегантным манёвром, недостижимым для кораблей, пилотируемых человеком.
        Но люди на борту «Вестника» не любовались мастерством пилотов-операторов погранслужбы - сфероид «Вестника» горел красными точками. И эта краснота, как пламя на плёнке пролитого топлива от брошенного уголька, побежала во все стороны. Взвыли в шлемах сигналы опасности, упали переборки по всему «Вестнику». В реальном космосе появлялись тысячи и тысячи объектов, не похожих на космические корабли, но и на объекты естественного происхождения - не похожие.
        Волосы Звёздного Пса встали дыбом по всему телу. Он был одним из немногих, кто видел мутный снимок единственного кадра пришельцев. Так вот - тут их было много. Слишком много!
        Неведомый враг! Больше, чем астероидов в астероидных полях Гиблой Туманности! Настолько много их уже было, что анализатор - завис. Они - всюду! Но всё новые и новые корабли снимали с себя невидимость и загорались огнями, оживая. И часть из них - прыснула пылью москитного флота.
        - Скиталец! - крикнула Эжариолета. - Уходи! Запись! Квазару! Задержу!
        Она бросала короткие фразы из-под шлема нейроуправления, пока её руки порхали по боевому пульту тактического управления. Корабли погранслужбы испускали от себя боевых дронов досмотровых команд.
        Звёздный Пёс не успел отдать команду, как его скрутило от боли. Взвыл весь экипаж «Вестника». Выключилось всё оборудование корабля. Просто - выключилось, как обесточенное.
        Вадим
        Я не понял, что произошло. Опять, видимо, Ваня что-то наворочал! Сигналил мне, сигналил - «Опасно! Опасно!», метался, метался. Я ему сигналю, что не втыкаю, ну совершенно! Он и полез к пультам. Сказано же в том анекдоте, что даже обученная собака лучше, чем чукча с отвёрткой, нет - полез! Что-то, наверное, закоротил им. Вон как их всех выгнуло и заколотило! И свет вырубился! Довыёживались! Закоротили целый корабль! Насухую! Даже не дёрнув «Фанты»!
        Вот о чём я думал, пока тело моё, в полуавтоматическом режиме, подлетело к аварийной панели - говорю же, люди везде одинаковы, панель оранжевая. Кулаком разбиваю пластиковую заглушку. Дергаю рычаги. Потом прыгаю к пилотам. Ваня уже выламывает «забрало» шлема Пса, срезав замки шлема своими прозрачными когтями, сдирает с него внешний блок нейроинтерфейса.
        А-а! Теперь понял! Подлетаю к ложементу Мглы (так получилось - она ближе всего оказалась ко мне) со злости и страха - вырываю её, со всеми креплениями и противоперегрузочными захватами, из её ложа. Нах! Не до нежностей! Эти, мать их за ногу! Об угол! Недоумки! Их нейросети их же и убивают!
        Блин! Ну как так-то? Ещё в моё время наши вояки посмеивались над пиндосами и их повальным увлечением дистанционными методами ведения войны. Беспилотниками всяческими. Весь этот вай-фай и хай-тек хороши только дома, под синим, мирным небом! Или против диких тапошников с мозгами, промытыми до мёртвой белизны, как хлоркой - гашишем и героином, разведённым кока-колой. В реальных боевых условиях всё это станет бесполезным хламом! Как они собрались воевать после применения ядрён-батона? Там же электромагнитная волна спалит к херам всю электронику! Вон на Стире - дикие отрубили почти всё! Нет, блин! Не в урок! Они боевыми кораблями управляют через вирт! Через нейроинтерфейс, нейросвязью! Вот чудные!
        Ваня вырывает из кресла пилота, я - ещё одного. Не знаю, кто он - стрелок-радист или оператор. Поздно! У него кровь - носом и из ушей. Как же это его так шандарахнуло? И чем? Через нейроинтерфейс током, что ли, пробило?
        Да шутил я анадысь! Такая у меня натура - чем страшнее, тем больше тянет на глупое «гы-гы!». Понятно, что не Ваня отрубил корабль. А учитывая, что это не просто боевой корабль, а Звёздного Пса и «Затмения», то смело можно считать его одним из самых совершенных боевых образцов. А боевая техника по определению должна быть экранирована от РЭБ-воздействия. Только вот экипаж корабля - пустил кровавые сопли, а я даже ничего не заметил. Единственная разница между нами - у меня нет нейросети! Или это обратно направленный агрессивный сигнал их так приложил? И возможно, что всё это результат нейроудара обратной связи. Ну так думать надо! Было. Если сам не умеешь - товарищи помогут, подскажут. Нам же с Ваней - помогли? Садисты-самоучки. Вот вам и отлился ваш виртуальный мир! Повальные нейросети и нейросвязь!
        Всем же известно, что нейросвязь - это сверхтонкая субстанция, требующая сложнейших технологий для достижения приемлемой мощности и гарантированной стабильности сигнала. Чтобы управлять дистанционными модулями посредством нейроинтерфейса, необходимо очень серьезное, сложное и тонкое оборудование высокой мощности излучения, не говоря уже о сильной зависимости нейросигнала от помех и прочих физических аномалий, заглушающих сигнал. На больших расстояниях нейросвязь поддерживается тяжело, зато легко обнаруживается и элементарно подавляется. Ещё бы - с такой мощностью сигнала! Какой дятел с размягчённым мозгом решил использовать ее в военных целях? Это сугубо гражданская технология!
        Ладно, всё это лирика! Потом будем голову ломать - зачем, почему и кого делать опущенным козлом, а сейчас надо заняться уже привычным делом - выбираться из задницы, в которую мы в очередной раз угодили. Выживать, одним словом.
        А чтобы выжить, что надо делать? Добыть свет! Потому как без света - выхода не видно. Вот и Ваня пришёл к тем же выводам - летит ласточкой-переростком к переборке, что рухнула, отрезав нас от инженерного отсека. Ну, Ваню отсекать - затея безумная. Он сам кого хочешь отсечёт. От кого угодно - что угодно. Против его прозрачных когтей меч Оби-Вана - китайская зажигалка против казацкой шашки с клинком аносовского булата.
        Блин! Так у меня же тоже такая хрень теперь есть! Пусть маленькая, но - моя! В этом чудном ничто их подпространства делать совершенно нечего. Когда надоело мять лица друг друга, стали думать. А думать, когда шарики за ролики залезают, одно удовольствие. А не думать - другое, особое. Потому - просто языком трепали.
        Ваня, полено поленом, а всё же вывел разговор на анализ наших косяков. А материть самого себя - мало приятного. Сам же виноват. Да, я! А кто? Кто виноват, кроме командира? Ваня? Ваня - просто пассажир. Понял я уже его позицию. Ведёт себя как сторонний наблюдатель. Если непосредственно ему, лично, что-то угрожает - реагирует. А на остальное ему плевать. Или - делает вид, что плевать.
        Но это не важно. Одним словом, вывел он меня на самокритику. Вот и стали обсуждать, как нам не угодить в такую западню впредь. Мужик же задним умом крепок! Вот в процессе этого Ваня и «приживил» мне немного этой хрени… Не знаю даже, как её называть. В общем - приживил. Как ветку яблони приживляют к корню дичка. Да-да - через кровь. Вскрыл меня - чуть ли не до оси симметрии. Не, не фигурально. А буквально! В спинной мозг мне плюнул! Да-да! Именно так! Хорошо хоть в этом ёжнутом подпространстве заживает всё как на собаке.
        Правда - летели мы долго. Нудно и скучно. И опять решили потренироваться ориентации и оперированию своим телом в экстремальных условиях подпространства. Подрались, по-русски говоря. Дружески. В полный контакт. По-братски. С полной самоотдачей и яростным упоением поединком. Откуда мы знали, что полёт так неожиданно закончится и нас застанут в столь пикантной и интимной ситуации? Можно сказать - семейной. У меня как раз начал получаться один финт с подвывертом! Рожи у нас были, конечно - загляденье!
        Блин! Я с размаху влетел в переборку. Так крепко, что в глазах сверкнуло и что-то щёлкнуло, видимо, встав на место. Это же был этот чокнутый гипер! С его бредовым состоянием, когда легко спутать темное, тяжёлое и тёплое - между собой! Это был бред? Смотрю на свою перчатку «Кабши». И рот расползается от уха до уха - видимый только мне ноготь длиной миллиметров в тридцать появился из пальца перчатки и оставил глубокую борозду на материале переборки! Тут или «Матрица» гипера сейчас вокруг меня, или - дрессура Вани меня не прошла даром и я управляю этой хренью! Ие-е-ха! Если бы больше хрени прижилось, можно было бы «Логана» Росомаху изобразить!
        Понял я, понял! Бегу! Телепат хренов! Мало что матом в моей голове ругается, так ещё и пинает мне мозг - прямо изнутри черепной коробки! Должен же я убедиться, что это всё - реально и мне не привиделось. Или наоборот: всё, что происходит - бред. Тогда тем более нервничать не стоит. Проснусь дома, в холодном поту.
        Да бегу я, бегу! Вот, блин, командир нашёлся! Как жареным завоняет, так в Ване просыпается латентный херр майор! Что орал? Сам не мог бы перезапустить этот дизель? Как-как? С толкача, нах! Откуда я знаю, как?
        Вырываю из панели управления кабель. Не знаю я, откуда я знаю, что именно этот провод отвечает за управление этим Чернобылем из кабины. Знаю, что конструкторы этого аппарата не стали заморачиваться и сделали всё стандартно. Не по-русски. Наши бы всё сделали наоборот, а потом ещё и наизнанку бы всё вывернули, чтоб внешне было похоже на немецкую механику. Ну, пробуем?
        «Вань! Пни эту хрень!» - кричу я мысленно.
        Вот! Как и на Земле, не пнёшь - не полетит! Работает! Да будет свет!
        «А когда у меня будет свой корабль, то вот тут будет висеть красный фанерный пожарный щит с красным конусом-ведром, лапчатым ломом и кувалдо-топором. Как зачем? Примета такая. Без этого не будет работать! Зуб даю! Мы с тобой, брат, ещё и охрану труда заведём, с ежесменным ритуалом расписывания в бумажном и обязательно - серо-жёлтом журнале. И, этот, как его? А - профком! Как зачем? А кто будет народ на Первомай организованно и сугубо добровольно - загонять? То-то!»
        Вот мы и вернулись в рубку, пока перешучивались. Эта мыслесвязь всяко удобнее радиообмена. И не перехватишь! Осталось выяснить, как у мыслесвязи с обратнодеструктивной защищённостью. Точно! Практиковаться надо! Как Ваня сказал - «прокачивать каналы». Ха-ха!
        Звёздный Пёс, вот волчара, уже сидит! И на нас смотрит расфокусированным взглядом - один глаз на меня, другой - на Ваню. Смешной!
        Ах, вот что! У него приёмник-передатчик нейросвязи был внешний. Его ещё в прошлый раз Ваня оторвал от тела звёздно-собачьего. Для многоликой работы открытого игрока и его жизни собачьей, партизанской - профессиональная необходимость. Как говорили те мозговитые толстяки в космической шарашке гулаговской, нейроинтерфейс - очень хитрая игрушка. Интегрированный в тебя стукач. С уникальной цифровой подписью каждого экземпляра сети. С одной стороны, все это знают. Ведь нейросеть - что паспорт и банковская карта, вместе взятые. Но как-то никто не задумывается, что это - электронный ошейник для всех. А Звёздный Пёс - профессиональный лицедей. Человек с тысячью лиц. И с тысячью отпечатков нейросетей, соответственно. И так же соответственно - должен иметь возможность быстро сменить источник сигнатуры нейросети. Или отключить её, чтобы гарантированно «пропасть с радаров».
        У Пса шея в крови - Ваня вырвал у него шунт вместе с мясом, не разбирая. Но потерянный всё одно. И кровь носом. Чернокожая девушка тоже пускает кровавые пузыри, но ещё бьётся за жизнь. А вот оба пилота уже остывают. Жаль ребят, базара ноль! Но жалость жалостью, а там, снаружи, - те, кто нас атаковал таким мощным РЭБ-ударом. И с этим надо что-то делать!
        Ваня лезет в пилотское кресло. Офигеваю. Просто - офигеваю! Потому как вижу, что эта прозрачная хрень ещё и универсальна! Ваня отращивает у себя нейроинтерфейс!
        «Вадим! - слышу я в своей голове. - Тут - полная!.. В силовую! Мне нужно всё, что это корыто сможет дать!»
        Так бы и сказал! Работаем!
        Прыгаю обратно в дыру, прорезанную Ваней. Опять он меня спасает. Мой персональный спаситель! Бессмертный спаситель. Мой личный бог! Ничего, выберемся, я тебе персональную молитву придумаю. Начинаться будет так: «Отче наш!..»
        «Ухо откушу!» - голос Вани в моей голове больно бьёт по мозгам.
        «Иду я! Иду!» - отвечаю я, уворачиваясь в этот раз от того места, в которое врезался анадысь.
        Что там происходило - мне неведомо. Я был лишь мясным аналогом искина управления инженерным отсеком. Летая по этому отсеку, как облезлая белка в бочке, которую пустили под откос, с горы. Умудряясь не только не разбиться при резком изменении вектора тяги, иногда - на противоположный, но и управляя всем этим оборудованием, выполняя мысленные команды нашего бессмертного и божественного пилота. С максимальной оперативностью, так быстро, что не успевал даже осмыслить свои действия.
        Потому переход в подпространство с его странностями не сразу и заметил. И так было всё кувырком. Около минуты тупил у одного из пультов, не втыкая - почему он не реагирует ни на какие воздействия. Лишь потом до меня дошло, что круговерть - закончилась.
        - Всё? - крикнул я в лицевой щиток своего же шлема.
        «Пока - да!» - пришла мысль друга.
        Сполз по переборке на пол, уронив руки и уткнувшись невидящим взглядом в ту самую панель. Всё! Песец!
        Силы - кончились. Все. Казалось - пальцем не смогу пошевелить. Всё! Полностью! Кончилось. Пока.
        - Ушли! Выбрались! Вырвались! Спаслись! Ушли! - кричал я в свой же шлем, а потом и взвыл:
        Уходим, уходим, уходим!
        Наступят времена потише…
        Глава 17
        Вадим
        Сон. Подпространство похоже на бредовый сон. И это здорово! Жуть как интересно! Совершенно особый мир, совершенно особая реальность. Иду в рубку, не зная, что меня там ждёт - соратники или Медуза Горыныч с Минотавром? Люди ради такого сами деньги платят. Всяческие аттракционы устраивают, чтобы пощекотать себе нервы. А тут живёшь - как цирковой реквизит. Кидает меня, швыряет, бьёт.
        Нет, всё нормально. Имеются в наличии именно те, кто и логически должен быть в рубке - Пёс, Ваня и чернокожая девушка в отрубе. Её так и не успели перетащить в медотсек, а теперь и ни к чему - всё оборудование «на паузе» стоит. Обсуждают самый животрепещущий вопрос, который я и озвучил:
        - Это что вообще такое было? - озвучил, конечно же, не этими словами, а теми, которые у нас, русских, прорываются сами собой в такие моменты крайнего перенапряжения эмоций. Но меня поняли. Причём - оба.
        Развести руками и я могу! Тем более что я вообще ничего не видел. А вот эти двое - видели.
        В глюке подпространства один из ложементов стал кожаным широким и глубоким креслом. В него я и плюхнулся. И даже снял шлем с головы. Это до перехода в гипер воздуха в рубке не было. А сейчас - есть. Пахнет, правда, давно ношенными носками, но зато - воздух достаточно плотный.
        Пёс описывает то, что он успел увидеть. Ваня добавляет свои впечатления и замечания. Оба - матерятся. И если Пёс матерится на стандарте, то Ваня - исключительно матом. Великим и многогранным. Я этого ребёнка плохому научил. Моё негативное влияние на культурный уровень годовалого великана. Верно говорят пиндосы: даже один русский - слишком много!
        В общем, обсуждали много и долго. А торопиться нам некуда. Гипер - он такой. Скучный. И посмотреть на записи не получится. Остаётся только строить словесные конструкции. И показывать на пальцах. Многословно.
        А подвести итог под многочасовой говорильней и не получается.
        - Всё ваше описание сводится к двум словам - до хрена сверхкораблей, - вздыхаю я.
        - Такого уровня технологий я ещё не видел! - качает головой Звёздный Пёс. Ваня - кивает.
        А вот у меня - вопрос:
        - Ладно - я, - поднимаю руку, как в школе, чтобы привлечь к себе внимание этих угрюмо-восторженных мужиков, - для меня и твой корабль - предел фантазий. Ваня вообще младенец, только познающий мир. Но ты! Ты же всю жизнь пестуешь самые передовые технологии.
        - Это так, - кивает Пёс. - А в чём вопрос?
        - А вопрос в том, что я всё это время слышал, что возможности этих аппаратов неведомой принадлежности на столько-то и во столько-то превосходят лучшие образцы Содружества и Основания. Но ни разу не услышал, чтобы ты выразил недоумение применённой технологией. Так?
        Звёздный Пёс прищурился. Вроде бы и на меня смотря, но на самом деле - меня, возможно, и не видя.
        - Кажется, я понимаю, куда ты клонишь, - нахмурился он. - Да, я не видел непостижимых технологий. Да, манёвренность, скорость, мощь, в том числе огневая. Да, применяемое вооружение - энергетическое и похоже на плазмоизлучатели, только заряд сильно превышает скорость света. Но всё это - лишь развитие уже имеющихся технологий. Ты считаешь, что это не пришельцы?
        - Как-то от чужаков, возможно, развивающихся иным путём, ждёшь чего-то необычного, - пожимаю плечами я. - Иного технологического уклада. Иной технологической логики, чего-то непонятного, поразительного, что ли. Живые корабли, оружие на иных физических принципах, двигатели на принципиально иной тяге. Какие-нибудь безынерционные. Ну, вы поняли. А тут, я заметил, вы обсуждаете вероятные тактико-технические характеристики, как обсуждали бы те же пираты новые корабли «Затмения».
        Я киваю в сторону Пса в знак уважения к его достижениям. Он - кивает в ответ, принимая.
        - И если бы не твоя уверенность, что это именно неведомый враг, то я бы решил, что это какая-то тёмная лошадка. Новый открытый игрок. Что какая-то тайная структура втайне собирает армаду.
        - Зачем пришельцам люди? - добавляет Ваня. - Те, кто собирал рабов на той станции - сортировали их и готовили к отправке. Никто не знал - куда. Вот мы проследили корабль, что вёз Асару и Рату. Оказалось - для неведомого врага. Зачем пришельцам люди?
        - Я принял бы эту теорию, - вздыхает Звёздный Пёс, - принял бы, с немалым облегчением, признаюсь. Если бы не масштабы этой, как ты выразился, армады. Кроме недостижимого технологического уровня - ещё и масса. Количество. Анализатор просто завис, не в силах осмыслить масштаб флота неведомых. Только в зоне доступа сканеров их было больше, чем во всех флотах Содружества, вместе взятых! А эта аномальная система была просто переполнена кораблями! Причём не только мелкими… Хм… Только самые малоразмерные и атаковали. Да! Были и много объектов гораздо большей массы. Размерами с планетоиды. Или это были космические станции? Не суть. Я к тому, что ни одна структура не смогла бы тайно построить столь грандиозного флота, да ещё и на столь высоком технологическом уровне массового производства! Именно - массового! Да, меня не удивили эти технологии. Теоретически всё это уже открыто. Только вот производство ни одного завода, ни одной верфи не потянет такого уровня. Собрать экспериментальный образец - это не производить продукцию многомиллиардными партиями! Нет! Сфера обитания людей не имеет отношения к
неведомому врагу! Я бы знал! Логистика выдала бы. Только представь объёмы транспортного сообщения! Сколько нужно персонала для производства? Такая масса народа никак не отбросила ментальной тени на сферу обитания? Так возможно? Люди есть люди! Даже Основание, при всей их обособленности, часть человечества! И части человечества взаимно влияют друг на друга. А тут - тишина! Полная!
        - Не убедил, - качаю я головой. - За время моей жизни я чётко уяснил одно - в жизни возможно всякое. Я прямо нюхом чую, что заварушка на Стире, эта маленькая война во Фронтире, готовящееся массовое кровопускание биомассе вашими доминатами, Содружество, Империя Основания, этот Союз вольных, эти самые ваши доминиканцы и этот неведомый враг - звенья одной цепи. И связывает их что-то помимо моей бедной головы, что успела сунуться в задницу к каждому из перечисленных персонажей!
        Звёздный Пёс смотрит в потолок невидящим взглядом. Ваня сидит с видом Будды, постигшего нирвану - смотрит в себя. Вот и поговорили!
        - Как по мне, - говорит Ваня, возвращаясь к нам, - это не имеет значения. Неведомый это враг или ведомый, он - враг. И это предельно чётко ясно и понятно.
        - Имеет! - кричу я. - Если это чуждая форма жизни, то долг каждого человека - защищать своё право на существование! А если это очередные разборки панов, то я не желаю быть тем хлопцем, у которого чуб трещит от их непомерных амбиций!
        Звёздный Пёс тоже очнулся от слов Вани и моего крика. Криво усмехнулся:
        - Основной источник моих доходов - именно информация. Я бы знал, если бы кто-то из уже известных игроков проводил столь масштабную деятельность. Возможно, ты, Вадим, прав. Возможно, это - люди. Возможно, это часть человечества, что в древние времена экспансии настолько отделилась от Содружества, что мы о них ничего не знаем. Но они развивались в той же логике, вполне человеческой. Возможно. Как это влияет на наши планы?
        - Смотря какие «наши» планы, - пожимаю я плечами.
        - Посольство, - коротко бросил Звёздный Пёс.
        - Кстати, - хмыкнул Ваня, - если мы выбросим в Сеть записи неведомого врага - сможем ли мы по реакции доминат вычислить хозяина этой армады?
        Звёздный Пёс думал не долго:
        - Любое действие вызывает противодействие, - ответил он. - И если ничего не делать, то ничего и не будет. А записи мы обязаны распространить как можно шире.
        - Их будут блокировать, - уныло отвечаю я. - Неведомый враг не сегодня появился. Это не отменило подковёрную грызню доминошников. И вот ещё, уважаемые. Я, с моей деревенской колокольни, не услышал в вашем столь информативном совещании по поводу восхищения ТТХ врага такого вопроса - как он вырубил нам весь экипаж? Это только твой, уважаемый игрок, открытый до неприличия, корабль оказался столь уязвим к обратнодеструктивному нейроудару, либо все?
        Звёздный Пёс откинулся на кресло. В глазах - паника. Секундная, но всё же! И ещё проявление эмоций - он схватился за голову! А потом истерически заржал:
        - Весь отряд дальней разведки стал мишенями! Все до одного! А самое смешное, что Содружество уже тридцать лет тайно, но спешно перевооружается на нейроуправление! Ха-ха! Многотонный хлам!
        Он вскочил, одним прыжком оказался передо мной, нависнув. Нет, я не посчитал это агрессией в мой адрес. У человека крышу сносит от эмоций. Вот и всё!
        - И ты говоришь, что это один из них? Все! Слышишь, все до единого - перевооружаются! Это даёт многократное уменьшение численности экипажей, увеличивая энерговооружённость боевых единиц! Оптимизация, чтоб их!
        Звёздный Пёс крутнулся вокруг себя в досаде, как та псина, что хочет укусить себя за хвост:
        - Ам-м-м! Я … же! Тоже! Проклятие черной дыры! Это же …! Всё! Всё! Срочно! Всё - менять! Ах! Дерьмо! Это же …! Полный пересмотр всей стратегии! Вообще - всего!
        И он заметался по рубке, чуть ли не бегая по потолку. Бывает! Строишь планы на годы и десятилетия вперёд, а тут бац - всё хрень! И мочало - начинай, Миша, сначала! Все заводы - под капремонт и переоснащение, всю кадровую политику - в корзину, затевай новую, все выстраданные модели боевых кораблей - в утиль, начинай проектирование заново. Всю элементную базу - перетряхай. Чтобы создать сети и искины, не падающие от РЭБ-удара.
        А главное, по мне, пересматривай отношение к людям. Не как к стаду жвачных, не как к биомассе, не как к мясному придатку искинов и сетей, а как к центру Вселенной, вокруг которого всё и крутится. Ведь мы с Ваней, лишённые нейросетей, - никак не заметили РЭБ-воздействия врага. Совсем никак. Значит, что? Что вместо компьютеров всюду надо вновь ставить людей. Со всеми вытекающими. Со всеобщим массовым образованием, неизбежной массовой культурой, а не с пожирателем времени - Сетью.
        - Вань, а Вань? - толкаю я бессмертного.
        - Вот ты приставучий! - возмутился друг. - Ты теперь тоже - бессмертный!
        - Забей, брат! - усмехаюсь я. - Мы до этого бессмертия не доживём! Я - точно! Я чё спросить хотел, а как ты кораблём управлял без сети? Что ты сделал?
        - А-а-а! Давай покажу! - отвечает Ваня с чистой детской улыбкой, кладя мне руки на виски.
        Адьёс! Ждите ответа в следующей серии.
        Очнулся я довольно нескоро. Судя по внешнему виду Вани и моего собственного тела. Я уже упоминал, что в подпространстве всё заживает как на собаке? Только вот я не ел ничего с того самого суточного унитарного рациона. Потому - организм жрёт сам себя. Худеем и охудеваем от того, насколько мы похудели. Совсем - ахудели! А когда я, вдруг для себя, понял, что в голове опять работает «форточка» - похудел до полного выпадения в осадок.
        Звёздный Пёс тут же насел на нас с Ваней. Расскажи ему, что мы сделали! А я почём знаю? Мы даже названия этой штуки, универсальной, как суперхренорезка, не знаем. Я её до сих пор называю - «хренью» и «ХЗ», Ваня, с его младенческой непосредственностью, говорит: «Моё!» А что это, как это работает? ХЗ! Понятно, что интуитивно понятно, но вот как именно? Как этот же эффект воссоздать на другой элементной базе? Как? Каком кверху - не получается. Пробовали.
        Ещё один аспект несуществующей нейросети во мне - она работает даже в подпространстве. Сама по себе. Остальное оборудование корабля по-прежнему «недоступно». Кроме сети-близнеца двойнёвого - Ваниной сети из суперхренорезки.
        Вот он мне и скинул нарезку приколов. Смотрю, с видом от первого лица, на наш побег от «наконечников стрел» неведомого врага. Именно такую форму корпусов имеют эти корабли. Пёс говорит, что это - суперпродвинутые аналоги истребителей. Они поразительные! Восхитительные! Технологически - совершенные. Как те статуи, что без… рук. Ничего лишнего. С первого взгляда на их хищные обводы понимаешь - это боевая техника. Совершенная, как танк Т-90, как АКМ - ничего лишнего, ни убавить, ни прибавить! Жаль, что всё это - враг!
        Но летели мы долго. Потому - болтали. Мы ещё раз рассказали Псу наши нехитрые житейские истории. Ваня вообще уложился в час. А если бы не его «вид от первого лица» - вообще не нужен был этот рассказ. Ваня, как тот Трумен, с самого осознания себя в этом мире - под пристальным наблюдением Большого Брата. А вот как это ощущается с той стороны его черепной коробки - довольно занятно.
        Часто ли мы в жизни задаёмся вопросами: «Кто я?», «Зачем я?». А это были первые мысли Вани. Ещё даже до того, как я его окрестил Болваном, а потом перекрестил в Ваню, Ван Бола. И если я даже не задумывался об этом - я и есть я! Зачем - я? А чтобы было! Так вот! Как-то так! - А вот Ваня до сих пор нехило рефлектирует по этому поводу.
        По мне - тоже всё просто. Как был я - никто, так и стал я - никем. Только - в Космосе. Вот и вся разница. Большая разница. Был я асфальтовой пылью, стал - звёздной. Пора - зазвездиться? Не, ну её, этого Зверева! Это он - звезда, он - в шоке. А я - просто в ахуе!
        А вот история жизни Звёздного Пса была исключительно занимательной и драматичной. И достойной отдельной книги. Достойной пера много более умелого рассказчика, чем я. Один только трагический жизненный заворот с его отцом - отпад! Понятна нервозность Звёздного Пса - она от подпространства. А подвиг его сына? Который пал от рук деда, не зная, что они - родные меж собой, но спас отца, и нас - заодно? Шекспир! Проснись - пора воспеть эту драму!
        Нет, я уже не мальчик. Понимаю, что он нам не распахнёт свою душу до дна. Понимаю, что это - идеологически выдержанная официальная версия. Понимаю. Но мне и не нужна вся подноготная. Вся жизнь - игра. И у всех у нас - роли. Для качественного выполнения нами поставленных задач в рамках отведённой нам роли - выдана именно такая версия. В рамках его планов и его роли. И даже головы не забиваю - кто автор сценария. Как-то стало прохладно мне по этому поводу. И фиолетово.
        Потому что душещипательная история открытого игрока поставила меня в такое положение, что послать всех на хрен, как этого требует моя натура - не могу. Мужик отдал даже то, что отдать - нельзя, всё бросил на алтарь, а я - в отрицалово уходить? Замотивировал он меня. У него - получилось. Научил он меня Родину любить. Согласился я лететь в это их долбаное Ядро. С посланием. И само послание - во мне. Этот, ещё один заговорщик краснорожий - перенёс все данные с накопителей моей нейросети прямо мне в голову. Так что не будь станция пиратов уничтожена - их бы ждала птица Обломинго - никаких данных во флешках!
        Вот так, за приятной дружеской беседой, и коротали время полёта в подпространстве. Искренне веря, что мы - друзья-соратники. Не забывая, что всё это - только по работе, служебные отношения. Не питая никаких иллюзий. Если бы я встал на пути Звёздного Пса и даже Вани, а тем более поперёк их дороги - разорвали бы, как Тузик грелку. И поминай как звали! Чистый прагматизм.
        Только вот в чём нюанс - эти двое за меня регулярно голову под пулемёт подставляют. Чего не скажешь обо мне. Что-то не припомню я других настолько же преданных друзей за моими плечами. При всём нашем обоюдоостром прагматизме. И мне после этого нос воротить и дезертировать в туман, спасать любимых женщин? Как-то не по-человечески это, не по-пацански! Тем более - с антрацитовой перспективой их спасения.
        Вот такие пироги с котятами нынче!
        Завершение
        - Неопознанный корабль, снизьте скорость, приготовьтесь к процедуре досмотра!
        - Немедленно мне связь с Рубежом Квазара! Вот вам допуски! И проверьте свою базу данных! Мой корабль уже должен быть там!
        - Секунду! Прощу прощения… Действительно! «Вестник», корпорация «Затмение». Добро пожаловать в систему Лагуты!
        - Засунь себе свои пожелания! Мне нужен Рубеж!
        - К сожалению, упомянутый вами абонент вне зоны доступа!
        - Старшего вашего! Мой допуск даёт мне право экстренного вызова! В вашу систему вторглись два корабля пришельцев.
        - Пришельцев? Наши данные не подтверждают ваших слов.
        - Пришельцы под полями преломления! Корабли малой массы. По классификации Содружества - «штурмовик».
        - И прыжковый пробойник?
        - Прикинь?! Они сканируют вашу систему! И вас ждёт вторжение. А-а-а! Смотри!
        - Переданный вами файл требует анализа. Слишком невероятно! Но при любом исходе экспертизы на подлинность, ситуация действительно экстренная. Соединяю с командующим заставой.
        - Скиталец? Как раз получил циркуляр от Рубежа Квазара. Ищет тебя.
        - И я рад тебя видеть в добром здравии! Только вот на долгие разговоры времени нет! Прими этот пакет данных. И сначала отправь их Рубежу, потом - смотри сам. Два таких корабля пришли за нами в вашу систему. Готовится вторжение.
        - Кого? Ты шутишь? Тебе не кажется, что эта тема не для шуток?
        - Какие шутки?! Отдельный экспедиционный отряд дальней разведки был выпотрошен за минуту! Какие шутки?! Это те, кого называют неведомым врагом.
        - Извини, подожди… Ох ты! Да-да! Отправил! Это же …!
        - Да, майор, да! Времени нет! Но мне нужна помощь!
        - Да, конечно! Но в рамках служебного долга.
        - Не требую я от тебя нарушений долга. У меня два спасённых гражданских. На них имеется вызов-запрос от Президиума Совета обитаемых миров. И твой долг - именно обеспечить их беспрепятственную доставку. А мне надо… Сам я не могу, одним словом!
        - Понял тебя, Скиталец. Сможешь доставить груз на…
        - Пришли за ними шлюп. Они уже вышли в Пустоту. Вот маяк. И поспеши, майор! А то так и не вернут тебе вторую звезду!
        - Тьфу на тебя! Всё сделаю. Канал для «спасибо» - помнишь?
        Пустота. Мёртвая, чёрная пустота. С равнодушными, даже не мигающими диодами едва видимых звёзд вокруг. Там, чуть ближе - точка чуть ярче. Солнце этой системы. Просто это мы - за пределами гравитационных полей системы. Знаю, что система полна людей. Знаю, что за нами уже летят. Нас подберут и доставят к этим их парламентариям. Знаю. Но «Кабши» не рассчитан на такие просторы.
        Я уже скинул в Сеть нарезку записей выкрутасов неведомого врага с наложенным моим обращением к человечеству. Ещё с борта «Вестника». Уже через минуту, пока мы шли к шлюзам, счётчик показал миллионы репостов. «Обращение чужака к людям». Да, название - не предел креатива. Да и клипмейкеры из нас - никакие.
        А вот и попутка. Качаю головой. Погранцы сработали не только оперативно, но и грамотно - за нами сразу прилетел курьер.
        Ещё не закончилось шлюзование, нас только-только допустили до гостевой сети, только обменялись приветствиями, как взревела сирена боевой тревоги.
        - Пилот! Уходи из системы! - кричу я. - Выполняй задание! Немедленно! Потерпишь гипер, не развалишься! Выполнять!!!
        Ну, вот! Опять мы в бредовом подпространстве. А хуже всего - что прямо в шлюзе. Который теперь - блокирован подпространственной «паузой».
        Ваня смотрит на меня, чувствую его взгляд сквозь наши шлемы.
        «Началось, брат! - вздыхаю я. - Началось!»
        Конец первой книги
        Продолжение следует

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к