Круги на воде Андрей Царев
        Очнувшись в больнице и потеряв память, приходиться бороться за свою жизнь. Потому что прямо в палате тебя пытаются убить. Спасая свою жизнь, ты принимаешь реальность и понимаешь, что ты не от этого мира.
        Андрей Царев
        Круги на воде
        Пролог
        - Папа, это мой автомат! - глаза у меня загорелись радостью.
        Я маленький мальчик, у меня сегодня день рождения, мне всего шесть лет. Сегодня будет торт, будет лаваш! Я именно всех больше любил лаваш. Когда взрослые жарили шашлык во дворе, как ни странно, я любил не баранину, а именно этот кусок лепёшки.
        - Да, сынок, это твой автомат! - отец положил передо мною этот прекрасный подарок.
        Холодная сталь так и манила к себе, я протянул руку и погладил ее. Но в руки мне взять оружие не дали.
        - Пока рано, - убрал отец подарок и погладил меня по голове, - скоро ты вырастешь, и тогда он будет твоим. А пока, автомат будет храниться тут, - и рука отца показала на железный сейф.
        Очень жаль, что мой автомат убрали в этот железный ящик. Но ничего, я подсмотрю, куда отец уберет ключ, и когда никого не будет дома, обязательно открою и просто посмотрю на своё великолепное оружие. Теперь мне никто не страшен, теперь у меня есть свой автомат!.
        - Когда ты станешь большим, то будешь великим воином и совершишь много подвигов, но сейчас, прежде всего, тебе нужно научиться безопасно обращаться с оружием. И ни в коем случае не открывать самостоятельно сейф, ты меня понял? - строго спросил отец.
        Слезинка набежала на мои глаза, но я тут же смахнул ее рукой. Мужчины не плачут, а я почти мужчина! Сегодня мне исполнилось шесть лет, и у меня уже есть свой автомат! Скоро я стану большим и взрослым, настоящим воином, и мы будем вместе с отцом уходить из дома на работу, и у меня тоже будут эти медали, что и у него. А эти глупые сестры не будут больше смеяться надо мной, будут провожать меня утром и вечером встречать с готовым ужином на столе… Я осмотрелся в комнате. Кровать, стол, ковер, зеленое сукно на стене. В окно виден наш двор, и сад. В саду растут абрикосы, я сам их недавно собирал, хороший урожай вырос…
        Но в один момент все это исчезло, провалилось в никуда. Кто я? Куда я попал? Где мой дом? Где моя семья? Где мой автомат?
        Глава 1. Пробуждение
        Писк прибора и муть в голове, чужие голоса вдалеке, посторонние странные звуки. Как будто откуда-то издалека доносятся, а я слышу их и не понимаю, что говорят. Что-то медленное и не понятное, и не мне это говорят, просто люди разговаривают между собой, а я лежу. Открыть глаза, но они как слиплись, не открываются. Поднял руку и протер гной на веках. Так, что это такое, что-то белое и большое. Потолок, стены, палата! Вот человек в белом халате с медицинской маской, это врач. Если есть врач рядом. Значит, я лежу в больнице, а раз я лежу в больнице, а не в морге, то я живой! Это уже хорошие новости, я живой! Радость накатила волною, и я приподнялся с кровати. Собственно, а что со мной случилось? Только что я спал и видел странный сон из детства, и вот уже я в больничной палате.
        - Вы что, лежите, вам нельзя вставать! - женский голос громко и грозно приказал мне, но я отвел протянутую руку и встал.
        Точнее, не встал, а приподнялся на кровати и сбросил босые ноги на холодный пол. А потом сделал усилие и пошел. В голове побежали круги, и я услышал журчание воды и шум водопада. Вода падала с высоты и растекалась… Вода, вода, все больше воды, вечное течение воды.
        - Куда вы, это же реанимация! - сестра, полная женщина лет сорока, побежала за мною, но я прислонился к стене и встал. Голова закружилась, нужно отдохнуть немного.
        - Лежите, сейчас врача позову! - отвела она меня к кровати, и сама убежала, захлопнув стеклянную дверь.
        Что это такое? Приборы, люди отражаются за стеклом, и больше никого вокруг. Я один сижу посредине большой комнаты. Ложиться на кровать я не стал, и так належался. Присел и только сейчас обнаружил следы от капельницы на руке. Я под капельницей лежал? Скорее всего. Что же со мной случилось? Я потер виски руками, пытаясь вспомнить, и ничего не помнил. Самое страшное, я даже не мог вспомнить, как меня зовут и кто я такой. Только этот далекий сон из детства снова и снова крутился, как отрывок из фильма. Дальше суета и темнота, полный мрак…
        - Вот тут распишитесь, - ткнул мне место на листе бумаги молодой человек в форме старшего лейтенанта. Участковый Козин, как он представился. Неопрятный мужчина с помятым лицом, лет двадцати семи, может, больше, а может, меньше. От него пахло табаком и луком, убойное сочетание. А еще пахло безразличием и казенной канцелярщиной.
        Странно, я сразу же понял, что он старший лейтенант. Три маленькие желтые звезды на погоне. Если обычный участковый берет объяснение, значит, криминала нет, или по документам его не будет, обычный отказняк, или отказной материал. Это тоже мне, почему то, сразу пришло на ум. Участковый пояснил, что скорее всего, я либо упал, либо машиной сбило. А доктор говорил, похоже на минно-взрывную травму, симптомы аналогичные, а повреждений нет. Странно все это, мутно и непонятно. На листе, что дали мне на подпись, не много текста написано. Так мол, и так, как зовут не помню, как попал в больницу не помню, ничего не помню. Меня уже сфотографировали, пальцы откатали, постарался приехавший вместе с участковым эксперт-криминалист, пожилой усатый мужик. Участковый заверил, что личность установят, найдут родственников, и все будет хорошо. Отлично, лучше мне и не надо, пусть будет просто «хорошо». Я вывел-«с моих слов записано верно, мною прочитано», - и поставил подпись. Старший лейтенант внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. И написал я это не в том месте, где он указал, а сразу под его записями,
что бы места что-то дописать не осталось. Знаю я этот трюк. Хотя, интересно, откуда? Старлей убрал бумаги в папку, скомкал в руках сигарету, буркнул что-то мне и направился на выход. Я лежал не в реанимации, а в обычной палате. Перевели сразу после пробуждения, и теперь комнату я делил с тремя такими же, как и я, бедолагами. Хотя, по сравнению со мной, они совсем не бедолаги.
        Слева лежал Андрей, он водитель - дальнобойщик, в драке получил черепно-мозговую. Двух других я не знал, молодой паренек, вроде студент, и дедушка преклонных лет. На общение меня и не тянуло, я начал снова и снова перебирать вещи, что мне выдали.
        Брюки тактические, фирму не знаю, куртка флисовая, куртка софтшелл, почему то я это название запомнил, поясная кобура под пистолет Ярыгина, пустая, без оружия, пластиковая с фиксатором. Футболка черная, с эмблемой турнира по стрельбе. Что за турнир и как я на нем оказался в две тысячи пятнадцатом году, я не помнил. Странно, что участковый не обратил на это внимания. Ведь если посмотреть списки участников турнира, то…
        Едем дальше, кепка олива, фирмы пять одиннадцать. Ну это понятно, за окном погода не очень теплая, а точнее, конец осени. Кепка очень кстати будет, когда выйду из больницы. А вот еще ботинки у меня странные. Немного громоздкие, светло-серого цвета, как будто в расцветке А-такс. По крайней мере, очень похоже. На одном явно следы бурого вещества, похожего на кровь. Денег триста пятнадцать рублей и все, больше ничего. Никаких документов, ни полиса медицинского, ни паспорта. Кстати, как меня в больницу взяли без полиса и без паспорта? Хотя, почему это взять не должны были? Я потер виски и снова начал перебирать вещи, старательно ища что-то в карманах куртки. Хоть какую-то зацепку о том, кто же я такой. Не нашел, только кассовый чек с заправки. Бензин девяносто пятый, сорок литров. Дата стоит пятнадцатого октября две тысячи девятнадцатого года. А сейчас какой год? Судя по календарю с котиком на стене сейчас две тысячи восемнадцатый год. Или календарик старый.
        - Андрюх, год сейчас какой? - окликнул я соседа-дальнобойщика.
        - Две тысячи восемнадцатый, вон же календарь висит, - буркнул Андрей и отвернулся лицом к стене.
        Я скинул пижаму и натянул свои вещи. Футболка черная, эмблема с пистолетами на груди. Брюки с ремнем, как влитые сидят. В карманах деньги и носовой платок. Натянул на ноги ботинки, сидят удобно, только чуть громоздкие. Зашнуровал, взял флиску, потом вторую куртку.
        - Вань, ты куда собрался? - скрипя кроватью, повернулся ко мне Андрей.
        Он так и звал меня - Иван. Потому что родства не помню. А я не в обиде, не самое худшее имя. Мог бы и Дармидонтом назвать, и Иннокентием. Но Иван как то более нейтрально.
        - Да пройдусь пойду, - повернулся я к нему и остановился около зеркала, - жрать что то захотелось, а обед еще не скоро.
        Из зеркала на меня посмотрело гладко выбритое худое лицо. Спасибо Андрюхе, выдал мне одноразовую бритву сегодня утром. Круги черные под глазами, стрижка короткая, хотя я уже пару недель в больнице. Значит, была еще короче. Темные волосы, нос перебитый, но общее впечатление не портит. И шрам небольшой на левой брови. Явно я пай мальчиком не был в прошлой жизни. Хотя, почему в прошлой? Живу то я настоящим.
        Внезапно накатило. Как будто волнение пошло в пространстве, как круги по воде, когда в нее бросаешь камень. И ветер усилился. Хотя, откуда тут, в больнице, ветер? Шум в коридоре, шелест плаща и топот ног в тяжёлых ботинках. Это идут за мной, сомнений нет. Я сгруппировался, и когда дверь палаты распахнулась, тут же привычным движением увел ствол оружия в сторону, врезал ногой в пах расслабляющий удар вошедшему, выкрутил руку с длинным пистолетом до хруста в суставе, потом еще раз ударил ногой. Точно туда же, в пах, потом схватил выпавший пистолет и бросился бежать по коридору. ПБ, или пистолет бесшумный, отметил я про себя, пряча оружие на пояс.
        - Вон он, уходит! - заорали из другого конца коридора, но я не останавливаясь, свернул к выходу, открыл дверь, и прыгая через три ступеньки, полетел вниз по лестнице.
        Дыхание на удивление ровное, уже пять этажей пролетел, а даже не запыхался. Мимо приемного покоя так и пробежал, как спринтер на финише, не сбавляя скорости, только увернулся от вошедшей медсестры, с удивлением вытаращившей глаза на меня. «ПБ» так и давил мне на бедро. Вот черт, он же длинный, бежать не удобно. Интересно, на предохранителе или нет? Наверняка нет, и патрон в патроннике. Еще отстрелю себе что-нибудь. На бегу быстро поставил оружие на предохранитель и свернул во дворы. Оторвался? Похоже. Интересно, кто это были? За что меня хотели убить? Я же ничего не успел сделать? Куда мне теперь? В полицию? Но почему эти пришли сразу после визита участкового? Что-то тут не чисто. Подожду я с визитом в полицию. Как нападавший выглядел? Я особо не разглядел. Во всем черном. Помню, в плаще он черном был, или в куртке длиной. И сам черный, с короткими волосами. Не русский? Возможно и так. А тех двух в коридоре совсем не видел.
        Теперь главное, не бежать. Когда бежишь по улице, привлекаешь к себе ненужное внимание, а если идёшь быстрым шагом, то всем плевать. В Москве все так ходят, быстро, не глядя в глаза, загруженные своими проблемами. Сейчас сверну вот тут налево и там дворами пройду… Под ногами захлюпала лужа, я свернул за угол девятиэтажного дома и старался не смотреть на идущих мимо людей. Только погладил волосы на голове и вспомнил, что забыл кепку в больнице. Ничего, не велика потеря, переживу. На крайний случай куплю себе новую.
        Внезапно поймал себя на мысли, что хорошо знаю этот район. Неужели память ко мне возвращается? Похоже, что так. Я уже довольно далеко отошёл от больнице. На улице холодно, ветер дует и дождик моросит. Какой сейчас месяц? Точно не знаю, наверное, конец осени. Вон, на том «Рэнж Ровере» уже шипованная резина стоит. Я снова вышел на оживленную улицу и свернул под арку в проулок. Нечего мне отсвечивать, лучше дворами пройти. А куда я иду? Не знаю, ноги сами ведут и ведут. И дико есть хочется. Голод как будто гложет изнутри. В кармане триста рублей, а за поясом пистолет. Если продать ПБ, то можно нормально заработать. Но трудно покупателя найти, слишком ствол специфический. Стоп, откуда я это знаю? Напряг память и остановился. Потер руками виски и поморщился. Моросящий дождик, серые пятиэтажки, арка и типичный московский двор. Народу на улице почти нет, и памяти тоже нет. И улицу эту не помню совсем. Снова потер виски руками, поморщился, ничего. Куда идти дальше, а главное, зачем? Тихо побрел во двор через арку, смотря по сторонам.
        А вот у этого «Мерса» резина летняя стоит, не переобулся еще. И номера дагестанские, «05». Так, а это что, один мужчина ударил второго по лицу и потащил в машину, еще двое стоят рядом. Прямо около меня, в этот «Мерседес» черного цвета, у которого я стою, тащат. И водитель вышел, в черном костюме, небритый, аварец, наверное. Это я по выражению лица подумал, узкое и острые скулы.
        - Че тут ходишь, давай беги отсюда! - грубо толкнул меня мужчина, вышедший из-за руля «Мерседаса».
        - Полегче, что на людей кидаешься? Только с гор спустился что ли? - огрызнулся я, и дальше все завертелось стремительно.
        По воде тихо разбежались круги, воздух колыхнуло, поток теплого ветра ударил в лицо. Как в замедленной съемке «аварец» размахнулся и ударил меня по голове правым сбоку. Я даже четко увидел золотой браслет на волосатом запястье.
        - Интересно, вот так бить рукой в золотом браслете на улице, это признак дурака? - почему то подумал я и даже, по моему, сказал это вслух.
        Потом стремительно поднырнул под удар, и во время нырка пистолет ПБ больно врезался мне в ногу. Ничего страшного не случилось, я уже поднимался с правым апперкотом. Кулак плотно сжал, вложился как надо, попал четко в небритый подбородок. Голова дагестанца мотнулась назад, и я тут же вставил в ту же точку левый сбоку. Точно в подбородок, это нокаут.
        Круги быстро успокоились, ветер пронесся мимо, и тот, кого я ударил, рухнул вперед прямо в лужу, браслет отлетел в сторону, видимо, сломалось крепление. А голова падающего гулко стукнулась об асфальт.
        - Ты че творишь, лее! - заорал на меня второй мужчина, в длинном черном пальто и кепке, лет тридцати, хотя, у уроженцев Дагестана возраст можно было угадать с большой поправкой. Тут и двадцать, и сорок можно дать с одинаковым успехом.
        Ситуация меня не волновала, я хотел отвернуться и пройти мимо, но тут увидел, как второй бросил парня в пиджаке в сторону. Того самого, светловолосого, которого тащил к машине, тот упал на пожухлую траву, а сам дагестанец выхватил из-за пояса пистолет ТТ. Не травматический, боевой, это я точно отметил, калибр семь шестьдесят два, как у боевого.
        ПБ очень долго вытаскивать из-за пояса. Будем откровенны, его и из кобуры то не сразу извлечешь, но я постарался на славу, снял предохранитель и самовзводом выстрелил. Выстрел пистолета потонул в шуме московской улицы. На груди мужчины в пальто чуть заметно дернулась ткань, он согнулся и выронил пистолет. Хорошенькое дело, в центре Москвы застрелил мужика с пистолетом «ТТ». Интересно, куда я вляпался? Додумать свою мысль я не успел, один из двоих, оставшихся целыми и невредимыми, бросился ко мне с ножом, а второй дернулся поднимать упавший «Тульский Токарев». Семь бед, один ответ. Еще два сухих хлопка и щелчка затвора, сначала выстрел в наиболее опасную цель, а именно, в бегущего с ножом парня.
        Уж столько я роликов смотрел и разных разговоров слышал, что де бегущий с ножом успевает зарезать того, кто с пистолетом. В этот раз всё вышло наоборот. Он был ростом чуть ниже меня, но раза в два здоровее и шире в плечах, в спортивной куртке и шапке с надписью «Россия». Лица я рассмотреть не успел, так как вторым выстрелом попал ему точно в голову. Потом перенес огонь на того, кто уже почти поднял «ТТ». Первый выстрел в силуэт, второй в голову. В лужу головой упал и этот нападавший, я его даже рассмотреть толком не успел, тоже во всем черном и тоже здоровый. Быстро распахнул дверь «Мерседеса» и посмотрел салон, чисто. Протер рукавом куртки дверную ручку, вытер рукоятку ПБ и затвор, потрогал пульс того, кого я первым послал в нокаут. Не удачно он упал, головой об асфальт. Пульс очень слабый. Вставил ПБ ему в руку. Ну и пусть там патроны остались, я не мелочный, теперь бы убраться отсюда.
        - Быстро, бежим, - махнул мне рукой светловолосый паренёк, про которого я совсем забыл. Во время перестрелки он лежал на газоне где-то неподалеку. Не долго думая, я припустил вслед за ним, оглядываясь по сторонам в поисках видеокамер.
        Видеокамер я не заметил, да их и не было, скорее всего, не зря бандиты это место выбрали для разборок. Вон вдалеке из подъезда выходит мамаша с коляской, на лавке сидит дедуля, спиной к нам, вдалеке едут машины, и никого. По уму бы мне, конечно, обшарить карманы этих «джигитов», но времени нет, сейчас каждая секунда на счету. Я бежал вслед за парнем в пиджаке, и поражался его прыти. Он лихо перепрыгнул через лужу, завернул за угол, я припустил следом, шлепнув ботинком по луже, и грязные брызги полетели во все стороны. Хорошо, что ноги не промокли. Свернул за угол и чуть не врезался в бегущего впереди парня.
        Мой новый знакомый стоял и тяжело дышал. Видимо, физическая подготовка у него не на должном уровне. Скорее всего, на адреналине сделал такой рывок метров на четыреста, а вот сейчас запал кончился, сдох он, одним словом.
        - Не суетесь, тут полно народу, - тихо сказал я ему почти на ухо, - идем спокойно и прыгаем в автобус.
        Рядом с нами как раз была автобусная остановка, и я подтолкнул его в первый попавшийся остановившийся желтый автобус. Заплатив на входе наличкой за обоих, я пресек его попытку достать карту для оплаты проезда. Не стоит ее светить сейчас. Да и сотовый, по уму, ему бы выкинуть нужно. Хотя, сейчас уже поздно. У меня вот ни сотового, ни карты, и денег осталось двести с копейками мелочью.
        Проехав с полчаса молча в автобусе, паренек внезапно отошел от шока и потащил меня на выход. Все дорогу мы молчали, и я украдкой рассматривал своего случайного попутчика. Лет около двадцати девяти - тридцати, может, чуть больше. Одет явно не по сезону, синий пиджак и модный красный галстук. Пиджак запачкан грязью и травой, что вполне объяснимо, повалялся он на земле, но всмотриться это не красиво, нужно почиститься. Светлые волосы аккуратно зачесаны назад, красивое лицо, дорогая заколка на галстуке, швейцарская «Омега» на руке. Парень явно не из бедных и малоимущих. Но одно обстоятельство почему то не давало мне покоя. Ну не бегают богатые коммерсанты сейчас у нас по улицам и не прячутся в автобусах от преследования. Хотя, в жизни все бывает, но что-то тут не так.
        - Пошли, выходим, - потащил меня парень на выход, и я потянулся следом за ним.
        Мы протиснулись мимо толстой тетки с сумками, потом потеснили мужичка в кожаной куртке, и пролезли к выходу. Идти следом за ним? А что мне делать?
        - Эх, - вздох досады вырвался у меня из груди.
        Слишком много событий за такой короткий промежуток времени. Поток народу увлек нас в метро, теперь уже мой случайный попутчик заплатил за нас обоих, и мы понеслись по эскалатору. Минуя поток хмурых лицо вокруг, я плыл по течению в толпе и старался не упускать его из виду. Мы прыгнули в поезд, потом вышли, потом опять сели, и наконец, эскалатор повез нас к выходу из подземки.
        - Михаил, - протянул мне парень руку, я молча пожал и задумался, - Ну, что молчишь, как звать то хоть? - подмигнул мне новый знакомый.
        - Не знаю, - растерянно ответил я, - в больнице назвали Иваном, потому что родства не помню, - мрачно произнес я и спрыгнул с эскалатора.
        Михаил присвистнул и ничего не сказал, пошел на выход. Вот и снова осенняя Москва негостеприимно обдала нас ветром и холодным ледяным дождем.
        - Короче, Ваня, я те, конечно, благодарен, но в блудняк ты меня в конкретный втравил. Так что, я те предлагаю перекусить вон в кабаке, и разбежаться, лады? - хлопнул меня по плечу Миша.
        - Лады, - механически повторил я. А что, жрать очень хотелось, идти некуда, делать нечего, жить тоже негде.
        Как то осознание всего своего положения накатило на меня, и разом сдавило грудь. Безысходность, безнадега, бесперспективность, почему то знакомое чувство. Вон как та бездомная дворняга, что стоит под холодным дождем и ждет чего то. Я снова поплелся вслед за новым знакомым, хоть поем сейчас. Я не уточнял, кто угощает, кабак явно был не из дешевых. Но и Миша этот не похож на обычного коммерсанта, только что при нем я убил несколько человек, а он спокоен как удав. Ну, почти спокоен, некое волнение, судя по внешнему виду, у него присутствует. Тоже не знает, что делать дальше, а еще он дрожит. Но последнее легко объяснимо, он в пиджаке, просто замёрз.
        Когда мы переходили дорогу и открывали дверь заведения в старом особняке, Михаил явно от холода передернул плечами. А потом сбавил шаг и начал суетливо отряхивать свой костюм.
        Над входной дверью я прочитал название «Хачапури. Грузинская кухня», и красивые закорючки по-грузински. А мне все равно, просто очень есть хочется. В больнице сейчас ужин, наверное, или обед? Сколько сейчас времени? У меня и часов даже нет… Хотя, какое это имеет значение в моем положении? Сегодня на завтрак я съел тарелку манной каши и выпил стакан бурды коричневого цвета с белым хлебом. Чем меня накормят сейчас? Еще немного, и я сам себя переваривать начну. Цепляясь за соломинку, я прошел к гардеробу следом за Михаилом.
        Собственно, он и раздеваться не стал. И так по улице в одном пиджаке рассекал. А градусов то около плюс пяти сейчас, не больше. А вот мне пришлось сдать свою куртку в гардероб. Сняв серого цвета софтшелл, я протянул его гардеробщице в красивом наряде, красное платье и какой-то странный головной убор. Видимо, грузинский национальный костюм, хотя сама гардеробщица была светловолосая, и на грузинку совсем не похожая. Флисовую кофту меня снимать не заставили, и то хорошо. Сразу перед гардеробом было большое зеркало, и я остановился посмотреть на себя.
        Роста выше среднего, скорее крепкий, чем худощавый, но лицо худое, мешки под глазами, черные короткие волосы и красная кожа. Елки - палки, да я сам на тех дагестанцев похож. Но в отличии от них гладко выбрит. Кто же я в конце концов? Когда мыл руки, обратил внимание на шрамы, что заметил на костяшках пальцев. Да и сами руки явно не интеллигента, кулаки сбиты, ногти выросли, хоть грызи. Плеснул в лицо холодной воды из под крана, и еще раз посмотрел на себя в зеркало. Не красавец, конечно, но и не урод. Нос скорее всего был сломан, чуть приплюснут, и шрам над правой бровью - явный след рассечения.
        - Ваня, долго будешь собой любоваться, пошли уже, - окликнул меня в проходе мой новый знакомый, и я нехотя оторвался от зеркала. Не часто я себя в зеркале видел, забываю, как выгляжу.
        На входе миловидная девушка, все в том же наряде, что и гардеробщица, улыбнулась мне и проводила за столик, положив на него меню. Причем, даже не спрашивала, куда идти, просто пошла к столику для двоих у окна и все. Видимо, Михаила тут знали. Официантка, уже в обычном белом платье и кроссовках, что мне показалось странным, улыбаясь, тут же возникла перед нами, не успел мой спутник открыть меню.
        - Хм, - прокашлялся тот, - простыл, наверное, - и обращаясь к ней, сделал заказ, - суп харчо, жаркое по-грузински, хлеб, салат горский, домашний лимонад, и бутылку «Зеленой марки».
        Официантка записала заказ себе в блокнотик, и повернувшись ко мне, спросила: «Вам как обычно?»
        - Да, конечно, - стараясь не подать вида, закрыл я меню и сглотнул. Мысли быстро проносились в моей голове. То есть, я уже бывал в этом кафе. Она меня знает! Значит? Значит!
        - Подождите, Ирина! - окликнул я собиравшуюся уходить на кухню с заказом девушку, - извините, я сильно переутомился, не подскажите, что я обычно заказывал у вас и когда был в последний раз?
        - Вы уже два месяца к нам не заходили, а так постоянно бывали, когда два раза, когда три раза в неделю, и брали всегда двойное красное лобио, хашламу и хинкали, - смутившись, ответила девушка и убежала.
        - Выходит, Ваня, ты здесь постоянный клиент, - хмыкнул Михаил.
        А я молча отвернулся в окно. Машины, дождь, грязь, и спешащие куда-то, равнодушные, пешеходы на улице. Все бегут по своим делам, потому что у них есть дела, а у меня нет никаких дел, поэтому я не спешу. Я просто застрелил троих человек сегодня, и одного здорово приложил по голове. А перед этим меня пытались убить в больнице.
        Кстати, красное лобио было превосходным. Я с наслаждением облизал вилку и принялся за суп. Есть хотелось чертовски, а стопка холодной водки только подогрела аппетит. Михаил тоже не отставал и налегал на еду. А сейчас он снова взял бутылку в руки, что бы разлить еще по пятьдесят грамм.
        - Ваня, может, скажешь, зачем я вам понадобился? Что вы устроили такое? В центре Москвы завалили четырех человек? - подмигнул мне мой собеседник.
        - Кому нам? - уставился я на него непонимающим взглядом, - знать бы еще, кто я такой.
        - А что тут сложного? - подмигнул мне Миша, разливая водку по стопкам, - посмотри на себя. Одежда не дешевая, потрепанная но фирменная. У тебя одна куртка под десятку, брюки столько же, и ботинки не меньше. Явно не лох с улицы. Стреляешь ты отменно, и парень боевой. Сюда вот, - Михаил обвел рукой полупустой зал кафе, - часто захаживаешь. А знаешь, что тут рядом?
        - Что? - спокойно произнес я, взяв в руки стопку с водкой.
        - Вон там Петровка, а вот тут Лубянка, - показал мой новый знакомый указательным пальцем сначала в окно, а потом в сторону туалета, - ты откуда будешь, Иван? - и впился взглядом своих серых глаз в меня.
        Взгляд Михаила ничего не выражал, но я уже видел эти глаза. Не именно вот эти его глаза, а подобный взгляд. Скорее всего, Михаил жулик. Мошенник, возможно и кидала. Но другого собеседника у меня сейчас нет, и вряд ли будет.
        - Не помню точно, может, и оттуда, а может, и нет, - спокойно ответил я, не отводя взгляда и поддевая вилкой мясо в тарелке, - по крайней мере, лежал я в самой обычной больнице, не ведомственной. Врач сказал, что контузия, участковый, что машина сбила. Когда память вернется, никто не уточнял.
        Мой собеседник отвел взгляд, влил в себя стопку водки, и не глядя на меня, пробурчал.
        - Машина сбила. Да у тебя ни одна кость не сломана. А одежду тебе в химчистке чистили?
        - То, Миша, мне не ведомо, - ответил я и понял, что мой собеседник теряет ко мне интерес и ищет повод, что бы уйти. Только бы еще расплатился за обед, у меня ни копейки. Хотя, двести рублей то есть. Но вряд ли их мне хватит, что бы оплатить наш стол.
        Сколько сейчас времени? Я обвел взглядом зал в поисках часов, часов не нашел, зато увидел телевизор прямо у меня за спиной. Новости идут, спортивные. Бой завтра, Конор Мак Манаман против Булата Магомедова, супербой за пояс чемпиона, прямая трансляция из Лас-Вегаса, начало завтра утром в пять часов утра.
        - Бои смотришь, - улыбнулся Михаил, заметив мой интерес к телевизору.
        - Да как сказать, - пожал я плечами, - смотрел я этот бой, Булат задушит этого ирландца в четвертом раунде.
        - Ты не мог его смотреть, - покачал головой мой знакомец, - бой только завтра утром будет. Точнее, он в США пройдет, а трансляция в пять утра по московскому времени.
        - Тем не менее, я его смотрел, уж это я помню точно, - хмыкнул я, подчищая тарелку, - не совсем же я дебил?
        Вопрос прозвучал риторически. Да, я не помню ничего о себе, но этот бой я точно смотрел, и уверенно взглянул в глаза Михаилу.
        - Ты точно этот бой смотрел? - переспросил Миша, доставая свой смартфон и что-то нажимая в нем.
        - Точно, буркнул я, не понимая, к чему он ведет.
        А Михаил уткнулся в смартфон и пару минут напряженно там что то высматривал. Наконец, улыбнулся, положил свой гаджет на стол, и посмотрел мне в глаза.
        - Ваня, ставки все на Булата, он фаворит. На его победу удушающим приемом в четвертом раунде ставки один к восьми. Тема такая, - сделал паузу парень и что - то еще раз взвесил и просчитал в уме, - я тут снимаю хату рядом, сейчас едем ко мне, утром смотрим бой, потом со мной скатаешься по делам, поможешь кое в чем. Без криминала, - уточнил Миша и показал мне открытые ладони. Как бы жест говорит о правдивости слов, но какая вера мошеннику?
        - Так вот, за свою охрану и помощь я плачу тебе двадцать тысяч. Рублей, конечно, не баксов, - хмыкнув, уточнил мой собеседник. - Но сейчас я их ставлю на победу Булата удушающим в четвертом раунде. Выиграет Булат - я тебе завтра вечером отдаю восемьдесят тысяч. Проиграет или в другом раунде бой закончится, по своим, идёт? - и протянул мне руку.
        - Идет! - пожал я руку, не сразу понимая смысл всей комбинации. Собственно, какая мне разница? Появилась какая - то соломинка, и я, как утопающий, уцепился за нее.
        Мы вышли из кафе, Михаил поежился от холодного ветра и свернул в арку. Прошли мы еще немного, пару кварталов, и остановились около пятиэтажной сталинки. Место неплохое, практически центр, рядом с метро. Миша достал ключи, приложил к домофону, и подъездная дверь открылась. Пешком поднялись на второй этаж пахнущего сыростью и плесенью подъезда, и вошли в открытую Михаилом железную дверь. Обычная московская двушка, под сдачу. Никаких излишеств, телевизор, спальня, гостиная, прихожая, совместный санузел. Мне внезапно стало неуютно, когда я снял ботинки и почувствовал резкий запах от своих носков. У меня ни носков запасных, ни трусов, ни бритвы, ни зубной щетки.
        - Миш, дай взаймы, ни копья сейчас, отдам как… - договорить я не успел. Мой новый товарищ все понял, хмыкнул, и протянул мне несколько купюр.
        - Наберешь на домофоне шестьдесят семь. И пивка мне возьми, там магазин сразу за углом, - только и крикнул он вслед, когда я побежал вниз по лестнице, - только дерьмо наше не бери. «Паулайнер» бери, не фильтрованное.
        Вы не представляете, какое счастье, помыться в душе, побриться и почистить зубы. А скоро уже можно лечь в свою постель. И пусть мне выделили диван в гостиной, пусть завтра меня тут не будет, но сегодня то жизнь наладилась! Еще несколько часов назад я был бездомный человек, без определенного места жительства. Потом, неожиданно для самого себя, стал подозреваемый. А вот сейчас я услышал по телевизору о бандитской разборке, в которой один бандит застрелил своих друзей и сам ударился головой. Меня никто не ищет! В дверь не вломится группа захвата и не положит нас с Михаилом мордой в пол! Теперь осталось разобраться, почему меня хотели убить в больнице, и узнать, кто же я, в конце концов. Но это все впереди. А сейчас - спать. И только голова коснулась подушки, я провалился в крепкий сон.
        Глава 2. Побег
        - Макс, просыпайся! Макс, просыпайся! - услышал я голос сестры, - там русские пришли, они заберут твой автомат! Макс, просыпайся!
        Я открыл глаза и вскочил, прошлепав босыми ногами по ковру. Все та же моя комната с кроватью и детским столиком, ковер теплый на холодном каменном полу. А зал сразу после длинного коридора, и в нём отец сидел за столом с такими же бородатыми мужиками в военной форме, один в горке, другой в берёзке с тельняшкой, и отец в «натовке». На столе плов, балык, бутылка коньяка. Люди смеются, и тут я вхожу и громко так на всю комнату.
        - Русские, не забирайте мой автомат!
        Сначала я не понял ничего, повисла тишина в комнате, а я повторял как заведенный.
        - Русские, не забирайте мой автомат!
        Постепенно комната как бы раздалась в размерах, отовсюду слышался громкий смех. Смеялись незнакомые бородатые люди, смеялся отец, смеялась мать, с кувшином стоявшая у двери на кухню, смеялись сестры. А у меня по щеке катились слезы и я снова и снова повторял.
        - Русские, не забирайте мой автомат!
        Это мой дом, я тут живу. Большой двухэтажный, каменный. Ворота, забор из камня, зеленая крыша. Это мой отец за большим деревянным столом, накрытым белой скатертью. Это мать в черном платке стоит, высокая и красивая, это мои сестры, а это друзья отца. Они русские, он вместе с ними воюет. А мне восемь лет, я уже мужчина, и автомат у меня никто не посмеет забрать!
        - Иван, вставай, ты что, белены объелся? Какой автомат? Кто у тебя его забирает? - это меня Миша тормошит, мы с ним вчера познакомились. Миша мелкий мошенник, но сейчас он мой единственный друг, если можно так выразиться.
        Я открыл глаза, и ничего не увидел, ни отца, ни сестер, ни дома. Я лежу на диване, и рядом со мной худой парень в модных трусах от «Гуччи».
        - Ваня, бой начинается, пошли смотреть! - прошептал Михаил, я лишь буркнул в ответ и повернулся на другой бок. Что там смотреть то, смотрел я уже все.
        Снова и снова я пытался закрыть глаза и досмотреть этот сон, но ничего не получалось. Где то рядом раздавались слова комментаторов, пыхтение и короткие реплики Михаила, и я потихоньку, потягиваясь, решил вставать. Сегодня у нас какой день недели? Собственно, какая мне разница? На работу мне не надо. Хотя, я что - то обещал Михаилу. Точнее, я бы сказал, что обещал то он мне…
        - Есть, Иван, ура! - заорал Миша, - он задушил его в четвертом! Ура! Ставка выиграла! Ура! Ты получил кучу бабок!.. Мы получили!
        - Меня зовут не Иван, меня зовут Макс, - серьезно ответил я, садясь на диван.
        - Ух ты, вспомнил все? - прищурился мой новый друг.
        - Пока только имя. У меня был отец, мать, и две сестры. Мы жили в большом каменном доме, и мой отец носил бороду и был военным, - отвернувшись в сторону, произнес я.
        - Ну это здорово, что память возвращается. Скоро вспомнишь все! - радостно поднял большой палец вверх Миша, - сейчас по делам, а потом подобьем бабки!
        Собственно, работа у Михаила оказалась не такая уж и тяжелая. Мы на такси прокатились по нескольким адресам, Михаил разговаривал, я стоял и скучал в стороне. Потом самое интересное. Мы катались в разные концы Москвы, и я снимал с банкомата деньги. Снимал по пятьдесят тысяч, всего я насчитал около двух миллионов. Вот такая сумма наличкой была сейчас у Миши. Неплохо, однако. После вечером, перекусив в забегаловке на Арбате, Михаил отсчитал мне восемьдесят тысяч.
        - Макс, твоя доля! - протянул он мне купюры.
        А я скомкал их и убрал в карман. Все более менее понятно, какое-то мошенничество с кредитными картами, вот Миша и послал меня светится под камерами в банкоматах. Ничего веселого для меня нет. С другой стороны, какая мне разница? Зато теперь есть деньги в карманах.
        - Слушай, Макс, а ты в футболе шаришь? Мы могли бы нормальные бабки с твоим талантом поднять? - Миша доел свой бургер и сыто рыгнул. Мда, как то не вяжется такое поведение с его респектабельным внешним видом.
        - Нет, - покачал я головой.
        - Ну подумай, вот послезавтра ЦСКА с Ювентусом в Лиге чемпионов играет, может, ты тоже смотрел? - Михаил подмигнул мне. Сегодня он не рассекал в одном пиджачке, а надел модное синее драповое пальто.
        - Нет, - покачал я снова головой.
        - Ну, как знаешь. Если что вспомнишь, схема такая же, вот мой телефон, - протянул мне Миша кусочек бумаги, - но лучше не звони, а на «Вайбер» пиши, - подмигнул мне Миша, - и да, сегодня переночуем на хате, завтра разбегаемся.
        Я молча сунул листок с номером в карман куртки. Вряд ли я еще когда-нибудь позвоню этому Михаилу, слишком уж много проблем будет у нас обоих тогда. Но новость про сегодняшнюю ночевку меня порадовала. Еще одну ночь у меня будет крыша над головой. Впрочем, крыша будет и завтра, в кармане шуршат полученные от Михаила купюры. Только, что будет послезавтра? А через неделю? И все-таки, кто я?
        Ночь не дала мне ответа на этот вопрос. Я упал на кровать, провалился во тьму и не видел никаких снов, абсолютно никаких. Так иногда бывает, снов нет, зато выспался хорошо. Утром мы расстались с Мишей прямо у станции метро. Пожали руки, и разбежались. Он нырнул в двери подземки, сжимая в руках небольшую спортивную сумку, а я остался стоять столбом, не зная, куда мне идти. Дождь закончился, и даже сквозь хмурое небо проглянуло солнце. Люди не спешили просыпаться, ведь сегодня, как я понял, воскресенье. Сколько же сейчас времени? Часов у меня по-прежнему не было, и эту проблему нужно было решить. Когда у тебя появляется цель, становиться легче на душе. Ноги потопали по асфальту, я улыбнулся проходящей мимо девушке в наушниках, что-то говорящей в микрофон, и уверенно зашагал вперед. Где то я это видел, эти здания, вход в метро и… ага, вот, большой универсам впереди.
        Пришлось подождать минут десять до открытия. Очень хотелось кофе, но я все же решил сначала купить себе часы, а потом уже посидеть спокойно в кафе. Так же мне и телефон бы сотовый не помешал, вот только, кому мне звонить? Да и паспорта нет, сим карту не купить. Хотя, все возможно, когда звенит в кармане. У меня в кармане не звенело, у меня шуршало. Наконец, двери торгового центра открылись, и строгие охранники в черных пиджаках убрали красную ленту, перегораживающую вход. Я уверенно пошел вперед, народу никого, только пара человек спешат к стоящим в углу банкоматам. Охранник лениво зевает, ему до меня нет дела. Часовой магазин я нашел на втором этаже. Продавщица, тетка лет сорока, улыбаясь фальшивой улыбкой, с интересом посмотрела на меня. Только открылась, и уже первый покупатель. А я не задумываясь подошел к витрине и ткнул в нужную мне модель. «G shok», дешево и сердито, с солнечными батареями, всего восемь девятьсот.
        - У вас карта или наличные? - радостно забегала продавщица, не часто так бывает, только открылся магазин, и уже пошли продажи.
        - Наличные, - буркнул я, протянул две пятитысячные купюры и настроил часы на нужное время по большим часам, висящим в торговом зале.
        Настроение у меня почему то сразу испортилось. Я потерял свою цель на сегодня, прошел чуть вперед, метров сто, и увидел кофейню. Ну что же, выпить кофе - это тоже цель, когда никакой другой цели нет. Дал пару сотенных купюр и взял чашку с напитком. Не спеша допив, поставил на сто и пошёл куда глаза глядят. Еще немного погуляв по торговому центру, я вышел на улицу. Кофе было откровенное дерьмо, и во рту остался неприятный привкус. Я так и шел, щурясь от солнечных лучей, и представлял, как я еду вперед на машине навстречу восходу солнца. Но на машину мне, скорее всего, не хватит, а вот жилье подходящее и телефон наконец стоит найти. Новый мне покупать не нужно, лучше взять два подержанных, мало ли что. А вот как раз впереди и ломбард, работает двадцать четыре часа. Вышел я из ломбарда уже с двумя смартфонами и со встроенными в каждом сим картами. Связь есть, правда, звонить некому, Миша не в счет, нет желания с ним встречаться. Осталось найти ночлег на сегодня, и неплохо бы раздобыть хоть какие то документы, а то вдруг полиция остановит?
        Дорога вела вперед, на проспект. Справа и слева высокие дома, и повсюду вывески магазинов. Троллейбус быстро проехал мимо и остановился на остановке. Несколько человек выскочили из него и быстро прошли мимо меня. У них была цель, а у меня сейчас цели не было. Не останавливаясь, я пошел дальше, и только внезапно нахлынула такая тоска, что хоть стой, хоть падай. Я остановился на месте, и голова закружилась.
        - Гражданин, вам плохо? - услышал я вежливый голос и обернулся.
        Рядом стояли два сотрудника ППС. Одеты они были уже в бушлаты и шапки - ушанки. С виду обычные худощавые пареньки лет двадцать с небольшим.
        - Да нет, спасибо, все нормально, - постарался я изобразить подобие улыбки на лице, но, видимо, вышло не очень.
        - А документы у вас имеются? - ожидаемо спросил тот, что был ростом пониже, примерно мне до плеча.
        - Зачем мне документы, если я из дома по делам вышел? - развел я руками и понял, что переигрываю, не естественно себя держу, волнуюсь.
        Постовые это сразу почувствовали, и напряглись. Переглянулись между собой, и высокий едва заметно кивнул головой.
        В принципе, я мог легко убежать от них. Развернутся и резко стартануть, потом свернуть за угол дома и… И скорее всего, убежал бы, только куда мне сейчас бежать и зачем?
        - Пройдемте с нами, для выяснения личности. Вы на ориентировку похожи, - проговорил скороговоркой тот, что ростом пониже, не глядя мне в глаза, и положил руку на кобуру.
        Кобура стандартная, у нас ее называли «смерть мента». У кого у нас, я так и не вспомнил. Может, я сам был ментом? Вполне себе может быть и так, но вот только не патрульным, это точно. Я спокойно пошел за постовым. Впереди не спеша шел высокий, сзади маленький, ну а я посередине. Граждане поглядывали на меня с укоризной, но ничего не говорили. Вот толстая тетка с сумкой перекрестилась, вон мама с ребенком, заметив, как меня ведут полицейские, отошла в сторону. Наконец, мы завернули за угол дома и я у видел «бобик». То есть, полицейский «уазик» с мигалкой и синей полосой на борту. Не тот старый «уазик», что вы сейчас представили, а большой белый «УАЗ Патриот». Только слово «Патриот» было написано по английски. Вот такой у нас патриотизм.
        - Семен, посмотри, там по ориентировке товарищ похож, ну по этому «потеряшке» из больнице, - крикнул шедший впереди сержант, и водитель «Уазика» запросил кого-то по рации. Через шипение и бульканье я услышал позывной «Лозань двадцать один» и что-то про вчерашнюю ориентировку. Причем, голос был с акцентом. Не с кавказским, гортанным, а с каким - то старорусским. Парень, говоривший по рации, явно приехал покорять Москву из далекой глубинки.
        Меленький полицейский так и стоял сзади меня и держал руку на кобуре.
        - Да ты успокойся, он же не преступник, потеряшка обычная! - громко сказал ему высокий сержант и обратился ко мне, - товарищ, из карманов все на капот выложите, будьте добры?
        - На каком основании? - повернулся я к нему, - Я что, задержан?
        - Нет, вы не задержаны, у вас нет документов и вы похожи на ориентировку, - терпеливо начал мне объяснять старший экипажа.
        - Вы старший? Представьтесь, пожалуйста. Хотите меня досмотреть, вызывайте понятых и составляйте протокол, у меня деньги при себе, в магазин вышел, - вступил я в перепалку, - опасаюсь, что вы можете их украсть.
        - Хм, - замялся тот, хорошо, будут вам понятые. - Василий, обратился он к невысокому, - найди двух понятых.
        Тот, с погонами рядового полицейского, начал вертеть головой. Двор, машины, две девятиэтажки, и вот мимо нас парочка идет, парень лет восемнадцати и девчонка, лет шестнадцати-семнадцати в яркой красной куртке. Хотя, возраст девушки так сразу не определишь, молодая и красивая, беззаботная.
        - Молодые люди, - обратился полицейский к проходящим парню и девушки, - побудьте буквально две минуты понятыми, простая формальность!
        Парочка помялась немного, и подошла к «бобику». Сержант только хотел что то сказать, как я его опередил.
        - Во - первых, при досмотре понятые должны быть одного пола с досматриваемым. Во - вторых, им точно есть восемнадцать лет? Вы нарушаете закон, товарищ полицейский.
        Сержант так и застыл с открытым ртом, а водитель, вышедший из уазика и наблюдавший всю эту сцену, сплюнул.
        - Да брось ты, Саня, хрен с ним, с этим умником. Вон сейчас с Петровки за ним приедут заберут, нам то что за дело? - коротко бросил он старшему патруля, не глядя на меня, - а то слишком шибко грамотный гражданин попался…
        Действительно, что я теряю? Был никому не нужен до этого момента, сейчас за мной приедут с Петровки, тридцать восемь. Ну хотели меня убить в больнице, и это явно были не полицейские. Может, мне сейчас, наконец, пояснят, кто я такой? А что до того случая позавчерашнего, со стрельбой, так там, вроде, все чисто, и ко мне претензий быть не может. Дагестанцы сами между собой повздорили и устроили перестрелку, так по телевизору сказали. Я расслабился и сунул руки в карманы брюк. Стоявший сзади невысокий полицейский тоже явно потерял ко мне интерес, достал из кармана пачку сигарет, щелчком выбил одну, сунул в рот и поднес зажигалку. Несостоявшиеся понятые пошли дальше по своим делам. Сержант махнул рукой и уставился в экран сотового телефона.
        - Вон, приехали, - прокомментировал водитель полицейской машины, и я повернул голову в сторону, указанную им.
        На углу девятиэтажки, сразу за магазином, свернула и остановилась «Тойота Камри» белого цвета с номерами «002». До нас было примерно метров пятьдесят, и я внимательно рассмотрел сидящего впереди человека. На вид лет тридцать, худощавый, черные короткие волосы, черный плащ, оспины на лице. Блин, да ведь это он пытался убить меня в больнице! Вот тебе и полиция!
        Волна горячего воздуха обдала все вокруг. Мир внезапно стал черно-белым. Слова полицейского, стоящего рядом со мной, растянулись как в замедленном воспроизведении.
        - С е е е е й ч а а а с э э э т о о о г о о о с д а а а ад и и и м…..
        Я пытался рвануть в сторону, но руки и ноги как будто налились свинцом. Волна. Еще волна, я сделал медленный шаг, напрягся, и сбросил эти непонятные оковы. Не просто сбросил, а резко ускорился и рванул в сторону от «Тойоты» и полицейских, приехавших на ней. В голове щелкнул переключатель, как будто некто переключил скорость в моей коробке скоростей и нажал педаль газа. Впереди была детская площадка и забор из сетки рабитца. Забор я легко перемахнул и полетел прямо на территорию детского учреждения, а потом, пробежав мимо беседок и веранд, полетел в открытые ворота. Когда я пробегал мимо железной двери, сзади грохнул выстрел. Рядом с головой прошла волна теплого воздуха, и я не произвольно обернулся, замедлив бег. На ходу в меня стрелял тот самый парень в черном плаще, причем стрелял из пистолета «Макарова». Дальше открытая местность, меня достанут, если я побегу по дороге, а до спасительного бетонного забора метров сто. Не успею, расстреляют в спину. После второго выстрела я упал на газон. Все, теперь только ждать и притвориться мертвым. Хотя, зачем притворятся, я и так как будто умер.
        Сердце бешено колотилось, изо рта шел теплый пар, и мне стоило огромных усилий задержать на время дыхание, что бы не выдать себя раньше времени. Интересно, что я такое совершил, что в меня стреляют прямо на территории детского сада? Это же грубейшее нарушение закона «О полиции»? Впрочем, сейчас я сам все узнаю. Через секунду ко мне подбежал этот стрелок, и, приблизившись, прицелился из пистолета в голову.
        Как же так? Я же не преступник? И даже если преступник, это не повод вот так убивать меня? Снова волна теплого воздуха окатила меня, и переключив тумблер в голове, я сместился влево. Пуля из «ПМ» высекла искры из асфальта, и второго шанса я своему преследователю не дал. Правой ногой, что было силы, выбил пистолет в сторону, вскочил и ударил правой рукой в пах, а потом левой в голову. Боковой удар с левой руки пришелся точно в подбородок, и стрелявший, выронив оружие, завалился на асфальт. Мельком глянул на упавшего - в нокауте, но живой. Поднял глаза, и сразу же перекатился влево, поднимая с земли выпавший пистолет. И очень вовремя. Выпущенная в меня пуля прошлась рядом с тем местом, где я только что был.
        Метрах в двадцати от меня стоял второй мой преследователь и целился в меня. Я снова перекатился влево и выстрелил два раза в грудь этому парню. Я попал, сомнений быть не может. Он покачнулся и упал на колени. Ну что теперь делать? На какую-то секунду я замер и стал крутить головой вокруг. Прямо передо мною детская площадка и беседка, около которой стоял на коленях якобы сотрудник полиции, стрелявший в меня. Сразу за моей спиной ворота и дорога, а дальше бетонный забор и промка. Туда бежать? Больше некуда. Вскочил с асфальта и побежал, глянув мельком на лежащего в нокауте первого преследователя. Признаков жизни не подает, но это ничего не значит. Скоро очнется, скорее всего. Второй, наверное, на долго выведен из строя, если не навсегда. Набирая скорость, я побежал к забору, но тут снова волна горячего воздуха накатила на меня и чуть не отбросила в сторону. Обернувшись, я увидел, что тот, в кого я только что всадил две пули, бежит за мной с пистолетом в руке. Резко остановившись, я прицелился и влепил бегущему пулю в голову. Сомнений нет, попал, я четко видел красное пятно на лбу у преследователя,
как дернулась его голова и он по инерции сделал шаг вперед и рухнул на землю. Теперь точно готов, до забора осталось немного. Наверняка сейчас к ним подмога подойдет, мне нужно бежать дальше. Теперь уже моя вина не нуждается в подтверждении. Я убил полицейского. Пистолет поставил на предохранитель и сунул за пояс брюк. Почему то вспомнил сейчас, что зря не взял свою кобуру из больницы. Хотя, она все равно под другой пистолет. Последние метров семьдесят я преодолел легко, но когда начал забираться на забор, рядом ударила пуля. Что за чертовщина? Тот, кому я только что вышиб мозги своим метким выстрелом, снова ожил и стреляет по мне. Между нами метров пятьдесят, еще несколько пуль ударили в забор в метре от меня, и патроны кончились в магазине у стрелявшего. Громко выругавшись, тот не умело начал менять магазин. Стрелять на пятьдесят метров с «Макарова» не самый умный поступок. Причем, стрелявший явно не снайпер. Да что снайпер, он оружием владеет на уровне начальной школы.
        Дважды мне уговаривать себя не пришлось. Перемахнул через забор, помчался по кустам и грязной дороге, потом еще несколько метров, перепрыгнул через кирпичную кладку и вот он, новый забор. Промка закончилась, я снова с разбегу перемахнул через ограждение, благо близко к нему примыкала деревянная лавочка, и услышал собачий лай. Видимо, территория охранялась собаками. Но это мне и на руку, мои враги как раз на собак и попадут. Вон стая шавок несется, а я уже почти перелез за территорию. Гулко приземлившись с другой стороны забора на асфальт, я увидел микроавтобус белого цвета на остановке. Рядом жилой массив, парк, и почти никого. И еще два автобуса едут в противоположную сторону. Конечно, спасаться от преследования на автобусе так себе идея. Номер запомнят, передадут по рации, остановят на ближайшем маршруте… Но выхода нет. Бегать мне надоело до чёртиков. Да и в Москве куча различных автобусов, поди разберись, в какой я сел. Только бы успеть добежать до него, пока не тронулся с места, и я спасен. Последние двадцать метров уже бежал на пределе, все-таки, давно спортом не занимался, хотя, откуда я
знаю, давно или нет? Хорошо, что водитель в последний момент заметил меня и не закрывал переднюю дверь, ждал пассажира. Уф, успел. Запыхавшись, я прыгнул на подножку автобуса, двери за мнгой сразу же закрылись, и я обратился к водителю.
        - Шеф, сколько проезд, - отдышавшись, протянул я тысячную купюру шофёру, на вид узбеку или таджику, я их плохо различаю.
        - До куда эдешь? - не глядя на меня, переключил он скорость, и машина плавно разгоняясь, понеслась по дороге.
        - До конца, - сглотнув, ответил я и посмотрел на табличку на лобовом стекле. Не понятно ничего, откуда и куда идёт автобус, но да мне все равно.
        - Тогда тысяча! - жадно схватил водитель протянутую купюру, убрал ее во внутренний карман куртки и потерял ко мне интерес.
        Автобус резво поворачивал и ускорялся, уходя прочь от того места, где на меня напали неизвестные, а я расселся на переднем сиденье и стал смотреть в окно. Место рядом со мной пустовало, и я левой рукой поправил ствол, который машинально на бегу сунул за пояс, и проверил, поставил ли его на предохранитель. Мы миновали узкую двухполоску и выехали на проспект. Сегодня выходной день, и машин на дорогах пока еще не много. Вот к вечеру - тут да, не проедешь, пробки будут мама не горюй, люди гулять поспешат.
        Несколько колебаний отголоском донеслись до меня, но я собрал волю в кулак и пропустил их мимо себя. Как будто ты спишь, а кто-то трясет тебя за плечо. Но ты делаешь вид, что спишь, тебя зовут, но ты не открываешь глаза. Похоже, что мне это удалось, колебаний я больше не чувствовал. Но из носа почему то пошла кровь, и я рукой вытер лицо. Теперь еще и руку перепачкал!
        - Черт! - негромко произнес я и тихонько вытер руку о сидение автобуса.
        Внимания на меня никто не обратил. Еще несколько раз мы остановились на остановках, и салон автобуса заполнился до отказа. Рядом со мной села жирная тетка с большой сумкой, в розовой куртке и странном платке, явно не москвичка. Мимо проносились дома и вывески, шоссе Энтузиастов осталось позади. Мы на предельной разрешённой скорости идем в сторону МКАДа, на выезд из города, и это хорошо. Патрульных машин нам не попадалось на пути, никто не объявил общегородскую тревогу, не перекрывал движение, не искал меня, короче. Оставалось откинуться на сиденье, закрыть глаза и еще раз все обдумать.
        Итак, меня ищут, но не объявили общегородской план «Вулкан», это план по задержанию преступников, оказывающих вооружённое сопротивление. Иначе на каждом бы шагу патрули в броне и касках стояли. А ведь по идее, этот план и должны были объявить. Может, стрелявшие в меня не полицейские? Или полицейские, которые действуют на свой страх и риск? Вот это уже больше походило на правду. Я выжил в какой-то передряге, об этом узнали и хотят меня добить. Не задержать, не посадить в тюрьму, нет, меня именно что хотят прикончить. Полиция так не поступает. Выходит, я что-то знаю, и пока я это не вспомнил, меня хотят ликвидировать. Как только я вспомню что то важное, я смогу каким-то образом помешать этим людям. Звучит вполне логично.
        Теперь главный момент. Почему я стреляю в голову, а человек не умирает? Ладно в грудак, там броня может быть, но я же четко в лоб попал, ошибки быть не может. Выходит, эти люди, мало того, что хотят меня убить, так еще обладают какими-то сверхспособностями. Их нельзя убить выстрелом из огнестрельного оружия, можно только замедлить на некоторое время. Более того, я и сам обладаю некими способностями, я уже это понял. Все эти волны накатывают как раз в тот самый момент, когда мне нужно совершать быстрые и грамотные действия. Я заметно ускоряюсь при этом и легко могу справиться с обычным человеком. Да и с необычным я справляюсь, ибо я спортсмен, а они - нет. Видимо, мои способности и являются в какой-то мере причиной того, что некие люди пытаются убить меня. Похоже, я здорово им помешал или могу помешать в будущем. А значит, мне нужно затаиться и вспоминать. Потихоньку, по немного, но я должен все вспомнить. И тогда я буду действовать. А сейчас - уехать подальше и залечь на дно. Деньги есть на первое время, и я пощупал карман куртки. Деньги дают очень многое, но не все. Они помогают тебе выживать, но
восстановить память они не помогут, и это огорчало.
        На следующей остановке я выскочил из салона и купил два чебурека в придорожном кафе. Мы уже далеко отъехали от Москвы, и я немного успокоился. Чебуреки были вполне съедобны, как и чай в пластиковом стаканчике вполне себе вкусным, с сахаром. Доев все и вытерев пальцы салфеткой, я успел вскочить в автобус с другим номером. Первый был маленький, типа «газельки». А этот - большой «МАН». Нельзя до конца ехать на одном автобусе - так легко вычислят. Немного проеду на этом. И тоже выйду.
        - Шеф, держи, - протянул я тысячную купюру водителю.
        На этот раз водила был русский. Молча взял деньги и кивком головы показал в салон. Мест свободных было много, и я плюхнулся на первое попавшееся. Не должны мы ехать в Москву, тут не развернешься. А впереди уже Владимир, там и сделаю следующую пересадку.
        Проехав пост ДПС, где у машины с мигалками стояли два толстых гаишника, я снова отвернулся в сторону. В окно смотреть надоело, и голод с новой силой напомнил о себе. Проехав еще минут пятнадцать, автобус остановился у вокзала. Впереди следующая пересадка. Но сначала нужно перекусить, и желательно не в вокзальной забегаловке. Пройдя немного вдоль домов в витринами, нашел кафе с интересным названием «Базилик». Ну что же, пообедаю как белый человек. Или, уже поужинаю? Солнце скрылось за тучами, и снова зарядил холодный дождь. Отвалив семьсот рублей за три блюда, я снова направился в сторону автовокзала. На этот раз долго не искал ничего, просто купил билет до Нижнего Новгорода. Чем-то знакомым показался мне этот город. Хорошо, что билеты на автобус можно было купить без паспорта, на поезд и самолёт мне путь закрыт. Постояв минут пятнадцать, я, наконец, уселся около окна в комфортабельном синем автобусе и даже немного задремал. День сегодня был слишком насыщенным, и после обильного обеда меня потянуло в сон.
        - Макс, ты куда опять собираешься? - красивая брюнетка с длинными волосами обняла меня за плечи и поцеловала.
        - Оля, обычная командировка, через недельку вернусь, не переживай, - поцеловал я девушку в ответ.
        - Макс, я устала от твоих обычных командировок. Может ты, наконец, переведешься на другую работу, вон, Сергей тебя давно зовет к себе, - не унималась девушка.
        - Обязательно так и сделаю. Когда вернусь, позвоню Сереге и обговорю детали, - закивал я головой, продолжая укладывать рюкзак.
        Камуфляж, термобелье, аптечка, нож, фонарик, несколько сухих пайков. Это не обычные армейские, это «Кронидов». Мне их не выдавали, я сам купил, благо, стоят не дорого. Они вкусные и не занимают много места. Компас и еще один комплект белья. Куда же это я собираюсь?
        - Оль, не переживай, все как обычно, обычная проверка, - успокаиваю я девушку.
        - Это обычная проверка! Это проверка! Обычная проверка!!!!
        Кто орет? Разлепил глаза и понял, что это мне.
        - Дружище, вставай, мы приехали! - трясет меня водитель, мужик лет пятидесяти с морщинистым лицом работяги и грязными натруженными руками.
        - Да, благодарю, - вскочил я и вылетел из открытой двери автобуса.
        На улице темно, я около вокзала, откуда мне немедленно нужно уходить. На вокзалах всегда полно всякого сброда и бомжей, а значит, и патрули полицейских. Но на этом вокзале, на удивление, все было чисто. В смысле, что не было ни бомжей, ни полиции. Я нырнул в подземный переход, перешел на другую сторону и прыгнул в подошедшую маршрутку «Паз». Ну я же в Нижнем Новгороде, а тут и делают эти самые «Пазики». Автобус выехал сначала на набережную, а потом поехал по мосту. А красиво тут, много огней, весь противоположный берез светиться, и монастырь с белыми стенами весь в огнях, а вон там, слева, видна подсветка на красных башнях небольшого кремля. Не такой большой, как в Москве, но все же кремль!
        Я выскочил на следующей остановке, забежал в местную кафешку перекусить и выпил кофе. А заодно проверил свой купленный смартфон. Халявный «вайфай» заработал, и я быстро нашел сайты сдачи жилья внаем. Мне дней на десять, и поближе к моему местоположению. Отлично, то, что нужно, вид на Волгу. Договорившись с хозяйкой квартиры по телефону и заплатив по счету в кафешке пятьсот рублей, я выбежал на холодный свежий воздух и пошел в сторону реки. До нужной квартиры было около километра. Не смотря на усталость, я весело шагал по освещенным фонарями улицам. Прохожие шли мне навстречу, и я улыбался им. У меня появилась цель.
        Хозяйка, женщина лет пятидесяти, полная, долго смотрела мне в лицо и щурила глаза. Еще бы, командировочный, вроде приличный с виду, а без вещей, и документов нет. Очень подозрительно, но деньги то вот они, в руке зажаты. А деньги лучше любых документов, они больше доверия вызывают.
        - Да у старшего все в машине. А он договариваться поехал, то, се. Я сейчас сниму, а документы, если вам так нужно, привезут потом. В гостиницах то, - наигранно говорил я, - цены ломят, а нам дней десять всего. А может, и раньше съедем, двое нас.
        - Откуда же вы такие приехали, - снова сощурила близорукие глаза женщина, сдающая квартиру, одетая в синюю кофту и домашние тапочки. Наверняка где то рядом живет, проверять точно ходить будет.
        - С Ростова мы, - неопределенно пожал я плечами.
        - То то я смотрю, выговор не наш, - усмехнулась дама, - хорошо, по три тысячи в день, и залог мне оставляйте двадцать тысяч. Мало ли что!
        - Какой залог? - удивился я. Отдавать сразу столько денег не хотелось. Да и заберу ли я потом этот залог?
        Но в итоге, я отдал пятьдесят тысяч под расписку, и мы, довольные друг другом, расстались. Я получил ключи от двухкомнатной квартиры в старой пятиэтажке на набережной, с окнами на две реки, Оку и Волгу, а ее хозяйка деньги. Когда вошел в квартиру, запер за собой дверь, снял ботинки и прямо в одежде рухнул на диван. Вот и все, я на какое-то время обрел дом. Кстати! Я чуть не подпрыгнул! Подпись! Я подписывался своей подписью в этом договоре! И тогда, в больнице участковому подпись поставил! Я бросился по квартире в поисках ручки и листка бумаги, нашел старую квитанцию и карандаш, и принялся выводить каракули. Но кроме буквы «М» и «В» ничего не разобрал. Ужасная у меня подпись…
        Вам нравятся домашние дела? И мне тоже не нравились, а сейчас вот с удовольствием ими занимаюсь. Сходил в магазин, улыбнулся незнакомой соседке на лестничной площадке, красивой темноволосой девушке, начистил картошки. Салат порезал, пиво открыл, кровать застелил, включил телевизор и с бутылкой пива завалился на диван. Что там у нас интересного?
        - Евгений «Кувалда» Мордашов, не знающий поражений нокаутёр, встретится в пятницу в Ростове с африканским кошмаром Нунгабе Мулунго, - вешал диктор из телевизора «Самсунг», и я внимательно стал вглядываться в экран. Евгений «Кувалда» Мордашов…
        Да я точно смотрел этот бой. Во втором раунде его в нокаут пошлют. Точнее, там стоячий нокаут будет, рефери бой остановит. Какое у нас число? Так, октябрь, двадцать первое. До боя пять дней. Интересное кино. И деньги почти подошли к концу. Я попытался зарегистрироваться на сайте ставок, тыкал в телефон пальцами, но тщетно. У меня ни карты, ни паспорта. Как же быть? Миша? Тот самый московский знакомый? Почему бы и нет. Набросал тому сообщение в «Вайбере» и Миша сразу ответил. Ну а что, деньги лишние не помешают. Я и так уже скоро на мели буду с этим залогом и квартплатой. Будь он неладен, красивый вид из окна.
        - Ну что, как устроился? Вспомнил что хотел? - Миша положил себе кусочек мяса в рот, прожевал и снова взял в руки нож, что бы отрезать ещё кусочек от стейка.
        - Устроился нормально, пока не вспомнил что хотел. Но про один результат боя знаю, - ответил я. Есть хотелось сильно, но я не спешил. Михаил приехал на большом черном «Лексусе» в сопровождении двух «молотобойцев». Так я сразу назвал двух здоровых парней, выше меня на голову. Скорее всего, либо борцы, либо гребцы. А скорее, все вместе. Стрелять не умеют, но одним своим видом должны наводить ужас на окружающих. На всех, кроме меня, хотя оружия у меня с собой не было. Ствол я спрятал за батарею на съемной квартире. Да и патронов к пистолету у меня оставалось всего три штуки, много не постреляешь. «Молотобойцы» с нами в кафе не пошли, стояли на улице. А мы с Мишкой, как я его назвал при встрече, заказали себе по стейку из говядины, средней прожарки, по свежему салату и по бутылке минералки.
        - С чего ты взял, что мне это интересно? - глядя в глаза, спросил меня Михаил, или как там его звали на самом деле.
        Сейчас он выглядел просто миллионером. Дорогой костюм с серым отливом, галстук явно от «Гуччи», дорогой одеколон, часы, запонки с бриллиантами. Одним словом, разбогател парень. Сразу видно, не зря в Москву катался, покорил неприступную столицу. А в Нижний, кстати, он довольно быстро прикатил. Видимо, где-то недалеко обитает. Не умеешь ты, Михаил, в покер играть. Если бы тебе это было не интересно, ты бы не прилетел сюда.
        - Так это нам обоим интересно. Ставки там нормальные, коэффициент пятнадцать на нужный исход. Малыми средствами при небольших затратах получишь много, - уверенно сообщил я и смял в руке бумажную салфетку. Только бы он согласился! Если откажется, придётся искать другого компаньона.
        А Михаил не спешил. Он-то выходил и звонил, то снова смотрел на меня и задавал уточняющие вопросы, то что-то искал в своем смартфоне. Наконец, мы расстались. Не сказать, что довольные друг другом, но… Короче, Михаилу нужно время что бы обдумать мои условия. Два молотобойца смерили меня презрительным взглядом, после чего один из них, тот, что в черной короткой куртке, сел за руль, а другой, в длинном белом плаще, сел на заднее сидение. Братья они, что ли? Но что оба качки, это точно. «Лексус» укатил, поддав газу, а я побрел по улице в сторону набережной. Ну что же, обещали подумать, это не послали. Глазки то у Миши загорелись, это факт. Мне теперь остается только ждать или… А что или? Самому пытаться сделать ставку или искать другого компаньона. И я его точно найду. Кого? Да вот хотя бы эту симпатичную соседку в своем доме. Убедю ее, или убежду, сделаем ставку и…
        И тут меня обрызгал проехавший мимо «Лэнд Крузер» черного цвета. Надо же так, все мечты разбил одним махом. Я отошел в сторонку, к красивому дому с колоннами и скульптурами, и начал отряхивать брюки. Замечтался я, загулялся, и на набережной уже иду. Справа старинные дома, гостиница большая в одном из них, а вот в этом, около которого я стою, музей. Исторический музей, как написано на табличке. А слева от меня откос и Волга течет. Судоходства уже нет, вроде бы. Хотя, вон, катерок плывет маленький. Я отвернулся и снова посмотрел на свои брюки. Да, нужно на замену еще одни штаны купить. Ботинки ладно, добротные ботинки. Я даже фирму их вспомнил - «Прабос». Сам недавно покупал в магазине. Стоп, я покупал их в магазине? А сколько всего магазинов в Москве продает эту обувь? Нужно выяснить, сделал себе пометочку в голове.
        Не знаю зачем, но ноги повели меня на крыльцо старинного особняка с колоннами, и я открыл массивную деревянную дверь. В музей пошел, зачем, сам не пойму. Купил билет за пару сотенных бумажек, миновал охранника опойного вида, в черной униформе, сидящего за столом, и пошел бродить по залам. Вот и одежда, и оружие старинное, интересно, аж жуть. И время летит незаметно, пока там Михаил с партером своим думает. Условия я вроде бы нормальные обозначил, в результате я уверен, скрываться от него мне смысла нет. Две сотни тысяч мне как раз лишними не будут, хотя… Я запнулся и уставился на очередную витрину. Это же он!!!
        Внимание мое привлек нож. Это был не обычный нож. Трехгранный клинок, длинная рукоять и руны на ней. Сам нож был черного цвета, но это явно почернение от времени, или еще от чего. Надпись под ним была «Ритуальный клинок. XII век». Все, больше ничего. Но я почувствовал, что это именно МОЙ нож. Этот предмет мне жизненно необходим, и мне нужно как можно скорее получить его. Около стенда шли провода сигнализации, и видеокамера записывала все, что происходит в зале. Ну что же, хватать его сейчас и бежать - несомненная глупость. Что тогда делать? Я направился на выход, и внезапно, решение созрело само собой.
        Около входа стоял и курил тот самый вахтер, невысокого роста, небритый, с запахом перегара.
        - Добрый день, уважаемый, - начал я издалека, - видите ли, я коллекционер, и мне необходима консультация опытного человека. Вы же опытный человек? - и тысячная купюра из моей руки перекочевала в трясущуюся ладонь охранника.
        - Не-не-не, Ваня, не проси! Ты же понимаешь, - пьяно замахал руками Сергей, мой новый знакомый.
        Сергею Королеву пятьдесят семь лет, он разведен, живет один, работает уже пять лет в музее. А что, жуликам тут брать нечего, все ценные раритеты увезли, так, старина одна и осталась. Да еще несколько новоделов, которыми эту старину и подменили.
        - Серег, а в чем дело? - я подлил еще водки в опустевшую стопку, - я принесу точно такой же, ты заменишь этот ножик, оригинал отдаешь мне. Пятьдесят тысяч за такое - отличная цена.
        Сегодня понедельник, уже восемь вечера. Сергей сменился полчаса как, смена у него сутки через двое, начинается в семь вечера. Сутки отдежурил, двое дома, халява для пенсионера. Но он хоть и пенсионер, а бывший мент. Не знаю я, кем он там служил, но цену себе явно набивает. Сто тысяч, гад, просит. А мне всего-то обещали в случае успеха эту сумму. Но торговаться тут не уместно, он вряд ли уступит. Да и народу в этой, мягко говоря, паршивой закусочной все прибавлялось. Вот тебе и первый рабочий день, алкаши все идут и идут. Рядом со мной два дедка расположились с пивом, чуть дальше за облезлым деревянным столиком еще три мужичка с бутылкой сидят. Эдакий островок совка в центре города. Я и сам при виде закусочной в парке с ностальгией прошлые года вспомнил. Как в девяностых обстановочка, смех, да и только. Выйти из музея, пройтись по набережной метров пятьсот, спустится вниз по лестнице и вот она - «Ракушка», причем в прямом, и в переносном смысле. Кафе «Ракушка» похожа на ракушку, только облезлую. Синяя краска местами облупилась, двери железные, тоже с облезлой краской, и старая вывеска над входом.
Когда мы пришли, был всего один столик занят. Сейчас же заняты все десять столов. Заведение явно пользовалось популярностью, поэтому и выжило в эти непростые девяностые, и теперь приносит прибыль своим владельцам. А вот поменяй тут все, и никто ходить не будет. А так старых домов полно рядом, вот и по старой памяти ходят люди в «Ракушку».
        - Хорошо, - сдался я, - твоя смена через двое суток. Я приношу похожий нож, ночью ты мне выносишь этот и получаешь свои сто штук, по рукам? - протянул я Сереге ладонь. Именно Сереге, а не как там его по отчеству.
        - Нет, не по рукам, - обиженно отвернулся Серега и его лицо, и так красное, покраснело еще больше. А нос стал синим. Ну что тут сказать, у алкоголиков своя логика. Получает в музее пятнадцать тысяч, и не жужжит.
        - Сто тыщ и сразу! - хлопнул ладонью по столу Сергей, и я сразу завертел головой по сторонам. Но этот хлопок не привлек внимание наших соседей. Пенсионеры взяли по второй кружке пива, а за вторым от нас столиком компания что-то бурно обсуждала, до нас никому нет дела.
        - Серег, ты пойми, я не то, что бы тебе не доверяю, - пустился я в уговоры, - но так дела не делаются.
        Потратив еще минут двадцать, мы все таки ударили по рукам. Сергей получил авансом червонец, причем, я сильно опасался, как бы он не нажрался и не загулял. Хватит ли ему двое суток, что бы просохнуть? Оставалась только надежда на его здравый смысл и на опыт охранника. И в чем то эти надежды оправдались, Сергей поднялся из-за стола и отсчитал несколько купюр бармену. Видимо, отдал долг, так как за заказ я уже заплатил. Ну что же, расстались мы вполне довольные друг другом, и Королев, шатающейся походкой забулдыги, побрел в арку между домов. А я пошел по набережной. Темнота, только свет фонарей и много-много огней вдоль реки. Сразу справа от меня откос, дорога и река, красота. На Волге широкой, на стрелке далекой… Я перегнулся через перила и плюнул на зеленый склон откоса. Где теперь мне сделать копию этого ножа? Ничего, завтра найду мастера, заплачу… При слове заплачу у меня кольнуло в боку. Опять заплачу. Зачем и для чего мне этот нож? Зачем я только что отдал охраннику музея десять рублей и пообещал еще девяносто тысяч? Я сошел с ума? Не знаю, так ли это, просто знаю, что мне очень нужен этот нож.
Просто позарез мне нужен нож. Именно этот, не его копия, а тот самый нож из исторического музея.
        От выпитого чуток мутило, хотя я и выпил то граммов сто всего этого отвратного пойла, которое уничтожал Сергей. Я потряс головой, посмотрел по сторонам. Площадь Минина передо мною, памятник Чкалову и его же именем названная лестница. От красоты этого захватывало дух, но почему то я знал, что ранее неоднократно видел этот пейзаж. Вдохнув и выдохнув полной грудью, я посмотрел на часы и побрел домой. Самое время перекусить, и наверняка жареная колбаса с яйцами, которую я сейчас приготовлю, будет очень кстати. Идти мне тут до дома около пятнадцати минут, и это очередной плюс того, что я снимаю квартиру в центре города.
        - Приветствую, как устроились? - от неожиданности я вздрогнул. Та самая симпатичная темноволосая соседка по лестничной площадке окликнула меня у подъезда. Тоже возвращается домой или стояла тут? Не знаю. Может быть, и специально меня ждала.
        - Добрый вечер, спасибо, нормально. А вы давно тут живете? - остановившись, улыбнулся я в ответ.
        Ростом она около ста семидесяти, фигура скорее худощавая, но не понятно, джинсы и короткая серая куртка скрывают. Ноги длинные, ямочки на щечках, милое лицо, длинные черные волосы спадают с плеч, и приятный голос. Почему бы не остановится и не поболтать?
        - Кажется, целую вечность. Почти три года. Снимаю квартиру, - со вздохом, ответила моя новая собеседница, - а вы тоже прогуливались перед сном?
        - Да, знаете ли, вышел аппетит нагулять, - ответил я, стараясь дышать в сторону. Еще не хватало, что бы от меня несло этой сивухой, что я пил в «Ракушке».
        - Ну и как вам город, - спросил я, что бы хоть как то поддержать разговор. Знакомство это уже не казалось мне случайным. Который раз я натыкаюсь на эту девушку. Она снимает квартиру три года? Три года, Карл! Тут не дешевые квартиры. Их обычно снимают приезжие на короткий срок, или миллионеры.
        - Город красивый, зарплаты маленькие, квартиры дорогие, - засмеялась девушка и продолжила, - меня, кстати, Ольга зовут, а вас?
        - Максим, - механически ответил я и хотел идти, но что-то удержало меня. Может, те сто пятьдесят грамм бурды, что я выпил в «Чайке», может, еще что.
        Мы стояли и болтали на улице уже полчаса, и уходить мне не хотелось. Это называется «установить психологический контакт с объектом». И объектом тут выступаю я сам. Умом я это понимал, но уходить не хотел. И как теленок, поплелся к Ольге домой на ужин. Что-то такое в этой девушке было. То ли улыбка, то ли мелодичный голос, а скорее всего, мне просто не с кем было даже поговорить по душам сейчас. А тут все проблемы разом отступили. Я спокойно ел домашний салат из помидор с растительным маслом, потом жареную картошку с салом, попил чаю, еще немного поболтали и я пошел домой. Благо, идти то никуда далеко и не нужно было. Вышел на лестничную площадку и зашел в соседнюю дверь, отперев ее своим ключом.
        Глава 3. Ритуальный клинок
        - Сорок два, сорок три, сорок четыре, - проговаривал я, стиснув зубы.
        Пятьдесят раз сделать разножку, пятьдесят раз упор лежа-упор присев, пятьдесят отжиманий, пятьдесят подъемов туловища из положения и пятьдесят бёрпи. И все это без отдыха. Без отдыха не получалось, ноги сводило, руки не слушались, дыхание сбивалось. Я делал этот комплекс, в командировках, когда не было возможности сходить в спортзал. Мышечная память возвращалась ко мне, тело приходило в норму, и это было очень хорошо. После душа я поставил вариться три яйца на медленный огонь газовой плитки, выпил стакан воды из графина с серебряной монетой, и у меня запершило в горле. Откашлявшись, я вылил воду и взял монету в руки. Старый советский полтинник, уже почерневший весь. Интересно, откуда он у хозяйки квартиры. Я поднял монету повыше над окном, и увидел, как на фоне реки чернота стала уходить, и серебро наполнялось блеском. Вместе с тем усталость покидала меня и физическая сила стала наполнять все моё тело.
        Вот это номер! Серебро так действует на мой организм? Я решил попробовать монету на зуб, и закашлялся. Нет, что-то тут не так. Снова налил воды из чайника и бросил монету в графин. Пусть так пока, попью еще воды с серебром. Оказавшись в воде, монета стала на глазах чернеть. Как будто вбирала в себя все темное и плохое из воды. А я, когда брал монету в руки, впитывал все это в себя? Похоже на то… Странно все это, очень странно.
        Закончив экспериментировать, я сел за стол, взял кусок бумаги и принялся чертить по памяти эскиз этого ножа. Вот рукоятка, и руны на ней. STD. Что они означают? Несущий свет, по-моему. Вот на лезвии еще руны, и символы. Размеры примерно длина лезвия около пятнадцати сантиметров, рукоятки на треть короче, стало быть, семь с половиной сантиметров. Гарда и упор. Да, очень похоже. Закажу его из стали и покрашу краской из баллончика. Будет похоже, по крайней мери, издалека. А в руки брать музейный экспонат никто не будет. Да и вообще, никто в этом заштатном музее не обратит внимания на такой блеклый экспонат.
        С третьего раза я дозвонился до мастерской, где мне согласились изготовить нож на заказ. Быстро собрался и побежал, благо, мастерская эта располагалась неподалеку. На трамвае проехал четыре остановки, поплутал немного и нашел подвал с большой желтой вывеской «Рубеж пятьдесят два. Магазин военного снаряжения». Очень кстати, снаряжение мне как раз не помешает. Сразу на входе после спуска по лестнице я увидел плакат «Be ready», или будь готов по-русски, и знакомый логотип. Почему то показалось, что я уже был в этом магазине, или, может быть, посещал мастерскую.
        - Доброе утро, вам подсказать что-то? - вышел ко мне из-за прилавка высокий бородатый парень лет тридцати, одетый в странную футболку и брюки военного покроя в расцветке, по моему, морпат, но могу ошибаться. Я не специалист по иностранной расцветке камуфляжа.
        - Мне бы в мастерскую, изготовить нож, - покашлялся я. Проклятая вода с серебром немного першила в горле.
        - Миша, - громко крикнул бородатый, и из подсобки ко мне вышел невысокий человек лет пятидесяти, с трехдневной щетиной и оспинами на лице.
        Как не странно, не смотря на неопрятный внешний вид, перегаром от этого Миши не пахло. Вкратце изложив техническое задание, показав свой эскиз с размерами, я оставил две тысячи задатку и получил заверение, что завтра к вечеру нож будет изготовлен и мне даже подарят баллончик с черной краской. Довольный, я уже хотел уходить, когда вдруг снова обратил внимание на логотип. Тут продавались те же ботинки, что и на мне.
        - Извините, не подскажите, по обуви, - обратился я к продавцу с бородой.
        - Да, конечно, - вскочил тот со стула и направился ко мне, - у нас как раз новое поступление от чешского бренда «Prabos».
        - Я не в этом смысле, а вот посмотрите на мои ботинки, - показал я на свою ногу, - мне их подарили, тоже этот же бренд, видите, - и я показал на логотип, немного задрав штанину, - не подскажите, не у вас их купили?
        Бородатый внимательно изучил логотип, потом сам ботинок и почесал едва наметившуюся лысину.
        - Очень интересно. - Он погладил бороду и задумался, - логотип стоит правильный. И внешне сильно похожи, подошва «Вибрам». Но такой модели я не видел даже у чехов. У нас вы ее точно взять не могли. Можно я сфоткаю ваши ботинки?
        Я не стал возражать, и продавец несколько раз в разных ракурсах сфоткал мою обувь на свой потрепанный айфон, потом пошел к компьютеру и что-то долго высматривал в мониторе, сравнивая фотографии.
        - Очень странно, - пробормотал он, - я залез на сайт компании, у них нет ничего подобного. Отписался директору, и жду ответа.
        - А в другом магазине такие могут быть? - я уже начал терять интерес к этой теме, ну нет ботинок в этом каталоге, наверняка будут в другом.
        - Вряд ли, - пожал плечами бородатый, - мы пока единственные в России это обувь возим. А вот и ответ! - потер он руки, но чем больше читал, тем больше менялось его лицо. Как будто он увидел инопланетянина в моем лице.
        Бородатый переводил взгляд с монитора на меня, потом еще раз вскочил и подошел ко мне, разглядывая мою ногу.
        - Что-то не так? - хотел уже уходить я.
        - Хм, - прокашлялся продавец, - директор «Прабоса» ответил мне, что на вас экспериментальная модель, которая только в нескольких экземплярах есть у них, и то в разработке. Производство планируют в лучшем случае через полгода.
        - Бывает, - хмыкнул я и развернулся на выход, - ну до завтра, до свидания, завтра за ножом зайду.
        Я поднялся по лестнице и поежился. На улице подул сильный ветер и вот - вот начнется дождь. Заметно похолодало, а кепку я свою потерял. Вернее, не потерял, а забыл в больнице, когда убегал. Подумав секунду, я развернулся и сбежал по ступенькам вниз.
        - Будьте добры, - обратился я к бородатому, который так и сидел за монитором, - кепку посмотреть вот эту, - указал я на похожую, что была у меня.
        В итоге я не только прикупил кепку, но и чехол под нож взял. Нужно же мне где-то свой будущий клинок переносить, не в кармане же? А этот сразу на пояс надевается. Деньги мои таяли с космической скорость, и когда я получил сообщение от Михаила по «Вайберу», обрадовался почти как наступлению Нового Года.
        Встретились мы в торговом центре «Небо», рядом с той мастерской и магазином, где я заказал себе нож. Точнее, не себе, а на замену тому, настоящему, в музее. Пришел я за час до встречи, погулял по магазинам и сел в кафешке на пятом этаже, предварительно взяв поднос с колой, бигмаком и картошкой, который заказал тут же. Мест свободных было много, но народ постоянно прибывал. Рядом со мной села молодая мамаша с ребенком, видимо, ждали заказа. Парень на ее руках повернулся в мою сторону и протянул руку. Я как раз жевал картошку фри, и не нашел ничего умнее, чем дать ему длинную картошину. Мальчик улыбнулся мне и принялся жевать картошку.
        - Что, детей подкармливаешь? - раздался голос Михаила рядом, и я подвинулся, освобождая ему стул.
        - Присаживайся, мил человек, - жестом показал я ему на стул, а сам отпил из стаканчика колу. Гадость несусветная, и зачем я только ее взял?
        - Ну что, Макс, обдумали твое предложение, заманчивое оно, однако. Кэфы то еще больше выросли, думаю, сыграем мы с тобой в эту игру, - сразу перешел к делу мой новый партнер, - но на наших условиях.
        Миша тоже не устоял и сунул руку за моей картошкой фри. Взял несколько штук сразу, отправил их в рот. Одет он в этот раз был без особого лоска, по простому. Черная спортивная курточка и джинсы, причем, не самые дорогие, скорее, бюджетные и практичные.
        - Завтра вечером встречаемся, как и условились, даем тебе половину, и вместе едем в одно место, - прожевав картошку, Михаил полез за еще одной порцией. - Там смотрим бои, все нормально, отдаем тебе вторую половину. Ну и разбегаемся. - Подвел итог Михаил.
        - А второе мое условие? - напомнил я. Вторым моим условием было сделать мне документы.
        - Да, точно, чуть не забыл, - лопнул Миша себя по лбу и достал телефон, - дай тебя сфоткаю на белом фоне, - он завертел головой по сторонам, - вон у той стены хотя бы, - показал он пальцем на участок стены около туалетов.
        А что, какая разница, где сделать фотографию? Главное, что бы документы потом в это место не пролетели при проверке. Я доел остатки картошки, взял свой поднос, и посмотрел на сидящую рядом женщину с ребенком. Малыш радостно уплетал картошку, и как мне показалось, подмигнул мне.
        Расстались мы с Михаилом вполне довольные друг другом, времени свободного у меня было много до завтрашнего утра, я погулял по набережной и постоянно думал над ситуацией. На улице моросило, и я поднял капюшон у куртки. Людей на встречу мне почти не было, даже мамаши с колясками поскорее поспешили уйти с прогулки, вот-вот начнется дождь, да и холодный ветер не способствовал желанию находится на свежем воздухе. Однако, мне это было на руку. Пройдусь один по набережной и пораскину мозгами.
        Итак, все один к одному. Во-первых, чек с заправки у меня в кармане. Он две тысячи девятнадцатого года. Во-вторых, я знаю результаты некоторых спортивных соревнований. И почему некоторых, я смотрел Ю Эф Си и бокс. Тут же я нанес несколько ударов по воздуху, как заправский боец. Ну все верно, я занимался единоборствами, и бью сильно, что не раз уже заметил. Удары и приемы вылетают «на автомате», отработаны на отлично, мышечная память не подводит… Но я ведь не «Бифф Таннан» из «Назад в будущее»? Нет у меня альманаха со спортивными результатами? Но тем не менее, некоторые результаты я знаю, не то что бы знаю, я просто смотрел эти бои и хорошо их помню. И даже если напрячь память, я не помню, где и когда я их смотрел, но вот только увижу по телевизору анонс боя, и сразу вспоминаю этот бой. Нужно почаще смотреть телевизор, и особенно спортивные анонсы мероприятий. Глядишь, много денег заработаю. А зачем они мне? Империю свою создавать, как Биф Теннан? Вряд ли кто дал бы это сделать реальному Бифу. Несколько ставок и букмекеры просто обходили его стороной. А то и засадили бы за решетку, или просто
убили, что более вероятно. А возможно, альманах бы отобрали. Там тоже не дураки сидят. Вот и Миша это понимает прекрасно, у него целая команда работает. Наверняка, делают несколько разных ставок на подставных людей, но все равно служба безопасности рано или поздно вычислит их и примет меры.
        Так, со ставками все понятно. Как быть с обувью? Этих ботинок, что сейчас на мне… Я даже остановился и внимательно их рассмотрел. Странный цвет, не броский, и в то же время, почти не заметна грязь. Вставки - усиления по бокам, что бы поддерживать стопу. Легкие, прочные., не промокают, ноги при долгом хождении не устают. Так вот, ботинок этих еще нет в производстве. Значит… Значит, я все таки попал сюда из недалекого будущего. Но самое интересное, зачем мне понадобился этот ритуальный нож? А он мне очень, очень нужен! Без него я не смогу вернуться назад.
        Ничего лучшего как пойти домой я не придумал, и остаток дня провалялся на диване. Смотрел телевизор и пытаясь увидеть хоть какие-то анонсы предстоящих боксерских или смешанных боев. И я таки нашел то, что искал! Смутно боец мне показался знакомым, он выступал на передаче и показывали видео с его боями. И я помню, как он отлетел в нокаут. Ага, как раз от своего соперника, который тоже мелькнул в кадре. Бой через неделю. Отлично, буду иметь ввиду.
        Я встал и протер руками глаза. Чёрт, болят! Вот что значит так долго смотреть телевизор и пялится в экран телефона! Интересно, сколько сейчас времени? Я посмотрел на свои часы, уже почти половина восьмого! Пора ужинать. Ну и что бы мне приготовить себе на ужин? В кафе точно не пойду, с финансами пока полная беда. Нет, скоро, конечно, все должно наладиться, но вот сейчас придется опять жарить яичницу. При этих словах мне вдруг стало грустно, но тут раздался дверной звонок. Его протяжная трель прозвучала так громко, что я даже вздрогнул. Я никого не жду, никто ко мне не должен прийти! Быстро бросившись к батарее, я достал оттуда припрятанный пистолет с тремя патронами. Загнал патрон в патронник, и тихонько подошел к двери. Осторожно рукой поднял крышку дверного глазка и посмотрел. Дверь в квартире железная, стальная. Такую сразу не взломаешь, из пистолета не прострелишь. Но если группа захвата просто взорвет ее «ключом»? Нет, группа захвата не стала бы звонить в дверь, она бы просто разнесла ее.
        Все мои сомнения и тревоги испарились быстро. На пороге стояла, переминаясь с ноги на ногу, моя соседка Ольга в домашнем халатике.
        - Привет, Макс, ужинать пойдешь?
        - Макс, ты ведь уже мужчина? - отец лежал на полу и держал руку на животе. Кровь сочилась сквозь пальцы и заливала кафельный пол.
        Я шмыгнул носом, вытер рукавом слезинку и молча кивнул головой.
        - Смотри, сейчас в этот лестничный пролет зайдет враг, стреляй в него сразу, короткими очередями, по два-три патрона, как я тебя учил, а потом прыгай в окно и на улицу, понял? - отец хрипел и тяжело дышал.
        Его автомат был у меня в руках. Большой, тяжелый и горячий. А я был такой маленький, по щеке текла слеза. Сестры с матерью спали на первом этаже, и крики и выстрелы там стихли. Я не хотел думать, что там произошло, и лежа упер ствол автомата через ногу отца. Мушка с целиком смотрела на лестницу. Медленно, как в замедленном кино, в прорези мушки показалась голова человека. Косматая, черная, и как только показались черные злые глаза, я надавил спуск. Плечо заныло острой болью, но я сдержался и нажал на спуск еще раз. Послышался грохот падения и крики внизу.
        - Давай, пошел! - прохрипел отец, и я, спотыкаясь, забрался на подоконник и высунул голову в открытое окно.
        Второй этаж, высоко, а я такой маленький, наверное, сейчас ноги переломаю. Там внизу трава, и метров через пятнадцать высокий забор. Через забор мне точно не перелезть, а калитка закрыта. Эти бандиты, что вломились к нам в дом ночью, перелезли через забор и убили Борза, нашего пса. Вон Борз у забора лежит, даже не гавкнул. Мне стало очень жаль своего питомца. Про отца, мать и сестер я старался не думать. Наверняка они будут живы и все будет хорошо.
        - Ну же, прыгай! - собрав остатки сил, прохрипел отец, и я с размаху полетел вниз.
        Земля больно ударила меня по босым ногам, а автомат ударил по губе. Во рту четко почувствовался привкус крови, но я собрал все свои силы, и когда на втором этаже, в окне, откуда я только что прыгнул, грохнул взрыв, я уже лежал за поленницей и держал входную дверь на прицеле. Голоса в доме стихли, и в дверном проеме показались два темных силуэта. Тут же я дернул спуск. Отец всегда меня учил, что спуск нужно плавно давить, но я был на взводе, руки дрожали, все тело затекло, сдали нервы. Расстояние было всего метров восемь, не больше. Промахнутся тут сложнее, чем попасть. Грохот падающих тел и снова крики. Я поменял позицию и как раз вовремя. В то место, где я только что лежал, начали стучать пули, выбивая щепки из дров.
        Прошла уже целая вечность, и я услышал шорох на втором этаже, в том самом окне, откуда я прыгнул. Как же не удобно целиться вверх… Я привстал на колено и чуть высунулся из за качелей, за которыми я сейчас лежал. Автомат тянул меня вниз, и я просто поставил цевье на качели, так удобнее. Луч фонаря скользнул по траве, приближаясь ко мне. И как только оставалось мгновение до того, как меня ослепят этим светом. Я плавно вдавил спусковой крючок. Снова удар в плечо, на этот раз уже я подготовился и сжался в комок, потом еще раз и еще нажимая спуск. Грохот упавшего, как мешок с картошкой, тела, и громкий крик в доме. Я снова попал! Теперь меняю позицию и держу вход. Я побежал к сараю и тут заметил силуэт справа от дома. Кто-то из бандитов вылез в окно с противоположной стороны, и сейчас крадется ко мне. Выстрелил я первым, сразу на вскидку. И снова человек взмахнул руками и упал на землю. Я потом еще долго лежал и смотрел во все стороны, периодически меня позицию, перебегая от качелей к сараю, от сарая к дровам, но скоро рассвело, и громкий голос, отдающий команды за нашим забором, голос на русском
языке, заставил меня расплакаться.
        - Макс, ты чего? Все хорошо, отпусти руку! Это я, дядя Леша, помнишь меня? - друг отца дядя Леша пытался разжать мои пальцы, но я крепко держал автомат и ревел.
        - Мак, ты чего? Отпусти руку, Макс, мне больно!
        Я открыл глаза и вскочил. Я лежал рядом с Ольгой, тихо тикали часы, два часа ночи. Снова эти кошмары из прошлого…
        - Извини, Оль, все нормально, - я встал и босыми ногами прошлепал на кухню. В квартире соседки все было незнакомо, но я нашел графин, стакан на столе, налил воды и жадно напился. Все таки затащила меня в постель моя новая соседка. Нет, ну а что? Девушка она красивая, только, по моему, себе на уме, странная немного, и смотрит странно. Вернулся в спальню. Квартира у Ольги такая же, как и у меня, двухкомнатная, небольшая и уютная. Только окна этой комнаты во двор выходят, и Волгу из них не видно. Кухонное окно выходит на реку, но на нем плотные шторы. А мне так хотелось сейчас посмотреть на огни за окном.
        - Оль, ты извини, мне завтра работать, я домой пойду, - пробормотал я, нашаривая рукой одежду.
        - Курсант Вахитов! - громко звучит команда.
        - Я! - это мой ответ, я курсант, стою в строю таких же пацанов, как и я.
        - Выйти из строя!
        - Есть! - делаю два шага вперед и разворот кругом.
        - Вам сегодня увольнительная, курсант Вахитов, к вам приехали. Бегом к начальнику училища, - уже мягким голосом говорит курсовой, высокий и худощавый майор со шрамом на лице.
        Я бегу через плац, потом вбегаю в ворота училища, мимо дежурного и поднявшись по лестнице, уже перейдя на шаг на четвертом этаже, вон там, в конце коридора, кабинет начальника училища, генерал-майора Шлепова. Я был у него несколько раз. Первый раз, когда меня из детдома привезли. Дядя Леша тогда и привез, или Алексей Юрьевич Савельев, как его полное имя. Подполковник Федеральной Службы Безопасности. Сколько лет уже прошло? В Суворовском училище я всего год, и мне уже пятнадцать лет. Пятнадцать лет, а на кителе - «Орден Мужества». Мне завидуют почти все однокурсники. Только вот у них есть отец с матерью, а у меня нет. Меня прятали ото всех, переводили из одного детдома в другой, и вот я, наконец, год назад, зачислен сюда. И это хорошо, потому что мне нужно отомстить. Отомстить этим гадам за отца, мать и сестер. Я теперь один остался. Только дядя Леша - моя родня.
        - Разрешите! - постучавшись, я вошел в кабинет генерал-майора Шлепова.
        Дядя Леша сидел на стуле рядом с начальником училища и о чем-то спорил.
        - Заходи, курсант Вахитов, присаживайся, - не вставая, показал мне генерал на стул рядом с собой и дальше уткнулся в мое личное дело, лежавшее перед ним.
        Я подошел к столу, посмотрел на портрет президента на стене, на знамя в углу, присел и молча ждал, когда генерал прочитает что-то в деле. Наверное, мою характеристику.
        - Вот что, курсант Вахитов, - оторвался, наконец, грузный человек от документов на столе и внимательно посмотрел на меня, - ты парень сообразительный. Подтянут, в учебе прилежен, поэтому мы даем тебе отпуск на месяц. Отдохни от учебы, потом наверстаешь. Приказ я подпишу, иди, собирай вещи, и вот, - показав на дядю Лешу, - товарищ тебя заберет с собой.
        - Нохчо ву? - неожиданно спросил меня дядя Леша, когда мы вышли за ворота КПП.
        - Ву, - автоматически ответил я, - только, больше понимаю, слова, как говорить, забывать начал, хотя, у нас тут паренек с Грозного учится, Ваха, с ним говорил, вроде, вспоминать начал, - поспешил добавить я.
        На улице жара под тридцать, и пот из-под форменной фуражки стал стекать мне по вискам и на лоб. У КПП нас ждал микроавтобус «Форд» белого цвета, и распахивая дверь в салон, дядя Леша снова повернулся ко мне.
        - Ничего, Макс, вспомнишь, время есть, - и чуть запнувшись, добавил, - ты же отомстить должен, не забыл?
        Я сдержал навернувшуюся слезу, и молча покачал головой. Я не забыл, я помню.
        - Вот как раз и появилась такая возможность. Ты здорово на местного похож, язык и обычаи знаешь. Сейчас в управление, потом отдохнем немного, в кино сходим, а вечером вылетаем.
        Утро было как обычно. Те же серые тучи на небе за окном, тот же вкус кофе, та же квартира. Но что-то поменялось в этой моей новой жизни. Я узнал свою настоящую фамилию. Странное это дело, когда не знаешь, кто ты, и пытаешься гадать. Гадать на кофейной гуще это не дело, а вот во сне мне приходят эти картинки из прошлого, и по ним я складываю мозаику, как в детстве давно пытался складывать пазлы. Потянувшись, я встал и пошел на кухню, включил чайник и высыпал остатки кофе в стакан. Нужно еще кофе купить, а то хозяйский закончился. Да, я вот так бессовестно нашел упаковку кофе в шкафу и пил его, посыпая хозяйским же песком. А что, сумму заплатил не малую, имею право. На часах у нас десять утра, нужно пить кофе, проводить тренировку и… И ничего.
        Вместо этого я начал искать в своем «Хуавее» Максим Вахитов. Но ничего интересного не находилось. Два Вахитова в Нальчике, один в Назрани, и в Гудермесе три Вахитовых, но те не Максимы. Нет, так не пойдет. Если я представитель спецслужбы, то точно в интернете меня не найдешь. Надо бы по знакомым спросить. Сколько у меня знакомых? Только Миша, да эти, в «Рубеже пятьдесят два» парни. Ольга не в счет, она точно ничего не найдет. Хотя… ладно, сегодня много дел. Нужно забрать готовую копию того клинка и передать охраннику Серёге. Деньги от Миши получаю завтра вечером, и завтра же мы едем на … Впрочем. Я не знал, куда мы едем. В голове только вертелась песня «Ехай на…» и пошлое слово. Ну так то да, вот туда и поедем, наверное.
        А сегодня мне не терпелось посмотреть на мой нож. Нет, не тот, что мне изготовят в мастерской, а тот, что в музее. Но для того, что бы получить первый, мне необходим второй, просто позарез необходим. Погуляв по улицам и пообедав в небольшой кафешке, с гордым названием «Пельменная», я направился прямиком в мастерскую «Рубеж 52». Хорошая пельменная, только изжога после нее. Не иначе, из копыт и хвостов пельмени делают.
        На улице уже начало темнеть, хоть время было едва ли три часа дня, как я заметил на своих тактических часах. Наверное, потому, что пасмурно и дождь вот-вот пойдет. Потоптавшись возле входа, я плюнул и стал спускаться в подвал.
        - Приветствую, это снова я, - протянул я руку бородатому продавцу в магазине, - нож не готов еще?
        - Сейчас уточню, - кивнул тот головой, пожав мою руку, и направился к подсобке.
        - Миш, ну что там? За изделием к тебе пришли, - крикнул он громко своему коллеги. Тот что-то пробурчал в ответ, и через несколько секунд бородатый вышел из подсобки и обратился ко мне.
        - Говорит, скоро доделает. Можете подождать тут.
        Ничего другого мне и не оставалось, и я принялся ходить и рассматривать товар. Вот плитники, вот тактические пояса, или «Варбелты», как их называют еще. А вот перчатки. А перчатки, кстати, мне нужны. В это время в подвал зашло сразу человек десять парней в разной форме. И в черной, и в мультикаме, а двое в гражданке. И пришли они явно не за мной, а за снаряжением. Бородатый не успевал отвечать на вопросы, и меня, стоявшего у витрины, тоже приняли за консультанта. А что, я могу и проконсультировать. Посоветовав двоим модель плитника и перчатки, я отправил их на кассу оплачивать покупки, а сам присел на тумбочку для примерки обуви. Когда покупатели разошлись, бородатый спросил у меня.
        - А вы сами где сейчас служите?
        - С чего это вы решили, что я служу? - усмехнулся я.
        - Я тут не первый год работаю, сразу вижу, откуда клиенты приходят. Вы явно из тех парней, что не любят о себе много рассказывать, но очень нуждаются в различных мелочах, - философски заметил бородатый.
        А что же, пожалуй, он прав. Я не люблю о себе рассказывать, но чертовски нуждаюсь во многом. А если быть точным, мне нечего о себе рассказать. Мне бы самому кто обо мне рассказал.
        Кстати, а вот эта сумочка? Это же сумка - кобура, как раз для меня нужная вещь.
        - Под ПМ подойдет? - показал я на сумку-кобуру, висевшую на стене. В спортивном стиле, с красными вставками, из кордуры, не бросается в глаза и в то же время модная. Внутри два отделения, одно под пистолет, второе под свои личные вещи и документы. Открывается быстро, стоит всего две тысячи восемьсот рублей.
        - Под любой подойдет, - заверил меня продавец, и я расстался еще с тремя тысячными купюрами.
        Михаил вышел из мастерской, неся в руках мое изделие.
        - Вот, готово, - сдувая стружку, положил он на витрину нож.
        Я схватил его в руки, повертел. А что, вполне себе похоже, вот и руны на месте, почти как на оригинале. Только этот нож никаких эмоций не вызывает. В нем нет той силы, которая содержится в музейном экспонате. Осталось только пройтись баллончиком с краской и подождать, пока краска высохнет. Для этого я лично прошел в мастерскую и взял баллончик. Вот тут, вроде, нужно немного черного добавить, и на рукоятки. А в середине и у гарды он серебряный, тут можно не так обильно красить.
        В это время в мастерскую, напоминавшую отдельный торговый зал, с таким же оформлением, только немного грязный, вошел высокий широкоплечий мужчина, примерно одного со мной возраста, может, чуть постарше. Одет он был в свободного покроя куртку, джинсы и почти такие же ботинки, что на мне. Только у меня совсем новые, а у него явно той же фирмы, что и с витрины этого магазина, но потасканные изрядно, да и другая модель. В руках он нёс большой оружейный чехол.
        - Миш, здорово, - вынул мужчина из чехла… Да, да, «Печенег» он вынул, и покосился на меня, - вот тут бы планку подточить, не встает прицел.
        Я продолжил красить нож, а парень с Мишей занялись пулеметом. Когда я закончил, то поставил изделие на полку, подул и посмотрел на часы. Наверное, минут десять нужно подождать. Краска, конечно же, не сразу засохнет, но хотя бы нести в пакете нож можно будет, не боясь, что облезет.
        - Я в зале подожду, - бросил я Михаилу, увлеченному новой работой, и вышел из мастерской.
        Бородатый сидел за компьютером и что-то печатал. Не став его отвлекать, я в очередной раз принялся изучать висевшие на креплении перчатки. Взять или нет? Дороговато, но ведь понадобятся?
        - Извините, - окликнул меня вышедший из подсобки мужчина, который принес пулемет, - а вы увлекаетесь этой старославянской культурой или так?
        - Так, просто коллекционер, - улыбнулся я, - это у вас в РОСНе увлекающиеся есть, а я просто так…
        - Ну да, руны на шевронах кое-кто и носит, - согласился мужчина, - скажите, я вас в московском управлении не мог видеть несколько месяцев назад?
        - Меня нет, - не смутился я, - а вот однокурсника моего да. Вместе в военном училище учились когда то, а сейчас он пропал. На контакты не отзывается. Он на меня похож сильно, Вахитов Максим. Если узнаете, что с ним, буду благодарен.
        А что, а вдруг? Наглость второе счастье. Мой собеседник кивнул головой и принялся посылать сообщения с телефона. Через некоторое время он изменился в лице и посмотрел на меня.
        - Плохие новости, дружище. Погиб Максим Вахитов месяц назад. Говорят, к Герою России представили.
        - Понятно, - отвел в сторону глаза я. Все равно, мое лицо этот парень рассмотрел хорошо, скоро опознает во мне того самого погибшего Вахитова. Ну и что? И ничего. Пока ничего.
        Попрощавшись, я забрал свой нож, завернул его в пакет и сунул в карман. Чехол, купленный вчера, остался дома. Ничего, еще успею его взять.
        - Вот так дела, боярин. Повесили тебя… Хотя, того то как звали? Гришка разбойник. А я наоборот, Жорж… - тихо повторил я про себя знакомый монолог из одного известного фильма. Вот так вот, погиб я, оказывается. Но я же вот он, стою тут? Может, мне просто плюнуть на все и прийти в местное Управление ФСБ? И меня там радостно, с объятьями встретят? Думаю, пока рановато. Сначала мне нужно вспомнить все, а уж потом…
        Я механически прыгнул в трамвай, вынул из кармана куртки и сунул кондуктору сторублёвую купюру, получил сдачу, высыпал мелочь обратно в карман, и плюхнулся на свободное место. Это что же получается? Я не погиб, а просто попал в прошлое? Возможно ли такое? Наверняка, это проводился эксперимент военного значения. Возможно, не вполне удачный. Или я использовал какое-то оборудование и оно дало сбой и я потерял память? Но почему и кто хотел меня убить? А самое главное, за что? И почему этот кто-то связан с полицией? Соперничество спецслужб? Да нет, бред. С этими мыслями я проехал четыре остановки. За окном проносились мимо двухэтажные старинные дома, потом церковь, памятники, наконец, я выскочил около поворота, рядом с квартирой, которую снимал, и прошелся пешком чуть больше полукилометра. Нужно забежать к себе домой, перекусить остатками еды в холодильнике, и бежать на встречу с Мишей. А потом с Серегой, если он, конечно, не напился. Вот только, брать ли с собой пистолет из тайника?
        Немного подумав, я решил, что документы у меня проверяли всего один раз, даже не досмотрев при этом, а вот убить хотели два раза. Поэтому, перекусив бутербродами и чаем, сунул пистолет за пояс. Нет, так не удобно, да и не практично. Я взял купленную сумку - кобуру и положил оружие в нее. Потренировался перед зеркалом в извлечении. А нормально так выходит, и что характерно, одежда не мешает, и носить удобно. И в случае чего - сбросил сумку, и точка.
        Ну вот, пора уже. И тут же запиликал телефон, Миша интересуется, где я. Отписался ему, что через полчаса на Минина. От музея туда две минуты ходьбы. Быстро собрал шмотки, выскочил из квартиры, и только стал запирать на ключ дверь, как по лестнице поднялась Ольга.
        - О, привет! Куда это ты так резво на ночь глядя?
        - Привет Оль, - чмокнул ее в щеку, - по делам уезжаю. На пару дней.
        - Ну катись, катись, - обиженно надула губки моя новая знакомая и отвернулась.
        Я развернулся и пошел вниз по лестнице. Кто она мне? Да никто, мы вообще знакомы пару дней. И какого хрена мне тут претензии предъявляет? Типа обиделась. Да мне все равно, пусть дальше обижается! Я в сердцах толкнул ногой входную дверь, и остановился. Может, пойти, успокоить, поговорить? Я же не такой черствый и бездушный? В итоге плюнул на мокрый асфальт и зашагал в сторону площади Минина. Да нет, именно такой, не охота мне сопли распускать сейчас, да, нравиться девушка, но я её совсем не знаю. Мне еще с Сергеем встречаться.
        Не смотря на мои опасения, Королёв появился у «Ракушки» в условленное время. До смены ему оставалось еще чуть меньше часа, но по глазам я понял, что Королев еле сдерживался, что бы не заглянуть в кабак и не накатить.
        - Серег, вот, смотри, похож? - и я развернул пакет с ножом.
        - Вроде да, тут темно еще, - повертел он в руках изделие, - да и в музее на него никто внимания не обращает. Отключу сигналку, вырублю на минуту камеры и заменю, делов-то. Давай завтра в это же время…
        - Нет, Серег, сегодня нужно. Завтра я уеду. Через пару часов сможешь? - перебил я охранника.
        - Блин, вот у тебя спешка, - отвернулся Королёв и полез в карман за сигаретами. Судорожно чуть трясущимися руками достал из пачки одну сигаретку и стал хлопать по карманам в поисках зажигалки.
        - У тебя огоньку не будет? - посмотрел он на меня.
        Я покачал головой.
        - Не курю.
        - Вот ведь, одни спортсмены вокруг херовы, - заворчал охранник и таки вытащил из кармана брюк зажигалку.
        - Бабки покажи, - затянувшись, строго спросил он меня.
        - Через час привезут вот сюда, - и я показал направление в сторону памятника Чкалову.
        - Точно привезут? Не кинешь старого солдата? - с опаской, пуская дым, переспросил Королёв.
        - Серёг, а смысл мне тебя кидать? Я же сказал, заплачу. Мне этот нож нужен, тебе деньги. Устроим взаимовыгодный обмен через пару часов, годится? - сунув руки в карманы, уставился я на охранника.
        - Ну хорошо, уговорил, - пряча мое изделие в карман, решился наконец Королёв, - там черный ход со двора дома, вот к помойке подходи через два часа. Только один приходи, и что бы бабки принес сразу, лады? - выбросил недокуренную сигарету в сторону охранник и протянул мне руку.
        - Лады, - хлопнул я его по руке и пошел в сторону площади.
        На встречу мне светили фарами автомобили, шли редкие прохожие, а я целеустремленно, разрезая пространство, шел к своей цели. Подходя к площади, заметил мигающий аварийкой черный «Лексус» прямо у знака «остановка запрещена». И номера знакомые, три семерки. Миша приехал по мою душу.
        - Здорово, бандиты! - плюхнулся я на заднее сидение и протянул руку Мише и сидящим в машине молотобойцам.
        - Держи, пересчитывай, и погнали! - коротко бросил Михаил, сидевший за рулем, и протянул мне пачку пятитысячных.
        Одет он был все в ту же спортивную курточку, только на голове сейчас красовалась черная флисовая шапочка. Молотобойцы сидели молча, один на переднем сиденье, второй рядом со мной сзади.
        Я не спеша пересчитал деньги, все верно, ровно сотня тысяч.
        - Миш, придется задержаться на пару часов. Мне сейчас одну вещь принесут, без нее не поеду, - хлопнул я водителя по плечу.
        - Что за вещь? - недоверчиво развернулся он ко мне, но заметив идущего к нам гаишника включил зажигание, убрал аварийку и медленно поехал по площади в сторону съезда на мост.
        - Какая разница, куплю одну вещь и поедем. Вон, в кафешке посидим, перекусим заодно, - настойчиво повторил я, показывая на возвышающуюся двухэтажную громаду в центре площади.
        - Нет, тут машину негде поставить, - покачал головой Михаил, - сейчас чуть во дворы проедем, там бар «Хмель» есть, в нем пиво отличное. Да и так перекусить есть чем, все равно к ночи теперь только на месте будем.

«Лексус» развернулся и резво затормозил, пропуская двух молодых девушек, наверное, студенток, на пешеходном переходе. Сидевший со мной молотобоец аж присвистнул и проводил их длинным взглядом.
        - Вот бы с собой взять! - мечтательно протянул он.
        - Дело делаем, тогда хоть десяток с собой тащи, - усмехнулся сидевший впереди парень, и протянул мне руку, - меня Андреем зовут, это Саня, - показал он на сидящего рядом со мной. - И Макс, давай, что бы все культурно было. Мы с тобой по-человечески, давай и ты без фокусов.
        - Обижаешь, Андрюха, все нормально будет, - заверил я его.
        Андрей был все в том же плаще, что и во время нашей первой встречи. А вот Саня приоделся в яркую куртку цветов российского триколора. Странно, вроде мы за город собирались, а парни как на гулянку вырядились. И вещей запасных никаких с собой. Это я голь перекатная, все свое ношу с собой.
        - Далеко ехать то? - спросил я, демонстративно убирая полученные деньги в карман сумочки.
        Во втором отделении сумки приятно холодил руку пистолет. Не то, что бы я не доверял этим людям, просто доверяй, но пистолет с собой носи.
        - Часа три и на месте, - не глядя на меня, отозвался Михаил и припарковался на тротуаре. Он здорово прижал стоявший впереди «Крузак», но тут по другому никак, в центре города парковочных мест не много.
        - Ну, что сидим, вон он, этот бар, - показал Саня мне рукой. Выйти через свою правую дверь он не мог, там как раз проезжал автобус.
        Бар «Хмель» представлял собой весьма уютное заведения на пятнадцать столиков, три из которых были уже заняты. За деревянными столами сидели в основном хорошо одетые молодые люди и пили пиво. Только мы заказали себе еще и колбаски с соусом, и я взял тарелку чесночного супа. Кухня в баре явно хотела казаться чешской, посмотрим, как это у неё получиться. От пива я отказываться не стал, но принесенную кружку так и оставил нетронутой, расправляясь с колбасами. Миша тоже не пил и постоянно нервно поглядывал то на часы, то на меня. Наконец, я встал.
        - Пора. Если что, я на связи. Думаю, много времени не займет, - и взял со стула свою сумку с деньгами.
        - Ага, бабки оставь и иди, - пьяно бросил мне Андрей, допивая третью кружку пива.
        - Бабки мне пригодятся, а ты, если хочешь, пошли со мной, - возразил я.
        Миша посмотрел на захмелевшего Андрея и кивнул Сане. Тот выпил всего пару кружек и выглядел трезвым. Мы вместе вышли на крыльцо, и я заметил, что ощутимо похолодало. Или просто с теплого помещения на холод вышел, что сути не меняет. Машин вокруг прибавилось, явно люди подъезжали с работы. Вот и все столики в баре заполнились быстро. Посмотрев по сторонам, я направился в сторону набережной. Саня не отставал за мной ни на шаг.
        - Смотри, Макс, ты парень кручёный, со слов Миши, - зашептал он мне, - но если что, я шмальну сразу, - и похлопал себя по боку.
        Травмат что ли? Вполне себе может быть. Только я ничего выкидывать и не собирался, но был чуть взвинчен. Эту взвинченность, скорее всего, и приняли мои подельники за попытку сбежать с деньгами.
        Мы прошли еще метров сто между домами, пока я, наконец, не нашел нужный двор. Вот этот старый дом, музей с той стороны, а с этой черный ход. А вон мусорные баки рядом. К ним и должен Королёв принести мне нож. Еще раз посмотрел на часы, вроде время подошло.
        - Сань, ты тут постой, посмотри, я вон к помойке отойду. Меня из окна человек увидит и подойдет. Ты не лезь, - строго погрозил я пальцем, - что бы не случилось. Только, если сам не попрошу, - добавил я, немного помявшись.
        Обычный двор, заставленный машинами. Справа и слева жилые дома двухэтажные, старые дома. Но люди в них живут, вон, окна светятся. Причем, не самые бедные люди живут за этими пластиковыми окнами. А вот в этой квартире окна старые, того и гляди, сгниют все. Тут беднота доживает. Вот такой резкий контраст на набережной, в центре города. Вроде с одной стороны и элитный район, а с другой, место старое. Или, как в Чехии говорят, старо место.
        Я прошелся метров десять и встал прямо в свете фонаря, около пластикового мусорного бака. У меня даже появилась идея подойти и покопаться в нем, но ее я сразу отбросил. Еще не хватало, что бы Королёв спутал меня с бомжом. Хотя, маскировка одна из лучших была бы.
        Рядом залаяла собака. Я было вздрогнул, но дворняга мимо меня пронеслась в темноту. Громко заревела сигнализация машины в соседнем дворе, в подъезде дома напротив хлопнула дверь. Я стоял и смотрел в сторону окон, которые, по моему предположению, могли быть окнами музея. В одном из них мелькнула тень и исчезла. Через какое-то время заскрипела дверь черного хода, и ко мне, оглядываясь по сторонам, подошел Королёв.
        - Деньги покаж, - грубо перешел он к делу.
        Я открыл первое отделение сумки и вынул купюры. Королёв сразу схватил их и, не считая, сунул себе в карман брюк, а потом достал из внутреннего кармана своей потертой куртки сверток.
        - Держи, - сунул он мне свёрток в руки, - смотри, не считаю, - хлопнул он себя по карману и еще раз посмотрел вокруг, - на честность твою полагаюсь.
        Я ничего не ответил, принялся разворачивать сверток, но только моя рука коснулась его, как я сразу понял, это ОН. Наконец, тряпка, скрывавшая клинок, упала на землю и нож засверкал в моей правой руке. Меня все равно что током обожгло, будто какие-то невидимые нити связали мою руку и этот нож, захватило дыхание и мелкая дрожь сотрясала все тело. Постепенно все темнота покинуло это трехгранное лезвие, и клинок засверкал серебряным светом. Дрожь в теле утихла, и я быстро сунул нож в чехол на поясе, купленный в «Рубеже пятьдесят два».
        Охранник скрылся за железной дверью, которая была дверью черного хода в музей, и я не спеша пошел к стоявшему в стороне Александру.
        - Что это было? - удивленно спросил он, - Тебя как будто током ударило, и что за феерверк ты спрятал?
        - Ничего, потом покажу, - нетерпеливо бросил я и ускорил шаг. Нужно было срочно уходить из этого места. Клинок явно узнал меня, даже через столько лет, и он снова напитался той могучей энергией, которая скрывалась в этом ритуальном ноже. А я напитался силой.
        - Что стоишь, Сань, поехали, - обернулся я к молотобойцу, и тут началось.
        Это волна, как будто пространство исказилось и завибрировало. Почти как взрывная волна, только не ощущаемая никем, кроме меня. Одна, вторая, третья. Меня ищут… Я пытался поставить защиту и пропустить волны мимо себя, но клинок на поясе мешал мне, и я упал на асфальт, как будто споткнулся. На какое-то мгновение потерял сознание, а очнулся, меня трясут.
        - Макс, Макс, что с тобой? Вставай! - кричал Саня, и я окончательно пришел в себя. Рука тут же скользнула на пояс и потрогала рукоятку ножа.
        Я смог подавить эмоции и, наконец, пропустил волну мимо себя. Снова пошла кровь из носа и я достал платок.
        - Нихрена себе тебя торкнуло, - удивился Александр, помогая мне встать, - что это за чертовщина твориться?
        - Сань, я сам точно не знаю, но лучше нам быстрее отсюда убираться, - на бегу ответил я. Силы ко мне не просто возвращались, они как будто утроились.
        Войдя в бар, я первым делом осушил свою оставленную кружку с пивом одним залпом. Миша только присвистнул, глядя на меня.
        - Что сидим? Погнали? - махнул я рукой.
        Откинувшись на кожаное сиденья японского внедорожника, я закрыл глаза и снова положил правую руку на рукоятку ножа, ощущая волны силы, исходящие от него. Мимо пронеслась площадь, потом вы выехали на мост и покатили в сторону выезда из города. По пути заехали в «Евроспар» и Саня с Андреем вернулись с полными пакетами разной снеди. Потом Михаил заехал на заправку, и снова в окне замелькали фары встречных машин. Я попытался задремать, но не мог, снова и снова отбивая атаки волн, что накатывали на меня одна за другой. Наконец, примерно через час, волны стали все слабее, и вскоре прекратили свои атаки. Больше я не ощущал никаких колебаний в пространстве и потянулся на сиденье.
        - Далеко еще? - спросил я у Михаила.
        - Километров восемьдесят, - не оборачиваясь, бросил он. На спидометре у него была стрелка на отметке сто сорок, и я подумал, что приедем мы быстро. Если не перевернемся на ночной дороге, конечно.
        Мы не перевернулись. Через некоторое время машина свернула на проселочную дорогу и поехала через лес. Справа и слева ветки деревьев царапали по кузову, издавая зловещий скрежет. Наконец, лес стал редеть, и мы увидели впереди дома. Точнее, это был один высокий трехэтажный коттедж. Сразу за ним стоял второй, и третий. Видимо, это был новый поселок, еще не заселенный жильцами. В вагончике - бытовке у одного из домов горел свет. Миша остановил машину и окликнул сидящего на лавке сторожа.
        - Михалыч, что прохлаждаешься, ворота открывай!
        Михалыч, старик лет шестидесяти, невысокого роста, в телогрейке и резиновых сапогах, неторопливо поднялся, прищурившись, посмотрел на Михаила, на номера машины, и, кряхтя, пошел открывать решетчатые ворота. «Лексус» заехал на парковку во дворе дома, и Саня с Андреем принялись перетаскивать вещи и пакеты из багажника. А багажник у машины был довольно вместительный, так что на веранде трехэтажного дома выросла груда пакетов и сумок. Я был не прав, когда думал, что парни собрались ехать налегке. Они с собой очень даже много всего набрали. Михалыч включил свет на веранде и ключом открыл железную дверь.
        - Проходите, печь как раз сегодня натопил, до утра должно хватить.
        - Это камин, Михалыч, а не печь, - поправил его вошедший следом Миша, но махнул рукой и сказал нам, - располагайтесь, на первом этаже две комнаты свободные. Я в третей лягу, а утром уеду. Дел полно осталось, - и он подмигнул мне.
        Дом был довольно просторный, сразу большая гостиная, в центре которой стоял массивный кирпичный камин. Тепло от него, действительно, хорошо прогревало комнату, сразу за камином стоял кухонный стол у кирпичной стены, стойки с посудой и шкафы. Слева и справа вдоль окон стояли диваны, и посередине, напротив камина, возвышался большой обеденный стол. Слева от входа круглая резная деревянная лестница уходила вверх, на второй этаж. А справа был проход в другие комнаты.
        - Ну, что б я так жил! - сказал традиционный тост Миша и опрокинул в себя стопку водки, которую достали из пакетов Саня с Андреем, и закусил разложенной на столе мясной нарезкой.
        Я от выпивки отказался, сославшись на усталость, и отправился в выделенную мне комнату. Сразу за поворотом маленькая спальня, скорее всего, детская. Диван мне коротковат, ноги приходится вытягивать на весу, но ничего, спать можно. Минус у всего этого великолепия один. Удобства на улице, и воды нет. Канализация к дому еще не подведена. Ну да ладно, пару дней проживем, а там и домой. Положив свой нож под подушку и повесив сумку с оружием рядом на стул, я, не раздеваясь до конца, закрыл глаза и задремал.
        Глава 4. Упырь

1229 год. Инок Артемий.
        Что такое погоня? В представлении многих, это когда лошади скачут одна за другой, на максимальной скорости, перепрыгивая через кусты и овраги. Наконец, беглец пришпоривает коня, отрывается и уходит от преследователей. На самом деле все совсем не так, если за вами по пятам скачет отряд всадников, то вас догонят в любом случае. Только представьте, что все, то же самое, только вы бежите. Сможете убежать от преследователей? Если вы отличный бегун, выше на голову остальных, просто и спринтер, и марафонец в одном лице, то да. Но только в том случае, если бежать по прямой и на знакомой вам местности. В противном случае вас загонят и отрежут пути к отступлению, или, что еще хуже, пустят стрелу в спину. То же самое и с лошадьми. У вас есть гарантии, что ваш конь самый быстрый и выносливый? Нет, конечно. К тому же, кони не могут долго бежать в максимальном темпе, на пределе возможного, кони устают. А еще они спотыкаются, падают и умирают.
        За Артемием вышли спустя много часов после того, как ускакал он сам, поэтому, шансы уйти от погони у него были. Но скакать по сто верст за день - это невозможно. Коню нужен отдых, нужно что-то есть, ночью нужно отдыхать, в том числе и спать. Из еды у иеромонаха, коим являлся Артемий, было немного лепёшек и вяленого мяса, и он старался растянуть эти скудные припасы, что бы хватило надолго. В одной небольшой мордовской деревушке Артемий прикупил еще хлеба, благо деньги у него звенели в кошельке на поясе. А в перекинутой через плечо дорожной сумке было кое- что еще. Именно ради этого он и скакал третий день в монастырь, в свою обитель, к настоятелю. Этот ритуальный языческий нож мог убить любого упыря, а упырей сейчас развелось тьма. Ладно бы они прятались по деревням, выходили ночью на охоту да пили кровь у попавшихся в их ловушку крестьян, так ведь нет. Они воевали! И убить их в бою было практически невозможно, до сегодняшнего дня. Ну случаи, конечно, были. Например, если использовать серебряный наконечник для стрелы, то… Но серебра не много, наконечников тоже, стрелков хороших и того меньше. А как
отличить упыря от обычного воина? Сразу и не поймешь.
        Иеромонах Артемий чуть пришпорил коня и поднялся на холм. Потом остановился и огляделся. Позади остались леса, он только что пересек их по узкой тропинке, знаменитые мордовские леса, лиственные и хвойные, с большими полянами и оврагами, справа виднелась река Ока, слева шли поля. Широкие, зеленые и бескрайние. А впереди дорога снова бежала через лес. Преследователей позади видно не было, но Артемий точно чувствовал, что они есть. Несколько волн достигли его души, и колебания он отчетливо почувствовал. А это значит, его ищут не кто-нибудь, а упыри! Захотелось как можно скорее пришпорить коня и поскакать к своей обители, под защиту стен.
        - Аргон, вперед! - громко скомандовал коню Артемий и дал шенкеля.
        Аргон взмылся свечкой и начал хрипеть. Впереди береза и сосна, а потом дорога резко уходит в лес. Кривая береза росла сразу там, где заканчивалось поле. И сосна была ей под стать, могучая, кривая, не похожая на своих товарок. Те стройные и высокие, даром что в лесу росли.
        - Вперед же, ну, - еще раз пришпорил монах коня и тот, повернув голову влево, поскакал галопом.
        Как только Артемий поравнялся с одинокой большой березой, росшей прямо на дороге перед лесом, тут же сверху что-то тяжелое налетело на него и сбило с коня.
        - Засада, твою же мать! - только и подумал монах, больно ударившись о камень в траве.
        Свалится с коня мало удовольствия, а когда сверху еще на тебя падает здоровый противник, больнее вдвойне. Свой меч не достать, плотно прижали к земле и правую руку захватили. Только хрипы и запах пота резко ударил в лицо монаху. Да в голове гудит, дышать трудно, своей крепкой рукой в перчатке рот зажал нападавший. Попытался сбросить его, уперевшись ногами в землю и прогнувшись - ничего не выходит. Навалился большой и здоровый мужик, и пытается его задушить, гад. Правая рука скользнула к ноге, и из голенища сапога чудом Артемий достал засапожный нож - оружие последнего шанса. Длинное тонкое лезвие ткнуло в бок, кольчугу не пробило до конца, но узкий клинок прошел сквозь кольца и попал в почку. Резкий крик, и хватка ослабла. Монах сбросил с себя напавшего, и вторым ударом ножа попал в шею. Кровь хлынула на траву и чуть брызнула на кольчугу инока.
        - Держи его! - из кустов выскочили двое, по виду мордва - в кольчугах, с обоюдоострыми мечами, в белых косоворотках.
        Артемий выхватил свой чуть изогнутый татарский меч и перехватил засапожный нож в левую руку. Нападавших всего двое осталось, шансы есть. Как чувствовал, нужно было крюк сделать и полями пройти. Аргон заржал немного в стороне. Артемий обернулся и увидел еще трех всадников, скакавших по полю. А вот это уже серьезно, от пятерых не уйти. Плюнув на землю, он сам бросился в атаку на первого нападавшего, с седой бородой, в белой косоворотке, на вид лет сорока. Тот парировал удар меча и развернулся в сторону, нанося свой удар. Артемий блокировал его ножом в левой руке, при этом здорово отбив пальцы, меч то намного тяжелее ножа, и поставив левую ногу вперед вправо, резко крутанулся вокруг своей оси и нанес обводной удар наотмашь, с разворота. Не раз этот коронный прием приносил ему победу, так вышло и в этот раз. Седой бородатый воин отпрыгнул в сторону, а заходивший слева к Артемию молодой боец получил четкий удар мечом в шею, и, не вскрикнув, рухнул на землю. Даже кольчуга не спасла. Старый, увидев это, не решался напасть на инока, и тогда Артемий бросился стремглав к коню, с места вскочил в седло и
натянул повод.
        - Вперед, Аргон! - крикнул он.
        Конь заржал и лихо понесся вперед, унося монаха в сторону леса. А уж на скачках аргону не было равных во всем ханстве. Ну уж, не во всем, но за этого коня монаху не раз предлагали целое состояние, да еще чеканной монетой. Не продал он коня, и вот теперь тот спасает его жизнь.
        Засапожный нож пришлось бросить, но да не велика потеря. Главное, сумка через плечо при нем, а в ней он локтем нащупал свой желанный артефакт, за которым и отправлялся в опасное путешествие. Так с мечом в одной руке он и пустился галопом через поле, а потом резко свернул в сторону леса, так оторваться проще. Аргон отдохнул ночь, а эти, наверняка, всю ночь скакали, что бы догнать его. Должен инок уйти, ну точно должен.
        - Отче наш, иже си на небеси, - стал повторять молитву Артемий, пришпоривая Аргона.
        Монах гнал коня, но тот несся из последних сил. Привстав на стремени и обернувшись, инок чуть ослабил поводья. Позади остался лес, и долгая дорога. Аргон тяжело дышал, и изо рта коня шел горячий пар, все бока были в мыле.
        - Нужно дать коню отдых, иначе, не доеду до города, - подумал Артемий и спешился.
        Оставалось всего немного, верст пять, не больше. Только он сделал несколько шагов по пустынной дороге, как впереди послышался конский топот, и из за высокого холма показались шишаки конников. Не иначе, дружина Новогородская.
        Несколько всадников взяли в полукольцо монаха, справа и слева лучники, а впереди, на гнедом коне с попоной, скорее всего, десятник.
        - Кто таков? Куда скачешь? - строго спросил десятник. На нем была кольчуга с наплечниками, шишак с личиной, из под которой, в том месте, где находилось отверстие для рта, шел пар. Меч на поясе до поры до времени был в ножнах, но правая рукоять уже легла на его рукоять.
        - Инок Артемий, из Благовещенской обители - сразу ответил монах, - в обитель еду, с поручением.
        - Что-то не похож ты на инока! - грозно закачал головой старший.
        Артемий отряхнул кольчугу. Да, меч в ножнах сбоку, и не простой, татарский, чуть с изгибом. Кольчуга, широкие штаны и сапоги. Так, скорее, одевались войны, но никак не монахи. И кольчуга в крови.
        - Я его знаю, - вдруг раздался голос одного из лучников, - он из обители, с монахами его видел несколько раз.
        - Откуда едешь? - чуть менее строго спросил старший десятник.
        - С Мордвы, - показав рукой, выдохнул инок, - князь Пургас войной идет, за мной его войны гнались, еле ушел. Сообщение у меня важное для настоятеля Благовещанской обители Симония.
        - Пургас? - переспросил десятник и снял личину, которая крепилась к шлему.
        Под личиной показалось бородатое, но относительно молодое лицо воина.
        Пургас - князь мордовских язычников, уже не раз совершал набеги на эти земли, но отбивалась дружина. А теперь, по слухам, у него в войске появились упыри. Они бессмертные. Отрубишь руку - через некоторое время рука вырастает. Ударишь мечом - вроде готов, а потом оживает. Только Савва - сотник княжеский, говорил, что будто бы столкнулся в бою с таким, и рубанул голову ему с плеч. Не ожил обезглавленный упырь.
        Старший слез с коня и подал знак остальным. Полукольцо вокруг монаха разомкнулось, и лучники встали по флангам походного строя, достали свои луки, внимательно глядя по окрестностям.
        - Добрыня, Любомир, - крикнул десятник, - проводите инока до обители. А остальные, за мной. - И снова вскочил в седло, причем, сделал это, даже не ставя ногу в стремя. Просто прыгнул с земли и все, в седле. Не опираясь и не цепляясь за седло.
        - Остальные, за мной, - махнул рукой старший, и добавил, - Любомир, как проводишь, доложите князю, что Борис десятник поскакал в дозор, пусть собирают войско, Пургас войной идет!
        Получивший передышку Аргон дышал уже чуть лучше, и Артемий, вставя ногу в стремя, залез в седло и натянул повод. Любомир и Добрыня, вооруженные длинными копьями, сопровождали монаха по бокам, и кони рысью проделали остаток пути до монастыря. Постепенно стали попадаться деревянные хижины, встретилось небольшое стадо коров с пастухом, чувствовалось, что город уже близко. Когда впереди показалась река и деревянные стены обители, дружинники пришпорили коней и погнали в сторону крепости, которая возвышалась на холме справа.
        - Бывай, Артемий, - крикнул, обернувшись, Добрыня, тот самый, что узнал инока, и начал взбираться на холм. Ноги у лошади соскальзывали, но все-таки, всадники поднялись почти по отвесной дороге и скрылись из виду.
        Артемий вздохнул и направил Аргона к воротам обители.
        - Открывай, что спишь! - крикнул он, и тяжелые деревянные ворота со скрипом поехали во внутрь.
        По насыпанной щебенке, тяжело ступая, конь инока въехал за ворота, и Артемий спешился.
        - Давай скорее, настоятель ждет, - монах в черной рясе сразу подскочил, взял коня под узцы и повел в стоявшую поодаль конюшню.
        Артемий осмотрелся вокруг. С его отъезда ничего не поменялось, только вон на стенах монахи с луками стоят, да трое упражняются с мечами. А ведь пару месяцев назад мечей у братии не было. Он быстро прошел по двору и поднялся на деревянное крыльцо. За дубовой дверью уводил в прохладу длинный коридор и ступени, поднявшись на второй этаж, Артемий привычно толкнул окованную железом дверь и тут же на него уставились несколько пар глаз. Симоний, старый, но еще крепкий мужчина, худой, с седой бородкой, в черной рясе и с посохом строго спросил.
        - Ну, принес?
        - Принес! - выдохнул Артемий и полез в болтавшуюся через плечо дорожную котомку, бережно вынимая оттуда сверток.
        Не дожидаясь, Симоний нетерпеливо сделал несколько шагов вперед и сам взял сверток из рук монаха, отбросив посох в сторону развернул и поднял над головой серебряный клинок. Вздох удивления прокатился среди собравшихся монахов. Клинок засветился странным светом в полумраке помещения.
        - Вот она, языческая душа! - громко произнес Симоний.
        Осень, 2018 год, где то под Владимиром. Максим Вахитов.
        Утро добрым не бывает, но только не утро за городом. Как хорошо сладко потянутся и встать рано-рано, сбегать в деревянный туалет на улице, умыться водой из крана, причем холодной водой, колодезной. А на природе дышится легко, градусов пять тепла, а то и меньше. Изо рта пар идет, как из трубы прогреваемого Мишей «Лексуса». Он сегодня уезжает, а нам еще два дня с молотобойцами, как я их назвал, тут куковать. Но, как говорится, цель оправдывает средства. Правда, по-моему, так звучал девиз ордена Иезуитов, но не суть важна.
        Поделал несколько махов руками, присел десять раз и столько же отжался, а потом, зацепившись руками за балясину под потолком крыльца, подтянулся. Миша укатил, махнув мне рукой, и ворота остались открытыми. Ну что, все равно тут никого нет. Будущий коттеджный поселок пустует и ждет своих покупателей. Вон, и телефон на рекламном плакатике написан. Только не спешат граждане звонить, не достроен еще поселок. Но ничего, сейчас Михаил со своими подельниками поправят общее финансовое положение, и вполне себе могут достроить. Вот только пойдут ли продажи? Кризис в стране, бережёт народ деньги.
        Вы не представляете, какое это счастье, жить в лесу. Нарубил дрова, натаскал воды, затопил камин, или печь, как его называет Михалыч, и уже полдня прошло. А потом отдых, обед, и снова отдых. Прогулка по тихому осеннему лесу. Под ногами шуршат листья, птицы кричат, а вот дерево обглодано, наверное, лосем. Вот след кабана. Эх, здорово осенью в лесу! Еще бы ружьишко и на охоту сходить. А вернулся в дом - и уже стемнело. Сейчас посидеть у камина, попить горячий кофе и посмотреть новости по телевизору. Только спокойно посидеть Саня с Андрюхой не дадут - квасят весь день. Что же, каждый отдых на природе понимает по своему, а молотобойцы, надо отдать им должное, люди адекватные, по-пьяни сильно не буянят. Сейчас закончатся запасы спиртного, и точка. Выехать то отсюда не на чем, на машине Михаил уехал, а пешкодралом километров десять до ближайшего поселка пилить, не каждый захочет.
        - Макс, буш с нами? - пьяный Саня сидит на диване, перед ним бутылка водки с серебром, уже открытая. Из закуски - мясная нарезка, колбаса, холодец и овощи. За окном стемнело, только у нас свет горит.
        - Не, парни, без меня, сегодня пас, - я покачал головой и направился к себе в комнату на второй этаж.
        Я сменил место дислокации. Уж больно короткий диван в предыдущем месте ночёвки был, вот и выбрал другую комнату. Там спокойнее и тише, а камин греет хорошо, кирпичная кладка же до самой крыши идет, и у меня в комнате тепло.
        - Кстати, пожрать что осталось? - это вот насущный вопрос. Как бы голодать завтра не пришлось.
        - Там на ужин тебе колбасы с хлебом оставили, а завтра шашлык пожарим, - наливая водку в стаканы, пояснил Андрей.
        А вот на счет шашлыка здравая идея. Про него в первый день отдыха забыли. А завтра в самый раз будет. К тому же, водки, по-моему, последняя бутылка.
        И в этом я сильно ошибался, что водки больше не будет. С самого утра, позавтракав бутербродами, Андрюха собрался в поселок. Причем, собрался не просто так, а взял у Михалыча велосипед. На велосипеде десяток километров не пешком идти, пролетишь за несколько минут. За спину набросил походный рюкзак и был таков. Хорошо, что я успел ему наказать купить нормальной свинины. Готовый маринад, купленный молотобойцами, не очень меня вдохновил. Тем не менее, после утренней прогулки я взял обязанности по приготовлению шашлыка на себя, благо опыт у меня имелся большой.
        - Во сколько там твой бой, Макс? - уплетая пожаренные мою колбаски, с набитым ртом спросил Андрюха.
        - Часов в пять трансляция, сам бой, думаю, около восьми вечера, - переворачивая мясо на мангале, ответил я, - через час включай телевизор.
        Мясо все-таки замариновал сам, хорошо, что Андрей внял моим советам и купил нормальную свинину. И даже кусок баранины захватил, так что шашлык получится очень сочным и вкусным. А перво-наперво я пожарил закупленные парнями еще в городе купаты и колбаски. Они быстро готовятся и голод утоляют.
        За приготовлением праздничного ужина время пролетело незаметно, и вот я уже вместе со всеми сижу за большим столом в гостиной и с волнением жду, как Мордашов «Кувалда» под российский гимн переминается в ринге.
        - Да не, не может быть, - качает головой Александр, - не свалит его этот негр. Плакали твои бабки, Макс. Точнее, наши бабки, - уточнил Саня, и косо посмотрел на меня.
        Я ничего не отвечаю, только появилось желание налить себе тоже водки, благо, Андрюха купил все необходимое в поселке. Даже Михалыч присоединился к нам и уговаривал стопочку за стопочкой. Надо думать, он сегодня наклюкается. Но у Михалыча опыт, ему не впервой. К тому же, охранять тут сегодня не нужно, тут мы сегодня сами себя охраняем. Или… Не хочется думать про это «или».
        - Макс, Макс, вот это да! - заорал Андрей.
        - Да, да, дадада! - вскочил со стула Саня.
        Бой остановлен во втором раунде, Мордашов проиграл техническим нокаутом! Тут же у меня раздался звонок на сотовом. Миша спешит поделится радостью.
        - Макс, ты гений, Макс! Завтра утром жди меня, все в силе, до встречи! - и немного погодя, добавил, - а круто он его, правда?
        И накатилось расслабленность и умиротворение. Я сам не заметил, как выпил пару стопок с компанией, а потом ушел спать. Вот и все, второй эпизод сотрудничества с Михаилом подходит к концу. Завтра получаю вторую половину денег, и… И не знаю, что делать дальше. Возвращаюсь в свою квартиру, живу, думаю о смысле бытия. Сам усмехнувшись своей шутке, я потянулся на диване и закрыл глаза, пытаясь уснуть, но сон все не шёл. Вот даст мне Миша паспорт, куда мне дальше с ним? На работу идти устраиваться? А кем я могу работать? Что я умею делать? Или дальше так и смотреть бои и вспоминать, кто проиграет, а кто выиграет? Почему бы и нет? Пока это приносит доход. На этой позитивной мысли я успокоился и сладко зевнув, уснул.
        Волна. Четкая волна прошла. Она меня чуть с кровати не сбросила! Быстро и тихо встал, надел брюки и ботинки, потом куртку. Нож на поясе, пистолет в спортивной сумке. Скрипнула лестница? Точно, сюда идут. Деревянную дверь в свою комнату я закрыл на замок, но замок самый обычный, примитивный. Да и дверь не сейфовая, несколько раз ударить, и разлетится. Так это еще надо ударить грамотно и сильно. Все, медлить нельзя! Я вскочил на подоконник, открыл пластиковое окно и холодный ветер ворвался в комнату. Ручка на двери тихонько повернулась, и я прыгнул вниз, приземлился на обе ноги и перекатился в сторону по инерции.
        Это я грамотно сместился, только перекатился, и сразу грохнул выстрел. Гад, стоял у входа в дом и выстрелил в меня. Я не видел кто это был. Видел только силуэт на фоне открытой двери. Видимо, одного наблюдателя те, кто проник в наш дом, оставили у входа. Еще раз перекатился, и второй выстрел прошел мимо. Теперь быстро сумку сюда, извлекаю ствол, досылаю патрон в патронник, и снова перекат, как раз вовремя, третий выстрел из пистолета взбил комья земли в том месте, где только что я лежал. Время как будто замедлилось для меня, я вскинул руки и совместил силуэт с большой мушкой пистолета, дважды надавил на спуск. Выстрелы прозвучали как один, после первого я спуск не бросал, а на тоненького, довел до щелчка и снова надавил.
        Мои выстрелы грохнули просто оглушительно в ночной тишине, и силуэт завалился набок, упал прямо перед дверью. Я не видел кто это был, человек или не человек, но точно понимал, в стволе остался последний патрон, и я, вскочив, побежал к лежащему у двери, извлекая левой рукой свой нож. Серебро сверкнуло в лунном свете, и я в спину этому упырю воткнул нож в то место, где у человека должно быть сердце. У этой твари там тоже что-то было, потому что тело дернулось, завыло и затихло. Первый готов.
        Топот ног по лестнице привлек мое внимание, и я быстро спрятался за угол входной двери, прижавшись к стене. Сквозь одежду я даже почувствовал холод камня, из которого сделан этот дом. Пистолет я держал в правой руке, нож в левой. Нечто на полной скорости споткнулось о труп на входе и растянулось прямо передо мною. И это явно были ни Саня, и ни Андрей, кто-то другой и страшный. Подскочив к упавшему, я надавил коленом в поясницу, даже не надавил, а скорее, врезался своим коленом ему в спину, и левой рукой вогнал нож под лопатку. Клинок на удивление легко вошел в плоть, и второе тело застыло. Я просто физически ощутил, как нечто покинуло его и улетело. Душа? Не знаю, я не суеверный, но волна холода от убитого пошла вполне осязаемая мною. Сколько всего нападавших? Двое уже готовы, где же Андрей, Саша и Михалыч?
        Я снова прильнул к стене и стоял, стараясь тише дышать. Из моего рта шел сильный пар, я его видел и это меня предательски выдавало.
        - Спокойнее, Макс, спокойнее, ровно дыши, - мысленно сказал я сам себе и поднял правую руку с пистолетом.
        Оружие было в руках у того, первого, но я не спешил покидать свою позицию. В доме был кто-то еще, и этот кто-то обнаружит меня, когда я буду шарить в дверном проёме. Постепенно глаза привыкли к темноте, и полная луна на небе немного освещала вокруг. Вон забор, за ним вагончик Михалыча, фонарь над вагончиком не горит. Дверь открыта, Михалыча не видно нигде. Хотя, что это там виднеется? Не Михалыч ли? Фуфайка как у него, лежит без движения. Калитка открыта, ворота на месте, закрыты. Справа и слева от меня пустота, и только два тела лежат у входа в дом. Сколько я уже стою так? Минут пять? Может, обшарить убитых, наконец, и включить свет в доме? Я сделал несколько шагов вперед, стараясь по дуге обойти лежащие трупы на входе. А трупы ли? Тишина, никого нет. Снова затаил дыхание и прислушался. Только шум ночного леса вокруг, и больше ничего. Ветер шумит на кронах деревьев вдалеке, закричала сова, и опять тишина. И полная луна предательски светит на меня, будто подмигивая одним глазом.
        Тут, рядом с входом, есть лампочка, и свет включается изнутри. Нужно аккуратно переступить через лежащее тело и включить свет. Мне уже холодно стоять, так и простудится не долго, в конце концов. Я тихо сделал еще шаг и присел рядом с убитым мною человеком. Аккуратно, левой рукой попытался прощупать пульс на шее. Пульса нет, и тело холодное, как будто давно тут лежит. А это из области фантастики, я его убил минут пять назад, теплый труп быть должен. Потрогал другой рукой, переложив пистолет в левую руку, убрав нож в чехол. Нет, точно холодный. И второй тоже такой же. Перешагнул через один труп и присел возле второго убитого. Тот прямо на проходе упал, я его сначала из пистолета сработал, потом ножом достал. Холодный, как лёд. Теперь переступить через этот труп и включить свет.
        Когда я делал шаг, мой ботинок соскользнул с лестницы, и я ударился коленом о ступеньку. Грохот как будто слон упал в посудной лавке. Я замер на несколько секунд. Тишина вокруг, только филин кричит вдалеке. Поднялся и снова сделал осторожный шаг. Вот он, выключатель, нашарил свободной левой рукой, в правой по прежнему пистолет с последним патроном. Есть, включил, и сразу осветилось все вокруг. В зале кровь на полу, со стола свалены остатки еды, разбитая тарелка. И Андрюха лежит на деревянных досках с перерезанным горлом, раскинув руки. Сашку нигде не видно. В дом не пошел дальше, нужно вернуться на улицу и забрать оружие у убитых мною, оружие, сейчас мне нужно оружие. Осторожно переступил через труп на входе и… У него на руке черная перчатка, а пистолета в руке нет. Только что был, а сейчас нет. Ну, точно же тут был… Ведь не почудилось все это мне?
        - Не это ищешь? - хриплый громкий голос с улицы заставил меня поднять голову и повернуться.
        Чуть в стороне от света стоял тот самый рябой мужик, который уже стрелял в меня один раз, тогда, в Москве, несколько дней назад. В руках у него было два пистолета «Макарова», и оба направлены на меня. А мой, с последним патроном, в опущенной руке, не успею выстрелить. Я же не ковбой с Дикого запада, какой-нибудь быстрый малыш Билли, да, я хороший стрелок, но ему просто чуть надавить на спуск, а мне еще и руку поднять нужно.
        - А здорово ты этих завалил, - усмехнулся нападавший и кивнул в сторону лежащих тел, - лихо, я бы даже сказал.
        Сказал он это даже с каким-то пренебрежением, будто это не его товарищи, коллеги по преступному ремеслу, а расходный материал. Внимание у него чуть-чуть отвлеклось, можно и попробовать, вскинуть руку и выстрелить, только… Только я знал, что пули его не берут. По крайней мере, те пули, что не имеют серебра в своём составе. К тому же, если он еще меня не убил, значит, что-то от меня хочет. Подождем, шанс еще представится мне.
        - Короче, не дергайся, Вахитов, базар к тебе есть. И у меня, и у шефа твоего, - говоривший убрал один пистолет в кобуру, и свободной левой рукой нашарил в кармане куртки пачку сигарет, ловко, не опуская пистолета, выщелкнул одну сигаретку и вставил себе в рот. Потом убрал пачку обратно в карман, достал зажигалку и прикурил.
        Слишком уверено держится, отметил я про себя. Понимает, что пулей я его не возьму. Но вот знает ли он про нож?
        - Я весь во внимании, - спокойно ответил и чуть развернулся к нему.
        Но этот рябой не спешил. Он с наслаждением затянулся, держа сигарету в левой руке, еще раз внимательно посмотрел на меня и спросил.
        - Помнишь меня?
        - Конечно, помню, - не моргнув глазом, ответил я, - ты в меня стрелял тогда, в Москве. И в больнице убить хотел.
        - Было дело, - не стал отпираться тот, - а как зовут меня помнишь?
        Я покачал головой, и тот продолжил.
        - Я Ринат, Ринат Салихов. Ну, вспомнил? По делу Кощея мы совместно работали?
        - Я бы с удовольствием вспомнил, но в больнице память потерял, - искренне заговорил я, - я совсем ничего не понимаю, фамилию то свою не знал, спасибо, назвал мне, теперь уж не забуду, - слукавил я, - и не понимаю, что ты со своими за мной бегаешь, - я показал на лежащие рядом со мной тела убитых, - бегаете, убить хотите, стреляете, кучу народу положили, а ради чего все?
        Ринат усмехнулся. Покачал головой и тоже посмотрел на трупы. Это и стало его роковой ошибкой. Я быстро вскинул руку и выстрелил точно в сердце Рината Салехова, как он мне назвался. Еще не стих гул выстрела в ушах, а я уже в два прыжка оказался рядом с ним, бросил вставший на затворную задержку пистолет, выхватил из чехла нож и ударил в сердце. Что-что, а этот удар был у меня хорошо натренирован, как говорится, руки помнят.
        Выражение недоумения застыло на лице убитого мною упыря, и он кулем сполз на холодную траву. Вот и поговорили, блин. Вот и узнал я все о себе. Ну зачем вот так, а? Сейчас бы он мне все рассказал, и… и убил!
        - Сука, сука, сука! Твою же мать… - орал Михаил и хватался за голову.
        Вместе с ним приехал невысокий толстый человечек лет пятидесяти в длинном черном пальто с помятой физиономией. Я как глянул на него, так и подумал, что Вячеслав, как представил Миша своего спутника, бухал все сегодняшнюю ночь. Судя по запаху перегара от него, так оно и было.
        Я в третий раз начал повторять свой рассказ, и Вячеслав в третий раз задавал мне одни и те же вопросы.
        - Что они сказали?
        - Зачем убили парней?
        - Они из букмекерской компании?
        - Они требовали возврата денег?
        Всю правду, конечно, я не рассказывал им. А что я знаю? Спал, услышал шум, выскочил на улицу, там в меня стали стрелять, я стрелял в ответ, ударил ножом. Одного, второго, третьего. Вот и все что я видел. Ничего мне не сказали о причинах нападения эти люди, не успели.
        Михалыча убили ножом в сердце, когда он ночью по нужде вышел из своего вагончика. Забрали у него ключи, проникли в дом. Андрюха спал в комнате, Саня еще, видимо, сидел за столом и бухал. Ему просто перерезали горло, Андрею ножом ударили в сердце. Почти так же, как и я делал, один удар точно в сердце. Парни были мертвецки пьяны и не могли оказать сопротивления. Зачем все это делалось, я понятия не имею. Ну пришли за мной, так и брали бы меня… Хотя, логика в этих поступках все же есть, мертвые молчат намного тише, чем живые. Даже не так. Правильнее будет сказать, что мёртвые не дают показания. Я обшарил убитых мною бандитов, и полицейские ксивы лежали сейчас на столе перед Мишей, и именно глядя на них он так сильно возмущался. Нет, Андрюху с Саней ему, конечно же, тоже было очень жалко, но сейчас такое пристальное внимание органов к его персоне совсем не кстати, после сорванного куша.
        Больше ничего интересного я в карманах господ полицейских не нашел, только взял два полных магазина с патронами себе. Да, глупость, да, палево, но… Но в конце концов, семь бед, один ответ. А без оружия мне сейчас никак нельзя, одним ритуальным ножом много не навоюешь. Машина, на которой приехали нападавшие, стояла в лесу, метрах в трехстах от дома. Та же самая «Тойота-Камри» с номером «002», белого цвета.
        - Ну что, Миш? Ментов вызываем? - почесав свою щетину, спросил Вячеслав. Скорее всего, он был финансистом, а Михаил - движущей силой их организации. Трест, который лопнул - пришло сразу мне на ум.
        - Нет, давай собираем что можно, и валим отсюда. Тачку их тоже отогнать нужно, тачка внимание привлечет, - показал Миша на место, где была припаркована «Тойота-Камри».
        - Ты что скажешь? - обратился Вячеслав теперь ко мне.
        А что тут сказать? Сто тысяч рублей, остаток моей доли, мне только что выдали, паспорт на имя Сидорова Владимира Евгеньевича, тысяча девятьсот девяностого года рождения с моей фотографией, лежал теперь в моем кармане. Правда, фотография именно что была просто вклеена, но при беглой проверке это не заметно. Билеты на поезд и самолет я вполне могу себе позволить.
        - Прав Михаил, нам время нужно выиграть, - кивнул я головой, - этих искать будут, и найдут. Но сегодня суббота, завтра воскресенье. Хватятся только в понедельник. У нас фора в несколько дней, алиби себе заготавливайте.
        Вячеслав кивнул, соглашаясь со мной. Особенно его убедило слово алиби. Дурак, так свой сотовый и не выключил, когда сюда приехал. Вон, еще Миша сообщения кому-то отправляет. Вычислят их, и очень быстро, как только трупы обнаружат, так первым делом за ними и нагрянут. Мой то сотовый давно в ручье на дне лежит, сразу за опушкой. И не привяжут меня никак к сотовому. Хотя, с другой стороны, при чем тут они? В убийствах их вины нет, да и по сути, тут всего три убийства криминальных со стороны нападавших. А в моем случае это самооборона. Вот только что-то не охота мне эту самооборону доказывать. Убежать и скрыться намного проще, да и мудрее в моей ситуации.
        В итоге, долго зависать на месте происшествия мы не стали, и собрали монатки. Михаил с Вячеславом сели в «Лексус», а мне нужно было отогнать трофейную «Тойоту Камри» куда-нибудь в укромное место.
        - Простите нас, ребята, что не похороним вас сейчас, - трогательно начал Слава и шмыгнул носом. Ветер холодный дует, того гляди дождь закапает, и деревья в лесу шумят. - В другой раз вернемся и все сделаем. Еще раз простите. Вы должны нас понять. - После этих слов он прыгнул в «Лексус», и колеса с визгом закрутились на месте, чуть не обдав меня грязью.
        Отряхнув брюки, я пошел к своей новой тачке. По пути перепрыгнул через большую лужу, но не удержался и ботинком соскользнул в воду. Ругнувшись и вытерев ботинок о траву на обочине, щелкнул брелком. «Тойота» пикнула и открылась. Первым делом я обшарил всю машину, но не нашел ничего интересного. Три бронежилета «кора» в багажнике, рация, настроенная на полицейскую волну, и кучу разного хлама в бардачке. Место для парковки выбрано было с таким расчетом, что бы почти незаметно наблюдать за домом, не выходя из машины. Наверняка с выключенными фарами сюда подъехали и следили за нами. Как все стихло, пошли к сторожке, убили Михалыча и вошли в дом.
        Со злости я стукнул кулаком по панели машины и начал разворачиваться в обратную сторону. Вот же гадство, колеса «Тойоты» сразу попали в лужу и забуксовали. Я вышел и хлопнул дверью. Хорош водитель! Забуксовать на коробке автомат, прямо посреди леса. И Миша уехал, помощи не будет. И звонить я не могу, телефон выбросил. Да и нельзя мне звонить. Осмотрелся по сторонам - справа лес, слева лес. Веток нарубить и накидать под колеса. Побежал опять к дому, и около вагончика нашел топор. Еще раз посмотрел на Михалыча и вытер слезу на щеке. Проклятый ветер, аж глаза слезятся! Посмотрел по сторонам и прихватил еще несколько досок, валяющихся на земле. Тоже лишними не будут.
        Провозился я почти час, пока не выбрался из этой лужи. Сам весь перепачкался в грязи и шумом двигателя всполошил всех птиц в округе. Когда выезжал на дорогу, навстречу мне показался зеленый «УАЗик». Вот так дела, кто-то едет проведать Михалыча? Может быть, за рулем сидели мужики в возрасте, внимательно проводили мою грязную «Тойоту». А ведь еще утром была белая.
        Выехал на шоссе и помчался в сторону города. Появление «УАЗика» спутало все карты. Теперь нужно как можно быстрее убираться отсюда. Через полчаса обнаружат трупы, еще через полчаса приедет полиция, мой номер эти мужики, попавшиеся на встречу, могли и запомнить, а значит, у меня максимум час в запасе. И самое интересное, что правила мне нарушать нельзя, остановят - еще хуже будет. В итоге, через сорок минут я свернул в лесной массив, немного проехал по дороге и заехал в густые кусты, шваркнув днищем «Тойоты» по твердому каменистому грунту. Теперь протереть все на предмет отпечатков, как мы сделали в том в доме, и на трассу. Проблемы, конечно, будут. Но поймать попутку шансы высоки, дорога оживленная. Так и случилось, через пять минут синяя «Семерка» автоваза с носатым черным водителем остановилась передо мной, и, сторговавшись, за две штуки водитель повез меня до города.
        Выскочил на окраине, уже стемнело, но машин на дороге было не много. Суббота же сегодня, выходной день. Прыгнул в автобус и не спеша, с остановками, доехал до нужного места. Теперь пешочком чуть-чуть пройтись, и я дома. Только мой ли это все еще дом? И стоит ли мне сюда идти? Постоял спокойно на углу, в тени от фонаря, не долго, минут десять. Прислушался к внутреннему шестому чувству, все спокойно. Яркие синие огни стадиона, золотые огни храма и монастырь с подсветкой и белыми стенами прямо напротив того места, где я стою. Красота, а не вид. Нервы пришли в норму, но голод как будто устроил революцию в моем желудке. А что у меня в холодильнике осталось? А ничего, я почти все подъел, когда уезжал. Ладно, зайду в квартиру, осмотрюсь, если все в порядке, сбегаю в магазин. Да и внешний вид в порядок привести нужно, все брюки в грязи, да и куртке досталось. Ботинки тоже коричневые, но они и так коричневые. В смысле, по своему изначальному цвету такие. Внезапно, я вспомнил, как эта модель называется. «Драго» это, с кевларовой вставкой в подошву. И взял я ее в магазине «Рубеж 52», только… Только, не в
этом году. Через интернет-магазин заказ сделал, мне в Москву выслали.
        Засмеявшись над самим собой, я весело направился к подъезду дома, но почему то остановился, не заходя в подъезд. Странное чувство, будто меня тут ждут. Вон машина стоит метров сто от меня, белый «Форд», вроде. Какое-то движение уловил я в нем, или показалось? Постоял еще немного, но «Форд» просто развернулся и уехал. Наверное, показалось.
        Не спеша вошел в подъезд, открыв его цифровым ключом, поднялся по лестнице, уже хотел отпирать свою дверь, как открылась соседняя за спиной. Я мысленно напрягся, боясь обернуться.
        - Ну что, нагулялся? - спросил меня женский голос, - ужинать будешь?
        Она что, караулила меня тут два дня? На счет вчерашнего дня не знаю, а сегодня вечер субботы, и пахнет вкусно из-за соседской двери. Может, ну его, проведать свою квартиру? А зайду-ка я к Ольге в гости.
        Вы не представляете, какое это удовольствие принять ванну, поесть до отвала, выпить вина и дремать на кровати рядом с красивой девушкой. С одной стороны, мне конечно не удобно, что я вот так пользуюсь моментом. Она рассчитывает на серьезные отношения, все по «феншую» пытается делать, накормить, напоить и спать уложить, помыв в баньке. При этом, совсем меня не зная. Я потянулся и поднялся с кровати. В гостях хорошо, а дома лучше. Натянул свои еще влажные брюки - Ольга их засунула в стиральную машину, я как увидел, ахнул и повесил на батарею. Тихонько прошел в прихожую. Ольга повернулась на другой бок, но не проснулась. Я прильнул к глазку и сердце провалилось глубоко в пятки. Прямо напротив моей двери стояло несколько бойцов в масках и шлемах. Еще через секунду грохнул взрыв, и дверь в мою квартиру подпрыгнула.
        - Пошел, пошел! - раздавалось с площадки. А я так и стоял, прислонившись к дверному глазку.
        Потом отошел в сторону и начал быстро обуваться.
        - Макс, что там происходит? - раздался сонный голос Ольги из комнаты.
        Но я ничего не ответил. Схватил свою сумку с оружием, спокойно надел флисовую кофту и куртку, натянул кепку на голову и быстро пробежал на кухню, окна которой выходили на другую сторону дома, открыл старое деревянное окно, свесился вниз и прыгнул. Да, вот такая я бездушная скотина, даже не попрощался с девушкой.
        Третий этаж это, безусловно высоко, но я вспомнил, что примерно на такой же высоте десантировался с вертушки, и спокойно встретил землю подошвами ботинок, и перекатился через голову, смягчая удар. Упал я в траву на газон, а не на асфальт, что, безусловно, спасло меня от травм. Немного заныло колено, но это мелочи. Я вскочил и побежал в сторону откоса. Чуть вдалеке хлопнула дверца автомашины и раздались громкие команды, меня заметили. Справа и слева идет набережная, вдоль которой стоят машины, и жилые дома. А впереди крутой спуск, и внизу еще одна набережная, эта верхняя, та нижняя. Вдоль нижней набережной идут старые дома, старый город. Кстати, окна моей квартиры тоже выходят сюда же, почему мне не перекрыли этот путь к бегству? Безалаберно подошли к захвату организаторы, ой, безалаберно. Двойка за планирование. Первым делом нужно все пути отхода перекрыть, а не ломиться на дурачка в квартиру.
        Я перемахнул через ограждение и на спине пустился вниз, по почти отвесному спуску. Трава скользила по моей куртке, окрашивая ее в зеленый цвет, брюки сразу намокли, и ботинками я вскапывал землю, стараясь хоть немного затормозить. Через несколько секунд мой путь должен пересечься с асфальтовой дорожкой, и я резко вдавил ботинки в землю, тормозя перед асфальтом. Очень уж не хочу удариться о твердую поверхность на такой скорости. Я почти погасил скорость и ноги шаркнули по твёрдой поверхности. Ботинки в очередной раз приняли удар на себя, я только кувыркнулся вперед и сразу вскочил. Куда дальше? Фонари освещали дорогу и направо, и налево, но узенькая тропинка прямо вниз вела в темноту, между двумя двухэтажными пустыми домами. Туда я и рванул. Оглянувшись назад, увидел силуэты преследователей на верху набережной. Повторить мой маневр они не решались, бегали и махали руками. Тем лучше для меня, вот и бегайте там, наверху, если боитесь скатиться по откосу.
        Тропинка закончилась, и я выбежал на небольшой пустырь между домами. Метрах в пятидесяти от меня заметил одинокую фигуру мужчины с собакой на поводке. Обычная картина, мужик прогуливает собаку. На ночь глядя, делать ему нечего как гулять по ночам. Сразу захотел свернуть, но потом передумал. Единственная дорога ведет туда, и чем мне страшен этот одинокий прохожий? Сам еле ходит, опасности не представляет. Дорога вела в его сторону, хоть я и не люблю собак, но делать нечего, придется пробежать мимо.
        - А что, «Динамо» бежит? - окликнул меня незнакомец и я не произвольно обернулся.
        И в то же мгновение оказался сбит с ног. Огромная псина прыгнула на меня и повалила на землю, уперев мощные лапы в грудь и уткнувшись своей мордой в мое лицо, издав чуть слышный рык. Слюни собаки капнули мне в глаз, я только и подумал, что это здоровый алабай наверняка не любит бегущих. Пистолет у меня в сумке, нож на поясе. Можно постараться тихонько достать и…
        - Тайсон, фу! - закричал мужчина на собаку, - ну что ты делаешь! Фу, говорю! Свои!
        Тайсон лизнул меня и слез с груди.
        - Уф, - только и выдохнул я, как сразу где-то слева раздался громкий вой сирены. По мою душу, наверняка, перекрывают возможные пути отхода. Только слишком поздно спохватились, господа.
        Передо мною склонился старик, седой и плотный. Лет около шестидесяти пяти, в очках, одет в коричневую куртку, с тростью в правой руке, в левой собачий поводок.
        - Макс, я и не думал, что ты сюда прибежишь. Но так уж вышло, что дядя Леша был прав, - неожиданно произнес этот дед, и я уставился на него во все глаза. - Что сморишь, полковник Савельев Алексей Николаевич тебя встретить тут просил, привет передать.
        Я по-прежнему сидел на асфальте и сделал робкую попытку встать, но ноги подкосились. Эти два сарая рядом, вой сирены, крики на холме, и полковник Савельев. Именно так была фамилия у дяди Леши, Савельев.
        - Давай помогу, - старик переложил трость и поводок в одну руку, а правую подал мне, и лихо поставил на землю, - меня Андрей Юрьевич зовут, а тебя я знаю давно, можешь не представляться. Это правда, что ты троих вампиров уже завалил? - неожиданно спросил меня Андрей Юрьевич и усмехнулся, - эх они всполошились, - показал он в сторону звучащей сирены, небось на грабежи и разбои не так выезжают, а тут прямо показательное усердие.
        - Ну ладно, пошли, отведу тебя к… - мой неожиданный знакомый запнулся и замолчал, продолжая не спеша ковылять вперед. Тайсон мордой ткнул меня в спину, и я зашагал следом.
        - Я и сам не знаю, куда сейчас ты попадешь, - обернувшись, неожиданно сказал Андрей Юрьевич, - наверное прямиком туда, откуда сюда пришел.
        Я не знал, откуда я пришел, но поплелся за Андреем Юрьевичем. Мы зашли в деревянную дверь одного из домов, и мой новый знакомый включил свет. Алабай Тайсон смотрел на меня, виляя обрубком хвоста, как будто я сейчас достану мячик и брошу ему, что бы поиграть. От былой злости не осталось и следа. Друг хозяина - его друг.
        - Ты что, не видишь, что происходит? - остановился Андрей Юрьевич и посмотрел на меня через очки.
        Я молча встал в дверях и застыл, как статуя. Впереди был большой зал, на бетонном полу которого были нарисованы некие символы, а в самом зале горели свечи.
        - Тебя, капитана ФСБ, гоняют как зайца по городу! - поднял Андрей большой палец вверх, - а всего то, что ты сделал - это убил пытавшихся убить тебя вампиров. Но вампиры сейчас везде, они в полиции, в депутатах, во власти. Сосут кровь из работяг, и терять свое положение не намерены! Вот и хотят прибить тебя, понял?
        - Немного понимаю, - кивнул я головой.
        - Вот и чудно, - кивнул в ответ Андрей Юрьевич, - смотри, заходишь в этот круг, - он показал на пентакль на полу, - втыкаешь нож в центр, добавляешь крови, и все, ты поехал в нужном направлении. Ну а нам с Тайсоном пора, бывай!
        - Подожди! - крикнул я, - как ты узнал, что я приду сюда?
        Андрей Юрьевич остановился, снял очки и протер их носовым платком.
        - Очень просто. Дядя Леша сказал и время, и место. Я арендовал это помещение, - показал рукой с зажатой в ней тростью Андрей Юрьевич, - и все сделал по инструкции. Мда, чертить такое было трудно, но все же, думаю, ты оценишь мою работу.
        - А дядя Леша, он то откуда мог знать? Он пояснил тебе? - не отставал я.
        - Да, пояснил. Конечно пояснил, - после паузы, добавил мой новый друг.
        Рядом, совсем близко, раздался вой полицейской сирены, и я уже пожалел, что зря затеял этот разговор, времени в обрез. А вот Андрей Юрьевич, похоже, не спешил.
        Наконец, он хлопнул меня по плечу, алабай потерся об ноги, и оба вышли за дверь. Я остался один посреди помещения со свечами в углах пятиконечного пентакля.
        - Ты сам ему об этом все рассказал, - звучала у меня в ушах его последняя фраза.
        Дверь за моим новым знакомым захлопнулась, и я остался один. Что-то знакомое показалось мне во всем этом ритуале. Вынуть нож из чехла, готово. Я сжал нож двумя руками и закрыл глаза. Потом вдруг открыл их и порезал себе мизинец на левой руке. Кровь просочилась по пальцу тонкой струйкой. Я острием лезвия собрал ее, и воткнул в бетонный пол нож. Пол бетонный, нож из серебра. Серебро мягкий металл, не может он воткнуться в бетон. Но, тем не менее, это произошло. Нож из серебра легко вошёл в бетон. Свечи тут же погасли, и вся комната погрузилась в полную темноту. А потом меня как будто разобрали на молекулы и атомы и перенесли в другое место. Когда я пришел в себя, то лежал в полной темноте на том же бетонном полу. Нож светился в центре пентакля, и гробовая тишина.
        Снова запах крови в носу. Платок у меня с собой, пошарил в кармане и вытер нос. От запаха крови мне стало нехорошо, накатил жуткий голод, как будто захотелось пить. Не есть, а именно пить кровь! Что это такое? Разве я вампир? Нет, серебра я не боюсь, запах чеснока тут повсюду, тоже нормально воспринимаю. Стоп, а откуда тут запах чеснока? Его точно не было до того момента, как я воткнул нож в бетон. Похлопал себя по боковому карману и вытащил маленький карманный фонарик.
        Тонкий луч фонаря осветил все пространство, где я находился. Тот же бетонный пол с пентаклем на нем, из которого торчит мой нож. По стенам развешаны гирлянды из чеснока, и сильный запах от них идет. И дверь. Деревянная, но не такая, как была, вроде бы…
        Я поднялся с пола, отряхнул брюки от пыли, легко вытащил нож из пола и сунул его в чехол. Потом вытащил пистолет из сумки-кобуры, и в одной руке с пистолетом, в другой с ножом, направился к двери. Патрон у меня в патроннике, только с боевого взвода пистолет снят. В случае чего, выстрелю самовзводом.
        Дверь со скрипом открылась, и паутина с нее полетела мне в лицо. Я фыркнул, и рукой с фонарем отбросил ее. Когда же тут так все успело зарасти паутиной? Шаги гулко отдавались на деревянном полу. Странно, вроде везде бетонный пол был, а сейчас деревянный. Комната захламлена мусором, как будто давно заброшена. А ведь именно тут мы разговаривали с Андреем Юрьевичем, и было чисто и прибрано, только пусто. А сейчас - вон, диван старый стоит, вот стулья валяются, в окно забор виднеется… Надо на улицу выходить.
        Еще несколько шагов и толкаю массивную железную дверь на входе. Заперта, да еще на ключ. И замок слишком хитрый, я таких не видел. Сколько ему лет, интересно? Что же делать? Искать ключ? А где его искать. Может, назад пойти и снова нож воткнуть? Вряд ли мне хочется назад, в руки родной российской полиции и справедливого суда. Поэтому, в окно я полезу, в окно, благо, окна тоже старые и деревянные. Фу, сколько на них паутины! И чеснок, повсюду чеснок висит, как будто кто-то постоянно его обновляет. Все старое, а головки чеснока свежие.
        Немного повозившись с запором на окне, я с шумом открыл его и заглянул во двор. Высокий покосившийся деревянный забор, деревянная стена за ним, и все. Темнота дальше, огни совсем не горят, полный мрак. И у забора машина стоит. Точно, машина, Нива наша, российская, старая, двух дверная, белого цвета, и черные руны на ней нарисованы по всему кузову.
        Глава 5. По ту сторону
        Мотор в «Ниве» гудел, фары освещали дорогу впереди машины, пронзая темноту ярким светом. Датчик бензина показывал полный бак, панель приборов светилась, тормоза работали исправно. Я быстро выехал из города и помчался по дороге. Помчался это сильно сказано, как только мне в лобовое стекло ударился упырь, я сразу сбавил скорость до шестидесяти километров в час. А в целом, от фар они успевали улетать, маленькие вампирчики, или летучие мыши. Одна такая напала на меня сразу возле точки моего прихода в потустороннее, я схватил ее за крылья, не смотря на попытку укусить, шлепнул об землю и раздавил ботинком. Очень помогло то, что не пожалел тогда денег и купил себе тактические перчатки. Тварь оказалось обычной летучей мышью. Вреден ее укус для меня или нет, я пока не знал, но экспериментировать мне не хотелось.
        Пока я ехал по городу, моя память начала проясняться. Я понял, что уже не раз бывал здесь. Во-первых, сначала напугали тени. Тень Андрея Юрьевича и Тайсона я осветил фарами сразу, как завел машину и развернулся. Ключи, кстати, были в замке зажигания. Кто-то позаботился обо мне, и это не могло не радовать. Но тень это всего лишь тень, она стоит на месте и не двигается, хотя я все равно ее объехал, на всякий случай. Мне еще попались несколько теней по дороге, и скорее всего, это были тени полицейских. Наверняка, меня сейчас ищут, обшаривают каждый уголок, каждый кустик и дом. А меня там уже нет, в том, подлунном мире, я теперь вот он, в потустороннем, ночном. На темной стороне.
        Я вспомнил, что это такое. Вампиры обустраивали себе ночлежку, магическим образом проваливаясь в потустороннее. Там, наверху, в те давние времена, их гнезда находили и разоряли при дневном ярком свете, и вот они создали себе проход в этот мир. Только те, кто вампир по крови, могут сюда провалиться. Ну или кому сделали инъекцию, как мне, так что я тоже немного вампир.
        Ехал по дороге спокойно, уверенно, не опасаясь нападения. Летучие мыши серьезный вред машине не причинят, а сами вампиры старались не передвигаться по дорогам. Уж не знаю, почему, но они предпочитают обустраивать свои гнезда и находится в них. Некоторые месяцами тут живут. Время в этом месте остановилось, и если бы я попытался выбраться назад в том же месте, я бы попал точно в ту же точку. Поэтому сейчас я и жгу бензин в поисках другой точки выхода. Нет, в городе у вампиров полно своих мест, где и я могу подняться, но туда я не рискну сейчас соваться. Потому что они по одиночке не гнездятся. У одного сильного вампира есть несколько подручных, и всегда эти гнезда, или склепы, как их еще называют, хорошо охраняются, и нападая на него, я бы предпочел более серьезное оружие, чем пистолет ПМ, который не причинит вампирам вреда. Например, дробовик с серебряными пулями. Есть, конечно, и вампиры - одиночки, но их можно не опасаться, они бывают безобидные и тихие.
        По сторонам дороги стоял лес. Но он именно что стоял, не шумел, кроны деревьев не колыхались, и вообще ветра не было. Какой-то туман и все. Да и сами деревья странные, черные редкие листья, сухие ветки. Я не вглядывался в то, что было за дорогой и по ее обочинам, а в ночном сумраке и не увидишь особенно ничего. Может, обычный лес, просто в свете фар мне так кажется. Но чует мое сердце, не обычный это лес. Точнее, это вообще не лес, а его проекция в этом мире. Иными словами, это мёртвые деревья.
        Дорога хорошая, асфальт ровный, и положен аккуратно, как будто не наши рабочие строили дорогу. С другой стороны, тут и нет резких перепадов температур, постоянно вечная то ли осень, то ли весна. Скорее всего осень, так как листва на деревьях облетела. Интересно, долго мне еще ехать? Тени повсюду постоянно попадаются по дороге. Наверное, это тени тех, кто едет сейчас в обычном мире по дороге. Я поначалу их объезжал, а потом стал прямо переезжать. Никакой реакции, абсолютно. Ну вот проехался кто-то на машине по вашей тени? Не по вам же проехался.
        И вдоль дороги дома стоят, и поселки, как и в том, привычном людям мире. Только все не живое, что ли. Кое-где даже кажется, что это город после атомной войны. Хотя разрушений нет, все цело, но какое-то не настоящее, как будто вечная тьма и все люди вымерли.
        Чуть снизил скорость и протер слезящиеся глаза. Наверное, устал в темноту вглядываться, то ли просто спать хочу, почти сутки уже на ногах, даже больше суток. Я хоть и поспал у Ольги, но всего пару часов. Адреналин гонит дальше, и я снова и снова кручу непослушную баранку и нажимаю педаль газа. «Нива» подскакивает на кочках, гудит коробка, но едем, не стоим. Я приеду сегодня наконец? Наверное, уже почти приехал. Вот и он, черный крест впереди, справа у обочины дороги. Почему он черный? Вроде, в том мире был светлый? Впрочем, не важно. Торможу и сворачиваю направо, осталось немного по грунтовке проехать, и я на месте.
        Теперь самое сложное, теперь выйти из машины и открыть ворота. Сразу прямо передо мной кирпичная стена из темного кирпича, и деревянные ворота. Слева и справа деревья, а тут небольшая полянка как бы. Озерцо вдалеке виднеется, чуть светлее, кстати, вокруг стало. Как будто за воротами что-то светится изнутри. А может, просто от воды свет отражается. Вдох, выдох, и поворачиваю ключ в замке зажигания. Двигатель чуть дернулся и затих. Стало так тихо, аж в ушах зазвенело. Теперь нужно выходить. Достал пистолет из сумки и проверил патрон в патроннике.
        Со скрипом открылась двери машины, и я прыгнул на траву, хлопнул дверцей и огляделся по сторонам. Никого вокруг нет, только деревья, озеро и стена. Причем, деревья смешанные, сосны и лиственные вместе растут. Посмотрел под ноги - мох и иголки. Колеса «Нивы» даже немного провалились в этот странный грунт. Как будто по болоту хожу. Одно хорошо, шаги не слышны, только бы на сухие ветки не наступать.
        Делаю шаг за шагом, и все, я у ворот, теперь нужно их открыть. Осторожно протянул руку и взялся за массивное железное кольцо, только потянул его на себя, как треск сзади громкий. Шум и движение я как будто спиной почувствовал. Обернулся - собака на меня несется огромная. Морда черная, сама черная, клыки торчат. Бросил ручку двери и вскинул пистолет.
        - Бах, бах, бах, бах! - загрохотали выстрелы в темноте. Вспышка от выстрела сверкало особенно ярко, что меня немного удивило.
        Собака завертелась волчком и упала почти у моих ног. Не спеша вытащил нож из чехла и ударил ее куда-то в тушу. Нож с трудом пробил плоть. Странно, в вампиров очень легко входил, а в эту тварь прямо еле-еле. Зато пули ее хорошо успокоили.
        Снова шорох и вой из леса, и я бросился к воротам. Твою же мать, их там стая что ли? Дернул левой рукой за железное кольцо, но дверь не поддавалась. Побежал влево от ворот в надежде, что хоть там будет какой вход, но тщетно. Только камень, холодный и неровный, и стена метра три высотой. Я прижался спиной к стене и вытер пот со лба. И сразу похолодело внутри. Из леса ко мне неслись четыре твари, точно такие же, как и та, что я убил.
        - Блин, блин, блин, - судорожно перебирая в руках пистолет, повторил я вслух.
        А потом вскинул «Макаров», взяв правильный хват, двумя руками. Темно, мушка с целиком плохо видна, но делать нечего. По ощущениям попаду, и плавно вдавил на спуск. Палец я не бросал с курка, отводя назад до щелчка и снова плавно нажимая, и так три раза. После третьего выстрела бегущая собака споткнулась, и я сбросил магазин, шаря левой рукой в сумке в поисках запасного.
        В это время шорох и хруст веток послышался совсем рядом, я обернулся и увидел огромную клыкастую пасть практически в метре от себя. Развернув оружие вправо, выстрелил патроном, который оставался в стволе, прямо в лоб этой твари, и наконец, вставил магазин в пистолет, отскочил в сторону и дослал патрон в патронник. Еще восемь патронов, и две твари. Метров десять.
        Выдохнув, спокойно разрядил магазин в двух бегущих собак, обе рухнули на землю. Не знаю, закончилось или нет, нападение диких животных, но убираться мне отсюда нужно. Куда бежать? Назад, к машине? И новый вой из леса и бегущие тени ко мне добавили решительности. Добежать до машины я не успеваю, до нее метров сорок, и плюнув, я полез вверх на кирпичную стену. Пистолет выпал из руки, но я не обращал на это никакого внимания. Все равно он встал на затворную задержку, патроны у меня закончились.
        Хорошо, что кирпичная кладка была неровной. Я почему то подумал, что навыки скалолазания у меня есть, вон как цепко пальцами выбираю выпуклости на стене и подтягиваюсь на них. Буквально в считанные секунды я был уже на самом верху стены. Может, страх меня так подгонял, может, реально я был скалолазом. Уже почти перелез, но нога соскользнула и камень грохнулся вниз, видимо, откололся от стены, но я удержался и уселся наверху. Подо мной внизу стояли три псины и выли, а впереди, за забором, было несколько строений, три одноэтажных, небольших, и одно чуть побольше, в старинном стиле, трехэтажное, с высокой острой крышей. Рядом с ними я увидел часовню с колоколами. Все верно, это монастырь, и несколько теней во дворе - монахи. Аккуратно свесившись со стены, я спрыгнул на землю, и не спеша, оглядываясь по сторонам, пошел в одно из невысоких строений. Обычный дом, только окон нет, похоже на склад или подсобное помещение, но на крыше чердачное окно имеется. И дверь не заперта, а просто плотно прикрыта. Я не проверял, но мне так показалось.
        Достал нож из чехла, хоть какое-никакое, а оружие. Правда, за стенами монастыря на меня никто напасть не может, не могут твари через стену перелезть, да и в церковные строения они не заходят, но мало ли что. Подошел к этому дому, сам не знаю почему, просто ноги вели меня. Видимо, какая-то память у меня сохранилась, дернул деревянную ручку двери. С трудом, но поддалась. Сама дверь обита соломой и войлоком, что бы плотно закрывалась, но замков на ней ни спереди, ни сзади нет. Как только зашел внутрь, странное свечение пошло по всей комнате, комнатка небольшая, метров тридцать квадратных, но совершенно пустая, и в центре, на полу - пентакль нарисован, точь-в-точь как в том месте, куда меня Андрей Юрьевич привел. Ну, теперь-то я знаю, что делать. Будем резать другой палец. А то старый еще не зажил, побаливает немного.
        - Не дергайся, упырь! Пули серебряные! - монах направил на меня двустволку и явно не шутил.
        Почему монах? Так кто еще в монастыре будет так себя вести? В черной рясе и куртке «Аляска» синего цвета поверх рясы, в черной вязаной шапочке, и с ружьем в руках? Только я открыл дверь и сделал несколько шагов по мокрой траве, как тут же услышал этот окрик и увидел ружье в руках.
        Я выдохнул пар изо рта и застыл на месте. Та же самая погода почти, что и была до моего спуска в это вампирское гнездо, в другой мир. Следовательно, я просто переместился из одной точки в другую, обычные дела. От своей шутки я сам расплылся в улыбке, обычные дела.
        - Посмотрите, отец Григорий, он смеется еще, - обратился держащий ружье монах к кому-то рядом с собой.
        Я прищурил глаза от яркого дневного света и перевел взгляд в ту сторону, куда смотрел монах. Возле дорожки, выложенной битым кирпичом, стоял мужчина, в рясе и куртке, только куртка попроще и тоже черного цвета, а на голове не шапка а монашеский клобук, и густая черная, с сединой, борода.
        - Опусти ружье, брат. Ты что, не видишь, это Максим к нам вернулся - спокойно произнес стоявший у дорожки монах и рукой сам опустил направленный в меня ствол.
        Посмотрев и перекрестившись, добавил.
        - Что-то не долго ты путешествовал, и пары дней не прошло. - Покачав головой, добавил, - ладно, пошли со мной, расскажешь, что там да как.
        - Артемий, дверь прикрой плотно, мало ли что! - бросил он тому, кто направлял на меня оружие, - а то Максим ее настеж распахнул, а так делать не положено, во всем порядок соблюдаться должен.
        Мы прошлись по небольшому монастырскому двору, при этом вокруг было чисто и ни души. Только часовня маленькая стоит рядом со склепом, прямо по середине двора. Да, как мне сейчас показалось, это именно что склеп. Прямо по этой дорожке из кирпичных обломков мы прошли в трехэтажное здание с куполами, поднялись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице. Перила свежие, струганные, и ступени новые, вот и скрепят, не обтерлись пока. Сразу на втором этаже коридор поворачивал резко налево, и отец Григорий толкнул одну из деревянных дверей. Я прошел следом, сожалея, что не вытер ботинки на входе. Грязь с них так и капала на чистый пол.
        Сам Григорий уселся на вполне себе мирской офисный стул прямо за обычный письменный стол с кучей бумаг на нем и стационарным телефоном. В углу стояли иконы и дымила лампадка, а окно выходило прямо во двор, я даже монаха с ружьем там разглядел, он так и ходил возле склепа.
        - Ну не томи, Максим, много нечисти в ад отправил? - Григорию не терпелось услышать от меня что-то, не смотря на почтенный возраст за сорок, так и ерзал на стуле и едва удерживался от прямых расспросов.
        А что я скажу? Что потерял память и ничего не помню? Или то, что в федеральном розыске, скорее всего, нахожусь сейчас? Откашлявшись немного, я причесал руками свои короткие волосы.
        - У монастыря на меня напали твари, большие, как собаки, клыкастые.
        - Да, это оборотни. Я слышал от Петруши про них, - не отводя взгляд, ответил мне отец Григорий. - Чайку, кофейку? - встал он и включил в розетку электрический голубой чайник на тумбочке рядом со столом.
        И тут я обратил внимание на календарь у него за спиной. Такой обычный, православный календарь, церковь нарисована, и обозначены церковные праздники. И сегодняшний день обозначен. Третье ноября две тысячи девятнадцатого года. Вот это да, чудеса, да и только, я попал в будущее! Хотя, если я отсюда зашел в потустороннее в этом же времени, отсюда и вышел, но… Но прошло несколько дней.
        - Да я это, не спал двое суток почти, - я хотел было продолжить, но тут из-за туч появилось яркое солнце и лучами проникло в комнату, прямо мне в глаза.
        Как электрическим током ударило. Я прикрыл рукой лицо и отшатнулся в сторону. Что это такое? Почему я боюсь прямых солнечных лучей, пусть даже осенних и через оконное стекло?
        Отец Григорий изменился в лице и внимательно стал меня разглядывать.
        - Максим, что-то ты бледный какой, - при этих словах он взял с полки у стены деревянный крест, поднес ко мне и начал читать молитву.
        Внутри у меня как будто бесы задергались, где-то глубоко в душе. Наверное, такие чувства испытывал герой известного фильма ужасов «Чужой», когда из него вылезала потусторонняя жизнь. Однако, продлилось это недолго, и уже через несколько секунд я вполне себе успокоился и слушал молитву отца Григория вполуха, периодически зевая. Наконец, монах закончил молитву и брызнул мне в лицо водой с кропила, а я громко чихнул в ответ.
        - Ну вот и чудно, - улыбнулся Григорий и убрал крапило и стакан со святой водой на полку, - а то уж было я черте что подумал.
        С этими словами он достал из под стола ружье. Да, блин, именно ружье, турецкая помпа со складным прикладом, «Хатсан», вроде бы. Я не специалист по помпам, но эту, скорее всего, знал и где-то уже видел. Представляю, что было бы, если вдруг под молитвой и святой водой меня стало мутить и я бы завыл. Пристрелил наверняка тогда меня святой отец, как пить дать пристрелил.
        - Это твоя, Максим, пули серебряные, в ней пять зарядов. Еще есть штук двадцать, потом заберешь. Оборотней ведь только серебряными пулями проберешь.
        Так, а почему тогда я их обычными пулями ПМ неплохо валил? Или там не обычные пули были? Очень может быть. Магазины я брал у напавших на меня вампиров в доме Михаила, но зачем этим упырям на меня идти с серебряными пулями? Я же обычный человек. Или уже не обычный?
        - Сейчас иди в столовую, вон там она, за углом, - показал мне отец Григорий в окне рукой, - поешь, откушай трапезу нашу монастырскую, потом в часовенку, вон туда, - снова указал он мне направление, - зайдешь, и отдыхать давай, только иди снова туда, откуда пришел, Алексей так говорил. Тебя могут найти эти самые, они чуют тебя постоянно, пронюхают про твое присутствие в обители. А там отдыхай спокойно, Петруша все приготовил. За стенами монастырскими даже в потустороннем мире никто не тронет.
        - Отец Григорий, а Алексей не оставлял для меня тут ничего? - спросил я настоятеля.
        - Оставлял, - хитро прищурился тот, и полез в письменный стол.
        Пошарив рукой, отец Григорий достал большой пухлый запечатанный конверт и протянул его мне.
        - Вот, держи, но вскроешь только там, когда пройдешь. Это не мой наказ. А сейчас оставь все тут и давай бегом обедать. После, как отдохнешь, поговорим. А то на тебе лица нет, того гляди богу душу отдашь. Эко тебя потустороннее то тянет…
        Квас монастырский был обалденный, очень вкусный и ядреный. Молодой монах, накладывающий мне еду в тарелки, неотрывно и внимательно смотрел, как я ем и почему-то улыбался, однако, так ничего меня и не спросил. Квашенная капустка и жареная картошка с грибами пришлась мне по душе. Поев, я сытно крякнул и сам смутился этого, вытер салфеткой губы и пошел к отцу Григорию. По пути, перед входом в часовенку, я почувствовал странный взгляд, который буравил мне спину. Обернувшись, я увидел, как за поленницей дров промелькнула темная тень. Странно, кто тут может прятаться от меня? Хотя, неисповедимы пути господни… Невысокий и горбатый монах быстро скрылся.
        Глаза у меня уже слипались и голова кружилась. Забрав у отца Григория ружье в чехле и старенький потертый пояс-патронташ с патронами, я сунул полученный от него конверт в карман куртки, сложив его в два раза, и в это время меня накрыло.
        Волна была такой мощности, что меня чуть не сбило с ног, отбросило вперед и я ударился в стену. Постоял немного, и бегом побежал вниз по ступенькам, в свой склеп. Ритуал перемещения занял совсем немного времени, мне даже показалось, что в этот раз все прошло очень легко, и вот я снова в потустороннем. Как вампиры, я почувствовал себя в безопасности в этом мире. Открыл входную дверь настежь, что бы никто больше не смог пройти вслед за мной. Это я тоже как-то понял, что если дверь открыта, портал входа и выхода не сработает. После этих манипуляций я спокойно проследовал в часовню, поднялся по ступенькам и свернул влево, в ту самую комнату, о которой говорил отец Григорий. В ней слабо светили иконы, и стояла деревянная одноместная кровать. Портал не работает, стены монастыря надежно защищают от оборотней, вампиры в монастырь не зайдут. Хотя, все может случиться в этом мире. Я поверил ружье и поставил его около кровати, запер дверь на задвижку и провалился в глубокий сон.
        - Ну что, Максим Исаевич, проснулись? - вопрос поставил меня в тупик. Я не понимал, где я нахожусь, и кто меня будит. И главное, кто я такой и зачем я здесь.
        - Нет, не проснулся, - не открывая глаза, ответил я и повернулся на другой бок.
        - Плохо, что не проснулись. Разговор к вам серьезный, вы уж сядьте на кровати, будьте любезны, - настойчиво повторил густой баритон, - а то со стеной мне не удобно разговаривать.
        Я открыл глаза и сел на кровати. Это я нахожусь в той же комнате, что и был. Кровать, церковный календарь на стене, стол и чайник на нем. Причем, жестяной чайник, не электрический. На полу бутылка с водой, и бледное свечение. Окна не скрыты занавесками, но за окном темнота, я же в потустороннем мире. Или, как я слышал в одном кино, это другой мир. А прямо напротив меня стоит, скрестив руки, высокий мужчина в пиджаке, лет около пятидесяти, грузноватый, лицо круглое и волосы прилизаны назад. Увидев, что я сел, на лице незнакомца появилась улыбка.
        - Ну вот и чудненько. Извини, времени немного, поэтому, буду краток. Это я искал тебя, понятно?
        - Не понятно, - замотал я головой и потянулся к оружию. Когда засыпал, оно лежало рядом, на кровати. А сейчас его нет. Я безуспешно шарил рукой, и незнакомец засмеялся.
        - Максим Исаевич, напрасно! Вы никуда от нас не денетесь. В вас наша кровь. - Высокий мужчина сделал паузу и добавил, - моя кровь! Вы повязаны кровью. Я всегда вас найду.
        - Да не бойтесь вы, я не собираюсь вас убивать, - снова рассмеялся он, видимо, увидев гримасу ярости на моем лице.
        Странно. Мне хотелось вскочить и набросится на этого проходимца, но руки и ноги не слушались, как будто каменные стали.
        - Не скрою, это я посылал своих людей, что бы убить вас, - продолжил стоявший гость. - Но вы успешно справились с ними, и это удивило меня. Я хочу подробнее вас изучить. Возможно, вы станете частью моей команды. Это же совершенно естественно. Сильные идут к сильным, к тому же, как я уже сказал, вы повязаны кровью.
        - Какой нахрен команды? - только процедил я сквозь зубы, снова и снова ища оружие.
        - Вы думаете, я один такой? - усмехнулся стоящий передо мною человек. Или это не человек? - Да нас тут много. Да, кланы повсюду. Все хотят быть сильными и бессмертными. Это раньше мы просто пили кровь и прятались по схронам. Сейчас мы хотим власти и денег, понимаете? - незнакомец пристально взглянул на меня, и я понял, что глаз у него нет. Только красные точки, и все. Он не человек, он кто-то другой…
        - Да, забыл представиться. Меня зовут Андрей Николаевич, - руки мне он не протянул, просто посмотрел на часы и продолжил, - и я генерал-майор полиции. Да, да, не удивляйтесь! - замахал Андрей Николаевич руками, - новые способности позволяют быстро подниматься по карьерной лестнице, нас таких много, очень много. И вы либо присоединяетесь к нам, либо погибните. Третьего вам не дано.
        Пауза повисла в комнате, и я ощутимо почувствовал, что руки и ноги снова стали меня слушаться. Осторожно попытался подняться и протянул руку к ножу. Нож от меня никуда не делся, так и висел в чехле на поясе. Странно, что я про него забыл.
        - Ну что же, мне пора, подумайте над моими словами. Мы с вами еще увидимся, - незнакомец как будто растворился в воздухе, - и очень скоро! - прозвучала в голове его последняя фраза.
        Я сидел на кровати и тряс головой. Ружье лежало там же, где я его оставил. Рядом со мной. Посмотрел на часы, проспал я около десяти часов. Странно, но часы показывали тут обычное время, это я уже заметил. Все сон, это всего лишь сон!
        Кровать заскрипела подо мною, и я, протерев глаза и потянувшись, встал на пол. Что теперь? Теперь включить газовую горелку и вскипятить чайник. Странно, мир потусторонний, а вкус горячего кофе такой обыкновенный. И бутылка с водой тут стоит. Все как там, в обычном мире. Получается, кто-то уже спускался до меня сюда? Интересное кино. И кто-то наблюдал за мной перед спуском? Если все верно, то этот кто-то может сюда прийти еще раз? Может, но не сейчас. Я дверь в склеп не закрыл, а при открытой двери портал перехода не сработает. Так что этот таинственный гость обломится.
        Стоп, конверт! Я же совсем забыл про конверт, что передал мне отец Григорий! Пока искал конверт, чуть не обжегся кофе, когда стал ставить кружку на деревянный, струганный из досок стол, и несколько капель упали мне на брюки. Вот незадача! Я руками принялся оттирать пятна, но понял, что уже бесполезно. А впрочем, какая разница! Потянувшись к лежащей рядом куртке, я достал этот конверт и аккуратно разорвал его, стараясь не повредить содержимое. На кровать тут же выпали четыре пятитысячные купюры. Подняв их, я спрятал в боковой карман брюк, и высыпал несколько бумажных листов из конверта. Карта сразу попалась мне на глаза. Московская область, Владимирская область, Нижегородская область. И отмечены красными и зелеными точками места на карте. И еще несколько листов подробная карта - панорама, с отмеченными все теми же точками местами. Вот и мое теперешнее местонахождение - монастырь на границе Нижегородской и Владимирской области, отмечено зеленой точкой с кружком. А вот то самое место, где я спустился в потустороннее, тоже зеленым кружком отмечено. И еще несколько зеленых кружков на карте. Но красных
больше, на карте Московской области очень много красных точек, и надписи с именами под ними. Так, надо подумать…
        Я закрыл глаза и потер виски руками. В голове побежали круги и волна накатила на меня. Точно, ну как же я мог забыть! Зеленые круги - это безопасные места перехода, а красные - это места схронов вампиров. Примерно полчаса я вертел эту карту в руках и разглядывал отдельные листы. На большой, общей, я насчитал восемь зеленых точек и тридцать семь красных. К каждой зеленой точке прилагалось подробная карта проезда, и стояла дата, когда эта точка инициирована. А у красных такой информации не было. Просто точка на карте и все. Спрятал карты в конверт и посмотрел на последнюю бумажку в нем. Точнее, даже не бумажка, а визитная карточка. На черном глянцевом клочке бумаги было написано два номера телефона. И ничего, ни имени, ни фамилии. Но я и так понял, чьи это телефоны. Похоже на то, что когда я выйду из этого потустороннего мира, мои мытарства окончатся. Нужно всего лишь позвонить по одному из этих номеров.
        Настроение улучшилось, я допил кофе, сполоснул кружку водой и вылил остатки в стоящее у стены помойное ведро. Теперь забрать все свои вещи, ничего не забыть. Сумка с деньгами на месте, в ней же мой паспорт. Сюда же, в сумку, и конверт с картами, теперь ружье с патронташем, и…
        Я остановился, как будто что-то забыл, нечто очень важное. Вроде все забрал, а одну деталь упустил, и это как будто машина попала колесом в канаву, вроде, сейчас поддам газу, а никуда не поеду. Что же тут не так? Я хлопнул себя по чехлу с ножом и обомлел. Чехол был пуст. Ритуального ножа, с помощью которого я мог перемещаться из схрона в свой мир, на месте не было…
        Глава 6. Ритуальные убийства

1229 год. Инок Артемий.
        - Скажи, мил человек, на кой ляд мы тут торчим? Все приходские давно за стены убежали, а мы? - беспокойный худой монах постоянно подходил к Артемию, как будто искал защиты.
        - А мы и так за стенами, - усмехнулся инок, посмотрев вокруг.
        Они с Братом Олегом, как звали этого худосочного монаха, сидели на стене около главных ворот в обитель. Стена была всего в пару саженей, и две бойницы защищали бойцов от стрел не самым лучшим образом. Крепость деревянная, в прошлом году построенная монахами. Да и монахов в обители всего шесть десятков. У Пургаса войско во много раз больше, нападет, не отобьемся. Подсознательно все монахи понимали это, но в открытую идти против Симония и бежать в городище никто не решался. Мало ли, как там оно обернется. Вдруг пройдет мимо Пургас, или на встречу ему войско выйдет из городской крепости? Ведь в Новогороде не меньше воинов, и дружина у князя сильная, и ополчение собралось. А что конных дружинников меньше, чем у Пургаса, так ведь за стенами пешему отбиться проще, коня разве на стену затащишь?
        - Уж больно стены не надежные, похлопал брат Олег по деревянным бревнам и снова повернул голову вдаль, в сторону холмов. - Смотри, пыль, войско скачет! - с волнением крикнул он.
        И верно, по дороге между двумя холмами клубилась пыль. Не иначе, конники несутся в нашу сторону. Если повернут налево, то на городище пойдут. А прямо поскачат, или к Волге с Окой едут, или по наши души, прямо на обитель. Тишина нависла над Благовещенским монастырем. Монахи на стенах замерли в ожидании. Артемий снял свой лук и стал проверять стрелы. Лук у него татарский, он чуть меньше размерами и более выгнут, что бы из седла стрелять было удобнее. И стрел у него всего тридцать. Вот эти обычные, а вот эти четыре с серебряными наконечниками. Симоний выдал их ему как самому опытному лучнику. И дело даже не в опыте, ведь только Артемий может отличить упыря от обыкновенного воина. А главная задача сейчас - сразить этих бесовских воинов. Все они точно сюда повернут, все! И в первых рядах поскачут! Нужно им тут кое-что.
        Стук копыт уже стал слышен в тишине, повисшей над монастырем, и из-за пыли показались конники. Войско Пургаса скакало прямо на обитель. Ну что же, чему быть, того не миновать.
        - Слышь, Артемий, а че у тебя сабля татарская, ты татарин? - неожиданно спросил брат Олег. Видимо, нервы сдавали у монаха. Сам он уже вынул стрелу и натянул тетиву лука.
        - Нет, не татарин, русич я. Забрали меня татары служить к ним, вот и служил там десять вёсен, - Артемий сплюнул и внезапно изменился в лице.
        Впереди войска Пургаса скакал на белом жеребце тот самый Юртай, князь мордовский. В красном плаще и золотом шишаке с золотой личиной, укрытый большим овальным щитом, с мечом в правой руке. Точно, это он, тот самый.
        Юртай остановил коня в ста шагах от ворот обители и что-то крикнул своим конникам, скакавшим следом. Инок тем временем выбрал стрелу с серебряным наконечником и тихо повторил молитву в полголоса. Татарский лук изогнулся под тугой тетевой, Артемий задержал дыхание и спустил стрелу. Звонко пропев, снаряд с серебряным наконечником пробил кольчугу и Юртан, обернувшись в сторону, откуда стреляли, издал громкий визг, рухнул с коня, оставив одну ногу в стремени. Жеребец шарахнулся в бок, заржал и потащил убитого упыря за собой.
        Громкий рык раздался над войском Пургаса, Юртай был правой рукой самого князя, и гибель такого воина это личное оскорбление самому Пургасу мордовскому. Теперь битвы не избежать.
        - Что ты наделал! - прокричал высокий толстобрюхий монах в смешно сидящем на его голове шишаке Артемию, и тут же упал со стены, пронзенный стрелой мордовскою.
        Сам Артемий еле успел схорониться, две стрелы ударили в бойницу, из которой он только что выстрелил. Нащупав в колчане вторую стрелу, уже с обычным наконечником, он на две секунды высунулся из бойницы, и этого хватило, что бы прицелится и выстрелить. Второй боец мордовского воинства рухнул замертво, стрелок Артемий был искусный, а татарский лук с такого расстояния пробивал любые доспехи. Перебежав в сторону и поднявшись на бревно, Артемий выстрелил в третий раз, и снова попал. Войско мордвы постепенно стало отходить назад, за холм. Взять обитель наскоком не вышло.
        - Симоний, что делать то, а? - заорал бородатый монах, увидя стоящего во дворе старца.
        - Что делать, что делать, - передразнил монаха настоятель, - стрелять метче надо. Что смотрите, на стены все, - прикрикнул он на столпившихся у ворот монахов в кольчугах, - Артемий, спустись ко мне, - посмотрев в сторону инока, чуть тише проговорил Симоний.
        Артемий, не выпуская из рук лук, пулей слетел по деревянной лестнице со стены и преклонил колено перед старцем.
        - Оставь, полно те, - отмахнулся тот и жестом позвал его за собой.
        Настоятель шел медленно, опираясь на посох. Артемию хотелось бежать, так играл в нем азарт и волнение, но степенно шел вслед за старцем. Наконец, Симоний вошел в храм, но сразу свернул в сторону налево и, пригнувшись, полез под лестницу, где своей старческой рукой, поддерживая рясу, прихватил крышку люка.
        - Что стоишь, помоги, не видишь, тяжко мне.
        Вдвоем с Артемием они подняли люк, и, прищурившись, Симоний зажег стоящую рядом свечу.
        - Иди за мной, отрок, - кряхтя и чуть подкашливая, старец полез спускаться по лестнице в подвал. Сразу пахнуло могильным холодом и иноку стало не по себе, - Да не бойся, дурашка, - засмеялся Симоний и по молодецки спрыгнул на земляной пол подвала. - Видишь?
        Артемий посмотрел в ту сторону, куда указала рука настоятеля, и увидел пентакль, нарисованный на полу и тот самый ритуальный нож, торчащий в центре, за которым он и охотился.
        - Ты, Артемий, не простой инок. Ты ведьмак, как говаривали когда то наши предки. Не в том смысле, что ведьма мужского рода, а в том, что подготовили тебя специально к этому. Тебя учили убивать этих бесовских отродий. И кровь тебе вливали ихнюю, - старец снова закашлялся и как будто немного сгорбился.
        - Так что, ты должен выжить и убивать этих тварей дальше, - продолжил Симоний, - только ты с этим справишься. А наши жизни я вручаю в руки господа всевидящего. Если решит, что все братья должны к нему пойти, так тому и бывати.
        Старец как будто стал выше ростом, расправил плечи и стоял, не опираясь на свою клюку.
        - Ты сам еще не знаешь всех своих способностей, - голос Симония зловеще звучал в темном подвале на фоне нарисованного пентакля, - ты можешь замедлять время, и двигаться быстрее других. Ты сильнее простого смертного, ты сам почти как они. Даже, лучше их, ведь ты человек.
        Переведя дух, настоятель погладил бороду и продолжил.
        - Бери этот нож, как окропишь его своею кровушкой, воткни туда, где он сейчас и сам в центр вставай. Да смотри, закрой все плотно, что бы света белого не проникало в погреб. Как пойдут снова, и поймешь, что не сдюжим мы, уходи.
        Артемий молча вытащил из земляного пола нож и сунул себе за сапог. - А ведь не удобно так с ним ходить, - едва слышно молвил инок, вылезая на белый свет из погреба.
        Передышка затягивалась. Видно, нападавшие решали, как действовать дальше. С пылу-гону взять обитель не вышло, и теперь сам Пургас, догнавший передовые отряды своего воинства, держал совет. Примерно три часа провели в тревожном ожидании монахи, пока громкий свист не пронесся по окрестностям. Тут же снова показались конники и стрелы посыпались на защитников обители. Укрываясь за бойницами, монахи пытались изредка отвечать, но все без толку. Только Артемий снова сбил двух всадников из своего чудо-лука.
        Густое облако дыма из-за холма медленно ползло на защитников монастыря. Напавшие мордовцы подожгли сухую траву, и дым ветром сдувало в сторону монастырских стен.
        - Ну где же там дружина то Новогородская, - закашлялся брат Олег и посмотрел на инока Артемия.
        Густые клубы дыма перекатывались за деревянные стены и закрывали обзор монахам, да еще шальные стрелы нет-нет, да прилетали со стороны атакующих. Артемий отложил свой лук в сторону, стрелять бесполезно, не видно ничего, только стрелы тратить.
        - Вон они, под стены идут! - закричал какой-то монах, выглянув из бойницы, и тут же упал, сраженный стрелой, вниз.
        Воины Пуграса, воспользовавшись дымом, под прикрытием сколоченных деревянных щитов подобрались к воротам обители и тащили огромное бревно в качестве тарана, что бы выбить ворота. Выпустив несколько стрел и спрятавшись за укрытие, Артемий закинул лук на плечи и вытащил из ножен свой меч. Похоже, ворота скоро будут сломаны, на радость нападавшим.
        Удар, еще удар, третий удар. Запор, соединяющий две створки ворот надломился. Сейчас толпа, вооруженная мечами и топорами, хлынет в монастырский двор. Рядом с Артемием встали с дюжину монахов, только у двоих мечи и щиты, у остальных топоры, и у половины нет доспехов вовсе. Остальные наблюдали со стен, готовясь в любой момент придти на выручку, и пускали стрелы вниз, на головы нападавшим.
        Все, ворота сломаны, не сдержать им напора. Сопровождаемая криком и гиканьем, полетела в сторону одна из створок, разбитая в щепки. Артемий сжал в одной руке меч, в другой щит. Он привык работать с маленьким, татарским щитом, но сейчас взял то, что было под рукой. В дыму нападавших не сразу было видно, но слышно было очень хорошо. Всего несколько шагов до них. Впереди бежал голый по пояс здоровый воин с двумя мечами в руках. Лицо перекошено, глаза бешенные, волосы бритые, только борода чуть ли не до пояса. Наверняка, мухоморов своих мордовских обожрался. Но это точно не упырь. С таким легко справиться, и мухоморы не помогут.
        Артемий закрыл глаза и сделал усилие. Крики замедлились, все тело забила мелкая дрожь, и тут же прошла, как будто морская волна нахлынула и отступила. Открыл глаза, перед лицом только перекошенный рот бегущего. Неуловимое движение татарским мечом, и срубленная голова полетела под ноги. Обезглавленный воин Пургаса зашатался, и туловище упало на землю. Мечи так и остались в руках. Артемий сделал два шага вперед, вот и второй нападавший, в шишаке и с личиной, с боевым топором и щитом. Удар в разрез щита, по шее, и тот падает замертво. В Артемия нацелен меч прямо в голову, теперь подставить щит и с разворота… Но нет, с разворота, наотмашь бить нельзя, рядом свои могут оказаться, Артемий по простому рубящим ударом отсек тому руку, а потом и прикончил ударом по шее. Волна снова накатила на инока, и чуть ускорившись, третий противник с мечом чуть не разрубил Артемия пополам. Здоровый и мускулистый воин держал двуручный меч и уже почти достал монаха, но Артемий отпрыгнул в сторону и рубанул татарской саблей прямо по голове. И новый труп упал на землю прямо в проеме монастырских ворот.
        Какой бы ты особенный не был, долго находится в боевом режиме и ускоряться невозможно. Постепенно у монаха стало темнеть в глазах, а в голове звуки стали все отчетливее. Звон меча о его щит раздался словно колокол, но справа уже подскочил толстый монах в шишаке с топором и ударом своего оружия успокоил напавшего на Артемия врага. Схватка продолжалась. Нападающие завязли в своих же трупах и были вынуждены отойти. Монахи было радостно закричали, но не тут то было. Стрелы полетели в щель разбитых ворот, и толстый увалень с топором, что спас Артемия, захрипев, упал наземь.
        Схватка остановилась на несколько минут, что бы разгореться с новой силой вскорости. Это только сидя на диване кажется, что рубить мечом легко. Руки словно ватные уже, дыхание сбито в тяжелой кольчуге, а рука, в которой щит, отдает тупой болью. Отбивать мечи и топоры мало приятного. Передышка это радость для воина. Артемий глубоко вздохнул и опустил руку с оружием.
        - Артемий, сын божий, твою мать, ко мне бегом! - услышал он громкий голос настоятеля, и, повинуясь, быстрым шагом пошел к двери в храм.
        - Я тебе приказываю, отрок ты нерадивый, спасай нож и уходи! - зарычал на него Симоний и замахнулся палкой, - ну же, пошел!
        Артемий посмотрел на разбитые ворота, потом на горстку окровавленных монахов около них, на гору тел, еще раз вздохнул, бросил щит, и с одним мечом и луком за спиной отправился в погреб.
        Ноябрь 2019 года.
        Монастырь на границе Владимирской и Нижегородской областей.
        Нож я нашел сразу. Сам же сунул его под подушку, а теперь ищу повсюду, вот балда! Хорошо, когда все свое имущество на месте, теперь и назад можно переходить. Вот этот склепик, вот пентакль, жаль, весь палец уже исколол, но деваться некуда.
        Снова это странное ощущение перехода, и вот я лежу на бетонном полу. Уф, поднялся, отряхнул одежду, сунул нож обратно в чехол, поправил ружьё на плече, и толкнул входную дверь.
        Яркий дневной свет заставил меня зажмуриться. Вот это да, снегу навалило! Как это непривычно, вроде, только совсем недавно покидал это место, и трава зеленела, а сейчас уже белым бело. Но не до конца, снега то всего ничего, тоненький слой лежит на земле. Кое-где из под него даже зеленая трава выглядывает. И солнышко вот-вот выйдет из-за туч. Растает этот снежок скоро, а вот эти красные пятна на нем откуда? Так, а это что? Я сделал несколько шагов и замер на месте, вскидывая ружье и раскладывая сложенный приклад на нем. Метрах в двадцати от меня лежал труп. Я сразу узнал его, это тот самый монах, что встретился тут вчера. Он еще с ружьем заставил меня стоять на месте. А сегодня монах лежит с пробитой головой в снегу. Причем, убили его совсем недавно, снег идёт уже несколько часов как, а на теле снега нет.
        Я тихо ступая, стараясь не оставлять следы, подошел к месту убийства, не забывая при этом поглядывать по сторонам. Потрогал пульс, не живой, но тело еще теплое, не больше часа прошло. Следов почти нет на снегу, вот только дорожка, два человека тут прошли. Признаков борьбы тоже нет, тяжелым предметом ударили по голове. Вышел на дорогу, тоже две цепочки следов идут к храму, где меня принимал отец Григорий. Осторожно, стараясь не натоптать, пошел следом. Очень зря я, кстати, это делаю. След моих ботинок слишком приметен, нет больше в России таких протекторов. Или уже есть? Я ведь в две тысячи девятнадцатом году?
        Не спеша, контролируя пространство вокруг, подошел к распахнутой двери в храм, и остановился. На крыльце следы крови. И следы с кровью на подошве уходят в сторону. Обратно эти люди уходили другой дорогой, прямо к воротам. Скорее всего, приехали на машине. Где же все остальные монахи? Стоит ли мне заходить сюда, или лучше уйти сразу? Постоял немного и прислушался к завыванию ветра, посмотрел по сторонам. Склеп, часовня, купола храма, и это здание передо мною. Больше ничего, и следов никаких не видно. Стараясь не наступать на кровь и не затоптать следы, осторожно, ступая на носок и ставя ботинок чуть боком, поднялся на крыльцо и заглянул в открытую дверь.
        Следы от выстрелов из дробовика на стене и труп монаха на лестнице. Еще один чуть в стороне, у входа в сам храм. Ступаю еще вперед, предательски заскрипела половица, и я остановился. Еще два шага и…
        И я понял, почему нет монахов. Они все убиты во время службы. Кто-то вошел в храм с оружием и расстрелял их на месте, а настоятеля отца Григория распял. Он висел прямо над алтарем с окровавленной грудью и венком из колючей проволоки на голове. Посмотрев немного на эту бойню, я плюнул на осторожность и побежал прочь.
        Теперь главное не идти по следам убийц, а то меня примут за одного из них. К тому же, у меня в руках тоже дробовик. Что это? Звук сирены? Твою же мать! Я выругался самым грязным ругательством, которое только знал, и припустил бежать к монастырской стене. Один раз я уже перелез через нее, перелезу и сейчас. Снег предательски фиксировал все мои следы, так что времени у меня не много. Через несколько минут полиция будет здесь, и мне им попадаться на глаза совсем не резон.
        Прыжок через стену и падение в снег не добавили мне сил, и я больно ударился головой о ружье. Но это все мелочи. Сейчас бежать, и как можно скорее выйти из леса на дорогу, что бы замести следы. Желательно уехать на автотранспорте подальше от этого места. Только в руках у меня дробовик, и его не спрячешь под полы короткой куртки. Это станет проблемой, когда я встречу людей. Но это потом, а сейчас бежать вперед и успевать пригибаться от веток деревьев на пути. Как хорошо, что подошва не скользит на льду!
        Дыхание сбилось, чертовски хотелось пить. Я присел на корточки и задышал. Потом схватил с земли снег в руки и пожевал его. Мокрый и липкий первый снег тут же растаял во рту и отдался резким вкусом пашни. Сразу за перелеском идет поле, видимо, там озимые растут. А прямо виднеются деревянные вышки лабазов. С них стреляют зверя, значит, это охотничьи земли. Пошел в сторону лабазов, и слева, в редком смешанном лесу, увидел еще и кормушки. Если выпал первый снег, наверняка и охотники будут. Поправил патронтаж на поясе, и накинул ружье через плечо. А что, вполне себе сойду за охотника, в случае чего. Куртка на мне тактическая, ботинки тоже за охотничьи сойдут, так что иду смело.
        Ноги вязли в земле. Наверное, на улице все же плюсовая температура, или земля еще промерзнуть не успела. И, как на зло, я прямо по этой жиже пошел, да еще чуть не провалился в канаву, когда оступился. Ухватился рукой за ветку березы, которая росла на краю канавы, и удержался. Прошел еще чуть-чуть, буквально метров сто, и остановился. Так дальше не пойдет, почти из сил выбился. Сколько я уже в пути? Около часа, наверное. Посмотрел на часы, но время мне ни о чем не говорит, двадцать два ноль два. Часы нужно приводить по местному времени, они в потустороннем так и идут, как ни в чем не бывало, а как переходишь в наш мир, сбиваются сразу.
        А вон там, вдалеке, дымок виднеется. Наверное, жилье, деревня какая. Нужно туда идти. Деньги есть, сто тысяч без малого в сумке, и еще в кармане двадцать из конверта, найду машину и поеду… А куда мне ехать? Ну конечно же, в Москву! И позвонить обязательно по телефонам. Я почти уверен, это номер дяди Леши.
        - А ну стоять, куда разбежался! - грубый голос окликнул меня, как только я сделал несколько шагов в сторону увиденного в небе дыма.
        Обернувшись, я увидел стоящий «Уазик» защитного цвета, весь в грязи, и двух мужиков с ружьями в непонятном камуфляже. Вроде бы, бушлаты военные, а вот штаны явно ватные деревенские, и шапочки сидят не по военному, скорее, по колхозному, как у мужиков деревенских, которым не до моды, а лишь бы тепло было.
        - Ты что, мил человек, браконьеришь тут? - говорящий, высокий толстый мужик лет пятидесяти, с красным пропитым лицом, оружие немного повернул в мою сторону. Не вот что бы прямо на меня, но чуть сдвинул ствол влево, ближе ко мне.
        Второй мужик, тоже в армейском бушлате, и тоже лет под пятьдесят, ростом был пониже и похудее первого, но тоже с оружием. Обычная охотничья переломка с плеча у него сьехала в руки, и мужик немного сместился в сторону.
        - Вы че, мужики, какой браконьеришь, заблудился я тут, своих потерял, - промямли я, не зная, как реагировать.
        С одной стороны, егеря не полиция и не вояки, а с другой, задержат только в путь. А у меня ни документов, ничего, кроме паспорта, да и тот светить не охота. Валить их на месте? Тоже не вариант. Я не убийца, на такое ни за что не пойду.
        - Тогда путевочку покажи, - не унимался тот, первый, который краснорожий, - и поясни нам, что ты тут, около наших лабазов, где мы кабанов прикармливаем, делаешь? С ружьем, к тому же? Если не браконьеришь, то что тебе тут надо?
        - Мужики, давайте договоримся, а? - начал я, - вы меня не видели, я вас не видел. Вот, возьмите! - и достал из сумки несколько пятитысячных купюр.
        Егеря переглянулись, и снова посмотрели на меня.
        - Иж ты, какой шустрый, - опустил ружье тот самый, с красной рожей, - а ты в курсе, что тебя сейчас лишат «рохи»? А штрафы за незаконную охоту видел?
        - Мужики, ну реально, войдите в положение, - я достал еще несколько купюр из сумки и сделал два шага навстречу егерю.
        - А ну, стоять, где стоишь! - рявкнул на меня второй, направляя двустволку, - оружие на землю бросил!
        Вокруг лес, никого нет. Застрелю этих двоих и спокойно поеду на машине… Такие мысли мелькнули у меня в голове, и сразу накатила волна. Но не так, что накатывает обычно, а жажда. Просто животная жажда крови. Захотелось бросится на этих людей, вцепиться зубами в горло, порвать артерию и жадно пить кровь… Я сглотнул подступивший к горлу комок, закрыл глаза и…
        И подавил в себе инстинкты. Бросил ружье, сам присел на колено и снова схватил рукой в перчатке снег. Вкус уже у снега был другой, отрезвляющий. Как будто после бурной пьянки утром хлебнул рассольничку.
        - Эй, ты что? Что с тобой? Плохо, что ли? - услышал я как сквозь сон голоса.
        - Не, - замотал я головой, - нормально все, вот, - я расстегнул сумку и вынул все купюры, - забирайте, мужики, только на проезд оставьте мне, и я пойду. Так я и не стрельнул то ни разу, и больше не поеду сюда, к вам. Сейчас вернусь к машине и уеду.
        Голос мой звучал как будто откуда-то снизу, а сам я слушал его со стороны, но на егерей тон произвел впечатление. Ружье, направленное на меня, опустилось вниз. Стоящий ближе ко мне краснорожий подошел, скользя подошвами по мокрому снегу, взял из рук протянутую пачку, и, морщя губы, стал считать. Потом переглянулся со вторым, кивнул ему головой и сказал.
        - Смотри, в первый и последний раз идем на встречу. Снова нам попадешься, пеняй на себя!
        - Благодарствую! - произнес я уже более уверенно, поднимаясь на ноги, - и это, мужики, сумочку мне дайте какую? Я оружие спрячу, а то еще на кого нарвусь тут…
        - Да тут нет больше никого, хотя, - второй, молчавший до этого, со скрипом открыл дверь «УАЗа» и достал потрепанную большую спортивную сумку черного цвета, - вот, держи, а то и вправду, нарвешься на кого.
        Я снял патронтаж, уложил его на дно сумки, и туда же убрал помпу, сняв ее с плеча. Как раз еле-еле убралось в сумку, даже молния застегнулась.
        - Ну все, дергай отсюда! - грозно прохрипел краснорожий, и я пошел в сторону дороги.
        Сделав несколько шагов, я все-таки обернулся.
        - Это, мужики, вы ж на проезд не оставили, подкиньте до трассы?
        Убравший купюры в карман куртки краснорожий егерь задумался, а потом кивнул головой.
        - Чем быстрее ты отсюда уберешься, тем лучше. Давай, прыгай в машину.
        Я не дал уговаривать себя и сразу быстрым шагом подошел к пассажирской дверце, на ходу застегивая одной рукой висящую через плечо сумку-кобуру. Пистолета в ней уже нет, денег тоже, но документы еще остались. Со скрипом и усилием открыл дверцу, потом, усевшись на жесткое неудобное сиденье, громко хлопнул ей и машина тронулась.
        Краснорожий матюгнулся, когда машина скакнула на очередной кочке и забурсовала по грязи. Натяжно, с надрывом, завыл движок, и «УАЗик» медленно-медленно выехал из канавы. Еще немного, и мы выехали на асфальтувую дорогу. Комья грязи полетели по сторонам, но егерь вдавил педаль газа, переключил скорость, и мы через несколько минут со скрипом остановились у обочины. Впереди, метрах в трехстах, шумело шоссе, по которому, одна за другой, шли фуры.
        - Приехали, дальше сам, - не глядя на меня, буркнул егерь.
        Я не стал давать повода выталкивать себя из кабины, открыл дверь и спрыгнул на землю. «УАЗик» тут же развернулся и понесся прочь, а комья земли с колес чуть не попали мне в лицо, во время успел увернуться. Ну что, сумку на плечо и вперед? А больше и вариантов нет. Дотопал пару сотен метров бодрым шагом и увидел таксиста.
        Прямо вдоль дороги была стояночка, на которой припаркованы несколько легковушек и одна «Газель» с тентом, и машина с шашачками и длинной антенной, вазовская «пятнашка» серебристого цвета, с примотанным скотчем задним бампером. Из кабины раздавалась веселая разухабистая песня русского шансона. Но привлекло меня в первую очередь не это. Меня манил запах жареного мяса из киоска с надписью «Шаурма».
        Таксист, невысокий паренек лет тридцати, в кепке и кожаной куртке, курил возле машины и говорил по телефону.
        - Здорова, свободен? - подошел я к нему и покосился на киоск «Шаурма». Есть очень хотелось, но сначала все же дело.
        - Свободен, - кивнул он, осмотрев меня с ног до головы.
        - Тогда в Москву! - подмигнул я таксисту.
        - Пятерина, - не подумавши, брякнул он, но потом спохватился и добавил, - и штукарь на бензин. И только до МКАДа!
        - Годиться, - кивнул я головой, бросая сумку на заднее сиденье. Так удобнее, сам сяду вперед. Сумка со стволом сзади. Если досмотр, не мое, и все.
        - Это, только я шаурму возьму, жрать охота! - все же решился, наконец, я.
        Мимо проносились города и поселки. Таксист Саня уверенно гнал на дороге, где не было камер, и сразу притормаживал до разрешенной скорости, где видеокамеры были. Дорогу в Москву он знал очень хорошо, да и цена в шесть тысяч рублей была более чем адекватной. Нас никто не остановил, все посты ДПС мы пролетели быстро. Видимо, Саню на них уже знали и не трогали таксиста. После Балашихи встали в небольшую, по московским меркам, пробку, но тут уже грех жаловаться, мы доехали за четыре часа, и постоять десять минут для Москвы это ерунда.
        Саня высадил меня на шоссе Энтузиастов и помчал в обратный путь. А я подумал, и направился к автобусной остановке. Пока шел, в голове щелкнуло, и я, кажется, вспомнил, куда мне нужно ехать дальше. По номеру телефона, что был на визитной карточке в конверте, переданном мне отцом Григорием, упокой господь его душу, я так и не позвонил, но все еще впереди. Забежал в небольшое кафе, заказал чашку кофе с сендвичем и попросил телефон, что бы позвонить. Официантка, невысокая полнолицая девушка лет двадцати, хотела было фыркнуть, но двести рублей, которые я положил перед ней, растопили сердце деревенской принцессы, и передо мною на стол лег старенький «Хуавей» с разбитым экраном. Только напрасно потратил двести рублей, по первому номеру и по второму абонент был не абонент. Однако, я не отчаивался, заплатил за кофе с булкой и попросил вызвать мне такси.

«Хюндай солярис» затормозил около высокой новостройки, я расплатился, забрал свою сумку с оружием и вышел на улицу. На детской площадке, не смотря на сильный ветер, гуляли несколько малышей с родителями, громко играла музыка из колонок возле универсама сразу напротив дома, я еще раз осмотрелся, но припаркованный микроавтобус с темными стеклами не привлек мое внимание. Было очевидно, что он уже не первый день тут стоит, вон, и снег на лобовом стекле никто не убирает.
        Уверенным шагом я подошел к нужному подъезду, поднялся по ступенькам и замер перед домофоном. «Вдох, выдох, и мы опять играем в любимых» - пронеслась в голове мелодия известной песни. Это ведь квартира Ольги, моей… Хм, не жены, гражданской жены, тогда уж. Мы жили вместе почти два года, но это было в той, прошлой жизни. Что же будет сейчас?
        Нажимать на кнопки домофона мне не пришлось. Да я и не мог вспомнить номер квартиры, я просто помнил расположение. Шестой этаж, направо и прямо, железная дверь серого цвета. Толстая тетка в зеленом плаще вразвалку прошла вперед, сухо поздоровалась со мной, и открыла дверь в подъезд электронным ключом. Я поднялся вслед за ней, и сердце бешено стучало в груди. Женщина молча вошла со мной в лифт, я нажал кнопку шестого этажа, двери закрылись, мы поехали вверх, и цифры на световом табло стали меняться. Четвертый, пятый, шестой. Пауза, двери открылись, и я сделал шаг из лифта.
        Волнуясь и тяжело дыша, я нажал кнопку звонка. Знакомая мелодия проиграла и затихла. Неужели нет дома? Я напряг память и закрыл глаза. Ольга работала в фирме, вроде бы, специалист по… По программному обеспечению, она айтишник, часто дома работала. Это ее квартира, она сама взяла в ипотеку, и мы иногда даже ругались по этому поводу. Но она сама решила, что лучше так, чем снимать. Мне тоже обещали дать квартиру вместо общежития на… Точно! У меня же была своя служебная квартира!
        Дверь распахнулась, и на пороге появилась моя любимая женщина. Но женщина была любима в прошлой жизни. Сейчас в ее глазах я прочитал испуг и страх. Ростом на голову ниже меня, такая стройная брюнетка с правильными чертами лица. В домашнем халатике и с завязанными в пучок на голове волосами.
        Некоторое время мы стояли молча и смотрели друг на друга, а потом.
        - Скотина ты, мог бы хоть предупредить! - процедила моя любимая сквозь зубы, - я же чуть с ума не сошла тогда, на похоронах. Теперь я понимаю, почему гроб был закрытым. Макс, я не хочу тебя видеть. У меня новая жизнь, и ты… - Ольга сделала паузу и посмотрела назад за дверь.
        - Оль, кто там? - послышался мужской голос из квартиры.
        - Ошиблись адресом, я сейчас, - бросила Ольга своему… А не знаю я, кому. Сожителю новому, наверное.
        Я все понял, развернулся и пошел к лифту. Точнее, я ничего не понял. Как вот так просто, раз и все? Да, все оказалось именно так и просто. Дверь знакомой квартиры захлопнулась, а двери лифта передо мною открылись. Я, как сомнамбула, вошел в лифт, нажал кнопку первого этажа и поехал вниз. На автомате спустился по лестнице и открыл входную дверь из подъезда. Куда мне теперь? Ничего не понимая и не видя перед собою, я брел по дороге. Только проходя мимо стоящего белого микро автобуса я на секунду поднял голову, так как услышал шум.
        В открывшуюся дверцу выскочили несколько человек в черной форме и в масках.
        - Лежать, не двигаться, полиция! - громко прозвучало в ушах, и земля ушла из под ног.
        - Руки за голову! Не двигаться! - крики продолжались, и их сопроводил удар тяжелым ботинком под ребра.
        Дыхание сбилось, асфальт больно ударил меня по лицу, и потом сильные руки меня подхватили, поставили на ноги и быстро запихнули в микроавтобус. Я почувствовал, как руки в перчатках похлопали меня по карманам, по складкам одежды, забрали нож на поясе, и машина резко сорвалась с места.
        Я сидел зажатый между двумя бойцами в разгрузках и масках, и спокойно думал о произошедшем. Руки за спиной сковывали наручники, не вырваться. Да какая теперь разница, что со мной будет? Ольга меня бросила, причем, еще год назад, и вины в этом ее нет. Виноват только сам я во всем. И в том, что вот сейчас меня отвезут в управление, допросят и отправят в камеру, тоже виноват только я. С другой стороны, ружье у меня не изъяли. Да меня даже не досмотрели на месте, что обычно делают. Значит? Да ничего это толком не значит, все что угодно может быть. Возможно, незаконное хранение и ношение гладкоствола мелочи, да и смысл изымать его у меня? Скажу отец Григорий дал… Стоп, отец Григорий убит… И убит вместе со всеми монахами. Наверняка это преступление постараются спихнуть на меня.
        - Что молчишь то? - ткнул меня в бок один из бойцов, сидящих рядом.
        - А что тебе сказать? - усмехнулся я, - капитана ФСБ приняли и рады. Ответочку ждите, вот чего.
        - Капитан? - двое сидевших рядом переглянулись, но остаток пути мы ехали молча.
        Я закрыл глаза и постарался воспользоваться своими способностями. Сразу автобус замедлил свое движение, все поплыло как в тумане, и я постарался разорвать наручники за спиной. Так, еще немного, еще… Почти получилось. Я с силой попытался сделать последний рывок, но машина остановилась.
        - Приехали, сейчас тут будешь пояснять, какой ты капитан ФСБ, - подтолкнул меня в спину сидевший рядом боец в балаклаве.
        Глава 7. Новое задание
        Я постепенно пришел в себя от первого шока и начал внимательно осматривать сидевших рядом со мной бойцов. Форма черная, старого пошива, потертая. Куртки черные у некоторых, а кто то совсем в «неуставном» софтшелле. Разгрузки типа «Город», явно устаревшие уже, у двоих броня «Багарий». Использовался в МВД, да и сейчас используется, а у одного даже что-то типа «Коры» заметил. Это совсем древний, как экскремент мамонта, бронежилет. Пистолеты ПМ у всех, как то не серьезно. И ни одного автомата. На такого бандита как я, да с обычным «Макаром». Это точно не элитное спецподразделение. Но сработали они лихо, быстро меня положили. Хотя, я и сам не сопротивлялся, после того, как Ольга меня кинула, будто во сне передвигался. Парни просто момент поймали правильно. На входе брать не стали, видимо, или в лицо не знали, или согласовывали с кем-то. Ага, у одного, того, что слева от двери сидел, промелькнула нашивка. Это «Гром», отряд МВД. Насколько я помню, «Громовцы» по наркоте, в основном, работают. А я к наркоте никакого отношения не имею, если только все то, что со мной произошло, не плод наркотического угара.
Машина въехала на охраняемую территорию, ворота за нами закрылись, и дверь передо мной распахнулась.
        - Давай, шевели копытами! - подтолкнули бойцы в спину перед входом, и я чуть не споткнулся о ступеньку.
        После того, как вышли из машины, меня еще раз обыскали, при этом никаких протоколов не составлялись, а все имущество, что нажито мною непосильным трудом, как будто растворилось в руках сотрудников. Странно все это. Нож забрали, сумку забрали, документы и деньги забрали. Про сумку с ружьем я молчу, ёе, само собой, забрали. Наконец, меня повернули в сторону входа, и повели в здание, похожее на бывший детский сад или школу. Так это же, вроде, здание УБОП? Что там у нас теперь? Шестое ОРЧ?
        - Куда его? - спросил вышедший на встречу седовласый майор в форменной одежде.
        - К Караваеву, - буркнул кто-то из моих сопровождающих, и мы без задержек прошли мимо дежурной части.
        Потом прошли длинный узкий коридор, окна на котором были закрыты решетками, и по длинному коридору зашли на лестницу. Почему то, подниматься по этим ступенькам мне стало тяжело. В глазах потемнело, но я сделал усилие над собой и спокойно поднялся. Вот второй этаж, тут мы сворачиваем направо, идем дальше, опять свернули в коридор и остановились перед деревянной дверью.
        - Заместитель начальника шестой ОРЧ Караваев Эс Вэ, - вслух прочитал я надпись на табличке.
        - Разрешите, - постучался человек в штатском, который был все это время вместе с нами.
        Я его плохо разглядел, скорее даже, не обратил внимания. Не высокий, полноватый, с юношеским лицом, уже начавший лысеть. Лет, наверное, около сорока. Странно, где он был все это время? Неужели… И тут меня поразила страшная догадка, что я остановился как вкопанный. Что делать? Рвать наручники и прыгать в окно? Выхватить пистолет из кобуры стоявшего слева от меня бойца? Это было бы оптимальным решением, и я закрыл глаза и приготовился. Но ничего не происходило. Я просто не мог больше воспользоваться своими способностями, как будто меня отключили от источника питания, способностей у меня больше нет.
        - Максим, не советую, - повернулся этот толстяк ко мне и улыбнулся. И даже дружески похлопал по плечу.
        А меня снова как будто током пронзило. Дрожь побежала по телу и холодный пот выступил на спине. Этот оперативник точно был вампир.
        - Да, заводите! - послышалось из кабинета, и меня толкнули в спину.
        Еле переставляя негнущиеся ноги, я пошел вперед и сразу прищурился. В кабинете светила странная сиреневая лампа. И это свечение и мешало мне сосредоточиться, било по глазам, и, казалось, даже проникало в мозг. Я стоял посередине маленького кабинета, на стене портрет президента, в углу висят грамоты, у окна стоит обычный письменный стол, на нем календарик МВД две тысячи девятнадцатого года, электронные часы, ноутбук на столе, в углу металлический сейф, за входной дверью деревянный шкаф. Обычный полицейский кабинет средней руки начальника. И только эта лампа… Я снова зажмурился. Лампа стояла в стороне на тумбочке и светила прямо мне в лицо.
        - Свободны, парни, за дверью подождите! - властно произнес хозяин кабинета, среднего роста суховатый человек лет пятидесяти, с седыми, коротко стриженными волосами и в сером невзрачном костюме с черным галстуком.
        Я посмотрел на него и сразу понял, что он - упырь. Было что-то неуловимое в этих серых глазах, они буквально буравят тебя в упор и заставляют повиноваться. Но на меня эти фокусы не действовали, я бы легко разорвал наручники, воспользовавшись силой, если бы не это излучение от лампы. Как загнанный зверь я начал шарить глазами по кабинету, ища зацепки. Стол, четыре стула, железный массивный сейф в углу, ноутбук на столе, шкаф для одежды и…
        И человек с седыми волосами спокойно достал бутылку красного вина из под стола, зубами сдернул крышку с нее, налил в стакан, который держал в левой руке. Вино булькало и пенилось, и запах буквально опьянил меня. Я почувствовал, как мне физически захотелось пить. Буквально нечеловеческая жажда обуяла меня, во рту пересохло и… Седой сделал несколько шагов из-за стола в мою сторону, и дал мне этот стакан. Точнее, поднес к губам.
        Я жадно начал пить, глоток, второй, третий, захлебываясь, я пил это вино и внезапно до меня дошло, что это обычная кровь. Я, как вампир, пью кровь и не могу остановиться! Стакан опустел, и седой хозяин кабинета вернулся на место, убрав его в ящик стола.
        - Присаживайтесь, Максим Исаевич, - властно произнес он мне.
        Я сел на услужливо поставленный мне вторым сотрудником, тем самым «пухликом», стул и откинулся на спинку. Накатила полная расслабленность и безмятежность. Не иначе, в кровь что-то подмешали, наркотик? Или…
        - Володя, наручники, может, снимем? Неудобно как то… - обратился седой к своему помощнику, и тот кивнул головой.
        Толстяк Володя достал из кармана куртки брелок с ключами, нашел нужный и расстегнул мне наручники, убрав их себе в карман. Впрочем, он все равно стоял сзади меня и контролировал каждое движение.
        Я потер затекшие от собственных усилий руки и посмотрел на красные полосы от металла на запястьях. Почти до крови натер. А седой, тем временем, молчал и смотрел на меня. Наконец, после продолжительной паузы, он заговорил.
        - Меня зовут Сергей Васильевич, полковник полиции. Заместитель начальника шестой ОРЧ ГУ МВД России по городу Москва. Да мы с вами знакомы, дело Кощея помните?
        Я отстраненно замотал головой, и Сергей Васильевич продолжил.
        - Ну не важно, вспомните. Кстати, откуда эти провалы в памяти? Откат словили?
        - Откат? Что это? - переспросил я, ерзая на стуле.
        В принципе, желание совершать побег у меня пропало. Настроены ко мне были явно дружелюбно, к тому же, я узнаю много полезных вещей. Так что я, пожалуй, посижу тут еще немного. Только бы документы и сумку мою, что отобрали при задержании, отдали назад. Хрен с ним, с ружьем. А вот еще нож, самое ценное, что у меня есть.
        - Да, это точно откат, - пристально глядя мне в глаза, медленно проговорил Сергей Васильевич, - он не притворяется, - это уже стоящему за спиной своему сотруднику обращался, - нож при нем был?
        Я не оборачивался, но мне показалось, что толстяк утвердительно кивнул.
        - Тем лучше, - потер руки Седой и посмотрел на меня уже с не скрываемым превосходством и азартом.
        - Значит, так, Максим Исаевич, у нас с вами два пути. Первый, - и Сергей Васильевич положил руку на стол ладонью вниз, - мы даем ход вашему делу. Срок вы уже имеете - у вас поддельный паспорт на руках, и вы без прописки. А значит, арест, - и лежащая на столе рука сжалась в кулак, - а потом мы поднимаем дело по стрельбе год назад, сколько там тогда трупов было? - поднял глаза хозяин кабинета на стоящего за моей спиной оперативника.
        - Четыре вроде, - шмыгнул тот носом.
        - Вот! - поднял заместитель начальника ОРЧ большой палец вверх, - четыре двухсотых, плюс привязываем вас к этой теме, с монастырем. Уж больно тут Тарашка суетится, - Сергей хмыкнул, - наверняка сам монахов завалил, и на тебя валит, - ткнул в меня указательным пальцем полковник.
        - Кто такой «Тарашка»? - переспросил я.
        Лампа все светила, и я щурил глаза, чувствовал себя крайне неуютно, заерзал на стуле. Стоящий за спиной Володя воспринял мои действия по своему, и отошел на шаг назад, положив руку на кобуру. Но я всего лишь расправил плечи и снова внимательно слушал говорившего Седого.
        - Да, торкнуло тебя знатно. Видимо, вы с переходом сильно намудрили. И забросило тебя не туда, факт! - положил обе руки на стол полковник, - но это ты с Савельевым своим разбирайся, он в курсе должен быть. Если, конечно, найдешь его. На пенсию его выгнали, с тех пор он и пропал. Может быть, Тарашка его достал, может, сам скрывается, - развел руками хозяин кабинета, - а «Тарашка» - Тарашкин Андрей Николаевич, генерал-майор, твой кровник в прямом смысле слова. Кстати, - немного подумав, подмигнул мне Сергей Васильевич, - мразь редкостная. И он тебя ищет.
        В кабинете повисла пауза, и стоящий за моей спиной опер закашлялся. Наверное, простудился. Хотя, вампиры не должны болеть.
        - Короче, не буду вокруг да около. Тарашкин тебя ищет, его люди тебя хотели убить, и я предлагаю тебе убить самого Тарашкина. Убил гада - мы в расчете, усек? - выложил все свои козыри Караваев, глядя на меня в упор.
        - Я что вам, киллер, что ли? - выдавил я фразу из себя потухшим голосом.
        - А ты и есть киллер, - утвердительно закивал головой полковник. Только не тут, а там, - показал он пальцем под стол, - Тарашкин тоже изменен и кровосос. И он в схрон должен уходить, в схроне его и достанешь. Инструменты там получишь, переход обеспечим, да ты и сам это должен был сделать тогда, год назад, да видно, помешало что-то. Или кто-то, - добавил седой, подумав.
        Я сидел и молчал. Что тут ответишь? С одной стороны, все складывается очень удачно. А с другой, не нравиться мне эта компания. Я им нужен только для устранения конкурента. А потом… Что будет со мной потом, скорее всего, лежало на поверхности.
        - Ну, так каков твой ответ? Что ты решил? - более настойчиво спросил седой, привстав со стула.
        В глазах у него была явная тревога. Я сам не понял, почему, вдруг решил, что он очень боится моего отказа. И Тарашкина этого тоже очень боится.
        - А какой может быть ответ? Я же офицер! - сверкнул я гордым взглядом в ответ, - сказали убить мудака, значит, так тому и быть, - подмигнул я полковнику, - только, у меня тоже условия есть.
        - Ну и хорошо, - громко выдохнув, хозяин кабинета прошелся до подоконника, посмотрел в окно на тающий снег, - вот блин, когда зима то наступит, а? - непонятно у кого в окне он и выключил лампу.
        Сразу стало светлее в комнате. Да, да, именно светлее. Это глупо звучит, но свет из окна как будто сквозь шторы проник в помещение и растворился в нем. У меня перестало гудеть в голове, появилась ясность и способность быстро передвигаться и впадать в то, пока еще не понятное мне состояние. Но я ничего не сделал, просто сидел и улыбался. Во рту все еще стоял привкус крови, и это было жутко неприятно.
        Сергей Васильевич прошелся до шкафа, открыл дверцу, достал бутылку с мутной жидкостью, ну прямо как самогон в деревне, поставил пол литру на стол и достал стаканчики из ящика рабочего стола. Три стопки, которые дружно зазвенели. Не спеша разлил примерно по пятьдесят грамм мутной жидкости и показал мне рукой.
        - Бери!
        Володя тоже бросил свой пост за моей спиной, и взял стоящую на столе одну из трех стопок. Вторую взял сам полковник, и к третьей уже, повинуясь стадному чувству, потянулся я.
        - Вздрогнули! - провозгласил емкий тост Караваев, и опрокинул мутную жидкость себе в рот. После его примеру последовал и Владимир, ну а потом и я.
        Как будто кишки вылезли наружу из живота, и чертики забегали в глазах. А еще чеснок! Чеснок был повсюду, он просто был во мне. Я весь состою из чеснока!
        - Что это было, - еле выговорил я, когда снова смог говорить.
        - Чесночная настойка на серебре, - засмеялся Володя, и добавил, - полезная очень. Помогает сохранить человеческий облик в нашем положении.
        - Ну что, еще плеснуть? - спросил Сергей Васильевич и подмигнул мне.
        Я покачал головой, и полковник убрал бутылку обратно в шкаф, а стаканы бросил в ящик стола. Ну прямо как в старые добрые времена. Плюхнувшись на стул, я почти физически ощущал, как пятьдесят грамм этой настойки растворяются по моему телу, и запах крови во рту пропал, только вкус чеснока. Такое ощущение, что я стал обычным человеком. Да я, собственно, им и был. Интересно, как они это пьют? Они же должны…
        - Максим, давай проедем в другое место, и там обсудим детали. Только без глупостей, у нас договор вроде, - хлопнул меня по плечу заместитель начальника ОРЧ, подходя к вешалке и снимая с нее черное пальто.
        Вот так неожиданно, только что был изгоем и преступником, и сразу стал, практически партнером. Мне даже было как-то неловко, если так можно описать это состояние. Встал со стула, отряхнул свои грязные брюки, меня ведь на асфальт, как говориться, мордой в пол, уложили. И куртка оставляет желать лучшего. А пару дней назад она с откоса в Нижнем Новгороде прокатилась. Видя все мои страдания, Сергей Васильевич подал мне из шкафа щетку, и терпеливо ждал, пока я очищу одежду. Все равно счистить осеннюю грязь толком не вышло, но это лучше, чем ничего.
        - Кстати, какое у тебя условие было одно? - вспомнил вдруг полковник, выключая в кабинете свет.
        Глава 8. Вспомнить все
        Ориентирование по карте и компасу - это один из важнейших навыков в потустороннем. Привычные ориентиры есть, но они могут быть сильно изменены. А компас, как ни странно, тут показывает на север. Вот казалось бы, не обычные законы физики, а чистая мистика, но поди же, работает. И это, скорее всего, везение, что я нашел выход из потустороннего в тот раз, в монастыре. И сейчас, ориентируясь по карте, я искал нужный мне дом уже около двух часов. Это ведь не шутки, почти из центра Москвы проехать в Подмосковье, найти нужную дорогу и нужное направление, а потом в элитном поселке найти нужный мне дом. Так что, дорогие мои, без азимута - никуда. Это у вас там, в подлунном мире, навигаторы работают, а тут не работают.
        В очередной раз остановился и посветил себе фонариком карту. Если все верно рассчитал, то вон он, нужный мне дом. И по описанию очень похож. Высокий кирпичный красный забор, за забором возвышается четвертый этаж строения, и черная черепица видна на крыше. Просто замок в готическом стиле, жилище графа Дракулы, а не особняк. Наверное, стильно смотрелся бы в фильмах ужасов. Ну я, практически, в этом фильме сейчас и играю главную роль.
        Посмотрел на часы, хоть и мало я в пути по московским меркам, по пробкам бы еще дольше ехал, но тоже устал порядочно, пора и подкрепиться. Ведь не понятно, когда придется поесть в следующий раз, и сколько я тут буду находиться. Вскрыл упаковку с беспламенным разогревателем, плеснул немного воды из пластиковой бутылки, и закинул туда пакет «Кронидова». Двигатель в «УАЗике» я заглушил и фары погасил, нечего тут отсвечивать. Вокруг только неясные силуэты и мрачные строения, которые я изучил.
        Вскоре вода в пакете закипела, подождав немного, я достал консервы, вскрыл пакет, и ложкой принялся жадно есть фасоль с говядиной. Не ресторанный обед, конечно, но вполне себе вкусно и сытно. А главное, сил прибавилось, и силы мне ой как понадобятся сейчас. Я покосился на свое ружье на переднем сидении. Отстрелял несколько патронов еще сразу после перехода, что бы проверить, куда бьёт, и остался вполне доволен кучностью. На близких дистанциях не промажу. Вот на полтиннике чуть разбрасывает, но не критично, я не собираюсь дуэли устраивать. Проникнуть в дом, ждать, и при появлении объекта - уничтожить. А там дистанции - до пяти метров.
        Покончив с обедом, или поздним ужином, достал термос из рюкзака и сделал пару глотков горячего кофе. Слева от меня, в кустах, показалось движение. Тут же завел двигатель и развернулся в эту сторону. Ухо надо держать востро, сожрут в одно мгновение! Пусть в машину никто не полезет, но если я выйду, могут наброситься. Оборотни очень не любят вампиров. Правда, вампиры тут и не ходят. Чем питаются оборотни мне тоже не понятно, но, по теории Караваева, они проваливаются из нашего мира, блуждают в поисках жратвы и дохнут пачками.
        В целом, Сергей Васильевич выполнил свое условие и рассказал мне многое из того, что я хотел узнать. Правда, про меня он почти ничего не знал, но оно и понятно, я совсем из другого ведомства. И сейчас, вглядываясь в тусклые отблески в окнах пустого дома, я пытался собраться с мыслями и еще раз прокрутить в голове всю информацию.
        Вампиры существуют давно, насколько давно, никто не знает. Тайные знания и способности передаются из поколения в поколение внутри кланов, и так по всему миру. А у нас пять лет назад некий фигурант оперативного дела по кличке «Кащей» подозревался в совершение ритуальных убийств. Раскручивая эти преступления, сотрудники правоохранительных органов и вышли на место, где, по оперативной информации, должен был скрываться главный фигурант. Как частенько бывает, высокие чины в полиции решили отличиться и лично задержать убийц, дело же резонансное выходило, а это и повод получить очередную звездочку, и шанс на награду. Васильевич точно не знал, как вышло, но отдельные руководители, на тот момент они, конечно, были еще руководителями низшего звена, Тарашкин был подполковником, а сам он - майором, помчались впереди СОБРа. В итоге, Кащей был убит мною, а они оказались заражены.
        Вмешалось могущественное ФСБ, естественно, с моей подачи. Клан Кащея был уничтожен полностью, я сам лично постарался достать их в схроне. А секрет… Был засекречен. Про заражение стало понятно спустя несколько дней, и во что это вылилось теперь трудно даже представить. По крайней мере, мы видим только часть айсберга. С другой стороны, постепенно зараженные нашли много плюсов в своем положении.
        Вы относительно бессмертны. Для солдата так вообще незаменимое качество. Вы повязаны в своем клане и строго храните все традиции внутри клана. Так себе условие, но многим начальникам и руководителям такое очень бы понравилось. Обратившись в вампира, вы легко можете обращать в себе подобных новых людей, и они будут вам служить верой и правдой. Вы обладаете новыми способностями и очень сильны. Да что тут говорить, Караваев и сам еще не до конца все это осознал и понял. Или все понял, но мне сказал только ту часть, которую можно было сказать.
        Что мы знали о вампирах? Очень много, по фильмам, книжкам и легендам. Только все это ерунда. Чеснока боятся? Не то, что бы боятся, он им неприятен. Но чесночная настойка - вещь! Особенно, настоянная на серебре, сам прочувствовал, хотя я и не вампир. Солнечный свет? Ерунда полная. Опять же, вероятны ожоги, но это не критично. Убить вампира можно отрубив голову, причем не просто отрубив, а только определённым способом и оружием. Еще можно убить серебром, это легче и проще. Есть еще осиновый кол, но с этим проблемы. Трудно загнать живому вампиру осиновый кол, он и быстрее, и сильнее обычного человека в несколько раз. И самое интересное, вампирам жизненно необходимо отдыхать от трудов своих кровавых в склепах. И уж так издревне повелось, что склепы эти находятся… Я и сам толком не понимаю, где они находятся. Вот где я сейчас нахожусь? Как это место описать? Чистилище, врата ада, да что угодно может быть. Не изучено это пространство никем. Вампиры передвигаться по нему не могут. Я не знаю, почему, но не могут, и все. А я - просто измененный человек, я могу передвигаться. В том числе на автотранспорте,
который сюда попадает опять же не ведомым мне путем. И эти руны на автомашине тому подтверждение.
        Вампиры живут кланами и конкурируют между собой. Внутри клана, по идее, распрей быть не должно, а вот другие кланы - либо конкуренты, либо союзники, либо нейтральные. Но я немного отвлекся, пора и за дело.
        На машине я подъехал довольно близко к нужному мне дому. Осветил фарами и заглушил двигатель. Еще раз прислушался, а потом вышел из машины, прихватит рюкзак и помпу. Патронташ с патронами опоясывал меня как заправского охотника, коим я, по сути своей, и являлся. Только охотился я на двуногую дичь. И эта охота было очень опасной, так как дичь не только кусалась, но и стреляла в ответ.
        Перемахнуть через забор оказалось простой задачей, с моей-то физической подготовкой, а вот дальше… Дальше передо мною возник высокий крепкий особняк в готическом стиле. Если учитывать, что этот мир - зеркальное отображение нашего мира, то генерал Тарашкин обустроился без ложной скромности, с размахом. И проникнуть в этот дом-крепость было нелегко. Точнее, у меня было два пути. Либо взламывать тяжелую металлическую дверь, либо лезть в окно. Я, конечно, выбрал второй вариант.
        На окнах первого этажа были массивные фигурные решетки, а вот второй этаж был вполне себе доступен для проникновения, обычные пластиковые окна. Забросив ружье за спину, я подтянулся на решетке, и, стараясь не шуметь, полез вверх. Если в доме кто-то сейчас был, то меня встретят. Но деваться некуда, тут только на удачу расчет.
        Встав ногами в ботинках на решетки первого этажа, я подтянулся до небольшого карниза на втором этаже и прислушался. Тишина, из дома не раздалось ни звука. Интересно, этот генерал охрану в своем загородном доме оставлял? Караваев говорил, что охраны нет, но полагаться только на его слова опрометчиво, как говориться, доверяй, но поверяй. Так и не услышав ничего подозрительного изнутри, я снял со спины помпу, разложил приклад, рискуя грохнуться вниз, и с размаху саданул по окну. Пластик разбился с приглушенным звуком, и я еще несколькими ударами расчистил себе путь. Хорошо, что стекло только одно, и оно не бронированное. Схватился руками в перчатках за подоконник и прыжком проник в комнату.
        Тусклый свет проникал за окна, но его явно не хватало, и я включил налобный фонарик, предусмотрительно взятый из машины. Вроде простенькое изобретение, но здорово жизнь облегчает. Конечно же, подствольный фонарь иметь было бы лучше, но времени на подготовку у меня не было, а в руке держать фонарь и одновременно перезаряжать помповое ружье - не самая лучшая идея.
        Луч фонаря осветил диван на резных ножках с белым покрывалом, столик и стулья. Похоже, это что-то типа гостиной. Сделав несколько шагов по комнате, прислушался. Тишина просто резала слух, и мне это очень не понравилось. Дверь из комнаты была открыта, и я осторожно вышел в коридор. В тишине гулко звучали шаги по паркету, хотя я и старался ступать как можно тише, с носка на пятку, чуть под углом, как учили когда-то давно. Небольшой коридор и еще несколько дверей. Интересно, сколько времени у меня займет осмотр всего дома? И ведь это только второй этаж, а этажей всего четыре.
        Досмотр занял примерно два часа, как я успел засечь. В доме не было никого, но основная зона отдыха располагалась на первом этаже, сразу после входа. Огромная студия и большая кровать на резных ножках с красным покрывалом посередине. Просто ритуальное место для жертвоприношений. И, что меня удивило, довольно много женских вещей было разбросано повсюду. Чулки, нижнее белье, косметика, маникюрные принадлежности. Только этого еще не хватало, вместо нужного мне объекта встретить посторонний. Как у нас говорили, «объект с придатком не берем». А мне придется брать.
        Склеп для перехода я нашел самым последним, так как он был в подвальном помещении. Дверь в комнату с рунами на полу была плотно закрыта, и там царила полная темнота. Я только заглянул и закрыл, как и было. А потом снова поднялся по лестнице на первый этаж и принялся ждать. Наступала самая ответственная часть работы, ибо никто не знал, когда товарищ генерал задумает посетить свой склеп. И не факт, что он вообще пойдет именно сюда. Наверняка у него есть запасные варианты. Но мне осталось только ждать, и по возможности, не заснуть. С собой было несколько таблеток от сна, но я рассчитывал, что до этого не дойдет. Сон это то, что необходимо всем живым существам, а вампирам он необходим вдвойне.
        Я уже четыре часа сидел в зале на диване этого загородного особняка и ждал генерала. Передумал уже кучу вариантов развития событий в голове, когда услышал шорох открывающейся двери. Наконец то! Я осторожно, стараясь не шуметь, поднял ружье в руках. Налобный фонарь я не включал, зачем? Как увижу силуэт, сразу стреляю. Прошло еще несколько томительных секунд, и что-то щелкнуло в подвале, а потом в доме включился свет. Это было очень неожиданно, что я чуть не упал с дивана. Конечно, плохая идея была, находиться в засаде сидя на диване. Он же скрипит при малейшем движении, но с другой стороны, вы попробуйте несколько часов постоять с оружием наизготовку.
        Со стороны лестницы послышались приглушенные шаги, я осторожно положил палец на спуск, и…
        И не выстрелил. Прямо на меня, хлопая глазами, в тусклом свете ламп на стенах, смотрела молодая девушка с короткими черными волосами и чуть раскосыми глазами. Худощавая, в черной короткой курточке и юбке немного выше колена, в тапочках… В такую не выстрелишь. Я умом понимал, что она тоже вампир, что вместе с этим Тарашкиным, скорее всего, его пассия, но застыл в положении для стрельбы и не нажимал на спуск. Спустя еще мгновение она открыла рот и издала истошный крик, и слава богу, что я, наконец, очнулся от секундного оцепенения. До лестничного проема было буквально метров пять, я вскочил с дивана и в два прыжка оказался перед ней и ударом ноги в живот отправил орущую девушку на пол.
        Да, бить женщин не красиво, но деваться некуда. Мой удар произвел должный эффект, дыхание у красавицы вампирши сбилось, она сложилась пополам и тихо отлетела в угол комнаты, не издав ни единого звука. И очень вовремя, потому что следом за ней я увидел поднимающегося по лестнице высокого человека в сером пиджаке и с зализанными назад волосами. Тот самый Андрей Николаевич из моего сна. Тот самый генерал Тарашкин, объект для ликвидации, указанный мне полковником Караваевым.
        Тарашкин открыл было рот, увидев меня. Наверняка опять хотел толкнуть пламенную речь о том, что «мы с тобой одной крови», и «должны быть в одной команде», но слушать я не стал. Тишину этого уютного вампирского гнездышка нарушил громкий выстрел из ружья двенадцатого калибра.
        Генерал - вампир, вытаращив глаза, смотрел на меня, застыв и чуть дернувшись. Я передернул помповое ружьё и выстрелил еще раз, тоже в грудь, потом и третий раз. Запахло пороховыми газами и смертью. Крови из груди, развороченной пулями, у генерал - вампира не текло, только костюм треснул дырами и сам хозяин костюма согнулся пополам, и рухнул на лестницу. Потом он схватился руками за ступеньки, поднял голову и посмотрел мне в глаза, словно хотел что-то сказать. Глаза генерала налились кровью, а тогда… Тогда они были веселые и бесстрашные. Что же, я внезапно вспомнил все…
        Пять лет назад, Москва.
        - Все, товарищи, начинаем работать. Разрешите всех вас представить друг другу. В связи с особой опасностью преступлений, совершенных организованной группой «Кащея», и большим общественным резонансом, принято решение о создании специальной следственной группы для раскрытия и полного расследования данных уголовных дел, - полковник Тарашкин обвел всех присутствующих строгим взглядом своих черных глаз, заглянул в папку на столе и продолжил, - от следственного комитета старший следователь по особо важным делам подполковник юстиции Карташов.
        Сухощавый, среднего роста человек, неопределенного возраста в черном костюме и синем галстуке поднялся и чуть поклонился присутствующим. Его глаза ничего не выражали, лицо словно вырезано из камня, без каких либо эмоций. Светлые глаза холодно смотрели из-под редких бровей. Сразу было видно, что важняк много повидал за свою службу, и, не задумываясь, упечет за решетку любого, да хоть самого Таранова, если появиться повод.
        - От шестой оперативно-розыскной части группа майора Караваева, - продолжил Тарашкин, и седой мужчина в годах чуть приподнялся со стула. Вместе с ним встали еще двое сотрудников, под стать своему руководителю, только моложе лет на десять, - так же наш отдел по борьбе с экстремизмом выделил трех сотрудников, - указал глазами Андрей Николаевич на сидящих в отдалении молодых людей.
        Один черненький, среднего роста, с рябым лицом, и двое светловолосых, лет по двадцать пять, одеты не в таком строгом стиле, как остальные присутствующих, проще говоря, кто в чем. Один в кожаной куртке, другой в полосатом свитере, а третий в клетчатой яркой рубашке.
        - И представитель Федеральной Службы Безопасности, отвечающий за взаимодействие при проведении оперативно-розыскных мероприятий, старший лейтенант Вахитов, - указал рукой Таранов в мою сторону, и я чуть привстал.
        Карташов с интересом посмотрел на меня, но ничего не сказал, и так же без эмоций перевел свой холодный взгляд на выступающего с докладом полковника.
        - И тут присутствует представитель администрации Президента товарищ Нарышов Сергей Валентинович, - а вот этого холеного господина Тарашкин представил полностью, как положено, фамилия, имя отчество.
        Нарышев даже подниматься со стула не посчитал важным. Кивнул головой и все. Невысокий, полноватый, в очках, с зачесанными на бок волосами. Явно пытается таким образом закрыть свою лысину.
        - И так, товарищи, с вашего разрешения я продолжу, - собрался с мыслями докладчик, взял небольшую паузу, изучая материалы в своей папке, потом снова поднял глаза на присутствующих, - всего, как вы знаете, было совершено восемь убийств. Первоначально все их объединяло одно - полное отсутствие мотива. Убийства, скорее, носили ритуальный характер, как предположили сотрудники ФСБ, - и снова Тарашкин посмотрел на меня, - мы имеем дело с некой сектой. Данная версия нашло свое подтверждение, и нами уже задержаны три человека по этому делу. Двое из них арестованы, один, как вы все знаете, отпущен под подписку. И этот подозреваемый, - полковник заглянул в листок с данными и продолжил, - Сипайло, сегодня вышел на контакт с нашим разыскиваемым фигурантом. Наружка уже установила местонахождение этого «Кащея», и, - короткая, расчетливая пауза, как в театре.
        Тарашкин явно играл на публику. Ну а как же, дело лично на контроле в администрации Президента! Еще бы, в центре Москвы совершаются ритуальные убийства! Да вы только представьте заголовки западной прессы! И все это перед проведением Чемпионата Мира по футболу! Можно было бы просто задержать, допросить, избрать меру пресечения, но нет. Нужно всех собрать, донести до каждого свою роль в мудром проведении оперативно-розыскных мероприятий лично товарищем Тарашкиным. Не удивлюсь, если он сам попрется задерживать «Кащея». И этого типа из президентской администрации потащит. Так оно в итоге и оказалось.
        - И поскольку вся следственно-оперативная группа в сборе, кстати, оружие у всех есть? - снова окинул он взглядом уже своих подчиненных, те подтвердили.
        Караваев и его ребята тоже кивком головы дали понять, что их не просто так собрали, а предупредили о цели этого совещания. Последним Тарашкин посмотрел на меня, и я тоже кивнул. Еще бы, пистолет «Ярыгина» в кобуре, и не просто пистолет с обычными патронами. У меня целый магазин экспериментальных патронов. Я сам толком не знаю, для чего они, Савельев как то все туманно пояснил.
        - Ну а если все в сборе, то попрошу всех во двор. Автотранспорт ждет на стоянке, едем на задержание! - подвел итог Тарашкин и захлопнул папку.
        - Может, лучше согласовать все это с моим руководством? У нас, насколько я знаю, есть некая информация, - я запнулся немного, - э-э-э, закрытого характера?
        Тарашкин только зло сверкнул взглядом в мою сторону, надевая плащ.
        - Максим Игоревич, не считаю это необходимым. Мы обязательно поставим ваше ведомство в известность, но после того, как задержим и допросим фигуранта, - мало того, что он мое отчество исказил, я Исаевич, так еще и явное неуважение к конторе проявил. Вроде бы и пригласил меня на совещание, но только ради того, что бы перед фактом поставить.
        - Я тоже считаю, что в словах старшего лейтенанта есть смысл, - неожиданно встал на мою сторону «важняк» из Следственного комитета, - разве так уж необходимо вам лично задерживать этого «Кащея»? Напишите заявку-задание в СОБР, они все сделают в лучшем виде.
        - Да где он, этот СОБР? - отмахнулся Тарашкин, - его же Росгвардии передали. Это целое новое ведомство. Пока напечатаем, пока согласуем, полгода пройдет. - Немного подумав, он добавил, - этот «Кащей» никогда не использовал огнестрельное оружие. Все убийства совершены с помощью холодного оружия, как и надругательство над телами и пытки. Мы справимся сами!
        Сотрудники отдела по борьбе с экстремизмом яростно закивали. Сотрудники шестого ОРЧ вежливо промолчали, но возражений не высказали. Им точно не впервой самим задерживать особо опасных. Ну что же, тогда и я в теме! Решительно поднявшись со стула, я хлопнул себя по поясной кобуре с «Ярыгиным», и пошел к вешалке, где оставил свою куртку.
        - Максим Игоревич, - прошептал мне на ухо Тарашкин, - большая просьба к вам, соблюдайте конспирацию при выезде на место спецоперации. Никаких звонков по телефону, - и немного поколебавшись, добавил, - это моя личная просьба. Как задержим «Кащея», звоните своему руководству сколько хотите. А сейчас… - он выдохнул, отвернулся в сторону и посмотрел на часы, - я же вас не просто так пригласил, и оружие вы взяли. Понимали, куда мы едем. Ну в общем, будем считать, что мы правильно поняли друг друга.
        Я кивнул. А что мне оставалось делать? Могу смс послать, а толку? Время - половина восьмого вечера, пятница. Чего я добьюсь своим звонком? Собственно, ничего хорошего. Может, и правда, так будет лучше? Задержим этого психа, прославимся? Тарашкин наверняка повышение получить планирует, да и дырочку для ордена уже небось проколол на парадном кителе.
        Следственно - оперативная группа расселась по машинам и выехала со двора здания. Тарашкин ехал на своей личной машине «Мерседес» С класса, черного цвета, номер «001». Отличная конспирация, что говорить. Вместе с ним в машину сел только товарищ Нарышов и кто-то из тарашкинских парней, по-моему, тот черненький, как его, Ринат, вроде бы, зовут. Нарышов не был членом следственно-оперативной группы, и его участие в задержании наводило на определенные мысли. Следом ехала «Лада Веста» Караваева, потом «Патриот» Центра «Э», и замыкало процессию наше авто, скромненький «Форд-скорпио» со мною и Карташовым.
        И это была очень классная идея, выехать на задержание в пятницу вечером. Точнее, поздним вечером. И дело даже не в ворчании Карташова, что мол следственные действия в ночное время суток собрались проводить, дело в пробках. Типичные московские пробки вносили свои коррективы во время задержания. Водитель крутил баранку и матерился, Карташов периодически курил в окно, ну а я тупо смотрел по сторонам и слушал играющее радио.
        Судя по всему, мы ехали куда-то за МКАД, на Северо - Запад, в сторону Шереметьево, в самый час пик. Ну вот что бы конкретный час пик уже миновал, но даже на самом МКАДе мы умудрились постоять около часа. В итоге, к пункту назначения приехали уже около одиннадцати часов вечера. Водитель «Форда» остановился сразу за «Патриотом», и я, наконец, вышел из надоевшего салона автомашины. Кто-то из оперативников тут же побежал в кусты справлять естественные надобности. А к нам с озабоченной физиономией подошел Тарашкин в своем черном плаще.
        Ветер раздувал полы его плаща, и полковник казался просто супергероем в этом наряде, эдаким бэтменом, спешащим покарать преступников.
        - Так, Вахитов, вы с Андреем Юрьевичем под окна, - властно стал отдавать он указания, - в дом сами не заходите, а, вот и семерка идет! - увидев невысокого седого мужичка бомжеватого вида, Тарашкин отвернулся от нас и поспешил поздороваться с ним.
        Еще минут пять они о чем-то оживленно переговаривались, и вскоре у нас собралось целое мини совещание. На улице накрапывал небольшой дождик, ветер гнал опавшую листву, тускло светили фонари и мимо нас изредка проносились машины. Стояла вся наша компания явно где-то за городом, но где точно, я понять не мог, так как плохо знал Подмосковье. Да и Москву я, по правде сказать, знал пока не очень. Работал тут всего без году неделя, как перевелся с Северного Кавказа.
        - Ну все, консенсус достигнут! - радостно сообщил нам Тарашкин и принялся жарко объяснять личному составу, кому и куда идти и бежать в случае чего. Товарищ Нарышов важно стоял рядом с ним и надувал щеки. А что, тоже руководитель операции.
        Рядом с нашим исходным рубежом дислокации стояли несколько мусорных контейнером, и две бабки, выбрасывая мусор, покосились на Тарашкина и на все нашу банду, но ничего не сказали. А когда шли назад к подъезду, одна покрутила пальцем у виска.
        По итогам совещания, Караваев и Тарашкин со своими операми заходят в подъезд, квартира нашего фигуранта находилась на первом этаже, и окна выходят во все стороны. С задней стороны дома одно окно, там выставляется экипаж наружки, и в случае чего, задерживает самостоятельно. Мы с Кондрашевым и три водителя находимся с торца подъезда, сюда выходят два окна.
        - Все, выдвигаемся на рубеж штурма! - по спецназовски скомандовал Тарашкин и поправил пистолет в оперативной кобуре.
        Я и Карташов посмотрели на Тарашкина и молча пошли под указанные нам окна. Подходя к дому проверил оружие и дослал патрон в патронник. Запасной магазин находился рядом, в подсумке. И в этом магазине были экспериментальные патроны, которые и выдал мне Савельев. У старшего советника юстиции оружия не было, и он просто полагался на меня. Да и не входит в его задачу бегать с пистолетом и задерживать преступников. У него с собой в руках черная папка с бумагами и протоколами, и когда мы свою работу закончим, он начнет свою, не менее важную. И провозиться, как я чувствую, до самого утра. Нас ждет веселое субботнее утро.
        - Знаешь, иногда мне в эти моменты хочется, что бы никого на адресе не оказалось, - тихо прошептал мне невозмутимый с виду Андрей Юрьевич, - я бы завтра с дочкой в зоопарк поехал, в кино сходил, а вот сейчас, похоже, на всю ночь работы.
        Я ничего не сказал, только поёжился от холодного ветра и снова посмотрел на свет в окне квартиры, в которую с минуты на минуту ворвутся оперативники Тарашкина и Караваева. Но минута шла за минутой, и ничего не происходило. Видимо, что то пошло не так, из подъезда выбежал один из оперативников, посмотрел на нас и снова забежал внутрь темного подъезда.
        - Дверь не открывают. Они в адрес зайти не могут, - догадался Карташов, - сейчас будут постановление на обыск просить, что бы ломать дверь.
        - Интересно, чем они будут ее ломать? - присвистнул я. Ни ломика, ни кувалды, ни монтажки я у оперов не видел. Про «болгарку» я совсем молчу. В этой ситуации только МЧС вызывать.
        - Говорил же, давайте своим позвоню, за секунду бы вошли! - подвел итог я.
        Через несколько минут выход из ситуации был найден. К окну первого этажа с грохотом был приставлен пустой пластиковый мусорный бак, и кто-то из сотрудников Караваева лихо разбил валявшийся в палисаднике балясиной окно. Снова суета и крики под окнами, и несколько оперов, матерясь и гремя осколками оконного стекла, все-таки проникли в нужную нам квартиру. Света в комнате, куда они пролезли, не было. Да и в том окне, на которое я смотрел, он погас. Квартира подозреваемых погрузилась во мрак, и судя по всему, никто из оперативников не догадался взять фонарики с собой. Ничего не скажешь, отлично спланированная спецоперация!
        Тишину и шумную суету в адресе задержания фигуранта уголовного дела прервали выстрелы. Беспорядочная стрельба и крики раздались из квартиры, куда залезло несколько сотрудников. Скорее всего, кто-то отрыл входную дверь, и выстрелы раздались и в подъезде.
        - Зашибись пивка попили, - прокомментировал кто-то из стоящих за моей спиной водителей.
        Я извлек «Ярыгин» из поясной кобуры, но не наводил на окна, так и держал чуть стволом вниз, хватом двумя руками. Просто было не понятно, что за беспорядочная стрельба идет в квартире. Как будто палят во всех подряд. Вдруг крики и стрельба стихли, и мгновенно темное окно, на которое я смотрел, не отрывая взгляд, лопнуло. Как от бесшумного взрыва осколки полетели в сторону, и из окна на меня быстро надвигалось нечто тёмное, похожее на силуэт. Как будто снаряд выпустили из жерла старинной пушки. Это нечто приблизилось ко мне, и я увидел огромную клыкастую пасть прямо перед собой. Два моих выстрела прозвучали мгновенно, «флешем», и в ту же секунду меня сбили с ног и я чудом успел увернутся от зубов этого нечто. Они хлопнули прямо около моей шеи. Выпустив остатки магазина в лежащее рядом со мной тело неизвестного, я последним патроном законтролил его, то есть, выстрелив в голову, я вскочил на ноги.
        В магазине у меня восемнадцать патронов. Это же надо так перепугаться, что я все выпустил в эту тушу. Изумленным Карташов стоял с открытым ртом, выронив папку и смотрел то на меня, то на лежащее рядом тело. А я вставил запасной магазин в пистолет и снял «Ярыгин» с затворной задержки. И вот тут случилось то, что в тот момент оказалось огромной удачей. В запасном магазине были патроны с экспериментальными пулями, весь эксперимент заключался в том, что пули были с серебром.
        - Проверь труп, я пойду посмотрю, что там твориться! - крикнул я подполковнику, делая осторожный шаг в сторону подъезда.
        Пусть Карташов и старше меня по званию, но во время спецоперации звания не имеют никакого значения, имеет значение только опыт и навыки. Подполковник Карташов кивнул и я спокойно повернулся спиной к трупу, Я с считал, что этот неизвестный, прыгнувший на меня, уже труп, и не спеша направился ко входу в подъезд. Крики и команды оттуда снова стали доноситься, но к ним добавились еще и стоны. Торопиться я не стал, шагал медленно, вглядываясь в темные окна. Наконец, в одном из окон зажегся свет. Слава богу, все нормально. Веселое задержание, ничего не скажешь. И даже рации нет, хотя бы обстановку понять в общих чертах. Если там все нормально, значит, мне заходить не нужно, остаюсь на своем месте.
        Посмотреть назад меня заставил крик Карташова. Даже не крик, а истошный вопль. Обернувшись и вскинув оружие, я увидел, как он катается по земле, а сверху на нем тот самый человек, в которого я выпустил восемнадцать пуль. Вот это номер! Подбежав, я вплотную приставил пистолет к голове этого существа. Тот лишь повернул голову в мою сторону, что-то завизжал, и я нажал спуск. Половину головы как будто снесло моим выстрелом, пинком я откинул, надеюсь, что на этот раз, труп, с советника юстиции, и для верности всадил еще три пули, все туда же, в голову.
        - Наверное, опознать тело потом будет тяжело, - тихо пробормотал я, не отводя оружие от неизвестного, и был недалёк от истины. Головы у существа просто не было, лишь кровавые ошметки висели на туловище.
        - Сука, - поднялся Карташов, зажимая шею, - эта падла укусила меня!
        - Интересно, сколько их там всего? Почему так тихо на адресе? - посмотрел я в сторону окон, из которых выскочил этот сумасшедший.
        - Блин, кровь течет! - зажимая шею рукой, с волнением сказал следователь.
        - Что стоите, за аптечкой сбегайте! - крикнул я водителям, а сам подбежал к трупу и проверил пульс на шее. Холодный, как лед. Странно это все, только что был живой, а сейчас холодный труп. Ничего не понимаю. И что же произошло у группы захвата в квартире? Сколько всего этих тварей там?
        Если на адресе еще кто-то из подозреваемых был, то лучше стоять на месте. Но скорее всего, все закончилось, и в квартире находился только один этот псих… И все таки, ч что стало с парнями в адресе? Он вон какой быстрый и сильный. А это что? По рукаву моей куртки закапали кровавые капли. Я поднял левую руку и увидел большой порез на одежде. Неужели и меня задел псих? Ну точно же бешенство, теперь уколы колоть придется.
        - Где эта тварь? - пошатываясь, из подъезда вышел Караваев.
        - Вон лежит, я ей башку снес! - указал я дулом пистолета на тело, - у вас там как, все целы?
        - Вроде как да, только кусается эта скотина, у Тарашкина порезы еще сильные, вызывайте скорую, - второй оперативник вышел вслед за Караваевым.
        Мы сидели в «Форде» вместе с Карташовым. Он курил в открытую дверь, я пил кофе из пластикового стаканчика, который дал мне один из водителей, лысый и худощавый Паша. Уже пятьдесят лет, наверное, мужику, а его все так и зовут, Паша.
        - Как считаешь, заразны эти укусы? - внезапно спросил меня следователь.
        - А хрен его знает, - пожал я плечами, - своим я доложил, сейчас машину пришлют и в госпиталь меня, наверное.
        - Да, у вас там и обследование лучше, и врачи опытнее, - с завистью вздохнул Карташов.
        И скорее всего, он тогда был прав.
        Глава 9. Никому не нужен
        Осень 2019, потусторонний мир. Загородный дом генерала Тарашкина.
        Тарашкин лежал мертвее мертвого, окоченение настигает вампира мгновенно, они ведь, теоретически, уже и есть мертвецы. Но это только теоретически, все остальные способности у них вполне себе как у живого человека, и даже, в разы лучше развиты. Например, интуиция, умение подчинять другого своей воле, скорость передвижений и перемещение в пространстве. Но несколько грамм серебра во внутрь организма обнуляют эти способности. Настойка с серебром на чесноке не в счет, там серебра то почти нет. Она просто даёт вампиру хорошую встряску, и действует, как наркотик, не более.
        Я потрогал труп полковника рукой в перчатке и сквозь чувствительную кожу «Механиксов» четко уловил исходящий от тела холод. Теперь нужно спуститься на несколько ступенек вниз и открыть дверь в склеп, откуда эти двое вышли. Сделать это необходимо, могут прийти еще. Я же не знаю, сколько там у этого бывшего генерала подручных. Может, они тут вечеринку намечают? Но сейчас упущу из виду эту вампиршу, и она нападет сзади, ударит в спину, пустит клыки под кожу, и мне хана. Ее нужно нейтрализовать, и как можно скорее.
        Я поднял ружье и упер приклад в плечо. Еще оставалось два патрона, и скоба плавно выбросила стрелянную гильзу. Девчонка сидела на полу, уперевшись руками в паркет, и смотрела мне в глаза. Челка темных волос падала на глаза и она все время сдувала ее вверх. Из глаза катилась слеза по щеке, размазывая косметику. Неожиданно для самого себя я рассмеялся.
        - Слушай, как там тебя зовут, у тебя дырка на чулке, - опустив ружье, показал я пальцем на ногу девушке.
        - А что ты на мои ноги пялишься! - звонкий голос с надрывом выдал эту фразу, и вампирша разрыдалась.
        Она сидела и ревела, пытаясь натянуть короткую юбку на порванный чулок, а я стоял и смотрел на нее. Лет двадцать пять, не больше. Симпатичное лицо, стройные ножки, стильный прикид, одна только куртка тысяч под пятьдесят стоит, скорее всего, любовница Тарашкина. Всех своих близких тащат в клан, хотя, какая тут близость? Чисто ради забавы. Девчонка не сказать, что бы очень красивая, но что-то в ней есть. Полукровка, наверное. Метиски вот такими привлекательными и выглядят.
        - Ты меня убьешь? - подняв на меня свои красивые черные глаза, спросила незнакомка.
        - Нет, зачем? - изобразил я недоумение и окончательно опустил ружье. Ничего, если броситься, выстрелить успею. - Уходи, откуда пришла, и все.
        А вот это опрометчиво. Дурак ты, Макс, она же железный свидетель. Теперь тебе не отмазаться от Тарашкина никак. Весь его клан будет за тобой гоняться. С другой стороны, они и так за мной гоняются. Не дураки же, поймут, куда их босс делся. А то и вовсе не будут гоняться. Распадется клан на много-много маленьких кланчиков, и будут они с новой силой расти и множиться.
        - Куда я уйду, - всхлипнув, ответила девушка, - я не умею. Андрей Николаевич не говорил, как… Я без него не смогу.
        - Как? Ты что, впервые тут? - а вот это уже интересно, и я внимательно посмотрел на свою новую знакомую.
        Вампиры перемещаются в склеп самостоятельно, без помощи ритуального ножа, это я знал точно. После смерти Тарашкина я многое вспомнил, но память как бы не нахлынула на меня волной, а тихонько накатывала небольшими волнами. Вспомнил о том, что видел перед глазами.
        - Ага, - кивнул головой вампирша, и снова посмотрела на меня, и от этого взгляда мне стало не по себе. Сам не пойму, почему, но очень странный взгляд.
        Я напряг свое зрение, постарался обострить шестое чувство и… И ничего не почувствовал. От нее не исходило ничего, она не вампир. Или умело маскируется. Но я еще не встречал вампиров, которые умеют скрываться таким образом. Я их сразу чувствую, особенно, на таком близком расстоянии. Эту не чувствовал, но обычный человек не может спуститься в вампирский склеп.
        А тем временем, к нам в любую минуту могли пожаловать гости. Наверняка уже все в клане почувствовали, что босс мертв. Если они в доме Тарашкина, то… Я быстро развернулся в сторону лестницы, перепрыгнул через труп, спустился на несколько ступеней и открыл деревянную дверь. Точно, это он. На полу начертан пентакль, и пахнет ерундой. Не чесноком и паутиной, как в местах моих переходов, а немного по другому. Я точно в таком же спускался сюда несколько часов назад. Теперь дверь открыта, и никто в этот склеп больше не попадет. Не беда, вампиры соорудят себе новые, но этот будет заброшен навсегда, я надеюсь. Кроме меня больше никто не может передвигаться между склепами по этому темному миру. Или может? Кто-то же обустраивал склеп под монастырем? И это был точно не вампир.
        Назад, в комнату, я уже поднимался осторожно. Не спеша переступил тело Тарашкина, и быстро заглянул в тот угол комнаты, в котором сидела девушка. Ничего не произошло, она по прежнему сидела в своем углу, поджав ноги, только зеркальце появилось в руках. Интересно, кто же она такая?
        - Как тебя зовут, красавица? - стараясь изобразить максимальное расположение на своем небритом лице, спросил я.
        - А те какое дело? - фыркнула девушка. Таким тоном отшивают назойливых любителей пикапа в клубах.
        - Да, в общем то, никакого, - согласился я, - вот что, я ухожу, а ты давай тут сама. Договорились? Хочешь, назад иди. Хочешь, живи.
        - Стой! - вскочила на ноги девушка, - Альфия меня зовут, можно просто - Альфа! И не бросай меня, пожалуйста…
        - Хм, - еще раз осмотрел я ее с ног до головы, - тогда хоть тапки надень, а то в чулках далеко не уйдем.
        Ну а что, нужно дать ей шанс. Наверняка она сможет подняться самостоятельно, просто не знает, каким образом это сделать. Если не получиться выйти с ней из склепа по низу, то оставлю ее тут. Сухпайком поделюсь, пусть пытается выйти. Ведь войти сюда она как то смогла?
        Это невероятно, но она смогла выйти из дома. Через окно мы не полезли, я просто открыл входную дверь ключами, найденными в карманах у Тарашкина. Тридцать две тысячи рублей из его кошелька я тоже сунул себе в карман. Мне, безусловно, обещали намного больше Караваев с компанией, но я не спешил возвращаться в их уютный склеп, где меня наверняка ждут с оркестром. Я вспомнил почти все, и теперь знал, куда я поеду. На объект номер двенадцать, как у нас назывался аварийный экстренный выход. Свою спутницу я, не смотря на шумные протесты, обыскал. Вдруг засадит мне заточку в машине? Я до конца не понял, кто она такая. Но она не вампир, по крайней мере, признаков инфицирования у нее нет. Но способности к перемещению есть. Для каких целей завел ее в склеп Тарашкин, выясню по дороге.
        - Извини, не «Шевроле-Комаро», но ехать можно, - заводя двигатель, подмигнул я своей спутнице. Та отвернулась в окно, ничего не сказав. Машина дернулась, мы тронулись в путь.
        Да, прямо вот так, в миниюбке и тапочках, с рваными колготками. Сидела и смотрелась в зеркальце из своей сумочке, подкрашивая губки.
        - Слушай, Альфия, рассказала бы хоть, как ты тут оказалась? - я повернул под знак и полетел по шоссе.
        Интересно, оттуда тут знак взялся дорожный? Впрочем, этот же мир просто проекция того мира, нашего, ничего удивительного. И тени вокруг, много теней, Москва все-таки. Тени на дороге, тени вдоль дороги, тени повсюду. Все освещается моими фарами и невидимым тусклым светом, когда фар нет. А тени выглядят как просто черные контуры в этом свете.
        - Какая тебе разница? - повернулась ко мне девушка, - я в твою жизнь не лезу, и ты в мою не лезь.
        - Интересная у тебя жизнь, насыщенная! - рассмеялся я, включая по инерции поворотник, - с вампирами встречаешься, в их склепы лезешь, сексом с ними занимаешься, - я посмотрел на Альфию, но на ее лице никаких эмоций не проявилось, - или ты не знала, кто он, этот твой генерал?
        - Не знала, - кивнула девушка, - но догадывалась, - добавила, чуть подумав.
        - А ты сам кто такой? Благородный охотник на вампиров? Имя то у тебя есть? - дерзко повернулась ко мне моя попутчица.
        - Можно сказать и так, и имя у меня есть, Владимир меня зовут, я сотрудник шестого ОРЧ, слыхала про такое? - соврал я, перестраиваясь на другую полосу.
        Почему то я заметил, что даже когда еду в этом мире, стараюсь соблюдать правила. Дорожные, например, или правила конспирации. Вот для чего мне называть свое настоящее имя? Нет, я понимаю, что всем все станет известно в итоге, но для чего облегчать жизнь своим противникам? Пусть думают, что это обычная борьба кланов за власть. Да, Володя этот Караваевский совсем на меня не похож. И приметы наверняка у этой девушке спросят. Я ведь не собираюсь ее убивать? Или собираюсь? А для чего тогда везу ее через всю Москву?
        - Я с ним недавно познакомилась, он к отцу заходил и меня встретил. Отец попросил меня устроить на работу, вот так и познакомились, - неожиданно заговорила Альфия спокойным тоном, - я же Фатехова дочь, слыхал про такого? - с вызовом сверкнула девушка своими черными глазами.
        - Конечно слыхал, а кто это? - улыбнулся я, - кстати, мы почти приехали. Сейчас будем выходить на…
        Как назвать процесс перехода в наш мир я еще сам не понимал толком. У нас так и называли - переход. И я не был уверен, пройдет ли Альфия со мной или навсегда останется тут. С одной стороны, жалко девушку, а с другой, сама виновата, устроилась на работу. Что-то в ней все-таки есть, не простой она человек. Я сам чувствую силу, но не могу понять, какую. И Тарашкин, наверняка, тоже это почувствовал, вот и потащил ее сюда. А эта дура блин и рада. Нашла приключения на свою пятую точку.
        - Приехали, красавица! - остановил я машину около бетонной будки, - выходите, вас ждут на том свете.
        Фары погасли, и тусклый свет подземелья осветил бетонное строение с дверью. Рядом росли черные деревья, уходила вдаль дорога, и больше ничего. Именно так выглядел объект экстренной эвакуации номер пятнадцать. Да, всего по Москве было семнадцать таких объектов, созданных нашим управлением, и я привел машину к ближайшему. Ничем он особым от других не отличался, будка и будка. Разве только, дверь на той стороне открывалась только изнутри. То есть, выйти из него можно, войти через него - нет.
        - Че, прям вот тут и пойдем? - потянулась черноглазка, уже пригревшаяся в салоне «Патриота».
        - Прям вот тут и пойдем! - передразнил я ее и громко хлопнул дверью.
        Машину придется оставить около этого выхода. Ничего страшного, я запирать дверь не буду, и потом перегоню ее, куда скажут. Главное, сейчас я понял, что мне делать дальше. И я уверенно открыл железную дверь этой бетонной коробки, затолкал Альфию вперед, в центр пентаграммы, закрыл дверь и воткнул нож точно по центру. Все, понеслось.
        Подмосковье, 2019 год, ноябрь.
        Ну что, погода нас явно не радует. Мало того, что ночь на дворе, так еще и пронизывающий ветер и мелкий дождь, тут кто угодно с ума сойдет. Ладно я, привычный человек. А вот Альфия в свои домашних тапочках и модельной куртке сразу начала дрожать. Я снял с себя софтшелл и укутал ее, не смотря на протесты. Хоть и своеобразный, но все таки, она человек. И мы с ней вместе осуществили переход в наш мир. Опасения мои были напрасны, девушка спокойно, вместе со мной, перешла через проход. Не зря Тарашкин ее выделил и хотел устроить на работу. Не прав я был на счет… а, не важно, на счет чего.
        - Альфа, дай сотовый позвонить, - на полном серьёзе я сказал эту банальную фразу.
        - Как гопник разговариваешь! - пошутила она и дала.
        Увы, пока, всего лишь свой смартфон, с которого минуту назад вызвала яндекс-такси к месту нашей дислокации. При этом долго ругалась с оператором. Хорошо, что рядом, примерно в километре, небольшой поселок находится, его она и назвала как ориентир.
        А вот теперь моя очередь позвонить и я по памяти набрал знакомый номер. Трубку сняли после второго гудка, дежурный бдит. Я не вредный, просто своего телефона нет, а этот, в случае чего, обязательно засекут. И полные данные девушки установят, что мне и нужно.
        - Дежурная часть УФСб по городу Москва, - отозвался мне в телефоне бодрый мужской голос.
        - Приветствую, по плану «Проводник» беспокою, необходим вызов доктора, как поняли? - волнуясь, выпалил я, - объект номер семнадцать, - и уже успокоившись, добавил, - передайте полковнику Савельеву…
        - Полковник Савельев не работает, - грубо оборвали меня, - что вы хотите, говорите четко и ясно.
        Еще примерно несколько минут я пытался пояснить ситуацию дежурному, называл имена и фамилии, только свое настоящее имя не называл, ведь рядом, развесив уши, стояла моя невольная спутница. Сложилось у меня мнение, что забросили все эти планы, и никаких пунктов эвакуации уже не знают. С другой стороны, дежурный и не обязан про них знать, он просто обязан передать информацию и все, а тут как будто стена непонимания.
        - Полковник Чернов на связи, кто это? - наконец, соединили меня с ответственным.
        Чернова я знал, работал у нас такой, чем занимался я точно не скажу, тихий, незаметный. Только он тогда еще подполковник был и ответственным по Управлению не заступал.
        - Товарищ полковник, оперуполномоченный Вахитов звонит, - плюнув на конспирацию, погнал я открытым текстом, - план «Проводник», нахожусь у экстренного выхода номер семнадцать, прошу срочную эвакуацию. Или скажите, куда мне подойти, - добавил я, понимая, что про эти ходы и выходы Чернов, скорее всего, ничего не знает.
        - Вахитов, Вахитов, - повторял в трубку полковник, как будто что-то вспоминая. - Вот что, оставайся на месте, и перезвони минут через пятнадцать. Постараемся выяснить ситуацию, добро?
        - Добро, - не весело ответил я и нажал отбой на телефоне.
        Пятнадцать минут прошло, и я уже хотел попросить сотовый снова, но яркий свет фар осветили нас на дороге, и я увидел «Ладу Весту» желтого цвета. Альфия выхватила у меня телефон и помчалась навстречу машине, маша рукой.
        - Чао! - только и крикнула на прощание, захлопывая дверцу.
        Такси укатило, обдав меня холодными брызгами, а я поежился, и вдруг сам понял, какую глупость сотворил. Телефона у меня больше нет, позвонить я не смогу. Свою куртку отдал этой девчонке, теперь стою, мерзну в одной флиске. Нужно было с ней вместе уезжать на такси, хоть до города бы подкинули. А сейчас стою около дороги, в руках сумка с ружьем и прочей лабудой, двери пункта номер семнадцать захлопнулись изнутри, не откроешь. И не известно еще, заберут меня отсюда или нет. Я бросил сумку на землю и принялся ходить вперед и назад. Только завывания ветра и мелкий дождь, больше ничего. Ни огней фар, ни людей, ни голосов. Моя флиска потихоньку стала промокать, и я пожалел, что отдал софтшелл Альфие. Уходить? Наверное, это самое разумное решение, вот только куда?
        На мое удивление, буквально минут через пять снова показались фары и ко мне подкатила светлая «Хюндай-Соната» с конторскими номерами. Интересно, как они за двадцать минут доехали? Наверняка, рядом находились или по служебным делам мимо ехали.
        - Вахитов? - спросил меня водитель из открытого окна.
        Строгое лицо, короткая стрижка, пристальный взгляд. Я не мог всех знать в лицо в управлении, этого точно раньше не видел. Да какая мне разница, видел я его или нет? Мне бы доехать до конторы а там разберемся.
        - Он самый, - кивнул я головой, схватил сумку оружием и подбежал к машине.
        Мне тут же открылась пассажирская дверь спереди, но я все равно открыл заднюю, поздоровался с сидящим там парнем, почти полным двойником водителя, тоже коротко стриженный, крепкий, в неприметной строгой одежде, и хотел бросить сумку назад.
        Сидящий принял ее у меня и переложил слева от себя.
        - Садитесь вперед, товарищ старший лейтенант, нас ждут, - мягким юношеским голосом сказал он, и мне внезапно стало тревожно.
        Бывает вот так, как будто звоночек в голове звенит. Слишком все официально, слишком напряжены эти люди, и немногословны. Как будто сидели рядом и ждали меня. Но подозрения подозрениями, а ехать мне все равно надо. Сажусь на переднее сиденье, закрываю дверь и…
        И просто чудом успел подставить руку под наброшенную удавку. Тонкая струна порезала мне пальцы левой руки и чуть коснулась шеи. Правой рукой моментально откидываю сиденье назад. Мне очень сильно повезло, что я сразу нашарил кнопку, регулирующую спинку сиденья. Накинувший мне удавку сидящий сзади не ожидал подобного маневра и растерялся, а я, не теряя времени, развернулся влево вокруг своей оси, вытянулся вверх и, что было силы, приложился ему правым кулаком в голову.
        Струна больно проехалась по затылку, и я сиганул в открытую дверь. Выстрелы раздались, когда я уже бежал по лесу. Скорее всего, просто стреляли для очистки совести. Искать меня в темном лесу все равно, что искать иголку в стоге сена. Я и сам себя бы не нашел, бежал и бежал вперед. Ветки хлестали меня по лицу, грязь под ногами мешала, ноги скользили, я несколько раз чуть не упал, но упрямая воля гнала меня и гнала вперед. Через несколько минут я выскочил на шоссе и чуть не попал под колеса машины. Желтого цвета такси резко затормозило передо мною, и воитель разразился отборным матом, высказав все, что думает обо мне и моих родителях.
        - Ого, снова ты! - услышал я звонкий голос из опущенного оконного стекла, - давай, прыгай, подкину до города! - подмигнула мне сидящая на пассажирском месте Альфия.

1229 год. Новогород
        Холод, тьма и пустота. Артемий сидел на крыльце обители и видел, как она меняет цвет. Тени во дворе метались из стороны в сторону, то и дело слышался вой вдалеке, и было очень погано на душе. Как будто струсил, сбежал и предал своих умирающих братьев. Вернуться назад? Он уже ничем им не сможет помочь, обитель уничтожена, монахи убиты. Отец Симоний наверняка тоже погиб. Куда теперь идти? Осталось только одно, помочь выстоять Новогороду. Пургас, наверняка, сейчас туда направит своё войско. Как это сделать? Выйти назад? Но там враг, не выйдешь, убьют сразу, никакие способности не спасут. Остается только одно - сидеть и ждать.
        Скрип половицы в обители заставил Артемия вздрогнуть. Он вскочил с крыльца и снял с плеча лук. Потом отступил в сторону монастырских стен, и вовремя. Из дверей обители вышли три тени. Точнее, это были не тени, это были Сабит, Рахим и Тимур Оловянный, правая рука Батыя. Так вот кого послал за ним в погоню Хан Батый! И Пургас тут просто исполнитель ханской воли!
        - Попался, сын шакала! - грозно прошипел Сабит, потрясая своей татарской саблей.
        Не теряя времени, Артемий быстро нащупал стрелу с серебряным наконечником, взвел тетеву и точно выстрелил. Сабит захрипел и рухнул, сложившись попалам. Стрела пробила доспехи татарина, и жизнь покинула это тело, холодный труп упал на землю обители в потустороннем мире. Два других вампира немедленно бросились на инока, не давая тому времени выстрелить еще раз. Артемий ловко выхватил меч, отбил первый удар, и с луком в левой руке, и мечом в правой, отскочил к стене.
        Воином он был искусным, но тягаться с Оловянным, конечно, не мог. А молчаливый высокий Рахим просто не давал монаху шансов остаться в живых, тем не менее, Артемий не сдавался. Град ударов посыпался на него с двух сторон, и еле отбивая, инок заскочил на лестницу. Это уже было серьезное преимущество, двое нападавших не могли к нему подойти одновременно, и сдерживать Рахима какое-то время Артемию удавалось. Искры летели от сабель в тусклом свете, грозный крики раздавались над затерянным миром, и Артемий постепенно отступал к монастырской стене.
        Потеряв терпение, Рахим размахнулся и ударил саблей наотмаш, но в последний момент Артемий отскочил назад, и сабля застряла в бревне, из которого была сложена стена. Рахим дернул оружие назад, но этой паузы хватило Артемию, что бы рубануть своим мечом по руке и отсечь Рахиму руку. Противник монаха завыл, отрубленная рука так и осталась сжимать саблю. Сзади раздался громкий крик Оловянного, но Артемий не слушал его, бросив лук он левой рукой вытащил свой ритуальный нож, прыгнул вниз на две ступеньки и вонзил нож в шею Рахиму. Тот схватился левой рукой за рану, и упал прямо на Тимура вниз.
        Не давая опомниться врагу, Артемий сиганул со стены прямо на Рахима, придавил Оловянного и вонзил нож в шею Тимуру, потом еще и еще. Крови не было, брызги не летели во все стороны. Просто два окоченевших трупа лежали перед ним. Такого, наверное, не могло случиться, инок один убил трех упырей, да еще в их логове, в потустороннем.
        Тело охватила мелкая дрожь. Усталость мгновенно придавила монаха, и он, лишенный сил, сам рухнул сверху на трупы убитых им упырей. Запах крови пьянил и наполнял силой. Не понятно, откуда он брался, но с каждым вздохом силы возвращались к иноку. Наконец, он поднялся, осмотрел поле битвы, поднялся за своим луком по лестнице, убрал нож, глубоко вздохнул и принял решение. Быстро обыскав тела упырей, Артемий срезал три тугих кошеля, набитых монетами. Тут были и золотые динары, и медные гривны, и золотники. Не было только серебра, но и бог с ним, с серебром. Монет много, это хорошо, этого хватит на долгую жизнь. Если она, конечно, будет у него, долгая и счастливая жизнь.
        Переход был легким на этот раз, но как только он оказался в этом мире, тут же запахло гарью. Монастырь горел, и дым проникал даже в плотно закрытый подвал. Закрыв лицо воротом рубахи, Артемий, кашляя, откинул крышку погреба и бросился в дым. Теперь не останавливаться, насколько хватит дыхания, и бежать. На выходе он споткнулся о лежащее тело, поднялся и, совершив последний рывок, оказался на улице. Страшное зрелище предстало иноку. Повсюду тела убитых и кровь. Ворота обители разбиты, и пламя начинает лизать бревенчатые стены.
        Быстро преодолев расстояние до ворот, Артемий остановился и обернулся назад. Из горящей конюшни раздалось громкое ржание.
        - Сука, дьяволово отродье! - громко выругался монах и побежал назад.
        Ворота конюшни он открыл сразу, но лошади были привязаны к коновязи, а дым уже валил вовсю. Выхватив меч, Артемий принялся рубить путы и выводить лошадей. Наконец, дошла очередь и до Аргона. Жеребец, в отличие от остальных, не рвался наружу, а сразу, увидев монаха, забил копытом и призывно заржал.
        Странно, что конюшню подожгли вместе с лошадьми. Это же не просто транспорт, это и товар! Ничего Пургас не жалеет. Мало того, что ордынцам продался, так еще и уничтожает все на своем пути. Настало время ответь ему за все поступки!
        Гарь пожарища постепенно уносило ветром. Такой легкий ветерок в сторону реки холодил разгоряченное тело и приятно ласкал волосы. Артемий сидел на откосе и смотрел на то, как течет река. Рядом суетились люди, бегали дружинники, оплакивали погибших женщины, собирали оружие и доспехи княжеские слуги. Пургас бежал, оставив много своих воинов на Новогородской земле. Дружина было хотела преследовать, да сами потеряли слишком много бойцов, а тут еще скоро ночь опуститься на землю, и усталость буквально валит с ног.
        От обители ничего не осталось, все сгорело. И всех монахов убили воины Пургаса, один Артемий остался. Сзади к нему подошел Аргон и уткнулся влажными губами в затылок. Куда теперь иноку податься? В дружину к князю? Не возьмут, не смотря на храбрость в бою, Артемий для них чужой. Столько лет татарам прислуживал, потом в монастырь ушел, кому такой дружинник нужен? Наймут для разового похода, и то, заплатить толком не заплатят. Да и есть у него деньги, в походной торбе через плечо много золотых монет. Ордынские монеты и гривны берут повсюду, конечно, медь не так ценна, а серебром упыри брезговали, но там много золота, а золото это золото.
        - Ты храбро сражался, монах! - услышал Артемий властный голос за спиной и вскочил с сырой земли на ноги.
        Сзади к обрыву подъехал сам князь Юрий Всеволодович с несколькими дружинниками. Красный плащ развивался на ветру, и конь богатырский гнедой масти тяжело дышал, закусив удила. Сам князь был без шишака и личины, и шрам от удара краснел на его щеке. Спешившись, Юрий подошел к иноку.
        - Я много слышал от Симония о тебе, монах. - князь замолчал и посмотрел вдаль, - ты у татар служил, потом сбежал. Расскажи, почему ты сейчас бьешься за нас? - Юрий показал рукой на меч и лук Артемия, - и оружие у тебя ордынское.
        - Потому что я русич, хоть и был продан татарам, - гордо ответил Артемий, не отводя взгляда.
        - Ну что же, - Юрий Всеволодович отвел взгляд, и посмотрел вдаль, где Ока и Волга соединялись воедино и вместе продолжали свой путь, - я подумаю о твоей дальнейшей судьбе. Обитель восстановим, храм построим заново.
        С этими словами князь развернулся и прыгнул на коня, поскакав прочь.
        - Глупец, беги за князем, пади в ноги, просись в дружину! - зашептал Артемию подъехавший дружинник, но инок только усмехнулся и снова посмотрел вдаль.
        Солнце садилось, скоро стемнеет. Поиски продолжат всю ночь, раненых будут выносить, убитых хоронить, а Артемий, ляжет спать у развалин обители, что бы с раннего утра отправиться в путь. Куда он идет, инок и сам толком не знал. Обет, данный Симонию, гнал его вперед.
        Глава 10. Выжить
        Москва, 2019 год.
        - Ну все, я приехала, а ты давай бывай! - весело чмокнув меня в щечку, Альфия выскочила из машины и поспешила к подъезду стоящей прямо перед такси высотки.
        Рядом горели витрины закрытых магазинов, стройными рядами стояли припаркованные иномарки, и еще несколько свечек тянулись прямо в московское небо. На улице шесть часов утра, уже дворники таджики скребут своими метлами, гоняют мокрые листья по асфальту.
        - Куда ехать? - устало повернулся ко мне водитель.
        Куда мне ехать? К дяде Лёше, конечно, только… Только еще одно незавершённое дело осталось. Я выскочил из такси и пошел в сторону стоящего напротив магазина. Посмотрел в витрину с женскими сумочками, повертелся вправо, влево, и юркнул в проходной двор. Подъезд дома, куда зашла Альфия, был как на ладони, и я засёк время. Через три минуты загорелось окно на шестом этаже справа от входа в подъезд, а еще через десять минут подъехала знакомая «Хюндай-Соната» бежевого цвета.
        Мои несостоявшиеся убийцы вышли из машины, постояли секунд тридцать, о чем-то поспорили, и направились в подъезд. Как ни странно, кодовый замок они открыли сразу. Видимо, какой-то универсальный магнитный ключ у них был. Ну что, мне все понятно, теперь вопрос, что делать дальше. Бросить эту случайную знакомую или нет? Поможет ли ей мое вмешательство? По крайней мере, я постараюсь помочь, и оружие себе добуду.
        Приняв решение, я быстро направился к подъезду и спрятался за него. Дворник не обратил на меня никакого внимания. Из находящегося рядом помещения через закрытую дверь воняло гнильем. Я закрыл рукой нос, но помогало это слабо. Так и стоял с зажатым носом, ожидая развития событий. Примерно через десять минут дверь снова открылась, и передо мной появилось три силуэта. Первым шел среднего роста крепыш, тот самый, что пытался душить меня струной, второй шла девушка, а третьим водитель «Хюндая».
        Быстро выйдя из-за своего укрытия, я схватил идущего последним водителя за плечо левой рукой, подбил его ногу в колене своей правой ногой, и сильно приложился по голове локтем справа. Удар получился смачным и точным, не смотря на почти полное отсутствие замаха. Эти двое не были вампирами, а я воспользовался своими способностями и вошел в боевой транс, как называл это состояние подполковник Савельев. Убивать я никого не хотел, но бил сильно и аккуратно, как говорил герой одной известной комедии.
        Не успел первый мой противник упасть на землю, как я незаметно проскользнул за спину второго. Идущий впереди крепыш что-то почувствовал и начал оборачиваться, как я мощным левым крюком отправил его в глухой нокаут. Да я в этом трансе чемпионом мира по боксу могу стать! Если бы, конечно, прошел допинг-контроль. Сдается мне, что специалисты антидопингового агентства нашли бы много интересного у меня в организме.
        Все закончилось, я вышел из транса и быстро обшарил карманы лежащих боевиков. Все как я и предполагал, удостоверения оперативников и оружие. Вытащив один «Макаров» и забрав себе еще дополнительный магазин, вытащил магазин из пистолета водителя, и запасной из подсумка на поясе у него тоже забрал, вместе с подсумком. Потом взял себе так же и удостоверение водителя и рацию, которая висела у него на поясе. «Кенвуд», в моделях я не силен. Телефон сотовый тоже взял, на всякий случай. Я понимаю, что это очень опасно. Да прямо сказать - палево, но эти вещи мне сейчас очень нужны. Ключи от машины я тоже сунул себе и повернулся к девушке.
        - Ну что, красавица, вас подвести или как? - покрутил я брелком с ключами.
        - Ты что, дебил? Они из ФСБ! - вытаращив глаза, закричала Альфия.
        - Я знаю, и они точно уберут тебя как свидетеля. Поэтому, мой совет - вали из города, выброси твой телефон в помойку и сиди тихо. Тогда останешься жива, - много времени объяснять ситуацию у меня не было, да и желания тоже. Поймет - ее дело. Не поймет - ну что же, я хотя бы попытался. - К отцу своему беги, он поможет!
        Альфия застыла на месте, кусая губы. Видимо, обдумывала что-то. Я помедлил еще секунду, и побежал к стоящей у подъезда машине. Брелок сигнализации весело пиликнул, и я плюхнулся на водительское сидение. А вот и удача, мой баул с ружьем на заднем сиденье так и валяется. Отлично, теперь я вооружен для… А вот это я пока оставлю в тайне, но куда сейчас поеду, я уже твердо знал.

«Хюндай Соната» мне вполне подойдет, жалко только, что бросить ее придется. Входная дверь в подъезд запиликала и открылась. Наверное, уже на работу люди идут. Выезжая со двора, я бросил взгляд в сторону подъезда. Оперативники лежали на месте, и даже какой-то сердобольный прохожий пытался помочь им подняться. Ничего, очухаются минут через пять. Девушку я не увидел, что было хорошим знаком само по себе. Либо домой убежала, либо, послушалась меня и скрылась. Будем надеяться на лучшее, что она поехала к своему отцу, а не осталась в этой квартире. Кто такой ее отец, я смутно догадывался. Фамилия Фатехов была мне знакома, прокурора одного так звали несколько лет назад.
        Пробок еще не было на узких улочках спального района, и я вдавил педаль газа до упора, нарушая скоростной режим. Пусть потом штрафы хозяину машины приходят. Мне бы до МКАДа успеть долететь, там я сразу затеряюсь и брошу машину. Идет «Хюндай» хорошо, машинюшка резвая, и «непроверяйка» к ней есть, под козырьком лежит. Так мол и так, машина эта досмотру и контролю не подлежит. Очень полезная вещь, гаишники с такой бумажкой стараются не связываться, себе дороже выйдет.
        Посмотрим, что у нас в эфире, щелкнул кнопкой и включил рацию. Сквозь шум услышал незнакомый голос.
        - «Баклан», почему молчишь, ответь «Пеликану»!
        - На приеме «Баклан», - отозвался я, - все нормально, возвращаюсь.
        - Девчонку взяли? Что она говорит? Прием! - все тот же голос. Нет, я его точно не слышал раньше. Что-что, а слуховая память у меня хорошая.
        - Все нормально, едем еще один адрес проверить и назад, - снова я продолжил свою игру.
        - Что за адрес? Что вы там несете, «Баклан», немедленно на базу! Как понял, прием! - взволнованно требовал неизвестный.
        - Приняли, едем! - снова подыграл я.
        - Не вздумайте с ней шутить, слышите! Вообще не разговаривайте с ней, она… - я бросил рацию на сидение. Шутить с ней я не собирался, почему так взволнованно ведет себя «Пеликан», вполне понятно, они меня упустили.
        Машина тем временем выехала на Варшавское шоссе и светофор ненадолго задержал меня. Сейчас подключатся к системе «Поток», и меня отследят. Нужно ускоряться и оттянуть этот момент, или бросать машину.
        - Куда вы там едете, вашу мать! - уже рассерженный голос в рации. Другой голос. Поставленный, командный, властный, я его слышал, и не раз.
        - «Пеликан», все штатно, с помехами принимаю, через пять минут доложим ситуацию! - стараясь немного изменить голос, скороговоркой выпалил я.
        Помехи уже на самом деле пошли в эфире, я слишком далеко отъехал. Рация еще немного пробубнила мне что-то, и я ее выключил. В принципе, все, что хотел, я сделал. Теперь только надеяться, что они не успеют. Точнее, что я успею. Есть, вот он, МКАД. Пролетаю под виадуком, и газу. Осталось километров десять, проскочу!
        Вот непруха, гайцы впереди палкой машут. Отбойники стоят, дорога сужается до двух полос, тут они и встали. Остановиться? Попробую, надеюсь, все образуется, не успели бы только команду на «Перехват» дать. Торможу около полицейского «Форда». Не спеша, с ленцой, толстый постовой подходит ко мне., я достал «непроверяйку» и удостоверение, на всякий случай.
        - Добрый день, старший лейтенант Селезнев, - просунул голову в приоткрытое окно представитель власти, - как себя чувствуем? Куда спешим в такую рань?
        - Да все нормально, товарищ старший лейтенант, на работу еду! - бодро отвечаю я, и уже хотел было показать документ, но гаишник втянул воздух в салоне своими ноздрями, разочарованно выдохнул, поднялся и буркнул мне.
        - Счастливого пути.
        Все ясно, пьяных и «трясунов» ловят, то есть с похмелья которые, я им безразличен, как и всевозможные планы «Перехваты». Пьяный это купюры с Владивостоком, а планы - сплошной головняк и нервотрепка. Проще сказать - не видел, не проезжал, искали - не нашли.
        Все отлично, сейчас свернуть направо и чуть проехать по второстепенной дороге. Снова утопил педаль газа в пол, пренебрегая ограничениями скорости. Еще немного, еще чуть-чуть, обогнал медленно плетущийся впереди бензовоз, и повернул около указателя, развернулся и углубился в лес. Вроде бы не далеко от города, но и ничего тут толком нет, лес и лес. Точнее, парк, а не лес. Стройка впереди, если еще километра четыре проехать. А вот сейчас тут, за холмом, трансформаторная будка стоит. Точно, не ошибся я, все думал, проеду ли нужный поворот. Как оказалось, нет, не проехал. Вот этот этот дуб большой помог, ну и указатель я запомнил, Бутовский лесопарк. Все, я на месте. Это точно та самая будка, сейчас открыть ее и…
        Трансформаторная будка выглядела самым обычным образом, как и тысячи будок по стране. Белое бетонное сооружение, к которому тянутся провода. Только стоит она прямо в лесу, точнее, в парке, и дороги к ней нет. Рядом грунтовка идет, а к этой будке ни тропинки, ни дорожки, как будто поставили тут будку и забыли все про неё. Я бросил машину на дороге и осмотрелся.
        Уже светало, но в парке тишина, кроны деревьев шумят, и ветер задувает под низ флисовой куртки, да и сама флиска не очень способна противостоять потокам ветра, так и продуть может. Повсюду грязь и желтые листья, а вот трава еще зеленая, слишком уж припозднилась осень в этом году, точнее, не осень, а зима поздняя. Только буквально вчера шел снег, а уже сегодня он растаял и снова травка зеленеет. Шоссе совсем рядом, шум проносящихся машин слышно, на работу люди спешат, за МКАД, в Москву.
        Стараясь не запачкаться в грязи, подошел к будке и дернул ручку грубой железной двери. Закрыта, и в уголке кодовый замок. Вы когда-нибудь видели на трансформаторных будках кодовые замки? Не видели? Тогда скатайтесь в Бутовский парк и посмотрите. Хотя, скорее всего, эту будку снесут скоро к лешему от греха подальше. Это ведь не просто будка, это аварийный спуск в потустороннее. А код на замке - мой день рождения. Хотите знать мой день рождения? Не скажу, а то вдруг оставят стоять будку и замок кодовый на ней.
        Набрал код, и дернул дверь на себя, что за ерунда, не поддается. Вот проблема, не может быть! Дернул еще сильнее, тоже не сдвинулась ни на миллиметр. Аж пот меня прошиб от натуги. Поправил трофейный «Макаров» за поясом, потряс головой, нужно еще раз попробовать.
        И тут пронзительный автомобильный сигнал оторвал меня от двери и заставил вздрогнуть. Саму будку и машину с дороги не видно, ее насыпь закрывает. Я быстро поднялся по насыпи вверх и увидел около «Хюндая» большую черную «Тойоту Фортунер», редкая машина, даже для Москвы.
        - Эй, ты что ли тут отлить вышел? - заорал здоровый краснорожий мужик из «Тойоты», - отгони свою тарантайку, дай людям проехать!
        - Слушай, у тебя же джип, вон по траве объехать не судьба? - справедливо возмутился я, - место же полно, а ты как баран в бампер мне уперся и сигналишь.
        Грунтовка, на которой я остановился, действительно узкая, но справа то от стоящей моей машины ровное место, ну грязно немного, так для чего джип покупать? Что бы грязи бояться?
        - Ты что такой дерзкий, а? - выскочил краснорожий из машины и полез в багажник.
        Интересно, что ему там понадобилось? Уж не биту ли бейсбольную взять? И я оказался прав, толстяк в короткой спортивной черной куртке и в бейсболке выскочил из-за машины, держа в руках бейсбольную биту.
        - А ну, урод, иди сюда! - грозно закричал он и сделал несколько шагов в мою сторону, но тут же попал белыми рибоковскими кроссовками в глину и остановился.
        Потоптавшись немного по грязи, видимо, мужик решил, что я виновен в том, что он еще и кроссовки испачкал, и агрессии в голосе прибавилось:
        - Иди сюда, падла, сейчас получишь у меня, будешь знать, как оскорблять пожилого человека! - не унимался бейсболист.
        Просто прекрасное развитие ситуации. С минуты на минуту меня в этом засекут. Наверняка в машине стоит маячок, и даже если его нет, по видеокамерам меня отследят. А ко всему, я еще сотовый одного из оперов прихватил с собой. Правда, пока разберутся, пока поймут, что сотовый у меня с собой, но все равно, времени мне терять нельзя. А вместо того, что бы быстрее уходить через переход, я ввязываюсь в дорожные разборки с толстяком, у которого раздуто самомнение. Плюнул себе под ноги, развернулся и побежал к будке. Плевать на все, нужно её открыть, и как можно скорее. Еще раз набираю код, и… Блин, она же в другую сторону открывается! Я все это время пытался тянуть дверь на себя, а тут все гораздо проще… Вот я осёл! Толкнул дверь от себя, и она открылась. Свет проник внутрь и осветил пентакль на бетонном полу. Нащупал рукой нож на поясе, и вспомнил, что все свое имущество оставил в машине. Придется возвращаться.
        - А, так ты еще и сатанист! - сзади неожиданно возник этот здоровяк с битой.
        Не побоялся запачкать модные кроссовки и пошел за мной. Засунул свою красную рожу мне за спину, и увидел этот пентакль на полу будки. Ну что же, видит бог, я не хотел, он сам нарвался.
        Первый удар битой пришелся прямо в железную дверь. Я успел отскочить назад, и когда толстый замахнулся для второго удара, резко сократил дистанцию и схватил двумя руками за его руки, держащие биту. Одновременно с этим мое колено влетело толстяку в пах. Мужик резко захрипел и согнулся пополам, выпустив биту из рук, и в этот момент я сверху вниз ударил его правым локтем по основанию черепа. Толстяк рухнул прямо мне под ноги, и не теряя времени, я побежал к машине. Жить будет, ничего с ним не сделается. Подумаешь, мозги сотряслись немного. Хотя, как может сотрясаться то, чего нет? Забрал свою сумку с заднего сидения «Хюндая», и мне в голову пришла одна интересная мысль.

«Фортунер» стоял прямо напротив «Сонаты» и двигатель в нем работал. Равномерно урчал мощный дизелек, машин больше на горизонте видно не было, людей тоже. Несколько минут у меня точно есть. Еще раз осмотрел «Тойоту». Просто мечта, а не машина, и бак полный. Я вытащил ключ из замка зажигания, достал нож и начал чертить руны на кузове «Фортунера». Несколько на передней дверце, теперь на капоте, на задней дверце, и с другой стороны то же самое. Потом чуть привстал на бугорок и начертил то же самое на крыше. Готово, теперь можно и в склеп. Самое главное, что я буду на колесах там, на отличных колесах. Проходя мимо лежащего бейсболиста я покачал головой, пощупал его пульс, живой.
        - Извини, мужик, ты сам виноват, мог бы просто объехать мою машину.
        Договорить свою речь я не успел, со стороны шоссе показались движение. Кто-то ехал сюда, и я поспешил заскочить в будку, которая запиралась на замок, но только снаружи. Изнутри запора не было, тот же кодовый замок. Именно поэтому это и был аварийный вход, а не выход. Можно было всегда к нему подъехать и спуститься в потустороннее. Возможно, меня уже нагоняли преследователи, а возможно, просто кто-то ехал мимо. Искушать судьбу я не стал, и быстро воткнул нож в центр пентакля, который засветился тусклым светом и последнее, о чем я подумал, было то, что я умею видеть в темноте.
        Рюкзаки, сумки, и прочую поклажу лучше не ставить на пол, а держать в руках, это правило. Если ты их оставляешь на полу или снаружи от точки перехода, на них нужно нанести своеобразные магические символы. Тогда предметы и даже машины перенесутся вместе с тобой. Все, я уже тут, сейчас посмотрим, перенеслась ли машина.
        На двери, что бы выйти, нужно набрать тот же код, который знали только я и полковник Савельев. Дверь на пружине, поэтому она всегда будет закрытой. По крайней мере, должна быть закрытой. В этот раз я подпер ее своей сумкой, когда выходил. Только незваных гостей мне и не хватало в потустороннем. Наверняка за мной по следам идут несколько упырей, иначе какой им смысл искать меня около аварийного спуска?
        Тусклый свет тёмного мира осветил все вокруг, и тот самый холм, рядом с которым лежала тень. Точно, тот самый краснорожий бейсболист. Мне даже показалось, что вот это вот, рядом с ним, бита. Но это всего лишь была трухлявая деревяшка, которую я поднял и отнес к двери, оставив вместо сумки подпирать дверь. Деревяшка смялась, но все же дверь в будку плотно не закрылась, перехода больше тут нет. Сами виноваты, нечего за мной гоняться. Да, я нарушаю инструкции, но где вы, господа, были, когда их для меня писали?
        Тишина гробовая, ни ветра, ни постороннего шума. Деревья сухие стоят, и на дороге две машины, «Хюндай» и «Тойота». Вот это номер! «Хюндай» служебный переместился сюда вместе с «Тойотой»! Шикарно я живу, теперь можно и выбирать себе машину по душе. Но выбор был очевиден, и та и другая машина на ходу, ключи от них у меня есть. В «Хюндае» половина бака, в «Тойоте» полный бак. Дизеля там литров восемьдесят с копейками, по шоссе километров на восемьсот чистого хода. Беру однозначно ее. Но «Сонату» я осмотрел основательно, кроме еще одной рации нашел два бронежилета, топливную карту, путевой лист, согласно которому, неделю назад побитые мною сотрудники ездили в командировку в Нижний Новгород. Бронежилеты скрытого ношения я переложил в «Тойоту», у которой багажник был забит всякой всячиной. Тут и пакеты с продуктами, и палатка, и зимняя одежда. Похоже, этот бейсболист кроме всех своих недостатков, был еще и выживальщиком, или в поход собирался. У него я нашел аж две коробки с сухим пайком, вот зачем ему столько?
        Хотя, одежда лишней точно не будет. Я хожу уже столько дней в своей куртке… Плюнул на все и стал разглядывать обновки. Модную красную куртку отложил в сторону, не зима тут, в этом мире. Температура постоянная около плюс двенадцати градусов, может, чуть выше или чуть ниже, вечная осень. А куртка зимняя, с подстежкой, как на верх, в привычный людям мир поднимусь, так и надену. Брюки я сразу откинул в сторону. Если куртка мне чуть-чуть великовата, в пределах допустимого, то брюки просто неприлично широки. Ну и ладно, останусь в своих. А вот пропахшую потом свою футболку и флисовую кофту я, наконец, снял. Футболку надел от «Рибок» и надписью «UFC». Это сейчас очень модно, такая кучу денег стоит. И кофту новую нашел, правда, в расцветке яркой, в цветах российского флага, но ничего, годится. Свою одежду сложил на заднее сидение, не забыв все вынуть из карманов, сел за руль и тронулся в путь.
        Ух ты, сколько теней у меня на пути! Не меньше десятка! Точно, по мою душу приехали, красавцы. А если учитывать то, что машина «Хюндай» спокойно переместилась сюда, значит, если бы я дверь не закрыл, меня достали бы и в этом мире. Научились за тот год, что я отсутствовал, проходить через проходы. А возможно, и перемещаться между проходами по этому миру научились. Только, чем я такой гнев и немилость вызвал, что убить меня сразу пытались? Вот эту загадку мне и предстоит сейчас разгадать.
        Я выехал на шоссе, развернулся и погнал по встречной полосе в обратную сторону. А чего, машин же нет. Если появятся, то как-нибудь разъедемся на двух полосной дороге. Точнее, мы не разъедемся, а будем стрелять друг в друга. Интересно, подняли уже по тревоге личный состав и перекрыли все места подъема? Карта моя всех точек перехода со мной, вон, в сумке лежит, у них наверняка точно такая же имеется. Только я знал одно место, которого нет на карте. Это дом дяди Леши, полковника Савельева.
        Там наиболее вероятная точка моего появления, и скорее всего, там засада, но засада в самом доме, либо около него. Мало кто знает, что там есть еще и склеп для подъема наверх. Если дядя Леша жив, он постарается держать склеп в рабочем состоянии. Если нет… Тогда я не знаю. У меня много вариантов подъема, но, вполне вероятно, их все постараются перекрыть, слишком сильно я кому-то мешаю.
        Тем временем, я проскочил Видное, проехал развязку, и увидел большой торговый центр справа от себя, прямо по ходу движения. Я обычно не обращаю внимания на пейзажи в этом мире, но тут снизил скорость. Потому что то, что я видел за окном, почти с точностью воспроизводило то, что находится в привычном нам мире. Тут даже светлее, чем обычно, как будто здание светились изнутри. Неужели, еще один переход, о котором мы ничего не знаем? Нажал на тормоз и свернул вправо. Проеду, посмотрю, что это такое. Возможно, еще одна точка, лишним эта информация мне не будет. Осветил фарами высокое здание, постоял немного, глядя на вывеску. Большое стеклянное здание «Торговый центр Вега», и светится оно изнутри. Если и есть переход, то он внутри здания.
        Постоял, подумал, и заглушил двигатель. Вытащил из сумки свой дробовик, перезарядил, осталось пятнадцать патронов. Не густо, но и не мало. Отбиться от стаи оборотней явно не хватит, и пистолет за поясом мне в этом деле не помощник. Пули в его патронах обычные, я проверял. Но любопытство взяло верх. Вдруг этот выход станет для меня спасительным? С другой стороны, откуда проход в торговом центре на МКАДЕ? Кто и зачем его тут поставил?
        Я бесшумно открыл дверь, и, сжав в руках дробовик, выскользнул из машины. Прислушался, но ничего подозрительного не услышал. Только тени вокруг, немного их, но тени есть. Сейчас, наверное, около семи утра в нашем мире. Впрочем, возможно, что время остановилось, как только я совершил переход. Время в этом мире относительная величина, и она может меняться произвольно. Я уже это прочувствовал на своей шкуре, когда перенесся год назад во времени при переходе. А закон переходов простой, двух Вахитовых в одном мире в одно и то же время быть не может. Это только в фильме «Назад в будущее» герой встречается сам с собой. В жизни такого быть просто не может по всем законам мироздания. Ты это ты, один и неповторимый. И когда я появился в две тысячи восемнадцатом году, другой Вахитов, тот самый, что жил там спокойно, пропал без вести, или погиб, как мне сообщили в том магазине в Нижнем Новгороде. И машина вот эта, «Тойота Фортунер», появилась в этом мире, значит, в том она пропала. И «Хюндай» пропал во время моего перехода, вот такая ерунда получилась.
        Поднявшись по ступенькам и держа дробовик в руках, я осторожно открыл стеклянную дверь и вошел внутрь комплекса. Все блестит и сияет, как в обычном мире. Даже следы мои выглядят более чужеродными, чем эта ковровая дорожка на входе. Теней почти нет, что не удивительно. Торговый центр еще не работает, рано. Осторожно иду и прислушиваюсь. Тишина полная, аж в ушах звенит. Свечение идет прямо вот отсюда, а там, где свечение, там всегда переход в этом мире. Не бывает тут просто так светло.
        Я подошел к витрине и застыл перед ней, как вкопанный. «Эпа. Якутские бриллианты», белые буквы на черном фоне, небольшое углубление и стекло. А за витриной на черном ящике на подушечках лежат настоящие бриллианты. Нет, этого не может быть! Не могут они одновременно быть в том и в этом мире! Что-то тут не чисто. С другой стороны, что такое бриллианты? Всего лишь камни, которым приписывают различные магические способности. Ведь это здание, по которому я сейчас хожу, тоже камень. Точнее, оно сделано из камня.
        - Вот чёрт! - выругался я и хитро улыбнулся, - такая возможность ограбить ювелирный магазин! - сказал я вслух сам себе.
        И правда, что я теряю? Вряд ли эти камни можно пронести через переход. Я пнул ногой черный ящик, на котором стояла витрина, но ничего не произошло. Никакой сигнализации тут, конечно же, не было и в помине. Потрогал рукой в перчатке стекло - толстое, так сразу и не пробьешь. Стрельнуть в него из ружья? Стекло, скорее всего, пуленепробиваемое. Да и жалко мне патроны тратить. А серебро тут, в этом мире, пробивает все! Тогда и патроны расходовать не нужно, я достал нож и начертил несколько рун разрушения на стекле, а потом воткнул нож в само стекло. Как будто в деревяшку вошло, еще несколько усилий, и я открыл витрину.
        Свет, идущий от камней, завораживал. Я убрал нож и сгреб их своей рукой в кучу, а потом, убрав ружье за спину, двумя руками принялся собирать камни и класть в карманы брюк. Один мелкий камушек со звоном выпал на пол, и я нагнулся, шаря на полу в поисках. Вот он, за витрину закатился. Поднял на руке и зажал между двух пальцев, любуясь исходящим светом и острыми гранями.
        - Вот оно как все просто, раз - и ты богат. Без усилий, без труда, просто пришел и забрал камни! - сказал я вслух.
        Сколько я так простоял, не знаю, из оцепенения меня вывел шорох за спиной. Обернувшись, я увидел клыкастую тварь, несущуюся ко мне. В следующее мгновение рука, держащая камень, бросила его прямо в пасть, оборотень остановился, и этого мгновения мне хватило, что бы вскинуть ружье и выстрелить. Выстрел громом прогремел в здании, свет бриллиантов сверкнул и погас, и снова появился, а оборотень завалился набок и упал.
        - Вот так, - снова заговорил я сам с собой, - позарился на камешки и чуть голову не потерял.
        Я ударил прикладом по витрине, и камни посыпались в разные стороны, как яркие угли разоренного костра. Собирать их у меня не было ни времени, ни желания, я осторожно выглянул в коридор. Оборотни редко ходят по одиночке, наверняка, еще несколько тварей ждут меня где-то поблизости. Но ни справа, ни слева никакого движения не наблюдалось. Пользуясь случаем, я разглядел лежащую передо мною тварь.
        Чуть больше обычной собаки, наверное, просто огромный алабай, с густой шерстью в районе холки и крепкой длинной пастью. Чем-то на помесь волка и здоровой овчарки похоже, только лапы очень когтистые. Шерсть серого с серебристым оттенка, и хвост волчий, ощипанный и короткий.
        Все, достаточно тут времени потерял, нужно уходить. Держа ружье перед собой, пошел по коридору к выходу, потом вышел в дверь и осмотрелся. Никого не видно, значит, наверное, оборотень был один. Бегал по торговому центру, не мог выйти, эти же твари глупые, двери открывать не умеют. Ускорив шаг, почти добежал до машины и поехал дальше.
        Весь мой путь занял примерно восемьдесят километров, как я засек по спидометру. Вот и тот самый нужный мне дом в деревне. Сюда хотел переселиться полковник Савельев на пенсии, да видно, обстоятельства сложились не лучшим образом. Про этот дом, купленный им, не знал никто, кроме меня, ну или почти никто. Его дочь от первого брака знала, я ее видел тут один раз, а больше… Не знаю, возможно, в отделе кадров и была информация про этот дом, а возможно, и нет.
        Забор из сетки рабитца, бревенчатый сруб, банька рядом и яблони. Правда, яблони в этом мире трансформировались в странные уродливые деревья с черными плодами. Откуда плоды сейчас? Вроде, ноябрь давно… Остановил «Тойоту» около ворот и вышел на улицу.
        Скажем прямо, загородный домик Савельева по всем статьям проигрывал дому Тарашкина. У генерала целый готический замок был, а тут обычный крестьянский русский дом, два этажа, веранда с резными столбами, наличники и крыльцо. Ворота заперты, но я не расстроился, поднапрягся и перелез через них, благо, что невысокие были. Присмотрелся внимательно, теней нет во дворе, и за воротами я ни одну тень не заметил. Место тут глухое, до ближайшего дома метров сто. Савельев в деревне на отшибе дом построил. Купил участок со старым домом, да и перестроил все по-своему. Как раз лет пять назад все это и строилось, я еще на шашлыки сюда заезжал, тут и встретил его дочь. Алена ее зовут, в Австрии сейчас живет, врачом работает. Сослуживцы шептались поначалу, как это так, у полковника ФСБ дочь вышла замуж за иностранца. А что тут такого? Познакомилась по интернету, встречались, взяла и переехала. Она врач, немецкий язык в совершенстве знает. Савельев давно в разводе, так что поворчали особисты да плюнули на этот факт.
        Осторожно обошел дом вокруг, подозрительного ничего не увидел. Теперь нужно попасть вовнутрь. Это, в принципе, тоже легко сделать, достаточно разбить окно. Но бить окна в доме человека, заменившего мне отца, не очень хотелось. Наконец, я заметил открытую форточку на втором этаже, приставил садовую стремянку, валявшуюся в траве, и поднялся к этому окну. Руку просунул в форточку и открыл раму. Все, теперь можно пролезть в дом.
        Только, странный запах я почувствовал в комнате. Такое я ни с чем не спутаю. Затхлость, и трупный запах. Я открыл створки окна, и на пол упал стоявший на подоконнике сухой цветок, горшок разбился на мелкие черепки. Громыхая ботинками, я прыгнул в комнату и вскинул ружье. Хотя, в тех местах, где окна закрыты, и трупный запах, засаду ждать маловероятно. На втором этаже всего три комнаты, и две комнаты на первом. Я сейчас в спальне, а слева от этой как раз комната дяди Леши была, туда я и открыл дверь.
        Кровать, стол, стулья, никого, ни трупов, ни дяди Леши. Да его и не может тут быть, он же в том мире, никогда в этот не спускался, не имеет он таких способностей. Я вернулся на лестницу и спустился на первый этаж. Осмотрел две оставшиеся комнаты, и тут тоже никого. То ли я принюхался, то ли запах стал менее заметен. Нормально пахнет, наверное, мне просто все это показалось. Теперь в подвал спуститься, тут должен быть переход, мы его сами вместе делали год назад. Создание переходов, или вампирских склепов - не простое занятие. И нож ритуальный у нас тогда был, им пентакль и чертили. Ошибешься немного - занесет не в то время, это я уже на своей шкуре испытал.
        Вот он, тот самый подвал, и вот та самая комната. Не спокойно у меня на душе, зашел сразу в комнату, закрыл за собой дверь, достал нож и воткнул его в центр пола.
        Переход сработал как надо. Я перенесся в дом Савельева в нашем, обычном мире. Открыл скрипучую дверь, осмотрелся. Тишина полная, дверь входная в дом изнутри закрыта на засов. Это полковник Савельев так страховался. Не знаю, почему, не доверял он замкам, вот и поставил себе этот железный засов, задвинет его, и спит спокойно. Но сейчас Савельева явно дома не было, паутина в углу, пыль повсюду. Сколько уже дом пустует? Наверное, несколько месяцев, а может, и больше.
        И вот он, этот самый запах. Затхласть и… Я не хотел ничего думать, просто побежал вверх по лестнице, в ту самую комнату, где почувствовал трупный запах в потустороннем мире. Про осторожность я забыл, сразу распахнул дверь в спальню полковника и… И замер со слезами на глазах. Труп дяди Леши лежал на кровати уже давно, успел частично разложиться, и запах не был такой сильный, форточка оставалась открытой. Ветер задул в дом, и капли дождя из открытой форточки застучали по подоконнику.
        Немного придя в себя, я осмотрелся вокруг. Полковник Савельев лежал в спортивном костюме, перед ним на столе стояла пустая бутылка водки. Не похоже на дядю Лёшу, он водку почти не пил. Хотя, откуда мне знать, пил он или не пил водку, он при мне ее почти не пил, а когда оставался один, вполне себе мог, я видел у него пустые бутылки в этом доме. Вон, кстати, и они стоят в углу. На столе два стакана, и покрытая плесенью тарелка. Два стакана! Он не один пил! Что это может значить? Да ничего это не значит. Пил с кем то, второй уехал, дядя Леша запер дверь, лег в кровать и…
        Что, отравили его? Я не эксперт, стакан нюхать и пробовать не стал. Сколько время прошло с момента смерти? Очень много, судя по телу. Не меньше двух месяцев, а может и больше.
        Шум послышался со стороны окна, и я вскинул ружье. Но это в форточку залез рыжий тощий котяра. Кажется, Маркиз его звал дядя Леша.
        - Мяу! - жалобно заорал кот и посмотрел мне в глаза.
        - Иди сюда, голодный наверное! - поманил я кота, думая, чего же ему дать…
        Насколько я помню, пакет с кормом был у покойного на кухне, вот кот и не смог туда попасть. Я оставил дверь открытой, спустился быстро вниз. Кот бежал за мной, постоянно мяукая, как будто рассказывал мне обо всех событиях, произошедших тут за время моего отсутствия. Жалко, что я не понимаю кошачий язык, кто все таки важный свидетель, но увы.
        Вот она, кухня, вот он, пакет с кормом на полке. Насыпал Маркизу полную миску, и тот жадно стал есть, мурлыча при этом. А я сел на кухонный стул и задумался.
        Полковник Савельев был единственный близкий мне человек, после Ольги, конечно. Но Ольга меня бросила, Савельев умер, вот я и остался один на белом свете, никому не нужен. А что, если попробовать переместиться снова, в две тысячи восемнадцатый год? Попробовать все изменить? Переход же у меня есть, в Нижнем Новгороде, Андрей Юрьевич его сделал, шансы есть. Мне здесь не выжить одному. Вся контора гоняется за мной, друзей никого не осталось, хотя… А вот это мысль, кстати. Один друг у меня должен был остаться, и стоит с ним поговорить на эту тему. Про него никто не знает, остается только найти этого друга.
        Глаза у меня слипались, я вторые сутки на ногах. Нужен отдых даже мне, с моими способностями, которые, как оказалось, никому теперь не нужны. Я высыпал кошачий корм корм на пол, весь, без остатка. Надеюсь, хватит коту на какое-то время. На улицу он пролезет, не пропадет. Правда, скоро зима… нужно что-то придумать, дочери Савельева сообщить. Эх, дядя Леша, дядя Леша!
        Теперь нужно уходить. Только я собрался и взял лежащее на столе ружьё, как услышал шум подъезжающей машины. Я замер в комнате, и весь обратился в слух. Точно, машина остановилась около дома дяди Леши. По мою душу, значит. Да что же я совершил такого, что на меня охота объявлена? Просто врагом государства стал, не иначе. Причем, справедливого суда мне не светит, убьют по тихому.
        - Пока, приятель, - бросил я поедающему корм коту, - надеюсь, еще увидимся.
        Переход не занял много времени. Жалко, с собой взять ничего больше не успел, но это не беда. Дверь подвала я оставил открытой. Если и этот переход уже раскрыли, то и тут могут выйти за мной. Сейчас мне нужно переждать первую активную фазу розыска, дальше будет легче. Постоянно находящихся в засаде бойцов нужно кем-то заменять, спустя двое суток замен станет не хватать, придется оголять точки перехода, или снимать сотрудников с других участков работы. А кто это позволит сделать? Значит, трое суток мне нужно тихо отсидеться.
        Но сначала еще одно дело. У меня тут, в бане у дяди Лёши, был тайник. Точнее, тайник был наш с ним общий, на экстренный случай запаслись самым необходимым. И, по моему, этот случай сейчас наступил. Выйдя из дома через дверь, я подошел к срубу бани и дернул за дверную ручку. Заперта на большой висячий замок, а ключи остались в доме. Ну что же, замок массивный, но не такие открывали. Закинув ружье за плечо, я вынул из-за брючного ремня «Макаров». Жалко тратить патрон на замок, но цель оправдывает средства.
        Грохнул выстрел, и замок отлетел в сторону. Я толкнул деревянную дверь и заглянул в предбанник. Все на месте, все тут. Два автомата «Калашникова» калибра семь шестьдесят два. Старые, списанные, но надежные. Савельев их сам выбирал, патроны к ним и запасные магазины. Патроны экспериментальные, посеребрённые, их еще не испытывали, эффект не ясен. Поэтому еще есть ружье МР 155 в черном пластике и патроны к нему с серебряными пулями. Это тоже пригодиться. Два ящика «Кронидова», карты, немного денег и еще ящик всякой всячины по мелочи. Хотя, дизельный генератор, несколько канистр топлива и ящик с инструментами - не такая уж и мелочь. Что бы затащить все это в багажник «Тойоты», из нее пришлось выкинуть часть ненужных мне вещей. Вот теперь можно ехать.
        МР-155 пока положил на заднее сидение, оставив себе «Хатсан». Я уже привык к нему, стреляет по центру, на близких дистанциях не промахивался. А к помпе я приспособился быстро. Еще хорошо, что кобуру я нашел тут под ПМ, а то надоело мне пистолет за поясом таскать. Пусть простая, кожаная, но все равно удобнее ремня. Вот самого пистолета и патронов к нему я не нашел. Если честно, я не помню, оставлял ли его тут. В этом мире он не нужен, а в том, другом, привычном нам, пистолет у меня всегда был. Этот склад, собственно, и создавался для непредвиденного экстренного спуска в склеп, вот как сейчас.
        Двигатель «Тойоты» запел свою урчащую песню, и я двинул в путь. На этот раз я подстраховался и положил перед глазами карту. Сначала выехать на МКАД, потом не пропустить поворот и по шоссе Энтузиастов в Балашиху. Именно там жил нужный мне человек. Дома ли он сейчас? Не знаю, я потерял ориентацию во времени. Согласно цифрам с моих наручных часов, я уже шесть часов тут нахожусь. Ехать еще примерно час. Надеюсь, что долго ждать нужного мне товарища не придется, а то я уже зеваю, как бы не уснуть за рулем.
        Проезжая виадук, я чуть не врезался в ограждение, засмотревшись в окно. Москва предстала мне каким-то нереально заброшенным мегаполисом, как после неизвестной эпидемии или в другом измерении. Собственно, оно так и было. Никогда раньше внимания не обращал, а сейчас вот обратил. Смотришь на эти громады пустых зданий с черными точками вместо окон, и просто жуть как страшно, аж дыхание перехватывает.
        Ну все, почти приехал. Я сбавил скорость до сорока километров в час, и выключил фары. Вполне возможно, тут меня ждет засада. Да, вот таким я параноиком стал, всюду неприятности мерещатся. Хотя, собственно, почему мерещатся? У меня их на сто человек с запасом хватит. Сейчас нужно остановиться, похоже, что я на месте. Вот зеленый забор, и за ним - нужный мне дом.
        Этот домик был намного скромнее особняка генерала Тарашкина. Да я бы сказал, даже ничем не выделялся из череды таких же обычных, серых домов по этой улице. Невысокий забор, ворота, и стандартное двухэтажное кирпичное строение. Нужный мне человек купил этот дом, когда разводился и продавал свою трешку в Москве. Было это два года назад. Надеюсь, он все еще живой и никуда не переехал.
        Подогнал машину прямо к забору, взобрался на капот и посмотрел через забор. Ничего необычного, несколько деревьев, лавочка во дворе, железная дверь, козырек подъезда и второй этаж с решетками на окнах. Будет трудновато проникнуть. Но для нас нет не решаемых проблем. Открыл ящик, который перетащил в машину из схрона и достал болгарку. Подключил ее к генератору, перекинул провода через забор, завел генератор и перескочил во внутренний двор дома.
        Уродовать входную дверь я не стал, срезал решетку на окне в кухню. Причем, срезал аккуратно, и аккуратно же снял. Если нужно - поставим на место, только сварочный аппарат придется доставать. Теперь осталось открыть окно. Разбивать не хочу, все-таки, грубо это. Монтажку возьму в машине и аккуратно открою.
        Калитка была на замке, но замок спокойно открылся изнутри. Убрал болгарку назад, выключил генератор и поставил в машину. Пока его засовывал в багажник, выпал пакет с одеждой. Слишком много барахла я с собой набрал, как на северный полюс собрался. Пока засовывал все назад, взял из ящика с инструментами болгарку и пошел во двор, входная дверь внезапно открылась. И на пороге стоял мой старый друг и направлял на меня «Вепрь».
        Глава 11. Лучший друг
        - Зачем решетки срезал? - строго спросил меня уже полковник юстиции.
        - Сюрприз хотел сделать, - подмигнул я Карташову, нащупывая рукой висящий на плече дробовик.
        Он сильно изменился. То же холодное бледное лицо, только больше морщин, и волосы поседели. Смотрит на меня, не мигая, одет как франт, в черном строгом пиджаке, в начищенных туфлях, и в руках дробовик.
        - Ты за мной? - после паузы, осмотрев меня, сказал Карташов.
        - Я не за тобой, я к тебе, - спокойно произнес, переступая порог, - машину загонять во двор не буду, не угонит никто? Шпаны нет во дворе? Ну что ты встал в дверях? Иди хоть кофе свари, не видишь, от усталости падаю!
        Карташов опустил ружье, и молча посторонился из дверного проёма. Я закрыл за собой калитку, и прошел в дом. Из маленькой прихожей сразу в комнату, не поленился, нагнулся и снял ботики, в носках прошел к столу. Хорошо, что переодел новые носки, а то бы не удобно было перед товарищем. На столе горели несколько свечей в подсвечнике. Вампиры по разному решали вопросы освещенности своего убежища. Тарашкин решил капитально, у него электричество горело, видимо, генератор поставил. Карташов решил традиционно, свечи зажег.
        - Кофе тебе, говоришь? - усмехнулся полковник юстиции, положил «Вепрь» на кухонный стол и зажег газовую горелку, на которой стоял металлический чайник.
        Потом он прошел к столу, достал из стоящего рядом шкафа стеклянную бутылку с мутной жидкостью, и поставил два стакана. Тут же на столе появилась банка соленых огурцов, пара яблок и кусочки хлеба. Наконец, полазив по ящикам. Андрей Юрьевич положил шмат таявшего сала.
        - Вчера принес из холодильника, оттуда, - уточнил он, - да забыл. Будешь? - посмотрел Карташов на меня, показывая на бутылку.
        - Чесночная с серебром? - подмигнул я, - нет, не откажусь!
        Мы засмеялись, потом мой товарищ разлил по стопке. Выпили, аж искры из глаз полетели, тут же закипел чайник, и Карташов побежал заваривать кофе. А я, тем временем, разлил еще понемногу.
        - Слушай, у меня там, в машине, еды полно. Может, ты ужинать хочешь? - спросил я Андрея, но тот покачал головой.
        - Не хочу, в столовой перекусил. Я один живу, денег хватает, дома почти не ем, то в кафе, то в столовую хожу. Вот в выходные, бывает, приготовлю что-нибудь.
        - Еще по одной? - показал я на полные стопки.
        Карташов отказываться не стал, и мы снова выпили. Вторая далась мне легче, искры уже не мелькали перед глазами, просто накатило умиротворение и расслабуха. Все стало таким привычным и знакомым, все проблемы улетели из головы.
        - Ты, если что, можешь у меня пока остановиться, - жуя кусочек сала, сказал мне Карташов, - тебя там в розыск объявили, ищут по всей Москве. Ты ведь Тарашкина рассчитал?
        - Было дело, - кивнул я. Глаза уже просто слипались, я сидел и слушал вполуха.
        Спать хотелось все сильнее и сильнее, но если я сейчас усну, то где потом проснусь? Не сдаст ли меня Андрей? Я ему никто, и звать никак. А он один из этих… Но усталость наваливалась снова и снова, я положил голову на стол и отключился.
        - Эй, ты что? - кто-то толкает меня в плечо.
        Голова словно чугунная, ноги как ватные, не могу подняться. Открываю глаза, передо мною стакан стоит и бутылка с мутной жидкостью.
        - Максим, ну ты даешь, как отрубился! - Карташов стоит передо мною и трясет меня за плечо, - давай, иди на кровать ложись, отдохни, я зайду чуть позже.
        Я плавно переместился на стоящую в соседней комнате кровать, не выпуская ружье из рук. Только голова коснулась подушки, как сразу провалился в тяжелый и крепкий сон. Последняя мысль была, не забыл ли я снять ботинки, и что Карташов меня все-таки не сдал. Пока не сдал.
        Открыл глаза я так же внезапно, как и уснул. Так бывает, лежишь, спишь, и вдруг просыпаешься и не можешь ничего понять. Оружие со мной, пистолет в кобуре больно врезался в бок, а еще магазины запасные давят на поясницу в подсумке. Ботинок на мне нет, в одних носках лежу, что уже хорошо. Но на душе тревожно. Опять этот звук! В доме кто-то есть! И это точно не Карташов. Андрей бы зажег свечи, а этот человек, или кто там он, передвигается в полной темноте. Хорошо, что у меня глаза научились видеть ночью, стараясь не шуметь, я приподнялся на кровати.
        Ах этот предательский скрип. Казалось, что он как гром среди ясного неба прогремел. Медлить больше нельзя, и я спрыгнул с кровати и проскользнул в угол комнаты. Небольшая комнатушка, метров восемь квадратных, кровать, окно, кресло, книжная полка, и входная дверь. Развернуться толком негде, если только выскочить отсюда в коридор. Высунуться в открытую дверь? Зачем? Что бы меня пристрелили тут же? В дверном проеме я хорошая мишень, а этот некто точно по ту сторону двери. Нужно полностью войти в транс и…
        И я его увидел. Напротив меня, за стеной стоит. Как будто в трехмерном изображении наблюдаю весь этот дом изнутри. Спальня, где я сейчас нахожусь, за ней прихожая, потом кухня, и еще две комнаты. Стена тонкая передо мною, я это чувствую. Но этот неизвестный не один в доме. Чуть в стороне еще один стоит, оружие в руках, прямо напротив входной двери, знак подает первому. И третий в дальнем углу кухни, почти у холодильника. Это за мной пришли, сейчас они стоят и ждут, что я сделаю дальше. А что я сделаю? Стены у Карташова уж больно тонкие, из гипсокартона. Тот, кто строил, съэкономил на материале. Стараясь не шуметь, навожу ружье на первого, за стеной. Между нами не больше метра, а скорее всего, и того меньше, только я их вижу, а они меня - нет.
        Три выстрела сливаются в один. Прямо через стену я стреляю в стоящего напротив меня противника, потом перезарядка и во второго два раза. С первого выстрела не достал, вторым, кажется, попал. Он начал заваливаться набок, оружие выронил из рук, все это я вижу как сквозь стену. Падаю на пол и стараюсь поймать третьего в прицел, но его нет нигде. Еще раз выполняю перекат, стукаюсь ногой о ножку кровати, и тут автоматная очередь проходит четко в то место, где я только что был. Вот гадство, этот упырь тоже видит через стены, или просто стреляет в ответ на мои выстрелы. Если бы он видел, то не промахнулся бы.
        Секунда, вторая, третья, пошел! Перекатываюсь в третий раз и еще одна автоматная очередь. Этот тип за стеной здорово стреляет, и у него автомат, а я с дробовиком, в котором осталось два патрона. Есть еще пистолет, но в нем обычные патроны со свинцовыми пулями. Свинец упырей замедлит, но вреда не причинит. Лежу прямо у стоящего кресла, хоть какая-то защита, хотя, ни стены, ни ножки кровати, и ни кресло не удержат пулю. А сама кровать? Возможно, очень уж приглушенные очереди, похоже, из чего-то СПшного работают. «Вал» или «Винторез», может, «Девятка», пять сорок пять бы грохотал как гром и молния в этой тишине.
        Несколько секунд прошли, и… Что это? Осечка? Я четко слышу щелчок и ругань там, за дверью. Потом лязг передернутого затвора и судорожные поиски запасного магазина. Нельзя терять ни секунды, быстро вскочил и в два прыжка пролетел дверной проем. И прямо на входе поскользнулся на полу, я же в носках, а тут линолеум. Падая, заметил человека с оружием в дальнем конце комнаты, и наугад выстрелил. Вспышка из ружья двенадцатого калибра озарила комнату карташовского дома, и я четко увидел перекошенное лицо. Попал в грудь, это уже стало понятно, когда я больно шлепнулся на пол, отбив себе левый бок. Хорошо, что пистолет у меня был справа на поясе, падение на ствол было бы болезненнее. Сразу вскочил и выпустил последнюю серебряную пулю в падающий силуэт. Готов. Точнее, все трое готовы. Раненых от патронов с серебром не бывает. Стоит зацепить упыря, и он готов. Просто, если попадешь в конечность, он может без конечности остаться и выжить, но у меня все попадания четкие, в туловище, все трое готовы.
        Перезарядить оружие я не мог, патроны оставались в машине, поэтому бросил бесполезное теперь ружье и вытащил пистолет. Стреляю в голову и потом добиваю ножом, техника у меня отработана. Но один против троих это все равно круче некуда. Осмотрелся в темноте. Все точно, без ошибки, три холодных трупа, два в коридоре и один на кухне. Прямо раскинув руки лежит один, и спиной вверх на нем второй. Стояли друг за другом, вот я их и положил четко. А третий на кухне с автоматом. И фонарь у него, скремблер бликует в темноте. Я его и не заметил сразу. А сейчас свет то появляется, то гаснет, действуя мне на нервы. Видимо, в последний момент он фонарь врубил, когда я уже стрелял в него. Сколько всего врагов зашло в склеп? Напряг все органы чувств, но больше никого не увидел. Вот тут, на столе, у Карташова свечи стояли. Нащупал зажигалку, чиркнул ей и зажег три свечи сразу на подсвечнике. Потом еще три штуки с другой стороны комнаты на подставке.
        Огоньки свечей дрожали в темноте, и причудливые тени делали интерьер дома зловещим. Холодильник, стол, и на полу труп с «ВАЛом» в руках. В обычных тактических брюках упырь был одет, в куртке по типу как у меня, в бейсболке. Да это, практически, моя точная копия! Я посмотрел на лицо и удивился. Это мой двойник! Получается, я только что убил самого себя? Но этого не может быть, этого просто не может быть. Я опешил и прижался спиной к стене. Некоторое время стоял так, потом взял себя в руки. Осмотрел двух других вампиров, пришедших за мной. Молодые, не больше двадцати пяти лет, тоже примерно так же одеты, тактические брюки и куртки. Наверняка новое спецподразделение, и лица у всех не знакомые.
        Первым делом я бросился к спуску в подвал и открыл дверь в склеп. Мало ли, сколько их там всего, этих упырей. Год назад ни одного не было, а теперь уже трое только в этой точке перехода. Я много потерял за этот год, практически, выпал из жизни. Зачем нужно было создавать моего двойника? Для каких целей? Я обшарил карманы убитых, но ничего интересного не нашел. У первых двух были автоматы «Кедр» и патроны с серебряными пулями. Я такие видел у напавших на меня полицейских в две тысячи восемнадцатом году, в загородном доме у Михаила. Значит, пошли в серию.
        У моего двойника был «ВАЛ» и патроны с серебряными пулями. Не удивительно, что он клина словил. «ВАЛ» и так очень чувствителен к качеству патронов, а тут очередями начал лупить товарищ, нервы совсем сдали. В «зенитовском» обвесе автомат, с фонарем мощным. Выключил фонарь и взял оружие в руки. Чуть тяжелее, чем без обвеса, но на близкой дистанции при скоротечном огневом контакте это не имеет значение. Нет, это точно не я, я бы так обвешивать «ВАЛ» не стал. Взяв себя в руки, я стащил куртку с убитого. А самое интересное, нашел в кармане куртки удостоверение на имя Максима Игоревича Вахтангова. Капитан, старший оперуполномоченный по особо важным делам. Я никогда не носил удостоверения в кармане куртки, только в кармане брюк. А у этого в кармане брюк был носовой платок. Все это немного успокоило меня, не каждый день своего двойника убиваешь. С другой стороны, остаться должен был только один, вот я один и остался. Что делать с оружием? У меня его теперь на целую армию есть. Только создавать эту армию не из кого. Карташов? Он же сам меня и предал. Поднимусь я к нему, кстати, посмотрю в глаза.
        По сути, он единственный близкий мне человек остался в этом мире. Сослуживцы это сослуживцы. Пока ты в системе, вы друзья. Стоит тебе стать изгоем, и вы враги. Поэтому, на помощь своих товарищей по службе я не надеялся. Ради меня они против системы не пойдут. Карташов совсем другое дело. Мы с ним вместе заразились вампиризмом, вместе потом выпивали, искали пути лечения. Мне удалось заглушить болезнь, Карташову нет. Но последствия он минимизировал. Мы часто пересекались с ним по работе, и когда он перевелся сюда, в Балашиху, разведясь с женой и потеряв все, часто встречались с ним в свободное время. Я его поддерживал, как мог. Манией величия и жаждой власти полковник юстиции не страдал, поэтому, никакой выгоды из своих новых способностей, в отличие от Тарашкина и Караваева, не получил. Хотя, вломил он меня образцово показательно.
        - Вломил? - остановился я посредине комнаты, стаскивая софтшелл с убитого мою бывшего коллеги.
        Не похоже. Он мог спокойно прийти сюда, подсыпать мне снотворного, и меня взяли бы сонного и ничего не подозревающего. Хотя, если подумать, после чесночной настойки меня сразу и срубило. Только пили мы вместе, это больше похоже на сонную дозу, чем на снотворное. В любом случае, нужно все выяснить.
        Куртка пришлась мне впору, поднял с пола бейсболку, отряхнул. Как и моя бывшая, фирменная, пять одиннадцать. И всего два магазина к «ВАЛу» у этого двойника, причем, запасной он хранил в кармане брюк. Нет, это точно не я, я бы минимум четыре взял, а то и все восемь. И по любому бы пояс с подсумками надел, что бы по карманам не рассовывать.
        Перезарядил автомат, вставил новый магазин, и пересчитал патроны в старом. Всего семь штук и в этом двадцать, двадцать семь патронов. Взять «Кедр»? Нет, не пойдет. Мой двойник с «ВАЛом» был, с ним и пойду. Просто вытащил патроны из магазина «Кедра» и вставил в два магазина «ПМ». Осмотрел себя в зеркало. Похож, кепку бы еще на глаза по глубже надвинуть, отличие будет не так заметно. У меня щетина черная проступает, трехдневная. А этот, лежащий на полу, до синевы выбрит. Ну вот я и готов к переходу. Встречайте меня, Андрей Юрьевич.
        Пройдясь по комнате, и еще раз заглянув в зеркало, я перекинул автомат на двухточке через плечо, загнал патрон в патронник и поставил на стрельбу одиночными. После проверил пистолет, тоже дослал патрон и снял с боевого взвода. Если что, самовзводом выстрелю не хуже. Потом прошел через весь коридор к кладовке, открыл дверь и спустился по лестнице вниз. Вот тут вход в склеп. Остановился на несколько секунд и постарался успокоиться. Только нервного дыхания и дрожи в пальцах мне не хватало. Вдох через нос, выдох через рот, и так несколько раз. Все, пошли.
        Переход прошел штатно, выхожу уже в доме Карташова. Ощущения такие, что и не переходил никуда. Тот же дом, те же стены, те же следы грязи с подошвы. И тут я понял, что не так было. Обувь. Эти упыри не снимали обувь, не вытирали ноги. В грязной обуви и ходили. А я, дурак, так в носках и иду по линолеуму, не хочу топтать в доме у друга. По коридору иду медленно, повсюду полумрак, а из кухни голоса раздаются. Потом вода забулькала в стакан, кто-то себе чай наливает. И дверь полуприкрыта. Автомат внизу, рука на рукояти, открываю левой рукой дверь.
        - О, Макс, ты нас напугал! - майор Кольцов сидит за столом с чашкой кофе или чая. Нет, судя по аромату, это кофе, - Ну что там, взяли?
        Я покачал головой, мало ли, какой у моего двойника голос, спалюсь мгновенно. Вместо свечей горит люстра, и свету заметно больше. У газовой плиты стоит спиной ко мне мужчина в костюме, Карташов, бледный, как смерть, сидит за столом рядом с Кольцовым.
        Я почти не знал этого Кольцова. Узнал только его голос в рации, когда удирал сегодня. Совсем ничего о нем сказать не могу, ни плохого, ни хорошего. Служил в управлении «П», ничем особо себя не проявил. Обычная серость, как раз такие и выбиваются в большие начальники. Наверняка он уже подполковник.
        - Двухсотый? - отпив кофе, спросил меня Кольцов, и я молча кивнул.
        - Ну что, Андрей Юрьевич, как с вами поступать? - обернулся Кольцов к Карташову, - до последнего своего дружка выгораживали. А это, понимаете ли, соучастие в преступлении. Будем вас судить показательным судом, - изрек эту известную фразу товарищ Кольцов и сам же засмеялся своей шутке.
        - Хотя, я думаю, сор из избы выносить не будем. Отведите его туда же и…, - майор или подполковник щелкнул пальцами и посмотрел на меня. Я кивнул и он продолжил, - Сергей Петрович, помогите ему.
        Стоящий у плиты сотрудник в сером пиджаке обернулся, и наши взгляды встретились. Разин Сергей из управления «П», откровенно мерзкий тип, пересекались несколько раз. Надо сказать, взаимной приязнью мы не страдали, и он тут же узнал меня. Не знаю, как это объяснить, цвет глаз, мимика, черты лица, тут узнавание стопроцентное.
        Разин дернулся за пистолетом, и автомат в моих руках сухо кашлянул ему в грудь, потом еще и еще. Три точки появились на его безупречном костюме, чуть покраснела одежда, и Разин упал прямо на стол, разлив чай в стакане у Карташова. Коричневая жидкость стала растекаться по белой скатерти, Кольцов вскочил, и тут же сел обратно. «ВАЛ» в моих руках уставился ему в лицо своим холодным единственным глазом.
        - Что, товарищ майор, не признали? - сплюнув, зло сказал я, - или кто там вы сейчас, очень жаль, что вы так ошиблись в своих сотрудниках. Теперь я вас внимательно слушаю. И если ты, гнида, хоть раз соврешь, это будет последняя ложь в твоей жизни, понял меня? - рявкнул я на него и голос сорвался. Я и сам испугался своему срыву на крик.
        Кольцов чуть заметно кивнул и посмотрел на Карташова. Потом что-то еще отразилось на его лице, но моя четкая команда поставила крест на всех его попытках.
        - Руки немедленно на стол, что бы я видел, - убедившись, что рука Кольцова лежат на столе, я обратился к Карташову, - Андрюх, ствол у него забери. И сколько их там всего? Водитель на улице?
        - Еще не известно, сколько там, - показал Карташов на окно, и вытащил «Гюрзу» из кобуры у Кольцова, - эти пятеро вошли, машина вроде одна приехала, но проверить не мешало.
        Ничего себе, важный начальник. «Гюрзу» себе как табельное урвал. Наверное, и патроны с серебряными пулями.
        - Сходи проверь, только осторожно. Нам лишние двухсотые не нужны, - подмигнул я Кольцову, давая надежду, - туда и обратно, хорошо?
        - Хорошо, - отозвался Карташов, накинул кожаный плащ на плечи, пистолет сунул себе за пояс и вышел из кухни. Спустя мгновение входная дверь хлопнула и мы с Кольцовым напряженно вслушивались в тишину.
        - Есть там кто? - поинтересовался я, и подполковник покачал головой.
        - Впятером приехали, «Мерс» там черный наш стоит, - облизнув пересохшие губы, ответил мне Кольцов.
        А я быстро думал, что делать дальше. Уйти, конечно же, я смогу легко. Спущусь в склеп, тачка там стоит, уехал и ищи свищи меня. Но, по-моему, у меня появился маленький шанс закончить это все здесь и сейчас. По крайней мере, попытаться это сделать.
        Входная дверь снова хлопнула и послышался щелчок запираемого замка, я напрягся но в дверном проёме показался Карташов в плаще.
        - Никого вроде, «шестисотый» черный с конторскими номерами припаркован, и больше никого, - выдохнул он и присел на стул.
        Потом налил себе в пустой стакан кипятка из чайника, хотел выпить залпом и обжог губы. Плюнул на пол, поднялся, подошел к раковине и напился прямо из-под крана некипяченой воды. После достал с полки мутную бутылку, плеснул себе в пустой стакан и залпом выпил, запив водой. Я краем взгляда заметил, что руки у Андрея дрожат.
        - Товарищ Кольцов, как вас там по званию, не знаю. Подполковник? - посмотрел я на этого совсем мне не товарища, и тот кивнул, - так вот, товарищ подполковник. Убивать я вас не хочу, но если будете молчать, то, скорее всего, это сделать придется.
        Я краем глаза посмотрел на окоченевший труп Разина на столе. Хорошее соседство для Кольцова, ничего не скажешь. Очень располагает к откровенной беседе. Только время на него играет.
        - Зачем ты так, Максим Исаевич, не хорошо, - справившись с волнением, заговорил Кольцов. - Мы со всей душой к вам, а вы себе просто не оставляете шансов на спасение, убийство за убийством. Так и до высшей меры уже рукой подать. Положите оружие, и я гарантирую вам жизнь и справедливое судебное разбирательство.
        Надо же, быстро эта гнида взяла себя в руки. Ведь я почти уже напугал его, и вон, опять начал демагогию разводить, как он любил на совещаниях раньше.
        - Ничего не знаю, у меня приказ убивать тех, кто болен вампиризмом. Приказ никто не отменял. Сейчас я его выполню, - положил я палец на спуск и направил ствол в лицо Кольцову, - и доложу по инстанциям. Пусть проводят экспертизы, принимают решения, только тебе уже все равно будет, так дошло? - снова рявкнул я, и почувствовал, что до него «дошло».
        - Вахитов, успокойтесь, я не при чем, я выполняю приказ. Мне приказали, понимаешь! - в голосе у Кольцова послышались истерические нотки, - и кстати, ты и сам не жилец. Сколько ты уже без вакцины? Месяц? Еще неделя, и сам сдохнешь! - зло выпалил Кольцов.
        - И что тебе приказали? Ликвидировать меня? - насмешливо спросил я и с вызовом посмотрел в глаза этому подполковнику, - зачем мой двойник тут? Для чего? Что ты затеял, Кольцов?
        Действительно, нужно было спросить, что тут вообще происходит. Я быстро просчитывал в уме варианты, но вариантов не было, абсолютно никаких. Кому выгодна моя смерть? Да только вампирам, если они сейчас в руководстве нашей конторы, больше никому. Пауза повисла в комнате. Карташов снова набульках себе в стакан настойки с чесноком, Кольцов громко испортил воздух от натуги.
        - Отвечай, говорю, зачем тут мой двойник, или я за себя не отвечаю, - закричал я и понял, что, пожалуй, ничего он не скажет. Слишком ставки высоки. Или, нужно спрашивать его по-другому и в другом месте, нужно везти его с собой в склеп.
        - Андрюх, наручники на этом теле посмотри, - показал я на труп Разина, - сейчас закую гада и спущу вместе с собой в склеп. Мы там побазарим, - подмигнул я Карташову.
        Андрей Юрьевич уже изрядно набрался, встал, покачиваясь, и в этот момент Кольцов дернулся. Он не прыгал, не выхватывал оружие, он упал под лавку и протянул руки к трупу Разина.
        - Дзынь, дзынь, дзынь, - три раза клацнул затвор на «ВАЛе» и в комнате снова запахло пороховыми газами. Пули пробили стол и Кольцов упал на пол, вместе с трупом своего подчиненного. Я отбросил стол в сторону, тарелки, чайник, чашки и посуда полетели со звоном на пол. Только Карташов успел схватить свою бутылку. Видимо, использовал способности вампира и ускорился. А что Кольцов? Все, готов. Лежит на спине, лицом вверх, глаза стеклянные, мертвее мёртвого, и в руке зажат «ПСМ», который он вытащил из разинской кобуры на пояснице. Не успей я немного, сам бы сейчас тут лежал. Для меня серебряные пули не нужны, меня и свинцовые спокойно убивают, я не вампир. Или уже вампир? Почему они с серебряными пулями за мной охотятся? Что там про сыворотку говорил Кольцов? Ну да, кололи мне ее раз в месяц, только для профилактики, как Савельев говорил.
        - Писец! - красноречиво описал ситуацию полковник юстиции, и глотнул прямо из горлышка остатки чесночной настойки.
        Чай из чайника теперь тёк по линолеуму, а осколки фарфора мрачно лежали в этой всей коричневой жидкости. Ведь из тел убитых не капало ни кровинки, так, чуть чуть одежда изменила цвет в местах входа пули. Поток ветра ударил в окно и распахнул его, уронив горшок с цветком на пол. Андрей Юрьевич вздрогнул, и снова выругался.
        - Че бум делать? - посмотрел он на меня, поставив пустую бутылку в угол.
        - Все нормально будет, смотри, - спокойно начал излагать я свой план.
        Скорее всего, тут частная инициатива Кольцова. Выполняй он приказ, забил бы болт на принципиальность и все бы мне спокойно выложил. Даже за пистолетом бы не стал бросаться. С другой стороны, приказ он, может, и выполняет, но в частном порядке. Скорее всего, на нем все и замкнется. Опять же, не понятно, для чего понадобился мой двойник, но это сейчас сыграет на руку всем нам. Карташов, хоть и вампир, но из другого ведомства. И слово его что-то да стоит. Вот этот двойник и станет козлом отпущения, за ним все и гонялись, его задерживать и приехал сюда бравый подполковник Кольцов, от него и пострадал. А что сам преступник? А преступника геройски убил полковник юстиции Карташов из своего законного «Вепря». Хотя, это слишком сложно. У преступника был «Хатсан», потом Вахитов взял «ВАЛ» у убитого сотрудника, «Хатсан» бросил, его полковник юстиции и схватил дробовик, что бы пресечь преступную деятельность. С точки зрения законности все будет выглядеть нормально, только… Только плевать вампиры хотели на законность. Я только что истребил целый клан Кольцова. Не думаю, что кто-то еще у него остался, скорее,
все остальные были просто подчиненные. Иначе, не посылал бы тех двух ослов задушить меня.
        - А теперь, Андрей Юрьевич, мы с тобой спокойно сядем и обмозгуем каждую деталь. А потом ты вызываешь местных балашовских полицейских и свое начальство. Только, трупы нужно поднять из склепа, - выдал я, наконец, итог своих умозаключений.
        Около часа мы таскали трупы из слепа в дом, и воссоздавали картину героического подвига Карташова. Он даже успел немного протрезветь, но в ящике на кухне оказалась еще одна бутылка чесночной настойки. Я, конечно, не возражал. Вещь полезная, и с вампиризмом борется, не дает полностью потерять человеческий облик, но первым делом все таки наши скорбные дела, а настойка - потом. В итоге у нас вышло вот что.
        К Карташову зашел Вахитов. Как он зашел и на чем приехал - Карташов не знал и не мог знать. Видеокамер рядом с домом нет. Это официальная версия для обычной полиции и обычного следственного комитета. Когда-нибудь создадут и специальный вампирский отдел, он и будет расследовать преступления в склепах, но пока такого отдела не создано, и нам нужно оправдываться на этом свете.
        Карташов и Вахитов совместно распили спиртные напитки, и Карташов решил сообщить в органы, что к нему заглянул подозреваемый, бывший сотрудник ФСБ. Но в это время, как только Вахитов уснул, к Карташову постучался подполковник Кольцов с подчиненными. Версию с появлением Кольцова в доме у Карташова пусть отрабатывает ФСБ, Наверняка, они все засекретят и будут проводить свое расследование, но да нам до одного места оно.
        Карташов, как законопослушный сотрудник, сразу указал подполковнику Кольцову, что у него скрывается разыскиваемый ими Вахитов. Те вошли в дом, и началась перестрелка между Вахитовым и сотрудниками ФСБ, в ходе которой Вахитов всех и убил. Ну что тут сказать. Пусть по итогам служебной проверки ставят двойку оперативно-боевой подготовке сотрудников управления «П» и выносят неполное служебное соответствие инструктору этой самой служебно-боевой подготовки. Вахитов принялся собирать оружие убитых сотрудников, и в это время Карташов схватил его «Хатсан», оставленный на столе на кухне, и выстрелил в Вахитова. Все вполне правдоподобно, тела разложены нужным образом. А мне теперь нужно исчезнуть в склепе и уехать. Удостоверение сотрудника ФСБ с моей фотографией, сотовый телефон и прочие вещи, по которым можно опознать труп, я забираю с собой. Что до отпечатков пальцев, то мои протерли, а того, моего клона, пусть снимает контора. Конечно они поймут, что к чему, но не сразу. Так что время у меня и у Карташова есть. Формально к Карташову вопросов не будет. Ну пришел человек, ну похож, ну представился Максимом
Вахитовым. Что, отпечатки пальцев с него снимать? Извините, дорогой подозреваемый, мне нужно установить вашу личность.
        - Макс, меня спалят! - усталый Карташов сел на табурет и открыл новую бутылку. А он запасливый оказался, это советник юстиции.
        - Поверь, Андрюха, тут сейчас всем будет не до тебя, - успокоил я товарища, - первыми приедут опера местные и ваши следаки. Потом нагрянут конторские и начнется ругань и перепалка. Они все тут затопчут, переругаются, и забудут про тебя. Все будут пытаться допросить тебя первыми, все будут орать и угрожать, а в итоге, все представят официально, как мы с тобой и устроили, положись на мой опыт.
        - Официально да, а не официально? - разлил мутную жидкость по двум стопкам Карташов.
        - А неофициально еще спустя несколько дней будет, - взял я протянутую стопку и молча опрокинул в себя.
        С одной стороны, нечего ему таким пьяным встречать все спецслужбы и полицию со следственным комитетом сразу. С другой, да и хрен с ними, все по легенде. Выпил с Вахитовым, тот уснул, приехал Кольцов, всех убили, и Карташов не сдержался и напился. С пьяного в этом случае спрос меньше.
        Я еще раз осмотрел обстановку на первом этаже дома. Все отлично, как на съемках Тарантино. Только… Только крови нет, и вот это самое странное.
        - Хоть бы кровь что ли разлил тут, - упрекнул я Карташова.
        - Пошел ты, - огрызнулся полковник юстиции, - те, кто приедет, поймут, почему ее нет, а на остальных мне похрен.
        Я открыл холодильник, достал оттуда трехлитровую банку крови и вылил на пол.
        - Вот так лучше будет.
        - На экспертизу возьмут, - отмахнулся Карташов.
        - Где же ты раньше был, такой умный? - парировал я.
        - Это когда раньше? - не понял Карташов.
        - А когда Тарашкин всех на задержание Кощее погнал, - я встал со стула, сам взял из рук Карташова бутылку и налил себе еще грамм пятьдесят. Молча выпил, занюхал своей перчаткой. Да, я свои отпечатки в доме Карташова не оставлял. Выдохнул и еще раз втянул воздух носом. Вроде все нормально, все как надо, но какую-то деталь мы упустили. И в этот момент зазвонил сотовый у Кольцова. Сделав несколько шагов, я потянулся за сотовым и прочитал имя звонившего - Нарышов.
        - Сука, - только и выдохнул я, и, не оборачиваясь, пошел ко входу в склеп. Все, моя миссия на сегодня окончена.
        Порезав себе в очередной раз палец, я спустился в другой мир. Мог бы, кстати, уже и пальцы не резать. Нож пропитался моей кровью, я должен уже тупо с одним ножом, без членовредительства, спускаться в склеп. Теперь надеть свои крутые боты, стоящие у входа в дом. Я не наследил там, наверху, а тут? И тут тоже. Жалко бросать все оружие и патроны, но что поделаешь. У меня осталась МР - 155 и все остальное. Хорошо, что обычные патроны к ПМ заменил на серебряные, с ними будет легче.
        В склепе все было так, как и полчаса назад, когда я перетаскивал трупы с Карташовым, наверх, в дом. Тут еще есть такая особенность, что нужно, что бы то, что ты перемещаешь, не касалось пола. Поэтому, столько времени и потеряли. Выходя из дома через дверь, я машинально сунул руку в карман и… И чуть не порезался о камни. Это же те самые бриллианты Якутии, что я забрал в торговом центре на МКАДе! Интересно, они были со мной в доме Карташова? То есть, их можно перетащить в наш мир? Так, а вот это интересно. Сейчас мне нужно уехать отсюда, найти выход, и спокойно посидеть хотя бы сутки, пока все устаканится. А все устаканится, это уже точно. Все основные деятели мертвы, только…
        Я подошел к «Тойоте», плюхнулся на водительское сидения и завел двигатель. Дизель привычно заурчал, успокаивая своим шумом и нагнетая тоску и обыденность. Положил на переднее сидения «Мурку» вместо оставленного наверху «Хатсана», поправил пистолет на боку и тронулся. Если честно, я еще не представлял, куда сейчас поеду. И все не давали покоя бриллианты в кармане брюк. Только в этом мире можно спокойно ездить пьяным, мелькнула у меня шальная мысль. Хоть какие-то плюсы есть в моем положении.
        Зачем мне все это? Зачем эти спуски, вакцины, погони, стрельба? Я спокойно остановился около магазина и забрал кучу камней в карман. Мало того, что забрал, я их там еще рассыпал, и оставил раз в десять больше. Но даже этих, что я взял, мне хватит на безбедную жизнь где-нибудь на Карибских островах в своем собственном бунгало. Так за что я рискую? А вот этот Кольцов, он за что? Для чего он стал вампиром? Захотел власти и денег? Так вот они, деньги, вот она, власть, бери, не хочу. И этот, Нарышов, да, тот самый ублюдок, что полез на задержание с Тарашкиным, из администрации президента, он то что хочет? Тоже денег и власти? Да у него этой власти…
        Я сжал кулаки, отпустил руль и задел забор правым крылом машины. Металлический скрежет спустил меня на землю. Точнее, под землю. Выругался, вывернул руль, и поехал дальше. Вдоль дороги тянулись унылые пейзажи города Москвы в потустороннем. Меня уже тошнило от этих черных домов с пустыми окнами, и я открыл окно и плюнул. Или это двести грамм во мне сейчас говорят?
        Вон Карташов, он не по своей воле стал вампиром. Но борется с этим, пьет чесночную настойку, покупает свиную кровь на рынке, я сам у него её сегодня разлил по полу, для достоверности картины. Представляю, что было бы, если бы в холодильнике у полковника юстиции нашли банку с кровью. Еще один момент, Карташов ни капли не хочет власти для себя. Почему одним нужно все, а другие просто выполняют свою работу и довольствуются тем, что имеют? Карташов, получив такие возможности, какие он имеет сейчас, мог бы подняться по службе, создать свой клан, как Тарашкин, но он предпочел уйти на понижение и жить спокойно. Андрей Юрьевич красава! Я сунул руку в карман, зачерпнул несколько камней и вытащил их. Захотелось швырнуть ими в окно, но в последний момент я остановился.
        - Чисто ради эксперимента, просто посмотрю, пронесу ли я их в тот мир, - успокоил я сам себя вслух.
        - Да нет, врешь ты все, Макс. Если пронесешь, ты их будешь стараться сбыть, и… - продолжил я спор с самим собой, - да, сбыть. Мне нужны деньги. На оперативные расходы мне никто не выдает. Вот если я соберусь выйти из игры и уехать, вот тогда…
        И тут я замолчал. А что тогда? Тогда я никого не буду убивать, буду жить для себя, как я и мечтал всю жизнь. Почему я должен вечно куда-то бежать и спасать мир от этих упырей? Пусть за меня это делает кто-то другой? Кстати, куда я сейчас еду, почему свернул сюда?
        Впереди меня было Рублевское шоссе. Сам не знаю, почему, я поехал прямо, ушел под виадук и прибавил газу. Уж не дом ли тут прокурора Фатехова? Он самый. Остался еще один человек, из знакомых мне, кто может спокойно передвигаться в потустороннем.
        Глава 12. На княжеской службе

1229 год.
        Артемий пришпорил коня, и Аргон пошел галопом. По бокам животины уже появилось мыло, конь хрипел, но скакал вперед. На западе исчезал за лесом тоненький солнечный лучик, и вот-вот все солнце скроется за горизонтом. А до желанной цели оставалось всего ничего. Вон впереди уже башни цитадели показались, и ров с водой, и насыпь из камня. Город впереди, не обманул калика перехожий, что попался на встречу.
        Конь заржал и остановился, и Артемий спешился. Воины у проездной башни уже заметили его, и закрывать ворота не спешили. Можно остаток пути и шагом дойти, дать коню отдохнуть. Вот и городня тут выше, чем в Новогороде, и стрельниц поболе, да и вид у крепости серьезный, больше размерами она, а сам город внутри стен стоит.
        - Кто таков, и что так спешишь? - обратился к Артемию старший дружинник, с бородой, в красной накидке, лет за сорок уже. В ножнах на поясе меч висит, а щит у стены стоит, прислонил спокойно. Значит, врага в Артемии не видит.
        - Инок Артемий, из Благовещанской обители, - хриплым голосом отвечает монах, на поклон в Фёдоровскую обитель, от отца Симония.
        - Иж ты, - усмехнулся стражник, - а с виду на монаха не похож, и в седле справно сидишь. Коня то пошто загнал? Аль в поле ночевать не привычный?
        - Смутные времена, что бы в поле ночевать, обитель Благовещанскую сожгли, всех иноков убили, Новогород отбился от Пургаса, да надолго ли? - вытирая пот с лица, выпалил Артемий все новости, - коня бы мне напоить да переночевать надо…
        - Это можно, - закивал головой стражник, - только заходи уже, ворота закрывать пора, дальше пусть караул службу несет, наше время вышло.
        Конь захрипел, почуяв воду, и Артемий подошел к деревянной бочке у ворот. Аргон жадно начал пить из нее, а сам Артемий напился из ковша, стоявшего рядом. Конь плохую воду пить не станет, с конем вместе пить не зазорно.
        Ночь опускалась на городище, и вместе с ней жизнь на улицах замирала. А в окнах домов, напротив, загорались огни. Рядом с воротами шумел кабак. Видимо, гуляние идет полным ходом, сегодня же праздник, День огненного Волха, вот народ и гуляет. Ну а где гулянка, там и комнату снять можно. Только, хотелось бы потише и поспокойнее, ну да как придется. В обитель сейчас на ночь глядя ехать не с руки, монеты есть в кошеле, значит, прямая дорога в корчму лежит сейчас Артемию.
        Ведя коня под узцы, монах брёл по пустынной улицы на звуки веселой мелодии. Уличный гусляр старался на славу, пел песню про князя Олега. Город был побольше Новогорода, много богатых домов стояло, и народа в городе всяко должно быть больше. Около корчмы Артемий остановился и осмотрелся по сторонам.
        За высоким частоколом стоял большой навес, под которым расположились деревянные столы и лавки. Несколько человек, видно, победнее, пели вместе с гусляром песню, а в жаровне рядом на огне готовилось мясо. Монах почуял, что сейчас умрет с голодухи, и вместе с конем направился во двор.
        - Эй, конюшня в той стороне! - крикнул Артемию бородатый детина у жаровни, а потом сделал знак, и из открытой двери выскочил паренек лет двенадцати.
        - Дяденько, коня напоим, накормим, проходите в горницу, там тятько встретит вас.
        Артемий внешне отличался от мужиков во дворе, в кольчуге и в накидке, с оружием и в добротных кожаных сапогах, он, скорее, походил на дружинника, чем на монаха. И только крест деревянный на груди был слишком большой для дружинника.
        В просторной избе стояло десять дубовых столов, и за ними сидело несколько компаний, побогаче тех, что на улице под навесом. Дородная деваха с подносом, на котором стояли деревянные кружки, лихо обхаживала столы и выставлял кружки сидящим людям. Тут были и дружинники, без доспехов, но с оружием, и просто вольные люди, без всякого оружия. Женщин в трактире, кроме разносчицы, не было. Оно и понятно, не пристало молодым девицам по трактирам ходить. Но женский смех на улице Артемий слышал, когда шел до корчмы. Наверное, то незамужние гуляют. У русичей ведь как, не вышла молодуха замуж, все, не нужна никому, вот в загул и пускается. А замужние по домам все сидят да детей растят.
        Да и сам Артемий по местным меркам уже старик. Двадцать семь весен это много. И почти десять из них в ханстве провел. Присел на свободную лавку и положил оружие рядом. Из оружия только сабля татарская и лук с колчаном. Не удобно в кольчуге сидеть, да и есть охота, и комната для ночлега нужна.
        А хозяин корчмы, мужик годов на десять постарше Артемия, уже приметил его, да не подходит. То ли опасается незнакомца, то ли прикидывает чего. Гулящие в горнице никакого внимания на монаха не обращают. Тут служивых людей полно, вон, на улице голоса слышны, наверное, стража со смены идет гульнуть.
        - Приветствую тебя, вольный человек, - неожиданно возник перед Артемием парень в красной рубахе, и жидкой бородкой. Годов восемнадцать, или девятнадцать, не больше, светловолосый и голубоглазый, - что есть-пить желаете, какой монетой расплачиваться будете?
        - И есть, и пить желаю, и коня напоить и накормить, и горницу для ночлега, - Артемий подался в свою торбу и достал один кошель. Монета византийская из чистого золота упала на стол. Парень тут же подхватил ее и скрылся за стойкой.
        А через минуту подошел сам хозяин, в белой рубахе, опоясанный красным кушаком, с длинной черной бородой.
        - Горница готова, сейчас лучшее мясо зажарят, и отменное вино поставят. Только, за такие деньги вам тут неделю жить можно, есть и пить всласть, - поклонился хозяин.
        - Так я и не спешу никуда. Я в Федоровскую обитель еду. Если там остановлюсь, сюда захаживать часто буду, - подмигнул Артемий хозяину корчмы, и тот, погладив бороду, расплылся в довольной улыбке.
        - Будь по вашему, всегда рады хорошим людям в своём доме.
        Девица в ярком наряде поставила Артемию кружку на стол, и он, не дожидаясь мяса, поднес ее к губам. Вкусный медовый напиток приятно растекался по нутру монаха, леча душу изнутри. А что, наверное, сегодня можно, праздник все же.
        - Эй, чучело, ты что в железках тут расселся? - неожиданно раздался грубый голос, и рядом с иноком выросла здоровенная фигура в белой рубахе, опоясанная поясом, на котором висел меч.
        Наверняка из дружины местного князя воин. Но это что, повод оскорблять незнакомца? Но монаху положено быть кротким.
        - С дороги я только, не успел еще кольчугу снять, - спокойно ответил Артемий, поставив кружку на стол.
        - Ты что, не знаешь, что это неуважение ко всем нам, в этот день! - выпучив глаза, не унимался дружинник.
        Размахнувшись, он опрокинул кружку перед монахом с остатками напитка на пол. Тут уже сам Артемий поднялся, кроткость кроткостью, но такое спускать не следует. Странно, почему все остальные молчат? Почему не пытаются вразумить этого наглеца? Несколько мужиков за соседним столом усиленно делали вид, что ничего не происходит, ударили кружками одна об другую, и выпили. Через стол компания дружинников внимательно следила за перепалкой, но вмешиваться явно не желала. Сам хозяин корчмы отводил глаза в сторону.
        Пока Артемий смотрел по сторонам, ища поддержки, рыжеволосый здоровяк размахнулся от плеча и ударил его по голове. Тишина, гул в голове, и волна теплого воздуха. Все вокруг потеряло свои четкие границы, это переход в боевой транс. В следующее мгновение Артемий поднырнул под руку бьющего, и могучий удар прошёл мимо. Поднимаясь на ногах, монах, размахнувшись, отвесил рыжему оплеуху открытой ладонью левой руки.
        Снова пространство обрело чёткие очертания, дружинник отшатнулся назад и потряс головой.
        - Крепкий же он, - подумал Артемий, и удар очень быстрый, и не упал даже от моей оплеухи.
        А тем временем здоровяк выхватил из ножен длинный прямой славянский меч, зарычал и замахнулся на Артемия. Неуловимым движением монах достал свою саблю, быстро подставил ее под удар обоюдоострого прямого меча, и тот соскочил в сторону, звякнув и разрубив стоящий рядом стол пополам.
        Потом монах резко разогнул правую ногу в колене и влепил сапогом здоровяку в промежность. Сейчас уже тот устоять на ногах не смог, а падая, свалил второй стол, как раз, за которым сидело несколько человек. Кружки и каша в тарелках посыпались на пол, мужики вскочили со скамьи, не смотря на сильный удар, вскочил и рыжебородый, зарычал нечто не членораздельное и стремглав вылетел из корчмы на улицу.
        Странное дело, песня на улице оборвалась, гусляры смолкли. Мужики молча вышли из корчмы. Даже та веселая компания, что сидела в дальнем конце горницы. Артемий спокойно поднял лавку, уселся на нее и стукнул кулаком по столу.
        - Мясо несите, есть хочу!
        Испуганная женщина принесла тарелку со свиной ногой, поставила еще кружку медовухи взамен разбитой, и тут же скрылась из виду за дверью. Не спеша к монаху подошел хозяин корчмы.
        - Путник, ты бы уходил отсюда. Это же правая рука самого князя Святослава, а тот скор на расправу.
        - И что, у вас тут постоянно монахов обижают? И бога не боятся? Что, язычник этот твой Святослав? - дерзко ответил Артемий с набитым ртом.
        Мясо в тарелке было очень вкусным, а медовуха забористой. А еще он устал после вчерашнего сражения в Новогороде, и после сегодняшней скачки. Что ему Святослав? Сам Юрий князь сегодня поутру пожаловал кошель с деньгами за битву ту, а настоятель Федоровской обители не даст в обиду.
        Монах как раз расправился со свиной ногой и допил кружку медовухи. Хотел было еще попросить, только двери в корчму распахнулись и двое лучников с натянутыми тетевами, целясь в него, вошли в комнату. Следом, обнажив мечи, ступили пятеро воинов в доспехах. Рыжебородый тащился сзади, что то тарахтя без умолку.
        - Сиди тихо, упырь, у нас стрелы серебряные. Проткнут и отправишься прямиком в ад, - грозно сказал невысокий худощавый воин в красном плаще, с личиной, надетой на лицо.
        Был он в высоком шишаке, чешуйчатые доспехи блестели в свете лучин, и было видно, что это не простой дружинник. Не иначе, как сам князь Святослав пожаловал.
        Артемий вытер руки о полотенце на столе, перекрестился и встал со скамьи.
        - Святослав Великий, сын Всеволда, ты разве видал, что бы упыри крест носили? - и продемонстрировал всем вошедшим свой монашеский деревянный крест, - инок я из разоренной Благовещанской обители. Одарён твоим братом, Юрием, золотом, за битву вчерашнюю, Пургас на нас войной пошел, али гонцов к вам не посылали?
        - Гонцы были, и войско мы в подмогу вчера послали, - сменив тон, ответил князь, убрал меч в ножны и открыл личину с лица, - и твоя правда, не носят упыри креста.
        - Василь, а ну зайди сюда, - грозно крикнул тот, и бородатый рыжий здоровяк в момент встал около князя. Был он выше на голову и раза в два шире в плечах самого Святослава. Но стоял, опустив руки, и слушал, не сводя с князя глаз.
        - Говори, как было дело? - строго спросил княжич.
        - Так вот, он тут сидел, я пошутил, а он, - сверкнув глазами на меня, продолжил Василь, - меч схватил да чуть не зарубил меня. И меч у него татарский, и быстро все он делал, как эти… - дальше Василь запнулся и посмотрел по сторонам, ища поддержку. Но все гулящие из корчмы разошлись, а хозяин спрятался за стойкой и делал вид, что протирает кружки.
        - То есть, нашел кого ловчее себя, и сразу упырь? - рассмеялся княжич, и дружинники вторили ему.
        Лучники опустили направленные в сторону монаха луки, мечи звонко влетели в ножны, и дружинники хохотали от души. Артемий тихо выдохнул и мысленно прочитал молитву. Обошлось на этот раз.
        - Вот что, - прервал смех Святослав, и все, как по команде, прекратили говорить и смеяться, - сейчас все по домам, такие гулянки к смертоубийству приведут. А завтра ты, - показал он рукой в перчатке на Артемия, к полудню, под мои врата что бы явился. Понял?
        - Понял, князь! - поклонился инок с почтением.
        Святослав улыбнулся, махнул рукой и стремительно вышел на улицу. И все тут же за ним быстро покинули корчму. Последним выбежал Василь. В сторону монаха он больше не смотрел.
        Москва, осень 2019 года.
        Очередной переход. Раньше каждый был событием и именовался не иначе как проведение «оперативно-поисковых мероприятий в местах пребывания измененных лиц». А сейчас я их уже столько провел, что сосчитать трудно. А ведь каждое погружение в этот мир отнимает у тебя частицу жизненных сил, не зря же мне Кольцов про инъекции говорил. Нет у меня сейчас возможности колоть себе вакцину, а переход делать жизненно необходимо. Что он там говорил, неделю и загнусь? Это мы еще посмотрим, я пока жив здоров, а сам Кольцов уже загнулся.
        Я бегло осмотрел дом и пришел к выводу, что он давно необитаем. В этой точке меня никто не ждал, по крайней мере, внутри самого дома. Коттедж на Рублевке принадлежал одному влиятельному авторитету, который на данный момент находился… Короче, повесился он в местах лишения свободы, по официальной версии, по неофициальной, ему отсекли голову, так как болел вампиризмом, а его подруга, на которую дом был оформлен, пропала. При обыске в доме кто-то из нашего управления обнаружил пентакль на полу, и сообщил Савельеву. Тот осмотрел переход, и признал его вполне пригодным для спуска. В официальный отчет данный переход не попал, держали для себя на черный день. Сейчас как раз такой черный день. Внутри дома пыльно и холодно, отопления нет, нужно камин разжигать. А разожгу камин, сразу соседи напрягутся, кто там появился. С другой стороны, соседи тут не особо любопытные. Появился кто, значит, так надо.
        Повсюду в доме была роскошь и запустение, так и шли рука об руку. Белая мраморная лестница с красивыми перилами на второй этаж, вся затоптана грязными ботинками. Фонтан с русалкой на первом этаже, работа неизвестного умельца, впечатлял размахом и не работал. Я включил его, просто посмотреть, и меня обдало потоком мутной тухлой воды. Ванная тоже была вся затоптана и грязная, но вода бежала, электричество в доме было, и я даже включил электрический обогреватель, надеясь заночевать на ночь в одной из комнат этого дворца.
        Прямо над белой лестницей на стене висел большой портрет погибшего хозяина особняка. На картине авторитет был изображён в образе монарха на троне, с короной на голове и скипетром в руках. А часть полотна, прямо на том месте, где должен быть трон, залита краской. Какой-то доброжелатель плеснул, не ценит у нас народ прекрасное. Хорошо, что хотя бы нигде не было навалено, или, как говорят юридическим языком, никто не совершил актов дефикации.
        Спустившись на кухню, я зажал рукой нос и тут же покинул это часть дома, вонища стояла жуткая. Наверняка в холодильнике уже кто-то живет, причем, не первый месяц. Походив немного по дому, я все-таки решил остаться на ночь именно в нем. Опостылело мне в потустороннем спать, а тут все же на поверхности, в привычном мире. Я спустился еще раз и перетаскал часть нужных мне вещей в комнату, взял один АКМ и четыре магазина к нему. Из второго оружия оставил себе пистолет «Макарова» с серебряными пулями. Не смотря на то, что данный пистолет устарел технически и морально, серебряные пули к нему, как оказалось, производились.
        А еще я, будучи в склепе, внимательно изучил трофейный телефон одного из нападавших на меня в «Хюндай Сонате». Как оказалось, обычный прапорщик службы наружного наблюдения. Интересно, зачем его уговорили совершить должностное преступление и убить сослуживца? Наверняка у Кольцова имелся компромат на сотрудников. Ну а что? Завербовали один раз, завербуют и второй. Утром я этим обязательно займусь. А сейчас спать, мне предстоит длинный день завтра. Но я вертелся на жестком диване в гостиной, а сон не шел. Наглухо задернул в комнате шторы, включил свет, потом нажал кнопку пульта на телевизоре. Пощелкал по каналам - все те же сериалы про ментов и бандитов.
        Решил принять контрастный душ и отправился в одну из ванных комнат. Нажал кнопку на бойлере и минут пятнадцать ждал, пока нагреется вода. Потом смысл с себя сегодняшнюю усталость, облился в конце холодной водой и вылез, шлепая мокрыми ногами по кафелю. Тапочек у меня не было, и я просто надел свои ботинки и в них поплелся на диван. Поставил свои часы на точное время - получилось час ночи. Припозднился я.
        Включил чайник на столе и решил, что уж после чашки горячего чая я точно усну. Внезапно мне заинтересовала картинка на экране телевизора. Он тут был в полстены, и я впился в знакомое лицо. Это же Миша, как там его? Тот самый, с кем я тогда встретился, когда из больницы бежал, с ним вместе и ставки делали. Я схватил пульт со стола и прибавил звук.
        - «Вынесен приговор руководителю преступной группы, долгое время промышлявшему мошенничеством с кредитными картами граждан. Всего в группе было несколько активных членов, у каждого из которых была своя преступная роль», - вещала симпатичная дикторша с экрана. Мише дали семь лет. Кучеряво даже по нынешним меркам.
        Потом показали трупы в монастыре, наверняка в том, где я встретился с отцом Григорием. И сразу же картинка перенеслась на дом Карташова.
        - «В ходе спецоперации ликвидирован предполагаемый террорист - одиночка. Потери среди личного состава уточняются» - и все, тут же репортаж прекратился.
        Вот это уже весело. Получается, это тот самый убийца в монастыре? Но оружие? Там тоже был дробовик, и тут дробовик. Я то считал, что монастырь - дело рук Тарашкина? А выходит, ошибался? Кольцов меня искал, а вовсе не Тарашкин. И именно Кольцов организовал ту бойню в монастыре? Но зачем? Какой во всем этом смысл? Я встал с дивана и начал ходить по комнате, сунув руку в карманы брюк, и чуть не обжёгся. С криком я вытащил руку, и увидел, как капля крови стекает по пальцу. В руке у меня был круглый, блестящий камень с острыми обработанными гранями.
        Бриллиант переместился вместе со мной? Только что это? Моя кровь на нем сделала его такого цвета? Или… Ничего не понимаю. Камень манил меня и пугал одновременно, играя всеми цветами радуги по стенам комнаты. Мне даже показалось, что все помещение, где я находился, превратилась в огромный детский калейдоскоп. Я сунул руку в карман и вытащил еще несколько камней. Все они были крупные, и на каждом была капелька моей крови. Причем, кровь как будто намертво вошла в рисунок камня.
        - «Можно сказать, что сегодня в Москве произошла кража века» - сквозь шум в голове услышал я голос дикторши в телевизоре, - в павильоне «Якутские бриллианты» на втором километре МКАДа сегодня ночью были похищены несколько ограненных бриллиантов. Преступник проник внутрь помещения, разбил витрину со специальным стеклом, и взял несколько наиболее ценных камней размером от трех до пяти карат. Среди них самый ценный на сегодняшний день бриллиант «Сердце Якутии». После этого преступники разбросали более мелкие камни по павильону и покинули торговый центр. Всего похищено на общую сумму около пятидесяти миллионов рублей. Оперативно-розыскные мероприятия на месте преступления продолжаются. Пока задержаны охранники торгового комплекса».
        Я сел на диван и помотал головой. Этого не может быть! Теперь я совершил преступление века! Вот на кой чёрт мне понадобились эти камни? Зачем я туда полез? Но каким образом я пронес их сюда? Они не должны были появиться в этом мире. Хотя, все верно выходит. Это же обычные камни. Я капнул на них кровью, и они появились в этом мире, вместе со мной прошли в проход. Поздравляю вас, Максим Исаевич, вы теперь взломщик экстра класса и самый разыскиваемый вор десятилетия. Что дальше? Поехать туда и вернуть все назад? Да, только так! Это будет самый лучший вариант. Найдут потом камни на полу, или под витриной, спишут на полтергейст. Только… На бриллиантах моя кровь. Ее нужно немедленно отмыть! В ванной я тер полчаса камни, но кровь так и блестела на гранях зловещим оттенком. Ничего не понимаю. Или это не кровь, а просто вкрапления породы? В любом случае, нужно собираться.
        Посмотрел на часы - второй час ночи. Ничего, проедусь с ветерком, не привыкать. Сунул пистолет в кобуру, автомат оставил тут, просто прикрыл его своей красной курткой, которую позаимствовал у хозяина «Тойоты». А вот вам, Максим Исаевич, эпизод номер два вашей преступной деятельности. Отжали машину у добропорядочного гражданина!
        Плюнув и зашнуровав ботинки, я побежал к выходу. Камни в кармане брюк предательски перекатывались. Я даже подумал, что вот сейчас вывалятся в небольшую дырку. Нужно их переложить куда-то. Взял со стола кружку я большой яркой надписью «Босс», сложил в нее камни из кармана, и спустился в подвал. Нож всегда со мной, сейчас воткну его в центр пентакля и… И я спокойно перенесся. И кружка была в руке. Вот только камней в ней не было. Я вышел из склепа, еще раз обшарил карманы. Ничего нет. Нужно идти назад. Снова втыкаю нож, перенесся в дом, открываю дверь - и вот они, по полу рассыпались. Не переносятся они в потустороннее, хоть ты тресни. А в тот раз переносились, в склепе Карташова. Что случилось? Наверняка, моя кровь так подействовала на них. Что то, значит, не хватает для перехода этим камням. Ну знаете, мозгов у вас не хватает, Максим Исаевич. Хрен с ними, с камнями, выброшу тут. Или не выброшу? Сколько там денег они стоят, по телевизору сказали?
        Нет, полный бред. Ну куда мне сбыть эти камни? Спалюсь мгновенно. Хотя, почему спалюсь? Санька Золотой в своем магазине барыжит, он что угодно за треть стоимости пристроит. Хотя, Санька так себе вариант. Он же агент всех разведок, сдаст меня. Хорошо, Макс, давай спать. Утро вечера мудренее. Свет я выключил, но причудливые очертания камней так и светили мне всю бессонную ночь узорами на стенах.
        А утро началось не с кофе. Сначала я чуть не проспал. Долго не мог уснуть, ворочался с боку на бок, а только заснул, зазвонил будильник в часах. И вместо того, что бы спокойно встать, умыться и попить кофе, я уснул дальше. Когда вскочил, было уже половина седьмого. Быстро умылся холодной водой и почистил зубы, используя чужую зубную пасту и свой палец. Увы, походную зубную щетку я оставил в машине. Времени на кофе уже не оставалось, и я побежал в гараж, на ходу ссыпав камни из кружки себе в карман. Кто знает, вернусь ли я сюда еще?
        Машина в гараже - черная «Тойота - Прадо» завелась с пол оборота, как будто и не стояла столько времени без движения. Я нажал на кнопку, и двери гаража поползли вверх. Тут такой хитрый брелок есть, нажал - открылись, нажал - закрылись. На улицах было темно и пустынно, еще бы, обитатели этого района рано не встают. Двигатель я не прогревал - оно мне не нужно, не моя машина. Сразу нажал педаль газа, игнорирую дорожные знаки и видеокамеры. Надеялся на ранний час, и на заветную «непроверяйку» в кармане. Ну и пусть там другая машина указана, вместе с удостоверение сотрудника ФСБ сработает как надо.
        МКАД я пролетел около семя часов утра, пробок крупных избежал, свернул на Рублевское шоссе, и выехал на Ивана Франко. Вот он, нужный мне дом. Надеюсь, что не опоздал. Сверился со своими записями, и припарковал машину напротив подъезда. Только зевнул, как нужный мне человек вышел на улицу. Да не один, за руку он вел маленького карапуза лет четырех. Сам Сергей Силкин, водитель службы наружного наблюдения, одет был точно так же, как и при нашей последней встрече. Но наличие ребенка немного спутало мои карты. Я подождал, пока он пристегнет малыша в детском кресле «Киа-Рио», и спокойно двинулся за ним. Следить за сотрудниками одно удовольствие. Будучи спецами, они и представить не могут. Что кто-то будет вести наружное наблюдение за ними самими.
        Ехали мы не долго, примерно через пару километров, и остановились около детского сада, где мой объект вышел с ребенком. Я тоже вышел из машины и постарался затеряться среди прохожих, насколько это у меня получилось. По крайней мере, когда минут через пять Сергей вышел на улицу и нажал кнопку брелка, садясь в машину, я вместе с ним рванул на себя пассажирскую дверцу и плюхнулся на сидение его красной «Киа».
        - Здорово, Серёга! Как дела? - небрежно бросил я ему и тут же предупредил, - руки спокойно держи, знаешь же, не поможет. Хотел бы я тебя убить, давно бы это сделал. Разговор есть.
        - Раззззггговор? - заикаясь, произнес Сергей.
        - Ну да, - спокойно отозвался я, вынимая ключи зажигания из его машины, - во первых, кто вам дал команду ликвидировать меня?
        - Кококоманду? - снова залепетал прапорщик.
        - Серёг, мы так с тобой каши не сварим, - покачал я головой и вытащил из кармана его смартфон, - вот, забирай. Захочешь быть незаметным и скрытным, выкини свой телефон. Он все мне про тебя рассказал, от адреса до… - тут я запнулся. Про интимные фотки жены лучше не упоминать, и я сделал вид, что закашлялся.
        - Что тебе нужно? - спрятал прапорщик телефон в карман и насупился.
        - Собственно, ничего нового, - спокойно продолжил я, - сотрудник вышел из серьезной операции, а вместо эвакуации его пытаются убить. Это преступление, Серёга! И твой Кольцов тоже мертв. И я пока не пишу рапорта на тебя с твоим другом, как там его, кстати?
        - Новосёлов. Игорь Новосёлов. Он безбашенный совсем. Убивать не приказывали. Сказали довести и припугнуть. Он сам так понял, наверное, - неожиданно начал говорить Сергей. - Кольцов задание оформлял. Он нам и заплатил неофициально за это. По полтиннику дал, прикинь? - посмотрел на меня прапорщик, и я кивнул головой, типа да, серьезная сумма, неплохая прибавка к зарплате.
        - А мне что, халтурка и халтурка. Может, он на банки какие работает, если платит, то мы молчим, - похоже, прапорщику нужно было выговориться, и я его не останавливал.
        Через десять минут я был уже в полном раскладе о расценках и халтуре работников наружки, но полезного пока для себя ничего не подчерпнул.
        - Девчонка эта, что вы приняли там, в адресе, где я вам накатил, кто она? - задал я, наконец, самый важный для себя вопрос.
        - Она? - шмыгнул носом Сергей и полез в карман.
        Я было напрягся, но он вынул из внутреннего кармана несколько сложенных листков бумаги и протянул мне.
        - Вот, тут вся инфа. Кольцов просил собрать, да передать ему я не успел.
        Сунул бумаги себе в карман, и хлопнул Сергея по плечу.
        - Короче, бывай, прапорщик Силкин. Плати свою ипотеку, расти сына, но если я позвоню тебе, - направил я на него указательный палец, - а я точно позвоню, будешь делать то, что я прикажу. И возможно, больше полтинника заплачу. И ничего противозаконного, все как раз во благо государства, усёк? - подмигнул я ему.
        - Усёк, - моргнул прапорщик в ответ, и я покинул машину, предупредив его о неразглашении ставшей ему известной информации в ходе выполнения ОРМ.
        Дождавшись, когда красное «Киа-Рио» скроется за домами, подошел к своей «Тойоте» и поехал прямо по дороге. Нет, так не возможно, нужно куда-то пожрать заехать. Опять за МКАД пилить, опять несколько часов в пробках. Ну вы и забрались, товарищ полковник юстиции, к черту на рога службу тащить.
        Как в воду смотрел, путь до Балашихи занял четыре часа. Пока ехал, проклинал все на свете и жалел, что не спустился в склеп и не проехал к дому Карташова по тому миру. Максимум бы в час уложился, а если бы притопил на тачке, то и того быстрее. Ну это просто невозможно, столько времени тратить в дороге, и ведь живут так люди. Утром встают ни свет ни заря, едут на работу несколько часов, вечером бегут к своим машинам, что бы успеть до пробок добраться домой, и конечно же, не успевают. По нескольку часов в деть люди проводят в своих автомобилях. Нет, мне такая жизнь не нужна, так вся жизнь в пробках на МКАДе пройдет. Может, и правда, продать камни и поселится на маленьком островке у теплого моря? Я размечтался и чуть не потаранил черную «Беху» с говорящим номером «в001ор», причем, регион был не московский.
        Наконец, снова попался участок свободного движения, и я вдавил педаль газа. Странно, «Бэха» не отставала, а припустила за мной, поравнялась и усиленно сигналила, идя параллельным курсом. Окно в машине опустилось и на меня посмотрел толстый мужик лет сорока пяти, с бандитским лицом. Он что-то кричал и жестикулировал руками. Только еще дорожных разборок мне не хватало. Даже тонированное стекло опускать не стал, перестроился в другой ряд и припустил сто двадцать.
        Через некоторое время увидел ту же «БМВ Х пятую» в зеркале заднего вида. За мною целенаправленно гнались, но это, скорее всего, не силовики. Интересно, чем я так заинтересовал этого бандитского коммерсанта? В любом случае, встречи не избежать. Вон, как раз «Макдональдс» стоит на трассе, вот туда и заеду. Кофе хочу, сил нет, да и от завтрака бы не отказался.
        Только свернул на второстепенную и остановился на парковке перед «Макдаком», сзади свистнула тормозами черная «БМВ».
        - Слышь, браток, ты что такой резкий? - выскочил толстый тип с пассажирского сидения.
        Из задней двери вышли двое, лет под сорок, тоже бандитского вида. Как будто из девяностых вынырнули, только одеты прилично, фирменные куртки, дорогие брюки и ботинки, у одного даже желтый шарфик повязан по модному.
        - Не серчай, не признал тебя, торопился, есть хочу, - спокойно, не повышая голоса, ответил я, - какие ко мне вопросы, добрые люди, имеются?
        Мой тон и манера растягивать слова на блатной манер немного поставили в тупик этих господ. Двое, вылезших из задней двери, переглянулись, и один пожал плечами. А толстяк с пассажирского сиденья, в черном плаще, пристально посмотрел мне в лицо.
        - Тачка у тебя приметная, кореша нашего, - начал, наконец, толстяк, - вот и хотим поинтересоваться, откуда машина будет, да кто ты сам такой.
        Ну все понятно! Я тоже молодец! Рассекаю по Москве на тачке убитого авторитета. Да еще номер три шестерки.
        - Тачка эта, господа, изъята. Если есть вопросы. Милости прошу, могу повестку прямо сейчас выписать, - я как бы между делом обнажил поясную кобуру, и показал корочки удостоверения из кармана брюк.
        - Обознались, - буркнул толстяк, вся бригада прыгнула назад в машину, и, с пробуксовкой, «Бэха» рванула по дороге.
        Выдохнув, я поставил машину на сигнализацию и направился в кафе. Перекусить действительно было необходимо, аж слюньки текли. Быстро проглотив «Маккомбо» с «Биг Тейсти» и запив его кофе, я доклевал картошку - фри и снова сел за руль. На часах уже тринадцать ноль две, пора и к Карташову подкатить. Хоть вредная и тяжелая эта еда, но голод утоляет. А о здоровом питании в другой жизни подумаем.
        Симкарту со старым кнопочным телефоном я купил уже почти на повороте к Балашихе. Небольшой киоск с надписью «Ремонт сотовых, скупка, продажа», пестрел своими разноцветными огнями, продавец с лицом мошенника все пытался обмануть меня на пару соток, но я не торговался и отдал три тысячи без сдачи за старый «Самсунг». На кого оформлена симкарта и какой там оператор мне было по барабану. Главное, что сто рублей были на балансе, и мне этого вполне должно хватить.
        До назначенного времени еще оставался час, и подъехав, я припарковался возле красной девятиэтажки. Потом немного прогулялся вдоль дома, даже вышел на берег водоёма, свернул в соседний двор, но кроме осеннего ветра и мрачных туч мне никто не встретился. Наружки за входом точно не было, но это ничего и не значило. Набрав знакомые цифры на телефоне, я приложил старенькую трубку к уху и после третьего гудка молодой женский голос ответил мне.
        - Приемная.
        - Добрый день, девушка, Андрея Юрьевича позовите?
        - Андрея Юрьевича? - устало переспросила меня секретарша. Видимо, телефон у полковника юстиции уже раскалился, - а кто его спрашивает?
        - Адвокат Исаев, - прокашлявшись, стараясь придать голосу важность, проговорил я.
        Но Карташов к телефону не подошел. Подождав немного, я повесил трубку и нырнул в голый палисадник. В своей красной куртке я тут здорово отсвечивал. И на алкаша не похож, слишком опрятный, и на праздного зеваку. В следующий раз нужно в лохмотья одеваться и просто упасть вон, перед подъездом. Хотя, с другой стороны, жильцы сразу патрульку вызовут.
        Андрей Юрьевич вышел примерно через десять минут, огляделся по сторонам и пошел вдоль красного дома. Потом он свернул к озеру, и, не оглядываясь, заскочил в подвальчик небольшого кафе. Немного помедлив, я пошел следом.
        Спустившись по лестнице и прищурившись в полумраке, я кивнул бармену и сделал условный знак рукой. Поднял большой палец и сжал кулак. Бармен глазами кивнул мне в сторону кабинета. Проходы в кафе были узкие, и всего пять столиков стояли в большом зале. Все они пустовали, еще рано было. А я прошел в сторону запасного выхода, где за дубовой дверью был отдельный кабинет, чуть ли не по величине равный главному помещению. Именно здесь сотрудники следственного комитета и устраивали свои пьянки.
        Открыв дверь, я молча плюхнулся рядом с Карташовым и приложил палец к губам, показав вокруг. Тот залез под полу пиджака, посмотрел на свой прибор, и покачал головой. Слабая, конечно, защита от прослушивания, но хоть такая.
        Постучавшись, молоденькая официантка в джинсах и красной кофточке поставила перед нами поднос с мутным графинчиком и две стопки, потом выставила две тарелки с салатами, хлеб в корзинке и несколько вилок и ложек. Я не удивился, когда, принюхавшись к разливаемому напитку, понял, что это чесночная с серебром. Карташов все окружение уже приучил к ней.
        - Что молчишь? - не громко спросил я. Есть не хотелось, пить тем более, я за рулем, как никак.
        - Что сказать? - Карташов молча выпил, взял со стола вилку и подцепив ей помидор, отправил в рот, - не спал вторые сутки.
        - В целом то как? - снова поинтересовался я.
        - Все штатно, - кивнул Андрей Юрьевич, и мы поняли друг друга, - я бы даже сказал, удивительно. Фейсы, - Андрей чуть замешкался, и уточнил, - ну твои коллеги, все там осмотрели, трупы увезли, сами колдовали над ними. Как я понял, кремировать будут. В проход не совались. А оперов местных так совсем выгнали сразу. Меня опросили для виду - и все. Утром с Раменского отдела, туда дело передали, - уточнил Карташов, - следак меня допросил в качестве свидетеля и на этом мероприятия окончены. Только суета непонятная вокруг.
        Полковник юстиции задумчиво поводил вилкой по тарелке и подцепил огурец, долго рассматривал его, потом отправил в рот.
        - Звонят часто, и все звонки постоянно мутные.
        И тут же телефон у него зазвенел. Не красивой мелодией, а обычной трелью звонка. Сделав кислое лицо. Андрей Юрьевич провел пальцем по экрану смартфона и ответил.
        - Ну что опять?… Я занят сейчас, важная встреча… Пусть он сам совещание проводит, не маленький… - и бросил раздраженно телефон на стол.
        Но только тот коснулся деревянной поверхности стола, как зазвонил снова.
        - И вот так целый день, - вздохнул Карташов и ответил на вызов.
        По мере разговора его лицо приняло каменное выражение, а сам он вытянулся в струнку.
        - Бусурманов, - шепнул он мне, прижав микрофон на телефоне, и продолжал слушать, кивать головой и односложно отвечать.
        Бусурманов был глава Следственного Комитета. Про его крутой нрав ходили легенды. Мог запросто одним росчерком пера уволить неугодного следователя, да и начальники дрожали за свои должности и жутко боялись Бусурманова. Андрей Юрьевич был не из пугливых, за свою должность не цеплялся, но слушал с почтением и кивал головой.
        - Слушаю вас, Дмитрий Евгеньевич, - внезапно произнес он, - так точно, у себя… Да… Жду вас, все понял, через два часа…
        Вроде, Бусурманова звали по другому, не Дмитрий Евгеньевич… Или Андрюха что-то напутал? Собеседник Карташова уже закончил разговор, а он так и сидел с телефоном в руке. Потом отодвинул от себя бутылку с чесночной настойкой, похлопал ладонями по щекам и начал шарить по карманам пиджака. Наконец, вытащил пачку сигарет, бросил на стол, и дрожащими руками стал вытаскивать одну сигарету из пачки «Парламента».
        - Ты же не куришь? - удивился я, но Карташов проигнорировал мое замечание.
        Вставив сигарету в рот, он начал искать зажигалку, и наконец, чиркнув ее, жадно затянулся.
        - Закуришь тут, - буркнул он.
        Курить в кафе было нельзя, пепельниц не было, но Карташов использовал под пепельницу блюдце, на котором только что был его салат.
        - Ускова знаешь? - спросил он меня и посмотрел в глаза.
        - Которого? - захлопал глазами я.
        - Того самого, усатого, который с нашим гарантом… Типа говорящая голова, - показал Карташов пальцев на потолок, как будто Усков находился именно там, на потолке. Хотя, над кафе выше этажом был обычный жилой дом, и Усков там жить никак не мог. Он наверняка живет в своем загородном коттедже с большим озером, и наслаждается отдыхом в огромных комнатах.
        - Так вот, позвонил Бусурманов, - продолжил Карташов, - обычно я от него только нагоняи и упреки слышу, но это нормально, это он так с каждым. А вот сегодня что-то уж больно ласково заговорил. И передал трубку этому жуку усатому.
        - Что он от тебя хотел? - безразлично спросил я.
        - Не знаю, сейчас сюда приедет, - пожал плечами Карташов и затушил сигарету.
        Я помахал рукой, разгоняя дым. В зале не было вентиляции, подвал как он есть.
        - Что, прям вот сюда, в кафе?
        - Нет, ко мне в кабинет, - уточнил Карташов и стал собираться.
        - Андрюх, я тогда пока сваливаю, давай, сутки берем паузу, а завтра после работы жди меня у себя, лады? - тоже поднялся я со стула.
        Карташов кивнул и, сделав серьёзное лицо, ушел в себя. Выходили из кафе мы молча, и разошлись на входе в разные стороны. Карташов побежал к себе в управление, а я осторожно поглядывая по сторонам, пошел к машине.
        Холодный ветер гонял опавшие листья, прохожие старались быстрее скрыться в подъездах или машинах, и я тоже поспешил в свою «Тойоту». Ну как свою, пока просто я на ней катаюсь за неимением лучшего. Завел двигатель и откинулся на спинку сиденья. Интересно, что же понадобилось Ускову от моего приятеля? И как это связано с недавними событиями? А ведь это связано, к гадалке не ходи. Ну да ладно, завтра вечером сам все узнаю. А сейчас спокойно еду в тот самый особняк на Рублевке и отдыхаю. Пусть не так, как Усков, но тоже с размахом.
        По поводу спокойно доеду я погорячился. Проехал метров сто и встал. Все дороги на шоссе были забиты машинами. Водители выходили, ругались, плевались, звонили кому-то по телефону, но поток не двигался. Хотя, чему удивляться, скоро вечер, час пик. Я заглушил двигатель и тоже вышел из машины.
        - Да не могу я проехать, перекрыто движение! - орал по телефону молодой паренек передо мною, вышедший из серебристой «Ауди», - гайцы говорят перекрыли, шишка какая-то едет сюда.
        - Вот ведь, что творят, - вторил ему стоящий сзади меня старик на «Ладе Гранта», - и так не пройти не проехать, так эти еще издеваются над нами. Им надо - вынь да полож, а мы не люди, быдло, можем и постоять тут.
        Стоять я больше не стал, развернулся, чуть не задев ограждение, и поехал в обратную сторону. И как можно работать в таких условиях? Из конца в конец города проехать невозможно! Уж лучше я в потустороннем проеду. Нужно к Карташову в склеп зайти. Но тогда придется машину эту тоже переводить, а зачем мне две машины там? Мне тут машина нужна. Я вертел головой по сторонам, и заметил вывеску «Ресторан Разгуляй».
        Гулять я не собирался, но переждать пробку и перекусить было бы в самый раз. Перекус в Макдональдсе, хоть и дал временное чувство сытости, сейчас просто провалился в никуда. И вот так всегда с едой в этом «Макдаке». Вроде бы ешь, вроде бы наедаешься, а потом все куда-то проваливается. Не настоящее там все, не родное. Денег в кармане было немного, но на скромный обед должно было хватить. На часах пять часов вечера, и соваться в самые пробки на МКАД у меня желания не было. Припарковав машину чуть в стороне от входа, я быстро поднялся по ступенькам и толкнул стеклянную дверь. А ничего так, красиво. Желтые стены увешены фотографиями, желтые скатерти на столах, официантки в красивых старорусских нарядах.
        Я плюхнулся на столик у окна, и начал изучать меню. А что, вполне скромные для Москвы цены. Скумбрия печеная с картофельным салатом всего двести шестьдесят рублей. Пробежавшись глазами, я быстро сделал заказ, и молоденькая девчушка, записав его, убежала на кухню. Ну что, поем и поеду? А может, ну его нафиг, останусь у Карташова? Заодно узнаю, как там у него беседа с элитой нашего государства прошла.
        Я достал свой новый старый телефон и набрал рабочий номер Карташова. Странно, никто не ответил. Через несколько минут я снова позвонил, и снова тишина. Ничего не понимаю. Время около шести часов, рабочий день еще не закончен, где у него секретарша, в конце концов? Позвонить ему на сотовый? После такого звонка мой телефон можно выбрасывать, засветка стопроцентная. С другой стороны, куплю новый, в чем проблема. Я решился и набрал номер Карташова, который запомнил наизусть.
        В этот раз трубку сбросили. Просто сбросили звонок, потом второй раз. Наверное, Карташов очень занять разговором с ВИП персоной, и ему просто не до меня. Но только я приступил к еде, как мой «Самсунг» запиликал мелодией из мультика «Розовая пантера». Телефон я только что купил, мне на него не звонили пока, мелодию звонка не слышал. И эта мелодия сразу вызвала смех у сидящих за соседним столом двух деловых мужчин в строгих костюмах. Ну что тут смешного?
        - Але, - снял я трубку.
        - Это ты? - узнал я взволнованный голос Карташова.
        - Нет, Папа Римский, - парировал я, - куда пропал?
        - С тобой хотят встретиться, прямо сейчас, ты где? - выпалил Карташов.
        Возможно, это уловка, возможно, Карташова просто используют. Я подумал несколько секунд и ответил.
        - Тот самый с усами?
        - Да, - коротко пояснил Андрей.
        - Он один, доверять можно? - задал я уточняющие вопросы.
        - Думаю, можно. Не один, но с этим ничего не поделать.
        - Хорошо, - согласился я, понимая, что мой звонок все равно засекут, это лишь вопрос времени. Тут либо бежать, либо идти вабанк. Я выбрал второе.
        - Ресторан «Разгуляй», метров пятьсот от тебя, - ответил я и подумал, что хорошо ствол оставил в машине. Хотя, это мне мало поможет, в случае чего. И бриллианты я из кармана все пересыпал в пепельницу «Тойоты». При мне ни оружия, ни камней, чист как младенец.
        Глава 13. Чёрный день
        Я спокойно доел свою рыбу с картошкой, и даже допил кофе. Официантка в белом фартучке уже хотела подойти ко мне и принести счет, когда в ресторан по лестнице быстро поднялись двое мужчин в черных пиджаках и коротких серых куртках нараспашку. Быстро оглядев посетителей, один встал на входе, а второй направился ко мне. Я протер губы салфеткой и спокойно ждал.
        Квадратное лицо, короткая стрижка, холодные серые глаза. Стандартный набор сотрудника ФСО.
        - Добрый вечер, вы Максим Исаевич? - обратился ко мне подошедший мужчина и встал рядом со мной чуть справа, оценивающе глядя на меня, и контролируя каждое мое движение.
        Он, несомненно, был прекрасно подготовлен и тренирован, но он всего лишь обычный человек. Я легко мог войти в транс и свернуть ему шею, забрать оружие в оперативной кобуре под курткой, убить второго, стоящего на лестнице, но я, конечно же, ничего подобного не планировал. Ведь я тоже обычный человек, а не псих. Но просто отметил про себя, что в охране у Ускова служат не упыри, значит, он пока еще не стал этим…
        - Так точно, - спокойно ответил я и отложил салфетку в сторону, - чем обязан?
        - Извините, у вас оружия при себе нет? - строго посмотрев на мой прикид, спросил мужчина.
        Я встал из-за стола и развел руки в стороны.
        - Только нож, но уж извините, ножи и на столе лежат, - показал я рукой набор столовых ножей в подставке.
        Охранник придирчиво похлопал меня по карманам и по поясу, потом кивнул головой второму, и тот заговорил в гарнитуру на лацкане пиджака. Примерно через минуту в ресторан вошел товарищ Усков в сопровождении еще двух сотрудников охраны. Эти двое были точной копией тех же, вошедших в ресторан первыми, такие же серые куртки и черные пиджаки. Итого, всего вошли пятеро, считая самого Ускова.
        Был этот представитель правящей элиты одет в коричневое, даже, с желтым оттенком, пальто до колен, на шее по модному повязан клетчатый шарф, черные ботинки на ногах блестели, как будто на улице не грязная дождливая осень, а ковровые дорожки постелены. Интересно, он их в машине чистит? А при всем при этом, подходя ко мне, Дмитрий Евгеньевич разговаривал по айфону последней модели, в стильном желтом корпусе. Выглядел он необычно, этого у товарища Ускова не отнять. Стильно, модно, молодёжно, как и положено молодому мужчине в пятьдесят лет.
        - Да, понял я все, понял я все, понял, скоро буду, - проговорил Усков в телефон и отключился.
        Сразу же подошедший ко мне политик протянул руку, мы обменялись рукопожатиями, я даже привстал со стула, и телефон в желтом корпусе полетел на стол, а шарф и пальто легли на соседний стул.
        - Максим Игоревич, если не ошибаюсь? - прищурившись, посмотрел на меня Усков.
        Я кивнул, не стал его поправлять. Знать всех по имени-отчеству слишком хлопотно. Морщины на лице этого человека были глубокими, как и ямочки на щеках. По телевизору он выглядел намного симпатичнее и моложе, тут же передо мною сидел усталый мужчина лет пятидесяти, да к тому же с кучей своих проблем, которые вот-вот затянут этот клетчатый шарф на шее в петлю.
        - Ну меня вы знаете, - продолжил Усков, - может, перекусить хотите?
        Официантка тут же метнулась к нашему столику, но я покачал головой, а Усков попросил принести себе кофе. Девушка убежала, и советник подал знак охране, что бы отступили на несколько шагов от стола. Те послушно отошли. Один контролировал окна, второй стоял метрах в десяти от нашего стола, и двое других расположились напротив входа. Солидные бизнесмены, смеявшиеся над моим телефоном, поспешили расплатиться и исчезнуть. Никакой показухи и веселья, просто вскочили и свалили, один даже уронил стул, пока пытался вылезти из-за стола, похватали с вешалки свою одежду и чуть ли не бегом направились к выходу. Охрана Ускова проводила их насмешливым взглядом.
        - Так вот, Максим Иванович, - собираясь с мыслями, замялся Усков, - ваш товарищ Карташов все рассказал мне. В принципе, я и без него все это знал, мне доложили. И хочу сообщить, что я вас полностью поддерживаю. Вашей вины в сложившийся ситуации ни в чем нет. Убийца и предатель найден, претензий к вам по закону нет, - советник сделал акцент на фразе «по закону», и продолжил, - вы образцовый исполнитель и офицер, вы патриот своей страны, ведь так? - строго взглянул на меня советник президента.
        - Так точно, Дмитрий Евгеньевич, - сделав уставное лицо, прочеканил я.
        - Ну вот и славно, - улыбнулся Усков, - на службе вас восстановят со дня на день, я позвоню и отдам необходимые распоряжения. Выплатят все задолженности и надбавки за весь период вашего отсутствия. Отпуск там, жилье, - начал перечислять советник.
        Скорее всего, он просто не в курсе был, чего же еще желают подчиненные великому князю холопы, наверное, ещё яхты и «бентли», но это уже будет слишком. А что, я бы часы попросил как у него, и шарфик, тоже хочу стильным быть. Советник запнулся на слове «жилье» и щелкнул пальцами.
        - Но!
        Вот это многозначительное «но» прозвучало очень зловеще. Официантка подбежала и поставила перед Усковым чашку кофе, и тут же испарилась. Советник брезгливо отпил из чашки и сморщился, словно ему подсунули вместо элитного кофе третьесортную бурду. Впрочем, возможно, так оно и было. Наверное, он привык совсем к другим напиткам, и подаваемый где-то в Подмосковье кофе скорее всего не идет ни в какое сравнение с кофе, подаваемым ЕМУ. Поправив желтый галстук, Усков приступил к самому главному.
        - Но есть одно но. Ваше задание не выполнено до конца! - и он ткнул в меня указательным пальцем, - да, именно так. Вы не выполнили задание!
        Пауза повисла между нами. Я сидел и молчал. А что мне сказать ему? Что в склепе у Нарышева, в доме на Нежинской, стояла некая защита, и меня забросило в две тысячи восемнадцатый год? Что в этом году никакого особняка не было и в помине, а была обычная стройка на месте дома? Что меня подобрали на этой стройке и отвезли в больницу? Да я и сам этого не помню, помню вспышку перед глазами и все, очнулся в палате.
        - Поэтому, мы продолжим наш разговор после того, как задание будет выполнено! - подвел итог Усков, но я покачал головой.
        Отличная постановка вопроса. Я что вам, киллер что ли? Иди и убей политического конкурента, во славу императора!
        - Мне нужно уточнить кое-какие детали. Там не все так просто. Нужно снова посмотреть аналитику, разработать новый план операции, короче, около недели, - скрестил я руки на груди и продолжил, - к тому же, мне нужно познакомиться с новым руководством, так как полковник Савельев, курировавший эту спецоперацию, погиб.
        Усков молчал и постукивал пальцами по столу. Его айфон снова зазвонил мелодией Моцарта, звуки «Маленькой ночной серенады» бодро заиграли в полупустом зале ресторана, но Дмитрий Евгеньевич оборвал музыкальную паузу, сбросил звонок и снова посмотрел на меня.
        - Хорошо, Максим Семёнович, буду с вами откровенен, - Усков сделал картинную паузу, щелкнул пальцами и продолжил, - не все в руководстве считают так же, как и я. И этот Нарышев в их числе. Через три дня в администрации состоится расширенное заседание. Если Нарышев вступит на нем, я не смогу вам помочь. Скажу больше, никто не сможет вам помочь. Вы же понимаете, что Нарышев вампир. У них свои кланы, свои правила, нам очень тяжело бороться с ними, это серьезная угроза безопасности страны, - перешел уже к политической агитации советник, - так что, вам нужно решить, вы с нами или с ними? - закончив свою речь, Усков грозно посмотрел на меня.
        Вот это поворот. Кто не с нами, тот против нас? Не помню, чей это лозунг? Кажется, Ульянова - Ленина? Теперь вот и советника Президента Ускова. Он что, революцию планирует совершить? Не очень мне хочется быть в числе пламенных революционеров, но и в противниках влиятельных политиков ходить ничего хорошего, сожрут, и не подавятся.
        - Вы же и есть советник первого лица государства, - возразил я, - Доведите до него, кто такой Нарышев. Да стоит только ему самому пальцем пошевелить, Нарышева в порошок сотрут, никакой вампиризм не поможет.
        И это, кстати, правда. Хоть способности и имеются у Нарышева, против группы захвата, да еще с правильными патронами, он ничего не сделает. И физическая подготовка подведет. Мало быть вампиром, еще и тренировка нужна. Дряблые мышцы и скрипящие суставы не накачаешь силой, сколько крови не выпей.
        - Не все так просто, - заерзал Усков на стуле, - Нарышев собрал некий материал, клевета, подлость и наговоры, но все это может серьёзно осложнить мне жизнь, а значит, и вам. Точнее, мне он жизнь осложнит, а вам - оборвет, - закончил свою речь Усков.
        А вот и прямые угрозы пошли, не долго господин советник играл в благородного дворянина и честного политика.
        - Позвольте, Дмитрий Евгеньевич, а при чем тут Максим Вахитов? - задал я, наконец, резонный вопрос.
        Вы там, значит, проворовались, друг на друга стучите, власть делите, а крайний кто будет? Сотрудник, без пяти минут выкинутый со службы и отданный под суд? Хорошо еще, если это будет не божий суд. Все это я, конечно же, вслух не произнес, но именно так подумал.
        - Вы не при чем, но достанется именно вам, - Усков еще раз посмотрел на свой швейцарский хронометр «Ричард Милле» на руке, если верить желтой прессе, он стоят тридцать семи миллионов, - поэтому предложение такое. Вы выполняете задание до конца, а я помогаю вам избежать неприятностей, годится?
        В повисшей паузе снова раздался Моцарт, и снова мелодия была прервана беспощадной рукой Ускова.
        - Подумайте, вы же геройский сотрудник, образец преданности идеалам России. Вас награждал лично Президент, помните этот момент? Вы тогда совсем мальчишкой были. Бандиты убили всю вашу семью, а вы ликвидировали их всех, - глядя мне в глаза, давил Усков.
        Я молча кивнул головой. А что мне ответить? Послать его куда подальше? А меня в этом случае не задержат прямо в ресторане? Так хотя бы три дня у меня будет, что-то придумаю.
        - Да, - встав со стула и надевая пальто, вспомнил Усков, - если проблемы какие, что-то нужно, деньги на оперативные расходы - вы звоните. Все проблемы решим мгновенно. Только, все между нами. Никуда пока не обращайтесь, работайте автономно. Сами поймите, никакой огласки. Для всех, - Усков развел руками в стороны, - вас просто не существует.
        Интересно, для кого меня не существует? Для вашей охраны? Возможно. Но вот для официантки я есть, и она ко мне сейчас подойдет. И для Карташова я тоже существую. А самое главное, я для самого себя существую.
        Усков накинул лежащее на стуле пальто, повязал свой причудливый шарф и быстрым шагом покинул заведение. Четыре охранника убрались вместе с ним, и ко мне подошла девочка - официантка.
        - Извините, ваш счет, - положила она передо мною листок бумажки.
        Я достал из кармана две тысячные купюры и положил на стол. Товарищ Усков не заплатил даже за свой кофе, не посчитал нужным. Ну конечно, не в чем себе не отказывайте, товарищ Вахитов.
        В мрачном настроении я покинул этот уютный ресторанчик. И что сейчас делать? Во-первых, нужно немедленно поговорить с Карташовым. Во-вторых, снова поговорить с ним. В третьих… Блин, да что он трубку не снимает?
        Я несколько раз набирал телефон своего приятеля, но никто не снимал трубку. Он там живой еще? Пиликнув сигнализацией машины, я прыгнул за руль. Уже стемнело, пробка, наверное, стала немного меньше, можно спокойно ехать. Закапал мелкий дождик, и я включил дворники. Двигатель медленно прогревался, и я решал, куда мне ехать дальше. С Карташовым не понятно пока, ну да никуда он не денется. Ехать к себе в особняк? И что я там буду делать? Ходить из угла в угол и строить планы по нападению на Нарышева? У меня ничего не получиться придумать кроме того, что мы уже напланировали тогда, с Савельевым. Или получиться? А оно мне надо?
        Я открыл пепельницу и достал оттуда камни. Просто сгрёб их рукой и сунул в карман. Теперь еще к их кровавому отблеску прибавился цвет пепла. Может, ну его, этого Ускова? Камни есть, бежать, куда глаза глядят? Купить себе остров в Тихом океане и жить там спокойно. Только не решенные проблемы и на острове достанут. Нерешённые проблемы нужно решать всеми доступными способами. Позвонив в очередной раз Карташову и не получив ответа на звонок, я со злостью швырнул телефон на пассажирское сидение и поехал на МКАД.
        Пробок на дорогах действительно стало меньше. Как будто внезапно все передумали ехать по своим делам, остановились на трассе, заехали во дворы, пошли пить пиво, в конце концов, бросив машины. Утопив педаль газа, я обогнал красную «Мазду», ловко перестроился в другой ряд, подрезал длинную фуру и понесся по кольцевой автодороге. Дворники сновали туда-сюда, капли редкого дождя вновь и вновь капали на лобовое стекло, а я рулил себе вперед и думал.
        За своими раздумьями я чуть не пролетел свой поворот, хорошо, что после этого «Плаза Концерт Холл» встрепенулся, и перестроился в правый ряд. Снова постоял немного в небольшой пробке, куда же без этого в Москве, и уже летел по знакомому Рублевскому шоссе к своему убежищу. На улицах было чуть оживленнее, чем утром, несколько машин попались мне на встречу, одна даже мигнула фарами, на что я мигнул в ответ. Наверное, снова машину узнают. Эх, мне избавиться от нее нужно, или номера заменить. А вот на счет номеров это, кстати, идея. Плюнув на конспирацию, позвонил своему новому знакомому Сергею Силкину.
        - Алё, Серёг, твой старый знакомый. Ну да, встречались сегодня у… ну утром, короче. Слушай, мне номера оперативные нужны, ненадолго. Да. Отдам конечно. Хорошо, завтра вечером около твоего дома, - я бросил телефон и тут он зазвонил.
        Эта веселая мелодия из мультика. Посмотрел на разбитый дисплей. Карташов беспокоит, проснулся, родной. Я уже почти подъехал к дому, и отвечая на вызов, нажал кнопку брелка, что бы открыть гараж.
        - Где пропадал то?
        - Работал, где еще? - парировал мне Карташов, - ты не знаешь, что я оперативные совещания с сотрудниками провожу в конце рабочего дня?
        - Разговор есть, - я заехал в гараж, и слышимость в динамике ухудшилась.
        - Прикинь, и у меня к тебе, - сквозь треск в трубке, ответил мне Андрей.
        - Ладно, скоро буду. Только с той стороны встречай, - прокричал я и бросил трубку.
        Ну это уже полная засветка. Если нас слушают, то… То никакой разницы нет. У нас есть еще три дня на выполнение… Хм, я бы даже заданием это не назвал. И кстати, почему у нас, а не у меня? Да потому что Карташов в этом замешан не меньше меня. Через него Усков вышел на меня, а значит, он тоже звено в цепи.
        Я снова вытащил камни из кармана и потряс их в ладони. Вот ведь, обратить их сейчас в деньги, сделать документы, и можно спокойно уехать навсегда из этого дурдома. Посидев так минут пять, я спрятал их снова в пепельницу, и вылез из машины, забрав из-под сидения пистолет и убрал его в поясную кобуру. Выйдя из гаража в дом, я остановился и прислушался. Вроде тишина, но на всякий случай, особняк нужно осмотреть еще раз.
        - Блин, ну вот какой же ты Макс зануда, - сказал я сам себе, - да этот дворец осматривать несколько часов, ну кто сюда может залезть?
        Решительно выдохнул и пошел подниматься по лестнице. Гараж располагался как бы в подвале, первый этаж был первым этажом, и сюда выходила каменная лестница. Далее, с первого этажа, она устремлялась на второй и третий, но уже в виде белоснежной мраморной лестнице.
        Я не включал свет на первом этаже, так как тут на окнах не были закрыты жалюзи, и в темноте прошел к выходу. А зачем мне свет, если я и так все отлично вижу? Вон этот вонючий холодильник в углу, размерами с половину «Тойоты», на которой я езжу. Прямо посередине всей этой комнаты, или кухни, или, скорее, гостиной в стиле кухни, студии, не знаю, как этот огромный зал даже назвать, стоит бассейн с белой русалкой, из которой льется тухлая и ржавая вода, это я уже проверял. А вот прямо около лестницы стоит большая клетчатая сумка, мечта челнока, как их называли когда-то давно.
        Стоп. Я встал как вкопанный и даже перестал дышать. Какая сумка? Откуда тут сумка? Я напрягся и положил руку на рукоять пистолета, и еще несколько секунд прислушивался, даже понюхал воздух вокруг. Только собрался делать шаг вперед, увидел быстрое движение сбоку от себя. Кто-то прятался за большой тумбочкой, сейчас выскочил оттуда и пытается меня ударить неким предметом. Подставил левую руку под удар, и ее как будто обожгло чем-то горячим, раздался крик на непонятном языке и арматура отскочила от моей руки в дверной косяк. Не теряя времени, правым прямым я врезал в перекошенную физиономию нападавшего перед собой.
        Удар вышел зубодробительным в прямом смысле слова. Перчатки я снял еще в той машине, что стояла возле склепа, поэтому удар кулаком пришелся точно в зубы. Я физически ощутил, как зубы этого неизвестного вошли в мой кулак, разрезав его до кости. Кулак оказался прочнее, и человек рухнул на пол. По-моему, выбитые зубы упали рядом с ним.
        Когда ты вошел в боевой транс, время начинает течь очень медленно, вокруг все двигаются словно черепахи. А сердце бьется у тебя с бешенной скоростью, того и гляди выскочит из груди.
        Я отскочил в сторону и увидел движение прямо под лестницей. Три тени метнулись в мою сторону. Стрелять? А вдруг соседи услышат и вызовут полицию? Убрав руку с кобуры, я быстро вытащил нож из чехла. Эти нападавшие не упыри, они обычные люди. Но почему-то у них очень мутные и кровавые ауры, по крайней мере, мне так показалось, когда я сквозь шум в висках, наблюдал их медленные движения. Это как периферийное зрение, как третий глаз, если хотите. Наверное, экстрасенсы так смотрят на людей. Не те, что в «битве экстрасенсов» играют роли, а настоящие, со способностями.
        Первый нападавший держал в руке нож и был уже в шаге от меня. Я отбил руку с ножом в сторону и сам ударил его своим ножом в шею. Кровь брызнула на меня и закружилась голова. Захотелось припасть к перебитой сонной артерии и жадно пить пульсирующую бурую жидкость. Я подавил в себе приступ вампиризма и ударил второго неизвестного ножом в сердце. В руках у того застыла бейсбольная бита. Серебряный нож легко пробил грудь и вонзился под рёбра. Раньше ему доводилось только пронзать вампиров, но сейчас он отлично справился со своей задачей. Третий бандит, с монтажкой в руке, уже замахнулся для удара, я отпрыгнул в сторону, коротким шагом зашел ему почти за спину и ударил в шею. Снова сонная артерия, снова кровь. Голова у меня закружилась и я упал на пол.
        Жажда… Снова жажда… Я в пустыне! Припасть к воде и жадно напиться! Я подполз к озеру и стал пить, но что это? Это не вода, это же кровь!
        Очнулся я от крика. Тот самый, кого я ударил первым, вскочил на ноги и с окровавленным ртом замахнулся на меня арматуриной. Перекатившись в сторону, я пнул его ногой, вскочил и воткнул нож в область сердца. На этот раз вышло не так идеально, этот узбек, или таджик, как я определил по разрезу глаз, захрипел, и мне пришлось повторить удар. Со второго раза нож попал точно в сердце, и последний грабитель повалился на пол.
        - Отлично, товарищ Вахитов, просто отлично, вся комната в крови, четыре трупа, блестящая работа, - иронизировал вслух я над собой.
        После этого быстрыми шагами, чуть ли не бегом, подбежал к кухонному крану, открыл его и долго пил холодную воду со вкусом хлорки. Лучше уж хлорки напиться, чем крови. После я умыл лицо и подставил кровоточащую кисть правой руки под кран. Капли крови смешались с водой, и снова накатило головокружение. Я громко выругался и сунул свою голову под кран.
        Ясность в мозгу восстановилась, и я воссоздал картину нападения. Четыре неизвестных проникли в дом с целью кражи. Других целей лезть сюда этим чебурекам я не видел. Собрали все, что нашли на первом этаже в сумку, вон она стоит, кофеварка, посуда, чайник, столовое серебро, идиоты. Причем, оружие с собой взяли не просто так, видимо, в случае, если их застигнут хозяева на месте преступления, хотели решить вопрос радикально. Ну и решили, нечего сказать. Я все равно в склеп собирался, вот и надо этих неудачников туда отправить, благо, они и ростом пониже меня, и весят каждый не больше семидясети килограмм.
        Следующий час я перетаскивал тела в склеп, и грузил их в багажник «Тойоты», из которого пришлось выкинуть генератор и часть инструментов, а так же несколько коробок с сухим пайком. Потом вернулся назад и вымыл пол на месте происшествия, когда уходил, чуть было не забыл забрать автомат из комнаты наверху. Если бы эти придурки нашли его, возможно, для меня все бы и закончилось на этом свете, а так впереди еще пара дней мучений. Совсем я съезжать из особняка не буду, другого халявного жилища, где имеется переход, у меня пока нет. Нужно посмотреть, откуда пролезли визитеры в мое убежище, и взять на заметку. С этим как раз проблем не возникло, рядом с залом была подсобка, в которой оказалось разбито окно. Холодный ветер завывал, стоило мне приоткрыть дверь в подсобку, и по кухне полетели клочки разного мусора. Я закрыл дверь поплотнее, ну и хрен с ним, с окном. Потом придвинул к двери комод, хоть плохая, но преграда. Если кто полезет, комод не даст открыть дверь.
        Сегодня я ночевать тут точно не буду, а завтра… А до завтра нужно еще дожить. Все, пора ехать к Карташову. Я последний раз осмотрелся вокруг, похлопал себя по карманам и в очередной раз пожалел, что бриллианты не проходят со мной в склеп. И что бы я сделал? Подкинул их на место?
        Потустороннее встретило меня багровым оттенком. Тут всегда был полумрак и темень, а сейчас прибавились оттенки красного. Как будто у меня на глазах пелена какая осталась. Бросив автомат в машину, я сел за руль и поехал. Выехав на МКАД, или как этот участок дороги тут называется, я остановился, открыл багажник и выбросил все четыре трупа. Вот ведь, парадокс. Живой человек никак сюда не попадет, а в виде трупа - легко. Стоит только его поднять себе на плечо и воткнуть нож в пентакль.
        А если глубже копнуть, то ни один вампир не может совсем пределы своего склепа покинуть. Как будто на невидимую стену натыкается. А трупы - легко. Выбросив труп последнего бандита, я услышал далекий протяжный вой, от которого затряслись коленки и чуть волосы не встали дыбом. Оборотни на обед спешат. Чуть не споткнувшись, я побежал к водительской дверце, прыгнул за руль и рванул с места. Через пару километров остановился и вышел закрыть дверцу багажника. Она так и хлопала, открытая. Хорошо, что ничего из багажника не выронил по дороге. Оборотни за мною не гнались, видимо, нашли себе занятие на сегодня.
        Я нажал на газ, и стрелка на спидометре поднялась до ста пятидесяти километров. Хорошо, что ни встречных, ни попутных машин не было, да и дорога оказалась мне знакома. Я помнил каждый поворот, каждую ямку на этой дороге. Примерно через пятнадцать минут я уже подъезжал к дому Карташова. Остановившись напротив ворот, посигналил несколько раз. В ответ лишь тишина. Я вышел из «Тойоты», осмотрелся по сторонам и громко постучал в калитку. Снова нет ответа. Забравшись сначала на капот, а потом и на крышу машины, оставляя вмятины на лакокрасочном покрытии, заглянул через забор. Только тень мелькнула за окном и скрылась внутри дома - склепа.
        - Андрюх, хорош шутить! Выходи! Не видишь, это я! - крикнул в темноту и спрыгнул по ту сторону забора.
        Приземлился на ноги и потянулся рукой к пистолету. Шутки шутками, но расслабляться не стоит. Входная дверь распахнулась, и на пороге стоял Андрей Юрьевич с «Вепрём» в руках.
        - Ты что, совсем крышей потёк? - повертел я пальцем у виска своему приятелю.
        - Макс, это ты несколько минут назад тут катался? - немного успокоившись, спросил Карташов.
        - Нет, я не катался, я мчался. И приехал вот буквально минуту назад. А несколько минут назад я летел по кольцевой дороге потустороннего мира, - подмигнул я другу.
        - Странно, - только и промолвил он, потирая нос, - или мне показалось, или еще какая машина тут каталась.
        Кататься тут никто не мог. Пока только один я умею перемещаться между склепами. Точнее, уже не только один я, еще эта девчушка может. Правильнее сказать, она изначально могла, поэтому и заинтересовала Тарашкина. Если появился кто-то еще, то это очень и очень плохо. Это значит, что скоро мы с ним встретимся на узкой дорожке потустороннего.
        Я вошёл в дом и закрыл за собой дверь на замок.
        - Что стоишь, пошли наверх, - подтолкнул я Карташова, и мы вдвоем зашли в склеп.
        Я, кстати, никогда не видел, как вампиры переходят из одного мира в другой. Карташов просто стоит, когда я втыкаю нож. А сам он как переходит? Говорят, достаточно каплю крови капнуть и все. Опять же, говорят, я сам не видел. Вышли мы почти одновременно и Карташов поставил свое оружие рядом с входом в эту подсобку. Потом подумал и унес его на кухню.
        - Так спокойнее, - пояснил он мне, кладя «Вепрь» на подоконник.
        - Патроны с серебряными пулями сам крутил? - спросил я товарища, и тот молча кивнул. Видимо, о чем-то крепко задумался.
        Я тоже собирался с мыслями, не зная, с чего начать этот разговор. Выходит, что вроде как это я Андрюху в свои неприятности втянул, и не должен он мне ничего. Ну живет себе и живет начальник Следственного Комитета небольшого городка, болеет потихоньку вампиризмом, пьет свиную кровь, которую покупает на рынке, балуется чесночной настойкой. Вроде и совсем безобидный как вампир, не нападает на людей. Никуда не лезет, только все равно в стороне он не останется. Если ты вампир, ты либо в клане, либо мёртвый. Одиночек вампиров не бывает. Они просто долго так не живут, или клан свой создают, или примыкают к кому, или их убивают. Карташов вот живет.
        - Перекусим может? - показал Андрей на накрытый стол.
        Я был у него почти сутки назад, и стол этот валялся перевернутым вверх дном, а рядом лежали трупы вампиров. Сейчас столик был заколочен деревяшками, на нем сверкала новая скатерть, а на скатерти стоял овощной салат, сковородка с жареной картошкой, кастрюля, закрытая полотенцем. Наверняка там отварные сардельки, которые Андрей покупает в «Евроспаре». «Немецкие колбаски», так, по-моему, они там называются, и конечно бутылка чесночной настойки, куда уж без нее.
        - Я только за, пойду руки сполосну! - направился я в ванную комнату, которая располагалась сразу за кухней.
        - Что делать будем, товарищ полковник юстиции? - спросил я Андрюху в тот момент, когда он разливал по стопке чесночной настойки, - сегодня у меня был самый черный день в моей жизни!
        - А что, проблемы грохнуть этого Нарышева? - подмигнул он мне.
        - Ничего себе базар! Товарищ полковник юстиции, вы что, в криминальной среде воспитывались? Вообще-то да, - изобразил я страшную гримасу на лице.
        Картошка была вкусная, так и таяла во рту. Я подцепил вилкой кусочек помидоры из салата. Сочная, красная, просто мечта.
        - Андрюх, а ты зачем этому Ускову все выложил? - спросил я в лоб.
        Кондрашов замялся и почувствовал себя не в своей тарелке. Вилка с картошкой остановилась на полпути к его рту.
        - Так он и так все знал уже, что отпираться? К тому же, он вроде помочь обещал.
        - Странно все это. Андрюх, ты же вампир, ты же ментально должен доминировать, подчинять своей воле, что ты и делал не раз, - стукнул я кулаком по столу, - почему этот тип на тебя надавил и сам заставил все рассказать? Он же обычный человек!
        Карташов только пожал плечами и снова потянулся за бутылкой.
        - И хватит уже бухать! - погрозил я ему пальцем, - у нас дело осталось неоконченное.
        - Значит, нужно его закончить, логично? - подвел итог полковник юстиции.
        Легко сказать, закончить. Товарищ Нарышев советник главы государства, к нему так просто не подойти. Тарашкин покойный был с ним в хороших отношениях, но Тарашкина больше нет. Адрес Нарышева известен, если он, конечно, его не поменял. Я там уже был, пытался подняться из склепа, но… Но занесло в прошлое. Видимо, ловушка стоит, или… Можно еще проникнуть в склеп и ждать его там, но тоже так себе идея. Не чисто все там. В прошлый раз я очень долго ждал, но так и не дождался. Видимо, там зеркальный склеп. Савельев как то мутно про такое рассказывал.
        - Не выйдет, Андрюх, - вздохнул я, - уже пытался, и ты видишь, чем все это закончилось.
        - Вижу, - кивнул Карташов, и внезапно его осенила идея, - а ты его через склеп пытался достать?
        - Ну? - сделал каменное лицо я.
        - Баранки гну, - передразнил меня Андрей, - ты постоянно заходил оттуда к ним. Понимаешь? Они и ждут тебя из склепа. А в этом мире ты на вампиров не нападал?
        - Нет, только они нападали, - задумался я.
        Идея в чем-то здравая. Вампиры не ожидают нападения в этом мире. Почему? Да потому, что это откровенный криминал, это раз, у них есть охрана тут, это два. У Нарышева точно охрана, причем, достаточно серьезная. И вампиры наверняка в охране есть, успел постараться, упырь чёртов. С другой стороны, способности у меня развиваются все больше и больше. Я даже не знаю, что тут сказывается, опыт или отсутствие вакцины. Последний огневой контакт с пятью вампирами я не то что был быстрее их, я просто доминировал. А четверых бандитов убил так быстро, что сам упал в обморок, и чуть было не напился их крови по самое не хочу. Так что, вполне возможно, с охраной Нарышева я справлюсь. Осталось только подойти к нему на нужную дистанцию, ибо работать как снайпер - точно не вариант. У меня и винтовки нет, и подготовка к выстрелу тут нужна серьезная, от выбора позиции до расчета подхода объекта на дистанцию выстрела. Из пистолета или ружья сработать? Это вариант, но опять же, нужна информация о местонахождении объекта и подход к нему на нужную дистанцию. А значит, нужно выманить этого Нарышева, что бы он сам пришел в
нужное время в нужное место. А как это сделать? Позвонить ему и назначить встречу?
        Телефон Нарышева я помнил по памяти. Он высветился в смартфоне у Кольцова, когда я его прикончил в этой самой комнате. Память у меня профессиональная. Еще будучи лейтенантом, мы задерживали одного вора в законе. Так вот, у того в телефоне ни одного имени не было, совсем память телефона чистая, он все номера наизусть помнил. Вот и я так научился со временем.
        - Андрюх, ручку дай мне! - вскочил я со стула.
        - Слава богу, а то я уже забеспокоился. Ты как будто завис на несколько минут, - засмеялся Карташов, - вон там, на тумбочке, в этой кружке, куча ручек, - указал Андрей на деревянную большую сувенирную кружку, из которой торчал всякий хлам. «Прага две тысячи семнадцать», - гласила надпись на ней. Карташов ее в Праге купил, он любитель был по заграницам кататься. И заграничный паспорт у него, в отличии от меня, есть. Он то точно сможет уехать, если… Ладно, не будем о плохом.
        Я подошел к тумбочке, на которой стоял маленький телевизор, заглянул в кружку, поковырял там пальцем и достал одну ручку. Попробовал ей написать на газете - не пишет. Вывалил содержимое кружки на стол, взял маленькую шариковую ручку, расписал ее и записал номер телефона. Посмотрел еще раз, точно, он, все правильно запомнил. Потом стал убирать все, что рассыпал из пивной кружки, и на глаза попалась маленькая блестящая печатка. Я покрутил ее в руках, да это же серебро! Вон, местами уже почернела немного.
        - Андрюх, что это такое? - поднял я печатку.
        - А, это, - скривился Карташов, - да носил в молодости. Сейчас не ношу, не переношу этот металл, а выкинуть жалко, память…
        - Подари мне? - попросил я, примеряя печатку на пальцы.
        На средний палец она не налезла, а вот на указательный правой руки пришлась впору.
        - Забирай, - равнодушно сказал Карташов, и я довольно кивнул головой, - только не представляю, зачем она тебе.
        - Пригодиться, - поправил я печатку на пальце, - слушай, Андрюх, а ты чеснока боишься? - неожиданно перевел я тему.
        - Чеснока? - переспросил тот, - ну не то что бы так, не приятно, если в комнате его развесить, не пойду без нужды, но не смертельно.
        - А если вот этой печаткой по голове стукнуть? - погрозил я кулаком.
        - Хм, - скривил недовольную гримасу Карташов, - думаю, будет больно. Убить не убьёшь, но в нокаут вполне можешь послать, если удар поставлен и серебро под кожу зайдет. А у тебя удар очень даже поставлен!
        Я довольно кивнул и оторвал кусок газеты, на котором записал номер телефона.
        - Вот тебе сотовый Нарышева, звони ему и договаривайся о встречи.
        - Откуда он у тебя? - Карташов взял обрывок газеты и посмотрел на меня.
        - Он звонил Кольцову тогда, я номер запомнил, - пояснил я, подув на печатку и протерев ее пальцем, - и вообще-то, материалы уголовного дела надо читать.
        - Я по этому делу свидетель, - парировал Карташов, с материалами меня не знакомят, и даже в другой отдел производство по делу передали, все по закону, - но подумав, немного добавил, - а по сути, марафетят все и на полку скоро кинут, прекратят за смертью подозреваемого.
        - Только звонить, наверное, лучше с рабочего телефона, - уточнил я, - вдруг он пробивать начнет по номеру, а тут сто процентов что ты звонишь.
        - С рабочего не вариант, - покачал головой Карташов, - нас наверняка слушают, спалимся сразу.
        - А сотовый не слушают?
        - Возможно, но рабочий точно слушают, и мой сотовый тоже указан везде, я его не меняю давно, - уточнил Карташов.
        - Хорошо, давай с сотового, - продолжил я, - звонишь и говоришь, что к тебе приезжал Усков.
        - Офигительная новость, - засмеялся Карташов, - господин советник президента, держу вас в курсе. Ко мне приезжал Усков… Макс, он меня нахер пошлёт и трубку положит.
        - Хорошо, - не сдавался я, - придумай что сказать, что бы он не положил трубку, а выслушал. Например, просто скажи, что в ходе расследования получил важную информацию, касающуюся непосредственно вас.
        Карташов встал из-за стола, начал ходить вперед-назад, потом взял в руки бутылку, плеснул себе немного в стопку и выпил, снова подошел к окну. В это время странный звук в дальнем углу дома привлек наше внимание. Как будто дверь в склеп открылась. Моя рука тут же потянулась к кобуре, и пистолет сам собой материализовался стволом в сторону дверного проёма.
        - Мы склеп закрыли? - шёпотом спросил я, и Карташов пожал плечами.
        Самый черный день в моей жизни продолжается.
        Глава 14. Капитан-киллер
        - Твою же мать, - прошептал Карташов и схватил свой «Вепрь».
        Я жестом сделал товарищу знак, что бы он сместился в сторону, чуть правее дверного проёма, за холодильник, а сам, с пистолетом в руках, подошел под углом к двери. Аккуратно и быстро качнув корпус и оружие вправо, выглянул в дверной проём. Потом еще раз и еще, увеличивая сектор обзора. Дверь в склеп не видна отсюда, но виден коридор и выходы в две спаренные комнаты, а так же ванная и туалет. Посмотрев на Карташова и убедившись, что он не целится мне в спину, я начал потихоньку резать угол, и двинулся в проём.
        Хлопнула дверь склепа, и я остановился. Это точно та самая дверь, я по звуку понял, другие так не хлопают. Напряг свое внутреннее зрение. Туман заполнил голову, я четко видел все вокруг, обе комнаты пустые, туалет с ванной пустые, склеп пустой. В доме на первом этаже никого нет. А лестница на второй этаж вот она, рядом с кухней, где мы сидим. По ней точно никто не поднимался.
        - Там нет никого, - тихо сказал я, не смотря в сторону Карташова, - стой тут, ствол не направляй в мою сторону, лучше на вход внимание и на окна, - добавил я, и осторожно пошёл вперед.
        Коридор, первая комната, вторая, потом открыл двери в ванну и туалет, тут все чисто. Остался склеп, к нему нужно спуститься по лестнице вниз. Осторожно выглянул и тут же назад. Там тоже все чисто.
        - Я вниз иду, жди! - снова подал я команду, и начал спускаться в склеп.
        Спуститься в склеп, конечно, так себе идея, но проверить там все надо. Сначала Карташову машина показалась, теперь дверь склепа хлопает, не к добру это все. Достал нож из чехла и совершил очередной переход. Для меня переходы стали будничной необходимостью.
        Все опасения были напрасны. Никого там, в склепе не было, я только зря потратил кучу времени. И машины второй тоже не обнаружил. Моя стояла нетронутая, и я ее оставил на сигнализации, на всякий случай. Может, хоть отпугнет кого. То, что кто-то пытался попасть к нам в дом через склеп, я не сомневался. Окно в карташовском убежище, с которого я срезал решетку, было разбито, и осколки валялись с наружной стороны. Только уж больно труслив этот кто-то. В любом случае, из дома Карташова нужно уходить, и чем скорее, тем лучше. По крайней мере, до тех пор, пока не решим свои проблемы и не узнаем, кто к нам хотел зайти в гости.
        Мы еще около часа совещались, пока не утвердили общий план действий. Завтра утром Карташов звонит Нарышеву и договаривается с ним о встрече. Как это произойдет, перезванивает мне, и принимаем дальнейшие решения. Я с утра отправляюсь в склеп и еду к себе, потом забираю оперативные номера, если, конечно, меня с ними не обманут, и жду звонка Карташова уже на колесах. Андрей после звонка Нарышеву берет больничный, как он сам пояснил, было бы желание, причина найдется, ждет меня, и мы вместе отправляемся в тот самый особняк, откуда я сегодня так поспешно уехал.
        Спать решили по очереди в доме Карташова, оставив дверь склепа открытой. Первым на отдых ушел я, Андрюха остался сидеть на кухне. Не спалось ему, видите ли.
        - Ну ты это, через пару часов буди меня, я подежурю, - сказал я ему, зевая, и завалился на кровать в первой же от кухни комнате, прямо в одежде.
        Проснулся я в пять утра и сразу посмотрел на часы. Сверять время по часам и постоянно приводить часы стало уже моей привычкой. Лег спать я в одиннадцать тридцать пять, встал ровно в пять ноль одна. И никто меня никуда не будил! Взяв лежащий рядом пистолет, я аккуратно прошел на кухню. Карташов мирно посапывал на столе, положив под голову руку. Наскоро растолкав его и вскипятив чайник, я заварил кофе, выпил его и пошел в склеп. Столько дел сегодня, нужно везде успеть.
        Осмотром дома по ту сторону я особо не увлекался, положился на свое чутьё. Окно, которое вчера разбили при проникновении в дом, я трогать не стал, аккуратно вышел через дверь и через калитку, снял машину с сигнализации, и пискнувший замок показал, что за время моего отсутствия машину никто не беспокоил. Уже хорошо. Значит, неизвестный больше к нам не заходил.
        Интересно, кто это мог быть? Теоретически, такие попытки, в смысле, попытки перемещаться между склепами и поиск людей, обладающих подобными способностями, предпринимал Савельев. Он работал с двумя монастырями, один из них, тот самый, в котором убили монахов, на границе Владимирской области, и второй где-то в Подмосковье, я точно про второй и не знал. Могли монахи развить этот эксперимент и получить положительный результат. Могла эта девушка, Альфия Фатехова, она обладает способностями, но у нее нет ножа, что бы осуществить переход. А где мой нож, с помощью которого я тогда проходил? Тоже вопрос, ответа на который у меня пока нет.
        Двигатель «Тойоты» прогрелся и я погнал в обратный путь. Вчера потустороннее мне казалось багровым, а сегодня - жёлтым. Как будто солнце вставало и освещало все вокруг, все эти пустые дома и улицы. Но вид, открывающийся вокруг, мне надоел настолько, насколько может надоесть мёртвый город человеку, постоянно через него перемещающемуся. Я гнал машину, так быстро, как позволяла дорога, и минут через двадцать затормозил у нужного мне склепа.
        И снова осторожный подъем и зачистка помещений, пусть и в ускоренном режиме. Лучше лишний раз перебдеть, как говориться. На этот раз все в особняке было так, как я оставил в прошлый раз, и только несколько бурых пятен на полу напоминали о вчерашних событиях. Я поднялся наверх, потом спустился в гараж и пересел в «Ленд-Крузер». Время седьмой час, нужно спешить, меня должен ждать Серёга.
        Мой новый помощник не обманул. Выйдя, как обычно, около семи, он крутил головой по сторонам, и заметив меня, стоящего на холодном ветре в красной куртке, сразу подошел с газетным свёртком, в котором угадывались очертания номерных знаков.
        - Вот, принес. Но только максимум пара недель, - протянул мне он газету, и стоял, ожидая от меня ответ.
        - Серёг, все понял, неудобства компенсирую, не переживай, спешу сильно, - я пожал своему новому подчинённому руку и побежал за угол дома, ёжась от холода.
        Вод ведь гадство, снега на улице нет, а холодина стоит, что даже в зимней куртке замерзаю. На улицах сейчас темно, фонари уже погасли, а солнце еще не взошло. Небо заволокло тучами и снова моросит мелкий противный дождь. Осмотревшись по сторонам и взяв из бардачка отвертку, я снял старые номера и повесил те, что мне дал Сергей, «Н сто пятьдесят три АО». Обычные номера, регион подмосковный, никаких ассоциаций не вызывают. Документов на машину у меня все равно нет. Точнее, есть, но на старые номера, а зато есть удостоверение сотрудника ФСБ и непроверяйка. Правда, тоже на другую машину, но одно дополняет другое.
        Еще раз полюбовавшись своей работой, я решил, пока есть время, заехать к одному знакомому в пункт сдачи золота и прочих ништяков, все равно по пути. Варианты нужно разные предусмотреть, и если нам придется немедленно убегать и залегать на дно, деньги лишними точно не будут. Вырулив снова на МКАД, я попал в типичную утреннюю пробку, и, зевая, опять заехал позавтракать, на этот раз в «КФС», Макдональдса поблизости не было. За окном кафе медленно плелись по дороге машины, дождик накрапывал на улице, и я сидел, грустно смотрел в окно, пил кофе и заедал его пресным бургером. Денег оставалось совсем немного, около пятнадцати тысяч, и нужно было потратить их с пользой. А желательно, раздобыть еще.
        Для начала, выйдя из кафе, я купил себе еще один телефон, на этот раз - смартфон «Хуавей» с битым экраном и мобильным интернетом. Тут же загрузил себе «Ватсап» и отправил сообщение Карташову. Он посла в ответ смайлик, и фразу - «все норм, иду на работу». Посмотрел на часы - время девятый час, пробки в самом разгаре. Плюнув, решил свернуть в первый же попавшийся съезд и поплелся в потоке машин в непонятном направлении. На глаза попалась вывеска на фасаде дома - «Салон красоты», и приписка рядом - «Услуги гримёра». Не до конца отдавая себе отчёт, что и зачем я делаю, свернул к этому дому и остановился. Потом написал сообщение Карташову. Тот выслал, что я просил, без вопросов. Потолкавшись на улице, через несколько минут вместе с молодой девушкой, отпиравший дверной замок, зашел в «Салон красоты».
        В небольшом помещении, переделанном из обычной квартиры, пахло ароматами духов и еще непонятным приторным запахом, наверное, дезодорантами. В кадушке у входа росла маленькая пальма, на подоконниках в горшках цвели экзотические цветы, а на стенах красовались портреты красоток и красавцев. Я, волнуясь, подошел к стойке администратора и вкратце изложил суть своего вопроса, показав фотографию на телефоне.
        Девушка с пухлыми губами и пятым размером груди, переодевшись в рабочий халатик, пожала плечами, и, приняв купюры, сказала мне садиться в кресло.
        - Полного сходства, конечно, не будет, но я постараюсь, - разводя свою ерунду, называемую грим, сообщила она.
        Примерно через полтора часа я вышел из салона уже немножко Карташовым. Волосы бы еще чуть длиннее, и зачесать на его манер, но тут уж никуда не денешься. Мою щетину скрыл грим, и глядя мельком в зеркало, я сам подумал, что на меня смотрит Карташов. Теперь главное не попадать под дождь, не тереть лицо руками и не умываться. И еще денег осталось уже совсем мало.
        Добежав до машины, я услышал, как в кармане зазвонил телефон. Одной рукой нажимая брелок сигнализации, другой доставая телефон, я сразу услышал взволнованный голос приятеля, садясь в машину.
        - Макс, Макс, слышишь меня? - повторял Карташов. Вот дурак, зачем имя говорить?
        - Не тарахти, что стряслось? - садясь за руль и нажимая кнопку пуска двигателя, отозвался я.
        - Сегодня в девять вечера, ресторан «Белуга», - спокойным тоном произнес Карташов, - я что-то плохо себя чувствую, рапорт пишу на отпуск, у меня в этом году еще двадцать дней осталось, - добавил он.
        - Отлично, через сколько заехать? - внутренне ликовал я. Пока все выходит как нельзя лучше.
        - Пока не знаю, тут еще дел много, часа в три, не раньше, - уточнил по времени Карташов и отключился.
        А у меня появилось одно неотложное дело. Ехать в центр на машине так себе идея, и я бросил «Тойоту» у ближайшей станции метро, спустился в подземку. Тут, на окраине, пока еще были свободные парковочные места, а вот в центре нам придется тяжеловато. Ну да сейчас посмотрим и прикинем, что к чему.
        Ресторан «Белуга» располагался около станции метро «Охотный ряд», практически в самом центре Москвы. Долго гулять по улице я не стал, прикинул немного, где поставить машину, проверил возможные пути отхода, и, вполне довольный, спустился в метро. Оставалось еще одно важное мероприятие, и оно беспокоило меня не меньше, чем встреча сегодня вечером. А может, и больше, ибо это совсем не задание.
        Когда я приехал на вагоне метро назад, опять стал накрапывать дождик, и я ждал у выхода, пропуская вперед снующих туда-сюда людей. Только намочить лицо мне не хватало. Как назло, купить зонт я не догадался. Но дождь и не думал заканчиваться, поэтому я накинул на лицо капюшон куртки, и побежал к машине, благо до нее было метров двести всего. Осмотрев свое новое лицо в зеркале заднего вида, я не нашел никаких изменений, и довольный, начал выруливать с парковки. Габариты «Тойоты» сыграли со мной злую шутку, я немного задел припаркованную рядом «Ауди». Но выходить не стал, просто выехал на шоссе и поехал. Да никто меня и не останавливал. «Ауди» выла сигнализацией, но ей на помощь никто не спешил, как я видел в зеркале заднего вида. Наверное, хозяин тоже уехал на метро. Мысленно я извинялся перед ним, но ничего поделать не мог. Денежных знаков на урегулирование конфликта у меня в карманах не было, страховки тоже.
        Этот случай окончательно убедил меня все же заехать туда, куда я и так собирался, но не смотря ни на что, я сомневался до последнего. Снова выехав на МКАД, я поехал в сторону Юго-Востока, но, не доезжая немного до того места, где съезд на шоссе Энтузиастов, свернул направо, проехал еще по шоссе и свернул в дома. Тут, рядом с метро, стояло несколько магазинов. В одном из них постоянно сидел скупщик золота Саня Золотой. Саня был известный барыга, все жулики знали Саню и смело сдавали ему драгоценности и золото. Полиция тоже знала Саню, тот даже числился их негласным осведомителем, но поскольку жуликов было много, платил Саня нормально, а садились воры периодически, никто на Саню никогда бы не подумал.
        На первом этаже жилого дома был целый комплекс магазинов. Тут и ломбард, и сотовые телефоны, и даже небольшой ювелирный отдел. А чуть в стороне, за рекламными щитами с надписью «Мастерская», и сидел сам Саня, мужик лет пятидесяти пяти, высокий, кряжистый, в черной кожаной жилетке на белую футболку, в модных джинсах и черных сапогах с загнутыми вверх носами. Руки Золотого были густо покрыты тюремными татуировками, и хотя отсидел он в косматом году несколько лет за кражу, слыл парнем бывалым и ушлым в воровских понятиях. Впрочем, это все был его образ. На самом деле, Александр был расчетливым коммерсантом, скупал за бесценок, продавал через ломбарды втридорога, а если пахло жареным, тут же бежал в полицию. Последнее и давало ему возможность вести свой бизнес, не смотря на откровенный криминальный характер деятельности.
        Золотой знал меня в лицо, но сейчас лицо у меня немного изменилось. Я поставил машину метрах в трехстах от нужного дома, убедился, что парковка не видна за домами, и осторожно, что бы не задеть припаркованную рядом «Рено Клио» красного цвета, открыл дверцу. Парковка в этих домах была маленькая, машин было много, вот и жались они друг к другу. А у меня еще тачка не совсем для таких узких парковок. Выйдя, я осмотрел бампер своей временной машины и обнаружил несколько царапин сзади. Ничего, подумаешь, царапина!
        Сунув руку в карман брюк, я на ощупь вынул один из камней. Пока сидел в салоне машины, в очередной раз переложил бриллианты из пепельницы в карман. Тот, который я вытащил, был небольшого размера, и переливался кровавым цветом на фоне промозглого неба. Постояв немного и полюбовавшись на него, я сжал камень в руке и решительно направился в контору Золотого.
        Дождь прекратился, и это было мне на руку. Не перешагивая мелкие лужи, я шагал в своих ботинках прямо по воде, капли грязи оседали на брюках, но я не обращал на это никакого внимания, контролируя обстановку вокруг. Бывало, что полиция устраивала рейды около Золотого, но жулики, обычно, сразу срисовывали подобные мероприятия. Не хотелось бы и мне попасть под такой рейд. Вот два синяка трутся возле магазина, наверняка на бутылку наскребают. Таджик - дворник скребет лопатой лужи. Интересно, его так в армии научили? Мужчина с женщиной вышли из подъезда и пошли к своей машине. Нет, вроде бы, все чисто, посторонних нет.
        Я ускорил шаг и открыл стеклянную дверь магазина. Просторный зал, чистые полы, справа витрина сотовых телефонов, прямо - непонятный предметы старины. Тут ломбард, а вон там, слева, в дальнем углу, мастерская. Там и сидит Золотой в своем закутке. Если быть точным, то этот магазин весь принадлежит Сане Золотому, но он предпочитает скромничать.
        Я подошел к стенду с надписью «Мастерская» и посмотрел в упор на женщину, стоящую за прилавком с золотыми украшениями. Потом кивнул головой в сторону стенда.
        - Сань! - крикнула толстушка, жевавшая шоколадку.
        Я знал, что это сожительница Золотого, меня она, кстати, видела пару раз. Но узнавание не промелькнуло на лице. Еще бы, грим на лице, красная куртка, я даже походку немного изменил. Вот только голос мог меня выдать, но вряд ли Золотой запомнил мой голос. Он и видел меня всего пару раз, и совсем в другом качестве и в другой одежде.
        Дверь открылась прямо в фанерном щите, и на пороге оказался сам Саня Золотой. В руках у него была чашка кофе, видимо, Саня только что решил позавтракать. В своей неизменной кожаной жилетке и с наколками на руках Александр выглядел эффектно, впрочем, как всегда. На молодых жуликов это производило эффект, но на меня не произвело. Я молча протянул ему камень. Рука с наколотыми перстнями взяла бриллиант, Александр посмотрел на него в свете ламп дневного света, кивнул мне головой и удалился вглубь помещения.
        Я зашел следом и закрыл за собой хлипкую деревянную дверь. Тут у Золотого была его приемная. Надпись «Мастерская» не соответствовала действительности, никакого ремонта тут не было. Просто Саня оценивал товар и называл сумму, которую готов заплатить сразу. Прямо впереди у стены, за ширмой стоял рабочий стол с лампой, ювелирные весы и куча различных инструментов и реактивов. Положив камень на стол, Золотой взял прибор и начал тыкать в бриллиант. По мере появления цифр на электронной шкале, глаза Сани Золотого округлились, и он, сохраняя спокойствие, сказал.
        - Сто пятьдесят сразу даю.
        Я покачал головой и протянул руку.
        - Это камню цена все три ляма, я за девятьсот отдам, дешевле вряд ли.
        Камень переливался всеми цветами при свете ювелирной лампы, и я почувствовал, как физически больно его отдавать Сане Золотому.
        - Триста пятьдесят прямо сейчас, наличкой! - встал он со стола, бриллиант держал в правой руке, а левой рукой стал открывать стоящий в углу сейф.
        Несколько перевязанных резинкой пачек денег упали на стол. Но я снова покачал головой.
        - Мало, давай, еще схожу куда, может, там другую цену предложат, - и протянул руку за бриллиантом.
        - Хорошо, забирай сейчас триста пятьдесят, камень оставляю, через четыре часа еще двести, по рукам? - улыбнулся мне своим золотым зубом Золотой.
        Я скривил лицо, и Золотой снова полез в сейф, достал оттуда несколько сто долларовых бумажек.
        - Вот еще тысяча двести баксов, и двести пятьдесят штук через четыре часа, идёт?
        - Идет! - забрал я деньги со стола и сунул в карман, - тогда в… - я посмотрел на часы - пять часов забегу?
        Золотой кивнул, и я пошел на выход. Молча прошёл через пустой торговый зал, и, стараясь не ускорять шаг, вышел на улицу. Никуда я больше не пойду, забрал часть, и хрен с ним, с брюликом. Нахаляву пришел, нахаляву отдал. Через четыре часа меня или братва встретит, или менты тут примут, Саня Золотой кручёный жучара. Потом свернул в подъезд дома, постоял немного, что бы убедится, что никто из магазина Золотого не вышел следом за мной, мало ли, что у Сани на уме, и через пять минут подошел к «Тойоте». Видеокамер в магазине у Александра точно нет, иначе бы никто туда вообще не заходил. Так что, опасаться мне нечего. Завел машину и поехал в сторону кольцевой, мне еще Карташова забирать.
        На удивление, за Андреем я доехал очень быстро. Припарковался около управления, позвонил, и он вышел из главного входа. Солидный, в черном длинном пальто, в кепке, в черных перчатках, с папкой в руках.
        - Все, я в отпуске! - радостно сообщил мне Карташов, плюхнувшись на переднее сиденье машины, - где такую тачилу урвал? Усков дал?
        - Ты что, издеваешься? Я за него за кофе заплатил, дождешься… - зло сплюнул я в открытое окно, потом нажал кнопку стеклоподъемника, и стекло встало на место.
        - Погодь, что у тебя с лицом… Мать твою… - только и вырвалось у Андрюхи.
        - Похож? - усмехнулся я, - Говорю же, вместо тебя пойду.
        - Домой заскочим? - с надеждой спросил Карташов.
        - Оно нам надо, лишний раз светиться? Погнали, дел полно, - крутанул я руль и надавил на газ.
        Мы проехали по кольцевой автодороге, потом выехали на Рублевку, и почти приехали к особняку, в котором я укрывался в последнее время. Я пальцем показал Карташову наше будущее жилище.
        - А чё, нормалёк! - одобрил полковник юстиции, когда ворота гаража закрылись за машиной, - всю жизнь бы так и жил.
        Мы переоделись, Андрюха заметно нервничал, когда я натягивал его пиджак. Да и мне, признаться, было немного не уютно. Все было чуть-чуть мало, и рубашка, и пиджак, и пальто. Очень хотелось есть, но я так и не рискнул. Гримёр сказала, что лучше ничего не жевать и вообще челюстями поменьше шевелить, так грим дольше сохранится.
        Оружие я передал Андрюхе, помимо пистолета, положил в бардачок нож в ножнах, тот самый, ритуальный, для перехода в склеп, и прихватил с собой один автомат с четырьмя магазинами. Пригодится, на всякий случай. Инструктаж для Карташова я повторил несколько раз, а вот что буду делать сам, так до конца и не понял. Но была твердая уверенность, что задуманное я осуществлю. Вот уверен я и хоть ты тресни!
        - Андрюх, время, поехали! - сказал я сидящему на диване с кружкой кофе товарищу.
        Тот как будто искал повод, что бы оттянуть еще немного этот момент, но все, оттягивать больше нельзя, и он решительно поднялся с дивана. Я вышел первым, открыл пассажирскую дверцу «Тойоты» и сел на сидение. Пусть Карташов ведет машину, на нем обратная дорога, к «Тойоте» нужно привыкать. Хотя, автогонщик из Карташова был так себе. Всю дорогу мы молчали, Карташов рулил, а я перебирал возможные варианты развития событий. По мере того, как мы продвигались к центру, поток машин становился плотнее. Наконец, мы встряли в пробку. На часах восемь часов, успеваем.
        - Слушай, даже если ты уйдёшь, меня ведь потом… - прервал молчание руливший Карташов.
        - Мы уйдём, - поправил я приятеля, - и Усков нам поможет, сделает все, что обещал, - добавил потом я, подумав.
        Время половина девятого, мы уже кружимся около Охотного ряда, ища парковку.
        - Твою же мать, да так можно часами кружить! - выругался Карташов, и неожиданно место для парковки нашлось. Большой черный «Хаммер» начал не спеша выезжать от дома, и мы тут же встали на его место.
        Пусть чуть дальше от того, где планировалось, метров на сто, но ничего страшного. Добегу, не впервой.
        - Смотри, - похлопал я Карташова по плечу, - я сейчас пойду, примерно в пять минут десятого начинай медленно двигаться, следи, что бы тебя не заперли, - ещё раз инструктировал я Карташова, - но и не уезжай слишком далеко. Что бы там не происходило, находись в этом районе. Если в девять двадцать меня не будет, уезжай. Ночь проведешь в склепе, потом… - я сделал паузу и посмотрел в окно. Машины так же кружили и искали место для парковки. Вон там, впереди, Московский Кремль и Собор Василия Блаженного. Где то там товарищ Усков ждет от нас результата. А вот тут, в ресторане, ждет Карташова вампир Нарышев. А Кремлевские звезды - вот они, протяни руку, и она твоя.
        - Андрюх, тут бабки в бардачке, - показал я ему место, где оставил деньги, - если я … Короче, действуй по обстановке. Бабки все твои. А если все нормально пройдет, то бабки наши, - подмигнул я ему и вышел в ночную московскую мглу.
        - Удачи, капитан, - крикнул мне вслед Карташов, и добавил, - киллер…
        Глава 15. Каждому - свое
        Я спокойно обошёл еще раз нужное мне здание и посмотрел на часы. Без десяти минут девять. Яркие огни вывесок, фонари подсветки, и рядом - Красная площадь. Тянуть время дальше смысла не было, и я пошел ко входу. Сегодня в этом месте было довольно оживленно. Мимо проезжали автомобили, светя фарами, сновали туда-сюда люди, рядом прошла толпа китайских туристов с фотоаппаратами, наверняка на Красную площадь направились. На улице уже стемнело, но было на удивление безветренно, и в теплом пальто Карташова мне даже стало немного жарко. Перед тем, как открыть дверь в ресторан «Белуга», я натянул на лицо черную кепку. Все, обратного хода нет, иду…
        Огромный холл, белоснежные стены, и портреты на них. Я не обращал внимания на портреты, все мои мысли сконцентрировались на стоящих у входа людях. Трое охранников сразу всеми глазами уставились на меня, и я старался не выдать себя ни жестом, ни голосом. Спокойно и уверенно расстегнул пальто, сделал несколько шагов навстречу.
        - Здравствуйте, сегодня закрытое мероприятие, - сразу подошел ко мне вежливый бугай в сером костюме.
        Его полное лицо хоть и светилось улыбкой, но было холодно и безразлично. На боку пиджак немного топорщился, и я разглядел силуэты кобуры. Оружие - это как раз то, что мне нужно, я и рассчитывал захватить его у охраны. Только Нарышев - упырь, обычными пулями его не возьмешь. А этот толстяк - не вампир, просто человек, пусть и вооружённый.
        - Мне назначена встреча тут, - спокойно произнес я, стараясь погасить охватившее меня волнение, спокойный вдох через нос, выдох через рот.
        - Андрей Юрьевич, проходите сюда, - с лестницы спускались два подтянутых мужчины в серых костюмах, но с другим отливом, и при виде их толстяк отошёл в сторону.
        Я поднялся к идущим, и тот, что шел первым, достал из кармана фотографию, посмотрел на неё, потом посмотрел на меня и улыбнулся, оскалив два загнутых клыка во рту. Вот это уже вампиры, это охрана Нарышева, и оружие у них наверняка с серебряными пулями. Но я не учёл одну деталь. Карташов тоже вампир, они должны его почувствовать, вампиры всегда друг друга чувствуют, а я не вампир… Вот и все, приехали. Сейчас меня развернут назад, или… Я запнулся о белую ковровую дорожку, но устоял на ногах. Стоящие на входи бугаи хмыкнули, но не засмеялись.
        Охранник с острым носом, что сверял моё лицо с фотографией, втянул воздух ноздрями и улыбнулся мне еще раз. Тонкие губы, острые брови, худое лицо, короткие чёрные волосы. На вид ему лет около сорока, может, чуть больше. Второго я не успел толком рассмотреть.
        - Андрей Юрьевич, прекрасно выглядите для сорока двух лет, - неожиданно сказал мне этот высокий охранник, - только бледный вы что-то. Снимите пальто, извините, мы вынуждены будем вас досмотреть. Сам понимаете, служба.
        Я стянул с руки перчатки, положил их в карман, снял пальто, поднял руки в стороны, и меня не спеша осмотрели. Похлопали по карманам, по брюкам. Второй охранник достал металлоискатель, и поводил им по моей одежде. Потом даже заставили снять ботинки, что я и сделал. Ботинки тоже проверили металлоискателем. Но в них не было ни одной металлической детали. Я все предусмотрел, кроме одного. В строгом карташовском деловом следовательском костюме и в своих тактических ботинках я выглядел откровенно глупо, моё счастье, что охрана не придала значение подобным мелочам. Все же правильно, что я не взял с собой оружие. Тут бы все сразу и завертелось, а сколько охраны в самом ресторане с Нарышевым, я пока не знал. Выстрелы и шум борьбы на входе сразу бы привлекли внимание. Ну вот троих я, возможно, и смог бы нейтрализовать, а дальше?
        - Одежду можете сдать в гардероб, - указал закончивший досмотр охранник на дверцу слева от нас, но я покачал головой.
        - Я не надолго, возьму с собой.
        - Тогда поднимайтесь прямо, вас там ждут, - улыбнулся он и сделал жест рукой, типа приглашая меня идти вперед.
        А вперед вела белоснежная лестница, не высокая, как в особняке, где я остановился, но не менее величественная. Я бы даже сказал, что это просто царская лестница. И портреты царей над нею.
        - Благодарю, - ответил я и начал подниматься по ступеням.
        Меня никто не сопровождал, и меня приняли за вампира. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Или этот упырь ошибся, или я действительно стал вампиром. Не зря же у меня жажда крови приступами бывает, вот и сейчас во рту пересохло, хоть бы глоток воды, хоть каплю воды… Кровью жажду не утолить…
        Сердце учащенно забилось, я мысленно отсчитывал каждую ступеньку. Вот он зал, большой и просторный. Белые столы, полумрак и большое окно, в котором видна вся улица, и даже немного Красная площадь. Спасская башня со звездой прямо в окне ресторана! Я никогда раньше тут не был, просто дух захватывает от крутизны. Лучший ресторан Москвы, наверное. Я немного растерялся и отошёл чуть-чуть в сторону в сторонку от входа. Столы с белоснежными скатертями, барная стойка, за которой бармен в белой жилетке и с бабочкой. На столах дорогущие приборы, и никого народу! Заведение пустует. В голове быстро перебирались варианты развития событий. Оружие, мне нужно оружие. А где Нарышев? Я оглядывался по сторонам, и как заворожённый, снова и снова натыкался взглядом на Спасскую башню в окне. Наконец, моё замешательство стало слишком явным, и в глубине зала, за дальним столиком у окна, я заметил какое-то движение.
        Не смотря в ту сторону, и делая вид, что рассматриваю улицу в окно, я подошёл к ближайшему столику и… Это чудо! На нем лежала серебряная вилка! То, что надо! Большое пустое блюдо из чистого серебра, несколько серебряных стопок, и вилки! Ножа я не заметил, возможно, рядом и был нож, но все внимание я обратил именно на вилку. Это серебро, сомнений быть не может, вон как переливается в свете ламп. Иллюминация тут красивая, просто царская. Несколько старинных люстр под потолком, но светят не ярко, а как бы отливают серебряным блеском.
        Я незаметно, сделав вид, что споткнулся, облокотился правой рукой на стол, и быстро схватил вилку. Бармен посмотрел в мою сторону, но ничего не заметил. В дальнем конце ресторана тоже мои неловкие движения не заметили, а я быстро убрал вилку в левый рукав пиджака. Все, теперь можно идти к Нарышеву. А Нарышев ли это меня ждет? Неясные очертания, размытые фигуры. Или это у меня в глазах блестят отражение света люстры? Все белое вокруг, аж голова закружилась. Жажда навалилась с новой силой, и я даже захотел подойти к барной стойке и попросить стакан воды.
        - Андрей Юрьевич! - услышал я писклявый голосок с дальнего столика, - мы здесь.
        Близоруко сощурившись, я повернулся в сторону говорившего, и пошёл к нему. Шаг, еще шаг, половина пути пройдена. Мимо меня ловко проскользнул официант в белой рубашке с бабочкой, в руках поднос, на котором стояла водка «Белуга» и несколько стопок. Наконец, все, осталось метров шесть, я уже почти пришел. Осталось всего несколько шагов и… Нарышев поднялся мне на встречу, двое его охранников стояли чуть в стороне, не приближаясь к нам. Советник Президента посмотрел на моё лицо и побледнел! Наверняка он видел Карташова, и не только пять лет назад, он точно видел его, и совсем недавно. Он сразу понял, что я - это не он. Нарышев же видел нас с Карташовым вместе, тогда, пять лет назад. И меня тоже видел, причем, совсем недавно. Он знал про операцию, что планировал полковник Савельев. Да и про Ускова, наверняка, знал, иначе не согласился бы на эту встречу. Товарищ советник Президента понадеялся на свою охрану? А вот это опрометчиво с вашей стороны, очень опрометчиво!
        Все вокруг замедлило свое движение, время остановилось. Я видел только перекошенное бледное лицо Нарышева, очки дрожали на носу, рот искривился в крике. Но закричать он не успел, быстрый прыжок, и я преодолел почти полтора метра, которые нас разделяли. Вилка из левой руки сама собой материализовалась и воткнулась в область сердца советнику президента, испортив дорогой пиджак от Кардена и проткнув белоснежную сорочку, а так же все то, что было под ней. Крик оборвался на полуслове, и я бросил пальто из рук в сторону направившегося ко мне охранника. Пальто быстро закружилось в воздухе и накрыло его с головой. Кепка отлетела в сторону и упала на стол. Мои действия позволили выиграть несколько мгновений, но второй охранник развернулся в мою сторону, и в руках у него медленно поднимался семнадцатый «Глок». Длинный прямой правый, точно в подбородок, охранник отлетел несколько метров назад и упал на диван, сразу потеряв сознание. Печатка на кулаке усилила мой удар по вампиру многократно.
        - Не любите серебро, суки? - только и прошептал я, но нужно было работать дальше.
        Второй охранник уже сбросил карташовское пальто с себя и начал извлекать оружие. Сзади послышался топот и крики, наверное, бежала охрана, которая стояла у входа. Терять время больше нельзя, нужно уходить.
        Нарышев передо мною падал на пол и бледнел на глазах. Готов, даже проверять не нужно. Я сделал еще один прыжок, уперся левой ногой в стол, подскочил над ним, и почти, как в кинофильме «Матрица», выбил пистолет из рук второго телохранителя прямым ударом правой ноги. Оружие взлетело в воздух, и пока моя правая нога не коснулась пола, правая рука резко разогнулась в короткий прямой удар, почти без замаха. Удар пришелся в бороду, точно, голова охранника дернулась назад. Эффект был чуть хуже, чем при первом ударе, но нокаут получился стопроцентный, вампир, коим являлся охранник, отлетел назад, врезался в диван и сполз по нему.
        Я быстро перепрыгнул через стоящий передо мною мебель, там еще несколько пустых столов и стулья, скатерть и посуда со стола полетела на паркет. Впереди большое окно, выходящее прямо на Красную площадь. Схватил в руки массивный стул, и, что было сил, швырнул его в окно. Сил у меня было очень много, стекло разлетелось на мелкие осколки, причем, было оно, по моему, пластиковое. Но и стул был массивный, дубовый. Разбежавшись, я прыгнул в разбитое окно, и в последний момент обернулся назад. То, что я увидел, потрясло меня. В ресторан вбегал охранник с первого этажа и поднимал в руке пистолет, а рядом со стойкой бара сидела черноволосая девушка в вечернем платье, и потягивала коктейль через трубочку. Девушка улыбалась мне, и даже подмигнула, когда я пролетал через окно. Обознаться я не мог, это была Альфия Фатехова.
        Поток холодного воздуха ударил мне в лицо, сзади раздались пистолетные выстрелы, а я приземлился прямо на мокрый асфальт. Хорошо, что ботинки амортизировали падение, и я ничего не отбил. Сразу вскочил и побежал, что было сил, к автомашине. Мне на встречу шли люди. Парочка держалась за руки, пришлось отпрыгнуть в сторону и продолжить бег, ударил по тормозам водитель такси, когда я выскочил перед ним, вот женщина с зонтом остановилась и покрутила пальцем у виска. А я бежал, как будто на олимпиаде финишировал стометровку.
        Вот впереди показалась наша с Карташовым машина, я сделал последний рывок, перепрыгнул через ограждения и с ходу схватил ручку двери. Заперто, что за чёрт! Я заколотил рукой по дверце машины, и «Тойота» резко остановилась, двери открылись и я ввалился внутрь.
        - Гони, - крикнул я Карташову и только сейчас понял, как устал.
        Горячее дыхание то и дело вырывалось паром у меня изо рта, в боку кололо, я закашлялся и вдруг почувствовал, что ноги у меня дрожат от перенапряжения. Боевой транс закончился, начался отходняк, как еще говорят, откат. Меня била крупная дрожь, руки просто ходили ходуном, нестерпимо хотелось пить. Я начал шарить по салону в поисках бутылки с водой, но воды у нас и не было. Машина неслась по дороге, Карташов умело объезжал стоящие и паркующиеся автомобили, сигналил настырным пешеходам. Мы все дальше и дальше удалялись от центра. Погони, как я успел понять, пока не было.
        Мы свернули в небольшой двор, я выскочил, отверткой отвинтил оперативные номера, и на место повесил старые номера - три шестерки. Оперативные я смял и выбросил в ближайший мусорный бак. Как-нибудь перебьется Силкин без номеров.
        Машина ловко шла в потоке, Карташов умело перестраивался и маневрировал, да и часы пик прошли, машин на улицах стало меньше. Мы проскочили Садовое кольцо, и только у Кунцевской заметили патрульные машины на проезжей части. Наверняка, ввели какой-нибудь план. Около перекрёстка стояла машина с сине-желтой раскраской, и двое полицейских в касках и с автоматами зорко всматривались в поток машин. Но нас никто не остановил, и «Тойота» продолжила движение. Пить мне хотелось все больше и больше, во рту просто пересохло, я держался из последних сил.
        - Андрюх, прижмись, воды куплю, - взмолился я, когда мы проезжали мимо заправки.
        Карташов покрутил пальцем у виска, но притормозил. Я пулей выскочил, забежал во внутрь, схватил с полки пластиковую полтора литровую бутылку воды, бросил мятую сторублевку на кассу, минуя очередь, и, не дожидаясь сдачи, побежал назад, на бегу откручивая пробку с бутылки. Как только я приземлился на сидение, машина рванула с места. Вода из бутылки зашипела и полилась на пиджак. Вот же ерунда, пальто с кепкой я оставил в «Белуге». Теперь Андрюхе точно хана. Опознают его по одежде, и все.
        Мы катили дальше, вот уже скоро МКАД, я напился и, достав влажные салфетки из бардачка машины, смывал с себя грим. Наконец я перестал быть похожим на Карташова, а стал самим собой. По крайней мере, в зеркальце на козырьке уже отражался небритый Максим Вахитов, а не пародия на полковника Карташова.
        - Что теперь будет? - спросил, наконец, Карташов, - там же везде на видеокамерах типа я?
        - Там совсем не ты, а человек, похожий на тебя, - отпив еще воды, пошутил я.
        - Да ничего не будет, - немного подумав, успокоил я его, - сейчас заляжем на дно, послезавтра совещание, и Усков все уладит.
        Наконец, впереди показался поворот на Рублевское шоссе. Приехали, можно даже сказать, без приключений добрались до базы. Очень странно, почему нас никто даже не попытался остановить?
        Мы свернули к нашему убежищу, и сразу за поворотом фары осветили полицейскую машину с большой надписью «ДПС». Сотрудник в форме с жезлом показал, что бы мы прижались к обочине, а второй, с автоматом, отошел чуть к своей машине, страхуя первого. Холодной дуло «АКС-74У» направилось в нашу сторону.
        - Что будем делать? - повернулся ко мне бледный Карташов.
        - Да остановись, мало ли что, - спокойно ответил я и бросил бутылку назад. Воды в ней оставалось меньше половины. - Может, ищут кого, может, обычная проверка.
        У самого на сердце было не спокойно. Одно дело убить вампира, и совсем другое - сотрудника полиции, да еще, когда тот просто выполняет свою работу. Они не знают про вампиров, не лезут в политику, не выполняют поручений Ускова. Им просто приказали проверять машины и задерживать преступников.

«Тойота» проскочила вперед и остановилась на обочине дороги, метрах в двадцати от патрульной машины. Полицейский не спеша шел к нам, а Карташов барабанил пальцами по рулю.
        - Ксиву свою покажи, - сказал я ему, видя, что товарищ сильно нервничает, - если что, документы на машину под козырьком. Доверенность сейчас не нужна. А страховка - да пошёл он…
        Наконец, гаишник подошёл к нам, и Карташов опустил оконное стекло.
        - Добрый вечер, инспектор ДПС старший лейтенант Касатонов, - представился тот, и запнулся, увидев протянутое Карташовым служебное удостоверение в развернутом виде.
        - А, товарищ полковник, вы по убийству? - тот старшего лейтенанта сразу изменился.
        - Что за убийство? - встрял я в разговор.
        - Да тут группа работает, - начал пояснять гаишник, - вон в том доме, - он показал рукой в темноту, - старика убили. Видимо, разбойное нападение. Причем убили с неделю назад, родственники только обнаружили. Там еще несколько краж было, в разных домах, вон тот дом, с зеленой крышей, там кражу обнаружили, - показал он жезлом Карташову и посмотрел на меня, - на гастрабайтеров, вроде, думают. Работали они тут одно время, несколько узбеков. А нам сказали посторонних не пропускать. Да вы же не посторонние?
        - Нет, мы не посторонние, но по своим делам, спасибо за информацию, - ответил за меня Карташов, и в голосе его уже чувствовалась уверенность, - обязательно заедем, уточним, в чем дело.
        Сотрудник полиции пожелал нам счастливого пути, и «Тойота» медленно тронулась.
        - Между прочим, убийц не найдут уже, - сделал я заявление, когда мы подъехали к своему дому, и я нажал кнопку брелка, что бы открыть гараж.
        - Это почему? - Карташов заехал в гараж и чуть не задел правым боком стену.
        - Осторожнее, водитель блин! - прикрикнул я на него, - машина же чужая, - и добавил, чуть подумав, стоит ему говорить, или нет, - потому что эти узбеки вчера в этот дом залезли и на меня напали.
        Кондрашов хмыкнул, но ничего не сказал. Я похлопал по кобуре с пистолетом, проверил нож в чехле, и выпрыгнул из машины на бетонный пол гаража. Включил свет, рубильник был как раз у того места, где я стоял, и осмотрелся. Вроде все по старому, все как было. Гараж довольно узкий, «Тойота» впритык и заходит. Не удивительно, что Карташов чуть стену не потаранил. Дверь в дом открыта, и я первый шагнул вперед и…
        И сразу остановился и начал прислушиваться. Мне очень не понравилась обстановка в доме. Нет, саму обстановку я не видел, просто в воздухе витало чужое присутствие. Я тут же поднял вверх правую руку, подавая сигнал, чтобы Карташов не двигался, и осторожно сделал шаг вперед. Нужно срочно уходить отсюда, в доме кто-то есть. Причем, не менее пяти человек, точно. Наверняка по наши души. Оставался небольшой шанс, что это засада на узбеков, но мне в эту версию верилось меньше всего.
        - Прыгай в машину, - шёпотом подал я команду Карташову, а сам нажал на кнопку открывания двери в гараж.
        Дважды повторять не пришлось. Андрюха оббежал капот машины и приземлился на пассажирское сидение, а я задом начал сдавать в отрывавшуюся дверь. Поспешишь - людей насмешишь. Смеяться никто не стал, но переднее левое крыло я все таки немного шваркнул, когда выезжал из гаража, нажал кнопку закрывания дверей и покатил по улице. Никаких попыток преследовать нас не было. Вполне возможно, что те, кто ожидал нас в доме, просто решили, что мы забыли что-то и скоро вернемся. А мы не вернемся, слишком высоки ставки.
        Проезжая мимо знакомой машины ДПС, я мигнул фарами, мне в ответ старлей махнул рукой. Вот и все, теперь куда? Пока в сторону Балашихи.
        Мы спокойно ехали в потоке машин, скорость девяносто, иногда сто. Никого не обгонял, не подрезал, спешить было некуда. Я просто не представлял, куда нам дальше ехать. Два раза я пробовал дозвониться до Ускова, и оба раза абонент был не абонент. Вполне возможно, что сейчас советнику президента просто не до нас. Карташов молча сопел на переднем сидении. Не знаю, почему, но его внезапно сморило в сон. Видимо, нервное напряжение на всех сказывается по разному. Ехать в его дом? Но если нас ждали в том месте, про которое никто не должен был знать, то в доме Карташова будут ждать наверняка.
        Я проскочил Балашиху и полетел дальше по шоссе. Бензина оставалось почти половина бака, будем ехать до победного, пока топливо не закончится. В любом случае, деньги у нас есть, на первое время хватит. А там и Ускову дозвонимся. Машин на дороге становилось все меньше. Мы уже проехали Электросталь, я и сам начал зевать. Андрюха так просто беззаботно дрых в машине уже почти час, улыбаясь во сне. Я зевнул и потер глаза руками. Нужно срочно остановиться, иначе усну за рулем. Фары встречных машин слепили, глаза устали, и я уже понимал, что дальше ехать нельзя. Нужно остановиться и отдохнуть. Куда заехать? Вот поворот в лес, туда встать? Не самый лучший вариант, лучше стоянку найти.
        Вот она, стоянка справа, по ходу движения. Много фур стояли за большим высоким забором, наверняка стоянка для дальнобойщиков, и я, не задумываясь, свернул на нее по указателям, отдал двести рублей охраннику, и проехал через поднятый нам шлагбаум. Все, теперь нужно несколько часов отдохнуть, утро вечера мудренее. Когда засыпал, на часах было десять минут первого.
        В машине так бывает, кто-то один завозился, и все сразу просыпаются. На этот раз я проснулся, когда Карташов хлопнул дверью и вышел из машины. Постояв на свежем воздухе, Андрюха достал из кармана пачку сигарет, чиркнул зажигалкой, и потопал в сторону кирпичной белой будки, обозначенной буквами «М» и «Ж». Просыпаться нужно и мне, нам еще ехать не понятно куда. Я потянулся и заглушил двигатель машины. Вот это да, пока мы спали в тёплом салоне, стрелка топлива подошла к отметке «ноль».
        Карташов так же вразвалочку вернулся в машину, поёжился и с недовольным видом плюхнулся на переднее сиденье. На часах шесть тридцать пять, раннее утро. Дальнобойщики еще спят в своих фурах, на улице темно и холодно. Хорошо, что дождя нет. Я снова завел двигатель и тронулся с места. Поспали немного, и едем дальше.
        В голове как будто колокола бьют, состояние похмелья. Причем, такого жесткого, когда мешаешь пиво, водку, коньяк и вино, а сверху все это полируешь вискарём. А вот Андрюха совсем с безразличным видом сидит, молчит, ничего не спрашивает. И не поймешь по нему, то ли он злой на меня, то ли думает, что нам делать дальше. С его лицом можно в покер играть, ничего толком не скажешь по такому выражению.
        Прямо по курсу показалась заправка. Пусть не «Лукойл», не известный бренд, да мне все равно. Машина не моя, главное, что бы поехала дальше, а что будет через тысячу километров пробега меня мало волнует. Мне еще прожить эту тысячу километров нужно. Открыл бардачок, взял несколько тысячных купюр и отправился платить за топливо.
        - Кофе мне возьми, - буркнул Карташов, и я молча кивнул головой.
        Расплатившись за полный бак, я взял два кофе, дал несколько монет сонному заправщику в фирменной желтой жилетке, и, стараясь не обжечься, протянул один пластиковый стаканчик товарищу. Свой же поставил в подстаканник между сиденьями, отъехал немного вперед и остановился сразу за парковкой.
        - И что дальше? - спросил меня Карташов, отпивая горячий кофе.
        - Андрюх, хрен его знает, - задумчиво протянул я.
        Кофе оказался откровенным дерьмом, тогда, в Балашихе в ресторане, был куда лучше. Но даже тот кофе отказался пить товарищ-господин Усков. Причем, не только он пить его не стал, он и платить за него отказался, или просто забыл заплатить. А сейчас он забыл про нас.
        - Кстати, ты сам вот для чего во все это влез? - спросил я товарища, - мог бы спокойно отказаться, послать нахер, да что угодно. Жил бы себе сейчас в своем доме, ходил бы на работу, пил бы свиную кровь и спал бы в склепе, а не мотался на машине неизвестно куда.
        - А у меня чувство справедливости обострённое, - усмехнулся Карташов, - не могу в стороне оставаться, когда преступление совершают.
        Я только посмеялся над его словами. «Совершают преступления». Да мы с ним уже лет на пятьдесят натворили этих преступлений, одних мокрух не сосчитать, не говоря уже о должностных преступлениях. Хотя, с какой стороны посмотреть. Убивал я только вампиров, а вампиры - вне закона. Андрюха вон тоже вампир, но он свой парень, он за закон.
        - К тому же, - допив кофе и смяв стаканчик, добавил Карташов, - вампир без клана не жилец. Я сам не знаю, как эти пять лет живу, - он вздохнул и убрал мусор в лежащий под ногами пакет.
        - Ну раз так, тогда сидим тихо еще пару дней, потом начинаем действовать, - подвел я итог, трогаясь с места, - мы так наследили, нас бы любое ведомство за причинное место схватило. А тут видишь - не трогают. По радио, - я покрутил ручку магнитолы, - тоже тишина. Не пеленгуют, не задерживают, не объявляют в розыск, только кто-то подослал людей в наше предполагаемое убежище. А это значит, ищут нас не официально.
        И только я это сказал, как мощная волна прошла по нам двоим. В голове зашумело, я напрягся весь и еле-еле успел прижаться к обочине. Ехавшая сзади машина протяжно загудела мне и, обогнав, обдала грязью из лужи. Карташов тоже скривился на сиденье рядом, извергая проклятия. Что это такое твориться? Ладно он, его могли найти, но я? Как и кто смог таким образом найти меня?
        Первая волна прошла, и мы сидели молча, ничего не понимая. Карташов крутил головой, я достал влажную салфетку и приложил к носу, из которого текла кровь. Небо только начало светлеть, и фонари вдоль дороги погасли. В ночной тишине я четко различил звук вертолёта. Небольшой меленький летательный аппарат появился над горизонтом, сделал несколько кругов и завис над нами. Вертолет не военный, не ведомственный, скорее, частный. Я выглянул в окно и рассмотрел силуэт машины. Двухместный «Робинсон Хеликоптер», белого цвета, без опознавательных знаков. Двое мужчин в шлемах из кабины смотрели на нас сверху. Вертолет сделал еще один круг и понесся за горизонт.
        - Что это было? - отошел от первого шока Карташов.
        А я разозлился. Разозлился так, что хрустнул костяшками пальцев. Сам я еще никогда не пытался искать другого вампира, пуская волну. Настало самое время поиграть в угадайку. Я закрыл глаза, и буря во мне выплеснулась наружу. Это не волна, это целое цунами полетело из кабины «Тойоты». Оно качнуло вертолёт в воздухе, машина крутанулась в воздухе и стремительно пошла вниз. Только грохот взрыва послышался откуда-то издалека. Вот это да, вот это я запустил волну!
        Но мое цунами и не думало останавливаться. Оно летело и летело дальше, а я как будто наблюдал за ним сверху. Вот волна наткнулась на препятствие, и пошли круги в разные стороны. Кто-то пытался взять мою волну под контроль, но ничего не выходило. Волна просто смела его, окружила со всех сторон, и понесла в своем потоке. Я только увидел, как этот кто-то пытался всеми силами противостоять волне, и частично, ему это удалось. Но я уже понял, куда нам нужно ехать дальше. Я не знал, кто это был, но чётко понимал, что он меня боится. Потому что я сильнее его, меня напитали силой все те, кого я убивал. Я впитывал силу всех убитых мною вампиров, и это странное чувство превосходства гнало меня вперед.
        - Вот ты и попался! - вслух сказал я и развернулся прямо через двойную сплошную.
        Машина дернулась и понеслась в обратный путь. Карташов молча сидел, державшись за панель, а я ловко обогнал плетущуюся перед нами фуру и прибавил скорость. Теперь я знал, куда нам нужно ехать.
        Проезжая небольшой посёлок, Карташов встрепенулся.
        - Останови вон там, - показал он мне рукой на парковку.
        Я прижался к обочине, и, не спеша, остановился. Карташов, ничего не говоря, вскочил из машины и пошел в сторону ворот, на которых было написано «свежее мясо».
        Ждал я товарища не долго, примерно через восемь минут он появился с полутора литровой пластиковой бутылкой в руке. С довольным лицом Андрюха откинулся на сиденье, открыл бутылку и жадно стал пить кровь.
        - Свиная? - спросил я товарища, и тот молча кивнул.
        Он так и не отрывался от своего занятия, пока бутылка не опустела наполовину. Потом Карташов сыто крякнул и с закрытыми глазами откинулся назад на сиденье. Ну что тут скажешь? У каждого свои недостатки и у каждого свои слабости. Пить свиную кровь, прямо скажем, не самое плохое, на что способны чиновники и представители власти.
        Мой телефон заиграл снова мелодией из мультфильма. Я совсем забыл про него, и начал шарить по машине в поисках аппарата. Наконец, нашел его и ответил.
        - Алё!
        - Максим Исаевич, - грубый баритон в трубке излучал уверенность и спокойствие, - начальник отдела кадров управление Толстых, - представился собеседник, - мне поступили указания относительно вас. Вам нужно немедленно появиться в центральном управлении и отчитаться за командировку. Так же мне поступили указания уладить все формальности относительно вас.
        - И… - только и ответил я. Это было очень неожиданно.
        - И я вас жду через два часа, - продолжил Толстых.
        - Да. Конечно, я постараюсь быть, - пролепетал я в трубку, нажал на сброс и, приоткрыв окно. Выбросил телефон прямо в реку, мимо которой мы сейчас проезжали.
        Ждут они меня, уроды…
        Глава 16. Начало пути

1229 год, инок Артемий.
        Хорошо осенью в лесу. Ночи еще не успели стать холодными, и днем сильной жары нет. Солнце светит, комаров и мошек нет, красота! Багряные листья медленно падают с деревьев, под ногами шуршат, птички еще поют, а ты едешь себе и едешь вперед. Аргон перебирает копытами, сам монах в седле раскачивается и по сторонам смотрит. Тишина, спокойствие и умиротворение вокруг. Воздух полной грудью вздыхай, красотами вокруг любуйся. Кукушка вдалеке кукует, сорока на ветке трещит, вон и заяц пробежал прямо через дорогу. Артемий даже лук вскинуть было руку потянул, но зачем зверьё убивать без надобности? На постоялом дворе и наелся, и напился всласть. Остается только ехать и радоваться жизни.
        Князь его на службу определил. Артемий было возразил, к настоятелю поехал, но тот пришлого монаха не взял, к князю в услужение направил. Делать нечего, раз в обитель не взяли, остается выполнять волю Святослава. И вот уже третий день Артемий скачет в Новгород с грамотой к князю. Развелось князей - жуть. Казалось бы, вот она, Русь, так нет, у каждого Русь своя. Каждый князь на своём наделе, у каждого свои законы и порядки. Еще и воюют между собой. Вот и повоевали на Калке, татары на голову разбили русское войско. Смутные времена наступают. Артемий сжал рукой деревянный крест на груди и произнес молитву.
        И рад бы в монахи пойти, что бы не видеть этого бардака, да не берут. Симоний было взял, да погиб Симоний, и монастырь сгорел. А новый настоятель в Федоровской обители не радостно встретил инока Артемия. И слово покойного отца Симония не помогло. Видимо, другую обитель нужно Артемию искать. А так ли нужен ему этот путь? Хочет он сам в монахи? Когда то давно, когда бежал из татарского плена, Артемий дал себе обед, коли останется цел, примет постриг. Обет он сдержал, в Благовещанской обители его приняли. Только не долго он там пожил, отец Симоний направил снова с поручением. И вот сейчас опять Артемий в седле, опять выполняет чужую волю.
        Настроение сразу испортилось, красоты леса уже не радовали инока, вот и деревья все реже и реже попадаются, озеро раскинулось перед ним, берега крутые и обрывистые, утки плавают, а на другом берегу ивы свои ветви в воду опустили. Видимо, оплакивают кого. Только вороны внезапно раскаркались вдали.
        - Кар, кар, кар, - неслось за холмом.
        Вон они, так и вьются на небе. А это что? Уж не звон ли мечей? Артемий ударил коня в бок сапогами и быстро поднялся на холм. Чем выше он поднимался, тем тревожнее становилось на душе. Отчетливо слышались звуки битвы. Отрывистые крики и хрипы умирающих, стоны раненых. Только этого не хватало. Кто и с кем может тут драться? Он Переславль - Залесский проехал, татар тут нет, мордвы нет, разбойники только если напали на кого?
        Аргон поднялся на холм, и у его подножия увидел, как у двух телег отчаянно отбиваются несколько дружинников. С дюжину воинов окружили их со всех сторон, вот-вот изрубят на куски. Уже трое всего живых осталось, и двое ребятишек на подводе, их то и защищают дружинники. Точно дружинники, у одного на щите герб княжеский. Артемий погнал коня вниз с холма и вскинул лук. Зайца не стал стрелять, а этих сейчас.
        Свистнула тетива, первая стрела ударила в спину одному из нападавших, следом вторая, третья, четвертая… Артемий наловчился стрелять на скаку из лука, у хана в войске так каждый умеет, но Артемий особо к стрельбе талантлив был, семерых он сразил, пока не очухались те и не повернули щиты в сторону монаха. Артемий развернул коня, сделал круг и снова, скинув лук, понесся на врагов. Только в этот раз не вышло, две стрелы пронзили Аргона, конь захрипел и повалился на бок. Монах еле успел ногу из стремени вынуть и через голову кубарем покатился по траве. Лук отлетел в сторону, щита у монаха не было, с татарским мечом в руках он побежал вперед. Если стоять на месте, то лучник, что укрылся за телегой, попадет в него. А так, на бегу, если быстро сблизится с врагом, шансы есть. К тому же, их теперь всего пятеро. И один лучник еще, то есть шестеро осталось.
        Ближайшего к Артемию разбойника ударом сабли отправил на землю, второй пытался подставить щит, но монах ловко ушел вниз, кувыркнулся по земле и ударил по ногам врага. Тот взвыл и с перебитыми сухожилиями рухнул в пыль. Кровь перемещалась с землей, и ужасный крик раненого вселял ужас в живых. Инок и не думал останавливаться, сразу вскочил и ударил второго, потом наотмашь третьего, чуть ли не пополам перерубил того, и кольчуга не спасла.
        Тут пришли в себя дружинники, с криком набросились на оставшихся врагов, и даже лучник не ушел, хоть и ранил еще одного бойца в руку. Все закончилось, только тень промелькнула на холме. Как будто кто-то в черном плаще наблюдал сверху за битвой, и сейчас скрылся, и конский топот еще несколько секунд раздавался вдали, а после стих и он.
        - Кто ты, воин? - спросил бородадый рыжий детина, вытирая меч о траву.
        - Артемий я, бывший инок Благовещанской обители, а ныне в услужении у Святослава, с поручением в Новгород еду, - ответил Артемий и повернулся туда, где лежал Аргон.
        Животное хрипело и дрожало. Две стрелы глубоко попали в бок, и кровь пеной шла изо рта коня. Ничего не поделаешь, тут уже верного Аргона не спасти. Артемий положил руку на голову своего единственного друга, погладил и махнул мечом, обрывая муки коня.
        - Я Фёдор, подручный Ярослава, - отозвался рыжебородый, - везу его сыновей, Александра и Фёдора в Новгород княжить. Так что можешь передать свое послание. Или лучше всего с нами пошли, коня у тебя нет, нового, извини, дать не можем. А воин ты отменный, охрана нам в пути не помешает. Заплатит князь Ярослав тебе за это, наградит от души, от сердца. Спас ты его сыновей!
        Хоронить никого не стали, раненых двух уложили на телеги. Кое как поймали трех лошадей, собрали оружие и отправились в путь. Дорога дальняя, а места глухие. Странно только, что разбойники как дружина выглядела, да и бились как воины, а не как грабители с большой дороги. Федор лишь покачал головой, и повозка тронулась в путь.
        - Артенмий, ты храбро сражался, поступай ко мне в дружину! - обратился к монаху маленький, светловолосый и голубоглазый мальчишка, Александр, сын Ярославовича.
        Монах посмотрел на него и хотел было засмеяться, но что-то не весело было, да и пешком идти теперь, дорога впереди не близкая.
        - В Александровскую пустынь идем, она тут, рядом, - показал рукой идущий рядом Федор.
        Александровская пустынь, осень 2019.
        - Кто звонил? - равнодушно спросил меня Карташов.
        - Представились из отдела кадров, - так же буднично ответил я, - сказали, что бы немедленно в контору ехал.
        - Так что же не поехал? Может, Усков решил все наши проблемы? - привстал на сиденье Карташов и посмотрел на меня.
        Мы проехали небольшую речку и свернули в лесополосу. Дальше дорога сузилась, и асфальт пошел местами разбитый, я даже скорость сбавил. А одну большую яму объехал по обочине. Как будто этой дороге лет сто уже. Впрочем, вполне себе может быть, что так оно и есть. Густой лес по краям дороги, и никого.
        - Андрюх, на часы посмотри, - показал я руку с «Джи шоками» полковнику, - восемь только доходит. Ты где-нибудь видел начальника отдела кадров, который к половине восьмого на работу приходит?
        Карташов ничего не ответил, только отвернулся и принялся смотреть на пейзаж за окном. Дорога резко петляла то вправо, то влево, и скоро асфальт закончился совсем, только грунтовка и лужи. Хорошо, что у нас клиренс высокий, на пузотёрке мы бы тут не проехали. Лес внезапно расступился перед нами, и впереди показались красные кирпичные стены. Казалось, что стена возникла просто из леса перед нами. Острые зубцы бойниц, две полуразрушенные башни, и массивные ворота впереди. Если башни и стена, казалось, вот-вот обрушаться, в одном месте даже кирпичную стену подперли бревнами, то ворота сверкали новенькими сосновыми досками.
        - Это что за чудо? - потянулся Карташов и протер глаза.
        - Александровская пустынь, - пояснил я, - заброшенный монастырь, только похоже, что он уже пару лет не совсем заброшенный.
        - Я бы даже сказал, совсем не заброшенный, - указал Карташов на несколько припаркованных машин рядом с воротами.
        Сразу перед воротами площадка была засыпана щебёнкой, и на ней стояли два чёрных «Ренж Ровера» и один красный «Лексус РХ - 300». Хорошее соседство, дорогие современные машины и заброшенный монастырь.
        Я остановился, закрыл глаза и снова запустил волну. На этот раз тишина. Тишина и пустота, никто не пытался противостоять мне. Просто волна бушевала безнаказанно на всем пространстве, куда только я смог достать. Что же это значит?
        - Выходим, - коротко бросил я Андрею, и, вынув оружие, выпрыгнул из машины.
        Карташов замешкался и полез в багажник, достав оттуда АКМ. Магазин он к автомату взял всего один, ну да бог с ним, все равно стрелок из полковника был так себе. Если что, хотя бы отпугнет кого. Нелепо повесив автомат на плечо, Карташов остановился около машины и посмотрел на меня.
        А я просто стоял и прислушивался к звенящей тишине. Подул сильный ветер, небо мгновенно затянули тучи, вот-вот пойдет дождь. Я не спеша подошел к воротам и толкнул их. Никакого эффекта, с таким же успехом я мог бы толкнуть кирпичную стену. Постучал рукояткой пистолета - ноль эмоций, только стук гулко раздавался в этой тишине. Развернулся и пошёл к стоявшим машинам. Пнул «Ренж Ровер», и он запищал противным визгом. Сигнализация надрывалась, но из ворот никто не поинтересовался этим. Потом я подошел к «Лексусу» и проделал то же самое. «Лексус» промолчал. Наконец, и «Ренж» закончил пищать, и я обратил внимание на комья глины рядом с машинами.
        - Андрюх, тут еще одна стояла, - указал я на следы, - или уехала, или…
        - Что или? Или в потустороннее? - переспросил Карташов.
        - Или, - уверенно повторил я.
        Сомнений быть не может, машина никуда не уезжала. По крайней мере, по этой дороге. Переместиться по воздуху она тоже не могла. Следовательно, машину забрали в потустороннее. Там, за стенами заброшенного монастыря, склеп. Если эти, кто сейчас зашел в склеп, забрали с собой машину, значит, они могут передвигаться по потустороннему. То есть, это не простые вампиры, это уже некие модифицированные монстры, типа меня. Посмотрев на номера машин, я тут же запомнил их. Ничего сложного в этом, кстати, не было. Номера на одной три семерки, на другой ноль ноль один, на третей, на «Лексусе», ноль тринадцать, буквы я тоже запомнил. Нужно будет пробить, на кого машины записаны, только, скорее всего, это ничего не даст. Пролезть за стены? По идее, надо бы. Но десять из десяти, что я там никого не найду. Только если…
        - Андрюх, глянь по сторонам, - скомандовал я товарищу, а сам сел за руль «Тойоты», подогнал ее близко к стене и, как обычно делал, взобрался грязными ногами на капот, а потом и на крышу.
        Вот это я, конечно, зря сделал. Мало того, что грязные следы остались, еще и крышу помял. Все, машины потеряла товарный вид. Но зато я подпрыгнул и уцепился руками за край каменной кладки. Потом подтянулся и вот я уже на стене. Заглянул через стену, а там, за бойницами, вполне себе такой приличный деревянный сруб стоит, брёвнышко к бревнышку, неотёсанный, правда, ну так это не коттедж. Несколько окон в срубе, дверь массивная железная, заперта наверняка. Рядом сарай имеется, дрова лежат под навесом, и из трубы на крыше сруба дымок идет. Кто то в теремочке живет, кто-то в невысоком живет.
        Спрыгнул вниз за стену, и прислушался. Тишина, вроде никого, но ощущение, что кто-то наблюдает за мною. Сделал несколько шагов и извлек пистолет из кобуры. Обошёл сарай вокруг, заглянул за сруб - там часовенка стоит, и, что самое интересное, крест на ней перевернутый. Вот так дела, сатанисты тут собрались? Или… Наверное, или. Вампиры в церковь зайти не могут. А вот сюда - точно заходили. По крайней мере, место странное, я просто физически ощущаю огромную силу, исходящую отсюда. Только источник этой силы понять не могу.
        Я закрыл глаза и напряг свои способности. Сколько человек в срубе? Я никого не чувствую, но там кто-то есть. Вампиры? Скорее всего, даже не вампиры, а кто-то изменённый…
        Додумать свою мысль я не успел, из окна сруба грянул выстрел, и я тут же откатился за сарай. Как стоял, так и упал в грязь. Следом громыхнули еще два выстрела, и от досок сарая полетели щепки. Из дробовика стреляют, и, по моему, картечью, или крупной дробью. Пистолет в моей руке начал переводится с одного края сарая на другой. Но что толку? Цель в окне сруба, и что бы ее достать, мне нужно выглянуть за этот край. Дробовик замолчал. Видимо, стрелявший понял, что без толку тратит патроны.
        Что теперь делать? Выглянуть за угол? С какого конца? Справа или слева? Справа мне, конечно, удобнее, я же правша, но слева ближе к воротам, открыть их и к машине, там Карташов остался. Интересно, что он сейчас делать будет? Ответом мне стала автоматная очередь со стены.
        - Бах бах бах бах, бах бах бах, - затарахтел автомат.
        Наверняка Карташов залез на машину, как и я, и теперь стреляет со стены. Вот только зачем лупить очередями, и в кого, самое главное? Плюнув на осторожность, я подбежал к левому краю сарая и громко крикнул.
        - Андрюх, это я!
        И для верности помахал ему рукой. Карташов со стены махнул в ответ и дал еще одну очередь в сторону сруба. Я быстро выглянул из-за угла и тут же скрылся назад. Потом еще раз, взяв чуть больший сектор обзора, и еще. Пистолет при этом у меня был в руках и направлен в сторону сруба. Но никого и ничего я там уже не засек, стрелявший затаился.
        Вот что за гадство? Выйти не могу, ворота закрыты, пока провожусь с засовом, меня запросто подстрелят из окон сруба. Бежать к двери в сруб? Так она заперта, что толку? Из Карташова так себе прикрытие. Он хотя и полковник, стреляет он откровенно плохо, да и пули в АКМ экспериментальные. Мы их покрыли небольшим налётом серебра. Не известно, как они подействуют на вампиров. А это вампир в меня стреляет? Тоже не понятно, я ничего странного не почувствовал, ни людей, ни упырей.
        - Андрюх, не высовывайся сильно, - крикнул я вполголоса Карташову, - посмотри, там есть движение в окнах?
        - Вроде нет, не вижу никого, - ответил мне товарищ, - вон в том правом от тебя, ствол торчал, сейчас пропал.
        И в тот же миг дробовик выстрелил вновь. Карташова спасло то, что стрелять тот, кто сидел в срубе, точно так же не умеет. В меня промазал метров с десяти, в него с пятнадцати. Пуля ударила в кирпичную кладку стены, и Карташов скрылся за своим укрытием. Плюнув на все, я оббежал сарай справа и что было сил бросился ко входу в сруб. Все равно стрелявший промажет, если и среагирует. Но он не среагировал, или не заметил мой рывок, или не успел.
        Я прилип к железной двери перед входом и направил ствол пистолета вверх. Прямо надо мною окно, откуда стрелял в первый раз неизвестный. Что бы попасть в меня, ему нужно высунуться, или открыть железную дверь и выйти сюда. Или выйти сзади сруба и обойти меня. Вот это уже похоже на игру в кошки - мышки, и не понятно, на кого сейчас работает время. Вроде как на него, но с одной стороны, мне тоже спешить некуда. Подтянут помощь сюда? Вполне возможно, но сколько она будет ехать? Несколько часов, как минимум. Хотя, если тут три машины стоят, максимум пятнадцать человек может внутри находится. Только куда они все делись тогда?
        Заметив краем глаза движение на стене, я махнул Карташову рукой и показал, что пойду обходить сруб. Товарищ поднял большой палец вверх и выстрелил в окно.
        - Ааааа - протяжно закричали надо мною, и я непроизвольно вскинул руку с оружием вверх.
        Карташов попал! А вот это уже меняет все в нашу пользу. Как минимум, один из находившихся внутри ранен. Крики не прекращались, как будто… А что как будто? Как будто он горел. Вот она, экспериментальная пуля! Упырь сгорал заживо в срубе. Примерно через минуту крики прекратились. Карташов продолжал контролировать окна, а я решил обойти строение. И не зря, сразу за углом было еще одно окно, как раз на первом этаже.
        Плохо, что у нас с Андреем нет рации. Я снова вернулся назад, показал ему большой палец и крикнул.
        - Там окно, я внутрь захожу, если в окно буду высовываться, крикну или махну чем.
        Карташов кивнул, давая понять, что услышал меня, и я вернулся к задней стене сруба.
        Окно было не таким большим, как в обычном деревенском доме, а примерно как в садовом домике, или как в бане, квадратное, сантиметров шестьдесят. Я, наверное, с трудом в него протиснусь. Ударом пистолета наотмашь я расколол сначала одно стекло, потом другое. Рукой в перчатке выбросил осколки и отошел в сторону. Еще раз прислушался к своей интуиции, или дару, называйте как хотите, а потом заглянул во внутрь. Ничего интересного, пустая комната, шкаф в углу стоит, и дверь. Прыгнул, подтянулся на руках немного и, протиснувшись внутрь, оказался в комнате. Ботинки с грохотом приземлились на деревянный пол, и оружие сразу направилось в сторону дверного проёма. Теперь вперед, желательно быстрее. Долго возиться тут нельзя. В доме склеп, в любую минуту к стрелявшему может подойти помощь.
        Половицы предательски скрипели, сквозняк гулял по пустынному коридору. Обстановка походила на древнюю избу, или деревенский дом. Не знаю, как это назвать, почти без окон и без дверей, длинный коридор и деревянные бревна вместо стен. Потом впереди появилась лестница на второй этаж и дверь в комнату. Толкнул дверь, и передо мной открылось большой пространство, деревянные лавки и столы, большая печь в углу. Это, наверное, столовая. Бегло осмотрел ее и вернулся назад, тут ничего интересного. Все то, что меня интересовало, сейчас или на втором этаже, или в подвале.
        Сжав в двух руках пистолет, полез по лестнице. Шаг, еще, еще один. На второй этаж двери не было, поднимаешься и сразу оказываешься в просторном помещении, метров тридцать квадратных, от которого идут двери в три комнаты, и сразу около лестницы окно. Прямо под ним - обугленный труп с ружьем. Как я успел заметить, МР 155, дробовик. Присмотревшись к телу, я с удивлением обнаружил, что он одет в монашескую рясу. Точно, это монах, вот она хорошо видна, местами даже обгоревшая. Причем, роста этот монах был невысокого, скорее, даже, карлик, с большим горбом на спине. Точно, горбун! Наверное, я его и видел в том монастыре, у отца Григория. Лицо не рассмотрел, но горб точно запомнил.
        Скрюченные обгорелые пальцы сгоревшего монаха сжимали ружье, и я пинком ноги выбил его в сторону, на всякий случай, вдруг оживёт? Мне сюрпризы не нужны.
        - Андрюх, я на месте! - крикнул я в разбитое окно Карташову и махнул рукой.
        Мало ли, что ему покажется, стрельнет еще в меня этими экспериментальными патронами, сгорю к такой-то матери.
        - Понял, иду! - крикнул мне в ответ Карташов, и я успокоился.
        Теперь можно спокойно ходить по комнате, не опасаясь, что мой силуэт примут за противника. Вон еще три окна, тут оборону можно держать! Я быстро прошел по комнате и толкнул первую дверь. На удивление, она сразу открылась. Лавка, кровать, точнее, даже не кровать, а деревянные двух ярусные нары, одежда валяется, и запах странный. До этого момента пахло свежим деревом, а тут гнилью. Плюнул и толкнул вторую дверь. А тут еще загадочнее. Что-то, похожее на иконы, в углу, и кресты перевернутые. На полу и на стенах руны нарисованы. Я таких рун не встречал ранее, не понятное что-то. И тоже запах странный, только запах, скорее, трупный. Скорее всего, в этой комнате приносили жертвы. От своей догадки меня аж передернуло, тем более. Когда я увидел пятна на полу, похожие на кровь. Хороши монахи, ничего не скажешь. Вот откуда все эти ритуалы идут.
        Третья дверь была заколочена. Не заперта, а именно заколочена досками, и я оставил попытки заглянуть за нее. Есть дела и по важнее. Быстро спустился назад, осмотрел первый этаж, но ничего толком не нашел. Интересно, а подвал где? Подвала в доме не было, и я пошел открывать входную дверь для Карташова. Железная входная дверь запиралась изнутри на обычный засов. Да, это надёжнее, чем замки. Засов взломщики не откроют, особенно этот. Стальной, надежный, и петли намертво приварены.
        Щелкнув засовом, я открыл входную дверь, и тут же свежий воздух ударил мне в нос, как будто накатившая волна смыла все неприятные запахи и всю грязь, в которой я испачкался. Теперь открыть ворота, Карташов там наверняка уже волнуется. Наверное, я слишком полагался на своё шестое чувство. Просто спокойным шагом пошёл к воротам, пистолет в опущенной правой руке. Грязь захлюпала под ботинками, я остановился и вытер одну ногу об пожухлую траву, потом спокойно открыл засов на калитке, и потянул на себя тяжёлую дверь.
        - Ну как? - Карташов волновался заметно, от автомата в его руках шел пар.
        Видимо, долбил очередями, погода влажная, сырая, изморось повсюду в воздухе.
        - Нормально, - выдохнув пар изо рта, подмигнул я ему.
        Только Карташов шагнул за забор, как его отбросило назад и грохнул выстрел. Второй выстрел выбил крошку из стены забора в том месте, где только что находился я. А я уже успел махом понизить свой уровень и дважды выстрелил в сарай, из которого неизвестный и вел по нам огонь. Сначала я подумал, что ожил труп монаха на втором этаже, но сейчас четко видел, что стрелявший сидит в сарае. Пистолет смотрел своим хищным дулом как раз в сторону двери, но патронов у меня осталось немного. У Карташова сколько то должно остаться в магазине Калашникова, но что бы взять автомат, мне нужно бросить дверь, если я чуть смещусь, уже потеряю сектор обстрела. А так этот чёртов стрелок не высунется, если, конечно, нет второго выхода из сарая.
        Доски в этом строении тонкие, можно навылет пробить. Только патронов у меня мало, что бы стрелять в стены сарая как в копеейчку. Карташов наверняка готов. Ведь стрелявший не идиот, что бы…
        - Сука, как будто наизнанку вывернули, - услышал я хриплый голос Карташова, - как же это больно, твою мать… И курить охота.
        - Все-таки он идиот, - улыбнулся я и крикнул товарищу, - магазины запасные бери из машины, сейчас продырявим этот сарай!
        Значит, он не при делах, использовали в темную. Ведь ежу понятно, что нужны серебряные пули, а этот обычными стреляет. Карташов вампир, ему ничего не будет.
        А обращаясь к неизвестному, крикнул.
        - Полиция! Выходи с поднятыми руками, иначе сейчас спецназ подъедет, застрелит тебя к …
        Фразу пришлось повторить три раза. После третьего старческий голос из сарая крикнул мне в ответ.
        - Какая такая полиция?
        - Милиция, - поправился я, поняв, с кем имею дело, - выходи, говорю, стрелять не будем.
        Из дери сарая опасливо высунулась лысая голова, и я убрал пистолет в сторону.
        - Выходи, выходи, не бойся! Жив мой коллега! Не посадят тебя, дурака! - подбодрил я деда, и тот уже показался весь.
        В резиновых сапогах, в штормовке и свитере, голова лысая, лицо сморщенное и загорелое. Лет под восемьдесят деду, не меньше. Ружья он прислонил к стене сарая.
        - Что же ты, дед, во власть палишь? - строго спросил я. показывая ему служебное удостоверение и убирая его снова в левый карман брюк.
        - Так я это, сторожу тут, думал, разбойники, - оправдывался старик, переводя взгляд с меня на стоявшего рядом Карташова, - как это вы так, а, - показал он на дыру в куртке.
        - Дед, ты что, про бронежилет не слыхал? - подмигнул я Карташову, тот лишь кисло улыбнулся в ответ.
        - Сколько тут всего человек? Где они? - быстро спросил я. Времени у нас в обрез, нужно что-то делать, и быстро. Или уходить отсюда, или…
        - Так это, - мялся старик с ноги на ногу и покосился на Карташова.
        Андрюха стоял рядом со мной и разглядывал дыру в своей куртке. Ничего не скажешь, отличная дыра, лохмотья свисают. Магазины к автомату он рассовал по карманам, отчего одежда еще больше провисла и выглядел он, мягко говоря, странно.
        - Что это? Сколько всего? Горбатый один был? На машинах которые приехали, где они? - подошел я к старику чуть ближе и заглянул в глаза.
        Старик, как заворожённый, смотрел на меня, и я начал медленно и четко задавать вопросы. Вампиры имеют такую способность, они гипнотизируют людей, подчиняют их своей воле. Я не вампир, но способностями вампира обладаю. И способности эти все больше и больше становятся, просто мутирую я, или эволюционирую, это с какой стороны посмотреть.
        Глава 17. Договор
        Инок Артемий. Александровская пустынь, 1229 год.
        Колеса у телеги скрипели, лошади устало тащили свою ношу, еле переставляя ноги. Осенняя погода изменчивая, только что светило солнце, но налетел легкий ветерок, нагнал тучи, и уже мелкий противный дождь барабанит по сухим листьям и по лежащим на телеге щитам дружинников, а липкая грязь тащит за собой сапоги бойцов. Скоро стемнеет, но Фёдор уверенно правит вперёд.
        - Ничего, вот вот и пустынь Александровская, там остановимся и отдохнём, там и согреемся.
        Артемий идёт вместе со всеми, оружие своё на телегу бросать не стал. Мало ли что, идет и слушает, как малый паренёк, Александр сын Ярославовича, рассказы свои ему говорит.
        - Артемий, пошли ко мне в дружину, - наконец, вскочил с телеги и пошёл рядом с ним малой, - я великим князем стану, Новгородом править буду и окрестностями, совершу много ратных подвигов!
        Брат его Федька засмеялся с телеги, да и другой дружинник, идущий рядом, улыбнулся.
        - Пойду, отчего же не пойти, - поддакивает мальцу Артемий, - князем ты будешь великим, много ратных подвигов совершишь, можешь меня в дружину записывать.
        - Время сейчас больно смутное, распрей между княжечами много, - подал голос с телеги рыжебородый Фёдор, тот, что лошадьми правит, - вот и упырей много вылезло. Они всегда на кровь бегут. Как кровь проливается, так и упырей полон двор. А еще поговаривают, - понизил он голос до шёпота, - что девка одна ими рулит, молодая, черноволосая, ух, ведьма! И убить её нельзя, бессмертная она!
        - Прям так уж и бессмертная? - усомнился Артемий, ощущая на поясе тяжесть своего меча.
        - Бессмертная! - с жаром повторил Фёдор, - и если она с тобой договор какой заключила, все, пиши пропало! Кровью заставит подписать, и не отступишь ты ни от одной буквы, иначе вечные муки и страдания!
        - Так не подписывай с ней никаких договором, и все! - вмешался в разговор Александр.
        - Легко сказать, не подписывай, - вздохнул Фёдор, - бывает, так жизнь сложиться, что придётся.
        Вдруг лес расступился и прямо на опушке появился частокол и за ним бревенчатый сруб.
        - Все, дошли, радостно поведал Фёдор, - вот она, пустынь! Место очень большой силы!
        Ворота распахнулись, и телеги заехали во двор.
        - Эй, Серафим, встречай гостей! - закричал рыжебородый, но никто ему не ответил.
        Ворота закрылись как будто сам по себе, и три фигуры в чёрном выросли перед срубом. Артемий времени не терял, лук мгновенно слетел с плеча, и три стрелы с серебряными наконечниками, одна за одной, вылетели и попали точно в цель. Упыри упали без движения, и наступила зловещая тишина. Двое дружинников схватили мечи и озирались по сторонам, но никого не видели. Только Артемий понял, кто теперь противостоит им.
        - А я тебя недооценила, инок Артемий, - раздался звонкий девичий голос, и темная тень в плаще вышла под стрелы, - стреляешь ты метко, но вот как ты соображаешь?
        - Вот оно, сатанинское отродье! - зашептал бородатый Фёдор, - отваряйте ворота, уходить отсюда надо…
        - Уходите, - крикнул Артемий дружинникам, я её задержу.
        - Пусть уходят, - махнула рукой женщина в чёрном плаще, - но при одном условии, Артемий. Иначе, догоним и никого в живых не оставим!
        - При каком условии? - облизнул пересохшие губы Артемий, сжимая в руках меч. Стрел с серебряными наконечниками у него больше не осталось.
        - А это мы сейчас и обсудим, - скинула капюшон девушка, стройная, темноволосая, лет двадцати, - скоро страшное время наступит, тысячи и тысячи смертей будет по всей Руси, немногие выживут в этой бойне кровавой, так что, выбирай, жить или умереть твоим спутникам! А князь малый не простой с тобой едет, - засмеялась девица, - спаситель земли русской…
        Осень 2019, Капитан Вахитов, Александровская пустынь.
        А сторож почти ничего и не знал. Наняли его, работал тут полгода, сторожил, наблюдал, охранял. Монах горбатый недавно появился, мутный он очень. Главный был седой худощавый мужчина, с ним еще один был, этого сторож плохо помнил, и девчонка заезжала, красная машина у нее, невысокая, черненькая, с короткой стрижкой, татарка, наверное.
        Я отвёл взгляд и задумался. А что, интересно выходит. Место мутное, но силой большой пропитано. Тут склеп оборудовали, и привязали к нему выходы и входы. Следовательно, любой желающий вампир теперь если войдет тут, потом сможет гулять по потустороннему как ему вздумается. Скорее всего, сейчас эта троица уже далеко от нас. Возможно, будет разумным навестить их уютный склеп и осмотреться в нём. Заодно не лишним будет Андрея Юрьевича тут провести, он потом сможет спокойно передвигаться, как захочет. Но сначала нужно самому сходить и все там разузнать, проблем быть не должно, но есть одна особенность. Обычно склеп в подвале размещался, а тут - на втором этаже.
        - Мужик, ружьё мы забираем, а ты давай вали отсюда, - обратился я к лысому сторожу, и тот не заставил себя долго ждать, побежал по дороге в сторону леса.
        - Андрюх, я туда иду, ты тут оставайся. Если не вернусь через час, бери машину и уезжай, - передал я Карташову ключи от «Тойоты».
        - Ты что задумал? - покачал он головой, - и куда мне ехать теперь? Ты это осиное гнездо разворошил, а теперь бросаешь меня одного?
        - Да успокойся, никого я не бросаю, магазин дай второй, - протянул я руку, - просто схожу посмотрю что там, есть один вариант. Похоже, сейчас все наши проблемы и решаться, чувствую я кое-что.
        Карташов передал мне автоматный магазин, и потянулся в карман за сигаретами.
        - Знаю я твои чувства. Вот-вот, вот-вот, а на деле только в ещё большую задницу попадаем.
        - Андрей Юрьевич, вы не о политике ли речь ведёте? - строго прищурился я, - и не действия ли правительства сейчас обсуждаете?
        - Да, все верно, - кивнул Карташов и выпустил дым, - твои действия как раз работу правительства и напоминают, тебе ещё премьером стать не предлагали?
        - Пока нет, но вот уже завтра предложат, - съязвил я, - короче, Андрюха, побудь пока тут, если что, уезжай, понял?
        Карташов выбросил недокуренную сигарету в траву, раздавил ее ботинком, и молча кивнул.
        Я на минуту задумался, говорить ему про камни или нет, и решил, что не стоит. Вот вернусь, тогда скажу. Не то что бы я не доверял товарищу, просто опасался его неоднозначной реакции. Взять он их не возьмёт, а отношения наши могут испортиться. Он же весь такой честный и правильный, выставит меня вором…
        Закинув автомат на плечо, я спокойно вошёл в здание и поднялся на второй этаж. Вот сгоревшее тело горбуна, а вон там эта самая дверь, досками заколочена. И, кстати, молотка с гвоздями нигде не видно. Ну ничего страшного, справлюсь и так. Я подошёл к двери и спокойно рукой в перчатке вырвал одну доску. Я теперь сильный, я и так смогу.
        После того, как третья доска упала на деревянный пол, я толкнул дверь вперед. Медленно, со скрипом, вход в склеп стал открываться. Удивительно, кстати, почему они с той стороны дверь не закрыли? Как будто сами приглашали меня идти за ними. И куда я сейчас попаду? Вот он, пентакль на полу, закрываю дверь, глаза мои как у кошки стали, я свободно в темноте вижу. Достать нож, воткнуть в центр, и…
        И я переместился. Переместился очень спокойно, и как ни в чём не бывало вышел из комнаты, только уже из другой комнаты, в потустороннем.
        - Браво, товарищ капитан, - захлопала мне в ладоши девушка.
        Обстановка тут была совсем другая. Богатая отделка, кожаный диван, стоик, на нем графин с жидкостью бурого цвета, два бокала. Картины на стене, окно со ставнями, и свет горит. Просто дача богатого коммерсанта, а не бедный деревенский сруб.
        - Здравствуй, Альфия, - спокойно вскинул я автомат и направил ствол на эту… А я сам не знал. Кто она такая. Тарашкина убили - она с ним была, Нарышева - тоже она там сидела. Постоянно под ногами путается, и вот сейчас она тоже здесь.
        - Кто же ты такая, дочка прокурора? - усмехнувшись, прошептал я.
        - А ты не догадываешься? - она взяла со столика графин и разлила в два фужера, - присаживайся, - указала девушка, или это нечто кто скрывалось под ее личиной, мне на второй свободный стул.
        Черная короткая стрижка, приятное лицо, строгий офисный серый пиджак, белая рубашка, серая юбка, ноги в черных туфлях на шпильке. Не совсем, скажем прямо, наряд для того, что бы спускаться в склеп. На лице косметика, но все же, под глазами видны небольшие тени, и морщинки на лбу, как будто лицо не соответствует возрасту. А самое главное, это глаза. Глаза просто как мутый омут, в котором водятся не черти, а сам дьявол. Черные зрачки, и… Не знаю, как это описать, но смотреть в эти глаза я не хотел, уставился как будто мимо неё. Есть такой приём во время допроса, вроде бы, смотришь на собеседника, а как будто сквозь него, вот так я и смотрел.
        Между нами повисла неловкая пауза, и первой её нарушила она.
        - Опусти оружие, не совершай ошибку.
        - Ошибку? - переспросил я, но АКМ чуть опустил. Он уже не целился в неё, а просто смотрел стволом чуть ниже этих чёрных туфель.
        В любую минуту я вскину его и выстрелю прямо в это улыбающееся лицо. Я до сих пор ещё не понимаю, почему я этого не сделал. Видимо, что-то меня удерживает, но что? Наконец, я посмотрел в глаза этой бестии, и меня чуть не затянуло внутрь. Огромной силой воли я смог вытащить свою душу обратно, и уже твёрдо встал на ногах перед этим существом.
        - А ты меня удивляешь, честное слово, удивляешь, - рассмеялась Альфиия, - просто потрясающие успехи, ты очень много прибавил с нашей последней встречи. Я даже не понимаю, как тебе это удаётся.
        - Учителя хорошие, - сплюнул я на пол.
        - Так вот, я хочу подписать с тобой договор, - продолжило то, что сидело напротив меня, - я не хочу тебя убивать, мы ведь можем быть полезными друг другу. И заметь, - подняло оно большой палец, - это не я тебя, а ты меня преследуешь! Только я заключаю договор с одним, бац, и тут ты.
        Все верно, первым был Тарашкин, именно когда убил его, я познакомился, как мне тогда показалось, с этой беззащитной девушкой. Но странно, почему я не чувствую в ней вампира? И тогда не почувствовал, и сейчас… Не понимаю.
        - Хорошо, все наладилось снова, и бац, - Альфия щелкнула пальцами, и этот щелчок отозвался у меня в голове секундной болью, - ты и второго стираешь. Что мне делать, а?
        - Может, уйти подальше от меня? - облизнул я пересохшие губы.
        Мне очень хотелось нажать на спуск. Раз, и все закончилось. Только, закончилось ли? Возможно ли убить это? И что это вообще такое?
        - Ты меня не убьёшь, - засмеялось то, что сидело передо мною в образе дочери прокурора, - мне уже восемьсот лет. Как только смута, вражда, кровь, я тут же здесь. Вот и тот, как там его, Артемий, хотел меня убить, но не смог. В итоге, мы подписали договор, и я его исполнила! - существо подняло бокал и показало мне глазами на второй.
        Интересно, что там налито? Кровь? Караваев именно так меня и напоил, прежде чем мы с ним заключили сделку. Интересно, где сейчас этот Караваев? Уж не заодно ли с этой девицей?
        - Это вино, мой друг, просто вино, - усмехнулось существо одним уголком накрашенных губ, на котором осталась капелька чего-то красного, - не бойся, подходи ближе ко мне.
        Я, как заворожённый, сделал шаг вперед, потом ещё один, опустил автомат и протянул руку к бокалу. Поднял его на уровень лицо, посмотрел, понюхал и чуть пригубил. Действительно, это вино, дорогое красное сухое вино. Альфия показала мне на стул, и я послушно присел на него.
        - Видишь ли, - начала она свою речь, - вампиры существовали во все времена. Ты реально считаешь, что сможешь положить конец им? Посмотри вокруг, человечеству тысячи лет, и вампирам тысяча лет. Они идут рука об руку, вампиры не могут существовать без людей, они погибнут, если останутся один.
        Я поёрзал на стуле, и на всякий случай, поглядывал на дверь слева от меня, именно там был выход из комнаты. Их было трое, значит, еще двое могут находиться там.
        - Так вот, - продолжило оно, - если ты считаешь, что они должны прятаться по склепам, выходить по ночам и пить кровь у припозднившихся путников, то ты ошибаешься. Вампиризм это в первую очередь сверх способности, долголетие, и власть. Вот почему вампиры идут в политику. Да, не всегда и не у всех получается, но на то есть причины, - оно замолчало и снова сделало глоток из бокала, - ничего в этом нового нет, многие правители были вампиры, и многие ещё будут. Если ты собрался изменить этот мир, то знай, что ты не первый и не последний, и ничего у тебя не выйдет.
        - Что ты предлагаешь? - задал я наконец, этот вопрос.
        Для чего-то же меня заманили сюда? Хотели бы убить, думаю, давно бы смогли это сделать. Или просто не представлялось удобного случая? А если я сейчас вскину автомат и выстрелю, что измениться? Возьмут эту тварь экспериментальные пули? Почему я не делаю этого, кто сопротивляется у меня в мозгу?
        - Да, если ты выстрелишь, дочь прокурора умрет, - кивнула мне Альфия, - но я - нет. Мне будет очень жаль, это тело мне так понравилось, считай это моей слабостью, красивые брюнетки, так легко добиваться своих целей. Но я просто найду другое тело, хотя бы вот твое, - и чёрные глаза посмотрели на меня как два оголённых провода под напряжением, так смотри кобра перед броском.
        Желание стрелять сразу пропало. Я понял, что существо не обманывает меня, что же тогда оно хочет? Убить меня оно не может, но может завладеть моей душой, и еще неизвестно, что будет хуже. Я предпочитаю договариваться, по крайней мере, пока. Спокойно поднял бокал, сделал еще глоток и снова спросил.
        - Что ты предлагаешь?
        - Я же сказала, заключить с тобой договор, - повела бровью Альфия, или тот, кто жил в этом теле, - я помогаю тебе, а ты помогаешь мне, все просто! - и её губы изогнулись в кривой усмешке.
        Я молча стоял, переминаясь с ноги на ногу. Каким образом я могу ей помочь? Опять убить кого-то? Вон, в монастыре уже устроили бойню, а для чего, кстати?
        - Кто монахов убил? Ведь этот горбатый там был, все верно? А главное, для чего? - внезапно для себя спросил я.
        - Убили те, кого нет в живых, - поморщилась Альфия, - и я им этого не приказывала, - видишь ли, - добавила она, поправив непослушный локон на голове, - некоторые с каждым убийством становятся сильнее, вот ты, например, и один мой подопечный с чего то решил, что если он убьёт этих монахов, то обретёт силу. А самое главное, ему нужно было убить тебя, - показала она на меня пальцем и улыбнулась, - но это у него не получилось.
        - Понятно, - кивнул я, - а Савельева? Его зачем убивать?
        - Он мешал твоему коллеге, - отвернувшись, ответило существо, и потом добавило, - но уже бывшему коллеге. И бывшему… - тут оно запнулось и щелкнуло пальцами, - впрочем, это не имеет значения, ты скоро все сам узнаешь.
        - Для меня это имеет значение, - хмуро пробормотал я, - так о чём договор?
        - Я же сказала, - гневно повела бровью Альфия, - ты не трогаешь меня и тех, кого я укажу, до тех пор, пока я не разрешу, - уточнила она, - а я в ответ решаю твои проблемы.
        - Каким образом? - хмыкнул я.
        Очень странный договор. Практически, меня связывают по рукам и ногам. С другой стороны, какой у меня сейчас выбор? Убить эту тварь? Но она реально переселиться в другое тело, и все начнётся сначала. Уйти отсюда? Но тогда мои гонения продолжаться, и чем все окончиться, одному богу известно. Да известно ли ему? Эти твари сильны сейчас, их много, насколько много, даже я сейчас не представляю. Они множатся в геометрической прогрессии. Может, реально согласиться и жить спокойно? А оставят ли меня в покое?
        Альфия достала из своей элегантной сумочки пачку дорогих сигарет, вытащила одну, длинную и тонкую, не спеша закурила и подвинула к себе стоящую на столе пепельницу.
        - Это не имеет значения. Я тебе предлагаю сейчас заключить договор, - выпустила она дым в потолок, и сладкий аромат поплыл по всей комнате, как будто это не табак, а непонятные благовония, - ты не трогаешь меня и тех, на кого я укажу тебе. А я укажу дополнительно, не переживай. Их не так много, не волнуйся, - опередила она мой вопрос и снова выпустила дым, - только и всего. В обмен на это ты возвращаешься отсюда к себе на Лубянку как ни в чём не бывало.
        Увидев мою скептичность и гримасу на лице, она добавила.
        - Да, именно так. Выходишь отсюда, сел на машину и едешь, капитан, к себе на службу. Вот увидишь, тебя даже наградят и с радостью встретят, я устрою это, - кивнула она головой, и снова локон упал с челки на глаза, - только и всего. Ну что, по рукам?
        Я снова облизнул пересохшие губы и сказал.
        - Ну, давай попробуем.
        Да, глупость, да, договоры с такими потусторонними тварями заключать опасно, но выбора у меня нет. Их власть слишком велика в нашем мире, а сейчас мне нужно выиграть время. Выиграть время, снова обрести свою должность и государственную власть, а вот тогда можно будет и подумать о том, как расторгнуть этот договор. Если, конечно, его возможно будет расторгнуть.
        Альфия достала из-под стола кусок пыльного пергамента, макнула большое гусиное перо в стакан с вином, и принялась писать. Я стоял и слушал, как скрипело перо по бумаге, и мне отчего то стало страшно. Как будто это скрипит смерть, выпивая из меня остатки жизненных сил. Я понял, что что-то упускаю, какой-то важный момент, но вот что это, никак не могу понять, а это очень важно и необходимо уточнить эту деталь.
        - Стой, - вдруг закричал я, - Карташов, мы про него забыли!
        - Что Карташов? - повела бровью Альфия, прекратив писать.
        - Его ты тоже не тронешь! - показал я указательным пальцем на бумагу.
        Глаза на мгновение сверкнули дьявольским блеском, выспышка чуть не ослепила меня, но я выдержал взгляд, и через несколько секунд блеск исчез.
        - Хорошо, - неожиданно согласилась тварь, - я включу его в договор, - и снова перо заскрипело по бумаге, - вот, - спустя несколько минут, выкинув вторую сигарету в пепельницу, Альфия протянула мне бумагу, - читай подписывай.
        Я взял протянутый мне кусок бумаги, жесткая и пыльная, местами пожелтевшая. И текст был написан кровью, как будто даже вот только-только застывшей. Значит, все таки это было не вино?
        Я, такой-то, такой-то, обязуюсь впредь не причинять вреда Ламие, в каком бы обличие она не появлялась, а так же ее рабам. Данное обязательство распространяется как на потусторонний мир, так и на реальный, и обязано к исполнению на всей его территории. В обмен на это Ламия обязуется сделать следующее, и дальше шло перечисление пунктов, а именно, устранить все неприятности с законом и восстановить на службе, как Вахитова, так и Карташова, и впредь не чинить им препятствий, кроме случаев нарушения ими данного договора. Число, дата, и подпись. Размашистая, уверенная, и видно было, что буквы написаны латиницей, а не кириллицей.
        - Ну что смотришь, подписывай, и разбегаемся, - засмеялась женщина.
        - Кто такая Ламия? - спросил я, подняв глаза.
        - Это та, кем я являлась очень давно, и являюсь по сей день, но мне больше нравиться имя Альфия, так что, называй меня дальше по этому имени, - достала женщина очередную сигарету из пачки и чиркнула зажигалкой.
        Немного подумав, я макнул перо в бокал с вином, и поставил свою подпись на документе.
        - Все? - вопросительно посмотрел я на неё.
        - Да, - кивнула Альфия, и продолжала загадочно улыбаться, а потом послал мне воздушный поцелуй, - пока, красавчик, скоро увидимся.
        Я развернулся и пошёл назад, открыл дверь в склеп, воткнул нож в пентакль, перенёсся назад, и только вышел наружу, столкнулся нос к носу с Караваевым.
        - Вот ты где прохлаждаешься, - усмехнулся тот, - а тебя уже обыскались, с ног сбились, где мол этот герой-спаситель мира? Иди, Карташов ждет, поедете писать рапорт.
        - О чём рапорт? - удивился я.
        - О применении оружия, о чём же еще, - показал Караваев на накрытый черным пакетом труп горбуна, - это же, похоже, тот самый подозреваемый по бойне в монастыре. И ружьё то же самое. Ну что, капитан, коли новую дырку для ордена.
        - А, - подошел он к окну, - вот и ваши подкатили. Сейчас у тебя работы прибавиться, - и Караваев похлопал меня по плечу, - ты бы ствол этот куда убрал, а?
        А ведь он прав, автомат нужно оставить в склепе, вот только возвращаться туда уж больно не хочется.
        Эпилог
        Несколько месяца спустя, февраль 2020 год.
        - Все запомнили? - сопровождающий строго посмотрел на меня и продолжил, - в глаза первому лицу не смотреть, руки промыть с антисептиком, ни с какими просьбами не обращаться, как процедура закончиться, смотрите на меня, я кивну - идите на место, - продолжил он.
        Высокий, чуть выше меня, в строгом сером костюме, с правильными чертами лица, да они все в этом ФСО как из инкубатора вышли, все с правильными чертами лица и почти все одного роста. Да я и не волнуюсь, подумаешь, награждение в Кремле, у меня, между прочим, уже второе. Только в этот раз по секретному указу прохожу, хотя вот, в форме стою, и звёздочки майорские на погонах сверкают, только вчера получил, кстати. Встретили меня радушно, но сдержанно. Исписал кучу бумаги, прошёл кучу проверок, и вот итог - майорские погоны и медаль-ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени. Только на прежнюю должность меня не вернули, пока числюсь как в отпуске, а вчера приказ пришел, назначают меня в Нижний Новгород, начальником отдела. Иными словами, с глаз долой, из сердца вон, подальше сплавили от Москвы и главных действующих лиц. Ну и что? Ну и ничего, поеду в Нижний. К тому же, я там был, места там красивые, и где склеп я тоже знаю, и нож мой при мне. Не в том смысле, что он сейчас со мной, нас тут досматривали на входе, а в том, что в надёжном месте он лежи, вместе с камнями. Как с ними поступить, я
ещё не решил.
        Три месяца пролетели как один миг, и вот я тут - в Кремлёвском зале, и сейчас сам глава государства войдет в это помещение и навесит нам медальки, то есть, раздаст по заслугам. Вместе со мной еще десятка два человек сидит, несколько полковников, три подполковника, пять майоров, включая меня, и пять капитанов. Кто-то волнуется, кто-то спокоен. У многих это уже не первое награждение, вот и у меня орден «Мужества» висит на кителе. Впрочем, я его получил еще в двенадцать лет, совсем мальчишкой. И с тех пор наград не особо прибавилось, две юбилейные медальки висят, и только.
        Внезапно все фсошники забегали, двери в зал открылись и торжественной походкой вошёл Сам.
        - Товарищи офицеры! - прозвучала команда, и все встали.
        Следом за Президентом вошла толпа людей, его свита. И было их чуть ли не больше тех, кого предстоит награждать. Впрочем, они все из того, другого зала вышли. Там только что актёров награждали, и такую же медаль-ордена, как и у меня, получил один известный певец.
        Процедура началась, нас по одному вызывали к трибуне, и Сам доставал коробочку с наградой и лично пристегивал к кителям. Наконец, дошла и до меня очередь.
        - Майор Вахитов! - голос генерал-лейтенанта прозвучал строго и громко на весь зал.
        - Я, - отозвался и вскочил к места, потом быстро прошёл между рядами и подбежал к трибуне, перед ней перейдя на строевой шаг.
        - Товарищ Верховный Главнокомандующий, майор Вахитов для награждения прибыл.
        - Вахитов, Вахитов, - медаль застыла в руках первого лица, на его лице появилась тень узнавания, и он произнес, - так это вас я награждал тогда, в далеком две тысячи втором году?
        - Так точно, товарищ Верховный главнокомандующий! - стараясь не дышать на Самого, отчеканил я.
        Медаль заняла свое место на моём кителе, и президент, вопреки правилам, снова обратился ко мне.
        - А ведь вы сделали очень важное дело, майор, - похлопал он меня по плечу, - как вы видите, у нас сменилось правительство, много чиновников потеряли свои места, назначены новые, молодые руководители. Так глядите, и вам скоро дорога будет открыта, - подмигнул мне президент.
        - Служу Российской Федерации! - отчеканил я, посмотрел на куратора, он мне кивнул, и только я хотел идти на свое место в зал, как взгляд остановился на товарище Ускове.
        Он сидел в первом ряду, и вместе со всеми внимательно смотрел на меня. А рядом с ним… В этот момент меня как будто током поразило. Рядом с ним, все в том же строгом деловом костюме, сидела Альфия - Ламия. Ее левый глаз подмигнул мне, и огонь адского пламени чуть не обжог душу, но вовремя остановился. Пауза затянулась, куратор закивал мне с новой силой, но я собрался и, чеканя шаг, покинул трибуну. Вот и все, начинаем новую жизнь, на новой должности, и на новом месте службы.
        После процедуры награждения, как обычно, банкет в соседнем зале. Несколько официантов в белых смокингах, столы с закуской, бокалы шампанского, бутылки водки, коньяка, и различных вин. Я на выпивку не налегал, выпил бокал шампанского, потом пришлось немного водки вместе с тремя майорами и одним полковником. Лицо полковника смутно показалось знакомым, и он меня, явно, откуда-то знал.
        - Максим Исаевич, а мы ведь знакомы с вами были, - подмигнул он мне, когда я уже собирался уходить и чуть отдалился от общей компании.
        - Да? Не помню, извините, - покачал я головой.
        - Правда, вам тогда всего шестнадцать было, - улыбнулся полковник с широким лицом.
        Роста он среднего, чуть ниже меня, массивная фигура, широкий нос картошкой и маленькие узкие глазки. Петлицы Федеральной Службы Безопасности, но я не встречал его в управлении ни разу. Наверное, из другого региона.
        - Да и я не полковник был, а сейчас вот, - похлопал он себе по погону, и чуть понизив голос, продолжил, - я в курсе вашего дела, и в курсе всего, и я друг полковника Савельева. Ничего еще не кончилось, мы додавим эту заразу.
        Полковник оглянулся, как будто боялся, что его подслушивают, и перешёл на шёпот.
        - Планируется нечто грандиозное, полный демонтаж всей системы, причем, не только у нас. Подробностей мы не знаем, но честные офицеры и патриоты готовы вместе бороться дальше. Максим Исаевич, вы с нами?
        Я посмотрел на зал, офицеры веселились и пили вино, первые лица уже покинули банкет, и потихоньку, начали расходиться полковники, за ними подтянулись подполковники, настало время и мне уходить.
        - Посмотрим, - бросил я полковнику и пошёл на выход.
        Всё только начинается…
        КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.
        НИЖНИЙ НОВГОРОД, АПРЕЛЬ 2020 ГОДА.