Правдивая история Мэра Сью - 2 Алёна Цветкова
        Правдивая история Мэра Сью #2
        Прошло всего три месяца, как я попала в Большой Куш, а у меня уже есть верные друзья, любимый и даже бизнес. Вот только до приезда проверяющих королевского казначейства осталось совсем мало времени. И если я не верну в бюджет города украденные фон Байроном деньги, то моя сказка закончится очень печально. Но я не из тех, кто сдается на половине пути.
        Правдивая история Мэра Сью - 2
        Глава 1
        - Сью, - еле слышно прошептал ветер за окном моей спальни.
        Я валялась на постели и листала документы, которые нашла сегодня в архиве. Это была одна из тех папок, что побывали в руках Алмоса, с договорами, заключенными около пяти сотен лет назад, в самые первые года существования Большого Куша.
        - Сью, - шепот за окном стал чуть громче. Я подняла голову от бумаг и огляделась. Никого. Странно... Наверное, показалось.
        Сегодня я впервые за много дней осталась одна. Харашу пришло письмо от отца, в котором тот требовал немедленно явиться пред его светлые очи. Сплетни о том, что после смерти родителя старшие братья выгнали Хараша из дома не подтвердились.
        Отец был жив-здоров, старшие братья, которых было аж трое, младшенького любили и, конечно же, никуда его не выгоняли. Наоборот, всячески отговаривали неразумного, по их мнению, молокососа, от переезда в Большой Куш. Но Хараш сказал, что просто не мог оставаться дома, где его задушили родительской заботой, и в один прекрасный момент взбрыкнул и сбежал.
        Немного помотался по Ардону, посмотрел на разные чудеса и красоты, а потом приехал и осел здесь, как и обещал братьям. Этот город давно привлекал его свободными нравами и вольницей.
        - Сью...
        Я вскочила. Теперь я была уверена, что меня кто-то позвал. Было еще достаточно светло и я не испугалась. Подскочила к окну и высунулась наружу.
        - Эй! - крикнула я, - кто здесь?!
        Но никто не отозвался. Я захлопнула оконные створки. За три месяца, которые прошли после моего появления в этом мире, в Большом Куше стало намного безопаснее, хотя я не приложила для этого никаких усилий. Все получилось как-то само собой.
        Горожане перезнакомились, сдружились, и стало как-то неловко нападать на тех, кого знаешь. И хотя по ночам народ до сих пор ходил с оглядкой, но все же с тем, что было раньше, не сравнить. Это мне тетка Лауша рассказала. А она-то оказывается в самых трущобах жила. На берегу реки, там, где я должна была построить мост.
        Я вздохнула. Проклятый мост продолжал висеть на моей головой, как дамоклов меч. Все меньше времени оставалось до приезда проверяющих из казначейства, а все еще не могла подступиться к решению этой проблемы.
        Все, что мы зарабатывали в парке развлечений, уходило на этот парк. Мы окончательно расчистили все заросли, вырубили сухие и лишние деревья, выкорчевали кусты, разметили дорожки. В ближайших планах было замостить дорожки и сделать новый забор по периметру парка, потому что старый местами уже развалился.
        Людей в парке всегда было много. В будни там собирались дети со всего города. Играли на бесплатной детской площадке, носились по недоделанным дорожкам, оглашая окрестности радостными воплями и мешая садовникам и строителям. В выходные отдыхать приходили семьями. Эти дни приносили больше всего дохода и нам, и владельцам киосков общепита. Они, кстати, были очень довольны продажами. Интерес к иномирным блюдам не утихал, тем более местные жители тоже оказались не дураки, и быстро разнообразили рецепты. И теперь сахарную вату делали разных цветов, для этого нужно было всего лишь добавить пищевой краситель в сахар. Чипсы делали не только картофельные, но и из местного корнеплода, похожего на брюкву. Мне этот вариант понравился даже больше. А в карамель стали окунать не только яблоки, но и другие фрукты и даже овощи. Оказалось помидорки-черри в карамели тоже очень вкусно. А еще по личной просьбе главы департамента чревоугодия вместо карамели стали использовать шоколад. Для местных это было дороговато, но все же покупатели находились и на такой деликатес.
        Фабрика тоже работала просто отлично.
        За месяц мы вышли на максимальную мощность, и сейчас подумывали о том, чтобы начать работать в две смены. Макароны оказались очень востребованным продуктом. Горожане привыкли к ним мгновенно и скупали все, что мы производили почти сразу. Первую неделю даже образовался небольшой дефицит, потому что народ ел макароны три раза в день: на завтрак, обед и ужин.
        Самое любопытное, что макароны покупали, как самые бедные, так и самые богатые жители Большого Куша. Просто одни ели отварные макароны с сыром, а другие - макароны в сливочном соусе с тунцом. Благо рецепты в поваренной книге Луиша были на любой вкус.
        Но все прибыли пока уходили на фабрику. Мы очень спешили с открытием, поэтому ремонт сделали только в цехах, а все вспомогательные помещения так и остались в полной разрухе. И сейчас мы штукатурили и белили комнаты отдыха для рабочих, подсобки, склады... а потом нам нам надо было выровнять и замостить весь фабричный двор.
        Лето в Большом Куше очень длинное и почти без осадков, но каждую осень начинался сезон дождей. В наследство от прежнего хозяина фабрики нам достались дороги с колеями по колено. И их тоже надо было успеть отремонтировать в самые ближайшие месяцы.
        Деньги перестали быть для нас троих проблемой еще тогда, когда заработала пиццерия. Но отложить на будущее пока не получалось. И уж тем более не шло речи, чтобы скопить достаточно для строительства моста. Наш бизнес, без всякого сомнения прибыльный в самом ближайшем будущем, пока жрал деньги в три горла.
        Но самым лучшим результатом всей нашей работы было то, что сами жители Большого Куша засучили рукава. За этот месяц очень многие горожане решились открыть свое дело. В парке появились киоски не только с едой, но и забавными игрушками и сувенирами.
        Первым продавать игрушки в парке решился сын тетки Лауши, который унаследовал от отца талант резчика по дереву, а от матери добродушный нрав. Дела у него пошли так хорошо, что рядом тут же появились другие мастера, которые принялись вырезать, шить, вязать и всеми способами мастерить детские игрушки. А когда я подсказала им идею сувениров, в продаже появились сундучки с золотыми монетами и надписью «Большой Куш».
        Когда я впервые увидела эти сувениры, не могла не пошутить, мол, если погладить сундучок по крышке, то непременно, очень скоро на вас упадет дождь из золотых монет.
        Мои слова сразу подхватили. Каждый житель тут же захотел себе такой денежный сувенир. И даже в кабинете фон Байрона появился тяжелый бронзовый сундук украшенный самоцветными камнями, в котором лежали самые настоящие золотые монеты. И Хараш, по секрету признался, что мой заместитель регулярно поглаживал крышечку.
        А по соседству с нашей пиццерией появилась Макарония. Там подавали блюда из макарон. И посетителей в Макаронии было ничуть не меньше, чем в пиццерии. К тому же мы не чинились и объединили наши уличные кафе в одно большое пространство. Хозяйкой Макаронии стала Проша. Та самая женщина, которая соревновалась с Луишем в готовке. За это время они так сдружились, что муж Проши даже немного ревновал. Без каких-либо оснований. К сожалению. Мне иногда казалось, что из Проши и Луиша получилась бы отличная пара.
        Но Проша очень любила мужа. А он ее. И несмотря на ревность, Михша, Прошин муж, во всем поддерживал любимую. Он даже ушел с работы, чтобы присматривать за ребенком, пока жена готовила самые вкусные макароны в мире.
        Первое время мужчины Большого Куша над ним посмеивались, мол, мужик в юбке, фартук напялил, еще бы титьку прицепил. Но потом, когда Макарония заработала, шутки быстро стихли. В финансовом вопросе семья только выиграла. У Михши не было особых талантов, он работал простым подмастерьем у гончара и его заработки не шли ни в какое сравнение с доходами Проши.
        Я плюхнулась на кровать и, захлопнув папку с документа, рассмеялась. Наверное, Михша стал первым мужчиной во всем Ардоне, который пошел в отпуск по уходу за ребенком до полутора лет вместо своей жены. Кстати... Потянулась за записной книжкой, которая лежала тут же рядом, и, открыв ее с другой стороны, записала: «декретный отпуск и пособия по уходу за ребенком».
        Было бы неплохо организовать такие выплаты в Большом Куше. Для начала хотя бы самым бедным, тем кто больше всех нуждается в социальной помощи. Я коротко расписала основные постулаты такой помощи.
        У меня собралось уже много разных идей, которые можно было бы воплотить, чтобы сделать жизнь в городе чуточку лучше. Пусть даже я сама ничего не успею, слишком мало времени у меня осталось до казначейской проверки, но все свои наработки я хотела оставить для того, кто придет после меня. Поэтому писала я не на русском, а на местном. Алмос был не прав, когда делал записи на языке своего мира. Если бы я могла прочитать то, что он выяснил о прошлом... Эх...
        Закончив с документами, я еще немного повалялась на постели, глядя в потолок. Уже совсем стемнело, пора было спать. Завтра в обеденный перерыв у меня была назначена очень важная встреча с главой департамента спекуляций фон Зиффеном.
        Оказалось, что этот департамент курирует не торговлю на биржах ценными бумагами, как я думала, а просто всю торговлю в городе. Видимо, герцог Буркингемский по старой советской традиции считал всех торговцев спекулянтами и поэтому так обозвал отдел в мэрии.
        Встреча с Форешем фон Зиффеном, о которой еще месяц назад просил Велдиш, глава департамента чревоугодия, постоянно откладывалась. То у меня не было времени, то у него. И вот, наконец. звезды сложились как надо.
        Мне было очень интересно, чего же хочет фон Зиффен. Тем более заочно, он уже показал лояльность ко мне и моим задумкам. Заявки на открытие торговых точек в парке развлечений он подписывал быстро и за чисто символическую плату. Совсем без взяток он все же не смог. Не принято было такое в Большом Куше.
        Я зевнула... Полистала блокнот, вчитываясь в строчки со своими идеями... Надеюсь, что-то из этого пригодиться на завтрашней встрече. Больше всего я надеялась на супермаркет. Если фон Зиффен захочет узнать что-то о торговле в моем мире, мне будет что ему предложить.
        Глава 2
        Глава департамента спекуляций - жуликоватый мужчина лет тридцати с хвостиком, с шустро бегающими глазками, в присутствии которого захотелось спрятать все ценные вещи, оказался весьма странным.
        Я пришла в Пиццерию, где была назначена встреча, сбежав из архива на несколько минут раньше обеда. Думала, успею перекусить, пока не придет мой собеседник. Но не тут-то было. Луиш сказал, то фон Зиффен пришел около часа назад. Занял самый дальний столик в углу, которые не просматривался от входа, и, заказав кусок пиццы и кружку лимонада, так и не притронулся ни к тому, ни к другому. Подобное пренебрежение к еде оскорбило моего друга до глубины души.
        - Мэр Сью, - фон Зиффен в широкополой шляпе, надвинутой на лицо, и в плаще с высоким воротником сидел, вжимаясь в угол, как будто бы старался, чтобы его никто не заметил, - Я здесь! Идите сюда! - сдавленным шепотом позвал он меня к себе.
        А когда я подошла, недоумевая, что случилось с человеком, который в стенах мэрии, где мы договаривались о встрече, показался мне вполне адекватным, заявил:
        - Здесь так много народу! И все на меня смотрят, узнают...
        Я мысленно хмыкнула, мол, кому он нужен, но кивнула. Мало ли какие тараканы у людей в голове. Раньше фон Зиффен не казался мне настолько стеснительным. Но может у него фобия?
        - Вам не жарко? - поинтересовалась я, присаживаясь за стол. Лето было в самом разгаре, и я каждый день мечтала ввести в городе новую моду и укоротить юбки хотя бы до колен. Но руки до этого пока не дошли, и приходилось носить макси.
        - Мне приходиться прятаться от людей, - сокрушенно вздохнул фон Зиффен. - Должность, знаете ли, известность...
        Я снова кивнула... Сомневаюсь, что народ пришел бы в экстаз, увидев живого главу департамента спекуляций, но ладно. В каждой избушке свои погремушки.
        Луиш, недовольно сверкая глазами в сторону главы департамента спекуляций, подошел к нашему столику и поставил передо мной тарелку с куском пиццы и кружку лимонада. Обиженно взглянул на фон Зиффена, который при приближении моего друга, еще плотнее закутался в плащ и еще ниже надвинул шляпу.
        - Невозможно никуда выйти, - сообщил он мне, когда Луиш отошел. - Видели, как он на меня смотрел?!
        Я только кивнула и принялась жевать пиццу. Ну, чистый псих, этот фон Зиффен. Только не понятно, то ли у него мания величия, то ли мания преследования.
        - Меня узнают с детства, - фон Зиффен сдвинул шляпу на затылок и мазнул по мне взглядом, слегка задержавшись на серьгах, подаренных Харашем. - мой отец был самым известным в Ардоне вором. Но он всегда мечтал, чтобы я не обносил дома богатых, а сам был таким богачом, чтобы жить в таком доме.
        И он отправил мальчишку сначала учиться в столицу, а потом и работать в мэрию. Конечно же, навыки незаметно забрать что-нибудь нужное, ему пригодились на этой работе не меньше, чем образование. И господин фон Зифен быстро пошел вверх.
        Он чем-то страшно напоминал Виршу, были между ними существенное отличие. Фон Зиффен прекрасно понимал, что банальное воровство не всегда самый легкий и дешевый способ получить желаемое. Иногда выгодные заключить сделку и честно следовать договору.
        - Понимаете, мэр Сью, - он снова машинально пробежал глазами по мне, на короткое мгновение задержавшись на сережках, - Велдиш рассказал мне, что благодаря вашим идеям, он смог немного похудеть, не отказывая себе во вкусной пище... Еда - страсть Велдиша, и он не в состоянии отказаться от нее, даже зная, что неуемное чревоугодие грозит ему проблемами со здоровьем.
        Не знаю, что надо было ему от меня, но начал он очень издалека. Я уже полчаса молча слушала и кивала, сжимая в руках пустую кружку, лимонад из которой я выпила еще в самом начале длинного рассказа фон Зиффена о своей жизни. Я боялась поставить кружку на стол. Если мои руку будут свободны, то я первым делом сниму серьги и спрячу их куда-нибудь подальше. Уж очень часто они привлекали внимание главы департамента спекуляций, его взгляд то и дело задерживался на искрящихся камушках.
        - Вот и у меня есть такая страсть, - тяжело вздохнул фон Зиффен, - и если вы поможете мне исполнить самую большую в моей жизни мечту, то я с радостью встану на вашу сторону в споре с господином фон Байроном...
        - Но я и не собиралась спорить с господином фон Байроном, - возразила я. - Всем известно, я всего лишь формальный мэр, но на самом деле городом управляет он.
        - Мэр Сью, - поморщился фон Зиффен, - городом сейчас не управляет никто. Господин фон Байрон занимается исключительно личным обогащением. Как и вы, впрочем. Но в отличие от вашего заместителя, который просто забирает деньги из городской казны, вы их зарабатываете. И мне, признаюсь честно, ваша позиция нравится гораздо больше. И для города вы за эти месяцы сделали гораздо больше, чем фон Байрон за всю свою жизнь.
        Я ничего не ответила. Посмотрела на дно пустой кружки, вздохнула... В чем-то фон Зиффен был прав. Да, что уже там, фон Зиффен во всем был прав. Беда Большого Куша не в том, что человек, который им руководит, думает о личном обогащении, это в общем-то нормально. Все люди в первую очередь думают о себе. Беда в том, что обогащается он, забирая деньги из казны города и ничего не давая взамен.
        Он как будто бы берет деньги из тумбочки, не понимая, что тот, кто их туда положил, сделал это не просто так, а для того, чтобы в городе были хорошие дороги, чтобы не текли крыши, работали поликлиники, больницы и школы, чтобы в городе было безопасно... А фон Байрон об этом даже не задумывается. Он считает, что горожане платят налоги в казну города просто так, потому что все так делают. А король? Зачем ему мост в Большом Куше, если он здесь ни разу не был? Незачем... А значит можно забрать бабки себе... ну, не лежать же им в тумбочке, то есть казне города, без дела.
        Между тем фон Зиффен продолжал свой рассказ, наконец-то приблизившись к самой сути:
        - Больше сего на свете, мэр Сью, я мечтаю о славе великого певца... моя жена говорит, что я недурно пою. А она, - он вскинул палец и многозначительно потряс им в воздухе, - в молодости пела в хоре! Несколько лет назад я даже ходил на прослушивание в оперу в столице. Но там не поняли моего таланта и отказали! Им нужны теноры, а у меня роскошный бас! Вот послушайте, - и фон Зиффен пропел какую-то ноту.
        Я захлопала ресницами от удивления. Ну, я конечно, не специалист... Но роскошный бас ни с чем не спутаешь. То, что я услышала совсем не было на него похоже. Впрочем и на роскошный тенор - тоже. Больше всего это было похоже на кошачий вопль. Когда животное нечаянно придавили дверью.
        Так показалось не только мне. Все посетители насторожились и начали озираться по сторонам. А Луиш выглянул в зал, нахмурился и пошел искать несчастного кота.
        - Видите?! - довольно выдохнул фон Зиффен. - Все в восторге от моего пения! И я мечтаю, выступать на сцене, чтобы все оценили мой талант, чтобы мое имя знали в каждом уголке Ардона, чтобы в честь меня называли детей, чтобы девушки плакали ночами в подушку, мечтая об одном только моем взгляде.
        - Но зачем вам это?! - удивилась я.
        - Хочу, - пожал плечами фон Зиффен. - Я всю жизнь этого хотел... Да, я понимаю, звучит немного пафосно. Но я на многое готов ради того, чтобы моя мечта сбылась.
        Я смотрела на фон Зиффена выпучив глаза от удивления. Даже если забыть про его «исключительный талант», он уже сейчас прячется от людей, то что будет, когда его реально начнут узнавать на улицах и бегать за ним толпами?
        - Вы уверены, что вам это нужно? - Еще раз спросила я. Вдруг я что-то неправильно услышала, оглушенная несравненным пением фон Зиффена. И попыталась убедить, что ему это вовсе и не нужно. - Вы представьте на минутку, вам придется прятаться от навязчивых поклонников, вас будут одолевать любопытные, ваш дом будут осаждать сотни девиц, которые захотят непременно попасть к вам в постель, про вас будут сплетничать, смешивая каплю правды и тележку лжи... а это еще здесь нет папараци! Представляете, они лезли бы к вам в окна, копались бы в вашем мусоре, лишь бы найти что-нибудь такое, чем можно шокировать общественность!
        Пока я говорила, глаза фон Зиффена разгорались все сильнее. Он смотрел на меня так, как Велдиш, когда я рассказывала о кулинарных изысках нашего мира.
        - Да! Да! Да! - восклицал он после каждого моего предупреждения, - я хочу, чтоб было так, мэр Сью! Вы можете помочь мне добиться такой славы? А преследователи... я уже привык от всех прятаться.
        Я категорически не понимала этого человека. Категорически!
        Вздохнула... Поставила таки кружку на стол... Тоскливо оглядела пиццерию. И сказала:
        - Мне надо подумать. Я сообщу вам о своем решении завтра утром.
        Я, конечно же, не обиралась соглашаться. Но если даже столичный театр отказал ему потому, что им не подошел «роскошный бас» фон Зиффена, то мне тем более не стоило говорить правду: никто не называет пением кошачьи вопли. А вот так сходу придумать весомый повод для отказа я не смогла. Я же не директор театра.
        А фон Зиффен, услышав мои слова, расплылся в довольной улыбке:
        - Очень рад, мэр Сью, что мы с вами договорились. А-то, признаюсь, я планировал провести выездную проверку на вашей фабрике... Поговаривают, что вы продаете макароны с нарушением законодательства. Я, конечно, не сомневаюсь, что у вас все хорошо, но не отреагировать на жалобу не могу...
        Меня аж перекосило. Я растянула губы в улыбке, пытаясь замаскировать кислое выражение лица. Вот мерзавец. С него станется устроить нам с друзьями «хорошую» жизнь. И я решила...
        - Хорошо, - кивнула я. - Тогда не вижу смысла откладывать. Давайте проведем первую репетицию уже сегодня. С вас место, музыканты и танцоры. А я подумаю, как сделать так, чтобы люди вас слушали.
        - Отлично, - фон Зиффен засиял, звезда, - я рад, что мы поняли друг друга.
        Глава 3
        Я перебирала бумаги в архиве, но новая задача никак не шла из головы.
        Нет, если бы дело было в нашем мире, у фон Зиффена не было бы никаких проблем. Сделать звезду из человека, который вопит, как кошки на крыше? Ерунда! Аппаратура сейчас такая, что и из кошачьего пения можно склеить отличную фонограмму.
        Но здесь, в Большом Куше, такое не провернуть никак. Возможно, если бы герцог Буркингемский все еще оставался призраком, можно было бы попробовать сделать какой-нибудь патефон и пластинки вместо фонограммы. Ну, и пусть бы вся «аппаратура» исчезла бы сразу после выступления. Главное, фон Зиффен смог бы выступить. Открывал бы рот и прыгал по сцене.
        Нет, прыгать по сцене ему не пошло бы. Не ложилась внешность фон Зиффена на амплуа поп-звезды. Тут ведь как: молодые мальчики поют одно, брутальные мужчины - другое, а воры - шансон.
        Я мысленно представила главу департамента спекуляций на сцене поющего блатные песни. Картинка получилась довольно неплохая. Если бы у фон Зиффена был голос... Но его не было. Если он замяукает прямо на сцене, зрители сбегут при первых же звуках!
        Хотя... Я переодела воображаемого фон Зиффена в белые кроссовки, широкие джинсы с очень низкой посадкой, в футболку овер-сайз, навесила на шею толстые золоте цепи, нацепила на пальцы массивные перстни, на нос черные очки, а на голову бейсболку... Идеально! Перед моим взором предстал самый настоящий рэпер.
        И петь совсем не надо... Ну, почти. К тому же этот музыкальный стиль, тоже вышел из маргинальной среды городских улиц. И излишнее самохвальство фон Зиффена отлично впишется в концепцию.
        Я рассмеялась. Кажется, мне удалось решить совершенно непосильную задачу. Да, в Ардоне нет кроссовок, и джинсы здесь пока не придумали, и солнцезащитные очки, думаю, в дефиците. Но ведь и правил жестких нет. Надо просто приукрасить привычную в Большом Куше уличную одежду. Самое главное побольше украшений, и этот образ придется по сердцу всем «виршам».
        И песни надо сделать такие же. Чтобы они отзывались в сердце каждого горожанина. Казино, проститутки, выпивка... Все, что считается признаком хорошей жизни в Большом Куше, как и на тех улицах, на которых зародился рэп.
        Тем временем мысленный рэпер перенесся на сцену перед парком у Великой стены и задвигался. Я не знаток хип-хопа, но кое-какие его элементы мне были знакомы. И сейчас фон Зиффен в моей голове слегка приседал и крутил рукой, изображая, что рулит крутой тачкой.
        Я отодвинула папку с документами, достала свой блокнот и записала, пока не забыла:
        «Пока ты спал,
        Я не зевал
        И я сорвал
        Большой Куш! Большой Куш!
        Всю жизнь прожил,
        Вино я пил,
        Девиц любил.
        Большой Куш! Большой Куш!»
        Стишки, конечно, получились не ахти, зато мой мысленный рэпер фон Зиффен не орал бешеным котом, а говорил... И его можно было слушать.
        Надо ему, кстати, какое-нибудь имя придумать. Громкое. Звучное. А то фон Зиффен звучит, как кипа скучных договоров в архиве, которые мне прямо сейчас нужно разобрать. Да и Фореш звучит как-то не так... Но если немного сократить имя, то получится то что надо. Рэпер Фреш! Свежо, оригинально и по местному.
        Песенка оказалась приставучая. Сама не заметила, что весь день бормотала ее себе под нос. А когда заметила - обрадовалась. Если уж ко мне она прицепилась, как репей, значит неискушенные жители Большого Куша точно подцепят ее после первого же выступления.
        Сложившаяся мелодия получилась простенькой и непритязательной. Местные музыканты сыграют в два счета. Если фон Зиффен справится, то выступить можно будет уже через несколько дней, на выходных. Надо же закинуть удочку, чтобы узнать. Как примет народ совершенно новую манеру исполнения. Местные песни я слышала. Очень похожи на наши русские народные. Надеюсь, рэп не будет слишком радикален, и нас не закидают тухлыми помидорами.
        После работы я сломя голову помчалась на фабрику, пока Хараш отсутствовал, мне приходилось работать за двоих. Выслушав там ежедневные рапорты бригадиров, проверив отчеты, раздала указания, и полетела в парк к своим. Обычно я успевала провести собрание до начала работы вечерней смены, но сейчас аттракционы уже начали работу. И мне пришлось носиться по парку, чтобы собрать отчеты.
        А потом я потащилась со всеми документами в пиццерию к Харашу, где у нас была назначена встреча с фон Зиффеном. Но его там не оказалось. Я с облегчением выдохнула. Мне, конечно, было немного жаль, что я потратила весь день на бесполезные размышления, но с другой стороны, мне уже не хотелось никаких репетиций. Мне еще надо было забрать документы в пиццерии и обработать полученные отчеты, чтобы собрать их все в одну базу.
        Хараш с самого начала говорил, что нам нужно нанять счетовода, но я упиралась. Я бухгалтер и гораздо более продвинутый, чем местные. И справлюсь с подсчетами легко и просто. Потом-то я поняла, что считать без калькулятора то еще удовольствие, но признаться, что мне тяжело, не позволяла гордость.
        - Мэр Сью! - меня окликнул четкий пацанчик лет тринадцати, сидевший за крайним столом. Он был одет во все черное и прятался в тени, поэтому сразу его было не разглядеть. - Батя велел отвести вас к нам домой. Музыканты и танцоры уже ждут.
        К счастью фон Зиффен жил недалеко от центра. Нам не пришлось тащиться через весь город. С общественным транспортом в Большом Куше были проблемы: извозчики не дураки, как только начинало темнеть, сразу сворачивали работу и разъезжались по домам. На ночных улицах города работали только самые отчаянные, садиться в возок к которым было небезопасно.
        - Мэр Сью, - пацанчик топал впереди меня и деловито рассуждал, - батя сказал, что вы хотите сделать из него певца. А вы когда-нибудь слышали, как он поет?
        - Слышала, - я улыбнулась, - но господин фон Зиффен утверждал, что его супруга, которая когда-то пела в хоре, хвалит его прекрасный голос.
        - Пф, - мальчишка фыркнул и заявил с ухмылкой, - попробовала бы мамка правду ему сказать. Он же как дурной с этим пением. Каждый день по несколько часов орет. Я-то на улицу сбегаю, а мамке приходится слушать и хвалить. Теперь, похоже и вам тоже придется, - он довольно рассмеялся.
        - Может быть и не придется, - пожала я плечами. - Я тут кое-что придумала. Если сработает, то и волки будут сыты и овцы целы.
        - Как это так? - удивился пацан. - О, а мы уже пришли...
        Он открыл еле заметную калитку в высоком сплошном заборе. И пропустил меня вперед.
        Я зашла. Впереди вилась узка дорожка, петляя между деревьями небольшого сада.
        - А вот так. Твой батя будет не простым певцом, а рэпером... Ему можно совсем не петь. Если у твоего бати есть чувство ритма, то все получится.
        - С ритмом у бати порядок, - согласился пацан. - Но я не понял, как можно быть певцом и совсем не петь?
        Я рассмеялась. В устах парнишки это на самом деле звучало, как абсурд.
        - Очень просто. Можно просто ритмично говорить под музыку. И это называется рэп.
        - Реч?
        - Нет, - поправила я пацанчика, - рэп. А тот, кто читает рэп, называет рэпер.
        - Реч... Речер... я не могу сказать как вы, мэр Сью... - он нахмурился и снова повторил, - реч... речер...
        Было слышно, что он пытается произнести незнакомый звук, ломая язык, но у него ничего не получается.
        А до меня, как до утки на третьи сутки, дошло, что все это время я не слышала ни одного слова, где была бы буква П. Ну, на местном. Местный язык, вообще, был какой-то шепелявый. Очень много Ж, Ч, Ш и Щ.
        - Пусть будет речер, - я фыркнула, - Раз уж ему придется говорить речитативом. В этом даже больше смысла, чем в слове рэпер.
        - А как это «речи-та-тивом»? - не без труда воспроизвел мальчишка незнакомое слово. Надо же, какой любознательный!
        Пришлось наболтать ему пару строчек придуманной мной песни для его бати. Много не успела, сад быстро закончился. Но мальчишке понравилось. А припев так и вовсе мгновенно прицепился к языку.
        Младший фон Зиффен довел меня до просторной террасы, где бренчали на струнах задумчивые музыканты и подпрыгивали в нетерпении молодые танцоры, и сбежал на улицу. И мне показалось, что припев уйдет в народ раньше, чем новоиспеченный рэпер, то есть речер, Фреш выступит на парковой сцене.
        А вот музыкантам моя идея не понравилась. И танцорам. А все потому, что фон Зиффен не мелочился и притащил к себе самую крутую музыкальную группу, которая кочевала между публичными домами Большого Куша, и самый популярных танцоров оттуда же...
        Первые оказались с завышенным чувством собственной важности, смотрели на меня свысока и разговаривали через губу. Они обсмеяли мои вокальные данные, когда я пыталась напеть музыкальную мелодию, которую им предстояло играть. А когда услышали, как поет сам певец-исполнитель, возмущенно зафыркали, собрали инструменты и свалили в ночь. Правда, и мне пришлось приложить усилия, чтобы не сбежать вместе с ними.
        А вторые категорически отказались танцевать хип-хоп и предложили устроить на сцене стриптиз...Ну, почти. Несмотря на то, что танцоры были одеты, выглядело это именно так. Но надо признать, извивались они очень профессионально. Мне понравилось. Вот только нужно было совсем другое.
        Когда ушли и танцоры, мы остались вдвоем: я и речер Фреш.
        - И что мы теперь будем делать? - спросил меня Фреш. Новое имя фон Зиффену понравилось.
        Я почесала затылок, подумала и заявила:
        - Музыкантов можно найти возле пиццерии. Они, конечно, не такие профессионалы, как эти. Но нам и не надо гениев. Рэп, ну, то есть реч, - это уличный стиль, стиль простых людей, которые живут в городах. И на отлично подойдут музыканты, которые играют для горожан.
        - Хорошо, - покорно согласился новоиспеченный речер, - а танцоры?
        Я ничего не успела ответить. В саду раздался шум и к террасе вышла самая настоящая уличная банда, под предводительством сынка Фреша.
        - Бать, - заявил он. - Братва хочет послушать твою песню. Она всем понравилась. Можно же, да? А мы тебе потом поможем... Ну, не знаю... чем-нибудь...
        Мальчишки активно закачали головами, подтверждая слова своего главаря. Они перешептывались и толкали друг друга локтями. И смотрели на нас с такой надеждой...
        - А танцевать будут они, - заявила я, ткнув пальцем в малолетнего хулигана. - Слышь, пацан, тебя как звать-то?
        - Петиш, - ответил вместо него Фреш.
        - Но все зовут меня Черный, - нахмурился сынок. - Я люблю ходить в черном. А это моя банда.
        - Отлично. Черный и его банда будут танцевать хип-хоп, - фыркнула я. - Ребят, вы хотите поучаствовать в нашем проекте? Будете выступать на сцене, заработаете много денег и объездите весь мир с гастролями?
        Мальчишки на секунду замерли, а потом взорвались восторженными криками. Вопрос с танцорами был решен.
        Самого шустрого тут же отправили на площадь к пиццерии, где каждый вечер собирались музыканты, с записочкой от меня, в которой я просила их прийти и помочь мне с одним проектом.
        А остальные взялись учить движения, которые я им могла показать.
        Вот не зря хип-хоп называют уличными танцами. Пацаны в два счета уловили суть движений. И когда пришли музыканты у нас уже была готова канва всего выступления.
        Фреш за это время выучил слова, благо они были очень простые и незамысловатые.
        Непрофессиональные музыканты не стали со мной спорить и требовать идеального исполнения, а тут же подобрали мелодию. К концу часа, который я отвела на репетицию мы даже смогли соединить все воедино, сделав первый прогон. В восторг пришли все... Подростки, так вообще, вопили так, что перебудили всех соседей. Фреш с улыбкой до ушей сиял, как начищенный медный пятак, и не мог говорить, потому что губы его не слушались. А музыканты хлопали в ладоши и говорили, что никогда не слышали ничего подобного.
        Первое выступление нашей банды совместным решением было назначено на эти выходные. Всем не терпелось представить реч на суд горожан. Пацаны утверждали, что всем точно понравится, музыканты кивали, соглашаясь с ними. А Фреш продолжал молча сиять. Теперь он не мог даже кивать.
        Мы шли по саду на выход всей толпой: музыканты, пацанята... хохотали, обсуждая первую репетицию, предвкушали, как все понравится наше выступление... И когда ничего не подозревающую меня кто-то резко выдернул из толпы прямо в садовые кусты, мой писк никто не услышал.
        В кустах на моей шее повисла невысокая и немного полноватая женщина. Она рыдала и сквозь слезы благодарила меня, норовя поцеловать руки. Вот ненормальная.
        Страха у меня не было. Я обняла женщину в ответ, похлопала по спине и, когда она наконец-то выпустила меня спросила:
        - Простите, а вы кто?
        Глава 4
        Флеша - супруга речера Фреша, та самая женщина, которая рыдала на моем плече в саду после первой же репетиции, стала для своего супруга импресарио, музыкальным агентом, менеджером и прочая в одном флаконе. Именно она занималась дальше репетициями, пошивом костюмов, освободив меня от этой заботы. И только изредка прибегала ко мне за советом
        Петиш, которого теперь даже родители называли Черным, однажды подкараулил меня на выходе из фабрики, и пока мы шли к парку рассказал, что матушка совсем преобразилась. Раньше, когда она была единственным слушателем воплей своего супруга, у нее постоянно болела голова, не было настроения и, вообще, орала она на несчастного сыночка, как курица резаная. А сейчас все по-другому. Сейчас матушка все время улыбается, денег дитятке стала давать гораздо больше и еще и его банду начала привечать.
        Мальчишки перестали куролесить по переулкам и теперь собирались прямо в отцовском саду. И танцевали. Им там понравились уличные танцы, что они уже кучу новых движений придумали.
        Я порадовалась за всех. А особенно за Фреша. Изменения, случившиеся с главой департамента спекуляций были видны невооруженным глазом. Он стал улыбаться. А когда видел меня, вообще, вспыхивал, как солнце и принимался цветисто благодарить, пожимая руки.
        Он бы и обниматься полез, но мне Черный по-секрету выдал, что матушка сказала бате, если тот хоть пальцем прикоснется к своим будущим поклонницам и любым другим женщинам, не видать ему гастролей в столице, как своих ушей. Оказалось, что Флеша не просто так в хоре пела. Она была племянницей того самого директора театра, к которому Фреш ходил на прослушивание.
        Неделя пролетела как один миг. Наступил день, когда на сцене у входа в парк впервые должен был выступить знаменитый речер Фреш. Афиши висели по всему городу, заинтригованные горожане гудели, обсуждая очередную новинку. Хотя не такой уж новой была эта новинка. Припев песни ушел в народ в первый же день. И прижился. Я слышала, как его бормотали мои сотрудники в парке и на фабрике, гости нашей Пиццерии, Луиш и даже сотрудники мэрии.
        Я тоже волновалась перед концертом так, как будто бы сама должна была выступать. Хараш еще не вернулся, поэтому мы с Луишем отправились смотреть выступление Фреша вдвоем. Правда, пришлось приложить массу усилий, чтобы отодрать друга от плиты, ради этого я даже пообещала рассказать ему про пельмени.
        Луиш как раз заканчивал подготовку к публикации второй поваренной книги, которую посвятил блинам. И ему хотелось чего-нибудь новенького. Так что друг повелся на пельмени, снял фартук, оставил плиту и впервые за этот месяц вышел из Пиццерии в светлое время суток. И даже почти не ворчал.
        Чем ближе мы подходили к парку, тем многолюднее становилось вокруг. Мне показалось, что толпа собралась больше, чем на открытии парка. А может быть она просто была не такой однородной. Если на открытие парка пришли в основном простые горожане, то сейчас на передних рядах, на предусмотрительно расставленных скамейках, сидели представители местной элиты: мужчины в разноцветных флютах и женщины в квадратно-гнездовых платьях из лионского шелка, фолийского атласа и тарибского кружева. Именно в такое и хотели нарядить меня в самый первый день.
        Погодка сегодня выдалась очень жаркая. К счастью, в Большом Куше климат был достаточно прохладный, для Ардона, конечно. Город располагался на самом севере обжитого мира. Дальше были только горы, которые неизвестно где заканчивались. Самые отчаянные путешественники, отправлявшиеся в горы в поисках северного края земли, так и не достигли ее пределов. Про-крайней мере ни один не вернулся обратно, чтобы рассказать о том, что видел. Многие пытались обогнуть землю по морю, но результат был тот же.
        Я оттянула воротник блузки от шеи и с сочувствием взглянула на несчастных женщин:
        - Бедолаги, - невольно вырвалось у меня, - такая жара, а они на себя тонны ткани напялили. Наверное им очень тяжело...
        - Кому? - не понял Луиш, стоявший рядом со мной, но при этом явно думающий о блинах. Или пельменях. Мне вдруг стало жаль его будущую девушку.
        - Этим, - махнула я сторону леди. - На меня тоже такое платье хотели надеть, когда я к вам попала. Но я отказалась. Там штук сто нижних юбок! И корсет! При такой жаре можно заживо свариться.
        - Это же лионский шелк и фолийский атлас. С чего им жарко-то будет. - Я насторожилась. И не зря. - Эти ткани же тоже из флюта. А у него свойства, сама знаешь какие.
        - Какие? - нахмурилась я. У меня вдруг появилось ощущение, что меня надули.
        - Во флюте в жару не жарко, а в холод не холодно, - равнодушно ответил Луиш, пребывая в грезах об очередном рецепте. - потому флют так ценится. Тебе сейчас намного жарче, чем им...
        Теперь о розовом квадратно-гнездовом платье я вспоминала с сожалением. Я бы из одной нижней юбки сшила бы себе летний сарафан, а из всего платья целый гардероб.
        - Луиш, - я дернула за руку друга, снова уплывшего в свои размышления о вкусной и здоровой пище, - а где у нас в Большом Куше можно флют купить?
        - Нигде, - тут же отозвался он. - И, вообще, его нигде купить нельзя. За ним, Сью, очередь... Ты хотя бы представляешь, сколько крылышек надо, чтобы сделать кусочек ткани размером с носовой платок? Тетка Лауша рассказывала, то если со всей фермы за сезон соберут крыльев на рулон, то год считают удачным. А на такое платье, - он кивнул на женщин, - не меньше рулона нужно. Расход большой. Так что флют, Сью, передается от отца сыну, а такое платье от матери к дочери. Поэтому и надевают его только по большим праздникам, чтоб не снашивалось.
        Вот ничего себе... Я тяжело вздохнула. Вот зря я капризничала. Надо было надевать, что дают. Хотя странно, конечно... Почему фон Байрон так раскошелился? Наверное, от неожиданности, решила я. Помнится горничные говорили, что до меня женщин к ним не попадало. И кажется, мой заместитель ограбил свою женушку, чтобы заполучить подпись одной бестолковой девицы, пожелавшей стать мэром.
        - Дорогие гости! - со сцены раздался звонкий голос Флеши, отвлекая меня от мыслей о флюте и фон Байроне. - Мы рады приветствовать вас на первом в Большом Куше концерте известного в узких кругах речера Фреша.
        Толпа радостно загудела и захлопала в ладоши. Флеша подождала, когда шум немного стихнет и продолжила:
        - Очень скоро речер Фреш отправляется на гастроли в столицу! - Толпа заорала громче. - Впервые в истории Большого Куша исполнитель из нашего города будет выступать на самой известной сцене Ардона!
        Ну, ничего себе! Вот Флеша шустрая! От такой новости даже я не выдержала и заорала-захлопала, а зрители так, вообще, ликовали. Не знаю, как выступит сам речер Фреш, но Флеша однозначно умудрилась зажечь толпу.
        - А сейчас! - Флеша снова дождалась, когда крики стихнут и громко и звонко закричала, - встречайте! Речер Фреш и танцевальная банда Черных!
        В этот момент откуда-то снизу, как горошинки из стручка, выскочили босоногие мальчишки одетые в черные кожаные жилетки и широченные шаровары, густо украшенные разноцветными клочками ткани, которые должны были, вероятно, изображать крылья бабочек флюта. Ничего общего с хип-хоперами нашего мира.
        Вместе с ними, как яркий попугай, вылетел в центр сцены сияющий от обилия массивных золотых украшений, речер Фреш. Его одежды переливались всеми цветами радуги, и так же, как у мальчишек, была усажена разноцветными клочками ткани, что делало его вид еще более ярким. А на голове на круглой кепке, которая явно должна была изображать бейсболку, на самой макушке трепетала крыльями огромная голубая бабочка, сшитая по всей видимости, из настоящего флюта.
        Не знаю, кто все это придумал, но у него явно с головой было не в порядке. Я в ужасе закрыла глаза. К такому жизнь меня не готовила...
        Народ тоже явно не ожидал увидеть такого кошмара. И замер. На какую-то долю секунды воцарила такая тишина, что я услышала, как ветер шебуршит листьями в парке. И приготовилась в к провалу. Я уже видела, как толпа хохочет и показывает пальцем на сцену.
        Как улыбка сходит с лица Флеши, она бледнеет на глазах, теряется и снова превращается в ту несчастную женщину, с которой я даже не успела познакомиться.
        Как чернеет господин фон Зиффен, и втягивает голову в плечи, мечтая спрятаться от людей. И уже представила, что завтра ко мне на фабрику заявится с проверкой комиссия из департамента спекуляций.
        Как мальчишки теряются и растерянно застывают, недоуменно глядя на людей вокруг. Особенно жалко было Петиша. Он доверился родителям, а они сотворили с ним такое. И никогда ему больше не быть предводителем пацанской банды...
        Вот и все...
        И почему я все пустила на самотек? Не надо было надеяться на Флешу. Они ничего не знает о рэпе и хип-хопе. К тому же у нее, судя по всему, совершенно нет ни вкуса, ни чувства меры. Самой надо было за всем проследить. А не бросать людей после первой же репетиции, радуясь, что удачно отделалась.
        Все эти мысли пронеслись в моей голове в одно мгновение. И я сделала шаг к сцене, решив принять огонь на себя. Выйду и скажу, что все это была шутка. Что так я хотела привлечь внимание к парку развлечений. Пусть лучше смеются надо мной, чем пострадают люди, которые искренне старались сделать все так, как надо.
        Но в этот самый миг толпа взорвалась восторженными криками.
        Приглашенные высокопоставленные гости вскочили со своих скамеек и стоя аплодировали, выражая свои эмоции. Дамы прикладывали ладони к груди и посылали речеру Фрешу воздушные поцелуи, не обращая внимания на супругов, стоявших рядом.
        Толпа за моей спиной взвыла в полном восхищении, топая ногами и хлопая с таким энтузиазмом, что я на секундочку пожалела их ладони. Парни заливисто свистели, девицы пронзительно визжали, оглушая меня.
        Даже Луиш забыл про кухню и от души хлопал, орал и свистел, не отрывая взгляда от сцены.
        А там замер абсолютно счастливый речер Фреш, переливаясь всеми цветами радуги. Нет, я и раньше видела нездоровую любовь местных с самому дикому смешению цветов, но это же рэп! Это же песни городских улиц! Серых каменных стен! Беднейших районов! А не вот это все... Если бы какой-нибудь рэпер из моего мира увидел то, что сейчас вышло на сцену, чтобы исполнять рэп, у него случился бы обморок. Как минимум.
        Тем временем заиграла музыка. Пацанята запрыгали по сцене. А речер Фреш начал читать рэп...
        С ритмом у него, и правда, было отлично. Громкость голоса тоже оказалась на высоте. Микрофонов-то еще не было. И дикция не подвела. И, если закрыть глаза, чтобы не видеть наряды, созданные вусмерть укуренным стилистом, то можно было представить, что это настоящий рэп.
        Припев после второго куплета кричали уже всей толпой. А от дружных воплей «Большой Куш! Большой Куш!», казалось, сотрясалось само мироздание.
        И Луиш тоже голосил как ненормальный. Подпрыгивал на месте, как девчонка-фанатка, вскидывая руки кверху и орал во всю мощь легких вместе с Фрешем:
        - Большой Куш! Большой Куш!
        Это был успех. Самый успешный успех из всех успешных успехов. Горожанам пришелся по вкусу и реч, и речер Фреш. Песня у него пока все еще была одна. Но никого это не смущало. Народ не желал отпускать речера Фреша, заставляя его снова и снова повторять выступление.
        Неважно, что после десятого выступления Фреш охрип, и ничего не говорил, только качал головой в такт музыке и махал руками. Это никого не смутило. Толпа читала рэп вместо него.
        Бедные мальчишки чуть не падали с ног от усталости. То один, то другой валились прямо на пол, не выдержав напряжения, и так и оставались лежать на сцене, раскинув руки и ноги.
        Музыканты стали запинаться и играть вразнобой.
        Но зрители требовали еще и еще...
        После очередного прогона, когда все танцоры уже валялись, не делая попыток подняться, а сам речер Ферш явно тоже мечтал к ним присоединиться, на сцену вышла Флеша и подняла руки вверх, призывая к тишине.
        Народ замер, не желая ничего пропустить. И Флеша звонко закричала:
        - Жители Большого Куша! Вам понравилось наше выступление?!
        - Да! - дружно проревела толпа, засвистев, завизжав и затопав для полноты выражения своих эмоций.
        - Жители большого Куша! Вам понравился речер Фреш?!
        - Да! - ор стал еще громче, хотя, казалось, громче просто некуда.
        - Жители Большого Куша! Вам понравилась песня?!
        - Да! - сотни людей, собравшихся у сцены грянули в один голос.
        А Флеша, довольно улыбаясь, снова подняла руки вверх, призывая всех к тишине. И толпа послушно затихла. И эта бессовестная личность... та, которая супруга фон Зиффена... подпрыгнув на сцене заорала во все горло, не боясь сорвать голос:
        - Это мэр Сью придумала! - она вытянула руку, указывая прямо на меня. - Качай мэра!
        Я даже пикнуть не успела. Народ кинулся ко мне, подхватил на руки и подбросил вверх. Я завизжала от ужаса. Мама дорогая!
        Когда сотни рук поймали меня, я попыталась вцепиться в чью-то шею, чтобы остаться на земле, но не тут-то было. Рывок! И я снова взлетела вверх, махая руками и вопя что есть мочи, чтобы бы меня не трогали.
        Однако мой перепуганный визг приняли за радостный. Тем более девицы внизу, тоже визжали так, как будто бы их подбрасывали вместе со мной.
        Качали меня долго. Я уже перестала визжать, просто закрыла глаза и сдалась на милость толпы. Только молилась, чтобы меня не уронили. Особенно тогда, когда в очередной раз взлетев на небо, услышала пронзительный вопль, перекрывающий крики толпы:
        - Речер Фреш ушел! Туда! - какой-то парнишка указывал на выход из парка.
        К счастью, прежде чем бежать на поиски речера Фреша, меня поймали и аккуратно поставили на землю. Голова кружилась. Стоять я уже не могла, поэтому плюхнулась прямо в пыль и застыла, пытаясь справиться с тошнотой, возникшей после воздушных кульбитов.
        Мой пучок растрепался и теперь волосы падали на лицо, неприятно щекоча щеки. Кожа головы болела. Я не хотела думать, сколько волос потеряла в руках добрых горожан.
        На блузке две пуговицы оказались выдраны с мясом, а юбка порвалась по шву почти до бедра. Одна туфля упала с ноги и исчезла в неизвестности.
        Я сжала руками голову, все продолжало прыгать и кружиться. Вот Флеша... Вот гадина... Это же она нарочно сделала, дошло до меня, чтобы незаметно уйти со сцены. Я обиженно запыхтела. Вот, значит, как?! Я к ней со всей душой, а она?! Отдала меня на растерзание толпе?!
        - Мэр Сью, - присела эта нехорошая женщина рядом и протянула кружку с подкисленной лимоном водой, - как вы?
        - Плохо, - буркнула я, но от водички не отказалась. Выпила все до капли. Вкусно. И сразу стало легче...
        - Вот, мэр Сью, ваша туфля, - с другой стороны подошел уставший, но довольный Черный.
        А Фреш ничего не сказал. Молча поднял меня с земли и прижал к себе так сильно, что у меня косточки захрустели. К счастью, он уже успел переодеться, а то я решила бы, что у меня глюки.
        Я хотела пойти домой, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Но никто даже слушать меня не стал. Откуда ни возьмись налетели музыканты, танцоры, закружили вокруг меня, вводя в гипноз, и потащили на вечеринку в честь успешного выступления. Я, бы, конечно, отказалась, но Флеша не оставила мне ни единого шанса: пообещала, что мне предоставят и ванную, и новую одежду, и все что угодно, лишь бы я согласилась пойти с ними. И я сломалась. Очень уже хорошие они люди.
        В доме у Флеши водопровода не было. Но зато была прислуга, которая быстренько принесла горячей воды и наполнила большую деревянную бочку. Ее здесь использовалась вместо ванны. Сияющая Флеша вручила мне квадратно-гнездовой наряд. Не из именитого флюта, а из простой ткани, которые женщины носили в обычные дни. И отправила служанку помочь мне с помывкой и облачением.
        Служанка была смешная. Она все время корчила рожи, от которых я не могла сдержать смех. Хохотала я так, что у меня живот заболел.
        А еще оказалось, что в бочке гораздо интереснее принимать ванну, чем в собственно ванне. Бочка глубокая. Можно нырнуть к самому дну, и притаиться там, сжавшись в комочек. И тогда служанке придется лезть в воду, чтобы достать тебя и помыть. Когда она доставала меня со дна, вымокнув с ног до головы, вид у нее был такой потешный, что я умирала от смеха.
        Потом откуда-то появился красавец-мужчина. Не Хараш, конечно, но тоже ничего. Я залезла к нему на руки и сказала, чтобы он нес меня к друзьям, потому что у меня устали ноги, а он такой сильный. И, если бы я не любила Хараша, непременно затащила бы его в свою постель.
        Служанка ревновала и пыталась стянуть меня с мужчины под тем предлогом, что мне нужно одеться. Мол, неприлично ходить голой при посторонних. Но я ей ответила, что они оба тоже посторонние, а я хожу перед ними без одежды и прекрасно себя чувствую.
        Потом прибежала обеспокоенная Флеша. У нее был такой смешной вид, что я свалилась на пол и хохотала там, дрыгая ногами и руками.
        Дальше в ванную комнату прибежали еще какие-то посторонние, которые уже не требовали, чтобы я оделась. Они просто держали меня, пока мокрая служанка натягивала на меня какие-то тряпки.
        Зато потом меня пустили к друзьям... И Флеша, такая молодец, велела красавчику все время быть рядом со мной.
        Потом мы много ели разные вкусности, и пили лимонад. Не такой вкусный, как у Луиша. Но мне так сильно хотелось пить, что выбирать не приходилось. И я, кажется, научила дремучих местных танцевать на столе. Жаль на мне не было лифчика, когда я изображала, как на корпоративе наша главбухша напилась и танцевала на столе, размахивая лифчиком.
        А потом я так устала, что снова залезла на того мужчину, который был похож на Хараша, и заснула у него на руках.
        Глава 5
        Пробуждение было ужасным. Голова болела так сильно, что я не могла пошевелиться. Во рту было сухо и мерзко. Желудок скукожился и ныл, как будто бы все кишки завязали узлами. Я попыталась открыть глаза, но от света началась такая резь, что я тут же захлопнула их, погружаясь в кружащуюся вокруг меня тьму.
        - Сью? - встревоженный голос Луиша звучал так, как будто бы меня били по голове молотками. Или даже кувалдами. - Как ты?
        - Пить, - прошептала я.
        Мне в руки тут же ткнулась кружка с вкуснейшим холодным лимонадом. Никто во всех двух мирах не умеет делать лимонад так, как Луиш. Я выхлебала всю кружку. Сразу стало легче. Узлы в животе развязывались, молоточки в голове перестали бить так сильно... И я открыла глаза.
        Я лежала в своей постели. А рядом сидел мой друг, на лице которого явно читалось чувство вины.
        - Сью, - вздохнул он, - прости, что я тебя бросил. Просто я, - он запнулся, - как дурак голову потерял от этого речера. И побежал со всеми, когда сказали что он ушел.
        - Да, ладно, - попыталась я махнуть рукой, но перед глазами все поплыло, - ты не виноват. Значит реч понравился? - я хотела улыбнуться, но не смогла.
        - Ага, - а вот Луиш мог, - очень понравился. Шикарно Фреш выступил. Кто бы знал, что скучный и нудный фон Зиффен, которого не любили все горожане, окажется таким классным.
        Я хихикнула. Похмелье, а это несомненно, было оно, отпускало. Мне уже приходилось испытывать подобное в прошлой жизни. Наверное, я вчера наклюкалась на вечеринке у Фреша. Единственная странность была в том, что я отлично помнила все, что произошло вчера. С первой минуты до последней. Обычно мозг милосердно забывает обо всем, что ты натворила в пьяном угаре.
        - Луиш, дай еще попить, - попросила, чувствуя, как во рту снова становится сухо.
        Луиш плеснул лимонад в кружку и протянул мне. Я пригубила и скривилась.
        - Что это за гадость, Луиш? Ты что разучился делать лимонад? Дай мне тот вкусный, который давал только что...
        Луиш тяжело вздохнул и опустил голову:
        - Нет, Сью, не дам.
        - Но почему?! - не поняла я.
        - Потому что там было вино. А тебе его нельзя, Сью. Ты помнишь, что вчера было?
        - Капельку можно, - не согласилась я, проигнорировав вопрос Луиша.
        - Капельку я тебе уже дал, - снова вздохнул Луиш. - И больше у меня нет.
        - Так принеси! - воскликнула я.
        Луиш кивнул и вышел из спальни, оставляя меня одну. А я плюхнулась на постель и стала ждать, когда он вернется.
        С каждой минутой пить хотелось все больше. Во рту было сухо. В голове снова застучали молоточки. Я вспомнила, что говорили мне про местный алкоголь. Теперь я почувствовала его действие на собственной шкуре.
        Мне было страшно стыдно за свое вчерашнее поведение в доме Фреша, но одновременно я страшно злилась на Флешу. Зачем она меня напоила меня? Она же знала, как действует вино на людей. У меня даже появилась мысль, что она сделала это нарочно, чтобы посмеяться надо мной. Или, вообще, вывести из игры, как всех остальных мэров-попаданцев.
        А вдруг это, вообще, был замысел фон Байрона?! Ему не понравилось, что я становлюсь влиятельной особой в городе. Он решил от меня избавиться и велел Флеше напоить меня. Этого я простить не могла. И решила, что назло, выдержу эту страшную жажду и не сорвусь.
        И, вообще, фон Байрон у меня еще попляшет...
        Я металась по постели. Никак не получалось найти удобное положение. Жажда была очень сильной, и мне стало казаться, что я вот-вот умру от обезвоживания. Я попробовала попить лимонад, который Луиш оставил на столе в кувшинчике. Но вкус у него был такой мерзкий, что я даже проглотить не смогла, выплюнула обратно. Попробовала попить простую воду из-под крана, но она противно воняла то ли болотом, то ли еще какой-то гадостью.
        В конце-концов я не выдержала и помчалась в город. Луиш не прав. От еще одной маленькой капельки ничего страшного не случится. Я же не буду пить много, просто добавлю пару капель в напиток, чтобы унять жажду и не превратиться в иссохшую мумию.
        Я выбежала в гостиную и толкнула входную дверь. Она оказалась заперта. Я не сразу поняла, что бессовестный друг просто меня запер с той стороны, и какое-то время пыталась выйти, толкая дверь изо всех сил.
        Кажется я даже орала. Требовала, чтобы меня немедленно выпустили, совсем забыв о том, что сегодня выходной и в коридорах мэрии никого нет. Луиш, конечно же, тоже сбежал. Мерзавец! Да, он даже хуже фон Байрона! Тот сразу был мерзавцем, а Луиш долго и старательно притворялся другом!
        Я попробовала вылезти в окно. Живу я на первом этаже, падать невысоко, не ушибусь. Но окна не открывались. Кто-то предусмотрительно закрыл их ставнями снаружи. И я даже знала кто был этим злодеем. Ну, он у меня получит. Как только я вырвусь из плена, так сразу побегу к пиццерию и все ему выскажу. Нет! Я лучше ему глаза выцарапаю!
        Эта мысль мне понравилась. И я даже немного подготовилась к акту возмездия. Пилочки у меня, к сожалению не было, но я заострила коготки, об точилку для ножей, которую для меня сделал герцог Буркингемский. Теперь моя месть Луишу будет болезненной и кровавой.
        Все это немного отвлекло меня от жажды, и я с удивлением заметила, что она стала слабее. К обеду я, наконец-то, смогла попить лимонад. Он уже не казался таким противным. Не вкусно, но терпимо. Самое ужасное похмелье за всю мою жизнь отпускало. К вечеру я совсем пришла в себя. Мне уже не хотелось бежать в пивнушку за выпивкой.
        - Сью, - когда стемнело из коридора мэрии раздался голос Луиша, - ты как? Я уже могу войти?
        - Конечно, - мгновенно оказавшись у входной двери, радостно откликнулась я и довольно потерла лапки. Желание отомстить вспыхнуло с новой силой. - заходи, друг. Я давно тебя жду...
        Наверное, я сказала что-то не то... или не так. Но Луиш о чем-то явно догадался и заявил:
        - Я тогда лучше завтра приду... А пиццу я тебе в форточку на кухне просуну. Поешь. А то ты весь день голодная.
        Я тут же метнулась на кухню к окну. Пусть Луиш только откроет ставни, я стекло разобью, но из квартиры вырвусь. Не потому, что мне хочется вина, а потому что не надо меня запирать! Это не по-дружески! Хотя вина мне все еще хотелось. Очень. Я даже чувствовала на языке вкус самого прекрасного лимонада, которым меня сегодня поил Луиш.
        Но этот негодяй снова меня обманул. Как только я оказалась на кухне, а моей спиной щелкнул, открываясь замок. Но прежде чем я успела добежать обратно, дверь уже закрылась. И только на полу стояла тарелка моей любимой пиццы с рыбкой.
        На следующее утро я снова проснулась в отвратительном настроении. Мрачно оглядела разгромленную комнату... Вчера я от злости на Луиша немного покидалась вещами. К счастью ничего не расколотила, а то герцога Буркингемского больше нет, и пришлось бы заменять более-менее современные детали интерьера на доисторическую утварь.
        Страшно хотелось пить. Гораздо больше, чем есть. Хотя вчера я не смогла проглотить ни кусочка пиццы. Вкус был такой мерзкий, что меня стошнило. Луиш уже приходил меня проведать. У двери стояли горшочки с едой. Я открыла крышки и сунула нос внутрь.
        Сегодня запахи у же не вызывали такое отвращение, как вчера. Сегодня Луиш принес мне не только пиццу, но и местную кашу из странной крупы, похожей то ли на рис, то ли на сорго, и несколько видов блинов. На завтрак я выбрала блины с мясом. Они пахли вполне прилично.
        А лимонад, в кувшине, вообще, был умопомрачительно вкусным. Первым делом я выхлебала его его. Весь до капли. Прямо тут у двери. И только тогда сообразила, что скорее всего Луиш добавил в лимонад секретный ингридиент. Потому что блины сразу завоняли.
        И зачем мой негодяйский друг снова притащил мне эту гадость?! Я же почти справилась! Если бы не он, я уже смогла бы нормально есть! А теперь все снова?! Я вскочила и со злости швырнула пустой кувшин в дверь. Он с грохотом разлетелся на мелкие осколки, осыпав меня острыми черепками с ног до головы.
        Я почувствовала, как защипало щеки. И заскрипела зубами от ярости. Если бы Луиш был здесь, ему досталось бы от меня по полной программе. Уж я бы отыгралась на нем за свои мучения. А пока кое-как доползла до постели и, рухнув лицом в подушку, заплакала. Все меня бросили. Никому я не нужна. И, вообще...
        Кажется, я заснула снова. И проснулась тогда, когда под окном кто-то заскребся. Я осторожно подошла к окну и прислушалась. Точно, кто-то тихо стучал в ставни.
        - Кто там?!
        - Мэр Сью! - обрадованно зашептала Флеша. - Как вы?!
        И не дожидаясь ответа, затараторила:
        - Вы простите меня, мэр Сью! Я же не нарочно вас напоила-то! Там вина-то было одна маленькая ложечка на кружку. Мы все так пили, очень хорошо силы восстанавливает. Я даже детям дала по полстакана хлебнуть. Кто же знал-то, что вас так развезет!
        Я прислонилась к стене рядом с окном. Мне вроде как стало легче. Все еще мутило и болела голова. К тому же навалилась чудовищная слабость. Не было сил даже моргать.
        - Да, ладно, - ответила я, с трудом шевеля губами. - Прощаю. Я знаю, что вы не нарочно.
        И Луиша тоже. Ничего я ему не сделаю, когда все закончится и я выйду из заточения. Я же знаю, он сделал это ради меня. Если бы выпустил, я бы уже не смогла сдержаться. И отправилась бы по кабакам. Как и все остальные мэры-попаданцы. И мне было бы плевать на то, что меня казнили бы через год. Главное было бы унять жажду. За дозу родину продала бы.
        - Вы потерпите еще немножко, - всхлипнула за окном Флеша, - послезавтра станет намного лучше.
        Послезавтра?! Вяло удивилась я... четыре дня похмелья, после чайной ложки? Местное вино - убойное зелье. Пожалуй, я больше никогда не возьму его в рот. И, вообще, никогда ничего больше не буду пить из чужих рук. А то вдруг мне опять подольют чего-нибудь не того...
        Я вспомнила вкус лимонной воды, которой меня напоила Флеша, и рот опять наполнился слюной. Я постучала по окну.
        - Флеша, открой ставни, а? А то у меня тут так темно и душно. Хочу проветрить комнату. А Луиш меня запер...
        - Мэр Сью? - в ее голосе послышался страх. - Вы опять?! Я лучше Луиша позову, - заявила она решительно. - И Фреша.
        И негодяйка бессовестно убежала, снова оставив меня взаперти в этой проклятой конуре.
        Мой бывший друг Луиш и наглый и бессовестный речер Фреш устроили совещание прямо под моими окнами. И порешили, что завтра глава департамента спекуляций отправит архивариуса, то есть меня, в служебную командировку в архив провинции за какими-нибудь очень важными сведениями. Тогда они смогут держать меня в квартире столько сколько нужно. Пока я окончательно не приду в себя.
        Но все должны молчать о том, что произошло. Если фон Байрон узнает, какое действие на меня оказало вино, то может воспользоваться ситуацией. Если не сейчас, то потом. Фреш почему-то до сих пор был уверен, что я собираюсь воевать со своим заместителем.
        А я все эти дни хотела воевать с Луишем. И с семейкой Фреша и Флеши. У как только я их не уговаривала: и просила, и угрожала, но они меня так и не выпустили из комнаты. Луиш продолжал приносить мне еду. И лимонад.
        Я уже знала, что он с каждым днем давал мне все меньше и меньше вина, постепенно уменьшая дозу с ложки на стакан до капли на кувшин. Луиш сказал, что по-другому нельзя. Но даже эта капля была волшебной. Я ничего не могла с собой поделать, мне все время хотелось пить. Но постепенно жажда становилась меньше, а остальные вкусы перестали казаться мерзкими. Я стала потихоньку есть то, что приносили друзья. Но вкус пищи навсегда стал другим... как будто бы капля Ардонского алкоголя уменьшила чувствительность моих вкусовых рецепторов.
        В общей сложности я провела в своей комнате целую неделю. Когда жажда стала отпускать начала работать: Луиш приносил мне отчеты и оставлял их вместе с едой.
        А еще я много думала... Теперь я стала лучше понимать тех людей, которые были мэрами до меня. И перестала осуждать их. Не удивительно, что они спивались и теряли разум. Это у меня есть друзья, которые прикладывали массу усилий, чтобы избавить меня от зависимости. У них никого не было. Особенно, если они шли в кабак в первый же вечер...
        Меня очень смущал только один момент... герцог Буркингемский, прежде чем спиться в Большом Куше, много лет прекрасно жил в Ардоне. Я сомневалась, что он смог бы добиться герцогского титула, если бы с первого глотка вина чувствовал такую же жажду, как я. Вряд ли, путешествуя по Ардону и зарабатывая титул, герцог, который тогда был просто Женькой, был трезвенником. А значит, проблема была не во всем вине, а именно в местном.
        Я решила, что надо непременно выяснить, кто готовит вино для местных кабаков. И в чем его уникальность. Вот чувствую, дело здесь нечисто... Жаль герцога Буркингемского нет. Уж он бы смог рассказать мне все.
        Выпустили меня из заточения вечером накануне выходных. Луиш, всю неделю просивший прощения за то, что бросил меня на площади, в этот раз не сказал ничего. Просто обнял меня и прижал к себе. Но я видела, как он рад, что все закончилось.
        Флеша снова ревела и висла на мне, как в нашу первую встречу. Фреш довольно улыбался, а глава банды Черных шмыгал носом и тер глаза.
        В честь моего освобождения друзья устроили вечеринку в пиццерии. Мы ели пиццу, пили лимонад, а когда первые восторги стихли, я поделилась своими размышлениями об уникальности местного вина с друзьями.
        Фреш кивнул:
        - Да, мэр Сью, вы правы, вино, которое было в напитке, особенное. Его делают в местной винодельне, в горах. Оно очень ценится, и его поставляют даже королю. В чистом виде оно, честно говоря, больше никому не по карману. Одна бутылка стоит как мой дом. А может и больше. Поэтому винодел разводит его с обычным вином. И продает по всему Ардону. Но большая часть, конечно же, попадает в кабаки Большого Куша. Мы с Флешей обычно покупаем Десяточку, то есть вино разведенное в десять раз...
        - В первый раз об этом слышу, - удивился Луиш. - Получается, Тысечка - это вино разведенное в тысячу раз?
        - Ага, - кивнула Флеша и виновато вздохнула, - поэтому вы, мэр Сью, так быстро и привыкли. Слишком крепко для вас было. От Тысечки бы вас так не приложило...
        - А Лимонка, которую пьют все, - задумчиво продолжал Луиш, словно не услышав нас, - это, значит не от лимонов, а потому, что в миллион раз разведено?
        - Именно, - подтвердил Фреш. - просто об этом не распространяются... сами понимаете, винодельня вдали от людей, в горах. Если местные узнают, то вполне могут пожелать сходить проведать. Хотя, говорят, саму винодельню в горах не найти. Кабатчики пытались за виноделом проследить, да только ничего у них не выходило. Вроде там какая-то туманная долина, которую никто пройти не может...
        Мы с интересом слушали рассказ Фреша. А моя попа ныла, предчувствуя будущие неприятности.
        Глава 6
        Хараш вернулся утром следующего дня. Тихо, чтобы не разбудить, вошел ко мне в спальню, и присел на кровать. Сунул руку под одеяло и коснулся моего плеча холодной рукой.
        Я не запомнила, что мне в этот момент снилось, но ощущение ледяного прикосновения напугало до чертиков. Я вскрикнула и проснулась. Открыла глаза и увидела сияющего, ярче солнца, любимого мужчину.
        - Хараш! - невольно расплылась в улыбке и потянулась к нему. - Я соскучилась!
        - И я соскучился, Сью, - улыбнулся он еще шире и обнял. Поцеловал.
        Я млела в его руках, тая от счастья. Как мало мне, оказывается надо... Был бы милый рядом... всплыла в голове строчка из дурацкой старой песенки. Она никогда мне не нравилась, но сейчас я вынуждена была признать, что это правда. Мое женское счастье не фабрика и не должность. Мое счастье вот оно, рядом со мной.
        Мы все выходные провели вдвоем. Я рассказала о своих приключениях, и Хараш хмуро пообещал устроить взбучку Луишу, которого он попросил присмотреть за мной. А вместо этого наш общий друг позволил напоить меня вином. Причем не каким-нибудь, а Десяткой.
        Ведь даже ложка на стакан это гораздо больше, чем Тысечка и тем более Лимонка. Хараш сказал, что мне еще повезло отделаться неделей взаперти.
        Но еще больше его удивило, что простой глава департамента спекуляций покупает Десяточку. Это вино не каждому аристократу по карману.
        - Надо получше присмотреться к этому подпольному богатею, Сью...
        - Он не такой уж плохой, Хараш, - улыбнулась я, - просто тут все сложилось вместе: не самая лучшая наследственность и попустительство со стороны фон Байрона. Но, как речер, Фреш очень хорош. Он понравился горожанам.
        - Не знаю, - покачал головой Хараш, - мне кажется, нет ничего интересного в том, чтобы говорить под музыку. Наверное, ему просто повезло.
        - Сегодня вечером Фреш снова выступает в парке. Сходим посмотрим? Может и тебе понравится...
        Хараш кивнул. Хотя я видела, эта идея не пришлась ему по вкусу. Вообще, несмотря на то, что он рад был вернуться, что-то в нем изменилось за эту поездку... Я пока не могла понять что.
        Единственный концерт речера Фреша принес ему бешеную популярность в Большом Куше. Флеша, конечно, немного лукавила, когда говорила, что Фреш уезжает на гастроли, но письмо своему дяде, директору столичного театра, она уже отправила. Осталось только дождаться ответа.
        А пока речер Фреш готовился выступить в парке еще раз. После его фееричного концерта, рэп стремительно ворвался на улицы Большого Куша. Дети больше не носились в поисках приключений. Они играли в речера Фреша.
        Подростки сбивались в банды не для того, чтобы грабить случайных прохожих, а для того, чтобы читать рэп и танцевать. Хотя находились умельцы, которые успевали и то, и другое вместе.
        К Фрешу потянулись доморощенные поэты-песенники. И надо сказать, некоторые из них принесли очень классные тексты. Так что за эту неделю репертуар первого рэпера существенно обогатился.
        Я обо всем знала только со слов Флеши, которая забегала ко мне каждый день, а то и не по разу, поэтому тоже с нетерпением ждала нового выступления. И Луиша даже не пришлось уговаривать оторваться от своей плиты. Наш друг стал самым горячим поклонником нового жанра и на этой почве, а так же из-за моего заточения, очень сильно сдружился с речером Фрешем и всей его семьей.
        Мы пришли в парк втроем. Хараш хмурился... За эти две недели скопилось много отчетов, которые он не видел, и ему хотелось разобраться с бумагами, а не гулять по парку. Хорошо, что мы с Луишем были в большинстве.
        Места нам в этот раз достались прямо перед сценой. Мы сидели среди одетых во флюты богатеев, как куст чертополоха на клумбе. Мне стало неловко. Луиш, вообще, ничего не замечал. Он даже не присел. Прыгал возле стула, свистел и хлопал вместе с толпой позади него. Хараш хмурился все сильнее. Как будто бы ему было неловко. С ним явно что-то не то... Надо будет осторожно вызвать его на откровенный разговор.
        Когда на сцену вышла улыбающаяся Флеша, все встали. А когда на сцену вылетел разодетый в попугайский наряд Фреш, «богатеи» перестали отличаться от Луиша, захлопав и засвистев вместе со всеми.
        В этот раз Фреш исполнил четыре разные песни, которые были приняты зрителями с огромным восторгом. А потом на сцену вышла одна из уличных банд. Оказалось, Черный не терял время даром. Его авторитет на улицах взлетел на небывалую высоту. И мальчишка решил, что для поддержания имиджа ему нужно устроить танцевальный батл... Я им ничего такого не говорила. Но, наверное, законы улиц одинаковы во всех мирах.
        Пока дети соревновались, Фреш с Флешей втихаря покинули парк. Но танцевальная борьба на сцене оказалась такой завораживающей, что никто этого не заметил.
        Харашу рэп тоже понравился. Он даже повеселел и под конец стал хлопать и кричать вместе со всеми.
        - Сью, - признался он мне, когда мы шли домой после концерта, - я был не прав! Думаю, речера Фреша ждет большой успех в столице... Любовь к речу у ардонцев в крови...
        Я хотела спросить, что он имеет в виду, но в этот момент меня окликнул знакомый голос:
        - Мэр Сью!
        Мы обернулись. К нам шел Вирша собственной персоной. Я невольно напряглась. А этому-то что от меня надо? Вот уж его я совсем не хотела видеть.
        - Мэр Сью, - Вирша с приятелями подошел к нам и виновато улыбнулся, - я хотел попросить у вас прощения... Ну, за то, что сделал. Я за это время многое понял. И мне очень жаль, что не смог увидеть в вас потенциал...
        Я кивнула, насторожившись еще больше. С чего это Вирша стал такой милый? И заговорил так, как будто бы за это время интеллигентом стал.
        Луиш и Хараш тоже смотрели на него настороженно. По моим рассказам они знали, какой это нехороший человек.
        А тем временем Вирша продолжал:
        - Я хотел бы загладить свою вину. Перед вами, и перед городом... Я же понимаю, что сделал много не очень хорошо для людей, которые живут рядом со мной... И с вами поступил совсем непорядочно.
        Мне стало страшно. Я отступила на шаг и прижалась спиной к Харашу. Вирше я не доверяла.
        - Я продал свою забегаловку, - снова улыбнулся он, - и теперь у меня на руках довольно крупная сумма денег. И я хотел бы вложить ее так, чтобы не просто заработать, но и принести пользу Большому Кушу. Вот и хотел посоветоваться с вами, что можно сделать...
        Я уже открыла рот, чтобы грубо послать негодяя куда подальше, сказав, мол, лучшее, что ты можешь сделать для города - исчезнуть с лица земли. Но вмешался Хараш:
        - Приходи завтра утром, - ответил он Вирше. - Мы с мэром Сью подумаем, что можно сделать.
        - Хорошо, - кивнула довольный Вирша. И протянул мне руку. - Я рад, что мы помирились, мэр Сью...
        И я, вместо того, чтобы плюнуть ему на ладонь, ответила на рукопожатие... Хотя я точно знала, что никакого мира между нами быть не может. Сердцем чувствовала. Но разум твердил, что худой мир лучше... И я смирилась.
        Но когда мы разошлись, зашипела на Хараша:
        - Ты зачем его позвал?! Он же мерзавец!
        - Может и мерзавец, - пожал плечами Хараш. - Твой дружок фон Зиффен, тоже не образец добродетели. Но, Сью, нам нужны деньги. Нам нужна любая помощь...
        - У тебя ничего не получилось?! - ахнул Луиш.
        - Нет, - дернул плечом Хараш.
        - О чем это вы?! - нахмурилась я. Что это еще за секреты от меня?
        И Хараш, тяжело вздохнув объяснил.
        - Я ездил в столицу. И раз уж оказался там, то попытался попросить отложить проверку Большого Куша еще на один год.
        - И что?
        - И ничего, Сью. Мне сказали, что это невозможно. Что в любом случае королевское казначейство проверит деятельность мэрии через девять, нет, уже восемь с половиной месяцев.
        Хараш тяжело вздохнул. А я рассмеялась.
        - Так ты из-за этого такой хмурый? Нашел из-за чего переживать. Мы ведь это и раньше знали, Хараш. И планировали просто сбежать, когда придет время. Ты же не передумал? - вот теперь я встревожилась.
        Я, конечно, и одна сбегу... Лучше жить, как отшельник в горах, чем лишиться головы. Тем более, через какое-то время обо мне забудут и можно будет выйти к людям. Не здесь, в Большом Куше, конечно. Но в Ардоне много разных городов и деревень. Пусть там дурацкие правила на счет женщин, но чем выше будет забор вокруг нашего дома, тем меньше будет желающих туда залезть.
        - Не передумал, - тряхнул головой Хараш, - но, Сью, если есть возможность не сбегать, а решить все проблемы честно и открыто, то нельзя ею не воспользоваться. Понимаешь?
        - Понимаю, - кивнула, - но, Хараш, прости, ты всего лишь секретарь. Чего ты ждал, когда пошел к ним просить отсрочку? Что они тебя послушают? - я рассмеялась. - Если бы там, - показала я пальцем в небо, - делали то, что говорит каждый секретарю, то была бы такая анархия, что мама не горюй.
        Хараш вздохнул. Но качнул головой, соглашаясь.
        - А Вирша мне не нравится. Я не хочу ему помогать. Но, - я снова подняла палец, - тут ты тоже прав. Фон Зиффен тоже не самый добродетельный человек, а я ему помогла... пусть даже под угрозой проверки. Каждый человек заслуживает второй шанс. И я обязательно что-нибудь придумаю для Вирши... Например, - я указала на кучу мусора у обочины дороги, - он может создать клининговую компанию и мести улицы. И порядок наведет и все свои прегрешения отработает...
        - Может, - кивнул Луиш, - только, Сью, кто ему будет за это платить?
        - Кто-кто? Город, конечно, - улыбнулась я.
        - Фон Байрона ни за что не согласится, - заметил Луиш. - Уж я-то братца своего знаю, он за каждую копейку удавиться. И если начнет платить из городской казны за уборку, то только себе, и убирать при этом ничего не будет.
        - Ага, - согласилась я. - Ты прав, Луиш. Только я не зря столько месяцев документы изучала. Накопала кое-что и на самого фон Байрона, и на отца его и на деда. Этого маловато, конечно, чтобы к ногтю прижать, но чтобы вместо «Шарашкиной конторы» уборкой занимался Вирша - хватит. Я, правда, хотела придержать свои находки, - вздохнула, - но раз уж все так сложилось. Но Вирше придется взять нас в долю. Половину нам, половину ему. Без этого я палец об палец не ударю.
        Составить бизнес-план будет довольно просто. У меня в архиве лежал договор между Большим Кушем и «Шарашкиной контрой», которая сейчас должна была убираться на городских улицах, так что ничего придумывать не придется. Там указаны и цены, и перечень работ. И карандашиком, на полях даже сумма, которую платила контора фон Байрону.
        Осталось только встретиться с фон Байроном и предъявить ему найденный мной доказательства его махинаций. Тут все было довольно просто, если разобраться.
        «Шарашкина контора» - была основана еще герцогом Буркингемским. И после его смерти перешла в собственность к городу по воле самого герцога, согласно составленному завещанию. Я уж не знаю, зачем он так сделал. То ли просто идейный был, то ли вино в голову ударило.
        Довольно долго контора принадлежала городу, а управлял ею наемный директор. Но в один прекрасный момент, жуликоватый директор, решил прибрать к рукам золотую жилу. Пройдохи в мэрии были во все времена и при любых мэрах. И этот хитрован созвал Совет города, который постановил, что за особые заслуги перед отечеством «Шарашкина контора» переходит во владения самого лучшего управляющего всех времен и народов, господина фон Гошера.
        Род фон Гошеров владел компанией следующие полтора века. До тех пор, пока к власти не пришел дед фон Байрона. А дальше все было просто. Не знаю зачем, как и почему, но фон Гошер продал компанию фон Байрону, при этом оставшись управлять конторой. Не знаю, чем была провоцирована и оплачена эта сделка, честно или нечестно она прошла, но по документом выходило, что сейчас конторой владеет именно фон Байрон.
        При этом фон Гошеры по прежнему управляли компанией, а имя фон Баройна больше не появилось ни на одном документе, связанном с «Шарашкиной конторой»
        Хараш внимательно выслушал мой рассказ, подумал, а потом сказал:
        - Сью, это очень интересная находка. Ты права, все до сих пор считают настоящим владельцем именно фон Гошера. Возможно, этот договор между фон Байроном и фон Гошером недействителен? Ну, знаешь, черновик там или что...
        - Нет, - мотнула я головой, - я подняла документы департамента толстосумов. И в них совершенно черным по белому записана передача городской собственности фон Гошеру, а от его потомка фон Байрону.
        - Но этого не может быть! - не согласился со мной Хараш. - Это все равно всплыло бы. Королевский ревизор ежегодно проверяет и фиксирует все изменения прав собственности. Но в королевском реестре нет никаких сведений, что «Шарашкиной конторой» владеет фон Байрон!
        Я пожала плечами.
        - Откуда же я знаю, почему им об этом не известно. А вот откуда у тебя, Хараш, такие познания о содержимом королевского реестра, мне очень интересно...
        - Это неважно, - дернул плечом Хараш и в его глазах снова появилось то самое нехорошее выражение, с которым он вернулся из своей поездки домой.
        Я вздохнула, Хараш явно от меня что-то скрывает. Нет, я и раньше знала, что у него есть какие-то тайны. Одни его крашеные волосы чего стоят, но тогда я думала, что это какая-нибудь ерунда... ну, вроде, бунта против мировых порядков. Но, кажется, все гораздо серьезнее. В сердце кольнуло... когда тебе не доверяют самые близкие - это больно...
        - Ну, раз ты считаешь, что неважно, - я через силу улыбнулась. Радость от того, что мой любимый вернулся, как-то разом потускнела. И, вообще, захотелось всех выгнать и поплакать вволю.
        - Сью, я пока не могу тебе рассказать, - снова завел свою шарманку Хараш. Я кивнула и отвернулась. Не хотелось бы, чтобы он увидел, как заблестели от навернувшихся слез мои глаза.
        А Луиш тяжело и понимающе вздохнул.
        А я вытерла предательски выступившие слезы и продолжила. Главное дело. А чувства... Никто и никогда не может пообещать, что они навсегда. Я не думала, что Хараш меня обманывал, но если он захочет уйти, то я точно не стану умолять его остаться. Поплачу только втихаря и все.
        - Ну, вот, - голос охрип и мне пришлось кашлянуть, чтобы прочистить горло, - все дело в том, что в первоначальном договоре передачи «Шарашкиной конторы» фон Горшеру отсутствует подпись мэра. Следовательно этот договор недействителен, а значит и все последующие... то есть «Шарашкина контора» по факту все еще принадлежит городу. Вот такие дела. - Мы как раз подошли к мэрии, и друзья намеревались зайти ко мне в гости, но я остановила их. - Я хотела бы сегодня побыть одна. Вам лучше уйти.
        Луиш понимающе вздохнул. И, развернувшись, пошел прочь. Хараш распахнул передо мной дверь и посторонился, пропуская меня в темный и прохладный холл мэрии. Я сделала шаг вперед и замерла в дверях. Повернулась к Харашу:
        - Ты тоже... Хараш... Я хочу побыть одна. Совсем одна.
        - Но, Сью...
        - Не надо, - я перебила его, - ты очень сильно изменился после поездки. Я чувствую, что между нами что-то не так. Но тебе важнее сохранить свои тайны и секреты, чем меня. И я понимаю твое желание. Но простить недоверие не могу.
        - Сью, все не так, - начал Хараш таким тоном, что я поняла. Все так. Все именно так...
        Я ничего больше не сказала. Просто ушла к себе. А он так и остался стоять на пороге мэрии, держась за дверь. В глубине души я надеялась, что он кинется за мной, скажет, мол, прости, Сью, я готов рассказать тебе все-все, только не уходи. Но такие сказки бывают только в глупых фильмах.
        Глава 7
        Я шла по коридору, глаза застилали слезы и я ничего не видела перед собой.
        - Сью! - смутно знакомый голос окликнул меня сзади, - Сью, подожди.
        Но я не остановилась. Мне никого не хотелось видеть. Мне хотелось выпить вина и снова оказаться в заточении. И зачем я только вышла из комнаты?
        Ревела я долго и самозабвенно. Весь вечер и половину ночи. И только заснула, как меня разбудил требовательный стук в дверь.
        Кого это там нелегкая принесла, вяло подумала я, поднимая голову над подушкой. Прическа растрепалась и теперь волосы падали мне на глаза. Сдула прядь со лба. По ощущениям после вчерашних слез лицо вспухло так сильно, что вместо глаз остались только щелочки.
        Я прислушалась. За дверью было тихо. Я решила, что мне показалось, и уже хотела снова плюхнуться на постель, как стук повторился. А потом Вирша заорал:
        - Мэр Сью! Я пришел! Как вы вчера и говорили!
        Я застонала. Меньше всего мне сейчас хотелось видеть Виршу и думать о думать о делах. Тем более, обещала ему не я, а Хараш. Вот пусть сам и выполняет обещание. Я же ему все рассказала.
        Но Вирша не унимался. Он снова заколотил в дверь и заорал:
        - Мэр Сью! Я пришел! Вы обещали мне помочь! И я не уйду!
        Вот негодяй! Кое-как сползла с кровати. Хорошо еще вчера так и заснула не раздеваясь, а то пришлось бы еще и одеваться. Добрела до двери, открыла, впуская Виршу и плюхнулась на диван в гостиной. Взобралась на сиденье с ногами и обняла подушку.
        - Мэр Сью, - в щель между приоткрывшейся дверью и косяком влезла голова Вирши. Он увидел меня и озабочено спросил, - мэр Сью, так я войду?
        - Входи, - кивнула я. - Чего тебе надо?
        - Ну, как что?! - удивленно переспросил Вирша. Он бесцеремонно вошел в мой квартиру и плюхнулся в кресло напротив. - Вы ж вчера обещали дело мне открыть. А у вас тут ничего, - огляделся он вокруг, - странно, но богато...
        - Я не обещала, - ответила я. - обещал Хараш.
        От звуков его имени снова навернулись слезы.
        - Да, что этот Хараш, - махнул рукой Вирша, - все ж знают, что он без вас, мэр Сью, ноль без палочки. И Луиш этот тоже. Поэтому я к вам и пришел, а не к ним.
        А ведь Вирша-то прав. Если бы не я, не было бы у Луиша его пиццерии, у Хараша фабрики, у города парка, и вообще... Эта мысль неожиданно приободрила. Вот пусть теперь Хараш без меня побудет. Поймет, что был не прав, когда так со мной поступал. А я пока с Виршей клининговую компанию открою. И будет она только моя и его. Без всяких там Луишей и Харашей.
        А они пусть потом локти кусают.
        Работать с Виршей было тяжело. Он не отличался ни умом, ни сообразительностью. Ни даже исполнительностью, постоянно забывая о тех поручениях, которые я ему давала. Хотя это, вроде бы, было в его интересах.
        Но с горем пополам мы смогли открыть компанию. Я подготовила документы для открытия фирмы, составила бизнес-план, рассчитала предварительную смету работ, для чего несколько дней корпела над картой Большого Куша, высчитывая количество и протяженность улиц, определила нормы уборки на каждого дворника, составила план документооборота и отчетности, чтобы никто не смог филонить и делать вид, что весь мусор на его участке появился в последние пятнадцать минут.
        Я нашла место за городом, где можно было устроить мусорный полигон. Разработала нормы и критерии сбора и переработки мусора, решив, что приучать к сортировке лучше сразу, с самого начала. Пусть здесь нет пластика, и другой синтетики, а я не знаю, что делать с сортированным мусором. Потом что-нибудь придумаю. Или придумает кто-то другой.
        Все это я сделала в одиночку, потому что Вирша то ли на самом деле не понимал, что я от него хочу, то ли делал вид, что он полный дурак. Но всю беготню с бумагами я поручила ему. Мне просто было некогда. Но это не мешало Вирше каждый раз ныть, что именно он делает львиную работу в компании, половина из которой принадлежит мне.
        Я сто раз был готова плюнуть и уйти, оставив Виршу. Но сначала мне хотелось доказать Харашу, что я и без него прекрасно справляюсь, а потом просто жалко было тех трудов, которые я вложила в компанию.
        С Луишем и Харашем мы по прежнему встречались почти каждый день. Как ни крути, а совместный бизнес сближает даже больше, чем семейные узы. В первые дни Хараш пытался поговорить со мной, попросить прощения, убедить, что все его секреты никак не влияют на наши отношения. Но я его игнорировала точно так же, как Вирша. Делала вид, что ничего не понимаю и, вообще, полная дура. Хотя последнее было правдой.
        Я, как полная дура, влюбилась в мужчину, который изображал из себя кого-то другого... Могла бы сразу догадаться. Крашеные волосы, причем в цвет, который в Ардоне считает признаком идиотов. Должность секретаря, на которую его посадил сам фон Байрон, предварительно выгнав того, кто много лет работал на этом месте. Огромные суммы денег, которые Хараш вкладывал в наши компании и которых просто никак не могло быть у простого секретаря. Слишком большая осведомленность в вопросах, которые он просто не мог знать, будучи мелким клерком. Десятки оговорок, которые он допускал... Но я ничего не видела. Не замечала. Потому что так мне было удобнее.
        Но сейчас мне стало совершенно ясно, что Хараш не так прост. И как бы не вышло, что он и есть тот самый олигарх, о котором я мечтала... Вот только неожиданно оказалось, что Хараш-олигарх мне не нужен. Мне нужен человек, который будет честным со мной, у которого не будет тайн и секретов от меня и которому я доверяю. А олигарх он будет или простой секретарь, не так уж и важно.
        - Сью, - Вирша без стука вломился в архив, где я корпела над документами в свое рабочее время. - Вот, - он швырнул на стол договор аренды помещения, где будет наша будущая контора, - я все подписал. Может быть ты уже поднимешь свою задницу и тоже начнешь шевелить булками?! А то выходит, я тяну все один, а бабки потом пополам?!
        - Может быть ты уже заткнешься и вспомнишь, о чем мы договаривались прежде, чем начать работу? - не выдержала я. Вирша с каждым днем бесил меня все больше и больше. С каждым днем он вел себя все более грубо. Он давно, еще с момента подписания предварительного соглашения об учреждении компании, перешел на ты, словно решив, что теперь он имеет на это право. Я сначала пыталась поправлять его, но потом смирилась. Но, кажется, совершенно зря. - Если тебя что-то не устраивает, вали, - я ткнула пальцем в дверь архива. Возместишь мне мои убытки, и ковыряйся в бумагах сам.
        - Да, какие у тебя убытки! - завопил он. - Задницу отсидела что ли?!
        - Именно! - рявкнула я. - Пока составляла десятки документов для работы компании. Или ты думаешь этот договор, - я кивнула на документ, который он бросил на стол, - появился из ниоткуда?! А учредительные документы тоже из воздуха возникли?! А расчеты?! - С каждым словом я распалялась еще больше. И под конец уже орала, надрывая глотку, и выплескивая на Виршу все, что накопилось в моей душе. И раздражение от его наглости, и обиду на Хараша, и моральную усталость от всего, что навалилось на меня за эту самую ужасную неделю за все время моей жизни в Большом Куше.
        - Да, ладно, Сью, - как ни в чем ни бывало, заявил Вирша, когда я остановилась перевести дух, - чего ты так взбеленилась. Сказала, бы нормально, что столько сил в документы вкладываешь. Что я не понял бы что ли? Я же не дурак. Слушай, Сью, у нас сегодня вечеринка намечается. Айда, с нами? Повеселимся... В кабаке сегодня такие девочки танцевать будут, закачаешься... ну, - он видимо понял, что ляпнул что-то не то, почесал затылок и добавил, - ты не подумай чего... посмотришь, как эти девки мужиков соблазняют, поучишься. А то, Сью, ты вроде баба красивая, все при тебе, но очень уж зажатая. Потому на тебя только такие идиоты, как Хараш и клюют.
        - Пошел вон, - рявкнула я. Каждая фраза этого негодяя была обиднее предыдущей.
        Но от Вирши не так просто было избавиться. Он захохотал и добавил:
        - Слушай, у меня сосед есть. С такими же белыми волосами. Хочешь я тебя с ним познакомлю? Говорят, его пра-пра-пра, - неопределенно махнул рукой Вирша, показывая глубину родства, - бабку сам герцог Буркингемский обрюхатил. Так что считай нас Евгеша потомок самого герцога! - он мерзко заржал.
        А я встрепенулась и переспросила. Очень уж меня заинтересовало имя.
        - Евгеша?
        - Ага! - кивнул он. - Матушка его в публичном доме работает... И бабка там же работала. И все остальные предки по материнской линии... отцов-то они и не знают, - он снова фыркнул. - Так Евгеша говорил, что всех пацанов одинаково называют. Мол, так сам герцог Буркингемский им завещал. Врут поди... Имя уж больно дурацкое. Не герцогское. Но этих Евгеш у нас в Большом Куше человек пять есть... родственники, значит, нашего Евгеши по матери и по бабке...
        Я слушала Виршу открыв рот. Его рассказ так поразил меня, что я даже забыла о злости на него. И, вообще, мне вдруг так захотелось увидеть предков герцога Буркингемского! Ну, надо же! Сколько веков прошло, а эти женщины хранят память о Женьке-попаданце пусть и таким странным способом. Я поняла, что страшно хочу познакомиться с ними. Со всеми этими Евгешами, их матушкой и бабкой. Удивительная история.
        Но в кабак мне нельзя. Категорически. Я не уверена, что жажда не появится снова. А сейчас, когда я поссорилась с Харашем и Луишем, некому будет запирать меня в квартире...
        - Вирша, в кабак я не пойду. А вот с этим Евгешей ты меня познакомь. Я просто хочу посмотреть на предка самого герцога Буркингемского, - добавила я, когда Вирша расплылся в мерзкой презрительно-довольной улыбочке.
        - Идет, - кивнул он и, не выдержав громко и неприлично заржал, - наконец-то и нашему дурачку-Евгеше баба обломится.
        - Ничего ему не обломится, - нахмурилась я, - пусть даже не надеется.
        - Ну-ну, - продолжал корчится от смеха Вирша, - так я и поверил. Ладно, - резко перестал он смеяться, когда увидел, что я снова начала злиться. - Пойду я тогда Евгешу приведу. Ты только никуда не уходи. Я задержаться могу. Его еще уговорить надо из дома выйти. Не любит он по городу гулять. А Евгешу лучше не злить. Он и так дурак, а когда злой, вообще, зверь-зверем.
        Вирша исчез из архива. А я встревожилась. Вдруг этот дурачок ко мне полезет? Что я делать-то буду? Мне же и не поможет никто. И чем я только думала?
        Один на один с ним точно встречаться нельзя. Быстро документы в стол сунула, дверь архива закрыла и помчалась к Луишу. Больше мне некого о помощи просить было. А формально я с ним не ссорилась. Только с Харашем...
        - Луиш, - влетела я на кухню Пиццерии и закричала с порога, - представляешь, оказывается у герцога Буркингемского в Большом Куше есть потомок. И не один. Вирша сейчас приведет его знакомиться. И я хотела попросить тебя о помощи!
        Я так торопилась рассказать все, делая вид, что не было между нами этой глупой размолвки, что не заметила, что мой друг тоже был не один. Рядом с ним стоял обманщик Хараш со своими ненастоящими, крашенными волосами. И добавила нарочно, чтобы позлить его:
        - И этот потомок герцога Буркингемского самый настоящий блондин! А не поддельный, как некоторые.
        - Сью, ты уверена что тебе не соврали, и это на самом деле потомок герцога Буркингемского? - влез в наш с Луишем разговор Хараш. Мне даже показалось, будто бы мои слова заинтересовали его. Но это точно было не так. Он просто хотел подействовать мне на нервы.
        - Ну, разумеется, - дернула я плечиком. И снова обратилась к Луишу, - Луиш ты можешь побыть со мной, когда я с ним буду знакомиться. А то Вирша...
        - Вирша?! - снова влез Хараш, и заявил так, как будто бы не сам был виноват в том, что я связалась с Виршей, - ты зачем ему веришь, Сью! Он же врет, как дышит!
        - Точь-в-точь как ты, - ответила я, не поворачивая головы и продолжая смотреть на Луиша, - так как? Поможешь?
        Луиш бросил быстрый взгляд на Хараша за моей спиной и кивнул:
        - Хорошо, Сью, помогу.
        Мне его переглядывания, конечно, не понравились. Но я продолжала улыбаться. Совсем забыла, что Луиш сначала друг Хараша, а потом уже мой. Надо было тетку Лаушу попросить со мной посидеть... Хотя она тоже племяннику бы все рассказала... Я мысленно скривилось. Как же так вышло, что все мои друзья - это друзья Хараша? И даже Флеша с Фрешем теперь с ним дружат. Стало обидно... Я, значит, изо всех сил стараюсь, отношения налаживаю, а Хараш на все готовенькое приходит и моих друзей у меня же и отнимает! Вот назло ему с Виршей подружусь. У них с Харашем взаимная неприязнь, а значит он останется только моим другом. Вот только перевоспитать чуток, чтобы Вирша не был таким вульгарным и грубым. И все.
        - Тогда идем, - кивнула Луишу, - а то они сейчас придут. А я не хочу оставаться с ним наедине.
        - Сью, если он опасен, то может не стоит, - снова попытался влезть встревоженный Хараш, но я ему не позволила и перебила:
        - Тебя это теперь не касается. С кем хочу, с тем и знакомлюсь!
        И вздернула подбородок повыше, чтоб он не догадался, как мне больно. Меня всегда так трогала его забота обо мне. Даже сейчас.
        - Слушайте, - вздохнул Луиш, - может быть вы уже помиритесь, а? Ну, когда вы в ссоре, с вами невозможно находиться рядом.
        Кто бы говорил, хмыкнула я мысленно. У самого-то Луиша шуточки такие, что каждый раз хочется ему рот скотчем заклеить. Но вслух я это, конечно, сказала совсем другое:
        - Вот еще. Не стану я мириться с человеком, который мне в глаза смотрит и врет без зазрения совести. Так ты идешь, Луиш? - не дожидаясь ответа двинулась к выходу.
        - Иду, - вздохнул мой почти бывший друг, сорвал с себя фартук и затопал следом за мной.
        Только мы с Луишем вошли в архив, как дверь за нами распахнулась. И в кабинет вошел довольный Вирша с высоким и худым парнем. Евгеша и, вправду, был блондином. Длинные светлые волосы неопрятными, сальными прядями лежали на плечах. Одет он был в какие-то грязные, рваные тряпки. И от него исходил такой непередаваемый амбре, что Луиш закашлял.
        А я смотрела на застывшее в неприятной гримасе лицо этого полудурка, и чувствовала, как по позвоночнику толпой бежали мурашки...
        - Во, Евгеша, - заржал Вирша, - я же говорил, ты Сью сразу понравишься. Смотри, как она на тебя смотрит. Глаз оторвать не может.
        - Евгеша? - переспросил Луиш. И в его голосе я уловила нотку удивления.
        А у меня в голове громыхал целый удивленный симфонический оркестр. Догадки, как кирпичики складывались в понимание истины. Но ведь это не могло быть правдой? Или могло?
        Я прищурилась. На смену удивлению пришла злость.
        - Значит, это и есть Евгеша? - невежливо ткнула я пальцем в парня.
        - Ага, он самый, - кивнул Вирша и подтолкнул соседа в спину, - иди знакомься. Помнишь, как я тебя учил?
        Евгеша кивнул и что-то завыл, сделав шаг в мою сторону. Он распахнул объятия и, вероятно, хотел обнять меня, но не тут-то было. Я проскользнула под его рукой и пулей вылетела из архива. Я мчалась в пиццерию, чтобы лично плюнуть в лицо негодяю, который столько времени водил меня за нос, не признаваясь в том, кто он такой на самом деле.
        Глава 8
        - Ты! - вломилась я на кухню, где Хараш прямо сейчас месил тесто, замещая Луиша. - Ты! - Мое возмущение было так велико, что я только тыкала пальцем в грудь Хараша и вопила, что есть мочи, - ты!.. Ты!.. Ты!..
        - Сью, прости, - виновато вздохнул Хараш и попытался меня обнять. Я отпрыгнула, но не перестала «тыкать», снова и снова пытаясь сказать этому бесстыжему обманщику все, что я о нем думаю. - Но ты не права. - Тут я просто захлебнулась словами, перестав даже вопить свое «Ты!» - Я не упоминал об этом, это верно. Но от тебя не скрывал. Я даже все документы подписывал настоящим именем, Сью. Если бы ты внимательно посмотрела бы на мою подпись, то сразу бы все поняла.
        Я все еще была возмущена до самого предела, но в памяти невольно промелькнули моменты, когда Хараш отдавал мне подписанные документы. Я только мельком пробегала по листам, проверяя наличие подписей, но не читая что там написано. У меня же не было сомнений, что Хараш и Луиш подписали документы собственноручно. Но в то же время, ни смотря ни на что, я была уверена, если бы Хараш не врал, я бы все равно заметила. Он ведь подписывал целую кучу документов. Ну не могла же я ни разу не зацепиться взглядом за титул?!
        Да, черт побери! Теперь я была уверена, что он был! Зато становилось понятно, что это за связи были у этого негодяя на самых верхах. Помнится, еще в самом начале он обещал мне помочь устроить судьбу с каким-нибудь местным олигархом. Я еще тогда заподозрила неладное, как простой секретарь смог бы протащить меня в королевский дворец? Но потом как-то забыла.
        И это объясняло, почему Хараш был уверен, что в королевском казначействе к нему прислушаются и отложат проверку в Большом Куше. Еще бы! Не простой же секретарь пришел к ним с просьбой.
        А замок?! Чертов проклятый Драконий замок! А я-то, дура, уши развесила, когда он вещал про каких-то хозяев, в честь которых был поднят флаг. Только сам хозяин в это время с одной наивной дурочкой сидел на обочине дороги! Вот Хараш, наверное, ржал надо мной. По крайней мере его возница точно ржал.
        И не только он! Луиш точно обо всем знал! Вот они оба ухахатывались над незадачливой попаданкой. Правильно! Пока Сью впахивала, мозг ломала, эти два негодяя бесстыже меня обманывали.
        А теперь Хараш еще и заявляет, что я сама виновата?!
        - Ты! - заорала я снова, - как ты мог?!
        Мои вопли привлекли внимание гостей. Они замерли и с любопытством тянули шеи, пытаясь не только услышать, но и увидеть разворачивающийся скандал через приоткрытую дверь кухни. И от этого все казалось еще более мерзким. Появилось ощущение, что все кругом знали правду. И теперь довольно хихикали и потирали руки, радуясь, что так легко удалось провести наивную попаданку-Сью.
        Я больше не могла здесь оставаться. Все вокруг резко стало чужим и враждебным. Я почувствовала, как близко к глазам подобрались слезы. Плакать перед ним? И перед всеми ними? Чтобы порадовать их еще больше?! Нет уж! Никогда и ни за что!
        Я рванула прочь из пиццерии. Еще быстрее, чем примчалась сюда, я хотела убежать. Но не тут-то было.
        Хараш поймал меня сразу за дверями. Рванул на себя и прижал, обнимая руками, испачканными в тесте.
        - Сью, - зашептал он отчаянно, - прости меня! Слышишь! Прости! Я никуда тебя не отпущу. Ни к какому Евгеше! Никому не отдам! Ты моя, Сью! Я же люблю тебя! Больше жизни люблю!
        Он еще что-то говорил, а я не сдержалась. Слезы хлынули из глаз, как вода из лопнувшей водопроводной трубы. А вместе со слезами, хлынули и слова:
        - Ты негодяй! - кричала я.
        - Я знаю. Прости меня, Сью!- отвечал мне Хараш, - прости, пожалуйста.
        - Ты бесстыжий врун!
        - Да, Сью. Я виноват. Прости меня.
        - У тебя нет ни стыда ни совести!
        И Хараш снова соглашался со мной, подтверждая, что да, он такой и есть.
        - Ты наглый обманщик!
        - Прости меня, Сью...
        С каждым выкриком эмоции выплескивались, силы уходили, я больше не смогла бы убежать, даже если бы захотела. Ноги ослабли, а под коленками противно тряслась какая-то жилка.
        - Ты... - прошептала я, - почему ты мне не сказал, что ты...
        Я не договорила. Не смогла. Просто уткнулась ему в грудь и тихо заплакала, обессилев окончательно.
        - Да, Сью, - вздохнул Хараш, - я герцог Буркингемский... прости...
        Ревела я долго, выплескивая все обиды, всю боль. Жаловалась Харашу на Виршу, который достал меня хуже горькой редьки, на Евгешу, который хотел меня обнять, хотя сам при этом страшный, хотя и похож на Хараша, как брат, на самого Хараша, который столько времени водил меня за нос, пользуясь тем, что я ему безоговорочно доверяла.
        А он меня утешал. Я даже не заметила, как мы оказались в его квартире, которая была ближе к пиццерии, чем мэрия. Кажется, Хараш принес меня прямо на руках, пока я обнимала его на шею и шептала на ухо, какой он козел, сволочь и, вообще, редиска. А он качал меня и в тысячный раз просил прощения. На руках у Хараша было хорошо, уютно и спокойно.
        Постепенно я перестала плакать. И говорить. Просто прижималась к нему, слушала, как стучит его сердце и была счастлива, что мы снова вместе.
        - Сью, - когда я, наконец, немного успокоилась, заговорил Хараш, - прости еще раз, что я ничего тебе не сказал. Просто меня сюда отправили не просто так, понимаешь? Я должен был разузнать, почему в Большом Куше происходит такая ерунда: мэры спиваются, фон Байрон рулит от их имени, хотя сам дуб дубом, а деньги из казны города исчезают быстрее, чем туда попадают... поэтому я и перекрасил волосы, чтобы меня никто не узнал, и устроился в мэрию секретарем.
        Я угукнула... прямо перед моим носом билась жилка на шее Хараша, и мне хотелось лизнуть ее, чтобы почувствовать вкус его кожи и биение пульса на языке. Я знала, что Хараша такие ласки заводят с полоборота. И больше ни о чем не могла думать. Только о том, что нам срочно надо окончательно помириться.
        А Хараш продолжал признаваться:
        - Я почти нащупал нужную ниточку, но тут приехала королевское казначейство с проверкой и Асмола казнили. Мои находки были ничтожны, и мне нечего было им предъявить. А потом мэром стала ты... Сначала я хотел просто втереться к тебе в доверие, но ты, Сью, оказалась совершенно особенной, ты пришла их того же мира, что и мой предок... Я не хочу тебе врать, Сью, сначала именно это привлекло меня к тебе. Я всегда мечтал узнать о своем предке и его мире, из которого он пришел, как можно больше.
        Мне стало немного обидно. Вот уж эти детали мог бы и скрыть. Я уж как-нибудь обошлась бы без правды о том, что понравилась Харашу не сама по себе, а из-за герцога Буркингемского.
        - Я поэтому и предложил увезти тебя из Большого Куша и выдать замуж за какого-нибудь аристократа. Мой отец сумел бы подобрать тебе хорошего жениха. Но, наверное, - Хараш улыбнулся, - я уже тогда понял, что никому не хочу тебя отдавать. Поэтому нарочно расписал положение женщин в Ардоне в самых черных красках. В общем-то я не соврал, все так и есть, но у нас в Ардоне есть закон, который стоит на защите женщин. И если муж будет плохо обращаться с женой, она всегда может обратиться за помощью к королеве... Для этого в каждом городе, кроме Большого Куша есть специальное женское бюро. И, поверь, ни один мужчина не хочет оказаться в их поле зрения. Но я об том умолчал. Я не хотел, чтобы ты уезжала из Большого Куша. Я хотел, чтобы ты осталась со мной.
        Моя обида испарилась, как дым. Я снова прильнула к Харашу, согреваясь душой в его объятиях.
        - А потом с каждым днем я все яснее и яснее понимал, как ты дорога мне, Сью... Такой как ты больше нет и не будет во всех мирах. Ты умная, но в то же время не стыдишься показаться глупой. Ты веселая и даже немного легкомысленная, но умеешь быть серьезной и вдумчивой. Ты предлагаешь совершеннейшие авантюры, но при этом все начинает работать совершенно непостижимым образом. Помнишь, когда фон Фоллен решил прикрыть нашу пиццерию? Ни я, ни Луиш не верили, что нам удастся отстоять наше заведение. И только ты не сомневалась. Откуда ты знала, что получив возможность есть нахаляву, глава департамента чревоугодия ни разу не воспользуется нашим предложением? Ты знаешь, сколько разных забегаловок он разорил своим неуемным аппетитом? А мы с Луишем знали. А ты заставила его платить за себя всего одной фразой. И при этом не только не разозлила фон Фоллена, но и стала его другом...
        Я нахмурилась... Что-то Хараш загнул. Я ничего такого не делала, и Велдиш сам решил платить...
        - Не помнишь, - рассмеялся Хараш, - ты даже не помнишь. А весь город несколько дней говорил только об этом Сью.
        И тут я не выдержала:
        - И что я ему сказала?
        - Что в нашей Пиццерии сирые и убогие всегда получат кусок пиццы бесплатно, - рассмеялся Хараш.
        Хм, точно... Я что-то такое говорила, когда толкала речь перед открытием Пиццерии. Но я тогда так волновалась, что почти ничего не запомнила.
        - А потом я повез тебя в замок. Решил признаться, рассказать тебе правду. И что? Ты устроила пикник на обочине дороге, на самом краю пропасти, ты облазила весь замок сверху донизу. Ты так искренне радовалась всему, что видела. И я вдруг испугался, что если ты узнаешь кто я на самом деле и поймешь, что этот замок мой, все изменится. И ты больше не будешь такой настоящей и искренней. Будешь так же, как все, притворяться, говоря одно а думая другое. Мой старший брат тогда сказал, что я дурак. Это он был нашим возницей...
        Ох, ничего себе! Я невольно вспомнила наглого возницу, который ухахатывался над нами, и как грубо я его отшила. Могла бы догадаться, что не зря он такой наглый, а Хараш с ним такой любезный.
        - Мой брат возглавляет департамент внутренних расследований. Это он отправил меня сюда. И сейчас я ездил в столицу, чтобы ходатайствовать перед его величеством об отсрочке казначейской проверки. Мы с братом были уверены, что у нас все получится, слава о большекушских макаронах докатилась до столицы. И даже повар его величества иногда готовит макароны по рецептам Луиша.
        Хараш тяжело вздохнул и прижал меня к себе сильнее.
        - У нас ничего не вышло. Его величество и слушать не захотел. Тем более глава королевского казначейства снова принес документы, из которых следовало, что на строительство макаронной фабрики в Большом Куше было запрошено бюджетное финансирование. И частично эти суммы были выделены.
        - Что?! - воскликнула я, - какое еще финансирование? Фон Байрон в конец обнаглел!
        - Это не он, - вздохнул Хараш. - Это мой отец. Ему очень не нравится, что я с тобой. И когда я попросил у него денег на открытие фабрики, он выдал их мне как раз из этого транша. Но мне ничего не сказал.
        Я хотела выругаться и назвать отца Хараша всякими нехорошими словами. Но вовремя прикусила язык. Как бы там ни было, но он его отец. Вдруг Харашу не понравится, что я так выскажусь об его отце. Вон брату я уже нагрубила...
        - Но и это еще не все, Сью, - Хараш вздохнул еще тяжелее, - он решил срочно женить меня на дочери герцога фон Жеррода, главы королевского казначейства. Свадьба через полгода.
        Я побледнела... Кровь отлила от лица, а сердце, в последний раз стукнув, замолкло. Горло пережал спазм, а грудная клетка застыла, как будто бы я забыла, как дышать.
        - А ты? - выдавила я хрипло на последнем издыхании, - согласился?
        Хараш вздохнул и снова прижал меня к себе. Вот только мое одеревеневшее тело отозвалось жуткой болью.
        - А я приехал к тебе. Вот только, - Хараш вздохнул, - если я откажусь, Сью, то все будет очень плохо. Отец оставит меня без наследства и без денег, транш в королевскую казну придется вернуть или фабрика перейдет в собственность короля, а королевская проверка нагрянет намного раньше срока. И тебя казнят. Я не могу этого допустить.
        Я не понимала.
        - Черт с ней, с фабрикой! Пусть ваш король подавится! - выпалила я, - и с наследством этим! Хараш, мне ничего не нужно! Мы с тобой все равно планировали сбежать!
        Хараш вздохнул. И я вдруг поняла. Он снова мне соврал. Когда говорил, что никому не отдаст.
        - Ты согласился, - произнесла я. Не спросила. Мне уже не надо было было спрашивать, я все поняла.
        Хараш ничего не ответил. А мне вдруг стало так холодно в его объятиях. Я медленно сползла с его колен, и побрела к выходу. В груди жгло гораздо сильнее, чем после нашей дурацкой ссоры. Потому что тогда это была глупая обида, небольшая размолвка, хотя и она казалась мне трагедией. А сейчас был конец... совсем конец...
        - Сью, - окликнул меня Хараш, - зато у тебя будет шанс жить! Проверка приедет в срок. Но я в тебя верю. Ты справишься. Транш я погашу сам, и передам тебе свою долю фабрики. У тебя есть еще восемь месяцев. А может и больше. Я постараюсь дать тебе больше времени, Сью!
        Я повернулась к нему. Вздохнула. И покачала головой:
        - Не нужно, Хараш. Мне не нужно больше времени. Оно мне, вообще, не нужно.
        - Сью, я это делаю ради тебя!
        А я неожиданно для себя рассмеялась. И добавила:
        - Иди ты к черту, Хараш.
        Я так долго бродила по городу, что совсем стемнело. Я совсем забыла про осторожность, мне просто стало все равно. Боль в душе была такая, что даже жить не хотелось. Если бы меня прямо сейчас потащили на эшафот, то я сама положила бы голову на плаху.
        Когда вокруг меня выступили серые тени, я продолжала идти вперед не обращая на них никакого внимания. А они тем временем подбираясь все ближе и ближе, окружая меня и отрезая пути к отступлению.
        - Мэр Сью?! - спросил кто-то удивленно, заставляя меня вынырнуть из своих мыслей. - Мэр Сью, это вы?!
        Изумление в голосе было таким искренним, что я невольно подняла голову и взглянула на человека, которые меня позвал. Какой-то незнакомый парень совершенно бандитской наружности, торопливо спрятал нож за пояс и, больше не таясь, подошел ко мне.
        - Мэр Сью, что вы здесь делаете? - хмуро спросил он, давая отмашку своим приятелям.
        И к нам из темноты выходили его приятели, кивая мне и почтительно здороваясь. Они старались мило улыбаться, но это было больше похоже на злобный оскал, чем на приветливые улыбки. Если бы я не была так опустошена разрывом с Харашем, то, пожалуй, испугалась бы и убежала от этой гоп-компании со всех ног.
        Но вместо этого я просто пожала плечами, мол, не знаю...
        - Разве вы не знаете, что ночью в Большом Куше гулять одной очень опасно? - выговаривал мне предводитель, хмурясь и укоризненно качая головой. - Тем более в нашем районе. А если бы я вас не узнал?!
        Я снова пожала плечами. Оглянулась по сторонам. То ли я никогда не была в этой части города, то ли в темноте знакомые улицы выглядели по-другому, но я никак не могла понять, куда же на самом деле меня занесло.
        - А где я? - спросила у парня.
        - У реки, - ответил он. И снова улыбнулся-оскалился, - заблудились?
        Я помотала головой.
        - Нет, не заблудилась, я просто здесь никогда не была.
        Страха совсем не было. Как будто бы вместе с любовью умерли и все остальные чувства. Как будто бы вместо эмоций осталось пустое пожарище, покрытое черным, жирным и еще теплым пеплом.
        - Ну, да, - хмыкнул кто-то за моей спиной, - такие чистенькие богатеи, как вы, к нам не часто захаживают.
        Послышался глухой удар и тихий вскрик.
        - Заткнись, Дятел, - вскинулся главарь, - вечно долдонишь, не подумав. Это не какой-то там богатей, а мэр Сью. Правильно тебе Бурый в бочину ткнул. Был бы рядом, я б еще добавил.
        - Да, ладно, - с болью в голосе произнес Дятел, - че я не понимаю че ль. Пошутить уж нельзя.
        - Шутки будешь с девками шутить. А тут дело серьезное. - влез в разговор еще один. - Горец, нельзя мэра Сью отпускать. Сегодня ребята Балтыша быкуют, у них стрелка сорвалась. А эти тугодумы сначала бьют, потом смотрят... Коли попадется им наш мэр, мокрого места не оставят.
        Главный, которого звали горец, кивнула и задумался. Я не совсем понимала, что происходит, но мне и было как-то все равно...
        - Горец, а давай ее к тетке Лауше отведем? Она все время рядом с мэром крутится, авось приютит на ночь. Она на соседнем районе живет, но с Мартыхами у нас перемирие. Не тронут, - выдал ценную мысль Дятел.
        Тут я не стала молчать. Что это они все за меня решают?
        - Не надо меня к тетке Лауше вести. Я домой пойду. Спасибо вам, ребята, что пытались мне помочь.
        - Нельзя вам, мэр Сью, домой, - нахмурился Горец. - небезопасно ночью в городе. Наши-то вас может и не тронут, вас-то почти все наши уважают. Да, только в ночи не только наши промышляют. Да и просто, могут не разглядеть в темноте-то... Ежели б луна из-за туч не вышла, и я б не узнал. А мы, мэр Сью, не со всеми такие добрые...
        За спиной дружно заржали. А Горец продолжил:
        - Так что давайте мы вас до тетки Лауши доведем, вы там переночуете, а завтра с утра я сам заскочу к вам, и провожу до мэрии. В наших трущобах легко можно заблудиться с непривычки.
        Я на мгновение задумалась и кивнула, соглашаясь. Меня немного отпустило, и умирать больше не хотелось.
        Глава 9
        До тетки Лауши мы добрались минут за двадцать. Ребята мне попались не болтливые, у меня тоже не было настроения для разговоров. Так и шли и молча. Поначалу я пыталась по сторонам смотреть, дорогу запоминать, да потом забросила. Потому что дорог в этой части города не было вовсе. И даже направлений не было. Было одно сплошное болото по которому надо было передвигаться, прыгая с кочки на кочку.
        Как здесь, вообще, жить-то можно? Дома строить?
        - Половодье в этом году больно уж сильное было. Воды с гор принесло столько, что река только пару недель назад в берега вернулась, - пояснил мне Горец, каким-то чудом уловив мои мысли. - А так обычно в начале лета вода сходит, и к середину уже сухо становится.
        - А почему вы не сделаете дренажные канавы? - спросила я. - Невозможно же жить в такой сырости.
        - Почему ж не делаем? - усмехнулся Горец. - Мы каждый год воду от домов отводим, а лет пять назад город начал рыть эти самые дренажные канавы, да так пока и не закончил.
        - А вот деньги закончились, - откуда-то сзади пояснил еще кто-то. И другие голоса поддержали.
        - Господин фон Байрон сказал, как только король бюджет выделит, так сразу и будут строить. Но пока в стране есть дела поважнее, чем наша канава...
        - Тотальное недофинансирование...
        Я нахмурилась и сморщила лоб, кое-что припоминая. Если я не ошибаюсь, то по документам канавы тут не только построили, но уже и отремонтировали пару раз...
        - Это Приречная улица? - на всякий случай уточнила я. Может зря так плохо на фон Байрона думаю...
        - Она самая, - кивнул горец, а из-за спины хохотнули:
        - Давно уж в Болотную пора переименовать...
        И я была с этим согласна. Здесь даже запах был очень характерный, гнилой, болотистый... И домики стояли как будто бы больные и замерзшие. Скрюченный, кособокие, с рыхлыми камышовыми крышами.
        И я снова подумала, что жить в таких домах просто невозможно. Там же и сыро, и холодно... И, вообще, для здоровья не полезно.
        К счастью, Тетка Лауша жила в самом начале Приречной улицы, довольно далеко от реки на небольшом пригорке. Поэтому здесь было совсем сухо. И даже неприятный запах только слегка ощущался при порывах ветра.
        - Сью! - всплеснула она руками, увидев грязную и мокрую меня в окружении бандитов, - откуда ж ты тут взялась?! Айда заходи, - посторонилась она, пропуская меня в дома. - И вы ребята входите. Хоть чаем вас напою. А то небось замерзли...
        - Нет, - отказался Горец. - Пойдем мы. Рыбалка не ждет, а то поздно уже. Скоро клев закончится.
        - Горец, ты что ль? - в голосе тетка Лауши послышалось удивление. - Где ж ты мэра-то нашего нашел? Вы ж вроде на Работном промышляете?
        - На Работном, - согласился горец. - Мэр Сью к нас сама пришла. Хорошо, мы поняли что за краля у нас объявилась. А то б... - он не договорил .только вздохнул. - Вы, мэр, Сью, уж по нашим трущобам одна-то не ходите.
        - И не одна не ходите, - тут же влез Дятел, которого я узнала по голосу. Но в этот раз «в бочину» он не получил. Горец только кивнул, подтверждая слова своего приятеля.
        Бандиты попрощались и ушли. Тетка Лауша закрыла дверь. Повернулась ко мне и уперла руки в бока. У себя дома она явно чувствовала себя хозяйкой положения.
        - Ну, Сью, выкладывай! - велела она. - Какого лешего тебя к реке потащило-то?!
        И вот вроде пока по Приречной по кочкам скакала отпускать меня стало. Как говориться, тут выбирать приходилось: либо дальше страдать из-за Хараша бесстыжего, либо все внимание на камушки под ногами переключить. А сейчас, когда в тепле да сухости оказалось, да еще и после слов тетки Лауши, все как нахлынуло. Взвыла я, от боли в сердце, тетке Лауше на грудь кинулась и разрыдалась, на судьбу свою горемычную жалуясь.
        Тетка Лайша меня внимательно выслушала, по спине успокаивающе похлопала.
        - Нашла, Сью, из-за кого убиваться. Подумаешь, аристократ. На кой ляд он тебе сдался-то? Ты-то, милая моя, из наших, из простых, хотя и мэром тебя назвали. Мы-то это очень хорошо чувствуем. Потому и уважаем. Вон Горец тебя считай под свою опеку взял. А он, Сью, среди местных не последний человек. Ты не смотри, что он сам по улицам промышляет. Образование у него не меньше, чем у Хараша твоего. В прошлом годе только из столицы вернулся, на гиголога учился. Все хотел в горах наших камень добывать. Все детство туда бегал, потому Горцем и зовут.
        - А что ж по улицам «рыбку ловит»? - прогундосила я. Рассказ тетки Лауши меня почему-то заинтересовал.
        Тетка Лауша рассмеялась:
        - На одних-то мечтах, Сью, далеко не уедешь. Кому ж нужен гиголог в Большом Куше.
        Я кивнула. И, правда, зачем нужен геолог в городе кутил и воров...
        - Успокоилась? Пойдем я тебе халат свой дам, да полотенце. Обмоешься хоть. А потом ужинать будем. Сейчас макароны с сыром приготовлю.
        Банька у тетки Лаши была тут же, во дворе. Крошечная, два человека с трудом поместятся, но жар хорошо держала. Топили ее видать вчера, но внутри все еще было тепло, и вода в котле не совсем остыла.
        Плеснула в ушат водицы, быстро ополоснулась, обмыла заляпанный болотной жижей подол юбки, всю стирать не стала, накинула халат тетки Лауши и вышла из баньки.
        Вроде недолго была, а луна уже над крышами домов поднялась. Значит далеко за полночь уже. Длинный у меня сегодня выдался день. Длинный и трудный. Во дворике были натянуты веревки, на которых сушилось белье. Я нашла свободное место среди развешанный простыней, и встала на цыпочки, чтобы повесить юбку. Яркие звезды на небе обещали солнечную погоду, и я надеялась, что мокрый подол к утру просохнет.
        Я уже собиралась пойти к дому, как услышала тихие голоса. Тетка Лауша вела с кем-то неспешную беседу. Я невольно прислушалась.
        - Ох, уж эта молодежь, - жаловалась она. - Говорила ж я ей, что негоже с негодяем этим связываться. И что она в нем нашла? Манерный, слащавый.... фу... Луиш, племянник-то мой, уж не знает, как перед ней выкружиться. Сохнет бедолага, а девица-то на него ноль внимания. Все перед этим павлином хвостом вертит. Вот теперь пусть помучается. Тоже пострадает.
        - Луиш-то твой славный... Даром, что байроновский приблудыш, а весь в мамку свою. Работящий. - Поддакнул кто-то. Скорее всего это была соседка, потому что разговор доносился со стороны забора.
        - А я о чем! - с жаром заявила тетка Лауша. А мне стало неприятно... Я, значит, ей доверилась, а она тут же сплетни пошла разносить?! И про Луиша... ну, не могло же это быть правдой. С чего бы Луишу по мне сохнуть? Он, вообще, на меня всегда смотрел, как на поваренную книгу - лишь бы рецептов побольше вырвать.
        Мне сразу расхотелось оставаться здесь на ночь. Лучше уж попасть в лапы «мартых» или какой другой банды, чем еще раз испытать на себе предательство тех, кого считала близкими. Я нова стянула с веревки юбку. Сейчас вернусь в баню, переоденусь, да улизну тихонечко, как меня здесь и не было...
        - А Риша-то надолго в Большой Куш вернулась?
        - Да, кто ж знает, - вздохнула тетка Лауша. - но, думаю, до родов останется. А потом дитенка на мамку скинет, да опять в Делир сбежит к своему богатею... И чем он ее так приворожил, ума не приложу...
        - Дак, - отозвалась соседка, - знамо дело чем. Ришка-то с малолетства на все блестящее падка была. Не зря ж сорокой ее звали. Помнишь, все стеклышки подбирала, да в корзинку складывала, да с мамкой до слез билась, чтоб та ее алмазы не выбрасывала.
        Женщины захохотали... а я выдохнула. Значит, не про меня разговор. А про неизвестную мне Ришку. И про какого-то другого негодяя. Из Делира... Черт знает, где это, география нового мира меня не особо интересовала.
        И про Луиша... Вот, оказывается, по кому мой друг сохнет. Теперь я была согласна с теткой Лаушей. Пусть девица бестолковая пострадает тоже. Нечего было негодяя выбирать. Негодяи, вообще, не самый лучший выбор. По себе знаю...
        Я вздохнула, снова повесила юбку на веревку и вышла к тетке Лауше. Она на самом деле стояла у забора и разговаривала с соседкой. Было довольно темно, чтобы я могла разглядеть лица, но два белых платка на головах женщин можно было различить довольно легко.
        - Помылась? - тут же отвлеклась от беседы тетка Лауша. - пойдем, тогда ужинать, Сью...
        И тут же отозвалась соседка:
        - Ох, неужели ж сама мэр Сью у нас объявилась?
        - А то ж! - гордо ответила тетка Лауша. - Я ж тебе сто раз говорила, неверующая ты наша, что мэр Сью с простыми людьми запросто общается. Вот видишь, и ко мне в гости зашла. Хочу, говорит, тетка Лашуа посмотреть, как простой люд у реки живет. Какие потребности есть, в чем нужда...
        - Да, неужто канаву нашу достроить решила? Ох, вот радость-то! Ох, мэр Сью, да ежели вы воду клятую с улиц наших отведете, мы ж за ради вас стеной встанем.
        - А я об чем! - тут же влезла тетка Лауша. - на кой ляд, нам мост каменный, коли болото кругом. Оно, конечно, королю виднее, коли сказал мост, значит мост... А нам бы, - она тяжело вздохнула, - канал доделать. Ох, да заболтались мы что-то. Пойдем Сью, макароны поди уж остыли...
        Макароны у тетки Лауши были вкусные. Или я голодная. Попыталась вспомнить, когда ела в последний раз, не смогла. Вроде бы обедала, но обед этот так давно был, еще в прошлой жизни. В той жизни, когда мы с Харашем были вместе...
        В носу сразу защипало. Глаза намокли. Вот почему я негодяя этого забыть не могу? Я же не кидалась на него, как сорока. Я, вообще, думала, он простой секретарь.
        Я всхлипнула и вытерла слезы. Даже макароны вкус потеряли и стали похожи на бумагу.
        - Сью, - тетка Лауша пристально смотрела на меня, - забыть тебе надо, расслабиться. Давай-ка мы с тобой винца выпьем?
        - Нет! - отшатнулась я от такого «щедрого» предложения. - Нельзя мне вина, тетка Лауша. Вы ж знаете, небось, как я взаперти неделю просидела?
        - Так я ж тебе своего налью, - отмахнулась она, - не кабацкого. Просветил меня Луиш-то почему лимонкой вино кабацкое зовется. И почему такое дорогое... Я-то думала кабатчики от жадности столько денег дерут. Оно ж дорого, потому я сама научилась вино делать. Даже виноград свой выращиваю. Мой-то супружник покойный все кричал, что лимонка моя совсем не лимонка, а ерунда какая-то. Никакого эффекту. - Тетка Лауша, не переставая говорить, отодвинула половицу, залезла в какую-то дыру прямо посреди кухни и достала оттуда небольшой деревянный бочонок. - Теперь-то я знаю почему, а тогда обидно было. Бросила б уже виноделие-то свое, на больно нам с бабами отлично шло. Как соберемся на посиделки, так бочонок на троих и уговорим. А утром, как ни в чем ни бывало на работу. И выпить снова не тянет...
        Она поставила бочонок на стол, вытащила из громоздкого деревянного буфета, занимавшего половину крошечной кухни, стеклянные гранение стаканы, сдула из них невидимую пыль, протерла фартуком и щедрой рукой наполнила их густым рубиновым вином до самых краев...
        Запахло лимоном... Точно так же, как тогда.
        - Нет, - попыталась отказаться, но рука сама потянулась и схватила стакан. Я поднесла его ко рту и быстро хлебнула, словно торопясь выпить, пока не отобрали. И сразу же почувствовала огромное разочарование... Вкус был совсем не тот...
        Тетка Лауша, пристально смотревшая на меня рассмеялась.
        - Вот и мой старик точно так же как ты кривился. Не удалось тебе, Лауша, винцо, говорил. Брось, говорил, эту затею... А мне нравится, - она пригубила стакан. - Вкусненько!
        - Вкусненько, - согласилась я и хлебнула еще. Теперь, когда мой внутренний наркоман, не получив дозу, захныкал и снова сбежал куда-то в глубину подсознания, я поняла, вино-то правда вкусное. Просто отличное.
        Весело мы с теткой Лаушей посидели. Я ей сто раз про негодяя Хараша рассказала. Она мне про жизнь свою нелегкую. Обсудили мы и Луиша с его безответной любовью, и Рашу-вертихвостку, из-за которой наш близкий человек страдает. Дела городские обсудили, канавы эти треклятые, на содержание которых каждый год деньги выделяются, но которых по факту просто не существует. Мост обсудили... Пришли к выводу, что не шибко он нужен, но раз уж король пожелал, то надо строить. Тем более, что именно из-за моста этого проклятого Алмоса и казнили.
        И про вино поговорили мы... Тетка Лауша сказала, что не только попаданки бестолковые попадают в зависимость, но и местные. Коли повадится мужик или баба в кабак ходить, так все: обо всем забывают: и детей, и дом, и работу. Только и думают, как бы вечером в кабак пойти и снова налимонится. Не все, конечно, но многие.
        А вот если бы лимонку эту из кабаков убрать, да простое вино, как у тетки Лауши, продавать, так может быть мы бы и с пьянством в Большом Куше справиться смогли бы.
        Уже когда спать улеглись и свечи задули, зевнула я, накрылась одеялом и сказала:
        - Хорошую программу развития города мы с тобой разработали, тетка Лауша. Не забыть бы до завтра-то...
        Я закрыла глаза. Мой внутренний мир кружился, как карусель, и одновременно покачивался, как лодочка на волнах. К черту Хараша, снова подумала я, у меня и без него все будет хорошо.
        Глава 10
        Утром я проснулась с головной болью. В этот раз похмелье было обычным, таким, как в моей прошлой жизни. И жажды, как в прошлый раз, не наблюдалось.
        В избе было тихо и пусто. Я осторожно поднялась с узкого топчана у печки, куда меня уложила тетка Лауша, и на цыпочках, чтоб никого не разбудить, подошла к ведру с водой. Зачерпнула полный ковш холодной воды и с наслаждением выпила. В животе забулькало, а головная боль ушла, оставив после себя легкий гул.
        Внезапно, пугая меня до самой печенки, взвизгнула входная дверь, впуская в дом тетку Лаушу... Я, значит, думала она спит, а она уже по двору шастает?
        - Проснулась? - улыбнулась она, - ну и хорошо. Я твою юбку принесла, - кивнула она на лавку у стола, где лежали мои вещи, - одевайся и завтракать будем. Тут Горец тебя уже два часа дожидается, чтоб до мэрии проводить. Заплутаешь ведь в наших трущобах.
        При дневном свете парень выглядел как-то по-другому. Ничего бандитского в нем не было. Обычный. Только уставший после бессонной ночи. Он вежливо пожелал мне доброго утра и добавил:
        - А вас вчера искали. Весь центр на уши встал. С факелами половину ночи бродили. Мы, когда к себе возвращались, шум слышали и огни видели, но думали это праздник какой в центре. Они ж там постоянно гуляния устраивают. Отправили Дятла поглядеть что да как... Думали поживиться чем можно. Он-то нам и сказал, что вас ищут. И секретаря Байроновского с собой привел. Он за вас очень переживает, мэр Сью... Прям лица на нем не было.
        Я упрямо сжала губы. Этот негодяй, значит не успокоился?
        - Совести у него не было, - вмешалась тетка Лауша. - Он девочку нашу на богачку променял. Жениться собрался.
        Горец присвистнул и взглянул на меня с сочувствием.
        - Значит правильно я ему от ворот поворот дал?
        - Правильно, - кивнула я. - Не моего он поля ягода. Раз герцог, так пусть со своими герцогинями в любовь играет.
        Сердце заныло от воспоминаний... я как будто бы снова почувствовала тепло его объятий, услышала голос и ощутила его внимательную заботу...
        - Герцог?! - вскинулась тетка Лауша.
        - Букрингемский, - буркнула я, - потомок основателя города.
        Горец присвистнул и взглянул на меня с уважением.
        А у тетки Лауши глаза заблестели. Ох,чую я, зря проболталась. Прямо сейчас побежит тетка Лауша по соседям, новость такую рассказывать. Мне стало стыдно... Нет, не перед Харашем, если бы дело касалось только его, я б не раздумывая навредила ему столько, сколько б смогла. Очень уж сильно жгла обида. А перед теткой Лаушей, Горцем и остальными горожанами. Из-за моей несдержанности, они могут потерять единственный шанс все исправить.
        - Только об этом никому говорить нельзя, - добавила я, стараясь быть как можно убедительнее, - он приехал сюда, чтобы фон Байрона на чистую воду вывести. Но если фон Байрон узнает кто это, то все... ничего не получится. Поэтому вы должны молчать. Ни словечка никому, тетка Лауша, даже соседке...
        Она со вздохом кивнула...
        Совсем избавиться от сплетней, которые поползли по городу, мне не удалось. Но моя просьба изменила тональность слухов. О том, что фон Байрону скоро конец, стали тихо шептаться на кухнях.
        А пока Горец проводил меня до крыльца мэрии, где меня ждал Вирша. На сегодня мы еще несколько дней назад запланировали шантаж заместителя мэра.
        Вирша с Горцем обменялись ненавидящими взглядами... Кажется, неприязнь между парнями была еще больше, чем между Харашем и Виршей.
        - Зачем ты связалась с этим, - зашипел зло Вирша, когда мы остались одни. - Этот высокомерный гад настоящий мерзавец. И, вообще, какого фига ты вчера сбежала от Евгеши? Мне пришлось вести его в публичный дом, чтобы успокоить. Ты должна мне пять монет за девчонку, которую я ему купил.
        - Отвали, Вирша, - буркнула я. - Ты меня достал. Как закончим оформление клининговой компании, так не приходи ко мне больше. Видеть тебя не хочу.
        - Чего это?! - возмутился он, - куда ты, Сью, собралась? Мы теперь с тобой на веки вечные повязаны. Или ты думала, я пахать буду, а ты только монеты получать? Ну, уж нет. Я тебе не тюфяк, как Хараш. Раз получаешь половину, значит половину и работать будешь. Один день я, другой - ты. А не нравится, так отдавай свою долю.
        А я уже была готова. Так мне надоел Вирша, что, если бы не желание доказать Харашу, что я и без него отлично справляюсь, я бы так и сделала.
        - Ладно, - пожала я плечами, - только, Вирша, учет тогда тоже так будем вести. Один документ я считаю, другой - ты. И всю остальную бумажную работу будем делать по очереди.
        - Да че там считать, - презрительно скривился он, но все же отступил. - Ладно, корпи над своими бумазейками. Еще я бабской работой не занимался. Мое дело людьми командовать, а твое - бумажки перебирать. Все равно, вы бабы, на большее не способны.
        Я тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Ненавижу Виршу.
        К кабинету фон Бйрона я подходила с тяжелым сердцем. Там, в приемной сидел Хараш. И я не представляла, что мне делать. Видеть его было бы больно.
        Но совершенно неожиданно за секретарским рабочим столом обнаружилась молодая девчонка, увидев которую Вирша сразу приосанился, выкатил грудь колесом и принялся играть мускулами, которых было не особенно много. Выглядело это нелепо и смешно, но тем не менее на девицу подействовало. Она заулыбалась во все тридцать два зуба:
        - Добрый день, господин... - вопросительно уставилась она на Виршу.
        - Лдито, - подсказал ей Вирша, довольный таким уважительным обращением. И добавил, - Вирша Лдито...
        - О, - округлила губы девица, - а я столько про вас слышала! Очень рада с вами познакомиться, - замахала она длинющими ресницами, как опахалами.
        Вирша облокотился об стол, интимно нависая над сидевшей там девицей и только открыл рот, чтобы что-то сказать, как я его перебила:
        - А где Хараш?
        - Он уволился еще две недели назад, - улыбнулась девица то ли мне, то ли возмущенно зашипевшему Вирше.
        Я кивнула, стараясь не показать, как больно мне стало. Ведь тогда у нас все было хорошо, но Хараш все равно скрыл от меня то, что он больше не будет работать в мэрии. Он даже в такой мелочи врал мне.
        - Господин фон Байрон на месте? - спросила довольно грубо, чтобы никто не заметил моих душевных мук.
        - На месте, - тут же отозвалась девица, не переставая призывно улыбаться Вирше, - но он велел его не беспокоить.
        Но я уже ее не слышала. Шагнула к двери кабинета и, без стука распахнув ее на всю ширь, бесцеремонно вошла в кабинет.
        Фон Байрон, сидевший за столом с мечтательным видом, встрепенулся и уставился на меня вопросительно. Я швырнула ему на стол пачку документов:
        - Поставьте печать. Я уже все подписала.
        - Что?! - обалдело уставился на меня фон Байрон. Он был так удивлен, что даже забыл рассердиться.
        - Что-что, - буркнула я, усаживаясь в кресло для посетителей и закидывая ногу на ногу. Боль от предательства Хараша была такой сильной, что у меня просто не было никаких моральных сил на расшаркивания, - печать поставьте, говорю. Это договора с новой компанией на уборку города. Я уже все подписала.
        Фон Байрон наконец справился с удивлением и разозлился. Он потемнел от ярости. И с преувеличенным спокойствием выдал свое ценное мнение:
        - Ты забываешься. Твое место в архиве, вот иди и перебирай там бумажки. То, что ты формальный мэр ничего не значит. В городе распоряжаюсь я! И ты не можешь давать мне указания.
        Когда я шла сюда, я вовсе не собиралась спорить с фон Байроном. Я просто хотела тихонечко намекнуть его, что лучше лишиться договора на уборку территорий, чем всей «Шарашкиной конторы». Но сейчас в меня словно бес вселился.
        Я расхохоталась.
        - Вообще-то могу. Именно я мэр города, а вы всего лишь мой заместитель, - я привстала и заговорщицки прошептала, - я даже уволить вас могу... Но не хочу с вами ссориться. Поэтому давайте разойдемся по-хорошему. Вы ставите печать города на договорах на уборку улиц, а я ухожу из этого кабинета и продолжаю вести себя тихо, как раньше.
        Во время моей отповеди у фон Байрона ни один мускул на лице не дрогнул. Но я смотрела прямо ему в глаза и знала, что он пойдет на попятный. Каким-то шестым чувством поняла.
        И правда. Фон Байрон резким движением, не отрывая от меня взгляд, открыл ящик стола, достал оттуда печать и быстро, не читая прошлепал все листы, превращая бумажки в легитимные договора.
        Он тоже смотрел мне прямо в глаза. И тоже, наверное, увидел что-то такое, что предпочел не нагнетать ситуацию.
        Я растянула губы в ненастоящей улыбке. Как-то не до улыбок мне было. Больше всего хотелось глаза Харашу расцарапать. Встала, сгребла стопку документов и совершенно спокойно, не оглядываясь, направилась к выходу.
        Вирша, неловко топтавшийся на коврике перед дверью и не решившийся пройти дальше, посторонился, пропуская меня, и выскользнул следом за мной в приемную.
        Когда дверь кабинета закрылась за моей спиной он довольно взвизгнул и со всей дури саданул мне по спине, выражая свою радость. От удара из легких выбило весь воздух и я на долгую секунду замерла, не имея возможности вдохнуть.
        - Ну, Сью! - заверещал он, - ну, ты даешь! Я думал, он нас по полу размажет. А ты! Я все могу, - переиначил он слова, изображая меня, - я вся такая крутая!
        - Вирша, если ты будешь распускать руки, - когда воздух проник-таки в легкие, заявила я, - я тебя тебя прибью. Ты понял?!
        - Да, понял, понял, - заржал Вирша. - Пойдем, Сью, отпразднуем наш успех! Ты представляешь хотя бы, какие это бабки?! Да, чтоб с городом договор заключить люди дома продают на взятки. А ты зашла и хлобысть договор ему на стол! Представляешь, как мы теперь заживем?! Можно каждый день пить и гулять, а денежки все равно капать будут!
        Я медленно вдохнула. Выдохнула. Виршу хотелось прибить прямо сейчас, не дожидаясь, когда он в следующий раз решит треснуть меня по хребту.
        - Каждый день, Вирша, - тихо сказала я, - ты будешь работать. Мести улицы. Если хоть один раз я увижу в городе мусор, поверь, ты пожалеешь, что связался со мной. Ты понял?!
        - Да, понял, понял, - радость Вирши нельзя было омрачить ничем.
        Пока мой довольный компаньон пил, празднуя победу, я лежала в постели, смотрела в потолок и ни о чем не думала. Никакой радости от того, что я поставила на место фон Байрона не ощущалось. Но и боли от предательства Хараша я тоже больше не чувствовала. В груди было черно, как в пустой бочке. И так же гулко. Наверное, не так уж сильно я его любила, если смогла избавиться от любви за пару дней. Или наоборот, мои чувства были так сильны, что я до сих пор не вышла из состояния болевого шока.
        Машинально обвела взглядом комнату и споткнулась на флюте... Росток, достигавший уже колена, выглядел очень плохо. Он поник так сильно, что верхний, начавший расти, крохотный листочек касался пола, а два нижних листа высохли и валялись теперь на нарисованной кучке земли.
        Я подскочила к стене, с ужасом понимая, что слишком долго не обращала на флют никакого внимания. И даже не могла сказать, как долго он уже находится в таком состоянии. И самое главное, я не знала как ему помочь. Я видела, что растение загибается без полива, но как полить нарисованный цветок? Нарисовать дождь? А почему бы и нет? Я рванула в архив за карандашами. Капли воды у меня получились разного размера, кривые и совсем не похожие на дождь, хотя я старалась из всех сил.
        Но нарисованная вода не улучшила состояние нарисованного цветка. Я собралась было побежать за помощью к Луишу, но передумала. Пока Хараш в Большом Куше я не подойду к другу, даже если мне очень хочется. Потому что не хочу ничего знать про негодяя герцога.
        Следующие несколько дней и потратила на попытки оживить флют. Я нарисовала под потоком облака, нарисовала лейку, из которой лилась вода, я даже пробовала поливать стену настоящей водой. Но ничего не помогало.
        Тетка Лауша, которую я позвала к себе в качестве эксперта, предварительно взяв с нее обещание, что она ничего не расскажет Луишу, увидев погибающее растение, тяжело вздохнула, покачала головой и заявила, мол, ничего уже не сделать. Флют очень скоро погибнет, и нет никакого способа его спасти. Это же магическое растение, а значит и «поливать» его надо не водой, а магией. А здесь, судя по всему, магия просто закончилась.
        Обидно было до слез. Но я могла только смириться. Скорее всего, флют на самом деле был связан с призраком герцога Бурикнгемского. И когда тот покинул наш мир, вместе с ним ушел и источник магии, который питал растение. И оно стало гибнуть. Вместе с моими надеждам на баснословные богатствам от появления голубых бабочек флюта.
        Строительство моста отодвинулось еще дальше. А вот виселица, наоборот, придвинулась ближе. Только сейчас она меня не пугала. Я стремительно впадала в депрессию.
        Все было настолько плохо, что я каждое утро силком заставляла себя вставать с постели, умываться и тащиться в столовку в мэрии, где теперь меня встречали, как дорогую гостью.
        Не знаю, что именно впечатлило Виршу, но в городе он убирался регулярно. Я каждое утро видела в окно как люди с метлами отправлялись на работу. И меня радовало, что я не зря столько терпела. Вирша оказался не таким уж плохим человеком. Неприятным, да, но не плохим. Ко мне даже приходили благодарные горожане, чтобы сказать спасибо за чистоту в городе.
        Постепенно я приходила в себя. Через месяц, когда Хараш уехал из Большого Куша жениться, жизнь потихоньку начала входить в свою колею.
        Хараш сдержал обещание: транш, полученный городом на фабрику был погашен, мы сохранили право собственности, а я стала владелицей половины всех наших предприятий. Только радости мне это уже не приносило. Я просто работала.
        Из архива тоже пришлось уволиться. Мне не хватало времени, чтобы успевать все и везде. Слишком много стало обязанностей. К тому иногда мне казалось, что я сама стала гораздо более медлительной. Может быть это и правда так. У меня больше не было азарта, не было стремления двигаться вперед. Мне стало все равно...
        Глава 11
        - Мэр Сью! - кто-то перегородил мне путь, когда я вышла из столовой, - мэр Сью! Так больше продолжаться не может! Я должна все рассказать вам.
        Я подняла взгляд на человека, который мешал мне пройти.
        - Дилиша? - удивленно спросила хмурую девушку, стоявшую передо мной. Ту, которую я в самые первые дни успела посчитать подругой, и которая успела меня предать. - Что тебе нужно?
        - Поговорить, - выдохнула она. - Я уже столько времени хочу с вами поговорить...
        - Нам не о чем разговаривать, - буркнула я. Мне не хотелось с ней мириться. Тогда пришлось бы проводить с ней время, а я тупо не хотела никого видеть. Я даже к Лушиу заходила раз в несколько дней и только, чтобы забрать документы по пиццерии. Учет до сих пор вела я сама. Но уже подумывала о том, чтобы нанять помощницу, научить ее двойной записи и свались на нее все расчеты. Слишком тяжело было тянуть все одной. Раньше мне хотя бы помогал Хараш... Я скривилась. О чем бы я ни думала, все мои мысли до сих пор сворачивали не туда и натыкались на него.
        Дилиша обиженно поджала губы. Кажется, она приняла мою гримасу на свой счет. Но я не собиралась извиняться, в чем-то она была права. К ней это тоже относилось. Но вместо того, чтобы уйти, она вцепилась в мою руку.
        - Сью, ты должна меня выслушать, - от Дилиши так просто было не избавиться. - Иначе будет поздно.
        - Я не хочу тебя слушать, Дилиша, - честно призналась я, хотя это прозвучало довольно грубо. Но зачем мне быть вежливым с человеком, который не постеснялся обвинить меня во всех смертных грехах.
        - Нет, Сью! Тебе придется! Ты уже достаточно от меня бегала!
        - Что ты несешь! - возмутилась я, - когда это я от тебя бегала? Я тебя, вообще, ни разу не видела, после того, как ты обвинила меня в том, что я пыталась обокрасть твоего брата!
        - Прости, - вздохнула Дилиша, - я совершила ошибку, поверив Вирше. Но и тоже, Сью, сделала то же самое...
        - Я твоему брату ни на грош не верю, - усмехнулась, - знаю вашу семейку.
        Я не собиралась переубеждать Дилишу. Но я в отличие от нее я позаботилась, чтобы этого не случилось. Половина компании, которую я открыла вместе с ее братом, принадлежало мне. Но спорить с бывшей подругой не было никакого резона. Тем более, что-то доказывать человеку, с которым я не хотела иметь никаких дел.
        Потому, ничего не поясняя, попыталась отодвинуть Дилишу, чтобы обойти ее в узком коридоре. Но не тут-то было. Эта вредная стерва держалась за меня мертвой хваткой.
        - Нет, Сью! Так больше не может продолжаться! Ты должна меня выслушать! Иначе будет поздно! - Вот заладила, как попугай, поморщилась я, пытаясь вырвать руку, чувствуя, как усиливается раздражение. Я и так уже очень долго была на взводе... И если не придумаю, как избавиться от этой девицы прямо сейчас, то могу и сорваться.
        - Хорошо, - кивнула, решив, что маленькая ложь лучше истерики в моем исполнении. - Приходи вечером ко мне, я выслушаю то, что ты хочешь сказать.
        - Сейчас, - уперлась Дилиша, - ты выслушаешь мне сейчас. Меня никто не пустит в здание мэрии ночью, а я больше не хочу сидеть под твоими окнами, пытаясь тебя дозваться.
        - Так это была ты?! - нахмурилась я. От неожиданности даже злость немного улеглась. Ведь и правда. Мне постоянно казалось, что кто-то бродит под моими окнами и тихо зовет меня. Я уже стала думать, что у меня глюки... А это, значит, Дилиша?
        - Я, - кивнула она. - И в парке я. И на фабрике. Я уже больше месяца пытаюсь поговорить с тобой, Сью. Но до сегодняшнего дня я не знала насколько все серьезно... Я думала, что Вирша врал... и в твоей записной книжке совсем другое. Не то, о чем он говорил своему приятелю.
        Слова Дилиши прозвучали, как бред... Моя записная книжка всегда при мне. И я уверена, Вирша не имеет к ней никакого доступа. Но в то же время...
        - Хорошо, - решилась я, - давай поговорим... Идем ко мне.
        Мы прошли ко мне в квартиру. Дилишу она впечатлила. Она застыла на пороге, с удивлением разглядывая непривычное ей убранство.
        - У тебя все так странно, - выдохнула она. - Но красиво очень. Это вещи твоего мира, да? Но как они очутились здесь?
        Я ничего не стала отвечать. Кивнула на диван, приглашая нежеланную гостью сесть. Мне хотелось закончить как можно скорее. Но Дилиша, боязливо присев на краешек дивана, вертела головой из стороны в сторону, рассматривая интерьер, и молчала.
        - О чем ты хотела поговорить со мной? - хмуро спросила я.
        Дилиша вздрогнула и, наконец-то, повернулась ко мне.
        - Я сегодня совершенно случайно услышала, как тетка Лауша говорила Луишу, что твой флют почти завял, - выпалила она. - И я знаю, почему это случилось.
        Я не подала виду, как меня удивило то, что Дилиша, вообще, знает про флют... Хотя меня гораздо больше встревожило другое. Если она рассказала Вирше о подслушанном разговоре, то ничего хорошего ждать не стоит. Я должна была узнать все, что она знает. Тихонечко. Чтобы не вспугнуть.
        - И почему же? - насмешливо хмыкнула я, не подавая вида, что теперь мне стало интересно.
        - Потому что Вирша украл твою записную книжку! Ту, которая с флютом!
        Я нахмурилась. Слова Дилиши звучали как полный бред. Нет, в то, что Виша мог стащить все, что угодно, я нисколько не сомневалась. А вот остальное... записная книжка у меня никогда не пропадала. Вот она, прямо сейчас у меня в руках. Я ее везде с собой таскаю. И уж точно в моей записной книжке никогда не было флюта. Флюты у меня на стене. Но Дилиша похоже о них ничего не знает...
        - Ты несешь какую-то чушь, - качнула я головой. - Моя записная книжка при мне. Вот она. И флюта никакого в ней нет. И просто не может быть. Ты же сама знаешь, что флюты растут на стенах, деревьях и скалах, но не на записных книжках.
        - Да, знаю, - кивнула Дилиша. - Все об этом знают. Но тем не менее, у тебя флют вырос в блокноте. Но не в этом, - кивнула она на мою книжку. - У твоего обложка красная, а он вырос в другом. С синей обложкой.
        Я вздрогнула. И круглыми от ужаса глазами уставилась на Дилишу. Потому что у меня была записная книжка с синей обложкой! Была! Но я про нее совсем забыла и давно не видела!
        Я вскочила и подбежав к корзине, в которой у меня лежали документы принялась рыться там. Мне надо было убедиться, что Дилиша врет. Но блокнота не было. Того самого блокнота, в который я хотела переселить герцога Буркингемского...
        Мы давно знали, что он связан с флютами. Но если предположить, что герцогу удалось переселиться в книжку, как он и планировал, то очевидно флют вполне мог вырасти именно на ней. А значит...
        В памяти вдруг всплыл отчаянный крик герцога. Он звал меня! Звал! Но я так устала после всех трудов по открытию парка развлечений и макаронной фабрики, что никак не отреагировала!
        Волосы на голове зашевелились. Выходит, герцог Буркингемский никуда не ушел. Ну, вернее, не ушел туда, куда хотел. Он остался призраком в этом мире. Только привязан теперь не к зданию мэрии, а к той самой записной книжке, которую на самом деле украл Вирша. Он ведь мог тогда проследить за нами. И мы с Харашем вполне могли забыть закрыть дверь. Я часто забывала. Ведь вход в мэрии все равно охраняется!
        - Вспомнила?! - перебила мои мысли Дилиша. - Теперь ты понимаешь, что я не вру? Вирша украл твою записную книжку с флютом и продал ее.
        - Кому?! - закричала я. В голове истерически металась мысль о том, что герцог Буркингемский в беде. А я вместо того, чтобы спохватиться и начать поиски блокнота, столько месяцев занималась всякой ерундой. А он, наверное, меня ждал. Надеялся... Еще никогда я не чувствовала себя настолько неблагодарной.
        - Да, откуда ж я знаю! - закричала в ответ Дилиша. - Он мне не сказал! Я просто подслушала его разговор с приятелем. Тот говорил ему, мол, ты, Вирша, везунчик, стащил блокнот с флютом, теперь продашь, разбогатеешь и можно будет вообще не работать. Но Вирша ответил, что он теперь не дурак. Понимает, что бабки должны работать. Иначе закончится очень быстро. А потому он пойдет к тебе и попросит помочь организовать какое-нибудь дело. Они еще тогда посмеивались, что вор пойдет к обворованному и получит бонус за украденные деньги.
        Вот слышала я раньше выражение «как холодной водой окатило», а теперь и знала, каково это. Именно так я себя сейчас чувствовала. Как будто бы мне в душу плюнули. То-то Вирша не жалился, когда половину компании мне отписывал. Еще бы. Это ж не его деньги, потому и не жалко. Пятьдесят процентов гораздо лучше, чем ничего...
        Захотелось найти «компаньона» и треснуть его как следует. Чтоб в разум пришел. И вернул мне герцога.
        Я представила, как ему сейчас одиноко... не удивительно, что флюты умирают. Они же на настроении герцога очень сильно завязаны.
        - Дилиша, - повернулась я к бывшей подруге, - ты должна мне помочь вернуть записную книжку. Дело в том, что флюты, - я запнулась, не зная признаваться или нет. А вдруг Дилиша просто подстава? Но все же решила быть честной, - флюты растут не просто так, они как-то связны с призраком герцога Буркингемского. Он жил в этом здании. И я попросила его переселиться в книжку, чтобы он мог гулять по городу... А теперь его больше нет.
        - Я не знаю, Сью, кому он продал книжку, - вздохнула Дилиша. - Но я могу попробовать узнать у его приятеля. Он на меня заглядывается... Если я соглашусь пойти с ним на свидание, то он мне расскажет.
        В голосе Дилиши явно слышалось сомнение. И нежелание делать так, как она говорила. И я спросила:
        - Сколько ты хочешь? За информацию о покупателе я отдам тебе любые деньги.
        Дилиша подняла на меня взгляд, который светился искренним сожалением о прошлом:
        - Мне не нужны деньги, Сью, - помотала она головой. - Я сделаю все, что в моих силах. Теперь я знаю, что была не права, когда наговорила тебе все... И я хочу исправить свою ошибку. Просто, - она замялась, - этот приятель Вирши мне не нравится. Он такой противный и скользкий. Без мыла куда не следует залезет. И бабник страшный. У него каждый день по новой девице. Меня-то он не обидит, конечно, все же Вирша мой брат, но все равно приятного мало.
        - Спасибо, - искренне поблагодарила я. Идти на свидание с неприятным тебе человеком, чтобы помочь кому-то другому... ну, это поступок. Как бы там ни было.
        Дилиша улыбнулась.
        - Я буду рада помочь тебе, Сью. Я очень плохо обошлась с тобой. Я поняла это почти сразу, услышала, как Хильша девкам нашим рассказывает, что Вирша сказал ей, мол, это он придумал рецепт пиццы, а ты его украла. Но я-то знала, что это неправда. Я хотела сразу к тебе подойти, но мне было так стыдно, Сью. А потом я начала замечать, что мой брат совсем не такой хороший, как я всегда думала... понимаешь, как будто бы у меня с глаз пелена упала. - Она вздохнула, - я попробовала с ним поговорить. Но он только рассмеялся и сказал, мол, не лезь, сестренка, куда тебя не просят. Мэра Сью все равно скоро не будет, а мы можем на ее знаниях заработать. Он потому и согласился отдать тебе половину компании, что не на долго...
        Я кивнула... Да, уж. Подстелила, называется, соломки. В Большом Куше надо перину подстилать, а не соломку. Но я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы Вирша не получил ничего. Даже если меня и казнят. Вздохнула, опять вспомнив Хараша. Он, конечно, дурак, что променял меня на наследство. Но все же спасибо ему за то, что он хотя бы попытался меня защитить...
        Жаль, что у нас ничего не вышло.
        - Вирше ничего не достанется, - мотнула я головой. - Я найду кого сделать своим наследником.
        Дилиша кивнула.
        - Сью, ты бы еще проверила, как его люди убираются на улицах. Все мои соседи шепчутся, что стало еще хуже. Мусор стали раз в неделю вывозить...
        - Не может быть, - нахмурилась я, - я же проверяю! Каждый день смотрю! Уж в этом я Вирше сразу не доверяла.
        - Так это только здесь, вокруг мэрии, - Дилиша грустно улыбнулась, - там где ты ходишь. А на весь остальной город Вирше плевать. Он сказал, что глупо тратить деньги на вывоз мусора, который прекрасно сгниет и в городе. Я сама лично видела, как мусор из центра на окраине вывалили. Даже за город не повезли на эти ваши полигоны. И они тоже, кстати, так и не работают.
        - Откуда ты знаешь про полигоны? - насторожилась я. Не то, чтобы мы это скрывали. Но слова «полигон» в местном языке не было, и даже Вирша называл его просто свалкой. И я тоже в разговоре стала говорить свалка, потому что иначе меня никто не понимал.
        Дилиша рассмеялась:
        - А кто по-твоему документы для Вирши изучал? Он сам-то дуб-дубом. Все мне тащил. Требовал, чтобы я все расчеты проверила, чтоб ты его не обманула.
        Вот это сюрприз!
        - Я же, Сью, - вздохнула бывшая подруга, - в Делире училась. На курсах. Вирша отправил. Сказал, мол, забегаловка это только начало, вот будет у меня бизнес, и ты, сестренка, станешь учет вести.
        Я кивнула... На ловца, как говориться, и зверь бежит... Сразу, конечно, ничего Дилише, конечно, не сказала. Надо мне сначала самой все обдумать. Хочу ли я видеть своей помощницей или нет. Пока однозначно нет, а вот если мы герцога Буркингемского вернем, так может и да. Все же Дилиша не плохая девчонка. Глупая, конечно, нашла кому верить, братцу-обманщику. Но, с другой стороны, сумела же она свою безусловную веру в Виршу пересилить и рассказать мне правду. Может и выйдет толк.
        А мне пока надо наведаться на окраины города. Потыкать наглеца в кучи мусора. Вот бы его еще и за воровство флюта наказать. Сама-то я в систему наказаний Ардона не вникала... надо у Луиша спросить, можно ли как-то наказать Виршу за кражу.
        Посадить в тюрьму, например. Или заставить его возмещать мне убытки. Этот вариант мне даже больше понравился. Имущество-то у Вирши есть. Целая половина компании.
        Все, что рассказала мне Дилиша, про уборку на улицах Большого Куша оказалось правдой. Стоило только выйти за пределы моей зоны комфорта в городе, как сразу стало понятно, при Шарашкиной конторе было гораздо чище.
        Все обочины дорог были завалены мусором. Кучи мусора в некоторых местах поднялись уже до самых крыш. Я однажды видела что-то подобное в передаче про Индию. Полная антисанитария. Тут мигом заведутся крысы и тараканы. А это не просто противные животные и насекомые, но еще и разносчики заболеваний. Если все так оставить, то придет в Большой Куш какая-нибудь чума. Меня аж передернуло. Еще эпидемий мне для полного счастья не хватало.
        А ведь прошло совсем ничего с того момента, как мы перезаключили контракт. Выходит тут с тех пор дворников не видели? Интересно, а чем занимались все те люди, которых нанял Вирша? Просто так зарплату получали?
        Он ведь их точно нанял. Я сама проводила собеседование. И в штате у нас было целых двенадцать дворников: шесть парней и шесть девиц.
        Я была так зла, что сразу же, попрощавшись с Дилишей, помчалась к Вирше в контору, которую он снял для нашей компании. Сказал тогда, мол, не дома же принимать людей, нужен кабинет. Логика в его словах была. Все же у нас солидная компания, и мы договорились, что он снимет небольшой кабинет в офисном здании недалеко от центра. Обошлась нам эта аренда немногим меньше, чем аренда пиццерии в центре, но Вирша утверждал, что дешевле не найти. А в том здании, где находится кабинет, есть еще небольшой подвальчик, в котором можно будет хранить инвентарь для уборки: метлы, ведра, тележки и лопаты. И нам этот подвальчик дадут бесплатно.
        Адрес я знала, вот только не было никакого кабинета по этому адресу. Вообще, никакого офисного здания не было. Были то ли склады какие-то. То ли еще какая ерунда. И какая-то забегаловка, возле которой обнимались полураздетые девицы и пьяные мужчины. И это еще до вечера далеко. Что тут твориться ночами представить было не сложно. Что за дыра? Где, вообще, кабинет Вирши?
        - Эй, вы, - дернула я за рукав какую-то девицу, - а где тут контора Вирши?
        Она смерила меня презрительным взглядом:
        - А ты кто такая?! Вали отсюда, пока цела. Нам тут конкуренты не нужны.
        Да, за кого она меня принимает?! Я аж захлебнулась воздухом.
        - Это мэр Сью, - оторвалась от мужика вторая. - Вирша там, - кивнула она на дверь, внизу. Вы, мэр Сью, идите, вас не тронут. - И повернулась ко второй, - это ж мэр наш. Мы ж тебе про нее рассказывали.
        - Че-то больно молодая, - отозвалась первая. А мужик, который тискал ее, заметил:
        - Молодость, детка, проходит очень быстро, - и заржал, - и у тебя пройдет, будешь потом в дешевых кабаках пьян ублажать.
        - Да, пошел, ты, Эйша, - отмахнулась девица и снова прильнула к нему. - Я ж не навсегда по кабакам шляться буду. Потом замуж выйду, детей рожу... и все как у всех будет.
        Она еще что-то говорила, но я уже не слушала, спускалась в подвальчик по шаткой лестнице, ведущей в темноту. Оттуда пахло лимонами. Рот мгновенно наполнился слюной. Но я должна была убедиться, что мне не наврали и Вирша на самом деле там, внизу. И убедилась.
        Когда спустилась на последнюю ступеньку, увидела Виршу, стоявшего за стойкой бара. Он что-то говорил бармену, вытиравшему тряпкой бутылки с лимонкой. Бармен кивал, но смотрел при этом не на Виршу, а на девчонку-официантку, которая шла к нему с блокнотом в руке.
        Я сразу все поняла. Вот мерзавец! Мое возмущение было так велико, что я даже про лимонку забыла. И официантка и бармен были мне знакомы. Этот нехороший человек нанимал не дворников, а персонал в свою забегаловку.
        Вылетела из подвала и помчалась к себе. Мне нужно было придумать план мести. Потому что оставить его наглую и бессовестную ложь без последствий я просто не могла.
        Пока бежала в голове крутились только нецензурные вопли. Я готова была растерзать негодяя на мелкие кусочки. И зачем я только с этим мерзавцем связалась! А все Хараш виноват! Каждый заслуживает второго шанса! Ага! Как же! Никаких вторых шансов! Пинка под зад и пусть катиться куда хочет! И Хараш, и Вирша. Надо только придумать, как у него половину компании забрать.
        Глава 12
        Сначала я хотела поискать в договорах, которые сама составляла какую-нибудь лазейку, чтобы забрать у Вирши половину компании. Но чем дальше я бежала, тем сильнее успокаивалась. И начала рассуждать по-другому.
        Во-первых, лазейки никакой нет. Я же сама составляла договора. И старалась предусмотреть все, кроме того, то Вирша будет меня так нагло обманывать.
        Во-вторых, если я отниму его долю в компании, он будет ходить по городу и рассказывать всем какой я нехороший человек, заставила вложить деньги в уборку города, а потом все отобрала. И, зуб даю, местные тут же припишут мне все остальные злодеяния: грязь на улицах города, горы мусора и антисанитарию. Ну, не несчастного обворованного Виршу же в этом обвинять?
        И, в-третьих, если я одна останусь владельцем компании, то именно мне придется разгребать авгиевы конюшни, которые появились благодаря хитрожопости Вирши. А мне этого совсем не хотелось... Кто пойдет ко мне работать, если я кидаю своих партнеров?
        В итоге я пришла к выводу, что надо заставить работать самого Виршу. Но как?
        Думала я очень долго... Целых несколько дней. В итоге идея пришедшая мне в голову была гениальной. И как все гениальное - простой. Даже странно, почему я сразу об этом не подумала. Может быть потому, что помимо этой проблемы, у меня были и другие. Я очень сильно переживала о герцоге Буркингемском... не о том, который Хараш, хотя об этом тоже, а о том, который призрак. Очень волновалась, что закончится его время, а я все еще не стану хозяйкой города, и несчастный будет вынужден и дальше влачить жалкое существование в виде привидения.
        Подготовка к воплощению плана действий для того, чтобы приструнить Виршу, не заняла много времени.
        Для начала я попросила тетку Лаушу передать местным жителям трущоб и окраин города, что в эти выходные перед выступлением речера Фреша я сделаю очень важное заявление, которое в большей степени касается именно жителей окраин и трущоб. Потому что пора уже улучшить их жизнь.
        А еще выпросила у Флеши именное приглашение для Вирши, чтобы усадить его в первых рядах, рядом с самыми важными персонами города.
        Теперь у негодяя не было ни единого шанса. На моей стороне будут жители всего города. И беднота, и даже местные аристократы-флютоносцы. Им-то, думаю, тоже не по нраву, что какой-то наглец так ловко отшил их от кормушки и к тому же нагло пролез прямо в их узкий кружок. Пусть даже и с моей помощью. Но они про это забудут... Я достаточно хорошо знала местных жителей, чтобы это утверждать.
        День моей мести настал. Народу возле парка собралось раза в два больше, чем обычно. Пришла не только молодежь. Среди толпы было много пожилых, которым было лет под пятьдесят, и даже старых, которые, опираясь на палки, стояли чуть в стороне, чтобы их не затоптали.
        Пришел и ничего не подозревающий Вирша. Он, сам того не ведая, помог мне, напялив на себя купленный по случаю, старенький ярко-фиолетовый флют. Он был так горд, получив приглашение, что даже не задумался, откуда высший свет города узнал о его существовании.
        Я поднялась на сцену и подняла руки, призывая толпу к тишине. Теперь у меня не было страха перед публичными выступлениями, к тому же меня очень сильно подогревала жажда мести.
        Народ немного пошумел и стих. Сотни, а может и тысячи глаз смотрели на меня, ожидая, что я скажу. И я улыбнулась всем.
        - Дорогие жители Большого Куша, - обратилась я к ним, - сегодня я позвала вас не просто так. Сегодня я решила поговорить с вами о нашем прекрасном городе. - Одобрительный гул и свист пронесся по рядам и стих, повинуясь моим жестам. - Но вам всем известно, что в нашем городе есть множество проблем. И одна из них - это мусор...
        Сияющий Вирша впервые что-то заподозрил. Все же он был тем еще жуликом и чуял опасность раньше,чем она случалась. Вот и сейчас он мгновенно сообразил, что ничем хорошим для него мое выступление не закончится. И попытался уйти. Но не тут-то было. Компания Горца была начеку и окружила наряженного в ярко-фиолетовый флют Виршу.
        Со сцены я видела всю картину целиком и довольно улыбнулась. Я уже прожила почти полгода в большом Куше и многому научилась от местных жителей. Например, тому, как готовить ловушки для незадачливых жуликов.
        Когда стих одобрительный гул, вызванный моими словами, я продолжила:
        - Мы все, каждый из нас, из месяца в месяц платит некоторую сумму в бюджет города за вывоз мусора. Я ничего не путаю?
        - Нет! - дружно выдала толпа немного вразнобой. Кто-то просто мотал головой, кто-то одобрительно орал, кто-то свистел. И даже некоторые аристократы, сидевшие в первых рядах, кивали. Они-то тоже платили за уборку.
        - Но, дорогие мои большекушцы, для чего вы платите эти деньги? - задала я следующий вопрос и сама же на него ответила, - уж явно не для того, чтобы мусор гнил на ваших улицах, рядом с вашими домами.
        В этот раз крики и свист снова были одобрительными. Горожане меня поддержали. А вот среди аристократов, большинство которых все еще не догадывались, что именно я задумала, однозначного согласия с моими словами пока не было. Не привыкли они соглашаться с мэром, даже если он говорит что-то дельное.
        - А теперь скажите, друзья, - во всю мощь легких заголосила я, - почему мы платим деньги, но не проверяем качество услуг, которые нам оказывают? Разве, нанимая на работу уборщиков, мы не должны проверять качество их работы? Разве, оплачивая их труд, мы не должны следить, чтобы они выполняли свои обязанности в полной мере?
        Вероятно, люди никогда об этом не задумывались, потому что после моих вопросов над парком повисла такая тишина, что слышно было, как жужжат над толпой мухи. Мои слова обескуражили людей, и они на несколько мгновений замерли, переваривая услышанное.
        - Должны! - громогласно заорал кто-то из толпы и все остальные тут же подхватили, мол, да, должны... Но одновременно я видела недоумение в глазах большинства.
        В этот раз крики стихли гораздо быстрее, и толпа с возросшим напряжением ждала, что же я скажу дальше. Но я молчала. Смотрела на них и ждала, когда они сами зададут вопрос. Сейчас я должна была передать инициативу им. Сейчас все должно было решиться. Смогут ли эти люди взять свою судьбу в свои руки или будут продолжать надеяться на других, на тех, кто их безжалостно и безнаказанно обманывает.
        - Но как это сделать-то, мэр Сью? - первой опомнилась девица из бригады Сайши. Имени я ее не помнила, она не слишком выделялась из всех остальных.
        - Как? - я улыбнулась. После того, как слова были произнесены, этот вопрос засветился в глазах почти каждого человека в толпе. - А как вы контролируете работу строительной бригады которую наняли, чтобы что-то построить?
        - Дак, как? - отозвался тот самый предприниматель, у которого был сынишка - будущий ученый, решивший сделать настоящие облака в машине для сахарной ваты. - Известно как. Ходим, смотрим. Ежели что не так, то требуем исправить... Деньги же плачены. И немалые.
        Толпа дружно закивала, подтверждая слова.
        - А за мусор платежи мизерные! - тут же встрял один из аристократов. - Никто за такие деньги стараться не будет! Чтобы в городе было чисто, надо повысить платежи за мусор. Чем больше платишь, тем больше получаешь. Это ж очевидно!
        Теперь одобрительно загудели первые ряды. Больше денег с горожан - это прямо их мечта. И даже Вирша приободрился, взглянул на меня с ухмылкой. Мол, что, съела? А вот простые люди пригорюнились...
        Но не тут-то было.
        - Да, - кивнула я, - каждый из нас платить сущие гроши за вывоз мусора. Но если сложить все вместе, то выходит очень внушительная сумма денег, - я озвучила число, от которого удивленный гул прокатился по толпе. И стих только тогда, когда я подняла руки, призывая к тишине. - И скажите, горожане, разве ж это мало, что мы не имеем права требовать в обмен на наши деньги качественные услуги?
        - Да, я б за такие деньги с мылом улицы мыл бы! - воскликнул владелец одной из точек общепита в парке развлечений. - Я целый месяц работаю с утра до ночи, а столько не зарабатываю! А попробуй-ка шаверму невкусную продать, так с меня покупатели голову снимут за такой косяк! А цена на шаверму не на много больше, чем каждый за мусор платит.
        - И я! И с меня! И мне! - подхватила толпа. Сейчас, когда они осознали сколько на самом деле платят за ввоз мусора, вся ситуация предстала совсем в другом свете.
        Вирша побледнел. Аристократы насторожились. Я довольно улыбнулась. Все шло именно так, как я планировала. Оставалась самая малость - перевести все недовольство на того, кто виновен в мусорном коллапсе, на Виршу.
        - А с кого ж требовать-то? - первым догадался спросить один из лавочников. Вид у него был такой, что сразу стало понятно, в лавке у этого зануды царит идеальный порядок, а продавцы ходят по струнке и отрабатывают каждую копейку. - С господина фон Байрона?!
        Народ сразу замер... С фон Байрона спрашивать было страшно. Во-первых, слишком важная птица, чтобы простой народ с мелкими проблемами, вроде мусора, к нему обращался... Во-вторых, все знали, спрашивать с фон Байрона себе дороже. Ну, за негодяем этим не заржавеет. Он ничего не забудет и при случае припомнит, что именно ты приходил задавать неудобные вопросы.
        Потому толпа и затихла. Дураков, готовых ставить фон Байрону условия и выдвигать ультиматумы, среди горожан не было. Вирша мигом просек этот момент и начал довольно улыбаться. Но не тут-то было.
        - Нет, - замотала я головой, - мой заместитель, господин фон Байрон, радеет о благе города и старается сделать все, чтобы было чисто. Недавно мы заключили договор на уборку города с новой компанией в надежде, что они будут относиться к своим обязанностям более добросовестно, чем «Шарашкина контора», но, - тут я тяжело вздохнула, - нас ввели в заблуждение... - народ загудел возмущенно-одобрительно. Возмущался он негодяями, которые обманули и их, и фон Байрона. И одобрял то, что я вышла с этой проблемой к ним. А я продолжала свою речь, - грязи на улицах города стало еще больше. Но вы, наверное, и сами заметили...
        -Заметили! - тут же откликнулась толпа.
        - У нас на Работной уже пару недель мусор не вывозят! - выкрикнул кто-то.
        - А у нас на Приречной, - заголосила бабка, - мусорные кучи уже выше крыш! Крысы бегают!
        - Зато на вашем болоте сухие кочки появились! - звонко пошутил кто-то. Народ захохотал, а бабка возмущенно зашипела, грозя всем кулаком, от чего люди смеялись еще громче.
        Жители разных районов частенько подкалывали друг друга, это никого не удивляло и не вызывало особой агрессии. Разве только молодежь воспринимала подобные шуточки, как повод для драки.
        Я подождала, когда веселье начнет стихать и подняла руки, снова призывая к тишине.
        - Этот человек не обязательно обманщик или мошенник, - начала я рассказывать я, краем глаза поглядывая на Виршу и с удовольствием отмечая, как он с каждым словом становился все бледнее и бледнее. Почуял, что я что-то задумала, - возможно, он просто упустил из виду именно вашу улицу. Представляете сколько времени надо, чтобы обойти весь город и осмотреть каждый закоулок? Ни один человек не обладает способностями знать и видеть все до мельчайших деталей. Но вы можете помочь и себе, и ему, - я замолчала, оглядывая толпу, в глазах которой читалось недоумение. Они пока не поняли, что именно я от них хочу.
        И я продолжила свою мысль:
        - Мы можем говорить ему о проблемах с мусором каждый раз, когда встретим на улице. Всегда и везде. И ему, и его близким, и его друзьям, и просто знакомым, которые смогут передать ему, что на вашей улице не вывозили мусор.
        - Так разве ж это поможет?! - выразил кто-то общую мысль.
        - Поможет, - я уверенно кивнула, делая вид, что не замечаю, как Вирша выдохнул с облегчением. Этого козла точно разговорами не проймешь. Но вот на других может и подействовать. А я хотела не просто решить одну проблему, я хотела дать горожанам ключ к решению всех остальных проблем. - А если не поможет, - я улыбнулась, - значит этот человек вор и мошенник. И наказывать его надо по другому.
        - И как?! Прибить его что ли?! Так на каторгу пойдешь!
        - Утопить - повесят!
        - Сжечь - казнят!
        Посыпались предложения о том, как надо поступить с негодяем.
        И хотя я была со всеми согласна, но если бы мне предложили в этом поучаствовать, отказалась бы. Как и все остальные. Простые люди в Большом Куше слишком добродушные, чтоб жечь и убивать. Иначе они давно бы выпроводили всех нахалов, которые злоупотребляют властью, восвояси.
        Вирша тоже это понимал. И хотя до сих пор был бледен, но все же пока не попытался сбежать. А может быть видел людей Горца и понял, что у него все равно ничего не выйдет.
        - Нет! - ответила я. - Никого убивать, топить и жечь не надо. Но мы можем очень сильно испортить ему жизнь. - Я сделала паузу, - если расскажем всем, что он не выполняет свои обязательства. Ведь если у всех на слуху будет, что этот человек вор и мошенник, то господин фон Байрон поостережется продлевать с ним договор на уборку мусора... Ведь это может вызвать недовольство уже в его адрес. Да и вы тоже не захотите иметь с ним дело. Не станете наниматься к нему на работу, не будете ходить к нему в забегаловку, не подадите ему руки при встрече... Поверьте, в таких условиях любой очень быстро поймет, что работать честно куда лучше.
        Люди задумались.
        - Дак, мы-то можем, - первым задумчиво произнес тот самый лавочник, работавший на аппарате сладкой ваты, - оно-то нам ничего стоить не будет. Да, только, правда, сомнительно что-то... разве ж болтовня поможет?
        - А давайте попробуем, - улыбнулась я. - Это ж не сложно. Как увидите Виршу Лдито, так сразу у него спрашивайте, мол, когда твои дворники, Вирша, на нашей улице порядок наведут, грязь выметут и мусор вывезут?
        Глава 13
        Услышав имя толпа загудела...
        - Так это Вирша теперь за мусор, что ли, отвечает? - удивленно спросил Горец.
        - Кто такой Вирша Лдито? - нахмурился один из аристократов.
        - Впервые о таком слышу, - жеманно произнесла леди в квадратно-гнездовом флютовом платье.
        - Вирша?! Сосед?! Не может быть! У нас-то в околотке-то тоже мусор не вывозят! Что ж он свою улицу, что ли почистил бы?! - закричал владелец автомата с сахарной ватой.
        - Да, - кивнула я и, вытянув руку, указала на Виршу, стоявшего сразу под сценой в окружении людей Горца. Он все таки попытался улизнуть. - Вот он - человек, который получает сейчас деньги за уборку города - Вирша Лдито. И мне тоже хочется спросить у него: когда, Вирша, твои дворники перестанут в баре стоять, а начнут улицы мести? А то нехорошо получается, что ты дворниками людей оформил, а заставляешь их в своей забегаловке работать. Очень уж не похоже, Вирша, что ты это сделал по недомыслию... Не мог же ты не видеть, как у твоего дома кучи мусора растут.
        Народ стал возмущаться сильнее. Одно дело, когда их дурят аристократы, к этому-то все уже привыкли. Но когда кто-то свой, тут уж совсем другое дело. И вопросы Вирше задавать было не страшно. И спрашивать с него тоже довольно легко.
        Аристократы тоже оказались очень недовольны. Мало того, что какой-то плебей обошел их при заключении такого «вкусного» договора, так он еще решил, будто этого достаточно, чтобы встать вровень с ними.
        Ох, чувствую, я довольно улыбалась, что одними разговорами жители Большого Куша не ограничатся. Почешут кулаки-то об бока Вирши. Ну, и пусть. Я на это и рассчитывала. Но не могла же я призывать народ к подобным мерам? Все же я мэр города, а значит лицо официальное, и должна говорить только то, что находится в рамках закона. Если мэр будет призывать к беззаконию, то в городе наступил полная анархия. А это было совсем не в моих интересах.
        Но я недооценила Виршу. Этот негодяй не привык сдаваться. И потому, растолкав людей горца, он протиснулся к сцене и легким рывком влез наверх. Встал и, подражая мне, поднял руки призывая народ к тишине.
        - Друзья! - заорал он во всю мощь легких. Его, наверное, было отлично слышно на самом дальнем крае толпы. - Мэр Сью вас обманывает! Все совсем не так, как она говорит. Мои люди убирают улицы, но дворников не хватает. И мы не можем охватить все улицы разом. Но постепенно все наладится, нужно только немного потерпеть.
        - Ага, - усмехнулась я, - если вспомнить, что дворники, которых должны мести улицы, работают в твоей забегаловке, то ждать придется до морковкиного заговения.
        Я говорила достаточно громко, чтобы меня услышал не только Вирша, но и те, кто стояли под сценой: люди Горца и особо ретивые горожане, скорые на расправу, которые уже подтянулись ближе, чтоб начистить морду наглому Вирше.
        Вирша хмыкнул и, не поворачиваясь ко мне, снова поднял руки вверх, призывая народ к тишине.
        - Но мэр Сью обманула вас не только в этом! - заорал он. - Она не сказала, что компания, которая занимается уборкой улиц Большого Куша наполовину принадлежит ей. И именно она нанимала дворников, которые плохо работают! Во всем виновата мэр Сью!
        От такой наглости я опешила. Нет, ну, каков жук! Как лихо выкрутился. И ведь даже не подкопаешься, формально все так и есть. А по факту я-то свою долю работы честно выполняю. Но как объяснить это людям? Тем самым, которые сейчас стояли в толпе и молча смотрели на меня. И в их глазах светился вопрос, они беззвучно спрашивали у меня, правда это или нет.
        Надо было решать, что ответить, очень быстро.
        - Жители Большого Куша, скажите, - обратилась я к ним, - я вас когда-нибудь обманывала? Нет! Я всегда говорила вам только правду. И поверьте, я сделала все, чтобы уборка города стала лучше, чем была. Вирша сказал, что хочет работать на благо города. И я поверила ему. Да, половина компании принадлежит мне, но это как раз помогает мне контролировать ее расходы Поверьте, ни одной монеты в нашей компании не было потрачено на что-то другое помимо уборки. Мы наняли десяток дворников, по одному на каждый район, закупили лошадей и пять телег для вывоза мусора, устроили свалки за городом и наняли людей, которые должны там работать. Да, это мало, чтобы вычистить всю грязь, которая скопилась за много лет, я планировала нанимать поденных помощников со следующего месяца. - Толпа одобрительно загудела. Им нравились мои планы. - И я могу отчитаться за каждую деньгу, полученную от города. Но! На этом мои полномочия заканчиваются. Организовывать работу дворников и возков должен был Вирша. И он это сделал! Дворники, которых я наняла, работают в его забегаловке! Он обманул меня точно так же, как и вас! Он
старательно убирал улицы, по которым я хожу, и я даже не знала, что на остальных улицах ситуация настолько плачевная. И именно поэтому я пришла к вам за помощью. Если вы не будете молчать, а начнете говорить о своих проблемах, то вместе мы сможем все изменить.
        - Так выходит, ты себе мошну набивать за наш счет будешь?! - взвился Вирша в показном возмущении, - а я вкалывать?! Я ж говорил тебе, Сью, все должно быть по-справедливости! Коли доход пополам, то и работа пополам. Один день я работаю в городе, другой день ты. В мой день дворники выходят в город. А где они работают в свободное от работы время тебя, вообще, не должно волновать! Верно я говорю?!
        - Верно! - выкрикнул кто-то из толпы. И все подхватили.
        - А ты, Сью, хочешь только деньги загребать и не работать! - закричал с воодушевлением Вирша, почуяв мое поражение. - Верно я говорю?!
        - Да, - заорал народ, что есть мочи. Кажется им просто стало весело от нашей с Виршей перебранки.
        И тут кто-то подошел ко мне сзади, вставая плечом к плечу. Я оглянулась: Луиш. Мой бывший друг улыбнулся и выступил вперед поднимая ладони вверх, чтобы призвать людей к тишине.
        - Друзья! Скажите, кто совершенно безвозмездно поделился с вами рецептом пиццы - блюда, которое может приготовить как самый бедный, так и самый богатый житель большого Куша? Кто организовал субботники и привел в порядок парк у Великой стены? Кто дал возможность зарабатывать и лавочника, и молодежи, и дворникам, которые поддерживают чистоту в парке? Кто открыл макаронную фабрику, обеспечив всех жителей Большого Куша недорогой, но вкусной едой? И работой?
        - Мэр Сью! - орали в ответ на каждый вопрос из толпы. Сначала крики были разрозненные, но потом народ приобщился, и последний раз завопил с таким воодушевлением, что я думала - оглохну.
        - А теперь скажите, - продолжал Луиш, - являясь владельцем пиццерии, парка развлечений и макаронной фабрики, побежала ли мэр Сью за флютом, чтобы продемонстрировать всем свой статус?
        - Нет! - дружно грянул народ. И замер. Кто-то догадался быстрее, кто-то чуть позже. Но через несколько мгновений, толпа засвистела и заулюлюкала, тыча пальцем в красного от злости Виршу.
        И только когда веселье стихло, Луиш закончил свою речь.
        - Так кому вы верите больше: мэру Сью, которая все заработанные деньги тратит на благо города, или Вирше, который первым делом вырядился во флют?
        - Мэру Сью! - заорал народ. А я снова почувствовала это... единение с людьми, которые смотрели на меня снизу вверх. И поняла. Если я сейчас упаду в толпу, меня снова поймают сотни рук и удержат на весу...
        - Луиш, - шепнула я другу, - прости, что пропала и совсем не заходила... Сам понимаешь, все казалось таким сложным...
        - Забей, - улыбнулся мне Луиш. - я все понимаю. А Хараш... Хараш был не прав, Сью. Если любишь, то надо быть вместе до конца.
        Если любишь, надо быть вместе до конца... Отозвалось эхом в моей душе. Я тоже так думала. И за эти слова мгновенно простила Луиша. Пусть раньше он был другом Хараша. Но ведь потом он стал и моим другом. И раз уж он способен встать на мою сторону, то не след и мне отказываться от дружбы.
        Я улыбнулась лучшему другу и прошептала одними губами: «Спасибо!» «Пожалуйста!» - подмигнул в ответ Луиш.
        А тем временем толпа продолжала бесноваться, освистывая злобно скалящегося Виршу. Он настороженно оглядывался по сторонам, готовый вцепиться в каждого, кто рискнет приблизиться к нему ближе, чем на пару шагов.
        - Вирша, - я смотрел на него совершенно спокойно, - ты должен понять, я ничего не имею против лично тебя. Но я категорически против того, как ты ведешь нас общий бизнес. И если ты хочешь и дальше быть моим компаньоном, тебе придется взяться за ум, нанять реальных дворников и озаботиться чистотой во всем городе. Я не требую у тебя закрыть твою забегаловку, но и зарабатывать на нее ты должен сам, не обворовывая ни меня, ни горожан, которые платят тебе за уборку.
        - Стерва! - рыкнул Вирша, - правильно от тебя Хаораш ушел! Такую стерву никто не выдержит. Так и останешься одна с сорока кошками!
        Я пожала плечами. Если бы Вирша сказал это несколько минут назад, я, наверное, не выдержала бы и вспылила. Но сейчас, когда мой лучший друг был на моей стороне, эта обида перестала казаться такой уж огромной.
        - Даже если и так. Я останусь с сорока кошками, а ты без гроша в кармане. Уж, поверь, если я смогла заставить фон Байрона подписать один договор, то я могу точно так же подписать у него другой. И ты станешь владеть половиной компании, которая не приносит доход. - Вирша зарычал, а я продолжила, как ни в чем ни бывало, - но на самом деле я вовсе не хочу этого делать. Меня устроит, если ты будешь исполнять наши договоренности в полной мере. И сейчас я просто помогла тебе сделать это, облегчила тебе задачу.
        - Помогла?! - взвизгнул он, готовый кинуться на меня с кулаками. Если бы не Горец, возникший из ниоткуда, то возможно намерения Вирши стали бы действиями. - Да, в гробу я видал такую помощь! Мне же теперь каждый в лицо будет тыкать этим чертовым мусором!
        - Вирша, - тяжело вздохнула я, - а как по-твоему ты должен следить за чистотой в городе? Сам лично каждый день оббегать все улицы и переулки? Зачем, если можно поручить это дело людям, которые заинтересованы в порядке на этих самых переулках гораздо больше тебя. Пойми, если сами жители начнут говорить тебе, что на их улицах есть мусор, это сэкономит нам кучу денег. А тебе всего лишь надо будет отправить бригаду дворников по указанному адресу, чтобы они там подмели и убрали грязь.
        - Ты хоть представляешь сколько людей для этого нужно?! - взвился Вирша. - На некоторые улицы «Шарашкина контора» ни разу в жизни не заглядывала! Так почему я должен это делать?!
        - Знаю, - кивнула я. - Я же сама считала. Главное, чтобы они мели улицы, а не стояли за баром в твоей забегаловке. К тому же никто же не говорит, что ты должен убрать весь город за один день, Вирша. Потихоньку, в течении нескольких месяцев, убирая начисто по одной улице в день, можно привести город в порядок. А потом только поддерживать чистоту.
        - Раз тебе так хочется махать веником, так иди и делай все сама! - рыкнул Вирша. - А я не нанимался на такую грязную работу!
        - Вообще-то, - встрял Луиш, - нанимался. Сью же не тайком от тебя договора с городом заключала. Слышал я от сестренки, что ты очень восхищался и чуть не на руках носил Сью, когда ей удалось заставить фон Байрона подписать договора...
        Сестренки?! Уловила я главное. Это что же получается, та девица, которая села на место Хараша сестра Луиша?! Вот, блин, подстава. Я постаралась вспомнить, не ляпнула ли я чего нехорошего. Девица-то мне сразу не понравилась. И села она на эту должность, выходит. По блату... то ли Хараш устроил сестренку друга, то ли сам фон Байрон... Девица-то выходит ему вроде как сводная... Ничего себе хитросплетения. Как в сериалах.
        - Так я ж не думал, что так будет! Шарашкину контору-то никто не контролировал. Никто фон Горшеру в лицо не тыкал мусором, - возмущенно заявил Вирша. Он то ли притворялся так искусно, то ли на самом деле не понимал. Но мне было все равно.
        - Вирша, мне плевать. Но у тебя есть выбор: ты прямо сейчас можешь сказать людям, что все понял и осознал свои ошибки. И отправишь дворников завтра с утра подметать улицы. Либо придется быть битым. Ты же не думал, что жители трущоб, которые тонут в помойках, возникших из-за твоей плохой работы, будут так любезны, что не снабдят свои слова хорошим тычком под ребра?
        Горец, стоявший совсем рядом, довольно оскалился:
        - Снабдим, мэр Сью, не сомневайтесь. Таким тычком снабдим, что ты, Вирша, неделю встать не сможешь.
        - Да, идите вы! - психанул Вирша и повернулся ко мне, - думаешь, переиграла меня, тварь?! - он внезапно расхохотался и вдруг вытянул вперед руку со сложенной фигой. - Фиг тебе. Ты, баба-дура, и не тебе со мной тягаться. Я все равно тебя переиграл! Изначально!
        Он зло расхохотался.
        - Это ты имеешь в виду записную книжку, которую спер из моей комнаты? А потом продал своему приятелю, чтобы на вырученные деньги открыть компанию? - спокойно спросила я. Я не собиралась поднимать эту тему до тех пор, пока Дилиша не выяснит, кому ее братец сплавил герцога Буркингемского. Это было бы разумно. Но иногда поступить разумно не получается.
        - А если про нее? - он зло ощерился. - Что ты мне сделаешь? Кто тебе поверит, если ты скажешь, что именно там было? А блокнот, - он ухмыльнулся, - я тебе куплю новый. В возмещение ущерба... У тебя ведь там даже записей никаких не было.
        Я вздохнула... Да, про флют, выросший моей квартире, знало совсем мало людей. А уж в то, что флют смог прорасти в блокноте, никто точно не поверит. Всем известно, флюты не растут на таких «движимых» предметах. Но...
        - Вирша, - я сочувственно вздохнула, - знаешь, в чем беда? - спросила я. И начала отвечать не дожидаясь ответа. Все равно он будет неверным, - ты все смешиваешь в кучу. Кражу моей записной книжки, уборку мусора, свою собственную забегаловку и даже свой мужской шовинизм, который ты считаешь мужской гордостью. Поэтому у тебя ничего не получается. Все, за что ты берешься либо не работает, либо работает из рук вон плохо. А тебе всего-то и нужно отделить одно от другого... Знаешь, у нас говорят, не надо складывать яйца в одну корзину. Это значит, что нельзя вкладывать все, что у тебя есть в одно дело. Если что-то случится и оно вдруг рухнет, у тебя ничего не останется. Стоит уронить одну корзину и все яйца разобьются.
        - У меня много корзин, - Вирша перестал смеяться, но все еще не понимал к чему я веду.
        - Верно, - кивнула я. - На первый взгляд у тебя много корзин с яйцами. Но если приглядеться, ты все свои корзины с яйцами сложил в одну, только усложнив себе жизнь.
        - Что за чушь ты несешь! - Вирша снова начал заводиться. - Хотя что ждать от бабы, - он презрительно скривился.
        - Чушь несешь ты, - хмыкнул горец, - а мэр Сью дело говорит. У тебя сотрудники одной компании работают в другой. Ты украл у мэра Сью что-то ценное, а потом пришел к ней же, чтобы вложить деньги. Ты делаешь то, что она говорит, но при этом все равно считаешь ее глупой. Вирша, - он рассмеялся, - у меня для тебя плохие новости. Если ты разозлишь мэра Сью, и она подпишет договор на уборку мусора с другой компанией, ты потеряешь все: те деньги, которые ты выручил от продажи ворованной записной книжки, и те, которые тебе платит мэрия, свою забегаловку, работу которой ты оплачиваешь с этих денег мэрии, и даже возможность снова обратиться к мэру Сью за помощью. Она и есть та самая корзина, в которую ты сложил все остальные корзинки с яйцами! И все, кроме тебя, уже все поняли.
        - Я ниче не понял, - встрял Дятел, который все это время старательно вертел головой, отслеживая нить нашей беседы. - Разве ж мэр Сью корзина? Она же баба! Или че! - ахнул он, - Вирша с ней спал?! Ну, - стушевался он, - ты же сам сказал про яйца...
        - Во поэтому, Дятел, ты Дятел, - фыркнул Горец, - глупая птица. Долдонишь, что ни попадя. Мэр Сью, - повернулся он ко мне, - давайте уже заканчивать. А то народ, - он кивнул на толпу, про которую мы забыли, - уже волнуется. Они же не на нас пришли смотреть, а на речера Фреша. А этот дурак пусть уходит, - мотнул головой в сторону Вирши, - все равно его сегодня же наши на лоскуты порвут за помойки на улицах. Я бы на твоем месте, Вирша, сейчас сам с веником бы вышел, чтоб все видели, как я стараюсь чистоту в городе навести. Глядишь народ проникнется...
        - Ты не на моем месте, - буркнул Вирша, тем не менее поглядывая на окружавших его людей насторожено.
        - Ты прав, Горец, - улыбнулась я. - Давайте освободим сцену, а то Флеша нас сейчас вместе с Виршей растерзает. Вон как злится...
        Флеша и вправду сердито хмурила брови, глядя на меня из-за шторы, заменявшей кулисы. Ох, чую, это было мое последнее выступление перед концертом речера Фреша. Теперь верная жена костьми ляжет, но не позволит мне испортить выступление любимого мужа. Народ-то без привычных зрелищ загрустил... Вон парочка аристократов уже ушла, освободив стулья. Да и, вообще, толпа зрителей поредела. Слишком долго мы устраивали разборки, им стало скучно...
        Мы спустились со сцены, на которую тут же выпорхнули раскрашенный в тысячу ярких цветов речер Фреш и банда Черных.
        Вирша мгновенно исчез из вида, окружив себя парой своих верных друзей, тех самых, которые участвовали в нападении на меня в тот памятный день, когда все изменилось...
        - Мэр Сью, - Горец преградил мне дорогу, - позвольте проводить вас... на всякий случай, - смутился он, слегка порозовев.
        Это было так странно, что я рассмеялась. Давно не видела, как мужчины краснеют. Тем более такие... Все же быть предводителем местной банды, это не фунт изюма.
        - О! - завопил радостно Дятел, - а наш Горец на мэра Сью запал!
        - Заткнись! - рявкнул кто-то, и Дятел сдавленно хекнул. Вероятно, опять получил в бочину, за длинный язык.
        От провожатого я отказалась. Не хотела давать парню ложные надежды. Мое сердце все еще было занято другим...
        Глава 14
        Утром на подоконнике открытого окна я увидела букет: несколько тоненьких стебельков горной полыни, перевязанные темно-синей лентой. Невольно улыбнулась. Как ни крути, а получать маленькие знаки внимания очень приятно. Тем более, что материальная ценность полыни так близко к нулю, что даже самый упорный ханжа не сможет найти ни единой зацепки для недовольства.
        Я сунула полынь от Горца в стакан с водой и помчалась на работу. После того, как я перестала работать в архиве, большую часть дня проводила на фабрике. Оказалось, что там полным-полно работы, которую раньше делал Хараш. И впахивать мне приходилось ого-го сколько.
        Но и то как двигались дела, внушало радость. Производственный цикл у нас был налажен, и мы сейчас по сути дела занималась благоустройством: строили дороги, разбивали клумбы, сажали аллеи и устраивали комнаты отдыха. Наша фабрика становилась не просто промышленным предприятием, но и практически еще одним парком. Только без каруселей. Мы даже прудик выкопали вдоль дороги. Там, где было небольшое болотце, и убили сразу двух зайцев: собрали воду, которая теперь не размывала дорогу, и создали отличное место для отдыха. Я решила, что на следующий год, если мне не придется бежать из города, построю рядом еще какую-нибудь фабрику, а возле пруда устрою небольшой фабричный парк, чтобы народ смог отдохнуть во время обеда.
        Что это будет за фабрика, я пока не решила. Но все больше склонялась к швейной... во-первых, фасонов женских платьев я могу вспомнить очень много. Нужно только найти талантливую раскройщицу, чтобы она смогла по моим картинкам создать выкройку. А во-вторых, я не теряла надежды вырастить флют. А крылья бабочек тоже нужно будет где-то перерабатывать.
        - Мэр Сью! - ко мне в кабинет, где я сидела за документами, ворвалась Сайша. Я давно забрала девчонку из цеха и посадила в приемной на место секретаря. Очень смышленая была девица и терять такой потенциал на «принеси-подай» мне было жаль. - У меня для вас две новости! Хорошая и плохая. С какой начать?
        - Давай с плохой, - вздохнула я. Проблемы не были так уже редки, и я научилась относиться к ним по-философски.
        - Приходила сестра Вирши, Дилиша. Сказала, что по вашему вопросу к сожалению пока никаких подвижек. Ей не удалось узнать ничего про человека, которого вы ищете. Приятель ее брата сказал, что их свел какой-то общий знакомый. Но ему его даже не представили... вот...
        Я выругалась. Это была единственная ниточка, которая могла бы привести меня к герцогу Буркингемскому. Нет, конечно еще можно было поскорее стать хозяйкой в городе, чтобы освободить друга от загробного плена, вряд ли для этого призраку необходимо находиться именно здесь, в Большом Куше. Но я никогда не узнаю, удалось мне это или нет, и буду всегда переживать за несчастного духа.
        - А о чем это она, а?! Мэр Сью?! Что за таинственный человек? - глаза Сайши горели жадным любопытством. Оно было самым большим недостатком моего секретаря.
        - А вторая новость? - ответила я вопросом на вопрос. И Сайша тут же забыла про таинственного человека и расхохоталась. - Дилиша просила передать, что вчера вечером Вирша раздал веники всей своей банде. Они взбунтовались и хотели было послать его куда-подальше, но Вирша сумел их построить. И они всю ночь мели улицы в своем околотке... Пока плохо, конечно, но Дилиша сказала, что Вирша пообещал им глаз на попу натянуть, если сегодня к вечеру в околотке не будет чисто.
        Она так заливисто смеялась, а картина, которую я представила была такой забавной, что я тоже не выдержала и начал хохотать. У меня получилось немного приструнить Виршу. Теперь главное не терять достигнутое. И додавить его до того, чтобы он работал честно... Ну, по-крайней мере, в части договора с городом. А в своей забегаловке путь делает, что хочет.
        От души повеселившись, мы еще немного позубоскалили в адрес незадачливого Вирши. А потом Сайша хлопнула себя по лбу:
        - Ой, мэр Сью! Чуть не забыла. К вам посетительница... Беременная! - округлила она глаза. - Я ей сказала, что мы беременных на работу не берем, но она говорит, что не на работу, а по личному вопросу. Так как? Пускать?
        - Пускай, - кивнула я. Даже любопытно стало. Что за беременная, да еще и по личному вопросу... У меня, вроде бы, никаких личных вопросов с беременными не было... Если только, я наморщила лоб, пытаясь вспомнить, как звали девицу, по которой сох Луиш... вроде бы про нее тетка Лауша говорила, что беременна от какого-то белобрысого столичного хмыря...
        - Мэр Сью, - в кабинет вошла высокая, статная, девушка. Прям богатырка. Фигуристая, даже несмотря на явно выпирающий живот. И сиськи при ней, и попа такая, что я позавидовала невольно. Как орех. И талия узкая. Даже беременность ее не испортила. Талию в смысле. И девушку тоже. Волосы черные, блестящие, с отливом. Глаза огромные, синие-синие и такие глубокие, что я сама чуть не утонула. Да, уж... Если это и правда та, на кого подумала, то Луиша губа не дура. Была бы я мужиком, точно мимо такой не прошла бы. - Меня зовут Риша, - представилась она.
        Точно! Я мысленно хлопнула себя по лбу. Именно так и звали возлюбленную моего лучшего друга.
        - Очень рада с вами познакомиться, присаживайтесь, - улыбнулась я и немного соврала, - Луиш мне о вас столько рассказывал.
        - Сомневаюсь, - хмыкнула Риша так грациозно опускаясь на простой деревянный стул, что мне стало немного стыдно, что это не роскошное кресло. Оно подошло бы ей гораздо больше. - Хотя, признаюсь, я была бы рада, если бы это было правдой. Я ведь, - она запнулась и вздохнула, - я была такой дурой, Мэр Сью.
        - Не только вы, - кивнула я. - Мы, девушки, всегда почему-то влюбляемся не в тех, в кого следовало бы...
        Риша кивнула:
        - Я слышала, что вы расстались с Харашем перед его отъездом... Вы оказались умнее меня. Я же, как полная идиотка, потащилась за своим в столицу. Знала же, что там мне не место, что там его родители, и они никогда не позволят нам быть вместе. Но верила, что Мориш меня не оставит, что наша любовь сильнее предрассудков. Увы, - она развела руками и улыбнулась, - предрассудки оказались сильнее любви... - она задумчиво провела ладонью по животу. А потом подняла на меня взгляд. - но я к вам не за этим. Я тут случайно услышала, что Вирша именно у вас украл ту записную книжку, которую купил Мориш... И я знаю, что именно находится в этой записной книжке. Мориш так радовался, когда заполучил уникальный флют...
        Я еле сдержалась, чтобы не закричать. Новость была просто ошеломительная! Теперь, когда я знаю, где искать мою книжку, я смогу забрать ее и вернуть герцога Буркингемского! Наверное, Риша смогла прочитать мою радость по лицу и глазам. Она тяжело вздохнула и повесила голову:
        - Только вы, мэр Сью, зря надеетесь, что сможете ее выкупить. Он никогда не отдаст вам флют. Вы в нашем мире чужая, но уже должны знать, что флют - самая большая ценность. И очень часто бывает так, что из-за него убивают не только чужих, но и самых близких. Брат идет на брата, чтобы заполучить себе месторождение флюта. А если его найдет компания друзей, то они бьются друг с другом до смерти...
        - Знакомая ситуация, - кивнула я. - У нас называют это золотой лихорадкой. Как болезнь, которая поражает разум людей и заставляет убивать друг друга за золотой самородок...
        Риша снисходительно улыбнулась:
        - По сравнению с флютом, золото не стоит почти ничего. Но именно поэтому я пришла к вам. Я хочу, чтобы вы выкрали флют у Мориша и оставили его ни с чем, - она оскалилась, - этот негодяй заплатил за него почти все свое состояние. Если вы сможете его украсть, то Мориш окажется нищим. Вот тогда он вспомнит обо мне! А я буду смотреть на него свысока и смеяться.
        Злость так сильно преобразила ее лицо, что я невольно испугалась. Вся красота и привлекательность исчезла, как ни было. Некрасивая, недобрая душа Риши прямо сейчас отражалась в ее глазах. И я теперь ни за что не могла бы сказать, какая из них была настоящей Ришей: та, что вошла в мой кабинет, или та, которая сидела сейчас и смотрела на меня в нетерпении.
        - Это будет прекрасная месть, - радостно рассмеялась она. - я и готова помочь вам. Я проведу вашего человека в его дом и подскажу, где Мориш прячет флют. Но дальше ему придется разбираться самому.
        Я неопределенно покачала головой. Я хотела вернуть герцога Буркингемского, очень. Я готова была на все, чтобы вернуть его. Кроме одного - согласиться на предложение Риши. Было в нем то-то неприятное, противное моей натуре. Но с другой стороны, был ли у меня другой выход? Я не смогу договориться и выкупить записную книжку. У меня ведь нет такого состояния, которое я могла бы предложить Морше взамен утраченного.
        - Я могу подумать? - спросила я.
        - О чем? - не поняла меня Риша.
        - Принимать или нет вашу помощь, - ответила честно.
        - Вы не можете отказаться! - воскликнула Риша, - это же ваш флют! Неужели вы просто так отдадите его Моришу?!
        Я пожала плечами.
        - Если бы вы хотели помочь мне... но вам ведь плевать на меня. Для вас важно только отомстить.
        - И что?! - в глазах Риши я увидела усмешку, - по-вашему я должна простить этого негодяя, несмотря на то, как оно обошелся со мной? Он врал мне. Нагло и бессовестно... Бросил меня... Как и вас ваш Хараш. Неужели, если бы у вас была возможность разорить его, вы не воспользовались бы подходящим случаем?!
        Я задумалась. Заглянула в себя поглубже... так глубоко, как только смогла.
        - Нет, - отрицательно мотнула головой, - разорять не стала бы. Я предпочла бы отомстить по-другому. Я сделал бы та, чтобы он пожалел, что не остался о мной.
        Риша смотрела на меня скептически. Мол, разве это не одно и то же? Но я-то знала, что это не так. И продолжила честное признание:
        - Но флют мне очень нужен. И прекрасно понимаю, иного способа вернуть его нет. Именно поэтому я и прошу время на размышление.
        - Хорошо, - она встала, придерживая живот, - только не думайте слишком долго... мне скоро рожать. В с ребенком Мориш меня и на порог не пустит. Сейчас он благосклонен только потому, - она недобро усмехнулась, - что его заводят беременные женщины.
        Я кивнула:
        - Я не собираюсь думать так долго и приму решение уже к вечеру.
        - Отлично, - Риша мотнула головой, - я как раз завтра утром отправляюсь в столицу. И если вы решите... ваш человек может отправиться вместе со мной.
        Она ушла. А я посидев и подумав немного, собралась и побежала к Луишу. С кем же еще советоваться по такому деликатному вопросу, как не с верным другом?
        Луиш был занят тем, что лепил пельмени. И все его девочки: и поварихи и официантки, тоже. На всех столах на кухне вместо пицц лежали ровные ряды аккуратных, полукруглых пельмешек с ажурным краем.
        - Ого! - ахнула я, - чего это ты делаешь? Решил пельменный цех, что ли, открыть?!
        - Нет, - покачал головой счастливый и безмятежный Луиш, кулинария для него была сродни медитации. - У Велдиша прием сегодня. Вот он и попросил приготовить для него пять сотен пельменей с мясом и две сотни вареников с картофелем и грибами. Вот мы и лепим...
        - А пиццы? - удивилась я... Судя по тому, что народ продолжал толпиться в зале, пиццу им сегодня тоже отпускали.
        - А пиццы я ночью нашлепал, - зевнул Луиш. - Ты представляешь, Сью, сколько у нас будет заказов на пельмени после приема? Можно будет открывать этот... как ты сказала... пельменный цех!
        Глаза Луиша затуманились. Уверена, в своих мечтах он уже сидел во главе длинного стола в пельменном цехе и с наслаждением лепил пельмешки, вареники, манты и все прочие пельменообразные изделия, о которых я смогла вспомнить.
        - Для этого нужна морозилка, - вздохнула я. Мечта Луиша мне понравилась. Я даже мысленно прикинула, сколько можно было бы заработать в таком пельменном цехе. Особенно если герцог Буркингемский сможет «изобрести» морозильник... Это же должно быть не сложно. Только перед этим надо придумать настоящее электричество и фреон... и еще целую кучу деталей, о которых я даже не догадываюсь... и я закончила, - без морозилки твои пельмени протухнут очень быстро...
        - Если делать под заказ, то все будет нормально, - улыбнулся Луиш. И спросил, - а ты чего пришла-то так рано? Ты ж в это время еще на фабрике должна быть. Неужто случилось что?
        - Ага, - вздохнула я, выныривая из белоснежного пельменного цеха с кафельными стенами, огромной электрической мясорубкой и жалюзи на окнах.. уж не знаю почему, но жалюзи я увидела очень четко. - Ко мне Риша приходила.
        - Риша?! - ахнул Луиш, от неожиданности уронив пельмешку на пол. Надо же... впервые вижу, чтобы мой друг был так неаккуратен с едой. Значит Риша, действительно занимает в его душе достаточно много места. - что ей было нужно?! И почему она не пришла ко мне?!
        - Потому что, - улыбнулась я. Кажется, у меня появился ее один способ вытащить Луиша из кухни. Помимо новых рецептов. - Давай выйдем. И я тебе все расскажу.
        Через несколько минут мы с Луишем уже попивали лимонад за столиком. Тем самым, где совсем недавно мы сидели с фон Форешом, ставшим после нашей беседы речером Фрешем. Я уже все рассказала другу о предложении Риши и сейчас сидела, ожидая его ответа. Но Луиш медлил...
        - Знаешь, - наконец-то решился он, - мне тоже не нравится стремление Риши отомстить Моришу. Даже несмотря на то, что я ненавижу этого гада больше всех на свете, за то что он отнял у меня девушку. Но все же Риша сама решила поехать с ним, ее предупреждали об обмане, но она никому не верила. Но с другой стороны...
        - Герцога Буркингемского по-другому не вернуть, - закончила я вместо него. И вздохнула. С волками жить,по волчьи выть. - Но я даже не представляю, к кому обратиться за помощью! Кто сможет украсть для нас флют? У меня нет таких знакомых...
        - Да?! - удивленно приподнял брови Луиш и улыбнулся.
        - Ну, кроме Вирши. Но обращаться к нему не вариант, сам понимаешь...
        - При чем тут Вирша? - Рассмеялся мой друг. - У тебя есть Горец. Поверь, этот парень даст фору самому ловкому вору. К тому же он будет рад помочь тебе, Сью.
        - Но что оно попросит взамен? Прости, Луиш, но я больше не верю в бескорыстие жителей Большого Куша. Тут все как-то неправильно, - вздохнула я, - каждый хочет заполучить что-то себе. Никто ничего не хочет делать просто так. Знаешь, мне ведь Риша сначала понравилась. Я думала, она такая хорошая, что решила помочь мне вернуть флют. А оказалось, что это всего лишь месть.
        Луиш улыбнулся. Как-то грустно.
        - То есть, если бы она тебе соврала, ты считала бы ее хорошей? А плохой она стала только тогда, когда рассказала правду?
        - Но, Луиш, месть - это плохо! Она могла бы обратиться к королеве. Хараш рассказывал мне, что каждая женщина может обратиться за помощью, если ее обижает мужчина.
        - Сью, - вздохнул мой друг, - ты иногда такая наивная... Да, если к королеве за помощью обратиться герцогиня Буркингемская, то она несомненно встанет на ее защиту. Но Риша обычная женщина, и королеве нет никакого дела до ее страданий. А бюро... Они мало что могут, если обидчик из аристократов. Ну, отправят ему возмущенное письмо, напишут, что нехорошо так поступать с женщинами. И что? И ничего... поэтому-то женщины и бегут в Большой Куш. Для некоторых лучше работать в домах плотских увеселений, чем вернуться к мужу. Понимаешь?
        - Даже если и так, - не согласилась я, - все равно месть - это плохо.
        - Даже если и так, - повторил за мной Луиш, - отказываться от помощи Риши - это глупо. И я не думаю, что Горец запросит неподъемную для тебя цену. А за флют, Сью, можно отдать любые деньги.
        - Хорошо, я поговорю с Горцем, - поджала я губы. Я не со всем была согласна, но не могла не признать, рассуждения Луиша были весьма разумны. За исключением оправдания Риши. Мое отношение к ней осталось прежним, она мне не нравилась.
        - Отлично, - улыбнулся Луиш, - тогда я сам схожу к Рише и передам ей твое решение. Ты ведь не хочешь ее видеть?
        Я кивнула. Вот уж точно не хочу. А то вдруг передумаю. Луиш встал, снял фартук и бросил его за стойку, крикнув помощницам, что вернется примерно через час.
        Мы вышли из пиццерии. День был в самом разгаре, светило солнце, дул тихий ветерок, а на небе плыли белые облака. Я не стала говорить Луишу, что цена в деньгах меня совсем не пугает. Но я боюсь, что Горцу нужно будет совсем другое. То, на что я не смогу согласиться. А потом буду мучиться и страдать, что из-за моей принципиальности призрак герцога Буркингемского навсегда останется пленником записной книжки. А это ведь даже не мэрия. Там не устроишь электричество, не проведешь водопровод и не полетаешь, стуча по стенам... Это же практически одиночная камера, карцер, в котором оказался заточен мой друг по моей вине. Я же предложила ему попробовать переселиться в то, что можно унести из мэрии. И даже не подумала, что это может сделать кто-то другой.
        Глава 15
        Я не знала, где мне найти Горца, но рассудила, что на Работной, улице, которую контролирует его банда, мне кто-нибудь подскажет где его найти.
        - Что пришла позлорадствовать?! Так давай! Злорадствуй! - внезапно раздавшийся крик заставил меня вздрогнуть. Я оглянулась. Посреди улицы, метлой в руке стоял хмурый Вирша. - Рада, что мне пришлось за метлу взяться?! Ненавижу тебя! - выпалил он.
        - Вирша? - удивленно спросила я не сразу сообразив, о чем это он говорит, - а что ты здесь делаешь?
        - Гуляю! Не видишь что ли! - Резко ответил он, заскрежетав зубами от злости, и отвернулся в сторону.
        - Ой, прости! - опомнилась я. - Я просто не ожидала тебя здесь увидеть. Я Горца ищу. - оглянулась по сторонам и улыбнулась, - а ты молодец! Здесь стало очень чисто.
        Виршу хмуро взглянул на меня, как будто бы не верил, что я не стану тыкать в него пальцем и смеяться. Но я продолжала улыбаться. Совершенно искренне, между прочим. Вид Вирши с метлой вызывал во мне не злорадство, а радость. Значит не такой уж он конченный отморозок. И если он будет продолжать в том же духе, то на улицах Большого Куша будет чисто.
        - Давай завтра наймем еще десяток дворников? - предложила я ему. - Это, конечно хорошо, что ты сам за метлу взялся, но лучше поручить то кому-нибудь другому, а ты будешь следить, чтобы все остальные убирали так же чисто, как ты.
        - Идет, - буркнул Виша, не поворачиваясь и продолжая скрести метлой по дорожке, - я пришлю тебе завтра своих парней. Девкам тут делать нечего. Тяжелая это работа, Сью, веником махать.
        - Присылай, - кивнула я. - Я оформлю.
        Попрощались мы вполне дружелюбно. А когда я повернулась, чтобы уйти, Вирша крикнул вслед:
        - Сью! Горец на Болотной. Они там с ребятами решили канавы вырыть!
        Горец и его ребята на самом деле нашлись на Болотной. Чумазые и с лопатами в руках. Увидев меня парни бросили копать, засвистели и захохотали, подначивая Горца.
        - Привет, - улыбнулась я ему, - мы можем поговорить?
        - Конечно, - в его глазах вспыхнул такой огонек надежды, что мне стало стыдно. И я поспешила добавить:
        - Это о деле, а не о, - запнулась, не договорив «нас». Ведь никакого «нас» нет и не может быть.
        - Я понял, - кивнул он, тем не менее продолжая смотреть на меня по-прежнему. Мне стало неловко. Вот зачем только я пошла на поводу у Луиша?! Отказалась бы от предложения Риши и вся недолга! Подумаешь будет мучиться призрак герцога Буркингемского, который столько сделал для меня и не только для меня, и которого мне страшно жалко и вообще... он же все равно не живой. И неважно, что я потом тоже буду терзаться муками совести... я вздохнула... как же мне не хочется обращаться за помощью к Горцу! - Мэр Сью, простите, если я вас чем-то обидел. Я не хотел.
        Я опустила глаза и принялась рассматривать грязь на дороге... Я ведь знала, Горец бандит и преступник. Он грабит людей на улицах города, он вор и, возможно, убийца. Но прямо сейчас я была в некотором смятении...
        Вот с Виршей все понятно. Он нехороший человек, мерзавец и негодяй. Он никогда не сделает ничего хорошего. И даже сейчас, будучи вынужденным подметать улицы и выполнять условия договора с городом, он не оставит попытки где-то обмануть меня или город. Это у него в крови. Он и метлу-то взял исключительно под принуждением. Стоит ослабить вожжи, и дворники опять пойдут разливать лимонку в его бар.
        А Горец, несмотря на то, что грабитель, вор и, возможно, убийца, совсем не такой... Его слову можно верить. Если он за что-то берется, то в лепешку расшибется и выполнит. Да и спиной к нему поворачиваться не страшно. Он никогда не ударит исподтишка. Его никто не заставлял брать в руки лопату и рыть канавы на Болотной. Однако он и его ребята здесь. И судя по выполненному объему работ, уже не первый день. Да, он в конце-концов образованный и со специальностью! Пусть геологи не нужны в Большом Куше, но они точно нужны где-то еще.
        И я ляпнула совершенно не к месту:
        - Горец, скажи, а почему ты стал главой банды? Я уверена, что тебе это не по нраву. Ты же не такой, как Вирша.
        Если бы он обиделся или разозлился, я бы не удивилась. Но Горец внезапно расхохотался, как будто бы я сказала что-то смешное. И его ребята тоже побросали окончательно лопаты и ржали, держась за животы.
        А что такого-то в моем вопросе?
        - Мэр Сью, - с улыбкой до ушей влез Дятел, - а вы почему стали мэром?
        - Дятел, заткнись, - рявкнул Горец. Но из-за широкой улыбки у него получилось совсем не грозно, а по-доброму. - Но в общем-то он прав, мэр Сью. Причины, я полагаю, у нас с вами схожи.
        - Ну, у меня не было выбора. Меня заставили обманом. Если бы я могла отказаться от этой участи, то отказалась бы не раздумывая. А тебя вряд ли кто-то заставлял подписывать договор, что ты станешь главой банды.
        - Нет, конечно, - согласился со мной Горец, - договор меня никто не заставлял подписывать, мне просто не оставили ни одной возможности заработать на жизнь другим способом. И моим ребятам тоже. Вон Дятел хоть и балабол, но руки у него золотые. Он всем на районе мебель чинит. Просто так, бесплатно, потому что ему это нравится.
        - Правда? - повернулась я к Дятлу. Тот смутился, но кивнул.
        - Да, че там, - махнул он рукой. - если делов-то на три минуты, не могу я деньги за такую работу брать. Тем более, когда у моих клиентов их нет. - он громко заржал, пряча за смехом неловкость.
        - Но почему ты не пошел работать в какую-нибудь мастерскую? - спросила я. Не могла не спросить.
        - Ждут меня там, как же! - фыркнул Дятел. - Там своих полно.
        - В хорошие мастерские его не взяли, потому что он живет не в том районе, - добавил Горец, - а в плохие - потому что он слишком хороший специалист. Но ты ведь пришла спросить не об этом?
        - Нет, - я вздохнула. А чем я лучше других? Тоже вместо того, чтобы предложить Горцу нормальную работу, толкаю его на путь преступления. Но я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы изменить ситуацию, пообещала себе. - Вирша украл и продал то, что принадлежит мне. И я хотела попросить тебя выкрасть это обратно. Моя знакомая проведет тебя в дом и подскажет где это искать. - Я вздохнула и призналась, - эта вещь очень дорога мне. И мне больше не к кому обратиться.
        - Хорошо, - кивнул Горец. - Сделаю. Когда?
        - Завтра утром, - вздохнула я.
        - Договорились, - снова согласился со мной Горец. И повернувшись к своим крикнул, - братва, вы тут без меня заканчивайте. У нас с мэром Сью появились срочные дела.
        - Вы там аккуратно делами занимайтесь! А то от таких срочных дел, дети могут быть! - тут же откликнулся Дятел и мерзко заржал. И что самое неприятное, никто ему в бочину не ткнул. Напротив, все только подхватили его смех.
        - Не обращай внимания. Им бы только зубоскалить, - улыбнулся Горец, подхватывая меня под руку... Как будто бы нарочно, чтобы повеселить друзей еще больше.
        Стало так неприятно. Я выдернула руку и обиженно отвернулась. Вот зачем он так? Мне и так сложно было к нему подойти, а теперь и вовсе.
        - Прости, - тут же отозвался он, - я не хотел тебя напугать или обидеть.
        - Ты меня не напугал, - буркнула я, не поворачиваясь.
        - Прости, что обидел, - снова извинился он. Я кивнула. Ну, как-то не прилично не прощать, если у тебя просят прощения. Однако обида осталась. И не где-то там в глубине души, а вот прямо здесь на самом верху. И я снова подумала, что зря пришла к нему с просьбой. Вдруг он запросит за помощь свидание? Или даже постель?
        - Что ты хочешь за свою работу? - не стала откладывать в долгий ящик самый волнующий вопрос.
        - Ничего, - улыбнулся Горец, - я просто хочу помочь тебе. По дружбе. Мы ведь друзья?
        И вот что я могла ему ответить? Что он всего лишь один из моих знакомых, и я вовсе не считаю его другом? Вот Луиш друг. Ему я как себе доверяю. А Горцу - нет.
        Но я, конечно же, ответила совсем не так.
        - Друг, - улыбнулась я, сама ощущая какой искусственной выглядит моя улыбка. Но Горец даже бровью не повел. То ли на самом деле не заметил, то ли сделал вид, что ничего не понял.
        С Ришей они оказались давними знакомыми. Горец внимательно выслушал «техзадание», задал Рише кучу вопросов, некоторые из которых, казалось, и вовсе не имели отношения к делу. Например, зачем ему знать, какого цвета стены в доме Ришиного ухажера?
        Я даже фыркнула. Правда, при этом все посмотрели на меня косо... ну, Риша и Луиш, который до сих пор тусовался у своей бывшей. А Горец только улыбнулся и подмигнул.
        Обсуждение кражи плавно перетекло в посиделки. И я с удивлением заметила, что Луиш будто невзначай пару раз приобнял свою бывшую. А она не возмутилась. Напротив, как будто бы даже слегка продвигалась ближе к моему другу.
        Это неожиданно возмутило меня. Вот бесстыжая девица! Сначала променяла Луиша на богатенького, а когда он заделал ей ребенка и бросил, тут же переметнулась обратно к Луишу. А у самой пузо уже на нос лезет. Вот-вот родит. И мой друг должен будет растить чужого ребенка?! Вот гадина! Нашла себе запасной аэродром.
        - Риша, - решила я сразу расставить все точки над «i» и вывести негодяйку на чистую воду, - а тебе когда рожать-то?
        - Через пару недель я думаю, - тут же отозвалась Риша и ласково погладила себя по пузу. - Надеюсь, мой малыш не засидится. Беременность это тяжело, а роды, говорят, еще тяжелее. Не думаю, что я когда-то решусь ее повторить.
        Я аж зубами заскрипела. Так значит Луишу еще и своих детей не видать.
        - Все будет хорошо, - улыбнулся этот тюфяк, снова приобняв ее за плечи, - поверь, я знаю.
        - Спасибо, Луиш, - эта наглая девка повернулась и так взглянула на Луиша, что мне захотелось ее стукнуть. А мой друг окончательно поплыл и притянул Ришу, прижимая к себе.
        - Ты же знаешь, как я к тебе отношусь,- улыбнулся он и заявил, - я говорил тебе, когда ты уезжала и повторю сейчас, Риша. Если ты решишь вернуться ко мне, я тебя приму. И никогда не упрекну в том, что было.
        - Луиш! - возмущенно заорала я. Он точно сошел с ума. Я хотела было высказать этой гулящей девице все, что думаю про то, как она окрутила моего друга, но Горец внезапно рванул меня к себе.
        А когда я развернулась, чтобы возмутиться, заявил:
        - Сью, мне срочно надо увидеть твою записную книжку. Ну, ты же сказала, что твоя точно такая же, только другого цвета. Покажешь?!
        - Что?! - не поняла я такого резкого перехода на другую тему.
        А Горец снова потянул меня из Ришиного дома, где мы провели все то время:
        - Пойдем. Я провожу тебя до дома, и ты покажешь мне записную книжку. А то уже поздно. Завтра рано вставать. Пойдем...
        Уходить я не хотела. Луиш тут без меня точно глупостей наделает. Поведется на сладкие сказки наглой девицы, не понимая, что ей от его нужны только деньги. Но как я ни сопротивлялась, Горец выволок меня наружу. Практически за шкирку. Как нашкодившего котенка.
        За воротами, когда он выпустил меня из рук, я поспешила высказать свои претензии к Рише, Луишу и ему самому.
        - Сью, - ответил он, - тебе не кажется, что Луиш сам должен решать, что для него лучше? Я понимаю твое беспокойство за друга, но ты не можешь вмешиваться в его отношения с Ришей.
        - Ты не понимаешь! - закричала я, но Горец перебил меня.
        - Это ты не понимаешь, Сью. Скажи, ты когда-нибудь любила кого-нибудь так сильно, что без него тебе жить было бы невозможно? Дышать невозможно? Существовать невозможно? Думаю нет, - сам ответил он на свой вопрос, не дав мне закричать, что я, конечно, же любила Хараша. - Иначе ты не стала бы мешать Луишу.
        - А сам-то? - буркнула я. В глубине души знала, он прав. Но как же тяжело признавать себя неправой. - Любил, то ли кого-то так сильно?
        - Любил, - улыбнулся Горец. - И люблю. Горы...
        - Горы?! - не поняла я. - Но это же совсем другое дело! Горы тебя не обманут и не предадут! А Риша Луиша запросто. И они не живые.
        Горец рассмеялся.
        - Когда мне было десять, я свалился в расщелину и почти два дня просидел там без еды, воды и надежды выбраться. Это было слишком далеко от тех мест, где ходят люди. Через пару лет я попал в бурю, и мне пришлось несколько дней провести под снегом. И таких происшествий, Сью, было много. Горы не прощают слабости, с ними всегда надо быть начеку, они не ведают жалости, и убьют тебя, не задумываясь. Но мне все равно. Я готов на любой риск, главное, чтобы снова и снова подниматься на их вершины.
        Я вздохнула.
        - Хорошо, я поняла. Но, если Риша обидит Луиша еще раз, я сама лично ей мору расцарапаю! - заявила я. А потом спросила, - а как ты выбрался из расщелины?
        Горец поднял взгляд к небу и сказал:
        - Я не знаю. Я потерял сознание, а когда очнулся, понял, что лежу под стенами Драконьего замка. Но кто меня спас - не знаю.
        - Наверное тебя спас дракон, - пошутила я и рассмеялась.
        Но Горец даже не улыбнулся.
        - Наверное, - ответил он, подхватил меня за руку и повел прочь от дома Риши.
        Шли мы молча. Я смотрела на яркое звездное небо, и думала о том, что завтра будет хороший день. А еще, что может быть Луиш прав. Если он так сильно любит Ришу, то, возможно,ей стоит дать еще одни шанс. Каждый человек может ошибиться и оступиться... Хотя, я вздохнула, Риша все равно мне не нравилась. Но ведь я и не Луиш, так что не обязательно, чтобы она нравилась мне. Интересно, вдруг всплыла в моей голове мысль, а смогла бы я, как Луиш, простить Хараша за то, что он меня бросил? Ну, вот представим, что он прямо сейчас стоит и ждет меня у мэрии. А как увидит, скажет, мол, Сью, прости меня, дурака такого, я понял, что очень сильно люблю тебя и хочу быть с тобой... Картинка получилась такой яркой, что сердце в груди радостно бухнуло и забилось. Но не от радости, а от того, что мне придется прямо сейчас подбирать слова, чтобы сказать, мол, прости меня, Хараш, но я не могу быть с тобой. Ты уже однажды предал меня, и теперь каждый день, каждый час я буду ожидать от тебя еще одного предательства. В каждом твоем поступке я буду искать подвох, червоточинку. И даже если ее там не будет, я найду и буду
мучиться от сомнений и недоверия.
        Я не Луиш. И пора признать себе, что страница моей жизни, на которой была история любви с Харашем, закрылась навсегда.
        Хотя, я мельком взглянула на молчаливого Горца, открывать еще одну страницу я пока не готова. Пока надо сосредоточиться на работе. А то я со всеми этими переживаниями, совсем расслабилась. А мне мост надо строить...
        - Горец, - обратилась я к моему спутнику, когда мы прощались у порога мэрии, - мне нужен управляющий, который возьмет на себя фабрику и парк развлечений. И я предлагаю тебе эту должность, когда вернешься. - И торопливо добавила, увидев в свете магических фонарей, горевших на крыльце, как он изменился в лице,- это не потому, что ты сделаешь для меня то, что я просила изначально. А потому, что мне больше некого попросить. У меня не так много знакомых в Большом Куше, а тебе я доверяю.
        Горец улыбнулся:
        - Хорошо, Сью. Я подумаю.
        Глава 16
        Всю ночь я думала над тем, что же не делать дальше. Пока Горец будет возвращать мне записную книжку с герцогом Буркингемским, я плотно займусь нашей с Виршей компанией по уборке улиц. Раз уж этот нехороший человек взялся за ум, то пусть работает. Мне-то какая разница, кто будет убирать улицы города, если при этом там будет чисто? И сейчас надо довести все до ума, чтобы потом не тратить слишком много времени на эту работу.
        Еще нужно встретиться с Дилишей. Если она счетовод, то, как говориться, флаг ей в руки, пусть считает. Есть, конечно, один нехороший момент - риск, что она может сговориться со своим братцем и начать меня обманывать... Но с другой стороны, если бы не Дилиша, я никогда не узнала бы, почему умирает флют в моей комнате, и куда делся призрак герцога Буркингемского... Так что я решила рискнуть и доверить бухгалтерию своей несостоявшейся подруге. А значит сейчас как раз можно обучить ее всему, что нужно.
        Когда Горец вернется и займется макаронной фабрикой и парком развлечений, времени для всех этих дел у меня не останется. Я решила открывать новый бизнес. Одна. Вот только пока не знала какой. И именно об этом я думала всю ночь, прокручивая в голове множество вариантов и отвергая их один за одним.
        Что там открывали попаданки в книжках?
        Торговый центр? Нет... Большой Куш, конечно, немаленький город, но все же не столица. Тут богатых семей не так уж и много. К тому же я уже знала, жены глав департаментов при городском Совете ездят за покупками в столицу. И покупать здесь ничего не станут, ибо не престижно.
        Косметическую фабрику? Возможно, это было бы неплохим вариантом, но я понятия не имела, как делать косметику. К тому косметика здесь уже была. Не такая современная, конечно, как в нашем мире, но и не такая примитивная, как можно было бы ожидать от местной «средневековой» жизни. По крайней мере, количество баночек на туалетном столике у Флеши поражало воображение. А я даже не всегда могла определить предназначение того или иного снадобья.
        Трактир? Угу... У меня есть пиццерия. И Луиш. Открывать без него еще одно заведение общепита будет как-то некрасиво. Я лучше потом, если мне удастся сохранить голову на плечах, предложу Луишу открыть ресторан.
        Постоялый двор? И тогда обо мне вспомнят в городском Совете. Глава департамента наездов, в ведении которого находились все гостиницы, постоялые дворы и ночлежки вряд ли будет рад, если я попытаюсь подписать у него разрешительные документы. Вот если бы Хараша заслать... но его больше не было.
        Я перебирала варианты, но так ничего не смогла выбрать. В здравом размышлении мне не подошли даже те идеи, которые я накидала в своей записной книжке. Что-то требовало больших затрат, а что-то очень больших расходов.
        В итоге утром я вышла из дома невыспавшаяся и злая.
        В приемной на макаронной фабрике меня встретила как всегда довольная и сияющая Сайша. Я хмуро смотрела на нее и не понимала, почему она мне раньше нравилась? Сейчас мне страшно хотелось сделать что-то такое, чтобы ее противная счастливая улыбка исчезла с лица. И я уже собралась было докопаться до нее, чтобы испортить радостное настроение, но не успела.
        - Мэр Сью! - заорала эта негодяйка так громко, что я вздрогнула... ну, вздремнула чуточку на ходу. - У вас посетитель!
        - Кто там? - буркнула недовольно. Мой гнев мгновенно переметнулся с бедной Сайши на негодяя, который притащился ко мне в кабинет ни свет, ни заря. Вот что ему дома не сиделось?
        - Мужчина, - улыбнулась Сайша и быстро зашептала, - ох, и красавчик! Глазищи во, - Сайша скрутила колечки из пальцев и приложила к лицу, показывая какие огромные глаза у моего посетителя. - Ресницы такие, что любая девка от зависти удавится. Удивительно, как наши за ним хвостом не притащились. Волосы только седые... Хотя сам он молодой... Интересно, что с ним случилось, что она так поседел?
        Сайша тарахтела так долго, что я почти заснула.
        - Он ждет вас в кабинете... Мэр Сью! - гаркнула она, прерывая мой сон.
        - А? Что? - встрепенулась я, кое-как сфокусировала взгляд на своей помощнице и спросила, - и где же этот посетитель?
        - Так в кабинете! - всплеснула руками она и ткнула пальцем в закрытую дверь моего кабинета, - я же говорю, там сидит и ждет...
        Я широко зевнула и тряхнула головой, прогоняя сон. Не знаю, что этому кренделю от меня надо, но...
        - Ладно, - вздохнула, - пойду спрошу, что надо от меня этому красавчику...
        Красавчик нагло расположился за моим столом и что-то писал в довольно толстой книге. Я молчать не стала, не сегодня, нахмурила брови и, вместо приветствия, недовольно спросила:
        - И что это вы, уважаемый, делаете на моем месте? - Произнесла я это таким тоном, что сразу становилось ясно, ни о каком уважении к этому наглецу речи не идет. И даже то, что он просто безумный красавчик, ничего не меняет.
        Он перестал писать и поднял на меня взгляд, и я застыла, открыв рот.
        Он на самом деле выглядел, как женская мечта от восемнадцати до ста. И я, как и Сайша тоже удивилась, что наши фабричные девицы не торчали у окошка моего кабинета, выходящего на двор фабрики, и не строили моему посетителю глазки. Как это они упустили такого мужчину?
        Высокий, на голову выше Хараша; стройный, хотя назвать его худым язык не повернулся бы; плечистый и подкачанный, в меру, а не так, чтобы руки вниз не опустить; длинные серебристо-седые волосы заплетены в причудливую косу толщиной с мою руку; а пальцы на руках, как у аристократов в сотом поколении... длинные, тонкие, с аккуратно подстриженными ногтями, но при этом вовсе не макаронины какие-нибудь... не удивлюсь, если этими пальцами он грецкий орех раздавить может... В этих руках удивительно органично смотрелась бы не только тонкая перьевая ручка, но и какая-нибудь сабля. Или меч.
        И так уж меня эти пальцы привлекли, что я глаз не могла от них оторвать. Даже злость куда-то пропала. Стояла, как дурочка, и смотрела на них, подмечая самые мелкие детали. Долго...
        - Ну, как? - со смехом обратился ко мне хозяин этих рук, - все рассмотрели?
        И голос у него был совершенно необыкновенный... густой, бархатистый, мягкий... Как будто бы пушистую кошку гладишь. Я даже разозлиться не смогла. Вспыхнула только от смущения и глаза на носки своих туфель опустила.
        А потом вдруг подумала, что все как-то совсем не правильно. Чего это я засмущалась-то так? Ну, красавчик... и что? Как мужчина он мне даже не нравится... Нет, ну в смысле нравится, но как какое-нибудь произведение искусства. Смотреть на него приятно, конечно, но пользоваться в быту не очень удобно. Древние китайские вазы, конечно, безупречно-красивы, но букеты ставят не в них, а в современные китайские вазы. Хотя последние выглядят совсем непритязательно.
        В общем, я решила, что смотреть на этого красавчика так и надо: как на китайскую вазу, которая мне не только не по карману, но и, вообще, без надобности... Кстати, а ведь не зря мне такое сравнение в голову пришло. Было что-то в этом красавчике такое... напоминающее о китайской вазе... то ли едва заметный желтоватый оттенок кожи, то ли немного узковатые глаза. И, вообще, этот человек явно отличался от всех окружающих, которые, как и я, относились к европеоидной расе.
        - Кто вы такой? - само собой вылетело у меня изо рта, хотя я собиралась сказать, чтобы этот наглец немедленно выметался с моего места.
        - Меня зовут Аарон, - улыбнулся он.
        Точно не местный! У них таких имен нет. Но откуда? И что ему от меня надо?
        Кажется я произнесла эти вопросы вслух. Иначе как объяснить, что Аарон ответил на них.
        - Моя семья занимается виноделием в окрестных горах. И до нас дошли слухи, что вы интересуетесь его происхождением. Мой отец, почтенный Дарон, отправил меня к вам, чтобы я ответил на ваши вопросы, мэр Сью. Хотя мы живем в глуши, но слухи о том, что с вашим появлением в Большом Куше многое изменилось, достигли и наших ушей.
        Виноделием? Нахмурилась я... да, неужели...
        - Лимонку? - вскинулась, - вы делаете лимонку?
        - Не совсем, - снова улыбнулся красавчик, - лимонка - это скорее изобретение местных. А мы делаем золотистое вино. Но вы правы, именно его владельцы кабаков добавляют в местное вино, чтобы сделать лимонку...
        Ага! Вот вы-то мне и нужны. Я так обрадовалась возможности решить проблему с пьянством в Большом Куше, что даже красота этого красавчика перестала на меня действовать.
        - Отлично, - кивнула я, прошла к столу и села в кресло для посетителей. Ну, пусть он сидит за столом. Это же на самом еле неважно. Я все равно хозяйка этого кабинета, а Аарон всего лишь посетитель. - Я хотела бы вас спросить, что вы хотите за то, чтобы прекратить поставки в Большой Куш? Я собираюсь очистить город от лимонки.
        - Это невозможно, - покачал головой Аарон и слегка нахмурил брови, - мы не в состоянии отслеживать куда идет каждая бутылка вина. В кабак, чтобы стать добавкой и споить жителей города, либо на стол человека, способного купить ее для себя.
        Что за бред? Я нахмурилась... Что он мне тут чешет? Очевидно же, что кабатчики покупают это вино не для себя, а чтобы добавить его в обычное!
        - Тем более, - на губах красавчика сова заиграла улыбка, - мы не можем нести ответственность за каждого, кто выбирает жизнь на дне стакана. Это их личное решение, а не наше. Вот вы же смогли отказаться от этого пути. Мы слышали о вашем знакомстве с золотистым вином. - В его глазах у увидела усмешку, от которой мне стало неприятно...
        И я поспешила заявить. Немного грубовато, конечно. Но нечего было смеяться надо мной.
        - Мне все равно! Я, как мэр и хозяйка города, запрещаю вам продавать ваше вино на территории Большого Куша.
        - Хозяйка? Вы? - фыркнул Аарон и рассмеялся. И смех его был таким завораживающим,что я невольно замерла, вслушиваясь в перекаты его голоса. - У этого города всего один хозяин...
        Загипнотизированная его смехом, я ответила совсем не то, что хотела бы, будучи в здравом уме и твердой памяти.
        - Да, - кивнула, - его светлость герцог Буркингемский... Он говорил, что не может уйти, потому что должен сначала передать город человеку, который станет настоящим хозяином Большого Куша...
        В глазах красавчика Аарона мелькнуло удивление. Если бы я была в адекватном состоянии загордилась бы. Но сейчас в моих ушах, как отголоски далекого эха, звучал завораживающих смех этого красавчика.
        - И я собираюсь стать настоящей хозяйкой, - продолжала я говорить совсем не то, что хотела, - чтобы отпустить его душу. Но у меня осталось очень мало времени. Если наши догадки верны, и он существовал все это время в виде призрака потому, что срок его жизни в нашем мире еще не закончился, то я должна поторопиться. Моя бабушка, с которой он встречался до того, как попал сюда, уже умерла. А значит и самому герцогу Буркингемскому осталось немного...
        Глаза Аарона расширились так сильно, что заняли половину лица.
        - Вы с герцогом Буркингемским из одного мира?!
        - Ага, - тряхнула я головой, - он хотел жениться на моей бабушке, но попал сюда. А она вышла замуж за другого и родила мою маму.
        - Не может быть! - воскликнул красавчик. И этот крик разбил мое странное состояние полугипноза, вызванное его смехом. - Еще ни разу не было такого, чтобы попаднцы были из одного мира!
        Я тряхнула головой окончательно избавляясь от странного морока.
        - Сомневаюсь, что вы знакомились с каждым, - рассмеялась, - кто попадал сюда. Но даже если это и так, то сомневаюсь, что при вашей жизни попаданцев было так уж много... сколько вам лет? Лет двадцать пять, не больше. Отбросим лет пятнадцать, вряд ли вы будучи ребенком интересовались из каких миров в Большой Куш попали мэры. Значит на вашу жизнь приходится не больше десяти мэров. Конечно же, все они могли быть из разных миров. Но это вовсе не значит, что до этого из этих же миров не приходили другие попаданцы.
        Я говорила, объясняла, только Аарон меня как будто бы даже не слушал. Он словно до сих пор не мог оправиться от шока, в который его повергли мои слова о том, что герцог Буркингемский пришел из моего мира.
        - Вы уверены, что не ошиблись?
        - В чем? - не сразу поняла я.
        - В том, что вы с герцогом Буркингемским из одного мира, конечно, - нахмурился красавчик Аарон.
        - Уверена, - улыбнулась я. - Не понимаю, почему вас это так удивляет. Не думаю, что существует бесконечное множество миров, а значит их количество все же ограничено. А значит чисто математически при бесконечном существовании межмирового портала вероятность, что сюда попадут люди из одного мира, гораздо больше нуля. - Завернула я так, что под конец сама немного запуталась, и не была уверена, что правильно выразила свою мысль. Но Аарон меня понял. А может быть не понял, но просто так совпало...
        - Значит у нас есть надежда, - прошептал он. И с его лица на один длинный миг как будто бы слетела искусственная маска, которую до этого момента я не замечала. И на секунду мне показалось, что Аарону гораздо больше лет, такой глубокой мудростью светились его глаза...
        - Надежда на что? - спросила я невольно понизив голос. То, что я смогла увидеть, заворожило меня гораздо больше внешности, голоса или даже смеха.
        - Неважно, - улыбнулся Аарон. И в этот раз его улыбка была настоящей, искренней. - но я благодарен вам, мэр Сью, за надежду, которую вы нам подарили. Поверьте, мы сможем отплатить вам той же монетой.
        Я ничего не поняла. Но тем не менее покачала головой, мол, хорошо, договорились.
        - Но сейчас я пришел к вам не за этим. Я хотел сообщить, что призрака герцога Буркингемского больше нет в Большом Куше. И это меня очень сильно тревожит. Он был привязан к мэрии и я не представляю, как могло случится, чтобы там его вдруг не оказалось.
        - Я знаю, - вздохнула, - это моя вина. Мы с герцогом Буркингемским проводили эксперименты. И ему удалось переселиться в мою записную книжку, которую выкрал один из местных.
        - Хм... Вам снова удалось меня удивить, мэр Сью, - сдержанно улыбнулся Аарон. - второй раз за наш короткий разговор. А ведь я уже и не помню, когда в последний раз люди были способны сделать это хотя бы однажды. - Снова выдал он какую-то нелепицу. Но сейчас у меня было какое-то смутное ощущение, что, возможно, его слова не были бредом. - Хотите я помогу вам вернуть герцога в город?
        - Нет, спасибо, - отмахнулась я. - Я уже приняла меры. На днях записная книжка, а значит и сам призрак, снова будут у меня.
        Аарон рассмеялся:
        - Вы полны сюрпризов, мэр Сью, - он элегантно встал с кресла и вышел из-за стола, - что же, в таком случае мне больше нечего здесь делать, и я с вами прощаюсь.
        Он прошел мимо замершей в ступоре меня и взялся за ручку двери. Я отмерла:
        - Эй, стойте! - Аарон повернулся ко мне и вопросительно приподнял брови. - Не забудьте, я запретила вам возить в Большой Куш золотистое вино. Я хочу избавить город от пьянства.
        - Сожалею, - покачал головой человек, который был виновен в половине проблем моего города, - я не могу это сделать. Мы с герцогом Буркингемским заключили магический договор, и он до сих пор в силе...
        Он поклонился и исчез за дверью. А я осталась стоять посреди комнаты и приходить в себя.
        Что это, вообще, было? Очень странный мужчина. Почему я так странно вела себя. Каждый его взгляд, каждый звук его голоса как будто бы погружали меня в транс. Очень не понятно. Кто он, вообще, такой? И почему у него такое странное, совсем не подходящее для этого мира имя - Аарон? И отца его звали, я нахмурилась припоминая, тоже как-то неправильно... Дарон... точно!
        А еще, я вдруг вздрогнула и ошеломленно повернулась к двери, за которой скрылся тот, с кем я только что вела беседу... Догадка была просто нереальной! Не может быть! Я бросилась за ним, чтобы спросить прямо и не мучиться. Я ж теперь умру от любопытства...
        Но в приемной было пусто. И в коридоре моей фабрики тоже. И во дворе... Ну, не совсем пусто, люди там, конечно были, но Аарона и след простыл. Как будто бы его и не было вовсе.
        Я вернулась обратно. Сайша недоуменно смотрела на меня:
        - Мэр Сью, с вами все в порядке? - спросила она немного встревоженно.
        - Да, - отмахнулась я. - Сайша, а ты не видела, куда ушел этот красавчик?
        - Какой красавчик?! - тревоги в ее голосе стало существенно больше...
        - Ну, который ждал меня в кабинете, - пояснила я, смутно понимая, что именно произошло.
        - Но вас никто не ждал... сегодня у вас еще не было посетителей... совсем никого не было.
        Она замерла, глядя на меня немного испугано. Я вздохнула... ну, и редиска этот Аарон... Или Дарон... Или как там его зовут.
        - Наверное, я заснула, - улыбнулась широко, показывая все зубы, - всю ночь от бессонницы мучилась.
        Сайша облегченно выдохнула. Ее глаза снова заблестели привычной радостью. Она расслабленно развалилась на стуле и улыбнулась:
        - Бывает... Хотите я сбегаю к Луишу за кофе? Я быстро! Одна нога тут, другая там!
        - Хорошо, - кивнула. - И пиццу захвати. Я жрать хочу.
        Сайша мгновенно вскочила и умчалась, как ни бывало.
        Глава 17
        Я вернулась в кабинет, плюхнулась в свое кресло. На оббивке все еще ощущался незнакомый аромат посетителя, которого не было. И задумалась. По всему выходило, что моя догадка была верной, и Аарон совсем не тот за кого себя выдает.
        Во-первых, нетипичное имя. В мире, где все имена заканчиваются на «ша» его странное Аарон звучало слишком чуждо. Как и мое...
        Во-вторых, теперь мне было понятно, как он добрался до моего кабинета так, что ни одна девица не заметила такого красавчика и не потащилась за ним следом. Да и то, что Сайша забыла о его существовании тоже отлично вписывалось в мои догадки.
        В-третьих, мое собственное странное поведение. Я же чувствовала себя, как под гипнозом. Болтала, что ни попадя. Как будто бы мне вкололи сыворотку правды и словесного недержания одновременно. А еще я знала, пожелай этот красавчик охмурить меня, чтобы затащить в койку, скорее всего не смогла бы сопротивляться и сама с радостью отдалась бы ему прямо здесь, на столе в своем кабинете. Сейчас, при нашей встрече он вовсе не желал мне понравится, а я теряла разум и впадала в ступор.
        В-четвертых, живет он так далеко в горах, куда даже Горец добраться не смог. И я могу припомнить только одно существо, которое способно на такое.
        Все становилось вполне объяснимо, если на мгновение представить, что Аарон не человек, а... дракон.
        Тот самый дракон, который попал в этот мир многие тысячи лет назад. Помнится, Хараш говорил, что они бессмертны. Или почти бессмертны.
        И тогда становится понятна его радость от того, что мы с герцогом Буркингемским из одного мира. Ему, наверное, совсем одиноко здесь, в мире, где нет ни одного дракона. И понятно почему он твердил о том, что до меня все попаданцы были из разных миров. Уж он-то за свои века повидал их немало. И даже его оговорка, что он заключил с герцогом Буркингемским магический договор отлично вписывалась в эту гипотезу...
        Интересно, а что за магический договор? Насколько мне известно, в этом мире вся магия - это флюты. И никаких магов, способных управлять силами природы, не существует.
        Мои подозрения срочно нужно было с кем-нибудь обсудить. Не с Луишем, его мало интересует жизнь за пределами кухни. Не с теткой Лаушей, она слишком болтлива и не удержит новую информацию в тайне. Тут же помчится по подружкам и все разболтает. А больше у меня и друзей-то близких не было. Так... знакомые...
        Раньше я бы пошла к Харашу... Но сейчас...
        Хотя! У меня же теперь есть Горец! Он-то точно не станет болтать лишнего. К тому же ему будет интересно. Ведь это как ни крути, а связано с его любимыми горами. Хараш же говорил, что драконы предпочитают жить в горах. И этот дурацкий виноградник, в котором делают золотистое вино, тоже в горах. А вдруг, тут я даже подпрыгнула на кресле, маленького Горца спас из расщелины никто иной, как сам дракон?! И именно он перенес его к Драконьему замку. Тогда все сходилось.
        Пока я думала, примчалась Сайша, вручила мне кружку кофе и пиццу с рыбкой. И я даже успела все сжевать, принимая решение.
        - Сайша! - заорала я выбегая в приемную, - отмени на сегодня все мои встречи! Я уезжаю!
        - Куда? - не поняла моя помощница и удивленно уставилась на меня круглыми глазами. - Мэр Сью, вы сегодня себя хорошо чувствуете?
        - Отлично, - рассмеялась я. - но мне очень нужно уехать. Хочу прогуляться по горам.
        - По горам?! - глаза Сайши стали еще больше, и она даже как-то жалобно спросила, - может мне Луиша позвать? А, мэр Сью?
        - Нет, - мотнула я головой и улыбнулась, - со мной все хорошо. Ну, я пошла.
        Найти возницу, который бы доставил меня к Драконьему замку оказалось проще некуда. И через пятнадцать минут я уже тряслась в телеге по дороге, ведущей в горы.
        И только когда их величественные вершины закрыли горизонт, я вдруг опомнилась. А зачем я, вообще, туда еду? Ну, допустим, Аарон дракон. И что? Чем это может мне помочь? И, вообще, с чего я взяла, что если орать на краю пропасти его имя, он тут же появится? Это же дракон, а не Сивка-Бурка.
        Права Сайша... я сегодня явно не в себе.
        - Эй, возница, - позвала я сидевшего на козлах мужичка, - поворачивай обратно. Я передумала ехать в горы.
        - А чего так? - округлил удивленно глаза мужик.
        - Да, вот так, - вздохнула я. И добавила, - дурная голова ногам покоя не дает. Слышали?
        Мужик фыркнул и принялся разворачивать лошадь.
        Но далеко уехать нам не удалось. Навстречу нам из небольшого полупрозрачного лесочка выехала кавалькада всадников, сопровождавших огромную, вычурно украшенную резьбой и позолотой карету.
        - Стой! - заорал нам один из них и, пришпорив лошадь, поскакал прямо к нам. - Кто такие?! - строго спросил он, гарцуя рядом с остановившейся телегой.
        - Я мэр Большого Куша, - выпрямилась я, стараясь казаться важнее, чем была на самом деле. - Возвращаюсь с прогулки. А вы кто такой?
        Всадник насмешливо фыркнул:
        - На герб смотри, дура! Не видишь что ли, сам герцог Буркингемский направляется в свои владения.
        Я посмотрела на карету. Но герба не увидела. Хотя в этом мире герб может выглядеть совсем не так, как в нашем, думала я, старательно игнорируя застучавшее в груди сердце.
        - Я же говорю, что я мэр Большого Куша. Меня зовут Сью. А ты сам дурак, если не знаешь, что все мэры в этом городе попаданцы.
        Я ожидала, что всадник начнет грубить мне, или угрожать, не спустив подобное отношение к своей супер-важной персоне. Но он повернулся назад, к своим, которые за время нашего разговора подъехали совсем близко, и закричал:
        - Это мэр Сью из Большого Куша!
        В следующее мгновение дверца герцогской кареты распахнулась и оттуда, прямо на ходу, вылез человек и громко заорал:
        - Не трогать ее! Я сам с ней побеседую!
        От звуков его голоса сердце на мгновение замерло, а потом понеслось вскачь. Хараш... это был он. Собственной персоной.
        Но чем ближе он подходил, тем больше я сомневалась в том, что это на самом деле был Хараш. Он изменился. Больше не было мальчишки-секретаря с длинными платиновыми волосами, забранными в высокий хвост, с вечной улыбкой на лице и веселыми насмешливыми глазами. Не было друга, которому я без тени сомнения могла бы доверить самую страшную тайну. Не было мужчины, которого я любила.
        Теперь это был совсем другой человек. Холеный аристократ в элегантном наряде, с короткими черными волосами, холодным взглядом и серьезным, спокойным лицом, на котором застыло легкое пренебрежение к тем, кто не родился с золотой ложкой во рту.
        - Привет, - он попытался улыбнуться, но его глаза были похожи на синий лед, застывший на воде в самый лютый мороз.
        - Здравствуйте, ваша светлость, - ответила я хрипло, потому что ответный «привет» намертво застрял в горле. Спрыгнула с телеги и поклонилась. Как-то само собой вышло. Неумело. Но уж как смогла.
        - Не надо, Сью, - холодная улыбка стала еще шире, и мне на секунду показалось, что камни на дороге покроются трещинами от ее морозной свежести. - Это же я, Хараш...
        Он смотрел на меня. Я на него.
        Я думала мне будет больно, но мне было никак. Потому что это был совсем не тот человек, которого я любила. И теперь я поняла, того Хараша на самом деле не было. Это было лишь притворство...
        - Дорогой! - из кареты высунулась голова его невесты... или уже жены... - Что случилось?! Мы успеем до темноты доехать до замка?
        Хараш даже ухом не повел в ее сторону. Он продолжал смотреть на меня.
        Я улыбнулась.
        - Простите, ваша светлость, мы сейчас уберемся с вашей дороги. - я неловко влезла на телегу, повернувшись к герцогу спиной. Так, наверное, было нельзя, но я не умею запрыгивать в телегу задом наперед. Поэтому решила забыть про этикет, которого я все равно не знаю, и приличия, о которых только догадываюсь, и обратилась к вознице, - эй, ты, правь с дороги. Нам надо пропустить его светлость.
        - Сью! - Хараш мгновенно оказался у телеги и схватил меня за руку.
        - Что? - спросила я.
        - Нам надо поговорить.
        - О чем? - наш диалог нельзя было назвать умным. Но сейчас мне больше всего хотелось, чтоб этой встречи никогда не было. Ну, или хотя бы прямо сейчас оказаться подальше отсюда.
        - О нас...
        Я рассмеялась. О каких нас? Никаких нас нет! Но вслух я сказала совсем другое:
        - Я не хочу говорить о вас. Я поздравляю тебя с помолвкой... или со свадьбой, если она уже была. И желаю счастья в личной жизни. А теперь отпусти меня...
        - Хараш, дорогой, - из окна кареты снова вылезла говорящая голова будущей или нынешней герцогини Буркингемской, - нам надо ехать. О чем, вообще, можно говорить с этой крестьянкой, - ее голос, писклявый и пронзительный, как школьный звонок, звенел от презрения ко мне и моей телеге.
        - Бриша, - не поворачивая головы ответил ей Хараш, - сядь в карету и жди. Я скоро. Сью, ты же ехала в Драконий замок? Ко мне? Что-то случилось?
        Кажется, Хараш решил начать разговор прямо здесь посреди дороги.
        - Нет, я ехала не к тебе, - покачала я головой. - Не надо думать, Хараш, что я только я ночами не сплю и только о тебе думаю. У меня есть свои дела. А ты можешь ехать своей дорогой.
        - Сью...
        - Хараш! - звенящий вопль говорящей головы снова ворвался в наш нелепый диалог, - немедленно садись в карету! Или я скажу папе, что ты заигрываешь с какой-то селянкой!
        Хараш скривился, но отступил на шаг. Я рассмеялась. Ага... помнится, кто-то говорил мне, что женщины в этом мире ниже плинтуса. Только забыл сказать, что их папы вполне могут рулить вместо них.
        - Я приеду к тебе сегодня вечером, - торопливо произнес он, на короткое мгновение становясь очень похожим на себя прежнего. Но теперь я знала, это обман.
        - Не стоит! - Закричала я ему вслед. - Двери моего дома закрыты для тебя навсегда!
        Хараш даже не повернулся. Просто залез в карету к говорящей голове, как будто бы меня и вовсе не было.
        Мы съехали с дороги, и процессия медленно, не спеша проехала мимо нас. Окна кареты были задернуты так, чтобы бестолковые попаданки, у которых внезапно вопреки здравому смыслу, екнуло где-то в сердце, ничего не могли увидеть.
        В город мы возвращались несолоно хлебавши. У этой поездки не было ни одного плюса, только минусы. И дракона не нашла, и душу себе разбередила.
        А возле дома меня ждал встревоженный Луиш.
        - Сью, - кинулся он ко мне, - ты где была?! Сайша сказала, что ты поехала в горы. Но зачем?! С тобой все в порядке.
        - Ага, - вздохнула я. Пока ехали обратно настроение окончательно испортилось. И сейчас мне хотелось спрятаться дома и немного поплакать, сетуя на судьбу, что так жестоко обманула меня, подсунув обманку вместо настоящей любви. - Я видела Хараша, - неожиданно для себя призналась другу. - Он со своей невестой, или женушкой, ехал в Драконий замок.
        - Сью, - вздохнул он, делая шаг вперед и обнимая меня прямо на крыльце мэрии, на виду у всех зевак, гуляющих по площади. - Пойдем, я тебе лимонад дам, успокаивающий, с мятой и пустырником. Я его для тетки Лауши придумал, а то у нее сердце побаливает, а она не может отвар пустырника пить, говорит невкусно.
        - Нет, Луиш, я лучше домой, - я выпуталась из его объятий и попыталась улизнуть. Но не тут-то было. Мой друг успел схватить меня за локоть.
        - А все же, Сью, зачем ты в горы-то поехала? К Харашу?
        Я вздохнула и призналась:
        - Нет, не к Харашу, конечно, я хотела встретиться с драконом, - и добавила глядя на вытянувшееся лицо Луиша. - Ну, вот не спрашивай, почему я решила, что звать его с края пропасти у Драконьего замка будет лучше всего. Я сама не знаю, - неловко улыбнулась.
        - А зачем тебе фон Аарон? - спросил Луиш. И тут я чуть не свалилась с ног от удивления.
        - Ты знал, что он дракон?
        - Ну, да, - кивнул Луиш. - Это все знают. Дурацкое прозвище, конечно, но мы уже привыкли. Тем более оно, как говорят, от отца к сыну передается. Да ты и сама этого Дракона сто раз видела... Фон Аарон - глава департамента светлого будущего. Их род единственный сохранил свое место еще с времен основания города герцогом Буркингемским.
        Я смеялась так сильно, что у меня живот заболел. Вот уж правда, хочешь что-то спрятать, положи на самое видное место. Пока я планировала поиски дракона в горах, он преспокойно жил в Большом Куше. И еще и притворялся, что он обычный. И, наверное, как в фильмах, делал вид, что сын уехал в столицу, а сам изображал старика. А потом когда старику приходило время умереть, сын возвращался из столицы и принимал наследство. Хотя никакого отца и сына не было вовсе, он всегда был один.
        - Луиш, - решали я узнать точно, - а давно Аарон в Большой Куш вернулся?
        - Так, года два уже, - пожал плечами Луиш, - как отец его, старик Дарон, помер, так и вернулся.
        Я фыркнула. Вот хитрый ящер!
        - А ты знал, что именно Драконы выращивают особый виноград где-то в горах и делают золотистое вино?
        - Не может быть?! - вскинулся Луиш и ошеломленно посмотрел на меня. - Ты уверена?
        - Ага, - кивнула я, - он мне сам сказал.
        Луиш задумчиво почесал затылок:
        - Теперь понятно, почему в горах виноградники найти не могли. Вот же хитрожопые Драконы! - И пояснил, в ответ на мой удивленный взгляд, - все знают, что Драконы бояться высоты. Ну, такая у них фамильная черта. И прадед его боялся, и дед, и отец, и сам фон Аарон. Поговаривают, будто он даже сюда, на крыльцо мэрии, закрыв глаза поднимается. А значит нет никакого виноградника в горах. У себя в поместье они его выращивают. А байку эту придумали, чтоб желающих черенок украсть отвадить!
        Я только усмехнулась. Точно хитрожопый. Только не потому, что прячет знаменитую лозу на своем дворе, а потому что врет, будто высоты боится. Ну, ни в жизни не поверю, что это не заранее продуманная фишка, чтобы отвадить от себя подозрения.
        - Луиш, - приняла я решение, - а скажи мне, где живет этот фон Аарон. Хочу навестить его и познакомиться.
        - Зачем? - удивился Луиш. Я же улыбнулась ему в ответ и загадочно покачала головой.
        Глава 18
        Остаток дня мы с Луишем провели вдвоем за разговорами. Зря я думала, что ничто не может отвлечь моего друга от плиты, кроме новых рецептов, концерта речера Фреша и противной Риши. Оказалось, что я тоже важна для него настолько, что Луиш может провести вечер со мной, а не в пиццерии. И это оказалось неожиданно приятно.
        Я рассказала ему о визите Аарона, который он совершил, чтобы предупредить о пропаже герцога Буркингемского, обо всех его оговорках и моих догадках. Луиш удивленно пялил глаза, но кивал, соглашаясь, что я могу быть права.
        - Ты понимаешь, Луиш. Какие это перспективы открывает перед нами? - вещала я торжественно и трясла рукой, в которой держала кружку. Хорошо, что лимонад я уже выпила, иначе облила бы всех.
        - Какие? - улыбнулся он, - ну, допустим, Аарон на самом деле дракон. Но какой с этого толк? Он даже летать не может.
        - С чего ты взял?
        - Трудно летать, если боишься высоты, - резонно заметил Луиш. - А фон Аарон боится высоты.
        - Или просто хорошо притворяется, - тряхнула я головой полностью уверенная в своей правоте. И Луиш не нашел, что возразить.
        Ушел он когда стало смеркаться. Я же осталась одна и стала размышлять, что бы такое сделать, чтобы вывести дракона на чистую воду. Нечего скрывать свою настоящую сущность от жителей города. Пусть все знают, что драконы это совсем не вымысел.
        И, вообще, жаль, что дракон у нас только один, а то можно было бы устроить регулярные полеты между городами. Эдакие драконьи авиалинии. Кажется, я о таком даже читала. Вот было бы здорово! Никаких тебе телег, повозок и карет. Сел на дракона... Вжух! И через пару часов в столице. Или через пять минут в Драконьей крепости... там даже посадочная площадка уже есть. Ничего делать не надо. Только договориться с Харашем об аренде.
        - Сью, - тихий шорох за окном отвлек меня от мечты о полетах, - это я, Хараш. Пусти, надо поговорить.
        И вот вроде бы я не хотела с ним разговаривать, даже пускать его не хотела, но взбудораженная мыслями о драконьих авиалиниях, совсем забыла о своем решении. И, распахнув окно, впустила Хараша к себе в квартиру.
        - Сью, - кинулся он ко мне обниматься, но я ловко увернулась.
        Это было легко, настоящая внешность моего бывшего возлюбленного не приводила меня в трепет. И я решила высказать ему все что думаю. А чтобы он не лез обниматься, села в кресло и кивнула, приглашая присесть напротив.
        Хараш, обиженно поджав губы, плюхнулся точно так же, как раньше, когда он не был аристократом. Я вздохнула. И чего он на меня обижается? Это он меня бросил, а не я его.
        - Если ты пришел сюда, чтобы попытаться возродить наши отношения, то у тебя ничего не выйдет. Понимаешь, - я вздохнула, - я же любила не тебя, а того, кем ты притворялся. Мальчишку-секретаря. А ты, настоящий ты, совсем другой. И у меня к тебе ничего нет, кроме обиды за обман, - я на мгновение замолчала и добавила, - и недоумения, как ты мог мне понравится. Ты совершенно не в моем вкусе, Хараш.
        - Неужели тебе так важна внешность, - выпалил Хараш, словно не услышав ничего другого, - что ты готова отвернуться от меня, только из-за цвета волос?
        - И длины, - вздохнула я. - Знаешь, раньше, пока я не увидела тебя в приемной фон Байрона, мне было плевать на все, главное, чтобы мужчина был очень богат и знаменит. А потом, когда мы были с тобой, я поняла, что мне не нужно богатство, мне нужен человек, который бы любил меня по настоящему. Но сейчас я понимаю, что хочу немного другого... я хочу доверять тому, кого я люблю и знать, что он никогда меня не обманет. Понимаешь? - Хараш сокрушенно вздохнул и кивнул. А я закончила, - но какими бы качествами я не наделала мужчину, которого хотела бы видеть рядом с собой, это всегда был высокий блондин с синими глазами... так, что да... внешность для меня важна. Но у нас с тобой ничего не вышло совсем не поэтому, Хараш. Ты врал мне. И ты бросил меня, решив жениться на другой.
        - Но тем не менее, ты пустила меня, - он потянулся ко мне и попытался обхватить мои ладони, - значит ты все еще хочешь быть со мной...
        - Нет, - убрала я руки. - Я пустила тебя потому, что задумалась. Ты знаешь, что у нас в Большом Куше живет дракон?
        Хараш кивнул.
        - Ты познакомилась с фон Аароном?
        - С ним, - подтвердила я. - Но только, Хараш, мне кажется, он и есть тот самый дракон, о котором ты мне рассказывал. Ну, из легенды. А его фамилия и все остальное - это так, для отвода глаз, чтобы никто не догадался, кто он на самом деле.
        Я второй раз за день рассказала о своих подозрениях. Но если Луиш воспринял мои слова, как шутку, то Хараш слушал внимательно и совсем не улыбался.
        А потом немного подумал и заявил:
        - Если бы это рассказал мне кто-то другой, Сью, я бы посмеялся. Но у тебя есть удивительная способность видеть то, что не видит другие. А значит, вполне может быть, что ты права. И что ты теперь собираешься делать?
        К фон Аарону мы отправились на следующее утро. Вместе. Хараш вчера сам предложил сопровождать меня, надеясь остаться на ночь, но я выпроводила его из дома сразу, как мы закончили нашу беседу. Все же Хараш - не Луиш. Он понимает меня гораздо лучше. И я буду рада,если мы сможем остаться друзьями.
        Наш потенциальный дракон на окраине города в доме, спрятанном за высоченной каменной стеной, которая была почти такой же высокой, как в Драконьем замке. Даже если дракон разгуливает там в своем истинном обличье, снаружи никто этого не заметит. У меня даже голова закружилась, когда я попыталась рассмотреть ее высоту. Мы как раз дошли к воротам вполне себе обычного размера, которые на фоне огромных стен казались лазом для животных.
        - Тебе не кажется, что у них совсем не зря такие высокие стены? - повернулась я к Харашу.
        - Усадьба Драконов была построена очень давно, - ответил Хараш, - это один из самых старых домов в городе.
        Я хмыкнула... как интересно. Но интереснее всего было другое:
        - Если судить по высоте, эти стены должно быть видно с другого конца города, но это совсем не так. Я ни разу их не замечала, хотя мы с тобой обошли почти весь город. Да, и сейчас, Хараш, пока мы не вышли на эту улицу, - я ткнула пальцев в короткую тупиковую улочку из нескольких небольших деревянных домиков, залитых ярким утренним солнцем, - ничего не было видно. И этого просто не может быть!
        Хараш удивленно покрутил головой, как будто бы только заметив то, что сразу бросилось мне в глаза.
        - И правда, - пробормотал он растерянно, снова становясь похожим на ненастоящего себя, - я уже был здесь однажды, относил документы. Но мне даже в голову не пришло, что тут есть какая-то странность. А ведь эти стены на самом деле должны быть видны с другого конца города. Они же почти такие же высокие, как в Драконьем замке.
        - Угу, - кивнула я. - но и это еще не самое странное, Хараш. Солнце всходит там, - я махнула рукой вперед обозначая восток, значит мы пришли с запада, И сейчас вся улица должны быть в тени, которые отбрасывают эти стены. Но смотри сам, все дома освещены солнцем, как будто бы этого дома и вовсе нет.
        - Хм, - хмыкнул Хараш. - верно... Но, Сью, как такое может быть?
        - Это ты у меня спрашиваешь? - округлила я глаза. - Я-то откуда знаю. Я здесь, вообще, в первый раз! Но, - улыбнулась, - сейчас мы это узнаем. Теперь хитрая ящерица не уйдет от ответа...
        И я решительно нажала на кнопку звонка у ворот. Вполне себе такую привычную кнопку... Такой дверной звонок был у моей бабушки дома. И даже трель, раздавшаяся внутри, звучала точно так же.
        Ох, чую, все не так просто. Не удивлюсь, если герцог Буркингемский приложил руку к его созданию... Не этот, конечно, который стоял рядом со мной, удивленно выпучив глаза и теребя на затылке противно короткие черные волосы, а настоящий, который пришел из нашего мира.
        - Кто там? - раздался тихий скрипучий голос какого-то старика.
        - Это я, мэр Сью, - тут же отозвалась я. - Откройте, я хочу поговорить с вашим хозяином, господином фон Аароном.
        - Господин фон Аарон никого не принимает. Но вы можете обратиться к его секретарю, чтобы вам назначили встречу.
        - Что?! - возмущенно отозвалась я. - Эй, старик, ты плохо услышал? Я мэр Сью! Немедленно открой!
        Но мерзкий старик даже не ответил. То ли просто стоял молча, то ли вообще ушел.
        - Давай я, - Хараш оттолкнул меня плечом, протиснулся вперед и нажал кнопку звонка.
        - Кто там? - произнес тот же голос. Вот заладил! Как попугай.
        Я собиралась закричать, но Хараш успел первым:
        - Герцог Буркингемский к господину фон Аарону с визитом, - торжественно провозгласил он.
        Выпендрежник, успела хмыкнуть я до того, как ворота мгновенно, словно по мановению волшебной палочки, распахнулись.
        - Прошу вас, ваша светлость. Господин фон Аарон будет рад вас видеть.
        Я аж задохнулась от возмущения. Вот, значит как?!
        - Успокойся, Сью! - Хараш вцепился в меня и потащил за ворота, - мне кажется, это еще одна странность, вроде тех, что увидела ты. Смотри, во дворе никого нет, хотя я был уверен, что старик стоял прямо за воротами.
        А ведь и правда... за воротами было пусто. Совсем. К дому, через сад вела абсолютно прямая широкая дорога, на которой не было ни души. Но где же старик, который говорил с нами?
        Странности дома драконов на этом не закончились.
        Дом, похожий на небольшой замок просто не мог находиться так далеко от стен. У нас в Большом Куше просто не было столько места. От мэрии до дома фон Аарона, который находился на окраине, мы ехали на извозчике минут тридцать. А сейчас примерно столько же шли от ворот до входа в дом. Или в замок. Или в дом-замок... как будто бы уменьшенную копию Драконьего замка разобрали на компоненты, а потом прицепили их к стенам нормального обычного дома. Вроде как декор, но функциональный. Получившееся строение выглядело очень странно, но в то же время в нем была своя необычная красота...
        - Ничего не понимаю, - пробормотал Хараш, - я же уже был у фон Аарона. Ну, когда приносил документы. И у него был нормальный обычный дом. А не вот это вот... Кто, вообще, смог построить такое? По всем естественным законам природы это строение давно должно было развалиться. Смотри, - кивнул он на подъемный мост, обозначавший вход, - мост почти такой же огромный и тяжелый, как в замке, а крепится к обычному парадному входу. По идее, эта стена должна была рухнуть под его тяжестью. А она стоит...
        Я кивнула. Архитектор этого дома-замка явно был конченный псих.
        - Наверное, это какая-то особая драконья магия, - попыталась я найти объяснение. - Как у твоего предка в мэрии.
        - Может быть, - согласился Хараш. И хмыкнул, - чем же еще объяснить такие чудеса. И не только в строительстве, но и в саду. Это же какой-то бред. Как такое может быть? - он махнул рукой вбок, заставляя меня вглядеться за деревья, росшие вдоль дороги.
        Сад вокруг тоже был каким-то неправильным. Аккуратные, стриженные лужайки с зелеными фигурами и мраморными статуями полуобнаженных мужчин и женщин, соседствовали с заросшими непроходимыми зарослями, в которых можно было заблудиться.
        Но и это было не главное. Сразу за аллей, ограничивающей дорогу, пространство как будто бы вспучивалось пузырем... как будто бы смотришь через лупу... и там, в саду было гораздо больше места, чем могло было бы быть.
        - Бред, какой-то, - пробормотала я. И незаметно ущипнула себя за бок, чтобы убедиться, что я не сплю.
        Убедилась. Не сплю...
        - Согласен, - кивнул Хараш, - точно бред.
        Глава 19
        Мы прошли по подъемному мосту, точной копии того, что был Драконьем замке. Только раза в два меньше размером. В остальном все было так же: железная обрешетка, настил из толстых дубовых досок, натянутые, как струны, цепи... Вместо оборонительного рва под мостом пролегал сухой ручей из разноцветной гальки, украшенный пышными зелеными кустами, на которыми вились разноцветные бабочки.
        - Сью! - Хараш, увидев бабочек, ахнул, - это же флюты! Видишь?
        - Флюты? - я подошла к краю и вытянула шею рассматривая растения. - Вроде розы какие-то... Или ты про бабочек? - Хараш кивнул. - Ну, значит в этом странном доме растут флюты. Ничего удивительного...
        - Ничего удивительного?! - Хараш от возмущения даже забыл, что он больше не притворяется секретарем и снова изобразил на себя прежнего, - флюты же разноцветные: белые, розовые, зеленые и даже голубые!
        - И что?
        - И то! Флюты разных цветов никогда не растут вместе! И они не растут на земле! Только на стенах!
        Меня это не убедило. И я снова пожала плечами. Неужели Хараш надеется, что в этом странном доме все будет нормальным?
        - Леди права, - раздался чей-то голос.
        - Что? - хором спросили мы с Харашем.
        Прямо перед тяжелой железной решеткой, за которой виднелась темная деревянная двустворчатая дверь, внезапно появился молодой мужчина. Высокий, темноволосый красавчик в белых, развевающихся на ветру одеждах, чем-то неуловимо похожий на фон Аарона. Мы с Харашем так отвлеклись, рассматривая флюты, что не заметили, как и, главное, откуда он вышел.
        - Леди права в том, - повторил брюнет, - что в нашем доме мало что может считаться нормальным для людей.
        - А вы кто? - спросила я настороженно... если верить легенде, которую мне рассказывал Хараш, в этом мире остался одни дракон. И он, поклялся, что больше никогда и ни за что не станет размножатся, ведь рождение дракона забирает жизнь человеческой женщины. Но этот тип точно не Аарон. Хотя и похож на него, как... как двоюродный брат.
        - О! - воскликнул черноволосый и хлопнул себя по лбу ладонью, - прошу простить меня, леди. Я совсем забыл представиться. Меня зовут Дарон...
        - Что?! - снова охнули мы одновременно с Харашем. А я еще и ляпнула, - а я думала, что дракон только один, и Аарон просто притворялся вами...
        Дарон рассмеялся.
        - Мы тоже думали, что никто и никогда не догадается о том, кто мы есть на самом деле. Так что мы квиты...
        - А вы на самом деле драконы? - не удержался от вопроса Хараш. На что Дарон фыркнул:
        - Если бы ты не верил в это, тебя бы здесь не было, - обвел рукой окрестности Дарон, - магия показала бы тебе только то, что ты ожидал увидеть: дом чиновника средней руки. Но раз вы смогли дойти до нашего истинного жилища, значит вам открылась наша истинная суть... О! - снова хлопнул себя по лбу Дарон. - Я совсем забыл о гостеприимстве. У нас так давно не было гостей. Ваша светлость, леди, прошу вас посетить наш маленький, но очень уютный дом.
        - Да, с удовольствием! - воскликнула я.
        - Нет, мы лучше пойдем, - одновременно со мной ответил Хараш. - Сью, нам надо возвращаться. А в гости мы придем в следующий раз.
        - Нет, Хараш! - возмутилась я, - мы обязательно должны все узнать, не зря же мы пришли сюда!
        - Я и так потратили слишком много времени, мне нужно возвращаться в Драконий замок.
        Мы спорили, а Дарон с искренним любопытством следил за нашей перепалкой, переводя взгляд с Хараша на меня, а от меня на Хараша.
        - Ну, и вали к своей говорящей голове! - буркнула я, - а я останусь здесь.
        - Говорящей голове?! - удивился Хараш. - О чем ты?
        Я только открыла рот, чтобы сказать, что это его ненаглядная Бриша, как меня перебил Дарон.
        - Мне очень, леди, но вы не можете остаться у нас в гостях без герцога Буркингемского... Так уж вышло, что из людей только герцог Буркингемский с сопровождающими может находиться на территории нашего истинного дома. Всем остальным ход закрыт магией. И стоит его светлости нас покинуть, как вы окажетесь в Большом Куше.
        - А сейчас мы где? - Хараш все еще хмурился.
        - В Драконьих горах, разумеется, - снисходительно улыбнулся Дарон, - где же еще нам жить, если не на нашей исторической родине...
        - Исторической родине? - ахнула я, - а у вас есть историческая родина в этом мире?
        Дарон кивнул и только хотел что-то сказать, как Хараш его перебил:
        - То, что вы говорите, очень интересно, но мне на самом деле пора. Моя невеста очень не любит оставаться одна, а я не хочу ее расстраивать. Если вы позволите, то мы воспользуемся вашим гостеприимством чуть позже...
        Он поклонился дракону и, схватив меня за руку, потащил прочь. Я изо всех сил уперлась ногами в доски подъемного моста и закричала:
        - Пусти! Никуда я с тобой не пойду!
        - Сью, это неразумно, - наморщил лоб Хараш, обливая меня ледяным спокойствием. - Ты ведешь себя неприлично.
        А мне так захотелось ему треснуть чем-нибудь по голове... Вот мерзавец! Это я-то веду себя неприлично?! А он? Он вчера вечером прилично притащился ко мне, почти предложив стать его любовницей?
        - Простите, ваша светлость, что вмешиваюсь, - влез между нами Дарон, - но мне кажется, вам лучше оставить леди в покое. Она слишком сердита на вас. И, признаюсь, у нее есть для этого основания... Вы поступили не очень хорошо...
        - Что?! - мы с Харашем опять были единодушны.
        - Простите, - развел руками Дарон, - издержки моей магии... я, знаете ли, способен считывать мысленные образы. А леди так ярко и открыто из демонстрирует...
        - Истеричка! - буркнул Хараш, отпуская меня.
        - Сам такой, - тут же откликнулась я.
        - Леди, ваш спутник в чем-то прав, - опять влез Дарон, - ваше эмоциональное состояние весьма нестабильно, - я обиженно запыхтела, - хотите я дам вам золотистого вина, чтобы вы успокоились?
        - Обойдусь, - буркнула и отвернулась.
        Хараш снова поклонился и развернувшись на пятках, отправился на выход.
        Мы с Дароном остались вдвоем. Я все еще дулась, хотя не могла не признать, что дракон прав. Я же пришла сюда поговорить с ним, а не устраивать разборки с Харашем. И, вообще...
        - П-простите, - повинилась. - Сама не знаю, что на меня нашло.
        - Ничего страшного, - улыбнулся фон Дарон. - У нас с вами есть несколько минут, пока герцог Буркингемский доберется до ворот. Обратный путь занимает намного меньше времени, - пояснил он в ответ на мой удивленный взгляд. - поэтому если у вас есть ко мне вопросы, то поспешите задать их пока время нашего общения не вышло...
        - Почему вас двое? Я думала, гоподин фон Аарон единственный дракон в Ардоне... Ну, мне рассказывали легенду...
        - Нас не двое, - Дарон так элегантно подставил локоть, что я невольно положила ладонь на его руку. И дракон медленно повел меня к выходу. - Нас довольно много. Некоторые из нас выжили в той войне потому что умели хорошо прятаться, как ваш покорный слуга. Кто-то, как Аарон, в те времена был еще ребенком и не участвовал в Последней Битве. А кто-то перешел на сторону людей... Ардон не был единственным драконом, который выступил против своих сородичей. Он просто был самым сильным. Не зря его назвали Ардоном, в честь целого мира, - Дарон успел ответить даже раньше, чем я спросила.
        - А кто-то родился уже позже? - задала я следующий вопрос, который меня волновал очень сильно.
        Дарон помрачнел.
        - Увы, - он вздохнул, - мы до сих пор вынуждены соблюдать магическую клятву... Аарон самый младший из нашего рода. После него ни один дракон не появился на свет в этом мире...
        - То есть, если бы не магическая клятва, то вы бы и дальше приносили в жертву своим детенышам человеческих женщин?
        Дарон ничего не ответил, просто отвел глаза. Мы уже дошли до конца подъемного моста, а Хараш за это время успел добраться уже до самого выхода. Прямая, как стрела, аллея позволила увидеть, как распахиваются ворота, выпуская Хараша... А меня вот-вот должно было перенести в Большой Куш...
        - Каждый человек хочет оставить после себя потомство, леди, - Дарон все таки нашел в себе силы ответить на неприятный вопрос. - В этом мы очень похожи на вас... И поверьте, если бы кто-то из нас знал способ избавиться от проклятия, мы с радостью бы сделали это. Мы не хотим, чтобы матери наших детей не умирали при родах. Но не в силах ничего исправить... Возможно, в нашем мире уже нашли решение этой проблемы. Поэтому Аарона так обрадовало известие, что вы появились и того же мира, что и герцог Буркингемский... Если нам повезет, то когда-нибудь в Ардон придет еще один дракон. И тогда у нас появится шанс вернуться домой.
        - Но как?
        Дарон улыбнулся:
        - За тысячи лет мы научились улавливать след перехода. И когда следующий дракон придет в этот мир, мы сможем вернуться домой по его следам.
        - А меня? Меня вы можете отправить домой? - спросила я, чувствуя, как гулко бухнуло в груди сердце, а тоска по родине и близким, которую я тщательно прятала от самой себя, мгновенно проснулась и заполнила меня целиком.
        - Может да, а может нет, - пожал плечами Дарон. - А вы хотите вернуться домой? Вам не нравится в новом мире?
        Я вздохнула... С одной стороны мне здесь нравится. У меня есть Луиш, тетка Лауша, Сайша, речер Фреш с семьей, да даже Вирша с Дилишей, которая потихоньку вникала в мой учет. У меня здесь есть пиццерия, парк развлечений, макаронная фабрика, компания по уборке мусора в городе... А там, дома у меня нет ни друзей, ни предприятий... Семья, которая по мне, наверное, совсем не скучает, работа, которая сейчас кажется невыносимо скучной и нудной...
        Но с другой стороны там меня не хотят казнить через, я вздохнула, уже шесть месяцев... И там дом... Ленка с олигархом, с которым я все еще не познакомилась. А вдруг он моя судьба? И поэтому у нас с Харашем здесь ничего не вышло...
        Дарон рассмеялся. Удобно, что ему не нужно озвучивать мысли, которые ты и сама не знаешь, как облечь в слова, чтобы они прозвучали правильно.
        - Ты забавная, - заметил он. - Я таких смешных давно не встречал.
        Я пожала плечами. Слова про то, что я смешна, меня почему-то не задели. Наверное, потому что их говорил человек... ну, то есть дракон... который прожил много тысяч лет. Ему, наверное, все переживания людей кажутся смешными. Мы для них, наверное, как мотыльки однодневки. Смотришь на них и не понимаешь, почему они бестолково лезут к пламени свечи, стараясь что-то доказать то ли себе, то ли другим, вместо того, чтобы радоваться и наслаждаться покоем и счастьем в своей короткой жизни...
        - Я спрошу у своих, мэр Сью, - внезапно сказал Дарон. И в этот раз в его глазах не было ни самой крошечной усмешки. И он впервые назвал меня не иронично-снисходительным «леди», а по имени. - Если мы сможем отправить вас обратно, я сообщу об этом в самые ближайшие дни.
        - Спасибо, - искренне улыбнулась я.
        В этот самый момент Хараш вышел за ворота... Пространство мигнуло и в тот же миг, все пропало: странный дом, огромный несуразный сад, Дарон... и даже небо, как будто бы изменилось. И солнце стало светить по-другому... А я оказалась во дворе небольшого одноэтажного домика. По размерам намного меньше, чем у речера Фреша. А в двух шагах от меня, за простой калиткой в невысоком заборе стоял Хараш.
        - Ничего не понимаю, - пробормотал он. - Как ты оказалась здесь? И куда делась стена? Мы ведь видели ее раньше, чем зашли на территорию?
        Я взглянула на Хараша и внезапно рассмеялась. Возможно, очень скоро он исчезнет из моей жизни навсегда. И я буду вспоминать о Большом Куше, как о прошлогоднем отпуске: с тихой грустью и капелькой сожаления из-за того, что так мало успела сделать.
        - Прощай, Хараш, - помахала я ему рукой и вприпрыжку помчалась прочь от дома драконов и бывшего ухажера.
        Если я уйду из этого мира, значит мне незачем заботиться о будущем. Значит я могу просто наслаждаться жизнью и думать только о настоящем. Я чувствовала себя поумневшим мотыльком, который перестал биться в стекло, чтобы добраться до горящей свечи и с треском сгореть в ее пламени, и отправился весело проводить время.
        Первым делом я помчалась к Луишу. Мне нужно было с кем-то поделиться новостями, попросить совета и обсудить возможные варианты, чтобы потом все равно поступить по-своему... Он выслушал мой сбивчивый рассказ и скривился:
        - Сью, ты лимонку выпила? Даже если это все правда, и драконы смогут отправить тебя обратно... Неужели ты, правда, хочешь уйти? Тебе что с нами плохо?
        - Мне с вами хорошо, - заявила я. - Но, Луиш, ты еще помнишь, что через несколько месяцев сюда заявится ревизия и, если не будет проклятого моста, меня казнят, как всех остальных попаданцев. А моста не будет! Его просто невозможно построить за такое короткое время. Даже если собрать все деньги, которые есть у тебя и у меня, то их не хватит даже на то, чтобы провести дорогу к этому мосту.
        Луиш ничего не ответил. Но в его глазах что-то мелькнуло. Как будто бы он знал больше, чем говорил.
        - Что ты от меня скрываешь? - с подозрением спросила я.
        - Ничего, - попытался отмазаться Луиш, отворачиваясь с кастрюльке, в которой он варил опытную партию пельменей по своему новому рецепту.
        - Врешь! - не поверила я.
        - Вру, - согласился Луиш. - И сказать правду не могу. Я обещал молчать. Но, Сью, тебе не нужно беспокоиться о проверке. Поверь, все будет хорошо. Кое-кто сделал для этого все, что мог...
        - Бросил меня и женился на говорящей голове? - прищурилась я.
        - Говорящей голове? - не понял Луиш. Я кивнула. - Даже если и так, Сью. А ты хоть раз подумала, как он чувствует себя, отказавшись от любимой женщины ради того, чтобы она имела шанс просто жить?!
        - Зато я прекрасно представляю, как чувствует себя эта «любимая» женщина, Луиш. - ответила я. - И я не просила о такой жертве. Зато, - усмехнулась, - теперь мне понятно, где Хараш провел эту ночь. И чем вы с ним занимались все это время. Передай ему, чтобы в следующий раз сразу отправлялся к тебе, промывать мозги, и не тратил время на попытки залезть в мою постель.
        Я развернулась и быстрым шагом бросилась вон из пиццерии. В груди жгло от обиды на друга, который оказался совсем не моим другом. И поводов остаться в Ардоне у меня теперь было еще меньше.
        - Сью, ты не права! - закричал мне вслед Луиш, но я его не слушала.
        Тетка Лауша, последний близкий человек в этом мире, которую я поймала в коридорах мэрии с ведром и шваброй, тоже выслушала мой рассказ не перебивая, а потом вздохнула и сказала:
        - Замуж тебе, Сью, надо. Тогда не будешь себе голову сказками забивать. Это у вас, у молодых, от избытка свободного времени дурость прет. Сайша моя тоже, как ты, в облаках витает...
        Она макнула грязную тряпку в ведро и принялась возить мокрой тряпкой по полу, не обращая внимания на то, что после нее на паркете остаются лужи...
        - Ты, Сью, лучше, как Горец вернется, дай шанс-то парню... Мучается ж бедолага... А там глядишь слюбится у вас, и ты к себе возвращаться не захочешь... - она выпрямилась, сунула швабру в ведро и, потерев поясницу, заявила. - Я ж, Сью, как мыслю... Коли тебя в наш мир забросило, значит не особо и нужна ты там была. Нужными людьми никто просто так не раскидывается...
        - Я сама не знаю, хочу возвращаться домой или нет, - призналась я. - Но, тетка Лауша, если выбирать между виселицей и возвращением туда, я выберу второе. Понимаешь?
        Тетка Лауша кивнула.
        - А замуж тебе все равно надо, - добавила она...
        Выговорившись и получив так необходимое мне сочувствие, крепко приправленное матримониальными планами тетки Лауши, я отправилась домой.
        В ожидании известий от Дарона, я страшно нервничала. Забросила даже проверку отчетов, которые мне ежедневно делала Дилиша, чтобы я могла держать руку на пульсе всех своих компаний. Но сейчас строчки расплывались перед глазами, цифры прыгали, не давая никакой информации, а слова путались. Я могла думать только о том, возможно или нет мне вернуться домой. Тоска по родному миру, в котором меня никто не ждал, стала невыносимой.
        На третий день, когда ностальгия занимала уже все мои мысли, и голова отказывалась работать, вообще, в окно постучали...Дело было уже вечером, я заглянула за штору, но ничего не увидела. На улице было слишком темно.
        Стало немного страшно... мало ли кто там ходит? А вдруг это опять Хараш? Остальные-то люди ко мне нормально приходят через дверь... А Хараша видеть совсем не хотелось. Представляю, как он будет вопить, когда Луиш расскажет о предложении драконов...
        Поэтому я выключила свет, чтобы было лучше видно пространство перед окном, слегка приоткрыла створку и спросила:
        - Кто там?
        Из темноты к окну вышел незнакомый старик в черных одеждах. Длинные, седые волосы сильно сияли в свете луны, как будто бы они были из серебра. А его лицо казалось темным, как у негра.
        - Вы кто? - удивилась я.
        - Это я, Дарон, - прошептал старик и легко запрыгнул на подоконник. - Открывайте, леди. У меня для вас прекрасные новости...
        Сердце на мгновение запнулось, а потом застучало так быстро, как будто бы изо всех сил бежала с горы и не могла остановиться. Трясущимися руками, кое-как повернув старинный шпингалет, я распахнула окно, впуская в комнату дракона.
        - Приветствую вас еще раз, леди, - когда я задернула шторы и включила свет, оказалось, что Дарон вовсе не старик. Он выглядел точно так же, как во дворе своего дома. Иссиня-черные волосы, белая кожа и белый костюм из легкого флюта.
        - И я приветствую, - ответила я и не удержавшись спросила, - но как? Вы же только что были с белыми волосами и в черном? Пусть на улице темно, но уж цвет ваших волос и флюта сложно было бы не увидеть...
        Дарон рассмеялся, без приглашения усаживаясь в кресло...
        - Все точно так же, как было у герцога Буркнигемского, - махнул он рукой, обозревая обстановку. - Вы, знаете, Сью, это его любимое кресло... обычно они никому не позволял садиться в него. - Я ничего не сказала, молча ожидая ответа на мой вопрос. И дракон соизволил ответить. - Я пришел к вам порталом. И он искажает цвета на выходе, показывая их наоборот... Герцог Буркингемский называл этот эффект негативом... Возможно вам знакомо это понятие?
        Я кивнула... Вот уже точно, очень похоже. У моей мамы сохранилось несколько рулончиков фотопленки из бурной молодости. И мне нравилось рассматривать их на свету. Знакомые люди там казались незнакомыми, а окружающий мир - чужим...
        - А что на счет моего возвращения? - спросила я.
        - Ардон дал добро, - улыбнулся Дарон. - Сказал, что если мы можем хотя бы кого-то вернуть домой, мы должны это сделать. Но для подготовки понадобиться несколько месяцев. Построение межмирового портала довольно сложная задача. Нам нужно время, чтобы рассчитать все параметры и отправить вас именно туда, куда вы стремитесь...
        - Сколько? - выдохнула я, чувствуя, как на лицо неудержимо наползает улыбка.
        - Примерно месяцев шесть, - улыбнулся дракон. - Вы все же решили вернуться?
        Я кивнула. Да, я очень хочу вернуться домой...
        Глава 20
        Впервые за много дней я заснула счастливой. Меня не мучили ни тоска по прошлому миру, на воспоминания о Хараше и наших отношениях, ни страх быть казненной после проверки королевских ревизоров. Поэтому я проснулась в отличном расположении духа.
        Мне больше было не нужно вскакивать и мчатся на работу. Какая разница, как работают мои компании, если скоро меня здесь не будет? Я валялась в постели, смотрела в потолок и мечтала о том, что сделаю, вернувшись домой.
        Первым делом устрою разборки на работе. Теперь я знала, там на мне ездили все кому не лень. Сейчас я была совсем не настроена позволять помыкать мной снова. Нет уж, если они хотят, чтобы я и дальше работала в их конторке, то им придется принять мои условия. А не захотят, уволюсь. Уж теперь я точно знала, то смогу найти себе другую работу. В крайнем случае надавлю на Ленку. Зря я ей что ли столько времени отчеты писала, пока она кормила меня обещаниями. Вот пусть выполняет! Хотя сейчас мне совсем не улыбалось работать в администрации города... я уже побыла мэром и снова как-то не хочется в этот гдюшник.
        Потом выскажу все, что думаю, своей семье. А потом съеду. Жить в коридоре я теперь точно не стану. Сниму комнатку, накоплю на первый взнос и возьму в ипотеку хотя бы студию. Зарплата-то у меня будет гораздо выше, чем раньше.
        А потом Ленка познакомит меня со тем олигархом, которого она мне обещала. Он мне, вроде как, особенно не нужен. Ну, их к черту этих аристократов замороженных! Но раз обещала, Ленка в смысле, то пусть выполняет. А вдруг он окажется порядочным?
        Воображение рисовало передо мной картины моей новой прекрасной жизни. И я наслаждалась своими мечтами, позволяя себя придумать такое будущее, к которому хочется стремиться...
        Просторная терраса, на которой стоит стол, накрытый белоснежной скатертью. В центре - белая пузатая ваза с пушистым букетом роскошных красных роз. Вокруг стола расставлены стулья с высокими плетеными спинками. Вечернее красно-желтое солнце заливает густым светом все пространство. Я, счастливо улыбаясь, накрываю на стол к ужину. Расставляю красивые тарелки с позолоченными виньетками по краям, тонкие прозрачные бокалы для воды и напитков, раскладываю блестящие мельхиоровые вилки...
        Что такое мельхиор я представляла плохо, но мне почему-то всегда казалось, что это какой-то особенный металл, тяжелый и очень дорогой.
        А потом, когда все готово, выношу огромное блюдо с горячей, запеченной курочкой, или рыбкой, или просто овощами на гриле. И, перегнувшись через высокие перила террасы, хочу позвать детей к ужину. Но они так весело и дружно играют в мяч на зеленой лужайке, что мне становится жаль прерывать их игру. И я забываю про ужин. Любуюсь на красивых, чистых и аккуратных деток и смеюсь вместе с ними.
        И даже, когда за моей спиной раздаются шаги, я не поворачиваюсь. Теплые, ласковые ладони моего мужа ложатся мне на талию. Он прижимает меня к себе и щекотно прикоснувшись губами к уху шепчет: «Дорогая, уже поздно, детям пора ужинать и спать». А потом, не выпуская меня из объятий, негромко кричит нашим дочкам и сыновьям, чтобы они мыли руки и шли за стол.
        Я разворачиваюсь в его руках и прижимаюсь к широкой теплой груди, тая от любви и нежности, переполняющей мою душу.
        А после ужина, строго сдвинув брови, он отправляет детей спать. И добавляет шепотом мне на ухо: «А то папа так сильно хочет вашу маму». И от этого я смущаюсь, жар опаляет скулы и стекает вниз, заставляя меня дрожать от предвкушения нашей близости...
        Жаль только я не могу увидеть черты его лица... Они слишком нечеткие и постоянно плывут. Хотя совсем недавно я была уверена, что у него платиновые волосы, забранные в высокий хвост, синие глаза и улыбка Хараша...
        Тьфу! Я мысленно скривилась. Опять Хараш! Такую мечту испортил!
        Я открыла глаза и уставилась в белый потолок моей квартиры в Большом Куше. Побелить его что ли... Я же скоро уйду из этого мира. Пусть хотя бы что-то останется от меня на память следующему бедолаге, которого закинет в этот мир блуждающий портал.
        Хотя я могу сделать лучше. Мне же теперь нечего терять, а значит я могу пойти ва-банк и устроить фон Байрону веселую жизнь... вернее, веселое разоблачение. Пусть сам отвечает за то, что творит.
        Тем более на днях должен вернуться Горец с призраком герцога Букрнигемского. А значит у нас с ним будет гораздо больше шансов приструнить негодяя фон Байрона. Мне же все равно надо найти настоящего хозяина для города, чтобы отправить приятеля-призрака на покой.
        И, вообще, если мы оба покинем этот мир, то больше никто и никогда не узнает о тех достижениях, которые мы могли бы подарить Большому кушу, обеспечив процветание и городу, и его жителям.
        Я даже Луишу еще не все рецепты рассказала! Одни суши-роллы чего стоят! Мой бывший друг, конечно, поступил не хорошо, встав на сторону предателя-Хараша, но повар он, что называется, от Бога. Пусть адаптирует иномирные рецепты и печатает поваренные книги, чтобы каждый мог приготовить что-то вкусненькое.
        Я ведь еще много его знаю! Пусть и не досконально. Но натолкнуть на идею могу не только повара, но и портниху, например. Очень уж унылые юбки и блузки носят местные горожане. А платья из флюта шьют такие, что без слез не взглянешь. В нем любая красотка станет квадратной толстухой. Если рассказать местной портнихе о наших фасонах, то из одного пышного наряда можно будет пошить десяток нормальных. Или два десятка.
        А флористы... Я, когда училась, подрабатывала в цветочных магазинах. И неплохо умею составлять букеты. Здесь же я ни разу не видела ни одного срезанного цветка. То ли просто не в моде, то ли местные, вообще, не знают, что цветы можно срезать и собирать в красивые композиции. Хотя может быть есть какая-то другая причина, может им религия запрещает. Но ведь меня ж не побьют, если я просто спрошу.
        Еще у меня в записной книжке записано почти две страницы разных идей, которые можно воплотить в жизнь. Это раньше я их для себя берегла, чтобы заработать побольше денег, а сейчас мне это делать незачем. Раздам людям, пусть пользуются. Зато, когда я уйду, будут меня добрым словом вспоминать!
        Дел внезапно оказалось так много, что я вскочила с постели и принялась строчить, записывая все, что приходило в голову. Почему бы тетке Лауше не открыть клининговую компанию. Да, здесь уже есть одна, та самая, которую учредила я с Виршей, но мы-то убираемся только на улицах города. Так пусть тетка Лауша возьмет на себя уборку в домах. Мне даже ничего особенно придумывать не придется, просто адаптировать документы под уборку в помещениях.
        Я писала и писала, забыв даже про завтрак. И Дилишу, которая всегда приходила ко мне после завтрака, чтобы получить новые распоряжения.
        - Сью, с тобой все в порядке? - спросила она.
        От неожиданности я вздрогнула так сильно, что выронила ручку, которая сразу же укатилась под стол. Пришлось лезть, доставать. Неудивительно, что из-под стола я вылезла злая и сразу накинулась на озабоченную чем-то Дилишу.
        - А ты постучать не могла?! - Я все еще не забыла, что она предала меня, поверив брату, и до сих пор каждый раз ждала какой-нибудь пакости. Но учет Дилиша вела четко и абсолютно честно. Я ни разу за все время, не нашла у нее ни одной серьезной ошибки. И чтобы она не думала о себе слишком много и не решила, что я все простила, постоянно выискивала самые мелкие недочеты. Зато после меня она могла стать идеальным специалистом. - Я тебе сколько раз говорила, что прежде, чем войти в мой кабинет надо стучать?
        - Я стучала, Сью, - закивала Дилиша. Она чувствовала за собой вину и никогда мне не возражала, понимая, что я права. - Но ты не откликалась. И я подумала, что с тобой что-то случилось, поэтому и вошла. С тобой все в порядке?
        - В порядке, - буркнула я. И добавила строго, сдвинув брови, - в следующий раз стучи громче.
        - Хорошо, - кивнула она. - Я отчеты принесла за вчерашний день. Посмотришь?
        - Давай, - снова фыркнула я недовольно. Мне сейчас совсем не до отчетов. У меня грандиозные планы на будущее. А не вот эта вся мышиная возня.
        Я взяла пачку бумаги, исписанную мелким, аккуратным почерком. На листах не было ни единой помарки. Мне пришлось пару раз заставить Дилишу все переписать прежде, чем она научилась писать чисто и красиво. Все таблички были прочерчены аккуратно, по линеечке, именно так, как мне нравится.
        - Оставляй, - отложила я их в сторону, - потом проверю.
        Вместо того, чтобы уйти, Дилиша продолжала мяться, как будто бы хотела сказать еще что-то...
        - Что-то еще? - свела я брови, показывая как сильно она мне мешает.
        - Ага, - осторожно улыбнулась моя помощница, - мне сегодня братец сказал, что сегодня рано утром Горец вернулся в город... Они столкнулись, когда Вирша возвращался домой.
        Это были отличные новости. Я с трудом удержала себя в кресле, так сильно хотелось все бросить и помчаться к Горцу, чтобы выяснить: удалось ему украсть мою записную книжку или нет.
        Но я только равнодушно кивнула. Незачем Дилише знать, как сильно я обрадовалась его возвращению. А то еще выдаст меня братцу... Она-то, наверное, догадалась, зачем мой приятель-вор ездил в столицу.
        Но когда Дилиша ушла работать, я по-быстрому, сунула отчеты в ящик стола и, переодевшись и приведя себя в порядок, полетела в трущобы. Вопрос возвращения герцога Буркингемского был архиважным. Флют у меня в спальне почти совсем завял. А я собиралась оставить его в наследство всем жителям города.
        Горец жил с отцом на самой окраине города. Я у него еще ни разу не была, но адрес знала. Домик оказался довольно неказистым. Больше был похож на соломенную хижину трех поросят. Причем буквально.
        Хотя хлипкие стены попытались заштукатурить глиной, вероятно, чтобы предать им хотя бы какую-нибудь крепость, однако это вряд ли помогло. Глина высохла и почти везде осыпалась, отчего домик был сам похож на взъерошенного поросенка, вылезшего из грязной лужи.
        Небольшой дворик рядом с домом окружала хлипкая изгородь из тонких веток. Не понятно, как и от чего она защищает. Ее даже курица одной левой перешибет. Уж лучше совсем без изгороди, чем с этой.
        Я совсем не ожидала увидеть что-то подобное... Даже растерялась. Ну, тетка Лауша же говорила, что отец Горца удачливый вор. И, вообще, выучил сына в столице на геолога... Да и сам Горец выглядел вполне прилично. Одевался без претензий, но хорошо. Хотя если судить по состоянию дома, им не по карману пачка самых дешевых макарон с моей фабрики.
        Наверное, я ошиблась... Пришла в голову мысль, которая объясняла все. И притащилась куда-то не туда.
        Во дворе рядом с кучей дров бродил, еле передвигая ноги, седой старик. Косматый и худой настолько, что казалось, будто ветер может переломить его, как тростинку. Он держал в руке топорик, делая вид, как будто бы именно он нарубил все эти дрова.
        - Эй! - окликнула я его, но он даже ухом не повел. Глухой, наверное... И я заорала еще громче, - эй! Старик! Ты меня слышишь?!
        - Слышу, конечно. Ты так орешь, что тебя вся округа слышит, - проворчал он, не поворачивая головы в мою сторону, как будто бы я была пустым местом. Он воткнул топорик в большую деревянную чурку и принялся неспешно собирать колотые дрова, складывая их на изгиб руки. Я думала ему и одного полена не унести, но старикан положил уже с десяток и не собирался останавливаться. Я даже рот открыла от удивления, на мгновение забыв, зачем пришла. - Чего хотела-то?
        - Я к Горцу пришла. Он здесь живет? - отмерла я, с любопытством наблюдая, как дед легко поднял охапку дров и потащил куда-то вглубь двора. Он все так же шаркал ногами и кряхтел, как несколько минут назад, когда его руки были свободны. Но тем не менее как ни в чем ни бывало тащил дровишки, как будто бы их вовсе не было. А я бы столько не подняла, наверное.
        - Спит он, - недовольно буркнул старик. - Приходи вечером. Под утро ж только приехал. Пусть отдохнет.
        - Да, мне только узнать бы, - я решила не отступать, - он привез то, за чем ездил или нет.
        - Приходи вечером, сказал, - снова буркнул старик, исчезая в темном провале крохотного сарайчика из той же обмазанной глиной соломы.
        Ага, вечером... Да, я до вечера с ума сойду от нетерпения. Да, и не буду я терроризировать его сыночка. Просто заберу записную книжку и уйду. А Горец пусть дальше спит хоть до следующего утра.
        Я решительно взялась за калитку, намереваясь войти. Калитка, как и весь забор, была хлипкая и висела на веревочных петлях. Чтобы ее открыть, нужно было слегка приподнять всю конструкцию и сдвинуть с сторону. Пока я разбиралась, старик вышел из сарайчика и кинулся ко мне.
        - Куда, - зашипел он на меня со злостью, - нельзя тебе сюда! Я никого не пускаю на свой двор! И тебя не пущу.
        Он пристально смотрел на меня. Этот незнакомый старик, которого я видела впервые в жизни. А я замерла, держа в руках приподнятую калитку, смотрела на него, открыв рот, и не могла понять... Почему он кажется мне знакомым? Где я могла видеть это страшное, морщинистое и заросшее волосами по самые брови, лицо?
        Хотя нет, поправила я себя мысленно. Старика я не видела. Но я видела кого-то очень сильно похожего на него. Как будто бы этот ужасный дед и тот, кого я знала, были родными братьями... Очень странное чувство.
        - Сью! - со стороны крылечка соломенного домика раздался голос Горца. - Ты пришла ко мне? Что-то случилось?
        Увидев приятеля, я обрела огромную силу. Оттолкнула мерзкого старикашку и, освободившись от его хватки, рванула во двор. Но старик, вывернувшись в немыслимом пируэте, успел хватить меня за шкирку до того, как вторая моя нога оказалась за калиткой.
        - Я же сказал, к нам нельзя! - рявкнул старик и с недюжинной силой, которую вовсе нельзя было ожидать в таком тщедушном теле, рванул меня назад. Воротник больно врезался в горло, сильно пережимая трахею, воздух мгновенно перестал поступать в легкие, голова закружилась, и я, потерявшись в пространстве, не удержалась на ногах и плюхнулась прямо на землю, пребольно ударившись копчиком.
        - Сью! - Горец кинулся ко мне на помощь и, подхватив под руки, помог подняться. - Ты в порядке? - встревоженно спросил он, заглядывая мне в глаза.
        - Ага, - выдохнула я хрипло. Ноги меня все еще не держали. И я невольно оперлась об тело парня, а он придержал меня, не давая упасть снова. Со стороны это, полагаю, было очень похоже на объятия. Но по сути ими совсем не было.
        А Горец, продолжая поддерживать меня, развернулся к отцу:
        - Батя, ты с ума сошел?! Это же мэр Сью! Я тебе про нее сто раз рассказывал!
        Старик нахмурился еще больше. Кажется, ему совсем не понравилось то, что мы тут так открыто якобы обнимались.
        - Мэр Сью или не мэр Сью, - заявил он, глядя на меня со злостью. - А ноги этой девки в моем доме не будет! Гони ее прочь, сын. Не пара она тебе!
        - Хватит, отец! - Горец тоже начал злиться. И я увидела, как сильно они похожи. - Мне надоело! Послушать тебя, так мне, вообще, ни одна женщина не пара! А со Сью у нас, вообще, только деловые отношения. Ты понял?!
        Но при этом его руки, как будто бы не соглашаясь с тем, что он говорил, мягко, но очень нежно прижали меня к себе, превращая поддержку в настоящие объятия.
        - Именно, - кивнула я, резко придя в себя, и отстранившись от Горца. - У нас исключительно деловые отношения.
        Говорила я это скорее для него, чем для его отца. И Горец это понял. Я видела, как изменилось что-то в его глазах. Они слегка, почти незаметно потемнели. Как будто бы полупрозрачная тучка набежала на небо, скрывая солнце... И мне стало неловко от того, что я опять обидела друга.
        Глава 21
        - У тебя получилось до добыть то, за чем ты поехал? - спросила я, чтобы сгладить возникшую паузу.
        - Да, - тряхнул головой Горец, как будто бы отгоняя непрошеные мысли, и взглянул на меня, как раньше, с легкой доброжелательной улыбкой. - Идем, я тебе покажу, - потянул он меня во двор.
        Но не тут-то было, старик снова встал у нас на пути:
        - Не пущу, - остановил он сына и, ткнув в меня пальцем, добавил. - ей тут не место!
        - Бать, да что с тобой такое? - Горец явно встревожился.
        - Все со мной в порядке, - буркнул старик, исподлобья глядя на меня. Уж не знаю, чего он на меня так ополчился, но мне стало неуютно под его ненавидящим взглядом. На секунду показалось, что этот старик огреет меня по голове поленом, если я вдруг сделаю шаг на его двор.
        Не больно-то и хотелось, с обидой подумала я. Я и так вижу, в какой халупе они живут, и чтобы убедиться, что Горец гол, как сокол, мне вовсе не нужно видеть обстановку внутри дома. И я потянула друга за рукав.
        - Может ты просто вынесешь мою записную книжку? Раз твой отец не хочет, чтобы я заходила, значит у него есть на это причины. Давай не будем нервировать твоего отца, - и я мысленно добавила «а то он прикончит меня сразу, как я войду».
        - Хорошо, - кивнул Горец. - Тогда подожди здесь, я сейчас...
        Он, виновато улыбнувшись, помчался в дом за моей записной книжкой. А я осталась стоять у забора. Старик, пропустив, сына, тоже остался на месте, перегораживая мне дорогу... Как будто бы не верил, что я не побегу внутрь, если он уйдет.
        Я усмехнулась. Больно надо! Что я там не видела?! Ладно бы дом, как у драконов был. Я бы с удовольствием к ним снова наведалась. Очень уж мне было интересно, какие там внутри дома интерьеры и обстановочка. А здесь, в соломенной хижине на что смотреть? На плесень по углам?
        - Ты, девка, от сына-то моего отстань, - как только Горец исчез в темном проеме, заменяющем дверь, заговорил старик. - Не пара он тебе. Несчастна ты с ним будешь. Много слез прольешь. Я знаю о чем говорю, - он отвернулся и добавил с горечью, - сам матушке его столько боли причинил, что рад бы все исправить, и никогда с ней не встречаться, да только время назад не повернешь.
        Я вздохнула... Последняя фраза, в которой звучала страшная боль, вызвала в мне огромную волну сочувствия. Каким бы мерзким ни был старик, а свою жену, мать Горца очень любил.
        - А где она сейчас? - спросила я. - Горец ничего по нее не говорил. Да и в городе я тоже ничего не слышала о вашей жене...
        - Не твое дело, - буркнул старик. Но тем не менее добавил, рассказывая, - померла она... Горец еще совсем мальцом был, он ее и не помнит вовсе...
        Он тяжело вздохнул и поднял на меня взгляд, в котором плескались не перемешиваясь, боль и сожаление.
        - А ты не будь дурой и держись от него подальше. Рано ему еще о девках думать...
        Я улыбнулась.
        - Так чего ж рано-то? Парень-то вырос. А вам бы уже о внуках думать, а не о том, как девиц от сына отвадить. У меня-то к нему кроме дружеских чувств и нет ничего. Но это же не значит, что он другую не приведет.
        - Другую не приведет, - буркнул старик. - а все остальное не твоего ума дело. Не лезь к нам, поняла?
        - Ладно, - пожала я плечами. - Не буду.
        Не больно-то и хотелось...
        И, вообще, как только получу в руки записную книжку с герцогом Буркингемским, так сразу свалю домой. Не здесь же с призраком разговаривать.
        Горец выскочил из дома с синим блокнотом в руках и, радостно улыбаясь, подбежал ко мне.
        - Вот, Сью, держи. Твоя?
        - Моя, - радостно улыбнулась я, хватая записную книжку и раскрывая ее. На первой же странице, был нарисован флют. Вялый стебелек, с поникшими листьями, почерневшими на кончиках... Суда по состоянию цветка, дела у герцога совсем плохи. И я, забыв, про окружение, шепотом позвала, - ваша светлость, вы здесь?..
        И совсем не ожидала, что первым отреагирует старик. Он подлетел ко мне и резко захлопнул страницу, ударив обложкой по пальцам. И вроде бы она была из картона, обтянутого крашеной кожей, однако больно мне стало довольно сильно.
        - Ай! - воскликнула я и повернулась к старику, - вы с ума сошли! Мне же больно!
        - Отец! - воскликнул одновременно со мной Горец и сделав шаг, встал меду мной и отпрыгнувшим на место старикашкой. - Да, что с тобой такое сегодня?! Мне не нравится твое состояние. И я немедленно отправляюсь к Драконам, за дядькой. Пусть он тебя посмотрит!
        - К драконам?! - ахнула я. Неужели Горец тоже знает, что Драконы на самом деле драконы?!
        - Замолчи! - громко рявкнул старик. От его крика у меня даже в ухе зазвенело. Не ожидала, что этот немощный старикашка, может орать так громко.
        - Ага, - кивнул мне Горец, не обращая внимание на отца, вцепившегося ему в спину. - У них брат моего отца садовником служит. Только он и может с моим батей справится, когда у него приступы случаются. Обычно, правда, он при этом маму вспоминает и ведет себя неадекватно, - он вздохнул, - но сегодня почему-то на тебя у него сработало.
        - А-а-а! - протянула я разочарованно. - Садовником... А я думала, - запнулась и не договорила.
        - Ага, садовником, - улыбнулся Горец. - Только, Сью. Прости, я не смогу тебя проводить до мэрии. Надо сначала отца уложить, а потом к Драконам сбегать, - вздохнул он виновато.
        - Ничего, - улыбнулась я, - я сама доберусь. А ты за батей присмотри, он на самом деле не в себе.
        Мы с Горцем попрощались, причем старик начал орать, чтобы я даже дорогу забыла к их дому и, вообще, оставила сыночка в покое, и вприпрыжку помчалась в мэрию. Меня очень сильно беспокоило то, что герцог Буркингемский даже не отозвался на мой призыв.
        Оказавшись дома, я с порога начала орать благим матом:
        - Ваша светлость?! Эй, герцог Буркингемский?! Выходите! Ау! Вы меня слышите?!
        Но ответом мне была тишина. Невольно я испугалась, что случилось что-то непоправимое. И заорала еще громче, срывая голос:
        - Женька! Отзовись! Я же знаю, ты здесь! - потрясла я записной книжкой с флютом. - Выходи! Слышишь?! Я же не отстану! Буду орать и трясти, пока ты не отзовешься!
        - Что тебе от меня надо? - голос призрака прозвучал тихо-тихо. Если бы я в этот самый момент не перестала голосить, набирая воздух в легкие, то ни за что не услышала бы.
        От облегчения у меня ноги подкосились и я рухнула в кресло.
        - Ваша светлость, - выдохнула с облегчением, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. - вы живы... Ну, в смысле, не развеялись, - исправилась я. И тут же взмолилась, - простите меня за то, что я вас так долго не искала! Но я думала, что вы развеялись... Ну, в смысле, - снова поправилась я, - я думала, что мы выполнили условия, у Большого Куша теперь новый хозяин, а ваша душа освободилась и отправилась... ну, куда там души отправляются.
        Призрак снова ничего не ответил. Но теперь я знала, что он меня слышит.
        - Я так рада, что вы теперь снова дома! Я очень по вам соскучилась... Если бы я знала, что Вирша выкрадет записную книжку, я бы никогда и ни за что не просила вас переселиться в нее. Кстати, как вам это удалось?
        - Ты правда по мне скучала? - тихо спросил герцог Буркнигемский. И провалиться мне на месте, если в его голосе не звучала надежда.
        - Конечно! - искренне заверила я, нисколько не покривив душой. - Вы же мой друг. Единственный настоящий друг, - вздохнула, вспомнив о ссоре с Луишем и расставании с Харашем...
        - Правда? - голос призрака зазвучал живее.
        - Правда! - ответила я. - Простите, что я не отозвалась, когда вы звали меня в тот последний день... Я тогда так умаялась, что решила отложить разговор на завтра. Знали бы вы, как часто я корила себя за эту невнимательность. - Я вздохнула. - Обещаю, что теперь всегда найду для вас минутку. В любое время дня и ночи, как сильно бы я ни устала, я всегда буду с вами говорить.
        - Я запомню, - рассмеялся герцог Буркингемский. И выдохнул, - я тоже скучал, Сью. И по тебе и по дому, который мне давал гораздо больше свободы, чем этот маленький блокнотик.
        В стене раздался тихий стук, обозначавший, что герцог Буркингемский покинул записную книжку и вернулся в родные пенаты.
        - Ией-ех! - заорал он громко и помчался по мэрии, беспрестанно крича, стуча и громыхая всем, чем придется... Ну, не знаю я как, вообще, призраки звуки издают. Они же, по идее, нематериальные. Но раз стучат, гремят и воют, значит как-то могут.
        Призрак был так рад вернуться домой, что потерял бдительность и осторожность. Не прошло и нескольких минут, как из мэрии стали разбегаться сотрудники, перепуганные происходящим. Я смотрела в окно, как стремительно убегают главы департаментов и специалисты, и смеялась. Особенно меня порадовал бледный фон Байрон со своим семейством, погрузившийся в карету, запряженную пятеркой лошадей, и укативший в неизвестном направлении.
        Надеюсь, улыбнулась я, он вернется не скоро.
        - Рассказывай! - за моей спиной внезапно раздался голос герцога Буркингемского, - как ты тут жила без меня. Что натворила?
        - Ничего особенного, - я вернулась в кресло, - так, всего понемножку... тут... и там...
        До самого вечера я рассказывала герцогу Буркингемскому о том, что произошло в его отсутствие. Про речера Фреша, про Виршу и открытую нами компанию по уборке улиц, про Хараша, который бросил меня, решив жениться на говорящей голове, про Дилишу, которая с самого первого дня пыталась предупредить меня о том, что ее брат украл мою записную книжку, про Луиша и Ришку, беременную от другого, которая сообщила мне о дальнейшей судье похищенного герцога, про Горца, который помог мне выкрасть записную книжку, и его странного сумасшедшего отца, устроившего нехорошую сцену, и про драконов, которые обещали вернуть меня обратно в мой мир.
        Призрак внимательно слушал, и иногда задавал вопросы. Особенно его заинтересовал рассказ про драконов и возможность возвращения в наш мир.
        - Сью, а ты уверена, что хочешь уйти? - спросил он.
        Я качнула головой и честно призналась:
        - Не знаю... Но там мой дом, а здесь... здесь я чужая, вы же понимаете. И у меня здесь совсем нет близких... Там я тоже не особенно лажу с семьей, но зато они хотя бы есть... в общем, - сделала я вывод, - не знаю...
        Герцог тяжело вздохнул.
        - Я тебя понимаю... Сам думал так же... поначалу-то, вообще, тяжко было. А потом, когда обжился, город построил, все вроде хорошо было. Мне в нашем мире ни жизни таких успехов не добиться было бы. Так и работал бы всю жизнь на железке... Но иногда такая тоска накатывала по той, потерянной жизни, хоть волком вой. Тогда и пристрастился я к золотистому вину... Оно помогает избавиться от душевной боли.
        - Ага, - мрачно кивнула я, - а еще привыкание вызывает. Я тоже попробовала. Не нарочно, конечно. Нечаянно. Еле-еле друзья меня вытащили, неделю взаперти сидела.
        - Ты, наверное, разбавленное пила, - в голосе призрака послышался смешок, - это от него, обычно, такой эффект. Не зря я, когда был мэром, очень тщательно следил, чтоб кабатчики не хулиганили.
        - Разбавленное, - кивнула. - Десяточку. - И тут же заинтересованно спросила, - Вы уверены, что неразбавленное не вызывает привыкания?
        - Абсолютно, - рубанул призрак. - Оно даже похмелья не вызывает. И организму не вредит. Тем и лучше обычного. При мне в Большом Куше было категорически запрещено разбавлять золотистое вино. Мы, вообще, обычное в город не пропускали, чтобы ни у кого соблазна не было разбавлять. Потому и с королем схлестнулись. У него-то монополия в стране на обычное вино. А тут, посчитай, пьют больше, чем в любом городе, а прибытка казне никакого. Золотистое вино ж оно не совсем вино, а значит под монополию не попадало...
        Я присвистнула. Это в корне меняло картинку прошлого, нарисованного Харашем. Вот оно, значит, как?!
        - А золотистое вино это что? - спросила я, пытаясь переосмыслить все, что я знаю об истории Большого Куша. К счастью, этих знаний было не так много, потому и получилось у меня все довольно легко и просто.
        Герцог громко захохотал. А когда отсмеялся, ответил:
        - Поверь, тебе лучше не знать об этом, Сью...
        Испорченная современным миром я, сразу подумала самое нехорошее. Золотистое драконье вино, которое вовсе не вино... Меня затошнило.
        - Мерзкие драконы, - выдавила я, - но как вы, ваша светлость, могли до такого додуматься? Взять такую гадость в рот... Фууу...
        Герцог Буркингемский снова громко захохотал.
        - Не знаю, что ты подумала, но явно что-то не то.
        Я промолчала. Он же сам сказал, что мне лучше не знать...
        - Кстати, - голос герцога переместился в записную книжку, - я же теперь не привязан к мэрии! И мы прямо сейчас идем на прогулку! Вставай, Сью! У нас много дел! Я хочу обойти весь город! Ты обещала! - закричал он, словно почуяв, что я не горю желанием бесцельно таскаться по улицам.
        - Раз обещала, - вздохнула я и встала, - значит идем...
        Гуляли мы долго. Сходили в пиццерию, на фабрику, в парк развлечений... герцог Буркингемкий тараторил всю дорогу, оценивая изменения и рассказывая как оно все было в его времена. Наверное, он устал молчать все эти месяцы и сейчас наверстывал упущенное.
        Больше всего меня поразило то, что с тех времен город почти не изменился... Это же сколько веков прошло, а в городе новых улиц не появилось, а этот треклятый мост, который я должна была построить, был запланирован к строительству еще с тех давних времен. Причем его светлость всегда думал, что речь идет о каком-то другом мосте. Ведь этот по документам, к которым он имел доступ, давно функционирует...
        - Н-да, - вздохнул разочарованно герцог, - я-то думал, Большой Куш изменился... А тут... Слушай, Сью, а давай-ка мы с тобой к моим друзьям сходим? Думаю, они смогут нам помочь... раньше-то я только с ними и строил. Очень удобно.
        - Ну, - протянула я, - ваша светлость, мне жаль, но скорее всего ваши друзья давно померли... Они же не призраки, как вы... и не живут так долго...
        Призрак рассмеялся:
        - Нет, не призраки, но, думаю, они до сих пор коптят этот мир, потому что они драконы. Ты же сама с ними знакома, значит знаешь, что живут эти наглецы гораздо дольше, чем можно себе представить. Дарон и его младший брат Фарон, когда-то были моими лучшим друзьями, - в голосе герцога послышалась улыбка... - Впрочем они были единственными из всех драконов, которые не ненавидели людей за магическую клятву, связавшую их по рукам и ногам. Еще Ардон... наверное... но я его никогда не видел. Говорят, он до сих пор скорбит по погибшей возлюбленной и появляется даже среди своих очень редко...
        - Ну, если драко-оны. - протянула я, - то могу вас заверить Дарон живее всех живых. Только мы его увидеть вряд ли сможем, вздохнула я. - Я не могу попасть в их дом, без герцога Букрингемского... Мы, когда с Харашем ходили, меня сразу выкинуло, как только он вышел за ворота...
        - Хараш, - задумчиво произнес герцог, - это тот мальчишка, который за тобой ухлестывал? Мой потомок, который носит мою фамилию?
        - Ага, - кивнула я. - Он самый. Герцог Буркнигемский... может лучше домой, а? Я так устала? И есть хочу. И пить тоже...
        Я застыла посреди улицы, обнимая блокнот с призраком двумя руками. Мы бродили уже несколько часов и легкая записная книжка за это время потяжелела раз в двадцать. К тому же уже почти совсем стемнело. И хотя в Большому Куше сейчас было безопаснее, чем когда-либо, я все равно опасалась гулять по ночам в одиночку.
        К тому же у меня во рту было страшно сухо, живот сводило от голода, а ноги гудели от непривычно долгой прогулки.
        - Ну, Сью! - завопил герцог и снова напомнил, - ты забыла кто я?! Я тоже герцог Буркнигемский! И ты сможешь пройти к драконам, если я буду с тобой!
        - Может завтра? - вздохнула я снова, - мне кажется, я уже никуда не дойду. Умру от голода, жажды и усталости.
        - Сью?! С кем это ты разговариваешь?! - раздался за спиной голос Горца. Я так вымоталась, что даже не слышала, как он подошел. - С тобой все в порядке? Если к тебе кто-то пристает, только скажи. Где бы этот мерзавец не прятался, я его найду.
        - Со мной все в порядке, - кивнула. - Просто устала...
        - Фарон?! - одновременно со мной раздался возглас призрака.
        И Горец ответил, хмуро оглядываясь вокруг:
        - Нет, меня зовут Горец. Фарон - мой отец. А ты кто такой? И где прячешься?!
        Я ничего не ответила. Я, открыв рот от удивления, смотрела на единственного местного человека, который мог слышать призрака... И это мне совсем не нравилось.