Навигатор Валерий Цуркан
        В XXI веке Землю захватили пришельцы, среда обитания которых - вода. Земная цивилизация устояла, но спустя двести лет земляне вынуждены ходить по морям на парусных кораблях. Любое морское путешествие чревато встречей с пиратами или сумасшедшими сектантами, уверовавшими в пришествие амфибий. Роман Найденов вместе с экипажем «Медузы» промышляет незаконным сбором инопланетных организмов в Чёрном море. Также он подрабатывает дайвером-навигатором - водит любителей поживиться запретными плодами в только ему известные места. В одно из таких погружений клиенты стали вести себя очень странно…Каждому герою достанется порция рома и приключений.
        Валерий Цуркан
        Навигатор
        Пролог
        Мир в одночасье круто изменился. Всё случилось очень быстро, за два века. Миллиарды лет Земля жила спокойно и размеренно, и жизнь на ней развивалась по своим, земным, законам, а потом пришли они и всё перекроили на свой лад. И планета перестала принадлежать землянам.
        Двести лет назад, в двадцатых годах двадцать первого века, на Землю высадился десант из десяти инопланетных кораблей. Никто не придал этому значения, лишь мелькнули сообщения в новостях о странных болидах, которые видели в разных точках земного шара. Звёздные корабли погрузились в воды мирового океана, и этот случай забылся.
        Спустя десятилетие люди стали замечать, что в морях и океанах появились странные существа - невиданных размеров кальмары, медузы и другие морские обитатели. Затем миру явились они - разумные амфибии, внешне похожие на людей, но ничего общего с ними эти существа не имели.
        Вскоре они расплодились, захватывая океаны… Спустя еще десяток лет пришельцам стало тесно, и они начали расширять свое жизненное пространство, вытесняя людей.
        Амфибии познали тайну гравитационных свойств материи и, пользуясь этим, захватчики переформировали рельеф Земли. Первым делом они начали топить обе Америки. Американцам это не понравилось, и они объявили инопланетянам войну. Но войны с галактическими завоевателями земляне выигрывали только в кино.
        Америка тонула, а морское дно в районе Японии поднималось. Это возвышение Японии над всем миром добром для местных жителей не кончилось - проблема перенаселения в тех краях решилась за какие-то тридцать лет.
        Землетрясения одно за другим раздирали на части старушку-Землю, вулканы оживали и выплёвывали раскалённую магму, цунами сметали города. Тектонические сдвиги порвали все коммуникационные кабели в Атлантике, и оба Американских континента были оторваны от всего мира.
        Амфибии посчитали угрозой все большие и тяжёлые суда, и сейчас, спустя два столетия, не сохранилось на плаву ни одного крупного корабля со стальным корпусом. Гигантские кракены и сильнейшие водовороты за десяток лет утянули в пучину танкеры, авианосцы и пассажирские лайнеры - почти все металлические судна нашли свои Сциллы и Харибды.
        Постепенно возродилось парусное судоходство. Со стапелей кораблестроительных заводов сходили барки, бриги, шхуны, бригантины, и баркентины, тендеры, корветы, пакетботы и каравеллы. В южных азиатских странах строили весельные галеры, а на севере - драккары. От тяжёлых и громоздких галеонов корабелы отказались, опасаясь, что инопланетяне и их тоже отправят на дно. Так земляне вконец забросили строительство крупнотоннажных кораблей.
        Радиосвязь была почти уничтожена. Пришельцы экранировали слой атмосферы над поверхностью Земли, и радио теперь работало, если имелась антенна, выведенная на высоту триста-пятьсот метров.
        Всё это отбросило человечество на многие годы назад. Землянам пришлось обживаться в изменённом мире и привыкать к новым условиям.
        Когда прекратилась волна катастроф, начался великий передел территорий. Япония снова пошла качать права и требовать Курилы, но им дали прикурить. Китай покусился на Сибирь, и в итоге столкновений северные китайские провинции отошли к России. Германия вновь попыталась возродить Рейх, да так в мечтах и почила. Африканский континент облюбовали амфибии, и людям там стало не до чужих территорий, свои бы удержать. Одна Австралия всегда оставалась тихим местечком, настолько спокойным, что там сохранились реликтовые виды животных. Катастрофы почти обошли ее стороной, лишь Большой Австралийский залив стал в полтора раза больше, врезавшись в материк, а все остальное осталось неизменным.
        Когда всё успокоилось, земляне стали искать хоть какой-то выгоды от соседства с другой цивилизацией. И выяснили, что вещества, добытые из инопланетных организмов, обладают чудесными свойствами. Этим воспользовались знахари и шарлатаны, наладившие производство средств для омоложения, приворотов и усиления мужской силы. И перестали слыть шарлатанами, потому что их зелья и эликсиры в кои-то веки начали эффективно действовать.
        В сероводородной воде Чёрного моря прижились лишь несколько видов инопланетных рачков, медуз и кораллов. Но и этого было достаточно, чтобы крымские власти наложили запрет на их добычу. С некоторых пор это дело находилось под контролем государственной водной полиции, которую люди называли по-старому - рыбнадзором (а иногда и рабнадзором), и собирать всякую инопланетную морскую живность без лицензии запретили. Всё, что имеет маломальскую ценность, следовало сдавать в Институт моря, в котором изготовляли удивительные средства - женский крем притягательности, бальзам брутальности и прочие нужные миру вещи.
        Лицензии на сбор артефактов стоили дорого, а за урожай платили копейки. Чёрным дайверам и проводникам, которых называли навигаторами, приходилось рисковать, чтобы не попасть в руки инспекторов рыбнадзора.
        В тюрьмы сажать перестали уже давно, - преступника легче убить, чем кормить несколько лет. Исключение - принудительные работы на соляных предприятиях да на рудниках, где всегда нужны рабочие руки, но там каторжане надолго не задерживались.
        Всё это время высоколобые земляне мечтали о контакте с негуманоидами. Одни пробовали снестись с пришельцами, но те словно не замечали попыток. Другие так и сяк боролись с амфибиями, но как победить форму жизни, которая заполонила все моря и океаны, да еще и внешне почти не отличалась от земной?
        Земляне проиграли последнюю битву и перестали быть хозяевами родной планеты. Остатки земной цивилизации Хомо Сапиенс сохранились лишь потому, что захватчики не сочли людей опасностью для своего существования.
        Акваланг для афалины
        Лучше нашей шхуны и представить себе ничего невозможно. Управлять ею может младенец.
        Р. Л. Стивенсон, Остров сокровищ
        Однажды беспризорник Ромка с говорящей фамилией Найденов случайно познакомился с дядькой, который пообещал пристроить мальчишку на биологическую станцию, где и делать-то ничего не придётся, лишь кормить дельфинов.
        Он прожил на станции несколько дней, кидал в бассейн дельфинам свежую рыбу, как и было велено. Но потом его отвели в лабораторию, положили на операционный стол и усыпили. А когда Ромка проснулся, то понял, что он уже почти не человек. Благодаря акульим жабрам, вживлённым в тело под лопатками, он теперь мог долго держаться под водой, как рыба. Он не знал, зачем это ему нужно, зачем это злым дядькам, которые заманили его сюда куском хлеба.
        После Ромка узнал, что всё это проводилось с единственной целью - наладить контакт с амфибиями, единственными разумными представителями инопланетян. Кто-то посчитал, что если сделать из человека амфибию, то пришельцы примут его за своего.
        Когда швы на спине зажили, мальчику разрешили купаться в бассейне вместе с дельфинами. Там он познакомился с афалиной Яшкой, и они крепко подружились.
        Если из человека сделали рыбу, то из рыбы - человека. Яшка был очень умным дельфином, поумнее многих портовых грузчиков. А ещё он был телепатом. Он не умел говорить, но показывал Ромке разные картинки. В голове ребёнка возникали яркие образы. Если он видел вкусную рыбу, это значило, что товарищ хочет есть. Если дельфин показывал новому другу тихую, спокойную морскую поверхность - спать. Со временем количество картинок-образов, которые понимал Ромка, увеличилось. Он и сам научился думать образами, понятными дельфину. С тех пор они и стали общаться на равных.
        Амфибия из Ромки получилась отменная - он мог сутками жить под водой. Кроме того, после нескольких сложных операций научился замедлять сердцебиение во время погружений. Это ограничивало насыщение тканей азотом под действием высокого давления. И с тех пор он умел всплывать с большой глубины, подобно дельфину, не поэтапно, как это делали обычные дайверы, а быстро - и не боялся декомпрессионной болезни.
        Прошло время, финансирование биологической станции прекратили, и она закрылась. Наверное, у биологов затребовали отчёты, потому что они занервничали. Всё это Ромка понял лишь годы спустя. Учёные боялись - всплывёт информация, что на станции экспериментировали над ребёнком.
        Найденова вызвал начальник лаборатории и сообщил, что работы остановлены, всех дельфинов выпустят в море, а сам Ромка должен будет уйти.
        Ромка пошёл попрощаться с Яшкой в бассейн, когда его догнали двое биологов. Надо подписать обходной лист перед уходом, сказал один и почему-то отвёл глаза в сторону. И получить расчёт, добавил второй, глядя в пол.
        Не успел мальчик выбраться из бассейна, как сначала один, а потом второй, обмякнув, упали на пол.
        Дельфин показал другу ряд картинок, что в переводе с языка образов на язык слов означало: «Они хотели тебя убить, но я их опередил».
        И оба убежали в море. Сделать это оказалось легко, Яшка всего-то посмотрел в глаза вошедшему в помещение технику, и тот, зачарованный телепатом, выпустил их.
        Так они и остались жить вдвоём. Один обитал всё больше на суше, а второй всегда в море. Ромка помыкался на берегу, помыкался, и стал чёрным дайвером-навигатором. Продавал найденные артефакты скупщику и водил других добытчиков по опасным дайверским тропкам.
        Ему тогда было пятнадцать, и до двадцати он работал в одиночку. Хабар делить ни с кем не нужно, но и спину никто, кроме дельфина, не прикроет. В конце концов он понял, что одному в этом мире не выжить, и пристроился к команде капитана рыболовной шхуны «Медуза» Арсения Туполева, да так и остался с ними навсегда.
        Рыболовством капитан занимался сам, а когда дело касалось дайверства, то тут Ромка с дельфином были незаменимы. И никто не подозревал, что молодой человек - амфибия. А о том, что афалина - телепат, знал лишь Арсений.
        На южном побережье Крыма есть несколько мест, особо богатых на кораллы. Роман нашёл несколько «плантаций», и он один знал, как туда добраться. Навигатор наводил дайверов на кораллы и обезвреживал «грави-ловушки», попав в которые, можно сразу распрощаться с жизнью.
        Кроме гравичек-живоловок, попадались и химические ловушки, но эти не так страшны - они обжигали, но не рвали на части. Химичка смертельно опасна при большой концентрации, а вот «гравички» убивали всегда. Встречались и плавающие, динамические капканы. С этими держи ухо востро - не успел оглянуться, и уже попался.
        Кораллы собирать нужно тоже с умом. Взялся не за тот конец, и пиши пропало - может током ударить так, что уголёк останется и вода вокруг закипит.
        Перед каждым погружением Роман проводил с дайверами инструкцию безопасности, но всё же бывали проколы. Иногда возвращались не все. Бывало, дайверы порывались доставить на судно резиновые костюмы своих товарищей, набитые кровавым фаршем, но он этого не позволял. Такие тут законы - где погиб, там и похоронен.
        Вся эта беготня больших доходов не приносила. Богател скупщик Стефан, большая доля навара перетекала в карманы инспектора рыбнадзора Боры.
        А у навигатора была мечта - купить шхуну или бриг, убежать куда-нибудь, найти остров и жить там без всех этих инспекторов Бора и скупщиков Стефанов. Но пока мечта оставалась мечтой, приходилось рисковать жизнью, чтобы жирел скупщик артефактов.

* * *
        Ночью прошёл лёгкий шторм, но сейчас море почти успокоилось. Волны лениво плескались, облизывая жёлтый песок, и, не переставая, перешёптывались друг с дружкой. Белое солнце уже поднялось к зениту. Ветер развевал флаги на мачтах рыбацких корабликов, что покачивались на ещё неспокойной воде. Унялось море - и сразу оживились чайки, на берег выползли рачки, свои, родные, а не инопланетные чудища.
        Роман накинул рубашку, впрыгнул в расхристанные ботинки и вышел из дома.
        Обитал он в разрушенном здании, в котором сохранились лишь несущие стены. Крышу собрал из кусков фанеры, пластика и жести, а в оконный проём вставил кусок плексигласа, этакий пластиковый стеклопакет получился. Сквозь мутное «стекло» можно было лишь угадывать, что происходило за окном.
        Во время передела территорий произошло землетрясение. Сказывают, потрясло знатно, часть берега ухнула под воду. Много народу тогда погибло. Много домов сложились, как карточные. Потому и жил он в одноэтажном домике и опасался высоких построек. Кто их знает, эти многоэтажки? Ударит ещё разок да афтершок добавит, и привет предкам.
        Свежий морской бриз ерошил короткие чёрные волосы. Было не жарко и не холодно, он любил начало лета.
        Справа на холме возвышалась древняя крепость Чембало и охраняла вход в Балаклавскую бухту. От неё осталась одна башня на самой вершине, остальные разрушены землетрясением. Как уцелела главная башня, оставалось для всех загадкой. Давно это случилось. В народе уже почти и забыли об этом.
        Когда Рома здесь обосновался, то надумал обустроиться в башне - высоко, место удобное, видно далеко. Но увидев, в каком состоянии стены, рассудил, что лучше прожить жизнь в невзрачной халупе, чем геройски погибнуть в руинах средневековой крепости.
        У башни никто не бывал, и это подвигло навигатора соорудить здесь тайник. Держал он тут запрещённую экипировку, которой пользовался во время работы. И никто не догадается, что чёрному дайверу придёт в голову спрятать оборудование на вершине холма. А он нашёл там удобную тропинку, по которой можно легко спускаться к морю.
        Впереди открылось место, где когда-то находились старинные пирсы. Они ушли под воду при первой волне землетрясений, а за ними построены новые, выдвинутые дальше от берега.
        Здания у береговой кромки были разрушены. Старая набережная давно утонула, о ней напоминали лишь несколько фонарных столбов в десяти метрах от кромки берега.
        Лет семьдесят назад Балаклавская бухта ещё была оживлённой, к новым пирсам, выстроенным поверх старых, то и дело подходили корабли, товар бойко выгружали да загружали. А после очередного землетрясения грунт местами просел, а ближе к выходу из бухты дно поднялось и стало совсем мелко. Пристани с тех пор простаивали, Балаклава опустела. Владельцы кораблей боялись, что в следующий раз дно поднимется и перегородит горло бухты.
        Роман прошёлся по заброшенной улице, спустился по короткому переулку к воде. Метрах в двухстах севернее у пирса стояла небольшая двухмачтовая марсельно-гафельная шхуна со спущенными парусами, выкрашенная в серый цвет. Он хорошо знал это судно, много раз ходил на нём в море. Это была «Медуза».
        Остановившись в метре от воды, он достал из кармана ультразвуковой свисток и неслышно подул в него. Опустился на гладкий прибрежный камень и стал ждать. Минут через десять зеленоватая вода всколыхнулась, махнул дельфиний хвост и появилась чёрная морда. Дельфин, как всегда, улыбался. Не потому, что хорошее настроение, а просто так. Дельфины всегда улыбаются, даже если им больно. Умные глаза вперились в друга.
        В голове мелькнула картинка - спокойное море, рыжие лучи солнца заскользили по поверхности, образуя золотую дорожку. Это телепат говорил «доброе утро». Люди этого языка не знали, но Рома освоил его давно. Они не один год знают друг друга, старые друзья.
        - Ну, как ты, дружок?
        Он скинул кроссовки, штаны, рубашку и по грудь погрузился в воду. Афалина подплыла и ткнулась носом в бок.
        Снова возникла картинка в голове - непогода, шторм утихает, и волны перестают бесноваться. У Яшки сейчас всё хорошо, и он этому рад.
        Дельфин затрещал, запел свою излюбленную песню. Они долго плескались в тёплой воде, пока телепат не почуял приближение Арсения. Причин для беспокойства не было, но он предпочёл скрыться - беззвучно нырнул в глубину, и чёрная тень махнула прочь от берега.
        Навигатор вышел из воды, оделся, и поднялся наверх. На велосипеде подъезжал капитан Туполев собственной персоной. Тупой, как в шутку называли его друзья, хотя он был вовсе не глупым. Бедный худенький велоскелет жалобно скрипел под тяжёлой тушей.
        «Квик-квик», - поскрипывали колёса, «крак-крак», - похрустывала ржавая рама, «хр-р-р-р-р» - прокручивалась несмазанная цепь на стертой шестерне.
        Арсений остановился и слез со своего механического коня. Капитану было около пятидесяти лет. Большой и тучный, одетый по-морскому - тяжёлые башмаки, флотские брюки и тельняшка. Соломенная копна волос выбивалась из-под форменной фуражки, седая шкиперская бородка вкупе с ней подчёркивала образ морского волка, но прогулочный велосипед не очень с этим вязался. Твёрдый взгляд бывалого моряка остановился на товарище.
        - Привет, юнга! - прохрипел он. - Что, безработица? Тухляк, да? Полный штиль в делах, чёрт побери!
        - Да, небольшая передышка. Надеюсь, что заказы будут.
        - Да хреновый нынче сезон, - капитан поморщился. - Рыбы почти нету, а эти ныряльщики не то утонули, не то инспектор Бора их всех переловил.
        Они поднялись наверх и вышли на параллельную улицу. Сеня, широкий как шкаф, огромными ручищами держал велосипед за руль, как хрупкую игрушку, и походил на гиганта, поймавшего оленя за рога. Олень смиренно катился рядом, жалостливо поскрипывая колёсами.
        Добрались до переулка, по которому можно спуститься к пирсу.
        - Зайдёшь к нам? Ромочки тяпнем. Обсудим кой-чего.
        - Да… как-то… - замялся Роман.
        - Не боись, в дрова не напоим. Так, для аппетиту. А заодно и разговор небольшой есть.

* * *
        Шхуна стояла голая, как осенняя берёзка. Скатанный марсель висел на рее фок-мачты, а гафели были опущены и ждали, когда их снова поднимут и ветер наполнит паруса. Оба кливера были собраны над бушпритом, а фока-стаксель позади них аккуратно смотан на штаге.
        На высокие борта «Медузы» взобраться с пирса не так-то просто. Мостки были убраны, всё, что должно быть загружено, уже давно покоилось в трюмах судна, которое было готово отшвартоваться и поднять паруса.
        Арсений, пыхтя и кряхтя, перекинул велосипед через борт и перелез сам. Грузно ступил на палубу, махнул рукой - подзывая товарища. Роман полез следом.
        Гики гафельных парусов были расположены достаточно высоко, выше ходовой рубки, и не приходилось ходить по палубе, пригнувшись, как на маленьких яхтах.
        Команды на корабле не было, кроме кока Сержа Удалкина по прозвищу Удалой и парочки матросов, - Егора и Ивана. Вчера ребята ходили в море, и Тупой отпустил экипаж в Севас.
        Палуба провоняла рыбой, и этот запах не выветрится уже никогда. Но навигатор настолько привык к этому аромату, что без него чувствовал себя неуютно.
        Из люка заднего сходного трапа возникла голова Ивана, матрос беззубо улыбнулся.
        - Серж, готовь хавчик, капитан вернулся! Егор, дуй на палубу!
        Егор, однако, на палубу не «дунул». Он отдыхал после ночной вахты.
        Иван, подобно ракете, вылетел из люка и опустился на обе ноги. Вместо левой кисти был прилажен протез, крюк, которым он умело пользовался. С помощью этой железяки Иван лазал по вантам не хуже макаки. Ростом он был невысок, и когда надевал свою неизменную голубую матроску, его можно было принять за ребенка.
        Крюк - бывший беспризорник. В отличие от Романа, он попал не в лабораторию к большеголовым учёным, а в детдом. Там воспитанием детей особо и не озадачивались, и когда пацана выпустили в большую жизнь, снова стал заниматься тем же, чем и раньше. Продолжил воровать, ошиваясь по городским рынкам. За несколько лет поднаторел и стал профессиональным воришкой - подрезал кошельки и обворовывал торговые лотки. Иногда, бывало, торговцы его ловили, забирали украденное и смачно, в удовольствие, избивали. Но в полицию не сдавали, разумели, что крал он по мелочи, а там разбираться не будут - что за копейку, что за миллион отправят на каторгу. После каждого провала Ваня некоторое время на том месте не появлялся, промышлял на других рынках.
        Но однажды ему и вовсе не повезло. Он вытащил кошелёк из кармана олуха, пришедшего на рынок за парой яловых сапог. Оказалось, что недотёпа этот служил курьером у мелкого банкира. И при нём находилась огромная сумма крупными купюрами, которую он должен был перевезти клиенту. Ему бы сначала завершить работу, а дуралей на рынок свои стопы направил.
        Ваня, увидев, какую сумму вытянул, поначалу обрадовался, а после перепугался. Он таких денег отродясь не выдел и знал, что его будут искать. И был готов вернуть кошелёк, однако не знал, где найти прежнего владельца. Но его самого нашли очень быстро, на это курьеру с товарищами понадобилось не более получаса. В полицию не сдали. И даже бить не стали. Отрубили кисть и отпустили. Всё-таки люди душевные, а ведь могли и убить.
        Крюком он стал позже, когда зажила рана и к культе приделали нехитрый протез. С тех пор воровать перестал, да и не смог бы с одной-то рукой. Долгое время бывший вор пытался найти себя. Пробовал зарабатывать честным трудом, но его не брали даже в грузчики и в дворники - кому нужен калека?
        Но нашёл-таки дело, в котором хорошо разбирался. Пять лет натаскивал молодых пацанов, учил подрезать кошельки, выдумывал новые трюки. Подростки за это отстёгивали учителю процент со своих заработков. Свой крюк он использовал как наглядное пособие. «Запомните, любая ошибка может превратить вас в инвалида!» - говорил мастер и потрясал железякой над головой.
        В итоге и это дело не заладилось. Ваню вызвал начальник полиции и сказал, что если тот продолжит свои занятия с подростками, то придётся прилаживать второй крюк, и это в лучшем случае.
        Оставаться совсем без рук он не желал и решил изменить свою жизнь. Но как это сделать - не знал. О воровских способностях пришлось забыть, а физический дефект не позволял работать ни грузчиком, ни строителем. Так он и скитался по разным конторам, пока однажды, проходя мимо порта, не заметил у пирса шхуну, на которой споро работали рыбаки. Нашёл кэпа и предложил себя в качестве матроса. Капитан Туполев попросил рассказать о том, что привело его именно сюда. И Крюк без утайки рассказал обо всём, что случилось - и о руке, и о детях, которых учил воровскому делу, и о том, что захотел стать на честный путь. Арсению понравилась эта прямота, и он принял Ивана в свою команду. С тех пор вот уже три года они вместе. Егор время от времени подначивал Крюка, говорил, что не бывает бывших воров, но Ваня, похоже, честно завязал, и за ним за всё это время ничего плохого не замечали.

* * *
        Капитан пришвартовал велосипед у борта, зачем-то пристегнул цепью и пошёл к люку. Здесь, под рубкой у грот-мачты, располагалась просторная капитанская каюта. Роман проследовал за капитаном. Проходя мимо матроса, поприветствовал того коротким кивком.
        Кроме капитанской каюты, рядом была ещё одна, её называли запасной или гостевой, а за ней - кубрик, который вмещал человек двадцать, если, конечно, поплотнее подвесить гамаки.
        Арсений спустился в каюту и сел за стол. Навигатор пристроился напротив. Кэп кликнул Удалого, и тот без лишних слов появился с подносом, полным разными рыбными блюдами.
        - Блюда из рыбы очень полезны для здоровья. Знаете ли, сколько там полезных веществ?
        Ладони Сержа огромные, как совковые лопаты, на них и без подноса уместилось бы всё, что он принёс. Одет он был, как и капитан, в тельняшку, на голову нахлобучен серый и застиранный колпак, с которым кок почти никогда не расставался.
        - Знаем, греби давай в камбуз, мне с Ромой поговорить надо.
        Удалой не обиделся на небольшую грубость капитана:
        - Уже гребу. А в рыбе много фосфора, полезного для межушного ганглия.
        Кок вышел, споткнувшись о комингс, и притворил за собой дверь.
        - Рому? - спросил кэп, открывая бутылку.
        Роман пожал плечами и кивнул. Ром сейчас не помешает.
        Выпили по одной. Принялись за еду. Уха, рыбные котлеты, рыбный салат. Вкусно, сытно, но однообразно. Выпили ещё по одной. Капитан достал из кармана трубку и набил табаком. Разжёг, запыхтел, пуская в потолок сизые, паровозные клубы дыма. Роману всегда казалось, что капитан Туполев вместо табака набивал трубку рыбьими потрохами, - ведь раз ты морской волк, то надо следовать своим принципам до конца, да и запах такой, рыбный…
        - Значит так, Ромка, - сказал Тупой. - Мне кажется, что вокруг нас творится что-то невообразимое. Якорь мне в задницу, если это не так.
        - Давно уже. С того самого дня, как всё на Земле поменялось.
        - Я не об этом, - Сеня взмахнул трубкой, рассыпав часть табака, искры звездопадом разлетелись во все стороны, и он и едва не прожёг тельник. - Старого Серафима давно видел?
        - Ну, дня два, наверно, - навигатор отодвинулся, уклоняясь от искорок. - Как же не увидеть, колоритная фигура!
        - Не увидишь больше. Кончился колер, - Арсений засопел, стряхивая пепел с тельняшки. - Позавчера рабнадзор утопил его «Рыбку». Расстреляли в упор.
        - Печально… Но что тут странного? Когда-нибудь удача отвернётся и от нас.
        - А ещё с месяц назад таким же макаром потопили шхуну «Звезда».
        - Ну, и?
        Пока капитан занимался тельником, трубка погасла и теперь одиноко лежала на столе. Кэп снова раскочегарил её.
        - А ведь Стефан подкидывал нам проверенных клиентов. Все дайверы, которых с нами сводил - проверенные люди, свои.
        - Ты хочешь сказать, что он сдаст нас? Не верю.
        Капитан Туполев, несмотря на прозвище, был человеком умным и рассудительным. Он пыхнул в потолок и медленно произнёс:
        - Может быть, Стеф давно на крючке у инспектора и потихоньку подкидывает тому информацию. Бора хитрая щука, зубки острые, глазки зоркие.
        - Навряд ли, - дайвер потянулся к бутылке и налил себе и капитану. - Если бы Бора сцапал скупщика, уже давно отправил бы его в расход.
        - И искать нового скупщика? И нового осведомителя? - Арсений хрипло и деланно рассмеялся. - Свято место пусто не бывает, люди как промышляли дайвингом, так и будут. Найдётся новый скупщик. И пока инспектор определит, кто это и как к нему подобраться… Эх, если я прав, то мы у Боры вот здесь, - капитан сжал кулак и хрястнул им по столу.
        Роман помрачнел.
        - Ну, это совсем хреново. Нет, не верю.
        - За два месяца два корабля угрохали. Как по графику, в последнюю пятницу (я по календарю сверял) - чпок, и нету судёнышка. И завтра как раз последняя пятница месяца. Жутко мне, Ромыч!
        Выпили ещё по одной, не чокаясь.
        - М-да, я теперь побаиваюсь Стефана, - проговорил капитан, слегка захмелев. - Тем более страшно, что не знаешь наверняка, с какой стороны ждать удара.
        - Да нет, всё равно не верю, - ответил Роман. - Этак можно любого из нас подозревать. Так и свихнуться недолго. Хотя, конечно, стать стукачом может каждый, достаточно посильнее сжать яйца.
        - Вот и я об этом. Насколько сильно Бора сжал яйца этому хмырю? - кэп наполнил стаканы. - Страшно это. Вот скажи, Ромыч, чего им не хватает? Чего нормальным людям заработать не дают? Жалко, что ли? Так ведь море большое, на всех хватит. А нет, они, видите ли, ресурсы охраняют. Рыбу там не лови, тут не лови, а уж о кораллах я и вовсе молчу. Нырнул за кораллом без лицензии - получи пулю в башку.
        - А куда деться, жить-то надо, - философски заметил навигатор.
        - Вот и живём, - кэп выпил, посидел, закусив губу. - Хреново, но живём. По-другому и не умеем. Кстати, пошли странные слухи о дельфинах.
        - Что именно?
        - Кто-то говорит, что в бухте живёт разумный дельфин.
        - Могу открыть тебе страшную тайну, Сеня. Даже не один живёт, а целая стая. Дельфины разумны. Ты не знал?
        - Говорят, что тот шибко умный и вроде бы даже телепат. Серж недавно рассказывал, что беседовал с одним матросом в кабаке. «Дельфин, - сказал тот, - смотрит на меня, как человек, а мне будто голос в голове слышится».
        - И много рому он выпил в этот день?
        - Ладно, хватит паясничать. Скажи Яшке, чтобы не баловался. Иначе у нас будут проблемы. Никто не должен о его способностях подозревать, а он позволяет себе всякие хулиганские выходки.
        С Яшкой они любили баловаться. Особенно телепату понравилась игра с мячом и кукольный театр. Роман раздобыл куклу-петрушку, надевал ее на руку и показывал дельфину представление, кидая образы. Яшка полюбил рассказанные истории, однако потом кукла куда-то затерялась и спектакли завершились.
        Посидели ещё с полчаса, допили ром, и навигатор собрался домой. Оба поднялись на палубу. На душе было скверно от всех этих домыслов о скупщике аретфактов. Подобные предположения точат людей изнутри, а пищу для них найти можно всегда. И стоило закинуть зерно в благодатную почву, как оно начинало прорастать. Предательство - самое страшное преступление, в каком можно заподозрить человека.
        Проснулся Егор, и на палубе затянулся извечный спор.
        - Вот ты, Ваня, вор, а я потомственный рыбак. И какого чёрта ты мной тут, на рыбацкой шхуне, командуешь?
        - Ха, скажешь тоже! Потомственный рыбак! - густым басом говорил Егор. - Голубая кровь, мля, дворянин. А я, между прочим, уже не вор. Я уже пять лет, как ни в один карман. С тех пор, как мне клешню на рынке того…
        - Да какая разница, пять лет или десять. У нас, можно сказать, династия рыбацкая, а ты никто, не пришей рукав. И командуешь.
        - Ну ладно. Раз тебе не нравится, что я командую, то я командовать не буду. Я тебя по-человечески прошу, палубу вымой.
        - Эй вы, - прикрикнул капитан. - Машки в руки - и палубу драить! Вместе! И чтоб я больше не слышал! А тебя, Крюк, последний раз предупреждаю - кончай свои блатные штучки!
        - Да что? Я ничего!
        Матросы взяли приставленные к борту швабры-машки, и понуро пошли искать вёдра. Егор был высоким и широким в кости, и швабра в его руках казалась тростинкой.
        Едва Рома собрался перелезть через борт, вдруг затарахтела бензиновым мотором лодка, она приближалась со стороны моря. Гонец от Стефана.
        Никто не знал, чем занимается Стефан. Для всех он старьёвщик, который рассылал курьеров во все закоулки - где купить, а где взять, что плохо лежит. Даже матросы «Медузы» считали, что капитан изредка сдавал Стефану ненужную ветошь (что он и делал для прикрытия) и больше не имел с ним никаких дел.
        Мотор чихнул пару раз и замолк.
        - Вещи старые скупаем-подбираем! - проговорил обычную присказку немолодой гонец, швартуя лодку к той стороне пирса.
        Он выбрался из лодки, прошагал до борта шхуны, и, кряхтя, перевалился через него. Высокий и худой, одетый в коротковатые старые штаны, из которых торчали тонкие ножки, он был похож на циркуль.
        Арсений подозвал Егора и тот бросил елозить шваброй по палубе.
        - В трюме мешок лежит с тряпьём, принеси его. Да поживее, что ты, как каракатица!
        - Я мигом!
        Матрос опрометью бросился в люк, и вскоре стоял на палубе с мешком в руке. Передав ношу капитану, снова взялся за машку.
        - Вот. Держи, - кэп сунул старьёвщику под нос ворох тряпья. - Я это всё равно носить больше не буду.
        - Благодарю, - гонец Стефана принял поношенную одежду и взамен протянул капитану пару купюр. - Этого достаточно?
        - Старый скряга, якорь ему… - пробурчал Арсений. - Да, этого хватит.
        - Тогда я пойду.
        - Выпьешь?
        - Нет, спасибо, у меня ещё много работы.
        Курьер прошагал по пирсу к маленькой одномачтовой лодке с косым парусом. Бросил на дно тюк, запрыгнул сам. Несколько раз попытался завести мотор, но тот сердито чихал и отказывался работать. Обслюнявив указательный палец, проверил направление ветра, оттолкнулся веслом от пирса и развернул парус. Парусина тут же затрепетала и налилась силой, лодка пошла в бейдевинд. Вскоре, сменив галс, пересекла пролив, и, выйдя в море, исчезла за скалами. Стефан жил в Севастополе, а самым безопасным способом добраться туда считался морской путь. Долго, зато никаких мародёров и грабителей.
        Арсений стоял на палубе и под мерное шарканье двух машек следил за белым косым парусом, пока тот не пропал из вида. Спустившись в каюту, он бросил на стол купюры.
        - Сучий потрох, я ему хорошие шмотки дал, а он что? Две бумажки? Барыга проклятый. В следующий раз отсыплю крысиного говна из трюма.
        Он стоял перед столом и перебирал мятые бумажки.
        - А вот и записка! - усмехнулся капитан, взял листок с нацарапанным текстом и поднёс к глазам. - Стефан просит, чтобы я заглянул к нему завтра к девяти утра. И не боится же, шельма, в городе встречи назначать.
        - Так это неплохо, - навигатор взял листок из рук товарища. - Подозрительнее встречаться в чёрных плащах и масках где-нибудь в скалах. Поймают, не отмажешься. А тут всё железно, вы будете договариваться о новой партии старья.
        - Так ты не веришь, что это Стефан навёл на Серафима, упокой господи его душу? - Арсений перекрестился, хотя не верил ни в бога, ни в чёрта.
        - Нет.
        Капитан прошёлся по каюте от стены к стене, открыл иллюминатор. Пахнуло свежим воздухом.
        - Надеюсь, что я ошибался, и эта сухопутная крыса нас не обманывает! Так ты готов? Хватит тут якоря вымачивать, пора и поработать хорошенько! С рассветом дуй на борт, пойдём в город.
        Хлопнули рома на посошок. Навигатор зашёл на камбуз, попрощался с Сержем. Тот дурашливо помахал огромной рачьей клешнёй, которую собирался кинуть в кипящую воду.
        На мокрой палубе Роман поскользнулся и едва не упал. Две машки стояли, прислонённые к борту. Егор и Иван продолжали спор - кто имеет больше прав - потомственный рыбак или бывший урка.
        По дороге он чувствовал, как качалась под ногами земля не то от выпитого, не то оттого, что провёл три часа на судне.
        Он поднялся на верхнюю улицу и оглянулся. Капитан стоял у борта. Роман помахал ему рукой. Сеня небрежно махнул в ответ.

* * *
        Арсений с давних пор жил на «Медузе». Когда-то у Туполева был и дом, и семья, и любящая жена с детишками. Но в одночасье всё разрушилось - жена ушла к более удачливому рыбаку, владельцу огромной рыбацкой лодки, и навсегда запретила тогда ещё не капитану, а обычному незадачливому Тупому встречаться с детьми. Сеня в то время был молодым и бедным, добра не нажил, а дом перешёл в наследство от отца, тоже рыбака. Добротный, каменный, но небольшой домик. А проныре Семёну, который увёл жену, всё давалось легко, и дом огромный, и шаланда новая, и сети не дырявые.
        Сеня мечтал хотя бы изредка видеться с сыном и дочкой, Иваном да Марьей, но Евгения и думать об этом запретила. Он то и дело встречал детишек то у школы, то у дома, передавал им подарки, успевал сказать пару слов. В итоге коса нашла на камень - Женька уговорила второго мужа продать дом, и новая семья переехала куда-то на другой конец страны. Тупой тщетно пытался отыскать детей, но так и не нашёл.
        Жизнь была разбита. Туполев запил - и бухал он по-чёрному несколько месяцев, а когда пить стало не на что - продал абсолютно всё. Дом забрали за долги - тогда-то он и взялся за ум и нанялся шкипером на «Медузу».
        Хозяин шхуны Борис Лисьев ни бельмеса не соображал в морском деле, и вскоре сообразил, что на Туполева можно положиться. Вместе они ходили в Средиземное море, возили металл на Африканское побережье, а оттуда - ром, перекупленный местными барыгами на Карибах. За пять лет успели крепко подружиться. Борис был не жадным, платил экипажу неплохой процент, и все оставались довольны.
        За это время Арсений подкопил денег, которых хватило бы, чтобы выкупить свой дом или приобрести другой. Но не стал ничего покупать и продолжал откладывать.
        Между делом они стали заниматься рыбной ловлей, и это тоже приносило немалый доход. Иной раз даже побольше, чем перевозка грузов. Когда многие товары попали под запрет, сменили вид деятельности, превратившись в простых рыбаков.
        Так продолжалось ещё пять лет. Казалось бы, так будет вечно, но Борис подхватил какую-то болезнь, которую врачи не смогли опознать, и в течение месяца усох и превратился в мумию. Умер не на корабле, а дома, в своей постели, в окружении семьи. Арсений ему по-доброму завидовал - сам-то он никогда больше не увидит ни жену, ни детей, и умрёт в полном одиночестве.
        Недолго думая, подсчитал накопленное за десять лет и понял, что может стать владельцем замечательной шхуны. Сделал вдове Лисьева предложение, от которого та не смогла отказаться, и выкупил «Медузу». И снова остался без копейки в кармане, зато обрёл независимость и стал владельцем быстроходной шхуны, лучшего корабля на всём Чёрном море.

* * *
        В сумерках Роман встретился с Яшкой. Узнав, что им опять предстоит поработать, дельфин радостно застрекотал и закидал друга картинками. Образы бодрили - шхуна, морские волны, ласковое солнце.
        На следующий день Арсений ушёл в Севастополь, захватив с собой навигатора. Завтра последняя пятница месяца, но Сеня подобных совпадений уже не боялся, мимолётная хандра прошла.
        Капитан оделся в белоснежный офицерский китель, как на парад. В таких случаях он держал марку - всё ж моряк, любил, чтоб блестело всё от бака до юта.
        Почти вся команда была в городе, но править «Медузой» нетрудно и малым количеством. Тем более парусами можно управлять как вручную, так и при помощи электролебёдок. Лопасти ветрогенератора, установленные на клотиках под сигнальными фонарями, обеспечивали корабль достаточной для этого энергией.
        Ваня-Крюк и Егор-рыбак спорить и ругаться перестали - когда надо работать, они подбирались и забывали о разногласиях. Егор даже не замечал, когда Иван начинал командовать. Но на отдыхе припоминал все обиды, и ругань возобновлялась.
        Сержа события этого дня будто и не касались - кок самозабвенно провёл на камбузе всё утро, он пропах рыбой, морской травой и разнообразными ароматными специями.
        Синее безоблачное небо радовало глаз, слабый морской бриз лениво шевелил листья ясеней на берегу. Пока Арсений договаривался со Стефаном, навигатор прошвырнулся по рынку. Прикупил всякой мелочи, нужной в хозяйстве, поглазел на девчонок. Полдня гулял, наслаждался хорошей погодой и солнышком.
        Заодно побывал в Панораме обороны Севастополя. Когда-то в здании был музей героической обороны города, а теперь в нём торгуют барыги. Роман мечтал, что когда-нибудь их выгонят отсюда и воссоздадут музей. Здесь он купил новую рубашку. Цветастую, как и любил. Всегда покупал себе что-нибудь из новых вещей перед предстоящей работой, это уже стало традицией. И рубашек разных цветов накопилось уже солидное количество. Сдать, что ли, половину Стефану?
        Они вернулись на «Медузу» почти одновременно. Капитан остался доволен сделкой. От вчерашних мрачных мыслей не осталось и следа. Глаза его блестели - заказ попался хороший.
        - Ну, Ромка, живём! Ночью отходим, как обычно. Экспедицию для дайверов проведем. Семь футов нам под килем! Он пятьдесят процентов заплатил! Бабки, как говорится, на бочку! Остальное, когда вернёмся.
        Арсений выложил на стол несколько денежных пачек и кошелей, в которых звякнули серебряные монеты.
        - Последняя пятница месяца завтра, - заметил Роман. - Что ты на это скажешь?
        - Ерунда! Совпадение!
        - Дайверов где встречать?
        - На выходе из Балаклавской бухты, на западном берегу. Ночью их там высадит фелюга.
        Роман, выдернул из пачки пару купюр и положил в карман. Сеня открыл ящик и сгрёб туда деньги. Сейфом он никогда не пользовался, доверял экипажу.
        На палубе привычно переругивались Егор и Иван. Из камбуза тянуло жареной рыбой.
        - Эй, команда, снимаемся с якоря, паруса ставьте.
        Спорщики вмиг престали ругаться и принялись за работу.
        «Медуза» подняла якорь и, расправив, как крылья, гафельные паруса, отошла в море.
        - А ты видел этих парней? - принялся выпытывать дайвер.
        Капитан раскурил трубку и стоял, широко расставив ноги. Трубка дымила так, что можно представить, будто начался пожар.
        - Нет, не видел. С подводными археологами будем работать, вот и всё, что я знаю.
        Табачный дым попал в глаз, Роман зажмурился и отвернулся.
        - Ну и табачище, как ты куришь такую гадость! Археологи, говоришь? Тогда, наверное, наша рабочая глубина их не устроит. В мёртвую зону попрутся. Глубина - ого-го! С обычным аквалангом не полезешь! Там ребризер нужен.
        Ребризеры, или изолирующие дыхательные аппараты помогали экономнее расходовать кислород в баллонах, благодаря этому можно очень долго находиться под водой, что позволяло опускаться на большие глубины. Достигалось это за счёт того, что выдыхаемый углекислый газ поглощался специальным химическим составом, обогащался кислородом и снова подавался на вдох. Но навигатора больше беспокоило, что в сероводородном слое мёртвой зоны его жабры будут плохими помощниками. Никакими.
        Мёртвая зона в Чёрном море начиналась примерно с глубины сто пятьдесят метров. Это бескислородные сероводородные воды, где не было ничего живого. И археологов манило туда то, что, начиная с этой глубины все утонувшие корабли оставались законсервированными. Сотни лет пролежали они на дне Чёрного моря, в мёртвых водах, и не сгнили, ведь их не точили черви, не разлагали бактерии. Многие сложили головы, чтобы подержать в руках артефакты, которым давно уже пора исчезнуть.
        Пришельцы умели приспособляться к новым условиям жизни, и те туда не лезли, ведь в мёртвой воде невозможна обычная органическая жизнь.
        В любом случае там придётся работать без дельфина. Яшка, в отличие от своих собратьев-афалин, умел держаться под водой значительно дольше. Если дыхательные паузы обычных афалин составляли около пяти минут, а некоторые особи могли обходиться без воздуха до получаса, то Яшка на одном вдохе держался около часа. Но в бескислородную зону его брать не было смысла. На такой глубине от него не будет никакого толку, ни о какой работе не могло быть и речи.
        Арсений стоял у штурвала, сдвинув фуражку на затылок, и внимательно следил за берегом. Корабль, чуть накренившись, делал поворот, гики и гафели обоих мачт поскрипывали, ловили парусами ветер. Вскоре крен выровнялся, и шхуна пошла в крутой бейдевинд вдоль изрезанного заливами и мелкими бухточкам берега.
        Мимо пролетел лёгкий моторный корвет рабнадзора со скатанными парусами. Капитан помахал рукой, с корвета в ответ что-то прокричали.
        - А завтра, не приветствовать нас будут, а палить по нам изо всех орудий. Фу, жабодав прибрежный!
        Жабодавами моряки презрительно называли корабли типа «река-море», рабнадзоровские корветы.
        - Этим дай волю, и сейчас нас расколошматят без причины, - произнёс Роман, продолжая следить за корветом. - Хорошо, что хоть законы ещё действуют. Был бы беспредел…
        - При беспределе, ты бы разбогател, дурья твоя башка! Если бы тебя, конечно, не прикончили конкуренты. Но с конкурентами очень легко договориться - не лезьте друг к другу - вот и всё.
        Серж выглянул из камбуза, откуда пахнуло кухонными ароматами, и объявил обед. День выдался напряжённый, и аппетит разыгрался у всех.
        Пока не спеша обедали, кэп по очереди ставил за штурвал Егора и Ивана. За обедом обговорили текущие дела и обсудили новые задачи.
        Вернувшись в бухту, «Медуза» причалила к пирсу. День подходил к концу, а нужно было сделать ещё много дел - подготовить корабль к работе, упаковать просушенные сети, вычистить трюм для приёма рыбы и хоть немного поспать.
        Пока навигатор с дайверами искали кораллы, команда ловила рыбу. Если вдруг подходил корвет, то ничего противозаконного законники не находили. На других рыболовецко-дайверских суднах на случай, если водная полиция оказывалась поблизости, сразу включался оповещающий сигнал - зажигалась световая гирлянда, вшитая в сеть. Перед тем как всплывать на поверхность, следовало проверить сети - если мерцали огоньки, то надо переждать. С поверхности это свечение не разглядеть - крохотные светодиоды, вплетённые в сеть, светили неярко и были видны лишь под водой на расстоянии пяти метров. Но на «Медузе» обходились без иллюминации. Дельфин-телепат чуял опасность метров за сто, а то и больше. Сколько уже спасал всех от верной гибели, когда на «Медузу» высаживались представители рабнадзора.
        Вернулась из города команда. Ребята знатно отдохнули, и теперь начались приготовления к работе. Управились довольно быстро, к полночи всё приготовили.
        Ночью Роман поднялся к башне крепости Чембало, где под грудой камней спрятал дайверскую амуницию. Ночь была безлунной, лишь светили звезды, и он не боялся, что его кто-нибудь заметит. Закинул за спину баллоны, взял сумку с гидрокостюмом и ластами и стал аккуратно спускаться по едва заметной в темноте тропинке. В бухте поблёскивала вода, отражая яркие звёзды. Шхуна, едва заметная в ночи, разрезая волны, пересекала Балаклавскую бухту.
        Роман спустился, бросил на камни сумку и снял баллоны со спины. Свистнул в ультразвуковой свисток, и спустя пять минут, весело фыркнув и пустив в тёмное небо струю воды, появился Яшка.
        «Медуза» бросила якорь, матросы спустили шлюпку и она, еле слышно скрипя уключинами, подошла к берегу. Егор молча помог Ромке загрузить амуницию, и вёсла снова заработали.
        Поднявшись на борт, навигатор сразу отметил громоздкие тюки, сваленные у полубака - слишком много вещей для простых дайверов. Однако смекнул, что археологи - не простые аквалангисты и искатели приключений, и на этом успокоился. Стоя на палубе, он поискал глазами дельфина, но в темноте того не было видно. Яшка объявился в голове, показав картинку: «Я рядом».
        Света не зажигали, и знакомиться пришлось в темноте. Четверо приезжих археологов и проводник из местных. С пятым Роман встречался раньше, вместе работали, но в другой команде. И даже имя вдруг вспомнил - Гоша - хотя памятью на имена похвастаться не мог. Парни все крепкие, плечистые, и с первого взгляда их можно принять, скорее, за доковых грузчиков или за городских полицейских, чем за археологов. Последние Роману всегда представлялись такими тощими ботаниками в очках.
        Команда (семь матросов и кок, вот и вся команда) без лишних слов наладила паруса, судно поймало попутный ветер и пошло в полный бакштаг.
        Самые напряжённые и опасные часы - от загрузки дайверов до доставки на место. Если сейчас на борт нагрянет водная полиция, то всем каюк. То же самое можно сказать о двух часах возвращения. Хотя под утро всё-таки полегче - это рыбаки и разбойники привыкли по ночам не спать, а полицейские, так же, как и пожарники любили похрапеть, особенно в предутренние часы. Однако даже утром надо быть настороже. Вот когда дайверы уже в глубине, а рыболовная сеть заброшена в воду - можно легко отбрехаться, никто ничего не докажет.
        Команда молчала. В другое время ребята превращались в обычных раздолбаев, но в такие напряжённые минуты все были собраны. Два брата-акробата, худющие и жилистые татары, неотличимые братья-близнецы Марат и Салават, вечные хохмачи, и те притихли. Не слышно басовитого голоса неправильного хохла Данилы, который не ел сала и этим гордился. Северянин Сава, который пришёл к Чёрному морю с далёкого Белого, не поучал своего любимца, бывшего детдомовца и тихоню Андрея-Дрюню. Затих вечный спор блатного Крюка и его оппонента, потомственного рыбака Егора.
        Дайверы спустились в гостевую каюту. Зашторили иллюминаторы и включили свет. Русские ребята, у всех простые имена. Илья, Витя, Тёма и Влад. И их местный проводник Гоша, которого Роман неплохо знал.
        Они сели за стол и стали обсуждать экспедицию.
        - Значит, вы хотите в мёртвую зону идти? Или здесь будете, невдалеке от берега? Археологов интересуют предметы старины, а не кораллы.
        - Да, у ребят есть дело в мёртвой зоне. Но сначала хотелось бы показать им кораллы. Ну, и самим пособирать хотя бы малую толику, археологам ведь, кроме обычной работы, хочется и подзаработать.
        Археологи закивали. Всё ясно. Командировка, выделены средства на официальный фрахт судна. Изволили на этом ещё и подработать. В принципе, это неплохо. Тут даже таиться, наверное, не придётся.
        - Значит, работа? А документы и допуски у ребят есть? - осведомился Роман.
        - Обижаешь! На обследование мёртвой зоны на глубине в сто семьдесят метров - конечно, есть. А на сбор кораллов, разумеется, нет.
        - Понимаю. - Роман почесал макушку, раздумывая над словами дайвера. - Но вот закавыка. Нет у меня нормально ребризера. А с простым, и не очень надёжным аквалангом я туда не пойду.
        Он умолчал, что и простого акваланга нету, баллоны пусты, как карманы.
        - Ну, это не проблема. Влад здесь останется, - Гоша кивнул на бритоголового парня с квадратной челюстью. - А ещё мы хотели бы, чтобы в мёртвую зону вместе с нами пошёл дельфин.
        Роман насторожился. Откуда им известно о дельфине? Но сразу вспомнил, что Гоша уже видел Яшку в деле. Отпустило.
        - Ага, разогнались! Вы с ума сошли? Как вы себе представляете дельфина в бескислородной зоне? Супермен он вам, что ли? Супердельфин? Я не стану им рисковать!
        - Мои товарищи это учли. У археологов есть приспособление, разработанное специально для дельфинов. Дельфиний ребризер. Это проверенная конструкция, на афалинах испытывали. Крепится над дыхалом. Специальный клапан регулирует подачу, всё совершенно естественно, ничего не помешает. А чуть позади устанавливается баллон с кислородом. Его хватает на двенадцать часов.
        - Не знал, что для дельфинов можно акваланг сделать, - задумчиво произнёс Роман. - Вот вы, ботаники, даёте. - Он положил руки на стол. - Значит, сначала за кораллами?
        - Да.
        - А затем в мёртвую зону? Сколько вам нужно там времени?
        - Часа три-четыре. Может, меньше.
        Навигатор пораскинул мозгами и отрезал:
        - Час. Максимум два. Учтите, что если опуститься на сто пятьдесят - сто шестьдесят метров мы сможем быстро, то подниматься будем долго. Декомпрессия. На это уйдёт много времени. Нет, конечно, если хотите калеками на всю жизнь остаться, а то и ласты склеить, то можете вылетать оттуда на реактивной тяге. А вообще, ребята, мне с вас становится странно. Вы на такую глубину раньше опускались? Я имею в виду мёртвую зону.
        - Нет, - сознались археологи.
        - А ты это знал?
        Гоша кивнул.
        - Вот блин… А ничего, если я поднимусь один, а вы все там сдохнете? Археология, детский сад какой-то. Вы дайверы, я вижу по вашему оборудованию… А вот ваши слова… как бы… не соответствуют… Довольно сложный способ самоубийства, могу предложить попроще.
        И тут в голове возникла мысль - так себя могут вести дайверы-искатели с лицензией. Те, кто работает не боясь, со всем комфортом, зная, что в случае чего - вытащат и откачают. Хотя, конечно же, это официалы! Но археологи, а не профессиональные искатели инопланетных артефактов.
        Гоша развёл руками.
        - Ну, они новички, но я с ними уже плавал, кое-чему научил.
        - И то хлеб, - навигатор усмехнулся. - Ну ладно, дополнительный инструктаж проведём. Под водой уверенно держитесь, или плаваете, как топоры?
        - Обижаете, - сказал Илья.
        - Плаваем мы что надо, - добавил Витя, рыжий и веснушчатый паренёк.
        - И даже до ста метров один раз опускались, - вставил Тёма.
        - Ну, раз вы вернулись с такой глубины, можно считать, что плавать умеете. Кстати, а плавать, как топор, тоже надо уметь. Чем быстрее погружаетесь, тем лучше.
        Ребята вежливо засмеялись. Роман поднялся и опёрся руками о стол.
        - А вот теперь самое основное - вы собираетесь побыть в шкуре настоящего чёрного дайвера. Это сложно. При погружении слушаться меня беспрекословно, ясно? Разговаривать мы там не сможем, объясняю свои жесты.
        Навигатор несколько минут показывал парням, какими жестами общаются чёрные дайверы. Стал объяснять что нужно делать, чтобы остаться в живых.
        - Запомните, инопланетные приблуды защищаются. Не знаю, намеренно они расставляют ловушки, или это продукты жизнедеятельности. Но находиться рядом очень опасно. Грави-ловушка чревата тем, что стоит в неё вляпаться, как в две-три секунды натянет тебе глаза на задницу и скажет, что так и было. Даже если человек лишь едва коснулся её и остался внешне невредимым, он уже не жилец. Гравичка сдавит мозги с такой силой, что дайвер уже никогда не станет умнее кошки. В этом случае от пострадавшего лучше избавиться - никто не станет возиться с безмозглым на глубине. Если кто-то влез в капкан и остался при этом жив, лучше пристрелить. Запомните это внимательно. Ясно? - Парни закивали. - Я покажу вам кораллы (хотя, опять же, это никакие не кораллы, лишь нечто похожее на них). Собирать их нужно очень осторожно. Брать отростки можно за середину или за основание, и ни в коем случае не за верхушку. Спрашивать об ощущениях не у кого - все, кто не послушал навигатора, посчитав себя крутым дайвером, давно кормят рыб. Ясно? - Снова кивки. - Складывать отломанные кораллы надо так, чтобы не зацепить себя, иначе долбанёт
током.
        - Хы, прям как аккумуляторы, - заметил Тёма, белобрысый молодой, но уже начинающий лысеть парень.
        - В Чёрном море приблуды не прижились, кроме некоторых видов рачков, медуз и этих кораллов. Хотя, какие там медузы… Это мы так называем, на самом деле, конечно, это не медузы. И не рачки.
        - А правда, что вы с дельфином дружите? - полюбопытствовал Витя.
        - Это плохо?
        - Нет, но интересно.
        Роман улыбнулся:
        - Правда. По-крайней мере, он меня никогда не подводил, чего я не могу сказать о многих дайверах. Ну ладно, раз вам хочется для начала почувствовать себя настоящими искателями приключений, то минут через двадцать мы подойдём к одному из моих излюбленных мест. Ребризер мне там не нужен, так что можете пойти со мной все.
        Арсений торчал на палубе и курил свою неизменную трубку. Ребята находились на местах и помалкивали.
        - Пусть готовятся, скоро десантируем вас, - капитан пыхнул дымом и указал трубкой в море. - Сколько эти умники там собираются пробыть?
        - Не больше часа. Нам ещё на большую глубину лезть.
        Вскоре все вышли на палубу и принялись облачаться в гидрокостюмы. Новенькие и современные костюмчики с электронными причиндалами, будто только что со склада. Однако столь яркие «одежды», в которых не боялись нырять подводные археологи и официалы, в случае чего станут отличной мишенью. Гоша и Роман выглядели поскромнее, но их костюмы были практичнее - камуфлированная резина весьма неприметна в воде.
        Навигатор взял с собой арбалет с резиновой тягой, который не раз помогал разряжать грави-ловушки. Короткий, шестьдесят сантиметров, он был удобным и не мешал работать. Десяток гарпунов находились в небольшом колчане, закинутом за спину.
        Егор стоял за штурвалом перед ходовой рубкой и изредка поглядывал на дайверов. Те переодевались слишком неуклюже для профессионалов.
        Остальные на корме готовили сеть для заброса, всё-таки в первую очередь «Медуза» была рыбацким судном.
        На носу, у бушприта, под полощущимся на ветру треугольным фока-стакселем остался лежать один мешок, слишком большой для дайверского снаряжения.
        - Это акваланг для дельфина, - пояснил Илья. - Но пока нет нужды его использовать. - Это для аноксической зоны.
        Зажужжали электролебёдки. Кливера и фока-стаксель смотались на штагах, гафель фок-мачты с легким гудением опустился на гик, собирая парус, и «Медуза» потеряла ход.
        Шхуной можно управлять и одному, матросы нужны в основном чтобы перебирать рыбу да следить за порядком. Даже выбросить или подтянуть сеть капитан смог бы без чужой помощи. Но, конечно, если вдруг откажут электромоторы, без людей не обойтись.
        Гафель грот-мачты застрял на половине, так и не спустив парус до конца.
        - Приплыли, - ругнулся капитан. - Генератор накрылся. Сейчас на аккумуляторы переключимся, но заряда хватит лишь на это плавание.
        Он зашёл в рубку, переключил питание на аккумуляторы и спустил парус до конца.
        Роман подозвал группу своих подопечных, и археологи, как лягушки, шлёпая огромными ластами, неуклюже протопали к чёрному дайверу.
        - Прыгайте по одному и следуйте за мной. Фонари включать на глубине. Всё ясно?
        Парни молча закивали.
        - Если ясно, тогда пошли. Я первый, затем ты, ты и ты. Гоша замыкающий.
        Навигатор развернулся спиной к морю и, шагнув назад, мягко упал в воду. Жабры на спине обдало прохладой. Ему пришлось переделать гидрокостюм, чтобы можно было дышать жабрами - с виду не заметно, но на их месте резина была обработана таким образом, чтобы сквозь нее проникала вода. Для Арктики и Антарктики не сойдёт, но в тёплом море в самый раз.
        Сразу пошёл в глубину, работая натренированными ногами. Услышал, как неуклюже хлопнулись о воду археологи. Один Гоша прыгнул почти бесшумно.
        Акваланг чуть подбулькивал и пускал пузыри. Для этого в маску было встроено небольшое устройство, которое время от времени выпускало порцию газа, имитируя выдох. И до сих пор никто не догадался, что Роман не совсем обычный человек, а баллоны его акваланга всегда пусты.
        Он почувствовал Яшку. Тот находился в стороне и пока не лез, ждал, когда надо будет вскрывать ловушки. Чутьё у этого дельфина развито дай боже, стоит вспомнить о нём, а он тут как тут.
        Навигатор продолжал погружаться, закинув арбалет за спину. Изредка оглядывался, но в темноте ничего не разглядеть, а фонарь на небольшой глубине включать опасался.
        Всматривался в тёмную воду за собой и не видел, а чувствовал своих подопечных. Когда осознал, что опустился достаточно глубоко и с поверхности его не заметят, включил фонарь.
        Со светом веселее. Рассеянный луч освещал куски подводной ночной жизни. Вот промелькнул хищный профиль почти метрового луфаря - вышел на охоту. Роман на автомате потянулся за арбалетом - иногда любил пострелять рыбку. А вот тёмный горбыль, тоже ночной охотник. Хотя никакой не тёмный, а светло-зелёный. Эх, какие экземпляры! Пожалел, что занят, а то пострелял бы сейчас. Но для такой рыбы нужны обычные гарпуны, а имеются лишь с мощным трезубцем да ещё с широкими наконечниками. Таким разрубишь рыбу надвое, тем более что у арбалета очень сильный бой.
        Приближаясь ко дну, Роман притормозил, высветил Илью, дождался, когда тот спустится, и указал рукой в сторону - нужно обойти. Археолог кивнул и ушёл влево, держась на этой же глубине.
        Внизу расстилались заросли кораллов, но к ним нелегко подойти. На небольшом расстоянии заметно бледное мерцание - это светились грави-ловушки. Не так-то просто заметить такую. Сложнее всего, что и кораллы тоже поблескивали в свете фонаря, и не каждый способен их различить. В спешке есть риск врезаться в гравичку. Что при этом случалось, лучше не вспоминать. Капкан срабатывал, разряжался, и освобождённая энергия искажала пространство в радиусе полутора метров. Такая ловушка рвала людей на куски или выворачивала наизнанку. Даже если лишь слегка зацепила, ничего хорошего не ждать не приходилось. Невидимые пальцы цепко хватали незадачливых дайверов за ноги, раскручивали, да и шмякали о камни. Обычно при этом люди переставали быть людьми. Превращались в немощных младенцев и без помощи товарищей всплыть на поверхность не могли. Официалы пытались спасти дайвера, если он вляпался в гравичку, а чёрные искатели добивали. Из-за одного невезунчика могла пропасть вся группа.
        Он опустился пониже и махнул рукой, приказывая другим отойти в сторону. Из тьмы вынырнул Яшка, волшебная палочка-выручалочка. Он неплохо различал капканы - химические обжигалки и костерастворялки, гравитационные разрывалки и наизнанкувыворачивалки, - всю это гадость видел насквозь.
        Дельфин держал в пасти небольшой камень. Торпедой пролетел над скоплением кораллов и сбросил свою бомбу. Одна из гравичек почти бесшумно схлопнулась. В свете фонарей кораллы слабо переливались разноцветными огоньками.
        Навигатор снял с плеча арбалет, натянул резиновый жгут, вставил гарпун и выстрелил. Приклад сильно ударил в плечо. Гарпун поразил вторую ловушку. На этот раз грохнуло сильно, аж в голове загудело.
        В течение пяти минут они обезвредили несколько ловушек, коридор к коралловому кусту был свободен.
        Дайвер осторожно стал пробираться внутрь. Стоило дёрнуться на метр в сторону - и конец. Остановился у куста, развернулся и помахал рукой, подзывая археологов. Осмотрел куст, аккуратно отломил коралл, распахнул сумку на бедре, закинул внутрь, затем ещё один, и ещё.
        Одним глазом следил за дайверами. Илья прошёл нормально, следом Витя. А Тёма сдуру попёр в сторону.
        Кричать под водой бесполезно, пузыри пускать. Кричи не кричи - если человек дуб, умнее от этого не станет. Тёма задел рукой гравичку, и та замерцала малиновым светом. Археолога подняло, мотануло и стукнуло о камни. Дыхательная трубка вылетела изо рта, и он забулькал, пуская пузыри. Похоже, кричал «мама», но здесь эти заклинания не помогали. Несчастливого дайвера крутануло ещё раз, и снова ударило головой о камни. Тело плавно опустилось на дно. Несчастный поймал трубку, и стал тыкать загубником то в маску, то в щёки - ориентация у него была нарушена.
        Если ты попал в гравичку,
        Не поможет медсестричка.
        Роман зарядил арбалет, направил гарпун на обезумевшего человека и нажал на спуск. Археолог в последний раз дрогнул и затих. Навигатор попытался выдернуть гарпун, но тот намертво застрял в рёбрах. С силой толкнул тело в ловушку и отшатнулся. Мёртвого дайвера всосало внутрь и размололо в фарш. Гравичка с тихим всхлипом схлопнулась.
        Закинув арбалет за спину, мрачно подал знак - поднимаемся. Аккуратно пробрался по коридору между гравичками, и проследил, чтобы Илья и Витя тоже не влезли в ловушку. Затем впятером стали подниматься на поверхность. Наверху Роман прислушался к Яшке, но тот оставался спокоен - значит, можно всплывать.
        - Вы чего, ребята, дураки или из детсада? - заорал он, вытащив трубку изо рта, едва головы показались над водой. - Я же объяснял, что с гравичками шутки плохи. Коснулся - всё, ты не человек, даже если жив останешься. Нет, если вы мазохисты, то - пожалуйста, вперёд, но без меня!
        Шхуна качалась на волнах метрах в пятидесяти. Рыбаки занимались своим делом. Яшка, пока товарищ разбирался с дайверами, стал помогать рыбакам, и погнал в сеть косяк рыб.
        - Ну, думайте быстрее. Или все возвращаемся на борт, или вы ныряете и лезете во все ловушки без меня. Или прислушиваетесь к советам! Вы всё ещё жаждете кораллов?
        - Н-нет, - ответил Илья. - П-пожалуй, обойдёмся.
        - Остальные того же мнения?
        - Д-да, - добавил Витя.
        Влад промолчал, отведя глаза в сторону.
        - Перебздели, - горько усмехнулся навигатор.
        Гоша размеренным кролем поплыл к кораблю.
        Арсений немало удивился, что дайверы вернулись так быстро. А когда заметил, что поднялись не все, сообразил, в чём причина.
        - Одного потеряли? - мрачно спросил капитан.
        - Гравичка. Считай, харакири.
        - Эх, студенты, - вздохнул Сеня. - Начитаются книжек, а практики ноль. Куда вас теперь?
        Гоша исподлобья посмотрел на капитана.
        - Как и договаривались, координаты я вам дал.
        - Угу, значит, в мёртвую зону полезете. - Арсений отошёл от группы дайверов и тихо произнёс - Собирать сети, ребята, аврал, быстро-быстро!
        Загудели моторы, вытягивая сеть. Тихо переговаривались матросы, привычные к постоянной конспирации. Снова поставлены кливера и фока-стаксель, зазвенели натянутые ванты, гафельные паруса полнились ветром.
        Завершив постановку парусов, кэп вышел к дайверам.
        - У вас есть часа два, чтобы прийти в себя. Можете выпить рому. Но если напьётесь и не пойдёте в мёртвую зону, денег назад не получите.
        - Капелька рому нам не помешает, - заметил Илья.
        Все сняли гидрокостюмы, и Роман увёл ребят в гостевую каюту. Открыл бар, достал бутылку, разлил всем по пятьдесят грамм. Разбавлять не стал - грех это, ром разбавлять. Илья полез чокаться, но навигатор оттолкнул протянутую руку.
        - Не чокаясь. За вашего товарища.
        - М-да, пропал Тёмыч почём зря! - заметил Витя.
        Выпили стоя. Пить за погибшего товарища в одних трусах - обряд не для слабонервных.
        - Вы, ребята, конечно, идиоты, но мне вас жалко, - заметил Роман, опускаясь на привинченный к полу табурет. - Ну что я с вами буду делать? Я вас не вытащу в случае чего! Нет, мне, конечно, по фигу! Вы заплатили, и я сделаю всё, что могу, но тащить на себе четыре трупа я не стану. Я это вам сразу заявляю.
        - Трупов не будет, - сказал Витя. - Аноксическая зона наша стихия. Мы ж на это не один год учились.
        - Учились они! - Роман поднялся, подошёл к бару с бутылкой в руке, открыл дверцу, да так и застыл. - Э… А зачем тогда я вам нужен? Раз вы там как рыба в воде, и без меня прекрасно справитесь?
        Илья тоже застыл с открытым ртом, будто услышал великое откровение.
        - Ну, как же? - он оглядел товарищей. - Мы же хотели за кораллами сходить? Вот, в принципе… Ведь так? - обратился к археологам, как бы ища поддержки.
        - А чего ж тогда не пошли? - навигатор поставил бутылку в бар и закрыл дверцу. - Типа напугались?
        - Ну, вроде того, - поддакнул Илья.
        - Странные вы ребята. Платить, чтобы потом отказаться. Денег, кстати, не возвращаем.
        Ему вдруг показалось очень странным поведение дайверов. Неужто можно так сильно испугаться и отказаться от навара? Заплатив и оставшись без кораллов, они теряли крупную сумму. Ладно бы ещё один, но чтобы испугалась сразу вся команда из-за такой мелочи? Да ну и пусть! Меньше работы за те же деньги. Как там в песне поётся?
        Люди гибнут за коралл!
        Сатана там правит бал.
        А эти сдались, испугавшись первой смерти. Таким путь в официалы, бродить по коленки в воде и таскать прибрежные кораллы. Которых давно уже не осталось.
        Два часа пролетели незаметно. Арсений объявил, что шхуна прибыла на место. Снова зажужжали моторы, убирая паруса. Ребята вышли на палубу, натянули гидрокостюмы. Влада оставили на судне, а его ребризер отдали навигатору. Оборудование чуть тяжелее привычного, но он быстро освоился. На этот раз всё без обмана, и дышать он будет не жабрами.
        Дельфин кинул другу пару телепатических картинок, в тёмной воде мелькнула узкая дельфинья спина и острый плавник, разрезающий лёгкие барашки волн. Он сделал два круга вокруг судна и, резвясь, прокрутил сальто в воздухе.
        Археологи выгрузили акваланг для афалины за борт и принялись прилаживать к дыхалу ободок «загубника» как они назвали резиновую штуку, больше похожую на вакуумную присоску. «Загубник» сребризером укрепили при помощи эластичных ремней, которые подтянули под брюхом. Позади ребризера на спине приладили баллон с кислородом и открыли вентиль. Теперь Яшка походил на террориста-смертника с огромной бомбой на спине. Вначале он чувствовал себя неуютно, но быстро сообразил, что с такой штукой не придётся оставлять хозяина и всплывать на поверхность для очередного глотка воздуха. Роман ощутил волну радости, испытанной другом. Тот попытался покувыркаться, как обычно, но помешала бомба на спине. На мгновение сознание дельфина омрачилось от мысли, что поиграть не получится, но сразу забыл об этом, представив, какие возможности подарили ему эти люди. И закидал товарища яркими картинками-настроениями.
        - Если с дельфином чего-нибудь случится, вы трое на поверхность подниметесь нескоро, когда ваши тела раздует, - предупредил археологов Рома, и ребята бросились потуже подтягивать ремни на дельфине.
        Поняв, что резвиться в этом маскарадном костюме неудобно, дельфин превратился в степенную и важную рыбину, в этакую уменьшенную копию багородного синего кита.
        Они начали погружение и метрах на двадцати включили фонари. Изредка мелькали в рассеянных лучах ночные хищники, но чем глубже, тем меньше становилось жизни. Сероводородный слой встретил погруженцев полным порядком. Если нет жизни, то и бардак некому навести. А наиболее чисто бывает лишь там, где нет ничего живого. Очень неуютное место, ни одной живой крошки и мегатонны мёртвой воды вокруг.
        И чёрный дайвер, и дельфин в аноксической зоне были впервые. Оба были подавлены. Здесь даже вездесущие пришельцы не прижились, предпочли в других местах обустраиваться. Но в то же время благодаря сероводороду Чёрное море и все прибрежные государства остались почти нетронутыми. Странам, расположенным в Средиземном море повезло меньше. А находящимся на берегах океанов и вовсе не повезло, особенно Латинской Америке. В сущности, никакой Латинской Америки уже не существовало.
        Всё глубже и глубже, мир вокруг становился всё мрачней и мрачней. На глубине ста восьмидесяти метров под лучами фонарей взорам явилось дно. Такого спокойного и тихого дна Роман никогда не видел. Будто на другую планету попал. Лишь медленно опускались в воде остатки мёртвых организмов, белесые точки. Красиво, будто снег идёт. Красиво, но безжизненно. Похоже на старинную игрушку, о которой у него остались смутные детские воспоминания - стеклянный шар с миниатюрным Московским Кремлем внутри. Стоило встряхнуть - и начинали кружиться снежинки, взвихряясь вокруг Кремля и медленно оседая на дно. Так и здесь, но шар куда больших размеров, и навигатор находился внутри. Шарик никто не тряс, и снежинки опускались спокойно и даже как-то сонно.
        Илья вынул из подсумка электронную карту со встроенным компасом, сориентировался и указал, куда следовало плыть. Навигатор шёл следом, за ним Витя и Гоша. Дельфин, как дирижабль, парил метрах в двадцати над ними.
        Роману показалось очень странным, что сейчас он стал ведомым. И совсем не понимал своей роли в этой археологической экспедиции. На черта, спрашивается, ему заплатили, если он беспомощно болтался в хвосте и не знал, что делать? Здесь не было ни ловушек, от которых он должен оберегать археологов, как малых детей, ни кораллов, что приносили небольшой но стабильный доход.
        Дали бы денег капитану любого судна, и, не прячась, сделали бы своё дело. И это обошлось бы вчетверо дешевле. Ах, да, они за запрещёнными кораллами ходили. Так, стоп! Но кораллов-то собирать не стали? Он не мог поверить, что люди, выкладывающие немаленькую сумму, чтобы набрать кораллы и навариться, вдруг напугалась первой неудачи и отказалась от своей затеи. Может быть, кораллы были для отвода глаз? Но зачем? Цель-то какая у них? Чего им нужно?
        Роман поднажал и догнал археологов. В голову снова закралась мысль, что заплатили ему просто так, неизвестно за что, но только не за работу. Он же ничегошеньки не делал!
        Вдруг страшная догадка пронзила протухшие в сероводороде мозги. Яшка! Это всё обман! Никакой обкатки дельфиний акваланг не проходил. И проходит именно сейчас. Это испытания акваланга для афалины.
        «Вот суки, передушу всех, если с ним что-нибудь случится».
        Лишь сейчас он обратил внимание на то, как поглядывают археологи наверх, словно искали дельфина и старались держать его в поле зрения.
        Он кинул товарищу мысленное послание: «Страх и убегать». Тот ответил картинкой: «Спокойное море, ленивые волны». Телепат ничего не чувствовал. Уж он бы прочитал в мыслях дайверов, если бы они что-нибудь замышляли против него и его друга.
        «Похоже, что я становлюсь параноиком», - сказал себе Роман.
        Снова рванул вперёд, догнал троицу, когда те клонились над картой. Парни переглянулись и продолжили путь.
        Если дельфину ничего не угрожает, зачем тогда всё это затеяли? Чего хотят? Роман попросил Яшку проверить мозги археологов, разведать, о чём они думают, каковы их цели.
        Из образов, которые подкинул минуту спустя дельфин, он ни черта не понял. Похоже, что у ребят вообще никаких целей нет. Или же они стремительно менялись. Сначала было намерение посмотреть на карту, и археологи некоторое время изучали экран гаджета. Не найти что-нибудь или определить своё местонахождение, а тупо уставиться на этот дурацкий прибор. Затем появилась задача пробираться дальше. Куда - этого определить Яшка не мог. Плыть, поднявшись над дном метров на двадцать. Тупо, как зомби, у которых в голове нет ни одной мысли.
        «Или тут что-то происходит, или у мужиков одна извилина, и она не позволяет продумывать больше одного хода».
        Всё же навигатор склонился ко второму. Они вымуштрованы в своей конторе до такой степени, что совсем разучились творчески мыслить. А зачем, если за тебя решает начальство и приборы?
        Тревога отошла, но снова промелькнула мысль: «А я зачем нужен?». Ответа не знал, а гадать не любил, и разрешение этой загадки оставил на потом. Но на всякий случай приготовился к любому исходу, нервы были напряжены до предела, а мускулы готовы взорваться в любой миг.
        Вскоре археологи замедлили ход и опустились на дно. Из илистой поверхности вырос небольшой холм с правильными геометрическими формами. Похоже, что для парней эта находка была в диковинку.
        Подплыли к заиленному корпусу, и остановились невдалеке. Навигатор догнал их и приблизился к холму. Аккуратно провёл рукой по поверхности, снёс толстый слой ила и увидел, что металлический борт не тронут ни ржавчиной, ни гниением. А ведь сколько лет прошло…
        Корабль, а это был небольшой катер, лежал с небольшим креном, врезавшись в дно килем. Роман поднялся на палубу. На носу и на корме установлены малокалиберные пушки с высоко поднятыми стволами. Их покрывал толстый слой серого ила, и стволы больше походили на кораллы. Зенитные орудия, вспомнил он, из таких стреляли по самолетам. Команда погибла во время авианалета. С левого боку на краю палубы - огромная сигара. Торпеда. Это торпедный катер. Так вот как они выглядели, торпедные катера Великой Отечественной войны.
        Как-то он набрёл на заброшенную библиотеку и набрал там много книг. Там и прочитал о войне с фашистскими захватчиками. Одна глава была посвящена героическому подвигу экипажа торпедного катера, который сбил два бомбардировщика. Навигатор никогда не видел самолётов и даже представить не мог, как можно поднять в воздух огромную железную машину.
        Он понял, что нашёл здесь частичку истории своего народа.
        Сохранность катера поразила. Это всё благодаря тому, что в воде нет кислорода. Да здесь можно музей устроить! Водить сюда туристов и показывать древние корабли.
        Он так увлёкся, что упустил из виду археологов. Когда вспомнил о них, то заметил, что спутники катеру особого внимания не уделяют. Им, археологам, этот артефакт отчего-то стал неинтересен. Этот факт озадачил Романа. Что это за археологи такие? А может, это чёрные археологи? Такие искали драгоценности и раритетные штуковины, а история их нисколько не интересовала. Однако всё равно непонятно, зачем им чёрный дайвер с дельфином.
        Роман вспорхнул над палубой и спланировал мимо зенитки. Илья посмотрел на часы и поднял указательный палец - всплываем.
        Навигатор ничего не мог понять. Чего они здесь успели сделать, что уже можно всплывать? Даже на катер внимания не обратили. Ну раз запланировали подниматься, то так тому и быть. В конце концов, за всё уплачено, а о странностях этого погружения можно покумекать в на поверхности.
        Подъём - это самый унылый этап. Конечно, навигатор мог рвануть к поверхности вместе с Яшкой, но никогда так не делал, если кто-то находился рядом. Никто не поверил бы, что обычный человек способен подняться за несколько минут с глубины ста пятидесяти метров и при этом ничем себе не навредить. Вот и приходилось за компанию растягивать удовольствие.
        Всплытие проводили в ускоренном варианте, потратив на это чуть больше часа. Сам он за это время успел бы сгонять туда-сюда десяток раз с передышками.
        Когда до поверхности осталось метров десять, дельфин занервничал, заметался из стороны в сторону. «Кинул» другу картинку «опасность» иускорил ход. Но что именно его напугало, оставалось неясным.
        Вода вдруг задрожала, завибрировала, как живой организм, и по ней разнёсся низкочастотный гул, будто где-то вдалеке били набат в огромные подводные колокола. Роман никогда раньше не переживал землетрясения под водой, но сразу догадался - это оно. Вокруг забулькало, крупные пузыри газа вырывались из трещин на дне и летели наверх.
        Так вот что встревожило Яшку! Животные чувствуют, когда начинается землетрясение и ужасно этого боятся. Надо успокоить дельфина.
        Он мысленно подозвал товарища, но тот не отозвался и в панике продолжил подъём. Навигатор устремился за ним. Вокруг пузырилось море, будто находишься в огромном аквариуме с работающим во всю мощь компрессором. Большие газовые пузыри всплывали и лопались где-то высоко над головой.
        Вдруг что-то снова изменилось. Он увидел, что трое дайверов одновременно развернулись и двинулись назад. Напролом, будто протаранить вознамерились. Роман остановился, ничего не понимая, и тут его настигли. Илья сжал левую руку, Гоша правую, а Витя обхватил сзади за талию. Вся эта куча мала стала подниматься на поверхность среди стремительно всплывающих пузырей газа.
        В череде странностей, которые он наблюдал последние несколько часов, поведение дайверов и вовсе невозможно было объяснить. Они одновременно сошли с ума от страха?
        Роман пытался высвободиться, но силы были неравны. Что именно происходит, понять не мог, но теперь уже был уверен - эти ребята не археологи.
        Яшка плавал на поверхности с затуманенными глазами, а в боку его чернела небольшая рана. Кто-то со шхуны вылавливал сетью веретенообразное тело дельфина.
        Невдалеке держался рыбнадзоровский корвет. Двое липовых археологов и Гоша тянули навигатора к нему.
        Море вокруг продолжало бурлить. И это, скорее всего, был высвобожденный из земных недр метан. Когда с корвета выстрелили осветительной ракетой, и она, догорая коснулась водной поверхности, море вспыхнуло ярко-синим пламенем. Огонь с поразительной быстротой стал распространяться во все стороны, газ горел очень быстро.
        В голове возник кусок стишка, который ему кто-то читал в раннем детстве:
        А лисички
        Взяли спички,
        К морю синему пошли,
        Море синее зажгли.
        1
        Он всё же умудрился выскользнуть из железных объятий троицы и уйти в глубину. Илья и Гоша нырнули за ним. Витя сделать этого не успел - навигатор хорошенько приложил ему пяткой в пах. Гореть в резиновом гидрокостюме - удовольствием не из приятных. Можно понадеяться, что смерть он принял быструю, не мученическую.
        Он сильными гребками толкал себя вперёд, в глубину. Вода почти мгновенно нагрелась и едва не кипела, и единственное спасение - занырнуть поглубже. При таком большом выбросе метана могло рвануть как следует.
        Вода дрожать перестала, и вскоре пузыри, что поднимались навстречу, исчезли. Погружение пошло легче, тело перестало выталкивать на поверхность встречным потоком.
        Но появилась новая проблема. Преследователи вновь настигли его. Роман почувствовал, как один схватил за ноги, а затем подоспел второй, вытащил изо рта беглеца резиновый загубник и сдавил горло.
        С двумя дайверами не справиться, тут хитрость поможет. Дотянуться до ножа на лодыжке не выйдет (никогда больше не будет размещать ножны так низко!), вытащить из-за спины гарпун - тем более.
        Душить амфибию под водой - вот ещё чего удумал! Тут надо поддаться и попытаться схитрить. Роман вспомнил о кораллах в сумке. Как хорошо, что забыл их выгрузить на «Медузе»! Закрыл глаза и притворился, что задыхается, выразительно выпучив глаза. Пусть душит, дурачок, амфибия под водой дышит не лёгкими. Хорошо, что это не мёртвая зона, там бы такой номер не прошёл.
        Он нащупал сумку, расстегнул и осторожно, чтобы не ударило током, опустил руку внутрь. Главное, взять обломок коралла за середину. Заряда, который сохраняется в них ещё долгое время, будет достаточно, чтобы выключить одного человека. Он коснулся пальцами шершавой поверхности коралла, сжал указательным и большим и медленно потянул из сумки.
        Роман открыл глаза и улыбнулся. Археолог отшатнулся и забулькал в испуганном крике. Тогда чёрный дайвер вытащил коралл из подсумка и ткнул в подбородок душегуба. Блеснула искра. Дайвер запрокинув голову, дёрнулся раз, другой, пальцы его ослабли, отпустили горло навигатора, и он стал медленно падать в пучину.
        Коралл разрядился. Навигатор откинул его и полез за вторым. Он почувствовал, что ноги свободны. Оглянувшись, увидел, как Гоша поспешно вынимал из подсумка шокер-парализатор, и ринулся в глубину.
        Отключить фонарь догадался лишь сейчас. Затем погас фонарь предателя. В полной темноте они продолжали опускаться всё глубже и глубже.
        У самого дна вспомнил о торпедном катере и поспешил туда. Там можно укрыться и, зарядив арбалет, устроить подводную охоту на иуду.
        Подойдя к палубе заваленного на бок катера, он увидел открытый люк, которого в прошлый раз не заметил. Нырнул внутрь, включил фонарь и, проплыв вдоль крутого трапа, очутился в узком коридоре. Удобное место для засады.
        Промелькнула мысль, что внутри могут быть неразложившиеся трупы, но, к счастью там никого не было - наверное, команда успела покинуть катер перед тем, как тот затонул.
        Натянул резиновый жгут, зарядил гарпун и, развернувшись к лестнице, выключил фонарь да принялся ждать. Минуту спустя ощутил, как дайвер шлёпнул ластами по палубе. Роман на мгновение сверкнул фонарём, привлекая того. Лучше уж встретиться сразу лицом к лицу.
        Уловка сработала, Гоша полез в люк, не включая света. Навигатор вскинул оружие и ждал, когда гость хоть чем-нибудь проявит себя. В такой кромешной тьме доверяться зрению бессмысленно, а звуки в воде были искажены, и ориентироваться по ним тоже не стоило. Если промахнёшься, то пока перезарядишь, тебя могут несколько раз продырявить.
        Тогда Роман решился включить фонарь. Для преследователя это было неожиданностью - он растерялся и не успел направить на навигатора своё оружие. Роман выстрелил. Широкий трезубец гарпуна отсек Гошину кисть, которой он держал парализатор. Пальцы продолжали сжимать рукоять шокера, тот стал медленно падать на железный пол. Клубы крови расползались в воде, как в замедленном кино.
        Навигатор бросил фонарь и стал перезаряжать, но его противник вышел из ступора. Он подхватил отрубленную кисть с шокером другой рукой и направил оружие на Романа. Выстрелили они одновременно. Гарпун вонзился в грудь предателя, сильный удар в плечо отбросил навигатора к стене и тело пронзило электрическим разрядом.
        На мгновение он потерял сознание, а когда очнулся, то увидел, что его тело висело в воде в полуметре от пола. Здесь, на глубине ста семидесяти метров, в бескислородной зоне потеря сознания ни к чему, кроме смерти, не приведёт. Тут нет друзей и врачей, мёртвая вода вокруг. Да и друзья-дайверы, будь они рядом, тоже возиться не стали бы. Добили бы из сострадания.
        Правая половина тела была заморожена, нога и рука словно деревянные. Повезло ещё, что в правое плечо попал, а не в левое, сердце бы уже остановилось.
        Парализованному, ему не подняться на поверхность, а действие шокера продлится еще несколько часов. Запаса кислорода в баллонах не хватит, чтобы дождаться.
        Хотя был еще один вариант, можно попытаться оживить свое тело. Ведь клин клином вышибают. В любом случае терять нечего. Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее. Здоровой рукой он полез в подсумок и аккуратно вынул коралл. Времени прошло всего ничего, и тот не должен разрядиться. Сжав зубы, поднес его к парализованной ноге и ткнул в бедро, пробив острыми краями коралла прорезиненную ткань. Блеснула искра разряда. Поначалу ничего не почувствовал, но вскоре ощутил сильный удар электрического тока, второй раз за несколько минут. Тело подбросило едва не под потолок и сознание снова помутилось.
        Когда открыл глаза, к своей радости понял, что нога дико болела, к ней вернулась чувствительность. Вскоре заболело правое плечо и закололо в пальцах руки. Спустя несколько минут он уже мог начать подъем.
        Гоша с торчащим из груди гарпуном походил на пришпиленную к картонке бабочку. Он сидел, прислонившись спиной к переборке, и держал левой рукой отрубленную кисть, которая продолжала сжимать шокер мёртвой хваткой. Безжизненные и слепые глаза его были открыты. Теперь он тут хоть сотню лет пробудет, ничего ему не сделается. Он законсервирован аноксической зоной.
        Так вот кто их сдавал одного за другим, заподозрил навигатор, пробираясь мимо предателя. А грешили на Стефана. Хотя, может быть, они работали в паре, и скупщик тоже был предателем.
        Выбравшись на палубу, навигатор оттолкнулся от металлического пола и стал подниматься. Сейчас не было нужды делать декомпрессионные остановки и тянуть время. Силы покидали его, и уже у самой поверхности он опять потерял сознание. И будто сквозь сон почувствовал, как его вылавливают рыбаки (или матросы рабнадзоровского корвета?).
        В отключке он пробыл недолго. Открыл глаза и увидел Ивана. Тот что-то говорил, но Роман не разбирал слов. Громадный северянин Сава, отодвинув Крюка, легко поднял дайвера. Сдёрнул с лица маску, вытащил загубник изо рта.
        - Ну што, болезный, жив? Я уж думал, отлетался ясный сокол. Дрюня, не стой столбом, принеси ром!
        - Сейчас принесу!
        В голове шумело, к горлу подступала тошнота. Рука слабо ныла, а нога горела огнём. Сава посадил товарища, прислонив спиной к борту. Дайвер оперся о руку товарища и с трудом поднялся. Перегнулся через фальшборт и опорожнил желудок, покормил рыбок. Стало легче.
        Дрюня прибежал с бутылкой рома, и Сава влил в Романа добрый глоток живительного пойла.
        Навигатор осмотрелся. Метрах в двухстах в темной предутренней воде болтался на волнах корвет, он обгорел при пожаре, но держался на плаву. Вокруг плавали обломки мачт и рей, рваный такелаж и куски парусов. Шхуна пребывала в порядке. Когда рванул метан, судно находилось на безопасном расстоянии. Состояние корвета обнадёживало - он сгорел, это могло означать, что никто из водной полиции не уцелел.
        - Где Сеня?
        - В каюте, - Сава указал широченной ладонью на люк.
        У трапа стояли молчаливые Марат и Салават. Они были похожи как две капли воды, и их часто путали.
        - Капитан не один там, - Марат брезгливо скривил лицо, будто кэп проводил время в компании с жабами.
        Роман, прихрамывая, спустился по трапу. На ступеньках ощутил, насколько ослаб - ноги предательски дрожали. Толкнув дверь, ввалился в капитанскую каюту.
        Арсений, сидел не один. С ним был инспектор Бора, этот жирный боров. Выходит, турок не откинул коньки, и теперь жизнь всего экипажа под угрозой. А ведь если учесть, что корвет сгорел, а инспектор сидит спиной к вооружённому навигатору… Рука на автомате потянула гарпун из-за спины…
        - Здравствуй, - не оборачиваясь, сказал турок. - Ну, убьёшь ты меня, и что? Думаешь, я полный идиот? Нет! Я ведь инспектор Бора, а не хрен с горы. Меня не проведёшь. В управлении знают, куда я пошёл и что я намерен сделать. И если со мной что-нибудь случится, да вот даже если я подавлюсь яблоком, - он взял со стола красное сочное яблоко и смачно захрустел, впившись в него крепкими зубами, - то у наших людей будет к тебе очень много вопросов.
        Навигатор оставил гарпун и остановился.
        - Да ты садись, - инспектор указал рукой на свободное место.
        Роман послушно сел рядом с Арсением. Капитан выглядел подавленным.
        Инспектор был одет в повседневную форму водной полиции с нашивками и майорскими погонами, фуражка была помята, будто по ней топталось стадо слонов. И без того смуглое лицо покрыто сажей, лишь ярко поблескивали глаза.
        - Так, товарищи, что будем делать? - задал вопрос турок.
        - Какой ты мне, на хрен, товарищ? - прошипел капитан.
        - Будем договариваться или ругаться? - осклабился хозяин положения.
        - Дельфин где? - встрял в разговор чёрный дайвер.
        - Дельфин? В сети болтается, скоро в себя придёт.
        - Что вы с ним сделали?
        Навигатор начинал закипать, хоть и знал, что сейчас надо засунуть язык в задницу и ждать милости от инспектора. Или немилости. Это уж как фишка ляжет.
        - Мы? - Боров стукнул половинкой яблока о стол. - Это что он с нами сделал? Помощник капитана с катушек соскочил и утонул, выпрыгнув в море, когда твой дельфин на него посмотрел. Всего лишь посмотрел. Он телепат? Эта он заставил так сделать?
        - Какой к чёрту телепат? Обычный дельфин.
        - Обычный, как же! За помощником последовал боцман, и два дайвера утопились. И это всё в течение пяти минут. Отвечай! Говори, он, правда, телепат?
        - Откуда дельфину быть телепатом?
        - Вот и я то же самое хотел узнать, - хищно улыбнулся инспектор. - Откуда? Ты мне зубы не заговаривай, рассказывай. Меня, инспектора Бору, ещё никому не удавалось обмануть. Или я отрублю сначала пальцы твоему другу, а потом хвост дельфину. Это твои друзья? А ради друзей люди на многое способны.
        - Да, он телепат.
        - Это хорошо. Это даже очень хорошо. - Боров подмигнул - А я и раньше знал это, я тебя проверял.
        - Да, Яшка телепат и может убить любого, кто посмеет сделать ему больно. Или мне. Или Арсению и кому-то из нашей команды. Убьёт мгновенно. Ради друзей не только люди на многое способны, но и дельфины. - Дайвер положил ладонь на стол и растопырил пальцы. - Так что можешь отрубить мне палец. Или даже два.
        Лицо инспектора посерело, а в глазах забилась тревога.
        - Ну ладно, ладно, не буду пальцев рубить.
        - Как же вы смогли его обмануть? Он не почувствовал ничего в глубине.
        - Это очень просто, - турок вскинул голову, и двойной подбородок его задрожал. - Я вам подсунул людей со ступенчато запрограммированным сознанием. Чтобы обмануть телепата сойдёт на один раз. Второй раз не проведёшь. Хороший план, да? Я же инспектор Бора! Меня не обмануть! Мальчики и сами не знали, что нужно делать, в сознание вшито несколько слоёв памяти. Ну, знаешь, как разные программы. И ваш дельфин читал те мысли, которые предназначены именно для него. Мне нужен компромат против тебя - у меня теперь есть видеозапись, как ты собираешь кораллы и убиваешь человека. Правда, здорово? Думаешь, этот несчастный случайно в ловушку влез? Нет, так было замышлено. А для того чтобы дельфин не смог почуять нашего приближения, мы отправили вас в мёртвую зону, я догадывался, что на таком расстоянии он телепатировать не умеет. А в головах моих людей слой за слоем открывалась вложенная память - сделать то, сделать это. - Бора удовлетворённо вздохнул. - Уловка хорошая, но с обязанностями своими парни до конца справиться не смогли - ты их переиграл. Убил всех. Как курочек перебил. Один уцелел, тот, кто тебе
акваланг свой отдал. И тот утопился, идиот. Да и шайтан с ним!
        - Я защищался. Убивать я не хотел.
        Бора посмотрел на навигатора с видом победителя.
        - Превышение самозащиты в целях убийства… Тьфу, убийство в целях самозащиты. Незаконный сбор кораллов… На пожизненное тянет. Ты молодой ещё, много пользы государству принесёшь, если конечно, не сгниёшь раньше времени.
        - Ну так записывайте показания и везите нас куда надо! - огрызнулся Роман.
        - Не всё так просто, дружок, - заметил турок. - Знаешь, чего мне от тебя нужно? А также от твоего славного друга капитана?
        - Чтобы мы сгнили на строительстве нового канала? - с сарказмом спросил навигатор.
        Инспектор рассмеялся, слюни разлетелись по всей каюте.
        - Это вы всегда успеете сделать. Нет, мне нужны ваши души. Я могу, конечно сдать вас, приписать вам сожжение корвета (попробуй докажи, что это был выброс метана), и вас казнят, в лучшем случае остаток жизни вы проведёте в компании неудачливых дайверов, навигаторов и всяких уголовников. Но я могу сделать и так, что ваша судьба будет развиваться по совершенно другому сценарию.
        - На что вы намекаете? - угрюмо брякнул капитан, до того он молчал, как пленный партизан.
        Бора покачал головой, как китайский болванчик.
        - Я не намекаю, я делаю вам предложение. Конкретное деловое предложение. Мне нужен классный навигатор и дайвер в одном лице, а не эти официальные дурачки. Конечно же, твой дельфин тоже, иначе зачем бы я всё это затеял?
        - Что вы с ним сделали? - Роман снова стал закипать.
        Боров махнул рукой.
        - А, ничего страшного, контейнер со снотворным в бок всадили, скоро в себя придёт. Но не перебивай. Так, о чём я? Ах да, дайвер с дельфином-телепатом. И твоя шхуна, капитан. Но не надо становиться в позу «Только через мой труп!». В этом случае обязательно станет на один труп больше.
        - Зачем вам, инспектор, моя «Медуза» иуслуги чёрного дайвера?
        - Есть одно место, куда можно добраться только на хорошем судне. А там, на дне лежит штука, которая, принесёт мне очень много денег. Ну, и вам всем немножко, если будете покладистыми. Но там целая вселенная этих чёртовых грави-ловушек, химических капканов и разных живоловок. Некоторое время назад при попытке проникнуть туда и добыть эту штуку полегла команда дайверов во главе с навигатором. С неплохим навигатором, я бы сказал!
        - Если это ваши официалы, то немудрено, - с долей презрения бросил Роман.
        - Мы сейчас не об этом, - заметил Боров. - Соглашаетесь вы или нет, но пойти придётся. Или помогаете мне добровольно, или всё равно помогаете. Или вообще идёте на дно, а шхуна остается у меня. Я надеюсь, что дурить не будете. Я даже обещаю вам полную реабилитацию и оплату в случае удачного завершения экспедиции.
        - А что именно я должен добыть? - профессионализм неистребим даже в подобной ситуации.
        - Потом, - турок хлопнул ладонью по столу, недоеденное яблоко подпрыгнуло и скатилось на пол. - Всё потом. А сейчас, капитан, веди судно в порт. Можно сказать, что я авансом купил «Медузу» сэкипажем.
        Инспектор грузно поднялся и пошёл к выходу. Многие называли его Боровом за тучность и неуклюжесть. «Бора» на турецком языке означает «морской шторм», и он очень любил своё имя.
        - Какой сегодня день недели? - спросил капитан.
        Турок остановился, занеся ногу над комингсом.
        - Пятница, а что?
        - Ничего. Последняя пятница месяца, м-да.

* * *
        О Боре говорили, что он сын простого турецкого рыбака. Отец, как и все баликчи
        2
        , как называли тамошних рыбалей, изредка промышлял инопланетными организмами, сбывая товар на чёрном рынке Стамбула за немаленькую денежку. Семья жила небедно, а Бора собирался поступать в престижный Стамбульский университет морского хозяйства.
        Нелегальный сбор артефактов - дело в тех краях дюже прибыльное, но и весьма опасное. Если поймают - молись богам, чтобы быстро убили. Уж кто-то, а турецкие жандармы знают толк в страданиях, это творцы боли, каких на всём белом свете не сыщешь. Роман много слышал баек на этот счёт, да таких, что лучше и не вспоминать.
        Однажды отец попался с поличным. Возвращался с промысла, когда лодку остановил катер береговой охраны. Как ни старался баликчи припрятать запретный улов под грудой рыбёшек, но жандармы всё равно нашли. В жандармерии с нарушителем долго не возились и подвергли особо жестокому и циничному наказанию - лодку забрали, лишили правой руки, прижгли рану и отпустили. Рыбак без лодки и без руки, не способный прокормить семью, долго не протянул. Не вытерпев физических и моральных мучений, одной лунной ночью несчастный вышел к порту и сбросился с пирса. И море стало его могилой.
        После гибели рыбака осталась большая семья. Бора пытался спасти положение и начал заниматься торговлей, но ничего не вышло - бизнес прогорел, а сам бизнесмен попал в долговую яму. Он совершил побег, пересёк море и остался жить в Крыму. Повезло, что встретил старого знакомого отца, который и помог юноше устроиться в Рыбнадзор, а после перевёз к себе и мать с младшими братишками. За десять лет турок стал главным инспектором в отделении, начав службу с рядового чиновника.
        Рассказывали, что Бора стал самым свирепым инспектором по контролю над инопланетными организмами на Крымском побережье за всю историю ведомства. Ненавидел чёрных дайверов и навигаторов, рыбаков, артефакты и самих пришельцев. Ненавидел всё, что привело к гибели отца… похоже, и отца не очень-то и жаловал. Ведь из-за того семья погрузилась в нищету, а мать была вынуждена работать днём и ночью, пытаясь спасти детей от голодной смерти.
        Но всё это болтали люди, а уж многие языками чесать мастера, а как всё случилось на самом деле - один бог знает. Одно Роман знал точно. Он знал, что Бора больше всего любил. Золото обожал. Деньги и роскошь. Лишь в этом видел главную цель в жизни. И добивался богатства любыми способами, не останавливался ни перед чем в погоне за наживой. Жадный до денег.
        Через тернии к Атлантике
        Пятнадцать человек на сундук мертвеца
        Йо-хо-хо! И бутылка рому!
        Роберт Льюис Стивенсон, Остров сокровищ
        «Медуза» отбуксировала останки корвета в Севастополь и оба корабля пришвартовались к пирсам в Камышовой бухте. Ремонтировать корвет было бесполезно, но ещё можно снять приборы и две пушки, установленные на корме и носу.
        Инспектор Бора и его матросы сошли на берег.
        - Капитан Туполев, судно пусть стоит здесь, у пирса, - приказал турок перед уходом. - Запомните, вы все хоть и не под арестом, но под пристальным наблюдением.
        - Да уж куда пристальней, - неслышно пробурчал Арсений.
        - Я тебя вызову, жди! - добавил Бора уже с пирса. - Считай, что ты поступил на службу вместе со всем экипажем. Только в этом случае я могу забыть о ночном инциденте.
        - Тысяча чертей! - прошептал капитан и едва не плюнул в спину турка. - Я-то об этом инциденте никогда не забуду.
        - Можно сказать, что нам повезло, и мы остались живы, - сказал Роман.
        - Но вляпались по самую ватерлинию! - капитан со злостью плюнул на палубу, но промахнулся и ожесточённо принялся оттирать рукавом китель.
        Стояли, облокотившись о высокий фальшборт и наблюдали, как инспектор со своей свитой отходил от порта. Корвет скрипел бортом о соседний пирс и уже стал собирать толпу зевак - не каждый день такое зрелище можно было увидеть. Люди стягивались сюда - кто поглазеть, а кто и удостовериться, что судно Борова на самом деле не такое уж и неприкосновенное. Чуть позже подоспели рабочие и стали снимать с корабля всё, что может пригодиться. Сам корвет ремонту не подлежал.
        - Значит, всё-таки, Стефан? - задумчиво произнёс капитан.
        Навигатор поправил на капитане фуражку, смахнул несуществующие пылинки с плеч и сказал:
        - Стефан, скорее всего, тут ни при чём. А настоящий стукачок сейчас отдыхает в недрах затонувшего торпедного катера на глубине ста семидесяти метров.
        - Что? - глаза капитана сделались огромными, как луна в полнолуние.
        - Я всадил в его тушку гарпун, - Роман изобразил из себя стрелка. - Заметь, Гоша - единственный чёрный дайвер среди этих археологов. Да и от кого они могли услышать о Яшке? Нет, конечно, каналов информации может быть много, но этот самый явный.
        Глубокие морщины пролегли на лбу капитана, густые брови съехались к переносице.
        - Вот мразь! - прорычал он. - Зря ты… там… надо было на рее повесить. Или под килем пропустить.
        Навигатор злорадно усмехнулся:
        - Зато разлагаться не будет. Аноксическая зона. Будет и через год, и через сто лет как новенький. И будут дайверы водить туда туристов и рассказывать: «А вот здесь вы можете видеть предателя, которого настиг гарпун возмездия». А ещё кисть ему гарпуном отстегнул. Не догадался захватить в качестве трофея. Как скальп.
        Серж сообщил, что Яшка проснулся. Дельфин находился в сети, обложенный поплавками, чтобы не утонул. Глаза его казались затуманенными, но он уже осознавал происходящее. Роман уже чувствовал себя хорошо, ни рука, ни нога не болели, лишь слабо зудело место, куда он ткнул кораллом. Навигатор прыгнул в воду и подобрался к товарищу.
        - Ну как ты, оклемался?
        Дельфин показал картинку «туман». Ещё бы не «туман» после порции снотворного. Навигатор освободил его от сети и поплавков. Яшка теперь держался на плаву самостоятельно. Рану обработали ещё ночью, и теперь она не беспокоила дельфина.
        - Ты, дружок, далеко не уплывай, - Роман похлопал друга по чёрной спине. - Похоже, нас ждёт большое путешествие.
        Дельфин кинул картинку-вопрос. «Азов?»
        - Дальше! Океан.
        Они никогда не видели океана, и Яшка даже обрадовался этой новости.
        - Ну, и что мы сможешь сделать? - спросил капитан, когда они снова сидели в каюте. - Он доукомплектует команду своими людьми. У всех оружие. А мы не вооружены. А идея, конечно, заманчивая - добраться до сокровищ и прикарманить… где-то я уже подобный сюжет читал. Но обычно такие планы не срабатывают. В случае чего нас с тобой повесят на соседних реях, чтоб не скучали.
        Роман и мысли такой не допускал. Ему не хотелось умирать.
        - У нас будет время всё обсудить. Надо оборудовать шхуну для дальнего плавания, подлатать, заменить генератор. На это уйдёт несколько дней. Так что до конца недели время есть. Думай, кэп!

* * *
        Когда пробило две склянки, от Борова прислали авто. Штаб-квартира водной полиции находилась недалеко от порта. Протарахтев по асфальту, автомобиль остановился у старинного одноэтажного здания, в котором когда-то располагался кинотеатр «Океан». Название это было знаковым. Значит, они на самом деле увидят океан. Океан! Какое красивое слово! Суеверным он не был, но частенько обращал внимание на подобные совпадения. В его жизни много таких знаковых совпадений встречалось.
        Инспектор ждал в кабинете. Теперь он был одет в новую форму, пуговицы блестели, как звезды в безлунную ночь. Несмотря на трущобный наружный вид, внутри всё отделано, как полагается конторе, контролирующей трафик запрещённых законом веществ.
        - Присаживайтесь, - улыбнулся инспектор, когда обоих ввели в кабинет.
        На стенах висели репродукции морских картин. Посреди стоял длинный стол, На нём - дымный ароматный кальян.
        - Чай, кофе? - спросил турок, вынув мундштук кальяна изо рта и не отрывая задницы от кресла. - У инспектора Боры и чай, и кофе только из Турции, лучшего качества!
        Кальяна не предложил.
        - Боржоми, - мрачно пошутил Арсений, но инспектор юмора не понял, и спустя минуту на столе стояла бутылка боржоми и стаканы.
        - А минералку чем-нибудь запить можно? - кэп презрительно поглядел на воду.
        Бора смекнул, и скоро секретарь принёс поднос с бутылкой рома. Инспектор разлил по стаканам. Дивный пряный аромат разлился по комнате. Настроение капитана Туполева поднялось.
        - Друзья! - произнес Боров и сразу оговорил - Я надеюсь, всё, что случилось ночью, не помешает нам называть друг друга друзьями. Насильно мил не будешь, и поэтому я предлагаю вам сделку. С вашей помощью я найду нужное место и дам каждому из вас по два процента навара. И ещё один на ваш экипаж. Больше не могу, это будет грабёж.
        - А почему бы не заставить нас? - полюбопытствовал Арсений.
        - Чтобы вы прирезали меня в моей же каюте? Ну нет, инспектор Бора не дурак. Предпочитаю потерять пять процентов и сохранить жизнь. Как вы считаете, это разумно?
        - Вполне, - заметил Роман.
        Бора улыбнулся и хлопнул в ладони:
        - Ну тогда я могу считать, что мы договорились.
        - Не совсем, - капитан оправил китель и фуражку, выдерживая марку. - Мне нужно знать, куда мы идём. И это не прихоть - потребуется проложить курс. К тому же, есть в мире такие места, где лучше нанять опытного штурмана. Я не был в океане и хорошо знаю лишь Чёрное да Средиземное моря. А об океанах имею представление по старым книгам и картам. А ведь даже география существенно изменилась с тех пор.
        - Согласен, - медленно произнёс инспектор, массируя подбородок и глядя мимо Арсения в распахнутое окно. - Это остров в Атлантике. Пока я не могу сказать больше и тем более дать точные координаты.
        - Вы хоть сами координаты острова знаете? - недоверчиво спросил капитан. - Море не любит дилетантов, и наобум в нём ничего не найдёшь.
        - Конечно, знаю! - уверенно сказал турок. - Скоро я познакомлю тебя с моим помощником. Он тоже… знает, где находится остров. Мы доберемся до острова и станем богатыми!
        На слове «знает» Бора запнулся, и Роману вдруг представилось, что инспектор и сам в этом не уверен.
        - А вы тоже пойдёте? - деланно удивился кэп. - А как же… на кого вы оставите службу?
        Боров улыбнулся, блеснув золотыми зубами:
        - Ну, скажем так, я отправляюсь в командировку. А! - махнул рукой. - Тебе этого знать и не следует.
        - Не доверяете помощнику? - поинтересовался навигатор.
        Инспектор хохотнул.
        - Доверяй, но проверяй. Глупо такую экспедицию доверять незнакомому человеку.
        - Незнакомому? - почти в один голос воскликнули Арсений и Роман.
        Инспектор скривил лицо, похоже, он сболтнул лишнего.
        - Косвенно знакомому, я сказал бы. Ладно, у меня служба, а вам надо возвращаться. Сегодня придут рабочие и станут переоборудовать шхуну.
        Последние слова капитану не понравились.
        - Зачем? - возмутился он. - Это мой корабль, и я не хочу здесь ничего переделывать!
        - Уже не твой, капитан, - хищная акулья улыбка скользнула по лицу инспектора. - «Медузу» якупил. Да и кое-какие доработки посудине необходимы.
        - Это какие же? - капитана Туполева удивило, что какой-то полуморяк полагает, будто лучше разбирается в корабле.
        - Дельфина мы где держать будем? - турок затянулся кальяном и выпустил из ноздрей сизую ароматную струю. - Или он до Атлантики своим ходом доберётся?
        - Гм…
        - Надо будет бассейн за кормой соорудить, - заметил турок. - Чтобы можно было в воду спускать и поднимать.
        - Умно…
        Смуглое лицо Борова засветилось широкой улыбкой:
        - Ну, так я же инспектор Бора! Я и не то умею. А вот ещё… если на нас пираты нападут, чем отбиваться будем? Гарпунами?
        - Гм…
        - Вот тебе и «гм», - торжествующе произнёс Бора. - Надо с корвета пушки переставить, у меня там два «Дуэта» стоят. Их сняли с древнего корвета «Буян», который уже почти сгнил. А пушки в масле, как новенькие.

* * *
        На том же авто Романа и Арсения отвезли к кораблю. Там уже кипела работа. Ходили рабочие с рулетками, отвесами и другим инструментом, замеряли высоту бортов, длину и ширину палубы. Команда «Медузы» держалась в стороне, но из виду чужаков не выпускали - мало ли, вдруг сопрут чего? По виду громилы Савы, разминавшему кулаки, понятно, что он готов броситься в бой и перебить всех до единого, включая разнорабочих.
        Капитан разделял настроение команды.
        - М-да, а ты молчи и терпи, - заметил он, глядя на снующих по палубе рабочих. - Шхуна уже не моя… Чёрт возьми! Чтоб раки выжрали твои глаза! Это же мой корабль!
        - Спасибо скажи, что в море не выбросили… с палубы твоего корабля, - пробурчал навигатор. - М-да. Турок, конечно, сволочь, гад и боров, но дела делает более менее честно.
        Капитан Туполев злобно выругался:
        - Ему нужен ты, твой дельфин и мой корабль. Если бы не это, то нас давно бы укокошили. Шантажом принуждать, это, по-твоему, честная работа?
        Роман пожал плечами.
        - Ну, бывало и хуже. Мы живы, и этому можно радоваться.
        - Кстати, Боров очень спокойно отнёсся к смерти своих людей, - заметил капитан, набивая трубку.
        - А кто сказал, что это его люди? - навигатор, пока Арсений раскуривал трубку, отстранился от него. - Запрограммировать можно кого угодно. Да, ты тут о смерти напомнил. Жутко это. Сначала вроде всё нормально, по горячке-то. Жизнь спасаешь, то да сё. И даже как-то злорадствуешь. А потом давить начинает. Вот тут давит, - он прижал ладонь к груди. - Они же не хотели меня убивать, как я сначала заподозрил. Удержать рассчитывали. Боялись, что я Яшке могу какой приказ дать, и он их всех и зателепатирует. А я только о своей шкуре! Но как надо струсить, чтобы начать убивать? А я струсил, испугался.
        Они стояли у борта, и следили за действом, развернувшимся на палубе. Рыбаки столпились на корме и тоже наблюдали за рабочими.
        - Да брось, они того не стоят, - капитан наконец раскочегарил трубку и задымил, как пароход.
        - Стоят! - воскликнул Роман. - Каждый человек стоит! Люди же, а не букашки какие!
        - Да успокойся ты! - изо рта капитана выплыло облако дыма, как из пасти огнедышащего дракона. - Ты защищался, вот и всё.
        - Ну да… - согласился навигатор. - Но всё равно… тяжело. Это не трахнутого гравичкой добить. А нормального, молодого, который ещё должен сына родить, вырастить. Страшно мне. Мы все такие. Ходим, улыбаемся друг другу, а чуть что - готовы придушить.
        - Всякое в жизни бывает, - невозмутимо произнёс Арсений. - Я тоже не безгрешен. Но живу, как видишь. Вопрос - зачем? А чёрт знает. Чтобы жить!

* * *
        Рабочие закончили с замерами. Минут через двадцать их фигуры появились на корвете-погорельце и они стали демонтировать пушки. Приехал автопогрузчик, снял стволы и элементы подачи снарядов. Всё это загрузили в машину и увезли на ремонт. Рабочий, который командовал погрузкой, вернулся на корабль и отрапортовал - оба орудия сняты и будут отправлены на экспертизу, их приведут в порядок и установят на «Медузе». Предположительно дня через три-четыре.
        - Вот за нас всё и решили, - с тоской проговорил Арсений. - Ну, хоть жизнь оставили. И назначили капитаном. Чёрт возьми, это моя шхуна!
        - Уже не твоя, - заметил Роман. - Но, может быть, нам её оставят в качестве награды?
        - В качестве награды? - взвился капитан. - Моё судно? Спасибо!
        Сжав кулаки и стиснув челюсти, кэп спустился в каюту.
        - Капитан, не переживай, мы тебя в обиду не дадим! - крикнул в люк Сава, потрясая совковыми лопатами ладоней. - Ведь правда, парни? Что скажешь, Дрюня?
        - Мы вместе!
        - Точно! Мы Арсения не бросим! - сказал Марат.
        - А кто бросает? Никто не бросает! - вторил ему Салават.
        Худой, как жердь, Данила добавил:
        - А шо? И не бросим!

* * *
        Вечером на «Медузу» заглянул инспектор Бора в штатском. С ним на палубу поднялись несколько человек, вероятно, телохранители, а может быть, помощники.
        Он ходили по судну и придирчиво осматривал борта, мачты и такелаж. Инспектор остался доволен и удовлетворённо цокал языком да приговаривал: «Мукомол! Пекарь! Мукомол! Пекарь!».
        3
        Ни Роман, ни Арсений так и не поняли, причём тут мукомол и пекарь, и какую муку на борту судна собрался молоть инспектор. Спрашивать ничего не стали, теперь шхуна принадлежала не им, и турок вправе устроить здесь хоть мукомольный завод, хоть пекарню. Главное, что инспектор был в прекрасном расположении духа и даже бросил пару шуток. Но над его прибаутками смеялись только его подчинённые.
        Бора замыслил обмыть покупку (он всем объявил, что покупает «Медузу» вместе с экипажем) и вскоре на корабле собралось человек десять, близкое окружение инспектора. Они принесли с собой складные столы и стулья для уикендов. Глядя на это непотребство, капитан молча скрипел зубами - надо же додуматься сделать из рыбацкой шхуны место для проведения пикников!
        Инспектор велел расставить столики на палубе. Серж, Иван и бывший детдомовец Дрюня с недовольными лицами стали выносить из камбуза подносы с угощениями. Воинствующего Саву (и куда подевалось природное добродушие?) спрятали в кубрике, где его удерживал разговорами Крюк, а уж заболтать он умел кого угодно.
        Гости надрались как следует, и новый хозяин всем подряд твердил, что вот он, инспектор, майор водной полиции Бора, всех тут держит в кулаке, вот так (при этом сжимал кулак и потрясал над головой) и может сделать с любым человеком всё, что угодно и не боится ни военных, ни полиции, над ним стоит сам президент, и сохранять богатства государства - это очень важная работа. Язык его стал заплетаться, и он понёс околесицу о том, что ему подчиняются даже пришельцы-амфибии.
        - Они у меня вот где! - рычал турок и потрясал кулаком над головой.
        Окружение одобрительно гудело. Все напились, как сапожники. Кто-то лежал на столе, кто-то блевал, перегнувшись через фальшборт.
        - А моллюски? - ввернул капитан.
        - И моллюски тоже вот где! - Бора помахал сжатым кулаком. - Все! Все!
        - А остров в Атлантике? - как бы мимоходом продолжил выспрашивать хитрый интервьюер.
        Инспектор мигом протрезвел и медленно опустил кулак на стол. Никто из приближённых этого не заметил.
        - М-да, засиделись мы тут, на
        моём корабле
        ! - сказал он, сделав акцент на два последних слова и бросив подозрительный взгляд на собеседника. - Домой пора.
        Стояла тёплая южная ночь, слышались тихие звуки - где-то ухал филин, и, словно кого-то передразнивая, пел сверчок. В такую ночь с девицей по берегу моря гулять, рассказывать про звёзды, приобняв её за нежную талию, а не бухать с этими людьми.
        Роман не пил и сразу заметил перемену в настроении инспектора. Да, это тёртый калачик. Арсений мнил, что он был уже готов развязать язык. Но нет, не так уж и прост Боров.
        - Пошли! - трезвым голосом выкрикнул турок и грузно поднялся на ноги.
        Он столкнул со стола спящего и поволок за собой. Остальные поплелись следом. Перебросил пьяного товарища через борт, турок перелез сам. Здоровья в нём хоть отбавляй.
        Стоя на пирсе, гроза черных дайверов оглянулся.
        - Завтра пришлю своего помощника, Златана. Можешь и про остров спросить. Если расскажет, хе-хе.
        Последние слова прозвучали хлёстко, как угроза. Бора закинул пьяного в автомобиль, сел сам. Остальные расселись в другие авто. Заурчав моторами, машины растаяли в темноте.
        - Силён Боров! - с некоторой долей восхищения проговорил капитан. - Не ожидал! Думал, вот-вот свалится в коматозном состоянии.
        - Поосторожней с такими экспериментами, Сеня! - недовольно проговорил Роман. - Иначе нас живо отправят ночевать к Яшке. С гирями в ногах.
        - Зато я теперь знаю, что Боров в питие силён, хоть и басурманин, - Арсений ударил ладонью по планширу.
        - Ох, доиграешься ты, - разозлился на капитана навигатор.
        Роман не открывал никому, что он амфибия, и это его не раз спасало. Козырь в рукаве иной раз очень много даёт. Сегодня ночью, например, избавил от неминуемой смерти. Ещё неизвестно от чего двинул кони Илья - от удара током или от испуга. Эту особенность можно и нужно использовать. Может быть, это позволит избавиться от инспектора и его компании. Надо лишь выведать координаты острова. А к тому времени и план действий нарисуется.
        Ясно одно - если турок не боялся брать с собой дельфина-телепата, то, скорее всего, у него есть какая-то защита, вероятно, он умеет экранироваться от телепатов. И обязательно надо выяснить, как он это делает.
        Но не это было главной проблемой. Больше всего Романа беспокоило, что инспектор может оболванить и зомбировать экипаж так же, как своих неудачливых дайверов. Куда хуже потерять духовную свободу, чем корабль.
        Роман поделился своими опасениями с кэпом, и оба посчитали, что необходимо выяснить, какими техническими средствами обладает Бора. А там уже можно будет и накидать план борьбы с инспектором.
        - Есть у меня секретутка знакомая в ведомстве, авось, ещё помнит меня, - заметил Арсений. - Может быть, и знает чего-нибудь. Эх, мы зажигали в своё время!
        - Угу, аж корвет инспектора сожгли.
        Капитан замолчал, погружённый в воспоминания, стоял, облокотившись о планшир, и смотрел в море. Навигатор товарища не тревожить не стал и отправился спать в кубрик.
        Ночью снилось, что весь экипаж и даже Яшку зомбировали и превратили в тупые инструменты для добывания кораллов и прочих инопланетных штучек. Проснувшись, он вылез из гамака, босиком прошлёпал наверх и долго не мог успокоиться. Настолько перебздел, что сердце прыгало, как бешеная белка. Спустился в капитанскую каюту и осторожно, стараясь не разбудить кэпа, взял бутылку рома и вернулся на палубу. Вахтенный матрос сидел на корме, изредка поглядывая на берег. На предложение выпить отказался - Арсений не потерпит пьяных матросов на вахте, даже чуть-чуть, для аппетиту или всего лишь для сугрева. Вмиг на берег отправит. А Егор с Туполевым был с самой покупки шхуны, уже лет десять.
        О стакане вспомнил поздно, назад идти не хотелось, и стал пить из горлышка. Светила полная луна (так вот почему такая жуть приснилась!), серебрила спокойную гладь воды, а он стоял в трусах у борта и небольшими глотками закидывал в себя ром. Напиток корсаров проваливался в желудок и растекался по всему телу. Сердце успокоилось и перестало колотиться в рёбра. Когда окончательно отпустило, бутылка опустела наполовину. Вернулся в кубрик, лёг спать и уснул под богатырский храп Савы.
        Утром Арсений ушёл искать знакомую секретаршу. Не вернулся ни к полудню, ни под вечер. Найти секретаршу - довольно сложная миссия.
        Днём появился Бора и привёл с собой какого-то серба и долго водил по палубе. Роман слышал лишь обрывки разговоров и понял, что Златан, как называл огромного бородатого человека инспектор, - компаньон Борова. Беседовали оба на равных, но почему-то казалось, что Златан говорит намного меньше, чем знает. Так поступают нечистоплотные дельцы. Хотя где сейчас можно найти чистоплотного?
        Турок с бородачом оставили судно. Спустя час приехал грузовик с одной пушкой. Бригада рабочих принялась курочить палубу, подготавливая к установке орудия. Сначала укрепили её в трюме подпорками и начали пробивать дыру. Капитан поседел бы за полчаса при виде этого зрелища. Пробурив дыру, работяги подключили к работе портовый кран и стали монтировать механизм, подающий снаряды. Вечером, когда установили все механизмы, на палубе прикрепили само орудие. Теперь «Медуза» была неплохо вооружена.
        Уже в сумерках в присутствии команды рабочие-наладчики опробовали «Дуэт». Зажужжали электромоторы, угловатая башня повертелась из стороны в сторону, короткие спаренные шестиствольные вертикалки выглядели при этом весьма устрашающе.
        Раньше Роман на это внимания не обращал - ну, подходил иногда корвет, вертел башенками, стращал, проверял. А сейчас увидел орудие и оценил. Пушка-быстрострел - это очень хорошая штука. Правда, в дальнем плавании негде будет взять боекомплект, и придётся экономить, но сама идея путешествовать под такой защитой ему понравилась.
        - А хороша волына! - брякнул Крюк, разглядывая замершие после демонстрации стволы.
        - А шо цэ таке? - поинтерсовался Данила.
        - Для меня, Даня, это как для тебя шмат сала… Ах, ты ж вегатарьянец! Это, Даня, клёвая дура, хоть у нее и такой короткий ствол. На примере вот такой короткой штуки можно любому крутому мачо доказать, что длина не главное.
        Данила оценил шутку и осклабился:
        - О це гарно! - засмеялся Данила.

* * *
        Данила служил юнгой на шхуне ещё в то время, когда она принадлежала Борису Лисьеву. Даня был ненамного младше Арсения. В первое время характерами не сошлись, и он намеревался перейти на другое судно, когда Туполев стал полноправным хозяином «Медузы». Однако капитан уговорил остаться его и даже повысил жалование.
        Данила пришёл в Крым с материка, с Херсонской губернии, когда там стало совсем плохо - денег у людей нет, рынки пустовали, люди умирали с голоду и бежали кто куда. Сейчас там стало получше, но в то время жить в тех краях было невозможно. Многие даже обратно вернулись, но он остался здесь - всё равно там уже никого, мать померла от тифа, братик с голоду, а отца забрали в полицию, да так там и сгинул с концами.
        Не зря его называли неправильным хохлом - не любил сала. Не мог его есть, буквально тошнило от одного вида. Когда искал отца, умудрился дойти до начальника местной полиции. И тот даже принял ребёнка в своём кабинете. На грязной столешнице стояла бутылка горилки, а в тарелке лежали обжаренные кусочки сала. Начальник - толстый, как свинья. По усам стекал тёплый жир, толстяк чавкал, заедая водку салом. Не глядя на вошедшего пацана, коротко сказал, что отца давно отпустили, а где этот ублюдок ошивается, это уже не их дело. С тем и выгнали мальчишку из полицейского участка.
        Разумеется, отца не выпускали. А что с ним случилось, можно лишь гадать.
        С тех пор сало ассоциировалось у Дани с жирным и пьяным начальником полиции, виновным в смерти отца. И стоило почувствовать запах свиного сала, сразу вспоминалась эта жирная свинья.
        Об этой истории он всем подряд не рассказывал, об этом знали лишь Арсений, Роман да Удалой. А для остальных Данила оставался неправильным хохлом, который не любит сала.
        Хоть сначала и не сошёлся характерами с капитаном, впоследствии притёрлись друг к другу. Однако настоящими друзьями не стали, уж очень замкнут Данила и не любил, когда лезут в душу, да и сам сторонился людей. Со всеми в экипаже дружил, но как-то чуть отчуждённо. Вроде бы и анекдоты травил, и смеялся чужим шуткам, но слишком близко к себе никого не подпускал. Но при этом готов порвать любого за команду. Вот такой вот странный человек этот неправильный хохол.
        Они оставались единственными старожилами с кэпом, двадцать лет вместе, а остальные на шхуне появились относительно недавно.

* * *
        После заката вернулся Арсений. Увидев орудие, несколько секунд восхищённо цокал языком. Когда понял, что при монтаже изрядно попортили палубу, лицо его побагровело и вытянулось, и стало похоже на огромную морковину. Теперь вместо восхищения он стал посылать проклятия на голову инспектору Боре а собственную главу посыпа'л пеплом из трубки. Вместе с пеплом сыпались искры, и он едва не спалил второе судно за сутки. Когда красноречие иссякло и лицо приняло обычный, не морковный цвет, он успокоился.
        Роман разглядел, что лицо товарища было красным не только от обуревавших его эмоций. Вернее будет сказано, что от эмоций, но уже отгоревших. Щёки и шея были перемазаны яркой губной помадой. Похоже, что, перед возвращением капитан пытался оттереть следы общения со своей секретаршей, но лишь растёр по всему лицу.
        Вероятно, это был новый способ ведения допроса, о чём навигатор и спросил кэпа. Тот снова покраснел (хотя куда ещё краснеть) и пробубнил, что делал это ради общего дела.
        После того как капитан с преогромным трудом отшкрябал лицо (тёр с остервенением наказанного матроса, поставленного драить палубу), кожа опять приобрела ярко-красный цвет, но уже не от губнушки, а из-за абразивного чистящего средства.
        Погода стояла прекрасная, начинался тёплый береговой бриз, но небо ещё алело на западе. Арсений возымел желание поужинать на палубе, на свежем воздухе, а заодно рассказать товарищу, что выведал сегодня. Благо складных столиков вчера натащили на целую роту.
        Молчаливый Серж поставил столик и два стула у левого борта, принёс обычные морские блюда, без которых не обходится ни одна трапеза на любом судне, и поставил в середине бутылку рома. Ром - это хлеб моряка, без него не обходится ни оно важное событие.
        - Подробности, тебе не нужны? - капитан принялся разливать ром по стаканам.
        - Они не обязательны.
        - Значит, сформулирую саму суть. Всё хреново, - капитан закинул в себя содержимое стакана и принялся за рыбный суп.
        Гурманы, конечно, будут возмущены. Ром! Уха! Фу, какая гадость! Но что тут поделаешь, если хочется одновременно и поесть, и выпить, а кроме рома и рыбы у моряков ничего больше нет.
        - Что именно хреново?
        - Всё! Абсолютно всё!
        Капитан снова налил рому и хлопнул второй стакан, в то время как собеседник и к первому не прикоснулся.
        - Ну, рассказывай, что ли!
        - Зомбяками нас с тобой сделают, - зло бросил капитан. - Есть такой стационарный аппарат, размером вот с этот столик. Суггестор называется. Их лег десять как производить начали и выпускают для государственных контор. Дорогая штука. Можно программировать по всякому и обрабатывать людей, как душе угодно. Включишь - и вот, через полчаса перед тобой уже новая личность, готовая выполнить любой приказ. Дурачок на побегушках.
        Роман выпил свою порцию.
        - Странно, а почему сразу нас не обработали? Могли бы отобрать потенциальных нарушителей и давай мозги чистить! Почему так не делают?
        Арсений ехидно рассмеялся:
        - Ха, я тот же вопрос задал. Знаешь, что секретутка сказала? Этот аппарат имеет кое-какие слабые стороны. Действует он на близком расстоянии, поэтому нельзя сделать так, чтобы все в городе сразу стали послушными. Но радиуса действия на шхуну хватит. Кроме этого, через определённое время, около двенадцати часов, перестаёт действовать, отпускает зомбяка. Но самое главное, что после двух или трёх раз человек может превратиться в овощ, растерять все свои навыки. Ты считаешь, что турок станет делать из нас овощей?
        - Нет!
        - Я тоже! Но самая плохая новость, которую я выспросил, - водная полиция со дня на день ожидает усовершенствованную мозгодробилку, благодаря которой можно человека запрограммировать не на один день, а на очень долгий срок. И не одного человека, а сразу целую группу, ну, например, экипаж шхуны. И при этом действие суггестора стало мягче, зомби не теряет профессиональных навыков. Причём управлять людьми можно легко, как куклами. Если такую штуку поставить на корабле, и подпустить к ней Бору, то нам всем крышка.
        Роман опрокинул в себя второй стакан. Напиток, упав в желудок, стал медленной тёплой волной подниматься и растекаться по всему телу.
        - А вот теперь я понимаю, почему он не боится отправляться с нами. Рассчитывает, что будет управлять экипажем при помощи этой штуковины. Надеется, что мы будем беспрекословно выполнять все его команды. Но раз так, то, скорее всего, врал нам, что поделится частью добычи.
        - Разумеется! - кэп сверкнул глазами.
        - Тогда нужно будет поднять бунт на корабле, - сделал вывод навигатор.
        Арсений доел ужин и сдвинул чашку в сторону.
        - Если у тебя и у меня из-за суггестора мозги сделаются прокисшими, то навряд ли мы сможем поднять бунт.
        Навигатор в задумчивости прикусил нижнюю губу и наполнил оба стакана.
        - Это тоже правильно. Нужно что-то предпринять.
        - Что тут сделаешь? - капитан взял налитый стакан и влил в себя, как воду. - Разве что сняться с якоря, пересечь море и уйти!
        - Не дадут нам этого сделать, - Роман тоже выпил ром одним глотком, выдохнул и продолжил - Боров наверняка уже дал команду, и если мы стронемся с места без приказа, то береговая охрана наделает в бортах много лишних дырок.
        - Но что-то ведь надо делать!
        Кэп в сердцах хлопнул ладонью по столу. Бутылка подпрыгнула, как живая.
        - Надо! - собеседник подхватил бутылку, пока не убежала. - Сломать этот аппарат, но так, чтобы инспектор ничего не заподозрил. А самим притворяться, что мы подчиняемся приказам. То есть мы и будем выполнять приказы, но хоть людьми при этом останемся, а не тупыми зомбаками.
        - Да, и главное, сделать это прежде, чем Бора его включит.
        Арсений обрадовался, что нашёлся хоть какой-то выход.
        Но вопрос товарища пригасил эту радость:
        - Ты знаешь, как выглядит эту штуковина?
        - Откуда? Её даже в управлении водной полиции ещё никто не видел, на днях привезут.
        Теперь Роман ударил кулаком по столу, а Арсений поймал бутылку.
        - Стало быть, задача усложняется, - сказал навигатор. - Насколько я понял, нам придётся незаметно курочить все механизмы без разбора. Навряд ли это можно будет делать незаметно, разве что Боров окажется полным дебилом. Но турок далеко не дурак.
        - Другого не остаётся, - согласился Арсений. - Надо отслеживать все приборы доставленные на шхуну, и если заподозрим этот чёртов аппарат для зомбирования, то втихаря выводить из строя. Семь футов нам под килем!
        - Главное, чтоб не два метра под землёй.
        Перед сном Роман подозвал Яшку и передал свои мысли и опасения. А затем спросил, может ли дельфин обезоружить инспектора, отправив того в нокаут. Дельфин «бросил» картинку «туман». По каким-то причинам он не мог контролировать турка. Вероятно, тот экранировался каким-нибудь устройством.
        Этой ночью снились тысячи различных машин, которые заносили на борт грузчики. Разбираться, какие из них служили для оболванивания народа, времени не осталось. Капитан стоял на палубе и одно за другим крушил все приборы огромной кувалдой. Долбил без разбору и даже запрессовал одним ударом собственный велосипед. Корабль утонул под тяжестью всех этих железяк. Арсений, уже стоя по колено в воде, продолжал ломать всё подряд.

* * *
        День пролетел стремительно. Рабочие привезли вторую пушку, и теперь «Медуза» была вооружена не хуже любого рабнадзоровского корвета.
        Установили холодильники для провианта, втиснув их в трюм. К вечеру турок приказал доставить несколько бочек свежей рыбы для Яшки, очистив для этого все рыбные рынки города.
        Под вечер приехала ещё одна бригада рабочих, и смонтировала за кормой подъёмный бассейн для дельфина.
        На другой день плотники разбили перегородкой кубрик на две части, устроив спальные места для дайверов Боры. Гостевую каюту отдали инспектору и его компаньону Златану и врезали замок.
        Через день подвезли усовершенствованную мозгодробилку для Боры. Тут не ошибёшься, это тот самый аппарат, о котором говорил капитан. Величиной чуть меньше стола, однако весил целый центнер, столько всего напичкано. Со всех сторон ящика свисали провода неясного назначения с различными разъёмами.
        Арсений и Роман рассудили, что в этот же вечер необходимо вывести мозгодробилку из строя, но с ней несколько часов возились настройщики, и войти в каюту инспектора не было возможности. Пришлось отложить на другой день, благо инспектор подключить её пока не сможет - генератор-то ещё не заменили и постоянного электроснабжения шхуна пока лишена. По этой причине кэп пока не торопил электриков, надеясь оттянуть время и успеть повредить суггестор.
        На следующий день корабль снялся с якоря и отправился в путешествие. Новый генератор привезли и установили ещё утром, но Арсений не включал его, объяснив это тем, что необходимо его с осторожностью обкатать, прежде чем запускать в полную силу. А электричество от аккумуляторов подал лишь на вечернее освещение кают и кубрика. Подсевших аккумуляторов на электромоторы уже не хватало, паруса тягать пришлось вручную. Так что Бора пока не мог запустить свой суггестор.
        Оба кливера над бушпритом были наполнены ветром, фока-стаксель трепетал над полубаком, снасти натянуты, как струны. Марсель на фок-мачте и грот-стень-стаксель с грота-топселем на грот-мачте пока не поставили и шли лишь на двух гафельных парусах.
        Яшка в просторном бассейне чувствовал себя вольготно. Навигатор принёс ему ведро рыбы, и дельфин остался доволен.
        Матросы обсуждали положение, собравшись на полуюте рядом с бассейном.
        - И што теперь будет? Куда поплывём? - полюбопытствовал Сава, разминая неудовлетворённые кулаки.
        - Плавает говно! А шо именно табе не нравится? Живы остались, и радуйся! - ответил Данила.
        - А чему радоваться? - недовольно возразил Иван. - Ноги делать надо, братэлло. Причём, аля-улю как быстро. Или порешить всех, когда от берега отойдем. - И он провёл кончиком крюка по горлу.
        Марат и Салават испуганно переглянулись.
        - Нет, нельзя порешить! - скороговоркой протараторил Марат. - У них один автомат есть, много револьверов, а у нас что? Твой крюк?
        - А хоть бы и мой крюк. И ваши зубы.
        - Нет, мои зубы, плохие и старые, не пойдёт! А твой крюк тебе же в зад и воткнут.
        - Их семь человек вместе с турком. А нас десять, - веско сказал Иван.
        - У нас оружия нету, - бросил Дрюня.
        - На крюку я вертел это оружие!
        Роман, проходя мимо, остановился и заметил:
        - Ребята, никаких стычек. У нас с Арсением есть план, всё будет хорошо.
        Бора и бородач закрылись в своей каюте и не показывались на палубе. С собой инспектор, кроме Златана, взял ещё пятерых дайверов-официалов, которых навигатор не мог на дух переносить. Они стояли на шканцах у грот-мачты, и глядели, как удаляется берег. Толку с таких, как с козла молока - матросы бегали вокруг, управляя парусами, а эти лишь наблюдали.
        Капитан собирался разделаться с суггестором до входа в Босфорский пролив. Там скапливалось огромное количество судов, и при неосторожности можно вляпаться в неприятность, а управлять парусами вручную в таких условиях - дело непростое, особенно если привык править с помощью электротехники. Кроме того, не удастся дольше притворяться, что обкатываешь ветрогенератор.
        Скорость была невысокой, около четырёх узлов, но когда поднялся сильный ветер и капитан велел поставить все паруса, возросла до десяти. Это хорошая скорость, часов за двадцать семь - тридцать судно доберётся до Босфора. «Медуза» шла в бакштаг, паруса звенели, судно летело вперёд. Настроение у рыбаков приподнялось, а дайверы-официалы - болотные лягушки, простых моряцких радостей не понимали.
        - Когда стемнеет, я всех приглашу на ужин, - Арсений стоял, вглядываясь вдаль. - А ты пролезешь в каюту и раздербанишь эту штуку. Я выкрал дубликат ключа у Боры, возьми. - В ладонь навигатора упал ключ. - Потом вернём на место. Он ничего и не заподозрит. Надо действовать! Я не могу больше держать шхуну без электроэнергии, - и, не сдержавшись, добавил - Эх, хорошо идём! Ч-чёрт, как же мне надоело за эти дни якоря вымачивать!
        Когда солнце провалилось за горизонт, «Медуза» уже была далеко в море. До входа в Босфор оставалось часов пятнадцать ходу, если, конечно, ветер не ослабнет.
        Кэп устроил небольшой банкет по поводу благополучного отхода «Медузы» ипригласил всех, даже матросов, и дайверов Боры, кроме вахтенных. Небо было чистым, празднество устроили на палубе, и снова пригодились складные столы и стулья, принесенные турком.
        Капитан, убедившись, что банкетом заняты абсолютно всё, подал знак Роману, и тот скользнул к трапу. Проник в каюту, аккуратно открыл дверь, достал из кармана приготовленный фонарь и осветил помещение. Сколько раз случалось спать здесь, иногда по целым месяцам тут жил, и даже, бывало, считал своей личной каютой.
        Мозгодробилка стояла у стола. По виду похожа на древний телевизор на длинных ножках, которые сейчас ещё стоят в некоторых домах неизвестно для чего - радиоволны-то экранированы. Но сам экран занимал небольшую часть, сверху, снизу и по бокам присобачено несколько больших панелей с клавишами. Сзади свисал пучок проводов, а под самой нижней панелью - широкая крышка. Роман сел на стул и открыл эту крышку. Увиденное его несколько озадачило. Судя по всему, суггестор кто-то уже испортил, довольно грубо и варварски выдрав несколько деталей из гнёзд, оборвав ряд проводов. Может быть, кто-то из команды уже постарался? Но кто? Все сейчас находятся на палубе, и сюда никто не спускался.
        На всякий случай он вырвал ещё парочку проводочков, добавив штришок к акту вандализма, а ещё две клеммы переставил местами (нечто вроде этого и хотел сделать изначально, чтобы не выглядело явной диверсией).
        Ещё раз осмотрев машину, выключил фонарь и выскользнул в коридор. Спустя минуту он сидел на палубе, пригубив рому и в сотый раз слушая рассказ капитана о том, как тот поймал акулу на удочку. Рыбаков хлебом не корми, дай поярче приврать.
        Рядом официал Игорь рассказывал туповатый анекдот:
        - Мамин хахаль купил себе новую машину, а мне отдал старую. Больше не буду его так называть, буду называть дядя Олег.
        Над столом грохнул хохот, навигатор отметил, что смеялись одни дайверы. Рыбакам не до смеха.
        В стороне спорили двое других дайверов - Серый и Антон.
        - Да нет, ты что, там ловушек куча, я бы в жизнь не полез.
        - А спорим, что полезешь? За такие деньжищи любой полезет!
        Остальное он не слушал, сидел в обнимку с полупустым стаканом и, что называется, трудил голову тяжёлыми мыслями. Кто-то сделал за него работу. Но кто? Кто-то из рыбаков полез без разрешения кэпа?
        Напиться капитан никому не дал, и вскоре разогнал вех по местам.
        - Ну, как? - спросил Арсений, когда они сидели в капитанской каюте.
        - Отлично! Аппарат выведен из строя! - Роман вернул кэпу ключ.
        - Молодец! Рому будешь? - похвалил младшего товарища капитан.
        - Давай. Но молодец не я. Мозгодробилку кто-то раскурочил раньше. И если я хотел сделать это аккуратненько, то некий благодетель вырвал там всё с корнем, диверсант хренов.
        - Не понял! - капитан недоуменно посмотрел на навигатора. - И кто это сделал?
        - Добрый фей. Я не знаю, кто это. Может, кто наших?
        - М-да! - Кэп разлил ром по стаканам. - Я же велел ничего делать без приказа! Может, Златан?
        Роман влил в себя стакан с ароматной жидкостью и почти не ощутил вкуса.
        - Бородатый добрый фей? У них там бунт зреет?
        - Нас это не касается, - отрезал Арсений. - Чем скорее перебьют друг друга, тем лучше, лишь бы до сокровищ добраться.
        - Сокровищ? - навигатор вспомнил о цели Боры и улыбнулся. - Как ты полагаешь, что там такое?
        Капитан пожал плечами.
        - Да кто ж знает? Ради чего можно так рисковать?
        - Ради кораллов?
        Арсений рассмеялся:
        - Да брось ты, какие кораллы? Кораллы, это у нас, потому как больше ничего толкового и нет, а там есть всё, это ж Атлантика. В Атлантике всё есть! А у нас, кроме ржавого металлолома, и не найдёшь ничего.
        Роман как наяву увидел перед глазами торпедный катер, не тронутый ржавчиной.
        - Да не сказал бы, что ржавого. Но в целом ты прав.

* * *
        Чёрное море пересекли без проблем. На ночь Босфорский пролив перекрывали цепями, и до утра множество кораблей скапливалось у входа. С утра там обычно была куча мала, бывало, что особо ретивые капитаны устраивали свалку и драки с абордажем, если кто-то пытался протиснуться без очереди.
        Таможенники следили за тем, чтобы в пролив не провозили ничего запретного, в частности, искали дайверский урожай. Но на Чёрном море большого улова никогда не бывало, и осмотр суден проводили больше для проформы. А вот корабли, что шли из Мраморного моря, осматривали досконально.
        Кучка рыбаков держалась в стороне от дайверов. И те, и другие с интересом следили за кораблями у входа в пролив.
        Слева слышались голоса рыбаков.
        - Ну шо ты будешь делать? - говорил Данила и цокал языком. - Долго нам тут стоять? Ну шо ты перед мордой машкой махаешь, чуть глаз не выбил! - оттолкнул он Дрюню, который надраивал палубу.
        - Я ж не специально! - обиделся тот.
        - Не обижай Дрюню! - заступился за младшего товарища Сава. - Бери машку и сам палубу мой, ежели што не нравится. Ну! Живо!
        Данила что-то пробурчал, но спорить с чересчур справедливым Савой не стал и, выхватив швабру из руку Дрюни, стал домывать палубу.
        - Эх, крюк мне в задницу! Мы можем здесь застрять надолго! - Ваня-Крюк плюнул в воду, перегнувшись через фальшборт.
        Доносились реплики дайверов.
        - Нет, ребята, я и не такое видел, но чтоб так долго мурыжить людей! - медленно, тяжело проговаривал слова официал Юра.
        - Да ты, Юрчик, много видел. Но в спарринге меня не одолеешь. Давай спарринг? - сказал Юре крепкий и высокий Степан.
        - Иди ты со своим спаррингом, вон, к мачте докопайся. Каратист, блин.
        - Ссышь, да? Правильно, бояться надо, у меня дан.
        У берегов стояли две баржи, которые подтягивают цепи к середине пролива. Три таможенных корвета сновали между кораблями, офицеры в ускоренном режиме осматривали трюмы суден.
        «Медуза» подошла вовремя, кораблей уже оставалось не много. Пока таможенники разделывались с пятью судёнышками, Роман стоял на палубе и разглядывал турецкий берег.
        Справа о крохотный полуостров бились волны, а на суше стояла небольшая крепость. А чуть поодаль, на другом берегу заливчика, возвышалась белая башня знаменитого Румелийского маяка, Румелифенери. Сколько веков простоял, и никакие потрясения нипочём. Никто точно не знает, когда он построен. Говорят, что строили французы, но, скорее всего, они лишь обновили древний маяк византийцев. А на другой стороне Босфора, если приглядеться, можно увидеть его брата, Анатолийский маяк, Анатолифинери.
        Пока Роман увлечённо разглядывал маяки, на борт взошли таможенники. Говорили они на английском. Рыбаки языком владели довольно сносно, а навигатор и вовсе замечательно благодаря учёным из лаборатории, в которой из него сделали амфибию. От США уже ничего не осталось, да и Англия давно уже не владычица морей, а английский считается международным языком.
        Когда из каюты на палубу вышел Бора и заговорил на турецком, таможенники очень обрадовались и затрещали по-своему. Похоже, что они беседовали, забыв о работе, настолько увлечённо тараторили, эмоционально жестикулируя руками.
        Несколько офицеров-таможенников стали обходить шхуну, вяло поинтересовались, зачем на корабле две пушки, но придираться не стали, - оружие в открытом море - необходимая защита от пиратов. Но когда увидели расположенный за кормой бассейн с Яшкой, то провалились в долгий ступор. Но всё-таки дельфины - не запрещённый груз. Однако, отпустив шхуну, ещё долго смотрели ей вслед с палубы своего корвета и, вероятно, крутили пальцами у висков.
        Игорь, подходя к группе товарищей, затянул анекдот.
        - Про дайверов, новый анекдот. Не слышали? Проходит дайвер медкомиссию. А врач говорит, мол, плоскостопие предпоследней степени. «А что такое "плоскостопие предпоследней стадии"?» - спрашивает дайвер. «Ну, у вас ласты есть?» - «Да». - «Так вот, ласты - это последняя стадия!»
        Дайверы грянули хохотом.
        - Хохмач ты, Игореша! - сказал Серый.
        - А спорим, что я уже слышал этот анекдот? - спросил Антон.
        - А давай лучше спарринг? - предложил Степан и поиграл мускулами.
        Арсений в этих краях бывал в молодости, ходил в Средиземное море и фарватер знал хорошо, да и карты сохранил. Когда Бора предложил нанять лоцмана, способного провести через Босфор и Дарданеллы, капитан лишь рассмеялся в ответ.
        В проливе скорость упала до трёх узлов - Арсений велел убрать кливера и стаксели с марселем, оставив два гафельных паруса. Генератор уже подключили, так что никаких трудностей маневры не доставляли. С такой скоростью пилили до Стамбула восемь часов.
        При подходе к городу стали видны ориентиры - три дирижабля, заякоренные над зданием телеграфа. Роман таких раньше никогда не видел и не знал, что это такое, пока не турок не рассказал, что это антенны. В Севастополе для этой цели использовался лишь один воздушный шарик размером не больше метра.
        Пока шли в проливе, навигатор дал Яшке ведро рыбы и тот с удовольствием с ней расправился. В порт Стамбула заходить не стали, поставили шхуну на якорь на внешнем рейде.
        Златану для чего-то понадобилось побывать в городе, с ним Бора отпустил Романа. Навигатор удивился этакой щедрости - неужто инспектор настолько доверяет обоим? Но сообразил, что турок понадеялся на свой суггестор - он ещё не знал, что прибор неисправимо испорчен и полагал, что всё под контролем.
        Спустили шлюпку, на вёсла сели два дайвера - Игорь и Антон, и два рыбака - Данила и Степан. Игорь всю дорогу травил анекдоты, а Антон придирался ко всем и предлагал пари на разные темы. Остальные молчали. Златан угрюмо глядел на порт.
        На берегу они разошлись в разные стороны. Один по своим делам, а другой поглазеть на удивительный город. Шлюпка отчалила и снова пошла к судну, что стояло в двух кабельтовых от берега. Гребцам велели вернуться к семи вечера.
        Навигатор продефилировал по улочкам, понимая, что всего города за столь короткое время не осмотреть.
        Гулять здесь можно часами. Улицы извивались, как змейки, и Роман постоянно натыкался на перекрёстки без прямых углов. Город стоял на холмах, и домики были насажены на серпантины, которые петляли по склонам, и время от времени под ногами начинали мелькать разноцветные крыши. Улицы то сходились, то расходились, то открывали синее небо, то закрывали его, смыкаясь стенами домов над головой. Красивый город, он частично сохранил древний облик, старинные постройки удачно сочетались с новостроем.
        Заблудиться здесь нельзя - почти все проходы вели к морю, которое можно было всегда увидеть, стоило оглянуться.
        Впереди Роман увидел огромное здание, перед которым улицы словно расступились в разные стороны, образовав перед входом небольшую площадь. А высоко в небе парили три дирижабля. Здание телеграфа, отсюда можно слать телеграммы или даже звонить куда-нибудь за тысячи километров, туда, где есть такие же дирижабли-антенны, или на худой конец воздушные шары, как в Севасе.
        Он обошёл здание, осмотрел толстые тросы, на которых были заякорены дирижабли. Робко поднялся по широкой лестнице. Никто его не остановил. Шагнул в фойе, где к нему повернулся услужливый человек и стал спрашивать на английском, угодно ли молодому человеку позвонить или телеграфировать. Роман ответил, что хочется посмотреть на это великолепие. Человек улыбнулся и оставил его в покое. Навигатор стал прогуливаться по огромному залу, украшенному различными картинами с изображением памятников Стамбула.
        Проходя мимо ряда кабинок, в которых установлены радиотелефонные аппараты, вдруг заметил, что за стеклянной дверью будки стоял Златан. Так вот что за дело у него в городе! С кем говорил серб?
        - Ждите нас за Гибралтаром. Да! Сообщу дополнительно! Всё! До связи!
        Бородач положил трубку, и навигатор поспешил удалиться.
        Час от часу не легче. С кем беседовал помощник Борова? Кто будет ждать их за Гибралтарским проливом? Знает ли об этом инспектор, или это инициатива Златана? Может быть, это бунт? Не серб ли раздербанил мозгодробилку инспектора?
        Роман медленно брёл по улочкам, спускаясь к морю. Зачем сербу ломать суггестор? Кто будет поджидать шхуну при выходе из Гибралтара? Если бородач стремился избавиться от Боры, можно ли записать в союзники? Но, конечно, подобных союзников иметь опасно… от таких только и жди, что удара в спину. Н всё же…
        Когда добрался до берега, Златан уже сидел в шлюпке. По дороге навигатор поглядывал на него, пытаясь сообразить, знает ли тот, что его тайна (да и тайна ли?) раскрыта, или ни о чём не догадывается. Но тот ничего не знал или обладал железной выдержкой.
        На «Медузе» Роман поделился соображениями с Арсением. В ответ тот поведал, что у него тоже есть не очень приятная информация. Инспектор на всякий случай нанял лоцмана, и тот показал капитану два корабля на рейде и объяснил, что это пираты. Флибустьеры следили за суднами в порту, и если им казалось, что с корабля можно снять хороший груз, то за Дарданеллами нагоняли его.
        Продолжили путь, не откладывая. «Медуза» снялась с якоря, подняла паруса и вышла в море. Паруса натянулись. Ветер всё время менялся, и шхуна, лавируя, шла то одним, то другим галсом. Сначала судно пошло со скоростью семь узлов, но ветер заметно утих. Поставили все паруса, но скорости это особо не прибавило. Шли всю ночь, а утром, при проходе Мраморного острова, паруса заполоскались, и «Медуза» потеряла ветер. Лишь спустя два часа парусина снова натянулась, и корабль, взрезывая форштевнем волны, полетел к Дарданеллам.
        Роман, изредка поглядывал с кормы на горизонт и не замечал погони. Он так и сказал Арсению, - никто их не преследует.
        - Эх ты, моряк сухопутный! - усмехнулся капитан. - Разве сложно держаться за линией горизонта, преследуя добычу? Раза два я наблюдал паруса, на самой грани видимости держатся. Уверен, что в Дарданеллах, нас настигнут, пользуясь сушей, как прикрытием.
        - Что будем делать? - спросил Роман.
        - А твой Яшка сможет что-нибудь?
        - Чтобы загипнотизировать, нужно близко подобраться. На большом расстоянии может немножко в головах покопаться, но намерения пиратов тебе и так известны. А бывает, что и вовсе в глаза смотреть надо. Разве что если они будут по очереди выходить на палубу и заглядывать дельфину в глаза.
        - М-да. Это долго.
        Дайверы стали наводить мосты с рыбаками. Игорь рассказал пару анекдотов. Юра поведал историю из своей жизни. Антон стал спорить с Крюком, что тот ни за что его не переспорит. А Степан пристал к богатырю Саве, приглашая на спарринг.
        - Ты боишься, что ли? Ещё бы ты не боялся! Ведь у меня дан.
        - Подумашь, дан. У меня во! - и Сава, как факир, помахал перед лицом драчуна раскрытой широченной ладонью.
        - Да я у таких мастеров обучался. Все ребята могут подтвердить! Давай, выходи на спарринг. Я тебе покажу, что дан мне не просто так дан.
        - Да не дерусь я с болезными! - отмахнулся Сава.
        - Да ты ссышь! Ты боишься со мной биться, потому что у меня дан!
        - Задолбал! Што мне твой дан!
        - Да ты трусишь!
        Наконец ему удалось раззадорить Саву.
        - Дан, говоришь? А вот тебе! - Сава тыльной стороной ладони хлопнул Степана по лбу - Дан-н-н-н-н-н-н!
        И с этим «дан-н-н-н-н-н-н!», похожим, на колокольный звон, Степан, пролетел несколько шагов и упал на спину, закатив глаза.
        Минут через десять Стёпа оклемался и о контакте с Савой и о спаррингах больше не помышлял.

* * *
        Здоровяк Сава родился на берегу Белого моря и всю жизнь мечтал побывать в тёплых краях. Все говорили - не рыпайся, живи там, где живёшь, ты больше никому и нигде не нужен. А он продолжал мечтать. И однажды прекратил бесцельно грезить и стал действовать.
        Когда ему исполнилось двадцать пять, попрощался с родными, собрал вещички и вышел из дома да потопал пешочком на юг. Брёл, не торопясь, останавливаясь в деревнях и городах. Где-то задерживался на день-два ради подработки, где-то проживал неделю. Всего путь занял месяцев пять. Вышел весной, и до Крыма добрался поздней осенью. И очень обрадовался тому, что тут ещё тепло и жить можно, в отличие от холодной и стылой родины.
        Некоторое время работал грузчиков в порту, спустя месяц пристроился в балаган. Жонглировал гирями и показывал разные силовые упражнения - катал на себе с десяток девиц, тягал на цепи тяжеленные грузовики. Вскоре это надоело - не хотелось быть шутом, да и денег больших работа не приносила, всё забирал хозяин балагана. Сава бросил цирк и стал участвовать в кулачных боях. За каждый бой обещали сумму в три раза большую чем получал в балагане за целый месяц. Но и тут долго не выдержал. Дома ребятки часто дрались на спор, а иногда и за деньги, и это была честная драка, а не подтирание соплей. А тут чистое избиение младенцев. Проведя четыре боя, Сава бросил и это занятие. Никакого удовольствия это не приносило, да и соперники попадались какие-то доходяги - падали после второго удара, и Сава опасался, что уже не поднимутся.
        Вернулся в порт и снова начал работать грузчиком. Однажды он встретился с капитаном Туполевым. Тот оценил силищу гиганта и предложил перейти работать на шхуну. В тот же день Сава взял расчёт и ночью спал уже в гамаке кубрика вместе с другими рыбаками. Так и остался здесь навсегда. Со временем экипаж «Медузы» сплотился и стал даже не семьёй, а единым организмом.
        Там, где приходилось прикладывать силу трёх или четырёх человек, гигант с Севера справлялся один. Если требовалось перенести бухту троса, поднять на палубу по узкому трапу тяжёлый ящик, Сава лишь говорил: «Эх, разойдись, болезныя!» - и делал всё сам. А уж драки в кабаках и вовсе прекратились - мало кому улыбалось вылетать в окно или дверь не солоно хлебавши. Никто из прежних драчунов, задиравших матросов с «Медузы», теперь и слова не говорил в присутствии силача - себе дороже.
        При этом Сава был добрейшей души человек и никогда не лез в драку без веской причины. Да и обидеть человека без причины так не мог. Это мелкие людишки злые и коварные, а гиганты вроде Савы не такие.

* * *
        Дарданеллы прошли под вечер. Лоцман, получив оплату, сошёл с корабля на рейде Седулбахира, расположенного в красивой местности Ил Чанаккале. Область эта раскинулась на землях по обе стороны пролива. Обработанные поля говорили о том, что люди здесь жили трудолюбивые, и, стало быть, имели спокойный нрав. Чего нельзя было сказать о преследователях, которые догнали шхуну при выходе из пролива.
        Едва «Медуза» вышла в Эгейское море, капитан созвал совет. Уже и раньше предупреждал о погоне, но Бора не верил. Но когда белые треугольные паруса возникли за кормой, спорить было бесполезно. Вооружение пиратов Арсений успел разглядеть ещё в Стамбуле. По обеим бортам установлены пушки с ограниченным радиусом поворота. Это значит, что для залпа придётся разворачиваться бортом, в то время как «дуэты», установленные на «Медузе» могут вращаться на триста шестьдесят градусов. И если успеть воспользоваться этим преимуществом, то можно одолеть флибустьеров.
        Инспектор сообщил, что в арсенале есть гранаты и часовые магнитные мины, но для гранат надо подойти почти вплотную, а мины и вовсе нужно прикрепить их к днищу кораблей? И как примагнитить, если дно бригов - деревянное?
        - Донести мину до цели может и дельфин, - заметил Роман. - А как укрепить, надо покумекать.
        Кэп подкинул идею - если укрепить на мине наконечник гарпуна, то дельфин сможет пришпилить её к бригу. Навигатор ради этой затеи пожертвовал гарпуном-трезубцем. Турок сам вынес мину, не доверяя никому ключ от оружейного склада. На неё прикрепили наконечник от гарпуна, используя для этого проволоку и влагостойкую липкую ленту.
        В отличие от привычного и пустынного Чёрного моря, в Эгейском было много островов. Большие, маленькие и средние, они вырастали то тут, то там, особенно часто на юге от Греции. Арсений сидел над штурманской картой, прокладывая оптимальный маршрут исходя из новых реалий. Паруса пиратских бригов были уже близко, когда он, наконец, вышел из каюты, отдавая короткие приказы матросам.
        Бора выставил часовой механизм на сорок пять минут и велел опустить бассейн в воду и выпустить Яшку. Роман взял мину и спустился следом. Вода здесь куда теплее, чем в Чёрном море и захотелось поплавать, но сейчас было не до того.
        - Держи! - навигатор вложил мину в зубастую пасть афалины. - Воткнёшь гарпун в днище и возвращайся. Не оставайся в воде, взрыв тебя может оглушить меня, выглянешь наружу.
        Сказав эти слова, он «кинул» товарищу два образа - днище корабля с прикрепленной миной и улепетывающую со всех ласт афалину.
        Дельфин с неизменной улыбкой кивнул и исчез, хлопнув по воде хвостом. Товарищ его вернулся на борт, поднявшись по скинутому верёвочному трапу. Бассейн подняли. Хоть и старались делать всё быстро и слаженно, однако шхуна потеряла в скорости.
        Бриги шли на расстоянии двух кабельтовых друг от друга, а после стали расходиться, пираты намерились взять шхуну в тиски. Прямые паруса на каждой мачте были туго наполнены ветром. Если бы пираты начали палить из пушек с обеих сторон, то это был бы самый худший вариант, который ожидал «Медузу».
        Спустя полчаса Роман почувствовал, как его мягко коснулось сознание Яшки. В голове появилась картина: мина под днищем корабля, остриё гарпуна вошло в дерево не полностью, но достаточно прочно.
        До взрыва осталось пятнадцать минут, но пираты стали настигать беглецов. Шли они чуть в стороне, один на траверзах левого и правого бортов.
        Пушки их были недальнобойными, и огня они не открывали. Из «дуэта» на таком расстоянии тоже прицельный огонь вести было бесполезно, однако Златан принялся расчехлять носовое орудие.
        Раньше, когда эти орудия стояли на старинных корветах типа «Буян», они управлялись электроникой, но теперь такой возможности нет. К каждой пушке приделали металлическое кресло с полусиловым управлением, которое передавалось на электромоторы. Серб запрыгнул в кресло, зажужжали моторы, башня завертелась, стволы задрались в небо.
        - Ты умеешь обращаться с «дуэтом»? - удивился Бора.
        - Как видишь! - Бородач усмехнулся.
        - Чего стоите, расчехляйте кормовую пушку! - рявкнул инспектор, и Степан с Юрой побежали ко второму орудию. - И запомните, у нас боезапас ограничен! Короткими стрелять или одиночными!
        - Со снарядами плохо? - осведомился навигатор.
        - Нет, но эти штуки очень уж прожорливы, - турок говорил, рассматривая бриг в короткую, но мощную подзорную трубу. - Изначально выплёвывали десять тысяч снарядов в минуту. Мы долго регулировали подачу снарядов и скорость, и наконец научили их стрелять не так быстро, и даже одиночными залпами.
        Юра запустил кормовую пушку, и она тоже зажужжала движками и закивала спаренными стволами. Инспектор удовлетворительно улыбнулся.
        Остальной команде оставалось стоять и наблюдать. Сава с Крюком и Дрюней вынесли все огнетушители, какие смогли найти на борту и расставили по всей палубе. Все надеялись, что до этого не дойдёт, но нужно быть готовым ко всему.
        Бриги поравнялись со шхуной и, сделав разом поворот оверштаг, приблизились и снова пошли одним курсом с «Медузой». Пушки ахнули, и водяные буруны взметнулись по обеим сторонам от судна.
        - Не станут они по нам долбить! - прорычал Арсений. - Им нужен мой корабль на воде, а не на дне.
        - Златан, дай предупредительный, - приказал Бора.
        Носовая пушка крутанулась, и все двенадцать стволов плюнули одиночным выстрелом. Цели выстрел не достиг, но бриг на левом траверзе вильнул в сторону, стараясь уйти от попадания.
        Бриг дал ещё один залп, и снаряд сбил бом-кливер, едва не повредив утлегарь на оконечности бушприта. Обрывки снастей и рваный парус стали хлопать на ветру, как раненная чайка на волнах. Капитан выругался и приказал матросам срезать остатки парусины. Сава с Крюком бросились выполнить приказание и начали бороться с извивающимися, как змеи, канатами. Обычные рыбаки, с пиратами никогда не сталкивались, но в критические минуты действовали всегда слаженно.
        И тут грянул взрыв мины. Сделать очередной залп бриг не успел. Мина была рассчитана на прочные стальные корпуса древних боевых кораблей. Взрыв переломил судно пополам, корма и нос сложились, как бумажные, мачты завалились в разные стороны, паруса мгновенно скомкались.
        - Эк их скрючило! - весело бросил Арсений.
        Корабль быстро пошёл ко дну. Ошарашенные увиденным рыбаки, не издали ни звука. Бриг в несколько секунд погиб.
        Златан выстрелил ещё двумя короткими очередями и сбил бушприт с брига, и тот повис с правого борта на кливерах. В каждой очереди было по паре трассирующих снарядов - трассер поджёг паруса фок-мачты, и пиратам стало не до погони. Судно отстало.
        Кэп некоторое время следил за преследователями, оторвался от бинокля и сообщил, что пираты отрядили шлюпку для спасения товарищей.
        - Надо добить! - заорал Бора.
        - Лежачего не бьём! - отозвался Арсений.
        - Благородно! - с усмешкой заметил серб.
        Он спрыгнул с металлического кресла, борода его была всклокочена, будто наэлектризованная.
        Оставив вторую пушку, Юра степенно произнёс:
        - Это мы здорово дали прикурить!
        Роман не слушал разговора, он пытался нащупать Яшку. Вскоре дельфин появился, кинул пару невесёлых картинок и вынырнул из-под воды за кормой. Навигатор бросился опускать бассейн. Шхуна при этом потеряла в скорости, но вскоре снова, забрав ветер парусами, весело полетела вперёд.
        - Нам повезло! - воскликнул капитан. - Потеряли один кливер.
        - Чувствую, что это не последняя потеря! - мрачно проговорил турок. - Признаться, я не ожидал, что тут такое творится.
        - Боюсь, что в Атлантике будет хуже! - бросил капитан и скрылся в каюте.
        Яшка был в полном порядке, но в душе его творилось что-то неладное. Навигатор пытался с ним поговорить, но тот замкнулся и не отвечал. Роман понял, что дельфин переживает за погибших пиратов. И не объяснить ему, что люди - это такие скоты, что если их не убивать, то сами друг друга поубивают.

* * *
        До Крита шли почти двое суток, старательно обходя острова, за которыми могли скрываться корсары. Всё это время команда спала урывками, дайверы-официалы постоянно дежурили у расчехлённых пушек, готовые открыть огонь. Время от времени кого-нибудь заменял серб, который с оружием справляется получше многих.
        Роман к этим пушкам и не подходил, из всего оружия умел обращаться лишь с подводным ружьём и ножами. Но надеялся, что до абордажа дело не дойдёт.
        Преследования не боялись, уцелевшим пиратам сейчас не до них, но опасались новых приключений. Сочли правильным в промежуточные порты заходить только в случае необходимости. Ещё в Севастополе наметили остановиться в Афинах, но теперь Бора сообщил, что шхуна пойдёт без остановки в Дерну, Тарабулус или даже в Тунис. На что Арсений ответил, что можно даже до Южного полюса рвануть без остановки, но нужно поставить судно на небольшой ремонт где-нибудь на побережье Средиземного моря. Когда выйдут в Атлантику, такая возможность может представиться очень нескоро. Да и пресной воды набрать не помешало бы.
        К Криту приближаться не стали, и судно наконец вышло в открытое море где не было и необходимости выставлять усиленные караулы. Капитан проложил курс от Крита до Туниса, между Мальтой и Сицилией. Дай бог хороший ветер, дня за два-три можно дойти.
        Больше всего опасались Сицилии, кэп вспомнил про какую-то сицилианскую мафию, которая не щадила никого. Откуда пошли такие слухи, никто не знал. Навигатор припомнил сицилианскую защиту, которая должна помогать в борьбе с сицилианской мафией. Лет десять назад, пацаном, читал в книжке. Но, чёрт возьми, всё вылетело из головы, в сознании возникла одна эта фраза - а как можно обезопаситься при помощи сицилианской защиты, уже и не помнил.
        - Жуткие типы эти сицилийцы, - сказал Арсений. - У них в ходу эта… вендетта, во!
        - Это что? - поинтересовался Роман.
        Капитан почесал макушку.
        - Ну, как тебе сказать. Кровная месть! Представь, ты трахнул мою сестру и отказался жениться. А я за это убил тебя.
        - И что? После этого ты сможешь заставить меня жениться?
        Кэп задумался:
        - Навряд ли.
        - А у твоей сестры родится сын, прочухает, что ты кокнул папашу, и тоже пришьёт тебя. Вендетта же!
        - М-да, - протянул капитан. - Не, ну фиг этих дураков-сицилийцев, лучше время потерять и обойти Мальту с юга.
        Море было спокойным, ярко светило солнце, дул свежий ветер, и шхуна бойко шла в фордевинд.
        Рыбаки, свободные от вахты, сидели на палубе под навесом и резались в карты. Слышались выкрики Крюка: «Это беспредел, братэлло! Не борзей! За хлюзду бить буду!»
        В честь победы над корсарами Арсений велел выдать всем рома, и Серж вынес наверх несколько бутылок. Команде на один зуб, а всё ж приятно. Вскоре присоединились дайверы и, искоса поглядывая в сторону Боры, начали играть в карты и робко пристроились к рому. Пили по-простому, из горла. Рыбаки люди суровые, посуды в таких случаях не признавали, и дайверам, культурным официалам, пришлось уподобляться. Степан держался подальше от Савы и ни словом не упомянул про спарринг.
        Роман спустился вниз, а когда проходил по коридору мимо каюты Боры и Златана, вдруг услышал их голоса. Остановился у двери и прислушался.
        - Слушай, ты когда мне координаты скажешь?
        - Никогда. Я открою точные координаты, когда мы будем проходить невдалеке от острова.
        - И галеон с золотом будет наш?
        - Без сомнения. Но координаты назову в самый последний день. Это, так сказать, меры безопасности.
        - Ты что же считаешь, что я…
        - Это неважно. Получим барыш и разбежимся.
        Полы в каюте скрипнули, и навигатор, на цыпочках отошёл в сторону и, забыв, зачем спускался, бросился на палубу.
        Новые мысли появились в голове. Дайверам приходилось рисковать жизнями, чтобы добывать эти чёртовы приблудные организмы, которые с не меньшим риском продавались скупщикам, причём по смехотворной цене. А тут никаких посредников - и целый корабль с золотом. Чёрт возьми, а ведь сколько таких галеонов! Конечно, на большую глубину ни Яшка, ни Роман не полезут, а ведь прибрежные воды можно облазить. У каждого острова может быть собственный галеон с золотом! Надо лишь разделаться с официалами!
        Навигатор поделился мыслями с Арсением. Они стояли на полуюте у кормовой пушки. За бортом в бассейне плескался Яшка. Пели туго натянутые, как струны, ванты.
        Капитан молча достал трубку. Набил табаком, разжёг, пыхнул несколько раз. Посмотрел на товарища и произнёс:
        - За ними глаз да глаз нужен. Уж и не знаю кто опасней. Но раз бородач испортил эту чёртову мозгодробилку (ведь это он сделал?), то его можно считать союзником. Я прав?
        - Прав, - ответил навигатор, стараясь увернуться от клубов едкого дыма. - Но что нам делать и как быть, я не знаю.
        - Ждать, - изо рта капитана вырвались клубы дыма. - Я считаю, что Златан со временем избавится от Боры, облегчив нам задачу. Или наоборот, это сделает инспектор. А мы избавимся от того, кто останется. Но сначала узнаем, где находится наше золото.
        - В их руках две пушки, револьверы, автомат и гранаты, а у нас мой арбалет с резиновым боем - тебя это не напрягает?
        - Напрягает, - признался Арсений. - Очень даже напрягает. Нам приходится ждать, когда один съест другого.

* * *
        На третий день шхуна пришла в Тунис. Когда входили в Тунисский залив, Роман обратил внимание на странную дымку над городом. Туман расстилался над всем африканским берегом, но заметили это странное явление лишь сейчас, когда приблизились к побережью.
        Кэп вспомнил рассказы о том, что в Африке прижились приблуды-амфибии и перекроили климат материка под себя. Выходит, что в Тунисе есть риск встретиться с этими чудовищами.
        - А правда же, что эти чудища разумные? - спросил навигатор.
        - Разумней некуда! - презрительно бросил Бора. - Ты, парень, совсем с ума сошёл. Как эти чёртовы полурыбы могут быть разумными?
        - Ну, у нас в бассейне плещется одна разумная полурыба.
        - Да, с дельфином ты можешь в контакт войти, а с этими тварями - нет. Или они для нас, или мы для них являемся тупыми муравьями.
        - Боюсь, что мы, - сказал Роман. - Если бы мы могли прилететь на чужую планету и захватить её без усилий, тогда бы всё стало иначе.
        «Медуза» стала на рейде, и рыбаки начали заниматься ремонтом. Нескольких человек во главе с Сержем капитан отправил в город набрать пресной воды. Роман и Златан сошли на берег и разошлись в разные стороны.
        Навигатор чувствовал себя, как на другой планете. По сути, так и есть - амфибии напустили туману, создав над континентом атмосферу, идентичную своей родной планете.
        Здесь он впервые увидел амфибий. Жуткие твари. Длинные, вытянутые, как груши, головы, зубастые челюсти и огромные, стрекозиные глаза. Амфибии словно не замечали людей, ходили по улицам в клубах пара по своим делам.
        - Вот гадость! - вырвалось у Романа, когда одна из амфибий, проходя мимо, случайно коснулась его мокрой и скользкой лапой.
        - Господин недоволен великими? - спросил на английском местный житель, смуглокожий и невысокий человечек.
        - А кто-то доволен?
        - Многие, - голос был мягким, как у многих южан. - Если господин не хочет неприятностей, то лучше не говорить и даже не думать о великих плохо. Не всем это может понравиться. Их здесь почитают, как богов.
        Вспомнились слухи о том, что в некоторых местах земли люди поклонялись амфибиям, называя пришельцев мессиями, а оккупацию пришествием.
        - И что же, молитесь на них, что ли?
        Навигатор с недоумением оглядел незнакомца, одетого в замызганный халат до колен и мягкие кожаные сапоги. Намотанный на голову тюрбан делал её похожей на огромную луковицу.
        - Я - нет, но почти всё население молится. И не только на этом берегу. Говорят, на западном побережье в ходу человеческие жертвоприношения, так что здесь у нас ещё не так плохо.
        - Ужас.
        - Вы заплатите мне за совет? - из рукава халата вытянулась тощая ладошка.
        Порывшись в карманах, навигатор нашел монетку и положил в протянутую ладонь.
        Беседовать с незнакомцем, не уверовавшим в амфибий, желания не было, как и с теми, кто поклонялся этим ужасным созданиям. Да и гулять по городу расхотелось, и Роман покинул пёструю толпу. Он стоял на берегу, ожидая, когда ребята наберут несколько бочек пресной воды, и старался не глядеть по сторонам, чтобы не видеть всей этой мерзости.
        Невдалеке из воды, подобно двум Афродитам, вышла парочка амфибий, судя по всему самка и самец. По земле передвигались они почти так же легко, как и в воде, но неторопливо и будто немножечко лениво. Иногда опускались на карачки, опираясь короткими верхними (или передними?) лапами о землю. Женская особь скользнула по навигатору безразличным взглядом и проследовала мимо. Два абсолютно разных мира, которые вращались в непосредственной близости, не имели точек соприкосновения. Кроме тех, которые создали люди, начав поклоняться этим холодным и бездушным тварям. Роман не мог понять, как могло кому-нибудь прийти в голову объявить инопланетян посланцами божьими.
        Минут через двадцать появился серб. Шёл он оттуда, где высоко в небе висел небольшой воздушный шар. Навигатор догадывался, что бородач говорил с друзьями, которые должны ждать их при выходе из Гибралтарского пролива.
        Вернулись Крюк с Егором и двое дайверов - Степан и Юрий. Они прикатили на трех арендованных тележках три десятка бочек с пресной с водой.
        Последним воротился Серж. За ним шли три носильщика и тащили огромные бутыли, оплетённые виноградными лозами, литров по пятьдесят каждая.
        - Чего это? - спросил Роман.
        - Позже расскажу! - кок сиял, как корабль после генеральной уборки.
        Заработали вёсла, и шлюпка, нагруженная донельзя и осевшая едва не по самые борта, стала отдаляться от берега, окутанного клубами пара.
        - Вы видели? - закричал Крюк. - Гадом буду, здесь жить невозможно!
        - Там все с ума посходили! - впервые за всё время согласился с ним Егор.
        На палубе, когда из шлюпки выгрузили бочки с водой и бутыли, навигатор ещё раз спросил, что это за приобретение.
        - Это ром! - с гордостью произнёс Удалой.
        - У нас что, рома мало? - поинтересовался Арсений. - Хватит на два месяца беспробудного пьянства.
        - А это мой личный ром, - улыбка расплылась на лице кока.
        - А не много тебе одному?
        Казалось, что лицо Удалого вот-вот лопнет от широкой улыбки.
        - А это на продажу!
        - Ничего не понимаю, - признался капитан. - Кому из нас ты станешь продавать ром?
        Кок поставил ногу на бутыль с ромом, как пират на сундук с сокровищами.
        - А это не вам! Всё очень просто! Я сейчас всё объясню. На берегу разговаривал с одним барыгой, и он поведал мне, что в Марокко сейчас сухой закон, и за литр рома можно поиметь в десять раз больше, чем я истратил. Это золотая жила, друзья, я стану богатым.
        - Ты чего это? - кэп с опаской оглянулся на инспектора. - Совсем с ума сошёл, что ли? Контрабандой заняться? Тут у нас закон на борту, а ты…
        - Да ладно, капитан, какой закон? Закон там, - Серж махнул рукой на север. - А здесь Боров такой же искатель приключений.
        - Смотри у меня! Это будет твоё последнее приключение, искатель! Я за тебя висеть на рее не собираюсь.

* * *
        Серж был рекордсменом по попаданию в различные истории. Впервые вляпался ещё в детстве, когда пошли с ребятами воровать арбузы на севастопольском рынке. Один мальчик торговался с продавцом, отвлекая того, а трое других таскали арбузы. Раза три или четыре это срабатывало, но потом торговцы всех поймали и сдали в полицию.
        Полицейские отправили всех в детскую колонию. Родителям пришлось много попотеть, чтобы освободить своих детишек. Тут даже барыги заволновались - хотели всего лишь припугнуть воришек и совсем не желали ломать детям жизнь.
        В тот раз обошлось, и Сержа с пацанами освободили. С торговцами позже договорились - дети помогают разгружать машины и могут в любое время приходить за вкусными и сочными арбузами и дынями.
        В другой раз, когда Удалой (впрочем, тогда он ещё не носил этого прозвища) стал постарше, замыслили с товарищами покататься на лодке. Лодки, разумеется, у них не было, и ребята взяли первую попавшуюся рыбацкую шаланду. Покатались на славу. Едва отошли от берега, рыбак, которому принадлежала шаланда, вызвал полицию, а приехавший наряд обратился за помощью к рыбнадзору. Друзья не успели выйти из Песочной бухты, и за ними погнались два быстроходных корвета. Погоня продолжалась не больше пятнадцати минут. Лодку вернули владельцу, а горе-мореплаватели подверглись экзекуции. Полицейские попались с понятием - ограничились поркой в воспитательных целях и отпустили ребят.
        Лет в пятнадцать Удалкин отличился тем, что сколотил банду подростков, подлавливал в темноте запоздалых прохожих и выпрашивал у них деньги на лечение любимой тётушки. Никакой тётки у юного предпринимателя не было, и об этом догадывались даже те, кто видел его впервые. Серьёзность намерения подтверждали стальные прутья в руках подростков. Оружие своё ребята ни разу в ход не пускали, благодаря чему им всем дали небольшие срока, когда они попались.
        В колонии-то Серж и научился готовить, как бог. Сдружился там с поваром, и тот стал брать молодого сидельца в наряды по столовой. Сначала ставили на чистку картошки да мытьё полов, а после отметили, что парень он смышлёный, и повысили в должности. За полтора года, проведённых в детской колонии, Удалой выучил все рецепты. Готовить приходилось не только баланду для колонистов, но и изысканные блюда для начальства. Серж так хорошо изучил новое дело, что его не отпустили раньше срока за примерное поведение, перестарался он. Так и пришлось чалить полный срок.
        Зато после всего этого уже знал, чем будет заниматься. Хоть какая-то польза от всех этих приключений. Так Удалкин и стал лучшим поваром Севастополя.

* * *
        На следующий вечер шхуна после короткого ремонта вышла из Тунисского залива и пошла на запад в нескольких милях от берега. До Танжера добрались без приключений, потратив на это пять дней. Скорость всё время держалась порядка семи-десяти узлов.
        В Танжере на борт поднялась береговая полиция и объявила, что за контрабанду иностранцев могут оштрафовать, а местным жителям грозит смертная казнь. Когда полицейские покинули судно, Серж стал уговаривать Арсения отпустить его на берег. Обещал прозондировать ситуацию, и если это опасно, то и не полезет.
        - В этом случае мы выпьем весь мой ром!
        - Но командую сейчас кораблём не я, а Бора. Как скажет, так и будет.
        Турок ничего против не имел, но потребовал тридцать процентов навара в случае удачной сделки. Удалой начал возмущаться, крича, что это грабёж, на что инспектор ласково напомнил, что за контрабанду имеет полное право повесить кока на рее. Они долго торговались. Что один, что второй походили на торговок рыбой с Севастопольского рынка. Победила дружба, сошлись на пятнадцати процентах.
        С Удалым отрядили Степана, а гребную команду сделали интернациональной.
        Роман остался на судне, не желая встречаться с этими мерзкими амфибиями. Сам себе представлялся этакой белой вороной, ведь и он тоже амфибия. От этого становилось совсем тошно. После встречи с этими мерзкими существами чувствовал себя таким же пришельцем и захватчиком. Конечно, что это не так, но разве можно убедить взбунтовавшееся воображение?
        Часа через два вернулся Серж. Он нашёл покупателя, который придёт сюда вечером на дегустацию.
        - Мы договорились, - ликовал он. - Я о такой цене и мечтать не мог! Не в десять раз больше, а в пятнадцать!
        - Сорок процентов! - ласково заметил Боров.
        - Мы же остановились на пятнадцати! - возмутился кок.
        - Такса растёт! Ну ладно… тридцать!
        Когда стемнело, к борту пришвартовалась шлюпка. На палубу шхуны поднялись двое, высокий и крепкий марокканец и испанец с бегающими глазками.
        - Где товар? - спросил марокканец на английском.
        Он что-то добавил для испанца и тот закивал, широкополая шляпа едва не упала на пол.
        Егор вынес столик на палубу, Удалой с Романом притащили огромную бутыль. Гостей усадили на складные стулья. Серж срезал сургуч, перехватил бутыль поудобнее, и разлил тёмную жидкость по стаканам.
        Марокканец поднял стакан, поднёс к носу, понюхал, сделал маленький глоток и поставил на стол. Испанец выжидательно смотрел на него. Все ждали, что он скажет. Марокканец пожал плечами. Что-то проговорил по-испански, и компаньон тоже глотнул из стакана. Поморщился, пополоскал ром во рту и выплюнул на пол.
        - Прекрасно! - произнес марокканец по-английски. - А теперь мы хотели бы попробовать ром.
        - А это что? - спросил кок.
        - Чай, - заметил марокканец. - Причём, не из лучших сортов.
        - Чай? - Серж схватил стакан со стола и влил в глотку всё содержимое. - Это не ром, чёрт возьми!
        Оттолкнув с дороги каратиста Степана, опрометью бросился в трюм. Марокканец с испанцем продолжали невозмутимо сидеть за столиком.
        Кок, пыхтя и кряхтя поднял из трюма ещё одну бутыль. Поставив её на пол рядом со столиком, снял с пояса нож и рубанул опечатанное сургучом горлышко. В бутыли был чай. Третью принесли Егор с Романом. Ромом здесь и не пахло.
        Удалой завыл от негодования.
        - Сволочь, обманул меня! Сто пятьдесят литров рома! Куча денег!
        - В Тунисе брали? - осведомился марокканец.
        Он коротко хохотнул и бросил несколько слов на испанском. Испанец зацокал языком.
        - Не вы первые, кто привозит нам чай из Туниса, - марокканец сверкнул ослепительно белыми зубами. - У нас уже анекдоты ходят про тунисский ром. Мы всё ждём, когда нам привезут голову этого пройдохи, но он пока продолжает обманывать честных контрабандистов.
        - А мне что теперь делать?
        - Чай пить, - иронично заметил покупатель. - Вам повезло, что мы сначала дегустируем, а потом покупаем товар. В противном случае ваша шхуна недолго бы продержалась на плаву. Всего доброго! И не попадайтесь больше на уловки мошенников!
        - Я убью его!
        - Не найдёте, - заметил марокканец. - После хорошей сделки он исчезает на некоторое время. А если полезете разбираться, то, боюсь, что мы вас больше никогда не увидим. Чай нам не нужен, а вот с ромом всегда добро пожаловать.
        Контрабандисты спустились в лодку и вернулись на берег.
        Сержа пришлось отпоить ромом. Не купленным чаем, а настоящим ромом. Он пытался вырваться, плевался и орал. Пьяный, он тоже рвался назад, в Тунис, где собирался голыми руками задушить афериста.
        Шхуна утром снялась с якоря, подняла паруса и продолжила идти на запад, к выходу в Атлантику. По правому борту, вдалеке, под шапкой облаков лежала Испания. Левый берег плотно укрыт белесым туманом - амфибии создали там уютное гнёздышко для своих амфибиек и амфибенышей, наплевав при этом на людей.

* * *
        О марокканский берег бились волны, слышен громкий шум прибоя, но всё тонуло в клубах тумана. Роман стоял у борта и смотрел на туманный Танжер. Рядом в шезлонге лежал пьяный бизнесмен-неудачник.
        Бора ходил по палубе смурной и злой и время от времени бросал недобрые взгляды то на капитана, то на Златана. Похоже, турок в курсе, что в недрах суггестора кто-то покопался.
        Арсений отдавал команды рыбакам с капитанского мостика. Дайверы, как повелось, ничего не делали, путались под ногами. До западной оконечности Африки оставалось около пятнадцати миль.
        - Мужики, анекдот в тему! - весело выкрикнул Игорь. - Утром придумал. - «Бабушка, а почему Земля вертится?» - «Ах ты, негодник! Опять выпил отцовский ром!»
        - Вот я тебя сейчас на крюк насажу, весельчак хренов! - спокойно, но с нажимом произнес Иван. - У человека горе, а ты тут байки травишь!
        - А что я? Я всего лишь анекдот…
        - Смотри, я предупредил!
        Яшка плескался в бассейне, далёкий от человеческих печалей и проблем. Уже оправился от столкновения с пиратами, но на контакт не выходил, предпочитал отмалчиваться. Переживал. Навигатор вывалил в бассейн ведро рыбы, и попытался заговорить с другом. Дельфин съел всю рыбу, но никак не отреагировал на товарища.
        Роман показал картинку «опасность», чтобы Яшка был осторожен в будущем. Дельфин скрылся под водой.
        Серж открыл глаза, когда шхуна уже шла в океане.
        - Мне снился сон, что я пил чай. Много чая.
        - Это не сон. У нас вчера было очень много чая.
        - А, чёрт! - зарычал кок, вскакивая на ноги. - Мы идем в Тунис?
        - Как же, конечно!
        - Я должен убить этого негодяя!
        - Сержик, успокойся. Этот негодяй продал тебе сто пятьдесят литров плохого чая по цене хорошего рома и теперь балдеет где-нибудь в кабаке. Ни рома, ни денег ты больше не увидишь. Чая, кстати, тоже, ты вчера расколотил все бутыли и выбросил в море.
        - Не помню, - нахмурившись, произнёс Серж.
        - И правильно делаешь. Если бы помнил, тебе стало бы стыдно за твоё поведение. Ты вчера оставил экипаж без ужина, напившись до скотского состояния. Ну иди, ополоснись!
        Роман подтолкнул Удалого к бассейну. Тот не удержался на краю и упал в воду. Яшка напугался но сразу ухватил, что ничего страшного не случилось, и ткнулся ему в спину.
        - Кок сейчас уху сварит! - захохотал Марат.
        - Нет, сделает дельфина под шубой! - заметил Салават и добавил - Серж, тебе шубу принести?
        - Молчите там, а то я из вас салат сделаю! - крикнул кок. - А ты уйди, рыба!
        Дельфин послушно отплыл в сторону.
        - Он меня понимает? - удивился Удалой.
        - Конечно! - Навигатор обрадовался, что Серж отвлёкся. - Иной раз мне кажется, что Яшка умнее все нас вместе взятых. Но очень обижается, когда его рыбой называют.
        Кок развернулся к дельфину и погладил по спине.
        - Ну, извини, не хотел обидеть.
        Яшка прикоснулся головой к его груди.
        Роман помог коку выбраться из бассейна. Тот снял одежду, выжал, и развесил сушиться на борту, придавив цепью, чтобы не сдуло ветром.
        - Голова не болит?
        - Да нет. Удивительно. Минут десять назад трещала, как тыква.
        - Скажи спасибо рыбе!
        Лицо кока вытянулось. Оно и так лошадиное, а тут и вовсе в крокодилье превратилось. Как был, в трусах, вернулся к бассейну. Дельфин непринуждённо лежал на поверхности, изредка отплёвывая дыхалом фонтанчики воды.
        - А чего тут удивляться? - Роман улыбнулся. - Он же телепат.
        - Что же, на себя взял мою боль? Выходит, теперь ему самому нехорошо?
        - Да нет. Это эмпаты боль чужую забирают. А он… выбрасывает. В пространство выплёвывает, как воду через дыхало. Зачем хранить чужую боль?
        Яшка в подтверждение слов выплюнул высокий фонтан воды.

* * *
        В знак того, что они теперь в открытом океане, Арсений велел всем выдать рома. Серж пить отказался.
        Бора стоял на полуюте и смотрел на полоску берега. Златан велел сменить курс, не указывая конкретных координат. Шхуна совершила поворот через фордевинд и пошла в галфинд вдоль западного берега Африки. Часа четыре протекли спокойно. А потом раздался крик Егора:
        - Смотрите, там что-то есть!
        Все сбежались на палубу. Загалдели, как на базаре, и шумели бы так ещё долго, если бы Арсений не прекратил галдёж.
        Впереди, прямо по курсу покачивалась на волнах большая шлюпка. А вокруг плавали бочки, обломки досок, обрывки парусов и прочие свидетельства кораблекрушения. Капитан, внимательно рассмотрев их, передал навигатору бинокль и тот увидел, что в шлюпке находилось несколько человек.
        - В шторм, што ли, попали? - спросил Сава.
        - Да хде ты шторм видал? - удивился Данила.
        - Или како чудище морско корабль пожамкало!
        - О це запросто!
        «Медуза» через полчаса настигла шлюпку, один матрос которой размахивал снятой рубашкой, привлекая внимание.
        Пятерых спасённых подняли на борт, а шлюпку бросили. Какое совпадение, все матросы с потерпевшего крушение корабля были своими. Родными, русскими.
        Бедолаг накормили, и пока они ели, Бора стал расспрашивать, что с ними случилось.
        - Мы шли на бригантине из Танжера в Дакар, - стал говорить молодой матрос, - Рассчитывали зайти в Рабат, но попали в шторм, и судно наше затонуло.
        - Давно? - осведомился Арсений.
        - Позавчера.
        - А разве был шторм?
        - Был! Сильнейший штормяга!
        Капитан выпрямился, оглянулся и посмотрел на далёкий берег.
        - И вы за два дня ни насколько не приблизились к берегу?!
        Роман также обратил внимание, что за два дня матросы должны сильно устать, но вид имели довольно бодрый. Особенно поразило, что двое брились явно сегодня утром. Это означало, что судно утонуло не два дня назад, а лишь сегодня утром. Можно предположить, что никакой корабль здесь вовсе не тонул. Всё это могло быть декорацией кораблекрушения. Куски мачт и реев настолько малы, что могли бы поместиться в шлюпку. Берег довольно близок - за восемь-десять часов можно дойти до места, где вскоре должна пройти «Медуза», раскидать декорации вокруг шлюпки и сыграть роль потерпевших крушение.
        Навигатор стал выпытывать у дельфина о новых людях на судне. Тот показал две картинки - шлюпку на воде и Златана.
        Теперь остаётся ждать развязки и ни во что не лезть. Ни ему, ни капитану, ни команде ничего не грозит, главное, сидеть и не рыпаться.
        Это очень удобный случай избавиться от Боры и уменьшить силу врага в два раза. После этого можно будет и о Златане с его шайкой поразмыслить.
        Шхуна продолжала идти вдоль африканского берега. И лишь навигатор и капитан догадывались о том, что команде в скором будущем предстоит выдержать суровое испытание.
        До вечера они успели познакомиться с новыми членами экипажа и даже поспрашивать кто и где жил и как докатился до такой жизни.
        Остаток дня команда провела, отдыхая на палубе, но едва зашло солнце, кэп загнал всех в кубрик и строго-настрого приказал не высовывать оттуда носа. Крюк стал возмущаться, но капитан объявил, что рано утро подъём, и команда займётся генеральной уборкой. Как угадал, генеральная уборка на другой день очень пригодилась.
        Спасенным места в кубриках не было, и они остались ночевать на палубе, благо ночи стояли тёплые.
        После полуночи послышался шум. Раздался сдавленный крик и началась пальба.
        - Что это? - встревоженно прошептал Крюк.
        - Это то, почему капитан велел нам сидеть тут тихо.
        Все вскочили на ноги и стояли, прислушиваясь к стрельбе.
        План Барбаросса не удался, и стрельба не прекращалась. Дайверы-официалы тоже догадались, в чём дело, и были начеку.
        Беспорядочная стрельба не прекращалась с минуту. Наступило затишье, но вскоре выстрелы продолжили раздаваться то тут, то там.
        И лишь сейчас Роман сообразил, какой же он дурак. Ладно бы ещё люди серба быстро разделались с инспектором и дайверами (или наоборот), но в другом случае может пострадать и Яшка. И дельфина необходимо спасти.
        Навигатор толкнул дверь кубрика. Заперто снаружи. Бородач постарался, сукин сын. Теперь ясно, что тот был намерен оставить в живых всех, кто не с Борой. И особенно беспокоился за жизнь супердайвера. И ведь не понимал, что Роман без дельфина ничего не стоит.
        Он попытался выломать дверь, но у него ничего не получалось.
        - Куда ты рвешься? - остановил его Марат.
        - Смерти хочешь? - добавил Салават.
        - Яшка там! - Роман продолжил бороться с дверью. - Его ранить могут!
        - Отойди, болезный.
        Сава выставил дверь одним ударом. Роман бросился наружу. Серж последовал за ним. Остальным они посоветовали сидеть в кубрике.
        Дверь в кубрик дайверов Боры была открыта, внутри никого. Навигатор пробежался по коридору, поднялся по лестнице и осторожно выглянул из люка. Просвистела пуля и глухо стукнула в деревянный косяк. Он дождался минутного затишья и бросился к корме. По дороге споткнулся о чей-то труп и грохнулся на палубу, вляпавшись в лужу крови. Подняв голову, оглянулся. Рядом лежал мёртвый дайвер Сергей. Кок догнал товарища и лёг рядом, используя труп как прикрытие.
        Стрельба затихла. Они поднялись и на четвереньках пробежали вдоль борта. В этот миг снова стали стрелять. Одиночные выстрелы перемежались автоматными очередями. Стреляли из единственного АКМ.
        У полуюта, рядом с зачехлённой пушкой раскинув руки, лежал Бора. Пальцы сжимали рукояти револьверов. Он был похож на толстого и медлительного ковбоя, который не успел вовремя достать оружие. Турок больше не пытался никому доказать, что он лучше всех.
        Невдалеке - застреленный пиратами спорщик Антон. Наверное, он даже со смертью пытался биться об заклад, но костлявую не переспорить. На лице его был отпечаток удивления оттого, что он проиграл последний спор.
        Прислонившись к грот-мачте спиной, сидел матрос из спасенной команды. Он обхватил руками горло и пытался пережать под ухом яремную вену, из которой хлестала кровь. У него ничего не получалось.
        Навигатор вскочил на ноги и подбежал к бассейну. На полуюте, скрючившись, стонал в беспамятстве каратист Степан. Не помог ему ни черный пояс, ни дан. Против пули карате бессильно. Пуля попала в живот, он был ещё жив, но до утра не протянет.
        - Жив Яшка! - воскликнул Серж. - Надо выпустить его! Заберем, когда пальба прекратится!
        Роман взялся за панель управления, но провода перебило выстрелом. Пришлось опускать бассейн вручную. Движением рычага он снял блоки с тормозов и принялся крутить большое зубчатое колесо. Кок бросился на помощь, и дело пошло веселее.
        Бассейн опустился в воду, и ход шхуны замедлился, хотя паруса едва ли не звенели от натяжения.
        Вокруг грохотало, но наконец наступила тишина. Когда уже казалось, что пальба вовсе прекратилась, снова послышались выстрелы. Роман поскользнулся на мокрой палубе и упал в воду.
        - Держись! - закричал Серж и заметался в поисках каната.
        Задний борт бассейна распахнулся, и дельфина с человеком вынесло в океан.
        Удалой нашел на полуюте бухту пенькового каната, принялся ее разматывать и сбросил конец за борт.
        - Держись! - повторил он и вдруг упал на колени и уткнулся лицом в пол, сраженный шальной пулей.
        Навигатор ухватился за трос. Выстрелы продолжали греметь на палубе, то там, то здесь сверкали вспышки.
        Яшка держался невдалеке. Роман уловил в его мыслях какое-то беспокойство. Не сообразил, чего именно испугался дельфин. Тот и сам не сразу понял, что его тревожит. Но вскоре страх стал более выраженным, и он кинул другу картинку - кто-то приближается.
        Кого можно встретить ночью в открытом океане? Не отпуская каната, Роман оглянулся, но никого не увидел. И словно почувствовал, что вода вокруг содрогнулась, как от сильного удара, будто кто-то хлопнул по поверхности огромной ладонью. Минуту спустя новая волна дрожи прокатилась по толще воды. Послышался громкий и резкий звук. Чпак! Удар по воде. Затем ещё один. И ещё. И снова!
        Выстрелы прекратились.
        - Твою мать! - заорал кто-то с палубы. - Что это за хрень?
        Навигатор вдруг увидел метрах в пятидесяти от себя огромный тёмный столб. В ярком свете луны он блестел, как серебряный. Столб вдруг выгнулся дугой и с силой хлёстко ударил по воде.
        - Это спрут! Смотрите, какой огромный! Чёртов кракен!
        Рядом вырос ещё один столб, следом ещё один. Они стремительно приближались. Вода вокруг бурлила. Кто-то на носу шхуны сорвал чехол с «дуэта» идал короткую очередь по извивающимся щупальцам. Затем заработала кормовая пушка. Роман отпустил канат и нырнул в глубину, успев мысленно позвать за собой Яшку. Веретенообразное тело дельфина мелькнуло рядом. Толщу воды пробило несколько снарядов.
        Уйти в глубину, чтобы не задело! Он сильными гребками погружался глубже и глубже. Но вспомнил о том, что судно идёт со скоростью не меньше пяти узлов в час. И что же он тут будет делать, в открытом океане, если отстанет? Но и подниматься под град выстрелов тоже не улыбалось.
        Однако пришлось подняться, уйдя несколько в сторону, чтобы осмотреться. Спрут напал на корабль. Одна из очередей пушки перерубила щупальце пополам, и то болталось, как сломанная сосиска.
        Вода вокруг бурлила, волны перекатывались через палубу, и «Медуза» рисковала опрокинуться. Кто-то, держась за ухватившись за планшир, стрелял в кракена из револьвера, хотя животному это не более чем комариный укус. Но пушечные залпы его всё-таки остановили. Очередная очередь переломила второе щупальце, и спрут медленно погрузился в воду.
        Дельфин кинул товарищу картинку-образ: спрут с перебитыми щупальцами медленно опускается на дно.
        - Останови шхуну, иначе без нас уйдут!
        Яшка поплыл вдогонку за судном. С палубы ударил мощный луч прожектора.
        - Эй, навигатор, ты цел? - послышался голос Златана.
        В следующую минуту серб приказал спустить паруса. На палубу вышли рыбаки, послышался голос Арсения. Корабль заметно сбросил скорость, и на воду спустили шлюпку.
        Навигатора выловили, дельфина запустили в бассейн. Через полчаса подняли паруса, «Медуза» продолжила путь на юг.
        Уборка палубы проводилась до самого утра. Трупы бросали за борт, наскоро прочитав молитвы. Роль попа исполнял серб:
        - Отче наш иже еси… за борт! Следующий! Отче наш… За борт! Отче…
        Бора, казалось, не умер, а хитровато подсматривает из-под прикрытых век. Сейчас поднимется и скажет: «Что, обмануть меня захотели? Меня, самого инспектора Бору?» Но нет, он не поднялся. Инспектора рабнадзора Боры больше не существовало.
        Последним предали волнам рассказчика анекдотов Игоря. Будет кому травить байки в царстве Посейдона.
        В эту ночь у акул было знатное пиршество. Ни одного дайвера-официала не осталось в живых. В отличие от них, корсары потеряли одного человека. Власть сменилась. А рыбаки, как были, так и остались бесправными.
        Роман чувствовал себя убийцей. Ведь он мог предотвратить бойню. Но не стал этого делать, ведь мечтал избавиться от Боры чужими руками.
        Утром палуба блестела чистотой. Ни крови, ни трупов, только пулевые отверстия в фальшбортах напоминали о ночном побоище.
        Серж, к счастью, был жив, он лежал в кубрике с перебинтованной ногой. Рана неопасная и кость не задета.
        Арсений нашёл Златана на полубаке.
        - Так куда идём? Атлантика - вот она. Называй координаты.
        Серб посмотрел на капитана холодными глазами:
        - Продолжаем идти тем же курсом. А матросам скажи, что условия остаются прежними. Дайвер с дельфином помогает мне обойти ловушки и твой экипаж за это получает тридцать процентов (заметь, не жалкие крохи, которые тебе обещал этот скряга Бора!) и эту посудину в придачу. Координаты я тебе не скажу по понятным причинам, чтобы не сдохнуть раньше времени.
        Заговорили о напавшем на них спруте. Таких раньше называли кракенами. Златан был уверен в том, что это мифическое существо и на земле таких огромных особей не водилось. И уж тем более они не нападали на корабли. До некоторых пор они существовали лишь в моряцких сказках, а поди ж ты, после катастрофы появились на самом деле.
        «Медуза» шла в неизвестность. Власть поменялась, но цели оставались неизменными. Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.
        Где-то вдалеке на левом траверзе грохотал прибой у отвесных берегов, скрытых в тумане. А за туманом стояли высокие стены Рабата.
        Неправильные ветра
        Можно идти наперекор законам человеческим, но нельзя противиться законам природы.
        Жюль Верн, Двадцать тысяч лье под водой
        Шхуна уверенно держалась на волнах, паруса, налитые ветром, толкали её вперёд. Субтропическое солнце жарило немилосердно, а воздух был влажен, как в парилке. Далёкий берег окутан белесым туманом, будто облако спустилось с небес, да так и забыло подняться.
        К вечеру прошли Касабланку, останавливаться там тоже не стали. Дул сильный ветер, и Златану не хотелось терять времени. Ничего не предвещало плохой погоды. Однако ветер сменил направление и скорость снизилась.
        Арсений прохаживался по палубе, мрачный и недовольный. Он заглядывал во все уголки, но всюду царил порядок. После того, что случилось здесь ночью, не осталось ни одного следа, ни пятна крови. Идеальная чистота.
        - Эх, теперь поесть бы! - корсар по имени Жора похлопал себя по животу.
        - Тебе лишь бы брюхо набить, - отозвался рыжий Валера.
        - А то! Кто не работает, тот ест!
        Теперь, когда всё стало на свои места и всё названо своими именами - рыбаки точно знали, кем является серб и что потерпевшие кораблекрушение были корсарами. Хотя теперь, когда на судне не осталось ни инспектора Боры, ни его дайверов, корсары снова превратились в обычных людей, они ничем не отличались от рыбаков. Будто и не случилось ночного кошмара. Они успели познакомиться и теперь знали друг друга по именам.
        Корсары сидели у борта и переговаривались.
        - А здорово мы их сделали! - Семён, которого называли Будённым, погладил пальцами огромные усищи. - Всех подчистую!
        - А Васятку потеряли! - погрустнел русский немец Вальтер.
        - Жалко, да. Но всё могло быть и хуже. Эка мы, как по-русски!
        - Вот не надо мне тут про русских. Я хоть и немец, а тоже могу неплохо.
        - Да о тебе, Валя, и слова нет… Ты для нас родной. Свой. Русский, можно сказать!
        - То-то. А будешь бузить, я тебе такой хенде хох устрою… А Васю всё-таки жалко.
        Роман сидел у бассейна, рядом с Яшкой. Дельфин был недоволен произошедшим. Он не любил смерть и кровь. Когда навигатор стал интересоваться, можно ли поковыряться в мозгах Златана, то телепат надолго завис. И ничего не смог сделать. У серба на шее висела небольшая штучка, снятая с тела мёртвого Боры. Электронный оберег, который не позволяет взломать мозг. У корсаров не было таких устройств, но Яшка теперь вредить людям не станет. Ну, разве что если кто-нибудь из них будет угрожать Роману. Единственно, что он сделал - просканировал каждого и убедился, что они ничего против рыбаков не замышляли.
        Рыбаки занимались делом. Дрюня, Марат и Салават надраивали палубу, наяривая машками. Егор с Иваном чинили проломленный в нескольких местах фальшборт и наращивали брус планшира. Крюк и с культей был на все руки мастер.
        В отличие от почивших в бозе дайверов-официалов, корсары рыбакам помогали, то со швабрами-машками бегали, то с парусами возились. Хоть везде стоят электромоторы, в хорошую и спокойную погоду Арсений предпочитал экономить электричество, и заставлял матросов работать руками.
        Златан не собирался избавляться от капитана и его команды. Корсары не умели управлять кораблём, и были не морскими, а сухопутными разбойниками, с морем не в ладах. Но положение капитана Туполева всё равно было шатким - у его людей никакого оружия, а корсары вооружены до зубов. Чуть что - сбросят трупы в море на прокорм рыбкам. Спасало их одно - без них Златан не справится.
        Когда на левом траверзе промелькнул сначала один парус, а затем второй, кэп посоветовал сербу от греха отойти в океан, чтобы шхуна никому не бросалась в глаза. Сталкиваться в очередной раз с пиратами никому не хотелось, и бородач согласился. «Медуза» повернула на другой галс и ушла от берега.
        Целый день Арсений ходил задумчивый и молча о чём-то размышлял. А под вечер разродился.
        - Здесь что-то не так.
        - Что именно? - спросил Роман. - Убийство турка с его командой или что нас оставили в живых?
        - Нет. Океан… с ним что-то не так. Какой-то он не такой. А что - я понять не могу. И меня это бесит.
        - Ну да. Совершенно не похож океан на Чёрное море. Да ещё этот ветер!
        - Ветер? Ветер, ты говоришь?
        Капитан надолго умолк. Молчал минут пять, глядя в океан и на солнце, которое висело над горизонтом.
        Забил трубку, закурил, превратив парусник в пароход, и произнёс медленно и с расстановкой:
        - Это ты точно сказал. Ветер! Это ветер!
        - Что «ветер»?
        - Ну… как что? Ты разве не видишь, куда он дует?
        - Ну и что? Ну… дует. А что?
        - Неправильно дует. Это неправильный ветер. Так не должно быть.
        - А ты-то откуда знаешь?
        Кэп пыхнул дымом Роману в лицо:
        - Ну, скажешь тоже. Пассат должен дуть на юг. Постоянно. А тут чуть ли не в берег дует. Не чуешь что ли, как шхуну кренит? Мы идём почти в чистый галфинд.
        - Ну… должен, - навигатор не знал, с чего это Сеня докопался до ветра. - Ветер это ветер, ему не прикажешь. Куда хочет, туда и дует.
        - Ещё как прикажешь. Пассаты - это постоянные ветра, а не какие-то там капризные бризы, которые хотят туда идут, а хотят - сюда.
        - Ну ладно… дует не туда. И что ты предлагаешь? Чего придрался к ветру?
        - Эх… ну как тебе объяснить? - капитан походил на учителя, который вот-вот выйдет из себя. - Вот представь, что ты пошёл в июле на наш пляж, а там лёд.
        - Ну ты загнул, дядя! - хохотнул Роман. - Откуда ж в Крыму лёд? Да ещё в июле.
        - Вот так и я удивляюсь. Так не бывает. Но оно вона… Я не могу понять, откуда ноги растут у этого ветра.
        Навигатор особого значения этому не придал. О каком ветре может быть речь, когда тут на кону стоят жизни людей. При других обстоятельствах и можно бы обратить внимание на такие глупости, как направление ветра. Но не сейчас, когда толпой народа накормили акул, а выжившие не знают, что будет завтра.
        Златан разрешил выпустить Яшку порезвиться. Иногда дельфина нужно «выгуливать», иначе захиреет, и толку от животины будет как с козла молока. А серб разумел, что такое сокровище следует беречь и лелеять.
        Паруса убрали, бассейн опустили в воду. Довольный Яшка, скользнул наружу, и сразу нырнул в глубину, махнув на прощанье хвостом.
        Роман стоял на палубе, но мысленно находился рядом с Яшкой. Вот дельфин, почуяв свободу, рванулся в глубину, вынырнул, кувыркнулся в воздухе. Всё это навигатор чувствовал почти физически - они были на одной волне.
        Дельфин заметил стаю рыб и погнался за ней. Замороженная рыбёшка - это одно, а та, за которой надо охотиться - совсем другое. Он наелся, накувыркался вдосталь. И вдруг занервничал, испугался чего-то и поспешил в бассейн.
        - Поднимайте бассейн, да поскорее, - сказал навигатор. - Что-то случилось. Дельфин нервничает, он чего-то испугался.
        - Чего он может испугаться? - недоверчиво спросил серб.
        - Даже представить не могу. Например, огромного кракена.
        Теперь встревожился серб. Приказал расчехлить пушки и поставил к ним по одному человеку.
        Навигатор безуспешно попытался настроиться на Яшку. Заглянул в бассейн, отметил, что вид у дельфина был не ахти. Этакая вялая рыбина с затуманенным вгзядом.
        Серж к тому времени поднялся с гамака и проковылял на палубу. Он тоже подметил странное состояние дельфина.
        - Что это с ним?
        - А я почём знаю?
        Роман, разделся, аккуратно сложил одежду, спустился в бассейн. Никаких эмоций не почувствовал, никаких картинок не увидел. Заглянул в Яшкины глаза, но увидел холодный туман и ничего больше. Дельфин покачивался на поверхности, чуть шевелил плавниками и не подавал никаких признаков жизни.
        Пираты и рыбаки столпились на полуюте.
        - Что это с дельфином случилось?
        - А крюк его знает!
        - А может, заболел? - произнес Будённый. - Ветеринар есть?
        - Ха! - Сава хлопнул себя совкоподобной ладонью по ляжке. - Ветеринар? У нас и для людей врача нету!
        - А у меня была такая баба… сисястая! - вспомнил Семён.
        - И що? - посмотрел на него Данила.
        - Нишо… врачом работала.
        - Слушайте, валите отсюда, делами занимайтесь. Не театр здесь!
        Кок всех разогнал и остался на полуюте один. Навигатор пытался достучаться до дельфина.
        - Что же с тобой случилось?
        Он погладил Яшку по чёрной спине. Тот промолчал.
        - Прямо по курсу что-то виднеется, - закричал Ваня-Крюк.
        Все побежали к полубаку.
        - Ты как в воду глядел, - заметил Златан, подойдя к краю бассейна. - Сейчас что-то случится. Знать бы ещё - что.
        Навигатор всё пытался привести в чувство дельфина, и сейчас ему было не до проблем серба. Товарищ его походил на огромное рыбье чучело со стеклянными глазами.
        - Что это там за гадость, саргассы, что ли? - раздался голос неправильного хохла Данилы.
        - Дурак, саргассы - в Саргассовом море, - Крюк сплюнул на палубу. - А этого моря давно уже не существует. Так что и саргассов твоих нэма.
        - Ну хто тебе сказал? - возразил Данила. - Саргассы во многих местах встречаются.
        - Вот я точно говорю, это черти инопланетные, - это снова голос Крюка.
        - Эй, фриц, за пушку быстро и не оставлять её, - выкрикнул Златан.
        - А какой смысл? В кого ты будешь стрелять? Вот в это швайне?
        - Ну, не паникуй, Вальтер! Оно пока не нападает, а пасётся рядом.
        - Со спрутом проще, там хоть видно, куда стрелять, а это полная амёба! Полный аллес капут устроит нам сейчас!
        Роман, оставив Яшку и поднялся на палубу. Взял у Арсения бинокль и осмотрел океан. Впереди виднелась какая-то масса, что-то вяло копошилось на поверхности воды, подобно червям. Теперь он был уверен, что именно этой мерзости так испугался дельфин.
        Часа через два шхуна подошла к этой субстанции, живому существу, которое раскинулось на многие мили вокруг.
        - Это и правда саргассы! - сказал серб. - Саргассовы маты. Так мы называли эту дрянь. Надо держаться от них в стороне. Они телепаты.
        - Что? - воскликнул Сава. - Вот эта гнусь - разумная?
        - Нет. Но врезать по мозгам может! Дельфину уже врезала.
        - Обойти эту гадость можно? - поинтересовался Роман.
        - Попытаемся. Но саргассы по всей поверхности растянулись. И боюсь, если мы туда вклинимся, то нам устроят геноцид.
        Серб дал команду, и «Медуза» под чутким руководством капитана совершила крутой поворот через фордевинд и стала обходить злополучные саргассы, которые раскинулись по всей поверхности океана.
        Серая масса колыхалась в нескольких милях по левому траверзу. Златан сказал, что эти похожие на чайный гриб существа поддерживают телепатическую связь с амфибиями на берегу.
        - Это вроде детекторов? - спросил Арсений.
        - Уши и глаза пришельцев, - злые глаза Златана с ненавистью смотрели в океан. - Благодаря им амфибии имеют полное представление о том, что делается по всей Земле.
        - Это значит, что если нажить себе врагов среди амфибий, то считай, что мы уже на крючке? - Капитан забил трубку своим крепчайшим табаком и закурил.
        - У амфибий нет врагов, - серб отвернулся от терпкого дыма. - У властелинов мира врагов не бывает. И друзей нет. Зачем им друзья? Эти твари сами по себе.
        - Так и сидели бы на своей планете, если сами по себе! - кэп пыхнул сизым дымом.
        Роману казалось, что кто-то за ним наблюдает. Очень неприятное чувство, будто несколько пар чужих глаз уставились в твою спину и взгляд сейчас прожжёт насквозь. Кроме того, добавилось ощущение чужого присутствия в мозгах. Заболела голова.
        Он оставил капитана и вернулся к бассейну. Яшка пребывал в отключке, но помирать не собирался. Сильно ударили его чёртовы инопланетные телепаты. Рядом стоял растерянный Серж с двумя огромными рыбинами в руках.
        - А я поесть принёс… Когда ж он отойдёт?
        - Не знаю, Сержик. Кинь ему рыбки, авось, в себя придёт и сожрёт.
        - Закидать этих тварей гранатами! - со злостью выкрикнул кок, швыряя рыбин в бассейн, словно гранаты. - Чего наши капитаны, чешутся? Око за око, зуб за зуб!
        - Ага, - Роман проследил взглядом за полётом двух серебристых торпедок. - Видит око, да зуб неймёт! Ну бросишь ты все наши гранаты, а что потом? Твари живучие, ничегошеньки с ними не случится. А затем протелепатируют друзьям: «Так, мол, и так, Удалой соизволил кинуть в нас бомбой. Требуется подкрепление». Мы с одним спрутом еле справились, а если десяток набежит?
        Серж почесал затылок, понюхав ладонь, вытер её о рубашку.
        - Но что-то же можно сделать?
        - Мы и делаем. Стараемся обойти эту гадину стороной.
        - Тоже мне - дело! - с презрением выкрикнул кок. - Гнобить их надо! Что с Яшкой сделали, с-суки!
        - Уже пытались гнобить, а толку? Может быть, когда-нибудь, найдутся люди, которые смогут избавить Землю от этой мрази. Но, боюсь, это уже будет никому не нужно!
        - Как так? - изумился Удалой.
        - А ты не помнишь Тунис?
        - Как же не помнить, напоили меня там чаем!
        - Да я не о том. Там люди этим пришельцам, как богам, поклоняются и даже жертвы приносят.
        - Мерзость! - Серж скривил лицо.
        - И как ты считаешь, захотят такие людишки избавиться от своих богов? Да сами же на их защиту встанут!
        - А ведь ты прав. Какой дайвер откажется от навара? Ты ж сам, наверно, полезешь драться, если у тебя станут отбирать твои кораллы.
        - Угу, полезу. И от этой мысли мне гадостно вдвойне!
        Вернулись к капитану и Златану, стоявшим у левого борта и задумчиво разглядывавшим серую поверхность океана. Кок все еще прихрамывал, но рана была неопасной.
        - Какие новости? - нарочито бодро спросил Роман.
        - Плохие, - ответил Арсений. - Конца края не видно. Как бы нам до самой Америки плыть не пришлось.
        - А дальше по берегу идти? - съехидничал серб.
        Удалой вдруг подпрыгнул, как ужаленный:
        - А вы считаете, что это до берега тянется? До самого-самого берега? Может, лучше повернуть назад и подойти к африканскому берегу. Должна быть там хоть полоска, свободная от этих тварей?
        - Ты плохо знаешь африканский берег, кок, - заметил Златан. - Во многих местах очень крутой рельеф и бешеный прибой. Если волна погонит планктон на нас, то даже на берег высадиться не удастся.
        Серж промолчал. Серб обратился к капитану:
        - Кэп, ты распустил команду! Впервые вижу, что кок указывает капитану, что нужно делать.
        - С моими ребятами всё в порядке. Это у вас команда, а у меня семья. А в семье все равны и каждый имеет право голоса.
        - Ха, демократия! - зло хохотнул серб и спустился с палубы.
        Солнце клонилось к закату, а серая полоса всё не заканчивалась. Оптика показывала, что это не единый организм, в некоторых местах светились прогалы шириной до пятидесяти метров.
        Когда солнце окончательно ушло за горизонт и отгорела вечерняя заря, на небо высыпали звёзды. Луна должна появиться на небосводе после полуночи, а пока шли почти в полном мраке, лишь звёзды в волнах отражались.
        Чуть позже вдруг замерцали слабым фиолетовым светом отдалённые области серой массы на поверхности воды. Что за реакция химическая там шла, никто не знал, но выглядело впечатляюще.
        - Красиво! - пробормотал кок, глядя на фиолетовый ковёр в нескольких милях за бортом.
        - Ты ужин приготовил? Нога твоя, как я погляжу, этому не помешает, - повысил голос Арсений. - Он тут красоты морские наблюдает. Эх, прав, Златан, распустил я вас!
        - Будет вам ужин при свечах! - воскликнул Серж и ухромал на камбуз, позвав с собой Егора.
        Минуту спустя они вынесли на палубу складной стол. Второй волокли Крюк и Дрюня. Ещё двое тащили стулья. Инспектор уже кормил рыбок, а столы для пикников, привезенные им, продолжали пользоваться популярностью.
        Пираты в сервировке не участвовали, наблюдали со стороны.
        - Вы че, опять банкет? - озлобился кэп. - А кто велел? Я всего лишь напомнил об ужине! Хватит банкетов, еда - это не роскошь, а средство существования!
        - Кэп, какой банкет? Ребятам надо поесть на свежем воздухе. Погодка, глянь какая хорошая, видок, смотри какой красивый.
        - Ох, ты меня доведёшь когда-нибудь. То банкеты, то чай из Туниса! Ладно, валяйте. Но ужин. Проcто ужин. Без рома.
        - Как, совсем без рома? - оторопел Крюк. - Я не могу совсем без рома. Кстати, я не на вахте!
        - Ну ладно, по стаканчику разрешаю.
        Вскоре Данила и Сава стали выносить блюда. В огромных ладонях Савы подносы казались небольшими тарелочками.
        Как всегда, всё было приготовлено из морепродуктов. Моряки, тем более рыбаки в море одной рыбой и питаются. Конечно, есть изо дня в день одно и то же - эдак даже красная икра надоест. Однако Удалкин когда-то работал элитным шеф-поваром в роскошном ресторане Севастополя, считался весьма уважаемым человеком и умел сделать из обычного набора продуктов разнообразные и вкуснейшие блюда. Чёрт дёрнул влюбиться в жену хозяина, для которой это лишь очередная интрижка. В итоге пришлось спешно, не пакуя чемоданов, бежать в порт и искать там любую работу, лишь бы поскорее убраться с глаз долой. На «Медузе» не хватало матроса, и капитан сразу принял его в команду. Туполев понял, что как матрос новый член команды - никакой, зато умеет прекрасно готовить. С тех пор на шхуне что ни ужин, то объеденье. Со временем из кока сделали и хорошего рыбака, на таком маленьком судне каждый человек должен в любую минуту заменить товарища.
        Ужин вышел, как обычно это бывает на «Медузе» - потрясающим. После ароматного суп подали запечённую рыбу, названия которой никто не знал, поймали нескольку штук в этот день небольшой сетью.
        - О, я, я, даст ист фанастиш! Зер гут! - дурачился за ужином Вальтер, нахваливая блюда. - Отшен, отшен фкусно! Карашо!
        По-русски говорил не хуже остальных, но любил иной раз подчеркнуть свои немецкие корни.
        Море светилось, тихо шлёпали за бортом волны, всё это успокаивало и настраивало на лирику. Все словно позабыли о том, что этот свет излучала масса, которая могла быть опасной.
        Роман даже поймал себя на мысли, что не воспринимает людей Златана как пиратов. Будто не они вчерашней ночью устроили кровавую бойню, перебив команду дайверов. Вот к чему может привести совместный ужин при свечах. Нет, нет, расслабляться нельзя! Это враги. И никогда не станут друзьями.
        Ветер крепчал, и шхуна шла довольно быстро. Вдалеке поблекли звёзды, а над северо-западом и вовсе исчезли - это появились незаметные во тьме тучи.
        Поблизости на поверхности воды лежал огромный пласт враждебной материи, но даже это не испортило никому настроения. Главное, что все знали (они этого хотели) - эту слизь можно обойти. Крепкий ветер толкал «Медузу» вперёд, ребята сыты, здоровы, чего ещё нужно?
        Ужин доели, выпили по стакану рома, Арсений закурил неизменную трубку и закоптил, как пароход. Океан продолжал фиолетово светиться.
        Вдруг раздался крик рыжего Лерыча.
        - Смотрите! - закричал пират. - Мачта горит!
        Навигатор поднял взгляд и увидел, что фок-мачта стала светиться. Белые огоньки плясали по верхним краям марселя и гафельного паруса и блистали на вершине мачты, они словно слетали в разные стороны с лопастей ветрогенератора. Взглянув на грот-мачту, отметил, что и там всё объято этим белым пламенем.
        - Огни Святого Эльма! - воскликнул Серж. - Вот уж точно, ужин при свечах.
        - Это хороший знак! - осклабился серб. - В древности моряки так считали. Так мы им поверим!
        - Не знаю, что там представляли древние моряки, а современные считают, что такое бывает перед грозой, - заметил капитан.
        - И что? - спросил бородач.
        - А посмотри в небо… Мне кажется, что будет ураган. Да и давление начало падать.
        - А всё-таки красиво! - воскликнул Златан, задрав голову и глядя на мачту, охваченную весёлыми огоньками.
        - У нас новогодняя ёлка красивей была, - хохотнул Арсений.
        Роман пробрался к бассейну проверить Яшку. Дельфин уже оклемался, но взгляд оставался стеклянным. Он всё так же держался на поверхности, едва шевеля плавниками. На попытки растормошить никак не реагировал, но всё же кинул пару туманных картинок. Что хотел сообщить, осталось неясным, но навигатор отметил - дельфину стало заметно лучше.
        Когда он вернулся к команде, на мачтах уже ничего не светилось. Ребята всё продолжали обсуждать блуждающие огоньки. Люди разделились на два лагеря - одни утверждали, что это добрый знак, другие, что плохой. Никому и в голову не пришло, что это может быть не плохим и не хорошим, и вообще никаким знаком, а обычным природным явлением, которому неподвластна ни моряцкая удача, ни неудача.
        А затем свечение в океане стало меркнуть, и серая масса начала уходить под воду. Вскоре весь этот гигантский огнистый ковёр медленно погрузился в глубину. Испугался чего или баиньки отправился - неизвестно. Когда удостоверились, что планктона на поверхности не осталось, серб приказал поменять курс, шхуна совершила левый поворот через фордевинд и пошла на юг.
        Арсений беспокоился, что саргассы могут снова всплыть, но всё же пришёл к мысли, что ничего не случится. Раз эта масса стала погружаться, на то есть причины. Наверное, почуяв ураган, эта тварь прячется от непогоды. Теперь главное - пройти этот участок поскорее.
        Столики с палубы убрали. «Медуза» шла хорошо и, казалось, что так и будет продолжаться. Все успокоились и на океан посматривали уже без страха. Но расслабились слишком рано.
        Никогда не знаешь, откуда ждать неприятностей. Внезапно налетел сильный боковой шквал, и судно завалилось на правый борт. Накренившись едва ли не на сорок пять градусов, корабль трещал, как деревянный ящик. Снасти звенели, паруса лопались, и в течение нескольких минут от них ничего не осталось, кроме рваных ошмётков.
        Роман, хватаясь за снасти, едва держался на ногах. Невдалеке стоял Златан, мокрый с ног до головы. Все что-то орали, но никто не слышал даже собственного голоса. Волны одна за другой перекатывались через палубу. Навигатор видел, как в океан унесло Андрея-Дрюню и Марата, что пытался удержать товарища. Салават при этом едва не бросился вслед, но татарина успел схватить за шкирку Семён.
        Самый хорошим вариант сейчас - развернуться кормой или носом по ветру, иначе может окончательно положить бортом на воду и утопить. За штурвалом - никого, и лишь Арсений пытался туда добраться. Это у него получилось не сразу. Раза два капитана откидывало к фальшборту очередной волной. Когда к нему подполз Роман, вдвоём, поддерживая друг друга, они смогли дошкандыбать до штурвала, и кэп развернул судно кормой к ветру.
        Кусок рваного паруса сбил с ног Данилу, хлёстко ударив по затылку. Тот упал и без движения лежал, уткнувшись лицом в залитую водой палубу. Навигатор подобрался к нему, рискуя в любое мгновение оказаться за бортом. Попытался помочь Дане подняться, но тот не шелохнулся. Роман перевернул его на спину и увидел пустые глаза - парень был мёртв. Волна перекатилась чрез палубу, откинув обоих к борту.
        Он вдруг отчётливо увидел в голове картинку - ураган, тучи, вода бурлит, будто кипит. Послание обрадовало - это значило, что дельфин жив. Правда, Роман не смог разобрать, где тот находится, в бассейне, или в открытом океане. Мысленно попросил определить местонахождение - и после этого увидел вторую картинку. Волны, тучи, и вдруг на гребне волны мелькнуло очертание «Медузы» сголыми мачтами. Яшка был не в бассейне.
        Корабль мчался вперёд. Если бы стояли паруса, то, наверное, улетел бы. Он прыгал с волны на волну, то зарываясь бушпритом в воду, то вскидывая нос, подобно птице на взлёте.
        Ураган закончился так же неожиданно, как и навалился. Где-то вдалеке океан ещё бесновался, а здесь уже остыл. Обрывки парусов уже не хлестали так сильно, лишь слабо развевались, как и положено при умеренном ветре. Арсений стоял у штурвала. Вся электрика отказала, аккумуляторные батареи залило водой. Кэп едва держался на ногах, как и все остальные. Он висел на штурвале, вцепившись в него жилистыми пальцами. Увидев навигатора, едва слышно прохрипел:
        - Готовьте новые паруса.
        Отпустив штурвал, он упал на палубу. Роман склонился над ним и попытался поднять, но сил почти не осталось. Кликнул ребят, и Крюк с Салаватом осторожно спустили капитана в каюту. При беглом осмотре выяснилось, что кости вроде бы целы, по крайней мере, открытых переломов не было, хотя могли быть и внутренние повреждения.
        Капитан в себя не приходил, хрипел, стонал, в беспамятстве хватал людей за руки. С ним остался Салават, остальные поднялись на палубу.
        Роман кинулся к бассейну - пусто. Но почти сразу в голове взорвалась картинка - голые мачты, рваные паруса. Яша где-то рядом, он видел корабль. Навигатор нащупал в кармане ультразвуковой свисток, подул в него и вскоре увидел чёрную дельфинью голову над водой. Он стал опускать бассейн. Моторы не работали, пришлось крутить лебёдку вручную. Плечи болели, а когда левая половина заклинила и отказалась опускаться, едва не вывернул сустав в локте. Вскоре на помощь подоспел Серж, вдвоём кое-как спустили бассейн, и дельфин занял свое место.
        Матросы принялись снимать рваную парусину. Сава и Крюк принёсли две скатки из трюма - паруса на замену. Они дружно принялись снимать рванину с гафеля и подвешивать новьё. Работу закончили к утру - паруса, зазвенев под ветром, понесли шхуну на юг. Скорее от этого проклятого места, пока эта гадость телепатическая не вздумала всплыть.

* * *
        Андрей - тихий и незаметный человек. Родителей своих не знал, младенцем подбросили к полицейскому участку, так и попал в детдом. Там и жил до совершеннолетия, не зная материнской ласки и отцовской любви.
        Однако, в отличие от многих детдомовцев, не вырос озлобленным на весь мир и никого не винил в случившемся. Даже своих родителей, о которых так ничего и не выяснил.
        После детдома юношу устроили работать в док разнорабочим, но работа там тяжёлая, а платили мало - потому и пихали туда детдомовцев да всякое отребье.
        Однажды в док на ремонт зашла «Медуза», Дрюня разговорился с Крюком и тот, пожалев парня, рассказал о нём капитану. В экипаже как раз не хватало матроса, и Арсений переманил детдомовца к себе.
        Так Андрей стал членом небольшой рыбацкой семьи. А теперь погиб, а с ним Марат и Данила. Кэпу повезло больше, но он теперь пребывал в беспамятстве.

* * *
        С восходом стали подсчитывать потери. Фальшборт в некоторых местах проломлен и по палубе гуляли запоздалые волны. Но страшнее были человеческие жертвы, невосполнимый в море ресурс. И не только в море невосполнимый, но и в сердцах, ведь это были старые и проверенные друзья.
        - И чего нам теперь без кэпа делать? - задумчиво спросил Златан, зайдя в каюту капитана.
        Кок принёс завтрак, но Арсению было не до еды. Роман стоял за спиной серба, слушая, как хрипит во сне капитан.
        - Повернём к побережью и доберёмся до какого-нибудь порта, - сказал дайвер.
        - Капитана наймём? - бросил серб через плечо.
        - А что делать, если Сеня в себя не придёт?
        - Ну, ладно… Вдоль берега так вдоль берега.
        Серб поднялся на палубу и дал команду идти к берегу. Хоть аккумуляторы и были залиты водой, но генератор работал исправно. Заскрипели мачты, наполнились ветром паруса, натянулись снасти. «Медуза» совершила поворот и пошла к африканскому побережью.
        - Лишь бы эти твари не поднялись на поверхность, - Серж стоял, разглядывая неспокойную поверхность океана.
        - Будем молиться, чтобы океан не успокоился, - заметил Крюк.
        К счастью, волнение не утихло, но и не штормило. Корабль шёл несколько часов кряду в полный бейдевинд, пока не показался берег, совершил поворот через фордевинд и пошёл в бакштаг вдоль побережья. Паруса налились ветром, чуть ли не звенели, а натянутые снасти пели, как скрипичные струны.
        - Столько времени зря потеряли, - злился Златан, наблюдая, как Семён и Крюк споро ремонтируют фальшборт.
        - Время ничто, - заметил Роман, стоя рядом с ним. - Главное, что целы, хоть и не все. А что нам было делать? Идти напролом через эту гадость… Тогда бы мы время сэкономили, уже кормили бы рыбок на дне.
        - Да ну… А вдруг нас бы не тронули.
        - Знаешь, я с этими штуками не сталкивался, но знаю, как вести себя с черноморскими приблудами. Самый верный способ уцелеть - сидеть дома и пить чай с вареньем. А уж если угораздило оказаться в море, то постараться обойти стороной.
        - Ну ты же стороной ничего не обходил, да ещё дайверов за собой водил.
        - Там, у себя, я знаю дно, как дворик своего дома. А незнакомые места, да ещё неизвестные мне организмы я предпочитаю наблюдать со стороны. Может быть, когда-нибудь я изучу, как следует, эти чертовы саргассы, и смогу ходить по ним пешком. Но сейчас рисковать я бы не стал. Да и тебе не советую, погибнешь, а мне хочется денежки получить. Да и карта у тебя, опять же, а найти этот галеон, или что там вы ищете, без неё я не смогу.
        - Логичный человек ты, навигатор. Мне даже в некоторой степени нравится твоя прямота. Но неужели ты не задумывался над тем, чтобы заиметь карту и, угробив меня, найти сокровища самостоятельно?
        Роман посмотрел сербу в глаза и усмехнулся.
        - Разумеется. Но мы друг другу нужны.
        - И это правильно. А вот турок хотел меня обмануть и поплатился за это.
        - Это ты ему суггестор раздербанил?
        - Суге… чего?
        - Мозгодробилку. Ящик, похожий на старинный телевизор.
        - Было дело. А ты и про это знаешь? Откуда?
        - Случайность.
        - Вся наши жизнь состоит из случайностей. Бора хотел меня убить. И вас всех тоже. А кто меня не обманет, того и я обманывать не стану.
        - А ты не сможешь запустить эту машину? Она может нам пригодиться.
        - Был бы рад, но я разворотил ее капитально. Боюсь, что теперь это просто груда железа. Надо было бы об этом подумать заранее, но я был очень зол на Бору. Он обманул и меня, и вас. Никого в живых не оставил бы.
        - Именно поэтому ты затеял всё заранее? - полюбопытствовал навигатор. - Чтобы от Борова избавиться?
        - Нет, сначала я хотел подобрать ребят, как честных пассажиров, на всякий случай, чтобы обезопаситься, но подслушал один его разговор. Я понял, какой гусь это Бора. Он рассчитывал взять денежки и грохнуть и меня, и вас.
        Такому объяснению можно было и поверить. А теперь надо поговорить о делах насущных, нечего сейчас копаться в прошлом.
        - Нам нужно выбрать порт, где можно остановиться и нанять штурмана. Боюсь, что Арсений ещё нескоро прочухается.
        - Идём мы вдоль берега и этого достаточно, - ответил серб. - Придёт капитан в себя - хорошо, не придёт, доберёмся до Дакара… или нет, до Бисау, а там уже и штурмана наймём.
        На том и порешили.
        Вечером капитан оклемался, но был слаб и не мог управлять кораблём. Лишь осведомился, как обстоят дела. Выслушав кока, он молча кивнул - сил говорить не осталось. Но, судя по всему, решение одобрил. Серж позвал Романа, но пока тот спустился, кэп снова провалился в забытье.
        Гибель брата выбила почву из-под ног Салавата. Ночью он не спал, сидел на полубаке перед самым бушпритом. Запрокинув голову и глядя в небо, он не то читал молитвы, не то пел. Песня-молитва была тоскливой и долгой.
        Ночью шхуна спокойно скрипела мачтами, ветрище был приличный, и скорость временами достигала десяти узлов. К утру ветер поутих, и паруса заметно провисли. Навигатор опасался, что саргассы-телепаты поднимутся на поверхность, но, похоже, «Медуза» уже прошла опасное место. Океан успокоился, водная гладь лениво отражала утреннее солнце. Поверхность воды была свободна от серой массы, которая вчера заставила моряков изрядно понервничать.
        Экипаж повеселел, матросы, работая со снастями, запели любимую рыбацкую песню, корсары полезли помогать.
        Я знаю тысячи историй!
        А-ха!
        И все я рассказать могу!
        А-ха!
        Когда рыбак уходит в море!
        А-ха!
        Рыбачка ждёт на берегу!
        А-ха!
        Корсары слов не знали и подпевали припевочку «А-ха!», но горланили так, будто последний раз в жизни. Не пел только Салават.
        Корабль продолжал идти на юг мимо безлюдного африканского берега.
        - Смешно, - сказал Златан, облокотившись о планшир. - Когда-то Африку называли чёрным континентом. А сейчас окутана таким плотным белым туманом, что хочется переименовать. Теперь это белый континент.
        - А местами туман не белый, а синий, - Роман провел рукой впереди. - А вон там вообще желтоватый. Сера там, что ли? Филиал ада.
        - А ведь нам придётся сойти на берег, чтобы нанять штурмана, - с тоской в голосе произнес Роман. - Как вспомню Тунис, аж плохеет. Ужасные лица и глаза, такие холодные… В дрожь бросает. И ведь смотрят на меня, а будто не видят. Словно я для них не существую.
        - Когда ты встанешь на пути, они на тебя обратят внимание. Но это будет последняя встреча, - ответил серб, разглядывая берег в бинокль.
        - Ты сталкивался с ними?
        - Один раз. Больше не хочется. Они нас не воспринимают. Никак. Но если помешаем, могут раздавить, как таракана.
        - И что между вами случилось?
        Бородач опустил бинокль, развернулся и опёрся спиной о фальшборт.
        - Хочешь знать? Это случилось чуть севернее. На этом же берегу. Три года назад. Я возвращался… ну, понимаешь, откуда. Оттуда, где я оставил всю команду. Куда мы сейчас идём.
        - И что?
        - Да ничего. Я плыл на бриге. Один. Дайверы остались на дне. Управлять кораблём я не умел… да вообще, я был… гм… привязан к фок-мачте. Паруса подняты, штурвал застопорен, бриг шёл, я даже не знаю каким курсом. Я был не в себе. Жратвы куча, воды много, но я едва не сошёл с ума от страха и одиночества. Еле смог освободиться, чуть не помер, привязанный к мачте.
        - А кто тебя привязал-то?
        Златан скривился в усмешке:
        - Долгая история, как-нибудь расскажу. Короче, я освободился, добрался до воды и еды. И вдруг удар о берег… Не сразу и сообразил, что случилось. Очнулся с переломанными рёбрами на берегу. Лежу, подыхаю, и эти… глазастики… Ходят вокруг, на меня ноль внимания. Сколько времени так пролежал, я не знаю. Помню, что меня стала мучить жажда. Я от жажды умираю, и подняться не могу, а им до меня никакого дела. Останки корабля растаскивают, чего-то в нём понадобилось. А когда я оказался на пути, один, даже не перешагнул через меня, а наступил на грудь. Я заорал от боли, тут-то он всё-таки меня увидел. И даже с некоторым интересом посмотрел. А если бы я помешал, то раздавил бы. Я это сразу понял, в его взгляде что-то такое… Даже не холодное. А… не могу объяснить. Звери - и те, стараются не убивать, если кто-то мешает. Пытаются уйти от конфликта. А эти - нет. Наплевали на всё и размажут любого, кто помешает.
        - Но ведь не размазали тебя?
        - Потому что я не помешал.
        - Ну, и как ты выбрался оттуда?
        Златан помассировал лоб, будто пытаясь вспомнить.
        - Когда эти убрались, меня подобрали люди. Около месяца я там жил, а когда раны зажили и кости срослись, добрался до порта и ушёл на север. И весь этот месяц эти твари вокруг хижины ходили… чего ищут там, не поймёшь, будто делами занимаются, а поглядишь - бесцельно бродят. И взгляды такие, вроде и не тупые, но и умными я бы не назвал, какие-то дурачки. Хотя… дурачки не смогли бы построить звездолёты. Они - не такие, как мы. Очень не такие. До того случая, я ещё терпимо к этим монстрам относился. Раз мы живём на одной планете, то надо друг друга уважать. Но теперь нет. При первой же возможности я буду их отстреливать.
        - А что помешало сделать это в Тунисе? - поинтересовался дайвер.
        - И далеко бы мы ушли? Нет, это надо обставлять так, чтобы никто не мог придраться. Мы ещё поохотимся на амфибий. Но не сейчас, сначала надо дело сделать. Но поверь, мы найдём время, и устроим сафари. Ты ведь любишь охотиться?
        - Я только подводной охотой занимался.
        - Освоишь и надводную. Но сначала дела. Как там, кстати, твой дельфин? Он может нам пригодиться.
        - Ему уже лучше. А что за дело?
        - Пока никакого. Если придётся, сможет ли он на амфибий воздействовать?
        Роман деланно засмеялся.
        - Издеваешься? От этих долбаных саргассов еле отошёл, а ты предлагаешь на амфибиях свои силы испытать. Да его оглушат так, что и не очнётся.
        - Да? Жаль. А на людей?
        - Навряд ли. Не станет Яшка причинять людям вреда.
        - А зачем эта рыба тогда нужна? - Серба это известие, похоже, очень огорчило. - Толку, как с козла молока.
        - Толк будет, - уверил навигатор. - Телепат всегда в хозяйстве пригодится.
        - Если б ещё кушать не просил, а он жрёт, как кашалот.
        - Отпустить, что ли, его? - саркастически усмехнулся Роман. - Раз толку нету и жрёт много?
        - Ну, пусть будет - недовольно пробурчал серб. - Если ты считаешь, что дельфин нам пригодится.
        - Ты ведь и сам так думаешь, - навигатор хитро улыбнулся.
        - Я уже почти передумал, - вздохнул серб. - Разочаровался, в способностях дельфина.
        - Не в способностях, а в моральных качествах. Способности его на высшем уровне. Да и мораль блюдёт, как монашка. А мораль такая, что людям боль причинять не умеет.
        - А вот Бора говорил, что дельфин заставил выпрыгнуть за борт помощника, - голос серба стал жёстче, чем всегда.
        - Он это может сделать в самом крайнем случае, когда приходится спасать друзей от смерти.
        - Хм… А меня он считает другом?
        - Навряд ли.
        Три дня «Медуза» шла, время от времени меняя галсы в зависимости от направления ветра. Скорость то развивалась до двенадцати узлов, то падала почти до двух. К вечеру четвёртого дня достигли Дакара. Оттуда до Бисау оставалось около четырёхсот миль.
        Полуостров Зелёный Мыс, на котором располагался Дакар, выпирал из африканского побережья, как клык. На самой оконечности полуострова тумана не было, и можно разглядеть с десяток кораблей на рейде. Некоторые поднимали паруса, готовясь уйти, другие недавно прибыли - жизнь в большом порту бурлила.
        Небольшой и юркий корвет, поднял паруса и полетел наперерез шхуне.
        - Кто-то к нам в гости идёт! - воскликнул Крюк.
        - Кто к нам с крюком придёт, от Крюка и получит! - хохотнул Егор.
        - Отставить шуточки! - выругался Златан и велел расчехлить пушки.
        - Главное - не стрелять, - обратился к сербу Роман и прислушался к Яшке.
        Дельфин, долго не отвечал. Бросил картинку: спокойное синее небо, ни одного облачка.
        - Можете не беспокоиться, наверное, это полиция. Яшка не чувствует опасности.
        Серб оставил Лерыча расправляться с чехлом в одиночку и вернулся к борту. Взял старинный цейсовский бинокль и стал рассматривать корвет.
        Предупреждающе рявкнула пушка. Холостым шарахнули. Иначе с такого расстояния уже борт пробили бы.
        - Что нам делать? - задумчиво спросил бородач. - Если остановимся, могут взять на абордаж. Не остановимся - расстреляют.
        Всё же серб подчинился, не стоит лезть на рожон. Приказал Лерычу и Жоресу сесть за пушки и держать преследователя на прицеле. Жора, даже управляя «дуэтом», что-то жевал.
        - Прекращай жрать! - рассвирепел Златан.
        - Война войной, а обед по расписанию, - Жорес развел руками.
        Оба судна забрали паруса. По палубе корвета забегали матросы, все в одинаковой униформе. Спустили шлюпку и она, мерно шлёпая вёслами, стала приближаться к «Медузе».
        Навигатор увидел знамя на верхушке мачты.
        - А чего за флаг?
        - Да сейчас поди разберись, где какое королевство. Кто место занял, тот и король.
        Серб поднёс окуляры к глазам, чертыхнулся и передал бинокль Роману. На голубом фоне знамени была изображена голова амфибии с непропорционально большими глазами. Флаг полоскался на ветру, но мерзкую полурыбью голову нельзя спутать ни с чем другим.
        - Вот придурки! - выругался навигатор. - Это же эти… сектанты долбаные. Пришельцам поклоняются.
        Златан скривил лицо в злой усмешке.
        - Ну да… не нашествие у них, а пришествие. Помню, слышал. Слава богу, там, куда я попал в тот раз, жили люди с мозгами, а не малиновым сиропом. А то бы ещё и в жертву меня принесли.
        Роман навёл бинокль на порт и увидел амфибию. Слишком быстро это чудище передвигалось, а в Тунисе эти уроды ходили, будто в штаны наложили. Приглядевшись, заметил, что амфибия не шла, а летела, стоя на небольшой платформе, как на серфборде.
        Шлюпка глухо стукнулась о борт, и Сава с Крюком помогли гостям подняться на палубу. Трое чёрных и один белый. Все в безупречно сидящей униформе с белоснежными воротничками и манжетами. На шевронах изображена голова амфибии. Полицейские или таможенники.
        Навигатор вспомнил старинную песенку… «Хорошую религию придумали индусы…» Нет, плохую. Очень плохую религию придумали эти аборигены. Хуже некуда.
        Темнокожий затараторил на незнакомом языке. Серб улыбнулся и развёл руками. Тут вступил белый и заговорил на английском, с таким ужасным акцентом, что и его едва понимали.
        - Какой цель идёшь мимо государство Дакар?
        - А цель нашего путешествия вас не должна беспокоить.
        - Беспокоит враги. Какой флаг будешь?
        - Флаг? - Серб поднял голову и поглядел на знамя. - Крым. Россия.
        - Крым? Не слышать.
        - Я тоже о государстве Дакаре ничего не слышал…
        - Мы молодой и маленький страна, у нас много враг. Мы должен делай обыскай. Не вижу тайный враг - идёшь своя путь.
        - Ищите.
        В сопровождении Златана и Романа троица обошла всё судно, заглянула в каждый уголок. О чём-то переговаривались на тарабарском языке и цокали языками. Белый иногда задавал вопросы: «Кто есть на корабль?», «зачем люди пушки стоят?», «почему оружие склад лежит?», «зачем дельфин?». Бородач отвечал так же кратко. На корабле одни матросы, у пушек люди стоят, потому что незнакомое место, оружие лежит на всякий случай, кушать не просит. Буквально переведённое на английский «кушать не просит» ввергло таможенника в лёгкий шок.
        - Оружие кушать? Кто?
        Навигатор попытался объяснить, что это такая неудачная фраза, шутка такая, чем запутал таможенника ещё больше.
        - Шутка? Нет удача? Кто нет удача?
        Серб махнул рукой и промолчал. Таможенник, сообразив, что они друг друга недопонимают и, кивнув, продолжил осмотр судна.
        - Чего ищут-то? - спросил серб по-русски. - Каких врагов?
        - Переворот у них, - Роман кивнул в сторону гостей. - Сектанты власть взяли. Нам нет до этого никакого дела. Хоть я и терпеть не могу этих безмозглых любителей амфибий, но нам главное - спокойно уйти отсюда.
        - Много оружий на слад, - сказал белый таможенник. - Зачем? Диверсия делаешь?
        - Послушайте, как вас там, - Златан посмотрел на погоны, - лейтенант. Как вы полагаете, можно ли в нашем мире прожить без оружия? О какой диверсии вы говорите?
        - Против наш государство. Все не люби наш маленький страна.
        - Лейтенант, до сегодняшнего дня, мы даже не знали о существовании вашего государства. Так что у нас нет никаких поводов его не любить. Да и любить тоже.
        - Мимо иди? Правда?
        - Правда.
        Таможенник помолчал.
        - Тогда можно иди своя дорога. В порт почему не заходи? Вода бери. Припас. Девушка - хи-хи - лежать.
        - У нас всё есть, и вода, и еда. А девушки в море нам не нужны.
        - Значит, иди дальше. Удача на пути.
        - Спасибо, лейтенант, - бородач не удержался и кивнул на шеврон с головой амфибии. - А это… что?
        - Это? - таможенник дотронулся до шеврона рукой. - Это ключ наш будущий! Амфибий наш мир делай хороши! Люди раньше был злой, война всегда, смерть друг друг. Но прилетай чужой люд, и земля стал другой. Плохой люди уходи под земля, а хороший оставайся на земля. Есть ещё плохой люди, но тоже уходи. Под земля. Под вода тоже, если корабль буль-буль. Потом плохи люди совсем нет, а хороши иди в небо. - Он указал пальцем вверх.
        - Бред какой, - прошептал Роман.
        - Что сказать? - спросил сектант.
        - Замечательная у вас религия!
        - Вы принимать амфибий на весь сердце? - оживился лейтенант.
        - Не сейчас! Мы заняты. Но на обратной дороге обязательно.
        - О, обратно… Скоро?
        - Ну, я, не знаю… Скоро!
        Лейтенант распрощался с путешественниками, как с лучшими друзьями.
        Когда троица спустилась в шлюпу, Златан, провожая взглядом лейтенанта, сказал:
        - Чего он расцвёл, как майская роза?
        - Рассчитывает новых адептов заполучить.
        Серб фыркнул.
        - Всем экипажем отдадимся. Руку и сердце, вместе с мозгом и кошельком.
        - Удобная религия у них. Угробил ты человека - значит, это плохой. Кто жив - тот хороший.
        - Старая песенка - Златан зло рассмеялся в бороду. - К нам как-то сектанты заходили, уж не помню, как назывались. Отец бухал, а мать мечтала помочь ему, позвала этих… Пришёл, значится, пастор… Я ржал, христианский пастор был турком. Книжечку достал, чего-то почитал там, и к отцу, да как завопит - изыди, бес алкоголя. Тут отец ему такого леща выписал, книжечка в одну сторону, очки в другую, ботинки на месте остались, а пастор аж дверь спиной вынес. Через минуту, держась за бок, вернулся, забрал ботинки, очки и библию. Вы, говорит, для Иисуса потеряны! И ноги в руки, только и видели. А отец сам пить бросил, когда собутыльник его ножом пырнул.
        - Да, весёленькая у вас жизнь.
        - А ты небось в здоровой семье прожил?
        - Ага… А главное, в большой. Я бродяжничал, пока меня не забрали…
        - И куда тебя. В детдом?
        - Ну, что-то вроде…
        Шлюпка пристала к корвету. Отсалютовав холостым выстрелом, судно двинулось к порту. Роман, вспомнив о летающей амфибии, взял у бородача бинокль, высмотрел одну тварь на антигравитационной платформе. Невдалеке летела ещё одна, а чуть поодаль третья.
        - Я уже видел таких, - в голосе серба сквозила ненависть, - когда возвращался. Сами передвигаются, как черепахи, а на этих антигравах очень маневренны. Если стрелять, то будет очень трудно попасть.
        - Ты уже и стрелять по ним собрался?
        - А то! Не всё ж нас гробить. Придёт и наш черёд. Как там ваш классик сказал? «Товарищ, верь, взойдёт она, звезда пленительного счастья!»
        - Ну, наша звезда если и взойдёт, то не при нашей жизни.
        Навигатор спустился к Арсению. Серж сидел рядом с капитаном, сменив Салавата.
        - Ну, как он?
        - Пару раз сегодня в себя приходил, спрашивал, где мы находимся, что с кораблём. Говорил едва слышно. А лекарь из меня сам знаешь, йодом помазать, да таблетку от поноса дать. Говорил я, надо врача нанять.
        - Яшка помогает ему. Кости зарастить не сможет, а вот боль снять - легко. Потому и высыпается Сеня. Иначе с переломанными костями орал бы фальцетом.
        - Хорошая рыбка, - улыбнулся кок. - Ты его кормил? Присмотри за Арсением, а я пойду Яшку покормлю.
        - Иди. Он тебя тоже любит.
        Перед уходом Серж показал, чем и как поить капитана, если тот очнётся.
        Навигатор сел на табурет, плеснул рому, выпил, налил ещё, снова закинул в себя. Череда событий последних дней заставила многое переосмыслить. Совсем не ожидал он попасть в такой мир. Нет, мир, конечно, и раньше не сладкий был, но сейчас стало чересчур тяжко. Сколько смертей увидел за несколько дней? Всё шло, как по маслу, но стоило выйти в Атлантику - и началось. Одни нехорошие люди перебили других нехороших людей. Ураган стал гробить всех без разбора.
        А после разговоров со Златаном он почему-то стал испытывать к пирату некоторое уважение. Может быть, не совсем корсар этот серб? Или же наоборот, корсар до мозга костей и втирается в доверие?
        Арсений заворочался. Товарищ склонился над ним, но капитан, не открывая глаз, снова замер. Даже не застонал… Да, со сломанными рёбрами много не наворочаешься.
        Роман выпил ещё один стакан. Шаткое положение совсем не нравилось. Матросов и без того мало, а после шторма стало ещё меньше. Капитан лежит в беспамятстве, судно ведут люди, которые привыкли исполнить его приказы. Если не найдут штурмана, что тогда? Доплывут вдоль берега до мыса Доброй Надежды, а дальше с надеждой, как с доброй, так и со злой, придётся попрощаться? И если к этому времени не найдут штурмана да Арсений в себя не придёт, то будет совсем плохо. Нужно во что бы то ни стало штурмана разыскать. Не для того в такую даль пошли, чтобы погибнуть по глупости.
        Вернулся кок в хорошем настроении. В последнее время он полюбил купаться в бассейне с дельфином и кормить того рыбой. Роман иногда задумывался над этим - Яшка нашёл ещё одного друга, хорошо это или плохо? И даже чувствовал незначительные уколы ревности - сам-то редко когда играл с дельфином, обычно занимались работой, а для игр времени не хватало. Яшка тоже привязался к Сержу, и игра доставляет обоим удовольствие.
        - Салават мне не нравится, - сказал Удалой. - Бедолага, совсем плохой стал. Я его спать отправил, парень себя извёл.
        Навигатор вышел на палубу. Начинался вечер. Красное солнце склонилось над океаном и вот-вот провалится за край. С другой стороны клубился туман. Тугие паруса звенели под напором ветра. За бортом шумела вода. Жизнь продолжалась.
        До Бисау добрались часов за двадцать. Вход в устье реки Жеба, где расположен порт, имел очень капризный фарватер. За лоцманом отправили шлюпку, тот умело провёл судно к порту, минуя отмели и многочисленные островки, и вскоре «Медуза» стояла в Бисау.
        В порту не было свободных доков, так что придётся подождать не день и не два, или продолжить путь без ремонта.
        - Чёрт с ним, этим ремонтом, - выругался серб. - Штурмана бы найти.
        - Нельзя без ремонта, - возразил навигатор. - И без дока можно обойтись.
        Расплатившись с лоцманом, спустили шлюпку, взяли с собой Ваню-Крюка, Вальтера и ушли к берегу. Роман не хотел на берег, к амфибиям, но дело есть дело.
        Вблизи туман не казался таким плотным. Жарко было, как в парилке.
        - Фух, духотища, - заметил Златан, отерев пот со лба.
        - И как вы здесь живёте? - спросил лоцмана навигатор.
        - Не знаю, - тот пожал плечами, - нам здесь комфортно. Тоже не понимаю, как на севере живут в вечном холоде.
        Вдоль берега стояли полузатопленные корабли. И древние, железные гиганты, и современные парусники. Их было очень много.
        - Прилив заканчивается, - заметил лоцман, - скоро отлив начнётся.
        - Со шхуной ничего не случится?
        - Нет, она далеко от берега стоит.
        - Послушайте, а почему у вас так много затонувших у берега кораблей?
        - А у вас не так?
        - Совсем не так.
        - Ну, не знаю.
        - Разгильдяи потому что! - сказал по-русски Рома и кивнул на проржавленную рубку корабля, что едва возвышалась над водой. - Ну куда это годится? Арсений бы такое увидел, его кондратий хватил бы. Безалаберное отношение к собственным кораблям. Руки за такое отрубать надо.
        - Вы о чём? - поинтересовался лоцман.
        - Места, говорю, у вас красивые. Но тумана много.
        - Да, я люблю эти места. А туман здесь всегда. Кто-то это дело любит, кто-то терпит.
        - А как у вас обстоит дело с культом пришествия?
        - Нет, у нас традиционные верования. А этих амфибофилов если хотите увидеть, то вам на север надо. В Дакаре, говорят, их много.
        - Да уж, много. Аж официальной религией объявили. А у вас амфибий много?
        - Как и везде на побережье. Далеко от воды не уходят, но здесь широкая сеть рек, а ещё каналы прорыли почти по всему материку. Так что они везде, и их очень и очень много. Хозяева.
        Шлюпка пристала к берегу. Лоцман ловко выпрыгнул, не замочив ног. Невдалеке проплыла на грави-доске амфибия с бледным и безучастным лицом. Скользнула отсутствующим взглядом по пришельцам (ох, кто ещё здесь пришелец) и улетела.
        - Смотрите, вот там, пирсы, - лоцман указал рукой вдаль. - А впереди мол. Если от начала мола идти прямо и никуда не сворачивать, то увидите небольшое серое здание. Спросите там Симеона, скажете - лоцман Грегор обещал, что этот жирный боров поможет вам найти штурмана. Можете добавить, что если ничего не сделает, тогда я откручу ему голову.
        - Тогда, наверное, будет достаточно назвать ваше имя.
        - Пожалуй. Но иногда стоит припугнуть.
        Роман и Златан вылезли на берег вслед за лоцманом. Пока осмотрелись, тот уже был далеко.
        - Нам с вами идти? - Крюк полез на берег.
        Серб его жестом остановил:
        - Здесь посидите. Мы недолго.
        Дошли до бетонного мола, который врезался далеко в воду, и повернули, как и сказано. Лоцман не обязан хорошо разбираться в ориентирах на суше. Вроде бы объяснил всё чётко, но серого здания на траверзе не видно. Прошли, казалось, до самого Дакара, но никаких зданий, похожих на описанное, не попадалось. По обе стороны от дороги стояли жёлтые, синие, зелёные и чуть ли не серо-буро-малиновые домики, но ни одного серого.
        - Куда нас этот Сусанин завёл? - спросил Роман.
        - А я знаю? И людей, как назло, нету, чтобы спросить.
        Впереди появился чернокожий мальчик, худой, как скелет, завёрнутый в какую-то грязную дерюгу.
        Роман окликнул его и осведомился о Симеоне. Пацан махнул рукой в сторону реки.
        - Там. Один, два… пятнадцать дом пройдёте, на шестнадцать будет - английский его был ужасен.
        Вернулись назад. Серое здание было совсем не серым, а окрашенным в ярко-зелёный цвет.
        - Мда, тяжело дальтоникам жить, - протянул Златан, остановившись перед дверью. - Ну что, пошли?
        Серб постучал и толкнул дверь, она медленно открылась. Внутри было темно и сыро, все окна заколочены. В этой вечной парилке везде сыро.
        Бородач шагнул вперёд, и в глубине отчётливо щёлкнул затвор.
        - Не стреляйте, - размеренно, чтобы не раздражать хозяина, сказал Златан. - Ваш адрес нам дал лоцман Грегор.
        - Этому паршивцу ещё не пробили башку? Заходите. Подождите, я зажгу лампу.
        Загорелась старинная керосинка «летучая мышь» иосветила убогую полупустую комнатку. Высокий седой старик со сморщенным лицом держал лампу левой рукой. В правой - охотничье помповое ружьё.
        - Проходите. Извините, гостей не ждал, у меня не прибрано.
        Симеон повесил лампу под потолком и пропустил гостей.
        - Чего вам нужно? Честно говоря, если бы не Грегор, я бы вас не впустил. Я этому негоднику многим обязан.
        - Нам нужен штурман, - навигатор подошёл к столу. - Наш капитан очень болен, и мы не можем продолжать путь. А заменить его некем.
        Старик упал на диван, тот скрипнул, поднялась туча пыли. Он поставив ружьё между колен и предложил сесть гостям. Серб и навигатор опустились в потрёпанные кресла.
        - Штурман? Временно или постоянно? Хотя, что сейчас можно назвать постоянным?
        - На небольшой срок, - добавил серб. - Обещаем вернуть домой, когда будем возвращаться сами. К тому времени наш капитан уже придёт в себя.
        Симеон помял подбородок. Кивнул каким-то своим мыслям.
        - У меня есть на примете два свободных штурмана. Придётся в порт идти, оба сейчас там. Ну, и со мной за услуги расплатитесь. Можете даже сейчас.
        - Аванс. Остальное потом.
        - Пятьдесят.
        - В местной валюте?
        - А у вас какая.
        - Можем серебром.
        - Пойдёт.
        Вернулись в порт. Старик брёл не спеша, чуть прихрамывая. Колоритный дед - чернокожий, как и большинство здесь, сморщенное лицо, будто его специально прессовали. И живые глаза. Бегающие, неспокойные и задорные. Губы не улыбались, а глаза весёлые.
        Дошли до мола и повернули к пирсам, у которых стояло с десяток кораблей. Невдалеке располагались несколько сухих и плавучих доков. Древние железобетонные давно не использовались и уже построены новые, деревянные. За доками изредка мелькали амфибии, скользящие на антигравах над поверхностью воды.
        - Зайдём в контору, они должны быть там.
        - Хорошо знают своё дело? - осведомился Златан.
        - Вот и проверите. Я могу ручаться лишь за себя, но для работы я уже стар.
        Он привёл их к небольшому приземистому зданию. Высокая бетонная стена мола защищала постройку от приливной волны.
        Старик постучал в тяжёлую дверь. Она отворилась, и Симеон вошёл внутрь, потеснив молодого человека на пороге. Гости двинулись следом. Старик провёл их коридором и толкнул ещё одну дверь. Помещение за нею было светлым благодаря большим окнам в двух стенах. По периметру расставлены столы, на одних стояли старинные компьютеры, на других ещё более древние печатные машинки. «Ну, как государственная шарага в Севастополе, - подумал Роман. - Ещё бы плакат на стене: "Чай попил - и на обед"».
        За каждым столом кто-то сидел и стучал по клавишам. Работа кипела.
        Симеон что-то сказал на местном наречии, молодой парень оторвался от работы и кивнул на другую дверь, за которой слышался тихий бубнёж. Старик проковылял до стены и потянул дверь. Голоса замолкли. С минуту они говорили на тарабарском языке. Когда перепалка прекратилась, со стула поднялся мужчина. Не молод, но и не очень стар, лет пятьдесят.
        - Зафар, - представился он на английском. - Я могу провести вас хоть к чёрту в задницу. Но с одним условием - я должен взять с собой дочь, не хочу без присмотра оставлять. Сарина у меня красавица, недавно исполнилось восемнадцать, и каждый норовит сделать девочку женщиной.
        - Бабу на корабль? - озлился серб. - Да мужики передерутся. Нет, женщинам не место в море.
        Зафар поцокал языком, потеребил шапочку в руках и сел на стул.
        Навигатору это не нравилось.
        - Ещё есть штурманы?
        - Зафар у нас лучший, - ответил Симеон. - Фору даст любому.
        - Другой нужен.
        - А вот и другой, - старик показал рукой на молодого парня.
        Чернокожий юнец, высокий, пышущий здоровьем, и, судя по лицу - весёлый и довольный жизнью.
        - Ты хорошо знаешь своё дело? - Златан внимательно оглядел штурмана. - Не молод ты для такой работы?
        - Я не один рейс работать, - улыбнулся юный штурман, коверкая английские слова. - На разный корабль ходить.
        - Твои условия? Ты не захочешь взять на борт жену, сестру или дочь?
        Парень рассмеялся:
        - Нет, я идти один.
        - Как твоё имя?
        - Альбек.
        - Условия?
        - Сто местных франк.
        - А в серебре?
        - Два монета в день.
        Серб показав один палец. Штурман сделал то же самое, выкинув вперёд два пальца.
        - Ну хорошо, - Златан обращался к навигатору, не глядя на Альбека. - Примем его условия? Но если профессионализм не будет стоить этих денег, то парень пожалеет. Морские законы суровые - чуть что - и на рей.
        Штурман почесал кучерявую голову и, улыбнувшись, кивнул. Одно из двух, или профессионал, или дурак. Роман спросил:
        - Собираться тебе долго? Мы выйдем дня через два, нам ещё шхуну подлатать надо, - обратившись к Златану, бросил - Дай авансом пару монеток.
        Серб покряхтел, но деньги вытащил и положил на стол. Узловатые пальцы штурмана смели монетки в одно мгновение.
        - Значит так, Альбек, - навигатор проводил взглядом монеты. - Мы простоим на рейде дня два или три. А может, и неделю. Но завтра утром ты должен быть уже на борту. На время стоянки платим по одной монете в день, а выйдем в море, заплатим, как и договаривались. Пойдёт?
        Юный штурман закивал, довольный новым предложением. И Роману подумалось, что раньше этот чернокожий штурман не получал больше половины монеты в день.
        Серб рассчитался с Симеоном. Роман спросил старика, не обманет ли Альбек, получив аванс. На это Симеон рассмеялся и отметил, что в этом случае того ждёт порка на площади, да и то в том случае, если Златан не сделает с ним чего-нибудь похуже.
        Распрощавшись со стариком, товарищи (да, теперь навигатор воспринимал корсара почти товарищем) вернулись к шлюпке.
        На борту кипела работа. Серж руководил не хуже капитана, снарядил экспедицию на берег и закупил материал и новые аккумуляторы. На палубе стоял смоляной запах, слышался стук топоров и молотков. Работали все - и матросы, и корсары. Если так пойдёт и дальше, то они выйдут завтра или послезавтра.
        Поздно вечером работу прекратили. Подлатанные борта сияли новыми вставками. На другой день стали подправлять мачты, перевесили паруса и подремонтировали электрику. Успеют сделать до полудня - уйдут с отливом, а не успеют - через день.
        - Мне кажется, что лучше бы взяли взрослого штурмана… Как там его… Зафара, - сказал навигатор, когда они сидели за столиком на палубе и под ром наблюдали закат.
        - Нет, баба на борту - это катастрофа! - возразил серб. - Ты даже не представляешь… Я, конечно, понимаю, что суеверия - это пережиток прошлого, но всё не так просто. Знаешь, что начинает твориться с мужиками, не видевшими женщины несколько месяцев, когда на борту оказывается молоденькая и хорошенькая деваха. Лучшие друзья передерутся, а то и поубивают друг друга. А эта дура ещё и флиртовать будет то с одним, то с другим.
        - Никогда не думал об этом.
        - А вот подумай на досуге. Люди все разные - одни бесчувственные циники, другие романтики. И вот представь такую ситуацию - романтик влюбляется в девушку, ухаживает за ней, подарки дарит. Но вдруг видит, что друг на полуюте загнул объект его поклонения и хм… любит совсем не романтично. Даю девяносто процентов, что он проломит череп другу. А пока товарищ будет приходить в себя (если не склеит ласты) деваха найдёт себе другого.
        - Согласен. Есть определённый риск.
        - Определённый риск, - передразнил серб. - Да я это не понаслышке знаю.
        - Тебе проламывали череп?
        - И я проламывал. И мне проламывали. Вот я и протестую против баб на корабле.
        - Ты ж не моряк.
        - А не нужно быть моряком, чтобы понять это. Бабы - это зло.
        - Ну, быть по-твоему. Но всё равно не нравится мне этот молодой. Старика лучше взять. Старики всегда надёжней и мудрей.
        - Ну да, и за бабами не бегают.
        Солнце ушло за горизонт. В порту зажглись огни. Вдалеке засветился прожектор маяка. Взошла луна. Речные волны, стремились к океану, они заиграли серебряным светом. Настроение было прекрасным, а ром ароматным и вкусным.
        А вот женщин рядом не было, о чём Роман вовсе и не жалел. Женщин он пока не познал. Стеснялся он. Кому он нужен такой, с жабрами? Даже на пляж не ходил никогда, а если и плавал в море, то в гидрокостюме. Или забирался на самые безлюдные пляжи, где и плескался с Яшкой. Однажды, правда, его случайно увидела одна девушка, но, кажется, жабр разглядеть не успела.
        Он проведал Арсения. Кэп говорил так тихо, что приходилось низко склоняться, чтобы разобрать слова. Капитан спросил, где находится «Медуза» ичто произошло, пока он находился без сознания. Навигатор поведал всё как есть, и кэп удовлетворительно кивнул. И снова провалился в забытье.
        Утром работы возобновились, и команда за полдня подремонтировала мачты и механизмы подъёма гафелей и бассейна.
        Альбек прибыл на борт с небольшим опозданием. Всё меньше и меньше нравился им этот молодой штурман, и уже начинало казаться, что он совсем неопытен. Хотя по одёжке встречают - пока не увидишь человека в деле, ничего конкретного сказать нельзя. А возводить напраслину на человека совсем не хотелось.
        Златан ещё раз предупредил штурмана, что тот ручается головой за сохранность судна. Юноша закивал в знак согласия с беспечной улыбкой. Навигатор знал, до чего может довести беспечность.
        Всё-таки закончить работу в этот день не удалось. Оставалась самая малость, но лучше не торопиться и сделать всё основательно.
        Утром закончили ремонт и часа два спустя снялись с якоря.
        - Лоцман не надо! Фарватер я знай, как свой пять палец, - улыбнулся юноша.
        - Если посадишь судно на мель, будешь знать фарватер как свои четыре пальца! - пригрозил серб.
        Похоже, что штурман не понимал, насколько суров серб, и отшутился:
        - Пальцы у меня много!
        - Пальцев-то, может быть, много, зато всего два яйца и только одна голова.
        Но даже при таком суровом напоминании Альбек лишь рассмеялся.
        «Интересно, - подумал, Роман, - долго ли этому мальчику осталось смеяться?»
        Солнце светило в корму, когда шхуна выходила из устья реки. Мутная речная вода подкрашивала океанскую, вдалеке океан снова приобретал зелёный цвет.
        Навигатор спустился к капитану. Арсений спал. Лицо бледное, веки подрагивали, а под ними с бешеной скоростью передвигались зрачки. С ним сидел мрачный и неулыбчивый Салават.
        - Как он?
        - В себя не приходил сегодня.
        - Давно так мечется?
        - Нет, минут пять… снится что-то, наверное.
        - Ну ладно, если что, зови.
        - Угу, обязательно. Но, кажется, что ещё долго так… Сильно шибануло капитана. Но Маратика сильнее.
        Навигатор положил руку ему на плечо. Хотелось поддержать товарища, но слов не нашлось. Не умел он утешать, да и не любил. Сильные люди не хотят, чтобы их утешали. Он развернулся и вышел из каюты.

* * *
        Марат и Салават никогда не расставались. Братья были очень похожи, и думали совершенно одинаково, да и характер один на двоих. Обоих иногда называли в шутку сиамскими близнецами. Казалось, что даже мысли друг друга читали - не успеет один что-то сказать, а второй уже знает, что услышит. А уж сколько раз в один голос отвечали на вопросы, будто и правда некогда были единым организмом.
        Когда Марат обратился к Арсению в поисках работы, тот после беседы не отказал, но сообщил, что берёт лишь одного, никаких братьев, сестёр, тётушек и дядюшек. Татарин пытался убедить кэпа, что брат такой же сильный и выносливый, а сам худенький, места много не занимает и кушает совсем чуть-чуть, но капитан остался неумолим. Пришлось согласиться, но новый матрос всё же провёл на судно брата, спрятав в трюме. Иногда они менялись местами - то один в кубрике спит, то другой. Как в старинном анекдоте про китайских таксистов, которые жили по одному паспорту и работали сутками напролёт - пока один таксовал, второй отсыпался в багажнике. И никто даже не заподозрил, что это два разных человека, братьев не отличить друг от друга.
        Но однажды капитан Туполев спустился в трюм и, передвинув тюк с тряпьём, предназначенным для липового старьёвщика, вдруг увидел спящего Марата. Ох, как ругал кэп нерадивого лодыря. Надо же! Все работают, а он тут отсыпается.
        Арсений вытащил нарушителя на божий свет, вызвал всю команду, чтобы отчитать перед всеми нерадивого матроса, и вдруг с удивлением увидел его двойника. Тот, мокрый от пота, не лодырничал, а честно работал. А рядом стоял другой, сонный и с помятым лицом. Сеня едва с ума не сошёл, когда это увидел. Братья начали сбивчиво рассказывать, кто они такие и почему не могут жить друг без друга и зачем пошли на такой обман. Тупой расхохотался до слёз и поставил Салавата на довольствие. С тех пор оба брата служили на шхуне на законном основании.
        После этого случая оба полюбили Арсения, как родного отца.
        Иногда капитан использовал братьев, чтобы запутать и отвлечь служителей закона. Раза два, бывало, на борт поднимался наряд водной полиции, а из трюма не успевали убрать запрещённый улов. В таких случаях на сцену выходили близнецы. Сначала один, а затем второй. Марат проходил с кормы, а Салават с носа. Полицейские были фраппированы - как это татарин так быстро успел переместиться! В конце представления братья появлялись вместе и едва ли не раскланивались, как заправские клоуны, и гости вовсе забывали о своей задаче и начинали расспрашивать, задавая глупые вопросы. А в трюме или избавлялись от улова или тщательнее прятали запретные плоды инопланетной оккупации. Полицейские уходили довольные и весёлые - как в цирке побывали.
        Так близнецы и стали родными в этом сплочённом коллективе.

* * *
        «Медуза» вышла из устья реки, обошла острова и пошла на юг. Златан дал примерные координаты. Так и сказал - «примерные координаты я тебе дам» - и обозначил квадрат между 65 и 55 градусами южной широты и 30 и 50 градусами западной долготы. Большой такой квадратик. Иди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.
        Альбека столь размытые координаты нисколько не удивили, а даже как-то и обрадовали. У Романа сложилось такое впечатление, что чернокожий штурман облегчённо вздохнул, когда сообразил, что нет нужды прокладывать маршрут до конкретной точки, а можно целиться в огромный квадрат.
        Альбек уединился в штурманской каюте и начал колдовать над картой. Когда маршрут был готов, шхуна, совершив поворот оверштаг, пошла курсом юго-запад. Штурман с видом повелителя мира стоял на носу и смотрел вперёд. Увидев навигатора, он улыбнулся.
        - Всё хорошо, мы быстро будем место.
        - Ты уверен?
        - Конечно. Я по своя лоция ходить много-много, там отмечен все мель и любой опасность. Старый лоций, но удобный.
        - Будем надеяться,
        - Ветер нам помогать!
        Роман вернулся к Залатану.
        - Не нравится мне этот штурман.
        - Мне тоже, но мы уже сделали выбор. Мы выбрали меньшее зло. Тот старик, хоть даже и бог, но баб на корабле я не потерплю. Уверен, что твой капитан то же самое сказал бы.
        Вскоре африканский берег растаял за кормой, но облака тумана всё ещё висели над горизонтом. Навигатор с облегчением подумал, что наконец-то оторвались от этого чертового континента - больше не мог видеть этих проклятых амфибий.
        Два дня «Медуза» шла, как заведённая, но ветер резко утих, скорость упала. Ещё день корабль двигался еле как, один-два узла в час. Поверхность была идеально гладкой, и блестела под ярким солнцем, как отполированная, лишь изредка небольшая рябь нарушала спокойствие океана.
        Златан был мрачен, как господь бог в тот день, когда Адам спёр яблоко в Эдемском саду. Он стоял, скрестив на груди руки, и смотрел в ясную даль. Глаза предвещали недоброе.
        - Целый день почти полный штиль, а ветер всё слабеет. Этак мы можем застрять здесь надолго. Вот когда я порадовался бы крепкому шторму. Кок, позови, пожалуйста, штурмана.
        Альбек явился незамедлительно.
        - Что тут творится? - накинулся на него серб. - Почему ветра нет? В океане всегда ветра, насколько я знаю.
        - Я… я полагать… Я знать, что это неправильно… на мой лоций есть сильный ветер… и течений. Но я не видеть сейчас ни течений, ни ветер.
        Роман со Златаном переглянулись.
        - Ты в этих краях был когда-нибудь?
        Штурман, запинаясь, пробормотал:
        - Здесь я ещё не быть. Ни один раз.
        - Что?! - серб едва не задавил юношу своей тушей.
        Штурман сжался в комок и зачастил скороговоркой:
        - Я здесь не бывать… Я ходить вдоль побережий и до остров Кабо-Верде. Океан я не знай!
        Паруса совсем опали, океан заштилел. Даже небольшого ветерка нет. Судно замерло, будто его заякорили. Роман с тяжёлым сердцем слушал слова юноши. Серб помрачнел ещё больше и, нахмурившись, произнес:
        - Ну ладно, штурман, молись своим богам. Кому ты там молишься? Не амфибиям, надеюсь? Короче, если к вечеру ветра не будет, посчитаем твои пальцы.
        Тяжело ступая и шатаясь, как пьяный, серб спустился в каюту. Альбек побледнел настолько, то стал похожим на белого человека. Кажется, теперь он сообразил, что Златан не шутил про пальцы. И не только про пальцы. Он вообще, никогда не шутил.
        - А мы спрашивали, уверен ты в свои силах или нет, - сказал Роман.
        - Тогда быть уверен, теперь нет, - упавшим голосом пролепетал штурман.
        - Вот ты кашу заварил! Чего теперь делать? Почему ветра нет?
        Штурман растерянно пожал плечами.
        - Не знать! На лоций ветер есть… Ветер всегда дуть один направлений… Я не знать, зачем случиться такой мёртвый штиль.
        - Ладно, подождём.
        - А что будет с меня? Палец мой резать?
        - Златан исполнит обещание. Человек он серьёзный. Боюсь, что не один штиль будет мёртвым.
        - А ты не можешь меня выручай? Заступиться?
        - Пожертвовать собственными пальцами? Не уж, они мне и самому пригодятся!
        Весь день корабль провёл в полусне. Моряки сидели и играли в карты на палубе под навесом из парусины. Паруса не трепыхались, и даже флаг не плескался, как обычно, а повис на мачте.
        Серб был зол и не выходил на палубу, заливаясь ромом. Альбек жался на носу, и что-то шептал, может быть, наколдовывал ветер. Даже на ужин не пошёл, хотя Удалой приходил и звал его. Штурман переживал и боялся.
        Бородач, накачавшись ромом, вышел на палубу вечером. Ветра не было. Это злило серба больше всего.
        - Эй, штурман, где ветер? Где твой бубен, штурман? Если к утру не наколдуешь, будешь акулам курсы прокладывать!
        Юный штурман в ужасе вжимался в фальшборт на носу, в темноте горели перепуганные глаза. Он что-то шептал - молился - но уже не ветра желал, а чтобы этот пьяный и огромный серб оставил его в покое.
        Когда серб вытащил из ножен большой нож, Альбек заверещал, как сурок, и забился в судорогах.
        - Отрежу, сука!
        Что собирался отрезать Златан, осталось загадкой, Роман и Серж навалились на бородача. Однако тот был большой, сильный и пьяный, а пьяному море по колено. Он вырвался и погнался за штурманом. Альбек визжал, как свинья, которая почуяла, что кто-то собирается отведать сала. С полуюта по палубе уже неслись толстый Жорес и рыжий Лерыч, а из люка выскочили, как черти из табакерки, Семён Будённый и Сава.
        Со стороны уже не разобрать, кто за кем гонится и кто от кого убегает. Всё, что можно перевернуть и сломать - сломали и перевернули, но в конце концов серба распластали на полу и отняли нож. Златан плевался и матерился и долго не хотел успокаиваться.
        После того, как его надёжно закрепили в каюте, пришлось долго бегать за обезумевшим от страха штурманом. Он что-то кричал, кидался в преследователей, хватая первое, что попадет под руку, и метался от борта к борту.
        - Слева заходи! - азартно орал Крюк. - Отжимайте к борту!
        - Проскользнул, - обескуражено разводил руками Семён, и огромные усы шевелились, как щупальца спрута.
        - На мачту полез!
        - Придурок, куда лезешь? Гафель сломаешь!
        - Падает, падает, сорвётся сейчас! Айн, цвайн, три!
        - А я ловлю! - Сава расставил свои огромные руки.
        Однако штурман упал не в объятия северного гиганта, а на палубу, но при этом умудрился ничего себе не сломать, вскочил и бросился к полуюту.
        Наконец Альбека удалось загнать, как зверя, и прижать к корме, но, совсем уже не соображая, он выпрыгнул за борт и упал в бассейн. Вообразив, что находится в океане, стал, сильно загребая, плыть, пока не наткнулся на сонного дельфина. Приняв Яшку за акулу, дико заверещал, благополучно потерял сознание и был выловлен Сержем и двумя матросами.
        Шхуна застряла где-то посреди океана, без капитана и без штурмана.
        Полный штиль продержался целую ночь и весь день. Солнце пекло, как в аду. Все исходили потом, промокшие рубашки прилипали к телу. Настроение команды падало.
        Серб проснулся лишь вечером. Угрюмый и неразговорчивый, молча ходил по палубе от носа к корме и обратно и изредка поглядывал на паруса - но те безжизненно висели, и даже не шевелились.
        В команде стали заводить унылые разговоры.
        - Всё, приплыли, капут всем! - грустно сказал Вальтер.
        - Не надо за всех говорить, - ответил Иван, почёсываю крюком спину. - У нас есть лишний денёк, чтобы позагорать, ничего не делая.
        - Ну да, перед смертью хоть позагораем!
        В голове Альбека что-то сломалось, и починить его мог только психиатр. Чернокожий горе-штурман, оседлав, как коня, бушприт, до самого вечера призывал ветер, вглядываясь в безоблачное небо. Он отказался и от обеда, и от ужина, и от возвращения в кубрик. Так и сидел да выл, пока не уснул, обняв бушприт. Ребята сняли его и унесли в кубрик.
        На другое утро ничего не изменилось, полный штиль. Альбек свихнулся окончательно. Сумасшедший штурман в океане - лучше не придумаешь. Он стал орать, что теперь не знает океан как свои пять пальцев, и отрубил мизинец тесаком, украденным на камбузе. Разделся догола и стал бегать по палубе, брызжа кровью во все стороны. Ну, точь-в-точь петух после того как ему снесли голову. Парня поймали, одели, перебинтовали, накачали ромом, связали и уложили спать. Серж нашёл отрубленный палец и положил в карман штурмана.
        - Эх ты, Ван Гог недоделанный! - ругался Егор, шоркая машкой по залитой кровью палубе.
        Больше всего Егор ненавидел мыть палубу. Как же! Он же потомственный рыбак! А ему швабру в зубы и вперёд! Его прадед был рыбаком! Дед рыбалил и отец тоже! Они ходили в море на простых шаландах. А там, ну какой там порядок? Зачем там драить палубу? Там и палубы-то нет! Лодка не дырявая, на воде держится - и ладно. Накидал в неё улов, отвёз на берег да продал. Вот и всё! А тут тоже выдумали, чистоту наводить!
        Он любил запах моря и рыбы, стабильность, и был вполне удовлетворён службой на «Медузе». Но в последние дни всё пошло наперекосяк. Привычный мир рухнул.
        После смерти отца осталась в наследство дедовская шаланда, сын стал ходить в море в одиночку. Целыми днями торчал под знойным южным солнцем, рыбалил и сетью, и удочками и возвращался в порт вечером, гружённый чуть ли не по самые борта. Трудное время, он начинал самостоятельную жизнь. Так продолжалось несколько лет. Больших денег никогда не имел, но жить можно. Уже даже замыслил жениться, подсчитав, что сможет содержать семью.
        Но случилась беда. Когда возвращался в очередной раз домой, лодку остановил рыбнадзоровский корвет. Инспектор Бора вбил себе в голову, что Егор везёт не только рыбу. Рыбак даже и пикнуть не успел. Без лишних разговоров, без досмотра лодку расстреляли. Шаланда сразу ушла на дно, Егор на всякий случай притворился, что тоже утонул. Проплыл под водой сколько смог, и когда не стало хватать воздуха, поднялся на поверхность. Пловца не заметили, корвет, покружив вокруг, ушёл в порт.
        Спасло, что научился плавать в раннем детстве и уже лет в 10 мог на спор продержаться на плаву целый час. Это и помогло добраться до берега, полоска которого виднелась вдалеке. Добрался до пляжа ни жив ни мёртв и долго лежал на мокром песке, прежде чем смог встать на ноги и вернуться домой.
        Денег на лодку взять неоткуда, да и о женитьбе теперь мечтать не приходилось, и Егорка удумал податься матросом на какую-нибудь рыболовную шхуну. На одном судне не ужился с капитаном, на другом с командой, так и попал к Туполеву и надолго связал с ним свою судьбу.

* * *
        Навигатор уловил сигнал от Яшки. Кто-то приближается, но кто это, дельфин не знал, никогда таких зверюг не видел. Роман подбежал на нос, осмотрел океан, - никого. Вернулся на корму - горизонт чист. Кого же там увидел телепат? Неужто опять кракен?
        Картинка в голове стала отчётливой. Большая-пребольшая туша в воде, настоящий бегемот. Вскоре стало ясно - это и есть морской бегемот - кашалот.
        Роман долго всматривался в воду, но ничего не видел. Так продолжалось несколько минут, но вдруг под килем промелькнула широкая тень. Затем снова, но уже в обратную сторону.
        Яшка кинул картинку. Кукла-перчатка, петрушка, которого показывал ему когда-то товарищ. Он загипнотизировал кашалота, ведь того можно использовать как тяговую силу. Допотопный двигатель в одну кашалотовую силу.
        Туша всплыла в десятке метрах от «Медузы». Кашалот замер, в ожидании приказа - он находился в полной власти телепата.
        Навигатор подозвал серба.
        - Дельфин его загипнотизировал. Людей он отказывается подчинять своей воле, а рыбок легко, чего с безмозглыми возиться?
        - И на кой он нам?
        - Впряжём, как лошадь, и он вернёт нас в Бисау.
        - Зачем нам в Бисау?
        - Вернём бракованный товар и возьмём замену.
        - Старого штурмана? - взвился вдруг Златан, поняв, куда клонит навигатор. - Старика с бабой? Ни за что!
        - Предпочитаешь ещё одного неумёху Альбека?
        Серб чертыхнулся.
        - А почему нам не пойти вперёд? - спросил он, вперив взгляд в далёкую линию горизонта. - Кашалот-тяжеловоз у нас уже есть. Зачем нам возвращаться?
        - Кашалот не штурман! - рассмеялся Роман. - А оба наших штурмана в беспамятстве.
        Златан поскрипел зубами и дал согласие возвращаться.
        Кашалота взнуздали, как коня. Дикая радость обуяла матросов и корсаров, когда, получив сигнал телепата, кашалот развернул судно и повёл его на восток. «Медуза» шла медленно, будто не торопилась никуда, а впереди маячила чёрная горбатая спина животного, взявшего её на прицеп.
        Невозможно поверить, что кашалот стал таким спокойным и ручным. Ведь этот сильный и хитрый зверь утягивал в пучину шлюпки с экипажами опытных китобоев. Такой мог, разогнавшись, проломить своим могучим лбом борт шхуны. Кашалот легко приходил в ярость, осознав, что его загарпунили. Во все времена охота на кашалотов считалась одним из самых опасных промыслов - скольких славных китобоев отправили на дно эти дикие и сильные животные.
        - Подумать только, - сказал Златан, наблюдая с полубака за тем, как послушно кашалот тянул за собой «Медузу».
        - Яшка и не такое может.
        - В прошлом многим кашалотам даже давали имена. Тем, кто раз за разом уходил от промысловиков и одного за другим отправлял китобоев на тот свет.
        - Моби Дик? - вспомнил навигатор где-то слышанное имя кашалота.
        - Вроде того. За ними охотились, а они не хотели умирать. И таких китобои считали за равных, относились с уважением и даже обходили стороной. А вот о том, чтобы киты и кашалоты становились тягловыми лошадьми, я слышу впервые. Этому тоже надо будет дать имя.
        - Имя? Иван Сусанин? Моисей?
        - Что-то мне не хочется сорок лет плыть. Как насчёт чего-нибудь попроще? В старые времена китобои называли кашалотов человеческими именами. Какое ты бы выбрал?
        - Марат. Он погиб во время шторма, а брат очень переживает.
        - Хм… ну пусть будет Марат.
        Златан собрал всех на палубе и объявил, что теперь у спасителя есть имя. Глаза Салавата засияли.
        - Марат! - глухо произнёс татарин. - Маратик! Пусть твоя душа живёт в этом ките. Пусть он выведет нас отсюда, и мы его отпустим. И будет мой Маратик в океане жить.
        Все столпились на баке, и наблюдали за кашалотом. Тот плыл не торопясь, изредка целиком погружаясь в воду, всплывая и выбрасывая фонтан бриллиантовой воды из дыхала. Брызги блестели на солнце, как алмазы. Два троса, натянутые, как струны, прикреплены к якорям, что свисали на цепях из клюзов обоих бортов. По сути, шхуна была заякорена на кашалоте.
        - А-ха-ха-ха! - послышался вдруг визгливый смех. - Я суметь вызвать дух океан! Большой зверь нас без ветер будет плыть! А-ха-ха!
        Сумасшедший штурман забрался на рей марселя и сидел там, болтая ногами, будто ребёнок.
        - Слезай оттуда! - заорал Серж. - Убьёшься ведь!
        - А-ха-ха! - продолжал радостно хохотать Альбек. - Я уметь! Я уметь! Верни мне моя палец, злой человек! Верни моя палец! Зашей к моя рука! Я вызвать дух океан!
        - Упадёт же! - сокрушался кок.
        - Ну и пусть! - обрубил серб. - Дух океана он вызвал! Вот пусть дух океана и собирает кости, если этого психа размажет по палубе!
        - А мне опять машкой махать? - недовольно пробурчал Егор. - Эй ты! - потомственный рыбак погрозил кулаком штурману-недоучке. - Убейся, а палубу пачкать не смей! Или заставлю вылизывать!
        - А-ха-ха! - веселился Альбек. - Вы все дурак! Я один умный! Я знаю, как позвать дух океан! Он сильный! Он везёт корабль, если ветер нет!
        - Тоже мне умник выискался! Вот я тебя сейчас спущу на палубу!
        Ваня, ловко цепляясь за ванты крюком и здоровой рукой, поднялся на рей. Альбек, подобно мартышке, вскочил и отбежал на самый край и стоял там, балансируя на одной ноге, как гимнаст.
        - Оставь его, Крюк, - сказал Роман. - Разобьётся же!
        Но штурман вдруг присев, резко оттолкнулся обеими ногами и повис на леере, на котором держался грот-стень-стаксель. Быстро, по-обезьяньи, перебрался на грот-мачту и уселся там, обняв её обеими руками.
        - Вот егоза! - рассмеялся Сава. - Поди поймай такого.
        Крюк спустился, и Альбек, повисев пару минут на грот-мачте, вновь перебрался на нижний рей марселя. Штурмана оставили в покое.
        Капитан продолжал лежать в беспамятстве и рядом постоянно находился кто-нибудь из команды. К вечеру навигатор спустился в капитанскую каюту и застал там Ивана. Тот сидел, приладив к крюку книгу из коллекции Арсения и листал её, изредка посматривая на кэпа.
        - Как он? - спросил Роман.
        - Никак. Ни жив, ни мёртв. Дышит - уже хорошо.
        Море оставалось спокойным - ни ветерка, ни облачка в небе. Кашалот тянул без устали целый день, дельфин кружился рядом, будто морально поддерживая. Оба похожи на двух друзей - степенного и неповоротливого здоровяка и вертлявого и неугомонного малыша.
        Когда стало смеркаться и на небе высыпали первые звёзды, Яшка потребовал, чтобы Марата освободили. Кашалоту нужно поесть и отдохнуть.
        Роман передал просьбу Златану.
        - Даже гиганты нуждаются в отдыхе, - сказал серб и приказал спустить шлюпку.
        Вскоре наспех изготовленную сбрую с кашалота сняли, и тот стал неторопливо нарезать круги вокруг шхуны, словно разминаясь. Махнул хвостом и ухнул в глубину.
        - Вот те на! - воскликнул Сава. - Убёг? А не надо было пущать!
        - Не должен убежать, - успокоил северянина навигатор. - Яшка не отпустит!
        И правда, спустя двадцать минут Марат выплыл на поверхность.
        Вальтер прильнул к фальшборту.
        - Майн гот, какой он огромный!
        - Пообедал? - явно с завистью спросил Жорес. - Ох и много эта туша потребляет, наверное!
        - Не больше тебя! - хохотнул рыжий Валера.
        - А разве киты не на поверхности едят? - разглядывая тушу, сказал Семён.
        - Кашалоты на глубину ныряют за едой, - ответил Златан.
        - Гурманы, - заметил Жорес. - Выбирают, где повкуснее.
        - Эх, такую бы лошадку да в упряжь! - воскликнул Егор. - Он бы нас до Южного Полюса довёз бы!
        - Лошадкой править надо и навигацию знать. А наш возчик в отключке, - резонно заметил навигатор.
        Марат отдохнул и в ожидании занял позицию перед «Медузой». На шлюпке к кашалоту подвели сбрую, укрепили, и матросы вернулись на судно.
        Тросы натянулись, и шхуна снова пришла в движение. Телепат кинул товарищу пару картинок - спокойное море. Это означало, что всё идёт по плану и можно не беспокоиться.
        К тому времени совсем стемнело, небо было утыкано огромными и яркими южными звёздами.
        Альбек больше не смеялся и не орал. Он продолжал сидеть на рее, но спускать сумасшедшего уже никто не собирался. Однако сердобольные матросы растянули на высоте двух с половиной метров кусок парусины, чтобы парень не разбился, если вдруг уснёт и сверзится оттуда.
        Матросы разошлись, лишь Салават остался на полубаке. Уселся на бушприт и о чём-то долго разговаривал с Маратом. Кашалот не отвечал.
        На ночь Яшка забрался в бассейн, предоставив зомбированному кашалоту вести судно к Африканскому берегу самостоятельно. Дельфин был доволен, ему понравилось играть с кашалотом.
        Златан оставил вахтовых, Егора и Вальтера, остальных отправил спать. Оба по очереди становились у штурвала, разбив вахты по два часа. Вальтер не моряк, но Егор показал, как держать курс по компасу. Хотя сейчас это не обязательно, дельфин задал автопилот и Марат плыл, не сбиваясь ни на йоту.
        Вышла полная луна, поднявшись над горизонтом, и светлая спина кашалота поблёскивала на фоне тёмной воды в серебряном свете, а буруны светились, будто подсвеченные изнутри.
        Ночью Альбек уснул и свалился на растянутый кусок парусины. Ребята перестарались и натянули тент слишком туго, отчего бедолагу подбросило, как на батуте, и едва не закинуло обратно на рей. До рея он не долетел и ещё несколько раз подпрыгнул, пружиня на парусине, затем с грохотом свалился на палубу. Полежав недолго, собрался снова лезть на мачту, но Вальтер и Егор скрутили, связали и оставили лежать на полубаке. Штурман долго возмущался, пока в глотку не влили стакан рома и не заткнули кляпом рот. Несчастный уснул спокойным сном. Удивительно, но ему снова повезло - не сломал ни одной кости, и ничего не ушиб и не отбил.
        До утра было спокойно, лишь плескались за бортом ленивые волны да время от времени фыркал кашалот, выплёвывая воду через дыхало. Брызги иногда долетали до палубы, окропляя лежавшего на полубаке сумасшедшего. Но Альбек не обращал на это внимания - спал и улыбался во весь рот. Кляп вывалился и лежал рядом, а он улыбался такой счастливой улыбкой, будто нашёл клад.
        Утром штурмана развязали предварительно взяв обещание, что он будет сидеть тихо. Пообещал, но снова взобрался на мачту и уселся на рее.
        - Ах-аха! - опять начал он кричать. - Я уговорить океанский дух возвращать меня домой!
        - Слезай оттуда! - орали матросы. - Убьёшься!
        И всё началось по новой. Крюк собрался стащить сумасшедшего с реи, но так и не смог догнать, и в итоге того снова оставили в покое. Благо, если упадёт, то снова на парусину, натяжение которой теперь ослабили, чтобы штурман не скакал, как прошлой ночью.
        Полного штиля уже нет, дул устойчивый, но слабый, как бриз, ветерок. Толку от такого ветра не много. Даже почти не освежал, а на то, чтобы он смог наполнить паруса и надеяться не приходилось. Но это уже ветер. Пусть и слабый, но ветер. Осталось дождаться, когда Марат вывезет их из штилевой зоны.
        Яшка снова потребовал, чтобы кашалота выпустили отдохнуть, и того расседлали. На этот раз понадобилось больше времени, ведь Марат плыл целую ночь без остановки. Кашалот нырнул на глубину, перекусил там, затем поднялся на поверхность. Принялся плавать вокруг шхуны, недолго вздремнул. Спал он около двух часов. Когда Дельфин его разбудил, «Медуза» продолжила путь.
        До вечера шхуна так и шла на буксире, а после вдруг будто кто-то включил гигантский вентилятор - поднялся ветер, и лопасти генераторов на верхушках мачт заработали в полную силу. Первым это заметил Альбек.
        - А-ха-ха! Ветер! Я позвать ветер! Я колдовать ветер! Эй, злой человек! Верни моя пальца! Я снова знать океан как мои пять пальца!
        - Точно! Ветер! Клянусь своим крюком - это ветер!
        После недолгих споров кашалота отпустили. Теперь ясно, что бояться нечего - ветер никуда не денется.
        Спустили шлюпку, расседлали Марата и затянули тросы на палубу, скатав в две бухты. Яшка «расколдовал» кашалота. Тот некоторое время пребывал в отключке. Пришёл в себя, выпустив фонтан воды, развернулся и медленно поплыл назад, туда, где встретился со шхуной.
        Татарин перешёл на полуют и стоял там, вцепившись пальцами в планшир и глядя на тушу кашалота.
        - Прощай, Маратик, - сказал Салават. - Мы ещё встретимся! Мы обязательно встретимся!
        Альбека всё же согнали с рея, кусок парусины, которая предохраняла от падения на палубу, сняли. Загудели электродвигатели, зашуршала, натягиваясь, парусина, и вскоре «Медуза» ходко пошла на восток при полном парусном вооружении.
        - Ура! Ура! - хором заорала счастливая команда.
        Теперь волны стали резвыми. Били в борта, плескались, играя со шхуной в свои игры. Пенные буруны расходились за кормой в обе стороны, прочерчивая океанскую гладь двумя белыми линиями. Океан ожил.
        Казалось бы, они идут прочь от своей цели, возвращаются. Но все были так рады, словно уже достигли места, где затонул галеон. Они веселились, кричали, пели свою залихватскую песню.
        Я знаю тысячи историй!
        А-ха!
        И всё я рассказать могу!
        А-ха!
        Когда рыбак уходит в море!
        А-ха!
        Рыбачка ждёт на берегу!
        А-ха!
        Конечно, со временем радость утихнет, но ведь самое главное, что выбрались из этой проклятой штилевой зоны. Сдадут чокнутого штурмана и возьмут на борт другого, нормального. Да хоть и старика с девкой! Лишь бы добраться до места.
        На другой день Роман и Златан снова заспорили о том, брать старого штурмана или поискать другого.
        - Не хочу я девку на борт! - сокрушался серб. - От них одни беды!
        - Если найдём другого, хорошо. А если нет, то придётся старика брать.
        Златан зарычал от отчаяния.
        - Постараемся найти другого!
        - Но не такого, - навигатор кивнул на Альбека, сидящего на бушприте.
        - Не дай бог! Такого добра нам больше не нужно!
        - Ах-ха-ха! Я теперь ветер! Я ветер! - восторженно орал свихнувшийся Альбек.
        Похоже, что юный штурман тронулся окончательно - представлял себя океанским ветром. Оставив бушприт, он принялся бегать вокруг мачт и время от времени, надувая щёки, дуть в паруса.
        - Ветер, ветер, ты могуч! - хохотал Крюк, наблюдая за Альбеком.
        - Не дразни болезного, - остановил Ивана Сава. - Нешто не понимаешь, что это несчастный, хоть и веселится. Не соображает уже ничего, бедолага.
        - Да ладно, тоже мне праведник выискался. Хочу - смеюсь, хочу не смеюсь - моё право.
        - А моё право твой крюк тебе кой-куда засадить. И покрутить мальца.
        - А вот это уже угроза физической расправой. Статья есть за это!
        - Жалиться будешь? Говорю же - не обижай парня, и так уже обиженный на всю жисть. А ведь совсем ещё молодой. Имей совесть.
        Крюк отвернулся.
        - Ладно… не буду. Обиженный он, тут ты прав. Но я ж не со зла, а так.
        Сава положил на плечо Крюка тяжёлую ладонь.
        - Я всегда знал, что ты хороший человек. Хоть иногда и кажешься нехорошим.
        Крюк сумасшедшего больше не задирал - не то испугался угрозы Савы, не то пристыдился.
        Ветерок всё крепчал и крепчал и вскоре дул в полную силу, как и подобает нормальному океанскому ветру. Они окончательно покинули это ужасное место.
        Вдалеке завиднелся берег. Сначала лишь туманная дымка, созданная стараниями амфибий, а затем и полоса земли. Берег в этих местах невысок и стало ясно, что вот уже в скором будущем они его достигнут.
        Златан облегчённо вздохнул. Ещё бы! Без штурмана, не разбираясь в навигации, вернулись назад. Хотя могли бы и не вернуться. Повезло, что тут нет ни мелей, ни островов - правь на восток и доберёшься до цели. Иначе возвращение могло бы обернуться ещё большими неприятностями.
        Серб и навигатор стояли на полубаке и смотрели на линию горизонта с очертаниями суши.
        - Если видишь землю на горизонте, то чувствуешь себя увереннее, - сказал Роман. - Будто уже чувствуешь ногами. Особенно, когда почти не надеялся увидеть.
        - Ещё бы сто лет эту проклятую землю не видеть, - ответил серб. - Обменяем бракованного Альбека и сразу назад. С бабой будет новый штурман или без бабы, мне уже без разницы. Ни часа лишнего не хочу там оставаться.
        Навигатор облокотился о планшир.
        - Воспоминания давят?
        Златан оскалился в недоброй улыбке:
        - И никуда от них не деться. Ненавижу этот берег! А приходится опять сюда возвращаться!
        - А я считал, что ты рад возвращению.
        - Я рад тому, что мы остались живы. А возвращение на этот про'клятый берег меня совсем не радует, гореть им всем в аду!
        Серб развернулся и ушёл, оставив Романа одного. Тот всё не мог разгадать его характера. То здравомыслящий и степенный, то вспыльчивый, стоит напомнить о неприятном. Неслабо досталось на том берегу, раз уж одно упоминание всё в нём переворачивает. Но всё же он тут не один такой, у каждого свои тараканы. И у них есть одно общее - все ненавидят амфибий.
        Шхуна вышла к берегу на пару сотен миль севернее Бисау. Совсем скоро, уже под вечер, «Медуза» подошла к устью реки Жеба. Убрали паруса и отправили шлюпку за лоцманом. По фарватеру в порт Бисау вёл старый знакомый Грегор. Увидев, во что превратился Альбек, он огорченно произнёс:
        - Эх, дурья голова! Не знаешь работы, зачем полез? Водил бы суда по лоции. А палец вы ему зря… пригодился бы.
        - Палец он сам себе отрезал, - ответил серб. - Совсем крыша поехала.
        - Я ветер! - радостно хохотал Альбек и дул в паруса. - Никто не понимать, какой счастий быть ветер! Злой человек, оставь себе моя пальца! Мне она больше не нужна! У ветер нет палец! У ветер сила!
        Вытащил из кармана обрубок пальца, швырнул Златану, и кусок человеческой плоти упал на палубу, не долетев до серба. Лоцман поддел ногой кусок плоти, подбросив в воздух и ударом ботинка, как заправский футболист, отправил за борт, на прокорм рыбкам.
        Порт приближался. Команда ликовала. Корсары и матросы уже забыли о том, что они не одного поля ягодка. Этот случай окончательно объединил команду, хотя навигатор не считал пиратов друзьями.
        Все радовались, один Златан негодовал. Сербу не хотелось брать штурманом старика. Ведь тот не расстанется со своей дочерью. А баба на корабле - к беде.
        За океан
        Если добродетель не может существовать, то, по крайней мере, порок должен быть наказан.
        А. Беляев, Голова профессора Доуэля
        Зафар находился в том же помещении, где встретились в первый раз. Единственный свободный штурман.
        Роман и Златан, войдя внутрь, поприветствовали его.
        - Я вам понадобился? - спросил старик. - Но я не оставлю дочь.
        Серб поскрипел зубами и кивнул. На подходе к Бисау они спорили до крика и едва ли не до мордобоя. Или берут девушку на борт, или остаются в порту и неизвестно сколько времени ждут, когда в Бисау появится бездетный и не сумасшедший штурман. Корсар даже приплатил бы за бездетность, но, увы, так долго ждать они не могли.
        - Мне надо часа два, чтобы собраться.
        Снова кивок.
        - Значит, я буду на шхуне через два с половиной часа.
        Ещё кивок.
        - Мне понадобится небольшой аванс.
        Златан молча положил пару монет на стол.
        Обезумевшего Альбека сдали на берег сразу после возвращения - товар был бракованным и ремонту не подлежал. Взгляд его стал бессмысленным (особых мыслей в нём и раньше не наблюдалось), движенья нервными - штурманом он больше никогда не будет, и даже лоцманом юноше не быть, сломался человек.
        Зафар прибыл на судно, как и обещал, через два с половиной часа и привёл с собой дочь Сарину. Роман никогда не видел такой красоты и теперь поверил, что серб прав - команда может перессориться. Уже и сам был готов бить морды всем, кто посмеет подойти к девочке ближе, чем на два метра. То же самое заметил в лице Сержа и других.
        Сарина была одета в мужские сапоги, брюки, рубашку, на голове намотан тюрбан. Лицо прекрасно, да и форм не скроешь. Такие женщины раньше сводили с ума великих полководцев, из-за них стирали с лица земли целые города. А теперь будут бить друг другу лица простые матросы.
        Багажа у них было мало, два небольших сундука. Для них обустроили каюту, сделав ещё одну перегородку и сократив площадь кубрика.
        Златану очень не понравилось, что такая красавица будет теперь маячить перед глазами, и он поставил штурману условие - сократить появление девушки на палубе до минимума, чтобы не раздражать команду.
        Теперь все ошивались у штурманской каюты, постоянно находя незначительные причины, чтобы спуститься в кубрик.
        Навигатор попросил дельфина контролировать настроение команды, но тот накидал таких невообразимых срамных картин, что в краску вогнать могли любого - абсолютно все матросы и корсары мечтали лишь об одном - все они мысленно ставили дочь штурмана в разные позы. Но опасности Яшка не уловил, и это успокаивало. Люди лишь мечтали, и пока никто не собирался воплотить свои мечты в жизнь, можно спать спокойно.
        - Если этот бабай такой же, как тот псих, то нам всем крышка! - сказал вечером Крюк.
        - Я тогда ему палец отрублю, - добавил Семён. - Два.
        - А уж что я сделаю с его дочерью, - мечтательно произнёс Жорес.
        - Съешь? - хохотнул Лерыч.
        - Ага. Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!
        Первым делом они втроем уединились в каюте серба. Зафар даже и спрашивать не стал, что случилось, почему шхуна попала в штиль - старик знал причину.
        - Альбек - плохой штурман, - бросил он. - Вёл вас по старым картам. С тех пор, когда нарисовали эти карты, Земля сильно изменилась. Южной Америки больше не существует, Северная процентов на сорок потоплена. География изменилась, почему же ветра должны остаться на месте?
        Старик говорил на английском чисто, получше многих.
        Серб долго рассматривал карту, но ничего не понял.
        - И что ты этим хочешь сказать?
        Штурман улыбнулся, блеснув железными зубами.
        - Ничего особенного. Этот олух - был неплохим лоцманом. Он хорошо выучил прибрежные лоции… Но он не штурман. В котелке мозгов не больше, чем в башке вашего дельфина.
        - Э… этот дельфин поумнее вас будет, - запротестовал Роман.
        - Правда? Ну ладно. Так вот, Альбек вёл вас по старым картам, на которых нарисованы старые ветра и течения. Мои же, - Зафар достал из-за пазухи сложенную карту и расстелил, как скатерть, на столе, - я составлял сам.
        - Ну, и? - тяжело протянул Златан. - Что ты там про ветра говорил?
        - Он завёл вас в так называемые конские широты.
        - Кони-то тут причём? - зло усмехнулся серб. - В океане-то!
        Старик мягко улыбнулся и стал объяснять:
        - Когда-то конские широты находились намного севернее. Это антициклон, в нём раскручиваются атлантические ветра, которые дуют всегда в одном и том же направлении. Азорский антициклон, может, слышали?
        - Даже близко не слышал.
        Штурман понимающе кивнул - зачем сухопутным забивать голову всякими антициклонами?
        - Ну, в общем… - Зафар пожевал сморщенные коричневые губы. - До нашествия… или пришествия, как вам будет угодно, ветра раскручивались чуть севернее Африки, в районе Азорских островов, ныне покойных. - Палец уткнулся в карту западнее Дакара, пополз наверх и замер между Африкой, Европой и Северной Америкой. - В этом районе всегда был постоянный штиль. Вокруг раскручиваются ветра - на юг, на запад, на восток и на север, а в самом глазу антициклона - полный штиль, безветрие.
        - А причём тут кони?
        Роман не улавливал смысла. Второй подряд сумасшедший штурман - это перебор.
        - Кони… потому что в древности, если корабль попадал в антициклон, то надолго оставался дрейфовать без ветра. Люди экономили воду, чтобы выжить. И первым делом выбрасывали за борт лошадей, которых везли в Новый Свет. Вздутые лошадиные тела долго плавали на поверхности, оттого эти места так и назвали.
        - Ясно, - кивнул Златан. - А причём тут мы? Ведь вы сами говорите, что конские широты - севернее.
        Штурман посмотрел на серба, как на дурачка.
        - Всё изменилось. Нет теперь Южной Америки, и половины Северной. Азорского антициклона тоже нет. В результате большого передела территорий он опустился ниже. И теперь генератор ветров находится на широте чуть южнее Дакара. Я бы назвал его не Азорским, а Дакарским антициклоном.
        Роман поворочал мозгами.
        - Неправильные ветра, да? Арсений почуял что-то неладное, едва мы вышли в океан.
        Зафар кивнул и уважительно произнес:
        - Ваш капитан хороший штурман, сразу сообразил. Надеюсь, придёт в себя, и мы пообщаемся на эту тему.
        - Так значит, ты утверждаешь, что с изменением географии изменились и ветра? - наконец сообразил Златан.
        - Это же очевидно! - воскликнул штурман. - Не только ветра изменились. Течения тоже. Гольфстрим? Не знаю, что это такое - на старой карте он обозначен, а на самом деле он умер, как и многие другие течения. Зато появились другие. И я знаю, как их оседлать.
        - На, раз ты такой суперштурман, то давай, прокладывай курс, вот тебе примерные координаты и…
        - Нет, шкип, так не пойдёт, - отрезал штурман. - Примерные координаты - примерный курс. Ты мне даёшь такой большой квадрат, что я не смогу проложить правильный курс, и ты будешь всем говорить, что я плохой штурман. Но… судя по твоим прикидкам, нам нужен остров Южная Георгия? В том районе нет больше никаких других островов. Разве что Фолкленды, но на самом краю квадрата, - старик обвёл пальцем квадрат невдалеке от Антарктиды.
        - Ты, Зафар, почти угадал, - серб был явно доволен тем, что штурман сразу определил, что необходимо, доказав свой профессионализм. - Хм… ну, давай тогда, держим курс на Южную Георгию.
        - А дальше? - штурман испытующе посмотрел на серба.
        - А там и решим.
        - Так тоже можно. Как я уже сказал, карта, с помощью которой хотел вас угробить Альбек, устарела. Сейчас ветра начинают раскручиваться значительно ниже, и вы попали в глаз циклона. А если чуть не доходя до зоны штиля, стать под северный ветер, то скоро окажешься в течении, которое выведет в центральную часть Атлантики, где можно «пересесть» на течение, идущее вдоль Южно-Американских островов. К острову можно подойти со стороны бывшей южной Америки. Течение, образовавшееся после потопления материка, проходит невдалеке от Фолклендов, а там остаётся поймать юго-восточный ветер, который дует почти постоянно, и добраться до острова. Давно я в тех краях не бывал, лет двадцать уже.
        - А ты нас как этот псих… - Златан неопределённо кивнул на африканский берег. - В глаз этого… антициклона не заведёшь?
        Старик улыбнулся:
        - Нет, прокатимся по самому краешку. Оседлаем ветер. Мы пойдём тем же маршрутом, что вёл вас Альбек, но чуть не доходя, заберём южнее. Ветер там загадочно себя ведёт, но я уже его повадки изучил.
        Шхуна снялась с якоря, штурман вывел её в океан, показал сербу небольшой остров, на который следует править, и ушёл в штурманскую каюту прокладывать курс.
        - Что ты о нём думаешь?
        - Мне кажется, старик знает, о чём говорит, - Роман потянулся к рому и плеснул в стакан на два пальца.
        - Да, - согласился серб. - А вот дочь мне совсем не нравится.
        - А мне даже очень понравилась, - навигатор влил в себя ароматный напиток.
        Златан тоже выпил.
        - Сарина понравилась всем в экипаже, я это и без тебя знаю. В море без баб и крокодилица понравится, а тут такая деваха, загляденье.
        Удостоверившись, что всё в порядке, Роман отправился проведать Арсения. Кок дежурил у капитана, рядом дремал Салават. Лицо татарина стало жёлтым и измученным. Куда исчез тот весельчак, который всегда держался на позитиве?
        Он посидел рядом с кэпом, поговорил с Сержем о состоянии товарища.
        - Знаешь, - Удалой посмотрел на капитана, на спящего и пожелтевшего от горя Салавата. - Порой кажется, что кэп в сознании. Вроде как притворяется, что в беспамятстве, а сам подсматривает, следит за нами из-за полуприкрытых век.
        - Ну ты скажешь тоже. А зачем?
        - А чёрт знает. Сеня на вид кажется тупым увальнем, но умнее всех нас вместе взятых. Я никогда не мог предсказать, что он скажет и что сделает. Может быть, затеял что-то против серба?
        Роман задумчиво почесал макушку.
        - Странная гипотеза. Сене сейчас не до интриг. Ты не видел, а я рядом стоял, когда он шарахнулся о штурвал. Забыв о боли, крутил его, выводя шхуну из-под ветра. У него все внутренности отбиты. А доктора у нас нет. Дурак Бора не позаботился об этом, а мы не подумали.
        - Разве что поколдовать. Зафар умеет колдовать?
        - Скажешь тоже - колдовать! - озлился навигатор. - Старик только над картами колдует.
        - Я когда пацаном был, у меня все пальцы бородавками покрылись. Тётка взяла, ниточку на каждую завязала, в землю закопала, что-то там пошептала, и я и не заметил даже, как сошли. В какой-то день вдруг смотрю, а бородавок-то и нету.
        - Ага, когда бородавки будут, обязательно твою тётку позову.
        - А я в это верю, - Серж вздрогнул уставился на капитана. - Глянь, веки дрогнули, видишь? Я ж говорю, он подсматривает за нами!
        - Нервный тик поди, - скептически бросил Роман, а сам скосил глаза на Сеню, а вдруг подглядывает?
        Кок тихо ойкнул и уставился на Арсения.
        Навигатор повернулся и увидел, что капитан открыл глаза. Взгляд его был затуманенный, но осмысленный.
        - Где мы?
        - В океане.
        - Ясно, что не в пустыне. Где именно?
        С чувством юмора у него всё в порядке.
        - В Атлантике, от Бисау недавно отошли.
        - Кто ведёт корабль?
        - Штурмана взяли.
        - Это хорошо. Молодцы, - кэп сделал попытку улыбнуться, но скривился от боли.
        - Ты как себя чувствуешь?
        - Прекрасно. Всё болит от макушки до жопы. И жрать хочется.
        - Аппетит - это хорошо! - обрадовано воскликнул Удалой. - Я сейчас тебе ушички принесу. Будешь уху? Вкуснятина. Наваристая ушица.
        - Ну да, в море без ухи никак, - пошутил Арсений.
        Кок выскочил из каюты и затопал на камбуз.
        - Ты это, пока признаков жизни не выказывай, - предупредил товарища навигатор.
        Арсений непонимающе посмотрел на него и промолчал. Сил на разговор у капитана не осталось.
        - Если Златан увидит, что ты очнулся, то может высадить штурмана. А я бы этого не хотел. Отличного штурмана мы взяли.
        - Да какой там очнулся. Так, побыл здесь минутку… и назад.
        Когда Серж вернулся, Арсений снова пребывал в беспамятстве. Расстроенный кок поставил на стол чашку.
        - Ну хоть Салавата накормлю.

* * *
        Солнце клонилось к закату, начинался вечер.
        Старый Зафар стоял на полубаке и смотрел вперёд. Он переоделся, скинув серенькую одежду и теперь походил на настоящего корсара, как их изображали в старинных книгах. В широкополой шляпе, широченных штанах, заправленных в сапоги, в рубахе навыпуск с огромными манжетами. Ещё бы шпагу. Зафар оглянулся, и Роман увидел на поясе кортик - вылитый пират!
        - Добрая шхуна, - сказал штурман. - Очень легко управляется. И очень быстрая.
        - Как долго нам придётся идти?
        - Точно не скажу, всё зависит от погоды. Дней восемь-десять, а если ветер ослабнет, то и подольше. А там другое течение - и с ним мы пойдём на юг.
        - Надеюсь, приключений больше не будет, - заметил Роман, глядя на барашки волн.
        - Проплыть хотя бы несколько дней без приключений в этой части океана - это уже большое приключение. Всю жизнь мечтаю о таком.
        - А что за приключения? - поинтересовался навигатор.
        - Да всякие. И пираты, и шторма. Судя по скоротечному ремонту, без приключений и у вас не обошлось.
        - Бывало, - согласился навигатор.
        Серб поднялся на палубу.
        - Сколько времени мы потеряли, застряли в этих конских широтах. Кой дьявол поставил этот проклятый антициклон на нашем пути?
        Штурман ответил:
        - Преграды на нашем пути есть всегда. Иногда реальные, а бывает, и выдуманные. В древности люди вообще считали, что переплыть океана нельзя, потому что Средиземное море к западу от Геркулесовых столбов непроходимо. Но Геркулес разбил скалы и сделал проход, открыв навигацию.
        - Ну да, и прилетели эти земноводные твари и закрыли навигацию.
        - Кто из вас скажет, когда люди впервые пересекли океан? - спросил Зафар.
        - Колумб, наверное, - заметил Роман. - В средние века.
        - В Америку плавали древние викинги задолго до Колумба. А раньше Плутарх считал, что Атлантический океан полон жидкой грязью, и это болото непроходимо для судов. Это описание очень хорошо характеризует Саргассово море. Но откуда в древней Греции могли знать о Саргассовом море? Значит, плавали. Но если Плутарх утверждает, что океан пересечь невозможно, значит, греки до Америки не добрались, застряв в Саргассовом море. Но у них не было никакого оборудования, паруса и вёсла. А у нас есть и знания, и генераторы, и электромоторы. Так что можете не сомневаться, мы доберёмся куда надо.
        - Спасибо, успокоил, - Златан рассмеялся. - Даже целую историю рассказал, чтобы свои слова подтвердить. А ты мне нравишься, старик.
        Штурман хмыкнул:
        - Главное, чтобы тебе моя дочь не понравилась.
        - А вот это уже от тебя зависит. Если не станет свои прелести демонстрировать, то как-нибудь удержусь. Ребята без женщин одичали совсем. Так что пусть она сидит в каюте. Ночью может выйти на палубу, подышать свежим воздухом. А будет перед моряками задом крутить, может случиться беда.
        - За Сарину можете не волноваться, я её воспитал, как положено.
        Ночью Роман не спал, стояла такая духота, что сон совершенно не шёл. Часа в три, дерябнув рома, поднялся на палубу. Дельфин дремал, когда товарищ, раздевшись, прыгнул в бассейн и разбудил его. На вопрос «Как настроение?» тот бросил картинку - спокойное море.
        Плескаться и играть Яшка отказался и кругами плавал вокруг да тихо стрекотал, как цикада. Но вдруг насторожился и замолчал.
        Навигатор встревожился. Не иначе как очередное приключение настигло команду «Медузы». Но ничего страшного не произошло. Дельфин бросил товарищу картинку: прекрасная девушка. Сарина выбралась подышать воздухом. Чтобы остаться незамеченной, она поднялась на палубу, прошла к корме и теперь находилась недалеко от бассейна, на полуюте.
        Он полез наверх. И едва выбрался на палубу, услышал приглушённый вскрик - девушка стояла в пяти шагах. Она была одета в рубаху и мужские штаны, заправленные в сапоги. Рубашка велика и висела чуть не мешком, но формы не скрыть. Богиня, одним словом. А навигатор стоял перед восточной красавицей в трусах, мокрый и беспомощный. Особенно его беспокоила собственная спина. Лишь бы девушка не заметила жабры.
        - Здрасьте, - сказал по-русски и перешёл на английский. - Извините, я не готов к встрече… и без галстука.
        Девица прыснула и отвернулась. Роман бочком пробрался к брошенной в кучу одежде, быстро накинул рубашку и натянул штаны. Запрыгнув в ботинки, пригладил ладонью мокрые волосы и представился:
        - Роман.
        Девушка обернулась и улыбнулась, протянув руку:
        - Сарина.
        Он вытер ладонь о рубашку. Сарина рассмеялась, смутив его.
        - А я знаю твоё имя… Слышал уже. И даже видел. Один раз.
        - Я тебя тоже знать, - голос у неё мягкий, шелковистый, в глаза блестели, как два алмаза. - В Бисау видеть, когда вы на берег ходить с этот злой человек.
        Она слегка коверкала слова, но четко их выговаривала.
        Он повернулся к фальшборту и навалился грудью планшир. Вода плескалась, за кормой тянулся длинный пенный шлейф. Светила луна и ярко блестели необычно крупные звёзды, такие близкие, что казалось - можно дотянуться рукой.
        - А у тебя красивое имя, - проговорил, не поворачивая головы.
        - Мама меня так назвать.
        - Мама, наверное, такой же красавицей была?
        - Не знать. Я её не помнить. Родители умирать, когда мне быть три года.
        - А Зафар твой дед? Я думал, что он тебе отец.
        - Зафар взять меня на улице и спасать от голодный смерть. Он для меня есть второй папа.
        Роман промолчал, разглядывая тёмную воду за бортом. Девушка такая же, как и он… тоже беспризорница. Но её подобрал добрый человек и удочерил, а его взяли люди, которым наплевать на чувства. Девочке повезло.
        - Ты не бойся здесь никого, - сказал навигатор. - Если кто-то будет обижать, скажешь мне. Хорошо?
        - Хорошо, - она улыбнулась. - Я сама уметь за себя стоять. Папа Зафар считать, что я ещё маленькая девочка. А я уже взрослеть.
        У неё был милый акцент и забавная манера говорить, она вызывала улыбку. А Зафар говорил на английском очень хорошо.
        Ещё несколько минут постояли вдвоём, и Сарина попросила Романа оставить её одну. Навигатор ушёл, окрылённый. В груди творилось невесть что, и до утра он не спал, лишь хлестал ром и уснул, когда окончательно окривел. Засыпая, почувствовал себя почти счастливым.
        Утром трещала голова, и счастья как не бывало. Навигатор искал глазами Сарину, но девушка не выходила из каюты штурмана. Так хотелось ещё раз увидеться, хотя бы один раз. Подойти и постучаться в дверь каюты не решался.
        Встретившись с Зафаром, он заметил, что старик взглянул на него каким-то странным взглядом, полусерьёзным-полунасмешливым. «Неужели у меня на лице всё написано?» - подумал навигатор и при случае заглянул в зеркало. Из отражения глядело глуповатое лицо с удивлёнными глазами. Никогда не замечал за собой такого тупого выражения. Постарался согнать с лица дурачка, но стал выглядеть глупее. Бросив это занятие, снова поднялся наверх. Наверное, это любовь, мелькнуло в голове. Какая к чёрту любовь! Деваха увидит жабры на спине, и убежит… Счастье с жабрами несовместимо.
        Настроение ухудшилось, и он ушёл к Яшке, излить тоску. Дельфин сразу уловил состояние и закидал картинками-успокаивалками. Однако Романа ещё больше расстроило, что его жалеют. Раз жалеют, значит, есть за что. Настроение передалось и Яшке, и в конце концов он тоже впал в депрессию. Эмпаты-телепаты - такие, иной раз расстраиваются больше, чем те, за кого переживают.
        Оставив друга, Роман перебрался на полубак. Там беседовали серб и штурман. Вмешиваться не стал и стоял да слушал разговор.
        - К вечеру подойдём к южной границе антициклона, - говорил штурман. - Там ветер поймаем, и на запад, к Американским островам.
        - А потом? - поинтересовался серб.
        - Пополним запасы воды в Парамарибо. Ребята могут на рынок сходить, там отличный рынок. Мы поймаем северное течение и двинем на юг. При попутном ветре долетим до острова, как на крыльях.
        - На островах обязательно останавливаться? - подозрительно спросил Златан.
        - А воду где возьмём? Ниже к югу вообще никакой земли. Остатки Бразилии и южнее несколько островов, а дальше утонуло абсолютно все.
        - А чего же Южную Георгию не утопили? Атлантиду зачем оставили?
        Старик ответа не знал. Да и никто не мог знать ответа на этот вопрос.
        - Может быть, холод не нравится? На севере амфибий тоже почти нету. Там вечная мерзлота.
        Серб запустил пальцы в густую бороду, размышляя над словами старика.
        - Зато тепло очень любят, расплодились, как тараканы. Кстати, в океане больше никаких островов нет? Не хочется мне с этими тварями встречаться.
        Зафар отрицательно мотнул головой.
        - Невдалеке от экватора архипелаг один… после нашествия поднялся выше над водой. Там никто не живёт, но иногда появляются амфибии. Но мы стороной пройдём его… хотя острова можно будет увидеть.
        - А на этих островах не могут скрываться пираты?
        - Там негде жить. Сплошные скалы. Раньше стояла база, от которой остался полуразрушенный маяк, но сейчас там бывают одни амфибии. Я не знаю, что они там делают. Может, работают, а может, наоборот, пикники устраивают.
        Целый день «Медуза» шла на юг, а вечером, уже после заката, Зафар указал Златану, что пора поворачивать за запад. Заскрипели мачты, звоном отозвались снасти, «Медуза» накренившись, легла на другой курс. Шхуна несколько раз меняла галсы, прежде чем паруса поймали северо-восточный ветер и упруго натянулись.
        Ночью Роман несколько раз выходил на палубу в надежде встретиться с Сариной, но они так и не увиделись. Зато столкнулся с Зафаром. По взгляду старика стало ясно - он прознал о том, что дочь виделась с дайвером в прошлую ночь. И постарается эти встречи прекратить.
        Они молча постояли у борта и разошлись.

* * *
        Я знаю тысячи историй!
        А-ха!
        И всё я рассказать могу!
        А-ха!
        Когда рыбак уходит в море!
        А-ха!
        Рыбачка ждёт на берегу!
        А-ха!
        Моряки работали с парусами, и уже почти не различали, кто с кем в паре. Потомственный рыбак Егор плечом к плечу стоял с усатым Семёном, Салават с рыжим Лерычем, а Сава с толстяком Жоресом. Роман с подозрением относился к Златану и команде, и с удивлением отмечал, что экипаж уже почти сроднился. Отличало людей одно - у корсаров на поясах висели револьверы, а рыбаки были безоружны.
        Три дня «Медуза» шла на всех парусах. На третий день после полудня на правом траверзе завиднелись несколько островов.
        Навигатор взял бинокль. Как и говорил штурман, на выпирающей из воды скале стоял полуразбитый маяк. На западных островках вроде бы копошилась жизнь. Сначала показалось, что это пингвины, но откуда им взяться так далеко от Антарктиды? Присмотрелся ещё раз и понял, что это не пингвины. Это амфибии катались на своих антигравитационных платформах. Несколько особей стояли на скалах и наблюдали за шхуной.
        Роман передал бинокль сербу. Тот долго разглядывал балансирующих на гравиплатформах пришельцев. Лицо его исказилось в брезгливой гримасе.
        - Отдыхают, с-суки. Впервые вижу, чтобы амфибии развлекались. Ничто человеческое им не чуждо.
        Три особи последовали вслед за судном и некоторое время летели, скользя над водой, не сокращая дистанции. Затем амфибии отстали и вернулись к острову.
        - А что им нужно так далеко от материка? - спросил Златан. - К тому же условия тут для них непригодные.
        Зафар пожал плечами.
        - А кто их знает. Сами по себе живут. Иногда мне кажется, что что-то ищут, рыщут по всему океану.
        - Что могут искать эти твари? Чем они вообще интересуются?
        - Однажды я слышал, что когда они прилетели на Землю, то при посадке потеряли один корабль. Ну, и боятся, что технологии достанутся нам. С тех пор и рыщут по морям в поисках потерянного звездолёта.
        - Да, если бы мы научились управлять природой, как они, может быть, удалось бы изгнать их.
        - Теперь уже не получится. Попробуй на африканском берегу сказать, что хочешь избавиться от пришельцев. Свои же и прибьют.
        Острова растворились в океане, а с ними исчезли и амфибии. Никаких пиратов не видно, и Златан с Романом успокоились, хотя Зафар говорил, что пираты в Атлантике не редкость.
        Ещё сутки прошли в спокойствии. Налетел небольшой шторм, но ничем не навредил судну.
        Увидеть Сарину так и не удалось, девушка совсем перестала выходить из каюты. Навигатор чуть ли не всю ночь просидел на палубе, а её всё нет и нет.
        А на другое утро на западе вырос берег. Когда-то там был континент, а теперь лишь горстка островов.
        Зафар стоял на палубе с биноклем.
        - Сейчас, чтобы пройти кругосветное путешествие, совершенно не нужно превращаться в Магеллана и спускаться чуть ли не до Антарктиды, - говорил он, не отрывая от глаз окуляров. - Можно пройти мимо Южно-американских островов. Центральная Америка полностью ушла на дно, прихватив с собой юг США. От Южной Америки осталось несколько островов. Территории Колумбии, Венесуэлы, и северной части Бразилии превратились в архипелаг из крупных и мелких островов. А ниже десятой параллели и островов-то почти не осталось.
        - Так сразу и пойдём на юг, может быть? - спросил серб.
        - Надо воды набрать, - возразил штурман. - Здесь, на Южно-Американских островах, можно запасы пополнить, а ниже - только на Южной Георгии. Не хотелось бы оставаться совсем без воды. Здесь есть парочка относительно спокойных портов, к одному мы и пойдём.
        - Я бы не хотел туда, - попытался надавить Златан. - Там же амфибии кишмя кишат. И ещё наверняка эти идиоты, которые им поклоняются.
        Старик опустил бинокль и глянул на серба.
        - Если бы мы остались там надолго, ещё можно бы беспокоиться. Но мы зайдём ненадолго, пополнить запасы воды. Умирать от жажды, каждую секунду слыша плеск за бортом - это самая ужасная пытка.
        До берега шли ещё целый день, добрались лишь к вечеру и отложили дела на утро. Серб выставил усиленный наряд, но обошлось без эксцессов, шхуну никто не обстреливал и не брал на абордаж, и команда спокойно выспалась до утра.
        Роман проснулся затемно, вышел на палубу и вдруг увидел Сарину. Сердце заколотилось, будто хотело выломать рёбра, а во рту пересохло.
        - Ты меня избегаешь!
        - Отец сказать, чтобы мы не встречаться.
        - Почему?
        - Он думать, что ты меня любить.
        Навигатор смутился и промолчал.
        - Правда! - девушка хихикнула, ещё больше смутив парня. - Любить! Увлекаться!
        - Не увлёкся я… - ответил наконец. - Хотел кое-что спросить.
        - Спрашивать.
        - Я… это… хотел спросить…
        - Ну? Спрашивать!
        - Я… я хотел… Да ничего я не хотел! - вдруг выпалил он.
        Роман покраснел - хорошо хоть темно, и девочка этого не увидит. В такой глупой ситуации он никогда ещё не бывал. Чего полез? Ну, скажет, что хотел под звёздами постоять - поймёт? Ещё и посмеётся над ним. А он? «Тоже мне Ромео с жабрами! - со злостью подумал он. - Да кому я нужен? Меня же люди бояться станут, едва узнают мою тайну. Будут меня за амфибию принимать. А я? Я и есть амфибия!»
        Развернулся и двинулся прочь, но неожиданно Сарина поймала его за рукав.
        - Подождать.
        Он остановился. Девушка, не выпуская рукава, приблизилась. Он почувствовал дыхание на своей щеке. И зажмурился. Показалось, что она хочет его поцеловать.
        - Не ходить сегодня берег.
        Навигатор открыл глаза.
        - Что?
        - Не ходить берег. Остаться на корабль.
        - Почему?
        - Я больше не сказать.
        Она провела пальцами по его щеке, Роман снова закрыл глаза, ожидая большего. А когда открыл, её рядом уже не было.
        Он стоял и размышлял над услышанным. Что же хотела сказать дочь штурмана? Будто всерьёз предупреждала о какой-то опасности. Может быть, об амфибиях говорила? Скорее всего. Эти мерзкие твари везде, по всему свету расплодились. Но Зафар утверждал, что зайти в порт на короткое время - не опасно.
        Навигатор стоял и смотрел в тёмную воду. Вдалеке на востоке начинал алеть горизонт. В небе сияли яркие южные звёзды. Ночь подходила к концу.
        Он почувствовал, что проснулся Яшка. Чёрное тело дельфина беспокойно скользило по воде бассейна. Он нервничал. Картинка, которую он показал товарищу, озадачила. Буря. Сильная буря. И два лица - Сарина и Зафар. Это могло значить одно - штурман со своей дочерью затеяли что-то недоброе. А что именно, дельфин не знал. Или не мог понять. Но тогда зачем она предупредила об опасности?
        По дороге в кубрик он встретил Салавата. Тот стоял и тоскливо смотрел в тёмную даль. Тяжело парню, ничего не скажешь. Роман стал с ним плечом к плечу и они вместе долго глядели в океан. Говорить ничего не хотелось. Утешать людей - причинять им боль.
        Странно устроены люди. Живут в вечной тоске. Брат умер - тоска, влюбился - тоже тоска.
        Так, в тоске, он вернулся в кубрик и лёг спать.
        С первыми лучами солнца на палубу высыпали матросы и совместно с корсарами начали готовить судно. Подняли якорь, поставили паруса и двинули к бывшему устью реки Суринам. Лоцман не понадобился, Зафар хорошо знал фарватер.
        Сам город Парамарибо находился в двадцати километрах от места впадения реки в океан, но им туда и не надо, достаточно было зайти в старинный городок Браамспунт, расположенный на правом берегу Суринама. Старик-штурман рассказал, что после катастрофы этот городок несколько разросся, потому что многие мореплаватели, вместо того чтобы заходить в устье реки и плыть до Парамарибо, предпочитали делать запасы здесь.
        Самой реки уже давно не существовало, и то, что называли её устьем, на самом деле было заливом. Теперь Парамарибо находился на большом острове, занимающем территорию бывшей Гвианы, Суринама и части Гайаны.
        Пресную воду, как сообщил Зафар, уже много лет добывают из глубоких артезианских скважин, пробуренных в нескольких местах Браамспунт и Парамарибо.
        Снарядили две шлюпки, в одной сидел навигатор, серб и штурман. Если раньше ни за что бы не сошёл на берег, зная, что там бродят толпы амфибий, то после слов Сарины втемяшил себе, что надо обязательно посетить порт. Какая-то детская упрямость гнала туда, хотелось доказать самому себе, что ничего страшного не произойдёт, а Яшка слишком перемудрил.
        У берега летали амфибии, держась в полуметре над водой на своих гравидосках. Они спешили навстречу приближающимся шлюпкам. Куда девалась их обычная нерасторопность? На досках уродцы были очень маневренными и быстрыми. Шесть особей с отмороженными глазами приблизились и обошли каждую шлюпку по несколько раз, затем двинули к «Медузе». Покружили вокруг, осмотрели корабль со всех сторон. Оглядев судно, они полетели вдоль берега на юг.
        Это не вязалось с обычной отмороженностью пришельцев - какого чёрта заинтересовались они людьми? В каких случаях люди обращают внимание на муравьёв? Если это энтомологи. Или дети, эти любят ворошить муравейники палочками. Лишь бы амфибии не оказались детьми. Очень не хотелось, чтобы злые дети ковыряли людей палочками.
        Шлюпки приближались к длинному пирсу, у которого стояли и яхты, и лодки. Крупных кораблей в порту не было.
        Обе шлюпки пристали к пирсу с глухим стуком. Роман помог выбраться Зафару. Матросы закрепили канаты и, захватив бочонки, отправились искать пресную воду.
        - Куда сейчас? - спросил навигатор.
        - Надо рынок найти, - сказал Серж. - Мяса хотел прикупить, достала уже людей рыба и солонина.
        - А ты, старик, куда?
        - Карты новые приобрести. У них должны быть местные лоции, всё-таки я давно тут не бывал. Встретимся здесь.
        Кок вытащил из шлюпки две заготовленных корзины для продуктов и, всучив одну Роману, зашагал к видневшимся невдалеке зданиям. Каблуки громко щёлкали по деревянному настилу пирса.
        Амфибий поблизости не видно, но метрах в ста была группа этих страшных существ, отдалённо похожих на людей. А в море за спиной снова появились сёрфингисты.
        Рынок Браамспунта был небольшим. Несколько рядов с лотками, сквозные проходы между ними соединяли два конца площади прямыми линиями. В крайнем слева ряду продавали свежую рыбу, в крайнем справа - зелень и овощи с фруктами, а два центральных краснели свежим мясом, здесь торговали и говядиной, и свининой и ещё чем-то похожим на крольчатину, кошатину и крысятину.
        Торговцы улыбались и кивали, тыча в лица покупателям шматами сала. Мясник в огромной широкополой шляпе и ковбойке быстро перебирал пальцами розовые куски говядины на лотке и что-то лопотал по-испански.
        - Да не понимаю я тебя! - воскликнул Серж. - Что за дурдом, ни по-русски, ни по-английски.
        Торговец продолжал улыбаться, вопросительно заглядывал в глаза покупателю.
        - Сколько стоит?
        Торговец улыбался и кивал головой. И называл цену на испанском.
        - Ну ты хоть на пальцах покажи! - кок выкинул вперёд сжатый кулак и стал распрямлять пальцы. - Один? Два? Три?
        Глаза барыги округлились, он перестал улыбаться и отрицательно замотал головой.
        - Ну что ты балдой машешь? Сколько тебе надо?
        Торговец ткнул пальцем в лужицу говяжьей крови и вывел на столе цифру «500». Затем улыбнулся и кивнул.
        - Совсем с ума сошли? - взвился Серж. - Пятьсот серебряных монет? За кусок мяса? Да я тебя вместе с твоей женой и детьми, вместе со всем вашим городом куплю за эти деньги! Десяток монет дам за десять килограмм, и ни грамма больше!
        Он перечеркнул пальцем написанную телячьей кровью цифру и, достав из сумки, монеты, выложил на прилавок. Торговец снова закивал, голова его болталась, как у неисправной куклы. Хитровато посмотрел по сторонам и прикрыл ладонью монеты. Медленно передвинул к себе, поднял, вытер о рукав. Как бы невзначай уронил в нагрудный карман. И снова улыбнулся.
        - Ну так что, даёшь десять килограмм?
        Торговец вдруг сдвинул мясо с прилавка в кучу и пихнул всё это в сторону покупателя, как маленький бульдозер, который толкал кучи мусора на городской свалке Севастополя. Там было никак не меньше тридцати килограмм.
        - Э, мужик, ты чего? - опешил Удалой. - Это всё нам?
        Торговец промолчал и принялся складываться.
        - Похоже, что мы заплатили куда больше, чем он рассчитывал взять, - заметил Роман.
        - А че же там писал, пятьсот… - говорил кок, складывая мясо в корзины. - Пятьсот чего?
        - Не знаю, местных фантиков.
        - Ну и ладно, - улыбнулся Серж. - Всё равно даже эта цена куда ниже, чем я когда-нибудь видел.
        Разложив мясо по корзинам, отошли к другому ряду. Там стоял терпкий овощной аромат. Каких только овощей здесь не продавали. Навигатор никогда и не видел ничего подобного. Кок тоже растерялся.
        - Картошка у нас есть, - говорил Удалой сам себе. - Зелень надо взять, а что здесь такое, я и ума не приложу. Это огурцы? Да не похоже… И не кабачки. Нет, лучше не рисковать, мало ли что это за фигня. А вон зелень, к мясу в самый раз будет!
        Серж бросился к другому ряду. Когда Роман догнал товарища, обратил внимание, что народу на рынке стало намного меньше. Оглянулся и заметил, что мясной ряд опустел. Люди начали быстро расходиться.
        Удалой стал расспрашивать торговца зеленью, но тот замахал руками и принялся закидывать пучки лука, петрушки и сельдерея в огромный баул. Торопился, словно боялся куда-то опоздать. Соседи тоже начали собираться.
        - Куда это они? - недоумевал Серж. - Странные барыги, деньги предлагаешь, а они не берут.
        - Куда-то торопятся, - заметил навигатор. - Сейчас что-то произойдёт.
        - Куда? На мессу? - кок пригляделся к спешащим торговцам.
        На той стороне рынка появились люди, одетые в странные хламиды, похожие на монахов. В считанные минуты рынок опустел - исчезли и продавцы, и покупатели. А в проходах бездвижно стояли, склонив головы в капюшонах, адепты новой религии.
        Послышался тяжёлый и протяжный гул колокола. Примерно в такой звонили в Севастополе, предупреждая о пожарах. Но пожарный колокол звенел куда тише и спокойнее. А в этот колотил кто-то очень нервный. Так бить в колокола может человек в эпилептическом припадке. И возвещать этот погребальный звон должен как минимум апокалипсис. Хотя, он уже вроде наступил.
        Звон прекратился. Навигатор оглянулся и увидел толпу, она надвигалась с противоположного края рынка. Люди не помещались в проходы между рядами и в самом начале ненадолго застопорились, но сразу выстроились в колонны. Монахи отступили и пропустили их.
        - Про мясо придётся забыть. - Роман поставил на землю тяжеленную корзину и стал пятиться, боясь повернуться к толпе спиной.
        - Ты что! Мясо я не брошу!
        Роман развернулся и быстро зашагал к порту. За спиной слышался гул голосов и кряхтение кока. Навигатор оглянулся, и увидел, что Удалой, надув щёки и выпучив глаза, нёс обе корзины.
        - Идиот! Бросай, бежим!
        Серж отрицательно замотал головой. Пришлось вернуться. Не оставлять же товарища одного. Время потеряно, часть людей обошла их с тыла, и теперь путь к порту был отрезан.
        Когда разноголосая толпа окружила товарищей, стало ясно - они пришли по их душу.
        - А вот теперь можно расслабиться и попытаться получить удовольствие, - заметил навигатор. - И если бы не твоя жадность, то, может быть, и обошлось бы.
        Удалой бросил корзины и стал в боевую стойку - сжал кулаки, сгруппировался. Но если отбиться от пьяных гопников в Севастополе ещё бы получилось, то здесь подбитым глазом и выбитым зубом не обойдётся.
        Роман заметил эмблему сектантов - изображение головы амфибии. Но не на шевроне, как в Дакаре, а на чёрной наплечной повязке. А когда толпа приблизилась вплотную, то эту же эмблему успел разглядеть на большой печатке, которой ему засветили в глаз. Помнил, что кидался, кусками мяса, орал, кусался, пинался и матерился, но народу было слишком много, и у каждого по два кулака и по две ноги, обутых в тяжелые берцы.
        Но чудеса всё-таки иногда случаются. Он почувствовал, что бить перестали и даже подняли на ноги. Кое-как отряхнули, всучили в разбитые руки оторванные рукава и воротник.
        Рядом стоял Серж. Встреть где-нибудь, ни за что не узнал бы. Лицо распухло, как у алкоголика в недельном запое, а глаза превратились в две узкие щёлочки.
        Толпа расступилась. Вдалеке стоял высокий человек, одетый в расшитый золотом плащ. В левой руке он держал длинный и узкий меч. На голове сидел несуразный колпак, из-под которого вились густые чёрные кудри, а всё лицо пряталось под клокастой бородой.
        Навигатор вспомнил разговоры о жертвоприношениях среди сектантов. Сейчас их отведут к алтарю, заколют, как баранов, и души с крейсерской скоростью понесутся в рай с благой вестью… или с не благой вестью. Или не понесутся никуда, а растворятся в воздухе. Чёрт знает, что там после смерти происходит и есть ли у людей души. Нет, души, конечно, есть. По крайней мере, у живых. А становиться неживым очень не хотелось.
        Толпа стала скандировать что-то на испанском языке. Сектанты повторяли одну и ту же фразу раз за разом, в которой Роман разобрал слово «муэрте», что, наверное, означало «смерть».
        Меченосец что-то гаркнул, и толпа затихла. Такой тишины Роман не слышал (да, тишину тоже можно слышать) с тех пор, как побывал в мёртвой зоне Чёрного моря. Казалось, даже птицы перестали щебетать и вся планета замерла в ожидании. А человек с мечом не заставил себя ждать. Он ускорил шаг и в скором времени остановился перед двумя товарищами.
        - Люди из дальних земель, вам будет оказана высокая честь! - сказал он на английском. - Вы мои гости. Пользуйтесь гостеприимством.
        - Это у вас называется гостеприимством? - кок сплюнул выбитый зуб.
        - Недолго вам быть на священной земле. Скоро вы отправитесь в далёкое путешествие. И спро'сите там, скоро ли пошлют нам его. Мы все ждём его.
        - Кого? - прохрипел Роман, выхаркивая кровь изо рта.
        - Его, - меченосец блеснул глазами. - Человека, который соединит в себе две сущности. Людей и Их. Мы станем едины.
        Сектант вложил меч в ножны.
        - Сейчас вас накормят, и отправят туда, откуда они пришли. Негоже туда голодных посылать.
        Он достал из огромного кармана потрёпанную книжку без обложки и что-то громко прочитал. Толпа завыла.
        Двое взяли навигатора под руки и куда-то повели. Рядом шёл Серж. Сопротивляться бесполезно, слишком много вокруг сектантов.
        Товарищей провели сквозь торговые ряды на тот конец рынка. У Романа болела отбитая рука, а Серж заметно прихрамывал. Они шли по очень узкой улочке, на которой двухэтажные домики казались небоскрёбами, а синее небо очень далёким. Толпа растянулась в колонну по двое.
        Солнце не заглядывало на дно этих улочек, и здесь царил вечный влажный полусумрак, и серая плесень покрывала склизкие стены.
        Улица упёрлась в маленькую площадь, вокруг которой расположено несколько пятиэтажных домов. На крышах стояли люди и размахивали чёрными флагами с изображением сектантских символов. В окнах маячили тени и шевелились занавески.
        Навигатора втолкнули в одну из дверей, следом Удалого. Заставили подняться на третий этаж и ввели в просторное помещение с большими и светлыми окнами.
        Вдалеке виден порт и мачты «Медузы» на рейде. Их там ждали… А может быть, уже и не ждали, наверняка на корабле видели, что творилось в порту и предположили, что кока и дайвера уже нет в живых.
        Посередине просторного помещения - огромный стол и стулья. Несколько сектантов принялись вносить подносы с различными блюдами. В комнате стоял терпкий аромат специй.
        В помещение набилось человек десять во главе со жрецом-меченосцем, остальные остались снаружи.
        - Садитесь, сейчас будем трапезничать! - сказал жрец.
        Он сел, а ножны поставил рядом, прислонив к столу. Романа подтолкнули к стулу напротив, товарища усадили рядом.
        - Нас сейчас, как свиней, откормят и заколют.
        - Хоть пожрём перед смертью. Набьём пузо напоследок. Дорога нам предстоит дальняя. Жаль, крыльев у нас нет, а то б улетели.
        - Крылья нам скоро приделают.
        Есть не хотелось, но навигатор всё же взял какой-то фрукт со стола и осторожно откусил. Сочная сладость растеклась во рту.
        Вдруг открылась дверь и в помещение втолкнули Зафара. В руке он держал измочаленную карту. Старика подвели к столу, усадили за стол между товарищами.
        - Какими судьбами?
        - Порядки здесь стали очень уж жёсткими, - старик скорчил гримасу. - За двадцать лет многое изменилось.
        - И ещё бы сто лет сюда не заплывать. Но загадывать не будем. Нет никаких мыслей, как нам отсюда убраться?
        - С посланием богам, - зло усмехнулся Зафар. - Его вошьют в грудь. Вместо сердца.
        - Я не согласен, - забубнил Серж. - Я жить хочу.
        - Я тоже хочу, но не вижу выхода.
        - А выход есть, - отрезал навигатор. - Всегда есть, но наша беда в том, что мы его не видим.
        Штурман, огляделся.
        - Если я сейчас стану кричать, и бегать по комнате, то у вас будет шанс выбежать на улицу.
        - Не вариант, - отрубил Роман. - Там человек пятьсот. Порвут.
        Старик положил в рот горсть ягод и разжевал.
        - Тогда Златану придётся обойтись без штурмана, без кока и без тебя, мой друг. Матросы, я видел, успели набрать воды и отойти к шлюпкам.
        - Серб выбросит твою дочь за борт. - Роман улыбнулся сектанту, пристально следившему за беседой, и помахал ему рукой.
        - Не выбросит. Сарина умеет за себя постоять. Она обладает даром убеждать людей. И она… - помолчав, он наконец сказал - Она умеет видеть недалёкое будущее.
        Для Романа это было открытием.
        - Чего ж она не настояла, чтобы мы остались?
        - Она не знает наверняка. Она лишь видит множество вариантов будущего. Наверное, ничего особо опасного она не заметила.
        - Ну… она меня попросила, чтобы я не ходил на берег.
        - А мне ничего не сказала… - озабоченно произнёс Зафар. - А почему? Если знала, что меня тут сектанты в оборот возьмут, почему же не сделала этого?
        Но вскоре стало ясно, почему Сарина не предупредила старика. Ему ничего не грозило. Жрец поднялся со скамьи, и, ткнул в него пальцем:
        - Ты нам не нужен. Можешь идти. Вернёшься на своё судно. Расскажешь всем о нас. И помни, старик, когда-нибудь родится среди нас Богочеловек. Мы все ждём пришествия. И когда он появится среди нас, тогда жизнь станет лучше. Люди научатся жить под водой, и мы никогда больше не будем бороться за территории, места под водой хватит всем. Донеси эти слова до своих друзей, и пусть готовятся стать такими же, как мы. Пусть примут нашу веру.
        Двое, взяв под локти Зафара, оторвали его от лавки и повели к двери. Он беспомощно оглянулся на выходе.
        - Ну, всё, друзья мои, заканчивайте трапезу, - жрец взял в руки ножны, приставленные к столу. - Пора, пора переправить наше послание.
        Обошёл стол, поставил ножны на пол, опёрся о гарду и жестом велел поднять обоих.
        - Из тебя получится славный челн, - жрец оглядывал Сержа. - В тебя поместится и записка, и дары. А в тебе места маловато, мелковат ты для челна, худощавый, - обратился он к Роману. - Ну ладно, и тебя используем тоже, в тебе записку отправим, а в твоём товарище дары богам.
        - А к чему это всё? Мы можем вслед за старым штурманом уйти, и будем нести слово божье вместе с ним.
        Жрец напряг извилины. Потеребил волосы. Осмотрел обоих товарищей. Перенёс силу тяжести на другую ногу, и обнажил меч, вытащив наполовину из ножен. Заглянул в отражение клинка, затем со стуком задвинул назад и, снова поставив ножны на пол.
        - Нет! Вы отправитесь к богам. Давно уже боги дожидаются подношения. А мы ждём, когда же нам ниспошлют человека, который соединит два мира. Мы тогда станем полноправными хозяевами планеты, а не жалкими приживальщиками.
        Вынул свою библию, открыл на закладке и стал зачитывать куски на испанском языке. Сектанты взвыли, закатив глаза. Что такого может быть написано в этой потрёпанной книжке, чтобы людей заводило чуть ли не до экстаза?
        Убрав книгу, жрец приказал увести Романа в другое помещение. Тот пытался вырваться, но его толкали вперёд в весьма неудобной позе. Что тут сделаешь? Он пытался кусаться, пинать, но ничего не помогало. Против грубой силы нет никаких приёмов кроме грубой же силы. А её как раз очень недоставало.
        Удалого поволокли в другую комнату, силы в нём было побольше, и навигатор слышал, как там все громыхало и звенело.
        Комната пропахла кровью. Именно отсюда и отправляли людей к богам, нашпиговав, как свиней, дарами. Роман, споткнувшись обо что-то, упал на колени. Полы были отмыты, но в щелях чернела старая, спёкшаяся кровь - кровь сотен, если не тысяч жертв. Осознание того, что скоро его станут убивать, так и не приходило, всё казалось театральной постановкой. Ощущение такое, что сейчас его поднимут с колен, похлопают по плечу, скажут, что это розыгрыш, вместе посмеются да выпьют по стакану.
        Потянули за рубаху, и материя затрещала. Навигатор поднялся на ноги. Впереди стоял массивный деревянный стол, столешница которого окрашена в бурый цвет. Но это не было краской. Стол никогда не мыли после жертвоприношений.
        Его бросили на столешницу, и он сильно ударился челюстью, аж в глазах потемнело. Попытался подняться, но сильные руки прижали к столу так, что хрустнули рёбра.
        Ощущение нереальности прошло, и теперь Роман чувствовал приближение костлявой. Ну, хоть извращений не будет. Впрочем, записка богам, вшитая в распоротое брюхо - это ли не извращение?
        Ещё раз попытался рвануться, но держали крепко, даже лица от пропитанного кровью стола оторвать не удалось. Словно каменной плитой к этому проклятому жертвенному столу припечатало.
        За дверью что-то снова грохнулось, зазвенело. Наверное, кок опрокинул стол. Силён, бродяга. Дверь хлопнула, кто-то выбежал туда помочь утихоримить неугомонного Сержа.
        Навигатор услышал, как вжикнуло лезвие меча, выползая из ножен. Медленно, как в бреду, очень медленно. Жрец-убийца что-то крикнул, и с жертвы сорвали остатки рубахи. Сил для этого много не понадобилось, рубашка сама расползлась по швам.
        В комнате за дверью слышались крики, грохотала посуда. А здесь, в запертом помещении вдруг наступила тишина. Даже подумалось, что уже всё, убили. Или он оглох. Его отпустили, и он смог оторвать лицо от стола.
        Не сразу сообразил, что случилось. Но понял, что почему-то его перестали убивать. Поднялся, развернулся и сел на край столешницы. Он задыхался, из разбитого носа текла кровь, заплывшие глаза почти не видели. Но всё же разглядел, что люди смотрят на него как-то странно. Не то с испугом, не то с благоговением. Теперь они стояли на порядочном расстоянии, соблюдая дистанцию. Жались к стенам. Ножны лежали под ногами жреца. Меч тот держал в руках, но как-то вяло, на полшестого.
        И вдруг Роман всё понял. Ну конечно же! Жабры! Жабры на спине, чуть ниже лопаток. Сектанты приняли его за своего рыбьего иисусика. За богочеловека, который поможет начать жить лучше.
        Он поднялся и шагнул к жрецу. Тот отступил. Роман сделал второй шаг, протягивая руку. Жрец выпустил рукоять меча и та скользнула в ладонь амфибии.
        Меч был прекрасно сбалансирован. Очень лёгкий, несмотря на размеры. Таким можно управиться и одной рукой. И заточен остро. Всего одно движение - и голова жреца покатилась к стене, разбрызгивая во все стороны кровь. Тело, постояв секунду, упало плашмя, как полено, и глухо ударилось о пол.
        Никто и не собирался защищаться, все пребывали в шоке от увиденного. Навигатор заколол двоих, третьего перерубил надвое, ещё троих ранил.
        Откуда силы взялись? Минуту назад не мог и рукой пошевелить, а тут будто второе дыхание открылось. Перешагнул через тело жреца, пинком распахнул дверь, и, выскочив в комнату, рубанул мечом направо и налево. Два сектанта, обмякнув, по частям опустились на пол. Пока падали, он успел зарубить ещё двоих и заколоть одного.
        Затем, пока сектанты размышляли, что же случилось в закрытой комнате, развернулся спиной, показав жабры. Этого хватило, чтобы обезопасить себя - никто теперь и не станет нападать на богочеловека.
        Мелькнула глупая мысль - воспользоваться этим, начать тут командовать. Он читал книгу из разрушенной библиотеки, в которой человек попал на остров, где жили дикие аборигены, и его там приняли за божество. И можно жить припеваючи на лоне природы да наслаждаться должностью господа бога.
        Но нет, он отмёл эту мысль. Спустя минуту в комнате не осталось никого, кто держался на ногах. Серж лежал за опрокинутым столом, весь перемазанный овощным соусом.
        - Пойдём, Сержик. Нам пора на корабль.
        Удалой поднялся на ноги, размазал по лицу соус, перемешав с кровью, и спросил:
        - Ты всех убил?
        - А что ещё делать? В городки с ними играть?
        - Но как?
        - Мечом.
        Навигатор развернулся к товарищу спиной и услышал, как тот изумлённо вскрикнул. И понял, что он увидел жабры. Вот ведь чёрт! Столько лет прятался, таился, а тут…
        - Да, я амфибия. Это и спасло нас. Я и сам не сразу сообразил.
        - Ты… тоже? - кок отступил. - Пришелец?
        Роман коротко рассмеялся.
        - Нет. Эти фиговины мне вшили наши умельцы. Расскажу при случае. Пойдём, нам идти пора.
        - А… там… на улице… - Серж кивнул головой в сторону окна. - Ого… тьма целая, человек пятьсот, нас забьют.
        - Не забьют, меня не тронут.
        Удалой вырвал короткий меч из рук убитого. Навигатор взял меч жреца и двинул к выходу. Вспомнив, вернулся в ту комнату, где остался обезглавленный жрец. Покопавшись в складках одежды, Роман нащупал книгу, которую тот с пафосом декларировал. Отёр кровь и сунул за пояс. Вышел из комнаты, по дороге подобрав истоптанную десятком пар ног карту штурмана и тоже отправил за пояс. В доме никого не осталось.
        На улице - огромная толпа. Как говорится, не выкосишь за день, устанет рука. Навигатор шагнул к ближайшим и рубанул одного, товарищ сбил с ног ещё двоих.
        - Очень хорошо, осталось четыреста девяносто семь. Что делать то будем?
        - А я знаю? Убьём сколько сможем, а там посмотрим, может, удрать удастся.
        Странно, но теперь никто не нападал. Все неотрывно следили за лезвием меча. Они знали, кому принадлежал меч. А ещё эти жабры…
        Роман двинулся вперёд. Люди расступились, и дайвер с коком вошли в этот живой коридор. Убить обоих этой толпе не составило бы труда. Но меч жреца… И эта книга, заткнутая за пояс. А жабры! Люди увидели жабры. Ну ещё бы, ведь это сам богочеловек, рыбий царь.
        Убивать больше не пришлось, хотя на всякий случай мечами они изредка помахивали. Стоило подойти к людям, как те расступались, образуя продолжение коридора. По толпе волной прокатывалось слово на испанском, смысла которого навигатор не понимал, но чувствовал, что это говорят о нём. «Омбрепес, омбпрепес, омбрепес»
        4
        Так это слово и катилось вслед за идущими по живому коридору товарищами, то обгоняя, то отставая.
        Вышли к рынку, людей здесь уже не было. Корзины лежали на месте, и рядом куски мяса, которыми они пытались отбиваться от наседающей толпы. Хозяйственный Серж успел подхватить одну корзину, и даже закинуть туда несколько затоптанных кусков говядины.
        - Дай рубаху!
        - Зачем?
        - Не показывать же мои жабры. Этого никто не должен знать. Понятно? Никто! Ничего этого не было, ясно? Нам удалось убить вожака и после пробиться с боем через толпу.
        - Сомнительно, ну да ладно. Держи!
        Серж протянул другу рубашку.
        Добрались до порта, а там, вдали, на рейде, стояла шхуна. К берегу шла шлюпка. Когда они приблизились к порту, толпа рассеялась, оставшись за спиной, на разгромленном рынке.
        На пирсе стоял Зафар и наблюдал за шлюпкой. Борт её глухо стукнул о деревянную стойку. Златан, Семён и Вальтер выпрыгнули из лодки. Все вооружены револьверами, а у Златана АКМ.
        - Что тут случилось? - спросил серб.
        - Так, с любителями амфибий пообщались. Мечами разжились.
        - Знатно вас отделали, - усмехнулся серб. - С такими фонарями под глазами и ночью не заблудишься. А тебе, старик, повезло?
        - Меня отпустили и даже бить не стали.
        Вдалеке показались аборигены. Они боялись приближаться к пирсу, но и не уходили. Серб передёрнул затвор автомата.
        - Не надо, - остановил его навигатор. - Там полтыщи человек. У тебя патронов столько нет, а у меня уже рука болит мечом махать.
        - Как же вы смогли выйти оттуда?
        - Повезло. - Роман шагнул к шлюпке и бросил на дно меч. - Похоже, они жреческого меча напугались.
        - Значит, повезло, говоришь…Старику повезло, вам тоже… Везучие. - Бородач оглядел толпу сектантов, жмущуюся на берегу. - Ну хорошо. Стрелять, значит, не будем?
        - Не стоит. Один раз повезло, второй раз может не повезти. Лучше убраться.
        - Жаль. Очень хотелось. В Вальтере, вишь, аж нацист пробудился.
        - Я, я! - сказал Вальтер. - Отшен, отшен пропутилса!
        - Ладно, поплыли назад, что ли? - Семён убрал за пояс револьвер, крутнув барабан.
        Все попрыгали в шлюпку и оттолкнулись от пирса. Роман передал штурману помятую карту. Тот схватил ее, стер следы подошв и убрал за пазуху.
        - А трофеи у вас знатные. Особенно твой меч, - Златан поднял со дна меч жреца. - Обрати внимание на рукоять. Алмазная инкрустация.
        - Это хорошо? - поинтересовался навигатор.
        - Это отлично, - серб провёл пальцем по рукояти. - Очень дорогой меч. А что за книжку ты приобрел?
        - Не знаю, - Роман вытащил из-за пояса книгу, взятую у мёртвого жреца. - Похоже, это их библия.
        - Уверовал?
        - Интересно стало. Но она на испанском.
        - Зафара попросишь, он тебе сказку на ночь прочитает.
        Старик не отреагировал, он пристально смотрел на берег.
        Шлюпка пристала к борту «Медузы».
        Они были героями. Им пожимали руки, хлопали по спинам и плечам, угощали выпивкой.
        - Ну что, борцы с сектантами, многих безмозглых побили? - говорил Сава.
        - Да что твои сектанты! - восклицал Крюк. - Теперь и амфибий одним пальцем валить будут!
        - Эй, Рома! - орал рыжий Лерыч. - Выпьем рому!
        Навигатор улыбался да помалкивал. Серж тоже был не особо разговорчив.
        Первым делом они спрятали добытые в бою мечи в кубрике, помылись, и обработали друг другу раны.
        Через пятнадцать минут после того как шлюпка вернулась, «Медуза» снялась с якоря и ушла прочь от берега. Зафар стоял на носу, держа в руках спасённую Романом лоцию. Камзол его был грязен, шляпу старик потерял в порту, седые волосы развевались на ветру.
        Порт остался позади. «Медуза», уйдя в море, сменила курс и пошла на юг. Северное течение, в которое она вошла, доведёт до Южной Георгии лучше любого проводника.
        Роман с Удалым посетил капитана и с радостью отметили, что тот снова очнулся.
        - Как вы там… без меня… справляетесь?
        - Неплохо. Уже до Америки доплыли.
        Рассказывать про свои приключения не стали, но и умолчать не получилось - Арсений не дурак и видел расквашенные носы и подбитые глаза.
        - Да так, повздорили с местными, - отмахнулся навигатор.
        - Вечно у вас всё не так. То с рыбаками подерётесь на рынке, то… а сейчас-то с кем?
        - С сектантами, - честно признался кок.
        О том, что их едва не отдали в жертву богам, умолчали.
        - Балбес ты, Серж, - заметил кэп. - Уверен, что это ты бучу затеял, как обычно. Как штурман? - обратился он к Роману.
        - Добрый штурман.
        - Значит, бог нам его послал, - удовлетворённо произнес Арсений. - Ладно, ребятки, Я тут пока с вами поговорил, устал малость.
        - Может, тебе бульончику сварить? - оживился Серж. - Я тут мясцом разжился. Отмыть надо - и всё путём. Свежее. Наваристый будет.
        - Ну свари, - согласился капитан. - Давно уже не жрал нормально. Вы меня всё какой-то дрянью пичкаете.
        - А чем тебя ещё кормить, если ты в отключке, - возмутился Удалой. - Скажи спасибо, что не клизмой.
        Кэп закрыл глаза и уснул, а кок отправился в камбуз смывать с мяса отпечатки сектантских подошв. Некоторые куски были готовы для отбивной, по ним, казалось, прошла вся толпа сектантов.
        Роман поднялся на полуют, и встретил там штурмана.
        - Зафар, ты ведь знаешь испанский?
        - Знаю, и что? - старик недовольно посмотрел на навигатора.
        - Ты не мог бы почитать эту книгу?
        - Перевести?
        - Хотя бы вкратце рассказать, о чём там. Это сектантская библия. Чего там пишут?
        - Ну ладно, почитаю.
        Роман достал из-за пазухи потрёпанную книгу без обложки и протянул Зафару. Старик взял её бережно, полистал пожелтевшие листочки, пригляделся к припискам на полях, и медленно прочитал первое предложение книги.
        - Era una de esas sofocantes noches de enero tan propias del verano argentino, en que miriadas de estrellas cubren el azabachado cielo. El «Medusa» permanecia anclado en absoluta quietud, pues tal bonanza reinaba que no se oia ni el rumor del agua ni el rechinar de las jarcias. El oceano parecia estar sumido en profundo sopor.
        - И что это значит? - спросил Роман.
        - Так, сейчас попробую пояснее… вот, слушай. Это была одна из тех душных ночей в январе, столь характерных для аргентинского лета, и мириады звёзд… эм… в общем, в этом чёрном как смоль, небе горели мириады звёзд. Чушь какая-то… «Медуза» стояла на якоре…. Было очень тихо.
        - И что?
        - Ничего. Ты попросил прочитать и перевести. Я прочитал кусок и перевёл. Это какой-то роман. Это не библия. Вот, слушай.
        «Estaban sentados, apretujandose unos contra otros afinando el oido. El sonido de la trompa y la voz llegaron esta vez desde la lejania, y todo quedo inmerso en profundo silencio. «Es el… e…» - «El «demonio marino» - susurraron los pescadores».
        5
        - Что это?
        Зафар закрыл книгу.
        - Это диалог. Люди услышали звук рога в море и вообразили, что это морской дьявол, которого они очень боятся. Это беллетристика. Ладно, я потом тебе перескажу, что там написано. Но сразу скажу, что на библию это не очень похоже. А если это и библия, то очень странная библия.
        До вечера они не виделись. Шхуна шла быстро, около двенадцати узлов, и было похоже, что такая скорость продержится ещё долго.
        Вода за бортом бурлила, а за кормой тянулся длинный пенный шлейф. Солнце уходило за горизонт.
        Роман намеревался отдохнуть, чтобы не спать ночью и дождаться Сарину. В кубрике шумно и уснуть не получалось. Он честно пытался считать слоников, но когда несколько бегемотов в двух метрах от тебя ржут, как лошади, уснуть не получится.
        Ворочался, слушая моряцкие анекдоты, проклиная товарищей, поднялся и ушёл к Сержу на камбуз. Кок готовил бульон для капитана. Мясо уже было отмыто и закинуто в огромную кастрюлю.
        - Чего бродишь? - спросил Удалой.
        - Да так.
        - Думаешь, как клинья подбить к штурманской дочке? - распухшие и разбитые губы Сержа расплылись в ухмылке.
        - Угадал. Но клинья чисто тактические. Если девчонка провидец, как сказал старик, - то она может предсказывать, где и когда нам грозит опасность. И это существенно облегчит нашу жизнь.
        - Не верю я в эту дребедень, - сказал кок, колдуя у плиты. - Уж если мне суждено умереть от пули, то утопить меня не удастся. Нельзя изменить судьбу. Даже если Сарина на самом деле умеет видеть будущее… Откроет тебе, ну, например, что с колокольни навернёшься, шею свернёшь. Как ни крути, а ты с неё сверзишься! Невозможно ничего изменить.
        - А мне хочется верить, что мы сами строители своей колокольни, тьфу чёрт, своей судьбы.
        Ночью он всё-таки дождался её. Прятался, боясь спугнуть, когда девушка поднималась на палубу. Едва подошла осторожно позвал, и она оглянулась. По выражению лица видно, что не хотела встречаться, или, по крайней мере, не ожидала встречи.
        - Сарина, не убегай, я хотел с тобой поговорить.
        - Я не убегать. Отсюда некуда бежишь, вокруг море.
        - Скажи мне, ты видишь будущее? - в лоб спросил, приближаясь к девушке.
        Она заглянула ему в глаза.
        - Завтра не видеть. Я его чувствовать. Читать. Как книга!
        - Ты не можешь рассказать мне, что случится с нами в ближайшее время?
        - Ничего не произойти, - ответила девушка. - Мало день ты спать спокойно.
        - А потом?
        - Спросить снова. Сейчас моя рука идти мало вперёд.
        - Рука?
        - Я это так называть. Я представлять, что тянуть вперёд моя рука, - девушка вытянула руку, будто идёт в кромешной тьме. - И читать книга завтра.
        - Отчего зависит количество дней, ну это… длина твоей этой руки?
        Сарина погрузилась в думу, опустив голову и закрыв глаза.
        - Я этого не знать. Иногда рука длинный, два неделя, а иногда короткий, два день. А иногда совсем нет.
        Они стояли рядом, опершись на планшир, и их локти соприкасались. Роман вдруг осознал, что его тянет к ней. Ещё влюбиться не хватало. С его-то жабрами только о любви мечтать. Девушка заметила, как навигатор дрогнул.
        - Ладно, я пойду, - вздохнул Роман
        - А я стоять здесь, - глаза её лучились серебряным светом. - Целый день взаперти сидеть… устать!
        - Это не навсегда, - уверил девушку навигатор и, оставив одну, спустился в кубрик.
        На этот раз считать слоников не пришлось, стоило прилечь, и сразу провалился в сон.
        Снилась какая-то ерунда. Он стал божеством, которому поклонялись все, даже одноклеточные организмы и телепатические саргассы. А сам он восседал на троне в подводном царстве с огромным трезубцем в руках и наслаждался собственным величием. Пока не прилетели амфибии на антигравитационных сёрфах и не прогнали его с трона.
        Во втором сне Сарина призналась ему в любви и добавила, что жабры - не помеха. И, отстегнув свои красивые ножки, показала русалочий хвост. Они оба долго плавали в водах мирового океана, а когда вышли на берег, Яшка украл её ноги и убежал.
        В следующем сне со дна, подобно батьке Черномору, восстал убитый Бора с дайверами-официалами. Турок сидел верхом на гигантском спруте, а помощники правили акулами. Команда восставших мертвецов взяла шхуну на абордаж, утопила её и забрала души корсаров и рыбаков. А дельфин стоял на берегу, переминаясь с ноги на ногу, и наблюдал за бойней.
        Роман проснулся в холодном поту. Он поднялся с гамака и вышел навстречу новому дню.
        Стрёмная бухта
        Беда не в том, что человек произошёл от животного, а в том, что он не перестал быть животным… Грубым, злым, неразумным.
        Александр Беляев, Человек амфибия
        Дня три «Медуза» шла вдоль Южноамериканских островов, маячивших на горизонте, пока земля не исчезла вовсе. Южной Америки ниже десятой параллели не существовало.
        Роман так больше и не увидел Сарину. С одной стороны - это огорчало, но с другой успокаивало. Если она не искала встречи, это значило, что в ближайшем будущем никаких потрясений не ожидается. Уж она бы предупредила. И навигатору иногда хотелось, чтобы завтра-послезавтра его опять избили сектанты, лишь бы увидеться ненадолго с Сариной… Ведь в этом она случае обязательно сообщит о предстоящем мордобое. Хотя бы минутку рядом постоять. Заглянуть в глаза… Коснуться руки… Но нет… не судьба. Девушка не видела ничего опасного на несколько дней вперёд, а дельфин, сканируя пространство, не замечал никакой агрессии.
        Арсений оклемался, даже стал подниматься на ноги. Иногда Зафар заходил к нему, чтобы сообщить о текущих делах. Изредка заглядывал Златан и внимательно слушал, о чём они беседуют.
        Одним тёплым южным вечером Роман сидел за столиком на палубе и потягивал ром в компании со стариком.
        - Я прочитал эту книгу… - сказал старый штурман. - Это ни в коем случае не библия. Обложки нет, но в сносках я прочитал, что это книга русского писателя, переведена на испанский. Раритет, этой книге больше двухсот лет. В ней рассказывается о человеке, которого сделали амфибией, вшив ему акульи жабры.
        Навигатор напрягся. Искоса посмотрел на старика. Не блефует он? Может, что-то унюхал и теперь ведёт какую-то игру?
        Штурман продолжал:
        - Педро Зурито, владелец шхуны под названием «Медуза» пытается поймать этого человека, или как ещё называют, «морского дьявола». И в конце концов ему это удаётся. И герой заставляет Ихтиандра (так звали амфибию) работать на себя и добывать жемчуг.
        - И что?
        - В конце концов Ихтиандр уплыл в океан и остался там жить. Очень долго его держали в воде, и он уже не мог дышать, как человек, и теперь вынужден жить в море. А ещё там написано про его друга, дельфина по имени Лидинг. Ну, и история любви. Ихтиандр любит девушку по имени Гуттиэре. Но им не быть вместе, амфибия теперь не может жить на воздухе.
        «Странное совпадение, - подумал Роман. - Я тоже амфибия, у меня тоже есть друг дельфин, меня тоже захватил человек, командующий на шхуне под названием "Медуза". И даже есть девушка, в которую я готов влюбиться. Разве может быть столько совпадений сразу?»
        - Так, значит, это не библия? - произнес он вслух. - А какого же фига сектанты к книге относятся, как к святыне?
        - Да кто ж знает? - штурман полистал книгу и положил на столик. - Нашли зацепку - человека-амфибию, и возвели в ранг святых. А книга, между прочим, очень интересная. И мысли там дельные. Вот, например: «Беда не в том, что человек произошёл от животного, а в том, что он не перестал быть животным. Глупым, злым, неразумным».
        - Про людей - это верно, - заметил Роман. - Иной раз звери куда человечней людей.
        - Ха, люди! - Зафар рассмеялся. - Вы, молодой человек, очень мало знаете людей. Я никого так не боюсь, как людей. Зверя можно прикормить или обойти стороной. На худой конец, напугать. Человек же если что-то вдолбит себе в голову - не прикормишь, не обойдёшь с миром, и уж тем более не запугаешь.
        После этого разговора навигатор помрачнел, и в голове его засела крепкая дума. Он прокручивал в голове всю жизнь. Тщетно пытался вспомнить родителей. Первые воспоминания - жестокое уличное существование, маленький трёхлетка пытался найти угол, где бы приткнуться. Как он попал на улицу, никто не знал. Смутно помнил, что какие-то мальчишки, такие же беспризорники, приняли в свою команду и начали натаскивать воровать. Дело это нехорошее, но если бы не они, мальчик бы погиб.
        Долго с этими ребятами он не жил. На первом или втором деле пацана забрали в полицию, откуда переправили в приёмник для беспризорников, где пробыл около полугода, откуда его и забрали большеголовые. Не попадись учёные на его пути, так и остался бы обычным человеком. Правда, неизвестно, стал бы Ромка при этом человеком, настоящим человеком, каким является сейчас или превратился бы в подлого воришку? Вот дилемма… Останься в этом приёмнике, наверняка вырос бы таким же бандитом, какие шастают по улицам Севастополя днём и ночью, воруют, грабят, убивают. А может, уже казнили бы. С такими долго не цацкаются, или в расход, или на работы.
        Кок остался очень доволен бульоном. Мяса было маловато, и варил он его исключительно для Арсения. Капитан не знал об этом, иначе Удалой получил бы за самоуправство. Но, что ни говори, мясной бульон весьма способствовал выздоровлению. Кэп чувствовал себя с каждым днём всё лучше и лучше.
        Поставив капитана на ноги, Серж нашёл время и на дельфина. Навигатор всё чаще встречал его у бассейна с ведёрком рыбы. Удалой кормил Яшку, плескался с ним в бассейне. Иногда оба устраивали целые представления, поглазеть на которые собирались все свободные от вахты моряки. Именно этого и не хватало дельфину.
        - Вот животина же, а разумна! - говорил Сава, хлопая по ляжкам огромными ручищами. В такие минуты здоровяк становился похож на ребёнка.
        - Да ты Куклачёв! - хвалил кока усатый Семён.
        Кто такой Куклачёв, Семён не знал, но слышал, что когда-то жил человек, который знал язык птиц и животных и умел дрессировать даже пескарей.
        Изредка, подключившись к мыслям дельфина, навигатор замечал, что кок в его сердце занимает всё больше места. И игла ревности колола, как в тот раз, когда Удалой впервые ощутил на себе силу телепата. Нет, это не ревность, всеразрушающее чувство, которое толкает людей на убийства. Лёгкая грусть, с какой родители смотрят на детей, готовых вот-вот покинуть отчий дом. Он относился к Яшке не только как к другу, но и как к ребёнку. Да и тот к нему так же, они друг друга воспитывали все эти годы. Но в последнее время Роман совсем перестал с ним заниматься, а раньше постоянно, хотя бы полчаса в день развлекались в море, даже специально прикупал для этого мячи и обручи. А потом забыл…
        В этот же вечер Златан нашёл дайвера у бассейна, когда тот наблюдал за игрой Сержа и Яшки.
        - Разговор есть, - сказал серб.
        - Я слушаю.
        Бородач опёрся задом о фальшборт.
        - Я тут кое-что пересмотрел. Мне очень не понравилось, что вы остались без оружия один на один с сектантами. Можно сказать, что по моей вине.
        - Не ты же заставил этих любителей рыб на нас напасть, - заметил навигатор.
        - Не я, да… - серб кивнул. - Но я лишил вас оружия. А мне нужен живой, целый и здоровый дайвер. Без тебя мы не справимся.
        - И что? - Роман не уяснил, куда клонит корсар. - Ты запретишь мне выходить из кубрика?
        - Нет Раз мы одна команда, то я раздам всем оружие. Мало ли что, вдруг кто на абордаж попрёт, а у нас тут такой раздрай в команде.
        - Ясно. Не боишься?
        Златан внимательно посмотрел на навигатора, будто хотел прожечь взглядом.
        - Вот я и хочу выяснить - Бояться мне или нет? Если команда будет раздроблена, то при малейшей опасности мы можем погибнуть. Все погибнем, а не одни мои корсары или ваши рыбаки.
        - Предлагаешь мир?
        Бородач улыбнулся понятливости собеседника.
        - Точно! Я раздам оружие всем. Но вы должны понять, что если захотите перебить всех моих ребят, то без нас долго не протянете. Так же и мы без вас не выдюжим.
        - Значит, мир?
        - Мир! - серб протянул руку.
        Роман крепко пожал протянутую ладонь. Впервые за всё это время.
        - И насколько продлится наш мир?
        - До тех пор, пока нам это будет выгодно. Или пока кто-нибудь его не нарушит.
        - Надеюсь, это будешь не ты?
        - Стал бы я тогда об этом говорить?
        Утром, сразу после рассвета, собрали на палубе всех людей. Разговор был недолгим, но ёмким.
        - Значит так, ребята! - обратился к команде Златан. - Исход нашей экспедиции зависит целиком от собранности экипажа. А когда мы разбиты на две команды и друг другу не доверяем, то при первой же опасности можем погибнуть. Все согласны со мной?
        - Ха, Америку открыл! - выкрикнул Крюк.
        - А кроме шуток? - спросил серб.
        - Какие тут шутки? - без тени иронии произнес Жорес. - Скольких людей потеряли. Пора уже начать доверять друг другу.
        - Нельзя быть жестокими к самим себе! - добавил Салават. - Надо уже умными стать.
        Рыбаки и корсары закивали. Навигатор отметил, что несколько пиратов и моряков переглянулись и усмехнулись. Заметно, что кое-кто уже успел подружиться.
        - Предлагаю долгосрочное перемирие.
        - А мы и сейчас не воюем друг с другом, - заметил Сава, и корсары рассмеялись.
        - Это хорошо, - Златан сверкнул зубами в улыбке. - В случае опасности всем раздадут оружие. Оружейка будет так же охраняться одним человеком, но доступ к ней будет у всех. Это мой недочёт, нужно было раньше об этом позаботиться. Тогда и не было бы всей этой бучи с сектантами.
        - Да кто знает, - ответил Роман. - Увидели бы оружие и пришили бы на месте. Ну пристрелили бы мы человек двадцать? Может, к лучшему, что мы без оружия на берег сошли.
        - Мне нужна стопроцентная уверенность, что матросы, если получат на руки оружие, не повёрнут против моих корсаров.
        - То же самое хотел сказать и я, - заметил навигатор.
        - Но оружие и так у нас, и это можно считать ответом на вопрос. Мы ещё ни одного рыбака не кокнули.
        - А как же дайверы Боры? Вроде против они тебя ничего не имели?
        - Это тебе так кажется, - Златан поморщился. - Бора - мерзкий тип, готовый обмануть любого ради лишней монетки. Или не он обманом отнял у вас шхуну?
        - Не с твоей ли подачи? - спросил вдруг Арсений, с трудом ковыляя по палубе. - Если бы не ты, я бы сейчас спокойно промышлял бы в Чёрном море и бед бы не знал. И столько народу бы не погибло.
        - Я его не заставлял, - спокойно проговорил серб. - Я предложил сделку и объяснил, что нам пригодится корабль. Я тогда не знал, на что способен это турок.
        - А на что способен ты сам? - капитан остановился напротив серба.
        - На многое, но не на подлость. А ты?
        - А я сейчас ни на что не способен, - кряхтя, добавил капитан, ковыляя по палубе.
        - Значит, мир?
        - Мир!
        - А что команда скажет?
        - А то по команде не видно, - улыбнулся Роман.
        Люди уже давно передружились, и никто и не станет поднимать оружие против товарищей.
        - Тогда второй вопрос, - Златан оглядел всю команду. - Вас мало. И нас мало. Вы без нас не вытянете. Не сможете вернуться назад. Мы без вас тоже. Я предлагаю объединиться навсегда. Зачем вам возвращаться в Севастополь? Останемся на острове и будем там жить. Станем корсарами.
        - Не уверен, что ребята согласятся, - проговорил кэп.
        - А я и не предлагаю ответить немедленно. Времени у вас много.
        Люди разошлись по местам.
        В этот день навигатор долго беседовал с Сержем и Арсением. Капитан уже мог принимать активное участие в жизни команды.
        - Меня многое смущает в поведении Златана.
        Арсений достал из бара бутылку рома поставил перед товарищами. Сам пить не стал - берёг и без того расшатанное здоровье.
        - Меня вообще в этой жизни всё смущает, - Роман свернул бутылочную крышку и разлил ароматный напиток по двум стаканам. - Но серб открыт. И до сих пор я пока не замечал за ним двойной игры. Бору он угробил, но, согласись, на то были причины. Ты и сам рад был избавиться от турка, да ещё чужими руками.
        - А что ты скажешь по поводу дальнейшего? - спросил Сеня, наблюдая за тем, как навигатор управляется с бутылкой. - Серб предлагает сделать «Медузу» корсарским судном.
        - Честно говоря, назад я точно возвращаться не хочу. - Навигатор навинтил крышку и поставил бутылку на стол. - Воротимся мы в Севу, а нас спросят: «А куда подевался инспектор Бора?» И что ты ответишь?
        - А ведь точно, - задумчиво протянул Серж. - А у меня там мама осталась.
        - Ничего с твоей мамой не случится. У нее другие оболтусы есть, кроме тебя, помогут.
        - Ладно, об этом успеем, - прервал Арсений. - Как говорил мой покойный отец, сейчас нам надо жить сегодняшним днём, о завтрашнем подумаем завтра. Дойдём до острова, там и обдумаем. Может быть, и объединимся навсегда. Ведь возвращаться нам некуда, тут ты прав.
        Миновало ещё несколько дней, и «Медуза», поймав западный ветер, сделала поворот через фордевинд и на приличной скорости пошла к острову Южная Георгия.
        - Главное, фолклендских пиратов избежать, - сказал Зафар. - Острова мы будем проходить этой ночью, они останутся чуть севернее. Я постараюсь обойти их стороной, но Сарина что-то чувствует. Возможно, пираты нас заметят.
        - Кто это такие? - настороженно спросил Златан.
        - Разное отребье. Совершают набеги на Южно-Американские острова, а после снова возвращаются на базу.
        - А каковы их силы?
        - Говорят, пираты возродили три или четыре заброшенных порта. Всего на острове около тридцати кораблей. В основном это шхуны и бригантины.
        - И что мешает этим головорезам навалиться на нас всем сразу?
        - А какой смысл отправлять против одного корабля целую армаду. Максимум, что нам грозит - встреча с одним-двумя пиратами.
        К вечеру Златан и Арсений собрали людей и сообщили о предстоящей опасности.
        - Сегодня, ребята, нам придётся быть начеку, - произнес серб. - Мы будем проходить вблизи Фолклендских островов. Как рассказал Зафар, это место уже много лет считается пристанищем пиратов. Вахту на сегодня усилим. Остальным спать вполглаза.
        Солнце ещё не зашло, а команда легла спать, как и велел серб. Роман лежал и слушал, как переговариваются моряки.
        - Что за ерунда, ребята? - говорил Егор. - На фиг нам, рыбакам, это золото, или что там ищет Златан, если из-за этого погибают люди? Жили бы в Севе, рыбку бы ловили, дайверов возили бы.
        - Люди гибнут за металл, - ответил Семён.
        Крюк хмыкнул и заявил:
        - Песня есть такая: «Люди гибнут за коралл! Сатана там правит балл!» Очень уж в тему песенка. Люди ради богатства готовы головы сложить.
        - Готовы, ага, - огрызнулся Сава. - Но чаще чужие. Свои бошки стараются сберечь.
        - Ну ещё бы! - засмеялся Лерыч. - Своя рубашка ближе к телу.
        - Ладно, хватит болтать, - прикрикнул Вальтер. - Давайте спать. Утро фечера мутренее!
        Кое-кому удалось заснуть, кто-то ещё долго ворочался и кряхтел. Рыбаки не привыкли к морским войнам. Их бои на суше сводились к дракам в кабаках, после которых, как правило, обе стороны садились за один стол и, как ни в чём не бывало, продолжали пить.
        Роман тоже долго не мог уснуть, но как-то незаметно для себя провалился в полудрёму.
        - Просыпайтесь, - услышал он голос Сержа. - Вахтенные подняли тревогу.
        Навигатор поднялся на ноги. Кок сунул ему в руку револьвер, выданный Златаном. Теперь все матросы были вооружены. Сам Златан держал при себе АКМ. Все готовы к встрече с фолклендскими пиратами. Правда, револьверы годились лишь при ближнем бое, в других случаях толку от них никакого.
        Экипаж высыпал на палубу. Тёмные волны слабо поблёскивали в свете Луны. Справа по борту были видны огни двух кораблей, шхуны и бригантины.
        - Проклятая луна, выдала нас с головой, - сказал Зафар. - Они нас заметили и сменили курс.
        - Что будем делать? - поинтересовался навигатор.
        - До последнего попытаемся уклониться от боя. Но если не удастся, стреляйте сразу по парусам из обоих пушек. Пушки готовы?
        Дуэты закивали короткими стволами. За носовым орудием сидел Вальтер, а за кормовым - Семён.
        Спустя небольшое время корабли разделились - пираты надумали взять «Медузу» вклещи. Когда расстояние сократилось, Яшка уловил мысли преследователей и накидал Роману разных картинок. Он чувствовал, что питары боятся и не хотят нападать открыто.
        Два корабля, пользуясь преимуществом в скорости, обошли «Медузу» собеих сторон. Они шли милях в двух на одной линии, шхуна на левом траверзе, а бригантина на правом. Огня пока не открывали.
        - Чего они ждут?
        - Я с ними не сталкивался и с тактикой не знаком. Наверное, запугать хотят. Надеются, что захватят без боя - и корабль трофейный латать не придётся.
        - Я им покажу трофей! - гневно выкрикнул Арсений и едва не задохнулся от собственного крика.
        - Трофеев, конечно они от нас не получат, - заверил капитана Серб. - Разве что бандероли от наших «Дуэтов».
        Пираты начали обстрел. Полыхнуло бортовое орудие сначала на одном судне, потом на втором. В десятке метрах от «Медузы» взорвались водяные буруны. Затем ещё и ещё. Вокруг словно вырос водяной лес. Деревья вырастали и сразу осыпались миллионами капель. Тонны воды, взметнувшись к небу, падали проливным дождём.
        - Орудия! Огонь! - закричал Златан.
        Носовая пушка развернулась на левый борт, а кормовая на правый.
        - Получи фашист гранату! - с рёвом Вальтера носовая пушка пару раз плюнула огнём и глухо такнула.
        - И от меня вам всем привет! - добавил Семён, и кормовой «Дуэт» так же коротко и отрывисто взлаял.
        - Молодцы! - крикнул Салават. - Давайте, всех топите!
        Пушки ещё раз плюнули короткими очередями. Затем ещё. И ещё. Вальтер сбил бушприт с вражеской шхуны, а Семён продырявила косой парус на грот-мачте бригантины. Роман взял у Златана бинокль и осмотрел поле боя. Трёхмачтовый гафельник с обломанным бушпритом сразу потерял своё изящество. Три косых кливера, болтались, как постиранное бельё на ветру.
        Судна одно за другим снова огрызнулись огнём и опять промазали. «Дуэты» коротко грохотнули, но на этот раз попал лишь кормовой, а носовой промахнулся - корабль с подбитым бушпритом стал рыскать из стороны в сторону, меняя галсы.
        Вальтер увлёкся и засадил длинную очередь, но не попал, лишь вспенил воду у борта шхуны.
        Очередной залп преследователей был точнее. Снаряд грохнул у самого борта, взметнув в воздух столб воды. Навигатор с трудом удержался на ногах.
        Носовой «дуэт» вответ разворотил надстройку на корме пиратского гафельника, языки пламени заплясали на полуюте. Затем второе орудие сбило верхушку грот-мачты бригантины, и она резко потеряла в скорости. Матросы и корсары радостно заорали, подбадривая стрелков.
        Последний залп пиратов пробил борт «Медузы» выше ватерлинии. Но исход битвы уже был предрешён - бригантина безнадёжно отстала, а вести бой в одиночку пираты наверняка не решатся.
        - Так их! - закричал Златан. - Добавьте ещё раз! Вместе! Оба!
        Два «дуэта» развернулись и прицелились в уже и подбитую бригантину. Глухо прозвучали короткие залпы пушек. Фок-мачта зашаталась, как пьяная, и повалилась на огрызок грота. Паруса повисли, накрыв всю палубу, снасти перепутались. Судно остановилось, матросы завозились под парусиной.
        Но всё-таки пираты не вышли из боя и продолжили обстреливать беглецов. Послышался страшный грохот, и «Медузу» качнуло, люди покатились по палубе. Серб громко заматерился.
        Кормовая пушка лежала на боку, задрав стволы к небу. Падая, она разворотила часть палубы. Семёна снесло за борт. Златан, подбежал к носовому «Дуэту» и, вытолкав с кресла Вальтера, уселся в стальное кресло сам и быстро развернул орудие в сторону шхуны. Глаза его сузились, рот перекосился в крике. Он нажал на гашетку и полоснул по пиратскому судну двумя короткими очередями, засадил длинную.
        Ещё одним залпом пираты снесли бушприт «Медузы» икусок дерева теперь висел за бортом, держась на такелаже. Никто из людей не пострадал.
        Навигатор поднялся на ноги. Голова гудела. Рядом лежал контуженный Лерыч, обхватив руками голову, а из носа обильно текла кровь.
        Грохота на палубе больше не слышно. Златан стоял рядом с орудием, за которое снова усадил Вальтера, а сам что-то ему втолковывал. Бригантина осталась далеко, а шхуна висела на левом траверзе. На ней разгорался пожар, паруса пылали, и пиратам уже было не до погони.
        - Получили своё! - Серж выбрался из-под обломков фальшборта и посмотрел на горящую свечу шхуны.
        - Боюсь, в будущем у нас проблемы будут. В ближайшем будущем, - заметил Зафар.
        - Это почему же? - спросил Роман.
        - Вслед за нами могут послать не два корабля, а больше.
        - Ну, это не сегодня, - отрезал серб. - У нас ещё будет время приготовиться к встрече.
        Пылающий корабль удалялся. Огонь добрался до оружейного склада. Изнутри полыхнуло, корпус разломило пополам, и судно быстро ушло на дно.
        - Красиво! - зло улыбнулся Златан. - Нет ничего лучше, чем вид поверженного врага.
        Все закричали почти безумно, и этот радостный крик доносился, казалось, до самой Антарктиды.
        Роман нашёл Яшку. Дельфин был не в настроении, он не любил, когда люди убивают друг друга.
        Не дожидаясь рассвета, стали наводить порядок на палубе. Первым делом заделали пробоины в бортах. К счастью, все они были выше ватерлинии. Развороченная палуба на корме и выломанный борт напоминали о прошедшем сражении. Пушку при помощи рычагов скинули в океан.
        Паруса были в порядке, но кливера с обломками бушприта пришлось обрезать. В целом «Медуза» из боя вышла в неплохом состоянии, но зияющая дыра перед кормой выглядела слишком уж удручающе. Заделывать её было нечем, огородили ящиками, чтобы никто не сверзился в трюм.
        Отсутствие кливеров сказалось - скорость шхуны снизилась. Даже при весьма хорошем ветре она делала не больше семи узлов. При такой скорости, как сказал Зафар, до Южной Георгии будут идти не меньше четырёх суток, а то и больше. Зато пиратов быть уже не должно. В погоню сейчас никто не бросится - если пираты и решатся на это, то после тщательной подготовки.
        Все материальные потери ничто перед потерями человеческими. Семёна уже не вернёшь. Остальные оставались целыми и невредимыми, а рыжий Валера приобрёл в этом бою прозвище Глухой.
        Сарину Роман увидел ночью. Девушка обрадовалась встрече.
        - Я предупреждать отца, что это произойти, - голос сладкой музыкой разлился в сердце навигатора. - Я знать завтра, а всё равно бояться за ты.
        - Ты можешь даже подробности предсказать? А изменить будущее?
        - Нет, подробно я не уметь, - отрезала девушка. - Я знать, что нас напасть пираты, и что мы их победить. Менять завтра я не уметь. И никто не уметь.
        - А что, если ты видела уже изменённое будущее? А то, другое будущее, выглядело бы куда ужаснее.
        - Может быть!
        Сарина надолго замолчала, стала смотреть в тёмную воду, подсвеченную яркой луной.
        - А почему ты не предупредила меня, там, на американских островах? Могла бы сказать всё, что меня ожидает, вместо того чтобы говорить загадками.
        - Я… я не… Отец запрещать. Он бояться - все узнать, что я ведать завтра.
        - Он обманул нас, что негде тебя оставить? Старик тебя для этого с собой таскает? Потому что ты оракул?
        Девушка, помолчав недолго, неохотно ответила:
        - Да. Десять лет назад он… купить меня. Я тебе врать, что родители умирать… Семья голодать, и они меня продать… Зафар сразу понять, что я знать завтра, и купить меня. Я долго плакать… А сейчас понимать, что Зафар, спасать меня от смерти. Неурожай. Голод. Амфибии уничтожить наш поле, всё вода залить. Я стать злой и холодный.
        - Я надеюсь, что когда-нибудь твоё сердце оттает, - Роман положил руку на её ладонь, обхватив тонкие пальцы.
        Сарина на мгновение напряглась, но расслабилась, и улыбнулась.
        - Не сегодня сердце таять, - девушка мягко вызволила ладонь. - Мне пора.
        Утром Роман накормил Яшку рыбой. Заглянул к Арсению - тот чувствовал себя уже почти здоровым - они даже распили бутылочку рома. В каюту зашёл Серж, и оприходовали ещё одну. Когда к ним заглянул Златан, пить уже не хотелось.
        - Капитан, я хотел с тобой поговорить, - серб грузно опустился за стол.
        - Говори!
        - Тет-а-тет.
        - Ну, у меня от моих ребят секретов нет.
        - Хорошо, - кивнул серб. - Обсудим вместе. Тут такое дело. Меня на Южной Георгии знают, и обо мне там не очень хорошего мнения. У меня в тех краях неприятная история случилась.
        - У нас тут мыльная опера, - сказал капитан. - Я обо всём узнаю в самую последнюю очередь. Давай уж, колись.
        Златан начал рассказывать:
        - Когда мы пришли туда и стали искать этот проклятый корабль… Я тогда сильно ошибся, не рассчитал свои силы. У нас ничего не вышло. Полный ноль. Ну… Это не страшно. Но я угробил там целую команду дайверов, а такое не забывается. Ладно бы своих людей… Но погиб один островитянин. Увязался за мной, все помогать норовил. Допомогался. За это меня чуть не порвали.
        - М-да, беда, - протянул Арсений. - Но мы своих в обиду не даём.
        - Они могут потребовать, чтобы вы выдали меня.
        Сеня блеснул глазами:
        - Не дождутся. Я скорее остров взорву, чем предам товарища.
        Роман с удивлением глянул на капитана. Ещё относительно недавно тот называл Златана не иначе как оккупантом, а теперь, гляди-ка, товарищ! Как непохоже это на капитана.
        - Но не стану же я отсиживаться на шхуне! - серб повысил голос. - А уж место, откуда надо начать погружение, знаю я один.
        - Да ладно, мы с ними поговорим, и всё будет нормально, - уверил его кок.
        - С сектантами вы уже поговорили, - усмехнулся Златан.
        Остаток пути прошли без приключений, если не считать, что Серж однажды напился рому, пошёл покормить Яшку и промахнулся, вместо бассейна выкинул ведро рыбы за борт и свалился туда сам. Повезло, что рядом был Крюк, и кока успели выловить раньше, чем съели акулы. Ведро вместе с рыбой ушло на дно.
        Под конец набежали тучи, и поднялся небольшой штормец. Через два дня на горизонте выросли горы архипелага Южная Георгия. Заснеженные вершины упирались в низкое грозовое небо и почти сливались с ним.
        - Вот и всё, - я своё дело почти сделал, - Зафар, махнул рукой на восток.
        - Нам нужен Грютвикен. Залив Восточный Кемберленд.
        - Там когда-то китобойная база стояла…. Народ там вроде бы доброжелательный.
        - У меня с народом там не заладилось. Мои дайверы все погибли, а капитан, он же штурман, подхватил какую-то заразу и умер, матросы тоже кони двинули, и я остался один. Меня на острове проклятым окрестили. Выгнали они меня, посадили на корабль, паруса поставили, и курс на северо-восток.
        - И до Африки? - старик снова развернул карту, что-то посмотрел. - Это осенью случилось?
        - Да. А ты откуда знаешь?
        Штурман засмеялся.
        - Юго-восточные ветра дуют только осенью. Иначе тебя унесло бы неизвестно куда.
        - Послушай, а как же раньше мореходов никуда не уносило? - не поверил бородач.
        - Уносило, - заметил старик. - Но дело в том, что тогда была другая география, другие ветра и течения. И карты. И профессионалы, которые умели пользоваться картами. Эти места когда-то называли неистовыми пятидесятыми, такие здесь стояли погоды, такие ветра дули. А сейчас в этих широтах довольно спокойно, ураганы нечасто бывают.
        Вышел на палубу Арсений.
        - Шхуне ремонт нужен.
        - В Грютвикене можно будет этим заняться, - обрадовал капитана штурман. - Там и материала можно купить. Если будет что покупать.
        - А что говорит твоя дочь? - поинтересовался Роман.
        Зафар поморщился, наверное, он ругал себя за то, что рассказал о Сарине слишком много.
        - Ничего. Всё в порядке. В течение двух-трёх дней ничего опасного не произойдёт. А твой дельфин?
        - Ничего не чувствует. В окрестностях всё в порядке.
        - А нас он чувствует?
        - О да! Читает все наши мысли. Я прекрасно знаю, кто и о чём думает.
        Зафар смутился, услышав это. Роман знал, что Яшка со своей дельфиньей щепетильностью старается лишний раз в головах не лазать, но другим об этом говорить не обязательно.
        - Это что же, всё-всё про нас знает?
        - Всё-всё.
        - А о чём я сейчас думаю? - насторожился штурман.
        - Ты испугался. Это и без телепата ясно. Но не переживай - если ты по ночам занимаешься онанизмом, можешь продолжать. Яшка мне расскажет лишь о негативных мыслях. Остальное его не интересует. Но если ты или кто-нибудь ещё замыслите что-нибудь тёмное, то я услышу об этом сразу.
        - Запугивать меня не надо, - холодно произнес штурман, и по тону заметно, что он сильно напуган.
        - Если бы я хотел тебя запугать, то сделал бы это сразу. Например, вот так.
        Навигатор мысленно позвал телепата и попросил кинуть Зафару пару картинок. Спустя несколько секунд лицо старика побелело.
        - Перестань, - прошептал он. - Пожалуйста, перестань!
        - Извини, я не хотел тебя пугать. Но нужно расставить все точки.
        - Значит, это чистая правда, - прохрипел штурман, когда его отпустило. - Я, признаться, сначала и не верил. Считал, что это ваши вымыслы.
        - То же можно сказать про способности Сарины, - заметил Роман. - Но они хорошо дополняют друг друга. Сарина предупреждает о том, что будет в будущем, а Яшка - о том, что происходит в настоящем.
        Штурман кивнул и скрылся в своей каюте.
        Скалы приближались, они были выше крымских гор, а других навигатор никогда не видел. Здесь было красиво, но красота казалась суровой и мрачной.
        До залива Восточный Кемберленд добрались на рассвете. Незадолго до этого Зафар объявил:
        - Вот бухта Стрёмнесс, за ней будет Западный Кемберленд, а затем и Восточный.
        - Стрёмная бухта, - хохотнул Серж.
        Когда солнце осветило горные вершины, шхуна уже стояла на якоре недалеко от берега.
        - Я пока останусь здесь, - сказал Златан. - Вы отправитесь на берег, расспросите о материале для ремонта судна. Заодно поинтересуетесь последними новостями. Люди они простые, всё расскажут.
        На берег отправились Роман, Серж, Жорес и Сава - интернациональный экипаж. Лерыча оставили на судне - слух к нему так пока и не вернулся.
        Шлюпка ткнулась в небольшой пирс рядом с тремя старыми и битыми лодками. Гостей никто не ждал, лишь одинокий человек ходил вдоль кромки берега, что-то подбирал из-под ног и складывал в огромный карман на груди.
        Невдалеке стояли небольшие и аккуратные белые домики с красными крышами. Старинные дома, ветхие, построенные очень давно. За ними - неприступные скалы. Поселок умещался на узкой полосе, зажатый межу водами залива и горным кряжем.
        В конце залива стоял корабль, а на берегу возвышались огромные ржавые ёмкости. За бочками находилась маленькая церковка, виден лишь шпиль.
        Роман подошёл к человеку, бродившему вдоль берега. Тот был одет по-зимнему, несмотря на теплую погоду.
        - Разрешите спросить…
        Но человек продолжал идти, не слушая его.
        - Мистер! Как там вас? Друг! Товарищ! Мужик, ты глухой, что ли?
        Человек оглянулся. Быстро засунул что-то в карман и, развернувшись, зашагал прочь.
        - Да подождите вы!
        Мужчина замедлил шаг и остановился.
        - С кем здесь можно поговорить о материале для ремонта шхуны?
        Островитянин некоторое время тупо смотрел на пришельца, но вдруг лицо его засветилось, рот растянулся в улыбке:
        - Будешь? - спросил он на английском.
        И протянул ракушку явно инопланетного происхождения, Роман уже давно научился разбираться в таких вещах. Удивился тому, что они здесь валяются под ногами. Такое сокровище. Он взял ракушку двумя пальцами и стал рассматривать.
        - Нет, не смотри! - воскликнул абориген. - Вот так надо!
        Достал из кармана такую же ракушку с завитками, и, кинув в рот, разжевал. Противно захрустело.
        - Ешь, - взяв ладонь навигатора, подтолкнул ко рту.
        - Я не голоден.
        - Надо! Надо кушать.
        - Ну и жри сам свои ракушки!
        - Вот так надо!
        Островитянин стал жевать ещё одну ракушку. Он поранил язык, и по подбородку потекла струйка крови. А он всё улыбался и повторял: «Надо кушать, надо!»
        Роман отшатнулся от ракушкоеда и пошёл к ближайшему белому домику с красной крышей. Серж последовал за ним, а Жорес подкатил к чокнутому мужику и, взяв из рук ракушку, принялся её разглядывать. Тот оставил его и ушёл собирать странный урожай.
        - Не. Такое даже я есть не стану, - сказал Жорес.
        - Болезный он, - пожалел дурачка Сава. - Головой тронутый.
        Одна из дверей распахнулась, вышел небритый и сильно пьяный мужик.
        - Что за чёрт! У нас гости? Эй, Гарри, какого чёрта ты гостей не встречаешь? Почему не предупредил?
        Гарри уронил очередную ракушку, и быстро оглянулся.
        - А они кушать не хотят, - ответил он недовольным и обиженным голосом.
        - Не обращайте внимания, Гарри дурачок. Подсел на эту гадость.
        Навигатор уточнять не стал.
        - Прёт его от этой дряни. Да и вас тоже нахлобучит, если попробуете. Но не советую.
        - Наркотик, что ли? - спросил Удалой.
        - Ха! Наркотик! - островитянин дыхнул перегаром. - Скажете тоже. Это не наркотик, а панацея от всего. Посмотрите на Гарри. Он счастлив. Мне повезло, что вовремя слез с этой мерзости, а то бы тоже счастливым ходил. Но я лучше буду несчастным алкашом, чем счастливым гурманом.
        - Гурманом?
        - Ну, так у нас прозвали этих… - Несчастный алкоголик поморщился. - Кто тащится от моллюсков. Смешно, правда?
        - Я бы хотел поговорить с кем-нибудь.
        - А я никто, по-вашему? - обиделся алкоголик. - Или вы с алкашами не общаетесь?
        - Почему же, общаюсь, - уверил мужика навигатор.
        - А, так значит, тоже считаете меня алкашом? - рассвирепев, заорал островитянин.
        Навигатор тоже едва не взорвался. С пьяными можно разговаривать только напившись, а сам сейчас, как назло, он был трезв как стёклышко.
        - Я хочу спросить про материал. Пираты на нас напали, и требуется ремонт. Нам нужен лес, чтобы палубу починить, фальшборт подправить. Наши запасы кончились.
        - А, так это вам к Джону. Через два дома в третьем. Можете не стучаться, всё равно ни фига не слышит.
        Он отвернулся к стене, отлил, и вернулся в дом.
        - Странно здесь гостей встречают, - заметил кок. - Сектанты и то нам… - он прыснул, - обед праздничный устроили.
        - Угу, наркоша, алкаш. Кто будет следующим?
        - Лишь бы не сектант!
        Гарри, найдя очередную вкусняшку, радостно заорал:
        - О, какая больша-а-а-я! В рот не помещается! А, должно быть, вку-у-усная!
        Постучали в дверь которую указал островитянин. Один раз, второй. Навигатор вспомнил, что алкоголик говорил о глухоте Джона. Сава предложил высадить дверь, но навигатор толкнул её и та со скрипом отворилась.
        - Джон, вы здесь?
        Ответа не последовало.
        - Может, и этот тоже болезный, - заметил Сава и шагнул вперед.
        За входом был небольшой тамбур, затем ещё дверь и две комнаты.
        - Ты, придурок, я ж говорил тебе, чтоб не заходил ко мне!
        Клацнул затвор. На кровати сидел небритый человек лет пятидесяти. В руках он держал винтовку.
        - Простите, мы только спросить, - сказал Роман.
        - А если б я вас пристрелил? - зарычал хозяин.
        - Так вы же того… - развел руками Сава. - Слышите плохо…
        - Ха-ха, я глухой? - человек отложил винтовку. - Отличная шутка. Два дня смеяться буду. Никак этот алкаш Джеки пошутил? Эта шутка однажды стоила жизни одному миссионеру, который ворвался ко мне и стал орать в ухо, чтоб я покаялся во всех грехах.
        - Ну, вы не открывали же.
        - Не хотел, вот и не открывал. Ну ладно, раз вы здесь и ещё живы, так садитесь за стол. Виски будете? Сколько вас? Четверо? - Джон убрал со стола книги и поставил три мутных стакана и две чайные чашки. - Что привело вас сюда?
        - Мы тут кое-что ищем.
        - Хм, один уже искал, - со злостью сказал Джон. - Искатель хренов, своих ребят положил и моего Бобби.
        Джон поднялся, раздвинул занавески на окне. Некоторое время смотрел в щёлку, затем констатировал:
        - Хорошее у вас судно. Но малость потрёпано. Никак с пиратами поцапались?
        - Да, было дело,
        - Чего вы хотите?
        - Пожить здесь недолго. Подремонтировать шхуну.
        - Ну, живите. Стоянка здесь добрая, от бурь защищена. Чем вы будете заниматься, меня не волнует, лишь бы нам не мешали.
        Джон достал из тумбы початую бутылку виски. Разлил по стаканам и чашкам. Щедро разлил, Роман сразу почувствовал уважение к этому человеку.
        Выпили.
        - Закусить есть чем? - спросил Жорес.
        - Не в ресторане, уж извини!
        - Без закуси лучше идёт, - ухмыльнулся Серж.
        - Какие-то просьбы ко мне есть?
        - Ну… тот человек, этот алко… - Роман замялся, - ну, которого вы Джеком назвали. Говорил, что вы поможете с материалами. Нам лес нужен. Бушприт новый сделать, палубу подправить.
        Джон пожевал губы, сморщил и без того морщинистый лоб:
        - Будет вам лес. Но, конечно, не задаром. Лес я купил на американских островах. Продам дороже, чем купил.
        Навигатор согласился. Джон улыбнулся. Двух передних зубов не доставало, и это придавало ему комичный вид. А глаза холодные и колючие.
        - Вот и отлично. Склад у меня на той стороне, возле церкви. Сейчас мне лень, а вот завтра с утра подходите, и мы обязательно туда сходим. Доски длинные, в шлюпку не уместятся. Пришвартуете судно, там пирс удобный. Ещё по виски? - И не дожидаясь ответа, Джон наполнил стаканы.
        - Спасибо Джон! Очень ароматный виски, вкусный. Завтра мы угостим вас ромом.
        - Да, ром не помешает, мои запасы вышли, - ответил хозяин.
        - Мы здесь долго не пробудем. И мешать никому не станем.
        - Это самое главное, - заметил Джон. - Живи в своё удовольствие и не мешай жить другим.
        - Кстати, Джон, а что этот человек… Гарри, бродит по берегу, ракушки какие-то собирает.
        - А, не обращайте внимания. Говорил я: «Гарри, ты плохо кончишь, хватит жрать эту дрянь!» Гурман, одним словом. Весь мозг эти ракушки долбаные выжрали.
        - Да, я видел, жуёт и нам предлагает.
        - Нет, ну один раз не страшно, - сказал Джон. - Приход сильный. Вам понравится. Можно даже время от времени повторять, но увлекаться не советую. Гарри уже и не человек почти. Так, моллюск на двух ногах. Ну, гурман, что с такого возьмёшь. Конченый человек. Слабый человек - слаб во всём. Или спивается, или вот… - Джон хмыкнул, - сжирается.
        - И много у вас таких?
        - Слава богу, не много. Гарри - гурман, Джеки - алкаголик, и ещё парочка. На пятнадцать человек - согласитесь, неплохой процент.
        - Неплохо, - согласился Роман. - У нас вообще все пьют.
        - Ну, нет, - возразил Джон. - Пить-то мы тоже все пьём. И даже ракушками не брезгуем время от времени. Но пить в меру и валяться целыми днями в собственной блевотине - это две большие разницы.
        Расстались друзьями, что весьма порадовало навигатора. Он опасался, что встреча будет подобна той, после которой он стал обладателем двух фиолетовых фингалов, жреческого меча и потрёпанной книги. К чести Джона, на фингалы внимания он не обратил и даже ни словом не обмолвился.
        С остальными жителями Грютвикена знакомиться не спешили. Для начала хватило наркомана Гарри и алкаша Джеки. Вернулись на судно. Когда отплывали от пирса, Роман посмотрел на берег и увидел гурмана, который что-то напевая, собирал ракушки и запихивал в рот.
        На борту навигатор пересказал разговор с Джоном, который был самым вменяемым из тех, с кем они встретились. Капитан и серб слушали внимательно, и каждый думал о своём. Арсений надеялся подремонтировать судно, а Златан рассчитывал, что его никто из местных не увидит, а если и увидит, то не узнает.
        - Ну, всё хорошо, стало быть, - заметил серб. - Завтра я покажу место, где у меня ориентир. Пока кэп займётся ремонтом судна, мы станем искать галеон.
        - Далеко отсюда?
        - В бухте Стрёмнесс.
        - Значит, завтра начнём?
        - Завтра. А сейчас отдохни. День будет тяжёлый, там этих ловушек чёртовых вокруг рассыпано. Мы даже подойти не смогли.
        - Ты тоже там был?
        - Ну, «мы» - это я так, образно. Я на корабле находился, координационный центр. Увидел ошмётки одежды, когда они всплыли на поверхность. Кровавые куски материи - и больше ничего. Капитан и остатки команды заболели. Вот я один и остался. Меня поймали островитяне. Хотели убить. За своего Бобби. А один добренький попался. Гуманный. Убивать не стали. Привязали к грот-мачте, поставили паруса, застопорили штурвал и отправили восвояси. Первые два дня я мечтал умереть. На третий день смог освободиться. Добрался до воды, напился и уснул. Ну, а остальное я тебе уже рассказывал.
        Утром шхуна вышла из залива, и высадила шлюпку со снаряжением в бухте Стрёмнесс. Яшку выпустили в океан, и он плескался, довольный и счастливый. Правда, вода холодновата, он привык к тёплой водичке Чёрного моря. Однако до нашествия вода здесь была ещё холоднее, тогда в эти места не забредали тёплые течения.
        Арсений отвёл «Медузу» кберегу, договариваться с Джоном по поводу материала и ремонтировать судно.
        Шлюпки пристали к берегу, и Жорес с Вальтером и Савой принялись выносить на каменистый пляж оборудование.
        Серб дождался, когда все вынесут, и стал объяснять Роману задачу.
        - Смотри, видишь рифы у выхода из бухты? Так вот, от последнего рифа метров сто к выходу из бухты. До рифов мелкота, метров тридцать, а за ними сразу глубина начинается, довольно круто. Вот, до галеона мы добраться не смогли. Там ловушек наворочено, будто специально расставлены. Место очень опасное, так что будь предельно осторожен. Сделаешь проход?
        - А почему бы не сделать? Сделаю. Яшка поможет.
        - Вот и здорово. Золото перетащим на шхуну, и гуляй, Вася!
        - Откуда такая уверенность, что там галеон лежит?
        - Карта у меня, - ответил серб. - Там указано место и написано «затонувший галеон с золотом». А что?
        - Никогда не заплывали они в эти края, - пояснил навигатор. - Галеоны шли на восток, но никак не на юг.
        Принялись собирать акваланги, оборудование, доставшееся в наследство от Боры. Хоть какая-то польза от турка - хорошие ребризеры, новенькие переносные компрессоры для заправки баллонов.
        - Люди твои дайвингу обучены?
        - Обижаешь! - Златан кивнул на своих товарищей. - Каждый и швец, и жнец, и на дуде игрец.
        - Тогда ещё лучше, - успокоился Роман. - Но инструктаж я проведу всё равно. Дайверы Боры тоже профессионалы, однако одного пришлось пристрелить, чтобы не мучился, когда в гравичку вляпался.
        О том, что все это было подстроено, чтобы его подставить, навигатор умолчал.
        - Вот и постарайся, чтобы не вляпались.
        - Но сначала я один пойду. Дорогу прокладывать.
        - Почему один? С дельфином. И Жорес с Вальтером тоже пойдут, но будут в стороне держаться.
        - А, следить будут, чтоб золото не умыкнул?
        - Доверяй, но проверяй! А заодно и помогут, если что случится.
        - А сам чего не пойдёшь? Или им доверяешь?
        - Я никому не доверяю. Но чтобы обмануть меня, вам надо как минимум договориться, а на это у вас под водой времени не будет.
        Роман взял старенький акваланг, стал для виду проверять. Амфибии акваланг не нужен. А вот Яшке ребризер не помешает. С этой штукенцией дельфину не придётся всплывать на поверхность. Яшкино оборудование навигатор просмотрел особенно тщательно. Кислород в норме, крепления прочные.
        Он проинструктировал Жореса и Вальтера.
        - Никуда не суйтесь, даже если со мной что-нибудь произойдёт. Если я вдруг в ловушку попаду, что маловероятно, то вы мне помочь уже ничем не сможете. Наблюдайте, раз уж Златан вас поставил наблюдать. Там такое дело - шаг в сторону и кишки наружу. Если вам всё понятно, тогда отправляемся.
        - Яволь! - дурашливо кривляясь, сказал Вальтер.
        Солнце светило ярко, но особо не грело, и было прохладно. Хорошо, что гидрокостюмы с подогревом.
        В одну шлюпку сели дайверы, во вторую загрузили акваланг для Яшки. До рифов шли минут двадцать. Скрипели уключины и Вальтер, что-то вполголоса напевал.
        Чёрная спина с остроконечным плавником возникла над водой. Корсары зацокали языками, показывая пальцами.
        - Он, правда, дрессированный?
        - Правда. Слушается с полувзгляда. Хотите сальто сделает в воздухе?
        - Конечно!
        Роман мысленно обратился к Яшке. Тот нырнул на глубину, чтобы набрать разгона.
        - Ха, сальто. Врёшь!
        Но тут дельфин выпрыгнул из воды и, кувыркнувшись в воздухе, в радужном ареоле мельчайших брызг, снова ушёл на глубину.
        - Ого! - воскликнул Вальтер. - Гут, слушай! Отшен, отшен гут! Он только тебя слушается?
        - А то! Мы сработались уже давно! Как ручной.
        Вскоре обе шлюпки обогнули рифы и прошли метров сто, как и советовал Златан. Роман подозвал друга, и для виду взяв в рот загубник, перевалился через борт. Вода была ледяной, жабры захолодило. Гидрокостюм, отреагировав на холод, разогрелся. Жорес с Вальтером отправились вслед за ним.
        Ребризер для афалины шлёпнулся в воду и начал тонуть. Двое корсаров-дайверов подхватили его. Под руководством навигатора натянули устройство на спину дельфину. Открыли вентиль на баллоне. Афалине акваланг не нравился, он чувствовал себя некомфортно, но эта штуковина даёт огромные возможности. Дельфин с аквалангом на спине выглядел сюрреалистически, всё равно что слон в противогазе.
        Саве велели отвести шлюпку к рифам. Навигатор ещё раз проверил крепления ребризера на дельфине, подтянул ремешки под брюхом, затем одобрительно кивнул и сказал:
        - Всё в порядке! Погружаемся! Помните о моих советах. Вытаскивать со дна никого не буду. Если вляпаетесь, смогу лишь облегчить страдания.
        Он начал погружение. Становилось всё темнее и темнее. Включил фонарь. Увидел догоняющие лучи света - это светили фонари Жореса и Вальтера. Чёрная веретенообразная тень Яшкина тень скользила рядом.
        Дна достигли довольно быстро. Глубина здесь была метров пятьдесят.
        Рельеф дна был рваный и скалистый. В таких вот скалах и прячутся разные хищники. И ловушек там может быть много.
        Роман поплыл метрах в пяти над скалами, дельфин впереди, а трое дайверов-корсаров сзади, на приличной дистанции.
        Дно уходило вниз. Всё глубже и глубже. В груди почему-то нарастало чувство тревоги. Неестественное чувство. Так бывает, когда у тебя всё хорошо, дела идут, как следует и жизнь прекрасна, но вдруг ты начинаешь ощущать странный внутренний дискомфорт. Обычно в таких случаях достаточно покопаться в себе, и ты находишь причину - на самом деле это оказывается какая-то легкопоправимая мелочёвка.
        Навигатор спросил, чувствует ли что-нибудь дельфин, и тот кинул картинку. Впереди их что-то ждало. Большое, массивное. Но не опасное. Галеон. Это галеон. Откуда тогда быть тревоге?
        Через пару минут одновременно заметили живоловку. Раскрытый враг перестаёт быть врагом. Стрелы на неё Роман тратить не стал. Отойдя, велел Яшке самому разрядить гравичку. Дельфины нырнул ко дну, порылся там мордой, поднял небольшой камень и взмыл вверх. Развернулся и, словно пикирующий бомбардировщик, пошёл на капкан. Раскрыв рот, выпустил камень, и свернул в сторону.
        Гравичка резко схлопнулась. Пространство вокруг замельтешило. Брошенный дельфином камень швырнуло в сторону со скоростью метеора. Гравитация, мать её.
        Шли они не так быстро, но и не медлили. Вскоре Яшка вскрыл химичку. С этой надо осторожнее, она при разрядке распыляет отравуЮ и может эта чёртова химия продержаться в воде минут десять. Дельфин повторил бомбометный маневр, еле слышно хлопнуло, и вокруг живоловки разлилось ярко-жёлтое светящееся облако.
        Навигатор подал знак обойти ядовитое облако, и дайверы последовали за ним. Все бы такими послушными были - не пришлось бы никого добивать из гуманных побуждений.
        Минут через пять нашлась новая ловушка, а за ней ещё одна. А через десять минут - сразу три штуки. Потом ещё пять. Затем десять. Число ловушек росло. Когда их стало слишком много, и навигатор с Яшкой перестали обезвреживать всё подряд, стали прорубали широкий коридор в этом минном поле. Десяти стрел явно не хватило бы, и большую часть работы взял на себя Яшка. Кое-какие живоловки «раскрывал» иРоман - где стрелой, где камнем. Стрелы старался возвращать в колчан, но после пятнадцати разоружённых гравичек, две стрелы пропали бесследно.
        Химички обезвреживал дельфин. То тут, то там разливались разноцветные шары света. Лиловые, красные, синие, жёлтые, зелёные, словно игрушечные дирижабли, висели над каменистым дном, празднично освещая глубину. Светили они недолго, и начинали меркнуть минут через десять.
        Наконец навигатор увидел впереди какую-то тёмную массу, подсвеченную гаснущими химичками, которые хлопал одну за другой Яшка. Он показал знак Вальтеру и Жоресу оставаться на месте. Оба застыли как вкопанные.
        Роман продвинулся вперёд метров на тридцать. Ещё на двадцать. На десять.
        Постояв на месте, подождав, пока догорят разоруженные химички, двинул снова. Опять постоял и снова прошёл десять метров. Метр за метром пробирался к тёмному колоссу, видневшемуся вблизи. Уже очень близко. Очень.
        Очень близко, чтобы сообразить - это не галеон. Огромная круглая штуковина лежала на дне. Давно лежала. Поверхность обросла ракушками, огромный слой ракушек покрывал все плоскости.
        Что это? Древняя подводная лодка? А бывают круглые, дискообразные подлодки?
        Он подождал, когда догорят последние химички и подплыл к самому борту подводной лодки. Коснулся рукой. Вытащил нож из ножен, сковырнул ракушку, ещё одну, добрался до поверхности. По структуре больше похоже на дерево. Деревянная подводная лодка? А бывали такие?
        Навигатор оглянулся. Увидел Жореса и Вальтера. Оба стояли в напряжённых позах, как охотничьи собаки, готовые броситься за дичью. Лишь бы не бросились.
        Роман осторожно отплыл в сторону, стараясь не задеть расположенную невдалеке живоловку. И увидел, что на корпусе, под слоем ракушек едва заметен овальный силуэт. Люк? Поковырял ножом по контуру предполагаемого люка и увидел, что это похоже на вход. Стал счищать наросты. Нож был прочным и широким, работа шла споро. Стоило провести лезвием по небольшому бугорку на поверхности, люк вдруг содрогнулся раз, другой, затем овальная пластина мягко отошла в сторону на длинных и гибких кронштейнах. Внутри царила тьма. Роман посветил фонарём и увидел узкий тамбур, похожий на декомпрессионную камеру, какими пользуются дайверы-официалы.
        Он оглянулся. Корсары, как и велел, стояли на своих местах. Яшка держался рядом, чуть в стороне и выглядел встревоженным. Дельфин тоже не знал, что это за штуковина.
        С золотом они, похоже, пролетели. Никакой это не галеон!
        Навигатор махнул дайверам, показав, чтобы дожидались, и вплыл внутрь. На противоположной стене находился внутренний люк, утопленный заподлицо с поверхностью. Вдруг что-то зашумело, внешний люк закрылся, и вода в тамбуре стала убывать. Вскоре на полу осталась лишь маленькая лужица. Он передвинул маску на лоб. Не зная, как открыть внутренний люк, взял за выступ, похожий на ручку и надавил на него. Проход был открыт.
        В отличие от узкого тамбура коридор внутри был довольно просторным. Роман всегда полагал, что в подлодках коридоры должны быть узкими, а потолки низкими. Ничуть не бывало. Широко и высоко, будто здесь жили гиганты.
        Воды нет, воздух казался несвежим, но дышать можно.
        Коридор был коротким и упирался в люк. Тот открылся так же легко, как и первые два. За ним находился ещё один коридор, длинный и гнутый по параболе с одной стороны справа, а с другой влево. Похоже, он опоясывал подлодку по периметру.
        Топать в ластах неудобно, и навигатор снял их, подвесил на пояс, и пошёл босиком. Пол покрыт каким-то бархатистым материалом, ступать по нему приятно и не холодно. Он медленно брёл вдоль коридора и осматривал стены и потолок. Люков не было, лишь арки, за которыми находились ниши разной глубины - одни с небольшой шкаф, другие с просторную комнату. Обе стены сплошь унизаны этими арками, как соты. В каждой нише находилось что-то вроде лежанки и низкого столика. Все одного цвета, светло-серого. И стены, и потолок, и убранство ниш.
        Всё это не было похоже ни на галеон, ни на подводную лодку. И вдруг до него дошло. Какая к чёрту подводная лодка? Никакая это не подводная лодка. Это инопланетный корабль. На этой штуке прилетели на Землю амфибии.
        Золота здесь точно не будет. Но должно быть что-то такое, что ценится среди людей. Надо походить, посмотреть. Ходить босиком по инопланетному звездолёту - ничего оригинальнее не придумаешь.
        Роман осмотрелся и продолжил путь. За одной из арок луч фонаря высветил очередной люк, на внутренней стене. За ним - круглое помещение, с рядом панелей, расположенных по окружности. Перед каждой панелью стояло высокое кресло.
        Он сел в кресло, но баллоны на спиной ужасно мешали, пришлось сидеть на самом краешке. Панель вдруг засветилась. Несколько раз моргнула, и появилось неясное расплывчатое изображение. Вскоре картинка стала более чёткой. Теперь стало понятно, что это карта Земли. Старая карта с изображением Южной и Северной Америки.
        Панель была снабжена клавиатурой с мелкими разноцветными клавишами, изготовленной, скорее, под человеческие пальцы, чем под толстые сосиски амфибий.
        На карте стали загораться зелёные точки. Навигатор присмотрелся к ним. Зачем-то пересчитал. Тридцать штук. И все в морях-океанах. В Атлантике, в Тихом океане, в Балтийском море, в Каспийском. В Чёрном море зажглась красная точка. Она была перечёркнута крестиком, будто кто-то играл в морской бой и «убил» одноклеточный корабль.
        Одна зелёная точка находилась невдалеке от оконечной точки Южной Америки. Примерно в серёдке между Америкой и Антарктидой. Именно в этом месте он сейчас и находился. Эти отметки - места посадок кораблей пришельцев.
        «Это что выходит? У нас под боком, невдалеке от Крым, затонул звездолёт, а мы ни слухом ни духом?»
        И вдруг его осенило. Если этот звездолёт опустился на дно Чёрного моря, то наверняка попал в сероводородный слой. И если находится в мёртвом слое, то, скорее всего, экипаж его погиб. А сам корабль пребывает сейчас в законсервированном виде. Садись и лети.
        Теперь многое стало ясно. Все отметки на карте - это корабли, покинутые амфибиями. Звездолёты свои миссии выполнили и больше не нужны. А тот, что в Чёрном море, пришельцы оставить не смогли. А если даже и вышли, то склеили ласты в агрессивной среде.
        Роман ткнул пальцем в красную точку и на экране высветились координаты.
        Золота, конечно, здесь нет, а вот полезной информации хоть пруд пруди. Полезная-то полезная, но как её использовать?
        Пошарив в боковом кармашке гидрокостюма, нашел там химический карандаш, которым иногда дела пометки. Переписал координаты, нацарапав их на тыльной стороне ладони. Надпись не должна раствориться в воде.
        Он поднялся, и экран погас.
        Побродил по коридорам, не нашёл больше ничего примечательного и вернулся к выходу. У тамбура увидел, что стена слева от двери вмята внутрь, и осмотрел её. Съёмная панель, вроде тех, какими обшивают стены. Подцепил пальцем щель и потянул на себя. Панель выскочила из пазов, обнажив внутренность стены. Всё оплетено проводами. Раздвинув пучки проводов, навигатор разглядел квадратную, метр на метр, плиту. Она прочно сидела в пазах, но снялась легко, однако для этого пришлось выдернуть ещё парочку облицовочных панелей. Плита была не тяжёлой. Вынув её, рассмотрел находку. Обычная с виду, похожая на ДСП, но поплотнее. В торце вмонтированы разъёмы, к которым подключены проводки. Надо захватить трофей с собой и показать ребятам.
        В тамбуре щёлкнул внутренний люк. истала набираться вода. Когда открылся внешний, Роман надел ласты, сдвинул маску на лицо и выбрался из корабля. Подобрался к ожидавшим корсарам. Яшка кинул картинку, что-то вроде: «ну наконец-то!».
        Корсары с удивлением смотрели на плиту, которую он тащил с собой. Не обращая внимания на них, проплыл мимо и кивнул: следуйте за мной!
        Вернулись по уже проторённому коридору. Где-то в высоте кружили плавающие динамические ловушки, но за ними следил дельфин.
        У рифов наконец поднялись на поверхность. Навигатор передал плиту Саве. Они расседлали Яшку, закинули акваланг в шлюпку и забрались сами.
        Часа через два за ними вернулась «Медуза». Шхуну снабдили новым бушпритом, однако палуба всё ещё была разворочена. На борту Роман переписал координаты и показал их Златану и капитану.
        Вечером они сидели в каюте кэпа, потягивали ром и обсуждали ситуацию.
        - Что-то же в ней должно быть! - серб разглядывал плиту на столе. - Вот, смотри, тут какие проводки. Судя по толщине, могу предположить, что подаётся слабый ток.
        Арсений вспомнил, что назавтра Джон приглашал гостей на встречу, которую островитяне пожелали отметить со свойственным небольшим общинам размахом.
        - Тебя, кстати, Джон тоже приглашал, - обратился кэп к сербу. - Они заметили тебя на борту.
        Утром отправились в Грютвикен. Златан был встревожен и мрачен и не знал, чего можно ожидать от встречи с островитянами.
        На берег сошли капитан с сербом, Роман, Серж, Зафар, Крюк и Вальтер. Все вооружены револьверами, но оружие спрятали, чтобы не бросалось в глаза. Вальтер и Крюк несли два ящика рома.
        Гарри сидел на каменистом берегу, с хрустом жевал ракушку и что-то напевал. Увидев Романа, поднялся и подбежал к нему. Из уголка рта стекала тоненькая струйка крови, но он этого не замечал.
        - Съешь ракушку! Ну съешь! Понравится! Всем нравится!
        - Что это с ним? - удивился серб.
        - Это Гарри. Он наркоман. Предлагает нам вкусить инопланетной наркоты. Говорят, от них прёт не по-детски.
        - Хм… как много изменилось с моего последнего посещения. Спасибо, Гарри, я не хочу.
        - Ну съешь! Очень вкусно! - продолжал канючить Гарри.
        - Ну ладно, давай, - навигатор положил ракушку в карман.
        - Нет, ты сейчас кушай!
        - Я сейчас не буду.
        - Как хочешь! Гарри обидится на тебя!
        Гарри отвернулся и побрёл вдоль кромки воды. Впереди столпились в кучу пингвины, будто бабки на базаре. Гарри поспешил к ним. Пингвины, увидев, его стали отдаляться. Он и птиц замучил этими ракушками.
        Навстречу вышел Джонни и ещё несколько человек. Пьяный Джеки брёл, качаясь, как тростинка на ветру.
        Джон и Златан встретились взглядами, и Роман почти физически ощутил напряжение. Всё-таки надеялся, что всё пройдёт спокойно, без выяснения отношений.
        Две группы людей сошлись и остановились. Молчание висело секунд десять, Джон протянул руку.
        - Ну здравствуй, Златан. Давно не виделись.
        - Да, давно. Могли бы и не увидеться.
        Пожали друг другу руку. Джон оглядел всех гостей.
        - Пойдёмте, друзья, мы приготовили для вас званый обед.
        - А мы принесли вам подарок, - сказал Арсений. - Замечательный ром.
        - Ром это хорошо - улыбнулся Джон. - У нас остался только виски.
        Товарищей проводили в дом. Здания типовые, и отличались лишь внутренним убранством. Самое большое было для островитян чем-то вроде клуба, туда и пошли с двумя ящиками рома.
        Внутри было просторно и светло. Две больших комнаты с широкими окнами располагались одна за другой. В дальней стоял накрытый стол, он ломился от изобилия блюд. Конечно же, всё приготовлено из даров моря, к которым моряки уже настолько привыкли, что их ничем не удивишь.
        Все расселись вокруг стола. Открыли виски и ром, разлили, выпили, снова разлили, ещё раз выпили, закусили и стали мирно беседовать.
        Первым заговорил Джон.
        - Послушай, Златан, я надеюсь, что ты зла на нас не держишь.
        - Я надеюсь, что и ты тоже.
        Выпили. Раз, другой. Отложили ром, стали пить виски. Поели. Закурили. Арсений угостил Джона своим горлодёром. Тот, с восторгом закашляв, похвалил табачок. Другие островитяне потянулись к кисету и скоро у капитана нечего не осталось.
        Иван, энергично размахивая крюком, рассказывал кому-то, как они отбивались от пиратов.
        Джеки напился и уснул на столе. Двое подняли его и унесли в соседний дом. Ввалился Гарри и начал всем предлагать ракушки. Вдобавок к крышесносящим ракушкам бедолагу напоили виски и тоже проводили спать. По дороге он нёс какую-то околесицу про летающих демонов.
        - Неужто так плющит от этих креветок? - поинтересовался Роман.
        - А ты попробуй!
        - А вы пробовали?
        - Ха, скажешь тоже! - похрюкивая, рассмеялся Джон. - Все пробовали. И один Гарри распробовал. Понял, в чём цимус этой дряни. Он у нас теперь философ, новые идею толкает. Слыхал? Про демонов затянул. Прилетят, говорит, демоны, и заберут нас всех на хрен. Жалко, конечно, не углядели за парнем, но кто знал? Не ребёнок же, должен понимать, к чему это может привести.
        - Да ладно? Вот я работал однажды в секретной лаборатории… - сказал островитянин по имени Айвен.
        - Ну, он опять про лабораторию. Да кто ж тебя пустит туда с такой рожей?
        - Вот, в секретной лаборатории… Не верите? Был я там! Работал. Я там грузчиком, правда, работал, а не учёным.
        - Ха-ха! Айвен - учёный грузчик! - Джон засмеялся, все остальные подхватили смех.
        - Да правду говорю! - кричал Айвен. - Вот люди, уже пять лет пытаюсь доказать, и никто не верит.
        - Да ладно уже, говори, раз начал, - сказал Крюк. - Что там в этой твоей секретной лаборатории?
        Айвен, польщённый тем, что к нему прислушались, заговорил:
        - Да там это… амфибию делали. Я уже рассказывал. А начальник охраны страшный пропойца был.
        Навигатор напрягся. В последнее время совпадения вокруг стаями кружили. И опять про амфибию.
        Жорес повернулся к рассказчику.
        - А что, амфибию сделали?
        - А как же! Сделали. Мальчонке жабры вшили, вот тебе и амфибия. А начальник охраны однажды напился и рассказал мне, что есть ещё одна лаборатория, там из девчонки сделали ведунью. Да я не поверил. Жабры вшить - это ещё можно, а чего надо вшить, чтобы человек провидцем стал?
        - А что твой начальник? - подзадоривал Крюк.
        - Не мой начальник он был, а охранников командир. Бухал по-чёрному. Книжку читал. Как набухается, так вслух читает книжку про этого, Ихтиандра.
        Роман, забыв обо всём на свете, слушал разговор.
        - Это что за зверь?
        - Да, человек такой, тоже жабры вшили. Вымышленный, в книжке, а наш существовал по-настоящему. И этот начальник охраны мне однажды сообщил, что этого нашего Ихтиандра сделали специально, чтобы людей собрал и изгнал этих чёртовых пришельцев. Вот. А лабораторию закрыли и меня уволили. Подался я матросом и ушёл оттуда. Уплыл оттуда на хрен.
        Последние слова Айвен проговорил по-русски. Многое становилось понятным. Роман даже понял, о какой лаборатории тот говорил. О той самой.
        Крюк, похоже, уже был сильно подшофе, не заметил, что собеседник ругнулся по-русски и продолжал расспрашивать.
        - А начальник что?
        - А что ему будет? Спился, наверно, окончательно. Ведь я о нём-то и хотел сказать. Как Гарри, без тормозов. А всё, кто без тормозов, плохо кончают.
        В голове навигатора уже шумело от выпитого, но теперь весь хмель вылетел из головы. Этот человек говорил именно о нём. Значит, и Сарина тоже такая же, как и он… Тоже жила в лаборатории. С ней тоже работали, чтобы бороться с инопланетной напастью. Но в другой лаборатории. Которую, скорее всего, тоже закрыли по непонятным причинам. Получается, что они предназначены для одного дела. А Зафар? Соврал, что взял её из бедной семьи? Да и она обманывает на каждом шагу. То подобрал, то купил… нет, это следует выяснить, обязательно надо выпытать правду.
        А сейчас навигатора интересовало другое. Ведь если представить, что подобных лабораторий было больше двух, то… и людей с аномальными способностями может быть куда больше? И если собрать всех вместе, то можно многого добиться.
        Люди продолжали пить и веселиться. Но Роману стало не до веселья.
        Летучий корабль
        Нет ничего невозможного, есть только маловероятное.
        Аркадий и Борис Стругацкие, Стажёры
        На завтрашний день Роман снова посетил остров. Очень хотелось поговорить с Айвеном. Хотя какой он Айвен? Иван его имя. Русский Ваня. Иванушка.
        Уж очень странную историю рассказал он про лабораторию. И слишком много совпадений. Лаборатория, Сарина, книжка эта про Ихтиандра. С ума сойти можно.
        Конечно, без сопровождающих уйти не удалось, и Златан приставил к нему Сержа и Вальтера.
        На берегу всё так же бродил Гарри, собирал ракушки и напевал какую-то песенку. Увидев гостя, он перестал петь.
        - Они летают! Демоны. Я сам видел.
        - Где?
        - Не помню.
        Гурман закинул в рот пару ракушек, развернулся и потопал вдоль берега.
        Заглянули к страдающему похмельем Джону. Тот усадил гостей за стол и разлил по стаканам виски. Пить не хотелось, но разве откажешься? После третьей Роман стал расспрашивать, как найти Айвена. Узнав, всё, что нужно, ушёл. Серж с Вальтером остались у Джона, и навигатору это только на руку - ему хотелось побеседовать с русским наедине.
        В домике, где жил Иван, были занавешены все окна. На стук никто не вышел, тогда навигатор толкнул дверь и шагнул внутрь.
        - Кто здесь? - послышался знакомый голос.
        - Это я. Мы вчера славно посидели, не правда ли?
        - Неправда. Утром у меня жутко болела голова.
        - Так вы меня впустите?
        - Ну вы уже здесь. Двигайте ко мне.
        На столе стояла початая бутылка виски и один стакан. Иван протянул руку к тумбочке и вытащил оттуда второй. Старинный, гранённый. Замусоленный. Протёр пальцем, поставил на стол, и, не спрашивая, плеснул в него виски.
        - Садись, - хозяин сразу перешёл на «ты» изаговорил на русском. - Не стоя же пить будешь.
        - Я не пить пришёл.
        - Ко мне приходят пить.
        Роман сел за стол. Выпили. Налили в стаканы ещё. Снова дёрнули.
        - Ты русский?
        - А как ты догадался? По партбилету? Или по тому, что мы уже по-русски говорим?
        - Ну так вот. Догадался.
        - Догада. Иваном когда-то звали. А стал Айвеном. Ты ведь тоже русский?
        - Ну да.
        - Зёма. Рад, - хозяин протянул руку через стол.
        - Иван, я хотел спросить тебя… О том, что ты вчера рассказывал.
        - Я? Не помню, - Иван наморщил лоб. - Я вчера нехило перебрал. Чего я там понёс вчера?
        - О лаборатории. Мне интересно послушать подробней.
        Иван поцокал языком:
        - Эк меня занесло. Болтун - находка для шпиона. Ну, была лаборатория, я там работал. Давай ещё выпьем. Я расскажу.
        Он разлил виски. Выпили. В голове зашумело.
        - Это секретная лаба в Севастополе, - тяжело перекатывая слова на языке, произнёс Иван. - Там опыты над людьми проводили. Конкретно знаю об экспериментах с одним мальчиком. Сейчас он уже взрослый, если копыта не отстегнул. Я его лет на пять-семь, наверное, старше.
        Этого было мало. Хотелось подробностей.
        - И всё?
        - А что ещё? - Иван налил ещё по стакану. - Лабу закрыли, а что с пацаном стало, я не знаю.
        - А почему закрыли?
        - А кто знает? Не нужна стала, вот и закрыли. Передо мой никто не отчитывался.
        О том, что лаборатория стала не нужна, Роман и сам знал.
        - Ты говорил о других лабораториях. А где они находились?
        - Я всего лишь грузчиком там работал, откуда мне это знать?
        - А про кого ещё этот твой пьяный охранник говорил? Про каких детей?
        - Пацан этот, амфибия, что у нас был. И про девочку-провидца. Больше я не слышал.
        - Но ведь могли быть ещё направления?
        - Могли. Слушай, а зачем тебе эта муть? Давай лучше выпьем.
        Хватанули ещё по одной. Роману хотелось открыться, рассказать, что он и есть тот пацан, но, конечно, говорить об этом нельзя.
        - А как ты вообще здесь очутился?
        - Да как? - Иван взъерошил свою и без того непричёсанную шевелюру. - Матросом нанялся, плавал по морям, тут и осел. И уже никуда не хочу, мне и здесь неплохо.
        - А русские здесь ещё есть?
        - Да нет, откуда? Хотя одного можно назвать условно русским. Али в России жил лет пять, учился на инженера. И по-русски хорошо говорит. Хотя сам алжирец.
        - Познакомишь?
        - А то! Пошли к нему пить!
        Айвен, который после выпитой на пару бутылки виски стал стопроцентным Иваном, проводил гостя до домика, где жил Али. Каждый здесь жил в отдельном домике, навигатора это поначалу удивляло, но со временем начал понимать этих бирюков - тут собрались такие типы, что если бы жили под одной крышей, то уже давно перебили бы друг друга. Да и к тому же, если домов больше, чем людей, почему бы не шиковать?
        Али был невысоким чернявым атлетом. Вчера этого мужика на дружеской попойке не видели.
        - Али у нас учёный! - с некоторой долей гордости заявил Иван.
        - Да брось! - отмахнулся Али, расставляя стаканы и откупоривая бутылку виски. - Какой я учёный? Ты его не слушай, этот наговорит.
        - Ну да, не учёный! - воскликнул Иван. - Учёный. Гигант! Нам такие штуки показывает, опыты свои.
        Роману стало интересно, и он спросил алжирца, что за опыты тот ставит.
        - Да какие к чёрту опыты? - алжирец рассмеялся. - Так, баловство.
        - Покажешь?
        - Давай выпьем сначала!
        Навигатора уже начинало шатать. Этак в движении из гостей в гости, можно накачаться до обездвиженного состояния.
        Выпили. Иван рассказал историю из своей жизни в Крыму. Язык уже заплетался, и Роман почти ничего не понял. Али тоже, но терпеливо слушал, не перебивая товарища.
        - Так что за опыты? - повторил навигатор, когда Иван умолк.
        - А, чепуха. Мне кажется, что я разгадал тайну антигравитации.
        Гость поперхнулся виски. Ничего себе - ерунда!
        - Это как?
        - Ну… сейчас покажу.
        Али поднялся, открыл дверь во вторую комнатку, включил там свет.
        - Заходи.
        Роман поднялся. Айвен остался сидеть, положив голову на стол - уснул.
        - Проходи, не стесняйся, - сказал Али.
        Говорил он по-русски чисто, и не скажешь, что алжирец.
        - Вот здесь, видишь? Кусок дерева. Это летательная доска амфибий. Я нашёл её на берегу. На самом деле это не дерево. Это инопланетный материал… А вот, видишь, свисают провода? Вот здесь, из торца.
        - Вижу, - гость завороженно глядел на чуть изогнутую доску.
        - Смотри, - продолжал Али. - Я сейчас подключу провода к генератору. А теперь подам ток.
        Сёрфборд вдруг дрогнул.
        - Видел? Увеличу силу тока.
        Доска поднялась над столом, и повисла сантиметрах в десяти от поверхности.
        - А если увеличить ещё…
        Доска рванула к потолку, провод вылетел из клеммы… и сёрфборд упал на стол.
        - Видал, да? Вот так они и прилетели. Генератор и эти чёртовы плитки. Вот и весь двигатель.
        - Гениально. Иван не соврал, ты гений.
        - Это не я, это они, - Али ткнул пальцем в небо. - Изобрели велосипед, а я всего лишь разобрался, как на нём ездить.
        - Это тоже много. Какова грузоподъёмность этой штуки?
        - Если такими штуками обшить борта вашей шхуны, то она станет летающим кораблём. Штук сорок-пятьдесят вполне достаточно.
        Хмель весь вышел, и навигатор протрезвел. Интересная идея пришла в голову. Летающий корабль! И для этого достаточно обшить «Медузу» этими плитами и подключить к генератору.
        Оставив своих новых товарищей, он поспешил на судно. Серж и Вальтер надрались с Джоном и грести пришлось одному. Всю дорогу, под скрип уключин, храп кока и пьяные песни Вальтера воображение Романа рисовало сказочные картины летающих кораблей.
        Некоторые детали пазла, который давно уже ворвался в его жизнь, с щелчком встали на свои места. Навигатор уже знал, про звездолёты, про антигравы, и даже имел представление, как привести такой двигатель в действие. Неважно, что не он разбирается в природе антигравитации, главное, что сумеет пользоваться ею.
        - Нет, вы поняли? - спрашивал он друзей. - Вот вам настоящее богатство, а не ваше золото. Ну нашли бы мы золото, и что? Ну обменяли бы на товар. Да к т тому же цена золота неуклонно падает. А мы нашли больше, чем золото. Мы ж кораблю такой апгрейд сможем сделать, что мама не горюй.
        - Ну да, это ты верно, - заметил Златан. - А как нам использовать это хм… свойство этих плит? Сделать корабль летающим? Летучее судно можно применять, например, при нападении на защищённые форты. Или на торговые корабли. Очень удобно - они ждут опасности с моря, а ты падаешь на голову с неба.
        - Это для пиратов в самый раз, - оборвав его, сказал Арсений. - А я честный рыбак.
        - А я честный пират.
        Несмотря на некоторые разногласия, запланировали еще раз навестить затопленный звездолёт и снять с него гравитационные плиты, а затем уже подумать, что с ними делать.
        Шхуна снялась с якоря и перешла в бухту Стрёмнесс. Ремонт завершили, и теперь никто не боялся ночью провалиться в трюм или вывалиться за борт.
        Возвращаться в залив Кемберленд судно не стало, и Арсений дожидался товарищей с урожаем там же, у рифов.
        Роман, Жорес, Вальтер, Лерыч, к которому слух уже частично вернулся, и Сава ушли в воду. Надели на Яшку ребризер и заправленный баллон, и дельфин вновь стал похож на бомбовоз. Кто-то заговорил о том, что хорошо бы погрузиться над галеоном, как по привычке продолжали называть звездолёт. На это навигатор ответил, что так уже погружались, и Златан может рассказать, что из этого вышло. В том месте огромное количество ловушек на всех глубинах, и при погружении есть риск остаться там навсегда. Проще пробраться от рифов.
        На месте погружения на дно опустили вместительную корзину для подъёма гравиплит, придавили камнями, чтоб не уплыла, и пошли в сторону «галеона».
        Путь уже был проторен, но всё же часто попадались новые ловушки на месте обезвреженных. Шли довольно быстро, иногда останавливаясь ненадолго, дожидаясь, пока Яшка или Роман хлопнут живоловку.
        До звездолёта добрались быстрее, чем в прошлый раз. Последнюю гравичку навигатор «распаковал» улюка. С удивлением увидел, что внешний и внутренний люки были полуоткрыты, а в звездолёт попала вода. Распахнул оба люка и дайверы проникли внутрь. И едва загубники не потеряли, раскрывши рты от изумления.
        Ему не сразу удалось привести товарищей в чувство и показать, где находятся гравиплиты и как их вытаскивать.
        Сам же заглянул в зал, в котором видел карту с отмеченными звездолётами. Он вплыл в помещение, высветил экраны, поводя фонарём по комнате, и сел за тот же самый пульт. Всё залило водой, а экран засветился, и на нём горели звёзды, и эти маркеры обозначали звездолёты. Все они лежали на океанском дне, и лишь одна звёздочка горела красным в акватории Чёрного моря, не так уж и далеко от Крыма. К ним добавилось маленькое желтоватое пятно в районе экватора, этой метки в прошлый раз не было.
        Что мог означать этот маркер - страшно представить. Если амфибии поддерживают с кораблями связь, то они могли определить, что кто-то проник в звездолёт.
        «Чёрт, если амфибии направили сюда десант, то нам тут хреново придётся!» - подумал навигатор.
        Если его догадка верна, то всё зависит от скорости передвижения этой нечисти. Что это может быть? Телепатические маты? Спруты? Амфибии?
        Он вернулся к ребятам, увидел, что те выдрали штук двадцать плит, и велел двоим продолжать, а двоим начать перетаскивать трофеи к рифу.
        Одну ходку сделали довольно быстро, управились минут за десять. Но панелей много, рук мало, а времени ещё меньше. Спас положение Яшка. Он предложил прикрепить остатки панелей на своей спине. Роман удивился догадливости дельфина. Грави-плиты живо перетаскали наружу и привязали к Яшкиной спине, отчего тот стал похожим на навьюченного ослика.
        Яшка ушёл разгружаться, а навигатор сотоварищи начали долгий декомпрессионный подъём. Впрочем, Ихтиандру этот подъём как козе пятое колесо, но чёртова конспирация…
        Пока поднимались, дельфина расседлали, но в бассейн он не полез, дожидался товарища. Несколько раз опускался в глубину, кружил вокруг. Они перекидывались картинками, из которых становилось ясно, что и у того, и у другого всё в порядке.
        Когда Роман с дайверами поднялись на палубу, то увидели разложенные на корме плиты. Они уже обсохли и стали светлее, чем казались под водой. Светло-серые, по структуре похожи на дерево. Толщиной сантиметров пять, размер - метр на метр. В каждом торце по одному миниатюрному разъёму.
        Вот и тайна антигравитации. Вот, значит, как амфибии летают на своих грави-досках. Скоро «Медуза» полетит. Тогда и название придётся поменять, ведь медузы не летают.
        - Будем экспериментировать? - спросил Златан.
        - Будем. Но нужно поторопиться.
        Навигатор рассказал о новой метке на карте, увиденной в звездолёте, и предположил, что это могут быть амфибии или их помощники.
        Как подключаться к этим грави-плитам никто и представления не имел. Начали экспериментировать. Серж нашёл в трюме бухту провода, но просто оголённые концы пихать в разъём - это не серьёзно. Нужно или переделывать разъёмы на плитах, или делать новые штекеры.
        - Вот закавыка! - Удалой сидел на палубе и пихал два провода, подключённые к генератору, в разъём на торце плиты. - И ведь такая малость осталась, а гляди-ка, не получается.
        - Да-а-а-а, - протянул Крюк. - Тут нужен хотя бы электрик. А у нас ни врачей профессиональных, ни электриков. Я уж об учёных молчу, этого нам по штату не положено.
        - Скажешь тоже, учёные! - пробурчал Серж. - Два пальца в розетку сунуть учёным быть не надо. Хотя бы электромонтёр завалящий. Это всё жадность капитана. А я ведь говорил. И про врача, и про электрика.
        - Суй давай свои проводки, - послышался голос Арсения, - а на капитана бочку катить не смей. Я тебе и папа, и мама, а ты мне и врач, и электрик.
        - Да лучше сиротой, блин! - в отчаянии воскликнул Удалой, пытаясь вставить оголённые концы проводков в разъём. - Вот чего мне теперь с этой хреновиной делать?
        В эту секунду проводки легли куда надо. Плита вырвалась из рук кока и резко рванула в небо. И растворилась в серой облачной вышине. Провода остались в руках.
        - Ни фига себе! - проговорил Серж, потирая ушибленные пальцы. - Как она! Видели? У меня получилось!
        - Получилось! - воскликнул Салават. - Это ты называешь получилось? Если корабль станет с такой скоростью летать, то мы на Луну улетим.
        Кок промолчал и потянулся за другой плитой, но навигатор его остановил.
        - Подожди, ты сейчас все плиты в космос запулишь, экспериментатор.
        В этот же день Роман отправился на берег, переговорил с Али, и тот согласился посетить шхуну следующим утром, захватив с собой инструменты. На том и порешили, распили захваченную с судна бутылочку рома. Присоединился Айвен, и вместе пошли к Джону, где и напились основательно.
        Вечер Роман помнил смутно. Давно так не пил. Он громко распевал песню, услышанную в старинном фильме:
        - Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Йо-хо-хо, и бутылка…
        - Рома, да замолчишь ты или нет? - орал Джон, и все дружно смеялись.
        Навигатору стало очень хорошо. Так хорошо никогда не было. Наверное, Гарри всё-таки уговорил поесть ракушек. По крайней мере, когда он очнулся в шлюпке, на зубах что-то скрипело.
        Шлюпку болтало на шлюпбалках, моросил мелкий дождь.
        - Проснулся? - услышал он голос Сержа. - Я боялся, тебе окончательно башню снесло. Хотели тебя отвести в кубрик, а ты бился с нами, как лев. Пришлось оставить.
        - Походу, я гурман, - навигатор выплюнул остатки угощения Гарри.
        - Чего?
        - Ни хрена не помню, но, кажется, я вчера вкусил креветок.
        - И как? - в голосе кока проклюнулся живой интерес.
        - Не распробовал. И не помню ничего. Но вроде мне стало хорошо.
        - Где Али? Ты же сказал, что приведёшь его. Или совсем ничего не помнишь?
        Роман покопался в памяти, вспомнил, кто такой Али, и что они вообще здесь делают.
        - Обещал, что утром придёт.
        - Уже полдень.
        Навигатор вылез из шлюпки. Палубу качало сильнее обычного.
        - Не удивлюсь, если уже наступило послезавтра. Я давно так не напивался. Да ещё лакирнул этой дрянью. Чёртов Гарри!
        Голова не болела, но подташнивало. Сходил, умылся и выпил рому. Полегчало. Этак и наркоманом станешь. Или, как это называют, гурманом. Будешь ходить вдоль берега и собирать ракушки. И песенки под нос мычать.
        - Ну, алкоголик-тунеядец, - послышался голос Арсения. - Где твой алжирский учёный?
        - Должен прибыть. Обещал.
        Матросы заметили шлюпку, вёсла её размеренно чпокали по поверхности воды.
        - О, а вот и он! - закричал Крюк.
        Поднимаясь на борт, алжирец походил на доктора, но в чемоданчике лежали не медикаменты.
        Али нашёл взглядом Романа и, минуя капитана и Златана, обратился к нему.
        - Привет, - сказал он по-русски почти без акцента. - Здорово вчера оторвались. Так что ты тут хотел научить летать?
        Навигатор провёл Али к разложенным на корме плитам. У алжирца разгорелись глаза.
        - Ничего себе! Это где вы нашли такое богатство? Да этого хватит, чтобы ваше судно на луну закинуть!
        - Вот и объясни, как это сделать.
        - Да ничего сложного. Тем более, как ты говорил, запустить в космос одну плиту вам удалось. Значит, нужны только разъёмы и регуляторы мощности.
        - А у тебя есть?
        - Обижаешь! У Али всё есть!
        Он открыл чемоданчик и выудил оттуда небольшой прибор, похожий на реостат.
        - Вот этой штукой можно регулировать силу тока. Где у вас управление будет? Вот там, у штурвала и поставьте, под навесом. От генератора проводку сделаете к регулятору, а оттуда к плитам. А вот и разъёмы. У меня целый чемодан, я однажды разобрал нерабочую силовую станцию, там нашлось много полезных вещей. Выдирай родные разъёмы, но смотри, провода не оборви. А я менять буду и назад впихивать. И заизолируем. Всё очень просто!
        Роман взял из чемодана отвёртку, подцепил ею разъём, и тот наполовину вылез из торца. Осторожно потянул, вытащил с проводками. Аккуратно, чтобы не сломать, передал алжирцу и взял следующую плиту.
        Али ловко поменял разъём. Второй. Третий. Экипаж столпился вокруг на палубе и с интересом следил за действиями «русского» алжирца, как уже окрестили здесь Али.
        На работу ушло около двух часов. Когда все разъёмы были заменены, алжирец улыбнулся, блеснув белоснежными зубами.
        - Вот и всё! Регулятор я вам подключу и распределительную коробку поставлю. А там уже сами ведите, куда вам нужно.
        - И как управлять ею? - спросил Арсений.
        - Да легко! Добавляешь потихоньку силу тока, и эти штуковины начинают летать. Не надо резко накидывать. Иначе даже не знаю, что будет. Корабль развалится от такого прыжка.
        Али установил регулятор, отвёл от него тонкий кабель, подключил к распределительной коробке. И стал объяснять:
        - Смотрите, вот здесь к коробке можно подключать сколько угодно этих плит. Слаботочных проводов, я смотрю, у вас много. Вы знали, что понадобятся.
        - Это для иллюминации сетей, - заметил кэп. - Мы рыболовную сеть подсвечиваем по ночам.
        - Чтобы рыбам удобнее было? - засмеялся Али.
        - И не только рыбам.
        Закончив с работой алжирец сложил инструмент.
        - Плиты, надеюсь, сами установите?
        - А летать они будут?
        - Ещё как. Легко поднимут судно, эти штуки большую грузоподъёмность имеют.
        - А куда лучше крепить?
        - Лучше изнутри на бортах. Их там обслуживать удобно будет. Очень прочно крепить не обязательно - главное, чтоб был полный контакт поверхности. Достаточно хотя бы приклеить их. Клей у вас есть?
        - Найдется.
        - Отлично! При полном контакте, стоит подать электроток, свойства антигравитации передадутся материалу, с которым эти плиты соприкасаются. К тому же, когда ток подаёшь, поверхности намертво склеиваются, они как бы сливаются в одно целое. Я уже проверял это экспериментальным путём.
        В честь учёного Али закатили банкет, и Роман, не жалея печени, снова бросился уничтожать запасы рома. Однако напиваться уже не стал, держался бодрячком, и даже проводил алжирца на остров.
        Ночью он проснулся, оттого что захотелось пить. Поднялся на палубу и увидел Сарину. Она, заметив его, улыбнулась.
        Они стояли у борта и молчали. Девушка сама нарушила молчание:
        - Ты никогда не встретиться с женщиной?
        Роман отрицательно замахал головой.
        - А ты когда-нибудь любить?
        - Н-н-н-нет.
        - Я тоже. Меня никто не любить. Такая урод никому не нужен?
        Навигатор хотел сказать, что сможет, и даже уже любит, но проклятый язык будто одеревенел. Он вспомнил, что сам куда больший урод, чем Сарина, и если она хоть раз увидит спину с этими жабрами, то после этого и на метр к нему не подойдёт. И он тогда умрёт со стыда.
        Она развернулась и ушла, а навигатор так и не произнес ни слова. И теперь девушка, скорее всего, уверена - он согласился с тем, что она уродина. Ведь молчание знак согласия.
        Роман долго ещё стоял и смотрел в тёмную воду. Тихо ненавидел себя за трусость.
        Утром принялись монтировать грави-плиты, прикрепляя их к бортам в трюмах и равномерно распределяя по всей длине судна.
        Когда работа была в самом разгаре дельфин заволновался. Он забросал Романа странными картинками. Шторм. Серб. Опасность исходила от Златана. И не успел навигатор что-то предпринять, как бородач подошёл к нему, отвёл в свою каюту и запер дверь.
        - Что-то случилось?
        - Это я и хотел узнать, - заметил серб. - Что случилось и на чьей ты стороне?
        Кулак серба сжимал рукоять револьвера.
        - Ты чего? - навигатор отступил.
        - Вальтер стал заправлять твои баллоны. Знаешь, что открыл мой корсар?
        - Догадываюсь.
        Серб не опускал оружия.
        - Твои баллоны не заправлялись уже давно. Ты погружаешься в воду без дыхательной смеси.
        - И что? - глупее, конечно, в этой ситуации ничего не придумать, кроме этого «и что?».
        - Кто ты такой, твою мать?
        - Я человек.
        - Рассказывай сказки дельфину, - серб вытянул руку с револьвером и взвел курок. - Я тебе не верю. Ты пришелец. Ты дружишь с дельфином, ты можешь обходиться без кислорода. Ты вышел из передряги с сектантами, хотя должен погибнуть там. И откуда вообще взялся дельфин-телепат?
        - Нет, я человек, - Роман отступил на пару шагов. - Но не совсем обычный. Меня таким сделали гребаные ученые, они хотели наладить контакт с амфибиями.
        Навигатор скинул рубаху и повернулся к сербу спиной.
        - Твою мать! - просипел Златан. - Я так и знал. Амфибия!
        - Я человек, - навигатор натянул рубашку, стал застёгивать пуговицы. - Это меня люди таким сделали. Помнишь, что Айвен на берегу рассказывал, про секретную лабораторию? Он про меня рассказывал! Яшка - тоже жертва эксперимента. Мы вместе жили в одной лабе.
        - Ты не врёшь?
        - Зачем? Хотел бы соврать, попросил бы Яшку помочь. Он бы головы вам заморочил. Уж поверь.
        Серб опустил оружие.
        - И никто больше не знает?
        - Только Серж, да и тому я раскрылся недавно, когда нас чуть сектанты не порешили.
        - Арсений?
        - Не знает. И надеюсь, что ты тоже будешь молчать.
        - Ты хороший конспиратор.
        - Жизнь научила.
        - А я тебя чуть не пристрелил!
        Златан вложил револьвер в кобуру.
        Они вернулись в трюмы, где заканчивались работы по развешиванию гравиплит. Серж разматывал бухту провода, протягивая от распределительной коробки. Оставалась такая малость - подключить плиты к генератору. И пустить по проводам электроток. И всё, мечта человека - покорить небо - сбудется.
        Под вечер все плиты смонтировали. Ещё часа три люди бегали с проводами по трюму, прокладывали, изолировали соединения. Когда уже совсем стемнело, работу завершили.
        - Ну что, - торжественно произнес Златан, когда вся команда, уставшая, но довольная собралась на палубе после тяжёлого дня. - Сбылась мечта человеческая. Люди обрели крылья.
        - Куда мы там набрели? - спросил Лерыч, вызвав взрыв хохота.
        - Вот глухомань! - серб махнул рукой.
        Ребята оживлённо загалдели, радостно загоготали.
        - Давай, Арсений, ты, как капитан, запускай, - выкрикнул Крюк.
        - Каждому Икару по крылу! - сказал Егор.
        - И по солнцу! - добавил Вальтер.
        Арсений подошёл к регулятору. Постоял, держа руки в карманах. Положил ладонь на рукоять и медленно повернул на одно деление.
        Все замолчали. Ничего не происходило. Капитан повернул ещё на одно деление. Шхуна чуть содрогнулась. Казалось, она стала легче. Кэп оглянулся, осмотрел всех и добавил ещё пару делений.
        Судно медленно, словно кто-то толкал его, стало подниматься. Зашумела вода, не желая отпускать корабль, под днищем чпокнуло, и «Медуза», потеряв вес, стала взлетать всё выше и выше.
        Небо стало ближе. Внизу поблёскивал тёмной водой залив Кемберленд, чуть поодаль белели снежные шапки вершин. Где-то далеко-далеко горели огни Грютвикена.
        Арсений повернул рукоять и подъём прекратился.
        - Поднять паруса.
        Загудели электромоторы, оба гафельных паруса и марсель на фок-мачте наполнились ветром. Натянулись кливера на носу.
        - Лево руля! - весело закричал капитан и повернул штурвал.
        Однако ничего не случилось.
        - Не работает!
        - Плоскость руля слишком мала, - заметил кэп. - В воде достаточно, а в воздухе маловато.
        - Будем делать, - Роман стоял у фальшборта и любовался открывшимся видом. - Надо будет воздушные рули с большой площадью установить.
        - На одних парусах поворачивать хреново, но возможно.
        Капитан провёл манипуляцию с пультом, вынес паруса, и судно медленно, неуклюже стало поворачивать.
        - Как полагаешь, штурман, за кормой его ставить?
        - Можно и за кормой. А можно два сразу по бокам.
        - О, дельно говоришь, - радостно воскликнул капитан. - По бокам. Но надо выше ватерлинии, чтобы не мешали по воде плыть.
        Старик, кивнул.
        - Можно и так. Но лучше съёмные. И управляться они должны тоже от штурвала посредством тросов.
        Шхуна развернулась и пошла на громаду скал. Высота некоторых вершин была за два километра.
        - Эй, капитан, ты разобьёшь нас. Археологи будут головы ломать - как же этот чёртов Ноев ковчег заплыл на вершину горы.
        - Не боись! Не разобью.
        Капитан подкрутил рукоять регулятора, и «Медуза» взмыла в вышину. Взошло полная луна, засеребрив поверхность океана. От скорости подъёма захватывало дух.
        Вскоре «Медуза» плыла уже над сушей. Замелькали снежные шапки гор под днищем. Арсений снова вынес паруса, судно легло на другой галс и пошло вдоль острова.
        Серб положил руку капитану на плечо:
        - Теперь скажи, Арсений, что ты намерен делать?
        Капитан помолчал и ответил:
        - А шут знает.
        - Будешь с нами? Останемся здесь, на острове, сделаем его своей базой.
        - Не хочу я быть разбойником, - признался капитан.
        - Не все корсары разбойники. Мы начнём войну против амфибий. Но для начала разберёмся с сектантами. Сначала с южно-американскими, а там и до африканских доберёмся. А повезет - и целую флотилию соберем.
        - Благородная идея, - Арсений кивнул, идея пришлась ему по душе. - Мне нравится. Да и домой нам уже не вернуться, а жить как-то надо. Но всё-таки нужно знать мнение команды.
        Судно шло вдоль острова, пропуская под собой горные пики, серебряно блестела луна над горизонтом, подсвечивая океан.
        - Команды? Уже нет той разношерстной команды, что была в начале путешествия, теперь это сплочённый экипаж. Все подружились. Да и я изменился с тех пор. И ты тоже.
        - Ты прав. Ну что, ребята, принимаем предложение Златана?
        Моряки загалдели. С этой минуты «Медуза» стала корсарским судном.
        - Ладно, разворачивай колымагу, идём назад.
        Шхуна медленно развернулась.
        - Очень интересно, - сказал Арсений, управляя кораблём. - На разных высотах дуют разные ветра. Надо тебе северный ветер - поднимись повыше, нужен южный - пониже.
        - М-да, тут уже мои знания ничего не значат, - заметил Зафар. - Нам придётся изучать новую навигацию.
        - Изучим!
        Когда судно подходило к Грютвикену, Роман вдруг почувствовал Яшку. Тот заволновался в бассейне. Однако внятно объяснить свою тревогу дельфин не мог.
        На палубу поднялась Сарина и быстрым шагом пошла к отцу. Их разговор длился не больше минуты, штурман отправил дочь в каюту, а сам вернулся к капитану.
        - Сегодня Грютвикен будет разрушен пиратами, - сказал он. - Сарина не никогда ошибается.
        - И что теперь нам делать?
        - Защищать остров.
        - А вот и они! - воскликнул Серж, показав рукой за борт.
        Из-за скал Кемберлендского залива выходило несколько кораблей, белые паруса отчётливо были видны на фоне тёмной воды.
        Семь кораблей - шхуны и бригантины - вошли в залив и принялись долбить из орудий по Грютвикену и по близлежащим постройкам.
        Златан расчехлил пушку, но корабли были вне угла обстрела «дуэта».
        За короткое время Грютвикен был разгромлен. Руля в воздухе «Медуза» не слушалась и разворачивалась, как каракатица. Корсарам (теперь все считали себя корсарами) ничего не оставалось делать, только наблюдать за тем, как вражеские пушки уничтожают постройки, залп за залпом выплёвывая снаряды. До них доносились громкие разрывы, видны крохотные огненные вспышки. Бойня продолжалась минут пятнадцать. Этого вполне достаточно, чтобы сровнять с землёй небольшой городок. Жестокость, с какой пираты расправились с мирным поселением, пугала Романа.
        Когда шхуна, снизившись до ста метров, шла над заливом, пиратская флотилия выходила в океан.
        Стало ясно, что пираты не рассчитывали здесь навариться. Они пришли сюда, чтобы сжечь Грютвикен. Месть. Тупая жестокая месть.
        «Медуза» мягко села в воду и подошла к берегу. Грютвикена больше не существовало. Не осталось ни одной целой постройки. Ржавые и никому не нужные бочки продолжали стоять как ни в чём не бывало на другом конце залива. Казалось, горели даже скалы, на склонах которых располагался посёлок.
        Арсений приказал спустить обе шлюпки и отправил моряков к берегу в надежде, что хоть кто-то из островитян остался в живых. Когда шлюпка царапнула дном каменистый берег, навигатор выпрыгнул в воду. Пирс был разворочен.
        Аккуратные белые домики с красными крышами разрушены подчистую. Матросы шли по мёртвой земле.
        - Ужас-то какой! - сказал Салават, шагая рядом с Романом.
        - Похоже, что всем кранты! - послышался голос Крюка.
        На берегу лежал Гарри. В руке гурман сжимал свою последнюю ракушку. Весь бок и спина ракушкоеда посечены осколками, гладкие береговые камни-окатыши залиты кровью. Веки ещё дрожали, но раны были настолько глубоки, что с первого взгляда стало понятно - не жилец. Навигатор и Серж опустились на корточки рядом с ним, аккуратно перевернули тело на спину, и Гарри даже не застонал.
        Златан достал из кобуры револьвер, взвел курок и выстрелил несчастному в голову. Тот затрясся и затих. Ракушку всё же не выпустил.
        - Не жить ему, - вздохнул серб. - Так хоть мучиться не будет.
        Кок поднялся и посмотрел на разрушенные здания.
        - Может, хоть кто-то выжил?
        Подошли к покореженной стене с выбитой оконной рамой. Это всё, что осталось от дома. Здесь жил Джеки. А теперь не живёт. Он лежал в луже крови у порога. Только и успел, не одевшись, выскочить наружу. Даже добивать не пришлось, умер быстро и мучительно.
        Джона завалило в собственном доме. В соседних домах творилось то же самое. Все погибли.
        - Всех, - прохрипел Роман, удивляясь, как глухо звучит собственный голос. - Всех положили, суки.
        - Даже бездушные амфибии так не делают, - сдерживая слёзы, закричал Егор.
        - Потому и не делают, что у них души нет, - ответил Крюк. - А человек с душой, своих собратьев часто для того и убивает, чтобы душу свою пакостную порадовать.
        Отнесли всех мёртвых в одно место и, найдя инструмент, начали копать общую могилу. Грунт здесь каменистый, и яму рыли долго, уже и солнце взошло, а она всё ещё слишком мелкая.
        Руки болели от кирок и лопат, кровавые волдыри лопались, растекаясь гноем по черенкам, но люди не прекращали работать. Могилу приготовили к полудню.
        Людей стали складывать бережно и аккуратно. Вот Гарри, всё так же сжимает ракушку в синей ладони. Вот алкоголик Джеки, глаза открыты, но сам уже спит вечным сном. Взгляд его суров, при жизни он был недоволен жизнью, а теперь недоволен смертью. А вот Джонни, добрейшей души человек, всегда любил собирать вокруг себя большие и шумные компании. Эх, Джонни, ты собрал вокруг себя очень хорошую компанию, не очень шумную, но зато весь цвет Грютвикена, самые лучшие люди. А вот и Айвен. Русский Айвен. Иванушка. Сколько бы ещё историй рассказал про секретную лабораторию, но теперь уже никогда не расскажет. Вот Али. Тоже почти русский. Умный мужик. Сколько бы виски ещё выпили с этим парнем. А рому! Но нет, не пить больше, ни виски, ни рому. Разве что за него. Не чокаясь.
        В братской могиле уместились все пятнадцать поселенцев.
        - Надо хоть молитву почитать.
        - Кто знает, какому богу эти ребята верили?
        - Уж точно, не тому, что не с жабрами.
        - Бог один, - протянул старый Зафар. - А люди молятся ему по-разному. На разных языках. Так что читай молитвы, какие знаешь.
        - Я только «Отче наш» знаю, - извиняющимся тоном сказал Роман.
        - Читай.
        - «Отче наш… иже… иже еси… еси на небеси…» Забыл.
        - Ну, земля им пухом, - пришёл на помощь Крюк.
        - Отомстим! - выдохнул Серж.
        - Отомстим? Как?
        - Найдём способ. Найдём. Это я обещаю! - раздался голос серба.
        - Да! Мы обязательно отомстим, - собственный голос показался навигатору чужим.
        Похоронив погибших, вернулись на шхуну. Сава и Егор по эскизу Арсения смастерили два воздушных руля на откидных шарнирных кронштейнах и подвесили их по обе стороны бортов. Тяга передавалась от штурвала через блоки и легко отключалась, когда рули не нужны.
        Златан с Романом спустились в трюмы проверить боезапасы. Снарядов для дуэта осталось с гулькин нос, но ещё довольно много часовых мин. Однако какой с них прок? Кроме мин, на складе имелись около тридцати ящиков с гранатами и с пара цинковых коробок с патронами для пистолетов и АКМ.
        - Выходит, что мы сможем летать над головами пиратов и закидывать их гранатами?
        - Сможем. Если у них нет пушек с большим углом подъема. Всего одно такое орудие - и летать нам придётся один раз - вниз.
        Рули подготовили к ночи. В путь решили отправиться утром - торопиться некуда, до Фолклендов морем идти дня четыре. Скорость «Медузы» ввоздухе будет намного выше, и они были уверены, настигнут пиратскую флотилию ещё в пути.
        Роман за этот день сильно устал и быстро уснул. Ничего не снилось, хотя боялся, что будет видеть во сне трупы, трупы и ничего, кроме трупов.
        Проснулся незадолго до рассвета и, выйдя на палубу, встретился с Сариной. Казалось, она ждала его. Едва завидя навигатора, девушка оторвалась от созерцания залива.
        - Ты меня ждала?
        - Ждать. Я хотеть рассказать твой завтра.
        - Ты видела будущее?
        - Да. Я знать завтра.
        - Что там? Всё в порядке?
        - Да. Бой, огонь и смерть. Но вы победить. Кто жить, а кто умереть, я не знай. Ты жить, я знай точно, а другой не знай.
        - Что будет с нами после этого?
        Сарина долго молчала.
        - Я не знать. Я видеть недалеко, один день.
        Роман хотел прикоснуться к девушке, подержать её ладонь, и даже протянул руку, но одёрнул. Она, казалось, этого не заметила.
        - Я идти?
        - Иди.
        Он снова почувствовал себя одиноким островом. Трусливым одиноким островом, который боится даже прикоснуться к девушке.
        С рассветом шхуна ожила. Арсений, подключив антигравы к генераторам, поднял судно в воздух, и на полных парусах направил её к Фолклендам.
        Океан спокоен, паруса натянуты, снасти скрипят, ветер поёт. Солнце, висело над горизонтом, и ещё не слепило глаза. Судно шло на запад. Всё, как обычно, но волны не шумели за бортом и лишь ветер, запутавшись в вантах, свистел свою песню.
        Златан раздал всем по несколько гранат, овальных, как птичьи яйца, и корсары рассовали часть по карманам, часть подвесили к поясам.
        - Запомните, это гранаты с ударным взрывателем. Это значит, что они врываются от удара. Это вам не часовая мина! Взрыватель ставится на боевой взвод через две секунды после того как выдернуть вот это кольцо. После этого будьте очень осторожны! Под ноги не ронять! Если кто это сделает и останется жив, я его добью. Ну и постарайтесь не расшвыриваться впустую, у нас мало гранат.
        - А как же я буду целиться, коли прицела нету! - пробасил Сава.
        - А ты постарайся, - захохотал Крюк. - Установи на гранату оптический прицел.
        - Я сурьезно! - обиделся Сава.
        - Неужто камнями никогда не кидался? - поинтересовался глухой Лерыч, который к тому времени полностью обрёл слух.
        - Камнями-то кидался… Но не попадал. Мне сподручнее честно кулаком в глаз заехать, чем камни издалека бросать.
        Под вечер увидели вдалеке паруса и приготовились к предстоящему бою. Подошли поближе и заметили, что кораблей было не семь, а четыре. Куда девались ещё три судна?
        Серб минут пять рассматривал океан в бинокль, передал оптику капитану.
        - Занятно, - сказал капитан.
        - Что ты обо всём этом думаешь? - поинтересовался серб.
        - Не знаю. На кого-то нарвались, или же поссорились друг с другом.
        Арсений всучил бинокль подошедшему Роману. Тот оглядел преследуемую флотилию. Там недавно прошёл бой. Обломки мачт и рей плавали на волнах, а четыре корабля - две шхуны и две бригантины - были основательно потрёпаны в бою и шли, потеряв скорость.
        Арсений взялся за управление антигравом, и «Медуза» пошла на снижение. На бригантинах и шхунах заметили её появление, и на палубах началось настоящее вавилонское столпотворение. Ещё бы, не каждый день корабли по небу летают.
        Воздушные рули действовали замечательно. Лёгкие, прочные, а главное, имели большую площадь, благодаря чему судно стало очень маневренным в воздухе. Туго натянутая на каркас парусина оказалась для них лучшим материалом.
        «Медуза» развернулась и прошла над бригантиной. На палубе пиратского судна царил форменный бардак. Матросы в ужасе носились в разные стороны, капитан, палил в воздух из ружья.
        Егор, Крюк, Лерыч, Вальтер и Жорес стояли у правого борта, а навигатор, Серж, Салават, Сава и Златан у левого. У каждого в руке по гранате. У серба к тому же в ногах стоял АКМ.
        С первого захода никто не успел отбомбиться. Корабль развернулся в оверштаг и снова пошёл на пиратов.
        Роман выдернул кольцо и с силой швырнул смертоносное яйцо. Граната упала на корму пиратского судна, и раздался грохот.
        Серб бросил свою гранату и та, скользнув по натянутому парусу, упала под мачтой. Как подарок под новогоднюю ёлку. Загрохотало, сноп пламени лизнул парус грот-мачты, и тот запылал, как гигантская свеча. Крюк промахнулся, и граната упала в воду, не причинив судну вреда. Остальные упустили момент.
        При заходе на вторую бригантину ранило в руку кока - пираты продолжали палить из пистолетов и ружей. Вопреки ужасу, царившему на бригантине, они сплотились и дали достойный отпор.
        Сава нашёл кусок ткани и перебинтовал руку Сержа. Арсений оставил штурвал и, перевалившись через борт, стал осматривать воздушные рули.
        - Этак они нас управления лишат! - недовольно выкрикнул он.
        Златан, вспомнив о Яшке, обратился к навигатору:
        - А может твоей дельфин с ними разобраться?
        Тот ответил без колебаний:
        - Обычно он с людьми не связывается, но иногда бывают исключения.
        Роман кинул другу запрос и почти мгновенно получил ответ. Мрачная картинка - разрушенный Грютвикен, над руинами стелется дым, лежат трупы людей. Дельфин согласен, даже сам хочет отомстить.
        - Никогда такого не случалось, он обычно не вмешивается в дела людей, а тут хочет отомстить пиратам за смерть островитян.
        - Это хорошо! - Серб был доволен новостью. - А что он сможет сделать?
        - Не знаю, на что он способен сейчас. При желании и убить сможет, но Яшка по натуре не убийца.
        Навигатор перекинулся с дельфином несколькими мыслями-сообщениями.
        - Просит, чтобы его выпустили в океан.
        Арсений отвёл шхуну в безопасное место, опустил пониже. Судно держалось в воздухе, но волны уже били в самое днище. Бассейн медленно съехал вниз, распахнулась дверца, и дельфин, скользнув чёрной тенью, бултыхнулся в воду.
        Он поплыл к бригантине, а «Медуза» взмыла ввысь и повернула ко второму судну. В дно и борта застучали пули пиратов. Крюк сбросил гранату, но снова промахнулся. Он матерно выругался и достал из кармана еще одну.
        Роман поддерживал связь с дельфином, отслеживая его мысли и чувства. Яшка время от времени кидал картинки - он приближался к бригантине. Будто хотел не разделаться с пиратами, а заглянуть им в глаза. Это так по-человечески, что навигатору поплохело - неужели его товарищ стал таким же, как и люди, жестоким и мстительным?
        Пройдя над шхуной, «Медуза» сделала разворот оверштаг. Моряки приготовили гранаты.
        Увидев одного пирата с ружьём для подводной стрельбы, Роман заподозрил, что тот обезумел от страха. Ну что сделаешь этим гарпуном? Ну всадишь в борт, и что?
        «Медуза» сделала очередной заход, и на этот раз пара гранат попали в цель. Снизу громыхнуло. Крюк радостно заорал.
        Пройдя метров триста, Арсений снова развернул судно. Пиратам было уже не до боя. Бушприт обломился, грот-мачта стала заваливаться на корму, ванты лопались, как гитарные струны, на палубе лежали убитые.
        Пират с подводным ружьём заряжал гарпун. А после обмотал наконечник гарпуна куском тряпья. Навигатор понял, что тот затеял, когда пират смочил чем-то наконечник и поджёг его. Он собирался подпалить «Медузу»!
        Роман подбежал к сербу, не говоря ни слова, схватил АКМ и кинулся назад. Снял с предохранителя, положил оружие цевьём на планшир и стал целиться в стрелка. Нажал на спусковой крючок, и приклад сильно, до боли, стал бить в ключицу, как в припадке эпилепсии. Пирата он убил одной короткой очередью, но тот успел засадить подожжённый гарпун в дно «Медузы».
        Из-за борта потянуло дымом. Корабль горел. Оставив автомат, навигатор бросился к полуюту. И тут он получил сообщение-картинку от Яшки. Бригантина блокирована. Это значило, что осталась лишь одна шхуна.
        Арсений бросил «Медузу» вдогонку, пламя раздуло ветром, и за кормой потянулся длинный и жирный шлейф дыма. Как на рисунках с изображением подбитых самолётов в книгах про древнюю войну. На иллюстрациях они падали на землю, а чёрный дымный хвост упирался в небо.
        - Горим! - заорал Златан. - Опускай! Опускай в воду!
        «Медуза» всё же сначала догнала шхуну, корсары к тому времени приноровились и забросали её гранатами, превратив в пылающий факел.
        Вскоре после этого судно грузно шлёпнулось в воду, за бортом послышалось шипение, повалил густой пар, и едкий дым стал расстилаться над океанской поверхностью.
        Вернулся Яшка. Опустили бассейн, дельфин залез туда и затих. Может быть, ощутил себя в шкуре человека? Понял, каково это - быть злобной и порочной тварью? И теперь сожалеет, что позволил негативным чувствам взять верх?
        Навигатор пытался наладить контакт. Он чувствовал, что дельфину тяжело. Но помочь, как-то облегчить душевные страдания друга не мог. Не был он эмпатом и не умел взять груз чужой боли.
        Поврежденные и объятые пламенем корабли добивать не стали. Всё равно скоро догорят и пойдут ко дну.
        Сложили воздушные рули, прижав к бортам, и «Медуза», ощетинившись стволами дуэта и пистолетов, приблизилась к бригантине. Абордажные крючья, вцепились в борта, натянулись тросы, подтягивая судна друг к другу.
        На вражеском судне не было видно никакого движения. Никто не кричал, не открывал огня. Полная тишина мёртвого корабля.
        Корабли стукнулись бортами, снасти мачт переплелись. Матросы разом перескочили на палубу пиратов. И застыли на месте.
        - Что за хрень! - выкрикнул Серж.
        - Молятся, что ли? - добавил Салават.
        - Надеюсь, не сектанты!
        Пираты сидели на корточках вокруг фок-мачты. Взгляды были устремлены в никуда, они ничего не замечали.
        - Чего это они? - повторил кок, держа револьвер здоровой рукой.
        - Яшка постарался, - сказал Роман.
        - Свяжите их, - приказал серб.
        Пиратов подняли, заломили руки за спины, связали обрывками снастей.
        - Ну, и че делать с болезными? - спросил Крюк.
        - За борт! - бросил Златан.
        - Расспросить надо для начала, - возразил Арсений. - Может, расскажут чего.
        - Что они тебе расскажут? - огрызнулся Серб. - Ты в глаза погляди. Это ж дурачки.
        Зафар обернулся к Роману:
        - Слушай, а может, твой дельфин хоть кого-нибудь в чувство привести? Расколдовать?
        - Сейчас спрошу.
        Навигатор обратился к телепату. Тот не отвечал. С минуту ворочались в голове тяжёлые мысли, и дельфин кинул картинку - согласен.
        - Сделает. Обещал. Обещал задницы им надрать, а теперь обещает одного к жизни вернуть.
        Яша попросил, чтобы одного пирата подняли и подвели к корме. Просьбу выполнили. Пират стоял, опустив голову, не обращая ни на кого внимания, и вдруг, охнув, упал на палубу. Минуты две он лежал без движения и даже не дышал.
        - Помер! - сказал Арсений. - Ведите другого!
        Однако сделать этого не успели - пират открыл глаза, тяжело, с хрипом вдохнул воздуха и обвел всех обезумевшим взглядом
        - Где мы?
        - Пока ещё на земле. Но можешь отправиться на небо ближайшим рейсом. На небо не хочешь?
        Пират замотал головой.
        Ему помогли подняться и перевели на борт «Медузы». Остальных серб приказал выбросить за борт. Если бы раньше Роман ещё поспорил с подобной жестокостью, то после того, что сделали пираты с Грютвикеном, забыл, что такое гуманизм.
        Часть людей замыслили оставить на бригантине и во главе с Зафаром отправить назад, на Грютвикен. Возрождать остров к жизни и обустраиваться вместе со штурманом отправили Егора, Саву и Валеру (Златан был рад и Сарину с ними послать).
        А «Медуза» полетит к Фолклендам и добьёт остатки пиратской флотилии. Если верить информации, полученной от штурмана, то там должно остаться не более десяти кораблей. И если часть экипажей возьмёт на себя Яшка, то расправиться с пиратами будет несложно.
        Навигатор нашёл Сарину.
        - Ты ничего не видишь?
        - Видеть.
        - Что ты видишь?
        - Очень тяжело. Боль и кровь. Смерть. Но вы вернётся. Я тебя ждать.
        Она вдруг прижалась губами к его щеке и, развернувшись, легко, как газель, перескочила через борт на бригантину. Минут через десять корабли разошлись.
        Роман вернулся к Златану и Арсению, они обсуждали план нападения на фолклендскую флотилию.
        - Главное, чтобы там не было пушек, способных стрелять в небеса, - процедил сквозь зубы серб.
        - И таких стрелков, как тот, что чуть не спалил «Медузу», - заметил капитан. - Но меня больше интересует, хватит ли у нас боезапасов?
        - Если будем кидать гранаты точно, то хватит.
        Зафар велел ставить паруса, и бригантина, совершив разворот через фордевинд, пошла к Южной Георгии. Навигатор долго смотрел вслед и видел, что на полуюте стоит Сарина и так же смотрит на него. Очень не хотелось расставаться именно сейчас, когда он уже почти готов сказать самые важные в своей жизни слова.
        Серб стал расспрашивать пленного пирата.
        - Как тебя зовут?
        - Джошуа.
        - Слушай, Джошуа, от правильности ответов зависит твоя жизнь. Сколько там портов, и какова их защита?
        Пират стал рассказывать, что портов на островах много, но все мелкие, там в основном живут рыбаки, а пираты обитают на острове Соледад в заливе Баркли, в порте Грин-Патч. Весь флот сосредоточен в этом заливе, но кое-какие капитаны предпочитают остров Гран-Мальвина и порты по обеим берегам пролива Сан-Карлос.
        Ему обещали сохранить жизнь, если покажет, где базируется флотилия. Тот согласился.
        Шхуну подняли в воздух и двинули к Фолклендам. Роман стал расспрашивать пирата о том, что случилось по дороге от Южной Георгии. Тот был молчалив, но ром развязал ему язык.
        - Я ничего и понять не успел. Океан забурлил вокруг, как чайник, закипел.
        - И что?
        Пират пожал плечами:
        - Ничего. Попёрли из воды щупальца, огромные.
        - Спрут? - догадался навигатор.
        Джошуа кивнул:
        - И не один. Три или четыре чудища. Я таких громил никогда не видел. Один корабль сразу на дно утянули. Отстреливаться стали, но поначалу все больше мазали. Пока мы пристреливались, эти гады ещё два корабля утопили. Третий мы сами подстрелили случайно. Двух монстров мы сделали дырявыми, как решето, и они ушли на дно вслед за нашими ребятами. Один, кажется, уцелел и убрался.
        Выходит, эти амфибии, вовсе не вездесущие. Не боги ни фига. Поступил звоночек, что кто-то нашёл звездолёт и вытащил грави-плиты. Амфибии отправили сюда карательную группу, которая встретила по пути пиратские корабли и утопила три судна и погибла сама. На большее их не хватило. А может, это лишь совпадение, подумал навигатор, как и всё, что происходит с ним в последнее время.
        Он улыбнулся и сказал на русском:
        - Ну, пусть считают, что справились с проблемой. Будут думать, что секрет антигравитации покоится на дне Атлантического океана.
        Оставив Джошуа, вернулся к Златану.
        - Какие планы?
        - Особо никаких. На одном судёнышке, даже таком крутом, мы ничего особенного сделать не сможем. И людей у нас мало. Так, набедокурим и свалим. Мы тут уже маршрут наметили. Старик-штурман любезно предоставил нам свои карты, так что с этим всё нормально.
        - Смотри! - Арсений склонился над картой. - Вот здесь обойдём остров с юга. Чуть восточнее бухты Порт-Фицрой вклинимся в полуостров. Минуя горы Челленджер и Кент, двинем на Грин-Патч.
        Златан закивал в знак согласия.
        - Да, отличная затея. Но у нас будет времени на один или два захода. После того, как отбомбимся, пересекаем Залив Баркли и идём на север. Проверим - если нет орудий с большим углом возвышения, то можно вернуться назад и повторить.
        - А если есть, то можем уже и не вернуться.
        - Определенный риск есть, согласен.
        До ночи не торопились. Арсений уже освоился в воздушных потоках и знал, на каком эшелоне скорость ветра выше, на каком ниже.
        - Не пора бы прибавить скорости? - спрашивал Златан.
        - Нет, не пора, - отвечал капитан. - Когда будет пора, я подниму «Медузу» повыше и мы легко долетим до острова. Там ветрище чуть ли не ураганный.
        Когда стали сгущаться сумерки, Арсений перевёл «Медузу» вверхний эшелон и паруса налились ветром. Солнце окунулось в воду за горизонтом и погасло. Небо на западе розовело, а на востоке оно быстро почернело, и высыпали яркие звёзды.
        Роман любовался южным небом, Не такое, как там, в Крыму. Совсем другое. Чужое небо. Никогда не видел такого звёздного расклада, как здесь.
        - Небо красивое.
        - Оно здесь всегда красивое, - Златан стоял и рядом что-то пытался разглядеть в бинокль.
        - Страшно подумать! - продолжил навигатор. - Ведь звёзды не меняются. Тысячи лет светят, и остаются такими же, как прежде.
        - А что им будет?
        - В том-то и дело! Они светили и Македонскому, и Чингисхану, и Платону, и этому… Беляеву. И не изменились нисколько. А земля и люди за это время столько потрясений претерпели.
        - Это звёзды, - серб убрал бинокль. - Хотя и они не живут вечно. А мы люди. И Земля наша - маленькая планетка. Бог терпел и нам велел.
        - Терпи, казак, атаманом будешь, - вставил Крюк. - Терпение и труд всё отопрут. Там ваш этот, Джошуя, говорит, что скоро покажется остров.
        К полуночи засветились огни селений, рассыпанных на восточном берегу острова Соледад.
        - Это что там за огни? - спросил Златан, когда привели пирата.
        - Стэнли. Но вы же в Грин-Патч собираетесь? - ответил Джошуа.
        Серб кивнул:
        - Туда, где много кораблей. Любим мы с высоты рассматривать стоянку пиратских корабликов.
        Капитан сверился с картой.
        - Да, это Стэнли. А мы его обойдём.
        Шхуна сменила галс, и пошла чуть южнее, к бухте Порт-Фицрой. Через полчаса «Медуза» вошла в бухту, на высоте семисот метров. Затем Арсений провёл поворот через фордевинд, и «Медуза» полетела не север. До залива Баркли оставалось около двадцати миль.
        Под килем проплывала невысокая гряда гор. Кэп, следуя рельефу стал снижаться, переходя в нижний эшелон.
        - Приготовьтесь там, скоро залив, - сказал он.
        Серб приказал людям стать по бортам и приготовить гранаты. Роман, Серж и Салават заняли позиции по левому борту, а Златан, Вальтер и Крюк - по правому. Оставались считанные минуты.
        Было темно - с одной стороны нападавшим на руку, а с другой и самим будет тяжеловато целиться во вражеские корабли.
        - Старайтесь не мазать. И не шумите!
        Арсений снизил высоту и скорость. Теперь «Медуза» держалась метрах в пятидесяти над поверхностью. Главное, обойти стороной воздушный шар, заякоренный у здания телеграфа, не врезаться бы в натянутый трос-антенну.
        Снизу проплывали небольшие домики, подсвеченные электрическими фонарями. А впереди виднелись мачты бригантин и шхун. Корабли стояли на рейде, не меньше десяти штук.
        Навигатор перехватил гранату покрепче, а когда они пролетали над бригантиной, дернул колечко и швырнул её вниз. Она грохнула и пробила палубу корабля.
        И вдруг раздался дикий крик пленного пирата. Джошуа вырвался из трюма. Как же они не догадались связать его!
        - Смотрите наверх! Летучий корабль! Летучий корабль!
        - Заткнись! - дико закричал Салават.
        - Наверх смотрите! - продолжал верещать пират.
        Он подбежал к борту, и тут его настиг Салават.
        - Заткнись! Молчи!
        Салават ударил пирата кулаком в шею и стал душить, сделав захват левой рукой. Джошуа захрипел и замахал руками. И вдруг оба перевалились за борт и сорвались вниз. Послышался глухой удар - они упали на палубу корабля.
        Снизу послышались крики и выстрелы. «Медузу» заметили.
        Вальтер бросил гранату, и та разворотила корму ещё одной бригантине. В ответ раздались гулкие выстрелы. Палубу под ногами качнуло.
        - Пушки, - закричал Крюк. - Проклятье! Их пушки могут задирать стволы. Капитан, давай скорости!
        Тряхнуло ещё раз, да так сильно, что Роман, не удержавшись на ногах, покатился по палубе. Сильно приложился головой и когда поднялся на карачки, увидел, что доски палубы залиты кровью.
        Он почувствовал, что судно стало резко опускаться. «Медуза» падала.
        - Капитан, ходу! - закричал Златан. - Давай в небо!
        - Не идёт! - ответил Арсений. - Распредкоробка вдребезги. Надо напрямую переключаться на генератор.
        - Ну так давай!
        - Никак не могу. Падаем.
        Сообщил капитан это таким хладнокровным тоном, будто такое происходит по пять раз на дню.
        «Медуза» шлёпнулась в воду и едва не опрокинулась, но удержалась на плаву. Метрах в пятидесяти находилась целая флотилия кораблей и у каждого наготове по несколько пушек.
        Несколько револьверов, АКМ, около двадцати ящиков гранат и одна пушка с ограниченным запасов снарядов против одиннадцати бригантин и шхун. Две из них уже пылали, но силы всё равно были не равны. Одно дело безнаказанно бомбить с воздуха, и совсем другое - оказаться безоружными в окружении целого флота.
        Серб подбежал к «дуэту», сел в металлическое кресло и развернул ствол. Коротко бабахнуло, и загорелась ещё одна бригантина.
        Капитан бросился к распределительному щиту, вскрыл его и стал возиться с проводами. Подбежал Крюк.
        - Что помочь?
        - Не мешать! - грубо отозвался капитан. - Стреляй, пока патроны есть.
        Крюк вернулся к борту. С револьвером в одной руке и крюком вместо второй он походил на настоящего корсара.
        Роман попросил совета у телепата. На этот раз дельфин помочь не в силах. На таком расстоянии ничего сделать не сможет, разве что мысли подслушать, да и то навряд ли. А выпускать его смысла не было - он не осилит целую флотилию.
        Арсений велел Сержу стать за штурвал, другим вручную обрасопить паруса по ветру. Все, кроме Златана, который сидел в стальном кресле «Дуэта», схватились за снасти. Шхуна медленно стала разворачиваться носом к выходу из залива.
        Ближайший корабль ожил. Пушки пару раз стукнули, взметнув вокруг «Медузы» столбы воды. Затем заработали орудие соседнего судна. И снова мимо.
        Навигатор очень боялся за Яшку, ведь одно попадание в корму - и дельфину придёт конец.
        Серб выпустил ещё несколько снарядов, но не попал. Гранаты, ружья и револьверы в этой ситуации бесполезны. Отбиваться от армады одной пушкой - это же смешно. А нападать на пиратский притон - и вовсе безумие. Но кто знал, что так выйдет - считали, что пролетят раз-другой, скинут несколько гранат, попугают пиратов - и домой. Полетать - полетали, а вот со всем остальным вышла накладка.
        Арсений выдирал провода, переключая напрямую к генератору.
        Златан полоснул короткой очередью и попал в склад боезапаса - бригантина вдруг вздулась, превратившись в огненный шар. Полетели во все стороны обломки досок и пушки. Мгновение спустя на воде плавали останки корабля. Загорелись два соседних судна, вызвав крики радости на убегающей «Медузе».
        Начали стрелять корабли, заякоренные на рейде. Орудия заработали с такой плотностью, что казалось, море вокруг встало на дыбы. Люди едва успевали поворачивать гафели, шхуна меняла галсы, не давая пиратам пристреляться.
        Капитан, матерясь, дёргал провода, и вставлял в другие разъёмы. Генератор крутился пока вхолостую.
        Удачное попадание срезало верхушку грот-мачты, и она упала за борт. Парус сорвало и накрыло всю корму, будто гигантским чехлом. Стало совсем темно и страшно, как в детстве, когда представляешь себе всяких бабаек и боишься сходить пописать. И ничего, что на свете есть кое-что пострашнее вымышленных бабаек, первые детские страхи - самые стойкие.
        Роман услышал густой голос серба.
        - Тяните к борту, скидывайте за борт. Обрезай снасти!
        Парус скинули за борт, Златан снова бросился к пушке. Грохот разрывов оглушал, столбы воды окатывали палубу то с одной, то с другой стороны, волны сбивали людей с ног. Серж невозмутимо стоял за штурвалом, и, несмотря на раненую руку, не выпускал его ни на секунду.
        Обломок грот-мачты торчал из палубы, как остаток гнилого зуба во рту старика. Оборванные ванты болтались за бортами.
        Очередной снаряд угодил в палубу невдалеке от грот-мачты, образовав большой пролом. Ещё один прошёлся вскользь, сняв часть фальшборта по левой стороне.
        Кэп пытался запустить антиграв. Шхуна невысоко попрыгивала и снова зарывалась в волны. Он неслышно орал и продолжал ковыряться в распредкоробке.
        Серб экономно стрелял по кораблям. Кок стоял на штурвале, остальные управлялись с фок-мачтой. Всё же лучше, чем стоять и тупо ждать - вылезут или нет. Это страшнее всего - ждать, зная, что от тебя ничего не зависит и ты абсолютно ничего не можешь изменить. Это как падение из окна многоэтажки. Лететь и ждать - авось где штанами зацепишься и выживешь. А так ты занят делом, и даже если убьёт, то даже и заметить не успеешь.
        Арсений наконец снова запустил антиграв и шхуна оторвалась от воды. Внизу, под днищем, глухо чавкнуло, будто вода, как болото, не хотела выпускать из своих объятий «Медузу».
        Медленно, очень медленно судно стало подниматься в воздух. Оно, казалось, и само не хотело расставаться с морем, не тянуло его в небо.
        Златан не прекращал стрельбу, но когда корабль поднялся метров на тридцать в воздух, стрелять стало бесполезно - угол наклона не позволял. Зато угол подъёма орудий на пиратских бригантинах и шхунах очень даже позволял обстреливать беззащитный корабль, который висел в воздухе, как ёлочная игрушка на ветке.
        Почти сразу тремя попаданиями пираты пробили огромные дыры в борту ниже ватерлинии. Теперь шхуна без антиграва и на воде продержаться не сможет.
        Повезло, что Арсений сообразил уходить не бухтой, а сушей. Повернув судно на север, к высоким крутым берегам, капитан вышел из-под зоны обстрела.
        «Медуза» плыла над полуостровом Сан-Луис, медленно набирая высоту. Иногда она проседала и почти цепляла за невысокие холмы. В такие минуты сердца людей холодели, хотя, казалось бы, чем ещё можно напугать моряков, чудом вышедших живыми из серьёзной передряги.
        Орудийные залпы за кормой прекратились.
        - Оторвались! - заорал Златан. - Я полагал, что всё. Приплыли.
        - Боюсь, что теперь моё корытце нескоро станет плавать, - ответил капитан.
        - Видали? - закричал Крюк. - Сквозная дыра - дно пробило и палубу. Чуть меня не убило.
        - Айне кляйне шваене вдоль по штрассе шпацирен, - ни к селу, ни к городу произнёс Вальтер.
        «Не убило, - подумал Роман. - Не убило - это хорошо. А что там с дельфином?»
        Телепат не отзывался. Навигатор пробрался на корму. Подошёл к бассейну и…
        Бассейн срезало серией последних залпов. Яшка или погиб, или остался в заливе. Если не выходит на связь, то, скорее всего, его убило. Очень хотелось, чтобы всего лишь оглушило, но так не бывает. Если орудийный снаряд попал в бассейн, то, вероятно, от дельфина ничего не осталось.
        На плечо легла чья-то ладонь.
        - Мне жаль, - раздался голос Сержа.
        - Тебе жаль, - Роман криво усмехнулся. - Это единственный мой друг, который с раннего детства со мной жил.
        - Не только твой друг, - обиделся кок. - Я его тоже полюбил. Так что зря ты так.
        - Прости. Да, я знаю. Яшка тебя тоже полюбил, я даже ревновать стал. Но его больше нет. А мы есть. И нам надо выжить.
        «Медуза» прошла полуостров и стала отдаляться от суши. Шхуна повернула на восток и взяла курс на Грютвикен. Ветрогенератор работал исправно, но вполсилы - мощности, вырабатываемой установленной на фок-мачте вертушкой едва хватало. Судно еле поднималось над водой, хотя иногда удавалось взлететь метров на пятьдесят - сто.
        Воздушные рули сбило ещё при первом ударе с бригантин. К счастью, особых маневров больше не предвиделось. Дотянуть бы до острова, а там опустить корабль на берегу. На воду нельзя, с такими пробоинами они утонут.
        - М-да, если мы доплывём, тьфу, долетим… - Златан запутался в определениях, - эх, доползём до острова, то… у меня много идей появилось!
        - Каких же?
        - Разных. Во-первых, нам надо поменять судно. Нужно найти бронированный крейсер. Наверняка такие где-нибудь сохранились.
        - Зачем? Амфибии того… утопят.
        Серб рассмеялся.
        - Так мы плавать в другом океане будем, в воздушном. А он пришельцам неподвластен.
        - Это все твои мысли?
        - Нет, почему же. Раздобудем радиостанции. В будущем у нас будет не один корабль, а значительно больше.
        - А рации-то… Ах ты ж чёрт! Точно! На большой высоте рации будут работать!
        - Ну да. И мы рванём на Чёрное море. У нас есть координаты потерянного звездолёта. Он должен быть в идеальном состоянии. Не знаю, что мы будем делать, но сначала надо его найти.
        - Это всё хорошо, но для начала надо до острова добраться.
        - Доберёмся.
        Взошла луна и осветила океан.
        В её свете стало видно, что пираты не растерялись и снарядили погоню.
        - Убежим? - спросил Златан, разглядывая в подзорную трубу четыре паруса на тёмном горизонте.
        - Если свершится чудо, - ответил Арсений. - «Медуза» еле ползёт. К тому же мы не можем набрать высоту. Хорошо ещё, что вообще не свалились в воду. Тогда бы нам пришёл каюк.
        Они стояли на развороченном полуюте, в вантах свистел ветер, внизу, в десятке метров перекатывались волны.
        Крыльчатки генератора сохранились на одной мачте, работали из последних сил и выдавали недостаточно электричества, чтобы поднять шхуну высоко. Но даже если бы генератор был полностью исправен, и это не позволило бы «Медузе» набрать высоту. Весь правый борт был в пробоинах, в нём зияли огромные дыры в тех местах. Около половины гравитационных плит выведено из строя. Это в первую очередь сказалось на ходовых качествах - судно шло с сильным правым креном, исправные плиты, установленные с левого борта, кренили шхуну.
        Голый обломок грот-мачты торчал из палубы, и теперь всё парусное оснащение состояло из марселя, гафельного паруса на фок-мачте да кливеров. И теперь скорость «Медузы» была не больше пяти узлов.
        - Когда пираты до нас доберутся?
        - Часа через три-четыре. А пока можно отдохнуть.
        Медуза снова начала терять в высоте, и Арсений приказал избавляться от балласта. Боеприпасы выбрасывать не решились. Дайверское снаряжение нужно сохранить любой ценой - ведь без него невозможно будет добраться до звездолёта. Даже ребризер для афалины оставили в надежде, что Яшка всё же выжил и еще найдётся.
        Первым делом выкинули неисправный суггестор, сбросили якоря с цепями, бухты канатов и различный хлам, которого на любом корабле за долгое плавание наберётся немало. Затем Роман с Сержем спилили остатки грот-мачты, завалили набок и она, выломав кусок фальшборта, улетела в океан.
        Капитан, хоть сам и приказал это сделать, смотрел на всё это безобразие с зубовным скрежетом и тихо матерился, попыхивая изжёванной трубкой.
        Когда выбрасывать уже было нечего, взялись за трюм, в котором хранились съестные припасы. Вальтер и Жорес выносили по трапу из трюма мешки и коробки с провиантом. Роман с Сержем принимали груз и отправляли за борт.
        - Жалость-то какая! - причитал Жорес. - Лучше б я всё съел!
        - Куда в тебя столько помещается! - сквозь зубы выдавил Вальтер, выталкивая очередной мешок в люк.
        - У меня комплекция! Мне есть надо!
        - У всех комплекция! А ноешь ты один!
        - Да какая у вас у всех комплекция. Доходяги.
        - А будешь продолжать, мы тебя выбросим. Ты весишь, как пять мешков. А я всего лишь как три.
        - Ну я же серьёзно! Ну долетим мы до Грютвикена, а у нас - опа - жрать нечего! А это мы всё выбросили. И что нам делать?
        - А не долетим мы до Грютвикена, если не сбросим балласт. Лучше быть живым, но голодным. Да и с голоду мы там не помрём, не боись! Тавай-тавай, арбайтен, швайн!
        И снова принялись выносить мешки с продовольствием из трюма.
        Кажется, это помогло. Шхуна стала легче и поднялась метров на 50 и даже увеличила в скорости. Туго натянут гафельный парус, марсель поёт под ударами ветра, звенят струны такелажа.
        Однако пираты всё равно медленно, но неуклонно настигали «Медузу». Паруса за кормой постепенно увеличивались в размерах и теперь это не маленькие светлые пятна в ночной тьме, сейчас уже можно различить белые треугольники бермудской шхуны, смешанное парусное вооружение бригантины и прямоугольные марсели двух бригов.
        Выбросив все продукты за борт, Роман вдруг понял, что проголодался. Минуту назад совсем не хотелось есть, но неожиданно в желудке заурчало, и организм стал требовать еды.
        - Ох, в топку бы чего закинуть, - сказал он, похлопав себя по животу.
        - А я что говорил? - ответил Жорес, выбираясь на палубу. - Зря мы это. Голодный в поле не воин.
        - На, только угомонись! - Вальтер сунул в руку толстяку кусок хлеба.
        - Эх, аппетит раздразнил, - посетовал Жорес, вгрызаясь зубами в мякину.
        - Хотел бы я вам приготовить ужин… - заметил Серж. - Но на камбузе шаром покати. Хотя нет, там должна оставаться кастрюля с кашей.
        - Каша? - переспросил толстяк. - Ты сказал каша? Я не ослышался? Это правда? Я и не знал, что слово «каша» так прекрасно. А много?
        - Не так чтоб очень много, но экипажу перекусить хватит.
        - И это прекрасно! Давай ужинать! Давай устроим пир во время чумы! Праздник тела!
        - Тебе лишь бы жрать! - усовестил товарища Вальтер.
        - Я без еды зверею!
        - И хорошо! Мы тебя на пиратскую бригантину сбросим. И ты всех съешь!
        - Если нашего толстячка сбросить на бригантину, она развалится.
        - Не надо меня никуда сбрасывать! А лучше дайте мне хорошенько поесть! От меня, сытого, пользы будет больше.
        Капитан взял с собой Златана и Романа, втроём они обошли судно, осмотрели повреждения, заглянули в трюм. Там Арсений поцокал языком, разглядывая огромные пробоины в борту. «Ну и дырища! Голова поместится, ё-моё!» - пробормотал кэп и выглянул наружу сквозь пролом.
        Повезло, что пираты не попали в склад боеприпасов, иначе «Медуза» взлетела бы очень высоко ещё в заливе.
        Особенно пострадал корма - когда уходили, в неё влетело несколько снарядов - и теперь она походила на решето с огромными дырами. От бассейна остались оборванные тросы и покорёженные кронштейны.
        Сердце навигатора снова похолодело - как там Яшка? Жив или погиб? В очередной раз попытался установить контакт с телепатом, но так ничего и не почувствовал.
        Внизу плескались волны, в небе светила полная Луна, свежий ветер свистел, запутавшись в вантах.
        - Пираты нас нагоняют, но у нас есть время приготовиться к бою. Настигнут часа через два, - сказал Арсений.
        - Смогут нас достать?
        - Если на суднах стоят орудия с большим углом подъёма, то смогут. В порту такие нашлись, могут и на кораблях оказаться. Одна такая пушка и нам конец. Но у нас ещё остались гранаты.
        - Эх, пожрать бы! - простонал жалобным голосом Жорес. - Не дело это в бой идти на пустой желудок.
        - А если в живот ранит?
        - Да хоть в задницу. Хирурга-то всё равно нет. А кушать хочется!
        - Так у нас и не осталось ничего. Всё за борт отправили.
        - В камбузе есть остаток ужина, - сказал Серж.
        - Ну так несите. И это… столы тоже, устроим ужин на палубе.
        Но лёгкие пластиковые столики тоже выбросили за борт, пока избавлялись от балласта. Удалой с Жоресом вынесли кастрюлю и единственный уцелевший табурет и установили на палубе.
        - Придётся ужинать так, - сказал кок, раздал всем ложки и всучил по куску хлеба.
        Команда столпилась вокруг табурета и каждый по очереди окунал ложку в кастрюлю, зачерпывая густое варево.
        - Вкуснотень, - сказал Жорес. - Жаль, что мало.
        - В очередь, толстяк! - оттолкнул его Вальтер.
        - И правда, это самая вкусная каша, которую я едал! - заметил Крюк.
        - Лишь бы не последняя, - бросил Серж.
        - Не каркать! - приструнил кока Арсений.
        Вскоре кастрюля опустела, а дно блестело, как пуговицы парадного кителя капитана Туполева. Кок собрался отнести её в кабмуз, но капитан приказал избавиться от балласта.
        - Эх… морской закон - посуду за борт!
        Размахнувшись, Удалой швырнул кастрюлю за борт. Крюк отправил туда же табурет.
        За кормой раздался грохот залпов. Пираты нагоняли «Медузу». Теперь самое время приготовиться к бою. И все понимали, что он может стать последним.
        Златан открыл склад боеприпасов и раздал всем остатки гранат. Оставались часовые мины, но использовать их сейчас не никакой возможности, их тоже выбросили, чтобы хоть как-то облегчить шхуну. Снаряды к «дуэту» закончились, и теперь орудие зря занимало место на палубе и добавляло лишнего веса к и так отяжелевшему судну.
        Гранаты - всё, чем могли сейчас отбиваться от пиратов. У преследователей было преимущество - пираты могли обстреливать их на расстоянии.
        Расстояние между преследователями и беглецами сохранялось приличным, снаряды, выпущенные пиратами, до шхуны не долетали. Но траектория редких трассеров говорила, что у них есть орудия, стволы которых можно поднять под большим углом.
        Ожидание оказалось не таким уж и долгим. Ещё спустя час пираты нагнали беглецов и пристрелялись. Несколько снарядов пролетело мимо, два попали в корму.
        Шхуна снова загорелась. Пожар в воздухе, где неоткуда взять воды, чтобы залить огонь - это худшее, что можно представить. Все бросились гасить огонь, сбивали пламя кто чем, и кое-как справились.
        - Эх, скорости бы сейчас! - сказал Арсений.
        - Я уже готов дуть в паруса, как Альбек, - вторил ему Златан. - Может, мне тоже сойти с ума и стать ветром?
        Ещё несколько залпов прошли мимо, и два засадили в левый борт, уничтожив несколько грави-плит. «Медуза» начала снижаться и потеряла в скорости.
        Теперь добить шхуну - дело времени. Пираты приближались и вскоре начали долбить по уже почти не летающему судну в упор. Корма и левый борт то и дело взрывались обломками дерева, то тут, то там вспыхивали очаги пожара, которые с огромным трудом удавалось погасить. Падение судна ускорилось.
        Экипаж «Медузы» ничем ответить не мог. Из боеприпасов остались гранаты, а использовать можно лишь подпустив пиратов на расстояние броска.
        Вальтер и Жорес догадались сделать пращи из кусков парусины, и начали метать гранаты, стараясь закинуть как можно дальше. Серж и Роман выносили гранаты из трюма, Крюк и Златан подносили гранатомётчикам. Однако прицельной стрельбу назвать было нельзя. Если снаряды даже и долетали до пиратских кораблей, меткими получились лишь два броска. Остальные ложились в стороне, взрываясь при ударе о водную поверхность. При каждом промахе оба тихо матерились, а при попадании весь экипаж радостно заорал, будто они разбили весь пиратский флот.
        Вскоре гранаты закончились, и навигатор с коком выбрались из трюма. Роман стоял на разгромленном полуюте и смотрел на четыре корабля, которые, словно привязанные держались на левом траверзе. Пришло понимание того, что сейчас, наверное, наступит последний миг. Они все погибнут. Все старания напрасны. Нельзя было идти на Фолкленды без подготовки, поддаваться эмоциям и желанию отомстить. Нужно было хладнокровно всё продумать, выбрать стратегию, поупражняться в управлении летучей шхуной. Но теперь поздно. Теперь всем конец.
        «Медуза» опустилась настолько, что волны стали яростно колотить в разбитое дно. Если потеряет ещё хоть немного высоты, то может и утонуть. Корма снова загорелась, все бросились туда и начали сбивать пламя.
        И вдруг, когда все уже казалось, что конец неминуем, пальба прекратилась. Пиратские корабли были хорошо видны в ярком свете луны, и Роман разглядел, что они стали расходиться в разные стороны. И когда бригантина отошла в сторону, открылось нечто странное. Из воды, будто деревья, выросли длинные стебли, они извивались, как гигантские черви. Протянулись к пиратской шхуне и обвили корпус, как несколько удавов.
        - Что это? - спросил Серж.
        - Спрут, - ответил Арсений.
        - Похоже, нам сильно повезло, - добавил Златан. - Чертов кракен нам помогает!
        Кракен был побольше того, с которым уже приходилось встречаться. Огромная тварь легко раздавила шхуну, как куриное яйцо. Разделавшись с одним судном, спрут метнулся к бригантине. Пираты начали палить, но не причиняли ему никакого вреда.
        - Хорошо бы нам поддать скорости! Или хотя бы поднять шхуну повыше, - сказал навигатор. - Разгромив пиратов, он возьмётся за нас!
        - Мы исчерпали все возможности, - кэп, как заворожённый, смотрел на гигантского спрута. - Мы больше не сможем поднять «Медузу» ни на метр. Разве что если выбросить половину экипажа за борт.
        - Можно начать с самых толстых! - заметил Вальтер.
        - Не согласен! - завопил Жорес.
        - Никого выбрасывать мы не будем. Если уж суждено погибнуть, то помрём все.
        - С этим я тоже не согласен! Я жить хочу!
        - Все хотят. Но не всегда получается выжить. Надо это принять как факт.
        Вскоре спрут приблизился к бригантине и щупальца стали обнимать судно. Пираты начали в ужасе прыгать в воду. Роман услышал треск лопающегося корпуса.
        Крак-крак-крак - доносилось до его слуха. Наверное, поэтому таких огромных спрутов и называли кракенами, подумал навигатор.
        Бригантина держалась недолго, обломки присоединились к раздавленной шхуне. Спрут двинулся к двум бригам, что до сих пор держались в стороне, и спустя некоторое время появился между ними. Похоже, он медлил и выбирал, за какой корабль сначала взяться.
        Оба брига открыли огонь и им удалось ранить животное. Спрут погрузился в воду и пальба прекратилась. Один бриг был сильно повреждён «дружественным» огнём. Корпус пробит ниже ватерлинии, судно стало тонуть. Теперь пиратам уже не до борьбы с кракеном, а уж тем более не до погони.
        Когда сопротивляться мог только один бриг, спрут появился с другой стороны и набросился с левого борта. Судьба преследователей решена - кракен обвил судно своими мощными щупальцами и утянул на дно.
        - Нам теперь можно вздохнуть спокойно? - спросил Серж.
        - Хотелось бы, - ответил капитан. - Но, боюсь, мы ещё не все приключения испытали.
        Ждать пришлось недолго. Спрут появился в десятке метров от «Медузы». Шхуна летела на предельно низкой высоте, а щупальца кракена были весьма длинными. Зверь настиг судно и, вытянув щупальца, достал до днища. К счастью для экипажа, обхватить корпус ему не удалось.
        Навигатор видел, как бурлила внизу вода, спрут бил щупальцами по корпусу судна, стараясь вытянуть. Одно из щупалец вдруг зацепилось за пролом в корме, и шхуна задрала нос. Теперь корабль летел погрузившись кормой в воду - спрут утягивал его за собой. «Медуза» медленно погружалась в океанскую пучину. Языки пламени лизавшие корму, залило водой и над палубой поплыл едкий белый дым.
        Златан взял свой АКМ, засадил в спрута последнюю обойму, швырнул в него бесполезный автомат. Остальные принялись палить по щупальцам из револьверов, понимая, что смысла в этом никакого нет.
        Но вдруг в тёмной воде мелькнула большая чёрная тень, и хватка спрута ослабла. Роман посчитал, что это Яшка пришёл на помощь, и попытался с ним связаться, но дельфин не ответил. Был ли это он или кто-то другой, навигатор не знал.
        - Смотрите! Это дельфин! - закричал Крюк.
        - Да нет, это кашалот!
        Роман вспомнил кашалота Марата. Мог ли тот прийти на помощь? Кашалоты питались гигантскими кальмарами, мог и на этого кракена напасть. Но о помощи, конечно, речи быть не могло. Ну уж точно это не мог быть Марат. Разве стал бы всё это время держаться вблизи «Медузы», чтобы в одночасье спасти от спрута? Но существо в воде не было и Яшкой - слишком уж огромны его размеры.
        Шхуну снова потянуло к воде, но затем щупальца выскользнули из пробоин, и судно взлетело над поверхностью метров на тридцать, его словно из пращи подбросило. Внизу разразился бой морских обитателей. Вода кипела, спрут бил щупальцами по воде, пытаясь обхватить тело нападавшего. Тень не то дельфина, не то кашалота подходила к нему то с одной, то с другой стороны. Оба стали медленно уходить на дно. Никто так и не понял, кого благодарить за помощь - Яшку, Марата или кого-то ещё.
        Разбитая шхуна продолжила полёт. Пожар на ней прекратился, дым развеялся. Она то опускалась почти к воде и черпала пробоинами воду, то снова поднималась на пару десятков метров. В любой момент «Медуза» могла хлебнуть чуть больше воды и пойти ко дну. Но, наверное, экипаж ещё не исчерпал своей удачи - кое-как, но они приближались к цели.
        Полная луна безучастно освещала путь. Потом она ушла, и наступило утро. В свете солнца судно выглядело ужасно, на нём не осталось живого места. Уже давно стало ясно, что плавать оно больше не сможет, и придётся пересаживаться на другой корабль, если вообще останутся в живых.
        К полудню следующего дня «Медуза» на честном слове и на одном крыле доковыляла до Грютвикена и упала на берегу, завалившись на бок.
        Ещё при входе в залив моряки с радостью увидели мачты бригантины. Дошли! Свои! Родные!
        Роман спрыгнул на гальку. Как приятно снова почувствовать под ногами твёрдую землю. Не бездонную пропасть, не воздух, а землю, которая никогда тебя не подведёт.
        Отошёл от заваленной на бок шхуны и оглянулся. Судно выглядело неважно. Зато теперь у них есть бригантина с неплохим вооружением.
        Он сел на валун у кромки воды. Рядом бродили пингвины и лежали ленивые морские котики. Они не обращали внимания на людей и занимались своим делом. Пингвины были похожи на важных чиновников. Людей для этих птиц словно не существовало. Как и для амфибий. Но если последние не замечали людей по той причине, что считали лишь тупыми мурашами, то пингвины - потому что людям доверяли и не боялись их.
        Навигатор огляделся.
        - Это наш остров. Мы будем здесь жить. Это наша земля.
        Стоило ли стольким рисковать, чтобы обрести землю обетованную? Да, стоило.
        Теперь Роман понял, что всё это не случайно. Не бывает в жизни случайностей. Он достал из кармана книжицу на испанском языке. Хорошо бы почитать её на русском.
        Подошёл Арсений и произнёс печальным голосом:
        - Жалко. Погибла моя «Медуза».
        - Не переживай, - послышался голос серба. - Мы тебя сделаем адмиралом. Скоро у нас будет много летающих крепостей. Стальных крепостей, которые не берут снаряды орудий.
        - Всё равно «Медузу» жалко. Я с ней столько лет провёл.
        - Мы из неё музей сделаем, - сказал Крюк. - Вот дельфина мне больше жалко, чем кусок дерева.
        Услышал о дельфине, навигатор помрачнел. Такого друга больше не найти.
        - А материала-то много осталось, - услышал он голос Сержа. - Будем строиться.
        - Что нам стоит дом построить? - грустно усмехнулся серб.
        - В последнее время мы больше ломаем, - констатировал Вальтер.
        Капитан вернулся к «Медузе». Золотой рыбки нет, бабки тоже, осталось лишь разбитое корыто.
        Кок пролез в трюм судна через огромную брешь в днище. Выбрался минут пять спустя с бутылкой рома.
        - Мы же всё выбросили? - спросил Златан.
        - Не всё! Кок я или не кок? Приберег ящичек! Я еще и два сектантских меча успел припрятать. Жалко было такую роскошь выбрасывать!
        Он скрутил крышку, отпил из горла и передал Златану. Серб глотнул и протянул бутылку Роману. Тот знал, что после всех этих перипетий алкоголь на него не подействует, но тоже приложился.
        - Рома выпил рому! - неуклюже пошутил Серж.
        Вернулся Арсений, вцепился клешнёй в бутылку и высосал чуть ли не половину.
        - Погибла «Медуза»! - глухо повторил кэп.
        - Будем её разбирать? - спросил Златан.
        - Придётся. Снимем всё, что снимается, и перенесём на бригантину. Пушку, правда, не знаю, сможем? Тяжёлая дура, тут без тельфера тяжело будет.
        - Чего-нибудь придумаем. Но для нее уже снарядов не осталось.
        Навигатор забрал бутылку у капитана и сделал ещё один глоток. Большой глоток, он обжёг гортань, будто раскалённого свинца хлебнул. Не проняло. Передал сербу.
        Плохо. Всё плохо. Они потеряли всё. Роман лучшего друга. Арсений корабль. Златан надежду быстро разбогатеть и стать шейхом. Каждый что-то потерял за последнее время. Но и приобрели тоже много. Новое судно. Антиграв, способный поднять тяжёлый корабль высоко в небо. И дружбу. Обрели новую дружбу, а это куда дороже. Раньше они были друг другу никем. Потом стали врагами. А теперь друзьями. Единственно жалко, что Яшки нету. Очень жалко.
        На берегу навигатор разглядел какое-то движение. Это бежала, подскакивая, как газель, Сарина. Остановилась, постояла несколько мгновений и пошла степенным шагом. Но не удержалась и опрометью бросилась к Роману. Повисла на нём, обвив руками шею. Он обнял её, ощутив под руками худенькое стройное тело.
        - Закрутил Роман роман, - гоготнул кок и получил от кэпа увесистую оплеуху.
        Перед глазами навигатора вдруг мелькнула картинка. Море, скалы. И вдруг ещё одна - объятые пламенем бригантины с яркими свечами мачт. Не выпуская из рук Сарину, он повернулся к заливу и увидел чёрную дельфинью спину, которая на миг появилась над водой.
        В оформлении обложки использованы работы следующих авторов с сайта
        по лицензии CC0:
        1. MB-Personalberatung -
        2. MichaelWuensch - (
        3. tuturgires -
        4. samyoung pyun -
        5. Parker West -
        https://pixabay.com/ruоружие-фантазия-копье-нож-кинжал-3393495/https://pixabay.com/ruоружие-фантазия-копье-нож-кинжал-3393495/(https://pixabay.com/ru%D0%BE%D1%80%D1%83%D0%B6%D0%B8%D0%B5-%D1%84%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B0%D0%B7%D0%B8%D1%8F-%D0%BA%D0%BE%D0%BF%D1%8C%D0%B5-%D0%BD%D0%BE%D0%B6-%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D0%B6%D0%B0%D0%BB-3393495/)