Роза для навигатора Наталья Сергеевна Чернышева
        Земная Федерация
        Бойтесь падающих звёзд - вместо исполнения желаний они приносят проблемы!
        Однажды ненастной ночью на пустыре за оградой нашего коттеджа разбился неопознанный летающий объект. Он испарился почти мгновенно, пилота так и не нашли, хотя искали тщательно и наши спецслужбы и Чужие.
        На все вопросы я пожимала плечами: не знаю, не видела, понятия не имею. Шла гроза, списала грохот на непогоду… Мне какое-то время даже верили…
        Я действительно не знала, кого именно прячу в подполе гаража. Понятия не имела, как далеко от родной планеты забросит меня проявленная не к месту доброта.
        Но разве могла я поступить иначе?
        События текста разворачиваются во Вселенной историй СИН и ТАН.Но история самостоятельная полностью.
        Категории: космофант, космические войны, хронопрыжки, любовное фэнтези.
        Наталья Сергеевна Чернышева
        Роза для навигатора
        Глава 1
        КОД СЕРО-СИНИЙ, СТАЦИОНАР СЛУЖБЫ СПАСЕНИЯ ДВЕНАДЦАТЬ И ШЕСТЬ, НАШЕ ВРЕМЯ
        Жидкость в широкой кружке - тёмно-серого цвета, как асфальт (здесь где-то есть асфальт? Покажите!) Но по вкусу и градусам - старая добрая AfBrew «Лоботомия». После серии прыжков к Чёрной Прорве и обратно - то, что доктор прописал.
        Как подошёл, не заметила. Тут многие умеют ходить бесшумно, специфика службы. В спасатели без серьёзной боевой подготовки не идут. Разве что навигаторам дают свободно дышать, да и то, после приёма спускают восемь шкур без всякой поблажки. Два раза год сдаёшь минимум. Просядешь хотя бы одному показателю, вышвырнут на гражданку, водить грузовые рейсы из пункта А в пункт Б, по одному и тому же маршруту, годами.
        - Привет! Скучаем?
        Нетипичная внешность для местных: волосы прозрачные, красивыми кольцами по плечам, глаза - морозный фиолет с льдистыми искорками. Парень крепкий, сильный, - других тут не водится. Но - наглый. Таких отстреливать надо превентивно, ещё на подлёте:
        - Я замужем.
        Горький смех внутри себя: да всем парсек на сто вокруг известно, что у нас там за брак. Этот парень - новенький, не видела его раньше, но держу пари, растрепали ему в первый же день. Иначе сейчас не цеплялся бы. Тут знают меня слишком хорошо.
        - Как страшно, - сказал он, и ладонь мне на запястье положил.
        Рука горячая, ещё бы. Если у тебя внутренняя грелка выдаёт норму в сорок градусов по Цельсию, как у кошки, будешь горячим. Я вытянула пальцы из его ладони. Прости, дружок, не до тебя мне сейчас.
        - Хочешь заняться со мной сексом? - спросила я напрямик.
        - А можно? - не растерялся он.
        - Нет, - сообщила я, прикладываясь к «асфальту».
        Лучшей разрядки, чем любовная, для белковых созданий ещё не придумали. На интрижки смотрели тут сквозь пальцы, лишь бы службе не мешало. У нашего мозгоклюя, - штатного психолога-телепата - я тоже об этом спросила. Мешает моё воздержание службе? Конкретные примеры приведите, пожалуйста. С железобетонным доказательством, что тот или иной мой косяк - следствие именно целибата. Нет примеров? Ну, и отвалите. Не лезьте в душу своими грязными телепатическими кирзачами. Без них тошно.
        И о такой моей особенности, в общем, тоже знали все.
        За исключением новичков, вроде этого. Он мне нравился всё меньше и меньше. Бесил, если уж начистоту.
        Краем глаза я отметила ухмыляющиеся рожи со второго терминала. Минуту назад их тут не было. Ставки делают, поняла я. Ну, а то, Бешеная и новичок, почему бы не развлечься.
        Как же я устала, кто бы знал. Вернуться бы домой, хоть на денёк. Снова упиться великолепием осени, вдохнуть приправленный мандариновым морозцем запах Нового Года, встретить первые подснежники по весне, летом уйти походом в горы… и чтобы снова всё стало, как было.
        Время обратного хода не имеет, к сожалению.
        Несмотря на коум.
        - Прости, - сказал новенький. - Не могу понять, кто ты по расе…
        - Человек, - буркнула я.
        Отвяжешься ты от меня или придётся всё-таки подправить тебе улыбку?
        - Это где?
        Я вызвала с ручного браса карту, ткнула пальцем.
        - Хьо! - присвистнул он. - Земная Федерация!
        Федералов тут уважали. Вот только я забыла предупредить, что спрашивать следовало не только «где это», но и «когда». Важный нюанс, так сказать. Сам дурак, что о нём забыл.
        - В секторе «синий» новый парк открыли вчера, - сообщил он между прочим. - Мы могли бы…
        - Не хочу, - отрезала я.
        - Почему?
        - Потому что не хочу.
        - Почему?
        Ой-й… не отстанет теперь.
        - Не хочу и всё тут.
        - Хранишь верность супруге? Между прочим, твоя Кев развлекается сейчас с…
        Он не успел отдёрнуть руку. Кисть лежала на стойке, четыре пальца, два противопоставлены оставшимся двум, и вот туда, в пространство между ними, я вогнала нож со всей яростью, на какую оказалась в тот момент способна.
        - Ещё что-нибудь скажи о Кев, - процедила я сквозь зубы, - и я тебе язык узлом завяжу. Вокруг шеи.
        Личные поединки не запрещены, какая удача. Убивать по правилам нельзя, непоправимо калечить - тоже, иначе кто службу-то нести будет. А вот подраться или хоть язык действительно завязать - почему бы и нет. Язык на вылете вообще ни к чему, вся связь - ментальная. Если не владеешь паранормой, то втыкаешь себе в башку телепатический имплант или шунт. Шунт даже лучше, он работает как простой приёмо-передатчик, без интеграции сознания в инфосферу.
        Прозрачноволосый убрал руку, сузил глаза, мгновенно полыхнувшие злостью. Ну, да, выше меня и сильнее, вон как дурными мускулами-то зарос. Но я ни на что не смогла бы рассчитывать, если бы учителя мне в своё время не попались хорошие…
        - С кем это ты снова ссоришься, Маршав? - строго спросила Кев, подходя к нам.
        Вспомни о ней, она и появится. Удивительная способность возникать там и тогда, где требовалось её присутствие, не программируется генетически. Это - интуиция, помноженная на опыт… и неуставное общение с нашим мозгоклюем. Осада по всем правилам, так сказать.
        - Ни с кем, - буркнула я, выдёргивая нож из столешницы. Штраф уже прилетел, мой терминал осуждающе моргал фиолетовой точкой; плевать, я не самая бедная на свете Бешеная.
        - Я вижу, - неодобрительно высказала Кев, провожая взглядом широкую спину моего несостоявшегося друга сердешного. - Что, не понравился? Это Дарух Кипелао, перевели недавно из «серо-алого»….
        Дарух. Я покатала на языке имя. Прицепила к нему образ: узкое светлое лицо, прозрачные волосы, льдистые глаза, уверенную усмешку. Вышло ничего так. Ему идёт.
        Ну, а я - Маршав.
        Мар-Шав.
        Маргарита Шаврова. Когда-то я училась на химфаке, подрабатывала веб-дизайном и мечтала в следующем году поехать в Башиль, базу горного туризма на Северном Кавказе…
        * * *
        Волосы у Кев - жидкий огонь с оранжевым просверком, густые, тяжёлые, блестящие. Она тратит на них ведро личного времени, не меньше. Моет, чешет, втирает масло и бог знает что ещё, там у неё целый чемоданчик всяких уходовых штучек. Всё затем, чтобы убрать в тугую косу: в наших условиях длинные волосы сами по себе уже нонсенс. И в то же время короткие стрижки понимания не находят.
        Всех касается, парней тоже. Если видишь перед собой коротко стриженного или вовсе бритого, вариантов немного: чужой либо преступник.
        Или я.
        Толку мне с моими крысиными сопельками в обусловленное генетикой и долгим отбором великолепие целой расы лезть. Позориться только. Да и мешает коса жить, вы даже не представляете себе, как. Несмотря на специальные крепления на полевой форме как раз для неё.
        Я смотрела, как Кев чешет волосы, заученными, доверенными до автоматизма движениями, и вдруг спросила саму себя:
        "А ты, случаем, не?.."
        Вопрос не праздный. Мы вместе уже шестой год. Что боевая пара, само собой. Живём вместе, в апартаментах на двоих, тоже в кассу. Сколько я ее на себе выволакивала, сколько она меня тащила, - уже не пересчитать.
        Брак… Этим браком Кев дала мне статус в её мире. Железобетонный. А то ведь закончиться могло депортацией в пространство Земной Федерации, и что мне там было делать? Без профессии, без родни, без базовых навыков, доступных любому гражданину Галактики. Разве могла я надеяться на военную карьеру? На место специалиста по самым интересным и захватывающим рейсам? Сейчас. Уже.
        Отправили бы на фронтир, гусей пасти. То есть, к фермерам в аграрный мир, там народу вечно не хватает. Водить сельскохозяйственный погрузчик, прокладывая для него трассы по коротким маршрутам "склад-поле".
        Нет, я на Кев не в претензии. Помогла, чем смогла, и так, как посчитала нужным. Вот только…
        "Хочешь?'- спросила я у самой себя.
        Подумала. Потом ещё раз подумала. Честно попыталась себе вообразить…
        Нет. Не хочу. В качестве гипотетического объекта своей опять же гипотетической страсти я видела исключительно мужчину, но никак не Кев. Кев - боевая подруга, сестра… Старшая. Но и только. Без этих… поцелуев.
        Тем более, что у неё мужчина есть. Всей базе известно, кто такой.
        Так что откажет, не рассуждая, плюс приложит к отказу в качестве аргумента повышенной доходчивости свой железный кулак. И будет права, между прочим.
        - О чем думаешь? - спросила она в ответ на мой взгляд.
        Я пожала плечами:
        - Ни о чем…
        Кев даже волосы чесать перестала. Ой-й-й, какой взгляд знакомый!
        - Не надо, пожалуйста, - предупредила я. - Не надо так на меня смотреть.
        - Маршав, я тебя как саму себя знаю. Говори!
        - Если ты знаешь меня, как саму себя, - медленно закипая, выговорила я, - то должна понимать, когда можно ко мне цепляться, а когда нельзя. Сейчас - нельзя. Извини.
        - Почему?
        В коротком вопросе - все они, вся раса Кев. Они не могут жить без ответов. И совершенно не чувствуют грани, за которой требовать ответа - вне любых границ. «Потому что мне больно» - в качестве исчерпывающего ответа не прокатит. Кев тут же спросит: «Почему тебе больно, Маршав?». «Нипочему», - тоже так себе вариант, ссориться я не хочу. «Потом расскажу», - означает нарваться на серию вопросов «когда именно потом» и «почему не сейчас», а если удастся вопреки всему настоять на своём, то каждый день будут клевать мозг, напоминая: «ты обещала рассказать, Маршав! Почему ты не рассказываешь?»
        Лучший способ защиты - нападение. Так?
        - Это ты подослала ко мне того типа, Кев?
        - Почему ты так думаешь? - помолчав, спросила она.
        - Потому что ты спишь с доком Санпором, - обвинила я. - И вы с ним сговорились! Скажешь, не так?
        Чуть отвела взгляд. Я молча злорадствовала. Нечистая совесть! Сговор налицо.
        - Даруха этого вы вдвоём тоже обработали?
        - Нет, - с достоинством возразила Кев. - Вот уж это - нет. Дарух подошёл к тебе сам.
        Она смотала волосы, подсела ко мне. Я не выдержала взгляда её нечеловеческих, со звёздочкой зрачка, глаз, стала смотреть на свои руки.
        - Я в ответе за тебя, - сказала Кев тихо. - Ты спасла меня. Там, в своём мире. А потом спасла ещё раз. У нас не принято выбрасывать такие долги в мусоросжигатель.
        - Ты мне ничего не должна…
        Её ладонь на моём запястье. Горячая, как сковорода. А пальцы осторожно держит, понимает - одно движение, и моя рука превратится в кисель. Это не просто жестокие тренировки с ясельного возраста и разнообразная, богатая на пакости, жизнь. Это ещё и правильная наследственность. Кев никогда не станет матерью. Она рождена для войны и службы…
        - Мы - люди Долга, - продолжила Кев, пропуская мимо ушей мои слова. - Тебе с нами непросто, Маршав. Я вижу.
        - Гонишь меня? - спросила я.
        - Нет.
        - На цепи, значит, держишь.
        - Нет. Захочешь уйти - уйдёшь в любое время, и ты это знаешь. Почему ты постоянно ранишь меня злыми словами, Маршав? Я же тебе ничего подобного никогда не говорю.
        - Не знаю, - честно призналась я.
        - Вы, Человечество, люди Чувства. Нам с вами тоже нелегко. Разные основы, разные причины одних и тех же поступков. К вашему разуму порой не достучаться. Вот и пойми не умом…
        - … жопой, - невинно ввернула я.
        - Жопой тоже можно, - кивнула она. - Чем тебе удобнее, тем и понимай. Я оставлю тебя в покое только тогда, когда ты будешь счастлива. А пока терпи.
        Я погрызла костяшки пальцев. Кев серьёзна, как чёрная дыра. Не оставит, факт.
        - Кофе хочешь, Кев? - спросила я. - Сварю.
        - Давай, - согласилась она.
        Но по дороге в кухонный блок я чувствовала на спине лазерный прицел её взгляда. Разговор не окончен, Кев вернётся к нему обязательно. И снова вынесет на аутсорсинг мои кишки.
        Из благих, разумеется, побуждений.
        * * *
        Зачем навигатору броня? Попадёшь в переделку, узнаешь. И да, физподготовка в полной выкладке - за тем же самым. Лично с плазмоганами наперевес ни один навигатор не бегает, но если припрёт, то обязан. И с плазмоганом бегать, и стрелять из него не себе же в задницу, и боевой нож в глаз с десяти метров, и в рыло дать, и с ноги зарядить, - полный список. Космос безжалостен к неподготовленным неумехам. Хочешь жить и работать на интересных рейсах - вертись.
        Вот уж я вертелась.
        Особенно в первый год.
        Альпинистская подготовка по сравнению с местными нагрузками - детский сад ясельная группа. За шесть лет службы я выжала из своего тела всё, что смогла. И смирилась с тем, что, по сравнению с большинством наших бойцов, я - маленькая и слабенькая. Человек.
        Впрочем, броня на вылетах неплохо уравнивает шансы. А в личных поединках существуют правила. Я ведь никогда не доводила народ до настоящей ненависти… кажется… да и мозгоклюй наш дело своё знает: если двое слишком уж активно друг друга не любят, их разводят по разным стационарам не только в пространстве, но и во времени именно с тем, чтобы зарубить любую жажду крови на корню.
        Я хлопнула ладонью по дакти-замку, активируя цикл зарядки. Броня отчекаплена, замечания технического отдела устранены, осталось только восполнить энергетические накопители. У соседних шкафчиков ещё моргали фиолетовые огоньки: их хозяева займутся снаряжением позже. Куча дел после вылета, понимаю. Проведать своих пассий, выспаться, нализаться в хлам, подраться… Всё это причины уважительные, а времени до нового дежурства хоть отбавляй. Только я не люблю оставлять на потом собственную безопасность.
        Я помню, что я - человек, а значит, - да-да! - маленькая и слабенькая. Стоит только поверить в своё всемогущество, хотя бы на миг, и тебе конец. Я - не верю. Я отдаю себе отчёт в том, кто я. Попаданка. Девушка из прошлого Старой Терры, 21 век докосмической эпохи. Без генетических модификаций.
        Натуральнорождённая.
        - Вот ты где, Маршав. Отлично!
        Рмитан-ранеш Санпор, наш штатный психолог, по совместительству, любовник Кев, собственной персоной. Прям такой весь случайный, аж не могу. У этого типа ничего случайного не бывает, от слова совсем. Он знал, что я в оружейной. Ко мне и шёл.
        Я сунула кулаки в карманы и набычилась. Ненавижу мозгоклюйство! Но от Санпора зависит мой допуск на вылеты. Он знает, что я в полной его власти, и знает, что я знаю о том, что полностью в его власти, со всеми своими почками, селезёнкой и всеми остальными потрохами. Р-р-р, неприятно!
        - Ну-ну-ну, Маршав, - укоризненно выговорил Санпор, присаживаясь на длинную лавочку, идущую вдоль шкафчиков. - Что за взгляд! Будто я тебя на части без наркоза режу…
        Теперь я смотрела на него сверху вниз, но как бы вам сказать. Ощущение: маленькую девочку строгий папа будет сейчас ругать за двойку по математике.
        - У тебя потрясающее образное мышление, Маршав, - скупо улыбнулся Санпор. - Большая редкость даже среди людей…
        - Не смейте читать мои мысли! - обозлилась я, усаживаясь на лавочку. - Вам же это запрещено!
        Очень не хотелось стоять в позе проштрафившейся школьницы! Но и на одной лавочке с Санпором сидеть - тоже такое себе удовольствие. Он страшный. По-настоящему страшный. Как ещё Кев его целует?..
        - Запрещено, - кивнул он. - Но ты транслируешь свои мысли на целый парсек в зоне поражения. Их только древний обомшелый астероид не воспримет. А я живой, у меня первый ранг, всё-таки.
        - Обидели зайчика, - буркнула я непочтительно.
        - Вот, - горько выговорил Санпор, поднимая глаза к потолку, - живёшь, никого не трогаешь, жизнь твоя течёт спокойно, размеренно и ровно, и даже ментальные допросы негодяев проходят как по учебнику. А потом на твоём стационаре заводится человек. И весь, тщательно выстраиваемый годами кропотливой работы, эмоциональный баланс инфополя летит в чёрную дыру.
        - Сейчас расплачусь, - предупредила я.
        - Лучше возьми себя в руки, - искренне посоветовал Санпор. - И перестань засорять эмофон.
        - Простите, - сказала я, беря в себя в руки.
        Первое, чему Санпор научил меня - технике очищения сознания от лишних эмоций. «Люди, - говорил он, - имеют врождённую склонность к телепатии, и потому живут в перманентном эмоциональном кризе. Слишком остро воспринимают и не менее остро отдают. Необученное сознание с такими особенностями наносит исключительный дискомфорт и даже вред. Учись, Маршав, самоконтролю, учись. Не выучишься, так и останешься в этой милой комнате с мягкими стенами и встроенной системой подавления ментального шума…»
        - Уже лучше, - удовлетворённо сказал психолог, внимательно за мной наблюдая. - Можешь ведь. Если захочешь.
        - Док, - решительно сказала я, - вы же здесь по делу, я вас знаю. Вот и давайте по делу!
        Тут в оружейную зашло несколько парней. Их шкафчики были на противоположной стороне от меня, но я отлично разглядела каждого и едва не застонала: одним из них оказался тот самый тип с прозрачными волосами. Он перекинулся с приятелями какой-то шуточкой, а потом вдруг обернулся и поймал мой взгляд. Меня полоснуло злостью, даже в глазах потемнело на миг.
        Я схватила Санпора за грудки:
        - Вот вы с этим Дарухом ко мне по какому делу! Да чтоб вас обоих через коллапсар на досвете! Ваша терапия мне до тазика, ясно вам? Давно уже пора понять, что не выйдет у вас ничего! Понять и отвалить от меня! Насовсем отвалить. Навсегда.
        Санпор осторожно разжал мои пальцы:
        - Маршав, - сказал он, счастливо - прям ребёнок, которому дали леденец! - улыбаясь, - моя терапия наконец-то принесла свои плоды! Даже раньше, чем я рассчитывал.
        - Чего? - обалдела я.
        - Ты запомнила имя этого юноши.
        Дарух старательно грел уши, делая вид, что страшно занят своей броней.
        - Вашу мать, док! - неизящно выразилась я. - Всё равно будет по-моему!
        - Да? - скептически хмыкнул Санпор, поднимаясь. - Поглядим.
        Я треснула от злости, вскочила, занесла ногу, пнуть лавочку, потом передумала. Лавочка-то металлическая! А ботинок на мне не бронированный.
        Дарух уже стоял возле меня:
        - Что он от тебя хотел?
        Я посмотрела на него, сосчитала до десяти, улыбнулась и ответила:
        - Ничего.
        * * *
        Если от оружейной повернуть вправо, то будет небольшой мостик над нижним ярусом, а за мостиком - обзорная площадка с прозрачной стеной. Не экран, стена на самом деле прозрачная. За нею - безграничный космос. Звёзды, звёзды, звёзды, звёзды… Небо заткано светом так, что на нём не осталось места для черноты. Беззвёздное пространство сияет сиреневым, алым, синим, - это так называемые туманности. При таком небе ночью на планетах светло, как пасмурным днём у нас на Земле. Я знаю. У меня были увольнительные на планеты местной группы. Попробуй-ка не слетай в положенное время на курорт! Санпор к вылетам не допустит.
        На самом деле я живу полётами. Вся моя жизнь - в ложементе навигатора, от и до. Я маневрирую, я выбираю пути, я веду корабль сквозь пространство и время, у меня интуиция и - теперь уже шестилетний! - опыт. Меня ценят.
        Но того безумия, с каким мы вместе с Кев улепётывали с Земли двадцать первого века - с моей, чёрт побери, Земли! - я не испытывала уже очень давно.
        Что-то ушло из души. Что-то, что держало меня, не давало мне перестать быть собой. Теперь я словно на краю бездны стояла, а в спину толкал порывами свирепый ветер. Ведь сорвусь… вопрос времени…
        «Ты запомнила его имя…»
        Запомнила.
        Дарух.
        Прозрачные волосы, льдистые глаза…
        К чёрту!
        Я всё равно к нему не подойду. А сам он очень скоро перестанет меня цеплять. Вокруг полно других женщин, красивее и сильнее меня. И его родной расы, что важно. Детей ему родят… а хотя в здешнем мире детей рожают в пробирках, выращивают в аппаратах искусственной утробы, с модификациями или без, так что абсолютно неважно, плоден твой партнёр или бесплоден, есть у вас биологическая совместимость или её нет. Другое дело, что ты подписываешь контракт, прямо запрещающий тебе заводить ребёнка, пока находишься при исполнении. Репродуктивный центр втыкает в тебя противозачаточный имплант, который ты не можешь снять по своему желанию нигде, только через РЦ. И живи, жизни радуйся. Закончишь служить - приходи, соберём тебе… эмбриончик.
        Сплошная польза, куда ни плюнь. Дети рождаются без наследственных болезней и всегда вовремя. Голова не болит о средствах барьерной контрацепции вообще. Стационар доволен: никаких тебе увольнений по причине внезапной беременности сотрудника.
        Сказка, а не жизнь.
        * * *
        Слабо вам сто раз отжаться? А двести? А двести раз отжаться в режиме утяжеления? С Кев над душой, уточняю. Стоит, ругается, костерит бестолочью. Да как вытянет по ногам хлыстом - шевелись. Больно, блин! Хлыст электрический, мать его! Какое там старые добрые армейские сержанты на моей, оставшейся тыщу лет тому назад, Земле. Кев хуже во стократ.
        - Если бы я знала, что всё окончится вот этим вот, - сообщила я, отдуваясь, - я б тебя сразу бросила нафиг!
        - Не бросила же, - безжалостно заявила Кев, охаживая меня очередным зарядом бодрости.
        Я взвыла, ушла в подкат и хлестнула в ответ. Промахнулась. Но это же Кев! Ты её подлови попробуй. Через пару секунд я уже правильно лежала мордой вниз: когда твой локоть в живодёрском капкане, а на спину давит жёсткое колено, ничего другого тебе не остаётся.
        - Растяпа, - обругала Кев, отпуская меня. - Учишь её, учишь… Вставай.
        - Не буду, - отказалась я, перекатываясь на пятки. - Хватит, Кев!
        - Время ещё не вышло, - сурово ответила она. - Вставай!
        - Не буду!
        Сейчас она ударит. Я её хорошо знаю, она не потерпит неподчинения. Такой характер. Положена тебе динамическая тренировка от сих до сих - изволь. Даже смерть не является уважительной причиной завершать занятие раньше. Дисциплина. Орднунг!
        Хлыст свистнул, и я метнулась в сторону, за пределы тренировочного ринга. Уже оттуда наставила на Кев пистолет из пальцев:
        - Пиф-паф, ты убита!
        - Маршав! - разозлилась она.
        - А чего Маршав, в реальном бою так и было бы. Мы же все в броне на вылете, даже если в туалет приспичит!
        Сигнал зуммера: время вышло. Кев отшвырнула хлыст, показывая своё недовольство. И тут мне на ручной брас пришла рассылка. Я активировала голографический экран: расписание дежурств от диспетчерской. Явиться послезавтра… блабла… планируемые вызовы…
        - О! - восхитилась я, - в планах бросок к Лазурной стоит!
        - Нашла, чему радоваться, - буркнула Кев, отключая тренировочную зону.
        - Ты что! Это же взрыв сверхновой! Всю жизнь мечтала увидеть.
        - Ты его не увидишь, - хмуро осадила меня Кев. - Ты будешь улепётывать из того хронопласта со всех движков, и если где-то дрогнешь или ошибешься, то больше не увидишь ничего и никогда. Сколько там народу?
        - Двести пять…
        - Двести пять гражданских учёных со штырём в башке, - Кев скривилась, как при зубной боли. - Маршав, молись, чтобы в этот план вписался кто-нибудь другой…
        Я промолчала.
        В тренировочных полётах мы отрабатывали навигацию в пространстве взрывающейся звезды. Начальство считало, что навык полезный и владеть, хотя бы в теории, им должны все. Сложно, интересно, хочу попробовать в реальности. Что плохого?
        Но Кев в последнее время осторожничает совсем уж по-стариковски. «Как бы чего не вышло», - её новый девиз. А я… Я хочу посмотреть на взрыв Сверхновой! Пусть даже издалека. С гражданскими будут разбираться бойцы. Собирать, строить в колонну и вести в пассажирский отсек. Ничего, наша малышка способна вместить до двух тысяч человек, если поднатужиться, то и все три. Нам по космосу не в круизы ходить. А вот серия прыжков в наше время - уже не их забота.
        Забота навигатора.
        Надо очень хорошо чувствовать Вселенную со всеми её хронопластами и лазейками между ними, чтобы стать отличным навигатором, лучшим во всей нашей малой локали. Я не хвастаюсь, я объясняю факт. Я - лучшая. Шесть лет я здесь не щи лаптем хлебала: училась. Чего мне это стоило, знала только я сама.
        Я проведу корабль через все шторма и потаённые норы Галактики. Я умею.
        Но, если по совести, я умею только это.
        И больше ничего…
        * * *
        В коридоре столкнулась с Дарухом, с кем же ещё. Посторонилась, пропуская, и он решил галантность проявить, тоже отступил - в ту же сторону, что и я. Я назад - и он назад… да твою же мать!
        - Говоришь по-русски? - неожиданно спросил он.
        Я даже не поняла поначалу, о чём он! Смотрела снизу вверх, в его ледяные глаза, и медленно офигевала. Он воспринял плюнутое мною сквозь зубы ругательство! Не просто воспринял - ответил мне на моём родном языке, и как ответил! Практически без акцента. Как будто вырос на соседней улице.
        - Я с детства жил в локали Новой России, - объяснил Дарух, слегка улыбаясь. - Новый Китеж, может, слышала?
        Я только головой покачала. Земная Федерация - велика, кто спорит. Локальное пространство Новой России - не из самых маленьких, тоже известно. Но чтоб здесь, на нашем стационаре, встретился кто-то, кто там вырос… кто знает русский…
        Либо это космическая случайность вселенского размаха, либо… да-да. Происки Санпора! Потому что, отпахав шесть лет в нашей Службе, невозможно сохранять наивную веру в чудеса. Жизнь у нас такая, что чудеса творим лишь мы сами. Их просто некому больше делать.
        Обложили со всех сторон, волки!
        … Кев, к примеру, русский так и не выучила. Кроме мата, конечно же. Обсценные слова любого языка почему-то всегда цепляются легко и быстро, чего не скажешь обо всём остальном.
        - Замечательно, - ответила я, собрав, наконец, себя в кучку. - Молодец. Держи пять.
        Слова родного языка прозвучали странно. Отвыкла. За шесть-то лет. Поди и акцент появился…
        - Почему ты такая злая, Маршав? - с любопытством спросил он.
        - А ты почему такой тупой, Дарух? - в ответ поинтересовалась я.
        - Почему ты считаешь меня тупым?
        - Потому что ты тупой и есть.
        - Почему?
        - Отвали ты от меня! Отстань! Ты меня бесишь! Так понятнее?
        - Почему я тебя бешу?
        А-а-а-а. Сдохнуть. И ведь он не понимает совершенно искренне!
        - А ещё на Новом Китеже жил, - фыркнула я. - Как же ты там жил, если элементарного не понимаешь?
        На это он не нашёлся, что возразить, во всяком случае, сразу. А я воспользовалась замешательством врага и поспешила сбежать.
        Просмотрела стандартные отчёты технических служб. Наш корабль проходил очередной чек-ап, замечания в списке - некритические, послезавтра - к началу дежурства - они будут устранены. Вообще следить за состоянием корабля дело бортинженера, но я не люблю держать вне контроля такую важную информацию. Я - навигатор, и я должна знать, где могу проскочить без оглядки, а где машину лучше поберечь.
        Лазурная.
        От нас, между прочим, она хорошо видна. Яркая голубая звезда, резко выделяется на местном космическом многоцветье, - заметишь даже если не хочешь. Взорвалась двести лет тому назад от базового времени. Пышный фейерверк дойдёт от неё к нам ещё очень не скоро.
        У Лазурной дежурит стационар с астрофизиками. Они изучают гравитационные возмущения, параметры звезды, которая вот-вот умрёт, очень много открытий было сделано в тот период… а вытащили их оттуда именно мы. Такой вот интересный временной парадокс. В основном потоке истории миссия по спасению уже прошла, но корабль спасателей - корабль нашей службы, искренне надеюсь, что мой! - отправится на выручку, может быть, послезавтра. Или даже позже.
        Честно говоря, я в темпоральную физику так и не вникла, слишком сложно для меня с моими двумя годами химфака в прошлом Старой Терры. Но я умею сводить воздействие на ткань былого к минимуму, допуск у меня по полётным картам - ноль… и большинство наших навигаторов могут похвастаться тем же.
        На наших стационарах нет прошлого. Нет будущего. Мы живём в безвременьи… в самый раз почувствовать себя богом…
        Чёрт, вот что значит - шестилетняя привычка прятать мысли. Рядом с доком Санпором иначе нельзя. Прицепится, и все извилины выклюет. У него первый ранг. Никогда заранее не угадаешь, слушает он тебя сейчас или чем-нибудь другим занят. Да, сейчас он в своём кабинете, а я возле ангаров, но для телепатии нет преград, нет запретов, и контакт глаза в глаза для перворангового вообще не обязателен.
        Выдай что-нибудь, что возмутит ментальный фон стационара - и привет, терапия в комнате с мягкими стенами.
        Поэтому повторяешь про себя снова и снова то, что заставили выучить как «отче наш» в первые дни галактической жизни.
        Время обратного хода не имеет. Несмотря на то, что мы научились ходить по хронопластам, как у себя дома. Твое, личное, время идёт уже стороной, и чем дольше летаешь, тем более одиноким становится твой путь. Вернуться туда, откуда тебя выдернуло когда-то в ослепительный мир рискованных танцев на острие ножа со смертью, ты не можешь. Спасти тех, кого потеряла безвозвратно, не можешь тоже. Твой собственный хронопласт, ужом извивающийся по кротовым норам среди всех остальных обратного хода не имеет. Назад дороги нет и не будет. И остаётся только служба до конца… До конца дней, твоих. Ты либо выйдешь в отставку когда-нибудь. Либо сгинешь бесследно. В любом случае, останется от тебя лишь сухая строчка в базе данных нейросети стационара: имя и даты службы.
        Немного жутко, если вдуматься.
        Но можно ведь и не вдумываться.
        Достаточно просто исполнять свой Долг.
        * * *
        Разрешение на вылет дистанционно не получишь. Поднимаешь заднюшку и топаешь в диспетчерскую. Это если у тебя добро от Санпора есть. Я немного дёргалась по поводу того, что он сейчас вот как возьмёт, так и не завизирует мне допуск… и топай, Маршав, к нему в кабинет, подставляй мозги под перфоратор. Но нет, проявил снисхождение: горит зелёная плашка напротив моего личного профиля.
        Я тихо порадовалась и побежала регистрироваться.
        Контроль у нас перекрёстный, на нескольких уровнях. Нейросеть стационара, нейросеть служб психического здоровья и здоровья физического. Живые представители этих служб: приоритет в принятии решения - за человеком; считается, что искусственный интеллект не способен различать тонкости и нюансы, доступные живому мозгу при наличии развитой интуации и опыта.
        - О-о-о, какой! - в восхищении выговорила диспетчер, вытягивая шею на кого-то за моей спиной.
        Ей тут же прилетело по ментальной связи от старшей коллеги, да такое, что аж уши заалели. Грубое замечание, на самом деле грубое, даже повторять его тут не стану.
        - Пройди сюда, Маршав, - взялась диспетчер за свою работу. - Сделай скан сетчатки глаза… оставь свой визит…
        Я держалась до последнего, не оборачивалась, хотя тянуло. Но когда я вышла из кабинки, то увидела Даруха. Нет, а что ты хотела? Он в твоей команде теперь. Спасибо доку Санпору.
        Я была уверена, что подлянку с Дарухом подстроил именно Санпор. Исключительно ради моего же блага! Не мытьём так катаньем: меня в любом случае потянет к тому, кто говорит на моём родном языке, основательно за шесть лет подзабытом. Убийственный расчёт! Расстреляли, закопали, нагребли сверху землицы и на холмике сплясали. Ну, док! Припомню!
        … Прозрачные волосы. Интересно, они сами по себе такие, генетически обусловленная особенность, или специально Дарух добивался именно такого эффекта? Свет скользит сквозь пряди, играет бликами, над головой поэтому лёгкая разноцветная радуга. На запястье свежий шрам… кажется, тогда, в релакс-зоне, когда он мне мешал искать себя на дне кружке, шрама не было… или был?
        И девчонки вокруг. Штук пять, посчитаем сюда диспетчера, - шесть. Зубы скалят в ответ на его шуточки, глазки блестят. И все - рослые, красивые, с пышными косами ниже талии… Дохлый номер, Маршав. Успокойся и не смотри.
        Дарух почувствовал мой взгляд, обернулся, и снова эта улыбочка его фирменная, уголками рта, и в глазах черти пляшут. Я вздрогнула и отвернулась. Пусть не думает, что я на него пялюсь. Ещё не хватало!
        В ангаре я подошла к кораблю. Дежурство начнётся не сегодня, но я уже не могла найти себе места. Повела ладонью по обшивке, и бок корабля в ответ на касание потеплел, признавая во мне Ту, Что Владеет Правом Приказа…
        Я так и не выучилась думать на бытующем здесь маресхове. И на эсперанто, которым тут владела примерно треть народу, тоже думать не получалось. Мысль шла на русском, всегда на русском. «Временной лаг между мыслью и переводом на другой язык может стоить тебе жизни, - сказал как-то мне Санпор. - Перестроить своё сознание ты не можешь, хотя не помешало бы, но учитывать такую свою уязвимость - должна. Впрочем, тебя выручает образное мышление, присущее всем людям. Я бы рекомендовал тебе вставить телепатический имплант и учиться. У тебя получится, уверен».
        От импланта я отказалась, вот ещё, превращать свой мозг в проходной двор. Чем выше ранг, тем сильнее интеграция в инфосферу, а там каждый знает о всех, и все знают о каждом. Мне это ни к чему совсем. Несмотря на выдающиеся данные. Но шунт поставить пришлось.
        Корабль отозвался на касание. Тёплая радужная волна внутри сознания: вопрос-узнавание-предвкушение слияния… «Погоди, - ответила я, без слов. - Ещё не сейчас…»
        Не сейчас. Но скоро, скоро, скоро! Скоро мы выйдем в Простор и понесёмся вдоль темпоральных линий, взмоем на гребень гравитационного шторма, неизбежного при взрыве звезды, преодолеем бури и штили, вернёмся назад. Корабль и его навигатор врастают друг в друга намертво. Общее поле мыслей и чувств, общее сознание, единый контур принятия решений… Санпор объяснил бы точнее, он - телепат, его хорошо учили. Мне логика ментальной связи с машиной недоступна.
        Достаточно того, что связь между нами есть.
        Я прижалась плечом к обшивке. Потянулась пальцами в личный пространственный карман, вытянула то, с чем не расстанусь никогда, прежде убьют.
        Коричневая женская сумочка из кожи, с кисточками и кармашком для мелочёвки, меня, помню, жаба за неё душила долго, - слишком дорого, не по средствам студентке, пусть и с повышенной стипендией и подработкой. Но зато удобная, и то, что надо. Бывает, взглянешь на вещь, и с первого же взгляда понимаешь: это - именно то, что тебе надо.
        В сумочке лежала распечатка моей курсовой, на тридцать листов А4, USВ-флэшка на шестнадцать гигов, прокладка в жестяной коробочке, паспорт, ключница с ключами, жёлтый кожаный кармашек для карт, и сами карты в нём, смартфон Сяоми в зелёном чехле. В кармашке для мелочей - надорванный трамвайный билет, половинка упаковки «Орбит» (ах, этот мятный запах через годы!), монеты по два, пять и десять рублей, аккуратно сложенный чек из магазина DNS, зелёная купюра на двести, брелок без ключа, люминофорный котик, на ручку цеплять, чтобы в темноте фары отсвечивали и водитель видел пешехода…
        Предметы из прошлого, шесть лет тому назад по личному времени, почти семь веков назад по базовому времени стационара. И, как бы вам сказать… хронопласт понятие непостоянное. Именно тот, откуда тебя выдернуло, тебе недоступен от слова совсем. Если я решусь угнать корабль и двинуть на свою родину в своё родное время, я попаду в соседний хронопласт, максимально близкий к исходному. Похожий, но всё-таки другой.
        Может быть, там будут действовать мои банковские карточки. Может быть, даже смогу войти в аккаунты социальных сетей… приближённые к моим, похожие на мои, и всё-таки - не мои, другие.
        Кого я совершенно точно не встречу, так это саму себя. Исключено полностью. Я попаду в то место и в то время, где девушка, похожая на меня, будет отсутствовать. В её след я попаду. На её место. Не спрашивайте меня, как. Учите темпоральную физику, может, поймёте что-нибудь; я понять ничего не смогла.
        Дороги назад нет, Санпор постарался примирить меня с печальной реальностью.
        Спасибо ему! Но если я буду слишком долго медитировать на вещи из прошлого, док снова выклюет мне мозги. Я осторожно застегнула сумочку, и убрала её в пространственный карман. Полезная штука! Приборчик не больше тоненькой палочки. Но генерирует пространственную каверну размером с добрый сейф. Помимо старой сумочки я там держу НЗ, энергонакопители, копии флэш-кубов полётных карт, даже мини-плазмоган. Не дай мне бог всё это потерять. Слежу.
        Я пошла вдоль корабля, слегка касаясь кончиками пальцев тёплой обшивки. И районе кормы столкнулась нос к носу угадайте с кем. Преследует он меня, что ли? Или тоже телепат, как Санпор? Но значков паранормы у него на одежде я не увидела, а ведь скрывать их прямо запрещено.
        Лучший способ защиты - нападение, так?
        - Ты что за мной по пятам ходишь? - зашипела я злобно.
        Дарух прислонился плечом к кораблю, - совсем как я недавно! - и ответил:
        - Ты за мной ходишь тоже, я думаю.
        - Не смей со мной говорить по-русски! - тут же взвилась я.
        Осознала свою ошибку мгновенно, да слова уже вылетели, не поймаешь.
        - Почему? - последовал закономерный вопрос.
        - Потому что я не хочу!
        - Почему не хочешь? Это твой родной язык, почему он тебе неприятен?
        - Любопытному на днях прищемили нос в дверях, - ядовито сообщила я.
        Мой молчаливый диалог с кораблём и прошлым самым бесцеремонным образом оказался прерван. Даже если Дарух уйдёт вот прямо сейчас, хрупкое чувство единения с машиной и самой собой потеряно и уже не восстановится, во всяком случае, сейчас. Принесла же его сюда нелёгкая! Позже не мог придти. Или раньше.
        Иногда время, забавляясь с нами, как кошка с тряпичной мышкой, начинает сводить. Врагов, друзей. Мужчин и женщин. Беда, если вокруг меня и Даруха захлестнулся такой вот водоворот! Покоя не будет.
        - Почему ты перевёлся именно к нам? - спросила я.
        - Мне было всё равно, Маршав, - ответил он. - Я здесь случайно…
        Случайно, как же. А в анкете вакансии стационара наверняка было: знание русского - обязательно. Санпор, чтоб ему икалось сейчас до посинения!
        Я пошла дальше, не оглядываясь, хотя тянуло. Спиной чувствовала: идёт следом.
        Тронет меня, врежу, злобно думала я. Мне против него - что мышке против кошки, но не потерплю всё равно. Не надо меня касаться. Нечего даже пытаться. Единственные, кому позволено, это врачи. Всё.
        В полном молчании мы завершили обход корабля. Я бы в управление зашла, но с Дарухом за спиной не решилась. Нас там всегда только двое, я и Кев как прайм-пилот, всё. Бортинженер и энергетик сидят в своих капсулах, связь - ментальная, через локальное инфополе корабля…
        Что со мной?
        Вот рядом - хороший парень (плохих у нас на стационаре не держат), и я ему нравлюсь, и что мне стоит обернуться и положить руки ему на плечи? Ничего не стоит, в самом деле. Когда-то, шесть лет назад, в прошлой, потерянной навсегда жизни, за мной не задержалось бы. Я была свободна… и мне нравились парни. Не девушки и не овцы, имею в виду, а молодые мужчины… и вот такой бы тогда ко мне подошёл!
        Растаяла бы.
        А сейчас со мной - что?
        Не в прозрачных волосах ведь дело. Не в нечеловеческих льдистых глазах с чёрной ромбовидной звёздочкой зрачка. Всё это неважно, когда двое лежат в полумраке собственной спальни. На межрасовые интрижки тут вообще внимания никакого не обращают. Никто не станет указывать пальцем, смеяться или чинить какие-то препятствия по службе.
        Так в чём же дело?
        Я не находила ответа.
        Скорей бы уже вылет! Отвлекусь на работу. А там, может быть, глупые мысли сами собой пройдут.
        * * *
        Что такое дежурство? Надеваешь броню, идёшь в корабль и там сидишь на своём месте согласно табели о рангах. Четыре часа. Потом - час перерыв, в это время в полной готовности находится другая группа. Потом ещё четыре часа сидишь и ждёшь сигнала. Потом восемь часов сон. Потом снова четыре часа… Скучно? Ждать - да, невероятно скучно, вот только наш стационар находится на перекрёстке темпоральных потоков. Четыре часа подряд за все шесть лет, что я здесь, ещё никогда не получалось высидеть…
        Три полётные карты - здесь мы ждём лишь сигнала. Хроноканал открывается не просто так, в том, в когда именно выйдет его жерло, есть система, и у Лазурной коридор выхода скоро окажется в расчётных пределах. То же самое и с двумя другими направлениями. Ну, и могут дёрнуть вне плана. Куда угодно, сектор нашей ответственности большой!
        Я умею летать без плана. Умею и по плану. Я умею всё! Лишь бы давали летать.
        - Серо-синий семь с четвертью, - врывается в тягучее ожидание голос диспетчера по ментальной связи, - Вылет в зону криз-двадцать.
        - Принято.
        Я услышала, как Кев тихонько ругнулась сквозь зубы. Криз-двадцать - это Лазурная! Куда Кев отчаянно не хотела с самого начала. А я…
        Я вытягиваюсь на ложементе, активирую броню. Вход в систему… допуск - фиолет.
        Слияние.
        Нейросеть корабля вбирает в себя моё сознание. Я - человек и корабль одновременно. Я - вижу, слышу, воспринимаю мир через рецепторы умной машины.
        - Системы в готовности, - бортинженер.
        - Режим взлётный, двигатели на полтора номинала, - доклад энергетика.
        - Отрыв, - короткое сообщение от Кев.
        Силовое поле на воротах ангара замерцало, освобождая выход в адово многоцветье космоса. Здесь слишком много звёзд, расстояние между ними слишком маленькое, небо по всем направлениям заткано светом так, что для черноты просто не остаётся места…
        - Поехали! - знаменитая гагаринская фраза, я не могу не выдать её в эфир.
        Мы летим вдоль гравитационного луча, генерируемого нашим стационаром, в зону Врат, откуда можно войти в хроноканал без риска развалить к такой-то матери всю спасательную базу. И я цепляюсь за энергетические нити - открывать канал лучше всего с помощью стационарного генератора, потому что мне ещё выбираться обратно, и лучше сберечь энергию, лишней она не бывает никогда.
        Рутинный рейс, - нырнуть в прошлое, выхватить перед взрывом звезды учёных, - но если задерёшь нос, посчитав задание лёгким, то гробанёшься непременно. Именно на лёгком, сто тысяч раз отработанном, манёвре. В нашем деле нельзя терять бдительность, нельзя считать себя всемогущим богом.
        - База, серо-синий семь с четвертью на старте.
        - Старт разрешаю…
        Скудными человеческими органами чувств не воспринять вспыхнувшую в пространстве силовую розу, - да, субъективное восприятие потоков, хлещущих в ткань пространственно-временного континуума. Кто-то видит скалы, кто-то - реку с перекатами и порогами, кто-то вообще ничего не видит, кроме тьмы, которая пульсирует впереди как чёрная дыра. Для меня жерло хроноканала раскрывается лепестками гигантской дивной розы. Моя задача - пройти сквозь центр её, туда, где ждут наш кораблик астрофизики, следящие за поведением умирающей звезды.
        Коум!
        Прыжок не только сквозь пространство, но и сквозь время. К Лазурной - в прошлое. Туда, где звезда ещё жива.
        Я пройду по тонкой нити хронопортала и вернусь обратно. Работа навигатора во многом определяется интуицией, это - особый дар, Вселенную и её хронопласты надо чувствовать, а это может не каждый.
        Я - могу.
        Но, по справедливости, я могу только лишь это…
        Глава 2
        Старая Терра, Ленобласть, Ольгино, шесть лет назад по личному времени, минус семьсот два стандартных года по базовому времени
        - Лучше гор могут быть только горы! - распевала я, просматривая расписание рейсов на Минводы.
        Без пересадок. С багажом. И не «Победой», хватило мне «Победы» в прошлый слёт. Этой весной удалось хорошо подработать, можно позволить себе комфорт в дороге. Туда и обратно. На июль.
        - Свернёшь ты шею в этих своих горах, - неодобрительно заворчала мама. - Добром не окончится, вот увидишь.
        Мы разговаривали по скайпу, я воткнула смартфон в специальную подставку на столе, и мама могла видеть, как я собираю чудовищного размера пластиковый чемодан на колёсиках. А как же! На две недели еду же!
        Мама окончательно перебралась в Кисловодск два года назад. Она сама из Ставрополья родом, приехала в Петербург учиться, вышла замуж, родила меня… Но как-то семья не задалась. Родители развелись, когда я ещё училась в школе. У папы новая семья, и он стоически вытерпел все мои подростковые закидоны. Теперь мы общаемся. Но как бы сказать… не часто. Да, я знаю, надо дружить с сестрой и братом, которые там у него родились, и всё такое. Может быть, потом смогу. Сейчас желания не возникало. Папа всё понимал, не давил…
        У меня замечательные родители. Они сделали всё, чтобы развод не превратился в термоядерную войну на поражение, и оба не уставали говорить мне, что меня любят… и ведь действительно любили! Но какого чёрта они не смогли жить вместе, я так и не поняла. Сами они не отвечали прямо.
        «Понимаешь, дочь, браки иногда распадаются. Так бывает в жизни…»
        «Ты изменил маме с этой крысой! - обвинила я отца тогда. - Поэтому…»
        «Я встретил её через год после развода, и ты это знаешь. Не зови Татьяну крысой!»
        Мы тогда поругались особенно сильно. Но папа остался непреклонным. О его новой жене в его присутствии можно было говорить либо с уважением, либо не говорить вовсе. И, в конце концов, мы выбрали второй вариант.
        А мама… Мама не нашла себе нового мужа, и не завела любовника. Она просто взяла и уехала в Кисловодск. С глаз долой, из сердца вон.
        «Марго, любовь не всегда бывает вечной. Иногда она умирает. И лучше вовремя расстаться, чем мучить друг друга в постылом союзе до гробовой доски. Этак ведь можно и умереть в один день - без всякого долго и счастливо…»
        Всё так. Но я теперь жила одна в родительском доме в Ольгино… Третий курс, казалось бы радуйся, кто ещё из студентов может похвастаться тем же самым. Но я не водила в свой дом друзей, и не устраивала вечеринок, и даже Олега приглашать не спешила.
        Мой дом - моя крепость.
        А Олег… он классный, конечно. В прошлом году в горах, - это было очень круто. Хочу ещё!
        - Мы к тебе заедем после Башиля, мам, - сказала я. - Познакомишься, ты же хотела.
        - Да уж, - ответила мама. - Погляжу, кто ко мне в зятья метит.
        - Мама, - возмутилась я, - мы не собираемся свадьбу!
        - И слава богу. Маленькие ещё, свадьбу им.
        Мама у меня огонь. С ней можно говорить о чём угодно и как угодно… только по скайпу. Если бы она осталась со мной… Но я не маленькая девочка. Я не буду хныкать и уговаривать вернуться. Уехала в Кисловодск на пмж - есть причина.
        Порыв ветра сыпанул в окно зарядом ливневого дождя. Заворчало, загрохотало, пока ещё в отдалении, не слишком страшно.
        - Гроза у вас там, что ли? - спросила мама.
        - Да, - ответила я. - Погода дрянь. Шторм пришёл… по прогнозу - в ближайшие три дня сырость, лужи, и ну вот. Гроза.
        Мы говорили ещё полчаса, может, дольше. Обо всём на свете. Какие цветы мама высадила у себя под окном и как её завёл себе наглый полосатый котёнок, влез однажды ночью в в форточку и всё, не выгнать теперь. Какие оценки я получила на летней сессии. Как мы встретимся через две недели, все трое, мама, я и Олег.
        Раскат грома заставил дом вздрогнуть: вибрация прошла от фундамента до крыши. Разговор пришлось прервать…
        Я подошла к окну, встала в угол наискосок, с тем, чтобы, если вдруг лопнет стекло, не получить осколки в лицо.
        Ливень шёл стеной, за которой не видно было сада, и гараж размывался в слабое тёмное пятно. Летний северный вечер превратился мрак преисподней. Бах! Молния разорвала небо на две половины, оставила след на сетчатке, - я, хоть и зажмурилась почти сразу же, долго ещё видела перед глазами тёмную ветвистую реку. И ещё одна молния. И ещё!
        Гремело уже непрерывно, хотя ливень сначала утих, а потом и вовсе пропал. Страшные молнии били друг в друга, рождая под облаками пылающий шар. И шар этот падал вниз.
        В мой двор.
        Шар с грохотом распался на две части. Нет, на три! Нет, на четыре… уже на пять! Я обалдело моргала: над моим двором разыгрывалась драма настоящего, без дураков, воздушного боя. Шаровые молнии решили поиграть во Вторую Мировую? Похоже, что да.
        Один из них внезапно пронёсся за гараж и там встало ослепительное зарево. Грохот был - заложило уши, и ещё долго потом стоял в голове оглушительный звон. Четыре шара рванули вверх и пропали в облаках. И облака начали расходиться…
        Светлело на глазах. В конце июня у нас стоят северные белые ночи, солнце закатывается под горизонт не раньше одиннадцати вечера, и то лишь затем, чтобы подсвечивать алой зарёй до раннего восхода. Ну а сейчас едва ли исполнилось девять. И на мрачных глыбах чёрных туч на юго-востоке вставала яркая двойная радуга.
        Я дёрнула с крючка в прихожей куртку, сунула ноги в летние прорезиненные сапоги и пошла смотреть, не загорелось ли за гаражами, не звать ли пожарных.
        В воздухе стоял крепкий запах озона, с листьев всё еще капало, и порыв ветра вылил мне за шиворот отменное ведро холодной воды. Ругаясь сквозь зубы на этакую пакость, я прошлёпала по мокрой дорожке на задний двор, через гараж вышла на улицу…
        Мой дом - последний в ряду на нашей улице. За ним - пустырь, за пустырём деревья, за деревьями - Северо-Западная ТЭЦ. И на пустыре я увидела свалившийся с неба шар…
        Он уже не пылал и не щетинился молниями. Лежал, зарывшись на треть, по поверхности пробегали редкие искры. Вот это поворот, подумалось мне. НЛО в моём дворе!
        Почему я не засняла объект на смартфон? Сама не знаю. Могла бы ведь. Легко. И - по всем соцсетям: смотрите, завидуйте, ай да я. Сколько я после этого прожила бы… Может, день. Но будто толкнуло что-то забыть о гаджете в руке и не включать камеру.
        Я осторожно подошла, в любой момент готовая отпрыгнуть и сбежать. Кто его знает, какие там повреждения. А вдруг рванёт? Впрочем, если рванёт, то мало не покажется, там же наверняка какой-нибудь ядерный реактор в качестве источника энергии. Привет, Хиросима.
        Вот когда стало по - настоящему страшно. Стоило только подумать о том, что вместо нашего посёлка возникнет громадная радиоактивная яма…
        Но шар не взорвался при падении, так, может быть, не взорвётся вообще. Я осторожно пошла к нему. Может, там кто-нибудь выжил? Может, помощь нужна? А кто они вообще все такие? А вдруг преступники?!
        В голове закружились сюжеты всех фантастических книг, прочитанных до сегодняшнего вечера. Никакого ответа на ситуацию в том водовороте не было. Такие книги пишут, чтобы развлечь читателя, а мне не до развлечений сейчас.
        Если включить логику, полиция бы обязательно спустилась и проверила подбитый корабль на предмет ценных для допроса пленников. Заодно память подчистила бы досужим местным, вроде меня. А так как вокруг нет никого, значит, сбили мой шар, скорее всего, преступники. Сбили и смылись. Я вспомнила, как они поспешно растаяли в облаках… Да, похоже на суматошное бегство. Чтоб не застукали на месте преступления.
        Я пошла вдоль шара, не приближаясь к нему. На гладкой поверхности не разглядеть было ни люки, ни иллюминатора, - смешно, какие иллюминаторы в инопланетных кораблях! Но как-то же можно было попасть внутрь? Или выйти наружу?
        Да. Наружу можно было выходить, правда, непонятно как, но это и неважно. На взрытой при падении земле лежало тело. На первый взгляд - человеческое. Руки-ноги-голова, никаких тебе жвал и щупалец. Ростом разве что под два метра, но не критично. Дяди-Стёпы и у нас вполне себе встречаются. В сплошном сером комбинезоне или скафандре или чёрт его знает, в чём. Я склонилась над телом, пытаясь понять, жив еще этот товарищ по разуму или уже нет.
        И угодила в жестокий удушающий захват!
        Тут бы мне и конец, но пилот шара всё же был ранен и потерял сознание прежде, чем смог меня додушить. Какое-то время я со всхлипами втягивала в себя воздух, свежий и внезапно вкусный до одурения. А потом снова пошёл дождь.
        Я посмотрела на небо. Небо ничем не обрадовало: чёрные тучи снова бежали наперегонки. Сейчас ка-ак ливанёт…
        Шар исчез. Внезапно. Как будто выключили голограмму. Я таращилась на то место, где только что лежал сбитый инопланетный аппарат: там ничего не было! Ничего, только оплывающая под дождём обширная воронка, не сказать, чтобы глубокая. Мне по колено примерно.
        Что это могло быть, даже гадать не хочу, вплоть до тихой аннигиляции. Было и пропало. Дезинтегрировалось. Или как там правильно это называется. Лежал звездолёт перед глазами, и не стало его. Испарился.
        А вот гуманоид остался.
        - Эй, - сказала я, обращаясь к телу. - Ты живой? Душить больше не будешь?
        Нет, а что ещё спрашивать, когда шея зверски болит до сих пор? Синяки останутся. Хорошо, что голос не пропал. И вроде ничего не сломано. Было б сломано, уже бы знала!
        Гуманоид приподнялся на локте, и я увидела в его руке здоровенный боевой нож. Вот когда облило страхом с головы до ног.
        - Вот не надо, пожалуйста! - сказала я, отступая и поднимая ладони. - Не надо! Убери эту штуку! Уймись!
        Мгновение инопланетный тип смотрел мне в глаза, потом слегка опустил руку с ножом. Прогресс? Или я сейчас получу весь этот милый металл прямо в глаз? Шутки закончились, это я понимала прекрасно.
        - Cu vi раrоlаs Esреrаntоn?
        - Чего-о?!
        Сказать, что я обалдела, значит, ничего не сказать. У нас как-то в школе учительница по литературе провела урок, посвящённый конлангам, то есть, искусственным языкам. Степанида Васильевна - прекрасный человек и отличный учитель, её уроки литературы и русского помнят даже те, кто давным-давно забыл школу как страшный сон. На каком другом занятии можно было повтыкать тихонько в смартфон, и учителю было без разницы, лишь бы не шумели в классе. Но у Степаниды Васильевны забывали о чатиках и игрушках с первых же минут. Интересно, увлекательно, просто здорово - каждый урок, как открытие…
        И вот она рассказывала о том, как создавались искусственные языки - для «Властелина колец», например. Или для «Аватара» язык на-ви. Конечно, же рассказала и об эсперанто. Зачотная попытка объединить Человечество через общий язык, она провалилась, но как бы сказать, не до конца. Эсперантоговорящих что-то около двух миллионов сейчас на планете. Я, помню, из любопытства повтыкала на сайт Lеrnu, где можно было выучить этот язык. Даже переписывалась с кем-то из таких же новичков, как и я.
        А потом подошёл одиннадцатый класс с подготовкой к ЕГЭ. В сутках ведь не семьдесят два часа. Да и для практической пользы всё же лучше учить английский.
        И вот у меня инопланетное существо спрашивает, говорю ли я на эсперанто. Приплыли.
        Я даже ущипнула себя, зло, с подвывертом, чтобы проснуться. Проснуться не вышло, пришлось судорожно напрячь мозги и выдать, надеюсь, без диких ошибок:
        - Мi раrоlаs, sеd mi nе раrоlаs bоnе.
        Дождь усилился, и над нами прокатился раскат грома. Я подняла голову к небу, как раз вовремя, чтобы поймать увитые молниями шары света, пока еще далёкие, но направление угадывалось.
        Они неслись вниз.
        К нам.
        - Шолва! - выругался мой новый знакомец, поднимаясь на одно колено. - Маlрurаj bеstоj!
        Ран видно не было, но, может, у него голова пострадала. Контузия там или что.
        - Пошли! - я протянула руку, решение пришло мгновенно. - Пойдём же! Быстрее!
        Напрягла память и выдала на эсперанто:
        - Vеnu kun mi! Rарidе!
        На память я никогда не жаловалась. Зверская она у меня. Помнит всё, особенно то, что лучше бы забыть, как страшный сон. Все мои косяки детские, всё, за что свербит в затылке от стыда до сих пор, стоит только подумать в том направлении … и все диктанты, с пометками об ошибках, контрольные, географические карты, номера телефонов… урль-адреса в поисковых полях браузеров… И эсперанто в том куцем объёме, какой я восприняла пять лет назад на ознакомительных страницах интернет-сайта, тоже никуда не делся.
        Мой новый знакомец передвигался с трудом. Ну, точно, контузия у него. А у меня будет сорванная спина. Всё-таки брат по разуму выше и тяжелее меня раза так в полтора. Я увлекаюсь горным туризмом с детства, то есть, не феечка прозрачная, но есть же предел! Впрочем, до гаража мы добрались прежде, чем снаружи всё снова залило грозовым светом. Я не понимала ничего, кроме одного - спасаться надо. Подпол показался идеальным решением и, забегая вперёд, скажу: сработало.
        А тогда я сидела в обнимку с гуманоидом и тряслась, как мышиный хвостик. Вот возьмут и аннигилируют вместе с гаражом… вот прямо сейчас…
        Грохот стих. Наступившая тишина оказалась настолько плотной и полной, что душа её попросту не вынесла.
        - Пойду, гляну, что там, - сообщила я.
        В погребе темно было, как в заднице у негра, и фонарик я зажечь побоялась. Просто я тут всё наощупь знала, с самого детства. Где какие полки - с соленьями, вареньями, из прошлой жизни ещё, я-то сама, как мама уехала, перестала закручивать. Тут залежей - на десять лет вперёд, а урожай… ну, без должного ухода урожай стал скудным. Не огородник я. Я вообще в универе учусь на химфаке. И жаль постепенно приходящий в запустение сад, да что сделаешь.
        Я осторожно полезла вверх по лестнице. Аккуратно сдвинула крышку головой, а сердце трепыхалось, что заячий хвост или вот хоть лист на осине… Никого. Мечутся по потолку тени от наружного фонаря, болтает его ветром. Но тут хотя бы глазу есть за что зацепиться, полной темноты нет. Я выбралась из погреба, прикрыла его. Так, на всякий случай. Мой новый знакомец всё понял правильно, даже дышать забыл как. Это хорошо…
        Чпок-квак - пришла СМС. Блин, ну нашли время… наверняка, сотовая связь напоминает, что на счету денег мало, оплатите сейчас… Я нервно включила смартфон, не люблю неотвеченные и не просмотренные сообщения и вызовы. Вдруг там что-то важное, а я провафлю.
        Важное! Твою мать!!
        С моего счёта списали деньги!
        Триста двадцать тысяч, в ноль! Половину подарил мне папа, часть перевела мама, на остальное я фигачила весь год, урывая время между занятиями! Я так хотела слетать в Башиль с Олегом! Я этой поездкой год жила! И какая-то тварь, какая-то сука увела мои деньги!! Да как это так?! Да что такое!
        Я треснула от злости вдоль, поперёк и крест накрест, попыталась отменить операцию в сберонлайне, ничего не вышло, взялась яростно звонить в банк, нарвалась там на голосового помощника… о, господи! Ещё и связь пропадала! И вот это бесконечное: на данный момент линия занята, ждите, ваш звонок очень важен для нас.
        Твою мать! Твою мать! Твою мать!
        В какой-то момент мне захотелось засадить смартфоном в стену от огромного избытка чувств. Я даже занесла руку…
        Меня ослепило светом. Отбросило к стене, вжало в холодный крашеный кирпич.
        Двое. Их было двое. Один - шкаф под два метра ростом. Второй рядом с ним казался хрупким ребёнком в дурацком тёмном плащике до колен, но был он кем угодно, только не ребёнком. Именно от него у меня резко заболела голова, как при мигрени перед критическими днями, только раз в сто сильнее.
        Проклятый банк! Проклятые мошенники, укравшие мои сбережения! Как я поеду в Башиль? На что я куплю новую куртку и снаряжение? А билеты?! А бронь в гостинице?
        Я ни о чём не могла больше думать, мысли замкнуло накоротко. Обида и ярость разрывали меня на множество мелких кусочков.
        Свет погас. Страшные визитёры исчезли. Я сползла по стеночке - подогнулись коленки. Руки задрожали, сердце сорвалось в бешеный галоп. Как же мне было плохо! Как плохо! Как будто мозги вывернули наизнанку и щедро сдобрили жгучим перцем. Меня скрутило в жестоких спазмах; как хорошо, что я не успела поужинать! Не знаю, сколько времени это длилось. По ощущениям - вечность.
        Очнулась от того, что кто-то бережно вёл чем-то приятно влажным по моему лицу. Стало легче, а потом еще легче. Я открыла глаза. Лучше бы не открывала…
        Увидела того, кого спасла. Как-то он, несмотря на контузию, вылез из подпола. Нашёл тряпку, которой я автомобильные стёкла протираю. Намочил - в дождевой воде, за воротами бочка, куда по откосу как раз с крыши льётся. Я чувствовала вкус - именно что дождевая вода. У бутилированной совсем другой запах, точнее, никакой. А эта влага пахла озоном, влажной листвой, немного пластмассой, из которой как раз и была сделала бочка…
        Враги ушли. Гроза ушла вместе с ними. Сквозь оконце лился жемчужный свет северного вечера.
        - Они ушли? - спросила я.
        Вспомнила про эсперанто, но ничего на ум не пришло, все слова словно рассыпались и раскатились по щелям и углам. Тогда я посмотрела на смартфон в руке… точно! Нашла в яндексе эсперанто-переводчик. И контакт пошёл.
        - Кто это? Кто преследовал тебя?
        - Преступники.
        - А ты кто?
        - Хронопатруль.
        И корочку своей почтенной службы показала. Голографическая сияющая фигня: метеоритный поток в круге с надписью: «служить и защищать». Да, вдобавок, это оказалась она. Женщина с зубодробительным именем, из которого я запомнила только первый слог: Кев.
        - Пошли в дом, Кев, - сказала я. - Кофе выпьем. А-а-а, моя голова…
        Голову словно взорвало изнутри адовой болью. Я выронила смартфон, он не разбился по странной случайности. Обхватила виски ладонями, и мир для меня умер на мгновение. Мигрень, только в сто раз хуже. Кушать хочется, работать лень.
        - С тебя сняли дамп памяти, - зло сказала Кев. - Ублюдки.
        Ну, может, не ублюдками она их назвала, а как-то ещё. Мне было без разницы.
        - Дамп памяти, - простонала я. - Это ещё что такое…
        - Разновидность ментального скана.
        Что?! Эта глазастая мелочь в плащике влезла мне в мозги, считала мою память? Телепатически?! О господи!
        - А почему они тебя из погреба не выколупали?! Если они считали мою память?
        - Что с тобой случилось, когда ты поднялась наверх? Ты так кричала!
        - А-а-а-а! - в сознание вломилась та мерзкая смска. - У меня деньги украли! С моего счёта списали деньги! А-а-а-а!
        Я лихорадочно полезла в сберонлайн - нет, мне не приснилось, и нет, не ошибка. Ноль на моём счету. Ноль целых, девяносто семь копеек.
        - Это важно для тебя?
        - Чёрт! - заорала я. - Важно! Ещё как важно! Я потеряла всё, понимаешь, всё, всё, всё!
        Переводчик исправно передавал мои вопли на эсперанто, но без эмоций, сами понимаете.
        - Вот это и спасло нас обоих, - получила я объяснение. - Они не увидели в твоей памяти меня. Радуйся.
        - Чему, о господи? Что я осталась с голой задницей?!
        - Твоя задница прикрыта штанами, сверху штанов еще курткой, - возразила Кев. - А в голове нет дырки от плазмогана. Пока нет. Радуйся.
        Вот уж я радовалась…
        Я думала, что в доме выбило всё электричество из-за воздушных плясок галактической полиции с преступниками. Но нет. Свет горел, и на него у меня сразу же разболелась голова, притихшая было, пока шли по саду.
        Гроза ушла на юг, ветер разметал облака, и на чистом прозрачном небе висел узкий серпик новорождённого месяца. Пахло влажной листвой, озоном, вечерними цветами, мокрой корой. Нас обоих штормило; две калеки с опухшими головами. Еле доползли.
        - Последствия ментального скана, - прокомментировали моё состояние. - Пройдёт.
        - Твои слова да богу в уши, - буркнула я, падая в кресло.
        Какое-то время я не шевелилась, может, даже сознание потеряла, не знаю. Очнулась и увидела, как Кев стаскивает с головы серый капюшон. Оттуда вывалилась алая коса, я удивилась её длине, а потом присвистнула - вокруг виска у инопланетянки разливался багровый, с оттенком в зловещий, фиолет кровоподтёк. Судя по виду, травма не сегодняшняя, а минимум позавчера получена.
        - А, это, - усмехнулась Кев, осторожно, кончиками пальцев, прикасаясь к пострадавшему виску. - Шунт сгорел. Чивртик постарался, шалва- наот…
        - Кто?
        - Кто с тебя ментальный дамп содрал!
        - То мелкое говно в пижонском плащике? - уточнила я.
        - Говно. В точку! Говно и есть, - и она медленно, со свирепой кровожадностью на лице, сжала могучий кулак.
        Глаза у неё оказались тёмно-багровыми, в тон косе, без белка, с чёрной ромбовидной звёздочкой зрачка. На руке - четыре пальца, противопоставлены два против двух, очень специфичная кисть. Удобно хвататься за что-нибудь, за рукоять ножа, например.
        Нож - отдельная песня. Прямо кинжал, я бы сказала. С резной рукоятью из желтоватого материала… дерева? Кости? В торце рукояти - выжженная неведомым инструментом голографическая голова клекочущей хищной птицы. Голова вспыхивала на свету, как и положено порядочной голограмме, разными оттенками радуги.
        - Что будем делать? - спросила я.
        Вопрос, мягко говоря, очень сильно меня волновал. Потому что я, кажется, влезла во что-то отменно нехорошее. И оно мне не нравилось.
        Стоило только вспомнить Мелкого-в-плаще. Сразу волосы начинали подниматься дыбом от ужаса. Что можно противопоставить его возможностям? Если он с такой лёгкостью снимает с тебя копию твоей же памяти…
        - Кофе есть?
        После эсперанто я уже ничему не удивлялась. Инопланетяне любят кофе. Почему бы им не любить кофе? Может, из-за кофе они сюда и шастают. Возят, так сказать, контрабандой, а полиция их ловит…
        - У меня даже есть целая кофемашина, - похвасталась я.
        В дополнение к голове начала болеть шея. Правильно, мне же едва её не сломали! Не будем пальцами тыкать, кто. Поэтому Кев хлестала свой кофе - четыре кружки залпом, и только пятую - медленно, с явным наслаждением. А я выпила болеутоляющее, четыре таблетки сразу, - печень, прости! - и постепенно моя голова из развороченной ядерным взрывом Хиросимы начала превращаться в обычное выжженное поле.
        Я положила смартфон на стол. Вновь открыла сберонлайн. Девяносто семь копеек на счету! Как они меня бесили, не передать. Всё, всё полетело к чёрту, поездка в Башиль, к маме в Кисловодск, Олег… Даже если банк вернёт мне деньги, на что надежда как на синий лёд, то сделает это очень нескоро. Минимум полгода. Максимум…
        Я дозвонилась с сотой, наверное, попытки. Сделала заявление, заблокировала карту, на которой ещё оставалась сумма на текущие расходы… Теперь оставшиеся деньги добыть можно было только наличными, в отделении Сбера, по паспорту. Там же - писать заявление о несогласии с операцией. И еще по дороге в полицию завернуть, написать заявление о краже.
        Слетала Маргарита на Кавказ. Развлеклась.
        Вызов от Олега. О господи. Как я объясню ему, что совместная поездка накрылась медным тазом?!
        - С тобой всё в порядке? - взволнованный родной голос, даже без «привет», и рука на смартфоне потеплела, а сердце глухо бухнуло в груди.
        Я его люблю, Олега. То есть, мы встречались, поцелуи и всё такое, но сейчас я вдруг очень остро поняла про него: люблю. А это значило, что впутывать его в свои проблемы - нельзя.
        Начнёт меня оберегать. Защищать. И погибнет, потому что инопланетное мелкое-говно-в-плаще - это ужас, реальный ужас, и он всё еще где-то здесь. Рядом. Меня снова пронзило страхом и болью, стоило только вспомнить гараж и чудовищный взгляд, пронзивший сознание безжалостным копьём.
        - У меня деньги украли, Олег, - сообщила я, стараясь не свалиться в истерику. - Пойду завтра разбираться…
        - Карточку обнулили?
        - Если бы карточку! Со счёта сняли! Прости, но я теперь никуда не поеду…
        - Почему? - искреннее изумление.
        - Потому что у меня нет денег сейчас, Олег…
        - Я могу заплатить за тебя…
        - Нет, спасибо…
        - … отдашь потом.
        - Можно подумать, у тебя печатный станок дома стоит! Или биткоины где-то заныканы. Нет, Олег, я так не могу. Извини.
        Ехать с дулей в кармане… На любую мелочь просить у Олега или у мамы с папой… Мне куртка новая нужна! Мне ботинки нужны походные! А жить на что в ближайшие две недели? Сдам билеты, хоть что-то вернут. И - в интернет за новыми заказами. Будет мне не лето, а рабочий марафон, потому что стипендия, хоть и повышенная, слёзы, а у папы мелкие дети, а мама в Кисловодске, - ну стыдно же на шею им садиться. Это самый худший расклад если взять: банк откажется вернуть украденное. Ведь для этого сначала надо поймать гадов, а как у нас полиция мошенников ловит, если ты не дочка президента, все знают.
        И с Олегом хочется быть не содержанкой, а на равных!
        - Мар, ты никак плачешь? - участливо спросил смартфон родным голосом моего мужчины.
        Он единственный называл меня Мар. Мама с папой с детства звали Ритой, сокрусники тоже. И только от Олега я слышала это его характерное Ма-ар, с длинной гласной, бархатным баритоном, от которого так хотелось всё бросить и ткнуться лбом в могучее плечо, чтобы Олег, такой большой и сильный, взял на ручки…
        - Я зла из-за денег, - честно ответила я. - И мне обидно. Прости, Олег.
        - Я сейчас приеду к тебе.
        - Не надо!
        Приедет и увидит Кев, и что тогда?!
        - Ты не одна?
        - Я одна, Олег, и я справлюсь. Сама!
        - Моя Железная Леди, - с тёплым смешком отозвался он, - позволь себе побыть немного нежной ромашкой, хорошо? Я приеду, и завтра мы сходим с тобой в банк и в полицию. Тебе не помешает основательное сопровождение!
        Основательное - это он в точку. Таких, как Олег, ещё поискать. Широкие плечи, могучая стать… всё, держите меня, покатились мои мысли не в ту сторону! Он приедет, и останется у меня ночевать…
        - Кев, - сказала я. - Ко мне сейчас приедет мой парень. Он не должен тебя видеть!
        - Сама не хочу посторонним показываться, - согласилась она. - Мне идти в гараж?
        - Вот ещё. В доме пять комнат, две из них наверху. Поднимешься туда, и будешь там тихо сидеть. Может, поспишь…
        Странно и забавно было объясняться через гугл-переводчик. На языке, о котором в последнюю очередь подумаешь, что он может пригодиться. Надо будет спросить, почему Кев знает эсперанто, а не, скажем, английский. Неужели мечта эсперантистов сбылась и в том будущем, из которого Кев свалилась на мою голову, наступила finа vеnkо? Полная и безоговорочная: даже представители чужих рас знают эсперанто…
        - Скажу сразу, - предупредила Кев. - Чивртика надо поймать… и ты мне поможешь!
        - Вот ещё, - я содрогнулась, вспоминая этого типа. - Никогда в жизни близко к нему не подойду!
        - Тебе почти ничего не придётся делать…
        - Да как ты собираешь ловить его? - возмутилась я. - С его-то возможностями!
        - Ему нужны полётные карты, - объяснила Кев. - Ему нужен доступ к нейросети моего корабля. Без них он и его приятели заперты в этом хронопласте наглухо. Так что он ещё появится здесь.
        - Твой корабль аннигилировал! Или как там это у вас называется. Его больше нет!
        - У нас это называется капсуляцией, - усмехнулась Кев. - Я спрятала корабль в хронокаверне, на три четверти от текущего времени. Мы с тобой поймаем Чивртика, сунем его в медицинский саркофаг интенсивной терапии, за неимением хорошей клетки, и привезём на базу в лучшем виде. Надеюсь, его повесят после суда. По совокупности!
        От ворот просигналили. Олег! Быстро же он. Я махнула Кев рукой: иди наверх! Она пошла, не очень уверенно, и, наверное, жестоко было гнать раненую по лестнице на второй этаж… но она понимала, что её никто не должен видеть… Сама не хотела, чтобы увидели.
        А как иначе? Женщину явно нечеловеческой расы - одни глаза чего стоят! - у нас не поймут. Зато мгновенно поймут те, кто за ней охотится. Какая-то же система слежки у них есть, иначе не подловили бы с такой лёгкостью патрульный корабль! И вообще, если преступники решились замочить полицейских, значит, они дошли уже до крайней степени отчаяния и готовы на всё. Пан или пропал. Вырвутся из нашего хронопласта, как это Кев называет, или повесят их… по совокупности.
        Я вспомнила Мелкого, и в очередной раз меня проёжило страхом. Да. Такого непременно надо повесить! Жуть же на ножках. Плюющая на закон и совесть жуть, уточняю.
        Пока шла от дома к воротам, замёрзла. После грозы ощутимо похолодало. Впрочем, как сказал ещё классик: «наше северное лето - карикатура южных зим». Когда у нас в конце июня стояло тепло… Нет, бывает иногда, конечно же. Но не в этом году.
        Я открыла ворота, и Олег завёл машину во двор, - что её на улице бросать! Место же есть… Он вышел, и я снова утонула в его могучих руках. Как в самый первый раз!
        В прошлом году. Мы встретились в прошлом году, в туристическом походе, он был инструктором у параллельной группы… как-то мы разговорились, даже уже и не помню, по поводу чего. Начали разговор и замолчали, смотрели друг другу в глаза. Глаза у Олега - серые, с солнечной синевой, можно утонуть и никогда больше не выплыть. Что я благополучно и проделала прошлым летом. И руки у Олега… тёплые. Когда держит вот так, обнимает… кажется, что ни одна напасть не посмеет подойти ближе, чем метров на сто, никогда.
        Олег знал, где я живу, но у меня дома еще ни разу не бывал.
        Мы так с ним встретились тогда… потом переписывались в соцсети, а потом внезапно - до того момента разговора как-то не заходило об этом, - обнаружили, что он тоже живёт в Питере. Стали встречаться. Договорились о поездке в горы снова…
        И вот.
        Спёрли у меня все деньги!
        А на кухне остались две немытые кружки из-под кофе. И пришлось мне осторожненько, спиной, загораживать стол, сплавлять посуду в раковину, мыть, и следить за тем, видит ли Олег. Вдруг спросит, и что я ему отвечу? Прости, любимый, у меня в спальне на верхнем этаже прячется инопланетное существо. И где-то тут рядом болтаются еще минимум два инопланетных преступника, Амбал и Мелкий. Кто первый после такого признания позвонит в Кащенку? То-то и оно.
        Олег ничего не заметил. Я тихонько перевела дыхание…
        Мы пили кофе, и Олег накрыл мою руку своей ладонью, и мы снова смотрели в глаза друг другу и молчали, молчали, молчали… С ним так хорошо было молчать обо всём на свете! Глаза в глаза, мурашки по коже, и - тишина, вязкая и плотная настолько, что слышно, как стучат оба сердца. Если это не любовь, то что тогда зовётся любовью?
        Я не знала, а он… понятия не имею, но он старше меня на четыре года, наверняка у него уже были девушки до меня… да неважно это. Всё неважно. Ведь другие девушки были до меня. Здесь и сейчас он со мной, точка.
        Я всё забыла. Вылетело из головы: и Кев, и инопланетный корабль и ублюдок-Мелкий. Олег рядом, остальное - да пусть провалится в ад.
        Как в кино. Только мы потянулись друг к другу, - поцеловаться, зачем же ещё! - как в дверь деликатно стукнули. Я глянула в окно - кого ещё принесло…
        - Рита, - донёсся голос нашего участкового, Игоря Васильевича. - На два слова выйди, пожалуйста.
        Игорь Васильевич у нас на посёлке сколько я себя помню. Добрый человек, его уважают…
        - Что-то случилось? - спросила я, открывая дверь.
        Олег молча возвышался за мной, как штурмовая башня. Пафосное сравнение и в чём-то даже глупое, но пришло вот в голову именно такое. Если у тебя два метра рост, и плечи как у буйвола - из-за любимого хобби, давно уже ставшего образом жизни, - то какое еще тут подойдёт сравнение?
        - Игорь Васильевич, это Олег, - познакомила я. - Олег, это Игорь Васильевич, наш участковый.
        Они пожали друг другу руки.
        - Что-то случилось? - спросила я.
        - Ориентировка пришла, - сказал Игорь Васильевич. - На одного товарища. Подозревается в нескольких преступлениях. Убийство, изнасилования… а ты одна живёшь, Рита.
        - Уже не одна, - я подалась к Олегу, а он положил ладони мне на плечи, подтверждая сказанное.
        - Кхм… вижу…
        - Не он? - спросила я в шутку.
        Но участковому было не до смеха. Внимательно осмотрел Олега с головы до ног, тщательно сравнивая с засевшим в голове образом, и сказал неспешно:
        - Не он. Что ж, прошу прощения…
        Я смотрела, как Игорь Васильевич идёт к воротам, и спину обливало неприятным холодом. Тревога - не-тревога, не знаю, на самой грани ощущение. Но было, было что-то… не знаю… что-то ещё… Что-то такое, что сразу вызывало в памяти встречу с Мелким. Как будто след протянулся от этого подлеца сюда, ко мне. Словно тросик какой-то натянули, невидимый. Я знаю, что он есть, но не знаю, где он. Сделаю шаг, запнусь о него и упаду. Не просто упаду, а расшибусь насмерть!
        Чпок-квак - пришла СМС. Незнакомый номер, но первая строчка: Хочешь получить свои деньги обратно?
        Я открыла не задумываясь. Ещё как хочу!
        - Что там? - спросил Олег.
        Я ему показала!
        Хочешь получить свои деньги обратно? Иди через гараж на улицу!
        - Никуда не ходи, - мгновенно запретил мне Олег. - Звони в полицию!
        - Ага, сейчас! - возмутилась я. - Триста двадцать тысяч! Я в Башиль хочу поехать, с тобой. А потом к маме. А потом…
        - Со мной можно поехать куда угодно без ненужного риска, - отрезал он, крепко беря меня под локоть. - Не ходи.
        - Отпусти. Мне больно!
        - Извини, - он разжал свои клещи.
        Я потёрла руку. Синяки останутся…
        - Олег, - сказала я, - пойдём вместе и посмотрим, кто там такой умный. Триста двадцать тысяч!
        Я метнулась в дом, взяла сумочку, порадовавшись, что купила тогда вместительную, хотя и раздумывала насчёт маленькой, в руке носить. Эта же была небольшим рюкзачком, в который помещалось всё. И найти в ней можно было даже смысл жизни… но только не то, что срочно требовалось прямо сейчас. Я плоховато представляла себе, сколько это по объёму в наличке, триста двадцать тысяч, но если прикинуть, самая крупная купюра - пятёрка… примерно штук 60 этих пятёрок будет… поместятся!
        Да как же неведомый гад их снял?!
        Через банкомат? Там лимит, и со счёта не снимешь, снять можно только с карточки. У оператора в Сбере - паспорт нужен и совместимая с фотографией в том паспорте физиономия. Безналом увести гораздо проще, чем забрать наличные.
        Ничего уже не понимаю!
        - Плохая идея, - сердито сказал Олег. - Не ходи, Мар.
        - Схватишь и не пустишь? - разозлилась я.
        - Пойду с тобой, - мрачно ответил он. - Но идея - очень плохая.
        Я надела кроссовки, всепогодные летние скеччерсы, накинула на плечи куртку, и мы пошли.
        Непогода унялась, ветер стих и стояла влажная сумеречная тишина. Ветви старых яблонь на светлом небе застыли причудливым рисунком. Сквозь них сонно глядел тонкий серпик молодого месяца. Воздух остыл, температура упала, судя по ощущениям, градусов до десяти. Пахло осенью, несмотря на то, что ни одного жёлтого листа не лежало под деревьями.
        Гараж встретил темнотой и спокойствием. В нём никого не было, особенно Мелкого. Этого бы я и в преисподней учуяла! Очень уж впечатление по себе мощное оставил, поганец.
        За воротами - ожидаемо никого. Перепаханный пустырь выглядел целеньким, вот же удивительно. Маскировка? Игрались со временем? Что-то ещё? Если это иллюзия, то может кинуть камень или палкой ткнуть?
        - Пойдём обратно, - сказал Олег. - Не нравится мне всё это.
        - Подожди, - попросила я. - Ещё немного…
        Вынула смартфон и яростно написала:
        «Где мои деньги?!»
        В ответ - ничего. Попытка позвонить по этому номеру - длинные гудки, «абонент не берёт трубку или находится вне зоны действия сети». Твою же мать. А ты что думала? Так тебе и разлетелись возвращать сумму. Но зачем тогда за гараж выманивали?
        … Я затылком почувствовала присутствие. Стремительно обернулась, и подавилась собственным визгом: на нас шёл Амбал, да-да, тот самый! Олег мгновенно задвинул меня себе за спину, и они схлестнулись в дикой драке. Боже, я такое только в кино видела! Олег владел самбо, сам мне рассказывал, даже показывал кое-какие приёмы, когда мы с ним дурачились вдвоём. Но чтобы так!
        А на крыше гаража - сердце оборвалось в пятки - обнаружился Мелкий. Он сидел, вцепившись ручками в кровлю, а дурацкий плащик развернулся за спиной в громадные крылья, и эти крылья шевелились в безумном ритме, по ним пробегали алые и синие искры, потрясающая красота, если не думать о смерти… Он снова поймал меня! Я шевельнуться не могла, только смотрела и смотрела на него, и в голове снова завозились бульдозеры.
        Пошёл!
        Вон!
        Тварь!
        Ненавижу!
        Ненависть выплеснулась горячей волной. Ненавижу! Чтоб ты сдох! Если бы мысль могла испепелять на месте, Мелкий давно уже рухнул бы трупом. Но он спрыгнул вниз - два удара крыльями, изящное планирование, и вот он уже совсем рядом… при приземлении нарвался на кулак Кев!
        А-а-а! Что за безумный вечер!
        Как, когда Кев оказалась рядом, я не поняла. Но оказалась же! И страшные глаза Мелкого закрылись. Потерял сознание, и из меня будто иглу вынули… иглу, на которую коллекционеры насаживают бабочек, вот только в этот раз бабочкой оказалась я.
        Олег воткнул Амбала спиной в ворота, и ворота не выдержали удара, створки поехали внутрь, Амбал грохнулся о капот моей машины, Олег прыгнул следом…
        И мир растворился в гигантской вспышке.
        Как будто взошло второе солнце.
        - Оле-е-ег! - завопила я, бросаясь в пекло.
        В плечо мне впились железные пальцы Кев. И всё закончилось. Закончилось стремительно и быстро: вот только что пылал перед моими глазами ад, а вот уже - широкий коридор, я стою на четвереньках, и в голове огненная метель…
        Кев выдернула из пространственно-временной каверны свой корабль. Перенесла меня и Мелкого туда - как, не спрашивайте, какие-то силовые поля, не знаю. Решила, что я как-нибудь без её внимания обойдусь, главное сейчас - устроить Мелкого по всем правилам. Чтоб не сбежал и на мозги нам не давил.
        Одним словом, я оказалась в коридоре инопланетного корабля, а Олег остался там, где горел мой гараж, и, наверное, мой дом. С чего бы галактическим преступникам размениваться на какой-то там гараж? Шарахнули по всей площади.
        Всё случилось настолько быстро, жестоко и неотвратимо, что я долго сидела прямо на полу в каком-то оцепенении и не могла собрать мысли в кучку.
        Олег.
        Огонь.
        Драка.
        За что?
        Кев подошла, положила ладонь мне на плечо. И это выдернуло меня из ступора:
        - Ты же можешь отправиться в прошлое! Надо Олега вытащить! А, чёрт! - судорожно сунулась в сумку, которая так и висела через плечо, выудила оттуда смартфон.
        Интернета не было. Логично. Эсперанто-переводчик не работал, белая страница. И что я не догадалась установить приложение!
        - Кев! - закричала я, роняя сумку. - Вернись! Вернись назад! Спаси Олега!
        Но она лишь молча смотрела на меня. Так смотрела, что я очень остро осознала катастрофу: пути назад нет, вернуться в прошлое мы не сможем, Олег погиб.
        - Не-е-ет! - закричала я, отказываясь принимать реальность. - Не-е-ет!
        Ткнулась лбом в прохладную стену и разрыдалась. Слёзы душили, не давая вдохнуть как следует. Олег!
        Вот он отшвырнул врага в ворота. Вот ворота раскрылись. Вот ударило со всех сторон безжалостное пламя…
        - Нет, нет, нет, нет! НЕТ!!
        Я поймала себя на том, что стучу кулаками в равнодушную стену, и костяшки уже разбиты, на них кровь, на стене - багровые следы. Но боли не было… физической. Просто корчилась, сгорая в огне вместе с моим мужчиной, душа.
        Кев положила руку мне на плечо снова:
        - Vеnu kun mi…
        - Отстань от меня! - выкрикнула я. - Оставь меня в покое!
        - Мi funеbrаs kun vi, - сказала Кев. - Ni iru.
        Я обернулась с острым желанием вцепиться в неё, разодрать ей морду ногтями, убить… И увидела кровоподтёк, от виска на всю щеку. Эта травма была чем угодно, только не майской розой.
        Меня ожгло стыдом. Я стиснула зубы и постаралась взять себя в руки. Теперь меня распирало ледяной злобой в адрес преступников. Одного мы вроде как поймали, но он же действовал не один! Кораблей, задавших трёпку Кев, было минимум четыре.
        Найти.
        Разыскать.
        Сдать правосудию.
        А всего лучше пристрелить при задержании.
        Глава 3
        Патрульный скаут, код серо-синий семь с четвертью, шесть лет назад по личному времени, вне времени
        Фотографии. Их было не так уж и много: ни я, ни Олег не имели дурной привычки смотреть на мир исключительно сквозь камеру смартфона. У него был фотоаппарат-«зеркалка», профессиональный, Nikоn. Увлекался фотографией… И такие кадры…
        Закат в горах. Рассвет там же - озеро под тремя ледяными пиками, солнце бьёт сквозь туманное облако, и всё вокруг оранжево-жёлтое, и мы внутри, как в центре застывшего янтаря. Снимок на таймере…
        Уже в Петербурге. Петропавловская крепость, Летний Сад с первоцветами на едва просохших газонах. Стрелка Васильевского острова…
        Мы вдвоём. Его глаза, его длинные тёмные волосы, улыбка его, лёгкая, открытая… почти гагаринская… он еще не знает, мы оба не знаем ничего… год назад всего… всего лишь год… не знаем мы ничего о том, что нас ждёт… и впереди у нас год, целый год…
        Экран погас.
        Полный разряд! Я судорожно врылась в сумочку, за зарядным устройством, и меня бросило в холод: я забыла зарядку дома! Забыла. Забыла…
        На тумбочке у входа. Там она лежала, белый блок и к нему белый же провод. Какая же я балда!
        Где на инопланетном корабле я заряжу смартфон? Внутренний голос с ехидством подсказал: нигде
        У меня не было, не было, не было фотографий Олега! Нигде, кроме как на флэш-памяти смартфона и в соцсетях. В облачном хранилище ещё. Но на бумаге - нигде. Никакой фотокарточки, ничего. А это значило всего одно.
        Если я не найду возможность зарядить смартфон - а как я найду такую возможность на инопланетном корабле?! - я больше никогда не увижу Олега. И память начнёт неумолимо размывать его лицо, его голос, улыбку в неясный свет. Скоро я совсем забуду его.
        Проклятые инопланетные преступники.
        Амбал.
        Мелкий.
        Ненавижу!
        Я почти уже сошла с ума от горя, когда появилась Кев. Она что-то говорила, я не понимала. Взяла за плечо… Я резко вырвалась:
        - Отстань от меня! Отвали! Провались ты в ад! Сдохни! - напрягла память и вспомнила эсперанто: - Iru kасеn!
        Кев отхлестала меня по щекам. Не столько больно, сколько обидно. Помогло: я заткнулась. Меня взяли под локоть - клещами, которые Кев ошибочно называла своими пальцами, - заставили пересесть к столу.
        В апартаментах, что мне отвели, было несколько комнат. Спальня, холл, рабочий кабинет. Вот в этом самом кабинете стоял стол и два кресла… причём кресла хитрые: они приспосабливались под тебя, в них можно было занять любую позу. А в стол вмонтирован был терминал… вроде компьютера, что ли, только, наверное, что-то инопланетное совсем. Терминал плевался в меня голографическими экранчиками, я в них ни черта ничего не понимала, и потому после первого же раза оставила затею познакомиться с местным интернетом поближе.
        Теперь над терминалом колдовала Кев. Два-три пасса руками, экран вспух над столешницей, приблизился… и меня внезапно выдернуло из мира в виртуальную реальность!
        Урок языка.
        Кев решила влить в мои мозги эсперанто. Когда обучающая система отпустила меня, я могла уже сносно понимать всё, что мне говорили. Но как же разболелась голова… Думала, умру на месте!
        - Хватит с тебя, - сказала Кев, когда я очнулась. - Дальше - будешь меня слушать, научишься. В процессе разговора. Я буду стараться говорить просто для восприятия.
        Я села. Огляделась. Нет, не сон. Я в постели, постель в нечеловеческой комнате, комната - в инопланетном корабле. Олег…
        Кев крепко взяла меня за руки:
        - Приди в себя. Мы ещё не спасены. Жидкости биологические пускать будешь после.
        - Жидкости? - не поняла я.
        - Сопли, человек. Сопли! У вас, людей, они всегда наготове, по поводу и без повода. Но сейчас не время для них.
        Я села, обхватила голову руками. Боль ушла, но странное ощущение оставалось. Как будто во мне кто-то разговаривал, и разговор отдавался в ушах и памяти неприятным эхом.
        - Побочный эффект экспресс-обучения, - Кев внимательно следила за мной. - Пройдёт.
        - Ты тоже? - спросила я.
        - Я учила не язык, но эффект тот же. Как твоё имя? Как мне называть тебя?
        - Маргарита Шаврова…
        Она не смогла произнести моё имя. И так и сяк пыталась, - мне не нравилось. Лучше всего получилось Мар, но я люто запретила звать меня так, как называл Олег… о господи, при любом воспоминании о нём сердце сжималось и отказывалось разжиматься. В конце концов, мы сошлись на Мар-Шав или, проще, Маршав. И чёрт с ним! Какая мне разница, теперь-то. Когда Олега нет, нет, нет, нет, нет больше со мною рядом Олега. И никогда не будет.
        Это безжалостное «никогда» рождало в пустоте чёрные болезненные волны.
        - Проблема вот в чём, Маршав. У меня нет полного доступа к нейросети корабля: шунт вышел из строя, ментальная связь нарушена. Голосовой интерфейс… не обеспечивает полный функционал. На нём нам далеко не улететь.
        - И что? - спросила я. - Мы застряли вне времени навечно?
        - Нет, - спокойно возразила Кев. - У нас есть ты. Ты - человек. Большая удача, я б сказала. С кем-то другим шансов уже не возникло бы.
        - Не понимаю, - честно призналась я.
        - Все люди - сенсы и эмоционалы, ты не исключение. Ты сможешь пообщаться с кораблём и без шунта…
        - Издеваешься? - вытаращилась я на неё.
        - Нет, - Кев была абсолютно серьёзна. - Базовые знания ты получишь…
        - Если так, как получила язык, то ни за что! Прежде сдохну.
        - Не сдохнешь, - заверила меня Кев, и её суровое лицо треснуло вдруг улыбкой. - Тебе понравится.
        - Что понравится? - взвилась я. - Головная боль?!
        - Пойдём со мной. Покажу…
        * * *
        Рубка управления… Как мощно звучит, верно? На деле - крохотная комнатка с непрозрачными зеленоватыми стенами, и два ложемента, расположенные под углом друг к другу. Вся жизнь пилота и навигатора - в виртуальном мире, создаваемом нейросетью корабля…
        - Тебе сюда, - похлопала по одному из ложементов Кев.
        Я осторожно коснулась ладонью упругой поверхности.
        - Не бойся. Скоро я тебя отсюда гравилучом буду тащить… Кстати, программа обучения поменяется, предупреждаю сразу. Прежде, чем отправляться сюда, будешь в тренажёрном в отрабатывать… А пока - вперёд. Не бойся, не съест: режим минимальный, обучающий. Я настроила интерфейс на эсперанто, с пониманием не должно возникнуть сложностей.
        - Почему эсперанто? - спросила я.
        Кев пожала плечами:
        - Все люди знают эсперанто…
        - Обалдеть! - с чувством выразилась я. - Finа vеnkо таки наступила! Вот только я из двадцать первого века, Кев. У нас эсперанто знают дай бог миллиона два. Тебе надо было учить русский… или английский.
        - Мы не собирались проваливаться так глубоко, - помолчав, ответила Кев.
        - А что же пошло не так?
        Она поморщилась, потёрла пальцами синяк на виске, не торопившийся сходить.
        - Полагаю… всего лишь догадки, но… полагаю, преступникам стал известен наш маршрут, и они спланировали акцию по захвату… Но что-то пошло не так и для них!
        Она оскалилась в яростной улыбке. А меня вдруг продрало морозом: на корабле были и другие, помимо Кев. Навигатор как минимум. Раз ей не хватает еще одного пользователя нейросети корабля, чтобы выбраться из западни. Они погибли? Скорее всего, да…
        - Ещё ничего не закончилось, - сказала Кев и добавила, подтверждая мои догадки: - Нам с тобой нужно отсюда выбраться. Ты возьмёшь полётную карту возврата на стационар и дашь команду кораблю войти в хроноканал. Может быть, на выходе какая-то корректировка понадобится… Ты справишься, потому что ты - человек. И потому ещё, что нет у меня здесь никого, кроме тебя. Хочешь жить? Хочешь подвести мерзавцев под петлю? Учись.
        - Что они здесь делают? - спросила я. - Здесь, в прошлом. Кражи?
        - Да. Кражи… Крадут детей и подростков, перепродают тем, кто готов платить. Маршав, здесь, у нас, в хронокаверне, времени много… технически. Но по факту я бы на твоём месте попусту секунды не тратила. Ложись. Приступай к обучению.
        Я осторожно вытянулась на ложементе. Неуютно. Прямо как в фильмах про пришельцев. Берут человека, раскладывают на лабораторном столе и давай… вивисекцию…
        В воздухе замерцала прозрачная радужная плёнка, я тут же подняла голову.
        - Не бойся. Изолирующее поле, это нормально. Опусти голову. Слияние…
        Слияние
        Сначала я не почувствовала ничего. Потом… сознание резко расширилось: я лежала в ложементе и я же одновременно была кораблём…
        Я чувствовала границы хронокаверны, за границами - серая неизвестность. Внутреннее состояние - запас энергии, состояние систем корабля… многому не было названия, потому что я ощущала, но не понимала, что именно я ощущаю, и зачем это всё нужно.
        Урок первый. Навигационная задача номер ноль с четвертью
        Почему - с четвертью, удивилась я. Тут же пришёл ответ-понимание - точный перевод перевода из базовой системы исчисления в человеческую. Не отвлекаться!
        И я не стала отвлекаться.
        Из ложемента я выползла через несколько часов. Именно выползла: сознание внезапно сузилось до пределов несовершенного человеческого тела, спектр зрения - до видимого, и другие чувства-ощущения медленно угасли. Я спустила ноги, хотела встать и рухнула: коленки разъехались. Разбила бы лицо о пол, - Кев не дала. Подхватила под руку, усадила обратно.
        - Ничего не вышло, - заявила я, медленно берясь за виски. - Я - слоупок. Даун. Полная дура.
        - Я ожидала худшего, - возразила Кев.
        Она улыбалась. Одной половиной лица, той, которую не затронул синяк от сгоревшего нейрошунта. И от её улыбки мне стало дико страшно.
        Не потому, что мне улыбается инопланетянин. Уж, конечно, не потому, что из-за травмы улыбка смотрится жутенько.
        А потому, что Кев в меня верит и на меня надеется. А я… я… я…
        Я могла ведь не справиться. Судя по первому занятию, попытка у меня была всего одна. Вывести корабль из хронокаверны и вогнать в жерло временного туннеля до стационара. По уже готовой полётной карте. В очень узком диапазоне допущений. Если преступники болтаются где-то рядом… Если они вмешаются… Я же ничего не смогу сделать! Меня не учили, у меня нет опыта, я…
        - Я боюсь, - выразила я свои мысли.
        - Мне тоже страшно, - кивнула Кев. - Но мы отсюда выберемся. Не можем не выбраться!
        Мне бы эту её железную уверенность…
        На следующий день, вместо занятий по навигации, Кев погнала меня в тренажёрный зал. И в буквальном смысле слова спустила с меня восемь шкур! Физподготовка, мать её. Я думала, сдохну, но это я еще плохо знала Кев! Через десять дней начался вообще полный ад.
        Она учила меня метать ножи. Нашла, подобрала под мою руку, - или корабль ей изготовил, этот корабль просто кладезь был по части обеспечения товарами первой необходимости. Мне б такой в моём доме… бывшем доме, кольнуло сердце болью… я бы горя не знала вообще! Еда - пожалуйста. Одежда - на здоровье. Холодное оружие - на, получи.
        Огнестрел синтезировать корабль не мог, зато в оружейной нашлось до чёрта самых разных игрушек. И ни одну из них Кев взять мне не разрешила:
        - Покалечишься ещё. Хватит с тебя ножа.
        Нож метать получалось не очень. Меня ругали бестолочью, свиным телом и ещё не понятной, но от того особенно обидной, нецензурщиной. После тренажёрки и после занятий с нейросетью корабля я протягивала ноги в буквальном смысле этого слова: падала в постель и провалилась в глубокий сон без сновидений.
        А наутро муштра начиналась снова.
        Я плакала, скандалила, ругалась, - Кев оставалась неумолимой, а рука её - тяжёлой. Как влепит по щеке, чтоб не истерила… Звон потом в башке на несколько часов.
        Я усердно грызла навигаторскую науку. Научилась не промахиваться мимо тренировочных мишеней. Кев одобряла мои успехи, хотя объявлять день Х не спешила:
        - Отработай задание восемь еще раз, Маршав. Не спеши. Гробануться всегда успеем. Ещё есть у нас время.
        Чернота от сгоревшего нейрошунта расползалась всё дальше, нехорошими щупальцами, как при очень сильном воспалении, и закрывала теперь уже всю щеку, а глаз превратился в узкую щёлочку. Кажется, времени у Кев становилось всё меньше и меньше…
        И мы вдвоём забыли про Чивртика, томящегося в медицинской капсуле, приспособленной под временную тюрьму.
        Хотя нет, забыла я. Кев помнила…
        Правда, ей это не помогло.
        * * *
        - Ты почему без ножа? - шипела Кев, сжимая кулаки.
        Блин, этот нож мне досаждал не то слово как! Тяжёлый. Носишь его на ремне, как ковбой какой-то. Он мешает! Руку из-за него толком не опустишь. Им цепляешься за всё вокруг!
        - Кев…
        - Где оставила?
        - У себя.
        - Пойдём, возьмёшь.
        - Да что я как дура с этим ножом! - упиралась я. - В кого его здесь-то кидать?
        - Нож - это твой статус, - в который уже раз втолковала она, я тут же закатила глаза под потолок - сейчас начнётся нотация.
        Странный у них мир. Если ты свободный, не имеющий в анамнезе приводов в полицию гражданин, изволь таскать с собой оружие. Хоть какое. Можно даже символическое. Но мне Кев сунула в руки вовсе не символический клинок, а самый настоящий боевой. Таким убить - как нечего делать. Тяжёлая рукоять неприятно холодила ладонь.
        Тренировки тренировками, а как это я швырну нож в кого-то живого?..
        Между тем, Кев намерено учила меня кидать именно в живое.
        Во врага.
        Когда тренажёрка выдала мне в качестве мишени Чивртика - ну или кого-то очень на него похожего - я едва не напрудила в штаны! Мелкий пугал меня до одури, даже в голографическом виде. А уж достоверность у тренажёров корабля была - один к одному.
        - Бестолочь! - высказалась Кев. - Шамлоувартнав!
        Значение второго слова я уже вкурила. В нём не содержалось никакой лести.
        Самым невыносимым оказалось то, что без физической тренировки меня не пускали в ложемент навигатора. И спорь с Кев. Вопи. Кричи. Бейся головой о стену. Пока не выполнишь минимум, банка с биологической жидкостью тебе вместо прохождений навигационных задач.
        Ловко Кев меня поймала, ничего не скажешь. Ради нескольких часов виртуальной учёбы я готова была на всё. Даже на проклятый нож.
        Затягивает. Хлеще любых наркотиков. Мчишься в безбрежном космосе - легко забыть, что он виртуальный! - ведёшь корабль сквозь гравитационные возмущения, ныряешь в туннели, выходишь в горловину хроноканала… В детстве я увлекалась фантастикой, как многие из нас. Как все мы, мечтала о космосе… и чем окончилось. Пробейся в отряд космонавтов, попробуй. И там еще - сиди в запасных, жди полёта. Которого может и не быть никогда в твоей жизни. Желающих много, МКС одна.
        И вот.
        Мечта сбылась, и как сбылась!
        Если бы ещё не каторга в виде физподготовки под чутким - тираническим! - руководством Кев…
        Смысл выматывающих тренировок я осознала гораздо позже. Они, по сути, не оставляли мне времени замкнуться в себе и нянчить свои слёзы. Ни одной свободной минуточки не было присесть и задуматься, что задуматься, просто вспомнить! Тренировки, тренировки, тренировки, - для мозга и тела, на пределе. Так, что бы потом упасть и - нет, не отжаться! Провалиться в глубокий сон без сновидений. Чтобы потом, проснувшись, снова в то же беличье колесо. И так не один день, не два и не три.
        Чернота на лице Кев начала спадать, потихоньку приобретая дивные жёлто-синие цвета.
        - Может, пора? - спросила я как-то.
        Физподоготовка перестала меня убивать, но как только стало легче, Кев это мгновенно заметила. И нагрузила по новой. Сдохнуть! Если бы я знала! Если бы я только знала, чем окончится! Да я бы и близко к инопланетному кораблю не подошла!
        Полёты между звёздами? Ха! Гроб на колёсиках, вот это вернее.
        - Рано, - неизменно отвечала Кев на мой вопрос: «когда?».
        - Смотри, упустим время…
        - Здесь, в каверне, упустить что - то не получится. Здесь нет времени. Кроме личного.
        - Не знаю, - сказала я. - Мне кажется, тут есть что - то ещё…
        Что-то действительно было. Я не могла понять, не могла сформулировать. Охватившая меня тревога оставалась непроявленной, если можно так выразиться. Бесконечные тренировки - это здорово, но нельзя тренироваться бесконечно. Пора бы уже испытать полученные знания по управлению кораблём в деле.
        И… еще одно… я не могла сформулировать, обозначить словами свои чувства. Но день ото дня мне становилось всё неуютнее и неуютнее. Шестое чувство шалило или пятая точка пригорала, называйте, как хотите. Надо было выбираться из схрона, наплевав на возможные опасности. Если мы не выберемся сейчас, потом не выберемся уже никогда. Момент будет упущен.
        Но Кев не пожелала меня услышать.
        А сама я, без неё, ничего не могла сделать.
        Когда Кев, в очередной раз загоняв меня до полусмерти в тренажёрной, сказала, что пойдёт в медблок, я не насторожилась. У неё травма, логично, что нужны какие - то процедуры. Может, обезболивающие. Или ещё что.
        Кев ушла, а я долго еще дышала, как вытащенная на берег рыба. Тяжело! Какое там по горам лазить… тут тебе динамические нагрузки во всей красе.
        По горам.
        В сознание вновь вломилось лето с Олегом. Первое, и, как оказалось, последнее. Огонь, растворившей в себе Олега навсегда. Я стиснула зубы, затем впилась ими в руку - не помогло. Боль и ярость разрывали меня на части, снова. Я заперла их в сундук, на сундук навесила плакат: «Осторожно, боль». Обходить получалось, главным образом, потому, что времени не хватало ни на что. Либо пытаешься не сдохнуть, либо уже сдохла, либо среди виртуальных звёзд, либо спишь. А тут вдруг пробило.
        Цветы на горном склоне. И мы вдвоём на камне - фото через опцию отложенной съёмки, там целую серию фотоаппарат выдал, и я потом склеила в такой ролик, получился небольшой фильм на полминуты… Год назад. Всего год назад!
        Отревевшись, я встала, подняла нож… Научилась уже вгонять в устье чехла не глядя, и сама не заметила, когда начало получаться. Респект условному рефлексу, вколоченному по методу академика Павлова: Кев не знала жалости, когда видела, что я пытаюсь сфилонить.
        А в коридоре я внезапно увидела Мелкого!
        Кев шла рядом с ним. Скользнула по мне пустым, ничего не выражающим взглядом, опустила голову…
        Меня пробило ужасом осознания: всё это время Мелкий лежал в медицинской капсуле, безо всякой возможности оттуда выбраться, но - в сознании! А сознание телепата - само по себе уже мощное оружие. Как и когда он взял под контроль Кев - на расстоянии, без прямого зрительного контакта, сквозь, чёрт побери, стены! - знал только он один. Чего - то ему это да стоило, уж больно видок имел помятый.
        В ярком освещении я смогла рассмотреть поганца внимательнее.
        Невысокий, тонкие руки и ноги. Крылья, свёрнутые плащом, слегка шевелятся по концам. Не перья, нет, скорее, перепонка, как у летучих мышей, только нежнейшего бело-розового цвета. Сказочное личико прекрасного принца. Золотые, со светло-сиреневым оттенком, волосы по плечи, на концах скручиваются пружинками. Невероятно прекрасные янтарные глаза в загнутых ресницах. И совершенно мерзкая самодовольная ухмылочка. Вот вам обеим, дуры. Вертел я вас и вашу полицию!
        Меня подняло лютой ненавистью.
        Из-за тебя, скотина, погиб самый лучший человек во Вселенной!
        Я не знаю, почему он даже не попытался приказать Кев скрутить меня. Честное слово, не знаю. На его месте я бы, не рассуждая, сделала именно это. Но я была на своём месте!
        Дёрнула нож и, не долго думая, на одной ярости, метнула его в живого гада так, как метала в тренировочную голограмму. И куда там делись все недавние рассуждения, как это я, да в разумное существо, - ножом…
        За Кев!
        За Олега!
        Получи!
        Я промахнулась, конечно же. Просто Мелкий, уклоняясь, распахнул крылья, а они у него здоровые оказались, метра четыре в размахе, но не жёсткие, кончики легко загибались, не касаясь стен. И нож пропорол летательное полотнище в лучшем виде! Закапала желтовато-зелёная кровь. Насекомое он, что ли? Это ведь у насекомых жёлтая кровь, и даже не кровь, а гемолимфа. Прыгнувшее в память определение из биологии за шестой класс взогнало волну ненависти на совсем уже запредельный размах.
        Я с воплем кинулась вперёд, подобрала нож, отскочивший от стены, швырнула его снова.
        Ненавижу!
        Ненавижу, падаль!
        Ненавижу, сдохни!
        Мелкий прыгнул вверх и в сторону, шустро полетел по коридору, припадая на раненое крыло. Из раны скатывались шариками капли жёлтой крови. Я бежала следом и орала:
        - Стоять! Убью!
        Кто б там меня слушал! Мелкий влетел в ангар, я следом. Он обернулся на мгновение, и меня будто ударило прямо по мозгам: впечатление - сверху плашмя навалилась гранитная стена и придавила всеми тоннами своего веса. Я упала на одно колено, и снова кинула нож. Вот он, смысл многодневных жестоких тренировок! Умри, но убей врага. Мелкий увернулся каким-то чудом, а может, и не совсем увернулся, трудно сказать. Сознание не спешило собираться в единое целое. Единственным стержнем, на котором я еще держалась, были ярость и ненависть.
        Я ненавидела Мелкого так, как никогда и никого ещё в жизни. Я жаждала размазать его по полу, оторвать ему башку и протереть его кукольным личиком шипованный пол ангара. Разорвать на клочки! Живьём разрезать на мелкие части!
        И он дрогнул под моей яростью. Как мне объяснили потом, телепату уровня Чивртика выстоять под таким зарядом смертельных эмоций непросто. Мелкий решил не связываться. Он нырнул в спасательную капсулу, и капсула выстрелила прежде, чем я смогла подняться на ноги.
        - Твою мать! - я разрыдалась от избытка чувств. - Твою насекомую мать! Ушёл, сволочь! Ушёл!
        Кев так и осталась в коридоре. Она сидела, обессилено прислонившись к стене спиной, и миг я не жила, решив, что Кев умерла. Кто его знает, Мелкого. Мог убить, и приказывать уже трупу. Телепатия такая телепатия. Что я о ней знаю? Да ничего, в сущности. Кроме той страшной силы, что вывернула мне память тогда, в гараже, и подчинила Кев сейчас.
        Но Кев жила. Она открыла глаза, когда я присела рядом. Слабо улыбнулась:
        - Вот ведь… Попалась как ребёнок…
        Мелкий покинул корабль, и вместе с ним исчез контроль над разумом Кев.
        - Сбежал, - сказала я, с трудом приходя в себя после вспышки ярости.
        - Хорошо…
        - Что хорошего? - мгновенно взвилась я.
        - Хорошо, что ты с ним справилась, - пояснила Кев. - Я не ошиблась в тебе.
        Меня продрало по хребту льдом. О чём она?
        - Ты - человек… а у людей есть… есть склонность к телепатии… ты смогла сдержать Чивртика там, в хронопласте… с чего бы он так подставился под мой удар, на тебя отвлёкся. И здесь… здесь тоже. Когда вернёмся, пройдёшь обучение. Наши просто так тебя не отпустят, даже не жди.
        - Так ты сознательно меня использовала, - поняла я. - Намеренно! Ты и в корабль меня затащила потому, что…
        - Мне нужен был барьер против Чивртика, - кивнула Кев. - Это так. Мне нужен навигатор, и это тоже так. А ещё у меня перед тобой Долг. Ты спасла меня уже во второй раз, Маршав. Я благодарна тебе…
        - Засунь свою благодарность себе же в задницу! - грубо ответила я, усаживаясь рядом.
        Опёрлась спиной о стену, закрыла глаза. Вспышка бешенства уходила и уносила с собой последние силы. Как же я устала, нет слов! Руки дрожат, колени трясутся. И Кев…
        Вот нечего, нечего было привязываться! Она не человек. И поступки её нечеловеческие. Я нужна ей. Ей нужно выполнить задание любой ценой. Да, она провалилась, всю её команду перебили или умертвили как - то ещё. Теперь ей нужно вернуться на базу и доложить по всей форме. А чтобы вернуться на базу, ей нужна я.
        А я-то думала, что между нами возникла дружба. Что я ценна для Кев ещё и сама по себе.
        Наивная.
        После ментального плена у Мелкого Кев ощутимо сдала. Она держала себя в руках, но я видела, как подрагивают у неё пальцы. И мне снова стало страшно: если Кев вдруг умрёт, что буду делать я? Корабль мне не подчиняется, он меня только учит. Самостоятельно из хронокаверны он не выйдет. А если Чивртик вернётся? Если он вернётся с приятелями?
        Но даже если и не вернётся, я останусь тут навсегда. Одна. Умереть от недостатка кислорода или пищи я не смогу, ресурса корабля на одного человека хватит на много лет, если не на всю жизнь. И я так и буду бродить по коридорам одна, сходя с ума от одиночества… Бр-р-р-р!
        - Кев, - сказала я, - надо выбираться! Дай команду! Иначе мы застрянем здесь навсегда.
        - Может быть, - согласилась она.
        Кошка в сметане утонула, Кев приняла мой довод!
        - Подойди… Сядь… Выслушай меня внимательно, Маршав. Люди любят перебивать; сначала выслушай, вопросы задашь потом. Хорошо?
        - Да, - кивнула я, ничего не понимая.
        - Я дам команду на вылет. Но сначала нам надо уладить одну небольшую, но очень важную формальность. Да, я не в форме. Могу не пережить полёт.
        - Да что за глупости, ты будешь жить!
        Кев подняла ладонь, и я замолчала. В самом деле, обещала же не перебивать…
        - Тебя ничего хорошего не ждёт в моём мире, Маршав, - честно сказала она. - Ты - человек…
        - Что у вас, расизм процветает? - спросила я.
        - Как бы тебе сказать…
        - Понятно. Вот тебе, общество будущего. Братство Разума. Великое Кольцо, - меня несло, я не могла остановиться. - И расизм, получите и распишитесь.
        - Если ты думаешь, что Человечество - бедное сельскохозяйственное животное…
        - Овечка, - подсказала я угрюмо.
        - Овиечека, - старательно повторила за мной Кев. - Если ты думаешь, будто твоё Человечество - бедная овечка, ты ошибаешься. Зубов у людей достаточно. И боеголовок. И телепатов похлеще Чивртика…
        - Не напоминай мне об этом гаде! - взвилась я тут же. - Мы, люди, другие!
        - Другие, - нехорошо оскалилась Кев. - Как же, другие… Такие же, как и все! Гад, между прочим, из пространства Земной Федерации. Там, знаешь ли, не одни только люди проживают. Я в долгу перед тобой, Маршав. Но правда в том, что я, скорее всего, умру в полёте. И я хочу, что бы имя моей семьи защитило тебя…
        - Я тебе умру…
        - Не начинай, человек. Лучше выслушай спокойно один раз и до конца. Это ведь ты можешь сейчас сделать?
        Я обхватила себя ладонями за плечи, демонстративно показывая, что слушаю и повинуюсь, вся внимание.
        - Предлагаю оформить брак со мной…
        - Что-о? - сказать, что я выпала в осадок, значило, ничего не сказать. - С ума сошла?!
        - Не верещи, - поморщилась Кев. - Как моя супруга, ты получишь полную защиту от моего семейного Древа. Слово Старшей Матери Сапурашао тяжелее чёрной дыры. С ней не посмеют спорить.
        - А какое ей дело до меня, человечки из прошлого века?
        - Ей есть дело до меня. И она будет счастлива почтить мою память заботой о тебе.
        - Бред, - заявила я. - Выйти замуж за женщину. Что у вас, практикуют такие браки?
        - У нас, - сказала Кев, - без разницы, с кем ты живёшь, кого берёшь в официальные партнёры, если вы делаете это всё в здравом уме и по взаимному согласию. Пока ты не нарушаешь закон, закону не интересна твоя личная жизнь.
        - Кев…
        - Консумация брака не потребуется, можешь не волноваться на этот счёт. Маршав, это всё, что я могу для тебя сделать сейчас! Не отказывайся, пожалуйста.
        Я медленно взялась за голову. Кев была права, права… Но от её беспощадной логики хотелось орать и колотиться башкой о стены.
        - А если меня просто вернуть обратно? - спросила я.
        На день раньше, что бы я успела спасти Олега, о да. Но вслух я этого не произнесла. Вдруг… вдруг не сбудется…
        - Никто не будет ради тебя гонять корабль в прошлое Старой Терры, - услышала я ожидаемое. - Материнская планета Человечества объявлена заповедной зоной. Больше того, если нас засекут старотерранские патрули… Это, как вы выражаетесь… kаuzо dе lа militо - повод к войне. А нам только войны с Федерацией не хватало еще для полного счастья.
        - Весело у вас там, - сказала я. - Звёздные войны… Преступников распустили совсем.
        - Хочешь стать навигатором на нашем стационаре? - Кев знала, чем меня зацепить окончательно. - Прими моё предложение…
        - Не могу, - абсолютно серьёзно заявила я.
        - Почему? - изумилась Кев.
        - Кольца и букета нет, - объяснила я. - И Мендельсона вряд ли мы здесь услышим… А еще свадебное платье, представляешь? Белое. С фатой.
        Она смотрела на меня, честно пытаясь понять. И я уже пожалела, что ляпнула такое. Язык мой длинный…
        - Человеческий юмор, - медленно выговорила Кев наконец. - Наслышана, но сама вижу впервые. Маршав, хватит! Игры закончились, прими, осознай и уймись. Всё серьёзно. Серьёзнее некуда. Прими защиту, прошу.
        А я вдруг увидела, насколько она измучена и устала. Поняла, что до сих пор она держалась каким - то чудом. Что до состояния «упал и умер» всего один шаг. И при этом Кев думает о том, как уберечь меня от каких - то проблем, которые могут возникнуть у меня в галактическом мире. Мне стало нестерпимо стыдно за себя. Меня тут спасти пытаются, а я кочевряжусь, как говно на лопате. Позор.
        - Хорошо, Кев, - сказала я. - Давай сделаем, как ты говоришь…
        * * *
        В самой регистрации брака не было ничего интересного. Мы сообщили нейросети корабля наше желания, нейросесть сделала отметку в наших персональных профилях. Я получила фамильное имя Кев, а она получила мою душу. Пышные торжества - это опционально, как и у нас на Земле. Кому-то достаточно двух друзей и расписаться в загсе, кто-то пыль в глаза пускает паре-тройке сотен гостей, а у кого есть деньги и не лень, их свадьбы вообще по телевидению показывают, в светской хронике.
        Вместе мы пошли в рубку управления, я улеглась на навигаторский ложемент, и Кев дала мне полный доступ. Через голосовой интерфейс.
        Она не могла связаться с кораблём напрямую, за неё это приходилось делать мне. Я только надеялась, что справлюсь, не подведу её… И что моя новоиспечённая супруга долетит живой до стационара, где умные врачи помогут ей выжить.
        А дальше…
        Что будет дальше, я старалась не думать.
        Я ведь не представляла толком себе, что меня ждёт. Даже с протекцией в виде имени семьи, известной изрядному куску галактического пространства.
        * * *
        - Полный доступ,
        - Доступ подтверждаю, - нейтральный, слегка сонный голос нейросети корабля.
        - Навигатор на месте, - докладываю я.
        - Слияние…
        Я-корабль, я-человек. Две половинки становятся единым целом. Я - вижу, чувствую, осознаю всеми, доступными мне датчиками и системами дальнего-ближнего обнаружения, внутреннего наблюдения, контролем состояния умной машины - от двигателей до жизнеобеспечения. Границы хронокаверны, которая сейчас раскроется. Полётная карта на возврат к стационару. Не просто возврат - коум, прыжок сквозь пространство-время, по петле восьмой навигационной задачи… с поправкой на возможные противодействия…
        - Начинаем переход.
        - Поехали! - вырывается из меня неуставное слово.
        Пограничный барьер хронокаверны рушатся, выпуская нас в свободный полёт.
        * * *
        Настоящий, не виртуальный, космос грандиознее и величественнее тренировочного. Он живой. Он громадный! Он - дышит, существует, говорит. И я вижу пути! Не так, как в заданиях, иначе, но я вижу, вижу гравитационные волны и возмущения, чувствую провалы, слежу за КЕв - телеметрия от неё и правда нехороша… и я реагирую на смерть, несущуюся прямо к нам.
        Галактическая преступность решила поиграть со мной в стрелялки? Я не могу ответить огнём. Но я могу увернуться и сбежать в жерло хронопортала, уже раскрывающееся передо мной лепестками дивной энергетической розы. Я пройду по краю и брошу корабль в самый центр цветка. А бандиты останутся кусать локти.
        Мне почудилось в глубине сознания присутствие Мелкого… или кого-то с похожими способностями. Сгинь! Ненависть отошла от меня концентрическими волнами-цунами: сгинь, ублюдок, если ты не один, то сгиньте вы все! Сдохнете, твари! Хрен вам моржовый, а не наш с Кев корабль.
        Роза хронопортала сомкнула вокруг нас свои лепестки. Мы прошли! Мы успели! Я смогла!
        - Корабль в теле пространственно-временного канала, по маршруту, координаты точки выхода - серо-синий, двенадцать и шесть, - спокойным, слегка сонным, голосом сообщила управляющая нейросеть. - Расчётное время перелёта - четыре часа и две четверти. Контроль не требуется.
        Отлично, что не требуется контроль. Встаю с ложемента - пальцы слегка подрагивают, в сознание метельное похмелье, как всегда после разрыва ментальной связи с системой корабля.
        - Кев! Я сделала это! Мы летим к тебе, на твой полицейский стационар!
        Кев не ответила мне. Она лежала на своём ложементе безвольной куклой. Без связи, без сознания…
        Четыре с половиной часа. Четыре часа! Кев, живи. Как хочешь, но живи. Я не смогу без тебя…
        А теперь смотрите. Управление в корабле - спаренное. То есть, в ложементах должно одновременно лежать два тела, пилот и навигатор. Если кто - то из них потеряет сознание, как Кев, например, то второй по идее должен справиться - за себя и за напарника. Но если потерявшего сознание отвезти в медблок, а его место в течение десяти минут никто не займёт, то корабль автоматически вернётся в режим консервации.
        Наверное, такая опция была оправдана. Наверное, конструкторы корабля знали, что делали. А, может быть, корабль был устаревшей моделью - из-за того, что и в Галактике полицию по остаточному принципу снабжали. Я не знала причины и не хотела её знать!
        Как я пережила эти четыре часа, лучше не вспоминать.
        Каждые полчаса десятиминутные перерывы. Кев вроде дышала… но я же не врач! Я не знала даже того минимума, который положен любому члену экипажа полицейского скаута. Что я могла сделать? Взять за руку, проверить пульс… прислушаться к дыханию…
        Пытка бесконечностью.
        Я почти сошла с ума к концу полёта.
        Ни на какие маневры при выходе из хроноканала не решилась. Перевела в дрейф и врубила аварийку, - Кев показывала, как. И снова долгое ожидание. Пока подлетят, пока пристыкуются, - а вдруг я ошиблась по неопытности, а вдруг меня поймали всё-таки, а вдруг сейчас сюда войдут бандиты? Плазма в лоб показалась лучшим исходом. Потому что если не пристрелят сразу…
        Я положила ладонь на рукоять ножа. Страшно? Очень. Но у преступников мне делать нечего. Там Мелкий. Если я что-нибудь понимала, тип он мстительный и мерзкий, несмотря на свою сказочную внешность. Что он со мной сделает, не хотелось даже гадать.
        … Они пришли - в активной броне, вправду, что ли, инопланетяне, как их иногда ещё в фантастических фильмах показывают: безликие фигуры, облитые металлическим серебром. Уложили Кев в передвижную капсулу. Врач не знал эсперанто, такая досада! Я не смогла понять его - или это была женщина? - жестов. Всё хорошо? Или всё плохо? Насколько хорошо? Насколько плохо? Но голографический экранчик на верхней части капсулы светился фиолетовым, я порадовалась, что не красным… так, может быть, всё будет хорошо?
        Я не знала, что у моих новых друзей цветом опасности был именно фиолетовый, как у нас красный. У нас - цвет крови. У них - свет безжалостного солнца древней планеты, откуда эта раса вышла в космос. Тамошняя жизнь проходит по ночам либо в тени гигантских лесов, способных спасти нижние ярусы от беспощадного света…
        Мне жестом велели идти следом, я пошла. Хорошо, что сумку свою с собой захватила, когда мы с Кев вместе пришли в рубку управления. На тот случай, если придётся бежать, глаза вытаращив… чтобы не метаться и не рваться в комнату, где сумка лежит. Вот как сейчас. Вряд ли мне бы дали свернуть куда - то ещё. Топай по коридору прямо. Шаг влево, шаг вправо…
        Про расстрел думать очень не хотелось.
        Ну, не такие же они тут, наверное… Да, полицейские. Но я же не преступница. Я же наоборот… Но, украдкой рассматривая молчаливые фигуры, больше всего походившие в своей броне на бездушных андроидов, я не испытывала никакого желания досаждать им вопросами.
        От мерзкого страха внутренности смерзались в тяжёлый склизкий ледяной ком, и рука сама касалась ножа. Нож у меня не отобрали…
        Что я тем ножом против активной брони сделаю? Ничего. А вот с собой… с собой могу. Наверное. Умирать совсем не хотелось.
        Короткий перелёт к стационару. Наш с Кев корабль остался в пространстве. Его подберут потом. Будут исследовать. Потом решат - в утиль или, после технического обслуживания, снова в строй. Чёрные ящики, опять же, или что тут в галактической машине вместо них. В челноке места было маловато, я сидела между двух особенно высоких и широких долбаков. Вот, наверное, со стороны смешно смотрится. Они же тут все - по два метра и выше, даже врач. Я со своими ста семидесятью четырьмя сантиметрами против них как шавка против слона… И чего боюсь, спрашивается? Это сослуживцы Кев… они, пусть не друзья, но не враги.
        Нас встречали.
        Два врача, как понимаю, уже без брони, просто в зелёных костюмах, здорово похожих на наши хирургические. Капсула с раненой стремительно уехала вместе с ними, на специальной платформе.
        А ко мне шагнул - тип! Невысокий - относительно бойцов, конечно же, - но мне он показался маленьким на их фоне. И его глаза… От его взгляда меня пробило ужасом с головы до ног: я увидела Мелкого! Такой же взгляд! Точно такой же!
        Всё-таки преступники.
        Прости, Кев.
        Я схватилась за нож.
        Глава 4
        Код серо-синий, стационар Службы Спасения двенадцать и шесть, минус пять и три четверти лет личного времени, минус пять и три четверти лет от базового времени
        - Шея не болит? - спросили у меня на эсперанто.
        Я хотела помотать головой, но идея, прямо скажем, была так себе. Пришлось прижать ладони к горлу.
        Конечно, мне не дали себя зарезать! Но поцарапаться, скажем так, я успела. Раны неприятно ныли, меня всю трясло, несмотря на успокоительные. Чуть я не сглупила, в последний раз в своей жизни. Одно дело, в космическом бою уходить от смерти - а там реально смерть была, нас не собирались брать в плен, стреляли на поражение, как я ещё, не имея боевого опыта, сумела вогнать корабль прямо в жерло хроноканала… Дуракам счастье!
        Совсем другое, самой полоснуть себя же ножом по горлу.
        - Итак, что у нас в анамнезе, - спокойно заговорил тип со взглядом Чивртика. - Человек из двадцать первого века докосмической эпохи Старой Терры. Успешный проход между хронопластами - без опыта и навыков, на грани чуда, я бы сказал… если бы не знал хорошо людей… Попытка суицида. И что теперь со всем этим прикажете делать?
        - Не знаю, - просипела я.
        Я не знала. То, что передо мной не Чивртик ни разу, я уже видела. Без крыльев, совсем человеческие глаза - карие, с белками, смуглое лицо расчерчено тонкими белыми линиями так, что на коже получался клетчатый рисунок. И руки такие же. И, надо думать, всё остальное. Не рисунок, врождённая пигментация, может быть, генетически запрограммированная, а может, естественная. Где-то в Галактике живёт и такая раса, надо думать. Клетчатая, как сетчатый жираф. Только кожа не оранжевая, а просто смуглая, с синеватым отливом.
        Коса до талии, светло-коричневая, почти бежевая, на кончике - какие - то девчачьи колокольчики, у висков выпущено по пряди, и в каждой прядке - такие же колокольчики. Золотые с бриллиантами, между прочим. Оригинал. Излучает доброжелательность, аж светится.
        Вот только глаза у него страшные.
        Пожалуй, хуже, чем у Чивртика.
        - Рмитан-ранеш Санпор, - назвался он, - ак-лидан леутирем соум дамэль, первый ранг.
        - Вы врач? - уточнила я.
        - Да. Психолог, если говорить в понятных вам терминах. Психиатр.
        - А еще - особист, - сказала я. - Так?
        - Вас не проведёшь, - посмеялся он. - Ваше имя?
        - Маргарита Шаврова.
        На имени он ожидаемо споткнулся. И тогда я мстительно добила:
        - Александровна.
        - Что?
        - Шаврова Маргарита Александровна.
        Он оценил. Улыбался, внимательно меня рассматривая. От его взгляда сердце само проваливалось в пятки, и хотелось дезинтегрироваться в кварковую пыль прямо на месте. Интересно, преступники чувствуют то же самое, когда этот Санпор их допрашивает?
        - Я выучу русский язык, - ласково пообещал он мне. - Скоро вы не сможете надо мною смеяться.
        Флаг в руки. Русский, насколько я знала, к простым языкам не относился, это вам не эсперанто. Не было причин относиться к моему собеседнику плохо, но я никак не могла простить ему сходства с проклятым Чивртиком…
        - Я не собиралась смеяться над вами, док, - сказала я искренне. - Я просто…
        - Боитесь меня, - подсказал он. - Почему?
        - У вас глаза как у Чивртика, - призналась я.
        - А-а, - он тронул пальцами подбородок и взгляд его на секунду размылся, словно он общался в не слышном мне диапазоне с кем - то ещё. - Чивртик Сацивиримэск. Вот вы на кого напоролись. Что ж, личность известная… Ловим! Поймаем, я лично с ним… побеседую. Не будете возражать, если я припомню ему еще и вас?
        - Пожалуйста, - пожала я плечами. - С чего мне возражать?
        - Вот и славненько.
        Он пугал меня по - прежнему, но сквозь страх пробивалось теперь любопытство. Страшный, но интересный. Ясно уже, что не преступник, не Чивртик… но способности у него те же самые. Тоже телепат. И сейчас копается у меня в мозгах… а что бы ему не копаться, должность же позволяет.
        - Читать мысли нетелепата прямо запрещено.
        Я подпрыгнула:
        - А что вы сейчас делаете?! Разве не это?
        - Эти мысли прописаны у вас на лице крупными картинками, - усмехнулся Санпор. - Мой возраст и опыт и профессиональная деятельность позволяют в таких кристально чётких случаях не прибегать к паранорме вообще. Спрашивайте. У вас есть вопросы, я вижу.
        - Что с Кев? - прямо спросила я.
        - Состояние стабильно тяжёлое.
        - Она будет жить?
        - Не знаю… - Санпор прошёлся по комнате, остановился у панорамного окна, демонстрирующего какой-то водопад - в объёме. - Врачи не дают гарантий.
        Я поняла, что вопрос задел его сильнее, чем он хотел мне показать. Наверное, телепатия работает в обе стороны. Чивртик пытался влиять на меня, но ведь и я сумела дать ему по мозгам в ответ! Не зря же он поспешил смыться побыстрее, подлец.
        Водопад создавал полную иллюзию присутствия. Как будто действительно лился за настоящим окном настоящего дома. Приглушённые звуки падающей воды, шорох листвы… кратковременно прошёл ливень, теперь над белыми скалами светило солнце, дробясь в летящей воде на мелкие радуги. Я была уверена, что если просижу перед окном достаточно долго, то вполне себе увижу закат. И звёздную ночь. И утро…
        - Поскольку сознание Кев неактивно, - сказал Санпор, - единственным источником сведений о приключениях в хронопласте двадцать первого века докосмической эпохи Старой Терры являетесь вы, Маршав. Надеюсь, не возражаете, если я буду называть вас именно так?
        Я мгновенно поняла, куда он клонит, и меня бросило в жар, а потом в холод, а после - в самый настоящий ужас. Сразу вспомнился Мелкий, и как хреново мне было в гараже… не хочу!
        - Понимаю, - догнал меня беспощадный голос. - Сочувствую. Но помочь могу мало чем. Вам нужно стиснуть зубы и пережить…
        - Что пережить? - спросила я нервно. - Дамп моей памяти?..
        - Серию ментальных сканов, - мягко объяснил он, не оборачиваясь. - Вы - храбрая девочка. Вы выдержите.
        - Блажен, кто верует, - пробормотала я, обхватывая себя руками за плечи.
        - Нам нужно ваше согласие. Нужна ваша добровольная помощь…
        - Это же формальность, верно? - пересохшими губами спросила я. - Вы же можете и так…
        - Можем, - кивнул он совсем по-человечески. - Но лучше бы вам не сопротивляться. Ещё лучше - помочь…
        - Как я могу вам помочь, о господи! - выдохнула я. - Я же не телепат!
        - Да, вас не учили. Но у вас прекрасные врождённые данные… Попробуем? Сложного-то немного…
        - Давайте, - сказала я.
        Интересно, был ли у меня выбор? Полагаю, никакого. Просто удивительно, с чего этот Санпор со мной так долго нянчится. Разве у особистов есть какие-то моральные принципы? Да ещё у особистов с такими возможностями. Дамп памяти… ментальный скан… эти слова сами по себе вгоняли в ужас. Но страшнее всего оказалось участливое сочувствие. Санпор, в отличие от меня на тот момент, прекрасно понимал, что меня ждёт. И я прекрасно осознавала, что он - понимает, а я - даже не представляю себе.
        - Подойдите к интерактивному окну. Внимательно рассмотрите пейзаж, постарайтесь запомнить детали. Как будете готовы, дайте знать.
        Я внимательно, как просили, оглядела картинку. Водопад… белые скалы… многоцветные радуги…
        - Теперь закройте глаза. Не подглядывая, вспомните увиденное. И только это. Всё остальное должно остаться в стороне…
        Всё остальное - это тревога за Кев, ненависть к Мелкому, страх перед собственным будущим. Я постаралась убрать ненужное на задворки памяти, и оставить только окно, только пейзаж, только водопад, растения, солнце и радугу.
        - А теперь посмотрите-ка сюда.
        - Уже всё? - недоверчиво спросила я.
        - Разумеется. Это очень простой скан, поверхностный, вы не должны были почувствовать его. Смотрите, - передо мной развернулся голографический экран.
        Санпор каким-то чудом перевёл считанную из моей памяти картинку в память своего терминала. И в воздухе развернулось второе окно, практически идентичное первому, только неподвижное, без эффекта присутствия.
        - Ого, - только и сказала я. - Вот это у вас тут техника, однако!
        - Стараемся, - улыбнулся Санпор. - Я знал, что у вас получится. Вы - человек, для людей свойственно образное мышление. Но вы превзошли все мои ожидания. У вас не просто склонность к телепатической паранорме, как у всех людей, у вас одарённость, я бы сказал. Вам даже не надо будет вживлять имплант, скорее всего.
        - Что, я стану такой как вы?! - не поверила я.
        - Почему нет? Натуральнорождённому добраться до первого телепатического ранга не просто, но у вас вполне может получиться, все данные для этого есть. Но об этом позже. Сейчас нам нужно вынуть из вашей памяти всё, что касается ваших приключений с преступниками. Основной принцип вы поняли. Начнём?
        - Давайте, - кивнула я.
        - Не бойтесь. Я буду задавать вопросы, вы будете вспоминать событие. Старайтесь вспомнить максимально точно. По возможности, снижая накал эмоций. Нас интересуют прежде всего факты, а не переживания. С переживаниями работать будем потом.
        Я пропустила мимо внимания последнюю фразу, а зря, как вскоре выяснилось. Вся соль скрывалась именно в ней. Потому что как врач-психотерапевт Санпор оказался лучшим из всех, кого только можно было найти в окружающем пространстве. Я попала по полной программе. Впрочем, всё это было потом.
        Легко ли за один вечер пережить все девяносто с лишним дней, что я прожила от начала грозы над моим домом в Ольгино до сегодняшнего дня на стационаре спасательной службы? Полное погружение. Как будто фильм в интернет-кинотеатре остановили, передвинули назад ползунок и запустили снова, останавливая и возвращая на заинтересовавший отрывок снова и снова.
        Каково это, раз за разом переживать гибель Олега потому, что личность Амбала интересовала Санпора едва ли не сильнее, чем личность Чивртика. А я-то думала, этот бугай только в качестве физической силы присутствовал. Но нет, он был очень важен для следствия.
        Каково это, раз за разом проживать собственную ненависть, когда я рвалась убить Мелкого? Никуда ничего не ушло. Когда я мысленно оказалась в той точке, я прожила всё заново снова так, как будто оно происходило прямо сейчас. Очень болезненный, очень неприятный опыт.
        Когда пытка наконец-то закончилась, я не могла пошевелиться. Лежала раздавленной лягушкой и мечтала сдохнуть уже наконец. В голове всё перемешалось и спуталось, я уже не понимала, где я - в комнате-для-допросов (на самом деле, она называлась не так, но я забыла) или там, на Земле, или - на корабле у Кев, или - в ложементе навигатора, в учебной программе, в реальном бою, - всё крутилось в моей голове одновременно, и я падала в этот водоворот, сходила в нём с ума без всякой надежды на спасение.
        В конце круговерти, в самом центре гигантского цветка, раскрывающегося лепестками болезненных воспоминаний я внезапно увидела свет. Как будто жерло хроноканала вновь раскрылось передо мной. И всё, что от меня требовалось, - лишь вогнать себя внутрь и довериться спасению.
        Я сделала это.
        Как, не спрашивайте. Сама не поняла.
        Стены. Потолок. Живое окно напротив.
        Всё?
        Всё уже закончилось?
        - Да, - ответили мне. - Всё закончилось…
        Я попыталась сесть, Санпор помог. Подсунул мне под спину жёсткую подушку, подушек здесь было множество, на них можно было сидеть, лежать, стоять, класть хоть под голову, хоть на ноги… Я не помнила, видела ли эти подушки раньше, может, видела, может, нет, да какая к чёрту разница!
        Голову разрывало адовой болью.
        - Выпейте… полегчает.
        В моих руках возник стакан с прозрачной жидкостью. Слабый больничный запах говорил о том, что в жидкость напихали лекарств, и как бы вообще не снотворное. Плевать, решила я, и выпила залпом, как водку, до дна.
        - Сейчас вы уснёте, - подтвердил Санпор мои подозрения. - Когда проснётесь, будете уже почти в порядке. Тогда и поговорим.
        Господи, о чём… Всё ведь уже из моей башки вынул.
        - Не переживайте, - мягко сказали мне, - был бы собеседник хороший, а о чём поговорить, всегда найдётся.
        - Что со мной будет дальше? - спросила я. - Вернёте меня обратно?
        - Нет. Прости. Вот уж это - совершенно точно нет. Гонять корабль в прошлое, да еще в пространство условного противника, из-за одной-единственной девочки никто не будет. Кроме того, ты - де-факто гражданин нашего пространства, если так-то уж разобраться. Ты вступила в брак. Идентификатор личности на Маршав Сапураншраав уже готов. Хотя бы о гражданском статусе своём голова у тебя пусть не болит.
        Мы уже на ты, удивилась я. И тут внезапно ударило сном: сработало выпитое лекарство.
        * * *
        Маршав Сапураншраав. С непривычки фамилию не выговорить, но я старалась. Взялась учить маресхов, на котором тут говорили практически все. Русский, говорите, сложный? Ага. Поучите инопланетный! Даже с галактическими супертехнологиями вроде обучающих мнемографов. Слова-то запоминаешь хорошо, а вот как ими пользоваться… и чтобы без дикого акцента…
        Каждый день я ходила в медблок проведать Кев. Надоела врачам хуже тёртой с чесноком и хреном редьки. Я прямо чувствовала, как их кособочит при одном моём виде, но они держали себя в руках и вежливо объясняли мне, что улучшений, равно как и ухудшений, нет. Сохраняйте надежду…
        Я бы ходила в тренажёрную, после марафона, который устраивала мне Кев каждый божий день на своём корабле, тело просило нагрузки. Но каждый раз думала, что встречу там других, и что я им скажу, а что они скажут мне… На стационаре всё пребывало в бесконечном движении: кто-то уходил в патрульные рейсы, кто-то из рейсов возвращался, кто-то восстанавливался после рейса, кто-то ожидал нового дежурства… Людей здесь не было вообще. Сплошь соплеменники Кев - маресао. Привыкнуть к их узким нечеловеским лицам, длинным косам, глазам без белков со зрачком ромбовидной звёздочкой пока не получалось. Тут лишь доктор Санпор, пожалуй, по внешности был близок к человеческим параметрам, если не считать клетчатой кожи. Но с Санпором общаться - то еще удовольствие…
        Я понимаю, такая у него работа. Нашёл в моём лице отличный материал для научной монографии по психологии межрасового взаимодействия на тему Человек из прошлого среди маресао современности Вот только хочу ли я быть лабораторной крыской, спросить у меня забыл.
        Меня никто не запирал и ни в чём не ограничивал, и однажды я набралась храбрости покинуть известный мне до мельчайших гвоздиков путь к медблоку. Терминал, что мне выдали, по функциям своим здорово напоминал смартфон. В нём была карта стационара, календарь, всякие местные новости, в которых я мало что смыслила, но про базовую планету, в пространстве которой стационар находился, информацию восприняла с удовольствием.
        На планете тоже жили преимущественно маресао, планета была сухой и жаркой, пригодной для жизни лишь в высоких широтах. На одном полюсе плескался океан, а на втором находилось два материка, разделённые между собой узкой полосой пролива. Светская и культурная жизнь кипела прежде всего там. Сушу на экваторе занимали обширные пустыни с редкими оазисами. Экватор никого не интересовал, кроме, разве что, экзобиологов, изучавших обитателей оазисов, и инженеров, строивших в пустынях атомные станции, дающие планете энергию.
        Станций, правда, было мало. Население планеты не превышало миллиарда…
        Наверное, мне можно было слетать туда. Если бы я захотела, меня бы отпустили. Но лететь пришлось бы за счёт Кев, что меня совсем не радовало. На такие полёты следовало зарабатывать самой. А как - вопрос…
        Коридор внезапно закончился огромной обзорной площадкой. Я так и не поняла, экраны вокруг или действительно прозрачная обшивка, сквозь которую можно видеть звёзды своими собственными глазами. Впоследствии узнала - не экраны. Роскошь для космической станции, но конструкторы стационара посчитали, что роскошь в данном случае необходима.
        Я сделала шаг и повисла в необъятном космосе. Проход за мной закрылся. Отовсюду миллиардами звёзд смотрела на меня Вселенная.
        Здешнее небо ничем не напоминало тёмное небо моей родной планеты. Звёзд было так много, они прижимались друг к другу так близко, что для мрака уже не оставалась никакого места. Море сияющего света лилось со всех сторон. Я словно застыла в центре огромного, заполненного холодным огнём шара.
        Космос!
        Безбрежные звёздные реки!
        Я вдруг осознала, зачем я здесь, для чего - я хочу мчаться среди звёзд, вести корабль от точки входа к точке выхода, нырять в цветочные жерла энергетических порталов между хронопластами, сражаться и побеждать! Я хочу стать навигатором. Только этого и хочу.
        И, может быть, хочу ещё узнать, жива ли моя мама…
        Семь веков спустя - конечно же, нет, но в том хронопласте, откуда меня выдернуло, она должна прожить полную жизнь и тихо уйти от старости. Но если Мелкий посчитал, что можно навредить моим близким, раз уж со мной поквитаться не вышло… Кулаки сжимались сами от яростного бессилия. Мама, отец, мои сводные… Если бы узнать о них хотя бы что-то…
        Но я понимала, что это невозможно.
        Олег.
        Ещё одна боль, с которой предстояло теперь жить дальше.
        Вызов через терминал. Я не глядя приняла: вдруг новости о Кев. Но нет, мечтать не вредно, вредно не мечтать: Санпор. Добрый доктор каждый день приглашал к себе в кабинет на задушевные беседы, и попробуй откажись. Между прочим, выучил русский.
        За двенадцать дней.
        Я подозревала его в жульничестве, в том, что русский он всё-таки знал, но по какой-то причине не признался сразу. Он лишь загадочно улыбался в ответ.
        - Всему своё время, Маршав. Всему своё время. Я расскажу тебе, как выучил твой язык, но пока не сейчас. Сейчас мы с тобой займёмся упражнением на самоконтроль: ты должна научиться хорошо держать при себе свои эмоции прежде, чем я рискну выпустить тебя в общество.
        И я училась.
        А упражнения-то все какие были дурацкие. Рифмованные. Санпор любезно перевёл все эти считалочки на русский, и они крутились в голове, как испорченный патефон. Прилипучие до изумления! Тот, кто их придумал, либо гений, либо сумасшедший, либо и то и другое вместе.
        Но каким-то волшебным образом я стала спокойнее спать по ночам. Память о страшной гибели Олега перестала выдёргивать меня из тягучих кошмарных видений, сами сны тоже сошли на нет. Я не сразу это заметила, а заметив, не сразу соотнесла следствие и причину…
        - Я же говорил, - сказал Санпор в ответ на мою неловкую попытку извиниться, - что тебе когда-нибудь станет стыдно за своё поведение, Маршав. Ты мне не верила. Что «больше не буду»? Нет уж, будь, пожалуйста. Ты из тех, кому нужны свои собственные грабли, на чужих учиться не достаёт ни терпения, ни мудрости…
        Грабли! Можно подумать, он их когда-нибудь в своей жизни видел. Я сразу вспомнила усыпанный жёлтыми листьями сад возле нашего дома, и как я в детстве бегала по ним, поднимая носками кроссовок, а потом прыгала прямо в собранную мамой кучу… Слёзы сами собой вспухли на глазах: сейчас бы взять в руки грабли и собирать листья в саду и вокруг дома, укрывать на зиму виноград и розы, вдыхать тёплый, с летающими паутинками, воздух короткого северного бабьего лета…
        Сейчас, по личному времени, как раз наступила бы осень. Синяя, золотая, с хрустким ледком на лужах после вчерашнего дождя…
        - Благодарю за чудесную визуализацию, Маршав, - голос доктора Санпора вторгается в мою грусть и разрушает созданное видение полностью. - Но лучше не позволять ностальгии брать над собой верх.
        - Вы подсмотрели мои мысли! - возмутилась я.
        - Ничего удивительного, ты до сих пор под телепатическим надзором, Маршав.
        - Так выкиньте свой надзор в мусорник! Что вам мешает?
        - Так не могу, - вернул он мне любезность. - Пока у меня нет уверенности в том, что ты не сорвёшься в самый неблагоприятный момент.
        - А когда у вас появится такая уверенность?
        - А это уже не от меня зависит.
        Вот такого примерно содержания беседы повторялись у нас регулярно, и успели меня уже изрядно подзадолбать.
        - Док, - сказала я на вызов, не дав ему и рта раскрыть, - перебор! Я у вас уже была сегодня!
        - Не кипятись, - посоветовали мне. - Лучше возьми ноги в руки, воткни гипердрайв себе в…
        - … жопу, - подсказала я, не удержавшись.
        - Куда хочешь! Чтобы сейчас же была у меня.
        И отключился. Что с ним будешь делать! Не приходить - не вариант. Вообще удивительно, как должностное лицо такого уровня меня терпит и со мной возится. Санпор был на стационаре кем-то вроде наместника бога: следил за психическим состоянием всех сотрудников, вёл приём - если у тебя возникает проблема, ты всегда можешь придти в милый кабинет с водопадом в фальш-окне, проводил ментальные допросы преступников, а так же занимался чем-то вроде контрразведки. Чтобы на стационаре не завелась крыса, сливающая инфу преступникам, грубо говоря. Как его хватало на всех, я не представляла себе даже. Стационар со всеми своими службами вмещал в себя почти пятьдесят тысяч разумных. У Санпора, скорее всего, были помощники, просто меня с ними не знакомили…
        Я пришла и с порога возмутилась самоуправством. Доктор внимательно меня выслушал, потом сказал кому-то, кого я, увлечённая своим гневом праведным, сразу не заметила:
        - Как я и говорил, повышенная эмоциональность. Но ты работал с людьми, Барунео, ты должен знать, как с этим справляться.
        Ой-й. Жар бросился мне в лицо. Как нехорошо получилось!
        - Маршав, это мой давний друг, Барунео Катрам, - сказал доктор. - Барунео, это Маршав Сапураншраав, о ней я тебе рассказывал.
        - Рада знакомству, - выдавила я, честно пытаясь провалиться сквозь пол от стыда.
        Надо же было выставить себя полной дурой перед гостем Санпора! А гость наверняка очень важный, раз ему решили меня показать.
        Барунео кивнул мне. У него был типичные для маресао тёмно-лиловые глаза с чёрной звёздочкой зрачка, ярко-алые волосы, убранные, естественно, в толстую косу до пояса. Лишь у висков пряди отсвечивали ядовитой анилиновой зеленью. Дань моде? Седина?
        - Маршав, в группе Барунео внезапно образовалось место для навигатора-стажёра. Пойдёшь?
        - Я-а? - я даже заикаться начала от такой новости. - Конечно!
        Меня возьмут учиться! Я буду учиться! Я всё-таки стану, стану навигатором!
        - Даже не сомневался, - удовлетворённо заключил Санпор. - Что скажешь, друг?
        - Необходимы тесты, - невозмутимо сообщил Барунео, поднимаясь.
        - Что, прямо сейчас? - изумилась я.
        - Почему нет? Или у вас назначено свидание?
        - Нет, - ответила я. - Никакого свидания у меня нет…
        В самом деле, почему не прямо сейчас. Не готова? Глупости какие… с такой постановкой вопроса я буду не готова всегда.
        - А что будет, если я… провалю тесты? - спросила я, замирая от страха.
        Могу провалить. Легко. Да, я водила машину, оставленную мне отцом, да, я на наглости и везении увела патрульный скаут из-под носа у бандитов, но… но… но… но… Но вдруг я не справлюсь с тестами?! У меня нет даже минимальной базы, какая имеется у любого подростка просвещённой Галактики!
        - Сначала вы их провалите, Маршав, - скупо улыбнулся Барунео. - Тогда поговорим.
        Утешил. Я взялась грызть костяшки пальцев, поймала себя на этом, опустила руку. Никаких нервов не хватит теперь!
        - Я с вами, - вызвался Санпор.
        - Твоя подопечная до сих пор под телепатическим надзором? Пора прекращать.
        - Я не учу тебя водить корабли, Барунео, - с достоинством заметил Санпор.
        Ага, тактика у нашего доктора, похоже, одна на всех. Перекинуть шарик. Взять за совесть. То-то у господина Катрама глаза к носу съехались.
        * * *
        Я ожидала чего угодно, только не проверки в условиях, приближённых к боевым! Меня привели в ангар, к кораблям. Пусть тренировочным, но - никакой виртуальности. Вот тебе, Маршав, настоящая реальная машина, позорься, сколько душа пожелает…
        - В чём дело? - тут же заметил моё замешательство Катрам.
        - Я… я просто думала… будет виртуальный тренажёр…
        - Судя по тому, что я о вас слышал, базовые навыки вы получили.
        - Ну…
        - Вы вывели скаут из чужого хронопласта под огнём врага, - указал мне учитель. - Успешно провели его через туннель. Успешно же вывели в физическое пространство в зоне ответственности нашего стационара. В чём еще вы после этого сомневаетесь?
        Я замолчала, не зная, что ответить. А правда - в чём?
        - Где ваша человеческая самоуверенность? - задали мне очередной вопрос.
        Без ехидства, но с любопытством. Я растерялась еще больше. Как, скажите на милость, реагировать на подобное?
        - Смелее, Маршав, - подбодрил меня Санпор. - Это - тренировочный монитор, он вас не съест.
        Я проглотила вопрос «а что, корабли могут сожрать сознание новичка?», стиснула зубы и пошла вперёд.
        Корабль был почти таким же, как тот, на котором уходили от Земли мы с Кев. С той только разницей, что в рубке управления ложементов было не два, а четыре. Логично. Стажёров надо контролировать и подстраховывать…
        Я вытянулась на ложементе, и тот послушно изогнулся, принимая наиболее удобное для меня положение и конфигурацию. Затылок коснулся сенсоров в изголовье.
        Маршав Сапураншраав, стажёр.
        Принято.
        Слияние
        Цветные сполохи разошлись, и я вновь стала единым целым с нейросетью корабля. С той только разницей, что рядом был кто-то ещё. Я чувствовала его, чужое сознание, оно присматривалось ко мне с доброжелательным любопытством, и ничуть не походило на привычный врачебный интерес доктора Санпор.
        Барунео?
        Тут же пришёл отклик. Положительный.
        Да, инструктор тоже разделил единение с нейросетью тренировочного монитора и - через корабль! - со мной. Мы были вместе и в то же время каждый сам по себе, и у меня опять не нашлось слов, чтобы объяснить своё состояние! Эмоционально - общая волна, нацеленная на результат.
        Диспетчер, код сине-зелёный, два и пять третей, запрашиваю вылет.
        Код сине-зелёный, два и пять третей, вылет разрешаю.
        Стажёр, управление отдал.
        Что ответить, а ответить надо, надо… господи, ну логику ж включи, дурища…
        Управление приняла
        Вылет
        Есть
        Корабль заскользил к сияющей арке ангарного портала в космос.
        Звёзды, звёзды, звёзды, звёзды… Я - слышу их, чувствую, узнаю.
        Тренировочная зона семь-фиолетовый
        В сознании разворачивается карта окрестностей стационара, и я вывожу маршрут. Он очень короткий, всего один переход через стационарные пространственные врата. Мне всего-то и надо, что вывести корабль в зону их действия и направить в центр прохода.
        Я-человек и я-корабль - лечу. Потоками прозрачного света разливается впереди, в приёмной зоне врат, роза входа в гиперканал, и мне нужно попасть прямо в её центр, что я со вкусом и делаю.
        Время прыжка на таком расстоянии - мгновенно. Нейросеть монитора выдаёт оценку моим действиям, она высока.
        Я смогла. Ай да я!
        Навигационная задача восемь…
        Есть!
        И вот тут сходу же начинается позор…
        Потому что чудес не бывает. Потому что народ год учится, а потом ещё год зарабатывает допуск на самостоятельные, без старшего навигатора, полёты. И уж виртуальный налёт вообще на столетия идёт, если вдуматься.
        Везение - это случайность. Постоянное везение - система. Именно системы у меня и не было…
        Назад возвращалась в подавленном состоянии. С первого раза не попала в розу врат, ведущих к стационару - еще одна ложка позора к двум полновесным бочкам в трюме. Хотелось расплакаться, а ещё лучше - что-нибудь пнуть, от души, и чтоб оно рассыпалось на мелкие осколки.
        Не бывать мне навигатором.
        Никогда…
        В ангаре я не сразу нашла в себе силы подняться с ложемента. Всё. Я сейчас встану и никогда больше не вернусь. Ни сюда, ни куда либо ещё. Отправят картошку поливать. Или что они тут в качестве базы для пищевых синтезаторов выращивают… Размечталась, курица, об орлиной круче.
        - Маршав, что с тобой? - участливо спросил Санпор. - Твой эмоциональный фон меня беспокоит!
        - Ничего, - буркнула я, старательно вмаргивая предательские слёзы.
        Разреветься, еще не хватало. Доктор - ладно, он на мои слёзы насмотрелся. А вот перед Катрамом будет стыдно. Нет уж! Я уйду от него с гордо поднятой головой. Пусть не думает, что видит перед собой истеричку! Хотя ему, наверное, без разницы теперь, истеричка я там или нет, он меня больше не увидит. Это мне не всё равно. Это мне важно, как я выгляжу, пусть даже в собственных глазах.
        - Да, друг, ты был прав, - сказал Катрам. - У девочки сильные данные…
        - Что? - я не поверила своим ушам.
        - Вы приняты в мою группу, Маршав.
        - Как?! Я же всё провалила! Я же все задания завалила, ни одного нет нормально выполненного!
        - Было бы странно, если хоть одно вам удалось бы, - снисходительно заметил Катрам.
        - То есть, вы гоняли меня по тренировочной зоне, заранее зная, что я не справлюсь?!
        Я уже вообще ничего не понимала.
        - Я проверял ваши реакции, - невозмутимо объяснил он. - С какой скоростью идёт мыслеобмен с нейросетью монитора, например. Чтобы оценить ваши возможности. Нужен ли вам шунт или имплант. Может, вам потребуется пройти обучение с интеграцией в инфосферу.
        - О, - только и сказала я.
        Тесты. Не на выполнение задания в целом, а на оценку реакции на это задание…
        - Я вам пришлю на терминал подробный отчёт, - пообещал мне Катрам. - С пояснениями. А пока вам надо пройти первичное медицинское освидетельствование. После него - ко мне. Обращаетесь по прямому вызову, мой визит будет в сообщении. Сохраните его, пригодится.
        - А ты боялась, - добродушно посмеялся надо мной Санпор, когда мы возвращались из ангара.
        Я думала, он меня оставит, уйдёт со своим другом. Но нет, они распрощались, и Санпор изъявил желание меня проводить.
        - Надо поговорить, - сказал он, и я приуныла.
        Знаю я его разговоры! Но, с другой стороны, благодаря кому меня сейчас взяли на стажировку? Придётся терпеть…
        - А мы разве не к вам в уютный кабинет? - спросила я, поняв, что идём куда-то не туда.
        - Нет. Хочу показать тебе одну зону… Тебе понравится.
        - И там будет много народу, - догадалась я.
        В прошлый раз - дней десять тому назад, - Санпор уже приводил меня в одну зону. Я б назвала её пивнушкой. В галактическом, конечно, стиле. Мне там не понравилось настолько, что Санпор поспешил увести к себе в кабинет и долго лечил на тему, что нельзя так резко шарахаться от желающих со мной мирно познакомиться.
        Я тогда не сумела толком объяснить, в чём дело. А Санпор, по всей видимости, впервые не смог разобраться в моих эмоциях. То есть, прочитать их он прочитал. Но неправильно понял. Ново. И не сказать, чтобы так уж приятно. Бог с пустился с Олимпа…
        - Маршав, пойми. Нельзя всю жизнь сидеть в бронированном шаттле. Если ты хочешь стать навигатором, тебе придётся общаться с людьми. В неформальной обстановке тоже.
        Я упрямо промолчала. Спорить с доктором - себе дороже. Вцепится клещом, все мозги выклюет, не будешь знать, куда деваться.
        Два перехода, три коридора, арочный мост над техническим туннелем, по которому беззвучно шныряли туда-сюда продолговатые тусклые капсулы. Звукоизоляция - на высоте… За туннелем - я даже споткнулась! - начинался лес…
        Белые скалы, каскадные водопадики, деревья до неба, и само небо - пронзительно синее, наполненное светом… Влажный ветерок ласково коснулся щеки… Здесь был даже ветер!
        - Имитация? - выдохнула я.
        - Нет, - довольно улыбнулся Санпор, внимательно следя за мною. - Релакс-зона, зелёный-семь… Маленький кусочек планеты, всё настоящее - растения, камни, вода. Смена цикла день-ночь, конечно, запрограммирована искусственно, но в остальном - никаких иллюзий. Пойдёмте?
        Таких зон, как я впоследствии узнала, на стационаре было пять. Лесная, морская, пустынная, степная, горная. Полный набор. Чтобы не мучила тоска по родным планетам. Роскошь? Нет. Забота о психическом здоровье персонала.
        Патрульные на каждом вылете рискуют жизнью. Неизвестно, во что придётся ввязаться: поддержка полицейской операции, чрезвычайная ситуация, катастрофа, - всё что угодно. И преступники.
        Вроде Амбала и Мелкого.
        - Удачное ты Чивртику прозвище прицепила, - эхом отозвался Санпор на мои мысли. - Мелкий. Именно мелкий он и есть. С его-то способностями мог бы далеко продвинуться в обществе, но нет. Влез на сухое дерево.
        - Он телепат, как и вы, - сказала я.
        - Телепат, но не как я, - отрезал Санпор. - Я прав личности без оправданных законом санкций не нарушал никогда. Его выгнали из инфосферы за попытку создать собственную инфолокаль с собой в качестве ядра из натуральнорождённых. Прямое вмешательство в помыслы и действия нетелепатов в корыстных целях… Ему удалось выжить и сбежать, примкнул к преступникам, и полетел дальше, в чёрную дыру на досвете. Нет, он не такой как я! Для начала - со мной ты бы не справилась так легко, Маршав.
        Санпор говорил о том эпизоде, когда я с ножом гналась за летучим поганцем, яростно желая его истребить.
        - Интуитивно ты провела ментальную атаку по всем правилам телепатического поединка. Но если бы Чивртик не был вымотан и ранен, он не оставил бы тебе шанса. Он очень опасен…
        - Даже для вас?
        - Для меня - нет… Но для моих собратьев по паранорме рангом ниже - варианты уже не так однозначны.
        - Всё равно он сбежал, - неуверенно выговорила я, с дрожью вспоминая поединок с Мелким. - Неужели я оказалась сильнее?
        - Не льсти себе. Это он - на тот момент! - оказался слаб. И предпочел побег честной драке. В которой ты, реши Мелкий принять бой, неминуемо проиграла бы, человек.
        Нестерпимо слушать, как тебя тычут носом в гуано. Но факт оставался фактом: я - человек, да еще из прошлого, а это значило только одно: я слабее галактического ублюдка по имени Чивртик Сацивиримэск. Несмотря на то, что он мельче, тоньше и в пупок мне дышит из-за своего миниатюрного роста!
        Его сила - не в физической мощи.
        В ментальной.
        - Он мог бы дойти до первого ранга, - задумчиво выговорил Санпор, коротко кивая паре, идущей навстречу. - Мог бы решать интересные и сложные задачи… а в итоге объявлен во всеобщий розыск. Нигде ему не будет покоя, нигде в цивилизации, имею в виду. А что будешь делать со своей паранормой ты, Маршав?
        - Какая ещё паранорма? - не поняла я.
        Санпор тихо вздохнул.
        - Все люди - сенсы, так или иначе. Телепатическая инфосфера изначально изобретение Человечества. Столкновение с Мелким взломало твой внутренний барьер, общение с нейросетью полицейского скаута продолжило процесс, а завершил его уже я, здесь, иначе бы ты сошла с ума и свела бы вслед за собой всю округу. Тебе не нужен шунт, не нужен имплант, поскольку твоя телепатическая паранорма раскрыта. Что ты с нею будешь делать дальше?
        - Новости, - выговорила я ошарашено. - Теперь я телепат. Весело.
        - С хорошими перспективами, - сказал Санпор.
        - И что? - всё ещё не понимала я.
        - Необходимо учиться, - серьёзно сказал Санпор, - с дальнейшей интеграцией в инфосферу. Я думаю, до высших ступеней третьего ранга ты дойдёшь меньше, чем за полгода. Может быть, около года уйдёт на второй ранг. У тебя очень хорошие перспективы, Маршав. Если не будет хлопать ушами.
        - Я хочу стать навигатором. Учёба на телепата помешает?
        - Да, помешает. Ты не сможешь разорваться на два, слабо связанных между собой, направления. В силу особенностей твоего сознания, поскольку ты не модифицирована генетически под телепатическую паранорму. Распараллеливать мышление хотя бы на два активных потока возможно только при достижении второго ранга, а на это нужно время.
        - Тогда не подходит, - решительно заявила я.
        - И почему я не удивлён, - вздохнул Санпор.
        - Потому что сидите в моих мозгах со своим надзором и больше меня самой про меня знаете, - сердито высказалась я.
        - Ты мне безбожно льстишь, Маршав… Что-то не так?
        - Да! - выпалила я. - Вы ведь должны настойчиво склонять меня выбрать вашу инфосферу, не так ли? Раз у меня такие уж прямо суперданные.
        Санпор улыбнулся, сказал мягко:
        - Нет, Маршав. Инфосфера никого не тянет в себя против воли. Сломанное о колено сознание - источник больших проблем, не говоря уже об эмоциональном негативе, который всё равно прорвётся, так или иначе. Нет, Маршав! Захочешь придти к нам - придёшь. Но только - если захочешь сама. Осознанно, в здравом уме и твёрдой памяти. В конце концов, ты ещё слишком юна даже для человека. Тебе нужна эта война, и ты её получишь, конечно же. Станешь навигатором, лучшим из лучших. Но потом, лет через десять примерно, если выживешь в бесконечных битвах, ты немного остынешь. И вот тогда мы с тобой поговорим…
        Десять лет! Срок немыслимый. Через десять лет мне исполнится тридцать один: жизнь закончится в любом случае…
        - Посмотрим, - сказала я.
        - Не можешь остаться без последнего слова? - хмыкнул Санпор. - Со временем поймёшь, что не слово важно. Важно - дело. Поступок.
        Секунду я смотрела на него: опять одна из психологических загадок, до которых наш добрый доктор был охотник? Он улыбался, и я чувствовала исходящее от него доброжелательное внимание, но и только.
        - Сейчас мы расстанемся, Маршав. Барунео прав: надзор пора прекращать. Я не смогу присматривать за тобой всегда, да и толку от такого присмотра, сплошной вред. Но если возникнут какие-то проблемы или тебе захочется выговориться - ты всегда можешь обратиться ко мне. В любое время.
        - Спасибо, док, - искренне поблагодарила я.
        - Да, вот ещё. Ты - молодая симпатичная девушка, пусть и человек. Парни будут обращать на тебя внимание, - тут я скривилась, но Санпор поднял ладонь, призывая слушать, и я не посмела открыть рот, чтобы съязвить. - Будут непременно, ничего с этим не сделаешь - зов природы. Парни и, может быть, некоторые девушки…
        - А у них что, тоже зов природы? - не удержалась я.
        Здесь на любые любовные интрижки смотрели сквозь пальцы, это-то я уже вкурила. Однополые, межрасовые, хоть групповые - если всё это творилось по любви и добровольному согласию. Иначе в дело вмешивался закон и карал без жалости. Никакого принуждения, абъюза, харрасмента и прочего в том же духе. Только добровольная любовь.
        Ну, меня чужая жизнь не касалась ведь, верно? Но если начнёт приставать девица… Не знаю, что я буду делать…
        - Решение есть, - усмехнулся Санпор понимающе. - Ты просто сразу говори, что ты замужем. Всё. Отстанут сразу.
        - А что, замужние не могут изменять своим половинкам? - уточнила я.
        У нас-то на Земле случалось по - всякому. Нашёл же папа эту свою… будучи в браке…
        - Если кто-то хочет изменить супругу, то вряд ли он будет объявлять о своём статусе сходу, верно?
        - Не поспоришь, - согласилась я.
        * * *
        Я долго бродила по инопланетному саду. Красиво, необычно, приятно глазу - зелень листьев самых разных форм, буйство красок самых невероятных цветов… Забыть о том, что находишься на космической станции, не давало небо. Искусственное солнце, облачка и всё такое, но сквозь него проступали очертания противоположной стены гигантской сферы, в которой располагался сад. И что там было, на том конце диаметра, оставалось только гадать. Такой же сад или жилые сектора или плантации по выращиванию всяких полезных для стационара растений… Можно, конечно, глянуть карту, вызвав её через коммуникативный браслет моего терминала. Но мне было лень.
        Я села на одну из лавочек - совсем по - земному оформленную, с гнутой кованой спинкой на трогательно изогнутых ножках. Меня приняли в стажёры, буду учиться. Там, может быть, Кев наконец-то очнётся. Рано или поздно мы поймаем Мелкого с компанией. И…
        И я останусь на стационаре, летать навигатором дальше.
        Время обратного хода не имеет.
        Несмотря на хронопрыжки.
        * * *
        На обратном пути я решила заглянуть в медблок, проведать Кев. Она всё еще находилась в искусственной коме, выводить её оттуда врачи не спешили. Докторам виднее, не так ли? Но что-то лечение совсем уж затянулось. Галактическая медицина, и сравнивать с нашей, из двадцать первого века, нечего. И вот. Не могут поставить на ноги раненую.
        В реанимации - прозрачные боксы, с шлюзом. Входишь в него, там тебя дезинфицируют со всех сторон, и только после этого можешь попасть внутрь, к пациенту. Время посещения ограничено. И всегда видно, есть ли кто-то еще внутри. Можно тебе входить или нельзя. Пропускали исключительно по одному.
        У Кев оказалось немало друзей среди стационарных, дня не проходило, чтобы я не наткнулась на кого-нибудь из них. Но сегодня…
        Сегодня я увидела рядом с капсулой Кев доктора Санпора.
        Он сидел на парящем блюдце, поджав ноги на манер Будды, - здесь так сидели все. Я умела, но не любила, и потому в отведенной мне квартирке первым делом завелись нормальные стулья. Бытовой службе стационара было без разницы, что изготавливать на заказ: порцию подушек под задницу или стул по человеческому дизайну. А вот больница обеспечивать мне комфорт не собиралась. Или стой или сиди, как все…
        Санпор не видел меня. Неудивительно, глаз на затылке у него не было, а телепатическая восприимчивость перворангового изрядно притупилась его же собственными эмоциями.
        Я поспешила очистить разум так, как Санпор учил меня, - тишина, темнота и лёгкий ветер, ни единой мысли. Некрасиво получится, если нарушу его уединение. Он ведь проведать Кев пришёл не просто так…
        Друзья? Врач и сложная, вроде меня, пациентка? Всё вместе, и - что-то ещё. Касание кончиками пальцев прозрачной крышки медицинской капсулы-саркофага, светлая горькая грусть…
        «У меня есть мужчина», - эхом отдались в памяти слова Кев, сказанные ею перед нашим безумным прыжком из пространственно-временной каверны в никуда, по сути, на смерть. Верила ли она в то, что я справлюсь? Не думаю. Она оценивала шансы. И надеялась. Что ещё ей оставалось…
        Я тихонечко попятилась, стараясь держать при себе свои эмоции. Не захотелось мешать им. Уверена, Кев чувствовала, когда к ней приходили… уж Санпора-то не почувствовать…
        Вот еще почему Санпор в меня так вцепился. Он не знал, что такого Кев во мне нашла, вряд ли ревновал - это было бы просто глупо, совсем не его уровень. Да и знал он причину этого брака. Я сама рассказала, и он, как телепат, видел, что не вру и не пытаюсь ничего утаить. Вот и решил помочь мне. В память о Кев, если той не удастся выкарабкаться. Другого объяснения я не видела.
        Психолог-психиатр, по совместительству - особист, военный, телепат первого ранга… так ли бы он переживал за меня, не дай Кев мне статус через гостевой брак.
        Она продумала всё! Наперёд. Там, где я истерила, как маленькая девочка, которой внезапно захотелось Луну с неба, Кев сохраняла ясный рассудок и скрупулёзно просчитывала все варианты, не упуская из виду ни один.
        Несмотря на ранение.
        Несмотря ни на что.
        Ох, Кев! Выздоравливай побыстрее. Всем плохо без тебя. Твоим друзьям. Мне. Санпору…
        Но на выходе из реанимационного блока меня поджидал врач.
        - Маршав Сапураншраав, - назвал он меня полным именем, - пройдёмте, надо поговорить.
        - Кев стало хуже? - встревожилась я.
        - Состояние стабильно-тяжёлое, - сказал врач. - Но прошли все сроки, и вы, как официально зарегистрированная супруга, должны дать разрешение…
        - Разрешение на что? - не поняла я.
        Привычку всегда интересоваться деталями воспитал во мне папа. «Любой документ, - говорил он, - любое соглашение буквально с лупой рассматриваешь и все непонятные моменты оговариваешь на берегу. Потому что после того, как ты выразишь согласие и, самое главное, поставишь подпись, отказаться станет уже невозможно. Или очень сложно. Будь внимательна, дочь. Не принимай серьёзных решений бездумно…»
        И вот здесь у меня тоже сразу дыбом встала шерсть. Какое разрешение? На что?
        Врач объяснил. Я медленно переварила объяснение и осатанела. Оказывается, существует лимит лечения - не уверена в точном значении слов на маресхове, но по смыслу выходило так. Сорок дней. Если пациент не очнулся за это время, его отключают от систем жизнеобеспечения. И я должна дать на это разрешение, как единственный в зоне доступа, юридически близкий человек.
        - Нет, - отрезала я. - Не дам.
        - Почему? - невозмутимо спросил у меня врач.
        Его не удивила моя реакция, насмотрелся, наверное, за время работы. Ему было любопытно, почему я отказываюсь, ведь только что мне разложили по полочкам, что к чему и почему. Маресао не могут жить без ответов…
        Мои человеческие эмоции доктор не поймёт, это точно. Меня Санпор-то не всегда понимал, а уж сколько возился, то есть, был в теме больше всех остальных на нашем стационаре вместе взятых…
        - Вероятность выжить у Кев ненулевая, - объяснила я. - Значит, надо продолжать лечение!
        Врач сказал, что в таком случае лечение проводится за счёт пациента. Ну, надо же. И здесь медицина не бесплатная! То, что Кев получила ранение, будучи на службе, не считается, так что, ли? Не привези она с собой меня…
        Интересно, у меня, как у супруги, есть доступ к счетам своей благоверной? Оказалось, есть. Да еще и полный! Лечение встанет в копеечку, и материальное состояние Кев здорово просядет… я правда не очень-то разобралась, в чём оно выражалось. Точно не в деньгах. Не в таких деньгах, как на Земле. Ну, Кев, извини, если ты копила на что-то серьёзное! Жизнь дороже.
        Выживешь, решишь проблему, а пока…
        Пока я дала согласие на всё, что требовало согласия. Кев будет жить. Похвалит она меня или не похвалит, вопрос уже другой.
        Забегая вперёд, скажу, что ни слова я от неё не услышала.
        Что означало только одно: Кев просчитала и это, когда принимала решение взять с собой человека из прошлого Старой Терры и оформить брак. Она хотела выжить.
        Не могу судить её!
        Каждый из нас хочет жить…
        * * *
        В нашей группе было шестнадцать человек. Ну, как человек… маресао все. Кроме меня, ещё одна девушка, остальные парни. Юные дуралеи, жизни не нюхавшие. Ни один из них не знал, каково это, противостоять паранормальной телепатической мощи Мелкого, ни один не вгонял корабль точно в центр хронопрокола под вражеским огнём. Ни один из них никого и никогда не терял… и дай им бог, еще не скоро встретиться с такими потерями. Рядом с ними я чувствовала себя старым солдатом.
        Тренировки, тренировки, тренировки. Полёты… Я взялась учить маресхов, получалось не очень. Санпор объяснил мне, как выучил русский - всего за двенадцать дней. На первом телепатическом ранге всё просто. Кто-то из таких же перворанговых отдал память о том, как сам учил русский. Такой вот информационный пакет к общему пользованию. Сам Санпор сформировал такой же пакет, с поправкой на уже свой опыт, - после того, как перестал испытывать проблемы с акцентом! - и отправил в инфосферу маячок Мол, если надо кому-то, обращайтесь, помогу.
        Утрирую, конечно. На самом деле всё происходит не так просто. Но быстро, факт.
        Для меня подобный путь был закрыт полностью, несмотря на активированную, как выразился Санпор, паранорму. Без интеграции в инфосферу ничего не получишь. Я бы, может, согласилась, но меня пугала полная потеря самостоятельности у телепатов. Чем выше ранг, тем выше зависимость. Начиная с третьей ступени второго ранга ты уже не можешь жить без инфосферы. Санпор уверял, что ничего страшного, что никакой утраты индивидуальности нет и быть не может, и предлагал посмотреть на него. Похож он на часть коллективного разума или не очень.
        - Вы похожи на человека, у которого в голове проходной двор, - сказала я тогда. - Соседи, родственники, друзья, половина города и даже полицейский участок.
        На что он посмеялся, снова похвалил моё потрясающее образное мышление, посокрушался над моим упрямством, мешающим мне двигаться по карьерной телепатической лестнице и отпустил восвояси.
        Но я успела уловить тень в его мыслях.
        Какое-то беспокойство, тщательно скрываемое. Может, не моё дело, но мне показалось, что беспокойство Санпора касалось Кев.
        В самом деле, сколько можно лежать в коме… Пора бы ей уже и в себя придти!
        * * *
        В реанимационном блоке всё то же, без изменений. Кев под прозрачной крышкой медицинского саркофага, и тяжело поверить, что она, возможно, больше уже никогда не встанет. Но как? Как она, с таким ранением, держалась столько дней в корабле, спрятанном в пространственно-временную каверну? Ещё меня гоняла безжалостно. Нож учила метать…
        Всё - за счёт внутреннего резерва, а как же ещё. И продумала наперёд, как оградить меня от неприятностей… Я судила по себе: я бы не смогла. Обучение на стажёра предполагало и физкультуру, так сказать. Каторга. Выползаешь из тренажёрки раздавленной мухой, а одногруппники над тобой зубы скалят. Пытаются зацепить. Интересно им и любопытно, впервые в жизни человека видят, да еще - девушку. Я от их бесконечных «почему» уже не знала, куда деваться. Как трёхлетки, ей-богу. Поэтому старалась держать дистанцию, насколько могла. Когда не могла - рявкала в ответ, потом сама же себя поедом ела: это - дети, а я рычу на них…
        Но один из них вскоре напросился на нечто посерьезнее простого посыла на три русские буквы…
        Он выделялся среди остальных цветом волос. У всех красные, разных оттенков, от почти светлых, можно сказать, белокурых, до почти чёрных, с багровым отблеском. А у этого волосы были оранжевыми, что твой апельсин. Другая раса или случайная мутация? Не знаю и знать не хочу. В целом, мальчик приятной наружности, симпатичный, девчонки на него, наверное, пачками вешались. И он, зная о себе, что красивый, решил пристать ко мне. Может, даже поспорил, что получит свидание, с него сталось бы.
        Сначала его попытки флирта меня смешили. Потом начали подбешивать. Рот у ребёнка не закрывался, язык начал набирать повышенные обороты. Я терпела, тихо зверея. Сейчас закончатся тренировочные вылеты, подойду к наставнику и попрошу не ставить меня больше в пару с этим нахалёнком никогда. Достал!
        Но вышло иначе.
        Мы завели машины в ангар, поставили их на обслуживание - позже придут техники, начнут стандартный чек-ап. Ждали господина Катрама - он всегда проводил короткие разборы полётов: два-три слова - и тебе сразу понятно, где косяк. Нет, потом-то на терминал в личку придёт развёрнутая простыня, по пунктам, от и до, рекомендации к устранению, дополнительные занятия, а то и вовсе отстранение на неопределённый срок. Пока в виртуальном тренажёре не отработаешь! Но самые первые впечатления от наставника дорогого стоили, никто не уходил, не выслушав.
        Рыжий ухитрился притереться ко мне почти вплотную. Я не сразу его заметила, за что и поплатилась.
        - Ну, что, прокатимся по периметру, красивая?
        Периметр - одна из релакс-зон, содержит экстремальные аттракционы - относительно экстремальные, конечно же… например, можно взять скутер и устроить гонки над рукотворной рекой. Зона находится во внешней обшивки стационара, полная иллюзия, будто вообще на поверхности. Ага, под звёздами, прямо в открытом космосе, течёт полноводная река, с порогами, водопадами и прочими радостями жизни. Всё это затем, чтобы сбрасывать психологическое напряжение после боевых дежурств.
        Роскошь, согласна.
        Но маресао могли позволить себе на космических станциях такую роскошь.
        И вообще, это виделось роскошью исключительно с точки зрения землянина двадцать первого века докосмической эпохи Старой Терры. Гражданские космические станции - я смотрела информ! - выглядели не в пример грандиознее. А уж круизные лайнеры для туристов!
        - Нет, - угрюмо ответила я на суперпредложение Рыжого.
        Все вокруг начали с интересом прислушиваться. Невозможно скрыть такой конфликт в маленьком, на шестнадцать голов, сообществе. И почему бы не посмотреть на то, как двое ссорятся? Так что против всех остальных я претензий не имела… пока. Меня на настоящий момент бесил только Рыжий.
        - Почему? - ожидаемо спросил он.
        - Не хочу.
        - Почему не хочешь?
        - Потому что не хочу. Ты мне не нравишься.
        - Почему я тебе не нравлюсь?
        - Наглый.
        - А ещё красивый.
        - Отвали от меня, красивый. Сто раз тебе уже говорила: я замужем!
        - Ты замужем за почти трупом! - выдал он, и победно оглянулся. - Скоро станешь вдовой, и вот то…
        Меня бросило в жар. Потом в холод. Это он, недоносок, о той, которая тянула меня с самой Земли - ценой собственной жизни, как оказалось. Замужем за почти трупом, вот значит, как. Шаг, разворот, кулак в подвздошье, как учила Кев, - Рыжий настолько не ждал подобного, привык, что я молчу на все его злые подначки, что сложился пополам, как картонный. Я добавила ему ладонями по ушам, потом ребром - по шее. Он свалился, и я занесла ногу пнуть от души. Удержалась в самый последний момент. Не дело ведь бить лежачего.
        - В чём дело? - спросил Катрам, мгновенно оказавшись среди нас.
        Рыжий лежал, не подавая признаков жизни. Меня прошило сквозь бешенство острым разрядом испуга: убила! Но нет, парень всё-таки зашевелился, мотая головой. Ему помогли подняться…
        - Он сказал, - ледяным голосом выговорила я, глядя в глаза наставнику, - что я замужем за трупом. - С ним в паре я летать больше не буду. Никогда.
        - Логично, - кивнул Катрам. - Продолжите бой?
        - Я? - изумилась я.
        Ожидала чего угодно, только не этого! Меня же выгнать могли, на штраф посадить… не знаю… в тюрьму, блин! А мне предлагают вломить Рыжему еще раз? Он серьёзно?!
        - Вас оскорбили, - пожал плечами наставник. - Вы в своём праве.
        Вот у вас какой подход! Весело. Я посмотрела на Рыжего, и мне его взгляд не понравился совсем: сквозь злобу и досаду на то, что проиграл девушке, светилось уважение пополам с восхищением. Твою мать! Влюбился! Твою чёртову мать, мне теперь от него и в чёрной дыре не укрыться!
        - Нет, - ответила я угрюмо. - Не хочу. Всех касается, - повысила я голос. - Никого из вас я не хочу! Не лезьте ко мне! Отвалите от меня!
        Рыжий мгновенно сориентировался в ситуации: -
        - Приношу извинения за свой несдержанный язык.
        - Засунь свои извинения себе же в жопу! - окрысилась я немедленно.
        - Все свободны, - коротко приказал Катрам.
        Спорить с ним не посмели. Испарились послушно и, самое главное, быстро. Мы остались в ангаре одни… если не считать техников. Но техникам до нашей боли не было никакого дела, хватало своей.
        - Я понял, - кивнул Катрам, - вы - человек с проблемами, Маршав.
        Я дёрнула ворот: воздуха не хватало. Вспышка яростного бешенства уходила, оставляя в пальцах противную дрожь. Чёрт возьми, я же действительно едва сейчас не убила! Не врага, а мальчишку, младше и глупее меня…
        Сжала кулак, посмотрела на него. Вот так легко и так просто… заученным жестокими тренировками с Кев движением.
        - Никаких проблем, - ответила я, поднимая глаза на Катрама. - Никаких… если меня не трогать.
        - Насколько хорошо вы владеете фиолетовым уровнем кумроя?
        - Чего? - не поняла я.
        - Кумрой - вид боевого искусства, и ваш удар, - Катрам повторил, показывая мне, что я сделала, - как раз оттуда.
        - Меня Кев учила, - объяснила я. - Когда мы в хронокаверне сидели. Она сказала, что валяться кверху пузом нельзя. Надо быть готовым… ко всему… и гонять взялась, и вот… учила…
        - Похоже на неё, - кивнул Катрам.
        Если он дружил с Санпором, то, конечно же, знал Кев хорошо…
        - А этот ублюдок назвал её трупом! - прежнее бешенство, едва улёгшееся, снова взметнулось под горло.
        Наставник положил ладонь мне на запястье, сказал мягко:
        - Его переведут в другую группу. Но вам всё же рекомендую поучиться драться, как следует. Иначе, бросившись с кулаками на профессионального поединщика, можете угодить в беду. Ваша человеческая эмоциональность легко может сыграть против вас, не забывайте об этом. Позволите вопрос?
        - Да, - пожала я плечами, стараясь не расплакаться.
        Пробило жирафа. Наконец-то. Когда на Рыжего наскакивала - не ревела. А тут на тебе, пожалуйста.
        - Я давно знаю Кев. И я знаю, что она и Рмитан Санпор - состоявшаяся пара, с приличным стажем. Как получилось, что она оформила брак с вами? Во внезапно вспыхнувушую между вами страсть не верю, уж извините.
        - Да какая там страсть, - отмахнулась я. - Кев хотела оградить меня от возможных проблем. Только и всего.
        - Примерно это и предполагал. Благодарю за ответ.
        Я только кивнула. Всё, что я хотела сейчас, это остаться одной. Расплакаться наконец-то уже. И пойти проведать в очередной раз Кев…
        Рыжего действительно перевели. Куда - не знаю, может, даже на другой стационар. Я его больше с тех пор не видела. И не хотелось. Спасибо Санпору, отслеживать такие инциденты - его прямая обязанность. Но сам Санпор мне не сказал ничего, хотя я подсознательно ожидала выволочки за человеческую несдержанность. Напрямую спросить не отважилась, а потом спрашивать стало уже поздно: подоспели другие заботы с проблемами.
        Позже я поняла: за оскорбление словом тут вполне могло прилететь кулаком в морду. И потому народ за своими словами предпочитал тщательно следить. Меня устраивало. Лишь бы не трогали и на глаза не лезли.
        Я не могла забыть Олега!
        Память притупилась, страшный огненный вечер, сожравший любимого, больше не являлся мне в ночных кошмарах, но забыть своего мужчину я не могла. И при одной мысли, что я с кем-то там другим поцелуюсь, меня начинало тошнить.
        Санпору это не очень нравилось, но, между нами говоря, плевать я хотела. Благодарна доброму доктору я была. Относилась к нему с уважением - тоже да. Где-то даже восхищалась, было и такое. Но на всё, что касалось моей личной жизни, я повесила амбарный замок. Нечего потому что.
        * * *
        Кев пришла в себя, когда я была на долгом вылете. Нас, почти уже готовых выпускников, гоняли в соседнее локальное пространство. Там не было обжитых планет, не было и космических поселений, только опорные тренировочные маяки: гоняй не хочу. Если убьёшься, то строго самостоятельно, без тёплой компании. По результатам забега предполагалось ранжирование. Кто остаётся на повтор пройденного, а кому прямая дорога к квалификационному зачёту.
        Надо ли говорить, что я оказалась во второй группе?
        Мы вернулись, и в ангаре, едва выйдя из машины, я увидела, что меня встречают. Санпор, и сначала я насторожилась: что-то не так, раз сам явился. И рядом с ним - Кев!..
        Я завопила от радости, и побежала прямо к ним. Кев! Живая! Наконец-то!
        - Почему ты плачешь, Маршав? - спросила у меня Кев настороженно. - Что случилось? Кто-то обидел?
        - Никто! Не обращай внимания. Это я от счастья…
        - Человечьи нежности, - хмыкнул Санпор. - Привыкай, Кев…
        Кев восстановилась как раз к тому времени, когда я получила допуск младшего навигатора. И с тех пор летала только со мной, и ни с кем больше. Меня это устраивало.
        А кому не нравилось, тот всегда мог отвернуться к стенке и заплакать…
        Глава 5
        Локальное пространство Лазурная, наше время по личному времени, минус двести семьдесят два по базовому времени
        Лазурная - синий гипергигант огромной массы. Такие звёзды крайне редки в Галактике прежде всего потому, что срок их жизни недолог. Подумаешь, всего-то несколько десятков миллионов лет…
        Время Лазурной закончились. Взрыв, согласно первичному хроноанализу, произойдёт через сорок семь дней. Примерно, сами понимаете.
        На сборы отводилось пятнадцать дней. Ещё пять дней - резерв. Астрофизики метали громы и молнии, выскочив из себя полным составом. «Мы могли бы задержаться еще на два-три дня! - кричали они. - На четыре! Сами же говорите, что до взрыва целых сорок семь дней! Сорок семь!»
        Что-то в окрестностях умирающей звезды их приборы фиксировали такое, от чего оторваться было ну никак нельзя. Но у Кев не забалуешь. Велели проследить за сборами, она и следила, сговорившись с местной службой безопасности. Тем тоже умирать не хотелось.
        Все пятнадцать дней лежать в броне на ложементе не будешь. Бойцы обеспечивали уход, то есть, по графику ходили на стационар и присматривали за эвакуацией. А я не высовывалась дальше нашего собственного ангара. Самый бесполезный человек на корабле в такие моменты - навигатор. Но наши правила написаны кровью. Навигатор способен увести корабль в базовое время, прайм-пилот - пятьдесят на пятьдесят. А здесь у нас не увеселительная прогулка, тут близящийся взрыв звезды.
        Поэтому я изучала полётные карты, раз за разом отрабатывала на виртуальном тренажёре схемы ухода, но, в основном, люто скучала, конечно же.
        Среди учёных стационара были люди, в смысле не просто носители разума, а представители Человечества, граждане Земной Федерации. Судя по именам - доктор астрофизических наук Галина Розова, начальник службы безопасности капитан Андрей Майоров, и прочее, в том же духе, - они вполне могли быть русскими. То есть, из пространства Новой России. Или уж с самой Терры. Поговорить бы! Хотя бы с одним из них…
        Я уже начала забывать родной язык. Кев его так и не выучила, с Санпором разговаривать, сами понимаете… Правда, с некоторых пор появился ещё Дарух. Но я даже мысли не держала заговорить с ним по-русски! Нечего потому что.
        Кев мрачнела с каждым днём. Ей не нравилось задание, ей не нравилась Лазурная, ей не нравились обитатели стационара, ей не нравилось всё! Могу понять: самой не по себе было. Смотришь сквозь светофильтры экранов обзорной площадки на звезду, которая вот-вот умрёт в грандиозной вспышке, и по спине ползёт космический холод.
        Мы улетим, звезда останется. И её разорвёт на части. Будущее, которое для Лазурной еще не наступило, давным-давно стало прошлым для нашего стационара. Для меня в первую очередь. Я смотрела карты. Изучала записи. До и после, - анализ провела диспетчерская служба, я лишь приняла к сведению. Как и куда уходить, в случае чего. Какие допуски, временные лаги, коридор вхождения в хроноканал…
        С первого же дня Кев оставляла со мной на корабле Даруха. Тот рад был до посинения, чего не скажешь обо мне.
        - Кев, - высказала я ей сразу же, - ты хочешь меня извести.
        - Нет, - отрезала она.
        Когда Кев при исполнении, она говорит короткими рублёными фразами, и вывести её из состояния монументальной невозмутимости невозможно.
        - Тогда объясни!
        - Объясняю. Ты ему нравишься.
        - Баллоны он ко мне свои катит, - фыркнула я. - Не секрет. И что, причина только эта?
        - При прочих равных - да.
        - Почему?
        - Дополнительный фактор защиты.
        - Нашла защиту! - возмутилась я.
        - Ты ему нравишься. Будет присматривать за тобой с удвоенной энергией.
        Я охарактеризовала в коротких, ёмких выражениях энергию Даруха. Маресхов-матерный не уступает в выразительности русскому. А нецензурные словечки всегда цепляются в первую очередь, задолго до официальной квалификации по языковому минимуму. Особенно, когда ты постигаешь язык на такой службе, как наша.
        - Именно, - подтвердила Кев. - Так что не вздумай доставлять ему проблем, Маршав.
        - Ему! Проблем не доставлять! А мои проблемы тебя не волнуют?!
        - В данном конкретном случае - нет.
        Слова прямо лязгнули в воздухе. Сразу расхотелось спорить и что-то доказывать: следующим этапом будет подзатыльник и приказ - под протокол! - старшего по званию заткнуться, сидеть на попе ровно и ждать команды на вылет.
        И вот смотрите теперь. Половина наших - отсыпаются в дежурном режиме, половина с Кев ушла, строить гражданских на эвакуацию. И на всём корабле только двое, я и Дарух этот, чтоб ему. То есть, ещё один, как и положено по уставу, но он тут же наладил лыжи в противоположный от нас отсек корабля.
        Приборы дальнего обнаружения у него там, видите ли. Присмотра требуют.
        Мир в Галактике балансировал на той же грани, что и на Земле двадцать первого века: на грани войны! С поправкой на специфику нашей службы: по хронопластам просто так не ходят. Необходимо максимально подчищать за собой все следы. И знать, знать как «отче наш», историю той локали в пространстве-времени, куда нас несёт.
        Здесь, в окрестностях Лазурной, могли появиться из базового времени боевые корабли минимум трёх, недружелюбных к Человечеству, рас. Правда, на кой чёрт им сдалась будущая Сверхновая, я не знаю. Но теоретически такая возможность была, и совсем сбрасывать её со счетов не следовало. Кррррругом врррраги! Которые не дремлют.
        Хроновойны страшнее обычных, пространственных. В самом начале службы я скользнула по краешку одной такой заварушки, больше не хочу. Нет уж, не надо нам враждебно настроенных кораблей. Пусть приятель Даруха следит за внешним космосом тщательно.
        Но что мне делать с самим Дарухом?
        Его присутствие выбивало дыхание. Я не хотела смотреть на него, не хотела, не хотела! И всё равно смотрела.
        На его прозрачную косу, например, ненормально короткую - всего на пару пальцев ниже лопаток. Когда это он оказался без волос? Лет шесть назад, примерно, может, семь… Были проблемы с законом? А как после таких проблем - волосы обрезают только если на пожизненное накосячил, не меньше - к нам угодил? Маресао не признают никаких амнистий. Нарушил закон - получи по полной.
        Вот только не вязались с Дарухом никакие серьёзные преступления против закона… Не могу толком сформулировать! Но я бы почувствовала. У меня на негодяев нюх уже, как у легавой, за парсек чую, и никогда не промахиваюсь. Всё из-за телепатической восприимчивости, которую я не стала развивать. Санпор объяснял, в чём тут дело, но я быстро потеряла нить разговора. Док мгновенно это понял, вздохнул и сказал, что могу быть свободна…
        … В ангаре я долго стояла у раскрытого шлюза, затянутого лишь тонкой плёнкой прозрачного силового поля. В стационарном пространстве суетились техники. Подвозили контейнеры, складывали штабелями. Погрузка начнётся позже.
        Приборы, личные вещи, ценный материал, накопленный за годы наблюдений… Всё по плану, всё без особых затей, но что-то в затылке теребит и теребит, а что, если бы я сама знала.
        - Слишком просто, - сказал Дарух, держа руки у пояса.
        Он-то, в отличие от меня, броню не свернул в ждущий режим. Так и стоял при полном боевом параде - огромная, металлическая на вид, фигура. Только шлем не активировал. И в прозрачных волосах играли блики, отражённые от поверхности защиты.
        Материал брони - не металл, конечно же. Выглядит, как металл, для пущего визуального эффекта, но на деле - какой-то коллоид с кучей функций. Активируется за доли секунды, кстати. Вот так хлопаешь ладонью по кругляшу у пояса, миг, и ты в домике.
        Правда, иногда можно и не успеть спрятаться.
        Но что здесь может помешать? Научно-исследовательский стационар. Учёные, техники… мирный, в общем-то, народ. И эвакуация идёт по графику, без сумасшедшей спещки и нехватки посадочных мест для спасающихся.
        Что тебе не нравится, Маршав? Что?
        А ведь не нравится.
        Как там Дарух сказал…
        Слишком просто
        Не выдержала, снова исподтишка на него зыркнула. Монолитная глыба. Бог на выезде. Руки у пояса, броня в полной готовности. Волосы… прядка у виска выбилась, скрутилась тугим локоном… тьфу. Дались мне его чёртовы кудри!
        Я не успела отвести взгляд: обернулся и заметил, что смотрю. Дёрнул кончиком рта в улыбке, понимающе так: меня жаром облило. Тут же отвернулась, сунула кулаки в карманы форменной куртки. Не буду я на него смотреть. Не буду, и всё тут!
        Да, Маршав. Дарух тебе не мальчишка Рыжий, от которого было и смешно и душно одновременно. Серьёзный мужик. Приставила же Кев охранничка! Я мужественно клялась сама перед собой, что не буду на него смотреть, не буду! Но что-то теребило и теребило, взгляд сам к Даруху клеился. И он замечал мои взгляды! Усмехался уголком рта, понимая причину моих взглядов. Я медленно закипала. Вот сейчас скажет что-нибудь. Пускай только скажет! Я его…
        Ангар стационара.
        Огромное гулкое пространство с челноками ближнего следования. Ни одной нормальной машины, все для локального применения, не дальше десятка астрономических единиц от базы.
        За астрономическую единицу здесь бралось расстояние от светила к материнской планете маресао. Я когда-то высчитала точно, получилось что-то около семисот миллионов километров. Как от Солнца до Юпитера примерно. Но там и звезда, давшая жизнь народу маресао, горячее и злее Солнца. Даже такое расстояние не особо спасало. Местным хватило: определение «солнечный» синоним понятию «смертельный», «день» как светлое время суток несёт в себе отсылку ко всякой адовой нечисти, таящейся в обезумевшем свете.
        Смейтесь, если смешно! Первым делом, худо-бедно освоив язык, я взялась читать детские сказки и легенды. Были среди них совсем малышковые, но были и для взрослого ума - с тайной, до сих пор не раскрытой загадкой, со множеством смыслов… и со следами ранних контактов с другими расами. С народом Санпора, например. Целый цикл сказаний об Озере-над-Миром и Золотых Вратах.
        Жаль, что я не увижу ни того, ни другого. Золотых Врат нигде сейчас нет, я имею в виду, действующих, сплошь развалины, предмет изысканий космической археологии. Нырять в прошлое на такой огромный срок - страшно выговорить, десять тысяч лет! - мы всё-таки не умеем. Максимальный порог - тысяча лет, плюс-минус двадцать. А материнские планеты обеих рас далеки от меня ровно так же, как и моя Земля двадцать первого века.
        Ладно. Кому путешествия, а кому работа. Опасная, трудная, но невозможно ведь оторваться. С ужасом думаю, что будет, если вдруг спишут, скажем, по ранению. Навигатору навсегда приклеиться к какому-нибудь месту, в космосе или на планете, - всё равно, что сдохнуть, что бы там ни говорил Санпор про ценность жизни в любом её проявлении…
        В ангаре техники подвозили очередную партию груза. На платформе сидела тоненькая субтильная девушка, болтала ногами. Машина встала, и девушка взялась за пульт управления разгрузочным манипулятором… Я смотрела на неё, не понимая, что в ней не так.
        Тоненькая, худенькая… таких разве берут в космонавты? Да еще в техники, на долгую смену далеко от родной планеты. Явный же недостаток массы тела. Светлые, пышные волосы африканскими пружинками… а черты лица не африканские, наоборот, отточенная нечеловеческая красота…
        Нечеловеческая.
        Я вспомнила, где видела почти такое же лицо! Хлопок ладони по кругляшу-активатору брони…
        «Девушка» внезапно обернулась, - боже мой, какой взгляд знакомый! Бешеная ярость вздёрнула меня на гребень громадной волны: получи по мозгам, сволочь!
        - Дарух! - крикнула я за секунду до того, как вокруг нас возникло огненное море.
        … доли секунды, которых мне вполне могло не хватить, но всё-таки хватило, броня успела облить меня защитой прежде, чем до слабой плоти добралось пламя. Дарух схватился с ублюдком, ничуть не уступающим ему в росте… и в памяти живо встал мой несчастный гараж, там, на Земле, шесть лет назад по личному времени, минус семьсот с копейками по базовому. Ничего, Дарух - не Олег, он справится. Моё дело - тварь, прикинувшаяся человеческой девушкой.
        Тварь, по имени Чивртик.
        Встретились, сука.
        Свело нас время.
        Не уйдёшь!
        * * *
        Когда-то я спрашивала Санпора, существует ли искусство ментального боя. Когда двое телепатов, примерно равных по силе, пытаются сжечь друг другу мозги, и побеждает тот, кто обучен нужным приёмам или выучил их лучше противника.
        - Да, - ответил мне Санпор. - Такие приёмы существуют.
        - Научите меня! - попросила я тогда.
        - Обучение возможно только со сдачей тренинга на ранг и последующей интеграцией в инфосферу, - ответил Санпор. - Это слишком сильное оружие, что бы оставлять его без контроля. Ты будешь учиться?
        - Нет, - отказалась я.
        Я не хотела - в инфосферу. Я уже накопила достаточно наблюдений за телепатами: кроме Санпора, на стационаре были и другие, рангом ниже. Выводы я сделала однозначные. Мой разум - моя крепость. Никакой общаги на несколько тысяч рыл в моей черепушке не будет.
        - Тогда извини.
        - А если я снова встречусь с Чивртиком?
        - Значит, встретишься, - спокойно ответил Санпор.
        Его изуверские методы, отлично. Поступай, как знаешь, тебе виднее, ты у нас большая девочка. Но - будь умницей, делай, как я говорю… Шерсть на загривке дыбом от такого выбора.
        - Я хочу его если не убить, то хотя бы оглушить! Связать и доставить вам на потрошение. Что мне делать, если я снова его встречу?
        Секунду мы смотрели друг друг в глаза, потом Санпор отвёл взгляд, побарабанил пальцами по столешнице - разговор шёл в его милом кабинетике с окном-водопадом, - и сказал неохотно:
        - Несколько общих советов мы тебе дадим.
        Мы. Через него говорила теперь инфосфера, та её часть, в которую вовлечён был его разум в качестве объединяющего ядра.
        - Вы не сможете противостоять ментальному удару телепата уровня Чивртика, Маршав. Вы не сможете отбить удар или уклониться. Попросту не успеете. Единственное, что можно предпринять - пропустить удар сквозь себя. Растечься, как вода под ударом железной палки, пропустить до самого дна, а потом атаковать ответно. Видели когда-нибудь, как возникает цунами? Вы - человек, Маршав. Сила людей - в их гиперэмоциональности. Вы ведь не в любви врагу признаваться будете, верно? Вот.
        * * *
        Я ни на секунду не сомневалась, что рано или поздно встречу Чивртика. Уж очень мне не хотелось упускать гада без возмездия! И вот, встреча случилась. Там, где не ждали. На стационаре Астрофизического корпуса Земной Федерации. Чивртик явился сюда за кораблём нашей службы, конечно же. План его был прост, как два рубля: Лазурная в том времени, откуда он явился сюда по нашу душу, уже значилась, как вспыхнувшая Сверхновая. Дата вспышки - известна. Материалы исследований локального пространства Лазурной - в информе тоже есть. А значит, за учёными явятся спасатели.
        А значит, можно атаковать!
        Всё это промелькнуло в единой вспышке, пока я пропускала удар. Чивртик уже видел меня без мозгов, пускающей слюни, на том и погорел. Я швырнула в него ответную волну злости, ярости и бешенства, одновременно прыгнула вперёд, что бы схватить за глотку. И ведь схватила! Успела!
        … Короткий всплеск света, острый приступ тошноты, удар в висок и мгновенные искры из глаз. Но я успела извернуться, не грохнуться плашмя, а, сгруппировавшись в падении, приземлилась на одно колено, кулак в пол, - как учили. Чивртик взмыл вверх - хорош, зараза! Крылья работали быстро-быстро, как у бабочки, по ним то и дело пробегали яркие вспышки. Такая завораживающая инопланетная красота, один раз увидеть и умереть…
        Умереть.
        Да, умри, человек. Умри!
        Я хлестнула сама себя по щеке: да это же гребаный гипноз, не смотри на крылья гада! Не смотри.
        Смотри. Смотри пристальнее. Смотри!
        Сдохни, тварь!
        Меткость всё-таки надо повышать. Вернусь обратно - пропишусь в тире! Попасть по летающей рваными рывками мишени я так и не сумела.
        Смотри, человек
        Поганец полетел по кругу, я пыталась уследить за ним, и увидела…
        Пустой ангар. Совсем пустой. Слабо мерцающую плёнку силового поля на брошенном активированным шлюзе. Уходящий к звёздам корабль… наш корабль!
        Ха-ха-ха, - к мысленному смеху добавился реальный, похожий на перезвон хрустальных колокольчиков. Чивртик не просто смеялся, он ржал, собака! Надо мной, естественно. Он выдернул меня в будущее, поняла я. На несколько дней. Туда, где наш корабль ушёл без меня. Прайм-пилот и без навигатора может вывести корабль из опасной локали. В место, где взрыв звезды не причинит ощутимого вреда…
        Ты умрёшь, человек. Сгоришь в звёздном пламени!
        - Ты будто уцелеешь, мразь! - огрызнулась я.
        А у меня есть скаут - и снова смех колокольчиками по гулкой пустоте ангара, абсолютная уверенность в спасении, злорадство над участью противника.
        Я взвыла от ярости и с места прыгнула вверх, никогда в жизни я еще так не прыгала! Чивртик хохотал как безумный, но я сумела дотянуться и сцапать его за кончик крыла. Дёрнула вниз, он и грохнулся в лучшем виде. Я наступила на полотнище крыла - шипованной бутсой, из-под подошвы тут же брызнуло жёлто-зелёным, и Чивртик заорал, надо думать, от боли. Но боль не помешала ему вывернуться и полоснуть меня свободным крылом.
        В резной край летательной конечности поганец вживил боевой имплант! Кромка крыла налилась нестерпимым светом, и я правильно оценила шансы брони прикрыть меня от этакой пакости. Пришлось уворачиваться, но в возвратном движении крыло всё-таки зацепило по плечу… дьявол, больно! Твою мать!
        Капли алой крови в воздухе, лужица жёлтой гемолимфы на полу, - прыжок, прыжок, ещё один прыжок - краем глаза разгорающееся свечение за разверстым зевом шлюза: Лазурная решила, что с неё хватит, и пора устраивать пышный фейерверк по своей кончине.
        Чивртик тоже заметил, а может, почуял, кто его знает. И вновь активировал струну гиперпрокола, а я успела в гада вцепиться, и так, вдвоём, мы провалились по времени, не знаю на сколько. На день назад от взрыва. Может быть, на два. Ещё и со смещением в пространстве: теперь мы находились не в ангаре, а где-то рядом, на одной из технических смотровых площадок, судя по виду из узких оконных панелей. Не экраны, а действительно, прозрачные сегменты в обшивке. В память прыгнула карта: да, прилегающий к ангару сектор…
        Выход из струны отбросил нас на несколько метров друг от друга, жерло прокола свернулось в точку и погасло. Мой враг поднялся, помогая себе здоровым крылом. Раненое висело безвольной тряпочкой, с него капало жёлтым. Чивртик впился в меня страшным взглядом, хорошо памятным мне по первой нашей встрече:
        А вот теперь ты умрёшь, человек.
        Я угрюмо показала ему двойной фак. Ещё посмотрим, кто тут сдохнет!
        Ты не сможешь уклониться. Ты не сможешь поставить блок. Обрати сознание в воду и пропусти удар, как пропускает вода брошенный в неё камень. А затем - атакуй! - эхом отдался в голове голос Санпора.
        Пропустить удар - самое сложное, ведь в физических тренировках я привыкла бить на упреждение и получать от Кев подзатыльники за то, что считала ворон вместо активной защиты. Но в ментальных боях всё иначе… как в сказках… всё наоборот…
        Обратиться в воду и пропустить смертоносное лезвие - та ещё боль. Сознание-вода расплескалось на части, и был миг, когда я поняла: умираю! Есть у телепатов такая дрянь, как шат-ап психокод, ты получаешь его себе в мозги и дохнешь от инсульта. Перспектива так себе. Но это физически ты можешь выставить блок, защищая, скажем, горло от летящего ножа. Поранишь руку - сохранишь жизнь. Ментально - лучшей защитой бывает именно пассивность. Когда умирает лишь часть сознания, а не всё целиком.
        Больно. Страшно. Жутко.
        Ты - человек, и твоя человеческая гиперэмоциональность станет абсолютным оружием, если не напортачишь на первом этапе. Собрать эмоции в гигантскую волну-цунами и обрушить в ответ…
        Жаль, что телепаты не могут путешествовать между хронопластами! Они слишком сильно привязаны к своей инфосфере. Инфосфера не в состоянии поддерживать провалившегося в прошлое. Даже если попадаешь в прошлое недалеко, в тот хронопласт, где инфосфера уже существует, изоляцию во время прохода сквозь прокол никто не отменял. От нескольких минут до нескольких часов, примерно, занимает прыжок. Для телепатов уровня Санпора даже одна минута - смерть. Спецслужбы, говорят, умеют как-то капсулировать сознание, вводить его в состояние ментальной комы, чтобы пережить травмирующее одиночество. Но это в Земной Федерации, их инфосфера круче всех подобных образований во всей Галактике. Беда в том, что она изолирована от нашей, и делиться секретами с посторонними не очень спешит. Может, и наши что-то умели, Санпор в том числе. Но он никогда участвовал в вылетах. У него другие совсем обязанности…
        Все эти тягучие мысли из разных участках разума шли как бы параллельно друг от друга. Одновременно, но параллельно. В реальном времени прошла секунда, быть может. Или даже меньше.
        Чивртика захлестнуло моими ненавистью, яростью и бешенством. Из-за тебя, дерьмо ты летучее, погиб Олег! Он застонал, и его проклятые глаза закрылись. На мгновение, но мне хватило, чтобы рвануться, пластаясь в запредельном для человеческого тела прыжке, и наградить вражину полновесным ударом в голову, дополняя физическую атаку второй волной, ментальной.
        Чивртик отрубился. Так тебя, гадина. Так тебя, сволочь ты такая! Я еле удержалась от сокрушительного пинка: поганца следовало подать доктору Санпору на блюдечке живым. Из мёртвого мозга никакой информации не добудешь при всём желании.
        Дальше дело техники. Спеленать мразь его же крыльями, наложить жидкий бинт - отличный продукт галактического прогресса, им можно рану заклеить, сломанную конечность зафиксировать, а можно - устроить преступнику персональный свивальник, типа тех, какие в старину на Земле для младенцев шили. Нечего потому что!
        На плечо, и в ангар, благо рядом. Хорошо, что Чивртик в силу особенностей своей расы, нетяжёлый. Ну, насекомое летающее, что вы хотите. В воздух слишком много лишнего веса не поднимешь без плазменного движка в заднице. Но движок - то такое, сам по себе, в рамках естественного отбора, не появится. Поэтому либо крылья и маленький вес, либо физическая мощь без крыльев.
        Чувствовала я себя погано. Не сказать, чтобы здраво. Какая-то мешанина в голове определённо присутствовала и ощутимо отравляла жизнь. Ничего, Санпор мозги мне поправит! Главное, домой долететь.
        * * *
        Схемы объекта работы изучают со всем тщанием не зря. Я чётко знала, куда бежать, где поворачивать. В ангар я спустилась быстро. Подоспела как раз к кульминации драки Даруха и Амбала. Великая вещь, время! Особенно, когда умеешь с ним управляться как следует. Чивртик выдернул меня в будущее, потом кинулся обратно в прошлое, чтобы успеть сбежать. Вот так и вышло, что я оказалась рядом с Дарухом буквально через пару минут после своего исчезновения.
        Не долго думая, я скинула лёгкого пленника с плеча и бросилась в бой. Со спины Дарух внезапно показался мне очень похожим на Олега. Броня и прозрачные волосы не смутили: момент был почти один в один. Драка. Против того же самого шкафообразного мерзавца, что и тогда, на Земле. Ну, нет уж, скотина! Сегодня не твой день! Ты убил Олега, но Даруха убить я тебе не позволю!
        Амбал моментально сориентировался в обстановке. Двое против одного в его расчёты не вписывались. Он активировал струну гиперпрокола и испарился в одно мгновение. Дарух громко выразился на русском матерном, я дополнила фразу на маресхове, тоже матерном.
        - Пёс с ним. Не ранен? Берём Чивртика и на корабль…
        Но Чивртика там, где я его бросила, не оказалось. Я взвыла и обежала весь ангар в пределах досягаемости - не было Чивртика! Исчез! Тоже струной воспользовался? Но как? Он же связанный был! Раненый. Ка-ак?!
        - Может, тебе показалось? - спросила Кев.
        Она взбесилась не по - детски, явившись под конец заварушки.
        - Тебе что было велено, навигатор? - рычала она. - Не покидать корабль! Не покидать корабль! Не покидать корабль!! Тебя куда гнилые древесные черви потащили? Геройствовать? Преступника ловить?! Кто р-разрешал? Бардак! Выговор с занесением!
        Рта раскрыть не дала. И под конец - на тебе, показалось. Я взмокла от лютой обиды. Мне, значит, показалось. Я тут грибов веселящих нажралась, от скуки, - где, правда, только взяла их, может, с собой протащила в нарушение устава? И мне показалось. Рана от крыла поганца мне тоже привиделась. Полюбуйся, супруга дорогая. Моя кровь тебе тоже кажется?
        У Кев глаза совсем белыми стали. Как она от злости не лопнула, не знаю. Схватила меня за шею и поволокла в медблок. На полпути к эскулапу адреналин схлынул, решив, что веселуха закончилась и пора валить из организма на покой. Боль была… Вселенная схлопнулась в маленький шарик. И поскакала по полу, мелко дребезжа.
        - Будет шрам, - сказал врач, накладывая повязку. - Дней так на девяносто… потом сведёшь.
        - Нет уж, пусть оставит, - злобно процедила Кев из-за прозрачной стенки герметичного бокса. - На добрую память. Навигатор, мать-перемать. Размахалась плазмоганом! Как будто без неё некому шею под плазму подставлять!
        Связь с внешним миром не блокировалась, так что я прекрасно видела, как Кев ходит там, в раздражении сжимая и разжимая свои кулачищи. И слышала. Не услышать её мог разве что совсем глухой, и физически, и ментально.
        Среди маресао телепатов мало. Расовая особенность: низкие способности к эмпатии, слабая восприимчивость в потребном для ментального общения диапазоне. Они логичны, рациональны, тщательно выверяют каждый свой шаг перед тем, как действовать, при этом не медлительные ни разу, решение - со стороны! - принимается почти мгновенно. Просто каждому поступку предшествуют логические цепочки, почему нужно сделать именно так, а не иначе. Но называть их бесчувственными нельзя. Они вполне себе способны на эмоции.
        Особенно когда задевает их близких. Друга, родню, ребёнка. Или вот супругу, блин. Пусть даже формальную. «Моё» - это для любого маресао святое. Покусись только, и не сносить тебе головы.
        Чивртику с Амбалом конец. Впрочем, им конец в любом случае. Я - человек, и я из кожи вывернусь, но достану сволочей! Достану! Потому что ненавижу и желаю им погибели. Логика? Может быть, именно логика маресао здесь и не ночевала. Зато наша, человеческая, вполне себе была. Око за око, зуб за зуб! Два ока и два зуба. А по возможности, все зубы… и всё равно маловато будет за одного Олега. Вот если бы вернуться… за минуту до… за две минуты! Я бы успела…
        Время обратного хода не имеет? - шепнул в глубине моего не совсем здравого сознания тихий голос Санпора. Да, док, да, я помню, я знаю. Я не подведу. Да и далеко отсюда до Старой Терры. В пространстве и во времени.
        Далеко.
        - Он где-то здесь, Кев, - сказала я злобно. - Чивртик. Где-то здесь, на стационаре! В прошлом или будущем. Надо поймать! Раз уж мы здесь.
        - Никого мы ловить не будем сейчас, - бешено отрезала Кев. - Сейчас мы все грузимся и отчаливаем по направлению к базе. А уже там ты представишь ментальный отчёт нашим мозгоклюям, они передадут логистикам, и те будут думать. Как и где прищемить мразей, зная, что они здесь. И вот ещё что, Маршав! Если расчёте покажут, что Чивртик сгорел во вспышке сверхновой, я вздохну с облегчением.
        - А я нет, - яростно возразила я. - Я хочу лично поймать его! Самолично убедиться в том, что его бесстыжие глаза закатились навечно. На виселице! Смерть в пламени взрывающейся звезды - слишком благородно для этих кусков дерьма!
        - Понимаю, - кивнула Кев. - Понимаю и сочувствую. Но сначала мы вывезем отсюда учёных и персонал стационара. Для чего, собственно, мы сюда и явились.
        Не поспоришь. Вначале миссия, затем развлечения. Безусловно, я потребую для себя участия в облаве на Чивртика с приятелем! Мне не откажут, что бы там ни говорила Кев. И мы поймаем, поймаем гада!
        - Доктор, она уже в состоянии исполнять свои функциональные обязанности?
        - Вполне, - пожал врач плечами. - Стимуляторы будут действовать еще часа три, потом её срубит в бессознанку на двое суток. Так что если вы хотите убраться отсюда побыстрее, прайм-пилот, начинайте предстартовую подготовку.
        Астрофизики, разумеется, подняли дикий гвалт: как это, два часа на сборы? У нас еще два дня по графику! Не знаю, как Кев гнала их на корабль, могу только догадываться: пинками. В своём излюбленном солдафонском стиле: шагом марш, раз-два левой, левой.
        Потом, конечно, арбитражная нейросеть нашего стационара вспухнет от жалоб и исков насчёт ущемления прав гражданских специалистов. Всё это будет отклонено без права апелляции, разумеется, потому что близящийся взрыв Сверхновой - вполне себе аргумент для превышения полномочий.
        … Я вывела корабль из ангара, и мы пошли, согласно полётной карте, по спирали, постепенно удаляясь от остающегося на произвол судьбы стационара. Лазурная пылала синим огнём, визуально - ничего не предвещало её скорой гибели. А вот в ткани пространства признаки уже были.
        Не могу объяснить! Я - навигатор, я вожу корабльи через хронопроколы и обычные пространственные гиперпрыжки. Я научилась в полной мере воспринимать универсум тем самым глубинным анализатором, который вполне можно назвать задницей. Ну, распространённое выражение, знаете ли, «жопой чувствую, пора сматываться…» Жопа у нас очень чувствительная, любой навигатор вам это скажет.
        Мы не просто ведём машину из пункта А в пункт Б. Мы создаём траекторию движения… опять не хватает слов… но когда хронопрокол раскрывается энергетическими лепестками громадного цветка, и я вгоняю корабль прямо в его сердцевину, здесь взаимно действуют оба фактора: законы пятимерной физики и моё сознание.
        Это ни с чем не сравнить.
        Это - то, ради чего мы рискуем, ходим по грани и рвёмся на вылет даже если секунду назад подыхали от боли.
        Полное и абсолютное единение с кораблём и Вселенной.
        Горячее секса. Круче любого оргазма.
        Превыше жизни, я бы даже сказала.
        Если бы могла в такие моменты говорить…
        * * *
        Код серо-синий, стационар Службы Спасения двенадцать и шесть, наше время
        Санпор стоял у любимого окна с водопадом, спиной ко мне, а я сидела в этой его терапевтической штуке. Кушетка, мать её. Садишься, она такая под тебя обволакивается. Можешь прилечь, можешь перевернуться хоть головой вниз, ей без разницы, и на гравитацию плевать. Санпор знал, что я эту штуку, мягко говоря, не уважаю всеми фибрами своей загадочной человеческой души. Собственно, он никогда не заставлял меня в ней находиться дольше положенного, чем я всегда пользовалась.
        Но тут осталась. Назло.
        Потому в этот момент, вот прямо в эту самую конкретную секундочку, доброго доктора я отчаянно ненавидела. Хлеще, чем Чивртика.
        Тот хотя бы враг. Ненависть к нему - святое. А здесь…
        - Возьми себя в руки, Маршав, - негромоко посоветовал Санпор, не оборачиваясь. - Иначе разговора не выйдет.
        Я стиснула зубы так, что почти почувствовала, как крошится эмаль. Какой разговор? Какой ещё может быть разговор после того, что я услышала?!
        - Ты не услышала ничего по-настоящему страшного, - устало выговорил Санпор. - Ты на службе, Маршав. Если ты до сих пор не отдавала службе больше, чем это случилось только что, поздравляю: всё когда-нибудь случается в первый раз.
        - Но не так! - выдохнула я. - Не такой ценой.
        - Именно так. В том числе, - и такой ценой.
        - Ненавижу!!
        - Возьми себя в руки, человек…
        Раньше я услышала бы только приказ, который, несомненно, в совете Санпора присутствовал. Сейчас… сквозь боль и ненависть я восприняла усталость. Усталость специалиста, задолбавшегося гасить мои эмоции, выжигающие весь ментал в зоне поражения.
        Я выдохнула. Свела вместе кончики пальцев. Честно попыталась успокоиться. Хотя бы на немного… Образ хрустального шара и песни из детства: расскажите птицы, времечко пришло - что планета наша хрупкое стекло…
        Я не одна в мире. Есть и другие. Такие же сенсы или ранжированные телепаты. Им-то зачем гореть в аду вместе со мной…
        Короткая благодарность, без давно уже ставших для нас обоих подковырок в стиле «можешь ведь, если захочешь…». Всё серьёзно. Не до шуток.
        - Когда ты предположила, что с Чивртиком можешь еще раз встретиться, мы приняли к сведению, - неторопливо сказал Санпор.
        Он по - прежнему не обоарчивался. Стоял ко мне спиной. В его коричневой косе, длинная, на манер маресао, появились тонкие золотые полоски. Почему-то я не могла отвести от них взгляда. Они тревожили, беспокоили… хотя выкрасить волосы хоть в горошек можно даже здесь, без услуг профессиональных парикмахеров…
        Я как-то именно в горошек и ходила, что бы выбесить Кев. Было за что, по первости она вызывала во мне лютое раздражение своим твердолобым солдафонством. Но есть прописанные в Уставе правила, за нарушение - расстрел, иногда вовсе не условный. А есть правила негласные, из серии «так принято» и «что народ скажет». Народ белые волосы в зелёный горошек отчётливо не одобрял. Но нести службу цвет волос, отличный от положенного, не мешал, придраться было абсолютно не к чему, а потом мне самой надоело, и я вернула себе свой естественный цвет, тёмно-русый, безо всякого горошка. Волосы отрастали, и я постепенно укорачивала крашены кончики…
        Тьфу! На что это я сейчас отвлекаюсь? Как маленькая. Слушай Санпора, Маршав. Слушай внимательно. Может, еще парочка поводов ненавидеть инфосферу добавится…
        - Ты отказалась от телепатического обучения в пользу навигаторской стажировки, - продолжил доктор. - Мы не препятствовали. Но решили действовать на упреждение. На тот случай, если ты снова встретишь Чивртика, в твоём разуме были установлены необходимые психокоды.
        - Без моего согласия! - хрустальный шар пошёл трещинами.
        - Ты дала согласие, Маршав…
        - Да никогда в жизни… - начала было я, и заткнулась.
        Моё согласие, заверенное и подтверждённое, воткнулось мне в память наподобие иглы в задницу.
        - Я хочу его если не убить, то хотя бы оглушить! Связать и доставить вам на потрошение. Что мне делать, если я снова его встречу?
        - Вы не сможете противостоять ментальному удару телепата уровня Чивртика, Маршав. Вы не сможете отбить удар или уклониться. Вести ментальный бой с ним на равных вы не сумеете. Надо учиться. Долго, трудно, больно, - сдавая психодинамические тренинги на ранги, на психоэмоциональную устойчивость, на… много на что. Но есть один способ…
        - Какой?
        - Достаточно травматичный для вас, человека. Вы, люди, очень не любите, когда границы вашего разума нарушаются извне….
        - Я хочу поймать Чивртика!
        - Мы видим.
        - Что за способ?
        - Часть вашего сознания можно отделить и закапсулировать в мнемонической каверне. В эту часть мы поместим психокоды и паттерны общего поведения в момент стычки с телепатом уровня Чивртика. Технически всё будет выглядеть так: когда он попытается убить вас, вы воспользуетесь приёмом «вода» для того, чтобы пропустить сквозь сознание его удар. Этот удар вскроет каверну и высвободит - через ваши ответные эмоции - таранный удар на сознание врага. Одним словом, ему прилетит его же дубиной… и вот здесь уже у вас появится шанс схватить Чивртика физически. Скрутить ему руки. Доставить на базу…
        - Отлично! Мне подходит. Дайте два.
        - Мнемоническая каверна заденет ваши воспоминания, Маршав. Они, скорее всего, будут повреждены необратимо
        - Плевать!
        - Ваша целеустремлённость нас радует. Вы должны дать согласие.
        - Даю. Согласна! Мне что-то подписать?
        - Нет. Ментального отпечатка достаточно.
        - Может быть, вы загоните в меня ещё что-нибудь? Например, возможность испепелять взглядом… это же реально? Посмотрел на гада, и у него мозги взорвались.
        - Это реально. И вы с вашей человеческой гиперчувствительностью легко могли бы провести сквозь себя подобный приём. Но мы не будет наделять вас подобной мощью. Мы и так прошли по на грани дозволенного…
        - Но вы же не сказали мне! - закричала я, вновь сгорая в адовом огне. - Вы не сказали, КАКИМИ ИМЕННО воспоминаниями вы собрались жертвовать!
        - Опционально - наиболее бесполезными в текущей ситуации, и где-то даже вредными для вас самой…
        - Вредными! - взвыла я! - Вредными!! Да кто позволил вам… кто вам позволил… решать… за меня…
        Дёрнула ворот: воздуха не хватало. Сердце сжалось и отказалось разжиматься. Несколько мгновений я вообще не жила. Они стёрли память об Олеге! Почти всю. Наши горы, наш город, наши поцелуй - всё! Оставили только слабые, тусклые, серебристые следы… и финал, где Олег сгорел в проклятом гараже вместе с Амбалом. Амбал, впрочем, мог и выжить, всё-таки он был в броне, а Олег… Откуда землянин двадцать первого века докосмической эпохи Старой Терры возьмёт устойчивую к огню броню?!
        - Возвращайте мою память обратно! У вас же есть дампы, снятые с меня в самом начале. Возвращайте обратно!
        - Восстановление с дампа, - тихо выговорил Санпор, - убьёт последующие пять с половиной лет твоего становления в качестве лучшего навигатора нашей локали. Последний дамп ведь был сделан сразу перед тем, как я снял с тебя телепатический надзор… Твои ментальные доклады после каждого вылета - это не дампы ничуть…
        - Плевать мне! Верните Олега!
        - Мы не можем убить одного из самых успешных наших навигаторов. Вы дали согласие. Смиритесь.
        - Не буду мириться! - заорала я. - Возвращайте мне мою память об Олеге. В чём проблема выколупать их из того дампа?
        - Более, чем пятилетней давности?
        - Да хоть пятимиллионлетней! Вы работаете с сознанием с той же лёгкостью, с какой дети разрушают песочные домики. Вы сможете, я в вас верю.
        - При частичной передаче воспоминаний неизбежны искажения, - указал Санпор. - Это опасно…
        - Плевать!
        - Нам не плевать. Ваша жизнь ценна для нас, человек…
        Я медленно закрыла лицо ладонями и беспомощно расплакалась. Да, я дала согласие сама. Да, я не понимала толком, на что соглашалась, а вот они… они понимали хорошо! Но им важно было получить шанс зацепить Чивртика!
        И у них получилось. Когда я дралась с поганцем, то, - полностью в соответствии с заложенным в моё сознание психокодом! - сняла с него дамп его памяти и принесла в той самой мнемонической каверне на блюдечке в лучшем в виде. Конечно, телепаты стационара больше обрадовались бы самому Чивртику, но на безрыбье, как говорится, и так сойдёт.
        Да, это здорово поможет логистикам спрогнозировать карту перемещений банды по хронопластам. Да, суть, сердце и стержень нашего дела - служить и защищать. Даже если ценой окажется жизнь.
        Жизнь я бы отдала не задумываясь.
        Но расстаться с памятью о моём любимом мужчине оказалось выше моих сил.
        Уж лучше смерть…
        - Но это еще не всё, Маршав, - тихо сказал Санпор.
        Он всегда понижал голос, когда хотел, чтобы я отнеслась к его словам максимально серьёзно. Поневоле начинаешь прислушиваться, что там бормочут себе под нос, а прислушиваться в состоянии атомного пекла нереально сложно… Вот и приходится вставлять графитовые замедлители, что бы услышать хотя бы что-то.
        - Анализ дампа памяти Чивртика завершён. Это не тот Чивртик…
        - Чего-о? - обалдела я, вытирая сопли.
        Тыльной стороной ладони. А потом еще и рукавом. Плевать на манеры, не на светском рауте!
        - Не забывайте о времени, Маршав. Четвёртое измерение вносит существенные поправки… На стационаре у Лазурной вы встретили Чивртика из прошлого. Тот, который явился к вашему дому в злополучный вечер, когда вы впервые встретили Кев, старше того, которого вы едва не пленили у Лазурной по меньшей мере лет на восемь. Или даже десять. Грубо говоря, у Лазурной вы встретили двадцатидвухлетнего парня, а на Земле - тридцатилетнего. Примерно так.
        - С чего такой обалденный вывод? - злобно спросила я.
        - Это, как вы любите выражаться, железобетонный вывод. Анализ принесённого вами дампа даёт полный и исчерпывающий ответ: вы встретились не с тем самым Чивртиком. Уложите это в своей голове, и пойдём дальше. Итак, когда он наткнулся на вас повторно в гараже вашего дома, он уже был знаком с вами по Лазурной. Именно этим объясняются некоторые логические несостыковки в его поведении, на которые лично я сразу обратил внимание, когда получил первичную информацию от девушки со Старой Терры шесть лет тому назад. Он боялся тебя, Маршав! Боялся с тобой связываться! Слишком хорошо помнил, каково ему пришлось у Лазурной.
        Я живо вспомнила поганца, когда он держал под контролем Кев на нашем собственном корабле. Боялся меня? Похоже, что да. Ой…
        - Тогда почему он не атаковал со всей дури?
        - Он не знал, что вы ещё у Лазурной не были. Он не знал, что вы - тогда - на шесть лет младше той, которая вломила ему у Лазурной. Он подумал, что второго раза ему с приплатой не надобно, и решил сбежать. Но и это еще не всё, Маршав!
        - О господи. А что же ещё?
        - Вам надо будет вернуться к Лазурной. И позволить ему сбежать из-под гнева небесного взрыва…
        - Кому, мне?! - я вскочила. - Да ни за что, пусть дохнет!
        - Вы уже сделали это, Маршав.
        - Никогда!
        - Вы сидите здесь, передо мной. Значит, вы это сделали. Вы вернулись к Лазурной и обеспечили Чивртику возможность избежать взрыва Сверхновой именно с тем, что бы он столкнулся с вами на Старой Терре в вашем времени. Чтобы вы попали на корабль к Кев. Чтобы вытащили этот корабль в пространство нашего стационара. Чтобы выучились на навигатора. Понимаете?
        - Нет, - заявила я агрессивно. - Не понимаю!
        Санпор обернулся. Я подозревала, - и не без оснований! - что ему попросту стыдно смотреть мне в глаза из-за того, что инфолокаль нашего стационара так бездушно-утилитарно поступила с дорогой мне памятью об Олеге. Но, по всей видимости, доктор уже не мог прятаться от прямого зрительного контакта. Я чувствовала. Я чувствовала его эмоции как свои, только как бы сказать… таким эхом, что ли. Когда в пещере крикнешь из баловства что-нибудь, а оно прилетает обратно, отражаясь от потолка и стен, в искажённом виде…
        - Тебе придётся отправиться к Лазурной, Маршав. У нас нет ни одного навигатора, способного справиться со сложнейшим уходом от начинающегося взрыва Сверхновой. Ни один не справится. Только ты, Маршав. Ты - лучшая…
        Всё во мне выло: как это, отпустить вражину! Не просто отпустить - спасти. Выше моих сил было даже думать о подобном. В голове не укладывается. Но если они тут все так трясутся за целостность пространственно-временного континуума…
        Я подалась вперёд и прошипела:
        - Вы вернёте мне ВСЮ память об Олеге из последнего моего ментального дампа. Не знаю как, это ваши проблемы - как. Вы вернёте мне всё! Иначе я с места не сдвинусь.
        - Ты даже не представляешь себе, чего требуешь, Маршав, - тихо сказал Санпор.
        Он не отвёл взгляда. Я тоже не дрогнула, хотя жутко не по себе было мне смотреть в глаза тому, в чью башку сейчас, как в общажную комнату накануне Нового года, набилась вся местная инфолокаль.
        - Не пошевелюсь даже, - мстительно заявила я. - Пусть Чивртик горит в аду!
        - В аду сгоришь тогда и ты сама, - заявил Санпор.
        - Наплевать!
        Ярость душила меня. И злоба. Хотелось со всего размаху садануть по чему-нибудь ногой, да так, чтоб это что-то с треском развалилось на части без права на обратную сборку. Как вам это нравится? Мне! Мне - спасать Чивртика, а? Убийцу моего любимого. Примерьте на себя - сердце не остановится?
        - Хорошо, - Санпор на мгновение прикрыл глаза. - Я сделаю это. Под мою ответственность… Под полную мою ответственность… - он повторил фразу, и я поняла, что в его голове давно уже шёл раздрай с атомной войной на поражение.
        Инфосфера была против экспериментов с памятью зарекомендовавшего себя с самой лучшей стороны навигатора. Санпор готов был рискнуть. И в этой буче я была целиком и полностью на стороне доктора. Моё - мне! Отдайте мне Олега, а дальше чёрт с вами и вашими темпоральными законами и со всей Вселенной, если на то пошло.
        - Но предупреждаю - искажения при частичном восстановлении памяти с дампа пятилетней давности будут, они неизбежны, какого рода будут эти искажения, даже не берусь спрогнозировать. Предупреждаю, что бы не было потом претензий.
        - Не будет претензий, - заверила я.
        - Хотелось бы верить, человек…
        - Не будет никаких претензий, - раздельно и чётко повторила я.
        - Возврат воспоминаний будет проведён после исполнения миссии…
        - Не доверяете мне? - взвилась я тут же.
        - Не в доверии дело. Мнемоническая каверна в вашем сознании нам еще понадобится. Например, передать Чивртику кое-какие следящие психокоды. Чтобы через него выйти на всю его поганую организацию. Ты ведь понимаешь, Маршав, что Чивртик - мелкий игрок?
        - Ничего себе мелкий…
        - Мелкий, - с нажимом повторил Санпор. - Над ним стоят личности поинтереснее. К ним-то мы и хотим подобраться, в том числе с твоей помощью. И третье, Маршав. Вылет - завтра.
        - Как завтра? - задохнулась я. - Уже?
        - Уже. На твой терминал пришли полётные карты, будь добра, ознакомиться. Хронопрокол, как тебе известно, открывается не хаотично, а в строгой закономерности с законами темпоральной физики. В пространство Лазурной остался последний выход. После чего локаль закроется для коум-посещений на неопределённое время. Свободна.
        Последнее слово прозвучало непреложным приказом. Я не решилась продолжить скандал. Ушла.
        В другое время нализалась бы до синих соплей, тем самым любимым «асфальтом». Но назавтра мне требовалась ясная голова и железная память. Делать нечего, пошла в ангар. Отрабатывать на реальной машине полётную информацию о последнем хроноканале к Лазурной.
        Работала до тех пор, пока из ушей дым не повалил. В фигуральном, разумеется, плане. Когда почувствовала, что спекаюсь, покинула виртуал. Долго сидела, обхватив голову, на знакомом до боли ложементе, выученным за пять с лишним лет полётов до последней микротрещинки на корпусе.
        Я наплюю, наплюю на приказы… убью гада, убью, убью… Но его организация останется. Наймёт для своих гнусных дел кого-то другого…
        Они похищали девушек из прошлых хронопластов. Подпольная торговля живым товаром процветала в Галактике, хоть и жестоко преследовалась по закону. Сексуальное рабство, репродуктивное рабство, просто рабство - на выбор. Что юная, не старше девятнадцати, девчонка из прошлого могла противопоставить похитителям? Да ничего… Сколько их сгинуло за сколько лет по скольким хронопластам…
        Давить гидру, вот что. Не одного Чивртика, а их всех.
        Слетаю я к Лазурной.
        Слетаю…
        Исполню Долг.
        * * *
        Я вышла в ангар. Постояла, щурясь на шлюз. Он светился по краям зелёным - «к вылету разрешён», но дежурные корабли, видно, уже разошлись по вызовам. Пусто было в ангаре. Безлюдно и гулко. Если не считать искры активного сознания где-то справа…
        Кто-то ещё прохаживался рядом с моим кораблём.
        Меня кольнуло злостью. Кому там неймётся…
        Дарух. Снова Дарух. Опять Дарух. Я ощутила пришедшую от него волну недовольства: я помешала. Вот это новости! То он сам ко мне клеился при каждом удобном случае. А теперь недоволен. Чудеса на виражах.
        Я хотела уйти, но Дарух внезапно сказал:
        - Останься, Маршав.
        Сделал над собой усилие и добавил:
        - Пожалуйста…
        Удивил. Я подошла ближе. Пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо. Ну, что поделаешь, они тут все шкафы. Я тоже не маленькая, но не настолько, что бы сравняться с мужиками-маресао в габаритах.
        - Знаешь уже, за чем завра летим? - спросила я, не найдя другой темы для разговора.
        - Знаю.
        - И? Что скажешь?
        - Тошнит.
        Я кивнула. Знакомое чувство. Тошнит… Это Дарух прямо в точку высказался. Тошнит спасать ублюдков от гнева Сверхновой. Именно что рвотные позывы, как они есть.
        - Надо, - сказала я, опять не придумав ничего умнее.
        - Надо, - согласился Дарух.
        Повисло тяжёлое нехорошее молчание.
        - У меня была девушка, - сказал он вдруг. - Человек, как и ты.
        Сердце нехорошо сжалось от этого обречённого «была». От того, как Дарух произнёс это маленькое слово, в маресхове оно ведь еще короче, вообще, по сути, приставка, обозначающая время, её к какому угодно слову цепляешь, когда хочешь рассказать о том, что было когда-то, было с тобой настолько долго, чтобы врасти в позвоночник, а вот теперь - не стало, причём не стало трагически, без права обратной сборки. Я не лингвист. Но у маресао полно таких словечек на две гласных, которые языковая нейросеть переводит на русский целыми экранами.
        - Я хотел её забыть. Поэтому перевёлся туда, где совершенно точно невозможно было встретить людей. А тут оказалась ты.
        Я проглотила язвительное: «и ты тут же начал ко мне цепляться!» Язык мой - враг мой, ухватить его за змеиный кончик непросто, но вот тут мне удалось. Горжусь до сих пор.
        - Я думал, может, ты не человек всё-таки. Рианк там, они на людей похожи внешне. Или вообще челомарес, внешность подходит. Но нет. Земная Федерация, Старая Терра. За что, сам не знаю. Ты мне нравишься, Маршав, - вдруг признался он. - Ты не она, но ты мне нравишься.
        - Вот без этого только, ладно? - выставила я ладони. - Без поцелуев!
        - Даже не думал, - заверил он меня.
        А сам смотрел морозными глазами, в которых дрожало что-то. Может быть, солнечный луч на талой воде?
        - Блин, - с чувством выразилась я.
        Невозможно смотреть в ледяные глаза мужчины, которому ты нравишься настолько, что он готов забыть погибшую. Сколько там лет прошло… нельзя загонять себя в тоску бесконечно… слова доктора Санпора о том, что тратить бесценное время на долгую скорбь, глупо, метелью пропахали моё сознание. Всё так… но забывать любимых… я не знаю… может, и глупо, но нельзя, нельзя, нельзя. Иначе… не знаю, что иначе!
        Иначе всё окончится поцелуями как раз, потому что Дарух… Тьфу, о чём я думаю. Точнее, о ком…
        Сначала слетаем, дадим живительного пинка Чивртику с Амбалом.
        А там хоть со стационара беги.
        Дарух ведь не согласится перевестись сам.
        Глава 6
        Локальное пространство Лазурная, наше время по личному времени, минус двести семьдесят два по базовому времени
        Странно и неприятно идти по пустому стационару, зная, что очень скоро он сгорит ко всем чертям в пламени умирающей звезды. Мерзко думать о том, что идёшь спасать тех, кто недостоин спасения. Но кого, тем не менее, спасти надо. Чтобы добраться до главарей! И не дать рассыпаться ходу истории.
        Ко всему готова была на нашей службе. Жертвовать собой, отдавать свои умения и навыки без остатка, чтобы спасать, чтобы жизни служить… А вот теперь получалось так, что служить жизни значило спасти дерьмо. Которое погубит ещё не одну жизнь прежде, чем его поймают и повесят!
        Но - сорок жизней или даже сто против ста тысяч? Нечестная математика. Априори предполагается, что ты выберешь сто тысяч, но ведь и среди тех сорока - живые девчонки, чья жизнь закончится, толком не начавшись!
        Вот почему я никогда не вырасту по карьерной лестнице. У маресао так уж точно. Чем выше должность, тем больше перед тобой таких вот выборов. И решай… как сможешь.
        Мне бы что-нибудь попроще. Вот гад, вот плазмоган в моей руке, пиф-паф - и зайчик в гиперпереходе к дьяволу…
        Технически всё провернулось просто. Капсуляция пространства с валяющимся на полу ангара Чивртиком, переброс тушки к нам, в наше базовое время. То же самое с Амбалом. Дёрнуть его прямо из драки было не очень легко, но мы справились. При этом же, чтобы и никого из нас гады не увидели. А то получится безобразная драка, потеряем время, а нам всем еще выбираться из-под адова пекла дохнущей звезды… кому на стационар, кому дальше зло творить.
        - Красавец, - сказал Амбал, вставая над Чивртиком. - Золото прямо!
        Я каждое слово слышала, потому что мне надо, надо было подобраться к ним максимально близко. Чтобы спрятанные в мнемонической каверне психокоды вытянули из ублюдков дамп их памяти на текущий момент. Хорошо иметь врождённую телепатическую восприимчивость: помогает делу.
        - Освободи меня. Сейчас же!
        В реале, без ментального подавления, голосок у Чивртика оказался тоненьким и высокий, прямо как у птички. Легко представить себе райский сад с золотыми яблоками и эту бабочку-переростка, порхающую там… ну, в общем, порхающую. Мужчины этой насекомой расы в массе своей создания изнеженные, созданные для Высокого Искусства и светских раутов. Для прозы жизни есть отдельные виды особей: солдаты, слуги, няньки и прочее в том же духе. И что дома не сиделось? Полез закон нарушать, скотина летучая!
        - Ну, нет, Чив, - хохотнул Амбал. - Ты мне и таким нравишься!
        - Освободи, Сиренгео. Сейчас же.
        - Заткнись, не то вообще брошу.
        - Ты не посмеешь!
        - Ещё как посмею, Чив.
        - Ха, кто потом прикроет твою задницу, когда снова придётся удирать от патрулей?
        Но я чувствовала страх Чивртика как свой собственный. Раппорт, как говорят телепаты, налицо. Отлично. Мне не нужны поганые детали поганого разума преступника, мне просто нужна копия его памятию. Дамп!
        Без подготовки против воли - процедура болезненная донельзя, по себе помнила. Чивртик упал в бессознанку, но в самый последний миг успел извернуться и посмотреть мне в глаза.
        Меня надёжно укрывала маскировка - хамелеонка, скириснарка, камуфляж-поле, называйте, как хотите. Невозможно без специальных приборов определить, что кто-то, укрытой этой штукой, есть рядом. Но, видимо, в эмоциональном фоне пошли какие-то волны, всё-таки я не профессиональный телепат, а всего лишь необученный человек с повышенной восприимчивостью. Чивртик увидел меня. Ментально.
        Ужас осознания, изошедший от гада, подсластил мне день!
        А Сиренгео ничего не заметил.
        То ли бревно бесчувственное, то ли даже предположить не мог, что его сейчас спасают те, кто должен бы, по идее, покарать.
        Потом, выводя корабль из нестабильной локали, - мы успели в хронопрокол буквально в последние секунды! - я не могла забыть взгляд поганца.
        Ты ведь тоже был когда-то ребёнком. У тебя тоже было детство! Мать была, братья-сёстры, любимая. Так почему?..
        Даже если ты их потерял. Боль потери не означает, что надо непременно мстить невинным. Убей тех, кто виноват… но остальные страдать не должны.
        Почему?
        Мне казалось, возникшая между нами связь протянулась между расстояниями и хронопластами. Казалось, будто Чивртик пытается ответить и не находит слов. Позже Санпор сказал, что у меня слишком богатое воображение. Человеческое.
        Телепатическая связь мгновенна в пределах одного хронопласта, но пронзать время не способна. При переходах действуют другие законы и другие правила. Паранормальная связь нарушается в любом случае, поэтому инфосферным телепатам заказаны путешествия во времени. Может, когда-нибудь они придумают, как обойти ограничение. Но еще не сегодня. Не сейчас.
        Мы вышли в пространство возле нашего стационара. Радости ни в ком не наблюдалось, даже Кев не рявкала, как она обычно делает, когда видит бардак вследствие общей подавленности.
        Пока корабль сближался со шлюзом ангара, я лежала тряпочкой, ни о чём не думала. стыковка - дело пилота, пусть старается, а я… Странное безразличие охватило меня. Настолько стало всё равно, что даже страха не возникало. Вдруг я останусь бесчувственным бревном на всю мою жизнь?
        Санпор вернёт мне память об Олеге. Может быть, тогда же вернутся и чувства.
        А пока серое безразличие вдавливало меня в ложемент, и не было ему ни конца ни края.
        * * *
        Код серо-синий, стационар Службы Спасения двенадцать и шесть, наше время
        - Годы терапии больному животному под хвост, - горестно высказался Санпор
        - Переживёте, - безжалостно отрезала я.
        - Я-то переживу. А вот что будешь делать ты…
        - Служить.
        - Маршав, сколько ещё лет ты собираешься потратить на слёзы по мёртвому?
        - А вот это уже не ваше де…
        - Моё! - он задержал ладонь в каком-то миллиметре от столешницы, в тот самый миг, когда я зажмурилась,? ожидая разлёта щепок.
        Столик у Санпора - плетёный тоненький, ручной работы, с его родины. Это тебе не местная пласталь, из которой на стационаре изготавливалась вся мебель.? Треснешь разок, сломаешь? вдрызг. И вот так вот размахнуться, чтобы врезать со всей дури и - вдребезги, а затем задержать удар, уметь надо.
        - Моё дело, Маршав, - повторил доктор, уже спокойнее. - Кому потом вытаскивать тебя из нервных срывов, депрессий и прочей радости того же толка? Ты же как мобильная чёрная дыра, всасываешь в себя все силы. Без какой-либо отдачи.
        - Знаете что? - зло сузила я глаза. - Придумайте какую-нибудь другую причину!
        - Мне хватает и этой, - сердито откликнулся Санпор.
        - Я могу идти?
        В самом деле, что я тут торчу. Добрый доктор, как и обещал, передал мне мои воспоминания, сохранённые в дампе пятилетней давности. Сказал, что разворачиваться они будут постепенно, чтобы не вызвать шок. Может быть, даже непоследовательно, как пойдёт. Ни за что поручиться? тут невозможно.? Подобное не практикуется в инфосфере маресао. На мне решили поставить первый опыт.
        Какая разница! Я получила назад самое ценное: память о моём мужчине. Пусть, пусть она возвращается непоследовательно и постепенно. Главное, она вернётся. Пусть только вернётся… Всё остальное не имело значения. Никакого!
        - Сядь, Маршав, - устало сказал Санпор. - Сядь, подумай и ответь на один вопрос…
        - Всего на один? - нетерпеливо перебила его я.
        - Всего один, - кивнул он. - Сколько лет? Сколько ещё лет ты собираешься потратить на скорбь по мёртвому?
        Не так давно я бы взвилась до потолка. Но теперь… что-то протянулось между мной и Санпором, когда он переливал в меня обратно память об Олеге. Мою же собственную память. Он говорил об искажениях, неизбежных в подобных случаях, так вот, может быть, это они и есть? Что мне очень хочется врезать всё, что я думаю, развернуться и уйти, без позволения, но почему-то я сдерживаю себя. И больше не ищу в вопросе подвоха или желания меня поддеть. Наоборот, сам вопрос воспринимается… как в порядке вещей, что ли.
        А в самом деле?
        Сколько лет?
        - Не знаю, - честно призналась я. - Столько, сколько потребуется.
        - Ты хотя бы сказала «не знаю», - вздохнул Санпор. - Что ж, иди… Не натвори глупостей.
        Я поспешила убраться из докторского кабинета. Шла по коридору, и было мне странно. Не по себе, и в то же время пустота не спешила уходить. Я утомилась ждать прихода первого воспоминания: его всё не было и не было. И в какой-то момент полыхнуло злостью: вернуться обратно и высказаться на тему, что меня обдурили и никакой памяти не передали…
        Одёрнула себя. Вот уж чего за Санпором не водилось никогда, так это обмана. Он был честен и открыт со мной, как ни с кем другим. Нащупал единственно верную линию поведения: виляния и ложь я бы почувствовала сходу… И не возникло бы того хрупкого мостика доверия, который оставался с нами даже и до сих пор вопреки всему.
        Пошла к себе. Кев не было, наверное, в тренажёрке выпускала пар. Ей тоже последняя миссия, что называется, не зашла. Понимаю и сочувствую. Но нет её в апартаментах так называемых наших, и хорошо. Измучит же вопросами!
        … Я забралась с ногами на постель. Здесь не принято оставлять спальные места разобранными, но в своей-то половине я могу делать, что захочу! Кев всегда морщится. Бардак, говорит. Человеческий. У нее-то самой даже пыль повзводно летает, швартуясь только в строго отведенных для этого местах. Я так не могу, увольте!
        Стену над кроватью я превратила в окно. Экран, конечно же, о чем и речь, будут тебе располагать жилой блок под самой обшивкой стационара, уже побежали… Окно-экран я оформила как космический иллюминатор, только огромный, и вывела на него изображение с внешних камер в реальном времени. Так что плыл у меня над подушкой многозвёздный космос. Я могла всматриваться в него часами.
        Если слишком долго заглядывать в бездну…
        В памяти роились тусклыми светлячками дорогие сердцу мгновения. Ни одно из них не выходило пока на сознание. Так… что-то смутное… Как будто вечность прошла, и все затерлось бесконечными буднями.
        Но ведь было же, было! Мы сидели с Олегом на обрыве, болтали ногами над пропастью, и он называл мне крупные звёзды, ярко сверкавший на темном небе Старой Земли…
        Я знала об этом дне. Но не могла никак вспомнить. Не могла пережить.
        Искажения, говорите?
        Мне стало тоскливо, как никогда ещё в своей новой галактической жизни. За все шесть лет.
        Служба, будь она проклята. Служба! Все ради нее… Жизнь, нервы, душу, память… Все!
        Я пошла в релакс-зону и там напилась. Вот просто - в хламину. А дальше не помню ничего.
        Вроде кому-то набила морду. Потом съездили по морде мне. У нас это легко. Женщина ты или не женщина, без разницы. Лезешь в жестокий замес, пользуясь при том боевыми приемами, - получи. Маресао четко делят противников на гражданских и военных, а уж гендер там дело вообще десятое. Машешь кулаками как не в себя, - получи.
        И снова провал. Потом, вспышкой, несут куда-то, причем не Кев.
        - Всё-таки выгуляла дурь, - знакомый осуждающий голос, но кто говорит, что… - А ведь предупреждал…
        * * *
        Старая Терра, Северный Кавказ, семь лет назад по личному времени, минус семьсот три стандартных года по базовому времени
        Рык горной реки, волокущей по руслу громадные камни. Холод на губах, боль в рассаженных коленках и локте, солоноватый привкус во рту. И кто-то держит на коленях разбитую голову, бережно, как в детстве, когда тебя, маленькую, носила на руках мать…
        Я открываю глаза и вижу родное лицо Черные кудри, нос горбинкой, светлые глаза… Олег…
        * * *
        Лучше гор могут быть только горы! Каждый, кто впервые видит белоснежные, облитые золотым солнцем неприступные пики, проникается их безграничным величием. И хочется задержать мгновение, пробросить его в Вечность, сохранить навсегда. А потом вернуться обратно. Снова и снова.
        Станция «Мир», Эльбрус, три с половиной тысячи метров над уровнем моря. И - до самого горизонта горы. Горы, горы, горы, словно застывшее в бурю море. Невозможно оторваться. Небо - пронзительно-синее, близкое, протяни руку и окунёшься в солнечное сияние…
        - Впечатляет, правда?
        Инструктор нашей туристической группы… Я была настолько заворожена видом, что только кивнула, на ответ голосом не хватило слов.
        - Впервые в горах?
        Я снова кивнула.
        - Понятно.
        Я приехала вместе с ребятами нашего института. Пятнадцать человек на двенадцать дней, ознакомительная поездка. Остановились в Терсколе. Сегодня в планах - канатная дорога до станции «Мир», завтра предстоял трекинг к водопаду Терскол… и дальше программа была расписана. Названия будоражили воображение: Чегет, Донгузорун-кель, Малый Азау, Уллу-Тау…
        - Тех, кто приезжает часто, видно сразу.
        - У них не настолько обалделые лица? - спросила я, примерно представляя, как со стороны выгляжу.
        - Точно, - коротко посмеялся он.
        Я внимательно посмотрела на него. Видела еще вчера, когда встречал нас в аэропорту Нальчика, объяснял правила, рассказывал о том, куда и когда пойдём. Но то было вчера, а сейчас мы говорили один на один, остальные разбрелись кто куда, ребята затеяли швыряться снежками, как маленькие, девчонки визжали, мстили снежками в ответ…
        Всё это внезапно отдалилось куда-то на край мира, и сгинуло в пропасти. Я смотрела в серые глаза Олега, тогда еще Валерьевича для меня, и понимала, что падаю спиной вниз в океан и погружаюсь на дно, неотвратимо и безоглядно.
        Он потом говорил, что чувствовал то же самое.
        Я долго не могла поверить, всё-таки любовь с первого взгляда, да ещё взаимная, - это про фильмы и книги, но чтобы в жизни случалось такое: просто цепляетесь взглядами, глаза в глаза, и всё, обратной дороги уже нет… Никогда, так не бывает. Я считала себя умной девочкой, которая не верит в сладкие сказки. И потому старалась близко к Олегу не подходить, и уж тем более, не оставаться с ним наедине, как на станции «Мир». Мне девятнадцать, жизнь только начинается, зачем бросаться в какие-то невнятные отношения, так я тогда по наивности своей рассуждала. Я уеду, он останется. Ничего с этим сделаешь.
        Я уеду… и буду знать всю оставшуюся жизнь, что где-то в горах водит туристов по тропам такой человек. Темноволосый, с серыми глазами…
        Единственный.
        Он, как мне казалось, ничем не выделял меня из остальной группы. Но иногда наши взгляды пересекались. Я не могла не посматривать на него украдкой, слишком открыто глядеть не решалась, вдруг еще подумает, будто я пялюсь. Стыда же не оберёшься потом!
        Но каждый раз, когда я бросала взгляд, я натыкалась на ответный. Затылком чуял, что ли? Вот же досада, даже рассмотреть человека как следует незаметно не получается!
        Он сам ко мне подошёл вечером.
        Вечера в горах стремительны и безжалостны. Едва солнце падает за склон - на ущелье обрушивается мрак. И лишь свет фонарей туристической базы тебе в помощь…Удивительно после долгих белых ночей Петербурга видеть густую звёздную ночь после двадцати…
        Но если спуститься вниз, на смотровую площадку, карнизом нависшую над ущельем, то в узком, стиснутом близкими скалами небе, можно увидеть звёзды. Крупные, яркие, - воздух в горах намного чище напоенного смогом воздуха мегаполиса. На звёзды можно смотреть бесконечно! Млечный Путь, созвездие Кассиопеи буквой W, Медведицы… на этом мои скудные познания в астрономии заканчивались. Но всё равно красиво. Даже если не знаешь, как это называется…
        Олег подошёл, встал рядом. Не убегать же от него… Я почти ждала банальщины вроде: «девушка, что вы делаете сегодня вечером». Ошиблась. Он жестом фокусника вынул из-за спины руку и протянул мне розу. Один цветок, в оранжевом свете фонаря он казался чёрным.
        - Спа-сибо, - на выдохе сказала я, принимая подарок.
        Стебель кололся, но я не чувствовала шипов. Смотрела на Олега, а он смотрел на меня, и наши взгляды сшивали в единое целое две разных Вечности.
        А потом мы целовались, яростно, как в последний раз, и где была голова разумной девочки, не верящей в любовь с первого взгляда? Нигде, понятное дело. И какие могут быть рациональные мысли в момент, когда тебя глушит громадным, сверкающим, взаимным чувством?
        Когда я почти умерла на пике шторма, Олег отстранил меня - на полладони, и только тогда я поняла, что забыла дышать, и задышала - как пойманная в сети рыбка. Засмеялась от пришедшего на ум сравнения: вот ведь, как в тему. Поймали меня, и именно в сети. Сейчас поджарят на ужин…
        А потом мы говорили. Говорили и говорили, и целовались, и снова говорили, и Олег назвал мне все звёзды на небе, я всё равно ни одну не запомнила, смотрела на звёзды в его глазах. Он рассказал о завтрашнем треке к водопаду Терскол; он любил горы, любил водить по туристическим тропам новичков и рассказывать им о красотах горного края. А я… что я могла о себе-то сказать? Как в том древнем фильме из прошлого века: студентка, комсомолка…
        Он посмеялся.
        - Ты забыла добавить - красавица.
        - Я обычная, - возразила я.
        - Я вижу, - мягкая полуулыбка, сияющий взгляд.
        И уже не забыть. Тёмные волнистые волосы по плечам, потрясающая, солнечная улыбка. Человек с такой улыбкой просто не может быть злым, по определению. А рука… горячая, невыносимо родная… вот правда что встретились две половинки, кому сказать, не поверят. Я сама не поверила бы еще день назад.
        Что, прямо с первого взгляда? Да ну.
        А назавтра путь к водопаду оборвался, толком не начавшись. Я подвернула ногу и, падая, ударилась головой о камень. Вывих и сотряс, получи и распишись, невезучая ты дурочка.
        Олег вызвал спасателей, вернул на базу всю группу, не отходил от меня ни на шаг. Сквозь волны муторного забытья я чувствовала его ладонь у себя на запястье, а когда окончательно пришла в себя в медпункте турбазы, то увидела его рядом.
        В белом халате на широких плечах, он сидел рядом на колченогом табурете. Увидел, что я очнулась, снова взял за руку. И снова искры, будто всё тело прокололо иголочками. Я смотрела в лицо, ставшее родным вечность назад (а по сути, смех выговорить, позавчера) и не находила слов.
        Было больно, досадно, обидно. Нормальный отдых для меня закончился, очевидно. Госпитализация на равнину не требовалась. Но - покой, это без вариантов. Никаких тебе водопадов, обсерваторий, ледников. Лежи и жди, когда разрешат подняться…
        Все эти дни Олег навещал меня так часто, как только мог. Урывал время от экскурсий, выкраивал драгоценные минуты из собственного сна. Поцелуи поцелуями, но когда мужчина вот так заботится о девушке, с которой даже ещё и не спал, это говорит о многом.
        Держал… за руку… жаркий след от его ладони до сих пор, шесть лет спустя, горел там же…
        * * *
        Код серо-синий, стационар Службы Спасения двенадцать и шесть, наше время
        Я смотрела в светлый, приглушённый, потолок и не понимала, где я, кто я, что вокруг творится. Творился тип в клеточку, которого я, похоже, хорошо знала и не любила. На краю моей… постели? - сидел еще один тип, с прозрачными, как слеза, волосами, и его ладонь прожигала мне запястье насквозь. В том же самом месте! Там, где должна была быть ладонь Олега!
        Я выдернулась из чужих пальцев и зашипела:
        - Не смей ко мне прикасаться!
        Тип отдёрнулся назад, от него хлестнуло обидой. Сложная мешанина образов переводилась короткой фразой: вот она, благодарность человеческая. Спасай сколько хочешь, слова доброго не дождёшься.
        А может быть, эти слова произнёс вслух клетчатый. Я толком не поняла.
        - Маршав, - назвали меня по имени, и из памяти всплыло подтверждение: да, моё имя.
        Странновато звучит, почему не Маргарита Александровна, и не просто Маргарита, и даже не Рита. Но это моё имя, я узнала его.
        - Уже лучше, - удовлетворённо кивнул клетчатый и объяснил моё мерзкое состояние. - Отравление этанолом и парочкой кулаков тех, кого достал твой длинный язык.
        - Я их еще встречу, - угрюмо пообещал прозрачноволосый.
        - Не советую, - бросил ему клетчатый. - Они - жертвы человеческого юмора…
        Прозрачноволосый высказался в том духе, что ему плевать, кто они там такие, жертвы или ещё кто. Не будут кулаками махать!
        Я села, схватилась ладонями за виски. Голова не то, чтобы болела, в голове ревели бензопилы, с адскими хохотом вспарывая последние извилины.
        - Похмелье, Маршав, похмелье. Сейчас ты выпьешь вот это. И будешь спать…
        - Не буду ничего пить, - отказалась я наотрез. - Не буду спать. Отстаньте!
        - Кто ты, Маршав?
        Тупой вопрос. Сам же назвал меня по имени.
        - Кто ты?
        - Маршав Сапураншраав, навигатор первого класса, человек…
        И тут в моё сознание вломилась суть происходившего. Рмитан Санпор, добрый доктор нашего стационара, по совместительству, особист, мозгоклюй и язва в заднице. И Дарух рядом с ним, чтобы его черти покусали!
        - У тебя потрясающее образное мышление, Маршав. Впрочем, я тебе об этом уже говорил не раз.
        - Агитируя вступать в общагу под названием «инфосфера», - кивнула я. - Нет уж, сгиньте! Не пойду!
        - Конечно, ты никуда не пойдёшь. Ты сейчас будешь спать. А вот когда проспишься, тогда и поговорим.
        - Не буду я с вами разговаривать!
        Но меня уже клонило в сон, и я сама не поняла, как уплыла в безвременье. Но, прежде чем окончательно потерять связь с реальностью, я снова увидела Даруха.
        А ведь если выкрасить его невозможные волосы в тёмный и разгладить гусиные лапки возле глаз и шрам этот убрать, тонкую полоску от застарелой раны, которую наш доблестный боец почему-то не торопился сводить… то получится, что…
        Я не успела додумать, что именно.
        Забвение обрушилось бетонной стеной и погребло под с собой с неумолимостью лавины.
        * * *
        Несколько дней мне было никак. Наполучала подзатыльников и, в скобках и, не только их, от доброй наставницы на тренировках, и даже не почесалась что-то сделать. Кев - учитель безжалостный, может и переломом наградить, если решит, что это будет полезно для дела.
        На Даруха я рычала, не позволяя подходить к себе ближе, чем на пять метров. С радостью отогнала бы на два парсека, но, увы, в наших условиях это было решительно невозможно.
        Мы слетали спасать первопоселенцев, вздумавших сдуру поселиться на склоне вулкана, который внезапно проснулся. Вулкану достались брошенные пустые жилища, частично - животные, которых не смогли или не успевали спасти, а поселенцам - нервные срывы: как это, после тринадцати лет успешного фермерствования, остаться без всего, нажитого тяжёлым трудом. Эвакуация шла спешно, до извержения двое суток оставалось, жерло хроноканала не смогли пробить ни на день раньше. Темпоральная физика, в которой я ни в зуб ногой. А зато хронопроколы - наше всё!
        Потом мы слетали спасать детский транспортник - ребятишек везли на экскурсию. Галактический круиз… Только про навигатора лайнера я не скажу добрых слов: осёл. Выбрал маршрут через Чёрную Прорву, - локальное пространство, кишащее чёрными дырами, результатом былых космических сражений между двумя амбициозными расами. Оно, конечно, спрямляло маршрут, экономило топливо и время… Ну, им сэкономило! Пришлось вывозить к ближайшей точке останова мне лично. Меня слёзно просили обеспечить весь круиз, ага, уже. Засуньте свои деньги себе в жопу, еще лучше наймите нормального навигатора, не экономя на его зарплате, а лично я на службе, и у меня контракт. Не с вами!
        Кев потом сказала, что я была чересчур груба и резка. С самым серьёзным видом, я икупилась. Сорвалась на ор.
        - Мир, Маршав, мир, - она подняла ладони, показывая, что сдаётся. - Уймись…
        Я унялась, хотя и с некоторым трудом.
        - Маршав, что происходит? - спросила Кев, беря меня за руку. - Ты нервная и злая… и тебе больно.
        - Ты видишь мою боль? - искренне изумилась я.
        - Вижу, - помолчав, сказала она. - А это означает только одно: тебе слишком больно. Так больно, что это способна заметить старая, прожжённая в битвах, маресшанраав.
        Маресао - общее название расы. Мужчина будет маресео, женщина - маресшанраав. В самом общем смысле, потому что в частном там у наших друзей по разуму около двух тысяч слов, обозначающих семейный статус, родственные связи и положение в огромном клане-Древе родственников. Плюс всякие приставки и суффиксы, разнообразящие данное множество до бесконечности. Разобраться в нём со стороны невозможно, даже не пытайтесь. Страшно даже подумать, каково приходится шпионам чужих рас, пытающимся втереться в доверие к маресао!
        - Тебе больно, Маршав, - продолжила Кев. - Поделись. Может быть, тебе станет легче…
        - Ты мне не поможешь…
        - Я попытаюсь.
        - Ну…
        Кев молча ждала.
        Наши отношения выстраивались через ярость к общему делу. Боевые подруги, сёстры по оружию, младшая - я, старшая - она. Я признавала за ней право приказа на исполнении. Но в личной, семейной, так сказать, жизни, мы не были особенно близки. Не так, хочу сказать, как могли бы быть близки родные сёстры у нас на Земле. Да, сёстры могут ссориться и разговаривать друг с другом через губу, и уводить парней друг у друга, и бог знает, какие еще подлянки одна другой делать, я в курсе. Но я видела и обратную картину: сёстры-подруги, сёстры - близкие, по - настоящему близкие, люди. Взаимовыручка, жилетка, общее хобби, интересы, и при том не близнецы, разница в два-три года…
        С Кев такой близости не возникло. Я знала, кто она.
        Если бы её корабль не свалился за моим гаражом, Олег бы жил…
        Я не виноватила её. Я всё понимала.
        Но если бы не она, Олег бы жил…
        - Маршав, - Кев коснулась ладонью моей щеки. - Не молчи…
        - Ну… у меня был мужчина, Олег, ты ведь знаешь. Санпор рассказывал тебе, что его хвалёная инфосфера сделала с моей памятью о нём?
        - Это было оправдано…
        - О да. Оправдано. У вас, всей вашей расы, железная логика. Железобетонная.
        - Разве ты поступила бы иначе? - спросила Кев. - Зная заранее, что потребует от тебя Долг?
        - Не знаю, - честно призналась я. - Только не надо читать мне лекций! Я не отказалась бы от службы. Не предала бы Долг. Я просто предложила бы им другие воспоминания. Не эти! Ты понимаешь, это они решили за меня, что память о моём первом мужчине - самое бесполезное, что только можно сыскать в моей башке! И не спросили у меня! Распорядились по своему усмотрению, как их левая извилина пожелала!
        - Маршав, ты кричишь…
        - Ещё бы мне не кричать! - я выдернула руку. - Ты не понимаешь!
        - Нет, - призналась Кев. - Мне трудно понять…
        - Ты помнишь своего первого парня?
        Она помолчала, замявшись с ответом.
        - Неужели не помнишь? Как вы впервые взялись за руки, как поцеловались, когда у вас случился первый секс?
        - Помню, - тихо ответила она.
        - Вот! Согласилась бы это стереть? Если бы он погиб, а не вы сами разбежались бы, пересравшись друг с другом до термоядерной войны.
        - Он погиб, - медленно выговорила Кев.
        - Ты за него отомстила?
        - О да! - хищно оскалилась она, сжимая кулак.
        - А я за Олега - нет.
        - Да, Маршав, - кивнула Кев. - Ты права. Это больно. Я могу тебя обнять?
        Неожиданный вопрос. Обнимашками Кев никогда не страдала, и вдруг спросила. Но, если честно, я же сама всегда отторгала любые прикосновения, язвила злыми словами, отдёргивалась… кому понравится обнимать свернувшегося в колючий жар ежа?
        Я сама ткнулась лбом Кев в плечо. Она неловко погладила меня жёсткой ладонью - по голове, по плечам. Жаркая рука, как у них у всех, температура тела в норме для любого маресао - сорок - сорок один с половиною по Цельсию. Примерно. Перевод местной системы шкалы температур в привычные цельсии дался мне не просто, но я его сделала. В период адаптации к жизни на галактическом стационаре. Мне нравилось нагружать мозг подобными штуками тогда.
        Чтобы отвлечься. Чтобы не думать. Чтобы не вспоминать.
        А сейчас нахлынуло.
        Как Олег приехал в Питер и ждал меня у выхода из институтского парка - с розой. Он дарил мне розы, одну штуку, всегда только одну, но какую! Роскошную, свёрнутую в тугой бутончик-рюмочку… Я их сушила дома, на память. Стояли в кувшине как икебана у меня в доме. Ни одну не выбросила… а некоторые из них внезапно пустили корни. Закопала весной в саду, и одна внезапно дала всходы. Она не зацвела летом. Не успела. Что теперь с нею, кто укрыл её на зиму… семьсот с лишним лет тому назад… Вымерзла, наверное. Не пережила без человеческого тепла северную зиму.
        Олег, Олег…
        Мы встречались в безумии питерской осени, синей и золотой, и листья летели в парках Гатчины и Павловска, и были жаркие ночи в лучших отелях центра, и его руки, горячие, жаркие, по плечам, по спине, на бёдрах… Всё ушло!
        Умерло вместе с Олегом.
        Навсегда умерло. Насовсем.
        Сгорело!
        Кев молча гладила меня, потом помогла раздеться и лечь в постель. Держала за руку, как… Как мама в детстве, когда я болела. Слёзы всегда приносят бессилие, за которым следует сон. Засыпая, я, кажется, именно так и назвала Кев. Мамой…
        Она не возражала, насколько мне запомнилось.
        * * *
        Вернулись обратно, я пошла в пивнушку. Нализаться «асфальтом», и, может быть, снова подраться. Тоска гнала на подвиги. И после второй кружки получила банан: ограничение. Санпор, мать его! Некому больше. Бар тут автоматический, так что бармена, своего в доску человека, который и напоит и выслушает пьяные сопли, здесь попросту нет. Досадно.
        - Пьёшь? - неприязненно спросил Дарух, телепортируясь на соседнее место.
        - Тебя спросить забыла, - огрызнулась я.
        - Может, хватит?
        - Чего хватит?
        - Беситься. Что я тебе такого сделал?
        Я собрала мысли в кучку, уже слегка разъехавшиеся от первой кружку и сказала:
        - Цепляешься ко мне. Не цепляйся, и будет тебе счастье.
        - На последнем вылете я вообще боком тебя обходил, - указал он. - Ты сама налетела и начала орать
        - Я начала орать, - язвительно повторила я. - А зачем ты на меня смотрел?
        - Я на стенку за твоей спиной смотрел!
        И улыбается, подлец. Так улыбается, что… Господи, я знаю эту улыбку! Знаю! И как он смеет так улыбаться, как он может, как…
        Я сгребла кружку с напитком, молча швырнула в Даруха и ушла, не слушая, что он мне там вслед говорит. Чуть ли не бежала, в такую дикую ярость пришла.
        Искажения неизбежны, говорите. Да, док Санпор?!
        Кто бы заливал-то, с первым телепатическим ранго!
        В кабинете его не оказалось. На вызов не ответил. Где его черти носят. Не у нас ли дома? Нет, я, конечно, врываться в спальню к Кев не стану. Но дождусь, когда они оттуда выползут! И вот тогда милому доктору не поздоровится. Всё скажу, что о нём думаю. О нём и его поганой инфосфере!
        Пока я выбралась на наш уровень, злость моя - нет, не остыла! - выкристаллизовалась в острый осколок хрустального льда. Я приглушила мысли, размазала свой эмоциональный фон, как сам Санпор научил меня ещё шесть лет тому назад. Очень хорошо получится, если он меня не услышит! Он сейчас занят, не отследит моё появление. Если я прикинусь ветошью и сольюсь с окружающим фоном, может быть, услышу что-нибудь интересное. Не может же он не сказать что-нибудь Кев обо мне!
        Не в постели, конечно же. Попозже. Когда они будут пить кофе.
        Местный кофе я бы кофе не назвала. Синий, с металлическим отблеском на поверхности, напиток. Но по вкусу - он. По воздействую тоже: лёгкий стимулятор. На маресао действует чуть сильнее, чем на человека, поэтому они его пьют в микродозах. Как заварной кофе в маленьких чашечках у нас, на Земле. Кев всегда морщилась, когда видела, каких размеров кружку я себе наполняю. Для неё такой объем за один раз был бы уже перебором.
        Я тихонько просочилась в наш жилой блок. Так же тихо шмыгнула к себе. Мягко включился экран, передающий звёздное небо с камер нашего стационара. Туманности, скопления, яркие точки ближайших астероидов. Тёмные провалы, редкие, но потому и заметные. В них нет света потому, что сами они - облака непрозрачной в видимом спектре межзвёздной пыли. А так - самое спокойное место в Галактике. Никаких тебе турбулентностей гравитационных полей и коварных хроновывертов, куда если попадёшь, хрен потом выберешься. Я-то смогу, а большинство моих коллег - вряд ли.
        Я знаю, что ты здесь, Маршав
        Я вздрогнула. Я же спряталась! Я же притаилась. Я…
        У меня первый ранг, - напоминание, и тихий вздох.
        Он знал. Санпор знал, зачем я явилась.
        Меня взорвало болью как вакуумный снаряд. Боюсь, в моих ответных мыслях собственно мыслей не пролетело ни одной. Я задыхалась, и какое-то время всерьёз думала, что умираю. Да хоть бы и умерла!
        Но блаженства не случилось. Я очнулась от того, что Санпор держал меня за руки, как тогда, шесть лет назад, когда я попала к нему на терапию.
        - Дыши, Маршав, - говорил он мне. - Дыши.
        - Что с ней? - озабоченно с просила Кев.
        Она была в прозрачном халатике, и меня укололо виной: испортила ей вечер. Но укол ушёл на периферию сознания и быстро забылся.
        - Вы! - крикнула я Санпору. - Это всё вы! Это вы внесли эти искажения, намеренно! Это же вы хотели свести меня с Дарухом! Вот оно, ваше желание, вы воткнули этого типа мне в память! Чтобы я приняла его за Олега! Чтобы я…
        - Серьёзное обвинение, - Санпор выпрямился, и я почувствовала, что сильно задела его.
        Злорадство подняло меня на гребень очередной волны:
        - Убирайте ваши искажения немедленно! Если я захочу когда-нибудь переспать с Дарухом, то я хочу спать именно с Дарухом! В нём ничего нет от Олега и быть не должно! Никогда!
        - Я не вносил никаких искажений, - сказал Санпор. - Это твои собственные проекции, Маршав.
        - Проекции! - взбесилась я. - Проекции!
        - Конечно. Тебе двадцать седьмой год, ты молодая женщина, в фертильном возрасте, с нормальным гормональным фоном. Тебе нужен здоровый разнообразный секс, чисто физиологически. Что плохого в том, что тебе наконец-то понравился мужчина?
        - Засуньте свой здоровый многообразный секс себе же в задницу! - взвыла я. - Не нравится мне никакой мужчина, тем более этот… этот… этот! Это вы меня с ним сводите!
        - Я, - с достоинством выговорил Санпор, - за всю свою профессиональную деятельность в качестве психотерапевта никого никогда ни с кем не сводил. И тебя с Дарухом - не собирался. Но тебе же ничего не докажешь. Ты же меня уже расстреляла и в чёрную дыру сплавила, люди любят отправлять на казнь без суда и следствия. Я поступлю иначе.
        Я чувствовала его ледяную решимость, и не знала, как реагировать. Он дьявольски на меня разозлился и даже не пытался это скрывать! Я восприняла теперь в полной мере, что такое перворанговый телепат во всей мощи своей паранормы - именно таким Санпора видят злостные преступники, наотрез отказывающиеся от сотрудничества при проведении ментального скана их поганых разумов. Мне стало страшно, но злость и желание докопаться до истины - и наказать! - перевешивали доводы разума.
        - Ты - сенс с очень высоким индексом телепатической восприимчивости, Маршав. Я убрал все барьеры. Все, кроме канала связи с инфосферой. Туда тебе доступа нет. И не будет, пока не пройдёшь психодинамический тренинг на ранг, иначе твои эмоции там всех поджарят. Смотри сама. Смотри. Маршав! Что я хотел с тобой сделать, и что сделал. И чего желаю тебе. В ментальном слиянии ложь невозможна. Смотри.
        - Как… - растерялась я.
        - Как ты связываешься с управляющей нейросетью корабля, когда выводишь его в поток. Паттерн «слияние». Давай.
        Слияние
        Отработанная до автоматизма процедура, только сейчас я объединялась не с нейросетью корабля, равнодушно-привычной, а с сознанием живого человека… Ну, носителя разума, неважно! Человек - это двуногое без перьев, Санпор под определение вполне подходил. Кожа в клеточку, волосы в полосочку, - мелочи и детали…
        И всё-таки не так, как с кораблём.
        Глубже. Сильнее. Не подберу слов! Но мы разделили всё: память, чувства, мысли. На какое-то время два сознания стали единым целым, и я увидела… восприняла… снова слов не могу подобрать! Я не стала Санпором, а он вряд ли стал мной. Но мы разделили общее чувствование и пережили его - вдвоём.
        Ему было проще - сказались специфика его работы и огромный опыт инфосферной жизни. Мне… Не будем о грустном.
        Мои возможности Санпор переоценил, завысив этак раз в восемь.
        Но я восприняла - единым мгновением - всё!
        Нашу первую встречу, о которой Санпор никогда не забывал, оказывается. Какой я была… растерянной, испуганной, не знающей, что делать дальше, и собственные его мысли, что если Кев не выживет, то я - всё, что ему останется от Кев. Зачем-то же она притащила на стационар эту человечку! Не для того ли, чтобы этой девушке помогли - в благодарность за храбрость и мужество?
        Наши долгие разговоры… мои слёзы на его приёмах… язвительные слова… злые эмоции…
        И гордость за то, кем я становлюсь на его глазах - лучшей из лучших в профессии.
        Дайте ей шанс - бесконечным рефреном для собратьев по инфосфере. Они-то во мне сомневались даже и до сих пор.
        Яростный спор о мнемонической каверне в моём сознании… Но Санпор не мог и не имел права проводить такую ментокоррекцию самостоятельно. Подобные процедуры проводятся единой локалью из сорока специалистов, и Санпор был против использования именно этого участка памяти, его не послушали.
        Дайте ей шанс, - на запрос о восстановлении воспоминаний с дампа.
        Он в меня верил, Санпор. С самого начала. Верил и тащил из ямы, как мог, а я… Разве я могла понять? Он же не объяснял ничего толком!
        Дарух… Через призму памяти Санпора - еще сильнее сходство с Олегом, или снова мои проекции? Сам чёрт не разберёт, всё же общее у нас сейчас, все мысли, все чувства…
        - Вы хотите эту девушку, друг мой?
        - Да. Что с ней не так?
        - Посттравматический синдром. Примерно как у вас. Я бы рекомендовал оставить её в покое… Вы не справитесь.
        - Почему вы так считаете?
        - Потому что она - другая. Не та, что была в вашей жизни раньше. К ней нужен совсем другой подход. Не уверен, что вы его найдёте…
        Разговор с Дарухом сплыл так же, как и появился, - не удержать. Кев…
        В кухонном блоке, в прозрачном халатике, красивая и желанная, и эхо памяти о том, что происходило только что, и что неплохо бы повторить, но разговор обо мне.
        - Скорее всего, понадобится медикаментозная терапия. Может быть, сеансы синих гипноснов… ещё не решил.
        - Отстранишь от вылетов?
        - Безусловно.
        - Я не буду ни с кем летать, кроме Маршав.
        - Ты - специалист высшего класса, Кев. Ты сможешь летать с кем угодно.
        - Только с Маршав. Отстранишь её, отстраняй и меня.
        - Я не знаю, сколько времени займёт терапия… Это человек. У них всё тяжело и сложно… мне не хватает ни квалификации, ни опыта… Я уже договорился об участии в общем семинаре по псхиотерапии от Номон-Центра земной Федерации, возьму её с собой, может быть, там ей помогут лучше, чем я…
        - Сто сорок восемь дней, - мгновенно ориентируется во времени Кев.
        - Да, любимая. Может быть, больше…
        И до острой боли в сердце: они оба воспринимали меня как своего ребёнка! Совместного ребёнка, которого у них не было и не могло быть: оба на службе, принадлежат к разным биологическим видам, генная инженерия в их случае бессильна, ребёнок может быть только на одном совместном геноме - его или её. Обычно в таких парах воспитывают двоих детей, одного на материале папы, другого - на материале мамы. Общий невозможен в принципе… И невозможен вообще, пока оба на службе, а это еще лет двадцать, не меньше.
        Если не убьют раньше.
        Тревога, опасение за мою судьбу, поиски лучшего из всех возможных вариантов терапии, переживания, обида и сквозь обиду - искренне отцовское чувство к человечке, утонувшей в своих эмоциях, и тепло поддержки- даже сейчас, несмотря ни на что, Санпор продолжал лечить меня!
        Невыносимо!
        И - схлопнувшийся до границ моей комнаты мир.
        Слияние завершилось.
        Я поняла, что времени прошло - от одного вдоха до другого. Телепатическое общение идёт с такой интенсивностью, какая обычному, не обученному человеку, и не снилась. Будь он хоть трижды одарённый от природы сенс.
        - Ка… как это? - сиплым голосом спросила я, и почувствовала на щеках горячие слёзы.
        - Тебе нужно время, чтобы осмыслить, - кивнул мне Санпор. - Сиди… осознавай… И не твори глупостей! Пить этанол я тебе запрещаю категорически до конца твоих дней. В тренажёрку сходи. На райлпаг, подерись там с кем-нибудь. Но не вздумай пить!
        Он всё еще злился на меня, я чувствовала. Однако выдумал: не вздумай пить. Как будто я могу на всём стационаре получить выпивку с блокировкой на персонкоде! Хотя… если с умом поспрашивать… может быть, у кого-то есть самодельное. Стопудов есть! Зло, которое невозможно побороть до конца…
        - Пойдём, - Санпор взял Кев под локоть. - Дальше она справится сама.
        - А если не справится?
        - Значит, не справится, - безжалостно отрезал он.
        И я поняла, кому он это сказал. Не Кев. Мне. Если я не справлюсь, то ждёт меня дурка с медикаментозным лечением. Воображение тут же нарисовало комнату с мягкими стенами, смирительную рубашку и роботов-санитаров.
        О господи!
        Сделала переход в чёрную дыру, навигатор. Радуйся.
        И перед Дарухом стыдно. Напала на парня, фурия недоделанная. А он, может, действительно на стенку за моей спиной смотрел. Ему же чётко сказали: найди другую, с этой не справишься. Он - маресао, а у этих ребят доводы логики почти всегда вытесняют голос живого сердца.
        Даже где-то обидно стало, что на самом деле сдался.
        Но больше всего палило стыдом из-за Санпора. Свинья я с ним была, самая настоящая жирная тварь с пятаком и копытами! Никакой благодарности, ещё и обвинила чёрти в чём.
        В профессиональной непригодности, эхом отдались его мысли, воткнувшиеся в мою память во время слияния. Он действительно не смог спокойно переварить такое. Задела я его. За живое задела.
        Свинья, как она есть.
        Не скоро я решилась выйти из комнаты. Мне всё казалось, будто Кев и Санпор стоят за дверью. И снова встретиться с ними глазами после такой безобразной истерики стало бы выше моих сил.
        Но в квартире никого не оказалось. Я бы почувствовала, если бы кто-то здесь был. В последнее время моя восприимчивость сильно обострилась. Может, и правда? Пойти к телепатам на обучение?
        Ну да. И моя башка тут же превратится в проходной двор. И о вылетах сразу можно будет забыть. Не летают между хронопластами навигаторы из инфосферы! А по обычному пространству прыгать - скучно…
        Пожалуй, дело крылось именно в этом. В полётах, дававших мне жизнь. И снова право на полёты отвоевал для меня Санпор. Местная инфолокаль собиралась списать меня на планету и там подыскать мне какую-нибудь мирную гражданскую специальность. Вроде оператора складских погрузчиков.
        Информация, полученная при слиянии, продолжала всплывать, но уже не прямым потоком, а по ассоциациям. Я вспомнила о полётах и о своей профессии - параллельно к ним пришла память Санпора о том, как он добивался для меня возможности обучения в группе Катрама.
        Всем, что я имею сейчас, я обязана была Санпору. И Кев.
        И - никакой благодарности. Ни-ка-кой! Что имеем, то не ценим…
        Невыносимо!
        Я побрела в оружейную. Заняться делом… проверить броню, например. Там всё было в порядке, но я проверила ещё раз. Взяла в рук табельный плазмоган и задумалась.
        Ещё же ведь перед Дарухом извиняться… А примет он мои извинения? Или пошлёт, как послал Санпор, устав со мной нянчиться?
        Я заглянула в чёрноту дула. Оно тихо шепнуло мне в ответ: «видишь, как всё просто? Одно нажатие, и - никаких проблем… Давай…»
        Я вздохнула. Просто… куда уж проще… особенно если вспомнить отношение маресао к самоубийцам. Считается, что если ты убил себя, то дезертировал с поля боя под названием «жизнь». И хоронить тебя следует безо всяких почестей, как труса и предателя, на ничейной земле между берегом и океаном. Чтобы злые волны в период зимних штормов вырыли твой труп и разбили его о камни. после чего и душе твоей не будет покоя никогда, вечно будет брести под звёздами по ледяным адовым отмелям - в аду у маресао невообразимо холодно, тамошнее солнце не греет, а наоборот, выхолаживает всё ледяным тусклым светом.
        А в человеческом аду ничуть не комфортнее, между прочим. И тоже самоубийц в церквях отпевать запрещено.
        Я не успела ничего понять, как плазмоган полетел из моей руки в сторону, брякнулся о пол, чихнул огнём - и когда это я успела перевести его в боевое положение?
        - Ты что делаешь, дура?! - злобно спросил у меня Дарух, крепко стискивая моё запястье.
        Как он тут оказался, чёрт возьми? Я смотрела в его злые, сузившиеся глаза и не понимала, что он от меня хочет.
        - Ты что творишь,*ля? Какое животное тебя покусало?!
        Феерично. Маресхов и русский мат, сочетание убойное.
        - Отпусти, - тихо потребовала я, безуспешно пытаясь выдернуть руку из железных пальцев Даруха.
        Как будто со скалой боролась. С горой монолитного бетона! Не вывернуться, несмотря ни на какие приёмы. Ещё немного, и от моих костей останется кисель. Больничка дней на десять, пока восстановят.
        - Да отцепись же ты от меня наконец! - взвыла я в голос. - Отпусти!! Мне больно!
        Дарух разжал пальцы. Сел рядом, смотрел, как тру запястье. Останутся синяки, но боли не было, я соврала. Отключило всю боль. Слишком много её стало, чтобы продолжать чувствовать, без риска свалиться в отчаянное безумие.
        От жара, исходящего от плеча Даруха, начало лихорадить. Как будто тепло передавалось как вода по сообщающимся сосудам. И отодвинуться бы, но из тела словно выдернули все кости. Так и сидела горкой безвольной ветоши. А Дарух тоже убираться не торопился. Ушёл бы уже, но ведь с места не сдвинется, и плазменной пушкой не отгонишь.
        - Зачем?
        - Задолбало, - коротко высказалась я по-русски.
        К чёрту. Он знает мой родной язык. Я могу не мучить мозг переводом на маресхов. Ведь так и не научилась мыслить на этом языке. Весь внутренний диалог - только по-русски. Изначально опасалась утратить родную речь вовсе из-за того, что русским здесь никто не владел, кроме Санпора. Потом превратилось в привычку. Стало естественным, как дыхание. И странно же было слышать саму себя… наверное, акцент появился. Заговорю среди своих, ведь будут удивляться, из каких галактических епеней прилетела.
        Дарух молчал, и спасибо ему за молчание. Он понимал меня, вот же удивительно. Я чувствовала. Единственный из всех, кроме, может быть, Санпора, кто понимал, что вот сейчас со мной надо просто молчать. Не задавая вопросов. Не пытаясь воззвать к совести и долгу. Не делая ровным счётом ничего.
        - Какая она была? - спросила я наконец.
        - Зачем тебе? - хмуро поинтересовался он.
        - Я всё равно скажу, - упрямо мотнула я головой. - Она была нежная. Красивая. Как роза, - бог знает, почему пришла мне в голову именно роза, может, потому, что я сама любила эти цветы, в память об Олеге. - И ты за неё не отомстил. А второй такой нет на свете.
        Дарух помолчал, потом вдруг сказал:
        - Тут у нас, на стационаре, недавно двое офицеров из Земной Федерации объявились. Планируется совместная полицейская акция в локали Солнца. Всё, как ты любишь: хронопрыжки, риск, башкой в чёрную дыру. Думаю, тебя пригласят.
        - Щас, - хмыкнула я. - Медикаментозную терапию мне воткнут в задницу вместо приглашения на вечеринку, вот это вернее.
        - Той, что собралась пару минут назад стреляться, я бы ещё не то воткнул, - угрюмо выговорил он.
        И тут мне в сознание вломилось наконец-то услышанное:
        - В локали Солнца, ты сказал?!
        Солнце. Звезда Старой Терры галактической эпохи! И моей Земли двадцать первого века. Да не может быть!
        - Да, - подтвердил Дарух. - Преступный синдикат, занимается вывозом молодых девушек из хронопластов прошлого самых разных планет. Мы их били больше по одиночке, мелких представителей, теперь настало время ударить по одной из голов.
        - Откуда информация?
        Он усмехнулся:
        - Видел обоих. Говорил с ними.
        - Ты же простой боец, - не поверила я. - Так они тебе всё и рассказали!
        - А я с ними раньше работал, была у нас, на серо-алом, парочка совместных миссий с ними. До того, как перевёлся сюда. Я думаю, с тобой они непременно пожелают встретиться.
        - Да ну, - еще больше не поверила я.
        Стационар с кодом серо-алый находится за несколько секторов от нас, совсем рядом с пространством Земной Федерации. Почему бы тамошним спецам не кооперироваться с федералами? Войны ведь между нашими галактическими державами нет, по крайней мере, открытой. Надо думать, подобные совместные акции проводились у них не раз…
        - Им нужны лучшие навигаторы, - пояснил Дарух. - Они любят летать безопасно. Без того проблем, чтобы еще навигаторы подводили. А лучшая здесь ты. Нет, ты, конечно, ещё можешь застрелиться, - не удержался он от вполне себе человеческой язвы, недаром вырос в Новой России, на этом, как его, Новом Китеже. - Тогда они поплачут немного над твоим трупяком и полетят в соседний сектор, искать навигаторов в свою команду там.
        Я помолчала, обдумывая услышанное. Полицейская акция в локальное пространство моей родной планеты! Против тех, чьи шестёрки убили Олега! Блин! Я участвую! Я в стороне сидеть не хочу! Особенно в виде самозастреленного трупа.
        - Глаза загорелись, - удовлетворённо хмыкнул Дарух. - Вот такую я тебя люблю.
        - Руки убрал, - коротко скомандовала я, вставая.
        - Как я могу убрать руки, если я их даже не тянул никуда? - осведомился он.
        - Но думал протянуть!
        - Думал, - не стал он спорить. - Но с каких это пор за мысли наказывают?
        Он так и остался сидеть на полу, привалившись спиной к скамейке, длинным рядом идущей вдоль шкафчиков. Смотрел на меня снизу вверх, чуть склонив голову, и улыбался. Одним уголком рта, совсем как Олег… когда-то… и волосы по плечам, не собрал в косу почему-то сегодня. Длинные пряди, чуть скрутившиеся на концах, даром, что прозрачные и сквозь них напросвет всё видно.
        Больно было смотреть. Неужели Санпор прав, и всё это шуточки моего воспалённого подсознания, желающего банального, - как там док выразился? - разнообразного секса. Как всё плохо…
        * * *
        Санпора я нашла на обзорной площадке. После слияния я стала чувствовать его присутствие еще сильнее, чем раньше. Эмпат-раппорт, всплыл из памяти термин. Не прямая телепатическая связь, когда в ментальном диалоге участвуют два сознания, а эмоциональная. Я знала, где доктор сейчас находится, и мне не нужна была для этого информационная карта стационара.
        Санпор стоял, по своему обыкновению заложив руки за спину, и смотрел на звёзды. Что он видел там, в многоцветье местного космоса? Свой потерянный дом? Как он оказался в пространстве маресао? Не тем же самым образом, что и я в своё время.
        - Нет, - ответил он на мой не высказанный вопрос. - Я был молодым выпускником Номон-Центра, обязанным отработать по распределению на внешних рубежах Федерации. Плата за обучение - пятилетний контракт… У меня не генетическая модификация, а спонтанная паранорма, как и у тебя, Маршав. Она проснулась сама… и помочь мне смогли телепаты-маресао. Поэтому я здесь, а не в инфосфере Федерации.
        - Простите меня, - тихо сказала я. - Не хотела вам мешать…
        - Ты не мешаешь, Маршав.
        - Я… я обидела вас, - решилась я. - Простите меня, пожалуйста…
        Он вздохнул, обернулся. Кивнул мне, печально улыбаясь:
        - Это ты прости меня, пожалуйста. Я сорвался, чего не должен был делать. Всё-таки я старше, опытнее и вообще… врач… - последнее слово он выговорил с сомнением. - Но, надо признаться, ты ставила меня в тупик с самого первого дня своего появления. Опыта психотерапевтической работы именно с людьми мне не достаёт, факт.
        - Док, - сказала я, - но вы же жили в Земной Федерации…
        - Человечество - одна из четырёх рас-основательниц Федерации, это верно. Но - не самая многочисленная. Можно всю жизнь прожить, скитаясь от одной пространственной локали к другой, и не встретить ни одного человека…
        Я подошла ближе.
        - Вы не сердитесь на меня?
        И замерла, ожидая ответа. Не столько словесного, сколько эмоционального. Злость, обиду, досаду я бы уловила, но их не было. Только бесконечное ласковое терпение как… как от любящего… старшего. Как от… от отца.
        Я вспомнила, какой невыносимой стервозной змеёй стала, когда мой собственный отец ушёл от нас с мамой и завёл себе новую жену, а потом и новых детей. А ведь он не уставал говорить мне, что не перестал меня любить, просто жизнь сложилась вот так. И помогал потом не раз, только я в гордыне своей фыркала и отвергала его помощь, и лишь в последний год что-то в моей башке прояснилось. Мы начали общаться…
        А теперь я своего отца уже никогда не увижу. Семьсот с лишним лет прошло со дня его смерти! Он остался там, в хронопласте прошлого… навсегда.
        - Я уже говорил тебе: у тебя потрясающее образное мышление, Маршав. Жаль, что ты не пока хочешь учиться телепатическим искусствам…
        - Пока? - тут же взъерошилась я.
        - Ну, когда-нибудь тебе надоест рисковать собственной шкурой и совать голову в чёрные дыры, - предположил Санпор, посмеиваясь. - Ты постареешь, обленишься, начнёшь задумываться о мирной профессии… вроде ландшафтного дизайна… И вот тогда мы поговорим.
        - Никогда в жизни, - искренне пообещала я.
        - Никогда не говори никогда, - отозвался он со смешком.
        И я поняла, что меня простили. Вот просто так, на ровном месте, взяли и простили. Все мои выходки, всё безумие, злые слова и злые мысли, - отставили в сторону и простили. Кем надо было для этого быть? Только доктором Санпором.
        Я ткнулась лбом ему в плечо, как совсем недавно Кев. И он со вздохом обнял меня. Не как мужчина. Как старший друг, сумевший простить нереально много. Я всё еще не могла назвать его отцом, даже мысленно. Мой отец остался на Земле двадцать первого века.
        Хотела бы я сейчас попросить прощения и у него, если бы это было возможно.
        Но, может быть, он всё-таки почувствует? Через годы, через расстояния. Из будущего в прошлое.
        Может быть.
        * * *
        Не знаю, кого там увидел Дарух, - или ему показалось? Но ко мне никто не подходил, меня никто никуда не вызывал, и посторонних я вроде как не видела пока ещё ни одного, не считая технический персонал, где произошли кое-какие кадровые перестановки.
        Можно было бы, конечно, пристать с расспросами к Санпору или Кев или к самому Даруху, если на то пошло, но я решила, что подожду. Не думаю, что Дарух меня обманул, лишь бы от самострела отвести. Маресао не очень-то понимают юмор и шутки, особенно злые. Они прямые и честные, как лазерный выстрел. Могут промолчать, если не хотят говорить, но врать, особенно врать во спасение, это не про них. Ложь и спасение в их мозгу вообще не укладываются на одну полочку, никак. Если ради спасения тебе нужно страдать, ты будешь страдать. Всё.
        За мысли о самоубийстве жгло стыдом до рези под лопаткой, стоило только вспомнить. И что нашло, спрашивается? Нет уж. Чивртик с приятелями не дождутся! Я им такого подарочка бесплатного не поднесу…
        На выходе из тренажёрной столкнулась с Дарухом. Придержала полыхнувшую было злость: мужик не виноват в моих проблемах. Но, оказывается, он не случайно здесь, а вполне намеренно. Искал меня. Как вам это нравится?
        - Зачем? - спросила я подозрительно.
        Жестом фокусника из-за спины - цветок. Я вздрогнула, невольно отступая на шаг. На миг мне показалось, будто увидела розу, но нет, в руке Даруха была не роза. Прозрачный горшочек с землёй, легко умещается на ладони, корешки фиолетово-коричневые, синий полупрозрачный стволик, сине-зелёные резные листики. И крепко сомкнутый бутон на трогательно тонкой ножке.
        - Что это? - спросила я севшим голосом просто потому, что надо было спросить… разорвать повисшее молчание… хоть что-то сделать, и без крика!
        - Эндемик Нового Китежа, - сказал Дарух. - Закатный колокольчик…
        - Откуда он у тебя?
        - Взял с собой семена… в память о доме.
        Я представила себе плантацию этих колокольчиков в комнатах у Даруха - фееричная получилась картина. Как он их поливает… леечкой… выставляет им суточный режим освещённости, ставит на таймер… Кто бы мог подумать, что у заросшего дурными мускулами бойца службы быстрого реагирования живёт в душе любовь к цветочкам…
        Хотя жить там такая любовь могла по вполне банальной причине. Я обхватила себя ладонями за плечи.
        - Твои… живы? - как с обрыва в омут, и сердце замерло, ожидая ответа.
        Если девушка у него погибла, то и семья могла тоже. Сколько боли…
        - Живы, - скупо улыбнулся он, и у меня отлегло от сердца, а в носу вдруг некстати защипало.
        Блин! Слезу тут пустить не хватало ещё… Ведь не поймёт! Не говоря уже о том, что у плачущей девушки морда лица красотой не блещет. И неважно, по какому поводу сырость развелась. Ненавижу слёзы.
        - Хорошо, - сказала я, опять лишь для того, чтобы сказать хоть что-то.
        - Возьми, тебе.
        Мне? Я бережно взяла под ладонь горшочек. Тонкое стекло приятно холодило кожу. На боку сверкала, переливаясь серым блеском, бляшка голографического чипа: в нём сидела инструкция по содержанию на космической станции.
        - Сам писал, по памяти, - подтвердил мои догадки Дарух. - Будет что непонятно, обращайся…
        - Спасибо, - только и сказала я, разглядывая подарок.
        Цветок. Не роза. Колокольчик с Нового Китежа. Что мне с ним делать? А что делать с улыбкой Даруха? Так смотрит… лучше бы не смотрел…
        И я почти решилась, и даже воздуха набрала, чтобы сказать… но тут на мой браслет пришёл вызов. Приоритет - фиолетовый, то есть, всё бросила и радостно побежала на ковёр к Высокому Начальству, предано есть оное начальство глазами и доблестно рапортовать «принято к исполнению».
        - Послушай, - сказала я, передавая цветок обратно, - сам же видишь… Отдай Кев, хорошо? Ну, или Санпору. Спасибо за подарок. А я побежала!
        * * *
        У каждого стационара есть, как бы сказать, главный. Ланлерраг, если на маресхове. Должность военная, но обязанности чисто гражданские: организаторские. Надо так крутиться, чтобы бесперебойно работали все службы, и техотдел, и аграрный сектор и оружейники. Чтобы корабли летали на вызовы бесперебойно, а в медицинском центре хватало коек и медикаментов для раненых. При этом право приказа - абсолютное. Прикажет тебе подпрыгнуть и квакнуть - прыгай и квакай. Очень может быть, что именно это спасёт тебе жизнь от опасности, которую ты прохлопаешь ушами, а ланлерраг заметит вовремя.
        При этом в повседневную рутину главный не вникает. Это ниже его уровня. Я вот нашего, например, видела всего два раза за все шесть лет.
        В первый, когда он меня на службу принимал. Без его приказа, сами понимаете, ничего не вышло бы.
        А второй раз будет сейчас.
        Что ему от меня понадобилось?
        * * *
        Сердце стационара - его административная часть. Здесь кипит жизнь, мало понятная простым оперативным группам, вроде той, в которой состояла я. Мы всего лишь винтики огромной военной машины, хорошо отлаженной, работающей без перебоев. В штатном режиме мы летаем на экстренные вызовы, обеспечиваем силовой поддержкой полицейские операции. Но если, скажем, соседи наши по разуму, Врамеул, вздумают попробовать пространство маресао на прочность, мало им не покажется. Да, собственно, они от нас своё и получили года два тому назад… Надеюсь, урок запомнили надолго.
        Я потом видела пропагандистский ролик, смонтированный для гражданских, чтоб спали спокойно: внешние рубежи защищены доблестными стражами порядка, сохраняйте спокойствие.
        Да, снято впечатляюще. От масштаба закачаешься. И от красоты, с которой враг получил по сусалам, маресао - эстеты и перфекционисты по жизни. Ключевые моменты, разумеется, за кадром, потому что военная тайна. Народ несколько лет в разных академиях учится разным схемам тактического и стратегического космического боя, это тебе не полгода стажироваться на простого навигатора. Ладно, я - не простой навигатор, к чему скромность. Но, как наш ланлерраг, взять на себя руководство фронтом по семи локальным пространствам, где произошёл прорыв, не смогу. Не хватит ни знаний, ни опыта, ни банального таланта.
        Врамеул, к сожалению, серьёзная головная боль. Ужиться с ними невозможно, они по природе своей паразиты. Попытки встроить представителей этой расы в нормальное общество проводились, но, насколько мне известно, успешной оказалась всего одна. И то там, насколько я поняла, изначально укрывали мятежников, которых собственное государство достало по самые гланды. Мятежники, пережив оглушительный разгром, хотели выжить любой ценой, а потом долго и злобно мстить в составе доблестной армии своих спасителей. Галактическая политика, ничего личного. Проблемы врага - наши победы, и всё такое.
        Но перейти на сторону противника и сражаться против своих же - это как-то не вызывало восторга. У нас на Земле прошлого такое тоже встречалось, армия Власова, например, да и в Земной Федерации тоже не обошлось без подобных «героев», так что я не спорю: моя раса, Человечество, не пушистые котята. Всё сложно в Галактике. Но всё-таки, перейти на сторону врага и сражаться против соплеменников, знаете, не самый лучший выбор во Вселенной…
        А больше ничего особенного про нашего ланлеррага мне не вспомнилось. Принял меня на службу, врамельвам эпически навтыкал, сейчас зачем-то вызвал, всё. Что ему от меня понадобилось…
        Я судорожно припомнила все свои прегрешения, не нашла ничего, стоящего внимания главного, и совсем уже встревожилась. Просто же так обо мне не вспомнил бы! Что-то из ряда вон случилось, значит.
        Кабинет ланлеррага - большое помещение с огромным, от пола до потолка, окном-экраном. Прозрачная обшивка - роскошь, недоступная для военных стационаров. Потому что создаёт уязвимость там, где её быть не должно…
        В самом кабинете уютно, мягкое освещение, деревянные панели на стенах, вьющиеся растения с пронзительно-фиолетовыми блюдцами цветов, - кусочек дома.
        Я доложилась по всей форме, мне коротко бросили: «вольно». И тут вдруг я увидела гостей ланлеррага…
        На миг мне показалось, будто в глазах задвоилось, и я вижу сразу двоих Чивртиков. Тот же самый мелкий субтильный вид, взгляд, лиловые атласные крылышки, свёрнутые плащиком крылышки, резным краем по острые коленки. Дальше я действовала на автомате: убить проклятую тварь! Учитывая ментальные способности Чивртика - что ему стоило подавить сознание нашего главного?!
        Огнестрела у меня с собой не было, все плазмоганы, вне вылета, остаются в оружейной, зато нож полетел, и за ножом - волна дикого бешенства; один раз помогло, на стационаре возле Лазурной, почему не применить и сейчас. Чтоб мозги спеклись и свернулись подгорелым оладушком: ненавижу!
        Ненависть переполнила меня до предела и лопнула, рассыпавшись миллионами мелких, больно ранящих, осколков. Мир перевернулся и полетел к моему лицу внезапно вздыбившимся полом. Удар, звёзды в глазах, бездна бессознательного, со слабыми отголосками яростного бессилия.
        - А я говорил, - раздался надо мной голос Санпора, резкий и громкий, словно включили его только что, а отрегулировать громкость поленились или забыли. - А я предупреждал!
        Что ему ответили, я не очень поняла. Голова болела, как будто на неё упала стальная плита весом в несколько тонн. Вдобавок, я обнаружила, что лежу на полу. На полу! Каково? Носом в деревянные панели, заботливо выращенные нарочно для кабинета ланлеррага. Я выдохнула, отжалась на кулаках, поднялась на одно колено. Двое Чивртиков всё еще маячили перед глазами… Но я уже видела, что ошиблась.
        Во-первых, их действительно двое. Во-вторых… совсем другое от них впечатление. Уверенность, мощь и красота, точнее не опишешь. Всё-таки нелады с законом оставляют след в сознании носителя разума, и этот след невозможно затереть: постоянная готовность огрызаться, убегать, а если удрать не вышло, то продавать свою жизнь как можно дороже, словом, загнанность этакая появляется. Не могу сказать! Почувствовать - да, могу, а вот описать - слов не хватает.
        Это сродни запаху, что ли. Как парфюм, у одного такой, у другого - другой, но уникальный, характерный только для этой конкретной личности. Ментальный след, сродни следу, который воспринимает пёс, распознавая хозяина среди толпы других людей…
        - Это - офицеры из земной Федерации, оперативной служба Альфа-Геспина, - назвал своих гостей ланлерраг. - Полковник Саттивик Типаэск и капитан Брасвитик Типаэск. А это - мой лучший навигатор Маршав Сапураншраав…
        Маресао очень скупы на похвалу. Считается, что если ты служишь, то подвиги - твоя рутинная работа. Чтобы тебя наградили чем-нибудь серьёзнее добавочного увольнительного, надо из шкуры наизнанку вывернуться, мехом внутрь. Тогда, может быть, дадут Железную Ветвь, например. И внесут в Списки Памяти фиолетовой строчкой. Посмертно. Поэтому когда тебя представляют посторонним как «моего лучшего навигатора», - блин, это дорогого стоит!
        - Похвальная реакция, - кивнул мне старший Типаэск.
        Когда Дарух рассказал о гостях, я почему-то решила, что они люди. Но как там говорил Санпор? Можно всю жизнь прожить в Земной Федерации, путешествуя из локали в локаль, и так и не встретить ни одного человека. Раса Чивртика не относилась к малочисленным. Наоборот! Одна из четырёх рас-основательниц Федерации, давний союзник Человечества… а Чивртик… что Чивртик. В семье не без урода.
        К тому же теперь я видела разницу не только в ментальном образе. У старшего красовалась на затылке порядочная плешь, хотя волосы он отпустил по плечи. Зря, неплохо было бы под ноль постричься, брутальнее смотрелось бы. Волосы младшего вились тугими пружинками, как у наших афро, а в сложенных плащиком крыльях просверк был не алым, а серебряным. И золотого тонкого обруча он на шее не носил…
        - Не рекомендую, - хмуро выразился Санпор.
        Я не помнила, был ли он уже в кабинете, когда у меня сорвало крышу от внешнего вида гостей, или его вызвало позже. Сколько же я носом в пол пролежала? Ответ напрашивался не очень приятным.
        - Почему? - спокойно спросил у Санпора ланлерраг.
        Он сложил руки на груди и внимал с тем самым слоновьим спокойствием, при котором любое слово может прозвучать глупо, если чуть ошибёшься в формулировке.
        - Вы еще не смотрели мой доклад? Посмотрите.
        Не хочет говорить при мне, поняла я. И вдруг заметила значки паранорм на воротничках гостей. У старшего - первый ранг, как у Санпора. У младшего - третий… Но ведь они - из инфосферы Земной Федерации, а значит, их возможности выше санпоровских в разы. Надо думать, мой нож ничего им не сделал… мне оперативно погасили сознание в самом начале срыва.
        - Возьмите, пожалуйста, - младший Типаэск стеснительно улыбнулся, подавая мне мой нож, рукоятью вперёд.
        Я покосилась на ланлеррага, тот кивнул, и я взяла нож. Оставаться без оружия у нас - всё равно что расхаживать по коридорам голой. Язвить и смеяться, может, не будут, во всяком случае, открыто. Но косых взглядов я наловлю с центнер, не меньше.
        - Проводится масштабная полицейская акция по разгрому - не побоюсь пафоса! - преступного синдиката, захватившего несколько десятков хронопластов, - заговорил Типаэск-старший. - Нам нужны навигаторы высшего класса, потому что придётся ходить по хронопластам не один раз и не два. Мы собираем лучших; в данном секторе рекомендовали вас, навигатор Сапураншраав. Если позволите, небольшой тест.
        Над встроенным в столешницу терминалом развернулся голографический экран.
        - Задача на сопряжение семи хронопластов по семи узлам и десяти реперам. Что можете предложить?
        Я внимательно всмотрелась в карту. Предложить можно было много чего… в вариантах и частностях. Что я и сделала, показывая дотошным заказчикам класс. Они в ответ усложнили вводные. Я справилась не так блестяще, как мне бы хотелось, но самонадеянно решила, что результат устроит.
        Их удовлетворило полностью. Я чувствовала. Эмоции невозможно прикрыть никаким ментальным щитом, их можно разве что приглушить, но после слияния с Санпором мои телепатические возможности перешли на новый уровень. Где-то даже пугало, потому что закрываться у меня получалось не всегда, и я начинала ловить разговоры, не предназначенные для моих мозгов…
        - Не рекомендую, - Санпор в ментальном ощущении воспринимался хмурой гранитной скалой, плотной и неприступной, как Эверест. - Посттравматический синдром, болезненные воспоминания, попытка суицида. Девочке необходима терапия…
        Пакетом сложных ментальных конструкций - Номон-центр, межинфосферная конференция «Врачи без границ», короткие скупые выводы по диагнозу.
        - Мы понимаем, - спрессованный в короткий импульс ответ. - Но мы не один год искали именно Маргариту Шаврову, и мы её нашли; она нам необходима как воздух. Именно она.
        - Вы из базового времени? Или?
        - Мы из базового времени.
        - Тогда вы можете ошибаться.
        - Вероятность ошибки стремится к нулю.
        - Смерть от самоуверенности вам явно не грозит.
        - Нас слышат.
        И как стена, как тяжёлая бронированная дверь, упавшая поперёк прохода: телепаты закрылись от меня ментальными щитами. Что я, не проходившая обучения, могла противопоставить их умениям и опыту? Ничего…
        Ментальный спор, судя по яростным взглядам, вышел на новый виток.
        Мне вдруг захотелось заорать: не смейте оставлять меня за бортом! Я обязана, я должна, я полечу с вами! Но строгий взгляд ланлеррага удержал меня от воплей. Это с Санпором я могла позволить себе наплевать на субординацию, такой уж между нами выстроился стиль общения. Но перед старшим по званию позориться оказалось выше моих сил.
        Я вернусь в пространство Старой Терры.
        Я уже чувствовала, что обязательно вернусь туда, чем бы ни закончился этот разговор между Санпором и федералами.
        Я буду там!
        * * *
        День спустя встретила младшего Типаэска на обзорной площадке. Как его туда занесло, не спрашивала. Место я себе не покупала, любой мог воспользоваться. Вот почётный гость и не преминул. Свои чудесные крылышки он отвёл назад и сомкнул за спиной, вроде того, как это делают бабочки. Вот только бабочек такого размера я ещё не встречала. Недоброй памяти Чивртик еще и летал над головой; вспомнилось, как на стационаре у Лазурной я сдёрнула его на пол, схватив за кончик крыла.
        - Спрашивайте, - не оборачиваясь, предложил он.
        Почувствовал меня, понятно. Как там Санпор говорил? Мои необузданные эмоции полыхают на два парсека в зоне поражения… Хорошо, что у нас большинство народу не телепаты и не могут в должной мере насладиться! А то пришлось бы мне искать другой стационар. Слова Санпора, сама я себя со стороны, понятно, оценить не могла.
        - Вы знаете русский? - спросила я по-русски.
        - Один из основных языков Федерации? - вопросом ответил младший Типаэск на том же языке. - Конечно!
        Ну да. Чтоб спецслужба, да еще с телепатическим рангом, не знала языков, это нонсенс.
        - Глупый вопрос, - признала я. - Почему вы искали именно Маргариту Шаврову?
        - А подслушивать нехорошо, - усмехнулся он.
        Сказочное личико невероятной красоты, вся эта раса неимоверно красива, даже бескрылые рабочие особи, при этом они антропоморфны, никаких жвал и прочего жукообразного. Серебряные глаза в загнутых золотых ресницах, тонкие губы и аккуратный носик, матово-белая кожа… хотя на самом деле не кожа, а хитин, но визуально-то не отличишь, во всяком случае, сразу.
        - И всё же.
        - Вы оставили след в истории, Маргарита Александровна, - сочувственно произнёс младший Типаэск. - Нам не очень нравится ваше эмоциональное состояние, вам действительно необходима терапия, но ход истории не должен нарушаться.
        Гром среди ясного неба, земля из-под ног. Не ожидала настолько, что поначалу даже не смогла отреагировать. А потом придавило. Я дёрнула ворот: воздуха не хватило.
        След в истории - как приговор, как расстрел на месте без суда и следствия. Могила, без вариантов. Меня вернут обратно. В двадцать первый век докосмической эпохи Старой Терры. Может быть, через минуту после того, как Кев перенесла меня на свой корабль…
        Разбираться со сгоревшим домом. Выслушивать соболезнования от родни и однокурсников. Да, в институт придётся тоже вернуться. На химфак. И звёзды снова станут далёкими и неприступными, и я никогда больше не увижу ни Кев, ни Санпора. Даруха не увижу тоже. И рядом не будет Олега.
        А чтобы я не сошла с ума от тоски, мне сотрут память. Могут, правда, оставить наблюдателем, но надежда, прямо скажем, слабая. Эмоциональная нестабильность, попытка суицида, что там Санпор ещё говорил обо мне в приватном телепатическом разговоре? Шансов никаких.
        - Но хоть поучаствовать в охоте на гадов вы мне позволите? - спросила я с надеждой.
        - По обстоятельствам, - ответил он. - Скорее да, чем нет, но мы не можем дать гарантий.
        Я внезапно поняла, как именно не плохие вроде бы личности становятся преступниками.
        Как же я буду жить без полётов?..
        Не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра. Фраза из фильма, увиденного в юности, ничуть не успокоила. Как будто завтра найдётся какое-то другое решение, кроме как стисни зубы и исполни Долг!
        - Прошу меня извинить, - сказал между тем мой собеседник, углядев кого-то в конце обзорной площадки, за моим плечом.
        Он распахнул крылья, - здоровые, побольше даже, чем у Чирвтика, чтоб ему икалось до посинения! - и порхнул вперёд, в стремительном полёте преодолевая расстояние, на которое ножками потратил бы минут десять, не меньше. Обзорные площадки на нашем стационаре большие.
        Я увидела Даруха… Младший Типаэск летел именно к нему. Они взялись за руки, я видела, что оба рады встрече, а на диалог не надо было и телепатии, всё ясно и так.
        «Жив, чертяка!»
        «Да не дождутся от меня! Сам-то как?»
        Я ушла. Что мне оставалось еще делать. И в пивнушке тоска - ограничение санпоровское на алкоголь всё ещё действовало. Впрочем, мог и продлить. В свете происходящего. Так что сидела я со своей кружкой и прямо слёзы как у того Гамлета: быть или не быть. В смысле, пить или не пить. Одной кружки мало. Но вторую я не получу. Так стоит ли вообще затеваться?
        - Даже не надейся, - сказал Санпор, устраиваясь рядом. - Не получишь.
        На меня напала тоска. Сейчас начнётся мозгоклюйство…
        - Понимаю твои эмоции, Маршав, - серьёзно сказал он. - Но…
        Сам себя оборвал. Что тут скажешь? Сочувствие хуже прямого выстрела в лоб, и Санпор прекрасно это понимал. Он положил ладонь мне на запястье, и я ощутила пришедшее от него ментальное тепло пополам с болью. Он искренне переживал за меня…
        - А можно как-нибудь потом, после оставления следа в истории, вернуться обратно? - спросила я с внезапной надеждой. - А? Я же всё-таки навигатор. Ценный.
        - Я предлагал, - вздохнул Санпор. - Беда в том, что инфосфера Земной Федерации крайне неохотно идёт на контакт с телепатами других инфосфер. По гражданской медицине взаимодействие наладить удалось… с оговорками… а военное сотрудничество на сегодня невозможно. Мне не рассказали всего, Маршав! И не расскажут, можешь мне поверить.
        - Обидно? - полюбопытствовала я, возя кружкой по столу.
        - Ещё как! - с жаром воскликнул он. - Если бы я входил в инфосферу Федерации…
        - То служили бы не здесь, - продолжила за него я.
        - Верно.
        Я заглянула в кружку, и, внезапно обозлившись, одним махом залила в себя «асфальт». Легче мне не стало, но наплевать. Вот честное слово, наплевать!
        - Ладно, док, - сказала я решительно. - Не переживайте за меня. Я не попрошусь к Чивртику в подручные и не пущу себе плазму в лоб. Слетаем в пространство Старой Терры… а там видно будет. Базовое время же. А будущее не определено, вы же сами втолковывали мне это не раз.
        - Может быть, тебе удастся оставить статус наблюдателя…
        Может быть. Только на кой он мне чёрт, такой статус, если звёзды уйдут из зоны доступа?! Я никогда не подниму корабль в атмосферу, не проведу его через гравитационные и хроно возмущения, не… К дьяволу, в пекло! Если думать об этом, то можно сойти с ума досрочно.
        Мы поймаем банду. Вот что важно. Важнее всего! Ни одна сволочь больше никогда не похитит никого и ниоткуда. Чивртика с Амбалом повесят. Остальное неважно.
        Даже если ценой окажется жизнь. Или память…
        * * *
        Даруха я подловила в оружейной. Дождалась, когда все разойдутся, окликнула. Он подошёл. Улыбался, глядя на меня с высоты своего роста: как же, сама позвала. Вот счастья-то. А я смотрела на него и понимала, что ничего ему я не расскажу. Никогда.
        Вот ведь… мы не спали, мы даже не целовались ни разу, и долгое время я думать о нём без раздражения не могла. А теперь, когда нарисовалась перспектива жестокого, без вариантов, расставания, мне вдруг больно. Надо же. Проекции, да, доктор Санпор? Дарух казался мне сейчас похожим на Олега еще сильнее, чем раньше.
        - Ты меня хотел, - сказала я. - Не передумал?
        Он очень удивился. Можно сказать, прямо завис, я почти чувствовала, как ворочаются в его извилинах мысли пополам с изумлением.
        Нет у нас никакого будущего. Вот и не надо за него цепляться. Весь мир сжался в точку «здесь и сейчас». Вырвать у судьбы хоть что-то… Сделать и пожалеть лучше, чем не сделать и жалеть, что даже не попыталась, всю оставшуюся жизнь, запертую в докосмическом двадцать первом веке Старой Терры.
        - Что случилось, Маршав? - участливо поинтересовался он.
        - Тебе какая разница? - меня понесло, и я уже поняла, что добром это не окончится, но остановиться не смогла.
        - Большая, - сказал Дарух. - Я знаю людей! Всё это ты сейчас говоришь на эмоциях. О которых потом пожалеешь. Прости, но так я не хочу!
        Теперь настала моя очередь зависать. Удивил! Но что я хочу от него? Дарух - маресао, несмотря на то, что вырос среди людей. Даже в любви их логический аппарат работает без перебоев. Расовая особенность.
        Я бы задолбалась так жить, если честно.
        - А как ты хочешь? - свирепо спросила я. - Чтобы я на колени упала и умоляла?
        - Чтобы ты для начала заткнулась, - искренне сказал он. - Это ведь не ты сама сейчас несёшь дурь, а твои человеческие эмоции вошли в клинч со здравым смыслом. Что у тебя случилось, Маршав?
        Секунду я смотрела на него, наливаясь злостью. Вот мы гордые какие, ты посмотри! Ладно. Не хочешь - как хочешь. Второго раза не будет.
        - Ничего, - отрезала я. - Ничего со мной не случилось!
        - Тогда почему?
        Ойблин, забыла, с кем разговариваю! Включил почемучку, туши свет, бросай вакуум-снаряд.
        - Нипочему, Дарух. Всё, никаких вопросов!
        Я выскочила из оружейной на гиперзвуке. Пролетела пару переходов, и даже не заметила как. Мне казалось, Дарух идёт за мной, слышала шаги, но обернуться не позволяли злость и гордость. Когда я всё-таки обернулась, то никакого Даруха за моей спиной не оказалось, конечно же.
        А дома меня ждал цветок. Его цветок. Дарух передал Кев или Санпору, а они поставили подарок на видном месте, чтобы я забрала к себе. Я взяла в ладони прозрачный горшочек. Очень хотелось заплакать, но слёз не было. Ни единой слезинки, вот вообще.
        Бережно устроила цветок в нише у изголовья. Кев не даст ему пропасть… Я как представила себе всё это. Мою пустую комнату, и как Кев заходит сюда полить цветочек. Ей будет грустно - на свой манер, насколько маресао способны на грусть при железобетонных доводах разума насчёт закономерности произошедшей утраты. Вот Санпору совершенно точно будет грустно. Такой случай сложный, столько лет долбаться с терапией, почти вылечить, и на тебе, получи вселенское фиаско и распишись. А больше никто обо мне не вспомнит. Дарух вон даже переспать со мной не захотел.
        Тоска.
        * * *
        Через десять дней мы стартовали в пространство Земной Федерации. Наш экипаж и оба Типаэска в качестве пассажиров. Я выводила корабль в гиперпрыжок - пока обычный, не хроно - и не думала ни о чём. Сколько-то полётов у меня еще оставалось. Не буду отравлять их кислыми мыслями.
        Но когда я подумала о нашем стационаре как о прошедшей, навсегда перевёрнутой, шестилетней странице моей жизни, у меня возникло стойкое ощущение, что сюда я ещё вернусь.
        Хорошо бы, если так!
        Мечтай, Маршав, мечтай. Не вредно, говорят…
        Глава 7
        Старая Терра, локальное пространство Солнца, Земная Федерация, текущее личное время, текущее базовое время
        Старая Терра шестьсот с лишним лет назад от базового времени сорвалась в ледяной век. Я ещё помнила эти дебаты - вскользь следила за ними - сторонники глобального потепления vs сторонники оледенения, опять же глобального. История показала, что правы оказались как раз вторые.
        В базовом времени колыбель Человечества, материнская планета моей расы, - ледяной вымороженный шарик, где спокойно жить могут только генетически модифицированные под паранорму пирокинеза люди и животные. Все прочие наслаждаются защитными системами крупных городов, которых, несмотря на столь суровый климат, сохранилось довольно много. Планета - археологический заказник федерального значения. А так же научный центр по биомедицине: Старотерранский Институт Экспериментальной Генетики, выпустивший когда-то в мир такие паранормы, как телепатию и пирокинез, действует и поныне. Прям душа заплакала: пойти туда учиться, если что…
        А смысл? Всё равно память потом под ментальный нож…
        Я испытала странное чувство, когда выходила на орбиту Старой Терры. Пыталась высмотреть знакомые очертания континентов: Евразии, Африки, обеих Америк… Но всё было покрыто равномерным белым цветом, за исключением рваной области на экваторе, где вода существовала не в замёрзшем виде, и пятен естественных тепловых оазисов по полушариям.
        Разум отказывался видеть в чужом, странном и, чего там, страшном мире родную планету.
        База хронопатруля располагалась в горах Кавказа. Я всё-таки попала в Башиль, как хотела когда-то! Даже летом - по местному времени шёл июнь… насмешка судьбы, я оценила.
        Вот только на горных склонах не цвели эдельвейсы и полевые травы, всё кругом было бело от снега, об опасности схода лавин постоянно предупреждала местная погодная служба… Разве что небо сияло всё той же пронзительной синевой, как и семь веков тому назад, в прошлом…
        Горы! Белоснежно-царственные, отливающие в лучах родного Солнца бледным золотом. Семь с лишним веков пролетели над ними как единый миг, а они остались неизменными, и будут такими же ещё тысячи лет. Я видела Терскол - ничего общего с городом, в котором я когда-то встретила Олега. Современное поселение под защитным куполом, внутри условия - как на космической станции, то есть, можно разгуливать в лёгкой одежде.
        Зато снаружи - дубак. Без спецодежды нечего делать - минус двадцать семь… июнь… А местные умудрялись по склонам на скейтах гонять. Я бы, может, тоже сгоняла. Кто отпустит? Хронобаза - не туристическая локаль. Ты на задании, Маршав. Изволь исполнять.
        - Адова морозилка, - прокомментировал младший Типаэск, застав меня перед панорамным окном.
        Я любовалась горами, а крылатик шёл мимо. Решил остановиться и поговорить. Ну, я разве против… Он интересный. Потому хотя бы, что с ним не нужно бороться за свою собственную жизнь. И про морозилку он прав на все сто. Старая Терра в базовом времени - типичный ад из сказаний маресао. Может, их предки путешествовали между хронопластами? Хронопалеоконтакт, так сказать.
        - Вы здесь бывали, Маршав?
        - В Башиле? Нет, я бывала в Терсколе. Сюда я собиралась приехать в то лето, когда попала к Кев на корабль.
        - И как оно было тогда?
        - Вы ведь можете посмотреть сами, Брасвитик.
        - Запрещено - без вашего согласия…
        Он снова отвёл крылья за спину. Неспешно разомкнул их. Затем снова сомкнул, и края совпали идеально - выступ к выступу, выемка к выемке. И смешно и где-то даже жутко: бабочка-переросток. А в края летательных конечностей наверняка вживил ту же гадость, что и Чивртик, только еще круче. Боевой имплант последнего поколения. Которым стену пробить - что два раза чихнуть.
        Я вздохнула, вспомнила Терскол, подъём на Эльбрус от станции Азау, тщательно убрала оттуда личное, об Олеге. Телепату достаточно, поймёт.
        - Благодарю, - отозвался тот на мой не очень умелый, но искренний мыслепакет. - Почему вы не захотели учиться телепатическим искусствам, Маршав? Все данные у вас для обучения есть.
        - Не хочу потерять себя. А в случае интеграции с инфосферой это возможно.
        - Мы не теряем себя, - возразил он. - Нисколько! Наоборот…
        - Слушайте, я видела, как это проявлялось у доктора Санпора, - заявила я. - Мне не понравилось!
        - Инфосфера маресао считается самой слабой в галактическом пространстве.
        - В Федерацию зовёте? - хмыкнула я. - Но я же оставила след в истории! По вашим собственным словам. Смысл вести среди меня имперскую пропаганду?
        - Смысл есть. Вы сможете влиться в информационную поддержку сети наблюдателей в своём родном хронопласте…
        Сначала я хотела его послать за горизонт событий, и налево. Сам пусть сервером работает! Но успела вовремя прикусить свой бескостный язык.
        Если альтернативой будет тихое и долгое сумасшествие запертого в прошлом сознания… Сознания, которое не так уж давно водило корабли через гравитационные бури, а теперь вынуждено оставлять след в истории, подчиняясь законам и ограничениям двадцать первого века… А хуже всего, если вообще вынесут вперёд ногами - после ментокоррекции на подавление памяти. Отними у человека воспоминания - что останется? Ничего. Хуже смерти, честное слово.
        - Я подумаю, - дипломатично сообщила я.
        А про себя решила: ни за что. Может, еще найдётся какой-нибудь выход. Может, случится что-нибудь… Какое-нибудь… чудо…
        Маршав, ты как маленькая, ей-богу! Ещё в Деда Мороза поверь.
        Нет чудес, кроме тех, что творим мы сами. Мы, путешественники во времени. Стражи времени. Силы добра.
        Нет чудес…
        Развивать мысль рядом с телепатом из Земной Федерации я остереглась. Брасвитик Типаэск - это тебе не доктор Санпор. Никаких отеческих чувств ко мне у него нет и быть не может. Он - оперативник Альфа-Геспина, а про эту службу я наслышана: они нереально круты. И, насколько круты, настолько же и безжалостны. Нечего обольщаться эльфийским личиком и ангельскими крылышками. В этой маленькой изящной головушке - изворотливый хитрый беспринципный разум.
        И у него - своя игра.
        * * *
        Шашлык. Боже мой, пир вкуса и духа! Ерунда, что мясо никогда не блеяло и не хрюкало: его вырастили в чане. Детали это всё, друзья! Несущественные.
        Ибо то, что выглядит как шашлык, пахнет, как шашлык, вкус у него, как у шашлыка, - пища богов!
        А если при этом ещё сидишь на застеклённой веранде и смотришь, как падает мягкими хлопьями снег…
        Легко забыть, что сейчас июнь. Совсем не помнится, что базовое время сейчас, то есть, плюс семьсот тридцать с лишним лет от того года, в котором тебе исполнилось двадцать когда-то. Если закрыть глаза и помечтать… Олег где-то рядом и сейчас сядет за столик напротив… вот прямо сейчас…
        Мы совпали в пространстве. Где-то по склонам этих самых гор Олег ведёт сейчас экскурсию… пеший однодневный поход… к водопадам… Но время разъединяло нас, огромная непреодолимая пропасть. И если подумать, то получалось, что…
        - Приятного аппетита, Маршав.
        Напротив уселся Дарух. Принесла его нелёгкая. Общаться с Дарухом мне сейчас совсем не хотелось.
        - Спасибо, - в тон ему сказала я.
        Есть сразу же расхотелось. Я не забыла, что произошло между нами перед полётом сюда. Он помнил тоже. И, хотя я старалась держаться от него как можно дальше, не больно-то получалось. Всё дело в том, что между нами не в парсек расстояние. Вот и пересекаемся.
        - Я всё знаю, - сказал он, разглядывая меня в упор.
        Не люблю такие взгляды. Как будто на мне узоры и цветы выросли!
        - Что ты знаешь? - спокойно спросила я, а у самой кончики пальцев заледенели.
        Он общается с Брасвитиком, вроде они друзья, хотя о какой дружбе можно говорить, если один спецагент Альфа-Геспина, а второй боец с нашего стационара. Не говоря уже о том, что абсолютно разные расы. Выпить на двоих невозможно никак! Я уже просветилась насчёт пищевых привычек наших крылатых товарищей по разуму: буэ. Как всякие порядочные насекомые, они жрут всякую подгнившую и полуразложившуюся гадость. А выяснилось случайно: я не поняла, почему в самое посещаемое время они сидят в гордом одиночестве. На весь зал никого. Но потом до меня донёсся запах… Ослабленный встроенными в столик фильтрами, разумеется, но всё-таки. Потом я почитала информ. Впечатлилась еще сильнее.
        - Брас мне рассказал, - заявил Дарух. - Про след в истории.
        - Ну, вот иди и поцелуйся с Брасом, - предложила я. - Я здесь при чём?
        Настроение упало ниже плинтуса. Трепло крылатое! Нашёл, кому разбалтывать.
        Дарух медленно сложил руки на груди, слегка склонил голову, сверля меня взглядом. Я молча крутила в руках пустой бокал. Поела шашлыка? Умница. Получи похмелье. Даром, что запрет на алкоголь, наложенный еще Санпором, прекрасно себе действовал и здесь.
        - Маршав, перестань выпускать колючки. Меня ими ты не проймёшь.
        - Передумал? - недобро усмехнулась я. - Извини. Так это не работает. У меня настроения нет. Тогда было, а сейчас сплыло.
        Ему вспомнился наш последний разговор по душам, он поморщился, и я вдруг поймала его волну: он хотел помочь мне, искренне хотел. Хотя какое тут могло найтись нормальное решение, кроме преступного? Превращаться в Чивртика я не хотела, уж лучше честно провалиться обратно в прошлое, оставлять след в истории, чем это. А переспать напоследок с симпатичным парнем… Сейчас идея уже не казалась мне здравой. Ведь даже забеременеть от него я не смогу, чтобы хоть ребёнок на память остался! У меня сорок восемь хромосом, а у него - триста двадцать, почувствуйте разницу.
        Дарух неожиданно положил ладонь мне на руку. Я-то ждала, что после злых слов он обидится и уйдёт. Судила по себе: человек обиделся бы непременно. Но Дарух не был человеком…
        Прикосновение бросило меня в жар. Дарух уже касался меня, в первую нашу встречу, когда пытался довольно топорно склеить, но тогда я не обратила никакого внимания, потому что была уже изрядно пьяна, а сейчас… Как будто пропустили электричество.
        … Как будто во времени произошёл быстрый, болезненный яростный сдвиг: я уже сидела вот так за столиком ресторана с любимым мужчиной, и он держал меня за руку, и мне казалось, у нас впереди вечность… Вечность, которая не прожила и года.
        Я осторожно вытянула руку из пальцев Даруха.
        - Не надо, - тихо сказала ему. - Пожалуйста.
        - Я могу остаться с тобой.
        - Что?
        - Наблюдатели нужны в любом хронопласте. Я могу остаться с тобой…
        Логика маресао в действии. Человек способен пойти на любые жертвы ради любимого, но только если чувства достаточно сильны. Маресао сделает то же самое, но исходя из доводов разума. А разум в данном случае получил пищу от Брасвитика Типаэска, к гадалке не ходи. Земной Федерации нужны наблюдатели в хронопласте двадцать первого века Старой Терры. Что может быть устойчивее и стабильнее супружеской пары? К тому же, в пару предлагается девушка, к которой изначально существовал интерес.
        Кому-то, решила я, неплохо бы оторвать эльфийские крылышки и воткнуть их ему же в задницу. Предварительно обернув вокруг металлического штыря!
        - Дарух, а тебе это зачем? - спросила я. - Ты ведь сам очень много потеряешь.
        - Ты потеряешь больше, Маршав.
        - Это - мои потери, - отрезала я.
        Он помолчал, потом всё же произнёс:
        - Почему-то это и мои потери тоже.
        - Это ты так признаёшься мне в любви? - уточнила я.
        - Тебе нужно по человеческим обычаям? - абсолютно серьёзно выговорил он. - С кольцом и цветами на одном колене?
        Я вздохнула, вообразив себе эту картинку. Даже Олег в такое безумие не срывался. Он дарил мне розы, да, но о свадьбе мы не говорили. Я считала, что мне сначала надо выучиться и получить профессию, а он… Если припомнить, то замуж он меня и не звал…
        Позвал бы, если бы я попросила? Вот же чёрт, не знаю, и не спросишь у него теперь, и толком не вспомнишь, потому что воспоминания битые. С искажениями, как объяснял доктор Санпор. Но позвал бы, уверена! Олег любил меня…
        - Мне не нужна жертва, Дарух, - устало сказала я. - Честно. Я не хочу, чтобы ты из-за меня влезал в такой капкан. Это же на всю жизнь, это же навсегда! Не надо. Я справлюсь сама. Одна!
        - Справишься, - кивнул Дарух. - Но я всегда буду рядом. Просто знай, Маршав. Я - всегда - буду - рядом…
        Он встал, коротко кивнул, прощаясь, и ушёл. Я смотрела ему в спину и осознавала, что попала покруче, чем тогда к Кев на корабль. Маресао упёртые. Даже кирпичом по голове не прошибить, а уж на такого, как Дарух, одного кирпича будет, пожалуй, мало.
        Но я осознавала корни его уверенности. До той самой горькой точки на дне души. Когда я вернусь в свой двадцать первый век, то очень скоро тоска неизбежно потянет меня к тому, кто пришёл из мира, где я была навигатором, лучшим из всех. Дарух, конечно же, всё понимал. Давным-давно разложил на безжалостные логические формулы, которыми живёт сознание любого маресао, и корни уравнения оказались не равными нулю.
        И он готов был согласиться на такую жизнь. Под вечной маскировкой - в глаза линзы, волосы - перекрасить в приемлемый цвет, а в остальном… Руки, ещё пожалуй, самый заметный момент. Но сетки-хамелеонки, они же скириснарки, имеют автономное питание и могут функционировать долгие годы. Особенно если останется связь с базой хронопатруля в Башиле. Я, конечно, буду появляться на ней для отчётности…. Хотя телепатия работает мгновенно, на основе квантовой запутанности, и лишь сквозь хроноканалы не удаётся протянуть паранормальную связь. Любопытно, создала ли Федерация подобие инфосферы в каждом из наблюдаемых хронопластов? Было бы логично. Телепатический обмен предпочтительнее речевого и документального…
        О, как бесила меня предопределённость! Когда знаешь заранее, - не предполагаешь, а совершенно точно знаешь! - своё ближайшее будущее, то это сводит тебя с ума. Многие знания - многие печали. Как я теперь понимала весь, заключённый в короткой этой фразе, смысл! Лучше бы я не знала ничего!
        Ладно. К чёрту всё. Сначала поймаем Чивртика с приятелями. Мне этого хватит с головой!
        А об остальном подумаю завтра.
        * * *
        Ночью звёзды проступили на непривычно тёмном небе, холодные и яркие: воздух в горах всегда был прозрачным и чистым, а уж сейчас, когда на планету спустилась вечная Зима…
        Я называла Кев созвездия, не подглядывая в информ. Я помнила их. Ковши Большой и Малой Медведиц, дубль-вэ Кассиопеи.
        - Это твой мир, Маршав, - сказала Кев, задумчиво вглядываясь в небо. - Вот уж не думала, что когда-нибудь снова окажусь здесь по доброй воле…
        Память о первом посещении Земли не вызывала у неё никакой радости. Она потеряла всю свою команду и чудом выжила сама. И вот теперь оказалась здесь снова.
        - Это еще не мой мир, - сказала я. - Мой мир - на семьсот лет вниз от базового времени…
        За исключением знакомого неба и знакомых гор, на Старой Терре базового времени не было ничего «моего». Люди, моя раса, - все с паранормой. Не с пирокинезом, так с телепатией. Родовые поселения пирокинетиков разбросаны по всей планете, и чем-то похожи на семейные древа маресао: представьте себе населённый пункт в почти две тысячи человек, так или иначе связанных друг с другом родственными узами. Жизнь в условиях ледникового периода слишком сурова, приходится объединяться, а наилучшим объединением в экстриме является род…
        Лишённые «горячей» паранормы проживали в городах. А города строились тут по принципу космических поселений - несколько периметров защиты, купола, всё сурово и заточено на выживание по максимуму. При этом планета была на полном самообеспечении: продовольствие, товары первой необходимости, промышленность.
        Кольцо защитных станций на гало-орбите, внешние рубежи прикрыты «Алмазным щитом» - со стороны Солнечная система похожа на проволочный ёлочный шарик. Ты можёшь пройти сквозь между проволочным каркасом, но только если есть у тебя допуск. Я задолбалась общаться с диспетчерами пропускных пунктов, когда вела наш корабль к планете.
        Как преступники проникают на Старую Терру?
        Очень просто. Через хронопласты прошлого, где «Алмазным щитом» даже не пахнет.
        Поэтому так важно отсечь их от всех возможных хронопроколов, как стихийных, так и рукотворных. Чем мы скоро и займёмся.
        - Кев, скажи… Если мы можем открыть хронопрокол в прошлое… почему бы его не открыть в тот вечер, когда мы с тобой встретились? Чтобы предотвратить…
        Я думала об Олеге! Я могла теперь думать о нём чаще, потому что рядом не было Санпора, а от местных телепатов я держалась как можно дальше. Было непросто дистанцироваться от Типаэсков, прямо скажу. Постоянно в зоне доступа болтался то один, то другой. Я их узнавала по ментальному отклику, даже если визуально не наблюдала. Но в личное время, рядом с Кев, они себя не проявляли. И я надеялась лишь на то, что не подслушивали. Сохранение прав неинфосферных телепатов, то-сё. Хотя спецслужбам на все права плевать, как мне кажется. Карт-бланш у них от инфосферы на любое деяние. Всё же ведь для фронта, всё для победы, и во благо, само собой.
        - Я не сильна в темпоральной физике, - сказала Кев. - Но ты подумай сама, Маршав. Как ты можешь что-либо предотвратить, если оно уже свершилось?
        - Не понимаю…
        - Ты - с нами. Ты - здесь. Значит, всё уже произошло. Понимаешь? Хроноканал для тебя просто не откроется в то место и в то время. Даже случайно. А если увлечёшься преследованием и занесёт тебя в запретную зону, на стене памяти нашего стационара вполне может появиться скупая строчка: Маршав Сапураншраав, пропала без вести в локальном пространстве Солнца… А что конкретно с тобой произойдёт: испаришься, сгоришь, лишишься разума, выкинет в соседний хронопласт, - никто не знает.
        Да уж. Приятного мало. Неизвестность пугала сильнее определённого будущего. Лишиться разума - бр-р-р!
        - Я бы не хотела, чтобы с тобой произошло именно это, - честно призналась Кев, касаясь моего плеча кончиками пальцев.
        Высшая степень проявления эмоций у старших маресао к младшим. Кев не считала меня супругой, хотя де-юре именно таким оставался мой статус. Она считала меня если не дочерью, то младшей сестрой точно.
        А еще Кев никогда не жалела меня, за что я оставалась ей благодарна. Сочувствовала, поддерживала, но - не жалела. Я могла беситься, сколько угодно на её тупость, упёртость, чёрствость, но от её жалости я бы повесилась. Жалеют слабых, зависимых, больных, несчастных. Кев общалась со мной как с равной. Учитывая статусные заморочки маресао, дорогого такое отношение стоило.
        Плыли в вышине тёмные скалы и непривычно редкие после шести лет службы на галактическом стационаре звёзды. Млечный Путь вставал точно в створе ущелья, как призрачная сияющая дорога, не доступная простым смертным…
        * * *
        Пришли полётные карты. Сказать, что я от них обалдела, значит, ничего не сказать! Старая Терра, древняя колыбель Человечества, одна из ключевых локалей хронопотока, и обходиться с нею следовало бережно. Вдобавок, не так уж много нашлось пригодных для наших целей пока ещё действующих хроноканалов. Нам не нужна была эпоха динозавров и даже конец двадцатого века не был нужен. Надо было попасть точно в девятнадцатый год двадцать первого века. Весна-лето. Именно на этом временном интервале оставалась свобода маневра, но с такими якорями и оговорками, что я впервые дрогнула перед поставленной целью.
        Да, я - лучшая… Без ложной скромности. Но вот это… это я могу и не вывезти. И тогда…
        Страшно было даже представить себе, что будет тогда.
        Будущее - неопределенно, оно формируется в базовом времени, но не раз и навсегда, а согласно законам непрерывного хода истории. То есть мы, сейчас, затевая акцию по разгону и поимке преступников, не знаем, удастся ли нам провернуть задуманное вообще, и если удастся, то с каким успехом. Хроноканалы в будущее из базового времени не пробить! Только в прошлое.
        Почему - топайте к темпоральным физикам. Они знают.
        Хотя я понять не могу, почему наше базовое время не может быть прошлым для какого-то ещё. Для той меня, которой будет сто лет… ведь когда-то же мне исполнится сто лет… пусть даже и в могиле… Ладно, много будешь думать - голова заболит. Что мне со схемой-то делать, вопрос.
        Я пропадала в ангаре, тренируясь в условиях, максимально приближенных к боевым. На вылете всё равно всё пойдёт к чёрту, и начнётся самое любимое: импровизация, приправленная острым желанием спасти собственную шкуру и шкуры экипажа. Но хотя бы все подводные камни надо с закрытыми глазами знать. Чтобы не вмазаться в какой-нибудь из них на световой.
        - Пренебрегаешь физической подготовкой, - сделала мне замечание Кев.
        - Мне сейчас только физподготовка осталась, - огрызнулась я. - Бегать с плазмоганами у нас и без меня есть кому!
        - А вдруг придётся?
        - Кев, не приставай, - попросила я, пытаясь сосредоточиться на карте.
        - Маршав, разомнись, - она подошла и поставила ладонь между мной и экраном. - Ты уже дней пять как сидишь без движения!
        - Блин! - мгновенно рассвирепела я. - Кев! Не мешай!
        - Вставай и разминайся.
        - Убью!
        Ну, да. Убьёшь её. Уже. Я села обратно. Если Кев ждала, что я сейчас начну гоняться за нею с воплями и получать ответки за неудачные или неполные приёмы, она жестоко просчиталась.
        - Маршав…
        - Не мешай, - выставила я ладонь, вновь впиваясь взглядом в экран. - Не мешай! Или тебе жить надоело? Вылет через два дня! А у меня в голове ни просвета.
        - Что, настолько всё сложно?
        - Да.
        Я не стала вдаваться в подробности. Кев - всего лишь пилот. Отличный пилот, но особых навигаторских способностей у неё нет. Иначе она не попала бы так тогда, шесть лет назад по личному времени.
        - Маршав….
        Я поняла, что она хочет сказать. Что сама идея возвращаться на стационар без меня ей не нравится. Что, может быть, она будет бывать здесь, на местной хронобазе, и тогда будем видеться… Что… Плохо быть телепатом! А может, наоборот, хорошо. Неприятные разговоры можно погасить в самом зародыше.
        - Не надо, - быстро сказала я, отрываясь от экрана.
        Долгое время мы смотрели друг другу в глаза. Потом Кев вздохнула, коснулась пальцами моего плеча. В её прикосновении было всё.
        Наша встреча. Наш эпический побег в базовое время. Несколько лет службы плечо к плечу. И грядущее расстояние. Может быть, маресао не настолько эмоциональны как мы, люди. Но они не бесчувственные брёвна, однозначно.
        * * *
        База негодяев скрывалась в элитном посёлке (кто бы сомневался!). Но конкретно этот элитный посёлок находился совсем рядом с моим домом… С тем, что осталось от моего дома, потому что мы должны были высадиться через несколько дней после того, как Кев забрала меня на свой корабль… По галактическим меркам расстояние - вообще ни о чём!
        Если припомнить, вокруг «Северного Версаля» с самого начала творилось странное. Построили на отшибе дворцовый комплекс, как они это громко называли. Несколько коттеджей в стиле дворцов прошлых веков. На картинке всё красиво, а по факту… Очень закрытая территория. Кто там живёт, трудно понять. Но есть забор, охрана, по улице мимо не пройти, фотографировать нельзя, кусок пляжа прилегающего - было ваше, стало наше, как говорится. Несмотря на законы, запрещающие брать в частное владения пляжи общественного пользования…
        Неудивительно, что галактическая нечисть завелась именно там! Тихо, тепло, и мухи не кусают.
        Но этот посёлок стоял рядом с моим домом.
        С домом, который пока ещё не сгорел.
        Я остереглась, спрятала мысль между другими, растёрла её. Подумаю об этом завтра…
        В идеале всё выглядело чинно и благородно. Мы такие на борзых конях, то есть, патрульных скаутах числом не менее семи штук (больше хроноканал не пропустит), заваливаемся в гости к негодяям, истошно орём «всем лежать, руки за голову», они такие все до единого падают мордой в пол, и мы собираем их тушки для суда и следствия. Ну, да, каждый преступник втайне желает, чтобы его наказали. Прямо жаждет, до скрежета зубов.
        Младший Типаэск, взявшийся курировать эту чудную сцену, похоже, сам не верил в то, что говорил.
        - Навигаторам, - сказал он, - корабли не покидать ни при каких обстоятельствах.
        Ага, готовность сделать ноги в любой момент - номер один. Кто бы сомневался.
        - Боишься? - спросил у меня Дарух, когда мы шли к кораблю - трёхчасовая готовность, все дела.
        - Боюсь, - ответила я. - Как понял?
        - Я знаю людей, - напомнил он мне.
        Прямо навязший в зубах рефрен. Сколько раз я слышала это от Даруха? Если напрячься и подсчитать, получается много.
        - Я не смерти боюсь, - сказала я, почему-то важно было донести до него именно это. - Я боюсь, что гады ускользнут. А они могут.
        - Не позволим, - уверенно заявил он.
        - Ты, главное, не вздумай там сдохнуть, - искренне посоветовала я. - Что я скажу над твоим трупяком, когда его доставят на базу?
        Он просиял, будто я его рублём одарила. Язык мой длинный… Зачем я даю надежду парню, с которым у нас ничего не будет? Никогда. Потому что… и снова я растёрла эту мысль среди остальных. Оба Типаэска порхали по ангару, а с телепатами такого уровня свои истинные мысли надо держать в противоядерном бункере. От греха.
        Вытягиваясь на ложементе, привычно давая команду к слиянию, я старалась не думать о том, что очень скоро окажусь в местах, где прошло моё детство. В родном хронопласте. Совсем рядом с точкой перелома, изменившей всю мою жизнь раз и навсегда.
        Я - навигатор. Моя работа водить сквозь гипер и хронопрыжки корабли…
        Я-корабль. Я-человек. Мы - единое целое.
        - Диспетчер, код серо-синий-синий, к старту готов.
        - Старт разрешаю…Земля-контроль, курс на сто первый сектор.
        - Код серо-синий-синий, есть курс на сто первый сектор…
        * * *
        Обеспечить выход из хроноканала над поверхностью планеты невозможно, именно поэтому мы уходим на орбиту. Нарочно для нас освободили сто первый сектор, участок орбиты над интересующим нас местом. Малые пересадочные станции - у Земли их две - отведены на противоположную сторону. Перенаправлены потоки частных стартов.
        А в остальном, периферия планеты функционирует в обычном режиме.
        Жерло хроноканала раскрывается передо мной лепестками энергетической розы. Визуализация на самом деле может быть какой угодно; в самый первый свой коум я соотнесла образование хроноканала с распускающейся розой, и так оно и осталось. Но, в целом, каждый навигатор видит своё…
        Несовершенство мышления, основанного на функционировании биологических систем.
        Нас выбросило в реальный космос через сутки после входа в хроноканал. Слишком быстро, пришлось ждать остальных, заодно прятаться от планетарных систем наблюдения. Да, Земля двадцать первого века не могла похвастаться галактическими технологиями. Но МКС, телескопы, спутники, военные системы дальнего обнаружения - к чему нам были лишние неприятности?
        Но местные - это еще не самое страшное. Главное, нас не должны засечь преступники! А уж у этих-то точно всё начеку. И приборы, и телепаты.
        Когда в пространстве встречи появился последний, седьмой, скаут, мы понеслись ангелами возмездия вниз, на окопавшегося в элитном посёлке «Северный Версаль» врага…
        * * *
        Земная Федерация, локальное пространство Солнца, Старая Терра, текущее личное время, минус семьсот тридцать два года от базового времени
        При полицейских акциях навигатор никогда не покидает корабль, лишь при прямой угрозе жизни это допускается, но и то, как сказать: ограничений до чёрта. Ты не имеешь права спасать свою шкуру, если по причине твоего побега врагу достанутся полётные карты и доступ к нейросети корабля. Если преступники получат базу гипер и хроно проходов, быть беде.
        Владеющие техникой переходов между хронопластами могут натворить немало дел прежде, чем им обрубят доступ. К сожалению, на галактических расстояниях ни одна блокировка не способна сработать мгновенно. А двух-трёх секунд может оказаться достаточно для возникновения громадного вреда.
        Они ведь не признают никаких правил. Им плевать на ход истории. Они как браконьеры на Земле двадцать первого века: главное для них - «я хочу», на всё остальное насрать. Когда схлопывается хронопласт, они удирают из него, поджавши хвосты, а все остальные гибнут, целые ветви событий исчезают без следа, одна реальность переключается на другую, и такое переключение не несёт в себе ничего хорошего.
        Да, ход истории способен меняться естественным образом, подчиняясь законом темпоральной физики. Но одно дело - оно само, совсем другое - пнули в пропасть глазом не моргнув…
        Они похищают детей - а пятнадцатилетние девушки это дети! Страдания детей увеличивают энтропию во Вселенной, красивая фраза, за которой стоит зловещая суть: действительно ведь увеличивается, измерено, признано недопустимым и опасным, сурово карается. Бог знает, что еще они похищают - артефакты, предметы искусства, оружие. Высасывают хронопласт частыми посещениями в ноль. И это один из них убил Олега!
        Я зацепила глазом пепелище на месте родного дома. По времени хронопласта прошло всего двое или трое суток с того момента, как я попала к Кев на корабль. Слишком свежая рана. Кровоточит даже шесть лет спустя. Что уже говорить о паре дней!
        Коршунами возмездия пали мы на территорию посёлка и штурм с натиском начался.
        Сначала никакого шума не было, всё по плану. Доблестные бойцы с плазмоганами наперевес и командой «всем лежать, руки за голову!» А дальше началось как всегда.
        Через нейросеть корабля я наблюдала за вспышками неконтролируемой энергии, таким заумным словечком управляющий разум корабля характеризовал пальбу и веселье. Кулаки чесались выскочить наружу и дать жару лично.
        Меня плющило ненавистью, ненависть требовала выхода, дать выход ненависти я не могла. Вот и варилась в собственном соку, отчаянно завидуя Кев, которая пошла на дело с остальными.
        Хроноканал смог перебросить всего семь кораблей. Семь кораблей - это, в общем-то, немного. Каждый боец на счету, не зря нас всех дрючат физподготовкой как могут. А прайм-пилот для корабля не так важен, как навигатор. На чистое пилотирование способен каждый первый, ладно, второй. А вот грамотно провести машину сквозь прыжки, сориентировать в пространстве и времени, выбрать из веера маршрутов лучший - всё это я. Интуиция, опыт, где-то даже паранорма, как говорили о навигаторах в шутку, но в каждой шутке, как известно, скрывается доля правды. А правда в том, что без навигатора в неродном хронопласте ты сдохнешь. Если повезёт как-нибудь выжить физически, проживёшь всю свою жизнь в прошлом.
        Спасательные операции проводятся редко. Главный принцип, как в медицине, не навреди. Но попробуй найти потерявшегося между временами! Не так это просто, как кажется.
        Особенно если не знаешь хотя бы примерных координат точки выброса. А ты, как правило, их не знаешь…
        Потом мои мысли переключились на Даруха и на то, о чём слишком громко думать всё-таки не стоило. Да, телепаты сейчас заняты… интересно, как старший Типаэск, при его первом ранге, пережил путешествие во времени? Он ведь интегрирован в инфосферу Федерации на первом ранге, а она считается самой мощной в Галактике. Первый ранг старшего Типаэска это примерно раз этак в сотню выше, чем первый ранг Санпора, хотя док тоже очень и очень непрост. Не иначе, штучки спецслужб! А может быть, в этом хронопласте создана сеть наблюдателей-телепатов и имеется своя собственная локальная инфосфера, филиал основной.
        Если так, то слишком громко думать действительно не стоит. Моя проснувшаяся телепатическая паранорма светит для всех причастных как атомный взрыв в тёмную ночь. Они давно меня засекли, уверена.
        Но по такому же принципу - Чивртик за что вылетел из основной инфосферы? За попытку создать свою ментальную локаль с центром в виде себя любимого. А у преступников кто мешал ему сделать то же самое? С его-то способностями.
        Я вспомнила первую встречу с гадом, в собственном гараже, и поёжилась: впечатления оказались свежи как розы. Вторая наша встреча у Лазурной не была столь эпичной. Он там был моложе года на четыре и ни черта ничего не понял. Но пометочку в памяти сделал, и это уберегло меня от смерти на корабле Кев. Он боялся меня! Теперь я очень чётко это понимала.
        После Лазурной Чивртик меня боялся. Поэтому он тогда постарался смыться - вместо того, чтобы убить. Поэтому я здесь. И он где-то здесь, скотина, я нутром чуяла. Надеюсь, Типаэски вправят ему извилины!
        Дарух…
        Волосы у него интересные. Прозрачные полностью, и именно из-за этого в косе преломляется свет, получается такое характерное радужное сияние. Я встречала иногда других маресао с прозрачными прядками в причёсках, но мне казалось, это дань моде… или суевериям. Суеверия у народа, живущего логикой, тоже имеются, весьма специфичные, но есть, есть. Кев, к примеру, никогда не расчёсывает волосы перед вылетом. Считает, что так можно вычесать удачу и нарваться на что-нибудь такое, что невозможно станет вывезти. Не она одна так считает, кстати говоря.
        Хотя, скорее всего, им просто лень. Коса-то у каждого ниже пояса! И толстая. Её просто так не прочешешь!
        Было мне грустно и странно. Одновременно печально и радостно. Привязалась я к Даруху, что ли? Но, по сути, он первый, кто смог пробить мой барьер недоверия. Я ведь считала своими только Кев и, пожалуй, Санпора. И как-то незаметно так получилось, что в круг своих попал и Дарух. Внезапно. Я думала о нём в последнее время до неприличия много.
        Но если получится… стереть мысль и не носиться с нею, как с писаной торбой… - если всё у меня получится, то Даруху в моей жизни места не будет. Может, к лучшему, как знать.
        Я буду жалеть? Наверное, да…
        * * *
        Между тем, возле корабля что-то происходило. Я выдернулась в реальность: да возле корабля кипела драка!
        И вот смотрите. Можно, конечно, активировать бортовое оружие ближнего боя. Но тогда от посёлка ничего не останется. От поляны, на которой мы стоим, так уж точно. А можно лично подстрелить гадину, не ждущую плазмы в спину. Да, в спину, а как вы думали? С рыцарскими кодексами по Галактике не путешествуют. Сопротивляешься полиции при задержании - получи.
        Тем более, вина определена, и ордер на любые - лю-бы-е! - действия выписан. Невинные? Здесь и сейчас нет невиновных. С развитием телепатических искусств отпала надобность в дорогостоящих адвокатах, способных отмазать какую угодно сволочь от возмездия. Отказываешься от ментального скана? Презумпция виновности действует против тебя. Честному добропорядочному гражданину нечего скрывать от инфосферы.
        Нарушил закон - получи. Нарушил закон и сопротивляешься - получи и, опционально, сдохни. Невиновен, но оказался в центре пекла? Прости, друг, тебе не повезло…
        Хотя, конечно, непричастных, по возможности, стараемся щадить.
        Я выскочила в ангар корабля, и - через шлюз - открыла стрельбу. Вроде даже попала! Но на том моё везение и кончилось.
        Мир потёк, меняясь, закручиваясь спиралями, сползая мутными каплями. За ним открылась очень не приглядная, и, чего там, страшная картина: никакой драки не было, под бортом стояли тишина и безветрие.
        И Чивртик.
        Я сразу узнала его. Не тот, какого я встретила у Лазурной. Старше, с почти прямыми волосами, лишь на концах скручивающимися в спиральки. Крылья - лиловым шёлковым морем за спиной. А в глазах - смерть.
        - Ты!
        Он тоже узнал меня. И я восприняла через его злость - отчаяние: опять та же самая человеческая девчонка, что за невезуха, но, с другой стороны, отличный шанс поквитаться за всё. О навигаторе Маршав Сапураншраав он знал теперь всё, что смог узнать. И за его спиной шли к нам те, кого Чивртик объединил вокруг себя мощью своей паранормы. Чёткий слаженный шаг: мужчины, женщины, подростки.
        Наверное, в спокойное время они жили или работали в этом посёлке. На одной из девушек была форма горничной. Мальчик лет четырнадцати так и не снял игровые наушники. Женщина в садовых перчатках держала в руке секатор… Абсолютно разные по внешности и социальному статусу, они слились в единое инфополе, подвластное галактическому преступнику. Что давала ему такая коллективная жизнь? Усиление способностей? Эмоциональную подпитку, катастрофически необходимую любому телепату высокого уровня? Всё вместе, и что-то ещё.
        - Умри!
        Ментальный удар лучше всего пропустить сквозь себя, да, док Санпор? Но сейчас у меня не было мнемонической каверны, где скрывался бы слепок сознания одного из лучших телепатов нашего стационара. Собрать себя в кучку обратно я навряд ли смогу. Всё это доли секунды, поймите, ментальные взаимодействия - штука стремительная, времени на принятие решения практически нет. Всё решают опыт, опыт, ещё раз опыт и - немного интуиции, совсем чуть-чуть - везения.
        Я бросилась в подкате Чивртику в ноги.
        Он не ожидал этого настолько, что телепатический удар смазался, задел лишь по касательной, а я уже сбила гада с ног и вцепилась ему в глотку - ошибка, ошибка, ошибка, глотки у этой расы - куда крепче человеческих, потому что у них вместо кожи хитин, для начала. Второй ментальный удар прикончил бы меня в два счёта, но его перехватили!
        Не могу описать! Во-первых, всё это даже не секунды, а доли секунды. Во-вторых, ощущение упавшей между мной и врагом стены в ментальном исполнении на редкость жуткая штука. Я даже почувствовала свист, с каким в миллиметре от лица пронеслась гранитная поверхность этой стены.
        Меня отбросило в сторону, а в воздухе развернулся смертельный танец: двое крылатых выясняли отношения друг с другом в бою на поражение. При этом спаянные сознанием преступника в единое информационное пространство жертвы продолжали идти к нам. Синхронно, как механизмы. Эффекторы, вспомнилось мне нужное слово. Дополнительные руки и ноги того, кто дрался сейчас в воздухе за свою поганую жизнь. Скоро они дойдут сюда и просто задавят количеством; я могу их подстрелить, но это займёт время, отвлечёт меня от собственной защиты, и в конечном счёте погубит.
        Я отчаянно старалась разглядеть, в кого мне стрелять. Чёрт, ну почему не прилетел старший Типаэск! У того - золото на шее, легко различить, а тут… чёрт, чёрт, чёрт, чёрт!
        Мир взорвало белым огнём - сработала струна хронопрокола!
        Мгновение, и мы в каком-то диком безлюдном месте, редкий лесок, за кривыми стволами - отражается луна в гладкой поверхности большого озера. А сверху падает тело, рушится на землю, подминая под себя крылья. Приподнимается на локте и вдруг… начинает яростно плеваться!
        Облалдеть, что, так можно было?
        Младший Типаэск спланировал на землю не очень уверенно. Кажется, с крылом у него возник непорядок: повисло тряпочкой, тогда как второе осталось распрямленным за спиной. Совершенно хладнокровно Типаэск пристрелил поверженного. В лоб. Тот сунулся лицом в землю и затих, теперь уже навсегда.
        Долетался, паскуда!
        - Я вам что говорил? - меня обожгло чужим бешенством. - Из корабля - не выходить! Корабль - не покидать!! Навигатор-р, вашу мать!
        - Но…
        Типаэск раздулся чуть ли не вдвое. Иллюзия моего уязвлённого разума, не иначе.
        - Вам что говорили: корабль не покидать! Где, по - вашему, мы сейчас оказались?!
        Я оглянулась. Редкий заболоченный лесок, тревожно раскричавшиеся птицы, под ногами - сырость. Чёрт! Да где угодно, и как бы не в гостях у динозавров! Куда спозиционировало жерло струны, активированной проклятым Чивртиком?
        Да, гаврик помер, но нам-то от этого не легче!
        - Надо что-то сделать с трупом, - неуверенно сказала я.
        - Да, - кивнул Типаэск, неласково улыбаясь. - Надо. Оставлять его гнить здесь прямо так - чересчур опрометчиво и нарушает ход истории: с моей расой Человечество познакомится гораздо позже…
        Он скривился, нашёл взглядом упавший берёзовый ствол, вскарабкался на него, помогая себе здоровым крылом:
        - Сырость под ногами… Ненавижу болота!
        Как будто я их люблю! Я прошлёпала к бревну, встала рядом. Меня, пожалуй, не выдержит, лезть на бревно не стану, уговорили. Здесь действительно было посуше…
        Пахло влагой, мхом, прелыми листьями, хотя на деревьях листва была упругой, зелёной и свежей Не прозрачно-желтоватой, как весной, и не золотой, как осенью, - зелёной. В подлеске я заметила цветы. Из памяти вышибло названия, но я узнала некоторые из них, часто видела такие по обочинам дорог. Дикорастущие травы…
        Кажется, сейчас середина лета в этом хронопласте. Птичий гвалт тому подтверждением. Весной зинькают синицы, ни с кем их не спутаешь, а сейчас в лесу их не слышно, зато откуда-то слева донеслось дробное стаккато - дятел. Может быть, краснокнижный белоспинный, видела когда-то, и в памяти тут же возникла картинка…
        - А вы уверены, что отнесло нас именно в прошлое от текущего момента? - спросила я у Типаэска.
        Потому что выкинуть на самом деле могло где угодно, кроме разве что будущего от базового времени.
        - Уверен. Чивртик давал команду на активацию струны хронопрокола в минус от текущего. Я сбил настройку, нас вынесло не по адресу, но в минус от текущего момента, это вне всяких сомнений… Весь вопрос в том, насколько в минус…
        Мы посмотрели на мёртвого. В дохлом виде он уже не пугал так, как при жизни, - до дрожи в коленках. Страшные глаза закрылись, из крыльев ушёл шелковистый блеск, тонкие руки подломились в локтях… У крылатых по два локтя на каждой руке, такие дела. Если кто-нибудь наткнётся на останки, будет весело.
        - Может, сжечь? - предложила я.
        - Вот это, - он постучал себя по лбу кончиком здорового крыла, - горит при очень высоких температурах. Нет, у меня есть идея получше. Возьмите…
        Я с подозрением взяла маленькую серую капсулу из трёхпалой ладошки.
        - Что это?
        - Положите на труп, и увидите… Надеюсь, мертвецов вы не боитесь?
        - Абсолютно не боюсь, - заверила я. - Они же не кусаются!
        - Правильный настрой. Делайте.
        Я положила капсулу, как было велено. По-хорошему, труп Чивртика следовало бы пнуть от души, напоследок. Но что-то удержало меня от справедливого возмездия. Может, то, что сам Чивртик пинка уже не почувствует, а это несчитово…
        Капсула подействовала минут через пять: труп испарился прямо на глазах. Заодно вместе с ним испарилась труха, на которой он лежал, гнилые ветви, парочка пеньков и прочий лесной мусор. Обнажившаяся земля неприятно холодила взгляд голым тёмным пятном.
        - Серый тлен, - пояснил младший Типаэск.
        - Штучки спецслужб? - осведомилась я.
        - Они самые…
        Он как-то так сидел нехорошо, нахохлившись, вцепившись в бревно руками и ногами. Ранен? Безусловно…
        - Вам нужна помощь, - поняла я.
        - Чем вы мне поможете, - слабо отмахнулся он.
        - И всё же… Кстати, а что вы с ним сделали, - я ткнула пальцем за плечо, в голую землю, оставшуюся от трупа Чивртика после серого тлена. - Плевался как ненормальный, пока промеж глаз не получил…
        - Младенческий рефлекс, - неохотно объяснил Типаэск.
        - Чего-о?
        - Я снял его личностную матрицу, - еще неохотнее рассказал мой спутник. - Так надо было… Дамп… Дамп был бы полумерой… Поэтому я забрал всё. Операция фатальна. Биологический носитель теряет личность полностью, остаются лишь младенческие реакции. В принципе, на этой основе можно воспитать новую личность, но, как бы сказать… не в полевых условиях. Нам с вами надо выжить. Маргарита Александровна. Мне нужно выжить.
        - Вы чего-то недоговариваете, - прямо сказала я. - Я тоже телепат, пусть и не училась ничему! Я чувствую!
        Он снова пошевелил крылом. Человек бы потёр ладонью подбородок, маресао тронул бы ухо… Младший Типаэск пребывал в замешательстве. Он не знал, как мне объяснить, но объяснить было надо, потому что требовалась моя помощь.
        - Личностная матрица Чивртика Сацивиримэска сейчас со мной, - сказал он наконец, прикрывая глаза. - Его очень важно доставить на базу хронопатруля. Я должен это сделать! Передать в инфосферу поганца, чтобы его там разобрали на атомы.
        Я собрала на переносице складку: он это о чём? Я верно понимаю, что Чивртик всё ещё жив, и заточён в ментальных барьерах, установленных в его собственном мозгу? Вот же жуть! Неприятно вспомнилась мнемоническая каверна, ради которой - полностью вопреки моей воле! - из моей памяти выкинули дорогие сердцу мгновения. Что выкинул из своей памяти капитан Типаэск ради того, чтобы организовать ментальную тюрьму личностной матрице Чивртика?
        Холод прошёл по позвоночнику, прямо антарктический, я бы сказала.
        Из тюрьмы можно убежать.
        Из любой тюрьмы. Были бы желание, изобретательность и воля к победе.
        - Да, всё вы верно понимаете, Маргарита Александровна. Я трачу немало сил, чтобы сдерживать пленника… Но именно поэтому мне нужно как можно быстрее оказаться в базовом времени! Мне помогут. Там - помогут. Больше нигде.
        - Но если Чивртик овладеет вами…
        - … то вы убьёте меня, навигатор Сапураншраав.
        Боже, ужас! Вот они, ментальные битвы во всей красе: смерть биологического тела еще не означает смерти разума, личности. И если драться до последнего, драться без оглядки на методы и средства, а что терять - терять давно нечего, уже всё потерял! - то можно получить бонусом вторую жизнь. В теле спецагента Альфа-Геспина. С его памятью и допуском. Мама!
        - Я, - мой голос сорвался, но я взяла себя в руки. - Я могу ведь не успеть…
        - Вы успеете. Я снабдил ваше сознание психокодами шат-апа. Как только мой пленник вырвется на свободу, эти психокоды сработают - помимо вашей воли… Простите меня, пожалуйста. Так было надо.
        - Вот как?! - осатанела я. - И какими ещё, не нужными с вашей точки зрения, воспоминаниями вы воспользовались по своему усмотрению?
        - Не личными, - слабо улыбнулся он. - Об этом можете не беспокоиться…
        Хотелось бы мне верить… Впрочем, не время сейчас закатывать истерики. Надо выбираться отсюда!
        - Перестаньте звать меня Маргаритой Александровной, - потребовала я. - Я - Маршав!
        - Тогда и вы зовите меня просто Брас, - предложил он.
        - Отлично, - согласилась я. - А то об ваше имя язык сломать можно. Идти можете? Как ваше крыло?
        - Заживёт.
        - А если нет?
        - Вырастят имплант, - отмахнулся он. - Пойдёмте к воде! Возможно, на берегах этого милого озера стоит какой-нибудь посёлок или город или маленькая наблюдательная станция…
        Браконьеры тут стоят, наверняка. Судя по первому впечатлению, место глухое… Рыбаки, охотники, - эти могут встретиться. Подстрелить да прикопать… с некоторых из низ станется. Необязательно погибать от удара ракетой в космическом бою, подумала я внезапно. Хватит пули, обычной огнестрельной пули, которая и оборвёт жизнь великолепного навигатора Маршав Сапураншраав…
        А еще тут могут водиться звери. Медведи, как вариант. Медведь - совсем не здорово, несмотря на броню, оружие и вколоченное инструкторами галактического стационара умение правильно драться.
        - Вы только людям на глаза не показывайтесь, - озабоченно выговорила я.
        Сойти за местного подростка такой экзот, как Типаэск, не смог бы ни за что. Если мы угодили во времена Инквизиции или, ещё хуже, не только в эти милые времена, но и на территорию Европы, где святые люди вовсю изничтожали огнём и мечом всякую бесовщину, ведь сожгут как демона! И меня заодно, как ведьму, связавшуюся с чёртом…
        Но когда мы продрались через камыши к воде, то я увидела знакомые очертания Лахтинского разлива, а впереди по курсу - закрученную кукурузину башни, которую в народе ласково прозвали газоскрёбом.
        - Чему вы так радуетесь, Маршав? - спросил Типаэск настороженно.
        - Башня, - объяснила я. - Её достроили в две тысячи восемнадцатом году! Видите, рядом с нею нет строительных кранов! А это значит, что мы провалились в прошлое от текущего момента не дальше восемнадцатого года двадцать первого века. Всё, что нам нужно сейчас, это выбраться к ближайшей базе хронопатруля…
        - Логично, - оживился Типаэск.
        - Вы ведь знаете, где ближайшая?
        - Знаю, - кивнул он. - В горах Кавказа. Башиль!
        - О чёрт, - выругалась я.
        - Что-то не так?
        - Да всё не так! Туда ещё надо добраться, а корабля у нас нет, а билеты на самолёт стоят денег, а… блин!
        - Что?
        - Тучи за башней видите?
        Со стороны залива надвигался чёрный штормовой вал. А я ещё не успела позабыть, какими бывают здешние ветра. Надо было срочно искать убежище… да хотя бы парадную любого панельного дома, по Камышовой улице, - в более поздние новостройки попросту не пустят, там охрана, камеры и прочие атрибуты продвинутой жизни. Не такой продвинутой, как в «Северном Версале», конечно же. Но всё же. Типаэску под камеру только и попадать.
        - Пойдёмте. Нам надо переправиться через реку на ту сторону. Там - город…
        Глухарка, всплыло в памяти название реки. Сейчас нам нужно вернуться в лесок, потом пройти к берегу, потом вдоль берега… а как на ту сторону без лодки, я не знаю. Переплыть? На виду у народа с пляжа.
        Как бы я сама реагировала в своей прежней жизни, увидев, как из реки выбирается тётка в странной одежде и еще более странное инопланетное существо? Правильно, схватилась бы за смартфон! И полетело бы в интернет видео за видео. А по наши головы полетели бы враги.
        Я не сомневалась, что окопавшиеся в «Северном версале» преступники замечательно себе мониторят соцсети, подобие информа в Галактике. Как долго мы с Типаэском проживём, словив звезду славы в инстаграм и ютуб-каналах?
        Шесть лет галактической жизни не сумели вытравить из памяти реалии моей прежней, до встречи с Кев, жизни. Всё вспоминалось легко и непринуждённо, как будто я никогда не покидала Землю родного двадцать первого века. Соцсети, смартфоны… в моём скрытном пространственном кармане как раз лежал смартфон, нерабочий, правда… вряд ли он включится, даже если я найду зарядное. А вот что я смогу сделать точно, так это снять с карты наличные. Там у меня еще оставалось двадцать тысяч на карте, после того, как неизвестные злоумышленники обчистили мой банковский счёт.
        Деньги, решила я, лишними не будут. Где там по Камышовой ближайший банк…По паспорту выдать должны.
        Но сначала надо точно установить, в какое конкретно время мы с Типаэском попали. А то, может, денег на моей карте ещё нет, не успели появиться. И паспорт служба безопасности банка забракует - не выдавали еще такого паспорта в принципе, вы кто, девушка? Хотя в восемнадцатом году паспорт у меня уже был…
        Голова пухнет от этих ваших темпоральных заморочек!
        А зато не у динозавров. Хотя с динозаврами, наверное, было бы проще…
        Глава 8
        За окнами ливень шёл стеной, поистине - вода с прослойками воздуха. Гроза пришла с залива, неистовая и яростная. В отделении банка набилось немало успевших вымокнуть людей. На нас с Типаэском не косились - в отделении с банкоматами одна лампа не работала, вторая мерцала, электрик еще не пришёл. Так что стоял спасительный полумрак, в котором я творила гнусные дела. Из сумки, которую столько лет продержала в пространственном кармане, я выудила неработающий смартфон и подсмотрела в бумажку, куда сразу записала все пароли, какие помнила: от соцсетей, от онлайн-банка… Как чувствовала, что информация мне ещё пригодится!
        На самом деле, нет. Пыталась не дать беспощадному времени стереть из памяти последние крохи моего мира, ухнувшего тогда в хронопровал, как мне казалось, навсегда. Что ж, умница, Маршав, держи шоколадку… Шоколадку, кстати, надо будет всё-таки съесть. И кофе.
        Вход по карте… пин-код…
        Я зависла.
        Экран показывал остатки по счетам, такое дело. На карточке - двадцать тысяч. И на основном счёте - триста двадцать! А как же так? Ну как так-то?! Их же у меня спёрли тогда! Все подчистую, в ноль!
        Внезапно я поняла, кто именно снял деньги. И очень остро, до дрожи в пальцах, поняла, что пока я здесь забираю свои же деньги, там, на той стороне Лахтинского разлива… происходит то, что произошло шесть лет назад по личному времени. Как я и та Маргарита совпали в пространстве одного хронопласта? Разве такое возможно? Доктор Санпор уверял меня, что нет.
        В пределах одного километра…
        Ну, отсюда до Ольгино куда больше километров, чем один.
        Чудесно. Временная петля. Всю профессиональную жизнь в качестве навигатора меня учили избегать подобного. И вот я вляпалась на сверхсветовой скорости, как последний новичок на виртуальном тренажёре… вот же позор… узнают на нашем стационаре - засмеют.
        Подтвердить операцию.
        Да, подтвердить.
        Деньги я выбрала все, совершенно точно знала, что мне они - шесть лет назад! - точно не понадобятся. Не понадобятся даже те двадцать тысяч, что я оставляла на карте. Я подумала, не забрать ли и их, а потом решила, что не надо. Я же помнила о том, сколько у меня осталось! Рассчитывала на них, когда шла сюда. А так не приду. И будем мы, два гражданина Галактики, один из которых нечеловек, - уточняю, нечеловек раненый! - куковать в двадцать первом веке без денег. Так себе перспектива
        Деньги я сунула в сумку, сумку убрала в пространственный карман. Целее будет. Триста двадцать тысяч, это вам не плюшку скушать. За такую сумму могут убить.
        - Отлично, - сказала я Типаэску. - Деньги есть. Теперь нам надо выбраться отсюда в Башиль, не так ли?
        - Именно, - ответил он.
        - А почему здесь нет хронобазы?
        - Потому что её ещё нет, - пожал он плечами.
        Мы разговаривали на эсперанто. Вряд ли простые обыватели с улицы знали этот язык. Его в моём хронопласте знали лишь энтузиасты, повсеместного распространения эсперанто пока еще не получил. В качестве межнационального в ходу был английский… но вряд ли толпа, пережидающая ливень в сухом помещении банка, знала английский тоже. В основном, тут были пожилые, большей частью, женщины, были и мамочки с детьми, мужчин среднего возраста всего двое, и они по делу - как раз вызвали к дальнему окну, по очереди…
        - Башиль далеко. Здесь Санкт-Петербург…
        - Я знаю.
        - Нужен паспорт для вас. У меня-то есть, и я думаю, он подойдёт, раз доступ к счетам получила без проблем. А у вас нет документа? Всё-таки готовились к полицейской акции…
        - Я не готовился к тому, что кому-то умному вздумается внезапно нарушить приказ и выскочить из корабля, чтобы поиграть в бравого героя с плазмоганом наперевес! - отрезал Типаэск.
        Я взмокла от обиды. «Умную» я тебе еще припомню, проклятое насекомое! Как и героя с плазмоганом наперевес. Но возразить мне действительно было нечем. Нарушила приказ? Нарушила. Факт. Что при этом спасла жизнь бравого капитана, ещё, между прочим, не факт. Потому что мы не на хронобазе, а в городе, да ещё на планете, где крылатые экзоты - персонажи теорий заговоров и фантастических фильмов, но уж никак не обычные туристы, на которых и внимания-то уже не обращают, до того к ним привыкли.
        - Без паспорта никак? - спросил он, взяв себя в руки. - Скажем, аккуратно воздействовать на мозг контролёра…
        - А на компьютеры тоже сможете воздействовать? - язвительно спросила я.
        - И что же вы предлагаете, Маршав?
        - Поезд или автобус, и лучше поезд. Дорога неблизкая, двое суток примерно… Я куплю на свой паспорт два места в вагоне СВ. Имею право. А проводник легко посчитает вас багажом, если воздействовать на него бумажками, добытыми вот из этого волшебного ящичка, - я похлопала по зелёному боку банкомата. - А для начала пойдём в салон связи, за смартфоном. Чтобы получить доступ к интернету. Что там с погодой…
        Ливень перестал, гроза, ворча, успокаивалась вдали. Теперь с хмурого неба срывались лишь редкие капли… Я вдохнула прохладный влажный воздух с очень знакомым цветочным ароматом… что-то где-то цвело, и я знала, что именно, но никак не могла вспомнить. Потом увидела кусты с большими лиловыми блюдцами цветов: да шиповник же! Шиповник…
        Сорвала один цветок, растерла в пальцах, вдохнула запах. Почему-то меня не покидало чувство отстранённости. Как будто не к себе домой я вернулась, не в свой родной хронопласт, а на чужую планету. Шесть лет полётов среди звёзд не могли не сказаться, конечно же. Как я буду здесь жить? Привыкать к размеренной жизни докосмической эпохи, тосковать… наверное, пить начну. Или колоться. А потом башкой под колёса. Такой след в истории я должна буду оставить? Короткую сводку в рубрике «ДТП и ЧП Санкт-Петербурга»
        Магазинчик со смартфонами и прочей мелочёвкой находился на той стороне улицы. Я не придумала ничего лучше, кроме как свернуть в арку между высотными домами, чтобы пройти наискось и выйти к светофору как раз напротив магазина. И это оказалось ошибкой.
        От стен отделились хмурые тени:
        - Сумку сюда давай, сучка.
        - Какую сумку? - не поняла я ничего.
        Странно и непривычно было слышать родной русский от тех, кто желал мне вовсе не блага. Их агрессивные намерения воспринимались сплошной багровой пеленой, обступившей меня со всех сторон: да, сзади тоже - двое. Пристально следили, видели, как я снимаю большую сумму денег? А может быть, в сговоре с банковскими сотрудниками, и такое тоже могло быть.
        - Деньги давай! - перед моим носом блеснул нож. - А не то…
        Ага, так я и полезла в пространственный карман за сумкой с деньгами. Зря, что ли, меня Кев гоняла в тренажёрке до потери сознания. Шаг - удар - вопль, шаг - удар - стук падающего тела. Блин, что ж я творю, это не железная Кев и не менее железные враги, против которых даже навигаторам иной раз доводится схватываться в рукопашную!
        Поверженные шевелились и стонали, с трудом осознавая жестокую реальность: вместо денег слупили с одинокой, не опасной на первый взгляд бабы, переломы, синяки и подбитые иллюминаторы.
        - Красть - нехорошо, - закрепила я среди них воспитательную мораль. - Нападать на девушек - плохо. Пошли, - это я уже Типаэску.
        Бравый капитан подпёр спиной стенку, сложил на груди тонкие ручки и философски наблюдал за стычкой. Интересно, почему он не вмешался-то? Воздействовал бы, телепатически, что ему стоило? Чтобы вся эта милая компания прошла себе мимо, забыв, зачем явилась.
        - Не могу, - ответил он на вопрос. - Развитой инфосферной системы наблюдения в этом хронопласте у нас нет. А вот у Чивртика была… Конечно, со смертью ядра она могла упасть, но, как мне кажется… даже больше, я уверен! - связующим звеном там был не только Чивртик Сацивиримэск. Так что инфолокаль вполне может быть живой и действующей, хоть и, образно выражаясь, раненой. Нам с вами, Маршав, надо быть очень осторожными. Чтобы нас не засекли ментально!
        - Блеск, - сказала я. - А я думала, вы их всех в том посёлке порешали без проблем…
        - Может и порешали бы без проблем, если бы кто-то не схватил плазмоган вопреки приказу, - огрызнулся он.
        - Понять, простить, - вернула я ему шпильку. - Да, я сглупила! Да, виновата! Но, может, хватит уже тыкать меня носом в дерьмо?
        - В ваше собственное дерьмо под названием «человеческая дурь», - непримиримо заявил он. - Не хватит! Иначе вы до Башиля не доберётесь сами и меня не довезёте.
        - Очень хочется жить, да?
        - Хочется, - не стал он спорить. - А еще очень хочется связаться с инфосферой наконец-то. Сбросить лишнее. Автономное функционирование сознания - замечательная штука, но утомительная, я бы сказал.
        - А ведь вы всего лишь на третьем ранге, - припомнила я. - Сознательное ограничение? А как же ваш отец? У него первый ранг!
        - Капсуляцию сознания впервые придумал и осуществил именно он. Потом развил этот навык…
        - В секрете держите, разумеется, - покивала я.
        - Естественно…
        Я купила смартфон, отмахнувшись от слов продавца насчёт «самое лучшее и самое новое». Прежде всего, интересовала надёжность. Да и деньгами сорить - дорога дальняя, на руках - инопланетное существо. Агент Малдер, ау. Впрочем, чёрт с ним, с агентом, подельники Чивртика страшнее. Просто потому, что их тупо больше, чем нас двоих. И могут ведь не просто убить, а… воображение отказывалось генерировать варианты того ужаса, какой с нами могут сотворить. В одном я была уверена точно: смерть конфеткой покажется.
        Мы устроились в придомовом сквере на лавочке под большим деревом.
        Да, поездом или автобусом - под двое суток дорога до Нальчика. От Нальчика - еще придумать, как добраться. Башиль закрыт, вот такой вот банан. Официально туристическую путёвку туда не купишь, надо договариваться с местными.
        Типаэска не устраивала дорога в двое суток. Желал лететь самолётом, что ты скажешь. Но как его протащить в самолёт? В чемодане? Теоретически можно, он маленький, и весит в пределах двадцати трёх допустимых килограмм.
        Чемодан моему спутнику категорически не понравился. Надо думать!
        - Есть идея получше, Маршав.
        - Слушаю.
        - Где-то здесь неподалеку находится некое место… как бы сформулировать поточнее… пункт поддержки для галактических собратьев по преступлениям. Чивртик там часто бывал, его хорошо знают. Мы можем получить там поддержку. Одежду, например. Документы. Преступники обосновались в этом хронопласте с большим комфортом! Так вот. Вряд ли они смогут сходу отличить нас друг от друга. Я могу назваться Чивртиком. И мы сможем улететь отсюда напрямую. Есть же разница, двое суток наземным транспортом и три часа воздушным!
        Мне крепко не понравилась идея. Сама не знаю почему. Интуиция просто ревела: не соглашайся, это авантюра, не буди лихо, если хочешь добраться до Башиля без лишних приключений.
        - Что я слышу, - язвительно высказался Типаэск. - Человек отказывается от безрассудства. Сказать кому!
        - Это не просто безрассудство, это - могила, - сообщила я. - Хотите гробануться с гарантией?
        - Двое суток по железной дороге, три часа в воздухе, - Типаэск изобразил руками весы. - Мне критична каждая минута.
        - Ну…
        Я не знала, чего моему спутнику стоило удерживать в своём сознании полноценную личность страшного преступника-ментальника. Вот как вырвется на свободу, как подомнёт под себя бравого капитана, что мне с ним делать. Убью, если верить Типаэску. А дальше? Что мне делать с телом? Допустим, спрячу в пространственный карман, как вариант. Он безразмерный. Весёленькая перспектива, тащить на хронобазу труп напарника! Нет уж. Пускай он туда собственными ножками доберётся.
        - Будь я туристом, Маршав, я бы выбрал поезд. Но мы не на туристической прогулке! И двое суток я попросту могу не выдержать. Без инфосферы, с пленником в собственном сознании, которому нечего терять. Поверьте, навигатор, я серьёзно рискую. Могу не вывезти. И жить мне хочется. Да, я готов жертвовать собой во имя службы, не сомневаюсь, что готовы и вы, Маршав. Но лучше выполнить задание и выжить, чем выполнить задание и умереть, не так ли?
        У меня не нашлось слов, чтобы возразить. Логика в словах Типаэска казалась железной. Самой не улыбалось трястись в поезде двое суток. Мы теряли время! Что мешало преступникам вычислить вагон, в котором мы будем ехать, дождаться, когда уснём от усталости, и…
        Шорох капель сквозь листья усилился. В город снова возвращался дождь.
        * * *
        Место находилось в гаражах по Мебельной улице, куда мы шлёпали под вновь начавшимся дождём добрых минут сорок. Типаэск с радостью бы взлетел, но тогда в инстаграме взошла бы новая звезда за каких-нибудь пару минут. И без того на нас оглядывались. Ну, а мне приходилось подстраиваться под короткий шаг капитана. Бегать он не мог, догнать меня, идущую быстрым шагом, тоже.
        Пока шли, распогодилось окончательно. По небу потянулись перистые облака, верный признак перемены погоды. В данном случае, с грозы и шторма на ясное безветренье. По влажному асфальту шуршали машины, ходили автобусы. Я никак не могла перестроиться, город не воспринимался родным. После шести лет службы в Галактике я была здесь пришельцем со звёзд, чужой, но никак не своей.
        В этом доме, к примеру, жили мои подруги… Одна выскочила замуж и родила, вполне могу встретить её сейчас с коляской… Но это было прошлое. Глубокое прошлое. Семьсот тридцать лет назад от базового! Подруга давным-давно мертва, и её ребёнок тоже. Прожили долгую, счастливую жизнь и умерли от старости…
        Их потомки основали хронобазу Башиль семь веков спустя.
        Думать обо всём, голова заболит, решила я. И выкинула на мороз беспокойные мысли. Прошлое или не прошлое, а погибнуть в нём можно было точно так же, как и в настоящем. Легко!
        С виду схрон галактических преступников выглядел именно гаражом, одним из многих в длинном ряду. Типовые вороты, пара старых драных покрышек, приспособленных под клумбы. Влажный тонкий аромат… вспомнилось название цветка, петунья. Яркие цветы пламенели в вечерних сумерках малиновым огнём.
        Типаэск уверенно подошёл к железной двери, постучал особым образом… Я смотрела на него, и меня знобило. Вообще от Чивртика не отличить! Улыбочка, развязные манеры - куда делся бравый капитан Сил Добра? Даже в ментальном ощущении он воспринимался именно Чивртиком, хотя и не до такой степени жутким, как настоящий.
        Мои проекции, разумеется. Для подельников, лишённых телепатической паранормы, разницы не будет никакой. Много они представителей крылатой расы видели, что ли? Это ведь как для меня все китайцы или маресао в первые дни на стационаре - на одно лицо. И всё же Типаэск страховался, копируя эмоциональный фон врага. Било по мозгам страшно.
        Повышенная телепатическая восприимчивость без должного обучения - зло. Я впервые задумалась о том, что учиться всё-таки надо. Знание - оружие, которого мне сейчас отчаянно не хватало!
        Железная дверь отошла ровно настолько, чтобы можно было боком проскользнуть внутрь. Гараж как гараж… машины нет, но мало ли, где та машина, может, в автосервисе… Впустивший нас мужик не был пропитым алкоголиком, чего я поневоле ждала. Ну а что, маскировка, так маскировка! Кто будет добадываться до пьяницы? Однако преступники решили не доводить ситуацию до абсурда.
        Встретивший был качком, иначе не скажешь. Высокий, в спортивном костюме, чёрные волосы по плечам, на ногах - шнурованные берцы.
        - А-а, - сказал он, разглядывая Типаэска сверху вниз, - это ты, Чив…Выглядишь хреново.
        - Захлопни пасть, - велели ему. - Комплект номер восемь. Тащи.
        - Для девочки тоже?
        Тамбовский волк тебе девочка, угрюмо подумала я, но промолчала.
        - Она обойдётся.
        Говорили по-русски, однако. Я ждала эсперанто, но нет. Преступниками можно было восхититься: не поленились выучить местный язык. А с другой стороны, знание языка носителей разума, проживающих в той местности, где ты устроил себе схрон, вопрос выживания…
        Комплект номер восемь состоял из плаща, особых перчаток на руки, имитирующих человеческие руки. Были там и линзы, чтобы максимально приблизить инопланетные глаза к человеческим, и обувь, и сухой паёк. Типаэск, копируя поведение Чивртика, тут же вскрыл одну упаковку и вгрызся в неё. По гаражу прокатилась волна отменного аромата!
        - Фу, бл… - высказался хозяин гаража. - Чив! На улице пожрать не мог!
        - Потерпишь. Мог бы - жрал бы на улице…
        Я, дыша через раз, тихонько оглядывалась. Удобно устроились, ребята! Никто не догадается. Надо знать, очень хорошо знать, что здесь находится, быть в курсе условного стука-пароля, и вообще…
        Паспорт уже был готов - подозреваю, сильно заранее, поскольку Чивртик тут явно был частым гостем. На имя Лилии Ивановой.
        - Опять женский документ сделал… Просил же тебя!
        - Ты на себя в зеркало посмотри, Чив. Разве ты мужик? У тебя ведь даже яиц нет! Сплошной эдегаус. Хитинизированный!
        Черноволосый мне не нравился. Чем дольше я на него смотрела, тем больше не нравился. Шуточки у него… Явно не местный, раз с Чивртиком ведёт себя на равных. И, пожалуй, даже так, будто равнее крылатого… Или местный, но на более высокой ступени преступной табели о рангах?
        - Зато у тебя твои яйца везде, даже в мозгах, - грубо осадил негодяя Типаэск-Чивртик. - Точнее, вместо мозгов!
        - Кто бы говорил, - хохотнул черноволосый и внезапно обратился ко мне:
        - Что ты в нём нашла? Умница и красавица - связалась с насекомым-вредителем. На что польстилась?
        - На эдегаус, - мрачно объяснила я.
        Было, было в черноволосом что-то… Какая-то чуждость. Меня вдруг пробило холодным потом: я поняла!
        Он не тот, за кого себя выдаёт! Не человек двадцать первого века Старой Терры! Он тоже из Галактики!
        Я уловила между его мыслями злобу: … траханная сучка Сапураншраав…
        Он узнал даже не Типаэска! Будь Типаэск один, он бы провёл врага на раз-два, но со мной шансов не оказалось. Черноволосый узнал меня. И я узнала его тоже: да Амбал же! Вот это встреча! Зачем, зачем я попёрлась следом, подождала бы снаружи! Рано мы с ним встретились, очень рано, не справимся!
        Дальше всё завертелось со страшной скоростью. Амбал выхватил мини-плазмоган - но мысль быстрее физического движения, и я сбила выстрел, плазма просвистела над головой Типаэска, опалив ему волосы. Я прыгнула вперёд, не рассуждая, что уже было рассуждать, тут уже - только жизнь продать подороже, потому что с Амбалом мне не справиться. На активацию брони уйдут драгоценные секунды, да и после активации - уверена, у него тоже броня. А женщина-человек, даже тренированная, против мужика-нечеловека - это дохлый номер.
        Меня спасло только то, что Амбал до последнего считал Типаэска Чивртиком. И удара в спину от него не ждал.
        Выстрел. Выстрел. Выстрел.
        Яростно гудящее пламя мгновенно охватило гараж. Спонтанный телепатический раппорт с сознанием Амбала всё ещё сохранялся, и я увидела, ощутила каждым нервом и каждой клеточкой кожи стремительно распускающийся бутон энергетической розы. Амбал активировал струну хронопрокола! Умно. Свалить из ставшего огненной ловушкой жестяного гроба, оставив на смерть своих врагов, - самое правильное решение.
        Я - навигатор. У меня есть допуски, и есть возможности, и не зря говорят, что навигатор - не столько профессия, сколько паранорма. Я схватила Типаэска за руку и успела скорректировать горловину хронопрокола до того, как Амбал врезал мне кулаком по лицу - чтоб отвалилась от него и дала сбежать, ведь струна не смогла бы вывезти сразу троих.
        Она и не вывезла.
        Лопнула на середине прокола.
        Короткий полёт, удар головой обо что-то, совсем не мягкое, звёзды из глаз, темнота.
        * * *
        Я пришла в себя в сыром заболоченном лесу. Летние сумерки, судя по температуре воздуха и внутренним ощущениям, хотя внутренним ощущениям верить… Заряд головной боли едва не отправил сознание вновь во мрак забвения. Но я зажмурилась, стиснула зубы и устояла. К затылку невозможно было притронуться, под пальцами обнаружилась здоровенная шишка. Судя по липкости - рассадило голову до крови.
        Я ахнула, вспомнив летящий в лицо кулак Амбала, быстро ощупала себя… Кажется, струна лопнула за мгновение до того, как я получила в глаз. Лицо осталось гладким, не разбитым, пальцы к коже не липли…
        - А всего-то и надо было: не покидать корабль, - угрюмо сообщил мне Типаэск, устроившись на стволе упавшей берёзы.
        Дежа вю. Кажется, берёза та же самая, только вроде бы мха на ней поменьше. И тела Чивртика не видать…
        - Место то же самое, - подтвердил мои догадки Типаэск. А вот время…
        - Почему нас выкинуло сюда снова? - не поняла я. - Один раз - случайно, но второй - это уже система!
        - Потому что где-то у наших друзей сердечных здесь, в лесу, есть тщательно обустроенное убежище. Но пройти в него без хроноключа мы не можем. И я бы на вашем месте долго в грязи не лежал. Надо выбираться отсюда, и как можно скорее.
        Не поспоришь.
        Я встала, морщась. Адски болело ушибленное колено, но, похоже, обошлось без переломов и вывихов. И эта мерзкая грязь! Снова придётся лезть в холодную водичку чиститься. Как хорошо, что в пространственный карман, куда я сложила документы и деньги, не проникают никакие жидкости.
        - Вы паспорт не потеряли? - спросила я у Типаэска.
        Потому что если потерял или как-то испортил, то все наши страдания умножились на ноль.
        - Полагаете, в этом времени он будет действовать?
        - Почему бы и нет?
        - У динозавров? - ехидно озвучил он мои же недавние мысли.
        Я стремительно обернулась, разглядывая местность. Берёзы… берёзы… кажется, в эпоху динозавров росли ёлки и эти, как их, хвощи, но не берёзы. Скорее всего, мы не у динозавров. Но где…
        Я пролезла по затопленной тропке к воде. Тропа вселяла надежду: кто-то здесь всё-таки ходит, и не динозавры, если судить по следам от рыбацких сапог и пустой бутылке от кока-колы, сиротливо лежавшей в камышах. Кока-кола! Бутылочка вселяла надежду: я попыталась было дотянуться до неё палкой, чтобы прочитать дату розлива. Не смогла, слишком далеко зашвырнули. Плюнула, бросила палку. Не динозавры, не князь Рюрик, и ладно.
        А потом я увидела башню Газпрома. На месте, милая, без строительных кранов, - я расцеловать её была готова. Мы провалились не дальше восемнадцатого года, и это, прямо скажу, просто красота. Можно лететь в Башиль на самолёте!
        Повезло. Я вспомнила, как вмешалась в работу струны гиперпрокола - убейте меня на месте, если бы я понимала как! Вряд ли я повторю фокус во второй раз, а значит, попадаться преступникам на глаза больше нельзя ни в каком виде.
        Над Лахтой разливался другой совсем вечер, не тот, в котором мы оказались в лесу в первый раз. За башней не клубились чёрные тучи, идущие с залива, в воздухе не пахло грозой, ветра не было, и поверхность разлива превратилась в зеркальную гладь, исправно отражая берега и небо.
        А в небе, сквозь золотые когтеобразные облака, тянулся инверсионный след от транзитного самолёта. И где-то по правую руку, за деревьями, в посёлке Ольгино стоял мой дом. Дом, который пока еще не сгорел…
        * * *
        - Даже не думайте, - люто предупредил меня Типаэск, заметив взгляд в сторону правого берега.
        - Не собиралась, - заверила его я.
        В самом деле, какой бы ни была огромной тоска, что мне делать в своём доме? Ещё сама себя встречу, хотя вроде как, согласно законам темпоральной физики, это невозможно. Меня выдавит в другой хронопласт при попытке подойти к себе-прежней ближе, чем на сто метров… Не было печали, очередного перехода между реальностями только не хватало!
        Так что из сознания я мысли о доме убрала. Не сейчас ещё. Не здесь.
        Смартфон поймал сеть. Июнь восемнадцатого года. За год до того, как мы подрались с Амбалом-Сиренгео в гараже… Мы не знали, в какой именно временной отрывок он провалился, но и он не знал, где сейчас оказались мы! Как по мне, преимущество слабое. То, чего ты не знаешь, можно узнать. Если есть возможности, и ты знаешь, как именно искать и где. Так что надо срочно выбираться в аэропорт и лететь в Нальчик, а оттуда - добираться в Башиль. Чем ближе подойдём к месту, где скрывается база хронопатруля, тем лучше.
        Мы перебрались через реку и выползли в цивилизацию, мокрые, уставшие и злые. Пришлось долго сушиться в камышах, чтобы совсем уже народ не пугать. И что-то надо было делать с причёской моего спутника: опалённые волосы не добавляли ему шарма.
        Правда, с полученным от Амбала пакетом номер восемь Брас Типаэск стал больше похож на человека, но у меня все эти вещи вызывали сильное сомнение. Как бы там чего в них не засунули, следящего! Мы проверили самым тщательным образом, в том числе ментально, ничего не нашли, но расслабляться я не собирались.
        Город, мой родной город, мог стать смертельной ловушкой в любой момент.
        Странно и страшно оказалось чувствовать себя затравленным беглецом на знакомых с детства улицах. Вот школа, в которой я когда-то училась. Красное здание во дворах многоэтажек. А я не могу туда войти, поздороваться с учителями, услышать «привет!» от младших сестёр или братьев моих одноклассников…
        Как будто смотришь кино. Вроде старого сериала из двадцатого века: «Вечер! Такой же, как у нас…» Для героини той истории всё происходящее воспринималось прошлым. Тем, что давным-давно отгорело, отболело и рассыпалось в прах, причём даже не у неё самой, слишком уж поздно она родилась.
        Базовое время, в котором я водила корабли сквозь хроно и гиперпроколы наступит лишь через семьсот тридцать с лишним лет вперёд от нынешнего года. Я улечу на корабле Кев через год от нынешнего времени. Так странно, где-то здесь жила, дышала и любила я шестилетней давности… Июнь… Я встретила Олега или ещё нет? В памяти остался лишь тёплый серебристый свет, никакой конкретики. Санпор восстановил с дампа не всю мою память, а только ту её часть, которую смог перенести. С искажениями…
        Я увидела вывеску маленькой парикмахерской, из тех, что устраивают в квартирах на первом этаже. Отлично, вряд ли там больше двух клиентских кресел, так что шанс заткнуть любопытство суммой в пределах разумного есть.
        - Какая симпатичная девочка, - восхищалась мастер, ловко орудуя ножницами.
        Типаэска она приняла за мою дочь, и я не стала её разубеждать, а что по этому поводу думал бравый капитан, легко можно было догадаться: ничего хорошего. Но он молчал, понимая всю серьёзность ситуации. Вот только в его эмоциональном фоне чётко прорисовывалось желание убивать.
        - В папу удалась, - сообщила я.
        - А где же так испортила волосы?
        - Играла с огнём, - с намёком, которого мастер, естественно, не поняла, произнесла я, получив в награду яростный взгляд «девочки».
        Нам повезло - прямой рейс из Санкт-Петербурга в Нальчик стоял в расписании на сегодня. Повезло вдвойне - мы успевали! И даже втройне - были свободные места. В випе. Ну… и ладно, деньги есть. А там заодно вопросов задавать не будут, я надеюсь.
        - Не спешите покупать билеты через информ, - посоветовал Типаэск.
        - Почему? - спросила я.
        - Если Сиренгео не дурак, то данные моего документа он отслеживает. Что об очень многом говорит! Например, о контактах синдиката с ведущими производителями систем, способных вести слежку по нескольких хронопластам… Это мы еще бразберём в подробностях, когда на базе окажемся. Предлагаю приобрести билет по факту, в аэропорту. Там же есть такая возможность?
        - А если места закончатся, пока мы приедем?
        - Покажите, сколько там свободных? Двенадцать… за четыре часа до вылета… не думаю.
        До Пулково добрались без проблем, без проблем же приобрели билеты. Уже очень скоро взмыли в небо.
        Удачное это было решение, вип-билеты. Много места, соседей - ни одного, вопросов - да, не задавали. Вип-клиенты имеют право на любые странности.
        Я зарядила свой старый смартфон еще в аэропорту. А теперь, с бешено бьющимся сердцем, включила его. Он загрузился. Радости моей не стало предела! Я-то думала, что пролежав шесть лет в пространственном кармане, бедная машинка уже никогда не запустится. Но смартфон включился, и я сразу же пошла в галерею. Смотреть фотографии…
        Олег. И ещё раз - Олег. И снова - он. Действительно, чем-то похож на Даруха - изгиб губ, что ли, манера смотреть с искренним доброжелательным любопытством. Тёмные волосы, серый знакомый взгляд… Олег…
        Я бы всё отдала, лишь бы он жил. Только бы жил…
        Прямое взаимодействие невозможно. Подловить и потребовать, чтобы не смел отвечать на мой звонок… полные глупости. До страшных событий ещё год. Со мной Олег, наверное, ещё даже не познакомился. Да и нельзя напрямую воздействовать. Никак. Нельзя! Не выйдет ничего хорошего.
        Олег мне не поверит. Вы бы поверили? Подойдёт к вам странная тётка, явно больная психически, и начнёт втирать что-то насчёт пожара и «побереги себя» через год. Поверите? Вот. Даже я, умеющая водить между хронопластами космические корабли, не поверю. Приму к сведению, но и только. А поступлю - по - своему!
        Олег сделает всё ровно так же, я в нём не сомневалась. Ради меня…
        Мы были вместе почти год, но на удивление мало за этот год оказалось фотографий. Привычка снимать всё в зоне поражения на камеру с Олегом почему-то не работала. Может, от того, что мне хотелось смотреть на него не через приложение. Видеть, слышать, прикасаться к нему - к живому. А фотография на экране - это всего лишь холодный свет.
        Мы много бродили тогда по старому городу, взявшись за руки. Я поймала его в кадр на мосту с грифонами - стылый зимний ветер трепал Олегу тёмные волосы, и он натягивал вязаную шапочку, а я дразнила его южным растением, дрожащим на северном ветру, он отшучивался, а потом сгрёб в объятия, и мы целовались, целовались, целовались. На ветру, ага. Губы потом вспухли, я помнила.
        Как же мне не хватало любимого. До рези под лопаткой. Снова взять его за руку, ощутить родное тепло, увидеть его улыбку, голос услышать… Но я готова была до конца дней не подходить к нему, если бы только могла знать, что у него всё хорошо. Что он выжил. Там и тогда, в том диком огне - выжил. Несмотря ни на что и вопреки всему!
        - Что с вами происходит, Маршав?
        Я с трудом отклеилась от драгоценных воспоминаний. Вспомнила, на каком я свете. В прошлом хронопласте, за семьсот с копейками лет от базового. Рядом с носителем разума чуждой во всех отношениях расы насекомых.
        - Сейчас вы испытываете сильную боль. И это практически вывело вас из строя: вы утратили стабильность и бдительность.
        Я потёрла ладонями лицо. Брас Типаэск прав, прав… а ну как высунется сейчас из заднего ряда проклятый Амбал?! Я мявкнуть не успею же. Несмотря на вбитый Кев условный рефлекс.
        - Источник - в памяти вашего устройства? Личные воспоминания?
        Я кивнула. Ещё какие личные! Те, что так и не восстановились в полном объёме со сделанного Санпором дампа шестилетней давности.
        - Отключите… Посмотрите уже на базе. Когда мы туда доберёмся.
        - Если доберёмся, - угрюмо ввернула я.
        - Человеческий чёрный юмор, - кивнул Типаэск. - Понимаю. И всё же возьмите себя в руки. Вас убить сейчас - как чихнуть было. Радуйтесь, что живы…
        Неприятная правда. Но деваться некуда. Я отключила смартфон и спрятала его в пространственный карман. Не потеряю!
        - Поговорите со мной, Маршав, - попросил вдруг Типаэск. - О чём угодно.
        - С вами всё в порядке? - забеспокоилась я, отметив повышенную бледность эмоционального фона.
        Выражения «кровь бросилась в лицо» или «лицо залила мертвенная бледность» - не про насекомых. У них вместо крови - гемолимфа, желтовато-зелёного цвета. А на щеках вместо кожи - хитин. А вот эмоциональная составляющая эго-образа телепата, который тот транслирует миру, может рассказать о многом. Судя по ней, капитану Типаэску отчётливо было нехорошо…
        - Вы, наверное, голодны, - предположила я. - Нам ещё… нам два часа еще лететь.
        - Не в голоде дело, - отмахнулся он. - Чивртик… оказался сильнее, чем мы могли предположить. Большой талант… из тех, что приходят раз в сто лет, не чаще. И связался с преступниками, - в голосе крылатого отчётливо сквозила горечь. - Он мог пойти далеко! Сделать совершенно потрясающую карьеру на первом ранге…
        - Не захотел, - сказала я. - А можно ли было вернуть его к той точке, где неверно принятое решение перекрывало ему возможность возврата к законопослушной жизни?
        - Во времени? Нет. А вот стереть личностные воспоминания до этой точки и воспитать заново - да. Но ему не повезло. Биологическое тело прекратило существование. Технологий переноса сознания из одного тела в другое не существует.
        - А в инфосфере…
        - В инфосфере эхо активного сознания гаснет после биологической смерти быстро. Хотя попытки сохранить особенно ценный разум неоднократно предпринимались.
        - И почему не получилось?
        - Душа меняется на душу, разум - на разум, - слабо улыбнулся Типаэск. - Если кто-то после смерти получил шанс на новую жизнь, это означает только одно: кто-то другой умер вместо него. В инфосфере невозможно сохранить действующее сознание целиком. Только - память о нём. Понимаете?
        - Честно говоря, не очень, - призналась я. - Но вот Чивртик, он с вами и он - жив? Так?
        - Жив пока что… Потому что делит вместе со мной один мозг. Долго это продолжаться не может. Поэтому нам так важно успеть в Башиль до того, как подобное двойственное сосуществование перейдёт точку невозврата.
        - А что будет потом?
        - Потом меня восстановят с последнего дампа. То есть, все наши приключения от начала операции в посёлке «Северный Версаль» до того момента, как мы переступим шлюзовый порог хронобазы в Башиле, для меня будут потеряны. Говорю сейчас, потому что потом уже не будет времени. Вам нужно знать, с чем вы можете столкнуться, Маршав.
        Вот когда как следует пробрало льдом по хребту. Он говорил спокойно и так, словно проделывал нечто подобное уже не раз. Я считала, что слишком много отдала службе, но Типаэск буквально кромсал на части свою душу, и всё во имя чего?!
        - Служу Федерации, - бледно улыбнулся он, отвечая на мои мысли.
        Какие воспоминания он отдал под тюрьму для Чивртика? Какой частью себя пожертвовал навсегда ради спасения целого? Боюсь, об этом я уже не узнаю. Если спрошу прямо, ведь не ответит.
        - Как ваше крыло? - я не нашла ничего лучшего, кроме как спросить о ране…
        - Не так плохо, как ожидал. Выйдем из этой жестяной банке, пожалуй, смогу взлететь…
        - Ну, на глазах у посторонних всё же не надо…
        - В горах посторонних будет мало.
        - У вас тоже там в край крыла та дрянь вживлена? - полюбопытствовала я. - Чтоб если по морде врезать, то - морда нафиг?
        - Разумеется, - слабо улыбнулся он. - Жизнь такая.
        - Послушайте, - меня вдруг озарило, чем можно убить время полёта. - Вы в шахматы играете?
        Ну, не романтические же комедии ему показывать! Я шестилетней давности большой была охотницей до несерьёзных и смешных сериалов, несколько серий одного из них как раз лежали на флэшке в моём старом смартфоне. Может, пересмотрю когда-нибудь. Когда захочется устроить себе сеанс мазохизма…
        * * *
        Аэропорт Нальчика встречал южным теплом, запахами и влагой недавно пролившегося дождя. Типаэск отстал на два шага, вслушиваясь в ментальный фон воздушного вокзала. Я задержалась у киоска с журналами: возникла шальная мысль купить пару номеров Космполитена, показать Кев моду двадцать первого века. Да, в общем, технический журнал «Занимательная механика» тоже хорош… а еще по вооружению целых два номера…
        - Девушка, дайте совет, пожалуйста… Если вам не трудно, разумеется.
        Я вздрогнула, ещё не поняв ничего, но уже ощутив в полной мере острый укол ужаса. Медленно обернулась.
        Передо мной стоял Олег. Вне всяких сомнений. Олег. Его волосы. Его спортивная куртка. Только что смотрела фото, и среди них попалась на глаза одна из тех редких, где мы вместе, - вот эта самая куртка на Олеге и была, с короткими полосками у воротника. Секунду мы смотрели друг другу в глаза. И я почти услышала его изумление: «Мар?! Ты?»
        Сердце глухо бухнуло в рёбра, еще сильнее и ведь сломаются кости. Но в знакомом-знакомом, любимом до дрожи сером взгляде не возникало узнавания. Это был другой Олег. Мужчина другой меня. Той, что еще не сгорела шесть лет назад в бешеном огне. Всё у него было ещё впереди. Как и у меня-прежней.
        - Мне нетрудно, - ответила я, и как у меня голос не дрогнул, знала только я сама. - Я вас слушаю.
        - Что можно подарить девушке на первом свидании? Вы ведь тоже девушка, вы должны знать…
        Он был серьёзен. Ни намёка на флирт: он меня не цеплял, ему вправду было важно узнать, как будто он никогда раньше не встречался с девушками и не дарил им цветы… А может быть, вправду не встречался? Может, он действительно до встречи со мной оставался девственником?
        При его работе - гид-инструктор туристических групп. При его внешности - обалденной, без слов, канонической красе сошедшего с пьедестала Аполлона! Красивый спортивный парень с такой замечательной улыбкой, что, глядя на него, можно умереть за два удара сердца… Невероятно, невозможно, не может быть!
        - Розу, - сказала я, умудрившись справиться с внезапно севшим голосом. - Подарите ей розу…
        - Спасибо! - просиял он и направился к цветочной лавке.
        От дорогого голоса кожа покрылась мурашками, и зашевелились волосы на затылке. Олег. Мой Олег. Живой Олег. Покупает цветы мне же самой, боже, да что за мука, не могла я раньше выйти из здания вокзала! Или позже! Но, наверное, не могла. Ход истории…
        Я позорно сбежала, и смотрела уже издалека. Как мой мужчина расплачивается, как уходит, бережно прижимая к груди цветок. Надо же. Он ездил за розой в Нальчик тогда. Из Терскола. В Нальчик. Чтобы шесть лет назад подарить мне розу…
        - Маршав, - выдернул меня в реальность строгий голос Типаэска. - Я замучился уже вас блокировать! Что происходит? Разве вы не понимаете, что ваши эмоции - как атомный взрыв для любого телепата? За местного одарённого не сойдёте - обучение, пусть хаотичное и неполное, сквозит в вашем эго-образе за парсек!
        - Простите, - тихо сказала я.
        Но собраться так и не сумела. Мысли мои вертелись вокруг Олега. Живого Олега. Который ни черта ничего не знает. И которого неплохо было бы предупредить…
        Но когда я попыталась снова найти в толпе знакомую куртку, то попытка провалилась. Олег исчез. Я знала, что он благополучно вернётся в Терскол и подарит мне эту проклятую розу. Я помнила, как это будет, до мельчайших подробностей. И очистить разум от воспоминания полностью так и не смогла.
        * * *
        Надо было выбираться за город в сторону Башиля. Типаэск собирался послать сигнал бедствия в дороге. В горах, рядом с хронобазой, риск получить внимание от преступников-телепатов невелик. Можно звать, не опасаясь за то, что тебя услышат н чужие уши…
        А я угрюмо думала, что слишком легко и просто прошёл перелёт. Прямо как по маслу, без проишествий. Никто не пытался убить нас. Никто не бросался на нас с плазмоганами наперевес. Мы сели в самолёт и прилетели как самые обычные пассажиры. В самом Нальчике нас никто не встретил, а казалось бы.
        Так не бывает.
        И потому я держала руку у пояса, чтобы активировать броню в любой момент. В городе, может быть, преступники побоятся с нами связываться, лишний шум и миллионы лайков в соцсетях от восторженных подписчиков прохожих со смартфонами им совершенно точно были ни к чему.
        А вот за городом возникали варианты. Горное малолюдное ущелье… до цели - доплюнуть можно. Сколько народу гибло именно за полплевка до цели, свято поверив в то, что всё позади и можно уже расслабиться? То-то и оно.
        - Не надо бы нам между собой разговаривать голосом, - предложила я, когда мы искали машину на Башиль.
        Общественный транспорт не вдохновлял. Да и ходил автобус всего лишь раз в день. Мы на него давно и прочно опоздали.
        - Вы же сами говорили, местные не знакомы с эсперанто…
        - Местные - да. А наши криминальные приятели? Ну, и простите, ваш голос… даже если вы заговорите по-русски…
        - Языка жестов вы, конечно же, не знаете, Маршав, - задумчиво выговорил Типаэск. - Хотя о чём это я! Язык жестов базового времени тоже послужит сигнальным маяком… Но я не хочу создавать с вами телепатический раппорт, Маршав! Это уязвимость, не столько моя, сколько ваша!
        - Да и в ментале наш с вами раппорт полыхнёт как атомный взрыв, - уныло выговорила я. - Беда. Может, пешком пойдём? Никому я тут не доверяю. Всех боюсь.
        - Почти сто километров по горной местности. Не дойду. Придётся рисковать.
        Мы нашли машину. Особо оговорили - никаких попутчиков, скорость - максимально возможная, на месте доплатят (чтоб не возникло мысли вынуть на середине пути ятаган и потребовать миллион). Кошки на душе скребли, но я мужественно затолкала их под мысленный же диван. И зря, как вскоре выяснилось.
        * * *
        Лучше гор могут быть только горы! Родные горы родной планеты и родного же времени. Справа - неприступные скалы. Слева - грохочущая по камням стремительная река. И - ни одной машины. Ни попутной, ни встречной.
        - Прекрасное место, чтобы поговорить по душам, - усмехнулся Сиренгео.
        Я молчала. Так глупо попасться! Это ж надо было - в разум не вмещается. Договорились с одним из водителей о поездке на турбазу Башиль, - не пешком же идти восемьдесят три километра! Хотя лучше бы пошли пешком. Целее были бы.
        А он, отъехав от города на достаточное расстояние, сбросил маску. Точнее, сеть-хамелеонку или скириснарку, как этот прибор называли в Галактике. По свойствам зверя, умеющего менять не только свой окрас, но и в значительных пределах свою форму. Получился сюрприз.
        - Сопротивление бессмысленно, Сиренгео, - невозмутимо выговорил Типаэск. - Ты арестован. Твои права личности ограничены.
        Он сохранял ледяное спокойствие. Я ощущала его эмоциональный фон как копье, наведённое на цель. Отчаянно завидовала, между прочим. Меня саму раздирало на части паникой и яростью, и не известно ещё, чем больше.
        Потому что Сиренгео - не Чивртик. Зря я прозвала его Амбалом. Помимо физической силы, у него были мозги. И что-то ещё…
        Он тоже был паранормалом, но не телепатом, как его приятель или Типаэск. Грозная страшная сила исходила от него как излучение аккреционного диска вокруг чёрной дыры. Он знал, кто я. Помнил, как я подправила ему струну гиперперехода сквозь время. Может быть, он сам был навигатором? Причём не хуже меня. Иначе как бы он мотался по космосу, творя свои преступные дела…
        Если умеешь в навигацию, то ты свободен так, как никто другой в Галактике. А если умеешь хорошо… А если - на отлично…
        - Чив не такой дурак, чтобы так просто дать себя уничтожить, - усмехаясь, выговорил Сиренгео. - Он непременно выберется из твоей ловушки, и ты сделаешь гиперпереход к дьяволу, Брас. И не жаль. Знаешь, почему у него это получится? Потому что он уже устраивал такой переход другим дурачкам минимум два раза, опыт есть.
        - Третий - волшебный, - тихо улыбаясь, сообщил Типаэск.
        Два раза. Два раза Чивртик перебирался из умирающего тела в здоровое, так, что ли? О господи. Телепат, владеющий подобным приёмом, способен выкинуть из тела кого угодно! Хотя, может быть, не любого, а разумного своей расы. Но тогда… изначально он мог родиться не крылатым. У них там нефиговое кастовое разделение по гендеру, есть крылатые мужчины и женщины, ответственные за размножение и от того ведущие праздную, полную плюшек и гедонизма жизнь, и бескрылые, заодно бесполые, все остальные. Как в пчелином улье. Солдаты, строители, управленцы, няньки…
        Хреново быть рабочей особью, имея мозги и дух авантюриста. То есть, хочу сказать, что теперь понимаю, отчего Чивртик подался в преступники. Там на его происхождение смотрели сквозь пальцы, лишь бы пользу приносил. Хотя что ему мешало прибиться к какой-нибудь другой расе? Не разбирающейся в гендерных тонкостях родного пространства.
        - В твоём положении, Брас, самый раз надеяться на волшебство, - покивал Сиренгео. - Можешь еще помолиться каким-нибудь богам. Местному Иисусу, например. Говорят, он любит страдальцев и неудачников.
        - Хватит, - резко бросила я. - Хватит над ним издеваться!
        - Почему? - с живым любопытством спросил Сиренгео.
        Этим вопросом он мгновенно напомнил мне одну расу, не умеющую жить без ответов. Ну, да… Сейчас он в образе, в маскировке, чтобы максимально соответствовать облику человека. Но зуб даю, по расе наш Сиренгео - маресао. И имя похоже на их имена, и вот это вот фирменное «почему»…
        - Просто пристрелить не судьба?
        - Нет, - рассмеялся он. - У нас с Брасом давняя любовь. Верно, враг мой? Не будь ты насекомым, может, даже полноценный секс сейчас случился бы, как знать!
        Типаэск промолчал. В его сознании шла война - возможно, Чивртик перестраховался, оставляя Сиренгео какие-то возможности как раз для подобного случая. А снять личностную матрицу со второго, так, чтобы тот пустил слюни, сваливаясь во младенческое состояние, Типаэск сейчас вряд ли сможет. Две полноценных, очень опасных личности, в одном мозгу - перебор.
        - П*-с, - процедила я сквозь зубы в адрес врага. - Не путать с нормальными геями.
        - Даже не старайтесь, Маршав, - хмыкнул Сиренгео, пропуская оскорбление мимо ушей. - Вы меня из себя не выведете. Руки, конечно, чешутся надавать вам по вашей упругой попке, предварительно спустив с неё штаны. Но на то, чтобы пристрелить вас как бешеное животное, у меня не встанет.
        - С чего вдруг? - злобно спросила я.
        - С того, что Маршав Сапураншраав, лучший навигатор пространства маресао, мне нужна, - любезно объяснил Сиренгео. - Давайте вместе подумаем, для чего. Вы любите летать, не так ли?
        - Завербовать хотите? Хрен вам.
        И показала для убедительности этот самый хрен, жёстко придержав правой рукой локоть левой.
        «Дамп, - прошелестел у меня в сознании тихий голос Типаэска, и я каким-то чудом умудрилась проглотить рвущийся с языка вопрос: «Что?!»
        «Сделайте дамп его памяти, вы умеете. Сейчас некогда и незачем вникать в тонкости процедуры, щадить сознание дампируемого - тем более. Ваше единственное оружие - против его возможностей. Давайте, Маршав, ну!»
        Я вспомнила, как мне было плохо, когда получила по мозгам от Чивртика. Вспомнила, как плохо было ему, когда я поступила с ним так же, воспользовавшись заложенными в моё сознание психокодами Санпора. Они ведь никуда не делись, эти психокоды! Они всё еще во мне!
        - Понимаю вашу непримиримость, Маршав, - серьёзно говорил Сиренгео. - И всё же. Сколько вы уже служите, шесть лет? А как вас собираются наградить за верную службу?
        Я пропустила его слова мимо ушей. Что толку слушать врага? Ничему вечному и доброму преступник не научит никогда. Но вопрос о награде всё-таки задел. В самом деле, прям вот по совокупности, не убавить и не прибавить. Соблюдение хода истории без права на полёты! Я стиснула зубы - подумаю об этом завтра! - яростно вспомнила, как и что было на Лазурной, когда мне пришлось спасти от гнева Сверхновой эту парочку, Амбала с Мелким. Дамп!
        Мне показалось, будто через меня пропустили ток высокого напряжения, настолько сильным оказалось воздействие. Типаэск помог мне, наверняка! Так или иначе, но Сиренгео отшатнулся, вскидывая ко лбу кулаки, а я рванулась вперёд и от души вмазала ему ногой в челюсть, - как учила Кев.
        И полетел бы он с обрыва в реку, как миленький, но жить негодяю очень хотелось, а выход оказался всего один: активировать струну гиперпрокола.
        Я - навигатор! У меня все допуски и возможности и моя профессия - нечто большее, чем просто переброс корабля из точки А в точку Б между пространствами и хронопластами. Контролеры струн не настолько сложны, как нейросети кораблей, но принцип действия у них - тот же самый, единых для всех устройств подобного рода, управление - ментальное, потому что нет ничего быстрее мысли, даже скорость света уступает, а в переделках навроде нашей исход драки решают скорость и опыт.
        Не знаю, куда выбросило Сиренгео. Явно не туда, куда он планировал. Хорошо бы к динозаврам! Чтоб его там мезонихии, копытные хищники, затоптали и сожрали!
        От Типаэска пришла тёплой волной благодарность. Я обернулась к нему, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он сползает по боку машины прямо в дорожную пыль. Ментальный поединок с пленным Чивртиком не прекращался ни на секунду, поняла я. С самого начала нашей эпопеи с попадаловом в стержень хронопласта двадцать первого века!
        Он уже не мог говорить.
        Его голос звучал прямо в моём сознании.
        «Сделайте дамп и мне, Маршав. Пожалуйста! Я не знаю, выдержите ли вы, но уверен, что справитесь. Не медлите!»
        - Вам же сейчас и так хреново! - от изумления я высказалась вслух.
        «Плевать. Переживу!»
        Я выполнила просьбу. Чего мне это стоило, знала только я одна. Память об Олеге… с изумлением поняла, что не затронуло. Наверное, затронуло что-то другое, но, как там выразился Типаэск, наплевать. Ярость душила меня, пополам с бешеной злобой. На Чивртика, на Сиренгео, на них на всех. Я доставлю младшего Типаэска на базу, и тамошние телепаты вытряхнут из его мозгов мерзкую тварь. А Сиренгео мы поймаем чуть погодя! Поймаем и повесим! Такие сволочи не должны коптить Вселенную, точка.
        «Похоже, это наш последний бой»
        Я тоже чувствовала приближение врагов. Их было… один, два, три… пять… восемь… много. Коснулась пояса, активируя броню, и то же самое сделал мой спутник. Фишка в том, что злодеям мы нужны были живыми, во всяком случае, Брас Типаэск точно. А они нам все - до одного места. Можно было не стесняться.
        … Они вылетели из-за поворота на мотоциклах. Первое впечатление было, что на мотоциклах, на самом деле техника не принадлежала не двадцать первому докосмическому веку моей планеты. Типаэск развернул облитые серой плёнкой брони крылья и взлетел. Не так легко, как у него получалось в ангаре на базе, но враги, стреляя по нему, промахнулись. И совершенно зря.
        Боевая бабочка способна натворить в полёте многое, если вовремя её не подстрелить.
        Вот когда я добрым словом вспомнила безжалостность Кев, считавшую что даже смерть не повод отказываться от тренировки! Пригодилось. Я стреляла, я уворачивалась, я прыгала, - и вверх свечечкой, и под ноги гадам подкатом, вертелась волчком, и всё равно их было слишком много. Слишком много. Здоровых крепких амбалов-нелюдей, генетически заточенных на войну и драки. А я всё-таки всего лишь натуральнорождённая женщина, да ещё человек…
        И паранорма моя - суперспособности недоучки, не пожелавшей приобретать необходимые для ментальной драки боевые навыки - ничем помочь не могла. Снять дампы одновременно со всех, наверное, не смог бы и перворанговый при полной поддержке своей инфосферы. Не то, что я. Да и что мне делать со всем этим добром, лопнуть от натуги? Сколько в необученный мозг может поместиться дампов, не бесконечное же множество. У меня и так уже торчали в ящичке сразу два. И было это аккурат на два больше, чем надо бы.
        Надежда на попытку активировать струны гиперперехода, как я сделала это с Сиренгео, умерла, не успев родиться: ни у кого из нападавших струн не оказалось.
        … Типаэск в воздухе извернулся и внезапно полоснул меня крылом! Я уклонилась каким-то чудом, а ещё, может, потому, что вовремя уловила резкую перемену в его эмоциональном фоне. Враги поддержали преображение дружным воплем: они тоже были в курсе метаморфоз Чивртика, оказывается! Огромный вал поддержки, как на стадионе, когда фанаты вскакивают с мест огромной ревущей волной, поддерживая удачно забитый любимой командой гол…
        … напомнил мне людей в посёлке «Северный Версаль».
        Так эти «друзья» - часть личной инфолокали Чивртика! И вызвал их сюда вовсе не Сиренгео. Сиренгео сгинул, затерялся среди времён и пространств. Он, конечно, оттуда выгребется, но не так скоро.
        Всё, Маршав. Тебе конец. Причём тебя не пристрелят, нет. Тебя - под характер Чивртика! - ждёт кое-что повеселее плазмы в лоб. Твою ж мать!
        Меня лишили брони - деактивировали дистанционно, сволочи! - вывернули руки, вмяли лицом в дорожную грунтовку, совсем не мягкую. И я увидела прямо перед глазами серые ботинки Типаэска. То есть, конечно, никаким Типаэском там уже близко не пахло.
        «Как же долго я ждал этого момента…»
        Ненавистный голос прогрохотал в сознании как горный обвал. И в тот же миг ботинок врезался мне под дых. Боль была - словами не описать. Боль, унижение и бессильная ярость, помноженные на бешеную злобу, едва не разорвавшую меня на части.
        «Маршав Сапураншраав, - я даже запомнил имя! Теперь ты в полной моей власти…»
        А вот не факт, дерьмо. Ты ведь поймал лишь только тело. Ответом был мне демонический хохот. Перекат колокольчиков на ветру, - голос у Чивртика нечеловеческий, потому что сам он не человек, и даже вовсе нелюдь, в более широком смысле этого слова. Не по расе, а по состоянию мерзкой червивой душонки. Дорвался, гад. Одного поля ягода с Сиренгео, потому они и спелись: тоже любитель поиздеваться над поверженным противником.
        В ментальных драках всё решают доли мгновений и опыт. Я не училась приёмам телепатического боя специально, я вообще ни черта ничего не умела, кроме как гнать волну ненависти и ярости, не обращая внимания на сокрушительные пинки. И еще я могла снять дамп. Процедура травмирующая, не спорю, но такой, как Чивртик, наверняка сумеет восстановиться быстро. А это значило…
        Дамп!
        И еще один.
        И ещё…
        И снова!
        Пока у самой в глазах не потемнело. Но я успела увидеть, как крылатый катается по земле, стискивая голову ладонями, и визжит на высокой непрерывной ноте.
        Так тебе, гадина! Так тебе, сволочь! Не возродишься ты в теле офицера оперативной службы Альфа-Геспина. Не сможешь! Не я, так сам Типаэск тебя добьёт. Уверена, ты оттеснил его ненадолго. Дамп!
        Последней мыслью было: а как же шат-ап психокоды, которые сам Типаэск мне доставил именно на такой вот случай? Тут же пришло ледяное знание: Чивртик получил их в полном объёме, но сумел обойти! Силён, тварь. Дамп! И ещё один. И ещё. Получи гранату, сволочь! Сдохни!
        Меня обожгло ужасом: а вдруг Чивртик соберётся и перестанет верещать как сумасшедший?! Вдруг справится. Не дай ему бог, выживет. Я же этого не вынесу!
        Дамп…
        * * *
        Сознание вернулось рывком, внезапно. Я ощутила боль в избитом теле, острые гравийные крошки впились в щёку, в жестоко саднящая ладони. Но руки мне уже никто не заламывал, и ментальный фон не истекал багровым пламенем яростной злобы. Я попыталась подняться, хотя бы на одно колено, и не смогла, руки-ноги разъехались, снова ткнулась мордой в грунтовку. В голове шла метель из разрозненных кусочков чужой памяти, сочившейся из всех, собранных мною ментальных дампов. Сколько их всего было? Я не могла сосчитать. Много…
        Кто-то большой и сильный вдруг взял меня на руки. Не грубо, перекидывая через плечо, как добычу, без нежности и заботы, а совсем иначе. Как в детстве, когда была маленькой и болела… но откуда бы здесь взялись мои родители. И моё детство.
        Я с усилием приоткрыла глаз и увидела Даруха. В броне, но без шлема, - значит, опасность миновала, и он убрал защиту с головы, чтобы не напугать меня… Прозрачные волосы слабо сияли в быстро сгущающихся сумерках. В горах ночь наступает быстро. Упало солнце за вершину - всё, здравствуй, кромешная ночь.
        Я вывернула шею, посмотреть, что там с Типаэском. Его тоже держали на руках, благо крылатик, как все летающие представители его расы, был лёгким и маленьким. Я лишь понадеялась на то, что он жив… хотя…
        Тело-то живо, но что с разумом? Чей разум теперь обитает в этой изломанной оболочке? Он шевельнулся и открыл глаза. Я испугалась, что сейчас напорюсь на взгляд ненавистного Чивртика, но нет, Типаэск подмигнул мне и улыбнулся, и я поняла, что вижу бравого капитана вместо того, другого.
        Сделал ли Чивртик переход к дьяволу, когда получил по мозгам серией последователньых дампов в моём топорном исполнении, после чего снова потерял доступ к телу, я не знала. Но его фатальный проигрыш отменно согрел мне душу. Теперь можно было расслабиться, ткнуться лбом в затянутое бронёй плечо Даруха и разреветься едва ли не в голос.
        Глава 9
        Земная Федерация, локальное пространство Солнца, хронобаза Башиль, текущее личное время, текущее базовое время
        Медцентры одинаковы во всей Галактике. Оформление больничной палаты может быть любым, главное ведь не в цвете стен, окон или потолка с полом. Главное - в общем ментальном фоне, ровном и стерильном, как унитаз - врачи следят за собой, экранируют и пациентов с их родственниками. Чтобы чужие эмоции даже в виде обрывочного эха не помешали больным восстанавливаться.
        А еще воздух пахнет лекарствами и застарелой болью. Скорее всего, мне это только кажется, психика дорисовывает сама, цепляя из памяти впечатления о больницах детства. В любом случае, убраться отсюда хочется со страшной силой, прямо аж до зуда в пальцах ног.
        Вот только кто же мне даст…
        Кев скандалила со старшим Типаэском. Требовала отстать от меня и не лезть ко мне в голову, она, мол, как старшая и супруга навигатора Маршав Сапураншраав не позволяет кромсать личность близкого ей человека.
        - Кев, - устало сказала я, - Перестань, пожалуйста. Так надо.
        Говорить голосом было трудно, я никак не могла соотнести быстроту ментальной речи и обычной звуковой. Слова реальной речи торопились одно за другим, приходилось их придерживать, меня это бесило до ужаса, но я ничего не могла делать. В голове шёл снег из обрывков чужой памяти. Ещё немного, и я сойду с ума.
        - Я понимаю, что вы хотите вытащить сына, - в запале продолжала Кев, измеряя небольшое пространство палаты тяжёлым нервным шагом. - А я хочу уберечь Маршав! Она дорога мне не меньше, чем вам ваш отпрыск!
        - Кев, да что же ты не слышишь меня! - возмутилась я. - Услышь, пожалуйста!
        Она упёрла кулаки в бока и посмотрела на меня с высоты своего роста:
        - Маршав, ты не в себе!
        - Именно что не в себе, и я очень хочу вернуться обратно. А для этого надо избавиться от всего, что я нахватала от бандитов раньше. В чём они, - кивок на Типаэска-старшего, - мне и помогут. Санпора же здесь нет, Кев. Я бы предпочла работать с ним, но увы.
        - Здравые мысли, - одобрил мои слова старший Типаэск.
        Странно, но при всём том, что оба они, отец и сын, были жутко похожи, даже по стандартам своей расы, я в них теперь не путалась нисколько. Причём не в золотом обруче, который носил на шее старший, а младший о подобном украшении даже не думал. Ментальный фон, эго-образ - то, что любой телепат транслирует миру, как обычный человек одежду - очень сильно отличался от образа младшего. Полнее был. Ярче. Страшнее по силе. И за ним стояла если не вся инфосфера Земной Федерации, то вся военная инфолокаль Альфа-Геспина наверняка.
        - Кев, - сказала я, - понимаю… ты не хочешь отдавать меня условному противнику на растерзание. Но информация в моём мозгу поможет операции. Кев, ублюдков надо схватить! Ты же сама сколько лет твердила мне про Долг… а теперь хочешь от того Долга увильнуть. Несостыковочка, прости.
        Кев отвела взгляд. Перекинула косу с груди за спину, сунула пальцы рук за пояс. Мои слова смутили её, я видела.
        - Чем раньше пройдёт ментокоррекция, тем лучше, - заявил старший Типаэск. - Не советую затягивать.
        - Я только за, - заверила его я. - Хоть сейчас!
        - Хорошо, - кивнул он.
        - Вы лично займётесь? - неприязненно спросила Кев.
        - Не я один, - сурово заявил Типаэск. - Будут ещё перворанговые. Врачи, паранормал и традиционник.
        В Земной Федерации практиковалось генетическое программирование паранормальных качеств, вспомнила я. Прежде всего, способности к телепатии. Потом шли врачи-целители и солдаты-пирокинетики. Но, помимо генетических манипуляций, иногда у народа паранорма просыпалась спонтанно. Как у меня в своё время. Но со мной был Санпор, и всё-таки это была телепатия, она считается самой неразрушительной из всех. А вот когда, к примеру, спонтанно генерируется пирокинез… тут уже е без разрушений не обходится, от простого «сгорел сарай, гори и хата» до стихийного бедствия вроде масштабного пожара высочайшего класса опасности…
        Врачи-целители проходили здесь особняком. Они способны были творить самые настоящие чудеса, да такие, что поневоле вспомнишь о вере в магию, особенно когда увидишь результаты их лечения. Но то, что с виду кажется простым и лёгким, никогда таковым не бывает, это я уже на собственной шкуре поняла. Ведь, казалось бы, что может быть проще навигации - полётную карту в зубы и вперёд, покорять звёзды. А нет. Один покорит, второй застрянет, сам гробанётся и других за собой утащит. Так и с целительством.
        Очень сложное обучение, очень высокая цена ошибки - врач может погибнуть, переоценив свои силы, и столько нюансов, о которых я, к примеру, читать устала к двадцатому экрану. А они работают со всем этим всю жизнь…
        Ментальную операцию назначили на вечер. А до неё рекомендовали выспаться, туманно намекнув, что после поспать не удастся. Ну и ладно, ну и подумаешь. Отнесёмся как к боевому ранению. Оно тоже неприятное, болит и чешется, но если тебя не прибили сразу, то это значит, что шансы есть, и на поправку ты пойдёшь. Может быть, еще не сейчас, но скоро.
        Я немного дёргалась из-за того, что мне до сих пор не прилетело за нарушение приказа, за то, что выскочила из корабля с плазмоганом наперевес, поддавшись ментальной иллюзии Чивртика. Но, может быть, пронесёт… Отделаюсь выговором. А хотя, какое это имело теперь значение? Если я обязана вернуться в свой хронопласт, оставлять след в истории. Может быть, отсутствие наказания было связано как раз именно с этим.
        Сам факт возвращения в гражданскую жизнь отдавал пожизненным заключением. Да, я увижу маму, смогу обнять отца и попросить у него прощения за то, что вела себя, как маленькая обезьяна, не принимая его детей, моих младших сводных сестёр и брата. Может быть, со сводными смогу подружиться, они неплохие, в общем-то, дети, и всё-таки родня.
        Тоска.
        А потом ко мне наведался Дарух. Пришёл… я его не звала, клянусь! Пришёл сам. Придвинул к постели плавающий стул, сел на него, по обычаю маресао поджав ноги. Взял меня за руку, бережно, как будто боялся, что рука у меня стеклянная и он сломает её своими пальцами. Я вздрогнула, но сделала над собой усилие, не отдёрнулась. Прикосновение… жгло.
        - Я думал, мы тебя потеряли, - тихо сказал он, и за его словами стояла боль, которую я очень хорошо воспринимала теперь.
        Маресао вовсе не бесчувственные брёвна, нет. Они способны на весь спектр эмоций, доступных и человеку. Просто они сдержанные и спокойные, плюс слабость мимических мышц, обусловленная генетически. Со стороны кажется, что с тобой разговаривают вожди краснокожих. Смотрят куда-то поверх твоей макушки и - через губу…
        Но это я раньше воспринимала так. Сейчас всё изменилось. Моя телепатическая восприимчивость очень сильно возросла. Первый скачок произошёл после слияния с Санпором. Второй - после приключений с Типаэском в стержне моего родного хронопласта.
        Дарух совершенно искренне обо мне беспокоился. Переживал за меня. Вот, пришёл навестить. Такой огромный, спокойный, надёжный. Как он на руки меня взял на той дороге, где я едва не пропала насовсем…
        Я даже зажмурилась, вспоминая. Классическая сцена из любовных романов: доблестный рыцарь спасает прекрасную деву из лап дракона… несёт на руках… сплошные восторг и умильные слюни. Насчёт собственной прекрасности я себя не обманывала: прекрасной во мне была лишь моя нежная трепетная душа, а тело, пройдя через жестокие тренировки и не менее недобрые битвы, превратилось в боевую машину среднего класса. Среднего, потому что натуральнорождённому солдату в принципе не допрыгнуть до генетически модифицированного бойца, заточенного именно под войну. Я видела себя в зеркале - тяжёлый взгляд, угрюмая рожа, белый шрам через бровь, никак руки не дотянутся сходить к косметологам и свести его…
        А вот Дарух…
        Широкие плечи, горячие руки, тёплый взгляд, кулаком любого гада в землю по уши вгонит, ко мне неровно дышит.
        Мужчина-мечта. И какого же лысого чёрта тебе еще надобно, Маршав?!
        Я подвинулась ближе, подумала немного, - было страшно, аж сердце трепыхалось, как во время недавней драки, когда я чётко знала, что жизнь окончена. И всё-таки положила голову Даруху на плечо. Всё во мне обмерло: что сделает?
        Он меня обнял. Провёл широкой ладонью по волосам, - горячее тепло отдалось в каждой клеточке тела. И именно в этот момент я вспомнила об Олеге!
        Об Олеге, которому сама же и посоветовала купить розу на первое свидание со мной. Роза вспомнилась во всех подробностях, колючие шипы из памяти тут же отдались реальной болью в пальцах, взгляд Олега, его голос, его поцелуй…
        Губы Даруха оставили мне вкус полыни и мёда.
        * * *
        Кев чесала волосы. Жидкий переливающийся огонь, алый, с тонкими, нежно салатового оттенка прядками у висков. И я даже знала, откуда у неё седина. Кев ни слова мне не сказала о том, что я, нарушив приказ, сунулась из корабля на подвиги. С большим ужасом я осознала, что меня виноватой не считают. Угодила под враждебное ментальное воздействие.
        Угодила! Не сама из корабля выскочила, а меня заставили. Ага. Чивртик был силён, зараза, но… но… но… Но я могла не податься влиянию! Могла!
        - Хватит разбирать себя на части, - рассудительно заметила Кев на очередной мой виноватый вздох по поводу. - Если бы могла не поддаться, то не поддалась бы. Почему ты не хочешь начать обучение?
        - Не хочу, - отрезала я.
        - Почему?
        Как ей, логичной и разумной до мозга костей, объяснить?
        - Душа не лежит.
        И снова не угодила.
        - Почему у тебя не лежит, как ты выражаешься, душа к новым навыкам и новым знаниям? Разве ты не хочешь в полной мере развить свою паранорму?
        Замучает вопросами сейчас. Но в данном случае Кев имела полное право на любопытство. Я же подставила её. Весь отряд подставила тем, что поддалась на враждебное ментальное воздействие…
        - Кев, понимаешь, я думаю, что у меня паранорма не совсем телепатическая, - объяснение прыгнуло на язык внезапно, удивив даже меня саму. - Вот Сиренгео… он ведь тоже паранормал? Он генномодифицированный или?
        - Или, - вздохнула Кев, продолжая причёсываться. - У него спонтанный дар, и именно поэтому его сложно классифицировать. Как и поймать.
        - Но он не телепат, - задумчиво выговорила я, вспоминая взгляд Сиренгео. - Телепатом в их паре был Чивртик, а он… Он похож на меня…
        - Неожиданный вывод, - Кев замерла, отведя от волос руку с расчёской. - Обоснуй. Только, Маршав, «я так чувствую, верь мне» и «зуб даю» - не аргумент ни разу. Попробуй включить логику.
        Логику. Я медленно свела кончики пальцев, пытаясь выстроить ощущения в убедительную речь. Я чувствовала, что это важно. Важнее моего скособоченного человеческого юмора.
        - Ну… Когда мы с Брасом Типаэском в первый раз попали. Я почувствовала струну, понимаешь? И сдвинула её выход. Бессознательно. Потом, когда мы в первый раз встретили Сиренгео, я сделала это намерено, иначе мы бы сгорели в том гараже. И в третий раз, Кев. Тоже. Это как при слиянии с нейросетью корабля, понимаешь. Очень похоже. Я не знаю, куда выбросило Сиренгео, но куда бы его ни выбросило, десант по наши души он сориентировал очень точно, хотя там и Чивртик постарался тоже. Значит, сумел вернуться в… в… в… на базу свою вернулся, короче. Которая у него в нашем времени, понимаешь? Где-то здесь, Кев! Здесь, на Земле, у него есть база. Именно к ней он и привязывается, шарясь по хронопластам!
        Кев какое-то время обдумывала сказанное, потом кивнула:
        - Логично. Принципы путешествий между хронопластами едины для всех. Здесь сложно придумать что-то другое. Оно попросту не сработает.
        - А ещё он знал, что я… остаюсь на Земле. Откуда бы, а?
        - Оттуда, что у нас на базе нюхач, - рявкнула Кев, отбрасывая за спину волосы.
        - Нюхач, он же крыса, явление неприятное, - сказала я. - Но я думаю, инфосфера Федерации уже этим занимается. А я про Сиренгео хочу сказать… Я думаю, он тоже навигатор, как и я. И тоже не из последних.
        - Возможно, - неохотно согласилась она. - У преступников, безусловно, есть навигаторы, иначе они дальше пределов какой-нибудь одной планеты не высосывались бы. В незаконных делах крайне важны самостоятельность и мобильность…
        - Вот поэтому я и не хочу учиться телепатическим искусствам, - подвела я итог. - Я много приняла по телепатии, у нас, и уже здесь, в доступных источниках. Если развиваешь именно телепатическую составляющую, все остальные начинают угасать. Я перестану быть навигатором, Кев, если соглашусь на обучение! А впрочем, - уныло добавила я, вспомнив, на каком я свете, - я перестану быть навигатором и так…
        - Тогда тем более тебе нужно учиться!
        - Не хочу.
        - Почему?
        - Не хочу быть сервером у инфосферы наблюдателей в моём хронопласте. Это другой совсем уровень жизни, Кев!
        - Ты продолжишь службу, Маршав…
        - Нет. Я попрошу стереть мне всю память об этих шести годах. Ну или заблокировать её на длительное время.
        - Почему?
        Кев - маресао. Она не умеет жить без ответов. Но как же объяснить ей… Как рассказать? Об Олеге. О Дарухе. О том, что невыносимо будет год за годом смотреть на звёзды, среди которых когда-то мчалась на быстром корабле, вольная, как ветер, а теперь они над головой, далеко, высоко, полностью вне зоны досягаемости… Как объяснить ей так, чтобы она поняла меня? Не просто поняла, но и приняла моё решение. Задача.
        - Я рассказывала тебе об Олеге, - предприняла я всё же попытку, Кев не заслуживала моего молчания.
        Сколько ещё у нас с нею осталось совместных дней до того момента, когда я покину базу Башиль уже навсегда? Я уйду, не оглядываясь, и коленки не дрогнут, я сумею. Но каково будет Кев? Она любит меня… как старшая младшую. Она поддерживала меня всегда и во всём, даже тогда, когда я сама в себе сомневалась до острого нежелания жить. И просьбой стереть память о ней я предам её.
        Господи, как же тяжело, как больно, как горит от вскрывшейся раны душа, кто бы знал!
        - Да, - ответила Кев. - Ты рассказывала мне об Олеге. Он погиб в тот вечер, когда мы с тобой покинули Землю двадцать первого века.
        - Он не погиб, Кев, - сказала я. - В том-то и дело. Он жив!
        - Он не мог выжить, Маршав, - сочувственно выговорила Кев.
        - Он жив, - упрямо выговорила, стискивая пальцы. - Жив!
        Она только головой покачала. Известное дело, психзащита, всё такое, она мыслила сейчас словами Санпора, ведь именно Санпор учил её понимать меня и принимать такой, какая я есть: травмированным человеком, живущим эмоциями вместо разума.
        А я… я пожалела, что вообще начала этот разговор. Всё, надо молчать. Нечего рассказывать больше, чем Кев следовало знать! И думать тоже желательно как можно тише. Да, права нетелепатов, всё такое. Но я-то как раз с паранормой, пусть и не прошедшая обучения! Формально уже под действите закона не подпадаю…
        Олег жив!
        И будет жить.
        Растереть о нём мысли и спрятать среди других, не таких ненадёжных…
        - Вот почему ты хочешь стереть память, Маршав. Надеешься построить жизнь с человеком, которого любила все эти годы. А как же Дарух?
        Я только вздохнула. Знает уже. Ну, в общем, трудно было не узнать. Видела, как он уходил от меня. Как потом дежурил под операционной, пока Типаэск и приглашённые им врачи-перворанговые извлекали из меня все дампы, какие только можно было извлечь без урона для моей личности прямо сейчас.
        Если я думала отделаться одной ментокоррекцией, то я заблуждалась. Мне предстояла целая серия телепатических вмешательств, растянутая на добрые две недели. Вот в самом конце лечения я и собиралась просить…
        - Не знаю, Кев, - честно призналась я. - Я ему скажу. Чтобы не надеялся. Что ничего не будет. Что… да блин же, Кев!
        - Ты его любишь? - удивительный вопрос от маресао, я прямо прониклась.
        Без непременного «почему». Прямо в небе что-то сдохло, не иначе.
        - Не знаю, - честно сказала я. - Если бы мы вернулись на наш стационар… Но я остаюсь здесь! И я не вправе морочить Даруху голову. Я ему скажу. Пойми, я не смогу жить на два адреса! В своём хронопласте с Олегом. И здесь на базе в отпуске, так сказать, с Дарухом! Всё это очень нечестно по отношению к ним обоим!
        - Почему?
        Огосподи, она не понимает! Брачная жизнь у маресао обставлена кучей традиций, законов, порядков, и при этом на удивление демократична. Ты можешь выбрать себе в сексуальные партнёры кого угодно, никто слова не скажет. Вы все можете жить вместе группами от трёх голов и больше, верхнего предела не существует. Для Кев ситуация, когда у женщины есть два мужа, один на планете, другой по месту службы, не являлась чем-то странным или отвратительным. Второго прятать от общественности и приятелей было не принято…
        - Ты спишь с Санпором, - прямо сказала я. - Стала бы спать с кем-то ещё? Вот здесь, на этой конкретной хронобазе, Санпора нет. Зато полно других мужчин, которые, уверена, легко подойдут к тебе, стоит только позвать. Почему ты не заводишь себе среди них любовника?
        - Это другое, - поджав губы, ответила Кев. - Я сюда больше не вернусь. Надеюсь… Разве только проведать тебя, - тут же поправилась она.
        - Да то же самое, Кев, - горячо воскликнула я. - То же самое! Ты не спишь с другими мужиками потому, что не хочешь их, а хочешь только Санпора.
        - А ты хочешь обоих, - возразила Кев. - Поэтому я и говорю: это - другое!
        Я уткнула в виски пальцы пистолетами. Не понимает!
        - Я хочу… - едва не сорвалось с языка «спасти Олега», - жить с кем-то одним. И этот кто-то - не Дарух. Мне жаль, правда, очень жаль. Но я выбрала, Кев, я не могу отступить. Пойми.
        - Не понимаю, - покачала она головой. - Но могу обнять, если позволишь…
        Я позволила. От Кев исходило ровное горячее тепло, пахло озоном и травяным настоем, который она втирала в волосы каждый раз после мытья. Скоро мы с нею расстанемся. Что будет жаль - не то слово.
        Но зато я спасу Олега.
        Как по мне, оно того стоило.
        Потому что сама Кев не умрёт, если меня вдруг не станет. Она будет жить, будет сражаться и дальше, она вернётся к тому, кто ей дорог и кому дорога она, всё там будет хорошо без меня. А Олег без меня не выживет. Горький выбор, но логичный.
        В лучших традициях маресао.
        * * *
        С утра сыпал снег, почти лёд сухой и острый, как осколки стекла. Я сидела, обхватив коленки, на широком низком подоконнике в одном из огромных - под космический трактор его проектировали, что ли? - коридоров базы. Смотрела на снег и ни о чём не думала. Думать было очень вредно, рядом-то с Брасвитиком Типаэском.
        Он оставил себе девочковую причёску, которую заработал в дворовой парикмахерской двадцать первого века. Один чёрт, здесь его никак не распознали бы как девочку. Крылатых девочек я, кстати, видела. Среди хирургов была одна такая. Внушительная белокрылая дама, тётка Браса, кстати говоря… Половой диморфизм не обошёл стороной наших насекомых братьев по разуму: крылатые женщины примерно раза в два крупнее и выше мужчин… Почти с меня ростом, а я со своими ста семьюдесятью сантиметрами вовсе не карлица.
        - Вы спасли мне жизнь, Маршав, - сказал младший Типаэск. - Я вам благодарен…
        - Служу Галактике, - откликнулась я на его манер, только Федерацию поминать всуе не стала.
        Я служу не Федерации. Я б сказала, что Человечеству, но люди, моя биологическая раса, не одни в этой Вселенной. И моя служба обеспечивает благополучие не только людей.
        - Сделанные вами дампы оказались очень высокого качества…
        - Да ну, - не поверила я.
        - … так что я не потерял ничего. Инфосфера разрешила мне не восстанавливаться с прежних дампов. Опыт укрощения взбунтовавшегося заключённого бесценен. Благодаря вам, Маршав.
        Я упрямо промолчала. Что я такого сделала… Жить хотела, вот и выживала, как могла. А так уж прямо превозносить мой вклад…
        - Серия дампов оказалась прекрасным решением, - продолжал Типаэск. - Мы получили пошаговую картину с очень высокой детализацией всей борьбы, происходившей между мной и Чивртиком. Конечно, информация требует тщательного изучения. Но уже сейчас можно прикинуть, хотя бы вчерне, общий алгоритм поведения в сходных ситуациях.
        - Вы полагаете, что когда-либо ещё можете оказаться в сходной ситуации? - спросила я.
        - Всё, сделанное впервые когда-то, можно повторить снова, - кивнул он. - Чивртик несколько раз переписывал себя, достоверно известно о двух случаях, под подозрением еще около пяти исчезновений крылатых мальчиков подходящего возраста…
        - Но вы же заполучили его всего целиком! - воскликнула я. - Почему вы знаете еще не всё?
        - Память мертва без хозяина, - пожал узкими плечами Типаэск. - Работать с мёртвой памятью очень непросто: огромный, просто громаднейший, объём данных. Но сотрудничать с нами, сами понимаете. Чивртик отказывается наотрез…
        - Так он ещё жив! - задохнулась я. - Он всё еще с вами!
        Наверное, смотрит его глазами. Видит меня. Какие-то сенсорные впечатления ему должны были оставить, пускай без контроля. Чтобы с ума не сошёл раньше времени.
        - Теперь - не только со мной. Его сознание раздроблено между перворанговыми телепатами военной инфолокали Альфа-Геспина… Один я не справился бы. Да я и не справился. Если бы не вы, Маршав…
        - Бросьте, - отмахнулась я. - Вы бы сделали для меня то же самое.
        - Не факт, что именно для вас, - честно признался он. - Для Дела, в основном. Во имя Долга.
        - И ради меня, - непреклонно заявила я. - Я видела вас, Брас. Вы не такой, как маресао, и даже не такой, как ваш отец. Я рада, что вы сумели сохранить себя и выжить.
        - А уж я-то как рад… - искренне сказал он. - Но как же вы додумались до серии дампов? Мы удивились. Разве так можно было?
        - Честно? - уточнила я, он кивнул, и я продолжила: - Я вообще в тот момент ни о чём не думала. Очень уж мне хотелось сдохнуть не в тяжёлом одиночестве…
        - Отличительная черта людей, - покивал он. - Многие из вас действительно не думают. Живёте моментом… и иногда это здорово выручает. Кто бы мог подумать, что вы решитесь на такой оригинальный способ самоубийства? Но, с другой стороны, вы мало что знали о процедуре дампа, о том, какие риски она несёт для самого дампирующего…
        - В незнании сила! - хмыкнула я.
        - Очень опасное заблуждение.
        - Я выжила, - напомнила я.
        - Да, вы выжили. Что удивляет. По всем правилам, не должны были.
        - Из любого правила есть исключения.
        - Это верно, - задумчиво выговорил младший Типаэск.
        Я внимательно посмотрела на него. Он ответил мне невинным взглядом, уж слишком невинным и честным. Хм. Это то, о чём я думаю?
        Тихий отклик-вздох: думать не вредно, человек. Вредно не думать…
        И понимай, как знаешь. Но, как мне кажется, всё я поняла правильно.
        * * *
        - Что с тобой, Маршав? - спросил Дарух. - Ты плачешь? Почему?
        В таком же коридоре, только в другом крыле базы. Огромное окно на заснеженный, поросший «горячими» елями, горный склон. Седые разлапистые ветви, алые шишки, - алые от того, что еще не сформировались в них семена. «Горячие» ели выпускают шишки практически круглый год. Ледниковый век не пугает их, вечная зима - естественная среда их обитания. Для того, чтобы семя проросло, шишку должно как следует прихватить зимним морозом. Тем, который под шестьдесят. Летний минус двенадцатьне прокатывает.
        Под этими елями, наверное, можно было бы неплохо погулять… Вдохнуть чистый, пронизанный хвойными запахами воздух, сгрести снежок и запустить им в Даруха, чтоб уворачивался, а может, он и не станет уворачиваться, а просто кинет в меня снегом сам… не знаю.
        Что ж так сложно всё. Так больно и так сложно. И, самое главное, без наркоза.
        - Скоро я уйду отсюда, - сказала я. - Уеду. От базы, в свой собственный хронопласт. Оставлять след в истории. Сам понимаешь, что это значит. Прости, я дала тебе надежду… но это было глупо и даже подло, прости меня, пожалуйста.
        - Что ты такое говоришь, Маршав? Я тебя не брошу…
        - Не бросишь, - кивнула я. - Потому что это я брошу тебя. Там, в моём родном хронопласте, живёт мой мужчина. Тот, которого я не могла забыть все эти шесть лет, пока служила под началом Кев на полицейском скауте. Я… я не могу его предать, понимаешь?
        Дарух сел рядом со мной. Маресао никогда не обхватывают колени, это чисто человеческая фишка. У них нет инстинктивного стремления свернуться в позу эмбриона, когда им плохо и больно. Наоборот, реакция на стресс незамедлительна: действие, действие и ещё раз действие. В морду всем неодолимым обстоятельствам - с ноги. Хорошо это или не очень, я не знаю.
        - Прости, - покаянно сказала я. - Я не должна была морочить тебе голову, Дарух. Прости меня, пожалуйста.
        Он коснулся ладонью моей щеки, стирая влагу.
        - Не плачь, Маршав. Не надо плакать…
        - Ты на меня не злишься? - спросила я с трудом.
        - Я? Ну, что ты… за что…
        - Я виновата…
        - Перестань. Твоей вины нет.
        Хорошо быть маресао, а не человеком. У них всё легко и просто. Я привела логичные доводы. Он с ними согласился. Всё. Где-то даже и жаль. Но чего я ждала? Шесть лет я жила среди маресао, сражалась вместе с маресао, видела вокруг себя только маресао. Я их изучила очень хорошо. Нечему удивляться. Не о чём сожалеть.
        - Прости… - я слезла с подоконника. - Я пойду. Не провожай меня, пожалуйста.
        Но мне всё казалось, что он идёт за мной следом. Дурацкое ощущение, работавшее только в отношении Даруха, ни с кем остальным такого не возникало. Если обернусь, то его не увижу. Но вдруг увижу? Так что я не оборачивалась, и слух обманывал меня, подсовывая знакомые шаги. Когда я не выдержала и всё-таки посмотрела, то обнаружила, что за мной никто не шёл. И на подоконнике никого больше не было…
        Дарух ушёл в противоположном направлении сразу же после нашего расставания.
        Всё, Маршав.
        Твоя галактическая жизнь закончилась.
        Тебе - жалко, страшно, обидно, больно?
        Я внимательно прислушалась к себе. И поняла, что мне - никак.
        Вот вообще.
        Только серая пустота, за которой - единственно верное решение.
        Как копьё, наведённое на цель.
        * * *
        Ангар встретил гулкой пустотой. Дежурные корабли разошлись на вылеты. Техники закончили обслуживание стоявших на приколе. И выдался тот самый мёртвый час, когда ангар пустеет практически полностью. Я нашла взглядом наш корабль, вздохнула, мысленно прощаясь с ним. Смейтесь, если смешно. Мне показалось, будто управляющий разум моей машины послал мне тепло поддержки. На расстоянии. Без слияния. Разве такое возможно?
        Но мы столько пережили вместе. Шесть лет. Где мы только не летали! А теперь на моём ложементе вытянется другой навигатор…
        Невыносимо!
        Я прошла по арке в соседний отсек. Здесь хранились скутеры, замаскированные под мотоциклы. Вроде тех, на которых примчалась по свистку Сиренгео его банда скручивать в верёвочку меня и Типаэска. Отличная штука, для двадцать первого века. Внешне никаких подозрений не вызовет, активировать без ключа его никто не сможет, работать будет в режиме полной имитации. И в то же время, галактические технологии к твоим услугам: надёжность, защита, скорость.
        То, что я затеяла, тянуло на серьёзное преступление. Прямое вмешательство в ход истории. Спасение человека.
        А Сиренгео с Чивртиком разве не вмешивались?! Припёрлись к моему дому, сожгли его, сожгли Олега, который без них, может, жил бы еще и жил. Почему им можно было, а мне - вдруг нельзя?
        Плевать.
        Даже если меня повесят, я пойду под петлю, зная, что Олег - жив!
        Мне хватит для счастья.
        * * *
        Ветер рвал и гнул деревья, с залива шла гроза. Я помнила непогоду этого вечера так, будто она случилась вчера.
        Шесть лет назад. Сейчас.
        В небе шла война. Гром, молнии, ливень стеной - вода с прослойкам воздуха. Воздушный бой, так впечатливший меня-прежнюю, прозрачен и понятен был для меня-сегодняшней: Кев совершала ошибки, которые не позволит себе ни один, даже самый плохонький, навигатор. НУ, прайм-пилот, что с неё взять. Потом заряд прошёл, летние грозы скоротечны. Тучи начали рваться, открывая бледное северное небо…
        Скоро. Скоро это случится. Совсем скоро. Что же я-прежняя до сих пор торчу внутри?! И ведь Олег уже приехал! Его машина прошла мимо меня, затаившейся на пустой автобусной остановке в начале улицы. Не в кусты же мне лезть было! Торчащий в кустах соглядатай вызывает кучу интереса у всех, кому не лень задаваться вопросами. И даже у тех, кому лень! А так, просто кому-то не повезло ждать транспорт в непогоду…
        Ближе, чем на сто метров, подобраться к моему дому я не могла. Чтобы не возник эффект отторжения, ведь пространство и время занято мной-прежней. Я даже перестраховалась, заняв наблюдательную позицию на несчастной этой остановке со стеклянной крышей, за двести метров от своего дома.
        Как только я-прежняя войду в гараж, счёт пойдёт на секунды. Мне нужно оказаться там же в следующий миг после отлёта корабля Кев. Чтобы активировать защиту! Чтобы Олег не сгорел в огне, а что Амбал-Сиренгео никуда не денется, я уже знала, он ведь с успехом отравлял жизнь всем в зоне поражения гораздо позже данного момента.
        Но, судя по теням в окнах дома, я-прежняя не спешила выходить на улицу.
        Да что ж такое. Да что же ты медлишь, тупая дура! Ты же сгоришь! Время уходит!
        Второй попытки не будет. Второй раз в этот же хронопласт я уже не попаду. Эффект отторжения: хроноканал просто не откроется именно сюда. Будет позиционироваться либо на сорок дней раньше либо на сорок дней позже, и оба срока меня не устраивали! Меня поймают и сунут в кутузку, а потом отправят на каторгу, грузовозы водить по внутренним рейсам. За нарушение закона.
        Выходи из дома, слышишь, ты!
        А если она - я, чёрт возьми! - так и не выйдет? Сгорит. Не улетит на корабле Кев. Что будет со мной нынешней? Скорее всего, останусь жить, перекати-поле, вырванный с корнем сорняк, лишённый прошлого, я слышала о таких случаях, хотя сама вживую не видела. Без дома, без прошлого, без права возврата. И качество жизни у них было очень разным… Потеря себя как вариант. Сколько случаев, когда люди необъяснимо теряли память, и - с концами! Вышел за хлебом и не вернулся. Нашёлся сорок лет спустя, никого не узнаёт, ничего не знает. Бр-р-р!
        Выходи из дома…
        Не за ухо же тащить! А хотя… можно и за ухо!
        Во вспышке внезапного озарения я вспомнила, что вышла тогда в гараж толкьо потому, что мне прислали СМС, в которой предлагали вернуть похищенные с моего счёта деньги. Ну, да, я тогда, шесть лет назад, даже вообразить себе не могла, что никто ничего не крал, что сняла деньги я сама, вернувший в родной хронопласт из будущего. Теперь я очень чётко помнила это. Пообещали вернуть деньги! Лезть в пространственный карман за старым смартфоном, чтобы прочитать оригинальный текст уже не оставалось времени. Я написала с нового мобильного:
        - Хочешь вернуть обратно деньги? Жду за гаражом!
        Сработало! Я правда не помнила текст до буковки, и, скорее всего, написала в вольном пересказе, но неважно. Важно, что сработало!
        Отсчёт… Позиционирование горловины гиперпрокола - на секунду в плюс от старта корабля Кев. Активация защиты…
        Руки дрожали. Одна попытка, у меня всего одна попытка! Я должна, я обязана успеть! Слияние с контроллером струны. Не у каждого телепата получится, но я и не полноценный телепат, моя паранорма такая же, как у проклятого Сиренгео: управление переходами из мира в мир. Я справлюсь. Я смогу.
        Но когда я оказалась в гараже, в активированной броне, с работающим на полный максимум генератором защитного поля, вокруг меня возник не безжалостный огонь, а только приправленная шорохом дождя за мутным окном тишина. Ни единого звука больше. Ни одного…
        Как же так? Как так, ведь снаружи - последствия бешеной драки, старт корабля, лютый Чивртик и вот это вот всё, тишь, покой и благодать?!. Где Олег? Где я?!
        Наверное, я задала последний вопрос вслух. Потому что получила на него ответ!
        - Вы в хронокапсуле, Маршав. Внешнее время для вас остановилось.
        Я резко развернулась, нацелив плазмоган прямо в лоб Сиренгео. Конечно, он. Некому больше!
        Он сидел на верстаке, сдвинув к краю инструменты, болтал ногами, как мальчишка, и с характерным для его расы любопытством смотрел на меня.
        - Можете стрелять, - разрешил он, улыбаясь. - Вам же хочется, верно?
        Если я выстрелю, то убить его не смогу, поняла я. Неважно, по какой причине, не смогу и всё. Мерзавец подстраховался, понятно же. И нарочно издевается надо мной теперь. Хочет, чтобы я потеряла лицо. И как же бесит, а! Что бы я ни сделала, всё будет в пользу гада! Впрочем, плазму можно поберечь. Заряд ведь не бесконечный. Особенно в условиях докосмического века, когда плазмоган на зарядку не поставишь нигде, кроме как на базе в Башиле. Куда еще добраться надо… и откуда меня уже не выпустят никогда в прежнем виде.
        Хронокапсула. Значит, там, снаружи, Олег ещё жив. Сколько бы ни убили мы времени на разговоры. Допустим.
        Я опустила руку с оружием.
        - Похвальный выбор, - одобрительно покивал Сиренгео.
        - Что вам от меня нужно? - злобно спросила я.
        - Да, понимаете, я подумал, что надо бы продолжить наш разговор, так некстати оборванный по причине вашей же несдержанности… Вы мне интересны, Маршав.
        - А вот мне интересен исключительно ваш труп, - вернула я любезность. - С большой дыркой промеж глаз!
        - Вот как, - усмехнулся он. - Что-то раньше за вами не замечалось склонности к некрофилии…
        - За мной - нет, а вот за той вон лопатой - будет, - угрюмо пообещала я. - Хватит петросянить, у вас всё равно получается неоригинально! Говорите прямо, что вам надо?
        Сиренгео болтнул ногой, потом спросил с живым интересом:
        - Брас выжил?
        - К вашему несчастью, да.
        - Отлично! С ним мы еще слетаем. А пока - к делу, Маршав! Я могу выдернуть сюда, в хронокапсулу, вашего любимого за секунду до того, как он превратится в гриль. Прекрасное предложение, как по мне. Что вы готовы отдать за такой товар?
        - Олег не товар! - резко отрезала я.
        - Хорошо, не товар, - покладисто развёл он ладонями. - И всё же, что вы готовы отдать за этот нетовар? Вы пустили под нож свою галактическую репутацию, похерив все свои заслуги - когда врывались в этот хронопласт полностью вопреки всем правилам. На выходе у вас - ноль, если не жирный минус в виде трибунала и приговора, вовсе не мягкого. И еще угодили в мою хронокапсулу. Вы в чёрной дыре, Маршав, в какую сторону ни повернись. Не представляю себе, как вы сможете выбраться отсюда без моего позволения. Но, допустим, я вас немного переоценю: вы - человек, людям свойственно удивлять там и тогда, когда никакого удивления не ждёшь. Но тогда моё предложение утратит силу, ваш любимый погибнет. Справедливо?
        Я молчала. Логика маресао убийственна в своих построениях. Ничем не переплюнешь: аргументы размером с дом и весом с тонну. Сиренгео прав…
        - Так чем же вы согласитесь заплатить за жизнь вашего мужчины?
        Откажусь, и Олег погибнет. Ясно, как божий день. А соглашусь - погибну сама. Договор с демоном всегда исполняется исключительно в пользу демона, сколько уже читано по теме книг, от классики до фэнтези, и не только у авторов-людей.
        Хронокапсулу надо вскрывать, однозначно. Как - не знаю. Почему-то я была уверена, что держит грань не прибор, а сам Сиренгео силой своей паранормы. У меня суперспособности такие же, значит, я могу справиться. Если ударить его дампом… Но не думаю, что он удивится. На редкость расчётливая сволочь! Припас что-то наверняка и для такого случая. Или всё же нет? Вряд ли Чивртик связывался с ним, когда думал, что победил Типаэска и теперь у него будет сплошной шоколад! Они, конечно, приятели, но в преступном мире невозможна настоящая дружба, там - каждый сам за себя, когда начинает вонять жареным. Так что Сиренгео может и не знать о множественном дампе как оружии!
        Голова заболела. Не хотелось даже думать о том, что будет с моей личностью, всё ещё хранящей в себе предыдущие дампы, их ведь извлекли пока еще не все. Может быть, я тресну - ментально! - и от меня как от Маршав Сапураншраав останутся невосстанавливаемые ошмётки. Но, может быть, и нет. Как понять? Как предвидеть последствия? Мой человеческий разум нетерпелив и ограничен, и так всегда будет.
        Умение просчитывать события на сто шагов вперёд - отличительное качество маресао вообще. Расовая особенность. Менталитет, если угодно. В случае Сиренгео сюда добавлялся изначально острый ум и природная одарённость.
        В логике врага мне не превзойти. Примем за непреложный факт. Действовать нужно не логикой…
        Жопой, как сказала бы Кев, давно уже меня изучившая. Если логике маресао противопоставить человеческую жопу, то получится ядерная смесь, выбраться из которой живым, - само по себе уже подвиг.
        - Что вы хотите? - спросила я.
        - Что я хочу… - задумчиво выговорил Сиренгео. - Хороший вопрос. Я бы хотел, чтобы вы перешли на сторону зла, так сказать. Работали бы у нас. Нам нужны хорошие навигаторы! Мне лично - в особенности. Но понимаю, что это невозможно: вы слишком давно и слишком прочно загнали себя в рамки служения закону. Ничего не имею против, это ваш выбор. Личный выбор я всегда уважаю. Но я, как видите, угодил в задницу. В большую такую, - обрисовал руками, какую именно, - полновесную жопу с чёрную дыру размером. Поэтому предлагаю вам единоразовую акцию, так сказать. Вы вывезете меня из этого хронопласта и этой локали в нейтральную зону. Потом мы с вами распрощаемся. Вашего мужчину я, разумеется, возьму с собой. Неплохо звучит, не так ли?
        - Ну да, ну да, - покивала я. - А в нейтральной зоне нас будут ожидать ваши приятели.
        - Нет, - убеждённо выговорил Сиренгео. - Не будут. Я торгуюсь честно потому, что уважаю вас, Маршав. Серьёзно. Вы восхищаете меня с самого первого дня нашего знакомства на стационаре у Лазурной…
        - Кой чёрт вас понёс к учёным? - угрюмо поинтересовалась я. - Что преступники забыли на научно-исследовательской базе?
        - Секрет, - мило улыбнулся он, болтая ногами.
        - Как я могу вам верить? - хмуро спросила я.
        - Никак, - развёл он ладонями. - Я ведь тоже не могу вам доверять, если на то пошло. Когда вы откроете переход между хронопластами, вы ведь тоже можете сориентировать горловину выхода в пространство своего полицейского стационара. Я вас, конечно, убью за это, но вряд ли мне от этого станет легче…
        Я молчала. Логика маресао всегда убийственно точна, любой, кто с ними сталкивался, подтвердит. В словах Сиренгео жила жестокая, но абсолютно честная правда. И он не врал, враньё я почувствовала бы сразу. Он действительно собирался спасти Олега. И отпустить нас на все шесть сторон Галактики в обитаемом месте, а не где-нибудь на замшелом астероиде, без корабля и скафандров. В обмен на то, что я избавлю его от проблем с законом, по крайней мере, временно и в одной конкретной локали.
        Как я посмотрю после этого в глаза Кев, Типаэскам, Санпору? Смотреть ведь придётся. Хотя Санпор, кажется, поймёт. Но понимание не значит прощение. Меня не простят. Я себя сама не прощу никогда. Зато Олег будет жить…
        Нет уж, Маршав. Как ты вообще допустила, что торг возможен? Ты сошла с ума?! Спасение Сиренгео - это смерть заживо для сотен и тысяч вывезенных только с Земли подростков и детей. А ведь были и другие планеты, другие расы. Где-то же взял Чивртик тех крылатых мальчиков, в чьи мозги перегонял своё сознание. Два подтверждённых случая, а сколько их было всего…
        - Не прошу принимать решение мгновенно, Маршав, - настиг меня ненавистный голос. - Но настоятельно рекомендую поторопиться. Торчать в хронокапсуле вечно невозможно…
        Жизнь - прекрасная штука. Не вопрос. Вот только не любой же ценой её покупать!
        Олег, прости…
        * * *
        Взорвать изнутри хронокапсулу - проще сказать, чем сделать. Яростного желания недостаточно. Нужен опыт… и он у меня был - я бесчисленное количество раз делала это, выводя корабль из-под удара. Войти в хронокапсулу, выйти из неё, выйти с максимальным уроном реальному пространству: действует, когда приходится вразумлять невменяемых, пиратов либо «случайно» заблудившийся в космосе караван военных кораблей недружественной расы. Принцип действия - один на всех, здесь сложно выдумать что-то новое. Нюансы в способах управления…
        Телепатической составляющей в паранорме у Сиренгео не было. А то бы не попался он, как последний дурак! Он бы вообще тогда со мной не связывался. Хотя, насколько я поняла его характер, танцы со смертью на лезвии ножа - единственное, ради чего он жил.
        Разновидность адреналиновой наркомании. Только кто-то идёт в пожарные или просто выплёскивает дурь на опасных сафари, организуемых специально для экстремалов. А кому-то упёрлось связаться с преступниками. Драйва больше, ставки выше.
        Ну, извини, дружок. На всякую хитрую гайку рано или поздно обязательно найдётся болт с резьбой. И сегодня тем болтом буду я.
        Дамп!
        И ещё один. И ещё.
        Главное, промежуток между дампами - меньше секунды. Чтобы не было времени выдохнуть.
        Дамп!
        Одновременно удар, направленный вовне, снова не берусь описать свои ощущения, да и ни к чему описать - всё заняло меньше минуты…
        Хронокапсула вскрылась прежде, чем Сиренгео смог опомниться. И я оказалась в аду! Огонь бесновался вокруг, пожирая всё, на своём пути, огонь выжигал мне душу - ведь это я, я, я, я! Я сама инициировала пожар, разрушая хронокапсулу Сиренгео! Ах, ты же чёрт возьми, чтобы спасти Олега, мне всего-то навсего надо было оставаться внутри хронокапсулы! А-а-а-а, если бы я поняла это на минуту раньше!
        - Олег! - закричала я, вбегая в самый центр ревущего огня. - Олееег!
        Броня способна выдержать даже средней рукиядерный взрыв, мне бы только найти Олега сейчас, а уже остальное всё - потом, неважно, ни к чему.
        - Олег!
        Меня схватили за локти и встряхнули, я отмахнулась не глядя, - в зубы, коленом под дых, ребром ладони по шее. Мускульное усиление брони превратило мои удары в неодолимую силу. Вот только цели не достиг ни один из них.
        - Уймись, бешеная! - зарычали на меня.
        Дарух! Твою мать, что он здесь делает??? Откуда он здесь? Почему???
        - Где Олег? - заорала я, ничего уже не соображая от отчаяния и ярости.
        - Где Мар? - заорал он на меня в ответ.
        - Что?! - завопили мы оба на два голоса.
        Представьте себе картину маслом. Эпицентр пожара, все горит, плавится, рушится, перестаёт быть. А у двоих идиотов рвёт на части душу ужасом осознания.
        Нет, и не было никогда никакого Олега. Был наблюдатель хронопласта двадцать первого века Дарух Кипелао. С которым я встречалась добрый год, понятия не имея, кто он такой на самом деле…
        Шесть лет. Шесть долгих, страшных, кошмарных лет я жила, похоронив любимого… И он жил точно так же. Потеряв любимую, пытаясь забыться, бросаясь в драки без оглядно, с почти человеческим безрассудством…
        Встретились два одиночества. Кому сказать…
        - А теперь целуйтесь, - властно приказали нам.
        Пожар угасал, доедая останки гаража и прилегающего к гаражу сада. Взрыв получился что надо. Как его спишут на удар молнии, я не знала и не хотела знать. А на уцелевшем дереве висел вниз головой, укутавшись в крылья на манер летучей мыши и зацепившись ногами за толстую ветвь, старший Типаэск. Я узнала его не столько по обручу на шее, сколько по ментальному эго-образу: мощь и ярость, во всей красе.
        Типаэск раскрыл крылья и перепорхнул с дерева вниз, на землю. Бабочка-переросток… багровые блики на тонкой плёнке брони, покрывавшей нежную поверхность каждого крыла… прекрасное лицо, застывшее в неописуемом лютом бешенстве.
        - Целуйтесь, кому говорят! Иначе зачем мы снова упустили Сиренгео?!
        Я превратилась в сплошной, заполненный болью, вопрос. Дарух тоже молчал. Что тут еще скажешь? Кроме обсценного монолога насчёт ситуации вообще. Но и тот я предпочла проглотить. Можно подумать, матом что-нибудь теперь исправишь…
        - Ты просил нас найти твою девушку, Дар. Мы её нашли. И где благодарность?
        - Спасибо, - коротко сказал Дарух, беря себя в руки.
        Так они знали! Чёртовы насекомые, оба-два, папаша с сынулей. Знали с самого начала?! Ещё одна волна ужаса осознания накрыла меня с головой. Мне позволили в нарушение всех законов открыть хроноканал в двадцать первый век. Меня вели! С самого начала это была операция спецслужб Альфа-Геспина. Господи, да они за мной-то прилетели на наш стационар в пространство маресао именно затем, чтобы я сейчас хватала ртом опалённый воздух как выброшенная на берег рыба!
        - Так надо было, - отрезал Типаэск, подтверждая мои ужасные догадки. - Надо было дать прошлому остаться в границах прошлого. Но мы упустили мерзавца Сиренгео!
        Они и Даруха вели тоже, поняла я. Давно знали, кто я такая, кто такой он. Но - держали в секрете. Ход и истории…
        - Сиренгео мы упустили исключительно из-за вас, голубки. Ума теперь не приложим, что делать дальше. Возвращаемся на базу!
        «Голубков» я проглотила. Дорогу до Башиля толком не запомнила.
        В душе моей шёл снег.
        Крупными хлопьями.
        * * *
        Дампы, снятые с Сиренгео в режиме множественного безумия, как окрестили изобретённый мною приём Типаэски, выковыривали из моей бедной головушки несколько дней. Все эти дни я была как под наркозом: наступило эмоциональное выгорание, как назвали моё состояние врачи.
        - А что вы хотели, Маршав? - сердито спросил у меня старший Типаэск, заглянувший узнать, как у меня идут дела. - Вы повели себя максимально безрассудно и глупо, радуйтесь, что остались в живых…
        Я согласилась. На словах. Но радоваться не смогла, не хватило душевных сил. Мне ничего не хотелось. Я ни о чём не думала. Всё, на что я была способна сейчас, это большую часть времени лежать носом в стену и - нет, даже не страдать! - не думать ни о чём…
        Кто-то приходил ко мне, теребил меня, пытался со мной заговаривать, кажется, Кев, Дарух, кто-то ещё… но кто… что… о чём…
        Жуткое состояние. Впрочем, никакой жути я тогда не испытывала. Я не ощущала и не воспринимала ни-че-го.
        Совсем.
        Но однажды бетонная серость тотальной апатии треснула, пропуская солнечный свет.
        Меня позвали по имени. Маршав Сапураншраав. Называя этим именем снова и снова. И я неохотно повернулась, голос был очень уж знакомый, повернулась, чтобы посмотреть, кто это такой и вяло объяснить, куда ему стоит идти и чем там заняться. И серая пустота вдруг треснула изумлением.
        Санпор! Я смотрела в его знакомое клетчатое лицо и чувствовала, как сваливается с души неподъёмный груз. Он взял меня за руку, как всегда делал после сложных вылетов, когда мне некуда и не к кому было пойти, чтобы излить свою боль. Сколько раз я ругалась с ним, проклинала его, бесилась, а он терпеливо пережидал все мои эмоциональные бури, и вроде бы ничего не делал, но странным необъяснимым образом мне становилось легче.
        Вот как примерно сейчас.
        - Маршав, - мягко сказал Санпор, - девочка, как я рад тебя снова видеть…
        - Я тоже, - сказала я, и отёрла щёки от непрошенной сырости.
        Голос, мой собственный голос, прозвучал непривычно и хрипло. Сколько дней подряд я не разговаривала вообще, даже ментально? Двое, трое?
        - Восемь суток, - честно объяснил Санпор. - Но теперь всё хорошо…
        Я оглянулась, отмечая бесстрастно-светлые тона палаты. Стены, потолок, пол. Даже окна не было… наверное, боялись, что я попытаюсь через него выскочить. Я прожила в этой серости восемь суток и не заметила как. Да-а…
        - Мне тут рассказали о твоих подвигах, - продолжал между тем Санпор. - Как тебе только в голову могло придти такое?
        - Вы про множественные дампы? - спросила я.
        - Ну, а про что же ещё? Нет уж, Маршав, или ты учишься полноценно, или придётся провести ментокоррекцию на подавление телепатической составляющей твоей паранормы. Куда это годится?
        - Док, - перебила я его. - А Сиренгео поймали?
        Обожгло лютой ненавистью к ублюдку, попытавшемуся меня купить! Пусть не за деньги, а за жизнь дорогого мне мужчины, но какая в данном случае разница?! И ведь, самое противное, миг колебания был. Какое-то время я рассматривала предложение Сиренгео всерьёз! Да, не поддалась, да, устояла. Но
        - Нет, - помолчав, ответил Санпор. - Ещё не поймали…
        В пустоте появилась цель.
        Глава 10
        Санпор помог мне выйти из замкнутого круга апатии, безволия и лени. Получилось у него не сразу, но он вообще никогда не стремился к быстрым результатом. А мне… С эмоциями у меня по - прежнему творился бардак: я словно сгорела изнутри и то, что бесило или радовало меня раньше, сейчас вызывало лишь слабый интерес. И даже страшно не было. Воспринималось как норма.
        Кев взялась гонять меня в тренажёрной. Я не возражала. Физическая активность помогала бороться с серым туманом, периодически отрубавшим все увства начисто. Ну и отсутствие тренировок сказалось: в первый же день Кев загоняла меня до потери пульса. Я доползла до своей постели и рухнула трупом, а утром снова казарма: паадъоом, упала - отжалась. Вот уж я отжималась! У Кев не забалуешь.
        Как-то я отправилась бродить по коридорам хронобазы, мне уже вернули полную свободу, телепатический надзор только оставили. Санпор уверял, что просто приглядывает, по его выражению, «слегка». Я не вникала, что входило в это самое его «слегка». Док действовал в своей излюбленной манере: не видно его, не слышно, рядом не стоял. А работа идёт, результат нарабывается, медленно, шаг за шагом…
        … Шёл снег. Накануне температура поднялась почти до нуля, всё-таки лето, юг. Для крепко спящей в ледяном веке планеты прямо скажем, жара. Мягкие крупные хлопья сыпались, не останавливаясь. «Снился миру снег, снег, зима за облаками…» Прицепилась песня, из моего прошлого, из детства, из того хронопласта, в который мне уже не было обратной дороги. Я остаюсь в Галактике, это уже решено. Мне бы радоваться, но я не могла. Что-то ушло из души, что-то важное. Сгорело вместе с моим домом во второй раз.
        Как же давило меня пустотой, кто бы знал!
        Но что с ней делать, я понять не могла. Мне казалось, что Санпор тоже не понимал. Но он хотя бы искренне пытался мне помочь…
        - Ты меня пугаешь, Маршав, - говорил он мне иногда. - Огрызнись! Наори! Как раньше, ну!
        - Неужели скучаете? - спросила я.
        - По яростному огоньку в твоих глазах? Ты не поверишь, но да.
        Я ему, конечно же, не поверила. Но вслух не сказала ни слова. Я вообще в последнее время всё больше молчала, особенно там, где можно было обойтись без слов.
        Сквозь огромное панорамное окно прекрасно просматривались дорожки, петлявшие среди ёлок. День клонился к закату, солнце еще не успело упасть за гору, и потому от елей тянулись синие тени, а снег между деревьями сиял бледным золотом. На дорожках - безлюдно, эта часть лесопарка не пользовалась особой популярностью. Ещё бы, никаких тебе видов, сразу поросший «горячей» елью склон, плавно переходящий в гранитную скалу.
        Внимание привлекли двое, идущие по одной из тропинок. Я сразу узнала ментальный отклик младшего Типаэска, но крылатый меня не почувствовал, и я постаралась растереть свои мысли, чтобы он и дальше не знал, что на него кто-то смотрит из окна. Сын всё-таки уступал отцу в мощи своей паранормы, и намного. Ну… третий ранг и первый, есть же разница. Хотя если сравнивать с Санпором, то, пожалуй, младший Типаэск встал бы с доктором вровень. Инфосфера Федерации мощнее инфосферы пространства маресао…
        А потом я узнала в спутнике Типаэска Даруха.
        Надо сказать, что Даруха-Олега я до сих пор ещё в глаза не видела. Санпор люто запрещал ему попадаться мне на глаза, чтобы не пустить псу под хвост всю терапию. Услышала случайно, как док разговаривает обо мне и Дарухе с Кев. И вот, верите ли, раньше меня бы взвинтило до потолка, сейчас было - никак. Док умный, в Номон-Центре учился, признанном медицинском галактическом исследовательском центре. Он знает, что к чему…
        Дарух не поднял головы и меня не увидел. Я тихонечко начала прислушиваться. В пассивном режиме. Собственно, ничего такого противозаконного я не делала. Я же не состояла в инфосфере. Инфосферному за подслушивание прилетело бы сразу же, а с меня, больной на голову, проходящей терапию, что взять? Правильно, ничего. Младший Типаэск сам дурак, если не почувствовал. А ещё сотрудник Альфа-Геспина.
        Хотя, может быть, после вынужденного соседства с Чивртиком в одном мозгу Брас и сам не восстановился ещё до конца.
        Повреждённое во время забега по хронопласту двадцать первого века крыло до сих пор покрывала защитная медицинская плёнка зеленоватого оттенка. До импланта дело не дошло, поняла я. Лечат оставшееся.
        - Брас, какого хрена? - на самом деле, Дарух использовал слова маресхова, просто мой больной мозг переводил инопланетный мат в привычный русский. - Можешь мне объяснить? Почему вы не сказали сразу?! Зачем понадобился весь этот балаган с клоунами?
        - Дар, мы сомневались! - возражал Типаэск. - Честное слово! Переданный тобой эго-образ дзорово отличался от эго-образа Маршав Сапураншраав.
        - Почему вы не обратили внимание на совпадение имён? Маргарита Шаврова! Много в Галактике Маргарит, да еще из прошлых веков?
        - Улюдей отсутствует система уникальных имён в принципе, сам знаешь. И никогда Человечество такую систему не введёт, хотя некоторые отдельные представители говорить о ней могут и даже кое-где пытаться воплотить в жизнь. Такое ограничение не для них! А теперь представь, если бы мы дали тебе надежду, а она оказалась бы ложной? Ты бы нас проклял, Дар.
        - Я и сейчас готов, - угрюмо буркнул Дарух, но голос сбавил тона на два, признавая правоту крылатого друга.
        - Ей надо было оставить след в истории. Как и тебе. Вы его оставили. Прости, Дар. Мне жаль, что вам обоим пришлось страдать, но так было надо.
        - Меня отозвали тогда на базу, - трудно выговорил Дарух. - Помнишь? Я вернулся - а по всем новостям вот уже второй день страшная новость: сгорел дом от удара молнии. Я не поверил! Я приехал, увидел пепелище, с ума сошёл.
        - Это точно, - грустно подтвердил Брас. - С ума ты сошёл…
        - Я просил вас отправить меня обратно! Просил найти его! Напомнить, что вы мне тогда отвечали?
        - Тебе напомнить, что наши обещания мы выполнили в полном объёме? - строго спросил младший Типаэск. - Она спасла тебя. Ты - спас её. Вписать вас в узкий коридор принятия решений было безумно сложно. Лучшие хронологистики Альфа-Геспина работали почти сорок дней, чтобы минимизировать риски. Чем ты недоволен, Дар?
        - Вся эта ваша провокация знаешь, чем воняет? Дерьмом. С глистами.
        - Дар, - еще тише выговорил Типаэск. - Поставь себя на моё место. И спроси с себя же: ты, вот ты сам поступил бы по - другому?
        - Не знаю, - раздражённо бросил Дарух.
        - Вот поэтому ты и на своём месте. Был простым бойцом, им и останешься.
        - В капитаны не рвусь.
        - Заметно. Но, между нами говоря, тебе нечего там делать. Постоянный выбор между злом, большим злом и очень большим злом тебя подкосит. Ты нарушишь устав. Один раз, по мелочи. Потом нарушишь ещё один раз, уже серьёзнее. Потом…
        - Не клюй мне мозги, Брас. Видел я такое, знаю, чем оканчивалось. Иных арестовывал.
        - Вот. Повторю вопрос: чем еще ты теперь недоволен?
        - Не знаю, - честно признался Дарух, останавливаясь и сбивая перчаткой снег с еловых веток. - Шесть стандартных лет прошло… Я свыкся… я смирился… стало невмоготу - перевёлся на самый дальний стационар, какой только смог вспомнить, где совершенно точно не должно было быть ни одного человека… И встретил там Маршав, словно в насмешку. Веришь ли в такие совпадения? Встретил и не узнал!
        - Притяжение, - тихо сказал Типаэск.
        Закон притяжения, что тут не понять. Время играючи сводит значимых друг для друга людей так же легко, как и разводит, по какой-то своей неведомой прихоти. Друзей, врагов, любимых. Как, к примеру, было со мной и Чивртиком… Простыми законами темпоральной физики это не объяснить. Может быть, древние эллины были правы, обожествляя Кроноса?
        - Но теперь-то вы совпали в пространстве и времени, - рассудительно сказал Типаэск, раскрывая крылья и стряхивая с них налипший снег. - Теперь тебе - что не так?
        - Да пойми же ты, Брас! Мар, моя Мар… она… умерла. Сгорела. И я не могу спокойно смотреть на ту, другую. Пойми, Брас, не могу! Как будто что-то во мне сгорело тоже.
        - Олег, наблюдатель хронопласта, сгорел, это верно, - кивнул Типаэск. - Но, между нами, он и не жил никогда. Личина, маскировка, сеть-скириснарка. Это пройдёт, друг. Лучше посмотри туда, - и ткнул пальцем себе за плечо.
        Прямо в меня. Я не сообразила сразу, и не успела от стекла отдёрнуться. Дарух поднял взгляд и увидел меня тоже.
        Глаза в глаза - через толстое стекло, теплозащиту и пропасть, полную огня.
        - Не буду вам мешать, - сочувственно выговорил Типаэск.
        Его слова отдались в моём сознании телепатическим эхом: подслушивать - нехорошо, Маршав. И я тут же поняла, что как бы я ни пряталась, а с инфосферным телепатом такого уровня тягаться бесполезно. Услышит! По правилам хорошего тона обязан был предупредить сразу, что слышит. Не предупредил. Позволил мне какое-то время наблюдать. Почему?
        Боюсь, ответа мне не дождаться до конца моих дней. Да и не искала я тогда никаких ответов. Смотрела на Даруха-Олега, а он смотрел на меня.
        Не знаю, сколько мы так простояли. Вечность, заполненную глухими ударами сошедшего с ума сердца. Я не выдержала первой. Отвела взгляд. Сделала над собой усилие и ушла. А он остался.
        Что сделал бы на его месте человек? Отшатнулся бы или бросился к окну, поговорить хотя бы жестом, раз уж голосом сквозь защиту не удастся. Маресао не люди. По их реакции невозможно определить, обиделись они или нет. Но что от них совершенно точно следует ожидать во всех ситуациях, так это того, что от тебя ни один из них не останет, пока не загонит своей почемучкой в гроб. Они не могут жить без ответов. Любопытные, как котики.
        И меня уже заранее от любопытства Даруха тошнило.
        Но Дарух не подошёл ко мне, чего я в тот день безумно боялась и не менее безумно желала. Наверное, Санпор ему отсоветовал. Легко, телепатический надзор позволял доктору отслеживать моё психоэмоциональное состояние…
        Не хотелось даже думать, кем я была для Олега-Даруха поначалу. Удобным прикрытием? Для наблюдателя-инопланетянина это ведь очень важно. Но поехал же он в Нальчик, чтобы купить мне розу!
        Запуталась я, вот что. Совсем запуталась.
        Бедная моя голова.
        * * *
        Санпор объявился чуть погодя в своей излюбленной манере: типа я случайно, мимо шёл. Раньше меня подобное жутко бесило, сейчас, кроме усталости, не было ничего. Ну, выклюет мозги в своей излюбленной манере. Ну и пусть. В первый раз, что ли…
        - Снова ты в печали, Маршав, - сказал он проницательно.
        Я пожала плечами и не ответила. Смысл шевелить языком? Он всё знает, я всё знаю, зачем слова?
        - Маршав, - обеспокоенно выговорил доктор, заглядывая мне в лицо. - Не молчи. Ты меня пугаешь.
        - Я сама себя пугаю, - призналась я.
        Сейчас он это скажет. Обязательно скажет. Любимый вопрос всех психологов: «Хотите об этом поговорить?» Но Санпор меня удивил.
        - А вот и зря, - сказал он. - Себя пугать не надо…
        Я только вздохнула.
        - Пройдёмся?
        От тренажёрной длинным широким коридором к жилым блокам? Почему бы и нет. Нам обоим в одну сторону всё равно.
        - Тогда, может быть, просто расскажешь? - мирно предложил мне Санпор. - Без клещей, которыми я из тебя всегда тяну любое слово? Только раньше тебе мешала злость, а сейчас мешает… что?
        - Усталость, - сходу ответила я, не задумываясь. - Я устала, док. Честно. Хочу под снег, и лежать там замёрзшим зёрнышком, которое по весне то ли пустит корни, то ли нет…
        - Рад, что способность к ярому образному мышлению у тебя сохранилась, Маршав.
        - Да я вообще сохранилась вся, - заверила его я. - Только немного…
        - Устала? - подсказал он.
        - Да.
        - Эмоциональное выгорание, что поделать. Не надо было лезть в ментальные драки…
        - А я не лезла, док, - возмутилась я. - Меня заставили!
        … без обучения, - закончил он фразу. - Хорошо подумай, Маршав. Может быть, тебе лучше остаться в пространстве Земной Федерации? Среди своих.
        - Типаэски - свои, ага, - ввернула я.
        - Расизм?
        - Они мне Чивртика напоминают, - призналась я. - Личики ангельские, крылышки. И методы практически те же самые. Цель оправдывает средства… Разве что только детей не жрут.
        - Да, детей они не едят, - кивнул Санпор. - И в этом как раз и заключается разница между ними и негодяями вроде Чивртика. Они не едят детей…
        - Тяжёлый случай? - спросила я.
        Санпор, насколько я поняла, получил практически неограниченный доступ ко всем, снятым мною с преступников дампам. В том числе и о полной биографии Чивртика. Я не знала, жив поганец еще или уже нет. Если только можно назвать жизнью существование в разумах допрашивающих тебя телепатов. Поделом гаду мука. Но… то, что когда-то придумал и успешно осуществил один, рано или поздно станет достоянием всех. Преступников так уж наверняка.
        Чересчур заманчивый соблазн: перегнать себя, свою личность, душу, если хотите, в юное тело, без болячек и каких-либо недостатков. Или не в юное, а в статусное. Поставив себе на службу навыки и память прежнего хозяина. Как Чивртик хотел сделать с младшим Типаэском, и у него ведь почти получилось, если бы не случай в моём лице…
        Работа по хронологистике дальнейших наших действий против мерзостного синдиката, похищающего людей, продолжалась. Уверена, полётные карты в первом приближении уже пришли всем навигаторам базы, задействованным в предстоящей акции.
        - Док, - сказала я, - разрешите мне полёты! Пусть хотя бы виртуальные, тренировочные. И в ближнем космосе ещё размяться не помешает. А то от лучшего навигатора вашего стационара скоро останутся рожки да ножки, и я не шучу.
        - А, пожалуй, и дам, - легко согласился Санпор. - Пора тебе восстановить свои навыки!
        - Спасибо, - серьёзно сказала я.
        Полёты - это здорово. Даже виртуальные. Я радовалась, что остаюсь в Галактике, я радовалась, что из навигаторов меня никто не погонит, и теперь я получаю допуск на вылеты - да, я радовалась.
        Но к радости примешивалась полынная горечь утраты, и ничего с нею я сделать не могла. Между нами говоря, даже не пыталась. Потому что не знала выхода из ловушки, в которую нас обоих с Дарухом загнало безжалостное время.
        В древности - древности даже для двадцать первого века докосмической эпохи Земли, откуда я была родом, - люди молились богу Времени. Кронос Неумолимый, пожирающий собственных детей, безжалостный ко всему живому. Если превратиться в камень, то, может быть, тебя не сожрут.
        Но камнем быть мне что-то уже расхотелось совсем.
        - Так что же случилось с тобой, Маршав? - внезапно спросил Санпор.
        Подловил. Я не смогла захлопнуть створки раковины. Раньше, нарываясь на внезапный - для меня! - вопрос, я сразу выпускала колючки. Сейчас не успела. Да к чёрту всё! Слишком больно.
        Я рассказала, срываясь иногда на слёзы и совершенно не замечая этого. Рассказала всё. Про Сиренгео. Про Олега. И про Даруха, будь он неладен. Хотя уверена, Санпор всё это и так уже знал.
        - Но ведь он прав, Маршав, - сказал Санпор, когда я перестала захлёбываться словами.
        - В чём? - не поняла я.
        - В том, что Мар, которую он знал когда-то, умерла. И Маргарита Шаврова умерла тоже. Может быть, уже мертва и Маршав. Осталась только ты, ты сама. Кто ты?
        Я растерялась настолько, что зависла, чувствуя, как скрипят от неожиданной работы извилины. А в самом деле. Кто я?
        Маргарита Шаврова умерла шесть лет назад. Мар Олега умерла аж два раза. Шесть лет назад. Несколько дней назад. Сгорела в огне. А навигатор Маршав…
        - Я - Маршав, - сказала я наконец севшим голосом. - Маршав Сапураншраав. Навигатор первой категории. Телепат-паранормал вне ранга.
        - Очень хорошо, - кивнул Санпор. - Имя и должность прозвучали, и это радует. Я был уверен в тебе, и не ошибся. Но в таком случае и жить ты должна именно как Маршав. Оставь прошлому тени прошлого. Живи настоящим. Смотри в будущее. С Дарухом или с кем-то другим. Жизнь продолжается. Ты еще не мертва.
        - Жизнь продолжается, - эхом повторила я вслед за ним.
        А ведь Санпор прав, как никогда. Продолжается. Я все еще жива!
        - Смотри, допуск к вылетам я тебе оформляю. Завтра сможешь приступить…
        - Спасибо, док, - искренне поблагодарила я.
        - А я уж думал, не дождусь, - ворчливо выговорил он.
        - Ну, что вы такое говорите!
        - Ну, ну, ну, ну… человечьи нежности… Маршав, уймись!
        Я унялась. И пошла смотреть полётные карты…
        * * *
        Сиренгео устроил себе берлогу между хронопластами. Его личное локальное имение не привязывалось ни какому конкретному времени и пространству. Оно свободно перемещалось по воле хозяина в любую точку, в какую только он желал попасть. Чем всё это обеспечивалось, за счёт чего, оставалось только гадать. Выследить, настигнуть, распотрошить - задача казалась нереальной. Работали хронологистики, работали мы, навигаторы, раз за разом прокладывая маршруты в виртуальных тренажёрах, вылетая на полигоны, отрабатывая все возможные варианты.
        Ярость возвращалась ко мне. Стоило только узнать об очередном преступлении синдиката вообще и Сиренгео в частности, как меня начинало мелко трясти от бешенства. Поймать тварь! И повесить. Чтоб неповадно было.
        Поэтому я тренировалась, тренировалась и тренировалась с нейросетью корабля - до изнеможения. Осечки быть не должно. Её и не будет. Я по-прежнему лучшая. Я смогу.
        … После первой такой тренировки, когда я с непривычки после долгих дней бездействия упахалась в ноль, у корабля меня встретил Дарух. Все разошлись, я задержалась, вышла позже. Ну и вот, по итогу. Огромный, практически пустой ангар, техников у соседних машин не считаем, и Дарух.
        Язык не поворачивался называть его Олегом. Он не Олег. Олег сгорел. Я много раз спрашивала себя в последние дни, какая муха меня кусает, и не находила ответа. Я же сама готова была продаться Сиренгео, только бы Олег жил. Не продалась, устояла, но колебание было, из памяти не вычеркнешь. Ценой своей жизни, репутации, ценой множества жизней невинных детей, любой, чёрт возьми, ценой! Был миг, когда всерьёз отнеслась к такой возможности. Вряд ли Сиренгео меня обманул. Я чувствовала, мерзавец не лгал.
        И вот, я знаю, что Олег жив, с ним всё хорошо, и даже больше, нас не разделяет безжалостное время, мы оба на одной службы. Разве не того же самого я хотела? Но смотреть на него не могу. Радоваться за него, что жив и всё в порядке у него, - да, могу. А вот смотреть…
        - Маршав, - сказал Дарух, бережно беря меня за руку.
        Я не отдёрнулась, мужественно задавив панику в зародыше. Дарух такого отношения к себе не заслужил, однозначно. Как же больно, кто бы знал. Знакомая улыбка, но взгляд - нечеловеческий, и рука горячая… вот же я обманывала себя, даже не предполагая, что связалась с инопланетянином из службы хрононаблюдений! Но откуда я знать могла - тогда? Ниоткуда…
        - Будь со мной, Маршав! - выдохнул Дарух. - Давай начнём снова. С самого начала. Как будто встретились в первый раз…
        - В Терскол съездим, чтобы уже наверняка, - потянуло меня за язык, и остановиться я не сумела. - Розу подаришь…
        - Всё, что ты захочешь, - убеждённо выговорил он.
        Не воспринял злобный сарказм. Ах, ну да, он же маресао. Их шпильками не проймёшь. Человека можно вывести из себя на раз-два, с маресао не сработает. Даже с теми из них, кто вырос с людьми и долго жил среди людей.
        Зачем, ну, зачем я его мучаю? Скажи ему жёстко, Маршав: «знаешь, что, друг? Отвали и на глаза не попадайся». Он уйдёт, примет твоё решение, не станет спорить. Скажи же, ну. Так ведь не хочешь…
        А что ты хочешь? - эхом отдался в памяти голос Санпора.
        Я даже оглянулась, не стоит ли добрый доктор за моим плечом. Но нет, там никого не было…
        - Дарух, - сказала я, - давай сначала поймаем Сиренгео. Хорошо? А там видно будет.
        - Я устал от неопределённости, - не согласился он. - «Видно будет» - слишком по-человечески, мне трудно понять. Видно будет - что?
        - Если бы я сама знала, - со вздохом призналась я. - Ты хороший, Дарух. Правда, хороший. Может быть, тебе нужна другая девушка, красивее, лучше и умнее меня. Не такая сгоревшая, как я.
        - Может быть, мне нужна всего одна, - непримиримо заявил он. - Второй такой нет в Галактике.
        Что тебе надо ещё, Маршав? Что ты мучаешь себя и этого парня? Зачем? Я не находила ответа. А может быть, всё-таки включить логику? Хоть чуть-чуть. Ты уже очень давно живёшь среди маресао, не может быть, чтобы они на тебя не повлияли хотя бы немного. Тебе нужен этот мужчина? Себе ответь, честно и откровенно. Нужен? Ты сможешь обойтись без него?
        Я приподнялась на цыпочках, обхватила Даруха за мощную шею и поцеловала, ну а как ещё в такой ситуации можно вообще что-то понять.
        Губы моего мужчины пахли полынью и мёдом.
        * * *
        Слияние.
        Я-корабль, я-человек. Я - вижу, слышу, воспринимаю. Оптический диапазон, инфракрасный, ультрафиолет, гравитационная составляющая. Хронопотоки разной направленности. Солнечный ветер…
        Я размышляю, строю маршрут в соответствии с полётной картой, нахожу лучшее решение, даю лучший ответ.
        Я - живу…
        - Башня, запрашиваю старт…
        - Старт разрешаю…
        Отрыв. Выход на орбиту. Курс на точку сбора…
        - Ни пуха, ни пера, - пожелание от младшего Типаэска, старший в этот раз летит на другом корабле.
        - К чёрту, Брас! Поехали
        * * *
        Сиренгео прокололся. Допустил ошибку, надеюсь, фатальную. Он появился в локальном пространстве Анэйвала, это, как бы сказать, социальный эксперимент - собрали вместе четыре расы и выработали единое общество с учётом всех расовых особенностей. Место прелюбопытнейшее, надеюсь, когда-нибудь слетать туда в отпуск. Отталкиваясь от сведений, любезно предоставленных нам разведкой Анэйвалы, хронологисты Альфа-Геспина выстроили модель, согласно которой мы приступили к карательному рейду.
        Канцеляризм? Ещё какой! Я сама составляла все эти зубодробительные отчёты, в той их части, что касались меня. Координация нашего маленького разнорасового полицейского флота доведена до бритвенной остроты. Сиренгео конец. Без вариантов.
        Надежда - одно, вера - другое, а точное знание - совсем третье. Когда мы соприкоснулись с первым, самым дальним, поясом защиты, установленной Сиренгео вокруг своей локали, я поняла, что мы на правильном пути.
        И что паук - в домике! Не шастает где-то по хронопластам, не убегает от возмездия, а застигнут врасплох. И остаётся ему теперь только продавать свою жизнь подороже. Прекрасно зная неизбежный финал.
        Тебе конец, кровососущая тварь. Больше ты не будешь жрать чужие жизни. Повесим! По совокупности. Будет показательный суд и публичная казнь. Тело сожгут и развеют по ветру. Ни памяти тебе, ни упокоения!
        За внешним барьером защиты шёл второй. Пояс защитных станций и боевых кораблей, наподобие «Алмазного щита», который возводит Федерация вокруг значимых миров. Здесь уже пришлось веселее, и без потерь не обошлось…
        Жизнь наша. Сегодня ты, завтра я. Простор безжалостен, время неумолимо.
        Коум! Прыжок сквозь время, но не простой, а множественный, по петле Син-Суманео, и с добавочкой от меня лично. Если принцип множественности применять не только к дампам, но вообще ко всему, что используешь на вылета, получается термояд. Атака в прошлом, атака в будущем, уход от вражеской атаки - по петле вниз от базового времени, по горке - вверх, и обратно. Самоубийственно для простого навигатора. Для меня… Нет, не семечки. Но вполне реально. Доля моих коллег тоже, зря, что ли, мы тренировались как звери последние дни именно по коллективным решениям.
        Есть второй пояс защиты! Точнее, нету. Раздавлен, смят, разрушен.
        Мы подошли непосредственно к вневременному пузырю, в котором скрывался дом Сиренгео.
        Да-а…
        Небольшая планета - переделанный под условия комфортной жизни астероид размером с Луну на самом деле - плыла в жемчужном коконе сквозь безбрежный космос. Гигантские цветы на полюсах… я узнала работу лучших мастеров планетарного ландшафта. Фокус в том, что биосфера строится с нуля: выращивается особый лес, который лесом-то назвать сложно… Да, деревья, но ограниченно разумны, вроде как собаки, например, только сложнее. Это и защита, и ресурс для жизни одновременно. А поскольку на такой корневой системе деревья вырастают просто огромными, то в период цветения планета превращается в усыпанный соцветиями шарик. От полюсов до экватора. Из космоса выглядит обалденно.
        Где-то там, под хрупкой и нежной красотой, скрываются все, поддерживающие жизнь, механизмы, заводы, производства. Планетоид полностью автономен, не зависит от поставок извне - надо думать, ведь приходится дрейфовать в межвременье годами и десятилетиями…
        Надёжная база, схрон, убежище, называйте как хотите. Даже жаль было вламываться грубой силой…
        Планету жаль, Сиренгео - ни капельки. Каким бы гением тот ни был.
        - Навигаторам корабль не покидать!
        Разумеется. Учёная уже. Но на всякий случай со мной осталась Кев. Я обозлилась, но проглотила. Потом подумала немного, и поняла, что дело не в недоверии ко мне, однажды оступившейся, а в том, что навигатору нужна защита. И сейчас нет нужды бросать все силы на штурм, бойцов для штурма хватает с головой. Потому что кораблей не семь, а тридцать два, полная синтагма. И на внешних рубежах дежурят ещё.
        Сиренгео недооценил мощь, которую Федерация собиралась бросить против него. И проиграл.
        Назад мы возвращались с триумфом, как победители. Нас и встречали, как победителей. Минута славы. Брас Типаэск сказал, что меня представили к награде.
        - За что? - искренне изумилась я. - За то, что я нарушила приказ и покинула корабль во время операции в хронопласте двадцать первого века?!
        - Маршав, вы слишком самокритичны, - сказал Типаэск, усмехаясь. - В целом, качество неплохое, но постоянное самоедство - уже перебор. Вы рисковали собой, вы внесли немалый вклад в расследование, вы изобрели новый боевой приём - процедуру множественного ментального дампа как способ нападения, и вы после этого считаете себя недостойной награды? Не вздумайте отказаться. Во-первых, вас не услышат. Во-вторых, не поймут. В-третьих, не считайте вышестоящее командование идиотами. Им виднее, кого награждать и за что.
        Не поспоришь. Я и не стала. Скромность и доблесть - достойные черты любого воина, но умение принимать награды - ничуть не хуже. Даже если считаешь, что не заслужила.
        В Земной Федерации, как и у маресао, награждали редко. Считалось, что постоянные подвиги, непосильные для большинства гражданских, - это твоя работа, на которую ты пошла сознательно и по доброй воле. Чтобы получить награду, следовало совершить нечто большее. Из шкуры выпрыгнуть, гиперпереход провести без корабля, причём так, чтобы принести этим максимальную пользу. Шансы получить награду посмертно при таком отношении к делу очень велики. Потому живым ветеранам с медалями и орденами - почёт и уважуха. Выжили там, где выжить было невозможно. Орлы!
        Немного странно было думать о себе в том ключе, что я такая же. Я - это я. Они - это они. Но начальству виднее, конечно же.
        - Мы хотим сделать вам предложение, Маршав, - продолжил Типаэск. - Не отказывайтесь сразу, подумайте.
        - Какое предложение? - насторожилась я.
        - Вам совершенно точно необходимо развивать телепатическую составляющую вашей паранормы. Ради вашей же безопасности… И нашей, если на то пошло. Умение ходить между хронопластами напрямую - тоже отличная способность, но, так как данных по этому типу паранорм накоплено мало, развивать её можно только практикой. Одним словом, больше заданий, важных и сложных.
        - Больше риска, - кивнула я. - Больше возможностей гробануться со спецэффектами разной степени тяжести.
        - Только не говорите нам, что вам не нравится риск! - хмыкнул Типаэск. - Не поверим.
        - Правильно сделаете, - кивнула я. - Вы зовёте меня на службу, верно я вас понимаю?
        - Именно так. На Альфа-Геспин, в отдел по хронопреступлениям. Сиренгео, к сожалению, не был единичным экземпляром. И даже синдикат, который мы скоро совсем уже додавим, - не последнее преступление подобного рода. Нам нужны хорошие навигаторы!
        Сиренгео говорил мне то же самое. Вот только приглашение от Типаэска звучало куда убедительнее. И Брас не шантажировал меня жизнью любимого. А еще ни он сам ни его начальство не собирались жрать детей, как Чивртик.
        - Не спешите с ответом, - посоветовали мне. - Подумайте. Если нужно, - добавил Типаэск, хитро прищуриваясь, - то мы примем обратно на службу и Даруха Кипелао…
        - Мёд, да еще ложкой, - скептически выговорила я. - В чём подвох?
        - Интеграция в инфосферу на третьем ранге, - честно сказал Типаэск. - Без этого обучение невозможно.
        - Блин, - с чувством выдохнула я. - А так хорошо начиналось!
        - Третий ранг - не первый. Вам его хватит с головой. Я, к примеру, мог бы давно уже дойти до первого, как мой отец, но не делаю этого именно ради самостоятельности, которой уже не будет на первом ранге. Вас никто не просит делать именно телепатическую карьеру. Но контроль инфосферы неизбежен. В пространстве маресао, если пожелаете туда вернуться, вас ждёт ровно всё то же самое. Спросите у доктора Санпора, он объяснит, почему.
        - А третий вариант? - поинтересовалась я чисто из вредности.
        Я знала, каким будет третий вариант. И он мне заранее не нравился.
        - Ментокоррекция на подавление телепатической составляющей паранормы, - ожидаемо ответил Типаэск. - Чего очень не хотелось бы делать… Операция необратима.
        - Я подумаю, - сказала я.
        - Думайте, - кивнул он мне. - Время у вас есть.
        - Подождите, - остановила его я. - Скажите… Мне можно увидеться с мамой? С отцом?
        Но, задавая вопрос, я уже знала ответ, считав его с эмо-фона Типаэска.
        - Нет. Они оставили след в истории… Вы можете заказать хроносправку в отделе логистики… Вам не откажут.
        - Они её делать будут тыщу лет, - недовольно буркнула я. - Но, может быть, вы что-то знаете?
        - На Старой Терре любой школьник знает, - скупо улыбнулся Типаэск. - Ваша мама, Шаврова Тамара Яковлевна - микробиолог…
        - На пенсии, - перебила я, - в Кисловодск из Питера уехала…
        - Она вернётся в Петербург, будет работать и преподавать в Институте Общей Генетики имени Вавилова. Это, по сути, прообраз Института Экспериментальной Генетики и Биоинженерии человека. Не сама ваша мама, но её ученики и ученики учеников создадут в итоге первые генетические модификации паранорм телепатии и пирокинеза.
        - Ого, - только и сказала я. - А отец?
        - Ваш отец воспитает Николая Шаврова, врача-нейрохирурга Военной Академии, который однажды спасёт ребёнка с внутричерепной травмой. Ребёнок вырастет и много сделает для создания Союза Стран Северо-Восточного Региона. Переоценить значение Союза для Человечества невозможно: именно при нём развернулась деятельность проекта «Галактический ковчег», создание и активное внедрение «горячих» паранорм. Без СССВР Человечество в том его виде, в каком оно есть сейчас, просто не существовало бы. Возможно, не было бы и Федерации.
        Мороз по коже. Эффект бабочки, получается так? Мне не вернуться в двадцать первый век уже никогда. Нарушать ход истории, да ещё в таких болезненных точках, нельзя ни в коем случае.
        Ну, что ж. Я хотя бы знаю, что у мамы с папой всё хорошо… Очень жаль, что они будут считать меня погибшей. Корить себя за то, что оставили девочку одну. Что не сгорели вместе с дочерью - по официальной версии, от удара молнии. Боль.
        Типаэск сочувственно коснулся моей руки. Он всё понимал. Сопереживал мне. Я чувствовала его поддержку как тёплый летний дождик. Под такой дождик легко подставить лицо, зажмуриться и говорить, что на щеках у тебя не слёзы…
        - Вам надо учиться, Маршав, - сказал Типаэск. - Вам надо серьёзно учиться телепатическому общению. Паранорма прогрессирует, вскоре вы станете очень опасны для окружающих. Не доводите до греха!
        - Хорошо, - пообещала я. - Не буду.
        Мы попрощались. Типаэск расправил крылья и взлетел, я проводила его взглядом. Красивая раса, что говорить. Я видела воздушный балет в исполнении крылатых: закачаешься, какая это чувственная, зримая и потрясающая красота. Их города - произведения искусства. В ландшафтном дизайне планетарного масштаба они тоже очень сильны. И подраться не дураки, военно-промышленный комплекс там ого-го. И вообще.
        Но если родился бескрылой рабочей особью…
        Кто не уживается, уходит в другие пространства, подальше от своего. И не всегда удерживаются в границах закона, как не удержался в своё время Чивртик. Некоторым противопоказано рождаться на свет, я б сказала. Вот только кто будет решать, кому жить из новорождённых, а кому не жить? Соблазн большой. Особенно если владеешь знаниями и технологиями и/или паранормой, дающими власть над хронопереходами.
        Конь на этом поле не валялся, поняла я. Отлавливать негодяев, предупреждать преступления, расхлёбывать последствия. Риски?
        Бросьте, друзья, риски - моя работа!
        * * *
        Южное лето в ледниковый период - это минус ноль и мокрый снег, весёлая капель, бегущие вдоль дорожек ручьи, «горячие» цветы, расплавлявшие снег вокруг себя до чёрной, исходящей паром земли. Местные ходят чуть ли не в шортах, дети гоняют босиком по снегу. Мне - не жарко. Кев и Санпору тоже. Но и замёрзнуть насмерть нам не грозит. Тёплый, солнечный день, безветренно, воздух пронизан светом и целебными хвойными запахами.
        - Красивая планета, - задумчиво сказал Санпор. - Всегда мечтал побывать когда-нибудь на Старой Терре. Мечты сбываются.
        Кев промолчала. У неё от моей родной планеты остались не очень хорошие впечатления. Что при первом посещении, что сейчас.
        Я решилась:
        - Брас Типаэск позвал меня к ним на службу…
        - Так это ведь хорошо! - воскликнул Санпор. - Альфа-Геспин принимает к себе только лучших.
        - Не знаю, - уныло выговорила я. - Как-то это всё выглядит…
        - Как? - живо заинтересовался док.
        Ну. Нашла кому сказать! Он заразился от маресао их природным любопытством. Ничего удивительного, много лет правил им мозги как психотерапевт, попросту не осталось никаких шансов на что-то другое.
        Я вздохнула. Надо ответить, причём ответить максимально честно и прямо. К чему увиливать? Но как подобрать слова, если я была сейчас как та собака Павлова: всё знает, но сказать ничего не может. Не укладывались мои человеческие чувства в строгие, логичные языковые схемы маресхова!
        - Я словно предаю вас, переходя на службу в Федерацию, - сказала я наконец. - Вы столько сделали для меня, оба! Терпели меня. Сопли мне вытирали, а ты, Кев, вообще путёвку в профессию дала статусом через брак. И вот я вам ручкой помашу и свалю… не знаю. Мне кажется, это неправильно.
        - Но ты никого не предаешь, - рассудительно выговорила Кев. - Какое же это предательство?
        Она не понимала!
        - Я знаю, что ты всегда летала только со мной, - сказала я. - И я знаю почему: ты хотела помочь мне состояться как навигатору. Не зная еще толком, справлюсь ли я.
        - Я видела твой потенциал, - сказала Кев. - Ты не могла не справиться.
        - Ещё скажи, что ты в меня верила!
        - Люди могут верить безоговорочно, даже не вытаскивая на поверхность причины своей веры, - покачала головой Кев. - Мы, маресао, не умеем верить. Мы - знаем. Вероятность твоего успеха была высока. От меня требовалась лишь поддержка. Поддержку я тебе дала.
        - О да, - кивнула я. - Без тебя вообще ничего не получилось бы. Ты дала мне своё имя. Ты летала со мной и единственная из всех верила в меня, - говори, что хочешь, я иначе твоё поведение не могу рассматривать! Это именно вера и была, может быть, не такая слепая, как у моего народа, но именно вера. И долг, который ты взяла на себя ради меня. Я благодарна тебе, Кев. Тебе и Санпору. И я не хочу выглядеть свиньёй, которая сейчас наступит толчковой ногой вам обоим на головы и помчится в лучшие условия на сверхсветовой.
        - Люди любят играть в психологические игры, - сказал Санпор, проницательно улыбаясь. - Я, конечно, изучал теорию, но практику ты, Маршав, мне предоставила очень хорошую.
        - Я не играю! - возмутилась я.
        Он поднял ладонь, мол, знаю.
        - Это бессознательное. Потому-то ты и формулируешь настолько сумбурно. А игра, Маршав, называется: примите за меня решение, которое я боюсь или не хочу принимать сама. Мне очень хочется, и я могу взять сама, но пусть лучше кто-то умный и старший разрешит мне получить то, чего я очень хочу.
        Я поморщилась. Слишком заумно. Так и сказала.
        - Объясните проще, док.
        - Хорошо. Попробуем твои любимые ассоциации. Дети вырастают и покидают родительское древо с тем, чтобы вырастить новое. Разве родители называют детей предателями?
        - В семье возможны какие угодно ссоры, - не согласилась я. - Примеров достаточно!
        - Разве ты ссоришься?
        - Нет, - вынужденно ответила я. - Мне просто… как-то… в общем… ну…
        - Очень информативно, - сообщила Кев задумчиво.
        - Зато очень по-человечески! - рассмеялся Санпор.
        - Маршав, - решительно сказала Кев, - Я лично буду только рада, если ты сможешь поднять новые горизонты в паранорме и в профессии! Войны между нами и Федерацией в обозримом будущем не предвидится, так что вряд ли мы встретимся в бою. Всё остальное неважно.
        - Ещё как важно! - горячо возразила я. - Мы же можем вообще никогда больше не встретиться до конца дней!
        - Тебя пугает именно это? - спросил Санпор.
        Я подумала. Потом подумала ещё раз. Потом сказала:
        - Да.
        - Честный ответ. Но страх - не повод отказываться от предложения Альфа-Геспина, я считаю.
        - Мы живём для служения, Маршав, - поддержала его Кев. - Максимальную пользу Делу ты можешь принести только в Федерации.
        Вот она, логика маресао на марше. Не поспоришь, даже если очень сильно хочешь. Они стояли передо мной, такие родные оба. Держали друг друга за руку: крепкая пара, несмотря на многолетние отношения.
        Мои галактические родители. Приёмные… биологические остались в прошлом, в минус семьсот лет от базового времени, и всё в их жизни тоже сложилось хорошо.
        Из одного домашнего гнезда меня жестоко выдернули. Из второго уходила я сама, во взрослую жизнь и недетские битвы.
        Я лишь надеялась, что Кронос Неумолимый всё-таки позволит нам когда-нибудь еще раз встретиться.
        Не может же быть такого, чтобы не позволил!
        Наивная человеческая вера в чудеса, как сказал бы Санпор. Но помимо веры у меня была еще и паранорма, позволяющая ходить между хронопластами, как через межкомнатные двери, из одного пространства в другое. Что-нибудь придумаю, решила я. Что-нибудь обязательно придумаю!
        Солнце нырнуло за гору, и в Башильское ущелье стремительно потекла вечерняя тьма.
        * * *
        Земная Федерация, локальное пространство Солнца, хронобаза Башиль, текущее личное время, текущее базовое время
        Падал снег. Летом ледяного века он летел рыхлыми крупными хлопьями, мельтеша на земле быстрыми тенями. Плюс два… и по-летнему нарядные цветы вдоль дорожки, не боящиеся ни снега ни мороза. Жизнь продолжалась, несмотря на фатальное изменение климата.
        В базовом времени люди разлюбили длинные портьерные шторы. И не только шторы, к слову говоря. Прозрачность и цвет окна регулировались камуфляж-полем, генерируемым из небольших, не заметных, если специально не смотреть, блоков вверху и внизу. А сами окна перестали быть прорезями в стене. Они превратились в стены. И если настроить на режим ограниченной прозрачности, то снаружи в комнату не заглянет никто, мера не лишняя, потому что первый этаж. А изнутри ты будешь видеть всё!
        Заснеженный склон, круто уходивший ввысь. Седые ёлки с малиновыми шишками на концах новых побегов, усыпанные снегом как на картинке к ожившей зимней сказке. Дорожку, подсвеченную изнутри мягким жёлтым сиянием, даже кусочек неба с одинокой звездой между горой и стеной…
        Мне не спалось.
        Приподнявшись на локте, я смотрела как спит мой мужчина. Касалась иногда ладонью его щеки или волос, пропускала сквозь пальцы тугие, слабо бликующие, кольца прядей. Нежность переполняла меня, ещё миг, и я лопну как воздушный шарик. Но всё равно не перестану улыбаться тихому счастью, накрывшему меня сейчас с головой.
        Дарух подарил мне розу. Старотерранскую «горячую» розу, комнатную, выше колена не вырастет. Цветок стоял у окна в белом горшочке, колючий ствол, резные листья. Акуратная рюмочка цветка в неверном свете уличных фонарей, идущем от окна, казалась почти чёрной. Но я знала, что роза была красной.
        Как в первый раз.
        Я вспоминала сегодняшний день, проживая его заново, как будто готовилась для телепатического отчёта.
        Дарух подошёл ко мне в ангаре. Самое романтичное место у нас на базе, ага. Я только выползла из корабля, отдав тренировочному режиму корабельной нейросети изрядное количество времени. Устала, не всё у меня получилось, как хотелось, была злая, без тоски о предстоящем учебном, в максимально приближённых к боевым условиям, вылете думать не могла. Как я там облажаюсь по полной программе. И все будут говорить с изумлением: и вот это вы нам прислали лучшего навигатора?! Вероятность подобного была сильно выше нулевой и изрядно меня бесила. И вот.
        В ответ на злость, раздражение, усталость мне подарили розу.
        Цветок согрел меня, и морально и буквально, потому что все растения на Старой Терры, выращиваемые в открытом грунте, наделены «горячей» паранормой. Иначе в суровых условиях ледяного века им просто не выжить. Цветы не могут извергать огонь, как это делают пирокинетики-люди и животные. Но от них исходит в окружающий мир устойчивое тепло… как от ладони Даруха на моих волосах.
        Я обняла его в ответ. И мы яростно целовались на глазах у техников, обслуживающих соседний корабль, и было нам всё равно, кто на нас смотрит и что при этом говорит.
        Нет, всё потом случилось не как в первый раз. Иначе.
        Сильнее.
        Горше.
        Радостнее.
        Мы оба умерли. Сгорели в огне. И возродились, как фениксы, из пепла.
        Что дальше? Не знаю. Нет, правда, не знаю! Серьёзно. Можно, конечно, про что-нибудь типа «и жили они долго и счастливо, и только смерть разлучила их», но это банально, в общем-то.
        Когда смерть - часть твоей работы, говорить о ней в личное время совсем не хочется.
        Я снова касалась ладонью щеки дорогого мне человека, а он не просыпался, только смешно морщил нос. Доверяет. Несмотря на все инстинкты бойца, мне - доверяет.
        Я гладила его, прикасалась к нему, пропускала сквозь пальцы прозрачные пряди, прижималась к горячему телу, и он откликнулся на мои прикосновения, сначала сквозь сон, потом уже проснувшись окончательно.
        Мы нашли друг друга. Здесь и сейчас мы вместе.
        А что будет потом, то будет потом.
        Если ещё будет.
        Падал за окном снег…
        КОНЕЦ