Западня Вера Андреевна Чиркова
Заложница #3
В глуши восточных холмов есть местечко под названием Спящий лес, где засыпает любое существо, перешедшее границу. Совет старших рас готов оплатить непростое задание, найти среди спящих фею и вынести ее из леса, а драконы обещают выдать на время похода амулет, защищающий от магического сна. Но тому, кто решится его принять, предстоит пройти предварительные испытания.
Вера Чиркова
ЗАЛОЖНИЦА. ЗАПАДНЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Входить в дом дракон не пожелал. Лег спать прямо на земле, устроившись за дальним кустом бузины и предупредив добровольцев, чтобы не подходили близко.
- Иначе придется лечить, - язвительно пояснил Грард, не дождавшись от них ни единого вопроса, и все снова догадливо промолчали.
Да и чего тут можно не понять, вздыхала про себя Таэль, укладывая дорожный мешок. Про драконов в прибрежных герцогствах ходит множество легенд, и во всех они жестокие и коварные. А вот каковы они на самом деле, знают только местные жители. Значит, лучше всего тайком разузнать про них у домового, которого девушка минуту назад выпросила у Хатгерна.
Но вовсе не ради того, чтобы он выполнял всякие мелкие хозяйственные дела. Просто ее напарник не очень-то умеет действовать незаметно и бесшумно, ну так герцогу это и не положено. А вот хорошо выученным графиням в самый раз, и однажды ее предосторожность их всех уже спасла. Неизвестно, куда бы расшвырял наемников разбушевавшийся повелитель моря, если бы она заранее не попросила Тука в случае опасности действовать на свое усмотрение.
- Мин… - коротко стукнув в дверь, позвал бывший наставник, и тень нахмурилась.
Мгновенно спрятала за пазуху шкатулочку дриады, рассовала по карманам разложенное по столу оружие и только тогда отодвинула засов.
- Зачем пришел?
- Впусти, нужно сказать несколько слов, - еле слышно шепнул он и, надавив на дверь своим телом, решительно протиснулся в комнату.
- Твоя ученица устроит скандал, - предупредила Таэльмина, глядя на Ганти с состраданием, теперь ей было понятно, какой тяжкий груз тащит он на своих плечах.
- Она сейчас занята, а я на минуту, - неслышно задвинув засов, шепнул мастер-тень, подступив к Таэльмине вплотную, - хочу тебя предупредить. У драконов с людьми полная совместимость, они же нас по своему подобию лепили. И хотя обычно драконы гоблинками пренебрегают, но чистые девицы их очень привлекают. Есть возможность провести ритуал объединения крови, и тогда…
- Что именно?
- Лет на триста станешь его игрушкой - домашней собачкой, кошечкой, птичкой, - едко усмехнулся Ганти, - причем совершенно добровольно. Они же создатели и позаботились, чтобы их приказы становились для нас не просто законом, а собственными желаниями.
- Неужели ты пришел со мною попрощаться? - насмешливо фыркнула тень. - Или собираешься предложить мне бежать?
- Не получится, к сожалению.
- Так почему не предупредил раньше?
- Просчитался, с тобою у меня это не первый раз. Ты же спишь с герцогом в одной постели, вот и подумал… извини.
- А как сейчас понял? - всерьез заинтересовалась тень.
- По поведению дракона. Он тебя учуял, потому и лег отдыхать на улице. Во сне у них контроль за своими действиями ослабевает, и достаточно увидеть тебя во сне, как сама прибежишь.
- Что-нибудь можно сделать?
- Да. Пригласи своего напарника на свидание. Думаю, Грард именно поэтому и вздумал поспать, решил дать вам время.
- Этот способ не пройдет, Харн никогда не согласится, - с еле заметным превосходством сообщила тень, - он меня слишком любит. Другое средство есть?
- Вот, - вздохнул Ганти и протянул флакон, - зелье седьмого уровня. Помнишь?
- Да, - кивнула тень, зелья этого уровня самые сильные и надежные. Но есть одна тонкость, наружные мази помогают только в том случае, если вымажешься ими с головы до ног. - А может… амулет?
- Может, - сухо усмехнулся мастер-тень, шагнул к двери и скаламбурил: - Но не поможет. Драконы все сплошь сильные маги, и наши амулеты для них как детские игрушки. А свои никто из рыжих тебе не даст.
- Но ведь мы сейчас идем к гольдам… - Таэльмина сделала вид, что сомневается, хотя просто желала получить как можно больше информации.
- Ну ты же умная девушка, - насмешливо бросил наставник и исчез, но Таэльмине вполне хватило и этих слов.
Это значит, он по-прежнему не сомневается в ее сообразительности и верит в ее находчивость и осторожность. А еще в способность заставить Хатгерна поступить по-своему, если ей не нравится зелье мастера-тени.
И возможно, месяц назад, когда Таэльмина тряслась в холодной карете вместе с толпой заложниц и обдумывала сразу несколько планов по избавлению от статуса лаэйры, противного ей до глубины души, тень и признала бы предложение Ганти достойным исполнения. Ее и этому учили особые наставницы, хотя и теоретически. К тому же девушке не нужно многое уметь, чтобы соблазнить страстно желающего ее мужчину. Но теперь для Таэльмины очень важно другое - собственное самоуважение и доверие Харна.
Ведь если когда-нибудь судьба повернется к ним лицом и мечты герцога сбудутся, он и в самом деле на ней женится. Как тогда ей жить, зная о своем обмане? Ведь сейчас она пока не чувствует ни капли того безудержного влечения или даже жаркой страсти, какую, судя по рассказам наставниц, должна непременно испытывать влюбленная женщина.
- Таэль, - заглянул в комнату герцог, - почему ты не заперлась?
- Но ведь гольдов дом не впускает. - Говорить правду Таэльмине очень не хотелось, и она решила сначала выяснить, много ли знает Хатгерн. - А у тебя какое-то дело? Твои вещи я сложила.
- Гольдам я тоже не доверяю, но кроме них еще есть Меркелос и Шена. Она всего пару минут назад предупредила меня… насчет Ганти. Он потихоньку удрал от нее и стучал в твою дверь.
- Харн… - Таэльмина прижала палец к губам, неслышно скользнула к двери и резко ее распахнула. - Ты о чем-то хотела спросить, Шена?
- У тебя нет синего уксуса? Меня кто-то укусил.
- Спроси у наставника, - мягко посоветовала Таэль, с сожалением вглядываясь в злое лицо девушки, - ты не можешь не знать, что ни одна тень не даст тебе даже соли без его разрешения.
Хоть и не пойдет такой ответ на пользу их отношениям, но в гильдии считается одним из самых некрасивых и предосудительных деяний дружба с учеником за спиной его учителя. А тем более нельзя давать без спроса никакие зелья, оружие и прочие вещи, которые ученику должен выдавать наставник.
- Я нигде не могу его найти, - лицемерно пожаловалась Шена и, демонстративно присев, заглянула под лежанки, - просто как провалился.
- Кто именно? - ровным голосом осведомился из-за спины ученицы неслышно подошедший Ганти, и Таэльмина едва заметно усмехнулась. Все-таки Шене далеко до нее, Таэль заметила приближение учителя еще за три шага, хотя он нарочно шел бесшумно. - Я, кстати, ищу тебя по делу, идем.
Подхватил девушку под руку и почти силой увел прочь.
- Я начинаю ему сочувствовать, - закрыв дверь, сообщил герцог, помолчал и осведомился: - Ты ничего не хочешь мне сказать?
- Нет. - Тень скользнула к нему, обняла за талию и, запрокинув голову, внимательно вгляделась в зеленые глаза. - А ты?
- Очень многое, - мгновенно забыл он и про Шену, и про Ганти, любуясь ее милым личиком в обрамлении шелковистых завитков, - но, к сожалению, не сейчас.
- Вот и я - к сожалению… - вздохнула тень, было бы невероятной ошибкой рассказывать о предупреждении Ганти герцогу, он тогда может вообще отказаться от этого задания. - Поэтому давай собираться, Тук обещал запереть дом.
- Одну минуту, - прошептал Харн, отпустить любимую хотя бы без одного поцелуя было свыше его сил.
Разумеется, одним поцелуем он не обошелся и опомнился лишь тогда, когда его пальцы начали нетерпеливо расстегивать куртку напарницы. Чуть отстранив от себя тень, Хатгерн вдруг разглядел, с каким безучастным и обреченным лицом она стоит перед ним.
- Мин, - мгновенно остыв, укоризненно прошептал герцог, аккуратно приводя в порядок ее одежду и приглаживая волосы, - почему ты меня не остановила?
- Подумала… - грустно усмехнулась она, - а вдруг это снимет действие ритуала?
- А если - нет? Прости, но проводить опыты на себе, а особенно на тебе я не собираюсь. Подождем, может, удастся найти фею? Ну а если не повезет, тогда я прижму одного знакомого вампира. По-моему, это их рук дело.
- Харн, - встревожилась Таэльмина, - пообещай мне, если тебе посчастливится найти фею и она предложит награду, ты выберешь возвращение своего герцогства.
- Для тебя так важно стать герцогиней?
- Если бы это спросил кто-то другой, я бы ударила. Но тебя уже знаю, ты сейчас просто пытаешься меня переспорить. Так вот, если ты не понял, зачем с нами идет целая толпа местных жителей, я объясню. И хотя мне очень неприятно это говорить, но лучше смотреть правде в глаза. Половина отряда не испытывает к нам никаких дружеских чувств, и все же они терпеливо переносят все тяготы пути и готовы и дальше их переносить. Почему? Все просто - надеются на нашу победу. И на исполнение своих желаний. Так как впервые за последние годы видят наемников, способных достичь заветной цели. И тут не самое главное твои личные качества или мои умения, хотя и они играют не последнюю роль. Важнее всего все же те артефакты, которыми по воле случая оделила нас судьба и которые не сможет взять никто из них. Иначе мы с тобой сидели бы сейчас в Сиандолле. Поэтому ты попросишь самое ценное для тебя самого - герцогство. А я попрошу, чтобы фея вернулась. Ну а потом в награду попрошу у гильдии освобождение от ритуала.
- Таэльмина, прости, - выдохнул герцог, снова прижав девушку к себе, - но ты не права. Для меня теперь важнее всего ты… Никогда раньше я и подумать не мог, что способен сказать такие слова. А теперь не могу представить, как буду жить без тебя. Ведь если она не захочет возвращаться, драконы не дадут нам никакой награды!
- Харн… - Не сразу нашлась потрясенная его признанием тень. - Спасибо, твои слова греют мне душу. Но я знаю о тебе намного больше, чем ты обо мне. Тебя воспитали правителем, и это у тебя в крови. И потому обменять герцогство на меня никак не получится. Даже если вначале ты не будешь о нем вспоминать, то через некоторое время обязательно станешь тосковать. Особенно если герцогиня с твоим братом отдадут власть Юверсано и он начнет травлю твоих друзей. Нет, я не боюсь упреков, ты поистине благороден и никогда даже не намекнешь, но мне будет больно и стыдно за проявленную слабость. И ради меня и нашего будущего, пожалуйста, пообещай сделать так, как я прошу!
- Хорошо… - помолчав, неохотно процедил герцог, хотя не мог не понимать, насколько она права. - Но и ты пообещай сделать все, что сумеешь, чтобы мы всегда были вместе.
- А я и так делаю все… - улыбнулась тень и поспешила уткнуться ему в рубаху, чтобы скрыть невольно выплеснувшуюся из глаз влагу. - Но нам пора. Спутники уже пошли к выходу. И у меня еще последняя просьба. Если я намажусь не очень приятным зельем, постарайся не замечать, хорошо? Это для дела.
- Малышка моя, - проглотил вставший в горле ком Хатгерн, - когда я рядом с тобой, то вообще почти ничего не замечаю…
Жарко поцеловал напарницу, нехотя отодвинул, отвернулся и торопливо покинул комнату, чувствуя, как стремительно тает его благоразумие и восхваленное тенью благородство.
Дракон появился из-за кустов, едва тень сбежала со ступенек дома. Остановился на пригорке, внимательно оглядел отряд.
- Все готовы? Сколько вас?
- Одиннадцать - ответил давно пересчитавший спутников Хатгерн и на всякий случай добавил: - Еще четыре типара.
- Хорошо, - на секунду задумавшись, кивнул Грард, - возьму и типаров.
- А нас четверо, - важно сообщил Угорл, поспешно подбирая куском хлеба жир со сковороды, на которой жарились грибы.
- Да? - Дракон хмуро оглядел гольдов, к которым успел примкнуть усыпанный хвоей шпион, недовольно поморщился и нехотя согласился: - Так и быть, заберу и вас. Давайте по десять золотых.
Минуты на три гольды потеряли способность не только говорить, но и двигаться. Стояли, выпучив глаза, и тяжело дышали, а их лица постепенно меняли цвет. Однако если круглая рожица Вазрума все бледнела, то Угорл наливался пурпуром, а его помощники и вовсе стали пятнистыми.
- Но ведь это грабеж! - возмущенно прохрипел наконец глава гольдского отряда. - Где ты видел такие цены? И потом, мы же посланцы!
- А где ты видел ездовых драконов? - негодующе рыкнул Грард. - А посланы вы не к драконам и не ко мне лично, а к испытуемым. Ну а им, как ты хорошо знаешь, денег иметь не положено и расплачиваться не разрешено. Они должны суметь выжить и пропитаться своими умениями или заслугами. И вы это отлично знали, но напросились на бесплатный обед. Поэтому, чтобы ты случайно не забыл, я сам сообщу Шранделу, что первое задание, на уважение вашего народа и отзывчивость, наемники выполнили. А платить или не платить - дело ваше. Отходите в сторонку, когда я в драконьей ипостаси, у меня характер резко портится, сами должны понимать, драконам добродушие не положено.
Гольды и Вазрум сгрудились в кучку и принялись что-то горячо обсуждать, но дракон про них уже забыл. Поднял лицо к небу, глубоко вздохнул, раскинул руки… и вдруг начал расти.
Точно так же, как рос при надобности домовой, отметила про себя Таэльмина, наблюдая, как стремительно раздувается дракон, одновременно меняя свой облик. Ноги становились короче и шире, из мягких замшевых сапожек прорезались острые когти, вслед за ними и мощные птичьи лапы, плечи стали шире, а руки удлинились и обросли роскошной призрачно-алой бахромой, превратившей их в крылья. К этому моменту голова Грарда уже поднялась вровень с верхушкой ближайшего дерева, а висевший у него на поясе невзрачный кошель стал размером с шалаш, и в нем появилась приоткрытая дверца.
- Все быстро туда, - скомандовал Селайвен, подхватил Уатель и первым ринулся в это наполовину призрачное сооружение.
Остальные устремились за ним так же поспешно, и тень не стала спорить, почувствовав, как ее поднимают руки напарника. Наоборот, улыбнулась ему ободряюще, заметив встревоженный взгляд и нахмуренные брови, хотя ей самой тоже не казался надежным ни сам дракон, ни его мешок, в котором им предстоит добираться до Великих гор. Верила она только в одно - Селайвен никогда не стал бы рисковать жизнью соотечественницы. Чем дольше тень за ними наблюдала, тем яснее сознавала, насколько непростые отношения связывают этих детей леса.
Внутри кошель напоминал простую кибитку, только не было в ней ни сидений, ни ковров или подушек, и лишь теперь тень догадалась, почему эльф примчался сюда первым и принес Уатель. Они стояли у противоположных стенок округлого помещения и сосредоточенно вглядывались в быстро подраставшую посредине пышную кучку мха.
- И куда я его потом дену? - по-птичьи заглядывая в дверку, недовольно осведомилась огромная голова басом, смутно похожим на голос Грарда.
- Мы с собой заберем, - буркнул эльф, не отрываясь от своего занятия.
Изор с Ительсом тем временем в каком-то странном, известном только им порядке, раскладывали вдоль стены вещевые мешки, и Харн, поставив Таэльмину, отправился им помогать. Последними в необыкновенную кабинку протиснулись типары, и едва они скромно улеглись плотной кучкой у входа, как дверца захлопнулась, и пол резко дернулся. А в следующий миг чуть наклонился, и у Таэльмины захватило дух, словно она сидела на огромных качелях.
- Садитесь, - скомандовал Селайвен, и герцог, крепко державший напарницу за пояс, моментально опустился в пышную зеленую пену, увлекая девушку за собой. Через минуту все они уже сидели во мху, как грибы, а он продолжал расти, заполняя собой все свободные места и щели.
- Хорошее заклинание, и быстрое, - словно невзначай заметила тень, и Уатель ответила снисходительной улыбкой.
- Магии тут много, - нехотя буркнула она, - особенно пригодной для нас. Гольды берут только самую тяжелую энергию, а драконы используют более легкую, чем мы. Ну а верхний, самый невесомый и чистый слой, подходящий для создания заклятий света и вызывающих счастье чистых эмоций, собирали только феи.
- Выходит, раз нет фей, счастья должно стать больше? - недоверчиво уставилась на нее Таэльмина. - Почему-то это кажется мне неправильным.
- Вот именно, - невесело усмехнулся Ительс, - только не нужно сейчас об этом говорить, драконы в этой ипостаси действительно далеко не добряки, иначе гольды постарались бы пролезть вместе с нами.
- Но они вроде совещались, а вдруг решили бы заплатить? - наивно хлопнула ресницами тень. Раз не удалось ничего точнее выяснить о магии фей, то можно хотя бы попытаться немного больше разузнать про гольдов, ведь отряду придется выполнять для них задание.
- Драконы никогда не торгуются, - коротко пояснил Алдер, - и никому не предлагают своих услуг. Он пошел Угорлу навстречу, согласившись их перенести, нужно было благодарить и быстренько отдавать деньги. А они начали возмущаться и торговаться… совсем от жадности забыли, с кем разговаривают.
- Кстати, - словно только вспомнив, Ганти оглянулся на тихонько сидевшего рядом с типаром Меркелоса, - а почему мы не слышим рассказа нашего спутника о его приключениях? Зачем он понадобился Лайзрену и как попал к дракону?
Толстяк чуть побледнел, увидев устремленные на него взгляды, но не произнес ни слова.
- Он разучился разговаривать, - кротко предположил Эз, - или ему отрезали язык?
- Скорее его научили себя вести, - задумчиво поддержал его Ов, и Таэльмина вдруг с огорчением сообразила, что вовсе не о том разговаривала с типарами, когда они были в человеческой ипостаси.
Ведь они многое видят и слышат и знают ничуть не меньше, чем тот же Ительс или Тарз, не говоря уже о Мейсане. А возможно, и больше, но тут и в самом деле не самое лучшее место для подобных разговоров. Если дракон заметил появление мха, то вполне может слышать и их беседу.
- Скорее, боится соврать, - по обыкновению тихо и словно для самого себя хмыкнул лекарь.
- А ведь и точно, - заинтересованно уставилась на советника Уатель, - у драконов в этой ипостаси обостренное чувство истины, соврать дракону в это время невозможно. Кроме того, услыхав ложь, он приходит в неистовую ярость.
- Я бы тоже пришел, - вдруг заявил Изор, - ты такой огромный, мощный и красивый, и вдруг тебя пытается обмануть какая-то букашка? Поставить на нее лапу за наглость, чтоб другим неповадно было!
Меркелос побледнел еще сильнее, опустил голову и еще глубже вжался в мох, только шапка напоминала о его присутствии.
Значит, мгновенно сообразила тень, советник уже знает об этой способности дракона и боится соврать, потому и молчит. А сказать правду не может… или почему-то не хочет. Нетрудно предположить почему, раз он сумел выбраться из владений разгневанного русала целым и невредимым.
- О чем бы он ни молчал, - негромко заявил Хатгерн, устраиваясь так, чтобы можно было любоваться лицом Таэльмины, - пусть продолжает и дальше, как я подозреваю, нам не понравится ни его правда, ни ложь.
- Как верно! - состроила восхищенное лицо Шенлия, явно собиравшаяся добавить какую-то гадость, и в тот же миг Ганти направил на нее палец и коротко приказал:
- Спать!
Его ученица вмиг уснула, и выражение ее лица из злобно-предвкушающего, постепенно расслабляясь, стало по-детски обиженным. У всех моментально пропало желание разговаривать, даже типары притихли, и тень, прислонившись к герцогу, закрыла глаза.
Ей хотелось хорошенько обдумать все произошедшее за последние два дня и попытаться хоть немного подготовиться к предстоящему испытанию.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Как выяснилось, дракон не шутил ни грана, говоря про свой характер. Это отряд Хатгерна понял, когда их путешествие резко закончилось. Без какого-либо намека или предупреждения. Просто пол клетки вдруг дернулся и исчез, и они вместе со мхом, багажом и типарами вывалились на изножье каменистой осыпи.
С очень небольшой высоты, как стало ясно уже через пару мгновений. Все сидящие в куче мха и багажа шлепнулись на склон выше остальных и всего-то с высоты в пару ладоней. Да и типарам, оказавшимся ниже всех, довелось пролететь не более локтя. Тем не менее такое бесцеремонное избавление от взятых под опеку путешественников возмутило почти всех добровольцев, приписавших поступок Грарда природному высокомерию и грубости драконов.
Молчали лишь Селайвен и Алдер. Да еще Таэльмина. Тени досталось меньше всех, поскольку она полулежала в объятиях напарника, и он заботливо подоткнул ей под ноги побольше мха, однако вовсе не это, и даже не выработанная с помощью наставников привычка не кричать и не возмущаться в случае какой-либо неожиданности были главной причиной ее кротости. Просто девушка оказалась единственной, кому была прекрасно видна верхняя часть склона и небольшой валун, на котором сидел Грард.
Внимательная тень мгновенно разглядела побледневшее лицо дракона, его приоткрытый рот, из которого вырывалось тяжелое дыхание, и золотой кубок, куда мужчина лил из фляжки темно-вишневую жидкость. А потом, запрокинув голову, жадно глотал явно непростое снадобье.
Таэльмина завороженно следила за создателем, а в ее мозгу стремительно рушились недавние предположения и выводы. Меняя мнение тени обо всем разом - о драконах и об их странных правилах и запретах, о месте в их жизни ее собственных сородичей и прочих живущих в этом мире древних рас. Эти догадки складывались в тревожные признаки, напрочь рушившие идиллическую картинку мирного сосуществования мудрых создателей. И из обломков этой простой и прекрасной пасторали неожиданно выглянула неестественная и почти невероятная, но уже бесспорно обоюдная неприязнь двух высших рас, если даже не трех.
Дракон допил свое зелье, задумчиво облизнул губы проворным языком и вдруг уставился тени в глаза. Нагло и вызывающе.
Именно так смотрели на девушку завзятые сердцееды в дорогих харчевнях и гостиницах, куда ее пару раз посылал на задание Бенфрах, ее наставник, поэтому тень ничуть не смутилась и не отвела взгляд. Продолжала рассматривать дракона с той же задумчивой внимательностью, торопясь завершить складывающиеся у нее выводы. Опять повернувшиеся новой стороной причины, заставляющие представителей старших рас так рьяно заниматься поиском фей. Ведь обычно никто не ищет добровольно ушедших от них друзей, предоставляя тем право самим решать, где и с кем рядом жить. Тем более если эти друзья - могущественные магические существа.
- Отсюда пойдете вниз по звериной тропе, - нахмурившись, рыкнул Грард и исчез, растаяв, словно легкий дымок.
- Мох не бросайте, мы можем его понести, - забеспокоились типары, оглядывая склоны довольно широкого ущелья, крутые скалистые выступы и стекающие к ручейку галечные осыпи, лишенные малейшего намека на растительность.
- Не бросим, - пообещала Уатель, бросая заклинание, от которого мох начал испуганно съеживаться и уплотняться, превращаясь в темно-зеленые клубки, - как я начинаю догадываться, тут нам даже сухой травинки не дадут просто так.
Таэльмина неторопливо направилась вперед в указанном драконом направлении, не дожидаясь, пока спутники нагрузят типаров, и делая вид, будто не заметила, каким неприязненным взглядом проводили ее сразу две пары глаз. И если ненависть Меркелоса она вполне понимала, то причина такого отношения Шенлии пока была для тени не совсем ясна, хотя и начали появляться некоторые предположения и даже планы примирения. Однако жизнь, неожиданно рванувшаяся вперед со скоростью лавины, пока не представляла ни малейшей возможности для их осуществления.
- Таэль, подожди! - Вампир догнал девушку уже через несколько шагов, уверенно придержал за локоть и легко зашагал впереди нее по тропе, кратко бросив: - Извини.
Вот именно нечто подобное она и подозревала, - невесело хмыкнула Таэльмина, это в землях вампиров, эльфов и дриад им не мешали ходить свободно куда вздумается, а здесь Алдер не может позволить более слабым спутникам такой неосторожности.
Изор догнал ее через несколько мгновений, но не стал ни предупреждать, ни извиняться. Просто дождался небольшого изгиба тропы и обошел девушку тремя прыжками.
Следующим тень настиг герцог, но его Таэль заметила еще на том повороте и приостановилась, дожидаясь.
- Ну вот куда ты так бежишь? - с досадой буркнул он, и Таэльмина привычно подавила удрученный вздох.
Никак нельзя показывать мужчинам свое особое отношение, едва осознав собственную исключительность, они мгновенно становятся диктаторами. Однако пока они находятся здесь, сообщать об этом напрямую и пытаться договориться не имеет никакого смысла. Все равно в чужих землях тень будет исполнять взятые на себя обязательства, невзирая на его недовольство. Зато если они когда-нибудь вернутся на родину и судьба подарит им возможность жить мирно и безопасно, Таэль и сама никогда шагу не сделает без его разрешения.
- Туда, где камни покрупнее или кустики погуще, - скромно потупившись, пролепетала тень и, отвернувшись, пошла дальше.
- Извини, - теперь в голосе напарника звучало раскаяние, - ты могла бы попросить Уатель, она ведь может вырастить… кусты.
- Я уже выяснила, - тем же несчастным голоском сообщила тень, - им очень трудно выращивать растения там, где нет никаких корней. А к тому же они недавно вырастили мох, и их умения нам определенно окажутся нелишними в пещерах гольдов.
- Думаешь, гольды отправят нас в пещеры? - Харн явно обрадовался возможности сменить тему беседы. - Но ведь они сами лучше всех умеют там ходить, вряд ли нам удастся сделать без ошибки хоть один переход.
- А может, как раз на нашу ошибку они и надеются? - очень тихо выдохнула тень и по тому, как дернулась мохнатая спина идущего впереди Изора, поняла, что огр слышал ее слова и усмехнулся.
- Подходим, - подняв вверх правую руку, предупредил вампир, и Таэльмина небрежно провела рукой по эльфийскому одеянию, словно прихорашиваясь, а на самом деле готовясь к самому худшему.
Теперь она понимала совершенно отчетливо, почему дракон высадил их на пустынном склоне, где появление отряда не сразу обнаружат пронырливые гольды. И почему немедленно исчез. Доказательства своих догадок тень получила, едва вампир, выйдя из-за скалы, почти столкнулся с торопливо шагавшими навстречу хозяевами гор.
- Как вы тут оказались? - подозрительно сверля Алдера взглядом, сварливо поинтересовался шедший посредине гольд в круглой металлической шапке, блестевшей на солнце отполированными боками.
- Прибыли, - мрачно прошипел вампир и уставился на гольда так же подозрительно. - А ты кто такой, чтобы допрашивать добровольцев? Ну-ка, покажи указ!
- Мы - дозор! И имеем право проверять всех подозрительных! - задрал нос коротышка.
Тень пока не догадывалась, чего он добивается, но зато точно знала, почему командует именно этот гольд. Двое других были полукровками.
- Если бы вы были дозором, - скучающе произнес Селайвен, - то знали бы свои собственные законы. Добровольцев не проверяют, а немедленно провожают к старшему мастеру этой горы.
- Мы знаем законы, - не сдавался гольд, - но добровольцы никогда не приходят с этой стороны!
- А свиток с законом, указывающим, с какой стороны они должны прийти, показать можешь? - заинтересованно пробасил Изор, и гольд мгновенно насупился.
Но сдаваться ему явно не хотелось, и некоторое время он упорно размышлял, хмуря брови, сердито сопя и высокомерно не обращая внимания на ожидающих его решения гостей.
Таэльмина тоже обдумывала сложившуюся ситуацию, пытаясь понять - зачем ее спутникам, давно знакомым с гольдами и особенностями их характеров, нужно так откровенно дразнить хозяев этих мест?
Выводов получалось всего два - либо эльфы и вампир нарочно тянули время, и тогда вставал вопрос, ради чего они это делают. Возможно, просто по обыкновению пытаются натолкнуть их с Харном на какие-то догадки, и, судя по тому, как искоса поглядывает на нее бывший наставник, эта версия ближе к истине.
Но о чем можно догадаться, если она видит гольдов всего третий раз и всегда они ведут себя одинаково и предсказуемо? Грубовато, бесцеремонно, совершенно не стесняясь собственной жадности. Настолько глупой, некрасивой и неоправданной, что, последив за ними всего пару раз, невольно начинаешь чувствовать себя неизмеримо выше и благороднее.
Как занятно, чуть прикусила нижнюю губку тень, пристальнее всматриваясь в простоватую рожицу командира дозорных, а ведь это очень удобная маска. Всегда играть роль жадных и глуповатых упрямцев и, пользуясь этой репутацией, всегда поступать так, как хочется тебе, невзирая ни на какие общие правила приличия и порядки!
Можно даже нарочно отбирать среди своих сородичей тех, кто искренне верит, будто они и в самом деле должны именно так себя вести, или изначально отличается прирожденной скаредностью и тупоумием. И именно их ставить на ворота, в дозоры и в прочие места, где гольды сталкиваются с представителями соседних рас. Но в таком случае не может быть, чтобы драконы и вампиры давным-давно не догадались об этой игре и не попытались вычислить хитроумных гольдских правителей, еще в древности придумавших этот способ маскировки и незримо направляющих целую расу.
Интересно только, куда? Много бы тень дала, чтобы знать точно истинные цели и замыслы всех высших, развлекающихся этими очень непростыми играми, и понять, какую именно роль во всем этом сыграли несчастные феи. И почему наказанным в итоге оказался ее собственный народ?
- Баррак, ты нас звал? И зачем? - Строгий голос, раздавшийся откуда-то сверху, застал врасплох лишь Хатгерна и Мейсану, но все остальные дружно изобразили на лицах глубочайшее потрясение.
- Да, - важно ответил гольд в железной шапке, - мы поймали лазутчиков!
- Привет, Хорм, - небрежно кивнул вампир неизвестно откуда появившемуся гольду, - раз вам добровольцы не нужны, я открываю путь в Сверкающую долину.
- Кто такое сказал? - В голосе Хорма звякнул металл.
- Ну ты же сам слышал, как нас обозвали лазутчиками, - с наигранным изумлением вытаращился на гольда Селайвен, - хотя мы уже пять раз повторили, что мы добровольцы.
- И ты?! - с сарказмом прищурил маленькие глазки чистокровный сын горной расы, и Таэльмина вдруг догадалась, почему он не начал разговор до тех пор, пока не забрался на возвышающийся над тропкой камень.
Хотел, чтобы они смотрели на него снизу вверх. И значит, это пока еще не самый умный или влиятельный представитель гольдского племени, либо он слишком хитер.
- И я, - спокойно подтвердил эльф, - имею полное право. Ну, раз так, мы прощаемся, время дорого. Алдер, открывай путь.
- Как это - открывай? - начал бледнеть Хорм. - Вы еще ничего для нас не сделали!
- Но ведь есть постановление совета, - хладнокровно сообщил Алдер, деловито размахивая руками, - добровольцы три раза сообщают о своем приходе любому жителю предела. И если их не принимают, могут идти дальше. А мы уже несколько раз сообщили об этом дозорным и вот тебе уже два раза сказали. Значит, можем уходить.
- Ничего вы не говорили, - отступил назад гольд в каске, - мы не слыхали.
- У меня с собой фейл, - устало сообщил Ительс и вытянул вверх руку с клубком света, - можете подавать жалобу в совет.
И в этот момент проход наконец распахнулся, однако совершенно не тот, какой обычно открывал вампир и к какому Таэльмина уже начала привыкать. Высокая и широкая, как ярмарочные ворота, дуга осветилась серебристым сиянием и начала стремительно падать на отряд наемников. Только в этот момент тень с досадой на собственную несообразительность поняла, почему их отряд так тесно столпился на маленькой площадке. И почему типары незаметно окружили их с той стороны, где находились гольды. Видимо, ими отряд мог на некоторое время и пожертвовать.
Однако никого предавать не пришлось. Изор вовремя оскалился и яростно рыкнул на Баррака, бросившегося к падающей дуге с отчаянием на бородатой рожице. Гольд на миг испуганно отшатнулся, подтверждая догадку тени о том, какую репутацию имели огры среди простого населения, и этого мгновения как раз хватило, чтобы все закончилось.
Едва дуга коснулась камней осыпи, вспыхнул яркий свет, и Таэльмине пришлось зажмуриться, спасая зрение от его нестерпимого сияния. Впрочем, не ей одной, рядом охнула Мейсана, а прямо над ухом сердито фыркнул ухвативший напарницу за руку герцог.
- Не открывайте глаза, - откуда-то сверху спокойно предупредил наемников непонятно как оказавшийся тут Грард, - вас сейчас отведут в темное место.
Тень насмешливо скривила губы, начиная понимать, чей именно план по одурачиванию хитрых гольдов так ловко исполнили наблюдатели совета. Непонятно только, когда они успели сговориться, и на это обстоятельство она позже обязательно намекнет Харну. Одно дело, когда их спутники вводят в заблуждение нечистых на руку горных интриганов, и совершенно другое, когда они действуют за спиной вожака отряда и его напарницы. У нее с Хатгерном вполне могли бы иметься собственные планы, и, кстати, у Таэльмины он действительно был.
И ей очень повезло, что Тук успел скользнуть в свою шкатулку за миг до того, как тень шагнула в кибитку дракона. Таэль представила, какое разочарование испытали оставшиеся на лужайке у ручья жадные сопровождающие, не обнаружив после отлета дракона дриадского домика, и крепче стиснула губы, не желая радовать своими улыбками наблюдающих за нею драконов. А о том, что они были, и не один, девушке доложил потеплевший браслет.
Судя по тому, как напрягся ее напарник и крепче прижал к себе тень, Харн тоже заметил сигнал браслета и сделал вполне определенные выводы.
- Как странно пахнет эта гоблинка, - с непривычной Таэльмине откровенной фамильярностью чуть хрипловато выдохнул почти рядом с нею незнакомый мужской голос, и вокруг талии тени мгновенно обвились обе руки герцога.
- Она моя напарница и невеста, - свирепо процедил Хатгерн, - иди и нюхай своих дракониц.
- С каких это пор гоблинам позволено с нами спорить? - В голосе незнакомого дракона прорезался рык, и Таэльмина поспешила приоткрыть глаза.
А убедившись, что вокруг властвует мягкий неназойливый свет и ее зрению больше ничто не угрожает, распахнула их во всю ширь и уставилась на чуть нависавшего над ними молодого мужчину с драконьими змеиными зрачками, изучающего ее так же придирчиво, как лакомка рассматривает кусок торта.
- А где тут гоблины? - прошипел взбешенный герцог, пытаясь отодвинуть напарницу за спину.
- Лично я вижу парочку перед собой, - едко ухмыльнулся задира.
- А я вижу перед собой упрямого гольда, - спокойно вздохнула Таэльмина и, хотя всего несколько секунд назад вовсе не собиралась показывать создателям артефакт напарников, теперь вдруг решила проверить его силу.
И словно нечаянно прикоснулась своим браслетом к запястью Харна. Однако лишь в тот момент, когда мгновенно возникший серебристый купол отшвырнул прочь клубок багрового пламени, брошенного в ярости драконом, ясно поняла, насколько чуждо было ей это авантюрное желание.
И это неожиданное открытие напугало тень больше, чем угрозы русалов и хитрости гольдов. Становиться послушной служанкой одного из потомков своих создателей у нее не было никакого желания.
- Как интересно… - В янтарных глазах дракона мгновенно вспыхнул огонек исследователя, не менее яркий, чем жар его заклятий. - Откуда у них такие артефакты?
- Зрадр! Кто тебе разрешил сюда войти? - В знакомом голосе встречавшего их дракона гремел гнев, но теперь тень в него уже не поверила.
И с каждым мгновением все меньше доверяла всему остальному, сказанному ранее драконом и о драконах. Начиная более ясно понимать, как запутаны отношения старших рас и неверно мнение о них простых жителей. А еще ее начинали одолевать сомнения - не зря ли они полагаются на идущих с ними спутников, если те не считают нужным делиться с людьми своим мнением и не спешат вставать на защиту своего вожака и его тени?
- Меня отправили встречать… - нехотя пояснил дракон, не сводя с напарников пристального взгляда.
- Добровольцев, - ехидно уточнил Селайвен.
- Встреча удалась, - едко добавил Ганти.
- Я сам ими займусь, - сухо сообщил молодому сородичу Грард, однако на того слова старшего не произвели должного впечатления.
- У меня как раз есть свободное время, поэтому я остаюсь, - сообщил он снисходительно и осторожно прикоснулся пальцем к закрывающему напарников куполу. - А никто не знает, сколько может продержаться эта защита?
- Нет, и проверять не собирается, - еще холоднее произнес Грард и показал добровольцам на неширокую дверь. - Ваши комнаты там. Сегодня отдыхайте, завтра утром вам объявят задание.
- Но ведь вечером их представят совету, - и не подумал отойти от герцога Зрадр, - так почему бы не пригласить и на ужин?
- А вам больше нечего кушать? - кротко осведомилась тень, решив попытаться добыть сведения уже проверенным способом.
- Мы не едим прелестных гоблинок, - нахально подмигнул дракон, - для них у нас есть гораздо более интересное применение.
- Его, случайно, не дриады воспитывали? - не выдержал Хатгерн. - Очень похож на полнолунницу.
Ответить Зрадр не успел, старший сородич махнул рукой, и младший мгновенно исчез.
- Это младший сын одного из мудрейших, - нехотя пояснил Грард, - и он еще не достиг первого совершеннолетия.
- У драконов его определяют не по возрасту, - отстранение произнес Ительс, и тень невольно задумалась, удобен такой способ или нет.
Пожалуй, не очень, если, встретив совершенно взрослого на вид дракона, нужно сначала выяснить, не с ребенком ли ты разговариваешь. Хотя, если вдуматься, у людей такие случаи тоже далеко не редкость.
- Я буду тебя охранять, - непреклонно сообщил напарнице герцог, недовольно оглядывая выделенную ей отдельную спальню, и тень не стала спорить.
Комнатки оказались небольшие, зато очень светлые, с окнами во всю стену. Однако подробно рассмотреть драконью долину тени не удалось - снаружи стекла были прикрыты хитроумно устроенными ажурными ставнями, не позволявшими увидеть ничего, кроме лоскутков неба.
Таэльмине стало интересно, ради чего это сделано. Пытались ли драконы таким образом уберечь глаза своих гостей от нестерпимого сияния или просто желали спасти ценных добровольцев от своих великовозрастных детишек, обожающих играть живыми игрушками?
Хотя кое за что стоило сказать драконам спасибо прямо сейчас - их долина пока являлась первым местом, где отряду не подсунули с ходу какое-нибудь испытание или задание, а предложили сначала отдохнуть. Да и не верилось тени, что тут может найтись для них поистине важное дело. Судя по возможностям Грарда, эта раса обладает почти божественным могуществом и, значит, гости им могут понадобиться только в виде развлечения.
Таэль тяжело вздохнула, обнаружив, как мал круг ее предположений, прихватила из шкафа свежее платье и отправилась умываться. Незачем тратить время на пустые рассуждения, если можно попытаться расспросить спутников.
В женской умывальне Мейсана о чем-то жарко спорила с Шеной, но, едва в гораздо более просторное, чем спальня, помещение вошла тень, девушки резко смолкли. Таэль мгновенно подобралась, однако заметить это смог бы лишь один из ее наставников. Внешне тень казалась совершенно спокойной и беззаботной. Неторопливо прошла к резному диванчику и принялась неспешно снимать походную одежду, отстраненно размышляя, нужно ли предупреждать спутниц об опасности, какая им грозит, если коснутся ее вещей. Хотя Шенлия должна знать все эти фокусы - теней с детства учат никогда не оставлять оружие на виду или в доступном для любого месте.
- А ты сама у нее спроси… - не выдержав молчания, вдруг ядовито фыркнула Шена и, хлопнув дверью, выскочила прочь.
- За что она тебя так ненавидит? - помолчав, осторожно поинтересовалась Мейсана.
- Это у нее нужно спрашивать, - вздохнула тень, начиная понимать, каким наивным было ее намерение поговорить с коллегой.
Никогда та ей не поверит и не смирится с несправедливым, на ее взгляд, выбором судьбы, наказавшей именно ее, а не кого-то другого. Это распространенная ошибка слабых и не слишком здравомыслящих людей - считать, будто кто-то другой виновен в их собственных ошибках и бедах. Не помог, не спас или просто не оказался в момент несчастья на их месте.
- А дракон? - продолжала выспрашивать любопытная туземка.
- А при чем тут дракон? - нахмурилась Таэльмина, не сразу догадавшись, почему разговор так резко перешел на хозяев долины.
Ей почему-то сначала вспомнился Грард. Но тут же, по лукавой усмешке Мейсаны, тень сообразила, кого она имеет в виду. Великовозрастного недоросля с замашками шкодливого ребенка, привыкшего ни в чем не получать отказа.
- Ну, - притворно засмущалась горожанка, - такой видный мужчина… едва тебя увидел, тут же бросился обнимать. И герцог тоже, и Ганти, и даже Ительс. Вот Шена и говорит - все дело в браслете. Ведь в нем магия фей, а они всегда были покровителями влюбленных.
- Садись, - приказала ей тень, указав на стоящий перед зеркалом стул, и, направившись к двери, щелкнула засовом. - А теперь рассказывай, только подробно, все, что ты знаешь о феях и их магии.
- Но я… - Мейсана растерянно переводила взгляд с двери на напарницу вожака, начиная понимать, как мало знает о ней Шенлия.
- Именно ты. Ты тут родилась и должна знать очень много. Невозможно жить рядом с другими расами и не слышать баек, легенд, слухов, сплетен. Меня интересует все, любая мелочь. И не важно, в какие из этих сказок ты веришь, а в какие - нет. Потом я все обдумаю и сама разберусь.
- Но говорят о них так много! В основном про подарки - феи были очень добрые и никого не отпускали, не одарив с невероятной щедростью.
- Если они всем делали подарки, - задумчиво прищурилась Таэльмина, - почему же их не ценили? Ведь глупо ссориться с могущественными и добрыми существами.
- Все по-разному говорят, и этих рассказов и правда очень много, - оглянувшись на дверь, жалобно вздохнула Мейсана. - Но одно точно - феи никому ничего не стали объяснять. Когда совет высших рас решил выгнать гоблинов, они были против. И через некоторое время просто пропали. Все разом.
- А в Спящем лесу?
- Однажды там застрял эльф, и, когда друзья его вытаскивали, они по какому-то своему признаку почувствовали фею. Вот с тех пор и ходят туда… добровольцы. - Горожанка вздохнула почти виновато и решительно встала со стула. - Мне пора идти, а то Ительс будет искать.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
В столовую отряд отправился в полном составе, такое указание дракона принесла женщина средних лет. Взгляд ее светло-голубых спокойных глаз показался тени необычайно мудрым и печальным, и это открытие насторожило девушку сильнее, чем мрачное лицо Ганти. Догадаться, чем так откровенно недоволен бывший наставник, Таэльмине не составило никакого труда, уж слишком неприязненно косилась на нее Шенлия.
Видимо, они снова поспорили, и Ганти опять не удалось ничего доказать своей ученице. Сознавать это тени оказалось весьма неприятно, как выяснилось, даже обидевшись на учителя за мнимое предательство, она все эти годы продолжала свято верить в его мудрость и умение разрешить любую проблему.
- Хатгерн, - чуть приотстав, едва слышно шепнул эльф герцогу, не убирающему руки с талии напарницы, - с драконами лучше разговаривать мне.
- Хорошо, - легко согласился Харн, сейчас его сильнее всего волновали не все драконы, а один-единственный наглый молокосос.
Шедший рядом с ними Алдер довольно усмехнулся, и эта усмешка не осталась незамеченной тенью. Широкий тоннель, пробитый в скале, был освещен, как герцогский дворец по большим праздникам. Но нигде не было ни дымящих факелов, ни россыпей драгоценных камней, какие обязательно присутствовали во всех известных тени сказках о драконах. Просто верхняя часть стен была отделана полосой гладких плиток, светившихся мягким солнечным светом.
Таэльмина рассматривала высокие арочные потолки, украшенные сложными узорами малахитовые панели и колонны, выложенный багряным лемезитом пол и досадливо морщила губы. По всем этим узорам и украшениям можно было сказать только одно - драконы делали их для гостей. Хотя и про себя не забыли, иначе не стали бы создавать такие светлые проходы. Наверняка их собственные глаза легко переносят намного более яркий свет, в противном случае они не стали бы терпеть в своей долине такое ослепительное сияние.
- А что так ярко светится там, снаружи? - словно мимоходом осведомилась тень и притихла, ожидая, ответит ей кто-нибудь или нет.
- Камни, - помолчав, суховато сообщил Алдер.
- Солнечные камни, - уточнила Уатель, шагавшая впереди всех, - тут единственное место в нашем мире, где они выходят на поверхность, обычно их добывают в глубоких шахтах. У солнечного камня есть очень ценное качество: если он несколько лет лежит под открытым небом, то впитывает в себя свет и потом его можно использовать вместо светильников. Но драконы никому их не продают и не дают.
- А если используют для своих нужд, то время от времени меняют, - по обыкновению осторожно пробормотал Ительс.
- Говорят, они потому тут и поселились, - еще тише и неувереннее добавил Ов, - что эти скалы напоминали драконам родину.
Как интересно, задумалась Таэль, оказывается, драконы тоже не изначальные хозяева нашего мира! Но в таком случае, возможно, сведения о том, какая из высших рас зародилась здесь или пришла самой первой, и будут ответом на некоторые вопросы, все очевиднее выглядывающие из вороха новых знаний и собственных открытий, сделанных тенью за последнее время.
- А у нас говорили, - неуверенно сообщила Мейсана, - что по этому свету драконы находят дом, когда по ночам улетают высоко в небо.
- Ради маяка хватило бы и тысячной части этих камней, - недоверчиво хмыкнул Харн, - я сам знаю, как далеко виден в ночи простой фонарь на башне.
- Вот именно, - поддержала его тень и резко смолкла, осененная неожиданной догадкой. Ну как ей сразу в голову не пришло, рассказывали же вампиры, как драконы помогли им перейти в этот мир! Так не являются ли эти сияющие камни маяком, только намного более мощным и далеким, чем может представить человеческое воображение?
Широко распахнутые двери в зал, скромно именуемый драконами столовой, добровольцы разглядели сразу, едва дошли до места, где тоннель делал крутой поворот. И тотчас смолкли, обнаружив сидящих за столом драконов.
- Проходите, рассаживайтесь, - не поднимаясь с места, пригласил Грард, и по губам Харна легкой тенью скользнула едкая усмешка.
Они ведут себя точно так же, как любой из властителей в прибрежных герцогствах, принимающий у себя во дворце подданных. Он и сам не раз предлагал вот так, свысока, гостям, бывшим ниже его по статусу, присоединиться к трапезе.
- Спасибо, - вежливо отозвался Селайвен и незаметно подтолкнул на миг замешкавшегося вожака отряда.
Через минуту они все сидели за столом напротив безучастно рассматривающих их драконов и молча следили за ловкими руками слуг-нагардов, наполняющих их тарелки. Почему-то ничего не хотелось говорить в этом просторном, непривычно светлом зале, где, казалось, незримо витала в воздухе какая-то напряженность, если не тревога.
- Мы предлагаем вам пройти испытание сразу после обеда, - негромко произнес один из хозяев, и его слова расслышал каждый, - но, если кто-то не готов, - может отказаться, пройдет завтра.
- Мы посоветуемся, - осторожно произнес Хатгерн, нарушая данное эльфу обещание, - извини, Сел.
- Вам нужно на это какое-то время? - так же негромко и безучастно спросил другой дракон, но герцог промолчал, и тень поспешила обернуться к напарнику.
Поймала устремленный на нее ожидающий взгляд и облегченно перевела дух - оказывается, Харн медлит с ответом, надеясь на ее подсказку. Но ведь он и сам прекрасно знает, как сильно вынужденное ожидание ослабляет спокойствие и решимость любой команды, особенно если не все уверены в своих спутниках!
Таэльмина немедленно подала напарнику условный знак и незаметно ободряюще подмигнула.
- Меркелос, - коротко кивнув ей, герцог взглянул прямо в глаза бывшему советнику, и тот вдруг начал бледнеть, - ты готов к испытанию?
- Да, - еле слышно буркнул тот, и тень облегченно вздохнула - от этого негодяя можно было ожидать любой каверзы.
- Шенлия, - вмиг забыв про предателя, Хатгерн строго смотрел на ученицу Ганти, - а ты как?
- Я… - дерзко вскинула голову юная тень, но ее перебил уверенный голос Ганти:
- Она готова. Я тоже.
- Мейсана? - не стал настаивать на непременном согласии Шенлии герцог.
- Готова, - решительно кивнула горожанка.
- Ительс?
- Разумеется.
- Нас можешь не спрашивать, - несколько мужчин, бывших недавно типарами, дружно ввалились в столовую, - мы готовы. И клятву, если нужно, тоже дадим.
- Мы тоже готовы, - от имени эльфов заявила Уатель, и Селайвен утвердительно кивнул.
- Я готов, - оскалив зубы в нарочито вызывающей усмешке, сообщил Изор.
- И я, - тихо прошелестел Алдер.
- Спасибо, - улыбнулся им Харн. - Значит, после обеда мы отправляемся на испытания. Поэтому не нужно есть все подряд. А пить разрешаю только воду. Ов, думаю, вам не нужно давать мне клятву, вы ведь исполняете приказ тех, кому уже поклялись.
- Приятно, когда тебя понимают, - насмешливо поклонился вожаку красавчик Ап, - и когда разбираются в клятвах.
- Мы и правда уже дали обещание, - нехотя признался Ов, - а еду и прочие вещи можем понести, если нужно.
- Не нужно, - коротко обронил Грард, - во время испытания каждый получит все необходимое. Идите собирайтесь. Ждем вас через полчаса, Салена проводит.
Драконы дружно поднялись из-за стола, шагнули в сторону и исчезли.
- Что мы должны тут делать? - сухо осведомился герцог, пристально оглядывая огромную высокую пещеру, куда привела их голубоглазая гоблинка.
Довольно странным было это место, и сразу бросалась в глаза разница между благоустроенностью примыкающих к стенам галерей и хаосом, властвовавшим в средней части. Хатгерн на несколько мгновений задумался, как бы поточнее выразить ощущение, возникшее у него при первом взгляде на эту пещеру, и в уме тотчас всплыло название «турнирная арена».
А на что еще могут быть похожи два кольца ниш и балконов, вознесенных почти под потолок и соединенных лестницами, арками и переходами? В ярком свете сиявших над ними камней даже издали были видны яркие ковры, спинки диванов и кресел, в которых удобно расположилось с десяток драконов.
Посреди пещеры находилось просторное, почти круглое поле, где драконы вполне могли бы проводить состязания лучников и конников. Лишь расчистили бы его вначале от нагромождения полуразрушенных стен и переходов, маленьких, словно игрушечных, башенок, скалистых обломков, глубоких провалов и мостков, создающих тягостное ощущение пронесшегося там разрушительного смерча.
И в довершение всего под высоким сводом висел на цепях огромный, бледно светящийся шар, сочившийся сизым дымком или туманом.
- Лабиринт иллюзий, - мрачно процедил Селайвен, - добрые драконы желают развлечься.
- Посмотреть на ваши способности, - туманно уточнил подошедший к ним Грард. - Идите вниз и входите в любую из дверей. Можете не брать женщин на руки или держаться друг за друга. Входы зачарованы и пропускают испытуемых только по одному. В первой же комнатке, до которой каждому из вас удастся добраться, вы найдете необходимое снаряжение и еду. И по мере того как будете продвигаться вперед, вам будут попадаться другие тайники с различными вещами. Ваша главная задача - найти выход.
- А я ношу с собой фейла, - задумчиво произнес Ительс.
- Мелкие создания и животные не запрещены, но если ты решишь прибегнуть к их помощи, то будь готов к особым трудностям.
- А есть возможность найти друг друга в этих руинах? - испытующе уставился на дракона герцог.
- Вполне, - едко усмехнувшись, ответил за хозяев Алдер, - но не забывай про слово «иллюзии». Там каждый может выглядеть совсем не так, как здесь.
- И друг вполне может показаться врагом, - задумчиво пробормотала тень, - или наоборот.
Хатгерн нахмурился, представив себе это «наоборот», и зло фыркнул.
Драконы стремительно теряли в его глазах всяческую привлекательность и право называться добрыми.
Тень крепко пожала руку напарника и первой шагнула на ведущие вниз ступени. Дракон не зря предупредил добровольцев о наказаниях, однако ей вполне хватило и тех событий, участником которых он был, чтобы сделать свои выводы. Возможно, добровольцев, прошедших лабиринт без ошибок, ждет небольшое поощрение, и лучше будет, если оно не достанется ни подлому Меркелосу, ни запутавшейся в своих страхах и подозрениях Шенлии.
Входом назывался узкий проем, за которым виднелся бок неотесанной каменной глыбы и темнота уходящих в разные стороны проходов. Внезапно Таэль пришло в голову, что далеко не все из ее спутников знают закон лабиринтов, и она приостановилась, дожидаясь напарника.
- Что-то случилось? - одними губами спросил мгновенно оказавшийся рядом с ней Харн, вглядываясь в лицо тени встревоженным взглядом.
- Поцелуй меня, - застенчиво опустила глаза Таэльмина и вдруг услышала, как заторопилось куда-то ее сердце.
И это было так неожиданно и незнакомо, что тень по-настоящему растерялась.
- Радость моя, - выдохнул склонившийся к ней герцог, - может, ты не пойдешь?
- Пойду. - Тень с ужасающей безнадежностью поняла, насколько наигранным будет выглядеть в глазах напарника этот мимолетный поцелуй через минуту, когда он сообразит, ради чего она останавливалась, но все же шепнула: - Я сверну вправо, если есть выбор.
Торопливо отвернулась от него и почти бегом ринулась к входу в лабиринт.
А когда проскочила под арку, вспомнила, что от волнения впервые в жизни забыла шепнуть напарнику, чтобы предупредил остальных. Стремительно обернулась и замерла, недоверчиво озирая мшистую и пыльную поверхность сложенной из неподъемных глыб стены, стоящей там, где секунду назад был вход.
Наверное, окажись на ее месте кто-нибудь другой, он не удержался бы, чтобы не потрогать эту стену, но Таэльмина только хмуро усмехнулась. Одним из первых в списке суровых законов теней стоит запрет на прикосновения. Ни в коем случае нельзя в незнакомом месте трогать никакие предметы, кроме жизненно необходимых, и те нужно сначала проверить всеми возможными способами. Юная графиня давно и прочно усвоила незыблемую справедливость этого правила и даже в собственных покоях предпочитала брать только те вещи, в безопасности которых была абсолютно уверена.
Тем более тень свято придерживалась этого правила там, где находилась инкогнито, либо выполняла задание наставника. Во всех подобных случаях для девушки единственной защитой становилось лишь ее тайное снаряжение, оружие, инструменты и зелья.
Впрочем, Таэльмина и сегодня не забыла ни одной из своих вещиц. События во владениях старших рас накатывали с пугающей стремительностью, и было бы непросительным легкомыслием полагать, будто эта ситуация внезапно резко изменится. Тем более и Ганти, и эльфы не забыли в выделенных им комнатках ничего из своего арсенала, тень успела в этом убедиться, когда они шли в столовую.
Подавив расстроенный вздох, девушка повернулась спиной к стене, отрезавшей ее от спутников, и замерла, обнаружив совершенно невозможную картину. Скала, закрывавшая вид, бесследно исчезла, и теперь перед тенью было несколько проходов, разных по высоте, ширине и освещенности. И первый справа был самым низким, узким и темным. Таэльмина стиснула зубы и едко ухмыльнулась.
Даже самое нежелательное событие и неприятный вывод приносят информацию, и теперь она точно знает - драконы умеют не только подслушивать разговоры, но и менять правила испытаний по своему усмотрению. Хотя она могла бы и немного раньше понять, что и законы, и правила теней тоже никогда не являлись для них особым секретом.
И все же отступать от собственных слов и правил Таэльмина не стала. Повернула к правому ходу, внимательно изучила его и, пригнувшись, полезла в темную глубину. Где-то позади раздался ехидный смешок, но тень ответила на него пренебрежительной ухмылкой. Хорошо смеется тот, кто смеется последним, а она пока сдаваться или попадаться на драконьи подначки не собиралась.
И правильно сделала, как выяснилось очень скоро. Всего несколько шагов по плавно изгибающемуся и постепенно расширяющемуся проходу, и тоннель стал значительно просторнее и светлее. Затем сделал резкий поворот, и Таэль оказалась в крохотной комнатке. Скорее, площадке на перекрестье двух проходов. Однако, несмотря на ее малый размер, тут было все необходимое. Посредине стоял маленький одноногий столик, на нем накрытое салфеткой блюдо и кувшин. Рядом со столом притулилась неширокая кушетка, в одном углу за массивной ширмой скрывалась умывальня, а в другом поместился грубый шкаф без дверок. На его полках было разложено всяческое оружие и не менее разнообразные кошели. И те, в каких принято носить деньги и драгоценности, и особые, для зелий - кожаные, с внутренними кармашками, и походные женские, с мазями, пудрами и прочими необходимыми дамам вещицами. Рядом висела на вешалке различная женская одежда, и это особенно насторожило графиню. Похоже, драконы перемудрили сами себя, ведь знать загодя, кто сюда попадет, они никак не могли.
Хотя… - тут же одернула саму себя приученная находить любому явлению и событию как минимум два противоположных объяснения тень, - они вполне могли устроить, чтобы для женщин открывались строго определенные проходы. И тогда не прав Алдер - встретиться с напарником и прочими мужчинами из отряда она никогда не сможет. Только с женщинами, и то вряд ли хозяева лабиринта это допустят.
На разложенные по полкам вещи Таэльмина взглянула лишь мельком, не только не собираясь здесь ничего брать, но и не желая даже прикасаться к ним. Да и садиться, и тем более ложиться в этом лабиринте она не станет, ловушка может оказаться в любом предмете. И прежде чем из нее выпутываться, неплохо бы разгадать, в чем тайный смысл этого испытания и нет ли у драконов веской причины не желать возвращения фей? И еще очень хотелось понять, ради чего создатели помогли отряду избежать проверки на выживаемость в гольдских пещерах?
Хотя один вывод она вполне может сделать прямо сейчас. Наверняка драконы нарочно поторопились отправить их в лабиринт, чтобы у гольдов не осталось никаких причин потребовать возвращения отряда.
И теперь тени оставалось лишь сделать выбор - следовать ли своему правилу сворачивать всегда направо или тут не имеет никакого значения, в какую сторону идти? Вернее, в какой из проходов? Ведь драконы все равно поведут ее тропой, выбранной лично ими.
Тень хмуро вздохнула, обвела взглядом двери и невольно усмехнулась - ее догадки оказались верны. Во всяком случае, насчет явного вмешательства хозяев Сверкающей долины в происходящее в лабиринте. За те минуты, которые Таэльмина потратила на раздумья, с комнатой произошли впечатляющие перемены. Каждая из темневших в стенах дверей раздалась вширь и разделилась на две, и теперь выбирать нужно было из восьми проходов.
- А если я посижу тут еще немного, проходов станет шестнадцать? - усмехнувшись, спросила у невидимых хозяев тень и отправилась в тот переход, который был ближе всех.
Можно больше не сомневаться - теперь выбирать всего из двух ей не позволят.
Этот проход привел тень к подножию башенки и не оставил иного выбора, кроме как шагнуть на ведущие к ее входу ступени. Хотя тень ради интереса попыталась было повернуть назад, но тут же вынуждена была сдаться. Прохода назад больше просто не существовало.
Зато башня за эти мгновения стала выше и массивнее, и тренированная память Таэльмины сразу отыскала все происшедшие в ней изменения. И хотя тень очень не любила безвыходных мест и обстоятельств, ей пришлось, стиснув зубы, ступить в полутемное нутро зачарованного строения. И окончательно убедиться: драконы отлично расслышали сделанное ею напарнику предупреждение и теперь нарочно доказывают, что бывают лабиринты и случаи, когда испытанные способы не срабатывают.
Внутренняя винтовая лестница, единственный проход на которую находился слева от дверей, тоже упрямо поворачивала налево.
- Добрые создатели, - едко ворчала себе под нос тень, шагая все выше и выше, - а надпись оставить для своих игрушек и рабов забыли. Мол, оставь всякую надежду, глупый гоблин, если хитрые боги пожелали развлечься!
Башня пошатнулась в тот же миг, когда с губ Таэльмины слетело последнее слово едва слышного упрека, и начала медленно, как во сне, осыпаться вниз. Камни падали так тихо и плавно, словно были легчайшим пухом, и по мере того как пролетали мимо замершей на полушаге тени, постепенно таяли, превращаясь в сизый туман.
А через несколько мгновений Таэль заметила, что тают и ступени лестницы, и возникшая на их месте пустота все ближе подбирается к ее ногам. Сердце девушки обжег леденящий страх, а натренированная привычка в опасных ситуациях действовать не раздумывая толкнула ее назад, подсказывая единственный путь к спасению. Лишь на краткий миг Таэль поддалась этому стремлению, но тут же, припомнив, как проворно вырастали за ее спиной незыблемые стены, стремительно обернулась.
И тотчас застыла неподвижной статуей, закусив губу и презрительно прищурив глаза.
Нижние ступени таяли ничуть не медленнее, чем верхние, и бежать туда уже не имело никакого смысла.
Да и не под силу обычному человеку убежать от всемогущих драконов, если они пожелали его убить. Таэльмину учили не столько драться и взламывать замки и ловушки, сколько рассуждать здраво и логично. И ради единственно верного вывода пристально наблюдать за всем, происходящим вокруг, скрупулезно ловить и собирать в мысленную копилку самые мельчайшие крохи информации. Чтобы потом, тщательнейшим образом пересортировав и отбраковав лишние сведения, получить драгоценную крупинку истины.
И самое главное, никогда не забывать с не меньшим усердием приготовить и запасную версию, иногда совершенно противоположную основной.
Имелась такая и у Таэльмины, и теперь девушке оставалось только проверить, какая из двух окажется верной. Но паниковать или закатывать истерику не следовало ни в коем случае. Ни в том, который предполагал непонятную пока игру драконов с соседними расами, ни в том, где игрушкой, причем приговоренной к уничтожению, была она сама.
Незачем волноваться, если ей суждено выжить, и не стоит радовать мучителей, если они наблюдают сейчас за ее гибелью. Тень давно решила, что сумеет умереть достойно, когда придет ее час.
И тревожилась сейчас лишь за крохотное существо, спрятанное в берестяной заговоренный туесок. Хотя и успела осторожно постучать по крышечке, давая ему команду спасаться, и теперь очень надеялась, что домовой уже успел уйти в свой секретный чулан.
Так же неслышно обвалилась и улетела вниз соседняя ступенька, и вместе с нею дрогнуло и упало куда-то далеко сердце. Таэль гордо выпрямилась и крепко стиснула губы, не дождутся они от нее ни вскрика, ни мольбы. А тем более позорной истерики или площадной ругани. Она дочь знатного рода и никогда не унизит себя таким поведением.
Но если все же когда-нибудь у нее появится возможность высказать создателям всю правду, она точно знает, о чем будет с ними говорить.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Клубы тумана, в который превратилась оказавшаяся ловушкой башня, медленно таяли и растекались внизу непроницаемым для взора сизым облаком, а тень по-прежнему невозмутимо стояла на своей ступеньке, повисшей в воздухе, словно облачко. Теперь ей были отлично видны расположившиеся в нишах и на балконах драконы, и она не отказала себе в удовольствии рассмотреть их со всем возможным сейчас пристрастием.
Благо их было немного, всего девять. И все как один мужского пола, с горечью отметила тень. Вот теперь ей ясно, почему так неохотно пускают женщин к власти и решению важных вопросов ее сородичи. Откуда им было научиться уважать мнение соплеменниц, если у большинства старших рас мужчины не считают своих подруг достойными наравне с ними заниматься серьезными проблемами?
Во всем остальном драконы были чем-то похожи на Грарда. Простая и удобная одежда, непринужденные жесты и непроницаемые взгляды загадочных глаз. Они молча рассматривали парящую перед ними тень и изредка перебрасывались короткими замечаниями.
Таэльмина тоже откровенно изучала создателей, начиная подозревать, что они ждут ее вопроса или просьбы, и ощущала, как все сильнее поднимается в душе чувство протеста. Ну вот почему она должна их о чем-то просить, разве это ей нужна их услуга? Или это она так стремилась попасть сюда, чтобы сдать этот странный экзамен на непонятно какие умения?
Ведь драконы и сами не знают, почему феи не желают никому показываться и отчего не отзываются ни на какие призывы. Так откуда у них появилась уверенность, будто эти испытания помогут найти более удачливого или умелого исполнителя главного задания?
Тень иронически усмехнулась, и хотя но тубам девушки скользнула лишь едва заметная гримаска, хозяева мгновенно ее заметили.
Один дракон хмуро глянул на разглядывающую их гоблинку, и в тот же миг ступенька под ее ногами растаяла, превращаясь в клуб дыма. Таэльмина тотчас полетела вниз, чудом сумев удержаться от вскрика. Просто заранее так сильно стиснула зубы, что не смогла разжать.
А в следующий момент откуда-то сверху на нее стремительно, как молния, ринулась темная крылатая тень, подхватила, больно сдавив ребра, и ринулась прочь.
Таэльмина и на этот раз не издала ни звука, но теперь уже совершенно осознанно. Прийти ей на помощь никто из отряда все равно не сможет, а драконы и сами прекрасно видели произошедшее. И если захотят ее спасти, то спасут. Ну а если не пожелают, то тени придется самой решать свою судьбу. Если, разумеется, появится хоть малейшая возможность, покуда Таэль была совершенно беспомощна. За несколько секунд полета неизвестный похититель или спаситель успел чем-то опутать ее болтающиеся ноги и руки, попутно половчее перехватив за талию.
Теперь тень не могла даже пошевелиться и чувствовала себя бабочкой, попавшей в кокон к пауку. Но хотя это ей очень не нравилось, зато лететь стало немного удобнее, этого Таэль не могла не признать. А вот рассмотреть похитителя ей по-прежнему не удавалось, взгляду оставались доступны лишь проносящиеся мимо полутемные стены тоннелей да изредка встречавшиеся затейливо украшенные просторные залы.
А затем похититель вынес Таэльмину в безжалостное сияние Драконьей долины, и девушка поневоле зажмурила глаза, хотя человеческому взору все равно ничего не дано здесь разглядеть.
Наверняка потому и покорны слуги драконов, думала тень, ведь сбежать через эту долину они не смогут. А через секунду едко посмеялась сама над собой, сообразив, что у драконов есть более надежный способ удержать в подчинении гоблинов. Ведь говорят, они могут слышать мысли своих созданий. И судя по кратким моментам общения с одним из них, эти рассказы не так уж невероятны.
Некоторое время Таэль довольно спокойно раздумывала над давно интересовавшим ее вопросом - как предкам удалось вырваться из-под власти драконов, да еще и насолить им. За сегодняшний день все ее прежние представления и выводы, сделанные об отношениях гоблинов и их создателей, снова рассыпались пылью, как призрачные башни драконьего лабиринта. И ни одного нового уверенного соображения пока не появилось. Хотя и мелькали неясные предположения, но не настолько серьезные, чтобы строить на их основе какие-либо заключения.
Внезапно пропало ощущение полета, а затем исчезла и крепкая хватка, стискивающая ребра девушки. Краткий миг падения - и тень почувствовала, что уже лежит вниз лицом на чем-то очень мягком. Дышать Таэльмина могла свободно, но по-прежнему не видела своего похитителя, и это начинало ее тревожить всерьез.
Какое-то неведомое чувство подсказывало тени, что никуда он не ушел, находится рядом и явно изучает свою добычу. Причем рассматривает хладнокровно, без всякого стеснения или сочувствия. Тени знакомо было это ощущение холодного, пристального взгляда в затылок, внезапно настигающее в наполненном публикой зале или на прогулке и заставляющее сердце тревожно сжаться. Иногда тень резко оборачивалась в ответ на эти бесцеремонные взоры, и несколько раз ей даже удавалось рассмотреть совершенно непримечательных людей, торопливо скрывавшихся в толпе.
Когда-то, в ответ на рассказ ученицы об одном подобном случае, Ганти просто пожал плечами, заявив, будто многие люди способны ощущать чужой интерес и ничего странного в этом нет. И тем более не стоит опасаться тех, кто рассматривает тебя в упор, преступники отлично знают об этой человеческой способности и обычно стараются долго не смотреть на своих жертв. Если они не законченные безумцы, разумеется.
Тогда тень поверила ему безоговорочно, а вот теперь вдруг начала сомневаться, не были ли те объяснения попыткой отвлечь ее от более тщательного изучения этих странных способностей некоторых сородичей.
Легкие шаги тень скорее почуяла резко обострившимся от напряжения неведомым чутьем, чем расслышала. Однако тяжесть чужого взгляда мгновенно исчезла, и тень облегченно перевела дыхание.
А еще через секунду исчезли стягивающие девушку путы, и она поторопилась перевернуться на бок, чтобы рассмотреть своего похитителя. Или заказчика, как Таэльмина начала подозревать всего мгновение назад.
Всего пары мгновений хватило опытному взгляду тени, чтобы понять - ни тем ни другим не может быть стоящая возле ложа женщина. Такая же немолодая, как провожавшая отряд в зал испытаний Салена, только зеленоглазая и немного более смуглая. Да и платье было другое по цвету и фасону. Значит, лакейской одежды им не положено, отметила тень, и сначала засчитала этот факт в заслугу драконам, но тотчас, немного поколебавшись, награду отняла. Нетрудно быть нетребовательным к внешнему виду прислуги, когда она разительно отличается от хозяев по расе. Да и неизвестно пока, как выглядят драконицы, но в том, что спутать их с гоблинками невозможно, Таэльмина почти не сомневалась.
Рабыня несколько мгновений рассматривала новую пленницу хозяина спокойным, благожелательным взглядом, и в душе девушки потихоньку начала поднимать голову упрямая надежда. Не может быть, чтобы она не сумела договориться с этой женщиной, ее ведь специально учили определять характер людей. И почти с первого взгляда отличать сострадательных от настойчивых и неприступных.
- Меня зовут Нанси, - мягко сообщила служанка, - я помогу тебе искупаться и переодеться.
- Очень приятно, а я Таэль, - кротко хлопнула ресницами тень и осторожно села на краю ложа, - а купаться и переодеваться мне нельзя.
- Теперь тебе все можно, - добрые глаза гоблинки смотрели понимающе и терпеливо, - все старые обязательства и клятвы с этого часа с тебя сняты.
- Как интересно, - шире распахнула очи графиня, - неужели и те, которые на крови?
- Все. Идем, вода готова.
- Но я недавно купалась… и еще не испачкалась… - Тень осторожно пыталась выяснить, сколько знает про нее эта Нанси.
- А я и не говорю, что ты грязная, - продолжала так же терпеливо улыбаться служанка, - однако, прежде чем надевать свежее платье, положено искупнуться. А еще от тебя пахнет дымом и потом горгула, а это не лучший запах для юной прелестной девушки.
Так вот оно что, мгновенно сообразила тень - запах! То самое зелье, которое ей выдал Ганти, - больше ничто не могло волновать хозяина этой гоблинки. Тем более тот, кого Нанси назвала горгулом, почти не издавал запаха - так, еле заметный аромат хвои и прогретого на солнце металла. И значит, от любого мытья тени нужно уклоняться всеми возможными способами, хотя бы до тех пор, пока не станет ясно, пытаются соратники найти ее или нет.
А поскольку все они сейчас пробираются по лабиринту и пробудут там до захода солнца, а потом примутся ждать ее, надеяться на скорый приход помощи Таэльмине не приходилось. Выходит, нужно продержаться не менее суток.
И в таком случае лучше всего не только не умываться, но и ничего не есть и не пить. И постараться склонить на свою сторону служанку.
- Нанси, - очень тихо выдохнула графиня, и ее губы жалобно задрожали, а лицо исказила горькая гримаска, - я не девушка. Вернее, не просто девушка. Я напарница вожака отряда добровольцев, которые собрались в Спящий лес, искать фею. Ты, наверное, слыхала, они зачем-то очень нужны вашим хозяевам и остальным расам. Мы уже у всех прошли испытания, сегодня последнее. Мои друзья, соратники и напарник бродят сейчас по лабиринту, доказывая свою смелость. Пойми, я просто не могу не думать о них и не переживать, ведь мы уже столько всего пережили вместе. Это будет предательством - сесть в теплую воду, наслаждаться ее ароматом и наряжаться в красивые платья. А я никогда никого не предавала… и не собираюсь, такой уж у меня характер.
- А я про это знаю, - по-прежнему мягко улыбнулась женщина, - и хорошо, что ты все сказала мне честно. Значит, ответишь и еще на один вопрос: зачем ты вообще идешь в Спящий лес? Чего нужно от феи именно тебе?
- Мне? - Вот на этот вопрос ответ у тени был готов давно. - Только одно - чтобы они помогли Харну попасть домой и вернуть его герцогство.
- А тебе-то какой в этом прок?
- Прок? - Таэль едва не усмехнулась, но привычно сдержалась. - Очень большой. Я взялась защищать герцога и не смогла выполнить свою работу. И если я сумею помочь ему все вернуть, моя честь будет обелена.
- Ну вот допустим, - в глазах женщины промелькнула жалость, - сумела ты добраться до феи и выполнила она твою просьбу. Заметь, я говорю «допустим», потому как до сих пор этого никому не удавалось. Но вдруг… чудо произошло. Но ведь тогда герцог вернется к себе, а ты останешься здесь. Ведь феи исполняют только одно желание, а ты свое уже истратишь. Или ты веришь, будто хоть один из твоих спутников, если им выпадет возможность загадать желание, вспомнит о тебе? А ведь кто-то еще должен попросить фею вернуться!
- Нет, за всех я ручаться не могу… - невольно нахмурилась Таэльмина, она и сама об этом размышляла. Но вслух говорить о своих сомнениях не считала нужным. Не хотелось раньше времени делить шкуру непойманного льва. Да и не очень-то желали спутники отвечать на ее вопросы, не в пример этой Нанси. Тень вдруг осознала, какую выгоду можно извлечь из своего пленения, раз эта служанка все про нее откуда-то знает. - Но думаю, в нашем отряде по меньшей мере трое мечтают именно о возвращении феи. Ведь нужна же она им всем так сильно, что создали не только целую службу наблюдателей за переходящими через Граничные горы беглецами, но даже гильдию теней в прибрежных герцогствах.
- Возможно, - согласилась Нанси, - но в таком случае они пожелают именно ее возвращения. Рисковать будущим своего народа никто из них не решится. И тогда твой герцог уйдет без тебя и даже не вспомнит о твоем существовании. Высшие расы не могут допустить, чтобы по прибрежным герцогствам поползли о них разные слухи. А тебе придется жить по местным законам, и хорошо, если ты сумеешь вернуться в Сиандолл. Но все это просто взгляд на ту тропу, по которой ты могла бы пройти… но теперь уже не пройдешь. Отныне твоя жизнь изменилась. Тебе больше не нужно никуда идти, фею достанут и без тебя.
- Нанси, - печально взглянула на женщину тень, - вначале ты показалась мне такой мудрой и такой доброй… Поэтому и не хотелось ни хитрить, ни скрытничать. Но теперь мне кажется, ты что-то не так понимаешь. Я ведь свободная девушка, меня Хатгерн освободил от обязанности исполнять условия мирного договора, а магия ваших пределов сняла связь лаэйры. И теперь я имею полное право сама решать, куда и с кем мне идти. А я выбираю своего напарника и своих друзей. Вследствие этого та тропа, о которой ты так прозрачно намекаешь, вовсе не для меня.
- Ты мне тоже показалась благоразумной девушкой, а не капризной истеричкой, - неприметно вздохнула Нанси и села в кресло, - потому я тебе и объяснила все как есть. Но могу растолковать подробнее. Нас создали драконы, сейчас не важно для чего, за многие тысячи лет многое переменилось. Но драконы от нас никогда не отказывались, всегда заботились и помогали. Но однажды произошла беда. Это случилось две с лишним тысячи лет назад, самые сильные гоблинские маги создали свою гильдию и решили захватить в нашем мире неограниченную власть. И у них хватило бы на это силы, если бы старшие расы не объединились. Как ты знаешь, война мечами и луками очень скверная штука. Однако битва между самыми сильными магами всех рас - это страшнейшее проклятие. Меньше всех пострадали те, кому было где спрятаться. А больше всех, естественно, досталось гоблинам, ведь все зло шло от них. И никто из них не выжил бы, все остальные желали уничтожить проклятую расу, но, едва стало понятно, что битва выиграна, драконы взяли свои создания под опеку. Именно они построили первые дома на месте будущих столиц двенадцати герцогств,
придумали правила и порядки и переправили туда уцелевших жителей Гоблинора. В основном женщин и детей, почти всех мужчин маги втянули в войну. Разумеется, всем людям - такое название тогда получили переселенцы - драконы подправили память, вырастить у себя под боком армию мстителей не хотелось никому. А потом с помощью эльфов и русалов закрыли их пределы непроницаемым куполом и перекрыли источники магии. Для чего, и сама можешь догадаться. Вот с той поры все мы - личная собственность драконов, и хотя они не часто напоминают об этом соседним расам, но и забыть тоже не дают.
Несколько мгновений тень разглядывала служанку, раздумывая, как объяснить ей замеченную тенью ошибку в рассуждениях Нанси. И стоит ли вообще объяснять, если женщина так искренне верит в правоту драконов.
Хотя… попробовать стоило. Да просто для того, чтобы выяснить, как объясняют своим слугам такие тонкости сами драконы.
- Спасибо, Нанси, мне всегда очень интересно было узнать, за что наших предков посадили в клетку. И как я теперь понимаю, за чужие ошибки.
- Ты неправильно понимаешь, - нахмурилась Нанси, - я же сказала - маги создали гильдию и занимались своими планами втайне. Специально построили для этого в диком ущелье замок и там проводили свои опыты.
- Я как раз понимаю все правильно, - упрямо мотнула головой тень, очень надеясь, что ей удастся раззадорить преданную драконам Нанси и та в запале расскажет еще какую-нибудь тайну, - если драконы создали гоблинов, значит, просто не могли не знать, какие возможности им заложили. И за тысячи лет совместного существования должны были просто наизусть изучить, на что способны их творения. Тем более они свободно читают наши мысли и чувства. И раз гоблины имели такие выдающиеся способности к магии, то не присматривать за их действиями было самой большой ошибкой, какую совершили драконы. Мне Ганти сто раз повторил: если ты встречаешь человека, умеющего ковать кухонные ножи, то должен заранее сообразить, как легко при надобности он сделает кинжал. Теперь я догадываюсь, откуда он набрался такой мудрости. А драконы, спасая оставшихся гоблинов, просто расплачивались за свои оплошности. И потому никаких прав на нас не имеют. Иначе не договаривались бы с каждым беглецом, переброшенным стражами через Граничные горы, а просто надевали ему рабский ошейник и отправляли в Спящий лес.
- Но они последние тысячелетия перед войной почти не наблюдали за нашими предками, - удрученно вздохнула служанка, - раса гоблинов к тому времени сильно размножилась и заняла обширные плодородные низины на востоке. Они сеяли зерно и овощи, выращивали скот и строили добротные дома, южные предгорья Великих гор сплошь покрывали густые леса. Впрочем, теперь там почти везде снова растет лес. А мы не рабы… просто подопечные. Можно сказать, дети старшей расы. Драконы нас кормят и заботятся о нас, а мы просто подчиняемся, ведь не спорят же дети с родителями? Они мудрые и сильные, и лучше знают, как правильнее нужно поступать.
- Возможно, но не в этот раз. А если я не рабыня, то открой дверь и покажи дорогу туда, где мои друзья. Тут жить я не буду.
- Дверь открыта… но тебе туда не добраться. Нам не дано перейти Драконью долину. Вообще ни одной расе не дано, кроме самих драконов. Поэтому не упрямься, иди купаться, тебя уже ждут.
- Кто? - недоверчиво глянула на служанку тень. - Кроме друзей, меня некому ждать.
- Я жду!
Раздавшийся от двери мужской голос показался тени знакомым, и она мгновенно оглянулась, чтобы тут же крепко стиснуть зубы. Сбылись самые нехорошие ее подозрения, это был именно Зрадр, младший отпрыск кого-то из драконьих правителей.
- Таэльмина, - выждав мгновение, юный дракон уверенно направился к тени, - ты почему не отвечаешь? Нанси, спасибо за помощь, теперь я сам разберусь со своей девушкой.
- Я не твоя девушка, - холодно процедила Таэль, мрачно наблюдая за покорно идущей к двери служанкой.
- Пока нет, - легко согласился Зрадр и, подойдя вплотную, потянул носом, - сначала тебе нужно искупаться.
- Не нужно.
- Тебе нравится ходить грязной? - насмешливо поинтересовался дракон, легко подхватил девушку на руки и понес к той двери, за которой, как поняла тень, находилась умывальня.
- А тебе нравится силой заставлять людей делать то, чего они не хотят?
- Ну, если дети от упрямства или по глупости делают себе же хуже, то родители должны как-то с этим бороться? - ехидно блеснул змеиными глазами дракон, уверенно распахивая ногой дверь в умывальню.
- Ты мне не родитель и даже не родич, - упрямо поджала губы тень, окидывая быстрым взглядом просторную комнату и стоящий посредине серебряный бассейн внушительного размера, - и потому пример неудачен. И если ты меня сейчас не отпустишь, я начну считать тебя врагом.
- Я никогда и никуда тебя не отпущу, - жарко шепнул Зрадр пленнице на ушко, крепко притиснув ее к своей груди, - и постепенно ты ко мне привыкнешь. А потом с тебя снимутся последние клятвы - и те, которые ты давала напарнику, и гильдейский обет… Ты и сама больше никуда не захочешь идти.
Это было очень серьезное заявление, и Таэльмина не могла его проигнорировать. Драконы не люди, это она хорошо прочувствовала, попытавшись выскользнуть из рук хозяина комнат, сомнений, куда притащил ее горгул, больше не оставалось. Железная хватка Зрадра не ослабла даже на гран, хотя тень и нажала, словно невзначай, на одну из заветных точек. Он вообще был силен, как огр, и просто сочился уверенностью в своем мужском обаянии. Хотя справедливости ради нужно было признать, имел на это полное право. Назвать юношей этого статного и красивого мужчину по виду никак не менее двадцати пяти лет, мог только другой дракон. И вряд ли из объятий этого недоросля вырвалась хоть одна пленница, если, конечно, стремилась освободиться, начала понимать Таэль, и удрученно вздохнула. Если уж решила быть справедливой, то нужно идти до конца и признать - доведись ей выбирать между Зрадром и Харном месяца два назад, еще неизвестно, кого бы она предпочла.
Но теперь этого выбора нет, есть лишь почти неразрешимая проблема - как убедить этого зрелого на вид юнца отпустить свою новую игрушку и отказаться от своих намерений?
А еще Таэльмина лихорадочно пыталась понять, отчего ее фейский браслет абсолютно не реагирует на действия дракона? Окончательно обнаглевшего, пока тень молчала, пытаясь найти надежный выход из кажущейся совершенно безнадежной ситуации.
Зрадр действовал очень ловко и успел за эти мгновения довольно много. Тень больше не сидела у него на руках, дракон устроил девушку на широком краю бассейна и, крепко обняв ее талию левой рукой, правой умело и быстро расстегивал пряжки и распускал шнуровки на ее куртке.
ГЛАВА ПЯТАЯ
- Зрадр!
- Да, милая? - Дракон удивленно изогнул бровь и доверительно шепнул: - Неужели ты хочешь… раздеться сама?
- Я не собираюсь раздеваться! - возмущенно отрезала тень. - И вообще не разрешала тебе прикасаться к моей одежде!
- Но ведь купаться в одежде очень неудобно, - ласково проворковал дракон, не прекращая своего занятия.
А в следующий миг Таэль услыхала, как звякнул о край бассейна один из ее кинжалов, отстегнутый хозяином так ловко, словно он прошел обучение в воровской шайке.
- Ты ведешь себя как лесовик в полнолуние, - попыталась урезонить дракона тень, но он только довольно усмехнулся.
- Лучше скажи, как типар, милая. У тебя такая кожа, нежная как лепесток розы, хочется коснуться ее губами… но сначала тебя нужно умыть, пробовать на вкус гоблинские зелья я пока не готов. Да и запах их мне не нравится. Взгляни на эту воду, в ней настои лучших цветов, самые тонкие и свежие ароматы, они, как хорошая оправа, оттенят нежную прелесть твоего тела.
Зрадр шептал на ушко тени непривычные ей комплименты, странным образом одновременно нежные и неприличные для девушки ее круга, а она неустанно пыталась найти слова, какими можно остановить это безобразие. Ведь не пытаться же с ним драться? Даже представить страшно, чем это может закончиться, видела она, на что способен его сородич. Однако все ее усилия оказались тщетны, нужные слова все никак не находились, зато в груди постепенно разрасталась смешанная с отчаянием обреченность.
Звякнул металл, и тень вдруг поняла, что дракон сумел расстегнуть и снять ее пояс с оружием, а она даже не заметила когда. И браслет оставался таким же прохладным, словно его и не было и словно это не его хозяйку так бесцеремонно разоружал и раздевал окаянный нахал. В душе девушки внезапно полыхнула огнем незнакомая прежде паника, да что же это происходит?
Заворожил он ее, что ли?
И вдруг светлым солнечным лучом сквозь сгущающиеся над ее головой тучи вспыхнуло ясное понимание - так ведь и в самом деле заворожил! Ведь Зрадр слышит каждую ее мысль и чувствует эмоции, вот и пользуется растерянностью пленницы нагло, как если бы вел ее на поводке, то отпуская, то подтягивая ближе. Таэльмине вспомнились мимолетно услышанные слова о том, что драконы позаботились о собственной безопасности, и она больше не сомневалась, каким именно способом.
- Красивая и умная, - страстно шепнул ей над ухом мужчина, - дивная смесь…
Подхватил девушку на руки, крепко, почти жестко прижал ее к груди, затем резко отстранил и швырнул в бассейн.
А уже в следующий миг, легко перемахнув через борт, прыгнул туда следом за нею.
- Дурак! - сообразив, какую глупость сотворил этот самоуверенный детина, мгновенно рассвирепела тень.
У нее же все оружие чем-нибудь промазано или пропитано, и большая его часть находится вовсе не на поясе! Разумеется, от случайностей оно защищено особым составом, но это зелье наносится тончайшим слоем и отнюдь не рассчитано на купание в горячей воде.
- Милая… - Крепкие ладони поймали талию девушки, а в следующее мгновение к ее спине прижался дракон и ловко потянул назад с плеч промокшую одежду.
А Таэльмина вдруг очень ясно поняла, что через миг ее руки будут связанными не до конца снятой курткой и она окажется в объятиях дракона совершено беспомощной. И это будет конец всем ее планам и мечтам, вряд ли драконы выпускают свою добычу, после того как им удастся ее пометить.
Все в душе тени мгновенно восстало против такой судьбы и такого будущего, и ее рука сама, опережая приказ разума, отработанным жестом выхватила из потайного кармана иглы, смазанные мощным парализующим зельем.
Не задумываясь ни на секунду, Таэль нанесла несколько стремительных ударов, надеясь, что Ганти не ошибся и у них с драконами действительно полное совпадение жизненных процессов.
- Милая! - прорычал Зрадр, крепко вцепившись в пленницу и разглядывая выступающие на своей смуглой руке капельки крови. - Тебе нравится причинять боль тем, кто тебя любит?
- Это не любовь! - яростно глядя в его потемневшие глаза, бесстрашно заявила тень, уповая на чудо. - Любовь - это когда чувства взаимны. А у тебя детский каприз, прихоть избалованного ребенка, ни в чем не знающего отказа!
- А! - едко и яростно ухмыльнулся дракон. - Значит, я - капризный мальчик? А ты - злая девчонка, и стало быть - мы пара!
Мужчина молниеносно провел по обнаженному девичьему плечу резко прорезавшимся когтем и сразу приложил к отозвавшейся острой болью царапине свое окровавленное запястье.
Тень невольно охнула от неожиданности и резкой боли и схватилась пальцами за ближайшую точку, отключающую чувствительность, однако это не помогло. Нестерпимое жжение утихать не желало, наоборот, разгоралось жарким пламенем, словно ранку посыпали перцем. А вдобавок запоздало начал нагреваться фейский браслет, обещая сжечь руку тени на медленном огне, если она немедленно не покинет опасную зону.
- Негодяй… - с ненавистью прошипела Таэльмина, тщетно пытаясь вырваться, однако дракон ей больше не отвечал.
Да и вообще перестал шевелиться, хотя так и не разжал крепких объятий, в которых, как в тисках, продолжал держать свою добычу.
Не переставая про себя проклинать Зрадра, тень сумела невероятным усилием извернуться и заглянуть в его лицо, чтобы в следующий момент осознать, как бесполезно к нему взывать. Зелье все же подействовало, и застывший бесчувственным изваянием дракон не мог сейчас сделать ни единого движения. И если верны ее расчеты, то останется в таком же положении по меньшей мере полчаса.
Пленница размышляла всего мгновение, затем осторожно отстранила его руку и рванула пуговки своей блузы. Ей пришлось извиваться ужом, однако тень выскользнула-таки из объятий хозяина, оставив взамен куртку и блузу. Стремительно, словно убегая от пожара, выпрыгнула из бассейна, подхватила валявшееся на полу оружие и рубаху дракона и, чувствуя, как постепенно начинает мутиться разум, затравленно огляделась в поисках хотя бы мало-мальски надежного убежища.
Крохотная ручка, махнувшая тени из щели тяжелого коврового занавеса, скрывающего дверь в соседнее помещение, сначала показалась настороженно озиравшейся девушке плодом воображения собственного страстно жаждущего спасения сознания. Но она все же направилась в ту сторону, только потому, что больше идти было некуда.
Каждый шаг давался Таэли с большим трудом, чем предыдущий, сознание мутилось, а комната плыла перед глазами, как обманчивый дым иллюзий Бенфраха. Девушка отлично понимала - это действуют ее собственные зелья, попавшие ей в рану вместе с водой или кровью дракона, но останавливаться и искать противоядие не стала. Боялась не успеть, хотя уже абсолютно не надеялась на чудо.
Тень еще успела отодвинуть полу занавеса, с трудом сделать последний шаг ставшей вдруг невыносимо тяжелой ногой, но плохо слушавшееся тело ее подвело. Она не сразу заметила небольшой порожек, неуклюже дернулась, пытаясь его преодолеть, но все же споткнулась и полетела головой вперед в темноту, понимая последним всплеском разума, что на этот раз она проиграла.
Эту горькую мысль сознание Таэльмины, начинавшее возвращаться из мрака забытья, припомнило первой, и невольная гримаска боли искривила губы девушки, еще не успевшей полностью получить власть над своим телом.
Неподалеку кто-то жалобно всхлипнул, и этот звук насторожил и встревожил тень, заставил собрать всю силу воли и поторопить собственный пробуждающийся разум. Все вложенные в нее наставниками правила безоговорочно утверждали: самое главное в любой ситуации - это сохранить ясность мысли и контроль над происходящим. И при этом не выдать врагам своих истинных возможностей и состояния тела. В некоторых случаях значительно выгоднее казаться болезненнее и слабее, чем ты есть на самом деле.
Таэльмина и на самом деле чувствовала себя отвратительно, но если в другой ситуации она постаралась бы не показать свою слабость, то сейчас не собиралась ничего скрывать. Страдальчески кривя губы, тень медленно подняла отчего-то ставшие тяжелыми веки и с трудом оглядела тонущее в полумраке помещение.
Рядом снова раздался горестный стон, и тень осторожно повернула в ту сторону голову, попутно обнаружив, что та теперь почему-то опутана плотными повязками. Неужели дракон рассвирепел так сильно, что избил потерявшую сознание пленницу, возникло в сознании мрачное подозрение. И почти сразу появилось еще более мерзкое предположение, и она поспешила прислушаться к собственным ощущениям, пытаясь понять, пора уже объявить наглому рабовладельцу смертельную войну или еще рановато?
Но кроме головы, больше нигде не нашлось ни болезненных, ни незнакомых ощущений, и тень временно оставила свои изыскания, пытаясь рассмотреть того, кому, судя по стонам, было еще хуже, чем ей. А едва разглядела, всей душой рванулась к нему - утешить, обнять, поблагодарить.
- Тук! - Голос тени почему-то звучал непривычно слабо, но она вложила в этот зов все тепло души, и маленькое существо немедленно подняло заплаканное личико. - Тук, золотце мое! Ты почему плачешь? Мы ведь в безопасности?
Теперь, когда взору Таэльмины был доступен не только потолок, но и часть стены, она наконец-то узнала собственную спаленку в дриадском домике, который домовой научился так ловко прятать в свой безразмерный чуланчик.
- Недосмотрел я, хозяйка, прости, - снова горько всхлипнул домовой. - Упала ты на крылечко головой…
- Пустяки, - мгновенно все сообразила тень, - забудь, это мелочи! Зато ты спас меня от ошалелого дракона… спасибо тебе огромное! Иди сюда…
Таэльмина осторожно подвинулась к сидевшему на краю постели малышу и нежно вытерла его слезы платком, который тот мял в ручках. Судя по влажности тряпицы, домовой плакал уже давно, и, поняв это, тень ощутила, как на глаза невольно навернулись ответные слезы. Очень немногие за всю ее жизнь так искренне жалели юную графиню, не может она вспомнить ни одного случая, кроме старенькой няни да теперь еще Харна. Отец, хотя и сделал все для ее безопасности, всегда презирал такие проявления чувств, как слезы, мать всю себя отдавала маленькой Корви, наряжая ее как куколку и потакая всем капризам, а Ганти никогда не выказывал жалости, предпочитая подсказать новый способ, как избежать ловушек.
- Я так испугался, - виновато признался Тук, - ты очень долго не приходила в сознание, и мои умения не помогали… А твой браслет накрыл тебя коконом…
- Ничего, - успокаивающе улыбнулась ему тень, - теперь все уже хорошо. Я успела прихватить свой походный пояс, там у меня есть нужные зелья. Главное, ты меня оттуда забрал, и этого я никогда не забуду. Если ты согласен взять меня в друзья, я буду рада считать тебя своим другом.
- Спасибо. - На личике домового расцвела такая счастливая улыбка, что тени даже неловко стало.
И досадно - ну почему она не догадалась сказать эти слова раньше? Ведь в душе давно считала его не просто другом, а еще и родственным существом.
- Значит, - осторожно продолжил он, - ты не рассердишься… я позвал на помощь.
- Никогда я не стану на тебя сердиться, - твердо заявила тень, - и твоим друзьям всегда буду рада. Я абсолютно уверена, все твои друзья очень добрые и достойные существа. Просто не могут быть иными.
Ее заявление не было просто словами, Таэль на самом деле была в этом глубоко уверена. Но все равно слегка растерялась, услыхав прозвучавший из пустоты мягкий и глубокий голос:
- Спасибо.
- Это вам спасибо, - вздохнула тень, сообразив, что друзья домового не желают ей показываться, - спасибо огромное. Как видно, я сильно расшибла лоб, если он до сих пор замотан.
- В твоей крови было сильное зелье, - так же мягко сообщила пустота, - поэтому ты потеряла сознание. Откуда оно взялось?
- Думаю, с моего собственного оружия, я вам сейчас все объясню, - невесело усмехнулась Таэльмина и попросила успокоившегося домового: - Тук, а водички нет? Во рту пересохло.
- Я поил тебя, - подавая кружку, доложил домовой, - понемногу, чтобы не захлебнулась.
- Спасибо, ты настоящий друг. Так вот, на моих иглах было сильное парализующее зелье, когда Зрадр бросил меня в бассейн и начал раздевать, я воткнула ему в руку свои иглы. Тук, а ты не знаешь, как он себя чувствует? Мне бы очень не хотелось, чтобы дракон утонул.
- Драконы не тонут, вода их третья стихия, - задумчиво сообщила пустота, - но они никому об этом не рассказывают. Эта тайна не раз их спасала.
- Камень с души, - вздохнула тень, и в самом деле почувствовав облегчение, - он не плохой, но, как намекнул Грард, пока не совсем взрослый. А убивать или даже строго наказывать детей нельзя, наставники давно мне это объяснили. Я всего лишь хотела на время его остановить, силой мне было не справиться.
- А откуда у тебя на плече царапина? - осторожно спросил невидимка.
- Он и поцарапал… дракон. После того как я его уколола. И прижал свою раненую руку к моей царапине, пекло как огнем. - Тень невольно коснулась пальцами еще помнившее эту пытку место и нахмурилась, ощутив иод пальцами едва прощупывающийся шрам. - Ну надо же, уже зажило! Тук? Это ты вылечил?
- Я тоже немного лечил, - уклончиво сообщил домовой и подвинул к тени блюдо с едой, явно его собственного приготовления.
На тарелочках лежали горки маленьких румяных булочек и пирожков, а в мисочке переливался янтарем ароматный бульон.
- Спасибо, - признательно улыбнулась ему тень, - но я почему-то не голодна, боюсь, это действует драконья кровь. Ганти сказал, они привязывают к себе девушек таким способом, и дал мощное отвращающее зелье. Да только оно на этого взбалмошного детину не очень-то подействовало, хотя запах ему не понравился. Потому-то он и потащил меня купать.
- А как ты у него оказалась? - выслушав Таэльмину, все так же деликатно поинтересовался незнакомец или незнакомка, пока тень точно не сумела определить.
- Сейчас расскажу, - пообещала девушка, осторожно садясь, - только схожу умоюсь. Ты не против?
- Подожду, - пообещал невидимка и как-то неуверенно добавил: - А твою голову мы лечить нарочно не стали. Подумали, если ты захочешь вернуться, это будет неплохим доводом в твою пользу. Сам себе такую рану никто не сможет нанести, кроме огров.
- А они могут? - заинтересовалась тень. - Надо же, не подозревала…
- Они много чего могут, хотя тоже не всем это показывают, - загадочно обронил друг домового, и тень почему-то чувствовала, что теперь он улыбается.
- Но они все равно хорошие, - сочла она нужным сообщить, прежде чем скрыться за дверью.
В умывальне, как и во всем доме, властвовал густой полумрак, и тень невольно пожалела о том времени, когда дриадский домик стоял на берегу ручья и в окна заглядывали солнечные лучи, а в столовой висел под потолком фейл Ительса.
Хотя Таэльмина и без яркого света сумела понять, насколько плачевный у нее теперь вид - темное пятно синяка выползало из-под повязки и заливало верхнюю часть лица. Однако девушка ничуть не огорчилась, признавая правоту незнакомца. Ей сейчас крайне невыгодно быть красивой и здоровой, по крайней мере до того момента, пока она не окажется как можно дальше от Драконьей долины. Тень помнила осмотрительные объяснения Тука и догадывалась, что выходить из его волшебного чулана ей придется в комнаты Зрадра.
Наверняка он ее уже ищет, внезапно вспыхнула в душе тени острая тревога, и, скорее всего, не один. Ох, темные силы… И как с ними теперь разговаривать? А ведь она даже не знает, сколько прошло времени и вышли ли уже из лабиринта ее спутники.
Назад в комнату Таэльмина почти бежала и по дороге успела обдумать примерный план действий, точный ведь все равно составлять бесполезно. Не подчиняются драконьи привычки и поступки человеческой логике, какой учили тень наставники.
- Тук, а сколько времени я тут провалялась? - первым делом спросила домового тень и замерла в ожидании ответа.
Ведь от него будет зависеть очень многое. И чем меньше времени она провела в этом уютном домике, тем лучше для Таэльмины и для ее друзей.
- Не очень много, - мягко ответил за домового невидимка, помолчал и вдруг добавил: - Об этом не волнуйся, мы тебе поможем. Лучше расскажи про дракона. А еще лучше все с самого начала.
- Самое начало было давно, - печально усмехнулась тень, - еще в моем детстве. Если бы мой отец не решил выучить меня на советника и телохранителя для старшего брата, которого он мечтал видеть в герцогском поясе, никогда я не попала бы не только сюда, но и в замок Крисдано.
- Вот оттуда и начни, - кротко посоветовал незнакомец, - и ни о чем не беспокойся, я свои обещания держу.
- Спасибо, - печально улыбнулась тень, отлично понимая, что другого выхода у нее нет. Либо надеяться на помощь невидимки и доверить ему все свои тайны, либо уйти сейчас и попытаться самой переубедить дракона. И вот во второй вариант тени совершенно не верилось, пробовала она уже с ним разговаривать. А если после того, как этот самодур смешал их кровь, тень соединена с ним такой же связью, как с Харном, или еще сильнее, то вмиг окажется в его постели. Если он еще не посадит ее сначала в подвал - или куда там драконы сажают провинившихся рабынь?
Первые слова дались тени нелегко, не привыкла она никому рассказывать о событиях своей жизни, столько лет считавшихся строжайшей тайной. Но невидимка слушал молча, а Тук смотрел с таким живым интересом и участием, что постепенно тень перестала беспокоиться и начала рассказывать более свободно и пространно. Про Ганти и брата, про Хатгерна и случайно замкнувшиеся браслеты, и про бегство от Меркелоса… и историю создания отряда.
- А сейчас они проходят испытания, и, как только Харн выйдет оттуда, сразу начнет за меня волноваться. Он хорошо знает мои способности и никогда не поверит, будто я могу бродить по лабиринту дольше всех, поэтому мне нужно его предупредить. Тук, если я напишу записку, всего два слова… ты ведь сможешь ему подбросить?
- Мы сделаем по-другому, - не дал открыть рот домовому невидимка, - но ответь еще на один вопрос… нет, на два. Кого ты любишь - своего герцога или тебе все же больше нравится дракон? Некоторые гоблинки от них без ума - сильные, уверенные в себе мужчины, которые ни в чем не отказывают своим подругам.
- Не подругам, а рабыням, - не согласилась тень, - и мне не важно, как они сами их называют. Меня для него украл горгул, прямо из зала, где я проходила испытание. И ни один дракон его не остановил, хотя они почти всемогущие и к тому же легко распознают ощущения людей. А мне было больно и страшно, ведь случилось это внезапно. В тот миг подо мной рушились ступени, и я приготовилась падать с высоты…
Таэльмина смолкла, успокаиваясь, рассказ живо всколыхнул пережитую боль и панику.
Домовой и невидимка молчали, но тень откуда-то знала, что друг Тука никуда не исчез, просто ждет, пока она успокоится и сможет ответить на его вопрос. Даже не догадываясь, как не хочется тени сознаваться в своем уродстве. Хотя она уже поняла, что никуда ей от этого признания не деться, если хочет, чтобы ее поняли правильно.
- А любить я не могу ни одного из них… вообще никого, - обреченно вздохнув, очень тихо призналась девушка, - всем теням проводят ритуал отказа от любви. Иначе мы слишком уязвимы перед теми, кто умеет управлять чувствами. Какой твой второй вопрос?
- Зачем ты решила выполнить задание драконов?
- Совет высших рас обещал за это отпустить нас домой, в прибрежные герцогства. А еще я надеялась попросить фею помочь Харну вернуть наследство, отнятое у него обманом. Но не потому, что он мой напарник, нет. Я ведь изучила всех правителей побережья и точно знаю - Крисдано из них самый справедливый и честный. Без него жителям герцогства станет намного хуже жить.
- А разве он сам не сумеет за себя попросить?
- Смог бы, но не станет, я его уже пыталась уговорить. Но этот упрямец хочет просить фею, чтобы сняла с меня действие гильдейского ритуала.
- А ты этого не хочешь? - Невидимка задал этот вопрос с особой осторожностью, Таэльмина почти видела, как он затаил дыхание в ожидании ответа, и вдруг сказала то, в чем до сих пор не признавалась даже себе:
- Очень хочу… но боюсь, как не боялась ничего в жизни. Он меня любит, так тепло и нежно на меня смотрела только старая няня. А вдруг ритуал исчезнет, а я не почувствую, не знаю, как объяснить…
- Не нужно объяснять, - мягко остановил тень странный собеседник, и снова тени показалось, будто она ощущает его добрую улыбку, - это обычное сомнение, то есть я хочу сказать, ничего странного в нем нет. Но об этом мы поговорим потом, сейчас тебе пора возвращаться. Тук - вернее, его брат - нашел этот зал испытаний, и там уже вышли из лабиринта эльф и вампир, их посадили на один из балконов. Ты хочешь оказаться рядом с ними?
- Спасибо… - выдохнула Таэль и, не зная, как еще поблагодарить незнакомца, горячо шепнула: - Ты самое лучшее из чудес!
- Тогда поторопись… - донеслось уже издали, и в душе девушки сквознячком скользнуло огорчение. Разговаривать с другом Тука оказалось на удивление приятно.
Но домовой не дал тени долго раздумывать, торопливо положил перед ней одежду, в которой девушка проходила испытание, и виновато вздохнул. Но Таэльмину ничуть не огорчила необходимость надевать слегка сыроватые вещи с оторванными пуговицами, она и сама понимала, насколько это надежный способ отвести подозрения от маленького друга.
- Ты ничего не помнишь, - заговорщицки шепнул Тук на прощанье, приоткрывая скрывающий выход полог, и еще тише пообещал: - Я буду следить за тобой.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Селайвен с вампиром стояли у перил и смотрели куда-то вниз, когда Таэльмина неслышно, как подобает истинной тени, возникла у них за спиной.
- Таэль? - Первым девушку, как ни странно, почувствовал эльф, и она слабо улыбнулась ему, понимая, как неестественно выглядит сейчас улыбка на ее лице. - Дикий лес… что случилось?
- Дракон случился, - сказала тень правду, и ее голос предательски дрогнул.
- Не может быть… - ошарашенно рассматривал ее обернувшийся Алдер и тут же спохватился, бросился навстречу.
Однако Селайвен уже подхватил девушку под руку, потянул чутким носом и помрачнел.
- Садись вот сюда, я попытаюсь вылечить.
Однако Таэль не успела сделать и шага, как на балконе возникли сразу три дракона.
- Где она?
- В чем дело, Фрурд? - заступил им дорогу вампир.
- Почему вы гоняетесь за нашей спутницей? - Помрачневший эльф решительно приобнял девушку, всем своим видом показывая, что она под его защитой.
Но увидевшие Таэльмину драконы уже и сами не рвались подойти к ней. С их красивых, суровых лиц постепенно сползало привычное бесстрастно-уверенное выражение, а взамен проступало почти детское изумление, смешанное с недоверием и обидой.
- Где ты была? - наконец спохватился Грард, но к этому вопросу тень уже была готова.
- А разве все вы не видели, как меня утащил горгул? - Таэльмина постаралась выразить в своем вопросе всю горечь и презрение, какие испытала, оказавшись пленницей дракона.
- Но… - начал было один из драконов и резко смолк.
А в следующую секунду на балкон вихрем ворвался Зрадр.
- Где…
Его вид Таэльмины ошеломил еще больше, дракон даже головой мотнул, словно отгоняя наваждение.
- Здесь она, - начиная что-то понимать, едко прошипел вампир, - не узнаешь? Одежда мокрая, плечо разодрано, голова разбита… Хорошо же вы обращаетесь с девушками!
- Не разбивал я ей голову! - яростно сверкнул на Алдера золотым глазом дракон и резко смолк, стиснув губы.
Но скрежет его зубов услыхали все, и тень алых как огонь крыльев, метнувшихся за его спиной, тоже все рассмотрели.
- А плечо, значит, все же рвал? И откуда вода? - ледяным тоном осведомился эльф, высокомерно разглядывая упорно молчащих драконов.
- Вода была в бассейне, - так же тихо и горько сообщила Таэльмина и, покачнувшись, опустилась на ближайший стул, - он меня туда бросил, чтобы выкупать. На мне зелье было… отвращающее. Седьмого уровня.
- Вот как… - понимающе прищурился незнакомый Таэльмине дракон. - А откуда ты его взяла?
- Разве это важно? - почти с ненавистью уставился на хозяев долины эльф. - Главное - оно было! И вы никак не могли его не почуять и не сделать простейшего вывода: девушка категорически против близких отношений с вашей расой и сделала все возможное, чтобы вам это показать.
- А что он делал с твоей царапиной? - поинтересовался у тени Алдер, едко поглядывая на угрюмых драконов.
- Может, лучше спросишь, - горько вздохнула тень, не имевшая никакого желания отвечать, - что он делал со мной? Я не буду ничего говорить, и сам догадаешься, если посмотришь на оторванные пуговицы и воротник.
- Она сама… - начал было Зрадр, но увидел расцветшие на лицах вампира и эльфа ядовитые ухмылки и резко смолк, добела стиснув губы.
- Я могу подлечить раны на голове, - мягко сообщил успевший взять себя в руки Грард и шагнул к Таэльмине.
Но в тот же миг тень тонко вскрикнула от жара мгновенно нагревшегося браслета, а вокруг нее призрачным серебристым сиянием вспыхнул защитный кокон.
- Тьма… - процедил вынужденный остановиться дракон. - Ну чего ты так испугалась? Я ведь не причиню никакого вреда!
- Боюсь, теперь ее защита тебя не пропустит, - обреченно признался Зрадр, - она меня уколола, и я смешал нашу кровь…
- И ты думаешь, будто теперь она пропустит только тебя? - холодно осведомился Селайвен, сверля юного дракона неприязненным взглядом.
- Она изначально ничего против меня не имела, в смысле - ее защита. - В голосе Зрадра проскользнула гордость.
- Попробуй, - отступил в сторону Грард, и молодой дракон уверенно двинулся к тени.
Таэльмина затаила дыхание, проклиная в душе и самоуверенного наглеца, и собственную непредусмотрительность. Ведь почти догадалась уже, с кем познакомил ее Тук в полумраке своего потайного чуланчика, так почему не попросила о надежной защите от потомков всемогущих создателей? Хотя в тот момент еще сомневалась в своих выводах, да и гордость тени, имеющей статус свободного наемника, не позволила обращаться к незнакомцу за помощью. Кроме того, последняя, смутная надежда на порядочность и справедливость создателей в тот миг еще теплилась в ее душе. А вот теперь девушка с предельной ясностью понимала, как ошиблась, недооценив настойчивость заклеймившего ее дракона.
- Непонятно только, - слегка недовольно проворчал Зрадр, протягивая к тени руку, - где она умудрилась так разбиться…
Договорить он не успел.
Едва рука дракона пересекла какую-то незримую границу, угасший было защитный кокон тени мгновенно вспыхнул с необычайной яркостью, и неведомая сила отшвырнула мужчину к перилам балкона как пушинку. Только невероятная реакция дракона помогла ему ухватиться за изящную колонну, иначе он вылетел бы вниз.
Старшие драконы замерли, озадаченно переглядываясь, а на лице эльфа медленно расцвела довольная ухмылка. Тень облегченно перевела дух, радуясь не столько неожиданной помощи, сколько странному поведению браслета. В этот раз он не нагрелся до нестерпимого жара, лишь предупредил о своем пробуждении всплеском мягкого тепла. Словно решил всю силу направить на нарушителя чужих границ.
Тихий язвительный смешок раздался неожиданно и очень некстати, заставив всех обернуться к входу на балкон.
- Судя по всему, в лабиринте досталось не только мне, - не стал скрывать своей радости Меркелос, проходя к столику, - больше никто еще не вышел?
Тень рассматривала его чуть осунувшееся лицо, помятую рубаху и трясущиеся руки и неожиданно для самой себя начинала понимать, насколько неверно оценивала раньше этого настырного толстячка. А ведь он добился своего положения вовсе не по нраву рождения, а благодаря упорному труду. Хотя знатные предки у него были, но советнику от них даже титула не досталось, не говоря уже о замках и домах. Закон больших состояний сработал на нем со всей очевидностью, прадед приумножал богатства и замки, дед и его братья всю жизнь делили наследство и кормили армию стряпчих и судей, а отец весело прожигал доставшиеся ему остатки былой роскоши.
Ну а Меркелос трудился сначала писарем, потом одним из секретарей Юверсано, пока в один ненастный день вдруг не вознесся до поста тайного советника Хатгерна. И значит, ясно осознала тень, вместе с этим местом потерял все, к чему так упорно стремился. Потому и хамит всем в открытую, прекрасно понимая, что пик его могущества безвозвратно миновал.
- Ты можешь идти отдыхать, - сквозь зубы процедил Грард и, одним взглядом открыв портал, забросил туда бывшего советника.
- Мы пока не хотим, - поспешил сообщить Алдер, - дождемся друзей.
- Они выйдут, - жестко глянув на эльфа, сообщил старший дракон, - только после того, как у Таэльмины пройдут синяки.
- Я могу вылечить, - подумав, предложил Селайвен, и дракон твердо кивнул.
- Лечи.
И тени показалось, будто в его голосе прозвучала нотка облегчения.
- Таэль, ты не против? - вежливо осведомился эльф, и девушка мотнула головой.
- Нет… - И тут же страдальчески поморщилась - это простое движение отдалось в темени глухой, тянущей болью.
- Но я же ее не бил, - с обидой шепнул Зрадр, следя за руками Селайвена, осторожно снимавшего повязку.
- Ну не сама же она себя стукнула по темени? - мрачно прошипел в ответ вампир.
- Да я вообще в бассейне сидел, а она в гардеробную бежала. - В голосе младшего прорвалось яростное рычание.
- В тот момент я и упала, - решила немного помочь ему тень. Заводить смертельных врагов среди таких могущественных существ - несусветная глупость.
- А потом? - осторожно поинтересовался Грард.
- Я не помню… очнулась уже тут, - солгала тень, больше не опасаясь попасться. Раз браслет не подпускает к ней никого из драконов, значит, не пустит и в ее мысли.
Больше драконы Таэльмину ни о чем не спрашивали, переглянулись, надели на лица бесстрастные маски и молча следили за Селайвеном.
Сначала эльф осторожно, не прикасаясь руками, убрал с верхней части девичьего лица страшный синяк, успевший налиться багровой синевой. Рассеченную чем-то твердым шишку, выросшую на голове девушки, все представители старших рас рассмотрели очень пристально, прежде чем позволили эльфу убрать и ее. А едва исцеление завершилось, Фрурд забрал младшего дракона и куда-то увел.
- Сейчас из лабиринта выйдут сразу трое, - равнодушно бросил Грард, наблюдая, как легко и изящно эльф возвращает одеждам тени прежний вид. - Будете ждать их тут или спуститесь в столовую? Там уже накрыт стол.
- Разумеется, в столовую, - сразу решил Алдер, - после вашего лабиринта хочется умыться и немного посидеть, расслабиться.
- В лабиринте было где умыться и отдохнуть, - сухо процедил дракон. - Зато отсюда видно, как они справляются с заданием.
- Да? - мгновенно заинтересовалась Тень. - А почему вы мне сразу не сказали? Я хотела посмотреть!
- А нам в тот момент было значительно интереснее наблюдать за тобой, - насмешливо проворчал вампир, но тень на него не обиделась.
Отлично знала - так откровенно сказать правду может только друг, а сердиться на друзей не стоит.
- Так, может, теперь немного посмотрим на них? - умоляюще оглянулась девушка на дракона и поймала его изучающий взгляд.
- В столовой висит туманный шар, смотреть можно и в нем. Но не всем нравится, когда за ними наблюдают.
- Тем, кому не нравится, - мгновенно нашелся Селайвен, - не нужно было давать клятву на крови. Не знаю, как другие, а я всех спутников чувствую все отчетливее.
- Тогда идем туда, - догадавшись, что дракон почему-то очень желает увести их отсюда, согласилась Таэль, - а кто сейчас выйдет?
- Ганти, Уатель и Хатгерн, - нехотя сообщил дракон.
По лестнице тень вел Алдер, крепко держа за руку, а эльф шел следом, почти касаясь ее одежды, и чуткой девушке слышалось за спиной его дыхание. Но едва они вошли в столовую, где хмуро озирались их друзья, закончившие испытание несколько мгновений назад, Селайвен моментально обогнал тень, в три шага оказался возле эльфийки и, сцапав ее в объятия, прижал к себе, не обращая никакого внимания ни на спутников, ни на откровенное изумление самой Уатель.
- Странно, раньше я ничего не замечал, - оглянувшись на них, удивленно пробормотал шагнувший к напарнице Харн. И тут же забыл про эльфов, бдительно разглядывая невесту. - Ты побледнела… Сильно устала? Давно вышла?
- Не очень, - слабо улыбнулась Таэльмина, начиная понимать, зачем Селайвену понадобилось это представление, - но умыться успела. Иди в умывальню, обед уже ждет.
- Иду, - успокоенно выдохнул он, - я не стал там ничего есть, а мешки с золотом и драгоценностями меня невероятно повеселили. В последней комнате стояли походные сумки, битком набитые слитками и камнями.
- У меня ничего такого не было, - задумчиво поглядывая на не отпускавшего ее сородича, сообщила Уатель, - зато таких диковинных растений и цветов, какие росли в комнатах отдыха, я никогда раньше не видала.
- Почему же не взяла ни одного? - ехидно прищурился сидевший в самом удобном кресле Меркелос.
- Зачем? - высокомерно вздернула бровь эльфийка. - Растения не фейлы, за пазухой не перенесешь. Сел… может, ты отпустишь меня? Не волнуйся, я скоро вернусь.
- Хорошо, - нехотя отпустил ее эльф и направился к повисшему в углу туманному шару. - Ну, и где же они там?
- Назови имя, - суховато подсказал Грард.
- Ительс, - мимолетно оглянувшись на присутствующих, уверенно произнес Селайвен, и тень одобрительно кивнула, испытание для лекаря волновало ее больше всех остальных, еще оставшихся в лабиринте.
В ответ на приказ туман, окружающий шар, всколыхнулся, потемнел и вспух, одновременно раздаваясь вширь. А изнутри проявилась чуть более светлая проталина и в ней какое-то смутное видение. Если хорошенько присмотреться, можно различить неуверенно двигающуюся темную фигуру.
- И как вы угадываете, кто это и куда идет? - уже через минуту не выдержала Уатель, сразу забывшая, куда она направлялась.
- Так же, как и ты, - беззлобно съязвил дракон, - просто Ительс идет в полной темноте, почему-то никак не хочет доставать фейла.
- И правильно делает, - тут же похвалил лекаря герцог, - там и так нелегко, зачем же добавлять себе трудностей?
- Но ведь при свете намного легче пройти даже самый сложный участок! Об этом он не мог подумать? - В голосе дракона явственно послышалось рычание.
- Разумеется, он это прекрасно знает, - насмешливо фыркнул Ганти, - но ни один человек не станет выбирать заведомо трудный путь, если есть более легкий. Хотя интуиция мне подсказывает, что вы загодя погнали его по более трудному. Например, у меня не было ни одного тоннеля или тупика, где не было бы света.
- Значит, ему заранее усложнили испытание только за то, что он не оставил снаружи фейла?! - возмущенно уставилась на Грарда эльфийка. - Хотя всем известно - их нельзя бросать надолго, они без хозяина тоскуют.
- Возможно, им как раз очень хотелось посмотреть на тоскующего фейла? - задумчиво пробормотала Таэльмина и в который раз за день увидела взметнувшиеся за спиной дракона алые крылья.
А в следующий миг Грард исчез бесшумно и стремительно. Тень фыркнула про себя, поспешила оглянуться на шар и изумленно ахнула. Теперь туман превратился в такую яркую картину, словно распахнулось широкое окно на поляну, наполовину утонувшую в быстро тающем утреннем тумане. И среди этого тумана брело в разные стороны несколько напряженных фигурок, еще не успевших осознать произошедшей с лабиринтом перемены.
Но вот разом остановились босые мужчины, одетые только в светлые исподники, торопливо оглянулись и начали окутываться собственным туманом, возвращаясь в тела типаров, потом замер и принялся недоверчиво озираться Ительс. Вскочила с туманного стула Шенлия, и стоящий перед нею стол немедленно растаял вместе с посудой и едой. Увешанная ожерельями и браслетами Мейсана судорожно пыталась удержать тающие как дым украшения, а сообразив, что это бесполезно, яростно погрозила кулаком в сторону проступивших из тумана балконов. Однако на них никого уже не было.
Всего за минуту руины и камни лабиринта, куда несколько часов назад входили добровольцы, растаяли, словно ночной кошмар, оставив на идеально гладких плитах просторной круглой арены нескольких озадаченно переглядывающихся людей. А затем все они дружно подняли головы вверх, явно прислушиваясь к каким-то указаниям, и побрели в сторону светлеющего выхода.
- Надеюсь, - едко усмехнулась Уатель, - это их поздравляли с благополучным окончанием испытания?
- Иди умываться, - осторожно подтолкнул ее к двери снова оказавшийся рядом с девушкой Селайвен, - сейчас там будет тесно.
- Хорошо, - неожиданно покладисто согласилась эльфийка, сделала два шага, резко обернулась и хмуро объявила: - Но учти, пока еще я ничего не решила!
- Странные у вас отношения, - проводив новую подругу взглядом, тихо вздохнула тень, проходя мимо эльфа к креслу, - и вообще, живете вы по совершенно другим законам, чем наши, а требуете, чтобы мы с ходу разобрались в ваших загадках и проблемах.
- Так ведь это самое главное, - вздохнул вампир и сел в соседнее кресло, - если мы так хорошо знаем свои законы и чего-то не замечаем, значит, нужно взглянуть со стороны. Но не каждому мы можем это позволить, и далеко не каждый из увидевших нашу жизнь сумеет рассмотреть тонкости, которых не замечаем мы сами. Вот ты сумела, и потому наш народ готов принять тебя и твоего напарника под свое покровительство.
Это было очень серьезное заявление, и сделано оно было явно с разрешения старейшин расы вампиров, вряд ли Алдер решился бы принять подобное решение в одиночку. И отвечать на него нужно было немедленно, сомнительно, что главы старшей расы сделают подобное предложение во второй раз. Но решать за герцога тень не имела права, да и не желала связывать его своим обещанием. Потому и смотрела вопросительно на Крисдано, своевременно вышедшего из умывальни и расслышавшего конец речи Алдера.
- Мы с радостью принимаем это предложение, - твердо сообщил герцог, в знак признательности слегка склонив голову, - но просим принять во внимание взятые нами обязательства перед другими расами. Надеюсь, ваши старейшины не будут против… нашего задания.
- Если бы они были против, меня бы тут не было, - блеснул удовлетворенной улыбкой вампир, - а в выполнении этого задания мы заинтересованы не менее других, поэтому ничего требовать от вас не намерены. Просто вы можете всегда рассчитывать на нашу помощь и поддержку, как любой подданный Темных долин.
- Мы согласны, - подтвердила тень свое решение вопросительно глянувшему на нее напарнику, и получила в ответ облегченную улыбку.
- Урр-рау! - раздался от двери громогласный рык, а уже в следующее мгновение огромная меховая туша огра подбрасывала Хатгерна в воздух, как детскую игрушку.
- Изор! - притворно рассердилась Таэль. - Немедленно отпусти его! Он все-таки герцог, а не котенок!
- А? - оглянулся огр, осторожно поставил Харна на пол, присел по-звериному, как тигр перед нападением, и плавно скользнул к тени. Но обнаружил перед собой возникших с такой же стремительностью Алдера и эльфа и разочарованно рыкнул.
- Не нужно ее бросать, - коротко предупредил эльф, но в его словах послышалась твердость стали.
- Таэль не очень хорошо себя чувствует, - подтвердил вампир, скосил взгляд на насторожившегося герцога и неохотно солгал: - Ударилась в лабиринте. Селайвен все залечил, но теперь ей нужно отдохнуть.
- Мин? - испытующе оглядел напарницу Хатгерн, не очень поверивший этим словам. Да и как верить, если он отлично знает, насколько ловкой и предусмотрительной становится тень в минуты опасности.
- Там была очень крутая лестница, - не желая обманывать напарника, Таэльмина сказала чистую правду и виновато вздохнула.
- Давайте пообедаем? - неуклюже попытался перевести разговор на другое Ов, но у Селайвена были иные планы.
- Хатгерн, - объявил он официальным тоном, встав перед вожаком и его тенью, - Алдер меня опередил, но я все равно скажу. Совет старейшин Зеленых долин дал мне право сделать вам такое же предложение, и я считаю, что сейчас самый подходящий момент.
- Мы польщены и с удовольствием согласились бы, если возможно стать подданными сразу двух рас, - дипломатично произнес герцог, - отказываться от покровительства вампиров нам очень не хочется.
- Вам и не придется отказываться, - с облегчением произнес эльф, - в наших законах нет никакого запрета на доверительные отношения с другими расами. Вы все равно не станете шпионить в чью-либо пользу, так как это просто невозможно и никому не нужно. Слишком долго мы живем все вместе в одном мире, чтобы не знать всех интересующих нас вещей о соседних расах.
- Это именно так, - подтвердил вампир, - и глав наших домов ваш поступок не обидит, наоборот, утвердит в правильности принятого решения.
- Тогда я принимаю ваше предложение, - твердо объявил Хатгерн, начиная догадываться, что вовсе неспроста спутникам именно сейчас приспичило объявлять ему о предложении своих старейшин.
Ведь не первый же день идут вместе, вполне могли бы сказать это еще вчера вечером или сегодня утром. Но почему-то отважились лишь теперь… Значит, случилось нечто невероятное, и это происшествие имеет к нему самое прямое отношение. Или к Таэльмине? Но расспрашивать ее сейчас, при примолкшем Меркелосе и чуть презрительно морщившейся Шене он не станет, подождет конца обеда.
- Я рад вашему решению, - поощрительно улыбнулся эльф и лукаво оглянулся на поглядывающих на стол типаров, - и думаю, пора уже обедать, пока эти полосатики не начали нас ненавидеть.
- Они могли бы хоть разок обойтись без своих шкур, - безнадежно намекнула Мейсана и получила в ответ хитрую ухмылку Апа.
- Мы бы с удовольствием, но вам не понравится. На нас же нет одежды.
Мейсана на миг задумалась, явно пытаясь представить, понравится ли ей зрелище рослых парней в одних подштанниках, и открыла было рот, но ее мечтания прервал решительный отказ Ова:
- Так нам удобнее. Может быть, после обеда вас отпустят… я хотел сказать, перенесут на запретную тропу.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Драконы к столу не явились.
Разумеется, добровольцев это совершенно не расстроило, все они проголодались и устали. Не столько от прохождения тоннелей, сколько от напряжения и тревоги - почти все ожидали от испытания более каверзных ловушек. Как выяснилось, далеко не всем достались в лабиринте запутанные узкие переходы и качающиеся мостики. А вот башен с падающими ступенями не досталось больше никому, кроме Таэльмины, но рассказывать об этом тень предусмотрительно не стала.
Как и о своих подозрениях, ради чего драконы вообще придумали эти испытания, ведь Грард еще два дня назад заявил, что добровольцы признаны достойными главного задания.
- Почему эта тропа называется запретной? - сочтя себя достаточно сытой, чтобы начать выяснение интересующих ее подробностей, спросила Таэльмина, откидываясь на подушки.
Мягкое кресло вместе с подушками притащил к столу для спутницы Изор, едва узнал о ее ушибе. Бесцеремонно согнав ради этого с уютного сиденья Меркелоса. Однако бывший герцогский советник в этот раз не решился ни возмущаться его наглыми действиями, ни корчить ему, по своему обыкновению, ехидные гримасы. Хватило одного сурового взгляда огра, чтобы понять - эта громадина, по какой-то невероятной прихоти создателей разговаривающая на человеческом языке и соображающая ничуть не хуже самого шпиона, может при надобности вмиг превратиться в настоящего зверя.
Спутники еще не успели ответить тени, как обычно, точно нашедшей самый неприятный вопрос, как раздался легкий звон, и на стол перед герцогом медленно, словно падающая пушинка, опустился перевитый золотым шнуром свиток.
Вампир мгновенно оказался рядом с новым сородичем, провел над свитком рукой, прислушиваясь к чему-то понятному только ему, и успокоенно улыбнулся.
- Это послание совета старших рас, - пояснил он в ответ на настороженный взгляд герцога, - можешь открыть.
В послании оказалось сухое, как приказ, предложение явиться через полчаса в зал, где посланники совета сообщат добровольцам свое решение.
- Нужно собраться и быть наготове, - с плохо скрытой досадой пояснил Ганти, - решения совета не отличаются предсказуемостью.
- А в этот раз - особенно, - вскользь заметил Ительс и, заметив направленный на него задумчивый взгляд тени, внезапно заволновался. - Хотя я знаю только по рассказам, сам первый раз иду…
- Я не первый и тоже ничего не понимаю, потому что дальше никогда не проходил, - так же тихо выдохнул Ганти и вопросительно глянул на лекаря. - Ты потому и не пустил в лабиринте фейла?
- Кто тебе сказал, что я не пустил? - с горечью пробормотал лекарь и смолк, не желая пояснять своих слов, но Таэльмине вполне хватило брошенной им заценки, чтобы начать поиск скрытого в них смысла.
И не важно, что попутно она проверяла и перекладывала свой пострадавший от купания арсенал и пыталась придумать, как бы вытребовать от совета те вещи, которые отряд оставил в спальнях. Странное нежелание старших рас отпускать наемников на задание достойно вооруженными все более тревожило тень, не привыкшую доверять ничему, кроме собственных умений и снаряжения.
И к тому времени, как Грард пришел за отрядом, в ее сознании сложилось вполне логическое и здравое объяснение словам лекаря.
Однако при драконах Таэльмина ничего и никому объяснять не собиралась. Слишком уж хитро и осторожно они себя ведут, не только ничего не объясняя новичкам, но и, наоборот, тщательно перекрывая пути к тем сведениям, которые те могли бы раздобыть сами.
Подводя итог долгим раздумьям и сомнениям, которым в последние дни отдавала все свободные минутки, тень находила только одно достоверное объяснение всем этим странностям и загадкам, но оно ей совершенно не нравилось. Так сильно, что Таэль не желала в этот раз брать всю ответственность за решение на себя. Потому и намеревалась все рассказать Харну и Ганти, как только появится хоть малейшая возможность поговорить, не опасаясь слишком чутких драконьих ушей.
- Идем? - Остановившийся рядом с напарницей Хатгерн нежно коснулся пальцем ее подбородка и вопросительно заглянул в глаза. - Можно я тебя понесу?
- Харн, я хорошо себя чувствую. И они это знают, поэтому сочтут такое поведение лицемерием. Я только одно хотела сказать: если эти… родители выставят нас сейчас из своей Сверкающей долины - не спорь.
- Я и не собирался, - хмуро усмехнулся герцог, - но они все же не родители, а создатели, и создавали не детей, а слуг. Хотя сейчас мне очень интересно, как они объясняли это самым первым детишкам?
- Пора, - окликнул их эльф, и Хатгерн, подхватив тень под руку, бережно повел ее к выходу.
Зал, где ожидал отряд совет наблюдателей, располагался неподалеку, и створки высоких дверей были распахнуты настежь, создавая ощущение некоторой несерьезности предстоящего совещания. Не привыкла тень, чтобы в залы, где решаются столь важные вопросы, мог зайти любой зевака. Однако подойдя ближе, начала понимать ошибочность своих суждений - поблизости не было никого, кто мог бы заинтересоваться происходящим. Таэльмина мимоходом отметила, что во всех помещениях драконов вообще весьма пустынно, даже непонятно, для чего им нужны все эти арены, залы и тоннели, но тут увидела существ, сидящих за полукруглым столом, и сразу же забыла все свои посторонние мысли.
Слишком серьезная собралась компания, и только троих из них тень встречала до этого момента. Старшего вампира из дома, где они спасли малышей, Ильсору и Фрурда, старшего из троих разговаривавших с нею после испытания драконов.
Синеволосый русал, рассматривающий вошедших наемников ледяным взглядом, был Таэльмине совершенно незнаком, как и надменный гольд, восседавший на высоком стульчике. Да и снежноволосого эльфа с непроницаемо безразличным взглядом явно не было среди поливавших их дождем старейшин.
Седьмым за стол сел Грард, раздавший присутствующим какие-то шкатулки.
- Садитесь… - усталым безразличным голосом пригласил вошедших добровольцев Фрурд и, не ожидая, пока они устроятся на стоящих перед столом диванах, что-то тихо предложил своим соседям.
- Я хочу сказать, - громко и убежденно заявила Ильсора, - по-моему, нужно отправить их на тропу немедленно. К ночи они успеют добраться до первой избушки.
- Я против, - глухо произнес гольд, не дожидаясь, пока стихнет под высоким куполом эхо звонкого голоска дриады. - Наш правитель передал со мной протест, эти наемники хитростью увильнули от испытаний в наших пределах, и значит, еще не доказали своей благонадежности. Мы требуем, чтобы сначала они отправились со мной, для испытания все готово.
- Это совершенно невозможно, - тем же безразличным голосом произнес старший дракон, - кроме того, мы имеем точные сведения, что ваши дозорные ввели своего правителя в заблуждение. И это легко проверить - с наблюдателем Ительсом неотлучно находится фейл.
- С кем?! - изумленно поднял бровь герцог, но тень мгновенно стиснула его руку, призывая молчать.
Не время разбираться в мелких обманах и недомолвках собственных спутников, когда представители старших рас решают твою судьбу.
- Но фейла можно обмануть, - не желал так скоро сдаваться гольд, - они не понимают шуток.
По мелькнувшей на губах Ильсоры усмешке тень безошибочно определила отношение дриады к этому заявлению. И больше не сомневалась, что и все сидевшие за столом отлично поняли смысл уловки коротышки. Она начинала догадываться, почему они хмуро молчат, словно обдумывая ответ. И даже более того, все яснее понимала, какую ошибку едва не совершила, собираясь поделиться своими догадками с Харном. До тех пор, пока она точно не выяснит всех возможностей гольдов, нельзя больше произносить вслух ни одного предположения или плана.
Лишь сейчас тень со всей очевидностью осознала, почему Грард ни словом не предупредил добровольцев, прежде чем высадил их на склон гольдской горы. Да и другие его действия стали намного яснее и, хотя не особенно пока добавили тени уважения к собственным создателям, зато сняли с них некоторые обвинения и заложили сомнения в том, что Таэльмина правильно поняла тайный смысл их последних действий.
Вернее, к своему стыду и облегчению, тень только теперь начала догадываться, что секретная интрига все-таки была. И встревожилась о другом, - не слишком ли она доверяла до этого времени некоторым спутникам? Как выясняется, все они отличные лицедеи, и значит, тени предстоит вспомнить и переосмыслить каждое свое слово и каждый жест.
- Фейла можно обмануть, - невозмутимо подтвердил Фрурд, - если шутку произнести очень убедительно и один раз. А у нас есть кристалл с записью всего сказанного, и там даже нефейлу все предельно понятно.
Услышав про какой-то кристалл, Хатгерн снова приподнял бровь, посмотрел на сидящую рядом Таэльмину и стиснул зубы, правильно истолковав для себя ее чуть нахмуренные брови и настороженный взгляд. И с этого момента следил за переговорами судей с неусыпным вниманием и старался ничем не выдавать своих эмоций.
- А зачем вы записывали наш дозор? - Гольд явно пытался придраться хоть к чему-нибудь, но драконы так же откровенно не намеревались ему этого позволить.
- Вы первые обвинили бы всех в неосмотрительности и легкомыслии, если бы оказалось, что ни один из наблюдателей, идущих с отрядом новичков, не делал записи самых важных событий похода, - холодно и укоризненно уставился на гольда снежноволосый эльф, и у тени немного отлегло от сердца.
Больше всего ей не хотелось думать, что они с напарником приняли покровительство хорошо замаскированных врагов.
- А какие еще важные случаи они записали? - раздраженно буркнул гольд, явно не рассчитывая на ответ, но Грард не пропустил мимо ушей этот полуупрек.
- В твоей шкатулке есть все камни. Можешь посмотреть.
- А то, как наемники проходили испытания на вашей арене иллюзий, тут тоже есть? - едко прищурился русал.
- Разумеется, Груйнен, - вежливо улыбнулся дракон, но его улыбка показалась тени похожей на оскал огра, - но увидеть там можно немного. Ведь все шли в лабиринт поодиночке, и потому наблюдатели не сочли нужным тратить кристаллы, чтобы записать себя.
- А все остальное?
- Какое еще остальное? - сделал непонимающий вид дракон. - Они только успели поесть и сразу отправились на испытание.
Тень замерла, ожидая ответа гольда. Ведь если он сейчас заикнется о том, чего не мог знать никто, кроме нее самой, драконов и нескольких спутников, значит, у гольдов тут есть шпион. Или, что еще хуже, он есть среди тех, кто дал Хатгерну клятву на крови.
Темная сила… Ну как же она сразу не поняла! Разумеется, он есть, просто не может не быть. И можно даже попытаться вычислить, кто именно. Хотя делать этого пока не стоит, и, как Таэльмина начинает подозревать, все намного хуже. Его нельзя находить ни в коем случае, а если даже и обнаружишь случайно, следует старательно делать вид, будто ты веришь этому предателю, как самому себе.
Иначе, если она правильно представляет себе всю сложность и жестокость интриги, не только они с Харном, но и многие из ее спутников могут никогда не вернуться домой.
- Мы считаем, что отряд герцога Крисдано следует отправить прямо сейчас, - тихо, но веско сказал вампир, - пока они еще не потеряли веры в победу.
- А моряны против того, чтобы по запретной тропе бродили отряды наблюдателей совета и всяких авантюристов, - ледяным голосом процедил русал, - пусть герцог с напарницей идут вдвоем.
- Мне нравится предложение Груйнена, - поспешил поддакнуть гольд, - незачем пускать на тропу толпу гоблинов и прочих бездельников. А напарники пусть сегодня хорошенько отдохнут, а завтра с утра спокойно отправятся в путь, за три дня вполне дойдут до леса.
- По-моему, уважаемые представители старших рас недостаточно хорошо осведомлены о том, какие клятвы связывают мой отряд, - ледяным тоном произнес герцог, умудрившись смотреть на сидящих выше его судей свысока, - и потому зря тратят силы и время на пустые предложения. Мы пойдем на эту тропу немедленно и все до единого. Хотя я могу оставить тех, кто прямо сейчас добровольно заявит о своем желании выйти из отряда.
Все сидящие за столом насторожились и притихли, только глаза, перебегающие с одного добровольца на другого, выдавали их живой интерес.
Однако никто из спутников Крисдано не проявил ни малейшего желания отказаться от похода, и это их решение дало герцогу право на мимолетную торжествующую усмешку. Еще утром тень тоже праздновала бы победу вместе с ним, а сейчас вся ее радость оказалась отравлена пониманием печальной истины. Предатель не счел нужным выйти из игры.
Сейчас совершенно не важно, как именно он встал на эту тропу - добровольно, за деньги, из мести, от трусости либо по принуждению. Самое главное, судьба давала ему возможность отказаться от страшного замысла, пожалеть тех, кто уже несколько дней идет рядом с ним, ест из одного котла и переносит те же невзгоды. У него был сейчас последний шанс попросить помощи у самых сильных обитателей этой части мира, но он не пожелал. Или не сумел этого сообразить.
И тем самым затянул на своей шее невидимую петлю. Имеющая право выбора тень никогда не станет спасать или жалеть подлеца, решившего оплатить собственные желания или страхи чужими жизнями.
- Как видите, они желают идти все вместе, - сухо подвел итог непродолжительного молчания Фрурд, - давайте решать.
- Мы не согласны! - сердито прошипел гольд. - По мнению нашего повелителя, вы плетете какие-то интриги против расы гольдов, и, если немедленно не отправите наемников в наши пределы, мы расторгнем с вами договор о продаже редких камней.
- Мы, кажется, договаривались, что никаким образом не будем смешивать дела совета по спасению мира с торговыми или расовыми интересами? - нехорошо прищурился, уставясь на гольда, старший вампир. - Вы ведь отлично знаете, чем могут закончиться подобные попытки шантажа? У правителя каждой расы есть чем припугнуть остальных, но это никогда не пойдет на пользу нашим народам.
- Тем более никакого нового испытания вы предложить не сможете, - иронически усмехнулась Ильсора, - по лабиринту они уже ходили, в яму их бросали… Дальше тянуть время просто незачем. Мы все с нетерпением ждем выполнения отрядом Крисдано последнего задания. Мне кажется, у этих добровольцев намного больше шансов найти фею, чем у всех прежних.
Таэльмина только крепче сжала губы, чтобы не выдать себя улыбкой. Дриада очень ловко забросила наживку, и если бы тень не была абсолютно уверена в ее дружелюбии, то непременно добавила бы зеленоволосую чаровницу к числу уже наметившихся врагов. А теперь ей оставалось лишь пытаться угадать детали секретного плана драконов и их союзников и понять, станут ли посвящать в него новичков или бросят в лес как приманку без всякого объяснения.
- Раз мнение самого Крисдано совпадает с мнением большинства, - строго провозгласил Фрурд, одним взмахом руки прерывая рассуждения, - то отряд отправляется на запретную тропу немедленно.
- Только отдайте наши вещи, которые лежат в комнатах, - опередил Таэльмину бывший наставник, - и выдайте запас еды. Мы ведь заслужили награду за лабиринт?
- И неплохо бы добавить походных шатров и утвари, - сказал Харн, мгновенно сообразив, что их могут отправить прямо отсюда.
- Но это несправедливо! - не желал успокаиваться гольд. - В таком случае пусть с ними идет наш наблюдатель!
- И наш, - мгновенно добавил русал, вызвав усмешку половины совета.
- Тогда с ними пойдет и дракон, - с вызовом сообщил Грард, и тень мгновенно насторожилась.
Знала она тут одного дракона, который явно не против был идти вместе с ними.
- Никто с нами не пойдет! - резко оборвал этот спор Крисдано. - И это мое окончательное решение. Я не возьму с собой тех, кому нравится получать подарки за чужие заслуги. Если бы они хотели идти в Спящий лес, то нужно было проходить испытания наравне с остальными. А сейчас уже поздно, никто из моих спутников не желает оказаться в роли рабочей скотины, расчистившей дорожку для господ.
- Ваши рассуждения, - захлебнулся злым негодованием гольд, - наивны и близоруки, и вы желаете просто славы, а не пользы для мира.
- Но если вы так желали пользы, то за тысячу лет могли бы сами хоть разок сходить, не ожидая помощи близоруких гоблинов, - мгновенно огрызнулся Изор, - да и хоть какого-нибудь полукровку выделить в помощь наблюдателям совета. Но у вас нет привычки приходить соседям на выручку, зато влезать, как крысы, на все готовое вы всегда первые.
- Прекращаем спор! - сурово рыкнул Фрурд. - Вожак отряда никого не желает брать, и это его право. Менять закон ради необоснованных претензий мы не будем. Кто желает попасть в Спящий лес - может начинать проходить испытания, вполне возможно, отряду Крисдано и не удастся найти фею. Вот ваши порталы.
Возле соседней со столом стены разом открылось несколько окон, и за одним из них плескалось море, за другим темнели железные ворота каменного замка, а за остальными зеленели рощи и склоны.
И только в одном виднелся уже знакомый Таэльмине коридор драконьих покоев.
- У вас есть час, чтобы собраться и упаковать багаж, - сухо произнес старший дракон, указав Крисдано на этот портал, и герцог не стал медлить.
Подхватил под руку напарницу и решительно направился к проходу, за последний час и совет и судьи успели ему изрядно надоесть. Но это он бы стерпел, главное было в другом. Хатгерн все время ждал, когда же тень по своему обыкновению задаст хоть один язвительный вопрос, но она молчала еще упрямее, чем типары. Кроме того, герцог приметил задумчивый и испытующий мимолетный взгляд Ганти, каким мастер-тень смерил бывшую ученицу, когда огр начал высказывать судьям те обвинения, которых все они интуитивно ждали от Таэльмины.
И теперь Харн просто мечтал оказаться с нею наедине, чтобы выяснить, какие события или догадки заставили его любимую вести себя так необъяснимо.
Однако, почти дойдя до портала, тень вдруг крепко стиснула его запястье и, морщась, как от внезапного приступа боли, резко остановилась.
- Мин? - заметив это, нахмурился Ганти, но получил в ответ возмущенный взгляд бывшей ученицы и, мгновенно сообразив, что это какая-то хитрость, увлек Шенлию в портал.
- Заноза… - еле слышно жалобно шепнула тень, хватаясь за сапожок, и герцог вновь заподозрил в ее словах какую-то хитрость.
Однако смолчал, искренне веря в необходимость таких действий и в то, что позже напарница все ему объяснит.
Тень быстро и ловко сдернула сапог, так же быстро потрясла, надела и потянула напарника к порталу. Теперь они уходили в него последними.
- Нашла занозу? - оглянувшись на тающий туманный овал перехода, шепнул Хатгерн и замер, вглядываясь в лицо тени.
- Не нужно нам никуда входить первыми, - чуть виновато и едва слышно шепнула Таэль, - создатели играют в свои игры, а жар пытаются грести нашими руками. Идем собираться, я хочу, чтобы спутники объяснили мне две вещи.
- Какие?
- Почему тропа называется запретной и где обещанный драконий амулет?
- А мне достаточно ответа на один вопрос, - осторожно коснувшись губами ее щеки, затаенно вздохнул Харн. - Когда ты собираешься рассказать, что с тобой происходит?
- Могу сейчас, - легкомысленно усмехнулась тень и сделала условный знак, обозначающий, что их могут подслушивать, - просто устала и переволновалась. Выпью зелья, немного полежу и буду лучше прежней.
- Тогда я тебя отнесу, - мгновенно нашел для себя лазейку Харн, уверенно подхватил девушку на руки и понес в свою комнату, страстно мечтая о том дне, когда вместо походного костюма на ней будет свадебный наряд, а спальня будет находиться в его собственном доме.
И с каждым днем все меньше имеет значение, где именно будет стоять этот дом и сколько в нем будет комнат. Лишь бы не было никого, кроме них.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Однако поговорить напарники так и не сумели. Грард появился в комнатах добровольцев уже через несколько минут.
Таэльмина всего лишь успела умыться и переодеться, и в этот раз она не оставила в мешке ни единой из вещиц, встречающихся лишь у ее согильдийцев. Все секретное оружие и особые снадобья были уложены в предназначенные для них потайные кармашки и складки в невзрачной одежде тени, и, когда Харн мог бы поклясться, что туда не поместится больше даже иголки, тихо скользнувший в комнату Ганти положил перед бывшей ученицей увесистый сверток.
Молча и стремительно сделал несколько непонятных знаков и исчез, даже не взглянув на подозрительно нахмурившегося Хатгерна. Впрочем, сердился герцог ровно до того момента, пока тень не развернула подарок. А когда между тонких березовых дощечек миниатюрного сундучка мелькнули светлой синевой лезвия боевых кинжалов, понял, как справедлива старинная поговорка, утверждающая, что бывших наставников не бывает.
Если они истинные, разумеется.
Вот в этот момент и вошел в комнату напарников дракон.
- Ваш багаж уже на месте, - сухо объявил он, пару мгновений понаблюдав, как герцог укладывает вещи, - если хотите, могу отправить вас прямо сейчас.
- Конечно, хотим, - сразу вспомнил слова тени Харн, так и не успевший выяснить, почему она просила его не спорить.
Наспех забросив в походные сумы все приготовленное в дорогу, напарники поспешили вслед за драконом в столовую и обнаружили бегущих в том же направлении спутников. Каким способом остальные узнали о немедленном отправлении, герцог так и не понял, но выяснять это пока было некогда. В центре комнаты бледно светилось окно перехода, а за ним виднелись белеющие вдали снежные вершины и несколько обычных походных тюков, лежащих на ведущей к горам каменистой тропе.
- Похоже, там холодно, - встревоженно оглянулся на Таэльмину герцог, но тут в окно первыми прыгнули типары, и оно затянулось привычной дымкой.
Торопливо метнулся к окну эльф, увлекая за собой Уатель, затем Изор с Алдером на руках, Ительс с Мейсаной…
- Там есть теплые вещи, - нехотя буркнул дракон, когда в тумане прохода растаяла крепкая фигура герцога, привычно подхватившего на руки свою невесту, и, мрачнея, еле слышно добавил: - Все там есть.
Больше всего в том месте, куда туманный путь привел отряд Крисдано, оказалось скал.
Самых разнообразных цветов, форм и размеров. Они окружали вьющуюся по дну ущелья тропу со всех сторон, словно фигуры в мастерской сумасшедшего художника, задумавшего сразу тысячи разных скульптур, но так ни одну и не закончившего. Белые и черные, синие и алые, розовые и зеленые, плавно изогнувшиеся и резко изломанные линии, проточенные насквозь малые и огромные отверстия, безумно вспенившиеся завитки и гладкие, как лед, поверхности, - разглядывать все это можно было бесконечно.
Но очень скоро тень начала понимать главное - ориентироваться в этом буйстве красок и нагромождении невероятных фигур будет очень сложно. Значит, продвигаться быстро отряд не сможет, ведь кому-то придется идти впереди и тщательно проверять всю эту сумасшедшую мешанину изваяний, в которой так легко спрятать все, чего душе угодно. Или кого угодно.
А уже в следующий миг она осознала ошибочность своего вывода, рассмотрев сидевшую под алым всплеском каменной волны мужскую фигуру. Очень хорошо знакомую ей по последним событиям.
- Ну и чего ты тут делаешь? - мрачно осведомился у юного дракона Селайвен, заметив его почти одновременно с Таэльминой.
- Я ваш проводник, - невозмутимо сообщил Зрадр, - а кроме того, именно я буду нести амулет бодрствования до входа в Спящий лес. Наши старейшины никогда не отдают артефакт в чужие руки.
- Мы про это слышали, - сердито прошелестел Алдер, - а разве, кроме тебя, никого не могли послать?
- Я сам попросился, - кротко сообщил дракон и хитро ухмыльнулся.
- Не врет, - хмуро подтвердил Ительс, сажая на плечо фейла.
- А чем он тебе не нравится, - настороженно осведомился у эльфа герцог, - разве нам не все равно, кто будет проводником, раз уж это полагается?
- Нам-то все равно, - ехидно сообщил Меркелос, - а вот твоей лаэйре - нет.
- А при чем… - начал было злиться Харн и тотчас смолк, сообразив, что едва не начал объясняться с предателем, которого старался не видеть и не замечать.
- Спасибо, - ослепительно улыбнулась бывшему советнику тень, - можешь за меня не беспокоиться. А теперь объясните мне, знает кто-нибудь, почему эта тропа называется запретной?
- Тут запрещено кастовать любые заклинания, даже самые безобидные, - вздохнул Ительс. - Тебе еще никто не говорил, что Спящий лес окружает воронку, в которую стягивается магическая энергия? Так вот, сейчас мы стоим в потоке этой самой энергии. Как бы на дне реки, невидимой неодаренными. А чем сильнее способность к магии у идущего по этой тропе, тем труднее ему сотворить даже самое простое заклятие, которое шутя выходит у него в другом месте.
- Почему? - нахмурился Хатгерн. - Ведь по здравом размышлении обязано быть наоборот - чем больше магии, тем легче должны получаться магические вещи.
- До известного предела это так, - невесело усмехнулся эльф, - а вот когда магии слишком много, начинают нарушаться все известные нам законы. Примерно как варить мясо в воде соляных озер, как ни старайся, обязательно будет пересолено. А энергия не соль, если пытаешься создать маленький росток, в процесс самовольно подключаются мощные потоки сил всех возможных стихий. И получается вовсе не то, что задумывалось. Взгляни вокруг, как ты думаешь, откуда тут эти разноцветные изваяния? Думаешь, эти скалы и узоры созданы природой? Ничего подобного, это окаменевшие творения побывавших тут представителей всех старших рас. Но первоначально они выглядели вовсе не так, это со временем в них скапливается самая тяжелая магия металлов и минералов и они превращаются в камень.
- Тогда вам придется тяжело, - мгновенно сообразила тень и оглянулась на Зрадра.
А ведь ему достанется больше всех, создатели привыкли щедро пользоваться своими способностями, и вмиг оказаться бесталанными для них так же невыносимо, как птицам с обрезанными крыльями. Или выброшенным на берег рыбам. И раз этот дракон так спокойно решился разом потерять все свои привилегии, возможно, он вовсе не такой уж юный оболтус, каким представил его в Сверкающей долине старший сородич.
Но об этих предположениях она тоже должна пока молчать, если верно разгадала планы драконов и их союзников. И попытаться вычислить, кто из трех спутников, подозреваемых ею в шпионаже, действительно предатель, а кому можно принести извинения. Мысленные, разумеется.
А дракон уже забросил себе за спину два самых больших тюка и спокойно направился в ту сторону, где на фоне яркого синего неба сверкали белоснежные острые пики.
- Мы знали про эти трудности… - вздохнул Селайвен и отобрал у соплеменницы мешок. - Я понесу. Тут примерно в двух часах пути первая избушка, драконы опытным путем давно нашли грань, дальше которой не стоит открывать переходы.
- А сколько всего избушек до леса? - оторвалась от разглядывания застывшей магии Мейсана.
- Пять. Обычно добровольцы добираются до Спящего леса к исходу третьего дня, - шагнув на тропу вслед за Зрадром, пояснил вампир. - Но на всякий случай еще две поставили в промежутках, здесь далеко не всегда такая ясная и теплая погода.
- А кто их ставил? - заинтересовался Хатгерн, занимая место в середине отряда.
- Нагарды, - коротко ответил Изор, - они совершенно безразличны к магии, и потому им легче всех. Все остальные, забывшись, могут случайно что-нибудь кастовать, особенно если делают тяжелую работу. А для избушек каждое бревно пришлось нести от самого входа, и имело большое значение, где срублено это дерево. Те, которые выросли в светлом лесу с помощью магии, - не подходят, они со временем превращаются или в серебро, или в хрусталь, иногда просто в лед. И угадать заранее нет никакой возможности.
- А гоблины?
- Старшие расы начали ходить сюда в поисках фей больше тысячи лет назад, и тогда по эту сторону Граничных гор не было ни одного гоблина. Все жили в прибрежных герцогствах, - хмуро сообщил Ов, до этого молча прислушивавшийся к разговору.
- Как-то не верится, - задумался герцог, - а как же дриады? И драконы… Ведь жили же у них в долине преданные слуги и помощники? Неужели они радом всех их выгнали?
- У дриад тогда были древни, - обреченно пробормотал Эз и тяжело вздохнул.
- И драконы в те времена никого к себе не пускали, - добавил эльф, - а пройти через Сверкающую долину до сих пор не может никто, кроме фей.
На некоторое время все притихли, идти между окаменевшими заклинаниями было не очень легко, хотя дорожка была немного расчищена и кое-где даже присыпана обычным песком.
- Таэль, - не выдержал молчания напарницы Хатгерн, когда остановил отряд на небольшой привал, - у тебя закончились вопросы?
- Нет, но сейчас мне не хочется их задавать, - бледно улыбнулась она и тихо попросила присевшего неподалеку огра: - Изор, держись рядом с Харном.
- Ладно, - еле заметно кивнул мохнатый великан, и герцогу очень не понравилась его исполнительность.
И намеки тени не понравились. Настолько сильно, что Харн решил немедленно выяснить, чего она так опасается и почему больше не надеется на свои силы.
- Таэльмина… - начал он непростое объяснение и оскорбленно замер, увидев жест молчания, который делал ему проводник.
И не просто намекал или предупреждал, а приказывал герцогу молчать так властно, словно именно дракон был командиром отряда. Однако возмущенному такой наглостью Харну не удалось сказать в ответ ни одного из тех слов, какие тотчас пришли ему на память, так как неожиданно начал греться браслет напарников.
Мгновенно вскочив с места, Крисдано выхватил оружие и принялся пристально обшаривать взглядом причудливые скалы, силясь отыскать того, кто пытается приблизиться к нему с недобрыми мыслями. Но не обнаружил никого чужого.
И не только он, ни один из встревожившихся спутников не почувствовал ничего враждебного, хотя пользоваться обычными для них методами никто не решился.
- Мин? - оглянулся на напарницу герцог, но она только растерянно пожала плечами.
- Показалось. Идем дальше, здесь где-то недалеко избушка?
- Хорошо, - помедлив, решил герцог и заметил откровенное облегчение во взгляде тени.
С этой минуты он шел молча, не задавая никому вопросов, зато мысленно задавал их самому себе, силясь припомнить, с какого именно момента Таэльмина повела себя так непривычно. Ведь она совершенно не походит на тех знатных девиц, у которых настроение, вкусы и желания меняются десятки раз за день, причем совершенно независимо от каких-нибудь заметных другим либо существующих на самом деле оснований.
Его напарница совершенно другая, и, раз она изменилась так внезапно, значит, на это была очень важная причина. И сколько он ни проверяет, вывод напрашивается только один: что-то насторожило ее именно в Сверкающей долине. Или немного раньше, на склонах гольдских гор. Значит, тени неприятны именно гольды… ну так они ему и самому не нравятся. Ведут себя так, словно самые главные в этом мире и имеют право диктовать всем остальным свои желания и законы. А драконы хотя и не поддаются их напору, но почему-то не осаживают наглецов так решительно, как от них можно было бы ожидать.
Это тоже загадка. И Харн почти уверен, что тень уже знает на нее ответ, но вынуждена молчать, и это самое неприятное. Наверняка опасается, как бы ее слова не дошли до недобрых ушей, но где тут эти уши? Они идут уже второй час, и пока не встретилось никакой живности, даже птиц не видно. В таком случае остаются только его спутники. Ну так герцог и изначально не доверял им до конца и точно знал - далеко не все из них питали к ним с тенью дружеские чувства. Вполне возможно, кое-кто даже вынашивает недобрые замыслы, не стоит думать, будто несколько дней испытаний могут преобразить негодяя или лжеца.
Потому он и требовал со всех клятву на крови, и хотя теперь не может даже предположить, как именно она подействует в этом месте, зато знает точно - каждый преступивший ее когда-то должен будет уйти с запретной тропы. И вот тогда возмездие его непременно догонит.
Избушка предстала перед ними внезапно, строители укрыли ее в тени оранжевых скал, похожих на лепестки огромного цветка. Она была небольшой - столовая, умывальня и несколько крошечных спален, которых никак не могло бы хватить на всех. Как пробурчал Ов, их отряд в три раза больше любого, прошедшего здесь за последние века.
Поэтому типары в избушку не пошли, устроились на улице, в пристройке для дров, а дракон быстро и ловко поставил для себя походный шатер и растянулся на меховом одеяле с самым неприступным видом.
- Неплохо бы дойти сегодня до следующего домика, - тихо произнес вампир, сидевший со своим бокалом в сторонке от стола, - надеюсь, до темноты успеем пройти больше половины пути.
- Мы своими ногами идем, - сердито фыркнула Мейсана, - и сегодня уже по лабиринту нагулялись.
- А зачем нам так торопиться, раз мы уже тут? - решил проверить свои подозрения Хатгерн. - Спали же феи много лет, поспят еще денек.
- А мы вовсе не к ним так спешим, - вдруг заявил Меркелос и усмехнулся с отчаянностью стоящего на краю пропасти самоубийцы, - мы от погони уходим, если я все правильно понял.
- Чего только не привидится некоторым со страху, - едко фыркнул Ганти, - но обычно люди стараются свои недостатки так явно не показывать.
- Тут нет обычных людей, - и не думая умолкать, зло оскалился советник, - все это понимают, и враги тоже.
- А кто у нас враги? - задумчиво уставилась на него тень. - Ты уже вычислил? Ведь это твоя самая сильная сторона - заранее просчитать, с кем и как выгоднее дружить.
- Раз он так заговорил, - нехотя буркнул Ительс, - значит, случайно сел не в ту коляску.
- Да нету тут той коляски, - взорвался Меркелос, - разве вы еще не понимаете?! Мы все обречены! Я только теперь все понял… Обманул он меня!
- Кто именно? - заинтересовано прищурился вампир, и его мальчишеская фигурка напряглась, как тельце ласки.
- Лайзрен, разве непонятно, - прямолинейно заявила Уатель, - толстяк только с русалом без нас общался. Потому и не стал ничего рассказывать, обмануть нас ему не позволил бы фейл. Вон как он сейчас светится… Значит, ваш предатель правду говорит.
- Так, может, нам и правда стоит попытаться уйти подальше? - встревожился Изор. - Чем ближе мы будем к лесу, тем в большей безопасности.
- Почему? - засомневалась Мейсана.
- Ни один безумец не додумается использовать там магию, - сухо пояснил Селайвен, - а вот сонливость начинает одолевать еще возле последней избушки.
- Так и мы там уснем?
- Нет, - съязвил не желавший успокаиваться советник, - нас прикончат раньше! Он мне пообещал забрать… за молчание. Но забыл сказать про невозможность применения здесь магии.
- Чем же ему так не нравятся феи? - направляясь к выходу, отстраненно поинтересовался Хатгерн, и вдруг резко потеплевший браслет предупреждающе сжал его запястье. - Темные силы… Они уже тут!
Он едва успел отскочить, как дверь распахнулась, и все увидели замершую в темной раме проема фигуру проводника.
- Кто? - Огромная туша огра, державшая в руках громадную шипастую палицу, замерла рядом с герцогом.
- Кроме меня тут только типары, - произнес Зрадр, делая шаг внутрь избушки.
И в тот же момент вокруг Харна засиял радужными бликами необычайно яркий защитный ореол.
- Предатель! - вмиг уставил на дракона свое оружие герцог. - Значит, вы заодно с гольдами! Так вот почему вы стелились перед ними, как бедные родичи перед хозяином поместья!
- Гоблин! Ты забываешься! - яростно рыкнул Зрадр, на миг окутавшись алым пламенем.
Но тут же смолк, выхватил откуда-то серебряную фляжку и сделал несколько щедрых глотков.
- Он не гоблин, - холодно сообщил проводнику Ганти, - а человек, или люд. Когда вы выселили всех уцелевших гоблинов на побережье, то не только подчистили им память, но и придумали новую историю и название. А старое самым тщательным образом очернили в легендах, позаботившись, чтобы у нас никогда даже мысли не возникло величать себя гоблинами. Но вот себе вы память почему-то поправить забыли и теперь все чаще пытаетесь доказать нам, будто мы и когда-то уничтоженная вами раса гоблинов - это одни и те же существа.
- А даже если наши предки и были когда-то гоблинами, - хмуро усмехнулся Ительс, - то уже очень давно ими больше не являются. Гоблины жили в два раза меньше, зато все поголовно имели сильные магические способности и умели выращивать призрачные крылья. Хоть и небольшие, но перепрыгнуть речку или пропасть хватало. Благодаря этому они и захватили власть так легко, и потому у них позже все способности и отняли. И теперь мы совершенно иная раса - люди.
- Все это весьма интересно, - с преувеличенной учтивостью поклонился спутникам успевший успокоиться Хатгерн, - но сейчас я хотел бы знать, почему мой браслет считает его врагом?
- Мне кажется, из-за меня, - неуверенно сообщила Таэльмина. - Когда я упала, драконы пытались вылечить мне ссадину, но я была испугана и приняла их за врагов.
- И кто же тогда тебя вылечил? - ехидно усмехнулся Меркелос, явно собираясь открыть бывшему господину глаза, но продолжить ему не дал эльф.
- Я ее вылечил, - коротко и насмешливо глянул на предателя Селайвен, - мне Таэльмина полностью доверяет. Впрочем, вылечил - громко сказано, через день-два все и само бы зажило.
- Может быть, - недовольно насупилась тень, - поговорим лучше о предупреждении Меркелоса?! Обычно я ему не верю, но теперь он, по-моему, не врет.
- Значит, нужно уходить, - мгновенно принял решение Хатгерн. - И вообще, попытаться идти как можно быстрее. Видимо драконы о чем-то догадывались, потому и поторопились нас сюда отправить. И раз так, придется оставить тут все лишнее. Берем только еду, воду и теплые вещи. Ов, я хотел выяснить один вопрос… деликатного свойства. А как на вас действует местная аномалия? Вы не превратитесь посреди дороги в голых мужчин?
- Мы как раз об этом и хотели сказать, - виновато хлопнул пушистыми ресницами полосатик, - обычно с этого места типары идут дальше в своем обличье, иначе кокон станет слишком плотным…
- Здесь им это ничем не грозит, - пояснил Ительс, - наоборот, типары станут почти неуязвимы. Но после возвращения смогут его снять лишь года через три.
- Тогда превращайтесь в людей, - не сомневаясь больше, приказал герцог. - Ительс, помоги им выбрать одежду.
- Мы взяли свою, - сообщил Ов, и типары толпой вывалились из избушки.
Через несколько минут отряд торопливо двигался между застывших заклинаний, и на этот раз последними шли дракон, Изор и Ганти, как самые сильные. Вел отряд Селайвен, и Уатель неотступно шагала следом за соплеменником, словно позабыв о странных словах, сказанных ею в Драконьей долине.
Окружающие тропу изваяния постепенно становились все разноцветнее, вычурнее и грандиознее, и Таэльмине исподволь стало казаться, что это не витые, как раковины, каменные ленты, столбы и арки становятся все выше и огромнее, а с каждым шагом уменьшаются и она сама, и спутники. Словно он уже начался, зачарованный Спящий лес, и все в нем оказалось совершенно не так, как представляла девушка раньше.
Однако поглядывая на быстро темневшее небо, тень размышляла вовсе не о спящих феях и не о магических скалах. К этому моменту некоторые из нитей, ведущие в глубину запутанного клубка старинной загадки, успели потерять в ее представлении цвет и значимость, другие, казавшиеся ранее едва ли не важнейшими, истончились и пропали, а иные, совершенно невозможные, вдруг стали самыми основными и значимыми. И теперь тени все сильнее хотелось получить ответ на вопрос, который она уже несколько раз задавала жителям этой части мира, но до сих пор так и не дождалась никакого ответа.
- Похоже, нужно зажечь факелы, - вздохнул на очередном коротком привале герцог, поглядывая на вздымающиеся ввысь заснеженные пики. Там, в вышине, еще мягко светились пурпуром и фиолетом последние лучи утонувшего в ночи солнца, а здесь, на затерянной в глубине ущелья тропе, уже сгустилась непроглядная мгла. И света яркого, как звездочка, фейла было недостаточно, чтобы осветить все извилины дорожки и окружающие ее причудливые скалы.
- Факелы видно издали, - впервые за последние два часа открыл рот севший чуть в сторонке дракон, - а магические зелья действуют тут непредсказуемо. Я дам вам по солнечному камню, они вставлены в особую оправу - можно направить свет туда, куда нужно.
Тень насмешливо скривила губы, вряд ли в такой мгле кто-то из спутников рассмотрит эту ухмылку. Так она и предполагала - всё они дотошно предусмотрели и просчитали, эти хитромудрые драконы, и наверняка в вещевом мешке, который висит за плечами Зрадра, лежит еще не один приготовленный загодя сюрприз.
Кроме тех, какие они уже разыграли с мастерством бывалых лицедеев и фокусников. У Таэльмины больше не было никаких сомнений, почему из всех девушек отряда дракон выбрал именно ее. Разумеется, вовсе ничего не помутилось у него в голове от припадка внезапной страсти. Тени и раньше было непонятно, с чего это Зрадру вообще вдруг понадобилась гоблинка, и сначала она поверила было байке про недоросля. Но потом отчетливо осознала свою ошибку. Вряд ли старшие драконы доверили бы первому попавшемуся юнцу сыграть этот спектакль, изначально бывший хорошо продуманной и подготовленной ложью, как и объяснение Грарда. И теперь тени можно более не волноваться за свою свободу, хотя и горит в сердце неугасимым пламенем горькая, как полынь, обида.
Обида на Ганти. Ведь это именно он со своим зельем заронил в душу бывшей ученицы тревогу и сомнение, позже подтолкнувшие ее на ложный путь. Слов нет, подыграла она дракону весьма неплохо, вот только никак не могли предусмотреть создатели гоблинов такого поворота событий. Хотя очень быстро сумели состроить на безупречных лицах непроницаемые выражения, и это тоже весомый вклад в ее копилку догадок. Стало быть, тень не ошиблась и шпион там все же был. И если отбросить прежние выводы, даже не один, уж одного-то драконы вполне могли случайно «потерять» или еще как-то устранить.
Поэтому теперь важных вопросов, которые тени необходимо задать, когда они придут в избушку, уже два, а возможно, позже станет и больше.
Камни оказались вставлены в серебряные конусы с плотной крышкой, похожие на рога для вина. Чтобы не занимать рук, они надежно крепились цепочкой к поясу и освещали ровный кружок тропы под ногами.
А чтобы путники могли избежать ударов об углы застывших заклинаний, рядом с эльфами теперь шел видевший в темноте вампир и тихим шепотом передавал по цепочке сообщение о каждом узком месте или опасном выступе.
Но несмотря на всю предусмотрительность, идти было все труднее, сказывались напряжение и усталость последних дней, и потому Таэльмина вздохнула с облегчением, когда Алдер сообщил, что они добрались до второй избушки.
- Наконец-то, - обессиленно простонала Мейсана и села прямо на дорожку, - я тут немножко отдохну.
Ительс тотчас вернулся, молча поднял девушку на руки и понес в дом, не обращая внимания на ее изумленный взгляд.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Эта избушка оказалась почти точной копией прежней, и устраиваться в каждой комнате пришлось по четверо. Всех девушек поселили вместе, несмотря на сердитое шипение Шены. Однако никто на нее внимания не обратил, все устали и мечтали умыться, перекусить и свалиться в постель.
- Если она начнет тебя изводить, - мрачно произнес провожавший Таэль к дверям женской спальни герцог, отдавая мешок, который отобрал еще в начале последнего перехода, - я сам выкину ее из вашей комнаты.
- Не волнуйся, - вполне оценив шутку, ласково провела тень пальчиками по щетинистой щеке, - с нею я справлюсь. Лучше скажи, сколько мы тут отдыхаем?
- Встанем за час до рассвета, - хмуро глянул Харн и на миг крепко прижал к себе напарницу, - больше не получится. Иди отдыхай.
Решительно отвернулся и пошагал вниз по лестнице. Таэльмина всего пару лишних секунд смотрела ему вслед, лишь для того, чтобы он это осознал, потом стиснула зубы и распахнула дверь. Девушка пока не была уверена, как именно следует называть чувства, все смелее прораставшие в ее душе, ведь ни в стихах, ни в поэмах самых признанных певцов любви не было их описания. Ни острой тревоги за бредущего по незнакомому лабиринту напарника, ни заботы, хватит ли ему горячей воды для умывания и найдется ли в мешке, который она не успела проверить, запасная рубаха. Да и за столом рука так и тянулась подложить заметно исхудавшему за последние дни Харну кусок получше.
Вряд ли хоть один загадочно-дерзкий менестрель или бледный и томный поэт согласились бы назвать все эти обыденные заботы любовью, и Тень заранее была с ними согласна. Она и сама отлично понимала, как далеки ее чувства от желания петь песни и бегать по травке с раскинутыми руками. И тем не менее с каждым днем ей все труднее становилось изображать безразличную к не входящим в ее обязанности вещам напарницу.
- Спим по двое, ты со мной наверху, - властно скомандовала Уатель, показывая Таэльмине на довольно широкую двухэтажную деревянную кровать, - садись перекуси.
- Спасибо, - устало кивнула тень. Взглянула на спутниц, устроившихся в разных углах нижней кровати с мисками в руках, и вздохнула.
Все понятно, эльфийка рассуждает точно так же, как и она сама, и уже исключила Таэльмину из возможных шпионов. Впрочем, Таэль тоже сначала сняла подозрения с Уатель, ни у кого не было возможности загодя знать о решении смелой дочери леса отправиться в поход за феей. Зато тень очень долго колебалась между Шеной и Мейсаной, пока всплывшая в памяти случайно подсмотренная картинка не помогла сделать окончательный выбор.
Наскоро пожевав, тень белкой взлетела на кровать и закрыла крышкой свой светильник, эльфийка уже лежала с закрытыми глазами, ясно выказывая свое нежелание беседовать. Однако у Таэльмины были свои собственные планы, и отступать от них она не собиралась.
- Уатель, - задумчиво осведомилась она, устроившись на своей половине постели, - ты не знаешь, феи нужны всем расам в равной степени? По-моему, некоторые вовсе не желают их возвращения. Следовательно, кто-то из них ошибается - или драконы, или гольды.
- Просто они дураки, эти коротышки, - не выдержав, сердито фыркнула ее соседка, - не понимают очевидных вещей!
- У всех мнений имеются свои слабые стороны… - многозначительно вздохнула тень, пряча лукавую усмешку. Эльфийка, несомненно, проглотила наживку и теперь не сможет уснуть, пока не докажет свою правоту.
- Какие тут стороны, просто все владеют разной магией, - немного помолчав, сообщила Уатель, - и не всех одновременно и в равной мере задевает потеря какой-то ее части.
- Как правильно сказал сегодня Ительс, - мы - люди, - печально произнесла тень, - наших предков когда-то лишили способностей к магии, так откуда мне знать, как и кто тут пользуется энергией?
И в подтверждение своей обиды вздохнула так тяжко и протяжно, как смогла. Как ни противно выманивать у подруги сведения таким способом, но события начинают развиваться все быстрее, и это может означать только одно. Враги не дремлют и уже готовят для наглых беглецов из прибрежных герцогств свои безжалостные сюрпризы.
- Я тебе уже говорила, - нехотя начала объяснять эльфийка, - поток магии един, но она располагается слоями - ниже тяжелые, выше легкие. Разумеется, в некоторой степени они смешиваются, поэтому многие из нас могут частично пользоваться магией соседних слоев. Но только феи полностью использовали самую легкую энергию - ту, с помощью которой плетутся заклинания созидания и ментальные. И лишь они одним своим существованием преобразовывали ее в эманации добра, любви, сострадания… Понимаешь?
- Начинаю понимать… - осторожно подтвердила Таэльмина. - Но разве гольдам все это не нужно?
- А они да еще русалы используют два самых тяжелых слоя энергии - минералов и воды, и кроме того, живут в местах, куда легкая магия просачивается очень долго и понемногу. И потому они еще не ощутили в полной мере ее нехватки - не первозданной, а той частицы, которая облагорожена присутствием фей. А у всех остальных с каждым веком все сильнее заметны изменения к худшему. Мы исподволь становимся злее и недоверчивее, меньше совершаем бескорыстных поступков и теряем способность к состраданию. Но как бы это ни было отвратительно само по себе, хуже все же другое - исчезает истинная любовь. Светлая и возвышенная, всепонимающая и всепрощающая и одновременно нежная и жаркая. Та любовь, которая пробуждает желание петь песни и сочинять стихи, совершать подвиги и сажать сады, дарить цветы и заботу. Гольды над нами смеются, когда мы об этом говорим, но наши старейшины в тревоге. Все меньше рождается детей и все труднее выращивать прекрасные цветы и фрукты. Потому они тысячу лет назад и собрали нас в одном лесу, надеясь защитить от влияния других рас, но, как показало время, это были напрасные старания. Прежние
отношения и умения даются нашему народу все труднее. Вот и я сама живой пример.
- Уатель, если тебе тяжело говорить на эту тему при всех…
- А я говорю только тебе. Им я добавила сонного зелья… не могу пока решить, кто продался гольдам.
- Я уже поняла… и тоже присматриваю, - шепнула тень еле слышно, - но вслух говорить пока не стану.
- Ясно… ну тогда про меня… Только ты не знаешь, а всем остальным известно: у нас лебединая натура. Эльф любит только раз в жизни. Раньше это лечили феи, в случае неудачной любви или несчастного случая даровали нам еще один шанс на счастье. После драконов мы к ним ближе всех по слою магии, потом идут дриады и вампиры. А теперь надежды нет…
- Но ведь Сел проявляет к тебе интерес?
- Да, - горько усмехнулась эльфийка, - он ведь точно знает про мои чувства. Так уж вышло, он мне дальний родич, по-вашему троюродный брат. Случайно увидела… и все. А у него уже была возлюбленная, но, как вскоре выяснилось, она отвечала взаимностью вовсе не ему. У нее теперь счастливая семья, и даже малыш родился. А Сел сразу после их ритуала уехал в Сиандолл, попросился в совет наблюдателем. Ну а я уже больше десяти лет живу на холме одиночек… Впрочем, ты его видела.
- И там у вас все девушки такие… - Таэльмина замялась, не находя подходящего слова.
- Все.
- Ох, темная сила! - огорчилась тень, чувствуя, насколько ближе ей стала эльфийка после этого признания. - А Селайвен, он тебя будет обижать?
- Если я открою ему двери моего домика? Ну конечно же нет. Он будет очень счастлив, кому же не хочется, чтобы его любили? И он сделает все - понимаешь, все для того, чтобы я была счастлива. Постарается быть самым нежным, самым внимательным и предусмотрительным. Но мне-то это счастья все равно не прибавит. Ведь я никогда не смогу поверить в его искренность. Каждый миг буду помнить, кого он видит во сне и о ком думает в первый миг, когда просыпается. Потому-то у нас никогда не может быть детей. Эльфийки не сами выбирают время для рождения ребенка. Это решение принимает наш древний инстинкт защиты детей. Наши малыши рождаются только тогда, когда их матери абсолютно уверены в надежности избранника. Поскольку только мужчина, всей душой преданный подруге, в случае опасности бросится спасать ее ребенка, а не помчится к дому соперницы. Все мужчины сильнее любят детей тех женщин, которые живут у них в сердце, какие бы там слова ни говорили они сами. Потому он и не подходил ко мне раньше, а теперь рассчитывает на успех нашего похода. Если нам удастся освободить фею, он сможет попросить ее о милости.
Впрочем, ты ведь тоже на это надеешься?
- Я буду просить, - тихо вздохнула тень, - чтобы феи помогли Харну вернуть законное место. И не столько ради него самого, сколько ради жителей герцогства. Под пятой Юверсано всем им придется несладко.
- Ну тогда, значит, он будет просить за тебя, - уверенно подвела итог разговора эльфийка.
- Только сначала нужно еще суметь найти ее и вынести, - укладываясь поудобнее, еле слышно вздохнула тень, - судя по всему, кто-то очень не желает допустить возвращения фей.
Разбудило Таэльмину еле ощутимое прикосновение к виску, и тень, не открывая глаз, напряглась, пытаясь понять, привиделось это ей или и в самом деле происходит нечто странное. И в этот момент кто-то торопливо и едва слышно шепнул ей прямо в ухо несколько слов.
Таэль мгновенно осознала важность сообщения и окончательно проснулась. Стремительно и бесшумно, как дикий зверек, соскользнула с полки, накинула на плечи куртку и осторожно выбралась из комнаты.
Под потолком крошечного коридорчика качался на жердочке фейл, у стены, прямо на полу, на расстеленном одеяле спал Ганти. Вернее, уже не спал, сон мастера-тени был так же чуток, как и ее собственный. Ганти бросил на бывшую ученицу быстрый, совершенно бодрый взгляд и успокоенно смежил веки. Тень уже почти прошла мимо, торопясь исполнить данную ей инструкцию, но тут где-то в глубине души подала тревожный сигнал интуиция. Неизвестно, как повернутся события позже, возможно, сейчас у нее есть последний шанс сказать наставнику несколько слов, и отказываться от этого по меньшей мере неосмотрительно. И совершенно не важна теперь обида, которую пока не простила ему Таэльмина, мелкие недоразумения и недомолвки со временем забываются. Зато если в этот момент она смолчит и это молчание сыграет на руку предательнице, простить себе такой подлости тень не сможет никогда.
Еле слышный щелчок пальцев словно по волшебству подбросил Ганти вверх, и в следующий миг он уже стоял рядом с тенью и сверлил ее вопросительным взглядом. Поймал еле заметный кивок на дверь умывальни, кивнул утвердительно и, пропустив ученицу вперед, шагнул следом, предварительно бдительно оглядев пустой коридорчик и лестницу, ведущую вниз - туда, где устроились на ночлег типары и дракон.
- Ты знаешь про третью? - едва Ганти плотно прикрыл дверь, сделала условный знак тень и бдительно уставилась наставнику в лицо.
Не в правилах их гильдии затягивать разговор и уточнять детали. Все и сами сообразительные, другие ищут себе ремесло попроще.
- Догадалась, - полуутвердительно усмехнулся он.
- Вычислила. Можешь отдохнуть, сейчас она спит… Не одна я такая сообразительная.
- Ясно, - кивнул Ганти, - тогда я пошел. Извини…
Да за что? - хотелось сказать Таэльмине. Ты же ни в чем не виноват, не может человек все предусмотреть и все разрешить! И без того нянчишься с нею так, как не возился до этого ни с одним учеником, глаз не спускаешь ни днем ни ночью…
Однако дверь уже прикрылась.
А в следующий миг внезапно распахнулся рядом со стеной знакомый полог серой занавески, и тень, решительно отбросив всякие сомнения, бесстрашно шагнула туда, уже начиная догадываться, кто именно мог позвать ее в гости.
В чудесном чуланчике домового, как обычно, властвовал полумрак, показавшийся девушке особенно густым после освещенной драконьим камнем мыльни. Таэльмина на миг прикрыла глаза, давая им возможность привыкнуть к сумеркам, и тотчас тихонько охнула, ощутив, как ее подхватило порывом невидимого ветра и стремительно куда-то потащило.
Как оказалось, в столовую дриадского домика, стоявшего посреди потайного чулана домовых.
- Извини, но у нас очень мало времени, - прозвучал рядом уже знакомый голос, однако тень не заметила в нем никакого сожаления.
Зато отчетливо расслышала появившуюся мелодичность хрустальных колокольчиков и, открывая глаза, изо всех сил старалась удержать рвущуюся наружу счастливую усмешку. Все-таки они есть и они живы, и это - главное.
- Что я должна делать? - спросила Таэльмина сидевшую напротив нее девушку, пытаясь внимательно ее рассмотреть и не пропустить ни одного слова или взгляда.
А собеседница, решившаяся в этот раз показать себя, оказалась золотоволосой, очень хорошенькой и миниатюрной, ростом не более домового.
- Для начала прости нас. Сразу скажу, мы совершили недостойное фей деяние, но другого выхода не было. Мы не однажды все просчитали. Хочешь чаю или пирожков?
- Погоди, но ведь минуту назад ты сказала, - нахмурилась тень, - что у нас нет времени?
- Да. У нас. Но у тебя его теперь достаточно. Извини. Это не навсегда… Не бледней, пожалуйста! Ты не упадешь в обморок? Тук считает тебя очень находчивой и сильной девушкой, только поэтому мы и выбрали этот план.
- Тук отлично меня изучил, - помертвевшими губами проговорила тень, стараясь не показывать вдруг проснувшегося в душе отчаяния, - надеюсь, он объяснил вам, как я волнуюсь за всех своих спутников? И за напарника.
- Ты и сама нам это рассказала, - мягко сообщила фея и печально улыбнулась, - а Тук не чувствует волнения душ так отчетливо, как мы и драконы. Теперь я ощущаю, насколько тебе тяжело, но менять план уже поздно. Мы сейчас уже далеко от того места, и вернуть тебя на запретную тропу пока просто невозможно. Ведь шкатулка Тука сейчас у тебя, а выход из междумирья завязан на нее.
- Хорошо, - помолчав, согласилась тень, - я вас прощаю, но я желаю знать подробности вашего плана.
- А мы его не знаем, - виновато взглянули на Таэльмину солнечные глаза. - Все знала только старшая фея, а она осталась в том домике вместо тебя.
- Вот как… А старшая фея разрешила вам рассказывать мне о себе? Хоть чуточку?
- Да, разрешила. Но не стоит спешить, скоро мы будем дома, и там ты сразу все поймешь. А меня зовут Эала.
- Очень приятно, я Таэль, - вежливо склонила голову графиня и поспешила задать волнующий ее вопрос: - Стало быть, мы сейчас куда-то движемся?
- Нет, это неточное слово. Мы сидим в магическом мешке, а он спрятан между мирами. Нам нужно немного подождать, пока домовые откроют проход в замок на холмах, время в мирах течет по-разному, и с первой попытки совместить проходы почти невозможно. Вот там мы тебе все расскажем… а пока хочешь чаю?
- Нет, спасибо, ничего не хочу. А как вы следили за мной?
- А, это очень просто… Когда ваши браслеты соединились со сферой, мы смогли увидеть родной мир. Их всего три, связанных между собой предмета - браслеты верности, сфера истины и венец справедливости. Вот венец пока у нас, и, если его надеть, можно увидеть все, что происходит в этих местах. Драконы уже забрали сферу из Сиандолла, якобы для починки, и теперь мы можем слышать их секретные совещания. А они получают от нас сообщения другим способом.
- Как интересно, - задумалась тень, - а разве ваша старшая фея сумеет вести себя так, как я?
- Ей не нужно долго тебя заменять, - фея снова смотрела виновато и печально, - всего одну ночь. Ну вот и домовые!
- Путь открыт, хозяйки, - вежливо, но с достоинством произнес Тук, и Таэльмина решительно поднялась со стула.
Бесполезно здесь сидеть и смотреть на дверь, ожидая знакомого стука уверенных шагов. Все ее друзья и недруги остались очень далеко, даже представить себе невозможно где. А тут бесполезны все ее умения и навыки, как оказалось, всего не сумели предусмотреть даже самые мудрые наставники.
Дойдя до двери, девушка оглянулась посмотреть, идет ли за ней фея, и изумленно прикусила губу, забыв от неожиданности, как долго отучал ее наставник от этой привычки.
Эала не шла.
Она летела, изящно махая радужными стрекозиными крылышками, и была теперь совсем крошечной, всего с палец росточком. И если бы не плескавшийся подол голубого платьица, похожего на лепестки цветка, издали ее можно было принять за очень крупную стрекозу.
Следом за нею летел радостно светящийся фейл, и в этот миг тени стало совершенно ясно, по чьему подобию эльфы создавали правдолюбивых светлячков.
Полог занавеси, висевший теперь за домиком в пустом прежде углу чудесного местечка, был густо-фиолетового цвета, и такого же цвета оказалось небо, под которое шагнула тень. И сразу же рядом открылась дверь внушительного строения, оттуда плеснул солнечный свет, и Тук, подросший почти вдвое, потянул внутрь чуть замешкавшуюся гостью.
Впервые в жизни, попав в незнакомое место, тень не разглядывала окна, проходы и укромные углы, загодя намечая места для засады или укрытия своих смертоносных игрушек, сразу и окончательно осознав бесполезность привычных действий.
Тут было царство фей, и они были повсюду. Вились в воздухе, сидели на ветках цветущих кустов, на крошечных креслицах, расставленных на широких полках и столиках, купались в верхних струях фонтанчика, бившего посредине светлого зала из высокой хрустальной чаши.
- Прости нам нашу легкомысленность, - прозвенел уже знакомый голосок, и тень обнаружила сидящую на ее левом плече Эалу, - мы только сегодня сумели вырваться из плена и сейчас празднуем свое освобождение. И заодно победу.
- До полной победы нам еще далеко, - вздохнул справа такой же звонкий голосок, и, осторожно повернув голову, тень увидела на правом плече фею в серебристом платьице, - гольды очень коварны.
- Возможно, - осторожно намекнула тень, - вы зря не оставили меня там? Я все же боец, а на войне лишних воинов не бывает.
- Иди посмотри свои комнаты, - уклончиво предложила серебряная фея, - и переоденься, этот наряд понадобится тебе не скоро. А потом пойдем смотреть шар в нашем родном мире скоро рассвет.
Комнаты оказались прекрасными, даже во дворце герцога Таэльмина не видела ничего подобного. Вернее, во дворцах двух герцогов - Зарвес несколько раз брал сестру на приемы герцога Бентрейского. Впрочем, далее сравнивать было невозможно. Если в человеческих дворцах преобладала солидная мебель с причудливыми украшениями, изготовленная из ценных пород дерева, тяжелые золотые бра и люстры и затканная золотом парча, то здесь, наоборот, все вещи казались чрезвычайно хрупкими и невесомыми. Выточенные из почти белого легкого материала изящные столики и креслица с ажурными спинками, невесомые занавеси и обилие вазонов с цветущими растениями превращали новое жилище тени в кукольную комнатку из такого далекого детства.
- Здесь платья, - открывал шкафы Тук, - тут туфельки и гребни… Мы все делали специально для тебя.
Домовой печально вздохнул и отвернулся, намереваясь уйти, и тень вдруг сообразила, как сильно она раньше ошибалась в маленьком прислужнике.
- Тук, подожди! Ты же знаешь, что я взяла герцога под охрану, и можешь представить, кем я теперь себя чувствую. Предательницей, лгуньей и интриганкой. Я ведь должна быть рядом с ним! А если с Харном случится беда… - Голос Таэльмины прервался, и она смолкла.
- Мы все понимаем, - уныло вздохнул домовой и вдруг сел прямо на коврик у ног тени, - но другого выхода не было! Они тебе объяснят чуть позже, но если ты все равно не согласишься, то мать рода вернется. Она сказала - просидели в камне две тысячи лет, посидим и еще десяток… Это не страшно.
- В камне? - остолбенела тень и обессиленно опустилась на пол рядом с домовым. - Разве им можно… в камнях? Они же маги и легко переходят в чужой мир!
- Нет, вовсе не легко. Это драконы ходят туда, как к себе в столовую, а феи небольшие, и магии у них намного меньше, да и свойства у легкой магии другие. Мы слышали, как тебе объясняла Уатель, но и она не все знает до конца.
- Так вот кто за нами шпионил, - мрачно хмыкнула Таэльмина, думая совсем о другом.
- Мы не за вами, - всхлипнул вдруг домовой, - мы за гольдской наемницей. Она может все испортить, а феи уже совсем высохли…
И вдруг чего-то страшно испугался, схватился маленькими ладошками за рот и уставился на Таэльмину круглыми от ужаса глазками.
- Тук! - охнула тень и схватила маленького человечка на руки, мимолетно отметив его невесомость. - Ну чего ты так испугался, малыш? Я никогда никому не открою никаких фейских тайн, никто лучше меня не умеет хранить секреты! И обидеть фей тоже никогда не смогу. Да теперь, когда я увидела, какие они крохи, мне даже просить у них исполнения желания неловко. Ведь им, наверное, очень несладко пришлось - сидеть столько времени в том камне, хотя я понять не могу, как они умудрились туда попасть? Но это не важно. Главное, ты не волнуйся, а если хочешь, я клятву дам на крови… или на магическом амулете.
- Не нужно, - прозвенел рядом голосок Эалы, - тебе мы верим, ты уже три раза прошла проверку на честность и благородство. Первый раз, когда искренне клялась в преданности на браслете верности, второй, когда за один день вырастила в фейле жемчужину, а третий, когда тебя признала сфера истины. Именно поэтому старшая фея решилась оставить тебя вместо себя, она верила, что ты нас не обидишь.
- Я ей благодарна за такое доверие, - осторожно произнесла Таэльмина, начиная сознавать, насколько неправильно раньше представляла возможности фей, - но ведь я не маг! Вернее, у меня есть какие-то способности, но просто крохотные, и я пока ничего не умею. Как же я смогу ей помочь? Почему она не оставила никого из вас? Тебя, например?
- Она не может, - печально пробормотала фея, - мы не такие, как вы, и сумеем ей помочь только все вместе. Одна она сейчас очень слаба. И оставить дом без присмотра нам нельзя, тут память рода. Если все уйдем, то не найдем назад дорогу. Поэтому и выбрали тебя. У тебя будет два амулета из набора и сразу два маяка в родном мире. Связанный браслетами преданный друг и драконья кровь, это надежные маяки. А здесь маяком станешь ты, наденешь венец справедливости и будешь ждать нашего возвращения.
- Эала… - Девушка растерянно смотрела на сидевшую у нее на ладони крылатую кроху и чувствовала, как в горле встает комок.
Нет, пока еще Таэль не до конца уяснила, как и почему феи оказались в камне и чего именно они ждут от нее, зато ясно осознала главное: дивный народец очень долго думал и выбирал, прежде чем отважился рискнуть всем самым дорогим, что у них имеется. И теперь у нее никогда не хватит решимости и жестокости сказать им «нет».
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Наскоро умывшись, тень на миг задумалась, глядя на висевшие в шкафу платья, все как одно похожие на крохотную одежду фей. Светлые и легкие, с широкими развевающимися юбками и свободными рукавами, украшенные крохотными серебряными звездочками и жемчужинками. Словно тени предстояло отправиться на прогулку в сад, хотя Таэльмина уже выяснила, что никакого сада тут нет.
Просто не могла не выглянуть в окно, когда улетела фея, уводя успокоенного Тука. И на несколько мгновений застыла, не в силах отвести взгляда от совершенно чуждого, дикого пейзажа. Сколько мог видеть взгляд, в лучах восходящего серебристо-голубого светила поблескивали острые грани и шпили бесконечных скал, отливающих стальной синевой. И ни одного озерца или речки, и никаких растений.
Наверное, днем тут будет жарко, сообразила тень, поспешно переоделась в первое попавшееся платье и отправилась в зал с фонтаном.
Тут за время ее отсутствия появился большой хрустальный шар, покоившийся на ажурной подставке, а напротив него Тук уже приготовил для Таэльмины удобное широкое кресло с высокой резной спинкой.
Посредине стоящего рядом с ним столика лежало сразу привлекшее внимание тени украшение - изящная узкая диадема. Она была поразительно похожа на браслет напарников, и ни у кого даже на миг не возникло бы сомнения, что сделаны они одним мастером и ради одной цели. Не усомнилась и Таэльмина, но, устраиваясь в кресле, старалась не прикасаться к бесценной вещице даже пальцем, хорошо помня, чем закончилось ее знакомство со сферой правды.
- Ты можешь ее надеть? - Личико у Эалы, опустившейся на руку гостьи, было озабоченно-встревоженное.
- А это очень нужно? Видишь ли, когда я дотронулась до сферы, вокруг полыхнул огонь и мне потом некоторое время было не до наблюдений за шаром.
- Мы знаем, нам Тук рассказал. Не бойся, больше так не будет, старшая мать добавила тебе защиты.
- Спасибо ей, - вежливо кивнула тень, однако брать обруч не торопилась, - но мне бы очень хотелось знать - этот венец я тоже не смогу снять?
- Пока нужно носить, - вздохнула фея. - Но он же красивый? Древние мастера старались…
- Но ведь они делали эти вещи для вас? - Таэльмина умышленно говорила так, словно феи были равны ей по росту, желая узнать хоть немного больше о странных, но, несомненно, прекрасных существах.
- Ты немножко хитришь, - сообщил голосок с правого плеча тени, и она обнаружила там фею в серебряном платьице, - но не со зла и не от жадности, в тебе их нет.
- Зато я любопытна, - честно призналась тень, глупо скрывать чувства от тех, кто видит их насквозь, - а еще недоверчива. И люблю понимать, ради чего нужно поступить так или иначе. Такой уж меня воспитали.
- Нужно надеть, - печально сообщила Эала, внимательно посмотрела на хмурившуюся тень и мягче пообещала: - Но когда мы вернемся, старшая фея снимет.
- А когда вы вернетесь?
- Никто не знает, - помрачнела фея, помолчала и, словно бросаясь в воду, отважно призналась: - Тук ведь тебе сказал - мы почти высохли, не можем даже сделать себе побольше оболочку. Тут нет магии, и в камне не было… почти. Нам нужно хоть немного подкормиться. А тебе придется ждать, но с тобой останется Тук.
- Бедняжки, - шепнула тень, чувствуя, как на глаза невольно наворачиваются слезы. - Прости, я же не знала! Но тогда, раз это нужно ради вас… я надену.
И все же, прежде чем взять диадему в руки, тень несколько мгновений смотрела на нее, прикидывая, как удобнее пристроить венец, чтобы потом он не мешал ей спать. И не путался в крутых локонах.
А когда, безнадежно вздохнув, все же решилась прикоснуться к венцу, Эала восторженно и ликующе возвестила:
- Она прошла последнюю проверку!
- А была проверка? - хмуро скосила на нее глаза тень, ощущая подушечками пальцев легкое приятное покалывание, исходящее от волшебного венца. - Неужели вы могли подумать, будто я способна отнять у обиженного народца последние ценности? Да я вам и браслет отдам, только снимите.
- А герцога?
- Хатгерн - не вещь! - мгновенно возмутилась Таэльмина. - И браслеты к его чувствам не имеют никакого отношения, я на это очень надеюсь. Вот мои чувства… но об этом сейчас говорить не стоит. Мы собирались смотреть шар?
- Прости, - осторожно погладила щеку тени крохотная ручка, - мы не хотели тебя обидеть. Просто нам пока еще не верится, что скоро мы увидим солнце родного мира, сможем взлететь на вершины сосен, подняться к облакам… Ты не знаешь, мы любим развешивать над облаками летучие полянки или беседки, снизу нас никто не видит, а выше только небо и звезды…
- Наверное, это красиво, - примирительно вздохнула тень и наконец опустила венец на голову.
Мягкое серебристое сияние вмиг окутало ее с головы до ног, обдав почти незаметной прохладой, и в тот же миг начал понемногу светлеть изнутри гладкий, как первый ледок, хрусталь фейского шара.
А еще через несколько секунд тень рассмотрела столовую избушки, где сидели вокруг стола с остатками немудреного завтрака ее недавние спутники и их сосредоточенные, хмурые лица. Трудно было не понять с первого взгляда, что на отряд ее напарника свалилась какая-то неприятность. И, похоже, очень крупная.
- А если мы попытаемся их обогнать? - угрюмо спросил сотрапезников Хатгерн, и по выражению его лица Таэль поняла, что ответа на этот вопрос герцог вовсе не ждет.
Спрашивает просто так, на всякий случай.
- Наверняка эти камни не простые, - покосился на окошко Ганти, - гольды применяют в своих шахтах различные заклинания. Чтобы разрушить перемычку между тоннелями или, наоборот, возвести перегородку и подпереть своды. И внизу, возле самой тропы течет как раз та магия, которая подчиняется лишь коротышкам. Только здесь ее в несколько десятков раз больше обычного, поэтому заклинания получатся невиданной силы.
- Но ведь они же погибнут, - неуверенно произнесла Мейсана и вопросительно оглянулась на Ительса.
- Несомненно, - жестко сообщил эльф, - но гольды никогда не жалеют своих созданий. Они их специально такими сотворили, примитивными и покорными. И гномов, и троллей, и големов. Слуги никогда даже слова против хозяйского желания не скажут, приказали нести камни, вот и несут.
Герцог встал со своего места, подошел к оконцу и вгляделся в бледный рассветный сумрак.
Шар, стоящий перед Таэльминой, словно прыгнул за окно, и тень почувствовала, как начинают холодеть пальцы.
Где-то там, в немыслимо далеком от нее мире, по тропке, расчищенной между причудливых изваяний, неслышно и почти неприметно ползла жуткая серая армия.
Мелкие, с крысу, создания двигались неумолимой лавиной, и каждый тащил на плечах угловатый обломок темного камня.
Хитро, стиснув зубы от боли за спутников, нехотя признала тень. И понятно с первого взгляда, для чего гольды выдали гномам камни именно такого цвета. Они отлично скрывали маленьких преследователей в ночной мгле от взглядов бдительно оглядывавшихся добровольцев.
Следовательно, гольды очень долго, далеко не один день и даже не один год готовились к этой вылазке, и это доказывает верность всех сделанных Таэльминой выводов, хотя теперь она многое бы дала, чтобы оказаться неправой.
Внезапно живой серый поток дрогнул, часть маленьких носильщиков свернула в сторону избушки и споро двинулась к крыльцу. Возле ступеней этот ручеек снова разделился, плавно обтекая убежище путников с двух сторон, и ни у кого из наблюдающих за этим маневром больше не осталось никакого сомнения в полной осведомленности хозяев гномов о месте ночлега отряда.
- Но ведь если они сейчас выпустят из камней заклинания… - обмерла тень, живо, как наяву, представляя себе треск бревен, разноцветный блеск стремительно рвущихся из стен клинков ставших острыми каменными лезвиями заклятий и отчаянные крики мечущихся между этим неумолимым оружием друзей.
А она ничем не может им помочь, и неизвестно, есть ли хоть кто-то, кому это под силу.
- Не волнуйся… - Крохотные ручки сотен фей, неизвестно когда успевших облепить Таэльмину, устроиться у нее на плечах и на коленях, успокаивающе гладили пальцы девушки, стирали с ее щек слезы бессилия.
- Они вам ничего не сделают, - вдруг уверенно заявила там, в такой далекой избушке, стоящая на ступенях лестницы Шена, победно озирая замерших спутников, и показала зажатый в руке камень, - если я не подам знак. Можете спокойно выходить и возвращаться назад.
- А какие у тебя доказательства, что гольды не обманут? - спокойно осведомился Зрадр, бесстрастно уставившись на ученицу мастера-тени.
- Вот этот камень! Он откроет проход к моему новому дому… но вам рано знать, где он находится.
- Я думаю, это единственный выход, - задумчиво сообщил Алдер, направляясь к двери мимо лестницы, и Шенлия мгновенно отпрянула назад.
- Ко мне не подходите!
- Да мы и не подходим, - мрачно процедил Ганти и отвернулся.
Однако Таэльмина успела рассмотреть молниеносное движение руки наставника, метнувшего в ученицу иглу, и замерла в тревоге. Камень, зеленовато поблескивающий в руке согильдийки, вовсе не казался безобидным. К тому же совершенно не походил на те, какими пользовались вампиры и огры, открывая туманный путь. И неизвестно было, какое проклятие может из него вылететь, если Шенлия уронит подарок гольдов на пол.
Ученица мастера-тени внезапно покачнулась и начала медленно валиться в сторону столовой. Камень дрогнул в ее слабеющих пальцах, и вероятность оказаться раздавленными появившейся из него скалой мгновенно превратилась для ее спутников почти в реальность. Однако никто из них не находился достаточно близко к предательнице, чтобы успеть подхватить падающее тело. Или хотя бы проклятый камень.
Копия Таэльмины, сосредоточенно помешивающая чай, внезапно бросила ложечку и начала стремительно уменьшаться, одновременно выпуская на волю радужные крылышки и взлетая под потолок. Оттуда старшая фея молнией ринулась на тень и успела в последний момент выхватить на лету камень из руки падающей Шенлии.
Почти одновременно с нею, сделав огромный прыжок, рядом с тенью оказался Зрадр. Подхватил девушку на руки и, не останавливаясь, ринулся по лестнице вверх, рыкнув приказ бежать за ним.
Однако добровольцы уже и сами успели сообразить, кто сумеет помочь спастись остальным, и бросились за драконом. Только Хатгерн стоял неподвижно, потрясенно глядя вслед улетевшей впереди всех фее. Превращение любимой девушки в это прелестное и могущественное, но совершенно чуждое существо совершенно не обрадовало герцога, и даже появившаяся надежда на спасение не могла примирить его с потерей.
Разглядев исказившую лицо напарника скорбную гримасу отчаяния, Таэльмина поспешила подавить рвущийся из груди горестный вздох. Не пристало полноправной тени ахать, как обычной знатной девице. Но в глубине души она отчаянно жалела, что не имеет возможности сказать Харну хотя бы двух слов ободрения. Как успели сообщить девушке феи, их невозможно услышать там, в избушке. И никто из ее бывших спутников даже не подозревает о множестве крохотных зрителей, с затаенным дыханием следящих за вероломным нападением гольдов.
Хотя на запретной тропе и нет ни одного жадного коротышки, - ну так ведь никто из тех, кому не дают покоя чужие земли, богатства или собственные планы захвата власти, никогда сами не ходят в подобные походы. Все находят либо готовых на все наемников, либо слепо преданных слуг и почитателей.
Изор одним прыжком метнулся с лестницы назад, сцапал герцога в охапку и бесцеремонно, как соломенное чучело, потащил на лестницу. Лишь через пару мгновений тень, с тревогой наблюдавшая за верзилой, сообразила, почему огр в этот раз был так откровенно груб. Видимо, раньше остальных услышал или почувствовал начало нападения.
Разом словно ожили недавние видения Таэльмины - за спинами беглецов встали дыбом доски пола, ворвались в домик серые каменные острия заклятий, раздирая стены с сухим треском, как трухлявую кору.
Огр чудом проскочил через две проваливающиеся вниз ступени, выскочил в коридорчик второго этажа, ринулся к лесенке на чердак, на которую Зрадр без труда забрасывал бежавших последними типаров. Он и Хатгерна забросил так же легко и ринулся вверх, не заботясь об огре. Видимо, точно знал, что Изор и сам не отстанет ни на полшага.
А ворвавшись на чердак, дракон вдруг начал расти, стремительно превращаясь в крылатого монстра, и никому из его спутников не нужно было объяснять, для чего он держит в лапах крепкую клетку. Беглецам хватило всего несколько секунд, чтобы дружно в нее ввалиться, и на этот раз никто даже не вспомнил про мягкий мох или одеяла.
Лишь фея не полезла в клетку, она сидела на плече дракона и, казалось, просто наблюдала за происходящим, однако тень подозревала, что крошке в золотистом платьице сейчас вовсе не до отдыха.
- Над крышей этой избушки течет наша родная сила… - мечтательно вздохнула Эала, подтверждая догадку тени.
Зрадр резко взмахнул гигантской лапой, окаймленной алым крылом, и половина крыши отлетела прочь, как сорванная ветром дамская шляпка.
А в следующий миг дракон свечой ринулся в рассветное небо, и к нему тотчас устремилось несколько круживших в небе огромных алых птиц. Подлетели почти вплотную, подставили мощные крылья и стаей направились к сверкающим вдали горным вершинам.
- Нужно отдохнуть, магии мало, - виновато сообщила Таэльмине фея, - поверни венец центральным камнем назад.
- А снять пока нельзя? - на всякий случай уточнила тень, поворачивая обруч, посмотрела на приунывшие личики фей и пожала плечами. - Ну ладно, нельзя так нельзя, я просто спросила. А раз за нашим миром следить пока невозможно, может, вы мне расскажете, как оказались в камне? Хоть вкратце…
- Я сам расскажу, но сначала подам завтрак, - объявил Тук, пододвигая столик поближе к Таэльмине. - Айола наказала мне хорошо тебя кормить.
- Давай, - не стала спорить тень, - но ведь я могу есть и слушать?
- Можешь, - согласился он, начиная подавать на стол. - Ну так слушай… Это произошло две тысячи лет назад, когда старшие расы победили гоблинов. Большинство требовало их вообще уничтожить. Или отправить в какой-нибудь дальний мир, где нет ни магии, ни других рас. Драконы вынуждены были молчать, сама понимаешь, заступаться за собственные творения в подобных случаях не положено. А вот все остальные были против гоблинов, хотя некоторые расы сейчас рассказывают совсем по-другому, но у нас сохраняется память предков, и лгать мы не умеем, такими нас создали феи. На самом деле только феи и вампиры тогда были против изгнания гоблинов, и именно вампиры предложили просто поселить провинившуюся расу отдельно. Да, к тому времени ваши предки уже считались вполне полноценной расой.
Это был наиболее милосердный план, и драконы долго уговаривали дриад и эльфов на него согласиться. А когда и они примкнули к вашим создателям, гольды и русалы вынуждены были уступить.
Вот с того дня драконы и начали готовить выбранный ими кусок побережья к заселению. Там, где через горы пролегали сквозные ущелья, долины и перевалы, поднялись непроходимые скалы, на пустынных берегах выросли замки, города и деревни. Драконы разровняли для будущих изгоев поля и вырастили леса. А заодно придумали историю и легенды, дали веру и построили храмы. Разумеется, многое они скопировали в городах гоблинских пределов и перетащили оттуда всю утварь, мебель, скот и продовольствие. Попутно они меняли память бывшим созданиям, спящим непробудным сном в особых пещерах мира, где время идет очень медленно. Ранней весной, в одну из самых непогожих ночей, драконы перетащили всех гоблинов на новое место и заперли над побережьем магический купол.
- А феи? - спросила тень и затаила дыхание.
- Феям этот план не понравился, но спорить было бесполезно. Все равно никто не стал бы слушать, они ведь были известны своей добротой, - тихо пробормотал Тук и огорченно добавил: - И этим очень долгое время пользовались многие жители нашего мира, особенно те, кого природа обделила способностями или дала слишком слабый дар. Они приходили к дому фей и приносили списки желаний. А получив все заказанное, еще и возмущались, если им не все нравилось. Драконы и эльфы в те времена пытались убедить фей в неправильности такого поведения, но старшая фея просто не могла взять и отменить собственные правила. Она считала это очень несправедливым. А когда гоблинов переселяли, тоже возмутилась - ведь все зачинщики погибли, за что же наказывать их потомков? И объявила, что феи будут, как и прежде, выполнять все желания гоблинов. А ради того, чтобы иметь возможность свободно проходить в прибрежные герцогства, украдкой надела парочке влюбленных гоблинов браслеты верности.
- Так вот откуда они взялись… - поглядев на браслет, тайком вздохнула Таэльмина.
Ей все сильнее хотелось узнать, куда драконы утащили отряд Хатгерна, но перебивать рассказ Тука тень не решалась, догадываясь, что рискует после этого больше никогда не услышать окончание истории фей.
- Да, - подтвердила Льела, фея в серебряном платьице, - и это самый лучший подарок судьбы, которого никто из нас не ждал. Счастливое совпадение, которое помогло нам с выбором. Драконы тайком готовили новый поход к лесу, Ганти, знавший только малую часть их плана, предложил привести на запретную трону Шенлию, и мы почти согласились. Однако гольды пронюхали про намерения совета и сумели ее подкупить. С тех пор мы больше не могли ей доверять, у нее душа и так изломана, а после этой сделки в ней проросли злоба и коварство. Тогда старшие мастера гильдии теней начали готовить к переходу из прибрежных герцогств несколько самых сильных учеников, но никто не знал, удастся ли им осуществить эти планы, и мы приготовились ждать еще несколько лет. Гольды очень хитры и подозрительны, и стоило им заподозрить, что их собираются разыграть, все наши планы рухнули бы в один миг.
- Ганти с той поры специально рассказывал ученице только те сведения, которые должны были услышать гольды, - виновато глянул на тень Тук, - в камне, который она хранила, было подслушивающее заклинание.
Некоторое время Таэльмина хмуро молчала, обдумывая эту новость и начиная понимать, как тяжело пришлось в последнее время учителю. Законы гильдии очень строги, и ни один мастер-тень не даст своей ученице такой задачи, с какой она не сумела бы справиться, и не оставит ее наедине с противником, который ей заведомо не по силам. Об этом все наставники заботились особо, так как по незыблемым правилам теней обязаны были довести ученика до вершины мастерства без единого серьезного поражения. Об этом Бенфрах вскользь сообщил Таэльмине в тот день, когда она негласно праздновала окончание учебы. И она запомнила это накрепко, как запоминала все, срывавшееся с уст учителя.
Вот поэтому тень больше не сомневалась, что Шена сама своим неверным решением или поступком загнала себя в ту давнишнюю ловушку, но не могла корить согильдийку за эту случайность. Иногда во время исполнения задания на выбор способа действия выпадает всего несколько секунд, и не каждый раз тень может найти среди нескольких вариантов единственно верный.
Но не могла и не сочувствовать Ганти, больше года живущему с угнетающим ощущением вины и вынужденному нянчиться с несдержанной и подозрительной ученицей, постоянно держа ее под присмотром. Страшно даже представить, какую горечь испытал мастер-тень, выяснив, что все его усилия тщетны и напарница встала на путь предательства, презрев все принципы и правила теней и превратив в дым усилия нескольких наставников.
- Феи помогут им, - пообещал правильно понявший молчание хозяйки домовой, - как только окажутся в своем мире и пополнят энергию. Но на это нужно время.
- Ничего, Ганти дольше терпел, - поспешила успокоить его тень. - И все же, как только они смогут…
- Хорошо, - серьезно пообещала Льела, - мы постараемся исполнить его желание первым. После плена мы долго не сможем исполнять больше чем по одному желанию, и наши друзья настоятельно советуют выполнять желание только тех, кто пройдет небольшое испытание.
- Наверное, во мне есть частица гоблина, - осторожно произнесла тень, - но я не совсем согласна с вашими друзьями. Далеко не каждый, кому по-настоящему необходима помощь, сумеет пройти хоть какие-то испытания. А некоторым просителям хватит сил и упорства пройти любой драконий лабиринт, но они не заслуживают исполнения никаких своих желаний. Прости, Льела, и не сочти меня дерзкой. Поверь, я не пытаюсь вас учить и нисколько не сомневаюсь в доброте и мудрости вашей расы, просто не могу говорить спокойно о справедливости и желаниях. - Тень помолчала, возвращая себе обычное спокойствие, и резко перевела разговор на другое: - Тук, ты обещал рассказать про камень. И еще… как гольды узнавали про ваши тайные разговоры и планы?
- Так вот, сначала про браслеты, - тихо вздохнув, продолжил Тук. - Они не оправдали надежды фей. Как оказалось, прежде чем драконы относили гоблинов на побережье, гольдские магистры снимали со всех их амулетов и драгоценностей все сильные старинные заклятия, оставляя лишь слабенькую защиту. Поэтому, когда старшая фея попыталась пройти за преграду, та ее попросту не пропустила. Но фея не теряла надежды, и как только гольды пришли с просьбами, впервые за много тысяч лет попросила сначала исполнить ее желание - найти способ пробраться на побережье. Или хотя бы пронести туда зачарованную вещицу нашей работы. И они согласились, но попросили подождать. А через некоторое время потребовали со старшей феи очень строгую клятву о неразглашении этих секретных переговоров. Конечно, они ее получили, и тогда сообщили, что тоннель готов. И даже показали его в шаре. Но сами в герцогства идти отказались наотрез. После переселения на побережье гоблины искренне считают гольдов жадными, хитрыми и злыми. Хотя драконы и придумали страшные легенды про все старшие расы, про себя, вампиров, дриад, русалок и гольдов… но
обиделись только гольды.
- И феи пошли, - огорченно вздохнула тень, начиная догадываться, как все происходило.
- Нет… не сразу. Сначала на побережье слетала одна из нас, потом несколько, - прозвенел несчастный голосок Залы. - Вот тогда и выяснилось, что помогать гоблинам так, как прежде, мы не можем. Слишком мало магии просачивается под купол, и потому мы быстро теряем там силу. Гольды снова тайком предложили помочь - устроить для нас под Граничными горами пещеру для отдыха. Они даже открыли нам свой секрет… и, разумеется, снова потребовали суровую клятву молчания. Пробивая тоннель, гольды наткнулись на огромный изумруд, просто гигантский. Вытащить его целиком на поверхность якобы было невозможно, он находится почти по ту сторону границы, и гольдская магия там очень слаба. Они пообещали выдолбить в изумруде грот, где мы могли бы прятать ценные артефакты, ведь цельный камень легко закрыть одним-единственным заклинанием.
Таэльмина негодующе нахмурилась, хитрые коротышки оказались еще подлее, чем она считала раньше, умудрившись очень ловко втереться в доверие к маленьким волшебницам, даже не подозревавшим о гнусном обмане. Впрочем, всем благородным созданиям обычно очень трудно поверить, насколько низко могут опуститься ради достижения своих целей некоторые существа.
- Когда старшая фея разглядела получившийся склад, она пришла в восторг, - печально продолжала Эала. - Там нам было удобно отдыхать и хранить амулеты, да и прибрежные герцогства были близко. Гольды, получившие за свою помощь исполнение всех просьб, больше и близко не подходили к тоннелю. Однако через некоторое время случилась беда - русалы устроили у границы купола небывалый шторм, и на новые владения гоблинов обрушились огромные волны. Свирепый ураган сносил крыши домов, сметал посевы и заливал соленой водой склады с припасами.
- И вы всем семейством бросились на помощь, - расстроенно вздохнула тень.
Вот теперь она видела замысел гольдов так ясно, словно сама присутствовала на их советах. Хитрые коротышки очень ловко завели маленьких магинь в безвыходную ловушку, пользуясь их добротой и состраданием.
- Ну конечно, - в голосе Тука прорвалась застарелая горечь, - они же не могли иначе. Когда совершенно обессиленные феи вернулись в свое драгоценное убежище, они обнаружили, что тоннель, ведущий в сторону пределов высших рас, исчез. Словно его никогда и не было. У них оставался единственный выход - отдохнуть и попытаться подать знак другим старшим расам, эльфам, дриадам или драконам. Но вскоре выяснилось, что это невозможно. Снаружи на камень была наложена мощная защита. Многие столетия феи ждали, пока она ослабнет, и искали способы спасения…
Домовой не выдержал и всхлипнул. В душе Таэльмины кипела ненависть к подлой выходке гольдов, а рука сама потянулась погладить Тука по голове, успокаивая.
- Прости, я не хотела вас расстраивать…
- Однажды мы услышали зов домовых, - печально вздохнула на ее плече фея, - наши верные создания чувствовали наше присутствие и тоже искали способ дать нам знак. С тех пор у нас появилась надежда.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
- Харн, - извернувшись, пробрался к герцогу Алдер, - не расстраивайся ты так… Здесь нельзя ничего говорить, но я думаю, все уладится.
Крисдано только крепче стиснул кулаки - так, что даже костяшки пальцев побелели, и ничего не ответил. Просто смотрел остановившимся взглядом мимо вампира в ближайшую дыру клетки на светлеющее небо, даже не пытаясь понять, как такое могло произойти.
Уверен был лишь в одном - вечером, когда он уходил, Таэль еще была человеком, он не мог ошибиться. И когда стояла, глядя ему вслед, тоже была собой, хорошо выученной тенью и его любимой девушкой. А он уверенно шагал вниз, точно так же, как сейчас, туго стискивая кулаки и едва сдерживаясь, чтобы не обернуться, не ринуться к ней, прыгая через ступеньку. Однако сдержался, так как достоверно знал, что от его былого хваленого герцогского благоразумия и хладнокровия остались лишь жалкие клочки и принимать их во внимание не стоит.
А вот утром, после того как уяснил, насколько малы их шансы на спасение, Хатгерн повернулся от окна к напарнице, сверить свои подозрения с ее мнением, и не получил в ответ ни привычного взгляда, ни условного жеста. В тот миг в его душе впервые появилось это странное, невыносимо тяжелое чувство утраты, словно разом оборвались какие-то важные для всего его существования жилы, но тогда он еще не осознал до конца, откуда оно пришло. И только теперь, тайком взглянув на связывающий его с тенью браслет и обнаружив, как разом выцвели бирюза и изумруды, герцог начал прозревать. Ничего общего эта крохотная девчушка с прозрачными крылышками не имеет с его пропавшей лаэйрой.
И герцог еще сильнее, до боли, сжимал кулаки, боясь получить подтверждение своей страшной догадки и узнать, что его любимой просто расплатились за эту волшебную стрекозу.
Летели они довольно долго, и к тому моменту, когда драконы начали резко снижаться, их пассажиры успели успокоиться, устроиться поудобнее и даже осторожно обсудить произошедшее. Ну и немного пожалеть об оставленных в избушке вещах.
Лишь Хатгерн сидел, отвернувшись от спутников, и упорно молчал, не вмешиваясь в их тихие разговоры. Не думал он и о брошенном вещевом мешке. Впрочем, самое ценное - герцогский пояс, кинжалы и амулеты - было с ним постоянно, а куртку он накинул, когда собирался выйти на крыльцо, чтобы увидеть поближе поток движущихся камней. Однако Зрадр решительно запер дверь и никого не выпустил. Теперь Хатгерну стало совершенно ясно: дракон заранее ожидал от гольдов чего-то подобного этому подлому нападению. Не мог герцог только понять, кто в отряде был с ним в сговоре и почему они не предупредили остальных. Или в неведении оставили лишь его одного? Тогда возникает вопрос, ради чего было все это лицедейство?
Но самое главное, где сейчас его несостоявшаяся жена и осталась ли хоть крохотная надежда ее найти?
Клетку с пассажирами мягко толкнуло снизу, и она тотчас исчезла, растаяв как туман. Харн обнаружил, что сидят они на вершине выгоревшего на солнце стога, равнодушно огляделся и хмуро усмехнулся. Место было ему совершенно незнакомо, но на Драконью долину не походило и близко. Не было вокруг никаких скал, ни сверкающих, ни обычных. Рядом виднелся только хлев, и из него пахло навозом и сеном, поодаль среди пожелтевших деревьев стоял большой старинный каменный дом, оплетенный лианами дикого винограда.
Герцог вслед за Изором спустился по мгновенно выращенной эльфом лестнице, помог спуститься Мейсане. И краем глаза заметил вышедшего из-за стога Грарда.
- Идите за мной, - невозмутимо велел дракон, поворачивая к дому, и добавил на ходу: - И не волнуйтесь, теперь все будет хорошо.
- Хотелось бы верить, - сердито буркнула Мейсана, но шагавший впереди Грард предпочел этих слов не услышать.
В самом первом, просторном как площадь переднем зале было тепло и чисто, откуда-то тянуло ароматами кухни, жареным мясом и свежим хлебом. Гостей тут явно ждали, и добровольцам хотелось верить, что готовились встретить именно их.
- Здесь совершенно безопасно и можно говорить обо всем, - еле заметно усмехнулся Грард, и в его кошачьих глазах мелькнуло что-то загадочное. - Поднимитесь на второй этаж, занимайте любые комнаты. В умывальнях горячая вода, в шкафах можно брать любую одежду. Обед через полчаса в малом трапезном зале, он слева. А после обеда старейшина Фрурд сообщит вам нечто важное.
Хатгерн молча развернулся и направился к лестнице. Однако долго в умывальне не задержался, наскоро ополоснул лицо и руки и пошел назад, даже не приоткрыв дверцу шкафа.
Не нужна ему никакая одежда, он и в этой проживет. Хотя пока не представляет, как жить, если он разом потерял интерес ко всем волнующим его прежде проблемам. Нет, решать их он никогда не откажется, воспитанная отцом ответственность не позволит. И никаких глупостей тоже не натворит. Но отдаваться делам герцогства всей душой больше не сможет никогда. Просто померкли все прочие проблемы перед болью обрушившейся на него утраты. И невыносимо горько сознавать, что из жизни может навсегда исчезнуть тот светлый и одновременно жаркий восторг, который он испытывал, исподтишка поглядывая на ловкую девичью фигурку.
- Проходи, садись… - Дракон уже сидел за столом в просторной и уютной столовой и безмятежно резал мясо, и эти его спокойные, уверенные движения вдруг разбудили в душе Харна неудержимый огненный шквал.
- Не желаю, - строптиво усмехнулся герцог, - насиделся уже. Лучше ответь, раз у вас появилась фея, стало быть, мы выполнили задание? И уже имеем право на желания и награды? Так вот мое желание - верните мне напарницу!
- Идем в кабинет, - резко отодвинул тарелку дракон и поднялся со стула.
Герцог молча последовал за ним, придав лицу самое независимое и холодное выражение, хотя от предчувствия беды душу просто рвало на части. Шагая по мрачноватому коридору с высоким потолком, Харн украдкой посмотрел на браслет и сильнее стиснул губы. Таэль поблизости не было, о ее приближении он уже научился догадываться по сиянию камней. А сейчас они поблекли и подернулись патиной, значит, любимая далеко… и от этого больнее вдесятеро.
- Герцог Крисдано желает получить исполнение желания, - оповестил кого-то невидимого дракон, пропустив Хатгерна в дверь кабинета, и вошел следом.
- Какое у тебя желание? - Женщина в золотом платье, сидящая в высоком кресле, отвернулась от окна и взглянула на Хатгерна устало и печально.
- Встретиться с Таэльминой, - мгновенно отчеканил Хатгерн и добавил: - Немедленно.
На некоторое время в комнате воцарилась мертвая тишина, и от этого молчания сердце герцога с каждым мгновением все сильнее стискивала ледяная рука ужаса.
- Первую половину твоего желания я непременно выполню, - наконец очень тихо прошелестела фея и с состраданием взглянула в глаза Харна, - а вот вторая пока невозможна. Тень получила у нас задание… и некоторое время будет занята.
- И где же это задание? - помертвевшими губами горько пробормотал герцог, осознавший главное - любимой рядом с ним не будет еще долго.
- Далеко, - неохотно выдохнула фея, - но Таэльмина тоже уже высказала свое желание. Оно касается тебя. Она хочет, чтобы мы помогли тебе вернуть законное место. Если ты не против, в обед драконы откроют переход в герцогство. И поскольку я не полностью исполнила твое желание, дарую право еще на одно. Чего ты хочешь?
- Написать ей письмо.
- Хорошо, пиши, я обещаю передать. - Хозяйка кабинета печально улыбнулась и добавила: - Как только будет возможность.
Проводила взглядом стремительно вышедшего из кабинета герцога и горестно вздохнула.
- Гоблины стали совершенно другими…
- Они теперь не гоблины, - мрачно пробормотал Грард, - а люди. И все они разные… Такого эффекта разнообразия основных параметров нет ни у одной старшей расы. Сегодня ты сама убедишься, когда они придут просить награды.
- Но мне и этих двоих достаточно, чтобы понять, как не правы все мы были две тысячи лет назад. Или еще раньше…
- Давай не будем говорить об этом сегодня? Слишком много еще у нас проблем с зарвавшимися гольдами.
- Хорошо, - помолчав, нехотя согласилась фея, - но позже мы к этому разговору вернемся.
- Непременно. И могу тебя заверить, этого желаешь не ты одна.
В столовой еще не было никого из спутников Крисдано, зато сновали домовые.
- Мне нужен лист бумаги и стило, - посмотрев на их сияющие откровенным счастьем личики, тихо попросил Харн.
Незачем выливать на этих заботливых малышей свои беды. Тем более после того, как он выяснил, что они в чем-то родня. И людей и домовых создали себе в услужение могущественные старшие расы, только домовым феи щедро отсыпали магических умений и способностей, а у гоблинов драконы отобрали и те, которые выдали при создании. Впрочем, они и изначально щедростью не отличались, нагардам и того не дали. Видимо, в чем-то правы легенды, бродившие по прибрежным герцогствам.
- Все приготовлено на столике у окна, - появился перед герцогом широко улыбающийся домовой, - а меня зовут Дил.
- Спасибо, Дил, - поблагодарил Хатгерн, направляясь к окну, но неожиданно остановился, почувствовав в словах маленького прислужника затаенное ожидание. Ясно припомнилось, как когда-то ждал предложения Тук, и мгновенно вспыхнула в душе безумная надежда. - А ты, случайно, не знаешь Тука? Он мой друг.
- Все знают Тука, - гордо приосанился малыш и тотчас огорченно сник, - но он сейчас очень далеко… а нам приказал за тобой присматривать.
- Вот как? - не сумел скрыть невеселую ухмылку Харн, но тут же поспешил скрыть ее вежливой улыбкой. - Большое спасибо. А куда он отправился, вы не знаете?
- Это секрет. - Домовой смотрел с откровенным состраданием, а потом опасливо оглянулся и вдруг сделал знак, которому научила Харна напарница.
И этот знак означал, что все хорошо, но нужно подождать.
- Спасибо… - с истовой благодарностью шепнул малышу герцог, как утопающий, хватаясь за нить поданной ему надежды.
А затем уселся к столику и уверенно взял в руки стило. Искусству сочинять любовные письма герцога обучили наставники изящных манер, а кроме того, он в совершенстве владел мастерством прятать тайный смысл в иносказаниях и недомолвках. И теперь намеревался объединить все свои умения в нескольких, понятных только им с тенью фразах.
Некоторое время герцог поспешно писал, набросав на маленьком черновике основные волнующие его вопросы и сплетая их в ажурное кружево изящной словесности, следуя хитрым правилам изготовления подобных изысканных блюд и ни на миг не сомневаясь, что и тень вовсе не новичок в этом искусстве. Хотя вряд ли она когда-либо назначала какие-то свидания, кроме сугубо деловых, зато могла быть совершенно спокойна, если бы ее послание попало не в те руки. И Хатгерн намеревался сделать все, чтобы истинный смысл его письма поняла только тень.
- Мы, похоже, первые. - Неуверенные голоса типаров отвлекли герцога от его занятия, но лишь на миг.
Харн дружески кивнул одетым в подчеркнуто простую одежду мужчинам и вернулся к своему занятию, стараясь не обращать внимания на возгласы входящих в комнату соратников.
Он успел закончить послание как раз к тому моменту, как в столовую явились переодевшиеся в платья Уатель с Мейсаной, и, гадая про себя, пожелает ли фея с ними обедать, направился к столу, бросив попутно черновики в огонь очага.
Спутники сразу виновато примолкли, все понимали, какой грубейшей бестактностью выглядела их откровенная радость по сравнению с горем Харна. И хотя некоторые смутно догадывались о причинах исчезновения тени, но наверняка пока не знали ничего и не имели права давать какие-либо пояснения или обещания. Потому и молчали, делая вид, будто изучают разнообразие расставленных на столе кушаний.
Последним из отряда в столовую торопливо вошел Ганти, и сразу же следом за ним проследовали драконы.
- Чтобы не тревожить вас неизвестностью, - напрямик заявил Фрурд, - хотим сразу объявить, что вам удалось найти фею. И потому вы можете праздновать победу и обдумывать желания. Фея исполнит только по одному, и правило тоже простое. Желание не должно быть заведомо несбыточным или преступным.
- Можно попросить возвращения фей? - осторожно осведомился Ов.
- Это была моя просьба, - спокойно садясь к столу, сообщил Зрадр, - выбирайте другие желания.
- Я желаю, чтобы вернулась Таэльмина, - решительно уставилась на дракона Уатель.
- Это желание уже высказал Хатгерн, - сухо ответил Грард, - но ему придется подождать. И разве у тебя нет других просьб?
- А вот это мое дело, - не пожелала молчать эльфийка, - для меня сейчас дороже всего счастье моих друзей.
- Спасибо, Уатель, - невесело улыбнулся Харн, - но, поскольку мое желание пока невыполнимо, мне разрешили написать Таэль письмо.
- Тогда я пожелаю, чтобы тебе помогли вернуть герцогство, - мгновенно сообразил мастер-тень, и его готовность отдать выстраданное право на получение счастья заставила герцога простить Ганти все былые недоразумения и обиды.
- Это уже пожелала Таэль, - бросив наставнику любимой признательный взгляд, пояснил Харн, - я ухожу туда после обеда.
- Тогда я прошу права пойти вместе с тобой, - сразу сориентировался Ганти, и Хатгерн не решился с ним спорить.
Да и разве можно отказать человеку в такой просьбе?
- У меня есть вопрос, - задумчиво рассматривая спутников, поинтересовалась Уатель, - а представителей старших рас пускают в прибрежные герцогства?
- Нет, - твердо отказал Фрурд, - там нет магии, и кроме того, вы не знаете их правил и законов, поэтому станете не помощью, а обузой.
- Тогда еще вопрос… про Шену, - не унималась эльфийка. Посмотрела на нахмурившегося дракона и нехотя пояснила: - Я заподозрила ее еще вчера вечером и усыпила, чтобы поспать спокойно. И если бы не разбудила утром…
- Ничего бы не изменилось, - успокаивающе улыбнулся ей Селайвен. - Мы давно знали об особом задании, которое Шенлия получила у гольдов, и потому следили за нею неусыпно. А потом и Таэльмина ее вычислила, однако она молчала, так как подозревала, что одной Шене не под силу обмануть всех нас. Но она ошибалась, хотя сделала всё правильно, и сейчас мы можем это объяснить. Этот дом совершенно безопасен.
- А остальные? - нахмурился Хатгерн, начиная понимать, как нелегко приходилось напарнице в последние дни.
- Вот об этом я и хотел вам рассказать, пока вы обедаете, - предложил Фрурд и пояснил свою настойчивость: - Времени мало, а нам нужно решить несколько важных вопросов.
- Так почему ты с этого не начал?
- Фея настояла, она хочет сначала исполнить ваши желания. А мы ей помогаем, пока ее сородичи не вернулись.
Ну, хоть с этим начинает проясняться, усмехнулся про себя Хатгерн, решительно пододвигая тарелку. Раз ему предстоит дорога, следует хорошенько подкрепиться. Неизвестно, где и когда придется ужинать, и придется ли вообще.
- Нам не нужно исполнять желания, - от имени всех типаров отказался Ов, - мы тоже выполняли задание. Просто покажите, в какой стороне дриадские пущи… Нас ждут.
- Обедайте пока, потом вас отправят, - кивнул им драконий старейшина, отпил из поставленного перед ним кубка и начал объяснять: - Как вы все наверняка уже поняли, феи ушли из нашего мира не сами. Я никогда не стал бы рассказывать вам эти секреты так откровенно, если бы не был уверен в вашем молчании. Но это не свойство ваших характеров, а сила моего заклинания. Всем остальным пока еще рано знать правду, а большинство жителей нашего мира никогда ее и не узнают. Но вы заслужили, так как были в самом центре событий и сумели выбрать верный путь. Ну а Шена… У нее ранена душа, и ее нужно не наказывать, а исцелять. Сегодня она поселится в одном тихом местечке и через несколько лет выйдет оттуда совершенно здоровой, хотя и забудет некоторые события своей жизни.
Он снова отпил из кубка, обвел молчаливо поглощающих еду сотрапезников внимательным взглядом и с еле заметным вздохом продолжил рассказ:
- Так вот, фей поймали в ловушку гольды. Очень просто поймали - когда те попросили проделать тоннель в прибрежные герцогства. Феи не могли смириться с изоляцией гоблинов - вернее, людей - и желали им помогать. А гольды были против, и мотив у них был очень простой. Гоблины в последние века научились строить шахты и добывать не меньше драгоценных металлов и камней, чем сами гольды, даже не подозревая, насколько коротышки ненавидят их за это. И поэтому все две тысячи лет, которые мы пытаемся найти фей, они всячески мешают этим поискам. И далеко не сразу мы сообразили, что все неприятности и беды, происходящие с добровольцами, вовсе не случайны. А когда начали осторожное расследование, обнаружили, что любое слово, сказанное не только в Сияющей долине, но и во всех пределах нашего мира, мгновенно становится известно гольдам. Мы проводили тайные изыскания, устраивали собрания в других мирах, в глубинах наших пещер и в поднебесье и постепенно выявили правду. Камни… Все это время гольдские магистры не сидели без дела и за тысячу лет довели заклинание подслушивания до совершенства. Достаточно кастовать его
на любой камень, хоть драгоценный, хоть обычный булыжник, и сидящие в гольдских пещерах наблюдатели слышат все интересующие их разговоры. Поэтому они и не стали присылать представителя в совет наблюдателей, зато подарили нам кучу защитных амулетов и прочих вещиц. И Шенлии выдали в награду такой же камень, солгав, будто он портальный. На самом деле русалам и гольдам не дано перемещаться подобным способом, их магии это не под силу.
Постепенно мы докопались до истины, и она оказалась чудовищной. Все долгие годы, пока мы искали фей, несчастные просидели в гроте, выдолбленном гольдами в огромном изумруде. Не буду рассказывать подробно, как мы выяснили правду, скажу только одно: выпустить оттуда фей не мог никто из нас, они дали гольдам нерушимую клятву, скрепленную мощным заклинанием. Но мы сумели найти способ договориться со старшей феей и придумали совместный план. Главный смысл его был в том, чтобы гольды открыто выступили против поисков фей и, следовательно, против совета высших рас, а это по нашим законам снимает со всех остальных рас все ранее выданные клятвы и обещания. Поэтому наши объединенные силы сейчас воюют против полчищ созданий, которых гольды за последнюю тысячу лет налепили в своих пещерах несметное множество. И вооружили обломками скал, заряженными довольно простыми, но мощными разрушительными заклинаниями.
Но мы тоже все эти годы не сидели без дела и упорно искали способы, как обезвредить их создания и разрушить подслушивающие чары. И разумеется, нашли, но вот об этом гольды даже не подозревают. Мы не тронули ни одного их камня и держали свои заклинания в строжайшей тайне до того момента, пока не сумели снять с фей все обязательства по проклятой клятве.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Браслет резко согрелся, предупреждая о приближении недруга, и Таэльмина мгновенно одернула наброшенный на плечи шарф, скрывающий пояс с оружием. Невзирая на уверения фей в безопасности этого мира, тени трудно было отказаться от намертво заученных правил.
Зрадр вошел в зал стремительно, самодовольно глянул на Таэль… и немедленно пропал, так внезапно, как улетучивались только драконы. Браслет напарников тут же резко остыл, подтверждая исчезновение опасности, и Таэльмина тихо вздохнула, догадавшись по этой стремительности, куда мог уйти дракон. Наверняка очень далеко, скорее всего, в ее родной мир.
А через несколько мгновений артефакт начал греться снова.
Распрыгался, с досадой нахмурилась тень, но вслух ничего не сказала, не желая огорчать облепивших ее фей. Их крохотные личики светились тревогой и надеждой, предвкушением того долгожданного часа, когда малышки смогут подняться в небо родного мира.
- Тук, - заявил возникший вместе со Зрадром незнакомый дракон, не обращая никакого внимания ни на сидящую в кресле Таэльмину, ни на ее крошечных подопечных, - убирай дом в междумирье, потом мы вернем его в родной мир.
- Мой выход в шкатулке, - тихо, но твердо сообщил домовой.
- Почему ты не сказал сразу?
- Шкатулка не моя. Это подарок.
- Кому?
- Герцогу Крисдано, - с ледяной вежливостью пояснила Таэльмина.
- Но мы не можем тащить его сюда… - на миг растерялся дракон, однако мгновенно догадался, что у герцога шкатулки никак не может быть. Ведь тогда и Тук был бы там. - А где шкатулка сейчас?
- У меня, - так же холодно сообщила тень.
- Давай! - решительно шагнул к ней дракон, протягивая руку, и вокруг тени тотчас замерцала серебристая преграда. - Светлая сила… что это такое?
- Это защита, - мстительно пояснила Таэльмина, - от драконьего самодурства.
- Ты не понимаешь, - всерьез обиделся вдруг Зрадр, - там нельзя было и слова правды сказать! Гольды во все камни подслушивающие заклятия насовали, сейчас старейшины вместе с самыми сильными магистрами чистят Сверкающую долину. Всю до единого камушка. Гномы и камнеройки натаскали заразы в каждую пещеру, на каждый уступ.
- Хорошо, - не стала спорить тень, глазки фей, горевшие надеждой, невольно заставляли поторопиться, - я отдам шкатулку Туку, но на время. Как только перетащите дом, вернете.
- Клянусь, - серьезно сообщил дракон и представился: - Я магистр Карнд.
- Держи. - Тень всучила шкатулку домовому, и через минуту он исчез вместе с драконом.
А Зрадр прошел к диванчику и шлепнулся на него, явно собираясь остаться вместе с феями. И молчал целую минуту, пока тянулось томительное ожидание. А едва за окнами резко стемнело, лег ничком и безучастно сообщил, что его резерв полон.
Сначала одна фея неуверенно перелетела с колен Таэльмины на широкую драконью спину, потом другая, третья… И очень скоро все они сидели на нем тесной кучкой, как пчелы на пироге с вареньем, и постепенно начинали все сильнее светиться в сгустившихся сумерках.
- Красиво, - признала тень, тщательно скрывая невольное огорчение невинной изменой крохотных волшебниц.
- В междумирье нет магии, - отстраненно буркнул дракон, и тень сердито фыркнула.
Он явно почувствовал ее эмоции и теперь пытается успокоить. Но тень не сентиментальная девица и ей не нужны никакие утешения.
- А они и так высохли, - не унимался Зрадр. - В камне, где они сидели, не было ни энергии, ни питания, вот и жили за счет своей магии.
- Как это? - заинтересовалась тень, засомневавшись в собственных выводах.
- Создавали только самое необходимое, - помолчав, сообщил дракон, - а когда поняли, что дальше только гибель, отдали всю энергию старшей фее, и она сумела открыть проход через грани миров. Но попала не в свой родной мир, а вот в этот, пустой. Айола поставила здесь свой дом, он хранился у них свернутым в артефакте, и постепенно перевела сюда всех подруг.
- И вы их не спасли?
- Феи могли посылать сообщения только своим созданиям и потребовали сначала тщательно проверить, кто из старших рас по-настоящему желает их возвращения. Сами они с тех пор жили хоть и бедно, но не очень голодали. Когда этот дом открыт, память их рода делится с крылатыми чаровницами энергией. А домовые совершили настоящий подвиг, они не одно столетие изучали магию мироздания и научились находить проходы между гранями миров. И однажды добрались до своих хозяек. С тех пор домовые оделяют их энергией и помогают им выжить. Но вывести их отсюда вместе с домом, к которому привязана память рода, не могут. Зато нашли способ без свидетелей сообщить одному из нас тайну фей, и мы сразу же начали действовать.
- Но почему тогда в том мире, - оглянулась тень на чернильно-черное окно, - феи пытались устроиться возле меня?
- На тебе надеты связанные между собой мощные артефакты, напоенные их магией, и, кроме того, у тебя есть незначительные способности, - пояснил дракон и неохотно признался: - Но после добавления моей крови они постепенно возрастут.
- Не нужны мне никакие твои способности, - холодно отказалась Таэльмина, вовсе не желавшая благодарить дракона за сомнительный подарок.
- Почему? - искренне изумился дракон.
- Так ведь у нас на побережье магической энергии все равно нет, - убежденно ответила она, - значит, мне эти умения никогда не пригодятся.
И в этот момент за окном вспыхнул долгожданный, но все равно неожиданный свет, стремительно ворвался в окна щедрыми потоками, лег на пол и стены ослепительными пятнами, засверкал алмазными бликами в гранях хрустального бассейна и струях фонтанчика.
- Солнце! - восхищенно прозвенел нежный голосок, и в следующий миг бесследно растаяли рамы окон, впуская в зал прохладный свежий воздух.
Навстречу ему буйной лавиной ринулся роскошный букет разноцветных живых цветов, трепещущих стрекозиными крылышками. Вырвался наружу, словно рой бабочек, унесенных сумасшедшим вихрем, взмыл вверх и растаял в небесной вышине.
- Небо для них сейчас как стол с невиданными яствами для человека, две тысячи лет довольствовавшегося скудными крохами самой нищенской пищи, - пояснил подошедший к окну дракон и одним мановением руки создал новые рамы.
- А они не могут переесть? - всерьез озаботилась тень и по насмешливой ухмылке Зрадра поняла, что сказала чепуху.
- Они же не люди, - пробормотал дракон примирительно и вдруг предложил, коварно улыбнувшись: - А ты не хочешь посмотреть, какие желания загадывают твои спутники? Этот шар привязан к твоему венцу, и за домом, где сейчас находится герцог, ты можешь следить, когда захочешь. В нашем мире шару вполне хватит и твоей энергии.
- Как мне кажется, - смерив его пристальным взглядом, процедила Таэльмина, - это ты снова хочешь за ними пошпионить.
Но противиться жарко вспыхнувшему в душе желанию посмотреть на Харна и остальных спутников не смогла. Дрогнувшими пальцами торопливо повернула венец и уставилась в начавшую светлеть глубину хрустального шара.
- Я не хочу, - с превосходством в голосе сообщил Зрадр, - я там был. И начало видел, даже успел высказать свое желание. А потом меня позвал Кранд и пришлось уйти, сегодня все магистры очень заняты, у них на счету каждая минута.
- Тогда почему ты сидишь тут? - мгновенно поняла намек тень. - Я и одна вполне обойдусь. Тем более феи скоро начнут возвращаться. Только покажи, как окно открыть.
- Кто бы тогда показал тебе, как пользоваться шаром? - снова обиделся дракон, но теперь тень больше не верила этому хитрецу. - Ну а феи и сами смогут открыть окно, когда вернутся. А вот уйти я не могу, даже если бы захотел. Старейшины попросили охранять тебя, хотя я и сам собирался…
Однако тень его уже не слушала, она всеми мыслями и чувствами была в далекой комнате, среди людей и нелюдей, к которым за несколько дней почему-то успела довольно крепко привязаться, и теперь их судьбы волновали ее намного сильнее, чем заботы родного брата.
Но первым делом она нашла взглядом знакомую фигуру напарника и огорченно вздохнула. Хотя Харн внешне выглядел спокойным и довольным, но она-то сразу заметила и появившиеся под глазами круги, и туго обтянувшую скулы кожу. Одежду тоже мгновенно рассмотрела и подавила вздох, сообразив, отчего он не пожелал снимать своих вещей. Никому теперь не верит и не намерен больше ничего терять. Вот и приготовился в любой момент бежать туда, куда позовут… или хотя бы намекнут.
- Чего он попросил? - заметив краем глаза, как Зрадр придвинулся ближе, спросила тень, даже не сомневаясь в драконьей сообразительности.
- Твоего возвращения, - помедлив, нехотя буркнул дракон.
- Ну?
- Ему объяснили, что это пока невозможно. И взамен разрешили написать письмо.
- Где оно?
- Он мне не отдал, никто не знал, куда я ухожу. Но не сомневайся, письмо возлюбленного тебе принесут сегодня же.
- Он мне не возлюбленный, а напарник, - холодно отрезала тень и едко добавила: - Полагаю, проклятый ритуал ледяного сердца придуман не без вашей помощи.
- Правильно сообразила, - мрачно прошипел Зрадр, - но ты больше можешь об этом не беспокоиться. Я делился своей кровью не только ради того, чтобы найти тебя в пустынном мире, куда унесла свое родовое жилище Айола. Те, в чьих жилах течет хоть капля драконьей крови, не подвластны никаким ментальным заклинаниям и ритуалам. Потому действие того заклятия, которому подвергают всех теней, над тобою более не властно. А остатки магических плетений тщательно вычистили феи. Думаешь, зря они сидели на тебе, как бабочки на цветочке? Просто им противны подобные вмешательства в свободу чувств, вот и старались из последних сил.
- Но ты же раньше говорил, будто они сидят, чтобы брать энергию артефакта? - подозрительно прищурилась тень. - Значит, солгал?
- Нет, - возмутился дракон, - мы не можем лгать! Просто молчим, если не хотим раскрывать какие-то тайны.
- А это была тайна? - фыркнула Таэльмина и сразу смолкла.
Не стоит обсуждать этот вопрос с драконом. Слишком еще живы в памяти его объятия и нахально-заинтересованный взгляд.
- Время на размышления истекло. Кто готов высказать свое желание? - раздался из шара мелодичный голосок феи, и тень тотчас внимательно уставилась в его светлую глубину.
- Я! - Где-то далеко поднялся из кресла вампир. Помолчал, оглядев всех строгим взглядом, и веско сообщил: - Все знают, я шел не ради награды, а в знак благодарности. Но теперь решил попросить награду. Убедите всех остальных старейшин в необходимости принять Хатгерна Крисдано и Таэльмину Азбенд в совет высших рас. От расы людей.
- Молодец, - похвалил Игельс, - а я никак не мог сформулировать. У меня будет такое же желание.
- И у меня, - басовито рыкнул огр.
- Не нужно дважды просить одно и то же, - кротко улыбнулась Айола, - по одному желанию мы исполним для каждого. Это относится и к типарам. Мы посовещались… Драконы проведут для вас ритуал соединения крови с древнями. Ительс, а ты придумай новое желание, я исполню его немного позднее, а пока возьми браслет возврата. Если ты решишь сходить в гости на побережье, он поможет тебе вернуться и привести шесть человек… если пожелаешь. Ганти и Хатгерну я тоже дарю такие же браслеты, они сделаны в виде наручей и защищены от нападения и воровства.
- Спасибо. - Лекарь внезапно охрип. - Мне этого вполне довольно. Харн, ты возьмешь меня с собой?
- С удовольствием, - твердо кивнул герцог, - только прихвати снадобий. Подозреваю, они нам понадобятся.
- Но дриады… - отмер онемевший от неожиданности Ов. - Они рассердятся.
- Нет! - коротко и строго рыкнул Грард, оглядел побледневших типаров и мягче пообещал: - Я сам им все объясню. Они надеются на возвращение древней, но это несбыточные мечты. Никогда еще они не возвращались в покинутые ими миры, слишком любознательны и непоседливы. И дриады им не нужны, это побочные побеги их цветка жизни. Но у нас в сокровищнице хранится капсула с их замороженной кровью. Вам хватит по капле, чтобы стать равными своим избранницам. Полосатые животные должны исчезнуть, это ненужное искушение для тех людей, которые могут тут появиться, если совет примет решение их пустить.
- Нельзя, - мрачно, но убежденно сообщил Хатгерн, - никак нельзя открывать границу и пускать сразу всех. Я думаю об этом уже не первый день. Невозможно резко превратить в пыль все правила и законы, это не может закончиться ничем хорошим. Ломать очень легко, а вот построить из обломков новое крепкое здание невероятно трудно. Пока более честные и благородные присмотрятся и определят для себя новые возможности, жадные и подлые наглецы захватят власть и начнут диктовать свои условия. И без смертельного боя никогда не отдадут захваченное хитростью и просто силой. Причем сражение, как вы сейчас видите на примере гольдов, такие подлецы всегда предпочитают вести чужими руками и за счет чужих жизней и судеб.
- Алдер не ошибся, - задумчиво разглядывая герцога, сказал Грард, - ты достоин места в совете.
- Оно мне не нужно, - сухо отказался Харн, - на мне ответственность за судьбы друзей и подданных. Но вы обещали передать Таэль письмо… вот, держи.
- Через несколько минут послание будет у нее, - пообещал Грард, забирая свернутый в трубочку лист с герцогской печатью, - однако получить ответ ты не успеешь. Портал почти готов, времени хватит только чтобы переодеться. Герцогу не пристало появляться перед подданными в таком тряпье, увы, люди слишком много значения придают мелочам.
- А предстать перед ними разодетым, словно я вернулся с пиршества, можно? - ехидно поднял бровь Хатгерн. - Нет уж, пусть меня лучше осудят напыщенные дураки, чем верные друзья. Поэтому переодеваться я не пойду, побуду с вами.
- Хорошо, - не стал спорить дракон и хотел что-то добавить, но не успел.
Меркелос, тихо сидевший в самом дальнем кресле и усиленно старавшийся казаться невидимкой, вдруг вскочил, сделал несколько неуверенных шагов и рухнул на колени перед Хатгерном.
- Ваша милость, возьмите меня с собой! Я понимаю, мне нет прощения, но я клянусь - сделаю все, чтобы искупить вину. Нельзя мне тут оставаться…
- Не дают покоя нажитые предательством деньги? - сухо процедил герцог.
Верить человеку, который столько раз его предавал, не усомнившись ни на миг, Харн не мог.
- Да при чем тут деньги? - взвыл толстяк. - Дочку он держит в заложницах! Единственную…
- У тебя же нет жены?
- Была… в юности. Женился ради приданого. Но в город не привозил, жила в поместье. А вот дочка совсем еще ребенок… четырнадцать только минуло. Если не выполню задание, Юверсано обещал забрать ее из монастырской школы и назначить фрейлиной, а ими он расплачивается с преданными телохранителями и шпионами. Не замуж отдает - для утех держит.
- Скотина… - процедила Уатель. - Как жаль, что мне нельзя туда пойти!
- Возможно, он врет, - пробормотал Хатгерн, - во лжи ему нет равных.
- В этот раз сказал правду, - доставая из-за пазухи фейла, сообщил Ительс.
- Да, - подтвердил Грард, - и не забудь - на нем клятва крови. И дана она в наших пределах, а не в прибрежных герцогствах, поэтому скреплена магической печатью. А поскольку у всех вас после похода по запретной тропе вскрылись запечатанные каналы силы и пробудились спящие способности, эта клятва не станет слабее, когда вы вернетесь на побережье. Ей хватит запаса силы, чтобы сжечь клятвопреступника.
- Но ведь он наверняка присягал Юверсано?
- Я же говорил, - тихо пояснил Ительс, - когда люди попадают сюда, с них снимаются данные на побережье клятвы. Абсолютно все. Имеют силу только те, которые вы даете здесь.
- Значит, теперь я могу его убить? - недоверчиво нахмурился Меркелос, а в следующий момент в его глазах мелькнул неукротимый огонь. - Никто из вас не представляет, какая это мразь!
- Знаем, - уверенно кивнул Грард, - не сомневайся. Но убивать запрещаем. Таких нужно наказывать по-другому. Но сначала необходимо победить и поймать. Хатгерн, если ты решишь взять с собой этого человека, я закрою его щитом неразглашения. Никакие зелья и амулеты твоей родины не смогут заставить его рассказать о том, чему он был свидетелем. Думаю, он и в самом деле намерен искупить свою вину делом. А мы тем временем постараемся вернуть девочку. Герцог Юверсано недавно велел привезти ее в родовой замок, но пока она живет в башне для воспитанниц, так он лицемерно называет своих жертв.
- Вот теперь я понимаю, - задумчиво пробормотала Таэльмина, не отрывая взгляда от шара, - почему советник вел себя так странно… почти глупо, хотя на самом деле далеко не дурак. Надеялся, что его просто выкинут отсюда назад, пытался найти хоть какую-то лазейку. А потом мечтал о помощи фей. Больше всех остальных, хотя и скрывал это, так как знал о заговоре гольдов и Лайзрена.
- Русалу гольды давят на самое больное место, - хмуро усмехнулся дракон, и лишь в этот миг тень заподозрила, что сидит он слишком близко к ней, хотя браслет вел себя спокойно.
Следуя скорее не тревоге, а привычке проверять все подозрительное, девушка покосилась на Зрадра… и опешила. Дракон уже придвинул свой стул почти вплотную к ее креслу и невесомо водил ладонью по невидимой преграде.
- И чем это ты занимаешься? - с кажущимся безразличием поинтересовалась Таэльмина, незаметно кладя руку на свой пояс тени.
- Исправляю линии защиты, - так же спокойно и невозмутимо сообщил дракон.
- А я давала тебе разрешение? - еще ласковее осведомилась тень.
- Нет. Не давала. Но ты же понимаешь, как ошибалась насчет меня? Не могу я тебе сделать ничего плохого, и ни один дракон не может. Значит, чем быстрее я сниму эту неверную установку, тем лучше. Хатгерн сейчас уйдет в свое герцогство, и с ним должен пойти кто-то из нас. Нужно, чтобы защита герцога на драконов не реагировала, она ведь у вас связана.
- Зрадр, - подумав всего секунду, сладенько произнесла тень, уставившись на соседа яростным взглядом, - ты сейчас или врешь, или пытаешься на что-то намекнуть. Если Харн очень далеко, связь браслетов никак не поможет его защите поменять правила. А если он близко, почему нам нельзя встретиться?
- Это замок фей, - кротко сообщил дракон, не прекращая работу, - а они никого чужого сюда не пускают. Напуганы, боятся за свое сокровище. Вот тебя сначала проверили всеми способами, потом только взяли в хранительницы.
- А тебя?
- И меня проверяли, хотя нашей расе они полностью доверяют. Но не могут пускать нас сюда надолго, и дело в магии. Точнее, в том, что мы используем различные ее слои. Хотя феи и могут взять у нас часть энергии, но стараются делать это лишь при сильной нужде. Она для них непривычна и путает родовую память. Сейчас исправлю твою защиту и уйду, но оставлю тебе браслет пути. Можешь приходить вечерами в Сверкающую долину, феи с наступлением темноты возвращаются домой.
- Была я в вашей долине. Нечего мне там делать, - расстроенно буркнула тень, сознавая правоту дракона.
Ведь прекрасно видела, как волнуются феи за свою бесценную память рода.
- Мейсана, - мягко позвала в шаре фея, - а ты чего бы хотела?
- Не знаю, - расстроенно выдохнула девушка, и ее губы дрогнули. - У меня было желание, но теперь я понимаю, насколько оно глупое. Все хотят чего-то хорошего, доброго… и лишь одна я думаю только о себе.
Горожанка горестно всхлипнула и спрятала лицо в платочек.
- А у меня есть еще вопрос, - посмотрев на нее сочувствующе, объявила Уатель.
- Извини, - перебил ее Ительс, вошедший в столовую с вещевым мешком за плечами, - можно сначала я спрошу?
- Задавай, - великодушно пожала плечами эльфийка.
- Мейсана, я знаю твою мечту, случайно подслушал. И если она тебе уже не интересна… то дождись моего возвращения. Может быть, я сумею стать лучшим мужем, чем эльф?
- Но откуда… - стремительно покраснела горожанка, а лекарь уже замер возле открывающего портал Грарда.
- Передай ему… - оглянулась на сидящего рядом дракона Таэльмина, но обнаружила лишь пустой стул, на котором лежал полураспустившийся бутон белой розы.
Поспешно перевела взгляд на шар и сердито фыркнула - Зрадр уже стоял там, с самым серьезным видом выслушивая тихие и торопливые указания своего старейшины.
А еще через минуту серьезно кивнул головой, протянул Грарду какую-то небольшую вещицу и вслед за герцогом, Ительсом, Ганти и Меркелосом ушел в раскрытый старшими сородичами портал.
Грард дождался, пока растает туманный овал, и коротко махнул рукой, в которой было зажато письмо Хатгерна. А уже в следующий момент на колени Таэльмины выпал из пустоты свиток с герцогской печатью.
- Давайте на этом покончим с желаниями, - мягко предложил Фрурд оставшимся спутникам Таэльмины, и тень нехотя спрятала письмо.
Она прочтет его позже, в тишине своей комнаты, так спокойно и вдумчиво, как читала раньше только распоряжения наставника. Не может быть, чтобы Хатгерн истратил желание ради простой прощальной записки. Мотом он никогда не был и, судя по докладам шпионов, умел ценить подарки судьбы. Легкая усмешка скользнула по губам девушки, но она тут же усилием воли заставила себя вернуться к шару, где перед креслом феи замерла гордая Уатель.
- Я решила… Отправьте меня к Таэльмине.
- Это пока невозможно, - расстроенно сообщила Айола, - она далеко и очень занята, выполняет секретное задание. Большего я сказать не могу. Но если ты желаешь, мы и тебе дадим дело как раз по твоим способностям. Грард отправит тебя немедленно.
- Подождите, - шагнул вперед упорно молчавший до этого момента Селайвен, - я не могу допустить нарушения наших законов. Если она решится, отправьте меня с нею.
- Но ведь ты хотел попросить нечто совершенно иное? - недоверчиво нахмурился Фрурд.
- Уже не имеет значения, - отрезал эльф и упрямо сжал губы.
- Действительно больше не имеет, - со светлой улыбкой подтвердила фея, - я наконец-то все распутала. Отправляй их к своим помощникам и объясни, чем они должны там заняться.
- Не маленькие, - ехидно ухмыльнулся Грард, - сами догадаются.
- Ты на что это намекаешь? - мгновенно насторожился Селайвен.
- Только на то, что работа там как раз для вас, - примирительно буркнул дракон, подхватил эльфов под руки и исчез.
- Мейсана, - сообщил старейшина оставшейся в одиночестве девушке, - решай, будешь ждать Ительса или придумаешь желание сейчас? Но знай, торопиться с ответом не нужно, все равно, пока не закончится борьба с гольдскими созданиями, тебе придется пожить здесь. Домовые проследят, чтобы ты ни в чем не нуждалась, можешь спокойно гулять и отдыхать. Скучно не будет, скоро мы начнем переправлять сюда тех, кому опасно жить в пределах и Сиандолле. Запрет только один - ничего нельзя рассказывать соотечественникам про ваше путешествие к Спящему лесу.
- Лучше дайте мне амулет, чтобы я не проговорилась, - помолчав, решилась горожанка, - или наложите заклятие… на всякий случай.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Куда приведет их открытый драконами портал, Хатгерн не только не спрашивал, но и не задумывался. Он вообще ни о чем не мог думать, кроме своего письма, зажатого в руке Грарда. Или, если точнее, о тех намеках, которые в нем содержались. Едва герцог поставил на листке последнюю точку, как тут же начал сомневаться в верности избранного им стиля.
Стоило ли скрывать смысл от драконов или фей на случай, если они пожелают прочесть письмо? Да и зачем им вообще читать чужие послания, если они слышат мысли и желания любого существа?
Или все же не любого? Ведь не смогли же они за столько лет раскусить подлые замыслы гольдов и русалов!
Перед ним неожиданно вспыхнул жемчужным серебром овал пути, и тотчас, чуть отстранив Харна, в него прыгнул Ганти, вызвав этим вполне благоразумным поступком глухой протест в душе герцога. Это было его герцогство и его дело, и он не желал, чтобы кто-то принимал за него даже самые верные решения. Потому Крисдано больше никого не пропустил впереди себя, а вывалившись из портала и отскочив в сторону, чтобы освободить место остальным, не стал озираться, а возмущенно уставился на Ганти.
- Не обижайся, - еле слышно шепнул тот, скользнув к герцогу, - у нас такой закон. Если ученик не может завершить взятое задание, к его подопечному идет учитель.
- Ты ей уже не учитель… - еще спорил Хатгерн, но уже понимал, как по-детски это выглядит.
- Другого поблизости не было, - пожал плечами Ганти, бдительно оглядывая комнату, - а Мин никогда мне не простит, если ты попадешь в ловушку.
- Мы похожи на дураков? - обиделся Зрадр, выпрыгнувший из портала последним. - Зачем бы мы привели путь в ловушку? Эти покои пустуют с того дня, как Хатгерн удрал подземным ходом.
- Не удрал, а временно отступил, - осматриваясь, важно поправил Меркелос.
- Ты, кстати, лишаешься звания советника, - сухо сообщил ему герцог, - пока побудешь просто секретарем… потом решим.
- Да хоть лакеем, - безразлично дернул плечом толстяк, - лишь бы рот не закрыли. Неизвестно, где сейчас ее милость и генерал?
- Все здесь, - ответил дракон, правильно понявший, к кому обращался бывший советник, - и даже Ральена. Хотя она теперь живет не в прежних покоях, а заточена в тюремной башне по подозрению в организации покушения на Хатгерна. Кроме того, в той же башне заперты два лазутчика, пытавшихся передать ее светлости Юнгильде послания от герцога Юверсано, и трое придворных, помогавших им в этом.
- Как хорошо ты осведомлен, - усмехнулся Харн и шагнул к выходу из собственной гардеробной, где они оказались по воле пути… или драконов.
И почти уже прошел мимо Зрадра, но внезапная тревога заставила замереть на месте с мыслью, откуда могло появиться взволновавшее его подозрение.
А через пару секунд герцог неуверенно протянул руку к дракону и нахмурился. Серебристое сияние, вспыхивавшее в последние дни при приближении одного из создателей вокруг него самого и напарницы, так и не появилось.
- Ну и как ты это объяснишь? - с кажущимся спокойствием осведомился Крисдано, но его недобро прищурившиеся глаза и прорвавшееся в голосе рычание не могли скрыть его ярости.
- Это объясню я, но чуть позже, - спокойно сообщил Ганти и неслышно скользнул к двери.
Прислушался, оглянулся на дракона, получил от того безмолвное подтверждение своих выводов и уже спокойно распахнул дверь в коридор. Дракон шагнул за ним, а рванувшегося вперед Харна деликатно придержал Ительс.
- Не спешите, ваша милость. Они сделают это лучше нас.
- Ительс, - уже жалея о мимолетной вспышке, укоризненно уставился на лекаря герцог, - не смей звать меня вашей милостью. Ты мне друг, как и все остальные, с кем мы прошли тот путь. Кроме секретаря и Шенлии, разумеется.
- Я на всякий случай, - мягко усмехнулся Ительс, - бывают такие люди, но ты на них не похож.
- И на том спасибо, - вернул усмешку Харн, направляясь к широко распахнутой двери в гостиную, где уже бродили, изучая мебель и ковер, Ганти с драконом.
- Погодите секунду, - предупреждающе поднял руку Зрадр, - тут везде рассыпаны сонные и парализующие зелья.
- С определенным смыслом рассыпаны, - проводя над креслами загадочно поблескивающим амулетом, проворчал мастер-тень, - так, чтобы можно было незаметно взять немного при надобности.
- А это не могла оставить Таэль? - вспомнив, как они уходили, осторожно предположил Крисдано.
- Исключено, - твердо опроверг его догадку Ганти, - совершенно не наши методы. Мы прячем оружие на всякий случай в самых незаметных местах так, чтобы не нашли ни слуги, ни случайные люди. Вот, например…
Он прошел к большой картине, изображающей рассвет на море, заглянул за край рамы и осторожно достал оттуда тонкий, как шило, запыленный дротик.
- Это оставила для себя Мин, на рукояти ее тайный знак. Легко достать, но трудно найти, если не знаешь принципа. Тот, кто рассыпал тут зелья, определенно знал о ремесле Мин и решил, будто с помощью такой неуклюжей хитрости сумеет ее ввести в заблуждение. И значит, допускал возможность ее возвращения. Однако другого оружия я здесь больше не нашел и могу с уверенностью сказать, что снадобья прятала женщина. Хитрая, уверенная в себе и безжалостная. Слишком мощные зелья, и нигде ни капли воды. А раз здесь пока не валяется ни одна служанка, значит, приготовившей эту ловушку госпоже хватило власти, чтобы закрыть эти покои от всех.
- Понятно, - процедил Харн и еще крепче стиснул зубы.
Судьба не оставляет своих попыток его наказать, не успел найти любимую, как тут же потерял, не успел вернуться в родное гнездо, как обнаружил приготовленные для них с напарницей ловушки. Которые вполне могли сработать, если бы он вернулся один. Или с Таэльминой, но уставшей либо раненой. И значит, нужно найти и допросить всех, кто заранее знал или догадывался об этой западне.
- За входной дверью двое, скорее всего - воины, - тихо сообщил дракон, пришедший из соседнего с гостиной кабинета. - Голодные и усталые мечтают о смене, но она придет не скоро… часа два у нас есть.
- Пусть помечтают еще немного, - подумав, решил Зрадр, - я обещал Харну дать объяснение.
- Не нужно, - отмахнулся герцог, - я понял. Невозможно делать вместе одно дело и шарахаться, как от крапивы.
- А еще постоянно поднятая защита берет много энергии, - мягко пояснил дракон, - а тут ее брать негде. И позже, если случится настоящее нападение, твой щит может не сработать.
- Можешь убирать, - сообщил дракону мастер-тень, закончив проверять мебель амулетом, - больше ничего интересного я не нахожу.
- А она потом не откажется… - искоса глянул на герцога молча следивший за всеми Меркелос.
- Так ведь Ительс прихватил фейла, - отстраненно буркнул думавший о другом герцог и жестко усмехнулся, возвращаясь к насущным вопросам, - хотя мне его подтверждения не нужны. Достаточно объяснения Зрарда и Ганти.
Вспыхнуло на ручках и спинках кресел и диванов зеленоватое пламя, уничтожая следы чьей-то преступной задумки, и еще сильнее натянулась кожа на скулах Хатгерна. Вовсе не предполагал он, слушая объяснения о приготовленной ловушке, насколько велика она окажется. Да тут хватило бы ядов, чтобы уложить целый отряд.
- А интересно, - вздохнул Ительс, - вход в потайной тоннель оставлен открытым?
- Думаю, да, - хмуро усмехнулся Харн, - и еще сюда наверняка подведена слуховая трубка и где-то должны постоянно сидеть соглядатаи. Глупо ведь устроить такую огромную ловушку и оставить ее без присмотра?
- Уже не сидят, - хитро ухмыльнулся Зрадр, - а спят. Немного того порошка, который теперь уже сгорел… Точечные порталы хорошо удаются нам даже там, где почти нет магии.
- В каком месте спят? - живо заинтересовался Ганти.
- Прямо над нами, в правом углу.
- Там коридор и лестница, - нахмурившись, начал припоминать герцог, - а левее - библиотека и портретная галерея. Покои матушки и Лархоя в противоположном крыле.
- Под лестницей там старая караулка, - скромно уточнил Меркелос, - ваш дед, живший в этих покоях, требовал, чтобы возле двери стоял усиленный пост и менялся каждый час. В караулке обычно отдыхало около десятка стражников.
- Похоже, я не пожалею, что взял его с собой, - кивнул сам себе Хатгерн, - там действительно есть комнатка, но ею почти не пользовались. Регорс считал необходимым каждый день менять время смены караулов, и на пост они приходили с дозорными и вместе все проверяли.
- Он способный полководец, - отстраненно заметил Ганти и кивнул Зрадру на дверь. - Лучше всего было бы снять их после смены, больше бы времени осталось, но теперь придется спешить. Заснувших слухачей могут найти в любой момент.
- Я готов, - невозмутимо сообщил дракон.
- Что делать мне? - суховато осведомился герцог, даже не помышляя командовать этими двумя.
- Держись поблизости, - серьезно глянул мастер-тень, - будешь присягу проверять. Хотя армия и так почти вся на твоей стороне. Несмотря на уважение к Регорсу, воины считают его запутавшимся в юбках.
Хатгерн мрачно кивнул. И хотя его покоробила такая откровенность, но глупо спорить с истиной. Молча встал неподалеку от замершего у выхода дракона, принял самый важный и неприступный вид, и Меркелос с Ительсом тут же встали по обе стороны от него.
Высокие резные створки распахнулись резко, словно от порыва ветра, и совершенно бесшумно. Стоящие в разных углах гвардейцы всего на миг потеряли опору и растерялись, а в следующую секунду уже было поздно. Все оружие воинов без единого шороха прирученными птицами перепорхнуло под ноги герцога, а их самих заграбастали в крепкий, но безболезненный захват совершенно невзрачные на первый взгляд мужчины. Однако вырваться охранникам не удалось ни с первой попытки, ни с третьей, и тогда в комнате прозвучал так хорошо знакомый всем стражникам голос.
- Имена, звание, - холодно произнес Хатгерн, - и кому присягали?
- Канрат, гвардии капрал. Герцогу Хатгерну Крисдано.
- Синдел, гвардеец, рота тигров. Герцогу Хатгерну Крисдано.
- В правителе не разочаровались, от клятвы отказаться не намерены?
- Никак нет, ваша милость.
- Хорошо, - скосив взгляд на Ительса и поймав его еле заметный кивок, подобрел герцог. - Канрат, ты с этой минуты поручик. Синдел, а ты - капрал. Объясняю вам как офицерам: воевать со своей армией и народом я не собираюсь. Но и отдавать Юверсано свое герцогство не желаю и потому намерен наказать всех заговорщиков и их пособников. А теперь докладывайте, где сейчас Регорс, где герцогиня и Лархой, где стоят посты и сколько во дворце воинов.
Второй пост стоял неподалеку, на лестнице, и Зрадр в одиночку привел оттуда троих гвардейцев. И со следующих двух постов - тоже. А уже после уходил все дальше в сопровождении подтвердивших присягу гвардейцев и возвращался с новыми воинами. И очень скоро все правое крыло дворца незаметно и бесшумно подчинилось Хатгерну.
Но дальше так рисковать не следовало, по гулким просторным залам центральной части ходили спаренные дозоры под предводительством опытных командиров, которых трудно было не насторожить.
- Ваша милость… - деликатно кашлянув, произнес один из немолодых гвардейцев, получивший новый чин и в честь этого допущенный к обсуждению плана. - Я знаю генерала очень давно и успел понять, как клянет он тот день, когда встал на сторону ее светлости.
- Я тоже хорошо его знаю, - хмуро кивнул Харн, - и помню другое - Регорс не любит признаваться в своих ошибках. Особенно вслух.
- Напишите ему записку, - посоветовал воин, - а я отнесу. Меня не заподозрят и не остановят, я часто выполняю мелкие особые поручения.
- Хорошо, - подумав, согласился Харн, - иди. И не сопротивляйся, если он решит посадить тебя в подвал, это ненадолго.
Однако сажать в подвал проверенного воина Регорс не стал. Прочел принесенную им записку, спокойно сунул в карман и приказал:
- Веди.
А войдя в покои герцога, еще у двери расстегнул пояс, на котором висел генеральский кинжал и боевой меч, и, горько усмехнувшись, бережно положил на ближайший столик.
- А вот это ты зря, - проглотив внезапно вставший в горле комок, хрипловато выдохнул Хатгерн и твердо добавил: - Я не собираюсь снимать тебя с поста главнокомандующего, Телвор. И даже поминать прошлое не намерен, хочу лишь прояснить некоторые детали того, что произошло месяц назад. Но немного попозже. Сначала необходимо приставить к ее светлости и Лархою надежную охрану из вновь присягнувших мне гвардейцев и собрать остальных в нижнем зале. Не желаю, чтобы пострадал хоть один из моих подданных.
- Вот это главные слова, - тяжело произнес Регорс, - но я не смогу командовать войсками, зная свою вину.
- Сможешь, - с нажимом заявил герцог, - больше они никому не подчинятся и не поверят. И если тебе так же, как и мне, дороги твои подчиненные, те люди, которые стояли с нами плечом к плечу на стенах крепости Же-Дрейз, ты забудешь и про свои ошибки, и про мои. Если судить по справедливости, это я больше всего виновен в происшедшем - верил только Меркелосу, а не проверенным друзьям, потакал глупым капризам Бретты, Ральены, Лархоя и матушки. Тогда как нужно было раз и навсегда решительно разрубить этот узел.
- Тогда можно один вопрос… - помолчав, решился генерал, и Крисдано понимал, что это и есть ответ на его предложение и означает он согласие. - Почему Меркелос сидит тут?
- Зарабатывает прощение, - усмехнулся герцог, - но он теперь только секретарь. И еще он поклялся мне на крови, и все прежние клятвы, данные им Юверсано, теперь сняты.
- Вот как, - в голосе Тел вора Регорса прозвучало облегчение, - тогда и я могу дать любую клятву. И тоже готов на все, чтобы заслужить прощение.
- Ты и так сделал многое - сберег дворец и город, не допустил к власти Юверсано.
- Но зато мне не хватило сил защитить наши границы, - горько признался Регорс, надевая свой пояс, - войска Юверсано второй день шагают по нашим землям.
- Выкинем! - помрачнев, рыкнул Хатгерн. - Как только поговорю с гвардейцами, направим туда первые отряды. Но сначала срочно передай жителям тех мест мой приказ: пусть уходят, не держатся за вещи. Я все убытки возмещу, жизни людей дороже. И еще скажи - никто из знатных господ не пробовал устроить каких-нибудь нападений на дворец?
- Пытались, - угрюмо признался генерал, - но я не позволил им устроить дебош и кровопролитие. Пятеро сидят в камерах, троим выдали предписание отправиться в загородные имения, остальных строго предупредили, пригрозили забрать титулы и дома.
- Ее милость требовала всех казнить, - отстраненно сообщил Зрадр, - то, что они живы, полностью заслуга генерала.
- Генералиссимуса, - поправил Хатгерн, - спасение всех мне преданных друзей - дорогой подарок.
- Не все желали вашего возвращения, - честно предупредил Регорс, - трое из тех, кто живет в своих домах под наблюдением, призывали объединить два герцогства.
- Вернее, положить наше им под ноги, - едко заметил Меркелос, - у Юверсано волчий аппетит.
- Отобьем мы ему аппетит, - зловеще пообещал герцог и кивнул Регорсу. - Иди, нужно спешить.
- Мы пойдем с ним, - кивком позвав Ганти, поднялся с места дракон и кивнул гвардейцам, - и вы тоже.
- Это мои друзья, я им всецело доверяю, - твердо сказал генералу Харн. А когда за ушедшими закрылась дверь и они остались втроем, приказал: - Меркелос, пиши указ, я вернулся с охоты или не знаю откуда, сам придумай. Там должна быть благодарность Регорсу и пункт о снятии тебя с должности советника. Может, ты и осознал свои ошибки, но народ в это не поверит. Даже мне самому верится с трудом, уж извини.
- Я понимаю и не обижаюсь, - тихо буркнул секретарь и взял перо и бумагу, - для меня сейчас ничто не важно, кроме здоровья Милицы.
- Ительс, меня волнует вопрос о фейле. Ему не вредно долго находиться в герцогствах? И не хочет ли он полетать? Можешь устраиваться в моих покоях, как только я освобожу из темниц своих друзей и отправлю войска навстречу захватчикам, сразу выделю тебе карету и отряд сопровождения. Далеко живут твои друзья?
- Родные, - пояснил лекарь. - Отсюда три дня пути.
- Нужно было попросить дракона, - не отрываясь от работы, намекнул секретарь.
- Дракона просить не нужно, - тихо, но непреклонно отказался Ительс, - он и сам делает все, что в его силах. И если не предложил помочь, значит, не может. Он ведь должен хоть раз побывать в том месте, куда открывает портал, это очень мощная и точная магия и ошибок не терпит. Или получить эти сведения от кого-то другого, заглянув в его сознание, но там, насколько я знаю, есть несколько непреложных условий.
- А как же тогда он нашел мои покои? - задумался герцог.
- Спроси его напрямик, - так же тихо посоветовал Ительс, - драконы не против откровенных вопросов, зато их очень обижают всякие домыслы и подозрения. Это очень гордая, прямодушная и честная раса, а из-за постоянного надзора гольдов им пришлось хитрить и изворачиваться, и вот этого они коротышкам не простят никогда.
- Харн, после ужина я уйду, - глухо сказал Зрадр, когда они закончили разбираться с узниками герцогских темниц, попавшими туда в последнее время, - но немного позднее придет Грард. Проследи, чтобы в гардеробной никого не было.
- Хорошо, - согласился герцог, оглянувшись на угасающий за окном закат, - я вообще приказал сюда никого не пускать. Ни слуг, ни родственников.
- Ты не будешь переодеваться? - неназойливо осведомился Ганти, и герцог молча покачал головой.
Не стоит предстоящий ему разговор таких усилий. Хатгерну даже самому себе не хотелось признаваться, как тяжела для него лишь мысль о совместном ужине с матушкой и Лархоем, но отступать было некуда. Ее милость уже потребовала, чтобы ее привели к сыну, заявив, что не поверит никому, пока не увидит герцога своими глазами. И теперь Харн даже не сомневался, как тщательно матушка собирается проверять его подлинность.
- Кстати, Зрадр, - подняв взгляд на развалившегося в кресле дракона, - вежливо осведомился герцог, - мне немного рассказали про порталы, но я все равно не понял, как ты так точно сумел привести меня в мои покои.
- Не я, а Грард, но это одно и то же, - вздохнул дракон и, открыв глаза с сузившимися в поперечные щелочки зрачками, уставился на Хатгерна. - И пока Меркелоса тут нет, хочу попросить прощения.
- За что? - еще невозмутимо усмехался Хатгерн, а сердце вдруг больно сдавила ледяная лапа предчувствия.
- За ошибку, - сердито зашипел дракон и одним махом вылил в горло оставшееся в кубке вино, которое он лениво потягивал перед этим, - но не думай, будто я сделал это из каких-то личных побуждений. Это было задание - привязать к себе твою напарницу связью крови.
- Зачем? - сухо обронил герцог, в свою очередь сузив глаза.
- Чтобы потом суметь найти ее в любом мире. - Дракон тяжело вздохнул, со скрипом провел когтем по подлокотнику и тут же зарастил царапину. - Мы договаривались с феями через домовых и потому попасть в тот мир, куда Айола сумела проложить путь, никак не могли. Как не могли провести ни один ритуал объединения. Такой запрет наложили феи, когда создавали домовых, - служить только людям. Домовые ведь созданы после того, как прибрежные герцогства закрыли от остальных рас. Однако выжить тут маленькие помощники не смогли. Вернее, жили, но лишь до того времени, пока феи не попались в ловушку. А когда мы построили Сиандолл, все домовые потихоньку перебрались туда через грани миров.
- И в чем ты ошибся? - не желал забывать про главное Харн.
- Мне нужно было потихоньку сделать Таэльмине один из тех знаков, которые прекрасно понимают тени, но я очень не хотел, чтобы его заметили через следящие камни гольдские шпионы, и решил просто сыграть в обольстителя, - убито признался Зрадр.
- И как, сыграл?
- Она воткнула в меня иглу с парализующим зельем. Пришлось менять план и царапнуть ее в ответ. Потом я смешал кровь и застыл, изображая статую, хотя на нас не действует ни одно подобное зелье.
- Как поступила Таэльмина? - стараясь не скрипеть зубами, осведомился Харн.
- Сбежала. В тот миг я точно знал, что бежать ей некуда, и не волновался. Думал, посидит немного в гостиной, успокоится и все поймет. Но у нее была с собой шкатулка с Туком, который имел на такой случай особые указания. В общем, она исчезла.
- А потом? От чего лечил ее эльф?
- Она споткнулась, вбежав в спрятанный между гранями миров мешок домовых, - виновато выдохнул дракон, - и ушиблась. Но там была фея, и она убрала боль, но не стала трогать царапину, чтобы не насторожить гольдов.
- Значит, вы все меня обманули.
- Мин не хотела, чтобы ты огорчился, - твердо объявил Ганти. - Сама она в тот момент уже все поняла. Оставались некоторые детали, но в главном для нее сомнений не было. Видимо, и выбор она сделала тогда же. Хотя Мин появилась в зале испытаний всего через полчаса после похищения, на самом деле ее не было намного дольше. В междумирье, как мне объяснили, время идет по-другому.
Вот как… Значит, Таэль уже знала в тот момент, когда он так решительно уходил от нее по лестнице, что им предстоит расставанье, и ждала… Может, хотела проститься, а может, намекнуть? А он, болван деревянный, упрямо топал вниз, хотя душа упорно рвалась к ней.
- Харн, ну зачем ты так, - не выдержал лекарь, - тебе же дали браслет? Значит, сможешь сходить, как только решишь свои проблемы.
- И схожу, - с угрозой пообещал неизвестно кому герцог, решительно поднимаясь с кресла. - А сейчас идем ужинать. Ительс, возьми, пожалуйста, с собой фейла.
- Я сам могу подсказывать, - осторожно предложил дракон, - мы чувствуем ложь ничуть не хуже фейлов.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
В малую столовую Хатгерн шел впереди всех, зорко оглядывая залы и галереи и отмечая происшедшие без него перемены. Каковых было очень немного, и это говорило в пользу Регорса.
Как герцог уже успел убедиться во время церемонии подтверждения присяги и разговора с друзьями, именно генерал, едва осознав истинную суть интриги ее светлости, мгновенно взял власть в свои крепкие руки и настрого запретил всякие перестановки и перемены во дворце. И окончательно рассорился с Юнгильдой, не позволив ей перебраться в покои мужа, в которые она отказывалась входить уже лет пятнадцать.
Регорса Хатгерн тоже пригласил на ужин, как и Бринлоса, и графа Вардина Тольено. Старого друга герцог освободил из тюрьмы первым и тотчас назначил главным советником. А пока Харн разбирался с остальными узниками, граф успел съездить домой, успокоить родственников и вернуться переодетым и свежим. Впрочем, условия в камерах для знатных узников были сносными, и кормили их блюдами, принесенными из герцогской кухни.
Регорс и в этом проявил присущую ему предусмотрительность, отлично понимая, как мало реальных обвинений можно предъявить людям, которых так люто ненавидела ее милость. И это была самая горькая боль и самое большое разочарование генерала за всю его жизнь. Истина обрушилась на него внезапно, в тот момент, когда он принес женщине, которую тайно и истово обожал почти двадцать лет, считая святой страдалицей, известие о пропаже ее старшего сына.
Разумеется, Тел вор знал, как сильно Юнгильда обижена на Хатгерна, и догадывался, кого она желает видеть во главе герцогства, но продолжал надеяться на ее благоразумие. Искренне веруя, что достаточно им сесть всем вместе в кабинете и обсудить претензии герцогини. А после останется лишь выдворить из дворца Ральену и послать Лархоя наместником в один из богатых южных городов. И тогда Юнгильда займет во дворце подобающее ей место, а он сможет тайком любоваться точеными чертами ее холеного, хотя и слегка увядшего лица.
Но ее милость страшно разозлилась, узнав о бегстве сына с лаэйрой и об убийстве Бретты. Орала на Регорса так, словно была скандальной торговкой с городского рынка, а он - мелким воришкой, укравшим у нее пучок редиски. В запале Юнгильда проговорилась насчет своих истинных планов, в единый миг свергнув несчастного генерала с вершины хрустальной башни его иллюзорного замка в глубокий ров, наполненный нечистотами.
А немного поостыв и спохватившись, несказанно изумилась, обнаружив перед собой предусмотрительного, бдительного и непоколебимо уверенного в правоте своих действий командующего армией вместо готового ради нее на все наивного солдафона. Она пыталась рыдать и взывать к его былым чувствам, но генерал уже совершенно прозрел и лезть в пучину розового тумана более не желал. Да и не смог бы, острая боль от сознания своего предательства отравляла каждый миг его существования.
И она только многократно усилилась после того, как вернулся с пустыми руками отряд гвардейцев, взятый Меркелосом для поимки беглецов. С того дня по казармам пошли гулять рассказы о последних словах герцога, загнанного вместе с молодой женой в непроходимое ущелье. Выслушав их от верного шпиона, Регорс побелел как стенка и с того момента надеялся только на чудо, отправив на поиск господина и его жены отряд лучших следопытов. Однако они не обнаружили ни малейших следов не только герцогской четы, но и трупа советника Меркелоса, оказавшегося тайным шпионом Юверсано.
Длинный и широкий стол в столовой был уже накрыт, и в стоявших с торца креслах, которые, но правилам, предназначались правящему герцогу и его супруге, сидели ее милость Юнгильда дэй Крисдано и Лархой, разодетые, как на торжественный прием.
- По-моему, ваша матушка не поверила в вашу подлинность, - скорбно произнес Зрадр и огорченно вздохнул.
В тот же миг кресла герцогини и ее младшего сына приподнялись и легко перелетели к одной из боковых сторон, оставляя во главе стола свободное место, куда догадливые слуги тотчас поставили два других кресла.
Хатгерн твердым шагом прошел к своему месту, уселся, и устало предложил спутникам:
- Устраивайтесь, друзья мои, где вам удобнее.
- Вы не желаете поцеловать руку вашей матушке, ваша милость? - едва придя в себя, оскорбленно осведомилась Юнгильда, неприкрыто сверля недобрым взглядом устраивающихся вокруг сына людей. - Боюсь, ваша поездка нанесла урон вашим манерам.
- Пока не желаю, - сухо ответил Харн, не обращая внимания на подколку, - сначала выясню, кто рассыпал в моих комнатах яд. И вам придется обходиться без моих поцелуев весь остаток жизни, если дознание приведет к вам.
- И какой же там был яд? - с холодной усмешкой осведомилась ее милость и поднесла к губам вилку с кусочком рыбы.
Даже не подозревая, какое потрясение вызвали в душе герцога эти слова и безразличие, с каким они прозвучали. Там рушились мосты и туманные замки, горели заповедные чащи и васильковые поля, пересыхали хрустальные родники и стремительные реки, превращались в пыль города и скалы.
Все то незыблемое, с чем отождествляются в сознании людей священные слова «семья» и «родительская преданность». Драгоценные реликвии, ради которых люди идут в бой, на подвиги и в дальние странствия и к каким надеются однажды вернуться.
Много лет Харн надеялся, что и у него все это есть, а вот теперь вдруг ясно понял, как глубоко обманывался. Судьба дала ему многое: знатность и титул, богатство и герцогство, но жестоко обделила, лишив одной из важнейших для человека вещей - материнской любви.
Ни одна женщина, которую он знал, не стала бы так равнодушно кривить губы и спокойно смаковать рыбу, узнав о рассыпанных в комнатах сына ядовитых зельях. И это безразличие давало ему право на такую свободу в принятии решений, о какой он и близко не помышлял всего несколько минут назад.
- Вам лучше знать, ваша милость, - вернул герцогине едкую усмешку дракон, - ведь именно вы запретили входить в покои вашего сына слугам и стражникам. И кроме вас, никто не знает тайных ходов и не может попасть в закрытые комнаты. А кроме того, ваши сундуки и шкатулки воины Регорса наверняка не обыскивали, как у всех остальных.
- Ее милости не нужно было прятать яды и зелья в сундуках, - негромко сообщил Меркелос, скромно устроившийся в самом конце стола, - ей доставляли снадобья, оружие и амулеты спрятанными в статуэтках из мангрового дерева.
- Он говорит правду, - коротко сообщил герцогу Зрадр.
- С каких пор тут верят шпионам и предателям? - бросив вилку, гордо выпрямилась Юнгильда. - И кто эти дурно воспитанные люди?
- Это мои друзья, и в отличие от вас они замечательно воспитаны, - сухо прервал герцогиню Хатгерн, - так как никогда не предавали ни родину, ни своего собственного сына. Даже Меркелос, как ни печально.
- Меня заставили обстоятельства, - глухо обронил секретарь, - но я не оправдываюсь. И раз она решила первой назвать меня предателем, я тоже считаю себя свободным от слова чести. Думаю, ее милость еще не успела переместить в дальний проход секретного тоннеля все золото и драгоценности, которые Лархой выносит из сокровищницы в потайных карманах каждый раз, когда идет присмотреть для матушки украшение на прием или бал. Его ведь казначеи не обыскивают. Кроме того, он всегда исправно возвращает те вещички, какие выносит в руках.
- Скотина! - вскочив, яростно выкрикнула герцогиня и, мгновенно выхватив из декольте какую-то вещицу, запустила в бывшего сообщника.
Очень ловко швырнула, Харн и не подозревал в своей родительнице подобного умения. И тем более не догадывался, что может искренне встревожиться за советника, которого едва терпел, несмотря на несомненную пользу его сведений. А сейчас даже дернулся в его сторону, словно мог перехватить эту незнакомую, но явно скверную штучку. Однако злосчастный снаряд и без его помощи завис на расстоянии в локоть от побледневшего пухлого лица Меркелоса, и герцог с облегчением перевел дух.
Брошенный герцогиней предмет развернулся, словно живой, и плавно поплыл по воздуху к дракону.
- Любопытно, какие же тут сюрпризы? - не дотрагиваясь руками, рассматривал Зрадр медленно поворачивающийся перед его лицом флакончик из хрупкого стекла. - Молись, Годжело, жителям Сверкающей долины. Ее милость желала тебе смерти. Очень мучительной и неизбежной. Этот флакон, едва прикоснувшись к тебе, рассыпался бы на горсть ядовитых игл, мгновенно впивающихся в жертву. Кстати, это работа Бетанса, старшего алхимика герцога Юверсано. Мастер весьма тщеславен и уверен в успехе своих изделий, поэтому неизменно ставит на них собственное клеймо. Интересно, сколько еще у нее подобных «подарков»?
Потрясенный герцог перевел взгляд с флакончика на мать и наконец сообразил, почему они с братцем молчат. Дракон успел накрепко примотать ее и Лархоя к креслам алыми шнурами, помпонами на концах которых воспользовался как кляпом.
Ноздри ее светлости раздувались от бешенства, а взгляд прожигал старшего сына яростной ненавистью.
Харн ответил ей презрительным взглядом и поторопился вернуть на лицо равнодушное выражение. Бесполезно пытаться достучаться до сердца или разума человека, который считает тебя главным виновником всех своих бед, даже не задумываясь о том, что Вангерд дэй Крисдано привел в дом лаэйру, когда Хатгерну было всего шестнадцать лет.
Дракон легко шевельнул пальцами, и из одеяния герцогини и карманов ее младшего сына как живые полезли различные предметы. Кошели нескольких видов и оружие, амулеты и крохотные фиалы с зельями, плоские шкатулки и фляжки… До сего дня только арсенал Таэльмины впечатлил Хатгерна сильнее кучи предметов, постепенно росшей перед Зрадром.
- Золото, отравленный кинжал, иглы с сонным зельем, парализующее зелье, поддельная герцогская печать, алхимическая отмычка, медленный яд, мгновенный яд… - не прикасаясь руками, невозмутимо сортировал дракон падающие на блюдо предметы. - По-моему, Харн, твоя матушка собралась в одиночку истребить всех врагов герцогства.
- Освободи ее, пожалуйста, Зрадр, - тихо попросил герцог, - я хочу услышать, как ее милость объяснит свои поступки.
- Очень просто, - едва почувствовав себя свободной, яростно процедила герцогиня, - должна же я позаботиться о себе, раз не дождалась этого от сына?
- А Лархой разве вам не сын?! - не выдержал такой лжи Регорс. - Он ведь постоянно находится рядом с вами.
- Не вам судить о детях, - мгновенно отрезала разъяренная Юнгильда, - у вас их никогда не было!
Генерал побледнел как полотно и замер.
- Не советую оскорблять генералиссимуса Телвора Регорса, - едва сдерживая гнев, сдержанно сообщил Хатгерн, - именно в его войсках уже почти два месяца должен находиться Лархой. Правда, ранее он отправлялся туда младшим офицером, а теперь будет служить рядовым. За попытку свержения законного правителя Лархой лишается титула, отцовского имени и всего имущества. И не благодарите меня за доброту. Хотя я и знаю, что тот же Юверсано за подобный поступок приговорил бы любого из родственников к казни, но я все же не он и не могу так огорчить собственную мать. Телвор, отдайте приказ вашим воинам, пусть отправят Лархоя Борнеса в крепость.
- Можно… - деликатно осведомился дракон, снимая с руки невзрачный браслет, которого до того момента там не было, - можно сделать ему на память небольшой подарок?
- Разумеется, - устало кивнул герцог, стараясь не смотреть на прожигавшую его взглядом герцогиню.
Браслет неторопливо поплыл к еще оплетенному путами клятвопреступнику, ловко скользнул на запястье, минуя его нарочно растопыренные пальцы, и растаял, словно был иллюзорным. Все ожидали действия подарка, затаив дыхание, хотя только сам Зрадр да еще, может быть, Ганти с Ительсом догадывались, чем может обернуться дар дракона.
Вскоре все заметили, как стремительно начали меняться черты лица Лархоя. И не только лица. Темнела и блекла, становясь дешевой и поношенной, одежда, тускнели и укорачивались тщательно завитые локоны.
- Извини, - тихо сказал Харну дракон и одним махом выпил кубок вина, - но в прежнем облике он был опасен. Слишком сильно пропитан его разум любовью к заговорам, подлогам и интригам. Теперь у него кроме непримечательной внешности появилась склонность к послушанию и стойкое отвращение ко лжи.
- Спасибо, - с трудом выдавил герцог и сделал знак Регорсу.
- Идем, - скомандовал генерал любимчику ее светлости, и тот беспрекословно двинулся за ним.
- Ты… - глядя, как идет к двери молодой мужчина, который с каждым шагом становится все меньше похож на Лархоя, задохнулась ненавистью Юнгильда. - Ты сначала предал собственную мать, встав на сторону этой шлюхи Ральены, а теперь уничтожаешь родного брата!
- Я вас не предавал, - побледнев не меньше Регорса, процедил Хатгерн, - мне не исполнилось и шестнадцати, когда отец привел лаэйру, и я был не вправе диктовать ему свое мнение. Все помнят, как нетерпим был его милость к непрошеным советчикам. Кроме того, в тот момент, как я ясно помню, вы были с ним в ссоре и заодно почему-то не разговаривали и со мной.
- Ты не поддержал меня, не поехал с нами, когда я уезжала в поместье!
- Как я мог поехать, если отец дал мне поручение проверить гарнизоны южных городов и меня вообще не было в тот момент во дворце? - начал свирепеть герцог. - Зато теперь меня интересует, зачем вы вообще туда поехали? Разве вам неизвестно было про его чрезмерное упрямство и гордость? Да он из-за одних только этих чувств потом столько лет делал все вам наперекор.
- Он был невыносим, - припомнив какие-то свои обиды, зло фыркнула Юнгильда, - с ним невозможно было договориться.
- Если бы вы любили отца, то попытались бы его понять и принять его решение, - твердо возразил Хатгерн. - Или еще раньше постарались стать для него единственной, самой нужной и преданной. Любовь - это прежде всего уважение мнения возлюбленного, а не желание владеть им безраздельно. Раньше я этого не понимал, а теперь знаю точно.
- Ну да, - едко скривилась ее милость, - именно поэтому сегодня рядом с вами пустое кресло, а не ваша лаэйра. Думаю, вам известно, кто она? Выученная убийца и шпионка герцога Бентрея!
- Мне все про нее известно, как и сидящим тут людям, - сухо отрезал герцог, - и как мне стало сейчас окончательно понятно, нам с вами никогда не удастся договориться насчет наших личных отношений. Сейчас я хочу услышать ответ на последний вопрос - как вы додумались продаться Юверсано?
- Не продаться, а обменять услугу на услугу. Он передал через своих людей письмо и предложил помочь выгнать мерзкую рыбачку.
- Ну и что же герцог попросил за эту малую услугу, кроме свержения законного наследника?
- Вас никто не собирался свергать, - кисло скривилась Юнгильда, - только немного… придержать. Ведь знатные дома не пожелали бы признать Лархоя, если только соправителем. А самому Юверсано нужно было сущую малость - восстановить прямую границу на западе. Оказывается, там наши земли клином вдаются в его владения. Мне показали на карте.
- Да при чем тут карта? - опешил Харн. - У Юверсано владения ничуть не меньше, чем у нас! Наша западная граница проходит по Акарне, самой большой реке в той стороне. Если отдать ему этот клин, то уйдут плодороднейшие поля, сады и мельницы, а заодно и мосты, за проезд по которым мы берем плату. Кроме того, там находится несколько десятков зажиточных деревень и Бурск, город виноделов и мукомолов. И везде живут наши верные подданные, об их судьбе вы не подумали? Ведь Юверсано немедленно поделил бы эти земли между преданными ему людьми, а они первым делом выкинут прежних хозяев с обработанных полей и из виноделен. В лучшем случае оставят их наемными работниками. А у нас в герцогстве мигом поднимутся цены на тонкие ткани, любимые вами поделки из мангрового дерева, бумагу и пряности, потому что с этого момента платить за проезд по мостам через Акарну наши купцы будут Юверсано, а он устанавливает самые высокие цены на побережье.
- Вы зря тратите слова и силы, ваша милость, - тихо произнес Ганги, - ваша матушка всегда считала подобные сведения ненужной для женщин ерундой. Ее всегда интересовали только балы и украшения.
- А по-вашему, - мгновенно взвилась Юнгильда, - женщины должны рассуждать о ценах на кожу и рыбу? Или учиться убивать соперниц ножами и бегать по кустам в мужских штанах?
Хатгерн смотрел на ее искаженный ненавистью рот и со все растущей тоской понимал, как напрасны были все его надежды на мирный договор с матерью. Никогда она не смирится с утратой так внезапно уплывшей из рук победы. Как никогда не признает, какой огромной трагедией она могла бы стать для герцогства, если бы Регорс в решающий момент не прозрел и не лишил ее милость всех наград и удовольствий, о которых она так давно мечтала. И почти получила, въехав в этот дворец победительницей и покровительницей нового герцога, каким видела младшего, хитрого и послушного сына.
Ее милости и в голову не пришло, что у коварного и расчетливого Юверсано может быть свой секретный план, в котором нет места ни Лархою, ни ей самой. Да, как видно, никогда и не придет. И значит, Харн может смело утопить в болоте забвения все свои прошлые мечты о счастливой жизни, какой она виделась ему после того, как выйдет замуж Бретта и Ральена отбудет вместе с нею в дом зятя. А матушка вернется во дворец, и тут воцарится мир и радость. Чуть позже во дворце поселится его собственная жена, потом появится сын, зазвенит в комнатах детский голосок и счастливый женский смех…
Харн тяжело вздохнул, с необычайной отчетливостью осознав, каким наивным простаком был раньше, представляя свою матушку в роли любящей счастливой бабушки, и мрачно уставился на Ганти, ожидая его подсказки.
Ясно уже, что оставить во дворце ее милость нельзя, никогда она не успокоится и не перестанет плести интриги и читать всем нравоучения. Да и подпускать ее к своим будущим детям, памятуя о том, в кого она постепенно превратила Лархоя, Харн отныне не желал. Можно не сомневаться, матушка обязательно постарается очернить в их глазах всех, кого считает виновными в своих несчастьях.
А если отправить ее в поместье, то нужно приставлять целый штат соглядатаев и непременно их менять, перед силой золота очень быстро слабеют характеры даже самых надежных слуг. Но у него все равно никогда не хватит силы духа предложить ей покинуть дворец. Ведь какой бы она ни была, это все равно его мать.
И значит, остается только один путь, самый трудный и нежелательный, и никто из присутствующих никогда не возьмет на себя ответственность за принятие этого решения. Придется ему взвалить этот груз на свои плечи, и даже хорошо, что сегодня пустует кресло, предназначенное для Таэльмины. Делиться этим бременем с любимой Харну не хотелось, ей хватило и предательства брата.
- Зрадр, - тяжело вздохнул он, поднимая на дракона мрачный взор, и неожиданно увидел в вертикальных зрачках печаль, - если у тебя найдется…
- Найдется, - не дожидаясь окончания просьбы, тихо сказал создатель, глядя на него с состраданием, - скажи только, на время или навсегда?
- Можно пока на время? - тотчас ухватился за призрачную надежду герцог, и сам прекрасно понимая, насколько она эфемерна.
- Конечно, - твердо кивнул Зрадр, снимая с руки очередной туманный браслет.
- Нет! - закричала герцогиня и резко вскочила с места, роняя стул и бокал. - Не хочу!..
Алая лента, мгновенно опутавшая тело ее светлости, плотно прикрыла ей рот, не позволяя вылить на присутствующих новый поток брани.
Браслет ловко скользнул на ее руку и растаял как сон, но полные страха и отчаяния глаза женщины были лучшим свидетельством его реальности.
- Зрадр, - не выдержал герцог, - только не нужно менять ей облик…
- Хорошо, - скупо улыбнулся тот, - внешне у ее светлости ничего не изменится. Просто появится тайный недуг - каждый раз, как Юнгильда пожелает сказать гадость, начнет злиться, придумывать кому-нибудь ловушку или каверзу, она будет испытывать болезненный спазм, не дающий сказать ни слова. Скажу сразу, целителей можно не утруждать, лекарства против этой болезни нет.
- Мм… - гневно промычала ее милость. А в следующую секунду ее голова бессильно упала на грудь, словно Юнгильда потеряла сознание.
- К этой новости нужно привыкнуть, - невозмутимо сообщил дракон и поднялся с места. - Ну, мне пора. А ее лучше унести в спальню, я не успел сказать, что последствием спазма будет продолжительный сон.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Как только погас шар, обличая желание старших поговорить без свидетелей, Таэльмина торопливо собрала свои вещички и помчалась в выделенные ей покои. Однако немедленно заняться посланием Харна девушке не удалось, в первой комнате ее уже ждали.
Тук сидел на узком диванчике в облике парнишки-проводника, и тень сразу заметила, как печально его лицо.
- У тебя, - мгновенно сделала выводы девушка, - плохие новости?
- Скорее невеселые, - хмуро признался Тук и взглянул на хозяйку со знакомым виноватым выражением.
А еще в его взгляде вдруг мелькнула многовековая усталость и печаль мудрости.
- Я могу чем-то помочь? - Тень начала догадываться, какой непростой выбор стоит перед преданным создателям существом.
Ведь он нарочно принял ради разговора с нею этот облик, чтобы дать понять, насколько серьезен приведший его сюда вопрос.
- Пока не знаю, - сообщил Тук честно и протяжно вздохнул.
- Пока? - задумалась тень, оглядывая комнату.
Как обычно бывает в домах, где есть собратья Тука, тут властвовала идеальная чистота, свежая, как выпавший ночью снег. Значит, домовые уже приняли жилище фей под свою опеку или тут работал один Тук? Не потому ли он такой расстроенный? Ведь дворец фей далеко не мал, так, может, ему нужны помощники? Но сам он почему-то стесняется спрашивать или феи запрещают?
- Тук, можно задать вопрос?
- Конечно.
- Тебе трудно одному убирать этот дворец?
- Но я тут не убираю, - осторожно признался домовой, - феям подвластна магия воздуха, почти наравне с драконами. Они нас и учили когда-то заклинаниям чистоты.
- Уже легче… - задумчиво пробормотала Таэльмина. - А кто готовит мне еду?
- Раньше готовил я, а теперь будут готовить феи. Они любят делать приятное.
- Ты прав, - обдумав это сообщение, вздохнула тень, - новости действительно невеселые. Значит, ты хочешь отсюда уйти, раз в тебе не нуждаются?
- Это не так, - расстроился домовой, отчего-то не хотевший говорить о своем желании напрямик, - я бы с тобой с удовольствием остался, рассказывал легенды и веселые истории, пек пироги и пирожные…
- И я стала бы тучной, как герцог Болвор, - мечтательно поддакнула Таэль и засмеялась, обнаружив, какими круглыми стали глаза Тука. - Не обижайся, я пошутила. И теперь могу догадаться, почему тебе нужно уйти. Тут все теперь хорошо и спокойно, а у тебя есть обязательства перед человеком, которого ты назвал своим другом, и там, где он сейчас, наверное, не очень-то спокойно. Иди. Я и сама бы с удовольствием пошла, но дала слово. Хотя и не очень понимаю, зачем я здесь, если они теперь и сами такие могущественные.
- Так они же тебе сказали - память рода!
- Сказали, но ничего не объяснили. А сама я догадаться не могу, слишком уж они не похожи ни на одну другую расу.
- Так ведь они самые древние! Даже драконы не могут до конца понять фей, хотя на вид они как дети. А память рода - это живой разум, напоенный магией и живущий в особом месте. Он хранит знания и тайны всех фей, которые когда-либо жили. Одному существу просто невозможно их постичь, вот и сливают туда, когда накопят. И если с ним что-то случится, все они останутся без этой бесценной помощи. Однако сама память рода не может ни защищаться, ни подавать сигналы, поэтому рядом с ней всегда кто-то дежурил. Но сейчас феи слабы, им нужно несколько дней, чтобы подрасти, - ты же видела, какими они стали маленькими?
Тук неожиданно всхлипнул, и тень привычно погладила его по голове.
- Не волнуйся, я их не брошу и никуда не уйду. Отправляйся спокойно к Харну, только ответь на два вопроса - тебе там хватит магии? И еще, сможешь ты передать ему письмо?
- Только пиши быстро, меня уже Грард ждет. Или не торопись, попроси фей, когда они вечером вернутся, им отправить записку ничего не стоит.
- Хорошо, - передумала девушка, - я напишу не торопясь, а ты просто передай на словах, что я помню про клятву.
Домовой исчез так, как исчезали только драконы, не прощаясь и ничего не обещая, и Таэльмине оставалось только невесело усмехнуться. Не стоит обижаться на существ этой части мира, они не грубые и не злые, просто другие, и сами это понимают лучше всех. Потому и стараются поменьше общаться с людьми, чтобы не выслушивать упреки и смешные, с их точки зрения, претензии.
Читать письмо тень устроилась в кресле у окна, за которым сияло яркой голубизной по-весеннему безоблачное небо.
Как она и предполагала, Хатгерн постарался скрыть смысл послания в намеках и иносказаниях, упоминаниях об их путешествии и секретных разговорах. Хотя, как Таэльмина все отчетливее сознавала, особым секретом они ни для кого не являлись. Гольдские лазутчики и камни исправно доносили новости своим хозяевам, а драконы беззастенчиво шпионили сами и подслушивали разговоры гольдов.
И хотя упрекнуть их тени было совершенно не в чем - цель была более чем достойна такой многоходовой игры и тройного обмана, - но не чувствовать себя обиженной она не могла. Если только можно назвать обидой ту горькую досаду, которую испытала уверенная в своих способностях тень, впервые заподозрив, что они с Хатгерном в этой игре не более чем подсадные утки. Уж тонкости охоты, по милости Зарвеса, юная графиня изучила досконально.
Обнаружив, как далеко ее размышления ушли от письма напарника, Таэльмина огорченно вздохнула - как ни крути, но скрыть правду от самой себя невозможно. Да и глупо себя обманывать, хотя и признавать, что все ее мечты и ожидания рухнули в один день, тоже очень обидно и неприятно.
После того как тень узнала, что феи уже распутали проклятое заклинание холодного сердца, и попыталась найти в своей душе верные признаки тех чувств, о которых так много говорили в нишах и беседках родного замка влюбленные фрейлины и служанки, ее постигло горькое разочарование. Таэльмина не обнаружила ни в душе, ни в сознании никаких изменений. Не появилось у нее и желания совершать различные глупости, свойственные, судя по рассказам очевидцев, всем девушкам, охваченным пожаром нежной страсти.
Ей не хотелось ни беспричинно смеяться, ни тем более плакать. Не возникаю и желания бегом бежать к Харну в спальню, убивая по пути всех мало-мальски молодых и миловидных служанок. А заодно и не служанок и не очень миловидных. Танцевать в ночной рубашке или бальном платье под струями фонтана и громко распевать по ночам на балконе пока тоже не хотелось.
Да и неизбывная тоска и тревога тоже почему-то не жгли душу, хотя тень и понимала, как непросто сейчас живется ее напарнику в замке Крисдано. Но не зря же туда ушли Ганти с Ительсом и дракон? А теперь еще и Тук отправится, и, судя по его словам, не один, а с Грардом, следовательно, можно быть уверенной в безопасности герцога. Охраняющая его команда стоит армии, Таэльмине и самой не под силу пройти мимо их невидимых щитов.
Но ведь любящие девушки не должны рассуждать так благоразумно и спокойно? Расставшись с уехавшим неизвестно куда и на сколько женихом, они обычно рыдают, заламывая руки и, не слушая никаких уговоров, падают в обморок или рвутся бежать следом, ругаются с родными и слугами, устраивают истерики или бьют посуду и режут на лоскутки свои и чужие наряды. Некоторые топят горе в крепких винах или заедают бесконечными пирожными, другие объявляют голодовку или забастовку, прыгают с балконов и мостов.
А ей даже подумать о таком смешно и противно, и никакого желания вести себя как сумасшедшая пока не появилось. Да судя по ее ощущениям, похоже, в ближайшее время уже и не появится.
Стало быть, придется признаваться в этом герцогу - выбора нет.
Иначе она сначала обманет саму себя, потом Харна, а за ним и всех остальных и станет женой горячо любящего ее, но нелюбимого мужчины. А потом всю жизнь будет жить, помня о своей лжи и мучаясь раскаянием. Одновременно пребывая в постоянном напряжении и тревоге, шарахаясь от каждого взгляда и прикосновения всех остальных мужчин. А вдруг это наконец настигла ее заплутавшая и совершенно ненужная любовь?
Ведь у Таэль к тому времени могут появиться дети, просто не могут не появиться, Хатгерн как раз в том возрасте, когда мужчины начинают мечтать о сыновьях.
И, следовательно, лгать придется и им, родным сыновьям или дочерям?! - ахнула графиня и сразу помрачнела.
Вот о ком ей нужно было подумать в первую очередь, а вовсе не о Хатгерне и не о себе самой! Ведь именно их малютки станут самыми главными жертвами и заложниками ее ошибки в том случае, если Таэль отважится выйти замуж за человека, который не вызывает у нее никаких особых чувств, кроме горячей благодарности за понимание и проявленное благородство. И, разумеется, глубокого уважения за его сообразительность и смелость, а также самоотверженность, преданность, тактичность и нежную заботу.
Но ведь все эти чувства не имеют к настоящей любви никакого отношения? Значит, необходимо как можно скорее сообщить об этом Харну. Продолжать поддерживать в нем надежду на ответную любовь не просто подло, но еще и очень жестоко. И чем дольше продлится этот обман, тем больнее окажется потом разочарование и горше обида.
Вот только одна загвоздка… У Таэльмины словно камень на сердце лег, едва она представила, как будет сообщать о своих выводах герцогу. Нужно не иметь в душе ни капли доброты и сострадания, чтобы бестрепетно причинить такую боль мужчине, истово верящему в ее взаимное чувство. Это нелегкая задача даже для признанной тени, обученной, кроме всех прочих умений, вести беседы с особой деликатностью и обходительностью. И кроме того, после всех трудностей и опасностей, которые они преодолели вместе, написать об этом в письме она просто не сможет. Не заслужил Хатгерн такого оскорбления, и значит, Таэльмине придется собрать все свое мужество и встретиться с ним еще раз. Чтобы, честно глядя в глаза напарнику, сказать ему о несбыточности их обоюдных мечтаний и попытаться хоть чуточку смягчить горечь этой новости.
Но пока эта встреча абсолютно невозможна, Таэльмина не может уйти отсюда даже ненадолго, Айола ясно высказала свое условие. Нет, тень ни в коей мере не осуждает фей - слишком сильно они пострадали из-за своей доверчивости, вот и осторожничают сверх меры. Да и Хатгерн тоже пока не может бросить герцогство, поставленное в тяжелое положение его ревнивой и капризной матушкой, весьма опрометчиво вступившей в сговор с Юверсано. Все в герцогствах знали, насколько этот пройдоха хитер и жаден, и никто никогда после сделки с ним не хвастался прибылями. Их попросту не могло быть, даже если так казалось на первый взгляд.
А о Юнгильде было известно, еще с той поры, как юная дочь графа Падена дэй Борнеса начала выезжать в свет. Самоуверенная красавица была украшением балов и приемов и потому получала приглашения пачками. Не было ни одного вечера, когда бы Юнгильда оставалась без развлечений, и после свадьбы с его милостью Вангердом дэй Крисдано она не стала более степенной. Просто балы и приемы переместились во дворец его светлости, который в те годы души не чаял в красавице-жене. И не обращал никакого внимания ни на ее расточительность, ни на чрезмерное кокетство, ни на вздорность и спесивость.
Видимо надеялся, что эти качества, присущие в молодости многим прелестницам, после рождения детей постепенно растворятся в материнской любви и заботах.
К сожалению, он не первый и не последний, кто так считает. И, увы, не первый, кто глубоко ошибся в своих надеждах. Герцогиня, неимоверно страдавшая в последние месяцы перед рождением наследника от тошноты и невозможности менять наряды, едва встав с постели, закатила роскошный бал. Однако многие заметили, как хмур был герцог на этом торжестве, а вскоре шпионы первого советника принесли графу дэй Азбенд точные сведения о первой серьезной ссоре между супругами, разразившейся после того, как ее милость категорически отказалась допускать малютку-наследника к материнской груди.
Трещина, появившаяся в их отношениях в те дни, так и не исчезла, наоборот, с годами становилась все шире. Ничего не изменило и рождение Лархоя, наоборот, с той поры супруги стали держаться друг с другом еще более отстраненно. Однако Вангерд ничего не запрещал своей супруге и не ограничивал Юнгильду в развлечениях до той ночи, когда поймал ее на измене. Вот после этого даты приемов и торжеств назначал сам герцог, и список гостей тоже подписывал только он. И безжалостно выкидывал из замка каждого, кто пытался нарушить его правила, невзирая ни на знатность, ни на возраст или должность.
А однажды случай, вернее непогода, привел герцогскую шхуну в рыбацкую деревушку, и через несколько месяцев его милость объявил всем о проведенном с Ральеной брачном ритуале. И после этого события у него не было более непримиримого врага, чем ее милость, и об этом знали многие. Только Хатгерн, как ни странно, ничего не замечал или инстинктивно не желал замечать, а просветить его не хватило смелости ни у кого из сплетников. Юный герцог вполне мог за такие слухи вызвать на дуэль, а с мечом он всегда обращался очень ловко. Да и кто из его соперников посмел бы ранить или, не дай светлые боги, убить наследника? Вангерд способен был в отместку безжалостно расправиться с наглецом, а всех его родичей лишить титулов и собственности.
Значит, придется отложить объяснение с герцогом до тех пор, пока она не освободится от задания фей и не найдет способ повидаться с Харном, постановила Таэльмина, вынырнув из пучины воспоминаний, почерпнутых в архивах отца. И, едва приняв это непростое решение, ощутила необычайное облегчение, словно с нее свалилась огромная ледяная глыба.
Девушка спрятала письмо напарника в шкаф, где хранила свою походную одежду, полюбовалась на чистенький, словно ни разу не надеванный эльфийский костюм, и скупо вздохнула, вспомнив об утерянных вещах. Самым ценным там было оружие и гильдейская накидка, и тень очень надеялась, что драконы сумеют найти ее мешок в руинах, в которые превратилась гостеприимная избушка.
Затем Таэльмина неторопливо обошла свои покои, привычно отыскивая взглядом места, где удобно прятать небольшие подарки для себя самой на крайний случай, и наконец-то отважилась подойти к окну.
До этого момента она почему-то была уверена, что подобная вольность не понравится осторожным феям, не зря же они держат в такой строгой тайне нынешнее расположение своего дворца! Вряд ли они перенесли его на прежнее место, дорогу к которому знают все жители этого мира. Тогда просители и просительницы всех мастей уже сегодня начали бы обивать порог их жилища.
Подойдя к окну, тень сначала робко заглянула за край резной рамы, затем шагнула к ней вплотную и внимательно оглядела все, до чего смог дотянуться ее взгляд. И невесело посмеялась над собственной наивностью.
Ни один человек, разглядев простирающееся за окном до самого горизонта плотное море белоснежного тумана, не смог бы угадать, какой пейзаж скрыт под этим безупречно ровным покрывалом.
Полюбовавшись на ясное небо, Таэльмина впервые задумалась - а чем она будет заниматься в этом дворце все то время, пока драконы воюют с гольдами, а феи поправляют здоровье?
Конечно, день-два тень может и отдохнуть, погулять по дворцу, полюбоваться росписью залов и прекрасными картинами, поиграть со струями чудесного фонтана. Но уже на третье утро Таэльмина начнет мучиться от безделья, ей ли себя не знать.
Значит, нужно обязательно спросить у фей, нет ли тут библиотеки? Хотя, судя по рассказу Тука, книги феям ни к чему, но случайно могла ведь попасть какая-нибудь диковинка?
Таэль хмуро оглядела все меньше радующую ее взор изящную обстановку комнаты и отправилась изучать дворец. Разумеется, входить в каждое помещение дивного строения она не собиралась, но тут и без этого хватало анфилад, залов, галерей и лестниц.
А стоило тени представить гуляющих или порхающих по этим залам фей, как в ее душе просыпался гнев на подлых гольдов. Ведь если феи создавали дворец для себя, то и ростом они были ничуть не ниже людей. Так как же скупо пришлось им тратить на свое питание магию, чтобы настолько усохнуть? Так вот почему домовой каждый раз не может сдержать слез, когда вспоминает об этом!
Стук в дверь раздался внезапно, и недавно вернувшаяся в свои покои Таэль едва сумела сдержаться, чтобы не вскочить с кресла, в котором отдыхала после путешествия по владениям фей.
В любом другом доме ее просто невозможно было бы застать врасплох, там тень непрестанно была настороже и всегда держала под рукой оружие. Впрочем, она и здесь почти мгновенно взяла себя в руки, припомнив, кому феи позволяли появляться в своих владениях.
И уже совершенно спокойно, хотя и несколько суховато, бросила тому, кто стоял за дверьми:
- Войдите! - почти не сомневаясь, кого увидит.
И не ошиблась - на пороге стоял Зрадр, держа в одной руке большую бутыль, в другой кубок.
- Напрасно беспокоился, - не удержалась от шпильки тень, - я не пью вина.
- Это для меня, - нагло и жизнерадостно улыбнулся дракон, - тебе не предлагаю.
- Значит, просто не хватает собеседника, - снова не сдержалась тень, - видимо, все твои друзья сейчас воюют.
- А я думал, это тебе не хватает собеседника, - слегка обиженно заявил Зрадр, шлепнулся в кресло и налил себе полный кубок темного бархатистого вина.
И тут же принялся поглощать его большими глотками.
- Я всегда презирала тех, кто всякое свое действо запивает вином, - задумчиво произнесла Таэльмина, наблюдая за ним, - искренне считая любовь к нему слабостью характера и неумением уважать самого себя. Но теперь начинаю понимать, как была не права. Мне недавно объяснили, что, создавая наших предков, вы взяли за образец себя любимых. Но, выдавая нам способности, немного пожадничали… или много. Зато все свои слабости вложили в подопечных не скупясь.
- Ты весьма неплохо рассуждаешь, - махом допив вино, буркнул дракон. Налил еще и, проглотив почти полкубка, ехидно ухмыльнулся: - Но ты совершенно не права. Идем в зеленый зал, там и поговорим.
- А откуда ты знаешь, где тут зеленый зал, и почему считаешь себя вправе туда входить? - и не подумала подниматься с кресла тень.
- Феи рассказали, - не останавливаясь, ответил направившийся к выходу Зрадр.
Таэльмина тайком вздохнула и нехотя отправилась следом за драконом, пытаясь понять - отчего он ведет себя так высокомерно, почти грубо? Это врожденная привычка создателей оставлять за собой последнее слово или ему так неприятно даже малейшее неповиновение потомков бывших слуг?
Двери принадлежащих тени покоев выходили в широкий соседний зал, откуда через арочные проходы можно было попасть на лестницу, на галерею и в соседние роскошные спальни.
Дракона тень нашла по распахнутым им настежь створкам резной двери, но входить не стала. Просто остановилась в проеме и по обыкновению пристально оглядела длинный и очень светлый зал с необычайно широкими и высокими окнами. Такие обычно делают в галереях или оранжереях.
В этом помещении тоже цвели цветы, но необыкновенные, из драгоценных камней. Они росли из пронизанных солнцем мутноватых глыб нефрита и зеленого малахита, расставленных под окнами вместо обычных вазонов, вились сверкающими гирляндами по изумрудным колоннам и стенам, теснились друзами всевозможных цветов на полках и столиках, опускались застывшими потоками и сосульками с высокого свода.
Посмотрев с минуту на эту баснословно дорогую сверкающую красоту, тень почувствовала, как начинают слезиться глаза, и поняла, что дольше оставаться тут не хочет.
- Когда надоест тут гулять, приходи в зал с фонтаном, - насмешливо объявила Таэльмина дракону, развернулась и направилась прочь.
Она никогда не питала к драгоценным камням того благоговейного почтения, какое испытывали почти все знакомые ей знатные дамы и девицы. Да и незнатные тоже.
Для тени разноцветные кристаллы прежде всего имели ту цену, которую могли дать за них ювелиры. Звонкие монеты, вот чем уже несколько лет мерила размер и окраску камней юная тень. Золото, за которое можно было выкупить чью-то жизнь или свободу, построить мост или дорогу, открыть лечебницу для бедных или школу для их детей.
- Ты никогда не спрашиваешь, - настиг Таэль сердитый рык дракона, - зачем тебя привели в какое-то определенное место?
- А ты никогда не опускаешься до объяснения, куда именно и зачем приглашаешь девушку? Или не девушку, - не останавливаясь, едко бросила через плечо тень. - Возможно, просто никак не привыкнешь считать нас разумными существами?
- Не привыкну, - огорченно сообщил Зрадр, догоняя собеседницу, - так как вы и в самом деле неразумные!
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Неожиданное утверждение дракона вызвало у тени горячее желание ответить одному из потомков создателей какой-нибудь колкостью, однако девушке внезапно пришло в голову, что Зрадр вовсе не случайно пытается вызвать ее на спор, если не на ссору, и она постаралась прикусить язык.
Таэльмина упорно молчала, пока они шли к залу с фонтаном, не стала ничего говорить и после того, как устроилась в своем кресле. Все это время она не переставала размышлять о своей догадке, добавляя к первым выводам все новые и новые.
И постепенно ей стало ясно, почему из всех драконов Сверкающей долины сюда пришел сейчас именно этот. Ведь он связан с нею кровью, следовательно, сильнее других ощущает каждое ее движение, каждое желание и порыв души. В таком случае сам собой назревал неожиданный вывод - дракон нарочно ее немножко поддразнивал, показывая себя более грубым и наглым, чем он есть на самом деле.
Ведь он умеет быть совершенно иным, в этом тень воочию убедилась, когда они пробирались по запретной тропе. Тогда Зрадр был молчалив и внешне безразличен к своим спутникам, но действовал всегда быстро и осмотрительно. И в момент нападения гномов увел отряд из избушки очень ловко, сумев уберечь спутников от потерь и ранений. Теперь Таэльмине немного по-другому видится и та ситуация, и действия Зрадра. Похоже, вовсе не от усталости он сидел в уголке с полуприкрытыми глазами… и сейчас самый подходящий момент, чтобы задать дракону этот вопрос.
- Зрадр, а как ты передавал известия остальным драконам из той избушки, с запретной тропы? - совершенно спокойно осведомилась тень, словно продолжая дружескую беседу, и по округлившимся глазам дракона поняла, что ей наконец-то удалось его удивить.
- А почему… - произнес он и смолк, рассматривая собеседницу с таким интересом, словно увидел впервые, - почему ты сейчас заговорила именно об этом?
- Давно хотела понять, отчего ты сидел так спокойно, когда отряд Харна окружали враги с мощными заклинаниями? Ведь ты же наверняка ощущал каждого гнома и каждый камень, который они несли?
- Чувствовал… - нехотя признался дракон, вздохнул и еще неохотнее произнес: - Но ты зря волнуешься, ничего они нам сделать не успели бы. Хотя кастовать заклинания стихий там невозможно, зато у нас была возможность предусмотреть нападение. Когда мы выбирали бревна для этих избушек, то заранее придали их древесине некоторые необычные качества. Такие, как особая плотность и сопротивление разрушению. Но так как магические вещи ведут себя на запретной тропе непредсказуемо, делали мы это в другом мире и потом ждали, пока активная магия сама растворится. Вот поэтому большинство шипов рванулось не внутрь дома, как хотелось гольдам, а в обратную сторону, и вторая шеренга просто не успела бросить свое оружие.
- Но и это не все, - задумчиво кивнула ему тень, совершенно по-новому представляя себе картину произошедшего, которое видела только со стороны.
- Не все, - взрыкнул он, - но я хотел поговорить совсем о другом…
Торопливо плеснул в кубок вина, выпил махом и искоса посмотрел на терпеливо наблюдающую за ним графиню.
- Ну почему ты такая упрямая?
- Думаю… - с легким сомнением проговорила Таэль, вздохнула с показным огорчением и решительно закончила фразу: - Думаю, так проявляется твоя кровь. Раньше я ничего подобного за собой не замечала.
- Слишком рано… - с неожиданным сомнением глянул на тень Зрадр и, словно спохватившись, резко смолк.
Однако Таэльмина ни на гран не поверила ни случайности его оговорки, ни этому красноречивому молчанию. Дракон слишком явно подталкивал ее к какой-то догадке… или снова проверял? И нужно ли пытаться изо всех сил напрягать мозг, пытаясь самостоятельно найти ответ на этот вопрос, либо ее «кровник» готов поделиться своими знаниями? Ну так это же очень просто проверить.
- Рассказывай, - приказала тень, глядя на дракона строго, как суровый наставник на нерадивого ученика, - какими неприятностями обернется для меня ваша идея со смешиванием крови? И не смотри так изумленно, если бы вместе с твоей кровью я получила одни только выгоды, ты сейчас сиял бы от гордости.
- У тебя о нас совершенно неверные представления!
- Какие сами посеяли, такие и пожинаете, - не пожелала молчать тень. - Неужели никто из вас не знает, чем может обернуться добро, если его заталкивать в человека насильно, как горох в индейку?
- Но ведь тебе уже объяснили - другого способа не было! - почти рычал дракон.
- И я поняла и даже поверила! Но потом усомнилась, ведь вы же отлично знали, когда ставили на меня ловушку, что я - подтвердившая мастерство тень. И просто не могли не знать про тайный язык жестов и способы теплописания. Да мне Ганти даже экзамен по нему устраивал…
- И отчего же ты смолкла? - ехидно усмехнулся дракон. - Неужели догадалась? Наконец-то! Да, Шенлия тоже была его ученицей и тоже знала все тайные знаки гильдии теней! Они нас едва не переиграли, главный магистр гольдов и его мастера. Успели на всякий случай проверить и взять под неусыпное наблюдение всё и всех, кто смог бы помешать им окончательно уничтожить фей.
- Но чем им так уж мешали феи? Неужели только желанием открыть клетку гоблинов?
- Они им мешали захватить власть в этом мире, - веско заявил Зрадр, сурово глянув на тень. - Как ты думаешь, стоит ли добывать в горе самоцветы и золото, если феи с нашей помощью могут вырастить любые камни? А сами мы способны извлекать золото из всего окружающего, даже из воды и еды. Как и любые другие металлы, это привилегия тех рас, которым подчиняется огненная стихия.
- До сих пор я считала вашей стихией воздух, - пробормотала тень, лихорадочно думая совершенно о другом, но не имея пока никакого желания говорить об этом вслух.
Уж слишком неожиданные и грандиозные картины вставали перед ее мысленным взором, чтобы тень могла так сразу в них поверить, а тем более начать обсуждать с драконом.
- Воздух наша вторая, более слабая стихия, а есть и другие способности. Чем дольше живет и развивается раса, тем больше умеет и больше истин постигает, - значительно произнес дракон и показался в этот момент тени намного старше, чем девушка привыкла его считать. - Но ведь ты хотела сказать не об этом?
- О другом я пока лучше помолчу… или послушаю. Ведь ты же пришел сообщить мне какие-то важные новости?
- Нет, зато принес тебе кристалл, на котором магией сохранена память о сегодняшнем обеде в замке Крисдано. Мы решили, что тебе лучше посмотреть это своими глазами. А пока ты смотришь, хотел немного отдохнуть… И не смотри так на вино. Мы совершенно не пьянеем, такая врожденная особенность, зато очень быстро восстанавливаем с его помощью силы.
- Как он используется? - поинтересовалась тень, нетерпеливо вертя в пальцах небольшую бусину.
- Положи вон в ту выемку возле шара и поверни свой венец, он прикажет шару открыть для тебя память камня. И не волнуйся, силы в венце как раз должно хватить, здесь он понемногу собирает магию.
Пока Таэльмина внимательно молча следила за происшедшими далеко отсюда событиями, дракон допил вино и как фокусник достал из ниоткуда продолговатое блюдо, наполненное едой. Ел он с таким же завидным аппетитом, с каким и пил, и тень невольно сравнивала его усердие с тем откровенным небрежением к еде, которое Зрадр проявил в замке Крисдано.
- Тебе не понравилась еда с герцогского стола? - спросила она первым делом, когда померкло иллюзорное изображение.
- Она недостаточно питательна… не стоит тратить время и внимание, - отстраненно буркнул дракон и вдруг возмутился: - А ты все время задаешь всякие несущественные вопросы!
- А зачем мне задавать другие, - искренне удивилась тень, - если ты и сам все расскажешь? Потому я и спрашиваю то, о чем ты можешь и не упомянуть.
- Я могу, конечно, рассказать все сразу, но после этого ты окончательно на меня рассердишься.
- Но тебя ведь это не расстроит? А ко мне придет Грард и расскажет все то же самое, но более подробно и немного с другой, более выгодной для него точки зрения.
- А вот сейчас ты не права, - очень строго заявил дракон, щелкнул пальцами, и блюдо с едой исчезло, - теперь мне не может быть безразлична твоя судьба. Ты очень верно сказала недавно про добро, и мы это правило чтим и считаем одним из главнейших в отношениях с созданными расами. И всеми силами стараемся не влезать в ваши судьбы, кроме тех случаев, если речь идет о спасении жизни. Вот в этот раз никак нельзя было обойтись без того, чтобы не вмешаться. Феи не могли уйти из чужого мира, не оставив там надежной хранительницы, а мы не умеем находить незнакомый мир без маяка. Поэтому выбирали мы долго и уже почти выбрали, но тут произошло сразу два события. Первое - гольды тоже решили вовлечь в интригу одну из избранниц, а второе - стражи перетащили через границу вас с герцогом. Ганти сразу объявил, что это огромная удача, но мы еще несколько дней наблюдали за вами. И если бы выяснилось, что ты уже горячо влюблена в своего напарника, избранной стала бы Мейсана. Хотя у нее намного больше недостатков, чем у тебя, и главный - она мечтает выйти замуж за эльфа. А еще очень неравнодушна к драгоценностям.
- Она не виновата. Трудно думать иначе, если об этом щебечут все подруги и знакомые. Не всем повезло получить такого наставника, как Ганти!
- Согласен, - неожиданно мягко улыбнулся Зрадр, и тень мгновенно насторожилась, слишком уж резко он поменял настроение.
Однако снова смолчала, лишь уставилась на кровника с преувеличенным вниманием.
- Приятно знать, что ты относишься к ней с таким пониманием. Но об этом позже, сейчас мы говорим о драконьей крови. Она значительно сильнее твоей и несет в себе знания о моем теле, которое намного совершеннее твоего.
- Так почему же вы не сделали нас такими же идеальными? - не выдержала тень, хотя и старалась.
Но как тут утерпеть, ведь такой счастливый случай выведать старинные тайны драконов может выпасть только раз в жизни!
- Когда мы нашли дорогу в этот мир, тут были только феи. И мы создали сначала нагардов, потом гоблинов, нам нужны были помощники и поселенцы, это наша главная забота - заселять миры разумными существами. Ну а какими их создавать - это целая наука. Чтобы новая раса успешно развивалась и не зашла в тупик, нужно оставить ей пространство и возможность для самосовершенствования. Впрочем, объяснять это подробно очень долго. А мне, прежде чем я отправлюсь в долину, нужно сказать тебе главное. Уже через пять - десять дней сила драконьей крови начнет действовать, но не пугайся, драконой ты не станешь. Хотя непременно получишь какие-то из наших способностей, пока никто не знает достоверно какие. Но одно могу сказать точно: ты будешь неуязвимее и проживешь намного дольше остальных людей.
- А отказаться никак нельзя? - подумав, серьезно уставилась на дракона Таэльмина, и он внезапно с облегчением заухмылялся.
- Интересно, как ты себе это представляешь? Даже нам не под силу слить из твоего тела всю кровь и процедить. В нашей крови много магии, и она меняет все вокруг очень незаметно, но неуклонно. Да и зачем тебе отказываться, подумай о своих будущих детях! Ведь они унаследуют многие из твоих качеств, особенно долголетие.
- Именно о них я сейчас и думаю, - мрачно произнесла тень, - ведь, став особенной, я обрекла на это и их. И теперь не могу не представить, какие трудности возникнут у них в жизни с того момента, как они найдут своих возлюбленных и решат завести семью. Вот у меня они уже появились.
- Это ты просто пока не привыкла к этой мысли и не попыталась взглянуть шире. В нашем мире живут не только люди, а у тебя теперь совместимость со всеми остальными расами.
- То есть ты сейчас предлагаешь мне очаровать эльфа или русала? Ведь о гольдах, вампирах и ограх даже разговора нет. А может, мне выбрать нагарда или сразу замахнуться на дракона? Так не поэтому ли пришел ты, а не Грард? И кстати, ответь на один важный вопрос - а кем могут быть дети, если я случайно выберу в мужья дракона?
- Их не будет, - мрачно сообщил Зрадр, - это просто невозможно. У драконов дети появляются совершенно по-другому, и этого я тебе рассказывать не стану. Мы и в союзы со своими избранницами не вступаем, наши женщины слишком свободолюбивы и самостоятельны. А женщин других рас мы берем в свой дом только в самом крайнем случае, если они влюбляются в нас истинной любовью и нет никакого способа перевести ее на кого-то из людей.
- А те женщины, которых я видела в Сверкающей долине?
- Вот это они и есть. Самые преданные няни и помощницы, самые добрые и сострадательные сиделки… И мы искренне скорбим, когда расстаемся с кем-то из них. Это очень горько и больно, поэтому их всего несколько.
- Понятно, - глядя на его хмурое лицо, искренне посочувствовала тень, - но сейчас я хотела бы выяснить другое - ты и в самом деле не шутишь, предлагая мне искать суженого среди нагардов? Я пока не успела обдумать эту проблему, слишком внезапно она на меня свалилась, но ведь мне всего двадцать два года, и я не боюсь остаться в старых девах. Вот помогу феям, вернусь в герцогства и спокойно все обмозгую. Разумеется, обижаться на тебя за неожиданный дар я не стану, это великая ценность, я уже успела понять. Но теперь мне нужно очень хорошо просчитать все возможные ловушки и беды, которые неизбежны при неверном решении, и постараться строже относиться к выбору спутника жизни. Скорее даже полностью сменить вкусы и требования.
- Но ты ведь можешь внезапно влюбиться? - с неожиданным огорчением смотрел на тень дракон. - И тогда тебе будет не до требований и не до правильных решений. Любовь - это одно из самых непредсказуемых и нелогичных чувств, которым подвержены люди. Могу тебе признаться: мы ничего такого не замышляли, задумывая ваше создание, просто, как выяснилось, заложили одновременно несколько противоречивых требований. И только много позже поняли, какой редкий цветок вырастили. Именно из-за него вашу расу принимали как равную остальные старшие, у низших созданий не может быть истинной любви. Может быть повышенный интерес к необычному или привлекательному субъекту, восхищение, влечение, страсть, родительское чувство или привычка, долг или житейский расчет. Эти чувства могут приходить к существам любых рас вместе или поврозь, быстро или медленно, в разнообразном порядке и всевозможной насыщенности. Но только одна-единственная чудесная комбинация, как секрет от замка потайной двери, открывает невероятное по силе и красоте чувство. Чувство, вкусив которого, становишься много выше, чище и прекрасней самого себя
прежнего.
- Ты очень хорошо объясняешь, - хмуро процедила Таэльмина, - но действительность видится мне намного более мрачной. Сначала с вашей помощью меня подвергли ритуалу холодного сердца, а потом сделали самой придирчивой невестой нашего мира. Я ведь теперь буду шарахаться от простых людей и избегать знакомства с мужчинами старше меня, начну придираться к тем, кто на первый взгляд покажется подходящим, так как отлично понимаю, насколько непросто сохранить любовь и доверие в течение многих десятков лет. И это только те проблемы, которые я вижу сейчас, но уверена, их станет намного больше после того, как я внимательно изучу западню, в которую попала. А сейчас я хочу отдохнуть, почему-то от этих разговоров разболелась голова.
Разумеется, Таэльмина солгала, ее вдруг просто захлестнула горькая обида и захотелось, как в далеком детстве, спрятаться ото всех и вдосталь поплакать в уголке. Хотя в последний раз это было очень давно. А после того, как в замке графа дэй Азбенд появился Ганти, юную тень отучали от этой привычки старательно и упорно.
Но, взбегая по лестнице в зал, ведущий к ее комнатам, Таэль начала осознавать, как бесполезна ее попытка скрыть свои чувства от дракона. Ведь он сам рассказал о способности ощущать эмоции всех живых существ. Значит, и ее боль Зрадр тоже испытал, но смолчал. И вот за это безмолвное сочувствие тень была ему безмерно благодарна.
Феи вернулись, когда за окнами отгорели последние блеклые всполохи заката и туман под стенами дворца стал темен, как стоялая вода.
Хозяйки мира влетели в распахнувшиеся окна разноцветным вихрем, осели диковинными цветами на столах, креслах, ветках растений и в струях фонтана. И тотчас примчались с кухни три ловкие домовушки, принесли подносы со всевозможными деликатесами, преимущественно фруктами и сладостями, - как выяснилось, мясных блюд феи не ели.
Таэльмина смотрела на ужинавших хозяек дома с сочувствием и молчала, ожидая, пока они сами захотят ей что-нибудь рассказать. За последние несколько часов девушка успела тщательно перебрать в памяти все сведения, которые буквально но грану собирала в этой части мира, и разложить их по воображаемым полочкам своего сознания.
А затем обдумала все возможные пути, по которым отныне может повести ее судьба, и теперь ждала удобного момента, чтобы задать хозяйкам возникшие у нее вопросы. И очень надеялась получить на все достаточно подробные и правдивые ответы.
- Как ты провела день? - спросила Айола, подлетев к соседнему креслу, и опустилась в него изящной невысокой девушкой в золотом платье.
- Приходил Зрадр, принес кристалл из прибрежных герцогств. Хатгерн начинает понемногу судить предателей, - вежливо сообщила тень.
- О чем еще разговаривал с тобою молодой дракон?
- Объяснил мне, каких чудес ждать от его крови. В тот момент мне все было понятно, но позже появились вопросы.
- А почему ты не задала их дракону?
- Сразу не смогла, его сообщение оказалось слишком неожиданным и даже… пугающим. Мне нужно было немного успокоиться и подумать, и я ушла в свои комнаты, - как можно правдивее отвечала тень, не сомневаясь, что феи не только чувствуют ложь, но и могут посмотреть ее беседу со Зрадром.
Не зря же в их зале находится шар видения. А кроме того, есть домовушки, которых тень обнаружила, когда к вечеру захотела есть и отправилась искать кухню.
- Вы разговаривали в зеленом зале? - Еле заметное беспокойство скользнуло по прелестному личику феи.
- Нет, здесь. Входить в тот зал мне не захотелось, - кротко ответила Таэль, начиная догадываться, что вовсе неспроста дракон вел ее именно туда.
Неужели она напрасно его не послушала?!
- Почему? - Золотые глаза феи смотрели на тень с необычайной добротой и сочувствием.
- Сама не знаю, но в тот момент это решение показалось мне правильным. Он ведь в первый день, когда мы познакомились, обращался со мной довольно нахально, почти грубо, и хотя теперь я понимаю, что это было нужно для дела, но все равно не могу доверять ему всецело. Просто меня так учили - каждый, кто смог поднять на тебя руку один раз, непременно поднимет и второй, и это правило незыблемо. Разумеется, умом я понимаю, насколько отличаются драконы от людей, но внешне он слишком похож на обычного человека, и это невольно заставляет забывать о его истинной сути.
- Спасибо за честный ответ, мне приятно с тобой беседовать. И поэтому я поясню тебе некоторые непонятные людям тонкости. Драконы не злы, и все, что ты о нем думаешь, это следствие сказок, которые рассказывали тебе в детстве няньки. Но мало кто знает, что эти сказки придумали сами ваши создатели, таково было условие высших магистров гольдской расы. Очень немногие в нашем мире знают, что раса подземных жителей во многом не похожа на остальных существ этого мира и состоит из двух каст - высших магистров и простых гольдов. Подробнее можешь прочесть в книгах, домовые говорят, ты спрашивала про библиотеку. Она расположена на одном из нижних этажей, и завтра они тебя туда проводят. Но хочу предупредить сразу - все книги ты прочесть не сможешь, многие написаны на неизвестных тебе языках. А сейчас хочу сказать про Зрадра, его выбрали тебе в кровники за многие качества. Он молод, имеет спокойный, терпеливый характер и врожденное обаяние. Драконы обладают разными способностями, но обаяние свойственно очень немногим. Сама понимаешь, такой сильной расе оно ни к чему.
- На меня его обаяние не действует. Но я не поняла, при чем тут зеленый зал?
- Все камни, расположенные там, собирают для нас магию, и она вполне подходит и для драконов. А запасы Зрадра были почти пусты, когда он уходил из герцогств, браслеты полного подчинения берут много силы, а пополнить там ее неоткуда. Вот он и надеялся совместить беседу с тобой с пополнением запаса.
- А объяснить мне это попросту, по-человечески, ему помешала гордыня? - мгновенно возмутилась тень, сообразив, какой жестокой она теперь выглядит в глазах фей, и не сдержалась от едкой подколки. - Или, едва пополнив, сразу попытался бы меня зачаровать? Так вот, значит, зачем он рассказывал мне про долголетних женихов, нагардов и эльфов!
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Несколько секунд старшая фея внимательно изучала лицо Таэльмины, затем неожиданно попросила:
- Можно я перелечу к тебе на плечо?
- Конечно, тотчас ответила тень, всеми силами стараясь успокоиться и скрыть внезапно вспыхнувшее подозрение.
Вчера никакого разрешения не спрашивали, сидели на ней всей стаей и щебетали, а сегодня вдруг начинают деликатничать! Возможно, кто-то другой и поверил бы во внезапно проснувшуюся обходительность, но только не осторожная тень, успевшая понять за время скитаний по владениям высших рас, насколько непросты их жители. Да она теперь неосознанно в каждом сказанном слове первым делом ищет ловушку! И, как ни прискорбно, почти всегда находит.
- Вот теперь я чувствую твою обиду, - тихо сообщила в ухо снова ставшая крошечной Айола, - и могу все объяснить. Если ты сама еще не догадалась.
- Пока не догадалась, - подавив тяжелый вздох, честно призналась Таэльмина, - это очень трудно. Все старшие расы очень отличаются от людей и все время устраивают какие-то проверки и ловушки. Мне еще повезло, меня шестнадцать лет учат бдительности и заставляют отыскивать скрытый смысл в обыденных словах, но могу представить, как трудно пришлось тем, кто проходил этот путь до нас!
- Да, драконы нарочно усложнили людям путь к получению особого задания, стремясь выбрать среди случайных перебежчиков самых честных и благородных людей. А все остальные испытания были придуманы только ради того, чтобы запутать гольдов и русалов. Гольдские магистры сумели обвести морской народ вокруг пальца, но правитель русалов еще очень долго не захочет этого признавать. Старшие расы еще более, чем люди, не любят просить прощения за совершенные ошибки и промахи. А объяснение очень простое - еще вчера мы ощущали твои чувства и могли незаметно на них влиять. Мы расплели заклинание одиночества, забрали часть тревог и добавили немножко безмятежности, тебе нужно было отдохнуть от всего пережитого за последние дни и месяцы. А сегодня ты почти скрыта драконьим щитом, его кровь начинает понемногу тебя защищать. Наверняка ты теперь и сама сможешь догадаться почему. Хотя все драконы чувствуют эмоции и предугадывают намерения всех своих созданий и даже некоторых рас, но не сородичей. Иначе им просто невозможно было бы жить вместе. Да и не нужно им это, раса драконов гордится своей неподкупной честностью и
чистотой помыслов. А если и приходится им действовать так, как Зрадр поступил с тобой, это наносит самоуважению и чувству собственного достоинства глубокую рану. Потому и выбирают для подобных заданий самых молодых, после им легче восстановиться и снова поверить в себя.
- Темные силы… - охнула тень, сразу и беспрекословно поверив феям. - Но он держится очень нахально и спокойно, даже вино все время пьет.
- Это вино из особых ягод, в них в несколько раз больше, чем в обычном винограде, целебных и питательных свойств. И сахара, поэтому больше никто не отваживается пить его неразведенным. Но и это не все… Зрадр, как хозяин своей крови, пока имеет над ней власть, вот и пытается разбудить в тебе способности предков. Раньше их имели все гоблины, но по настоянию гольдов драконам пришлось их закрыть. И тут они немного схитрили, оставили возможность для частичного восстановления. И тем беглецам, кто вызывает их доверие и уважение, открывают одну или две. Например, Ительсу Грард открыл целительские способности, да и все маги Сиандолла получили возможность управлять силой не случайно.
- Все это хорошо, Айола, и правильно. Но я и так умею делать намного больше, чем остальные девушки, а счастья мне это не принесло.
- Я тебя понимаю, но ты слишком спешишь. Каждому делу нужно учиться, а ты до сих пор училась совершенно иному, и времени на то, чем занимаются обычные девушки, у тебя попросту не было. Ты не мечтала о любви и не пыталась представить своего будущего возлюбленного, не писала писем и стихов, не наряжалась в надежде на счастливую встречу. Ведь женщины придумывают яркие и необычные наряды и надевают на себя сверкающие украшения только с одной целью - сразу привлечь его взгляд. Того единственного, кто станет для нее всем на свете, любовью и болью, надеждой и защитой, спутником и целителем, судьей и палачом.
- Как это печально, - помрачнев, пробормотала Таэльмина, - однако мне теперь будет еще труднее.
- Возможно, но ты же сама недавно сказала, что сильнее других девушек? А мы еще можем добавить: и умнее, и честнее, и преданнее многих. И поэтому совершенно права, тебе будет непросто выбрать человека или нечеловека, достойного твоей любви. А дракон рассказал тебе об особых возможностях своей крови? И о дарованном тебе долголетии? Так зачем же спешить? Как только мы сможем тебя отпустить, у тебя появится куча поклонников, и ты сможешь устраивать им испытания или давать задания и изучать столько, сколько потребуется, пока не сделаешь окончательный выбор.
- Не нужна мне куча поклонников, - еще возмущалась Таэль, а сама уже понимала, что едва не попалась в невинную ловушку и говорит совершенно не о том, - но зато я хотела бы узнать, куда именно вы меня отпустите?
- Куда захочешь, - с незыблемой твердостью прозвучал звонкий голосок Айолы, - ты более других заслужила право выбирать любое место и любое положение, мы сделаем всё. А чтобы ты не скучала в нашем доме в последние дни, попробуй разобраться в одной задаче, но предупреждаю, она очень сложна. И не только для тебя, но и для нас. Из всех людей мы полностью доверяем только тебе и отчасти еще троим, поэтому нас так интересует, какое ты найдешь решение. И каким бы ни был твой вывод, именно он станет основой наших последующих действий.
- Твоя загадка меня уже напугала, хотя я пока ее не слышала. Хочу спросить: а можно будет отказаться от ее решения после того, как я узнаю, в чем она состоит?
- Можно, - беззаботно разрешила фея и неожиданно печально вздохнула, - но ты не захочешь отказываться. А задача такова - когда и как нам открыть границу с прибрежными герцогствами?
Таэльмина была готова услышать что угодно, но только не эти слова. Разумеется, о желании фей снять купол с ее родины она знала уже не первый день и ничуть не сомневалась в твердости намерений маленьких полубогинь. Или все же… богинь? Но была уверена, что за много лет плена они и сами досконально продумали каждый шаг этого действа. Ведь у них в помощниках была память предков! Каких же новых предложений хозяйки дворца ждут от простого человека, хотя и выученного необычному ремеслу?
Или это снова проверка? Тогда на какие качества - на скромность, сообразительность или на самоуверенность? А может, на все сразу?
- Я пока не размышляла, как это сделать, - решила проверить свои предположения тень, - была уверена, что не смогу изобрести ничего более правильного, чем те планы, какие уже хранятся в вашей памяти рода.
- Мы и в самом деле много об этом думали, - спокойно согласилась фея, - и планы тоже разрабатывали. Но рассчитаны они были на долгие переговоры с гольдами и русалами и на постепенное ослабление запретов. Однако мы многого не знали и потому сделали неверные выводы. Гольды не желали никаких договоров, у них была одна цель - постепенно стать единовластными хозяевами мира. Без нас тут исподволь развеивается самая легкая из магических энергий, а без нее постепенно чахнут самые светлые и возвышенные эмоции. Все расы уже почувствовали недостаток любви и добра, жажды созидания и тяги к состраданию, а потеря этих качеств неизбежно ведет разумные создания к вымиранию. Потому-то высшие расы так старательно взращивают в своих детях правдивость и доброту, а еще способность к созиданию и межмировым переходам. И едва состарится и обеднеет магией один мир, ищут для себя новый. Но ты можешь не волноваться за этот мир, найдя его, мы первым делом создали особый ветер, собирающий рассеивающуюся магию, и направили этот поток в глубочайшую пропасть. Она заканчивается длинным тоннелем, выходящим в наполненные
самоцветами залы, и вход туда мы защитили заклинанием непробудного сна. Знали по опыту, что пройдет несколько веков или тысячелетий и найдутся желающие разграбить необычайную сокровищницу. И никого не остановит ни написанное на камнях предостережение, ни проклятия жрецов, ни неимоверная опасность. Только немногие существа высших рас могут безнаказанно взять в руки камень, напоенный силой. Но я тебя заговорила, иди отдыхать. А мне пора в зеленый зал, утраченные способности не возродятся и за несколько лет, если заниматься этим только днем.
Айола вспорхнула с плеча хранительницы и стремительно улетела к выходу, а тень огляделась и с огорчением поняла, что, увлекшись рассказом старшей феи, умудрилась пропустить момент, когда исчезли из зала все остальные чаровницы. И значит, сегодня никто ничего ей больше не расскажет, хотя услышанного хватит на сутки размышлений.
Девушка поднялась с кресла и неторопливо направилась в сторону своих комнат, по пути пытаясь представить, как изменится жизнь в герцогствах, если их жителям внезапно станет известна вся правда.
И еще не успев дойти до спальни, отчетливо осознала, насколько прав Хатгерн, заклиная старшие расы не снимать закрывающий побережье купол. Уже через несколько часов, после того как новость о внезапной свободе прокатится по герцогствам, все их жители бросят свои дела и позабудут прежние планы. В каждом дворце, харчевне и доме вспыхнут жаркие обсуждения и споры, в умах и сердцах людей мгновенно родятся новые грезы и надежды, вытесняя былые мечты и заставляя отказываться от прежних намерений.
А в одночасье пропавшая граница приведет к гибели десятков, если не сотен людей. Большинство романтиков, мечтателей, авантюристов и исследователей немедленно ринутся штурмовать перевалы, чтобы собственными глазами увидеть прекрасных дриад и эльфиек, чужие города и дворцы и своими руками прикоснуться к сказочным чудесам. А попадут в приграничные поселки, жители которых пожелают отнять женщин и оставить у себя крепких мужчин. И без стычек не обойдется ни там, ни дальше, у мостов, которые неусыпно охраняют нагарды. А потом и того хуже - поток перебежчиков будет все увеличиваться, а терпение местных жителей стремительно таять.
И очень скоро на границах дриадских земель встанут типары и полуденницы, а светлый лес ощетинится стрелами сородичей Селайвена.
Оказавшись в своей спальне и мимолетно взглянув в зеркало, Таэльмина замерла, рассматривая нахмуренный лоб, лихорадочно блестящие глаза и решительно сжатые губы своего отражения и невесело усмехнулась, почувствовав правоту феи. Тени и в самом деле не под силу отказаться от попытки придумать собственное решение ловко подсунутой задачки, и теперь ей можно не искать, чем бы заняться, чтобы не затосковать от безделья.
В свои покои Хатгерн добрался далеко за полночь. Кивнул сидящим у двери стражникам, плотно прикрыл за собой двери и устало прошагал в спальню.
Попутно герцог отметил властвующую в комнатах небывалую чистоту и еле заметно вздохнул. Он ждал от появившегося вечером Грарда ответов на волнующие его вопросы и тайно горячо надеялся на письмо Таэльмины, но получил только туесок с домовым.
Разумеется, маленькому другу Хатгерн был очень рад, но сердце его тосковало совсем не по Туку. Однако дракон на вопрос Харна о напарнице заявил, что не встречался с нею, и тут же перешел к обсуждению самых важных для герцогства проблем.
Но не для Харна. Чем дольше он не видел свою возлюбленную, тем темнее и тоскливее становилось у него на душе и тем отчетливее герцог понимал, насколько круто изменилась его жизнь.
Ему вдруг стало понятно со всей очевидностью, насколько пустым и унылым станет его существование, если Таэльмина сюда не вернется. Превратится в тягостную обязанность управление герцогством, а стремление всячески украшать дворец и обставлять дорогой, удобной мебелью станет бессмысленным.
Разумеется, он не оставит возложенного на него рождением долга, но никогда уже не сможет сказать без сомнения, будто отдает заботе о процветании герцогства всю душу. Только разум и силы, да еще жизнь год за годом. Но не душу и не сердце, это теперь ему более не принадлежит.
Харн распахнул дверь в спальню, остановился, разглядывая застланную новыми покрывалами широкую кровать, и напрягся. Память мгновенно развернула еще такое живое видение: эта же комната, разбросанная одежда, перевернутое кресло, принявшее удар страшного снаряда, а возле кровати залитый кровью ковер и на нем неподвижные полураздетые тела…
Внезапно припомнив зрелище, обнаруженное тенью, герцог скрипнул зубами, и румянец запоздалого смущения щедро плеснулся на загорелые щеки. А вслед за ним пришла острая как нож досада и жаркая злость на проклятую Бретту. Именно по ее вине он валялся в таком жалком виде перед своей лаэйрой, и, возможно, именно эта неприглядная картина вспоминалась ей каждый раз при взгляде на фиктивного супруга.
Он еще раз оглядел спальню, мрачно усмехнулся и вышел, резко хлопнув дверью.
А после того как умылся и переоделся в легкие свободные штаны и рубаху, прихватил в гардеробной одеяло и направился в гостиную, к тому дивану, на котором когда-то спала Таэль.
- Тебе не понравился цвет постели или занавеси? - вышел из тени полупризрачный мальчишка-проводник и остановился перед герцогом.
- Садись, Тук. Спасибо, мне все очень понравилось, просто с этой спальней связаны очень неприятные воспоминания, - хмуро признался Харн и внезапно принял решение: - Сегодня отдохну тут, а завтра займу покои отца, они положены мне как правящему герцогу. Просто раньше не было веской причины, чтобы сменить привычные комнаты.
- Мы там уже убрали, - тактично намекнул домовой, - я могу провести туда незаметно.
- Спасибо, не стоит беспокоить командира ночной стражи. Он начнет суетиться, переставлять посты, ведь незачем усиленно охранять пустые покои. Потерплю до утра… На этом диване мне могут сниться только хорошие сны. - Он помолчал и не вытерпел, спросил: - А ты не видел Таэльмину?
- Видел, - признался Тук, пристально глянув в горящие надеждой глаза герцога, - и разговаривал. Я был с нею вместе там, где она теперь живет.
- Вот как… - лихорадочно обдумывал его осторожные слова Харн, согретый вспышкой надежды. - И как там, где она сейчас? Тепло? Удобно? И кто еще там обитает?
- Там хорошо, - уверенно сообщил домовой, - просторно, удобно и всего вдосталь. И еще там безопасно и нет входа никому постороннему. Днем там только мои сестры, а к ночи возвращаются хозяева.
- Ты не скажешь, кто они?
- Я уже сказал, - бледно улыбнулся домовой, посопел и виновато добавил: - Мои истинные хозяева.
- Что-то непонятливый я сегодня, - горько признался герцог, - наверное, устал. Но это не важно, главное, Таэль в надежном месте и не терпит никаких лишений. Ей и так досталось за последние месяцы, не всякий мужчина выдержит, если на него разом обрушится столько несчастий. Можно задать последний вопрос? Она знала, куда ты уходишь?
- Да, - кивнул домовой, - но у нее не было времени писать письмо. Она только успела сказать, что помнит клятву.
- Так отчего же ты сразу не сказал… - захлебнулся нахлынувшими чувствами Харн и сразу смолк, вскочил с дивана и бросился к окну.
Прижался разгоряченным лбом к стеклу, уставился тоскливым взглядом в усыпанную звездным просом ночь, словно пытался разглядеть в ней огни таинственного дома, где его любимой тепло и спокойно.
- Лгут слухи, - пробурчал в бокал с горячим напитком Ительс, смерив беглым взглядом вошедшего в столовую герцога.
Несмотря на раннее утро, его милость был подтянут, тщательно причесан и облачен в собственный будничный костюм. Удобные черные плисовые штаны, сапоги мягкой кожи и кожаный же колет поверх рубахи стального цвета.
- Действительно, - невозмутимо кивнул ему Хатгерн, словно не замечая озадаченного взгляда Регорса, неприязненно поглядывающего на чересчур фамильярного гостя.
И ведь чистокровный человек как будто, а не один из тех новых друзей Хатгерна, которым лучше не заглядывать в глаза, если хочешь спать спокойно. Так почему не понимает, с кем беседует так развязно? - хмуро рассуждал про себя старый вояка, вежливо склоняя голову перед вернувшимся едва ли не с того света правителем.
- Доброе утро, - поздоровался с ними герцог, усаживаясь за стол и наблюдая, как Тук в облике проводника заполняет едой его тарелку, и продолжил: - Например, мне вчера донесли, будто один из моих друзей выехал из ворот Тангра в восточном направлении.
- И не соврали, - мрачно кивнул лекарь, - но далеко ехать не пришлось. В ближайшем городке, где снимают жилье желающие попасть в столицу знатные господа и торговцы, я получил все интересующие меня сведения. И выяснил, что могу никуда не ехать.
- Я очень тебе сочувствую, Ит. Отдохни сколько пожелаешь и выбирай любую должность в моем герцогстве.
- Спасибо, я запомню это предложение, - не глядя в лицо герцога, буркнул Ительс, - пожалуй, действительно отдохну, пока тут неспокойно.
Генералиссимус нахмурился, начиная понимать, как сильно ошибался в невозмутимо-спокойном человеке, одетом в такую же странную одежду, какая была вчера на его господине.
- Регорс, - прервал его размышления герцог, - тебе уже доставили сообщения из Бурска?
- Да, - как-то неуверенно промямлил командующий герцогскими войсками, - но я подозреваю, что нашим разведчикам подкинули дезинформацию. И уже послал им новый приказ.
- Ит, - оглянулся на спокойно жующего друга Харн, - а тебе об этом что-то известно?
- Пока нет, - неторопливо дожевав, ответил тот, - но Грард ведь вчера сказал, что они сами занимаются этим подлецом Юверсано? Значит, скоро все разрешится, а вот как именно, пусть они расскажут сами. Я и гадать не возьмусь.
- А мне гадать не нужно, - нахмурился Регорс, - но поверить в такое я не могу.
- В какое такое? - с интересом уставились на него оба сотрапезника.
- Рассказывай, что было в донесении разведчиков! - моментально сориентировался его милость.
- Вроде бы все командиры стоящих в Акарнской пойме войск Юверсано получили сообщение из замка своего герцога. Очень неправдоподобное сообщение. В нем говорится, будто вчера вечером из сокровищницы Юверсано исчезли все драгоценности, золото, статуи, оружие. Вообще всё, даже пыль. Чисто, словно корова языком слизнула. Разумеется, они заволновались, ведь жалованье все получают не малое… А тут пришло новое сообщение. Герцог помчался лично проверять сокровищницу и вернулся оттуда несколько не в себе. Слуги бросились к алхимикам, но те куда-то запропастились. Командир охраны приказал их искать и обнаружил еще несколько странностей. Исчезли все лаэйры Юверсано, а заодно заложницы и заложники, которых герцог держал в особых башнях, исчезли из дворца все золотые и серебряные украшения, посуда, картины - все, что отличает жилье знатного господина от жилья простого селянина.
- Многое бы я отдал, чтобы посмотреть на морду негодяя в тот момент, когда он об этом узнал, - по обыкновению тихо пробормотал лекарь.
- Могу показать, - раздался где-то под потолком бас Грарда, а через секунду он стоял посреди столовой, держа на руках худенькую испуганную девчонку. - Где тут Меркелос? Я принес его награду.
- Посади ее на стул, - мгновенно возник рядом Тук, - не видишь, как она боится? Садись сюда, милая, дядя не страшный, просто от природы такой. А твой отец сейчас придет, за ним побежали.
- Ты у меня дошутишься! - с преувеличенной угрозой рыкнул Грард и шлепнулся на свободное место, одновременно доставая из воздуха внушительную бутыль. - Лучше кубок подай. Так вот, показать я могу, но ничего интересного вы не увидите. Смотреть, как удирают от правителя подданные, которые еще вчера вечером клялись ему в любви и верности, а сегодня обнаружили, что их герцогу больше нечем платить за эту мнимую преданность - самое неприятное занятие.
- Тогда мы не будем смотреть, - немедленно согласился Ительс, заботливо пододвигая дракону блюдо с жареным поросенком, - нечего портить себе аппетит. Лучше сам объясни, кто будет править вместо Юверсано?
- Его третий сын Салерт, он оказался самым подходящим из всех его родичей. Жрецы уже готовят ритуал. Алхимики нашлись как раз вовремя, чтобы подтвердить неспособность старого герцога нести тяжкое бремя правления своими подданными.
- А казна? - задумался Ительс.
- Возьмет денег в долг у соседей, на приемлемых условиях, - равнодушно усмехнулся Грард, допив свое вино. - Неужели вы не поможете поверженному врагу? Все равно ему придется выплачивать вам контрибуцию за вторжение на ваши земли.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Получив подтверждение доставленных разведкой сведений, Регорс взглядом спросил у герцога дозволения и потихоньку выскользнул из столовой.
Но не успела закрыться за ним дверь, как распахнулась снова, и в столовую ворвался бледный и запыхавшийся Меркелос. Никого не замечая, промчался к вскочившей при виде отца девчонке, сгреб ее пухлыми, трясущимися руками и прижал к себе, бормоча слова утешения.
- Меркелос, для девочки готова спальня, ты можешь отвести ее туда, а слуги принесут вам завтрак, - не выдержал этой сцены Харн, но советник вдруг отодвинул дочь, оглянулся на хозяина и резко, с глухим стуком, рухнул перед ним на колени.
- Ваша милость, простите за все… и отпустите нас. Ей нужно отдохнуть и подлечиться, а мне о многом подумать. Клянусь, никогда больше даже в мыслях не встану против вас и сделаю любую грязную работу, но не сейчас.
- Я сам их отправлю, - встал с места дракон и одним движением руки создал светлый овал, повисший посреди комнаты.
Меркелос вгляделся туда, что-то сообразил или узнал и, подхватив дочь на руки, поспешно ринулся в портал.
Некоторое время все молча завтракали, обдумывая невероятные новости и грядущее, которое виделось теперь людям совершенно по-другому. И герцогу и лекарю стало совершенно ясно, отчего драконы решились так откровенно ввязаться в человеческие распри и интриги. Причем не исподтишка и не чужими руками, выстраивая события таким образом, словно все произошло без всякого постороннего вмешательства. Наоборот, создатели со всей откровенностью продемонстрировали свое мнение и могущество запертым в невидимой клетке жителям приграничных герцогств.
Разумеется, такие необычайные события не останутся без всеобщего внимания. Очень скоро все в герцогствах будут говорить лишь о тайне исчезнувших сокровищ, строить догадки и предположения, и Хатгерн сразу понял, куда приведет расследование сообразительных сородичей. Можно не сомневаться, все вместе они очень быстро сообразят, какие их поступки не нравятся неведомым судьям и как эти всемогущие существа понимают справедливость.
Возможно, не сразу, но кто-нибудь да свяжет действия этих загадочных существ со странными происшествиями в замке Крисдано и объявленной Хатгерну войной. И чуть позже просочатся за стены дворца и разлетятся но побережью рассказы о загадочных приключениях герцога и его таинственных друзьях. Конечно, со временем правды в этих рассказах будет все меньше, а чудес все больше, но и без этих домыслов история надолго займет воображение и сказителей, и их благодарных слушателей.
- Интересно, - искоса поглядев на дракона, увлеченно поглощающего мясо, не забывая запивать его огромными глотками вина, негромко осведомился Харн, - а никому не придет в голову искать сокровища Юверсано в моих подвалах?
- Как бы они могли туда попасть? - недоверчиво фыркнул Ительс, но внимательно вгляделся в равнодушное лицо Грарда и развел руками: - Поздравляю, ваша милость, вы теперь втрое богаче, чем были вчера.
- Но я же пошутил, - озадаченно нахмурился Хатгерн, - не настолько велики мои подвалы!
- Там были еще тайные проходы и комнаты, - скромно произнес Тук и тихо добавил: - Мы сделали вдоль стен широкие полки в несколько ярусов, а для монет и камней поставили лари. Заодно аккуратно разобрали и описали все ценности, которые находились в подвалах раньше.
- Вот как, - помрачнел Харн, догадываясь, что неспроста домовой сообщает об этом почти шепотом, - и каковы последствия проверки?
- Я отдал опись Гантиару и его другу. Они позвали генералиссимуса и казначея и сейчас проверяют его отчеты.
- Все так плохо?
- После того как принесли сундуки из тайника ее светлости, стало немного лучше.
- Но ведь мы только весной занимались проверкой финансовых отчетов. Там потрудились трое писцов и начальник канцелярии!
- Сейчас они уже сидят на допросе, - сообщил от двери услышавший окончание разговора Регорс. - Простите за вмешательство, ваша милость. С добрым утром!
- Доброе утро, Телвор! Когда тут только свои, можешь обращаться попросту. У тебя есть на примете честный человек на должность казначея?
- У вашего друга, как мне показалось, есть. Они сейчас тоже придут сюда, казначею стало плохо, Бринлос дал ему зелье, а я приказал перенести его в камеру. Но в основном все и так уже ясно, он далеко не дурак и давно заметил пропажу самых ценных фамильных драгоценностей. Однако пожаловаться на Лархоя не мог, думал, никто ему не поверит, и уже готов был окончить жизнь в тюрьме. Поэтому и натаскал запасов, чтобы обеспечить свою семью.
Докладывая герцогу эти новости, Регорс смотрел прямо перед собой и старался держаться невозмутимо, но его губы то и дело кривила горькая усмешка.
- А что ему еще оставалось делать, - по обыкновению отстранение хмыкнул Ительс, - бежать бесполезно, поймают и казнят, а покрыть недостачу нечем.
- Нужно было сразу сообщить мне, - еще произносил Харн, но уже отчетливо осознал, сколь недоступен был этот простой путь для бедолаги-казначея.
Ведь ее милость наверняка заранее придумала, чем его припугнуть, и угроза, скорее всего, была нешуточной. И значит, во всем виновен сам Хатгерн. Нужно было не ждать, пока Бретта найдет себе жениха по сердцу, а как можно скорее выдать ее замуж и разрубить проклятый узел.
- Не казнись, - оторвался от своего кубка дракон, - ты был в безвыходном положении. Если бы отправил Ральену с дочерью к ее отцу в поселок, то считал бы себя предателем отцовской воли. А Юнгильда тебя все равно не простила бы, она до сих мстит мужу, хотя из них двоих жертва именно он. Жертва любви. И если ты не хочешь, чтобы это слышали другие, я расскажу только тебе.
А куда денутся остальные? Хатгерн усмехнулся про себя, оглянулся на сотрапезников и понимающе нахмурился.
Никуда не делись. Замерли безразличными статуями, словно спят с открытыми глазами, и наверняка будут так сидеть и полчаса, и час… А потом оживут и поймут, что некоторое время были просто мебелью. И как он потом будет смотреть им в глаза?
- Не нужно, верни их. Я не желаю так обращаться с друзьями.
- Как хочешь, - не стал спорить дракон, - а мне уже пора. Приду, когда будут новости, наша война пока не завершена.
Дракон исчез, и в тот же момент звякнул ложечкой Ительс. А еще через несколько мгновений в дверь деликатно постучали, и Тук впустил в столовую Ганти.
Мастер-тень был не один, вместе с ним вошел смутно знакомый герцогу немолодой мужчина.
- Это Бенфрах, - представил коротко поклонившегося спутника Ганти, и Хатгерн сразу вспомнил…
Таэльмина в шелковом вишневом халате, капризно надув губки, выпрашивает у него фокусника, а ее умные серые глаза искрятся смехом.
- Садитесь завтракать, - подавив сжавшую душу тоску, дружески пригласил теней герцог, - я как раз хотел спросить у вас совета - как поступить с казначеем? Сурово наказывать рука не поднимается, оставить без наказания нельзя.
- Ему нужно объяснить, - деловито сообщил Ганти, присаживаясь к столу, - что золото и драгоценности мы все равно найдем. Пусть лучше сам покажет свои тайники и уходит на покой. Если согласится добром, можно устроить все так, чтобы никто ничего не понял.
- Займись этим сам, - тотчас нашел выход Хатгерн, - и заодно подыщи человека на его место.
- Неужели ты поступил на службу к его светлости? - произнес Бенфрах, глядя на Ганти с преувеличенным удивлением.
- И не только он, - насмешливо фыркнул герцог, сразу сообразив, от кого его напарница переняла манеру задавать вопросы таким наивным голоском, - тебя я давно уже считаю своим советником. И второй день жду, когда же ты сообщишь, какое вознаграждение за это желаешь.
- Извините, ваша милость, я даже не ожидал… - откровенно изучая лицо хозяина замка, задумчиво пробормотал Бенфрах и смолк, обнаружив рядом с собой полупрозрачного парнишку с бокалом в руке.
- Герцога Крисдано десятки раз проверяли за последние дни на честность и бескорыстие помыслов, - поставив бокал на стол, строго сообщил Тук, - и он прошел все испытания.
- Извините, - мгновенно посерьезнев, виновато попросил мнимый фокусник, - ремесло у меня такое, привык сам проверять, своими глазами.
- Своими зубами, - словно про себя поправил Ительс.
- Завтракайте и приходите в кабинет, - встал из-за стола Хатгерн и оглянулся на Тука, - а твои помощники пусть найдут Бардина Тольено и выбранных им людей. Нужно решить, кого на какой пост назначить.
- Подожди, Тук, - забеспокоился Ганти, - немного повремени с этим поручением. Нам вначале нужно кое о чем поговорить с его милостью без свидетелей. Ительс, ты, разумеется, не в счет.
- Я пойду и дам пока указания начальнику стражи, - поднялся со своего места Регорс, и герцог нехотя ему кивнул.
Обижать недоверием человека, который уберег его дом от разграбления, а друзей от казни, ему очень не хотелось. Но и Ганти он понимал, гильдия теней явно не имела никакого желания, а возможно, и разрешения открывать свои тайны всем подряд.
В кабинете все оставалось так же, как было при жизни отца, и Хатгерн невольно нахмурился. Садиться к столу на стул, который еще словно хранил тепло ушедшего, показалось герцогу кощунственным, и он нашел выход, опустившись в одно из кресел, стоящих у разожженного камина.
Здесь, на родине, за время его скитаний наступила поздняя осень, самая невзрачная и унылая ее пора, когда потерявшие последние листья деревья темны от беспрестанных дождей, а пожелтевшая и увядшая трава по утрам серебрится густым инеем.
- Извините, ваша милость, - усаживаясь напротив, без тени вины произнес Бенфрах, - у нас мало времени. Вы догадываетесь, сколько тайн нам известно и как много мы можем предвидеть?
- Да, - суховато ответил Харн, - но к чему это предисловие?
- Я имею в виду решение драконов и фей добиться снятия преграды.
- Я против и уже высказал им свое мнение. Нельзя пускать в большой мир толпы людей, совершенно не имеющих никакого понятия о старших расах и их законах. Они полезут туда, как саранча на молодые посевы, обозлят жителей приграничных поселков и нагардов, восстановят против себя дриад и русалов. Через пару лет все по ту сторону гор будут люто ненавидеть наших сородичей и называть их гоблинами, а фей и драконов обвинять в легкомыслии.
- Ты думаешь, драконы этого не понимают? - иронично прищурился Бенфрах.
- Очень надеюсь, что понимают, и верю в их благоразумие.
- Мы тоже верим. Думаем, они не станут открывать границу сразу, одним махом, а начнут проверять людей и поначалу пропускать только самых достойных.
- Чтобы они потом сидели в приграничных поселках и дрались за право получить на полгода жену?!
- Нет. Чтобы они забрали свои семьи и поселились в бывших гоблинских пределах, - твердо сообщил Ганти, - там нет сильных источников магии и потому никто из старших занимать их не захотел. А может, все же верили в возвращение фей.
- Мне не совсем понятно… и совершенно не нравится эта проверка. Я сам ее прошел и нахожу унизительной. Да и те, кто останется здесь, они не будут чувствовать себя обойденными и ущербными?
- Гантиар еще не до конца объяснил, - мягко улыбнулся герцогу фокусник, - разумеется, народу никто не скажет про проверку ни слова. Мы объявим набор в особые отряды поселенцев и обязательно расскажем о трудностях, с которыми там столкнутся выходцы из прибрежных герцогств. И не будем ничего преуменьшать, наоборот, распишем помрачнее. Но зря ты думаешь, что, узнав о проходе, все поголовно пожелают перебраться на ту сторону. Далеко не каждый решится бросить родной замок, дом, лавку, налаженное дело или просто поле. Пойдут те, кто не нашел себе призвания по душе или женщины по сердцу, а еще мечтатели, скитальцы и авантюристы. И для нас главное - не выбрать из них самых лучших, а оставить тут смутьянов и любителей легкой наживы. Заодно попытаемся выловить преступников и лиходеев. Последнюю проверку сделаем драконьими амулетами, думаю, создатели не откажут. И всех добровольцев, уже успевших натворить на родине неблаговидных делишек, отправим на исправление - в крепость, например.
- А женщины? - скептически ухмыльнулся Харн.
- С женщинами проще всего, - мирно ответил на его усмешку фокусник. - В наших герцогствах их всегда было больше, чем мужчин, и семейное счастье доставалось далеко не всем. Поэтому достаточно пустить слух, что каждая, даже не особо молодая и красивая женщина найдет там надежного мужа, как уже завтра во двор замка начнут собираться толпы желающих отправиться хоть на край света.
- А если добровольцы не пожелают жениться на старых девах и уродинах? - напрямую назвал вещи своими именами герцог и впился взглядом в невозмутимое лицо Бенфраха.
- Зато пожелают парни из приграничных поселков, - ответил за согильдийца Ганти, - они, кстати, вовсе не такие уж плохие, какими кажутся на первый взгляд. Многое знают о том мире, уважают порядки, все время стараются стать лучше, ведь турниры у них не только на мечах. Нужно многое уметь и знать, чтобы победить. Ну и фейлы помогают становиться честнее и держать себя в руках. Их ведь эльфы не просто так создавали. Хотели одновременно дать беглецам заработок и иметь в каждом доме соглядатая. И теперь мы точно знаем, кого из жителей поселка можно хоть сегодня пустить в старинные города, а кто мечтает вернуться на родину.
- Я нечто подобное подозревал, - кивнул Хатгерн и вдруг осознал, как прав был вчера, называя этих людей своими друзьями.
И не имеет значения, сколько дней они знакомы и как началось это знакомство, зато теперь он точно знает - они всегда будут идти но жизни в одну сторону и всегда будут думать одинаково. Нужно только найти силы признаться в этом, хотя бы себе, а они и сами поймут, вон какие ушлые.
- Поэтому мы и решили поговорить с вашей милостью перед советом, - снова вмешался Бенфрах и замер, недоуменно разглядывая веселую усмешку герцога.
- Бенфрах, я успел многое выяснить про вашу гильдию, - полюбовавшись мелькнувшим на лице фокусника изумлением, дружески сообщил ему Хатгерн, - и потому предлагаю две вещи, зови меня по имени, как Ганги, его друзья - и мне друзья. И не ходи кругами, сразу расскажи, что такое вы собираетесь сделать из моего замка и какие указания я могу дать домовым прямо сейчас. Тук, можешь слушать открыто.
- А я и слушаю, - вылез у него из-под локтя небольшой, с крысу, человечек, - только облик сменил, слишком много энергии на него уходит.
- А Грард тебе никаких камней не оставил?
- Так он сам еле живой уходил! Ты видел, сколько драконьего ликера выпил? Тебе, чтоб свалиться, хватило бы и половины чайной ложечки, - обстоятельно пояснил домовой, удобно устраиваясь рядом с чуть подвинувшимся хозяином.
- Спасибо, - усмехнулся Бенфрах, - тогда я перейду к делу. Проверку отрядов поселенцев лучше проводить в одном месте, и мы считаем твой замок самым удобным для этого. Он достаточно велик, а кроме того, в нем много комнат для слуг и охраны. А раз тут живут домовые, слуг нужно намного меньше. И поскольку война закончилась, можно вернуть в старые городские казармы и в приграничные крепости большую часть войск. Охрану замка мы возьмем на себя и ради этого намереваемся перевести сюда всех своих учеников и свободных мастеров. А в замковых казармах, комнатах при конюшнях и помещениях для охраны разместим тех, кто прошел первые испытания. Хотя граница пока еще не открыта, но подготовку лучше начать немедленно, ведь там тоже скоро наступит зима, хотя в тех местах она намного мягче, чем здесь. И еще, сейчас мы по привычке считаем прибрежные земли родиной, как дети, родившиеся в тюрьме. Но через некоторое время очень многие сообразят, где наша истинная родина, и к этому времени порядок отбора и отправки добровольцев должен стать законом. Ну и последнее… При отборе первых переселенцев преимущество должны
получить те из них, кто имеет полезное для остальных ремесло. Знатных господ постараемся брать как можно меньше, сами они, как правило, ничего не умеют, а со слугами там на первых порах будет туговато. Ведь им нужно платить, а деньги нужно сначала заработать.
- Но кто-то же должен управлять, судить и охранять?
- Этот вопрос драконы и феи собираются решить сами, - тихо обронил молча слушавший беседу Ительс, и все невольно примолкли, прикидывая, как намерены решить эту важную проблему старшие расы. - Но в одном можете не сомневаться - для Хатгерна и его друзей вход туда всегда будет открыт. И не только в старинные города предков. Неспроста же его приняли под покровительство самые сильные расы.
Лекарь не сказал Хатгерну ничего нового, и тем не менее ему послышался в этих словах какой-то намек, однако сейчас герцог намеревался окончательно разобраться с другой проблемой.
- Значит, вы специально отложили совет, чтобы я не торопился назначать своими советниками верных друзей? А вдруг позже кто-то из них, узнав о появившейся возможности перебраться через Граничные горы, захочет оставить свое место? Но как я сейчас объясню им свою нерешительность, ведь все они уверены, что достойнее и вернее помощников мне не найти? И это в самом деле так!
- Мы хотели предложить тебе намекнуть им на такую возможность и попросить подыскать на этот случай достойных заместителей, - предложил Ганти, и снова в словах друга герцогу почудилась недосказанность.
Однако разбираться в тонкостях прожженных интриганов Хатгерн решил позже, когда у него появится хоть немного свободного времени. Сейчас он думал о друзьях, ожидающих приглашения в кабинет, и о том, какие сомнения обжигают в этот момент их души. Слишком быстро переменились обстоятельства, чтобы у вчерашних узников успела окрепнуть уверенность в собственной безопасности.
- К вам ее милость, - доложил Тук и виновато улыбнулся.
- Впусти, - устало выдохнул Хатгерн и, откинувшись на спинку кресла, на минуту прикрыл глаза.
Матушка приходила каждый день, обычно к вечеру, и еще ни разу после разговора не уходила из кабинета самостоятельно.
И если в первые дни она старалась разбудить в герцоге жалость, но мгновенно вспыхивала лютой злобой, едва он начинал объяснять, что не в силах снять с нее заклятие, то в последние приходы пыталась выторговать как можно больше развлечений.
- Ваша милость! - В голосе Юнгильды льдинками звенела высокомерная вежливость. - У меня последняя просьба. Отправьте меня в мое имение, воздух столицы мне вреден.
- Как пожелаете, - так же холодно кивнул Хатгерн и крепче сжал губы, стараясь ничем не выдать горького разочарования.
Напрасно он семь дней подряд пытался объяснить ее светлости, почему сейчас во дворце нет ни приемов, ни балов и почему не было роскошных торжеств в честь победы над Юверсано. Да и новые советники герцога отметили свое внезапное назначение обычным обедом в малой столовой и не привели на него ни жен, ни невест, ни родственников.
- Поймите, матушка, это не наша победа. Нам ее подарили, а сами мы ничего не сделали. Наоборот, потеряли больше десятка стражников, пытавшихся удержать мост, несколько сожженных домов да вытоптанные захватчиками озими и виноградники.
Однако ее милость упорно не желала понимать, какое отношение какие-то дурацкие озими могут иметь к праздничному салюту и новому платью, которое ей как раз успели доделать придворные портнихи.
- Пусть мне упакуют все мои платья и драгоценности, - холодно объявила Юнгильда, но ее голос еле заметно дрогнул, и Хатгерн понял, о чем более всего пеклась его матушка.
Но спорить с нею не желал абсолютно, пусть возьмет все побрякушки, какие только захочет. Она пока не знает, что он еще три дня назад, после особенно тяжелого разговора с ее милостью, велел выставить из охотничьего поместья всех дармоедов. И кучу фрейлин, и музыкантов вместе с певцами и танцорами, а заодно и толпу разжиревших льстивых приживалок и дальних родственников. И вместе с ними всех слуг и всю охрану, кроме нескольких старых служанок да лекаря, которого когда-то приставил к Юнгильде муж.
- Еще сундуки… - попыталась произнести герцогиня и резко смолкла, ощутив начало действия проклятого заклятия.
- Все сундуки, которые стоят в ваших покоях, упакуют немедленно, - сделал вид, что не понял ее, Харн. - Когда желаете отправиться?
- Немедленно! - с яростью рыкнула ее милость и рухнула в кресло, возле которого очень предусмотрительно остановилась, войдя в кабинет.
- Тук, - не успел произнести герцог, как возникший возле кресла вихрь подхватил спящую герцогиню и утащил в ее покои.
Харн точно знал - теперь ему можно более ни о чем не волноваться. Ее милость уложат в карету и под присмотром верной горничной обложат подушками и меховыми одеялами, а сундуки упакуют, погрузят в багажные ящики и надежно привяжут. И проснется она уже в поместье, в своей постели.
И можно не сомневаться - будет проклинать его еще не один год, даже не заподозрив, что все эти дни своими собственными руками по одному корешку вырывала из его сердца преданную сыновью любовь.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
- Как сегодня дела? - разглядывая влетевших в окно фей, деликатно осведомилась Таэльмина и замерла в ожидании новостей.
Как она успела выяснить еще несколько дней назад, феи всего один день позволили себе понежиться на солнышке и то не стали создавать ни летучих полянок, ни облачных ковров. Просто лежали на верхней открытой площадке самой высокой башни своего дворца, собирая живительную энергию.
А потом каждое утро отправлялись на помощь союзникам, помогать отыскивать и уничтожать бесчисленных гольдских шпионов и диверсантов, замаскированных под камушки, плиты площадей и дорог и даже статуи.
При всем том война с гольдами шла быстро и успешно только до того момента, пока объединенное войско драконов, фей, вампиров, эльфов и нагардов вычищало от многотысячной армии незаметных шпионов города и поселки. Но едва драконы ступили в пределы гольдов, как все изменилось.
Гномы, тролли и камнегрызки, получившие от своих хозяев новые указания, больше не сдавались без боя, бросали в любое приближающееся к ним существо все заклятия, какие вложили в них гольдские магистры.
Зачастую эти заклинания таились в глубине их наполовину каменных тел, но никого из примитивных существ это не тревожило. Они прыгали на врагов, взрываясь еще в воздухе или после прикосновения с любым предметом, и рассыпались то острыми иглами, то раскаленными брызгами, то впивающимся в кожу песком. А те из них, кому удалось ускользнуть от бдительных глаз драконов и вампиров, немедленно отправлялись в ближайшие поселки и нападали на первых попавшихся жителей.
Обитатели Сиандолла, подгорных поселков и нагардских полуподземных городов сидели в тех домах, которые уже проверили и закрыли щитами бойцы драконьего войска, и тщательно следили за входами и окнами. Несколько раз огромным троллям, сотню лет лежавшим у дороги или посредине площади каменными глыбами, удалось застать врасплох даже не подозревавших об их истинном облике жителей, и теперь почти полсотни раненых лежали в домиках дриад и эльфов, ожидая, пока затянутся раны и вырастут руки или глаза.
- Окончательно вычистили занятые два дня назад поселения полукровок и захватили еще несколько залов второго уровня. Там очень трудно воевать. Ниже Родрур запретил спускаться всем, кроме драконов. Да и они уходят в тоннели только с полным резервом и в боевой ипостаси. В таком виде им ни раскаленные камни, ни зачарованное гномье железо не страшны. Но долго никто выдержать не может, гольды буквально вымостили эти залы своими воинами. Поэтому драконы двигаются вперед двойной цепочкой, передний бросает все свои заклинания и отступает, а на его место тотчас встает следующий, - подробно объясняла Айола, точно знавшая, что их хранительница не пропустит и не забудет ни слова. - А у тебя как успехи?
- Закончила прописывать основные пункты закона, теперь нужно, чтобы кто-нибудь посмотрел и добавил уточнения или исключения, - отчиталась тень, - и в план добавила несколько примечаний, нашла в старых книгах два мудрых закона. Но полностью они нам не подойдут, поэтому взяла самое главное.
- Я показывала твои планы Родруру, он со всеми согласен. Хотя тоже добавил несколько уточнений. И главное из них касается тебя.
- Интересно… - осторожно пробормотала тень и приготовилась внимательно слушать.
От Родрура, самого строгого из драконьих старейшин, она не ждала ничего особо приятного, хотя никогда с ним не разговаривала и даже не встречалась. Зато много слышала и, обдумывая наедине военные и мирные планы, которые предлагал старый дракон, могла только ошеломленно и опасливо вздыхать.
Именно он сразу же твердо объявил всем старшим расам, что простые гольды, из касты копателей, совершенно невиновны в интригах своих повелителей, входящих в касту магистров. Это была каста, куда гольды попадали не по родству, а но способностям. Они совершенно хладнокровно отбирали у копателей одаренных младенцев, зачастую вместе с матерями, и так же равнодушно отправляли собственных бесталанных чад на верхние этажи своих жилищ, устроенных с помощью камнегрызок и магии глубоко под горами.
Родрур предложил всем копателям перейти под защиту объединенного войска, в выращенные эльфами временные шатры. Гольды и полукровки раздумывали недолго, как только рядом с ними начали взрываться колонны, плиты пола и прочие, давно привычные вещи, дружно ринулись прочь из пещер и лабиринтов. Копателям еще повезло, все они носили защитные амулеты на случай внезапного обвала или обрушения мостков, и потому погибших было очень мало. Но и этого хватило, чтобы остальные мгновенно забыли про оставленные в недрах горы тайники и кладовочки с ценностями.
- У драконов есть правило: если предлагаешь план решения проблемы, то должен сам первым взяться за его выполнение. Конечно, ты не дракон, и драконьей крови в тебе очень немного, но она уже понемногу тебя меняет и защищает, а кроме того, ты наша хранительница и имеешь право в любой момент попросить у нас помощи. Столько раз, сколько будет нужно. Тебе мы никогда не откажем.
- Я, конечно, могу попробовать догадаться, - задумчиво пробормотала тень, - но ошибаться не желаю, поэтому лучше скажи прямо - чего вы от меня ждете?
- А ты не будешь потом считать это приказом или принуждением? - внезапно заволновалась Эала, считавшая себя кем-то вроде наставницы тени. - Никто не хочет, чтобы ты выбрала свою судьбу в угоду нам или считая это выполнением задания.
- Обещаю, подумаю и выберу только тот путь, который будет мне по душе, - торжественно произнесла тень и уставилась на фей требовательным взглядом. - Ну, говорите.
- Родрур считает - и с ним согласны все остальные старшие расы и мы, разумеется, тоже, - что ты больше всех подходишь на место правительницы возрожденной расы гоблинов.
- Людей! - решительно поправила Таэльмина и тут же засомневалась. - Но почему я? Ганти ничуть не хуже, а мой наставник Бенфрах вообще очень мудрый и предусмотрительный.
- Но у них нет защиты вампиров и эльфов, - тихо вздохнула Эала, - а для первого правителя это очень важно - иметь поддержку соседних рас.
- У Хатгерна тоже есть эта защита, - вспомнила тень и закусила губу.
Герцог живет где-то за Граничными горами в своем замке, и иногда оттуда приходят скупые весточки, по которым можно понять, как много у него дел и забот.
- Крисдано, несомненно, достойный человек, - чуть виновато отозвалась Айола, - но у тебя перед ним важные преимущества: наше покровительство и драконья кровь. Однако беспокоиться не нужно, принуждать тебя никто и ни к чему не будет. Выбор своего жизненного пути ты сделаешь сама. А сейчас нам пора в зеленый зал, на утро мы готовим особую операцию.
Феи дружной стайкой улетели прочь, и тень еще несколько мгновений смотрела им вслед, любуясь этим зрелищем. За последние дни крохотные создания заметно подросли и были теперь ростом в пол-локтя, именно такими, как последняя куколка Таэльмины.
Ганти не стал отнимать ее у юной воспитанницы, но сделал все возможное, чтобы графская дочка брала любимую игрушку в руки как можно реже. Отвлекал интересными рассказами, выматывал тренировками и учебой, подсовывал шкатулки с секретами и головоломки. И однажды кукла перекочевала с прикроватного столика за стекло в шкаф, а потом и вовсе в сундук.
Разумеется, он был, как всегда, прав, хмуро усмехнулась Таэльмина, в этом она убедилась много позже, когда изучала подлинные отчеты о несчастных случаях, произошедших со знатными и богатыми людьми. С теми, кто имел явных или тайных врагов и наследников. Именно с любимыми и привычными вещами злодеи имеют обыкновение подсовывать яды и алхимические зелья, вызывающие потерю памяти и способность разумно рассуждать.
Девушка решительно отбросила ненужные воспоминания, поднялась с места и отправилась в свою комнату. Там, в кресле возле столика с книгами, бумагами и картами ей думалось лучше всего.
Особенно привлекала Таэльмину мастерски выполненная карта мира, где владения каждой расы были выделены особым цветом, а горы и реки вырезаны так искусно, что казались настоящими. С востока острая полоска Граничных гор, севернее более могучий и протяженный Золотой хребет, под отрогами Великих гор которого выкопали свои пещеры и тоннели гольды. На юге, за изрезанным бухтами побережьем Южного океана, щедрая россыпь безымянных морянских островков, а на юго-западной оконечности Золотого хребта, в кольце непроходимых гор, Сверкающая драконья долина.
Тень потрогала пальчиком одну из долинок, расположенную между пустующими землями и драконьими пределами, и тихо вздохнула. Какая она маленькая, эта их древняя родина по сравнению с пастбищами вампиров и соседствующими с ними лесами и холмами дриад и эльфов! Сравнима по размеру только с расположенными неподалеку владениями нагардов, построивших свои небольшие города в предгорьях Золотого хребта.
И только полоска побережья, где протянулись в рядок прибрежные герцогства, раза в три меньше этой долины, усеянной бисеринками городов. Следовательно, не так уж мало там места, как кажется, глядя на карту. И первым делом нужно будет придумать, чем накормить всех новоселов и как обогреть дома, ведь надвигается зима. Домовушки проговорились, как Таэльмина теперь понимает, вовсе не случайно, чем занимается в последние дни их маленький народец.
Совместно с эльфами, пожелавшими помочь абсолютно добровольно, приводят в порядок Адир, древнюю столицу Гоблинора.
- Первым делом запретить это название! - откидываясь на спинку кресла, сердито пробормотала Таэльмина и тотчас озадаченно нахмурилась, расслышав властные нотки в своем голосе.
Вот так фокус! Оказывается, раздумывая над судьбой сородичей и древней родины, она незаметно для себя втянулась в эту задачку, казавшуюся поначалу одной из игр, которые приносил Ганти. Всерьез прониклась заботами пока не существующих жителей Адира, слишком близко к сердцу восприняла опасения сопредельных рас и судьбу их будущих соседских отношений.
Таэльмина закрыла глаза, представила, как возвращается в свой дом в Сиандолл, ходит по магазинчикам или любуется фонтанами… и едко фыркнула. Вовсе не привлекает ее подобное существование.
Затем девушка попыталась представить свою жизнь в прибрежных герцогствах. Разумеется, в Тангр она и близко не сунется, незачем травить сердце напарнику. Попросит Бенфраха подыскать ей задание в родном Сиранге или Мардисе, столице соседнего герцогства. Купить домик и сидеть в нем без дела совершенно не для нее, в этом Таэльмина твердо убедилась за последние дни. Потому так жадно и накинулась на предложенную феями задачку, даже не догадываясь, что это ловушка.
Таэль представила себе неведомого будущего нанимателя, пахнущего вином и жареным мясом, его настоящих или вымышленных врагов, любовниц, друзей и слуг. А также чужой дом и чужие правила, постоянную готовность к нападению, необходимость строить из себя глуповатую и незаметную дурнушку, и почувствовала неведомое ей ранее тоскливое отвращение.
Почему-то совершенно неинтересны стали тени мелкие интриги и неприятности графов и баронов, ведь ни к одному герцогу гильдия ее теперь и близко не подпустит. Все знают, как ловки и пронырливы шпионы Харна. Мгновенно опознают тень и донесут хозяину. И можно не сомневаться, Хатгерн бросит все свои важные дела и примчится к ней.
Таэльмина даже на миг не сомневалась, почему герцог до сих пор не появился у стен дворца фей, - просто пока не знал, где тот находится. Выходит, никакого права обижаться на своих хозяек у тени нет. Наоборот, нужно сказать спасибо за заботу. Значит, им небезразлична ее будущая судьба, раз раньше ее самой задумались над тем, как Таэльмине жить дальше. А возможно, просто спросили у своей памяти рода, которую тень пока не видела и видеть особо не желала. Не хотела разочароваться или, наоборот, проникнуться к ней излишним почтением.
Таэль подвинула ближе свои записи, в которых старалась учесть только самые серьезные проблемы, оставляя разрешение мелких на усмотрение будущего правителя человеческими поселениями, и решительно взялась за перо.
Чего она там желала изменить первым делом, название? Вот с него и начнет…
- Госпожа Таэльмина, госпожа!..
- Что случилось? - мгновенно вскочила с постели тень, услыхав взволнованные голоса домовушек, и следом за ними метнулась к окну.
В душе мгновенно вспыхнуло предчувствие опасности, а сердце, и так взволнованное внезапным пробуждением, забилось как сумасшедшее от одного только взгляда в непривычно широкое окно, без всяких переплетов.
За прозрачным хрусталем, в северной стороне ясного неба, залитого солнечным светом давно разгоревшегося дня, быстро расползалась огромная темная клякса зловещего облака, подсвеченного снизу багровыми вспышками.
- Что там такое? - сдавленно прошептала тень и вдруг вспомнила последние слова Айолы про особую операцию. - Светлые силы… это чем же они ударили по гольдам? Ила! Рассказывай! С самого начала и поподробнее! И не сопи с таким несчастным видом, вы ведь в курсе всех новостей, я точно знаю!
- Вчера драконы не смогли пройти дальше, обрушился потолок в гой пещере, через которую они шли. Двоих завалило, достали еле живых, спасли только щиты. Совет старших рас спорил до темноты, и постановили больше не пытаться спасать никого из гольдов-магистров. Это очень тяжелое решение, там наверняка есть и те, кто мог бы исправиться, - нехотя пробормотала старшая домовушка, помолчала и тяжело вздохнула. - Вечером драконы отправили им послание и дали на размышление одну ночь, обещали помилование каждому, кто на рассвете выйдет на поверхность… Мы надеялись на лучшее. А вот как ответили гольды и какие заклинания бросили в недра гор драконы, нам пока неизвестно. Знаем только одно - если по их вине погибнут живые существа, то несколько драконов разучатся летать и не одну сотню лет будут восстанавливать свое самоуважение.
- Но они ведь не виноваты? - помрачнела тень, припомнив слова Зрадра. - Это гольдские магистры такие хитрые и подлые!
- Зато драконы считаются самыми мудрыми и обязаны решать любые задачи, не опускаясь до методов, какими действуют низшие расы, - тихо и печально произнесла Ила, запрыгнула на подоконник и вгляделась в даль. - Но теперь поздно об этом говорить. Завтрак принести?
- Какой тут завтрак, - расстроенно отмахнулась тень, так и стоявшая у окна в ночной сорочке. - Скажи лучше, наши феечки не пострадают?
- Не должны, сегодня им предстоит спасать всех, кто сумеет выбраться, вот и летают вокруг гор, - проговорила домовушка и подала тени халат и мягкие туфли, принесенные ее помощницей, - но вернутся усталые и печальные, такая победа для них хуже поражения.
Тень тихо вздохнула и промолчала, рассматривая расползающееся по небу мрачное облако. Представлять, какой силы были заклятия, вызвавшие столько огня и дыма, ей не хотелось совершенно.
Просто машинально Таэльмина опустила взгляд вниз, на туманное море, колыхавшееся у подножия замка фей, и ее сердце на несколько мгновений замерло. Сегодня тумана почти не было, он отступил, как уходит во время отливов вода, и стали отчетливо видны теснящиеся вокруг острые пики серебристых скал.
Точно такие, какие она не раз видела на небольшой карте, стоящей у нее на столике. Тень бросилась туда, схватила широкую и неудобную доску и перенесла на подоконник. Совместила Золотой хребет и дым, повернула так, чтобы настоящие скалы были почти под иглами карты, и бросилась в соседнюю комнату, окно которой выходило в другую сторону. Прижавшись лбом к холодному хрусталю, несколько секунд внимательно сравнивала форму каждого пика и наконец сдалась.
Слишком далеко… несмотря даже на высоту скалы, на вершине которой примостился замок фей. За эти дни Таэльмина успела пару раз сходить на самый низ, высчитывая по пути, на каком этаже находятся ее покои. Выходило - на седьмом.
Но самый нижний этаж никаких новых знаний ей не прибавил, крыльцо было огорожено ажурной и красивой, но абсолютно непреодолимой решеткой, а сразу за ним клубился плотный белый туман.
Тень осторожно отодвинула карту и села рядом, не сводя взгляда с распухшей на полнеба дымной тучи. Напрасно гадать, видно ли ее из родных мест и из замка Харна, но лучше, если люди ничего не заметят. Меньше будут волноваться те, кто знает, какие события происходят в эти дни в пределах старших рас.
Феи влетели в окно молчаливой стаей, и Таэльмина сразу заметила, как снова потускнели и сжались их фигурки. Бросилась навстречу, вглядываясь в пролетавших мимо хозяек, протянула им руки.
- Вы все живы?
- Да, - тихо отозвалась Айола.
- А драконы?
- И они тоже. - Фея тяжело опустилась под струи фонтанчика, принялась старательно ополаскивать крылышки и руки.
- А гольды… ни один не вылез?
- Вылезли, но не все. Самые старшие остались. Мы ничего не успели сделать. Они собрали в себя магию со всех, кто послабее, и отпустили их, но на прощанье бросили обессиливающее заклинание. Надеялись, что ученики не дойдут до выхода. Те выползали из последних сил, по верхним ярусам их драконы выносили. Вот в этот момент оставшиеся внизу магистры и нанесли свой последний удар. Они очень не хотели, чтобы кому-то достались собранные в нижних пещерах несметные богатства, камни и золото. Вот и бросили вглубь горы все заклинания, какие знали, и всю собранную магию, чтобы открыть наверх путь подземному огню. Очень хотели сжечь все окрестные долины.
- Светлые силы, - охнула тень, припомнив карту, - но ведь им не удалось?
- Не позволили… Там были все драконы и сильнейшие маги старших рас, - пояснила фея и перепорхнула на плечо Таэльмины. - А ты переживала за нас, мы это почувствовали.
- Как, - не поняла тень, - ведь вы говорили…
- Да, говорили. Но нам помогли восстановить силы, дракон каждый день относил нас к Спящему лесу, там потоки силы в несколько раз мощнее. Поэтому мы возродили свои способности намного быстрее, чем рассчитывали, когда находились в чужом мире. И теперь издали чувствуем свою память рода, а она чувствует каждую из нас. Ты ее не видела?
- Нет, но я и не старалась увидеть. Ведь это ваша главная тайна, - вежливо пояснила тень и вдруг сообразила главное. - Айола! Но раз я вам больше не нужна, вы ведь можете отправить меня в Адир? Не сами, конечно… вы снова побледнели. Попросим драконов или вампиров.
- Ты нам всегда будешь нужна, и очень, - осторожно погладила щеку девушки маленькая ручка, - не так много у нас истинных друзей. А отправим мы тебя сами, к утру накопим сил, а ты соберешь свои вещи. Драконы достали твой дорожный мешок, он уже лежит в шкафу. Но тебе лучше взять побольше платьев, во дворце правителя уже живут те, кого драконы принесли из Сиандолла. Еще там нужна теплая одежда и обувь, в Адире ночами сильные заморозки. Если доверишь сборы Иле, она ничего не забудет.
- Пусть собирает, - мгновенно согласилась Таэльмина, смешно не принять такое предложение. Ведь все ее вещи остались в замке Хатгерна, а последние деньги в Сиандолле. - Можно я возьму свои записи? И еще у меня есть первая просьба: больше не называйте старую родину людей Гоблинором.
- Мы и сами об этом думали, - улыбнулась фея, - и хотим предложить тебе самой выбрать название вашей новой стране.
- Я уже пыталась, - вздохнула Таэльмина, - но в голову ничего простого и звучного не приходит. Вот когда встречусь с друзьями, тогда вместе и придумаем.
Фонтанчик весело забулькал, словно смеясь, и тотчас смолк под задумчивым взглядом Айолы.
- Тогда иди отдыхай, - перелетела в его струи старшая фея, - завтра у тебя непростой день.
- А ваш венец? - возмутилась Таэльмина. - Ты же должна его снять!
- С того момента, как мы почувствовали издали свой дом, нам не нужен дополнительный маяк, - кротко объяснила старшая фея, - и венец теперь твой. Ты можешь снимать и надевать его по своему желанию, и он может служить тебе символом власти. Никому другому не удастся взять его ни руками, ни магией. А драконы отдадут тебе сферу власти, артефакты лучше не разъединять.
- Спасибо, - коротко поблагодарила Таэльмина и невесело усмехнулась про себя.
Сферы и венцы разделять, конечно, не годится… а людей?
Но тут же опомнилась и крепче стиснула кулаки. Никто ее ни с кем не разлучал, просто сразу не было никакого союза. Светлых богов не обманешь. Жаль только, она не знала этого так же твердо, как знает теперь, когда стояла перед жрецом в герцогской молельне и от всей души просила высшие силы, чтобы они как можно быстрее освободили ее от брачных уз. И боги не подвели, постарались на славу, и декады не прошло, как брачный браслет лаэйры сполз с ее запястья.
Да и правильно это, если вдуматься. Чужое место никому и никогда не принесло счастья, это она хорошо знает, наставники постарались разъяснить. И возможно, когда-нибудь найдется человек, чей взгляд заставит сердце Таэль биться сильнее. А Харн встретит хорошую девушку, которая будет любить его горячо и искренне.
Таэль почувствовала, как у нее начинает портиться настроение, и поторопилась распрощаться с феями, почему-то не спешившими сегодня в зеленый зал.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
На следующее утро Таэльмина проснулась спозаранку, загодя выдав себе такой приказ. Еще с вечера, собирая записи, тень сообразила, как много вопросов не успела задать феям, и спешила спросить их сейчас, пока они не улетели.
- Доброе утро, - поздоровалась тень, едва войдя в зал, и смолкла, озадаченная увиденным.
Вдоль стен были парами расставлены десятки манекенов, и наряды на всех были разные. У одних вычурно-пышные, у других простые до скупости. Некоторые щеголяли изобилием мехов или вышивки, некоторые - россыпями камней или цветов. В одних парах ярче были одеты женские манекены, в других - мужские. Привлекали внимание пары, где женщины были закутаны в вуали и кружева почти до глаз, и те, где мужчины носили длинные, ниже колен рубахи или камзолы.
- Доброе утро, Таэль, - мягко отозвалась фея. - Мы обсудили твои планы и решили дать тебе небольшую подсказку, хотя это противоречит правилу старших рас. Мы стараемся никому не давать ни советов, ни пожеланий, каждый волен сам искать свой путь и способы его прохождения. Но ты наша подруга и хранительница и безропотно приняла все невзгоды, выпавшие тебе на долю из-за этой обязанности, поэтому сегодня мы идем наперекор своим правилам.
- Спасибо, - поторопилась поблагодарить тень и не удержалась, пошутила: - Теперь я буду мечтать, чтобы вы всегда нарушали это правило. Советы таких мудрых существ для меня самые ценные подарки.
- И ты не лжешь, - почему-то обрадовалась Айола и указала маленькой ручкой на разноцветную шеренгу. - Тогда слушай. Самый легкий и простой способ заставить переселенцев без споров и сопротивления принять законы новой страны людей, - это сделать вид, будто эти законы уже давно приняты и незыблемы. Для этого нужно, чтобы приходящие в Адир новички с первого дня понимали, что попали в город, который уже живет своей, незнакомой им, но устоявшейся жизнью. Ведь тебе не пришло бы в голову менять правила вампиров?
- Мне хотелось им помочь, - припомнила тень.
- Помощь и дружба - это вовсе не намерение переставить все в чужом доме на свой лад. Мы изначально не пустим сюда ни бузотеров, ни упрямцев, цепляющихся за старые порядки, пока не наберут силу новые законы и правила. Но внешний вид и обращение между уже живущими во дворце людьми в первый же момент должны показать новичкам разницу между герцогствами и старинной родиной. Ведь никто из них не знает и никогда не узнает всей правды, и ты сама понимаешь почему. Некоторым людям свойственна горячность и мстительность, а мстить тут некому, гоблины когда-то сделали почти то же самое, что несколько дней назад пытались устроить гольды.
- Я поняла, - твердо ответила Таэльмина.
Да и чего уж тут не понять: старшие не хотят снова расчищать последствия чьих-то интриг и далеко не добрых планов. И они совершенно правы: это грязная, трудная и неприятная работа и лучше заранее сделать все возможное, чтобы не допустить появления очередных магистров, желающих править всем миром.
- Вот костюмы, мы сделали их по указаниям памяти рода. Выбирай, в чем будут ходить жители твоей страны, мы поможем сделать такие для всех, кто первыми принесут тебе присягу.
- А откуда они возьмутся?
- Это бывшие обитатели подгорных поселков и Сиандолла, вернее, те из них, кто, по мнению наблюдателей, достойны стать твоими ближайшими помощниками. У каждого из них есть любимое ремесло, и многие пришли с семьями. Они временно жили во дворце, но, как только ты туда перейдешь, выберут себе дома в городе.
- Спасибо! - с чувством произнесла тень, похоже, с помощью старших рас образование новой страны станет не таким уж трудным.
Некоторое время она бродила между манекенами, прикидывая, какие костюмы выбрать, чтобы они не показались переселенцам чересчур чуждыми или смешными и не были неудобными и громоздкими. Ведь ей и самой придется ходить в таком всю жизнь.
А фея сидела на ее плече и давала пояснения, и не только по поводу тканей и мехов.
- Еще очень важно обращение между собой и к тем, кто выше по положению. Да и звание правителя тоже. Владыка, властелин, государь, повелитель, император, царь, король, канцлер, шах, хан, султан, шейх - вот далеко не полный перечень титулов, которые хранит память нашего рода. И тебе предстоит прямо сейчас выбрать, кем мы представим тебя твоим подданным.
- Айола, - лукаво улыбнулась Таэльмина, - вы вместе с памятью думали целую ночь, а я должна сочинить за несколько минут? Смилуйся, ведь это невозможно! Просто подскажи, я с благодарностью приму любой совет.
- Старшие расы между собой общаются очень просто, - вздохнула фея, - мы видим суть друг друга. Но тебе, по нашему мнению, лучше выбрать одно из двух: либо король и королева, либо государь и государыня. Но король в Адире уже правил, и это помнят многие жители соседних пределов.
- Тогда о чем разговор! Буду носить звание государыни. А как будут обращаться друг к другу мои друзья? И знатные господа?
- Немного проще - сударь и сударыня. Или господин и госпожа. Вот свиток, тут подробные объяснения. Так какую одежду ты выбрала?
- Вот эту, - указала тень на пару манекенов, привлекших ее внимание удобством и элегантностью костюмов.
- Тогда садись завтракать, а мы пока переделаем твои платья, - распорядилась довольная фея, и домовушки принялись шустро распаковывать сложенный вечером багаж.
Однако Таэльмина предпочитала завтраку ответы на волнующие ее тонкости предстоящей жизни в качестве государыни и, понемногу отпивая горячий чай, просто засыпала фей вопросами.
Ее волновало все: какие земли в ее будущих пределах, какие руды или камни можно добывать в ближайших горах, какие звери, рыбы, птицы и магические существа водятся в лесах, речках и озерах. Где можно купить скот для селян и корм для этого скота, какие ремесла выгоднее всего поднимать, а какие вещи дешевле привозить из селений соседних рас. И чем люди смогут торговать, ведь без этого у них не будет средств на покупку чужих товаров?
Феи отвечали все вместе и по очереди, показывали Таэльмине ответы в туманном шаре и на большой карте страны, где на месте названия белела пустая полоса.
Тень все чаще возвращалась к ней взглядом и снова отвлекалась на очередную задачу, пока, наконец, не решилась задать еще один вопрос.
- Айола, я все больше убеждаюсь, что ты права, и в самом деле, нужно все подготовить заранее - и одежду, и правила. Скажи, а вы еще не придумали название для нашей страны?
- И не одно… Но после того, как ты выбрала костюмы и титулы, больше всего подходит Светания. Это имя будет означать новый рассвет расы людей, начало светлого и доброго пути.
- Спасибо, - благодарно выдохнула тень и оглянулась на окно. - А разве вы сегодня не летите пополнять энергию?
- Теперь мы можем пополнять ее в каждом уголке своего дома, камни зеленого зала наконец-то набрали достаточный запас, и мы смогли открыть щиты. А еще сегодня мы хотим побыть с тобой, потом мы сможем разговаривать с государыней Светании только через шар.
- И никогда не придете ко мне в гости? - огорчилась тень, заметила, как феи украдкой переглянулись, и решительно сообщила: - Возможно, я сейчас нарушаю какое-нибудь ваше старинное правило или веду себя слишком нескромно, но все равно хочу сказать: я буду очень скучать о вас. И буду ждать новых встреч… несмотря ни на что.
Глаза тени невольно наполнились слезами, и две прозрачные капли медленно поползли по ее щекам.
- Таэль… - Две феи, в золотом платье и в голубом, моментально оказались рядом, собрали драгоценную влагу и принялись нежно, как маленькую, гладить девушку по голове. - Не расстраивайся, мы прилетим, обещаем. Просто раньше нас никто и никогда не звал в гости… просто так.
Слезинки превратились в их всесильных ручках в два хрустально прозрачных камушка, и феи прикрепили их себе на платьица вместо украшений. А затем молча раскрыли солнечно светлый проход в неизвестное пока тени место, которое должно было стать домом и ей самой, и всем ее потомкам, подхватили мощным порывом ветра Таэльмину и ее багаж и легко перенесли через призрачный порог.
Оказавшись в незнакомой комнате, тень привычно схватилась за рукоятку ножа, умело спрятанного в складках нового платья, и стремительно огляделась, первым делом стараясь рассмотреть кого-нибудь из обитателей дома. Однако кроме феи, мгновенно ставшей ростом с обычную женщину, и самой Таэльмины, в просторной спальне никого не было.
- Мы здесь одни, - успокаивающе произнесла Айола, и тень, виновато кивнув, спрятала оружие.
Не так просто резко отступиться от правил, которые в тебя вдалбливали больше пятнадцати лет.
- Это моя комната?
- Не комната, а часть дворца. Домовые ничего не меняли, только мебель и обивку. С тобою тут будет Ила, если тебе не нравится убранство комнаты, она переделает. Отныне у домовых силы больше, раньше они вынуждены были делиться ею с нами. А теперь пора идти в тронный зал, там нас ждут.
- Уже идти? Прямо сейчас? - растерялась Таэльмина. - Но я надеялась получить хоть несколько дней, осмотреться, познакомиться с людьми…
- Таэль, сначала тебя нужно им представить по всем правилам, потом осматривайся, сколько хочешь. Зато первые жители будут знать, что повелительница в стране уже есть. Ведь ты же и сама понимаешь, как сильно волнует людей вопрос, кто и как будет ими править!
- Понимаю, - подтвердила тень, украдкой оправляя темное дорожное платье, выбранное ею за простоту и удобство фасона, - но все свалилось так внезапно…
- Просто война с гольдами закончилась слишком быстро, никто не ожидал от них подобного поступка. Обычно древние и мощные маги весьма дорого ценят собственную жизнь. А о твоем платье разреши побеспокоиться мне.
Таэль смущенно улыбнулась, огорошенная легкостью, с какой фея угадывала ее самые сокровенные мысли, и замерла, следя исподтишка за задумчивым взглядом золотистых глаз. И хотя за последние дни тени не раз пришлось столкнуться с магами и всевозможными заклинаниями, она все равно каждый раз ощущала жутковатый восторг, наблюдая за рождением очередного чуда.
Но в этот раз все произошло не просто быстро, а мгновенно. Таэльмина вдруг ощутила под ладонью не мягкий кашемир, а плотный, чуть шершавый шелк, и тотчас опустила взгляд на юбку. А убедившись в своих подозрениях, повернулась к замеченному ранее зеркалу и ахнула про себя. Дама, стоящая посреди спальни на мягком ковре, была ей совершенно незнакома.
Повинно в этом было не столько роскошное платье из тонкой парчи кремового цвета с замысловатой вязью узора, отделанное пеной тончайших кружев, сколько открывающая изящные плечи и шейку высокая прическа, украшенная венцом фей. Завершали наряд атласные перчатки и незнакомый тени кулон с камнем солнечного цвета.
- А это откуда? - озадачилась Таэльмина, не решаясь спросить, куда делись ее собственный медальон и амулет Бенфраха.
- Из шкатулки, где теперь лежат твои прежние украшения. В них заложены мощные заклинания, но для тебя они теперь излишни. Браслет и венец, надетые одновременно, справятся с любой угрозой или ловушкой. Идем.
И фея решительно направилась к двери, словно позабыв о своем умении летать. Впрочем, ее крылья сейчас были сложены и казались шлейфом из радужного шелка.
Анфиладу комнат и уютный зал для малого приема, через которые, как Таэльмина заподозрила, не без умысла вела ее фея, тень успела осмотреть и оценить. И задуматься о том, как роскошно жили их предки, если строили дворцы с такими высокими потолками и окнами до пола. Теперь ей хотелось посмотреть на дома простых горожан, чтобы как можно скорее понять, не станут ли выселенные из дворца жители копить недовольство и зависть к новой правительнице. И пока есть возможность, попытаться побыстрее разобраться с первой наметившейся проблемой.
- Государыня Таэльмина Светанская, первая правительница возрожденного государства Светания! - распахивая дверь перед феей, звонко объявил молодой дворецкий, смутно похожий на нагарда.
Айола отступила в сторону, пропуская хранительницу вперед, и тень шагнула в зал, чувствуя, как сердце внезапно встревоженно забилось в груди.
Слишком много оказалось их тут, сыновей всех старших рас. Рослые драконы, с алым шелком крыльев за широкими плечами, хрупкие, как подростки, вампиры, изящно-стройные белокурые эльфы и громадные огры. А среди них пара зеленоволосых дриад, в сопровождении уверенных, красивых мужчин, отряд хорошо вооруженных, смуглых и гибких нагардов и кучка коренастых гольдов. А в центре толпа настороженно замерших людей, недоверчиво и опасливо рассматривающих неожиданно явившуюся правительницу.
- Старшая фея Айола, - так же заливисто прокричал парнишка-полукровка позади Таэльмины, а она все шла к стоящим полукругом людям и нелюдям, холодея от мысли, что от незнания вполне может сделать какую-нибудь оплошность, которую потом долго будут припоминать ей при случае и просто так.
- Позвольте предложить вам руку? - Зрадр, одетый в великолепный костюм, полностью соответствующий выбранному тенью два часа назад стилю, устремился к кровнице так уверенно, как будто проводил подобные церемонии каждый день.
- Спасибо, - с достоинством кивнула тень, элегантно опуская руку на подставленный локоть дракона, и тайком перевела дыхание, теперь все будет в порядке.
И она не ошиблась, дракон подвел ее к возвышению, на котором стояло одинокое кресло с вычурной высокой спинкой, и помог усесться, попутно еле слышно шепнув, чтобы тень предложила садиться всем присутствующим.
Но Таэльмина уже успела успокоиться и взять себя в руки, тем более придворный этикет она знала досконально, а во время пребывания в Сиандолле и замке вампиров успела уточнить, велики ли расхождения подобных правил у разных рас.
С этой минуты тень держалась уверенно, с легкой вежливой улыбкой выслушала короткую торжественную речь незнакомого снежноволосого дракона и так же учтиво поблагодарила его и присутствующих. Почти час приветственные слова говорили сыновья и дочери высших рас и их созданий, не забывая добавить к поздравлениям весомые подарки в виде стад домашних животных и идущих в Адир обозов с продуктами и кормами.
Вскоре Таэльмина заметила, как принесшие свои дары и поздравления гости из высших рас исподволь исчезают в бесшумных порталах. Внимательно изучая оставшихся, тень к своему удовольствию обнаружила среди них Селайвена, уверенно обнимающего за тонкую талию прижавшуюся к нему Уатель, и стоящую неподалеку от них Мейсану. Правительница поспешила послать им беглую улыбку, надеясь, что они правильно поймут этот знак и никуда не сбегут, оставляя ее наедине с толпой совершенно чужих людей.
Наконец поздравления и подарки закончились, и Айола покинула новоиспеченную государыню, тихо шепнув, что будет ее навещать.
- Жду, - с надеждой шепнула тень растаявшему золотистому облачку и подала дворецкому знак приглашать гостей к столу.
К этому моменту в зале кроме людей и полукровок осталось всего несколько существ, принадлежащих к старшим расам. Зрадр, Алдер, Селайвен с Уатель, Тарз с Изором да трое зеленоволосых мужчин, бывших раньше полосатыми типарами.
- Пригласи их всех за мой стол, - скомандовала Таэльмина дракону, когда он уверенно подал юной государыне руку и повел ее в столовую, где уже ждали гостей праздничные столы.
- Но это не по правилам, - заметил Зрадр, хитро кося на девушку змеиным глазом.
- Ты последний раз говоришь мне эти слова, а я последний раз их слушаю, - мгновенно отрезала тень. - И запомни, ради друзей я отменю любые правила и поменяю всякие порядки. За две декады заточения в золотой клетке более чем ясно успела понять, как мне их не хватает.
- А нам тебя, - тихонько рыкнул кто-то позади них, и губы государыни самовольно раздвинулись в довольной улыбке.
Как она и думала, чуткий Изор не пропустил ни одного сказанного ею слова.
- Как пожелаешь, - с деланой обидой насупился дракон, - я просто хотел помочь.
- Я знаю и чту этикет соседних пределов, - чуть громче пояснила тень, - но в Светании собственные правила и законы, и они несколько отличаются от остальных так же, как и мода. Надеюсь, тебе удобно в новом костюме?
- Вполне, - учтиво склонил голову ее мужественный спутник, подводя Таэль к довольно внушительному столу, стоящему на невысоком, в одну ступеньку, возвышении. - А вот и ваше место.
- Наше место, - не позволила ему сбежать Таэльмина, - вы все обедаете вместе со мной. И ты тоже. Я жажду услышать рассказ о вчерашнем сражении, и, как подозреваю, чья-то рыжая шевелюра мелькала в самых опасных местах. Но сначала приведи Мейсану, в последний момент она куда-то исчезла.
- Неужели ты так беспокоилась обо мне? - умиленно заулыбался дракон, сделав какой-то знак караулившему у стола лакею. - Я тронут до глубины души. Невыразимо приятно, когда о тебе думает такая красивая девушка.
Государыня, как раз успевшая усесться в стоящее во главе стола кресло, оглядела Зрадра изучающим взглядом, задумчиво покосилась на примолкших соратников, безропотно занимавших места за ее столом, оставляя свободным соседнее кресло, и еле заметно усмехнулась. Так вот в чем дело… И хотя она пока не до конца понимает, чего так опасаются ее друзья, но поговорить об этом никогда не откажется.
- Разумеется, я о тебе беспокоилась, - призналась тень с кроткой улыбкой, - но не понимаю, при чем тут моя красота? Помнится, в нашу последнюю встречу ты обещал мне помочь разобраться с новыми способностями. Сама я пока ни одной не замечаю, а мне теперь очень не помешало бы чувствовать чужую ложь или хотя бы злобу. Ведь рядом со мной пока нет того, кому я смогу спокойно передать его долю этой тяжкой ноши. Следовательно, разбираться во всех проблемах придется самой.
- А разве, - с самым наивным видом пробасил Изор, меряя дракона многозначительным взглядом, - кресло рядом с тобой еще свободно?
- Занято, - рыкнул Зрадр, мгновенно занимая свободное место, - и освободится только в том случае, если я сам этого захочу.
- Не ты, а я, - лучезарно улыбнулась ему тень. - В прошлый раз я очень внимательно выслушала твои объяснения и отлично поняла, что у драконов не может быть совместных детей с женщинами других рас. Кроме того, для прочих отношений нужна горячая любовь, а я пока к тебе такой не испытываю.
- А мне показалось, - притворно закручинился Зрадр, - что ты испытываешь ко мне интерес…
- Не показалось, - решительно покачала головой государыня, - и правда испытываю. Как выяснилось, теперь ты приходишься мне кровным братом, стало быть, я могу рассчитывать на небольшую помощь в решении вопросов, касающихся освещения и отопления домов будущих переселенцев. Ведь у многих из них просто не будет времени заготовить дрова. Да и фейла не так-то просто вырастить. А ты говорил что-то про огненную магию. Но давай мы разберемся с этим после обеда… и позовем на первое совещание всех друзей? Ведь наш отряд тут почти в полном составе.
- Спасибо, подруга, - прозвенела Уатель, насмешливо усмехнувшись притворно насупившемуся дракону, - теперь мне все понятно. И раз тебе нужна наша помощь, я попрошу своего лейра пожить тут еще несколько дней… или лун.
- Не нужно меня ни о чем просить, - нежно глядя на эльфийку, произнес Селайвен, - я и сам не против помочь Таэльмине. Отлично понимаю, не по своей воле она взяла на себя такой груз.
- Мы тоже остаемся, - почти в унисон заявили типары и Алдер, а Изор просто по-свойски подмигнул тени, начинавшей чувствовать, как постепенно тают непонятная тоска и уныние, все сильнее томившие ее душу последние дни.
Как ни пыталась Таэль подавить печальные воспоминания и занимать все свободное время приносимыми феями новостями, изучением книг и решением задачек, легче ей становилось ненамного.
И только теперь девушка со всей отчетливостью начала сознавать, насколько была права, говоря, как не хватало ей вот этой разномастной толпы занятых своими проблемами существ и их неназойливой заботы. И хотя пока не все добрались до бывших владений гоблинов и еще бродят где-то по прибрежным герцогствам занятые своими заботами Ительс и Ганти, тени почему-то верилось в их скорую встречу. Только на приход Харна она не надеялась, но у него ведь слишком важные дела и трудные времена.
- Мейсана, а ты разве не останешься со мной? - заметив, что смолчала только потихоньку пришедшая последней горожанка, встревожилась тень. - Я очень рассчитывала на твою помощь. Даже должность тебе приготовила, и не одну, а три на выбор.
- Мне тут нравится, - на миг посмотрев на Таэльмину печальными глазами, еле слышно выдохнула Мейсана, и тут же уставилась в свою тарелку, словно там было нечто особенно интересное, - но я дала себе слово ждать его…
Она вдруг горько всхлипнула, и Уатель моментально протянула подруге зеленый платочек.
- Не плачь, - хмуро выдавил Зрадр, сморщившись, как от зубной боли, - я всего два часа назад получил последние новости… Ительс вместе с Ганти и Бенфрахом начали подготовку первого отряда переселенцев из прибрежных герцогств и через декаду или немного раньше приведут его в пределы высших рас. А поскольку все люди там самые проверенные и надежные, мы в виде исключения проведем их порталом прямо сюда.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Тяжелая лапа тоски на миг сжала душу государыни при упоминании родных герцогств, но она тут же решительно прогнала всякие мысли о прошлом. Не до них ей сейчас… и кроме того, свою судьбу она выбирала добровольно и без малейшего принуждения. Так незачем оглядываться, себе дороже.
- Ила, - шепнула Таэль чуть слышно, и домовушка тотчас замерла возле колена, - нужно разместить всех моих друзей поближе к моим комнатам. Это не трудно?
- В вашей личной части дворца свободны все покои, - прошелестела Ила, - мы можем перенести вещи.
- Несите, - приказала Таэльмина и, оглядев сотрапезников, поймала несколько одобрительных взглядов, подтверждающих ее прежние выводы. Ни одна из местных рас тугоухостью не страдала.
Ну а Мейсане она скажет все сама, вряд ли соратница откажется жить рядом с проверенными друзьями.
К концу обеда тень окончательно успокоилась и поверила в свои силы. Судя по тому, как повеселели и начали более свободно разговаривать и двигаться новые жители Адира, едва увидели дружеское обращение новой правительницы с драконом, Селайвеном и Алдером, выступать против ее власти никто не собирается. По крайней мере, в первые луны. Ну а за это время тень постарается сделать все, чтобы доказать им справедливость выбора фей и драконов.
Окончания праздничной трапезы Таэльмина дожидалась почти с нетерпением, и, когда по приглашению дворецкого гости перешли в чайный зал, где для них были приготовлены столики со сладостями и легкими напитками, у новоиспеченной государыни вырвался облегченный вздох.
- Не очень-то вы жалуете гостей, ваше величество, - печально посетовал Зрадр, но его змеиные глаза насмешливо щурились.
- Я и это обращение не жалую, - сразу откликнулась тень, - может, вам лучше звать меня по имени, как прежде? А при посторонних - государыня. И еще всем приготовили новые покои, думаю, вам хватит четверти часа, чтобы там устроиться? А потом соберемся в моем кабинете, для нас чай и сладости подадут туда.
- Разве у государыни нет гостиной или столовой? - продолжал насмехаться дракон.
- У государыни есть новая игра - смотреть на карту Адира и пытаться понять, как расселить в столице новых жителей, чтобы не было обид и ссор. И я хочу сыграть в эту игру с вами, а заодно еще в парочку подобных.
- Похоже, вечерок у нас будет нескучный, - засмеялся один из бывших типаров и, заметив, с каким интересом рассматривает его повелительница, скромно представился: - Я - Зовлит. Для друзей - Ов.
- Никогда бы не узнала, - честно призналась Таэль, - но хочу сказать, мне просто совестно надеяться на вашу помощь. Вы столько лет мотались по дорогам и наконец-то заслужили право жить спокойно. Не хочу вас его лишать.
- Мы пришли всего на три дня и вызвались сами. Ильсора просила передать: дриадская раса с удовольствием сделает для тебя все, что в наших силах.
- Спасибо, - искренне поблагодарила правительница древня и поднялась с кресла, - тогда встретимся в кабинете. Осмотрите свои комнаты, я тоже видела свои покои только мимоходом. Мейсана, ты не хочешь меня проводить?
- С удовольствием… - Горожанка запнулась и неуверенно выговорила. - Государыня.
- Просто Таэль, - строго поправила тень, отлично зная: если в этом вопросе не настоишь на своем с первого раза, потом уже не удастся. - Ила, покажи нам новые комнаты моей подруги. Мейсана, ты не против, что я решила все за тебя?
- Нет, спасибо.
Некоторое время они шли не разговаривая, горожанка смолчала в ответ на замечание Таэль о погоде, и тень не стала проявлять настойчивость. Мейсана сильно изменилась за последние дни, стала неразговорчивой и рассеянной, и было понятно, что ее занимают какие-то свои, несомненно, важные мысли.
Но когда Ила распахнула перед ними двери комнаты, находившейся недалеко от покоев Таэльмины, горожанка вдруг словно очнулась и посмотрела на бывшую соратницу с надеждой.
- У тебя есть для меня одна минута? Или две…
- Хоть два часа, - твердо объявила государыня и первая шагнула в комнату. - Так в чем дело?
- Я боюсь! - выпалила Мейсана и смешалась. - Не знаю, как объяснить… Он сказал, когда уходил, чтобы я дождалась. Но я не верю, он ведь знает про все мои мечты. И про моего первого жениха тоже.
- Но раз он все знает, - мягко произнесла Таэльмина, присаживаясь на край кресла, - чего ты боишься? Ительс очень благоразумный мужчина и всегда сначала думает, потом говорит, я в этом не раз убедилась. А он просил тебя не просто подождать, а стать его женой… Извини, но я случайно услышала, мне феи показывали, как вы выбирали желание.
- Вот про это желание я и думаю, - покраснела горожанка, - может, пока его нет, попросить у феи что-нибудь? Ну, красоту, или фигуру совершенную, или способность к пению, например.
- Мейсана, в этом я помочь не могу, ты должна решить сама, на что истратить единственное желание. Могу сказать лишь одно: торопиться, по-моему, не стоит. А если тебе так важно мнение Ительса, может, лучше спросить совета именно у него? Ведь вы же намерены связать свои судьбы? Сама я, как ты догадываешься, в таких делах никакого опыта не имею, зато долго изучала чужие истории и точно знаю - людей очень обижает, когда их возлюбленные решают какие-то важные вопросы в одиночку. Или советуются с чужими.
- А мне казалось, вы с Харном… - недоуменно пробормотала горожанка и смутилась, заметив невеселую усмешку государыни.
- Харн меня любит, и это очень приятно и не менее печально. Больше всего я хотела бы ответить на его чувства, но, к сожалению, не могу. Раньше на мне висело заклятие холодного сердца, а теперь феи его сняли, однако ничего не изменилось. Я по-прежнему уважаю Хатгерна и считаю самым благородным и достойным из всех знакомых мне мужчин, но никаких особых чувств к нему не испытываю. Вот скажи, что ты чувствовала к своему первому жениху?
- Много чего, - горько хмыкнула Мейсана, - сначала восхищение, просто сумасшедший восторг при одном взгляде на его лицо, он эльф-полукровка…
- Разве такие бывают? - нахмурилась тень, ей казалось, у высших рас не может быть с людьми общих детей.
- Очень редко. Если эльфийке понравится мужчина, она проводит для него ритуал перерождения, такой, как недавно провели для типаров феи с дриадами. И тогда их дети будут чистокровными. А вот если эльф пожелает подарить человеческой женщине ребенка, то родится полукровка, - невесело объяснила Мейсана и, тяжело вздохнув, добавила: - Только недолго я его интересовала.
- Отказался жениться? - нахмурилась тень.
- Нет, не так. Как оказалось, он просто никогда и не считал меня невестой. Характер у него такой, как у мотылька, с цветка на цветок. Когда я это поняла, было так горько и больно, хотелось с моста в половодье спрыгнуть. А однажды пришел Ительс, он лечил моего отца. Посмотрел на меня и достал из-за пазухи туесок с фейлом. Их всем подряд не дают, нужно сделать для города три полезных дела. Но у меня в то время не было никакого желания делать добрые дела, хотелось только лежать, накрывшись с головой, и плакать. Фейл меня спас… Я с ним разговаривала, и он становился ярче, а когда я плакала, он темнел. Мне стало его жалко, он такой беспомощный.
- Мейсана, а твое новое чувство к Ительсу… оно не похоже на благодарность?
- Нет, я точно знаю. Я всегда доверяла ему больше, чем другим, и знала, что он не подведет, но, когда он сказал, чтобы я ждала, на душе стало так тепло и светло… Теперь я одного боюсь, как бы дела не задержали его в герцогствах надолго.
- Зрадр обещал через несколько дней привести первый отряд переселенцев, - вспомнила тень, - давай спросим у него: идет Ит с этими людьми или нет? А пока умывайся и переодевайся, нас уже, наверное, ждут.
- А разве мне тоже нужно приходить в кабинет? Вы все такие… способные, чем я вам помогу? - неуверенно переспросила горожанка.
- Обязательно приходи. Тут сейчас столько дел, что самой мне никогда не справиться. Чем больше будет помощников, тем лучше. Ты же не откажешься мне помочь?
- Если сумею.
- Сумеешь, я уверена. Ты находчивая и аккуратная, и самое главное, я тебе доверяю. А тех, кто сидел сегодня с нами в столовой, мне еще нужно хорошенько узнать.
Таэльмина ободряюще улыбнулась подруге и отправилась в свою комнату, сделав вид, будто не заметила сомнения, мелькнувшего в глазах Мейсаны. Ничего, это ненадолго. Все вместе они найдут ей такое занятие, которое поможет девушке вернуть веру в свои силы и пережить разлуку.
Вот еще для нее самой кто-нибудь нашел бы средство от все сильнее расцветающей в душе обиды и разочарования.
В личный кабинет государыню провожала Ила, сама тень пока не нашла бы дороги. Идти нужно было через малый приемный зал, и Таэль обратила внимание на расставленные у окон цветущие растения. На некоторых даже виднелись крохотные плоды.
- Ила, неужели вы и цветы выращиваете?
- Нет, - лукаво улыбнулась домовушка, - мы их только поливаем. А сажали всё эльфы. И здесь, и в зимнем саду. Тут большая оранжерея, там вы еще не были. На всю зиму хватит зелени и свежих овощей. А уж цветы какие… Такие эльфам удаются, только когда их сажает влюбленная пара.
- Тогда я даже знаю имена этих эльфов, - сообщила тень и невесело усмехнулась.
Запретить, что ли, упоминать при ней такие слова, как «любовь», «влюбленные» и «свадьба»? Незачем портить государыне настроение, у неё сейчас слишком много дел и нерешенных вопросов, которые требуют всех сил и внимания.
- Вот эта дверь, - тихо прошелестела домовушка, и тень спохватилась.
Ведь заметила уже, какие они чуткие и внимательные, сразу видят малейшее изменение настроения.
- Спасибо, - улыбнулась она Иле слегка виновато, - и извини… волнуюсь.
И ведь ни капли не солгала, душа действительно все время замирала, как на высоких качелях, когда взлетаешь так высоко, что кажется, вот сейчас сорвешься и улетишь в бездонную чашу неба.
Домовушка понимающе улыбнулась и открыла перед хозяйкой дверь.
Все ее друзья уже сидели в креслах у маленьких столиков, накрытых к чаю, и неспешно лакомились сладостями и печеньем, и от этой мирной картины у Таэльмины сразу стало легче на душе. Ну чего она так тревожится, у старших рас за плечами огромный опыт, и все они с удовольствием им поделятся. И даже помогут ей выбрать самое лучшее и подходящее для ее народа.
- Приятного аппетита, - пожелала она, устраиваясь в оставленном для нее кресле, и насторожилась, обнаружив, с каким вниманием дракон наблюдает за тем, как она берет свою чашку. - Зрадр! Ты почему так на меня смотришь?
- Думаю… Ты всегда такая беспечная или это мы тебя испортили? Почему ты считаешь, что еда не может быть отравлена?
У Таэльмины на миг глаза стали круглыми от изумления, но привычка рассуждать быстро помогла тотчас взять себя в руки.
- Ила!
Домовушка появилась мгновенно, замерла у коленки, внимательно глядя на хозяйку.
- Ты слышала слова моего брата? Как думаешь, он прав?
- Не совсем, - кратко заявила Ила, и на нее с интересом уставились все присутствующие.
- В чем он прав?
- Правителей иногда пытаются отравить.
- Тогда в чем я не прав? - рыкнул дракон.
- В этой еде нет яда. Мы все проверяем, - важно сообщила Ила, глядя на дракона с превосходством.
- А если кто-то подсыплет? После того как вы проверите?
- Я все поняла, Зрадр, - усмехнулась тень и спокойно отпила чай, - ты хочешь подарить мне амулет противоядия. Дари. Я отдам его Мейсане, ей тоже нужна защита, пока не вернулся Ительс.
- Я говорил не об этом, - доставая из кармана амулет и протягивая его горожанке, проворчал дракон. - А о том, что твоему дворцу нужна охрана. Сейчас, пока мы тут, никто не решится на тебя покушаться, а вот потом…
- Но ведь вы уходите не завтра, - не поверила ему тень, - и не через месяц. Я надеялась, что ты поживешь хотя бы год… или два. Понимаю, этого мало, чтобы восстановить свое самоуважение, но, боюсь, больше ты не выдержишь. Хотя ведь можно уходить отдыхать в Сверкающую долину на день-другой.
- Чем он будет заниматься целых два года? - усомнился Алдер, - домов и мостов он и за луну настроит.
- А вот как раз строить ничего и не нужно, - отставила чашку тень, - ни в коем случае. На первое время места хватает, а дальше пусть переселенцы сами строят дома, какие захотят. Для Зрадра тут есть особая работа. Мне говорили, что после пересечения границы в людях проснутся магические способности, и это очень страшная вещь. Намного страшнее яда. Если каждый начнет пробовать свои силы на себе или окружающих, может случиться много бед. А закрывать способности, как вы делаете с жителями Сиандолла, я никому не позволю. Мы и так слабее всех остальных, незачем унижать нас еще больше. И значит, первым делом нам нужна школа для одаренных. Вот этим наш Зрадр и займется, станет ее первым директором и учителем. У него явные способности к наставничеству.
- К чему?! - совсем как человек вытаращил глаза дракон. - Откуда ты это взяла?
- Догадалась. Вы же считаете нас кем-то вроде своих детей? Причем не совсем сообразительных. Вот Грард разговаривает с нами очень коротко, и вид у него при этом… слегка несчастный. И я его понимаю, очень надоедает не по одному разу объяснять одно и то же несмышленым созданиям. А тебе хватает терпения не только объяснять нам смысл своих действий, но и делать вид, будто ты очень рад, когда тебя кто-нибудь понял. И вопросы ты умеешь задавать очень заинтересованно, да и удивление изображаешь вполне правдоподобно.
Уатель тихонько хихикнула, и дракон стрельнул в нее возмущенным взглядом.
- А если я не пожелаю вас учить? - сварливо рыкнул Зрадр.
- Но ведь, кроме тебя, больше некому. Я тут вспомнила… мне рассказали, что наши предки были с крыльями. И я в это верю, часто вижу во сне, как летаю над домами и полями. Значит, вы когда-то поделились со своими созданиями собственными способностями, и теперь именно вам проще всех нас учить. Не гольдам, не русалам, не дриадам и не вампирам. Родители ведь обязаны заботиться о безопасности детей.
- Хм… - отвернувшись, прорычал что-то невразумительное дракон, и все сделали вид, будто ничего не заметили. Однако Зрадр быстро взял себя в руки. - Хорошо, а какие еще у родителей обязанности?
- У тех, кто берет на себя ответственность за судьбы других, всегда неизмеримо больше обязанностей, чем у тех, кто живет в свое удовольствие, - вздохнула тень, - но не такие уж мы беспомощные. Думаю, постепенно и сами со всеми проблемами разберемся. А сейчас самое главное - предусмотреть всевозможные ошибки и написать свод законов, где будут хотя бы основные правила Светании. И придумать, как заставить людей эти законы уважать. Насаждать силой неразумно, да и нет у меня ни силы, ни армии, а все время просить у вас помощи еще глупее. Поэтому остается единственный выход - написать такие законы, которые понравятся большинству, тогда люди сами будут следить за их исполнением. И вот в этом я прошу у вас помощи, ваши расы живут много тысяч лет и успели найти самые удобные для всех и действенные правила. Разумеется, все мы использовать не сможем, но лучшее и самое подходящее постараемся взять. И еще, если кто-то не знает, меня учили мудрые наставники Ганти и Бенфрах, я должна была стать тенью за троном брата. Поэтому я буду просить их занять место моих советников. Но ваша мудрость для нас просто
бесценна, и если кто-то из вас согласен на пост советника, я буду неимоверно благодарна. И прикажу занести ваши имена в летопись нашей страны. Большего пока, увы, предложить не могу, но, надеюсь, это временная бедность.
- Я согласен, - первым прошелестел Алдер, - поэтому немедленно уйду в свои пределы, чтобы поговорить со старейшинами родов. Они непременно дадут совет.
- Мы тоже должны сначала спросить у старейшин, - с сожалением произнес Селайвен, - но я уверен, что кто-то из нас обязательно примет твое предложение. Алдер, ты не сможешь нас увести?
- Я открою вам путь, - сообщил дракон и тут же подтвердил свои слова делом.
- Мы тоже должны посоветоваться с дриадами, - тихо сказал Зовлит, - но мы уйдем вечером. А сейчас хотим побродить по твоему саду, если ты не против.
- Нет, я не против, - стараясь не показывать охватившей ее печали при виде тающих в порталах друзей, произнесла тень, - только я не знаю, где он находится.
- Вокруг дома, - улыбнулся древень, - твой дворец стоит на вершине холма, и вокруг него старинный парк. Впрочем, пока он похож на непроходимый лес. Расчищена только дорожка к городской площади.
- Это хорошо, значит, у нас не будет недостатка в дровах, - задумчиво сказала Таэльмина, но ее шутка прозвучала как-то печально.
- Ну, если у тебя будет школа для способных сородичей, - желчно сострил дракон, - то холодно не будет. Впрочем, леса тоже не будет.
- Хотя бы замок оставь, - вздохнула тень и оглянулась на Мейсану. - А для тебя, как я уже говорила, есть две или три должности. Моего личного секретаря, советницы или казначея. Хотя казны тоже пока нет… Но ведь она будет? Или ты сама хочешь чего-то другого?
- Я пока побуду секретарем, - смущаясь, решила Мейсана, - а потом будет видно. А еще я хотела спросить: а у меня никаких способностей нет?
- Есть, - кивнул Зрадр, - но очень небольшие. К магии созидания, к ней способность есть у большинства людей. Ты можешь стать портнихой или поваром, а можешь расписывать посуду или вязать кружева, тебе будет удаваться все, что делается из простых предметов. Вот и у Таэльмины тоже такие, но у нее еще способности к магии воздуха, не зря ей снятся полеты. Но эти способности у вас пока закрыты, и, если хотите, я раскрою прямо сейчас, пока нет других учеников.
- Это значит, ты согласен на должность директора школы? - обрадовалась тень. - Спасибо большое! Прямо камень с души снял.
- Ты же так хорошо мне все объяснила, - съязвил дракон, - я просто не мог отказаться. Хотя думал, ты меня в советники позовешь.
- Так это же само собой разумеется, - неподдельно изумилась Таэльмина. - Директор школы развития магических способностей слишком значительная личность, чтобы оставаться в стороне от совета. Можно даже сказать, ты в нем самая важная персона. Важнее могла быть только Айола, но она вряд ли согласится. У фей, как я понимаю, свои правила и свои проблемы.
- Боюсь даже спрашивать, - нахмурился дракон, - что именно ты имеешь в виду под этим словом.
- То же, что и все вы, - уклонилась от прямого ответа тень, - им ведь нужно и самим оправиться от такого долгого заточения, и всем остальным расам помочь. Не зря же феи были вам так нужны, кое-что я у вампиров поняла. А теперь начинай открывать нам способности, очень хочется уметь делать что-то необыкновенное.
- С резерва Мейсаны печать я уже снял, теперь она должна немного потерпеть, пока накопится энергия. Предупреждаю - можно спать, читать или просто сидеть в кресле, лучше у себя в комнате и в одиночестве. Первое ощущение магии, как приступ простуды: иногда знобит, иногда бросает в жар, поэтому не нужно пить снадобья и зелья, если почувствуешь себя нехорошо. Лучше поспи, утром я проверю, насколько подрос резерв. В этих землях очень слабые источники, поэтому быстрее он не пополнится.
- А мне? - проводив горожанку взглядом, осведомилась тень. - Или мне нельзя?
- Можно, но не сразу. Сначала возьми вот это, - объявил Фрурд, выходя из светящегося портала.
В руках дракон держал большой ларец из темного металла, испещренного странными знаками.
- А что это? - заинтересовалась тень, не желая строить догадок.
- Сфера истины, - пояснила Айола, влетая в окно в сопровождении трех фей, - мы совместно с драконами очистили ее от напутанной прежними хозяевами защиты. Теперь она твоя, и, пока ты не возьмешь ее в руки, изменять силу твоего дара нельзя. Артефакт может позже не узнать.
- А драконья кровь, которая теперь есть во мне, никак не изменила силу дара? - живо заинтересовалась Таэль.
- Я же не зря возле тебя почти каждый день сижу, - притворно обиделся Зрадр, - слежу, чтоб не меняла, но с каждым днем это все труднее.
- Веселенькие новости, - вставая с кресла, вздохнула тень, - надеюсь, мои глаза не станут такими, как у тебя?
- Чем тебе не нравятся мои глаза? - уже всерьез оскорбился дракон. - Я, между прочим, вижу в темноте и различаю тысячу оттенков пламени!
- А я не люблю ходить в темноте, - доверительно сообщила тень, открывая тяжелую крышку, и восхищенно охнула: - Какая она красивая стала!
И, долго не раздумывая, вынула сферу из ларца.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
- Просыпается! - Знакомый голосок невидимой пока феи звучал очень уверенно, и тень слабо поморщилась.
Жить рядом с существами высших рас в десятки раз труднее, чем с людьми. С ними нельзя немного слукавить, прикинуться чуть-чуть более слабой или больной, чем на самом деле. Хотя они вполне могут сделать вид, будто убедились в этом, вот только сама тень никогда не поверит этому притворству.
- Интересно, - проворчала Таэльмина, открывая глаза и внимательно оглядывая собравшихся возле ее постели существ, - я теперь каждый раз буду сутки валяться после прикосновения к этой сфере?
- Не сутки, - огорченно прозвенела Айола, - а только ночь. Сейчас раннее утро.
- И даже не всю ночь, - спокойно сообщил Зрадр, - просто фея тебя усыпила, как только ты начала приходить в себя.
- А долго я гуляла… не в себе?
- Часа два. - Личико феи стало еще более виноватым.
- Тогда я сейчас схожу умыться, - решительно села на постели тень, - а когда вернусь, мы позавтракаем и вы мне всё спокойно объясните. Надеюсь, никто никуда не спешит?
- Нет, - встал с кресла дракон, - мы будем ждать тебя в твоей гостиной.
Умывалась и одевалась Таэльмина проворно, как на срочное задание, устраивал ей иногда Бенфрах такие внезапные выезды. То пришло известие о разбойниках, перекрывших дорогу герцогскому обозу, и нужно незаметно прокрасться к ним и устроить переполох, чтобы дать несколько минут форы окружавшим бандитов стражникам, то необходимо немедленно усмирить крушащего мебель рогоносца.
А сейчас ей просто не хотелось выглядеть наглой выскочкой, из вредности помыкающей могущественными существами.
И когда государыня стремительно вошла в гостиную, Зрадр даже поднял в притворном изумлении бровь, и она приняла это за комплимент, хотя и догадывалась, что он чувствовал ее приближение за несколько секунд до того момента, как тень распахнула дверь. А возможно, и не он один.
- Если тебе так не терпится, могла бы выслушать сначала наши объяснения, - съехидничал дракон, - это не заняло бы много времени.
- Мне хотелось посмотреть на себя в зеркало, - кротко ответила тень и стеснительно улыбнулась, - а вдруг у меня уже поперечные зрачки или крылья начали резаться?
- Это хорошо, что ты шутишь, - обрадовался Зрадр, - а то Айола уже расстраиваться начала, вдруг правительница сбежит.
- Никуда я не сбегу, - посмотрев в змеиные глаза дракона, тихо пробормотала тень, - просто не смогу. И вы оба это прекрасно знали еще тогда, когда стражи перебросили нас через Граничные горы. Не знаю только, собирались ли вы когда-нибудь сказать мне об этом честно или так и молчали бы, пока я не догадаюсь? Но теперь это не имеет значения. Я уже все обдумала и согласна с такой судьбой.
- Нет, - звонко возразила фея и спрыгнула со стола в своем человеческом облике, - ты сейчас не права. Мы не заманивали тебя в ловушку, хотя на первый взгляд это выглядит именно так. Но иногда случайности оказываются сильнее самых точных планов. Мы и в самом деле вместе с драконами заранее думали о том, как вернуть людей в родные пределы, и потихоньку подбирали надежного человека на место правителя этой страны. И одновременно искали хранительницу, но об этом ты знаешь. Нам нужно было помочь драконам, а память рода не хотела оставаться одна. Ведь она живая, только не может двигаться и защищаться, особенно когда пусты хранилища энергии. Да и мы не смогли бы ее найти в сонме миров. Поэтому очень обрадовались, когда вы оказались здесь и фейлы отличили тебя. Да, потом мы проверяли вас и убедились, что ты подходишь нам больше всех. И твой наставник был того же мнения, и Зрадр - он чувствовал твои эмоции. А за те дни, которые ты прожила в нашем доме, тебя рассмотрела память рода, она очень любопытная. И когда мы попросили ее подсказать, кому предложить место правителя, она назвала только твое имя. А ведь
мы дали памяти на выбор имена почти ста людей, и за каждого из них ручались драконы и люди.
- Ганти был в этом списке? - пристально вгляделась в глаза феи Таэльмина.
- Да.
- А Харн?
- И он, и Ительс. И еще несколько человек из тех, кто живет в этом дворце, - тихо сказала Айола.
- Извини, я не хотела вас обидеть. Но меня учили думать и сомневаться, вот и сделала свои выводы. Впрочем, они напрашивались сами собой.
- Но они почти верны, - хмуро буркнул дракон, - чем дольше мы к тебе присматривались, тем больше подстраивали свои планы именно под твои умения. И повода для уныния я не вижу, теперь у тебя есть возможность устроить все в своей жизни так, как нравится тебе.
- Я поняла, - твердо объявила Таэль, - а теперь объясните, почему сфера так на меня действует.
- Мы немного просчитались, - сокрушенно выдохнула фея, - когда возвращали сфере первоначальные качества. Как выяснилось, она может самостоятельно уравнивать энергию между соединенными частями комплекта, а твой браслет был заполнен магией только частично. И берет он ее из силовых потоков не напрямик, как сфера, а через хозяина, как венец.
- А можно попроще? - осторожно попросила правительница, - я пока в этом не разбираюсь.
- Проще говоря, - сказал дракон, - сфера была слишком полна, но тебя она узнала и потому никакого вреда не причинила, наоборот, открыла запертые возможности и пополнила резерв. Но для тебя это оказалось неожиданным, и я тебя усыпил. На всякий случай.
- И какие у меня теперь способности? - затаила дыхание тень.
С каждым днем ей все понятнее становились надежды старших рас на возвращение людей и связанные с этим возвращением опасения. Никто не хотел поселить у себя под боком злых и мстительных существ и беспрестанно присматривать за ними, как за неразумными детьми, получившими в руки кучу острых дротиков. Повторения истории гоблинов не желал никто, и в этом Таэльмина была с ними совершенно солидарна. Слишком дорого старшие расы и ее собственные предки заплатили за старинные ошибки, и еще дороже обошлось феям желание их исправить. Теперь тень уже почти точно знала, почему так отчаянно боролись феи и драконы за возвращение людей, хотя пока для нее и оставалось в этой истории несколько нерешенных загадок. Но сильно изменить мнение Таэльмины они уже не могли.
- Как я уже говорил, созидание, но слабое. Если бы ты была поваром, твои пироги всегда бы удавались. Сильнее всего возросла способность к магии воздуха, но не жди появления крыльев. Они даются существам только от рождения. А ты после обучения сможешь создавать небольшие вихри и сквозняки, распахивать двери и опрокидывать легкую мебель.
- Это очень полезное умение, - тотчас оценила приобретение такого нужного оружия тень, - а когда ты начнешь меня учить?
- Можно выделить часок после завтрака, потом у тебя встреча с советниками. Поздно вечером вернулся Алдер, а утром прибыли Селайвен с Уатель. Дриады пообещали поселить в твоем парке лесовика, чтобы следил за порядком и охранял тебя. Но не считай его слабым или глупым, в рощах и садах лесовики самые верные помощники дриад. Русалы вчера забрали у Лайзрена пояс повелителя, и теперь ими правит его сын Майвен. Он сообщил о своем решении прислать сюда Линью, ее можно поселить возле пруда. Ну а я принимаю пост директора школы, раз ты так решила. А советы могу давать и по-родственному, как сестре.
- Это ты правильно решил, - твердо объявила государыня, - драконам не стоит показывать людям своего особого интереса. Некоторые сочтут его опекой. А горожан обязательно нужно позвать на совет, чтобы они чувствовали себя тут хозяевами, а не гостями, но пусть достойнейших назовут сами. Думаю, их должно быть не менее десяти.
- Передай им это предложение с Мейсаной, ее многие знают и относятся к девушке с доверием.
Они были настроены очень решительно, тень сразу это поняла, рассматривая входивших в комнату бывших жителей Сиандолла. По-видимому, успели за это время многое обдумать и принять какие-то решения. Следовательно, тени нужно сделать все возможное, чтобы они ушли отсюда пусть не ее друзьями, но хотя бы не тайными противниками или соперниками.
- Доброе утро, уважаемые советники, - с достоинством приветствовала их Таэльмина.
- Чьи советники? - с вызовом осведомился молодой мужчина, меряя Таэльмину дерзким взглядом черных глаз.
- Светании. Вернее, нашей с вами страны. Пусть она пока еще очень мала и все жители свободно размещаются в этом дворце, зато у нее уже есть заботы и возникли вопросы. И никто не будет решать их за вас, находить слабые места и проблемы вам придется самим.
- А для чего тогда нам государыня? - тихо пробурчал кто-то, но услышали все.
- Чтобы сопли вытирать, если вы начнете хныкать, - мгновенно отрезала тень, - ну и еще ставить печать на указы. Не собирались же вы свалить на девушку всю самую трудную работу?
Кое-кто заухмылялся, видимо намереваясь поспорить на эту тему, но Таэльмина не позволила превращать совет в кабацкую перепалку.
- Поэтому заявляю сразу: те, кого не волнует судьба нашей страны и кому все равно, как нас будут называть соседи - гоблинами или людьми, могут идти завтракать. И пришлите вместо себя тех, кто серьезнее относится к возрождению древней родины. И не забывайте, вторую десятку в совет избранных выставит отряд переселенцев, который через несколько дней придет сюда из прибрежных герцогств.
- А что это за совет? Никогда у нас такого не было.
- Вот потому и выкинули наших прадедов на побережье, - горько усмехнулась Таэльмина, - вы же давно здесь живете и знаете правду. И кто управляет старшими расами, тоже знаете. Но у нас нет пока старейшин, поэтому будет совет самых уважаемых горожан Адира. Они будут собираться один раз в декаду для решения важных вопросов, а если возникнет какое-то срочное дело, будем устраивать дополнительные собрания. В остальное время все могут заниматься своими делами, и вот об этом я хотела с вами поговорить. Но такие решения трудно принимать, пока не посоветуешься с семьей и друзьями, поэтому мы с секретарем приготовили вам список вопросов и примерное их решение. Если не согласны, предлагайте свое. Но оно должно быть обдуманным и не задевать ничьих интересов.
Незыблемы только три пункта. Первый: в Светании отменяются все прежние титулы и звания, мы все тут новички и все равны. Между собой жители страны будут обращаться просто - сударь и сударыня, к правителям - государь и государыня.
- А кто у нас государь? - не сдержался черноглазый спорщик.
- Пока никто, - строго сообщила государыня, - но, если появится человек, которого выберет мое сердце, я вам сразу об этом сообщу. Но сейчас думать об этом рано. Второй нерушимый пункт - чтобы не было обид и неприязни, дома будете разыгрывать втемную. Все они уже занесены в пять разных списков. Дома для больших семей, для лавочников, для ремесленников, для малых семей и для огородников. Решайте, какой кому нужен, после совета будете тянуть жребий. Занимать не тот дом, который выпал, - запрещено. Но можно поменяться между собой домами из одного списка. И еще, хитрить не советую. Каждый, кто попадется на неблаговидном деянии, будет навсегда лишен права входить в совет и избираться главой гильдии. И третий нерушимый пункт. Пока у нас нет ни войска, ни охранников, следить за порядком придется самим. Кому и когда надлежит дежурить в городской страже, напишете сами и принесете мне на подпись. На этом наше первое собрание закончено, можете идти к семьям и друзьям. После обеда жду вас здесь на краткий совет, так как ужинать все вы будете уже в своих домах.
- Чем? - едко хмыкнул один из советников.
- На первый год продовольствие купим у соседей, а вот как его справедливо поделить, решать тоже вам. А сегодня все получат продукты в дворцовой кладовой, домовые уже укладывают корзины и мешки.
- Я тебе не помешаю? - Голос Ительса прозвучал в тишине комнаты неожиданно, но герцог загодя знал, что это кто-то из друзей.
Он еще несколько дней назад совершенно случайно заметил, насколько тоньше стал его слух после возвращения из пределов высших рас. Вот и сейчас еще издали расслышал легкий скрип двери и звук шагов.
А кроме того, если рядом появлялся кто-то чужой, предупреждающе грелся его браслет напарника, за последние дни Харн не раз убедился в безошибочности артефакта. Сначала не поверил сам себе, ведь здесь нет магических источников. Как он выяснил, драконы когда-то именно такое место и выбирали, готовя тюрьму для провинившихся созданий. Впрочем, как оказалось, и на их древней родине магических потоков было меньше, чем в местах, облюбованных для себя самими драконами и эльфами.
Откровение, словно невзначай высказанное Бенфрахом, постепенно дало ростки в душе герцога, словно семя, упавшее в благодатную почву. Он все чаще думал об истинности этого утверждения, а вечерами вспоминал внушительные замки вампиров, светлые леса эльфов и дивные пляски дриад в ночном небе. А иногда ему снились устремленные в небо разноцветные языки окаменевших заклинаний и ослепительное сияние драконьей долины. И по утрам душу томила незнакомая прежде тоска, усиленная мыслями о Таэльмине.
- Невозможно помешать тому, кто ничем не занят, - хмуро усмехнулся герцог в ответ на вопрос друга и отвернулся от окна, возле которого стоял почти полчаса, отрешенно провожая взглядом последние гаснущие отблески заката на вершинах Граничных гор.
- Желание побыть наедине с собой так же важно для людей, как чтение исторических летописей, - философски заметил лекарь, устраиваясь в кресле рядом с очагом. - Я никогда не стал бы тебя отвлекать, но Ганти получил письмо из пределов старших рас и попросил меня сообщить тебе важные новости.
- А почему он сам не пришел?
- Сразу уехал в Биренст. У него там срочные дела, нужно помочь собраться очень хорошим людям. А Бенфрах дает задания своим помощникам, отправление отряда в пределы назначено на послезавтра.
- Так скоро? - нахмурился герцог, чувствуя, как сердце стискивает тяжелая лапа зависти.
- Там быстро холодает, в Светании, - так переселенцы назвали нашу древнюю родину. Уже пятый день пасмурно, а эльфы предсказывают снегопад. Мы должны успеть устроиться и запасти дров, жители, переведенные драконами из Сиандолла, конечно, кое-что делают, но их там немного, всего около сотни.
Все это герцог уже знал из полученных Бенфрахом сведений, но перебивать лекаря не стал, подозревая, что Ит просто готовит его к какому-то неожиданному сообщению. Ведь упомянул же он некие важные новости.
- А еще они начали писать законы и занимать дома в столице, драконы и эльфы отремонтировали почти половину старинных строений. И дворец властелина. Но теперь правитель называется государь, вернее, пока там только государыня. Драконы и феи сами выбрали первую правительницу. И остальные старшие расы согласились с этим выбором.
- Ну, возможно, это и правильно, - безразлично отозвался герцог, - ведь именно драконы так настойчиво искали фей. А феи изначально сделали все для освобождения гоблинов, то есть нас. Знаешь, я все чаще об этом размышляю, и если сначала некоторые мысли казались чуждыми, даже дикими, то теперь начинаю склоняться к мысли, что Бенфрах прав. Там действительно наша родина, только как-то жаль герцогства.
- А чего их жалеть? - остро глянул на друга Ительс. - Они же не сгорят и не утонут, если несколько тысяч женщин и мужчин переселятся отсюда в Светанию. Разве только дома подешевеют, так это никого не огорчит. Я давно заметил, люди делятся на две неравные части. Одним все интересно, их живо волнуют беды и мечты собственного народа, а еще их влекут тайны и дальние странствия. А другим ничто не важно, кроме собственного дома, дела или развлечения. Так вот, я отношусь к первым, давно уже понял. Когда я оказался в приграничных поселках, то не стал биться головой о камень от невозможности вернуться домой. Неизвестный и загадочный мир, открывшийся мне за горами, манил неизведанными далями и загадками, и очень скоро я влез во все эти тайны по уши. И теперь не могу жить ту г долго, меня тянут города и дороги нашей вновь обретенной родины и ее заботы и проблемы.
- Наверное, ты снова прав, - вздохнул Харн, - я в последнее время часто об этом думаю. С тех самых пор, как рассадил преданных друзей по креслам советников и по совету Бенфраха разделил между ними свои обязанности.
- Настоящий правитель и не должен ничего делать сам, только проверять работу помощников, - хитро усмехнулся Ительс.
- Кстати, а кого драконы определили в правительницы? - думая о своем, вскользь осведомился герцог и, не услыхав ответа, пристальнее вгляделся в лицо друга. - Ит, ты чего молчишь?
- Я думал, ты догадался, - пряча взгляд, пробубнил лекарь, - ведь никого более подходящего там не было.
- Ты на кого намекаешь? - медленно выговорил Хатгерн, стараясь справиться с резко навалившимся отчаянием.
- На государыню… феи ее уже отпустили. А драконы тут же уговорили занять этот трон. Сам знаешь, кому попало такое важное дело не доверишь, нужно, чтобы человек был незаурядный.
- А… - хотел что-то еще спросить Харн, но тут же стиснул зубы.
Ительс прав, она необыкновенная. И сильная, и терпеливая, и очень сообразительная. И действительно больше всех подходит на эту нелегкую должность. Да и учили ее искусству управления страной, очень тщательно и долго учили. Его тень не станет плакать и краснеть там, где растеряется любая обычная графиня или герцогиня, да и молча тащить в одиночку неподъемный груз тоже не будет. И можно не сомневаться - драконы нашли очень убедительные доводы, чтобы заставить ее взяться за это дело. Вот только почему она не дала знать о нем своему напарнику? Неужели испугалась, что он ее не поймет? Или не хотела его расстраивать, решила, будто он не способен понять, где прирожденному повелителю интереснее жить и править - в стране, где можно спокойно создавать такой порядок и законы, какие кажутся правильными и честными тебе самому, или в проросшей мхом тысячелетних предубеждений и ложных представлений вотчине?
А может, ей попросту не разрешили ничего ему писать или сообщать? Решили все за него, загодя испугавшись какого-нибудь непредвиденного поступка Харна? Например, решения бросить свой герцогский пояс и сбежать в пределы, оставив герцогство без твердой руки и справедливого суда?
Ну неужели им не приходило в голову, что он ни на миг не перестает думать о Таэль и рано или поздно, но все равно обязательно отправится искать, где затерялась его любимая?
- Харн? Ты почему молчишь?
- Думаю, - зло рыкнул герцог и уставился на Ительса настойчивым взглядом, - а ты рассказывай, не останавливайся. Все как есть, если ты мне еще друг.
- Да я тебе все объяснил, сам знаю не намного больше. Только то, что было в письме Зрадра. Вот этот змей знает все подробности. Он там вместе с нею живет. И еще Мейсана, Мин назначила ее своим секретарем.
- И где это они живут… все вместе?
- Я же говорил, эльфы и драконы восстановили древний дворец, говорят, очень внушительное строение. Первые переселенцы там первое время жили вместе с семьями, а теперь делят дома. Вот потому и хочу попасть туда поскорее, давно мечтаю обзавестись своим домом. Так я пойду? Начну понемногу собираться. Я ведь о чем тебя хотел предупредить - оставить здесь фейла я не могу, он без меня зачахнет.
- А у тебя вроде их несколько было? - думая вовсе не о фейлах, осведомился Харн.
- Но я их отдал, когда уходил с тобой на задание, подарил новорожденным малышам. Это единственный способ избавиться от фейла, не причинив ему вреда.
- Извини, я вовсе не собирался тебя упрекать, - повинился герцог, сообразив, отчего помрачнел лекарь. - Просто думаю сейчас совсем о другом. А где Бенфрах наставляет своих переселенцев? В своем кабинете или в правой башне?
- Был в башне. Там женщины подбирают одежду сиротам и девушкам из бедных семей, которых набрали в рыбачьих деревнях. Бен хочет взять еще полсотни, Зрадр пообещал держать проход полчаса.
- Пусть возьмет побольше золота, - наверное, в десятый раз напомнил Хатгерн и вдруг решительно направился к двери. - Впрочем, не нужно. Я сам ему все скажу.
- Я пойду с тобой, - поднялся с места Ительс, - мы решили заранее распределить багаж, если каждый возьмет по мешку, то пройдем намного быстрее. А завтра утром приедет Ганти и проведем тренировку.
Знакомая волна тоскливой зависти на миг захлестнула Хатгерна, и он лишь молча кивнул другу. В такие моменты герцог чувствовал себя оставшимся не у дел мореходом, провожающим судно, уходящее в дальний рейс без него. Все суетятся и таскают грузы, сматывают канаты и поднимают трапы, а отъезжающие машут платками и отворачиваются, сразу позабыв об оставшихся на причале друзьях и родичах. С этого мига они мечтами уже где-то впереди, преодолевают рифы и мели, любуются морскими чудесами и дышат свежими бризами.
А те, кто остался стоять на пахнущих сыростью, просоленных досках причала, продолжают улыбаться с нарочитой беспечностью, старательно пряча полные горькой тоски взгляды.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
- Мне нужно с тобой поговорить, - сухо бросил Бенфраху Харн, отыскав старшего мастера-тень в башне, превращенной его согильдийцами в склад вещей, которые они намеревались забрать с собой в Адир.
- Идем, - невозмутимо кивнул тот и первым направился в сторону комнатки, служившей ему спальней и кабинетом.
- Не здесь, иди за мной. - По пути сюда герцог успел обдумать предстоящий разговор и не желал, чтобы ему мешали поселенцы, у которых различные проблемы и вопросы возникали буквально на каждом шагу.
Одну из малых гостиных первого этажа Хатгерн выбрал по сложившейся в последние дни привычке, именно тут он устроил себе временный кабинет и решал дела просителей и поселенцев. И теперь с досадой поджал губы, издали увидев женскую фигуру, устроившуюся на уголке стула.
Он сам, намереваясь поскорее вернуть жизнь вотчины в прежнее, мирное и неспешное существование, учредил после возвращения такое правило, позволив всем подданным обращаться к себе с утра до ночи. Разумеется, принимал он лишь тех, чьи вопросы не смогли решить новые советники, и потому требовал от просителей бумагу с подписью одного из них. И сейчас, не желая обижать позднюю посетительницу, приостановился, не дойдя двух шагов, и протянул руку за прошением.
Но женщина вдруг соскользнула со стула, упала перед герцогом на колени и протянула к нему руки, словно в молитве.
В тот же миг начал резко нагреваться заветный браслет, и Харн инстинктивно отступил назад, привыкнув верить этому предупреждению.
А в следующее мгновение герцога невежливо отбросили к стене сильные руки Бенфраха, и тот метнулся к просительнице в неуловимо стремительном броске.
- Кто ее пропустил?
Вроде негромко прозвучал вопрос, но откуда-то из приемного зала тотчас примчался один из теней.
- Это родственница одной старой служанки, - коротко отрапортовал он, - пришла проведать тетушку. А потом заявила, что у нее личная просьба к его светлости и никому другому она ее не скажет. Но мы ее проверили, оружия и яда нет.
- Это Жазьена, - стерев краем платка темную пудру с лица обездвиженной им просительницы, мрачно сообщил Бенфрах, поднимаясь с колен, - и у нее на самом деле нет никакого оружия. Отнесите ее в камеру, а когда проснется, допросите.
Последние слова относились к его согильдийцу, и тот мгновенно подхватил тело бывшей любовницы Харна.
- Не пойму только, как ты ее узнал с первого взгляда, - испытующе глянул на хозяина замка мастер-тень. - Над ее обликом поработал хороший мастер, очень хороший.
- Я все тебе объясню, - внимательно оглядев привычную комнату, буркнул герцог и направился к своему столу, - но сначала поговорим о другом. Скажи, когда вы собирались рассказать мне, что Таэльмина теперь правительница древней родины?
- Это очень сложный вопрос, - невесело вздохнул мастер-тень, прошел к столу и сел в кресло для посетителей, - но ответ на него простой. Сегодня. Это я попросил Ительса… А ты уже ужинал? Может, перекусим немного?
Хатгерн пристально вгляделся в сидящего напротив немолодого мужчину и вдруг, словно впервые, увидел его утомленное лицо, темные круги под глазами и неожиданную печаль во взгляде.
- Тук! Принеси нам поесть.
- И горячего бодрящего настоя, - добавил Бенфрах, - большую кружку.
- И мне, - попросил Хатгерн, точно зная, что заснуть рано сегодня ему все равно не удастся.
Домовой накрыл на стол почти мгновенно и тут же исчез. Некоторое время мужчины ели молча, думая каждый о своем. Хатгерн досадовал на себя за невнимание к людям, которые последнее время живут рядом с ним и делают все, чтобы помочь ему восстановить в герцогстве порядок и покой. Хотя вполне могли бы и не помогать, тот же Бенфрах, например. Ведь если судить человека не по родословной, титулу и герцогским регалиям, а по возможности почти мгновенно подчинить себе любое герцогство, Бенфрах намного могущественнее Харна. И остается только верить, что старшему мастеру-тени никогда не захочется сделать ничего подобного. Разумеется, Крисдано вовсе не сегодня осознал всю мощь гильдии теней и значимость их правителей, но лишь сейчас почувствовал, как при мысли об их способностях по его спине проскользнул холодный сквознячок.
- Мы решили сказать тебе сегодня, - допив отвар, повторил Бенфрах, - хотя могли бы и не говорить вовсе. Не в наших правилах вмешиваться в личные отношения людей, которых мы считаем друзьями. Ты и сам можешь понять почему. Иногда судьба человека зависит от одного случайного слова, взгляда, намека. Поэтому мы долго сомневались, смолчать или сказать. Ведь если бы мы не устроили свой штаб в твоем замке, ты прожил бы всю жизнь, даже не ожидая от Мин никаких известий. Поскольку граница пока на месте, и вряд ли драконы уберут ее в ближайшие сто лет. Но из-за наших действий ты знаешь о письмах и порталах и потому продолжаешь надеяться. Вот отчего мы сказали тебе правду.
- Спасибо, - не удержался от горькой усмешки Харн, - но, раз уж решились, не могли бы объяснить подробнее, как она живет, чем занимается?
- Занимается тем же, чем и ты, - устраивает жизнь своей крохотной пока страны. Ты и сам отлично знаешь, какие у нее сейчас заботы. А обо всем остальном я говорить не буду, уже объяснил почему. Спасибо за ужин, пойду я. Дел много.
- Последний вопрос… Я хочу знать точное время вашего ухода.
- Послезавтра ровно в полдень, - тихо произнес Бенфрах и направился к двери. Но на полпути остановился и, словно только сейчас припомнив, хлопнул себя по лбу. - А про Жазьену ты ничего не хочешь сказать?
- Нечего мне говорить, - мстительно проворчал герцог, и, повинуясь укоризненному взгляду мастера-тени, добавил: - Я ее тоже не узнал. Просто при приближении чужих людей, испытывающих ко мне недобрые чувства, начинает греться браслет.
- Вот теперь понятно, - добродушно произнес Бенфрах. - Мне думается, она где-то достала приворотное зелье, решила вернуть твое расположение. Ты намерен ее наказать?
- Отправлю в имение ее старшего брата, - отмахнулся занятый своими мыслями герцог, - и дам ему совет побыстрее выдать сестру замуж, как подозреваю, он и пытается снова подсунуть Жазьену мне.
- Вполне возможно, - согласился мастер-тень, - но лучше не занимайся этим сам. Прикажи кому-нибудь, хотя бы мне.
- Тебя я могу только попросить, но, раз ты не против, делай как знаешь. И ответь на еще один вопрос. Как ты считаешь, кто лучше справится с герцогскими обязанностями во время моего отъезда, Регорс или Тольено?
- А ты куда-то едешь? - вытаращил глаза в притворном удивлении Бенфрах. - Можно узнать когда?
- Послезавтра в обед, и не еду, а иду. И не вздумай говорить, что не можешь меня взять.
- А зачем мне это говорить? - снова изумился мастер-тень. - Как помнится, тебе драконы тоже подарили браслет, открывающий свободный проход в Сиандолл. Значит, ты имеешь полное право ходить туда, когда захочешь и с кем захочешь. А оставить вместо себя лучше сразу двоих или троих соправителей, так надежнее.
И решительно вышел прочь.
Вот как, свободный проход, сердито сопел Хатгерн, злясь на самого себя, лихорадочно копаясь в ящиках и вываливая из них на стол самые важные и срочные документы. Жаль, конечно, что, занявшись неотложными делами, он позабыл спросить Зрадра, как и когда можно пользоваться подарком, но почему же тени напомнили ему об этом только после того, как Харн решил прорваться через границу любым способом? Неужели они не могли раньше намекнуть на уже полученные привилегии?
И вдруг замер, сраженный внезапным озарением.
Да они и не собирались ничего напоминать. До тех пор, пока он не решит это так же твердо и бесповоротно, как решил полчаса назад, жуя жаркое, вкуса которого даже не ощущал.
- Ты в этом пойдешь? - скептически поджала губы Мейсана, рассматривая одеяние государыни.
- По-моему, очень подходящее, - отозвалась Таэльмина, взглянув в зеркало на свое скромное шерстяное блио темно-зеленого цвета, отделанное куньим мехом.
В ее покоях жарко натоплены печи, тут тепло и уютно, но в нижних, просторных залах дворца слегка прохладно. Тем более всю сегодняшнюю ночь за окнами бушевала первая метель, окутавшая владения людей холодным снежным покрывалом. На утреннем совете было решено первых переселенцев из герцогств, которые должны прибыть сегодня в полдень, временно оставить во дворце. Ненадолго, на несколько дней, пока они не распределят дома и не привезут дрова, которые заготавливал отряд лесорубов.
- А по-моему, нет. Ты правительница и должна выглядеть внушительно, - упорствовала Мейсана.
- Они по моему венцу сразу поймут, что я государыня, - ответила тень, твердо решившая больше никуда без этого венца не выходить, хотя была по-прежнему уверена в своем умении справиться одновременно не с одним противником.
Хотя никаких врагов у нее здесь не было. А настойчивых поклонников, появившихся несколько дней назад, как-то неудобно колоть иголкой за попытку взять девушку под руку, провожая на прогулке по парку. Или сбивать подножкой за нежное пожатие пальцев. Да их даже прогонять нельзя, Мейсана, которой Таэль попыталась пожаловаться, изумленно вытаращила на государыню глаза.
- Но ведь ты же сама говорила! - От потрясения бойкая на язык горожанка даже растеряла все слова. - Ты им пообещала выбрать жениха! И еще говорила, что должна его хорошо изучить! А как же ты его изучишь, если будешь видеть только за столом да во время совещаний? Он ведь должен тебе показать всю свою нежность… и пылкость…
- Чтобы показывать пылкость, обязательно нужно тискать мою ладонь потными руками? - вяло спорила тогда государыня, хотя уже была почти уверена в правоте Мейсаны.
Да и Изор почти точно повторил слова Мейсаны, когда примчался на вскрик черноглазого сиандолльца Гитенза, одного из советников государыни.
Нет, огр не сразу начал рычать, хотя это рычание показалось тени подозрительно похожим на старательно подавляемый смех. Сначала Изор сам ничего не понял, впрочем, как и Гитенз. Решил даже, будто незадачливый ухажер попал в одну из магических ловушек или встал на гольдского шпиона. Они еще изредка попадались на дорогах пределов, несмотря на все старания драконов и фей.
Но Таэльмина тотчас поняла, что произошло, ощутив, как мгновенно нагрелся браслет, едва советник попытался приобнять ее за талию, помогая взойти на ступеньки беседки. И почти призрачную, еле заметную молнию, сорвавшуюся с венца, тоже успела заметить, прежде чем Гитенз, отброшенный от беседки на пять шагов, вскрикнул скорее от неожиданности, чем от боли.
- Ты неверно поняла, - твердо заявила Айола, услыхав рассказ хранительницы, - ни браслет, ни венец ничего придумывать или решать за тебя не могут. Они лишь исполняют твои желания. Даже самые тайные и неосознанные, но лишь в том случае, если тебе требуется защита или человек, который тебя очень раздражает, приблизится вплотную. Он попытался тебя обнять?
- Почти… - виновато пробормотала тень, вспомнив, как неприятна была ей в тот момент назойливая забота Гитенза. - Хотел помочь подняться на ступеньки. Но теперь я буду знать и постараюсь себя сдерживать.
- И снова повторится то же самое, - печально вздохнула фея. - Так уж устроены люди, могут сделать самое невозмутимое лицо, если у них в душе все кипит от боли или счастья, но насильно заставить себя кого-то любить или не замечать не могут. Ваши эмоции все равно бьют ярким ключом и их ощущают все, кому это дано. Это свойство использовали мастера, изготовившие набор артефактов, поэтому тебе нужно как-то иначе решать эту задачку.
- Просто снять браслет я ведь не смогу? - сухо осведомилась тень и сердито фыркнула, сообразив по лукавому взгляду феи, что Айола отлично чувствует ее огорчение. - Ну, значит, пока отставлю всех женихов. Впрочем, мне сейчас не до них.
Прислушалась к себе и довольно усмехнулась, ощутив, насколько светлее и легче стало на душе после принятия этого решения. А недовольство ухажеров она как-нибудь переживет. Пусть идут дома чинить или дрова возить, если нечем больше заняться.
Спорить с подругой Мейсана не стала, но заметно помрачнела, и Таэльмина понимала почему. Девушка ждала появления Ительса и желала принарядиться, чтобы быть самой красивой, однако отчего-то считала, будто ее платье не может быть ярче или дороже, чем у Таэльмины. Местные девушки, неизвестно каким способом прознавшие о прибывающих из прибрежных герцогств невестах, которых намерен привести сюда Ганти, в последние пять дней щеголяли в самых лучших своих нарядах, стараясь как можно прочнее завладеть вниманием холостых сородичей. А те, словно чувствуя подвох, медлили с предложением своих браслетов.
- Ты можешь надеть любое платье, какое захочешь, мне не нравится это правило, придуманное в прибрежных герцогствах кем-то из заносчивых знатных дам, - объявила подруге государыня, и Мейсана немедленно умчалась наряжаться.
А Таэльмина взяла приготовленный список, просмотрела самые важные пункты и отправилась смотреть, как драконы готовятся к открытию портала.
Но по дороге ее перехватила домоправительница Нинеза. Таэльмина назначила горожанку на эту должность после того, как покинули дворец все помогавшие ей древни, эльфы и нагарды. Взамен им появилось несколько гольдов-полукровок, которых привел Грард. Как выяснилось, это были те, кто догадывался о готовящейся магистрами войне и всеми силами хотел ее избежать. Некоторое время их прятали у себя драконы, а потом попросили Таэльмину приютить мятежников. Возвращаться в свои горы им пока было нельзя, а без кузниц и мастерских они тосковали.
- Государыня, у нас неприятность, - волновалась немолодая женщина, - повар ругается. Говорит, его никто не предупреждал, что гости будут приходить по три сотни разом. У него ничего не получится, кроме супа, и то овощи чистить некому. Я уже позвала ему на помощь гольдских жен, но пошли не все, им для себя готовить нужно.
- Ила, - огорченно вздохнув, позвала Таэльмина домовушку, обходиться без помощи маленьких созданий пока не получалось.
Особенно с тех пор, как дворец почти опустел.
- Я здесь, - выглянула из-за подола маленькая рожица.
- Выручай! Нужно накормить новых переселенцев, а повар не успевает.
- Он сам выгнал кухарок, - спокойно наябедничала Ила, - якобы они неправильно чистили овощи. Вот теперь никто и не идет.
- Как это можно чистить неправильно? - нахмурилась тень и тотчас решила: - Я разберусь с этим сразу после того, как переселенцы пойдут отдыхать. А пока нужно приготовить обед. Нинеза, а ты постарайся найти кухарок среди новеньких, а если получится, то и повара. По-моему, этому не нравится его должность.
По широким ступеням парадной лестницы, плавно спускающимся в приемный зал, уже бродил Гитенз, разглядывая драконов и готовившихся к встрече новичков старожилов.
- Не подходи ко мне близко! - поспешила выставить ладони навстречу ринувшемуся к ней советнику государыня, - я не хочу быть причиной твоих переломов. Как выяснилось, мой венец так меня защищает, поэтому держись на расстоянии.
- Но ведь ты можешь его снимать? - сразу нашел выход шустрый горожанин.
- Сейчас не могу, он держит прическу, - слукавила тень, - да и положить его некуда. Лучше скажи, почему ты им не помогаешь?
- Сегодня я читаю приветственную речь, - снова расцвел улыбкой нахмурившийся было парень, и Таэльмине оставалось только спрятать огорченный вздох.
Ну не выгонять же его на виду у всех? Поселенцы и так слишком подозрительно посматривают на государыню, когда она беседует с драконом или Селайвеном.
- Через пять минут открываем, - легко прыгая через ступеньки, прибежал к Таэльмине Зрадр и создал стул, - садись, не мучайся. Проход продлится чуть дольше, Бенфрах решил прихватить еще полсотни девушек.
- Он заботится о тебе, как жених, - подозрительно процедил Гитенз, провожая взглядом дракона.
- Как настоящий мужчина, - не согласилась тень и пояснила, желая избежать спора: - А на людях драконы не женятся никогда, неужели ты не знал?
- Но ведь девушки к ним убегают.
- По-твоему, я похожа на таких глупышек? - притворно обиделась тень, отвернулась от упорного воздыхателя и вгляделась в светлый овал открывшегося пути.
Сегодня проход был широк, словно двери бального зала, и люди, хлынувшие оттуда сплошным потоком, явно подготовились к переходу заранее. Впрочем, у Бенфраха, любившего продумывать любой принятый им план до мельчайших деталей, и не могло быть иначе.
Сначала бежали мужчины, и каждый нес на плечах дорожный мешок, а за руку вел одну из женщин. Первые провели женщин постарше, следующие несли на руках детей, а потом в проход помчались молодые парни и девушки.
Старожилы не зевали, подхватывали женщин и детей и отводили в сторону, к заранее расставленным скамьям и стульям, складывали в стороне мешки и сундучки. Последним вошел Бенфрах, и проход закрылся. Как показалось тени, даже раньше, чем они предполагали.
Государыня уже давно стояла, с волнением всматриваясь в людей, которым предстояло стать основателями новой страны и ее подданными, а также единомышленниками и друзьями. Несколько человек обязательно станут советниками, и первым она предложит эту честь наставникам и Ительсу. Ганти тоже был в этой толпе, тень знала о его намерении вернуться, но пока не успела рассмотреть мастера. Слишком похожи были переселенцы друг на друга в теплых куртках и полушубках, которые надели специально, чтобы освободить место в мешках для других пожитков.
Сейчас все они раздевались, в зале оказалось довольно тепло от раскаленных печей, и тень благодарно улыбнулась безмолвно уходящим в туман неприметного портала рыжеволосым мужчинам, не пожелавшим ни пугать, ни отвлекать новичков своим присутствием.
- Добрый день, дорогие гости! - звучно выкрикнул стоящий рядом Гитенз, и тень выпрямилась, доброжелательно глядя на переселенцев.
Речь для дежурного советника она писала сама и знала ее почти наизусть, поэтому не вслушивалась в знакомые слова, продолжая осторожно разглядывать людей, начинавших понемногу снимать теплую одежду.
Внезапно ее внимание привлек один мужчина, державший на руках закутанную в шубку девочку. Показавшийся смутно знакомым новичок был одет в простой полушубок и мохнатую шапку и смотрел не на лестницу, а на стоящую рядом женщину, торопливо распутывающую свои шали. Дождавшись, пока она справится с теплой одеждой, мужчина передал жене ребенка и сорвал с головы шапку.
Русая грива волос упала ему на плечи, и тень вдруг почувствовала, как в горле встал плотный комок, не позволяющий ей ни вздохнуть, ни пошевелиться.
Почему он здесь?
Ошибиться тень не могла, слишком часто видела эти волосы, да и жест, каким он сбросил с плеч чужую одежду, тоже был знаком девушке.
Но ведь он должен быть в своем замке, у него там война и предатели, герцогиня и Ральена, Регорс и Меркелос! Почему он все бросил, неужели снова вынужден бежать?
Беспокойство за Хатгерна и его герцогство захлестнуло душу, и побледневшая от тревоги тень сделала было шаг ему навстречу, но тут мимо нее яркой птицей рванулась вниз Мейсана, и Таэль сразу же опомнилась. Очень жаль, но нельзя ей бежать сломя голову вслед за своим секретарем.
Она же теперь государыня и просто обязана сначала сказать хоть несколько слов пристально разглядывающим ее людям. Ведь они пришли сюда, бросив все, что имели, и сейчас волнуются за свою судьбу и жизни своих детей и близких ничуть не меньше, чем она за Харна.
Усилием воли тень взяла себя в руки и заставила успокоиться, бегло улыбнулась напарнику и вставшему рядом с ним Ганти и обратилась к новичкам с заученными для надежности словами.
А пока рассказывала переселенцам про правила и про дома, про приготовленные для них комнаты и обед, успела придумать, как будет действовать. Какие приказы выдаст советникам и куда отправит Харна, чтобы поговорить с ним без помех.
- Если у кого-то возникли вопросы, задавайте их моим советникам, они вас встречали и стоят рядом с вами, - радушно улыбнувшись, сообщила напоследок государыня и кивнула Бенфраху, не сомневаясь, что бывший наставник поймет все правильно. - А вас, судари, проведут в мой кабинет.
Повернулась и величественно направилась в комнату, приспособленную ею для бесед с советниками и просителями, которую с чьей-то легкой руки все называли кабинетом государыни.
- Ила, - первым делом позвала Таэль, оказавшись в уютной тишине знакомого помещения, - ты знаешь герцога Крисдано?
- Да, - кротко улыбнулась домовушка.
- Очень хорошо. Сейчас он придет сюда с Ганти и Бенфрахом, и я хотела бы побеседовать с герцогом, прежде чем встречусь с ними. Думаю, лучше будет, если они подождут в соседней гостиной. Справишься?
- А мне Тук поможет, - лукаво улыбнулась Ила, - герцог принес его сюда.
- Тогда я спокойна, - пробормотала вслед исчезнувшей домовушке Таэльмина и направилась к своему креслу, ощущая, как стремительно тает ее спокойствие и уверенность.
Не так-то просто сообщить влюбленному напарнику, что его надежды на взаимность не оправдались.
Хатгерн заметил ее сразу, едва выскочил из прохода с ребенком на руках. Но сразу не позволил себе рассматривать Таэль пристальнее, сначала дождался, пока снимет теплые вещи жена могучего кузнеца, который кроме мешков со своим инструментом нес сразу двоих младших отпрысков.
Зато едва передав девочку благодарной матери, герцог тотчас забыл про них, нетерпеливо отбросил в сторону шапку и полушубок и уставился на любимую, пытаясь поскорее разгадать, как ей тут живется.
Она его тоже сразу узнала и даже несмело шагнула было навстречу, но тут же замерла и натянуто улыбнулась. Хатгерн заметил краем глаза, как мимо Таэль пробежала нарядная Мейсана и бросилась к Ительсу. Легкая зависть кольнула сердце герцога, но он ее тотчас подавил и продолжал неотрывно рассматривать бывшую лаэйру.
Увиденное Харну не понравилось, и очень. Таэльмина ничуть не поправилась за время их разлуки и выглядела в своем простеньком темном блио очень усталой и бледненькой. Да и вела себя далеко не так смело, как раньше, когда напарники считали противниками и шпионами всех вокруг, а Ганти вообще был для них главным врагом.
А вот сейчас он стоит рядом и незаметно придерживает герцога за пояс, готовясь остановить друга, если Харн вдруг забудет об их уговоре. И не станет ожидать, пока закончится знакомство государыни с прибывшими, а помчится к ней под взглядами всех ее подданных, словно не зная на собственном опыте, как трудно заработать авторитет правителя и как легко потерять.
Смазливый черноглазый советник прочел свою речь и отступил, а государыня, наоборот, шагнула ближе к переселенцам. Очень понятно и подробно объяснила, как и где они будут жить в ближайшие дни, пообещала каждому такой дом, который подходит для его семьи и занятий, и отправила размещаться. Бросила напоследок какое-то распоряжение стоящему неподалеку Бенфраху, спокойно отвернулась и ушла вверх по лестнице, словно не догадываясь, какой болью отдается каждый ее шаг в сердце напарника.
- Харн! - не сразу пробился сквозь застлавшую разум пелену отчаяния голос Ганти. - Тука выпусти!
- Хорошо, - безучастно согласился герцог и открыл дриадский туесок.
Серый клок тумана скользнул по его ноге вниз и исчез, и тотчас рука мастера-тени потащила друга в сторону, где вдоль стен стояли дубовые диванчики и стулья.
- Посидим немного, устал я что-то.
Хатгерн и сам неимоверно устал, спать за последние двое суток пришлось всего несколько часов. Все остальное время он совещался со своими советниками, диктовал им подробные инструкции на все случаи жизни и подписывал указы. А также следил за упаковкой золотых слитков, мысль существенно пополнить казну Светании пришла к герцогу почти одновременно с решением об уходе, и он считал ее очень удачной.
- Государыня ждет нас в своем кабинете, - негромко сообщил герцогу стремительно пробравшийся к нему Бенфрах, - и Ганти тоже.
- А где этот кабинет? - резко развернулся Харн, не дойдя до диванчика всего двух шагов.
- Я знаю, иди за мной, - тихий голосок домового раздался как никогда кстати.
- Я слышу, - кивнул мастер-тень в ответ на вопросительный взгляд герцога, - иди вперед, мы догоним.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
По лестнице Хатгерн взлетел как на крыльях, торопливо шагнул в распахнутую для него дверь кабинета и нетерпеливо огляделся, ища государыню.
Она сидела в высоком кресле у длинного письменного стола, бессильно положив на темную столешницу руки, и смотрела на приближающегося герцога невыносимо горьким взглядом.
- Что случилось, Мин? - чувствуя, как замирает от плохого предчувствия сердце, срывающимся голосом пробормотал Харн и осторожно прикоснулся ладонью к ее руке.
Слабое тепло, на миг охватившее запястье, согрело и душу, связь браслетов никуда не исчезла, Таэль по-прежнему его напарница.
- Ничего хорошего, - невесело хмыкнула тень, - феи сняли с меня заклятие ледяного сердца.
- И… как? - начиная понимать, насколько все скверно, пробормотал Хатгерн.
- Ничего, - отрицательно помотала головой девушка, и ее губы обиженно задрожали. - Я так надеялась… Прости.
- За что, любимая? - поразился он, вглядываясь в ее личико.
А потом не выдержал, обогнул стол и, осторожно обняв тень за плечи, прижал ее голову к своей груди.
- Мы что-нибудь придумаем, только не плачь, - бормотал он тихо, гладя упругие шелковистые завитки и незаметно касаясь их губами.
- Я уже не первый день думаю, все способы перебрала… - безнадежно выдохнула Таэльмина. - Приворот или зелье - это обман самих себя, а без любви… я не могу. Вдруг потом, когда уже появятся дети, возникнет какой-нибудь красавчик, и я начну краснеть и заикаться, глядя на него, или писать записки, умоляя о свидании.
- Я его просто убью, - свирепо рыкнул герцог и, тяжело вздохнув, смилостивился, - или подкуплю.
- Как с тобой легко, - благодарно всхлипнула тень и, спохватившись, осторожно отстранилась. - Сейчас сюда придут Ганти и Бенфрах, я приказала домовым немного задержать их в соседней гостиной.
- Таэль, но ведь тебя никто не заставляет выходить замуж немедленно? - не желал сдаваться герцог. - Или все же…
- Нет, не заставляют. Я и сама решила отложить это событие лет на десять, слишком много дел. Правда, некоторые советники думают иначе, - государыня колко усмехнулась, - но таких мой венец отбрасывает на несколько шагов. Это третий артефакт из тех, которые связаны с моим браслетом. И с твоим, как я думаю. Но я хотела поговорить о другом - что творится у тебя в Крисдано? Драконы здесь почти не появляются, а Зрадр не ходит в герцогства и потому якобы ничего не знает.
- А чем занимается этот рыжий прохвост здесь?
- Он теперь директор нашей школы по развитию магических способностей. Ты же помнишь, тут у каждого может появиться какой-то дар. Но мы говорим не про него, а про Крисдано.
- Там все уже в порядке, - отмахнулся Хатгерн, не желая портить встречу с ней обсуждением проблем далекого теперь герцогства. - Я оставил в герцогстве наместниками преданных друзей и решил перебраться сюда. Ты же не прогонишь?
- Как ты мог такое предположить! Я буду очень рада, но, боюсь, тебе придется очень тяжело. Надежды на чудо у нас нет.
- Ничего, главное, ты не против.
- Нет, и пост главного советника - твой, - твердо объявила Таэльмина и украдкой вздохнула. Видят боги, она хотела бы видеть его совсем на другом месте…
- Пусть будет так, как ты хочешь, - не стал отказываться Хатгерн, увидев в этом предложении прежде всего причину неотступно быть рядом с нею.
А о проклятом заклинании ледяного сердца он сам расспросит драконов, а если нужно будет, и фей. Почему-то ему кажется, что с этим ритуалом дело обстоит далеко не так просто, как они объяснили Таэльмине.
- Оказывается, кабинет государыни тут, - весело произнес Ганти, вместе с Бенфрахом входя в комнату, и окинул лица друзей цепким взглядом, - а мы сидели в пустой гостиной.
- Извините, наверное, домовые напутали, - слукавила Таэль, ничуть не сомневаясь, что никого обмануть ей не удалось.
Как всем отлично известно, у домовых безукоризненная память.
- Возможно, - согласился Бенфрах, - но нас приглашали на беседу?
- Просто поздороваться. Я так рада, что вы все пришли! Ила! Всем советникам нужны просторные постоянные покои, поближе к моим комнатам… Я надеюсь, вы не откажетесь?
- Разумеется, нет, - усмехнулся Ганти и заинтересованно скосил глаза на герцога.
- Сударь Хатгерн Крисдано получил пост главного советника, - правильно поняв его взгляд, сообщила тень. - А сейчас вы можете осмотреть свои покои и умыться. Через час в столовой первого этажа торжественный обед в честь новичков.
Хатгерн уходил из кабинета Таэльмины с неохотой, после разлуки его тянуло к ней стократ сильнее. Руки, на краткие мгновения обретшие возможность обнять худенькие плечи, не хотели забывать их тепла, а его губы помнили упругость и запах ее локонов.
Даже усталость куда-то отступила, и, едва бросив беглый взгляд на выделенные ему покои, Хатгерн вышел прочь, желая посмотреть, где живет Таэльмина. Ну и оглядеться.
- Куда идешь? - нарушил планы герцога звук знакомого голоса, а появившаяся из-за ближайшей драпировки рыжая грива подтвердила подозрения герцога.
- Осматриваюсь, - пожал плечами Хатгерн, изучая сердитую физиономию дракона. - А почему ты интересуешься?
- Иди за мной, да поживее! - приказал Зрадр и ринулся в сторону дальней двери.
Спорить с драконом, так много сделавшим для его герцогства и для него самого, Харн не стал, хотя вовсе не желал никуда идти. Вскоре они вышли на лестницу, ведущую в сторону тыльной части внушительного дворца. Вернее, выскочили, дракон бежал впереди, как мальчишка, стащивший на кухне туесок с засахаренными вишнями, и герцог поневоле старался не отставать. Успел убедиться - по всяким пустякам драконы так не носятся.
Дверь на улицу распахнулась как-то неожиданно, обрушив на беглецов ослепительную белизну свежевыпавшего снега и легкий морозец, но дракон даже не приостановился. Помчался прямиком к заснеженной беседке, прыгая по пушистым сугробам, еще не смятым ничьей ногой.
- Здесь, - бдительно оглянувшись, объявил Зрадр, останавливаясь у ступенек. - Внутрь зайдем или прямо тут поговорим?
- О чем? - насторожился Харн.
- О Таэльмине, о ком же еще, - едко фыркнул дракон. - Как мне сказали, ты решил принять пост главного советника.
- Хорошо работают твои шпионы, - похвалил Хатгерн, незаметно поежившись, холод начинал понемногу заползать под колет и в рукава кашемировой рубахи.
- Не шпионы, а друзья, которые беспокоятся за государыню. Про тебя я не говорю, ты мужчина и как-нибудь справишься со своими проблемами. А она девушка, и хотя ее долго и упорно учили быть выносливой и терпеливой, но никто из нас даже не предполагал, что ей придется подвергнуться длительным пыткам.
- Каким еще пыткам, - нахмурился Хатгерн, - ты о чем?
- Снова о Таэльмине, - съязвил Зрадр, - мы ведь ощущаем ваши эмоции, не забыл? Когда ты сегодня снял шапку, в меня словно нож вогнали, такая резкая была боль. В тот момент Таэль тебя узнала. И теперь каждый день будет чувствовать эту боль и вину, она ведь невероятно совестливая, думает, будто разбила тебе жизнь.
- Кто ты такой, чтобы меня судить? - помрачнев, процедил герцог и, забыв про холод, взял в руки комок снега. - Вы, драконы, вообще делаете ошибку за ошибкой! Лучше бы заранее побеспокоились, как девушкам жить с вашим ледяным сердцем, прежде чем калечить их дурацкими ритуалами.
- Я хотел поговорить с тобой по-хорошему, - зарычал Зрадр, - думал предложить открыть тебе портал в твой замок, но, раз ты не хочешь понимать добрых слов, отправлю без уговоров!
- А кто тебе сказал, будто я сдамся без боя? - выхватывая кинжал, отпрыгнул от него герцог.
- Не поможет тебе твоя железка, я и голыми руками справлюсь, - ехидно сообщил дракон и многозначительно зашевелил пальцами, явно готовя недавнему соратнику какую-то ловушку.
Отчаяние и гнев захлестнули Хатгерна жаркой волной, он и сам понимал, как смешно бросаться с кинжалом на существо, которое может перенести тебя на край света одним движением пальца. И тогда уже больше никогда не увидать ему загадочных глаз Таэльмины, не коснуться ее локонов, не поймать хотя бы случайную улыбку. Сейчас все это одним махом отнимет рыжий монстр, с самым зловещим видом плетущий какую-то гадость.
Не в силах терпеть сжигавшую его горечь и обиду, герцог резко размахнулся и изо всех сил швырнул кинжал прямо в наглую драконью рожу.
Зрадр в последний миг что-то почувствовал, стремительно поднял руку, защищаясь, но отбить удар не успел, и родовой кинжал вонзился ему в тыльную сторону ладони.
- Человек! - взревел дракон, одним прыжком оказавшись рядом с Харном и хватая его за плечо лапой с мгновенно отросшими когтями. - За это ты мне ответишь!
Острая боль пронзила руку герцога, и он невольно зашипел, но тут же стиснул зубы, чтобы не доставлять врагу радости. А в следующее мгновение почувствовал, как мощная лапа полоснула по его рубахе, и рану обожгло каленым железом.
Бледный свет зимнего солнца вдруг стал ослепительно-ярким… и тотчас начал меркнуть, а белое пушистое покрывало, щедро расцветшее россыпью алых ягод, стремительно понеслось Харну навстречу.
Проводив гостей взглядом, Таэльмина невесело вздохнула и нехотя поднялась со стула. Уже несколько дней перед обедом она полтора-два часа занималась совершенно незнакомым прежде делом - училась управлять магическими способностями. Вот и сейчас нужно было срочно идти на тренировочную площадку, никаких послаблений в праздничные или непогожие дни новый наставник своей ученице не давал.
- Ты же каждый день упражняешься с метательным оружием, - строго заявил он, и Таэль сразу проглотила все заготовленные доводы.
Хотя девушка и старалась заниматься бросками игл и кинжалов тайно, однако укрыться от всевидящих глаз дракона и домовых было просто невозможно.
Быстро переодевшись в принесенный Илой полумужской костюм и удобные сапожки, государыня надвинула на лоб капюшон короткого мехового плаща и, никем не замеченная, проскользнула к лестнице, ведущей в заброшенный пока парк. Вдоль фасада древни уже расчистили дорожки, сложив возле одного из боковых выходов огромную кучу выкорчеванных сухих деревьев и ветвей.
Выбранную Зрадром полянку окружали заросли одичавшей малины и сирени и непроходимый бурелом. Единственным местом для коротких передышек была поставленная драконом в глубине этой полянки беседка, заодно служившая наставнику и классной комнатой.
Заветный браслет начал греться, когда Таэльмина дошла почти до выхода, и девушка встревоженно оглянулась, гадая, откуда ей ждать нападения. Но вокруг было тихо и пустынно, никто, кроме них с драконом, этим выходом не пользовался, во дворце подобных было не менее десятка.
Девушка решительно распахнула дверь и шагнула на крыльцо, оглядывая изменившуюся за ночь знакомую полянку. Теперь она казалась просторнее и праздничнее, и только две цепочки следов, протянувшиеся к беседке, портили ровное покрывало первого снега. Тень невольно нахмурилась, ранее дракон никого не допускал на их занятия и даже выходящие на эту сторону окна озаботился прикрыть плотными ставнями.
Браслет вдруг снова нагрелся, резко и сильно, и почти сразу плечо тени пронзила острая боль. Таэльмина даже зашипела от неожиданности и схватилась рукой за мягкий мех плаща. Но тут же увидела борющихся возле беседки мужчин и почти сразу поняла свою ошибку. Это была не ее рана и не ее боль, и, следовательно, один из сражающихся не мог быть никем иным, кроме Харна. Вернее, тот, который ранен.
Тень спрыгнула с крыльца и помчалась к беседке, хотя отлично понимала: ей уже не успеть разнять драчунов, как бы она ни спешила. Однако бежала все стремительнее, не отводя взгляда от сцепившихся мужчин.
Вдруг один из них упал, и тень разглядела, как второй наклонился над противником с самым решительным видом. В тот же момент зачарованный браслет обжег ей запястье нестерпимым огнем и почти сразу остыл, становясь холодным и безжизненным, как простое железо.
Что-то оборвалось в душе Таэльмины, стремительно понеслось вниз, как огромная сосулька с края башни, и рухнуло на каменные плиты площадки, рассыпаясь на мелкие осколки и рождая нестерпимо острую боль. А убийца что-то делал с поверженным врагом и пока еще был слишком далеко, чтобы можно было достать его обычным оружием.
От невыносимого горя и вскипевшего в душе гнева рука тени непроизвольно взметнулась вверх, и с пальцев тотчас сорвалось выученное за последние дни заклинание воздушного вихря.
Невидимая сила вздыбила пушистое снежное покрывало, закрутила в тугой смерч и швырнула в победителя с такой силой, что тот отлетел к стенке беседки, распластался по ней распятой для просушки шкурой и медленно сполз на обрушившийся снег.
Однако тень видела все это только краем глаза, ее взгляд был прикован к другому, неподвижному, неудобно лежащему телу. Таэльмина различала все новые подробности. Разметавшиеся по снегу так хорошо знакомые русые волосы, припорошенное не тающей белой крошкой безжизненное лицо, потемневший от крови разорванный рукав рубашки…
И в душе росло безутешное, горькое, как полынь, отчаяние.
- Фея! - падая на колени рядом с напарником, исступленно закричала тень, вертя камушек венца. - Ну где же ты, фея…
Дрожащими руками Таэль осторожно стерла снег с лица Хатгерна, приподняла его голову и подложила под нее свой плащ, потом, стиснув зубы, чтобы не заплакать от бессилия и муки, осторожно прижалась ухом к его груди. Ее собственное сердце, казалось, остановилось от горя, пока она, обмирая и истово моля всех богов о помощи, вслушивалась в глухую тишину.
Едва слышный удар герцогского сердца тень разобрала, когда уже почти не надеялась на чудо, и вдруг сообразила, как неверно она все делает.
Пальцы путались и дрожали, пока девушка лихорадочно расшнуровывала плотный кожаный колет, под которым у Харна обнаружился карман с пачкой увенчанных герцогскими вензелями бумаг. Таэльмина небрежно отодвинула их в сторону и, прижавшись ухом к теплой коже, почти сразу услыхала приглушенный размеренный стук. Несколько долгих секунд, не замечая текущих по щекам слезинок, девушка с замирающим сердцем слушала это биение, казавшееся ей самой лучшей музыкой, и трепетала от одного только предположения, что оно может внезапно прерваться.
Однако сердце раненого билось все так же уверенно, и, облегченно всхлипнув, Таэльмина оторвала наконец ухо от его груди. Путаясь в шнурах, поспешно прикрыла плечо герцога краем его колета, потом уголком своего плаща и осторожно заглянула Харну в лицо.
Скорбно поджатые губы, нахмуренный лоб… Чем таким он был расстроен, когда дрался со всемогущим драконом? Тень бережно провела кончиками пальцев по лицу напарника, стирая наконец-то растаявший снег, и ей вдруг перехватило горло от незнакомой прежде нежности.
Такой огромной и неукротимой, какой она не испытывала еще ни разу в жизни. Хотелось бесконечно гладить щеки и лоб Харна, перебирать его спутанные, пересыпанные снегом волосы и говорить что-то ласковое, доброе, чтобы разгладились эти морщинки и расплылись в улыбке твердые губы.
- Подействовало! - прозвучал неподалеку звонкий голос Айолы, и Таэль услышала в нем неожиданное умиление и гордость.
Она резко обернулась, собираясь высказать беспечной стрекозе возмущение ее черствостью - человек на снегу кровью истекает, а фея почему-то, вместо того чтобы его спасать, болтает с убийцей.
Но, едва рассмотрев открывшееся ей невероятное зрелище, потрясенно застыла, не в силах поверить своим глазам.
Дракон по-прежнему сидел в сугробе, привольно раскинув руки и ноги, и по его губам гуляла шальная счастливая улыбка. А над крылечком беседки висело маленькое плотное облачко, как цветами облепленное разноцветными крылышками фей. И все смотрели на Таэльмину и улыбались блаженно, как едущие с ярмарки селянки.
Тень язвительно прищурилась, хмуро разглядывая откровенно счастливых полубогов, и принялась по-новому раскладывать в уме все последние события, постепенно начиная догадываться об истинных причинах произошедшего.
- Надеюсь, вы не считаете, что я буду уважать вас по-прежнему, - очень ласково заявила она, когда новое видение наконец сложилось в отчетливую картинку, - если Харн пролежит на этом снегу еще хоть минуту? А вот подобные дикие способы вмешательства в мою жизнь и в мои личные дела вообще возмутительны и не подобают властителям мира.
- Не сердись, - слетела ей на плечо Айола и, не обращая внимания на непримиримый взгляд девушки, нежно погладила маленькой ручкой ее щеку, - просто проверь сначала, на чем он лежит.
Тень перевела подозрительный взгляд на Хатгерна и тотчас забыла про интриганов из высших рас. Герцог уже очнулся и смотрел на нее недоумевающим взглядом, горько искривив губы.
- Харн… - рванулась к нему тень, нежно коснулась ладошкой холодной щеки и встревоженно заглянула в потемневшие глаза. - Как ты себя чувствуешь? - И тут же, резко обернувшись к фее, торопливо спросила: - Вы можете переправить его в дом? Или мне лучше позвать на помощь людей?
- А вот людей не нужно, - покачала головой Айола, - они всё поймут неправильно. И обязательно заподозрят либо ловушку для герцога, либо намерение его убить. Не настолько пока еще они уверены в твоей честности и справедливости. Пусть лучше Хатгерн немного полежит в беседке - часок, не более.
Поразительно похожее на снег мягкое белое облачко, на котором лежал герцог, взлетело вместе со своей ношей и медленно поплыло в беседку. Тень мгновенно вскочила на ноги и пошла за ним, придерживая напарника за бессильно свисавшую руку.
Небольшое строение Зрадра только снаружи казалось пустым и заброшенным, пройдя сквозь тонкий туманный полог, тень очутилась в уютной теплой комнатке, где стояли два удобных диванчика и небольшой столик с любимыми напитками дракона.
Облачко бережно опустило Харна на диванчик и растаяло, и Таэльмина немедленно уселась рядом с раненым. Напротив устроился вошедший следом Зрадр, а феи расселись везде, где нашли место. На спинках диванов и на полках с книгами, на ветвях непонятно откуда взявшегося растения, и даже на столике между бутылок и блюд.
- Рассказывайте, - твердо заявила тень, оглядев эту не перестающую улыбаться компанию, - как я поняла, план сегодняшней проделки вы изобретали сообща. Так не пора ли и мне узнать, почему вы решили ставить на людях такие жестокие опыты?
- Возможно, со стороны это и выглядит некрасиво, но мы очень тщательно все обдумали. - Подлетев к Хатгерну, Айола провела ручкой над перечеркнувшей его плечо длинной царапиной, и рана начала постепенно затягиваться. - Ты ведь хорошо знаешь, как ненавистно нам вмешательство в судьбы разумных существ, но в этот раз другого выхода не было. Когда-то ты добровольно согласилась на ритуал ледяного сердца, но магические замки мы снимали с тебя по своей воле. Слишком долго ты с ними жила и чересчур добротно был проведен ритуал, он начал менять твою судьбу. По-видимому, проводивший его алхимик догадывался о нежных ростках чувств, к тому моменту уже проросших в твоем сердце. И, как мы убедились позже, он не ошибся, хотя и не подозревал, какую ошибку совершает, пытаясь подменить робкую любовь к человеку чувством ответственности перед подопечным и гильдией. Хотя ему все удалось, но боль в твоем сердце осталась.
- Это был… Ганти? - с горечью прошептал Хатгерн, и Таэль ринулась к нему стремительно, как птица к своему гнезду, на которое напал враг.
- Харн, - обняв одной рукой напарника за шею, другой тень осторожно повернула к себе его лицо и нежно заглянула в зеленые глаза, - это было очень давно, и теперь никто не жалеет о несбывшемся.
- Но она говорила про ритуал… - неверяще смотрел он на любимую, больше всего боясь сейчас ошибиться и принять дружескую заботу и тревогу за нечто большее.
- Да, - лучисто улыбнулась напарникам Айола, и не подумав перелететь подальше, - мы сняли с нее это заклинание, но вскоре обнаружили, что окончательно оно не исчезло. Точнее, за эти годы душа Таэльмины обрела свой собственный, хотя и довольно слабый магический щит, закрывающий ее от любви. Но хуже оказалось другое. По эту сторону Граничных гор у Таэль появились магические способности, и они начали подпитывать этот щит. Она и сама неосознанно это чувствовала и пыталась бороться, но нет ничего живучее подобных самопроизвольных заклинаний. Мы знаем только два способа снять такие, и первый из них - попытаться уничтожить щит извне. Однако подобное вмешательство могло бы разрушить все привязанности, которые возникли у Таэльмины за последние годы, и ввергнуть ее душу в тяжелую тоску по утраченному. Оставался последний путь - подстроить такой случай, чтобы ей пришлось по собственной воле подчистую истратить магический резерв и испытать очень сильное потрясение. Только разом вспыхнувшие бурные чувства могут снести щит ментального льда, как сносит половодье старые мосты.
- И у вас получилось?! - Забыв про еще ноющее плечо, Хатгерн приподнялся на локте, с тревогой и надеждой вглядываясь в лицо невесты. - Таэль!
- У них все прекрасно получилось, - смущенно улыбаясь, подтвердила тень и доверчиво прильнула к его груди.
Герцог на миг прикрыл глаза, борясь с нахлынувшим чувством, и сразу же распахнул, спеша покрепче обнять любимую и прижать к себе, словно она могла вдруг растаять, как счастливый сон.
- Думаю, мне придется просить у него прощения, - без всякого раскаивания в голосе произнесла государыня, задохнувшись от незнакомого блаженства, когда нежные губы напарника еще несмело прикоснулись к уголку ее губ легким поцелуем, - и благодарить за такой подарок.
- Это я виноват, - лаская любимую взглядом, признался Харн, от счастья мигом простивший обидчика, - поверил его словам и просто рассвирепел, я ведь первым бросил в него нож.
- Так вот почему я почувствовала жар, - вмиг догадалась тень, оглянулась на цветущих блаженными улыбками фей, перевела взгляд на загадочно ухмылявшегося дракона и подозрительно осведомилась: - А зачем ты вливал ему свою кровь? Теперь я точно знаю, почему он так ослаб! После этого ритуала я тоже ощущала себя совершенно выжатой. Только не нужно говорить, будто тебе нужен был маяк.
- Зачем, зачем… - внезапно засмущавшись, пробурчал Зрадр. - Ты ведь такая смышленая, вот сама и догадайся. Возьми это кольцо, в нем небольшой портал, можно попасть в два места. Сюда и в твои покои. Синим камнем вверх - комнаты, зеленым - беседка. Двоих может перевести, только крепче держитесь друг за друга.
Небрежно бросил амулет в ладони государыни и, пока она заинтересованно рассматривала замысловатую оправу камней, ушел в мгновенно открытый портал.
- Сбежал, - обнаружив вместо наставника тающий клок серебристого тумана, беззлобно возмутилась Таэльмина, - вот жулик! Айола, мне очень приятно, что он считает меня сообразительной, но, пожалуйста, скажи все прямо, чтобы я не сомневалась.
Сверкающий разноцветными крылышками и юбочками вихрь с еле слышным звоном и шуршанием закружил по комнате, метнулся к закрывающему дверь магическому пологу и исчез, оставив после себя легкий аромат цветов и ощущение праздничной беззаботности.
- Все интереснее, - озадаченно нахмурилась тень и тут же облегченно вздохнула, обнаружив, что старшая фея никуда не улетела.
Просто приняла свой человеческий облик. Постояла секунду возле Хатгерна, и сначала закрылась рана и посветлел шрам на его плече, а потом стала целой рубашка и с нее сошли пятна крови.
- Спасибо, - тихо и проникновенно произнесла Таэльмина, и герцог понял: благодарит она фею не только за его исцеление и одежду.
- Я только исправляю причиненный нами вред, - печально вздохнула фея, усаживаясь на диванчик, где до этого сидел дракон, - и Зрадр тоже думал об этом - если мы, конечно, не ошибаемся насчет ваших планов.
- Нет, не ошибаетесь, - твердо произнес Харн, крепче прижимая к себе свое так внезапно обретенное счастье, - отныне наши судьбы связаны навсегда. Больше мы никогда не разлучимся.
- Вот теперь я все поняла, - прошептала тень, поднимая на любимого посветлевший взгляд, - он же говорил, что драконья кровь дает мне долголетие… Потому-то и позволил тебе его ранить! Как я теперь подозреваю, пробить драконью шкуру против его воли не так-то просто.
- Абсолютно невозможно, - с довольной улыбкой кивнула ее догадке Айола, - драконья кровь слишком ценное зелье, и ради нее их жестоко истребляли в родном мире. Потому-то, когда они пришли сюда, первым делом принялись совершенствовать свою защиту. Но я не имею права раскрывать чужие тайны, зато могу исполнить любую вашу просьбу.
- Пусть Таэль скажет, чего ей хочется, - наотрез отказался герцог, - я и так теперь перед вами в неоплатном долгу за исцеление моей любимой.
- Мы только исправили ошибку. И можем пообещать, что больше никто не подвергнется этому ритуалу. Теням дадут амулеты, и они смогут их снимать после выполнения задания. Возможно, желание есть у нашей хранительницы?
- У меня только вопросы. - Тень нехотя отвела взгляд от сияющих счастьем зеленых глаз Харна. - Если ты можешь ответить.
- Какие?
- Первый… сразу после свадебного ритуала я хотела бы отдать власть мужу. Людям привычнее и надежнее, когда ими правят мужчины. А я буду помогать. Вы не против?
- Нет. Решать такие вопросы ваше право, и вмешиваться мы не собираемся, - твердо объявила фея. - Но в таком случае у нас есть для вас подарок. Мы сделали для Хатгерна пояс, точно с такими же свойствами, как у венца справедливости. Он уже лежит в покоях Таэльмины, но надеть его можно будет только после ритуала. А еще какие вопросы?
- Только один, последний. Харн оставил герцогство, но он не такой человек, чтобы забыть… - Таэль не договорила, точно зная - фее достаточно и этого намека.
- А ему и не нужно ничего забывать. Драконы построили туда постоянный портал, и Хатгерн сможет ходить в свой замок в любое время. А теперь поторопитесь, новички уже собираются на обед.
Фея легко взмахнула рукой, и посреди беседки тотчас вспыхнул сияющий овал портала.
Еще чуть пошатываясь, но не желая ни на миг отпустить любимую, Харн поднялся с дивана и решительно повел Таэль к этой волшебной двери в их общее будущее.