Черно-белое знамя Земли Вячеслав Владимирович Шалыгин
        # Простой колонист с планеты Дао совершенно случайно становится свидетелем странного разговора… и вся его жизнь переворачивается с ног на голову. Из законопослушного менеджера он превращается в беглого преступника, за которым охотится вся планетарная полициту спецгруппа «Омега», куда входят армейские разведчики и лучшие полицейские метрополии. Ее задача - расследовать деятельность Шанхайского научного центра, вышедшего из-под контроля правительства и явно ведущего опасные для человечества исследования… Загааходящиеся друг от друга за тысячи парсеков, оказываются крепко связаны. Однако они даже не подозревают, как распределятся роли в боевике, героями которого они поневоле стали - ведь сценарий его был создан самым коварным, циничным и дерзким злодеем за всюотым Драконом…
        Вячеслав Владимирович Шалыгин
        Черно-белое знамя Земли
        Из служебной записки начальника Северо-Азиатского отдела Службы безопасности Земной Федерации:

…

«…В 2188 году перед человечеством вновь встала проблема перенаселенности Земли. Несмотря на успешное выполнение Колониальных программ, новые территории не могли обеспечить достойное существование большому количеству колонистов. Доступные планеты в Солнечной системе находились на стадии терраформирования, а транспортные рейсы в пригодные для жизни дальние колонии были опасны и дороги. Совет Земной Федерации на протяжении нескольких лет безуспешно искал способ решения проблемы. К
2193 году стало окончательно ясно, что Земля находится на пороге очередного кризиса власти. В сочетании с перенаселенностью этот кризис мог иметь тяжелые последствия, вот почему Совет принял неоднозначное решение начать реализацию сразу трех глобальных проектов.
        Первым занимался Шанхайский научный центр (ШНЦ) [1]. Подробности этого проекта, как и двух других, были засекречены, но Совет посчитал возможным обнародовать его основную цель: «вдвое снизить активную нагрузку на территории при сохранении численности населения Земли». На просьбы СМИ расширить пояснения Совет ответил отказом, сославшись на внесение проекта в разряд государственной тайны.
        Европейская Академия приняла к разработке другую программу: ускорения колонизации ближних и дальних планет с помощью универсальных машин-первопроходцев. Усилиями трех научных групп из Великобритании, Германии и Франции был разработан подробный план исследований и спроектировано оборудование, размещенное в закрытом военном учреждении на территории одной из дальних колоний. Все исследования были также засекречены.
        Третий проект разрабатывался Северо-Американским Космическим Университетом, который поставил себе целью на порядок повысить безопасность полетов, а также в десятки раз увеличить грузооборот между метрополией и дальними колониями за счет усовершенствования гиперконтуров космических кораблей. По признанию экспертов, данный проект изначально был наиболее перспективным, что вскоре и подтвердилось на практике.
        В 2195 году по ряду причин европейский проект разработки универсальных машин был свернут, а работы североамериканских ученых, наоборот, получили дополнительное финансирование, поскольку со стапелей орбитального сборочного комплекса
«Фэнлинь-12» сошли сразу три корабля нового типа, способные преодолевать расстояния до колоний Пояса Освоения в десять раз быстрее обычных судов.
        Неясной оставалась лишь судьба «Шанхайского проекта». Более года восточнокитайские ученые под всевозможными предлогами отказывали Совету в инспекции своих лабораторий и полигонов, когда же законное любопытство представителей власти было удовлетворено, их вердикт уже не имел значения. Оказалось, что «Шанхайский проект» давно работает в производственном режиме и через два-три года даст результаты. На вопрос, какие конкретно ожидаются результаты, руководство ШНЦ отвечать отказалось.
        Возмущение и протесты представителей Совета Земной Федерации ни к чему не привели. Шанхайский научный центр с легкостью согласился на прекращение федерального финансирования и даже выплатил неустойку. Такое решение устроило юристов, но весьма обеспокоило нашу Службу, Министерство обороны и Полицейское управление. Особенно странным и тревожным мы посчитали тот факт, что после утверждения проекта в Совете все материалы по нему были не только засекречены, но и возвращены разработчикам. В распоряжении федеральных экспертов не осталось никакой информации, кроме туманного пресс-релиза по результатам конкурса 2193 года…

…В соответствии с секретной директивой Совета Земной Федерации №1134 от 03.12.2196 для расследования дела о возможном заговоре и террористической угрозе со стороны ШНЦ была создана межведомственная следственно-оперативная группа «Омега». На сегодня группа полностью укомплектована сотрудниками, получила все необходимое оборудование и прошла инструктаж. Точка базирования группы засекречена. Охрану базы осуществляет специальное полицейское подразделение «Кэндо», прикрытие и тактическую поддержку вне Земли обеспечивают десантные подразделения ВКС и боевая космическая станция «С-54». Прошу разрешения начать разработку дела «Шанхайский призрак».

14.12.2196
        Начальник Северо-Азиатского отдела СБЗФ, командир группы «Омега» А. Воротов
        Резолюция: разрешаю.

15.12.2196
        Директор СБЗФ Г. Добсон.

1. Земля, база группы «Омега», 16 декабря 2196 г.
        Люди предъявляют разные требования к новым местам работы. Кто-то смотрит на отделку, кто-то на размер помещения или его техническое оснащение, а кому-то важнее всего коллектив. Таких людей вообще не волнует обстановка или мощность компьютеров, была бы крыша, стены и хороший моральный климат. Для Алексея Воротова ни одно из этих условий не имело первостепенного значения. «Место работы» он всегда воспринимал не как офис или цех, а как организацию с известной аббревиатурой, вернее - задание от этой фирмы. И благоприятную атмосферу в команде он предпочитал создавать сам, а не дожидаться, когда она возникнет «естественным путем».
        Рассуждал Воротов просто. Если задача требует поработать сначала в городе, после нырнуть на дно океана, а затем переместиться на борт космической станции, значит
«место работы» триедино, хотя и растянуто в пространстве на несколько тысяч километров. И если кто-то считает иначе, надо ему объяснить, дать шанс, а если не поможет - выгнать упрямца, пусть это будет даже любимец самого директора конторы. И это будет логично. Ведь при составлении анкеты замаскированный под миловидную блондинку робот спрашивает у вас место работы, ожидая услышать название конторы, а не ее географические координаты или адрес в виртуальном пространстве. Хотя в разговоре с коллегой словосочетание «место работы» может иметь и прямое значение.

«Почему нас засунули в такую дыру?! - спросил кто-то из членов группы. Погрузившийся в раздумья Алексей не уловил кто. - Почему нельзя было арендовать офис в Сити? Почему здесь, на Клязьме, да еще в пентхаусе недостроенного здания?!»
        Что можно на это ответить? Только одно - для членов группы Воротова место работы является той самой условностью. Специальная группа «Омега» не имела ни базы, ни штаба. Только название и оборудованный по полной программе «шпионскими радостями» челнок. Мотаться «Омеге» предстояло столько, что и не вспомнишь, откуда ты вылетал и куда тебе следует вернуться. И какая в этом случае разница, где находится посадочная площадка для твоего служебного суборбитального челнока: на площади Лужкова в Сити или на берегу Клязьмы в Щелкове?
        - Какая разница, где швартоваться? - будто угадав мысли командира, спросил майор ВКС Чижов, представитель Министерства обороны, а заодно координатор действий группы и космодесантной бригады тактического прикрытия.
        - А как же высокая продуктивность мыслительной деятельности? - продолжая рассуждать вслух, спросил сразу у всех Джейсон «Пекин» Чу, программист группы, человек с «пасмурным» прошлым, но ясными и хитрыми азиатскими глазками. - Я слышал, что для эффективной умственной работы человеку необходимо находиться либо в состоянии душевного равновесия, либо в необычайно высоком напряжении. Глядя на вид из окна, лично я погружаюсь в состояние глубокого разочарования, а когда оборачиваюсь и вижу голые стены новостройки, вовсе впадаю в уныние. В смертный грех, между прочим, пусть я и не христианин.
        - Съешь шоколадку, - посоветовала Люси Мун, лейтенант Федерального полицейского управления, - помогает.
        - Что тебя не устраивает? - К Джейсону неторопливо подошел капитан Вальтер Грайс, коллега Люси, только из другого отдела. - Городской пейзаж. Дома, парки, эстакады, дорожные развязки и воздушная разметка. Люди, авто и флаеры. Чем ты разочарован?
        - Чем? - Джейсон помотал головой. - Ты еще спрашиваешь чем?! Где свободная хотя бы от одного признака цивилизации земля, где высокое чистое небо без потоков летающих машин и флай-хаусов, где вода с кувшинками? Этот вид больше напоминает увеличенную в миллиард раз схему компьютера, чем город, где живут люди.
        - Ты проводишь слишком много времени в виртуальности. Это там все красиво и мило. А здесь… реально.
        - Нет, вид все равно удручающий. - Джейсон вернулся к столу и уселся за него с видом готового к уроку отличника. - В киберсфере все это выглядит лучше, хотя бы красочно, а здесь сплошная серость и мельтешение. Даже тошнит. Кого мы ждем? Родина в опасности, а мы видами любуемся! Командир, у нас некомплект умов?
        - Ума, - ответил майор Чижов вместо занятого изучением секретных файлов Воротова. Майор развалился в кресле напротив Чу. - Ума и душевного равновесия некомплект. У наиболее активных членов группы. Так что заткнись и помедитируй немного. Наберись хотя бы равновесия.
        - Швырнул бы я в тебя этот стол, воин. - Джейсон недовольно поморщился. - Но у тебя наверняка оружие за поясом. Так и быть, живи.
        Воротов на секунду оторвался от изучения файлов в виртуальности и запоздало кивнул.
        - Ждем шестого. Он на подлете.
        - Великолепная шестерка. - Чу сделал вид, что прислушался к звучанию фразы. - Как-то не очень. Почему не семерка? Более традиционное число, в некоторых культурах считается магическим. Совет Федерации выделил мало средств? Майор, тебе сколько пообещали за работу? Ах да, ты же военный, приказ есть приказ, деньги не главное. Люси… а-а, ну да, ты тоже в погонах. Я что, один тут вольнонаемный? Шестой будет тоже из государственных служащих?
        - Сколько тебе скостили, наемник? - Чижов усмехнулся. - Вольный он!
        - Сколько скостили, все мое, - буркнул Джейсон. - Ты откуда знаешь?
        - Догадался. У тебя на руке след от тюремного браслета. Судя по форме отметины, Читинский лагерь для «особо одаренных», угадал?
        - Тепло. Синьцзян-Уйгурский округ. Специальная тюрьма для киберпреступников
«Аксу-5». Я ведь хакер, забыл?
        - И кто тебя вытащил?
        - Кто засунул, тот и вытащил, - негромко сказал Грайс. - Пять лет назад я брал его в Ченьчжоу, вот и вспомнил.
        - Квалификацию-то не растерял за пятилетку «на белых водах» [2]? - Чижов снисходительно взглянул на Чу.
        - Талант - это заноза в генах, - с напускной важностью заявил Джейсон, - срока хранения у него нет.
        Заявление хакера заставило командира группы вновь вернуться к главной теме размышлений. В целом сентенция казалась сомнительной, но в чем-то с Джейсоном Воротов был согласен. Вся группа «Омега» подбиралась им или начальством с его одобрения именно по факту наличия некой «занозы», мотива, который заставит человека идти до конца, чего бы ему это ни стоило. То есть возможную проблему с настройкой на общую волну Алексей устранил загодя и самым надежным методом - с помощью тщательного «искусственного отбора» кандидатов.
        В первую очередь выбирать пришлось из списка полиции. Поскольку группа была межведомственной, отказаться от участия хотя бы одного представителя смежной конторы Алексей не мог. Выбор пал на Вальтера Грайса, капитана отдела «13», более известного как «киберполиция». Спокойный до меланхоличности Грайс прославился именно тем, что никогда не бросал начатое, даже если сам начальник отдела комиссар Сигурдсон ставил на деле штамп «безнадежное». Вальтер на малых оборотах, как древний дизель, ровно и методично отрабатывал каждую мелочь, каждый штрих и в результате раскрывал девяносто процентов дел.
        Алексей мельком взглянул на капитана. Худощавый, с тонкими чертами лица, печальным взглядом и нехарактерными для немца черными как смоль (в пику фамилии) [3] волосами Грайс ну никак не тянул на трудоголика. Он больше смахивал на уставшего от светской жизни аристократа, которого не заставишь работать ни за какие коврижки. Вот такая обманчивая внешность. Вдвойне обманчивая, если учесть, что именно он сумел вычислить и арестовать одного из хитрейших хакеров последнего десятилетия Джейсона Чу, ник - «Пекин». Историю их противостояния Сайбервуд даже попытался анимировать, превратив материалы виртуального отражения реальности в отличный блокбастер, но на последнем этапе в дело вмешалась комиссия Совета Земной Федерации по безопасности. Все отчеты по делу были засекречены, а фильм «лег на полку» - слишком уж глубоко в государственные тайны влез легендарный мистер Чу. Кстати сказать, без гарантий Вальтера Грайса Полицейское управление ни за что не согласилось бы на включение хакера Джейсона Чу в состав группы «Омега». Оно и после получения гарантий упрямилось, но Воротов, поверив Грайсу, нажал на свои
рычаги, и полицейские сдались. Правда, потребовали расширить присутствие полиции в группе.
        Хочешь не хочешь, Алексею вновь пришлось углубиться в списки кандидатов. Тогда-то он и обнаружил досье лейтенанта отдела «22» Люси Мун (вообще-то по документам ее звали Мун Лю Си, но сама девушка предпочитала «адаптированное» имя). На первый взгляд достоинств у лейтенанта Мун было не больше, чем у других кандидатов, но Воротова заинтриговал интересный факт - в течение трех лет она прослужила единственным копом на Колонии Даная - новейшей жемчужине в «ожерелье» Пояса Освоения.
        Первое поселение на планете было небольшим - около сотни колонистов, обычно на такое количество народу одного полисмена, пусть и зеленой выпускницы Сеульской академии внутренних дел, вполне хватало. Колонисты первой волны, как правило, народ трудолюбивый, мужественный и законопослушный, так что вряд ли с ними возникали проблемы. Но Люси осталась единственным представителем закона и после расширения колонии до тысячи, а вскоре и до семи тысяч человек. У нее, конечно, были внештатные помощники-маршалы, дрейфующая в секторе база ВКС всегда могла прислать помощь, да и патруль Колониальной Экспедиции - полицейской армии Пояса Освоения - наведывался на Данаю не реже раза в планетарную неделю. И все же. Как удавалось маленькой кореянке поддерживать образцовый порядок и законность на вверенной территории, осталось загадкой даже для ее начальства. В досье имелся туманный пассаж о высоких морально-волевых качествах офицера Мун, но конкретных выводов полицейские психологи и кадровики так и не сделали.
        По истечении срока службы на Данае Люси получила звание сержанта и перевод в прохладное, но престижное местечко - в Стокгольм, прямиком в штаб Федерального полицейского управления, где очень быстро дослужилась до лейтенанта.
        Воротов, всю свою карьеру сделавший «в поле», обоснованно недолюбливал штабных в любой униформе, но против кандидатуры Люси Мун у него не нашлось ни одного возражения. Да он и не искал. Просто вызвал лейтенанта на собеседование и после двухминутного разговора зачислил ее в состав группы. Девушка действительно стала отличным «приобретением». Внешне, как и Грайс, она была вроде бы ничем не примечательна, но внутри у нее имелся тот самый стержень-заноза, который требуется для трудной и опасной работы.

«Опасной? - Воротов скользнул задумчивым взглядом по лицам товарищей. - Я заранее уверен, что дело будет опасным. Почему? То, что Шанхай затеял авантюру, еще не значит, что это нечто опасное. Впрочем, страховка еще никогда никому не мешала. Двойная страховка тоже».
        Взгляд остановился на Чижове. Страховкой номер один был именно он: парень типично славянской внешности, среднего роста, но мощный, как большинство космодесантников, вполне уравновешенный и в то же время способный мгновенно отреагировать на любую опасность.
        С майором космодесанта Алексей был знаком давно, со времен «Персидского кризиса». Именно Чижов, тогда еще зеленый лейтенант, серьезно рискнув жизнями своих бойцов, да и своей собственной, вытащил агентов Службы безопасности из окруженного здания в центре Тегерана. Но Алексей пригласил Чижова не из чувства благодарности. Кроме того что майор был храбрым солдатом, он умел нестандартно мыслить и отлично разбирался в новинках военно-технической сферы, как материальных, так и виртуальных. Проще говоря, разбирался не только в оружии, но и в программах управления этим оружием. И снова - тоже умел доводить дело до конца.

«Ну, и стреляет он лучше нас всех вместе взятых. Это тоже может пригодиться. Хотя отлично стреляет не только он. Двойная подстраховка значит двойная».
        Воротов снова заглянул в насыщенное информацией виртуальное пространство киберсфер Земли и Колоний (в единую виртуальность все киберсферы соединял вездесущий Гипернет). Шестой член группы - страховка номер два - был, пожалуй, самым экзотическим кадром. Не потому, что родился на далеком острове Хоккайдо. В Службе Безопасности Земной Федерации уроженцев дальневосточных островов числилось предостаточно. Необычность «шестого» заключалась в другом. Он был четвертым по рангу офицером самого секретного подразделения СБЗФ - специального отряда «Кэндо». В отличие от оперативных отделов «Альфа», «Моссад», «Тайцзи» и «САС», занимавшихся поиском и ликвидацией очагов экстремизма, каналов наркоторговли и ростков прочей нелегальщины на Земле, группа «Кэндо» имела еще одну немаловажную, хотя малоприятную функцию - она отвечала за внутреннюю безопасность в самой СБЗФ.

«А сотрудников собственной безопасности, как и штабистов, не любят нигде. Хотя, если совесть чиста, причин этому нет и быть не может. И все-таки их не любят. Такая вот экзотика. Казалось бы, маленькая группа, а будет в ней и «свой преступник», и «свой стукач». Причем официальный. - Алексей взглянул на часы. - Три минуты до начала совещания. Неужели опоздает? Нет, только не Вакидзаси».
        На чем зиждется эта уверенность, Алексей не мог объяснить даже себе. С офицером
«Кэндо», имевшим такое экзотическое кодовое имя, Воротов не был знаком. Он вообще никогда не встречался с людьми из этого подразделения. Не было повода, а без повода люди из «Кэндо» не светились. Даже когда оперативный штаб «обрадовал» Воротова, что, кроме десантников, его будут прикрывать еще и японские коллеги, поговорить с кем-нибудь из самураев насчет взаимодействия Алексею не удалось. Штаб
«Кэндо» уведомил о времени прибытия своего представителя и сбросил командиру
«Омеги» короткое, в два абзаца досье.

«Офицер Вакидзаси (реальное имя и фамилия засекречены), опыт оперативной работы десять лет, боевой опыт - семь лет, Золотая звезда и три благодарности от Президента. Четвертая позиция в иерархии подразделения (что-то вроде полковника), особые полномочия в случае несостоятельности командира группы (обычная формулировка для командировочного предписания сотрудников «собез»), диплом доктора наук».
        Последний пункт убедил Воротова, что наверху правильно поняли его замысел - подобрать неординарную команду, и это внушило Алексею дополнительную уверенность в
«успехе безнадежного предприятия». Шестеро против крупнейшего научного центра Евразии, да, пожалуй, и всего мира. Шесть к десяти тысячам сотрудников, трем тысячам охранников и бог знает какому количеству сочувствующих затеянной ШНЦ авантюре. Почему бы нет?
        В биографии самого Воротова имелись еще не такие страницы. Почитаешь - ахнешь. Шпионский триллер, да и только. Собственно, как раз с такой страницы служебная биография Алексея Вадимовича «Алекса» Воротова и началась. Чем так не понравился начальству высокий, немного нескладный голубоглазый брюнет, только-только прибывший из Московской академии безопасности, история умалчивает. По прошествии пятнадцати лет безупречной службы Воротов начал воспринимать тот эпизод иначе, не как «подставу», а как суровое, но оправданное испытание, но тогда он был уверен, что его невзлюбили.
        По приказу начальника Северо-Азиатского отдела СБЗФ (в финале своей карьеры без колебаний передавшего пост именно Воротову) агента-стажера направили на берега далекой сибирской реки Обь, реанимировать агентурную сеть в Сурнане, на территории, в большей мере подконтрольной местной (мягко говоря, «нелояльной» правительству) полиции, чем федеральным органам правопорядка.
        Задание усложнялось тем, что европейцев в небольшом десятимиллионном городке набралась бы от силы сотня и любой шаг любого «белого» фиксировался многочисленными «топтунами». Другой на месте Алекса опустил бы руки и провалил задание, даже не начав, но Воротов нашел способ решить эту неразрешимую задачку. В результате сложной комбинации он сумел убедить местные власти, что является идейным борцом с режимом и если не другом Сурнаньскому «самоуправлению», то, во всяком случае, не врагом. Дальнейшая деятельность «мятежного европейца» по-прежнему контролировалась местной полицией, но уже совершенно иначе. Ему не мешали, а помогали. Вряд ли предводители Сурнаньской «вольницы» верили в успех затеи Алекса - «свергнуть стокгольмских тиранов», но им было просто необходимо иметь хоть каких-то союзников, пусть и полусумасшедших.
        После года напряженной работы в «тылу врага» Алекс заручился поддержкой (читай - вычислил) всех ключевых фигур в секретном правительстве Сурнаня и уже под этим прикрытием занялся восстановлением агентурной сети. А еще через год именно на основе сведений от Алекса и его агентов оперативный штаб СБЗФ составил, а отряд
«Альфа» реализовал план разгрома подполья, для конспирации арестовав среди прочих заговорщиков и Алекса. Таким образом, Воротов был выведен из игры и благополучно возвращен восвояси. С тех пор за ним закрепилось неофициальное ироническое прозвище «Декабрист» и слава человека, фигурально выражаясь, брошенного с моста в ледяную обскую воду, но выбравшегося на берег, причем сухим.
        Сам Алекс еще долго сердился на руководство за такую жесткую стажировку, но постепенно остыл и понял, что именно в Сибири выковался его внутренний стержень, закрепилось умение работать в любых нестандартных условиях и доводить дело до конца.
        Единственное, чего он тогда так и не понял, - как удалось его начальнику с первого взгляда рассмотреть в стажере все эти скрытые таланты. Теперь, после трех лет в кресле начальника отдела, Воротов знал, как это бывает: смотришь на человека и видишь в его глазах искру. Только и всего. Но раньше Алексей этого не понимал. Может быть, редко смотрел людям в глаза?
        Хронометр переключился на отсчет секунд нового часа. Воротов закрыл доступ в киберпространство и шагнул к столу. Одновременно со стороны лифта к столу приблизился шестой член группы. Все-таки не опоздал, хотя летел прямиком из Обихиро, штабного города своей группы.
        - Начнем, - кивком поприветствовав японца, сказал Алексей. - В первую очередь познакомимся.
        - Мы два дня, как знакомы, - заметил Джейсон. - С вами, Люси и Виктором. А Вальтера я давно знаю. Готов признать, компания приятная, особенно мне нравится лейтенант Мун. Но если быть до конца откровенным, Чижов успел надоесть.
        - Обернись, - сделав «выразительные» глаза, шепнула Люси.
        - А-а, шестой. - Чу обернулся, привстал и протянул Вакидзаси руку. - Привет, я Джейсон.
        - Знаю. - Японец пожал ему руку.
        - Это имя или ник? - усмехнулся Чу.
        - Вакидзаси, - сохраняя невозмутимое выражение лица, сказал офицер. - А ты Джейсон
«Пекин» Чу, хакер, осужден на десять лет, отбывал в тюрьме «Аксу-5», срок заменен условным в связи с государственной необходимостью. Выпущен под надзор капитана Вальтера Грайса и лейтенанта Люси Мун. Здравствуйте, господа.
        - Конитива, офицер. - Грайс кивнул. - Вы неплохо осведомлены. Вы из «Кэндо»?
        - Вы тоже хорошо осведомлены, капитан.
        - Я всего лишь предположил. - Вальтер обозначил вялый жест. - Ваш оперативный псевдоним… все слишком очевидно.
        - А вот это Чижов, - снова встрял Джейсон, - человек-пуля. Не вздумайте с ним шутить, десантники не в курсе, что такое юмор.
        - Обычно группу представляет командир. - Вакидзаси холодно уставился на хакера. - Ты командир?
        - У-ух. - Чу обнял себя за плечи и потер, будто бы спасаясь от озноба. - Я дрожу. С чего бы это? Люси, ты открыла окно?
        Чижов заворочался в кресле, явно намереваясь отвесить паясничающему Джейсону оплеуху, но Алексей остановил его, незаметно тронув за руку. Реакция командира не ускользнула от внимания Вальтера и Люси, и они тоже сохранили нейтралитет. Воротов с интересом взглянул на Вакидзаси.
        - Здесь не холодно, - ровным голосом сказал японец. - Ты дрожишь от страха, Джейсон Чу.
        - Точно! - Пекин залился смехом, но ненадолго. Никто его не поддержал, а в полной тишине смех звучал неуместно.
        Джейсон оборвал смех и, хмыкнув для порядка еще пару раз, умолк. Выдержка и скрытая ирония Вакидзаси, похоже, произвели на него должное впечатление.
        - Ну что ж, будем считать, познакомились, - констатировал Воротов. - Теперь начнем. Ровно сутки назад вы все получили секретные пакеты с установочными данными. Надеюсь, прочли? Какие есть вопросы?
        - Половину не понял, - буркнул Джейсон. - Кто это писал, Достоевский?
        - Вон из класса, двоечник. - Чижов открыл доступ в киберпространство и выделил-подвесил строку из секретного файла так, чтобы ее объемная проекция была видна всем. - Здесь написано, что Шанхайский научный центр все-таки дал добро федералам на инспекцию своей территории и виртуальных отражений, но ничего не сказано о результатах.
        - Ослеп? - опять вмешался Джейсон. - Читай дальше: «инспекция опоздала».
        - И что это значит?
        - Вопрос правомерен, - сказал Алексей. - То, что инспекция опоздала, - слишком общая фраза. Если конкретно, эксперты Совета Федерации не нашли вообще ничего, ни одного файла или материального свидетельства, что на территории Шанхайского центра занимаются исследованиями по утвержденному два года назад проекту. Учитывая, что о сути «Шанхайского проекта» мало кто знал тогда и практически никому ничего о нем не известно сейчас, вывод можно сформулировать еще образнее - тема прошла мимо Всемирной Академии наук. С чего началось, как развивалось и чем закончилось трехсотмиллиардное двухлетнее исследование, для нас абсолютная загадка. Вроде бы все удалось и дело было поставлено на поток. Но подробностей никто не знает.
        - Полный… фэншуй! - восхитился Джейсон. - Украли триста миллиардов, а никто ни сном, ни духом?! Даже я так не умею.
        - Но хоть что-то должно быть, - сказал Грайс. - Хотя бы одна зацепка. Маленькая, микроскопическая, незначительная на первый взгляд. Какой-нибудь чек, накладная, счет за кофе и гамбургеры.
        - Это здесь при чем? - удивился Чу.
        - Если в конторе официально работают пятеро, а кофе выпито на десятерых, это кончик ниточки, - пояснил Вальтер. - Накладные на поставку расходных материалов или реактивов - это вообще кладезь информации.
        - Лучше уж сразу заполучить схемы отдела логистики, - хмыкнул Джейсон. - Куда, кому и сколько отправлялось продукции. Что, кстати, конкретно мы ищем? Хоть какие-то предположения имеются?
        - У Шанхайского научного центра нет узкой специализации. Но нам известно, что
«Шанхайский проект» не имеет отношения к точным наукам, электронике или машиностроению. Вряд ли он связан и с астронавигацией. Скорее всего, исследования проводились в химико-биологических лабораториях. Вероятно, они связаны с человеком, ведь конкурс был призван найти средство от перенаселенности.
        - Точная регулировка рождаемости? - предположил Вальтер. - У Китая в этой области солидный опыт.
        - Неизвестно. - Алексей сдержанно качнул головой. - Не будем гадать.
        - Разрешите? - негромко спросила Люси.
        У нее был приятный мягкий голос, а слова получались, казалось, «объемными». Понять, в чем тут фокус, было трудно, но звучало это красиво, даже немного завораживающе. Воротову было отлично видно, что охотнее всех этим чарам поддавался Вальтер Грайс.

«В принципе, ничего плохого. - Алекс еще раз взглянул на млеющего, но тщательно скрывающего это Вальтера. - Если не будет мешать работе».
        - Говорите, лейтенант.
        - Почему нельзя спросить у экспертов, утверждавших проекты два года назад?
        - Да, действительно, - подхватил Пекин. - Это же логично. Почему?
        - Из десяти членов экспертного совета лишь трое находятся в данный момент на Земле, - ответил командир. - Еще трое, к сожалению, скончались, а оставшиеся четверо улетели в Колонии, предварительно сменив сетевые координаты.
        - Очень интересно, - проронил Вакидзаси. - Смена координат подозрительна.
        - Да. И надежна. Найти человека в Поясе Освоения, не имея его идентификационного шифра или хотя бы ника, почти нереально. Миграция колонистов между колониями и метрополией, а также между самими колониями всегда имела грандиозные масштабы, несмотря на технические сложности. А с выходом на линии новейших кораблей эти масштабы выросли многократно. Миллиарды людей перелетают с планеты на планету в среднем по десять-двенадцать раз в год. Причем в произвольном порядке. Искать пропавших экспертов так же бесполезно, как ловить сорвавшуюся с крючка селедку в океане.
        - Очевиден злой умысел, - заметил Вальтер.
        - К сожалению, этот факт нам не поможет.
        - Но трое экспертов до сих пор на Земле, - напомнила Люси. - Мы можем их допросить?
        - Теоретически. - Воротов потер висок. - Один из них, профессор Пак, находится сейчас в Стокгольме, но категорически не желает разговаривать.
        - Разве нельзя его заставить? - удивился Джейсон. - Вызвать повесткой или отправить к нему следователя в сопровождении парочки грозных приставов, разве нельзя?
        - Без санкции суда? Нет. А суд такую санкцию не даст. Пак не может считаться свидетелем, ведь дело мы до сих пор не завели - нет фактического материала, и он не подозреваемый, а значит, вправе послать нас куда подальше.
        - Как все сложно. - Чу поморщился. - Хотите, я заставлю его говорить? Я же преступник, плохой парень, мне санкции суда не нужны.
        - Нет. - Алексей покачал головой. - Еще двое экспертов недоступны по состоянию здоровья. Один, доктор Строу, попал в аварию и сейчас в коме. Когда выйдет и выйдет ли вообще - неизвестно. Другой, доктор Фостер, лечится от алкогольной зависимости и на данную минуту неадекватен.
        - Спившийся ученый, как это печально, - вздохнула Люси. - К сожалению, не редкость.
        - Майк Фостер, австралиец, доктор медицины? - уточнил Вальтер. - Я знаю его лично. Он никогда не пил. Даже пива.
        - Вау! - негромко выразил чувства Джейсон. - Детектив! Международный спрут устраняет свидетелей.
        - Вот вам и зацепки, - сделал вывод Вальтер.
        - Не вижу, что из этого можно выжать, - усомнился Воротов. - Да, в Шанхае что-то не так, это нам известно. Косвенные данные говорят о серьезном заговоре. Устранение свидетелей выглядит вполне логичным шагом, но понимание деталей не приближает нас к пониманию всего замысла заговорщиков.
        - Если вы дадите мне время на размышление, я найду, что из этого можно вытащить, - уверенно пообещал Грайс (боковым зрением явно наблюдая за реакцией Люси).
        - Размышляйте, капитан. - Алексей перевел внимательный взгляд на Вакидзаси. - Что скажете, офицер?
        - Скажу, что вы недооцениваете значение нуля, командир.
        - Не понял, - удивленно поднял брови Воротов. - О чем вы?
        - То, что на территории Шанхайского центра нет материальных улик, означает лишь одно - они есть в других лабораториях. Думаю, эти лаборатории разбросаны по всей Земле и, возможно, по нескольким наиболее крупным планетам-колониям. Стоит проверить.
        - Возможно, - согласился Воротов. - А как быть с отсутствием файлов?
        - Необязательно хранить файлы в виртуальном отражении центра. Разумнее спрятать их мозаикой в разных уголках киберсферы, а код доступа, то есть «сборки мозаики», поместить сюда. - Вакидзаси постучал пальцем по виску. - Не так ли, Джейсон?
        - Надежнее всего сбросить данные на инфокристалл, упаковать кристалл в свинцовый ящик и отправить эту «посылку» почтовой ракетой в сторону Солнца, - с интонациями эксперта, обучающего пятиклашек… ответил Чу и подкрепил слова сомнительным жестом. - Где бы вы ни хранили данные, их можно украсть. Дайте мне нормальный доступ в киберсферу и сутки времени, я соберу вам любую «мозаику».
        - Если вы будете знать, что ищете и где это следует искать, - сказал Вакидзаси.
        - Офицер Вакидзаси прав, - согласился Алекс. - Подведем промежуточные итоги. Ваше слово, майор Чижов.
        - Надо еще раз заглянуть в Шанхайский центр, - пожал плечами майор. - Там будет видно.
        - Хорошо. Капитан Грайс?
        - Я бы внимательно изучил текущую информацию в киберпространстве. Все, что касается Шанхайского центра и смежных учреждений.
        - Это очень большой объем. - Воротов покачал головой. - Люси?
        - Надо попытаться убедить профессора Пака пойти на контакт. Как запасной вариант - найти еще кого-то из экспертов.
        - Не думаю, что это реально - как первое, так и второе, но попробовать стоит. Джейсон?
        - Надо все-таки влезть в виртуальное отражение центра и внимательно изучить систему, протоколы, реестры. Если их чистили, попробовать разобраться, в связи с чем, и так далее. Короче - рутина, но информации можно нарыть больше, чем в «Ворлд Таймс».
        - Годится. Вакидзаси?
        - Эксперты констатируют, что видят. Если видят ноль, так и записывают. Нам же следует копать глубже. В Стокгольме должны быть люди, которые знают о «Шанхайском проекте» главное. То, что спрятано ниже нуля.
        - Предлагаете допросить министра науки?
        - Поговорить, - уточнил Вакидзаси, - с ним или его заместителем.
        - Годится. - Алексей встал. - Все ваши предложения в той или иной степени разумны и будут приняты к сведению. Но начнем мы, как предложил Чижов, с разведки. Вальтер, Люси, сумеете сыграть парочку туристов?
        - Я бы смог, - заерзал Джейсон, - вместо Вальтера.
        - Ты будешь их страховать.
        - Сыграем, Алекс. - Грайс торопливо кивнул, но тут же спохватился и снова надел привычную маску скептика. - Хотя, должен сказать, трюк шит белыми нитками.
        - Я так не думаю, - возразила Люси. - Вы бывали в Шанхае, Вальтер?
        - Давай на «ты», раз уж мы парочка. - Грайс «устало» вздохнул. - Нет, милая, не был, поэтому туда и собираюсь.
        - Шанхай не просто город, мой дорогой, это туристический рай. Ежедневно его реально посещают до ста миллионов гостей со всего света. А сколько туристов путешествуют по его достопримечательностям виртуально - вообще не сосчитать. Нам обязательно надо туда съездить. Побывать в знаменитом морском порту, поплавать на катамаране по озеру Тайху, прогуляться по торговым кварталам в Миньхане и, конечно, увидеть грандиозный научный район Сучжоу с его жемчужиной - Шанхайским исследовательским центром.
        - Из тебя выйдет хороший гид - Грайс протянул Люси руку. - Договорились, слетаем на денек в рай.

2. Колония Дао, 22 ноября 2196 г.
        Как бы ни старались колонисты сохранять традиции метрополии, планета вносит в жизнь новых обитателей свой колорит. Именно сама планета, а не крайняя удаленность колонии от метрополии или трудности периода освоения. Расстояния при современном развитии гиперсвязи не так уж и важны, а трудности - дело привычное, их хватает и на Земле. Остается сама планета. Даже если «шарик» до неприличия похож на Землю, хотя бы мелкие отличия все равно найдутся и серьезно повлияют на жизнь пришельцев.
        О чем, собственно, речь: когда земляне впервые ступили на поверхность Дао, им показалось, что никакого перелета через световые барьеры попросту не было, что в действительности корабли перенесли их в далекое прошлое родной планеты. Девственный мир изобиловал растительностью и всевозможной живностью, поразительно напоминающей земную. Классифицируя местные формы жизни, ботаники и зоологи лишь разводили руками и недоверчиво причмокивали. Ничего более удивительного они не видывали даже на Терции, до освоения Дао считавшейся наиболее точной копией Земли. Вдвойне удивительно было то, что обе планеты вращались вокруг почти одинаковых звезд в одном секторе Галактики. Теория о запредельной редкости планет земного типа получила сокрушительный удар, но поскольку в следующие двадцать лет новых
«земель» найдено не было - устояла. Тем не менее феномены Терции и Дао послужили мощным толчком к дальнейшему изучению дальнего космоса и превращению «космического хуторка» под названием Солнечная система в своего рода «деревеньку» из двух десятков «домишек» на окраине Галактики. «Домишки» были разной степени удобства, но их объединяло главное - их первые жильцы, все как один, были уроженцами Земли.
        И самым комфортабельным домиком на окраине была все-таки Дао, а значит, - возвращаясь к теме - именно на этой планете у колонистов было меньше всего поводов менять привезенный с метрополии уклад жизни. Но жизнь не стоит на месте, все ее компоненты развиваются от простого к сложному, и поскольку другая планета есть другая планета - развитие идет необязательно в точном соответствии со «спущенным сверху» генеральным планом. В силу схожести с Землей колония Дао довольно долго оставалась кусочком праматери Азии в Поясе Освоения, но через полвека самостоятельной жизни изменилась и она.
        Началось все с того, что расселение колонистов по обширному Южному континенту создало трудности в общении. Естественно, на выручку пришла электронная сеть и созданное впоследствии на ее основе виртуальное пространство - точь-в-точь земное. Однако если на перенаселенной Земле виртуальность была неотъемлемой частью реального мира, его подробным информационным отражением, на Дао она стала чем-то большим, в первую очередь - единственным средством оказаться в гуще событий, в толпе, в водовороте бурной жизни. Исключение составляли только крупные города, такие как Новый Люйшунь или Циньдао, в них с толпой и событиями был полный порядок и виртуальность не перегружалась, работала лишь «зеркалом мира», как и на всех цивилизованных планетах. Население же других территорий росло не так быстро, и для него виртуальность очень долго оставалась именно «центром событий», зачастую приукрашенных или вовсе вымышленных. В реальности люди трудились на своих фермах, заводиках и рудниках в разбросанных по континенту мелких городишках, а попав в виртуальность (или, как это называлось в метрополии, - киберсферу), они
становились праздной толпой на довольно компактном и удобном континенте-призраке. Здесь можно было развлечься, поговорить, узнать новости и просто посмотреть на новые лица. После трудных рабочих будней с одними и теми же опостылевшими физиономиями вокруг лучшего отдыха желать было невозможно.
        Постепенно весь Южный континент превратился в довольно густонаселенную территорию, и былые проблемы, казалось, потеряли остроту, но привычка - вторая натура. Страсть к приукрашиванию виртуальности стала чем-то вроде привычки снимать обувь - нормой жизни.
        Обычно любая неоднозначная привычка имеет и приверженцев, и противников, но виртуальность конца столетия сумела найти компромисс, устроивший всех. Сторонников достоверного отражения реальности в киберсфере удовлетворил «закон о виртуальной правде», как его окрестили журналисты, а приверженцев «красоты без ограничений» порадовал принцип «вседозволенности с красной меткой». Именно этим специфическим
«двуединством» киберсфера Дао в корне отличалась от полностью достоверного (если не брать в расчет вездесущую рекламу и несуществующие в реальности специальные игровые зоны) киберпространства метрополии и других солидных планет.
        Человек на Дао, как и везде, мог выпасть из реальности полностью, но остаться в абсолютно тех же декорациях, только «умеющих» подсказывать, помогать, рекламировать или же всячески потакать прихотям хозяина виртуальности, но мог оказаться в неком «совмещенном» пространстве, где материальные объекты искусно приукрашивались виртуальными деталями, помеченными специальными красными марками. Например, реальный дом становился маленьким дворцом (с клеймом в виде микроскопического красного дракончика на фасаде), а дешевое авто популярной марки
«Шери» превращалось в роскошный, хотя и небольшой «Грейт Уолл» (тоже с меткой на лобовом стекле). Себя при таком варианте доступа в киберсферу можно было сделать голубоглазым блондином, а жену - писаной красавицей, жаль при тех же габаритах. Где ставилась красная метка в этих двух случаях - история умалчивает.

«Совмещенный самообман» был чрезвычайно популярен в народе, но люди, мыслящие более-менее трезво, предпочитали четко разделять виртуальность и реальный мир. Можно сказать, жили по столичным канонам. Нужна информация, связь или развлечения - коснулся гейм-порта и вошел в киберсферу. Получил, что хотел, - вышел. Никаких совмещений и украшательств. В основном это были преуспевающие граждане, способные реально приобрести минидворец или дорогую машину и жениться не на соседской дурнушке, а выбрать себе невесту по каталогу престижного брачного агентства.
        Старший менеджер торговой фирмы Чжен Линфань пока не был настолько обеспеченным человеком. Он мог позволить себе лишь уютную квартирку в доме напротив представительства автогиганта «Ченфенг», практически в центре Циньдао, и новую модель флаера «Хафей». Для молодого человека его возраста достижения были серьезными, и все же пока Чжен Линфань не причислял себя к заветному «среднему классу». Вот когда годовой доход составит хотя бы пятьдесят… нет, лучше шестьдесят тысяч, можно будет всерьез думать о собственном доме и, возможно, женитьбе. По правилам фирмы после тридцати пяти лет мужчина должен иметь семью и хотя бы одного ребенка. У Чжена в запасе оставалось еще несколько лет, казалось, можно пока расслабиться, но Линфань всегда был ответственным и дальновидным молодым человеком. Пусть не «всерьез», но задумывался о будущем он уже сейчас. В частности, поэтому и не забивал себе голову глупостями вроде «совмещенных» интерьеров и «замаскированных» подружек. Окружающая действительность, по мнению Линфаня, должна была напоминать ему о главной цели - сделать карьеру и добиться реальных (во всех смыслах)
результатов.
        И все же Чжен не был занудой-карьеристом. Он был нормальным парнем, которому не чуждо ничто человеческое. Это значит, что по вечерам он не пропадал за составлением бизнес-планов, изучением трудов по теории экономики или анализом скрытых от обычных пользователей программных закоулков киберсферы. Иногда Линфань выбирался в парк, нередко забредал в спортивные залы, а раз в неделю, как это было принято среди молодых людей его круга, посещал виртуальные вечеринки, на которых, если честно, Чжену было ужасно скучно. Все эти бессмысленные беседы под грохот музыки, кривляния на танцполе, бесконечные переезды из одного ночного клуба в другой Линфаня больше утомляли, чем развлекали. Но так полагалось, и он терпел.
        Сегодня вечеринка не заладилась с самого начала. Виртуальный клуб «Хуанши» атаковали какие-то хакеры, и в танцполе образовалась «натуральная» волчья яма - с шипами на дне и скользкими земляными краями. Прежде чем сисадмин устранил дефект, в яму свалились трое посетителей, что вызвало жуткий скандал. Пострадавшие требовали компенсации и разбирательства, почему произошел этот сбой и какая фирма вместе с клубом должна понести наказание, но виновных, естественно, так и не нашли, хотя догадок было высказано много.
        Линфань, например, подозревал, что артефакт в виде волчьей ямы - кусок рекламы. В виртуальности активно рекламировалась новая игра «Охотники восточных островов», и, судя по качеству проработки деталей, яма была частью демо-ролика. Какой шутник так аккуратно вырезал ее из ролика и вставил в программу танцпола - вопрос не к дирекции клуба и уж тем более не к разработчикам «Охотников». Все это прекрасно понимали, но скандалы считались пикантной деталью вечеринок, поэтому частенько устраивались вовсе на пустом месте, а тут такой повод! В общем, развлеклись, хотя и за счет частичной потери настроения.
        Шанс исправить настроение оставался, но все-таки вечер был обречен, это стало ясно, когда компания Линфаня переместилась в «Шаосин», по словам администрации, имеющий «в высшей степени надежную защиту от взлома». Не успели новые посетители поздороваться с теми, кто приехал раньше и еще не убыл в следующий клуб, как
«сверхзащищенное» заведение попросту исчезло. Базовая программа мгновенно заменила взломанный дансинг резервной копией, но перезагрузка окончательно и бесповоротно испортила друзьям Линфаня настроение, и они, решив, что сегодня над любыми развлечениями висит заклятье злого духа, «разошлись по домам». Неизвестно, как другие, а Чжен Линфань сделал это с большим удовольствием.
        Чжен закрыл программу и, потягиваясь, поднялся с кресла-массажера. Вибрирующая мягкая мебель не позволила никаким частям тела затечь, и потянулся Линфань скорее рефлекторно, просто чтобы почувствовать конечности. В комнате было темно, но Чжен не торопился зажигать свет. Он так редко бодрствовал ночью!
        Линфань задумался. Практически никогда не бодрствовал. Бывало, блуждал в виртуальности допоздна, после чего засыпал прямо в кресле, бывало, увлекшись, бродил в киберсфере и вовсе до самого рассвета, но почти всегда выходил из царства сна или из мира иллюзий с восходом. Реальная ночь была для него понятием отвлеченным. Темное время суток, время для отдыха, не более того. Мысль побродить по ночному городу или полюбоваться на реальные звезды казалась Линфаню дикой и нерациональной. Чем отличается настоящий ночной город от виртуального? Темными закоулками? И что в них интересного? Грабители с дубинками? А звезды в программе
«Астрономия для всех» видны гораздо лучше, чем из окна. И вообще, чтобы хорошо работать днем, ночью надо спать. Разве не очевидно?
        Линфань добрел до спальни и растянулся на кровати. Кресло креслом, а здесь спать было приятнее. Чжен зевнул.

«Отличная кровать. Ей бы еще функцию вибромассажа!»
        Будто угадав желания хозяина, кровать вдруг мелко задрожала.

«А это что такое? Материализация мысли?»
        Линфань прислушался к ощущениям. Странно. Он явственно ощущал мелкую вибрацию. Матрас ее почти гасил, но она была. И в приоткрытое на ночь окно влетали странные звуки, очень похожие на звуки дневного города. Здесь было и тонкое посвистывание воздуха, рассекаемого летающими машинами, и едва слышное шуршание шин авто, и мерный гул голосов, и еще множество звуков, составляющих стандартный шумовой фон любого мегаполиса.
        Чжен взглянул на часы. Полночь. Кому не спится в такое время? Нет, если подумать, много кому могло не спаться, ведь не все такие «жаворонки», как Чжен - рано встают и рано ложатся, - но не слишком ли много «сов» выпорхнуло на ночные улицы? Или сбои в виртуальности коснулись всех «клубных» программ и теперь люди ищут развлечений в реальном мире?
        В общем-то, это было не важно, но перевернуться на другой бок и спокойно уснуть Чжен не сумел. Любопытство прогоняло сон и настоятельно требовало выглянуть в окно. Только и всего! Выглянуть и снова лечь. Не так уж много.
        Линфань, недовольно кряхтя, сел на кровати и жестом приказал домашней программе открыть жалюзи. Света от фонарей за окном, вопреки ожиданиям, было мало, а разноцветных светлячков габаритных огней и отблесков фар летающих машин не было видно вовсе.

«Показалось», - решил Линфань, собираясь снова завалиться на подушки, но в следующую секунду за окном что-то хлопнуло, и он резко изменил свои намерения. Поднявшись, он осторожно подошел к окну и выглянул на улицу.
        Реальный ночной город выглядел вовсе не так красиво, как его виртуальная копия. Почти никаких рекламных голограмм, редкие фонари, едва тлеющая воздушная разметка, далекие, как звезды, огни парящих в поднебесье кварталов флай-хаусов и молочно-белые цепочки ограничительных ламп на автодорогах и виадуках. Примерно в таком же режиме работало городское освещение в пасмурные дни. Отличие заключалось лишь в том, что «светофорная» подсветка дорог днем переключались по другому алгоритму, да воздушная разметка перераспределяла потоки флаеров втрое активнее. Хотя…
        Линфань присмотрелся повнимательнее. Казалось, что фонари и другие осветительные приборы на земле барахлят, они мигали в каком-то рваном ритме. Неужели сбои в виртуальности были следствием сбоев в энергоснабжении?
        Чжен открыл окно пошире. Звуков стало больше, и это явно были звуки пролетающих мимо флаеров. Линфань снова взглянул вниз. Вот в чем была причина! Огни на автострадах не мигали, их то и дело заслоняли пролетающие перед глазами Чжена машины.

«Но как так?! - изумился Чжен. - Почему эти флаеры не включают фар или хотя бы габаритных огней? Все, как один, летают с включенными приборами ночного видения? Зачем? Такой вид ночных забав? А если кто-нибудь не справится с управлением и рухнет или врежется в здание?»
        Чжен обернулся и поискал взглядом купленную недавно камеру. В обыденной жизни никакой необходимости в этой штуковине не было, любые фильмы можно было снимать в виртуальности - просто щелкнул пальцами, и пошла запись; хочешь - «от первого лица», хочешь - «от третьего». Но руководство фирмы наградило Линфаня путевкой на заповедные острова в Кантонском море, а в тех местах с виртуальностью имелись некоторые проблемы, да и реальный мир там был настолько интересен и малоизучен, что турфирмы рекомендовали брать с собой личные компы с автономными камерами.
«Станьте первооткрывателем!» - так звучал рекламный лозунг этих туров.
        Чжен подошел к шкафу и нащупал лежащую на полочке камеру. Насколько он помнил инструкцию, снимал этот гаджет в трех режимах, в том числе и - инфракрасном.
        Линфань вернулся к окну и включил камеру на запись. Над приборчиком зажглась объемная проекция экрана. Полсекунды камера выбирала режим съемки, потом секунду корректировала фокус, а потом… Чжен Линфань удивленно ахнул.
        Ничего подобного он не мог даже предположить. В ночном городе кипела далеко не ночная жизнь. Компьютер обработал изображение, придав ему нормальный цвет и достаточную яркость, отчего все происходящее превратилось во вполне обычный эпизод полуденной городской суеты. Вот только цифры в углу изображения говорили об обратном. Половина первого ночи! И еще высвечивалась служебная пиктограмма съемки в ночном режиме. А между тем…
        Линфань выключил камеру, торопливо оделся, трансформировал корпус приборчика в своеобразные «очки», нацепил их на нос и, бросив в пустоту - «лифт», выбежал из квартиры.
        Лифт подошел быстро. Через полминуты Чжен уже стоял на лестнице парадного, едва успевая удивленно вертеть головой.
        Толпы людей, вовсе не сонных, а вполне бодрых и деловитых, сновали по тротуарам, переходили, подчиняясь невидимым сигналам погасших «зебр», через мигающую тусклой желтой подсветкой дорогу, о чем-то разговаривали, заходили в двери всевозможных заведений (хотя на большинстве дверей горели надписи «закрыто») и вообще вели себя как обычная дневная толпа.
        По «желто-мигающему» первому уровню проезжей части улицы, шурша шинами, раскатывали авто, причем плотность потока тоже вполне соответствовала дневной норме, но фары никто из водителей не включал. А загадочнее всего было то, что при торможении у машин не зажигались стоп-сигналы.
        Линфань запрокинул голову. По второму, нормально освещенному фонарями сверху и подсвеченному снизу зеленым, уровню автострады машины тоже проезжали, но редко, и как раз у них фары горели (хотя реальной необходимости в этом не было), а «стопы» реагировали на нажатие педали тормоза как обычно. Что происходит на третьем этаже виадуков, Чжен не видел, но мог предположить - то же самое, что и на первом. Ведь там было темно.
        Движение транспорта по воздушным уровням рассмотреть с земли было нереально, однако ни лун, ни звезд Чжен Линфань практически не видел, их заслоняли мельтешащие темные пятна.
        Тяжеловатая для очков камера-трансформер сползла на лоб, и Линфань сообразил, что может рассмотреть ночной мир более детально, если снова включит расчудесный приборчик. Так Чжен и поступил… и тут же пожалел об этом.
        Расцвеченный компьютером «темный мир» пугал даже больше мельтешения теней, доступного обычному человеческому зрению. Если бы Линфань смотрел запись, не зная, что она сделана за полночь, увиденное его бы решительно не впечатлило. Но Чжен смотрел не запись, а репортаж в реальном времени!
        Линфань повторил все то, что проделал в последние три минуты. Толпа… мало изменилась, разве что одежды приобрели расцветку, по большей части темных и холодных тонов. Светофорная подсветка дорог… да, это можно было предположить. Мигающий желтый сигнал никак не был связан с работой «красного» и «зеленого». Они работали в инфракрасном режиме, в нормальном ритме. Понятное дело, без цвета, но странным ночным водителям было достаточно иного вполне понятного алгоритма: зажглась инфракрасная подсветка дороги - стой, погасла - продолжай движение. Со стоп-сигналами и фарами авто, а также габаритами флаеров история повторялась. Они работали в том же инфракрасном режиме.
        Линфаня толкнули какие-то прохожие, и парень пришел в себя. Правда, не до конца. Картины ночной жизни основательно выбили его из колеи, и чтобы снова в нее войти, требовалось как-нибудь встряхнуться. Чжен в сотый раз оглянулся и решил пройтись в бодрой ночной толпе хотя бы до угла дома.
        За углом, на широком освещенном проспекте Линфаня ожидало новое откровение. Ничего похожего на «ночной день» здесь не было! По тротуарам бродило несколько десятков обычных вялых полуночников, в дверях открытых круглосуточно супермаркетов и баров стояли зевающие охранники, а транспортный «поток» мог претендовать от силы на
«ручей».
        Чжен невольно обернулся. Улица за спиной по-прежнему кипела «темной жизнью». Фокус заключался в том, что проспект являлся частью второго транспортного уровня, а первый уровень за несколько метров до перекрестка нырял в трубу проложенного под проспектом тоннеля. То есть темная и светлая жизнь не пересекались, расслаиваясь, как водка и томатный сок в «Кровавой Мэри».
        Мысль о коктейле подтолкнула Чжена к дверям ближайшего заведения в модном «земном» стиле. Обилие заведений «европейского» образца на китайской колонии было, с одной стороны, продуктом глобализации, а с другой - данью старинной традиции, пришедшей из тех древних времен, когда Сянган еще был Гонконгом, Аомынь - Макао, Тайвань - Формозой, а о глобализации никто и не помышлял. На заре современной эпохи во всех
«заморских территориях» традиции Европы как-то сами собой смешивались с национальным китайским колоритом и создавали неповторимую атмосферу соединения, причем довольно гармоничного, противоположных стихий. Когда же пришла пора освоения космических колоний, история повторилась, только в несколько ином масштабе. На Дао традиционные ресторанчики вполне уживалась с барами, пабами и кафе, а люди свободно говорили как на колониальном китайском, так и на торговом английском.
        Ну, и пили на колонии, соответственно, все, что угодно: от рисовой водки до темного пива, виски и текилы. Линфань почти не пил спиртного, но сейчас что-то подсказывало ему, что лучше выпить, чем сойти с ума.
        Охранник бросил на запоздалого посетителя короткий взгляд и жестом потребовал снять «очки».
        - Снимать запрещено.
        - Да, конечно. - Чжен торопливо спрятал камеру в карман. - У вас все за наличные или я смогу расплатиться через гейм-порт?
        - Откуда я знаю, сможешь ты расплатиться или нет? - буркнул охранник. - Не сможешь, вышвырну, и весь разговор.
        Линфань прошел к барной стойке и уселся на неудобный высокий табурет. Полусонный бармен скрыл зевок и медленно, будто бы нехотя, подошел к посетителю.
        - «Кровавую Мэри», - неуверенно сказал Линфань, - если можно.
        - Замужнюю?
        - Что?
        - Солить? - Бармен постучал корявым пальцем по стойке.
        - Что? - Линфань замешкался. - А-а, нет, без соли.
        Бармен, не двигаясь с места, повторил жест. До Чжена наконец дошло, и он прижал ладонь к якобы отполированной локтями «деревянной» стойке. Видимо, бармен остался доволен состоянием лицевого счета клиента, но все-таки заранее снял через гейм-порт сумму за коктейль и, похоже, столько же чаевых.

«Бывает, и богатенькие не платят, - как бы говорила его кислая мина, - и чем богаче клиент, тем выше вероятность».
        В ожидании напитка Чжен украдкой оглянулся по сторонам. Публики в баре было мало. Пять-шесть завсегдатаев и две скучающие девицы, судя по одежде и воинственному макияжу - охотницы за привидениями типа Чжена Линфаня. Почему за привидениями? Да разве нормального живого человека занесет в такой час в такое местечко?
        Вопреки предположению, на Линфаня «охотницы» почему-то не обратили никакого внимания. Завсегдатаи тоже. Будто он и вправду был призраком. Все это было как-то странно.
        - Ваша «Мэри», господин Линфань. - Бармен поставил стакан на чистую салфетку. - Что-нибудь еще?
        - Откуда вы узнали… - Чжен осекся. - А, ну да, я же заплатил…через гейм-порт. Но я не хотел бы…
        - Вы не хотели, чтобы ваше начальство узнало об этом походе в бар? Не волнуйтесь, господин Линфань, деньги сняты со второго счета. Движение средств по нему бухгалтерией вашей фирмы не отслеживается. Ну, так что-нибудь еще?
        - Спасибо. Нет, пока ничего не надо. Впрочем… скажите, вы не замечаете ничего странного?
        - Чего странного? - бармен отвел взгляд. - Сегодня на одного посетителя больше, чем обычно. Больше ничего.
        - А то, что происходит на улице, за углом, вы видели?
        - Нет. - Бармен напряженно запыхтел. - Я по ночам не гуляю, темноты боюсь с детства.
        - А если я вам скажу, что там творится нечто… непонятное, но интересное. Что там кипит жизнь, причем как днем. Ездят машины без фар, ходят, абсолютно не спотыкаясь в кромешной темноте, люди. Работают офисы, магазины, заведения, но при этом нигде не зажигается свет. Что вы на это скажете?
        - Только одно, господи Линфань, - бармен вдруг сделался каким-то колючим, будто ерш, - скажу, что вы не в себе.
        - А если я покажу вам запись?
        - Покажите ее кому-нибудь другому. - Бармен начал не на шутку заводиться. - Записей в вашем любимом киберпространстве вы можете откопать сколько угодно, но меня они не заинтересуют, даже если это будет самое захватывающее порно.
        - Но это реальная запись! Я сделал ее только что на соседней улице!
        - Слушай, белый воротничок, - бармен перегнулся через стойку и едва не боднул Линфаня в лоб, - если ты наклубился в виртуалке до глюков, отмокай дома, в ванне, а не у меня в баре, понял?! Или возвращайся в киберсферу и клубись дальше, пока не сойдешь с ума окончательно. А если тебе действительно надоело забивать мозги иллюзиями, покупай еще стакан и живи натуральной жизнью. Только без всяких фантазий наяву. Нечего смешивать две жизни, это тебе не коктейль, добром это не кончится.
        - Но я говорю правду. - Линфань поник и уставился на пойло в стакане. - Там, снаружи происходит что-то странное.
        - Уйгур! - позвал бармен.
        У стойки мгновенно нарисовался охранник.
        - Да, босс.
        - Господин Линфань уходит, проводи. Вежливо.
        Так и не притронувшись к «Мэри», Чжен сполз с табурета и направился к выходу. Бармен проводил его долгим взглядом и едва слышно вздохнул. Парень был хорошим. Стучать на хороших людей особенно тяжело. Бармен покачал головой, снова сокрушенно вздохнул и как бы через силу проронил: «Полиция, отдел надзора». Соединение установилось мгновенно.
        Чжен Линфань ничего этого, разумеется, не видел и не слышал. Притормозив на границе света и тьмы, он надел «очки», набрал в грудь воздуха, словно перед прыжком в воду, и свернул за угол.
        На темной улице ничего не изменилось. Гудела толпа, шуршали авто, а светофоры перемигивались со всевозможными инфракрасными вывесками. Изо всех сил стараясь не озираться по сторонам, Чжен протиснулся сквозь ночную толпу к подъезду своего дома и уже собрался в него нырнуть, как вдруг почти лоб в лоб столкнулся с какой-то девицей. Никогда раньше Линфань ее тут не встречал, но она выходила из подъезда, значит, жила в его доме.
        - Привет, - дала о себе знать врожденная вежливость. - Простите, что чуть не сбил вас с ног.
        - Привет. - Девушка окинула Линфаня изучающим взглядом. - Ты новичок?
        - Смотря в какой области - Чжен впервые за вечер не растерялся.
        - В нашем доме. - Девушка указала большим пальцем за спину. - Раньше ты здесь не жил, я бы тебя запомнила. Давно вселился?
        - Недавно. - Линфань кивнул. - Три года назад.
        - Три года?! - Девушка задержала взгляд на «очках». - Ты что, человек-Ян?
        - Чжен Линфань. Или… погодите, в каком смысле - Ян? - Линфань заинтересованно уставился на соседку. - В смысле - противоположный Инь? В принципе - да, только почему - «человек-Ян»? Не проще ли сказать - мужчина?
        - Извините, мне пора. - Девица стушевалась и сделала шаг в сторону.
        Линфань повторил ее движение и перекрыл дорогу. Девушка напружинилась и сжала кулачки.
        - Объясните, что значит человек-Ян? - потребовал Чжен Линфань. - И почему вы решили, что я новичок в этом доме? Я вас, кстати, тоже не припомню. Почему? Вы постоянно работаете в ночную смену?
        - Уйдите с дороги!
        - Не уйду, пока не объясните!
        - Что вы хотите знать?! - Девушка агрессивно подалась вперед. - Да, мы не встречались, потому, что я работаю по ночам. Отдыхаю тоже! Что еще вы хотите знать? Что такое Инь и Ян? Прочтите «И цзин», если забыли!
        - Нет, вы имели в виду не учение о женском и мужском началах, смысл вашего вопроса был в другом! Вы назвали меня человеком-Ян, а не мужчиной. Почему?
        - Хотите, чтобы я вызвала полицию?!
        - Полицию вы не позовете, - уверено сказал Чжен. - Ваши друзья по ночной жизни называют себя людьми-Инь, а тех, кто ночью спит, - людьми-Ян? Оригинальное прочтение «И цзин». Это что, новый молодежный прикол?
        Девушка промолчала и снова попыталась пройти мимо Чжена, но он снова ее притормозил.
        - В точку, да? Я угадал?
        - Нет!
        - Вообще-то да, вы правы. В ночной толпе достаточно людей любого возраста. Даже дети есть. И это вообще разрывает мне мозги. Что происходит, госпожа соседка? Почему весь этот народ бродит по улицам в кромешной темноте, но не спотыкается? Особые линзы ночного видения?
        Она снова промолчала.
        - Допустим, - сам себе ответил Чжен. - Но в чем кайф ночного бдения? Почему все эти миллионы людей не спят, когда должны? Мода на лунный загар? Эпидемия аллергии на солнечный свет? Или что-то случилось с их биологическими часами? Объясните, пожалуйста, все-таки не чужие люди получаемся, под одной крышей живем.
        - Уйдите с дороги! - сердито потребовала девушка. - Последний раз прошу!
        - Нет, сначала вы объясните!
        - Ну, все, ты сам виноват, - прошипела девица и тут же ударила Чжена кулачком в живот.
        Линфань сложился пополам и отлетел метра на три, почти на середину тротуара. Так сильно его не били никогда в жизни. Даже неудачное падение с пятиметровой вышки в бассейне колледжа вспоминалось теперь как легкий шлепок. По сравнению с этим ударом меркли вообще все пережитые Чженом неприятные ощущения. Внутренности сжались в комок, а дыхание сбилось настолько основательно, что Линфань не был уверен, что когда-нибудь его восстановит. Минут пять он, скрючившись, лежал на мостовой, потом, «вспомнив» наконец, как дышать, сел по-турецки и прижал руки к животу. Боль никак не проходила. Чжен медленно наклонился почти к коленям. Так было вроде бы полегче, вот только с носа опять сползли «очки». Линфань снял
«камеру-трансформер» и зажал в кулаке. Теперь эту вещицу следовало беречь как зеницу ока. Такая запись! Жаль, на ней нет эпизода в баре, зато имеются отличнейшие виды ночной жизни и настоящая потасовка! Любой «таблоид» с руками оторвет за любую сумму.

«Или руки оторвет полиция… - мелькнула тревожная мысль. - Со стороны должно было казаться, что я напал на эту девицу. Прохожие запросто могли вызвать копов».
        Линфань поднял голову. Ночные прохожие не обращали на него никакого внимания. Впрочем, днем реакция была бы той же. Но полиция, похоже, им все-таки заинтересовалась. Чжен на секунду надел «очки» и тут же спрятал их за пазуху. Трудно сказать, по наводке рассерженной девицы или просто так, но двое людей в форме шли в его направлении. Линфань собрался духом и через боль заставил себя подняться. Получилось даже лучше, чем он ожидал. Полисмены ускорили шаг, но Чжен был ближе к своей цели, чем они к своей. Он нырнул-таки в спасительный подъезд и запер за собой дверь. Разблокировать замок полиция могла в два счета, но в этом случае патрульным пришлось бы писать подробные рапорты - на основании чего они проникли в частное здание, применив экстренный код доступа, какого такого преступника и за какое преступление они преследовали и так далее. Чжен Линфань вполне обоснованно предполагал, что писать рапорты полицейским не захочется, поэтому до лифта добрел в нормальном темпе. Дверь подъезда действительно так и не открылась.
        Едва Чжен Линфань переступил порог квартиры, нервное напряжение отпустило, но боль в животе усилилась. Ему, с одной стороны, страшно хотелось спать, но с другой - уснуть было нереально. Во-первых, по причине недомогания, а во-вторых, Линфаня раздирало любопытство, ему не терпелось просмотреть запись камеры на приличной аппаратуре, с полным погружением. Какой-то скрытый в глубине сознания звонок настойчиво бренчал, указывая Линфаню на некий факт - увиденный им в реальности, но прошедший мимо внимания. Понять, что такого важного увидел или услышал, но не осознал, Чжен Линфань мог, только внимательно просмотрев запись. Возможно, несколько раз.
        Качество объемной картинки было таким, что Линфань невольно вздрогнул. Он будто бы снова оказался на темной, недружелюбной улице в окружении странных людей, способных, как совы, видеть в темноте и ненормально энергичных, даже каких-то возбужденных, несмотря на поздний час.
        Линфань пустил запись вдвое медленнее и попытался понять, что его так «зацепило» - незаметно, но сильно. Плавные движения пешеходов и машин сбивали с толку, а басовитые звуки вовсе потеряли информативность. Чжен Линфань включил нормальную скорость воспроизведения, просмотрел запись до конца и запустил ее снова.

«Зацепка» обнаружилась во время четвертого просмотра. Ею был обрывок беседы двух пешеходов. Тех, которые случайно толкнули замершего на крыльце Чжена Линфаня и тем самым вывели его из оцепенения.
        Линфань приказал специальной программе обработать звуковую дорожку, восстановив потерянные звуки и слова по интонациям и артикуляции собеседников. Текст получился коротким, но содержательным. Слишком содержательным, если учесть, кто это говорит и что творится в этот момент вокруг.
        По виду пешеходы были полисменами в штатском. «Закадровый» текст полностью подтверждал эту версию, хотя, как ни парадоксально, подошел бы и беседе двух преступников. Если конкретно - наемных убийц.

«-…Золотой Дракон не обманул. Мы действительно втрое быстрее и сильнее обычных. Убить землянина было легко, как прихлопнуть комара.
        - В первую очередь - необходимо. Пришить предателя следовало еще до того, как на него вышел этот шпион.
        - Тогда мы не узнали бы, кто связной.
        - Ну, узнали, и что толку? Землянин успел передать шпиону информацию, а тот ухитрился сбежать. Получается, мы остались в дураках. Ты понимаешь, что это значит?
        - Ничего особенного. Наши люди наверху перехватят рапорт шпиона до того, как он поступит в служебное отражение СБЗФ.
        - Ты настолько доверяешь земным людям-Ян?
        - Мы единая нация, Сунь. Мы компоненты гармонии одного Великого Предела - люди-Инь и Ян. И не имеет значения, где мы живем: на Земле, Дао или где-то еще. Земные
«драконы» понимают это не хуже нас. И работу свою знают не хуже нас. А возможно, и лучше.
        - Очень на это надеюсь, ведь мы упустили шпиона! И что самое позорное - на Дао. На своей территории. Почему, интересно, враги выбрали для сделки именно Дао? Почему нельзя было встретиться где-нибудь на Земле?
        - Так они думали запутать «драконов». Земных сыновей Золотого Дракона шпионы боятся больше, чем нас.
        - Я тоже их боюсь, если честно. «Драконы» сильнее нас. Даже сильнее наших людей-Ян, и они себе на уме. Это плохо.
        - В любом случае они свои парни, Сунь, а это самое важное. Золотой Дракон уже назначил дату: ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое. Когда обычные люди поймут, что их дни сочтены, и начнется Большой передел, такие парни, как земные
«драконы». станут особенно полезны. Они пойдут в первых рядах нашей армии…»
        Последние слова удаляющихся собеседников были уже невнятны, но Чжен сумел их расслышать. Сумел расслышать и усвоить для себя три основные вещи: люди-Инь и люди-Ян - это некая новая загадочная «нация», которой противопоставляются «обычные люди», а элита этой «нации» именуется «драконами» и проживает на Земле, причем в достаточном согласии с высшими эшелонами легальной власти. А главное - грядет Большой передел. И существует еще одно обстоятельство, пожалуй, самое главное - очень похоже, что никто из «обычных людей» даже не догадывается о грядущих неприятностях!
        Линфаню стало немного не по себе. Он утер выступивший на лбу холодный пот и облизнул губы пересохшим языком. Все увиденное и услышанное было очень странным и опасным. Очень, очень опасным!
        Рука сама потянулась к пиктограмме удаления записи, но в последний момент Чжен почему-то передумал. Он скопировал запись и повесил «кулончик» с инфокристаллом на шею.
        Насколько опрометчивым был этот поступок, Чжен Линфань узнал буквально через секунду.

3. Земля, 17 декабря 2196 г.
        Вряд ли кто-то может с полной уверенностью сказать, что знает, когда конкретно на берегу Хуанцу, правом притоке Янцзы, возникло рыбацкое поселение, ставшее нынешним Шанхаем. Когда-то во времена древних династий. Или раньше. Возникло, чтобы выжить во тьме веков и с течением времени превратиться в ценнейшую жемчужину восточного побережья Китая, да и всей Азии.
        Как и многие другие древние города, Шанхай пережил немало «взлетов и падений», но никогда не выключался из активной жизни страны. Примерно к шестнадцатому веку он пробился в группу сильнейших и крупнейших городов и закрепился в ней на долгие годы, сейчас уже можно определенно сказать - навсегда.
        Город формировался, как центр торговли и ремесел, а затем промышленности, но никогда не превращался в бездушную машину. Он всегда имел свой колорит и неуловимый шарм, связанный с ветром перемен, дующим в глубь континента с побережья Восточно-Китайского моря. Шанхай, как большой воздухозаборник, ловил это движение воздушных масс и, как дефлектор, направлял его, куда считал нужным. Вполне естественно, что самые новые и полезные веяния в первую очередь применялись на месте и зачастую под контролем людей из других частей света, главным образом из Европы.
        Этот момент определил вторую особенность Шанхая - многонациональность и псевдоевропейский шик. Вот почему в девятнадцатом веке, во времена иностранных концессий, Шанхай называли Китайским Парижем, городом-отражением Запада на Востоке. И верно, как еще называть город, где смешались архитектурные стили и образ жизни самых разных народов? В наибольшей мере китайцам в Шанхае «досталось» от американцев, французов, японцев и русских. Последние буквально заполонили город в третьем десятилетии двадцатого века и придали его атмосфере изысканный декадентский колорит. Впрочем, спустя двести лет в крупнейшем городе Китая не осталось практически ни одного здания или иного свидетельства пребывания русской эмиграции. Скорее всего, они исчезли еще в начале двадцать первого века, когда Шанхай вновь уловил ветер перемен и практически избавился от древнего наследия. Именно тогда он превратился в сверхсовременный мегаполис, обогнав по части
«продвинутости» даже такого, казалось бы, бесспорного лидера, как Сянган.
        И внешне, и внутренне Шанхай, к тому времени ставший двадцатимиллионным, за кратчайшее время изменился на все сто процентов. Он стал шикарнее, солиднее и богаче, но, главное, гораздо влиятельнее, чем был каких-то тридцать лет назад, когда никому и в голову не пришло бы сравнивать его с Гонконгом. Рабочий грузовичок и лимузин, какое тут сравнение? Но в начале двадцать первого века произошел перелом, и Шанхай стал тем, чем стал, - не лимузином, но флаером на антигравитационной подушке. В нем не осталось почти ничего от старого облика.
        В двадцать втором Шанхай разросся до двухсотмиллионной агломерации, присоединив к окраинам ближайшие города, и еще раз полностью перестроился на своих исконных территориях. Ни в его центре, ни на окраинах не осталось никаких старинных (старше пяти десятков лет) домишек, кроме музеев и храмов. Повсюду стали господствовать небоскребы, возведенные в рамках невообразимых архитектурных экспериментов, наземные и парящие в небе деловые центры, шикарные отели, рестораны, парки для развлечений и спорта… и так далее в том же духе. Если быть до конца точным, город не изменился, он родился заново.
        - И продолжает рождаться ежедневно, теперь еще и в своей виртуальной версии. - Люси закрыла голографическое «окно» туристического ролика и перевела взгляд на иллюминатор.
        Суборбитальный челнок снижался над космодромом в районе Цзясин. С двадцатикилометровой высоты и без подсказок виртуальных гидов было легко оценить грандиозные размеры мегаполиса: от залива Ханчжоувань до Юйшаня с юга на север, и от морского побережья до Сучжоу и озера Тайху с востока на запад. Площадь «города неограниченных возможностей» была воистину гигантской.
        - Возможно, это его и губит, - негромко проронил Вальтер.
        - Губит? - Люси удивленно подняла бровь. - Не заметила. Шанхай переживает свой расцвет. Заслуженный расцвет. Ему еще далеко до гибели.
        - Страшны не заблуждения, а упорство их приверженцев. - Грайс состроил печальную мину и кивком указал на север. - Будущее там, Люси, на Северных территориях. Переполненные мегаполисы Поднебесной вроде Шанхая, Нанкина, Чжандяня, Пекина и Даляня скоро задохнутся. Я назвал только пять городов, но в них проживает около миллиарда человек. Это предел, даже при современном развитии муниципального хозяйства. Владивосток, Чита, Красчжоу, Новосиань, Омцзинь - вот города будущего. Там прохладнее, зато достаточно земель и ресурсов.
        - После подавления Сурнаньского мятежа переселение на север стало проблематичным. Совет Федерации строго следит за соблюдением режима квот.
        - Однако это не мешает сибирским городам расти, как на дрожжах. В столице округа уже проживает пятьдесят миллионов.
        - Это естественный прирост.
        - Согласен, но я о другом. В Новосиане живет пятьдесят миллионов человек, но проблема перенаселенности не стоит так остро, как в других местах. А все потому, что на Западно-Сибирской равнине достаточно земель с нормальным рельефом, чтобы разместить еще столько же народу и даже не заметить особой разницы. Шанхаю расти некуда, разве что вверх, но выше двадцати километров ему не подняться, летающие дома - флай-хаусы тоже имеют свой «потолок». Из всего этого и следует, что рано или поздно Шанхай ожидает коллапс.
        - Если только его научный центр не нашел решения проблемы, - вставила Люси.
        - Судя по всему, нашел. - Вальтер тоже взглянул через иллюминатор на приближающийся город. - Вот только какое? Не думаю, что это расширение территории за счет шельфовых городов под куполами или массового переселения людей на борта флай-хаусов. Версия с полным переносом города в сибирскую тайгу тоже не кажется правдоподобной, а освоение новых космических колоний - песня долгая и необязательно удачная.
        - Потерпи, дорогой, мы скоро прилетим и увидим все своими глазами. - Люси взглядом указала на приближающуюся стюардессу.
        Вальтер с удовольствием проследил за взглядом напарницы. Вряд ли Люси предлагала капитану оценить тщательность подбора персонала в авиакомпании «Чайна эйрлайнс», скорее она предупреждала, но ничто не мешало Грайсу совместить приятное с полезным. Бортпроводница была почти совершенна. Точеная фигурка, высокая грудь, идеальные черты лица. Если бы не «легенда»… впрочем, нет. Все равно Люси вызывала в душе гораздо более сильные чувства, причем реальные, а не «чисто теоретические». Грайс оценил достоинства стюардессы на твердую «пятерку» и вернулся к беседе с Люси.
        - Да, милая. Куда мы отправимся в первую очередь?
        - Думаю, сегодня мы успеем немного. Осмотрим центр Старого Шанхая, музей современных искусств Чжу Хэфэна и храмы, хотя бы Чэнхуанмяо и Юйфэсы.
        - Тот, где стоит нефритовая статуя Будды?
        - Да. Она украшена драгоценными камнями. Должно быть очень красиво.
        Стюардесса чуть наклонилась и молча предложила напитки. Вальтер подозревал, что первое она сделала для него, а второе для Люси. Роскошные формы колыхнулись буквально перед носом у капитана.
        - Рекомендую также осмотреть пагоду Лунхуа, - любезно улыбаясь, подсказала стюардесса. - Это тоже почти в центре. Хотите что-нибудь выпить?
        - Нет, спасибо. - Люси улыбнулась в ответ.
        - И спасибо за совет. - У Вальтера улыбка получилась кислой. Впрочем, как всегда. Он все-таки проводил взглядом стюардессу и, будто бы сравнивая, уставился на Люси. - Ты не знаешь, дорогая, недалеко от берега есть острова?
        Люси невольно поправила блузку на груди.
        - Зачем тебе?
        - Это было бы здорово: уединиться на островке и на недельку погрязнуть в дзен-буддизме.
        - Вальтер, мы приехали сюда за другим. - Люси укоризненно покачала головой.
        - Да, да, я помню. - Грайс вздохнул и снова уставился в иллюминатор. - «Два острова в молочно-белом озере и впадина водоворота, и водопад жемчужной раковины у горизонта». Кажется, так.
        - Что это? Стихи?
        - Джереми Кван. Мой вольный перевод. - Вальтер коротко откашлялся. - Это для конспирации. Не обращай внимания.
        - Отчего же? - Люси улыбнулась и прижалась к плечу капитана. - Мне нравится. Ты первый мужчина, который читает мне стихи.
        - У нас же медовый месяц. - Грайс заметно смутился. - По легенде.
        - Этот стих о женщине, да? Очень эротично. И не пошло. Мне нравится. Продолжишь?
        - Да, милая, но не сейчас. Мы садимся.
        Коснувшись серой влажной полосы колесами шасси, челнок едва заметно вздрогнул. По ту сторону иллюминаторов замелькали посадочные огни, уровень шума в салоне вырос, но вскоре вновь пошел на убыль. Челнок затормозил и плавно подрулил к терминалу. Лирическая передышка закончилась. Теперь разведчикам следовало максимально сосредоточиться на задаче. Для начала - просто осмотреться и «сориентироваться на местности».
        Зона прибытия и бегущие дорожки терминала выглядели привычно, ничего особенного, никаких чудес, а вот когда «уважаемые гости мирового техноцентра» очутились в зале прилета, совмещенном с посадочными платформами семи или восьми видов городского транспорта, челюсть слегка отвисла даже у видавшего виды Вальтера. Такого количества технологических новинок на кубический метр пространства он не встречал еще нигде.
        В первую очередь поражало обилие точной и полезной (или не очень) информации, окружавшей, как кокон, каждого прибывшего пассажира. Каким-то немыслимым образом программе, формирующей виртуальное отражение терминала, удавалось с максимальной точностью определять, кого что интересует и на каком языке обращаться к каждому конкретному человеку. Мало того, по желанию пассажирам выделялись персональные голографические гиды, которые буквально за руку вели гостя через бурлящее море визуальных, звуковых и даже тактильных подсказок, ссылок, рекламных баннеров и прочей головокружительной виртуальной «всячины». Кстати сказать, тонкий психологический расчет просматривался и в этом элементе сервиса: гиды выглядели по-разному, но именно так, чтобы гостю было приятно. Например, перед Вальтером возникла пышногрудая блондинка, сильно смахивающая на обольстительницу-стюардессу.
        - Спасибо, госпожа, мы сами. - Вальтер взял под руку Люси.
        Виртуальная блондинка понимающе улыбнулась и растворилась в воздухе.
        - Интересно, как они догадались? - Люси усмехнулась.
        - Проанализировали мою реакцию в самолете. - Грайс незаметно оглянулся. - И это меня тревожит. Неужели нас раскусили?
        - Кто? Местные полисмены?
        - Получается, да. - Вальтер кивком указал на перрон монорельсовых экспрессов. - Тряхнем стариной? Транспорт неторопливый, зато надежный.
        - Ты думаешь, нам стоило загримироваться и сменить имена?
        - Нет. - Вальтер легонько подтолкнул робота-носильщика в нужном направлении. - Нас идентифицировали бы в любом случае. Надо просто гнуть свою линию. Служебный роман, свадебный отпуск, медовый месяц, путешествие по Азии и Европе. Для достоверности проложим обратный маршрут через Сеул в Гамбург. Как бы заглянем в родные места, раз уж вырвались в круиз.
        - У тебя остался кто-то в Гамбурге?
        - Нет, сестра живет на колонии Марта, а родители на Юнкере. Но мой старый дом пока не снесли, да и друзья детства остались. Прикажи роботу маркировать наш багаж как доставку в «Шанхай-Рэдиссон». Мой китайский далек от совершенства.
        - Не слишком ли шикарно?
        - Нормально. - Вальтер задержал взгляд на парочке туристов из Японии, направляющихся в сопровождении эфемерного гида к тем же платформам монорельса. - У нас же медовый месяц… А вот и филеры, поздравляю.
        - Где?
        - Не верти головой. - Грайс наклонился к Люси и чмокнул ее в щеку. - Достаточно, что их вижу я. Парочка пожилых японцев. Вообще-то странно, не находишь?
        - Они могли вести нас виртуально. При здешней насыщенности электроникой это проще, чем следить за гусеницей на пустом столе.
        - Вот именно, дорогая. - Капитан еще раз поцеловал спутницу.
        - Что-то еще? - встревожилась Люси.
        - Нет, - серьезно ответил Вальтер. - Просто пользуюсь служебным положением.
        - Буду жаловаться командиру. - Лейтенант ответила Грайсу таким же легким поцелуем и незаметно ущипнула за руку. - Схлопочете выговор за сексуальное домогательство.
        - Когда это будет! - Вальтер устало улыбнулся. - Продолжай щебетать, мы же молодожены.
        - Думаешь, нас не слышат?
        - Слышат, - кивнул капитан. - Но вряд ли понимают хоть слово. Я включил кодировщик. А по артикуляции им вообще ничего не понять. Лично я говорю сейчас на гамбургском портовом арго. В детстве я сбегал из дома и довольно долго жил среди грузчиков. А ты?
        - На сленге колонии Даная. Его нет в официальных базах, даже полицейских, только в нашем кодировщике. Это жуткая смесь марсианского английского, португальского и модернизированного японского.
        - Просто «царская водка», а не сленг. Я понимаю, слова можно чередовать, но как строить фразы? Ужас! Особенно для декодирования.
        - Так точно, мой капитан. Может быть, их насторожил как раз включенный кодировщик?
        - Девяносто процентов людей вокруг пользуются этими гаджетами. Никто не любит, когда его подслушивают, пусть и для его же безопасности. В нашем случае это тем более оправданно: воркуем о своем, очень личном, да еще на разных языках. Как тут обойтись без двухканального кодировщика-переводчика? Так что, щебечи о чем угодно, милая, и не забывай обнимать. Для конспирации этого будет достаточно… И все-таки зачем нам прицепили такой откровенный хвост?
        - Предупреждают «по-хорошему»? - Люси легонько толкнула Вальтера локтем в бок. - Стоянка флаеров рядом с платформами. Может, долетим, раз уж мы такие богатенькие?
        - Предлагаешь поселиться во флай-хаусе?
        - Нет, лучше в пентхаусе, но долететь флаером.
        - Ты права, шиковать так шиковать, берем пент-хаус в «Грейт Уолл-Риц».
        - Я говорила не об этом! - снова встревожилась Люси. - Что ты задумал? Оторваться?
        - Нас не выпустят из центра Шанхая, милая. - Грайс взглядом указал на новую партию шпиков. - Еще трое. Они не собираются следить за нами. Они намерены нас контролировать. Без постоянной угрозы физического контакта это невозможно. Понимаешь, о чем я?
        - Физического… контакта? Ты имеешь в виду «угрозу расправы»?
        - Я забыл, что ты тоже законник. - Грайс усмехнулся. - Да, если пользоваться полицейской терминологией, это именно угроза расправы. Черт! Еще трое! Нас берут в плотное кольцо.
        - Есть вариант с мини-челноками. Можно сесть в «саб» и заказать полет в Сянган, например, а на самом деле…
        - Не получится. От площадок флаеров и частных «сабов» нас отрезали первым делом. Да и не летают суборбитальные челноки на короткие расстояния. Триста километров - минимум.
        - В Европе. - Люси усмехнулась. - А здесь только плати. Увезут хоть за угол. Не забывай, где мы, дорогой.
        - А, ну да, согласен. - Грайс незаметно оглянулся и на секунду притормозил, явно выбирая момент. - Но мы поступим иначе. Когда скажу «вперед», беги к монорельсу. Примерно за три метра до платформы поворачивай направо и прыгай на эскалатор в подземку.
        - Не самое просторное местечко.
        - Зато людное. Наш единственный шанс уйти. Станцию назначения ты знаешь. Я постараюсь не отстать, но ты же понимаешь… я белый и старый. Меня могут задержать, а ты, как юная лань, легко оторвешься и смешаешься с толпой.
        - Да ты и сам поэт, герр капитан, без подсказок Квана. - Люси хихикнула. - Но мне снова приятно.
        - Честно говоря, думал, ты ответишь любезностью вроде: «что ты, милый, ты еще вовсе не старый…» - Вальтер подмигнул.
        - Не хочу начинать совместную жизнь с вранья. - Лейтенант ответила тем же условным знаком.
        - Вперед!
        Трюк был простейшим, и филеры просчитали его мгновенно, однако гости все-таки сумели повернуть ситуацию в свою пользу. Вальтер догнал Люси, когда девушка только ступила на эскалатор. Подхватив ее на руки, он перемахнул через движущееся ограждение, спрыгнул на дорожку, бегущую вверх, и в три прыжка вернулся на площадку перед входом в метро. Четверо из семерых «топтунов» не успели отреагировать на заячьи прыжки капитана и, попав в плотный поток пассажиров, были вынуждены уехать вниз. Оставшиеся шпики бросились наперерез, но Вальтер успел запрыгнуть в готовый к отправке монорельсовый экспресс, двери за ним закрылись, и
«группа физической угрозы» осталась с носом.
        - Поставь меня на ноги, дорогой.
        - Извини, - Вальтер отпустил Люси, - так было проще.
        - Мы все равно не оторвемся. - Люси прошла в вагон и уселась в свободное кресло. - Наш маршрут им известен, все сомнения в своей миссии мы развеяли, и если не устранить, то остановить нас они теперь просто обязаны. До гостиницы пять минут, успеешь что-нибудь придумать?
        - Постараюсь. - Грайс уселся рядом и привычно уставился на мелькающие за окном
«урбанистические пейзажи».
        Посмотреть было на что: в первую очередь, конечно, на дома всевозможных форм, этажности и окраски, опутанные хитросплетениями дорог-виадуков для всех видов наземного транспорта. Да и парящие в хмуром зимнем небе кварталы флай-хаусов, между которыми сновали сотни тысяч летающих машин, тоже производили сильное впечатление. Хотя самыми яркими были, понятно, объемные рекламные ролики и плакаты, раскрашивающие этот большой муравейник во все цвета радуги и придающие ему более-менее человеческий вид. Без рекламы и миллионов огней город действительно напоминал бы муравейник, утонувший в сероватом озере.
        Неизвестно, какая из деталей вида за окном подстегнула творческую мысль Грайса, но решение он нашел ровно через три минуты задумчивого созерцания шанхайских красот. Люси едва раскрыла рот, чтобы поторопить «избранника», как он вдруг поднялся и потянул ее к дверям.
        - Будем прыгать на ходу? - с опаской спросила девушка. - Триста километров в час, конечно, не скорость, но…
        - Мы сдадимся, - успокоил Вальтер. - Как только откроются двери, выходи на платформу с вытянутыми вперед руками. Позволь им надеть «браслеты», затем назови свое звание и личный номер. Поняла?
        - Да. Только я не понимаю… зачем?
        - Если не судьба пробраться в ШНЦ, попробуем собрать максимум косвенных данных. Задерживать офицеров федеральной полиции имеет право только Служба внутренней безопасности. Если это сделает обычная полиция, программа надзора выдаст предупреждение и местный отдел «собеза» будет вынужден начать расследование инцидента.
        - А если этого не произойдет, программа пошлет рапорт по инстанции.
        - Вот именно. Если заговор существует, этого не случится.
        - А если ШНЦ прикрывают высшие чины в Стокгольме?
        - Программа есть программа. - Грайс пожал плечами. - Чины обязаны реагировать только на формальные рапорты, а их пишут офицеры рангом ниже и на основе программы. Узнав, где происходит блокировка информации, мы получим ответ на вопрос, кто всем этим заправляет.
        Экспресс замедлил ход, но еще до его остановки шпионам «Омеги» стало понятно, что проверить теорию Грайса на практике не удастся. В работу программы, на которую рассчитывал Вальтер, вмешалась другая программа, явно местного изготовления и далеко не лицензионная. Поезд вдруг снова начал разгоняться, проскочил мимо платформы и, выйдя после длинного виража на прямую, развил скорость почти вполовину выше допустимой. Насколько разбирался в подобной технике Грайс, экспрессы могли мчаться со скоростью до шестисот километров в час, но правила запрещали такие эксперименты. Сейчас же происходило именно это - поезд уверенно набирал запрещенные шесть сотен и не собирался притормаживать. Вальтер негромко выругался на родном языке и потянул Люси в середину вагона.
        Экспресс ощутимо затрясло. Вибрация была мелкой, но отчетливой. Пол медленно поплыл из-под ног, и, чтобы не упасть, офицерам пришлось вцепиться в подголовники ближайших кресел. В вагоне начали беспокойно переговариваться пассажиры.
        - Шутки в сторону, - пробормотал Вальтер. - База, вы следите? Нужна срочная эвакуация!
        - Понял тебя, Вальтер, - ответил Алекс. - Доступ к вам блокирует программа безопасности. Попытаемся обойти. Ждите!
        - Алекс, официальные каналы не помогут, надо ломать! - Грайс бросил короткий взгляд на паутинку мелких трещин, поползшую по стеклам окон и панорамной крыши экспресса. - Нам очень не хочется сорваться в «штопор». Трое суток головной боли, и это в лучшем случае, малоприятная перспектива.
        - Спокойно, капитан, - бодро сказал вместо Воротова Джейсон, - я вас не оставлю! В каком вы вагоне?
        - Пятый… кажется.
        - Суперджейсон спешит на помощь!
        Связь прервалась, и почти одновременно под полом вагона что-то громко заскрипело. Вскоре скрип превратился в оглушительный скрежет, затем в отчаянный вой, а под занавес - в пронзительный свист. Предчувствуя крупные неприятности, Грайс заставил Люси пригнуться и закрыл ее собой. Через секунду стекла в окнах лопнули, и следом за колючей метелью из мелких осколков в вагон ворвался ураганный ветер.
        Упругая холодная волна ревущего воздуха опрокинула офицеров и потащила к дверям тамбура. Вальтер попытался уцепиться за подлокотник кресла, но мгновенно замерзшие на холодном ветру пальцы соскользнули, и дальше капитана понесло боком. В принципе, успей Вальтер сгруппироваться, миновать широкий дверной проем он сумел бы и в этом неудачном положении, но капитан не успел. Воздушный поток швырнул Грайса на край отъехавшей двери, и он сильно приложился виском. В глазах потемнело, салон экспресса поплыл куда-то вдаль, а лицо Люси, попытавшейся оттащить Вальтера в строну, вытянулось, словно оплывающая свеча. Все это можно было пережить, легкий нокдаун не повод для беспокойства, но к этой мелкой неприятности добавилась еще одна - тугой воздух никак не получалось вдохнуть. Он, будто бы играя с носом Грайса в пятнашки, уворачивался и со страшной скоростью утекал куда-то назад, в лишенную стекла и прогнувшуюся, как воронка, дверь тамбура. Теоретически можно было попытаться поймать тугую воздушную струю ртом, но существовал риск превратиться в «вечно улыбающегося» урода. Ветер такой силы вполне мог разорвать
рот. Вальтер прижался лбом к полу. Головокружение и темнота в глазах прошли, но были готовы вернуться, на этот раз от недостатка кислорода.
        Визг под полом внезапно прекратился, и на смену бешеному ускорению пришло ощущение свободного полета. Куда летел терпящий крушение экспресс, было, в общем-то, не важно. Теперь вообще все было не важно. Кроме одного - успеет ли что-то сделать Джейсон Чу?
        Приложив неимоверное усилие, Вальтер сумел протянуть руку и ухватить Люси за предплечье. Если Джейсон успеет, лучше быть к этому готовым, то есть быть в
«сцепке». Вряд ли у хакера найдется время, чтобы вытягивать товарищей поочередно. А так - потянет одного, автоматически вытянет и другого.
        Свободный полет сменился падением, и Вальтер в который раз за свою жизнь ощутил разочарование. В общем-то, к отсутствию в жизни чудес он давно привык и никогда по этому поводу особенно не расстраивался, но иногда… да что там лукавить - почти всегда!.. надеялся, что чудо произойдет. Сейчас оно было особенно необходимо и, как обычно, особенно нереально. Каким бы гением ни был Джейсон, пробиться за доли секунды через блоки, сочиненные лучшими программистами Земли, не светило даже ему. Если не случится чуда.
        Вой ветра подозрительно стих, и Грайс невольно зажмурился. Все, конец!
        - Дамы и господа…
        Ощущение падения сменилось новым, более привычным - ощущением торможения, как в кресле приземлившегося самолета.
        - …Наш суборбитальный челнок «Ил-6520» совершил посадку в аэропорту Домодедово…
        Грайс открыл глаза. Никакого синтетического покрытия вагонного пола перед ними не было. Рекламная анимация компании «Роскосмос» на подголовнике впереди стоящего кресла, молочный свет полупрозрачного потолка и улыбающееся лицо стюардессы… черт возьми, той самой, что подавала напитки на борту челнока «Чайна эйрлайнс»! И никакого воя ветра в ушах, никакого жжения от недостатка воздуха в груди, а также холода и немеющих пальцев… из последних сил сжимающих руку Люси. Черт! Люси! Вальтер резко повернул голову вправо.
        Девушка сидела, крепко зажмурившись и впившись побелевшими пальчиками в подлокотники кресла. Боялась посадки? Нет, ерунда! Значит, боялась того же, чего секундой раньше боялся и Вальтер.
        Капитан осторожно тронул Люси за плечо.
        - Проснись!
        - А?! - Люси распахнула глаза и сделала судорожный вдох. - Мы… спаслись?
        - Вы спаслись, - наклонившись к ним шепнула стюардесса, почему-то голосом Джейсона Чу. - Трое суток мигрени и приобретение новых гейм-портов отменяются. Но возвращать вас сразу в контору было опасно, слишком резкий выход. Как вам эта милашка?
        Стюардесса подмигнула Грайсу.
        - Все мужчины одинаковы, - фыркнула Люси и «фирменным» жестом толкнула Вальтера в бок. - Подавай им не меньше третьего номера! Джейсон, мы готовы, вырубай оболочку.
        Вернуться из жутковатого путешествия в виртуальном пространстве было на редкость приятно. Особенно радовало ощущение полной безопасности в реальном мире. А ведь еще вчера Грайс, как и миллиарды обывателей, свято верил, что киберпутешествия придуманы в первую очередь для того, чтобы снизить «транспортные риски» для туристов, и лишь потом для того, чтобы не забивать «лишними» пассажирами и без того перегруженные рейсы. Конечно, существовала еще одна причина стремительного развития виртуального турбизнеса - он приносил немалую прибыль, об этом нюансе капитан киберполиции знал лучше обывателей, но в остальном был полностью солидарен с общественностью. Что могло угрожать человеку, «путешествующему» верхом на собственном диване? Программный сбой? Редчайшее явление. Что еще? Умышленное повреждение программы, так называемый гейм-штопор? Кому это нужно? Если только конкурентам, но подобные методы борьбы за клиента обычно приводили к ущербу для индустрии в целом, а потому не практиковались. И все-таки получалось, даже капитан Грайс не знал тонкостей виртуального туризма, а потому был чрезвычайно рад, что
ему не пришлось платить за это знание слишком высокую цену.

«Решение привлечь к делу Джейсона оказалось чертовски верным! - Вальтер обвел взглядом «встречающих». - Одно удручает, не удалось побыть с Люси подольше наедине. Пусть и виртуально. Седина в бороду… вот угораздило! Ну почему я не
«подкатывал» к ней раньше? Мы уже два года работаем в Управлении, на одном этаже, встречаемся на всяких мероприятиях, а толком познакомились только здесь. Да и то не слишком удачно».
        - Добро пожаловать в реальность.
        Напротив «молодоженов» уселся верхом на стул Алекс. Секундой позже подошел Вакидзаси и молча протянул «туристам» по чашке горячего чая.
        - Привет, командир, привет, коллеги. - Грайс устало кивнул. - Спасибо, что успели вытянуть.
        - Это к Джейсону. - Воротов взглянул на девушку. - Люси, как самочувствие?
        - Замерзла. - Она потерла руки и взяла чай. - Хоть это и было только внушением, но чувствую себя снежной королевой.
        - И это после горячего медового месяца! - рассмеялся Джейсон. - Говорил же, назначьте меня в напарники лейтенанту. Уж я бы показал, что такое страсть.
        - Тебя в тюрьме научили страсти? - хмыкнул Вальтер. - Герой-любовник нашелся.
        - Мне показалось или этот флегматичный с виду капитан действительно приставал к тебе, о прекрасная юная лань? - Чу в свою очередь насмешливо покосился на Вальтера. - Приставал?
        - Тебе-то что? - Люси смерила Джейсона взглядом.
        - Может, я ревную?
        - Успокойся, Джейсон, ты не в моем вкусе. - Лейтенант обхватила чашку ладонями. - Меня до сих пор знобит от этого проклятого ветра. Все-таки с температурой в виртуальности был перебор. В реальном Шанхае гораздо теплее. Даже зимой… К тому же, господин хакер, тебе еще пять лет сидеть. Никогда не мечтала ждать парня из тюрьмы.
        - Меня амнистировали!
        - Пока не выполнено задание - нет. Так что… извини.
        - Не расстраивайся, - сказал Чижов, похлопав Джейсона по плечу. - Женщина - субстанция теплая и приятная, но со временем она неизбежно остывает и твердеет. Видел когда-нибудь флуоресцирующий янтарь с Терции? Он светится благодаря увязшим в нем насекомым. Членистоногие бедолаги продолжают светиться многие годы. Представляешь, как это обидно стать узником куска отвердевшей смолы, в то время как сам еще не остыл и светишь вполне ярко?
        - Вы просто боитесь женщин, офицер, - осуждающе покачав головой, сказала Люси. - Хотя сравнение мужчин с насекомыми отчасти справедливо.
        - Туше, - скрывая усмешку, проронил Вакидзаси.
        - Перейдем к делу, - предложил Воротов. - Что мы имеем в результате виртуальной разведки?
        - Шанхайским деятелям есть что скрывать, - заявил Чижов. - Налицо повод для разведки боем!
        - Придержи коней, гусар. - Алекс поднял руку. - Бой еще будет, я уверен. Но пока не время. Вальтер, твое мнение. Желательно без обычной изящной словесности.
        - В первую очередь, коллеги, хочу обратить ваше внимание… - Грайс осекся. - Это было чертовски натурально! Когда экспресс пошел вразнос, я испугался не на шутку. Но я не на это хочу обратить ваше внимание. Проработка виртуальности в шанхайских туристических программах может дать фору даже военным тренажерам.
        - И взламывается так же легко, - заметил Чу.
        - Я не пойму, Вальтер, к чему ты клонишь? - спросил Алекс. - Шанхай действительно славится своим виртуальным отражением. Поэтому его так любят кибертуристы. Где тут связь с заговором?
        - Отражение слишком хорошее, - многозначительным тоном ответил Грайс. - Слишком… натуралистичное.
        - Ты думаешь, оно приукрашено и не соответствует реальности?
        - Нет, я так не думаю. - Вальтер отрицательно качнул головой. - Я же сказал, оно натуралистичное. Кому, как не мне, знать, насколько отличаются приукрашенные виртуальные копии от оригиналов. Я ведь работаю в киберполиции. Следить, чтобы рекламное и туристическое пространство соответствовали реалиям местности, - главная задача нашей службы. По Шанхаю за последние три года не было ни одного тревожного сигнала.
        - Тогда я тебя совсем не понимаю. Что значит твое «слишком»?
        - Я имею в виду не чрезмерную проработку деталей, а очень глубокое погружение туристов в виртуальность и, главное, существование в шанхайском киберпространстве полулегальных программ «подстраховки».
        - Ну и что? Виртуальность Шанхая максимально готова отобразить жизненные повороты. Даже такие неприятные, как аварии, крушения и гибель людей. Что тут особенного?
        - Если это точное отражение действительных происшествий - ничего, - согласился Грайс. - А если нет? Сам посуди. Программа отправила наш поезд под откос, чтобы не допустить развития событий по стандартному сценарию. Такой ход приемлем только в игровой программе. Налицо нарушение - «документальная» виртуальность не соответствует ходу действительных событий. Не думаю, что в реальности произошло нечто подобное. А это значит, что…
        - Не хотелось бы тебя огорчать, - вмешался Джейсон, - но крушение произошло на самом деле. Вот срочный репортаж. «Синьхуа» ведет трансляцию через спутниковый канал, минуя шанхайскую виртуальность. «Крушение монорельсового экспресса в Шанхае. Есть жертвы. Последний гвоздь в крышку гроба устаревших технологий и архаичных видов транспорта». И так далее. Военные спутники информацию подтверждают. Все так и было. Погибли две сотни человек. Приблизительно сорок кибертуристов получили шок, а двое даже сорвались в «гейм-штопор», лежат в нейрогенной коме.
        - Плохо дело - Вальтер встал с кресла и, разминая затекшие ноги, прошелся до панорамного окна и обратно. - Получается, нас намеревались вывести из игры в любом случае.
        - Кошмар! - ужаснулась Люси. - Как ты можешь так говорить?! «Нас»! Какая разница, что заговорщики хотели сделать с нами, Вальтер? Вернее, разница есть, но задумайся над главным - из-за нас погибли двести человек!
        - Не мы их убили, - отрезал Грайс. - Но твое возмущение мне понятно. Получается, что все гораздо серьезнее, чем я думал. ШНЦ намерен хранить свою тайну любой ценой. Крушение экспресса сводит все наши усилия к нулю. Грубое нарушение закона о полном соответствии туристического киберпространства реальности могло бы дать нам повод для прямого разбирательства, но заговорщики «подогнали» действительность
«под условия задачи», и нам придется все начинать сначала.
        - С оглядкой на «убийственную решительность» заговорщиков, - добавил Вакидзаси. - Позвольте, командир?
        - Говорите, офицер.
        - Капитан Грайс прав: поставленная вокруг Шанхая виртуальная завеса слишком красива и чересчур ревностно охраняется. Ее не прорвать даже Джейсону…
        - Почему это не…
        - Чу, помолчи! - приказал Воротов.
        - В Шанхае что-то происходит, но виртуально этого не выяснишь, - спокойно продолжил Вакидзаси. - Надо ехать и на этот раз тайно. Чего бы это ни стоило. Думаю, командир, вы не станете возражать, если поеду я?
        - Лучше я, со своей космодесантной бригадой, - вмешался Чижов. - Сколько можно ходить в разведку? Все ведь ясно!
        - Сказано тебе, не время. У нас нет прямых доказательств, - ответил майору Алекс. - Вакидзаси прав, надо взглянуть на Шанхай с позиции очевидца. Без виртуальных прикрас.
        - И если офицер увидит нарушения, это будет считаться прямым доказательством? Что-то не верится, - заупрямился Чижов. - Все равно потребуются факты. Как он достанет их в одиночку, даже если прокрадется в ШНЦ?
        - Я справлюсь, майор. - Вакидзаси взглянул на Чижова твердо, но без вызова. - Поверьте, мне не привыкать.
        - А кто вас прикроет? - Чижов встал и одернул мундир. - Командир, прошу разрешения пойти с Вакидзаси.
        - В этом нет необходимости, - возразил офицер «Кэндо». - Моя квалификация позволяет действовать без подстраховки.
        - Майор Чижов, вы будете страховать офицера Вакидзаси, - немного подумав, сказал Алекс. - Но только до границы зоны высадки. Будешь дежурить на суборбитальной высоте на борту челнока-невидимки. В случае если возникнут осложнения,
«виртуальный подвиг» Джейсона придется повторить в реальности: спикировать и, не касаясь земли, «выдернуть» Вакидзаси. Кому, как не тебе, этим заниматься, Виктор? Справишься?
        - Мне тоже не привыкать. - Чижов бросил гордый взгляд на Вакидзаси. - Еще десять лет назад в Тегеране я таким финтом спас целую группу разведчиков.
        - Начинаем немедленно, - резюмировал Воротов. - Майор, готовьте челнок. Офицер Вакидзаси, тоже можете идти готовиться. Надеюсь, часа вам хватит.
        Японец молча кивнул сначала Чижову, затем командиру и неслышно удалился в дальнее крыло «пентхауса», где временно разместился небольшой арсенал и хранился багаж членов группы.
        Майора Чижова Алекс придержал за руку.
        - Не жди, когда он попросит помощи, майор, - негромко сказал командир. - Действуй по обстановке. Сработает чутье, сразу пикируй и вытягивай. Если Вакидзаси попадет в переплет, нам несдобровать.
        - Сделаем в лучшем виде, командир. - Чижов хлопнул по подставленной ладони. - Будь!

4. колония Дао, 23 ноября 2196 г.
        Будучи человеком любознательным, Чжен Линфань частенько обращался к непопулярным в Сети текстовым библиотекам и архивам обучающих фильмов. В них он искал ответы на вопросы, которые большинству нормальных людей даже не придут в голову. Например, о природе вещей и логике событий, о законах космоса, богах, магии, «могах и немогах», об астральном уровне мира и о скрытых в человеческом сознании тайниках. Кстати, эта тема была одной из последних, исследованных Линфанем. В частности его интересовали истоки таких полезных способностей, как интуиция и чутье на опасность. Еще Чжена интересовали парадоксы, например постулат философа и критика Бай Сина о пользе малого количества жизненного опыта, которое не мешает принимать безнадежные ситуации за выигрышные и вследствие этого заблуждения побеждать. Так сказать, «по незнанию, что противник непобедим». Или неизвестно чья идея о вреде для современного «сетевого» человека излишней эмоциональности - главного врага холодной рассудительности. «К счастью» для общества, по мнению псевдоученого инкогнито, эмоциональность сегодня практически убита виртуальным образом
жизни, но сбрасывать ее со счетов не стоит. В трудную минуту рецидив недобитой Сетью впечатлительности может стоить человеку жизни.
        Почему Линфань вдруг вспомнил об этой белиберде? Да потому, что эти безумные теории вдруг получили шанс пройти проверку на практике. А еще потому, что Чжен вполне допускал: не отложись у него в голове выводы из этих, казалось бы, оторванных от жизни текстов, он мог бы повести себя иначе. Правильнее или нет, навскидку понять было сложно, но иначе.
        Скорее всего, без этой «специальной подготовки подсознания» у Чжена ничего бы не вышло. Даже полностью повинуясь интуиции, Линфань едва успел увернуться. Впрочем, кроме интуиции в деле поучаствовало и «удачное стечение обстоятельств»: выстрели возникший за спиной человек из лучевого оружия или из пороховика, Чжену точно бы не повезло. Но злодей решил использовать электромагнитный игломет, и его выдал тончайший звук генератора, резанувший по ушам за мгновение до выстрела.
        Стол, кресло, часть стены в мгновение ока превратились в мусор и пыль. Чжен бросился на пол, перекатился к дивану и что было сил крикнул: «Свет!» По множеству причин это можно было считать весьма рискованным поступком, но размышлять Линфаню было некогда, он действовал «на подкорке». Да, использовать обычный свет в перестрелке с иглометом казалось полнейшим бредом, но Линфаню ничего иного не оставалось, яркий свет мог хотя бы на мгновение сбить нападавшего с толку.
        Свет вспыхнувших на полную катушку (программа управления квартирными приборами ориентировалась на громкость приказа хозяина) галогенных ламп действительно заставил незнакомца замешкаться, сделать шаг назад и выстрелить наугад. Залп тончайших, но летящих с невообразимой скоростью игл пропорол толстую стену из пластобетона, словно это была бумажная ширма. Человека такая «короткая очередь» могла перерубить пополам в мгновение ока.
        Чжен нащупал упавшую рядом «камеру-очки» и, чтобы отвлечь внимание временно ослепшего, но не оглохшего врага, бросил «трансформер» на диван, а сам метнулся к пролому. И снова - сообразил, что делает, Линфань гораздо позже, когда обнаружил, что стоит снаружи на узком карнизе, прижавшись спиной к стене.
        Вряд ли в старшем менеджере торговой фирмы вдруг проснулись скрытые таланты или навыки, помещенные в его голову некими таинственными силами. Даже не вряд ли, а ничего подобного. Линфань был слишком молод, чтобы, допустим, иметь в биографии белые пятна - затертые воспоминания о каком-нибудь военном или шпионском прошлом. И в «игры-стрелялки» он тоже играл достаточно редко и лишь на тренировочных уровнях. То есть ни по собственной воле, ни помимо нее почерпнуть специальные навыки ему было неоткуда. Скорее всего, дело было в другом. В экстремальной ситуации люди частенько открывают в себе скрытые таланты. Кто-то прыгает на три метра вверх или пробегает стометровку за восемь секунд, кто-то решает сложнейшие логические задачи. Девяносто девять процентов, конечно, наоборот, цепенеют и тупеют, но один процент все-таки остается в условном «плюсе», потому что рефлекторно бросается бежать. Причем очень быстро.
        Получалось, Чжену Линфаню повезло попасть именно в этот процент. Вот только вопрос - что делать дальше?
        Ладони вдруг стали мокрыми, а сердце отчаянно заколотилось - сильно ударяя изнутри то в грудь, то в спину, как пойманная в клетку птица. Чжен даже испугался - не оттолкнет ли бунтующая в груди мышца все его похолодевшее тело от стены настолько, что он не сумеет удержать равновесие и сорвется с карниза.
        Ноги осторожно начали движение влево, и Линфань вдруг вспомнил, что на углу здания, как раз там, куда он движется, есть балкон. Двумя этажами ниже, но что такое два этажа? Если сравнивать с сорока двумя, отделяющими его от асфальта в данную минуту, - мизер. Решение довериться «подсознательным талантам» было, похоже, единственно верным.
        Оставалось сообразить, как быть с высунувшимся в дыру врагом? Насчет него у подсознания особого мнения не нашлось. Зато нашлось оно у заработавших наконец мозгов. Дыра была слишком узкой, чтобы довольно крупный убийца мог в нее пролезть или хотя бы высунуться по пояс. Он мог просунуть или голову или руку.

«Чего в принципе достаточно. Высунет руку с иглометом и полоснет вдоль стены. Что еще нужно? Ему - ничего. А вот мне - пошевеливаться».
        Ноги зашаркали по узкому карнизу вдвое быстрее. Хорошо, что Линфань, довольно опытный пилот-любитель, не боялся высоты. Иначе могло получиться, что врагу и не потребуется стрелять.
        Балкон был в каких-то полутора метрах влево и семи вниз от Линфаня, когда киллер наконец принял решение и высунул в пролом руку с иглометом. Медлить было нельзя. Чжен оттолкнулся от стены и полетел вниз. Почти в ту же секунду кусок стены с карнизом взорвался, и следом за Чженом полетел дождь из бетонно-пластикового крошева.
        Линфаню удалось верно рассчитать траекторию, и мимо балкона он не пролетел, но это не избавило его от «жесткой посадки». В левой лодыжке что-то отчетливо хрустнуло, и Чжен завалился набок. Завалился и примерно на десять секунд замер, «предвкушая» приступ дикой боли в сломанной ноге.

«А ведь мог убежать, мог! Далеко ли - неизвестно, да и зачем бежать, если обречен, - тоже вопрос. Но сам факт все-таки греет. Мог обмануть профессионального убийцу, хотя и не супергерой из компьютерной игры! Но судьбу не обманешь. Человек с иглометом сейчас спустится на два этажа по лестнице и завершит свое черное дело».
        Прошли долгие десять секунд, но никакого приступа не случилось, и Линфань был вынужден подняться. Наступать на левую ногу было немного больно, но и только. Судьба, похоже, давала еще один шанс. Чжен толкнул балконную дверь, а когда она не подалась, навалился плечом и вломился в чужую квартиру. Кто в ней проживает, Линфань не знал. На сорок первом он вообще никого не знал. Он и на своем этаже общался лишь с соседями из квартиры напротив. Но сейчас это все было не важно.

«Извините, что разбудил, я ваш сосед-лунатик с сорок третьего. Вот вышел погулять по карнизу и сорвался. Можно я воспользуюсь вашей входной дверью и вернусь к себе на лифте? Да, лезть обратно по стене будет слишком прохладно. Ночь, знаете ли, а я в одной пижаме. Спасибо, что не отказали!»
        Линфань невольно усмехнулся. Ничего этого не будет. Объясняться он ни с кем не собирался. Проснутся, испугаются - тем хуже для них. Вряд ли Чжен Линфань с ними еще когда-нибудь увидится, так что - плевать. Стараясь все-таки не шуметь, Линфань прокрался в прихожую, открыл входную дверь и выглянул на лифтовую площадку. Там было пусто. Кабины тоже не двигались. Имелась опасность, что враг воспользовался пожарной лестницей и сейчас неслышно крадется по ступеням, так что стоять и ждать его на пороге чужой квартиры было глупо.
        Чжен подбежал к лифтам и нажал кнопку вызова. Ближайшая кабина, как и следовало ожидать, находилась всего двумя этажами выше, поэтому прибыла почти мгновенно. Линфань запрыгнул в лифт и торопливо набрал нужные цифры. Семерку и ноль. Почему он вдруг решил ехать вверх, на крышу, а не вниз - снова вопрос к подсознанию или, если угодно, к интуиции.

«Флаер! - осенило Линфаня. - Мой единственный шанс сейчас - это летающая машина! Вот почему я поехал на крышу. Да что же со мной происходит, почему я соображаю медленнее самого себя?! Кошмарный сон какой-то! Или… игра? Нога! А вдруг она не болит, потому, что это все происходит в виртуальности или даже во сне?!»
        Обычно, если сомневаешься в реальности происходящего, помогает простой способ - надо сделать что-нибудь невозможное. Например, пробить рукой стену. Хотя логичнее за эту руку себя просто ущипнуть. Линфань выбрал последнее. Стало больно. Не так чтобы очень, но все-таки. Однако сомнения не исчезли.
        Лифт раскрыл створки на парковочном уровне, и Чжен бросился к своему флаеру. Машина стояла в пятом ряду, метрах в ста от лифтовой площадки. Освещение на стоянке было аховое - четыре фонаря по углам крыши, но его хватало, чтобы безошибочно определить - почти новый (всего-то годовалый) «Хафей» стоит на месте, в полной готовности к полету, и никаких лишних людей поблизости от него нет. Вперед!
        Первые пять секунд и сорок метров забега Линфань был почти уверен, что мчится к свободе. На шестой ноги снова перешли в «автономный режим» и почему-то понесли к резервной посадочной площадке, где обычно дежурили такси.

«И это снова верное решение! - пришло в голову Линфаню. - Если один из преследующих меня неизвестных сумел взломать код замка входной двери, другим ничего не стоит влезть в программу моего флаера. Чем может закончиться полет на неисправной машине, нетрудно представить. От банального крушения до хитроумной блокировки управления с перенастройкой автопилота и, как следствие, доставки меня тепленьким прямо в руки убийцам. А такси - попробуй вычисли! Гениальный ход. Жаль, не я его придумал, а мои ноги! Нет, если это не игра, то я вообще ничего не понимаю в жизни».
        Окрепшее подозрение в нереальности происходящего придало Линфаню сил.

«Ведь как еще объяснить, что меня будто бы кто-то ведет? Кто этот засевший в подсознании подсказчик? Игровая программа, больше некому!»
        Тревожные сомнения все-таки оставались, и Чжен старался не терять бдительности, но настроение значительно улучшилось. А что нужно для виртуальной победы, как не настрой? Мастерство и опыт тоже, но настрой в первую очередь.
        Линфань запрыгнул на площадку и оглянулся. Обычно такси подлетало мгновенно, стоило взобраться на стоянку. Со скидкой на поздний час ждать предстояло до минуты, а быть может, и дольше. Но главное было не ошибиться и не сесть в такси с погашенными бортовыми огнями.
        Грузопассажирская «Тянма» спикировала на площадку неожиданно и очень лихо, Чжен даже невольно пригнулся. «Габариты» у флаера горели, фары тоже. Линфань все-таки предварительно заглянул в салон.
        - Последний рейс, - недовольно проворчал пилот, - кроме вас никого. Вы летите, господин?
        - Да, лечу. - Линфань поставил левую ногу на подножку и вдруг покачнулся.
        Щиколотку пронзила острая боль. Все-таки травма была «настоящей». То есть программа «вдруг вспомнила» о травме и внесла в ход игры поправку. Чжен поморщился и наклонился, чтобы потереть больное место.
        В ту же секунду в кабине что-то лопнуло и на спину Чжену шлепнулись теплые ошметки. Линфань, не выпрямляясь, поднял голову. Пилота на месте не было. Это показалось подозрительным, но Чжен все-таки забрался в такси и буквально прополз на переднее пассажирское сиденье. Выяснилось, что пилот на месте, только почему-то прилег на консоль управления. Видимо, демонстрируя неторопливому пассажиру, как устал за день. Дверь за Линфанем автоматически закрылась, но с места флаер не двинулся, так и остался висеть в полуметре над посадочной площадкой.
        - Гони! - крикнул Линфань, поворачиваясь к пилоту.
        Усталость таксиста оказалось более глубокой, чем думал Линфань. Вечной. Лопнувшим по неизвестным причинам предметом оказалась голова пилота. Чжен лихорадочно провел ладонью по собственному затылку, брезгливо отдернул руку и вытер о штаны. Ошметками, отлетевшими на затылок и спину пассажиру, были мозги погибшего таксиста. Так размозжить череп мог либо дуплет из охотничьего дробовика, либо… выстрел из игломета. Линфань рывком выдернул обезглавленное тело пилота из кресла, уложил его между сиденьями и уселся за «штурвал». Панель управления такси ничем не отличалась от обычной (кроме «окошка» счетчика в верхнем правом углу), поэтому со стартом проблем у Чжена не возникло. Они возникли позже, когда флаер взмыл на второй воздушный уровень и набрал скорость. Вместе с мозгами таксиста игольчатые пули «вынесли» приличный кусок лобового стекла, а выстрелы вдогонку, судя по иероглифам автодиагностики, появившимся на объемном экране, серьезно повредили посадочный гравитационный модуль. Получалось, что лететь холодно, а сесть не на что, только на брюхо. Впрочем, и то и другое пережить было можно. Это ведь не
очередь из игломета.
        Рискуя окоченеть, Линфань поднял флаер на четвертый «скоростной» уровень (транспорт с зажженными бортовыми огнями летел почему-то исключительно по четным воздушным трассам), выжал из машины все, на что она способна, и включил автопилот. Программа такси настойчиво требовала ввести пункт назначения, но Линфань проигнорировал ее бормотание. Он пока и сам не знал, куда летит. Куда-то на север. Благо, воздушные трассы были «запитаны» над всем континентом, и в ближайшие три часа летящему в ночь такси не грозило остаться без энергии и антигравитационной поддержки.
        Чжен выбрался из глубокого кресла, переместился в пассажирский салон и втянул туда же тело пилота. В игры с таким качеством проработки деталей он не «погружался» еще никогда. Он даже и не подозревал, что они существуют. Хотя нет. «Волчья яма» из рекламного ролика тоже была очень натуральной.

«Тоже, да не такой. - От тяжелого запаха крови Чжена замутило. - Но не на самом же деле все это происходит! Ночные люди, стрельба, акробатика на балконе, этот труп… если это не игра, то что? Кино? Или все-таки реальность, и я играю со смертью?»
        От последней мысли Чжена бросило в жар. Только сейчас до него дошло, что он мог погибнуть в любую секунду, не выручи его загадочная «интуиция». Линфань по-прежнему не мог объяснить себе, откуда у него столько хладнокровия и неосознанной изобретательности, но в целом был готов признать, что для игры ситуация сложилась чересчур пугающая.

«Еще холод этот, боль… и труп воняет, несмотря на сквозняк!»
        У Чжена будто упала с глаз пелена. Он вдруг отчетливо понял, что вляпался по самые уши. Рука невольно коснулась груди, и пальцы нащупали под рубашкой «кулончик» с кристаллом.

«Неужели все дело в записи? В каком-то паршивом гигабайте обрывочной информации?! Вообще-то - очень может быть. Такая «бомба»! Попади эта запись в руки федералам, у этих странных ночных людей возникнут крупные неприятности. Наверное, я понял это, еще когда сомневался, стоит ли копировать запись на кристалл. И тогда же я понял, на уровне подкорки, что ночные люди, если узнают о моем шпионском подвиге, обязательно решат меня убить. Вот почему я и не удивился появлению киллера. Был внутренне к этому готов. Наверное, так. Но что делать дальше? Полиция не поможет, это понятно. Как же быть? Лететь в штаб местного гарнизона колониальной Экспедиции? В местное управление СБЗФ? И там, и там больше половины офицеров - уроженцы Дао. Что, если они тоже замешаны в этих играх с Инь и Ян?»
        Сейчас была бы кстати очередная подсказка интуиции, но чутье промолчало. Вместо него свой вариант предложил флаер. Он затрясся как в ознобе и начал терять высоту. Линфань запоздало взглянул на экран и беззвучно выругался. Автодиагностика расширила список претензий до критического, и автопилот принял решение садиться. По мнению программы управления, продолжать полет было опасно. Чжен попытался отключить электронного «перестраховщика» и взять управление на себя, но хитрая программа автопилота не позволила ему этого сделать. «Тянма» нырнула в предрассветные сумерки и, с нехорошим воем промчавшись над темными кварталами Циньдао, жестко приземлилась на самом краю какого-то парка.
        От сильного удара, пусть и смягченного аварийной гравиподушкой, Линфань на несколько мгновений отключился, а когда пришел в себя, то понял, что отделался очень и очень дешево. Рухни флаер секундой позже, незадачливого пилота могло размазать по высокой стене ближайшего небоскреба. Крохотный парк расположился буквально на одном гектаре свободного от домов пространства. С другой стороны, упади машина секундой раньше, из Чжена получился бы шашлык, нанизанный на прочные ветви местного аналога «дуба». Жесткая посадка на опушке была, пожалуй, самым большим везением за эту долгую ночь.
        Линфань кое-как выбрался из флаера и, покачиваясь, побрел в глубь парка. К месту падения уже спешили люди, в сумерках были видны многочисленные силуэты, но помощи от них Чжен Линфань не ждал. Теперь он знал достаточно, чтобы осмысленно, а не повинуясь интуиции, избегать встреч с ночным народцем.
        Чжен был уже на противоположном краю парка, когда по ушам резанул почти неслышный, но неприятный «призрак звука». В том смысле, что самого звука Чжен не уловил, но был уверен - кто-то или что-то «дует в дудку». Линфань отлично знал, что это за ощущение. Все-таки колледж за плечами. Где-то поблизости надрывался мощный источник ультразвука. Чжен спрятался за дерево и оглянулся. Он не ошибся, несколько пожарных и полицейских машин без мигалок и фар пытались пробиться к месту падения флаера. Плотный поток ночного транспорта серьезно тормозил их продвижение к цели, и служебные машины пытались расчистить себе дорогу с помощью ультразвуковых сирен.
        Линфань поморщился и продолжил свой нелегкий путь. То, что ночные люди еще и
«слышат» ультразвук, его уже не удивляло. За последние три часа он повидал достаточно странностей, чтобы перестать удивляться. Одной больше, одной меньше… Сейчас Чжену важнее было убежать как можно дальше, пока полиция не сообразила, что к чему, и не начала прочесывать парк.

«Убежать! Но куда?»
        Линфань остановился и бросил взгляд по сторонам. Огромные здания, улицы, потоки машин, толпы людей… и ни одного огонька! Чжен попал в самое что ни на есть логово врага. Куда ни беги, рано или поздно останешься без головы.

«Если только не спрячешься где-нибудь до рассвета! Но где? Тут же повсюду одни ловушки!»
        Чжен чувствовал, что находится на грани паники. А как все могло замечательно сложиться, не взбунтуйся проклятый автопилот и долети флаер хотя бы до северного побережья! Оттуда рукой подать до коралловой россыпи замечательных островов архипелага Цисин, где пока нет вообще никакой цивилизации и можно прятаться хоть до конца своих дней. Перспектива так себе, но лучше, чем закончить жизнь прямо здесь, на мостовой, и прямо сейчас, так и не дожив до рассвета.
        Вселившееся в душу уныние могло обернуться для Линфаня роковой ошибкой, но все обошлось. Отреагировав на новую опасность, опять включилась спасительная интуиция, и ноги понесли Чжена… к ближайшему открытому кафе. Только усевшись за столик под зонтиком и, не глядя на официанта, заказав себе чай, Линфань понял, что этот простой трюк был самым логичным. Кругом враги? Ну и что? А чем ты среди них выделяешься? Тем, что спотыкаешься на ровном месте, поскольку не видишь в темноте? Ладно. А если стоишь или сидишь? Да ничем!
        - Закажете что-то еще, господин? - Официант поставил перед Линфанем чашку и маленький чайничек.
        - Пока нет.
        - До рассвета полчаса, - любезно подсказал официант.
        - Не хочу перегружать желудок перед сном, - нашелся Линфань. - Чтобы жар набитого живота не привлек духов страшных снов.
        - О, как это мудро, господин! Жар печени и желудка - Ян, а значит, может поколебать Великий Предел и рассердить холодных ночных духов, ведь они Инь. Я запомню ваши мудрые слова и передам их детям. - Официант поклонился и исчез в кромешной темноте под навесом кухни.
        Линфань незаметно выдохнул и занялся чаем. Разговаривать с простыми людьми на понятном для них языке якобы «древнекитайских» иносказаний (на самом деле ничего близкого, смешанная с традициями западной культуры стилизация, не больше) Линфань пока не разучился, и сейчас это здорово помогло.

«Есть шанс дождаться рассвета в добром здравии. - Линфань пригубил чай и понял, что с «добрым здравием» поспешил. - Что это за яд?!»
        Едва обуздав рвотный позыв, Линфань задержал дыхание и незаметно сплюнул в чашку все, что успел набрать в рот. Чай был, мягко говоря, странным. Запах вроде бы походил на запах обычного зеленого чая, но вкус… это было нечто невообразимое! Смесь помоев и хлорно-фосфорных химикалий с добавками цианидов, никак не меньше. Чжен повертел чашку, поставил на столик, но тут же снова взял в руку. Не стоило демонстрировать, что обескуражен. В конце концов, эту гадость можно и не пить. Сделать вид, что задумался, уставиться в темноту, на очертания деревьев и спокойно вертеть чашку в руках хоть до полудня. Очень даже правдоподобная мизансцена.

«Слепой в картинной галерее. - Линфань хмыкнул. - Ну почему я проигнорировал сетевые курсы актерского мастерства? Джин Бао сто раз звал с собой, а я все не мог понять - зачем мне эти кривляния. Сейчас не ощущал бы себя полным идиотом. И, кстати, Джин получил должность старшего менеджера на год раньше меня».
        Чжен не заметил, как действительно задумался: о потерянном навсегда прошлом, о туманном будущем, и о шатком настоящем.

«Но как могут пить такую гадость эти ночные люди? Пусть они странный народ, но ведь тоже люди. «Упакованные» линзами ночного видения и слуховыми аппаратами, настроенными на прием ультразвука, сбившие себе биоритмы до «наоборот» и вколотившие себе в голову новую «национальную идею»… но все-таки они люди! Или я рано решил, что все о них знаю? Но тогда мне следует быть бдительным вдвойне. Кроме всего прочего, они могут оказаться еще и вдвойне хитрыми. Пусть не все, но хотя бы представители власти. Запудрить мозги официанту и обмануть опытного полисмена - это и в обычной обстановке разные вещи, а ночью, получается, вдвое сложнее. Если полиция устроит поголовную проверку, затея под девизом «хочешь что-то спрятать, спрячь на самом видном месте» может с треском провалиться. Скорей бы рассвет!»
        Линфань пришел в себя и вдруг заметил, что вокруг стало значительно светлее и он сидит в кафе один.

«Неужели получилось?!»
        Взгляд снова скользнул по парковым деревьям. Народа под их сенью почти не осталось. Чжен обернулся, а затем посмотрел вверх. И на дорогах стало заметно меньше машин, а в очистившемся от флаеров небе наконец засияли редкие предрассветные звезды. Наступало «время Ян»!

«Рассвет, но я до сих пор жив и даже не арестован! Чудеса, да и только!»
        Линфань поставил чашку с «ядовитым чаем» на стол, рассчитался, приложив ладонь к сканеру, и, едва не подпрыгивая от охватившей его радости, покинул территорию кафе. Ноги снова будто бы сами понесли его к стоянке такси, но на этот раз Чжен точно знал, куда полетит. Светлое время суток было для него только передышкой. Через десять часов наступят вечерние сумерки, и к этому времени Чжену Линфаню следовало убраться из опасного города как можно дальше. Нет, не на острова. Еще дальше. Вообще с планеты. Это представлялось наиболее разумным решением возникшей проблемы.
        От кафе до ближайшей посадочной площадки было метров сто, не больше, и Чжен шел не спеша. С каждой секундой вокруг становилось все светлее, и опасаться ему было вроде бы нечего, поэтому Чжен удивился новому «приступу интуиции» особенно сильно. Ноги развили спринтерскую скорость и за пять секунд домчали Линфаня до флаера.
        Таксист номер два был похож на первого, как родной брат.

«Наверное, так и они думают о пассажирах», - мелькнула мысль.
        Линфань плюхнулся на сиденье и, буркнув: «В космопорт», выглянул в окно. Причина, по которой сработала интуиция, была простой, как мычание. У ограждения кафе, беседуя с зевающим официантом, стояли четверо полицейских. Как они вычислили кафе? Может быть, случайно или в ходе планомерного «прочесывания» местности. Но почему только сейчас? Линфаня вдруг обожгло. Он расплатился за «отраву» с именного счета!

«Идиот! Надо же было так оплошать! Но почему полицейские продолжают поиск, ведь уже почти рассвело?»
        Линфань перевел взгляд чуть правее. Ответ на вопрос оказался, как всегда, предельно прост. У обочины были припаркованы два полицейских авто: одно с зажженными «габаритами», а другое без них.

«Какой же я баран! - мысленно обругал себя Линфань. - Ведь об этом открытым текстом говорили те двое убийц на записи! Я даже сделал для себя вывод насчет того, что люди-Инь и люди-Ян - это единая новая «нация»! Как это могло вылететь из головы?! Женское и мужское начало, тьма и свет, холод и зной - одно не может существовать без другого! Это полюса одного мира, минус и плюс, покой и движение единого Великого Предела! То, что способно навредить одному полюсу, опасно и для другого! Дневные люди для меня не союзники, и свет не спасение. Я теперь враг для всех, для всей их тайной системы! И это значит, что выбора у меня нет. Только убраться с планеты куда подальше. Туда, где живут нормальные люди, а не те, кто предпочитает видеть мир в инфракрасном режиме с ультразвуковым «саундтреком», и не их «дневные версии». Куда? Да куда угодно! Главное, чтобы это была планета, где крепки вековые традиции и новые модели колониального общества не имеют никаких шансов. На Землю? Получается, нет. Там «драконы». Куда же тогда? На Марс? Возможно. Но для начала - прочь с Дао. Немедленно!»

5. Земля, Шанхай, 18 декабря 2196 г.
        Если удается рассмотреть все боевые порядки врага в первую минуту сражения - это глупый враг. Умный враг остается невидимкой долго. Очень умный - до конца. В том, что группа «Омега» имеет дело с умным противником, Вакидзаси не сомневался еще до того, как вернулись из виртуальной разведки полисмены. Теперь, увидев Шанхай собственными глазами, офицер «Кэндо» убедился в том, что противник очень умен. И это было плохо. Но не смертельно.

«Тем интереснее будет партия» - Вакидзаси окинул взглядом просторный зал одной из галерей экспериментального искусства, коих было в избытке вдоль побережья озера Тайху, естественным образом ограничивающего Шанхай с запада.
        Командир группы не возражал против довольно длинного и утомительного маршрута, выбранного офицером Вакидзаси. Он лишь попросил уложиться в сутки. Офицер определил для себя срок вдвое короче - до заката. Высадка в толпе отдыхающих на курортном побережье, часовая прогулка по знаменитым галереям (чтобы убедиться в отсутствии «хвоста»), завтрак в ресторанчике и посещение двух-трех минимаркетов с сувенирными имитациями «под высокое искусство» могли отнять немало драгоценного времени, но качество «инфильтрации» стоило и не таких жертв. Вакидзаси точно знал, что делал. Конечно, высадившись ближе к району научных лабораторий в Сучжоу, как предлагал бесхитростный десантник Чижов, можно было сэкономить от трех до шести часов, но даже новейший сверхсекретный челнок-невидимка не мог гарантировать удачной высадки. Шанхай - город мирный, все его системы ПВО официально законсервированы, да и базируются они на морском побережье, но… инцидент с экспрессом доказал, что заговорщики готовы к любому повороту событий и контролируют свою законную территорию очень тщательно. Будет неудивительно, если окажется, что даже
сугубо гражданские программы регулировки потоков воздушного транспорта имеют скрытые уровни «двойного», то есть военного, назначения.
        Вообще пресловутое «двойное назначение» бросалось в глаза опытному разведчику на каждом шагу. Казалось, такое назначение здесь имела вся электроника, вплоть до пищевых автоматов и детских игрушек.

«А в виртуальности этого ощущения не было, - заметил себе Вакидзаси. - Хотя грубых несоответствий реальности в киберпространстве нет. Очень тонкая работа. Дизайн-маскировка на высоте».
        Офицер перешел в смежную галерею и с рассеянным видом прошелся вдоль витрин с образчиками искусства «а-ля Хэфэн». В отличие от произведений родоначальника трэш-стиля, скульптурные «шедевры» учеников оставались в большей степени мусором, чем искусством. Впрочем, судить было не Вакидзаси.

«Да и не о чем тут судить. - Офицер направился в дальний конец зала, к выходу во внутренний дворик комплекса галерей. - Каждый сам определяет черту, после которой мусор превращается в скульптуру и наоборот… Так, сейчас надо собраться. Двери, а значит, очередной сеанс полной дистанционной биометрии… Нихао, сканер! Я Мацуо Тонг, из Лючжоу, пятьдесят восьмого года рождения, хань [4] по отцу, нихондзин [5] по матери. Узнаешь?»
        Сканер полицейской системы, конечно же, не узнал фальшивого господина Тонга, поскольку такого человека не существовало в природе, а значит, он не упоминался в базах данных, но тревогу система не объявила. Она просто игнорировала шпиона, записав его появление в разряд неизбежных ошибок «сырой» программы слежения. На общую работоспособность системы сбой никак не повлиял, а потому отчета о нем никто нигде не получил. Такой вот простейший фокус. Никаких тебе фальшивых усов, перчаток с чужими отпечатками пальцев и контактных линз. Просто появляется некто, ниоткуда, с нереальной биографией и с солидным счетом в не существовавшем до сегодняшнего утра банке и проходит, как раскаленный нож сквозь масло, через все электронные ловушки и посты. Элегантно и со вкусом.

«А все потому, что даже самые отъявленные негодяи и, казалось бы, никогда не бывавшие на приличных планетах пираты не рождаются плохими. До определенного возраста они находятся в поле зрения государственной электроники, а значит, имеют свое отражение в общей базе данных виртуальности. Пусть всего-то запись о рождении и генетическую карту. Этого достаточно. Только человек «рожденный взрослым» способен обмануть сканеры, подключенные к Гипернету. Но, чтобы «создать» такого виртуального человека, требуется слишком долго работать. И не в лабораториях клонирования, а в «лабораториях конспирирования», например в «Кэндо». С точки зрения морали, кстати сказать, финт тоже на грани заговора. Но разница все-таки есть. Шанхай замыслил что-то против Федерации, а мы нарушаем некоторые параграфы закона в ее интересах».
        Для приличия Вакидзаси обошел вокруг одного из красивейших фонтанов, бьющих во внутреннем дворике, постоял, любуясь игрой его искрящихся струй, и, усмехнувшись своим мыслям, направился к широким воротам, открывающим путь к целой россыпи мелких ресторанчиков.
        Усмешка офицера была адресована не создателю фонтана, а довольно странной фантазии, нехарактерной для мыслящего преимущественно по существу офицера «Кэндо». Вакидзаси вдруг представил, что будет, если на Землю явятся захватчики, не имеющие виртуальных отражений в киберсферах планет и в Гипернете. Если им хватит ума не открывать шквальный огонь с ходу, если они догадаются потихоньку высадиться и смешаться с толпой, ни одна электронная система безопасности просто не сумеет их идентифицировать. Рассредоточившись по планете, они в два счета захватят важнейшие стратегические объекты и наутро объявят ничего не подозревающему человечеству, что оно покорено. Это будет шок покруче «гейм-штопора», но искренне удивятся произошедшему далеко не все.

«В первую очередь не удивимся мы, а во вторую - те, кто выпускал в обращение программы безопасности с такими очевидными, вопиющими, зияющими «дырами». Конечно, тратить миллиарды на предупреждение инопланетной оккупации - глупо, но ведь реальны и более правдоподобные угрозы. Например, угроза проникновения на «чистые» планеты людей, рожденных в глубоком космосе, на заброшенных рудниках Грации например, или космических волков вроде «серых старателей», давно и крепко забывших, что такое регистрация в Гипернете. Шанс ничтожен, посудины этих бродяг не смогут войти в Солнечную систему ни по одному маяку, ни за какие деньги (а если войдут - их тут же отстрелят «охотники» из Патрульной полицейской армии). И все же… дырой в программе воспользоваться можно, значит, рано или поздно кто-то ею обязательно воспользуется».
        Вакидзаси прошелся вдоль длинного ряда ресторанчиков, остановился напротив самого невзрачного, но заходить не стал. Притормозив у дверей заведения, он сделал два шага в сторону и растворился в толпе. Простейший прием, но срабатывает безотказно. В случае разбирательств найдется как минимум десять свидетелей, «видевших», что турист вошел в ресторанчик.
        Вообще-то офицер не любил менять планы по ходу пьесы, но сейчас это было необходимо. «Высиживать паузу» в ресторанчике стало опасно. Как ни старался разведчик превратиться в невидимку, удалось ему это лишь наполовину. Электроника его действительно потеряла, но кроме нее кругом было полно живых соглядатаев, которые вели себя так, будто что-то подозревали. Необязательно их насторожил одинокий турист - в типичной китайской толпе мог затеряться даже полк одиноких туристов, причем негров… что уж говорить о Вакидзаси - но все равно и полисмены, и люди в штатском вели себя так, будто им объявили «оранжевую» тревогу. Рыскать они не рыскали и в глаза встречным не заглядывали, но, даже просто стоя во всех подворотнях, они видели предостаточно.
        Офицер мысленно проложил маршрут и рассчитал время так, чтобы миновать самые
«узкие» места под прикрытием яркой и шумной толпы девиц, по виду - студенток-первокурсниц. Тоже известный прием. И тоже безотказный. Теплый ветерок играл с шелковыми одеяниями, то и дело пикантно обнажая ножки выше разумных границ, а иногда и груди, и развевал распущенные по последней моде волосы девушек. Никакой нормальный мужчина, будь он самым суровым полицейским, не смог бы оторвать взгляд от такой картины. Под радостно щебечущим прикрытием Вакидзаси спокойно прошел до стоянки флаеров и не без сожаления сменил маршрут. Не потому, что ему так понравились студентки, дома офицера ждали любимая жена и две дочери возраста примерно, как эти щебетуньи, просто оставаться без удачного прикрытия было неуютно. С другой стороны, именно в относительно свободной от народа посадочной зоне офицер смог убедиться, что его подозрения не плод воображения, а реальность. Полиции кругом было слишком много, и вели себя законники очень настороженно.
        Разведчик спокойно прошел мимо очередного патруля и направился к свободному аэротакси. Дверца роскошного и немного чопорного «Вейчжи-500» приветливо отъехала в сторону, а огромное «кожаное» кресло выплыло навстречу пассажиру. Вакидзаси уселся в кресло и кивком обозначил, что готов к полету. Кресло заняло свое законное место, дверца закрылась, и перед носом у разведчика «всплыли» иероглифы стандартного приветствия. Транспортная компания «Хунцы» выражала безымянному господину благодарность за то, что он воспользовался ее услугами, и просила назвать конечный пункт путешествия.
        Озвучивать свои планы разведчику не хотелось, но, судя по сгущающимся «тучам», выбора у него не было. Трое полисменов, о чем-то посовещавшись, покинули свой пост и неторопливо двинулись к стоянке, причем явно забирая влево, туда, где завис
«Вейчжи» с подозрительным туристом на борту.
        - Сучжоу, Большая технологическая выставка, - подчеркнуто спокойно сказал офицер. - Главная аллея.
        Флаер плавно поднялся в воздух и ловко вклинился в транспортный поток. Спустя минуту флаер летел уже по седьмому уровню, то есть почти в километре над землей, быстро скользя по прохладному декабрьскому небу на северо-восток. Автопилот вел машину безупречно, и все-таки сейчас Вакидзаси предпочел бы сидеть в кресле аппарата попроще, например в кресле «Тофорда» с живым таксистом за штурвалом. В любой стране, на любой планете именно этот контингент граждан был самым надежным источником оперативной информации. А вот с бортовым навигатором особенно не поговоришь.

«Остается полагаться на собственные возможности. - Офицер взглянул в окно. - А их как раз и не хватает».
        Увидеть что-либо за мельтешением попутного транспорта и потоками флаеров на нижних уровнях было нереально. Для обычных туристов такой проблемы не существовало - включи виртуальное отражение, и сможешь увидеть землю как бы «сквозь» все эти помехи, но разведчику требовалась именно реальная картина, а не нарисованная компами идиллия.

«Не нарочно же этот флаер забрался так высоко! - Вакидзаси покачал головой. - Пахнет паранойей, господин Тонг. То, что полицейские косилась, как на шпиона, не означает, что они действительно что-то заподозрили. Хотя все возможно. Грайса и Люси они «прокачали» еще на борту самолета, задолго до прибытия в Шанхай. Головастого народу в Китае много. В Шанхае - больше всего. В общем, гадать не о чем. Приземлимся, будет видно».
        Флаер начал медленно снижаться, и офицер, как ни странно, успокоился. Момент истины был не за горами, а значит, следовало выбросить из головы все лишнее и сосредоточиться.
        У гигантских, более трехсот метров в высоту, красных ворот, увенчанных крышей, похожей на крышу пагоды, и «охраняемых» золотыми драконами (с египетскую пирамиду каждый) по бокам, «шпиона Тонга» никто не поджидал. Полицейских здесь, в самом центре Сучжоу, расхаживало еще больше, чем на курортном побережье, но и работы у стражей порядка было втрое больше. Расположенная по ту сторону символических ворот Технологическая выставка считалась обязательным пунктом любой туристической программы. Миллионы зевак водили хороводы вокруг ворот, надолго зависали внутри золотых драконов, глазея на смоделированные в этих необычных павильонах объемные макеты участков освоенных миров. Ахая от удивления, они бродили по аллеям, галереям и залам, засматриваясь на новинки техники и голограммы перспективных разработок. Уследить за порядком в такой толчее было очень непросто. Уследить за
«шпионом-невидимкой» - непросто вдвойне, пусть полицейских тут топталось в десять раз больше, чем на берегу озера Тайху.

«В десять? - Вакидзаси незаметно оглянулся. - В двадцать, не меньше. Плюс электроника, спутники и воздушная полиция. Слишком много. Все-таки слишком. И это не паранойя. Почему? Да хотя бы потому, что самый плотный заслон полиция устроила на западном направлении. Дорога, ведущая к Шанхайскому научному центру, практически перекрыта патрулями и техникой. Придется сделать крюк, зайти с юга, со стороны площади Саибао».
        Чтобы по-прежнему не выделяться из толпы, Вакидзаси поддался общей тенденции и поплыл в людском потоке прямиком к левому павильону-дракону. От его затейливо изогнутого хвоста (издалека казалось - из-под него) начинался движущийся тротуар, проходящий не по аллеям, а по периметру выставки. В рекламных роликах говорилось, что, путешествуя на этой транспортной ленте со скоростью пешехода, можно обогнуть выставку «всего-то» за двадцать часов.

«Интересно, приходила ли кому-нибудь в голову идея проверить это рекламное обещание? Двадцать часов на ногах… экстремальный туризм, да и только».
        Вакидзаси ничего проверять не собирался. До площади Саибао тротуар должен был доставить его минут за двадцать. Оттуда открывался еще один маршрут подхода к объекту, менее людный, но тоже вполне надежный - по пешеходному тоннелю, проложенному по дну искусственного канала. Возможно, когда-то этот тоннель был построен с целью скрытного передвижения секретных сотрудников ШНЦ, но в последние двадцать лет им пользовались в основном рядовые граждане, чтобы сократить путь до прилегающих к территории ШНЦ фруктовых парков, излюбленного места отдыха шанхайцев.
        Кроме того тоннель, сделанный по всей длине из стеклопластика, пришелся по душе уличным артистам и художникам. Колышущаяся над головой десятиметровая толща воды почему-то вдохновляла их на создание шедевров. Среднее количество бредущего по прозрачной «трубе» народа было не столь велико, как перед красными воротами - не больше полумиллиона человек в час - но и этого вполне хватало, чтобы затеряться и незаметно «вынырнуть» прямо на перекрестке перед главным входом в офисное здание ШНЦ.
        Это было единственное отдельно стоящее здание центра. Все остальные образовывали нечто вроде шестиугольника со сторонами длиной порядка километра, высотой в сорок этажей каждая и большим внутренним двором. С офисом «гексагон» соединяли несколько подземных и три «межэтажных» перехода на уровне третьего, двенадцатого и тридцатого этажей. Такова была архитектура объекта, если верить туристическим проспектам. Так ли это на самом деле, предстояло выяснить в ближайшие полчаса.
        До площади офицер добрался вовремя и без приключений. Полиции перед входом в тоннель было не меньше, чем везде, но любовь туристов к экзотике и здесь сыграла на руку разведчику. Спрятавшись за спинами восторженных отдыхающих, Вакидзаси преспокойно «ушел на дно» и неторопливо двинулся к заветной цели. Все-таки толпа - это мощная маскировка. Пожалуй, даже лучше густого леса.
        - Конитива, господин, желаете заказать портрет? Лазерный карандаш, настоящий уголь, тушь? Недорого, всего-то десять юаней!
        Вакидзаси настороженно взглянул на повисшего на рукаве художника. То, что хань признал в туристе японца, было неудивительно, это для европейцев все желтые на одно лицо. Настойчивость рисовальщика тоже не вызывала особой тревоги - конкуренция в «тоннеле искусств» была жесткой; кто смелее, тот и заработал. И одет вольный художник был соответствующе: в какой-то безразмерный балахон и нелепый берет. Смутило офицера кое-что другое. Человек странно щурился и часто моргал, будто ему в глаза светили прожектора. И это в сумрачном подводном тоннеле! Слепой художник? Что за бред?! Разведчик быстро оглянулся. Полиции поблизости не наблюдалось, значит, художник не был стукачом и не пытался «навести» ищеек на подозрительного туриста. Это хорошо. Но что же тогда вызвало беспокойство? Вакидзаси притормозил, сбившись с шага от внезапной странной мысли. Чтобы убедиться, что все-таки не бредит, он снова бросил взгляд по сторонам. Да, так все и было: больше половины рисовальщиков и примерно столько же «актеров» всевозможных жанров вели себя практически так же, как этот прилипчивый художник. Не в том смысле, что
цепляли за рукава туристов, а подслеповато щурились и как-то странно двигались, будто бы сдерживая крупную дрожь в руках и ногах.

«Лихорадка у всех, что ли? - Вакидзаси, с трудом высвободил рукав из цепких пальцев художника. - Или они на наркотиках? В общем-то, логично, у творческих натур с этим делом вечно проблемы».
        - Юани выведены из обращения двенадцать лет назад. - Вакидзаси покачал головой. - Не надо, спасибо.
        - Федеральные евро тоже сгодятся, - не унимался рисовальщик. - Пять евро! Маслом! Я владею уникальной техникой мазка.
        - А не темновато здесь для рисования? - бросил офицер, продолжая путь.
        - Не волнуйтесь, господин, я все отлично вижу!
        - Мой тебе совет, - офицер притормозил, обернулся и сунул рисовальщику пластиковую банкноту в пять евро, - выберись на воздух, дружище, подыши.
        - Спасибо, господин. - Художник понял, что сеанс не состоится, и, хотя получил гонорар «за старания», заметно сник. - Так и сделаю. Только ночью. Позвольте тоже дать вам совет: не ходите туда, вам не позволят ничего увидеть.
        - Не понял. - Вакидзаси резко остановился, сдал назад и теперь уже сам крепко ухватил художника за руку. - Что ты сказал?
        - Вы идете к ШНЦ, чтобы проверить, насколько он изменился, - негромко сказал рисовальщик. - Не ходите. В лучшем случае, вас сгноят в его подвалах.
        - Изменился? - Офицер подтолкнул художника к его рабочему месту. - Идем, идем.
        - Уголь, карандаш?
        - Пейзаж. По памяти. Каким был ШНЦ… когда?
        - Два года назад.
        - Отлично. Каким он был два года назад. И второй пейзаж - каков он сейчас. Только без виртуальных прикрас.
        - Обижаете. - Художник поморщился. - Ненавижу виртуальность. В Шанхае это синоним вранья. Бессовестного и неприкрытого. Отражение города в виртуальности - сплошная ложь! Я творец, а не лгун. Только… за такие «пейзажи» меня могут убить.
        - Никто не узнает.
        - А вы пообещаете не ходить к ШНЦ? Если вас схватят охранники, вычислить, кто рисовал для вас картинки, им будет нетрудно.
        - Нет, не пообещаю, - отрезал Вакидзаси. - Я пообещаю, что меня не схватят.
        - Простите, господин. - Рисовальщик горько усмехнулся. - Но даже мне видно, что вы приехали сюда не просто так. Возможно, вы умеете обманывать электронику, но вам не удастся перехитрить наблюдателей из охраны внешнего периметра ШНЦ. Их глаза так же зорки, как и глаза старого художника. Вычислить, простите еще раз, шпиона им не составит труда.
        - Да с чего ты взял, что я шпионю? - Вакидзаси почувствовал, что начинает нервничать. Это было лишним, но взять себя в руки ему никак не удавалось. - Еще никто не подозревал меня в таком чудовищном преступлении. Я обычный турист. А то, что меня интересует ШНЦ, объясняется просто - моя компания желает удостовериться, что созданная ею виртуальная оболочка соответствует действительности. Не знаю, как в Китае, а в Японии за этим следят очень строго.
        - Ваша компания создавала программу-отражение для ШНЦ? - В голосе художника звучало явное сомнение. - Допустим, японцы тоже научились делать хорошие программы… будь вы индусом или русским, в это верилось бы больше, но допустим… и все-таки вы тоже лжете, господин. Как и все в этом проклятом городе!
        Художник вздохнул и помотал головой. Руки его начали быстро-быстро мелькать над холстом. Работал он действительно уникально: сразу двумя руками, строя рисунок от периферии холста к центру. Вакидзаси даже замер не дыша, настолько заворожила его работа мастера. Не прошло и минуты, как первый рисунок был готов. В приличном цвете и с отличной проработкой деталей он выглядел как очень хорошая двухмерная фотография. Разве что на «снимке» не было людей и в левом нижнем углу стояла не соответствующая текущему времени дата «2194».
        Офицер сложил лист с рисунком вдвое и сунул в карман.
        - Теперь день сегодняшний.
        - Нет. - Художник вдруг захлопнул складной мольберт. - Идите, раз уж собрались, смотрите сами. Вы не были со мной откровенны, и я не чувствую себя обязанным вам помогать.
        Он обиженно взглянул на Вакидзаси и отвернулся. Теоретически можно было попробовать его уговорить, но офицер чувствовал, что это не фальшивая поза обиженного «творца», набивающего себе цену. Художник обиделся по-настоящему, и никакие уговоры или посулы тут не помогут, ведь творческие личности - народ сложный и противоречивый. Работают, как и все нормальные люди - за деньги, но не ставят эти самые деньги ни в грош, как ни парадоксально это звучит. Их система ценностей базируется совсем на другом фундаменте, причем у каждого на своем. У кого-то на потребности в самореализации, у этого рисовальщика краеугольным камнем стала честность в изображении окружающего мира и вообще…

«Идеалист! Но делать нечего, придется довольствоваться малым - Вакидзаси снова нырнул в толпу. - А все-таки жаль, что так вышло. Из этого художника мог получиться неплохой агент. «Идейный борец за идеальный мир». Когда у агентуры имеются убеждения, это большой плюс… и неплохая экономия государственных средств».
        После «всплытия» на площади перед ШНЦ офицеру пришлось добрых полчаса пропетлять по закоулкам между множеством мелких лавчонок и стилизованных под частные ресторанчики автоматизированных заведений «фаст-фуда». Трудно с полной уверенностью сказать, для чего перед храмом науки были выстроены эти «естественные баррикады», возможно, чтобы отвлечь туристов, возможно, чтобы прокормить толпу ученых, обитающих за стенами «гексагона», но так или иначе подойти к офису ШНЦ, высящемуся всего лишь через перекресток, оказалось очень непросто. Когда же это удалось, оказалось, что «с грунта» рассмотреть хоть какую-то часть ШНЦ, кроме парадного подъезда офисного здания, почти нереально. Вид загораживали вспомогательные здания, гигантские рекламные баннеры и сотни подогнанных вплотную друг к другу светящихся вывесок мелких фирмочек и конторок, расположившихся между домами вокруг ШНЦ.
        Вакидзаси даже невольно усмехнулся. Противник вызывал у него все большее уважение. Так замаскировать огромное сооружение было по силам только серьезным «игрокам в заговор». Сто к одному, что здания вокруг центра были построены исключительно в качестве прикрытия.

«А может быть, и не только. - Вакидзаси присмотрелся к домам повнимательнее. - Возможно, это вовсе не типовые пластиковые коробки на железных рамах, а нечто более прочное. Слишком уж они грамотно расположены, как… дополнительная крепостная стена!»
        Офицер прошел вдоль одного из домов, попытался проникнуть во двор (безуспешно), вернулся на улицу и продолжил путь, незаметно снимая на автономную камеру все, что попадается на пути. Пройдя километра два по петляющим, но явно ведущим вокруг ШНЦ улочкам, Вакидзаси выбрал подворотню потемнее и поуютнее, повернулся к вечной шанхайской толпе спиной и вызвал по секретной линии витающего где-то «в облаках», а точнее - в стратосфере, Чижова.
        - Дело дрянь, - выслушав короткий рассказ офицера, сказал Чижов. - Дома вокруг центра - это явно не гражданская архитектура, тут ты прав, самурай. Это фортификация, наружный периметр, как вокруг военного объекта. И вот эти дули, прикрытые рекламными голограммами, - стопроцентно военные объекты, вроде дотов. Заметь, как они расположены - идеальные сектора обстрела, да еще с взаимной подстраховкой. Ни одной мертвой зоны.
        - Еще есть… «дули» на крышах, только другой формы. - Вакидзаси указал на верхнюю часть кадра. - Снизу плохо видно, но…
        - Их нетрудно узнать и в этом ракурсе, - уверенно сказал Чижов. - Это электромагнитные пушки. Применяются против десантных челноков и других бронированных целей. Покажи, что там еще.
        - Справа, кажется, ракетные комплексы и локаторы.
        - Ну, с ракетами понятно, - задумчиво сказал Чижов. - Оружие простейшее, зато дешевое, и если уж попадет в цель, то самое эффективное. Это ракеты «земля-земля» и «земля-море», все местного производства. А вот с локаторами, похоже, загвоздка. Диспетчерские купола расположены в стороне, да и выглядят их радары иначе. Эти смахивают на «глушилки», но зачем крепости два десятка башен с постановщиками радиопомех?
        - Это ты мне скажи. - Вакидзаси усмехнулся. - Ты же майор ВКС.
        - А-а, понял, - сообразил Чижов. - Эта группа «локаторов» предназначена не для обнаружения целей и не для постановки помех, это боевые комплексы с фазированными антенными решетками, думаю, модификации «ФАР-32», для создания «пятен» СВЧ-излучения и неравновесной плазмы на больших высотах. Фактически это еще один уровень ПВО. Серьезно подготовились. Десантом с орбиты эту цитадель не взять, только разбомбить. Посмотри на левую часть офиса, туда, где как бы площадка для служебных флаеров. Видишь, несколько машин «на приколе»?
        - Да. И что это в действительности?
        - Муляж. Так обычно маскируют старые добрые лазерные пушки. Первое средство против любой «баллистики» и наземных целей. Ну и конечно, в стенах имеются замаскированные ракетно-орудийные порты - это ряд зеркальных «окон» на уровне тридцатого этажа, а ниже совсем уж архаичные, но необходимые в ближнем бою пулеметные гнезда - весь третий этаж. Похоже, эти «пояса безопасности» идут по всему периметру цитадели. Крепкий орешек, нечего сказать.
        - Если ШНЦ превращен в неприступную крепость, этому должна быть очень весомая причина. - Вакидзаси покачал головой. - Очень весомая.
        - Согласен, офицер, но сейчас мы с тобой ничего не поймем. Надо мозговать всей группой. Отходим?
        - Пожалуй. Место встречи прежнее. Думаю, успею за час.
        - В такой-то толчее? - усомнился Чижов.
        - Вечереет, туристов скоро станет меньше… хорошо, полтора часа. Посадочная площадка на крыше представительства «Накамичи» в Уси.
        - Помню, помню, - проворчал Чижов. - Небоскреб в островном стиле. Японская капля в китайском море. Буду там через пять минут. В отличие от тебя. Удачи!
        Повторно брать робота-такси разведчику не хотелось, но летающих машин с живым водителем в «технологической Мекке» было не сыскать по определению. Разве что подвернется наземная повозка. Вакидзаси оглянулся. Поток наземного транспорта наполовину состоял из белых в желтую полоску «кэбов», но двигалась вся эта колесная металлопластиковая масса очень медленно, как объевшаяся гусеница по капустному листу. С такой скоростью до Уси было не добраться и к утру.
        - Садитесь, господин. - Из окошка ближайшего автотакси выглянул водитель. - На колесах все равно быстрее, чем пешком.
        - Но медленнее, чем на аэротакси. - Вакидзаси покачал головой.
        - Вы думаете? - Шофер хитро подмигнул. - Вечер близко, но пока не наступил. Я могу проехать там, где ездят в темноте. Это будет почти так же быстро, как флаером, но втрое дешевле.
        - В темноте? - уцепился Вакидзаси. - Что это значит?
        - Садитесь, увидите, - понизив голос, сказал таксист. - Время идет, темнота наступает. Еще час, и я не смогу там проехать.
        - Там? По каким-то особым улицам?
        - И улицам, и уровням. - Водитель вовсе перешел на шепот. - Куда вы хотите попасть?
        - В Уси… восточный район.
        - А-а, в японский квартал, я так и думал. - Парень уверенно кивнул. - За час успеем.
        Разведчик уселся на задний диван просторного «Ченфенга» и мельком осмотрелся. На
«подставу» вроде бы не походило. Типичный таксомотор, да и водитель не похож на полицейского осведомителя, хотя частенько именно так и бывает: стучит тот, кто вне подозрений. «Срисовать» и «отследить» иностранца, да еще при этом заработать сверх полицейского жалования - неплохая перспектива. Вакидзаси мысленно сделал зарубку - не расслабляться, и все будет в порядке. Господин Тонг, наполовину японец, едет навестить друзей в японском квартале. Кого конкретно? Чарли Сакагучи и Хиронобу Горо, менеджеров «Накамичи электроникс».

«Но это легенда на крайний случай. А пока следует задать пару вопросов таксисту».
        - А чем отличаются особые улицы и уровни от простых?
        - Да ничем. - Таксист пожал плечами. - Просто ближе к вечеру на них становится не так много машин. Почему - не знаю, просто подметил. И народу вечером там поменьше толпится. Зато ночью… как днем! И машин, и людей. Я в ночную смену давно не работаю, фирма запрещает, но однажды засиделся в баре до полуночи и по пути домой забрел на такую улочку. Глазам не поверил! Темень, а народу вокруг, как днем на техновыставке. И хоть бы один споткнулся!
        - Может, у тебя в глазах двоилось?
        - Даже если так, - рассмеялся таксист. - Все равно много было людей. Раньше я такого не видел. А ведь Шанхай уже лет сто, как перенаселен выше крыши. Когда совсем стемнеет, сами увидите…
        На дисплее машины загорелся какой-то иероглиф - Вакидзаси из-за плеча водителя не рассмотрел какой, - и таксист умолк на полуслове.
        - Что увижу?
        - А? - Шофер обернулся и взглянул на пассажира с заметным опасением. - Нет, ничего.
        Ответил он невпопад, да еще с подозрительными нотками паники в голосе. Таксист будто бы получил от кого-то предупреждение, что с клиентом лучше не откровенничать, и теперь лихорадочно соображал, на какое наказание успел наболтать. На отсидку или на расстрел? И что сделать, чтобы все исправить?
        Вакидзаси понял, что следует упредить возможные попытки таксиста вернуться в стан лояльных местным властям граждан. Офицер наклонился к самому уху водителя и негромко, но твердо сказал:
        - Только не вздумай вернуться на обычную трассу.
        - Меня… семья ждет, господин, - почти взмолился шофер. - Без меня они пропадут!
        - Кого ты испугался? От кого пришло сообщение?
        - Я… не знаю… этого никто не знает! Но все, кто попадает в их лапы, - исчезает!
        - Почему в лапы? - удивился Вакидзаси.
        - В народе их называют «золотыми драконами», - шепотом сообщил таксист. - Я не знаю почему. Они предупредили, что скоро начнется темное время и меня могут арестовать. Простите, господин, я не рассчитал свои силы. Я забыл, что день становится короче. Еще неделю назад я проезжал здесь в это же время совершено спокойно, но сегодня…
        - Прекрати причитать! - строго сказал Вакидзаси. - Почему ты так уверен, что предупреждение послали «золотые драконы»?
        - Я просто знаю это… и оно пришло по закрытой линии. Ею не может воспользоваться никто, кроме моего хозяина, полиции…
        - И «золотых драконов», - закончил офицер. - Интересно. Но ты меня не разжалобил. Учти, если ты свернешь на обычную улицу, я сверну тебе шею.
        - Не надо, господин! - Таксист втянул голову в плечи. - Я маленький человек, я просто зарабатываю на жизнь!
        - Тем более не жалко, - жестко закончил Вакидзаси. - Единственное, что могу пообещать, - умрешь мгновенно, без боли.
        - У меня семья! Не надо!
        - Тогда продолжай зарабатывать себе на жизнь. Ставка - тысяча евро. Или смерть. Выбирай.
        Таксист обреченно, вздохнул и заставил машину прибавить. Такси вылетело на виадук третьего наземного уровня, протянувшийся почти до окраин Уси, и помчалось наперегонки с подминающей город темнотой. Несмотря на высокую скорость, Вакидзаси отлично видел, что происходит за бортом. Картина была по меньшей мере странной и абсолютно не соответствующей виртуальному отражению - офицер на несколько секунд вошел в виртуальность и проверил этот факт, как говорится, на месте. В киберпространстве все восемь транспортных уровней между Сучжоу и Уси были прекрасно освещены и заполнены машинами. В реальности освещение работало только на четных магистралях. На нечетных уровнях, а также в переулках и дворах под ними было темно. Однако народу в темной части города не становилось меньше. Вакидзаси направил автономную шпионскую камеру вниз и максимально увеличил изображение. Казалось, что людей на темных улицах постепенно даже прибавляется.

«Что это за причуды? - Офицер поднял взгляд вверх. По темнеющему небу, как и в светлое время суток, скользили тысячи флаеров, но почему-то лишь половина из них летела с включенными бортовыми огнями. - Экономия энергии? Забота правительства о людях, которые желают выйти подышать перед сном и полюбоваться звездным небом, которого не увидишь в круглосуточно освещенных городах? Версия, но… в Шанхае официально проживает сто миллионов - неужели все (пусть даже половина!) любители прогулок и астрономии? Вряд ли ради меньшего количества граждан мэрия Шанхая стала бы затевать такой странный эксперимент. К тому же неясна роль «золотых драконов», если, конечно, это не досужая городская легенда. Зачем они заставляют обычных граждан покидать ночные улицы, пугая суровым наказанием? И для кого они освобождают город на ночь?»
        Фактов было вроде бы много, но ничего конкретного из них не выстраивалось. Не побродив в ночной толпе, понять, что же на самом деле творится в Шанхае, было невозможно.

«А побродить, похоже, не удастся. - Вакидзаси заметил, как таксист снова напрягся и пробормотал невнятное ругательство. - Новое сообщение-предупреждение?»
        Офицер заглянул через плечо водителя. Сообщение действительно имелось, но теперь оно предупреждало таксиста о каре за неверный выбор клиентуры, а не о грядущем наказании за гонки по темной магистрали. Впрочем, шофер уже и так понял, что с пассажиром вышла накладка. Хорошо, если не убьет. А уж в том, что не заплатит, водитель даже не сомневался.
        Далеко впереди замаячили яркие вывески заведений района Уси. К счастью для Вакидзаси, да и для перепуганного шофера, японский квартал располагался на самой окраине города-района. А представительство «Накамичи» было и вовсе крайним зданием в ряду небоскребов делового квартала. Напрягало только одно - по освещенным уровням параллельным курсом мчались как минимум два десятка машин с включенными полицейскими «мигалками», а вокруг небоскреба кружили флаеры с теми же световыми
«спецсигналами». То ли полиция вычислила, куда направляется Вакидзаси, то ли просто перекрыла все возможные пути проникновения шпиона в Уси.

«Есть еще вариант - полиция обнаружила челнок на крыше «Накамичи».
        Вакидзаси нервно щелкнул по гейм-порту, активируя экстренный канал связи.
        - Вижу, вижу, - ворчливо сказал Чижов. - Зашевелился муравейник. Ты где, если реально? Твое отражение почему-то зависло рядом с ШНЦ.
        - Я примерно в трех километрах от небоскреба, еду в такси по третьему уровню.
        - Третий? - Майор хмыкнул. - Там же темно! Ладно, самурай, тормози свой драндулет. Будем импровизировать.
        - Ты хочешь пролететь между виадуками? - Вакидзаси взял выразительную паузу. - Ты Чкалов?
        - Кто? - Чижов замешкался. - Слушай, профессор, не умничай, ладно? Останови машину и выйди за ограждение. Связь не вырубай, навигатор сориентируется как на маяк. Доверься мне, я знаю, что делаю.
        - Хорошо.
        Вакидзаси хлопнул таксиста по плечу.
        - Останови.
        - Здесь?! Меня лишат лицензии!
        - Мне повторить?
        - Не надо. - Таксист резко затормозил и прижал машину к обочине.
        - Держи. - Офицер выгреб из кармана все оставшиеся наличные. - Купишь себе новую лицензию.
        - Спасибо, господин. - Водитель кисло улыбнулся, но, увидев, какой толщины пачка банкнот, мгновенно взбодрился. - Удачи вам, господин!
        - Тебе того же.
        Вакидзаси быстро перебрался через ограждение виадука и замер на узком карнизе. Высоты он не боялся, но смотреть вниз сейчас ему не хотелось. Две сотни метров до земли не пугали, но как-то не бодрили.
        - Господин! - Таксист почему-то не уехал. - Не надо прыгать! Полиция не сделает вам ничего дурного! Даже если вас посадят в каталажку, это лучше, чем смерть!
        - Уезжай! - не оборачиваясь, крикнул Вакидзаси.
        - Это неправильно! Не надо, господин! - еще громче заверещал таксист.
        - Готов? - вышел на связь Чижов.
        - Да.
        - Пандус вышел. Шаг вперед, шагом… арш!
        Вакидзаси задержал дыхание и шагнул в пустоту…
        - Нет! - взвизгнул шофер и, закатив глаза, грохнулся в обморок.
        Офицер шагнул еще раз, еще… и «пустота» наконец исчезла, уступив место знакомому интерьеру шлюзовой площадки челнока-невидимки.
        Пандус автоматически сложился, отрезав причитания очнувшегося таксиста и все прочие звуки, а восседающий в кресле пилота Чижов показал Вакидзаси большой палец и хлопнул по проекции экрана управления.
        Челнок заложил вираж и свечкой ушел в стратосферу. Демпфер корабля почти погасил перегрузки, но до своего кресла Вакидзаси добрался все же с трудом.
        - Интересно узнать, за что тебя так полюбил этот бедолага таксист? - усмехнулся майор.
        - Стокгольмский синдром. - Разведчик устало потер глаза.
        - А-а, понятно. - По лицу Чижова было видно, что ему ничего не понятно. - Ну, разведал что-то еще?
        - Даже не знаю. - Вакидзаси задумчиво покачал головой. - Обдумаю, озвучу.
        - Как пожелаешь. - Майор ввел в навигатор нужный курс и развалился в кресле, заложив руки за голову.
        - Кстати, спасибо, - проронил Вакидзаси. - Ты подрулил вовремя. И сделал все по высшему разряду.
        - Да, пожалуйста. - Чижов усмехнулся. - Я же не зря набивался в напарники. Опыт не пропьешь.
        На этом обмен впечатлениями закончился. До самой базы Вакидзаси пребывал в глубокой задумчивости. Обдумать ему было что, но в первую очередь его заинтересовала довольно странная мысль, вернее - возвращение странной мысли, обдуманной им несколькими часами раньше, еще на побережье озера Тайху.
        Офицер вспомнил свои размышления у фонтана насчет «дыры в софте», которая запросто может стать причиной захвата Земли какими-нибудь «неучтенными» в Гипернете чужаками. Может быть, эти мысли были не так уж далеки от истины? Вряд ли в ШНЦ засели пришельцы, но «безопасная тропа в электронном лесу» вполне могла быть сознательно оставлена «золотыми драконами» (то, что под этим названием скрываются заговорщики, - почти бесспорно). Для чего, спрашивается? Кого, куда и зачем они намерены водить этими тайными тропами? Сто процентов - не шпионов в собственный лагерь. Тут Вакидзаси просто повезло. Кого же тогда?
        Офицер взглянул в иллюминатор. С запредельной высоты ночной Шанхай выглядел огромным светящимся пауком, дремлющим на краю золотой паутины, протянувшейся в глубь континента. Как и все серьезные пауки, он был терпелив и опасен, но пока не показывал этого никому. Он ждал своего часа.

«Тогда-то все и прояснится, - подумалось Вакидзаси. - Очень умный враг, - это тот, кто не раскрывает позиций и не выдает своих истинных намерений до последней минуты. Шанхай - очень умный враг. Очень».

6. Орбита колонии Дао, 23 ноября 2196 г.
        Вечно везти не может. Как бы нам ни хотелось вечного полета в теплом и уютном воздушном потоке, жизнь - это строгая череда взлетов и падений. Хорошо, если за крупной удачей следует несколько мелких неприятностей, это можно пережить, а вот когда невезение имеет тот же калибр, что и удача, все может закончиться фатально. Сильный порыв бокового или, что совсем плохо, встречного ветра судьбы вполне способен не только вырвать из уютных объятий удачи, но, швырнув на землю, размазать по острым камням.
        Примерно в таком направлении потекли мысли Чжена, когда он ступил на палубу ремонтно-перевалочной орбитальной станции «Тайко-7». До избавления от всех проблем Линфаню оставалась буквально сотня шагов. Следовало выйти из терминала прибытия планетарных рейсов, встать на бегущий тротуар, доехать до пассажирского причала и сесть на ближайший транспорт до Марса. Что проще? Но это в случае, если у тебя на хвосте не висит вся полиция Циньдао. Судя по суетливой активности законников, Линфаня объявили в общий розыск, и уйти ему явно не светило. Станция не город, здесь невозможно спрятаться, отсюда некуда бежать. Пока Чжен оставался в толпе пассажиров, ему ничто не угрожало, полиция не хотела устраивать шума, но вечно прятаться за спинами сограждан Линфань не мог. Рано или поздно ему предстояло покинуть терминал, и вот тогда…
        Чжен оглянулся. Из терминала было еще два выхода - в сектор ремонтных доков и в багажное отделение. Второй вариант Линфань отбросил почти сразу. Среди нагромождений чемоданов и тележек с полулегальными грузами бессмысленно даже играть в прятки. Выиграет по определению тот, кто водит. Ведь пробраться на борт какого-нибудь корабля через багажное отделение нереально, бдительные роботы-суперкарго строго следят за тем, чтобы в грузовом отсеке не спрятался
«заяц». Для этого у них имеются биосканеры и соответствующие программы. А других путей покинуть багажный сектор не существует. Разве что обратно через вход.
        Оставался обширный и затейливый лабиринт ремонтных доков. Тысячи коридоров, основных и вспомогательных отсеков, да и собственно доки предоставляли беглецу массу возможностей. Там можно спрятаться и незаметно пробраться на какой-нибудь готовый к отправке корабль или в крайнем случае просто замаскироваться под рабочего. Устройство станций класса «Тайко» Линфань изучил давно, еще в те времена, когда был вынужден подрабатывать, чтобы, не падая в голодные обмороки, закончить колледж. На одной из таких станций он провел в сумме около трех месяцев - практически все каникулы. Как теперь выяснялось, провел это время он с двойной пользой.
        Чжен медленно, чтобы не привлекать внимание шныряющих в толпе ищеек, сместился вправо и двинулся к воротам в «ремзону». Обычно двери в служебные помещения не запирались, дисциплинированным пассажирам никогда бы не пришло в голову прокрасться «огородами» и сесть на лайнер без билета, но замки на дверях все-таки имелись. Вполне возможно, как раз на случай какой-нибудь облавы. И, насколько помнил Линфань, сканеры замков были дистанционными, считывающими физиономические параметры. Понятно, что в базе данных «Тайко-7» физиономия Чжена Линфаня не фигурировала, а значит, запертые двери становились неодолимым препятствием.

«Если все реально плохо и двери заблокированы, то останется сесть посреди зала и дождаться полицию».
        Чжен замедлил шаг и даже невольно задержал дыхание. Двери перед ним автоматически открылись! Линфань шагнул на территорию «ремзоны», и створки за его спиной резко захлопнулись. Чжен обернулся. На фоне двери загорелась надпись «заблокировано полицией».
        Похоже, везение все-таки пока не отвернулось от беглеца. Он снова прошел на гребне волны, скользнул по краю и выиграл. Успел пройти очередную отсечку с гильотинными краями ровно за секунду до ее активации!
        Линфань привычно взял с полки обязательный в ремонтном секторе комплект выживания, повесил его на плечо и двинулся по «главному полукольцу» - большому коридору, соединяющему все шлюзовые переходы всех доков. Гуляя по «ГП», можно было спокойно выбрать подходящий транспорт и даже договориться с кем-нибудь из экипажа заинтересовавшей тебя посудины (обычно с карго-мичманом) о нелегальном путешествии. Линфаню было не до прогулок, не позволял лимит времени, но выбрать хотя бы из десятка вариантов он мог.
        В трех ближних доках стояли корабли с Дао, их регистрационные номера и основные параметры высвечивались над дверями в шлюзовые переходы. Чжен прошел мимо, не задерживаясь. Четвертый док был закрыт на профилактику, а в пятом завис полуразобранный «торговец» с колонии Марта. Поравнявшись с шестым доком, Линфань невольно притормозил. С одной стороны, было безопаснее пройти мимо, но с другой… не к этому ли он стремился? Чжен остановился и бросил взгляд на служебную информацию, «отраженную» справа от входа в шлюзовой коридор. Из отражения в виртуальности можно было почерпнуть гораздо больше сведений, чем из справочной голограммы над дверью. Линфань пробежал взглядом по ровным столбикам иероглифов и написанным федеральной латиницей фамилиям. Да, на планете он не хотел обращаться в местный отдел колониальной Экспедиции, там наверняка нашлись бы шпионы людей-Инь, но здесь-то ситуация другая. Судя по номеру корабля и фамилиям экипажа, этот патрульный рейдер федералов не имел отношения к местному гарнизону Колэкс. Скорее всего, этот корабль прилетел с Терции. Хотя это несложно было проверить.
        Линфань развернул ссылку «приписка», и его обожгло изнутри. Главный отряд Колэкс, порт приписки Бьорн, колония Ганимед! Рейдер прибыл прямиком из Солнечной системы, наверное, с инспекцией или «на усиление» в связи с какой-нибудь крупной операцией против «серых» старателей, орудующих на нежилых планетах в системе Дао.
        Чжен воровато оглянулся. Удача продолжала улыбаться ему во все зубы, и Линфаня это почему-то расстроило. Наверное, потому что по законам равновесия Инь и Ян за чередой крупных побед должна последовать череда таких же крупных поражений. Чжен предпочитал жизнь в мелкую полоску: узенькие черные, узенькие белые… отойди на шаг - серая, зато спокойная. Но сейчас о предпочтениях его никто не спрашивал. Судьба выкладывала шанс за шансом и пока ничего не требовала взамен.

«Подозрительно и тревожно, но выбора нет. Значит, так тому и быть!»
        Линфань еще раз взглянул вправо-влево и шагнул к двери.
        - Стой!
        Окрик донесся издалека, откуда-то со стороны ворот или входа в первый док. Кричали по-китайски. Чжен рефлекторно обернулся на звук и так же рефлекторно прыгнул вперед, в медленно расширяющуюся щель между створками двери шестого шлюзового перехода. Во втором случае рефлексы отреагировали не на звук, а на мгновенную картинку - по «ГП», держа наперевес оружие, бежали полицейские. Открыть огонь им мешали снующие по коридору рабочие и электрокары с запчастями, но фора у Линфаня была минимальной, секунд пять, не больше.
        Чжен прикинул расстояние до шлюза стоящего в доке корабля и отчетливо осознал, что прыжок в створ ворот шестого перехода был прыжком с белой полосы на черную. При всем желании он никак не успевал добежать до спасительных внутренних ворот шлюзового коридора за пять секунд. Десять-двенадцать - это реально. Пять - утопия.
        Линфань представил, как по спине скачут красные «зайчики» лазерных целеуказателей, и невольно втянул голову в плечи.
        Первые выстрелы выбили из стен и пола дымящиеся кусочки окалины, но не причинили Линфаню вреда.
        - Стой!
        Чжен вновь игнорировал приказ и заметался по просвету коридора, наивно надеясь обмануть стрелков. Второй залп был гораздо точнее первого. Левый бок обожгло. Линфань, непроизвольно взвыв от боли, бросился на пол и пополз. Не позволяя беглецу подняться на ноги, полицейские продолжили стрельбу параллельно палубе и медленно двинулись следом за уползающей жертвой.
        Все дальнейшее Линфань воспринимал сквозь пелену жгучей боли и как-то отвлеченно, словно это происходило не с ним, а с виртуальным героем жутковатой нелегальной игры…

…Как пишут в романах: ничто не предвещало беды. Корабль инспекторского отдела колониальной Экспедиции был уже почти готов к продолжению миссии. Оставалось дождаться, когда на борт вернется уволенный до девяти утра личный состав, и можно лететь дальше, но не тут-то было.
        Сначала выяснилось, что семеро «отпускников» смогут подняться на орбиту не раньше десяти тридцати: в секторе дрейфа «Тайко-7» ожидалось «ухудшение космической погоды», а если без метафор - прохождение очередного метеоритного облака. Их вокруг Дао вращалось больше, чем реальных облаков в атмосфере запредельно дождливой колонии Лидия, поэтому метеоритная тревога на орбитальных станциях объявлялась не реже трех раз в сутки. В связи с обыденностью явления, задержку можно было и не заметить, однако именно она стала «буревестником» притащившим на гигантских крыльях неприятности гораздо большего масштаба, чем полуторачасовая задержка старта.
        - Командир, нас атакуют! - На мостик пулей влетел старший помощник командира корабля капитан-лейтенант Уваров. - В главном шлюзовом коридоре стрельба.
        Командир корабля «кавторанг» Густавсон удивленно взглянул на старпома и включил виртуальный «монитор». По шлюзовому переходу действительно медленно шла группа полицейских, бессмысленно поливающих из лучевых винтовок распахнутый шлюз корабля. Командир сменил картинку. Внутренняя переборка напротив корабельного шлюза покрылась крупными тлеющими оспинами.
        - Они лапшой объелись? - Командир нахмурился. - Это что, провокация?
        - Какая-то чересчур безумная, - усомнился Уваров. - Хотя можно предположить, что это не полиция, а переодетые наемники. У «серых старателей» много тайных помощников на Дао. Они вполне могли организовать такую акцию, чтобы задержать нас тут как можно дольше.
        - Версия здравая, - согласился Густавсон и включил боевой канал. - Внимание, экипаж, боевая тревога! Общий сбор! Палубных роботов в шлюзовой отсек! Операторы, подготовить тяжелые машины!
        - Командир, по инструкции мы должны задраить отсеки, - подсказал Уваров.
        - Нет, старпом, инструкция относится к полетным ситуациям. - Командир принял от подкатившего робота-стюарда кобуру с оружием и прицепил ее на пояс. - В доках мы можем действовать по обстановке. Задраивать главный шлюз нельзя, половина экипажа в увольнении. А если они сумеют прибыть на станцию до начала «метеоритного дождя» и окажутся в окружении? Нет, надо решить проблему в кратчайший срок. Задраиваться и ждать, когда провокаторы, расстреляв боезапас, уберутся восвояси, мы не можем.
        - На станции есть настоящая полиция.
        - Настоящая полиция - это мы, капитан Уваров, - отрезал Густавсон.
        - «Колобки» на месте, командир! - доложил оператор боевой части.
        Командир снова включил картинку с наружных шлюзовых камер. Абордажные роботы на гравиходу действительно напоминали металлических «колобков», только с парой «рук». Титановые сферы были идеальной защитой, а вынесенные на подвижные «руки-консоли» четырехствольные орудийные комплексы неплохо справлялись с большинством легких целей, автоматически определяя степень защищенности противника и выбирая соответственно «ствол», из которого будет вестись огонь - пороховой, лазерный, волновой или игломет. Сейчас логика требовала применить лазеры, и палубные роботы выбрали именно этот боевой режим.
        Вопреки ожиданиям, «полицейские» не дрогнули и не попятились. Оказалось, что вооружены они не стандартными лучевыми винтовками полицейского образца, а кое-чем посерьезнее. Рассмотреть их оружие в деталях было трудно, однако оно явно смахивало на оружие «колобков», только более компактное. Страсть к
«технологическим репликам» была у китайских производителей в крови. Наемники залегли, сменили режим универсальных винтовок на стрельбу игольчатыми пулями и сосредоточили огонь на «колобках», если конкретнее - на их консолях.
        - Противник продолжает атаковать! Один робот поврежден!
        - БЧ, подогнать тяжелого робота к главному шлюзу! Беглый огонь по атакующим! Вынести этих агрессоров вместе с переборками!
        - Есть, командир!
        - Десантная группа, подготовиться к зачистке. Лейтенант Горохов, нужен пленный, лучше два.
        - Будут, командир!
        Тяжелый робот - не какой-нибудь «колобок», а шагающая машина устрашающего вида и размеров, сделал свое дело. «Полицейские» уползли за пределы шестого шлюзового перехода и бесследно исчезли, попрятавшись в многочисленных технических нишах, люках и коридорчиках главного полукольца.
        Выдвинувшейся следом за роботами десантной группе достались только несколько трупов, пара единиц трофейного оружия и один раненый в штатском.
        - Горохов, что у тебя? - вышел на связь Густавсон.
        - Ложная тревога, господин капитан второго ранга. Мы просто попали под раздачу. Вернее, наоборот, местная полиция под нее угодила. Но в этом они сами виноваты.
        - Конкретнее, лейтенант. Ты уверен, что это были полицейские, а не переодетые наемники?
        - На трупах жетоны. И оружие зарегистрированное. Полиция гнала «по флажкам» какого-то волчонка. Видимо, он решил спрятаться у нас на борту, а они решили, что лучше прикончат его в спину, чем упустят. Вот и открыли стрельбу. Получилось - по нашему шлюзу.
        - Черт! «Волчонок» жив?
        - Ранен, но дышит. А вот трое полисменов убыли в мир иной. Роботы постарались. Будет скандал, как думаете?
        - Не будет, лейтенант, мы разберемся.
        Командир отключил связь и развернулся вместе с креслом к старпому. Отдать какое-нибудь распоряжение он не успел, помешал включившийся аварийный канал. В эфире внутренней сети станции, а заодно всех пристыкованных к ней кораблей вещала главная управляющая программа. Мурлыкала она приятным женским голосом, правда по-китайски. Перевод бортового навигатора последовал с запозданием в секунду и суровым басом.

«Внимание, по ремонтной станции «Тайко-7» объявляется тревога второй степени. Мы входим в стандартный метеоритный поток. Просьба перевести корабли в режим герметизации и обесточить силовые установки. Энергоснабжение ваших кораблей будет осуществляться посредством аварийной подачи из защищенного энергоузла станции. Спасибо».
        - Как по часам, четвертый раз за сутки, - недовольно взглянув на забранный наружными бронешторками иллюминатор, сказал старпом Уваров.
        - Нас предупреждали, что на орбите Дао пыли больше, чем на грунтовой дороге, - заметил Густавсон.
        - Но здесь лучшее соотношение цены и качества ремонта. - Уваров развел руками. - Бюджет.
        - Вот именно. - Командир кивнул и снова взглянул на экран. - Корабль, задраить все шлюзы, кроме главного. Горохов, бери «волчонка» и возвращайся на борт, да поторопись! Приготовиться к метеоритной атаке.
        - Если отключим силовую установку, приготовиться к атаке мы не сумеем, - осторожно сказал Уваров. - На резервном питании защита не вытянет.
        - Силовой щит против метеоритов обеспечит станция, наша задача - провести все остальные процедуры. Доложить готовность!

«Внимание, до метеоритной атаки осталась одна минута. Начинаем обратный отсчет. Пять семь, пять шесть, пять четыре…»
        - Командир, мы на борту, можно задраивать главный шлюз! - доложил Горохов.
        Капитан корабля одобрительно кивнул и хотел что-то добавить вслух, но его снова перебили. Теперь это сделал встревоженный пилот.
        - Командир, на связи ходовая рубка, станция убирает бронеплиты вокруг дока! И силовая защита нашего сектора не работает!
        - Ты ничего не путаешь?
        - Я тут ни при чем, это наш навигатор сообщил.
        - Срочно запустить силовую установку! Активировать корабельный энергощит. Внимание экипажу, по местам стоять, метеоритная угроза!
        - Нас подставляют, командир! - Старпом нервно вцепился в спинку кресла. - Наверняка из-за беглеца. Может, просто вышвырнем его обратно в шлюз?
        - Без паники, Уваров. - Густавсон повысил голос. - Мы федеральная полиция, а не добровольные спасатели. Тут явно что-то не так, и мы обязаны во всем разобраться. Лучше следи за обстановкой перед шлюзом, возможна повторная атака. Горохов!
        - На связи, командир!
        - Сможешь допросить беглеца? Что, черт возьми, за «волчонок» к нам прибился?
        - Он в отключке.
        - Плохо. Ходовая, что с активацией щита?
        - Мощности пока не хватает. Нужна еще хотя бы минута!
        - Командир… - попытался что-то сказать Уваров.
        Густавсон жестом приказал ему замолчать, чтобы стал слышен продолжающийся отсчет управляющей программы станции.

«…Два один, два ноль, один девять…»
        - Минуты у нас нет. Остается надеяться на удачу. Ходовая, каким бортом станция встретит метеоритное облако?
        - Нашим, командир.
        Густавсон решительно встал и кивком указал старпому на дверь.
        - Всем покинуть корабль! Капитан Уваров, отвечаете за эвакуацию.
        - Главный шлюз заблокирован станцией! - крикнул пилот.
        - Черт! - негромко проронил командир и тут же продолжил в полную мощь тренированного голоса: - БЧ, всех роботов на прямую наводку! Десанту огонь из всех стволов! Выбить створки! Уваров, выводи экипаж! Я пойду замыкающим.
        - Есть!..

…Сравнения были грубоватыми, но лейтенанту космодесанта Горохову было не до изящной словесности. Всего лишь двухсекундный залп разнокалиберной «космической картечи» превратил бронированный корабль в сито, а весь не успевший эвакуироваться экипаж - в мясо. Командир Густавсон погиб на месте, как и полагается настоящему капитану, вместе с кораблем. Выжили только те, кто в момент объявления эвакуации находился поблизости от главного шлюза: лейтенант Горохов, пятеро десантников из его группы и раненый беглец. Еще каким-то образом сумел выжить капитан-лейтенант Уваров. Он успел перейти с борта гибнущего корабля в шлюзовой коридор станции и задраил люк перехода за секунду до взрывной разгерметизации дока.
        В момент взрыва спасшихся землян подбросило почти на метр вверх, и, рухнув с этой высоты, они крепко приложились к палубе. Почти в ту же секунду по трубе перехода разнесся вой сирены, замигали аварийные лампы и автоматически закрылись створки внутреннего люка. Получилось, что земляне заперты в шлюзовом переходе, и выбраться из него без посторонней помощи не смогут. В теории, конечно, без учета огневой мощи двух успевших выкатиться вместе с десантом «колобков» и оружия самих десантников.
        Но спешить с опровержением теории смысла не было. Шлюзовой переход находился под силовой защитой станции, а значит, метеоритная атака выжившим землянам больше не угрожала. Теперь главная угроза таилась за внутренними створками, и, чтобы встретить ее во всеоружии, десанту требовалась пауза.
        - Занять оборону! - Капитан Уваров встряхнул головой, пытаясь избавиться от легкого звона в ушах. - Роботы, трансформироваться, принять форму огневых позиций! Лейтенант Горохов, рассчитать личный состав по порядку!
        - Нас семеро, господин капитан, плюс один штатский. Еще семеро на грунте. Вернее, уже стартовали, на подлете. Только, думаю, их к нам не пропустят. Если кто-нибудь узнает, что тут произошло, у правительства Дао возникнут серьезные проблемы.
        - Это точно. - Уваров присел рядом с раненым. - По-русски понимаешь?
        - Я… да… понимать мало… говорить мало.
        - Рядовой Минь, - позвал Горохов. - Ко мне! Поговори с земляком.
        - Что спросить, господин лейтенант?
        - Почему его преследует местная полиция? И почему она даже не попыталась с нами объясниться?
        Минь перевел вопросы, терпеливо выслушал прерывистые, сбивчивые объяснения раненого и перевел ответ:
        - Его зовут Чжен Линфань. Он узнал какую-то большую тайну. Плохую тайну, опасную для Федерации. Что-то случится в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое. Он говорит о какой-то бомбе.
        Ответ беглеца землян не устроил.
        - Где эта бомба взорвется? - уточнил капитан Уваров. - На Земле? Где конкретно? И какой месяц он имеет в виду - этот или следующий?
        - Отключился. - Минь развел руками. - Слабый очень. Крови много вытекло. Если добудем санитарную укладку, я смогу его взбодрить.
        - Вон там поищи, налево по вспомогательному коридору. - Горохов кивком указал направление. - Там должна быть аварийная ниша-капсула с «НЗ».

«Внимание, персонал станции, аварийная ситуация в доке номер шесть. Системный сбой. Силовой щит отключен. Доступ в док закрыт до окончания метеоритной атаки. Медицинским бригадам приготовиться к оказанию экстренной помощи пострадавшим. Ремонтной группе приготовиться к выходу в космос для ликвидации внешних повреждений».
        Управляющая программа станции повторила предупреждение на английском.
        - Системный сбой! - Уваров сплюнул. - Вот уроды!
        - Не в этом фишка, господин капитан. - Горохов что-то проверил, на секунду заглянув в виртуальность. - Так и есть. Нас списали подчистую, вот в чем проблема. Полиция Дао теперь ни за что не отпустит нас живыми. Официально мы все погибли во время метеоритной атаки.
        - Это мы еще посмотрим! Как думаешь, Ваня, хватит у роботов энергии, чтобы выбить внутренний люк?
        - Нет, Вася, не хватит. Зато у них получится удерживать проход как минимум час. Конечно, если китайцы не догадаются выставить против них такой же металлолом. У них есть, как думаешь?
        - У них все есть, - поморщился старпом. - Кроме совести.

«Внимание, ожидается вторая волна метеоритной атаки. Готовность - двадцать секунд. Девятнадцать, восемнадцать, семнадцать…»
        - Как говорится, развернитесь и немного наклонитесь, - невесело хмыкнул Горохов.
        - Ты о чем? - обернулся капитан к десантнику.
        - Вот взгляни. - Горохов открыл служебный доступ в Гипернет. - Так сказать, вид сбоку. Станция сняла силовую защиту с этого коридора. Мягко говоря, нам конец.
        - Герметизация! - крикнул Уваров и захлопнул лицевой щиток скафандра. - Все к внутреннему шлюзу! Держать…
        Что капитан хотел сказать дальше - неизвестно. Под потолком снова замигали оранжевые лампы, а в радиоэфире поднялся натуральный шторм из мощных помех. Старпом попытался продублировать приказ жестами, но сумел взмахнуть руками лишь один раз, да и то в тщетной попытке удержать равновесие. Залп из нескольких десятков метеоритов прошил переход насквозь, а заодно, в точности как это случилось чуть раньше на корабле, продырявил двоих из семерых спасшихся людей. Первым, кому не повезло, оказался именно капитан Уваров. Мизерный, не крупнее пули
«небесный камень» пробил верхнюю часть шлюзового перехода, раскроил капитана от плеча до бедра и ушел в пол. Второй землянин погиб долей секунды позже, ему метеорит снес голову, попав чуть ниже затылка. В это самое мгновенье по всей длине перехода отключились гравинагнетатели, и оторванная голова поплыла в невесомости прямиком к Горохову. Долететь ей помешал еще один метеорит, разнесший фрагмент многострадального тела на мелкие кусочки и разнокалиберные, но идеально круглые кровавые шарики.
        Горохов видел еще не такие кошмары, поэтому не оцепенел и не растерялся. Да он, если честно, и не успел бы запаниковать, даже если бы захотел. Вторая волна метеоритной атаки длилась всего около трех секунд. Несинхронный залп картечью из тысячи орудий, и все кончено. Тем не менее лейтенант за эти три секунды успел больше, чем остальные его товарищи. В первую очередь он успел спрятаться в боковом аварийном коридоре - бронированном «аппендиксе», пристроенном к шлюзовому как раз на случай отказа силовых щитов, - а еще он поднатужился (за секунду до наступления невесомости) и умудрился втащить туда обмякшее тело раненого беглеца. Поступил он так не потому, что старался спасти свидетеля, просто этот Чжен Линфань был к лейтенанту ближе других. Забросив раненого в бронированную капсулу, десантник развернулся с твердым намерением втащить в убежище еще хотя бы одного товарища, но тут сработала автоматика, и титановые створки отрезали спасательную капсулу от изрешеченного шлюзового перехода.
        Горохов с досадой треснул кулаком в люк, отлетел к дальней стенке отсека и едва сумел погасить инерцию, уцепившись за поручень. Вряд ли кто-то из оставшихся за бортом «ковчега» ребят был еще жив, лейтенант это отлично понимал. Автономный комп
«аварийки» выполнил свою программу безупречно и спас, кого сумел. Но человек не компьютер, ему свойственно надеяться, причем до последнего. Горохов не видел трупов, а значит, надеялся, что парни живы, и поэтому ему стало досадно. Впрочем, пять секунд спустя все сомнения исчезли, а досада уступила место более насущным мыслям и соответствующим моменту эмоциям.
        Возможно, искусственный голос главной управляющей программы орбитальной станции предупредил о третьей волне атаки, а возможно, не успел, землянам в изолированном отсеке его было все равно не услышать - эфир трещал помехами. Но, так или иначе, третья волна последовала через пять секунд после второй и была гораздо продолжительнее обеих предшественниц вместе взятых. Каменный дождь молотил по незащищенному шлюзовому переходу секунд пятнадцать. В результате от конструкции осталось лишь несколько продольных балок, чудом удерживавших обесточенные останки дока и помятый, но целый и даже сохранивший герметичность «аварийно-спасательный аппендикс» привязанный к «Тайко-7». Жаль, забраться в бронированную капсулу удалось только троим: рядовому Миню, искавшему там санитарную укладку, лейтенанту Горохову и Чжену Линфаню, беглецу от даоского правосудия.
        - Еще будет долбить? - Минь подплыл к двери и настороженно прислушался. - Полная разгерметизация, да?
        - Полная задница. - Горохов открыл лицевой щиток. - Укладку нашел?
        - Да, сейчас. - Минь откинул крышку кейса, достал какие-то шприцы и подплыл к Линфаню. - Сейчас мы его взбодрим. А как мы отсюда выберемся?
        - Нахрапом, Минь.
        - Простите, господин лейтенант, как?
        - Полиция обязательно проверит эту капсулу, значит, или подгонит катер, или протянет сюда гофр ремонтного перехода. Наша задача - использовать эффект внезапности. Сразу бьем в рог и прорываемся. Улавливаешь мысль?
        - Улавливаю, господин лейтенант. Если катер, хорошо. А гофр будет плохо. В невесомости драться неудобно.
        - А что в ней удобно делать? - Горохов невесело усмехнулся. - Если катер, ори во всю глотку: «Федеральная полиция! Всем лечь на пол!» Если переход, кричи:
«Прижаться лицом к стене!» И сразу стреляй на поражение.
        - Может, лягут?
        - Могу поспорить на месячное жалование. Крикнуть для протокола надо, но толку не будет. Стреляй, не сомневайся. Это приказ. Линфаня желательно вытащить, но главное уцелеть самим. Уцелеть и доложить об этом инциденте в штаб Экспедиции. Иначе все наши товарищи полегли зазря, понимаешь?
        - Да, господин лейтенант.
        - Нет, господин, - вдруг прошептал Чжен Линфань. - Вы не прорветесь. Они быстрее вас втрое… они видят в темноте… они могут обходиться без воздуха до десяти минут.
        - Что он бормочет? - заинтересовался Горохов.
        - Говорит, что они быстрее нас вдвое.
        - Втрое…
        - Втрое. - Минь поднял взгляд на командира и пожал плечами. - Спецназ?
        - А почему ты решил, что за тобой охотится спецназ? - Горохов подплыл к раненому поближе. - Форма у них обычная, оружие тоже.
        - Нет, господин офицер, не спецназ. - Линфань попытался сглотнуть, но слюны не хватило. - Они опаснее. Вам их не одолеть. Надо выбираться отсюда иначе.
        Минь перевел все дословно.
        - Интересно будет узнать - как? - Горохов состроил скептическую физиономию. - У тебя есть план?
        - Я знаю этот тип станций, на каникулах я подрабатывал на «Тайко-18» разнорабочим. Мы в бронекапсуле? Она может двигаться вдоль направляющих, как лифт. Продольные балки уцелели? Мы все еще часть станции?
        - Откуда мне знать? - Горохов в сомнении покачал головой. - Может быть, мы уже давно дрейфуем в открытом космосе. Где пульт управления?
        - Его нет. Только кнопка… там… в нише с аварийными комплектами. - Язык у Линфаня окончательно высох и перестал ворочаться.
        - Ладно, рискнем. - Горохов подлетел к нише и вышвырнул все, что там лежало. - Аптечка, скафандр, инструменты… это я понимаю, но кнопку-то зачем сюда упрятали? Почему не оставили на виду? А если человек не в курсе, что она вообще существует? Подыхай на здоровье, так что ли?! Умники!..

…Линфань слабо понимал, о чем ворчит этот федеральный офицер. Он вообще плохо соображал из-за тупой боли в боку и сильной жажды. Единственное, что он понимал вполне отчетливо, - удача на самом деле от него пока не отвернулась. Линфань принес жертву капризной госпоже, и она, немного подумав, «взятку» приняла. Не изменится ли ее настроение в ближайшие пять минут, сказать было трудно, но пока удача беглецу благоволила. Сейчас этот лейтенант найдет кнопку, капсула скользнет в технический трюм, а уж оттуда можно будет попасть в любой док или на причал, хватило бы сил. Полиция под палубу не полезет. А если и полезет, будет блуждать по темным закоулкам целый год. Там даже опытные техники умудряются заблудиться, а уж полицейские… Будь у этих людей-Инь даже не ночное зрение, а рентген вместо глаз - на техническом уровне они как слепые щенки. Главное, чтобы сработала автоматика капсулы!
        Палуба отсека вдруг ощутимо дрогнула, и от этого толчка Линфань «воспарил». Невесомость была не такой уж противной штукой, но сейчас Чжену хотелось снова почувствовать тяжесть тела. Невесомость его, честно говоря, пугала. И без нее не поймешь, жив или умираешь, а уж с ней - подавно. Лучше тяжесть в ногах, неподъемные руки и клонящаяся долу голова. Так надежнее.
        Желание Линфаня исполнилось довольно скоро. Внезапно вернувшаяся гравитация
«уронила» его на палубу капсулы, и Чжен застонал от боли в боку.

«Но, возможно, лучше было оставаться в невесомости».
        - Куда мы попадем? - спросил у Линфаня рядовой, кажется, офицер называл его Минь. Судя по произношению, этот желтолицый парень был с Земли, но не из Китая, а с Северных территорий. Да, скорее всего, сибиряк.
        - Технический уровень, - прохрипел Линфань. - Мне бы воды… немного.
        - Потерпи. - Минь сочувственно похлопал Чжена по руке и перевел его ответ лейтенанту.
        - Технический уровень - это хорошо. - Офицер ударил по замку.
        Створки люка раскрылись, и почти сразу в воздухе что-то просвистело. На лицо Линфаню брызнули теплые капли, но не воды. Чжен облизнул губы. Было солоновато и неприятно. Чжен судорожно стер с губ чужую кровь и перевел взгляд на просвет люка. Рядовой Минь медленно осел на палубу и завалился набок, перекрыв Чжену весь обзор.
        Линфань ничего не видел, зато многое слышал. Свист игольчатых пуль, тонкое подвывание генераторов, звуки потасовки, крики, стоны, шумное дыхание, топот и непереводимый русский мат. Именно этими звуками все закончилось.
        С головы до ног перепачканный кровью лейтенант сунул оружие в кобуру, наклонился и помог Линфаню подняться.
        - Засада была. Хорошо, что на всякий случай, а не целенаправленно. Четверых отрядили. Ты как?
        - Нормально. - Линфань вдруг осознал, что понимает каждое слово офицера, потому что тот перешел на довольно приличный английский.
        - Опирайся. - Лейтенант подставил плечо. - Ты здесь хорошо ориентируешься? Седьмой док справа от нас или слева?
        - Там. Слева.
        - Идем налево. - Офицер почему-то усмехнулся. - Ну, и заварушку ты устроил, Чжен Линфань.
        - Я?
        - Из-за тебя, - уточнил десантник. - Не знаю, что за информацию ты раздобыл, но надеюсь, она того стоит.
        - Я могу передать запись вам, офицер. Вы сами все поймете.
        - Нет, не мне. - Лейтенант помотал головой. - Что меня касается, я уже понял. Из-за тебя Дао не побоялась пойти на прямой конфликт с колониальной Экспедицией, значит, ты не беглый вор и не убийца, а… назовем тебя «политическим эмигрантом». И ты действительно знаешь нечто опасное для режима Дао. А режим, которому есть что скрывать от Федерации, - враждебный режим. Правильно?
        - Логично.
        - Вот эта логическая цепь и убеждает меня встать на твою сторону, Чжен Линфань. Сейчас определим тебя на корабль, выберешься из этого термитника и передашь свою
«бомбу» в штаб Экспедиции или в СБЗФ. Только не в колониях, а где-нибудь в Солнечной. Лучше на Земле… нет, лучше на Марсе, там к сигналам от граждан строже всего относятся. И не надейся на связь, никаких видеофонов и виртуальности. Даже гиперсвязь не используй. Лично явись в общественную приемную и все изложи. Запомнил?
        - Да, офицер. А вы со мной не полетите?
        - Нет, Линфань. У меня здесь много дел накопилось. Очень много дел. Пока кое-кому раскаленный лом в задницу не вставлю, не имею права улетать. Такая служба.
        - Будьте осторожны, офицер, их очень много и они гораздо сильнее вас.
        - Это я заметил. - Лейтенант коротко рассмеялся. - Сильные. И быстрые, как пули. Но драться не умеют. Короче, это моя забота, Линфань. Ты, главное, доберись, расскажи об этих провокаторах кому следует. Ясен приказ?
        - Да… э-э… так точно.
        - То-то. - Офицер прислонил Линфаня к переборке. - Постой тут. Схожу на разведку.
        Против привала Чжен не возражал. Он закрыл глаза, как ему показалось, на секунду, а когда открыл, выяснилось, что офицер уже вернулся из разведки. Без «языка», зато с двухлитровой бутылкой воды. Линфань выпил воду за полминуты или быстрее. Поставить такой рекорд ему не помешали ни боль в боку, ни общая слабость. Десантник терпеливо дождался, когда Чжен утолит жажду, и снова подставил ему плечо.
        - Идем дальше.
        - Дальше? В этом доке… полиция? - спросил Линфань.
        - Нет. Здесь были марсиане. Только что стартовали. Я думал отправить тебя с ними, но это было бы слишком очевидно. Пусть отвлекут внимание. Совсем хорошо будет, если их решат проверить. Убедительные ложные цели - это первое средство от погони.
        - А если их… собьют?
        - Сбить их нет ни повода, ни прикрытия. Представляешь, что тут начнется, если Дао станет без видимой причины палить по гражданским судам? Марсианский шкипер сказал, что одновременно с ним добро на вылет получили еще как минимум пять судов из ближайших доков. В общем, отвлекающий маневр что надо. Осталось пробраться в зону причалов для малых судов. Есть там у меня одна зацепка.
        - Малые суда? Частные яхты и катера контрабандистов?
        - Катера? - Лейтенант рассмеялся. - Скорее сверхскоростные торпеды и реактивные гарпуны. Нет, действующих контрабандистов нанимать не станем. У сто семнадцатого пирса пришвартована яхта «Анжела Роузвел», сможешь туда провести?
        - Сто семнадцатый - это на другой стороне полукольца. По техническому уровню, со всеми его лесенками, обходами и узкими местами, мы будем идти часов десять-двенадцать. И неизвестно, дойдем ли вообще… с моим-то ранением. Ближе ничего нет?
        - Яхта «Анжела Роузвел», запомни. Не знаю, кто на ней путешествует пассажиром, но капитана зовут Бадди Джокер, бывший контрабандист. Он мой должник и, чтобы закрыть свой долг, не откажется вывезти тебя со станции. С его опытом это пустяковая операция. Намного пустяшнее услуги, которую ему оказал я. Так что, если тебя кто и вывезет с «Тайко», это Бадди.
        - Он должен вам, офицер, а не мне.
        - Вот почему я иду с тобой. Но если не дойду… передашь ему от меня привет и добавишь кодовое слово. Долг для космонавта - он и перед мертвым долг, если найдутся наследники. Святое дело.
        - Не хотелось бы, но… от кого привет, если конкретно?
        - От лейтенанта Ивана Горохова. А кодовое слово: «Валькирия». И добавь - доставит тебя на Землю или Марс, долг погашен.
        - Лучше Марс. На Земле тоже есть такие… люди, как на Дао.
        - Только не в армии и не в СБЗФ, - убежденно заявил Горохов. - А вот в полиции - возможно. Так что туда не ходи. Как только доберешься до Земли или Марса - сразу дуй в приемную Службы Безопасности. А по пути заинтригуй их виртуально, чтоб ждали и отслеживали. Но это надо сделать непосредственно на планете, в киберсфере, чтобы никто не перехватил тебя до посадки. Понял?
        - Мне как-то не по душе такие разговоры… не накликать бы беду.
        - Путь долгий и опасный. По душе, нет ли, а деваться некуда. Суеверия тут ни при чем.
        - Тогда и вы знайте. Информация вот в этом кристалле. - Линфань потеребил цепочку. - Не вся, конечно. Половина в голове, но на записи самое главное. Если что, доставите?
        - По рукам. Веди.
        - Удобнее всего ориентироваться по цепи гравитационных нагнетателей. - Чжен указал на пунктир светящихся индикаторов, протянувшийся по низкому потолку технического уровня. - Если присмотреться, слева от ламп можно увидеть серийные номера. Обычно их монтируют роботы, поэтому все нагнетатели идут по порядку. Один-два могут выпасть из списка, если их меняли. Но ломаются они редко, поэтому…
        - Я понял. - Горохов изучил потолок рядом с ближайшим индикатором, затем повторил процедуру около следующего. - Убывает.
        - Какой номер? Последние четыре цифры.
        - Здесь пять семь два ноль, там - пять семь один девять.
        - Нам туда. Сто семнадцатый причал будет… - Линфань задумался, высчитывая. - Напротив тысяча сто десятого или тысяча сотого. В этом промежутке.
        - Годится. - Лейтенант помог Чжену встать.
        Линфань мужественно сделал десяток шагов, но затем покачнулся, споткнулся на ровном месте и медленно сел на палубу. Действие стимулятора закончилось, и беглец больше не мог даже пошевелиться. Горохов притормозил и, обернувшись, вопросительно взглянул на Чжена. Линфань лишь отрицательно качнул головой. Сообразив, что Линфань превратился из попутчика в груз, лейтенант вернулся и забросил Чжена на плечо. Сделал он это не слишком аккуратно, и Линфань, ойкнув от боли в боку, потерял сознание…

…Чжен пришел в себя, когда Горохов уложил его на палубу и принялся изучать серийный номер очередного гравинагнетателя.
        - Тысяча сто. - Лейтенант удовлетворенно кивнул, утер со лба испарину и вынул из кобуры оружие. - Очнулся? Как самочувствие?
        - Как у мешка с рисом, - тихо ответил Чжен. - Полиция далеко?
        - В двух шагах. Нас давно вычислили, и кольцо облавы сужается, но сюда соваться они не рискуют.
        - Как же мы выйдем на причал?
        - Первый вариант: дождаться подкрепления, марсиане должны были передать сигнал с моей цифровой подписью в штаб Экспедиции. Пока с подмогой глухо, но когда-то она должна прийти.
        - А второй?
        - Второй вариант - рискнуть. Сможешь встать на ноги?
        - Да, смогу. - Чжен оперся о ближайшую балку и попытался встать.
        Что было дальше, Линфань не запомнил…

…В последний раз внутри станции «Тайко-7» Чжен Линфань очнулся, когда две пары рук затаскивали его на борт яхты. Чжен мало что чувствовал, даже боль почему-то ушла, зато хорошо слышал звуки нешуточного боя и сквозь мутную пелену перед глазами видел мельтешащие фигуры. Среди участников сражения - местами рукопашного, местами с применением лучевых винтовок и даже иглометов - Линфань каким-то чудом сумел рассмотреть Горохова. Его серый боевой скафандр мелькал в самой гуще массовой рукопашной потасовки. Похоже, на сторону федерального офицера встали все гостившие на «Тайко-7» контрабандисты и даже часть туристов-яхтсменов. Как Горохову удалось с ними договориться, оставалось гадать. Но на это сил у Линфаня не осталось. Он закрыл глаза и медленно выдохнул. Лейтенант сделал для него больше, чем можно было желать, но отплатить ему той же монетой Чжен пока не мог.

«Вечно везти не может, - вспомнилась Линфаню мысль, с которой он ступил на борт станции. - Зато может встретиться тот, кто поделится своим везением. Я обязательно выберусь отсюда, поправлюсь и найду этого парня. Найду и отблагодарю. Я теперь, как и Бадди Джокер, его вечный должник».

7. Земля, 19 декабря 2196 г.
        Весь день ушел на трансформацию собранных разведчиками данных в более-менее стройный рапорт. Воротов наблюдал за процессом немного отстраненно, пытаясь сохранить восприятие свежим до подведения черты. Когда Грайс, как самый опытный
«докладчик», изложил окончательную версию рапорта, Алекс взял небольшую паузу и вынес неутешительный вердикт.
        - Все косвенные данные - это чистейшая вода, без фактов суп не сваришь. Мы имеем ноль граммов сухого остатка, как и трое суток назад. ШНЦ опережает нас на два корпуса как минимум.
        - Сколько метафор, - фыркнул Джейсон. - Можно было сказать проще - мы работаем вхолостую. Пора отключить стояночный тормоз и врубить драйв.
        - Метафор не меньше, - заметил Вакидзаси. - Предлагай, если есть мысли. В чем должен заключаться «драйв»?
        - Разве непонятно? - оживился Чижов. - Джейсон выразился - яснее некуда. Надо высадить в Сучжоу десант, взять в кольцо ШНЦ и потребовать объяснений, что это за несанкционированные военные игры с цитаделью, пушками и прочим железом?
        - У кого потребовать? - негромко спросил Вакидзаси.
        - У начальства ШНЦ, или у мэра Шанхая, или у губернатора провинции. Да хоть у самого председателя Народного совета Китая!
        - И все-таки у кого конкретно? И кто будет требовать, ты?
        - Министр обороны или верховный. Всегда найдется любитель покачать права.
        - Не в данном случае, - возразил Воротов. - Слишком сложная ситуация для десантной атаки. Все наши данные - чистая нелегальщина. Суд такие доказательства не примет.
        - А если эти «золотые драконы» уже завтра начнут войну? - заупрямился майор. - Как на наше бездействие посмотрит трибунал, командир? Думаете, одобрит?
        - Во-первых, майор Чижов, вопросы войны и мира решать не нам, - спокойно ответил Алексей, - и даже не верховному главнокомандующему, поскольку речь идет не об отражении внешней агрессии, а о спецоперации внутри государства. Без поддержки Совета президент и пальцем не шевельнет.
        - А Совет и слушать наши рапорты не станет, в новом составе две трети китайцев, - вставил Грайс. - Для них Шанхай как священная корова.
        - Верно, - кивнул Алекс. - А во-вторых, провокациями мы ничего не добьемся, только выставим себя круглыми дураками. ШНЦ играет тонко и очень хитро. Нам следует принять вызов и начать свою игру. На шанхайском поле мы явно проигрываем, значит, надо перевести игру на нашу площадку.
        - Ну вот, опять. - Чижов поморщился и поискал взглядом поддержки у Джейсона. - Я думал, только Грайс так рассыпается. Вы у него научились, командир? Нельзя ли поконкретнее?
        - Да, - поддержал Чижова хакер. - Если наши варианты вам не по душе, командир, озвучьте свой. Не вечно же нам сидеть на этой стройке и ломать извилины.
        - Мы продолжим сбор данных, - сказал Воротов.
        - Каких еще «данных» вам не хватает?! - возмутился Чижов. - Стрельбы? Трупов? Ночных погромов?! Или вы хотите дождаться, когда системы обороны ШНЦ начнут сбивать пролетающие мимо челноки?
        - Майор, отставить, - твердо сказал Алекс. - Красная ниточка в этой истории не то, что научный центр превращен в цитадель, а то, что творится в Шанхае ночью.
        - Снова разведка? - Чижов помотал головой. - Сколько можно летать в этот Шанхай?!
        - Разрешите немного разбавить вашу мужскую дискуссию женской логикой? - вмешалась Люси.
        Надо сказать, сделала она это вовремя. Иначе страсти могли накалиться до предела. Воротов явно терял контроль над ситуацией, и это могло обернуться серьезными проблемами в плане взаимопонимания внутри группы. Спокойный и мелодичный женский голос подействовал на спорщиков, как прохладный душ в жаркий июльский полдень.
        - Пожалуйста, лейтенант. - В голосе Алекса явно угадывалось облегчение.
        - Честно говоря, выводы Вакидзаси не показались мне такими уж убедительными. Простите, офицер.
        Японец снисходительно улыбнулся и кивнул.
        - Выводы о чем? - уточнил Воротов.
        - О ночных странностях. Возможно, мы все заработались и немного отстали от жизни? В любом мегаполисе полночь мало отличается от полудня. Жизнь кипит круглосуточно, только в разных котлах. Днем это работа, ночью - развлечения. Но по количеству народа и то, и другое «варево» довольно близки. Единственное, что вызывает подозрения, - попытки неких «золотых драконов» своеобразно регулировать эти процессы. Но такие полукриминальные дела должны волновать исключительно местную полицию, а не нас. Уверена, испытывай Москва те же трудности, что и Шанхай, здесь тоже нашлись бы «дружинники», например следящие за очередностью посещения заведений жителями определенных районов. По пятницам в центр пускали бы народ из Химок, а по понедельникам из Бирюлева.
        - Этих вообще бы не пускали, - буркнул Джейсон. - Бывал я в том районе, два ребра сломали ни за что.
        - За любопытство, вот за что, - усмехнулся Чижов. - Поверь, я знаю, что почем. До службы там десять лет прожил.
        - То-то я думаю, старые раны ноют, как на тебя взгляну!
        - Я продолжу? - Люси выразительно взглянула на довольно неожиданно «спевшихся» хакера и десантника.
        - Допустим, «драконы» - это преступное сообщество местного масштаба, - сказал Алекс. - Допустим, к милитаризации ШНЦ они не имеют никакого отношения…
        - В этом случае к ней не имеет прямого отношения и подмеченная Вакидзаси активность на ночных улицах, - сделала вывод Люси.
        - Вы забыли об избирательном энергоснабжении, госпожа лейтенант, - сказал Вакидзаси. - В Москве люди развлекаются при свете, а в Шанхае они почему-то стремятся в темноту. Что ваша логика говорит об этом факте?
        - Ничего, - просто ответила Люси. - Человек не может круглые сутки жить в безумной толпе и под лучами тысяч прожекторов. Иногда ему необходимо уединяться, но не дома под одеялом, а на свежем воздухе. Вас что, никогда не тянуло в лес?
        - Нет, - покачал головой японец.
        - А как же созерцание цветущей сакуры?
        - Много работы. - Вакидзаси пожал плечами. - Нет, не хотелось. Наверное, я слишком крепко увяз в делах континентов, чтобы соблюдать традиции островов.
        - Ну, стихами ты шпаришь, как и полагается потомку Басе, - усмехнулся Джейсон.
        - Стихами? - искренне удивился Вакидзаси. - Я просто так мыслю.
        - Просто, да не просто. - Хакер изобразил жестом нечто неопределенное. - Короче, есть за тобой такой грешок, любишь сводить мысли к форме «а-ля хокку». Но у меня вопрос не к тебе, а к Люси. Скажите на милость, прекрасная госпожа, вы считаете, что вся наша работа не стоит выеденного яйца? Что проблемы надуманы?
        - Я этого не говорила.
        - Ты сказала, что вся проблема в массовом психозе, охватившем половину жителей Шанхая, а вовсе не в заговоре. Что бедным, уставшим от толпы гражданам просто хочется побыть в темноте и одиночестве, вот они и бродят по неосвещенным улицам, как зомби. Разве не так?
        - Ты передергиваешь, Джейсон. ШНЦ укреплен без ведома федерального правительства, это факт. От него и надо отталкиваться. Вот о чем я хотела сказать. А толпы полуночников на темных улицах - это… лирика.
        - А ведь Люси права, - высказался Грайс. - Сомнения Вакидзаси увели нас от темы. Может быть, «золотые драконы» на это и рассчитывали?
        - Выключили свет в половине города, чтобы запутать шпиона? - Алекс усмехнулся. - Вальтер, это нелепо.
        - Стоп! - вновь вмешалась Люси. - Давайте не будем начинать второй раунд без перерыва. Предлагаю сделать так: выйти на свежий воздух и убедиться на примере Москвы, что ночная толпа ничем не отличается от дневной.
        - Сравнение некорректное, - возразил Воротов. - Здесь не Шанхай, заговорщиков нет по определению. Но в принципе против перерыва не возражаю. Что-то мы действительно засиделись. Надо размяться, проветриться. Глядишь, на свежую голову и сообразим, где собака зарыта.
        - Кстати, о собаках - от чебуреков я бы не отказался, - погладив себя по животу, сказал Джейсон и подмигнул Люси.
        - Ваш юмор слишком прямолинеен, господин Чу. - Люси поморщилась и иронично добавила: - Корейское блюдо из собачатины называется «хе». А чебуреки - это не наше блюдо, да и фарш для них в Москве делают из кошек.
        - Согласен, шутка так себе. - Пекин рассмеялся. - «Хе» мы в местных забегаловках вряд ли найдем, поэтому предлагаю международный компромисс - пельмени. Начинка, конечно, та же, что в чебуреках, но хотя бы шерсти меньше.
        - Тьфу. - Люси махнула рукой и направилась к лифту.
        За ней поспешил Вальтер. Офицер Вакидзаси и Чу предпочли лифт в другом крыле, он доставлял прямиком на небольшую площадь с южной стороны новостройки. На площади располагалось около десятка ресторанчиков, обещающих японскую кухню и «живой сервис».
        - Встретимся здесь через час, - вслед подчиненным бросил Алекс.
        Сам он уходить не спешил. Чижов также не торопился подниматься из кресла, хотя сакраментальной фразы «а вас я попрошу остаться» в его адрес не прозвучало.
        - Что ты разошелся? - когда офицеры остались наедине, спросил Алексей. - Авторитет мне рушишь.
        - Извини, Алекс, - буркнул майор. - Нервы сдают, старею. Но ты и сам хорош. Мямлишь, как первокурсник. Мне твой авторитет рушить не больно надо, ты и сам с этим делом справляешься. Я тебя не узнаю, командир. Неужели и вправду ни одной конкретной мысли?
        - Тупик, - признался Воротов, отводя взгляд.
        - Ну, а наверху что говорят? Может, обратиться по форме, доложить, попросить поддержки?
        - Ничего наверху не говорят. Там китайское лобби все контролирует. О нашей группе кроме Добсона от силы десять человек знают. И все рискуют креслами. Как я при таком раскладе могу обратиться к ним «по форме»? Что скажу? «Помогите, тупим!» Так, что ли?
        - Да, хреново, Леха. - Майор побарабанил пальцами по столу. - Ну давай, я к своему командованию обращусь. Попросим помощи у ГРУ. Там ребята толковые. Вскроют цитадель за недельку-другую без шума и пыли, пролезут внутрь, все выяснят, и дело в шляпе. Нам останется только их оттуда вывезти.
        - Понравилось извозчиком работать? - резко спросил Алекс.
        - Погоди, командир, не напрягайся. - Чижов примирительно поднял руки вверх. - Я же просто спросил. Не первый год знакомы, думал, поймешь. Извини.
        - Это ты извини, Витя. - Воротов поднялся. - Я сам виноват. Сопли распустил!
«Ниточки» рвутся! Вот уж беда! Ну, точно стареем, это ты верно подметил. Мягкими становимся, как сдоба. Но ничего, прорвемся. Идем, тоже перекусим, а то в животе урчит, перед Люси неудобно.
        Офицеры спустились вниз на том же лифте, что и Люси с Вальтером. Вечер оказался теплым, по ощущениям не декабрьским, а каким-то мартовским, не хватало темных тающих сугробов на газонах и свежего весеннего ветерка. Впрочем, снег в Москве уже лет сто как стал экзотикой. Бывало, выпадал ближе к середине января, но на день-другой и тонким слоем, едва прикрывающим вечнозеленую газонную траву.
        Чижов тем не менее напялил форменное кепи и застегнул куртку. Военный есть военный. Воротов оглянулся, оценил вывески и кивком указал на ближайшее заведение. Искать среди одинаковых китайских забегаловок лучшую, ориентируясь на оформление витрины, не имело смысла.
        - И все-таки Люси не права, - неторопливо шагая к ресторанчику, сказал Воротов. - Вакидзаси подметил то, что действительно не укладывается в рамки. А мы упорно не желаем этого признать.
        - А укрепление ШНЦ, по-твоему, в рамки укладывается? - удивился Чижов.
        - В этом-то и дело. - Алексей остановился. - Мы думаем, что крепостная стена вокруг научного центра - это главное, а «ночное брожение» - либо простое совпадение, либо отвлекающий маневр. Но встань на позицию заговорщиков. Любому дураку ясно, что федералы рано или поздно обнаружат цитадель и начнут ее
«разрабатывать». Зачем же Шанхаю так явно демонстрировать свои намерения? Только чтобы отвлечь внимание противника от чего-то более важного. Понимаешь? Соглашаясь с версией Люси, мы идем на поводу у ШНЦ, принимаем желаемое за действительное. А все на самом деле перевернуто с ног на голову!
        - Бездоказательно. - Чижов подтолкнул Алексея к дверям заведения. - Так думает Вакидзаси, но лично для меня это не аргумент. А вот пушки на стенах ШНЦ - аргумент.
        - А ты уверен, что это не макеты?
        - Интересная мысль, - хмыкнул майор. - Но я уверен. Пушки настоящие. Я прогнал запись Вакидзаси и записи аппаратуры челнока через лучшую разведпрограмму. Идентификация положительная. Но если хочешь окончательного подтверждения… черт с ними, с китайскими блюдами. Идем! Покажу тебе, сколько полуночников шляется по улицам родной Москвы просто так, от безделья, без всяких там заговоров.
        - Идем, - согласился Воротов. - Наугад.
        - Наугад. - Чижов рубанул воздух ладонью. - Вот, к примеру, площадь. Время… двадцать три десять. Не полночь, но уже давно темно. Ну, что скажешь?
        - Все как днем. - Алексей повертел головой. - Народ, транспорт и все такое. Народу действительно до фига. Но это ничего не значит. Здесь светло.
        - Верно. - Чижов указал на проход между ближайшими домами. Похоже, что за ними был темный дворик. - Теперь момент истины. Если там, в темноте мы насчитаем сто человек, с тебя сто евро. Если увидим только десяток подростков и дядьку с собакой - с меня.
        - Витя, это нечестно, здесь же не Шанхай!
        - Честно, честно, - проворчал майор. - Жалко сотни?
        - Да мне тебя жалко, у военных не самая большая зарплата.
        - Забились!
        Темный дворик был тесным, плотно заставленным наземными авто и… абсолютно пустым, не было даже дядьки с собакой.
        - Жаль, на тысячу не поспорили, - усмехнулся Воротов. - Даже если сделать скидку на то, что в Москве проживает втрое меньше людей, чем в Шанхае… почувствуй разницу. Здесь по ночам спят. И освещение не работает потому что сломано, а не потому что его отключили.
        - Сотню отдам с получки, - почесывая затылок, сказал Чижов. - Но в центре, я уверен, даже такие дворики переполнены круглые сутки. Хотя… погоди-ка… вон там, видишь, кто-то бродит?
        - Десять подростков? - с легкой иронией спросил Алексей. - Пойдем, посчитаем?
        - Да, похоже, они сами идут… считать. - Чижов не без удовольствия размял кулаки. - Люблю ночные окраины. Не заскучаешь никогда!
        - Только без стрельбы, - предупредил Алексей.
        - Обижаешь, командир, - басовито протянул майор. - Если это обкурившиеся пацаны, мы даже без мордобоя обойдемся. Поговорим о космодесантной романтике, и по домам. Мне же надо вернуть свою сотню.
        - В каком смысле?
        - За каждого завербованного в армию новобранца завербовавший его офицер получает бонус в сто евро.
        - Хитер, - хмыкнул Воротов. - Тебе в службу тыла надо было наниматься, а не в десант. Только мне кажется, это не подростки.
        - Вроде бы мелкие, - засомневался Чижов. - Но шагают ровно, не вразвалочку. Точно, взрослые. Тем хуже для них. Угоревший на сотню майор десанта - это грозная сила.
        Чижов качнул головой влево-вправо, разминая еще и шею.
        Приближающаяся толпа (а оказалась она такой, что Алексу впору было возвращать сотню майору) развернулась по всей ширине двора. Если бы не машины, «темные людишки» вполне могли бы взять офицеров в клещи. Темнота не помешала рассмотреть кроме силуэтов и некоторые детали. Во-первых, никто не спотыкался (Алексею вспомнился рапорт Вакидзаси), хотя фонариков или приборов ночного видения у людей явно не имелось. Двигались они быстро и со странной грацией, не с кошачьей и не в стиле какого-то еще ночного хищника, но и не с человеческой. Они определенно подражали какому-то животному, но какому - было не понять. А еще они шли вполне стройной колонной. Человек по двадцать в каждой шеренге и примерно по четыре-пять шеренг в глубину строя. Приблизившись к офицерам почти вплотную, метров на десять, люди в первой шеренге одновременно (правда, каждый в меру способностей) изобразили нечто вроде замысловатой боевой стойки и… зашипели!
        - Ой, боюсь, - усмехнулся Чижов, не торопясь реагировать на провокацию. - Алекс, тебе эти клоуны никого не напоминают?
        - Ты бы оружие достал, - негромко посоветовал Воротов. - Как-то агрессивно они себя ведут.
        - А по-моему, их просто вставило от китайской кухни. Обрати внимание, все, как один, - ханьжэнь. Натрескались водки с заспиртованными змеями и вообразили себя драконами.
        - Золотыми? - Воротов совершил резкое движение запястьем, и ему в ладонь из рукава скользнул пистолет.
        - Думаешь? - Чижов мгновенно сделался серьезным и тоже вынул оружие, правда, неспешно и так, чтобы это увидели все «драконы».
        Толпа замерла на месте, но шипеть не перестала.
        - Медленно сдаем назад, - пробормотал Воротов. - Инциденты нам сейчас ни к чему.
        - Согласен, хотя отступаю впервые в жизни, - тихо сказал Чижов. - Но если ринутся… не обещаю, что буду стрелять по ногам.
        - Не ринутся. В пяти шагах от нас ворота, за ними светло. Из темноты эти «драконы» не выйдут.
        - Вам помочь, командир? - за спиной неожиданно возник Вакидзаси.
        - Пока вроде бы справляемся, - не оборачиваясь, бросил Воротов. - Чу с тобой?
        - Здесь я. - Справа в поле зрения появился Джейсон. - Ух, какая картина! Я поговорю, вы не против?
        - Будь так любезен. - Алексей придержал хакера за локоть. - Но не задерживайся, отступай одновременно с нами.
        Джейсон кивнул, затем обернулся к шипящей (правда, уже вполсилы) толпе и, сурово сдвинув брови, сказал что-то по-китайски. Насколько понял Воротов, хакер приказал
«драконам» отойти назад. Естественно, его никто не послушался, и тогда Джейсон добавил что-то еще, совсем уж грозным тоном. Тирада получилась длинной, но Алексей не понял ни слова. Вернее, отдельные слова он понял, но смысл фразы не уловил. На этот раз эффект превзошел все ожидания. «Ночные люди» попятились и довольно быстро растворились во мраке сонного двора.
        - Молодец. - Воротов похлопал Джейсона по плечу.
        - Да, я такой. - Хакер приосанился.
        - Что ты им сказал?
        - Ничего особенного. - Чу указал на «штабную новостройку». - Нам бы тоже не мешало убраться, да поскорее. Еще вернутся, будут тогда тут дела.
        - На базу, рысью. - Алексей подтолкнул вперед хакера и кивнул Вакидзаси с Чижовым.
        - И все-таки, Пекин. - вместо командира продолжил допрос Чижов, - что ты им наплел?
        - Что вы пристали?! Ничего особенного я не плел. Процитировал пару строк из Конфуция. Они прониклись и свалили. Вам результат важен или процесс?
        - Результат впечатляет, но процесс вызывает вопросы, - негромко заметил Вакидзаси.
        - Вот и делай людям добро! - Чу махнул рукой. - Злые вы. Неблагодарные.
        - Оставим в покое Джейсона, - уже в лифте сказал Алексей. - У нас, похоже, появились другие заботы. Более важные. В первую очередь надо разобраться с ними.
        - Есть о чем подумать, командир? - Вакидзаси взглянул на Воротова исподлобья. - А вы мне не верили.
        - Слишком странно все это звучало. Но теперь ситуация в корне изменилась. Теперь мы тебе верим.
        - Нет, блин, это же надо! - Чижов возмущенно потряс кулачищем. - В Москве! За пять тысяч километров от Шанхая, а такая же фигня! Вакидзаси, я тоже признаю, был неправ. И Люси тоже ошибалась.
        - Осталось понять - в чем, - вставил Джейсон.
        Они вышли из лифта и направились к «совещательному столику». Правда, рассаживаться по привычным местам никто не стал. Все отлично понимали, что дискуссий больше не будет. Вернувшиеся чуть раньше Люси и Вальтер смотрели на взбудораженных товарищей с недоумением, но лишь до тех пор, пока Джейсон вкратце не изложил им суть происшествия.
        - Разбираться, кто и в чем был неправ, будем на новом месте, - решил Воротов. - Перебазируемся. Пока в пределах региона. Прошу всех собрать вещи и подняться на борт челнока. Готовность - десять минут.

«Омега» рассыпалась по пентхаусу и начала быстро паковать багаж. Не приняла участие в деловой суете только лейтенант Мун.
        - И все-таки этого недостаточно, - упрямо заявила Люси.
        - Вальтер поможет вам собраться, лейтенант. - Алексей был явно намерен укреплять пошатнувшийся было авторитет и в корне пресекать новые дискуссии.
        - Завязывай с обсуждением приказов, милая, - шепнул проходивший мимо Джейсон. - Хотя бы свалим из этой новостройки, пока не подцепили от сырых стен какую-нибудь простуду.
        Люси не отреагировала, сложила руки на груди и с вызовом уставилась на Воротова.
        - Что еще? - Алексей нахмурился.
        - Нужно больше доказательств!
        - Откуда? Из центра Москвы? Хватит нам и одной встречи с этими «драконами»! В следующий раз Джейсон может их и не уговорить. Откуда еще нужны доказательства? Из Питера? Стокгольма? Парижа?
        - Скорее всего, там «ночных заговорщиков» столько же, сколько в Москве, - подсказал Вакидзаси. - «Зараза» пока только начинает проникать в Европу. А вот что касается территорий за Уралом, убежден, они «заражены» полностью. Если лейтенант Мун настаивает, мы могли бы продолжить сбор данных… после передислокации… в Северо-Западных провинциях Китая. Это будет наименее опасно. На «Северных территориях» позиции федерального правительства не так шатки, как в самой Поднебесной.
        - Я настаиваю! - заявила Люси. - Командир сам говорил, что нас будут слушать, только если мы предъявим солидный пакет неопровержимых доказательств. Наблюдения улепетывающего из Шанхая шпиона и несостоявшаяся стычка с ночными хулиганами - это не доказательства. «Золотые драконы» - всего лишь непроверенная фольклорная история. И репортаж от подножия крепостной стены вокруг ШНЦ тоже ничего не стоит без толковых объяснений. Работать впустую, собирая осколки фактов, не имеет смысла! Нужны несколько грамотных сюжетов из разных городов и… хотя бы два свидетеля из числа этих ночных «драконов»! Вот это будет юридически правильно.
        Воротов удержался от резкой ответной реплики и мысленно сосчитал до пяти. Теперь он понимал, каким образом маленькой кореянке удавалось держать в узде десять тысяч колонистов на Данае. Характер у Люси был что надо, хотя с точки зрения устава она явно зарывалась и нарушала субординацию.
        Алексей взглянул на Чижова, выносившего на посадочную площадку оружейные ящики. Майор почувствовал взгляд и обернулся.
        - Я слышал, командир! Прикажете, слетаем и туда. Часа на четыре работы. Туда, обратно, плюс сориентироваться на месте.
        Воротов покачал головой.
        - Время дорого, поэтому поступим иначе. В столице Северных территорий живет один мой старый товарищ. Живет на окраине, в кантоне Тогучин, это нечто вроде последнего «русского квартала» в Новосиане. В город он выбирается редко, поэтому вряд ли в курсе новых веяний, но если попрошу - слетает, оценит обстановку.
        - Время действительно очень дорого, командир, - с сомнением сказал Вакидзаси. - Если ваш товарищ не справится…
        - Справится, - отрезал Алекс. - Через час все узнаем. Такой вариант вас устроит, лейтенант?
        - Для начала. - Люси кивнула и взялась за вещи. - Но это должен быть настоящий
«вариант». Не запись с высоты птичьего полета, а репортаж с расстояния вытянутой руки, без всякого «зума» и компьютерной обработки цвета. И, желательно, в прямом эфире. И не забудьте, что я говорила о свидетелях.
        - Это на десерт, - отмахнулся Воротов. - Поднимайтесь на борт, лейтенант.
        - Опаньки! - вдруг воскликнул Чижов. - Однако прошу подняться на борт всех, не только лейтенанта.
        Майор кивком указал на индикаторы лифтов. Все четыре кабины южного крыла двинулись от первого этажа вверх. Пунктом назначения у всех четырех значился «пентхаус», а индекс загрузки соответствовал максимуму. Это значило, что в штаб «Омеги» решили наведаться человек сорок, не меньше. С какими намерениями - вопрос шестнадцатый. Понятно, что не выпить на брудершафт.
        - С той стороны то же самое! - крикнул Джейсон. - Валим отсюда!
        - Спокойно. - Воротов выразительно взглянул на Люси и подтвердил свой приказ жестом. - Дамы вперед…

…Новая база, к неудовольствию Джейсона, оказалась почти такой же неуютной, как и старая. Разница заключалась лишь в том, что временное пристанище располагалось не на последнем этаже недостроенной высотки, а в просторном цехе закрытого на реконструкцию завода где-то под Ярославлем. Озвучивать точные координаты командир не стал, да никто и не поинтересовался. Едва группа выгрузила багаж и бегло осмотрела «периметр», на связь с Воротовым вышел агент из Новосианя.
        - Ну, рассказывай, Борода, какие дела в столице Сибири?
        - Дела, как дела, Декабрист. - Агент, крупный мужчина с уникальной по нынешним временам окладистой бородой, поколдовал над чем-то за кадром. - Вот, смотри, а я буду комментировать. Начнем с границы…
        - Очнись, земляк, какая граница?
        - Такая же, как и двадцать лет назад, до финального этапа формирования Земной Федерации, - ответил агент. - В этом-то и дело. Это не мои данные, а товарищей из Омцзиня… тьфу ты, басурманская привычка! Из Омска и Тюмени. На границе проблемы, как во времена отдельных государств. Пожелай ты прибыть к нам наземным транспортом, пришлось бы пройти дюжину проверок и промаяться в «отстойнике» часов пять. Для воздушных путников условия помягче, но тоже со скрытыми проверками. Тебя, конечно, как целого начальника отдела СБЗФ никто бы мурыжить не стал, но всем остальным - пим дырявый, а не свободный въезд.
        - Очень мило. - Воротов нахмурился. - А что говорят мои орлы? Почему не докладывают по команде наверх?
        - Докладывают ежедневно. На каком уровне твоей «команды» эти доклады херятся - ты у своих штабистов спроси. Сотрудники на местах думают, что ты игру какую-то ведешь, потому на их рапорты пока не реагируешь. Но ролики посылают исправно, каждый божий день. И даже в реальном времени пытаются в головную Контору доложить, но там их заворачивают, не хотят слушать. В общем, когда я в центре города объявился и с местными связался, они почти прослезились от облегчения. А когда узнали, что я напрямую с тобой буду говорить, запрыгали от радости; прямо зайчики, а не агенты СБЗФ.
        - Что за чертовщина, Борода? - Алексей помотал головой. - Почему? Саботаж?
        - Или что похуже. - Агент сцепил пальцы на животе и откинулся на спинку кресла. - Я тут посмотрел, поговорил, помозговал… - Он вдруг спохватился. - А-а, я же показать тебе хотел… ролик… вот, посмотри сначала. Сам снимал, не взыщи за качество. Фильм называется: «желтая полночь в заснеженном городе».
        Снега на улицах Новосианя было действительно предостаточно. И, главное, он не таял, едва коснувшись асфальта, как в Москве. На газонах даже сформировались вполне приличные сугробы, сантиметров по тридцать высотой. Впрочем, судя по одежде гуляющих по улицам граждан, температура была не намного ниже нуля. Минус два, три. Где сейчас найдешь морозы? За полярным кругом? И там ниже минус пятнадцати стрелка не падает. А вот количество полуночников на улицах целиком и полностью соответствовало «моде». И держались все эти люди преимущественно в тени.
        Алексей обратил внимание на поток машин. По первому, «грунтовому» уровню их проезжало мало, как и полагается глубокой ночью, зато уровнем выше… Бородатый оператор, будто предугадав желания зрителя, направил объектив на второй транспортный уровень и включил режим ночного видения. Автомобили шли плотно и уверенно, как днем, но ни один не включал при этом фар или хотя бы «габаритов». Примерно то же творилось в воздухе. Флаеры скользили без бортовых огней и фар, умудряясь при этом успешно маневрировать, садиться и взлетать.
        - А знаешь, куда они все спешат? - появляясь в кадре, спросил агент. - Ты не поверишь, на работу! Две трети предприятий работает, как днем, только свет в них не включают.
        - Бред какой-то. - Воротов, даже будучи подготовленным к любым сюрпризам, был крайне удивлен.
        А что было бы, не получи он рапорта от Вакидзаси и не заимей собственного опыта общения с «ночными людьми»?
        - Твои агенты тоже в недоумении. Уж скоро год, как все это безобразие наблюдают, а сделать ничего не могут. Формально ведь никто ничего не нарушает. Просто что-то происходит, а что - непонятно. Вот и остается ребятам рапорты диктовать да наблюдать. Говорят, когда задумались, то поняли, что это не год назад, а гораздо раньше началось. Просто в последнее время сильно заметно стало.
        - Что ж они, работнички… - Алексей осекся. - Хотя верно, о чем тут докладывать по существу? Общие подозрения. Для объявления тревоги этого мало. Наше начальство требует четких сигналов.
        - То-то и оно, четкие сигналы нужны, а тут какая четкость? Ну, пашут китайцы по ночам, ну и что? Им риса не надо, работу давай. Такой уж народ. Что плохого? Какие продукты производят в ночную смену - вопрос, только не думаю, что на этом их можно поймать. Половина продукции - точно легальная. Я сам видел, как из ворот автозавода машины выкатывались и по дилерским центрам разъезжались. Обычные машины, без орудийных башенок. И уезжали не «налево», а в официальные конторы.
        - Погоди! Уезжали своим ходом? По каким уровням?
        - По темным, знамо дело.
        - Разъезжались с выключенными фарами и неработающими стоп-сигналами?
        - Работающими, Декабрист, работающими, только в инфракрасном режиме. Такой уж у них форс - кататься без света. Может, ноктоскопы в базовой комплектации к этим машинам идут?
        - Слушай, Борода, а поговорить с кем-нибудь из этих «ночных» никак не получится? С кем-нибудь из наших неофициальных друзей… ну, ты понимаешь.
        - Ни одного варианта. Все наши сексоты по ночам дрыхнут, как сурки. А новых агентов среди полуночников не завербовать ни за какие деньги. И вообще… что-то тут все же есть. Какая-то гнилая изюминка. Слишком уж серьезно у них дело поставлено. И с конспирацией, и с прикрытием в виртуальности, даже полиция куплена.
        - Короче - заговор, - резюмировал Воротов.
        - Ну, внятно на такой вопрос я тебе не отвечу, прямых доказательств у меня нет, но что-то эти лунатики скрывают, факт!
        - А в Омцзине и Тюмени с этим как?
        - А так же, - хмыкнул агент. - Один в один. Третья смена, и все работники в ней китайцы. Если сверху посмотреть - теоретически, конечно, - днем все будет, как и в виртуальных отражениях, суета сует торгово-промышленного гиганта. Зато ночью… Картина уже привычная: Омск во тьме, кроме центра, магистралей и пограничных фильтр-постов, с Тюменью та же петрушка. А если в режиме ночного видения взглянуть, из ночных мегаполисов они тут же превращаются в «города пасмурного дня». Та же деловая суета и потоки машин… без фар и со «стопарями-невидимками» на корме. Такие вот дела, Декабрист. Выводы делай сам.
        - Спасибо, Борода, возвращайся в свой анклав… строить баррикады на всякий случай.
        - Так уж сразу и баррикады? - Агент выключил репортаж и снова появился на проекции собственной персоной.
        - По крайней мере, будь готов к неприятностям.
        - Это мы завсегда. Собираешься меры принять?
        - Для начала сообщу о проблемах наверх, заставлю объявить повышенную готовность, затем проведу инструктаж агентуры и выясню, кто прикрывает «ночной народец» в штабе. А там будет видно.
        - Понятно. - Борода, явно сомневаясь, что у Воротова получится хотя бы одно из задуманных мероприятий, потер нос. - Удачи, Декабрист. И, знаешь что… я, пожалуй, не буду ждать милостей от китайской природы. Завтра соберусь и на запасную базу, под Онгудай уеду. Если станет туго, милости прошу. Помнишь еще координаты? Место, сам знаешь, надежное.
        - Думаешь, не справимся? - Алексей серьезно взглянул на агента.
        - Ты видел, сколько их? Ставка сто к одному.
        - Пятьдесят. Не все же китайцы «ночные».
        - Дело не в китайцах как таковых, Алекс. Вряд ли они желают превратить Земную Федерацию в Китайскую Республику Земли. Тут какой-то другой интерес присутствует. И необязательно национальный китайский, попомни мое слово. В общем, если что, я на Алтае.
        Воротов закрыл «окно» и обвел взглядом притихшую группу.
        - Будут комментарии? - он задержал взгляд на Люси.
        Лейтенант лишь отрицательно качнула головой.
        - Информация впечатляющая, но пока неясно, чего нам ждать? - высказался Вальтер. - Провокаций? Какого рода? Непонятно.
        - Может быть, массовых волнений? - предположил Джейсон. - Массовых волнений на почве… не знаю, на какой почве.
        - Возможно, недовольства правительством, - подсказал Чижов. - А возможно - перенаселенности, или даже на расовой… почве. Понятно одно, пока мы не узнаем, чем занимаются все эти миллионы полуночников, ничего не прояснится.
        - Главное, мы поняли, что проблема стоит нашего внимания, - сказал Вакидзаси. - И не после того, как мы разберемся с ШНЦ, а одновременно. Или даже в первую очередь.
«Золотой Дракон» готов к броску. Удержать его от этого мы не в силах, но…
        - В силах увернуться, - закончил вместо офицера Алекс. - Начнем все сначала. Люси, ты, кажется, предлагала совершить путешествие в Стокгольм? По-моему, появился еще один повод туда наведаться.

8. колония Марта, 25 ноября 2196 г.
        Пенная волна схлынула, оставив на берегу несколько новых камешков, местного подобия янтаря. На Земле эти кусочки окаменевшей смолы ценились достаточно высоко, особенно привезенные с Терции, но здесь они не стоили ровным счетом ничего. Слишком их было много. Разве что те, в которых навсегда увязли уникальные светящиеся насекомые или рачки, Линфань плохо разбирался в таких вещах. Терцианский янтарь был не таким древним, как на Земле, а планктон мог светиться достаточно долго, если не попадал в крепкую кислоту, поэтому некоторые из рачков, словно попавшие в лампы джинны, до сих пор светились внутри камней. Зрелище, надо признать, было завораживающее. Целый пляж янтаря, да еще мерцающего по ночам золотистым светом.
        Чжен Линфань поднял камешек и запустил им в море. Знать бы точно, что выберешься, можно было нагрести пару ящиков и неплохо нажиться, продав эти сокровища на Земле. Но… обещанная лейтенантом Гороховым яхта почему-то запаздывала, а новая подружка была восхитительна, и Линфань уже всерьез подумывал остаться на райской Терции.
        Чжен зашвырнул подальше еще один камешек и усмехнулся.

«Медикаментозный сон - отличная штука. В первую очередь потому что в нем никогда не бывает кошмаров. А еще он крайне правдоподобен. Просто на пять с плюсом. Или… я снова принимаю реальность за то, что мне выгодно, как тогда на крыше?»
        Нет. Сон был достаточно правдоподобным, и все же где-то глубоко в мозгу пойманной в банку мухой зудела навязчивая мысль: «иллюз-зия». Это был верный признак того, что все вокруг действительно сон. Подсознание не умеет обманывать. Опасаясь не вовремя проснуться, Чжен отмахивался от неудобной мысли как мог, но она продолжала звенеть жесткими крылышками о стенки банки, сбивая с благостного настроя.
        А впасть в беспечное умиление были поводы и без учета восторгов от климата или красот побережья.
        Сначала Линфань увидел вокруг себя стены идеально чистой палаты и ощутил, что испытывает огромную благодарность ко всем и ко всему, даже к больничной койке, не позволившей спине покрыться болезненными пролежнями, ведь в «установках» сна значилось, что Линфань провалялся без движения трое суток. Впрочем, для госпиталей на архипелаге Горизонт в Южном океане колонии Терция, если конкретно - на острове Ханта, высокий уровень медицинских услуг был нормой.
        Еще Чжен откуда-то знал, что его почти вылечили. Наверное, просто это чувствовал: в теле оставалась легкая слабость, и чуть побаливал бок, но в целом он был снова хоть куда.
        Несколько подпортили настроение местные полисмены, попытавшиеся тактично выяснить, что господин Линфань делает на их территории без туристической путевки или хотя бы заполненной декларации путешественника, но особых хлопот их визит не доставил. Пользуясь безнаказанностью любых выходок во сне, Чжен послал законников подальше, потребовал федералов и продолжил изучение своего нового пристанища, находя на каждом шагу все новые поводы для восхищения.
        К сожалению, запрошенные «федералы» явились слишком быстро, Чжен только-только начал осматривать дворик перед госпитальным блоком, а конкретно - шикарный бассейн. Чтобы избавиться от их общества, Линфаню пришлось применить нехитрый трюк и элементарно сбежать через окно в спальне, благо все госпитальные палаты на Терции, по сути маленькие квартирки со спальней, кухней и гостиной, строились в один-два этажа.
        Причина, по которой Линфань сбежал, во сне казалась вполне понятной, Чжен ее даже не обдумывал. Он был уверен, что «федералы» липовые, на самом деле это полисмены с Дао, причем именно те, которые искали Линфаня на окраине парка в Циньдао - двое из машины с погашенными фарами.
        День клонился к вечеру, и, чтобы не искушать судьбу, Чжен ушел подальше от госпиталя, на торговые улицы прибрежного городка, где велась круглосуточная торговля и было всегда светло. Решение казалось правильным, однако Линфань чувствовал себя немного неуютно, и не потому что боялся погони, а по более глубоким причинам. Даже во сне (а быть может, именно во сне) Линфань серьезно опасался, что может начать панически бояться темноты. Меньше всего ему хотелось заиметь такой комплекс, но раскрепощенное сном подсознание посылало тревожные сигналы, и Линфань старался относиться к ним с должным вниманием. Он теперь вообще относился к интуиции, предчувствиям и озарениям с полной серьезностью. Сколько раз они выручали его из беды в течение всего-то нескольких часов? Не счесть! Как тут не задуматься?
        Полисмены-Инь, как и полагается, на свет не полезли, но сил у Чжена оставалось мало, и в конце концов люди с Дао должны были выиграть этот ночной марафон. Должны были. Просто обязаны.
        Но не выиграли. Сон все-таки. Как и полагается в романтических грезах, выручила беглеца какая-то девица. Она ухватила Линфаня за руку и потянула к морю. Линфань поначалу запаниковал, но девица его успокоила: «Стемнело, значит, люди-Ян спят, а против людей-Инь есть средство - само море. У берегов острова Ханта в это время года оно ярко светится - планктон. Да и на самом берегу достаточно янтарных фонариков».
        Все получилось так, как она сказала. Враги потеряли след, и никто не помешал новым друзьям познакомиться поближе. Через час условного времени сна они были уже близки, как старинные приятели, а через два - как давно и прочно влюбленные.
        Теперь, стоя по щиколотку в морской пене, Линфань понимал, что в этом сне имеется какой-то скрытый смысл, но все не мог уловить - какой?

«А как я, собственно, сюда попал? И почему снова жду какую-то яхту? Где этот… как его… Бадди Джокер? Неужели он не отработал свой долг Гороховим? А как же пиратский кодекс чести, или что там у них, устав контрабандиста?»
        Нестыковка сюжета и реальных фрагментов из пробуждающейся памяти была устранена в одно мгновение, что для сна вполне нормально. По темному небу, заслоняя звезды, промелькнула какая-то тень, и в ста метрах от млеющей парочки приземлилась роскошная космическая яхта.
        Новая подружка взяла Линфаня за руку и подвела к трапу посудины. Чжен поднял взгляд на борт и прочитал название. «Анжела Роузвел». До него вдруг дошло, что это имя его подруги. Линфань удивленно взглянул на Анжелу и понял, что не может рассмотреть черты ее лица.
        Как бы исправляя оплошность, сон резко продвинул сюжет на пару минут вперед, и Линфань, ласково подгоняемый Анжелой, ступил на трап. Ступил и тут же остановился. В проеме люка стоял Бадди Джокер. Высокий, грузный европеец с пышной седой шевелюрой и умным, буквально пронзающим насквозь взглядом. Синие, как небо, глаза капитана смотрели строго и даже холодно, словно он решал, стоит ли везти пассажира дальше, на Землю, или выгоднее будет оставить его на растерзание людям с Дао. Ведь формально свои обязательства он выполнил, вывез Линфаня с «Тайко-7», и что будет с беглецом дальше, капитана не касалось.

«А вот и нет! Горохов сказал, что Бадди может считать себя свободным от долга, когда доставит меня на Землю! О Терции речь не шла! Да и не Бадди Джокер тут главный. Хозяйка яхты - Анжела, а она на моей стороне».
        В поисках поддержки Линфань обернулся к Анжеле, но неожиданно наткнулся на такой же, как у капитана, холодный взгляд. С одной стороны, это было хорошо - сон наконец позволил Чжену увидеть глаза избранницы, но с другой…

«Что бы это могло означать?! Это явно очередной сигнал интуиции, но как его понять? Как просьбу не доверять этим людям? Но ведь я их пока не знаю. Да, в большинстве ситуаций именно это и есть повод для недоверия, но не в моей! Они меня тоже впервые видят, но рискуют своей шкурой. Почему я не должен им доверять после этого? И вообще, сначала надо проснуться, а уж после размышлять о таких сложных вещах…»

…Линфань с трудом разлепил веки и попытался сфокусировать взгляд на чем-нибудь достаточно крупном и контрастном. На фоне белых стен выделялись два пятна, оба расплывчатые. Чжен поморгал и повторил попытку. Правое пятно было явно крупнее и контрастнее левого. Линфань потер глаза рукой. Да, справа от койки Чжена стоял высокий чернокожий мужчина в униформе капитана частного судна, а слева, на пластиковом стульчике сидела красивая белокожая брюнетка с пронзительно синими глазами. Даже с точки зрения азиата, эта белая госпожа была очень красива. Во всяком случае, Линфаню она понравилась с первого… вернее, со второго взгляда. Чжен про себя усмехнулся. Оказывается, бывает и такое, европейские женщины тоже могут вызывать какие-то эмоции. Линфань никогда не был расистом, просто на Дао ему не доводилось вживую встречаться с людьми других рас, а сетевые сравнения - это не то. Даже трехмерные «почти живые» портреты не передают естественного женского очарования.

«Это и есть Анжела Роузвел, - решил про себя Линфань. - Очень приятно. Глаза у нее точь-в-точь, как во сне. Удивительно. А этот негр, наверное, капитан Бадди Джокер. Неожиданно. Во сне он был европейцем. Хотя какая разница? Лишь бы доставил на Землю».
        - Как ваше самочувствие, Чжен Линфань?
        Голос у Анжелы был непривычно низким, но приятным.
        - Слабость, - тихо ответил Линфань. - И жажда.
        - Это пройдет. - Анжела ободряюще улыбнулась.
        А какая у нее была улыбка! Чжен почувствовал, что почти здоров. И это лишь от ее улыбки. Щекочущее душу чувство, очень непривычное и, казалось бы, неуместное, заставило Чжена собрать все силы и сесть. Как ни странно, это у Линфаня получилось. Правда, ненадолго. Перед глазами завертелась карусель, и Линфань снова упал на подушку.
        - Простите, госпожа…
        - Анжела, зовите меня так. А это капитан Бадди.
        - Рад познакомиться.
        - Ваше мужество похвально, Чжен, но лучше лежите, набирайтесь сил. У вас в запасе трое суток, спешить некуда.
        - Трое? - Линфань удивленно взглянул на молчаливого капитана Бадди. - В стандартном драйве до Земли сорок часов. Мы летим с посадкой?
        - Угадал, - буркнул Бадди. - С посадкой на Марте. По делам. Но, в конце концов, я доставлю тебя на метрополию, как обещал.
        Он говорил по-английски с явным колониальным акцентом, только непонятно какой колонии. Возможно, Форпоста или Мирры.
        - Мы сделаем все, как обещали офицеру Горохову, - подтвердила Анжела. - Только… позвольте один вопрос, Чжен Линфань?
        - Да, конечно. - Чжен не мог отказать такой красивой женщине, хотя сил было маловато, жутко хотелось спать.
        - В чем причина такого нездорового ажиотажа вокруг вашей персоны? Видеть противостояние федеральной экспедиции и колониальных властей лично мне еще не доводилось. Почему они поссорились? Вы шпион?
        - Нет. - Чжен слабо улыбнулся. - Я простой неудачник. Оказался не в том месте, в неправильное время.
        - Влип, - коротко сформулировал Бадди. - Ну что ж… дерьмо случается.
        - Да, это так, - согласился Линфань. - В моем случае оно еще и «попало в вентилятор». Вот почему все закончилось большой дракой на борту «Тайко-7».
        - Я не согласна, что вы неудачник. - Анжела погладила Чжена по руке. - Вы остались живы, это главное. А с полицией Дао все уладится. Федералы на вашей стороне, значит, вы правы.
        - Надеюсь. - Чжен не сумел побороть усталость и закрыл глаза. - Хотя вряд ли так думают полицейские-Инь…
        - Простите, кто? - удивленно спросила Анжела.
        - Инь, - не открывая глаз, пробормотал Линфань. - Ночные люди… или не люди… очень опасные.
        - Это и есть секрет, который вы раздобыли на Дао?
        - Да, то есть половина… - выдохнул Чжен и погрузился в глубокий сон.
        Анжела Роузвел подняла взгляд на Бадди. Черный капитан молча пожал плечами. Не потому что не знал, как поступить. Он-то знал, капитан обязан иметь четкий план действий в любой и экстренной, и рабочей ситуации, но когда не было аврала, решения принимала все-таки Анжела. Хозяйка яхты немного подумала и кивнула.
        - Надо предупредить профессора. Неизвестно, насколько много знает этот Чжен Линфань, но Ганс наверняка захочет с ним поговорить.
        - Китаец на крючке у федералов, - заметил Бадди. - Если он не прилетит на Землю…
        - Профессор только задаст ему несколько вопросов и все. Ты сдержишь свое слово, Бадди.
        - Как скажете, мэм. - Капитан развернулся и покинул каюту.
        Анжела проводила его взглядом, выдержала паузу, прислушиваясь к удаляющимся шагам Джокера, затем наклонилась и аккуратно сняла с шеи Линфаня небольшой прозрачный кулончик. Внутри вещицы был спрятан какой-то инфокристалл. Анжела почти не сомневалась, что секреты, которые Чжен хранит в памяти, продублированы или могут быть дополнены записью на этом кристалле. Анжела коснулась невидимого сенсора, и в стене рядом с кроватью открылась ниша. Мадам Роузвел поискала на одной из полочек и нашла в точности такой же, как у Линфаня, стандартный кулончик для хранения инфокристаллов. Пошарив по полочке еще немного, Анжела нашла коробку с «чистыми» носителями информации, спрятала один из них в подменный кулон, повесила «пустышку» на шею Чжену, кристалл с записью сунула себе в карман и тоже покинула каюту.
        До посадки на Марте экипаж больше не тревожил спасенного беглеца, полностью переложив заботу о нем на пластиковые «плечи» робота-стюарда. Надо признать, электронно-механический слуга стоил своих денег. Как и сама яхта - немалых. В результате бесстрастных, но грамотных стараний робота через сутки Чжен почти встал на ноги. Он больше не засыпал и не путался в словах (впрочем, проверить это в разговоре случая не представилось), а главное, мог ходить и хоть как-то себя обслуживать. Общая слабость и ноющая боль в боку на фоне таких успехов были досадной помехой, но не проблемой. Когда же Линфаню удалось принять горячий душ, процесс выздоровления продвинулся вперед сразу на десять стадий. О таком чуде Чжен не мог и мечтать, но оно случилось и в одно мгновение превратило Линфаня из раненого в «уверенно выздоравливающего».
        И все же до полного выздоровления Чжену было пока далеко. Это Линфань понял, когда суровый капитан Джокер проводил его к выходу и помог спуститься по трапу на посадочную площадку маленького частного космодрома, затерянного в заповедной глуши Новой Баварии, самого маленького из восьми континентов Марты. По земным меркам (как и по меркам Дао) это был скорее остров, размером примерно с Гренландию, но жители Марты мерили свою сушу иначе. Крупнейшим островом у них считался остров Бисмарка в Полярном море, площадью с земной Тайвань. Все, что превышало его размеры, могло с полным правом называться континентом. А уж если континент вмещал целых три часовых пояса, без сомнений, он был крупным. Новая Бавария едва цеплялась за два, зато протянулась с юга на север от тропиков до средних широт.
        Обо всем этом поведала Анжела, пока ошалевший от яркого солнца и свежего воздуха Линфань приходил в себя. Краткий экскурс мадам Роузвел не стал для Чжена откровением. С колониальными особенностями, если не сказать - странностями, он свыкся еще на Дао. Там тоже имелись свои «приколы».
        Например, упорно ходила легенда о прародине человечества. Местные патриоты настойчиво убеждали каждого гостя в том, что внезапное появление на Земле человека разумного было неслучайным, но скачкообразная эволюция тут ни при чем. Люди, по мнению патриотов Дао, прилетели из глубин космоса, спасаясь от какой-то напасти, угрожавшей их родному миру. Судя по тому, что предки выбрали именно Землю, так похожую на гораздо более древнюю планету Дао, прародиной человечества была именно нынешняя китайская колония. Что, собственно, ясно даже из названия планеты. И не имеет значения, что так колонию назвали сами «новые-старые» обитатели, ее блудные
«сыновья-колонисты». Да, назвали. Да, сами. Ну и что? Это был момент просветления, пробуждение генетической памяти, вот и все объяснение.
        Так что склонность жителей Марты к «преувеличениям» была не самой странной
«фишкой» из обширного набора комплексов колониального самоутверждения. Да и не так уж сильно они преувеличивали. Насчет размеров - возможно, зато насчет красоты и чистоты - ничуть. Континент был ослепительно красив и чист, как воздух в Альпах… лет двести назад.
        Даже стоя на посадочной площадке в долине, а вовсе не паря на высоте птичьего полета, Линфань видел чудесный пейзаж. Покрытые лесами горы, зеленые луга, горную реку и высокое синее небо. После городских видов Циньдао такое огромное живое пространство, свободное от домов, машин и флаеров, а также от рекламных баннеров и прочих виртуальных наслоений, производило мощное впечатление. Но самое главное - здесь почти не было людей! Ни «дневных», ни «ночных». Никаких. Сотни квадратных километров и… никого!
        От одной мысли о такой роскоши у Чжена закружилась голова. Здесь не требовалось уходить в виртуальность или запираться в квартире, чтобы побыть в одиночестве. Можно было бродить по лесам и горам сутками, размышляя о вечном и наслаждаясь первозданной тишиной, и не опасаться, что тебя собьют с важных мыслей какие-нибудь туристы.
        - Нравится? - Анжела чуть склонила голову набок.
        - Да. - Линфань почему-то слегка покраснел. - Так необычно и… красиво. Где мы?
        - Поместье Грайсвальд. Недалеко от Розенхайма, столицы континента.
        - Недалеко? - Линфань повертел головой.
        - В пятистах километрах к югу. - Анжела улыбнулась. - Поместье занимает шестую часть континента. Здесь жили мои предки. Теперь им владеем мы с братом. Но из него сквайр никудышный, так что мне приходится управлять и его половиной.
        - Вы? - Чжен в очередной раз вытаращился на прекрасную и, как выяснилось, очень богатую даму. - А-а… ваше имя… не похоже на немецкое.
        - Роузвел - фамилия мужа. - Анжела лукаво улыбнулась и добавила: - Бывшего. Что же касается имени, все еще проще: в детстве я была Ангелой, но после того, как улетела учиться на Землю, в Университет Гейца, мое имя обрело новое звучание. Идемте, Чжен, я покажу ваше временное пристанище. В коттедже смотрителя космодрома почти не с кем пообщаться и мало развлечений, зато вокруг полно красот природы. Погуляйте, полюбуйтесь, подышите воздухом, вздремните где-нибудь в теньке. Обедом вас накормят, а ужинать, надеюсь, мы будем вместе. Согласны? Думаю, до вечера вы не успеете заскучать.
        - Да, госпожа, конечно. - Линфань еще раз оглянулся. - Можно будет сходить к реке?
        - Куда угодно. - Анжела рассмеялась. - Хотите, возьмите флаер и слетайте в горы. На такой случай в навигаторах всех наших машин заложены экскурсионные программы. Но вы не потеряетесь и пешком, это ведь не город. Человек на Марте - единственное крупное теплокровное, так что сканеры киберсферы найдут вас в любой чащобе.
        - А есть крупные холоднокровные? - с опаской спросил Линфань.
        - Есть, но только на двух южных континентах. Что-то вроде динозавров, размером с лошадь и тоже травоядные. А в Новой Баварии нет никого, кроме ящериц и птиц. До появления человека именно они были вершиной местной эволюции. Отдыхайте спокойно.
        - Спасибо, госпожа.
        - И еще, Чжен, - Анжела изящно откинула прядь волос со лба, - не называйте меня
«госпожа». И «фрау» тоже не называйте. Для вас я просто Анжела, хорошо?
        - Да, Анжела. - Линфань окончательно смутился. - Простите. Это, наверное, эмоциональный шок. Я никогда не бывал на других планетах. Они казались мне… чем-то недостижимым, как мечта. И вдруг столько впечатлений, без подготовки. Я не успел вам рассказать, но мой путь до «Тайко-7» и вашей яхты больше напоминал триллер, чем начало межзвездного вояжа. Хотя вы и сами все видели. А теперь такой резкий контраст… вот я и «поплыл». Извините.
        - Понимаю. - Анжела ободряюще погладила Чжена по плечу. - Осваивайтесь. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
        - Вы полетите в город?
        - Нет, в соседнее поместье. Это гораздо ближе, так что к вечеру я вернусь стопроцентно.
        На этой мажорной ноте они и распрощались. Анжела улетела на большом, красивом, очень быстром, но неоправданно дорогом флаере «БМВ» (хотя на чем еще летать над Новой Баварией, не на «Ксинкае» же!), а Линфань побрел к белоснежному коттеджу, который спрятался между деревьями в трехстах метрах от посадочной площадки. Яхта осталась на попечении капитана. Бадди Джокер остался у корабля «руководить» сервисными роботами и курить сигары со смотрителем космодрома.
        С точки зрения молодого менеджера, видавшего хорошие дома только в виртуальном пространстве, коттедж для смотрителя был почти дворцом. Понятное дело, хозяева поместья строили дом не столько для служащих космодрома, сколько для себя, чтобы, прилетая в этот район своих громадных владений, не испытывать бытовых неудобств, и все равно масштабы и роскошь потрясали. Чжен мысленно прикинул стоимость коттеджа и сколько на эти деньги можно было построить неплохих домиков на Дао. Получалось, что целый городок и не самый маленький. И это на сумму, которую Анжела позволила себе потратить на одну из загородных резиденций. А сколько их у нее еще? И как выглядит ее столичный дом? Рациональный и непривычный к таким масштабам затрат Линфань невольно поежился.

«Никогда так не жить! Да и хотелось ли? Быть императором в такой глуши ничуть не лучше, чем ведущим менеджером в Циньдао. Гипернет, конечно, немного скрашивает отшельничество, но все-таки не уравнивает возможности землевладельца с Марты и жителя метрополии или хотя бы густонаселенной колонии. Природа, воздух, тишина - это замечательно, кто спорит, но не круглый год, из года в год, и так всю жизнь. Прилетать сюда на отдых - это правильно, жить здесь постоянно, пусть и в роскоши, нет».
        Самовнушение помогло лишь отчасти. Все-таки зависть осталась, хотя уже не такая черная, как минуту назад. Линфань прекрасно понимал, что в его рассуждениях имеется один существенный изъян. Когда ты непомерно богат и владеешь собственной космической яхтой, ничто не мешает тебе перелетать из «красивого, но скучного» рая в любое другое место, когда пожелаешь. И путь до метрополии займет у тебя столько же времени, сколько у простого обывателя путешествие из конца в конец Циньдао на колесном транспорте.

«Да и доступ в Гипернет через навигатор яхты комфортнее, надежнее и осуществляется где угодно, даже в сверхдальнем космосе, только плати. Вот и получается, что такие, как Анжела, могут и не задумываться, насколько далеко отстоит их вотчина от центра цивилизации. Хорошо им…»
        Чжен вздохнул. Вообще-то он никогда не был особенно завистливым человеком, но иногда накатывало. Кто из нас совершенен?

«Как выясняется, никто. - Линфань прошел в центр огромного холла и уселся за круглый стол. - Сделать человека совершенным невозможно, все равно что-нибудь упустишь, а родиться таким пока никому не удавалось. Всегда будет чего-то не хватать. Кому частицы Инь, кому крупицы Ян…»
        Мысли как-то сами собой вернулись в типичное для последних суток русло, и Чжен мгновенно забыл о зависти. У него определенно имелась пища и для более важных размышлений.
        - Господин Чжен Линфань? Добрый день.
        Чжен вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. В двух метрах от него стоял, вежливо улыбаясь, незнакомый мужчина-европеец. Выглядел он вполне пристойно: среднего роста, седой, холеный, с доброжелательной улыбкой на лице. Немного портили впечатление глаза - какие-то водянистые, в обрамлении белесых ресниц, но в целом человек вызывал доверие. Чжен почему-то решил, что этот мужчина-ученый или врач. Наверное, потому что тот держался с достоинством человека, знающего нечто недоступное большинству обывателей.
        И все-таки, несмотря на благообразную внешность гостя, Линфань слегка оторопел. Он не слышал шагов или шороха одежды! Как этот ученый смог подкрасться настолько беззвучно? Если честно, испуганный Чжен едва не свалился в болото дешевой мистики. У него промелькнула мысль о сказочном телепорте, перемещающем людей мгновенно в заданную точку пространства. Лишь спустя несколько секунд, когда прошел испуг, Линфань понял, что видит всего лишь виртуальное отражение, и сумел ответить.
        - Добрый день, господин…
        - Штейнбок. Ганс Штейнбок, профессор, сосед очаровательной фрау Роузвел.
        Рядом с профессором появилась Анжела. Объемное изображение было настолько натуральным, что Линфань снова немного растерялся. Такого качества картинки не давал ни один самый дорогой проектор на родной колонии Чжена. Даже легендарный
«Ксоро-2332». Чжен поискал взглядом. Нет, так просто не определить, какая фирма поставляет электронную начинку домов высшему колониальному сословию.
        - История вашего спасения, Чжен, заинтересовала уважаемого профессора, - сказала Анжела. - И он хотел бы задать вам несколько вопросов. Вы не против?
        - Я… не знаю. - Чжен замешкался. - Лейтенант Горохов советовал обратиться в СБЗФ на Земле или Марсе… ведь моя история настолько необычна, что…
        - Не волнуйтесь, Чжен Линфань. - В кадре появился третий человек.
        Мужчина, также европеец, был одет в форму федеральной полиции и носил погоны капитана. В пересчете на воинские звания это был полковник, а в стандартной корпоративной иерархии его уровень соответствовал директору направления или департамента. Пожалуй, такому чину можно было доверить главную тайну колонии Дао. Но Линфань все равно медлил.
        - Вот мой личный номер. - Полицейский совершил стандартный пасс рукой, и на переднем плане изображения появились объемные цифры и две строки текста.
        Капитана звали Лео Херберт, и служил он начальником гарнизона колониальной Экспедиции на континенте Новая Бавария. Да, ему можно было доверить любую тайну. Это не подлежало сомнению. И все-таки Линфань снова промолчал, и что самое противное - не из глупого упрямства или патологической подозрительности, нет. Язык ему «отсушила» неожиданно (как всегда) проснувшаяся интуиция. Ничего внятного советчица из подсознания не сказала, но рот открывать запретила строго-настрого. Чжен отлично понимал, что выглядит глупо, но ничего не мог с собой поделать. Слова застряли в глотке, словно их перекосило и заклинило.
        - Этого недостаточно? - удивился капитан полиции. - Вы мне все равно не доверяете? Я могу связаться с тем, кому вы доверяете, например с лейтенантом инспекторского отдела Колэкс Иваном Гороховым, он подтвердит, что в моем присутствии вы можете выкладывать любые тайны.
        - Горохов уцелел? - Линфань взглянул на Анжелу.
        Та молча кивнула и взглядом дала понять, что полностью доверяет и профессору, и капитану.
        - Лейтенант сейчас находится в штабе экспедиции, на Медее, диктует рапорты. Происшествие на орбите Дао выходит за все рамки, но у нас мало свидетелей и прямых улик, а все отражения в виртуальности стерты. Ваши показания были бы весьма кстати, гражданин Линфань.
        - Не показания! - вмешался Штейнбок. - Мой бог! Какие показания, Лео! Человек только встал на ноги после тяжелого ранения. Просто беседа и не столько о происшествии, сколько о подоплеке событий, которые вынудили господина Линфаня пуститься в бега. Короткая беседа и только! Анжела, дорогая, вы дали указания насчет гостя своим работникам?
        - Конечно. - Анжела ободряюще улыбнулась Линфаню. - Сядьте, Чжен, вы же устали. Сейчас вам принесут чай и легкий завтрак. Отдохните, а мы перезвоним, хорошо? Через полчаса.
        - Нет! - Линфань уселся за стол. - Чай пусть несут, но говорить будем сейчас.
        Интуиция «отпустила», и Чжен решил воспользоваться моментом. К тому же через полчаса он мог просто свалиться от усталости. Силы были в дефиците. Конечно, он старался не показывать вида, но внутри у него все дрожало, как студень, - не от страха, от слабости неокрепшего пока организма.
        Виртуальные собеседники тоже уселись за круглый столик - что-то среднее между чайным и журнальным, - но заказали, судя по всему кофе. Чжен встрепенулся. Судя по чему? По запаху? Точно! Он едва не подпрыгнул. Неужели «Филипс»?! Только проекторы европейского производства умели синтезировать сообразно картинке такие натуральные запахи. Но стоили шедевры от «Филипса» целое состояние.

«Анжела непомерно богата, теперь это и вовсе бесспорно, но получается, что ее соседи ничуть не беднее. Планета миллиардеров? Лихо. И все-таки что-то тут не так. Интуиция успокоилась, но не задремала, значит, какой-то подвох тут имеется. Вот только какой? Или это все-таки элементарная зависть? А может быть, дело в Анжеле? Я ревную ее к любовнику по имени Миллиард и по фамилии Евро? Понимаю, что богатая и красивая женщина ни за что не обратит внимания на простачка вроде меня, и от этого нервничаю? Черт, о чем я думаю?! На хвосте враг, едва выжил, а в голове сплошная лирика. Может быть, это побочное действие лекарств?»
        Робот-стюард, точно такой же, как на яхте, принес чай, все необходимые принадлежности и неторопливо провел подобие урезанной до десяти минут чайной церемонии. Получилось пародийно, но не слишком. Чжену даже понравилось. Этакий стеб - робот, заваривающий дорогой желтый чай. В виртуальных клубах, особенно предпочитающих традиционный антураж, этот сюжет наверняка бы оценили.
        Линфань пригубил напиток. Отлично приготовлен, тут уж без иронии. Хотя испортить такой хороший чай нереально, даже если по-русски засыпать три щепотки в литровый чайник, варварски залить кипятком и дать настояться пять минут. Эту экзекуцию над просветленным сознанием восточных ценителей чая Чжен видел в одном фильме. Потом у русских полагается налить полученную жидкость в стакан, насыпать сахар и бросить дольку лимона. Линфаню вспомнилась бурда в ночном ресторанчике на окраине Циньдао. Может, это и был русский чай?
        Чай взбодрил тело и успокоил нервы. Мысли обрели четкость, а слова перестали застревать. Это было уже кое-что. В таком состоянии можно и побеседовать. Линфань прислушался к интуиции. Она промолчала.
        - Спрашивайте, господин профессор. - Чжен поставил чашку.
        - Вы готовы? - Штейнбок оживился. - Отлично. Первый и сразу самый важный вопрос, господин Линфань: кто эти люди… или не люди, которых вы назвали «Инь»?
        - Назвал? - Линфань прокрутил в памяти фрагменты пребывания на борту яхты. - Когда?
        - В разговоре с Анжелой, - напомнил профессор. - Особенно меня заинтриговала эта оговорка, насчет не совсем людей. Что это значит?
        Линфань пожал плечами и взглянул на капитана.
        - Говорите свободно, - разрешил Херберт. - Здесь все свои. Жители колонии Марта - законопослушные граждане Земной Федерации. У них нет тайн от землян, у нас - от них.
        - Понятно, только… эта оговорка ничего не значит. Люди-Инь - это мой сугубо личный термин. Так я называю тех, кто спит днем и бродит по ночам. Можете называть их полуночниками или лунатиками, как вам будет удобнее. Но в остальном они такие же, как мы.
        Чжен чувствовал, что его понесло куда-то не туда, но остановить этот странный дрейф он был не в состоянии. Язык словно объявил независимость от мозгов и теперь болтал всякую чушь. Почему коварное подсознание вдруг нанесло этот скрытый удар, Линфань даже не догадывался. Единственное, что он понимал вполне отчетливо, - откровений виртуальные собеседники сегодня не дождутся. Установка Горохова - рассказать всю правду только офицерам СБЗФ и только при личном контакте - была сильнее авторитета капитана колониальной Экспедиции и полного доверия к спасительнице Анжеле. Чжен честно пытался побороть это «подсознательное упрямство», но проиграл схватку с разгромным счетом.
        - Почему же они вас преследовали? - Чувствуя, что клиент неискренен, капитан Херберт нахмурился и чуть изменил тональность. Теперь в его голосе проскальзывали прохладные нотки. - Преследовали настолько рьяно, что даже вступили в конфликт с Колэкс. Вы украли у них рецепт энергетического напитка для ночного бодрствования?
        - В конфликт? - Линфань состроил удивленную мину. - Что вы имеете в виду? Аварию в шестом доке, где я случайно оказался в такой неподходящий момент?
        - Чжен! - не выдержала Анжела. - Не упрямьтесь, расскажите нам правду. Это в ваших интересах. Не забывайте, я видела, что случилось на причале. Скажете, эта драка была обычной портовой потасовкой?
        - Я ничего не видел. - Чжен опустил взгляд. - Меня ранило во время аварии. Лейтенант Горохов принес меня на руках. Я почти все время был без сознания. Так что я не знаю, почему началась драка, спросите у Горохова.
        Линфань взглянул на троицу исподлобья. Реакция собеседников была разной: от досады у Анжелы до недовольства, граничащего с враждебностью, у Херберта. Профессор был скорее озадачен, чем раздосадован или огорчен.
        - Очень жаль, господин Линфань, что вы нам не доверяете. - Штейнбок неуверенно взглянул на полицейского. - Возможно, нам не стоило так вот сразу загружать господина Линфаня проблемами. Он много пережил, и ему требуется отдых. Давайте на сегодня закончим.
        - Анжела обещала доставить меня на Землю в течение трех суток, - заявил Чжен. - Двое суток прошли.
        - Конечно! - Штейнбок всплеснул руками. - Слово фрау Роузвел нерушимо! Но в любом случае у нее есть еще дела на Марте, и вылет состоится… - он обернулся к Анжеле, - утром?
        - Не раньше полудня, - кивнула она.
        - Очень надеюсь, что до этого времени вы поверите в нашу искренность, господин Линфань. Понимаю, сейчас у вас мало причин доверять даже своим спасителям, но мы постараемся доказать, что желаем вам только добра, Чжен. Только добра.
        Он расплылся в улыбке - очень, надо признать, располагающей - и первым исчез из поля виртуальной проекции. Херберт бросил на Линфаня короткий, полный осуждения взгляд, покачал головой и последовал за профессором. Анжела задержалась.
        - Что на вас нашло?
        - Ничего. - Чжен пожал плечами. - Я действительно ничего особенного не знаю. Никаких рецептов тоника или секретов полишинеля. Я обыкновенный неудачник, оказавшийся не в том месте…
        - Не в то время, - закончила Анжела. - Это я уже слышала. Но это неправда. Лейтенант Горохов сказал, что у вас проблемы.
        - Ну и спрашивайте у него, раз он так считает! Почему Херберт не запросил рапорт лейтенанта по своим каналам? Потому, что его наглухо засекретил штаб Колэкс? Или потому что Херберт на самом деле никакой не капитан?
        - Ну, знаете, Чжен, это уже слишком! - Анжела возмущенно похлопала ресницами. - Ваша подозрительность начинает смахивать на манию преследования! Я была о вас другого мнения. Встретимся вечером!
        Проекция исчезла. Линфань выдохнул и, чтобы не сползти со стула на пол, навалился на стол. Несмотря на энергетическую подпитку чаем, внутренняя слабость прокралась наружу и спровоцировала мелкое дрожание конечностей. Так паршиво Чжен не чувствовал себя даже сразу после ранения. Тогда, на борту «Тайко-7», организм подстегивали запредельные дозы адреналина, теперь же приходилось довольствоваться чаем. Да и моральный дух сейчас упал гораздо ниже, чем тогда. С одной стороны, Линфань чувствовал, что все сделал верно, в полном соответствии с требованиями интуиции, которая еще ни разу не подвела. Но с другой стороны… пропасть между ним и Анжелой превратилась в гигантский провал, через который даже теоретически невозможно будет построить мост или хотя бы протянуть канат.

«Ну что я за человек! - Линфань уныло взглянул на чайный набор. - Безмозглый глиняный горшок, а не человек. Мне в руки шла такая удача, а я отказался от нее ради каких-то непонятных шпионских игр. Какое мне дело до всех этих людей-Инь и их
«страшных тайн»? Я вырвался из ловушки, познакомился с прекрасной женщиной, оказался на райской планетке… чего еще желать? Выложил бы сейчас все Херберту, отдал ему запись и умыл бы руки. Зачем понадобилось усложнять себе жизнь? Что за блажь?!»
        Чжен кое-как совладал с дрожью, допил чай и с трудом поднялся на ноги. В принципе до запримеченной ранее полянки слева от коттеджа сил должно было хватить. Оставаться в доме Линфаню почему-то не хотелось. Было неуютно. Наверное, от стыда за свое поведение.

«Ничего, высплюсь на свежем воздухе, станет легче. - Чжен спустился с крыльца и побрел по тропинке к группе высоких деревьев с раскидистой кроной. - А что касается блажи… может быть, это и не блажь вовсе. Простой инстинкт самосохранения. Пока знаешь что-то особенное - жив. Ведь то, что я вырвался с Дао и спрятался на Марте, еще не означает, что я в безопасности. Поэтому и срабатывает интуитивная защита. Вот когда прилечу на Землю и окажусь в приемной СБЗФ…»
        Чжен прислушался к ощущениям. Что-то там в подсознании определенно шевельнулось, и от этого почему-то стало теплее. Видимо, интуиция одобряла такой ход мыслей хозяина. Линфань как мог ускорил шаг и добрел до заветной рощицы вдвое быстрее, чем рассчитывал. Вот что значит положительный настрой! Чжен уселся на мягкую траву и прислонился спиной к гладкому теплому стволу дерева. Шелковистая трава, земля, дерево, солнечный свет, чистый воздух… Линфань чувствовал себя как основательно разряженный аккумулятор, попавший в зарядное устройство. Энергия лилась, казалось, отовсюду, из всех окружающих стихий: и земли, воздуха, воды, текущей в виде соков по древесному стволу… Хотя больше всего, конечно, наливалось из «чаши» солнца. Чжен запрокинул голову и прижался затылком к дереву. Местной звезды было почти не видно сквозь густую крону, но Линфаню вполне хватило фрагментов неба и рассеянных лучей. Он купался в этой «нирване», абсолютно забыв обо всех своих прежних проблемах и переживаниях. Назвать это состояние счастьем было бы слишком, но названия Чжена не интересовали. Он наслаждался тем, что имел, а как это
назвать… какая разница?
        По небу вдруг промелькнули две тени. На облачка они не походили, да и пролетели слишком быстро. Может быть, флаеры? Вернулась Анжела? Но почему так быстро и почему теней две? Тени мелькнули снова. Линфань повертел головой. Из-под деревьев рассмотреть кружащие в небе помехи не получалось. Чжен снова расслабился и закрыл глаза. Мало ли кто тут может летать. Планета малонаселенная, но ведь обитаемая. Путь себе летают.
        Солнечный свет стал тусклым, это Чжен ощутил, даже с закрытыми глазами. Он чуть приподнял веки и снова взглянул вверх. Тени стали крупнее. Неопознанные флаеры явно шли на посадку, причем не на космодром, а прямиком на полянку рядом с деревьями. Линфань с трудом поднялся и, кряхтя, как старик, выбрался из-под сени раскидистых крон.
        Летательные аппараты продолжали нарезать круги, однако садиться не собирались. Они просто снизились до минимальной высоты, метров в сто, и барражировали над деревьями вокруг коттеджа, будто кого-то выискивая. Чжен протер глаза и, когда зрение сфокусировалось, невольно отпрянул обратно под прикрытие густых крон. В небе кружили вовсе не флаеры! Это были боевые катера без опознавательных знаков, но явно не местного производства. Линфань слабо разбирался в военной технике, зато отлично знал, чем в принципе отличаются любые китайские машины от всех прочих. Даже у почти точных китайских копий тех же «БМВ» имелись особые азиатские штрихи. Два кружащих над частным космодромом катера дальней разведки были сделаны на Дао, в этом не было никаких сомнений!

«Выследили! - Сердце забилось учащенно, а уши заложило. - Выследили с точностью до сотни метров! Может быть, наша техника и не столь изысканна, как немецкая, но эффективна на сто процентов! Можно гордиться. Так и сделаю… если уцелею».
        Чжен прижался к теплому стволу дерева. Убежать было почти нереально, но и стоять на месте было смертельно опасно. Поступить следовало как-то нестандартно. Например, не пытаться уйти в горы или в леса, а сделать наоборот - вернуться в коттедж и связаться с Анжелой. А лучше сразу с Хербертом. Здесь его юрисдикция, пусть выручает. Боевые космолеты без опознавательных знаков над охраняемой гарнизоном Колэкс территорией - это не шуточки.

«Станет совсем туго, выложу все тайны Херберту и попрошу политического убежища». Линфань прикинул расстояние до коттеджа. Будь он в нормальной форме, пробежать стометровку по петляющей тропинке он сумел бы секунд за пятнадцать. В нынешнем состоянии на это требовалась минута, не меньше. Да и то, если силы не кончатся на полпути.
        Чжен прислушался. Катера летали без особого шума, но все-таки не настолько тихо, чтобы их не услышать. Тонкий свист рассекаемого воздуха был слышен за полкилометра. Сейчас же, кроме шума листвы и птичьих голосов, Линфань не слышал ничего. Улетели? Чжен снова выглянул из-под кроны. Катера ушли на разворот, но вряд ли этот маневр мог занять у них целую минуту. Секунд тридцать, а значит…
        Додумывать Чжен не стал. Ноги сами понесли его к коттеджу, причем с неплохой скоростью. Медитация явно пошла на пользу. Свист взрезанного космолетами воздуха ударил по ушам, когда до укрытия оставалось метров тридцать. Если бы Линфань мог прибавить… но он не мог. Более того, правая нога зацепила кочку, и Чжен растянулся на пыльной тропинке в полный рост.
        Как оказалось, в этом конфузе имелся свой плюс. Грунт в десяти шагах впереди Линфаня вдруг вздыбился и выстрелил вверх фонтаном горящих земляных комьев. Примерно такая же история повторилась еще в трех точках впереди, и все четыре мини-вулкана открылись на тропинке. Чем стреляли катера, Линфань не знал, да и не хотел знать. Для него важнее был сам факт стрельбы и то, что, если бы не кочка, один из выстрелов точно накрыл бы незадачливого беглеца. Катера разошлись в стороны и синхронно заложили новые виражи. На этот раз их воздушные «петли» были
«затянуты» туже. В распоряжении Чжена имелось секунд пять-семь. Линфань взял сверхнизкий старт и почти на четвереньках помчался к дому. Он был уверен, что в коттедж катера не выстрелят. Одно дело - вспахать чужой огород, и совсем другое - разрушить дом. За такие фокусы местные военные собьют к чертовой матери, без всяких там разбирательств «кто, зачем и почему».

«Собьют, если успеют сюда прилететь». - Линфань собрал последние силы и ввалился в холл коттеджа. Катера просвистели над крышей, но стрелять, действительно не стали. Чжен уселся прямо на полу слева от входа и привалился спиной к стене. Было не так приятно, как под деревом, но зато спокойно. Дома на Марте строили по старинке, из кирпича. Такое основательное сооружение разрушить было непросто даже корабельным пушкам.
        Линфань кое-как отдышался и замер на пару секунд, прислушиваясь. Судя по нарастающему свисту, катера снова возвращались. Зачем? Наверное, чтобы оказать на беглеца моральное давление. «Спрятался, крысеныш? Ничего! Мы знаем, где ты засел, и скоро вернемся! От полиции Дао еще никто не уходил!»
        Чжен вспомнил свой кошмарный сон о вечном преследовании. Как ни противно, сон оказался «в руку». Люди с Дао шли по пятам, и куда бы ни направился беглец, оторваться ему не светило.
        Свист стал оглушительным, в точности, как перед первым обстрелом. Линфань невольно пригнулся и закрыл голову руками. Мысленная оговорка оказалась верной. Обстрел на тропинке действительно был лишь первым. Второй залп боевых космических катеров оказался вдвое мощнее и точнее. Стены дома вздрогнули, раздался оглушительный грохот, поднялись клубы густой пыли, и на Чжена посыпались кирпичи.
        Линфань прижался к стене и отчаянно заорал; без слов, просто «а-а», зато во всю глотку. Когда воздух в легких закончился и Чжен попытался вдохнуть, в глотку тут же набилась пыль, и он закашлялся. Стены тем временем продолжали рушиться, и гора обломков на плечах с каждым мгновением все сильнее прижимала Линфаня к полу. Чжен отчетливо понял, что еще две секунды, и его завалит так, что не шелохнуться, но выкарабкаться из завала представлялось ему абсолютно нереальным делом. Без посторонней помощи он не смог бы продвинуться и на метр.
        Последние секунды жизни растянулись в жуткую, полную предсмертной паники бесконечность. Линфань попробовал мысленно проститься со всеми, кого знал, но ничего не получилось. Надежда на спасение все еще теплилась и сбивала с прощального настроя. Чжен из последних сил попытался высвободить руку. Колючие кирпичные обломки больно впились в кожу и разодрали ее до крови, но Линфань упрямо просовывал руку сквозь завал. Он тянулся примерно туда, где должен был находиться проем входной двери. Когда силы иссякли, кисть руки вдруг оказалась на свободе. Это ничего не решало, но Чжен все равно порадовался. Значит, упрямился он не напрасно. Нужно только собраться с силами, не задохнуться под завалом, и шанс будет! Один из ста, но будет. Только чуть-чуть… отдохнуть и… не… задохнуться…
        В глазах потемнело, а мысли спутались. Линфань понял, что шанса все-таки не будет. Навалившаяся сверху тяжесть была неподъемной. Сознание померкло, и Чжен поплыл куда-то по реке вечности. Река была холодной, и в ее воде плавали тяжелые колючие льдины. Плыли они почему-то втрое медленнее Линфаня, их острые края больно царапали Чжену бока и все время норовили придержать его за одежду. Линфань попытался оттолкнуть в сторону наиболее опасную с виду льдину, но рука соскользнула и попала в трещину на ледяном обломке. Чжену стало очень больно и очень страшно. Рука намертво застряла в щели, а коварная льдина вдруг начала погружаться в темную воду…
        - Дыши!
        Приказ прогремел откуда-то извне. Дышать в воде Линфань не собирался. Пусть он и стал трупом, но человеческие инстинкты его пока не покинули.
        - Дыши, тебе говорят!
        На этот раз приказ сопровождался сильным ударом в грудь. Аргумент оказался убедительным, и Чжен, как сумел, вдохнул. Вода реки вечности оказалась вполне пригодной для дыхания, хотя вдохнуть полной грудью ее почему-то не получилось. Странно, но факт. Может быть, следует уточнить - «пригодной для дыхания покойников»?

«Нет, что-то здесь не то. Если я умер, почему больно и почему я соображаю?»
        - Полный рот песка… ты им закусывал? Робот, флягу воды!
        Линфань почувствовал, как во рту становится влажно, потом по телу проходят какие-то судороги, постепенно превращающиеся в кашель, и наконец…
        Чжен судорожно вдохнул и резко открыл глаза. Он лежал под теми самими деревьями, где дремал перед авианалетом. Рядом сидел Бадди Джокер и суетились два робота. И никаких взрывов, завалов и рек вечности.

«Сон? Кошмарный сон? Ох, как хотелось бы!»
        Но нет, даже мельком взглянув на Джокера, можно было понять, что сном был только
«заплыв по реке вечности». Да и то не столько сном, сколько «сумерками сознания». Капитан Бадди был перепачкан сажей, землей, красной кирпичной и серой цементной пылью и даже немного кровью. Линфань приподнял голову и взглянул на свои руки. Правая была сплошь в синяках и порезах, левая выглядела чуть лучше, но была тоже исцарапана.

«Льдины… это не льдины были, а кирпичное крошево. И треснутая льдина зажала мою руку неспроста. Это Бадди вытянул меня из завала».
        - Включился, пассажир? - Капитан Джокер усмехнулся. - Ты молодец, догадался руку снаружи оставить. Иначе искали бы твой труп с собаками.
        - Как-то само… получилось. - С помощью робота Чжен сел, еще раз прополоскал рот водой и откашлялся. - Спасибо, что спасли, капитан.
        - Куда было деваться? - Джокер встал и попытался отряхнуть униформу. - Не хочу, чтобы говорили, будто я завалил клиента, лишь бы не отдавать долги. Я обещал тебя доставить на Землю - доставлю. Рано или поздно, в любом виде, но доставлю.
        - В любом не надо. - Линфань опасливо взглянул вверх. - Улетели?
        - Да. - Бадди хмыкнул. - Правда, не так далеко, как хотели. Перехватчики Колэкс утопили их в море. Ты встать сможешь?
        - Попробую. - Линфань оперся о робота и встал. - Вроде бы цел. Только бока болят… намяло.
        - Тут недалеко, через полянку. Дойдешь?
        - Дойду. А что там?
        - Ну, вроде запасного домика или большого шалаша. Чайная беседка. - Джокер спрятал ухмылку. - С кушетками.
        - Как интересно. - Линфань тоже криво ухмыльнулся. - Поэтому Анжела в разводе?
        - Дело молодое. - Бадди поддержал Линфаня под свободную руку. - И вообще нас это не касается. Побрели. Хозяйка там.
        - Уже прилетела? - удивился Чжен.
        - Уже? Ты знаешь, сколько провалялся? За это время можно было всю Марту по экватору облететь. Как только военные засекли вражьи катера и выслали перехватчики, Анжела сюда вылетела. Пыль не осела, она здесь была. Но я про тебя ничего не сказал. Сказал, что ты ушел к водопаду. Чтобы не расстраивать, если не откачаю.
        - А она бы расстроилась? - Чжен недоверчиво взглянул на капитана.
        Джокер промолчал, будто и не слышал вопроса.
        - Чжен! - Из тени деревьев на поляну выбежала Анжела. - Ты жив! Слава богу! Бадди, что это значит?! Почему он выглядит, как восставший из могилы зомби.
        - Так и есть. - Джокер пожал плечами.
        - Ты же сказал, что Линфань ушел к водопаду.
        - Тогда бы катера водопад кипятили. У них с наведением на цель полный порядок. Даже сквозь кирпичные стены. Линфань был здесь, в доме.
        - Зачем же ты меня обманул? - Анжела, не дожидаясь ответа, подошла к Чжену и обняла его за шею. - Ты жив! Как хорошо!
        - Я… - Линфань совершенно растерялся.
        На такую реакцию Анжелы он не мог рассчитывать даже в самых смелых грезах. И вот это происходило наяву. Просто какая-то сказка!
        Чжен робко протянул исцарапанные руки, чтобы обнять Анжелу за талию, но в этот момент что-то больно укололо его в шею. Линфань вздрогнул и безвольно уронил руки. Секундой позже он мягко осел на землю и завалился набок.
        - Флаер Ганса за беседкой. - Анжела бросила миниатюрный шприц на землю, там его мгновенно подобрал робот. - Отнеси его, Бадди. Завтра утром слетаешь к Штейнбоку и заберешь. Он ничего не будет помнить.
        Чжену стало невыносимо обидно. Предательство он всегда считал худшим из зол. Линфаню ужасно хотелось высказать коварной красотке все, что он думает о ней и ее жизненных принципах, но парализованные мышцы лица не сумели даже шевельнуться. Пришлось высказать все мысленно.
        - Еще пара нежных словечек, и он заговорил бы без этих сложностей. - Судя по тону, Джокер тоже был недоволен поведением хозяйки.
        - У нас нет времени на нежности, Бадди, разве ты не видишь? Атака военных катеров была только разведкой боем. Когда и какой мощности будет следующий удар - неясно. Ганс должен разобраться с информацией Линфаня до того, как его отобьют люди с Дао.
        - Отобьют?
        - Или ты увезешь его на Землю. Для нас это не имеет значения. Нам главное - успеть выкачать из него информацию.
        - Ясно, мэм. Все будет сделано.
        Вот примерно на этом моменте Чжен потерял связь с реальным миром и в очередной раз уснул. На этот раз без сновидений, и это было лучшей компенсацией за все синяки, ссадины и обиды.

9. Земля, 20 декабря 2196 г.
        Что тянет людей в крупные города? Как можно объяснить самоубийственное стремление человека попасть в гущу огромной равнодушной толпы - явления, сравнимого по опасности с самым жутким стихийным бедствием? Если отбросить откровенно слабые сиюминутные аргументы: «в городах крутятся большие деньги» или «из мегаполисов начинается путь к вершинам славы», останется только одно объяснение: большой город - это наркотик. Он манит запретностью, пока его не попробовал, и ни за что не отпустит, если на него «подсел». А деньги и слава - это лишь оправдание сначала любопытства, потом слабости. На иглу большого города может подсесть не только безвестный и нищий искатель легкой наживы, но и знаменитый богач из провинции, вся разница в том, что последний не сочиняет для себя «легенд», он приезжает именно за наркотическим опьянением мегаполиса.
        Да, есть люди, которые поступают наоборот - бегут из городов, но убегают они недалеко и ненадолго. Когда город у тебя в крови, когда его ритм - это ритм твоего сердца, избавиться от пагубного пристрастия ты сможешь, только умерев. А кому захочется умирать, когда в мире еще столько интересных мест? Столько непохожих друг на друга городов, мегаполисов и агломераций! А сколько их еще на освоенных планетах Солнечной и колониального пояса? Одурманенный городом человек не знает иного счастья, кроме счастья, выстроенного из железа, бетона и стекла. Его природа - архитектура, его музыка - индустриальный шум, его энергия - термоядерная, схожая с солнечной, но все-таки другая.

«Наверное, было бы логичнее вырубить корни проблемы, а не хвататься за ее пылающие ветви, - подумал Воротов, глядя на крупнейший европейский мегаполис с высоты десятка километров. - Перенаселенность душит исключительно большие города, а вовсе не планеты. Просто люди не мыслят себе жизни за городской чертой, от этого и страдают. Заслуженно страдают, надо подчеркнуть. И ведь нельзя сказать, что жизнь, допустим, в Лингхеде или Сандвикене чем-то отличается от жизни в столице. Тот же уклад, те же товары и услуги, та же виртуальность. Только нет такого столпотворения, безумных потоков транспорта и суеты. Чем же, спрашивается, лучше жизнь в Стокгольме? Внятно не ответит, пожалуй, никто. Максимум, на что могут сослаться, - на престиж. Но что такое престиж, если задуматься? Условность, выдуманная, чтобы оправдать неудобства, не более. Банкнота, не «наполненная» абсолютно никаким «золотым содержанием». Да, лет триста назад жить в больших городах было интереснее, приятнее, удобнее и прибыльнее. Эти преимущества и наполняли «престиж» - хотя в то время словечко было еще не в ходу. Но сейчас, живи ты хоть на
полюсе, будешь иметь все те же блага, что и любой другой обитатель планеты, да плюс к тому - свежий воздух, красивый вид из окна и тишину. Остался ли в наше время хотя бы малейший смысл тесниться в городских лабиринтах? Однозначно - нет. Может быть, стремление построить себе уютный муравейник заложено в человеческих генах? Тоже - нет. Остается привычка, возникшая во времена караванных путей и меновой торговли. Но сила привычки - великая сила. Перебороть ее может только нечто революционное, нечто принципиально новое, например прорыв в технологиях гипердрайва, когда каждая дверь будет открываться туда, куда пожелает хозяин дома - хоть на соседнюю улицу, хоть на другую планету. Лишь в этом случае, когда беспрецедентным по масштабам мегаполисом станет все доступное человеку пространство, можно будет избежать скопления огромных масс народа на мизерной площади, в мрачной чащобе каменных джунглей. Но «пеший гипердрайв» - это пока лишь мечты, а перенаселенность городов - суровая реальность».
        Алексей встряхнулся. Вот именно - суровая реальность. Как раз она сейчас настоятельно требовала сосредоточиться на цели вояжа. Будто удачно подобранное звуковое дополнение к последней мысли, в кабине зазвучал мелодичный сигнал вызова, и виртуальный робот-секретарь сообщил, что Воротова приглашает к беседе сам директор СБЗФ Генри Добсон. Абонент был очень важный и мог бы выйти на связь без всех этих условностей, но в СБЗФ существовал неофициальный перечень сигналов, без лишних слов сообщающих агентам и резидентам почти половину необходимой информации. Вызов через приемную, но с мелодичным звонком предупреждал, что разговор будет зафиксирован в секретных протоколах, но не будет содержать официальных приказов или обязательного для выполнения «личного мнения» руководства. Все это означало, что Воротов может говорить свободно, но тщательно подбирая слова. Такой вот парадокс. И одновременно предупреждение: «есть проблемы».
        Алексей приказал навигатору организовать сеанс связи в закрытом режиме - когда для окружающих абонент выглядит размытым силуэтом, а слова собеседников сливаются в мерный шум прибоя - и ответил на «звонок». Виртуальная беседа продлилась недолго, около пяти минут. Закончив, Воротов развернулся вместе с креслом и обвел хмурым взглядом заинтересованные лица товарищей.
        - Получил накачку? - спросил Чижов.
        - Заметно?
        - В глазах вековая печаль. - Майор усмехнулся. - Нас закрывают?
        - Нет, но дело к этому. Пока мы сражались с невидимками на периферии, нас терпели как необходимое зло. Но решение выдвинуться в столицу показалось кому-то там, наверху, слишком опасным ходом. В связи с этим наметились проблемы. На группу собираются навесить всех собак, от инцидента с монорельсовым экспрессом в Шанхае до нестабильности биржевых котировок. Обоснованных претензий ни у кого нет, но кому они нужны, эти обоснования? Им будет достаточно порыться в наших биографиях, найти несколько «скелетов», этого хватит, чтобы потребовать смены состава группы. Фактически - ее ликвидации.
        - Постойте, командир, кому - им? - спросил Вальтер.
        - Формально запрос в СБЗФ прислал Комитет по безопасности Совета, но фактически его сочинили парламентарии из самой крупной фракции. Короче - китайцы. Делу пока не дали ход, но председатель Комитета вышел на главу федеральной полиции и в приватной беседе сообщил, что это было первое и последнее предупреждение. Директор Полицейского управления любезно поделился информацией с Добсоном и предупредил его, что не позже чем через сутки отзовет из группы своих людей. То есть вас.
        Алексей кивнул Грайсу и Люси. Затем перевел взгляд на Джейсона.
        - Я не хочу обратно! - испуганно проблеял Чу.
        - ФПУ собирается отозвать своих людей из группы всего лишь из-за одного
«китайского предупреждения»? - спросил Вакидзаси. - Странно.
        - Вы правы, офицер. - Воротов кивнул. - Все не так просто. Сразу после звонка председателя Комитета по безопасности с Добсоном связался глава администрации президента и предложил ему признать, что затея со следственной группой оказалась неудачной. Компенсация Шанхаем всех затрат государства, по мнению администрации, была вполне приемлемым вариантом разрешения конфликта.
        - Но и это было не все, - проронил Вальтер. - Я угадал?
        - Да. Коллеги по кабинету министров намекали Добсону на бесперспективность проекта еще до того, как мы начали действовать. Настойчивее других был сам премьер. Запретить не запрещал, но… В общем, не будь у Добсона прямой поддержки президента, мы никогда бы не встретились в таком составе.
        - Но сейчас президент отозвал свою подпись, и ваш директор остался один против всей государственной верхушки? - снова предположил Грайс. - Типичная история.
        - Возможно, у него есть союзники, но их меньшинство.
        - Вы говорили, командир, что об «Омеге» знает от силы десять человек, - недовольно сказала Люси. - А получается, о нас не знает только ленивый? Как же так?
        - У меня нет ответа, Люси, но сейчас речь о другом. Счет идет на часы, даже на минуты. Если не будем сидеть сложа руки, сумеем выйти из сложившейся ситуации с честью. Или хотя бы без потерь.
        - Предпочитаю завершать начатое, а не выходить из ситуации, - пробурчал Чижов. - Мое министерство никогда не будет плясать под дудку парламентского большинства! Пока не поступит однозначный приказ от верховного, наш министр и пальцем не шевельнет. Так что хотя бы я останусь с тобой, командир, до победы.
        - Если Добсон прикажет распустить группу, со мной ты сможешь только попить пивка, - сказал Алексей. - Мой директор будет сопротивляться до последнего, вы все это прекрасно понимаете, но давление нарастает с каждым часом. Сэр Генри - человек прямой и честный, поэтому не стал рисовать мне чудесные картины светлого будущего. Времени у нас в обрез. Сутки - максимум. Завтра в это же время Вальтер и Люси будут отправлены по своим отделам, а Джейсон вернется в «Аксу-5». Чуть позже Вакидзаси улетит в Обихиро, а мы с тобой, Виктор, прилетим в Москву, разбежимся и мгновенно забудем о двух странных днях декабря.
        - Ненадолго, - сказал Вакидзаси. - Мало того, мы вряд ли вернемся к постоянным местам службы. На эту мысль наводит решимость, с которой «золотые драконы» разбираются со своими недругами.
        - Меня точно грохнут, - вздохнул Джейсон. - На первой же прогулке. Эх, такой шанс сорвался!
        - Но пока ничего не решено, мы будем драться, - решительно заявил Алексей. - Мы должны принять предупреждение Добсона к сведению и использовать оставшееся время с максимальной эффективностью. Мы разделимся на две оперативные тройки и зайдем сразу на две возможные цели. Чижов и Люси пойдут со мной. Вальтер и Чу будут работать с Вакидзаси. Челнок на совести Грайса. Моя группа займется комитетом Совета Федерации по инновациям и науке. Если не получится достучаться до его председателя, попробуем отыскать господина Пака, он заведует финансовыми делами как раз этого комитета. Офицер, вы найдете двоих оставшихся экспертов и вытянете из них все, что возможно. Связь между группами держать постоянно, за это отвечают Люси и Джейсон. Ясен приказ?
        - Да, командир.
        - Время дорого, господа, приступаем немедленно…

…Первые результаты появились у группы Воротова. К сожалению, результаты отрицательные. Из Совета Федерации офицеров не то чтобы выставили… нет. Им вежливо, но настойчиво объяснили, что все председатели комитетов сейчас на общем заседании и когда освободятся - непонятно. А финансовая группа Совета переехала в новое здание на юго-западной окраине столицы, практически в городок Седертелье. Учитывая, что челнок приземлился на служебной площадке СБЗФ неподалеку от Упсала, то есть на северо-востоке, новость была не самой приятной. Пришлось офицерам брать служебный флаер и лететь через весь Стокгольм, причем без малейшей уверенности, что господин Пак окажется на месте. На вызовы бывший эксперт не отвечал, а отследить его цифровую метку не представлялось возможным, Пак воспользовался привилегией высших государственных служащих и заблокировал виртуальный маячок на сорок восемь часов. Сделал он это почти сутки назад, так что в запасе у него оставалась половина срока. Как раз столько, сколько имелось и у «Омеги».
        - И этот облом еще не самая большая неприятность, - комментируя информацию от Люси, сказал Джейсон. - За ними начали присматривать. Непонятно кто, но не безопасники и не копы. Пока вроде бы не мешают, но на нервы капают. Хотя у кого из них есть нервы? Стальные тросы у всех троих.
        Он почему-то вздохнул. Наверное, сожалея, что обделен природой и в этом плане. Во всяком случае, так решил Вакидзаси. Он не стал высказывать догадку вслух, а просто незаметно усмехнулся.
        - Наши дела обстоят ничуть не лучше, - заметил Вальтер. - Люси нас слышит?
        - Слышит, - кивнул Чу. - Только не слушает. У них там свои проблемы, не до наших отчетов. Может, потому и нервы в порядке, что умеют сосредоточиться на главном, не распыляются. А что у нас? Ты что-то отрыл в виртуальности?
        - Это следует обязательно проверить вживую. Насколько обманчивыми бывают виртуальные отражения, мы уже знаем. Но… на первый взгляд информация похожа на правду. Те двое экспертов «шанхайской комиссии» несколько часов как… мертвы.
        - Вот как? - заинтересовался Вакидзаси. - Вы уверены, капитан?
        - Да, но если Джейсон перепроверит, возражать не стану, - сказал Вальтер. - Все-таки его каналы чуть полнее и свободнее моих.
        - Проверяю, проверяю. - Джейсон сосредоточился на «коннекте».
        Минут десять он практически отсутствовал, хотя физически оставалось на борту челнока. Вакидзаси и Вальтер терпеливо ждали, сохраняя полное молчание. Молчать никто не заставлял, помешать разговорами Джейсону они не могли, но говорить было не о чем. Наконец Чу вернулся из вояжа по виртуальному пространству и, устало потерев глаза, виновато взглянул на товарищей.
        - Проверил все на десять раз, но толку одна десятая. Вернее, все как ты и сказал, Вальтер. Или, если хотите, как в свое время «презентовал» Алекс, только хуже. Из экспертов Совета, утверждавших конкурсные проекты, на Земле действительно остались только трое. Из них один, эксперт финансовой службы Совета Пак, упорно не идет ни на какие контакты, пользуясь правом служебной блокировки связи и позиционирования. Но его виртуальное отражение, пусть и зависшее, все-таки существует. А вот отражений мистера Строу и доктора Фостера в киберсфере больше нет. Они умерли в одну ночь; док «спьяну» упал с высоты, а у коматозника Строу сломался аппарат ИВЛ. Не знаю, что за штука, но это оказалось смертельно.
        - Аппарат для искусственной вентиляции легких, - расшифровал Грайс. - Прибор помогал больному дышать.
        - А-а, тогда все ясно. И одновременно неясно.
        - Что тебе неясно?
        - Как-то очень уж вовремя они свернули дела в этом мире, - заметил Джейсон. - Только мы собрались в столицу, как они крякнули. Ни раньше, ни позже.
        - Остался Пак, - задумчиво сказал Грайс. - Почему?
        - Его простейшая маскировка принесла плоды: всемогущие «золотые драконы» не сумели подобраться к нему прошлой ночью, - предположил Вакидзаси. - Такое бывает. Но это не повторится. Нам следует поспешить.
        - Я вообще-то о другом спросил, - обиженно заметил Чу. - Вы меня ни в байт не ставите, а я, между прочим, последовательнее вас мыслю.
        - Ты хотел услышать пару выпавших фраз? - Вакидзаси насмешливо взглянул на хакера. - Они потому и выпали, что пусты. Да, мы понимаем, что «драконы» следят за нами и даже умудряются подслушивать. Виртуальность - не допотопный Интернет, она многообразна и присутствует всюду. Раз так, неудивительно, что нас слышат и поэтому опережают.
        - Я тебе поражаюсь, самурай! - Джейсон вскинул брови. - Нас пасут, как баранов, а ты этому «не удивляешься»! А за каким демоном нам всякие «кодировщики» и прочая аппаратура? Если «драконы» знают все наши планы наперед, получается, они легко могут их сорвать; да они так и делают! Что это за странная игра в поддавки?
        - Ты сам себе ответил, - сказал Грайс. - Мы не знаем толком, кто наш противник, потому что не видим его. Мы вынуждены выманивать его из тени, чтобы рассмотреть.
        - Подставляя гражданских? - Джейсон покачал головой. - На грани фола игра. Даже за гранью. Я, конечно, тоже не святой, но ваш цинизм будет покруче моего нигилизма, господа копы. Гораздо круче.
        - Не мы устанавливали правила игры.
        - Ну да. - Чу хмыкнул. - Скажете это на суде. Там очень внимательно слушают такие доводы. «Золотой Дракон заставил нас пожертвовать двумя пешками, ваша честь, и мы не смогли отказаться, ведь это давало шанс выиграть партию». Здорово! Вполне в духе всей вашей гнилой государственной системы.
        - Золотой Дракон? - задумчиво переспросил Вакидзаси. - Возможно, ты прав, Джейсон Чу. Возможно… прав.
        - Неужели? - Джейсон саркастично ухмыльнулся. - Я и вдруг прав? Отчего такая щедрость на похвалы?
        - Оттого, что, если мы представим себе картину немного иначе, у нас все сойдется. - Вакидзаси щелкнул пальцами. - Золотой Дракон это не тайная организация, контролирующая ночную жизнь, это человек, лидер всего «темного сообщества». Вот в чем фокус. Мы пытаемся уловить суть заговора, а должны стремиться понять логику одного человека. Это другой путь.
        - Все равно ничего не сходится, - упрямо заявил Джейсон. - Как был ШНЦ сам по себе, так и остался. И Дракон на другой чашке весов или «драконы» - не имеет значения. Он или они переигрывают нас всухую. А будем все время поддаваться, так и вовсе затопчут!
        Конец спору положил виртуальный вызов в адрес Вакидзаси. На связи был Воротов. Стараниями столичной виртуальности командир будто бы стоял перед товарищами вживую.
        - Есть работа, господа. Мы нашли Пака и сейчас поднимаемся к нему в офис под видом офицеров криминальной полиции. Люси страхует. Вальтер, садись за «штурвал». Подними челнок в зону суб-дрейфа и будь готов подобрать нас с грузом.
        - Вы хотите его… как это называется… умыкнуть? - удивился Грайс. - Алекс, это противозаконно.
        - Зато эффективно, - оставаясь за кадром, вставил реплику Чижов.
        - Нам придется пойти ва-банк, - серьезно сказал Воротов. - Люди, которые сели нам на хвост после посещения приемной комитета по науке, сжимают кольцо, и… я подозреваю, они не просто люди. На «ночных» не похожи, но ведут себя очень подозрительно.
        - Хорошо, командир. - Вальтер произнес это через силу. - Сейчас поднимемся на отметку «двадцать пять» и зависнем в полной готовности к пике.
        - Будьте на связи! Но только в закрытом аудиорежиме. Незачем пугать свидетеля повышенным вниманием. Он, похоже, и без того перепуган. По местам!
        - Командир, минуточку, - вмешался Вакидзаси. - Это может быть важно. Начните разговор с Паком с вопроса, что ему известно о Золотом Драконе. У нас появилась одна интересная догадка, и, если она верна, эксперт ее обязательно подтвердит, даже сам того не желая.
        - Догадка? Насчет чего?
        - Насчет Дракона. Мы считаем, он не миф и не символ, а конкретный человек. Спровоцируйте эксперта на откровенность. Если он напуган, сделать это будет несложно.
        - Мысль интересная, - согласился Воротов. - Так и поступлю, офицер. Спасибо за совет…

… - Вы не понимаете! - Маленький, круглый и пышущий здоровьем Пак при появлении
«полицейских» болезненно посерел, а после вопроса: «Известно ли вам, кто скрывается под ником Золотой Дракон?» - и вовсе стал походить на замшелую бетонную стену. - Вы думаете, я что-то знаю? Я владею ничтожной толикой информации, господа офицеры, и нет гарантий, что она правдива. С моей помощью вы не найдете этого человека! Золотой Дракон очень умен. Очень умен и крайне изворотлив. А еще он мастер перевоплощений. Гений перевоплощений! Он способен обмануть кого угодно! И не только с помощью перевоплощения. Еще он умеет искусно искажать информацию. Очень искусно! Смешивая в одном котле правду и ложь, он может сварить такое заманчивое снадобье, что вы сами легко примете его за нужное вам лекарство. Но это будет иллюзия! Хитрость и коварство Дракона безграничны! У него тысячи имен и лиц, он неуловим, но всегда где-то рядом! Им может оказаться любой… даже один из вас!
        - Красиво распинаетесь, господин Пак, только без толку все это, - сурово сказал Чижов, перед этим выразительно взглянув на командира. - Не сдадите Дракона, вам крышка.
        - Хотя бы расскажите, что знаете, - сказал Воротов гораздо мягче, чем майор.
        Сегодня Алекс играл роль «доброго копа». Иначе и быть не могло, при его-то располагающей внешности, да еще в паре с грубоватым и покрытым шрамами Чижовым. Предопределенность ролей резала глаз, но Паку было не до тонких наблюдений. Он паниковал, что называется, «в полный рост», и такое понятие, как критичность мышления, было для него сейчас пустым набором звуков.
        - Я упомянул его имя! - Маленький эксперт нервно поерзал в огромном скандинавском кресле. - Я рассказал все, что слышал о нем от знающих людей, это уже много! Очень много!
        - Много для вас, господин Пак, поскольку тянет на пулю в затылок, - жестко заявил майор. - Но нам этого мало! Рассказывайте дальше, терять вам нечего, вы все равно уже труп!
        - Нет! - Пак еще сильнее побледнел, обмяк и совсем потерялся в кожаных объятиях своего непомерного кресла. - Я ничего такого не сказал. О том, что Дракон с помощью целой армии посредников и адвокатов управляет половиной правительства и Совета, знают все… на определенном уровне. У него очень, очень серьезные связи во Дворце Наций! Но никто, никто не знает, как он выглядит, где его штаб-квартира и сколько тысяч счетов в Гипербанке принадлежат ему, хотя формально открыты они на других людей. Зато всем известно, хорошо известно, что Золотой Дракон знает и видит все, даже то, чего не может знать и видеть никто, кроме узкого круга посвященных! Никто!
        - Просто мистика. - Чижов наклонился к Паку и сунул ему под нос пистолет. - Но вы, гражданин, не увиливайте! Выкладывайте свою «ничтожную толику», или я разнесу вам череп!
        - Виктор, не дави на него, - спокойно сказал Воротов. - Господин Пак и без твоих угроз все давно понял и согласен сотрудничать. Не так ли, господин эксперт?
        - Эксперт? - Пак поднял затравленный взгляд на Алексея. - Вы имеете в виду… а-а… теперь мне все ясно. Вы, кажется, сказали, что расследуете дело, связанное с гибелью Фостера и Строу? Вы думаете, их объединяет именно этот нюанс… участие в экспертной группе по Шанхайскому проекту?
        - Точно так, - пробасил Чижов. - Рассказывайте!
        - Что вам известно о Шанхайском проекте, господин Пак? - подав майору знак помолчать, спросил Алекс. - Как он связан с Золотым Драконом и как оба эти понятия связаны с «новым ночным порядком»?
        - Вы думаете, их убрал… Дракон? - Пак схватился руками за голову. - Я ничего не знаю! Убирайтесь из моего кабинета! У вас нет санкции на этот допрос! Оставьте меня в покое!
        Он вскочил и, потрясая кулаком, прокричал еще несколько фраз на родном языке. Воротов прислушался, ожидая синхронного перевода от Люси. Лейтенант Мун фактически прогуливалась по холлу здания, следя за поведением охраны и за обстановкой снаружи, но виртуально оставалась на связи как раз на такой случай. Однако перевода от лейтенанта не последовало. Видимо, переводить было нечего.
        - Приличный человек, а выражаетесь как сапожник - Чижов легонько толкнул эксперта в грудь, и тот плюхнулся обратно в кресло.
        - У нас говорят «как рыбак», - наконец подсказала Люси.
        - Ответьте на заданные вопросы, господин Пак, и мы вас покинем, - спокойно и уверенно сказал Воротов. - Вряд ли вам действительно угрожает опасность. Будь вы носителем опасной для Дракона информации, он вас давно бы убил.
        - Зачем же вы меня мучаете? - простонал Пак. - Если моя информация никчемна, она вам не пригодится.
        - Сама по себе она, возможно, набор фраз, а вот в сочетании с нашими материалами… кто знает? Выкладывайте.
        - Я очень мало знаю. - Пак навалился животиком на стол и преданно заглянул Воротову в глаза. - Очень-очень мало! Вам нужен другой эксперт, Ли, наш профессор, руководитель группы. Он улетел в колонии, не оставив нового адреса, но вам не составит труда его отыскать, вы же полицейские! Он знает почти все! А я… только проверял финансовые документы. Расходы, баланс, основные средства, затраты на материалы… ничего, кроме цифр!
        - Цифры значат очень много, - вышел на связь Вальтер. - Алекс, спроси, на какие конкретно материалы тратились деньги и каков порядок затрат?
        - Затраты на материалы были очень высоки?
        - Да, очень. - Пак торопливо кивнул. - Непомерно! Десятки миллиардов тратились на странные закупки - то ли топлива, то ли сырья… честно говоря, не разбираюсь в таких вещах… но масштабы закупок меня просто поразили. И еще очень много денег было потрачено на переоборудование. Шанхайский центр даже пошел на грубое нарушение - перебросил средства с другой статьи. В отчетности из-за этого такая неразбериха! Но я разобрался, и, что удивительно, у меня все сошлось, до последнего цента. Все средства были потрачены исключительно на проект, никакого воровства или нецелевого расходования. Это все, что я знаю, господа полицейские, клянусь вам!
        - Он лжет, - появился в эфире Вакидзаси.
        - Согласен, - поддержал его капитан Грайс. - Голосовые детекторы выдают стопроцентный результат. Но это касается только его клятвы. До последнего момента он говорил искренне.
        - Мы вам не верим, господин Пак, - заявил Чижов. - Вы знаете что-то еще. Что-то о Золотом Драконе. Как он связан с Шанхайским научным центром?
        - Я не знаю!
        - Знаете! - Майор резко ударил рукояткой пистолета по столу. Пластик «под орех» треснул, и от столешницы откололся крупный кусок. - Говорите, пока я не врезал еще раз, но уже по вашей макушке!
        - Ваши методы недопустимы! - взвизгнул Пак. - Я буду жаловаться!
        - Жалуйтесь! - Чижов указал на Алекса. - Вот начальство. Целый начальник отдела… криминального. И не забудьте объяснить, по какой причине я угрожаю вам физическим воздействием! Что вы такое знаете, но не хотите говорить даже под страхом смерти?!
        - Смерти? - Пак вытаращился на майора. - Я не ослышался, вы угрожаете мне расправой?!
        - Стоп! - громко сказал Воротов. - Давайте, остынем. Господин Пак, приношу извинения за несдержанность моего товарища. Это следствие напряженного рабочего графика. Однако мои вопросы он повторил предельно четко и правильно. Ответьте на них, пожалуйста, и мы уйдем.
        - Нет никакой связи! - выпалил эксперт. - Золотой Дракон просто пользуется ситуацией! Пользуется тем, что ШНЦ делает с ночным народом и…
        Пак вдруг резко откинулся назад, затем еще резче согнулся и громко ударил лбом в столешницу. Звук получился почти как от демонстрации силы Чижовым. А эффект даже превзошел ее. Новых трещин и сколов на столешнице не образовалось, зато по ней начало растекаться темно-красное пятно.
        Чижов вскинул пистолет, принял боевую стойку и повернулся вокруг своей оси. Окон в помещении было много, но все выглядели целыми и невредимыми. Майор опустил оружие и, ухватив за волосы, приподнял голову Пака. Во лбу у эксперта зияла аккуратная дырочка. Чижов осмотрел затылок; выходного отверстия не было.
        - Личное оружие, пороховое, двадцать второй калибр, - определил майор. - Разрешено для скрытого ношения в частной охране и… - он почему-то запнулся на полуслове, - в федеральных спецслужбах. Стреляли откуда-то… вон из той стены.
        - Из стены? Ты бредишь?
        - Стены всякие бывают. - Чижов мягко, по-кошачьи, двинулся сначала вправо, затем вперед и резко принял влево.
        Оказавшись у стены точно напротив стола, он внимательно ее осмотрел, пошарил и нажал какую-то кнопку. Одна из панелей метровой ширины отъехала в сторону, открыв взглядам офицеров узкую нишу, вернее, коридорчик, заканчивающийся металлической дверью. Чижов втиснулся в коридор, толкнул дверь - безрезультатно - и вернулся в кабинет.
        - Что там?
        - Заперто снаружи. Видишь, какие бывают стены? Например, вот такие, фальшивые, с незаметными дырочками или замаскированными окошками. Подстава, Леха. Валим, пока не поздно.
        - Поздно, - вдруг сообщил Джейсон. - Я сижу в отражении здания. Снайпера не вижу, зато вижу, что к вам бегут охранники. Штук двадцать, если не больше. Лифты, лестницы, даже выход на крышу… все заблокировано. Остается только прыгать в окно. Но поспешите, на подлете целое звено полицейских флаеров. Минуты через полторы будут у здания и заблокируют для комплекта еще и окна.
        - Грайс! - Воротов приготовил оружие. - Подгоняй карету к окнам с северной стороны. Люси, ответь!
        - Некогда, командир, - шепнула лейтенант. - Не волнуйтесь за меня, выберусь. Я ведь здесь служу.
        Челнок-невидимка опередил полицейские флаеры на считаные секунды. Машины с
«мигалками» были настолько близко, что можно было различить их бортовые номера, когда размытое полупрозрачное пятно вклинилось между ними и открытым окном на семидесятом этаже офиса финансовой службы Совета Федерации. Офицерам оставалось лишь преодолеть психологический барьер и запрыгнуть в невидимый шлюз челнока, где их встретил Вакидзаси.
        - Теперь я понимаю, почему тот таксист рухнул в обморок, - утирая испарину, сказал Воротов. - Прыжок в бездну без страховки… это щекочет нервы.
        - Э-э, командир, - тоном бывалого произнес Чижов. - Ты еще не десантировался в гравикоконе. Вот где экстрим! Ни парашюта у тебя за спиной, ни батута внизу. Только маленькая такая штуковина на поясном ремне, чуть больше бляхи. Летишь камнем вниз и размышляешь, сработает или нет. Говорят, однажды на Грации целый взвод разбился, в какую-то электромагнитную аномалию ребята попали - все гравикоконы в отказ пошли.
        - Как быть с Люси, командир? - крикнул из кабины Вальтер. - Где мы ее подберем?
        - Для начала оторвись от флаеров!
        - Они нас и так не видят!
        - Почему же висят на хвосте? - недовольно проскрипел Джейсон. - Ничего вам доверить нельзя. Смотрите и учитесь, законники, как от себе подобных отрываться.
        - За штурвал не пущу, - предупредил Вальтер.
        - А я и не прошусь. - Чу открыл доступ в виртуальность, но теперь погрузился в нее так, чтобы происходящее в нереальном мире видели все члены группы.
        Полицейские флаеры, так же как и наблюдатели мобильных отрядов, и прочие оставшиеся на земле копы, не могли рассмотреть челнок в реальном пространстве. Отражение корабля-нарушителя в киберсфере было тоже не слишком заметным, но его цифровая метка отслеживалась легко и просто. Вот почему флаеры уверенно шли следом и никакие маневры, даже резкий старт в стратосферу или выше, не могли принести ощутимого результата. Выше тридцати километров флаеры обычно не поднимались, но ничто не мешало им передать эстафету более серьезным машинам - челнокам орбитальной полицейской группировки.
        - В этом вся тонкость, - самодовольно заявил хакер, комментируя виртуальное отражение. - Вид со стороны хотите?
        Изображение осталось объемным, но уменьшилось в масштабе. Члены «Омеги» все как один невольно отпрянули. Картинка выглядела настолько натуральной, что казалось, будто челнок раскололся пополам и на месте разлома действительно теперь нет ничего, кроме серого скандинавского неба и силуэтов летающих машин: относительно крупного полупрозрачного впереди и десятка маленьких чуть позади.
        - Джейсон, довольно анимации, - строго сказал Воротов. - Избавь нас от флаеров.
        - Легко! - Чу совершил замысловатый пасс рукой, и полупрозрачный силуэт исчез.
        Флаеры сбросили скорость и разошлись несколькими звеньями в разные стороны. Возможно, начали поиск, хотя, скорее всего, просто заложили вираж и легли на обратный курс. Найти челнок-невидимку без метки было нереально, это знали все, в первую очередь пилоты.
        - Все это прекрасно, теперь мы можем чувствовать себя в безопасности, - уныло сказал Грайс, - только есть две проблемы. Мы не сумеем сориентироваться по спутникам и не сможем войти в виртуальность. Челнок больше не часть глобальной системы воздушного движения. Он теперь - неопознанный летающий объект. Соответственно, если нас засекут системы противокосмической обороны…
        - Не засекут, - уверенно сказал Чижов. - Уж поверь, я знаю, на что эти системы годятся. Челноки-невидимки серии «Икс-Т» технологически опережают ПКО лет на десять. Проблема не в автономности челнока, а в выборе дальнейшего маршрута.
«Драконы» подставили нас очень чисто, не придерешься. И не докажешь никому, что не верблюд. Куда теперь лететь, где искать правду?
        - Для начала надо подобрать Люси, - напомнил Вальтер.
        - Надо ли? - засомневался Вакидзаси. - Лейтенант не участвовала в… основных событиях. У нее есть шанс выйти сухой из воды.
        - Даже не думайте! - неожиданно вышла на связь Люси. - Я с вами! Конспираторы! Хорошо, что Дракон пока не сообщил копам ваши личные номера. Челнок вы замаскировали, а сами светитесь в киберсфере, как маяки!
        - Вот подберем тебя и обрубим все связи с миром, - пообещал Воротов. - Где ты находишься?
        - На причале, с которого лучше всего виден дворцовый остров.
        - Я знаю, где это, - сказал Вальтер. - Люси, подойди к свободному от судов месту, мы тебя увидим и подойдем с воды.
        - Хорошо. - Люси на секунду замялась. - И поторопитесь, здесь становится людно.
        - Полиция?
        - И не только. Кажется, это люди Дракона.
        - Еще не вечер, - с сомнением сказал Чижов.
        - В такой пасмурный день все возможно, - возразил ему Воротов.
        - А кто сказал, что в помощниках у Дракона только «ночные» люди? - спросил Вальтер. - Могут быть и обычные. Деньги в любое время суток - деньги.
        - А еще могут быть необычные, но «дневные», - негромко добавил Вакидзаси. - Для нас все это не имеет значения.
        - Пять минут, Люси, не больше! - пообещал Вальтер. - Стой спокойно, старайся не обращать на них внимания.
        - Я ужасно извиняюсь, - вмешался Джейсон, - только, похоже, есть новости из Совета. На удивление мгновенная реакция. Просто взрыв в киберсфере, а не реакция. Они бы налоги с такой скоростью снижали!
        Воротов коротко взглянул на Вакидзаси, офицер в ответ кивнул, и они одновременно погрузились в виртуальность.
        Реакция полиции действительно была мгновенной и жесткой. По всем служебным каналам передавались ориентировки, в которых Грайс и Мун именовались злостными нарушителями дисциплины и подлежали задержанию по приказу самого директора Полицейского управления. Джейсона обвиняли в побеге из-под надзора, а Вакидзаси, Воротов и Чижов получили ярлыки членов некой экстремистской организации, затевающей ни больше, ни меньше - государственный переворот. Белые нитки торчали из всех швов этой наспех сшитой «легенды», но народ, давно забывший термины вроде
«охоты на ведьм», свято верил официальным заявлениям, а значит, опасность «Омеге» грозила реальная, хотя и транслировалась через виртуальность.
        - Зато теперь мы можем с полной уверенностью говорить о структуре противостоящих нам скрытых сил, - сделал вывод Алексей. - Золотой Дракон стоит на самом верху в иерархии «шанхайского синдиката», постепенно прибирающего к рукам всю власть. А ШНЦ поставляет синдикату деньги и вербует рядовых исполнителей. - Воротов закрыл доступ в виртуальность. - Офицер, Джейсон, возвращайтесь, переходим в режим полной маскировки, в том числе и виртуальной. Чу, сможешь заблокировать наши цифровые метки?
        - Легко! Только, во-первых, вместе с «ай-ди» потеряете на время и «кошельки»…
        - Это нормально. Секретность сейчас дороже денег.
        - А во-вторых, это не поможет. - Джейсон усмехнулся. - Дракон найдет нас и без
«маяков». У него повсюду свои люди.
        - Не повсюду, - возразил Алексей. - Я знаю пару мест, где у него точно нет агентуры. В одно из них мы и отправимся, когда подберем Люси.
        - Да, - Чу рассмеялся, - меня часто туда посылали, с драконами в том месте туго.
        - Туго? - Чижов скривился.
        - В том смысле, что… душно.
        - Душно?
        - Чего пристал?! Нет их там.
        - Приготовьтесь к маневру, юмористы, - приказал Воротов, усаживаясь в кресло второго пилота.
        - Вы не договорили, командир. - Рядом сел Вакидзаси. - От нас отреклись или время еще есть?
        - Времени нет, - спокойно ответил Воротов. - «Омега» с этой минуты вне закона. Если сдадимся, будет тяжело, но через годик-полтора шум уляжется и нас реабилитируют. Если продолжим расследование, нас затравят. СБЗФ и Полицейское управление находятся под сильным политическим давлением. Китайское лобби в Совете Федерации способно протащить любой закон и заставить кабинет министров вынести любое выгодное Дракону постановление. Президент тоже не пойдет против мнения большинства. Пока лишь Министерство обороны изо всех сил соблюдает нейтралитет, но это все, что оно может. Прямой помощи нам не окажут; космодесантная бригада прикрытия отозвана с задания. Правда, нам оставлена лазейка. Боевая орбитальная станция «С-54» хоть и выведена из игры, но на запасную орбиту не переброшена, и наш допуск на борт пока действует. Формально станцию перевели в режим «плановой профилактики».
        - Что означает - пользуйтесь на здоровье! - заявил Чижов. - Я же говорил, что на военных можно рассчитывать. Десант своих не бросает!
        - «До тех пор, пока не получит прямого приказа от президента», так это звучало в полном варианте, - напомнил Воротов. - Нас с тобой, Витя, начальство пока не кантует, но переводит на положение нелегалов: ресурсами пользуйтесь, но на свой страх и риск, если выкрутитесь - хорошо, нет - напрямую не поможем. А что у вас, офицер Вакидзаси?
        - Я в отпуске. - Офицер загадочно улыбнулся. - Мой связной из «Кэндо» возвращается на свою базу, а я считаюсь в отпуске. Как раз подошло время.
        - Спасибо, что не бросаете. - Алексей пожал японцу руку. - Дело безнадежное, но свернуть его сейчас означает погибнуть. Мы много знаем, но мало можем. Нам нужно время, чтобы придумать себе надежную страховку и продвинуться как можно дальше вперед.
        - Я снова дико извиняюсь. - Джейсон виновато взглянул на Воротова. - Я тут поковырялся, пока цифровые метки вырубал. В общем, успел скачать последние новости. Интересуют?
        - Джейсон, если нас собьют над Балтикой, вина ляжет на тебя целиком и полностью, - строго глядя на Чу, сказал Воротов.
        - Ну-у, - Джейсон поднял взгляд к потолку, - собьют, не собьют, это вилами на воде писано. А пока что… во всех смертных грехах обвиняетесь вы, командир. Федеральное полицейское управление инкриминирует вам хищение казенного имущества и убийство при отягчающих обстоятельствах. Вы и майор Чижов объявлены в розыск. Говорят, вы пытали человека, прежде чем убить. Это так? Неужели мы что-то пропустили?
        - Чтоб тебя! - Чижов шумно выдохнул. - Говорил я - подстава!
        - Однако раскрутка политических жерновов идет с угрожающим ускорением, - не отрывая взгляда от приборов, заметил Вальтер. - Еще сутки такого развития ситуации, и нас сотрут в пыль. Кто, интересно было бы узнать, так старается?
        - Получается - Дракон, - ответил Воротов, - и его шанхайские друзья-заговорщики. Но не в прямом противостоянии, как это было в виртуальности Шанхая или в реальности Москвы, а через посредников, занимающих солидные посты в правительстве. Думаю, теперь не осталось никаких сомнений.
        - Вижу Люси! - сообщил Вальтер. - Расчетное время маневра - две минуты. Командир, чтобы не терять времени, вводите координаты пункта назначения.
        - Без проблем. - Воротов потянулся к гейм-порту, но вспомнил, что доступ в виртуальность заблокирован, и опустил руку. - В навигаторе челнока должны быть карты.
        - Онлайн, - негромко подсказал Джейсон. - В память по умолчанию забиваются только карты дальних колоний. Земля и Марс не имеют «мертвых» зон, доступ в киберсферу возможен из любой точки, поэтому… короче, кроме основных коридоров и крупных городов, подробных карт в навигаторе нет.
        - Значит, буду вспоминать, - так же тихо, чтобы не мешать сосредоточенному Грайсу, сказал Воротов.
        - Надеюсь, местечко не пыльное? - снова прошептал Чу.
        - Увидишь. Если долетим.

10. колония Марта, 25-26 ноября 2196 г.
        Самое страшное, коварное и эффективное оружие - это вовсе не меч в умелых руках, не пуля снайпера и даже не атомная бомба. Сколько бы ни выдумали мужчины новых способов убить друг друга, возглавлять длинный список всегда будет самое безотказное и непредсказуемое оружие - женщина. От него нет и никогда не будет защиты. Оно разит наповал самыми изощренными способами независимо от дистанции. Оно может убить в любой момент времени и в любой точке пространства; иногда через много лет и за тридевять земель. А уж о его массовой беспощадности и говорить нечего. Ядерное оружие отдыхает. За историю человечества женщины погубили в тысячу раз больше мужчин, чем их погибло в войнах.
        Свой скромный вклад в общую статистику внесла и Анжела Роузвел. Когда Линфань открыл глаза, он понял это с четкостью изображения проектора от «Филипс». Нет, Чжен проснулся не в нижнем мире на берегу реки вечности, вокруг были реальные белые стены, но то, что почти погиб, ему стало ясно сразу. Уготованная Линфаню смерть просто была кем-то отсрочена. И это было вдвойне плохо, потому что отсрочка перед смертью почти всегда подразумевает мучения. Мучиться Чжену не хотелось. Лучше уж сразу… хлоп и там.
        В поле зрения появились двое в белых костюмах. Один стоял далеко, другой чуть ближе и был вполне узнаваем. Вернее - узнаваема. Это была Анжела.

«Да, хлоп и там! - Чжен стиснул зубы. - И для полного удовлетворения - вместе с Анжелой».

«Там» - Линфань мысленно усмехнулся - он великодушно простил бы коварную предательницу и отправился с ней в долгий путь вдоль реки. «Здесь» - не дождется!
        Линфань сжал кулаки. Эмоции нахлынули, как мутный поток в половодье, и сразу же закипели, выталкивая на поверхность серую пену ярости. Чжен дернулся, пытаясь сесть, но попытка ни к чему не привела. Оказалось, ноги и руки предусмотрительно пристегнуты к кушетке. Стало даже больно. Линфань попробовал путы осторожнее. Бесполезно. Привязали его крепко.

«Опытные живодеры. Кто конкретно, интересно бы узнать, сосед-профессор или подручные Лео Херберта? Кажется, она говорила Джокеру про флаер Штейнбока, значит, все-таки профессор».
        Догадка подтвердилась практически сразу. Заметив, что пленник очнулся, к кушетке приблизился второй человек в белом. Это действительно был Ганс Штейнбок.
        - Не тратьте силы, господин Линфань. - Профессор изобразил на лице сочувствие. - Вы пристегнуты исключительно для вашего же блага. В таком состоянии люди плохо себя контролируют, и мы не хотели, чтобы вы причинили себе вред. Лежите спокойно, пожалуйста.
        - В каком еще состоянии? - Чжен гневно сверкнул взглядом. - Что вы со мной сделали?!
        - Ничего, уверяю вас. Ничего страшного. Здесь вам вообще ничто не угрожает, вы у друзей.
        - У друзей, которые привязывают к койке? Чего вы от меня хотите?
        - Все, что хотели, мы получили, господин Чжен, - спокойно ответил Штейнбок. - Это помещение называется психокамерой, а вот это устройство на потолке - мнемосканером. Вы уж извините, но ситуация сложилась таким образом, что нам пришлось… покопаться в вашей памяти без вашего согласия. Мы приносим за это искренние извинения и уверяем, что не затрагивали ваших личных воспоминаний. Просканировали исключительно те, что связаны с тревожными событиями последних шестидесяти часов.
        - Все, что у меня в голове, - личное, - процедил Линфань, с трудом сдерживая ярость. - Ваши действия незаконны!
        Он скосил глаза на грудь. Кулон был вроде бы на месте, но этот факт не обманул Чжена. Наверняка любознательные «ученые» скачали информацию и с кристалла.
        - Понимаю. - Штейнбок огорченно вздохнул. - Вы имеете полное право на возмущение, но этого требовала ситуация. Добытые вами данные крайне важны для безопасности Федерации, а мы являемся учреждением, работающим по контракту с правительством. К сожалению, у нас не было выбора. В контракте имеется пункт, обязывающий нас незамедлительно сообщать о таких опасных вещах в правительственные органы. Вы же не станете спорить, что добытая вами информация крайне важна для безопасности Федерации?
        - Спорить не стану, но ваши методы…
        - Мы еще раз приносим извинения и готовы выплатить вам компенсацию за моральный ущерб. Без всяких судебных исков. Какая сумма вас устроит? Сто тысяч?
        - Пятьсот, - зло буркнул Чжен. - Еще неизвестно, что вы натворили у меня в голове. Может быть, стерли что-нибудь важное!
        - Полмиллиона? - Штейнбок задумался, причем всерьез, без иронии. - Многовато, но…
        - Выполнимо, - тихо проронила Анжела.
        - Пожалуй, да. - Ганс расплылся в доброжелательной улыбке. - Двумя траншами. Половина уйдет на ваш личный счет немедленно, другая чуть позже. Вы согласны?
        - Развяжите меня, - после минутной паузы сказал Чжен.
        Штейнбок заглянул в виртуальное окошко с какими-то медицинскими параметрами.
        - Ваши показатели пока не пришли в норму, но… вы сможете контролировать себя, если захотите. Обещаете?
        - Не бросаться на вас с кулаками? - Линфань глубоко вдохнул и шумно выдохнул. - Будет трудно удержаться, но… обещаю.
        Ремни расстегнули не роботы, а угрюмые санитары. Они помогли Линфаню сесть, помассировали ему затекшие конечности и отошли в сторонку. Совсем уходить эти двое громил в белых комбинезонах не спешили. Похоже, Штейнбок не верил в искренность пленника.
        Чжен потер запястья и попытался встать. Немного покачивало, но стоял он ровно, да и в целом чувствовал себя нормально. Слабость ушла куда-то вместе с болью в боку. Память вроде бы тоже была в порядке. Он отлично помнил все, что с ним произошло. Помнил даже свои сны, кроме последнего. Линфаню стало интересно, сколько он проспал без сновидений?
        - Давно я здесь?
        - Несколько часов. - Профессор снова заглянул в киберсферу и удовлетворено причмокнул. - Так-то лучше, Чжен, вы почти успокоились. Это очень хорошо. Значит, вы сможете воспринять мое предложение без лишних эмоций.
        - Какое еще предложение? - Чжен поморщился. - Вы уже получили, что хотели. Оставьте меня в покое!
        - Я лишь хочу предложить вам хорошую работу, Чжен. Конечно, вы теперь достаточно состоятельный человек, но… все-таки пока не богатый. Это, знаете ли, разные вещи.
        - Знаю. - Чжен покосился на Анжелу. - Теперь знаю. Но меня не интересует работа в вашей компании. Менеджеры по продаже товаров бытовой химии вам вряд ли нужны. Вы, как я понял, не торговая фирма.
        - Понимаю. - Штейнбок кивнул. - Отрицание - это защитная реакция. Но ведь вы не откажетесь выслушать наше предложение? Только выслушайте, никаких обязательств или подписок о неразглашении тайны я не потребую.
        - Нет! Не хочу и слушать. Просто отпустите меня.
        - Как пожелаете. - Штейнбок выглядел огорченным. - Вы свободны. Направо по коридору до лифта и пять этажей вверх. Охрану я предупрежу.
        - Ганс, - негромко позвала Анжела. - Уже темнеет, а до поселка около часа пешком. И свободного транспорта нет.
        - Я понимаю, Анжела, но это не мое решение. Наше общество вряд ли приятно господину Линфаню… не будем его мучить.
        - Чжен, вы можете элементарно заблудиться, - предупредила Анжела. - В поместье профессора Штейнбока самые густые леса и почти нет тропинок.
        - Вы могли бы дать мне код доступа к местной виртуальности, а конкретно к программе позиционирования… в счет вознаграждения. - Линфань сделал несколько шагов по комнате, получилось нормально. - Или ваше местонахождение - государственная тайна?
        - Нет. - Штейнбок пожал плечами. - Мы частное предприятие, с государством у нас обычный контракт на исследования, никаких тайн. Но Анжела права, даже ориентируясь по подсказкам спутников, вы можете проблуждать по местным дебрям до утра. Не проще ли будет переночевать здесь? Мы предоставим вам отдельную комнату со всеми удобствами.
        - Как-нибудь дойду, - отрезал Чжен.
        - Что ж… - развел руками профессор. - Всего хорошего, господин Линфань. Код возьмете у охранника на выходе, я распоряжусь и насчет этого.
        Чжен направился к двери, боковым зрением наблюдая за реакцией санитаров. Ни угрюмые громилы, ни Штейнбок не собирались его останавливать. Забеспокоилась только Анжела. Она немного помялась на месте и медленно двинулась следом за Чженом. Догнала она Линфаня только у лифта.
        - Чжен, подожди!
        - Чего подождать? - Чжен вошел в лифт и развернулся лицом к дверям. - Новой дозы снотворного? Спасибо, госпожа, я выспался.
        - Я была вынуждена это сделать! Прости!
        - Прощаю. - Чжен перевел взгляд на экранчик управления кабиной и коснулся пиктограммы «холл». - До свидания, Анжела.
        - Нет, постой! - Анжела вдруг запрыгнула в лифт. - Ты не понимаешь! Эта работа даст тебе все, о чем можно только мечтать! Ты ведь даже не спросил у профессора, сколько он собирается тебе платить!
        - Не имеет значения. Даже если мне предложат бить баклуши за миллион в год, я отказываюсь. Не хочу работать с теми, кто позволяет себе похищать людей, оправдывая это интересами Федерации. Это дурно пахнет, а я не люблю вонь!
        - Чжен, поверь, в нашей работе нет никакого криминала. Да, иногда нас заносит, но так складываются обстоятельства.
        - Мой этаж. - Линфань взглядом попросил Анжелу освободить выход из лифта.
        - Ты не дойдешь до поселка! И даже если дойдешь - не сможешь улететь с Марты. В космопорту поселка наверняка есть вражеские шпионы. Люди с Дао не успокоятся! Они найдут тебя!
        - Вам-то что? - Чжен усмехнулся. - Я понимаю, Бадди переживает, у него долг, дело чести, а вы почему так за меня волнуетесь?
        - А ты не понимаешь? - Анжела заглянула Линфаню в глаза, но увидела там только недоверие и равнодушие.
        - Предателям нет веры, Анжела, какие бы благие намерения ни толкали их на предательство.
        - При чем тут вера?! Ты действительно тупица или хочешь отомстить мне таким странным способом?
        - Пропустите, - Чжен попытался аккуратно отодвинуть Анжелу с пути, но она отбросила его руку.
        - Утром я отправлю тебя на Землю, как обещала! Клянусь! Больше никакого обмана.
        - Нет. Я сам доберусь.
        - На космодроме поселка не садятся крупные челноки. Ближайший рейс в Солнечную отправится из Розенхайма и только утром, ты ничего не выиграешь.
        - Утром я буду на Земле и без вашей помощи. Надеюсь, профессор не соврал насчет денег? Имея такую сумму, нетрудно нанять частную яхту. Где угодно и в любое время суток.
        - Нетрудно. - Анжела вдруг отошла в сторону. - Что ж, иди. Только будь внимателен при выборе яхты. Круглосуточно в порту дежурят только вольные перевозчики, а они все как один твои соотечественники.
        Линфань сделал шаг к дверям, но вдруг замер на месте.
        - На что вы намекаете?
        - Ни на что. - Анжела указала на выход. - Иди, ты же все для себя решил.
        - Разве на Марте… есть китайцы?
        - А где их нет? И в большинстве своем они по происхождению колонисты. Но не уроженцы Марты, а приезжие, например с Дао. Разве ты меня не слушал? Я ведь сразу сказала, что в порту найдется достаточно шпионов. Где гарантия, что они не люди-Инь?
        - Вы меня запугиваете? - Чжен нервно потер руки. - Правительство Дао не станет так рисковать. Люди-Инь на других колониях могут выдать замыслы… могут привлечь внимание… раньше времени.
        - Ты в этом уверен? - Анжела осторожно взяла его под руку. - Единственное безопасное место для тебя - здесь. Оставайся, Чжен, будь благоразумен.
        Двери лифта закрылись, но касаться пиктограммы «минус пять» Чжен не спешил. Примерно минуту он колебался, а затем спросил:
        - Что хотел предложить Штейнбок? В двух словах.
        - Эксперимент. Он хотел предложить тебе стать другим человеком. Смена личности, внешности… вплоть до склонностей и пристрастий. В твоем положении это наилучший выход.
        - В моем, пожалуй, да. - Чжен усмехнулся. - Но в чем интерес профессора?
        - Он хочет испытать новейший электронный имплантат. Смена внешности не решает всех проблем. Ты же понимаешь, без гейм-порта жить в цивилизованном мире нереально, в нем зашит не только номер счета и пароль доступа в киберсферы планет и Гипернет, но и твой личный код, генетическая информация и вся биометрия. Штейнбок разработал принципиально новую модель и хочет ее испытать. По ряду параметров ты больше других подходишь на роль испытателя.
        - Меня не будет жалко, если новый имплантант вдруг взорвется и оторвет мне руку? - Чжен скривился. - Понимаю. Только при чем тут смена личности и пристрастий?
        - Все дело как раз в этом, а не в том, что тебя «не жалко». - Анжела довольно удачно спародировала тон собеседника. - Ты единственный, кому нечего терять. Даже наоборот, кому необходимо изменить свою жизнь коренным образом. Новые разработки Штейнбока позволяют сделать человека абсолютно другим не только внешне и формально, по показаниям его «ай-ди» чипа. Профессор может превратить тебя из прирожденного менеджера в успешного поэта, солдата, программиста или ученого… в кого угодно, как пожелаешь.
        - Или в кусок мяса без проблесков сознания, - резко закончил Чжен. - Покорнейше благодарю!
        - Новый чип защищен от сбоев, а намеренно твою личность никто стирать не собирается. Просто добавят кое-что, подправят, изменят некоторые жизненные установки. Поверь, Чжен, это безопасно. В конце концов, это не такая большая плата за избавление от всех неприятностей. Или тебе нравится бегать от людей с Дао и ты намерен заниматься этим всю оставшуюся жизнь?
        - На Земле они меня не найдут!
        - Пока ты Чжен Линфань, тебя найдут где угодно. - Анжела отпустила его локоть. - Вспомни, как легко они нашли тебя в Циньдао, на «Тайко-7» и даже здесь, на Марте. Допустим, ты больше никогда в жизни не расплатишься через свой гейм-порт, не засветишься перед биометрическими сканерами и не посетишь врача, тебя найдут с помощью старых методов: расспросов свидетелей, подкупа чиновников и анализа поведения всех похожих на тебя субъектов. Только изменившись полностью, ты сможешь остаться собой, такой вот парадокс! - Анжела перевела дух. - Теперь ты знаешь все, Чжен. Решение за тобой.
        Чжен взглянул на Анжелу, будто собираясь что-то спросить, но передумал и молча нажал условную кнопку «минус пять». Когда двери открылись на пятом подземном уровне, Линфань откашлялся и все-таки спросил:
        - Надеюсь, пол или сексуальную ориентацию менять не придется?
        - Правильно. - Анжела улыбнулась. - Юмор в твоем случае лучший помощник. Принципиальные вопросы будешь решать только ты сам. Штейнбок не рискнет. Думаю, он предложит изменения на уровне «джентльмены предпочитают блондинок». В твоем случае формула идеальная.
        - Никогда не считал себя джентльменом. - Чжен усмехнулся. - Надо будет сказать ему, что всегда любил рыжих кривоногих толстушек. Пусть «перешьет» на стройных и длинноногих брюнеток или пышногрудых блондинок. Да покрепче пусть зафиксирует, чтобы спьяну не сорваться. Пройдет такой номер?
        - Сомневаюсь. - Анжела снова взяла его под руку. - Идем, провожу в гостевой блок. Кстати, ты не спросил об оплате.
        - Мне это теперь не важно. - Линфань махнул свободной рукой. - А новый Чжен… или как там его будут звать… пусть сам договаривается.
        Анжела прошла в комнату вместе с Чженом, но задерживаться не стала. Показав, что где лежит, она направилась к двери, но Линфань придержал ее на выходе.
        - Еще один вопрос, Анжела…
        - Да?
        - Вы… Ты… - Чжен замялся. - Может быть, мне попросить у Штейнбока… европейскую внешность? Или там… плечи, как у борца, ума вагон или что-то еще… особенное. Каким бы ты хотела меня видеть?
        - Любым. - Она неожиданно вернулась и чмокнула Чжена в щеку. - Ты будешь нравиться мне любым. Спокойной ночи, Чжен. Завтра у тебя насыщенный день, выспись как следует.
        - Будет приятно познакомиться, - бросил Чжен ей вслед.
        - Ты хотел сказать - было? - Анжела сделала пальчиками «бай-бай».
        - И было тоже.
        Чжен закрыл дверь, доплелся до кровати и рухнул без сил. Все-таки до нормальной формы ему было пока далеко. А еще собирался бродить по ночному лесу!
        Глаза сами собой закрылись, и Линфань решил, что минут десять надо полежать. Просто полежать, отдохнуть. Только десять минут…

…В этот раз сон был обычным, не медикаментозным, но «проработка визуальных эффектов» была пугающе реалистичной, даже лучше, чем тогда на яхте, под воздействием дорогих транквилизаторов. Единственное, что выдавало сон, - мелочи, кочующие из ночи в ночь независимо от содержания сновидения. Например, если во сне Чжен приезжал куда-то на машине или прилетал на флаере, то потом очень долго искал площадку, где припарковал транспорт, и в результате она оказывалась вовсе не там, где он искал. Да к тому же обязательно пустовала или была занята вовсе не тем авто, на котором приехал Чжен. Тоже как бы его собственным, но не тем. Если снился дом или квартира - все равно чьи, - в них никогда не работали выключатели и приходилось бродить по комнатам в полумраке. Программы всегда зависали, причем на стадии половинного погружения владельца в виртуальность, зачастую довольно фривольную, отчего Чжен весь остаток сна мучился над проблемой, как выбраться из зависшего отражения, пока никто не увидел, чем занимается приличный менеджер по ночам. В общем, были «пунктики», общие для всех снов и с потрохами выдающие даже самые
логичные и красочные сновидения. Нашлись они и сейчас, но это не умаляло достоинств сна о загадочной и во многом пугающей подземной лаборатории Штейнбока.
        Осознав, что спит и видит сон, Чжен обратился к подсознанию с нескромной просьбой выделить для путешествия по лабиринтам сновидения лучшего из проводников - интуицию, так лихо выручавшую хозяина наяву. Зачем? Странный вопрос. В незнакомом месте, да еще под землей, как тут обойдешься без путеводной нити или без гида с картой и фонариком?
        В руке вдруг появился фонарик, а в следующий момент Линфань очутился перед стеклянной стеной. Что-то там, за стеной, происходило, но поскольку по обе стороны от преграды царил полумрак, Чжен ничего толком не рассмотрел. Фонарь можно было не включать, он все равно не работал, но для очистки совести Чжен все же пощелкал выключателем. Ноль, как и полагается во сне. Линфань прильнул к стеклу и попробовал рассмотреть ворочающиеся тени без подсветки.
        По стеклу вдруг пробежала едва ощутимая волна вибрации, и напротив лица Чжена появилась искаженная страшной гримасой физиономия человека. Страшный незнакомец прижался щекой к стеклу и сполз вниз, оставляя на перегородке след из смешанной с кровью слюны. Линфань испуганно отпрянул и попятился. За стеклянной стеной были люди-Инь, это он понял без чужих подсказок (ведь это был его сон). По ту сторону перегородки располагалась камера, где склонный к подозрительным экспериментам Штейнбок держал, скорее всего, колонистов с Дао. Подручные профессора, вероятно, похитили незадачливых частных «извозчиков» из поселковой гостиницы, где китайцы отсыпались днем. Спали пленники целыми днями и здесь, зато ночью… что у них творится ночью, понять было сложно. Ясно одно - они не спали, и что-то там, за стеклом, определенно происходило.
        Сон вдруг вышел из-под контроля и перенес Чжена против его воли в камеру за стеклом. Линфань в ужасе прижался спиной к стеклянной стене и уставился в кромешную темноту. Теперь он не различал даже теней, пространство камеры задернул плотный, без малейших просветов, тяжелый бархатный занавес.
        Долгое время ничего не происходило, но в конце концов Чжен услышал шорохи и почувствовал движение воздуха. Кто-то приближался. Чжен сжал кулаки. В реальности кун-фу было для него понятием отвлеченным, даже боевыми приемами у-шу он владел слабо, но во сне ему зачастую фартило и он выходил победителем из схваток с очень серьезными противниками.
        Шорохи стихли.
        - Обычный, - вдруг прозвучало откуда-то из темноты.
        - Даже не Ян? - негромко спросил другой голос.
        - Нет, обычный.
        - Медлительный и слабый, - с явным презрением сказал кто-то третий.
        - И незрячий, - усмехнулся четвертый невидимка.
        - Обычных они не берут, - возразил новый голос, женский. - Этот парень притворяется. Будьте осторожны!
        - Взгляни на него, он не может быть опасным. Недоразвитый обычный и только. Как тебя зовут, человек из-за стены?
        - Меня? - просипел севшим от волнения голосом Чжен.
        - Тебя.
        - Чжен Линфань.
        - Чжао Синьфан?
        - Нет. Чжен. Линфань.
        - Идиотское имя, - фыркнул кто-то из невидимок.
        - А-а, понимаю, ты колонист. С Дао? С таким акцентом говорят в колониях. И имена там искажают, чтобы подчеркнуть свою провинциальность.
        Чжен не ответил.
        - Глупо, - снова заявил невидимка номер три. - Лучше бы пытались соответствовать высшим стандартам метрополии.
        Судя по всему, Чжен ошибся, этих людей громилы профессора похитили не из гостиницы для гастарбайтеров и даже не с Дао, а прямиком с Земли!
        - Зато у нас нет снобов! - вдруг выпалил Чжен и на всякий случай принял боевую стойку. - Таких, как вы!
        - Смелый обычный, - хмыкнул еще кто-то справа.
        - Я же говорю - глупый.
        Чжену неожиданно заехали точно в подбородок, и он распластался по стене. В глазах некоторое время мелькали крупные золотистые искры, но сознания Линфань не потерял. Да и как его потеряешь во сне?
        Из темноты раздались смешки.
        - Наверное, Ганс пришел в отчаяние от нашей несговорчивости и решил поставить эксперимент на обычных. Эй, Чжан, тебе предлагали поучаствовать в эксперименте?
        - Я Чжен. - Линфань швырнул «на голос» бесполезный фонарик и снова принял стойку. - Для вас - господин Чжен!
        - Ну надо же!
        Чжен успел услышать свист рассекаемого кулаком воздуха и в последний миг «нырнул» под руку нападавшему, затем резко выпрямился и наудачу двинул ногой на уровне живота. Как ни странно, он в кого-то попал. Снова послышались смешки, но теперь они адресовались незадачливому драчуну-невидимке.
        - Хватит! - приказал тот, чей голос был первым. - Считайте, что в расчете. Все-таки ответь, Чжен, профессор Штейнбок предлагал тебе поучаствовать в программе?
        - Вам-то что?
        - Ты не все знаешь, Чжен Линфань. Я не могу тебе объяснить, что происходит на самом деле, но поверь, ничего хорошего из затеи Штейнбока не выйдет. Она уже принесла немало бед, их будет еще больше. Вот почему никто из нас не согласился с ним сотрудничать, и… поэтому мы обречены сгнить в этом «аквариуме». Если тебе дорог хоть кто-нибудь в «верхнем мире», не соглашайся на уговоры Штейнбока.
        - А если мне дорог только я? - Чжен почти точно определил, где стоит «смотрящий», и поднял взгляд примерно на уровень глаз невидимки. Наверное, блеф получился достоверным. Во всяком случае, человек сделал пару шагов назад, в зону недосягаемости для прямого удара ногой.
        - Как знаешь, Чжен. Желаешь предать свой народ - твое право. Но и ответственность за такое решение будет немалой. Любой ханьжэнь, чосон сарам [6] и даже нихондзин будет иметь полное право убить тебя.
        - Убить предателя - общественно полезный поступок, - заметил другой невидимка.
        - Но не такой простой, как вам кажется, - грозно заявил Чжен. - Хотя бы одного из вас я точно прихвачу с собой!
        - Что касается нас, мы не намерены плясать под дудку врагов, - спокойно сказал
«смотрящий». - Мы не станем убивать тебя. Ты пока не принял решение, и к тому же тебя подсадили к нам нарочно. Показывать надзирателям свою истинную силу мы не станем. Можешь спать здесь до утра совершенно спокойно.
        - Я не хочу спать!
        - А что тебе еще делать в полной темноте? - усмехнулась женщина. - Хочешь, спою колыбельную?
        Темнота вдруг рассеялась, и Чжен сумел рассмотреть черты ее лица. Это… была Анжела! Линфань недоверчиво протянул к ней руку и… резко проснулся.
        Наяву около его кровати действительно стояла Анжела. Она держала в руках синий комбинезон и комплект белья. Явно для Чжена.
        - Уже утро?
        - Да, Чжен. Умывайся, одевайся и идем. Штейнбок ждет.

«Ждет меня, чтобы сделать предателем, - мелькнула мысль. - По отношению к кому? К какому «своему народу»? К народу Инь-Ян? Да к демонам их всех! Они собирались меня убить и до того, как я согласился на предложение профессора. Что изменится?»
        Чжен бодро поднялся с кровати и направился в ванную комнату. Тревожный сон не повлиял на его вчерашнее решение. В этот раз подсказку интуиции Линфань оставил без внимания. Подсознание явно перестраховывалось…

…Цифры значат в жизни человека очень много. Не все это осознают, но человеческая недальновидность не умаляет значения цифр. Частенько случается, что цифры остаются единственным связующим звеном между основными этапами жизни. И почти всегда на них можно сосредоточиться, чтобы преодолеть какие-нибудь трудности. Таким незамысловатым способом создается защитный барьер, отлично удерживающий все неприятности на безопасном расстоянии от рассудка. Чжен выбрал для себя самый простой цифровой ряд - текущую дату. Кроме того что защищали от стресса, эти восемь цифр помогали оставаться в текущей реальности.
        В правильности выбора Чжен убедился очень скоро, практически сразу после начала эксперимента. 26112196. Если бы не этот «якорь», напичканного странными медикаментами волонтера запросто могло унести в воображаемое бурное море очень странных ощущений и метаморфоз, которые буквально ломали в щепки его тело и разум. Чжен отлично понимал, что на самом деле вновь лежит пристегнутым к столу и грезит, но, не будь «цифрового якоря», вряд ли бы ему удалось осознавать это настолько ясно и не бояться разверзшихся в сознании мертвых глубин бушующего моря.

«26 ноября… отличная дата для второго дня рождения. Год тоже нормальный - 2196. Восемь цифр и ни одной лишней. Единицы, двойки, шестерки и девятка - сплошь положительные символы. Единицы - целых три, даже четыре, если привести весь ряд к простому числу, символы начала новой жизни, двойки - удвоения благ, шестерки - символы так себе, но их тоже две, а это к удаче в службе. Наконец, девятка - символ завершения начатого, значит, дело будет доведено до конца. Хороший расклад, ровный. Без пустых нулей, лицемерных троек, роковых четверок, заумных пятерок и семерок - символов мгновенной удачи, неизбежно ведущей к восьмеркам, то есть в пустоту бесконечности. С выпавшим раскладом можно смело браться за дело. И почему только Штейнбок сегодня с утра сомневался? Неужели подумывал, не перенести ли начало эксперимента на другой день? Или он не сомневался, и мне просто показалось? Нет, какие-то сомнения его глодали, факт! Это было видно по его лицу. Когда мы уточняли последний пункт договора - продолжительность контракта, - профессор выглядел немного рассеянным, будто думал в тот момент о чем-то более важном. Хотя
возможно, так и было, и дело не в сомнениях. Это мне интересна ерунда вроде магии цифр и условий договора, а ему… он весь в науке. Но есть еще вариант: сомнения были, только базировались не на эмоциях, а на расчетах. Ганс хотел отсрочить начало потому что этому имеются объективные причины. Имелись причины. Теперь-то поздно отступать…»
        Все, что интересовало Штейнбока по части формальностей, за него оговорила с Чженом Анжела еще вчера. А сегодня Линфань добровольно согласился на эксперимент и подписал бумагу, где отдельным пунктом было прописано, что он поможет ученым правильно понять результаты опыта, после чего Чжена отпустят (совсем другим и очень богатым) на все четыре стороны. Произойти это должно не раньше вынесения официального вердикта: «эксперимент закончен», но и не позже даты истечения срока контракта - в этот же день следующего года. Эти детали касались исключительно Чжена, и отсутствие у Штейнбока интереса к ним было объяснимо. В отличие от сомнений.
        Если честно, Линфань тоже не верил в успех эксперимента, но все-таки сделал вид, что полностью доверяет Гансу. И не из вежливости, а для поднятия боевого духа профессора. Если дело не пойдет из-за просчетов в теории - это одно, а вот если в процесс вмешается «человеческий» фактор, то есть волнение руководителя или неуверенность лаборантов - это совсем другое. В первом случае эксперимент просто встанет, а во втором - может пройти все этапы, и лишь в конце окажется, что шли экспериментаторы по ложному пути. Им-то будет лишь досадно, а вот добровольцу… В общем, боевой настрой и сосредоточенность были не лишними.

«Интересно, что за дерьмо капают мне в вену? Я понимаю, что без подготовки никакой имплантации и «перепрошивки» личности быть не может, но все равно интересно - так уж необходимо готовить меня к ней целые сутки? И почему подготовка заключается в монотонной накачке моего организма некой особой дрянью, которая даже на вид отвратительна, а уж какой кошмар устраивает в теле и мозгах - не передать! Можно запросто кончиться и сойти с ума. То есть наоборот, но от этого не легче. Спасает только мысленная фокусировка на цифрах. 26112196. Хорошее число. Кстати говоря, сумма контракта тоже не содержит ничего лишнего и полностью гармонирует с датой. Два миллиона. Хорошая сумма… Вечность меня порви, как больно!.. Нет, не обращать внимания! 26112196. Лучше бы сумма и дата были полностью идентичны… Голова раскалывается на сотни черепков. А как сильно мутит! Зачем так мучить?! Ведь всего-то, что требуется - подшить чип, слегка перекроить лицо и промыть мозги. Каким боком тут эта дрянь? Зачем лить ее в вену столько, будто собрались заменить всю кровь?.. Еще лучше - дата и сумма были бы зеркальны. Мечты, мечты… Выжить
бы! Или уж поскорее умереть, окончательно и бесповоротно, а не так, как сейчас: вроде бы и умер в 26112195-й раз, но тут же возвращаешься из небытия и начинаешь медленно погружаться в смерть под номером 26112196. Это ужасно… быть большой
«четверкой», попавшей в «восьмерочную» петлю. Но как порвать ее на два нуля?.. Снова боль! Спокойно, Чжен, скоро все закончится: и боль, и этот бред о магии цифр. Надо потерпеть еще совсем немного…»
        Перед внутренним взором вдруг возникли гигантские полыхающие, как факелы на ветру, цифры, накатила волна нестерпимого жара, и Чжен представил, что заслоняет лицо рукой. Эффект оказался поразительным: лицу стало холодно, как на полюсе. Чжен опустил руку и обнаружил, что от источника пожара остался лишь пепел. Это было очень скверно.

«Без «якоря» сопротивление побочному действию метаморфоз бесполезно, - уныло подумал Чжен. - Остается надежда, что до конца «накачки» не так далеко. Как бы это узнать?»
        - Двадцать один ноль-ноль. - Кто-то приподнял Чжену веко. - Время для первого рапорта, Людвиг.
        Ударивший в зрачок свет казался ярким, даже слишком, но видимость была плохой, сплошная муть.
        - Десять часов от начала модификации, контрольная точка «один», - монотонно пробубнил другой голос. - Показатели ССС в норме, рефлексы плюс десять процентов, модификация сетчатки - плюс десять процентов, КМА плюс двенадцать процентов. Плохо идет «разогрев» нейронных связей, всего пять процентов.
        - Странно… А-а… понятно, «ЦП» загружен. Он о чем-то думает. Вырубите его, Клаус.
        - Надолго?
        - До утра. Людвиг, продолжайте. Как у него дела с желудком, готов?
        - Еще три-четыре часа, и будет готов.
        Чжену снова приподняли веко. Свет стал нестерпимо ярким.
        - Другое дело, - удовлетворенно пробурчал доктор. - Спи спокойно, Чжен Линфань, проснешься уже не ты…

…Проснулся Чжен самим собой. Назло всем докторам. Во всяком случае, самоидентификация пока не изменилась. Отражение в зеркале, кстати, тоже. А вот что касается тела в целом, тут Чжен чувствовал себя почти ребенком. Ему, похоже, предстояло заново учиться ходить, говорить, не спотыкаясь бегать и не ломать игрушки. Ощущений и эмоций тоже прибыло. Пока Чжен к ним не привык, а потому не мог использовать, но отделить от тех, что были раньше, сумел запросто. В первую очередь он выделил для пристального изучения такое новое психоэмоциональное состояние, как «зверский голод». Хотелось не есть, а именно жрать; чавкая, давясь, набивая желудок под завязку и даже чуть больше. Вообще-то Чжена до сих пор слегка мутило, но голод был сильнее тошноты. Он был сильнее всего на свете. Линфань сполз с койки в своем «гостиничном номере» и осторожно подошел к двери. Ноги были будто чужие, но равновесие Чжен держал нормально. Он поднял руку и толкнул дверь. Рука тоже была какой-то «чужой», но точность движений не страдала, Чжен толкнул дверь именно в том месте, в котором хотел. Результат оказался нулевым, но это уже другой
вопрос. Линфань поковырял сенсор замка, хлопнул пару раз по двери и вернулся к койке. Выпускать без сопровождения его не хотели. Почему? Непонятно. Боялись, что набедокурит?

«И то верно. Только начал осваиваться в новом качестве, а тут кругом дорогие приборы. Опрокину столик со склянками, а среди них пузырек с ядом тарантула окажется - почему с ядом? Да потому что иначе как отравлением мое состояние не назвать - всей премии не хватит рассчитаться. Так что лучше не дергаться, сами придут… но как же хочется есть!»
        - Обед? - Дверь распахнулась и на пороге возникла Анжела с буфетной тележкой, полной всевозможной снеди.
        - И завтрак, и ужин. - Чжен обрадовано закивал. - И с собой заверните. Вас как зовут?
        - Что? - Анжела слегка замешкалась. - Ты серьезно?
        - Шучу, шучу, я пока в своем уме. Только голодный, как волчья стая. Что там у тебя? Мясо есть?
        - Бифштекс, бутерброды с ветчиной, сосиски, свиной рулет. - Анжела поискала взглядом. - Где же… а, да, вот он. Кухня не китайская, извини, здесь в основном немцы работают. Что будешь?
        - Все! - Чжен пересел поближе к импровизированному столу. - А ты пока рассказывай, как все прошло. Рулет, говоришь? Сейчас мы его…
        Чжен схватил рулет руками и принялся уплетать со скоростью пираньи. Анжела открыла рот, чтобы о чем-то его предупредить, но передумала. На просьбу Чжена она тоже не спешила реагировать. Она словно бы чего-то ждала. Линфань проглотил половину блюда и только тогда понял, что Анжела подозрительно долго молчит.
        - Что-то не так? - промычал он сквозь набитый рот, подняв взгляд на Анжелу. - Тебя шокируют мои манеры?
        - Станешь миллионером, обучишься. - Анжела улыбнулась. Получилось это у нее как-то немного нервно.
        - Не-а. - Чжен покачал головой и снова впился в рулет. - Это… должно быть… в крови.
        Чжен хотел добавить, что собирается стать миллионером «из грязи» вроде поп-звезды, а не полноправным членом светского общества, и манеры ему не пригодятся, но острый приступ боли в желудке помешал ему пуститься в приятные рассуждения. Боль скрутила внутренности, как средневековая прачка белье. У Чжена даже потемнело в глазах. В следующую секунду, опрокинув сервировочную тележку, он рухнул на четвереньки и
«выложил» весь съеденный рулет прямо на пол. Как только желудок очистился, боль отступила, словно ее и не было. Чжен, кряхтя, поднялся с колен, утер рот и снова сел на кровать.
        - Ты… этого ждала? - Он взглянул на Анжелу исподлобья. - Спасибо, что предупредила.
        - А ты бы поверил?
        - Какая разница?! - Чжен помотал головой. - Предупредить-то могла? Не пойму я тебя, Анжела. То целуешь, то издеваешься. Метод кнута и пряника? Зачем тебе это?
        - Теперь я вижу, что все в порядке. - Анжела заметно расслабилась и села рядом. - Модификация тела идет по плану, память на месте, характер тоже не изменился. Ты прости, что я так себя веду, но… есть работа, а есть личные отношения. Иногда они противоречат друг другу.
        - И ты выбираешь работу, - закончил вместо нее Чжен. - Логично.
        - Чжен, пойми…
        - Нет, действительно логично, без иронии! Я бы поступил так же. Наверное. Не знаю. У меня никогда не было любимой работы. Но даже нелюбимой работой ради женщины я бы не пожертвовал.
        - Даже ради меня? - Анжела взяла его за руку.
        - Это очередная провокация? - Чжен хмыкнул и кивком указал на маленького робота-уборщика, почти собравшего остатки рулета и теперь собирающего прочие разбросанные по комнате блюда.
        - Все не так просто, Чжен… - Анжела вздохнула. - Ты ведь пока не знаешь множества нюансов. Проекты, которыми занимается Штейнбок, грандиозны, и чтобы пройти до конца, нужно быть очень гибким человеком, с быстрой реакцией на ситуацию.
        - Туманно и загадочно. - Чжен вздохнул. - Но меня сейчас больше волнуют не тайны Штейнбока, а еда, уж прости за приземленность. Если меня выворачивает от лучших немецких рулетов, чем я должен питаться?
        - Изомерами.
        - Чем?
        - Это долго объяснять, но если сказать просто - твоя пища должна быть приготовлена из особых продуктов, с последовательностью соединения молекул, зеркальной обычной.
        - Ничего себе - просто! - Чжен усмехнулся. - Я не понял ни слова, кроме слова
«молекул». А ведь я, заметь, менеджер по продажам бытовой химии.
        - Твоя еда варится на особой кухне. Прости, что я так… проверила, но это было проще и достовернее всего. Если бы модификация не удалась, ты лежал бы сейчас сытый и довольный поперек койки, но завтра тебе грозил бы расчет.
        - Идем на особую кухню! - Чжен решительно поднялся. - Иначе я сдохну от голода, и будет по барабану, удалась модификация или нет. По пути объяснишь, что это такое и почему я до сих пор Чжен Линфань.
        Они вышли из комнаты, и Анжела повела Чжена к заветным лифтам. На этот раз кабина пошла не вверх, а еще глубже вниз, на уровень «минус восемь».
        - Чтобы что-то коренным образом изменить, это нужно разобрать на детали, - сказала Анжела, пропуская Чжена в двери, когда лифт прибыл на восьмой уровень. - В случае с людьми это достигается путем особого процесса, коротко именуемого «модификация». Ты прошел первый этап, подготовительный. Вторым будет коррекция генетической информации, а заодно и биометрии: отпечатков пальцев, рисунка сетчатки, формы лица и так далее.
        - Грубо говоря, сейчас я как пластилин, лепи, что хочешь.
        - Примерно так. Причем заново «лепить» тебя будут начиная с генов. Никакая экспертиза, даже в научном центре Московского университета безопасности, не сумеет опознать в тебе Чжена Линфаня. И даже если ты сам в этом признаешься, тебе не поверят. Но это будет после второго этапа.
        - А после третьего я и сам забуду о Чжене, - сказал Линфань. - Теперь все сошлось. В договоре об этом почти ничего не сказано.
        - Это технические детали. В договоре рассматривается конечный результат - положительный или отрицательный. А технологии… это лишнее.
        - Второй этап такой же неприятный, как первый?
        - Тебя предупреждали, что будет трудно. - Анжела развела руками. - Пришли. Вот кухня. Здесь есть все продукты, но нет поваров. И в машинах никаких рецептов не заложено. Тебе придется готовить еду, полагаясь только на свой вкус.
        - Снова проверка? - раздраженно спросил Чжен. - Сколько можно?
        - Ты забыл о пункте четыре-десять? Ты должен помочь нам понять, чего же мы добились на самом деле. Теория теорией…
        - Я что-то не пойму. - Чжен прошелся по кухне погремел крышками кастрюль и заглянул в холодильник. - Я здесь единственный волонтер?
        - В своем роде. - Анжела наморщила носик. - Как тебе эти запахи?
        - Нормально. - Чжен пожал плечами. - Пахнет необычно, но не воняет. Продукты свежие, это точно. А что?
        - Меня вот-вот стошнит.
        - Будем в расчете. - Чжен вынул из холодильника приличный кусок чего-то, отдаленно напоминающего кусок вырезки. - Отличный стейк. Сейчас поджарю на машинном масле, посыплю железной стружкой, приправлю битым стеклом и съем, запивая соляной кислотой.
        - Снова шутишь? Не смешно.
        - Не знаю. - Чжен вдруг остановился посреди кухни. - Чтоб мне провалиться, я действительно не знаю, шучу или нет! Насчет стружки и стекла, наверное, да, а вот масло…
        Он обернулся и пошарил взглядом по полкам. Нечто похожее на бутыль с маслом нашлось почти сразу. Чжен открыл, понюхал, предложил понюхать Анжеле - она, конечно, отказалась, - потом немного поколебался и… залпом осушил всю бутылку.
        - Вкус так себе, - утирая губы рукой, сказал он замершей Анжеле, - да и вязкость высоковата, в мороз не заведусь. Но от него не тошнит, это главное.
        - Что ты чувствовал?
        - Не знаю. - Чжен перевернул бутылку и вытряхнул на палец последнюю каплю. - Где тут сканеры? Хочу сделать анализ.
        - Вообще-то… - Анжела замялась, - вся информация о продуктах есть в специальных разделах отражения лаборатории.
        - Тебе трудно? Или ты снова мне наврала, насчет изомеров?
        - Я сказала правду, но… для лабораторных сканеров не существует программы химического анализа. В том смысле, что… для изомеров.
        - Наврала. - Чжен слизнул каплю. - Кого из меня делают в действительности? Человека-Инь? Поэтому вы хотите, чтобы я комментировал все свои ощущения? Сперли у людей с Дао рецепт дряни, которой они ширяются, и решили поставить опыт на добровольце? Нечего сказать, ученые-гуманисты. Вскрыть бы вас живьем, как лягушек в школьном зоокружке, узнали бы сами, каково это - «модифицироваться»!
        - Теперь поздно отступать. - Анжела потупила взгляд. - Но я не хотела тебе такой участи… так вышло.
        - Проехали. - Чжен с досадой махнул рукой. - Иди, погуляй, я готовить буду. Твой нежный носик таких ароматов не выдержит. Изомеры, не изомеры, а дерьмо из них получается редкостное. Я как-то случайно попробовал. Но сейчас организм подсказывает, что именно дерьма мне и нужно. Да целый тазик.
        - А… рецепты?
        - Положимся на интуицию. Она у меня развита до неприличия. Иди, Анжела, иди, не искушай.
        - В каком смысле? - Анжела мельком осмотрела свою одежду. Все замки были застегнуты до вполне пристойного уровня.
        - В смысле - швырнуть в тебя кастрюлю с кипящей бурдой!

11. Земля, 20 декабря 2196 г.
        Координаты Воротов вспомнил верно. Челнок снизился до минимальной высоты и завис над живописными алтайскими горами немного западнее древнего Чуйского тракта, километрах в десяти от поселка Шашикман, плавно переходящего дальше по трассе в довольно крупный районный центр Онгудай. Узнав, где очутились, сотрудники «Омеги» не задали ни одного лишнего вопроса. Даже Джейсон воздержался от комментариев. Об особенностях, если не сказать странностях этой небольшой горной страны знал любой школьник. В самом сердце центрального Алтая пока сохранились в неприкосновенности и природа, и быт местного населения, и - что самое ценное - этнический состав. Почему вездесущие китайские переселенцы не добрались до этих красивейших и благодатных мест, оставалось одной из самых странных загадок современности. Чуйский тракт - дорога, соединяющая монгольские владения Поднебесной с ее же владениями на юге Западной Сибири, всегда был очень удобным торговым путем, вдоль которого можно было основать множество уютных поселений на лоне роскошной природы, но делали это почему-то исключительно русские, казахи и собственно алтайцы.
Чем не устраивали здешние места соседей с юго-востока, понять всегда было трудно. Наиболее популярная, хотя и самая туманная версия - что Алтайские горы имеют особую энергетику или же испускают некие «вибрации», в унисон с которыми
«вибрируют» только те, кто приходит сюда с чистым сердцем и добрыми мыслями. Никто не утверждал, что селиться в заповедных местах, рожать детей и добросовестно трудиться - это плохие мысли. Если взять для примера крупное казахское поселение Жана-Аул, основанное в конце далекого двадцатого века дальше по тракту, его население так всегда и делало. Почему же аналогичный фокус не получился у ханьжэнь? Неизвестно. Китайцы и сами не могли этого объяснить, а потому просто обходили эти места сторонкой. Как говорят русские, «от греха подальше».
        В общем, принимая в расчет сложившуюся ситуацию, зимовье в десяти километрах от тракта, в хвойном лесу на берегу горной речушки Шебелик, было оптимальным убежищем. Никто не сомневался, что Золотой Дракон и его подручные рано или поздно сумеют добраться и сюда. Но не было сомнений и в том, что здесь у врага не найдется добровольных помощников; ни ночных, ни дневных. И чиновники с полицейскими здесь куплены кем угодно, только не Золотым Драконом. Впрочем, даже будь все не так хорошо, пара километров в сторону от трассы - и полномочия официальных властей становились не более чем условностью. В поросших густыми лесами горах действовали свои законы, неизменные уже многие сотни лет.
        Посадочная площадка для челнока нашлась только у самой кромки воды, вернее, на гряде из белоснежных сугробов, маскирующих береговую россыпь круглых камней, обточенных неутомимой речкой. Воздух был довольно прохладным, температура держалась определенно ниже нуля, но середина речки оживленно бурлила, создавая стабильный и, как ни странно, приятный шумовой фон. В нескольких шагах от челнока обнаружилась заводь, ограниченная двумя крупными валунами и покрытая льдом нескольких сантиметров толщиной. В самом центре льдины зияла метровая в диаметре дыра, явно искусственного происхождения. Воротов похлопал по ближайшему холодному валуну ладонью, будто приветствуя старого знакомого, и огляделся вокруг.
        - Кажется, здесь.
        - Холодно, замерзаю! - пожаловался Чу, поднимая ворот куртки. - От реки дует, и вообще воздух слишком… свежий. А пейзаж… вы только посмотрите, ни людей, ни машин, даже ни одного флаера в небе! Только горы, снег и елки. Как будто на дикую планету попали. Честно говоря, страшновато становится. Неуютно.
        - А мне нравится, - сказала Люси. - Такая красота!
        - Напоминает Альпы, - добавил Вальтер. - Нет, здесь лучше. Чище.
        - Люди большие деньги платят, чтобы в такие места попасть, - заметил Чижов. - Я бы здесь завис, порыбачил.
        - На рыбалку надо дальше ехать, за Онгудай, в Хабаровку, - пробасил некто за спиной у Чижова.
        Майор резко обернулся, рефлекторно хватаясь за кобуру, но почти сразу расслабился. Спутать вышедшего из леса человека с кем-то другим было нереально. Рост под два метра, косая сажень в плечах и черная борода едва ли не до пояса (видимо, для контраста с наголо бритой головой) - приметы были «особыми», дальше некуда. Одет хозяин зимовья был тоже нестандартно. Джинсы, свитер, браслет устаревшего, но надежного предшественника гейм-портов личного компа на левом запястье и армейские ботинки. Впрочем, эти детали еще соответствовали каким-никаким «стандартам», а вот меховая жилетка с этническим орнаментом была уже экзотикой. Ну и допотопная пороховая двустволка «Ремингтон» на плече тоже как-то не вписывалась в портрет стандартного горожанина.
        - Фу, ты, напугал! - Чижов помотал головой. - Как ты так незаметно подкрался?
        - Там за мостом, где Малый Ильгумень в Урсул впадает, - самые рыбные места. Туда народ испокон веков со всего Алтайского края рыбачить ездил, - закончил мысль невозмутимый абориген. - Богатое место и красивое, аж душа замирает.
        - Привет, Борода, - с улыбкой приветствовал Воротов старого приятеля.
        - Как жопой чувствовал, что надо базу расконсервировать. - Борода виновато взглянул на Люси. - Простите, дамочка, за грубость. Суток не прошло, а вы уже тут. Быстро нынче неприятности наживаются. Быстрее грыжи. Баньку?
        Он снова обернулся к Воротову.
        - О-о, - одобрительно проронил Чижов. - Это мысль!
        - Мысль хорошая, согласен, - Алекс символически постучал по запястью, - только времени у нас…
        - Уже топится, - перебил Борода. - Через полчаса все сто двадцать будут, а то и больше. И прорубь вон готова. И водочка. Остановись, Алексей, переведи дух, соберись с мыслями.
        - Проблем нацепляли, Борода. Остановимся - обложат нас. Надо нос по ветру держать, быть постоянно начеку.
        - Постоянная бдительность - это хорошо, но и «перезагрузиться» иногда невредно. А насчет «обложат»… чего ж ты сюда прилетел?
        - Здесь более-менее надежно.
        - Ну вот, сам себе и ответил. Выследят вас однозначно, обложат непременно, да только не раньше, чем к утру. И пользы от их «обкладываний» будет, как жмурику от припарок. Рванете прямиком на орбиту, и вся любовь. А пока… не только в баньке попариться, еще и отоспаться на свежем воздухе успеете, милости прошу.
        - Банка с водкой? - заинтересовался Джейсон. - Почему не бутылка? И вообще я думал, у русских принято встречать гостей хлебом с солью.
        - Сауна, - пояснил Вальтер. - Из парной полагается прыгнуть в прорубь, потом завернуться в медвежью шкуру и выпить стакан водки.
        - Зеленый свет! - восхитился Джейсон. - А сколько раз полагается повторить?
        - Сколько сможешь.
        - А водка какая? Хлебная или рисовая?
        - Хлебная, конечно. Русская.
        - Тогда не больше двух. - Джейсон озадаченно почесал в затылке. - Да и то… если плотно закусить. Закуска будет? Эй, любезный, у вас тут «бигмаки» продаются?
        - Это кто? - спросил Борода у Воротова, ткнув пальцем в сторону Джейсона.
        - Прикомандированный, - усмехнулся Алекс. - А что?
        - Не нравится он мне, - Борода смерил Пекина внимательным взглядом. - Ты хорошо его прокачал?
        - Вполне. - Алекс похлопал друга по плечу. - Он в порядке, Борода. Скользкий тип, конечно, но свой.
        - Чего это я скользкий?! - возмутился Чу. - Если условно освобожденный, значит, сразу скользкий, да? А нравиться всяким Йети я и не собирался!
        - Да заткнешься ты когда-нибудь?! - Чижов отвесил Джейсону тяжелый подзатыльник.
        - Отставить воспитание! - прикрикнул на майора Алекс. - А ты, Джейсон, придержи язык, или останешься досиживать срок здесь.
        - Лучше сразу удавите, - пробурчал Пекин потирая затылок. - А тебе, десантура, я еще припомню. Размахался клешнями!
        - Вижу, команда у тебя что надо, - без намека на усмешку, но все же со скрытой иронией сказал Борода. - Я бы на твоем месте вон тех двоих оставил, немца с японцем, а остальных - по домам.
        - Ты же не на моем месте. - Алекс улыбнулся. - Но я учту.
        - Ладно, извини, что лезу, куда не надо. - Борода вздохнул. - Но ты же знаешь, я всегда напрямую говорю, что вижу и что думаю, без всяких там этикетов.
        Он развернулся и пошагал в лес по затерявшейся между сугробами тропинке.
        - Знаю. - Воротов окинул насмешливым взглядом притихшую команду и двинулся следом за хозяином зимовья.
        - Йети и есть, - упрямо пробурчал Джейсон.
        - А мне нравится, - снова заявила Люси. - Настоящий русский.
        - Внешне - горец какой-то, с Кавказа, только бородища как у старовера, - заметил озадаченный Чижов. - Колоритный мужик.
        - Дикарь! - Джейсон презрительно сплюнул и попытался двинуться в противоположном направлении. - Не пойду никуда, в челноке посижу.
        - Так тебя и оставили одного в челноке, - сказал Вальтер, развернув и несильно подтолкнув Джейсона. - Марш!
        - Вакидзаси! - взмолился Чу. - Ну хоть ты будь человеком! Останься со мной, раз мне одному нельзя. Что тебе эта баня с водкой? Пусть гайджины себя кипятком истязают и на бородатую рожу любуются, у нас ведь другие традиции!
        - Мои традиции предписывают быть чистым, - отмахнулся офицер. - Тебе тоже не мешает помыться. Знаешь, как это делается в реальности?
        - У него паролей к ванной нет, - абсолютно без эмоций сказал Грайс.
        - Ой, ой, как смешно пошутил! - Джейсон скорчил физиономию. - Подчиняюсь, так и быть. Но учтите, копы, если он меня еще раз заденет, я ему… так вмажу!
        - А он ответит, - флегматично сказал Вальтер. - В каком сугробе будем тебя искать?
        - Пусть сначала попадет. - Хакер сунул руки в карманы, ссутулился и побрел следом за группой…

…Сложенная из толстых бревен баня была разделена на три части: парную, мойку и комнату отдыха. Причем в каждом отсеке легко могла поместиться вся компания сразу. На вопрос Чижова, реально ли при таком объеме парилки удержать высокую температуру, Борода не ответил. Он просто открыл дверь в парную и кивком предложил майору войти. Виктор мужественно шагнул в отсек, но тут же выпрыгнул обратно и недоверчиво заглянул в крохотное окошко рядом с дверью. Столбик доисторического термометра за окошком остановился на отметке сто тридцать градусов.
        - Можно еще на каменку плеснуть, - спрятав в бороде ухмылку, сказал хозяин зимовья.
        - На втором вираже. - Чижов морально настроился и вошел-таки в парилку. - Заходи, народ, все поместимся!
        Алекс, Борода и Вакидзаси откликнулись на его призыв без колебаний. Люси, чтобы не смущать мужчин, записалась во «вторую партию» и осталась в предбаннике. Грайс составил ей компанию. «Беспартийным» остался лишь Чу.
        - Гигиена огненная, - недовольно заявил Джейсон и, поплескавшись под душем, вернулся в комнату отдыха.
        - Ты быстро, - с усмешкой сказала Люси. - Боишься перегреть процессор?
        - В каком смысле? - Джейсон на секунду замер. - А-а, нет. Не люблю экстрим. Все эти варварские обычаи… я же цивилизованный человек! Кому нужны эти бани, когда есть джакузи, спа и все такое? Единственное, что могло бы привлечь меня в этой странной традиции, - обычай париться вместе с женщинами, но сейчас с вами явный дефицит. Да и не паришься ты, сидишь тут, вся в простыне… В общем, интереса - ноль!
        - Выпей, тогда, закуси, расслабься.
        - Не пью я, - сказал Джейсон с досадой и махнул рукой. - А закуска эта поперек горла встанет после такой встречи.
        - Оставь его, Люси, - посоветовал Грайс. - Пусть посидит в уголке, «униженный и оскорбленный», подумает немного.
        - Я-то подумаю, только…
        Джейсон не договорил. Дверь моечного отделения распахнулась, и мимо беседующих товарищей по направлению к выходу пронеслось нечто большое, багровое, бородатое и громкое воющее на манер грузового локомотива. Спустя секунду за ним последовал второй «неопознанный объект», в котором, правда, можно было различить распаренного до того же багрового отлива майора Чижова. Он также пронесся по комнате на околозвуковой скорости и «убыл» в направлении проруби. Алекс и Вакидзаси прошли тем же маршрутом, но не так быстро. Японец вообще шел вразвалочку, будто и не из парной.
        Люси проводила мужчин заинтересованным взглядом и выглянула в окно. Оно как раз выходило на прорубь.
        - Впечатляет. - Лейтенант лукаво улыбнулась. - С каждой минутой этот затерянный мир нравится мне все больше.
        - Когда будешь выбираться из проруби, я его тоже полюблю, - недовольно пробурчал Джейсон. - Температурный перепад в сто тридцать градусов! Дикость какая-то!
        - Все гундишь? - вваливаясь в комнату, радостно спросил Чижов. - Ай, да банька! Сказка! - Он немного сдал назад и выглянул на улицу. - Слышишь, Борода?! Сказка, говорю, твоя банька!
        - Слышу. Ты еще чай не пробовал.
        - Чай! - Майор прошел к столу и уселся рядом с Чу. - Двигайся, слабак. Слышь, Борода! Ты вообще-то кое-что покрепче чая обещал!
        - Это когда закончим. - Борода пропустил вперед Алекса и Вакидзаси и плотно прикрыл за собой дверь на улицу. - Следующая партия, милости прошу. Смелее, барышня, там не жарче, чем на Данае. А я пока чай заварю.
        - С чего вы взяли, что я боюсь? - Люси поднялась и кивнула Грайсу. - И с чего вы взяли, что я бывала на Данае?
        - Военная тайна, - усмехнулся хозяин зимовья. - Заинтриговал? Все просто, барышня. Просто… я людей насквозь вижу.
        Он выразительно взглянул на Джейсона.
        - Это вы ему сказали? - Люси обернулась к Воротову.
        Алекс покачал головой и усмехнулся под стать Бороде. Люси перевела взгляд на Вакидзаси. На лице офицера не дрогнул ни один мускул.
        - Это действительно военная тайна, лейтенант.
        - Понимаю. - Люси кивнула Вальтеру. - Идем, Вальтер. А ты, Джейсон?
        - Я? - Чу на секунду растерялся, затем что-то сообразил и поднялся с лавки. - Да, идем! Не будем мешать этим таинственным умникам наслаждаться бурдой, которую они почему-то называют чаем.
        Когда «вторая партия» и «сочувствующие» загрузились в парную, Борода шумно выдохнул и уверенно кивнул:
        - Кто-то из них стучит, Декабрист, точно тебе говорю.
        - Вальтера я знаю как тебя - Воротов отрицательно покачал головой. - Люси… у нее отличные характеристики, и вообще… она немного вздорная, но отличный офицер.
        - Ты бы видел, как она дерется! - добавил Чижов. - В Стокгольме на причале, пока нас поджидала, троих филеров отделала под орех. Своих так не бьют. А Джейсона подбирал Вальтер. И сверху его рекомендовали. Он сукин сын, но вряд ли стукач.
        - Я редко ошибаюсь, майор. - Борода пальцем указал на Воротова. - Вот он знает. И у меня взгляд «человека со стороны». Вас пасут, и сигналит кто-то из этих троих. В конце концов выяснится - кто, но если будет поздно, вините себя. Я свое дело сделал, предупредил, а дальше вы сами. Не маленькие.
        - Вакидзаси, что вы молчите? - спросил Воротов.
        - Хозяин прав, но пока не время. - Японец вдохнул аромат чая на алтайских травах. - Пахнет приятно.
        - Ты отхлебни, - посоветовал Борода. - Каждый глоток год жизни прибавляет.
        Вакидзаси сделал пару глотков и вежливо улыбнулся.
        - Вкусно.
        - А я все-таки… - Чижов откупорил бутылку водки. - Суворов говорил: «после бани штаны продай, а водки выпей!» За природу!
        - Это правильно, - одобрил тост Борода. - Природа - это все, что у нас осталось. Затопчем такие вот уголки, и кранты цивилизации. Вымрем, как мамонты. Никакие машины и города не спасут.
        - Мамонты как раз на природе вымерли, - захрустев соленым огурцом, сказал Чижов. - Не в стык получается, Борода.
        - Все в стык, майор. У мамонтов свой отрыв от жизни получился, ледниковый, у людей - свой, машинный. Но суть одна. Неправильный вектор, вот в чем суть. Те слоны шерстью обросли и решили, что этого достаточно, чтоб на севере выжить. Мы - цивилизацию себе придумали, машины на любой случай у нас имеются. Только как мамонтам шерсть не помогла, так и нас машины не спасут. Потому что не от того мы страхуемся, не от тех страхов. Ведь мамонтов вовсе не морозы угробили и не пища скудная. Медлительность их погубила. Хищники мелкие одолели. Люди в том числе. Так и мы, создаем себе мирок, чтоб все удобно было, а надо бы иначе поступать, в природе себя находить, а не ее переделывать. Это ведь самообман, что мы ее
«переделываем». Мы ее уничтожаем и ничего более. Далече нам пока до создателя, не получается у нас жизнь руками творить, только механизмы и умеем ладить.
        - Назад, к природе? - спросил Алекс. - Не новый лозунг. Раньше не работал.
        - Он и сейчас не сработает, - согласился Борода. - Поскольку неверный. Не назад к природе, и не вперед. Просто - стоп! И прислушаться. Вон японец знает, о чем я толкую. Останавливаться надо, хотя бы иногда. Ломать ритм жизни, сумасшедший и губительный. В результате только пользу от таких остановок поимеешь.
        - А время упустишь. - Чижов налил себе еще стопку. - А время - деньги. Невыгодно это, вот и не останавливается никто, не прислушивается. Даже японцы. Вакидзаси, ты давно с природой сливался?
        - Слова хозяина не лишены смысла, - уклонился от ответа офицер. - Полноценный отдых и полноценный труд - разные кромки одного меча.
        - Вот именно, - сказал Борода. - А полноценнее живой природы ничего нет. Природа мысли и душу очищает. Помогает человеком остаться, не переродиться бог знает в кого, - Борода перекрестился, - как все эти полуночники в больших городах.
        - Они ведь не сами по себе переродились, - возразил Воротов, - им помогли.
        - Поперек желания? Нет, Декабрист. Никто без стимула на такое не согласится. Что-то им пообещали за это. Может, вечную жизнь, как вампирам киношным, - по ночам, зато без забот. А может, большие деньги… не знаю. Но насильно или «за идею» нынче никого работать не заставишь. Даже китайцев.
        - Это пока открытый вопрос, - возразил Алекс. - Уверен, что им сначала заплатили, заманили в ловушку, а потом вынудили зарабатывать себе свободу. Кнут и пряник. Ты что-нибудь слышал о Золотом Драконе?
        - Что-нибудь слышал. - Борода почему-то покосился на дверь в моечный отсек. - Говорят, чертовски хитрющая тварь. Если это он вам проблемы организовал, дело гиблое.
        - Вот спасибо, утешил, - хмыкнул Чижов.
        - Тебе утешение требуется? - Хозяин зимовья постучал пальцем по бутылке. - Или трезвый взгляд? Дело гиблое, но не безнадежное. Он ведь не на самом деле дракон. Человек, как и все, а значит, одолеть его можно. Не силой, так хитростью. Надо только глаза пошире открыть да мозгами пораскинуть. Первым делом надо понять, чего он хочет.
        - Над этим и бьемся вот уже трое суток, - сказал Алекс. - Но пока без толку. Все, что имеем, ты и сам видишь. Были гончими, стали дичью. И что примечательно, Дракон даже хвостом не шевельнул, за него все подручные сделали. Серьезные у него связи. На самом верху.
        - Связи. - Борода поморщился. - Не слышишь ты меня, Декабрист. Раньше ты внимательнее был, мозгами пластичнее, а теперь заматерел, все знаешь, все умеешь… сам с усами! Да только потому ты и в бегах, что других не слушаешь.
        - Ладно тебе. - Воротов отвел взгляд. - Уже осознал.
        - Лучше поздно, чем никогда, - одобрительно кивнул Борода. - «Связи» ваши, мальчики, это те же виртуальные игры «в стратегию», только для взрослых. И горсти снега они не стоят, если взломать их программы и устроить так, чтобы все узелки сами себя развязали.
        - Задачи ставишь! - воскликнул Чижов. - С одним танком против армии!
        - А если по тылам? Ты, майор, все в лоб норовишь ударить, а ведь можно и малой кровью обойтись. Устроить диверсию в тылу, в ключевой точке, сорвать той армии поставки оружия и продовольствия и так далее. Много армия навоюет? Мозгами шевелить, конечно, утомительнее, чем кулаками махать, не спорю, но толку больше на порядок.
        Борода вдруг замолчал и уставился в сгустившиеся за окном сумерки. Не обративший внимания на «стойку» хозяина зимовья Чижов снова захрустел огурцом, и Борода был вынужден резко вскинуть руку, приказывая майору соблюдать полную тишину. Секундой позже насторожился и Вакидзаси. Он неслышно, будто бестелесный призрак, подошел к двери и прислушался. Вальтер с Алексом переглянулись и синхронно потянулись за одеждой.
        - Команда «к бою»? - шепнул Чижов. - Что вы там учуяли?
        Борода показал ему кулачище.
        - Алекс, челнок на охране?
        - Под моим личным кодом, - ответил Воротов.
        - Это хорошо, - шепнул Борода. - Человек двадцать. Крадутся по левому берегу, по проселку со стороны Шашикмана.
        - Так чего ж мы?! - Чижов принялся быстро одеваться. - Вытаскивайте этих запаренных, надо отходить! Командир, я прикрою!
        - Отставить инициативу. - Воротов тоже начал одеваться. - Борода, сколько у нас времени?
        - Если не ускорятся, минут десять. Им полтора километра шагать, а потом еще и речку форсировать. По камням - что в трехстах метрах отсюда - не проблема, почти, как по мосту, только скользко, обязательно шумнет кто-нибудь, по воде шлепнет. Не пропустите момент.
        - У тебя чуткий слух, хозяин. - Вакидзаси пристально посмотрел на Бороду. - Полтора километра, толстые стены, скалы, лес и шум реки… не всякий прибор справится с такой задачей.
        - Ты не меня подозревай, восточный человек, а того, кто так ювелирно навел этих ночных туристов. А про слух мой вот он расскажет, ежели выпадет вам минутка на такие беседы. - Борода взглядом указал на Воротова.
        - Эй, в парной! - крикнул Чижов. - Выходи строиться!
        - Тише, майор, - резко сказал Воротов. - Чуткий слух имеет не только Борода.
        - Что за черт?! - Майор закончил одеваться и приготовил к бою оружие. - У меня такое ощущение, что я вас не догоняю. О чем таком вы догадались, а я нет? Вакидзаси, ты тоже въехал в их догадки или пока со мной?
        - Наш уважаемый хозяин знает о Золотом Драконе и его людях гораздо больше, чем успел нам рассказать, - ровным тоном сказал офицер.
        - Борода! - Чижов обернулся к хозяину. - Это так?
        - Да не базлай ты! - Борода поморщился. - Это так. Только я не специально свои мысли придержал. Раньше у меня не сходилось ничего. Теперь сошлось, но вы и сами все поняли.
        - Кроме меня, - напомнил Чижов. - Может, разжуешь?
        - Некогда, майор, некогда! - Борода проверил свой «Ремингтон». - Алексей, уводи народ. Стартуйте сразу.
        - Только без геройства. - Воротов погрозил Бороде кулаком. - Знаю я тебя!
        - Не волнуйся, Декабрист, сделаю все аккуратно и без лишних жертв… со своей стороны.
        - Чижов и Вакидзаси двинутся замыкающими. Помогут тебе и отойдут.
        - Нет, Алексей, не надо. Я тут как у себя дома, а «ночные» эти, хоть и видят в темноте, ориентируются слабо… - Борода вдруг снова замер, прислушавшись. - А вот это хреново… Еще отряд с востока заходит, с редколесья. Там место для посадки челноков самое приличное, хотя склоны круче. Но топать этим «восточным» дольше, минут двадцать… если не ускорятся, как третьи.
        - Еще, блин, и третьи?! - Чижов сделался серьезным и даже грозным. - А ты говоришь, не надо помощи!
        - Что тут за… - Из мойки вышел мокрый Джейсон. - Вы чего это оделись?
        - Десять секунд тебе, - строго сказал Воротов. - Оденешься и пулей к челноку. Вальтер… с легким паром… ты бежишь вторым, Люси за вами.
        - Может, объясните… - начала Люси, кутаясь в промокшую простыню.
        - Боевая тревога! - негромко, но грозно рявкнул Воротов. - Еще вопросы?!
        Люси не ответила. Она только похлопала густыми ресницами и, отбросив смущение, принялась натягивать одежду на влажное тело. Белье ей пришлось сунуть в карман.
        - Третьи на подходе, на флаерах летят со стороны Улюты. - Борода распахнул дверь. - Низко летят. Макушки сшибают. Смотрите вверх!
        - Темно уже, - заметил Джейсон. - И холодно, даже после вашей «банки»!
        - Ты еще здесь? - Воротов указал в направлении челнока. - Бегом! Грайс, вперед, Мун, за Джейсоном, бегом марш!
        - Вспомнил, как командовать? - едва слышно спросил, протискиваясь мимо Воротова, майор Чижов. - Одобряю.
        - Шевелитесь, шевелитесь! - оттесняя товарищей к тропинке, прошипел Борода. - Не мешайте работать!
        - А ты как выскользнешь? - удивился Чижов. - Они же через пять минут окружат - мышь не прошмыгнет. Давай мы пошумим в сторонке, а уж потом рысью к челноку.
        - Забери его! - Борода махнул рукой Воротову. - И отваливайте! Лучше всего прямиком на орбиту, на базу какую-нибудь военную. Есть пропуск?
        - Есть. - Воротов дал отмашку, и офицеры побежали следом за первой группой. - Нырять будешь?
        - Как обычно. - Борода кивнул. - Поработаю тут, разомнусь, а потом уйду под водой. Туда они не сунутся. Хоть и смелые черти, а в ледяной воде купаться вряд ли станут. Ну, а мне не привыкать. В Урсуле вынырну, за Онгудаем под мостом, да на вторую базу двину. По бережку, вверх по Кургайре, через перевал… за сутки дойду. Так что, если опять прижмет, милости прошу. Помнишь координаты?
        - «Кедровая заимка»? Помню. Но не хочу засвечивать все твои «базы». Удачи.
        - Это тебе удачи, Декабрист. Тебе она нужнее.
        К тому моменту, когда группа оказалась на борту, шаги приближающихся врагов стали слышны всем, даже Чижову. Более того, ровно через секунду после того, как закрылся люк, по броне челнока стукнуло несколько пуль. В связи с этим никто из членов группы не открыл рта до того момента, когда Воротов включил автопилот и откинул спинку кресла, готовясь к экстренному старту на орбиту.
        - Взлетаем на отметку «семьсот семьдесят», - сообщил командир. - Боевая станция
«С-54» готова принять нас на борт.
        - Наконец-то, - с облегчением вздохнул Чижов. - Наша станция, конечно, не заповедник с горной речкой, но к ней внезапно не подкрадешься.
        - Кто он? - придвинувшись к командиру, тихо спросил Вакидзаси. - Я много видел, знаю много секретов, но никогда не слышал о людях с такой уникальной подготовкой.
        - Это не моя тайна, Вакидзаси. Но поверьте, Борода - хороший человек. Если, не дай бог, рухнут все святыни и сгорят мосты на берег цивилизации, в наступившем хаосе он останется последним человеком закона и порядка. Последним из нас и первым среди тех, кто выживет.
        - Это я понял, - кивнул офицер. - Но кто он? В результате каких экспериментов или особых программ подготовки он овладел своими навыками?
        - Не знаю. - Воротов развел руками. - Просто мне повезло его встретить и еще больше повезло, что он позволил мне стать его другом. Трудно поверить, но я даже не знаю его настоящего имени. Как-то так получилось. Есть такие люди, Вакидзаси, везде есть и во все времена. При всей своей уникальности как явление он вовсе не уникален, простите за примитивный парадокс. Не каждому выпадает удача встретить такого человека, но…
        - Я понял, командир. - Офицер задумчиво взглянул на фронтальную проекцию вида
«прямо по курсу». Атмосфера истончилась, и навстречу челноку теперь неслась густая россыпь ярких звезд. - Когда-то и я дружил с похожим человеком. Он тоже делал то, что считал верным и справедливым, без оглядки на лукавые законы и однобокие правила.
        - Он ошибался?
        - Нет. Его справедливость была истинной. За это ему и отрубили голову.
        - Печально.
        - Вовсе нет. Он был готов к такому финалу.
        - Что это меняет? - Воротов пожал плечами. - Готов, не готов… без головы не постоять за справедливость.
        - Боюсь, вы не поймете, командир, но я постараюсь объяснить. Каждый человек живет для чего-то конкретного. Тот, кто имеет мужество поднять взгляд на цель своей жизни, обязательно попадет в нее. Все остальные будут до старости бродить вокруг и не обнаружат даже рубеж, с которого следует стрелять. Отсюда их неудовлетворенность жизнью и страх перед смертью.
        - А тот, кто попал в цель, - обретает своего рода просветление?
        - Просветление приходит раньше, когда ты поднимаешь глаза на цель. Не всегда удается попасть в яблочко с одного выстрела, но это уже дело техники. Человек, который лишился головы, попал в десятку, именно когда меч коснулся его шеи.
        - Кажется, я понял вас, офицер. Ему было больше нечего делать в этом мире?
        - Вам нужен конкретный вывод, потому что вы - гайджин, командир. Нихондзин не нуждается в конкретной концовке истории. Нам важно найти путь. Если это истинный путь, он бесконечен.
        - Командир, вижу станцию! - прервал их беседу возглас Чижова. - Вот она, красавица! Лучшая орбитальная база ВКС. База моей родимой бригады.
        - Еще одна банка, на этот раз консервная и полная военных! - фыркнул Джейсон. - Сгущенная тупость без срока хранения. Пейте охлажденной до космической температуры.
        На его ворчание больше не реагировал никто, даже Чижов. Чу оставалось только еще раз фыркнуть и умолкнуть.
        - Приготовиться к стыковке, - сказал Воротов.
        - И к очередным неприятностям, - вдруг добавил Вальтер.
        - К чему?
        - Вы что, командир, не смотрели «полицейские боевики»?
        - Нет, ни разу. - Воротов обернулся к капитану. - Кто-то идет на перехват?
        - Верно. - Грайс кивком указал на экран радара. - Около десятка перехватчиков орбитальной полицейской группировки идут к той же «С-54». Мы опережаем их минут на десять, не больше. Если не пристыкуемся с первой попытки, фора исчезнет. В общем, нас не оставили в покое.
        - И не оставят, - тихо сказала Люси. - Нельзя безнаказанно наступить на хвост дракону. Мы покойники.
        - Без паники! - приказал Воротов. - Дракон не хочет нас убивать. Ему зачем-то нужно, чтобы мы бежали куда глаза глядят.
        - Вы правы, командир, но у меня есть уточнение, - сказал Вакидзаси. - Золотой Дракон хочет, чтобы мы продолжали его искать.
        - Зачем же мешает? - удивленно спросил Джейсон.
        - Как раз за этим. Если бы он не мешал, мы давно оттолкнулись бы от первоначальных версий и…
        - Продолжили бы поиски в противоположном направлении, - закончил вместо офицера Воротов. - Дракон очень хитер. Я согласен с офицером Вакидзаси. Врагу по каким-то причинам выгодно, чтобы мы продолжили свою охоту, но, конечно, не добились успеха. Поэтому он вынуждает искать там, где его нет. И пока ему это удается. Вернее - удавалось.
        - Удавалось? Погоди! Ты хочешь сказать, Дракон на станции? - удивился Чижов. - Командир, я своих ребят знаю, это нереально!
        - Противника нет на станции, но ему выгодно, чтобы там оказались мы, - пояснил Воротов. - Вот почему твое министерство, майор, оставило нам эту лазейку.

12. колония Марта, 27-28 ноября 2196 г.

«Второй этап» стартовал двадцать седьмого ноября в полдень. К этому моменту Чжен уже и сам почувствовал потребность в «дозе» - потребность не наркотического характера, а просто надоело ждать. Поэтому, когда ему снова ввели «дрянь», он даже весело хохотнул.
        - Ну наконец-то, поехали дальше! Кстати, умники, ваши изомеры - это жалкое подобие, а не пища. Но попрошу к моему второму пробуждению подготовиться лучше, чем к первому. Чтобы я не бегал по этажам, как голодная гончая. Контрактом это не предусмотрено. Людвиг, ты слышал?
        - Это не мой вопрос, - пожал плечами доктор Людвиг.
        - А чей, мой? Ну тогда ты ложись на стол, а я займу твое место!
        - Успокойтесь, Чжен, мы все сделаем, - заверил другой доктор.
        - Тебе верю, Клаус. Ты единственный, кто делает хоть что-то хорошее - колешь людям снотворное и наркоту. Давай, вкати мне кубиков пятнадцать самого лучшего… чего-нибудь!
        - Хоть двадцать. Закрывайте глаза и считайте до десяти.
        - Вслух?
        - Вслух.
        - Один, два, три… четы…

…»Четыре, пять, шесть… Нет, что-то не так».
        Чжен открыл глаза. Считать было поздно. Он снова лежал на койке в своем номере и смотрел на проекцию часов на стене.

«Вечер, но дата прежняя, двадцать седьмое ноября. Странно. Нет, что уже вечер нормально, а вот как пролетел день - странно. Не было никаких неприятных ощущений, и вообще самочувствие, будто выспался в барокамере. Интересно, кого из меня
«слепили»? Надеюсь, не урода, вроде Людвига?»
        Чжен сел на кровати и заглянул в зеркало. Лицо было тем же.

«Опять странно. Второй этап сорвался? Или этапов на самом деле больше, и физиономию мне будут кроить позже. Нет, я же помню, Анжела говорила о трех этапах. После второго я должен был превратиться в нового человека, а третий этап должен был стать всего лишь «доводкой». Выходит, меня надули по-крупному? Нет, не может быть. Анжела, конечно, врала, но вряд ли более чем наполовину. Возможно, она говорила и вовсе чистую правду, а все мои подозрения - результат обострения паранойи. С другой стороны, я не могу ошибаться. Дрянь в венах бурлит, пища из дряни по вкусу, тело «чужое», но слушается лучше «своего»… все это явные признаки превращения в кого-то другого. В кого? А что, если действительно в человека-Инь? Вариант, если эти существа - люди и в них реально превратиться. Впрочем… Не знаю, как в человека-Инь, а в подобие, пожалуй, можно превратиться. Надо только натренировать ночное зрение, слух, набраться из скрытых резервов бульдозерной силы и… что там еще числилось в арсенале ночного народца… молниеносная реакция? Кого же на самом деле из меня лепит Штейнбок? Шпиона для внедрения в ночной народец? Но
тогда он явно проигрывает, мое превращение, похоже, идет с громким скрипом. Хотя… Стоп!»
        Чжен замер и медленно обернулся к стене с проекцией часов. Раньше никаких часов на стене не было, это точно. Линфань подошел к стене и провел рукой по изображению. Цифры были спроецированы изнутри. Чжен снова обернулся и поискал взглядом лампы. Они висели на своих местах, по углам комнаты, и… были выключены. Но между тем в помещении было достаточно светло, во всяком случае, для Чжена. Будь в комнате хоть одно окно, этот странный факт имел бы логичное объяснение, но окон в «номере» на пятом подземном этаже не было по определению. Линфань протянул руку к выключателю, немного поколебался - ему почему-то вспомнились типичные проблемы с выключателями во сне - и коснулся сенсора.
        Вспыхнувший свет был ослепительным. Чжен зажмурился, подождал, пока исчезнут радужные круги, и приоткрыл глаза. Четыре тусклые лампы, еще вчера создававшие в
«номере» если не интимную, то вполне уютную обстановку, превратились в софиты. Терпеть их свет было можно, но недолго. Чжен снова коснулся выключателя и с облегчением вздохнул. Без ламп, с подсветкой всего-то от инфракрасной проекции часов на стене, было гораздо лучше.

«Два ноль в пользу модификации, - подумалось Чжену. - Сначала пристрастился к дрянной пище, теперь начал видеть в темноте. Очередь за «ультраслухом» и силой молодого быка?»
        Версию с перестройкой слуха Чжен проверить не мог, зато насчет силы… он подошел к двери и толкнул ее примерно с тем же, как ему показалось, усилием, что и вчера. Дверное полотно хрустнуло. Звук был отчетливым, но почему он такой, Чжен поспорить бы не рискнул. Если обострился слух - вероятно, дверь хрустела и вчера, только он не слышал, если дело в силе - тогда слух остался в норме. Впрочем, решить дилемму было несложно. Чжен ударил чуть сильнее, по личным ощущениям - примерно вполсилы. Дверь из прочного пластика выдержала удар. Не выдержали петли. Полотно вывалилось в коридор, щелкнув, словно пастуший бич по такому же пластиковому полу. Сразу за щелчком последовал другой звук, очень похожий на вскрик. В комнату ворвался яркий коридорный свет, и Чжен невольно отпрянул, не успев рассмотреть того, кто кричал.
        - Прекрати немедленно!
        Голос был немного искажен, в нем появились новые оттенки и полутона, но все-таки Чжен его узнал. В коридоре стояла Анжела.
        - Просто попробовал, - буркнул Чжен и отошел подальше, в самый темный угол. - Заходи, если не боишься.
        - Не боюсь. - Анжела заглянула в «номер». - Ты где?
        - Добровольно встал в угол. За мелкое хулиганство. Ты сегодня без тележки?
        - Дорогу на кухню ты знаешь. - Анжела вошла, пряча правую руку за спиной. - Твою вчерашнюю стряпню сегодня повторил робот. Все готово, можешь идти ужинать.
        - Очень любезно с вашей стороны. - Чжен театрально поклонился и лишь потом сообразил, что Анжела его не видит. - Ультразвуковой свисток тебе не поможет, я ведь не акула.
        - Да я и не собиралась… - Анжела торопливо спрятала правую руку в карман.
        - А если бы собралась, я запросто выхватил бы его у тебя. Теперь я реагирую и двигаюсь вдвое быстрее. Вернее, могу двигаться быстрее. На самом деле пока не привык.
        - Здорово, - искренне восхитилась Анжела.
        - Для хоккейного вратаря. - Чжен вышел из тени. - Ты составишь мне компанию?
        - Только до изомерного блока. Дальше я пойду другой дорогой. Твоя еда так пахнет… извини.
        - Целый блок? - Чжен задумался. - Явно не для меня одного. Погоди, если вы не знали рецептов, как вы кормили остальных?
        - Каких остальных? - удивилась Анжела.
        - Тех, кто сидит в «аквариуме».
        - О чем ты, Чжен? Никаких «аквариумов» здесь нет, и «остальные» нигде не сидят. Ты наш первый и единственный волонтер.
        - Да? - Чжен на некоторое время растерянно замолчал, а затем легонько хлопнул себя по лбу. - Точно! Это же мне приснилось! Прости, Анжела, кажется, я потерялся во времени и реальности. День, ночь, все так смешалось… Мне приснилось, что тут есть люди, добровольцы, кроме меня. Только они уже люди-Инь.
        - Очень ловкая попытка. - Анжела усмехнулась. - Хочешь, чтобы я проболталась об истинной цели эксперимента? Спешу тебя разочаровать, Чжен, истинная цель как раз обратная. Никто не собирается делать из тебя человека-Инь. И Ян тоже. Модификация по Штейнбоку - это абсолютно другой процесс, в первую очередь по целям и задачам. Я поняла, что тебя смущает. Люди из твоих воспоминаний имеют почти такие же способности, как и ты, но, поверь, это другое.
        - И ночное зрение другое, - саркастически заметил Чжен. - Абсолютно такое же, как у людей с Дао, но другое. И ультразвук другой. На целых десять герц выше. А уж насколько «другая» еда из дряни, я вообще не говорю.
        - Будешь продолжать в этом же духе - изойдешь на… яд, - спокойно парировала Анжела. - Или на желчь. Успокойся, Чжен. Да, первый и второй этапы модификации сделали тебя немного похожим на людей-Инь. Но все-таки они другие, уж поверь. Совершенно другие!
        - Ага, значит, все-таки нелюди?
        - Спроси у Штейнбока. Мне достаточно знать о них то, что я знаю, не углубляясь.
        - А вариант «Ян»? Эти люди тоже «не люди»?
        - Да зачем тебе это знать? Ты собираешься писать диссертацию? Это не твоя тема!
        - Для полного просветления, зачем же еще? - буркнул Чжен. - Но пока я «темный и мутный», собираюсь дойти до кухни и тупо нажраться. Так ты со мной?
        - Странный ты стал. - Анжела покачала головой. - То раздражаешься по пустякам, то шутишь, как попугай-пересмешник, то замыкаешься, будто тебя не волнует вообще ничто на свете.
        - Нервы, Анжела, нервы. - Чжен сощурился и пошел по коридору к лифту. - Они ведь теперь работают в два раза быстрее. Пока ты обижаешься, я уже остываю. Из меня мог бы получиться идеальный муж - «скандаль со мной, дорогая, хоть сто раз в день, к вечеру остыну и все прощу». Как тебе вариант?
        - Никак, - неожиданно прозвучало за спиной. - У вас разные вкусы, и вообще вы живете в параллельных измерениях. Параллели не пересекаются.
        - Скажите это Лобачевскому. - Чжен подмигнул Анжеле и обернулся. - Здравствуйте, профессор. Пришли меня проведать? А где цветы и апельсины?
        - Это называется вечерний обход, - сказал Штейнбок. - Вы собрались на кухню, Чжен? Разве роботы не принесли вам ужин в комнату?
        - Может, нанюхались и зависли? - Чжен пожал плечами. - Мне вернуться?
        - Нет, идемте на вашу кухню, я составлю вам компанию.
        - Что? - удивился Линфань. - Вы будете есть изомеры?
        - Нет, - рассмеялся профессор. - Только понаблюдаю, а заодно развлеку вас беседой. Анжела, спасибо, можете идти.
        Анжела молча кивнула и направилась в сторону, противоположную лифтам.
        - Я выспался, так что ночью свободен, - игриво бросил ей вслед Чжен. - Приходи, куколка, потанцуем.
        - У тебя новый кавалер, дорогуша, - развернувшись на ходу вполоборота, ответила Анжела и прицелилась в Чжена указательным пальцем.
        Штейнбок сдержанно рассмеялся.
        - С фрау Роузвел такие штучки не пройдут, мой дорогой Чжен. К ней нужен особый подход.
        - Вы идеализируете женщин, профессор. - Чжен скривился. - Те же люди, только…
«изомеры».
        - Возможно, возможно. - Штейнбок покивал, но, скорее своим мыслям, чем утверждению Чжена. - Как ваше самочувствие?
        - Нормально, если не считать голода.
        - Я слышал, у вас проявились какие-то скрытые доселе таланты?
        - Вы же видели дверь.
        - А зрение? Свет в коридоре не слишком яркий?
        - Слишком, но терпеть можно. Обнаружил в комнате инфракрасные часы. Оригинально. Насчет слуха пока не знаю… Вот ваш свисток.
        Штейнбок оторопело взглянул на зажатую в пальцах у Чжена вещицу.
        - Я… не собирался его применять… просто хотел вам показать… предложить… проверку.
        - Ну, дуньте, если полегчает. - Чжен покачал головой. - Все у вас какие-то проверки, перепроверки. Почему, профессор? Вам в жизни никогда не встречались честные люди? Будьте со мной откровенны, говорите правду, пусть и в разумных пределах, сколько мне полагается, и я отвечу вам тем же. Да я так и делаю, а вы все проверяете. Обидно, честное слово!
        - Поймите, Чжен… - Штейнбок спрятал свисток в карман так же суетливо, как это сделала до него Анжела. - Дело не в недоверии! Подтверждений требует протокол! Чистота эксперимента зависит от достоверности данных в той же мере, что и от прямых результатов.
        - Это все на вашей совести. - Чжен махнул рукой. - Мне уже по тамтаму. Обратной дороги нет, верно?
        - Да. Процесс необратим.
        - Значит, не о чем и говорить. Надо вам проверять, проверяйте. В конце концов, это моя работа, контракт есть контракт.
        Линфань ткнул в кнопку вызова лифта.
        - Именно так, Чжен, контракт. - Штейнбок кивнул. - Ничего личного.
        Двери лифта открылись, Чжен вошел и потеснился, чтобы освободить место для профессора, но Штейнбок в кабину входить не спешил. Вместо него в лифт втиснулись санитары. Они крепко схватили Чжена под локти и прижали к стене. При всей серьезно возросшей физической мощи, с этими ребятами Линфаню было не справиться. Да он и не собирался.
        - Лифт, минус девять, - скомандовал Штейнбок.
        Чжену стало любопытно. Так глубоко он пока не спускался. Настораживал конвой, но это было вторично. В конце концов, хуже, чем было, уже не будет. Убивать тоже не станут - рановато. Так что… из двух еще оставшихся у Чжена эмоций одну - страх - можно было смело исключить. Бояться нечего. Оставалось сплошное любопытство.
        Когда лифт остановился на девятом уровне и раскрыл двери, Чжен понял, что с выводами поспешил. В арсенале эмоций завалялась еще одна - удивление. Санитары сильно толкнули в спину, и Чжен ввалился в почти знакомое помещение. Теперь он видел его при другом свете и в ином ракурсе, но сомнений быть не могло, Чжен попал в «аквариум», который приснился ему две ночи назад.
        И в этой стеклянной камере действительно сидели люди. Пятеро мужчин и одна женщина. Все, как в том вещем сне. Только вместо бархатной темноты вокруг царил черно-белый полумрак. Лица людей при таком освещении выглядели немного
«размытыми», но в целом видимость была нормальной, Чжен видел все помещение, вплоть до самых темных закутков. С непривычки восприятию остро не хватало цвета, и страдала оценка перспективы - комната казалась меньше, чем была на самом деле, зато никто из обитателей «аквариума» не мог подкрасться к Чжену незамеченным.
        - А-а, предатель, - с усмешкой отреагировал на появление Чжена «смотрящий». - Все-таки согласился?
        - Я что-то не совсем понимаю. - Чжен сдал назад и прижался спиной к закрытым створкам лифта. - Вы кто? Куда я попал?
        - Ты знаешь. - Из дальнего угла неспешно вышел еще один пленник. Судя по голосу, тот, с которым Чжен во сне «подрался».
        - Снова сон?
        - Скорее - бред, - фыркнул «драчун». - Вообще-то после общения с профессором некоторые еще не такую чушь несут. Ты свой гейм-порт давно проверял?
        - Зачем? В каком смысле - проверял?
        - В смысле подключения.
        - А что?
        - А то, что мы к нему уже двое суток подключены и все твои похождения видим и слышим. И «сон» твой, «вещий», тоже мы устроили. Я, если конкретно. Звуковой ряд на темном визуальном фоне да парочка острых ощущений - простейшая виртуальность, в детском саду такие сочиняют.
        - Ты сочинил мой сон… в смысле - виртуальность? Но как ты подключился? Взлом порта - я еще понимаю, дело техники, но ведь до него надо добраться! А тут кругом стальные стены, да и не «бьет» порт дальше десяти метров.
        - Все тебе расскажи. - «Хакер-драчун» самодовольно ухмыльнулся. - Что сделано, то сделано, а как - мое ноу-хау. Сейчас речь о другом.
        Он обернулся к «смотрящему», как бы передавая эстафету.
        - Речь о том, что ты, Чжен Линфань, все-таки предал свой народ, - подхватил
«палочку» старший. - И мы вынуждены… не оставить это без внимания.
        - Культурные какие, - Чжен сжал кулаки. - Сказали бы прямо - дать тебе в морду.
«Не оставить без внимания…» Земляне есть земляне. Ну, кто первый?
        - А зачем первый? - рядом с хакером встал еще один пленник, очень крупный и жилистый. - Мы все сразу начнем.

«Эстафетная палочка» мгновенно превратилась в дубинку. Да еще окованную железом. Первый десяток тумаков Чжена не впечатлил, часть ударов он парировал, часть пропустил, но даже не ойкнул. Зато когда оппоненты разогрелись и дело у них пошло веселее, Линфань понял, что сегодняшний вечер будет не самым приятным в жизни, а ночь очень долгой. Если вообще не станет вечной. Оставалась одна надежда, что тот, кто сюда засунул, отсюда и вытащит. Насладится «подтверждением» результатов эксперимента и вытащит… за ноги в «холодную»! Чжен сопротивлялся отчаянно, молотил кулаками направо и налево со страшной силой, но боевого опыта ему явно не хватало. Пятеро, а затем четверо (одного Чжен все-таки вырубил) людей-Инь в конце концов зажали его в углу и отметелили, как дворник шавку.
        Примерно за минуту до «гонга» Чжен перестал соображать и видеть цели, поэтому последний удар ему достался, как ни обидно, от «спасителей», а не от врагов. Санитары огрели бессмысленно машущего руками и ногами Чжена резиновой дубинкой и втащили в заветный лифт.
        - Довольны, да?! - хрипло спросил Чжен и истерически рассмеялся. - Слышишь меня, профессор?! Ты хотел проверить, подействовала ли твоя модификация?! Думал, я притворяюсь, да?!
        - Пасть захлопни, - пробасил один из санитаров.
        Чжен поднял мутный взгляд на санитаров и сплюнул кровью им на ботинки.
        - Пошли вы!
        Последняя оплеуха за вечер была самой сильной. Чжен провалился в темную воронку беспамятства и утонул в ней до утра…

…Утром двадцать восьмого ноября Линфань проснулся раньше обычного, но все равно бодрым и полным сил. О вечернем происшествии ничто не напоминало. Чжен и вспомнил-то о нем, лишь когда вошел в ванную и взглянул в зеркало. По всем раскладам лицо должно было выглядеть как багрово-синяя подушка, но, во-первых, в темноте все виделось в черно-белом варианте, а во-вторых, никаких следов на лице не осталось.

«А били меня крепко. - Чжен открыл рот и ощупал десны. - И зубы на месте. Странное дело. Снова приснилось?»
        Чжен умылся, вышел из ванной и вернулся к кровати. На подушке темнели пятна подсохшей крови. Чжен на всякий случай зажмурился и включил один из светильников. Сквозь веки свет почти не проникал, значит, яркость была терпимой. Линфань приоткрыл один глаз. Свет казался ярче обычного, но не резал. Чжен открыл другой глаз и последовательно включил все светильники. Результат оказался лучше, чем ожидал Линфань. Нормальное освещение он мог вытерпеть достаточно долго. Видимо, модификация «дозрела». Чжен вздохнул с облегчением. Быть чисто ночным жителем ему не хотелось, а вот почти одинаково хорошо видеть в любое время суток (днем чуть лучше) - это был несомненный плюс.
        Буквально в двух метрах за спиной кто-то покашлял, что-то негромко зашипело, и послышались шаги. Чжен резко обернулся. Никого. Он снова прислушался. Звук шагов доносился из коридора и постепенно становился громче. Человек приближался, равномерно дыша и периодически похлопывая себя по бедру - в такт похлопываниям негромко звякали какие-то предметы, скорее всего, содержимое брючного кармана. Линфань подошел к двери (заново навешенной на стандартные петли, но теперь незапертой) и, когда шаги зазвучали максимально громко, выглянул в коридор. Поравнявшийся с комнатой Чжена человек испуганно отпрянул, но это ему не помогло. Линфань молниеносным движением ухватил его за плечо и притянул к себе. Жертвой оказался не кто иной, как помощник Штейнбока доктор Людвиг.
        - Что у тебя в кармане? - спросил Чжен. - Ключи?
        - Это… гильзы. - Доктор полез в карман и вытащил несколько металлических цилиндров размером с сигаретный фильтр.
        - Гильзы? - удивился Линфань. - Ты ходил в тир?
        - Нет, это защитные гильзы от ампул с токсичными препаратами. Список строгой отчетности. Иду сдавать.
        - В изомерный блок?
        - Да, в фармбанк. А что?
        - Ничего, Людвиг, иди.
        - Через полчаса начинаем третий этап, не забыл?
        - А меня кто-то предупредил? Ладно, Людвиг, считай, что ты меня оповестил. Буду вовремя. Шагай дальше.
        Чжен вернулся в комнату. Слух тоже «дозрел», и это было хорошо, хотя и не очень удобно. Слушать, как чихают соседи через семь этажей, ему было неинтересно, но, наверное, постепенно к этому можно будет привыкнуть. Мгновенная реакция тоже была полезным приобретением, а главное, за ней поспевали мышцы! Супер! Просто супермен, а не Чжен Линфань. Оставалось только обзавестись собачьим нюхом и умением читать чужие мысли или предугадывать события.

«Чжен, тебя понесло. - Линфань хмыкнул. - Фантазии позже. Например, когда рядом окажется Анжела. Естественно - в постели».
        Мысль об Анжеле вызвала волну тепла, которая прокатилась сверху вниз и мгновенно
«разогрела» совершенно определенную часть тела. Чжен отмахнулся от провокационных мыслишек, но это не помогло. «Разогрев» будто бы тоже «дозрел» и зафиксировался навсегда.

«Будет хохма. - Чжен беспокойно покосился в сторону ванной. - Принять холодный душ? Ну не идти же в оперблок с таким вот бушпритом. Не морская яхта вроде бы. А может, обнаглеть окончательно и затребовать у Штейнбока бабенку? Возможно, он и выполнит требование, но насколько это дело затянется и где гарантия, что поможет?»
        Чжен представил, как лежит на операционном столе «с поднятым флагом», коротко хохотнул и направился в ванную.
        Через полчаса он, свежий и спокойный, как первооткрыватель брома, вошел в оперблок и привычно направился в предоперационную переодеваться и получать свою утреннюю дозу «дряни», или, как красиво выражались ассистенты Штейнбока, - «премедикацию».
        - Пришли? - В комнате появился, как всегда, чем-то озабоченный профессор.
        - А вы думали - приползу? - спросил Чжен с вызовом.
        - Обижаетесь? - вздохнул профессор. - Вы снова имеете на это полное право, Чжен. Но контракт есть контракт, ваши слова? Я мог бы устроить вам спарринг с Фрицем и Гельмутом, однако это было бы не показательно. Наши санитары - обычные люди.
        - Вы, наверное, хотели сказать «обычные лоси»? - пробурчал Линфань. - Да еще с дубинками.
        - Вот именно, с дубинками. А те, кто вас экзаменовал, - люди-Инь по вашей классификации - подходят для сравнения просто идеально.
        - Давно они у вас сидят?
        - Не очень. Попались на попытке проникнуть в лабораторию. Собственно, поэтому я и заинтересовался вашей историей. Не попади нам в руки эти шпионы, я вряд ли поверил бы в ваши байки.
        - Я, между прочим, ничего вам не рассказывал. - Чжен нахмурился. - Но это в прошлом. Обидой больше, обидой меньше… Давайте вернемся к делам. Раз уж так все сложилось, мне нужно хотя бы подзаработать.
        - Хорошо, Чжен. Переобуйтесь и ждите. За вами придет Лора.
        - Лора? - заинтересовался Чжен. - Кто такая?
        - Медсестра из другого сектора лаборатории, вы ее не знаете. Кстати… - Штейнбок почему-то вдруг просиял, - очень симпатичная особа. По матери японка, по отцу немка, представляете?
        - С трудом.
        - Очень интересное сочетание, очень. Рекомендую. Думаю, с начинающим миллионером она будет особенно любезна.
        - Что это вы обо мне так печетесь, профессор? - удивился Чжен.
        - Да как вам сказать… - На губах у Штейнбока заиграла ухмылка, а взгляд на секунду скользнул вниз, указывая Чжену на причину.
        Спонтанный «разогрев» произошел, видимо, от одного упоминания о некой Лоре. Чжен снова выглядел как океанская яхта, готовая отправиться в круиз любой категории сложности. Вплоть до десятой или двенадцатой, если выдержит «море».

«Что же будет, когда эта самая Лора явится?»
        Линфань поднял умоляющий взгляд на профессора.
        - Не отрубать же!
        - Ни в коем случае! - Штейнбок покопался в кармане белой куртки и выудил какие-то пилюли. - Вот, примите… сразу две.
        - А не вывернет?
        - Это лекарства-изомеры. Опытная партия. Готовясь к модификации, мы постарались учесть все варианты, в том числе и повышенную возбудимость пациента. То есть вашу.
        - Вчера такого не было.
        - Вчера вы и не слышали так хорошо, как сегодня, и двигались всего-то на двадцать процентов быстрее стандарта, зато сегодня… Людвиг рассказал, как вы его… кхе-кхе… сцапали. Я просмотрел запись. Это было забавно. Бросок паука из засады. Только не делайте так больше, хорошо?
        - Просто проверил. - Чжен закинул в рот таблетки и проглотил. - Скоро подействуют?
        - Минут через десять. Лора успеет оценить вас по достоинству. Встретимся в отделении имплантации, Чжен. - Штейнбок снова ухмыльнулся, похлопал Чжена по плечу и удалился.

«Завидует, наверное, - мелькнула мысль у Линфаня. - В его-то возрасте такими успехами не похвастаешь. А может, все чуть тоньше. Как он меня отбрил, когда я пытался заигрывать с Анжелой! Будто коршун налетел. «Разные измерения, параллели…» Приревновал, старый пень, точно приревновал! Но теперь остыл и пытается перевести стрелки на Лору. Хитер. Но я поступлю хитрее. Лора, если приглянется, будет сама по себе, как разрядка, а для леди оставим высокие чувства. А старички, уж извините, по борту».
        Лора пришла, как и обещал Штейнбок, ровно за минуту до того, как подействовали таблетки. Чжен успел внушить себе, что перед докторами и сестрами стыд неуместен, и поднялся с кушетки по первому же требованию роскошной медсестры. Секунд десять Лора молча изучала Чжена, а он, мучаясь от смущения, но заставляя себя не отводить взгляд, изучал ее.
        Штейнбок был прав. Лора оказалась очень привлекательной по любым стандартам, даже на вкус джентльменов, предпочитающих блондинок. Она была брюнеткой, но ее карие глаза имели очень красивый полувосточный разрез и притягивали взгляд, как два магнита. Впрочем, магия взгляда не мешала оценить и другие достоинства девушки. Например, пухлые губки, слегка вьющиеся локоны, пышную грудь, тонкую талию и стройные ноги. Единственное, чего ей не хватало, - проблесков ума в прекрасных глазах. Чжен называл таких девушек «карамельками»: гладкими, сладкими и…
«быстрорастворимыми». Они были отличными подружками на год, но зачастую приедались гораздо раньше. В случае с Лорой год был в принципе реальным сроком. Даже два. А вот три или больше - вряд ли. В контракте речь шла об одном, поэтому Чжен решил, что к рекомендации профессора, пожалуй, прислушается. Вот прямо сейчас. Линфань мимикой дал понять, что пауза затянулась, и первым нарушил молчание.
        - Еще минуточку, Лора, - смущенно улыбнулся он. - Неудобно же так идти… с шага сбивает. Минуточку. Уже отпускает.
        - Это называется «отпускает»? - Медсестра недоверчиво взглянула на Чжена. - Модификация пошла тебе на пользу, милый. Твои изначальные снимки и биометрия не впечатляли.
        - Потому что рядом не было тебя, киса. - Чжен подмигнул.
        Медсестра состроила глазки и взяла Чжена под руку. От ее прикосновений, запаха и тепла у Чжена на секунду закружилась голова. Его снова окатило кипятком, но действие таблеток все-таки оказалось сильнее эмоций. Чжен положил руку медсестре на запястье и невольно сжал пальцы. Лора ойкнула, но руку не отдернула.
        - Извини. - Чжен шумно выдохнул. - Все, красотка. Можем идти.
        - А чем ты еще можешь удивить? - Лора как-то совсем не по-деловому прижалась к Чжену.
        - Ты даже не представляешь, киса. Приходи вечером, я устрою для тебя персональное шоу. Но сначала дело. Мне слишком хорошо платят, чтобы относиться к нему с прохладцей.
        - Это я знаю, - мурлыкнула Лора. - Только, боюсь, вечером не получится.
        - Ты занята?
        - Нет, милый, занят будешь ты. - Лора кивком указала на выход из блока. - Третий этап самый долгий.
        - Тогда приходи завтра.
        - Я уже пришла, милый. Теперь я буду твоей персональной сиделкой. Днем и ночью.
        - Это здорово. - В голосе Чжена не слышалось особой радости.
        Лора была, конечно, хороша и чертовски сексапильна, но Чжен понимал, что ласкового обращения, созерцания прелестей и даже секса с роскошной сиделкой ему будет мало. Без Анжелы ему будет скучно - к гадалке не ходи.

«А судя по тому, что раньше Лору я не встречал, имплантационный блок - это закрытый сектор лаборатории. Если из него непросто выйти, то и войти туда можно лишь при большом желании, даже такой явной протеже Штейнбока, как фрау Роузвел. А где гарантия, что у Анжелы возникнет желание навестить вонючего модификанта? Она ведь и в самые, казалось бы, теплые моменты терпела мое общество больше по служебной необходимости, чем из личной симпатии. Короче, права народная мудрость: нельзя получить все сразу, не отдав за это сразу все. Получил, заплати. В кредит - только неприятности. Жаль. Хотя и Лора ничего. Во всем надо находить плюсы…»

…Вновь уплывая в беспамятство, Линфань старался не думать ни о чем и ни о ком, но едва он начал терять контроль, ему явилась Анжела. Она старательно делала вид, что ей плевать на новую подружку Чжена и вообще она здесь исключительно по делу, но получалось у нее из рук вон плохо. Она вообще была плохой лгуньей (сцена у чайной беседки не в счет). Вот и сейчас Чжен легко читал у нее на лице все скрытые мысли и переживания, но реагировать не спешил. Да и как он мог отреагировать? Поклясться Анжеле в вечной любви и пообещать хранить ей верность? Бессмысленно, да и с чего вдруг? Какие авансы она вручила Чжену? Чмокнула в щеку? Намекнула, что он ей небезразличен? Пять баллов… по стобалльной системе. На такие шансы не ловятся даже законченные оптимисты. Нет, Анжела действительно из другого измерения. Даже став миллионером (во что пока верится с трудом), Чжен не станет ближе к ней ни на шаг. Штейнбок прав, как ни противно это осознавать. Измерения параллельны и если пересекутся, то там, где уже не будет ни Анжелы, ни Чжена.
        В общем, Чжен так и уплыл в туман общего наркоза, не сказав Анжеле ни слова.

«Зато не придется нарушать обещания. Ведь как можно устоять перед Лорой? Легче удержать на плечах слона! Лора - это знамя инстинкта. Уж если показалось на горизонте - готовься к оккупации. Клин, конечно, можно вышибить клином, только кто сюда впустит Анжелу? Штейнбок - ни за что, он себе не враг, кто-то другой - вовсе нереально. Остается надеяться, что рано или поздно меня вернут в любимую комнатенку со сломанной дверью и невидимыми часами… вот тогда и встретимся… может быть…»
        По неизвестным науке причинам Чжен на какие-то мгновения вдруг воспарил над наркотическим туманом и заглянул в реальность. Взгляд был не слишком сфокусированным, но все, что нужно, Чжен рассмотрел. Штейнбоку ассистировали четверо врачей (Чжен знал только Людвига и Клауса) и с десяток сестер, но Лоры среди них не было. Линфань успел заметить, как Людвиг подает Штейнбоку металлический цилиндрик вроде пистолетной гильзы и как одна из сестер меняет столики-каталки с наборами инструментов. Чжена заинтересовал цилиндрик, он походил на одну из «гильз» для ампул с токсичными веществами, которые Людвиг нес в изомерный блок. Вполне возможно, что доктор солгал - это неудивительно, здесь в меру сил врали все - и в гильзах находилось что-то другое, нужное для имплантации. С другой стороны, что модификанту лекарство, то обычному человеку смерть. Может быть, для Людвига это действительно очень токсично, а для Чжена… дрянь как дрянь.
        Но больше всего Чжена заинтересовал голографический макет, «висящий» над столом на высоте трех метров. Виртуальный фантом был очень похож на спящего человека, более того - на Чжена, только метра под три ростом и полупрозрачного в некоторых (видимо, ключевых для модификации) местах. Скорее всего, эта голограмма была своеобразной подсказкой для команды Штейнбока и в реальном времени отражала ход третьего этапа модификации. Пока что «белых пятен» на теле Чжена было предостаточно. Самое большое и «самое белое» располагалось в голове у фантома.

«Справедливо, - решил Чжен, вновь погружаясь в баюкающий туман наркоза, - мы думаем, что все повидали в этой жизни, что всему научились, все узнали… а на самом деле, даже собственные тела для нас - коллекция белых пятен. Откуда берутся скрытые резервы? Почему они скрыты? Зачем нам функции, инстинкты и чувства, которыми мы не пользуемся? Особенно чувства. Просто море вопросов и ни одного ответа! Мы горшечники средней руки, а туда же - в боги. Чуть научились держать скальпель и ну кромсать, лепить сверхчеловека… модификанта… Штейнбок - зараза! В смысле… лживый… тварь… тва… рец…»
        Вместе со способностью соображать ушли и проблемы. Если бы Чжен успел осознать этот факт, он бы наверняка не удержался от саркастичного замечания, что половина человечества живет, абсолютно не зная проблем. Но он не успел ни осмыслить этот занятный факт, ни прокомментировать, ни добавить, что у него-то вопреки вышеизложенному утверждению проблем по уши в любом состоянии, и сознательном, и бессознательном. И это было для Чжена оптимальным вариантом. Линфань даже в самом страшном кошмаре не смог бы представить, сколько у него проблем в действительности. Насколько их куча выше ушей и насколько их вонь отвратительнее запаха «изомерной дряни».

13. Орбита Земли, 21 декабря 2196 г.
        Космонавтика очень давно шагнула за границы пояса внутренних планет Солнечной системы. Даже за пределы самой системы она шагнула давно. За последние сто лет люди освоили миры далекие настолько, что и не вообразить, сколько ни старайся. В процессе освоения бескрайних просторов Галактики изменилось очень многое. Стала более совершенной техника, связь, коренным образом поменялись представления о пространстве и времени, даже сам человек стал другим. И все же кое-что до сих пор осталось неизменным. В первую очередь это Земля и ее ближняя орбита. Вернее, само понятие «ближняя орбита» тоже изменилось - теперь ею считалось все пространство до Луны, а не жалкие пятьсот километров от уровня моря, - но все, что по ней дрейфовало, осталось традиционно утилитарным. Спутники связи, рембазы, астролэбы, школьные станции, военные и промышленные объекты, дозаправочные и перевалочные платформы, порталы, маяки…
        И все это космическое хозяйство внешне очень сильно походило на жестянки первых орбитальных станций и спутников, к которым специально обученные люди летали на грохочущих ракетах. Почему так? А почему охрана Букингемского дворца до сих пор носит медвежьи шапки? Почему люди, имеющие неограниченный доступ к любой информации в киберсфере, носят часы на запястье? Почему некоторые энтузиасты до сих пор пишут от руки? Лазерными карандашами на пластиковой «бумаге», но все же. Традиции всегда в моде.
        И, наверное, это правильно. Никакой музей космонавтики, даже с самой интересной и полной экспозицией, не передаст духа времени, если не будет размещен непосредственно в космосе. Орбитальное окружение метрополии, по сути, и являлось таким музеем - крупнейшим в мировой истории, да еще и действующим. Нет, подавляющее большинство спутников и станций кроме внешних очертаний не имели ничего общего с реальными историческими объектами. Но для погружения в моральную атмосферу только-только стартовавшей космической эры хватало и внешнего сходства, остальное дорисовывала виртуальность. Далекие спутники казались теми самыми, из старинных фильмов про космических шпионов, а любая станция чем-нибудь да напоминала легендарную МКС-Аурум, первую орбитальную станцию с искусственной гравитацией.
        При ближайшем рассмотрении современных станций псевдоисторическое очарование исчезало, но общий философский настрой сохранялся. И такой настрой оказывался крайне полезен, когда человек попадал внутрь любого из объектов на ближней орбите. Обычно в этот момент ассоциации с древностью возвращались и не покидали гостя вплоть до убытия обратно на грунт. Не то чтобы на однотипных до тошноты станциях было убого или душно. Киберсфера в меру сил компенсировала невзрачность интерьеров, а современные системы регенерации воздуха обеспечивали практически горную чистоту главной космической ценности. И все-таки на «ближних» станциях было неуютно. Наверное, потому что очень тесно. И это тоже была загадка из разряда традиций. Почему здесь так тесно? Так принято, сэр.
        Все вышесказанное в полной мере относилось и к гражданским, и к военным станциям, равно как не относилось к пассажирским лайнерам и боевым кораблям, особенно к автономным базовым платформам флотов. Первые и вторые были одинаково тесными и неуютными, а третьи и четвертые в равной мере - просторными и комфортабельными.
        К сожалению, боевая орбитальная станция С-54 принадлежала ко второй категории рукотворных космических объектов, с чем «Омеге» и оставалось себя «поздравить».
        Объявленные Генштабом «профилактические работы» на С-54 свелись к чему-то вроде генеральной «приборки». Занимались этим незатейливым делом роботы, поэтому экипаж мог спокойно отдыхать или совершенствовать боевые навыки, не отвлекаясь на второстепенные задачи. «Омеге» было бы выгодно второе, но, как и опасался Воротов, военные предпочли первый вариант. В связи с «профилактикой» практически вся команда сошла на грунт, на борту остались только вахтенные: старпом и три офицера.
        Так значилось в расписании профилактических работ. На самом деле все обстояло чуть лучше. Ненамного, но все-таки.
        - Управлять станцией в дрейфе могут и двое, - сказал старпом, пожимая руку Воротову. - Не сплоховал бы штаб. Я слышал, там сейчас идут какие-то перестановки. Если поступит приказ, я не сумею вам помочь. Задерживать не стану, не моя специальность, я не полицейский, но и защитить не смогу.
        - Мы понимаем, - кивнул Воротов. - Организуйте доступ в Гипернет нашему программисту, и мы избавим вас от неприятных моментов. Джейсон сумеет перехватить приказ до того, как он поступит вам, и мы немедленно улетим.
        - Годится. - Старпом указал Джейсону на узкий коридор. - Офицер проводит вас в рубку.
        Один из вахтенных жестом предложил Чу пройти вперед.
        - Я с ним, - вызвалась Люси.
        - Идите, - разрешил Воротов и снова обернулся к старпому. - Где мы можем разместиться?
        - В десантном отсеке. Из него имеется прямой доступ в сухой док, где стоит ваш челнок. Лейтенант вас проводит.
        - Я знаю дорогу, - вперед протолкнулся Чижов.
        - Я провожу, господин майор. - Из-за спины старпома вышел лейтенант в униформе десантника.
        - А-а, - придержал реплику Чижов. - Годится.
        Когда «Омега», за исключением Джейсона и Люси, вошла в десантный отсек, сопровождающий группу лейтенант-десантник захлопнул люк и громко заявил:
        - Можете говорить свободно. Здесь с виртуальностью полный порядок - отсутствует начисто.
        - Здорово, Горох. - Майор Чижов хлопнул лейтенанта по плечу. - Я так и думал, что пару сюрпризов начальство оставит. Сколько с тобой бойцов?
        - Разведвзвод и комплект «колобков», - расплылся в улыбке лейтенант. - А вы, господин майор, встряли, однако. В киберсфере вас дезертиром и предателем выставляют. Говорят, штатского грохнули, поезд взорвали и еще всякое по мелочи.
        - Это я знаю. - Чижов рассмеялся. - Ну а тебя за какие грехи сюда сослали?
        - За разборки на «Тайко-7». Помните, месяц назад мы там рейдер потеряли? Как бы несчастный случай приключился.
        - Метеоритный поток? Да, помню. Выжили восемь человек, которые в тот момент на грунте отдыхали. Ты тоже там был?
        - Я как раз на борту был и точно знаю, как и почему все случилось. Да только меня за правдивый рапорт чуть под трибунал не отдали. Командир бригады кое-как все утряс и на ближайший год сюда прикомандировал. Чтоб я в штабе глаза не мозолил.
        - Странные дела, Горохов, да? - Чижов усмехнулся.
        - Сначала я так и подумал, но теперь… - Лейтенант махнул рукой. - Если даже вас в дерьме прополоскали, больше ничему не удивлюсь. Располагайтесь, господа враги государства! Здесь кают-компания, дальше кубрики. Под люком в палубе трап в док, вон там слева вход в главный коридор, он ведет к силовому отсеку, а тот, который я задраил, - в ходовую рубку и боевую часть. Тесновато тут, конечно, но надежно.
        - Слишком смелое утверждение, лейтенант, - вздохнул Грайс. - Слишком смелое.
        - Почему? - Горохов простодушно уставился на капитана.
        - Десантный, ответьте мостику по внутренней оптике, - прозвучало вдруг откуда-то из-под потолка.
        - Есть ответить. - Лейтенант шагнул к ближайшей переборке и прижал ладонь к едва заметному сенсору. - Мостик, десантный на связи.
        С виртуальностью в отсеке было реально плохо. Настолько плохо, что приходилось довольствоваться жалким двухмерным изображением на полутораметровом по диагонали экране, занимающем промежуток между дверями двух кубриков. Поначалу было непривычно, но через минуту восприятие «подстроилось» и плоский экран перестал вызывать раздражение.
        - Докладываю, - сказал с экрана старпом. - Вокруг станции вьются патрульные катера Орбитальной группировки ФПУ. До десяти единиц. Требуют доступа на борт. Пока в доступе им отказано, станция - режимный объект Министерства обороны, но вам от этого не легче. Дело может обернуться блокадой и штурмом. На подходе еще десяток полицейских кораблей, абордажников малого класса.
        - Для штурма у них нет формального повода, - сказал Воротов. - То, что мы прячемся на станции, не доказано.
        - Верно, - согласился старпом. - Поэтому они и не мотивируют свои требования. Просто требуют доступа на борт и все.
        - Да пошли ты их… - попытался вмешаться Чижов.
        - Майор, отставить! - приказал Воротов. - Старпом, что говорит наш программист?
        - Приказа нет. Поэтому страхующие станцию корабли Ударного флота идут малым ходом к С-54. Пока мы на вашей стороне, можете быть спокойны, никаким орбитальным силам ФПУ не справиться даже с одним крейсером ВКС. А страхует станцию группа из трех крейсеров и десятка катеров. Встанут конвоем, ни один коп даже на мегаметр не приблизится. Но… это пока нет приказа.
        - Дожили, - проворчал Чижов. - Полиция и военные у барьера. Мало было проблем в Поясе Освоения, еще и на орбите метрополии проблемы себе нашли. Горохов, твои бойцы готовы подраться?
        - Всегда готовы, господин майор!
        - Вот и отлично. Только… лейтенант… учти, эти полисмены могут и не полисменами оказаться. Ну, то есть формально они будут государевы людишки, а вот по сути… как бы и не людишки вовсе.
        - Те, что в темноте видят и мечутся, как угорелые? - Горохов поморщился. - Знаю, знаю. Но это не страшно. Если точно попасть - вырубаются, как и все нормальные люди. На орбите Дао такие же были. В форме, при штатном оружии, но странные, будто их чем-то накачали, «ускорителем» каким-то.
        - Вот как? - проронил Воротов и взглянул на Вакидзаси. - Интересный факт.
        - Дао. - Офицер развел руками, будто бы говоря, что этим все сказано. - Но это теория, командир. На практике неплохо было бы проверить базу «Лунный свет».
        - «Лунный свет»? Но это наша база, офицер, СБЗФ.
        - Вот поэтому и предлагаю.
        - Думаете, все настолько плохо?
        - Безусловно. Даже хуже.
        - Старпом, можно переключить внутреннюю связь на нашего программиста?
        - Связь простейшая, но переключается на любой отсек, - хмыкнул офицер. - Пожалуйста.
        На экране появился сосредоточенный Джейсон. Краем глаза увидев изображение Воротова на своем экране, Чу поднял руку, выпрашивая у командира еще минутку на поиск в киберсфере. Алекс терпеливо выдержал паузу. Наконец Джейсон закрыл доступ в виртуальность и развернулся к экрану.
        - Плоский Джейсон на связи! - Чу состроил гримасу, будто его прижали лицом к стеклу. - Нет, командир, вы где-нибудь еще видели такие раритеты? Мониторы! Да еще с передачей сигнала по оптоволокну. Только военные могли додуматься.
        - Технология старше поповой собаки, но надежная, особенно в дальней разведке, - сказал Воротов. - К теме, Джейсон. Какие новости?
        - Вам плохие или очень плохие?
        - Все вместе.
        - Начну с плохих к полицейским подтягиваются корабли из вашего ведомства, командир. Вот только что стартовали тремя звеньями с базы «Лунный свет». Кажется, среди них имеются и невидимки вроде нашего челнока. Точно не скажу, они же невидимки. - Чу ухмыльнулся. - Скоро нас тут обложат, как батат золой.
        - Обложить - не взять, - спокойно сказал Воротов и незаметно кивнул Вакидзаси. - Дальше, Джейсон.
        - Дальше - больше, командир. - Чу деловито потер руки. - На Земле происходят очередные перестановки в правительстве и… в руководстве СБЗФ. Ваш начальник мистер Добсон временно отстранен от занимаемой должности. В кулуарах поговаривают, что на очереди министр обороны, но ему дали некий шанс. Думаю, под этим шансом подразумеваемся мы, командир. Сдаст нас полиции - останется при портфеле. Пока министр не отреагировал, но думаю - это дело ближайшего часа.
        - А президент?
        - Хранит молчание, как обычно. Напряженное противостояние с Советом не его конек. Он силен двигать пламенные речи во время турне по колониям и с умным видом трепаться о предназначении человечества. Когда доходит до драки, он обычно зарывается в тину.
        К Воротову подошел Вакидзаси и, наклонившись, шепнул что-то на ухо. Командир коротко кивнул.
        - Джейсон, позови к экрану Люси.
        - Ага. - Чу развернулся вместе с креслом сначала на четверть оборота, затем на половину и наконец сделал полный оборот. - Люси! Ты где? Ее нет, командир. Наверное, вышла. А что вы хотели спросить, может, я знаю?
        - Доступ в виртуальность есть только у тебя?
        - Отсюда все могут туда попасть, причем что удобно, от имени и за счет Министерства обороны, личный код не требуется. А что?
        - Люси вышла или не дошла до мостика изначально? - уточнил Вакидзаси. - Постарайся вспомнить.
        - Да я не смотрел. Пришел и сразу за работу. Что происходит? Люси потерялась? Куда она могла деться из этой консервной банки?
        - Спасибо, Джейсон, продолжай следить за обстановкой. Если начнет накаляться, сразу докладывай. - Воротов вырубил связь. - Вакидзаси, что вы хотите сказать?
        - Вы уже поняли, командир, что я хочу сказать.
        - Догадался, но хочу услышать подтверждение.
        - Нас пасут по наводке Люси, - уверенно заявил Вакидзаси. - А еще - у нас в запасе не осталось ни минуты времени. То, что Люси исчезла, означает одно: группа захвата на подходе. Или уже на борту.
        - Люси?! - Воротов удивленно уставился на японца. - Может, у вас есть варианты?
        - Вам нужны варианты или истина, командир? Люси подходит по всем параметрам, и, если задуматься, все, что она делала, так или иначе было направлено против «Омеги» в пользу Полицейского управления.
        - То есть она работает не на Дракона?
        - Разницы нет, командир. Управление - посредник, как и все остальные. Прячась за спинами ФПУ, Совета, СБЗФ и ШНЦ нам противостоит Золотой Дракон.
        - Мне все равно трудно поверить, что Люси двойной агент.
        - Вам скоро предоставят доказательства. Бойцы полицейского спецназа, которых впустит на станцию лейтенант Мун.
        Последняя фраза почему-то стала искрой, воспламенившей даже такой сырой порох, как выдержка Вальтера.
        - Прекратите лить грязь без доказательств, офицер! - возмутился Грайс. - То, что Люси не было на мостике, ничего не значит. Возможно, она уже вернулась. Вызовите Джейсона еще раз! Или попросите корабельную систему проверить отсеки.
        - Дело не в последнем эпизоде, Вальтер, - спокойно сказал Вакидзаси. - Во всех эпизодах с участием Люси мы проигрывали, а там, где она оставалась вне игры, - у нас все получалось. Постарайтесь успокоиться и сложить мозаику, капитан.
        - Возможно, самурай прав, - задумчиво проронил Чижов. - Если подумать, все сходится. Пекин вырубил наши метки, но не тронул гейм-порт Люси, она ведь была в тот момент на причале. Получается, полиция проследила за нами от Стокгольма до Алтая и потом до станции именно по ее метке.
        - Этого мало! - упрямо заявил Грайс. - С тем же успехом можно подозревать и Джейсона! Ведь это он не вырубил метку Люси! Вот вам уже и двое подозреваемых. Когда имеются варианты - вердикт не выносится!
        На заявление Вальтера явно собирался ответить Вакидзаси, но ему помешало новое происшествие. В отсеке неожиданно погас свет. Погас полностью, без замещения основного освещения аварийным или хотя бы автономными красными лампами, по корабельному уставу горящими всегда и во всех отсеках.
        - Главная подача, - мгновенно сориентировался лейтенант Горохов. - Кто-то вырубил главную подачу! Сейчас отправлю бойцов.
        - Отставить, - приказал Воротов. - Ты уверен, что ситуация не аварийная?
        - При любой аварии какой-нибудь источник, да остается. Хотя бы красные фонари горят. Так чисто подача энергии отсекается только специальным рубильником, вручную. И только в одном случае: если надо обесточить генератор силовой защиты.
        - Получается, мы сейчас уязвимее гражданской шлюпки? В том числе для абордажных команд? Как можно проникнуть на станцию, минуя главный шлюз?
        - Через ремлюки в районе доков и через аварийные шлюзы. Но если по учебнику для спецназа - через ракетные порты. Считается, что это неожиданный и оригинальный ход.
        - Описанный в учебниках? - удивился Воротов. - Странная логика. Поднимай людей, лейтенант, и веди в БЧ. Ждите там. Если спецназ пойдет на абордаж, постарайтесь продержаться минут десять. Дольше не надо. А с силовым отсеком мы разберемся сами. Вряд ли там больше одного диверсанта. Выполняйте!
        - Есть!
        - Чижов, Грайс, держите тыл, мы с Вакидзаси идем к силовому. - Воротов приготовил оружие. - Надо было прихватить у Бороды фонарик.
        - Я пойду первым, командир, - сказал Вакидзаси. - Попробую обойтись без фонарика.
        - На слух?
        - Да. Поэтому прошу тишины.
        Открыть на ощупь люк в главный коридор оказалось несложно. В гулком коридоре офицеры на секунду замешкались, но Чижов быстро сориентировался в «сторонах света» и уверенно подтолкнул командира в направлении силового отсека.
        - Туда. Шагов сорок. Два люка друг за другом по типу шлюза, с высокими порогами. Щит за вторым слева. Главный рубильник - кнопка на самом деле - крайний, ближе к выходу.
        - Все ясно, - шепнул Воротов. - Вакидзаси, вы слышали?
        Японец не ответил. Алекс затаил дыхание и прислушался. Ни шагов, ни шороха одежды слышно не было. Вакидзаси будто бы растворился в кромешной темноте без остатка. Воротов снял пистолет с предохранителя и осторожно пошел по коридору. Спустя пару секунд двинулись остальные. В отличие от офицера «Кэндо», Чижов и Вальтер передвигались очень шумно. Майор топал, а Грайс постоянно натыкался на стены. Алекс был даже вынужден остановиться и сделать товарищам короткое внушение. Помогло ровно на десять шагов. На одиннадцатом Чижов снова топнул, будто обо что-то запнулся, а Грайс в очередной раз врезался в стенку и негромко охнул.
        Алекс обернулся, чтобы повторить внушение, но тут темнота неожиданно взорвалась снопом ярких золотистых искр. В левом ухе зазвенело, и одновременно какая-то невероятная сила швырнула Воротова на переборку. Алекс больно ударился головой и медленно сполз на палубу. Искры в глазах начали танцевать хаотичный вальс в такт ударам сердца, а после затеяли хоровод. Воротов попытался встать, но у него не получилось. Ноги подкосились, и он рухнул на палубу. Новая попытка подняться закончилась так же плачевно, и Алекс сообразил, что некоторое время ему следует просто отлежаться.

«Вырубили! - подумалось Воротову. - Но кто? Неужели спецназ действительно уже на борту? Или это кто-то из экипажа? Кто? Вахтенные? Десантники? Или… Люси?»
        Алексей прислушался. Флотские офицеры разгуливали по станции в мягкой обуви и вполне могли подкрасться неслышно, но вряд ли они так хорошо владели приемами рукопашного боя. Десантники умели бить, но были обуты в штурмовые ботинки, а значит, топали не тише Чижова. Люси? Она могла подкрасться, но откуда у нее такая мощь? Врезала ногой? Удар «маваши-гири»? Допустим, но есть существенное уточнение: удар был не один. Три точных и мощных удара за две секунды в полной темноте - не слишком ли круто для лейтенанта полиции?
        Со стороны силового отсека донеслись характерные звуки рукопашного поединка. Невидимые бойцы работали на средней дистанции, в полный контакт, с характерным придыханием, а значит, основательно «вкладываясь» в удары. Для боя в абсолютной темноте это было странно. По разумению Воротова, не видя цели, следовало сначала
«нащупать» ее джеббом, а уж после бить с «акцентом», но у бойцов были свои понятия о тактике слепого боя. Или же для них полная темнота не была такой уж полной.

«Если они «ночные», это нормально, вот только… один из них должен быть Вакидзаси. Неужели он тоже «ночной»? Нет, не может быть. Просто он из «Кэндо», а там подготовка в лучших традициях, никакие «ночные» не страшны».
        - Блин! Что это было? - дальше по коридору заворочался Чижов. - Чем меня огрели? Командир!
        - Тише! - прошипел Алексей. - Ползи к своим бойцам. Кажется, копы имеют все шансы прорваться. Там ты сейчас нужнее.
        - Ползу. - Чижов, кряхтя, поднялся и побрел, похоже, придерживаясь за стенку. - Сраная темнота! Как в жопе какой-то!
        - Майор наконец-то вспомнил военный язык? - К Воротову подполз Грайс. - Можете встать?
        - Теперь могу. - Алексей оперся о стену и встал. - Ты слышишь?
        - Бьются, - ответил Вальтер. - Предлагаете разнять?
        - Невидимка, который вырубил свет, а затем и нас, держит вход в силовой отсек. Если не хотим оказаться в тюрьме, нужно попытаться войти и включить подачу. Я постараюсь оказаться между тобой и драчунами, а ты проникнешь в отсек.
        - Почему не наоборот?
        - Потому что это приказ.
        - Понял, командир, - вздохнул Вальтер. - Голову прикройте.
        Рекомендация была толковой, и Воротов ей последовал, только это не помогло. Новый удар был лишь на йоту слабее предыдущего и свалил Алекса с ног в каком-то шаге от люка. Тем не менее финт удался. Под прикрытием командира Грайс сумел-таки попасть в силовой отсек и даже нащупал в темноте нужные кнопки, но…
        - Алекс, они здесь! - только и успел крикнуть капитан.
        В следующую секунду послышался характерный треск электроразрядника и Вальтер умолк.
        - Назад, командир! - помогая Алексу подняться, хрипло сказал Вакидзаси. - Уходите к челноку. Я прикрою.
        - Вместе, - заупрямился Воротов.
        Японец не ответил. Он снова сцепился с невидимым противником, предварительно сильно оттолкнув Алекса подальше от люка. Воротов в очередной раз не удержался на ногах и проехал юзом по гладкой палубе добрых десять метров. До входа в десантный отсек оставалось еще столько же, плюс несколько шагов до шахты, ведущей в док. Даже в кромешной темноте расстояние можно было преодолеть достаточно быстро, но… Воротов замешкался - то, что придется оставить товарищей, никак не укладывалось в голове, - и это стоило ему свободы.
        Кто-то навалился сверху, еще кто-то схватил за ноги, а третий враг прижал голову к палубе. Держали невидимки крепко, а когда отпустили, оказалось, что руки и ноги Воротова скованы магнитными кандалами. С предплечья сдернули крепеж для пистолета, а из карманов вытряхнули небогатое содержимое. Действовали невидимки уверенно, из чего можно было сделать вывод, что темнота для них не помеха.

«Неужели все-таки «ночные»? Замаскировались под полицейских? Или они реальные полицейские, только «ночного» образца? Не все ли равно? Дело закрыто. «Омега» разгромлена. Дракон загнал нас в ловушку, и мы, отлично понимая, куда идем, вошли в нее добровольно. Глупо. Хотя какой у нас был выбор? Улететь на Луну, на Титан, на Ганимед? В дальние колонии? Бессмысленно. Золотой Дракон достал бы нас и там, и необязательно с помощью «ночных» последователей. Он ведь Золотой, а золото любят все, и «ночные», и обычные».
        Невидимки подхватили Воротова на руки и понесли куда-то в сторону мостика. Похоже, они уже захватили всю станцию и выносить пленников собирались не таясь, через главный шлюз.
        Так и получилось. Очутившись в тесном кубрике на борту полицейского катера, Воротов впервые за последние полчаса увидел хоть какой-то проблеск света. На катере царил красноватый полумрак, но даже этого скудного света было достаточно, чтобы вздохнуть с облегчением и сориентироваться в обстановке. А сложилась она довольно странным образом. В кубрике вместе с командиром оказались только двое членов разгромленной «Омеги»: Вальтер и Джейсон Чу, оба без сознания. Ни Вакидзаси, ни Чижова на катер грузить никто не спешил. О Люси и вовсе не шла речь. Но с ней все было более-менее понятно, с Чижовым в принципе тоже - он военный, и его могли оставить на растерзание военной полиции. А вот почему копы пренебрегли компанией Вакидзаси, было непонятно.
        - Вау, - очнулся Джейсон. - Так меня не месили даже в Бирюлеве. Спрашивается, за что? Сидел себе в кресле, дремал, раз уж темно, никого не трогал. А они влетели, повалили на пол, и давай пинать. Вас тоже отделали, командир?
        - Слегка. - Алекс поворочался, пытаясь устроиться поудобнее, но со скованными за спиной руками это оказалось непросто.
        - А с капитаном что? - Чу ухмыльнулся. - Какой-то он напряженный.
        - Шокером обработали.
        - А-а, понятно. Обиднее всего, когда от своих достается. Уж я-то знаю. На месте Вальтера я бы уволился в знак протеста.
        - И без протеста уволят, - прошептал очнувшийся Грайс. - Нас трое?
        - Похоже, что так. - Алекс прислушался.
        Судя по звукам, катер задраил люки и готовился к расстыковке.
        - Получается, все-таки Люси, командир?
        - Мне тоже обидно, Вальтер, но получается, что она.
        - А что - она? - заинтересовался Джейсон. - Я что-то пропустил?
        - Сдала, - нехотя ответил Воротов. - Сдала нас своим, а те - «драконам». Или напрямую. Тоже реальный вариант.
        - Да ну?! - Джейсон примерно минуту пыхтел, соображая, а потом кивнул. - Вообще-то может быть. Активный гейм-порт был только у нее, и в розыск нас всех объявили, а ее нет. И сейчас она куда-то пропала. Вы ее не нашли?
        - Как тебе сказать? - Вальтер сел и ощупал шишку на лбу. - Скорее, Люси нас нашла, несмотря на темноту. Если бы не Вакидзаси, она бы и без спецназа справилась. Из
«ночных» моя милая Люси, определенно из «ночных», как ни печально это констатировать.
        - А самурай где? - Чу повертел головой. - С ним что стряслось?
        - Неизвестно, - ответил Воротов. - Будем надеяться, ничего плохого.
        - Надеяться! - Джейсон хмыкнул. - Ну да, теперь только надеяться и остается. Вопрос - на что? Есть варианты?
        - На скорое освобождение, - предложил Вальтер.
        - О-о! - Джейсон рассмеялся. - А у вас, командир?
        - На приличные условия содержания.
        - Тоже розовые мечты. - Чу махнул рукой. - Скажу вам по секрету, как заключенный со стажем. Нельзя надеяться ни на что! Только тогда вам удастся выжить. Никаких надежд и иллюзий. Жить одним днем и цепляться за каждую минуту. Такой вот бесплатный совет. Выберемся живыми - рассчитаетесь.

14. колония Марта, 1 - 5 декабря 2196 г.
        Гении рождаются не так уж редко, и со злодейством их дар вполне совместим, что бы ни утверждали литературные классики. Анжела знала как минимум троих гениев, и лишь один был безобиден и даже полезен обществу. Двое других представляли реальную угрозу цивилизации, правда, каждый на своем уровне бытия. Один, бывший муж Анжелы, угрожал довести до инсульта мировую культуру своими эпатажными кинороманами, другой - Ганс Штейнбок - обещал вогнать в гроб науку и технику, пытаясь установить в обеих областях свои правила игры. Кроме амбиций и гениальности этих мужчин объединяли еще две вещи: с обоими было невыносимо жить, и обоих было очень трудно бросить. Но если в первом случае Анжелу останавливала только подсознательная боязнь одиночества, которую она в конце концов преодолела, сбежать от Ганса ей мешал страх другого рода. Она боялась мести Штейнбока. Вежливый и, казалось бы, безобидный профессор мог быть очень жестким, если дело касалось сферы его личных интересов. Анжела, безусловно, была значительной частью этой сферы, и просто так, без боя Штейнбок ни за что не дал бы ей «вольную». Даже получив
стопроцентные доказательства неверности Анжелы или услышав от нее однозначное заявление, Ганс не отпустил бы ее на все четыре стороны. Не такой он человек. Да и дело, которым он занимался все годы знакомства с Анжелой, не допускало таких серьезных изменений состава команды. Каждый шаг каждого администратора, инженера, врача, лаборанта, даже санитара был тщательно просчитан и учтен в генеральном плане эксперимента
«Хартманн», еще когда он существовал только «на бумаге» и в голове у Штейнбока. Пожалуй, интересы дела были самым сильным аргументом в пользу сохранения команды в прежнем виде. Вот и получалось, что выйти из игры и сбежать от Ганса было и двуединой, и вдвойне невыполнимой задачей.
        Анжела поставила бокал с коктейлем на журнальный столик и потеребила цепочку с кулоном, с тем самым, в котором хранился файл снятого Чженом ролика «Ночной Циньдао». Анжела так и не отдала кристалл с записью Штейнбоку. Почему? Она и сама этого не понимала. Поначалу. Позже поняла - потому что еще до того, как на
«Тайко-7» встретила Чжена, уже подсознательно готовилась к бегству от Штейнбока. Ведь чем дальше продвигался проект «Хартманн» и чем серьезнее возрастали амбиции профессора, тем тревожнее становилось на душе у Анжелы. Ганса явно заносило, и если поначалу его методы и опыты «на грани» воспринимались как капризы гения, то по мере разработки проекта становилось понятно, что капризы перерастают все допустимые нормы и превращаются в навязчивые идеи или даже в слагаемые одержимости. Кроме того чем дальше, тем больше у Ганса становилось тайн даже от Анжелы. Правая рука на первом этапе проекта, к середине эксперимента она как-то незаметно ушла на третий план, затем стала мелькать лишь в эпизодах, возглавила вспомогательную группу и практически «выпала из темы».
        Нельзя сказать, что это ее сильно обижало. Проект Штейнбока изначально интересовал ее постольку, поскольку был детищем Ганса и смыслом его существования. Чтобы вписаться в жизнь Штейнбока, следовало стать частью проекта, что Анжела и сделала. С течением времени роман начал угасать, а вместе с ним затухало и участие Анжелы в делах Ганса. То есть к моменту появления в лаборатории Чжена у госпожи Роузвел имелось достаточно причин для полного отказа от участия в жизни и делах Штейнбока, и Линфань был тут ни при чем. Да, его история послужила чем-то вроде катализатора, заставившего Анжелу принять окончательное решение, но и без Чжена Анжела не задержалась бы в лабораториях Штейнбока дольше, чем до Рождества, максимум - до Нового года. Правда, тогда ею руководили бы исключительно личные мотивы. Чжен Линфань помог ей осознать, что причин для разрыва с Гансом у нее гораздо больше: кроме угасшего чувства, еще и опасение за свою жизнь и свободу. Появление у Штейнбока криминальных наклонностей (свидетельство тому - похищение людей его подручными) было тревожным звонком, но хотя бы имело объяснение. А вот
дела Ганса с какими-то странными типами «ниоткуда», прилетающими на космических кораблях без опознавательных знаков, его сверхинтерес к людям-Инь, его упорное желание всеми правдами и неправдами как можно скорее добиться результата в проекте «Хартманн» - все это не просто настораживало, а реально пугало. Штейнбок что-то знал, что-то очень важное, и скрывал это от Анжелы. Чем не причина опасаться за свою жизнь?
        Вообще-то получалось, что опасно и бежать, и оставаться, но второе было, пожалуй, опаснее. Хотя кто знает? Старая немецкая поговорка «сколько ни думай, пока не попробуешь, не узнаешь» была в этой ситуации как нельзя кстати. Но поскольку Анжела сбегала не в первый раз, она точно знала, что степень опасности можно существенно снизить, если тщательно подготовиться.
        В первую очередь следовало продумать путь отхода, затем подготовить транспорт и финансовое обеспечение и, наконец, позаботиться о «страховке». Насчет пути все было ясно сразу - лететь лучше всего прямиком на Землю, к брату. Он служит в федеральной полиции, причем на довольно высокой должности, и в его доме Анжелу не достанет даже Штейнбок со всеми его подозрительными связями в правительстве и Совете Федерации. Транспорт, то есть яхта, стараниями капитана Бадди всегда готова к любым перелетам. С финансами тоже порядок. Оставалась страховка, и лучше полновесная, такая, чтобы, узнав о ней, Ганс отстал раз и навсегда. Запись Чжена, укрытая от профессора, была только частью страховки Анжелы. Ведь при всей серьезности этот материал не имел прямого отношения к Штейнбоку. А вот три десятиминутные записи из лаборатории, в которых подробно рассказывалось об участниках эксперимента по модификации Чжена (для достоверности включая и Анжелу), это было уже кое-что. Даже больше, чем «кое-что». Особенно важным было неформальное резюме по итогам первых трех этапов.
        Анжела включила запись. В первом сюжете кроме Чжена и его томной сиделки фигурировали такие значимые фигуры, как Людвиг, Клаус и сам Штейнбок.

«Если станет туго, этот ролик будет отличной разменной монетой. Проект «Хартманн» практически во всей красе! Не хватает лишь одной существенной детали - у Чжена по-прежнему его лицо, и секретом остаются новые «паспортные» данные. Штейнбок таким образом тоже страхуется, и от шпионов, и от дурных мыслей в голове у Чжена. Если Линфаня сейчас увидят враги, это не поможет им опознать его позже, «в миру». И если Чжен вдруг надумает сбежать, он не сделает этого, пока не получит новую внешность. А когда получит… ему будет все равно, «страдать иль наслаждаться». Он станет «Хартманном».
        Анжела вздохнула. Чжен был ей симпатичен. Нет, не настолько, чтобы влюбиться, но сочувствовала ему Анжела от души. Парень попал в переплет ни за что, ни про что. Всего-то хотел закрыть на ночь окно! А что из этого вышло? Страшно подумать, как иногда начинаются истории, в результате целиком и полностью меняющие нашу жизнь. Из-за какой-нибудь мелочи, пустяка, с горы жизни скатывается целая лавина событий, меняя ландшафт любой долины до неузнаваемости. Человек уходит утром пасти своих баранов, возвращается вечером и видит, что вернулся совсем не туда, откуда уходил. Видит это и понимает - хорошо, что уходил! Могло ведь накрыть вместе со всем, что было в долине! Чжен попал именно в такую историю. Играть на его беде было аморально, но для Штейнбока, опустившегося до похищений, это было уже не проступком, а так… мелкой пакостью. К сожалению.
        Анжела прибавила звук до уровня «эффект присутствия» и моментально погрузилась в виртуальную реальность объемного ролика, датированного первым декабря…

«… - Первое декабря? - Чжен удивленно взглянул на Штейнбока. - Я провалялся в отключке трое суток?
        - Это был искусственный сон, - поправил Штейнбок. - Имплантация прошла успешно, однако требовалось время, чтобы закрепились нейронные связи. При наличии внешних раздражителей процесс мог затянуться или дать сбой. Мы действовали в ваших интересах.
        - Ну да. - Чжен хмыкнул. - Вы всегда так действуете. В моих интересах и на благо эксперимента. Удачная отговорка. Вполне подходящая, чтобы отключить человека на три дня, даже не спросив его мнения.
        - Поверьте, вы ничего не пропустили.
        - Верю. - Чжен сел и потянулся. - Я отлично выспался. Хотя честно говоря, чувствую себя странно. Словно не выспался, а заново родился.
        - Разве это плохо?
        - Поумнеть и стать быстрым, как молния, - вставил негромкую реплику маячивший за плечом Штейнбока доктор Людвиг.
        - Не надо мне завидовать, приятель. - Чжен усмехнулся. - Когда-нибудь ты тоже поумнеешь. Нет, профессор, это не плохо. Мне нравится видеть в темноте почти так же хорошо, как на свету, слышать лучше, чем собака, кулаком пробивать стену, ловить зубами пули, не дышать по десять минут и вообще быть круче гор. Разве такое может не нравиться? Такое могущество просто пьянит!
        - Прекрасно!
        - Но есть несколько вопросов, которые меня серьезно отрезвляют. Уж не знаю, откуда мне это известно? Впрочем, знаю, но сейчас детали не так важны. Гораздо важнее ответы на ряд вопросов «зачем и почему?». Зачем вы напичкали мой организм биоэлектроникой, армировали скелет углеродными нанострунами и вмонтировали в суставы титановые механизмы-усилители? Зачем вы подключили к моей памяти дополнительное запоминающее устройство? Для чего было подключать его к зрительному и слуховому нервам? Чтобы оно напрямую сбрасывало информацию в новый гейм-порт, который, в свою очередь, способен подключаться к портам любого вида на расстоянии в километр? Причем без моего ведома! Вам не кажется, что это слишком откровенный намек на то, что моим главным призванием отныне является шпионаж? Остается понять - какой? Промышленный? Но я теперь почти невосприимчив к радиации, мой организм неплохо сопротивляется электромагнитному и СВЧ-излучению, может самостоятельно нейтрализовать большинство известных ядов, а еще мое тело почти не горит, будто кожа пропитана специальным противопожарным составом. Нужно ли все это
промышленному шпиону? Вряд ли. Получается, мне уготована судьба шпиона
«военно-политической ориентации», не так ли?
        - Чжен, это правильные вопросы, но вы получите все ответы чуть позже, когда мы проведем последний этап - загрузку новой личности и пластику лица.
        - Загрузку новой личности? - Чжен наморщил лоб. - А у меня была «старая»? Я почти ничего не помню о прежней жизни, как будто это была не жизнь, а фильм о ком-то другом. Даже имя Чжен Линфань кажется мне чужим. Поскольку я теперь умен, на зависть Людвигу, понимаю, что вы промыли мне мозги и вообще сделали со мной гораздо больше, чем обещали. Чего еще вам не хватает? Почему вы решили выделить в ходе эксперимента еще один этап?
        - Да потому что каждому овощу свое время, - снова вмешался Людвиг. - Пока не созрели нейронные связи, тебя нельзя было загружать информацией. Неужели трудно понять?
        - Это я как раз понял, и спросил не об этом. Новый гейм-порт и генетическая модификация - примерно половина от объема выполненных вами работ. Какую цель вы преследовали, выполняя другую половину работы? Кем я стал на самом деле? Что шпионом - ясно, можете расслабиться и не тратить время на отговорки, это новое призвание мне, пожалуй, нравится. Но кем я стал по сути? Сверхчеловеком? Киборгом? Модификантом Инь-Ян нового поколения? Кем-то еще? И, главное, зачем вам шпион с таким широким диапазоном возможностей? Какова моя миссия? Карты на стол, господа экспериментаторы.
        - Вы уж простите, любезнейший Чжен, но ваши предположения в большинстве своем ошибочны, - развел руками профессор. - Вы главный участник научного эксперимента, не более того. Чистая наука, никаких прикладных целей и задач.
        - Снова ложь, - утомленно проронил Линфань. - Нет цели, нет результата. Не будь у вас конкретного заказа, вы не сумели бы сделать из меня… как вы называете меня между собой? По названию проекта?
        - «Хартманн», - после недолгих колебаний, сказал Штейнбок. - В честь разработчика технологии армирования скелета. Он, к сожалению, трагически погиб. Проект
«Хартманн». Создание универсального первопроходца.
        - Вы хотели сказать - киборга-первопроходца? Разве намечается освоение новых планет? Что-то я не слышал о пополнении списка колоний. Снова лжете, профессор?
        - Можете не верить. - Штейнбок кивком указал на виртуальный макет. - Но можете убедиться. Программа создания универсального первопроходца была одобрена Советом Земной Федерации и профинансирована правительством. Все официально зафиксировано и одобрено. Даже название проекта имеет штамп «одобрено СЗФ». Загляните в виртуальность общественной приемной Совета или в архив технических постановлений правительства. Там все есть.
        Чжен медленно поднялся с кровати, постоял, прошелся до двери, вернулся и сел в кресло рядом с койкой. От предложенной Лорой воды он отказался, но не преминул подмигнуть симпатичной сестричке…»

…Анжела просматривала запись не в первый раз, и этот момент не в первый же раз вызвал у нее раздражение. Нет, никаких претензий! Чжен - свободный человек, и вообще… но было все-таки неприятно…

«… - Допустим, все так и есть, - после нескольких минут раздумий сказал Чжен. - Что вы собираетесь сделать со мной по завершении эксперимента? Отпускать на все четыре стороны единственного и неповторимого киборга-первопроходца будет слишком расточительно. Отправите меня в дальнюю разведку под контролем Гельмута и Фрица?
        - Варианты дальнейшей деятельности вам предложит правительство. Наша компетенция заканчивается, как только государственная комиссия одобрит результаты эксперимента. Мы лишь оставим себе технологии и права на модификацию. Ну и, конечно, корешок вашего страхового полиса. Ведь если вы заболеете или случится неисправность в вашей, простите, «начинке», вряд ли кто-нибудь возьмется это исправить.
        - Права и технологии, - повторил Чжен. - Очень интересно. А еще, вероятно, запасной пульт управления. Когда начнется последний этап?
        - Когда вы будете готовы. Дня через три-четыре.
        - Зачем же столько ждать? Ах да, «нейронные связи», будь они неладны…
        - Совершенно верно. Но я не дам вам заскучать, любезный Чжен.
        - Лучше поручите эту миссию Лоре.
        - Само собой. - Штейнбок усмехнулся. - Но в основное время вы займетесь кое-чем более содержательным, чем плотские утехи.
        - Я бы попросила, профессор! - Лора вспыхнула, но тут же остыла. - Простите.
        - Прощаю. - Штейнбок смерил медсестру холодным взглядом. - В первый и последний раз.
        Перехватив этот взгляд, Чжен удивленно выгнул бровь. Он впервые видел Штейнбока таким суровым. С ним-то профессор был всегда мягким и дружелюбным. Даже когда подставлял «под раздачу».
        - Вот список того, что тебе предстоит изучить, - как бы сглаживая ситуацию, вновь вступил в разговор Людвиг. - Что бы в итоге ни стало основной профессией для новой личности, оставшееся за скобками лишним не будет.
        - Программирование, - прочитал вслух Чжен. - Хорошее дело, только абсолютно неинтересное. Военное искусство… то же самое. Новейшая история и экономика? Это вообще скукота. Теория современного искусства? Дизайн? Вы издеваетесь?
        - Еще физика искривленных пространств и астронавигация, - с ухмылкой подсказал Людвиг. - Такому умнику, как ты, материала ровно на три дня. Или что, слабо?
        - Не на того нарвался. - Чжен подтвердил реплику неприличным жестом.
        - Включите в список этикет и немецкий язык, - приказал помощнику Штейнбок.
        - Я перегреюсь, профессор! - запротестовал Чжен. - Зачем мне немецкий? Разве в дальнем космосе будет мало «космического триязычья»?!
        - Еще испанский и французский, - добавил Штейнбок. - Английский, китайский и русский используются в качестве «триязычья» лишь в более-менее приличных областях освоенного пространства, там, где федеральные чиновники имеют хоть какую-то власть. Дальше Грации, уж поверьте, Чжен, вас не поймут, если вы не добавите в свою речь хотя бы сотни немецких и трех сотен испанских слов. Первопроходцы - народ простой и суровый. Тех, кого они не понимают, они уничтожают на месте. А французский вам для комплекта. Скажите спасибо, что не добавил суахили и хинди.
        - Спасибо! Лора, извини. - Чжен взглянул на сиделку с сожалением. - Шоу отменяется. У меня намечаются «месячные».
        - Идиот, - едва слышно процедила медсестра и обиженно отвернулась.
        - Ваш доступ к текстам и обучающим записям активирован. - Профессор подвинул по столу банку со странной надписью «изомероник». - Это вам вместо кофе. Экзамены по всем темам устроим перед началом четвертого этапа.
        - И если я их завалю… - Чжен вопросительно уставился на профессора.
        - Не завалите. - Штейнбок рассмеялся. - Это ведь ваши деньги. Хотя бы один прокол, и вы останетесь ни с чем. Контракт есть контракт, верно?
        - Я знал, что вы сукин сын, профессор, - с такой же радостной улыбкой ответил Чжен. - Слишком мягко стелете.
        - А вы думали, я расстанусь со своими деньгами без боя? - Штейнбок встал и протянул Чжену руку. - До завтра, герр Линфань. Надеюсь, завтра мы сможем поговорить о чем-нибудь вроде экономических показателей начала века или о новейших данных по структуре вещества темного гало нашей Галактики. На немецком языке. Да?
        - Посмотрим. - Чжен хлопнул по ладони. - Будет день, будет пища…»

…На следующий день они действительно поговорили о многом и действительно на ломаном немецком. У Анжелы не было записи, но она знала это точно. Учитывая, что Чжен не имел склонностей ни к одному из предложенных Штейнбоком направлений, в том числе к языкам, результаты были более чем хорошими. И это при условии, что Чжен не бросался с головой в омут знаний, не прилагал титанических усилий, чтобы проникнуть за горизонты новых профессий, и вообще, штудировал материалы с ленцой и прохладцей в перерывах между кувырканиями в постели с Лорой. А немецкий, стыдно сказать, Чжену вообще «преподала» сиделка, страстно нашептывая всякий бред, пока изобретательный и неутомимый любовник трудился над уничтожением ее морального облика.
        Тем не менее профессора уровень знаний Линфаня вполне устроил. Ближе к вечеру, изрядно утомившись от околонаучных бесед с пациентом, он пожелал Чжену дальнейших успехов и отправился к себе, а Линфань, естественно, снова запрыгнул в койку к Лоре и…
        Ровно через сутки он сумел произвести на Штейнбока неизгладимое впечатление безупречным немецким, почти отличным испанским, глубокими познаниями в программировании и физике, несколькими шикарными дизайнерскими проектами собственной разработки и так далее и тому подобное. Профессор и его команда были просто в шоке от таких результатов.
        Вот с того момента, когда закончилось бурное обсуждение успехов модификанта, и начиналась запись номер два, от третьего декабря 2196 года…

«… - Может быть, знания по одной из специальностей стоит углубить сразу? - предложил Людвиг.
        - Нет, - усевшись в любимое кожаное кресло за письменным столом в своем кабинете, сказал профессор. - Окончательный выбор будет сделан, когда мы определимся с оптимальной личностной матрицей и внешностью нового Чжена. Скорость, с которой он усваивает знания и умения, невероятна, качество обучения тоже на высоте, так что, кем бы мы ни сделали его в дальнейшем, он будет высококлассным специалистом. И, заметьте, Людвиг, все его знания придут в новую личность из «прошлой жизни». То есть даже при большом желании он не сумеет вспомнить и проболтаться, где научился всему, что умеет. Прикрытие идеальное. Такую агентуру будет счастлива заиметь любая разведка за любые деньги.
        - И вряд ли переплатит. - Людвиг кивнул. - Нам бы не продешевить.
        - Я и не собираюсь. - Штейнбок поиграл автоматическим карандашом и загадочно усмехнулся. - Разве вы не заметили, Людвиг, что проект «Хартманн» подходит к завершению? То есть он будет реализован на год раньше намеченного срока. Понимаете, что это значит?
        - У нас год форы. - Доктор поднял взгляд к потолку. - И это значит… мы можем использовать Чжена в своих целях целый год или… просто не предъявлять его никому и наделать еще два десятка таких «Чженов».
        - В точку, Людвиг! - Штейнбок прицелился в помощника карандашом. - В обстановке, когда «Шанхайский проект» тоже близок к финалу, такой существенный скачок вперед нам очень и очень выгоден. Это просто чудо, что все настолько удачно сложилось. Мы сегодня же начнем проект «Хартманн-2» и сразу на шести столах.
        - Но… нужны волонтеры и большое количество изомеров для начальных этапов модификации, - засомневался Людвиг.
        - «Волонтеры» у нас есть. А изомеры им не нужны. Они уже готовы к модификации.
        - На шести столах? - Людвиг встрепенулся. - Кажется, я вас понял! Уровень «минус девять»?
        - Вот и отлично, что поняли, док. - Штейнбок приложил палец к губам. - Но все должно быть сделано в строжайшей тайне. Золотой Дракон наверняка имеет уши даже здесь. Если он почует опасность, нам несдобровать. Дракон готов к атаке, и ему не составит труда чуть подправить планы и начать свой великий поход с нашей лаборатории.
        - А если так и случится? Если мы не успеем?
        - Успеем. Нам потребуются семь-восемь суток. В воспоминаниях Чжена говорилось о ночи с двадцать четвертого на двадцать пятое. В ночь с 24 на 25 ноября ничего не случилось, значит, имелся в виду сочельник или вообще январь. Мы успеем, Людвиг. С нами Бог. Ступайте, готовьте лабораторию.
        Когда доктор удалился, из смежной с кабинетом комнаты вышла Анжела. Она села на диванчик и закрыла лицо руками.
        - Ты чудовищный лжец, Ганс.
        - Не более чем другие, - равнодушно парировал Штейнбок. - Разница в том, что я лгу им, а они обманывают сами себя. Неизвестно, что хуже. Но ты не вправе обвинять меня, дорогая. Тебе я не лгу.
        - Ты просто скрываешь половину правды. - Анжела опустила руки и с грустью взглянула на профессора. - Я так устала от всей этой нервотрепки, Ганс. От всех этих недомолвок, загадок и балансирования на грани закона. С тех пор, как ты занялся «Хартманном», наша жизнь превратилась в кошмар! Она лишилась главного - будущего!
        - Наоборот, милая, у нас появилось будущее! Проект «Хартманн» станет венцом моей карьеры. Да, ты не знаешь очень многого, но, поверь, так лучше. Просто поверь и наберись терпения. Очень скоро наша жизнь изменится. Мы покинем это подземелье и взойдем на вершину мира. Ты и я. Обещаю.
        - Взойдем на вершину? - Анжела горько усмехнулась. - Разве я когда-нибудь просила тебя об этом? Я хотела всего-то нормальной, спокойной жизни. А разве она может быть спокойной на вершине, на виду у всех и вся? Мне было бы достаточно жизни в зеленой долине, такой, как наша Марта, с любимым человеком. И необязательно с лучшим из лучших. Главное, чтобы он был со мной. Но ты, Ганс, давно живешь отдельно, ты карабкаешься по склону на свою «вершину», совершенно не думая обо мне.
        - Неужели? - Штейнбок прищурился. - А кто о тебе думает? Чжен Линфань?
        - Ганс, ты ревнуешь к этому мальчишке?
        - Он позволяет себе слишком много.
        - Разве ты не наказал его за это? В благодарность за все, что он позволил с собой сделать, ему можно простить любые шалости.
        - Моя благодарность и так исчисляется семизначной суммой, Анжела. Сверх нее я не добавлю ничего, никаких поблажек.
        - Снова лукавишь. - Анжела помотала головой. - Ты «добавил» Лору.
        - Теперь ревнуешь ты, - заявил профессор и расплылся в саркастической ухмылке. - Да, эта девица - его «бонус». Она весьма недурна, и она идеальная пара твоему Чжену. Так что забудь о нем, дорогая. Что же касается моего отношения к тебе… ты не права, я о тебе не забывал. Когда все закончится, мы снова будем вместе.
        - Это иллюзия, Ганс. Мы никогда не будем вместе. «Нас» больше нет. Остались только воспоминания да несколько записей в приватном разделе виртуальности.
        Штейнбок покачал головой, но больше ничего не сказал. Он частенько так делал, когда считал, что тема исчерпана и дальнейшее обсуждение станет бессмысленным повторением уже сказанного, только в других выражениях. На этот раз Анжела, как ни странно, была с ним солидарна…»

…Третья запись была датирована пятым декабря, длилась ровно три минуты и содержала всего несколько фраз, сказанных на утреннем совещании Штейнбоком и Людвигом в присутствии Клауса, который уже вторые сутки «зависал» в операционном блоке сразу над шестью столами…

«… - Есть новости из метрополии, господа, - загадочно улыбаясь, сказал Штейнбок. - Сегодня утром состоялось секретное совещание правительства и парламента Федерации. Обсуждались антикризисные проекты образца девяносто четвертого года. Как вы понимаете, не возникло вопросов только по американскому. Он работает, как часы. А вот «Хартманн» и Шанхайский проект взяты под особый контроль комитетом по безопасности Совета ЗФ, и это значит, что скоро последуют оргвыводы. В первую очередь, конечно, достанется Золотому Дракону, но и нам следует подготовиться к неожиданностям. СБЗФ формирует специальную группу. Наверняка в нее войдут самые опытные и въедливые оперативники. Полных данных по составу группы пока нет, но предварительно - в нее включены комиссар СБЗФ Воротов и капитан ФПУ Грайс. Списки их личных достижений весьма внушительны. Нужно немедленно принять меры, чтобы эта группа не добралась до нас раньше времени. Лучшая защита, как известно, нападение, а значит, мы должны нанести упреждающий удар по этой… «Омеге».
        - Интересно узнать, какими силами? - устало спросил Людвиг. - У вас есть выход на людей, готовых убить полицейских?
        - Речь идет не об устранении этих законников, Людвиг. Мы просто возьмем группу под контроль.
        - Внедрим в нее своего человека? Кого? Чжена?
        - Верно мыслите, доктор. Это будет выгоднее, чем идти на конфликт, рискуя раскрыть себя раньше срока. Группу Воротова надо пустить по ложному пути. Пусть «Омега» покопается в делах Золотого Дракона и ШНЦ, пусть разворошит этот змеиный клубок. Для нас это будет лучшим прикрытием. Оставьте в покое «хартманнов» второй генерации, господа, и начинайте готовить Чжена к последнему этапу модификации. Время пришло…»

…Анжела отлично поняла, что затеял Штейнбок. Проект «Хартманн», раньше казавшийся ей грандиозным научным экспериментом, пусть с элементами промышленного шпионажа и нарушением прав человека, превратился в заговор. И еще она поняла, что, скорее всего, отступать поздно. Эксперименты над людьми ей не простят так же, как и хозяину подпольной лаборатории Гансу Штейнбоку. С другой стороны, шанс у нее все-таки оставался. Ведь ее девичья фамилия была Грайс. Ее брат, Вальтер Грайс, начальник отдела в Федеральном полицейском управлении, наверняка в состоянии ей помочь. Тем более что в составе группы «Омега» он будет вплотную заниматься делами Штейнбока и его загадочных конкурентов из Шанхая. Оставалось решить, что делать с Линфанем, ведь он тоже жертва обстоятельств, причем по вине Анжелы. Если не для выгоды, как заслугу перед государством, то хотя бы для очистки совести его следовало непременно выручить из этой передряги.

«Несмотря на его свинское поведение. - Анжела вновь потеребила цепочку с кулончиком на груди. - В конце концов, я сама виновата, что он так себя ведет. Бросила его на произвол… Штейнбока в самый трудный момент, а теперь обижаюсь. Да и стоит ли вообще обращать внимание на такие мелочи? Лора - это мимолетное увлечение, способ выпустить пар. Оказавшись на свободе, он мгновенно ее забудет. Ах, Анжела, о чем ты думаешь?! Что за женская непоследовательность? Ребром стоят вопросы жизни и смерти, а ты заглядываешься на парня, которому всего-лишь задолжала. Где логика? Хотя при чем тут логика? Сплошные эмоции. Ревность и страх…
        Анжела попыталась войти в отражение лаборатории и виртуально найти Линфаня, но у нее ничего не получилось. Войти она вошла, только проникла не дальше зоны для персонала с третьей категорией допуска. В виртуальности лаборатории все было почти как в реальности, но у входа в каждую зону стояли громилы, очень сильно напоминающие тех самых роботов-первопроходцев, которых изначально разрабатывали в лабораториях на Марте. Реально увидеть эти машины можно было только за стеклом в кабинете у Штейнбока или на складе, куда были помещены прототипы после закрытия проекта. Но в виртуальности эти железяки стояли на всех этажах и были довольно сообразительными и ловкими ребятами, поэтому пройти мимо стражи в закрытые для посещения зоны Анжела не надеялась. Вариант поиска на расстоянии явно отпадал. Впрочем, как и вариант номер два - поиск вживую.
        В реальности все выглядело не так колоритно, но тоже достаточно надежно. Двери всех уровней, кроме «открытых для посещения», были намертво заблокированы изнутри механическими стопорами. Никаким хакерам или отважным спасателям такие замки было не взломать. Вскрыть двери можно было только направленным взрывом. Куда надежнее?
        Получалось, что перехватить Чжена до того, как его увезут на «третий» этап, нереально, можно даже не дергаться.

«Очень плохо. Если дела пойдут паршиво, я не смогу предъявить самую главную страховку - имя и фото «нового» Чжена. Я не смогу даже примерно сказать, каким он станет. Наверняка он останется мужчиной, но вот каким? Хотя бы какой расы? Штейнбок может запросто превратить его в белого или черного. Такой извращенный юмор вполне в духе профессора. А личность… Чжен может стать кем угодно! Ищи его потом среди миллиардов мужчин среднего возраста. Хотя нет. Не среди миллиардов. Всего-то среди членов группы «Омега». Но и это непростая задача. Да, Анжела, ты влипла окончательно, и выбора нет. Если бежать, то сейчас, немедленно, пока Ганс занят окончательной «доводкой» Чжена. Но бежать не на Землю, а туда, где Ганс не будет искать, потому что такое не придет ему в голову! Надо срочно посоветоваться с Бадди!»
        Анжела торопливо вышла из гостиной и направилась к флигелю, где жил капитан. Доверить такие разговоры виртуальности она не могла. Капитан был у себя и, похоже, понял все, только взглянув на хозяйку.
        - Слушаю, мэм.
        - Нам нужно срочно улететь, капитан.
        - Без проблем, мэм. Какой маршрут?
        - Это… - Анжела нервно смяла платок. - Это прозвучит довольно странно, Бадди, но… я хочу, чтобы вы сами проложили маршрут. Такой, чтобы нас не смог выследить никто. Даже лучшие сыщики Колониальной экспедиции.
        - Понимаю, мэм. - Джокер воспринял откровение хозяйки как обычное задание, вроде
«слетать до Гефеста и обратно». - Надолго мы улетаем?
        - На месяц… - Анжела пожала плечами. - На две недели как минимум.
        - Я предлагаю совершить двухнедельный круиз по цепи порталов, в том числе полулегальных, в результате которого со следа собьется даже лучшая ищейка. - Джокер сгреб со стола коробку с сигарами. - Конечным пунктом будет Даная. Ее обитатели всегда в курсе самых свежих новостей. Даже тех, о которых не говорят в Гипернете. Если за нами все еще будут охотиться, мы это узнаем. Я готов, мэм. А вы?
        - Все, что мне нужно, есть на яхте, Бадди. Мне очень жаль, что вам не удалось выполнить просьбу вашего друга… лейтенанта.
        - Я найду другой способ с ним рассчитаться. - Джокер кивнул. - Обязательно найду, не переживайте, мэм. Кстати, он мне не друг. Скорее наоборот.
        - Но это ничего не меняет, да?
        - Да, мэм, долг есть долг. - Джокер вдруг сменил тональность с деловой на доверительную. - Вы тоже в это вляпались, Анжела?
        - Если вы имеете в виду - задолжала, пожалуй, да. Чжену… он попал из-за меня в серьезный переплет.
        - Он из-за вас, а вы из-за него? - Бадди пропустил Анжелу вперед.
        - Я… скорее из-за Ганса. - Анжела запнулась. - Хотя нет. Я вляпалась из-за собственной недальновидности и типичного женского страха одиночества. Простите, Бадди, вам этого не понять.
        - Отчего же? - Джокер покачал головой. - Я мужчина, но понимать умею. Научился. Очень уж давно живу. Если вы бежите от Ганса, я проложу маршрут иначе. Мы завершим его в Солнечной.
        - Зачем?
        - Это долго объяснять, мэм, просто доверьтесь моему опыту.

15. Земля, 21 декабря 2196 г.
        Путь у каждого свой. Иногда прямой, иногда извилистый, долгий или короткий, в неизвестность или до конкретной цели. У каждого свой, но в главном все равно схожий с миллиардами других путей - это движение от рождения к смерти. Человеку не дано замкнуть этот отрезок в кольцо, не дано сделать его бесконечной прямой, но по силам пройти его достойно. Вакидзаси всегда помнил об этой простой истине, но старался на ней не зацикливаться. Пройти путь с высоко поднятой головой - это важно, но иногда над тропой жизни нависают такие острые скалы и нависают так низко, что гораздо важнее сохранить голову, чем гордость.
        После схватки с невидимкой в кромешной тьме офицер «Кэндо» отчетливо осознал, что его путь, в отличие от прямого, как клинок, «пути меча» [7], делает резкий поворот и ныряет в глубокое, тесное ущелье. Обычно в таких ситуациях в дело вступали отточенные до автоматизма навыки выживания и конспирации. В этот раз Вакидзаси тоже не стал отказываться от проверенной схемы и доверился инстинктам.
        Проникнуть в док и подняться на борт челнока-невидимки ему удалось ровно за секунду до того, как невидимые в темноте «ночные» полицейские плотно набились во все отсеки станции. В отличие от командира, Вакидзаси не сомневался ни секунды. Сейчас тактически грамотно было отступить и позволить противнику выиграть раунд, захватив большую часть группы. Да, звучало это не очень. Но только если не рассматривать ситуацию в целом. Вакидзаси старался смотреть немного со стороны и видел гораздо больше, чем другие. Он точно знал, что его товарищам не грозит ничего, кроме заточения. Перспектива малоприятная, но не смертельная. Золотому Дракону члены группы «Омега» пока были нужны живыми.
        Старт получился также «на гребне волны», челнок успел выскользнуть из дока до того, как на станции вновь заработали генераторы и восстановилась силовая защита. Случись это тремя секундами позже, бронированному кораблю-невидимке пришлось бы туго. Во-первых, он не сумел бы аккуратно выдавить круглым носом обесточенные шлюзовые ворота. Без подачи энергии у них не работали электрозамки и запорные усилители. А во-вторых… челнок сгорел бы к чертовой матери в защитном поле станции, несмотря на броню и маскировку.
        Отрыв от перехватчиков стал третьим упражнением, которое Вакидзаси выполнил, не напрягаясь. Не имеющий отражения в киберсфере и невидимый для людей и радаров челнок и без вмешательства пилота легко ушел от «облавы». Единственное, что потребовалось от Вакидзаси, - задать район посадки. Получив вводную, челнок свободно вошел в атмосферу, сам выбрал оптимальное место для посадки и мягко приземлился. И вот с этого момента стоящие перед Вакидзаси боевые задачи стали усложняться в геометрической прогрессии, в первую очередь потому что жизнь метрополии окончательно вышла за рамки.
        Внешне ситуация на Земле оставалась вроде бы без изменений, дневная жизнь шла своим чередом, без заметных встрясок и скандалов, но напряжение буквально висело в воздухе. Люди ощущали приближение социальной грозы, как животные чувствуют близкое землетрясение или наводнение. Наблюдательному Вакидзаси не потребовалось много времени, чтобы все это заметить и осмыслить. На частном космодроме немного севернее московского района Фрязино трудилось достаточно народа, чтобы сделать определенные выводы. Люди нервно перешептывались и тихо возмущались, озираясь при этом на полицейских, патрулирующих территорию терминала и стоянок городского транспорта. При этом, если судить по обстановке в виртуальности, в порту царило полнейшее спокойствие, а количество патрулей не превышало нормы. Даже об
«усилении» речь не шла. Несоответствие реальности ее отражению в киберсфере было первым признаком надвигающейся беды, теперь Вакидзаси знал это точно. Полиция - нормальная, не «драконовская» - фактически действовала в интересах «ночных», и хотя она пока не проводила «чисток», офицер не сомневался, что взорваться ситуация должна со дня на день. А быть может, и с минуты на минуту.
        Прятаться на космодроме в таком нездоровом окружении было опасно, но у Вакидзаси не оставалось выбора. Пока имелась хоть какая-то обоснованная надежда на успех, следовало использовать все возможности.
        Первоначально офицер рассчитывал пробраться в город, смешавшись с толпой гостей Москвы, оставив невидимый челнок на самой дальней запасной стоянке, где его даже случайно не смогли бы обнаружить никакие полисмены, но после тщательного изучения обстановки планы пришлось изменить. Даже стань Вакидзаси невидимкой, он не сумел бы сесть в такси или большой флаер. Окраина Москвы не окраина Шанхая; народу здесь на порядок меньше, а следовательно, и соотношение граждан и полисменов иное, в пользу последних. А еще здесь вряд ли удался бы трюк с «Мацуо Тонгом». Таких откровенных «дыр» в виртуальности русской столицы Вакидзаси не обнаружил, сколько ни старался.
        У офицера, конечно, имелась парочка запасных вариантов маскировки, но пока он сомневался, стоит ли пускать их в ход. Он все еще надеялся, что сумеет найти выход, не трогая резервов.
        Вакидзаси выбрался из челнока и незаметно, скрываясь в тени десятка кораблей, отработавших свое и теперь дремлющих вечным сном в ожидании переработки, прокрался к резервной диспетчерской башне. Она, так же как и списанные челноки, не производила впечатления рабочего объекта, но Вакидзаси точно знал, что найдет в заброшенном строении главное. То, что он сам когда-то здесь и спрятал.
        Офицер набрал на доисторическом сенсорном экранчике справа от двери цифровой код и протиснулся в узкий проем. Внутри башни было почти так же холодно, как на улице. Стены строения основательно промерзли, а по лестничным маршам гуляли сквозняки, хотя Вакидзаси был уверен, что все окна в башне целы. Офицер оглянулся. Пыль, иней и запах запустения. Один популярный литератор технологической эпохи писал, что у каждого мужчины есть своя башня. Вакидзаси не очень хорошо понял, к чему это было привязано в контексте произведения, но высказывание ему понравилось. Поэтому, обнаружив эту заброшенную диспетчерскую башенку во Фрязине (и убедившись, что
«резервный статус» способен сохранить ее в неприкосновенности еще долгие годы), он сразу решил, что это строение именно его башня. Почему именно она, в далекой Москве, а не на родине или просто в более красивом местечке планеты? Этого нельзя объяснить словами. Наверное, единственное объяснение заключается все в том же высказывании: «У каждого башня своя«. Из камня, слоновой кости, фарфора, дерева, металла… из чего угодно, не суть, главное - своя. Как у каждого есть своя половинка в этом мире, необязательно та, которую человек, как ему кажется, находит в молодости, или свое предназначение - тоже не всегда то, в котором человек уверен.
        Но если без лирики, башня на запасной полосе космодрома максимально отвечала требованиям конспирации и в случае опасности могла послужить надежным укрытием, даже огневой точкой. Строили ее больше ста лет назад методом монолитного литья, и с годами бетон толстых стен стал крепче гранита. Еще в башне имелся приличный запас всевозможных средств для выживания: от одеял до наборов инструментов, аппаратура связи (безнадежно устаревшая, но, пардон за тавтологию, абсолютно надежная) с солидным запасом запасных частей, а самое главное - из башни вел стометровый тоннель, выходящий в подвале багажного терминала. Во всех отношениях замечательное местечко, как ни посмотри.
        Вакидзаси поднялся на третий этаж, в зал управления полетами, и прошел в единственный в этом своеобразном «пентхаусе» выгороженный стеклянными перегородками кабинет. Пыль на столе и кожаном кресле руководителя полетами лежала толстым девственным слоем. Никто не заглядывал в башню как минимум год, а если не считать самого офицера, то, наверное, и больше. Что, собственно, и требовалось доказать.
        Вакидзаси немного сдвинул стол, присел и нащупал в полу лючок тайника. То, что офицер вынул из тайника, могло запросто довести до истерики любого современного и в меру продвинутого человека, например Джейсона. Вакидзаси встал и подбросил вещицу в руке. Причем Пекин свалился бы на пол не от восторга, а от безудержного смеха. Вещица, а конкретно - смарт, была ровесницей башни, это сто процентов. Современный человек мог пользоваться таким раритетом только в двух случаях: если он гид в технологическом музее либо… если он преступник! Альтернатива странная, но жизненная. Так уж вышло, что лет сто назад, в разгар «борьбы сетей и виртуальности за мировое господство», была придумана почти идеальная кодировка для смартфонов. А через год виртуальность победила и вокруг планеты образовалась киберсфера, которой
«низкие» технологии были просто ни к чему. Но хорошие вещи не исчезают бесследно. Вакидзаси, например как и его далекие предки двести, да и сто лет назад, носил на запястье непрактичный, малоинформативный и тяжелый хронограф «Сейко» в стальном (даже не титановом!) корпусе, а дома у него хранились мечи, сделанные гениальным мастером пятьсот лет назад. Зачем эти вещи современному человеку, всегда знающему точное, атомное время и уничтожающему врагов с помощью игломета или лазерной винтовки? Чтобы подразнить приятелей и подчеркнуть статус? Обозначить свой стиль? Да, для большей части современных людей это атрибуты стиля. Для меньшей -
«запасные варианты». Офицеру Вакидзаси ближе было второе. Если вещь выполняла свою функцию лучше прочих или в ситуации, когда все прочие этого сделать не могут, значит, она имела право на существование.
        Вакидзаси нажал кнопку активации. Смарт некоторое время думал, стоит ли включаться после длительного перерыва, но все-таки соблаговолил. Офицер оценил его «жест». Подзарядка таким машинкам не требовалась, они «заряжались на несущей частоте», но ведь этот смарт пролежал целый год выключенным. Вакидзаси активировал доступ к памяти машинки, быстренько пролистал несколько текстовых файлов, видеороликов и остановился на файле досье. Это было досье на того, кто единственный во всей Москве мог сейчас оказать офицеру требуемую услугу и, что важно, мог сделать это, не задавая лишних вопросов. Для офицера «Кэндо» обращаться за помощью к таким людям было неприемлемо, только чтобы получить от них информацию, но Вакидзаси сейчас действовал как частное лицо. Да и вообще в новых реалиях устанавливались новые правила игры. Примерно так офицер и ответил на язвительный вопрос вышедшего на связь абонента.
        - Великий и ужасный Вакидзаси вынужден скрываться и искать альтернативные методы борьбы за справедливость? - Собеседник на другом конце линии - наголо бритый черный гигант с хитрыми, слегка бегающими глазками - хрипло рассмеялся. - Чудеса! И чьи еще файлы из своих секретных архивов вы подняли, офицер? Всех старых врагов обзвонили или решили начать с меня?
        - Шутки в сторону, Тобеас. Ты деловой человек и прекрасно знаешь законы бизнеса. У денег нет ни друзей, ни врагов. Я предлагаю тебе сделку. Мои мотивы и резоны останутся при мне. Ты можешь отказаться, и я не стану спрашивать о твоих мотивах.
        - Вам и не нужно ничего спрашивать, офицер, вы сами знаете. Пять лет отсидки по вашей милости - это серьезный мотив. - Тобеас хмуро взглянул на Вакидзаси. Устрашающий взгляд с маленького экранчика смарта выглядел неубедительно. Да негр и не сильно старался напугать офицера. Знал, что это дохлый номер. - Но бизнес есть бизнес, это для меня святое, тут вы не ошиблись. Ваша ставка.
        - Сейчас у меня трудный период, Тобеас, я не могу воспользоваться своими счетами, поэтому предлагаю обмен. Моя ставка: челнок серии «Икс-Т». Не больше тысячи часов налета, полностью укомплектован оружием, опциями и штатным софтом. Одна проблема, с топливом душно. Но чтобы перегнать в укромное местечко - хватит.
        - Вы поэтому его продаете, офицер? Боитесь засветиться при заправке? Можно поступить проще. Я могу продать вам топливо нелегально.
        - Я на мели, Тобеас. Мне проще поступить так, как я решил.
        - Невидимка? - Тобеас задумчиво потер подбородок. - Совсем новый и с легальным софтом? Заманчиво. Даже если сдать его со стандартной для краденой техники скидкой, получится кругленькая сумма. Что я должен сделать на такую сумму? Убить президента?
        - Нет, Тобеас. Найти отражения четверых человек и помочь мне вытащить их из тюрьмы.
        - Обтекаемо, офицер, слишком обтекаемо. - Тобеас скривился. - Найти отражения - раз плюнуть, особенно если ваши друзья сидят в одной из местных «хат». Люди из УИН покупаются, как плюшки, легко и недорого. На край - можно купить несколько человеко-часов в конторе у Керосина. Его хакеры вскроют полицейские базы легко и непринужденно. А вот насчет пункта «помочь»… не знаю. Весь мой «спецназ» в отпуске, офицер.
        - За четверть стоимости челнока ты можешь нанять целую армию, Тобеас.
        - А мой интерес? Оставшаяся четверть? Жидко, офицер, слишком жидко.
        - Раньше ты не был таким жадным.
        - Пять лет отсидки основательно подпортили мой характер, офицер. Да и в бизнесе мне приходится наверстывать упущенное. Если вызволить ваших друзей будет реально и не слишком затратно, я дам троих сопровождающих и оружие.
        - И транспорт для отхода.
        - Быстрый, но атмосферный. Максимум - «саб».
        - Только «саб».
        - Годится. - Тобеас расплылся в улыбке. - Половина оплаты вперед, офицер.
        - Как ты себе это представляешь?
        - Не знаю. - Делец хитро прищурился. - Вы же умный, придумайте сами.
        - Челнок стоит на запасной площадке в порту «Фрязино-Север-3». Недалеко от резервной диспетчерской башни. Видишь?
        Тобеас отвлекся, проверяя информацию в киберсфере.
        - Нет, не вижу. - Он снова взглянул на офицера и погрозил пальцем. - Азиатская хитрость, да? Расшифруйте, в чем тут изюминка?
        - Челнок-невидимка. - Вакиздаси слегка постучал пальцем по виску. - Можешь забрать его прямо сейчас, но код для смены владельца я отдам, когда твой «саб» вывезет меня и моих товарищей в безопасное место.
        - Не обманете?
        - Смысл? Код ты всегда сможешь взломать с помощью все тех же умельцев из конторы Керима Осина. Только тебе это будет очень дорого стоить. А я не сумею отыграть назад и вернуть челнок, поскольку буду далеко, да и не нужен мне он, слишком велик риск. Ну что, берешься за дело? Или звонить Фунчозе?
        - Разбежался! - Тобеас вспыхнул. - Никаких Фунчоз! Берусь! Побудьте на трубке… часа три. Будет вам и инфа, и спасательная команда. Ваши люди белые или желтые?
        - В каком смысле? - Вакидзаси немного растерялся. - Какая разница?
        - Есть разница, офицер. В последнее время из «крытых» плохие новости приходят. С зон еще хуже. Неизвестно, кто и когда это придумал, да только в Москве теперь все консервные банки по новой схеме селедкой набиваются. Азиаты в свои «хаты» идут, а черные, белые и залетные вроде латиносов - в свои. Прикиньте, тема!
        - А зачем? Что люди говорят?
        - Наши не в курсе, темное дело, говорят, а ваши… как с ними поговоришь? У них и этапы теперь свои, и рудники, и астероиды отдельные. Недавно слушок пополз, что их вообще на мясо пускают, поэтому гнилью с «желтых» зон несет.
        - Гнилью?
        - Так люди говорят. Воняет тухлятиной, спасу нет.
        - Понятно, Тобеас. Пересылаю данные на моих людей. Я на связи.
        Вакидзаси отправил файл и, дав отбой связи, задумчиво уставился в сгущающиеся за пыльным окном зимние сумерки. Информация Тобеаса окрашивала ситуацию в новые, особые цвета. Зачем и почему тюремное начальство делит заключенных по расовому признаку, было понятно без подсказок, и все это окончательно переставало нравиться Вакидзаси. Он не то чтобы беспокоился за судьбу Джейсона или за свою собственную - уж точно незавидную, если спасательная операция провалится. Пекин не заслуживал, чтобы его «пустили на мясо», и все-таки его было не сильно жалко, что уж лукавить перед самим собой? Насчет себя дело другое, но все равно личный риск офицера не беспокоил. Однако в целом этот «штрих к портрету» Золотого Дракона и его подручных очень и очень настораживал Вакидзаси. Особенно офицера впечатлил масштаб тайных репрессий. Так ведь недалеко и до геноцида. А это уже не игры в «дневных» и
«ночных», это гораздо серьезнее.
        Вакидзаси положил смарт на стол и, заложив руки за спину, прошелся по кабинету. Мозаика событий последних дней обретала новые фрагменты, вырисовывалась ее цветовая гамма, даже сюжет, но пока нельзя было сказать с полной уверенностью, что на ней изображено и кто ее автор. Понятно, что рисунок отразит некий «новый мир», но какой? И с автором та же проблема: ясно, что это Золотой Дракон, но кто он? Тут уж, сколько ни думай, пока не будет положен на место последний кусочек смальты, просветления не наступит. А если так, стоит занять свободное время чем-нибудь более рациональным, нежели пустые размышления. Например, подготовкой спасательной операции.
        Офицер неторопливо спустился на второй этаж, открыл складское помещение и принялся готовить снаряжение. Что могло понадобиться в рейде по городу, вернее - по его секретным уровням? В первую очередь - карта. Поскольку с киберсферой связываться опасно, следовало найти отдельную карту и желательно примерно такого же возраста, как башня и смарт. Вакидзаси вернулся в кабинет и проверил список программ. Карта в смарте имелась, устаревшая лет на сто, отображающая только основные городские коммуникации и схемы старого метро, но и этого было достаточно. Офицер удовлетворенно хмыкнул. Пробираться к тюрьме по тоннелям, обозначенным на современных схемах, было опасно, а вот по старым, заброшенным коммуникациям - то, что надо.
        Офицер снова спустился в «закрома». Фонари. Приобретенный на орбитальной станции опыт настоятельно подсказывал, что без этих штуковин не обойтись. Бой на слух в гробовой тишине замкнутого пространства обесточенной орбитальной станции - это одно, а вот та же схватка в звуковом водовороте большого города - совсем другая история.
        Теперь оружие и спецсредства. Вакидзаси не раздумывая прицепил на бедро ножны с парой клинков средней длины, сунул в карман небольшой пороховой пистолет и перешел к стеллажу с гаджетами. Любая электроника в секретной операции могла сыграть как в плюс, так и в минус. Реально нужным мог оказаться автономный комп, но в качестве источника минимально необходимой информации годился и смарт (по причине древности не имеющий цифровой метки, а значит, и отражения в киберсфере). Еще мог пригодиться кодировщик - как шифрующий переговоры владельца, так и работающий в качестве переводчика, но вести особо секретные разговоры офицеру было не с кем (трое бойцов поймут и жесты), а переводить офицеру ничего не требовалось. Вакидзаси свободно говорил по-русски и в определенной обстановке мог бы даже сыграть роль коренного москвича. Внешность для такой роли у офицера была экзотической, зато он в совершенстве освоил протяжный московский говорок с театральным акцентом.

«Ах, кто там грабит булошную?! Да, вы, в коришневом пуловере. Руки вверьх! И не торопитес убегать, вы на сам-м деле окружены!»
        Офицер сунул в карман еще пару необходимых вещиц, в частности альтернативу фонарику - очки ночного видения, запер склад и снова поднялся в кабинет. Как выяснилось, вовремя. Перспектива заполучить челнок-невидимку оказалась для Тобеаса серьезным стимулом. Он провел начальный этап импровизированной операции, опережая все возможные графики.
        - Офицер, вы здесь? - пропищал смарт с интонациями Тобеаса.
        - Слушаю тебя.
        - Есть контакт! Ваших людей держат в новом тюремном комплексе ФПУ. Называется
«Блок 12». Знаете, наверное, раньше там стадион был, рядом с Лефортовским парком. Двоих в «черно-белой» зоне, «хата» триста семь, одного в «желтой». Четвертого пока не нашел, но, похоже, он вообще не при делах. В военных отражениях нет никаких дисциплинарных приказов насчет майора Виктора Чижова. Есть только упоминание о нем в списках отпускников. У вас его личного номера нет? А то мало ли Чижовых в войсках?
        - Номера нет. - Вакидзаси на несколько секунд задумался. - Бог с ним, с Чижовым. На свободе, и хорошо. Что по Воротову, Грайсу и Чу? Есть возможность их вытащить?
        - Белых можно, а вот с китайцем… вопрос. В «желтой» зоне новая система охраны. Сутки придется возиться, чтобы ее вскрыть.
        - Сутки? - Офицер покачал головой. - Слишком долго. Берем, что реально взять. Бойцы готовы?
        - Уже летят, офицер. Только они не смогут сесть прямиком на полосу. Придется вам выйти куда-нибудь… там… на стоянку такси, например. Они вас быстренько подберут, и ходу.
        - Пусть остановятся у двести четвертого парковочного места на площади перед грузовым терминалом. Я сам их найду.
        - Не доверяете? - Тобеас хмыкнул.
        - Таковы правила шпионского бизнеса, - спокойно ответил Вакидзаси. - Учти, Тоби, кинешь - сгною. Несмотря на временные трудности.
        - Не надо угроз, офицер. Я знаю, кого стоит кидать, а кого нет. А ваши «временные трудности» меня не обманут. Будто я не знаю, как работают копы! Сегодня вы как бы в опале, а завтра окажется, что так и было задумано. Вы мне лучше вот что скажите, в качестве бонуса… - Тобеас на несколько секунд замялся. - Что вообще происходит? Ну… вокруг… в целом. Я нутром чую, что беспредел какой-то назревает, а какой конкретно - не пойму. Может, мне тут бизнес свернуть, пока не поздно, да в другие места податься?
        - Нет у меня ответа, Тобеас. Сам пока не разобрался. Могу только одно посоветовать: не спеши продавать челнок. Может самому пригодиться.
        - Я так и подумал. - Тобеас потер бритый затылок. - «ФС-3», запасная стоянка, говорите? Ну что ж, поеду, заберу. Пока не поздно…

…Не окажись в распоряжении Вакидзаси старых планов в смарте, подойти к тюремному комплексу номер двенадцать было бы нереально. Все пространство от Госпитальной площади до Красноказарменной улицы было превращено в довольно мрачную и почти неприступную цитадель с тремя охранными периметрами. Как, и когда ФПУ умудрилось настолько основательно застроить территорию бывшего парка и для чего ему вдруг потребовались такие объемы, офицер не знал, но догадывался.
        Все происходило незаметно, постепенно, хотя началось не позже позапрошлого года. А для чего столько «нар»? Для «перевоспитания» азиатов и «фильтрации» всех прочих. Золотой Дракон готовил свой бросок основательно. Почему же общественность не забила тревогу, видя такие тревожные приготовления? Да потому что не видела их. В реальности стройку скрывали объемные голограммы, а в киберсфере - офицеру теперь это было привычно - территория бывшего парка ничем не напоминала реальность. Виртуально парк и стадион оставались на месте.
        Единственным честным зданием поблизости от цитадели была старинная церковь. Ее
«перестройщики» тронуть не посмели. Она существовала и в реальности, и в отражении.
        Вакидзаси рассмотрел вариант доступа в подземные коммуникации тюремного комплекса со стороны площади, но быстро отказался от него в пользу подхода со стороны Яузы. Согласно старым картам, через коллектор под Головинским проспектом можно было проникнуть под «желтую», а затем и под «черно-белую» зону тюрьмы и, если повезет, выйти оттуда по вспомогательным тоннелям непосредственно в систему старого метро. А если не повезет, ничто не мешало вернуться к месту старта и, «форсировав» закованную в бетон речку, уйти по коммуникациям в сторону другой ветки все того же метро. Оставалось найти оптимальную точку доступа в саму яузскую трубу - не слишком далеко от коллектора, чтобы не успеть насмерть замерзнуть в ледяной воде.
        Найти подходящий люк помогли бойцы из бригады Тобеаса. Им самим не улыбалось брести по пояс в воде, поэтому они напрягли остатки извилин и указали на парадный вход неприметного жилого дома недавней постройки. В вестибюле здания, сразу за пустой конторкой консьержа, имелась потайная дверца, которая вела как раз на уровень городских коммуникаций.
        - Все равно придется искупаться, - сказал тот из бойцов, что вспомнил о дверце. - Метров сто по воде идти. Иногда там лед лежит, тогда еще ничего, но чаще слякоть, по колено примерно.
        - Значит, искупаемся. - Вакидзаси указал на подъезд. - Подгоняй вплотную. Меньше засветимся на открытой местности, больше шансов.
        Попасть в яузскую трубу удалось без приключений. Вход в подвал был открыт, а символическую решетку вместо двери ведущей в коллектор, бойцы, не напрягаясь, выдавили. Брести по кромке воды в огромной бетонной трубе пришлось минут двадцать вместо предполагаемых пяти, но и это не огорчило. Главное - никто не мешал.
        Офицера такое начало операции, с одной стороны, устраивало, но с другой - настораживало. Пренебрежение охраны тюремного комплекса подземным путем подхода (и, соответственно, отхода) могло означать одно - он не имеет продолжения. Карты картами, но при строительстве все древние коммуникации вполне могли быть обнаружены и залиты бетоном. Единственное, что вселяло надежду, - уверенность бойцов команды сопровождения. Они-то изучали эти места не по столетним схемам, а вживую и не так давно. По признанию самого Тобеаса, напутствовавшего Вакидзаси, когда офицер «состыковался» с командой, по многочисленным лазейкам старых коммуникаций в тюрьму ежедневно доставлялись «товары для народного употребления». Яузский подход у «бутлегеров» считался самым сложным, но зато был самым широким, по нему в случае необходимости можно было пронести даже цистерну. Или вывести решившегося на побег заключенного.
        - Сюда, - сообщил старший из бойцов, когда группа поравнялась с едва заметной дырой в стене.
        Дыра находилась у самого пола тоннеля и была меньше полуметра в высоту, зато в длину тянулась на все десять. Скорее всего, образовалась эта щель в результате осадки грунта под тоннелем, что неудивительно. За тысячелетнюю историю под Москвой вырыли столько тоннелей, шахт, веток метро и всевозможных вспомогательных коммуникаций, что нормального грунта под городом почти не осталось; сплошные пустоты в окружении тонких перекрытий и дырявых стенок.
        - Гусь, давай первым, - приказал старший бойцу помельче.
        - А че я?
        - Не бзди. Там через метр коридор в полный рост. Заползай.
        - Не, а че я?!
        - Сука трусливая! - Старший обернулся к третьему бойцу. - Лезь ты! Или тоже ссышь?
        - Не впервой, - буркнул боец и полез в пролом.
        - Теперь ты, - толкнул Гуся в спину старший. - И смотрите там по сторонам.
        - А тут кто покараулит? - продолжил вяло сопротивляться Гусь.
        - Я не понял, тебе бабки не нужны? Ну тогда вали отсюда! Считай - прогулялся.
        - А че сразу - вали? - Гусь вздохнул и, распластавшись на животе, тоже полез в щель.
        Третьим отправился Вакидзаси. Офицер не питал иллюзий насчет бойцов. Лучшие из лучших архаровцев Тобеаса и те были не подарок, а этих черный деляга подобрал явно из самых низших «сословий» своего маленького криминального царства. Вакидзаси и не рассчитывал, что будет иначе, поэтому отнесся к поведению спутников спокойно. Главное, чтобы провели и в случае осложнений отвлекли часть сил противника на себя. Большего от них и не требуется.
        - Теперь прямо до старой лестницы, - выбравшись из пролома, сказал старший. - По ней наверх, до второго марша и направо, там в стенке тоже дыра, только круглая такая. Метров десять на карачках придется ползти. Потом опять лестница наверх. Она в дверь упрется, но это фигня, слева, если присмотреться, щель будет. В нее протискиваешься и… в вентиляции! По ней до любой камеры реально добраться. Решетки на четырех винтах, шлицами внутрь, типа чтоб зеки не смогли вывинтить. Если тихо надо - можно вывинтить на малых оборотах, а если время дорого - пнул и готово.
        - Зачем ты меня просвещаешь? - оборвал его Вакидзаси.
        - Чтоб ты знал, - пожал плечами старший. - Мало ли что? Обратно можешь сюда же пробраться, а можешь по первой лестнице до упора спуститься и налево. Там завалы, ползти много придется, зато прямиком в метро попадешь… наверное. Я там не ползал. Ну что, двинули?
        - Я первым пойду, - сказал Вакидзаси. - Держитесь уступом, правое плечо свободное, дистанция два метра.
        - А че, просто идти нельзя? - недовольно спросил Гусь.
        - Тебе можно, - бросил офицер и двинулся по коридору.
        - Последним пойдешь, - приказал бойцу старший.
        - Ну и че? - Гусь фыркнул. - Целее буду!
        Вакидзаси двигался осторожно, сопровождение старалось ему подражать, но шума от их шагов было все равно слишком много. Под каблуками то и дело хрустело битое стекло, скрипела зола и периодически чавкала холодная жирная грязь. Кроме того тоннель был наполнен собственными звуками. По углам шуршали крысы, откуда-то приходили вибрации - разной силы и продолжительности, а по стенам во многих местах стекали тонкие струйки воды. Особенно резко в гулком коридоре звучала капель.
        Это довольно насыщенное звуковое полотно не сумело обмануть Вакидзаси, замаскировав чужие шаги, но первый выпад невидимого противника офицер все же пропустил.
        Гусь не успел даже вскрикнуть. Подкравшийся сзади враг свернул ему шею, как той птице, и боец умер мгновенно. Хруст ломающихся позвонков был слышен настолько отчетливо, что Вакидзаси не замешкался ни на секунду. Он выключил фонарь, резко ушел в сторону и прижался к мокрой стене. Для двоих оставшихся пока в живых бойцов это должно было выглядеть как фокус. Вот только что офицер шел впереди и вдруг исчез из освещенного пространства, будто растворился в сыром, холодном воздухе.
        Вакидзаси отлично понимал, что рискует, ведь для нападавших, если они «ночные», все было наоборот - офицер покинул некомфортную зону света и переместился в приятный глазу полумрак. Но и для Вакидзаси в новой диспозиции было ровно столько же плюсов, сколько для «ночных», ведь кроме фонаря он догадался прихватить на
«складе» еще и очки-ноктоскоп. С помощью этого приборчика он выравнял шансы и даже приобрел некоторое преимущество - сняв очки и неожиданно врубив фонарь, он мог легко остановить любого «ночного» в удобный для себя момент схватки.

«Даже если это не «ночные», а обычные люди с приборами ночного видения, эффект будет тот же, - подумалось офицеру. - Только где они? Попрятались и выжидают? Но куда тут можно спрятаться?»
        - Алло, начальник! - негромко позвал старший. - Куда делся?
        - Боб, шухер! - вскрикнул второй боец. - Гуся завалили!
        Оба архаровца вскинули оружие и развернулись назад, но выстрелить не успели. Сверху, буквально с потолка, им на плечи свалились сразу четверо «ночных». Вакидзаси на секунду оторопел. Эти странные люди не только видели в темноте и двигались со скоростью пущенной стрелы, но еще и умели висеть, будто летучие мыши, на потолке? Офицер поднял взгляд и все понял. Потолок тоннеля по всей длине был сделан из толстых решеток. Возможно, когда-то давно коридор был двухэтажным и там, наверху, было нечто вроде пешеходной дорожки, которую засыпало обвалившимся грунтом. Теперь дорожку использовали враги, но не для пеших прогулок вниз головой, а для своеобразной боевой акробатики. Ловко цепляясь за ржавые прутья руками и босыми ногами, они расползались по всей длине коридора со скоростью бешеных тараканов. Очень крупных и опасных тараканов.
        Спрыгнувшие на загривки бойцам «ночные» провозились с жертвами не дольше двух секунд. Сначала захрипел старший, затем его напарник. До чуткого обоняния Вакидзаси донесся запах крови. Офицер вытер ладони о куртку и бесшумно вынул из ножен обе «финки». Не катана с вакидзаси, конечно, но в узком коридоре короткими клинками работать даже удобнее. Четверка «ночных» синхронно развернулась в сторону притаившегося у стены офицера и так же одновременно изготовила к бою свое оружие. Выяснилось, что ножами вооружены только двое. Еще двое подняли пороховые пистолеты.
        Затягивать с атакой было смертельно опасно. Вакидзаси качнулся из стороны в сторону, прыгнул влево, укрываясь за плечом одного из стрелков, и атаковал во фланг. Маневр позволил офицеру убрать одного стрелка и ранить левого бойца с ножом. Правофланговых врагов пришлось атаковать в лоб. Второй стрелок успел нажать на спуск дважды; сделать третий выстрел ему помешал вонзившийся в горло нож. Последний враг попятился. Вакидзаси хотел было развить успех, но мелькнувшие за спиной противника тени быстро остудили пыл офицера. Вакидзаси сделал пару шагов назад и остановился. Сзади послышались шлепки босых ног по лужам.

«Ловушка!»
        Офицер вынул пистолет и приготовился защищаться от нападения сразу с двух сторон. Ожидание не затянулось. «Ночные» выстроились в узком коридоре тем самым «уступом», о котором офицер говорил бестолковым бойцам Тобеаса, и бросились в атаку. Количество врагов производило впечатление, но тактическое преимущество у них было минимальным - они не могли использовать огнестрельное оружие без риска попасть в своих и рассчитывали просто «задавить массой», а Вакидзаси был волен обороняться, как ему вздумается.
        Скороговорка небольшого автоматического пистолета остановила противника на
«главном направлении» и позволила офицеру отразить ножевую атаку второй группы. Когда враги отпрянули, Вакидзаси сменил магазин и развернулся на сто восемьдесят. Вторая атака последовала незамедлительно. «Ночные» лезли под пули самоотверженно, будто считали себя неуязвимыми, но их воодушевление ничуть не испугало офицера. Еще магазин - и тоннель станет почти непроходим от трупов, а значит, передышка обеспечена. Вот после этой паузы и станет ясно - бояться или нет. А в бою бояться некогда.
        - Вот дерьмо! - вдруг послышалось из тыла первой группы. - Угораздило! Эй, там, пригнись!
        И почти сразу зазвучала новая трещотка порохового оружия. Судя по звуку, это был штатный полицейский «бизон», но Вакидзаси сильно сомневался, что на подмогу ему пришла тюремная охрана. Офицер поймал ближайшего противника в жесткий захват и резко присел, прикрывшись пленником от засвистевших по тоннелю пуль.

«Враг моего врага - друг, а там будет видно».
        Заметавшихся по коридору «ночных» из первой группы человек с «бизоном» выкосил подчистую. Группа номер два успела прижаться к стенам (и к потолку) и оттянуться куда-то за поворот тоннеля, чуть дальше заветного выхода к Яузе.
        - Хрен знает что! - проворчал человек с автоматом совсем рядом с Вакидзаси. - Сбежать спокойно не дадут! Эй, ты, выползай!
        Офицер оттолкнул безвольное тело придушенного «ночного» и поднялся.
        - Угораздило, - недовольно повторил человек, щелкнув предохранителем оружия. - Мое почтение, офицер.
        - Здравствуй, Джейсон. - Вакидзаси спрятал пистолет и сунул окровавленный нож в ножны. - Неплохо стреляешь в темноте.
        - Вот. - Пекин снял с носа в точности такие же, как у Вакидзаси, очки ночного видения. - В оружейке вместе с пушкой прихватил.
        - А стрелять где научился?
        - Вы шутите, офицер? - Джейсон снова нацепил очки и удивленно хмыкнул. - Это же первый уровень любой игры! Идешь по коридору и поливаешь всех подряд. Как раз из такого «бизона». Только в играх я обычно на свободу прорываюсь, а тут…
        - Смыться хотел?
        - Ну-у… не то чтобы смыться… «Омега» же разгромлена, каждый теперь сам за себя, разве не так?
        - И что я, в таком случае, тут делаю?
        - Откуда мне знать? - Джейсон развел руками. - Может, тоже сбегаете, а может, просто погулять вышли… как частное лицо.
        - Я не гуляю, Пекин, я пришел за Алексом и Вальтером. И за тобой, кстати, тоже.
        - Тронут. - Чу поклонился. - Только мне ваша забота ни к чему, офицер. Я и сам, как видите, не промах. Хакнул тюремное отражение, изучил коммуникации, потом пару замков вскрыл, прихватил оружие и свалил. Все по-честному, без посторонней помощи. Так что я никому ничего не должен и двигаю своим путем. Вы не возражаете?
        - Возражаю, Джейсон. - Вакидзаси загородил проход. - «Омега» пока действует. Да и не уйдешь ты далеко в одиночку. Не обольщайся. Там, наверху обстановка с каждым часом все хуже.
        - А с вами куда я уйду? Опять к Бороде в тайгу? Не хочу!
        - Сейчас это не обсуждается, Джейсон. - Вакидзаси кивком указал вперед. - Поможешь вытащить Алекса, поговорим. Он командир, ему решать. Возможно, он тебя отпустит.
        - За дурачка держите? - Пекин обреченно махнул рукой, развернулся и потопал к лестнице. - Никто меня не отпустит. Не видать мне свободы, пока сам не сбегу. Вот вляпался!
        - Тихо, Джейсон, - потребовал Вакидзаси. - Тихо и очень быстро. Только так мы прорвемся.
        - Теперь вы обольщаетесь, офицер. - Пекин поднял кверху указательный палец. - Над нами «желтая» зона. В ней очень чувствительная электроника. Стрельбу в подземелье она наверняка уловила. Скоро тут «ночных» будет, как мышей в сундуке.
        - Мы идем в «черно-белую», и что будет здесь, нас мало волнует.
        - А назад как?
        - Назад уйдем по запасному варианту. Все, Джейсон, молчок! Просто делай, как я.
        Джейсон выполнил указание офицера в точности. На протяжении всего пути до толстой железной двери, слева от которой действительно обнаружился узкий лаз в вентиляционную систему, он хранил молчание.
        - Будь здесь, - одними губами шепнул ему Вакидзаси.
        - А может, я? - таким же способом спросил Чу.
        - Топаешь, как слон. - Офицер помотал головой. - Только не вздумай сбежать.
        - Куда? - Джейсон страдальчески выгнул брови. - Там «ночные», а запасной путь знаете только вы. В моих схемах его нет.
        - Слишком продвинутые схемы. - Вакидзаси протиснулся в лаз.
        - Как это «слишком» продвинутые?! - тихо возмутился Джейсон. - «Безнадежно устаревшие» я понимаю, а «продвинутости» много не бывает.
        - Ты удивишься. - Офицер приложил палец к губам.
        Джейсон в ответ изобразил, будто застегивает губы на молнию.
        Бесшумно пройти по довольно тонкому пластиковому «полу» квадратных в сечении воздуховодов было нелегко, но офицер справился с задачей. Сложнее оказалось справиться с решеткой, вмурованной (а вовсе не привинченной, как утверждал Боб) в бетонную стену. Благо, что профессионально сомневающийся в людях Вакидзаси учел такой вариант и припас миниатюрный ультразвуковой резак. Работал инструмент не так быстро, как его лазерный собрат, зато от его работы не образовывалось дыма и окалины. А еще резать им получалось гораздо точнее, можно было обойти все ниточки сигнализации, срезав при этом основную массу железа. В результате «хирургической обработки» получилось, что решетка держится на десятке штырьков не толще гвоздей. Оставалось выломать ее так, чтобы все контакты устаревшей сигнальной системы разомкнулись одновременно. Трюк не помешает сигнализации сработать, но хотя бы будет понятно, от какого момента вести отсчет. По заверениям Тобеаса, чтобы принять меры, охране могло потребоваться около пяти минут. Разделив это время на два, а лучше на три, Вакидзаси получал реальное время на отход. Шансы были
неплохие.
        Выставить решетку офицеру помогли узники двухместной камеры номер триста семь. Стараясь не шуметь, они уцепились за решетку и на счет «три» дернули ее на себя. Вакидзаси одновременно нажал снаружи. Где-то внутри тюрьмы завыла сигнализация, но беглецов это уже не волновало. Они влезли в систему вентиляции и, не жалея себя, быстро поползли за Вакидзаси.
        Джейсон оказался на месте. Он настороженно прислушивался к вою сирен и вертел головой. Когда из пролома показался офицер, Джейсон не сдержал облегченного вздоха.
        - Получилось?!
        - За мной! - скомандовал Вакидзаси.
        - Командир, прошу, Вальтер… - Джейсон помог офицерам выбраться из лаза. - С первым скачком вас, господа зеки.
        - Шагай. - Грайс подтолкнул Чу следом за Вакидзаси.
        - А где спасибо?! - возмутился Пекин. - Мы, рискуя жизнью…
        Вальтер еще раз толкнул хакера в спину, теперь гораздо сильнее, и тот проглотил окончание фразы.
        Спуститься по лестнице «до упора», как выразился Боб, оказалось несложно, найти дыру, из которой едва заметно тянуло холодком, тоже получилось почти сразу, а вот пролезть в нее… Вакидзаси стиснул зубы и пополз. Было, откровенно говоря, страшно, но офицер мысленно списал страх на бунт подсознания, хранящего память о рождении, и сосредоточился на маршруте. Очки, даже с ИК-подсветкой, в кромешной тьме были бесполезны. Но в этом была виновата не столько темнота, сколько окружающая обстановка. В предельно тесном лазе было полно препятствий, сужающих просвет и вовсе до минимума. Пару раз Вакидзаси едва не застрял, и в эти моменты офицер искренне благодарил судьбу, что в тюрьму не загремел Чижов. С его габаритами по этому подземелью было не проползти, а значит, вся операция могла с треском провалиться. Алекс, правда, был тоже не мелким мужчиной, но командир отличался большей гибкостью, чем майор, и был не так широк в плечах.
        Лаз закончился неожиданно. Рука вдруг скользнула по краю обрыва и не нашла дна. Вакидзаси кое-как достал фонарик и посветил вокруг. Внизу были рельсы, вверху, на сводчатом потолке, - жгуты кабелей. И то и другое тянулось вправо и влево, насколько хватало луча фонарика. Вакидзаси осторожно продвинулся вперед, плюхнулся с метровой «ступеньки» вниз и съехал на животе по пологой осыпи почти к самому железнодорожному пути, едва не влепившись лбом в ближайший рельс.
        Следовавшего за ним командира офицер успел перехватить на середине спуска, а Вальтера в начале. Пекина Вакидзаси перехватывать не стал. Звук получился, скажем так, загадочным.
        - А предупредить нельзя было, да?! - Джейсон сел и потер лоб. - Больно же!
        - Ну ты даешь. - Алекс обнял Вакидзаси. - Рад тебя видеть!
        - Взаимно, командир. - Офицер порылся в кармане. - Надо сориентироваться.
        - Я и так могу сказать, - заявил Чу. - Налево «Электрозаводская», направо
«Авиамоторная». Это вспомогательная ветка, перемычка между двумя направлениями. Только в киберсфере обозначено, что ее замуровали с обеих сторон еще сто лет назад. Нет ее отражения.
        - У тебя снова есть доступ в киберсферу? - заинтересовался Грайс.
        - Обезличенный! - заверил Джейсон. - Никаких цифровых меток и маяков. Я ведь хакер, капитан, для меня гейм-порт найти, как для вас камешек поднять. Ну что, куда идем?
        - Налево ближе, - сверившись с картой в смарте, сказал Вакидзаси, - но выгоднее пойти направо. «Саб» ждет нас недалеко от станции-музея железной дороги.
        - Сортировочной Казанской? - уточнил Воротов. - Да, тогда направо. Рысью!
        - «Саб»? - Джейсон догнал бегущего чуть позади офицеров Вакидзаси. - Ты нанял
«саб»?
        - Что тебя не устраивает?
        - Ты хочешь рвануть из центра Москвы… прямиком в стратосферу? Ни единого шанса! Любого, кто делает такие «свечки» над городами… сбивают без предупреждения! Неужели ты этого не знаешь?
        - Твои предложения.
        - Надо выбираться по грунту!
        - Шансов еще меньше. «Ночные» на каждом углу. Не забывай, что уже давно стемнело.
        - Тогда нужен реальный корабль. Такой, чтобы смог уйти из атмосферы… быстрее любой зенитной ракеты и чтобы имел силовую защиту против разных других систем ПВО!
        - Вот ты и добудь, - оборвал его офицер и прибавил шаг.
        - Вальтер! - Джейсон обернулся к Грайсу. - Разве я не прав?!
        - Вакидзаси… тоже прав, - выдохнул капитан. - Не… сбивай… дыхание.
        Совет капитана запоздал. Метров через двести Чу начал отставать, затем спотыкаться и наконец встал.
        - Все, я сдох! - Джейсон, согнувшись, оперся ладонями о колени. - Я догоню!
        - Нет уж. - Вальтер тоже притормозил и махнул отставшему хакеру. - Не стой, иди, будет легче… отдышаться.
        Чу немного постоял и медленно двинулся за Грайсом, который уже начал устало подниматься по широкой, но крутой и серьезно засыпанной мусором лестнице. После утомительного забега подъем представлялся и вовсе нереальным подвигом, но выбора у Джейсона не оставалось. Не возвращаться же. Будто подражая Вальтеру, он обреченно вздохнул и поплелся «на восхождение».
        Когда арьергард в виде Чу подтянулся к основной группе, выяснилось, что побег вступил в завершающую фазу. Беглецы очутились перед очередным проломом, но теперь в стене старого здания, где-то на задворках древних московских кварталов, примыкающих к зоне музейной железной дороги.
        - Вон тот «саб». - Вакидзаси кивком указал на суборбитальный челнок, одиноко стоящий метрах в ста от пролома.
        - Идем! - Алекс решительно подался вперед.
        - Минуту, командир, - остановил его японец. - Надо осмотреться.
        - И отдышаться. - Джейсон уселся прямо на ступеньки. - Вы кони, господа офицеры. Форменные кони! Не угнаться.
        - Тихо! - приказал Джейсону Вакидзаси. - Кажется, у нас снова проблемы.
        - Давно не было, - хмыкнул Чу. - Ты видишь «ночных»?
        - Даже я их вижу, но сосчитать не возьмусь, - процедил Воротов. - Отходим, пока нас не засекли.
        - Куда? - шепнул Вальтер. - «Ночные» уже, наверное, в тоннеле.
        - Надо прорываться, - уверенно сказал Вакидзаси. - Другого пути нет.
        - Тогда «саб» даже не взлетит, - шепнул Джейсон. - Давайте подождем!
        - Чего? Когда «ночные» вдруг «рассосутся»?
        - В каком смысле? - Чу почесал в затылке. - А-а, нет, не этого! Просто, может, что-нибудь изменится, например…
        - Земля и небо поменяются местами, - прервал его Вальтер и невесело усмехнулся. - Я за прорыв. И будь что будет.
        - Отставить демократию, - сердито сказал Алексей. - Противника слишком много, а у нас только два ствола с неполным боекомплектом и нож. Приказываю отойти.
        - Есть, - сказал Вакидзаси и попятился от двери, не спуская глаз с неверных теней, мелькающих в полумраке вокруг брошенного суборбитального челнока.
        - Да погодите вы! - запротестовал Джейсон. - Дослушайте меня!
        Выполнить его просьбу офицеры не успели по двум причинам. Сначала помешала внезапная атака «ночных». Они вдруг разом бросились к пролому, и Вакидзаси был вынужден открыть огонь. Патронов ему хватило ровно на то, чтобы первая беспорядочная атака захлебнулась. Дальше Вакидзаси пришлось бы действовать ножом, но Джейсон отдал командиру автомат, и Воротов сменил офицера «Кэндо» у амбразуры.
        - Долго не продержимся, - всаживая в сумерки одну короткую очередь за другой, крикнул Воротов. - Уходите!
        - Командир, смотрите, справа!
        Алексей сместил прицел, но стрелять не стал. Справа наползала огромная тень, поглощающая все отсветы городских огней и даже звезды. Казалось, что к зданию, в котором укрылись беглецы, ползет гигантское чудовище. Ползло исчадие тьмы бесшумно, и от этого становилось только страшнее.
        Воротов прекратил огонь и обернулся к Вакидзаси. В глазах командира, несмотря на полумрак, отчетливо читалась легкая растерянность. Он как бы спрашивал: «Неужели это и есть Золотой Дракон?»
        Черная тень отрезала атакующих, и вдруг… на фоне тени появилось полное света прямоугольное пятно, а в нем, как в дверном проеме, возникла фигура человека.
        - Вы здесь? - спросил срывающийся женский голос. - Поднимайтесь на борт, пока нас всех не арестовали!
        - Да! - Джейсон вскинул руку. - Сработало!
        Он протолкнулся мимо остолбеневшего командира, отмахнулся от руки Вальтера и побежал к люку. У самого просвета он остановился и обернулся.
        - Герр капитан! Выйдите из сумрака, пусть сестра убедится, что не зря прилетела.
        - Ангела? - Вальтер выбрался из пролома. - Ангела!
        - Это я, пупсик! Быстро домой!
        - Командир. - Вальтер махнул Воротову. - Все в порядке, это свои!
        - Неожиданно, - процедил Алексей. - Но удачно. Вакидзаси…
        - Согласен, командир. - Японец спрятал в ножны «финку». - Оптимальный вариант…

…Космическая яхта в чем-то родня океанской. Это большое комфортабельное судно, имеющее особые привилегии как при входе в порт, так и в момент выхода из него. Когда речь идет о космической яхте, под словом «порт» следует подразумевать, конечно, целую планету. Яхта «Анжела Роузвел» поднялась на орбиту без всяких проблем. Ни одному полисмену из орбитальной группировки ФПУ не могло прийти в голову, что владелица такого судна может быть замешана в укрывательстве беглых преступников. Копни законники чуть глубже, ситуация могла в корне измениться, но копать им было некогда. Авралы на орбите и грунте следовали один за другим, и, честно говоря, полицейским было даже не до побега из тюрьмы каких-то там
«политических», а уж тем более не до проверок богатеньких колониальных туристов, драпанувших с метрополии со скоростью игольчатой пули. Понять туристов было можно, проблем на Земле становилось все больше, а решать их никто не спешил. Чего стоили одни только перебои в энергоснабжении крупнейших городов и повсеместный завоз во все торговые и ресторанные сети недоброкачественных продуктов! Когда такое было в последний раз? Лет сто назад? Кому понравится сидеть в темноте и питаться консервами?
        Так рассуждали полисмены или нет, неизвестно. Факт, что яхта спокойно прошла сквозь все кордоны и стартовала через портал «Дальний-2» по направлению к Юпитеру. Там, по замыслу капитана яхты Бадди Джокера, у беглецов значительно расширялся круг возможностей. Можно было затеряться на Ганимеде, крупнейшем перекрестке торговых путей Солнечной системы, а можно было рвануть через портал «Ганимед-4» прямиком в Пояс Освоения, в дальние колонии. Оба варианта имели свои минусы, но плюсов у них было тоже предостаточно. В первую очередь радовал сам факт «отрыва». Даже если копы сообразили, что к чему, и организовали погоню, перекрыть все подходы к Юпитеру они были не в состоянии. Да и путь в колонии им было не заблокировать. Через «Ганимед-4» проходило до тысячи судов в час, отследить все было нереально, а наглухо перекрыть портал копам никто бы не позволил. Без официального объявления военного положения такие вещи не делаются.
        Поскольку прыжок к Юпитеру занимал около часа реального времени, бывшим арестантам удалось привести себя в порядок, перекусить и немного успокоиться. Когда Воротов попросил всех собраться в светлой, красиво обставленной, но по-женски слегка непрактичной кают-компании, все пришли без задержек, посвежевшими и буквально
«ожившими». По мнению Алексея, это был хороший признак. Значит, никто пока не перегорел, несмотря на все испытания и туманность перспектив.
        Логичнее всего было расположиться за строгим дубовым столом посреди отсека, но Воротов выбрал менее официальный вариант. Он пригласил товарищей в «диванную зону», где два полукруглых дивана с выдвигающимися из спинок цилиндрическими барами-пеналами образовывали нечто вроде символа «Инь-Ян». Вальтер по-хозяйски развалился вблизи одного из пеналов и сразу же достал из него бутылку испанского бренди. Воротов и Вакидзаси расположились на том же диване и восприняли молчаливое предложение Грайса нормально. Рюмка «Торреса» сейчас была весьма кстати. Джейсон занял местечко у второго бара и после привередливого изучения его содержимого выбрал какой-то модный молодежный «энергетик». Последними к компании присоединились Анжела и Бадди. Капитан закурил сигару (и это поразило не видавшего таких чудес Джейсона до глубины души), а потому уселся чуть поодаль, ближе к системе вентиляции. Анжела выбрала место напротив брата (несколько минут они обменивались полуфразами типа «как ты…», «нормально?», «есть новости из дома?»,
«как тетя Урсула и дядя Август?»), но чуть позже развернулась к Воротову и вопросительно посмотрела ему в глаза.
        Не сказать, что ее взгляд сразил Алексея наповал, но на некоторое время он растерялся. Что-то в этом взгляде было. Что-то особенное, из-за чего в нормальной обстановке мужчина мог запросто потерять голову.
        Чтобы скрыть смущение, Воротов протянул бокал Грайсу и случайно перехватил взгляд Джейсона. Чу смотрел как-то странно. Не агрессивно, но и без обычного «пофигизма». Будто волчонок, предостерегающий матерого соперника.
        Алексей мысленно поаплодировал. Сначала Анжеле, затем Джейсону. Ей за бездну очарования, которой хватает сразу на всех желающих, а ему - за смелость.
        - Может быть, начнем переговоры? - ухмыльнувшись, предложил Вальтер. - Ангела, не магнетизируй командира, он женат.
        - Оставь свои шпильки, пупсик, мы не дома, - отмахнулась Анжела. - Я просто жду, когда твой командир начнет задавать вопросы.
        - В первую очередь я хочу поблагодарить вас, сударыня. - Воротов сорвался с ноты и откашлялся. - Вы появились вовремя, и ваш поступок трудно переоценить.
        Джейсон перегнулся через подлокотник дивана и сделал вид, что его вот-вот стошнит. Видимо от витающего в воздухе пафоса. Никто его пантомимы не оценил, и Чу был вынужден принять первоначальное положение, так и не дождавшись аплодисментов.
        - Почему вы пришли нам на выручку?
        - А как еще я могла поступить? Мы были на орбите Земли, вы - в тюрьме. Вас следовало спасать. Все сходилось, мне кажется.
        - Женская логика. - Вальтер отсалютовал сестре бокалом. - Но сейчас это лучшая логика из всех.
        - После ареста Вальтера - я узнала об этом из криминальных новостей - мне стало понятно, что вас подставили и сделала это фирма, на которую я работала последние пять лет. Я не обязана отвечать за действия «Маннтек» и ее руководителя, но раз дело касалось свободы моего брата… я была просто обязана все исправить.
        - «Маннтек»? - Вальтер поморщился. - При чем тут «Маннтек», Ангела?
        - Да, госпожа Роузвел, если можно, подробнее, - попросил Воротов. - В чем подстава?
        - Я не знаю, господин Воротов, в чем конкретно, только… я слышала, как Ганс Штейнбок упоминал вас и Вальтера. Это случилось еще в начале декабря. Он говорил, что СБЗФ начинает какую-то операцию, формирует группу из опытных сыщиков, которая обязательно докопается до сути Шанхайского проекта, а после возьмется за нас… то есть за «Манитек». Потом он назвал вашу фамилию, господин Воротов, и фамилию брата и сказал, что примет меры. Внедрит в группу своего человека, который помешает расследованию. Собственно, поэтому я и решила, что вас подставил Ганс.
        - Очень интересная информация. - Воротов задумчиво покачал головой. - Только вряд ли в наших бедах виноват Штейнбок. Скорее всего, его опередили. Слишком уж многим была не по душе наша группа. Но это не умаляет ваших заслуг, сударыня.
        - В начале декабря, - негромко повторил Вакидзаси.
        Алексей обернулся к офицеру. Тот сидел, прикрыв глаза и неторопливо, будто перебирая четки, проворачивал в пальцах бокал.
        - Что?
        - Пока ничего, командир. - Японец открыл один глаз. - Размышляю. Но первый вопрос уже есть: откуда Штейнбок узнал о группе? В начале декабря о ней не знали даже вы.
        - У Ганса очень хорошие связи в Совете и правительстве, - сказала Анжела. - С его деньгами это нетрудно.
        - Связи, - многозначительно повторил Вакидзаси. - И свой человек в группе.
        - Намек понятен, только имеется одна нестыковка., - Воротов отдал бокал Вальтеру. - Штейнбок и его лаборатории находятся на Марте, а ШНЦ на Земле. Немец не может быть Золотым Драконом, если ты на это намекаешь.
        - Но может быть с ним связан.
        - Это запросто. - Алексей кивнул. - Как и три четверти предпринимателей, политиков и чиновников, а также верхушка ФПУ, любезно рекомендовавшая Штейнбоку кандидатуру для внедрения в «Омегу» - лейтенанта Мун. Думаю, пока не стоит углубляться в построение новых версий. Давайте обдумаем ситуацию, упорядочим мысли, просто отвлечемся. Как вам удалось настолько точно вычислить наши координаты, госпожа Роузвел? Да еще так вовремя?
        - В Гипернете есть все, нужно только знать, где искать, господин Воротов. Навигатор моей яхты перехватил шифрованный сигнал. Декодировать его он сумел в два счета - это был буквенный код на латинской основе. Вероятно, он рассчитан на прием европейской системой.
        - И что было закодировано?
        - Ваши имена и координаты места, где вы скоро, возможно, появитесь.
        - Невероятно! А кто отправил эту информацию? Он случайно не подписался?
        - Нет. - Анжела пожала плечами. - Но Бадди проверил и сказал, что информация похожа на правду.
        - Я отправил, - признался Джейсон. - Не парьтесь.
        - Очень интересно. - Воротов пристально посмотрел на Чу. - Каким образом?
        - Таким же, каким замки открыл. - Он показал левую ладонь. - У меня под кожей второй гейм-порт вживлен. Охрана его не заметила, потому что такие модели пока не в «серии». Уверенная передача и прием в радиусе километра. В тюрьме к виртуальности было не подлезть, глушат там ее со всем старанием, зато, когда мы пробрались в метро, порт сразу поймал «коннект» и вперед, на мины. А код из немецкой игры «Фронталкриг». Там дело на границе с Китаем происходит, в восемьдесят третьем. Враги, соответственно, желтые. В Поднебесной эту игру не любят, зато в Европе она была хитом лет десять назад. Навигатор европейской посудины не мог ее не знать.
        - Если пилоты в свободное время в нее играли., - Вальтер вопросительно взглянул на капитана.
        Бадди Джокер молча пожал плечами.
        - Все в нее играли, особенно когда китайцы Тегеран оккупировали, - уверенно сказал Пекин. - Да и после Персидского кризиса тоже играли. Я тогда на Урале жил, в округе Ченьчжоу. За взлом второй версии мне местные деятели три миллиона предлагали.
        - Взломал?
        - Не успел. Взяли. А сейчас я наши имена и фамилии закодировал, вот навигатор и среагировал на Вальтера как на родственника хозяйки. Даже подтверждение приема в своем отражении вывесил: «Идем, мистер Икс, по вашим координатам, будем ровно через девятнадцать минут». Вежливый такой. Ну а что дальше было, у черного капитана спросите.
        - Проверил инфу, убедился, что не липа, сел, взлетел. - Бадди чуть склонил голову набок. - Дело техники.
        - Второй порт? - негромко спросил Вакидзаси. - Джейсон, он у тебя всегда был активирован?
        - Резерв! - Джейсон прижал руку к груди. - Клянусь, резерв! Пока первый работал, этот даже в режиме ожидания не стоял. Даже когда я цифровые метки вырубил, он не зажужжал. Включился только после того, как тюремные электронщики основной порт наглухо заблокировали. Хотите, проверьте его программу, там четко прописано, когда ему положено врубаться.
        - Пока поверим на слово, - решил Воротов. - Но когда выпадет свободная минута, Вальтер обязательно проверит.
        - Понимаю. - Чу кисло улыбнулся. - Дружба дружбой, а служба службой. Я-то думал, у нас взаимное доверие. Все-таки не первый килограмм соли доедаем.
        - Доверие. С тщательной проверкой, - жестко сказал Воротов и развернулся к Анжеле. - Итак, госпожа Роузвел, вы хотели все исправить? Спасение брата из тюрьмы это пока не «все», далеко не все. Вы готовы идти дальше?
        - Да, господин Воротов, готова. Терять мне больше нечего.
        - В таком случае… - Воротов протянул ей руку, - просто Алекс.
        - Анжела. - Она пожала руку.
        - Добро пожаловать в группу «Омега».
        - Добро пожаловать на борт, «Омега».
        Они рассмеялись, и это заметно снизило напряжение, накопившееся у сотрудников
«Омеги» после забега по подземельям и перестрелки, а у экипажа яхты - после героического спасения беглецов. Впрочем, это утверждение было применимо не ко всем. Вакидзаси продолжил дремать, Бадди невозмутимо пускал дым колечками - им
«снижать» было нечего. А Джейсон и Вальтер не разделили радости по своим причинам. Пекин почему-то воспринял обмен любезностями между командиром и Анжелой болезненно и даже сморщился, будто его ущипнули или заставили съесть лимон, а Грайс просто не нашел в парафразе никакого юмористического подтекста.
        - Не вижу повода для веселья, - уныло заметил Вальтер. - Что мы будем делать дальше?
        - У меня есть одна идея, - сказала Анжела. - Не знаю, насколько она вам пригодится, но… вы же пытались «раскрутить» Шанхайский проект? Я знаю одного человека. - видела его в компании Штейнбока, - который в курсе этого дела. Он не участвовал в проекте, но, кажется, был связан с контрольной группой комитета по науке.
        - Эксперт? - заинтересовался Воротов. - Как его фамилия?
        - Профессор Ли. Имени, к сожалению, не знаю. Он консультировал Штейнбока, когда тот зашел в тупик со своими исследованиями. Профессор подал Гансу какую-то идею, ссылаясь на то, что ШНЦ сталкивался с похожими проблемами, но с помощью этой идеи нашел выход из тупика. Штейнбок тогда согласился с профессором и щедро его отблагодарил, когда проект действительно резко продвинулся вперед. Наверное, этот Ли знает достаточно много.
        - Удачно, - заметил Вакидзаси, снова открыв только один глаз. - Вспомните слова эксперта Пака, командир.
        - Да, я помню. Он тоже упоминал профессора Ли. Вроде бы все совпадает.
        Воротов взглянул на Грайса. Тот, как обычно, состроил печальную мину и кивнул.
        - У меня нет причин не верить собственной сестре, но… вы сами говорили, командир, что адресов разлетевшихся по колониям экспертов не найти даже с помощью
«Рэмблера».
        - Я знаю, где искать профессора Ли, - сказала Анжела. - Если он, конечно, не сменил место жительства. Когда они встречались с Гансом в последний раз, Ли прилетал с Форпоста. Кажется, из Джамалтауна. Это было месяц назад.
        - Шансы неплохие, - заявил Джейсон. - Местечко, правда, подозрительное. колониальный Гарлем, со всеми вытекающими. Начистят нам там клювы круче, чем на станции, помяните мое слово.
        - Волков бояться… - Алексей решительно поднялся. - Разрешите обратиться к вашему капитану, сударыня?
        - Да, конечно. - Анжела тоже встала. - Бадди, господин Воротов теперь и наш командир.
        - Это я понял, мэм. - Джокер вынул из зубов сигару и обозначил вежливую улыбку. - Полет на колонию Форпост занимает обычно двое суток, мистер Воротов. Но если постараться… будем на месте ровно через сутки.
        - Знаете короткий путь? - встрял Джейсон.
        - Знаю, мистер. Форпост - мой дом. Путь домой всегда самый короткий.

16. колония Форпост, 23 декабря 2196 г.
        Красноватый, мелкий и очень легкий песок был по силам даже робкому ветерку, постоянно дующему с юго-запада. Песчаные струйки змеились по трещинам в посадочной площадке и стекали в «ливневые решетки», никогда не видевшие настоящих ливней. Даже зимой и даже в приполярных областях планеты было тепло и достаточно сухо. Так что единственное назначение стоков было - отводить излишки песка и пыли, по прихоти местной природы таких легких и текучих, а потому охотно сбегающих в водоотводные коммуникации вместо дефицитной влаги.
        Трудно сказать наверняка, но вполне вероятно, что именно жара, песок и повсеместная красно-оранжевая гамма в свое время покорили сердца первых колонистов с Марса. Очень уж пустынные пейзажи Форпоста напоминали их родные марсианские пустоши, которых до сих пор много в штате Сидония и на других территориях южнее экватора «второй столицы». А возможно, ассоциации были шире и глубже. Ведь жаркий Форпост с его красной сельвой и далеким оранжевым горизонтом напоминал не только Марс, но и земную Африку, а марсиане, переселявшиеся в те времена на новую планету, генетически были именно африканцами.
        Теперь, спустя десятилетия, можно только гадать, чем так очаровал унылый и далекий (что ясно из названия) Форпост своих первых поселенцев. Возможно, дело было вовсе и не в пейзажах, а в пьянящем чувстве свободы и в связанных с ним иллюзиях. Это коварное сочетание обманывает многих переселенцев, которые, лишь пройдя «точку невозвращения», понимают, что их новая жизнь вовсе не радужна. Все может быть.
        Первые колонисты не оставили никаких записей, а поселенцам второй и третьей волны было уже не на что жаловаться: к их услугам были пусть и простейшие, но удобные и жизнеспособные модульные города, роботизированные рудники, нефтяные и водные скважины, заводы и фабрики. Для новых иммигрантов цвет неба и яркость солнца над промышленным пейзажем не имели значения. Планета как планета. Пригодная для жизни по классу «А», безопасная, относительно комфортная. Достаточно для «очарования» и без ассоциаций с родиной предков.
        И все-таки за прошедшие со дня открытия десятилетия на Форпосте высадилось и родилось больше ста миллионов колонистов, девяносто процентов из которых были
«англоязычными» людьми именно с черным цветом кожи. Как уже упоминалось, заселение планеты проходило в «три волны», и если первая состояла поголовно из
«афромарсиан», то вторая и третья прибыли прямиком с Земли, из разных стран Африканского Союза, а впоследствии - из Африканской провинции ЗФ.
        Во времена Освоения никто не требовал от колонистов соблюдать «политкорректность» и не устанавливал расовых квот, а когда была усовершенствована техника для межзвездных перелетов и пришла очередь «четвертой волны», регулировать процесс стало поздно. На колонии Форпост жили преимущественно черные, на Дао - азиаты, на Лидии, Форесте и Натали обосновались белые, причем опять в основном марсиане, а на Руре, Юнкере и Марте «рамки» вообще оказались узкими донельзя, там установилось господство немецкой культуры и языка. На фоне космополитичности Земли и Федерации все эти «колониальные перегибы на местах» выглядели неуместными и даже отчасти опасными, но заманить, например на горячий Форпост колонистов-немцев было почти так же нереально, как негров на Юнкер. Поначалу федеральное правительство пыталось установить для смельчаков льготные правила, но попытка провалилась. Даже гибкие и всепроникающие китайцы идею «денационализации колоний» не поддержали, а наоборот, выдвинули против федерального центра обвинения в «расовой дискриминации». Дабы не раскручивать маховик такой старой и опасной машины, федералы
оставили попытки восстановления «расового баланса» и признали право колоний на самостоятельное решение вопросов национальной политики.
        Так все и утряслось. Меланхоличный, жаркий, преимущественно мусульманский,
«красно-черный» Форпост принял еще не одну «волну» переселенцев, и в основной массе они по-прежнему были африканцами, хотя, в отличие от Рура или Юнкера, здесь никто не чинил формальных препятствий людям другого цвета кожи или вероисповедания и не заставлял строго соблюдать правила, по которым живет черное большинство. На северных берегах трех основных континентов планеты процветали «смешанные» города, где бывших европейцев, азиатов и латиноамериканцев было не меньше, чем черных. Все они чувствовали себя вполне комфортно, сохраняли свою культуру и молились тем богам, к которым им завещали обращаться предки. При таком раскладе неудивительно, что многие беглецы «от чего угодно» искали укрытия именно на Форпосте - самой демократичной и дальней, не считая слабо заселенных Данаи и Грации, колонии Пояса Освоения.
        Так или приблизительно так изложил свой взгляд на прошлое и настоящее колонии ее уроженец капитан Бадди Джокер (когда-то давно, покончив с темным прошлым, он сам придумал это нехарактерное для уроженца Форпоста имя как символ начала новой жизни). Излагал он неторопливо, не мешая гостям рассматривать виды сначала за иллюминаторами яхты, а затем за окнами такси, доставившего команду из космопорта в Джамалтаун, один из типичных экваториальных городков - сонный, красный от нанесенного из пустыни песка, но парадоксально уютный и какой-то родной, даже если ты попал сюда впервые.
        - Одно удручает, - окинув взглядом пыльную улицу перед отелем, сказал Вальтер. - У замкнутых систем нет будущего. Африка, Китай, Германия… что угодно… расширенные до планеты или даже двух-трех, - это все равно большой аквариум без притока свежей воды. В случае с обществом - без притока свежей крови. Генофонд африканских народов был не самым блестящим, пока эти народы не расселились по Земле. Сейчас то же самое - вы варитесь в собственном соку. Это путь к застою.
        Бадди пожал плечами. Видимо, над этой проблемой он не задумывался. Да, похоже, и не собирался делать этого впредь. Теория в любом виде для заядлого практика Бадди Джокера была необязательным блюдом культурного рациона.
        - А меня удручает другое, - сказал Алекс, закрывая гостиничный доступ в виртуальность, с которой сверял какие-то данные все последние полчаса. - После Третьей глобальной войны из цепи мирового сообщества выпало целое звено: те, кто были первыми носителями ислама, - арабы. Им бы здесь тоже понравилось, а главное, это могло решить проблему, о которой сказал Вальтер, проблему разнообразия генофонда.
        - Могла бы с вами поспорить, - заявила Анжела.
        - С удовольствием, госпожа Роузвел, но позже. - Алекс вежливо кивнул. - Нужный нам субъект находится в этом городке, регистрационная программа местной киберсферы это подтвердила. Осталось найти этого эксперта. Его точного адреса в виртуальности нет. Какие будут предложения?
        - Обратимся в систему поиска по цифровой метке? - неуверенно спросила Анжела. - Это же не метрополия, здесь народу не так много. Наверняка есть кварталы для иммигрантов… и все такое. Сначала поищем там…
        - Нет здесь таких кварталов, - возразил Воротов. - Портовый город, да еще на колонии - это Вавилон. Здесь все в какой-то мере эмигранты откуда-нибудь и необязательно селятся в «местах компактного проживания». Я заметил, что среди пассажиров в порту больше половины белых и азиатов. Но главное - люди постоянно прилетают и улетают, поисковая система при таких объемах миграции не поможет. Уследить за всеми гостями киберсфера не в состоянии.
        - Она этого и не делает, - заметил Бадди. - У нас свободная планета, никто ни за кем не следит. Если человек пожелает, он может заблокировать метку на любое время, хоть навсегда. И вообще - тут вы правы, Алекс, - в портовых городах Форпоста от силы десять процентов населения имеет хоть какую-то регистрацию - получает лицензию на вождение или открывает счет в местном банке. Все остальные здесь проездом. Некоторые живут так всю жизнь.
        - Без счета в банке? - удивился Чу. - И на какие шиши?
        - У нас в ходу наличные деньги.
        - Какие?
        - Наличные. Пластиковые банкноты. Никогда не видел таких?
        - А-а, ну да. - Джейсон на секунду задумался, затем помотал головой и признался: - Нет, не видел. На кой черт нужны какие-то наличные, если можно расплачиваться, всего-то приложив палец к ярлыку на товаре? На худой конец, если ты не в ладах с законом - через нелегальный обезличенный гейм-порт.
        - А если рядом нет виртуального сканера?
        - Как это? - искренне удивился Чу. - Есть виртуальность, есть сканер. Это ведь не допотопный сканер штрих-кодов. Это программа, действующая там, где имеются хоть какие-нибудь признаки киберсферы. Хотя бы Гипернет.
        - А если нет ни киберсферы, ни Гипернета, ни гейм-портов?
        - Бред какой-то! - фыркнул Джейсон. - Гипернет есть везде! И у всех есть порты. С рождения. Даже на самых дальних колониях! Это как… как трусы или обувь… без них никто не ходит. Да без них и не пойдешь никуда! Все ведь как ткань сплетено - реальность и виртуальность. Если не иметь доступа, половины ниток не увидишь, как полуслепой будешь маяться.
        - У нас никто не мается, - хмыкнул Бадди. - Живут себе, не тужат. Наша киберсфера в сравнении с земной - это просто жалкая справочная сеть, не больше. Ей и до сферы-то далеко. Всегда так было и всегда будет. Вот мы и привыкли… «без трусов». Добро пожаловать в дальние колонии, дамы.
        - Пиратские замашки? - Джейсон погрозил капитану пальцем. - А если я поковыряю архивы колониальной Экспедиции? Как звучит ваше настоящее имя, капитан? Случайно не Барух Аль Джохар, известнейший не так давно корсар, наводивший ужас на торговые суда в секторе Мирры? Где вы были во времена Больших Зачисток? Только не врите, что служили в колониальной Экспедиции, которая и проводила эти операции против пиратов.
        - Ковыряй дальше. - Бадди Джокер взглянул хакеру в глаза, задержал взгляд на секунду дольше, чем нужно, и усмехнулся. - Что найдешь, все твое… Джейсон.
        - Некогда. - Чу спрятал взгляд. - Отсталая колония или нет, это не имеет значения. Алекс, я все равно предлагаю пойти в активный поиск.
        - Это как?
        - На Форпосте много чернокожих, так? Они наверняка не любят, когда кто-то пытается выставить кого-то человеком второго сорта. Думаю, отвращение к таким вещам сидит у них в генах. Детали истории про расовую дискриминацию, пусть и в тюрьме, обязательно произведут на них впечатление. Отправим Бадди в поход по барам, он пустит слушок, что на Земле творятся плохие дела и что люди, сбежавшие из тюрьмы, где их делили по цвету кожи, нуждаются в небольшой помощи.
        - Для этого требуется согласие Бадди. - Воротов обернулся к капитану. - Вы нам поможете?
        - Промочить горло в баре? - Капитан усмехнулся. - Если за ваш счет, это не помощь, а сплошное удовольствие. Если позволит хозяйка. Леди Анжела?
        - Да, да, конечно, Бадди. - Анжела сложила руки на груди. - Это хорошая идея. Только будьте благоразумны, нам, возможно, еще лететь.
        - Я плохой мусульманин, но все же не пью ничего крепче пива. - Капитан кивнул Алексу. - Через час я найду нужного человека. История вашего плена и освобождения заставит моих соотечественников отнестись к вашей миссии уважительно. Сбросьте в мое отражение данные этого человека.
        Воротов выполнил просьбу капитана и уселся за чайный столик. Рядом с ним сел Вальтер. Анжела так и осталась у окна, Вакидзаси расположился в кресле у двери, а Джейсон развалился на диване.
        - Будем ждать вас здесь, капитан.
        - Хорошо. - Бадди взглядом указал на столик. - Рекомендую. В гостиницах такого класса варят прекрасный кофе. Приложите ладонь на пять секунд, здесь это понимают как заказ…

…Капитан Джокер сдержал свое обещание. К исходу часа виртуальное отражение Бадди явилось перед очами Анжелы, а заодно и всех остальных и сообщило приятную новость: эксперт найден. В подтверждение шкипер передал «живой» портрет перепуганного человека средних лет, которого за плечи придерживали двое рослых мужчин подозрительно пиратского вида.
        - Но это не все. - Джокер взял секундную паузу, чтобы передать другую картинку. - Вид на подъезд отеля. Три машины перед ним лишние.
        - Все ясно, - Воротов окинул взглядом товарищей. - Быстро уходим! Вакидзаси первый, Вальтер замыкающий!
        - Двигайтесь на север, - посоветовал Бадди. - Там пешеходные кварталы и большой открытый рынок. В это время суток толчея не хуже чем в центре столицы. Ориентируйтесь на лазерную вывеску «Аль Джаббар». Я встречу вас под ней.
        - У федеральной полиции снова прорезался нюх? - спросил у Алекса Вакидзаси, когда вся группа почти бесшумно спустилась по запасной лестнице к черному ходу и, покинув гостиницу, благополучно углубилась в лабиринт узких улочек. - Это подозрительно.
        - Они и раньше держали нас в прицеле., - Воротов коротко взглянул на японца. - В чем дело?
        - Раньше с нами была Люси. Теперь ее нет, а преследователи по-прежнему безошибочно находят нас даже в таком неудобном для поиска местечке.
        - Я вас понял, офицер. - Алекс покосился на Вальтера, затем на Джейсона. - У меня два варианта.
        - У меня четыре, - сказал Вакидзаси. - Но сейчас важнее просто оторваться.
        Открытый всем пыльным ветрам рынок был огромен, но все равно заполнен народом сверх всяких санитарных норм. Протолкнуться к прилавкам удавалось только каждому третьему покупателю, но мелкие неудачи никого не огорчали. Цены у всех продавцов были практически одинаковыми, ассортимент товаров тоже не поражал широтой и разнообразием, поэтому тот, кто не мог протиснуться к прилавку в намеченном месте, достигал заветной цели чуть дальше или в соседнем торговом ряду. Да и вообще, как на всех рынках с древнейших времен, люди здесь толкались не для того, чтобы покупать. Рынок - это своего рода самодеятельный театр, бесплатное интерактивное шоу, альтернатива бездушной виртуальности. Для закупок существуют супермаркеты, а на рынках люди общаются, чувствуют плечо единомышленника, глазеют на живые лица и растворяются в толпе. Тот, кто постоянно живет в киберсфере, не в состоянии прочувствовать особый кайф последнего обстоятельства, даже наоборот, - для них толпа - это неудобство, сущее наказание, неизбежное зло, но никак не кайф. Но мнение таких людей не имеет значения для посетителей рынков. У них своя
философия и особый взгляд на жизнь. Для них все как раз наоборот: виртуальность - это пустота, а толпа - это настоящая, наполненная материальным содержанием жизнь. Спорить, кто прав, можно вечно, только никому это не нужно.
        Проталкиваясь сквозь рыночную толпу, Алексей поочередно вставал то на сторону
«виртуальщиков», то на сторону «рыночников». Отыскать беглецов в этом столпотворении было не под силу даже опытным местным копам, но, с другой стороны, и самим гостям Форпоста приходилось несладко; сил на преодоление живого препятствия становилось меньше с каждой секундой.
        Первой не выдержала мучений Анжела.
        - Они постоянно меня лапают! - пожаловалась она Воротову. - Алекс, можно я спрячусь за вами?
        - Конечно, сударыня. - Воротов сдержал усмешку. - Вакидзаси, прикрой тыл!
        - С удовольствием, но… - Офицер запнулся. - Но тогда лапать вас, Анжела, буду я. Не нарочно. Здесь так толкаются, что иначе не получится.
        - Вам я доверяю, - вздохнула Анжела.
        - Договорились. - Вакидзаси занял указанную командиром позицию.
        - Тыл и я мог прикрыть, - проворчал Джейсон.
        - Прикроешь Вальтера. - Воротов кивком указал на оторвавшегося от группы капитана. - Догоняй.
        Перегруппировка принесла свои плоды: до зависшей точно над границей нужного квартала объемной вывески группа добралась без особых приключений и достаточно быстро. Бадди стоял под вывеской, спокойный и внушительный до монументальности, как «вышеупомянутый» аль джаббар, в переводе - великан.
        - Быстро, - одобрил капитан. - Бока целы?
        - Бока в порядке, ноги оттоптали, - пробурчал Джейсон.
        - Идите за мной, - сказал Бадди Воротову. - Вы один.
        - Нет! - запротестовал Вакидзаси. - Я с командиром.
        - Отставить, офицер, - негромко приказал Алекс. - Я пойду один. Вы за старшего.
        Бадди молча развернулся и пошел по узкой улочке в глубь квартала. Воротов жестом приказал группе оставаться под вывеской и двинулся следом за капитаном. Пропетляли по закоулкам они около десяти минут. Возможно, гражданского этот трюк ввел бы в заблуждение, но Алексей ориентировался в пространстве не хуже бывалого астронавта. Он легко просчитал все виражи и сделал вывод, что Бадди привел его почти туда, откуда уводил, - в соседний дворик-колодец, из которого просто не был виден
«Великан».
        На низеньком, покрытом толстыми коврами дастархане сидел перепуганный мужчина: азиат средних лет, ничем внешне не примечательный, разве что абсолютно седой. По бокам от азиата сидели, не шевелясь, словно сфинксы, двое чернокожих мужчин устрашающих габаритов и с мощным оружием в руках. Будь Алекс «при исполнении», он был бы просто обязан арестовать громил за ношение таких стволов. К гражданскому оружию самообороны эти пушки не имели никакого отношения.
        - Ваш? - Бадди указал на пленника и протянул Алексу руку.
        Воротов коснулся его гейм-порта, на секунду заглянул в виртуальность и пожал плечами. Отражение в киберпространстве вроде бы соответствовало, но события последних дней научили Алекса сомневаться даже в самых очевидных вещах.
        - Вроде бы наш. - Алексей зафиксировал в воздухе объемное изображение с файлом искомого субъекта. - Вот его данные. Загляните в киберсферу сами, Бадди, вы видите то же самое?
        - Да. - Капитан взглянул на Воротова немного удивленно. - А что, трюки с кибермаскировкой снова в моде? Я думал, с этим давно покончено. Киберкопы расслабились и теряют контроль над виртуальностью?
        - Вопрос к Вальтеру. - Воротов снял с запястья один из двух «браслетов» магнитных наручников. - Могу забирать?
        - Братьям пришлось потрудиться, чтобы его найти, - вежливо сказал Бадди. - Но эпизод с расовой фильтрацией произвел на них сильное впечатление, и они согласны на половину обычной цены.
        - Они профессиональные «хедхантеры»?
        - Нет, но ставки те же.
        - Бадди, - негромко сказал Воротов, - все наши счета заблокированы. Вы не могли бы…
        - Проблемы? - Один из громил направил пистолет на пленника.
        - Нет, брат, - спокойно ответил капитан. - Белый гость смутился, поскольку не знает обычных ставок.
        - Я могу заплатить… - прошептал пленник. - Я… взаймы вам, господин… могу.
        - Ловко, - усмехнулся громила, убирая пистолет. - Кого сцапали, тот и платит? Ладно, коп, забирай товар. Позже рассчитаешься. Тебе поверим.
        - Я бывший. - Воротов подошел и надел пленнику на запястье браслет. - И должен предупредить, «позже» может не случиться.
        - Да? - Громила вопросительно посмотрел на Джокера. - Кому помешали?
        - Зачем тебе лишняя инфа, брат? - Бадди покачал головой.
        - Инфа тоже деньги, брат.
        - Или смерть, - проронил другой охотник за головами. - Бадди, если что, ты отдашь.
        - Я с ними, брат. - Джокер протянул ему деньги. - Бери сразу.
        - Джокер рассчитался вместо копа? - усмехнулся громила. - Видать, совсем плохо дело. Федералы прижали?
        - Золотой Дракон.
        - Вот дерьмо!
        Охотники переглянулись.
        - Мы не встречались, Бадди. О\'кей? А деньги… пропьем за твою темную память.
        Бадди вывел пленника и его нового конвоира из дворика через те же ворота, но теперь не стал петлять, и через минуту троица была уже под заветной вывеской. Когда группа воссоединилась, Бадди снова примерил роль гида, предложив найти для беседы новый отель. Выбранное им убежище было простейшим: нечто вроде беседки, пристроенной к ветхому зданию в самой глубине квартала, зато из нее выходили целых четыре двери. Две на разные улицы, одна во дворик и одна прямиком в служебный тоннель местной подземки.
        - Здесь много таких «отелей», - с усмешкой сказал Джокер. - Самый спокойный отдых и крепкий сон. Уверен, что всегда успеешь смыться. Только пыльно. Но задерживаться все равно не советую. Я пока проберусь на яхту и приготовлю ее к старту. В случае опасности сигнальте, прилечу прямо сюда.
        - Пролет космического корабля над городом - серьезное преступление, Бадди, - забеспокоилась Анжела. - Мы наверняка занесены в базу нарушителей после посадки в Москве. Еще одно нарушение, и нас лишат лицензии.
        - Мы и так вне закона, а летать без лицензии ничуть не сложнее, чем с ней, Анжела, уж поверьте. - Джокер кивнул в сторону пленника. - Он обошелся мне в пять сотен. Надеюсь, он стоит своих денег.
        - Я компенсирую, Бадди, спасибо. - Анжела обернулась к пленнику. - Здравствуйте, профессор. Ведь вы профессор Ли из Первого Университета Хайнаня, внештатный эксперт комитета по науке Совета Федерации?
        - Председатель экспертной группы, - поклонился пленник. - К вашим услугам, госпожа.
        - Анжела Роузвел.
        - Анжела Грайс-Роузвел? Помощница Ганса Штейнбока? Я думал, вы живете на Марте.
        - Да, так и было… до последнего времени. Но обстоятельства изменились, профессор. Серьезно изменились.
        - Это я понял. - Ли серьезно посмотрел на Воротова. - У вас большие проблемы, господин полицейский, если я правильно расслышал реплику черного капитана. Золотой Дракон, да? Что ж, я не виню вас. Когда по пятам идет такая сила, приемлемы любые методы. В том числе - похищение свидетелей с помощью «хедхантеров».
        - Приношу свои извинения, профессор, но время действительно работает против нас. Кроме Дракона по пятам идет федеральная полиция, СБЗФ и… едва ли не все существующие в мире организации, кроме скаутов и Армии Спасения. От вашей помощи будет зависеть очень много, профессор. Уж не откажите.
        - С какой стати я должен вам помогать?
        - Можете не помогать. - Воротов кивнул. - Но тогда вы до конца жизни будете бегать с планеты на планету, прячась от Дракона. Вам известно, что из десяти экспертов Шанхайской группы на сегодняшний день живы лишь трое? Пока живы.
        - И вы гарантируете, что с помощью моей информации покончите с Драконом?
        - Все будет зависеть от информации.
        - Но вы сами в бегах!
        - Послушайте, профессор, - мягко сказала Анжела. - Бежит тот, кто слабее. Если вы дадите нам то, что станет оружием в борьбе против шанхайских заговорщиков, то, что убедительно докажет их виновность, мы сумеем остановить Дракона.
        - Вы сумеете его остановить? Вы пятеро и черный шкипер?
        - Мы донесем информацию до тех, кто сможет это сделать.
        - До Штейнбока? - Ли усмехнулся. - Или до председателя комитета по науке? Не надейтесь на них. У этих господ свои интересы, и необязательно они противоречат интересам Дракона. Все не так просто, госпожа Анжела, не так просто. Вот Ганс отлично знает, насколько все сложно. Он дал вам отпуск? Или вы здесь по его заданию?
        - Я… нашла другую работу, профессор.
        - Да? - Ли обвел взглядом всю компанию. - Что ж, верю. Вашему возрасту свойственна жажда романтики. Чем сидеть в скучных лабораториях и корпеть над бесперспективным проектом робота-первопроходца, лучше уж полетать среди звезд, помотаться по планетам, посмотреть миры. Понимаю вас, Анжела. Но вы связались с опасной компанией. Тот, кто смеет бросить вызов Золотому Дракону, долго не живет.
        - Выбора нет, профессор, - твердо сказал Воротов. - Вы с нами или предпочитаете умирать в одиночку?
        - Все умирают в одиночку, господин полицейский. Хорошо, я расскажу вам, что знаю. Считайте это моим… благотворительным взносом. Но не рассчитывайте на мое участие в ваших странствиях. Я останусь здесь, и будь что будет.
        - Годится. Мы слушаем. Начните с главного: что вы знаете о ШНЦ и его последнем проекте.
        - Главное? Нет, господин полицейский…
        - Воротов, Алекс.
        - Очень приятно. Нет, господин Воротов, главное тут не сам проект, а тот, кто его контролирует, - Золотой Дракон. Впрочем, извольте. Я знаю больше других, поскольку был председателем экспертной группы и вообще от природы любопытен. По тем же причинам я и скрылся одним из первых. Чем обернется наша инспекция, я просчитал сразу. Как видите, просчитал верно.
        - Время, - негромко сказал Вакидзаси.
        - Прошу, господин Ли, сразу к теме. - Воротов едва заметно кивнул офицеру. - Кое-что мы уже знаем. О ночном народе, о людях дневных, но непохожих на обычных, о том, что ими управляет ШНЦ, которым, в свою очередь, руководит Дракон. И что всю эту секретную империю прикрывают серьезные силы на уровне Совета и правительства. У нас не сходятся лишь детали. Внесите ясность, будьте любезны. В чем суть «ночной жизни» и в чем суть Шанхайского проекта?
        Ли осуждающе покачал головой.
        - Вы спешите туда, куда невозможно опоздать, господа. Хотите чаю?
        - Чаю? - Алекс слегка опешил. - Профессор, вокруг рыщет полиция; по нашему следу идут «драконы»!
        - Потому и спрашиваю. Здесь недалеко чайная лавка, в ней продают мой любимый сорт. Я могу заказать, робот доставит и приготовит чай очень быстро. За полчаса.
        - Профессор… - Алекс едва не застонал. - Вы меня не слышите?
        - Слышу, офицер. А вот вы, похоже, забыли, где находитесь. Это Форпост, господин Воротов. Здесь федеральная полиция не рыщет, а ходит лениво, вразвалочку, с перерывами на чай, кофе и кальян. И «драконы», которые, к сожалению, добрались и сюда, предпочитают не наглеть. Будь сейчас ночь… я не дал бы за наши жизни ломаного гроша. Но днем нам почти ничего не грозит. Заказывать чай?
        Воротов с досадой махнул рукой.
        - Ваша взяла, профессор.
        - Отлично. А пока доставляется и готовится напиток, я расскажу, что обещал. Итак. Программа генетической модификации, которую вы называете Шанхайским проектом и которую Золотой Дракон очень ловко протащил через Совет в качестве одного из трех глобальных средств по борьбе с перенаселенностью, базируется на очень простой идее.
        Половину жизни человек проводит во сне. То есть днем и ночью наши планеты
«перенаселены по-разному». Днем подавляющее большинство «пере-населения» трудится, толпится и толкается локтями, а ночью мирно спит, освобождая пространство и рабочие места до следующего утра. Вывод напрашивается сам собой - если перевести хотя бы треть населения на режим ночного бодрствования, о перенаселенности мы сможем забыть надолго, а уж если ночной станет половина - равномерная загруженность территорий населением решит проблему навсегда.
        Одна беда - человеческий организм не приспособлен для ночного образа жизни. Потребность в солнечном свете - это не прихоть. Под действием ультрафиолетовых лучей в нашем организме образуются витамины и другие полезные вещества; наше зрение, обоняние, слух… все рассчитано на дневное бодрствование. Можно, конечно, превратить ночь в день с помощью ламп, но это будет самообман. Ведь наши биоритмы и психика тоже «завязаны» на солнечные циклы. В общем, просто включить побольше света и приказать половине людей не спать - утопия.
        Исходя из этих вводных, в лабораториях Шанхайского научного центра и начали муссировать идею модификации человека. Идея не новая, но впервые перед учеными не ставилось никаких сверхзадач. Всего-то - сделать человека более приспособленным к жизни в любое время суток.
        - Реально «всего-то», - негромко буркнул Джейсон. - А они, в лучших китайских традициях, перестарались. Нормально. Узнаю родной народ.
        - Джейсон, - шикнул Вальтер, - времени в обрез.
        - Продолжайте, господин Ли, - исподтишка показав Джейсону кулак, сказал Воротов.
        - Итак, модификация. Как вы уже поняли, изначальная цель показалась молодым, амбициозным ученым из ШНЦ слишком легко достижимой. Они решили, что сумеют не только «доработать и перенастроить», но и принципиально изменить - на их внутреннем арго это называлось «заново прошить» - человека на самом глубинном, генетическом уровне. Сначала они начали эксперименты, в которых с помощью специальных нанометодик и пищевых добавок производилась «генетическая стимуляция» - подстегивание дремлющих генов. Не скажу точно, какие из талантов ночного народа были разбужены в ходе этого этапа, но закончился он успешно.
        Воодушевленные ученые повысили сложность опытов на порядок и получили на выходе то, что и хотели: настоящего ночного жителя, который отлично видит в темноте, обладает острым нюхом и слухом, не нуждается в ультрафиолете, и вообще весь его метаболизм изменен для ночного существования, как и биоритмы, и психика. Днем он спит, а если бодрствует, то чувствует себя неуютно, зато ночью он царь и бог. И что самое приятное - он практически не подвержен «дневным» болезням и не потребляет «дневную» пищу. То есть у двух человеческих видов - ночного и дневного - нет никаких поводов для конфликта. Они живут как бы в параллельных мирах, только используют одну материальную базу.
        Эту часть и одобрил Совет Федерации, когда Шанхайский проект выиграл конкурс. Естественно, делить людей на «Инь-Ян» предполагалось на добровольной основе. Все очень гладко и демократично. Однако уже в первой части проекта был скрыт крупный подводный камень. Это была целая скала амбиций все тех же ученых, почувствовавших себя ни больше, ни меньше - создателями! Я подозреваю, что именно тогда одному из шанхайских гениев пришла в голову мысль об империи Золотого Дракона. Но он реализовал свою идею позже, а в тот момент он, как и все его коллеги, праздновал успех и рвался в бой.
        - Следующим этапом стал дневной вариант?
        - Да, Ян, вроде бы обычный человек, но у него, как и у Инь, вдвое увеличена физическая сила, он на порядок менее восприимчив к радиации, и у него на треть ускорено проведение нервно-мышечных импульсов, то есть реакция. Обо всем этом шанхайские ученые, естественно, умолчали, иначе никакая комиссия не одобрила бы их проект. Ведь речь уже шла не о модификации, а о сверхспособностях, которые давали явное преимущество одному виду над другим. А создание «заместительного» дневного вида имело и вовсе все признаки «генетической агрессии».
        - Масштабно, только… почему в ШНЦ были уверены, что им хватит сил и средств на реализацию обоих этапов?
        - Все дело в доступности и дешевизне процесса. Научный потенциал ШНЦ позволил отработать процесс модификации до мелочей и поставить на поток производство нужных компонентов. А когда дело дошло до внедрения - с одобрения обманутого Шанхаем Совета Федерации, - создание «параллельного мира» пошло лавинообразно. Модификанты приводили в ШНЦ и его филиалы своих знакомых, те - своих и так далее. Главным стимулом было, конечно, не желание жить спокойно, не толкаясь локтями на переполненных улицах, а особые способности. Кто не мечтает быть здоровым, сильным и быстрым, как молния? Кому не хочется вырваться из предписанных природой рамок? Особенно если это ничего не будет стоить. Не сбрасывайте со счетов и такие мощные факторы, как страх и «стадный инстинкт». Звучит грубовато, но это реалии жизни. Любое революционное безумие крайне заразительно, а страх остаться одним из слабейших - толкает во все тяжкие.
        - Ничего не стоит? - спросил Вакидзаси. - Так не бывает.
        - Верно, господин, не бывает. Но ни модификантам, ни научному комитету Совета об этом никто ничего не сказал. Эксперимент ШНЦ длится всего-то пять лет, отдаленных результатов пока нет. А между тем у проекта, конечно же, есть существенные недостатки. Главный и самый серьезный - продолжительность жизни ночного народа. В результате модификации она сокращается примерно втрое. Такова теория, но не думаю, что практика опровергнет этот мрачный прогноз. Дневные модификанты страдают меньше, но их век тоже будет короче нормального приблизительно вдвое.
        - Казус белли, - заметил Вальтер.
        - Да, офицер, - согласился Ли. - Повод к войне, причем к самой жестокой - гражданской. Вот почему, когда Золотой Дракон предложил создать нечто вроде внутренней полиции, охраняющей эту главную тайну ШНЦ, а в перспективе - подчищающей «параллельный мир» от скоропостижно одряхлевших модификантов, коллеги радостно согласились. Как в дальнейшем развивались события и каким образом Золотому Дракону удалось подмять ШНЦ, я не знаю. Вряд ли ему сильно сопротивлялись. Ученые были заняты третьим этапом проекта, а рядовым модификантам было и вовсе невдомек, что происходит. Они наслаждались своими новыми талантами и охотно подыгрывали агентам Дракона, помогая совершенствовать ночную империю и оттачивать конспирацию. Эта игра захватила их целиком и полностью, а то, что игру возглавила реальная сила, только придало модификантам уверенности в успехе. Никто из них уже не сомневался, что очень скоро мир Золотого Дракона станет силен настолько, что выйдет из своих границ и легко поглотит мир традиционный, или
«обычный», как они говорят.
        - Я не понимаю, нафига все это?! - не выдержал Джейсон. - Первый этап я бы еще понял, но зачем было затевать второй и делать модификантов суперменами? Мало, что ли, виртуальности? Ну захотел ты превратиться в супергероя, войди в киберсферу да играй хоть до посинения! Зачем травить себя в реальности?
        - Они ведь не знают, что их травят, - ответил Вальтер. - А вот зачем это Золотому Дракону - вопрос действительно интересный.
        - Ответ короче выстрела, - сказал Вакидзаси. - Власть. Чтобы подчинить людей, их надо заинтересовать, подкупить, а после не оставить им выбора. Вы сказали, профессор, что ШНЦ начал третий этап? Какой?
        - Самый естественный. - Ли бросил взгляд на Анжелу. - С их точки зрения, конечно. Признаки модификантов не передаются по наследству, поэтому теперь главная задача ШНЦ - вывести мутантов, способных производить себе подобных. Это ключевой момент, который будет означать создание действительно нового вида людей.
        - Реально естественный этап. - Джейсон хмыкнул. - Слушайте, профессор, откуда вы все это знаете? Насколько я понял, вашей комиссии показали голые стены и пустые отражения, да и проводили с почетом. Разве не так?
        - Так. Но я внимательно изучил конкурсную заявку, это первое, а второе - Золотой Дракон увлекся созданием империи и ослабил бдительность. Месяц назад один из ученых, работавших над Шанхайским проектом, встретился с агентом промышленной разведки Земли и передал ему запись с подробным изложением результатов работы и дальнейшими планами ШНЦ. Это случилось на Дао. Кроме записи агент представил в комитет по науке видеорапорт. В нем ученый давал комментарии. К сожалению,
«драконы» не позволили ему рассказать все, что он хотел. «Ночная полиция» Дао убила ренегата на месте. Агенту удалось бежать с Дао и доставить сведения на Землю. По сущему недоразумению материалы буквально на час оказались в моем распоряжении, а затем были переданы «наверх» и… бесследно исчезли.
        - Что стало с агентом разведки? - заинтересовался Воротов.
        - Не знаю точно, но… кажется, он попал в аварию и погиб. Неудивительно, верно?
        - Вы говорите, это случилось на Дао месяц назад? - тихо спросила Анжела.
        - Да, около того, а что?
        - Нет, ничего. - Она отвела взгляд.
        - Вернемся к теме, - предложил Воротов. - Получается, сейчас ШНЦ необходимо тихо и мирно закончить третий этап? А не кажется ли вам, господин Ли, что Золотой Дракон становится помехой в этом деле? Нет ли здесь противоречия?
        - Не могу ручаться за Дракона, но логика подсказывает, что трагедия развивается по стандартному сценарию. Модификанты все-таки люди и допускают те же ошибки, что и все остальные. От перспективных планов ШНЦ у Совета могли бы встать волосы дыбом:
«на базе» модификанта, способного к воспроизводству естественным путем, Шанхай собирается создать мутанта нового поколения, с генетически закрепленными талантами и физическими кондициями принципиально нового типа, так называемого ксеноида. Этот модификант будет способен выживать и размножаться в любых условиях. А финалом этой авантюры должен стать «ксеноморф». Если не знать, на чьем генетическом материале сделано это чудовище, может показаться, что оно не имеет с человеком ничего общего. Фактически это универсальная форма жизни для обитания в любых минимально приемлемых условиях, исключая звезды и газовые планеты.
        - Жутковато, - сказал Вальтер. - С такими бойцами Армии Освоения, конечно, можно переделать и заселить даже Ад, только… кто ими станет командовать?
        - Золотой Дракон, кто же еще? - сказал Джейсон.
        - Если бы так! - возразил Ли. - Дракону невыгодно доводить дело до создания
«ксеноморфа». Даже до «ксеноида». Пока в его империи он самый главный и могучий. Но когда проект закончится, он станет всего-то одним из существ промежуточного звена, одним из «сверх» и все-таки, в сравнении с «ксеноморфом», «недолюдей».
        - Потенциальный конфликт в стане врага - это выгодно, - заметил Вальтер.
        - Только «потенция» отсроченная, - хмыкнул Джейсон. - Когда-а еще ШНЦ сделает своих «ксенонов»!
        - Скажите, профессор, я правильно разгадал еще один секрет Шанхайского проекта, - спросил Грайс, - он рассчитан на генетическую модификацию исключительно желтой расы? То есть сверхлюдьми-модификантами станут только китайцы?
        - Да, герр…
        - Капитан Грайс.
        - Ах да конечно, - Ли кивнул Анжеле. - Сходство очевидно. Вы почти угадали, герр Грайс.
        - Почти?
        - Да - почти. Модификантами могут стать исключительно люди желтой расы, однако нельзя сказать, что это будут только китайцы, ведь еще не все азиатские народы растворились в китайском большинстве. Пока довольно стойко держатся корейцы и японцы, но культурное и территориальное позиционирование от ханьжэнь их не спасет. Генетически они вполне доступны модификации, а значит, рано или поздно ей подвергнутся. Из чего следует, что на Земле и в колониях в скором времени останется только два варианта одного вида людей - ночные и дневные модификанты. Остальным, белым и черным «обычным» людям, будет практически невозможно с ними конкурировать.
        - Я не понимаю, чем вам насолили белые и черные?
        - Нам? - Профессор Ли взглянул на Вальтера немного укоризненно. - Не нам, герр Грайс, а разработчикам программы генетической модификации. Я принадлежу к
«избранной» расе, но не разделяю убеждений шанхайских заговорщиков.
        - И все-таки считаете себя избранным, - уцепился Грайс.
        - Мне следовало обозначить кавычки жестом? - Ли вздохнул. - История знает немало
«избранных» народов. Ни один не получил, чего хотел. Более того, все оставались ни с чем в течение жизни одного-двух поколений. Больше всего я боюсь именно этого.
        - Поэтому вы спрятались на Форпосте? - спросила Анжела.
        - Да, коллега. - Профессор указал на маленькие чашечки с зеленым чаем. - Угощайтесь, господа, это новый сорт. Никаких генетических хитростей, чистейший продукт.
        - колониальные продукты, - засомневался Вальтер. - Говорят, они не могут не быть трансгенными. Ведь раньше на Форпосте чай не рос, чтобы вывести более-менее приличный местный сорт, вы должны были трудиться над ним лет сорок или применить ускорители роста.
        - Или привезти его с собой, - закончил профессор. - Я ведь не говорил, что это местный сорт, я сказал - новый. Мой племянник выращивает его на своей плантации в провинции Юньнань. Я привез небольшую партию и сдал товар в несколько лавок. В эмиграции надо на что-то жить.
        - И все-таки почему? - вернулся к теме Грайс. - Почему модификация доступна лишь одной расе?
        - Вальтер, не форсируй, дай осмыслить то, что мы уже знаем. - Алекс пригубил чай. - Очень вкусно, профессор. Смею утверждать как большой любитель чая.
        - Большой любитель - это почти профессионал. - Ли вежливо улыбнулся. - Но вы напрасно осаживаете офицера Грайса, он, как капитан полиции, имеет право знать все. Вот только, боюсь, у меня нет ответа на ваш вопрос, Лерр Вальтер.
        - У меня есть, - самоуверенно заявил Джейсон. - Все очень просто. Заговорщики - китайцы и желают видеть желтую расу единственной расой на Земле и колониях.
        Алекс и Грайс переглянулись, Анжела спрятала усмешку, Вакидзаси остался невозмутимым, как и на протяжении всей исповеди профессора.
        - Что? - Чу обвел товарищей недоумевающим взглядом. - Что не так?
        - Все не так, - снисходительно ответил Грайс.
        - А когда тебя устраивали мои слова? Ты вечно недоволен!
        - Сейчас речь не об этом, Джейсон, - вмешалась Анжела. - Вальтер имел в виду, что все не так просто, как кажется.
        - Я имел в виду то, что сказал, - возразил Грайс.
        - Угомонись! - Анжела строго взглянула на брата. - Модификация, с одной стороны, полезна, но с другой - это пока несовершенный процесс, Джейсон. Одно только сокращение продолжительности жизни «ночных» модификантов в три раза уже наводит на мысль, что заговорщики не очень-то дорожат «избранными». Они собираются лишь воспользоваться ими как расходным материалом, а затем списать.
        - Списать? А кого прописать на их место?
        - Как и сказал профессор - ксеноидов.
        - А успеют? - Джейсон задумался. - Слишком далекие перспективы. Но даже если ШНЦ наштампует этих «ксенонов» досрочно, это не противоречит моей версии. У них будет желтая кожа и раскосые глаза.
        - Или бурая шерсть и глаза по блюдцу, как в сказках Андерсена, - возразил Вальтер. - Вряд ли они вообще будут похожи на людей.
        - Ты перебил! - Чу поднял руку. - А командовать ими будут нормальные люди. Кучка толстых мандаринов из Шанхая с самыми обычными человеческими способностями.
        - Модификанты не машины, - вмешался Воротов. - Их нельзя запрограммировать на верность слабым хозяевам. Потеряв человеческий облик, они вовсе выйдут из-под контроля и начнут подчиняться сильнейшему из себе подобных. Нормальная логика выживания. Обманутые добровольцы-модификанты этого пока не понимают, но сами заговорщики отлично видят перспективу. И все-таки они уверенно держат курс на рифы. Почему?
        - Тогда не знаю. - Джейсон развел руками.
        - Вот и мы не знаем. И хотим понять. Профессор, у вас есть предположения?
        - Я не думал об этом, коллега.
        - Сомневаюсь, - сказал Алекс. - Если бы вы не думали об этом, то жили бы сейчас в родном Хайкоу, на Земле.
        - Сомневаться - ваше право, офицер, но я говорю искренне. Мне было достаточно страха перед перспективой невольно стать модификантом. На Форпосте, как видите, мне это не грозит. Придется вам разбираться самим.
        - Командир, разрешите… - сказал Грайс и обернулся к сестре. - Ангела, ты знала обо всем этом?
        - О модификантах? Знала половину, не больше. Все о модификантах знало только руководство корпорации «Манитек», а конкретно - Ганс Штейнбок. Мне он рассказал только то, что было официально изложено в конкурсной заявке ШНЦ. О «генетической модификации», о коррекции нервной системы и физических параметров. Во все остальное он посвящал только тех, кто работал во внутреннем блоке. После перевода проекта на частное финансирование я стала руководителем «белой» команды, занималась легальными исследованиями. Прозревать я начала совсем недавно, после появления у нас в лаборатории человека с Дао, который знал некоторые детали Шанхайского проекта… те, о которых говорили тот ученый и агент земной разведки на Дао. Человек случайно услышал их разговор, и «драконы» едва не затравили его, как зайца.
        - Занятное совпадение, - сказал Ли.
        - Но твой Ганс давно знал все подробности Шанхайского проекта, - констатировал Вальтер. - Откуда, если заговорщики, не считая того уникума-ученого, даже на самом низшем уровне практически неподкупны, не поддаются шантажу, не реагируют на специальные химические методы допроса и не ломаются под пытками?
        - Какие интересные детали! - заинтересовался Чу. - А можно подробнее и под запись? Кто пытал, кого и когда? Даты, имена, адреса.
        - Обойдешься, - вставая, сказал Алекс. - Думаю, в случае с Гансом Штейнбоком все обстоит действительно так, как любит Джейсон, - просто. Доктор получил сведения о модификантах от самих китайцев. Либо купил, либо украл. В отличие от государственных шпионов, частные не имеют лимита средств на подкуп агентуры и не связаны клятвой соблюдать закон. Но хочу вернуть вас, граждане, к нашим баранам. Как распорядился крадеными данными Штейнбок, вопрос десятый. Сейчас главное - разобраться с шанхайским вопросом.
        - Боюсь, придется разбираться в комплексе, - неуверенно сказала Анжела.
        - Вот как? - Алекс поднял на нее испытующий взгляд. - Почему?
        - Потому что Штейнбок добился определенных успехов. - Анжела перевела виноватый взгляд на Грайса. - Я не говорила даже тебе, Вальтер, потому что боялась. Не знаю точно, что Ганс делал с пленными модификантами, но… Ведь нашей первой темой была разработка универсальных машин-первопроходцев для работы в условиях враждебной среды. Думаю, Ганс попытался каким-то образом совместить наши разработки с Шанхайским проектом.
        - Киборгов решил наделать? - Чу насмешливо взглянул на Анжелу. - Вы серьезно?
        - Да. - Анжела ответила Джейсону странным долгим взглядом. - Для конспирации он оставил этому проекту старое название - по фамилии главного конструктора машин-первопроходцев - «Хартманн».
        - Вот так поворот, - озадачился Алекс. - И насколько велики оказались в реальности успехи Штейнбока? Помнится, проект Европейской Академии с этими «первопроходцами» прикрыли в связи с отсутствием результатов, не так ли?
        - Формулировка была «в связи с бесперспективностью», - исправил профессор Ли. - Заявление подал сам Штейнбок, в то время - главный администратор проекта.
        - Но это была уловка, чтобы перевести лабораторию на полулегальное положение, так, Анжела?
        - Да. На самом деле машины были почти готовы. Но им не хватало интуиции, воображения, ассоциативного мышления. В общем, человеческого разума. Ведь для исследования новых миров в первую очередь требуется мыслить нестандартно, а уж потом решать триллион задач в секунду.
        - И «доктор Зло» решил воплотить в жизнь старинную мечту военных ученых о киборгах. - Алекс усмехнулся. - Но почему модификанты? Почему не обычные люди? Потому что они видят в темноте?
        - А еще потому что они выдерживают трехкратные психоэмоциональные перегрузки, обладают большой силой, хорошей реакцией и, главное, их тела способны быстро регенерировать. В теле модификанта «Хартманн» окончательно «приживается» за пять-шесть суток. А ведь речь идет не только о вживлении в черепную коробку микрочипа. Человека, то есть модификанта, почти «потрошат» и «насаживают» на новый усиленный скелет. Представляете, какой кошмар?! Нормальные люди не могут выжить после такого. Даже из модификантов наверняка выживает не больше половины. Именно это заставило меня плюнуть на страх и убежать от Ганса.
        - Совсем плохо дело. И много таких киборгов у Штейнбока?
        - Не знаю. - Анжела виновато улыбнулась. - Все это я только слышала от персонала
«внутренних» лабораторий, увидеть мне ничего не удалось.
        - Один есть точно, - негромко сказал Вакидзаси.
        - Да, наверное, - не совсем поняв, на что намекает японец, Воротов кивнул. - Но все-таки сейчас важнее понять другое - что делать с «откровением» профессора Ли?
        - Это бомба, - заметил Джейсон.
        - Еще какая, - согласился Воротов. - Что дальше?
        - Два варианта. - Чу придал лицу глубокомысленное выражение. - Или взрываем, или нет. Я бы взорвал.
        - Вальтер, Анжела, есть мнения?
        - Я «за», хотя это будет стоить нам с тобой карьеры, - сказал Грайс. - Ангела, думаю, не возражает. Она уже на улице, и терять ей нечего.
        - Вакидзаси?
        - Нам позволяют делать то, что кажется единственно верным. Это обман, но лучше сделать.
        - Опять вы заговорили стихами, офицер. - Алекс поморщился. - Поконкретнее нельзя?
        - Если мы нашли эту бомбу, значит, должны ее взорвать, - вмешался Вальтер. - Какой тут обман, Вакидзаси? О чем ты говоришь?
        - Это очевидно. - Вакидзаси скосил глаза на полицейского. - Бомба взорвется независимо от наших усилий. Пришло время. Профессор Ли знает, о чем я говорю.
        - Вы ошибаетесь, коллега, я всего лишь бывший эксперт…
        - И Анжела знает, - перебил его Вакидзаси. - И тот, кто за нами следит, тоже знает. Не сделаем мы, сделает он. Лучше - мы.

17. Земля, 24 декабря 2196 г.
        Гипернет не в полной мере отражал трагизм ситуации. В сравнении с виртуальностью планет он был все-таки не таким всемогущим, но и его возможностей оказалось достаточно, чтобы донести до зрителей весь ужас стремительно развивающейся катастрофы.
        После того как материалы по делу о Шанхайском заговоре были переданы в Совет Земной Федерации, а оттуда информация попала во все заинтересованные службы, а также в киберсферу, поднялась шумиха, на фоне которой рев любого урагана мог считаться интимным шепотком. То, что некие силы готовят государственный переворот, произвело впечатление большей частью на Совет, а вот характер этих сил и подробности их физиологических особенностей стали бомбой для большинства «обычных» обывателей. «Ночные» на вопли традиционной общественности отреагировали вяло, сохраняя завидную выдержку и спокойствие, и, налетев на такой «ветролом», буря на какое-то время почти улеглась. Воротов даже наивно понадеялся, что все обойдется миром, но тишина оказалась обманчивой.
        Модификанты просто выжидали удобного момента, заряжали оружие и выдвигались на позиции. Когда все было готово, они ударили, и этот удар оказался сильнее девятибалльного землетрясения и разрушительнее цунами. Подняв алые знамена с вышитыми золотыми драконами, полчища модификантов двинулись на классический революционный приступ важнейших объектов в тысячах больших и малых городов. В эпоху киберсферы и Гипернета этими точками были не «почта, телеграф и телефон», а спутниковые центры, атомные станции и диспетчерские единой транспортной сети. Специальные отряды «драконов» выдвинулись, конечно, и к зданиям органов власти, но это была чистая перестраховка, в государственных учреждениях нашлось достаточно заранее внедренных модификантов и купленных Золотым Драконом «сочувствующих».
        Глядя на воодушевление, с которым «ночные» идут в бой, Алексей отчетливо понимал главное: при всей серьезности подхода к делу «Омега» допустила ошибку. И что самое противное - в последний момент. Воротову не следовало полностью доверять Совету, но желание поскорее реабилитироваться притупило бдительность. Алекс не стал дублировать доклад в свободном пространстве виртуальности, решив, что гораздо убедительнее такая информация будет выглядеть в официальных отражениях, и как раз это стало его главной ошибкой.
        В докладе группы «Омега» было четко указано слабое место противника, его основная проблема - втрое урезанная продолжительность жизни. На этом нюансе Совету следовало сыграть в первую очередь, чтобы обескуражить врага, но либо парламентарии посчитали, что публиковать такие данные неэтично, либо намеренно умолчали об этом.
        Так или иначе, ровно через шесть часов Совету пришлось горько пожалеть о допущенном просчете, но метаться в поисках выхода было поздно. Модификанты вышли из тени и атаковали первыми, не дожидаясь, когда на них нападут «обычные».
        Вот так, всего один нюанс мог изменить ситуацию в корне, мог остудить воинственный пыл модификантов, заставить их задуматься и, вероятно, осознать, что их главный враг вовсе не обычные люди. Что враг тот, кто ведет модификантов в бой, тот, кто сделал их «ночными»: сильными, быстрыми, но короткоживущими, - Золотой Дракон. Однако трусливая осторожность политиков и неумение правительства видеть дальше собственного носа оставили модификантов без «просветления» и мгновенно столкнули Федерацию в кипящую лаву войны.
        Чтобы исправить ситуацию, следовало повторно переслать полные данные напрямую в киберсферу, Алексей так и сделал, но они не пригодились. «Ночная» революция развивалась настолько стремительно, что «обычным» стало не до уточнений, унести бы ноги, а модификанты были сосредоточены на боевых задачах и заглядывать в виртуальность не имели времени. Да и желания. Они знали главное - победа не за горами, хотя восстание и началось с подачи «обычных». Когда ты давно готов, тебе нет разницы, кто начал, успешный итог зависит от быстроты захвата тактической инициативы после старта. Успеешь захватить сам - побьешь ты, завладеют враги - побьют тебя.
        - Я виноват, - негромко проронил Воротов, глядя на объемный крупный план развевающихся по ветру «драконьих» знамен. - Я ошибся. Следовало отправить всю информацию прямиком в Гипернет.
        - Вы хотели как лучше, командир, - сказал Вакидзаси. - И еще: я не думаю, что эта значительная, но единственная деталь смогла бы остановить катастрофу. Золотой Дракон «разгонял» ситуацию очень долго, и одной подножкой такой локомотив не остановить. К тому же в Совете слишком сильна Партия войны, а «ночные» сейчас невменяемы. Но мы донесем информацию, командир, обещаю.
        - Если это произойдет слишком поздно, мы не сумеем ничего исправить.
        - Такова инертная масса войны. Ее трудно разогнать и трудно остановить. Пока не придет время, мы бессильны.
        - И когда оно придет?
        - Когда мы отыщем Золотого Дракона. Арест или уничтожение лидера плюс информация о
«собачьем веке» модификантов - это совсем другая песня, как говорят у вас на родине. Если к этому дуплету добавится хотя бы одна убедительная военная победа
«обычных», миф об идеальном модифицированном мире начнет рушиться, как карточный домик.
        - Военная победа реальна. - Воротов хмыкнул. - Вспомните Чижова. Таким солдатам сам черт не страшен, «драконы» и подавно. А вот насчет поимки лидера… в нынешнем сумбуре это представляется абсолютно нереальным.
        - Напрасно вы так думаете, командир. - Вакидзаси покачал головой. - Напрасно. Золотой Дракон близко, очень близко. Я точно знаю. Просто мы смотрим не в ту сторону.
        - Что ты хочешь сказать?
        - Пока рано, командир, я не все обдумал. Но я скажу. Скоро.
        - Выходим из прыжка, господа, - предупредил Бадди. - Займите места согласно купленным билетам. На всякий случай.
        Воротов уселся в кресло второго пилота и бросил взгляд на часы. Яхта вышла на ближнюю орбиту Земли ровно через сутки после старта с Форпоста. Бадди слукавил. Путь из дома оказался ничуть не длиннее пути домой. Даже с учетом того, что обратный путь вел на войну.
        После выхода из прыжка через порт «Дальний-1» яхта получила доступ в киберсферу Земли без посредничества Гипернета, и экипаж разом погрузился в открытую навигатором виртуальность.
        Непосредственно в киберсфере отражения разрушений и кровопролитных схваток выглядели и вовсе ужасно. В первую очередь потому что казалось - до них можно дотянуться рукой. Близость опасности и невозможность что-либо предпринять угнетали вдвойне.
        - Смотрите, командир, ваша Москва горит! - прошептал Джейсон.
        Город охватило зарево, поверх которого стелились клубы дыма. Зимний ветер рвал дымовую завесу в клочья и уносил на юго-запад, но горящие дома и машины тут же восстанавливали сумрачный полог, превращая день в ночь, а яркое солнце в тусклый прожектор за мутным стеклом.
        Кроме домов и машин повсюду горели уснувшие на зиму парки.
        Пожарные бригады метались между источниками огня, но не успевали погасить даже трети пожаров. Их наземным расчетам мешали вспыхивающие повсеместно уличные бои, а флаеры и челноки подниматься в воздух просто не рисковали. Если их не сбивали модификанты, это делали «обычные» военные.
        Воздушное движение было полностью парализовано. Лазерная разметка воздушных уровней кое-где по-прежнему работала, но выполняла лишь роль дополнительной подсветки для сотен дымов.
        Группы людей на улицах и площадях строили баррикады и ежеминутно открывали стрельбу, зачастую беспорядочную, которая почти в каждом случае завершалась новым возгоранием какого-нибудь дома или сооружения.
        На перекрытых баррикадами улицах было полно брошенных наземных машин, которые использовались бойцами обеих сторон в качестве укрытий и огневых точек, а потому вряд ли хоть один из нескольких миллионов экипажей был до сих пор целым и невредимым.
        Ближе к центру города сражения приобретали более серьезный и организованный характер. Модификанты стягивали сюда свои главные силы, вооруженные не только стрелковым оружием, но и самоходными ракетными комплексами, тяжелыми лучевыми орудиями и мощными гауссовками.
        Однако обороняющиеся, основу которых составляли бойцы дивизии региональной гвардии и учебного центра десантных войск, были вооружены не хуже, к тому же в их распоряжении имелась целая робоармия, припасенная на случай войны в специальном хранилище.
        Тысячи боевых роботов пяти модификаций - от восьмиствольных «колобков» до тяжелых шагающих «тирексов», способных палить во все стороны из двадцати стволов различного калибра и «технологичности», - шли впереди ударных групп «дзержинцев» и десантников и заметно облегчали им выполнение боевой задачи.
        В результате такого серьезного сопротивления продвижение несметного полчища модификантов к Кремлю было приостановлено, но отбросить противника за Садовое кольцо не помогли даже роботы. «Ночные» закрепились на уровне кольца зеленых бульваров и сменили тактику - начали методично обстреливать позиции военных и центр ракетами и вывезенными уже совсем невесть с каких древних складов минами из легких пехотных минометов полуторавековой давности. Древние снаряды взрывались через раз, но и этого было достаточно, чтобы уничтожить значительную часть живой силы и техники противника.
        Но относительный паритет сохранялся не везде. На юго-западе города быстро сформировалось ополчение, и модификанты оттуда отступили, а на севере, востоке и юге ситуация складывалась обратная, «ночные» властвовали там безраздельно.
        Впрочем, даже такое территориальное преимущество модификантов еще ни о чем не говорило. С запада к Москве подтягивались серьезные войска «обычных» - две дивизии гравитанков с десантной бригадой на броне и еще одна робоармия. Чтобы остановить этот «стальной кулак», модификантам требовались свежие силы. Они были также на подходе, шли ускоренным маршем с востока, но перехватить западную группировку явно не успевали.
        Да и если бы успели, против танков и роботов в чистом поле модификантам ничего не светило. Приближающаяся с востока армия имела на вооружении винтовки, гранаты и легкие ракеты. Как и в тысячах других случаев по всему континенту, модификантов вооружала полиция, у которой ничего «тяжелее» в запасе просто не было.
        Случалось, что «ночные» добывали оружие посерьезнее, но конкретно в Москве и регионе таких случаев было немного. Например, «ночные» где-то добыли мощные штурмовые ракеты и мобильные зенитные комплексы, но сейчас все это вооружение было задействовано в центре.
        И все-таки уверенно сказать, что западная группировка легко войдет в город и быстро справится с бунтом, было нельзя. Шанс был, но при условии, что удастся скоординировать действия «западных» и «центральных», а также ополчения и космодесанта, зависавшего на орбите.
        Дело в том, что модификанты могли похвастаться еще и своей группировкой ПВО. В первый же час бунта им удалось захватить половину стратегических объектов законсервированной системы ПВО и выставить над городом мощный щит, удерживающий на орбите любые корабли противника.

«Щит» не мешал военным кораблям обстреливать наземные цели, но и не позволял снизиться, чтобы высадить десант. Дыр в этом противокосмическом «заборе» было предостаточно, ведь значительная часть объектов городской системы ПВО все-таки осталась в руках «обычных», но для больших десантных кораблей преграда получилась вполне серьезной. Прежде чем садиться, им предстояло тщательно и очень точно подавить огневые точки, а затем сбросить разведгруппы, которые убедятся в стопроцентном «подавлении». Только после этого БДК могли войти в атмосферу и сесть либо провести десантирование атмосферных посадочных модулей с малой высоты.
        В общем, космический десант наземным войскам был временно не помощник. Разве что мог высадиться небольшими диверсионными группами на челноках. Но в лобовом столкновении с ордой дивгруппы бесполезны.
        Воротов убрал в сторону все, безусловно нужные, но мешающие обычному созерцанию ссылки и комментарии киберсферы. Группировки, роботы, оперативная обстановка… сейчас его это не волновало. Шанс спокойно приземлиться у яхты был, и ладно. Гораздо сильнее Алекса беспокоили виды, которые обычно транслируются в новостной рубрике «без комментариев». Виды разрушенного города, окровавленных тел на улицах и площадях, горящих деревьев, машин, домов и дерущихся непонятно за какие идеалы людей. Дерущихся яростно, будто они и не жили еще вчера в одном городе, под одной крышей, не беседовали о бытовых мелочах, сидя на скамеечке в уютном парке, кафе или дворике, и не хвалились друг перед другом достижениями своих детей.
        Все это не укладывалось в голове и вызывало жгучую, смешанную с обидой и возмущением боль где-то в области сердца. Как легко люди сходят с ума! В один день, час, миг - будто что-то взрывается и все, нет больше прежних людей. Есть бойцы, стоящие друг против друга и видящие во вчерашнем приятеле кровного врага. В чем тут дело? Откуда все это берется? Из каких темных подвалов? С темной стороны какой планеты прилетает на Землю эта ненависть и злоба? Или у Земли тоже есть своя темная сторона?

«Есть. И у Земли, и у людей, ее населяющих. И необязательно становиться модификантом, чтобы перейти на эту сторону. Достаточно просто этого захотеть».
        Алексей сжал кулаки и помотал головой. Пожалуй, он уже захотел. Спуститься на грунт, чего бы это ни стоило, и сделать все, что в его силах. Да, «сделать» в данном случае означает убить, встать на темную сторону. Но что поделаешь, если так предначертано?
        - А ведь всего сутки назад здесь была вполне нормальная обстановка, - едва сдерживая гнев, закипающий при виде жутковатых отражений полыхающей метрополии, сказал Воротов. - Ночное брожение не в счет.
        - Как раз «в счет», - грустно возразил Грайс. - С него все и началось.
        - Что же мы наделали! - ужаснулась Анжела.
        - Не мы, Анжела, а Золотой Дракон, - сказал Алексей. - Материалы нашего расследования послужили детонатором. Фугас заложил он.
        - Я вспомнила кое-что! - Анжела наморщила лобик. - Месяц назад Штейнбок говорил о сочельнике. Он говорил, что если ничего не случилось в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое ноября, это произойдет в Рождество. Он имел в виду именно этот бунт!
        - Он провидец? - удивился Алекс.
        - Нет. Тот человек с Дао… случайно раздобыл эту информацию. Ганс допросил его с применением мнемосканера.
        - Анжела, вы не путаете? Ведь этот бунт спровоцировали мы. Он мог вспыхнуть и днем раньше или наоборот, днем позже.
        - Не мог, - твердо заявил Вакидзаси. - Я говорил, что «бомба» взорвется, так или иначе. Неизбежность реализовалась. Тот, кто незаметно привел нас к этому решению, очень точно рассчитал время.
        - Ты думаешь, мы, сами того не подозревая, стали пешками в партии Золотого Дракона?
        - Так и было, командир. Он все время направлял нас по нужному пути, но не позволял узнать больше, чем того требует ситуация. Вот почему он иногда притормаживал нас, как это случилось в Стокгольме или на станции, а иногда стимулировал. А когда пришло время, позволил сбежать из тюрьмы и найти эксперта Ли.
        - Вакидзаси, - Воротов покачал головой, - чтобы сделать все, о чем ты сказал, Золотой Дракон должен был очень внимательно следить за нашей группой. Это реально только в двух случаях: если он вживил всем по «жучку» или… если он один из нас. Оба варианта исключены.
        - Еще через начальство мог следить, - добавил Вальтер. - Но вы отвлеклись от главной темы, господа. Наши действия?
        - Высадка и бой, - предложил Вакидзаси. - Москва подойдет.
        - Протестую! - выпалил Джейсон. - Мы ведь следственная группа, а не боевая!
        - Тебя никто и не зовет, - спокойно сказал Вальтер. - Ты гражданское лицо. Оставайся на яхте с Ангелой. Командир?
        - Да, господа офицеры, я согласен. Началась война, и наш долг - воевать. Осталось раздобыть оружие. Два пистолета без патронов не годятся. Какие будут мысли? - Алекс обернулся к Бадди.
        Черный капитан некоторое время стоял, сложив руки на груди и глядя на Воротова, как на стенку, но в конце концов его взгляд прояснился, и он кивнул.
        - Хорошо, командир. Четыре новинки от «Хеклер-Кох». Полевая модификация «Зверь». Компактная, но очень мощная и… дорогая. Плюс по десять магазинов на ствол.
        - Отлично, Бадди, спасибо!
        - Я все оплачу, - вставила Анжела. - Но… почему четыре, Бадди?
        - Я пойду с ними, мэм. Яхтой вы и сами умеете управлять.
        - Зачем тебе это, Бадди Джокер?!
        - Это нелегко объяснить, мэм. - Капитан снова уставился в неизвестное пространство. - Считайте это зовом предков. Они требуют уничтожить тех, кто пытается вернуть времена рабства и расизма.
        - Это очень опасная затея, Бадди!
        - Не опаснее, чем жить. - Джокер вставил в зубы сигару и расплылся в улыбке. - Командир! Прошу в тайник! Станете первым копом, который его увидит.
        - В следующий раз арестую. - Воротов шутливо погрозил капитану пальцем.
        - В следующий раз он будет в другом месте.
        К моменту, когда офицеры получили оружие и боекомплект, навигатор вывел яхту на расчетную траекторию снижения.
        - Как можно ближе к центру, Бадди! - попросил Алексей. - Только не в гущу схватки!
        - Зеленая зона рядом с широким трехуровневым проспектом. - Джокер ткнул пальцем в объемную схему. - Вот здесь, у развязки.
        - Земляной вал, - определил Воротов. - Годится.
        Рассчитывать на мягкую посадку было бы глупо, но то, что случилось, когда яхта миновала восьмой воздушный уровень, не укладывалось ни в какие рамки. Корабль был атакован одновременно с земли и с воздуха. Снизу, с проспекта над Яузой ударили лазерные орудия мобильного зенитного комплекса, а воздушную атаку организовали… свои! Поскольку яхта вошла в атмосферу Земли без специального разрешения ВКС, канониры ближайшего крейсера с чистой совестью врезали по судну из малых орудий. Такой стала цена основанной на эмоциях поспешности. По отдельности огневая мощь
«земли» и «воздуха» была недостаточной. И модификанты, и военные хотели скорее всего просто отпугнуть нахальных «туристов», но так уж вышло, что вместе их залпы вполне могли свалить и военный корабль, что уж говорить о гражданской яхте, защищенной лишь противометеоритным силовым полем.
        Первые же попадания серьезно перегрузили генератор, и щит яхты начал работать нестабильно, на языке космолетчиков - «мерцать». Разумнее всего в такой ситуации было внять «предупреждению» и уйти обратно на орбиту, но Бадди решил рискнуть. Объяснил свои действия он просто:
        - Сверху заходят!
        Воротов бросил взгляд на тактическую голограмму. На высоте в полсотни километров действительно появились корабли. Судя по всему, это были «сабы» орбитальной полицейской группировки. Космополиция определенно шла на риск, ведь на перехват челноков тут же вышли корабли военных. Но полицейские были полны решимости и упрямо держали курс на «Анжелу Роузвел». Повышенное внимание модификантов к яхте было труднообъяснимым, но гадать об этом времени не осталось.
        - Что ж они, гады, делают?! - вырвалось у Джейсона. - Мы же гражданские!
        - В первую очередь мы «обычные», - заметил Вакидзаси. - Думаю, надо пристегнуться.
        - Кресла сделают это автоматически, - не прочувствовал тонкой иронии Бадди.
        - Я образно. - Офицер развернул кресло спинкой по ходу движения.
        - Ну нет! - Джокер активировал ручную коррекцию снижения. - Навигатор, беру управление на себя!
        - Отказано, - без интонаций заявил навигатор яхты. - Критическая перегрузка силового щита. Тормозные двигатели повреждены. Гравитационное шасси активировано.
        - Что значит, отказано, Иблис тебя проглоти?! - возмутился Бадди. - Отключить автопилот!
        - Гравитационное шасси повреждено, - вместо ответа констатировал навигатор. - Вероятность катастрофы первой категории - девяносто пять процентов.
        - Крышка! - громко прошептал Джейсон. - Идиоты!
        Кому была адресована последняя реплика, спросить никто не успел. Яхта свалилась на правое «крыло» и вошла в штопор.
        - Навигатор, всю энергию на внутренний демпфер! - крикнул Бадди. - Люди, всем поступить, как Вакидзаси!
        Развернуть кресла успели все, а демпфер, компенсирующий перегрузки, сработал штатно, но столкновение с землей - это всегда непростое испытание и для техники, и для людей. Удар расколол прочный корпус яхты надвое и расшвырял пассажиров в разные стороны.
        Оглушительный грохот, скрежет, звон, громкое шипение и невыносимый вой - это была только малая часть какофонии, сопровождавшей крушение.
        В воздух поднялись клубы пыли, дыма и сажи, взметнулись фонтаны из комьев земли, пожухлой травы, древесных щепок и грязной воды.
        Не успел отгреметь грохот падения, как над крошечным парком прокатился новый раскат, от взрыва в силовом отсеке погибшего корабля. К счастью, взорвался не двигатель, а только генератор энергоустановки. Защита термоядерного реактора умудрилась сработать как полагается даже в такой безнадежной ситуации.
        Впрочем, потерпевшим крушение людям радости от этого было мало. Практически все они были без сознания и не ведали, насколько им повезло.
        Троих офицеров выбросило примерно в одну сторону, в глубь парка. Кресла с гравишютами помогли им приземлиться относительно мягко, но это не спасло людей от короткого нокаута.
        Больше других досталось Грайсу. У него на пути оказалось несколько толстых деревьев, и, ударившись о ствол ближайшего, самого толстого, Вальтер едва не погиб.
        Воротову повезло больше. Его кресло с ювелирной точностью прошло между стволами двух старых ясеней и врезалось в землю поблизости от крошечного незамерзающего водоема. Земля у воды почти не промерзла, поэтому приземление получилось относительно мягким, и через пару минут Алекс пришел в себя.
        Больше всех повезло Вакидзаси. Его гравишют лучше других сумел выровнять полет и плавно опустил пассажира… на центр водоема. Зимнее купание мгновенно взбодрило офицера, и, когда он выбрался на берег, в его глазах уже не оставалось ни клочка
«тумана», по-прежнему застилавшего взгляды нокаутированных товарищей.
        - Командир! - хрипло дыша и едва сдерживая дрожь, позвал Вакидзаси. - Очнитесь!
        Офицер зачерпнул воды из пруда и плеснул Воротову в лицо. Алексей открыл глаза и попытался сфокусировать плавающий взгляд на японце. Вакидзаси повторил водную процедуру.
        - Офицер… - слабо запротестовал Алекс. - Достаточно.
        - Как вы себя чувствуете? Целы?
        Воротов нащупал кнопку блокировки и «отстегнулся», то есть выключил все автономные системы кресла. Руки дрожали, голова болела и слегка кружилась, но в целом все было в порядке. Алекс попробовал встать. Ноги дрожали тоже, но хотя бы держали. На всякий случай Воротов оперся о плечо офицера и сделал пару глубоких вдохов.
        - Все… в порядке.
        - Отлично. - Вакидзаси указал на кобуру со «Зверем». - Удержите? Сейчас сбегутся, придется поработать.
        - Нормально, Вакидзаси, - немного невпопад ответил Алекс. - Надо найти Грайса… и остальных. Занять оборону…
        - Вальтер там. - Вакидзаси указал на поваленные деревья ближе к дымовой завесе, поставленной горящей яхтой. - Держитесь за меня.
        Доковыляли они до места падения Грайса достаточно быстро. Во всяком случае, успели раньше «ночных», голоса и топот которых уже звучали за стеной из едкого дыма.
        Увиденная картина ужаснула офицеров. Вальтер лежал в десяти метрах от искореженного кресла и ворочался, будто пытаясь встать, но постоянно поскальзываясь. На самом деле он был без сознания, и все его движения были вызваны рефлексами. Воротов не помнил их точного названия, кажется «висцеральные», но видел нечто подобное в Тегеране - когда раненные в живот непроизвольно дергали ногами и руками. Из живота Грайса торчал огромный сук, из-под которого толчками вытекала темная кровь, правая половина лица представляла сплошную ссадину, а правая рука была сломана в предплечье - одна из костей торчала наружу.
        - Из такой катапульты прямиком в дерево, - прошептал Воротов, присаживаясь рядом с Грайсом, - никакой гравишют не спасет. Как же его взять-то?
        - Безнадежно, командир. - Вакидзаси присел рядом. - Не донесем. Да и некуда нести. Уходим.
        - Я не могу его бросить! - Воротов вручил офицеру свое оружие. - Прикрывайте!
        - Я прикрою, но как же остальные?
        - Мы вернемся. Но сейчас уходим к Земляному валу. Под эстакадами есть тоннели.
        - А дальше? - Вакидзаси покачал головой. - Вальтера нужно в госпиталь. В течение часа, не позже. Если не получится, выйдет так, что мы обменяли одного безнадежного на троих.
        - Разберемся. - Воротов осторожно пристроил сломанную руку Грайса у него на груди и подхватил капитана.
        Хотя Алекс сам нетвердо стоял на ногах, поднять Грайса у него получилось; Вальтер, к счастью, имел разумный для своих габаритов вес. Нести было сложнее, но Вакидзаси был не помощник. Воротов только сделал первые шаги, а офицер уже начал методично расстреливать боезапас. Оружие оказалось почти бесшумным, даже щелчки механизма были слышны слабо, но эффективность «Зверя» была выше всяких похвал. Вакидзаси за несколько секунд расправился с авангардом «поисковой» группы модификантов, чем обеспечил вполне приличный запас времени на отступление.
        - Меняемся, командир? - Вакидзаси жестом подтвердил предложение. - Оружие опробуете. Сразу совет: цельтесь как из дробовика. Куда ни попадете - результат стопроцентный. Руки, ноги отрывает, как гранатой.
        - Сильные «пистолетики». - Воротов помотал головой. - Но лучше вы, офицер. Я еще успею.
        - «Звери», одно слово. - Вакидзаси повертел головой. - Эстакаду вижу, люки - нет. Вы не ошиблись насчет тоннелей, командир?
        - Не ошибся он, - прошипел кто-то, казалось, прямо из бетонного склона основания эстакады. - Сюда ползите, космонавты хреновы.
        Вакидзаси поискал взглядом, но так никого и не увидел. Пришлось взять оружие на изготовку и двинуться на звук. Только подойдя к наклонной стене из серого бетона вплотную, офицер наконец увидел, а вернее - ощутил, потайную дверцу. В лицо пахнуло сыростью и давно разложившейся органикой, если проще - тленом, как из склепа. Вакидзаси спрятал одного «Зверя» кобуру и протянул свободную руку вперед. Рука прошла сквозь «бетон» свободно.
        - Чего, из леса, что ли? - недовольно прошептал все тот же невидимка. - Голограмма это. Заходи, пока макаки не засекли!
        Вакидзаси шагнул вперед и оглянулся. В подземелье было темно, несмотря на открытый люк. Офицер пошарил в кармане и выудил очки-ноктоскоп. С приборчиком ситуация выправилась. Напротив Вакидзаси, дружно ухмыляясь, стояли семь или восемь молодых людей в пластиковых комбинезонах горняков и касках с фонариками.
        - Не, вы видели? - Один «горняк» поочередно толкнул в бока рядом стоящих. - Модный мужчина. Солнце ему тут светит!

«Горняки» нестройно рассмеялись, а затем разом включили фонари на касках. Вакидзаси едва успел сдернуть с носа очки.
        - Запрещенный прием. - Он погрозил стволом «Зверя», как пальцем.
        - А чего, юмора у японцев нету, да? - Главарь «горняков» вынул из кармана антикварный револьвер и, любовно дыхнув, протер рукавом ствол. - Ты товарищу скажи, пусть входит. Раненый ваш совсем плохой, да?
        - Хуже некуда, - ответил Воротов, втискиваясь в подземелье. - Привет, диггеры. Врач нужен, срочно.
        - Джойстик, слышь, - обернувшись, позвал главный «горняк». - Вызови хирурга. Да пусть с сумкой придет. Колян, постели тут… - Он снова повернулся к офицерам. - Сейчас все будет. Положите его на… Колян! Постелил? Сюда положите, на коврик.
        Воротов осторожно опустил Вальтера на коврик из полиуретана (Колян добавил еще и какой-то вещмешок под голову) и встряхнул затекшими руками.
        - Нам надо вернуться, - заявил он, принимая от Вакидзаси свое оружие. - Помогите нашему другу, ребята, в долгу не останемся.
        - Вернуться не получится, дядя, - покачал головой главный диггер. - Макаки всю поляну оцепили.
        - Почему «макаки»?
        - «Модификанты» слишком длинно и заумно.
        - Понятно. Но нам придется вернуться, у нас там еще трое.
        - Бабенку прихватили какие-то штатские - залетные, но с дерьмоедами заодно, а китаец под шумок свалил в туман, - сообщил вместо главаря заботливый Колян. - Видел лично.
        - А Бадди? Негр.
        - Не видел. Много дыма. Но можно в киберсфере тему подробнее пробить. Там сейчас в основном лажа отражается, но есть и реальные заходы. Показать? Макар, я покажу?
        - Покажи, - разрешил главный «горняк» и, обращаясь к Воротову, добавил: - На редкость прибитый по кибердрайву чел, может год из виртуалки не вылезать. Он вам реал покажет, стопудово, никаких прикрас.
        - Почему вы нам помогаете? - вдруг спросил Вакидзаси.
        - Не, ну ты точно из леса вышел, самурай. - Макар, казалось, огорчился. - А кому мы должны помогать, ночным макакам, что ли? Или чего, тебе в падлу от нас помощь принять, да? Подземкой провонять боишься?
        - Спокойно, Макар! - вмешался Воротов. - Вакидзаси не из леса вышел, а из космоса… рухнул. А вопросы задает потому что так положено, не в обиду, понимаешь?
        - Понимаю. - Макар фыркнул. - Вакидзаси! Тоже мне сабля! Ладно, дяденьки, смотрите, чего Колян покажет. Потом и решите, что дальше делать. Мы подождем.
        - Подождете? - теперь насторожился Воротов. - Чего?
        - Вас, чего еще? - Макар взглядом указал на оружие Алекса. - С такими пушками вы нам в самый раз будете. А разве я сразу не сказал?
        - Нет, не сказал.
        - А-а, ну… отряд у нас. Все официально, с мандатом от комитета Совета… от Временного комитета, чрезвычайного, который сэр Генри Добсон возглавил. Знаете его, наверное? Бывший директор СБЗФ. Семьсот шестой мобильный отряд сил самообороны. Это мы. Есть право мобилизации граждан. Даже принудительно. Но вы-то… в теме, мобилизованы уже. Так что… вот.
        - Понятно, - Воротов кивнул. - И ты командир отряда, верно? И в каком звании?
        - Ни в каком. Командир и все. А что? Вас мандат от ВЧК смущает?
        - Ничего. Мандат от Добсона годится. Считай нас своими бойцами, командир. - Алекс рассмеялся и хлопнул смущенного парня по плечу. - Но сначала найдем наших товарищей.
        - Вот я и говорю, ищите поскорее, мы подождем. - Макар воодушевился. - Человека вашего пока перевяжем… Джойстик, мать твою, где хирург?! У кого ноги не идут? Опять нажрался? Меня не е…т, тащи за шиворот! И чемоданчик не забудь!..

…Падение с небес на борту яхты было для Джейсона первым опытом экстремальных развлечений. Как это частенько случается с новичками, ему повезло. Он даже не потерял сознания. Его кресло выбросило из корабля почти вертикально вверх, поэтому гравишют успел сработать в штатном режиме и плавно опустил пассажира прямо в гущу пылевого облака. Джейсон удачно очутился в трех метрах от искореженной кабины, которая прикрыла его от горячей ударной волны взрыва в силовом отсеке. Так что Чу снова не пострадал, всего лишь завалился на землю.
        Взрыв разметал пылевое облако, но дышать легче не стало, на смену пыли пришел густой, едкий дым. Джейсон кое-как прикрыл нос рукавом и пополз прочь от обломков яхты.
        - Джейсон! - прохрипел кто-то ему вслед.
        Чу на секунду замер. Если вернуться, можно было наглотаться дыма, отключиться и сгореть заживо. Если не вернуться, терялся смысл всей «игры». Джейсон ловко, как ящерка, развернулся на месте и пополз обратно.
        На хрипящего капитана Бадди он наткнулся очень быстро. Джокера прижало к земле крупным куском обшивки, и фактически капитан медленно умирал. Джейсон для очистки совести попробовал сдвинуть обломок, но это оказалось нереально.
        - Держись, капитан, - сказал Чу и закашлялся.
        - Маска. - Бадди подвинул по земле кислородную маску.
        Джейсон нацепил ее и вздохнул свободно.
        - Ты потерпи, капитан, я найду кого-нибудь из наших, - неуверенно предложил Джейсон.
        - Нет, парень, не суетись. - Капитан говорил все тише. - Анжелу… найди, оберегай…
        - Я постараюсь. - Джейсону вдруг показалось, что он слышит голос Анжелы, и он повертел головой.
        - И еще! - Джокер собрался с последними силами. - Горохову скажи, я рассчитался!
        - Кому?
        - Ты знаешь. Лейтенанту-десантнику.
        - А-а. - Джейсон почесал в затылке. - Не знаю, но отыщу, передам. Ты побереги силы, Бадди.
        Чу снова насторожился. Слева за густой завесой дыма что-то происходило. Какое-то движение, возня, даже, возможно, потасовка.
        - Джейсон!
        На этот раз голос Анжелы бы слышен отчетливо. Причем звала она именно Пекина. Это было приятно и странно одновременно. Почему не Вальтера или Алекса? Или Бадди? Чу опустил взгляд. Капитан больше не шевелился. Умер он или нет, Джейсон проверять не стал. Он лишь стянул с шеи Джокера перевязь с кобурой и запасными магазинами, повесил ее на плечо, достал «Хеклер» и осторожно двинулся на голос Анжелы. Если это ловушка, тех, кто ее устроил, ждет большой сюрприз! Если ловушки нет, тем лучше. Не напрягаясь спасти красивую, знатную даму всегда приятно. Да и выгодно! Она ведь не только красива, но и богата. Это для благородных офицеров вроде Алекса она в первую очередь леди, а потом уж все остальное, а для бывшего заключенного Джейсона Чу она в первую очередь крупный банковский счет!
        Порыв ветра унес значительную часть дыма, и перед Джейсоном открылась перспектива: вид на почти свободную от деревьев часть парка, за которой вдалеке виднелись полуразрушенные, дымящиеся дома. Минуту назад Анжела действительно была где-то здесь, поблизости, но теперь ее стройная фигурка мелькала далеко впереди.
«Мелькала», потому что ее то и дело заслоняли несколько других фигур. Четверо мужчин тащили упирающуюся Анжелу в сторону ближайших закопченных развалин жилого квартала. Джейсон невольно вскинул «Хеклер», даже прицелился, но быстро опустил оружие и с досады резко щелкнул предохранителем. Не такой уж он был снайпер, чтобы отбивать заложника с расстояния в три сотни метров.

«Ничего. Я знаю, кто и куда ее увел, а они не знают, что я это знаю. И что у меня есть «Зверь», они не знают. На том и попадутся. Но сначала - обходной маневр».
        Новый порыв ветра сорвал с места и унес еще часть дыма, и Джейсон был вынужден сделать несколько шагов назад, «в туман».
        - Господин бросит оружие и поднимет руки, - сказали за спиной по-китайски.
        - Немедленно, - добавил на том же языке еще один голос.
        Джейсон, не оборачиваясь, прислушался. Судя по звукам, за спиной толпилось не меньше десятка модификантов. Это резко меняло ближайшие планы, но в целом Джейсона не испугало.

«Человека, выжившего в крушении космической яхты, трудно напугать чем-то еще».
        Пекин ухмыльнулся своим мыслям, вновь снял оружие с предохранителя и резко развернулся кругом…

…Анжела пришла в себя не сразу. Некоторое время она лежала на холодной земле неподвижно, пытаясь понять, слушаются ли ноги. Почему-то сейчас это было главным опасением. Наверное, Анжела боялась того, что когда-то произошло с тетушкой Агнессой. Она упала с лошади, сломала позвоночник и два года не могла ходить. Юная Ангела тогда впервые столкнулась с этой стороной жизни и навсегда запомнила, сколько проблем возникло у тети (которой тогда было столько же лет, сколько Анжеле сейчас!) в связи с тяжелой травмой. Боль и паралич были только частью беды, ведь еще наслаивались чисто бытовые неудобства. Памперсы, невозможность обходиться во множестве случаев без посторонней помощи, невозможность нормально общаться с мужчинами… кошмар! Современная медицина, в отличие от науки прошлых веков, легко решала такие проблемы, но на восстановление всех функций все равно уходили месяцы и даже годы. Вычеркивать из полноценной жизни хотя бы день Анжела была не готова. Когда женщине за тридцать пять, на счету каждая минута.
        Ноги, к счастью, слушались, руки тоже. Анжела попыталась сесть, и со второй попытки ей это удалось. В общем-то, если не считать легкой мигрени, все обошлось. Только мешал дышать этот ужасный дым! Анжела закашлялась и на четвереньках поползла прочь от горящего фюзеляжа. Проползти ей удалось метров двадцать, потом она уткнулась во что-то твердое и была вынуждена подняться, одновременно ощупывая преграду. Сначала ей показалось, что это дерево, но потом рука нащупала ткань, а затем кто-то грубо схватил ее за запястье и рывком поставил на ноги.
        - Джейсон?! - вскрикнула Анжела.
        Нет, это был не Джейсон. Человек был одет в комбинезон, похожий на одежду Пекина и чем-то напоминал его внешне, но это был не Чу.
        - Вы кто?! - Анжела попыталась вырваться, но человек держал крепко.
        Анжеле стало больно. Она невольно вскрикнула и снова завопила, теперь уже не потому что обозналась, а просто - первое, что пришло в голову:
        - Джейсон!
        - Госпожа Роузвел, следуйте за нами, - бесстрастно, будто робот, приказал незнакомец.
        Только теперь до Анжелы дошло, что человек не один. Вокруг нее стояли четверо людей в одинаковых комбинезонах и с похожими выражениями лиц. Все они были азиатами, и, Анжела была почти уверена, всех она видела раньше. Вот только где и когда? Этого она не помнила.
        - Я никуда не пойду!
        - Вас ожидают. - Человек развернулся и потянул Анжелу за собой.
        Сопротивляться означало лишиться руки. Странный незнакомец держал крепко, как капкан. Анжела попыталась расцепить его пальцы, даже укусить, но человек не отреагировал. Анжела упала на землю, едва не вывихнув руку, но и это не остановило незнакомца, шагающего, как одноименный экскаватор, по промерзшему парковому газону в сторону каких-то дымящихся руин. Следующие за парочкой незнакомцы легко поставили Анжелу на ноги и сильно толкнули в спину. У Анжелы от такого толчка даже клацнули зубы. Это было неприятно, а потому Анжела решила, что лучше подчиниться. Фраза «вас ожидают» внушала надежду на встречу с более сговорчивыми и деликатными людьми, чем эти «роботы».
        К сожалению, надежды оправдались лишь наполовину. Человек, ожидавший Анжелу в комнатке на первом этаже полуразрушенного дома, был, безусловно, деликатнее своих помощников, но уж никак не сговорчивее. Это госпожа Роузвел знала точно, по собственному опыту.
        - Кто ищет, тот находит, - хмыкнул он и жестом предложил Анжеле сесть на покрытый осыпавшейся штукатуркой диван. - Здравствуй, милая.
        - Здравствуй, Ганс. - Анжела обреченно вздохнула и села. - Тебе просто повезло.
        - Мне повезло? - Штейнбок рассмеялся. - Это ты везунья, моя дорогая! От твоей яхты скоро не останется даже пепла, а ты жива и здорова. К тому же находишься в полной безопасности. Это ли не истинное везение?
        - Я имела в виду… тебе повезло меня найти.
        - Повезло? - снова спросил Ганс, хитро щурясь. - Вообще-то да, ты права. Но это скорее удачное стечение обстоятельств, чем везение. Я ведь тебя не искал. Просто оказался поблизости. До триумфального входа в Стокгольм мне обязательно нужно завершить одно дельце в Москве. Но с тобой оно никак не связано.
        - Не поверю. - Анжела покачала головой. - Чтобы ты, с твоим гипертрофированным самолюбием, просто взял и отпустил меня на все четыре стороны? Не поверю!
        - Ты слишком высокого мнения о себе, милая. - Ганс мстительно усмехнулся. - Что на самом деле ты собой представляешь? Эффектная дамочка не первой свежести? Я могу найти и помоложе, и поэффектней. Твои деньги мне тоже больше не нужны. Что остается? Ноль!
        - Ну ты и мерзавец, Ганс Штейнбок!
        - Я реалист и гений, милая. Сочетание редкое и потому ведущее прямиком на вершину мира. Ты не захотела подняться туда вместе со мной, что ж, такова жизнь! Это твой выбор. Пойду один. Хотя… могу дать тебе последний шанс. Все-таки у меня остались к тебе нежные чувства. Идем вместе. Осталось всего несколько шагов.
        - И на каждом шагу по модификанту. - Анжела бросила взгляд на невозмутимую охрану Штейнбока.
        Кроме тех четверых, в комнатке находились еще двое, мужчина и женщина. Всего шестеро. Анжела на секунду задумалась, и ее вдруг осенило. Она вспомнила, откуда ей знакомы лица этих «роботов»! Уровень «минус девять», модификация «на шести столах»! Это были люди из подвала лаборатории на Марте, новые «хартманны», те самые, которых Людвиг и Клаус начали «свинчивать» после отправки Чжена в секретный рейд по тылам вероятного противника.
        - Модификанты меня не волнуют. - Штейнбок небрежно махнул рукой. - Наши знамена на одном флагштоке.
        - Они твои союзники?!
        - Ты разучилась понимать метафоры? Да, они мои союзники. Вернее, союзники моей будущей армии.
        Ганс кивком указал на «хартманнов».
        - Решил встать на сторону сильнейших, милый? - Анжела покачала головой. - Опасная затея.
        - Встать на сторону сильнейших?! - Штейнбок рассмеялся. - Анжела, неужели ты глупее, чем я думал? Это они встали на мою сторону, все эти толпы переродившихся идиотов и их Золотой Червяк из Шанхая! Умники из ШНЦ зашли в тупик со своими модификациями, стали заложниками собственных интриг. Модификанты оказались тупым зверьем. Им не понадобилось проходить долгий путь рождений и смертей, чтобы мутации необратимо изменили их психику. Все произошло в первом же поколении. Почуяв силу, они сразу начали выходить из-под контроля. Ты же видела этих двуногих животных в нашей лаборатории.
        - Я видела несчастных, искалеченных экспериментами людей!
        - Ох уж эта женская сентиментальность! - Ганс приклеил к физиономии снисходительно-ироничную мину. - Пусть так, это ничего не меняет. У Шанхайского проекта нет будущего. В мире модификантов не действуют законы мира людей. Чтобы контролировать эту орду, Золотому Дракону нужно либо действительно превратиться в мифическое чудовище, либо создать совершенное средство контроля. Вот почему великий шанхайский гад и его прислужники так обрадовались, когда я предложил им выход.
        - «Хартманн»? - Анжела обвела взглядом шестерку киборгов и остановилась на женщине. Ее почему-то было особенно жалко. Наверное, потому что война не женское дело. Или из солидарности. - Но в чем тут фокус, Ганс? Модификант и машина. Это безумие вдвойне!
        - Это контролируемое безумие, милая. - Ганс начал потихоньку заводиться. - Машина! Что может быть доступнее контролю человека?! Заметь, именно человека. Того самого существа, которое не в силах совладать с модификантами напрямую!
        - Я не думаю, что это…
        - Поверь, Анжела, это так! - Он наконец завелся и перешел на слишком высокую тональность. - Никакой космический десант не сумеет обуздать модификантов. Это дело по силам только моим «хартманнам», совершенным солдатам, соединившим в себе лучшие качества сверхлюдей и сверхмашин! Из моих лабораторий выйдут миллионы, сотни миллионов бойцов, которые наведут порядок в новом мире. Угадай с трех раз, кто будет в этом случае диктовать условия, я или шанхайские недоумки, выпустившие джина из бутылки?
        - Это нереально, Ганс, очнись. Ты не сможешь контролировать всех этих чудовищ!
        - Не говори мне, что я могу, Анжела! - истерично выкрикнул Ганс. - Ты этого не знаешь! Ты вообще ничего не знаешь! Я не такой, как ты думала. Я… я…
        У Штейнбока от возбуждения перехватило дыхание, и он не смог договорить, лишь потряс в воздухе кулаком.
        - Я знаю, Ганс, ты лучше, чем хочешь казаться! - горячо возразила Анжела. - Ты ведь ученый. Оставь эту затею!
        - Нет, поздно, - хрипло сказал Штейнбок. - Я пойду до конца. «Хартманн» - проект всей моей жизни! И не смей мне мешать, или я…
        - Что ты сделаешь? - Анжела зло прищурилась. - Выпотрошишь меня и напялишь на механическую куклу?! Пошел ты, Ганс!
        - «Хартманн-семь», ко мне! - Штейнбок презрительно скривился. - Следи за этой женщиной. Если попытается сбежать - убей!
        - Могу убить сразу, - равнодушно сказал киборг. - Это экономичнее.
        - Нет, - после секундного колебания сказал Штейнбок. - Она может пригодиться как предмет торга. На войне случается всякое.
        - Шантаж, выкуп, обмен? - «Хартманн» кивнул. - Понимаю. Приказ ясен, командир.

18. Земля, 24-25 декабря 2196 г.
        Все, что сказал Колян, оказалось правдой. Выручить Анжелу пока не представлялось возможным, Джейсон растворился в дымовой завесе, а капитану Джокеру помогать было поздно, программа медицинской диагностики однозначно заявила, что Бадди мертв. Усохшей до двоих боеспособных офицеров группе «Омега» оставалось только влиться в ряды Отряда семьсот шесть и стать его главной ударной силой. Кроме трех офицерских
«Хеклеров» на вооружении у ополчения имелись два револьвера, отрытых диггерами в подземельях, два охотничьих дробовика и четыре пистолета полицейского образца,
«выданных со склада», по словам командира отряда Олега Макарова, в штабе ополчения. Воротову в это верилось слабо. Пистолеты были разных годов выпуска и в разном состоянии, хранить такую рухлядь на складе никто бы не стал. Разве что на складе вещдоков. И все это богатство полагалось на полсотни бойцов.
        - У остальных биты, ножи, топорики, ледорубы… и все такое. - Макаров развел руками. - Чем богаты, тем и рады… череп проломить.
        После того как офицеры убедились, в чем хотели, разведгруппа (как ее величал сам Макаров) отошла на базу отряда. Базой оказалось бывшее резервное депо неподалеку от кольцевой линии старого метро. Разведчики во главе с командиром и новыми офицерами отряда разместилась на короткий отдых в самом просторном помещении убежища. Впрочем, тут же расположились практически все бойцы, только в другом конце длинного зала. Часть из них отдыхала, часть пыталась приготовить еду, а двое женщин с энтузиазмом строчили на реликтовых швейных машинках. Сначала их
«продукция» вызвала у Воротова и Вакидзаси недоумение, но через секунду они сообразили, в чем дело. Женщины шили нарукавные повязки. Кто придумал такие знаки отличия для бойцов Отряда семьсот шесть, офицеры спрашивать не стали. Судя по буйству вложенной в эскиз фантазии, это был сам командир. На белой повязке чернел большой круг, а по краям повязки шли две черные траурные каемки. И все.
        - Символично, - дипломатично одобрил Воротов, когда ему вручили повязку, посвящая в партизанское братство. - Похоже на солнечное затмение.
        - В негативе было бы тоже интересно - полночное солнце, - развил мысль Вакидзаси, также примеряя повязку. - Кайма лишняя.
        - С ней солиднее, - убежденно заявил Макаров. - А «в негативе» такая повязка у сто пятого отряда. Они тут рядом базируются. Мы уже и знамя сшили. Когда выйдем наверх, на штурм какой-нибудь попремся, обязательно поднимем над крышей. Если залезем, на крышу эту.
        - Вы, сударь, романтик. - Воротов покачал головой. - С оружием у нас негусто. Модификанты сильнее и быстрее нас, в рукопашном бою у них шансов больше.
        - И чего вы предлагаете? У военных старые автоматы выпросить? Так ведь не дадут. Да и не состыкуешься с ними, с военными. Десантники на орбите зависли, а наземные гарнизоны в полях воюют.
        - Можно связаться с третьей стороной, - предложил Вакидзаси.
        - Это с какой? С полицией? Так она за макак. А чекисты пропали куда-то, Колян этот вопрос провентилировал. Короче, будем у «драконов» пушки отбирать… если получится.
        - Не получится, - уверенно сказал Алексей. - Вакидзаси, что вы имели в виду?
        - У меня есть выход на торговцев оружием, - признался офицер. - Год назад мы использовали одного вслепую, чтобы устранить часть сети сбыта. Только нужны деньги.
        - Ха, загнул, деньги! - рассмеялся Макаров. - Ты вокруг-то посмотри, Вакидзаси-сан! Кого видишь?
        - Толпу голодранцев.
        - То-то и оно. - Макаров даже не обиделся. - Нету среди нас ни Минина, ни Пожарского. Спонсоров нету!
        - Вы говорили, что у вас есть старые схемы. - Воротов задумчиво посмотрел на офицера. - Могу взглянуть?
        - Да, конечно. - Вакидзаси вынул из кармана смарт.
        При виде приборчика сидевший неподалеку Колян привстал и удивленно промычал нечто невразумительное.
        - Найдите коммуникации этого района, - сказал Алексей. - Отсюда до Покровки и чуть дальше, до Лубянской площади.
        - Известные места, - заметил Макаров. - Я под Лубянкой свой «наган» откопал. Наверное, расстреливали из него в подвалах.
        - Кажется, понял, - листая карту в смартфоне, пробормотал Вакидзаси. - Дерзкий замысел, но с диггерами… может выгореть.
        - Да вы спросите, чего в древности этой ковыряетесь? Я и так вам скажу, чего надо. Куда хотите пролезть?
        - В арсенальный корпус Федерального полицейского управления.
        - Вот прямо так?! - Макаров рассмеялся. - Ну да, логично. За оружием - в арсенал. Можно прямо в Кремль, в Оружейную палату. Правда, там пищали в основном с фузеями, но тоже пальнуть могут.
        - Зубы не заговаривай, - строго сказал Воротов. - Сможешь провести?
        - Блин, дядьки, вы серьезно, что ли?! Там же охрана, системы защиты и бронеплита в метр, не подкопаешься!
        - А если отвлекающий маневр? - спросил Вакидзаси. - Прямое попадание ракеты, например повреждение энергосети?
        - Ну и чего? Подвалы от этого не откроются. У них автономная система питания. Нет, мужики, мертвая затея.
        - Я так не думаю… - негромко сказал Колян. - Макар, можно скажу?
        - Ну чего еще? Говори.
        - У меня есть «червяк» в резерве, вирус то есть на самый черный день приберег. Он как раз под такие дела был написан. Если сумеем механические «рогатки» пройти, я смогу его в арсенальное отражение запустить. Только не надолго. «Червяк» живет мало. Минут семь-восемь. Сколько успеем вынести за это время, все наше.
        - Дело, - одобрил Воротов.
        - Чего ж ты раньше-то? - Макар с досадой сплюнул. - Гений киберсферы!
        - Ты же командир. - Колян пожал плечами. - Да и не пролезли бы раньше, с нашим-то вооружением.
        - Ладно, живи, - разрешил Макаров. - Ну чего, дяди, идем?
        - Нужна разведка, - сказал Воротов.
        - Я уже разведал, - заверил Колян. - В подвалах под арсеналом тихо. Наверху макаки и какие-то… эти… дегенераты. Из бывших копов.
        - Ренегаты, - подсказал Вакидзаси.
        - Во-во, - согласился Колян. - «Синяя труба» свободна, в «жопе» фановый прорыв, но тоже можно пройти, а вот «зубастый коридор» завалило. Слышь, Макар, «коридор» наглухо законопатился.
        - Лучше всего ниже метро пройти. - Макаров задумался и почесал лоб. - Но «жопой» тоже нормально. Воняет там, но потерпим. Потом вниз, направо, через «мертвую яму», по «золотой жиле» и наверх. Прямиком в слив под арсеналом выйдем. Двинули, что ли?
        - Идем, если бойцы готовы. - Воротов поднялся. - Десять человек хватит. Вакидзаси, отдайте оружие Вальтера командору Макарову. Сами останьтесь. Если что, этой частью отряда нужно будет тактически грамотно распорядиться. Я правильно сказал, командир?
        Он обернулся к Макарову.
        - Да, наверное. - Тот снова потер лоб. - Короче, чего ваньку валять? Вы полковники, вы и думайте, как тактически грамотнее будет. Мое дело по нижнему миру водить, а не командовать.
        - Я понял, Алексей Вадимович. - Вакидзаси кивнул Воротову и торжественно вручил оружие Грайса Макарову. - Осторожнее с этим «Зверем», командор Макаров, он больно кусается.
        - Эта хлопушка? - Макар недоверчиво хмыкнул. - Ладно, проверим. Замок-то хоть вышибет? Там, в арсенальном подвале, замков много.
        - Вышибет даже дверь целиком, - заверил Вакидзаси. - Только попадите…

…Способности «Зверя» пришлось проверять трижды. Все три экзамена «Хеклер-Кох» сдал на отлично с плюсом. Толстые железные двери вышибались одной короткой очередью. Макаров только восхищенно цокал языком и глупо шикал, непонятно на кого, когда очередная преграда, рухнув, наполняла подземелье оглушительным грохотом.
        - Последний рубеж, - остановившись у вертикальной лесенки, упирающейся в люк на потолке, сказал командор-проводник. - То, о чем я говорил. Метровая бронеплита.
        - Выставим, - уверенно сказал Воротов.
        - Э-э, нет, дядя! Шуметь нельзя! Это же непосредственно в арсенал лазейка. Сбегутся «драконы», хрен отобьемся.
        - Гранатами закидают, и все дела, - добавил Колян. - Я сейчас в киберсферу загляну, погодите.

«Заглядывал» он минут пять. За это время бойцы успели отдышаться и рассмотреть люк во всех деталях. Вердикт был однозначным: не по зубам даже «Зверю».
        - Ну чего? - спросил Макаров, когда взгляд помощника прояснился.
        - Тема такая. - Колян достал из кармана какую-то вещицу, наподобие брелока. - Почти все оружие из арсенала уже вывезено и роздано «ночным». Остался только резерв, который охраняют семь или восемь бойцов.
        - Большой резерв? - уточнил Воротов.
        - Не знаю, там все в ящиках. Может, это и не оружие вовсе, а только патроны или вообще противогазы. Ящики как ящики, железные, внутрь не заглянешь, а описи в отражении почему-то нет.
        - И где они хранятся?
        - Как и полагается по закону подлости - в самом дальнем отсюда конце. Но есть и хорошая новость. Главный вход в арсенал заперт и опечатан. То есть наверху никого. Только эти семеро в подвале.
        - Реальный шанс, - задумчиво сказал Алексей. - Такая цитадель! Четыре крыла крестом, метровый железобетон, окна-бойницы, бронеплиты «по кругу». Плюс пути для скрытного подхода-отхода… Вот что, Колян, открывай люк своим «червяком» и сразу сигналь Вакидзаси, чтобы вел весь отряд сюда. Хватит отсиживаться, пора и потрудиться.
        - Погоди, дядя, - вмешался Макаров. - Давай сначала ящики откроем. Вдруг там пусто?
        - Захватить арсенал мы должны в любом случае, - твердо сказал Воротов. - Это важный стратегический объект и отличная огневая точка. Проникнем бесшумно, охрану арсенала застигнем врасплох, забаррикадируемся и сможем контролировать зону вокруг здания. А это непростая зона, Макаров, это половина территории ФПУ и две магистрали. Стратегическая зона!
        - А разбомбят нас, и чего тогда?
        - Ты воевать собрался или всю войну по «жопам» своим ползать?! Разбомбят - уйдем подвалами. Вышибаем охрану, тебе говорю! Один удар и в наших руках настоящая крепость! Другого шанса не будет! Командуй, Макаров!
        - Хрен с тобой! - сдался Макаров. - Поверю твоему опыту. Но если не выгорит… смотри! Скидок на седины не будет. Колян, открывай. Алло, народ, вперед… это… в атаку!
        Несмотря на полное отсутствие у штурмовой группы квалификации и хотя бы минимального опыта, захват здания прошел гладко и почти без потерь. Двое из семи охранников арсенала успели забаррикадироваться в дежурной комнате и, открыв стрельбу, ранили одного бойца, но с помощью «Хеклеров» проблема решилась за полминуты. Воротов и Макар открыли огонь прямо сквозь баррикаду и уничтожили охранников на месте.
        Через час в арсенал прибыл весь семьсот шестой отряд, а еще через час, когда модификанты обнаружили у себя в тылу укрепленный анклав «обычных», для бойцов Макарова и «Омеги» наконец-то началась реальная война. «Ночные» окружили здание и пошли на первый штурм.
        Не то чтобы это сильно кого-то обрадовало, но внесло определенность в планы, а определенность всегда мобилизует и настраивает на деловую волну.
        - Как раз то, чего нам до сих пор не хватало, - заявил Воротов, вернувшись после обхода позиций в комнатку на третьем этаже пятиэтажного арсенала.
        В этом помещении разместили одновременно и штаб, и лазарет. Кроме Макарова, Коляна и Вакидзаси Алекса приветствовал едва живой Вальтер, за которым присматривал удивительно нетрезвый («удивительно», потому что никто не мог понять, где он берет!) доктор отряда.
        - Определенности! Я думал, нам оружия не хватало, - буркнул Макаров. - А зачем вы, дяденьки, люк в подвале заминировали?
        - На всякий случай. Ты всех вооружил?
        - До зубов, - усмехнулся диггер. - Таким запасом повоюешь! Тридцать винтовок! И на каждую по два десятка магазинов. Слезы!
        - Еще гранаты, - напомнил Вакидзаси. - Больше тысячи, считая газовые и дымовые. И толстые стены. Сделаем, что возможно, и отойдем.
        - А тоннель за собой взорвем, - закончил Алекс. - Понял теперь?
        - Понял, понял. - Макаров поморщился. - Не дебил. Это чего, на войне всегда так? Повоевали, отползли, потом снова повоевали?
        - Всегда, Макаров. - Алекс проверил магазин своего «Зверя». - Если в городе, то всегда.
        - Скучно получается, - вздохнул Макаров, - как футбол. Не игра, а беготня сплошная. Я думал, все по-другому. Сначала одни в атаку, потом другие в контратаку, четко по фронту, как граблями по грядке… а тут… того и гляди в спину пристрелят.
        - В этом весь смысл. Кто успел, тот и съел. Сейчас мы им в спину зашли, так что можешь считать, пока побеждаем.
        - Это… деды, слышь, там… макаки! - В комнату заглянул возбужденный Джойстик. - Совсем близко подошли, на стену лезут! Че делать-то?!
        - Стрелять и бросать им на головы гранаты, - спокойно ответил Воротов. - Трудно догадаться, внучек?
        - А-а, ну да. - Джойстик исчез.
        - Идем на позиции. - Алексей снова направился к двери. - Макаров, командуй северной стороной. Главное, следи, чтобы гранаты летели за окно, а не внутрь здания, понял?
        - А кнопки детонаторов нажимать? - Диггер состроил идиотскую физиономию, но потом сделался предельно серьезным. - Уж сообразим, да?
        - Удачи!
        Макаров и Колян вышли. Судя по осанке и твердому шагу, настроены они были по-боевому. Правда, в бою это мало что значило.
        - Недолго мучиться с таким войском, - очень тихо прошептал Вальтер. - Модификанты задавят массой.
        Капитан впервые после катастрофы пришел в себя, и это внушало хоть какую-то надежду.
        - Тут цитадель, капитан. - Воротов вернулся и присел рядом с товарищем. - Мы знаешь где? В арсенале ФПУ! Как ты себя чувствуешь?
        - Я не чувствую, Алекс, я умираю.
        - Ты это брось! Это твоя вечная меланхолия умирает, а ты выживешь! Обязан выжить!
        - Ты иди. - Вальтер прикрыл глаза. - На позициях ты нужнее.
        - Поправляйся. - Воротов встал и кивнул Вакидзаси.
        Офицеры оставили раненого на попечение доктора и через минуту были на позициях в западном крыле.
        С высоты третьего этажа даже через узкие бойницы было хорошо видно, что Вальтер в чем-то прав. На арсенал перла такая толпа, что казалось, бетонные стены не выдержат одного ее живого натиска. Взрывы сброшенных защитниками гранат и выстрелы - в такой толчее каждый наверняка находил свою цель - ничего не меняли. Модификанты лезли, как заведенные, пытаясь вскарабкаться на стены и дотянуться до окон. Чуть левее, в районе вестибюля толпа действовала иначе, она пыталась раскидать баррикаду и выломать двери. За первыми дверями вход перегораживали вторые, из пресловутой метровой бронеплиты, но «ночные» об этом сюрпризе пока не догадывались и считали вестибюль самой доступной точкой здания.
        Оценив обстановку на земле, Воротов поднял взгляд к небу. Атака с воздуха была возможна, но маловероятна. Зависший где-то на заоблачных высотах десант, похоже, контролировал этот участок фронта. Отдельные группы легких флаеров, прижимаясь к земле, еще скользили, а вот нормальные грузовые и пассажирские машины даже по первому воздушному уровню никуда не долетали. Сверхточное оружие десантных кораблей прямо с орбиты автоматически сбивало любые цели, «подскакивающие» выше полусотни метров от земли.
        Алекс представил, что стало с районом флай-хаусов, висевших на высотах до полукилометра над районом Чертаново. Вполне возможно, летающие дома успели приземлиться, или десантные канониры внесли их в «белый список» своих компьютеров, но, скорее всего…

«Будет жаль, если так. Красивая композиция была. Целый городской район в небе. Когда таких шедевров немного, не как в Шанхае, где самого неба из-за флай-хаусов не разглядеть, это здорово украшает городской объем. Гораздо больше, чем цветная разметка на воздушных уровнях, развлекательные скай-парки, магнитно-полевая анимация из дождевых капель или рекламные баннеры на облаках».
        - Все равно нужно следить за крышей, - сам себе пробормотал Воротов. - Какой-нибудь сорвиголова может и долететь.
        - Там у нас семь человек с винтовками, - подсказал Вакидзаси. - Проверить?
        - Да, проверь. - Алекс снова взглянул вниз. - Ненадолго это мракобесие. Скоро они напрыгаются, отойдут, обработают нас ракетами, подогреют лазерами, а потом снова полезут. Вот тогда и настанет момент истины.
        - Мы продержимся, командир, - заверил Вакидзаси. - Десант не будет вечно висеть на орбите. Когда-нибудь они спустятся с небес и поддержат нас огнем.
        - Я тоже на это надеюсь. Главное, чтобы не опоздали…

…Вакидзаси пришлось завершить инспекцию группы «ПВО», едва начав. На связь через древний смарт вышел Колян.
        - Алло… Вакидзаси… тут чего-то не так, в подвале. Я каждые пять минут киберсферу проверяю, заметил бойца лишнего. До Алекса бежать далеко, гейм-порты у вас обоих не работают, вот тебе и позвонил.
        - Что значит «лишнего»?
        - Ну вроде наш, с повязкой, только я такого не помню. И мимо поста, который вход в подвал охраняет, он не проходил. Явно из тоннелей выбрался. Он с зарядом возится, как будто разминировать хочет.
        - Понял, Колян, сейчас спущусь. Предупреди охрану, чтобы не совалась в подвал!
        - Лады.
        Лифты в арсенале были, но Вакидзаси предпочел воспользоваться лестницей. Это оказалось разумным решением. Когда офицер спустился на второй этаж, здание сотряс мощный взрыв, источник которого явно находился в подвале. Вакидзаси не удержался на ногах, и целый марш проехал на спине. Едва он поднялся на ноги, стены задрожали от целой серии новых взрывов. На этот раз мины сработали по внешнему периметру, видимо, их заложили штурмовавшие «ночные». Хотя возможно, это были ракеты. Мощность взрывов соответствовала.
        Прикрывая голову от сыплющихся с потолка обломков, Вакидзаси добрался-таки до двери в подвал и обнаружил, что ее больше нет. На месте двери образовался огромный завал из щебня и бетонных балок. К счастью, Колян успел предупредить часовых, и они не пострадали.
        - Вакидзаси! - заговорил смарт голосом Макара. - Ты цел?!
        - Я цел, Макаров, твои люди тоже. Но у нас больше нет пути отхода. Диверсия.
        - Я так и понял. Часовым хреновым морду набью! Чего делать-то будем?
        - А что остается? Драться.
        - Дай, скажу, - послышался голос Коляна. - Слышь, Вакидзаси, стена с восточной стороны просела. Как раз над взорванным люком. Там щель в полметра. Пока дым и пыль, это незаметно, но макаки на стреме.
        - Понял, Колян. Встретим.
        Вакидзаси махнул рукой притихшим часовым и еще нескольким бойцам резерва, прохлаждавшимся в вестибюле здания.
        - За мной!
        К пролому заградительная группа успела как раз вовремя. Модификанты лезли в щель по одному, и остановить их оказалось несложно. Другой вопрос, что любая щель - это самое тонкое место, где, если верить поговорке, обязательно рвется. Потеряв нескольких бойцов, авангард «ночных» благоразумно отошел, оставив в щели
«тикающий» фугас. Вакидзаси вовремя сообразил, что задумали модификанты, и отвел своих людей в дальний конец холла.
        Взрыв фугаса расширил проход до вполне приличного, но одновременно разрушил часть перекрытий в глубине здания и таким образом выстроил на пути «ночных» еще одну баррикаду. Воодушевленные неожиданным везением бойцы семьсот шестого, не дожидаясь приказа Вакидзаси, пошли в контратаку и жестоко за это поплатились. Баррикада помешала «драконам» свободно войти в арсенал, но не помешала занять выгодные позиции и расстрелять контратакующих «обычных» практически в упор.
        - Назад! - заорал Вакидзаси. - Отойти, залечь! Огонь!
        Сохранили остатки самообладания и послушались только трое из семерых уцелевших после глупой контратаки. Остальные заметались по холлу и очень скоро наткнулись на пули. На этом героическая, но короткая история заградительного отряда могла бы и закончиться, «ночным» оставалось лишь чуть-чуть поднажать, но модификанты почему-то остановились и даже отошли. Вакидзаси сразу предположил худшее, но реальность превзошла все ожидания.
        Прочнейшее здание вдруг начало разваливаться на куски. Грохот стоял страшный, и определить, что и где рушится, было нереально, однако опыт позволил офицеру довольно точно угадать направления основных ударов. Поскольку восточное крыло оставалось пока относительно целым, вывод напрашивался простой. Модификанты подкатили тяжелые лучевые и электромагнитные орудия, а также ракетные установки с севера и запада - по магистралям это было несложно. Вот почему восточное крыло уцелело и было оставлено на откуп группе прорыва.
        С одной стороны, это было хорошо: Вакидзаси и его бойцы не попали под ракетный обстрел, но с другой - огонь трех винтовок и одного «Хеклера» уже не мог остановить группу прорыва, и Вакидзаси скомандовал отступление в южное крыло, тоже пока существующее в природе. В отличие от северного и западного.
        Догадки офицера подтвердила информация от Воротова.
        - Вакидзаси! - Теперь по «каналу» Коляна на связь вышел Воротов. - Северное крыло вскрыли ракетами. Боеголовки с молекулярной взрывчаткой. Бетонный корпус под ноль сровняли. Только Макар с Коляном и уцелели. На западе те же проблемы, четыре прямых попадания, мы еле ноги унесли, там теперь сплошные руины. Крыша и стены выше трех этажей только над вами. Мы закрепились в южном. Оно тоже серьезно пострадало, но здесь хотя бы получится высидеть подольше.
        - Над нами крыша есть, это верно, командир, но проблем выше нее. Мы идем к вам.
        - Давайте, подтягивайтесь, займем круговую.
        Дойти до западного крыла удалось Вакидзаси и лишь одному из бойцов. Модификанты шли по пятам, и любое ослабление ответного огня воспринимали как шанс нагнать отступающих «обычных» и стереть их в порошок.
        Новые позиции Воротова и остатков Отряда были не такими монументальными, каким казался вначале арсенал, но все равно достаточно надежными. Во-первых, это по-прежнему была «высота» - руины возвышались над окружающей местностью, но в то же время задать цель наводящему компьютеру ракеты было бы очень сложно - никаких особенных «привязок» просто не осталось. Во-вторых, внутри позиций было достаточно глубоких воронок, чтобы укрыться от огня противника и взрывной волны. Ну и, в-третьих, вся площадь вокруг хорошо простреливалась. Правда, была сверх меры задымлена.
        - Сколько осталось? - заняв позицию рядом с Алексом, спросил Вакидзаси.
        - Людей два десятка, боеприпасов на пять минут, - процедил сквозь зубы Воротов. - Если экономить.
        Вакидзаси внимательно взглянул на Алекса.
        - Вы в порядке, командир?
        - Нормально, - кивнул Воротов. - Плечо зацепило. Вальтера вынести успели, это самое главное. Как думаете, офицер, остались у них еще тяжелые ракеты?
        - Даже если остались, на нас больше тратить не станут.
        - Если точно попасть, хватило бы одной.
        - У них на Кузнецком мосту проблемы, - вмешался Колян. - А в Сокольниках вообще та-акая каша! Все силы туда переброшены. Вокруг нас не больше батальона осталось. Без ракет, зато с каким-то секретным оружием. На нас будут его испытывать, если батальон не справится. Так в виртуальности говорят. Батальон - это много?
        - Более чем достаточно. Странно, что они притихли. Готовят последний и решительный штурм?
        - Не-а, не странно. - Колян развернул объемную проекцию. - Тут какой-то фриц вас на связь требует. Будете говорить?
        - Фриц? - Воротов взглянул на объемный портрет ожидающего связи человека. - Вакидзаси, вы его знаете?
        - Нет. Колян, кто это?
        - Если верить цифровому паспорту, какой-то Ганс Штейнбок.
        - Вот так сюрприз. - Воротов усмехнулся. - Зачем мы ему?
        - Спросите, - посоветовал Вакидзаси. - Мы ничего не теряем.
        - Господин Воротов? - Штейнбок стоял, заложив руки за спину, посреди пыльной комнаты с выбитыми окнами.
        Вероятно, он находился где-то поблизости от разрушенного арсенала. У дальней стены комнатки замерли шестеро человек в необычной униформе, а рядом с Гансом на стуле, понуро свесив голову, сидела Анжела Роузвел.
        - Слушаю вас, профессор.
        - У меня деловое предложение, господин Воротов. Банальное, но практичное. Вы бросаете оружие, а я гарантирую вам жизнь.
        - С чего вдруг такая щедрость?
        - Вы мешаете мне закончить дела в Москве, господин Воротов, и заняться кое-чем более важным. Ваша группа весьма не вовремя появилась в этом районе и не дает мне забрать кое-какую ценную вещь, затерявшуюся в комплексе зданий ФПУ.
        - Уголовное дело на вас и вашу компанию? - Воротов усмехнулся.
        - Нет, кое-что другое. Вас это не касается, господин Воротов. Я предлагаю разумный вариант, соглашайтесь.
        - Ваших гарантий мало, господин Штейнбок. Не вы командуете модификантами.
        - Неужели? - Ганс иронично взглянул на Воротова. - Почему же они не атакуют без моего приказа? Хорошо, Алекс, в качестве бонуса я обещаю отпустить Анжелу. Идет? Думаю, ее брат проголосует за такое решение обеими руками. Можете с ним посоветоваться, я подожду.
        - Сколько у нас времени на размышление?
        - Пять минут. - Штейнбок жестом вырубил связь.
        Алекс обвел взглядом притихших товарищей.
        - Что скажете?
        - Обманет, - спокойно ответил Вакидзаси. - Мы сдадимся, и нас тут же придушат. Оставлять у себя в тылу боеспособных врагов никто не станет, а искать для нас тюрьму сейчас некогда.
        - Не факт! - возразил Макаров. - Шанс все равно есть.
        - Шансов нет, но предлагаю решать Вальтеру, - сказал Алексей. - В руках у Штейнбока его сестра.
        - Вакидзаси прав, - прошептал Грайс. - Они не оставят нас в живых. Часом раньше, часом позже… разницы нет. Сестра меня простит… наверное.
        - Значит, решено. - Воротов поднял оружие. - Бьемся до последнего. Колян, пошли этого фюрера подальше. Да постарайся, чтоб красиво получилось, сочно.
        - Это я умею. - Колян усмехнулся. - Сделаю!
        Ответ на красочную многоэтажную «речь» Коляна последовал мгновенно. Весь окружавший руины арсенала батальон разом поднялся и, поливая на ходу огнем все живое, пошел в атаку.
        В первую же минуту штурма рухнувшими остатками стены завалило Вальтера, шальными пулями зацепило Макара и Джойстика, а волной близкого взрыва оглушило и крепко стукнуло оземь Коляна. Несколько точных попаданий оголили левый фланг обороны, затем правый, проредили центр…
        К третьей минуте штурма от семьсот шестого отряда осталось всего пять человек: раненые Макар, Джойстик и Алекс, слегка контуженный Колян и Вакидзаси. Сопротивлялись выжившие отчаянно, даже притормозили модификантов уже на самом бруствере, но долго так продолжаться не могло. Это понимали и «ночные», и
«обычные». А ведь у бойцов Штейнбока в запасе оставалось еще какое-то секретное оружие!
        Воротов подозревал, что имеются в виду особо мощные модификанты, но проверять догадку ему не особенно хотелось. Впрочем, о желаниях его никто не спрашивал. Притормозившие модификанты снова полезли на бруствер. Сомнений больше не было. До грустного финала оставалось не больше минуты…

…Выслушав ответ на свое «деловое» предложение, Штейнбок буквально рассвирепел. Анжела и не подозревала, что он может быть таким злым. Профессор буквально кипел от негодования. Он даже схватил винтовку, выстрелил в воздух и потряс оружием над головой.
        - Вперед! - срывающимся на визг голосом закричал вслед «драконам» и «хартманнам» Штейнбок. - Все вперед! Убейте их! Разорвите на части! На клочки, на молекулы, на…
        Штейнбок вдруг осекся. Анжела обернулась и замерла, как изваяние. Оружие Штейнбока было нацелено ей в живот, но в то же время к горлу самого Ганса был приставлен пистолет. И сжимал его не кто иной, как Джейсон Чу!
        - Здравствуй, Ганс, - негромко сказал Джейсон. - Скучал по мне?
        - Джейсон… зачем оружие?
        - Я слышал, ты разыскиваешь здесь какую-то ценную «вещь». Уж не меня ли ты имел в виду? Обидно слышать такое о себе.
        - Ты неправильно понял!
        - Не юли, Ганс. Я понял все верно. Опусти ружьишко.
        - Это ты опусти оружие! - прохрипел Штейнбок. - Или я убью Анжелу!
        - Велика потеря! - Джейсон рассмеялся. Надо признать, очень убедительно. Слишком убедительно для блефа. - Это в твоих застенках она была самым лакомым куском, а на воле таких цыпочек хоть лопатой греби. Можешь ее шлепнуть, если очень хочется. Я подожду.
        В животе у Анжелы образовался тугой, холодный комок. Она подняла умоляющий взгляд, пытаясь встретиться глазами с Штейнбоком, но Ганс был сосредоточен на разговоре с Чу и смотрел «внутрь себя».
        - Ты хотел поговорить? - Ганс опустил оружие.
        - Поговорить? - Джейсон усмехнулся. - Нет, Ганс, нам не о чем говорить. Ты сделал для меня все, что мог, я с тобой рассчитался. Мы квиты. Но это если рассматривать ситуацию в плоскости отношений Чжена Линфаня и Ганса Штейнбока. А вот если рассмотреть ее под другим углом…
        - С позиции Джейсона Чу? - Ганс нервно сглотнул. - Или «Хартманна» номер один? Или…
        Он вдруг словно забыл о приставленном к горлу пистолете и резко обернулся к Джейсону. Примерно минуту они смотрели друг другу в глаза, не произнося ни слова. Джейсон смотрел насмешливо и высокомерно, а Штейнбок - удивленно и испуганно.
        - Неужели это правда?! - наконец прохрипел Ганс.
        Где-то поблизости прогремели взрывы, и ответ Джейсона утонул в их грохоте. Анжела видела, что Джейсон говорит что-то еще, можно сказать, произносит целую речь, но расслышать слова было нереально, а по губам Анжела читать не умела. Штейнбок пару раз вставил в монолог Чу какие-то реплики, затем умолк, заметно сник, бросил винтовку и покорно склонил голову, будто признавая свое поражение. Такая резкая перемена в поведении «несостоявшегося Наполеона» выглядела очень странно. Еще пять минут назад Штейнбок был претендентом на звание властителя мира, а теперь стоял, как провинившийся школьник перед каким-то условно освобожденным хакером. Или… что он там говорил про Чжена? Про Чжена!
        У Анжелы в голове словно что-то переключилось и контакты замкнули нужные цепи. Чжен Линфань! Беглец с Дао, модифицированный, а затем превращенный в первого
«Хартманна». Он же Джейсон Чу - шпион Штейнбока в группе Воротова! Это один и тот же человек!
        Открытие было простым и поэтому особенно поразительным.
        Но больше всего Анжелу поразил финал этой полной драматизма сцены. Она-то думала, что забавный и разбитной Джейсон удовлетворится моральной победой, поставит Ганса на колени, свяжет ему руки, а затем обменяет жизнь профессора-заговорщика на жизнь гибнущих в арсенале товарищей. Но Джейсон распорядился трофеем иначе. Он просто поднял пистолет и… одним выстрелом вышиб Штейнбоку все его гениальные мозги!
        От вида расправы Анжелу резко замутило, и она, как подкошенная, рухнула на колени.
        - Спокойно, Анжела, все позади. - Джейсон склонился над девушкой и похлопал ее по плечу.
        - Отойди! - Анжела вяло отмахнулась. - Не прикасайся ко мне!
        - Нежные все такие! - Джейсон усмехнулся. - Как проблюешься, ползи к перекрестку. Там свои.
        - А ты? - не поднимая взгляда, спросила Анжела.
        - А у меня дела. - Джейсон поднял оружие на уровень глаз и прицелился в какую-то невидимую за дымовой завесой цель. - С «братьями-хартманнами» надо поздороваться.
        - Чжен, женщину пожалей!
        - Как ты меня назвала? - Чу пристально посмотрел на Анжелу. - Забудьте это имя, леди. Чжена больше нет, есть Джейсон. И женщин у меня в прицеле тоже нет. Есть только «хартманны». До встречи в другом мире, Анжела!
        Он перепрыгнул ближайший завал из битого кирпича и скрылся в дымовой завесе, окутавшей позиции «Омеги».
        Анжела поднялась и, опираясь о стенку, побрела в сторону перекрестка, но, сделав десяток шагов, остановилась, оттолкнулась от стены и решительно двинулась следом за Джейсоном, хотя никаких вразумительных мотивов для такого поступка у нее не было.
        Кроме одного. Где-то там сражался брат…

…До грустного финала оставалось не больше минуты. Это Воротов понял, когда «Зверь» умолк, «сожрав» последний магазин. Теперь драться предстояло подручными средствами. Алексей давно заприметил валявшийся неподалеку толстый железный прут, и вот пришло время им воспользоваться. Воротов спрятал «Зверя» и, усмехнувшись с обреченным злорадством, взвесил новое оружие в руке. Модификанты почему-то снова притормозили, но Алекс ничуть не сомневался, что это ненадолго. Воротов замер с поднятым над плечом прутом, готовый в любое мгновенье нанести удар. Дым полностью застилал обзор, и оставалось ориентироваться на слух. Было подозрительно тихо.
        Где-то в глубине комплекса зданий ФПУ прогремело несколько взрывов, и на короткое время Алекс остался вовсе без информации, с одной интуицией. Но и в этот, максимально удобный для атаки момент ничего не произошло. Что стало причиной замешательства в рядах модификантов, Воротов смог предположить только минутой позже, когда отгремели взрывы и откуда-то из глубины пыле-дымовой завесы донеслись обрывки фраз.
        - …Мы же говорили, что убьем тебя!
        - Помню, помню, камера на уровне «минус девять»! Вы даже пробовали. Но теперь я сверху, «братья-хартманны». Я - «Хартманн» номер один, а вы мои «сырые» копии. Вам ничего не светит!..
        Второй голос походил на голос Джейсона, но точно сказать было трудно. Дальше последовали какие-то шлепки, звуки, похожие на удары, топот, возня, несколько коротких вскриков и снова удары. Свалка там, в гуще дымовой завесы, была, похоже, нешуточная.
        Алексей сжал прут покрепче и осторожно выбрался на бруствер. Если в дыму бился Джейсон, его нельзя было бросать на произвол судьбы. Ведь это наверняка его заслуга, что модификанты так и не бросились на последний приступ. «Зверь» Бадди Джокера плюс игровой опыт самого Джейсона сделали свое дело. Бесшумная атака с тыла оказалась для «ночных» полной неожиданностью. Хотя получается, не для всех.
«Братья-хартманны» встретили Джейсона во всеоружии.
        Воротов отлично понимал, что в схватке киборгов ему, простому человеку, да еще раненому, места нет. Даже если он успеет разок ударить, «хартманну» это не повредит, а вот ответный удар может стать для Алекса роковым. Но остаться в окопе Воротов не мог. Он снова поступал, как велит долг, а не как подсказывает трусливый инстинкт самосохранения. Такая уж натура, ничего не поделать.
        До места схватки оставался десяток шагов, как вдруг буквально на руки Алексу упал кто-то из дерущихся. Воротову показалось, что это женщина и что она без сознания.
        - Вытащи ее! - прохрипел где-то рядом Джейсон. - Под руку попалась!
        Алекс выронил прут, неловко перехватил ценную ношу здоровой рукой, присел, забросил женщину на плечо и попятился. За бруствером Алекса поджидали Вакидзаси и Макаров. Они сняли с плеча командира ношу и помогли Воротову спуститься на дно воронки. Только теперь Алексей сумел рассмотреть, что на плече у него была… Анжела Роузвел.
        - Откуда она взялась, командир? - спросил Вакидзаси.
        - Не знаю. Джейсон вручил.
        - Он здесь?
        - Наверху. У него спарринг с «хартманнами».
        - Что? - Вакидзаси поднял удивленный взгляд. - Джейсон? С «хартманнами»?! Но ведь это означает, что он…
        - Тот самый «Хартманн» номер один, - кивнул Воротов. - Разве ты этого не предполагал?
        - Предполагал, но надеялся, что окажусь не прав. Получается, если он действительно
«Хартманн», слова Анжелы насчет шпиона Штейнбока в нашей группе обретают иной смысл?
        - Получается, что…
        Алекс не закончил фразу. Пространство вокруг неожиданно раскололось на тысячи глиняных черепков и начало рушиться. Серия взрывов, следующих один за другим с интервалом в десятую долю секунды, вспахала территорию комплекса ФПУ еще раз и обрушила на головы защитников арсенала очередной, к счастью последний на сегодня, кирпично-асфальтовый дождь. Когда пыль немного улеглась, Алекс протер глаза и с облегчением обнаружил, что громкий финал не стал заодно и печальным. Над развалинами комплекса снижались десантные челноки, а все, кто оставался в живых до последней бомбардировки, были живы и теперь. И наконец в поле зрения не осталось ни одного врага, в том числе ни одного «хартманна».
        - Кроме Джейсона, - возразил Вакидзаси, когда Алекс поделился с ним своими мыслями. - Вон ползет.
        Через бруствер действительно перевалился изрядно потрепанный и в нескольких местах
«поврежденный» (или все-таки можно сказать - раненый?) киборг. Завидев товарищей, он слабо улыбнулся и съехал на животе с бруствера вниз, прямиком к тому месту, где лежала Анжела. Съехал и замер без сил.
        - Всех уделал. - Джейсон слабо улыбнулся. - Ганса тоже.
        - Орел! - Алекс одобрительно кивнул.
        - Полежу, - выдохнул Чу, пристраиваясь щекой к плечу Анжелы.
        - Полежи. - Воротов взглядом приказал Вакидзаси вытащить пистолет из кобуры на поясе у Джейсона.
        Офицер выполнил указание и сел неподалеку, держа пистолет наготове. Воротов выбрался тем временем на бруствер и помахал садящимся челнокам. Знак заметили. Одна из десантных машин подплыла к арсеналу и, потрескивая перегретой при входе в атмосферу броней, зависла в десяти метрах от Воротова.
        - Санта-Клауса заказывали? - Майор Чижов спрыгнул на покрытую пеплом землю и лихо закинул на плечо винтовку.
        - Только если Ангела, - Воротов закашлялся и тут же сморщился от боли в плече, - но ей сейчас не до рождественских чудес.
        - Кто? - Майор повертел головой. - А-а, вижу. Это она вас из каталажки вызволила? Смотрел репортаж в киберсфере. Лихой рейд. Только в отражении название яхты надо было стереть, а в реальности радиомаяк вырубить. Это и есть Анжела Роузвел, сестра Грайса?
        - Да. - Алекс кивнул и начал спускаться по брустверу. - Вальтер называл ее Ангела. По семейной традиции.
        - Называл? Что-то с Вальтером? - Чижов поддержал командира, ухватив под локоть здоровой руки.
        - Беда. - Воротов кивком указал на покрытую тлеющими угольками насыпь над большей частью бывшего южного крыла здания. - Погиб капитан.
        - Жаль. - Чижов склонился над Анжелой и бегло осмотрел сначала ее, а затем лежащего рядом Джейсона. - Она в порядке. Просто отключилась, скоро придет в себя. И ты, человек-компьютер, выживешь. Разведка доложила, вышел с голыми руками против шестерых головорезов, да?
        - Я… - Джейсон поднял взгляд, но почему-то не на майора.
        Он наткнулся взглядом на человека за плечом Чижова и замолчал. Майор оглянулся, встал и кивком разрешил подбежавшему лейтенанту докладывать.
        - Господин майор, здание зачищено!
        - Двигайтесь к Чистым прудам, лейтенант. Роботов вперед, выгрузить гравимашины, десант на броню.
        - Есть! - Офицер козырнул и бросился к ближайшему челноку.
        - Горохов! - окликнул его майор. - Без прикрытия с воздуха никаких телодвижений. И еще, прихвати группу диггеров, вон они толпятся, с черно-белыми повязками на рукавах. Могут пригодиться.
        Чижов указал на Макарова, Коляна и Джойстика. Все трое были легко ранены, но полны энтузиазма. Идея повоевать в строю десанта пришлась им по вкусу.
        - Вижу, - усмехнулся лейтенант. - Самые чумазые. Все ясно, господин майор. Разрешите выполнять?
        Майор молча махнул рукой. Лейтенант запрыгнул на крыло подрулившего гравитанка и дал команду двигаться к Покровке.
        - Чижов! - позвал Чу. - Капитан с яхты Анжелы перед смертью просил передать какому-то Горохову, что они в расчете. Не твоему?
        - Не знаю. Как звали капитана?
        - Бадди Джокер.
        - Да ну? - Майор удивленно покачал головой. - Ловили мы такого в Поясе Освоения. Без малого два года за ним гонялись. Мог и моему Горохову задолжать Черный Барух. Пару раз они встречались нос к носу. Передам. Эй, самурай, а ты, смотрю, самый везучий?
        - Да, майор. - Вакидзаси едва заметно поклонился. - Я самый везучий. Хотя мне хочется думать - самый опытный и умелый.
        - И самый скромный, - фыркнул Джейсон.
        - Ну и хорошо, я рад, что мы успели. - Чижов снова развернулся к Алексу. - Крепко досталось?
        - Ты же видишь. - Алексей окинул взглядом руины. - А тебя-то как сюда занесло? Я в рождественские чудеса тоже не верю, да и не наш сегодня праздник, не православный.
        - Это верно, никаких чудес. - Чижов кивнул. - Нам вообще было приказано не высаживаться, только лупить с воздуха по всему, что шевелится. В целях «снижения риска боевых потерь». По грунту должны были идти танки, роботы и шагающие бронемашины. Десанту было приказано высаживаться только в крайнем случае, если будет уверенность, что люди внизу наши и вероятные потери личного состава не превысят количество спасенных.
        - Жестко.
        - Война, командир, ты же понимаешь. В общем, вам повезло дважды: моей бригаде поручили зачищать этот сектор - раз, и я точно знал, где вас искать - два.
        - Разве риск спасения всего-то пятерых… пусть даже семерых человек не был слишком велик? - Алекс кивнул подбежавшему медику и развернулся так, чтобы сержанту было удобно наложить повязку.
        - В пределах нормы. - Майор воспользовался паузой и проверил обстановку, включив боевой канал связи. - А хочешь знать…
        - Как ты выкрутился на С-54? Или кто навел тебя на «Омегу» сейчас?
        - Неинтересно с тобой. - Чижов притворно вздохнул. - Ну тогда сам и ответь.
        - Выкрутился ты очень просто - заявил, что командир десантной группы станции, а дальше было дело техники. Десант своих не бросает, сам говорил. Особенно в пасть дракону. Как только ты вернулся с орбиты, начальство тебя «временно отстранило» и отправило в краткосрочный отпуск. Все верно? Где отсиживался?
        - Угадай с одного раза. - Чижов с интересом уставился на командира.
        - У Бороды в гостях?
        - Прямое попадание! - майор хлопнул по колену.
        - А когда началась заварушка, тебя восстановили в должности и бросили в прорыв как самого сведущего в обстановке. Что касается наводки, тут еще проще. На наши позиции тебя навела Люси Мун.
        - Черт побери! Воротов, как ты это делаешь?! Мысли читаешь?
        - Он не мысли читает, а на физиономии твоей рязанской все читает, - встрял Джейсон. - В покер не играй, разоришься.
        - А-а, - майор махнул в сторону хакера рукой. - Правильно, Люси Мун сообщила.
«Омега», сказала, сидит в арсенальном блоке Полицейского управления. И уточнила:
«Вижу Алекса, поспешите, тут жарко». Я так понял, после возвращения с орбиты ее тоже «сослали», только не в Сибирь, а в московский офис Управления, вот она вас и засекла. Что на нее нашло - не знаю. Я, конечно, сомневался, ведь она вроде бы на стороне модификантов, да и сообщение отправила из служебного отражения. А вдруг ловушка? Но не проверить не мог. Заслал разведку - так и есть, твой героический профиль отражается. А потом «колобок-разведчик» и Вакидзаси срисовал. Пришлось поверить нашей «красавице, склонной к измене». Хотя какая муха ее укусила, я до сих пор не понимаю. Без указания свыше она не стала бы помогать, а Полицейское управление не рискнуло бы отдать такой приказ. Ведь то, что мы сейчас владеем тактической инициативой, еще ничего не значит. Война только начинается. «Мильоны нас», а их «тьмы, и тьмы, и тьмы». Ничего пока не решено.
        - Я умираю! - Джейсон закатил глаза и сделал вид, что готов сползти с плеча Анжелы и удариться головой оземь. - Майор Чижов цитирует Блока! Шоу круче говорящего полена!
        - Его когда в тюрьму вернут? - поморщился майор. - Группа «Омега» вроде бы выполнила свою миссию, пора и по домам.
        - Не обращай внимания. - Алекс обернулся к Чу. - А ты помолчи, с тобой еще будет разговор, и не из приятных.
        - С чего это вдруг? - насторожился Джейсон. - Что опять не так?
        - Вопросы есть. - Рядом с хакером, как бы невзначай переложив оружие поудобнее, присел Вакидзаси. - Много вопросов, Джейсон Чу.
        - Короче, с Люсей пока непонятно, - закруглил тему Чижов. - Может, разочаровалась, поняла, что не хочет служить у таких кровососов?
        - Вполне вероятно, - согласился Алексей. - Увидишь такое море крови, разочаруешься.
        - Жаль, что только сейчас. Поняла бы раньше, может, и не стучала бы на друзей-товарищей, не наводила ищеек на наш след.
        - Она и не стучала, - нехотя вмешался Джейсон. - Так и быть, сдаюсь, пока не поздно. Люси до последнего момента за нас была. Даже когда Полицейское управление приказало ей выйти из игры, она не сразу подчинилась. Наверное, потому и сослали ее из Стокгольма в Москву. Это я ищеек наводил. Ты об этом хотел спросить, да, командир?
        - Угадал.
        - Не ты один по лицам читаешь. - Чу вздохнул. - Я стучал, я один. Невольно. Я ведь тоже прошел через лаборатории Штейнбока, как и те шестеро профессорских телохранителей-киборгов. «Хартманн» номер раз. Это я. Вон Вакидзаси меня давно раскусил, только почему-то молчал.
        - Накано, это правда? - спросил Чижов.
        - Как и моя фамилия, которую ты озвучил, несмотря на подписку о неразглашении. - Вакидзаси едва заметно усмехнулся. - Я знал, что в итоге Чжен Линфань примет правильное решение.
        - Кто это? - Алекс взглядом указал на Джейсона. - Пекин?
        - Да, это он, - спокойно сказал японец.
        - Кто тебе такое сказал? - слабо возмутился Джейсон.
        - Твой волос, - ответил Вакидзаси. - База генетических данных. Изначальный код был каким-то образом изменен, но программа идентификации справилась с загадкой. Ты Чжен Линфань, уроженец Нового Люйшуня, постоянно проживаешь в Циньдао, столице колонии Дао. Могу зачитать идентификационный номер.
        - Опять сдаюсь. Да, так меня звали в прошлой жизни. - Чу кивнул. - До того как я сбежал с Дао и не без помощи Анжелы попал в лапы доктору Штейнбоку.
        - Чжен! Я не желала зла, - сквозь слезы тихо сказала Анжела. Она давно пришла в себя, но открыла глаза только сейчас. И сразу ударилась в слезы. Конечно же, не потому что ей было стыдно перед Джейсоном. Она слышала, что сказал Воротов о Вальтере. Но, несмотря на слезы, - следует отдать должное ее выдержке - Анжела не билась в истерике и даже могла поддерживать беседу. - Я думала, Ганс просто поговорит с тобой.
        - И когда он решил сделать меня подопытным кроликом, тоже думала, что это безобидная шутка?
        - Нет, я… не знаю… все было так сложно.
        - Между прочим, если бы ты отвезла меня с Дао прямиком на Землю, всей этой мясорубки можно было избежать. По крайней мере, свести кровопролитие к минимуму. На кристалле, который прикарманил Штейнбок, был записан очень информативный сюжет. Думаю, он сумел бы встряхнуть сонный Совет Федерации не хуже девятибалльного землетрясения, а главное - сделал бы это вовремя! Но кристалл исчез, а единственный свидетель был фактически уничтожен, то есть превращен в шпиона Джейсона Чу.
        - Во-первых, не дави на леди, - прервал Пекина Алексей. - Ей сейчас и без того тяжело. А во-вторых, не сходится у тебя ничего. Почему Штейнбок «вылепил» из тебя именно Джейсона Чу? Он не мог заранее знать, что СБЗФ начнет расследование, а уж тем более не мог предположить, что в следственную группу будет включен хакер.
        - Сходится, сходится. - Чу наконец сел и слабо похлопал Анжелу по колену. - Расскажи им, как все было, дорогая. Каяться, так уж по полной программе.
        Вакидзаси помог Анжеле сесть, а Чижов подал флягу с водой. Довольно долго Анжела молчала, собираясь с мыслями, но ее никто не поторопил. Прежде чем она заговорила, прошло несколько минут.
        - Вспомните, Алекс, кто посоветовал взять Джейсона в группу. - Анжела тяжело вздохнула и потупила взгляд, скрывая слезы.
        - Я сам его выбрал. - Воротов на секунду задумался. - Впрочем, нет, идею подал Вальтер. Постой, он тоже был агентом Штейнбока?
        - Нет, Вальтер был чист. Ему приказали привлечь к делу Пекина. Я уже говорила, что Штейнбок получил информацию из Совета - у него были там свои люди - о следственной группе под вашим началом и с участием Вальтера. А дальше… Штейнбок заставил кого-то в руководстве Полицейского управления убедить брата, что без профессионального хакера сквозь виртуальную защиту Шанхайского центра не пробиться.
        - В этом они были правы, - заметил Вакидзаси.
        - Профессор был неглупым человеком. - Анжела снова вздохнула. - И очень влиятельным. Если бы вы не захотели брать в команду Чу по совету Вальтера, вам приказали бы напрямую.
        - Что стало с реальным Джейсоном, я даже не спрашиваю, - задумчиво сказал Алекс. - И почему вы только сейчас признались в шпионаже, я тоже не спрашиваю.
        - Теперь-то кого бояться? - усмехнулся Чижов.
        - В том, что Штейнбок встанет на сторону модификантов, я не была уверена до последнего момента! - запротестовала Анжела. - Вести дела и воевать в одном строю - это разные вещи.
        - Зато Джейсон был уверен.
        - Возражаю, командир! - Чу поднял руки. - Я шпионил, признаю, но в планы Ганса не заглядывал. Не скажу, что удивился, обнаружив его по ту сторону баррикад и все-таки. А когда все стало ясно, прошу заметить, я не только спас Анжелу от его подручных, но и грохнул самого «чокнутого профессора». Прошу высокий суд учесть эти, несомненно, смягчающие обстоятельства.
        - Думаю, суд учтет. И все-таки ты попал в серьезный переплет, Джейсон или Чжен. Пожалуй, я в большей степени тебе сочувствую, чем злюсь.
        - А я бы посмотрел, что у этого киборга внутри, - недобро глядя на Пекина, сказал Чижов. - Какие такие батарейки с шестеренками.
        - Вряд ли ты что-то увидишь, - спокойно сказал Вакидзаси. - Ни рентген, ни томография, ни даже вивисекция не помогут найти в Джейсоне «Хартманне» Чу видимых отличий от человека.
        - А как же «выпотрошить и насадить на новый скелет»? - спросил Алекс. - Помнится, на Форпосте Анжела говорила о процедурах, которые не могут выдержать нормальные люди.
        - Нормальные модификанты тоже не пережили бы таких издевательств. Анжела ошиблась. Кажется, это русская поговорка: «У страха глаза велики?»
        - Да, наша.
        - Вот и ответ. По функциям и общему замыслу «Хартманн» действительно напоминает робота-первопроходца, но чтобы внедрить его в человека, обширной операции не требуется. Несколько уколов, десяток мелких надрезов, не больше. Сверхпрочный скелет, усилители мышечной силы, гибкая броня и все прочие атрибуты биомашины составлены из нанокомпонентов. В режиме ожидания эти компоненты не соединены и не проявляют себя. Просто сидят, как паразиты, в костях, мышцах и коже. А вот когда поступает команда «к бою», они образуют сверхпрочные соединения, механические узлы с высоким КПД и другие системы, разработанные для роботов-первопроходцев. В том числе и боевые. Так, Джейсон?
        - Да, все верно. Ты участвовал в разработке?
        - Я умею думать. А почему именно модификанты… ответ прост: чем больше у киборга талантов, тем лучше.
        - А кто их положит в общую копилку, человек или машина, не так уж важно, - закончил его мысль Воротов. - Согласен. И все же профессор в чем-то просчитался. В чем?
        - Штейнбок создал идеального киборга, но не учел одного нюанса: мало «промыть» человеку мозги и «загрузить» новую личность в управляющий его сознанием компьютер. Нужно еще избавить человека от всего, что накопилось в подсознании. В случае с Чу этого сделано не было, вот почему в критический момент, когда подсознание обычно играет наравне с «эго», верх над Джейсоном взял Чжен Линфань.
        - Жаль, не раньше, - заметил Алекс.
        - Раньше такое тоже бывало, - сказал Джейсон. - Как в игре, будто кто-то за руку вел. Я считал, это интуиция.
        - Так и было, - согласился Вакидзаси.
        - Что было, то прошло. - Чу горько усмехнулся. - Быть Чженом мне нравилось, он был хорошим парнем, правильным, но теперь это не важно. Теперь я навсегда Джейсон Чу. Хотя и не совсем такой, каким был реальный Пекин, Вакидзаси прав. Примерно на четверть я остался Линфанем. Поэтому в конце концов и принял верное решение, как выразился самурай. Так что, сыщики, зря вы грешили на Люси. Это мой «Хартманн» передавал данные Штейнбоку, а тот, получается, сливал их модификантам. Очки перед деловыми партнерами зарабатывал.
        - «Хартманн» сведения передавал или ты? - Чижов присел рядом с Вакидзаси и тоже как бы невзначай приставил ствол винтовки к боку Пекина.
        - Я, я. Расслабься, майор. Пальнешь случайно, а у меня еще планы на жизнь, - Чу вяло шевельнул рукой, украдкой показывая на Анжелу. - Гадил, каюсь. И свет на станции вырубил, и десант в трюме запер. Все по приказу Штейнбока.
        - И глаз мне подбил. - примерно тем же тоном, что и Джейсон, продолжил Вакидзаси, - по приказу Штейнбока.
        - И глаз тебе подбил, - Чу вздохнул. - Контролировал он меня, гад. Как марионетку.
        - Как же ты сумел его убить? - иронично ухмыляясь, спросил Чижов. - Бунт подсознания, четвертушка от Чжена и все такое - это понятно, чтобы выйти из игры, этого достаточно, но этого мало, чтобы поднять руку на «создателя». Марионетки не нападают на кукловодов.
        - Я человек! - Пекин состроил обиженную физиономию. - Титановый скелет и батарейка в заднице не в счет. Да и не до меня было Гансу. На вас он отвлекся. Тут я его и подловил. А поскольку код дистанционного управления моим «Хартманном» знал только покойный Штейнбок… я теперь вольная птица, буду жить, как сам захочу.
        - В клетке Фарадея, - добавил Чижов.
        - Это суд решит.
        - Это я могу решить прямо сейчас. - Майор щелкнул предохранителем оружия. - Выдержит твоя кожаная броня выстрел в упор?
        - Виктор, отставить! - потребовал Алекс. - Джейсон прав. Это не твоя забота. Пусть суд разбирается.
        - В чем прав-то?! - без особого энтузиазма возмутился майор. Повторно щелкнув предохранителем, он закинул винтовку на плечо и поднялся. - Суд! Зуб даю, он в три раза быстрее тебя поправится и сбежит из госпиталя. Ищи его потом с приставами. Но вообще - да, это не моя забота. Дел и без того выше крыши. Самурай, ты как относишься к мобилизации?
        - С пониманием, - кивнул Вакидзаси.
        - Вот и ладно. Командир, вы не возражаете? А то мы всей десантной бригадой в Шанхай хотим наведаться, достопримечательности посмотреть, гид не помешает.
        - «Омега» миссию выполнила, - сказал Воротов. - Все, кроме Чу, свободны. Насколько это возможно в нашей ситуации.
        - Вот и ладно, - повторил майор и помахал товарищам. - Выздоравливайте, люди и машино-сапиенсы. Встретимся еще, обсудим тему за рюмкой чая. Сержант, ко мне! Раненых доставить в орбитальный госпиталь, об исполнении доложить!

19. Земля, 28 декабря 2196 г.
        После высадки десанта в центре, на Земляном Валу и массированной обработки силами ВКС других районов Москвы высокоточным оружием пыл модификантов значительно остыл. Это не решило проблему в корне, но хотя бы на какое-то время Армия Обороны Земли и подоспевшая колониальная Экспедиция взяли ситуацию под контроль. Времени хватило на то, чтобы эвакуировать из горячей зоны большинство гражданских и провести перегруппировку «черно-белых» отрядов самообороны. Ближе к ночи модификанты снова подняли знамена с золотыми драконами и пошли в атаку. И непрерывно атаковали трое суток подряд…
        Алекс узнал обо всем этом только утром двадцать восьмого декабря, когда окончательно пришел в себя после операции. Узнал от госпожи Роузвел, которая неожиданно украсила его палату своим присутствием. Впрочем, кроме приятной неожиданности Алекса ожидала и не слишком приятная. Его одноместную палату
«уплотнили». В связи с недостатком коек на борту госпитального корабля «Николай Пирогов» командиру «Омеги» предстояло коротать время до выздоровления в компании Джейсона. Кого из пациентов пришла навестить Анжела, было ясно без подсказок.

«Машино-сапиенс» шел на поправку гораздо быстрее Воротова (как и предсказывал Чижов), а потому, борясь со скукой, он беспрестанно комментировал все, что транслировалось в киберсфере. А транслировалось там много чего, и по большей части - не для слабонервных. Особенно тяжелыми были кадры утренних съемок на местах ночных боев. Горы трупов, руины и пожары… И это там, где еще три дня назад царили мир и тишина, а все люди - «дневные» или «ночные», какая разница? - были живы.
        Пекин свернул проекцию и помотал головой, будто вытряхивая остатки запечатлевшихся в мозгу картин.
        - И все равно наши проиграют, - Джейсон намеренно запнулся, - я имею в виду модификантов. Бунт не был продуман с точки зрения тактики и стратегии. К тому же у них нет перспективных планов. А когда не знаешь, чего хочешь, трудно добиться цели.
        - Жить… разве не цель? - Голос у Воротова был слабым, его слегка лихорадило.
        - Жить… - Чу хмыкнул. - Жить - это цель, да. Только для модификантов попасть в
«яблочко» этой цели - почти невыполнимая задача. Люди-Инь живут втрое меньше обычных людей. Люди-Ян вдвое. Очевиден запрограммированный конфликт. Допустим, модификанты, как существа более сильные, смелые и умелые, чем люди, одержат победу. Что дальше? Думаю, нет смысла объяснять, что в отсутствие общего врага мутанты Инь и Ян не сумеют справедливо поделить доставшееся от людей наследство. Во-первых, оплаченное кровью делить труднее, чем заработанное потом, всегда кажется, что ближний хапнул лучший кусок. А во-вторых, эта разница в отмеренном времени жизни… Понятно, что люди-Инь будут ночи напролет искать способ продлить себе жизнь, а люди-Ян постараются этому помешать. Кто будет работать, спрашивается?
        - Почему ты так уверен, что модификанты поссорятся? - с сомнением спросила Анжела. - Ведь их создавали как раз для того, чтобы они дополняли друг друга. Значит, в их головах должен быть запрограммирован вовсе не конфликт. Программа должна настраивать их на симбиоз.
        - Конфликт, конфликт. - Джейсон покивал. - Задумайся, к чему было создавать две
«расы»? Почему нельзя было ограничиться созданием модификантов-Инь в качестве дополнения к нормальным людям? Ну бодрствовали бы себе по ночам, работали в третью смену, жили, не тужили. Всем хорошо, все довольны. Зачем усложнять и лепить параллельный «дневным людям» вид мутантов?
        - Чтобы на основе двух видов вывести модификанта-универсала, - тихо сказал Алекс. - Вроде тебя, только без «хартманна» в одном месте. Как его… ксеноида, кажется. Мы обсудили это еще с профессором Ли на Форпосте.
        - С профессором Ли мы много чего обсуждали, - Джейсон поморщился, - только не видели в тот момент ситуации в целом. Сейчас видим, и становится понятно, что профессор был не прав.
        - В чем?
        - Ксеноид - это не просто универсальный по образу жизни модификант. Это модификант
«Инь-Ян» плюс «Хартманн». Именно так, командир, с батарейкой в заднице! - Чу поднял указательный палец. - Уж поверь мне, как… м-м… человеку, глубже всех нырнувшему в это дерьмецо. Честно говоря, без погружения мне бы вряд ли удалось додуматься, так что я не в претензии. Помнишь, Алекс, в прениях после исповеди профессора Ли мы коснулись темы нелогичности производства «быстроживущих» модификантов? Мы никак не могли понять, в чем тут фишка: то ли виновно несовершенство технологий, то ли так и задумано. Тогда мы решили, что
«производители» желают создать промежуточный вид, а потому все ясно - «мясу» долгая жизнь ни к чему. Но проблема на самом деле заключалась в другом. Желтые - именно азиаты и никто другой - модификанты были придуманы белыми учеными, а вовсе не шанхайскими генетиками. ШНЦ был обманут точно так же, как и все остальные. Возникает вопрос, кто же этот гений научной интриги, кто этот «доктор Зло», профессор политической генетики «и прочая, прочая, прочая»? Подсказать ответ?
        - Штейнбок? - Алекс на несколько секунд задумчиво уставился в потолок, затем снова взглянул на Чу и едва заметно кивнул. - Возможно.
        - Возможно? - Джейсон едва не подпрыгнул на койке. - Да не «возможно», а точно! Чтобы не участвовать в деле напрямую, Штейнбок подсунул идею «параллельного мира» китайцам. Причем он намеренно не стал скрывать от них, что собирается воспользоваться модификантами для своих экспериментов по созданию «Хартманна». И Шанхай поверил профессору! Как было не поверить, если Штейнбок поделился со своими китайскими друзьями такой важной тайной? Фактически предложил партнерство в заговоре. Конечно, они поверили. Вы же знаете, командир, как это бывает. В Сурнане у вас получилось не хуже Штейнбока. Да?
        - Что-то в этом роде, - согласился Алекс. - Версия интересная, продолжай.
        - Продолжаю. Отсюда выводы. Номер один: Штейнбок не крал и не покупал сведения о Шанхайском проекте у китайцев, он сам этот проект и придумал! Номер два: Ганс заранее просчитал все последствия, поэтому решил поставить эксперимент именно на азиатах - гарантия, что ему самому модификация не угрожает при любом повороте событий.
        - Номер три: именно он заложил под проект мину, расширив рамки эксперимента, то есть создав еще и «дневную расу». Вернее, не мину, а таймер «отделения ступеней».
        - Вот! - Джейсон хлопнул себя по колену. - Для Штейнбока проект модификации был как древняя ракета. Каждая ступень должна отделиться вовремя и под строгим контролем компьютера ракеты. Иначе никакой орбиты ей не видать. Урезанный срок жизни и программа повиновения - вовсе не издержки! Так и было задумано
«создателем» с самого начала. Это инструменты контроля, без которых удержать в узде десятки миллиардов «суперменов» было бы нереально. Смотрим, что получилось: люди-Инь живут мало, зато много умеют и подконтрольны людям-Ян, которые в награду за труды живут чуть дольше. Но все они контролируются начальством - ксеноидами, универсальными по «образу жизни», еще более сильными, умными и «долгоиграющими», поскольку имеют по «хартманну» в… одном месте. Идеальная иерархия, во главе которой стоит Штейнбок - относительно слабый физически, но живущий, сколько положено нормальному человеку, и способный контролировать «начальство» модификантов как раз при помощи управления их главным сокровищем -
«роботами-в-задницах». Можно сказать, половина мира у ног Штейнбока. А когда
«ксеноидов-хартманнов» сменит самый совершенный вид модификантов - ксеноморфы, к его ногам ляжет и другая половина: неосвоенные пока миры. Остается маленькая проблема - обычные люди. Генетический шлак. Куда их девать? Заставить подчиняться? Долго и хлопотно. Модифицировать? С носителями «азиатских генов» нет проблем - дело техники, вернее химической промышленности. А с черными и белыми как поступить? В современном мире их мало, но достаточно, чтобы расстроить все планы. Остается их уничтожить.
        - Но… - Алекс с интересом уставился на Чу. - Ты начал с того, что твои… то есть модификанты, проиграют. Почему все-таки? Ты ведь сейчас к этому подошел?
        - Да. - Чу щелкнул пальцами. - Что-то я увлекся. Проиграют модификанты по двум причинам. Первая: они остались без вождя. Вторая: думаю, к моменту начала бунта Золотой Дракон уже сам был не рад, что ввязался в авантюру Штейнбока. Он разгадал все его замыслы и понял, что ему это невыгодно, но отступать Дракону было некуда, а напрямую просить помощи просто не у кого. Разве что у нас, у «Омеги». Помните слова Вакидзаси? «Не взорвем бомбу мы, взорвет тот, кто за нами следит». До последнего момента я думал, что самурай имел в виду нашего главного врага - Штейнбока. Но теперь я понял истинный смысл слов Вакидзаси. Он уже тогда догадывался, что нам пытается подыграть «пятая колонна» в стане врага - сам Золотой Дракон! Задумайтесь, командир, что получилось. Дракону была нужна власть над ночным народом, только и всего. Он, если задуматься, и с этой задачей едва справлялся, а ШНЦ и Штейнбок пожелали сделать еще пару видов, стократ круче
«ночных». Что оставалось Дракону? Только попытаться как-то остановить ШНЦ и Ганса, оставшись в то же время при своих интересах, то есть не конфликтуя с ними напрямую. «Омега» оказалась идеальным вариантом для проведения столь тонкой саботажной операции. Вот почему Анжела легко нашла профессора Ли на Форпосте, и вот почему этот липовый «эксперт» так много знал о Шанхайском проекте. Я уверен, что никаких промышленных шпионов в природе не существовало и никто из ученых свой ШНЦ не предавал. Текст для выступления фальшивого Ли был написан самим Драконом!
        - Ли не профессор? - встрепенулась Анжела. - Но ведь я сама видела его фамилию в списке экспертов. Индивидуальный код, генный ключ, биометрия… все совпало.
        - Ну да. - Джейсон усмехнулся. - У меня с реальным Пекином тоже много чего совпало, даже Вальтер не заметил подмены. В ШНЦ специалисты не хуже, чем в лабораториях Штейнбока. Я проверил, Анжела, реальный профессор Ли не долетел до Форпоста. Он действительно попытался скрыться от Золотого Дракона, но его поймали и модифицировали. Теперь он служит ночным руководителем одной из химических фабрик на Формозе - спутнике Дао. Кстати, почти все «зелье» для моей родной планеты производят именно на этом спутнике. А Землю, если вам интересно, обслуживают фабрики компании «ДСМ», они все расположены на темной стороне Луны.
        - Это должно быть интересно не столько нам, сколько командованию Колэкс.
        - Им я дал координаты еще вчера вечером. - Джейсон кивнул. - Скорее всего, фабрики уже разбомблены. Хотя жалко. Моей модифицированной сущности «зелье» было по вкусу.
        - И как ты намерен обходиться?
        - Да очень просто. - Чу усмехнулся. - Я ведь «хартманн», то есть избранный. Все рецепты у меня есть. Буду варить сам. Конечно, дрянь, сваренная промышленным способом, лучше кустарщины, но на безрыбье… не пропаду, короче.
        - А остальные? - Анжела взглянула на Джейсона с осуждением. - Ты позаботишься о себе, но как быть с другими?
        - Модифицировать обратно. - Чу пожал плечами. - Пардон за мрачную шутку. Если честно… не знаю, как быть. Не знаю! Я их, что ли, переделывал?
        - Думаю, все обойдется, Анжела, - сказал Алекс. - Вряд ли Колэкс станет бомбить фабрики. Ведь их продукция - это, по сути, оружие.
        - Химическое, - вставил Джейсон.
        - Без него модификантов не одолеть. Нас меньше, и мы слабее физически. Только перекрыв каналы снабжения армии модификантов питанием, мы сумеем победить. Но в то же время мы не имеем права обрекать на гибель тех из них, кто не участвует в конфликте. Пусть они теперь другие люди, но все-таки они люди.
        - Мне их так жалко, - вздохнула Анжела. - Хоть они и убили Вальтера. Они ведь не виноваты, что родились в неподходящее время. Это несправедливо.
        - Что поделать? В мире вообще очень мало справедливости. Кто не захочет погибать, пройдет «реабилитацию» и будет жить. Пусть не так долго, как хотелось бы, но ведь и не собачий век. Модификации необратимы и приносят столько же вреда, сколько и пользы, но это не значит, что модификанты должны комплексовать и от обиды воевать с обычными людьми за место под солнцем. И под луной.
        Джейсон усмехнулся. Алекс и Анжела обернулись к хакеру.
        - Что смешного?
        - А? - Чу поднял удивленный взгляд. - Нет, я не над вами! Я просто заглянул в киберсферу. Хотите увидеть самую популярную картинку часа? Почти на каждом
«человеческом» портале служит либо подложкой часовой отбивки, либо фоном.
        Джейсон поколдовал в виртуальности и снова вывел на центр кубрика объемную проекцию. На этот раз картинка была «всего лишь» мрачноватой, а не ужасной, как репортажи о ночных боях и их последствиях.
        По хмурому декабрьскому небу плыли рваные тучи, от земли к ним тянулись подсвеченные огнями пожаров и вспышками взрывов дымные столбы, а между задымленным небом и горящей землей, над Кремлем, усилиями мощных лазеров была создана объемная проекция: развевающееся на ветру черно-белое знамя.
        - Надеюсь, что вижу этот кошмар в первый и последний раз. - Алекс покачал головой. - Черно-белое знамя Земли… пожалуй, это слишком.
        - А мне нравится, - сказал Джейсон. - Строго и понятно. Кто не белый, тот черный, третьего не дано. Ангела, тебе нравится?
        - Нет, но это лучше, чем знамя с золотым драконом или…
        - Или со свастикой, - закончил Алексей. - Что лучше на самом деле, скажет тот, кто будет штудировать историю на архивном портале. Лет через сто. А наша миссия проста: «делай, что должен, и будь что будет».
        - Согласна.
        - Звучит пафосно, но в принципе я тоже согласен, - сказал Джейсон. - На этом предлагаю и остановиться.
        Дверь в палату резко открылась, и это привлекло внимание всех троих собеседников.
        - Вот именно, - на пороге палаты неожиданно возник Вакидзаси. - На этом и остановимся.
        Офицер прошел в палату, встал справа от койки Чу и положил руку на расстегнутую кобуру с пороховым пистолетом «Хеклер-Кох».
        - Потому что добавить практически нечего. - Следом за Вакидзаси в палату пошел Чижов.
        Он, в отличие от офицера «Кэндо», держал аналогичное оружие наготове.
        - Ты все рассказал без допроса, Джейсон. - Третьей посетительницей оказалась Люси Мун, и это было полной неожиданностью.
        Лейтенант подошла к миссис Роузвел, аккуратно взяла Анжелу под локоток и заставила подняться.
        - Что такое, сударыня?! - возмутилась Анжела.
        - Для вашей же безопасности, госпожа Роузвел, отойдем к двери, - мягко сказала Люси.
        Ее необычный гипнотический голос подействовал и на Анжелу. Она подчинилась и позволила отвести себя подальше от койки обескураженного Джейсона.
        - Рад всех видеть, ребята, но… каким ветром вас сюда занесло? - Чу окинул удивленным взглядом делегацию, а затем взглянул на Алекса. - Командир, у нас новое задание?
        - Последний штрих к старому. - Воротов сел на кровати и откинул одеяло.
        Оказалось, что он одет не в пижаму, а в тренировочный костюм и в руке тоже сжимает небольшой пистолет, тот самый, что обычно дремал в секретной кобуре на предплечье.
        - Вы меня разыгрываете?! - Джейсон нервно усмехнулся.
        - Мы тебя разоблачаем, - сказал Вакидзаси.
        - Меня?! - Джейсон беспомощно взглянул на Воротова. - Алекс, что за фигня?!
        - Сиди смирно, - строго сказал Воротов. - Кроме наших пушек, в твою голову из отсека палубой выше нацелен автоматический нейтронный излучатель. Одно резкое движение, и умрешь. Нас ты опередить сумеешь, а вот компьютер пушки - вряд ли. Все понял?
        - Спирту нанюхались! - фыркнул Джейсон. - Мухоморами обкурились земляне недоделанные! Я все понял. Сижу смирно, как первоклашка.
        - Вот и молодец. - Воротов спрятал оружие и устало кивнул Вакидзаси. - Рад видеть, офицер.
        - Аналогично, командир. Прибыли по вашему сигналу. Честно говоря, мы рассчитывали, что он поступит гораздо раньше. Чего вы ждали?
        - Ждал, когда он проколется: выдвинет свою теорию заговора Штейнбока и для достоверности приукрасит ее реальными фактами, - ответил Алекс. - Классическое правило: не затевай преступление, если не на кого свалить вину. Профессор оказался идеальной фигурой для прикрытия. Но я не спешил озвучивать вердикт, и Джейсон меня подтолкнул. Как ему казалось - незаметно и очень убедительно. Это стало последним
«штрихом к портрету».
        - Да, мы слышали его рассуждения, командир. - Вакидзаси взглянул на Пекина с явной иронией. - Все очень грамотно… свалено на мертвого психопата.
        - Именно так, - согласился Алекс, - вы были правы во всех своих предварительных выводах, Вакидзаси. Львиная доля заслуги в разоблачении принадлежит вам. Думаю, если именно вы, офицер, изложите Джейсону нашу точку зрения, будет правильно.
        - Спасибо за доверие, командир, но это ваша группа, ваша миссия. Я всего лишь оказался наиболее полезным членом команды.
        - И наиболее скромным, - усмехнулся Джейсон. - Кошмарный сон какой-то!
        - Хорошо, изложу я, - согласился Алекс. - Я пристально наблюдал за Джейсоном с самого начала. В том, что он не тот, за кого себя выдает, я убедился давно, еще когда мы базировались в Москве. Помните странный эпизод в темном дворике, когда Джейсон с помощью цитаты из Конфуция и пары резких выражений избавил нас с Чижовым от компании агрессивно настроенных ночных людей? Я не понял текста, но сам факт показался мне подозрительным. События развивались стремительно, и обдумывать этот факт было некогда, поэтому вопрос был подвешен до следующего раза. Этот «раз» не заставил себя ждать. Каким-то странным образом «ночные» мгновенно вычислили нашу базу, затем трижды опередили нас в Стокгольме и настигли в окрестностях Онгудая - в месте, традиционно свободном от китайцев, а значит, и от их «модификаций». Но случилось это не раньше, чем все мы расслабились и частично утратили бдительность.
        - Все, кроме Бороды, - заметил Чижов. - Внешне медведь, а на самом деле большо-ой змей. Хитрый и чуткий. Даже по воздуху к нему не подкрадешься. Только насчет шпионажа все ясно, командир. Джейсон наводил модификантов и до, и после нашего бегства с Алтая на орбиту. Это все можно опустить.
        - Не все ясно, майор, не все. - Воротов пристально взглянул на Чу. - Признайся, Джейсон, что это была за прихоть? Модификанты шли за нами следом и могли напасть в любой момент. Почему ты дал нам передышку в Онгудае? Хотел насладиться игрой, которую вел с глупыми доверчивыми людишками? Или тебе нужно было выдержать паузу, пока «дозревает» выгодная ситуация в Совете и правительстве?
        - Не надо вешать на меня чужих собак, командир! - Джейсон поднял руки и помотал головой. - Когда стучал, тогда стучал, я уже покаялся, а «игры» с правительством… увольте. Слишком сложно для меня. И насчет Конфуция - все чистая правда. Ничего, кроме цитаты, не было!
        - Было, Джейсон. Так же, как было на борту станции, в тюрьме и в гостинице на Форпосте. В первую очередь была хитрейшая маскировка. Ты отлично знал, что шансы у твоей затеи пятьдесят на пятьдесят, поэтому использовал для себя лучшее прикрытие - ты стал одним из тех, кто тебя ловит!
        - Да какая затея, о чем вы?!
        - Не перебивай, пожалуйста! - строго сказал Алекс. - Эту схему впервые ты опробовал, внедрившись в организацию Штейнбока. Сумасшедший профессор наивно полагал, что тебя ему послало провидение. Он думал, что это удача - заполучить человека, готового добровольно превратиться в киборга-модификанта. Он верил, что с твоей помощью сумеет перехватить инициативу, которой тогда безраздельно владел Золотой Дракон. Штейнбоку, а впоследствии нам и в голову не могло прийти, что могущественный Золотой Дракон - лидер и властитель дум миллиардов модификантов - способен на такой оригинальный и дерзкий ход. Что он станет первым «Хартманном»! Ты не просто использовал весь потенциал компании «Манитек» и наработки проекта
«Хартманн» для пользы ШНЦ, Джейсон, ты буквально проглотил конкурирующую фирму вместе со Штейнбоком. Проглотил и переварил, но так ловко, что сам Штейнбок понял это лишь за минуту до смерти. За минуту до того, как ты, Золотой Дракон, выплюнул не переваренные остатки проекта «Хартманн».
        - Останки… Штейнбока… - тихо сказала Анжела.
        - Я?! - Джейсон нервно хихикнул. - Золотой Дракон?! Вы совсем рехнулись, командир! Окончательно и бесповоротно!
        - Но увеличения потенциала ШНЦ, поддержки в правительстве и новой ипостаси - сверхчеловека без кавычек - тебе показалось мало, - спокойно продолжил Воротов. - Ты не был до конца уверен, что справишься с масштабом авантюры. Как ты мог подстраховаться от неудачи и прямой угрозы лично тебе? Успех затеи с поглощением проекта «Хартманн» подсказал тебе простое, хотя и рискованное решение - стать одним из нас и контролировать процесс прямо с места событий. Ты приказал своим людям в правительстве, а они «подсказали» Штейнбоку, как добраться до глотки его главного конкурента - Золотого Дракона, используя шпиона в группе «Омега». Круг замкнулся.
        - Ну вы вообще. - Джейсон покрутил пальцем у виска. - У меня, конечно, нервы вдвое толще, чем у любого из вас, но тоже не стальные канаты. Нашли крутого заговорщика! Командир, очнитесь, это же я!
        - Вижу, что ты, - спокойно сказал Алексей. - Только не знаю, как тебя зовут на самом деле. Документы кадровой службы ШНЦ исчезли одновременно с лабораторными файлами. Это тоже стало косвенным доказательством того, что ты из Шанхая, Джейсон.
        - Из Циньдао, - буркнул Джейсон. - И звали меня изначально Чжен Линфань. Несете какую-то белиберду!
        - Джейсон Чу, Чжен Линфань, Золотой Дракон. - Воротов кивнул. - Имя не важно. Важно то, что ты тот самый «химик», который придумал и испытал изомеры для модификации - для процесса, превращающего людей в ночных существ. Скажи, где ты испытывал первые образцы? На ком? Ты ставил опыты на заключенных в тюрьмах Формозы, спутника Дао, верно? Там же впоследствии ты построил первые фабрики по производству своей «дряни». Оттуда же изомеры попали на Землю, и когда твои покровители сумели наконец обмануть Совет Земной Федерации, твоя «дрянь» при посредничестве ШНЦ пошла в народ. И сразу же по планетам начала расползаться новая великая идея - мир не может прокормить всех, так пусть выживут сильнейшие! В результате модификации сильнейшими - по жребию: «дневными» или «ночными» - становились те, кто подчинился воле Золотого Дракона. Это значит, что особого выбора у «нормальных» не оставалось. Либо присоединиться, либо погибнуть. Твоя власть росла, империя ширилась, но для полного успеха тебе не хватало «качества продукта».
        - Вечная проблема, - хмыкнул Чижов. - Стрелять учатся день, попадать - всю жизнь.
        - Модификация шла, как лавина с горы, но Золотому Дракону требовалось время для тщательной проработки всех деталей своей авантюры. Как он мог затормозить процесс, который сам вызвал к жизни?
        Воротов на секунду замолчал и взглянул на Вакидзаси.
        - Никак, - сказал офицер. - Поэтому пришлось «ускориться» самому. С помощью
«Хартманна». Как сказано в «Дао дэ цзин»: кто превозмогает других, тот силен, кто превозмогает себя - тот могуществен. Дракон руководствовался этим принципом. Правда, только им. «У вэй» - отказ от борьбы и желаний - он почему-то проигнорировал. Своеобразная трактовка заветов Лао-Цзы, не правда ли?
        - Ему Кун-Цзы [8] ближе, - заметил Чижов. - Даже цитирует.
        - Мое уважение, офицер Вакидзаси, это была ключевая догадка. - Алекс кивнул. - Ваша догадка. Так все и было. Став «Хартманном», Дракон решил сразу три задачи: устранил возможную помеху в лице амбициозного и талантливого изобретателя Штейнбока, «усовершенствовался», став «самым модифицированным из модификантов», и увеличил производственный потенциал Шанхайского проекта за счет присоединения к нему лабораторий компании «Манитек».
        - Зачем же он уничтожил «хартманнов» второй генерации? - задумчиво спросил Чижов. - Ведь это, получается, его потенциальное «имущество».
        - Вспомни, что он говорил десять минут назад. Это была правда, умело подмешанная ко лжи. - Алекс кивнул Вакидзаси. - Ключевые слова - «пятая колонна».
        Вакидзаси щелкнул пальцами, и в каюте зазвучал фрагмент записи недавних рассуждений Чу.

«…Он уже тогда догадывался, что нам пытается подыграть "пятая колонна" в стане врага - сам Золотой Дракон! Задумайтесь, командир, что получилось. Дракону была нужна власть над ночным народом, только и всего. Он, если задуматься, и с этой задачей едва справлялся, а ШНЦ и Штейнбок пожелали сделать еще пару видов, стократ круче "ночных". Что оставалось Дракону? Только попытаться как-то остановить ШНЦ и Ганса, оставшись в то же время при своих интересах, то есть не конфликтуя с ними напрямую. "Омега" оказалась идеальным вариантом для проведения столь тонкой саботажной операции. Вот почему Анжела легко нашла профессора Ли на Форпосте, и вот почему этот липовый "эксперт" так много знал о Шанхайском проекте. Я уверен, что никаких промышленных шпионов в природе не существовало и никто из ученых свой ШНЦ не предавал. Текст для выступления фальшивого Ли был написан самим Драконом!..
        - Достаточно! Модификанты-ксеноиды, они же «хартманны» - это прямая угроза могуществу Дракона, конкуренты, вот и весь ответ, - резюмировал Воротов. - Безопаснее создавать новых «ночных». И как можно больше. Пусть это в результате обойдется дороже, ведь где справился бы один «хартманн» потребуется десяток
«ночных». Но с финансовой поддержкой у Дракона всегда был полный порядок. И с агентурой тоже. Думаю, идея о «личном ускорении» пришла ему в голову после того, как он пролистал очередные рапорты своих шпионов, рыщущих по всем уголкам освоенных планет. Агент из лаборатории Штейнбока сообщил, что проект создания робота-первопроходца почти реализован, но профессор задумал нечто большее. Кто сливал тебе информацию из лабораторий на Марте?
        - Шел бы ты в лес, командир, за вениками для своей «банки»! - Джейсон закинул ногу на ногу и сложил руки на груди. - Ничего не скажу! Разговаривать с сумасшедшими - сам чокнешься! Я лучше помолчу, здоровее буду.
        - Куда уж здоровее? - Воротов усмехнулся. - Твое здоровье и сила ни для кого не секрет. Для меня, например. Я запомню те тумаки на станции навсегда. И для медсестры Лоры твоя сила тоже не секрет. Твоим агентом была она?
        - Точно, она, - неожиданно прошептала Анжела. - Все сходится.
        - Да что сходится?! - взвился Джейсон. - Анжела, не верь этим чокнутым сыщикам! Им просто надо найти крайнего! У полицейских это запросто: находят самого бесправного и свешивают на него все трупы!
        - Я ненавижу тебя, Чжен, - по-прежнему шепотом сказала Анжела. - Ты убил Вальтера. Это сделал ты и никто другой!
        - Анжела, прекрати! Ты обижаешься на меня из-за Лоры, да? Но ведь это все в прошлом! Лора была не со мной, а с Чженом! А я - Джейсон, я теперь другой человек!
        - Я не могу его слушать! - Анжела закрыла уши руками. - Прикажите ему замолчать, или я выцарапаю ему глаза!
        - Слышал? - хмурясь, спросил Чижов. - С удовольствием подержу тебя за шею. Чтобы дамочка не промазала.
        Джейсон ответил майору неприличным жестом, но сделал это молча.
        - Лично у меня остался один вопрос - как тебе удалось настолько достоверно сыграть роль Чжена? - подытожил Воротов. - Штейнбок наверняка применял мнемосканер. Это устройство - не допотопный полиграф, его обмануть гораздо сложнее.
        Джейсон демонстративно отвернулся и промолчал.
        - Если позволите, командир, - попросил слова Вакидзаси. - При далеко не добром отношении к этому типу готов признать, что он лучший актер на моей памяти. Плюс он неглуп и обладает отменно развитой фантазией. Крепко-накрепко внушить себе, что он простой менеджер с Дао, который ничего не подозревает о ночной жизни, оказалось для Дракона вполне посильной задачей.
        - Вы уверены? - Алекс в сомнении покачал головой.
        - Ну если сумел стать Золотым Драконом, то уж менеджером-то… - вставил реплику Чижов. - Да и «Хартманном» тоже. Хотя признаю, это смелый ход. Не каждый на такое решится. Даже… уважаю… в пределах разумного.
        - А вот с «Хартманном» все ясно, как день, - сказал Воротов. - И нечего тут уважать. У него не оставалось выбора. Вспомни поездку Вакидзаси. Народ в Шанхае воспринимал Золотого Дракона как символ секретной организации, а не как реального человека. «Золотыми драконами» называли его подручных, «ночную полицию». Это явные признаки децентрализации управления. Золотому Дракону было жизненно необходимо усилить свое влияние, иначе он потерял бы контроль над Шанхайский проектом. Причем в самое ближайшее время.
        - «Чтобы контролировать орду модификантов, нужно либо самому превратиться в чудовище, либо создать совершенное средство контроля», - тихо сказала Анжела. - Это слова Ганса. Он и не представлял, насколько был близок к истине! Он ошибся лишь в одном. Он думал, что создал «совершенное средство контроля» над модификантами, а на самом деле… он помог Золотому Дракону превратиться в еще более страшное чудовище!
        - Штейнбок не заслуживает сочувствия, госпожа Роузвел, - жестко сказал Воротов. - То, что Джейсон оказался смелее, решительнее и коварнее вашего шефа, вовсе не означает, что профессор невинная жертва, как миллиарды рядовых модификантов. Он чудовище, как и Джейсон, только чуть меньше размером. Поэтому Золотой Дракон его и проглотил.
        - Чумной бред! - прошипел Джейсон. - Суд не примет ни одного из ваших
«доказательств» и умозаключений!
        - Худшая черта любого зла - его врожденная способность к маскировке, - не обращая внимания на реплику Дракона, продолжил Воротов. - И что парадоксально, зачастую, маскируясь, зло совершает добрые поступки. Избавив мир от монстра помельче, ты, безусловно, заработал снисхождение, Джейсон. Но не думаю, что это изменит приговор. Твоя схватка со Штейнбоком зафиксирована полицейскими спутниками. Между прочим, отличное качество картинки, несмотря на пыль и дым. В том числе прекрасно читается твоя артикуляция. Запись нам передала Люси. Процитировать то, что ты сказал профессору, прежде чем его убил?
        - Нет! - Джейсон дернулся, будто его ударило током. - Нет, не надо. Ваша взяла. Ты оказался весьма непрост, командир. Я тоже сразу это понял, но не придал должного значения. Да и самурай хорош, и Люси, и даже Чижов не такой тупица, каким желает выглядеть. Вы сделали то, чего… хотя, нет. Больше комплиментов не будет. А что касается добрых поступков… засуньте их себе… и посмотрим, что от этого изменится.
        - Ты прав, Джейсон, - сказал Воротов. - Никакие достоинства и подвиги во благо цивилизации не урежут срок. Вместо миллиона пожизненных заключений ты получишь девятьсот тысяч - это все, на что ты можешь рассчитывать.
        - Ничего я не получу. - Джейсон снисходительно взглянул на Алекса. - Не сегодня-завтра в тюрьму явится сводная делегация генералов из всех ваших силовых ведомств, и меня отпустят. Вы слишком мелкие сошки, коллеги, чтобы вспахать такое поле. Оно давно вспахано и засеяно зубами Дракона. Ваши аргументы будут слиты в его оросительную систему вместе с вашей кровью!
        - Ты так и не понял, Джейсон. Никаких генералов больше нет. А поле завалено камнями. Никто не собирается на нем пахать. Обманув всех на свете, ты обманул и себя - ведь даже став непобедимым «Хартманном», ты остался одним из людей.
        - Мне надоели твои фантазии, командир. - Джейсон поморщился. - Уж кого я никогда не обманывал, так это себя!
        - Ты разрушил старый мир, но заигрался и не объяснил своим игрушкам, каким должен стать их новый мир. Мы объяснили им это вместо тебя. Через Гипернет. Некоторым в принудительном порядке. Твой портрет и все подробности биографии теперь известны каждому человеку в обитаемых мирах. Спасибо записям, которые нам предоставила Анжела, профессиональной привычке Вальтера виртуально фиксировать все, что происходит вокруг, и осторожности Вакидзаси. Он снимал наши похождения еще и на автономные ленс-камеры. Просмотр этих материалов в едином «блоке» способен убедить даже закоренелого скептика. Так оно и получилось. Скандал разразился галактический. В самом прямом смысле. Не знаю, насколько тебя возненавидели черные и белые, но те, кто подвергся модификации, очень недовольны. Модификантам не понравилось, что, дав им силу и ночную свободу, ты отнял у них две трети жизни. Особенно негодуют соотечественники Чжена на колонии Дао. Не встречайся с ними в темном переулке.
        - А-а, заканчивай этот блеф. - Джейсон махнул рукой. - Я только что бродил по киберсфере. Никаких скандалов там не гремит. Там вообще ничто не гремит, если не считать репортажей из боевой зоны.
        Воротов взглянул на Вакидзаси и кивнул, на время передавая «эстафету» офицеру
«Кэндо».
        - Ты все еще не веришь, что проиграл, Джейсон? - Вакидзаси вновь щелкнул пальцами. - Смотри.
        В воздухе повис объемный портрет Джейсона, а затем начался умело смонтированный из самых захватывающих эпизодов ролик о похождениях Чжена-Джейсона и героических буднях группы «Омега», разоблачающей гениального и очень опасного заговорщика. Особенно убедительными были такие фрагменты, как ночная запись из Циньдао и записи бесед с экспертом Паком, а затем с профессором Ли.
        - Липа! - уверенно заявил Джейсон, мельком взглянув на изображение. - Этот ролик существует в единственном экземпляре, в твоем личном отражении, Вакидзаси. Ты что, хотел так вот запросто надуть лучшего хакера современности?
        - Я и надул, - невозмутимо ответил офицер. - Липа не здесь. Она в виртуальном пространстве вокруг тебя, Джейсон. Вот уже трое суток ты находишься в «коконе», который без устали поддерживают два десятка офицеров из отдела «13» Полицейского управления. Все, что ты видишь в своем «отдельно взятом» варианте виртуальности, - плод их коллективных стараний. В память о Вальтере его бывшие коллеги превзошли самих себя, согласись. Убедить хакера, что он в открытом киберпространстве, когда на самом деле он бродит в виртуальной петле, это непростая задача.
        - Этого не может быть!
        - Минуточку. - Вакидзаси жестом обозначил вызов в «закрытом» режиме. - Тринадцатое? Вакидзаси, «Кэндо». Отбой операции «Пустышка». Да, выпустите его в Гипернет, пусть все увидит.
        Джейсон на долгие пять минут погрузился в киберсферу, затем, вынырнув, поднял потемневший от гнева взгляд на Воротова, затем перевел его на Вакидзаси и скрипнул зубами.
        - Убедился? - Офицер выключил ролик и, обозначив коротким кивком, что выполнил свою задачу, вернул «эстафету» командиру «Омеги».
        - Меня не предадут! - выпалил Чу. - Идеи Золотого Дракона слишком глубоко проникли в народ… в ночной народ!
        - Ровно настолько, чтобы сбить его с толку, - спокойно парировал Воротов. - Но твои идеи не отключили инстинктов ночного народа. В первую очередь - инстинкта самосохранения. Сутки ночные люди нам не верили. Еще сутки хранили молчание. А на третьи началась массовая сдача модификантов властям под гарантии неприкосновенности. На этот час примерно половина твоих последователей сложила оружие и разошлась по домам. Почти все остальные дезорганизованы и готовы сдаться. Лишь твои шанхайские адепты ушли в глухую оборону, но это уже не принципиально. Десант дожмет их в ближайшее время.
        - Неужели вам реально поверили? - Джейсон удивленно вытаращился на Воротова. - Неужели все? Людей не так-то просто убедить, что их жизнь окончена.
        - Мы этого не говорили. Они верят, что их жизнь продолжается. И будет светлой… или темной, но вполне нормальной. Если они сами того захотят. Одно условие - жить, не мешая другим. Только тогда удастся найти средство, чтобы сгладить последствия модификации.
        - Нереально! - запротестовал Чу. - Модификация необратима! Конфликт запрограммирован!..
        - Слушай, Дракон, захлопни пасть, серой воняет, - прервал его Чижов. - Ты проиграл, прими это с достоинством. Алекс, офицер, дамы… есть предложение. Пока идет сдача оружия и всякие такие процедуры, начальство выписало нам сутки передышки. Летим в Онгудай! Горы, воздух, снег, банька… и никаких модификантов на сто верст вокруг. Разве мы не заслужили?
        - Мысль здравая, - немного подумав, сказал Алекс. - Имеем право.
        - Вот и отлично! - обрадовался Чижов. - Дамы, вы не против экзотики?
        - Все зависит от… - Анжела замялась. - Я не знаю.
        - Вам понравится, - пообещала Люси. - Это лучшее место, чтобы прийти в себя после таких потрясений. Соглашайтесь.
        - Хорошо. - Анжела отвернулась и украдкой смахнула слезинку.
        - Вот и ладно, - заключил Чижов. - «Омега», подъем, все на выход! Уступите место конвою. Горохов, ко мне! Уводи арестованного!
        В палату пошел лейтенант Горохов в сопровождении двоих десантников, а следом за людьми незаметно вкатились четыре «робота-колобка». Зависнув на магнитных подушках на разной высоте, роботы выдвинули орудийные консоли и направили все стволы на Джейсона.
        - Встать, руки за спину, - приказал Горохов хакеру. - Сегодня пойдешь сам, таскать на горбу больше не собираюсь.
        - Слишком жирно будет, - буркнул Чижов и галантно предложил Анжеле и Люси пройти вперед. - Сударыни, прошу! Не будем мешать.
        Женщины вышли следом за майором. Вакидзаси и Воротов также уступили место десантникам, но задержались у двери.
        - Я помню, Иван Горохов. - Джейсон взглянул на лейтенанта исподлобья. - Я тебе должен.
        - Не дергайся, будем в расчете.
        - И последнее, Джейсон, - сказал Воротов. - Мы не питаем иллюзий. Никакие замки и решетки не смогут тебя удержать. Рано или поздно ты сбежишь. Но я хочу предупредить тебя «на берегу». Когда вырвешься на свободу, хорошенько подумай, куда отправиться дальше. Если добудешь челнок, приземлишься в безлюдном районе на дальней колонии и забьешься в крысиную нору, возможно, ты выживешь. Но лучше бы тебе улететь на неосвоенную планету и заняться прямым делом - покорением дикой природы. Ведь ты «Хартманн», киборг-первопроходец. Лет через двадцать, когда сменится поколение и о Золотом Драконе не останется даже туманных воспоминаний, ты сможешь вернуться, если сам захочешь, но…
        - Лучше не возвращайся, - добавил Вакидзаси. - Пока жив хоть один модификант, тебе в обитаемых мирах будет грозить смертельная опасность. Любой…
        - Ханьжэнь, чосон сарам и даже нихондзин будет вправе убить предателя… - прошептал вдруг Джейсон. - Это я уже слышал. Убить киборга им будет непросто…
        - Но возможно, - закончил Воротов. - И учти еще одно немаловажное обстоятельство, Джейсон, если вернешься, тебя «торжественно» встретят не только модификанты.
«Омега» с удовольствием вновь соберется вместе, чтобы закрыть вопрос навсегда. Понял меня? Очень хорошо. Вот на этом, пожалуй, действительно остановимся.

***
        Выдержки из служебного справочника «Новейшая история человечества. Том 2. Период освоения дальних колоний и генетической модификации» (Земля, Москва, Издательский Портал RYBUF, 2327 год):

…

…Золотой Дракон, также известный под именами Джейсон Пекин Чу и Чжен Линфань, бежал из-под стражи (предположительно за пределы обитаемых миров) и бесследно исчез в самом начале 2197 года. Поисковые операции, организованные СБЗФ и Колэкс, результатов не принесли. Благодаря массированной пропагандистской кампании, а также четким действиям Армии Обороны Земли и подразделений колониальной Экспедиции, мятеж модификантов был подавлен в течение трех месяцев. Отдельные очаги напряженности на Земле (в Шанхае, на острове Хайнань и в горных районах Китая) сохранялись до лета 2197 года. В июле правительством ЗФ и представителями так называемого Шанхайского комитета был подписан Меморандум о модификации, закрепивший особые гражданские права «ночной расы» и установивший ограничения, в пределах которых могут производиться модификации в дальнейшем. В начале нового века модификационная генетика была выведена на качественно новый уровень, позволивший вносить в человеческий генотип корректные и безопасные изменения, необходимые для успешного освоения новых миров. В первую очередь это были такие изменения, как повышение
сопротивляемости космической радиации, «гравитационный компас», ускоренная выработка антител к чужеродным биологическим объектам, стимуляция мозговых центров, отвечающих за усвоение языков, и т.д. Впоследствии, примерно к середине двадцатых годов, изменения закрепились в генофонде, и необходимость в искусственной модификации отпала сама собой. По мнению многих историков, именно это событие и стало точкой отсчета для исчисления жизни новой генетической ветви (т. н. вид 2222), к настоящему времени полностью сменившей прежний вид «хомо сапиенс»…

…Информация о дальнейшем развитии событий содержится в текстовых хрониках «Пятая Космическая», «Железный город», «Путь с небес» и «Чужое наследие».
        Примечания

1 В документе намеренно допущена неточность. Полное название: Научно-исследовательский биотехнологический центр при Шанхайском университете.
2 Ак Су (тюрк.) - Белая вода.
3 Greis (нем.) - седой.
4 Хань, ханьжэнь (кит.) - самоназвание китайцев.
5 Нихондзин (яп.) - самоназвание японцев.
6 Чо сон сарам (кор.) - самоназвание корейцев.
7 Кэндо (яп.) - искусство владения мечом, дословно «путь меча».
8 Конфуций.